Невеста из Уайтчепела Атуна Койдергем
        Конец XIX века. Викторианская Англия. Время строгих правил и незыблемых устоев. Девушке без имени и состояния нелегко устроить свою судьбу в обществе, полном предрассудков. Поиски выгодной партии в столице могут обернуться трагедией для наивной соискательницы, не обладающей жизненным опытом и доверчиво взирающей на большой город. Среди множества незнакомых людей нетрудно запутаться, приняв злодея за добряка, а свою любовь - за случайного встречного. Вместо объятий любящего жениха она рискует угодить в лапы маньяка. Тем более в это время в Лондоне орудует серийный убийца, известный как Джек Потрошитель…
        Атуна Койдергем
        Невеста из Уайтчепела
        Предисловие.
        Здравствуй, дорогой читатель! Спешу представить твоему вниманию свое первое произведение и надеюсь, что ты будешь не слишком строг. Мне понадобилось несколько лет, чтобы довести его до конца, отразив все, что было задумано. Надеюсь, оно скрасит твой досуг и развлечет тебя в те моменты, когда ты в этом нуждаешься.
        Вдохновлено реальными событиями…
        Том 1
        Глава 1. Вечерний Лондон
        Вечерний Уайтчепел с некоторых пор стал представлять собой самое опасное место в Лондоне. Перенаселенный голодными ирландскими эмигрантами, этот район был наибеднейшим в столице и таил в себе множество угроз. За день здесь происходили десятки преступлений. Нищета толкала жителей на отчаянные поступки. В отсутствие работы мужчины ступали на путь грабежа и насилия, а женщины были вынуждены продавать себя. Мирные горожане боялись выходить за порог после заката. Матери не отпускали детей на улицу. Отцы семейств не носили жалованье в кошельках, а прятали в потайных карманах, опасаясь разбоя.
        Последний луч заходящего солнца скрылся за крышами домов. И почти сразу же сделалось холодно. Поежившись, Марта запахнула платок. Она стояла возле фонаря на перекрестке, когда ближе к полуночи заметила, что какой-то высокий господин смотрит на нее с противоположной стороны улицы. Небрежно поправив потрепанные юбки и корсет, девушка перешла дорогу и раскованной походкой двинулась к незнакомцу.
        - Скучаешь, красавчик? - улыбнулась Марта, кокетливо склонив голову. - Если хочешь, я сопровожу тебя…Всего за шиллинг… - Марта накрутила на указательный палец один из своих локонов, хвастливо демонстрируя длину волос, отдающих на кончиках в рыжину. Это было непреложное действо, с которого Марта начинала знакомство. Как, впрочем, неизменным являлось и обращение к потенциальному клиенту. Каждого мужчину, независимо от его возраста и внешности, Марта звала красавчиком.
        Незнакомец молча рассматривал заговорившую с ним девушку. В его глазах не было того интереса, который обычно приветствовал Марту в мужских взглядах. И все же незнакомец утвердительно кивнул в ответ.
        Придерживая рукой край подола, Марта едва успевала перешагивать лужи и выбоины. Они не разговаривали по пути. Мужчина молчал. А Марта после неудачных попыток затеять беседу тоже смолка. Почти каждый вечер она гуляла по грязным переулкам в поисках заработка и за это время усвоила две вещи. Во-первых, не все мужчины любят слушать ее болтовню. А во-вторых, каждая прогулка может оказаться для нее последней. Немного пугает, когда клиент молчит. Но ведь такое все-таки случается время от времени. И чувство страха притупляется неизменной и неизбежной привычкой. Нельзя забывать об опасности, но нельзя и думать о ней постоянно.
        Наконец они подошли к часовне, огороженной высоким забором. Час был поздний, и ворота оказались закрыты. Незнакомец потянулся к калитке, и, на удивление Марты, та поддалась. Мужчина пропустил Марту вперед, в тень сада, а после вошел и сам, затворив за собой калитку.
        - Ты что, священнослужитель? - усмехнулась Марта, подняв глаза на высокий купол часовни. Ответа на ее реплику не последовало. - Кстати…У меня был один знакомый священник…И знаешь, он ничем не уступал другим мужчинам. Я бы даже сказала, превосходил их, - делилась Марта воспоминаниями, пока незнакомец вел ее за руку к небольшому флигелю. Возле этого хозяйственного строения был вкопан высокий стол на двух мощных основах, похожий на верстак. Возле него валялось какое-то корыто и позабытые кем-то инструменты. Видно, еще днем тут что-то ремонтировали. - Ты не будешь возражать, если я получу оплату вперед, святой отец? - пошутила Марта, когда незнакомец остановился возле верстака.
        Марта не сводила внимательных глаз со своего молчаливого спутника. Как-то раз ее обманули, не заплатив. И теперь она уже не так доверчива.
        - Возьми, - незнакомец достал из кармана кожаный бумажник и отсчитал Марте сумму в два раза большую, чем она запросила.
        - Какое красивое кольцо! Камень настоящий? - Марта забрала деньги, попутно разглядывая золотой перстень на руке мужчины, выделанный в форме змеи, обвившейся вокруг огромного рубина. - Какой ты щедрый. Я люблю таких, - заулыбалась довольная Марта, пряча зарплату. - Что ты хочешь? Скажи, не стесняйся. Для тебя я сделаю все, мой священник, - пообещала воодушевленная Марта.
        - Повернись, - незнакомец развернул Марту к себе спиной.
        - Как скажешь, - девушка облокотилась на верстак. - Как тебя зовут? - болтала Марта, пока незнакомец чем-то шуршал за ее спиной. - Меня зовут Марта. Ты всегда можешь спросить обо мне, если что… - Марта подняла глаза к небу и еще раз оглядела купол часовни. Это было последнее, что она видела. Уже в следующий миг острая бритва полоснула ее горло. Кровь хлынула на деревянную столешницу багряным фонтаном.
        Глава 2. В поиске
        День выдался холодным и пасмурным. Если бы на календаре не значился август, можно было б решить, что на дворе господствует осень. Порывы ледяного ветра неистово рвали листву, гоня ее пыльными клубами по мощеным переулкам. Зябнущие сонные жители, недовольно бурча под нос, спешили на работу. Зато веселые лавочники уже отворили ставни, предлагая горячий пунш тем, кто хочет согреться. Трактиры манили ароматами посетителей, желающих позавтракать яйцами и овсянкой с медом. Даже некоторые пабы, обычно закрытые в это время суток, приоткрыли дверки.
        В один из таких пабов-кабачков под звон дверного колокольчика этим утром вошла девушка. В ее руках были свертки, из которых выглядывали неясные предметы. Приглядевшись, можно было различить краски, холсты и несколько свернутых в трубочки рисунков. Девушка была одета в светлое бежевое пальто с большими карманами и массивными деревянными пуговицами. Повязанный в несколько оборотов шерстяной шарф игриво свешивался с ее плеча. Выглядывающие из-под шляпки огненно-рыжие волосы рассыпались медным каскадом. Девушка была красива и молода. И если б пришла в сопровождении, то сошла бы за благородную леди. Но все-таки она была одна. У нее не имелось ни состояния, ни имени семьи.
        Проследовав вглубь помещения, Эмили огляделась по сторонам. Занавески задернуты. Официанты отсутствуют. Пустынно. Впрочем, это, кажется, не совсем так. За одним из столов сидят двое посетителей, о чем-то увлеченно толкующих. Перед ними разложены какие-то документы. Мужчины пререкаются. Слышные противоречия. Вот для таких-то гостей и открываются двери этого заведения в неурочное время. Или не закрываются с ночи.
        Заприметив тихий уголок, девушка уложила там свои скромные пожитки. Затем подошла к стойке, где бармен самозабвенно тер стаканы льняным полотенцем.
        - Гари, приветствую! - девушка нетерпеливо постучала монетой по столешнице.
        - О, Эмма Блэйд! Добро пожаловать! - вернув сияющий стакан на полку, бармен развернулся к гостье. - Ты уже здесь? Дурной знак! Ха-ха! Ну что, опять не повезло? - улыбался бармен, перекинувшись через стойку.
        - За три злосчастных дня я облазила почти весь этот проклятый город, - вздохнула Эмили. - Сейчас утро, а я уже побывала в двух местах. И отовсюду меня гонят с моими картинами почти пинками. Я уже начинаю думать, что мне придется вернуться в свою деревню в разорении и позоре! - Эмили говорила с жаром, не присущим англичанке в обычных обстоятельствах. Вероятно, ее переживания были чересчур сильны. А может, она просто не могла усвоить, каковой полагается быть английской деве на людях - сдержанной, молчаливой и манерной. - Мне б чашку чаю. Я замерзла… - Эмили шмыгнула носом.
        - Может быть, сытный завтрак? Яйцо-пашот, жареный бекон, фасоль в томатном соусе и тосты?.. - перечислил Гари со смаком.
        - Ну, нет… - с унылым вздохом Эмили покачала головой. Разумеется, ей хочется перекусить. От его слов у нее даже заурчало в пустующем желудке. Но она не может позволить себе тратить последние деньги на еду в заведении, да к тому же по завышенной цене. - Только чай. Погреюсь.
        - Скотч? Джин? - бармен указал на бутылку с яркой этикеткой. - Крепкий. И несильно дорогой.
        - Нет, благодарю, - улыбнулась Эмили. С Гари она случайно познакомилась в свой первый день пребывания в Лондоне. Они виделись всего пару раз в этом самом заведении. Но за неимением рядом близких людей посоветоваться можно и с барменом.
        - Я не понял, ты хочешь согреться или нет? - усмехнулся Гари. - Брось эти провинциальные манеры и выпей, - посоветовал Гари. - Поверь мне, это действенное средство.
        - Возможно…Но я, признаться, никогда раньше… - Эмили не успела договорить.
        - Никогда раньше не пробовала крепкие напитки?! - перебил Гари, картинно выпучив глаза.
        - Нет, но…То есть я имела в виду, что… - запуталась Эмили.
        - Все когда-то бывает впервые. Ты в Лондоне. И здесь тебя ждет уйма всего нового. И запомни: этот город всех портит. Это всегда, - Гари обернулся к полке с напитками. - Я наливаю…
        - Пусть так… - кивнула Эмили, расстегивая пальто. - Гари, что же мне делать? Посоветуй. Насчет работы…
        - Я посоветую. Тебе не работа нужна, а богатый жених, - подмигнул Гари. Наивность Эмили бросалась в глаза. Оттого, наверное, с ней многие разговаривали добро и просто, не затрагивая реальности или лишь намекая на нее.
        - О, Гари… - Эмили отрицательно помотала головой. С замужеством у нее не клеилось. Возможно, еще не пришло время. Так она постоянно себя утешала, глядя на пары, разгуливающие под руку. Или, к примеру, мужчина несет в руках молитвенник дамы сердца, когда они вместе возвращаются из церкви. Это жених и невеста. У них уже все решено, они лишь ждут своей даты.
        - Что? Так уж не везет? - уточнил Гари, забрасывая полотенце на плечо.
        - Ты даже не представляешь себе… - из уст Эмили подобное признание казалось неправдоподобным. Ведь она была очень хороша собой. Ее лицо имело правильные черты, ее кожа сияла здоровьем и свежестью, ее фигура была женственной и необыкновенно ладной. Но самое главное, что никого не оставляло равнодушным - ее зеленые глаза, в которых то и дело вспыхивали игривые огоньки.
        - Знаешь, что…Возможно, у тебя слишком большие запросы…Или просто ты еще не встретила того единственного…Или…Что там еще принято говорить в таких случаях… - Гари и Эмили переглянулись, рассмеявшись. Вопросы замужества были трудно решаемы для множества женщин. Англия не терпела мезальянса. И для бедной девушки найти себе состоятельного жениха было невозможно и недопустимо. Только ровня. Но и тут встречалось немало преград, преодолеть которые было подчас труднее, чем вообще отказаться от замужества. - Вот что я тебе скажу. Это даже хорошо, что тебе попадаются неподходящие парни. Ведь когда ты наконец выйдешь замуж, то окажешься в состоянии оценить тихую семейную гавань…Очарование домашнего юта…
        - Может и так… - кисло отозвалась Эмили, которая уже сейчас была б рада оценить тихую семейную гавань. - Так что, Гари? Как мне быть с работой?
        - С работой… - Гари почесал затылок. - А не следует ли тебе отринуть звание художника и поискать более приземленное, но приносящее доход занятие? Например, гувернантка.
        - У меня нет рекомендательных писем. Тем более, я не хочу отказываться от звания художника! - Эмили не рассматривала также и вакансии прачки, швеи или сиделки. Хотя только они не требовали рекомендаций и особых талантов, а только усердия с ее стороны. В силу возраста она пребывала в блаженной уверенности, что ее мечтания о карьере живописца обязаны сбыться, коли уж она обладает некоторым мастерством в этой сфере.
        - Все понятно…Лондон - не бездонная кадка, - начал Гари. - Так говорят истинные лондонцы, к коим я сам, признаться, не отношусь. Работы на всех не хватает. Горничные, гувернантки, белошвейки…Ими кишит Лондон. Но ведь тебе такое и не нужно. Ты знаешь, чего хочешь…А это уже половина успеха… - плеснув что-то из высокой бутылки в один из своих только что начищенных стаканов, Гари протянул сосуд Эмили. - Могу тебе кое-что порекомендовать. Попробуй заглянуть на Сквер-Стрит. Это ближе к окраине. Там есть рынок. Сразу предупреждаю: он самый обшарпанный во всей Англии. Но зато туда пускают всех, - обнадежил бармен шутливо. Девушке из достаточной семьи не пристало выходить на улицу без служанки, компаньонки или жениха. А уж кататься в одиночку на паровозе или искать работу - и подавно. Это считается неприличным. Но никто не выбирает семью, в которой родился. И невзирая на приятный облик и терпимые манеры, совершенно очевидно, что Эмили происходит из простой семьи. Сейчас она мечтает о грядущем, залитом красками ее палитры и гонорарами с продаж. Но в реальности когда наличные деньги у нее закончатся, ей
придется заняться тем же, чем и остальным малоимущим женщинам. Она будет тяжело и много работать, потеряет свою красоту и надежды. - Сейчас я запишу тебе и даже нарисую, как найти это место, - Гари извлек из-под стойки потертый блокнот, вырвал из него лист и принялся изображать схему предстоящего пути. - Кто знает, Эмма, может, что-то у тебя и выйдет…
        Глава 3. Таинственный иностранец
        Эмили плутала около двух часов. И наконец вдали показалась рыночная площадь. Место, и вправду, оказалось не из лучших. Повсюду валялся мусор и всякий малопонятный хлам. Из каждого навеса характерно разило то рыбой, то мясом, то овощами, то еще чем-нибудь. Даже из лавки галантерейщика раздавался запах новых тканей и ниток. Но в целом на рынке стоял неприятный дух.
        Это место Эмили уже не нравилось. Ей пришлось подобрать подолы, чтобы не испачкать свои юбки о лужи и грязь. По пути она неодобрительно разглядывала будущих коллег. Сквозь их галдеж не разобрать даже собственных мыслей! Они еще и за руки хватают! Да сюда ни один приличный горожанин не соизволит отправиться за покупками, а тем более за живописью…
        Отряхивая ногу от прилипшей к подошве бумажки, художница огляделась по сторонам в поисках свободного местечка. Завидев таковое вдали, она без сомнений направилась туда. Каждую секунду напоминая себе, что до конца недели ей надо заплатить за жилье, она решительно и скоро расположилась. Разместила картины, разложила складной стульчик, приготовила мольберт - вдруг будет вдохновение и она захочет что-то нарисовать.
        Из соседней палатки на Эмили с интересом смотрела девушка. По лицу лавочницы было сложно определить ее возраст. Украшенная розочками бесформенная красная шляпка, того же цвета губная помада и засаленные перчатки без пальчиков придавали ее облику вид бывалой торговки. Но задорный взгляд выдавал юный возраст. Девушка ничего не говорила. Она казалась удивленной. Ведь даже прекратила зазывать покупателей к себе в лавку с дарами моря.
        Эмили уныло вздохнула. Не лучшее место для художника - рыбный запах отпугнет всех ценителей искусства. Завтра надо будет прийти пораньше и занять местечко где-нибудь рядом с сувенирной лавкой…А сегодня придется побыть здесь, познакомиться с соседкой и разузнать о рынке. Но прежде всего нужно собраться с мыслями и закурить, дабы компенсировать тяготы проделанного пути.
        Эту модную привычку Эмили подхватила в Лондоне. Теперь в ее сумочке всегда имелась коробочка женских сигарет Cameo американской фирмы JB Duke. Увидев как-то двух дам с изящными мундштуками в руках, Эмили решила стать такой же утонченной и загадочной, как лондонские модницы. Для женщин действовало множество запретов. Им нельзя было демонстрировать свои знания, громко говорить и смеяться, оставаться в помещении с мужчиной наедине и подобное тому. Но среди бесчисленных ограничений не было ничего, что бы запрещало курить табак и принимать настойки Лауданума. И то и другое врачи временами рекомендовали пациенткам в качестве успокоительного и болеутоляющего средства. Так что Эмили не выглядела нарушительницей правил. Тем не менее, выяснив, что мундштук из красного дерева, янтаря, кости и даже бриара ей не по карману, она решила пока обходиться без него.
        Эмили уселась на стульчик чуть поодаль от своих произведений, изображавших всего две темы - лес с водоемом или какой-нибудь незамысловатый натюрморт, как то: вазу, цветы или яблоко на фоне всего этого. Она почти смирилась с мыслью, что в ближайшее время ей придется продавать свое творчество в недостойном искусства месте. И тут вдруг кто-то бесцеремонно стряхнул ее со стульчика, поддев последний ботинком. Чуть не свалившись, растерянная Эмили едва успела вскочить на ноги. Но вспомнив про плату за жилье и прочие расходы, решила отстаивать свои интересы, что бы там ни было.
        Несколько мужчин обступило Эмили, потеснив ее к выставке. Небрежно одетые, небритые и недобро скалящиеся, эти лондонцы с ходу внушали опасения. Они явно не относились к числу джентльменов, спешащих на помощь даме и снимающих перед ней шляпу.
        - Господа, господа!.. - Эмили попятилась назад и уткнулась лопатками в собственную выставку. На миг она опешила, ведь ожидала увидеть мелкого воришку, охотящегося за ее кошелем. Но банда громил - это кардинально иное.
        - Ты тут одна? Кто тебя привел? - вперед выступил здоровенный детина с грубыми чертами лица. - С кем пришла, я спросил?
        - Я одна… - неуверенно промямлила Эмили, пытаясь вообразить, чем ей может грозить подобное знакомство. Что им вообще нужно от нее?!
        - Тогда понимай…Это мой торг! Прежде всего тебе надо заплатить пошлину. И получить мое разрешение на торговлю этим… - детина кивком указал на пеструю ленту пейзажей и натюрмортов, не подобрав нужных слов, чтобы описать товар. - Ясно?!
        - Господа, не будем горячиться, - принимая во внимание враждебную обстановку, Эмили решила начать с установления дружеского контакта. Ей загодя стоило догадаться, что в этом городе нет ничего бесплатного, даже места на этой свалке! Как бы там ни было, скандал теперь недопустим. Можно остаться без своих картин и, что еще хуже, пострадать. - Мне известны местные правила. И уверяю, я, конечно и обязательно, готова их соблюдать! Меня, кстати, зовут Эмма Блэйд, - поправляя шарф, который тянул ее пересохшее горло, художница широко улыбнулась сразу всем, а главное, передовому громиле. - Сэр, прошу прощения, а как обращаться к вам?
        Разумеется, учтивое обращение «сэр» не шло ни одному из этих мужчин. Но Эмили посчитала, что таковое должно польстить грозному незнакомцу, держащему речь.
        - Я - Билл, хозяин рынка…
        - Сэр Билл, очень приятно. Право, мне очень приятно! - нацепив улыбку, Эмили, как могла, изобразила радость знакомства. - Ваш рынок производит самое благоприятное впечатление. Сразу видно, что хозяин рынка - интеллектуальная натура с чувством вкуса и…И меры… - изумрудные глаза художницы полнились почтительностью. - Тут все так удобно…И продуманно! Кажется, не существует такого товара, которого бы здесь нельзя было сыскать. А ведь это и есть самое главное на любом торжище. Так ведь, сэр Билл?
        - Аренда за неделю составляет десять шиллингов. Плати вперед или проваливай, - Билл смотрел на новую девушку строго, но, кажется, все же оценил учтивость с ее стороны. Если бы она хоть слово ему вякнула поперек, то уже летела бы в канаву вместе со своей мазней.
        - Сэр Билл, вот как раз об этом я и жажду иметь диалог, - начала Эмили спокойным тоном, хотя в душе вся трепыхалась от страха. - Сейчас поясню…
        - К дьяволу отправь свои пояснения. А мне предоставь десять шиллингов! И тотчас! - рявкнул Билл, нависнув над Эмили.
        - Сэр Билл, позвольте…На пару слов… - набравшись храбрости, Эмили взяла под руку скверного упрямого громилу и увлекла его чуть в сторону от товарищей. Она полагала, что без постороннего вмешательства он скорее согласится на ее условия. - Я позволю себе небольшую предысторию. Дело в том, что я лишь недавно приехала в Лондон. Добрые люди посоветовали мне ваш рынок как самый популярный и радушный для нового человека в городе. Так вот я сразу же поспешила сюда, к вам, - на этих словах Эмили с нарочитой благодарностью взирала на недалекого детину как на покровителя. - Сэр Билл, я собираюсь обосноваться здесь надолго. Но, признаться, отдала в первый же день все деньги за жилье… - Эмили не успела договорить. Билл сразу развернулся, в недовольстве выдергивая свой локоть из ее рук. Но Эмили продолжала крепко удерживать его, дабы не утратить дружеской атмосферы.
        - Так какого дьявола тогда ты здесь мне навешиваешь?! - взревел Билл, чувствуя, что она надеется на бесплатный день. А может, даже и не один!
        - Сэр Билл, послушайте. Я окончила Королевскую Академию Изобразительных Искусств, - Эмили придумывала на ходу. Естественно, ничего она не оканчивала. Зато как звучит! Каждое слово в этом названии есть само величие. Интересно, существует ли подобная академия вообще…Впрочем, этот мордоворот все равно не знает ответа…И, точно, не разбирается в живописи. - Смею заверить, что мои работы пользуются успехом, - несмотря на заявление о наличии престижного образования, Эмили казалась далека от общепризнанных канонов изобразительного искусства. Хотя ее творения были по-своему интересны и привлекали взор мелкими, но занятными деталями. Но на этом все. - Знаете, известные художники восторженно отзывались о моей выставке…
        - Меня не касается, - процедил Билл недовольно. - Главное, чтобы твой товар пошел. Короче…Плата вперед!
        - Вот и я говорю, главное - это спрос на мои работы. Посмотрите, сколько желающих! - Эмили обвела рукой рыночную площадь. А тем временем вокруг них, и впрямь, собирались любопытные зеваки. - Послушайте, в данный момент я уже располагаю шиллингом и…
        - Я что, похож на слабоумного?! - гаркнул Билл, накренившись над Эмили. - Полно зубы заговаривать! Гони десятку! Или уматывай отсюда, пока я добрый!
        - Сэр Билл, ну зачем так сразу? Я же говорю, все будет оплачено в срок. Неделя так неделя. Как скажете. Сэр Билл…Мы можем устроить все так, что никто из нас не понесет ущерба…Давайте вместе вдумаемся в суть проблемы…Это место ведь у вас все равно не занято, - Эмили смотрела спокойным уверенным взглядом в буйные глаза Билла. - Сей же час я плачу шиллинг. А если продам что-то еще, то…Вернее, когда я продам что-то еще, то незамедлительно расплачусь… - быстро исправилась Эмили, заметив, как Билл изменился в лице, услышав о столь хилых перспективах. - Буде не сегодня, то, уж точно, на неделе я внесу плату за весь срок…Сэр Билл, я буду крайне благодарна за эту отсрочку. А в честь нашего знакомства… - Эмили уже увлекала громилу к стенду с картинами, - я намерена преподнести Вам Эту Картину как дар уважения. «Озёра Рочфорда»! Прошу… - Эмили изрекла это столь торжественно, словно собиралась представить Билла ко двору. Настойчиво протягивая ему какой-то пруд с лягушками, она не сомневалась в том, что если он примет пресловутые озёра, то, значит, они договорились.
        Билл был груб и сер, но считать умел. Место, и впрямь, пустует. Так уж и быть, пусть эта смазливая девка посидит здесь до вечера. Авось и заработает чего.
        Условились на том, что без хозяина рынка Эмили не сделает и шагу. А периодически ее будет в течение дня курировать Том - еще один громила, но только на побегушках у самого Билла.
        Было уже время обеда. А картины Эмили, к ее величайшему ужасу, оставались в прежнем составе. Этот факт начинал удручать. Все только ходят и смотрят, и ничего не покупают!
        И да, Эмили не знала нюансов. Она не знала, что бедные кварталы Уайтчепела, наводненные бродягами, беженцами и проститутками, не располагали высокой покупательской способностью. Люди здесь привыкли ходить на рынок лишь за самым необходимым. А вовсе не за предметами роскоши. Большинство посетителей базара останавливалось перед ее выставкой, разинув рты и побросав корзинки. Но через пять минут их интерес угасал. И они исчезали так же неожиданно, как и появлялись. К другой категории горожан относились хвастуны. Они подходили к Эмили, завязывали с ней разговор ради пустословия, а не ради покупки. Они часто заканчивали беседу подобными выражениями: «Нынче, мисс, я совсем поиздержался, но в будущем месяце непременно загляну к вам!». Или: «Превосходная картина! А сколько вы за нее просите? Два шиллинга? Хм…Да, картина неплоха…И цена приемлема…Единственное…Мне не нравится, как у вас изображена радуга…Да, да…Непременно купил бы ее, но радуга…Ну и потом, у меня, признаться, уже имеется картина с радугой!». Или совсем уж просто: «Сколько?! Два шиллинга! Ну и аппетиты у этой художенишки! Сия пачкотня не стоит
и полмонеты!».
        Первую половину дня Эмили провела на ногах, не позволяя себе присесть. Она бегала от картины к картине, демонстрируя товар со всех сторон и под разным освещением. Рисовала эскизы подходящих рам и рассказывала о сюжетах. Но вскоре она выбилась из сил, а самое главное - не продала ни одной работы.
        Достав сигарету, Эмили присела на свой стульчик и сложила ногу на ногу. Тетушка, которая воспитывала Эмили, говорила, что девушка не должна закидывать ногу на ногу или, наоборот, расставлять колени. Не должна сутулиться или класть локти на стол. Подобные манеры отпугнут приличных женихов. Но Эмили так устала, что сейчас ей вообще уже не до женихов! А главное, за весь день она не видела ни одного субъекта, подходящего на столь ответственную роль.
        Дым клубился над головой Эмили, медленно рассеиваясь во влажном воздухе. Ее выставка была привлекательной на фоне прочего. Многие останавливались поглазеть, даже если пришли за продуктами. Но, несмотря на все это, Эмили уже начинала подумывать о том, чтобы незаметно ускользнуть с рынка. Ибо все указывало на то, что дальнейшее времяпрепровождение здесь также будет безрезультатным, становясь с каждым часом даже опасным.
        Эмили задумчиво прислушалась к шуму рынка. Здесь все бурлило. Это не та тихая ее деревня, где слышен только голос ветра и песня соловья. Перво-наперво здесь шумный фон: гул голосов, скрипов, падающих и плюхающихся предметов, лязг телег, уханья и аханья, восклицания, смех, ругань…Помимо всего этого, где-то неподалеку обязательно находился некто громогласный. Брюзжащий старик или «базарная баба», за чьими криками все остальное отходило на второй план. Торговцы тоже не отставали. Каждый выкрикивал из своей лавки что-то подобное: «Берем карпа! Зеркального!». Или: «Текстиль! Парча! Кому нитки?!». Или: «Коли ты устал немножко, то примерь шапку на бошку! Выбираем головные уборы!».
        - Лучшая английская живопись для настоящих ценителей! - от безысходности Эмили начала подражать коллегам, хотя до этого стеснялась даже повысить голос. - Подходите, мисс! Подходите, сэр! Пейзажи и натюрморты! Для вашего дома или для дома вашего друга! - сначала смущенная Эмили объявляла негромко, как того для молодой женщины требовали правила. Но вскоре она поняла, что в этом месте никому нет дела до этикета. Все правила оканчиваются там, где начинается нужда. И вот настал момент, когда Эмили кричала уже почти во все горло, силясь переорать звонкоголосую соседку с рыбой.
        - Доченька, а портреты у тебя есть? - осведомился какой-то пожилой человек в пенсне.
        - Портреты? - Эмили призадумалась. А и правда! Она ведь неплохо изображала портреты в карандаше. И в своей деревне нарисовала почти каждого. Но кому здесь нужны чужие портреты загорелых деревенских физиономий? И все же идея неплоха… - Портреты! Дамы и господа! - несмотря на бремя множества ограничений, Эмили была не из тех, кто так быстро сдается. - Ваш экспресс-портрет за полчаса и всего за два шиллинга! Ваш образ в это удивительное утро, запечатленный на листе!
        Сначала Эмили боялась продешевить. Но увидев, что и на два шиллинга здесь покупателей сыщется немного, она продолжала уже не так воодушевленно:
        - Экспресс-портрет! За десять минут и всего за один шиллинг! Экспресс-портрет - и у вас навсегда останется память о сегодняшнем дне!
        - Об этом скверном дне! - пробубнил какой-то пробегавший мимо недовольный прохожий в дождевике.
        - Да…То есть нет! И у вас навсегда останется память о сегодняшнем неповторимом дне! А сегодня двадцать первое августа одна тысяча восемьсот восемьдесят восьмого года! В восемьдесят девятом вы взгляните на свой портрет как на доказательство того, что прошел целый год! И не зря прошел! Всего один шиллинг!
        Эмили выкрикивала речи, подобные этой, размахивая кистями своего вязаного шарфа. Мимо нее проходила мамаша с ребенком лет пяти-шести. Мальчик был измазан в шоколаде. Это говорило о том, что родительница балует своего отпрыска по средствам. Эмили посмотрела на капризно фыркающего кроху с надеждой.
        - Малыш, а ты хочешь получить свой портрет? - подмигнула Эмили.
        - Хочу портрет! - взвыл малыш, потянув мать за подол платья в сторону выставки.
        - Уже шоколад съел, хватит с тебя! - мамаша строго дернула сына за руку.
        - Портрет хочу! - малыш вывернулся и снова потащил мать к картинам.
        - Всего один шиллинг, миссис, и у вас с малышом будет память об этом чудесном субботнем полдне, - приветливо улыбнулась Эмили.
        Мамаша покосилась на капризничающего малыша и сдалась. Тяжело усевшись на стульчик, она взяла сынишку на руки. Но вот напасть: малыш стал ерзать на руках, стульчик заскрипел, послышался хруст. Малыш успел вскочить, а мамаша оперлась на корзины и потому не угодила наземь.
        - Экспресс-портрет! Натюрморты! Пейзажи! Любая картина за шиллинг! - по привычке не переставала зазывать Эмили, ринувшись к молодой соседке - торговке рыбой. Познакомившись наспех с девушкой, Эмили позаимствовала у нее деревянный ящик и усадила на него своих дражайших клиентов.
        Схватившись за карандаш, Эмили с жаром принялась за работу. Мамаша была не самой утонченной наружности. Резкие черты легко сделали бы портрет узнаваемым. Но ведь каждый желает быть лучше, чем он есть на самом деле. А клиент должен остаться доволен! И так как Эмили все же хотелось получить свой шиллинг, она стала изображать Венеру на руках с маленьким Купидоном.
        Эмили трудилась полчаса, как вдруг краем глаза заметила, что какой-то элегантно одетый молодой человек рассматривает яблоки и вазы, а также леса в болотах. Он одет по заграничной моде, возможно, сам иностранец…Кажется, француз…Да, определенно…С такого получится взять целых два шиллинга! Если он согласится подождать…Но как быть с мамашей и малышом, которые, ко всем бедам в придачу, выломали стульчик натурщика? В любом случае надо улыбнуться господину и постараться задержать его беседой.
        - Месье желает приобщиться к прекрасному? Прошу: лучшие английские пейзажи… - предложила Эмили. Но, решив, что модного господина могут не заинтересовать ландшафты Англии, добавила, - лучшие сюжеты на ваш вкус: леса Италии, Греции и Дании…А также кедровые боры далекой Сибири…
        Дорогой зеленой краски у Эмили не было. И не все ее пигменты смешивались между собой. Поэтому она использовала сперва синий, а затем желтый цвет, нанося их послойно. Благодаря этому ходу ее картины имели множество оттенков. Что могло сойти за разнообразие лесов.
        Тем временем мамаша уже стала выражать недовольство, что художница занялась кем-то еще, не закончив портрета с ней: им де с малышом надо спешить. Впрочем, это было не совсем так - Эмили по-прежнему изображала мамашу, хоть и поддерживала вежливую беседу с новым посетителем. И все же художница не посмела возразить. Но ведь и молодой господин мог запросто заскучать и уйти…
        Устрашенная подобными перспективами Эмили начала суетиться. Но не тут-то было, мамаше не нравился ее нарисованный нос и кружева. Она требовала их подправить.
        - Протрите малыша, он в шоколаде. Или я изображу его перемазанным, - распорядилась Эмили. И пока родительница преображала сынишку носовым платком, Эмили перевела внимание на господина, предположительно, из Франции. - Эти картины раскрывают свою тайну только внимательному ценителю. Месье не должен торопиться: искусство не терпит спешки, - тарахтела Эмили, попутно устремляясь к соседке за еще одним ящиком.
        Выпросив более-менее сносную деревянную коробку, Эмили ловко выволокла последнюю на улицу. Расположив ее напротив своей выставки и накрыв куском холста, на обратной стороне которого была намалевана какая-то незаконченная картина.
        - Месье может не спеша выбрать картину для себя или для друга! Прошу…В это кресло! - улыбаясь, Эмили пригласительным жестом указала на предмет, похожий теперь на место для сидения. - Прошу! Отсюда подходящий угол обзора. Здесь применена техника изображения теней! Будет лучше видно, если наблюдать с разных сторон!
        Господин неторопливо уселся в предложенное «кресло» и принялся созерцать выставку. Изначально он показался Эмили мрачноватым. Но теперь его губы улыбались, и он с интересом наблюдал за происходящим и самой художницей. Эмили приехала из глухой английской деревушки, в которой никто понятия не имел о моде и современных тенденциях. На самой провинциалке было надето унылое серое платье, не соответствующее сегодняшнему дню в полной мере. Оно казалось чрезмерно строгим. Белые воротнички с маленькими пуговками доходили до самого подбородка. Впрочем, сей ревнивый наряд, не позволяющий чужому глазу зацепиться за тело хозяйки, лишь подчеркивал ее невероятно красивое лицо.
        Портрет был завершен. Эмили красноречиво подытожила работу аляповатым росчерком. Нос мамаши теперь хоть и не соответствовал действительности, но зато был выше всяких похвал, как и кружево на ее платье.
        - Прошу, миссис…И с вас шиллинг, - понижая голос, чтобы молодой господин не слышал цены за экспресс-портрет, Эмили протянула картину малышу. Малыш взвизгнул от радости, а мамаша отсчитала шиллинг.
        Развернувшись, Эмили уже спешила к солидному господину, продумывая на ходу, сколько бы шиллингов с него запросить. Ведь он, бесспорно, намерен что-то приобрести в ее лавке. И он, точно, небеден. Продешевить нельзя, ведь, возможно, больше клиентов не будет, а аренду платить придется в любом случае.
        - Итак, что желает месье? - Эмили мило улыбалась господину, все это время терпеливо ожидавшему своей очереди. - Пейзажи Испании, Рима? Или натюрморты в стиле классицизма? Или, быть может, экспресс-портрет?!
        - Месье желает экспресс-портрет, - улыбнулся незнакомец в ответ.
        Эмили сразу отметила приятный голос и красивую улыбку. В речи молодого человека присутствовал легкий акцент. Значит, чутье не обмануло ее. Он, точно, француз! А такие денег не считают!
        - Месье не ошибся. Ведь нигде больше он не получит экспресс-портрет всего за…Эээ…Скажем, три шиллинга! - Эмили сначала хотела попросить два. Но потом решила, что с этого господина можно и нужно взять втридорога: он не для того ждал полчаса, чтоб теперь уйти отсюда из-за ерунды. В конце концов, если его не устроит цена, он может отказаться. Ведь это не такой уж нужный товар или услуга, без которой не обойтись.
        - Три шиллинга? - господин лукаво улыбнулся, поджав нижнюю губу. - Но м с ребенком вы изобразили за один шиллинг.
        - Да, но у миссис с ребенком был коллективный портрет. А месье желает индивидуальный! - настаивала Эмили. Хотя понимала, что, по идее, портрет малыша и мамаши должен был быть дороже в два раза, а не дешевле в три. Ведь цена портрета зависит от количества рук и голов, изображенных на нем. Дабы усилить правоту своих слов, Эмили повторила с серьезным лицом знатока, - а месье желает индивидуальный! Работа для персоны всегда ценится выше. Смотрите на меня, месье, я уже изображаю овал вашего лица! И улыбнитесь, так будет лучше, - Эмили еще не успела ничего набросать. Но чтобы застать господина врасплох, нужно представить, будто работа в разгаре. И пусть он улыбается, тогда не будет пререкаться из-за лишних шиллингов.
        Господин спокойно и доброжелательно улыбнулся. Казалось, ситуация с шиллингами его позабавила, а не расстроила.
        Эмили принялась творить. Как назло, ничего не выходило. Господин оказался благородной наружности, поведения безукоризненного, и Эмили хотела изобразить его реалистично с мастерством истинного живописца. Но лишние мысли сбивали ее с толку. Кто знает, может, этот таинственный привлекательный месье неженат. А может, он, как и она сама, ищет себе достойную невесту…А может, он из тех, для кого не имеет значения общественное мнение, и он запросто выберет себе спутницу не из своего круга. Такое ведь иногда случается. Хоть и редко!
        Рука с карандашом почти не слушалась хозяйку. Встречая на своем пути более или менее приличного молодого человека, Эмили невольно оценивала его как кандидата в мужья. Так багетчик примеряет рамы к картине, отбрасывая неподходящие и продолжая искать нужное обрамление.
        - Как ваше имя? - поинтересовался молодой господин просто.
        - Меня зовут Эмма Блэйд… - не отрывая взгляд от скул господина, художница заштриховывала лист карандашом. - А как мне обращаться к месье?..Вы ведь из Франции?
        - Да, я как раз оттуда. Зовите меня Джеймс, - молодой человек был благодушен на вид. И Эмили понадеялась, что все же есть шанс удержать его на время, требуемое для создания экспресс-портрета. Хотя о людях, подобных ему, всегда думается, что у них недостаток времени. - У вас отличный сервис, мисс: эта выставка, это «кресло»…
        - Благодарю. Я всегда стараюсь радушно встречать людей, которые ценят искусство и талант автора, - нахваливала себя Эмили, вызвав тем самым улыбку на лице господина. Да, разумеется, английская девушка должна быть скромна. Но только не тогда, когда она на рынке продает неходовой товар. - Кстати…Если месье Джеймс заглянет к нам в среду, то его будет ожидать новинка в области искусства, - Эмили пока еще не знала, что за новинка будет его ждать, но нельзя было упускать столь щедрого клиента. А он, без сомнения, щедр, раз согласился на три шиллинга вместо одного без проволочек.
        - Я непременно загляну, - пообещал Джеймс. - Но сегодня я все же желаю получить свой экспресс-портрет, - выразил свою волю молодой господин. Но заметив, как у Эмили запрыгал в руке карандаш, добавил успокоительно, - не торопитесь, мисс. Я не спешу.
        - Месье Джеймс дворянин? Сразу чувствуется стремление его чуткой души к высокому… - не замолкала Эмили. Какой воспитанный молодой человек! Вот если б его покорить, возможно, вышел бы толк…Хотя все вокруг уверяют что столь неравным союзам нет жизни.
        - Месье, пожалуй, делец…Предприниматель… - задумавшись, ответил молодой человек.
        - Предприниматель? Очень хорошо… - довольно буркнула Эмили. Род его деятельности их сближает. Она ведь тоже предприниматель в какой-то степени! - Джеймс, а как насчет пейзажей? Могу подобрать вам какой-нибудь деловой сюжет для вашего кабинета! Допустим, леса Бургундии…Гаскони… - оживилась Эмили. Английские леса особенно не отличаются от лесов других государств. Зато «Леса Бургундии»…Это звучит внушительно!
        - Благодарю, я подумаю над вашим предложением. А кстати, нет ли у вас пейзажей Неаполя? Нечто морского? - полюбопытствовал молодой человек.
        - О, конечно, конечно! Нечто морское у меня есть…Только все это в моей мастерской…Сегодня и без моря мокро, - нашлась Эмили. - Впрочем, к среде я приготовлю для вас моря Неаполя…А сейчас могу пока предложить его леса…
        - У вас и неаполитанские леса есть в наличии? - господин рассмеялся. Потом извинился за свой смех. И с улыбкой продолжал. - Простите…Я думал, у вас только Испания, Дания и Рим. И конечно, Сибирь…
        Эмили смешалась. Проклятье! Того и гляди, сейчас он раскусит автора! Придется пока отставить неаполитанскую тему…А хорошо было б и леса ему сегодня всучить…Тогда с арендой на неделю было бы улажено.
        Оставив мольберт, Эмили подошла к господину и вместе с ним обвела взором коллекцию, словно ища чего-то.
        - Месье прав, здесь нет лесов Неаполя, - небрежно закинув край вязаного шарфика за плечо, подтвердила Эмили. - Они также остались в мастерской…Неаполь - это моя любимая тема… - призналась Эмили, прикрыв глаза. - Но, клянусь будущей средой, месье будет обладать как морями, так и лесами Неаполя! Джеймс, а вы бывали в Неаполе?
        - Довелось… - господин выглядел повеселевшим. Его забавляло происходящее.
        - А я вот нигде не… - Эмили чуть не проболталась, что не покидала Англии. А как же тогда она творила все эти зарубежные виды?! Для изобразителя нужна натура. - А я вот нигде не встречала таких лесов, как в Неаполе, Джеймс. Нигде!
        - Вы путешествуете? - улыбаясь, Джеймс оглядел Эмили с некоторым сомнением.
        - Моя тетушка говорит, что главное в любом деле - это желание, - увильнула Эмили от ответа.
        - Что ж…Я все понял, - господин рассмеялся.
        Эмили еще несколько раз забавно пошутила, рассказала пару веселых историй, и, наконец, картина была готова.
        - Прошу, Джеймс, ваш экспресс-портрет! - Эмили свернула рисунок в трубочку, бережно перевязав ленточкой, снятой с запястья. Вздохнув, протянула работу молодому господину. - С вас три шиллинга.
        Джеймс озадаченно повертел в руках свиток. А Эмили вопросительно оглядела своего клиента. Что-то разве не так? Ох, черт…Не следовало сворачивать портрет: это похоже на жульничество! Обычно она так не делает. Но сейчас задумалась, замечталась и руки сами свернули лист в подзорную трубу.
        Неопытная, но осторожная Эмили была готова к обману со стороны людей. И она допускала, что любой порядочный на вид господин может одурачить ее, вырвав портрет и убежав, не заплатив обещанного гонорара. Но все-таки данный молодой человек отчего-то показался ей благонадежным. Наверное, из-за его манеры изъясняться: он разговаривал неторопливо и четко.
        - Я могу взглянуть? Или это нужно сделать непременно после того, как я вас покину и буду уже на другом конце Лондона? - молодой господин поднялся на ноги. Оказалось, что он высок. Эмили пришлось привстать на цыпочки, дабы заглянуть в портрет, который он не спеша стал разворачивать левой рукой, на безымянном пальце которой блеснул алый рубин в золотой оправе.
        Глаза Эмили чуть не вылезли на лоб. Вот это перстень! Надо было найти способ и его изобразить на портрете…Такое колечко, наверное, стоит недешево. Если, конечно, не подделка…Хватило бы арендовать жилье еще на год…Или даже на всю жизнь вперед!
        - Ха-ха, простите… - хихикнула Эмили. - Конечно, взгляните…Может быть, господин захочет, чтобы я внесла дополнения в картину? Могу пририсовать брошь или орден Святого Христофора…Или ваш потрясающий перстень…Так как вам моя работа?..
        Было очень важно услышать положительный вердикт. Ведь от этого зависела судьба шиллингов. Господин молчал, и Эмили тоже помалкивала, затаив дыхание.
        С портрета смотрели спокойные светлые глаза. Проницательный взгляд указывал на то, что изображенный человек обладает незаурядным умом. На его устах застыла еле заметная улыбка, чуть игривая, но между тем исполненная достоинства. В целом портрет был неплох и даже походил на оригинал. Эмили сама удивилась такой удаче. Правда, пришлось трудиться над ним не обещанные десять минут, а добрых пару часов. Впрочем, время пролетело быстро и весело. Но теперь затянувшееся молчание стало настораживать мастера. Эмили пошатнулась со своих цыпочек, невольно дотронувшись до локтя господина. Он перевел на нее взгляд.
        - Превосходный портрет, Эмми. Мне нравится, - сообщил господин серьезно. У него был тон человека, с которым не спорят.
        - Ну…Он ведь принадлежит карандашу редкого дарования, - пошутила Эмили, у которой отлегло от сердца. Раз господину понравился портрет, значит, он придет в среду за лесами и морями Неаполя. Без заработка она не останется.
        - Без сомнения, - улыбнулся Джеймс. - Вы непозволительно кротки, Эмми.
        - Я же не во дворце, чтобы изображать из себя принцессу-тихоню, - вздохнула Эмили неожиданно грустно. Ей, конечно, хотелось бы видеться кроткой и скромной, ходить с нянькой и мамкой, под зонтиком и с Библией в руке…Но для нее такая жизнь невозможна. Она родилась не там, где все это могут ей обеспечить. И если б сейчас она не орала во все горло про свою выставку, француз даже бы и не заметил ее.
        - Это точно… - неожиданно согласился Джеймс. - И кто научил вас рисовать?
        - Ну так я же… - Эмили рассудительно решила не болтать про Королевскую Академию, поскольку господин не походил на дурака и мог усомниться в ее словах. К тому же он не спросил, что она заканчивала. Он спросил, кто научил ее рисовать. Видно же, что она самоучка. - Так ведь самолично и с положенным усердием… - замялась Эмили, обдумывая, как бы получше представиться. Она стыдилась своей невежественности, которую старалась заполнить самообразованием. И она не знала, как далеко продвинулась на этом пути. Лишь иногда старалась помалкивать, чтобы не сказануть заведомую глупость.
        - Которое дало свои плоды, - Джеймс улыбнулся, обнажив ряд жемчужных зубов. Эмили была рада своему успеху, но хотелось все же ускориться с оплатой. - Я обязательно зайду еще раз к вам сюда.
        - Может быть, мне посчастливится увидеть гонорар? - сконфуженно улыбнувшись, напомнила Эмили.
        - О, простите меня, разумеется. Я столь глубоко восхищен вашей работой, что позабыл о суленом гонораре.
        Господин запросто достал из кармана пять шиллингов и протянул Эмили.
        - Я сейчас найду сдачу… - Эмили приготовилась обшаривать потайные карманы, в которых прятала наличные.
        - Не нужно, - Джеймс отрицательно махнул рукой. Видимо, для него вопрос шиллингов был второстепенен. - Что ж, Эмми, благодарю вас за сеанс…Вы очень милы.
        - До среды, Джеймс, - кивнула Эмили, давая понять, что будет ждать его скоро.
        - До среды, - улыбнулся щедрый господин и пошел прочь.
        Эмили провожала его взглядом и была приятно удивлена, когда он оглянулся.
        Глава 4. Совет
        Вечерело. На землю спускались сумерки. Ряды покупателей редели, продавцы сворачивали свои лавки. Эмили тоже принялась складывать выставку. Самозабвенно упаковывая инвентарь, она невольно вздрогнула, когда ее окликнули.
        - О, сэр Билл! А я как раз собиралась к вам: хотела заплатить за этот день…День нашего с вами знакомства! - Эмили решила сразу начать с хорошей новости, дабы предотвратить крушение мольберта и одевания картины на свою голову.
        - Сколько заработала за сегодня? - лишенным всякого понимания тоном затребовал Билл.
        - Два шиллинга, сэр Билл, - соврала Эмили, искренне глядя в глаза недоверчивому громиле. Решил обобрать ее до нитки. Не выйдет! Она молода и неопытна в торговых делах, но кое-что уже смыслит в том, как обращаться с подобными субъектами.
        - Каролина?! - рявкнул Билл на продавщицу рыбы.
        - У нее всего двое покупщиков было за день, - косвенно подтвердила соседка слова Эмили.
        - Всего-то? - покосился Билл досадливо.
        - Первый день…Вы же помните, сэр Билл, мы с вами обсуждали… - Эмили мысленно поблагодарила соседку за ее ответ. Ведь Каролина могла бы рассказать о том, как на самом деле обстояли дела с шиллингами.
        - Давай сюда, - потребовал Билл у Эмили, пока его громилы зевали, переминаясь с ноги на ногу.
        - Сэр Билл, я так понимаю, что за неделю я должна вам десять шиллингов… - начала Эмили рассудительно. Надо задать тон общения сразу. Или в дальнейшем уже будет невозможно его скорректировать. - Я теперь отдам вам два шиллинга и плюс один тот, что утром. Итого будет три. Значит, останусь должна еще семь, - не мешкая, Эмили протянула два шиллинга Биллу.
        - Ладно, посмотрим до конца недели, - смягчился хозяин рынка. - Сейчас ты соберешься, и мы проводим тебя до дома. Далеко живешь?
        - Недалеко, но… - Эмили совсем не желалось разгуливать по темным улицам с бандитами, которые пытаются вытряхнуть из нее последние средства. - То есть мне очень приятно, благодарю за заботу…Улицы Лондона небезопасны…Но я, право, не хочу затруднять….
        - А я не хочу, чтоб через неделю ты испарилась, не оплатив мне аренды! - гаркнул Билл.
        - О, не стоит беспокоиться, я заплачу, - поспешила заверить Эмили. - Смею подчеркнуть, что я всегда нахожу способ покрыть свои долги в срок. Именно в срок! Так что уверяю, неделя будет закрыта. Да я уже сегодня вношу почти половину. Разве это не поразительно! - настаивала Эмили.
        - Ну все, не шуми. В любом случае сочтемся, красотка, - гнусно ухмыльнувшись, констатировал Билл.
        - Сэр Билл, вы шутник, - Эмили чуть не подавилась. Что за мерзкие намеки! Только домогательств ей не хватало! Несмотря на бойкий нрав, она невинный цветок. И подобные разговоры задевают ее честь. Честь бедной девушки для некоторых пустое место, но тем не менее она существует.
        - Да уж. Ну все. Живо собирай барахло. И пойдем!
        - Сэр Билл, - начала Эмили, понизив голос до шепота, дабы ее речь была слышна только хозяину рынка. - Видите ли, я одобряю ваш деловой подход. И со своей стороны благодарна за ответственное отношение к нашему общему делу. Считаю, это важно, что вы контролируете столь незначительные, на первый взгляд, детали, как местонахождение ваших сотрудников…Но поймите меня правильно - лично к вам я испытываю глубочайшее доверие. Глубочайшее, сэр Билл! Но не могу сказать того же самого обо всех остальных ваших, как бы это выразиться, коллегах…Это и немудрено, ведь только вы со своим тактом можете внушать подобные чувства, - тараторила Эмили, которая не была готова к тому, что ей предлагается. - И все-таки я откажусь прогуливаться по пустынным улицам Лондона в компании людей, которых мало знаю…Вот…
        - Понял тебя, - Билл развернулся к остальным и окликнул любимого громилу, - Том, пойдешь со мной! Все остальные - к Чарли! Мы скоро подойдем.
        Почему-то заботясь бестолковым вопросом о том, кто такой этот неведомый «Чарли», Эмили упаковала остатки скарба. Слава богу, пошли дела кое-как…
        - Ну что ж, идемте, господа! Кстати, у меня имеется превосходный пирог с капустой. Я вас угощу, - на всякий случай решила заранее подмаслиться Эмили.
        - О, отлично, а то жрать что-то охота, - отозвался Том, потирая брюхо.
        Эмили воспользовалась дружеской обстановкой и нагрузила Томаса своими картинами. Единственное, чего было у нее не отнять - это ее инициативы и умения сходиться с любыми людьми.
        Частный пансион миссис Шарп был неприятным местом. Грязная улица, мутные окна, заплеванная передняя. Но все это меркло в сравнении с размером и убранством покоев Эмили. Узкая каморка в три шага длиной. Обветшалые стены, кроме того, еще и кривые. Столом служил потемневший от времени деревянный подоконник, на котором стояла дешевая талловая свеча. Тут же рядом имелся обшарпанный стул, ножки которого, по-видимому, были разной длины. Оттого, верно, он покачивался при малейшем прикосновении. Напротив двери всего в двух шагах от порога стояла кушетка. В отсутствие комода вещи Эмили были навешаны на упомянутом стуле в углу и на гвоздях, торчащих из стены. На малюсеньком окне трепыхалась засаленная грязно-голубая занавеска, окончательно дополняющая отвратительную картину.
        Сейчас Эмили даже обрадовалась виду своего жилища. Есть надежда, что Билл не станет выжимать из нее больше уговоренного хотя бы по той причине, что у обитателя подобного места не может водиться свободных денег.
        Повернув ключ в хлипком замке, Эмили нехотя пригласила Билла и Томаса войти. На всякий случай сама она осталась в дверях. Впрочем, для трех малознакомых людей комнатка в любом случае была крошечной.
        - Прошу, милости прошу, сэр Билл, сэр Томас! А вон и пирог, - с улыбкой кивая в сторону подоконника, предложила Эмили.
        Билл переступил порог. Сделал пару шагов в сторону окна. Отодвинув занавеску, выглянул на улицу.
        - Не особо у тебя здесь… - громиле было явно тесновато в переделанном под комнату чулане.
        - По средствам, - поддакнула Эмили. Хотя на самом деле была удовлетворена своим жильем - большинство приезжих обитали в бараках по нескольку семей в одной комнате. А у нее отдельная площадь, хоть и небольшая. Спасибо связям. Хозяйка пансиона являлась дальней родственницей соседки тетушки в деревне. Невесть какое родство, но все же.
        - Что ж, где там твой капустник…И пойдем мы, пожалуй, - Билл снял полотенце с тарелки, на которой лежал заявленный пирог. Не церемонясь, он разломил выпечку на две части: одну взял себе, другую протянул Томасу. - Всё, пошли мы. И смотри у меня: с тебя еще семь шиллингов до субботы, - перстом погрозил Билл, но уже не так свирепо, как накануне.
        Эмили вздохнула с облегчением, когда дверь за гостями захлопнулась. Надобно по возможности сменить местопребывание. На всякий случай! Но на какие средства? Этот пансион - единственное более или менее пристойное жилье, что нашлось за доступную цену. К тому же здесь включен ужин - суп, от которого имелись лишь название да вода; в последней иногда даже что-то плавало.
        Заперев дверь на погнутый крючок, Эмили устало рухнула на кровать. Достав из лифа утаенные от Билла четыре шиллинга, она немного полюбовалась ими, а потом засунула в щель между стеной и дверным косяком, заткнув тайник тряпкой.
        Усталая, но вдохновленная прошедшим днем, особенно мыслями о молодом господине, Эмили взялась за уборку. Перво-наперво она отправилась к хозяйке пансиона за теплой водой, щеткой, уксусом и куском мыла. Жилище, конечно, так себе, хотя и дешево обходится…Приличного человека на пирог с чаем позвать проблематично - можно напугать. Например, изысканного мистера Джеймса сюда пригласить невозможно. Но зато Билл угомонился со своей арендой. А приведи она его в апартаменты из трех комнат, плата бы мигом возросла!
        - Замуж тебе нужно, - вывела миссис Шарп, протягивая Эмили инвентарь.
        - Ох, миссис Шарп… - вздохнула Эмили, которая постоянно слышала от окружающих один и тот же совет. Они словно сговорились! - Я не против того. И лет мне уже столько…
        - Так в чем дело? - хозяйка пансиона удивленно оглядела красивую Эмили.
        - Право, не знаю…Не получается у меня ничего… - призналась Эмили.
        - Должно получаться. Участь старой девы незавидна. Ты будешь считаться неполноценной, обузой для своей семьи. Будешь обязана вставать в присутствии замужней женщины. У тебя не будет никаких прав. Даже твое слово ничего не будет значить. И еще много-много чего…Мой муж не был идеалом, но он хотя бы дал мне свое имя, - поделилась миссис Шарп кусочком своей биографии. - Так что замужество обязательно. Я научу… - хозяйка пансиона захлопнула дверь в общую кухню, не желая, чтобы их подслушивали. В таком месте это неизбежно. - Есть способ. Тебе необходимо очень захотеть союза с подходящим человеком. Ты должна заранее знать, каким он будет. Обеспеченным, великодушным…«Очень захотеть» - поняла?
        - Да я и так очень хочу, - Эмили была немного авантюристкой, в положительном смысле слова, но не лицемеркой. И не отрицала ни перед собой, ни перед людьми, что желает замужества. Ведь многие ее знакомые уже звались миссис и нянчили детей. А она все нянчилась сама с собой. Да, ей не помешал бы жених. Особенно в этом городе, где, оказывается, столь непросто. А ей даже не на кого опереться. - Но, миссис Шарп, вокруг столько ограничений…Как можно сыскать приличного жениха, если и смотреть в сторону мужчины считается неприличным? - Эмили не открыла Америку. Действительно, требования общества были столь завышены, что порой доходили до абсурда. В таких обстоятельствах многие женщины не становились замужними никогда.
        - Ты не поняла, - миссис Шарп приблизилась к уху Эмили. - Я сказала, ты очень должна захотеть изменить свою жизнь. Так сильно, как только можно желать чего-либо. Поняла? Теперь иди и пробуй! - миссис Шарп выдворила Эмили из кухни и вернулась в кресло, рядом с которым ее ждала корзинка с шерстью и спицами.
        Полночи Эмили мыла окошко, оттирала замызганные стены. Затем вознамерилась украсить жилище. Но из нарядных вещей у нее имелась лишь вышитая крестиком скатерка, привезенная из деревни, по настоянию тетушки. Присев на кушетку передохнуть, Эмили взяла листок бумаги. И принялась составлять список того, что может помочь ей скрыть недостатки этого места.
        - Куплю косички лука - повешу на стену, где потертости и пробоины… - рассуждала вдохновленная удачным знакомством Эмили. - На пол надо подобрать коврик - закрыть дыру в доске. И еще нужно раздобыть большую корзину и велюровое покрывало - замаскировать барахло в углу. Бархат придаст жилищу черты обители настоящего художника. В шиллинг можно уложиться. Нет, это дорого. Хотя при переезде почти все это можно будет забрать в новый дом…
        Безденежье - это то, что тяготило Эмили всю ее жизнь. Она постоянно думала о своей бедности. И боялась ее. Засыпая, она в уме просчитывала расходы. Отдыхая или сидя в ожидании где-либо, в поезде или хоть на рынке, она умудрялась выложить основные суммы расходов в таблицу и распланировать поступления на месяц вперед. Любая мелочь вроде новых башмаков была для нее праздником. Она лишь в мечтах могла позволить себе новый гардероб или вкусный завтрак. Пока ей приходилось обходиться дешевой едой и одеждой, сшитой своей иглой. Она чувствовала, что заблуждается, пытаясь украсить убогое жилище, которое невозможно преобразить. И все же ей хотелось перемен. И единственное, что у нее пока имелось в наличии - это ее решимость.
        Глава 5. Мистер убийца
        Каждое утро в пять утра раздавался стук в дверь, сопровождаемый одним и тем же возгласом: «Проснись, художник!». Это была миссис Шарп, выполняющая, по просьбе Эмили, роль будильника. Наспех собравшись, Эмили поторопилась на кухню: выпить воды и съесть ломтик хлеба с ягодным джемом перед работой.
        - Какая красавица, - констатировала миссис Шарп, глядя на отдохнувшую и воодушевленную Эмили. Настроение человека может украсить его, как и получилось в случае с Эмили. Думая о вчерашнем удачном дне, она радовалась, будто светясь изнутри.
        - Благодарю, миссис Шарп, - смутилась Эмили неожиданному комплементу.
        - Знаешь, принято считать, что красивым легко живется, - миссис Шарп покачала головой со знанием дела. - Но это не совсем так. У красавиц больше возможностей. Но живется им не легче. Никого в этом мире так не ненавидят, как красивых женщин.
        - Почему? - недоумевала Эмили, засовывая в рот остатки горбушки. Ей казалось, что если она никому не делает дурного, то окружающие будут к ней, по меньшей мере, нейтральны.
        - Зависть и злоба, - обозначила тезисы миссис Шарп. - Женщины завистливые и злые создания по отношению к тем, кто с ними одного пола. И они будут досаждать тебе, - предупредила миссис Шарп. - По крайней мере, большинство из них. Найти искреннюю подругу - это редкость и везение.
        Небо было затянуто тяжелым серым покрывалом. Торгующей под открытым небом Эмили оставалось лишь надеяться, что тучи пройдут стороной. Приближение холодов натолкнуло художницу на мысль, что со временем нужно будет испросить у Билла местечко с навесом. Хотя он ведь и аренду заломит за такую роскошь. Надо обдумать заранее свои аргументы!
        В ходе вчерашней беседы с соседкой Эмили открылось, что на рынке все-таки присутствует некая упорядоченность торговых точек. И просто так перепрыгнуть на другое место не получится. Впрочем, рыбный запах уже не так смущал ее, как со временем перестает смущать все неизбежное.
        Зевая и кутаясь в свой широкий шерстяной шарф, Эмили в легком оцепенении пыталась рассуждать сама с собой о перспективах заработка. Очевидно, что надо придумать какую-то изюминку. Ведь если продавать только леса и хваленые портреты, то далеко не уедешь. Если б не иностранец, она бы заработала за вчера всего один жалкий шиллинг. А если бы не было малыша с мамашей, то вообще ноль шиллингов!
        Сегодня покупателей было еще меньше, чем накануне. Поэтому Эмили решила пройтись по рынку, познакомиться с остальными участниками торга, выменять картины на ткань, корзину и лук. Коллеги оказались радушны и приветливы. И в целом задумка удалась - бартер был осуществлен успешно. Только за лук пришлось отсчитать несколько монет какой-то вредной бабке, абсолютно далекой от искусства и ни в какую не соглашающейся на сделку по обмену овощей на живопись.
        Эмили несла в руках свои приобретения, загораживающие собой ей весь обзор. Вот сегодня, пожалуй, было бы неплохо, чтобы Билл с Томасом проводили ее до дома. Иначе придется нести весь этот скарб самой. А тратиться на извозчика или на билет в омнибусе - это все равно, что купить эти товары втридорога!
        На пути Эмили вдруг возникла замечательная лавка - маленький магазинчик. Владельцем оказался словоохотливый старичок, торгующий книгами и журналами. Свое дело он наследовал от отца. Когда-то у них был собственный книжный магазин, который, к несчастью, сгорел при пожаре. С тех пор старичок торгует на этом захудалом рынке и крытая лавка - единственное, что он может себе позволить. Он показал Эмили несколько красивых книг. И среди прочего - иллюстрированные мемуары одного путешественника. Эмили призадумалась. И через пять минут она уже уговаривала старичка одолжить ей на день одну из этих чудесных книг. Взамен, разумеется, она предложила ему пейзаж для его лавки в качестве украшения интерьера. Старичок отказался от пейзажа, но попросил взамен на книгу нарисовать ему новую вывеску. Эмили с радостью согласилась.
        И уже вскоре со стороны выставки картин раздавались радостные возгласы.
        - Леди и джентльмены, не проходим мимо восхитительного предложения! Ваш образ на фоне достопримечательностей Мадрида и Брюсселя, Парижа и Афин! Вдали виднеется Везувий и Карпаты, а на переднем плане - фигура в модных одеждах - это и есть вы! - громогласно вещала Эмили, размахивая шарфом. Ее недавняя скромность отступила в сторону под натиском суровой реальности. - Подарите память об этом путешествии, которого вы еще по каким-то причинам не успели совершить, себе и своим потомкам! А может быть, и завистливому соседу! Или вашему банкиру, чтоб не торопил вас с выплатами! - Эмили была убеждена, что даже на глупейшую идею и самый бестолковый товар сыщется хотя бы один желатель. - Ваш образ на фоне древних столиц всего за два шиллинга! А также не забываем обзавестись экспрессом-портретом, как символом этого безвозвратно уходящего дня…Не оставляем в стороне пейзажи и натюрморты для кабинета, гостиной и кухни!
        Эмили уже почти посадила голос, как неожиданно к ней подсела молодая щеголеватая особа. На девушке было помпезное темно-вишневое платье и вычурная шляпа с продолговатыми полями. Как и полагалось, молодая англичанка была при аксессуарах. Зонтик и сумка того же цвета, что и наряд, болтались в руках особы. Эмили казалось странным только одно…Что все эти солидные люди забывают на столь позорном рынке?!
        Через минуту разговора выяснилось, что девушка по имени Джол нуждается в изображении своего образа на фоне построек Парижа.
        Эмили пыталась понять для себя, эффектен или безвкусен возникший перед ней образ. Все в посетительнице было неестественно. Претензионный вид и нарочито чопорные манеры. Как свысока она взирает…В ее «великородном» взгляде имеется даже некое осуждение.
        - Не думай, это не леди. А дешевка из трущоб, целыми днями шатающаяся по рынку в поисках подделок дорогих вещей, - шепнула соседка Каролина на ухо Эмили, словно услышав мысли последней. - Покупает все, что блестит.
        - Но и на глупые траты нужны средства… - Эмили недоумевала, откуда у «дешевки из трущоб» деньги, если она «целыми днями шатается по рынку».
        - Чья-то содержанка, - пожала плечами Каролина.
        - Зачем ей тогда картина? - шепотом спросила Эмили у Каролины, пока посетительница припудривала нос, готовясь выступить натурщицей.
        - Да мало ли! Задумала потрясти воображение подруг портретами из Парижа!
        С новой клиенткой оказалось нелегко сторговаться. Ей хотелось получить изображение за полшиллинга, а не за два. В итоге сговорились на одном. При этом Эмили предстояло изобразить особу в вишневом платье, сидящей на качелях возле Лувра. С собачкой в руках. И пажом, придерживающим зонтик. Большей нелепости даже Эмили придумать не могла, но за шиллинг была готова и на это.
        Эмили достала из коробочки пастель и принялась растирать линию неба. После беседы с клиенткой стало ясно, что Каролина была права в своей жесткой оценке. Как и кого могла привлечь эта отталкивающая Джол? И чем она сама, Эмили, хуже? Быть может, своим строгим платьем? Или своим простодушием? Да, в ней мало притворного, кокетливого. Она, пожалуй, слишком открыта. Ей следовало бы напустить на себя такой же важности, как делает Джол. Но нет, она не такова. Совсем не такова.
        Наконец работа была завершена. Клиентка тут же выразила недовольство длиной и цветом своих волос, а также формой головного убора. По поводу лица она ничего не выражала попросту потому, что Эмили изобразила путешественницу издали, как и было задумано. Пририсовав пышные банты к шляпке и второго пажа-помощника возле качелей, Эмили попросила оплату. Фыркнув, особа выдавила из себя шиллинг и скрылась с картиной в руке без прощаний и благодарностей за в целом удачную работу.
        - С обслугой не прощаются, - усмехнулась Каролина. С Эмили они сдружились удивительно быстро, разговаривая обо всем правдиво и прямо.
        - Мы разве обслуга? - поразилась Эмили.
        - Для богачей мы вообще не люди, - вздохнула Каролина. - Если удачно выйдешь замуж и станешь богатой, то не задирай нос перед слугами! - напутствовала Каролина, хихикнув.
        В этот день Эмили нарисовала еще пару портретов. Правда, за половину от объявленной цены. Заработав два шиллинга, Эмили отдала один Биллу и один оставила себе: не нужно спешить с досрочной оплатой по счетам.
        Вернувшись вечером домой, Эмили сразу легла спать, позабыв об ужине. Ночью ей снились какие-то глупости, в том числе Лувр и тысяча маленьких белых собачонок.
        ****
        Прошло несколько дней. Погода испортилась, но, к счастью, не настолько, чтобы помешать продаже картин. Однако предусмотрительная Эмили почти постоянно с ужасом думала о предстоящем сезоне дождей.
        Неделя завершилась. Началась новая. И вот уже прошла среда. Минул бесследно четверг. А месье Джеймс так и не появился.
        Наступила пятница. Эмили была расстроена. Сначала за заботами она вроде позабыла о щедром молодом человеке. Но ближе к злосчастной среде вспоминала о нем все чаще. А потом уже не выпускала его образа из головы, то и дело всматриваясь вдаль. В эти дни она особенно тщательно занималась внешностью. Поправляла вьющиеся рыжие волосы. Помадила губы каждую свободную секунду. И конечно, не забыла о пилочке для придания ее ноготкам особой формы, модной нынче в Лондоне.
        Но все усилия оказались тщетными. Тот, для кого она старалась, так и не появился. Сие разочарование породило уныние. Что в свою очередь повлекло вереницу неудач. Покупателей совсем не было, а аппетиты Билла все увеличивались - он уже требовал аренду вперед за всю будущую неделю. Эмили пробовала не терять времени даром и творить, вопреки отсутствию вдохновения. Но избитые леса и поля уже возымели на нее действие рвотного порошка. Единственное, на что хватало ее вдохновения - это правка уже готовых картин. Вот так всегда! Только она заприметит кого-то подходящего на роль супруга, как он куда-то девается!
        Под вечер меланхолия охватила Эмили. Сегодняшний день ничем не отличался от предыдущего, а предыдущий от того, что был перед ним. С утра до ночи она дорисовывала и правила, так ничего и не продав. А если что и продала, то заработала так мало, что об этом и вспоминать не хотелось. Надо еще посчитать, окупились ли эти сделки. Пигменты, холсты - все это обошлось недешево! А конечный продукт в итоге ушел почти задаром. И вновь на первый план выплывают денежные трудности. Опять ее мозг атакован размышлениями об оплате жилья и места на рынке.
        Начало смеркаться. Эмили стала потихоньку сворачиваться, как к ее выставке подошел незнакомец. Это был господин средних лет. Можно сказать, пожилой. Одетый в добротное черное пальто с высоким стоячим воротником, способным защитить от ветра и любопытных глаз. В левой его руке была трость с сияющей золотом головой льва на рукояти, а правую в перчатке он заложил за спину. На голове его красовался высокий цилиндр, отбрасывающий тень на все лицо. Загадочный господин прошелся вдоль поредевшей выставки. И остановился возле незаконченного портрета, который Эмили начала рисовать сегодня с какого-то нетерпеливого клиента, не захотевшего дожидаться результата и умчавшегося, так ничего и не заплатив.
        - Сэр желает экспресс-портрет или пейзажи? - устало вопрошала Эмили, хотя уже и не надеялась на удачу. Рынок почти опустел. А посетители не любят оставаться среди мусора и разбросанных коробок.
        - Портрет, - задумчиво протянул господин, глядя на неоконченную работу Эмили.
        - Пожелание господина - закон! Прошу в это кресло! - мигом ожила Эмили. Она усадила посетителя все на ту же деревянную коробку, сделавшуюся неизменным местом натурщика. - Всего за два шиллинга сэр получит вечерний экспресс-портрет!
        Господин никак не прокомментировал цены портрета, что немало порадовало Эмили. И она с жаром принялась творить. У незнакомца оказалось интересное лицо. Некрасивое, но занимательное. Широкий лоб, маленький подбородок, глаза с большими черными зрачками. Его взгляд казался пустым. Но то и дело появлявшаяся морщина у переносицы говорила о том, что он сосредоточен и увлечен какой-то мыслью.
        Эмили трудилась дольше обычного. Уже почти стемнело, кое-где даже зажгли фонари. А портрет был все еще не окончен. Многие торговцы закрыли свои лавки и отправились прочь с рынка, насвистывая веселые песенки о милом доме. Прошагал мимо старичок из книжной лавки, махнув Эмили рукой напоследок. Громко прокатились веселой кучей Билл с пацанами, кивнув Эмили на прощание и как-то гнусно подшутив над господином в кресле.
        В этот вечер Эмили и Каролина договорились возвращаться домой вместе. Но и торговка рыбой, не дождавшись соседки, попрощалась с ней и собралась идти одна.
        - Сэр, вы в умелых руках! - добавила Каролина напоследок, многозначительно оглядев богатого господина.
        Подобное замечание не было случайностью. Каролина и Эмили помогали друг другу советом, подаренным клиенту якобы от третьего лица, незаинтересованного в последствиях. Каролина нахваливала талант Эмили, а Эмили твердила об особой свежести рыбы, лежавшей на прилавке Каролины.
        Рынок опустел. Эмили закончила портрет под свет фонарных столбов. Все это время господин молчал, хотя и задал Эмили пару простых вопросов. Наконец работа была завершена.
        - Прошу, ваш портрет, мистер?.. - вопросительно улыбалась Эмили, протягивая клиенту рисунок.
        - Уолдри… - господин взял портрет и внимательно оглядел его.
        - Как вы находите эту работу? - поинтересовалась Эмили больше из приличия, поскольку, судя по солидному виду господина, он бы заплатил за портрет, даже если бы на нем была изображена телега.
        - Недурно… - мистер Уолдри неожиданно забрал у Эмили карандаш и задумчиво добавил, - но, впрочем, он не совсем точен, - с этими словами он стал править рисунок уверенными движениями.
        Эмили раскрыла рот. Никогда раньше она не видела, чтобы кто-то так легко и быстро подчеркнул за несколько секунд то, что было еле уловимо, но все же необходимо для придания образу точности. Через минуту с портрета на нее смотрел уже как живой господин Уолдри, точь-в-точь каким он был сейчас.
        - Мистер Уолдри, вы…Вы художник? - восхищенная Эмили была осенена внезапной догадкой.
        - В своем роде… - подумав, господин добавил, - да. Я художник.
        У Эмили заблестели глаза - сразу видно, настоящий мастер! Наверняка, он придворный живописец его величества или что-то вроде этого. Но как минимум признанный талант. Жаль, что она несильна в современной живописи и ее светилах, и его имя ни о чем ей не говорит. Но зачем же такому великому художнику понадобилось рисовать свой портрет неизвестно у кого да еще и на грязном рынке?! Может быть, он покинул свою согретую дыханием муз мастерскую в поисках помощника? Может, ему нужен толковый подмастерье?! Ох, если б это было так!
        От этой мысли у мечтательной Эмили захватило дух. Через миг она уже видела себя в огромной светлой студии…В свете канделябров…С палитрой в руках и в перепачканном красками фартуке…
        - Что ж, такая неожиданность, - неуверенно замямлила Эмили.
        - Ты из провинции? - поинтересовался господин, все еще не сводя глаз с портрета.
        - Да, мистер Уолдри, - почтительно подтвердила Эмили. Вот сразу видно, подлинный талант, проницательный взгляд художника! Мастер, от чьего взора не ускользнет истина!
        Мистер Уолдри свернул портрет в трубочку и перевел угольный взгляд своих бездонных глаз на Эмили. Он с полминуты изучал ее лицо, отчего ей стало не по себе. Почему он так пристально смотрит на нее? Может быть, хочет нарисовать ее? Она красива, и ей несколько раз предлагали выступить натурщицей. Но она отказалась, поскольку настаивали на обнажении. Как бы там ни было, лучше бы этот господин предложил ей постоянную работу, а не разовый заработок.
        Мистер Уолдри еще раз прошелся вдоль выставки, не обделяя взглядом ни одной работы. Все они сейчас казались Эмили убогой мазней. Ей было даже стыдно предлагать их взору столь опытного ценителя. Она скромно молчала, не рекламируя своих трудов, хотя и надеялась, что все не столь безнадежно. Может, что-то из этого бестолкового скопища будет достойно искушенного взора и хотя бы пары шиллингов.
        - Я беру всё, - спокойно заявил мистер Уолдри, небрежно махнув в сторону выставки.
        Эмили была в изумлении. Сколько с него запросить за «всё»? Десять, пятнадцать шиллингов? Некоторые из картин не стоят и монеты, а некоторые, напротив, совсем не плохи. Семнадцать шиллингов…Или нет, восемнадцать…
        Господин достал из кармана несколько монет и протянул Эмили. Она почтительно поблагодарила, но, посмотрев в ладошку, чуть не лишилась дара речи - в ее руке было пятьдесят шиллингов. Да в нынешнем положении это же целое состояние!
        - Господин очень щедр, - проскрипела Эмили. - Благодарю. Если я могу чем-то…
        - Что вы собираетесь делать, когда торговля под открытым небом станет невозможна? - не обращая внимания на благодарности, продолжал мистер Уолдри. - Скоро начнутся дожди. Сырость плохо отражается на красках, как вам, вероятно, известно.
        - Я, признаться, пока не задумывалась… - Эмили не успела договорить.
        - У вас есть небольшой талант, мисс…Думаю, при определенных условиях ваши дарования могли бы перерасти в нечто более значительное, чем леса и яблоки, - сдержанно заключил мистер Уолдри.
        - Я, кажется, понимаю! Мистер Уолдри - художник, и ему требуется помощник? - выдвинула желанную догадку Эмили.
        - У меня уже есть помощник, - ответил господин в цилиндре, еще раз окинув взглядом приобретенную им выставку.
        Эмили отказывалась верить своим ушам. В секунду все мечты разрушились, и она чуть не заплакала от горя. Такой щедрый господин! Быть его помощником, вероятно, очень легко и приятно. Наверняка, еще и комнату выделил бы в своей мастерской. И ей не пришлось бы снимать жилья. А ведь это значительные траты!
        - У меня есть помощник, - повторил господин. - Но вас я тоже возьму к себе, - подытожил мистер Уолдри неожиданно.
        - О, мистер Уолдри, я согласна! Даже если мне целыми днями придется дорисовывать незаконченный лошадиный круп!
        - Простите? - господин мрачно оглядел Эмили.
        - Ну если портрет будет конный…Дворянин на лошади… - смутилась Эмили своему искреннему порыву и неудачной шутке. Один ее знакомый, тоже «живописец», рассказывал, как работал у мастера. Последний изображал дворянина на коне, его лицо. А, собственно, лошадь и прочую чепуху вроде бантов, пуговиц и медалей вырисовывал как раз тот знакомый Эмили. Ведь большой художник не тратит свое время на пустяки.
        - Ах, это, - господин был серьезен и еще ни разу не улыбнулся. Эмили даже показалось, что он вовсе не понимает шуток. Да разве это имеет значение, когда речь идет о заработке! - Я буду платить вам по сто шиллингов в месяц…Для начала…А там будет видно.
        Эмили опешила. Сто шиллингов в месяц - это весьма и весьма приличное жалование. Учитывая тот факт, что ей не придется платить аренду Биллу и мокнуть под дождем. Да что уж скрывать, это шикарно! Вот оно - счастье! Как говорится в старинной пословице, все самое лучшее случается неожиданно!
        Огромный груз с грохотом спал с утомленных плеч Эмили. Неужели закончены ее долгие скитания?..Жалование отменное. К тому же это ведь для начала. Можно будет пойти учиться в художественную школу. А может быть, у этого господина такой умелый помощник, что научит ее всем премудростям. И никакая школа не понадобится! Кроме того, появится возможность позаботиться о жилье. Теперь уже не будет этого позора грязных переулков и заплеванных пансионов! Да и тетушке в деревню останется, что отправить. Если жить скромнее, можно даже кое-что отложить…В будущем купить дом…Или хотя бы отдельный юнит с балконом…
        Эмили была вынуждена всегда что-то откладывать. Каждую монету приходилось сберегать. И мечтая о жилье, она наперед помышляла, на чем можно сэкономить уже сейчас. Она вышла из задумчивости, когда мистер Уолдри к ней обратился.
        - Мисс, у меня экипаж. Я могу подвезти вас до дома. А завтра к двенадцати дня вы придете ко мне на Флит Стрит, и я познакомлю вас с мастерской и, собственно, с предстоящей вам работой. Мой помощник введет вас в курс дела. Я получил несколько крупных заказов, так что ваша помощь будет нелишней. А кстати, когда вы сможете приступить?
        - О, я? Да хоть завтра! - Эмили была счастлива. Еще никогда в один день не выпадало ей столько даров фортуны. Она светилась от радости, складывая картины и художественный инвентарь. Хорошо, что она не успела отдать Биллу всех денег в счет будущих платежей! Надо договориться с господином Уолдри по поводу небольшого аванса…Вот только будет жалко, если Джеймс наконец придет сюда к ней, а ее не окажется на месте…Ведь несмотря ни на что, она продолжает думать о нем.
        Уже совсем стемнело, когда Эмили и мистер Уолдри подошли к экипажу. Вокруг не было даже прохожих. Эмили деловито нагрузила кучера багажом.
        - Дружок, вот, возьми-ка и пристрой куда-нибудь! - распорядилась Эмили. Кучер медленно повернул голову и оглядел Эмили. Молча взял то, что она ему совала, и заложил куда-то под лавку, отвернувшись также без слов. Он был одет в черный дождевик и шляпу с широкими полями. Огромные сапоги торчали на подставке. Он был так угрюм, что Эмили решила больше не тревожить его.
        Разобравшись с багажом, она при помощи господина Уолдри забралась в экипаж, который оказался просторен, но не слишком уютен. Темные стены, неудобная жесткая лавка, малюсенькие окошки.
        Переступая порог экипажа, Эмили почувствовала дуновение тревоги. Сердце вдруг замерло, но сразу отпустило. Тут только у нее проскользнула зловещая мысль о том, что она впервые видит этого господина и его странного кучера. Она ничего не знает о мистере Уолдри кроме того, что он сам о себе рассказывал. Это обстоятельство заставило Эмили призадуматься. Темная ночь, окраина Лондона, а вокруг ни души…Лишь господин, не понимающий шуток, и его подозрительный кучер. От этой мысли Эмили пробрал холодок, подло пробежавший по коже тысячью острых иголок. Вообще, Эмили всегда с опаской относилась к людям, которые не смеются вместе с окружающими.
        И как странно получилось, что все это только сейчас пришло ей на ум. Раньше в жизни Эмили не было ни одного случая, подобного этому. Ее нельзя было упрекнуть в беспечности или легкомыслии. Она всегда была очень и даже слишком осторожной. Что же затуманило ее бдительность? Может быть, как ни банально, вид пятидесяти шиллингов? А может быть, предложение, сделанное ей господином Уолдри по поводу перспективной работы? Или это его выражение: «Завтра к двенадцати дня придете ко мне на Флит Стрит». А может быть, она позабыла об осторожности после появления милого месье Джеймса? Все эти факторы вместе в один миг превратили предусмотрительное создание в глупую растяпу, готовую попасться на примитивную злодейскую удочку.
        Случалось, Эмили несколько раз предлагали прокатиться в экипаже незнакомые, но приветливые мужчины. Как правило, это происходило в ненастье. И их предложение походило на заботу. Тем не менее она всегда отказывалась, даже если стоял день. И дело не только в осторожности, но и в правилах приличия. Да, она не из высших сословий, но зато она соблюдает себя. Можно сказать, содержит в строгости. Осторожность и строгость - вот ее спутники! Но сегодня…Что с ней этим вечером?! Впрочем, пока нет повода для беспокойств. Следует просто быть внимательней на будущее.
        Эмили вздохнула и посмотрела в окно. Лондон мелькал перед глазами, уносясь вдаль оранжевыми огоньками. Мистер Уолдри сидел напротив и пристально смотрел на нее. Одна его рука была в кармане, а другой он придерживал трость. Царило молчание. Вдруг Эмили заметила, что карета повернула налево, в лес. В то же время ей, Эмили, нужно было направо, вдоль аллеи и прямиком к пансиону миссис Шарп, что находился неподалеку от старинной часовни.
        - Мистер Уолдри, нам лучше вернуться. Я живу поблизости от… - Эмили старалась сохранять спокойствие. Но теперь явственно чувствовала, что все идет неправильно. И, возможно, ей грозит опасность. Что может быть у него в кармане?..
        - Так будет короче… - зловеще прозвучал голос мистера Уолдри в такт завывающему на улице ветру.
        - Мистер Уолдри, давайте все-таки поедем путем, который мне знаком. Я, знаете ли… - Эмили занервничала. Впоследствии она не могла объяснить, в какой момент родилось у нее чувство непреходящей тревоги, но, возможно, именно в этот.
        Эмили не успела договорить. Подняв глаза на попутчика, она в ужасе отшатнулась, ударившись головой о спинку сиденья: перед ней была искаженная нечеловеческой ненавистью гримаса демона, восставшего из самого сердца преисподней. Выпученные глаза сумасшедшего глядели на нее, полные безумия. От испуга ей стало казаться, что эти страшные очи рдеют пламенем, а вся карета залита багровым заревом. Мистер Уолдри метнулся к ней, в его ладони была какая-то тряпка. Он замахнулся свободной рукой, чтобы ударить Эмили, но она увернулась, на ходу открывая дверь экипажа. Карета мчалась с адской скоростью. Но сейчас это обстоятельство волновало Эмили меньше всего. Лучше сломать себе кости при падении, чем оказаться в лапах маньяка.
        Чудовищный господин схватил Эмили за волосы и дернул к себе, одновременно пытаясь прижать к ее лицу тряпку. На Эмили волной нахлынула паника. Эмили отчаянно отбивалась, вспомнив наконец про небольшой ножик для заточки карандашей, который она всегда лихо носила при себе в голенище сапожка. Она и не предполагала, что ей представится случай воспользоваться им не по назначению. Ножик был хлипкий и сошел бы разве что для разделки селедки. Но в столь критической ситуации и он был кстати. Эмили, как могла, замахнулась и ударила им мистера Уолдри куда-то в область плеча. К несчастью, атака не возымела ожидаемого действия: лезвие отлетело под лавку, со звоном ударившись об пол.
        Эмили завизжала, пытаясь оттолкнуть попутчика и все-таки покинуть дьявольскую карету. Случайно задев мистера Уолдри ребром ладони, она попала ему куда-то в шею, видимо, в кадык. Агрессор стал задыхаться. А Эмили, не мешкая, дернулась из кареты.
        Ударившись о землю, Эмили вскочила на ноги. Не чувствуя боли, побежала в противоположную сторону от направления, куда двигалась карета. Ветки царапали лицо Эмили, цеплялись за ее волосы. Она спотыкалась о ямы и сучья, падала, поднималась и бежала снова. В лесу было темно и тихо. И лишь бледная Луна, задыхающаяся в тяжелых серых облаках, скупо освещала ей дорогу.
        Совсем выбившись из сил, со жгучей болью в груди Эмили упала на холодную землю, укрытую сырыми осенними листьями. Силясь перевести дух, Эмили прислушалась - погони не было. Или была…Звуки ночного леса пугали ее. Казалось, что вот-вот из-за куста покажется мистер Уолдри. Тревожно всматриваясь в темноту, Эмили поняла, что все это ей лишь мерещится, поскольку экипаж не замедлил хода, когда она выпрыгнула из него. Но страх застилал покрывалом ужаса убедительные доводы разума. Передохнув всего пару минут, Эмили снова припустилась в сторону города. И наконец достигла окраины Лондона.
        Теперь все здесь ей казалось подозрительным и угрожающим. Кто-то из случайных прохожих окликнул ее, вопрошая, не требуется ли ей помощь. Но она ничего не ответила, а только боязливо ускорила шаг, заворачивая в первый же переулок. Догадавшись, что заблудилась, Эмили почувствовала изнеможение. Она была готова упасть прямо на том самом месте, где ее застигло это новое отчаяние. Но повернув голову, узнала вдалеке ту самую часовенку, рядом с которой находился пансион миссис Шарп.
        Стрелой влетев в свою комнатку, Эмили с грохотом захлопнула дверь. Судорожно зашторивая окно и все еще дрожа, Эмили в ужасе отшатнулась от подоконника - из-за стекла на нее смотрели два огненных глаза господина Уолдри. Его ужасные глаза! Эмили взвизгнула, но уже через секунду поняла, что испугалась напрасно: это были всего лишь огоньки фонарей где-то вдалеке.
        И не было ничего удивительного в том, что этой ночью сон совсем не шел к ней. Ворочаясь на подушке, Эмили наконец решила чем-нибудь заняться, а не мучить себя бесплодными попытками уснуть.
        Помимо созданных ею картин, с господином Уолдри умчался весь ее художественный арсенал. Эмили осталась без средств к творчеству. Однако она все же обнаружила в своем чемодане несколько баночек с красками. Цвета имелись только темные, но в этом конкретном случае они подходили к настроению как нельзя кстати. Найдя какую-то поредевшую старую кисточку и кусок холста, Эмили принялась творить, позволяя своей душе излить на полотно сдавливающий ее крик. Она рисовала порывисто, яркими мазками. Запивая свои искания в новом жанре бокалом красного вина с медом, выменянного у миссис Шарп в полночь на завалявшуюся среди прочего мусора картину, повествующую о природе Англии. В том то и дело, что раньше Эмили рисовала лишь пейзажи и натюрморты. Ничего мистического, ничего потустороннего. Но сегодня ей захотелось писать в стиле horror, выпустить наружу всю жуть узких лондонских переулков, низость зажиточных господ и их роскошных экипажей. Эмили творила всю ночь: ночь отчаяния, вина и табака. На рассвете картина была завершена.
        Эмили отодвинула занавеску, заслоняющую окно. В комнату проскользнули первые лучи рассветного солнца. Настал момент взглянуть на свое детище в законченном виде.
        С холста разило сыростью и холодом промозглой осенней лондонской ночи. Извилистая лесная дорога, пропадающая в зловещей синеве тумана. По дороге удаляется вдаль одинокая черная карета, мрачная, как тысяча саркофагов. Из окна экипажа безжизненно повисла женская рука с тонкими пальцами, с которых каплями стекает алая кровь. Вокруг ни души. Только Луна - молчаливый свидетель жестоких преступлений ночи - равнодушно смотрит с темных небес…
        Завершив труды, Эмили наконец почувствовала себя усталой. Она легла в кровать, укрылась тонким пледом, затем шерстяным лоскутом, и уснула. В эти два часа ее сон был крепок и безмятежен, вопреки пережитому накануне.
        Когда вскоре к ней в комнату постучала миссис Шарп, Эмили открыла глаза и огляделась. Взгляд пал на новую картину. Эмили сразу вспомнила вчерашний вечер, который уже начал казаться далеким и нереальным. Может быть, даже сном. Но картина подтверждала, что весь тот ужас ей не приснился.
        Глава 6. Он вернулся
        Придя на рынок, Эмили расположилась на своем обычном месте. Ничто здесь не изменилось, кроме нее самой. Она окинула привычную обстановку новым взором. Взором, видавшим ужас неизбежности, о котором даже и не помышляют простые обыватели. И от этой мысли ей стало одиноко. Эмили была ненастна, как октябрьское утро. Руки ее, теперь одетые в черные перчатки без пальчиков, как у всех торговцев, держали горячую чашку с кофе и неизменную папиросу, дым от которой медленно и меланхолично поднимался ввысь. Лицо Эмили ничего не выражало, потому казалось еще мрачнее. И сегодня у нее была всего одна картина - та, которую она изобразила этой бессонной ночью.
        Предстояло купить новый инвентарь. Но это не тревожило Эмили - на данный момент у нее есть все необходимое для работы. Эмили прихватила из дома остатки холста и оставшиеся баночки с темными красками. Этого, конечно, недостаточно. Несмотря на то, что она утратила свои полотна и принадлежности, у нее осталось главное в нынешней ситуации - пятьдесят шиллингов. Их-то она предусмотрительно положила во внутренний карман пальто еще прошлым злополучным вечером. А на эти деньги можно купить мешок подобных безделиц.
        Всего одна картина. Зато сколько внимания со стороны публики! Было только утро, но уже несколько человек останавливались в решимости, чтобы купить ее. Эмили умышленно просила слишком дорого: она не хотела расставаться со своим загробным шедевром, по крайней мере, до тех пор, пока не снимет с него нескольких копий. С одной стороны Эмили любила эту картину и хотела оставить у себя на память и в назидание, а с другой - ненавидела ее. Ненавидела, как символ всего зверского и жестокого в этом мире. Завидев возрастающий интерес к готике со стороны публики, Эмили решила, что леса и поля нужно на время задвинуть. Тем более ее внешний вид как нельзя лучше гармонировал с новым стилем: мрачный художник на фоне мрачной выставки. У нее уже была тысяча сюжетов в голове, и каждый из них пронизан угрюмой тайной и дыханием смерти.
        Сидя в «кресле» натурщика, она обдумывала новую картину. Ей хотелось вновь изобразить мистера Уолдри. Но не таким, каким он был вначале знакомства, а таким, каким он предстал перед ней в карете: в кровавом зареве ярости и безумия. Необходимо нарисовать портрет не просто человека, но чудовища. Создать изображение, которое передавало бы суть одержимой натуры. И при этом избежать схожести с конкретным человеком. Сформировать один общий портрет для всех лондонских маньяков и убийц, извращенцев и насильников. Расплывчатые черты лица. Шляпа-цилиндр. И огненные глаза свирепого монстра, не слышащего мольбы, не знающего жалости.
        Эмили уже начала творить новое произведение, как завидела приближающихся Билла и Томаса. Они оживленно о чем-то говорили.
        - Привет, Билл! Здравствуй, Томми! - Эмили сейчас было не до любезностей, поэтому она оставила в прошлом учтивые реплики: «Сэр Билл! Сэр Томас!». Эти примитивные бандиты уже не вселяли в нее прежнего трепета. Еще бы! Они и в подметки не годятся мистеру Уолдри!
        - Приветик, - поздоровался Билл по-свойски. - Нам тут Каролина рассказала о твоем похождении. Очень рады видеть тебя во здравии!
        - Едва… - призналась Эмили, не удержавшись от искренности.
        - Такое за один час не забудется, - кивнул Том.
        - Я теперь буду бояться ходить по вечерам, - всплеснула руками Эмили.
        - Ну так чего ходить?! Ты, главным образом, не подсаживайся ни к кому в экипажи, - посмеивался хозяин рынка.
        - Билл, у меня к тебе дело: мне нужно оружие. Например, нож. Может быть, это можно как-то устроить…Если бы вчера у меня было сносное оружие… - Эмили сделала неопределенный жест рукой. Наверное, даже если б у нее была сабля, это не слишком бы изменило положение. Но хоть поддержало бы дух.
        - Подыщем… - далекого от викторианских ценностей Билла не особенно удивило пожелание Эмили. Хотя девушкам следовало демонстрировать слабость и падать в обмороки, а не сражаться с кем-либо. Только будучи нежными розами, они, в глазах общества, могли рассчитывать на защиту мужчин. Но разве не была Эмили розой еще вчера вечером?! И да, к сожалению, жизнь порой заставляет теорию разойтись с практикой словно назло. - А как с деньгами? Продаешь что-нибудь? - для Билла бизнес был первостепенен.
        - Я сейчас заплачу за эту неделю… - Эмили уже копошилась в кармане, попутно продолжая изливать поток откровений. - Мне страшно! Билл! А если этот маньяк придет сюда снова? Он сумасшедший! - Эмили уже забыла о своей осторожности по отношению к хозяину рынка. Хотелось с кем-то поделиться своими ощущениями и найти сочувствие.
        - А в полицию заявила? - задал банальный вопрос Билл.
        - Никуда я не заявляла! Да разве они найдут его? Только время зря потрачу! - была убеждена Эмили. Билл лишь пожал плечами в ответ на эту пылкую речь.
        - Понятно. Ну я пошел, - Билл подмигнул Эмили на прощание, засовывая полученную от нее плату в карман. - Если что, то зови. Мы тут…Скрутим твоего старикашку…
        За этот день Эмили сняла несколько копий с картины с каретой. В целом все шло удачно. Но Эмили казалось, что ее угрюмое настроение не изменится уже никогда.
        И снова бытовые тревоги. Надо что-то решать со скарбом. Если повторится случай, аналогичный происшествию с маньяком - она уже не сможет так быстро устранить понесенные издержки. В этот раз она чудом осталась цела. Да еще и с полными карманами. Но на будущее нужно все продумать. Поговорить с Биллом. Может быть, у него найдется какая-нибудь каморка, где можно хранить товар. Да и домой налегке будет проще добираться. Хорошо бы договориться еще и о местечке с навесом…А то в противном случае можно уже сейчас начинать паковать чемодан и ехать обратно в деревню. Также пригодятся новые пигменты - леса Рима неплохо расходились…Но основной упор будет сделан на готику и экспресс-портрет…Да и цвета там все простые…Святая пятница, сколько забот!
        - Что вам угодно, сэр? - Эмили отвлеклась от своих дум на какого-то прохожего, в изумлении остановившегося у картины с каретой. Он даже снял очки и подошел к сюжету мрака вплотную.
        - Я беру эту картину! Она изумительна! Мисс, вы сами ее нарисовали?! От нее веет могилой! Это око самого Таната! Созерцатель будто лично оказывается в зловещем лесу наедине с неизбежностью! Сколько вы за нее просите?! - суетливый мистер уже рылся в кошельке.
        - Шесть шиллингов, - Эмили не хотелось расставаться с полотном, поэтому она умышленно завысила цену. Но если этот любезный мистер согласится с таким наглым ценником, можно, пожалуй, и продать ему рисунок.
        - Давайте за пять? Правда, у меня только пять! Но она мне очень понравилась! - увидев по лицу художницы, что торг не принесет результатов, он торопливо добавил, - хорошо, за шесть! Но только шестой шиллинг занесу вам завтра?
        Эмили вздохнула. Бог с ним, пусть забирает хоть за пять, хоть за шесть. Даже если надует и не принесет…Сегодня она не может думать о шиллингах, как ни странно.
        В этот момент Эмили вдруг увидела в воображении лицо мистера Уолдри, искаженное презрением: «Ты должна благодарить меня за каждую монету, что получаешь со своих бездарных работ!». Эмили чуть не перевернула на себя чашку с кофе. Повсюду чудится этот негодяй! А ведь, и впрямь, благодаря ему, бизнес налаживается с небывалой скоростью. Вот что значат свежие идеи и существенные инвестиции!
        Эмили упаковала картину и взяла с восхищенного господина пять шиллингов. После того, как довольный покупатель удалился, к Эмили подсела Каролина. Она жаждала вновь переслушать захватывающую историю про лондонского маньяка.
        - Подумай-ка! Да я ведь своими глазами видела этого господина! - причитала Каролина, жуя пирожок с яйцом и капустой, которые сыпались ей на юбку. - На вид почтенный мистер! Жаль, что он вечером пришел…Кроме меня, никто не обратил на него внимания…
        Эмили еще раз пересказала Каролине подробности минувшего вечера, слегка приукрасив деталями для полноты восприятия. Каролина восторгалась храбростью и удачей художницы. Вдруг Эмили завидела вдалеке знакомую фигуру. Высокий стройный силуэт неторопливой походкой приближался к прилавку. Это был Джеймс. Эмили подскочила на месте. Сердце ее забилось быстрее. Неужели! Как говорили древние: «Всё будет - стоит только расхотеть!». Когда его ждали - он упрямо не шел. Но в свете пережитого его образ значительно потускнел - и вот он здесь, чтобы напомнить о себе!
        Встав на ноги, Эмили радостно помахала Джеймсу издали, словно доброму знакомому.
        ****
        - Джеймс, я лишь рассказываю, как все происходило…Теперь-то уж мне и самой ясно, что поступок мой носил опрометчивый характер, - поясняла Эмили, сидя на диванчике в одном из лондонских пабов, куда они с Джеймсом завернули после торгового дня.
        Эмили никогда раньше не бывала в этом заведении и, вообще, не знала о его существовании. Однако ее восхитило и одновременно удивило, что здесь практически не было посетителей. Тихо, просторно и уютно. Романтическое место. Полумрак, свечи в фарфоровых фонариках и деревянная отделка. На стенах занятные картины. Ясно, что местечко не из дешевых. Но, похоже, об этом можно не беспокоиться. Она же здесь по приглашению.
        - Эмми, как ты могла? Это же верх легкомыслия, - Джеймс строго оглядел Эмили. - После того, что с тобой приключилось, я буду волноваться за тебя… - Джеймс посмотрел на Эмили одним из своих необычных взглядов: внимательных и таинственных. - Если ты не возражаешь, я буду встречать тебя по вечерам и провожать до дома.
        Захлопав ресницами, Эмили улыбнулась. Ее обрадовало, что Джеймс проявляет заботу. Значит, ее ужимки не прошли даром. А опасности будут устранены, если она станет возвращаться домой не одна. Но как быть с убогим жилищем?! Совершенно очевидно, что Джеймс привык к определенному достатку. И выбранное им заведение указывает на то же. Одна кружка горячего шоколада, коих Эмили выпила уже две, стоит дороже, чем все ее обеды за неделю. К тому же это нехитрое заключение поддерживает тот довод, что Джеймс приобрел у нее одну из копий той самой картины с каретой за десять шиллингов, настаивая на том, что сдачи не требуется и, вообще, этот шедевр оценивается много выше. Ведь художник вложил в него частицу собственного опыта!
        Вечер был приятным и теплым. Эмили и Джеймс шли по широкой улице. До пансиона миссис Шарп было далеко. Но это радовало. Оставалось достаточно времени, чтобы побыть вдвоем. Они бродили по опустевшему городу и смеялись без всяких стеснений. Лишь изредка мимо проносился кэб, разбрызгивая лужи в разные стороны.
        И все вроде бы было непринужденно и благополучно. Но что-то тяготило Эмили. Наконец она поняла: эта-то пустынность ей и не нравится. Ведь из любой подворотни может выскочить мистер Уолдри со своим кучером.
        Терзаемая опасениями, Эмили тем не менее не стала делить их с Джеймсом. Что и понятно. Она не хочет произвести впечатление человека, точимого манией преследования. Да, именно так. После вчерашнего эпизода она, Эмили, стала мнительна. Постоянно оглядывается, прислушивается. Везде ей слышится хриплый голос мистера Уолдри. А каждый темный экипаж заставляет ее сторониться дороги.
        Остановившись на полпути, Эмили принялась рыться в своей сумочке. Ей хотелось закурить. Скорее, от волнения нежели по привычке. Тем более недавно она прочитала статью в газете, в которой некий вроде прогрессивный психотерапевт утверждал, что табак способствует успокоению нервов и стабилизации работы кишечника. Он назначал сию меру дамам, переживающим душевные потрясения. У нее, Эмили, нет денег на модного доктора, но зато есть душевные потрясения!
        Эмили закусила сигарету зубами, силясь воспользоваться спичками. Однако в этот момент Джеймс обнял ее и развернул к себе.
        - Эмми, можно тебя поцеловать? - спросил Джеймс. Он оказался тактичнее многих мужчин, запретные рассказы о которых доходили до ушей Эмили от подруг и знакомых.
        Растерявшаяся Эмили даже не знала, как ей реагировать. Приличная девица должна бы оскорбиться или лишиться чувств в знак негодования. С другой стороны, она, Эмили, не ощущает себя ни оскорбленной, ни негодующей. Ведь он спросил разрешения да и к тому же не сказал ничего обидного. Так как же ей следует себя повести, чтобы не обидеть его, но и не умалить своего собственного достоинства?!
        Пока Эмили медлила, Джеймс убрал сигарету из ее уст, чуть склонился и поцеловал ее губы. Принял ли он ее молчание за согласие или же решил взять ситуацию в свои руки, Эмили было до конца не ясно. Но сейчас ее это и не занимало. Ею завладело новое ощущение, оказавшееся внезапно приятным и волнующим. Прежде ее никто не целовал.
        Об ухаживаниях она знала только по наставлениям тетушки. Та объясняла, что знакомство благопристойной девушки и ее жениха должно быть растянуто во времени. Сначала робкие взгляды…Потом обрывки фраз вроде пожеланий доброго дня…Открытое выражение своих чувств - признак дурного тона. Поэтому когда отношения войдут в определенную колею, нацеленную на брак, язык цветов поможет влюбленным объясниться. Например, букет карликовых подсолнухов означал бы обожание девушки дарителем цветов. Тетушка советовала остерегаться тюльпанов, символизирующих страсть. Ведь воспитанные девушки, по ее словам, должны находиться очень далеко от такого низменного понятия. И если мужчина одарит Эмили тюльпанами, то это почти будет означать его развратное желание по отношению к ней! Тетушка еще много чего говорила, но главной идеей было только одно - девушка должна быть чиста физически и духовно. После вступления в брак молодой жене, конечно, придется исполнять свои супружеские обязанности, но знать о них заранее не нужно и даже порицаемо!
        - Джейми, я хотела сказать, что… - смущенная Эмили чуть отстранилась от своего почитателя. - Все так быстро. Я не уверена в том, что это правильно…
        - Ты здесь живешь, Эмми? - вместо поддержания диалога на заданную тему Джеймс обозрел обшарпанный пансион, из окна которого голосил какой-то алкоголик.
        - Ну…Это временно… - замялась Эмили. - Пока подыскиваю что-то более подходящее…
        - Если хочешь, я покажу тебе свой дом, - предложил Джеймс.
        - Да, разумеется, - кивнула Эмили.
        - Сейчас, - простодушно уточнил Джеймс.
        - Сейчас?! - Эмили даже отшатнулась от своего ухажера. Как он смеет предлагать ей такое? Да она видит его второй раз в жизни, хоть и думала о нем много дней. Не нужно было позволять ему целовать себя. Тетушка была права: мужчинам нельзя доверять - они, не задумываясь, губят девушек. Вот и она сама, Эмили, развесила уши, доверилась ему, подпустив к себе непозволительно близко! - Мне пора. До свидания, месье! - Эмили уже была готова удалиться. Кажется, этот тип такой же, как и все. Наглый и распущенный!
        - Эмми, я тебя обидел? - Джеймс угадал ее мысли. - Клянусь, я не хотел сказать тебе что-то неприятное. Пойми меня правильно, мне просто не нравится место, в котором ты живешь.
        - Все хорошо, - кивнула Эмили, смягчившись. Наверное, ей все же показалось. Он деликатен. Его речь и манеры изысканы. Он не англичанин. Возможно, оттого излишне прямолинеен, не постигает строгой нравственности английского общества. Приличная дама уже закатила бы ему пощечину в ответ на подобное предложение. Но Эмили не столь лицемерна. Она не станет обижаться на неудачно подобранные слова. - Мне, правда, пора…Завтра на работу…
        Они попрощались быстро. Эмили помахала Джеймсу со своего пыльного крылечка. Она не стала приглашать его на пирог с чаем. Зачем звать его в это ужасное жилище? Где бы ни проживал он сам, этого дома он, точно, не поймет.
        Переступив порог своей крохотной комнатушки, Эмили облокотилась на косяк. Маньяк, доселе занимавший ее мысли, незаметно сместился на второй план. И всего-то за пару часов. Не стоит больше вспоминать вчерашний вечер, просто нужно быть осмотрительнее в будущем. И не следует омрачать эту дивную осень глупыми страхами.
        Время подошло к полуночи. А Эмили все не спалось. Дабы занять себя, она творила новые сюжеты. Необходимо поскорее создать новую коллекцию и выставить напоказ публике. К концу ночи Эмили порядочно утомилась и вышла покурить на улицу, а заодно подумать о будущих картинах. Переулок, в котором располагался пансион, был безлюден. Безмолвие окутало округу. Город спал. Лишь иногда потрескивал фонарь или слышался неопознанный городской шорох, но в целом было тихо.
        Эмили задумчиво смотрела вдаль слезящимися от усталости глазами и вдруг, словно наяву, увидела кованые ворота, увенчанные искусно переплетенным узором лилий. Ей привиделось огромное поместье, обнесенное чугунной оградой. В самой высокой башне, обращенной к лесу, поблескивал свет, который то затухал, то разгорался. Нельзя видеть, что происходит внутри помещения, но об этом повествуют тени на стенах. Одна из фигур пятится, беспомощно размахивая руками, испуская вопль из разинутого рта. Другая тем временем надвигается с кинжалом в руке. Ужасные и темные дела творятся за высокими оградами. А ведь фасад здания, украшенный гербами и вензелями, говорит о том, что владелец поместья - особа, приближенная ко двору самого короля! Как, очевидно, и мистер Уолдри! Годный сюжет для новой картины…
        Несмотря на усталость, Эмили не могла уснуть. Ее переполняли эмоции. Она вспоминала минувший вечер, проведенный с Джеймсом. Тихий пустынный паб. Прогулку по правому берегу Темзы, Вестминстерское аббатство, легендарный Биг Бэн. Как бы это ни было странно, несмотря на некий срок пребывания в Лондоне, Эмили впервые гуляла в этой части города. Той самой, где сосредоточено все самое красивое и величественное. Да, до этого дня Эмили бывала лишь в районах вроде Уайтчепела. Работала там, жила там и развлекалась там же. Ее мысли то и дело возвращались к поцелую. Сегодня ее впервые поцеловал мужчина. Прежде она хотела знать, каково это. Ей было интересно, и она даже немного опасалась. Опасалась, что не разберется, как себя вести и что делать. Но все оказалось не столь сложно и получилось само.
        Это был чудный вечер. Джеймс произнес фразу, которую Эмили не могла забыть. Стоя на одном из множества каменных мостов, разрезающих Темзу, он сказал ей: «Я думал о тебе, Эмми». Такие простые слова. Не признание в любви и не обещание жениться. Но они отчего-то запали Эмили в душу.
        Глава 7. Свидетельница
        Наутро Эмили проснулась совсем разбитой. За окном лил дождь, стекая ручьями с крыш, образуя целые реки на кривых мощеных дорожках. Эмили раскрыла зонт и пошла по направлению к рынку. Она шла быстро, перешагивая грязные лужи и мусор, разбросанный прямо посреди дороги. В этой своей части Лондон был не особенно чист. В любой миг здесь можно было наступить на что-нибудь непотребное или почувствовать на голове содержимое чьего-то ночного горшка, выплеснутое из окошка на незадачливого прохожего.
        Иногда Эмили сама не понимала, отчего она рвалась в этот сумасшедший город. Кажется, кроме вони и грязи, здесь ничего не было. Погрязшие в рутине горожане бездарно прожигали жизни вместо того, чтобы дышать полной грудью воздухом лугов и полей. Сотни сосредоточенных, веселых и озленных лиц…И все эти лица чужие, равнодушные. Погоня за деньгами и положением в обществе затуманивает иллюзией счастья. И она сама, Эмили, вместе со всеми горожанами мчится по этому же кругу…
        Эмили пребывала в романтическом настроении, поэтому думала обо всем этом. Подходя к рынку, она заметила шумное столпотворение у палатки Каролины. В основном это были ее коллеги-торговцы. Но присутствовало и еще два человека, выгодно отличавшихся от остальных внешним видом и поведением. Они были одеты в костюмы. Говорили четко, не похабно и, кажется, по делу. Первый - мужчина лет тридцати, высокий, темноволосый, сложив руки в карманы, сканировал глазами место рыбной лавки, а второй - толстяк неопределенного возраста с шутливой улыбкой. Рядом громыхал бас Билла, пытающегося поддержать беседу с двумя вышеозначенными джентльменами.
        - Вот, кстати, и ее соседка…Эмма Блэйд… - хозяин рынка указал на приближающуюся Эмили. - Это на нее напали на днях!
        Эмили с недоумением оглядела двоих незнакомцев, учтиво поздоровавшихся с ней. Чувство легкой тревоги внезапно охватило ее. Вдруг что-то случилось! И кто эти люди? Почему все смотрят на нее?
        - Эм, Каролину убили… - обратился к Эмили Билл, который был серьезнее обычного.
        Выяснилось, что торговку рыбой зверски зарезали где-то в темном переулке города накануне вечером. У нее ничего не забрали, кроме ее жизни.
        На глазах Эмили навернулись слезы. Они с Каролиной успели подружиться. Не верилось, что только вчера они мирно болтали о всяких пустяках, а уже сегодня соседки нет в живых.
        - Мисс, я представляю следствие по этому делу. Меня зовут Роберт Кент, я инспектор полиции, - обратился первый мужчина к Эмили. - А это мой напарник Филл Эссе, - инспектор указал на толстяка, стоящего рядом. - Ваш начальник рассказал, что на днях на вас напали…Возможно, речь идет об одном и том же человеке.
        - Я все расскажу… - с готовностью согласилась Эмили, утирая слезы. Она постаралась взять себя в руки ради пользы дела, хотя сейчас ей хотелось лишь плакать.
        Эмили понадобился час или более того, чтобы описать произошедшее с ней лично. С присущей ее натуре живостью она поведала не только о фактах, но и о своих мироощущениях, опасениях и предположениях. Сначала ей не хотелось вдаваться в подробности и заново все переживать. Но желание восстановить справедливость одержало верх. Живой нрав, витиеватая манера изложения - и вот ее уже слушало полрынка. Даже покупатели. Эмили много жестикулировала и часто твердила одно и то же. Было заметно, что ее психика в некоторой степени пострадала. Эмили то и дело сдабривала рассказ ненужными подробностями, как то: «У него глаза демона!».
        - Мисс Блэйд, почему вы не обратились в полицию? - выслушав рассказ, поинтересовался инспектор Кент. - Речь идет о жизнях людей. Мы рады ухватиться за любую ниточку.
        - Вам известно, что происходит в Лондоне?! - задал ей вопрос инспектор Эссе.
        - А что в нем происходит?.. - растерянно кашлянула Эмили.
        - Эм, в городе действует серийный убийца! Даже я знаю! - встрял Томас. - Потрошитель!
        - Какой еще Потрошитель?.. - не поняла Эмили.
        - Который всем девкам выпускает кишки! - объяснил Томас. - И уносит с собой их почки!
        - Что?! - отшатнулась Эмили, схватившись за живот.
        - Ну все, не пугайте мне свидетельницу, - вмешался инспектор Кент.
        - Как…Это что, правда, мистер?.. - от волнения Эмили даже забыла, как зовут полицейского.
        - Кент. На счету преступника уже несколько жертв, - подтвердил инспектор.
        - Вы единственная, кто дал нам внятное описание подозреваемого, - пояснил мистер Эссе.
        - А как же остальные? - поинтересовалась Эмили, нервно роясь в сумке, которая казалась ей теперь бездонным ящиком Пандоры, где ничего невозможно отыскать.
        - Остальные… - было видно, что инспектор Кент не испытывал радости, акцентируя на этом внимание. - Они мертвы…
        - Как?.. - в изумлении прошептала Эмили. - Вы хотите сказать, что я…
        - Вы единственная на сей день уцелевшая жертва… - поддакнул полнотелый Филл Эссе и прибавил, - ваш ангел заботится о вас, мисс…
        - Нам крайне важны ваши показания, - продолжил мистер Кент. - В случае если мы поймаем этого преступника, вы будете участвовать в опознании.
        - И, возможно, ваше свидетельство будет решающим во всем этом деле! - добавил мистер Эссе.
        - Послушайте, я…Я же не доживу до этого вашего опознания! - вдруг спохватилась Эмили. - Я ведь нарисовала его портрет. Каролина как раз похвалила мою работу… - Эмили почувствовала холодок, пробежавший по ее коже. - Может, поэтому он и убил ее!
        - Портрет? - переспросил мистер Кент.
        - Она художница, инспектор, - объяснил Билл.
        - И где тот портрет, на котором вы изобразили преступника?
        - Портрет остался у этого сумасшедшего в его повозке…Мистер…Эээ…Мистер Кент, - немного подумав, Эмили добавила, - я уверена, что смогу нарисовать его снова. По памяти. Я все-таки мастер изобразительного искусства…
        - Мы обязаны просить вас пройти с нами в отделение. Там мы оформим ваши показания должным образом. Заодно нарисуете портрет, - Роберт Кент пригласительным жестом указал в сторону полицейского экипажа.
        Эмили уже хотела согласиться. Но вдруг засомневалась. Маньяк, представившийся ей мистером Уолдри, был явно человек состоятельный. И, судя по дорогим аксессуарам, принадлежал к высшему сословию. Коли она единственная уцелевшая свидетельница, представляющая угрозу его репутации и, возможно, даже свободе, то он сделает все, чтобы устранить ее. Как известно, деньги - самый надежный способ решения любой проблемы. Мистер Уолдри очень щедр, как ей запомнилось. С его возможностями он в состоянии подкупить все следствие проклятого Лондона, не то что двух полицейских! У них, этих так называемых «инспекторов», кстати, тоже темный экипаж…А если это западня?..
        - Я с вами не поеду! - взвизгнула Эмили, сама не ожидая от себя такого громкого заявления. - Пишите адрес, я доберусь своим ходом.
        - Мисс, не волнуйтесь, с нами вы в безопасности, - заверил мистер Кент. - Кроме того, вас, вообще, нельзя оставлять без присмотра… - но, увидев, как вытянулось лицо Эмили на этих словах, мистер Кент исправился, - сейчас для вас лучше всего находиться на людях…
        Эмили почувствовала, что теряет способность оценивать происходящее адекватно. Они так упорно настаивают на своем, что это становится подозрительным…Почему она не может добраться до отделения сама? Почему непременно с ними? Они хотят увезти ее к мистеру Уолдри? Вдруг они вовсе не полиция? А его кучера! Желают поскорее замести следы, оставленные хозяином!
        - Билл! - Эмили подскочила к хозяину рынка и зашипела ему на ухо, - ты знаешь их? Ты видел их прежде? Этих полицейских, так называемых…
        - Нет, не видел, - своим ответом Билл только сильнее разжег подозрения Эмили.
        - Тогда я никуда с ними не поеду, - поделилась Эмили своими планами на будущее. - Скажи, чтоб оставили меня в покое.
        - Эм, это же полиция… - Билл не внял опасениям Эмили. - Ты должна ехать с ними.
        - Тогда поехали со мной, - Эмили старалась говорить тихо. - Да и вообще…Подумай сам, откуда нам знать наверняка, что они и есть полиция?!
        - Мисс…Нам понятно ваше волнение, - обратился Роберт Кент к Эмили, вероятно, угадав или расслышав ее речь. - Ваша осторожность похвальна. Если хотите, можете взять с собой кого-нибудь для поддержки…
        - Билл, идем вместе, - Эмили уже тянула громилу за рукав, решив, что лучшего компаньона для опасного путешествия не найти. Могучий Билл один стоит десятерых!
        - Я не поеду в полицию! Отцепись! - шикнул Билл, пытаясь стряхнуть Эмили со своей руки. - Это твои проблемы. Не надо было влипать!
        - Я тогда вообще никуда не поеду, - решила Эмили. - И хватит пихать меня к ним! Ты что, хочешь, чтоб меня снова попытались пришить?!
        - Эм, это же полиция! - рявкнул Билл. - Ты в своем уме?! Они не пришьют тебя!
        - Мне страшно, - заныла испуганная Эмили, уже не зная, что ей делать. Однажды она уже села в карету с незнакомым человеком. И вот что случилось потом. - Поедем вместе, прошу. Или я не поеду. Слышишь? Не поеду я! - погрозила Эмили, зная, что самому Биллу не нужны лишние трения со стражами закона. Если его подопечная не выполнит их требований, то такое может отразиться и на самом рынке. Мало ли какую проверку нашлют! - Билл, послушай. Я могу ошибаться в деталях, но не в основном. Даже если они и есть настоящая полиция, то это не говорит о том, что маньяк не подкупил их…
        Билл напрочь отказался ехать в полицию. Однако выделил Эмили на подмогу своего верного Томаса, посчитав, что только так он может отделаться от нее сам.
        ****
        Полицейские оказались все-таки подлинными. Они привезли Эмили и Томаса в отделение. Помощник Билла не решился заходить внутрь здания и остался ожидать снаружи на лавке.
        Кабинет инспектора Кента располагался на втором этаже. Помещение было вроде большое, но простора тут не имелось. У зарешеченного окна стоял письменный стол со светильником. В углу притаился темно-серый железный шкаф, заполненный какими-то папками. Высокой башней грудились коробки. По кабинету было разбросано несколько тумбочек, на одной из которых дремал обшарпанный чайник. На стенах красовалась пара грамот и какая-то захудалая картина, а также изображение королевы в обветшалой позолоченной раме.
        Повторно рассказав, как все происходило, Эмили принялась за портрет мистера Уолдри. Сначала она в ужасе поняла, что забыла, как выглядел этот человек. Но потом рука будто сама начала рисовать. Вскоре на белом листе стали различаться черты полуночного убийцы Уолдри.
        - Я бы хотела воды… - призналась Эмили, сильно разволновавшаяся получающимся на рисунке, словно живым мистером Уолдри.
        - Чашку чаю? - вежливо предложил инспектор.
        - Было бы лучше всего, - Эмили не стала отказываться от желаемого всем сердцем. А чай был ее любимым напитком, особенно гвоздичный. - Прошу прощения, а здесь можно курить? Я нервничаю. А мне надо сосредоточиться и понять, чего конкретно не хватает в получившемся изображении…А для этого мне необходимо…
        - Курите, - Роберт достал пепельницу из ящика стола и выставил перед Эмили. Этот жест инспектора говорил о том, что курение здесь не только разрешено, но и практикуется.
        - Вы слышали мой разговор с Биллом… - Эмили теперь было неловко за свои подозрения. Дверь в кабинет была открыта. Эмили видела проходящих по коридору людей. Ее глаза машинально следили за ними, хотя на самом деле она думала о своем. - Прошу меня простить. Я вижу, что вы истинные стражи закона…
        - Я рад, что вы в этом уверились, - усмехнулся полицейский.
        Кабинет инспектора выходил на северную сторону. Наверное, оттого в нем было сумеречно, несмотря на то, что за окном гудело утро. Ненастное, но все-таки утро. Работая над портретом, Эмили задумалась, тайком разглядывая инспектора.
        Роберт Кент был человеком приятной наружности. Не слишком высок, но и не низок, не тучный, но и не тощий, как иные. Яркие карие глаза, четкие скулы и каштановые волосы. Сосредоточенный вид говорил о том, что он о чем-то думает. Разумеется, он же на службе. И все же он несколько рассеян. Разбил одну чашку и, не обратив внимания на этот досадный инцидент, молча достал с полки другую. Задумчиво помешивая ложкой чай, Роберт подошел к Эмили и заглянул из-за ее спины в рисунок, который она почти завершила. Портрет оказался четок, и его вполне можно было принять в качестве улики.
        - Я хочу, чтоб эта рожа завтра была на каждом столбе! - Эмили со злостью ткнула в получившегося маньяка указательным пальцем. И тут же смутилась своему искреннему порыву: как бы ни был праведен ее гнев, ей надлежит тщательно подбирать выражения. То, что думается, не всегда следует высказывать вслух. - Вы не поверите, но когда я увидела мистера Уолдри, то сразу почувствовала, что с ним не все ладно, - Эмили забрала у инспектора чашку с чаем, сжав ее в своих холодных ладонях. Она никак не могла согреться. После того ужасного вечера ей постоянно было холодно. Возможно, это нервное потрясение давало о себе знать таким диковинным образом.
        - Последний вопрос, который я хотел задать вам, - Роберт оперся на край стола, отодвинув в сторону бумаги. - Не заметили ли вы чего-нибудь подозрительного за последнее время? Может быть, какие-то необычные события, новые знакомства…Отчего преступник выбрал именно вас? Это случайность или нет? Как вы сами думаете?
        - Я не знаю, - Эмили начала лихорадочно рыться в своей памяти. - Не знаю…
        Отчего, правда, он выбрал именно ее? Может быть, ему понравились ее картины? Или она сама? Это очень даже возможно. Ведь все вокруг делают ей комплименты по поводу ее внешности. Да она и сама знает, что хороша собой. Можно сказать, красота - единственное ее богатство. Итак, «события и знакомства»…События…В тот день зажала аренду для Билла…Нет, вряд ли это дело рук Билла…Хотя…Сейчас ни в ком нельзя быть уверенной до конца! Нет, это все же не Билл…Каролина всегда платила вовремя…Знакомства…Джеймс…Но он и маньяк никак не связаны…Или связаны?! Нет, все же…Джеймс так мил и вежлив…Хотя, господин Уолдри тоже был вежлив поначалу и, ко всему прочему, еще и несказанно щедр…
        - Вы что-то вспомнили? - вопрос инспектора вывел Эмили из оцепенения, прервав медленное течение ее мыслей.
        - Я? Нет. Пожалуй, нет, - Эмили колебалась. Но все-таки решила умолчать про Джеймса. Ей не хотелось впутывать его светлый образ в это темное дело. Скорее всего, он не причастен, и их знакомство накануне лишь совпадение. Он просто не может быть причастен. Иначе вся жизнь - особенно романтическая ее часть - все сорвется в пропасть! Нет-нет, Джеймс ни при чем…
        - Вы уверены? - инспектор проницательно оглядел Эмили. - Говорите. От любой мелочи сейчас может зависеть ваша собственная судьба и участь многих других…
        - Если я что-то вспомню, то дам вам знать. Да, кстати…Мне грозит опасность? Маньяк попытается меня устранить? - забеспокоилась Эмили.
        - Такое возможно, - не стал отрицать инспектор.
        - Мистер Кент, и что же мне делать? - растерялась Эмили.
        - Вы должны быть внимательны и осторожны, не оставаться одной.
        - Это понятно, но…О господи, мне идти до дома почти час. А вдруг мистер Уолдри снова…Да вы же не представляете себе, что я пережила за тот вечер… - Эмили вспомнила все произошедшее, и ей сделалось жутко. Злодей убил Каролину, как случайного свидетеля. Что же он тогда сделает с ней самой? - Вы рискуете утратить своего единственного свидетеля.
        - Мисс, я обещаю, мы займемся вашей безопасностью. В ближайшее время к вам приставят человека, который будет вас сопровождать до тех пор, пока мы не раскроем это дело…
        - А если вы никогда его не раскроете? - устрашилась Эмили и была не так уж и не права. Множество преступлений оставалось безнаказанными. - Все забудется, человека через неделю уберут. И я останусь один на один с маньяком! - Эмили вдруг почувствовала, как ее голову залил жар. Она раньше никогда не была столь дерзка. Но ее фантазия уже рисовала черные картины того недалекого будущего, когда все позабудут о маньяке, который ненадолго затаится, а потом внезапно вернется в новом звучании…И непременно, чтобы расквитаться с последней угрозой своего благополучия - Эммой Блэйд…
        - Прошу вас взять себя в руки: мы делаем все возможное… - Роберт смотрел на Эмили благожелательно, но без особого участия. Вероятно, он видел таких, как она, десятки. Все перепуганные и нервные. Спятившие от страха. Полицейский не может жалеть потерпевших. Он должен помогать им.
        - «Все возможное»…Почему тогда маньяк вчера убил Каролину? - к горлу Эмили подступили слезы. По сути, Каролина была ее единственным другом. Пусть они не так долго были знакомы, но Эмили уже успела полюбить веселую и добрую соседку. - Простите… - Эмили смутилась своим неожиданным слезам. И она не хотела никого обвинять. - Простите меня, Роберт…Простите…Мне всего лишь страшно…Пожалуйста, раскройте поскорее это дело… - расстроенная Эмили вылетела из кабинета, прищемив напоследок свой вязаный шарф дверью.
        Сбежав по крутым ступенькам, Эмили оказалась во дворе, где на лавке застыл Том. У него был недовольный вид. Кажется, он уже устал ждать ее. А Эмили была невыразимо рада, что она здесь не одна: рядом безмятежный скучающий Томас, чей образ выделяется на фоне суетного городского пейзажа.
        - Томми, можем возвращаться. Спасибо, что согласился составить мне компанию, - поблагодарила Эмили.
        - Чего так долго?! - недовольно пробурчал Томас, вставая с лавки и отряхивая брюки.
        - А ты как хотел? Это же преступление века! - сама не зная того, не преувеличила Эмили.
        ****
        Вернувшись на рынок, Эмили еще издали заметила Джеймса. Он стоял возле ее торгового места и рядом с Биллом, что-то увлеченно повествующим. Эмили поспешила туда.
        - Эм, я тут рассказал твоему ухажеру, что и как… - вклинился Билл со своими пояснениями.
        - Джеймс, это ужасно…Каролина… - всхлипнула Эмили. - Помнишь ее? Моя соседка… - Эмили чувствовала, что она на грани того, чтобы снова расплакаться. Это была боль за произошедшую трагедию и одновременно следствие какого-то общего душевного перенапряжения. Эмили отвернулась в сторону, утирая влажные глаза. Хотелось спать. И проснуться так, чтобы того ужасного дня никогда не было.
        - Эмми, пойдем отсюда. Тебе нужно отвлечься, - Джеймс заботливо поправил Эмили растрепавшуюся рыжую челку, выползшую из-под шляпки. Этот прилюдный жест в отношении девушки мог быть приравнен к дерзости. Но Джеймс ведь иностранец, спрос с него невелик. Да и находятся они на рынке среди простого народа, а не во дворце, набитом вельможами. А она сама, Эмили, не столь жеманна, чтобы делать из мухи слона.
        - Мне надо работать… - усилием воли Эмили уняла слезы. - Я останусь. А то Билл не отстанет от меня со своей арендой, - Эмили начала неприкаянно организовывать рабочее место. Все валилось из ее рук. Она пару раз запнулась. А когда ее взгляд пал на пустующую лавку Каролины, на ее глазах вновь выступили слезы. Нет, Каролина не уехала к маме, не приболела в ненастье и не перешла на другое место. Она мертва. И это не укладывается в голове. Это противоестественно!
        Тем временем Джеймс и Билл отошли в сторону. Они разговаривали недолго, после чего Джеймс выдал хозяину рынка несколько монет. Билл пересчитал выручку и с довольной физиономией пошел прочь, засовывая средства в карман. Эмили все это видела, но не уразумевала. Ее глаза следили за происходящим, пока сознание дремало. Мысли уносили ее то в черный вечер к Уолдри, то в кабинет спокойного инспектора, то вообще в тихую деревню к тетушке. Обычно Эмили не отличалась медлительностью умственных процессов и сохраняла собранность даже в моменты усталости. Но сейчас ей все казалось каким-то замедленным и блеклым. Словно она застряла в вязкой кисельной гуще, из которой не выбраться.
        - Эмми, не могу видеть тебя в таком состоянии, - Джеймс взял Эмили за руку. - Я уведу тебя отсюда. Хотя бы сегодня тебе нужно отдохнуть. С твоей арендой все улажено.
        - Что? Как это… - не поняла сначала Эмили, глядя вслед удаляющемуся Биллу. А когда уразумела, то очнулась. - Ты заплатил ему? Джеймс, не нужно было…Это лишнее… - Эмили уже хотела броситься вдогонку за хозяином рынка. Насущные проблемы обычно являются эффективным средством в борьбе с сомнительными фантазиями и меланхолией. Эмили пришла в себя после упоминания о Билле и деньгах. Наверняка, он вытряс из Джеймса больше положенной суммы. Которую не учтет, как полагается! И как вообще все это смотрится со стороны? Позволительно ли девушке принимать такие пожертвования от мужчины? - Я скоро вернусь. И потом мы пойдем, куда ты хотел.
        - Нет, мы пойдем, куда я хотел, прямо сейчас, - настоял Джеймс.
        Глава 8. Его поместье
        Эмили и Джеймс засели в очередном уютном ресторанчике. Он располагался на втором этаже какого-то красивого здания, которое прежде Эмили видела лишь издали. Посетителей здесь почти не было. Вероятно, решающим оказался фактор цены. Но Эмили даже не могла услаждаться. Она пила горячий шоколад и думала. О Каролине, о себе. О маньяке, который вернется за ней. Теперь уже ясно, что он это сделает.
        Рука Эмили потянулась к сигаретам. Дамы в Лондоне любят доставать из сумочек изящные мундштуки и закуривать. Эмили пока сие не по карману. Ну что ж, она может обойтись и без мундштука. Она, вообще, привыкла обходиться без многих нужных вещей.
        - Мисс, в этом помещении не курят, - обратился к Эмили один из официантов. - Если желаете закурить, то позвольте предложить вам пройти к тем дверям…
        Эмили не расслышала, что сказал служащий, поскольку была основательно погружена в свои мысли. Джеймс ответил что-то официанту вместо нее. Тот поклонился и удалился.
        - Что…Что он хотел? - рассеяно спросила Эмили.
        - Ничего важного, Эмми… - Джеймс оглядел Эмили с любованием. Сам он был равнодушен к табаку. Но не выражал недовольства относительно того, что его спутница то и дело роется в сумочке в поисках папирос.
        Эмили оглядела Джеймса, улыбнувшись. Он так добр. Кстати, сегодня он подарил ей великолепное лиловое кашне. Шарф оказался приятным на ощупь. Яркий и необычный, он превосходно гармонировал с ее рыжими волосами. Эмили обрадовалась подарку. Вернее будет сказать - она сначала обрадовалась подарку. Но потом вдруг вспомнила о своих подозрениях. По сути, ей ничего не известно о Джеймсе. Их беседы сводятся к бесполезной болтовне о всякой чепухе и шуткам. А это кашне…Видно, что вещь дорогая. Но зачем она такая яркая? Такая вещь словно сигнальный маяк в море.
        - Эмми, я беспокоюсь за тебя… - Джеймс бережно смахнул с щеки Эмили ее упавшую ресничку. - Особенно после того, что случилось с твоей соседкой.
        - Да, это ужасно, - машинально согласилась Эмили, заглядывая в глаза Джеймса в надежде выявить тайны его души. Отчего-то сегодня он кажется подозрительным…А не скрывает ли он от нее чего-нибудь? Правда, что ничего необычного накануне встречи с маньяком не происходило, кроме знакомства с ним, с Джеймсом. Весьма странно. Что богатому иностранцу делать на грязном рынке самого криминального района Лондона, где живут только бедняки и разбойники?
        - Эмми, у меня большой дом. Переезжай ко мне, - вдруг предложил Джеймс. - Возможно, это звучит бестактно. Но там ты будешь в безопасности. А это сейчас самое главное. Конечно, до твоего рынка далековато…Однако если захочешь, можешь не работать вовсе. Это даже лучше в твоей ситуации…Не оставаться на том же месте, где маньяк тебя видел.
        - К тебе?! - Эмили отвлеклась от своих дум. Вот оно, началось! С какой стати он так заботится о ней? Одно дело предложить посетить его дом после свидания…На это наглости у мужчин хватает! Они думают, что, подарив жалкий букет, уже могут рассчитывать на большее. Особенно когда речь идет о простых девушках вроде нее. Будь на ее месте графиня или хотя бы дочь доктора - они бы прикусили свои языки. Девушек из благородных семей слишком легко оскорбить, например, положив им в тарелку птичью ножку. Получается, все эти разговоры о высокой морали - такие же бессмысленные, как купальная машина. Вероятно, Джеймс это понимает. Будучи иностранцем, он может не быть до конца сведущ в традициях Англии. И все же…Пригласить в гости единожды и предложить переехать - это не одно и то же. Они попросту не настолько близки! Да и знакомы недавно, чтобы он проявлял столько участия. Неужели он все-таки может быть связан с Уолдри? Ведь Роберт же сказал…Странные знакомства. А разве это не странно, что в ее жизни появился этот богач Джеймс? Обычно на ее пути встречались только необразованные грубияны с прохудившимися
карманами. Тут, точно, есть какой-то подвох.
        - Прошу, не обижайся, - повторил Джеймс, вытянув Эмили из раздумий. - Я вижу, что ты честная девушка. И не хочу тебя оскорбить, - Джеймс очень точно описал натуру Эмили. Бедность иногда соседствует с гордостью. Дамы из высшего света нередко бывают доступны, хотя принято думать иначе. А она, Эмили, за свою честь готова сражаться до последнего. - Я делаю тебе такое предложение, поскольку для меня это просто. Мой дом большой. И я могу позволить себе пригласить кого угодно. У тебя, конечно, будут свои покои. И служанка… - говорил Джеймс как ни в чем не бывало.
        - Да ведь мы едва знакомы. А ты уже предлагаешь мне… - возмутилась Эмили, не вытерпев. - Я что, по-твоему, какая-то гулящая из вертепа? Или…
        - Эмми, все не так, - Джеймс прервал возмущенную речь Эмили. - Сейчас не до условностей. Я не желаю рисковать тобой…И хочу спрятать тебя от опасности, - объяснил Джеймс просто. - Представь себе, что я твой заботливый брат.
        Эмили решила, что надо наконец поговорить с ним серьезно. Выяснить, кто он такой и чем занимается. А то столько было бесед, но все пустых. И чаще всего говорила она. Ну что за глупая дева! Вместо того чтоб выведать все о нем, плела рассказы о своем детстве. Вот пусть теперь он повествует! Ей полезно знать о его жизни, если она планирует с ним какие-либо отношения. А если нет, то все равно пусть вещает: может быть, он проболтается и укажет на настоящего маньяка…Хм, если только между ними вообще есть какая-то связь. И все же что-то этот иностранный месье утаивает. А между тем с Уолдри их роднит не так уж мало, как кажется. Оба состоятельны. Но напал-то не Джеймс, а мистер Уолдри. Есть еще что-то…Что-то упущено…Кучер! Лица кучера не было видно! Джеймс - это и есть кучер?! И он не выглядел в тот страшный вечер подневольным. Они подельники?! Друзья? Родственники? Раз пособляют друг другу! Дядя маньяк и его племянничек кучер!
        Эмили сжалась в комок, недоверчиво поглядывая на Джеймса. У нее была богатая фантазия. Но кроме этого, у нее имелось превосходное чутье, которое никогда еще не подводило ее. И сейчас она чувствовала, что с этим обходительным Джеймсом что-то не так. Точно так же, как, еще не слыша его речи, она в день их знакомства наперед определила, что он не англичанин.
        - Эмми, что с тобой? Тебе холодно? - обеспокоился Джеймс.
        - О, нет, все даже очень и очень… - Эмили с усилием взяла себя в руки. Вымыслы. Почему вообще «дядя и племянник»? С чего на ум ей пришла такая глупая формулировка? Видно, от стресса у нее помутился разум. - Джеймс, ты говорил, что занимаешься бизнесом…Какого рода этот бизнес? - вопреки обыкновению лить воду на всю беседу, на сей раз Эмили решила внести конкретики.
        - Эмми, это не имеет значения, поверь, - заверил Джеймс, играя салфеткой. - Главное, что со мной ты ни в чем не будешь знать нужды. Это я тебе обещаю.
        - «Не имеет значения»? Ты предлагаешь мне переехать к тебе…И при этом не можешь ответить на простой вопрос? - Эмили почуяла дыхание опасности: она всегда ощущает, если что-то не так…Садясь в карету мистера Уолдри, она чувствовала то же, что и сейчас. - Расскажи мне про себя! У тебя есть семья: жена, дети? Кто твои родители? С кем ты живешь?
        - Нет у меня никого, - Джеймс потер кончик носа и отвернулся в сторону окна, за которым потемнело от набежавших туч.
        - Так как ты зарабатываешь на жизнь? - продолжала допрашивать Эмили, уже начиная волноваться всерьез. Почему он скрытничает?
        - Эмми, поверь, это все действительно неважно, - Джеймс явно не хотел говорить о своей жизни.
        - Это что-то незаконное? - Эмили пыталась предвидеть наихудший вариант заблаговременно, а не как в прошлый раз. - Какие-то темные делишки?
        - Нет, что ты! Никаких противоправных дел… - заверил Джеймс, усмехнувшись.
        - Тогда почему ты скрываешь это от меня? Я вижу, у тебя есть некая тайна, - Эмили уже начинала нервничать оттого, что даже в этом чистом, на первый взгляд, деле есть черные пятна, проявляющиеся только теперь. Все так хорошо начиналось: с виду идеальный жених…А окажется подмастерье маньяка! Неужели каждый раз в женихе должен крыться подвох?
        - Эмми, я не хочу врать, но и правды я пока открыть не могу… - кивнул Джеймс. - Ты права, у меня есть небольшая тайна. Позже ты ее узнаешь…
        - Я так и знала, - Эмили чуть не подавилась своим какао. Его последние слова прозвучали зловеще в тишине полупустого заведения. Что еще за тайна?! «Узнаешь позже»! Главное, чтоб потом было не слишком поздно. Это же надо так выразиться! «Эмми, знаешь, на самом деле я кучер мистера Уолдри!». Все странно. Даже этот ресторан - и тот без свидетелей. Как и предыдущий! - Пока между нами есть тайны, ничего не может быть! - заявила Эмили твердо. Неужели для нее больше не существует безопасного места в этом городе? И, кто знает, может быть, и во всей Англии. А она-то, растяпа, еще согласилась, чтоб иностранец провожал ее каждый день до дома! - Джеймс, я хочу знать тотчас.
        - Зачем я вообще употребил это слово «тайна»… - Джеймс тяжело вздохнул, приложив ладонь ко лбу. - Эмми, нет никакой тайны. Это даже не секрет, а так…Одно обстоятельство…
        У Эмили уже почти не оставалось сомнений. А подозрительное поведение Джеймса лишь подтверждало ее догадки. Какое это, интересно, «обстоятельство»? Что досуг он проводит с маньяком? Надо поговорить с инспектором. Пусть наведет справки об этом иностранце. Может, он вовсе не иностранец! А только прикидывается. А ведь поначалу был так мил…Неужели он близок с этим сумасшедшим Уолдри? Может, и нет, но их что-то, точно, связывает. Он вынужден помогать старикану. Разумеется, дело, как всегда в деньгах? Может, хочет получить наследство!
        В глубине души Эмили чувствовала, что все ее сомнения похожи на бред. Однако дурацкие мысли сами лезли ей в голову. А когда она сомневалась в чем-то, то это было всерьез и надолго.
        - Какое обстоятельство? - спросила Эмили настойчиво. - Если ты хочешь, чтобы мы с тобой продолжили…
        - Эмми, я пока не могу тебе сказать… - повторил Джеймс. - Но обещаю, что однажды ты узнаешь. Поверь, я молчу не потому, что не доверяю тебе. А потому что сейчас об этом обстоятельстве никто не должен знать. Это ставит меня под удар… - коротко пояснил Джеймс. - Больше не будем это обсуждать.
        - Не будем, - согласилась Эмили. Хотя в душе была полна противоречий. Что это может быть за тайна, которая ставит под удар? Дядя маньяк, не иначе! Надо торопиться к инспектору Кенту. Какая она дура, что сразу не рассказала ему о Джеймсе!
        Подумав, Эмили решила, что не лишним будет проследить за Джеймсом. Все-таки не верится, что он лишь подставная утка, призванная усыпить ее бдительность к тому моменту, когда на сцену выплывет настоящий злодей. Но с другой стороны, Уолдри коварен и хитер…Кстати, скорее всего, этого гадкого старца зовут не Уолдри. Надо проследить за Джеймсом и все выяснить…Где и с кем живет? Чем занимается? Если он держатель опиумной курильни - это не сильно улучшит ситуацию. В любом случае в одиночку пускаться в путь ей небезопасно - лучше кого-то взять с собой, например, Томаса…Значит, нужно вернуться на рынок, сбагрить Джеймса под благовидным предлогом, а потом выявить, куда он потащится…Сейчас как раз полдень, весь день впереди. Можно было бы немедля сказать Роберту о том, что, вероятно, Джеймс - знакомый маньяка. Но это пока не совсем точно…Тем более если тайна заключается в чем-то другом, то это явится истинной подлостью для Джеймса. Ведь он сказал, что есть нечто, ставящее его под удар. А удар может быть только от полиции, от кого же еще…
        Все шло по плану. Джеймс и Эмили вернулись на рынок. Под предлогом того, что только работа может помочь ей прогнать дурные мысли, Эмили спровадила Джеймса, простившись с ним до вечера. Она упирала на то, что на людях она в безопасности и ему не о чем беспокоиться.
        - Эмми, береги себя…Я за тобой заеду вечером… - пообещал Джеймс.
        Но Эмили его обещание не обрадовало. Заедет он, видите ли! У него тоже экипаж. Как у мистера Уолдри. Ага! Заедет и увезет к дяде! А вообще как понимать его образ жизни? Он что, не работает вовсе? Даже если он владелец компании, надо же ему хоть иногда появляться в своем кабинете.
        - Хорошо, милый Джеймс… - Эмили позволила поцеловать себя на прощание. Сейчас нельзя выказывать подозрительности. Было бы странно, если б она ограничилась рукопожатием после их поцелуев, которые она приняла ранее.
        Джеймс развернулся и пошел прочь с рынка. А Эмили уже выпрашивала у Билла в качестве провожатого громилу Томаса. Билл не очень-то хотел ввязываться в это дело. Но Эмили настаивала, говорила о бедной Каролине, о коварстве маньяка, и в итоге он согласился, решив, что проще отдать Томаса, чем слушать ее хотя бы еще пять минут.
        Джеймс удалялся прочь с рынка. А Эмили и Томас поддерживали видимость беседы на случай, если он оглянется. Уходя, Джеймс обернулся. Эмили с улыбкой помахала ему рукой. А когда иностранец скрылся за углом, Эмили и Томас припустились за ним со всех ног.
        - Томми, найди нам извозчика! - Эмили утерла слезу, выступившую в уголке ее глаза при взгляде на палатку Каролины. - Быстрее, а то он уйдет!
        - Где я найду извозчика?! - сварливо отозвался Томас, уже размахивая руками пролетающим кэбам. Своей неотступностью Эмили могла заставить работать кого угодно.
        - Вон извозчик, крикни ему! - Эмили замахала вознице полой своего лилового кашне, поддерживая таким образом кричащего Томаса.
        Извозчик оказался подходящим малым для запутанного дела.
        - Как тебя зовут? - обратилась Эмили к извозчику, забираясь в карету при помощи Томаса, который сам не заметил, как сделался джентльменом, падающим даме руку.
        - Генрих, мисс, - представился извозчик вежливо.
        - Генрих, ты хочешь заработать три шиллинга?! Я так понимаю, что «да»! Тогда следуй за той каретой. И незаметно. И поживей! - Эмили указала на экипаж, в котором скрылся Джеймс. - Учти, нас не должны заметить. Ты понял?! Скажи: «Я хорошо все понял!»
        - Я хорошо все понял, мисс, - подтвердил Генрих.
        Эмили и Томас мчались в карете во главе с Генрихом по пятам за подозрительным Джеймсом. Томас, как всегда, был надут и молчалив.
        - Эм, я не пойму, у тебя с этим хлыщом что вообще? - бестактно, как и полагается бандиту, задался вдруг вопросом Томас. Он не был влюблен в нее, а интересовался из других соображений.
        - Я сама пока не пойму, Томми, - Эмили не сводила глаз с кареты Джеймса, мелькавшей то и дело вдали.
        - Зачем мы за ним следим?! - негодовал Том.
        - Томми, я сама пока не знаю, что мы ищем… - вздохнула Эмили, понимая, что не может подобрать слов, дабы выразить свои опасения. - Всё ж лучше сидеть здесь со мной в карете, чем болтаться под дождем на рынке с Биллом. Сейчас я не должна быть одна, вот и все…А потом я угощу тебя пивом, идет?
        Эмили выглянула в окно. Лондон остался позади. Они выезжают за город. В лесную полосу. Это настораживает…Разве Джеймс живет не в столице? Мистер Уолдри тоже увез ее на окраину…А этот лес…И почему он так похож на тот, по которому она бежала тем ужасным вечером, спотыкаясь и падая в мокрую листву…
        - Билл! Мы что, едем в пригород? - Эмили уже слышала стук собственного сердца, отдающего в висках.
        - Я Том! - заворчал громила.
        - Прости, я волнуюсь! Да, конечно, ты Том…Томми…Куда мы едем?! На меня напали в лесу, кстати…
        - Я это уже слышал не один раз…Если хочешь, то развернемся и поедем обратно! - Томас начал раздражаться, не видя смысла в их путешествии.
        Эмили была вынуждена кое-как поделиться своими догадками относительно Джеймса. Томас выругался в ответ и сказал, что у нее мутится разум. Джеймс - отличный парень. И надо его брать себе, пока он не опомнился.
        - Тебе легко говорить, Томми, - вздохнула Эмми. - Даже если Джеймс и не маньяк…Он же не табакерка! Я не могу просто так взять и положить его себе в карман.
        - Можешь, конечно, - пожал плечами Том.
        - Да? И каким это образом? - Эмили даже стало интересно, что он посоветует. Она понимала, что вызвать первоначальный интерес и сохранить его - это не одно и то же.
        - У тебя есть единственный козырь, на который ты можешь его взять - твоя ласка, - после раздумий объявил Том.
        - Что ты имеешь в виду? - Эмили казалось, что она и так достаточно ласкова. Неужели если она будет продолжать в том же духе, то получит предложение руки и сердца? Может ли такой человек как Джеймс жениться на такой девушке как она? Такое возможно в Англии?
        - Я имею в виду, что тебе нужно трахнуться с ним! - Томас больше не стал подбирать выражений.
        - Господь всемогущий, Томми, о чем ты говоришь! - Эмили была готова лишиться чувств. Одно дело - ее собственные мысли о чем-либо запретном, и совсем другое - слова из уст мужчины, разговаривающего с ней. Бармен Гари был прав, этот город всех портит! И вот она уже сидит в карете наедине с каким-то мужиком и обсуждает непристойности. - Даже не смей произносить подобного. Мы не должны обсуждать таких тем. Это нельзя!
        - Да ты сама спросила! - возразил Томас. - Я лишь ответил на твой вопрос!
        - Я не имела в виду, что…О, боже, Томми! - у Эмили даже не поворачивался язык повторить его слова.
        - Отставь в сторону свои кривлянья! Иначе все себе этим испортишь! - Том больше не ограничивал себя в рассуждениях. С первого взгляда Эмили производила впечатление леди, в присутствии которой даже он был готов снять шляпу. Но теперь уже ясно, что она простая девушка. И неопытная, к тому же. - Повозится он с тобой. Да и надоест ему все это! Пойдет и найдет себе кого-то посговорчивее! Мало ли смазливых девиц, готовых для него на все!
        - Какой ужас, Томми, - Эмили даже уже не знала, что пугает ее теперь больше - грубость Томаса или то, что она может упустить завидного жениха. - Томми, а как же правила?! Девушка не должна…
        - Да брось! - хмыкнул Том. - Ты понравилась ему не из-за правил, которые соблюдаешь. И не потому, что твой папаша - знатная персона или у тебя значительное наследство! Манерных куриц с приданым он может сыскать и в театре! Или где там обычно знакомятся богачи…
        - Томми, видишь ли…Я просто не понимаю, почему он выбрал меня. Нет ли тут злого умысла…И не связано ли сие… - Эмму опять вело к теме маньяка.
        - Ты не понимаешь, потому что ты баба, - ухмыльнулся Том. - Вы себялюбки. Вам главное от мужчины - его деньги и положение. Но не он сам. А мы, как идиоты, от всей души влюбляемся в вас, в ваши губки и глазки, белые шейки и стройные талии. Задрать вашу юбочку - для нас вершина всех помыслов. Но мы хотя бы честны с вами. А вам главное одно - какой у нас кошелек!
        - Томми, перестань об этом, ты смущаешь меня, в конце концов! - Эмма испытывала некоторый шок от беседы, но не могла ее прекратить. - Это же все…Неприлично и непозволительно!
        - Этим мальчики и отличаются от девочек. Для вас все неприлично и непозволительно, - оскалился Том. - Дура ты, Эмма Блэйд. Хватай этого иностранца обеими руками. Тут нечего раздумывать, тем более тебе - торговке с рынка!
        - Томми, я не торговка с рынка, - поправила Эмили, хотя прямолинейные суждения Томаса отложились в ее голове против воли. - Я художник!
        Время шло. Дорога сужалась и петляла. Томас уже и сам стал сомневаться в благонадежности мистера Джеймса, которого нахваливал еще полчаса назад. Тем более Эмили нагнетала обстановку, повторяя: «Вот видишь? Я же говорила!».
        - Они нас заметили! - неожиданно сообщил извозчик, заглянув внутрь экипажа.
        Повисла пауза. Эмили обдумывала смысл услышанного. Ситуация затруднительна. Необходимо менять тактику. Ведь если Джеймс, кто бы он ни был, узнает, что она шпионит за ним…То вопросов не избежать. А может, и не только вопросов. Расправы?!
        - Куда ведет эта дорога? - поспешно вопрошала Эмили в окно у Генриха.
        - Я не знаю, - извозчик недоуменно пожал плечами. - Я езжу по Лондону, окрестности знаю плохо…
        - Томми? - Эмили обратилась с тем же вопросом к своему спутнику.
        - Я почем знаю?! - казалось, Томас тоже стал нервничать: вдруг они, и вправду, с энтузиазмом мчатся в логово к сумасшедшему, одержимому манией человекоубийства! Ему, Томасу, все это ни к чему!
        - Тааак… - от страха Эмили совсем утратила над собой контроль. - Вы же лондонцы! И не знаете родных мест? - Эмили уже была готова дать задний ход, пока не слишком поздно. Но, с другой стороны, возвращаться с пустыми руками - тоже не вариант. Ведь вечером у нее назначена встреча с Джеймсом. К этому моменту она должна уже все выяснить о нем. - Короче… - Эмили судорожно перебирала кисти шарфа, ища решение. - Гари, послушай: сейчас ты обгонишь тот экипаж. Понял?
        - А дальше чего? - не постигал извозчик.
        - Гар, дорога здесь одна! Пока поедешь по ней, а как будет развилка - дождемся их под каким-то предлогом…И снова последуем за ними…Если мы будем дышать им в спину, то они сразу догадаются обо всем…
        - Но они увидят, что мы их ждем! - запротестовал Томас.
        - Томми, не глупи! Ты сделаешь вид, что у нас якобы сломалось колесо, и вы с Гаром будете его чинить. Таким образом мы отстанем от них по естественным причинам…А потом снова наверстаем…
        Вскоре карета Джеймса, которая резво мчалась по петляющей дороге, осталась позади. Эмили решила на всякий случай пригнуться ниже окошка и замолкнуть, ибо ветер разносил по округе ее нравоучительные возгласы и трепал рыжие локоны.
        - Эм, а почему ты решила, что Джеймс и есть маньяк? - уточнил Том.
        - Томми, я не сказала, что он маньяк. Я сказала, что…Что… - Эмили сама не знала, в чем подозревает Джеймса. В том, что он племянник маньяка? Его кучер? Это же бред. Да, ее подозрения нелепы, как и поведение. Но зато кое-чего у нее не отнять. Ее интуиции! - Я чувствую. С Джеймсом что-то не так. Это точно.
        - То есть у тебя есть лишь ощущения? - пробурчал Том. - Что ты вообще знаешь о маньяке? О том самом, который Потрошитель? Почему его так зовут?!
        - Ну как…Он убивает женщин… - Эмили только сейчас поняла, что толком ничего не знает об этой таинственной личности, всколыхнувшей покой общественности.
        - Торчать в полиции и ничего не выяснить… - усмехнулся Том с упреком.
        - Ты разве знаешь больше моего?! - Эмили скривила губы. И правда, почему она столь бестолкова? Она не знает о маньяке, о котором говорит весь город. Она не знает ничего о Джеймсе, с которым встречается. Что она, вообще, тогда знает?!
        - Он убивает проституток, - объяснил Томас. - И не просто убивает, а расчленяет их! Одной он удалил матку, другой отрезал ухо. И кстати, неужели твой полицейский не рассказал тебе самого главного?!
        - Чего же… - услышав жуткие подробности, Эмили вошла в ступор.
        - Он пишет им письма, - крякнул Том.
        - Кто пишет письма? Кому? - не поняла Эмили.
        - Потрошитель! Пишет письма в полицию! - раздражался Томас, будто речь шла о каком-то личном деле. - К одному из писем он приложил человеческую почку, которую также вырезал у жертвы!
        - Какой ужас, Томми… - Эмили сглотнула. Неужели подобная участь ждала и ее?!
        - Да уж… - согласился Томас. - Говорят, бабы при этом оставались живы!
        - Да как это возможно?! - ужаснулась Эмили.
        - А некоторые говорят, что, наоборот, мертвы, - переменился Томас. - Я не чтец газет. Но об этом все знают. Возможно, он сперва усыпляет жертву чем-либо, каким-то веществом!
        - Каким? - Эмили нахмурилась.
        - Откуда мне знать?! Но ведь есть такие вещества, которые достаточно вдохнуть, и ты отключаешься! Скажем, если нужно делать какую-то операцию!
        - Кстати, мистер Уолдри пихал мне в лицо какую-то тряпку, когда напал на меня в карете, - вспомнила Эмма. Неужели, если б она не отбилась в тот день, то и ее по частям прислали бы в полицию! - Томми, я боюсь…
        - Теперь и я тоже! - гаркнул Томас.
        - Правда? - Эмили зажала рот ладошкой. Ее единственный защитник не должен быть напуган. Он должен быть готов к битве. Не надо было рассказывать ему про мистера Уолдри!
        - Черт возьми, Эмма…Твой маньяк - трус и слабак. Заметь, среди жертв не было ни одного мужика! - рявкнул Томас, которого, разумеется, не напугали ее рассуждения.
        Дорога извивалась коварной змеей, углубляясь в лес. Том уже начал разочаровываться, что подвязался на это сомнительное дело. Куда ведет проклятая тропа? Может быть, вообще в другой город! Не хватало, чтоб там Джеймс еще пересел на корабль! Извозчик, слава богу, был не в курсе проекта, поэтому просто ехал вперед, пока…Пока не уткнулся в ограду. Массивный кованый забор, украшенный вензелями и завитками. Перед взором путешественников раскинулось величественное поместье с обширной территорией, засаженной деревьями и кустарниками. Вдалеке виднелся пруд и внушительных размеров особняк с колоннадой и башенками.
        Когда Эмили увидела, куда завела их сия изгибистая стезя - она подавила в себе желание закричать: день назад она нарисовала картину с подобным пейзажем! Та самая картина с башенкой и тенями! Говорят же, что люди искусства иногда заглядывают в будущее!
        Ледяной волной на Эмили нахлынул страх. Вот потеха, если она сама приехала в логово к маньяку…Ему даже не придется прилагать усилий, чтобы выследить ее, застать врасплох и заманить в ловушку. Здесь против нее и ее спутников может выступить целая армия. И даже сильный Томас тут не справится. Если мистер Уолдри захочет, то живыми им отсюда не выбраться на своей скрипящей колымаге!
        Эмили размышляла вслух, вследствие чего, Томас тоже озадачился. А что, мало ли кто там в поместье живет…С минуты на минуту здесь должна появиться карета Джеймса. Если он увидит художницу, узнает ее…Можно только догадываться, что ждет их всех потом!
        У Эмили пересохло в горле. Судорожно сглатывая слюну, она лихорадочно думала, как можно спасти ситуацию.
        - Так…Томми, слушай! И ты, Гари, - Эмили поманила к окошку и спешившегося извозчика. - Вот что, Гар…Эти господа не должны видеть меня, ты понял? Это крайне важно…Вы тут с Томми вдвоем…Только вдвоем. Итак. План таков: вы сейчас начнете ссориться между собой. Ты, Томми, начнешь винить Гари за то, что он перепутал дорогу и привез тебя сюда! А ты Гари, смотри - не вякни лишнего! Будешь поддакивать и нелепо оправдываться! Ты все понял?! Гар, скажи: «Я все хорошо понял»!
        - Почему бы просто не развернуться и не уехать?! - Гари смотрел на Эмили и Томаса, как на умалишенных. Его безобидная реплика заставила Эмили сорваться на вопли.
        - Да пото…Да потому что они не должны заметить слежки! Иначе мы не уедим отсюда! - кричала Эмили. - Если хочешь заработать свой шиллинг, то делай так, как я говорю!
        И вот они разворачивают карету, чтобы повернуть обратно в город. Но экипаж Джеймса неожиданно перекрывает им дорогу поперек. Томас бросается туда, чтобы, как обычно, разобраться в ситуации по-мужски. В этот момент дверца кареты Джеймса медленно и тревожно открывается. Из нее выходит дядя Уолдри в своем угольно-черном цилиндре и таком же плаще, а за ним - и сам Джеймс. Мрачный кучер, разумеется, тоже слезает со своей кучерской лавки. Дядя молча подходит к Томасу и вспарывает ему брюхо своим огромным страшным ножом, спрятанным под полой плаща. Тогда ее колесничий Гари начинает верещать и рвется напролом со своим экипажем обратно в сторону города…В этот момент Джеймс на ходу разделывается с Гари при помощи револьвера. Гари, сраженный пулей, летит в овраг. Лошади отвязываются и убегают прочь, карета с грохотом переворачивается. А сама Эмили не может сдвинуться с места, не может вылезти из опрокинутого экипажа…А дядя заливается своим сатанинским смехом…
        - Эм! - заорал Томас на ухо Эмили: она так задумалась, что не слышала, как он несколько раз обращался к ней. - Накройся! Они подъезжают!
        Поправив ремень, Томас выпрыгнул из кареты и подскочил к извозчику. Эмили затаилась в карете, набросив на голову шарф. Пригнувшись так, чтобы ее не было видно из окна проезжающего экипажа, она стала смотреть в щелку.
        - Олух! - орал Томас во все горло. - Болван! Куда ты меня привез?!
        - Сэр, если вы не довольны, я могу отвезти вас обратно в город… - предлагал Гари.
        - Мне не надо в город! Мне надо туда…Эээ…Куда я тебе сказал! - заключил Томас, не зная, какие имеются достопримечательности в этих окрестностях, чтобы ссылаться на них.
        На этом моменте экипаж Джеймса остановился, и из него выглянул, собственно, сам иностранец. Он услышал диалог и присмотрелся. Казалось, Джеймс чем-то озабочен. Еще бы. Дорога одна и по ней никто, кроме него, ездить не должен…
        - Не знаешь, куда ехать, так спроси у этого господина, остолоп! - Томас демонстративным кивком указал извозчику на Джеймса. Генрих попытался обратиться к наблюдавшему за этим действом Джеймсу. Тот был как всегда спокоен. Но теперь он казался не просто спокоен, а зловещ и угрюм.
        - Сэр…Эээ…Сэр… - извозчик растерялся, грозя обрушить весь план.
        - Сэр, это южный пригород? - деловито взял инициативу в свои руки Томас.
        - Западный, очевидно, - ответил Джеймс немного властно и мрачно. - Господа, это частные владения…Что вам здесь угодно?
        - Мы заблудились! - выкрикнул извозчик, желая помочь делу.
        - Что вы ищете, господа? - невозмутимо обратился Джеймс к «заблудившимся» мужчинам. - Ответьте, и я постараюсь вам подсказать.
        Эмили почти до крови закусала губу. А если Джеймс узнает Томаса?..Ведь он мог видеть того на рынке. Сейчас он обо всем догадается, и тогда всем им конец!
        - Я…Я… - начал тормозить уже и сам Томас.
        Слыша блеяния помощника Билла, Эмили разозлилась. Простофиля! Лондонец, называется! Не может припомнить ни одного местечка в западном пригороде!
        Эмили почувствовала возрастающий жар…И гнев. Такой блестящий план был! Но сильнее всех прочих чувств теперь был страх.
        - Я ищу Темзу! - выдал Томас, не придумав ничего более подходящего. - Хочу полюбоваться на парочки лебедей!
        В другой ситуации Эмили бы уже хохотала, хватаясь за живот. Но сейчас она чуть не поперхнулась от одной лишь мысли, что будет, если Джеймс подойдет ближе и заглянет в карету…А там увидит ее во главе этих кретинов!
        - Темзу? - Джеймс недоуменно поднял бровь. - Боюсь, это слишком пространно… Впрочем, здесь все равно нет Темзы…
        - Очень жаль! - прокричал Томас. - Тогда, пожалуй, нам пора! Поищем ее в другом месте!
        Томас быстро прыгнул в карету, а извозчик погнал лошадей прочь от этого страшного места, обратно в Лондон…
        Глава 9. Недоговаривает
        - Ну вы и придурки, - хохотал Билл, тыкая пальцем в Эмили и Томаса. - Ну ладно еще она…Но ты-то, ты-то, Том! Темза…Лебеди! Ха-ха! Я б на месте вашего Джеймса вылез бы из кареты и надавал пинков всем троим!
        - Хорошо, что ты не на его месте, - Эмили было не смешно. Ее миссия заключалась в том, чтобы, проследив за Джеймсом, прояснить ситуацию. А вместо этого она еще сильнее запуталась. Открытие зловещего поместья можно считать, пожалуй, негативным результатом. Если бы они прокатились вслед за Джеймсом, скажем, до библиотеки или до паба - было бы куда понятнее. Но поместье…Откуда у него поместье? Оно принадлежит ему? Или он приехал навестить кого-то?..Кого-то состоятельного, привыкшего сорить шиллингами на рынке…
        Было два часа дня. До вечера оставалась масса времени. Эмили решила, что необходимо посоветоваться с инспектором Кентом. Она почему-то испытывала доверие к этому человеку. Возможно, потому, что он расследовал ее дело. А возможно, и по какой-то другой причине. Как бы там ни было, он производил благоприятное впечатление, и ему хотелось довериться.
        До полиции Эмили добралась быстро. На сей раз она даже не взяла с собой извечного Томаса. В здание ее впустили без проволочек, лишь попросили немного подождать. Видимо, сегодня был сокращенный рабочий день - внутри почти никого не оказалось. Но Эмили не могла ждать слишком долго. Уже скоро у нее должно было состояться свидание с Джеймсом. Надо было спешить. Потому она направилась прямиком в кабинет к инспектору. Постучав пару раз в дверь, Эмили заглянула в кабинет.
        Инспектор сидел за столом и читал какую-то потрепанную книженцию. В его руке был полупустой стакан с чем-то янтарным.
        - Здравствуйте, мистер Кент, - Эмили недоверчиво покосилась на стакан. Возможно, с чаем. А может, о Всевышний, с виски! - Простите, что это снова я…Просто у меня есть кое-какие известия…Или даже обстоятельства, - Эмили уже была готова все рассказать о Джеймсе, хотя прежде не собиралась этого делать. - Я не знаю, как начать…Все это так глупо…Хотя, может, и не так уж… - Эмили стала искать в сумочке сигареты, дрожащими руками перебирая вещи. В итоге сумка выскользнула из ее ладоней. На пол посыпался всякий хлам. Эмили опустила руки. Кажется, любое ее действие обречено.
        - Позвольте, я помогу вам… - Роберт принялся собирать вещи Эмили, рассыпавшиеся по полу. В этом действе не было ничего личного: джентльменам полагалось оказывать дамам мелкие незначительные услуги вроде подавания руки, открывания двери и подобной помощи, дабы подчеркнуть уважаемое положение женщины. - Что ж…Рассказывайте.
        - Можно мне воды? Или чай, как в прошлый раз. Я очень замерзла, - вздохнула Эмили, присев на стул.
        - Я приготовлю. Начинайте пока…
        - А что вы сейчас читали? Это какие-то улики? У вас открылись новые обстоятельства по делу? - Эмили потерла ноющие виски.
        - Нет, это медицинский справочник…
        - Кстати…Я хотела спросить… - сглотнула Эмили. - Это правда, что Потрошитель…Он вырезает органы у своих жертв, пока они еще живы?
        - Это до конца не установлено. У нескольких жертв были обнаружены на телах следы удушения. Некоторым перерезали горло. Полиция склоняется к версии, что на момент истязательств большинство женщин были уже мертвы.
        - «Большинство»? - сглотнула Эмили. Неужели кто-то все-таки был жив?
        - Ну или хотя бы находились без сознания, - добавил полицейский.
        - И как это можно устроить, чтоб без сознания… - Эмили уже рисовала в своем воображении страшные картины. Зачем, вообще, Томас рассказал ей все эти пугающие детали? Теперь она будет бояться еще больше.
        - Легко можно устроить. Они могли быть в состоянии наркотического опьянения. На них могли воздействовать хлороформом…Способов много. Как бы там ни было, следствие полагает, что жертвы были без сознания. Иначе преступник не смог бы столь искусно сделать свое дело.
        - Что значит «искусно»? - Эмили облизнула пересохшие губы.
        - Мисс, зачем вам эти подробности?.. - инспектор ушел от ответа. Очевидно, не хотел устрашать и без того перепуганного свидетеля. Рассказывать ей о том, что органы жертв извлечены с редким мастерством. На которое способен, пожалуй, только хороший хирург, а не обычный мясник. И это говорит о том, что преступник - человек образованный и высокоразвитый. - Усвойте. Жертвы не испытывали мучений. Их убили быстро. Теперь рассказывайте, что там у вас за «обстоятельства» и «известия»…
        Кое-как оставив в покое тему Потрошителя, Эмили приступила к своему рассказу. На этот раз она ничего не утаила. Напротив, даже сообщила детали, не относящиеся к делу напрямую. Рассказала о том, как вначале ей понравился Джеймс. Однако потом, когда он предложил ей поехать к нему…С чего это он взял, что может делать ей такие предложения? Неужто она какая-то разгульная! Разве это не возмутительно?!
        - Возмутительно, - для порядка согласился Роберт, усмехнувшись. - Вы так молоды. И хороши собой. Честно говоря, было б странно, если бы он вовсе не делал вам предложений.
        - Да мы едва знакомы! - негодовала Эмили.
        - Дело не в количестве дней знакомств, - пожал плечами Роберт.
        - А в чем же? Вы, наверное, полагаете, что я дала повод, - Эмили задрала нос, отвернувшись. Все они одинаковые, эти мужчины. Защищают друг друга!
        - Может, и не было никакого повода. Знаете, не всегда все зависит от вашего поведения. В немалой степени окружение оказывает влияние. Может, окрест вашего Джеймса кружат дамы, которые не станут оскорбляться в ответ на подобное предложение или шутку.
        - Ну и дамы! Они что, готовы ехать к нему после пары дней знакомств? Да это же…Это же…Распутство! - осуждала Эмили, воспитанная в духе высокой морали, которая, скорее, мешала ей, чем помогала. Ведь у нее не было зажиточной семьи, которая оберегала бы ее от внешнего мира, избавляла б от необходимости труда и искала бы ей подходящую партию. Легко быть нежным бутоном, когда рядом заботливые и влиятельные родители. Эмили приходится все делать самой, а не валяться с болезненным видом на софе с утра до ночи, в перерывах посещая светские мероприятия.
        - Я не сказал, что дамы готовы. Я сказал, что дамы не оскорбятся в ответ, - поправил ее Роберт. Мораль заканчивается там, где начинаются большие деньги или, напротив, нищета. Кто знает, что творится за дверьми особняков. Возможно, то же, что и в трущобах, но только при иных декорациях.
        - Поехать к нему и остаться с ним наедине? Да после этого моя репутация была б порушена! - возмутилась Эмили. Неужели инспектор не понимает этого! - А на следующий день он прислал бы мне веточку сирени, завернутую в листья ежевики, в знак извинений?
        - Я не силен в «языке цветов», - усмехнулся Роберт. - Да и за что ему было бы извиняться? Знаете, мисс Блэйд, простите меня за грубость…Но не надо укореняться в ошибочном мнении, что, оставшись с девушкой наедине, мужчина непременно начнет грязно домогаться ее. Да еще и доведет свой гнусный замысел до конца.
        - Вы не слышите, о чем я говорю! - возразила Эмили, привыкшая к дебатам. Тем более что в данном случае предмет спора ясен - строгая мораль и устои общества! Женщине даже не разрешено первой заговорить с мужчиной, особенно незнакомым. Беседы - и те могут довести до беды, по крайней мере, так учат девушек старшие наставницы. Что уж говорить о действиях! Инспектор, определенно, заблуждается, столь легкомысленно рассуждая о важном! - Одна такая поездка в гости - и девушка окажется скомпрометирована в любом случае!
        - Окажется, если только это произойдет на виду у всех. Если соседи и знакомые будут видеть, что они вместе куда-то удалились. А вас никто в городе не знает. Ради бога, простите меня еще раз, - рассмеялся Роберт. По долгу службы он общался с разными людьми, были и женщины. Среди них встречались как привилегированные леди, так и обычные горожанки. И, разумеется, сложнее всего допросить было именно первых, поскольку они то и дело лишались чувств, краснели и конфузились даже в тех вопросах, которые не предполагали смущения. Конфузились «на всякий случай», надо думать. И, невзирая на различные модели поведения, неизменным было только одно - все они женщины, как не поверни. Все они, несмотря на привычки и среду обитания, могут испугаться, каждой из них объективно может потребоваться помощь. - Как бы там ни было, сами посудите, оскорбленный вид не является единственным возможным ответом на его предложение. Вы могли бы отшутиться. Или уклониться с присущим дамам кокетством. Или поехать вместе с ним и водить его за нос весь вечер, а потом вернуться к себе домой.
        - Разговор вовсе не о том! - Эмили уже совсем запуталась. С одной стороны строгие наставления для девиц, неукоснительные к соблюдению правила…С другой - его простые и разумные слова. Ох, тысячу раз прав был бармен Гари…И только сейчас она поняла, что в ней нет светской непринужденности и кокетства. Она не умеет говорить недомолвками. Не умеет флиртовать. Она проста и говорит то, что думает. Может, это не совсем верно в ситуации с Джеймсом. Действительно, Томми в чем-то прав. Должна же она хоть что-то дать своему поклоннику. И пусть не саму себя, не свое тело, но хотя бы какие-то надежды. - Ладно, я вообще не то хотела вам рассказать, - Эмили уже начала смущаться. - Речь о том, что, скорее всего, он хотел заманить меня в ловушку, - объясняла Эмили, поскорее уходя от зыбкой темы. - Иначе зачем еще…
        - Нет, - замахал рукой Роберт. - Это вовсе не значит, что он хотел заманить вас в ловушку. Такой вариант возможен, но он, конечно и разумеется, не единственный. Есть толкования более простые. Вы ему понравились, и он проявляет участие. Тем более вы утверждаете, что у него есть к тому возможности. Может, он, и впрямь, переживает? Ваша репутация, несомненно, важна. Но ваша жизнь все же намного важнее предрассудков.
        - Малознакомые люди прежде не проявляли ко мне участия, - задумалась Эмили. Рассказав все Роберту, она почувствовала некоторое облегчение. Хотя он тоже несколько волен в своих рассуждениях. Впрочем, это объясняется его работой и контингентом, с которым он имеет дело. И все же хорошо, что он не какой-то ворчливый старик, тычущий перед ней перстом в билль о правах.
        - Почему вы сразу не упомянули об этом господине Джеймсе? Впрочем, это ясно, - будто сам с собой продолжал Роберт.
        - Я же говорю, он сказал, что у него там какие-то тайны…Я не хотела подвести его… - пояснила Эмили. - Но какие тайны? Что такого ужасного он скрывает, и почему не может рассказать мне?
        - Немного странно… - согласился Роберт.
        - Немного? - Эмили потянулась к чашке с чаем, который ей приготовил инспектор. Но сделать глоток так и не успела. - Да это же очевидно: с моим Джеймсом что-то не так!
        - Возможно, - протянул Роберт. - Я займусь им. Вы знаете его полное имя?
        - Нет… - нахмурилась Эмили.
        - Он упоминал о своей семье? Может быть, имена родственников…
        - Нет… - Эмили заерзала на стуле.
        - Вы можете показать на карте, где находится поместье, в которое он ехал? - Роберт кивнул на схематичное изображение местности, раскинувшееся на стене за его спиной.
        - Нет… - Эмили ощутила себя растяпой.
        - Тогда мне будет непросто, - полушутливо констатировал Роберт.
        - Может быть, Томми запомнил местность и карту… - выразила надежду Эмили.
        - Ладно, я лучше спрошу у Томми. А при встрече проверю и документы Джеймса.
        - Ой, нет, не надо, - Эмили закрыла лицо ладошками. Вдруг Джеймс догадается, что это с ее подачи! - Я сама все выясню и сообщу вам…В ближайшее же время. А вы потом все проверите по своим картотекам. Но только прошу вас… - Эмили доверительно понизила голос. - Очень деликатно…Я буду скверно себя чувствовать, если он не имеет отношения к этому делу, а я уже подключила лондонскую полицию…Ведь он же просил меня не бить в колокол…Мало ли что у него там…
        - Не волнуйтесь, я буду крайне деликатен… - усмехнулся инспектор.
        - Спасибо вам… - Эмили чувствовала не только благодарность, но и симпатию к своему серьезному собеседнику. Она обычно плохо разбиралась в людях. Последний негодяй мог показаться ей милейшим человеком, а добряк - разнузданным хамом. Но в этот раз она была уверена, что перед ней человек порядочный, хоть и не чтящий традиции в полной мере. - Послушайте…Роберт, у меня созрел план! - неожиданно выпалила Эмили. Инспектор одобряюще кивнул, выражая готовность выслушать ее задумку. - Я тут подумала…А ведь в данный момент я представляю некую угрозу для маньяка… - анализировала Эмили вслух.
        - Безусловно, мисс. Вы же единственный свидетель…
        - Так вот, значит, он в ближайшее время постарается от меня избавиться…. - вывела Эмили. - Вы говорили, что я должна быть осторожна. И не разгуливать одной по улицам Лондона, особенно после захода солнца…
        - Да, конечно, сейчас вам необходимо быть на виду, избегать малолюдных мест.
        - Так вот…Нам нужна сенсация! - объявила Эмили торжественно и малопонятно.
        - Сенсация? - на лице инспектора проступило недоумение.
        - Я, может, не совсем точно выразилась…Но смысл такой: вы бросите газетчикам наводку. Вроде того, что: «Уцелела единственная жертва! В пятницу будет пресс-конференция, на которой она даст свои показания!», - придумала Эмили. - Я не знаю, как правильно озаглавить замысел. В общем, вы объявите какую-нибудь нелепость, привлекающую внимание. Понимаете, куда я клоню?
        Эмили боялась встретиться с маньяком снова. Но еще больше она опасалась, что преступника не найдут в ближайшее время. Ведь тогда ее шаткое положение растянется на неопределенный срок.
        - Вы хотите, чтобы маньяк активизировался за эти несколько дней, предшествующие «пятнице»? - догадался Роберт. - Мы будем наблюдать за вами, и, как только последует нападение, мы его накроем?..
        - Да, именно так, Джеймс! - радостно кивнула Эмили.
        - Я не Джеймс, - инспектор разглядывал Эмили и пытался понять, все ли в порядке с этой девушкой. Или от страха у нее все-таки помутился рассудок. Она уже путает имена, а может перепутать и события. - Мисс, вы понимаете, что это очень рискованно? Самое лучшее для вас сейчас - это скрыться. Уезжайте к себе в деревню…Мы свяжемся с вами, когда вы потребуетесь.
        - Уехать в деревню? А вы уверены, что эти люди не найдут меня там?! В деревне - это проще, чем в Лондоне! - вспыхнула Эмили. Ожидание смерти, может, даже страшнее самой смерти. И Эмили не могла больше ждать. - Да я нигде не буду в безопасности, пока это чудовище на свободе. Я лучше тысячу раз рискну, лишь бы был толк. Поймите меня наконец!
        - Мисс, я повторюсь. Это опасно. Обычно мы не привлекаем свидетелей в виде наживки… - оговорился Роберт. - Разве вы не боитесь?
        - Я боюсь только того, что мы его не раскроем. Джеймс, пожалуйста! Тьфу! То есть Роберт! - Эмили было неловко, что она уже второй раз подряд называет господина Кента чужим именем. Но что поделать, если сейчас ее больше всего занимает иностранец и его роль в этой мутной истории. В голове у нее постоянно вертится его имя. - Роберт, давайте попробуем…Мне нечего бояться, если вы будете рядом…Вы же будете рядом? Так ведь?
        - Я буду рядом, конечно, - заверил инспектор.
        И это прозвучало так мужественно, что Эмили даже улыбнулась. Этот полицейский такой храбрый…
        - Идея неплоха, хоть и рискованна, - инспектор потер подбородок. - Надо все обдумать более основательно. И поставить в известность руководство. В любом случае сегодня уже не получится с газетчиками…Но завтра я все постараюсь устроить…У меня как раз имеется приятель в печати…
        - Роберт, а как насчет охраны? - напомнила Эмили.
        - Пока я предоставлю вам инспектора Эссе. Филла. Вы видели его на рынке вместе со мной. Он мой помощник.
        - Благодарю, - Эмили уже была готова согласиться. Но вдруг ее чело нахмурилось. Обжегшись на молоке, дуют на воду. Мистер Уолдри богат и влиятелен. Он может подкупить кого угодно. И само следствие! Впрочем, Роберт внушает доверие. Его вид говорит о том, что взятки его не интересуют. Его интересует правосудие! Но можно ли то же самое сказать про этого пресловутого Филла Эссе? Кто это, вообще, такой?! - Нет, не надо Филла! - взвизгнула Эмили неожиданно. - Будьте лучше вы сами в засаде неподалеку. Прошу, именно вы!
        - Мисс, я понимаю ваше волнение. И почти уверен, что знаю, о чем вы сейчас подумали… - Роберт забрал у Эмили пустую чашку, которую она протянула ему в волнении, словно он официант Гари из дешевого паба. - Но уверяю, Филл - это мое доверенное лицо. Я знаю его не первый год…
        - Вы не представляете себе, как банальная взятка меняет человека! - с жаром возразила Эмили. - Сегодня он ваш лучший друг, а завтра…Завтра уже неизвестно кто! Я не пойду никуда с вашим Филлом, - заключила напуганная Эмили, тяжело дыша.
        Инспектор оперся о стол и пристально оглядел свою свидетельницу. Он следил за ней все это время, за ее речью и жестами. Ее опасения не слишком его удивляют. Это порой бывает. Жертва начинает страдать манией преследования.
        - Послушайте, я понимаю, что сейчас бесполезно просить вас довериться следствию… - Роберт подбирал слова. - Но тем не менее постарайтесь это сделать. Идите спокойно домой или куда вы там собрались…
        - На свидание, - уточнила Эмили.
        - На свидание…Так вот, идите спокойно на свое свидание. И будьте внимательны по пути. Вечером, когда окажетесь дома, ложитесь спать и постарайтесь отдохнуть. Завтра начнем действовать по плану. Договорились?
        - Ну…Попробую… - неуверенно протянула Эмили. - Впрочем…Я вот думаю…Пойду я на свидание…А Джеймс окажется внуком…Тьфу, племянником маньяка…
        - Честно говоря, эта ваша версия не кажется мне убедительной. Если они и связаны как-то, то, скорее всего, не родством…
        Эмили не стала возражать. По большому счету, она и сама не считала их родственниками. Но предчувствие…Маньяка и иностранца точно что-то объединяет! Для удобства выражения этой мысли лучше называть их дядей и племянником. Хотя это сущая нелепица с виду. Но ей ли, Эмили, опасаться нелепостей?!
        - Знаете, Роберт, если мистер Уолдри еще раз поймает меня…Я не переживу такое снова. Мое сердце не выдержит. Тогда я не знала, что мне грозит. Но теперь знаю. И если я снова почувствую угрозу, то я… - Эмили не договорила. По натуре она была последовательной и адекватной. Обычно мотивы ее поступков лежали на поверхности. Но последние злоключения сыграли свою роль - она и сама уже не была уверена в себе и не знала, что отчебучит через минуту. Ей было страшно. Она боялась, что Уолдри не окажется к ней великодушен. Он не застрелит ее из пистолета, желая поскорее избавиться от свидетеля. Он зверски расчленит ее, сперва поглумившись! Лучше уж собственноручно отправить себя к праотцам, не дожидаясь неизбежного и скорбного часа. Тем более имеется масса менее пугающих путей…Скажем, яд…Или снотворное…
        Эмили почувствовала взгляд инспектора на себе и подняла глаза.
        - Мисс, гоните от себя дурные мысли, - инспектор оказался проницателен. Опыт работы в полиции заменял десятки прожитых лет рядового обывателя. - Подождем до завтра. А завтра я лично присмотрю за вами. И мы приведем в исполнение вашу задумку. Договорились?
        - Договорились, - неожиданно для себя покорно согласилась Эмили. - Я пойду. Спасибо за чай. И за все ваши труды.
        Эмили вышла на улицу. Теперь за ней неотступно по пятам следовал круглолицый Филл.
        ****
        Вечер прошел неспокойно. Эмили одолевали подозрения. Она наблюдала за Джеймсом и убеждалась, что с ним не все чисто. То, как он говорил, смотрел, ел, пил - все настораживало, вопиюще отличалось от привычного. В беседе она пыталась сохранять видимость расположения, но это не всегда получалось. Иногда она отвлекалась, отвечала невпопад или высказывала не в тему какую-нибудь странную реплику.
        Что до Джеймса, он был чрезвычайно участлив. Пытался упредить любое желание своей спутницы, прилагал усилия к тому, чтобы ей было комфортно. И он не мог не заметить ее неестественного поведения. Однако он не выказывал никаких явных признаков недовольства и не задавал ей вопросов.
        По дороге домой Эмили постоянно оглядывалась. Рядом был Джеймс, но он не внушал ей прежнего доверия. Поэтому она искала глазами спасительного Филла. Этот незнакомый полицейский теперь олицетворяет собой надежду, и, если его нет где-нибудь поблизости, то можно уже начинать думать о вечности!
        Эмили оборачивалась уже несколько раз, но по-прежнему не замечала напарника Роберта. От этого ей становилось все страшнее. А если с Филлом что-то случилось? Вдруг его нейтрализовали сообщники маньяка? Или отвлекли уловками? Может быть, она уже давно наедине с опасностью?!
        Джеймс что-то повествовал, но Эмили теперь совсем не слушала. Держа его под руку, она то и дело исподтишка в него вглядывалась. Пыталась сосредоточиться и понять, что кроется в его словах - правда или ложь. Зачем он рассказывает ей все эти истории? Хочет развлечь или пытается усыпить ее бдительность? Впрочем, это даже не истории. Это лишь его рассуждения. А вот как раз историй все еще нет…Он ничего до сих пор не поведал о себе. Ни о своих родных, ни о своих друзьях, ни о своем детстве. И уж тем паче молчит о настоящем!
        - Эмми, у тебя все хорошо? Ты постоянно озираешься… - Джеймс остановился и развернул к себе Эмили, которая даже в этот миг силилась обернуться назад.
        - Я? О…Да…Лучше не бывает, - Эмили постаралась засмеяться. Однако вместо этого лишь криво улыбнулась, убедившись, что тень инспектора Эссе не мелькает среди кустов. Зато невдалеке идет какой-то человек. Неприятный господин…Шляпа у него точь-в-точь такая же, как у мистера Уолдри…
        От этого наблюдения Эмили даже оступилась, подвернув ногу. Это уже не шутки…Любая почудившаяся ерунда заставляет волноваться…Если дело пойдет так и дальше - ей понадобится врач. Надо выпить успокоительное для нервов…И чего это она, собственно, так разволновалась? Ничего пугающего пока не происходит. Впрочем, когда она ехала в экипаже с мистером Уолдри, то тоже убеждала себя в том, что нет повода для беспокойств…Вот оно - противоречие! Кто знает: не в опасности ли она сейчас?
        - Эмми, я беспокоюсь за тебя: ты слишком впечатлительна, - улыбнулся Джеймс. - Твоя натура хрупка, хоть ты и пытаешься казаться сильной. Тебе, как никому другому, вредны потрясения. Я хочу позаботиться о тебе. Если ты пожелаешь, мы можем уехать куда-нибудь для смены обстановки…Я могу увезти тебя из Англии. «Леса Рима и Неаполя», в конце концов, - пошутил Джеймс. - Что тебя останавливает, Эмми? - на этих словах Джеймс взял ладошки Эмили в руки и прижал к своим губам. Он мог бы показаться очень нежным и влюбленным. Однако…
        Однако как у него все красиво звучит: «позаботиться» он хочет, уехать он предлагает! Даже если не брать в расчет моральную сторону дела, все это очень и очень подозрительно. Уехать и оказаться целиком в его власти? И что он, вообще, о себе возомнил? В качестве кого он предлагает ей разъезжать с ним по белу свету?! Ладно еще, посетить его усадьбу. По большому счету, Роберт прав, можно сходить в гости без всяких там угроз для чести, поскольку, ее, Эмили, действительно, никто не знает в Лондоне, если уж на то пошло. Однако колесить по миру, посещая Неаполь…Это совсем другое! Она не любовница! Но сейчас ведь даже не в этом вопрос. Надо тянуть время…Надо нагнать тумана, чтобы было ничего непонятно…
        - Меня ничего не останавливает, - заверила Эмили. - Кроме тебя самого!
        - Меня? - брови Джеймса удивленно вскинулись вверх.
        - Тебя. Ты ничего мне не рассказываешь о себе. Храня молчание в ответ на все мои вопросы, - взялась за старую волынку Эмили. - У тебя слишком много тайн.
        - Эмми, я же просил не начинать снова, - Джеймс выпустил Эмили из своих объятий. - Даю слово, что со временем расскажу тебе все, что могу.
        - Это очень подкрепляет мои нынешние позиции… - пробубнила Эмили недовольно.
        - Что? - Джеймс не расслышал, но потом сообразил, к чему относилось сказанное ею. - Ты не доверяешь мне? Так?
        - Я доверяю тебе. Честно. Очень доверяю. И даже более того: я себе меньше доверяю, чем тебе, Джеймс! - в этот момент Эмили постаралась изобразить искренность, взяв Джеймса за ладонь. Нельзя допустить, чтоб он что-то заподозрил раньше срока. - Но, Джейми, милый, пойми и ты…Я ничего о тебе не знаю. Не кипятись, я больше не собираюсь приставать с расспросами, - пообещала Эмили. Джеймс, впрочем, и не собирался кипятиться, он только тяжко вздохнул. Вообще, похоже, он никогда не кипятился, а держал себя в руках в любой ситуации. Видно, хорошее воспитание. - И все эти твои речи… - продолжала Эмили. - Они для меня необычны…А твоя забота…
        - Что необычного в заботе? - Джеймс недоумевал и казался расстроенным. Он поднял взор на небо, затянутое тучами, из-за которых выглядывала любопытная луна. Атмосфера располагала к размышлениям. Постояв с минуту, он взял Эмили за подбородок и обратил ее к себе. - Эмми, я не встречал столь очаровательной девушки, как ты, - неожиданно признался Джеймс. - С моей стороны это было очень неосторожно влюбиться в тебя. Ты даже не представляешь себе, насколько велика эта оплошность. Не знаю, как вообще я допустил все это, - Джеймс сделал неопределенный жест рукой. - А теперь…Я постоянно думаю о тебе. И ты нужна мне. Ты должна быть со мной.
        Пока Джеймс говорил, Эмили постепенно оттаивала, забывая о своих опасениях. Она была счастлива получить признание в любви. Ведь Джеймс все-таки тоже был ей небезразличен. Несмотря на то, что она не доверяла ему до конца. Хотя…Хотя что если это лишь расстроенная фантазия рисует в нем врага? Роберт ведь так и сказал: Джеймс и маньяк, скорее всего, не связаны! Но с другой стороны…С другой стороны, у него, у Джеймса, есть всё, что нужно молодому человеку - деньги, внешность, положение - если брать в расчеты хотя бы экипаж. Неужели она, Эмили, может быть необходима ему? Подозрительно, что он влюбился, как мальчишка. Нет, в нее влюблялись и раньше, но не так! Все эти деревенские простофили были незамысловаты, как четверть шиллинга. А этот…Вокруг него столько изысканных дам с высокими шляпами, узкими корсетами и белыми собачонками в подолах кринолиновых юбок…Дам с утонченными манерами и томными взглядами…Напудренными носиками и причудливыми прическами…С состоятельными родственниками и образцовой родословной…Более вероятно, что сегодняшний вечер - подлая постановка дядюшки Уолдри, рассчитанная на
доверчивость наивной тупицы. А она, Эмили, не тупица! И она уже давно не верит никому! К сожалению, Джеймс, скорее всего, связан с Уолдри. Надо постараться воспользоваться иностранцем как связующим звеном и выйти на дядю. Собственно, почему именно «дядю»? Может, он вовсе ему не родственник, а просто знакомый. Банкир-кредитор! Или работодатель! Может быть, Уолдри - шантажист? Он знает ту самую тайну Джеймса и заставляет последнего сотрудничать под страхом обнародования? Сейчас детали неважны…Важно лишь то, что Джеймс неискренен. Поэтому можно быть смелее в своих высказываниях и не скупиться на безответственные обещания. В любом случае все это будет служить пользе дела. Роберт все устроит…До завтра продержаться бы только…
        - Джеймс, я тоже люблю тебя, - начала Эмили, раздумывая попутно, говорит она сейчас правду или нет. Ведь сначала он ей очень приглянулся. Очень! - Я почти готова закрыть глаза на твои недомолвки. Тем более для меня уже не имеет значения то, чем конкретно ты занимаешься. Поскольку я знаю: что бы мне ни открылось - это не в силах изменить мои чувства к тебе, - Эмили радовалась, как ловко у нее получается фальшивое признание. Раньше она никогда не вела подобных бесед. Но оказалось, что это довольно просто - говорить не то, что думаешь.
        - Ну так в чем же дело? - недоумевал Джеймс.
        - Мне не хочется, чтобы ты воспринимал меня как развлечение. Не обижайся, но такие люди, как ты, считают, что могут за деньги купить себе все. Я не желаю становиться твоей очередной забавой. И я вижу, что у тебя совсем другая жизнь, не такая, как моя, - на этих ее словах Джеймс изменился в лице, но Эмили, не придав тому значения, продолжала. - Наверняка, у тебя много поклонниц, - Эмили скривилась. Ну разумеется, у такого видного жениха немало обожательниц, жаждущих завлечь его в свои сети. - Но я не готова ради покровительства отказаться от своих убеждений. И я не вещь. Мне нужен не хозяин, а муж. Любящий и надежный. Хотя, может, я неправильно поняла тебя…
        - Ты правильно все поняла. Я предлагал тебе не замужество, - выронил Джеймс, буквально огорошив Эмили своей откровенностью. - Но, Эмми, ты не знаешь, от чего отказываешься. У тебя уже завтра будет все, что ты пожелаешь. Я же не шучу.
        Эмили оторопела. Пожалуй, более прямолинейно он бы выразиться уже не смог. Предложение, бесспорно, непристойно и оскорбительно! С другой стороны, оно хотя бы честно…Так сказал бы Томас. А впрочем, честно ли оно? Сколько уже она слышала историй о брошенных женщинах? Так или иначе мужчины склоняют бедняжку к сожительству, а когда та оказывается беременной - забывают о ней. И если сначала она изведывает радости достаточной жизни, купается в подарках и внимании, то потом остается один на один только с одной проблемой - как ей воспитывать дитя в чопорном ханжеском обществе, враждебном к одинокой женщине, особенно растящей ребенка без отца.
        - Что ж…В таком случае…Мне не нужны подношения, поездки в Неаполь и досуг на фоне дворцов, - Эмили сразу вспомнилась Джол и ее экспресс-портрет у Лувра. Нет, ее, Эмили, не интересуют краткосрочные успехи. Молодость недолговременна, и понимать это надо уже сейчас. - Я не желаю становиться содержанкой. Это не для меня. Я стараюсь выражаться ясно, но вижу, что у меня это не получается. И ты не понимаешь мою мысль…
        - Нет, почему же…Я тебя понял, - кивнул Джеймс, потерев подбородок. - Ты права, Эмми. И все говоришь верно. И знаешь, что…Мне нравится, как ты мыслишь. Хотя я и не ожидал от тебя… - Джеймс поцеловал Эмили в лоб. - Мне нужно подумать. Я не уверен, что готов ответить тебе сегодня по существу твоих возражений.
        На сей раз они простились быстро. Эмили зашла в пансион, Джеймс проводил ее взглядом. Эмили помахала ему из своего пыльного окошка, после чего он развернулся и пошел прочь.
        Глава 10. Предложение
        На следующий день Эмили с самого утра была уже в полиции. Она не спешила на рынок. Аренда уплачена, а на жизнь пока еще остается. Дело маньяка более значимо сейчас.
        На стене монотонно тикали часы. Инспектор что-то записывал в блокнот. А Эмили смотрела в окно с неизменным чаем в руке, лениво перемешивая ложкой сахар. На этот раз напиток был заварен в кружке самого Роберта. Общественную посуду Эмили умудрилась разбить, благо, когда в ней не имелось содержимого.
        - Роберт, у меня созрел еще один план… - Эмили непрерывно думала о мистере Уолдри, и немудрено, что ее посещали новые мысли. Она даже немного тревожилась из-за того, что уже не могла видеть мир таким, каким он был для нее прежде. На все происходящее она теперь взирала через призму случившегося.
        - Слушаю вас, мисс, - следователь убрал блокнот в стол, закрыв ящик на ключ. Откинувшись на спинку кресла, заложил руку за руку и внимательно оглядел Эмили.
        Он сейчас был очень хорош. Серьезный, сосредоточенный. Строгий взгляд ему к лицу. Эмили не видела его смеющимся или вместе с Филлом пошло подшучивающим над кем-нибудь. От этого всего он только загадочнее. И привлекательнее…И отчего это он все время называет ее «мисс»? Нельзя ли обратиться по имени, назвать ее «Эмили», как делают все. Или просто «Эмми», как поступает Джеймс. Или хотя бы «Эм», как вечно горланит Билл с другого конца рынка. Почему же все время «мисс»? Вообще, странно: он уже должен был проникнуться к ней симпатией. Ведь он и сам сказал, что она хороша собой…Хм…А вообще, он уже мог бы и влюбиться в нее, оценив ее чувство юмора, красоту и обаяние! Так отчего же все-таки «мисс»?! Возможно, впечатление о ней испортили ее вечные подозрения и паранойя? С виду можно решить, что у нее уже начались проблемы с психикой. Но, с другой стороны, она вроде нигде не перегибала палку. Все ее догадки и опасения большей частью оставались невысказанными, жили в ее собственных мыслях…Ну да, с Филлом нехорошо получилось: он, и вправду, оказался славным парнем. И отличным полицейским. Сотню раз она
пыталась узреть его, крадущегося за ней и Джеймсом в тени плетеней и оград, но ни разу ей этого не удалось.
        - Мисс?.. - инспектор Кент снова обратился к витающей в облаках Эмили.
        - Ах да! Так вот! - Эмили уже грызла карандаш, выданный ей инспектором. Сначала она пыталась что-то рисовать - мистера Уолдри, Джеймса, их рядом; быть может, у них имеется внешнее сходство? Потом отвлеклась от этой затеи. - Простите, я задумалась над планом…
        Ну да, как же, над планом! Он все «мисс» да «мисс»! Надо постараться покорить его сердце. Тогда, возможно, он проявит больше рвения в раскрытии дела! Тем более он ей по душе и привлекателен для нее. Хотя он не утонченный, как аристократы. Но все-таки…Его глаза…Яркие карие глаза, проницательные и интригующие…А его нос…Не сказать, что он исключительно ровен и имеет правильную форму. Но все-таки нос подходящий для его типа лица. А скулы…Четкие скулы, придающие облику строгости. Но почти бесконечно можно любоваться его руками. Глядя на них, кажется, что он все умеет. Любая вещь будет служить ему, а не ломаться и крошиться, как обычно бывает у нее самой, у бестолковой Эмили! Да, у такого мужчины все должно спориться. О, создатель…На что она опять отвлеклась! Как она может думать о Роберте, когда у нее есть Джеймс! С другой стороны…С Джеймсом пока все не совсем ясно. Может, завтра он окажется преступником! А Роберт…Он не такой уж весельчак…И не так уж хохочет над ее шутками…Ну и, конечно, у него нет поместья. Но зато он мужественен. И этот револьвер, что всегда при нем…Определенно, мужам идет оружие,
даже если они не пускают его непрерывно в ход!
        - Я вас слушаю…Мисс… - напомнил инспектор еще раз.
        - Да, так вот… - Эмили наконец решила приступить к изложению, отринув праздные мысли. - Я придумала, как мы выявим причастность или непричастность Джеймса к этому делу. И кстати…
        Инспектор поднялся и подошел к окну. Он сосредоточенно смотрел куда-то на улицу, словно увидел там что-то важное. Эмили даже смолкла.
        - Продолжайте, я слушаю, - не отходя от окна, произнес Роберт.
        - Что вы там увидели?! - Эмили сразу сделала все наоборот. - Вы пугаете меня…Что там? Кто?!
        - Всего лишь почтальон…Продолжайте… - кивнул Роберт, поправляя галстук.
        - Какой почтальон? - нахмурилась Эмили, вспомнив слова Томаса о почте для полиции.
        - Который разносит письма. Ну же. Продолжайте уже… - Роберт развернулся к Эмили.
        - Итак. Я подумала вот о чем: маньяк не знает, где я живу…Но зато это известно Джеймсу! Если этот негодяй мистер Уолдри расправится со мной около моего дома, значит, Джеймс с ним заодно! Как вам это?! - обрадовалась Эмили своим умозаключениям.
        - Превосходно, мисс. Только хотелось бы, чтобы этот «негодяй мистер Уолдри» до вас все-таки не добрался. И мы бы выявили участие вашего Джеймса, если таковое, вообще, присутствует, каким-нибудь иным способом, - Роберт улыбнулся.
        Эмили тоже улыбнулась. Ей было приятно видеть улыбку этого сурового полицейского. На его лице она появлялась нечасто. И оттого была ценна.
        - Да-да…Я неправильно выразилась… - хихикнула Эмили. - Ну вы же поняли мою идею! Смотрите…Надо спровоцировать маньяка наброситься на меня с кинжалом и намерением отправить в мир иной…Для этого вы с мистером Эссе будете сидеть в кустах, пока я стану вызывающе бродить в ночи около своего дома!
        - Скальпелем… - поправил Роберт.
        - Что? - нахмурилась Эмили.
        - Скальпелем…Он орудует скальпелем… - пояснил Роберт. - Да, но преступник мог выследить вас заранее… - Роберт заострил внимание на ключевом факторе. - А не объявлялся по какой-либо причине. Хотя бы даже потому, что вы всегда с провожатыми…Он мог уже на следующий день пожаловать на рынок. Ведь Каролину же он как-то выследил…
        - Черт, об этом я как-то не подумала… - расстроилась Эмили. - А если он поручит Джеймсу меня устранить?! - Эмили вдалась в свои опасения на этот раз вслух. - Я ведь не могу всегда быть начеку!
        - У Джеймса такая возможность была уже сотню раз, судя по вашим рассказам… - Роберт не удивился, что на сей раз она записывает Джеймса в соучастники Уолдри уже открыто.
        - Но весь Лондон знал, что я нахожусь вместе с ним! - разозлилась Эмили. - Это было б верхом дерзости! К тому же где бы он это сделал? В пабе? На улице, где ходят прохожие? Все не так просто…Не так просто, Роберт…
        - Так, стоп, вы меня постоянно путаете… - инспектор почесал затылок. - Давайте пока действовать по плану. Возможно, в ближайшие два дня преступник окажется в руках полиции…Хотя я бы хотел заранее взглянуть на этого вашего Джеймса… - незаметно для самого себя, следователь и сам засомневался в непричастности иностранца.
        - Это проще простого… - нашлась Эмили. - Сегодня вечером мы снова встречаемся: он зайдет за мной на рынок…Вы с мистером Эссе можете, как всегда, проследить из-за угла. Мне будет спокойнее, если Филл будет не один, а вместе с вами. Вас не отвлекут и не запугают, - Эмили почему-то была уверена, что Роберт неуязвим, хотя не видела его в деле. - Тем более что мистеру Эссе может понадобиться подмога! Помните, Уолдри орудовал не один, а с кучером! Их двое! А Филл один! Один! - настаивала Эмили.
        - Пожалуй, вы правы. Сегодня я пойду вместе с Филлом, - согласился Роберт. Ему уже и самому хотелось поглядеть на Джеймса, так красочно она описывала этого «иностранца».
        - И в ближайшие два дня…Так ведь? Вы не бросите меня? - поспешила уточнить Эмили.
        - И в ближайшие два дня, - уверил инспектор Кент.
        Придя на рынок, Эмили поняла, что слишком увлеклась расследованием и не сегодня так завтра сляжет с нервным срывом. Нужно сделать паузу в тревожных размышлениях и заняться чем-нибудь полезным. Хотя бы разобраться со своими рыночными проблемами.
        - Эй, Билл! - окликнула Эмили проходящего мимо громилу. - Подойди сюда, дело есть!
        Замысел Эмили был нов для этого места. Она намеревалась сделать из грязного рынка громкий торг, приемлемый, скажем, даже для иностранцев! Сей базар должен перестать быть отвратным хотя бы потому, что она сама проводит здесь слишком много времени.
        - Билли, твой рынок похож на хлев. В наш век это неприемлемо! И обязательно скажется на приросте прибыли! - принялась окучивать Эмили. - Да ты только посмотри, как тут все дезорганизовано! - Эмили шла под руку с Биллом и указывала ему то налево, то направо. - Перво-наперво, мы должны все упорядочить. Провизия в одной части рынка, все остальное - в другой! А то мыслимое ли дело: живопись рядом с рыбой! Покупателю неясно, где и что искать! Нужны вывески. Я сама нарисую вывески! - озарилась Эмили. Одно дело малевать картины на редкого любителя, а другое дело - вывески! Ее талант наконец послужит общей пользе! - С тебя материалы, Билл, с меня - мастерство! И кстати, неделю аренды спеши с моего счета за эту услугу с вывесками… - деловито подчеркнула Эмили. - Да, и потом, Билли, оглянись, тут же натуральная помойка! Посмотри же сюда! - к башмачку Эмили, словно в подтверждение ее слов, прилипла какая-то бумажка. - Ты должен обязать всех торговцев - под угрозой штрафа или еще чего-то - следить за чистотой рабочего места! А в случае их разгильдяйства - для тебя это обернется, скажем, дополнительными
доходами…
        - Идея со штрафами неплоха, - согласился Билл. Все остальные предложенные новшества показались ему несущественными.
        - Я еще научу тебя вести дела…Словно Кромвель и Томас Мор мы проведем реформацию! - шутливо пообещала Эмили, на что Билл усмехнулся. - А до тех пор приличный покупатель не принесет сюда сбережений. Разве что если он маньяк! Билли, ты бывал на Центральном рынке?!
        - Ну… - подтвердил Билл.
        - Тогда вспомни! У них там все именно так, как я говорю! - упорствовала Эмили. - Преобразуем этот твой тошнотворный базар, и сюда хлынут арендаторы и покупатели. А это означает, что ты сможешь увеличить аренду! А я! Я буду твоим управляющим! И мы еще сделаем из этого отстойника главную ярмарку города!
        - Я думал, ты хочешь быть художником, а не управляющим, - подколол Билл.
        Сегодня Эмили не хотелось устраивать выставку из своих работ. Она нарисовала пару экспресс-портретов по полшиллинга за каждый. Что-то подсказывало ей, что суета сейчас не главное в ее жизни. А главное - правильный курс.
        К вечеру за ней зашел Джеймс. Он был одет элегантно, словно только что вышел с королевской аудиенции. Кроме того, кажется, он был в приподнятом настроении, хотя и несколько задумчив. Все это не укрылось от сверлящего взгляда Эмили. На этот раз Джеймс предложил просто прогуляться, вопреки обыкновению. Где-то неподалеку есть уютный парк. Погода сегодня выдалась ясная, так что лучше провести время на природе. Ведь, возможно, это один из последних погожих вечеров в этом году. Сам он, Джеймс, с экипажем, так что они быстро доберутся до места.
        Эмили улыбнулась в знак согласия. Но в душе у нее все всколыхнулось. Ага, задумал какую-нибудь подлость в парке. На пару с дядей…Еще и экипаж припас, чтоб уж точно ей некуда было бежать. Это он еще не знает, что она под прикрытием!
        - Джеймс, милый, я сейчас вернусь, подожди меня здесь, - Эмили поспешила за угол, где, собственно, ее должны были ждать следователи.
        Чаяния оправдались. Оба полицейских были уже на месте. Кроме того, Эмили заметила, что они что-то живо обсуждали. Инспектор Кент казался взбудораженным, а его напарник несколько раз выругался на всю улицу. При ее приближении они оба замолчали.
        - Он хочет, чтобы мы поехали в какой-то сомнительный парк, известный ему одному! Да еще в каком-то подозрительном экипаже! - затараторила Эмили сходу, позабыв даже о приветствии. Она вообще уже перестала со всеми здороваться, так как дни слились для нее воедино.
        - Соглашайтесь, - в отличие от Эмили, Роберт видел ситуацию трезво. - Мы последуем за вами. Не бойтесь.
        Эмили высказала еще пару трусливых предположений, которые не получили поддержки полицейских. И после этого вернулась обратно к Джеймсу. Он терпеливо ждал ее на том самом месте, где она его оставила.
        - Все в порядке, Билл меня отпустил! - зачем-то соврала Эмили, хотя Джеймс ни о чем ее не спрашивал. - Он, знаешь ли, очень ответственен в вопросах торговли. Кстати, он собирается реорганизовать рынок. У него большие планы! Ну да ладно. Прогуляемся, как мы и хотели, - Эмили взяла Джеймса под руку.
        Эмили по привычке постоянно оглядывалась. Впрочем, на этот раз она была относительно хладнокровна. Присутствие инспектора Кента вселяло в нее спокойствие. Она то и дело невольно возвращалась мыслями к этому полицейскому. Но подобные полеты фантазии в основном происходили тогда, когда рядом не было Джеймса.
        Минуя площадь, Эмили и Джеймс приблизились к экипажу. Карета оказалась большой и уютной. Изнутри оббита синим бархатом и расшита золотом. У Эмили чуть отлегло от сердца. Эта повозка существенно отличается от неудобной мрачной кареты мистера Уолдри!
        По пути Эмили что-то рассказывала, а Джеймс молчал и смотрел в окошко. Он не задавал вопросов. Возможно, размышлял о чем-то своем.
        - Роберт, ты меня не слушаешь? - спросила Эмили нарочито участливо.
        - Я Джеймс, дорогая, - поправил иностранец, даже не обидевшись.
        - Да, конечно…Ты Джеймс…Джейми… - Эмили чуть не подавилась: какая недопустимая оплошность! Как часто она стала заговариваться! - Так вот, Роберт Кент - это инспектор, который расследует нападение на меня. Я тебе рассказывала о нем. Сегодня с утра мы обсуждали ход следствия…Я все еще мыслями в том разговоре… - незаметно для себя, проболталась Эмили об утренней встрече.
        - Ты ведь говорила, что целый день провела на базаре, обсуждая с Биллом благоустройство рынка, - вспомнил Джеймс удивленно.
        - Эээ, ну да, так и есть… - переобулась Эмили на ходу. Вот плут, вышел из показных дум, стоило ей только заговорить о следствии! - Мистер Кент заходил на рынок по какому-то делу к Биллу…Заодно мы и обсудили расследование…
        - Ясно, - Джеймс, казалось, не придал эпизоду значения. - Дорогая, мы приехали.
        Джеймс подал Эмили руку, и она вышла из кареты. Перед ее глазами раскинулся огромный парк. Он был так велик, что в нем можно было бы без труда заблудиться, словно в лесу. Собственно, он больше и походил на лес: вместо привычных газонов и клумб с розами здесь росли кусты и деревья. Кроме того, тут было безлюдно. Стояла тень, веяло прохладой.
        - Мне нравится это место: здесь нет пустой городской суеты, - резюмировал Джеймс. - Послушай, как здесь тихо…
        - Это чудесно, чудесно… - улыбнулась Эмили натянуто. Ага, любит пустынные места… Даже его любимый паб - и тот вечно пуст!
        - Знаешь, я не люблю, когда люди смотрят на меня… - признался вдруг Джеймс.
        - Да? - Эмили не поняла, что он имеет в виду. Может быть то, что люди запоминают его. Преступники не любят, когда их запоминают!
        - А еще мне нравится, что в этом парке много белочек, - улыбнулся Джеймс.
        - Это превосходно…Превосходно… - Эмили даже уже не слышала, о чем он ей говорил. Глядя на него, она все больше утверждалась в мысли, что он небезопасен.
        - Посмотри туда! - Джеймс обнял Эмили за плечи, развернув куда-то к лесу.
        - Кто…Кто там?.. - Эмили отвлеклась от разговора и теперь даже не знала, что так заинтересовало Джеймса. Однако вскоре поняла. На ветках дерева резвился небольшой пушистый зверек. Бурая шубка мелькала среди веток. - Это же белочка! - обрадовалась Эмили.
        - Конечно, - Джеймс улыбнулся. - Пойдем дальше. Там очень красиво.
        Шишки хрустели под ногами. Дорожка уходила вглубь парка. Эмили занервничала. Она стала оглядываться, пытаясь понять, где Роберт и Филл. Может, они уже потеряли след и с досады отправились по домам?
        Эмили продолжала велеречиво повествовать свои забавные истории, а Джеймс лишь слушал. Она вконец растревожилась, пытаясь вспомнить, в какое из двух голенищ спрятала нож Билла.
        - Что такое, Эмми? - Джеймс остановился вслед за Эмили, которая замедлила шаг.
        - Ничего… - Эмили растерянно улыбнулась. - Я лишь…Я лишь хотела…Посмотри, какая красота… - Эмили подняла с земли огромную шишку, которая едва умещалась в ее ладони.
        - Дорогая, ты прекрасна… - Джеймс с умилением любовался своей спутницей, восхищенной лесной находкой.
        Деревья расступились. На полянке под сенью деревьев вкруг стояло шесть скамеек. Все они были пусты. Взяв Эмили за руку, Джеймс подвел ее к лавочке, обращенной спинкой к тропе.
        - Отчего эту? - выбор показался Эмили подозрительным. Джеймс не хочет, чтоб она видела дорогу? Может, кто-то должен прийти? Кто-то, кто должен остаться незамеченным до последнего!
        - Она на солнышке, - пояснил Джеймс, улыбнувшись.
        - О, понятно, - несмотря на убедительный аргумент, сомнения у Эмили остались. Нельзя верить Джеймсу, он мастер говорить. Умеет маскироваться! От дяди научился!
        - Эмми, я взял тебе пару пончиков, - Джеймс достал бумажный пакет с чем-то ароматным и протянул его Эмили. - Ты их так любишь…
        Эмили сначала обрадовалась. Потянулась рукой к выпечке. Но потом, призадумалась…И что это еще за пончики? Какая трогательная забота! Она бы даже сказала, вызывающая вопросы забота! Интересно, что он туда подмешал?! Яд? Надо сделать так, чтобы он первым отведал своих пончиков. А то хитро придумано - даже не нужно рисковать, пробуя покончить с ней на глазах у удивленной публики! Что может быть проще отравленного пончика!
        - О, как это мило с твоей стороны, Джейми, - проскрипела Эмили, расплывшись в благодарственной улыбке. - Вот и хорошо: один тебе, один мне, - Эмили уже собиралась накормить Джеймса лакомством, но тот отрицательно качнул головой.
        - Нет, Эмми, я не хочу сладкое. Купил их для тебя…
        Глаза Эмили чуть не вылезли на лоб. Ага! Отравитель! Все ясно! А жаль, что пончики отравлены…Они пахнут так аппетитно…А выглядят-то как…Ровная матовая глазурь…И цветное пшено на шапочках…
        - Что ж, тогда я тоже пока не буду, - и чтобы он не настаивал, Эмили поспешно добавила, - съем дома за чаем! - Эмили засунула пончики обратно в бумажный пакет. - Что может быть приятнее вечернего пончика с чаем на сон грядущий!
        - Как хочешь, - Джеймс не настаивал.
        Воцарилось молчание, которое было для Эмили тягостным. Опасения нашли подтверждение. И хотелось помчаться прочь из этого парка. Но вдруг Джеймс обнял ее бережно, словно она была соткана из пуха. Она вздрогнула от неожиданности. Но когда поняла, что он лишь ласкается, не пытаясь убить ее или что-то в этом роде, для вида тоже обняла его, силясь попутно разглядеть в кустах Филла и Роберта.
        - Все хорошо? Ты какой-то не такой сегодня… - Эмили почти точь-в-точь повторила слова Джеймса, сказанные им ранее для нее. - Я тревожусь за тебя…
        - Дорогая, закрой глаза… - неожиданно попросил Джеймс, взяв свою даму за руку.
        Эмили колебалась. Что это еще за новости? Не получилось с пончиками, так решил еще что-нибудь выкинуть?! Но ждать дольше уже нельзя. Он повторил просьбу. Придется закрыть глаза. Но, разумеется, не слишком жмуриться. А так, едва и еле-еле. Чтоб все отчетливо видеть сквозь ресницы!
        Джеймс достал из кармана маленькую шкатулочку. В ней покоилось бриллиантовое кольцо. Он аккуратно одел перстень на дрожащий палец Эмили.
        - Джейми! - воскликнула Эмили радостно. Этот неожиданный поворот событий заставил ее позабыть обо всех подозрениях, ставших привычными за последние дни. - Какая красота! Это мне?
        - Это тебе, Эмми. Я предлагаю тебе стать моей единственной любимой, женой для Джеймса, - без долгих увертюр предложил вдруг иностранец.
        Внезапный ливень счастья обрушился на Эмили, все это время бродившую по пустыне злоключений. Она больше не будет одинока! Как устала она сама о себе заботиться. Устала добывать себе на пропитание. Устала быть никому ненужной. И, кажется, она готова согласиться немедленно…Вот только слишком уж все гладко. Так не бывает. Может быть, это часть коварного плана дяди, рассчитанного на то, что она с радостью примет заманчивое предложение, а потом…А потом может случиться все что угодно! Например, она согласится поехать в гости к Джеймсу, скажем, в то зловещее поместье…А там ее будет поджидать дядя со своим набором ножей. Помнится, поместье-то у них неприступное…Там уж точно никто не услышит ее криков и не придет ей на помощь…Полиция и на пушечный выстрел не сможет подобраться к тому особняку…
        - Эмми, ответь что-нибудь… - Джеймс вздохнул. - Я понимаю, почему ты молчишь. Я, действительно, слишком мало рассказывал о себе. Но ты должна знать самое главное - я люблю тебя. Ты не представляешь себе…Как скучно мне было до встречи с тобой. Как мне все прискучило…Одни и те же лица…Одни и те же обязанности…А теперь мне так интересно…Ты и твои приключения…Хлопоты…То, как ты удивляешься любой мелочи вроде горячего шоколада и сложенных утенком салфеток…Рядом с тобой я переживаю снова все эти ощущения, утратившие новизну…Знаешь, я еще совсем не стар. Но мне уже все смертельно надоело… - слова Джеймса прозвучали угрюмо в тишине векового парка. - Однако появилась ты…И я хочу смотреть на тебя. Хочу думать о тебе. Хочу показать тебе весь мир. Хочу, чтобы ты была моей, - Джеймс оглядел Эмили с нежностью. - Так ты дашь мне ответ сегодня?
        - Я так растерянна… - слова Джеймса растрогали Эмили, хотя половину она не поняла. О чем ему грустить, если его карманы набиты монетами! Он не думает о том, как заплатить за жилье и какой из пирожков в лавке пекаря дешевле! Разве его жизнь не прекрасна? Но для нее, Эмили, важно сейчас другое - правильный выбор. Ввязаться в возможную провокацию или обеими руками оттолкнуть от себя удачу всей своей жизни?.. - Я почти согласна…
        - Почти? - Джеймс вдруг улыбнулся очень задорно, показав ряд жемчужных зубов. - Что же еще тебе нужно, дорогая?
        - Все так неожиданно… - Эмили ласково дотронулась до руки Джеймса. Теперь она, кажется, снова доверяет ему. Впрочем, в таких-то условиях и попадаешь обычно в западню. Когда доверяешь кому-либо. А козни…Козни всегда ждут…До сих пор в ее жизни не было жениха, в котором не крылся бы подвох! - Джейми, я не понимаю…Как же тогда твой статус? И знаешь меня ты совсем недолго…А уже готов жениться на мне? Это как-то…Не совсем…
        - Я знаю о тебе все, что для меня важно. Лишнего не нужно.
        - Джейми, я должна немного собраться с мыслями… - Эмили хотела и боялась ответить согласием.
        - Конечно, дорогая. Я не стану торопить… - Джеймс был, как всегда, учтив и терпелив.
        - Джейми, ты такой славный… - Эмили уже была готова принять предложение немедленно, и только голос осторожного разума ограждал ее от поспешности. Пока о женихе все еще ничего не известно! А славные они все поначалу! Тут уж дело сноровки! А этот, похоже, умелый соблазнитель! Вон, как он все продумал. И пончики, и парк, и кольцо!
        Джеймс обнял Эмили и поцеловал. Она позволила ему это сделать, несмотря на наблюдателей в кустах. Все-таки, если он не маньяк, то, определенно, заслуживает поцелуя после такого смелого шага! Жениться на ней, бедной девушке, да еще и после нескольких дней знакомств - это подвиг!
        Ближе к вечеру Джеймс проводил Эмили до ее дома, который теперь казался ей еще более убогим.
        - Эмми, может, тебе все-таки перебраться ко мне? - Джеймс не хотел выпускать Эмили из объятий и был готов увезти ее в своей карете немедля.
        - Эээ, ну да, только не сегодня. Мы же договорились, - Эмили улыбнулась, раздумывая, как бы половчее увильнуть от обсуждений этой темы. - Может, ты потому и предложил мне руку и сердце, чтоб заманить к себе в особняк! - вырвалось у Эмили.
        - Честно говоря, да… - рассмеялся Джеймс шутливо. - Я не хочу, чтобы с тобой случилось что-то плохое, - продолжал Джеймс. - А пока ты живешь в этом пансионе и ходишь по этим улицам, такое возможно.
        - Ты прав. Моя жизнь небезопасна. В ней нет роскоши. Нет поместий…И экипажей… - Эмили не могла удержаться и пересказала все то, что видела у Джеймса. - Только темные подворотни и узкие переулки. Но я так живу. И со мной ничего не случится. Я обязательно перееду к тебе, когда настанет время. А пока я бы хотела завершить кое-какие дела.
        - В таком случае я хочу обеспечить тебе охрану, - предложил вдруг Джеймс. - У меня есть такая возможность.
        - Джейми, не нужно тревожиться, - Эмили криво улыбнулась в ответ. Ага, охрану! Например, кучера дяди Уолдри! Как он красиво говорит. Именно поэтому хочется ему верить! Но ведь сколько на свете женщин, погубленных одними лишь словами! - Я и так постоянно на виду. Да и ты сам почти всегда со мной. Так что охрана будет лишней…Кстати, у тебя разве есть охрана?!
        - Разумеется, - усмехнулся Джеймс. И было неясно, пошутил он или нет.
        - И где она?! - Эмили недоверчиво покосилась. И кого он называет охраной? Дядю и кучера? О, ну это уже совсем бред. Как ей прекратить поток мыслей, в которых нет даже крупицы здравого смысла?! Ей в голову лезет одна чепуха! Она точно сходит с ума!
        - Да где-то неподалеку, - улыбнулся Джеймс игриво.
        - Ты шутишь? - Эмили уже не знала, что и думать.
        - Шучу, дорогая. Шучу ж. Ну так? Ты позволишь организовать тебе охрану?
        Джеймс еще несколько настаивал, но Эмили была непреклонна. Впрочем, у нее проскользнула и другая мысль. Если он все-таки непричастен к делу маньяка, то его охрана сорвет весь их с Робертом план по поимке истинного преступника.
        Глава 11. Ловушка для маньяка
        В дверь Эмили постучали. Это была Миссис Шарп. Она сообщила, что в пансион пришли два неизвестных господина, которые дожидаются в передней позволения войти к мисс Блэйд. Эмили, как всегда, перепугалась.
        - Скажите, что я отсутствую! - растерявшись, Эмили сначала решила, что это Уолдри и его кучер. - Или нет…Стойте…Может, это Роберт и Филл… - Эмили удивилась, как это самое простое толкование сразу не пришло ей на ум.
        Застигнутая врасплох Эмили тщетно пыталась придать своему обиталищу достойный облик. Но что бы она ни делала, комнатушка все равно выглядела скверно. Было видно, что это очень дешевое жилье. Не для леди.
        - Вы меня напугали! Я уж подумала, ни маньяк ли с кучером пожаловали! - призналась Эмили, закрывая дверь после того, как гости вошли.
        Роберт и Филл заулыбались в ответ на ее высказывание. Для них оно было похоже на шутку.
        - Так недолго и спятить… - не преминул отметить Филл Эссе. - Хотя, все верно: в вашем случае внимательность и осторожность - лучшие советчики, мисс.
        - «Осторожность - мать храбрости!», - процитировала Эмили, приглашая гостей присесть на стул. - Прошу, располагайтесь. Проклятье…Сейчас позаимствую у миссис Шарп еще один табурет… - вздохнула Эмили. В ее «доме» даже присесть не на чем!
        - Не беспокойтесь, я сегодня в форме, так что смогу постоять, - пошутил Роберт.
        - А я присяду - так меньше места займу, - хихикнул грузный инспектор Эссе.
        Эмили заварила чай на кухне миссис Шарп и взяла в счет будущих дней два куска пирога. Быть может, у нее не на чем посидеть, но хотя бы есть чем подкрепиться. Ее гостеприимства никто не отменял!
        Вернувшись в комнату, Эмили принялась подробно рассказывать обо всем, чего полицейские не могли слышать из своих кустов. Филл все ухмылялся, отпуская остроты и жуя пирог, а Роберт молча слушал.
        - Не кажется ли вам, что все это более чем подозрительно? - Эмили имела в виду сделанное ей Джеймсом предложение. Она и он - это мезальянс. Такое недопустимо.
        - Да, - согласился Роберт.
        - А мне кажется, вовсе не подозрительно! - возразил Филл. - Кто знает, может, это любовь с первого взгляда! Непреодолимая любовь, ради которой Джимми готов отказаться от всего! Может, он, вообще, не стремится к признанию в обществе! Может, он хочет дом у реки и свою миссис под бок!
        - Может. Но для свадьбы все равно рановато, - выразил свое отношение к вопросу Роберт.
        - А что, разве в мировой истории не было свадеб, сыгранных после пары дней знакомств?! - не сдавался Филл, который во всем искал положительную сторону.
        - Ну так что мне делать? Принимать его предложение или нет? Как это отразится на нашем деле? - волновалась Эмили.
        - Глянь, Роб! Никогда прежде нам так не везло со свидетелями! - заулыбался инспектор Эссе. - Вы просто подарок следствию, мисс! - Филл ел пирог с капустой и восхищался попеременно то выпечкой, то горячим чаем. - Если бы все свидетели были готовы на подобные жертвы ради успеха расследования!
        - Смотрите сами, - пожал плечами Роберт. - Но имейте в виду, я пока еще ничего про вашего Джеймса не выяснил. Надо навести справки хотя бы о поместье. Кстати, как раз сегодня один человек пообещал помочь мне в этом.
        - Поместье может принадлежать, кому угодно! Его дяде, например, - хихикнул Филл, будучи уже посвященным в шутку с «дядей и племянником».
        - Черт, Филл…А что, лучше вообще ничего не узнавать? - усмехнулся Роберт.
        - Ну так я поэтому и спрашиваю! Что мне делать?! - вздохнула Эмили нетерпеливо. - Что бы вы сделали на моем месте?!
        - Я б вышел! - встрял Филл. - Размер бриллианта мне был виден даже из кустов! О чем тут думать-то!
        Эмили вздохнула. Почему все так сложно? Она знает Джеймса мало. А кажется, что эта история с ним длится вечность. Раньше она могла лишь мечтать о том, чтобы он купил в ее захудалой лавке картину, а теперь он предлагает ей руку и сердце! Как бы хотелось, чтобы ситуация была ясной, не омраченной никакими обстоятельствами. Но то-то и оно, что мир совсем неясен. И стоит только блеснуть лучу надежды, как сразу же появляется черная туча, заслоняющая небосвод!
        - Вы его любите? - беспардонно поинтересовался Филл с набитым пирогом ртом.
        - Я? Ну…Даже не знаю… - растерялась Эмили.
        - Филл…Ну о чем ты спрашиваешь… - отругал Роберт напарника за бестактность.
        - Все в порядке, - заверила Эмили, махнув рукой. Вопрос Филла ее не обидел. - Джеймс очень мил…Если бы только не…Да как я могу что-то утверждать о своих чувствах, когда не уверена, что передо мной настоящий Джеймс?! Такой, какой он есть… - внезапно завелась Эмили. - Искренен ли он?! Может, это все происки! Ведь девушки так доверчивы! Предложи им замужество, подари кольцо, и они поверят во все что угодно! А я не так глупа! Не так! - распалялась Эмили.
        - Что ж, в таком случае, повремените с ответом, - подытожил Роберт. - Хотя бы до пятницы. А там, может быть, что-то изменится, и вы примете предложение с радостью, а не с подозрениями…
        - Кажется, смеркается… - заметила Эмили. - Зажгу свечу…
        - Не надо, - остановил ее Роберт. - По крайней мере, пока мы с Филлом не уйдем…
        - Побудем в романтической атмосфере, - хихикнул Филл, допивая чай. - Маньяк не должен знать, что здесь еще кто-то есть…
        - Ладно, пора идти, - кивнул Роберт напарнику. - Филл, выходи первым. Я за тобой.
        Инспектор Эссе отправился на улицу, а Роберт Кент остался, чтобы дать Эмили последние инструкции.
        - Мне уже одеваться? - засуетилась Эмили, ища глазами шарф, шляпку и перчатки.
        - Пока нет. Еще слишком рано. Вы уже забыли… - Роберт кивнул на часы. - Пойдете ближе к полночи.
        - Да, я помню, в полночь…Конечно, в полночь… - волновалась Эмили. - И да…Роберт, вот еще что… - Эмили достала пакет с выпечкой. - Это пончики…Мне их дал Джеймс, если вы могли разглядеть из кустов. Я хочу, чтобы вы отправили их на экспертизу! Если они отравленные - то все ясно!
        - А если нет? - улыбнулся Роберт, оглядев Эмили неожиданно потеплевшим взглядом.
        - Роберт, вы слыхали об «обязательном» и «достаточном» условии? Это что-то из теории геометрии… - Эмили приложила ладонь ко лбу, копаясь в памяти. - Так вот, в данном случае, отравленный пончик - это достаточное условие для того, чтобы установить в Джеймсе сподвижника маньяка! Однако если пончик обыкновенный - то совсем не обязательно, что Джеймс не является таковым! - заключила Эмили. - Возможно, это просто пончик, призванный затуманить мою бдительность перед тем, как предложить мне руку и сердце. Вы ведь даже не представляете себе, как я люблю сладости…И успела сказать об этом ему! Успела, понимаете? - Эмили была очень серьезна, размышляя о пончиках.
        - Вы очень забавны, Эмма, - Роберт улыбнулся и забрал пакет из ее рук.
        А Эмили была удивлена, ведь впервые за все время полицейский позволил себе высказывание на личную тему. А главное, наконец-таки вспомнил, что у нее есть имя.
        Время ползло к полуночи, и волнение Эмили нарастало. Разумеется, во время прогулки она будет находиться под бдительным надзором полиции. И не только Филла и Роберта. Множество людей, в том числе в штатском, будут защищать ее. Итак, она под охраной. Но разве это обстоятельство заставит ее прекратить нервничать? А вдруг Уолдри будет действовать молниеносно, и они все не успеют ее спасти?! Они ведь всегда следят на расстоянии, чтобы не раскрыть себя и не спугнуть преступника. От всего этого будет то и дело возникать подлое чувство, что она одна на всей улице! Она ощущает себя так, словно должна выйти в поле, где в нее будет целиться меткий стрелок. А она даже не знает, с какой он стороны!
        И все же необходимо собраться с духом. Сегодня она поставит точку в этом деле. Надо лишь одеться поудобнее и, конечно же, обвязаться ярким кашне, подаренным Джеймсом. Тогда маньяк сможет заприметить жертву за милю даже во мраке ночи!
        Условленный час неотвратимо близился. Еще полчаса таких ни с чем несравнимых волнений, и она, Эмили, за все сокровища короны не выйдет на улицу!
        Из кухни миссис Шарп всегда доносились какие-то звуки. Треск печи, голоса, звон посуды. Но сегодня там было тихо. Хозяйка пансиона вязала носок, сопя под нос.
        - Миссис Шарп, добрый вечер, - обратилась к ней Эмили. - Мне бы того вина, которое было у вас в прошлый раз, - Эмили хотелось как можно скорее настроить себя на боевой лад. Не придумав ничего особенного, она пошла по банальному пути. В тот первый вечер, когда она позволила себе купить вина у хозяйки пансиона, ее ковырял стыд - ей было неловко и не хотелось показаться зависимой или тяготеющей к алкоголю. Однако сегодня подобных эмоций уже не возникало, что вновь подтверждало слова Гари о том, что этот большой город портит людей.
        - Сейчас все так много пьют. Даже женщины. Куда катится Англия! Еще наш добрый сэр Артур Уэлсли, герцог Веллингтон, начал борьбу с этой напастью. Он победил Наполеона при Ватерлоо, а пьянство до конца одолеть не смог. Но разве же такое искоренить…С тебя полмонеты, - миссис Шарп протянула Эмили бутылку, которая была уже почти пуста. - Тут как раз бокал!
        - Сэр Артур боролся с пьяницами? - уточнила Эмили осторожно.
        - Вот же молодежь нынче…Ничего не знают о собственной истории… - миссис Шарп оказалась неожиданно патриотичной женщиной. - Сэр Артур боролся со всякого рода злом! Достойнейший был мужчина, честный, храбрый…Таких нынче, может, уже и не сыщешь среди нашей знати…Как много тогда пили проклятого «голландского» джина…Его изготовляли почти в каждом подвале…Бедняки только и делали, что пили, пили, пили…Пара пенсов - и работяги уже не видели перед собой чудовищных трущоб, с бегущими под ногами сточными канавами. Так и жили в чаду хмельного угара…А Сэр Артур Уэлсли усмирил этого злого джина из бутылки. Он разрешил открывать пивные любому, кто этого пожелает. Без налогов и уплат! Содержание паба стало самым прибыльным бизнесом. Помню первый PUBlic House на моей улице. Там же располагалась и пивоварня…Кажется, стоило лишь построить общественный питейный дом, как тут же вокруг него вырастала улица. Крепкие напитки в пабах подавать запрещалось…И спиваться, действительно, стали меньше…Жаль, мой отец не дожил до тех светлых дней, а умер от пьянства приняв можжевеловую смерть…
        Эмили вернулась в свою комнату и уселась на кровать, нервно перебирая складки платья. Разговор с хозяйкой пансиона отвлек ее от мрачных мыслей, и она почти забыла о своей миссии. Однако оставшись наедине с собой, вновь ощутила страх и волнение. Но ведь боятся не только трусы, но и смельчаки. Просто последние это скрывают. Пара глотков вина - и она тоже сможет это скрыть. Миссис Шарп права. Поведение неправильное, дурное. Хотя Эмили не следует пить горячительного по другим причинам. Если она захмелеет, то потеряет остроту слуха и зоркость глаза. Да и координация ее движений неминуемо нарушится! А как же она будет убегать в случае необходимости? Валясь в кювет через каждые два шага?! С другой стороны, известно, что пьяным и влюбленным везет. А у нее, кажется, есть и второй признак. Но вот незадача: кто же достойный владыка ее помыслов? Странно, что такой вопрос вообще возник! Конечно, Джеймс! Она же вроде именно с ним встречается! Или ее ум занят кем-то еще? Может, Томми? Или Биллом?! Ну нет, не ними. И все же в ее душе будто цветет розовый куст. Определенно, она пребывает в некоторой влюбленности.
Вот взять, к примеру, Роберта. Он чем-то привлек ее. Помимо внешности и приятного голоса, ей нравится его образ. Он хладнокровен и рассудителен. И он далек…От этого он только привлекательнее. Он как нечто заветное, что никак нельзя получить и добыть, лишь просто прилагая усердие. Но ведь и иностранец был таким же. Разве не о Джеймсе она мечтала унылыми осенними днями, сидя на рынке в ожидании покупателей? Интересно, Роберт хотя бы иногда думает о ней не только в призме своего расследования? А о чем думает она сама? Сегодня у нее встреча с маньяком, а она перебирает в голове женихов! Надо полагать, такие глупые мысли рождаются под действием вина…
        Стрелки часов застыли возле цифры двенадцать. Пора. Эмили потушила свет в комнате как сигнал для полиции. Вышла на крыльцо, неуверенно озираясь по сторонам.
        На улице художницу ждал сюрприз. Все вокруг было окутано густым туманом. Молочная пелена стелилась по дорогам, сползала с крыш. Плохая видимость являлась препятствием не только для маньяка, но также для следствия и даже для самой Эмили, которая сразу же запнулась, наступив в какую-то ямку.
        Поежившись от холода, Эмили покрепче запахнулась в свое лиловое кашне, хотя оно почти не грело ее. Оглядываясь по сторонам, Эмили торопливо зашагала вдоль по улице. Было пустынно и тихо. Ее шаги отдавались эхом в запутанных переулках. Она шарахалась от каждой тени. Сторонилась каждого проезжающего экипажа.
        Несколько кварталов осталось позади. Но ничего не происходило. Фонари, тускло освещавшие дорогу, тонули в тумане. Эмили свернула на узкую улочку, с одной стороны которой высился глухой забор, а с другой - тянулись загадочные строения, возможно, склады.
        Время шло, и мысли Эмили путались все сильнее. Она осознавала, что прежняя безмятежность вернется к ней лишь тогда, когда маньяк будет пойман. Сегодня важный день. От него зависит ее будущее. Может быть, выяснится, что Джеймс замешан в преступлениях мистера Уолдри, и у нее больше нет жениха! Тогда она снова будет одинока. Без плеча, на которое можно опереться. А ведь она так разбаловалась за эти дни. Как отрадно, когда кому-то есть до нее дело. Когда кто-то ждет ее.
        В какой-то момент Эмили вдруг разобрала позади себя шаги. Она машинально ускорилась. И шаги убыстрились, что явилось определенным знаком. Недобрым знаком…Кто-то идет за ней…
        Эмили оглянулась и увидела мужчину в черном плаще с поднятым воротником. Из-за темноты и дымки она могла различить лишь неясный силуэт, но никак не его лицо. По очертаниям и фигуре он напоминал мистера Уолдри. На миг ужас той страшной ночи воскрес перед Эмили. Но помимо трепета было еще что-то. Желание подойти к этой пропасти совсем близко. Подойти к ней, чтобы испытать судьбу.
        Дорога сворачивала под мост. Эмили уже почти бежала, как и преследовавший ее человек. Сомнений нет…Это он! Все было не зря: злодей проглотил наживку!
        Эмили оглянулась в последний раз. Она различила, как блеснуло в дымчатой мгле лезвие ножа. Громко вскрикнув, Эмили подхватила подолы и пустилась со всех ног, подгоняемая дыханием опасности. В волнении она забыла, в какую сторону ей полагается бежать. Но это было уже и неважно - агрессор слишком быстро нагонял ее. Она чувствовала, что он близко. Ее сердце было готово выпрыгнуть из груди. Обернувшись, она увидела, что их отделяет всего несколько шагов. В этот же момент, она запнулась о выбоину на дороге, отвлекшись на преследователя. Попыталась удержать равновесие, но вместо этого упала на мостовую, приземлившись на ладошки. Видя перед своим носом камешки разбитой дороги, Эмили осознавала только одно - ей уже не убежать от него. Инстинктивно развернувшись лицом к угрозе, дрожащая Эмили уперлась на локти. По ее спине пробежал холод. Почти лежачее положение не оставляло ей шанса на успешное сражение. Но так она хотя бы увидит, с какой стороны придет ее смерть.
        Незнакомец замахнулся. Обычно проворная и бойкая, на сей раз Эмили лишь зажмурилась. Она не пыталась защититься и даже не кричала. Страх сковал ее руки, ноги и язык. Да она и не представляла себе, как тут можно защититься! И где, кстати, ее защитники?! Они забыли о ней? Или потеряли из виду в едком тумане? Может, она час с лишним бродила по этим зловещим улицам совсем одна?!
        На эти вопросы ответы пришли сами собой. Эмили вдруг разобрала шум погони: голоса, окрики…Это полиция. Преследователь тут же кинулся наутек, бросив Эмили и свои намерения зарезать ее. Все содеялось столь быстро, что Эмили даже не успела осознать происходящее. Она бултыхалась в каком-то водовороте азарта и ужаса.
        А тем временем механизм плана работал четко. Агрессор выслежен и с минуты на минуту будет пойман. Как только опасность миновала, Эмили машинально вскочила на ноги. Словно заведенная, промчалась с десяток ярдов и забилась под мост, спрятавшись за опору. Оттуда она могла видеть, как преступник резко свернул в переулок, видимо, разгадав замысел. Дружной стаей полицейские ринулись за ним.
        Страх, кажется, начал отступать. Но так и не передал шефство благоразумию. Предусмотрительной Эмили вдруг стало не по себе. А что если это ловушка?! Сейчас они все устремятся по ложному следу…А настоящий маньяк притаился где-то неподалеку и со злорадством наблюдает за происходящим…Он с радостью набросится на жертву, когда стражи закона в пылу погони запамятуют о ней. Они умчатся за тем беглецом, который может оказаться кем угодно, например, карманником или пьяным прохожим.
        Недолго думая, устрашенная Эмили выскочила из своего убежища и побежала вслед за остальными. Даже длинные юбки и неровная дорога теперь не могли помешать ей бежать быстро.
        Дома, деревья, фигуры людей - все тонуло в тумане. Образ беглеца расплывался. Он то появлялся, то исчезал. И он отказывался подчиниться требованиям полиции и остановиться. Сие доказывало, что он имел преступные намерения. Смекнув, что угодил в западню, он мчался прочь со всех ног. Дистанция между ним и полицейскими увеличивалась. Виной тому была ухудшающаяся видимость. В какой-то момент Роберт отделился от остальных и стал стремительно нагонять беглеца, вскоре настигнув и сбив того с ног. Между ними завязалась драка. Недолгая, но ярая. Злоумышленник пропустил удар и упал на землю. Затем огреб пинков от подоспевших коллег Роберта, получив в довершение в нос, который превратился месиво.
        Не чувствуя под ногами земли, Эмили наконец подоспела к компании. Запыхавшаяся, она не могла отдышаться. Волосы ее растрепались, во рту пересохло. Ее лихорадило от волнения. Неужели через минуту все будет решено! Возможно, уже завтра утром она проснется свободной от страхов и опасений, ее жизнь потечет спокойной рекой, как прежде.
        Было слишком темно. Оттого она не сразу поняла - это не Уолдри! Еще бы, в его годы он бы не сумел проявить столько немыслимой прыти. Как вообще она могла подумать, что это он? Только из-за схожих одежд и потому, что он преследовал ее?! Она же должна была узнать его движения, его жесты!
        - Это не он! Не он! - закричала Эмили в каком-то отчаянном исступлении. Неужели этому не будет конца! Сегодня последний день, когда он мог объявиться - назавтра назначена мнимая «конференция». Сегодня или никогда. И вот чем все увенчалось!
        В расстроенных чувствах Эмили двинулась к Роберту. И только подойдя ближе, она заметила, что он держится рукой за правый бок. Когда на секунду он убрал ладонь, она увидела на его рубашке красное пятно.
        - Роберт! Что же это?! - Эмили всплеснула руками, хватаясь за Роберта. - Да ты же ранен!
        - Все хорошо, это порез, - заверил Роберт, пока Эмили не сводила с него взволнованных глаз.
        - Из-за этого негодяя! - Эмили вдруг почувствовала, как к ней подступает гнев. Мало того, что пойманный оказался не мистером Уолдри, так еще и Роберт теперь ранен!
        Забыв об осторожности, Эмили бросилась к преступнику, которого, к счастью, держало несколько крепких рук. Не помня себя от ярости, Эмили залепила преследовавшему ее незнакомцу пощечину.
        - Остановите ее, - дал знак Роберт.
        Филл и еще один полицейский оттащили бушующую Эмили в сторону от задержанного.
        - Эм, он нужен нам живым! - пошутил Филл. Он выглядел замотавшимся. Вероятно, для него было непросто с его весом мчать по улице, не отставая от остальных. - Мы же не сможем опросить труп…Не усердствуй. Ты молодец! Теперь отдохни…Все хорошо. Хорошо.
        - Хорошо? Да ты видел, что он сделал с Робертом?! - голосила Эмили. Она чувствовала только одно - желание отстоять Роберта, словно он малыш, который нуждается в ее опеке. - Пусти, Филл, сейчас я проучу этого мерзавца! - злилась Эмили, пытаясь ринуться на задержанного.
        - Эм…С Робертом все будет в порядке. Там царапина… - утешал Филл. - Если б было что-то серьезное, я бы уже на руках нес его в лазареты. Но сперва я бы сам прикончил эту тварь, - кивнув в сторону беглеца, заверил Филл. - Оставь это нам. Мы с ним разберемся.
        Эмили стала приходить в себя от затуманившей мозг ярости. Но все еще чувствовала себя в неком свирепом помешательстве. Она поспешила к Роберту. Он стоял, прислонившись к стене. В его зубах была зажата сигарета. Значит, рана, и правда, не слишком глубока, раз он еще может курить. Хотя кто знает!
        - Роберт, как же так… - Эмили дрожащей рукой дотронулась до рубашки инспектора, мокрой от его крови. - Можно я посмотрю? - Эмили уже сама была готова упасть в обморок.
        - Лучше не надо…Возвращаемся в отделение, - скомандовал Роберт группе, выбросив окурок.
        Глава 12. Допрос
        Было уже далеко за полночь. По прибытии в отделение Роберта сразу отправили к дежурному доктору. Остальные сотрудники разбрелись по домам. Лишь Филл остался для оформления бумаг. А вместе с ним и Эмили. Она не шла в пансион, словно от нее еще что-то требовалось здесь. Несмотря на поздний час, Эмили совсем не хотела спать. Она тревожилась за Роберта. Хотя оказалось, что рана действительно неопасна.
        - Жить будет! - обнадежил доктор Эмили, взволнованно теребящую край своего шарфа.
        - Я так испугалась, - призналась Эмили.
        - Это общее. Женщины любят пугаться, - пошутил доктор. - Я поставлю вам капельницу, инспектор, - обратился доктор к Роберту, доставая иголку.
        - Зачем это еще? - удивился Роберт, нехотя закатывая рукав.
        - Так нужно, некоторые витамины, - зевнул доктор.
        - Мне надо идти на допрос, - Роберту не хотелось тратить время на ерунду.
        - Это не займет много времени, - заверил доктор. - Ложитесь пока.
        - Роберт, пожалуйста, послушай доктора, - тревожилась Эмили.
        Пока Роберт был с доктором, Филл и Эмили вышли освежиться на улицу. Зловещий туман почти рассеялся. Но на улице было по-прежнему прохладно и сыро. Ни одного прохожего, ни одной собаки: город спал. Эмили оставалась беспокойна. Зажигая сигарету, она заметила, что ее руки все еще дрожат.
        - Эм, иди-ка ты домой, - предложил Филл. - Выспись, отдохни. Утро вечера мудреней…Я распоряжусь, чтобы патруль забросил тебя в пансион к твоей бабке…
        - Я никуда не уйду! - запротестовала Эмили. - Во-первых, я останусь с Робертом. Я не оставлю его. Врач уйдет, а вдруг Роберту что-то понадобится!
        - Да с ним же все хорошо, - напомнил Филл.
        - Во-вторых, я хочу знать, чем закончится допрос! - настаивала Эмили.
        - Но ты скверно выглядишь, - Филл позволил себе пошутить. - И потом, допрос я начну нескоро. Да и тебе незачем при этом присутствовать.
        - Я останусь здесь и точка! - постановила Эмили.
        Филл отправился в кабинет, а Эмили пошла к Роберту. Оказалось, что последний уснул. Она не стала его будить.
        В кабинете, где он спал, стоял приторный запах микстур. Эмили почувствовала, что ей сейчас сделается плохо. Ей, вообще, в последнее время от всего становилось дурно. Хорошо бы уехать куда-нибудь на свежий воздух, когда все это закончится.
        Подойдя к окну, Эмили открыла форточку. С улицы тянуло гарью. Закрыв створку, Эмили накинула на плечи клетчатый плед для потерпевших и присела на кресло рядом с Робертом. Вот он лежит раненый, чувствует себя плохо, пострадал из-за нее!
        Эмили присмотрелась. Спящий Роберт не слишком отличался от Роберта бодрствующего: также непоколебим. Спит тихо и крепко. Наверное, подействовали лекарства. А может, он просто устал. Отчего, интересно, он ей так симпатичен…Может быть, дело во внешности. Или в храбрости. Он практически в одиночку справился со злодеем! Ее, Эмили, такое всегда впечатляло. Или, может быть, дело в том, что он манит к себе, как все недоступное и загадочное. Кто знает, каков он на самом деле. Чем меньше известно о человеке, тем больше возможностей придумать его таким, каким он больше нравится. Даже досадно, что ей уже предложили руку и сердце. Судьба не любит делать подарков. Но коли она их преподносит, то непременно ставит перед тяжким выбором, заставляя терзаться и сомневаться в его правильности до конца. А самый сильный страх для нее, для всегда расчетливой Эмили, это страх перед ошибкой. Это так глупо, когда она еще ничего не сделала, а уже боится. Боится ошибиться.
        Роберт…Спящий Роберт. Как он хорош. Он красавец. Такой же, как Джеймс. Вернее, нет, не такой же. Они совсем разные. Не похожи друг на друга. Может быть, именно это и делает их обоих такими привлекательными. Их нельзя сравнивать, как нельзя сравнить пирожное и мясную отбивную. Внешность Джеймса аристократична. Его греческий профиль сразу открывает благородные корни. Роберт другой. Он мужественен. Ему бы точно не пошел бархат, туфли с пряжками и модные воротники. Ему к лицу его рубашка с расстегнутой у шеи верхней пуговицей.
        Незаметно для самой себя Эмили заснула. С этими неуместными при данных обстоятельствах мыслями. Ей вновь и вновь снилась сцена погони. Каждый раз она вздрагивала, просыпаясь и снова засыпая.
        Вскоре сон ее был потревожен. Она не поняла, чем именно. Будто кто-то разбудил ее, дотронувшись до плеча. Она открыла глаза. Рядом с ней никого не было. Вообще, в комнате только она да Роберт. Но он спит. Очевидно, ей показалось. Наверное, это что-то нервное.
        Натянув на себя съехавший плед, Эмили уже собиралась снова погрузиться в сон, как тут стал просыпаться и ее инспектор.
        - Роберт, тебе лучше? - Эмили потерла сонные глаза.
        - Да, нормально, - Роберт стал подниматься. - Почему вы здесь?
        - Я не хотела оставлять тебя одного. Врач ушел…А Филл занят бумажками… - вздохнула Эмили. - Я подумала, что буду полезна, если вдруг тебе что-то понадобится…Ведь все это из-за меня. Прости, Роберт. Я не хотела, чтобы ты пострадал.
        - Ну я не так уж сильно «пострадал», - заверил Роберт, улыбнувшись.
        - Я могу заварить тебе чаю…Или что? Как тебе помочь? Рана все еще болит? - Эмили дотронулась до живота Роберта в том месте, куда доктор наложил повязку.
        Роберт оглядел Эмили непривычным для нее взглядом, отличающимся от того, каким он обычно смотрел на нее. В этом взгляде не было равнодушия и отстраненности. Эмили осознавала, что сама явилась провокатором. Касаясь человека, она нарушает его личное пространство. Так нельзя делать с посторонними людьми. Особенно если они противоположного пола. Она все это знает. И, кажется, это был непреднамеренный жест. Скорее всего.
        А уже в следующую секунду отворилась дверь, и на пороге возник инспектор Эссе.
        - Все готово, можно начинать допрос! - бодро вкатился в комнату Филл, держа подмышкой какую-то папку.
        Допрос проходил в скудно обставленном помещении. Стол и два стула - вот вся незатейливая меблировка. Тут не было ни картин, ни часов, ни шкафов, ни цветов, ни даже окон.
        Эмили расположилась в смежной комнате на таком же точно стуле, что и Джон Смит - так звали задержанного, которого препроводили в помещение для дознания. Эмили не видела, как проходит допрос, зато слышала почти все.
        Инспектор Эссе был «добрым» полицейским. Даже слишком добрым, по мнению Эмили. Он был столь вежлив и терпелив, словно разговаривал с послом иностранного государства.
        В ходе допроса выяснилось, что преступник работал ночным сторожем на старой фабрике. Надо отдать должное мистеру Смиту, он был упрям и малоречив. И больше походил на шпиона, нежели на простого брежатого. Чтобы выпытать даже эту ничего не стоящую информацию, инспектору Эссе пришлось приложить определенные усилия.
        - Да какого черта Филл с ним там расшаркивается?! - возмутилась Эмили, в нетерпении постукивая каблуком по полу.
        - Это опробованная тактика. Часто допрашиваемый начинает испытывать доверие и желание посоветоваться, - пояснил Роберт. Внимательно слушая беседу за стеной, он одновременно скользил взглядом по какому-то документу.
        - А если он не испытает подобных желаний?! - Эмили не верила в силу доброго слова в ситуациях, когда речь идет о маньяке.
        - Тогда выйду я. И он все равно расколется. Не переживайте.
        Задержанный вел себя нагло, агрессивно и развязно. Но Филл держался профессионально, не терял самообладания и не упускал из виду цели допроса.
        - Мистер Смит, я не хочу вас пугать или каким-то иным способом давить на вас. Я считаю это недопустимым. Ведь мы с вами живем в цивилизованное время, наши права охраняются законом, - послышался вежливый голос Филла. - Вы сейчас для меня свидетель, мистер Смит. А не обвиняемый. Давайте будем честны друг с другом. Вы расскажете мне, что знаете о том человеке, который толкнул вас на преступление. А я в свою очередь помогу вам выпутаться из беды, в которую вы угодили.
        - Мне не нужна помощь полицейских ищеек! - хрипло взревел преступник. - Он всех вас убьет…И тебя…И ее…И его…Он знает…Он все знает!
        - Этот человек…Кто он, мистер Смит? - невозмутимо продолжал Филл. - Он ваш приятель, работодатель, родственник? Вы подвергаете себя риску ради него. Будет ли он столь же предан вам, мистер Смит? Если нет, то вы пройдете по делу, как его сообщник. Преступления, совершенные группой лиц, считаются более тяжкими. Но если вверитесь следствию, то я смогу защитить вас как свидетеля. Ценного свидетеля, мистер Смит.
        - Подавись своими гнусными предложениями! - заорал задержанный. - Полицейская крыса!
        Эмили слышала злобные выкрики мистера Смита. Ее даже передернуло однажды. Только таким и может быть помощник маньяка!
        - Мистер Смит, я стараюсь понять, с какой целью вы напали на девушку… - слышался усталый голос Филла. - Вы хотели ее ограбить? Или убить? Или покушались на ее честь?
        - Я не тронул ее и пальцем! Вы не имеете права меня задерживать! - мистер Смит вспомнил о законе и оживился. - Вы обязаны отпустить меня!
        - Правильно ли я понял вас, мистер Смит…Лично «вы», я подчеркиваю, не желали ей вреда? - переспросил Филл.
        - На кой она мне?! Я ее не знаю! - орал задержанный хриплым гласом. - Выпустите меня! Вы не имеете права удерживать ни в чем неповинного человека! Я буду жаловаться!
        - Я сделаю все для того, чтобы вас отпустили. Но вы должны пойти мне навстречу. Понимаете, мистер Смит? - Филл намекал на сделку, от которой задержанный отказывался. - Минуту назад вы говорили, что «он» всех нас убьет. Может ли быть такое, что в его преступных руках вы - всего лишь орудие, безропотно исполняющее его волю? Вы не хотели зла этой девушке. Но вами управляли? Вас вынудили, не оставив вам выбора? Поправьте меня, если я ошибаюсь.
        - Я знаю, куда ты клонишь, ищейка! Вы от меня ничего не получите! Идите к дьяволу! Я ей ничего не сделал! И вы все равно отпустите меня! Вы обязаны!
        Речь мистера Смита была прервана глухим кашлем. Он кашлял и не мог остановиться.
        - Да он над всеми нами здесь издевается! Сейчас он еще, чего доброго, потребует себе адвоката! - вскипела Эмили, услышав ответы мистера Смита. - Разве это допрос?! Это какая-то клоунада! Фарс! Необходимо пригрозить ему! Он должен пугаться! А не дерзить!
        - Не торопитесь, - спокойно ответил Роберт. - Все будет в свое время.
        А из комнаты допросов вновь послышался убаюкивающий голос Филла. На сей раз он зашел с другой стороны, вероятно, решив, что время просьб безвозвратно прошло.
        - Мистер Смит, я вынужден вас огорчить. Тот факт, что ваши намерения не увенчались успехом, не освобождает вас от ответственности. «Покушение на убийство». Тому имеется достаточное количество свидетелей. Вы ведь были вооружены? К тому же вы отказались подчиниться полиции, оказали сопротивление при вашем задержании, напали на полицейского и нанесли ему увечье, - напомнил Филл. - Как видите, список немалый.
        - Я не оказывал сопротивления! Было темно, и я не понял, что он полицейский! - стал отпираться мистер Смит. - Я думал, что меня хотят ограбить!
        - Но вам было приказано остановиться именем закона, мистер Смит, - заметил Филл.
        - И что? Прокричать это мог кто угодно! Я не знал, что он полицейский! Я не знал, потому что ничего дурного не сделал! Я не тронул эту девку! Я не трогал ее! - орал мистер Смит. - Вы не имели права меня задерживать! Я просто гулял! Гулял! Это запрещено?
        - Я обязан быть с вами откровенным, мистер Смит. Сейчас середина ночи, - послышался нарочито сочувствующий вздох Филла. - И только от вас, мистер Смит, зависит, как закончится эта ночь. Я желаю вам блага. Но пытаясь укрыть истинные мотивы своего поступка, вы подвергаете себя опасности. Понимаете меня, мистер Смит?
        - Не надо мне угрожать! Я не боюсь! - плевался задержанный.
        - Я и не думал вам угрожать, мистер Смит. Я лишь предостерег вас от новых невзгод. Наше с вами время истекает. Вскоре я буду вынужден покинуть вас. Моя смена заканчивается. Меня заместит коллега. Тот самый, которого вы ранили…Признаюсь вам, мистер Смит, в отличие от меня, он не верит в вашу невиновность…К сожалению.
        - И что дальше?! Я не боюсь! На моей стороне правда! - мистер Смит снова залился своим ужасным кашлем.
        - Вы не совсем понимаете меня, мистер Смит, - послышался звук отодвигаемого стула. Очевидно, Филл закончил разговор и встал из-за стола. - Если вы не захотите на добровольной основе открыться полиции, то мы будем вынуждены провести ряд следственных мероприятий. И уверяю, они не принесут вам удовольствия, мистер Смит…
        - Я знаю все о вас! О ваших полицейских трюках! Обвинить невиновного - единственное, что вы можете!
        - А кто виновен, мистер Смит? Ответьте всего на два вопроса: кто тот человек и где его найти. Прошу, не упрямьтесь. Вы выглядите усталым. А я не могу охранять вас вечно.
        - Пошел к дьяволу! - заорал мистер Смит.
        - Что ж, мистер Смит. Я в истинном затруднении. И боюсь, вынужден вас покинуть. Никуда не уходите, - пошутил инспектор Эссе напоследок.
        Филл вернулся к Эмили и Роберту, ожидающим его за дверью. Несмотря на то, что он не был занят физическим трудом в минувший час, он выглядел запыхавшимся.
        - Я свое дело сделал! - Филл облокотился на бюро, переводя дух.
        Роберт бросил пиджак на спинку стула. Стал снимать галстук.
        - Роберт! Тебе нельзя сейчас испытывать нагрузки! Ты же нездоров! - заволновалась Эмили, видя, что Роберт собирается в комнату допросов. - Филл, скажи же что-нибудь!
        - Старик, ты как, нормально? - Филл похлопал Роберта по плечу.
        - Все хорошо со мной, - Роберт направился в комнату допросов.
        - Этот мистер…Как его там…Смит…Он в наручниках? - Эмили даже вскочила со своего места. - Роберт, он ничего тебе не сделает? Это все так рискованно!
        Роберт и Филл недоуменно переглянулись. Разве тут есть причины для особого беспокойства? Обыкновенные серые будни, рутинная работа.
        - Сидите здесь. И не вздумайте вбегать, - единственное, что ответил ей Роберт.
        Взволнованная Эмили прильнула к двери, за которой скрылся инспектор Кент. Неунывающий Филл уселся на табурет, закинув ногу на ногу.
        Сначала в комнате допросов было тихо. Слышались лишь шаги Роберта. Вероятно, он прошелся вокруг стола, за которым сидел задержанный. Потом вдруг раздался глухой звук, а затем вопли мистера Смита.
        - Филл…Что там происходит?.. - Эмили оглядела инспектора Эссе в недоумении. - Это же кричит мистер Смит…
        Вообще, для «злого» полицейского больше подходил Филл, поскольку он был в два раза больше любого среднестатистического мужчины. Роберт же имел самую обыкновенную комплекцию. Иными словами, своим видом не внушал суеверного трепета. Кажется, было б разумней, чтоб Роберт вел любезные беседы, а Филл мутузил и пытал.
        - У мистера Смита было время высказаться! - усмехнулся Филл. - А теперь пусть протрет носом стол!
        - Так это было задумано изначально? - Эмили нахмурилась.
        - А как же… - ухмыльнулся Филл. - Вот такие дела…Везде свои нюансы! - указательный перст инспектора Эссе многозначительно устремился ввысь.
        - Признание, полученное таким образом, будет считаться действительным? - усомнилась Эмили. - Если он откажется на суде от своих слов?
        - Каким образом? - картинно недоумевал Филл. - Пара синяков - не причина для прений. Тем более этот подонок мог получить побои еще при задержании, поскольку оказал сопротивление! Да ты же сама видела, как он брыкался!
        Зажав в ладони край шарфа, Эмили принялась в волнении расхаживать туда-сюда. Ей не терпелось узнать, кто есть на самом деле мистер Уолдри и как его найти. Она услышала приглушенный голос Роберта из-за двери и приостановилась, затаив дыхание.
        - Это ты-то «ни в чем неповинный человек»?.. - на этих словах послышался звук удара, затем громыхание стула и болезненный стон мистера Смита, оказавшегося на полу.
        Грохот, вопли. Снова и снова. Эмили даже несколько раз подскочила на месте. Кто бы мог подумать, что воспитанный Роберт способен на такое!
        - Не надо, не надо! Я скажу все, что знаю! - просипел подозреваемый. Вероятно, его напугало что-то, чего Эмили не могла видеть.
        - Имя. И где найти, - голос Роберта прозвучал раздраженно и нетерпеливо.
        - Не знаю этого, клянусь Божьей Матерью! Он никогда не назывался! - мистер Смит не успел договорить. Его речь скомкалась. - Не знаю! Клянусь, не знаю! - орал мистер Смит в следующую минуту. - Да подожди ты! Это же правда!
        - Вспоминай, тупорылое отребье, - послышался звук глухого удара о стену.
        - Помогите! - заорал мистер Смит. - На помощь! Кто-нибудь! Сюда!
        Эмили сдвинула брови в недоумении. Неужели Роберт столь яростен, что уже даже мистер Смит, изначально выглядевший нахальным и развязным, молит о пощаде!
        - Пойду обратно, не скучай, - подмигнул Филл Эмили, поднимаясь с места.
        Эмили не успела ничего ответить. А инспектор Эссе тем временем открыл дверь и ворвался в комнату допросов со скоростью, на которую его вряд ли кто-то считал способным.
        - Боже правый! Мистер Смит, что с вашей челюстью! - с деланным удивлением изумился Филл. - Инспектор, прошу, прекратите это! Или я буду вынужден отказаться от дела. Расследуйте его сами! Я не желаю лицезреть подобное!
        - Как угодно. Буду расследовать сам. Всего хорошего, инспектор, - попрощался Роберт с Филлом. - А с тобой, бесполезный мешок с костями, я только начал… - после слов Роберта раздался треск, а затем грохот.
        - Подождите! Вы! Инспектор!..Как вас?..Не уходите! Я…Я знаю, как он выглядит! - умоляюще воззвал мистер Смит к Филлу, который уже был в дверях. - Я все расскажу! Все что знаю! Только уберите его от меня! - мистер Смит подразумевал Роберта.
        - Инспектор, мы с вами должны оставаться в правовом поле, невзирая ни на что…Позвольте мне продолжить допрос…Вы пока могли бы посетить доктора, - послышался голос Филла, в котором Эмили различила удовлетворенные ноты.
        Через несколько секунд в дверях появился Роберт. Эмили рассчитывала увидеть гнев и ярость. Но вместо этого полицейский спокойно подошел к столу и взял в руки графин. Эмили уже была готова к тому, что сейчас он метнет кувшин в стену, за которой Филл интервьюировал Смита. Чего еще ожидать после такого допроса! Но Роберт лишь налил воды себе в стакан. Так непринужденно и просто, будто он только что читал газету в парке на скамье.
        - Опиши «его»… - послышалась речь Филла из-за двери.
        - По росту он не выше моего… - мистер Смит дрожащим голосом стал описывать внешность Уолдри.
        Через несколько минут словесный портрет нанимателя мистера Смита был готов. Эмили стиснула спинку стула, на котором сидела. Это Уолдри! Описание сходится! Это Уолдри подослал к ней убийцу! Теперь нет сомнений!
        - Посмотри на это изображение, - вероятно, Филл показывал Смиту портрет, нарисованный Эмили. - Ничего тебе не напоминает?
        - Это он, - подтвердил мистер Смит.
        - О чем вы с ним уговорились? Он хотел, чтобы ты убил девушку?
        - Он сказал, эта девка дурная, от нее одно зло, - сознался наконец Смит. - Сказал, я хорошее дело сделаю, если прикончу ее. Она много мужчин погубила.
        - Когда ты видел его в последний раз? - Филл больше не был приторно любезен.
        - Вчера вечером. Он показал мне ее у рынка, - просипел мистер Смит.
        - У рынка на Сквер-стрит? - уточнил Филл.
        - Да, именно там. Он еще не хотел, чтоб нас кто-то видел.
        - Сколько он тебе заплатил за это дело?
        Выяснилось, что обычно Смит выполнял всякие несложные поручения. Этот случай был исключением. Уолдри дал ему больше, чем всегда, и предупредил, что в будущем они не встретятся. Также выяснилось, что Смит не знал, где можно найти Уолдри: тот сам наведывался к сторожу.
        - Он всегда был один? - Филл подобрался к вопросу, который больше всего волновал Эмили. - Ты не замечал вместе с ним кого-нибудь?
        - Он всегда был один, - подтвердил Смит. - Он да его провожатый…
        - Все-таки провожатый? - переспросил Филл.
        - Молодой человек…Я не знаю ничего о нем, клянусь…Мы никогда не разговаривали… - буркнул Смит.
        - И как твой наниматель называл этого человека? У него же есть имя? - переспросил Филл.
        - Он не обращался к молодому помощнику часто. Тот понимал, что требуется, и без слов…
        - «Без слов»… - записывал Филл. - Он выполнял какие-то обязанности?
        - Он правил каретой.
        - Сколько ему лет? - послышался голос Филла и звук карандаша, царапающего бумагу.
        - Наверное, тридцать или около того…Я видел его лишь мельком. Я даже лица его не помню, - уверял Смит. - Я только помню, что он был молод и неболтлив…
        - Ты сможешь узнать его, если его приведут сюда?
        - Я же говорю, я не видел его лица. Тем более он всегда был в шляпе.
        Эмили передернуло. Сколько, интересно, лет Джеймсу? На вид как раз где-то тридцать пять. Он молод и тоже неболтлив! По крайней мере, при их встрече он чаще молчал, а она щебетала без умолку! Что за глупая трещотка…
        Глава 13. На проверку
        Серым пологом апатия накрыла Эмили. Допрос окончен. Мистер Смит не показал ничего такого, что помогло бы следствию выйти на заказчика. Все надежды на план-поимку преступника «до пятницы» разбились вдребезги. Эмили снова начал колотить озноб, хотя в помещении было не так уж холодно. Ни согревающие напитки, ни шарфы с пледами не могли согреть ее.
        - Я не хочу, чтобы так было! - заломив локти, Эмили сновала по комнате. На нее накатил приступ отчаяния. Как ей жить дальше? Опасность все еще существует. Возрастает с каждым часом. Не вышло избавиться от нее в этот раз - злодей Уолдри попытается в следующий! А ей некуда спрятаться от него!
        - Эм, тебе нужно домой, - сочувственно вздохнул Филл. - Патруль проводит тебя и…
        - Домой?! А дальше что?! Завтра что со мной будет?! - взвилась Эмили. - Потрошитель доберется до меня! Вот что! На сей раз сам! Уолдри убьет меня!
        - Филл, закончи там все, - к разговору присоединился Роберт. Он перевел взгляд на расстроенную Эмили, - мне надо с вами поговорить, мисс Блэйд.
        На ходу переглянувшись с Робертом, Филл уложил папку подмышку и вышел.
        - Мне страшно… - Эмили чувствовала, что силы теперь совсем покинули ее. Еще недавно она была полна энергии и, кажется, могла бы лично управиться с десятью маньяками. Так крепок был ее дух! Но сейчас она выжата, обезвожена. Даже говорить ей тяжело. Изнеможение. Вот что она чувствует. - Роберт…Я не знаю, как мне дальше…Я уже ничего не понимаю в своей собственной жизни… - в горле Эмили словно застрял комок. - И мне постоянно зябко. Я никак не могу согреться! Посмотри, у меня даже нос холодный! Если нос холодный, значит, человек, действительно, замерз…Неужели я теперь всегда буду мерзнуть?.. - Эмили прижала бледную ладонь к ноющему лбу.
        - Могу ли я предложить вам свой пиджак?
        - Спасибо, - поблагодарила Эмили.
        - У меня для вас новость, - сообщил вдруг инспектор.
        - Для меня? Я скоро умру! Вот она - новость! Ха-ха! Это уже не новость! - Эмили нервно усмехнулась. Она чувствовала, что близка к истерике. До приезда в Лондон она гордилась своим превосходным здоровьем и устойчивой психикой. Не прошло и месяца, и вот что содеялось! - Мне теперь придется до конца дней трепетать в ожидании худшей участи!
        - Все не так плохо, как вы думаете, - Роберт облокотился на стол. Он старался не обращать внимания на ее выпады. Разумеется, следователь физически не в состоянии утешить каждого потерпевшего. - Формально этим вечером вы уже должны быть мертвы. Так?
        - Так… - Эмили отважилась участвовать во всем этом спектакле, ожидая конкретных результатов. Хотя ей никто с самого начала ничего не гарантировал. Тогда на кого же она теперь гневается? На маньяка? На следствие? Или на саму себя? А может, на город, который оказался к ней так недружелюбен…
        - Ну же… - проницательный взгляд инспектора будто побуждал оторванную от реальности Эмили к какому-то умозаключению. Сначала она отвлеклась на его голос, потом задумалась о его словах. Что он подразумевает? На чем ей нужно сфокусироваться?
        - Роберт, так ведь Уолдри решит, что этот негодяй убил меня! - наконец догадалась Эмили. - Он же за этим отправил мистера Смита… - Эмили стала оживать, завидев луч надежды, блеснувший во мраке. - Конференции, конечно, не будет… - продолжала рассуждать Эмили вслух. - Но он решит, это из-за того, что меня уже нет в живых! - обрадовалась Эмили своему выводу. - Роберт…Значит, если оставить все как есть, мне нечего опасаться?! Так ведь? Если только вы не отпустите этого гадкого мистера…
        - Мы не имеем права удерживать человека без особых оснований… - начал Роберт, а лицо Эмили вытянулось в новых опасениях. - Однако, кажется, за Смитом кое-что имеется… - взгляд Роберта пал на папку, лежащую на его столе.
        Эмили сдвинула брови. Слова инспектора натолкнули ее на новые размышления. Она не раз слышала о том, что в полиции работают почти такие же разбойники, как те, которые рыщут на темных улицах. Почти такие же, но все же другие. Они не грабят на перекрестках и не насилуют в кустах. Они могут сделать так, что правый очутится за решеткой, а виновный - на свободе. Они тоже нарушают закон, но только совсем иначе, нежели обычные преступники. Неужели это правда? Или это лишь россказни обывателей, которым везде видится враг? А может, эти сплетни распускают те, что поделом оказались на скамье подсудимых? Легко потом обвинять полицейских, отрицая собственную вину! Как бы там ни было, мистер Смит действительно похож на человека, за которым может быть «кое-что».
        - То есть вы не отпустите его? - уточнила Эмили, нахмурившись.
        - Он проходит у нас по нескольким статьям, - пояснил Роберт. - На него достаточно собрано. Плюс еще это его сегодняшнее нападение на меня…Вы же видели, Филл всю ночь утопает в бумагах. Это все относится к делу Смита. У него увесистое досье. Упрячем надолго…А у Уолдри не будет возможности с ним переговорить.
        Эмили ощутила неожиданный прилив сил. Вскочив с места, снова забегала по кабинету.
        - Неужели я в безопасности! - от радости губы Эмили сложились в несмелую улыбку.
        - Не совсем, - признался Роберт. - Однако вы выигрываете время. Рано или поздно маньяк, разумеется, наведет справки. Но, конечно, не сразу.
        - Не сразу, - Эмили стало казаться, что все не так плохо. Пока Уолдри будет выжидать, проявляя осторожность, она уже давно покинет Лондон. Да, все налаживается…Вот только не жутко ли это?..Не жутко ли то, что ее объявят мертвой! Ее больше не будет существовать для города. Она не суеверна, но объявлять себя покойницей - это же кощунство! Тетушка бы это не одобрила! Та, вообще, советовала избегать загробных тем и слова «смерть» в обиходе. Впрочем, что бы ни говорила тетушка, другого выхода не остается.
        - Вам надо уехать из Лондона. Немедленно. Не контактируя ни с кем, - продолжал Роберт. - Вы ведь понимаете, что если вас случайно узнают где-нибудь, то вы подвергнетесь риску.
        - Я понимаю, - Эмили окончательно примирилась с мрачной перспективой. Возможно, придется поменять не только город, но и имя. Занятно. В этом есть нечто интригующее. Авантюрное…Но как же тогда рынок, картины, пансион?! Как же вся ее жизнь! Ей придется все отринуть только потому, что какой-то душевнобольной выбрал ее в качестве объекта своей чудовищной фантазии! - Я поняла…Значит, это все…
        - Нет, не все. Есть еще кое-что, - Роберт достал из ящика стола блокнот. - Как я и говорил, один человек согласился помочь нам добыть информацию…Речь пойдет о Джеймсе.
        - И что же? - нахмурилась Эмили, предвкушая новый удар судьбы.
        - Доступ к базе несколько раз закрывали, - переворачивая листы, начал Роберт. - Однако удалось выяснить, почему Джеймса нет ни в одной картотеке.
        - Его нет ни в одной картотеке?! Я так и знала, здесь что-то нечисто! - Эмили прижала ладонь к губам.
        - На этот раз вы ошибаетесь. Здесь все предельно чисто…Он, судя по всему, благородных кровей. Может, какой-нибудь граф, герцог или, ну я не знаю, принц…И вы были правы, он не англичанин. И Джеймс - не настоящее его имя.
        - Принц?! - единственное, что запомнила Эмили из всего вышесказанного.
        - Видимо, это и есть та самая тайна, о которой он упоминал, и которая вас так напугала, - подытожил Роберт.
        - Значит, он не… - все это время Эмили смутно что-то чувствовала. И была уверена, что предчувствие уводит ее к теме маньяка. Но, выходит, она ошиблась?
        - Не думаю, что он связан с маньяком. Это просто совпадение.
        У Эмили закружилась голова. Какая глупость подозревать благородного человека в таких несусветных мерзостях! Как он только терпит ее! Да уж, только она со своей ни с чем несравнимой подозрительностью могла допустить, что Джеймс племянник мистера Уолдри или - что еще нелепее - его кучер! Чепуха да и только…Но, с другой стороны…С другой стороны, Уолдри небеден и, вероятно, сам принадлежит к высшему сословию…И это их роднит…Джеймс ведь сказал, что ему было скучно жить еще совсем недавно. Может быть, именно от безделья и скуки у родовитых господ мутится разум, и они становятся маньяками и извращенцами! Простому человеку вовсе не до того. Он озадачен тем, где найти средства на пропитание, как заплатить за жилье. А этих пресыщенных господ нечем удивить. Их может развлечь только нечто, из ряда вон выходящее…Зачем Джеймс пошел на рынок? Герцоги и графы разве часто посещают подобные места? Что он искал на той грязной помойке? Приключений? Новых впечатлений? Какой-то новизны? Что бы он ни искал, он нашел ее, Эмили!
        Свои соображения Эмили высказала Роберту. Он был немного удивлен. Нет, не ее логике. Здесь-то она права. Половина родовитых господ - развратники, мужеложцы, наркоманы или пьяницы, а иногда и все вместе. Его удивило только то, что вместо уместной радости она выплеснула новые подозрения.
        - Знаете, мисс, это все маловероятно… - Роберт считал, что на сей раз она преувеличивает. - Скорее всего, появление Джеймса в вашей жизни никак не связано с преступной деятельностью маньяка…
        - Да, но я ведь объяснила, что Уолдри и сам…Он сам, возможно, какой-нибудь придворный! - настаивала Эмили. - Я помню его манеры и речь. Он не простой санитар в больнице!
        - Знаете, мне даже как-то в голову не пришло проводить сейчас параллели между этими двумя людьми, - Роберт все же не рассматривал новую гипотезу Эмили всерьез.
        - Да, но задумайтесь! Мы приблизительно знаем, кто такой Джеймс. Но мы по-прежнему не располагаем никакой информацией о том, кто же есть Уолдри! - не сдавалась Эмили. - Они могут быть легко связаны между собой!
        - Вы действительно так думаете? - Роберт озадаченно оглядел Эмили.
        - Я убеждена! Сердце мое чует! И я не ошибаюсь в таких вопросах! - настаивала Эмили.
        - Ну если ваше сердце… - Роберт усмехнулся. - В полицейской академии нас учили ни в каких ситуациях не опираться на женские предчувствия и видения.
        - Я, и правда, всегда чувствую наперед! Послушайте, Роберт, я придумала новый план! - озарилась вдруг Эмили. От недавней вялости не осталось и следа. Она была готова снова ринуться в бой. Ведь нужно сделать всего один шаг. Он самый трудный. Но зато решающий!
        - Валяйте, - кивнул Роберт.
        - Джеймс так же, как и все, будет убежден прессой, что меня нет в живых. И что со мной расправился сторож его дяди! Тьфу! То есть… - Эмили много думала о маньяке, и вот теперь речь выдавала ее несуразные мысли. - Короче…К чему я веду - мы должны проследить за ним, за Джеймсом. Что он сделает дальше…Будет ли он убит горем? Или равнодушно примет эту новость, удовлетворенно потирая ладони! Понимаете?
        - Я смотрю, вы все еще крепко в нем сомневаетесь. Причем настолько, что готовы заставить его пережить вашу смерть, - речь Роберта прозвучала неодобрительно.
        Повисло некоторое молчание. Эмили теперь осознавала всю чудовищную сущность своего предложения. Но больше угрызений совести ее пугало то, что, возможно, она все-таки права! Не следует терять бдительности слишком рано. Все эти факты, несомненно, очень убедительны: он дворянин, иностранец…Но вздохнуть спокойно можно будет лишь тогда, когда Уолдри окажется пойман и нейтрализован вместе со всеми соучастниками. Что дворянин искал в Уайтчепеле? Вот открытый вопрос!
        - Я решила, Роберт. Я хочу, чтобы вы сами сообщили Джеймсу эту новость! - придумала Эмили. - Он обязательно придет, когда увидит в газетах заголовки. Или раньше! Когда не найдет меня на рынке. Как бы там ни было, он придет к вам, чтобы удостовериться…Я спрячусь где-нибудь тут же и прослежу за его реакцией в тот момент, когда вы все подтвердите…
        Предложение Роберту не нравилось. Однако Эмили ничего не хотела слушать. То, что Джеймс дворянин при сложившихся обстоятельствах, наоборот, говорит против него. Не все же соучастники Уолдри должны быть сторожами!
        Эмили и сама не поняла, как заставила Роберта согласиться на этот безумный план, ведь поначалу полицейский напрочь отказывался. И все же он не смог противостоять ей. Ведь Эмили уверяла: лучше перестраховаться, чем недоглядеть! В конце концов, это будет последняя проверка. После булочек. Да, кстати…
        - Да, кстати, хотела уточнить, что показал анализ пончиков? - вспомнила Эмили.
        - Анализ пончиков? - Роберт поднял на нее удивленный взгляд своих карих глаз.
        В этот момент дверь отворилась, и в помещение шумно вкатился Филл. Он выглядел довольным и бодрым, хотя не спал всю ночь. Он принес с собой большие бумажные пакеты, в которых, видимо, была утренняя еда.
        - Невесть что…Но это лучшее, что можно найти в такой ранний час нам к завтраку! - Филл стал с интересом разворачивать пакеты, доставая мини-багеты, копченую индейку и овощи, раскладывая их на каком-то отчете, словно на скатерке. - Я надеюсь, никто не откажется от горячего кофе! Эм, теперь и мне уже холодно! - Филл потер ладони. - Верите или нет: не спал всю ночь и не хочется! Слишком много эмоций!
        - Филл, где-то тут валялся конверт с пончиками на экспертизу? Ты не видел? - Роберт стал рыться на столе, поднимая бумаги и другие предметы, заглядывая под них.
        - На экспертизу?! - Филл приостановил распаковку мешков с провизией и, застыв, уставился на Роберта.
        - Ну да…Пончики от Джеймса… - не поднимая головы, уточнил Роберт, неожиданно хватаясь за лоб после полуминутного молчания своего помощника. - Филл!
        - Что? - инспектор Эссе растерянно смотрел на своего коллегу.
        - Ты что, их сожрал?!
        Вместо ответа, Филл только оглядел носы своих туфель.
        - Черт, Филл! - выругалась Эмили. - Роберт, а ты где был?!
        - Да я-то чего? Они были в конверте на моем столе, а не на кухне в вазе!
        - Я не думал, что это улики, - Филл стоял с виноватым видом нашкодившего школьника. - Так хотелось есть после этого допроса…Ну да, они лежали здесь на столе, и я…
        - О, вседержитель! Филл! Это же отравленные пончики! - всплеснула руками Эмили. Филл был отличным парнем, они успели поладить. И ей меньше всего на свете хотелось стать причиной его безвременной кончины. Да, Филл славный, они общаются так просто, без лишних церемоний. Почему так не получается с Робертом? Почему ее и Роберта постоянно разделяет какая-то дистанция?
        - Филл, у тебя ничего не болит? - Роберт внимательно пригляделся к Филлу, даже встав из-за стола. - Ты как себя чувствуешь?
        - Вроде нормально, - толстяк растянулся в улыбке. - Да ладно, ребят, вы чего! Отличные пончики! Не знаю, маньяк Джеймс или нет, но пончики он купил тебе просто объеденье! - заверил Филл Эмили. - Пышные, с хрустящей корочкой! И цветным пшеном на шапочке, как я люблю! Словно знал наперед, какие нужно брать! - заулыбался инспектор Эссе.
        - Филл, сколько прошло времени после того, как ты съел эти дурацкие пончики? - нахмурился Роберт.
        - Часа три, - от волнений лоб Филла покрылся испариной. - Да ладно тебе, Роб! Не пугай меня! Нормальные пончики!
        - Я тоже так думаю. Просто на всякий случай спрашиваю, - Роберт вернулся в свое кресло. - Филл, ну ты внимательней к себе сейчас отнесись. Если что-то почувствуешь, то сразу говори мне, понял?
        - Роб, ты уже стал таким же паникером, как наша мисс Эмма! - Филл принялся за огромный бутерброд, развернув его из салфетки. - Сейчас заем ваши пончики беконом, и все обойдется.
        - Да, точно, - Роберт рассеяно улыбнулся. - Это заразно, видимо, - на этих словах Роберт и Филл переглянулись, рассмеявшись. Эмили уже всех инфицировала своей подозрительностью. А ведь минуту назад он сам, Роберт, утверждал, что Джеймса не в чем подозревать.
        - Будем считать, экспертиза показала, что с пончиками все в порядке, - пошутил Филл.
        Эмили сидела молча. Она полностью ушла в свои мысли. Да, скорее всего, с пончиками все было в порядке. Существуют на свете медленнодействующие яды, но маньяку нужен, напротив, яд, скорый на расправу. Значит, Филл будет жить. Первая хорошая новость за этот день. Впрочем, в Филле как минимум центнер веса. Может быть, его так просто и не возьмешь отравленным пончиком…Ну нет, это уже, правда, слишком. Подозрения скоро ее саму сделают маньяком! Надо показаться врачу, когда все это закончится!
        - Значит, мы решили? - обратилась Эмили к Роберту.
        - Хорошо, сделаем так, как вы просите, - согласился Роберт. Хотя было видно, что он не хочет участвовать в этой затее.
        - Я пока пойду домой, - Эмили поднялась. - Соберу вещи…Я должна шиллинг миссис Шарп…
        - Нельзя. Вас же теперь нет, забыли? - напомнил Роберт.
        - Ах да… - не без досады вспомнила Эмили.
        - Если у вас остались в пансионе какие-то вещи, то мы с Филлом можем забрать их. Побудете сегодня здесь, - Роберт открыл шкаф и достал из него длинный зонт-трость.
        - Нет, не беспокойтесь. У меня там ничего ценного, - Эмили отрицательно качнула головой. И вправду, у нее нет ничего, заслуживающего внимания. Тем более в сложившейся ситуации лучше оставаться налегке. Деньги она еще вечером взяла с собой, поскольку не желала оставлять свои накопления в сомнительном пансионе. Украшения и прочие безделушки всегда были у нее при себе. Впрочем, «украшения» - это громко сказано. Тонкая цепочка на шее и маленькое колечко на мизинце. Единственное, о чем она немного сожалела - это о тетушкиных часах, которые так и остались лежать на тумбочке возле входа. Однако в этот раз ей показалось это несущественной потерей. Часы были из какого-то дешевого цветного металла, милые, но постоянно ломающиеся. Да и секундная стрелка у них давно отвалилась. Не следует из-за них обнаруживаться или гонять этих двух людей на другой конец Лондона!
        Итак, значит, пансиона для нее больше нет. Нет и рынка. Нет знакомых. Что делать дальше? Куда идти? Деньги пока есть, но надолго ли их хватит? Где теперь остановиться? Пока здесь. В кресло и плед для потерпевших. А потом куда? Может, немедленно отправиться на паровозе обратно к тетушке? Так нельзя же пока. Голова сейчас взорвется от всех этих удручающих мыслей.
        - Вам надо поспать, - Роберт взял ключи и направился к двери. - Пойдемте, я отведу вас в комнату отдыха.
        - Роберт, ты тоже должен отдохнуть! - Эмили только сейчас заметила, что их общение с инспектором носит изменчивый характер. В особенности с ее стороны: то сугубо деловой - она советуется с ним как со следователем, то, наоборот, трогательный - она беспокоится о нем как о ком-то близком. Что касается самого Роберта, он остается сдержан и не позволяет себе отклоняться от изначальной линии поведения. И Эмили это озадачивает, ведь она чувствует, что не совсем уж безразлична ему. По крайней мере, ей так кажется. И вот сейчас если выяснится, что Джеймс маньяк, вернее, сподвижник маньяка, то все усилия по поиску жениха пойдут насмарку! А тут еще и Роберт, который, кажется, остался непокоренным! Одни разочарования!
        Роберт отвел Эмили в помещение для отдыха. Она устроилась на том же самом кресле, где спала этой ночью. Укрылась тем же клетчатым малиновым пледом для потерпевших и вскоре уснула.
        Отдых ее не задался с самого начала. Она часто просыпалась. Ей виделся один и тот же сон, но с разными концовками. Почти всегда ей снилось, что в комнату входит Роберт и сообщает какую-то весть. Например, о том, что пойман настоящий маньяк - мистер Уолдри - и она должна немедленно его опознать. То ей снилось, что Роберт вбегает в комнату и, чуть ли не выпихивая ее за дверь, сообщает, что ей надо срочно скрыться и больше никогда не появляться в Англии! А тут, уже совсем под конец, приснилось совсем что-то несуразное: входит Филл и сообщает, что Роберт умер, отравившись теми самыми пончиками. Эмили во сне даже не удивляется тому факту, что пончики съел сам Филл, а не Роберт. И до конца сновидения она лишь проклинает себя за то, что не выбросила эти гадкие пончики в помойку сразу, как только они попали ей в руки.
        Наконец в комнату действительно вошел Роберт. Эмили была в полудреме. Не спала, но еще и не бодрствовала. Не видя его, она почему-то не сомневалась в том, что это именно он. Она не слышала, чем он занят, а только досматривала один из своих причудливых снов. Но вскоре открыла глаза. И, увидев серьезного Роберта, поняла - что-то приключилось. Она боялась, что за время ее сна произошло новое несчастье. С другой стороны, ее уже нечем расстроить.
        - Роберт, что-то случилось? - Эмили зевнула, укутавшись по самые плечи пледом. Пробуждение принесло ей новый озноб.
        - Джеймс пришел. Он ищет вас, - мрачно сообщил Роберт.
        Эмили было холодно. Тоскливо. Сонливо. И казалось, что приход Джеймса мог бы подождать. Она нехотя стянула с себя плед и выпрямилась. Она чувствовала, что вот именно сейчас ее все достало так, как никогда раньше. Хочется спать. И не просто спать, а забыться сном.
        С этими минорными мыслями Эмили завалилась обратно в кресло, уткнувшись носом в широкий подлокотник. Нет, пожалуй, дело не в том, чего хочется. А в том, чего не хочется. Не хочется никуда идти, не хочется никого ловить, никого опознавать, снова думать, думать и думать.
        Эмили вдруг вспомнила, что находится в комнате уже не одна. Усилием воли она снова поднялась, намериваясь все-таки собраться с духом и явить твердость. Она провела рукой по своим волосам: они были спутаны, кое-где уже нащупывались колтуны, как у какого-нибудь уличного кота.
        - В углу есть зеркало, - Роберт указал на трюмо, спрятавшееся за дверью.
        Эмили поправила одежды и поплелась к выходу.
        - Значит, он пришел? - Эмили равнодушно оглядела свое отражение в зеркале, машинально расправляя спутанные пряди волос. Казалось, она делает это потому, что так надо, а не потому, что ее заботит собственный облик. - И где же он?
        - Внизу. Ему сказали, что я занят и попросили подождать, - Роберт тоже уже был возле выхода.
        - Роберт, я так устала, - Эмили вдруг почувствовала, что ее глаза полнятся слезами. И чем сильнее она старается себя контролировать, тем меньше у нее это получается. Она и сама не заметила, как ее щека оказалась прижата к груди Роберта. Он был таким уютным в своем шерстяном пуловере, что ей уже совсем не хотелось куда-либо идти.
        - Вы должны взять себя в руки, - Роберт с сочувствием обнял Эмили.
        - Мне так одиноко, - всхлипнула Эмили. - Конечно, как они все могут понять меня! Весь этот кошмар пережила я одна! Я одна, а не они! Никто не знает моих страхов. Вы все думаете, что я сошла с ума…
        - Так никто не думает, постарайтесь успокоиться, - Роберт предложил Эмили носовой платок, так как она была вся мокрая от слез. - В конце концов, если вас все это так расстраивает, то мы можем отменить предстоящую сцену с Джеймсом…
        - Нет, вы правы, надо идти, - Эмили стала утирать покрасневший нос. - Пойдемте, я в порядке…
        Глава 14. Клубок запутывается
        Холл был просторен, чист и даже немного обставлен. Круглый журнальный столик с какими-то старыми публикациями, пара стульев и несколько покосившихся цветков в глиняных горшках с оббитыми краями.
        Всеми этими роскошами Джеймс не воспользовался. Он стоял возле окна, сжимая в руке газету. Роберт вышел к нему навстречу. А Эмили спряталась за колонной, пытаясь своим чутким слухом разобрать что-то из их диалога.
        Джеймс выглядел чуть заторможенным. Его лицо было потерянным и несчастным. Эмили до сегодняшнего дня не видела его столь печальным. Этот новый Джеймс так ее растрогал, что она чуть сама не заплакала и была уже готова все отменить. Но тут вспомнила о том, что коварство маньяка безгранично. Можно изобразить все что угодно, лишь бы выпытать правду у наивного инспектора!
        Джеймс и Роберт были хорошо видны Эмили, но их разговор слышался лишь обрывками фраз.
        - Вы - Роберт Кент? Инспектор…Инспектор по делу… - вздохнул Джеймс. Он говорил медленно. Казалось, он думал не о том, о чем спрашивал.
        - Да, это я, - поздоровался Роберт.
        - Я…Ох…Я - друг Эммы, - Джеймс снова вздохнул, понуро глядя в пол. Будто каждое слово давалось ему с усилием.
        - Я узнал вас. Мисс Блэйд рассказывала, - помог расстроенному посетителю Роберт.
        При упоминании ее имени Джеймс изменился в лице. Он молча поднял свои светло-серые глаза. Отчего-то в них промелькнула надежда. Эта короткая сцена могла бы тронуть даже камень.
        Роберт отвел взгляд в сторону. Эмили заметила этот неумышленный жест. Честному человеку нелегко лгать. И теперь уже она ясно осознавала, какую гнусную роль заставила играть этого полицейского. Но сейчас нельзя сдавать назад, надо выяснить истину, удостовериться!
        - Что это? - Джеймс протянул газету Роберту. - Я ищу ее все утро и нигде не могу найти…
        Эмили не могла разобрать всей речи. Роберт говорил негромко. Она сумела различить всего одного слово инспектора, которое прочитала по его губам.
        - Сожалею… - Роберт отвернулся, устремив взор в окно.
        - Я вам не верю, это неправда. И этого не может быть! - Джеймс отрицательно качнул головой. Его голос разлетелся по зале.
        Роберт повернул голову в сторону затаившейся Эмили. Они невольно встретились взглядами. Инспектор теперь тоже был мрачен. Его глаза словно корили Эмили.
        - Я хочу видеть ее, - настоятельно заявил Джеймс.
        - Нет. Нет, это невозможно. Забудьте об этом. Мы не можем показать тело! - запротестовал Роберт. - Это невозможно ни для кого! Даже и не думайте об этом! Предупреждаю, здесь не помогут ни связи, ни деньги! Это следственная тайна! - было видно, что Роберт больше не может выносить этого разговора. Он неожиданно добавил, - простите меня. Простите, - на этих словах Роберт покинул Джеймса и скорым шагом двинулся к Эмили, ютившейся за колонной.
        Сейчас инспектор выглядел раздосадованным и взъерошенным.
        - Вы довольны? - обратился Роберт к Эмили, когда они юркнули в коридор, желая скорее скрыться от посторонних. - Вам хорошо все было видно? - он говорил с раздражением и упреком. Ничто уже не могло скрыть того отвращения, которое он сейчас испытывал к себе и к ней после участия в этом коротком этюде.
        - Вы на меня сердитесь? - Эмили уже и сама на себя серчала. Задумка получилась более зверской, чем можно было вообразить вначале.
        - Нет, не сержусь, - слова Роберта расходились с его обликом. Он выглядел раздосадованным и озленным. - Но мне кажется, это слишком жестоко - заставлять человека пережить смерть близкого.
        - Но я же иду на это не ради забавы! - Эмили тоже уже начала гневиться. Кажется, они все не осознают угрозы в полной мере! Неужели они так наивны! Да она сама переживает за Джеймса, в особенности если он искренен! И она не хотела, чтобы он страдал. Но что если это фальшивая скорбь? Разыгранная для того, чтобы убедиться, что дело сделано чисто! Не самому же Уолдри приходить в отделение!
        Озвучив все это и много чего еще подобного, Эмили стала успокаиваться. Такими доводами она убеждала в первую очередь саму себя. Что до Роберта, он больше не протестовал. Молча слушал ее неиссякаемые аргументы, впрочем, не выражая согласия с ними. Очевидно, так держат себя умные люди в присутствии тех, с кем не согласны.
        - Я пойду и прослежу за ним! - все не унималась Эмили. - Куда он направится, интересно знать! В пансион? Или к дяде Уолдри с хорошими новостями?!
        - Не знаю, - Роберт рассеяно качнул головой. Но потом, видимо, осознав вопрос, напомнил, - вам нельзя свободно разгуливать по Лондону.
        - Я знаю! Я замаскируюсь, накроюсь этой тряпицей, - указывая на бесхозный платок, с жаром выступила Эмили. - Да, я пойду и прослежу за ним! И все станет ясно! Если я ошиблась, и он не связан с маньяком, то я откроюсь и все ему объясню! Я все заглажу, если он действительно здесь ни при чем. Он простит меня!
        - Как пожелаете, - Роберт больше не собирался с ней пререкаться. То, что происходило в его работе теперь, не имело прецедента. До сих пор он никогда не оказывался вовлечен в сюжет лично. Его дело - не участвовать в событиях, а расследовать их. - Я отправлю с вами Филла…
        - Нет, не нужно, я и сама управлюсь, - Эмили уже не терпелось выяснить, каким окажется маршрут Джеймса. И главное, с кем он встретится, с кем разделит скорбную новость.
        - Вы пойдете с Филлом, - повторил Роберт твердо.
        - Говорю же - нет надобности, - Эмили пыталась спрятать рассыпающиеся волосы под платок.
        - Не спорьте со мной, - Роберт захлопнул ящик стола. - Филл вас проводит.
        Глава 15. Воскресение
        Эмили принадлежала к числу тех редких дам, которые могут собраться на прогулку за считанные минуты. А сегодня времени на сборы ей не требовалось и вовсе. После ужасной ночи ее даже не беспокоила собственная безопасность, не то что внешний вид.
        В какой-то мере Эмили и Филлу повезло: Джеймс еще не успел покинуть отделения. Видимо, пытался узнать что-то еще, но уже не через Роберта.
        Выйдя на улицу, Джеймс присел на лавку. Потянулся в карман и достал портсигар.
        - Разве он курит? - удивился Филл.
        - Кажется, нет, - буркнула Эмили. - А может, я просто слишком мало его знаю…
        - А может, он расстроен, - выдвинул свое предположение Филл. - Некоторые начинают курить, когда им грустно!
        - А может, он все-таки натуральный лицедей…
        Эмили и Филл следовали в экипаже по пятам за каретой Джеймса. Эмили вновь терзалась. Но на сей раз не страх, а муки совести точили ее. И все это после слов Роберта. Что если Джеймс действительно влюблен в нее? А она заставила его страдать…Надо с кем-то поговорить об этом. Лучшего собеседника, чем Филл, ей не найти. Он объективен. Шутлив. И главное, он не станет все преувеличивать!
        - Филл, согласись, что это вынужденная мера! - по дороге Эмили обо всем рассказала инспектору Эссе, в том числе и о том, как отреагировал Роберт на ее задумку. Филл слушал внимательно. Как ни странно, без веселых прибауток. - Я ведь просто ищу верное решение… - Эмили теребила в руках край платка. Сейчас ей больше всего на свете хотелось услышать слова одобрения.
        - В общем-то, тебя можно понять. Ты пережила немалый стресс… - с пониманием отметил Филл. Однако уже сейчас было ясно, что он не согласен с ее позицией, хоть и не заявил об этом в первом же предложении.
        - Вот именно! Именно! После всего было бы странно ожидать от меня чего-то иного! - оживилась Эмили. - Даже ты, Филл, это понимаешь. Хотя я куда более тесно общаюсь с Робертом! И ему следовало бы это осознавать! Он знает, как я травмирована всей этой историей! - мимолетный упрек Роберта отчего-то ранил ее сильнее обвинений самых строгих судей. - И после этого он намекает на то, что я будто бы черства и жестока! Я делаю это ради общего блага! Так ведь, Филл? Так же, да?
        - Эм, я тебя понимаю. Но и Роберта понять можно - когда-то он потерял близкого человека… - открыл неожиданно Филл. - Посему подобные замыслы ему малопонятны…
        Эмили раскрыла рот от удивления. Ей вдруг сразу стало ясно, отчего Роберту не понравился ее замысел. А она буквально вынудила его участвовать в ее спектакле.
        - С тех пор он сам не свой, - с сожалением покачал головой Филл. - Словно смерть кличет, - Филл намекал на отчаянный нрав Роберта. Вот почему именно мистер Кент - «злой» полицейский и почему гонится за преступником лично.
        - Так нельзя! Филл! Как друг ты должен на него повлиять! - судьба Роберта взволновала Эмили. - Мир жесток. Но нужно продолжать жить! А не искать на свою голову бед!
        - Эм, я его друг, но я не имею возможностей ни утешить, ни восполнить его потерю, - вздохнул Филл. - Единственное, что может помочь - это надежда. Какой-то стимул к тому, чтобы бросить прожигать. А пока он просто коротает время, отведенное ему тут.
        - Господь Всемогущий, зачем ты допускаешь это! С хорошими людьми не должны случаться плохие вещи! - всплеснула руками эмоциональная Эмили.
        - Не должны, - согласился Филл. - Знаешь, многие у нас в отделе завидуют хладнокровию Роба. Но они не понимают главного. Эта невозмутимость происходит из огромного горя. Если человек чего-то боится, то это значит - ему есть что терять. Значит, он счастлив в целом… - Филл недоговорил, но сделать вывод из его слов было уже несложно. - Я помню, каким Роб был раньше - весельчак, каких мало…Мы знакомы еще с академии…И в прежние времена всегда потешались надо всем на свете. Теперь он другой. Ничем не интересуется, кроме работы. Лезет в любую мутную историю, словно специально испытывая судьбу. Так что давай оставим этот разговор, я сам за него переживаю…
        К этому моменту карета Джеймса остановилась возле пансиона миссис Шарп. За беседой Эмили и не заметила, как они подъехали к ее бывшему жилищу. Сейчас этот пансион казался ей еще более убогим, чем обычно. Грязная улица, обшарпанное здание. А благородный дворянин шатается по этим замусоренным подворотням, будто больше пойти ему некуда.
        Джеймс вышел из экипажа. Позади него, словно из ниоткуда, возникло двое мужчин. Они были одеты строго, без модных аксессуаров. Не смеялись и даже не разговаривали.
        - Кто это такие?! - озадачилась Эмили, глядя на высоких молодых людей.
        - Может, его друзья… - выдвинул предположение Филл. - Все же такая минута…
        - Какая еще минута?! Неужели ты веришь в это! - на самом деле Эмили уже и сама сомневалась. Что если Джеймс действительно был с ней честен?.. - И откуда они взялись?! - недоумевала Эмили. - Я точно видела, что он вышел один из своей кареты.
        - Они были в том экипаже, что следовал за Джеймсом… - Филл кивнул в сторону неприметной темной кареты, стоящей чуть поодаль.
        - Я даже не заметила того второго экипажа…Странно все это…Может, они вообще не вместе…Они же не подходят к нему… - Эмили еще раз оглядела темные окошки. - Знаешь, Филл, этот второй экипаж напоминает мне карету мистера Уолдри…
        - Эта самый обычный экипаж, - пожал плечами Филл. - Я не вижу ни отличительных знаков, ни каких-то иных привлекающих внимание деталей…
        - Да, но он тоже был темный и мрачный… - настаивала Эмили.
        - Они почти все темные и оттого внешне мрачные. Главное, как там внутри!
        Когда Джеймс вышел из пансиона, он выглядел рассеянным. Даже споткнулся обо что-то у выхода.
        - С виду он кажется расстроенным, - буркнул Филл. - Эм, я уже тоже начинаю склоняться к мысли, что ты черства и жестока, - пошутил Филл. - Женщины отчего-то любят мучить поклонников! Ты не представляешь, как глумилась надо мной моя жена, когда я ухаживал за ней! Вы таковы. Хотите, чтобы мы держались за ваши юбки и страдали, страдали, страдали… - рассмеялся Филл.
        - Легко достается - мало ценится… - пробурчала Эмили мудрость, которую ей втолковывали с пеленок.
        - Вот-вот, именно так вы и думаете, - хихикнул Филл.
        Резвый кучер подхлестнул лошадей. Карета Джеймса двинулась вдоволь по улице. Следом за ней бесшумной тенью плыл все тот же неприметный темный экипаж.
        Дорога оказалась недолгой. И вскоре Джеймс уже был на рынке. Покинув карету, он пошел в сторону торговых палаток, где виднелась рослая фигура Билла.
        - Я не хочу сидеть в экипаже! - запротестовала Эмили на этот раз более решительно. - Я хочу послушать! О чем он будет говорить!
        - Ясно же, о чем! Об утрате! - отозвался Филл.
        - Не верю я ему… - прищурилась Эмили. - Может, он лишь пытается удостовериться, что меня точно прихлопнули! Филл! Пойдем же туда, получше натянем на голову платок и затеряемся в толпе!
        - Да уж, в особенности у меня это получится, - пошутил высоченный толстяк инспектор.
        - Черт, Филл, ну не станем же мы сидеть здесь! - негодовала Эмили. - И эти двое…Кто они все-таки такие?! Не очень похожи на его знакомых…Он ни разу к ним не обратился! - Эмили покусывала кончик мизинца в раздумьях. - А может, они следят за ним?! Может, это кредиторы! Может, они дали ему средств в долг, а он все истратил! Или что…Как бы там ни было, мы должны сами все выяснить, - Эмили уже потянулась к ручке дверцы.
        - Роберт сказал, не выходить из экипажа! - напомнил Филл, придержав дверцу.
        - Какая разница, что он сказал, если его тут нет! - Эмили уже не раз губило любопытство. - Да он не узнает ничего! Пойдем же, Филл!
        - Это не самая удачная идея… - сомневался Филл.
        - Лучше бы я поехала одна! - вспылила Эмили.
        - Да уж, это точно! А я бы лучше спал дома в теплой постели. А не колесил по всей округе вслед за твоим Джеймсом! - строго ответил Филл.
        - Я имела в виду совсем другое…Не надо коверкать мою мысль: я благодарна тебе за компанию. Но из-за твоего занудства я так ничего и не узнаю! Филле, ну пойдем за ним, - уже слезливей добавила Эмили.
        - Нет, - отрезал Филл. - Давай просто наблюдать из окошка. Отсюда превосходный обзор.
        Эмили вздохнула. Не оставалось ничего другого, как глядеть из окна. Издали было видно, что Джеймс сразу подошел к Биллу. Они разговорились. Хозяин рынка с соболезнующей рожей разводил руками и, видимо, изумлялся полученным новостям. Через некоторое время он убежал куда-то за угол. Но вскоре вернулся с охапкой холстов. Затем вручил их Джеймсу, а последний в свою очередь дал хозяину рынка денег.
        - Вот сволочь! Я столько сделала для его задрипанного рынка! - серчала Эмили на Билла. - А в благодарность он продает моему жениху мои же собственные произведения!
        - Забудь про Билла! Лучше обрати свое внимание на тот факт, что Джеймсу нужны твои картины! - Филл поднял палец вверх. - Если б он действовал в интересах «дяди», то сейчас не разъезжал бы с этой мазней по всему городу! А праздновал бы где-нибудь в кабаке удачное избавление! - Филл подмигнул Эмили. - О, боже, я уже тоже называю маньяка «дядей», а Джеймса «племянником»! Ты кого угодно сведешь с ума, Эм!
        - Проклятье, ты прав, - Эмили уже сама начала утверждаться во мнении, что Джеймс с самого начала не был причастен к делу мистера Уолдри. Никакой он не кучер и уж тем более не племянник маньяка. - Филл, что же делать-то теперь?
        - Как что?! Так как ты здесь, а вовсе не в загробном мире, то, значит, его предложение руки и сердца все еще в силе! Разумеется, надо воскреснуть и обрадовать его своим согласием! - рассудил Филл. - Пока он не женился на ком-нибудь еще, - хихикнул Филл.
        - Ты прав! Ты прав, как всегда, Филле! Ну что ж, я пойду… - Эмили уже собиралась выскочить из экипажа, но Филл удержал ее за край платка.
        - Да стой же ты! - Филл утянул Эмили обратно в карету. - Не сейчас! Не на рынке же явить всем воскресение! Тем более вам с Джеймсом нужно будет объясниться. Не делать же это на глазах у удивленной публики! Для всех ты есть труп! Запомни!
        - Он сейчас уйдет! - Эмили уже была готова пуститься вдогонку за своим дворянином.
        - Да погоди ты! - Филл захлопнул дверцу экипажа, забросив на нее на крючок. - Невелика беда. Поедем за ним. А в подходящем месте ты явишься! Только не напугай его! Я б, точно, умер от инфаркта, если б любимая женщина восстала из мертвых! - рассмеялся Филл.
        - Филл, хватит трунить! Ты не представляешь себе, как я волнуюсь! - Эмили поправляла волосы, пытаясь придать своему облику былое очарование.
        - Я бы тоже на твоем месте волновался! Ведь сейчас тебе попросту некуда идти! Да и средств совсем нет! А Джеймс как раз тот, кто может уладить все твои проблемы разом!
        - То есть ты считаешь, что я иду к нему из-за денег? - Эмили даже перестала поправлять прическу. Она не обиделась на его высказывание. А задумалась о том, насколько он может оказаться прав.
        - Нет, не только. Разумеется, он тебе приглянулся, - кивнул Филл.
        - Я не пойму, ты сейчас ёрничаешь или говоришь правдиво?!
        - Ну так ты сама-то знаешь, где правда? - неожиданно серьезно изрек Филл.
        - Я знаю, где правда! - для порядка подтвердила Эмили.
        - И я тоже. Ты - золушка. А Джеймс - твой сказочный принц. И никакие его миллионы не встанут между вами! Кстати, глянь-ка, - Филл ткнул пальцем в окно. Карета Джеймса двинулась в сторону аллеи. - А этот твой «принц», оказывается, сентиментальный голубок: покатил в ваш парк предаваться воспоминаниям!
        - Да уж. Если только там у него не назначена встреча с дядей, - на сей раз не столь убедительно проползла мысль в сознании Эмили, которую она озвучила так вяло и тихо, что Филл даже не расслышал ее.
        И правда, экипаж спешил к тому самому парку, где Джеймс сделал Эмили предложение. Она была тронута выбором Джеймса и теперь уже почти удостоверилась в том, что дворянин с ней искренен. Но, как и следовало ожидать, зерно сомнений у нее оставалось. Или, вернее, зародилось, как всегда, неожиданно и в последний момент.
        - Филл, черт возьми, а ты вот не задумывался над главным?! - озаботилась вдруг Эмили.
        - Над чем это?! Над фасоном свадебного платья? Нет, это уж уволь, твоя забота! - Филл весело рассмеялся. - Могу только посоветовать, каких напитков заказать к столу! Надеюсь, ты пригласишь меня на празднование! Я, страсть, как люблю торжества! Особенно свадьбы!
        - Объясняю, если ты еще не понял: Джеймс не сразу вышел из отделения. Понимаешь? - Эмили скорчила такое лицо, как будто она сделала научное открытие. - Он узнавал подробности ночного происшествия. Узнавал обо мне! Пока я ссорилась с Робертом, он мог пойти к начальнику полиции, генералу, комиссару - или кто у вас там главный - и все выяснить! Он же дворянин и богач, для него все двери открыты! Ему бы, уж точно, сказали правду, а не то, что сейчас выдается за нее в целях моей безопасности! Он мог за минуту все выяснить, догадаться, в чем уловка, и продолжить изображать убийственную скорбь с тонким расчетом, что я на это куплюсь! Понимаешь теперь?!
        - Дьявол! Эм, ты так и будешь его во всем подозревать?! Как говорится: «Дайте нам повод для тревоги, а основания для паники мы уж сами найдем!».
        - Филл, мы до сих пор так и не поняли, что это за люди, следующие за Джеймсом в карете, точь-в-точь такой же, какая была у Уолдри…Не возражай, Фил…Если бы маньяк был тупицей, каким его мне все рисуют, он бы уже давно сидел в клетке!
        - Я согласен, что вероятность всегда остается, но в данном случае она невелика! - пожал плечами Филл.
        - Невелика?! А что он, по-твоему, делал все эти полчаса в отделении?! Утирал слезы?! Да это же очевидно: он наводил справки! - Эмили всплеснула руками. - Ему рассказали, что этого их придурка-гонца - мистера Смита - поймали, а я цела и невредима!
        Повисла некоторая пауза. Филл озадаченно нахмурил лоб.
        - Хм…Вообще, ты права. Вернее, возможно, права, - засомневался теперь и Филл. - То есть я хочу сказать, что еще пять минут назад мне казалось, что у тебя мания…Но теперь я вынужден признать, что в твоих словах есть крупица здравого смысла! Но вот беда: если Джеймс заодно с маньяком и ему известно, что ты жива и здорова…То ты автоматически снова оказываешься в опасности! - вывел Филл, подняв вверх перст. - И, может быть, в опасности даже еще большей, чем раньше. Поскольку еще вчера мы формально должны были тебя охранять, но сейчас…Не даром же Роберт посоветовал тебе убраться из Лондона! Но в деревню вернуться тебе уже нельзя…Там тебя будут искать в первую очередь.
        - Мне больше некуда, - вяло возразила Эмили. Ее удручил тот факт, что она снова в опасности.
        - Мир слишком велик, чтобы ты утверждала, что в нем нет места для тебя! - утешил Филл.
        - Бесполезно куда-то бежать. Они из-под земли меня достанут… - на Эмили вновь накатила меланхолия. Ей захотелось забыться сном, уткнувшись носом в подушку. - У них есть деньги и связи. А у меня…Я не знаю, что есть у меня против них.
        - Слушай, я искренне надеюсь, что Джеймс - твой «сказочный принц». И никакого отношения к этому дяде Уолдри не имеет… - Филл сделал сочувствующее лицо. - В конце концов, узнал он в отделении правду или нет, мы достоверно утверждать не можем. И мы также не можем сейчас знать наверняка, горюет он или просто паясничает.
        Тем временем карета Джеймса остановилась у парка, кажущегося после утреннего ливня волшебным лесом. Капли дождя блестели на листьях и иголках, словно хрусталики. Во влажном воздухе стояла легкая дымка. Казалось, еще немного, и из чащи выйдут гномы и эльфы. Да, именно таким было это место. Зачарованным. Кажется, тут, в безмолвии, возможно любое чудо.
        Джеймс удалялся по дорожке вглубь парка. Единожды он остановился, поднял с земли одну из шишек, разбросанных здесь повсюду. Простояв в задумчивости несколько секунд, он двинулся дальше, пока не дошел до лавки. Той самой, где они намедни сидели вместе с Эмили. Положив шишку рядом с собой на сидение, он с минуту смотрел в залитую солнцем высь. А потом вдруг уронил голову на руки.
        Эмили и Филл наблюдали, прячась в мокрых кустах. Подул ветерок, словно побуждая к чему-то. И Эмили решила, что момент подходящий. Надо действовать сейчас, пока бедняга не умер от горя. Ну а если он все же злодей, то лучше ускориться, пока он здесь один. Ведь в любой момент может появиться его «дядя»! Возможно, он именно его и ждет! Вот зачем Джеймс пришел в это место! Ужели только потому, что тут они с Эмили виделись в последний раз? Может и так. Но мало похоже на правду!
        - Вперед! - скомандовал Филл. И предупредил Эмили напоследок еще раз, - только не напугай его! Если он искренен…И ничего не знает…«Хороший Джеймс» не должен пострадать из-за «плохого Джеймса».
        - Филл, сиди в кустах и будь наготове! - вылезая из своего убежища, распорядилась Эмили напоследок. - Помни, вероятно, это все - коварный план! Не своди с меня глаз! Если мне будет грозить опасность, ты должен сразу воздействовать на положение! И прошу, не засни!
        На ходу отряхиваясь и озираясь по сторонам, Эмили поспешила к Джеймсу. Он же был так погружен в себя, что даже не заметил ее приближения. Не заметил или сделал вид, что не заметил?! Разница есть!
        Точно дикий кот, Эмили кралась бесшумно и проворно. Увидев в нескольких шагах от себя Джеймса, печального и грустного, она снова засомневалась. Вдруг он все же ее добрый принц? Вот он замкнул руки в замок и уныло смотрит в землю. Он все утро ищет ее…Его волосы чуть раскудрявились на влажном воздухе. Даже сейчас в нем видна особая стать. Обычный человек не может быть так уверен в себе, так нетороплив и спокоен. Теперь он даже еще симпатичнее, чем был в день их знакомства…
        Эмили ничего не придумала лучше, как сесть рядом с Джеймсом, проведя рукой по его волосам. И только увидев его изумленное лицо, она вспомнила о напутствиях Филла, который многократно остерегал: «Только не напугай его!». Эмили одернула ладонь. Но увидев, что Джеймс узнал ее и не напуган, она обняла его со слезами на глазах. Теперь она уже была уверена в том, что он безвинен. Вот он обнял ее. Прижал к себе крепко. И она уже плачет у него на плече.
        - Так было нужно для следствия, - Эмили почувствовала, что ее голос дрожит от слез. И от неуверенности. Теперь она в полной мере ощущала всю жестокость своих действий.
        - Эмми, что же ты делаешь со мной… - Джеймс несколько раз отрывал Эмили от себя, словно стараясь удостовериться, что это именно она, а не призрак, который через минуту развеется. - Почему ты не предупредила меня? Сначала я не мог поверить в то, что тебя убили. А теперь я не верю, что ты рядом.
        - Джеймс, пойми, не было выбора, - трусливо соврала Эмили. Сейчас, когда она почти уверилась в нем, ей было стыдно признать, что часть ее подозрений пала и на него. Она уже была готова свалить все на Роберта, сказав, что ее мнимая кончина - была именно его идеей. В конце концов, он же главный! Он решает!
        Но, разумеется, совесть не позволила Эмили прибегнуть к такой низости. Она не стала вдаваться в детали и пояснять, кто есмь великий зодчий этой поразительной затеи.
        Эмили и Джеймс еще некоторое время сидели в парке. Она рассказала, как все происходило, умолчав, естественно, о своих размышлениях. Она старалась выглядеть спокойной и счастливой, ведь таковой она и должна была быть теперь, когда весь Лондон узнал, что ее больше нет на этом удивительном свете. Но, как и следовало ожидать, ее трогательные умиления продлились недолго. Через пять минут она уже снова принялась наблюдать за Джеймсом словно по привычке. Что-то все-таки останавливало ее от безоговорочного доверия ему. Слишком уж все прекрасно складывается у нее. Она «торговка» с рынка, как выразился Томас. Без родословной, состояния и подходящего образования. Джеймс - дворянин и уважаемый человек. Ну разве может он быть с ней?! Это чересчур замечательно, чтобы оказаться правдой. Подвох. В таких делах всегда есть подвох…
        Глава 16. Без выбора
        Теперь уже Эмили ощутила, что по-настоящему голодна. Завтрак, организованный Филлом, был весьма сытным, но проблема в том, что от волнений она почти ничего не съела. И вот теперь, когда ситуация относительно прояснилась, ее заняли мысли о еде.
        Из парка Эмили и Джеймс направились в тот самый тихий ресторанчик, где раньше встречались по вечерам. Джеймс пожелал поскорее накормить ее. Он выглядел радостным и счастливым. И оттого даже не походил на самого себя. Каждую секунду любуясь растрепанной Эмили, он то и дело постоянно пропускал мимо ушей ее реплики, иногда переспрашивая, а иногда и нет.
        - Дорогая, ты так красива, - Джеймс смотрел на Эмили с влюбленной улыбкой.
        - Ты преувеличиваешь, Джейми. Горести лишили тебя беспристрастности, - пошутила Эмили, оглядывая свой поношенный наряд и всклоченную прическу. Она всегда в одном и том же. В бежевом пальто с большими деревянными пуговицами, сером шерстяном платье и светлых сапожках. На ее шее всегда повязан шерстяной шарф. Хотя, благодаря Джеймсу, у нее теперь два шарфа. Да, ее можно узнать за милю по одной лишь цветовой гамме ее скудных одежд. - В этих одеждах мне не быть красоткой.
        - Мы закажем тебе платья, туфли, шляпы и все, что требуется, - Джеймс взял руку Эмили и поднес ее к своим губам. - Я хочу, чтобы у тебя было все самое лучшее.
        - Джейми, милый, ты забыл…Мне нельзя выходить на улицу. Меня могут узнать, - напомнила Эмили. - Так что и наряды мне не так уж необходимы.
        - Они необходимы, - покачал головой Джеймс. - У тебя будет все, даже если ты захочешь безвылазно сидеть дома.
        Эмили вздохнула. Да, именно об этом она мечтала. О том, чтобы у нее было все. И о том, чтобы настал день, когда б она не нуждалась. Как устала она от своей бедности. Нет, она никогда не жаловалось на свою долю. Но она устала. Устала откладывать каждую монету. Устала во всем себе отказывать. Устала ждать следующего месяца, чтобы сделать мало-мальски стоящую покупку. Нагруженная мольбертом и картинами, каждый раз возвращаясь по вечерам с рынка, она с грустью смотрела на пышно разодетых дам. На дорогие кареты, проезжающие мимо нее, с лакеями и кучерами на подмостках. Дорогие рестораны Лондона распахивали свои двери, и в них заходили люди. Но она боялась даже останавливаться возле таких мест, чтобы просто перевести дух. Вся эта роскошь не для нее. Хотя она и желала стать одной из этих изысканно одетых дам, степенно вышагивающих под руку со своими кавалерами. Да, она жаждала такой жизни. Жизни ярких огней, модных туалетов, утонченных светских бесед, которые даже не умела вести. Ей казалось, что все это и есть смысл бытия. Она не родилась графиней или баронессой. У нее нет богатого отца и громкого имени
семьи. У нее даже нет особенных талантов, которые могли бы выделить и вознести ее на вершину успеха. Единственный ее талант - это умение во всем себя ограничивать. Сколько раз она ложилась спать с пустым желудком. Сколько раз проходила мимо лавок бакалейщиков, из которых доносились пленительные запахи свежей выпечки. Но даже маленький пирожок с кроликом и луком в этом месте стоит слишком дорого. За его цену она купит на рынке чай и печенье и будет питаться ими целую неделю. Страсть к деньгам - это так низменно. Но их не ценит лишь тот, кто не знал унизительной нищеты.
        Эмили и Джеймс долго разговаривали обо всем произошедшем. А она даже не знала, что и лучше: восторгаться единением их сердец или наваристым бульоном с клецками и сельдереем. А ведь впереди еще горячий шоколад…Джеймс не оставит ее без десерта. Прежде она лишь на картинках видела такие десерты, которыми он ее потчует.
        - Эмми, я знаю, что сейчас не время, - начал Джеймс, поправив Эмили челку. - Хотя, может быть, наоборот, самое время…Ты подумала над моим предложением?
        - Предложением? - растерялась Эмили, делая заключительный глоток бульона.
        Аромат поджаристых рыбных котлет и тушеной капусты с томатами окончательно сбил ее с мысли. Она даже не сразу поняла, о чем он говорит. Взяла в руки салфетку. Облизнулась, а потом вытерла губы. На это ушло всего несколько секунд. Однако она уже успела все передумать и принять решение.
        - Я согласна, Джейми. Я согласна, милый, - радостно ответила полуголодная Эмили.
        Вернее сказать, со стороны казалось, что радостно. Но на самом деле…Чем напряженнее она думала о ситуации, тем больше сомнений рождалось в ее голове. С течением времени они увеличивались в геометрической прогрессии. И если еще два часа назад она была уверена в том, что Джеймс - ее сказочный принц, то теперь она снова видела в нем угрозу. И разве тут может быть что-то удивительное! Какой дворянин женится на простой девушке?! Она ему не пара! Это мезальянс! Мало того, что до конца дней его будут сопровождать косые взгляды, толки и сплетни, так к тому же он может лишиться права на наследство каких-нибудь своих богатых родственников. А такие у него, судя по всему, обязательно имеются. Он что же, готов рисковать всем ради нее? Он что, так крепко влюблен? Даже если и так, он же не идиот, чтоб ставить на карту свое будущее! Общество засмеет его! Каждый раз как его малоученая жена допустит какую-то оплошность, они все будут со злорадством это обсуждать! Нет, он бы не пошел на такое.
        - Ты все-таки согласилась… - на губах Джеймса возникла удовлетворенная улыбка.
        - Разумеется… - Эмили улыбнулась ему в ответ. Да, она согласилась на его предложение. На это лестное и крайне приятное предложение. Но почему? Она любит его? Она хочет убежать от бедности? Или она решилась на этот шаг, дабы выяснить, кто же такой Джеймс в действительности?! Как бы там ни было, предложение надо принимать.
        - Что ж, тогда мы можем прямо сегодня поехать в мой загородный дом, раз ничто больше тебя здесь не удерживает, - предложил Джеймс, доставая бумажник.
        Повисла некоторая пауза. Эмили молчала, не зная, что ответить. Да, несомненно, возвращаться в пансион к миссис Шарп нельзя. А больше ей и идти некуда. Но с другой стороны…С другой стороны, речь идет сейчас, надо думать, о том самом поместье, в которое они угодили некогда с Томасом! И из которого еле-еле унесли копыта своей кривоногой кобылы. То самое гигантское поместье, к которому не подступиться даже на милю. То самое, что охраняется суровой стражей. То самое, что она изобразила на одной из своих угрюмых картин…Высокая темная башня…Кованый забор с вензелями…А что если ее подозрения не так уж беспочвенны? Что если, согласившись с воодушевлением дурака, она угодит прямиком в лапы дядюшки Уолдри, который уже затачивает свои ножи! Даже если вся полиция Лондона будет знать, где она, ей не смогут помочь. Кто пустит их в частные владения? Да пока они получат ордер на обыск, ее безжизненное тело уже порастет яблонями в саду Джеймса!
        - Загородный дом… - протянула Эмили с досадой.
        - Тебе там понравится. Там тихо и просторно, - продолжал Джеймс, не замечая перемен в своей спутнице. - И к тому же есть приятные глазу виды. Ты сможешь изобразить «леса Рима и Неаполя», если захочешь… - пошутил Джеймс.
        - Это прекрасно…Прекрасно… - как-то не совсем понятно ответила Эмили, занятая обдумыванием дальнейшего плана.
        - Так ты согласна на это прекрасное? - переспросил Джеймс.
        - Я не совсем…Лучше пока не… - Эмили так задумалась, что даже не договорила.
        - Эмми, мне казалось, что ты не такая, как все жеманницы. Я увидел в тебе то, чего нет в них. И мы же все решили с тобой относительно нашего будущего. Тогда в чем дело на этот раз?
        - О, нет, ни в чем, - Эмили судорожно раздумывала, как лучше обосновать свою позицию. Не говорить же, что она боится оставаться с ним наедине! Ладно еще тут, в городе и среди людей. Но там…Где только он и, возможно, еще дядюшка… - Дело в том, что мне бы сейчас не хотелось удаляться из Лондона, Джейми. Будет лучше, если я останусь. Исключительно в интересах следствия… - поспешно добавила Эмили. - Роберт просил быть под рукой…Ведь мне еще предстоит дать кое-какие показания…Да и им требуется еще один портрет для опознания… - выдумывала Эмили на ходу.
        - Эмми, если ты понадобишься здесь в Лондоне, то я привезу тебя обратно в любой момент, - заверил Джеймс. - Я предупрежу твоего инспектора, как со мной связаться.
        - Джейми, это будет не совсем удобно…И потом у меня есть кое-какие дела…Я должна подумать, как вернуть шиллинг миссис Шарп…Еще я должна посетить аптекаря, так как заказывала микстуру для горла на прошлой неделе…Но самое главное, конечно, это Роберт… - и заметив, как Джеймс изменился в лице, Эмили добавила, спохватившись, - мистер Кент просил меня на пару дней задержаться, дабы мы оформили мои показания должным образом. Всего пару дней…Или чуть дольше…Джейми, пойми, я не смогу спать, пока не выполню свой долг…Следствие рассчитывает на меня…Прошу, не станем покидать сейчас из города…Ради моего спокойствия.
        - Эмми, если так тебе будет спокойнее, то мы останемся здесь… - Джеймс нахмурился. Очевидно, это не входило в его планы. - У меня в центе Лондона есть квартиры. В таком случае поедем туда.
        - Джейми, ты подходящий жених, с тобой не пропадешь… - пошутила Эмили, шутки которой часто отражали правду. И все же она не была довольна. Неизвестно, что это еще за квартиры! Везде у него есть логово! Впрочем, если оно в Лондоне, то Роберт и Филл, возможно, смогут быть где-нибудь поблизости на случай угрозы.
        - Что ж, тогда поторопимся. На улице холодает, а ты слишком легко одета, - Джеймс уже собирался уходить, подавая Эмили пальто, как вдруг она остановила его.
        - Джеймс, дорогой, эээ, мне надо отойти…Побудь здесь. Я сейчас… - Эмили поспешила из помещения, где располагался их столик, в общий холл. Там должен был находиться, по ее предположениям, Филл. По крайней мере, они договаривались, что он не уйдет, не перемолвившись с ней.
        Оказавшись в общей зале, Эмили поискала глазами Филла. Наконец она заприметила его с газетой в руках за маленьким столиком в углу. За свежими новостями «Дейли Экспресс» не было видно его лица, но она узнала его по объемистой фигуре. К тому же он стучал мыском туфли по полу, как обычно любил делать. Филл пил кофе и выглядел бодрым, несмотря на почти целую ночь, проведенную без сна. Она знала, что он спал всего пару часов.
        - Филл, есть дело! - зашипела Эмили, подбегая к полицейскому. - Надо срочно обсудить! У нас всего минута.
        Эмили в двух словах объяснила Филлу суть проблемы. Выслушав ее осторожные предположения, Филл решил, что будет правильным проводить ее до места. Хотя бы для того, чтобы точно знать, что это за дом и где ее искать в случае чего.
        - Филл! Что ты мелишь?! - запаниковала Эмили. - Меня надо не просто проводить до места! Ты проводишь и уйдешь?! Допустим, ты будешь знать, где я нахожусь, а дальше что?! Когда этот маньяк Уолдри расчленит меня в его ужасной квартире, тебе уже некого будет спасать! А главное, если вы придете туда хоть с целым легионом, вам скажут, что меня там нет! И никогда не было! Либо продажный привратник скажет, что я уже ушла. А после меня к мистеру Джеймсу приходила еще дюжина посетителей! Или вообще заявит, что знать не знает никакого Джеймса!
        - Что ты предлагаешь мне?! Сидеть в кустах возле дома Джеймса, пока ты будешь привыкать к новой обстановке и гонять чаи с прислугой? Убеждаясь от месяца к месяцу, что Джеймс не маньяк! - уточнил Филл.
        - С прислугой? - Эмили даже не могла вообразить, каково это, когда в доме есть прислуга. Когда кто-то делает что-то за тебя. Даже как-то неловко. Кто-то моет полы, тарелки, сортиры, а ты сидишь за столом и уплетаешь пирожки с чаем. А между тем весь высший класс живет именно так. Дамы разбалованы, они не только ничего не умеют, но им ничего и не позволено. Им даже не дают читать газет, дабы плохие новости не расстроили их. Что уж говорить о труде! Труд кого угодно может расстроить! - Да какая разница, чем я там буду заниматься, если все это - для отвода глаз! - Эмили начала горячиться. Неужели он не понимает, как велика угроза! - Может быть, маньяк где-то рядом, и до развязки осталось совсем чуть-чуть. Главное идти до конца, а не останавливаться у самого порога! Я тоже хочу спать! И я тоже устала! Но надо взять себя в руки!
        - Устала она, - хмыкнул Филл. - Зато я видел, каким был твой ланч! А я выпил всего чашку кофе! Человек, который устал, не сможет заглотить такое количество блюд!
        - Ладно! Если хочешь - то иди домой! - обиженно фыркнула Эмили.
        - Что значит: «хочешь - иди домой»?! Я не говорю, что хочу бросить тебя одну, - запротестовал Филл. - Я лишь уточняю. Сколько, по-твоему, будет длиться мое пребывание «в кустах»?! Или еще так: как я узнаю, что с тобой что-то случилось? Ты же не выглянешь из окна и не крикнешь мне об этом, если тебя будут, скажем, обезглавливать кухонным ножом! - рассуждал Филл. - Внутрь я проследовать тоже не смогу. Я просто не пойму, что буду в состоянии сделать и как окажусь тебе полезен. Зато я могу отправиться к Робу, и он что-то придумает.
        - Разреши минуту подумать… - Эмили очень торопилась, зная, что Джеймс может хватиться ее. Не следует сеять в нем подозрений. Надо соображать четко, конкретно, быстро. - Ты засядешь в каком-нибудь укромном местечке, - постановила Эмили. - Не в кустах, то есть. Можешь даже взять с собой сухарей с виски. А главное, обязательно прихвати бинокль!
        - Ты думаешь, у меня есть бинокль?! - хихикнул Филл.
        - Ты полицейский, у тебя должен быть бинокль… - рассуждала Эмили. - Так вот…В случае опасности я буду сигнализировать тебе из окна. Скажем, занавеской! Круговое движение будет означать, допустим, что опасность присутствует, но она не так велика…А если опасность окажется существенна, то…
        - То выбросишь из окна вазу?! - рассмеялся Филл.
        - Да, конечно, если угроза нависнет, то, несомненно, в ход сгодится все! Возможно, даже сама выпрыгну, если будет не слишком высоко, - пошутила Эмили.
        - Хорошо бы взять с собой Роберта…В случае чего я один могу не справиться с твоими врагами, - заулыбался Филл. - Отправлю тогда к нему кого-нибудь с запиской.
        - Он нездоров, не тревожь его, - забеспокоилась Эмили.
        - Он зато успел полноценно поспать! А я лишь прикорнул! - сетовал Филл. - Тем более он будет недоволен, если узнает, что я оставил тебя в опасности!
        - Он будет недоволен, что ты оставил меня в опасности?.. - мечтательно улыбнулась Эмили. Неужели Роберт тревожится о ней?…Как это приятно…
        - Ну да… - подтвердил Филл. - Ты важный свидетель, говорю же! Итак, я позову Роба. Мы будем с ним вдвоем на случай опасности…
        - И сколько вы там будете сидеть в засаде? - нахмурилась Эмили. - Мне важно, чтобы вы не ушли раньше срока!
        - Эм, ты все поймешь в первое время пребывания - оно для нас самое важное, - объяснил Филл. - Хотя даже такой план плох! Только представь, каково это, сидеть целый день с биноклем, не отрывая глаз от твоих окон!
        Условившись с Филлом о деталях, Эмили вернулась к Джеймсу. Он послушно сидел на том же месте, где она его оставила. Он был несколько задумчив, поэтому не сразу заметил ее появления. Эмили с готовностью сообщила, что они могут отправляться в путь.
        Глава 17. Находка
        Гнездо Джеймса располагалось на Кэнсингтон Пэйлэс Гарденс - небольшой улочке в полмили длиной, засаженной розами. Такого количества этих великолепных цветов Эмили прежде нигде не встречала. Еще бы, в ее грязном бедном районе есть только помойки да крысы.
        Здание было построено в классическом стиле, имело четыре этажа и садик под окнами. Изгородью служили аккуратно остриженные кустарники. Окна, по словам Джеймса, выходили на все четыре стороны света.
        Через дорогу, в строении напротив, располагался паб под названием «У Джерри!». Эмили сразу заприметила это местечко. Надо полагать, что Роберт и Филл выберут именно его в качестве наблюдательного пункта. Из его окон хороший обзор: дом виден как на ладони.
        Карета остановилась возле чугунных ворот, охваченных пышной аркой из белых роз. Прежде Эмили не видела подобной красоты. Она так загляделась восхитительными цветами, что даже забыла о своих страхах. Джеймс помог ей сойти на землю.
        - В последнее время я не желаю присутствия посторонних. Поэтому проживающих слуг нет, - по пути объяснил Джеймс. - Они уходят по вечерам, когда возвращаюсь я.
        Сначала это сообщение обрадовало Эмили. Она и сама порядком устала от чужих глаз. Но через минуту решила, что это не есть хорошо. Богачи не могут и шагу ступить без посторонней помощи. Он не любит лишних людей…Свидетелей!
        Эмили и Джеймс поднялись на второй этаж. Джеймс достал ключи, замок щелкнул, и дверь отварилась. Эмили оказалась ослеплена открывшимися видами. Просторные комнаты с высокими потолками были роскошно убраны. Жилище, достойное самого высшего вельможи: золоченая отделка, добротная мебель, мягкие ковры, редкие картины. Надо думать, оригиналы…Уж она в этом кое-что понимает!
        Озираясь по сторонам, Эмили пребывала в восторге. Никогда раньше ей не доводилось бывать в подобной обстановке. Да что бывать - видеть таковую даже издали! Она смутилась, не зная, куда ей положить сумочку. Все вокруг было так восхитительно, что она почувствовала себя неловко, боясь что-то сломать или испачкать.
        - Давай мне свое пальто, дорогая, - Джеймс помог Эмили снять верхнюю одежду. Она так загляделась по сторонам, что не заметила, как ее локоть задел яркую китайскую вазу, стоящую на столике. Кувшин пошатнулся и упал на пол, разлетевшись на осколки.
        - Джейми, прости… - растерялась Эмили. На рынке в сувенирной лавке она видела китайские вазы, вернее сказать, их подделки. Грубые подделки, которые стоили недешево. А эта ваза, безусловно, не похожа на подделку. - Твоя ваза…
        - Да черт с ней, - махнул рукой Джеймс, у которого не было на лице и легкого расстройства. Будто на пол упала салфетка, а не дорогостоящий фарфор. - Пойдем, я покажу тебе дом. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя свободно.
        - Да, да…Я чувствую, - уверила Эмили и сама рассмеялась этому утверждению.
        - Я вижу, - улыбнулся в ответ Джеймс, поглядывая на все еще смущенную гостью.
        Апартаменты Джеймса Эмили очень понравились. Особенно ее восхитили размеры жилища. Ее комнатушка в пансионе миссис Шарп меньше, чем его гардероб!
        Эмили не уставала восторгаться. Но вспомнив, что богатство может таить в себе зло, как в случае с мистером Уолдри, немного поостыла. Она решила, что надо все исследовать в этом месте. Возможно, здесь есть какие-то особые предметы, которые расскажут о Джеймсе больше, чем все их бесплодные слежки. Разумеется, лучше всего осмотреть дом в отсутствие хозяина. Для этого необходимо его куда-то сбагрить…
        - А где же слуги? Разве они уже ушли? - полюбопытствовала Эмили.
        - Они заняты на нижнем этаже. Тебе нужна их помощь? Я могу позвать их.
        - Нет, не нужно. Я рада, что мы вдвоем, - слукавила Эмили.
        - Это мой кабинет, - Джеймс пригласил Эмили в просторную светлую комнату. Посередине располагался огромный письменный стол красного дерева. Вдоль стены устроились шкафы с литературой, кажется, на разных языках. Здесь было уютно и тихо. На маленьком столике стоял большой блестящий глобус. Эмили он очень понравился. Но еще больше ей нравились книги, цветными переплетами которых были наполнены полки. Она пролистала несколько из них. Сочинения Сервантеса и Шекспира…Так сразу и захотелось засесть за чтение какого-нибудь средневекового романа. Но нельзя расслабляться, необходимо быть внимательной. И действовать! Возможно, все эти удобства призваны для того, чтобы усыпить ее недремлющую бдительность!
        - Все ясно, идем дальше, - Эмили захлопнула Дон Кихота, вернув его на полку.
        Они отправились далее. Джеймс показывал, а Эмили восхищалась.
        - А здесь что? - Эмили указала на какую-то дверь, по всей видимости, запертую на ключ.
        - Ничего важного, каморка с хламом… - махнул рукой Джеймс.
        - «С хламом»? - Эмили недоверчиво вгляделась в темное полотно двери, словно пытаясь увидеть, что за ним таится.
        - А разве у меня не может быть хлама? - улыбнулся Джеймс.
        - Покажи каморку, - Эмили уже чувствовала, что вся суть в этой запертой кладовой.
        - Ты хочешь посмотреть на хлам? - уточнил Джеймс чуть удивленно. - Я еще не показал тебе кухню, зал, столовую…В них куда интереснее…На балконе ты сможешь разместить свой мольберт…Оттуда превосходный вид на храм…Можешь изобразить его…
        - Ты прав. Забудем о каморке, - спохватилась Эмили. А вдруг там хранятся ножи и разделочные доски! Ха-ха! В таком случае не следует настаивать, чтобы он открыл ее немедленно! - Здесь так много комнат, можно заблудиться. Воистину, целый замок!
        - Поверь, дорогая, это далеко не замок…
        Наконец они дошли до кухни. Эмили с порога оценила убранство. Пожалуй, это самое лучшее место во всей квартире! Стряпная столь огромных размеров, что больше напоминает приемную. А сколько вокруг всего занимательного!
        Здесь Эмили осмотрелась более внимательно, чем в других помещениях. Кажется, приготовление обеда может быть большим удовольствием. Десятки шкафчиков, загадочных баночек с приправами, бутылочек с маслами, позолоченные сервизы на различные сюжеты: от пасторали до строгих греческих узоров. А стол…Огромный продолговатый стол. По бокам - изящные стулья на причудливых изогнутых ножках. Неужели это и есть барокко?
        - Джеймс, это же настоящее искусство! - Эмили была восхищена великолепием посуды, мебели и прочими деталями интерьера. - Можно, я взгляну? - Эмили потянулась к занятной статуэтке - женщина с завязанными глазами, рогом изобилия и весами в руках.
        - Ни в коем случае, - строго ответил Джеймс. Эмили тут же отдернула руку. А Джеймс рассмеялся. - Конечно, дорогая, бери что хочешь…И можешь не спрашивать. Это всего лишь вещи, - улыбнулся Джеймс. Кажется, его умиляли восторг Эмили и ее смущение.
        - Почему ее глаза завязаны? Как все это странно… - сама себе сказала Эмили. Странная статуэтка в странном доме. И что это значит? Что женщины глупы и слепы?!
        - Это ЮстицияЮстиция(Фемида…Богиня правосудия, - пояснил Джеймс.
        - Почему ее глаза завязаны? - сдвинула брови Эмили.
        - Потому что правосудие должно быть беспристрастно. Вот, к примеру, глядя на такую красавицу, как ты, теряешь голову и способность мыслить объективно… - Джеймс обнял Эмили, притянул ее к себе и поцеловал. В этом жесте не было ничего нового - он делал так и раньше. Ну что ж, ладно, она уже не обижается. Ее напрягает даже не сам поцелуй, а именно место, где он свершился. Целоваться на улице под фонарем ей теперь кажется безопаснее, чем здесь. - Ты права, хорошо, что тут нет слуг, - ладони Джеймса не спеша прошлись по спине Эмили. Он начал медленно целовать ее шею, опрометчиво оставшуюся без амуниции - лиловый шарф покоился в коридоре.
        - Джейми, ты меня пугаешь, - отстраняясь, призналась Эмили полушутливо. - Теперь я понимаю, зачем ты меня сюда заманил! Обещал показать все комнаты, а в итоге вот что!
        - Одно другому не помеха, - возразил Джеймс, чуть сжав спинку Эмили в своих руках.
        - А если сюда ворвутся слуги? Ты меня скомпрометируешь! - для порядка напомнила Эмили. Вдруг ее осенила мысль…А что если в каморке притаился дядюшка?! Дождавшись того момента, когда она потеряет бдительность, он откроет дверь и…Или это чересчур? Да, наверное, это уже слишком. И все же та каморка не идет у нее из головы…Она чувствует, что там все непросто!
        - Они не зайдут сюда, пока не получат позволения… - «утешил» Джеймс, покрепче прижав к себе Эмили.
        - Джейми, дорогой…Я что-то с самого утра скверно себя чувствую… - Эмили приложила руку ко лбу. - Не мог бы ты сбегать к аптекарю и взять мне этих трав?.. - Эмили указала на список, который предусмотрительно набросала еще в кабинете.
        - Сейчас отправлю кого-нибудь, - Джеймс взял бумажку и засунул ее в карман.
        А Эмили тем временем присела на стул возле обеденного стола. Ей хотелось поскорее прекратить все эти домогательства с его стороны, но при этом не быть грубой. К тому же ее ум пылал, столкнувшись с новой проблемой. Ей стоило догадаться, что он не потащится в аптеку сам, словно курьер! Что же делать? Как исследовать жилище? Она должна выяснить, что в каморке; найти ничего и успокоиться на том. Чтобы потом уже раз и навсегда вздохнуть спокойно.
        - Джейми, пока ты будешь отсутствовать, я приготовлю тебе сюрприз… - выдумала Эмили, словно не услышав того, что он сам никуда не собирается отправляться.
        - Что это за сюрприз? Я хочу получить его уже сейчас, - нескромный взгляд Джеймса указывал на то, что под сюрпризом он понимает саму Эмили.
        - Поясню… - невозмутимо ответила Эмили, про себя удивляясь, как он осмелился мечтать о подобном сюрпризе. Уж она, точно, не из тех, кто будет ждать его в постели! - Я ведь недурственный повар…Ты не представляешь себе, какие редкие кушанья я умею мастерить! - Эмили на самом деле полагала себя умелой стряпухой. В отличие от всех этих дам из высшего общества, она может позаботиться о себе самолично! Может одеться без чужой помощи, может сделать себе прическу и может сама себя накормить!
        Эмили действительно была обучена хозяйственным навыкам. Она могла приготовить наваристый суп и потушить котел с капустой. Хотя, надо думать, Джеймс привык к более изысканным блюдам. Тем, которые может приготовить только настоящий повар, обученный своему ремеслу специально. То же касается и ее прически. Да, она в силах сама причесаться. Но ведь дамы из высшего общества не ходят так, как она, распустив волосы. Их головы украшают различные предметы. Волосы уложены локонами, косами и прихвачены заколками да шпильками…Такую прическу может сделать только опытный барбер.
        - Ты готовишь? - улыбнулся Джеймс.
        - Таких блюд, как я, никто тебе не сготовит! - уверила Эмили. - Ни один повар по эту сторону экватора не сравнится со мной! - Эмили уже провожала Джеймса к дверям, на ходу обосновывая свою задумку. - Но мне необходима тишина! Иначе я не смогу сосредоточиться! Для творческой натуры такие несущественные, на первый взгляд, мелочи важны. Если ты станешь смотреть, как я стряпаю, у меня все будет валиться из рук. Обязательно уроню еще одну вазу или сломаю какую-нибудь кочергу.
        - Эмми, ты хочешь освоиться без моего присутствия? - прямо спросил Джеймс.
        - Эээ, не совсем, - Эмили чуть не подавилась: отчего он всегда так проницателен! В идеале, ему полагается быть влюбленным и ничего не соображать! Не то что устанавливать причинно-следственные связи ее слов и поступков! Необходимо убедить его, что все в порядке. И она займется этим с таким же жаром, с каким только что пыталась от него избавиться. - Как ты мог такое подумать?! Джейми, милый, я не хочу разлучаться с тобой ни на минуту! Ты еще не успеваешь уйти, а я уже скучаю по тебе! Поверь, я действительно хочу поразить тебя своим мастерством! Клянусь святыми дарами! Ты должен знать, что я умелая хозяйка не только с моих слов. Коли уж у тебя столь серьезные намерения…Ты вернешься от аптекаря…Мы выпьем чаю с пирожными, которые я приготовлю…Ты покажешь мне свою библиотеку…Потом мы прогуляемся перед сном…Ты расскажешь мне, каковы наши планы на неделю…
        Видимо, доводы были не слишком убедительны. Джеймс не выглядел удовлетворенным ее пояснениями. А может, обиделся, что она отвергла его. Она не сказала твердое «нет», но было ясно, что она ему не дастся.
        - Хорошо, дорогая, так даже лучше. Я отойду по делам, - Джеймс уже собрался уходить, открывая дверь. - И не спеши с «сюрпризом».
        Эмили решила, что не годится отпускать его в сомнениях и расстройстве. Поэтому ласково поцеловала своего жениха на прощанье. Боже, она и так нарушает все правила приличия ради него, а он еще недоволен! Ох уж эти иностранцы!
        - Джейми, ты такой хороший. Я так люблю тебя. Возвращайся ко мне поскорее, - Эмили захлопнула дверь.
        Спрятавшись за занавеску, Эмили проводила Джеймса взглядом из окошка своей новой кухни. А затем поторопилась в кабинет. Набросав на клочке бумаги записку со словами: «Подозрительная каморка», она выбежала на балкончик. Первое, что бросилось ей в глаза - три массивные цветочные горшка: с кустиками розмарина, лаванды и мяты. Эмили не смогла сдержать улыбки. И все же не время умиляться. Оглядевшись по сторонам и завидев мальчишку, поливающего цветы, Эмили позвала его.
        - Эй, малыш, хочешь заработать шиллинг?! - окликнула она мальчишку.
        - Да, мисс, - мальчишка отбросил лейку в сторону и резво подбежал к балкончику.
        - Вот, лови записку! - Эмили запустила в мальчишку бумажкой, предварительно свернув ту самолетиком. - Отнесешь в кабак напротив. Как там его?..
        - «У Джерри», мисс, - пропищал мальчишка.
        - Да, «У Джерри», точно! Так вот…Пойдешь туда и оставишь ее на стойке для «мистера Кента» или для «мистера Эссе». Ты все хорошо понял? Повтори!
        - Я хорошо все понял, мисс! Для мистера Эссе или мистера Кента!
        - Как отнесешь - получишь свой шиллинг! - расщедрилась Эмили. Стоило всего несколько минут побыть в приличной обстановке, и она уже перестала считать деньги.
        Решив, по крайней мере, одну проблему, Эмили поспешила со всеми остальными. Она сама не знала, что именно ищет. Но если Джеймс имеет что-то общее с этим ужасным Уолдри, то в доме, наверняка, найдется предмет, который об этом поведает.
        По своей натуре Эмили была щепетильна. Ей претило рыться в чужих вещах. Она считала это действо недопустимым ни при каких обстоятельствах. Но на этот раз она твердила себе только одно: «В интересах следствия!». Эмили заглянула в каждый ящик, за каждую картину, даже в камин, короче говоря, туда, где, по ее мнению, мог находиться компрометирующий предмет. В спешке она боялась наделать видимого беспорядка - что-то сломать, разбить или перепутать предметы местами. Перерыв весь дом, она не встретила ничего вопиюще подозрительного. Единственное, что можно с трудом назвать заслуживающим внимания на фоне прочих безделушек - револьвер, который Эмили нашла в ящике письменного стола. Это был красивый образец, вероятно, коллекционный. Ствол его украшал барельеф в виде листьев и чего-то еще. Она вертела его в руках, разглядывая со всем усердием. Но позже решила, что это оружие не является достаточной уликой для того, чтобы приписать его хозяину участие к темным делам дядюшки. Помимо револьвера, Эмили обнаружила шкатулку. В ней были деньги. Очень много денег. Несколько тысяч. Было заметно, что Джеймс относится
к деньгам не слишком серьезно. У входа в дом, на той самой тумбочке, на которой стояла разбитая ею ваза, имелась глубокая хрустальная тарель с серебряным ободом. В ней была навалена груда монет. Вероятно, потянуло бы на полсотни шиллингов, не меньше. Вот оно как. Она сама, Эмили, всю жизнь складывала в карманы даже мелочь, а Джеймс вытряхивает ее словно мусор, чтобы она не мешала ему!
        Утомленная поисками, Эмили плюхнулась в кресло. Рядом на столике лежала стопка журналов. Эмили протянула руку к самому верхнему. Большими буквами на нем было написано: «IbisIbis(British Ornithologists UnionBritish Ornithologists Union(Недоуменно нахмурившись, Эмили пролистала несколько страниц. Почти на каждой встретившейся картинке была нарисована птица или стаи птиц. Или их птенцы. Иногда клювы и лапы. А иногда даже перья. Имелись также карты и схемы. Эмили не поняла ничего. Потянулась за следующим журналом. На его обложке было выведено: «The AukThe Auk(American Ornithologists' Union». По содержанию он не отличался от предыдущего журнала. Снова птицы, их повадки, распространение, морфология, этология и эмбриология. Наверное, Джеймс интересуется биологией, а точнее, птицами.
        Несмотря на занимательный предмет, чтиво не увлекло Эмили. Вернув издания на стол, она уже собиралась подняться. Но тут из кипы бумаг что-то выскользнуло к ее ногам. Эмили опустила руку и подняла с пола неприметную светлую книжицу, на которой большими буквами было написано «The Pearl». Обложка была практически пустой, но название показалось Эмили красивым и возвышенным, и она наугад раскрыла журнал. Но то, что она увидела, шокировало ее неподготовленное сознание. Изображения обнаженных женщин в тех или иных позах были рассыпаны по страницам. Распахнув изумленные глаза, Эмили коснулась взглядом строк, даже не представляя себе, о чем может повествовать такая «книга». Текст оказался намного откровеннее и неприятнее, чем можно было ожидать. Эмили в ужасе захлопнула журнал, дрожащими руками запихав его куда-то в середину стопки. Ну и что ей теперь думать о Джеймсе?! Кажется, только у маньяка на журнальном столике могут храниться подобные произведения! Можно хоть сейчас бежать в полицию, тут и доказывать нечего - все и так ясно! Хотя как это все связано с Уолдри?! Вот поэтому и нужно поскорее осмотреть
запертую каморку «с хламом»!
        Все еще пребывая под впечатлением ужасного журнала, кишащего непристойными историями, Эмили несколько раз дернула за ручку двери, но та не поддавалась. Тогда Эмили приложила ухо к деревянному полотну и прислушалась. Тихо. Определенно, дядюшки там нет. Но почему тогда заперто?..В остальных кладовках двери лишь прикрыты…
        Не найдя в ключнице подходящего ключа, Эмили взяла из кухни нож и попыталась открыть замок с его помощью. Сначала ничего не получалось. И потом тоже. Эмили уже не знала, что и делать. Тайна тут в любом случае кроется. Она чувствовала это очень отчетливо. Вдруг Эмили озарилась. Она видела какой-то ключ в ящике письменного стола! Он был большой, как раз такой, чтобы подойти для этой замочной скважины. Эмили поспешила в кабинет. И уже через минуту ее руки пытались справиться с замком. Дверь поддалась. Эмили даже побоялась сразу же оттолкнуть ее. Вдруг там какая-то ловушка! Вдруг она сейчас войдет в комнату, а на голову ей свалится топор! Или ее сразу же разрубит гильотиной!
        На всякий случай осторожная Эмили побежала сначала в хозяйственную кладовку, чтобы взять хотя бы швабру. По пути она наступила на черепки разбитой ею вазы.
        Эмили взвизгнула от боли. Ее стопа оказалась поранена. На коже выступила кровь. Каждый шаг теперь оставлял кровавый след…Увидев на полу багряные пятна, Эмили вздрогнула. Не к добру все это. Ох, не к добру…
        Времени на размышления не оставалось. Эмили взяла в руки швабру и оттолкнула ею дверь кладовой. Там было темно. Эмили пригляделась, привыкая к темноте. То, что она там увидела, ее неприятно озадачило. Женские вещи. Их было не слишком много, но достаточно для каких-то выводов. Все разложено по полкам или развешено на вешалках. Вероятно, чей-то гардероб. Может, у Джеймса есть жена?! Но он предложил ей самой стать его женой. И что это тогда за вещи? А может, это вещи не какой-то одной женщины?..Может, это вещи разных особ?..За последнее время в Лондоне пропало немало девушек…
        Шляпки, перчатки, несколько платьев, сумочек, даже обувь…Помимо этого, какие-то безделушки, косметика и несколько книг. Эмили взяла в руки одну из них и перелистала страницы. Какой-то тошнотворный любовный роман. Эмили вернула его на полку. И тут же отшатнулась, увидев чей-то скальп, висящий на вазе! Нет, это не скальп. Всего лишь парик. Эмили расстроилась, запуталась и устала. Она была растерянна и не знала, что ей думать и делать. Может, бежать скорее к Роберту? Но вдруг вернется Джеймс! А она еще посулила ему крендели. Сейчас она даже не хотела думать об обещанном сюрпризе. Сначала ей пришло на ум, что лучше всего будет воспользоваться какой-нибудь нелепой, но реалистичной отговоркой. Допустим, она не нашла специи и сковороду. Или вдохновение так и не посетило ее в этот вечер! У настоящего автора такое может быть запросто! Но потом, она поняла, что дело так не пойдет. Ее поведение не должно быть странным. Он может что-то заподозрить! А если всему этому есть разумное объяснение? Всей его биографии и этим странным вещам?!
        Выбежав снова на балкон, Эмили позвала мальчишку, расчесывающего газон граблями.
        - Эй, малыш, хочешь заработать шиллинг?! - снова спросила Эмили.
        - Да, мисс, - мальчишка с готовностью отбросил грабли в кусты.
        - Лови пять шиллингов, купишь на них в таверне каких-нибудь пирожных и принесешь мне! Ты понял?!
        - Да, мисс. Но боюсь, пяти шиллингов не хватит… - пожал плечами мальчик.
        - Черт, я же забыла, где я… - Эмили с досадой принялась вытряхивать монеты из черного замшевого мешочка, служившего ей кошельком. В этом районе все слишком дорого. Однако она готова потратить последние средства, чтобы выполнить свое обещание. - Проклятье…У меня только двенадцать шиллингов…Тринадцатый будет твой, - пообещала Эмили. А потом помрачнела. Тринадцать - зловещее число. Как и те пятна крови, оставленные ею на полу…Вероятно, надо все же собрать черепки кувшина и вытереть пол.
        Мальчишка умчался. Пока он бегал в таверну за пирожными, Эмили перевязала пораненную ногу и протерла пол, как и задумала. Все это время из головы у нее не шли образы из того ужасного журнала. Как они посмели назвать его «жемчужиной»?! Нужно было дать ему другое название! «Болото» подошло бы больше! Как Джеймс может читать такие вещи!
        Закончив уборку, негодующая Эмили отправилась на кухню. Нашла какао и какие-то приправы вроде корицы, смешала сладкую глазурь. Когда мальчишка принесет крендельков, ей останется только обработать их получившейся подливой и сложить на сервизную тарелку с васильками. Вкус будет такой, как будто приготовил настоящий повар, а вид окажется домашнего изделия. Но ведь эта хитрость на благо…
        Пока Эмили перемешивала какао с сахаром ее взгляд пал на подоконник. Там за шторой притаилась увесистая книга. Эмили уже наперед начала опасаться и этого издания. Но на сей раз не было повода для беспокойств. Обложка гласила: «Mrs Beeton's Book of Household Management». Эмили вздохнула с облегчением. Она знала эту знаменитую книгу. Написанный тридцать лет назад бестселлер по домоводству и кулинарии известен и по сей день. У тетушки в деревне имеется точно такая же книга. И Эмили не раз листала ее. Неужели Джеймс интересуется и подобной литературой? Да уж, в его доме есть что почитать.
        За всей этой суетой Эмили сильно устала. Но ей не хотелось убивать драгоценное время на пустое чаепитие и повторный анализ имеющихся фактов. И она решила, что необходимо воспользоваться отсутствием Джеймса и сбегать к «Джерри». Пока, чего доброго, Роберт и Филл не ушли! Подумают, раз все чисто, то и нечего им там сидеть! А после в этой кладовке появятся и ее вещи!
        Глава 18. Погоня
        Эмили накинула плащ, повязала на голову платок, спрятав рыжие волосы, и поспешила в паб. Перебежав дорогу, она очутилась у входа в солидное заведение, значительное как снаружи, так и внутри. Что и немудрено, ведь оно располагается в самой респектабельной части города. Впрочем, в помещении оказалось не так уж просторно. Маленькие круглые столики жались друг к другу. По стенкам были разбросаны ажурные светильники, мерцающие теплыми огоньками. У двери стоял шкаф, доверху наполненный книгами. И все же было совершенно ясно, что это не какая-то забегаловка. Народу немного. Трое парней возле стойки. Двое мужчин за полупустым столиком в центре. Старичок с книгой, возможно, одной из тех, что покоятся в том самом шкафу у входа. На полу возле старичка - собака. Она дремала в ожидании, когда ее хозяин допьет пинту пива.
        Залетев в паб, словно порыв урагана, Эмили сразу узрела за столиком у окошка Роберта и Филла. Они не были удивлены ее появлению. Это говорило о том, что наблюдение идет полным ходом. Эмили подбежала к полицейским и присела на стул: спиной к залу и лицом к окну, чтобы видеть улицу. Она опасалась, что Джеймс вернется и не застанет ее дома. Тогда последуют лишние вопросы, которые ей ни к чему.
        - Я буквально на пару минут, - Эмили отодвинула тарелку с горячими булочками, посыпанными розмарином, и уложила локти на стол.
        - Ну, рассказывайте, - Роберт откинулся на спинку стула, приняв положение слушателя. Сейчас он казался равнодушным к происходящему, в его взгляде не было тревоги или нетерпения. Возможно, он просто считал, что данные предосторожности излишни. Филл же тем временем с интересом изучал меню.
        - Я обыскала весь дом, пока его не было. Но ничего, указывающего на маньяка прямо, не обнаружила! - Эмили жестикулировала, поскольку была взволнована.
        - А что вы ожидали там обнаружить? - скептически поинтересовался Роберт. Теперь уже казалось, что он вовсе ей не симпатизирует. Неужели все еще злится, что она заставила его участвовать в том обмане с ее мнимой кончиной?
        - Отрубленную голову или законсервированные внутренности жертвы! На худой конец, портрет дяди Уолдри в кабинете, - хихикнул Филл. - Эм, попробуй булочку. У тебя взбудораженный вид!
        - Я не знаю, что-нибудь подозрительное, - раздраженно пояснила Эмили, откусывая кусочек булочки. На столе стояли сосуды с маслом и бальзамическим уксусом, которые следовало смешать и полить ими выпечку, дабы усилить ее вкус. Но Эмили было не до того. Она ела машинально, не задумываясь над действием, а просто потому, что так сказал Филл.
        - Если у него и были какие-либо «подозрительные» предметы, то он не оставил бы их лежать на видном месте, - ответил Роберт.
        - Я обыскала все укромные места, - сообщила Эмили.
        - Укромные места - это, надо полагать, ящики столов, картины на стенах и пространство под подушкой? - поинтересовался Роберт.
        Эмили начала злиться: никто не желает понять ее, все только обвиняют и высмеивают!
        - Возможно, он чист, - постарался подвести какой-то итог Филл, отодвигая меню в сторону. - Эй, гарсон! Кофе и сандвич с ветчиной и перцем! Эм, будешь кофе?
        - Не знаю, не знаю, - Эмили не могла думать о еде. Она чувствовала подвох. Нельзя недооценивать противника: он хитер и изобретателен. - И все же кое-что я обнаружила…Это не связано с Уолдри, как мне кажется. Но тоже наталкивает на размышления. Даже не знаю, с чего начать…
        - Начните по порядку, - посоветовал Роберт, заложив руку за руку.
        - Ох, Господь Всемогущий, - Эмили приложила ладошку ко лбу, подбирая слова. - В общем, я решила отдохнуть на софе и нашла на столике рядом какой-то журнал. В нем было изображено что-то совершенно неблагопристойное. А тексты…Это какая-то сущая пошлятина. И я даже уже не знаю, кто на самом деле маньяк - Джеймс или Уолдри!
        - Как назывался журнал?! - вертя в руках уже не нужное меню, поинтересовался Филл как ни в чем не бывало.
        - Жемчужина, кажется, - вспоминая содержание журнала, Эмили чувствовала себя так, словно сама в чем-то виновата. Но заметив, как Роберт и Филл переглянулись, отвлеклась на них. Филл засунул нос в меню, усмехнувшись. - Что? Что такое?
        - Слушайте, это, конечно, не журнал по домоводству, - взялся пояснить Роберт. - Но наличие подобной литературы не указывает на то, что ее читатель - маньяк.
        - Эм, это не личный дневник Джеймса. А всего лишь периодический журнал! - поддержал Филл. - Если он прочитал его, то не стал одним из героев описанных там рассказов! Да и мало ли, как он попал к нему домой! Может, кто-то принес!
        - Ладно, давайте пойдем дальше, - Роберт решил не развивать поднятую тему. - Вы написали в своей записке о какой-то каморке.
        - Да! В его доме есть запертая кладовка! - Эмили и сама была рада сменить предмет беседы. - Я еле отыскала ключ! Когда я открыла дверь, то увидела там женские вещи!
        - Какие вещи?
        - Говорю же, женские! - кипятилась Эмили, раздраженная тем, что ей приходится все повторять по два раза. А может, она просто не могла прийти в себя после всех этих похабных журналов и коморок со скальпами!
        - Может, он был женат, - выдвинул гипотезу Филл.
        - Жена, должно быть, какая-нибудь герцогиня или вроде того… - размышлял Роберт.
        - Вот именно, - встряла Эмили. - Вы сами сказали, что его жена должна быть герцогиней. А я не герцогиня! Разве можно верить его словам, что он хочет жениться на мне!
        - Ну может, вы покорили его сердце, и он готов ради вашей взаимности на все.
        - Моя взаимность - это нечто легендарное. Я ни в чем ему не уступала. Разве что поцеловала пару раз! - Эмили не делала тайны из своей жизни, потому что была убеждена в том, что скрывать что-либо от полиции, доктора и священника - неверно.
        - Эм, ты настоящий демон, - хихикнул Филл. - Мучить такого значительного мужчину отказами!
        - Ну так что это за вещи! Может, это вещи жертв?! - выдвинула гипотезу Эмили.
        - Они были окровавлены и порваны? - прищурился Роберт.
        - Нннет, - неуверенно промямлила Эмили после паузы. Вещи были добротные и целые. Не похоже, чтобы их носил кто-то вроде Каролины.
        - Может, это вещи его бывшей возлюбленной! - предположил Филл. - Может быть, они расстались, и она ушла. Оставив то, что ей не нужно, ему! Женщины любят оставлять о себе напоминание, - хихикнул Филл, засовывающий в рот бутерброд. - Тем более напомнить о себе «принцу», а не абы кому! - Филл всегда в шутку называл Джеймса «принцем». Эмили это вполне устраивало. Это было их кодовое слово в разговоре о Джеймсе.
        - Расстаться с принцем?..Как такое возможно… - недоумевала Эмили.
        - А что в этом такого? - усмехнулся Роберт. - Если эта дама не нуждается, ей без разницы, кто перед ней. Подумаешь, вельможа.
        Эмили задумалась, сфокусировав взгляд на салфетке. Как верно он говорит, нужда на многое может толкнуть обычного человека. Но человеком обеспеченным движет что-то другое.
        - А я вот не согласен! - запротестовал Филл. - Я б ни за что не расстался с принцем! Из всего вышесказанного я делаю только один вывод - Уолдри и Джеймс никак не связаны! Эм, если тебя этот вывод не устраивает - брось Джеймса и возвращайся к Биллу на рынок! - провозгласил Филл весело.
        Оторвав взгляд от салфетки, Эмили подняла голову. И вдруг увидела в окне знакомую фигуру. На какой-то миг ее сердце забилось быстрее, а дыхание замерло - фигура мистера Уолдри. Прогулочным шагом мужчина пересекал дорогу, собираясь скрыться за поворотом.
        Эмили почувствовала, как в ее висках застучали молоточки. Не чувствуя под ногами земли, она вскочила со стула. Помчалась на улицу, по дороге задев плечом какого-то сытого британца, закончившего свой ланч. Подбежав к выходу, Эмили дернула дверь за ручку, но та не поддавалась. Оказалось, что в спешке Эмили даже не обратила внимания на то, что дверь открывается в обратную сторону. Наконец справившись с этой проблемой, но больно ударившись о косяк в завершение, Эмили выбежала на крыльцо. Оглядевшись, она помчалась за господином в цилиндре и темном пальто, шагающим по бульвару знакомой походкой.
        В голове Эмили не было лишних мыслей, не было и сомнений. Только намерение завершить начатое. Все тело оказалось подчинено желанию души, демонстрируя чудеса, на которые до этого было не способно. Ей не мешали ни длинные юбки, ни неудобные туфли. Она была готова сразить дракона, перепрыгнуть ограду в десять футов высотой и, если понадобится, взлететь к самим небесам! Мозг отдал команду задержать злодея любым способом, не позволить ему снова скрыться. Уолдри не должен уйти! Он должен быть остановлен еще до того, как дойдет до перекрестка!
        Господин не успел уйти слишком далеко. Вероятно, он дышал свежим воздухом и наслаждался видом набережной. Набегу Эмили заприметила спрятавшуюся под лавкой бутылку. Вокруг все казалось дребезжащим и неестественным. Но тем отчетливее ее глаза видели цель - черный колыхающийся цилиндр. Сейчас все будет кончено. Закончится наконец эта гадкая осень!
        С размаху Эмили ударила эту примелькавшуюся за время погони голову своей многофункциональной бутылью. Господин зашатался и упал лицом на землю…
        В этот самый момент сюда подоспел Роберт. Следом за ним несся запыхавшийся Филл. Их окриков она даже не слышала в пылу битвы. О, да, они звали ее. Теперь она уже вспомнила. Ведь она и слова не успела им сказать, просто выбежала из паба. Хотя разумнее было бы попросить у них помощи. А нужна ли ей помощь? В центре города и средь бела дня мистер Уолдри не так уж страшен. Но зато она так боялась, что маньяк снова исчезнет.
        - Это он! - кричала Эмили, кружа над господином, лишившимся чувств.
        Филл достал из кармана какой-то блокнот и принялся что-то записывать с деловым видом. Роберт подошел к потерявшему сознание мистеру и перевернул того на спину. А Эмили вгляделась в лицо господина. Секунда показалась ей вечностью. И…Это был не Уолдри. Это просто прохожий…
        В ужасе Эмили вскрикнула. Потерла глаза. Подскочила ближе, разглядывая незнакомца и силясь узнать в нем Уолдри. Но она не могла себя обмануть: ничего общего у пострадавшего от ее руки господина и коварного маньяка не было. Как ей могло показаться, что было? Как она могла их перепутать? Что за наваждение?! Она же все ясно видела своими глазами! Та же походка! Тот же цилиндр!
        - Роберт… - только это и прошептала Эмили. Больше она не могла ничего сказать и лишь отрицательно качнула головой. В этот самый миг рассудок вернулся к ней, и она вдруг ужаснулась содеянному. Впоследствии она часто вспоминала эту минуту и задавалась вопросом, что за дьявольское колдовство затуманило ее разум.
        Вокруг уже собиралась толпа зевак. Любопытные прохожие оборачивались на шум, замолкали в беседе, выглядывали из-за каждого столба и клумбы. Выдыхая, Роберт озадаченно потер затылок, и в этот же самый миг Филл потянул его за локоть.
        - Уходите отсюда, я все сделаю… - шепотом поторопил Филл.
        Роберт взял Эмили за руку и, увлекая за собой, спешно повел прочь. Эмили шла, путаясь и спотыкаясь. Она даже не видела, куда наступает.
        - Я полицейский! - восклицал тем временем Филл. - Расходитесь, здесь нельзя стоять! Здесь нельзя стоять!
        Глава 19. В гостях
        На обратной дороге Эмили и Роберт шли почти молча. Ни расспросов, ни упреков. Но Эмили и без того мучили вина и стыд. А также терзал вопрос: «Как?!». Как могло случиться, что она потеряла над собой контроль…И да, она решила остаться с Джеймсом. Еще полчаса назад она не была уверена в том, что когда-нибудь переступит порог его дома вновь. Но уже сейчас она понимает, что, похоже, единственный, кто опасен для окружающих - это она сама! А Джеймс лишь иностранец, воспитанный в чуждых традициях. И его можно не опасаться.
        Роберт довел Эмили до ворот и ушел. Она зашла в апартаменты. Присела на пуфик в передней, подперев ладонью лоб. Она и сама удивлялась своему поразительному спокойствию. После этой злополучной погони внутри нее будто лопнула какая-то перетянутая струна. От сердца отлегло. Надолго ли? Но как бы там ни было, критичность к происходящему упала.
        Эмили не знала, долго ли просидела так в передней. Все это время она почему-то думала не о сраженном господине, не о маньяке и даже не о Лондоне. Она вспоминала детство, отрывки каких-то далеких событий, мимолетные ничего незначащие фразы, брошенные кем-то в суете.
        Во дворике послышался шум. Он вывел Эмили из задумчивости. Она различила голос Джеймса. Он с кем-то разговаривал. Вздохнув, Эмили достала из сумочки гребень и направилась к зеркалу. Но вдруг ее взгляд пал на дверь каморки, которую в спешке она забыла запереть. Чем только был занят ее разум? Как она могла так глупо засыпаться!
        Крепость спокойствия была обрушена за долю секунды. Выронив из рук гребень, Эмили бросилась к кладовке. Но с ужасом обнаружила, что не помнит, куда положила ключ. А тем временем послышались шаги на лестнице. Сердце Эмили забилось столь сильно, что она чувствовала его уже где-то в сдавленном горле. Дрожащими руками она шарила по полкам, на которых лежали женские вещи. Но ключа нигде не было. Что же делать? Хотя бы прикрыть дверь, если не запереть вовсе. Но дверь - это еще полдела. Он обязательно заприметит пропажу ключа! В ящике стола лежало лишь три предмета: ключ, карандаш и нож для заточки карандашей.
        Пулей Эмили вылетела из кладовой, захлопнув за собой дверь. В коридоре послышался звон. Джеймс что-то уронил, возможно, связку ключей. Эмили уже собиралась выбежать ему навстречу. Но тут вдруг отыскалась и пропажа! К изумлению Эмили, ключ от каморки был в скважине. Она вовсе не вынимала его! Он все время был практически на виду!
        Сдув с лица выбившуюся прядь волос, Эмили бросилась к кладовой. В этот же момент раздался скрип открывающейся двери. Джеймс вернулся!
        В последний момент Эмили выдернула ключ из скважины и сунула в лиф, поскольку больше девать его было некуда. На пороге стоял Джеймс. В его руках была продолговатая картонная коробка. Эмили показалось, что он выглядит озадаченным. Уж не встретил ли он у ворот Роберта! Может, это с ним он разговаривал возле дома…Или с кем? А может, все куда сквернее…Может, он заприметил ту свару с несчастным господином?! Он же мог видеть происшествие, скажем, из окна своей кареты…
        - Милый…Как хорошо, что ты пришел, - Эмили сделала шаг навстречу Джеймсу, но так и не дошла до него. В ней вновь воскресло чувство недоверия. Если его что-то обеспокоило, то отчего он тогда молчит? Почему не спросит у нее? Он не хочет выдать себя…
        - Подойди, Эмми… - вымолвил Джеймс, протянув ей руку. - У тебя все хорошо?
        - Не знаю…То есть да… - промямлила Эмили, думая в этот момент о коробке, которую он держал в руке. Что там внутри? Зачем он принес это в дом? Может, там какое-то оружие?
        - Ты выглядишь как-то не так…Ты здорова?
        - Я утомилась… - еле слышно ответила запыхавшаяся и перенервничавшая Эмили.
        - Тогда это тебя взбодрит… - Джеймс с улыбкой протянул Эмили коробку.
        Внутри оказались розы. Рубиновые цветы с бархатными лепестками были переложены хрустящей папиросной бумагой и торжественно подвязаны лентами.
        В Эмили боролось два чувства. С одной стороны она по привычке опасалась Джеймса, что-то скрывающего. С другой - ее тянуло к нему. Сейчас ей даже показалось, что она любит его. Ведь если б не он - ей бы даже некуда было пойти, по большому счету. А что до ее подозрений…Имеют ли они реальные основания? Ведь Роберт так и сказал, что те вещи, которые она нашла в кладовке, могут вовсе не быть вещами жертв! За последнее время она уже достаточно изучила свои чувства и их трансформацию. И очевидно же, что ее пылкость возрастает только тогда, когда подозрения убывают. Помимо своих чувств, она уяснила позицию Джеймса. Если бы он повстречал инспектора хоть у самой двери, то совсем необязательно, что сразу постарался бы это обсудить с ней. Он выше бытовых забот. Но не нужно заблуждаться во мнении, что он не замечает происходящего. А если он во всей этой истории ни при чем? Что тогда он подумает о ней?
        - Джейми, ты любишь меня? - вздохнула Эмили. Она хотела быть уверенной хоть в чем-то.
        - Да. Я очень люблю тебя, Эмми, - Джеймс не стал искать других слов.
        - Правда? - переспросила Эмили. Как глупо задавать столь дурацкий вопрос! Разумеется, он ответит «да»! Но разве можно верить простым словам?! Сколько женщин пало жертвами одних всего лишь слов! - И ты не обманываешь меня?
        - Эмми, зачем мне обманывать тебя? - Джеймс улыбнулся так мило, что Эмили теперь уже была уверенна, что он не обманщик и не кучер маньяка. - Тебе нравятся цветы?
        - Очень… - Эмили коснулась лепестков кончиками пальцев.
        - Ты, и правда, выглядишь утомленной. Тебе надо принять ванну, поужинать и лечь в постель.
        В ванной комнате Эмили ожидали пушистые полотенца, горячая вода и служанка, вызванная специально на помощь гостье. И не зря вызванная! Эмили с изумлением рассматривала роскошный интерьер помещения. Особое впечатление на нее произвел туалетный столик на пузатых ножках. Огромное зеркало, фарфоровые мыльницы, чаши для умывальных принадлежностей - каждый из этих предметов уже сам по себе был произведением искусства. Глубокая свободная ванна потрясла ее не меньше. Наполненная теплой водой, она отличалась от привычного Эмили корыта, в котором при своей поражающей ловкости она мыла голову и даже умудрялась ополоснуться целиком.
        - А откуда здесь вода? - поинтересовалась Эмили, слышавшая, что среди слуг богачей выделяются выносливые водоносы. - Все это приходится таскать вручную?..
        - В дом проведен водопровод… - чопорная пожилая горничная в белом переднике с некоторым предубеждением рассматривала гостью.
        - А что это плавает?.. - Эмили удивилась пряному лиловому ковру на поверхности воды.
        - Лаванда, - сухо пояснила горничная.
        - Зачем? - недоумевала Эмили.
        - Применяют как успокаивающее средство, а также при сердцебиениях… - горничная поджала узкие губы, искоса поглядывая на гостью.
        - А что в этих кувшинах? - Эмили восхищенно оглядела высокие белоснежные сосуды, похожие больше на вазы, чем на хозяйственную утварь.
        - Дополнительная горячая вода… - холодно пояснила горничная, зашторивая окна. - Позвольте помочь вам раздеться, мисс.
        - Знаете, что…Я сама справлюсь… - растерялась стеснительная Эмили, не привыкшая к помощи в подобных вопросах. - Я попрошу вас выйти…Если это возможно, конечно…
        - Как пожелаете, мисс…Я буду за дверью…
        - Благодарю…
        От воды исходило благоухание душистых трав. Прежде Эмили не испытывала столь тонкого удовольствия, как принятие ванны. Ну конечно, до сих пор ей было не до ванн! А вот как живут дворяне! Любое действие приносит им удовольствие! Еда, сон, поездки, даже водные процедуры! Она сама могла позволить себе путешествие в замызганном поезде с сомнительными попутчиками, в то время как у Джеймса собственная карета с удобными диванами и красивыми завесами. Она спала как придется, и была рада, что, вообще, есть угол, где можно приклонить голову. А Джеймс почивает на мягких подушках и широких кроватях. Она ела то, что могло быстро ее насытить и не ударить при этом по кошельку. А Джеймс выбирает в меню блюдо, которое еще не пробовал. Либо которое особенно хорошо удается его повару!
        Когда Эмили закончила принимать ванну, то отправилась в кухню, где ее должен был ожидать Джеймс с ужином. Второй действительно ожидал ее. Что до первого - его там не оказалось.
        - Комната готова, мисс, - послышался скрипучий голос горничной за спиной Эмили.
        - А где… - Эмили не успела договорить.
        - Хозяин в своем кабинете. Желаете теперь отправиться туда? - вопрос горничной прозвучал словно обвинение.
        Эмили оглядела горничную. Человек строгих правил и незыблемых устоев. Да она и сама, Эмили, точно такая же! Ее бы не было сегодня в этом доме, если б она имела свой собственный. Разумеется, она понимает, как это выглядит со стороны. Молодая девушка в доме у мужчины - это крушение любой репутации! Но кому есть дело до репутации Эмили? И, уж точно, не прислуге судить о ней! Но отчего же тогда так стыдно?
        - Не буду его беспокоить раз так… - рассудила Эмили.
        Приготовленная для гостьи комната в лиловых тонах была устелена мягкими коврами, увешана картинами и уставлена безделушками. Зеркала, ширмы, канделябры, пуфики, скамеечки, шкатулочки - такого обилия и великолепия Эмили никогда не встречала.
        - Сорочка и шлафрок… - горничная указала на аккуратно разложенные одежды. Она была сдержана и почтительна, но Эмили понимала, что эти чувства фальшивые. И ей было не по себе под неодобрительным взглядом этой пожилой женщины. - Что-нибудь еще, мисс?
        - Благодарю, ничего больше, - Эмили присела на край гигантской кровати, над которой повис тяжелый бархатный балдахин. Красиво. И очень дорого. Спальня расположена на северной стороне. В комнате будет сумеречно до самого полудня. Идеальное место для сна. Но есть и существенный минус - паб «У Джерри» не виден из окна!
        Эмили сдвинула брови. Что за дурная мысль? Разве об этом она должна сейчас думать! А впрочем, почему нет. С балкончика открывается вид лишь на безлюдный парк, лишенный даже фонарей. Вот в таком парке и нейтрализовывают обычно беззащитных жертв. В парке или, к примеру, в доме, с ним соседствующем…Ну что опять за несуразица?..Разве она сама, Эмма, не уверилась в том, что Джеймс безопасен? Разве не об этом она сказала и Роберту при прощании, когда приняла решение остаться с иностранцем? А, собственно, где они сейчас, эти двое - Роберт и Филл?! Их сейчас уже нет «У Джерри»! Ну разумеется. Они заняты тем, что устраняют последствия ее хулиганской выходки. Как поживает несчастный господин? Не слишком ли он пострадал? Так или иначе, она и сама сейчас может пострадать, ведь, выходит, что она снова в опасности. Вдруг дядюшка Уолдри расправится с ней в ночи, когда она будет крепко спать! Дядюшка…Она вроде уже забыла о нем и вдруг на тебе…Глупо, конечно, но ей было бы спокойнее, если из своего окна она могла б видеть улицу и паб, а не темный лес.
        Подернув плечами, Эмили огляделась по сторонам и начала переодеваться. Поначалу спальня казалась ей уютной. Но сейчас все эти ковры, картины, вазы - только угнетали своим удушающим великолепием.
        Повесив полотенце на ширму, Эмили подошла к двери и прислушалась. Тихо. Выглянув тайком в коридор, она увидела приглушенный свет, струящийся из кабинета Джеймса. Он все еще там. Чем он занят в такой час?! Может быть, уже радостно пишет письмо дяде с приглашением в гости? Ну что за бред лезет ей в голову…Хотя все может быть. Иначе что еще делать в это время суток! А главное, отчего он так великодушен и заботлив? Почему все позволяет и прощает? Может, оттого, что это единственный способ заманить ее в ловушку?!
        Закрывшись на ключ, Эмили легла в кровать. И отчего это ей вдруг захотелось оказаться в своей собственной постели? Лучше всего, в деревне у тетушки. Привычная родная постель, вот чего она сейчас хотела бы.
        Эмили ворочалась с боку на бок и никак не могла уснуть. Невольно прислушиваясь к каждому шороху, она все чаще допускала мысль, что попала в западню. Расстроенное воображение автономно от желаний хозяйки рисовало страшные картины. Вдруг, уснув крепким сном, она потом проснется, а маньяк уже здесь! Как после всего о таком не думать вовсе?
        Раздался негромкий стук в дверь. Эмили затаила дыхание. Она понимала, что поступает неправильно, подогревая себе нервы. И все же она никак не могла взять свои мысли под контроль.
        - Кто там? - пропищала Эмили, роясь под подушкой, где спрятала нож, который не успела вернуть хозяину рынка вследствие своей «смерти».
        - Эмми, это я, - прозвучал, как всегда, доброжелательный голос Джеймса.
        Эмили поскакала к двери и быстро повернула ключ в замке. Она проделала все так ловко, что к тому моменту, когда вернулась на свое место, Джеймс только успел приоткрыть дверь.
        - Ты постучал так тихо, - деланно зевнула Эмили.
        - Я не хотел тебя будить, на случай если ты уже уснула, - Джеймс подошел к Эмили и присел на край ее постели.
        - А где миссис Джардин? - Эмили хотела знать, куда делась суровая горничная.
        - Она нужна тебе?
        - Нет, но… - Эмили не понравилось, что Джеймс ответил вопросом на вопрос. Он ведь часто так делает. Она мало задает ему вопросов, но, кажется, ответов не получает вовсе!
        - Зачем же ты о ней спрашиваешь?
        - Мне несколько неловко оттого, что я здесь…В чужом доме, да еще и наедине с мужчиной… - Эмили решила, что скажет правду частично. - Не знаю, какие правила в твоем государстве, но у нас в Англии такое неприемлемо даже для жениха и невесты, - на этих словах Эмили повыше натянула на себя одеяло. - И я сама не понимаю, как допустила все это.
        - Ты не допускала. Так сложились обстоятельства, - Джеймс не стал делать вид, будто не понимает ее ситуации. - Знаешь, меня привлекла в тебе твоя естественность. И я хочу, чтобы нам было легко друг с другом. Мы можем быть очень счастливы, - Джеймс взял в руку ладошку Эмили и поднес к своим губам. - Дорогая, я знаю, что такое мораль. Это нечто относительное, придуманное обществом, а значит, не столь уж священное. И это правда. Но с другой стороны мораль не так уж бессильна. Убежденному человеку переступить через нее трудно. И если он это делает, то потом страдает от мук совести. А для порядочной девушки все в разы сложнее, чем для кого-либо. Но я знаю, что делать. Просто доверься мне, Эмми. Ничего не бойся и не изводи себя сомнениями. Ты вправе распоряжаться собой так, как считаешь нужным. Не оглядываясь ни на кого. Они все могут только осуждать, но никогда не придут на помощь. Это твое личное дело, кого любить. И ты не обязана отчитываться перед кем-то, особенно перед лицемерным ханжеским обществом.
        - Джейми, это же какое-то вольнодумство, - растерялась Эмили. Прежде она смутно догадывалась, что правила - строгое условие для тех, кто называет себя средним классом. Безнравственность низших слоев общества имеет свои горькие причины и не подлежит искоренению и в теории. Высшие классы творят что вздумается, но скрывают это. И все же приличным девушкам предписывается беречь репутацию, соблюдать не только физическую, но и нравственную чистотучистоту(И этот постулат ей, Эмили, тяжело вычеркнуть из своей памяти! - Своими словами ты отвергаешь все ценности и предписания.
        - Ну и что… - пожал плечами Джеймс. - Ты вполне здравомыслящая, чтобы лично определить, что на самом деле плохо, а что хорошо. Я не думаю, что ты станешь оправдывать явные злодейства, дорогая, - усмехнулся Джеймс. - Но и превозносить доходящие до абсурда добродетели тоже не следует. Знаешь, у меня есть один приятель. Он женился на англичанке. Их союз просуществовал фактически один день. Потому что молодая жена наутро после свадьбы вернулась в дом к родителям. Она была столь растревожена, что они даже боялись за ее рассудок. Поскольку она помышляла о том, чтоб покончить с собой.
        - Что этот негодяй с ней сделал?! - ужаснулась Эмили.
        - Ничего, дорогая, - усмехнулся Джеймс. - Всего лишь хотел раздеть свою супругу.
        - Даже не знаю, что и сказать… - Эмили обдумывала его слова. «Превозносить доходящие до абсурда добродетели». Возможно, в чем-то он прав. Все они в чем-то правы, если уж на то пошло. И все же. Молодым девушкам запрещается знать о деторождении что-либо, за исключением того, что для этого процесса все-таки необходимо участие мужа. Она сама, Эмили, тоже не обладает познаниями, считающимися зазорными. Единственное, что ей известно наверняка - она должна хранить свою невинность до брака. Но и сделавшись чьей-то женой, ей также нужно будет продолжить бдить себя - по крайней мере, не раздеваться при муже и оставаться в ночной рубашке, что бы там ни происходило. Так ее учили! - Но…Как бы это выразить…Вообще-то, женщине, даже замужней, не положено раздеваться целиком!
        - Ха-ха, это какая-то заповедь, Эмми? - рассмеялся Джеймс.
        - Джейми, это и так все знают, - Эмили всегда казалось, что у нее есть свое собственное мнение. Но теперь, слушая суждения Джеймса, она поняла, что все это время мнения у нее не было. У нее была только дисциплина и ответственность перед теми, кто учил ее, как она обязана думать. Это восхитительно, что Джеймс независим от чужих воззрений. Но хорошо ли это? У человека должны быть какие-то принципы. Иначе кто остановит его, если он в своей упоительной свободе перепутает добро со злом?!
        - Это все глупости.
        - Ты называешь глупостями весь уклад!
        - Потому что так и есть. Ты спрашивала о горничной. Мы одни, она ушла.
        - О, ну что ж… - Эмили уже не знала, радует ли ее эта новость. Когда церемонная миссис Джардин сверлила ее своим колючим взглядом - ей, Эмили, было более чем некомфортно. Ей даже становилось стыдно за то, что она вообще здесь, в доме Джеймса. Будто в лице этой пожилой женщины на нее взирала вся строгая Англия. Критически взирала. Но теперь, когда бабка ушла, Эмили стало еще сквернее. Особенно после заявлений Джеймса. Не скованный моральными цепями человек может быть опасен, особенно если у него есть положение и возможности. Однажды она поверила господину Уолдри и села в его карету. А теперь она поверила Джеймсу и осталась с ним в его доме. Ну почему ей так неспокойно, когда он рядом? Будто что-то невидимое пытается оттолкнуть ее от него.
        В коридоре раздался негромкий звук. Всматриваясь в темный дверной проем, Эмили съежилась. Там кто-то есть! А Джеймс сказал, что они одни во всем доме! Он обманул!
        Эмили вдруг вспомнила то далекое время, когда была совсем маленькой девочкой. Каждый раз, укладываясь спать, она тщательно укутывалась. Прятала ноги и голову под одеяло, подворачивая последнее, словно конвертик. Под подушкой у нее всегда была припасена какая-нибудь дубина или, на худой конец, булыжник. Подобные предосторожности были связаны с тем, что ей чудилось, будто бы кто-то таится под кроватью. И выжидает момент, чтоб схватить ее своей костлявой рукой за щиколотку! Понятное дело, что никого там никогда не наличествовало, но страх всегда присутствовал.
        - Что случилось, дорогая? - Джеймс обернулся и проследил за ее взглядом.
        - Я? Ну…Я… - Эмили напрягала слух, отчего не разобрала вопроса и ответила невпопад.
        - Куда ты смотришь? - Джеймс попытался обнять Эмили. Но она вздрогнула, и ему пришлось отстраниться. - Ты чуждаешься меня? - грустно поинтересовался Джеймс.
        Последний вопрос, более серьезный, чем предыдущие, вывел Эмили из задумчивости.
        - Как ты можешь так говорить, Джейми? - Эмили чуть привстала, опираясь на ладонь. Одновременно она нащупала под подушкой нож Билла, так как шорох за дверью не прекращался. - Ты же почти моя крепость. Да и… - Эмили не успела договорить.
        - Тогда зачем, ты перевернула весь дом вверх дном, пока меня не было? Ты что-то искала? Скажи, что тебе нужно, я и так тебе это отдам.
        Повисла некоторая пауза, довольно отвратительная. В голову Эмили не приходил ни один подходящий ответ. Чем больше она думала, тем сильнее усиливался ее ступор. Как он догадался? Он что, помнит, где и как лежит всякий незначительный предмет? И это ведь тоже очень подозрительно! Что за педант. Явно, тут что-то нечисто.
        - Джейми, милый, дело не в тебе, - Эмили прислонила ладонь ко лбу, сообразив, что молчание затягивается на недопустимо долгое время. - После того, что я пережила, мне постоянно что-то мерещится… - у Эмили была дилемма: придумать логичное объяснение своему обыску или увести тему в сторону. - И только одно я знаю наверняка. Я люблю тебя, Джейми. Ты так дорог моему сердцу…
        - Тогда что это? - Джеймс чуть наклонился к Эмили и убрал подушку, под которой в ее руке был зажат нож Билла.
        - Это…Это… - Эмили не рассчитывала на такую находчивость со стороны Джеймса. Ей даже стало не по себе. Вот опростоволосилась-то! А вообще, странно, что беспечный дворянин так наблюдателен! Разве он сыщик? Или он все же ищет и выслеживает что-то? - Это нож Билла, я не успела вернуть ему…
        - И поэтому ты держишь его при себе, когда беседуешь со мной?
        - Пойми, Джейми, мне постоянно страшно, - слезно протянула Эмили, отпихнув от себя подушку. Надо как-то убедить его, что все эти меры предосторожности вовсе не от него! - Я боюсь даже собственной тени. Когда ты ушел, мне показалось, что в доме кто-то есть! Я очень испугалась…
        - Никто не знает, что ты здесь. И твой маньяк тоже. Чего же ты боишься?
        - Я не знаю, - глаза Эмили заблестели. Она была больше не в силах выдерживать всего этого напряжения. - Там какой-то шорох… - Эмили кивнула в сторону выхода, утирая слезы с ресниц. - Можешь мне не верить, но я точно знаю, что слышала…
        - Правда? Наверное, это Грей… - Джеймс повернулся к двери. - Кис, кис…Ты там? Иди ко мне…
        Мимо двери вдруг проплыл пушистый серый кот. Он посмотрел на хозяина, но подходить не стал, а уселся на порог. Его лапки несколько раз прошлись по деревянному плинтусу: Грей точил когти.
        - Боже мой, это лишь кот, - Эмили смотрела на безобидного питомца Джеймса и понимала только одно - если она не остановится, то доведет себя до умопомешательства.
        - Да, Эмми, ты в чужом доме, полуодетая, в присутствии двух молодых людей. Боюсь, миссис Джардин хватил бы удар от такого… - пошутил Джеймс.
        - Ох, Джейми, - с облегчением рассмеялась Эмили, шмыгнув носом. В этот момент к кровати подошел Грей. Видимо, он хотел пообщаться или обратить на себя внимание.
        - Так это он? Шуршал… - выдохнула Эмили, глядя на кота, разлегшегося на коврике.
        - Больше тут никого нет, - заверил Джеймс.
        - Но ты не представил меня ему, - брякнула Эмили в расстройстве. - То есть ты не говорил, что у тебя есть котик…Где он был все это время?
        - Наверное, спал где-то…Грей, это Эмили! Эмили, это Грей! Будьте знакомы, - улыбнулся Джеймс. - Мне в последнее время было одиноко в этом доме, - признался Джеймс. - Вот я и решил, что будет лучше, если тут станет жить Грей.
        - В последнее время?.. - задумчиво произнесла Эмили. Значит, ему не всегда было столь уж одиноко здесь. Женские вещи в кладовке это подтверждают. О, нет! Ключ! Она забыла вернуть его на место! Она собиралась сделать это при случае, но не успела. Интересно, заметил ли Джеймс пропажу?! Он был в кабинете…
        - Когда-то я жил здесь не один, - подтвердил Джеймс.
        - И что же…То есть…И кто же?..Я имею в виду, у тебя есть жена? То есть была жена? - Эмили никак не могла сформулировать свои вопросы так, чтобы они не звучали как-то нелепо. Она смущалась в обсуждении этой темы.
        - Никакой жены. Я уже говорил, - напомнил Джеймс.
        - Но ведь какая-то возлюбленная у тебя имелась…Да? - осторожно уточнила Эмили.
        - Да, имелась. И не одна, - ответил Джеймс просто.
        - Не одна?! - Эмили не понравилось это признание. С другой стороны, чего еще ожидать от него! Он так хорош собой…И так богат! Было б странно, если бы он постоянно был одинок и ждал только ее одну! Ее, «торговку с рынка», как выразился Томми!
        - Эмми, да, не одна. Но это не имеет значения. Это все в прошлом. Мне сейчас нужна только ты, - уверил Джеймс, поцеловав руку Эмили.
        - Ну а куда они все делись…Эти возлюбленные, так называемые? - кашлянула Эмили, не зная, как получше подвести к заветной кладовке.
        - Кто куда. Многие вообще никуда не девались, а остались на своих местах…
        - Но почему тогда вы расстались? - недоумевала Эмили. - Почему ты не женился, раз уж на то пошло?
        - Эмми, иногда мужчина общается с женщиной без каких-либо далеко идущих планов… - усмехнулся Джеймс.
        - Ну а…Как бы это спросить… - растерялась Эмили. - Как это происходило? Ты разлюбил. А потом бросил?! - Эмили нахмурилась. Доверяй ему после всех этих историй!
        - Бывало по-разному…Я не всегда поступал, как должно. И теперь раскаиваюсь в этом. Знаешь, я тут думал недавно…Мне кажется, что чем человек старше, тем больше в нем милосердия и раскаяния…Так должно быть, это правильно.
        - То есть ты все же разбил кому-то сердце? - уточнила Эмили без симпатии.
        - Да, все так, к сожалению…
        - Джейми, это ужасно с твой стороны…Но… - Эмили теперь уже хотела понять, можно ли вообще доверить ему себя. Вдруг он и ее покинет, когда она ему надоест! Так поступает разбалованная малышня со сломанными игрушками. И так поступают зажиточные кавалеры со своими подругами, за которых некому заступиться. - Но ты ведь потом попросил прощения? - простодушно уточнила Эмили, желая хоть как-то оправдать его в своих собственных глазах.
        - Нет, я не просил прощения. Мне достаточно того, что я все осознал.
        - Если ты кого-то бросил, то тебя потом тоже кто-то бросит, - вспомнила Эмили.
        - Меня однажды тоже бросили, - кивнул Джеймс в знак согласия.
        - И когда же это было? Давно? - Эмили все пыталась связать каморку и его рассказы.
        - Не очень…Хотя да, давно…
        - Ты все еще любишь ее? - Эмили показался странным его ответ. Сначала Джеймс сказал, что это было недавно. А потом давно. Может, его печаль по той женщине все еще сильна? А она сама, Эмили, нужна ему только для того, чтобы развеять грусть!
        - Нет, дорогая. Я уже не люблю ее. И уже говорил, что люблю тебя, - улыбнулся Джеймс.
        - Она жила с тобой под одной крышей? Здесь? Или в том загородном доме? - кашлянула Эмили для непринужденности.
        - Эмми, зачем тебе все это? - Джеймс выглядел недоумевающим.
        - Я всего лишь хочу знать, как ты жил до встречи со мной…Но если тебе неприятно вспоминать об этом, то не будем… - согласилась Эмили нехотя.
        - Ну а ты? Сколько же сердец пало сраженными твоими чарами? - видимо, Джеймс тоже захотел узнать, какой была ее жизнь прежде.
        - Трудно так сразу понять… - никаких отношений у Эмили, естественно, ни с кем не возникало. Странно, что он вообще ее об этом спрашивает! Хотя, говорят, несмотря на свой могучий ум, мужчины крайне недогадливы. Им нужны четкие ответы, они не принимают в расчеты намеки и туманные изречения. Итак, самое большее, что она позволяла себе - прогулка под руку по вечернему парку. На виду у всех! Было в юношестве несколько влюбленных в нее соседских мальчишек. И если их сердца и разбились, то она, по крайней мере, тут ни при чем. - Сердца, наверное, были…Впрочем…Точно не могу сейчас утверждать…
        - У тебя был кто-то? - прямо спросил Джеймс.
        - Я же говорю! Нет! Или то есть что…Ты имеешь в виду…О, нет, что ты говоришь! - догадалась Эмили в итоге. - Я же никогда не…
        - Ты ангел, дорогая, - улыбнулся Джеймс. - Мне спокойно с тобой.
        - Я бы не торопилась с выводами… - пошутила Эмили. Это он еще не слышал, как она умеет ругаться! Сам Билл позавидовал бы ее острому языку! А ведь она может и сдерживать себя. Но когда это, действительно, нужно! - Я немного нервничаю все эти дни.
        - Думаю, твое состояние в пределах нормы. Ведь недавно ты пережила стресс. Сразиться с маньяком - это очень храбро, Эмми, - Джеймс легко нашел ей оправдание. - Мы пригласим доктора. И он выпишет тебе успокоительное или что там еще полагается…
        - Хорошо бы… - не стала отказываться Эмили.
        - Впрочем, мы можем постараться сами успокоить тебя, - Джеймс приблизился к Эмили и поцеловал ее в губы. Нежно и неторопливо. Его духи приятно пахли. Он был тщательно выбрит. Она почувствовала на своем бедре его руку. Сейчас ей уже не было страшно. Но и влечения к нему она не испытывала. К тому же ее принцип оставался непоколебим! Она окажется в кровати только с одним мужчиной - с ее мужем! И будет верна ему до конца дней! Так что вот пусть сперва женится на ней, а уж потом… - Знаешь, мне рассказывали, что некоторые английские доктора советуют женщинам для успокоения нервов проводить процедуры.
        - Какие еще процедуры?.. - недоверчиво отозвалась Эмили и тут же ощутила ладонь Джеймса под подолом своей сорочки.
        - Способствующие расслаблению, снятию тревожности и раздражительности…Да, кажется, так…Клянусь, дорогая, это не я выдумал, - поведал Джеймс о своих новых познаниях. А Эмили вздрогнула от неожиданности, когда он завел ладонь между ее коленок.
        - Джейми, что ты делаешь? - Эмили не желала новых ощущений. И растерялась тем сильнее, когда его рука скользнула выше, дотронулась до места, которое Эмили полагала сокровенным и свято хранимым. - Прекрати, пожалуйста. Ты слышишь меня?
        - Не бойся, дорогая, я же ничего опасного не делаю, - простодушно заверил Джеймс.
        - Не знаю…Но в любом случае я не готова ни к чему такому, - от смущения Эмили разрумянилась. Сие было заметно даже в скудном свете свечей. - Если в тебе есть хотя бы капля уважения ко мне…То прошу, будь терпелив…Возможно, у нас еще много вечеров впереди.
        - «Возможно»? - переспросил Джеймс.
        - Я надеюсь, ты не оскорбишь меня и не совершишь ничего такого, что сделает этот вечер для нас последним, - тонко погрозила Эмили. Она не хотела быть резкой. Но и не собиралась уступать ему.
        - Кончено, нет, дорогая. Я не желаю оскорбить тебя ни в коем случае… - после паузы ответил Джеймс. Затем поднялся на ноги и отправился к двери. А Эмили с облегчением вздохнула. Она не желала обострения ситуации и обрадовалась, что он не стал ни к чему ее принуждать. - Да, кстати…Забыл предупредить тебя, - вспомнил Джеймс уже в дверях. - Я должен уехать на неделю…
        - Как?! - словно молотом по голове, оглушила эта новость Эмили. В эту же секунду остатки подозрений и опасений рассеялись. Еще недавно она желала, чтоб он убрался подальше, дав ей время на расследование. А теперь она была крайне опечалена его отъездом. Как же так? Уже завтра она останется одна? - На неделю?!
        - Я оставлю тебе денег, ты не будешь ни в чем нуждаться, - Джеймс был предусмотрителен. - А если у тебя возникнут какие-то сложности, ты напишешь записку моему другу…В мое отсутствие он поможет тебе в любом деле.
        - Другу? - Эмили сдвинула брови. Кого это он изволит иметь в виду?! Уж не Уолдри ли!
        - Что опять не так, дорогая? - без раздражения, но заметно устало спросил Джеймс.
        - У меня совсем пересохло в горле…Если бы ты мог приготовить для меня чай… - Эмили решила, что лучше попросту сменить тему, чем придумывать что-то опять.
        Джеймс вышел. Эмили осталась наедине со своими удручающими мыслями. Кстати говоря, пока он стряпает чаи, нужно срочно вернуть ключ на место!
        Эмили выскользнула из постели и на цыпочках поспешила в кабинет. Она слышала грохот чашек. Значит, Джеймс все еще на кухне. Влетев в кабинет, она быстро раскрыла ящик стола и уложила туда ключ. Тут она заметила, что помимо карандашей и точильни, там появился какой-то кошелек! То есть Джеймс открывал ящик! А ключа внутри не было! Заметил ли он пропажу или нет?! Кстати…Что может быть в этом кошельке?
        Эмили никогда прежде не брала в руки чужих кошельков. Но сейчас особые обстоятельства! Интересы следствия! Тем более она же не собирается ничего оттуда присваивать себе! Всего лишь посмотрит, что там!
        Грохот чашек был все еще слышен. Время имелось. Эмили схватила кошелек в руки и быстро раскрыла его. Он оказался пуст. Обыкновенный пустой кошелек, который Джеймс бросил в стол, возможно, даже машинально. А чего она ожидала там найти? И чего опасалась? Похоже, ей следует усвоить - благородный дворянин никак не может быть связан с этим богопротивным делом! Как она могла подозревать его?! И вот теперь он покидает ее! Он уезжает, потому что его допекли эти ее недомолвки и недоверие! Это все из-за нее! Целая неделя разлуки! В следующий раз он уедет на год! Какой надо быть дурой, чтоб полонив такого человека, тут же его отворотить! И о чем ей думать, чем занимать свои мысли, если целую неделю его не будет рядом! Да сейчас она только и может, что думать о нем одном!
        Эмили побежала в свою спальню. Почти дойдя до дверей, она услышала шум шагов. Джеймс шел к ней в комнату, возможно, с чаем. Она уже явно не успевала вернуться обратно в кровать. Будет заметно, что она куда-то ходила. Так что, лучше всего пойти ему навстречу!
        Не мешкая, Эмили развернулась в противоположную сторону. И в этот же момент из-за угла показался Джеймс. Все выглядело как раз так, будто она шла к нему.
        - Джеймс, не уезжай, - простонала Эмили, опершись о стену, словно ища поддержки.
        - Не могу, дорогая. Необходимость, - Джеймс был, как всегда, невозмутим.
        - Тогда возьми меня с собой, - Эмили чувствовала, что сейчас расплачется. Наверняка, он уже сожалеет, что связался с ней. Она вся такая дерганная и подозрительная!
        - Не могу, - Джеймс выглядел серьезным.
        Эмили внимательно рассмотрела его. Нет, он не кажется обиженным или разозленным. Он, скорее, задумчив, озабочен какой-то проблемой. Может быть, и вправду, дела? Или уже сомневается в своем выборе?! Разумеется, он уже сомневается в ней!
        - Не можешь? Но почему?! - Эмили уже всхлипывала, утирая нос.
        - Я оставлю с тобой слуг и охрану, тебе не нужно тревожиться, - Джеймс ушел от ответа.
        - Охрану?! Зачем мне охрана, мне нужен ты, - на глазах Эмили навернулись слезы. Раньше она редко плакала. А теперь рыдает по каждому поводу. Хотя в данном случае это, пожалуй, на пользу. И все же…Надо успокоиться, а то он, того гляди, через неделю еще и не вернется! Зачем ему бесполезная плакса?
        - Не плачь, пожалуйста. Мне плохо от твоих слез, - Джеймс обнял содрогающийся в рыданьях комок. - Я хотел спросить, нужно ли тебе что-то к чаю…
        - Мне нужен только ты. Я не хочу, чтобы ты уезжал! Что я буду делать целую неделю?! Да я же не переживу ее, если не буду видеть тебя! - Эмили показалось, что она говорит правду.
        - Время пролетит быстро… - Джеймс попытался утешить любимую. - У тебя будут интересные занятия и новые впечатления. Ты не заскучаешь. Будешь писать картины, которые потом мы покажем знатокам и выслушаем их мнение о твоем таланте.
        Помимо всего прочего, он предложил ей на время своего отсутствия переехать в поместье. Там она будет в большей безопасности. Опечаленная предстоящим расставанием Эмили чувствовала такой прилив нежности, что согласилась на переезд. Она не желала больше упрямиться. У Джеймса и так достаточно хлопот. Поэтому хоть на этот раз следует поступить так, как решил он. Поехать в поместье. В конце концов, она предупредит об этом Роберта!
        Эмили долго не могла уснуть. Но под утро ее все же сморил сон. А когда она проснулась, Джеймса уже не было.
        Глава 20. Шаг вперед
        Эмили стояла и смотрела на то самое поместье, на которое они с Томасом наткнулись в поисках берегов Темзы. Она и не думала, что вновь окажется у этих массивных ворот. Да еще по своей доброй воле. Однако она снова здесь.
        Если бы ей и захотелось повнимательней рассмотреть усадьбу в прошлый свой визит - у нее бы ничего не вышло. По периметру территории высилась ограда, увитая плющом. Острые пики тянулись вершинами к небу. Словно неприступная крепость, обороняющая хозяина от непрошеных гостей и скрывающая от любопытных глаз. Теперь кованые ворота были распахнуты перед Эмили в почтительном ожидании, будто приглашая ее войти.
        Порыв ветра чуть не сорвал с Эмили платок. Словно чье-то ледяное дыхание коснулось ее губ. Отстранив предрассудки, она двинулась вперед.
        - Мисс Блэйд, добро пожаловать в резиденцию Green Hills! - раздался бодрый голос.
        Перед Эмили стоял нарядно одетый мужчина. Он покручивал в руке сложенный зонт.
        - Благодарю… - Эмили недоверчиво оглядела незнакомца.
        - Я граф Хойос. Друг Джимми, - мужчина приподнял шляпу над головой в знак приветствия.
        Услышав знакомое имя, Эмили приветственно кивнула. Джеймс предупреждал перед отъездом, что ее встретит его друг, который поможет ей устроиться на новом месте. В суете она совсем позабыла об этом. Джеймс также рассказывал, что этот гордый вельможа, в присутствии которого половина зала обязана снять шляпу, на самом деле был отличным парнем. Он обожал напустить на себя важности и принять надменный вид, но все это лишь для смеха. Больше всего на свете граф Хойос любил свою голубятню. Почтовые голуби были его страстью. Он всегда говорил, что нет ничего более удивительного и приятного, чем появление голубки с письмом на окне. В этом их увлечения с Джеймсом были схожи.
        - О, боже мой, какая прелесть! - раздался звонкий возглас со стороны большой яркой клумбы. К Эмили и графу спешила молодая женщина. На ней было кремовое платье, такого же цвета громадная шляпа с изогнутыми полями и ажурные перчатки. Пышный бант украшал выступающий турнюр, а широкие кружева покрывали смелое декольте. Скромный наряд Эмили не шел в сравнение с шикарной одеждой незнакомки. - Впрочем, я не ожидала от него меньшего…
        - Да, это правда, мисс Блэйд, - кашлянул граф, вероятно, поясняя речь подоспевшей к ним молодой женщины. - Джимми давно искал достойную леди, прекрасный цветок…
        - Для своей оранжереи… - спутница графа обнажила ряд жемчужных зубов, растянувшись в улыбке. Она с любопытством разглядывала Эмили с головы до ног.
        - Верно, здесь имеется оранжерея с необыкновенными растениями. Бьюсь об заклад, вы не встречали столь редких экспонатов! Мы непременно посетим ее… - граф отрывистым взглядом уколол подоспевшую женщину. - Это Мэри…Моя помощница, - представил граф свою спутницу. - Джимми попросил…Даже лучше сказать, он твердо настоял на том, чтобы мы лично встретили вас и познакомили с поместьем! Мэри также поможет вам с гардеробом! Хоть в этом она кое-что смыслит, - граф улыбался радушно.
        - Отрадно слышать. Для меня это чересчур трудная наука, - пошутила Эмили. Одетой крайне просто, ей ничего другого на ум не пришло, как отшутиться.
        - Что ж, пойдемте наконец в дом! Я думаю, там нас ждет не только экскурсия, но и десерт с чаем, - довольно сообщил граф.
        - Я бы перекусила, - доверительно прошептала Мэри, глядя на Эмили.
        Дорога повернула, открыв взору гигантский особняк, обрамленный молчаливым парком. Словно завороженная, Эмили не могла оторвать взгляда от великолепного фасада, украшенного лепниной и колоннами. Вокруг было тихо. Очень тихо. Будто это место даже не рядом со столицей, а где-то на далеком острове, брошенном в океане.
        Эмили поежилась. Конечно, приятно, что тут так спокойно. И все же при нынешних обстоятельствах она бы не отказалась от парочки соседей. Неужели вся эта грандиозная усадьба принадлежит Джеймсу? Да здесь полгорода сможет уместиться!
        - А вот, кстати, и она! Orangerie! - граф указал зонтиком на огромное здание со стекольчатой крышей, обращенное к югу.
        - Наверное, от слова «Орхидея»! - предположила Мэри, доставая из сумочки мундштук и пахитоску.
        - Не совсем. Скорее, от «Orange»! - поправил образованный граф свою спутницу. - В оранжереях прежде выращивали апельсиновые деревья. А сейчас там можно найти уйму всего экзотического…Можем полюбоваться цветами, коли мы о них заговорили!
        Эмили впервые посещала теплицу столь колоссальных размеров. Ее можно было сравнить с целым садом. Цветущим весенним садом.
        - Невероятно… - прошептала Эмили, едва коснувшись мраморного лепестка неведомого ей растения. Она поверила в то, что оно живое, лишь дотронувшись до упругих листьев.
        - Орхидея! - пояснил граф. - Привезена путешественником с Филиппин!
        - Не знала, что Джимми коллекционирует орхидеи… - Мэри ощерилась лисьей улыбкой.
        - Представь себе! Орхидомания нынче захватила всех! - провозгласил граф, подразумевая под словом «все», очевидно, элиту общества. - Вдумайтесь, мисс Блэйд…За несколько полуиссохших корешков некоторые любители готовы отдать целое состояние!
        - Наверное, поэтому ты предпочитаешь коллекционировать птиц! - уязвила Мэри.
        - Я просто не такой болван, чтобы финансировать мошенников! - усмехнулся граф.
        - В каком смысле? - не поняла Эмили.
        - В том смысле, что найти честного искателя орхидеи подчас сложнее, чем сам цветок! - захохотал граф. - Это должен быть проверенный человек, который отправится в дорогостоящую экспедицию. А не обычный шарлатан, который возьмет с вас деньги и будет гулять на них весь сезон где-нибудь в Париже. А по истечении контракта предоставит вам перекупленный экземпляр, который имеется уже у половины ваших соседей!
        - Цветок можно купить и на аукционе! - возразила Мэри.
        - Если тебе жаждется соперничать с каким-нибудь одержимым цветоводом-сумасмбродом, то да, иди на аукцион… - усмехнулся граф.
        - Не понимаю, зачем платить этим бродягам столь огромные гонорары?! - Мэри подразумевала охотников за орхидеями. - Они все бездельники и любители легких денег!
        - Я бы не назвал эти деньги такими уж легкими, - усомнился граф. - Недешево стоит сама дорога. Поиск уникального цветка может занять месяцы. А джунгли - место опасное. Кстати, намедни в газетах писали о трагической смерти группы таких искателей. Одного из них растерзал тигр, другого поймали туземцы, еще трое погибли от ран и болезней, а двое были убиты соперниками, следовавшими по тому же маршруту…Вернулся лишь один. Сейчас уже не припомню его имени. Он сказочно разбогател, привезя с собой орхидеи-бабочки.
        Слушая беседу, Эмили все еще не отрывала взора от растения, казавшегося ей совершенным. Бесспорно, это райский цветок. Но отдавать за него безумные деньги, действительно, могут позволить себе лишь немногие. У большинства англичан средств едва хватает на еду и одежду, не то что на какие-то коллекции.
        Внутреннее убранство особняка потрясало своим великолепием. Это был сказочный дворец, какие прежде Эмили видела только на картинках. Высокие потолки, необъятные люстры, многогранные эркеры и сияющая золотом мебель - все это сразило Эмили.
        - Этот дом состоит из двух частей: западного и восточного крыла, отделенных друг от друга мраморным гипостиллоном… - пояснял граф.
        - Чем? - переспросила Эмили простодушно.
        - Крытой колоннадой… - пояснил друг Джеймса.
        - Граф любит заумные словечки… - усмехнулась Мэри, цокая каблучком. - С виду можно решить, что этот особняк задуман под большую семью…
        - Архитектура имеет свой язык… - пожал плечами граф. - Дом словно птица. Два крыла - это основа семьи, муж и жена…
        - Разделенные колоннадой, - с усмешкой заметила Мэри.
        - Мы находимся в западном крыле, - обратился граф к Эмили. - Восточное крыло нежилое. Не думаю, что оно представляет интерес. Там лишь пыль да скука.
        Несмотря на красоту отделки и дорогое убранство, Эмили в доме было неуютно, как будто промозгло. Граф объяснил, что летом тут приятнее. А в холодное время года, действительно, несколько зябко, хотя дом и отапливается.
        - Нельзя ли сделать так, чтобы топили чуть сильнее? - поинтересовалась Эмили.
        - Разумеется, нет, - улыбнулся граф. - Не забывайте, нужно поддерживать температуру, наиболее благоприятную для сохранения полотен… - кисть руки графа, унизанная кольцами, указала на стену, где были картины.
        Граф распорядился о чаепитии. Слуги не заставили себя долго ждать, и вскоре на серебряных подносах уже громоздились сладости, которые Эмили очень любила. Здесь были трюфели, горячий шоколад, имбирное печенье и медовая нуга. Но больше всего остального Эмили поразил джем с апельсиновыми корками. Горько-сладкий, он имел столь необычный и притом благородный вкус, что затмевал собой все прочие сласти.
        Эмили разговаривала с графом и Мэри, попивая горячий напиток из позолоченных фарфоровых чашек и всматриваясь вглубь высокого потолка. Казалось, он охватывал сразу два этажа. Теперь уже это поместье не пугало ее. Напротив, оно ей нравилось.
        В очаге потрескивали дрова. Но теплее Эмили не становилось. Кутаясь в платок, она рассматривала надпись над камином. Та гласила: «Ignoranti, quem portum petat, nullus ventus secundus est». И что это значит? Похоже на французский…
        Отчего-то Эмили всегда тянуло на французскую тематику, хотя об этой стране она знала ничтожно мало. И Джеймс тоже был для нее поначалу «месье из Парижа».
        - Что это за надпись? - указала Эмили на буквы над камином. - Можно перевести?
        - Для вас, мисс, все что угодно, - любезно пообещал граф. - Латынь. Переводится как: «Нет попутного ветра для того, кто не знает, к какому порту причалить»…
        - Опять какая-то заумь, - отозвалась Мэри, грохоча ложкой в чашке.
        Эмили стояла на балкончике, провожая взглядом удаляющиеся фигуры графа и Мэри. Они вышли из парадного выхода, где их уже поджидала карета. Но граф не сел в экипаж. Видимо, он решил прогуляться, насладившись пейзажем. Извозчик поехал вперед и остановился у самых ворот, терпеливо дожидаясь хозяина. Эмили наблюдала за этой картиной и вдруг поняла, что нет на свете ничего мудрее, чем просто быть счастливым, как этот граф. Наслаждаться любой мелочью, даже такой, как прогулка среди деревьев. И не следует торопить время: иначе долгожданный день так и останется в будущем. Надо суметь уже в настоящем сложить мозаику своей жизни из приятных мгновений.
        Этой ночью Эмили не могла уснуть, несмотря на обилие впечатлений. Она мечтала о том, чтобы Джеймс поскорее вернулся, думала о нем и печалилась. А, в самом деле, что это за неотложные и неожиданные дела?! Вот так всегда! Она успевает разныться, рассказать сотню глупых историй, выспросив еще столько же несущественных пустяков, но главное от нее ускользает. Она даже не знает, куда конкретно он поехал! Что это: другой город или, может быть, вообще даже не Англия! Какие у него дела? Что именно заставило его так спешно собраться! Это же те самые «напрашивающиеся» вопросы, забыть задать которые, может только идиот! Или расстроенная Эмили. Теперь больше всего на свете она хотела знать, где Джеймс в эту минуту. Странно, что он сам не сказал. Впрочем, кто знает, что он решил, когда не заметил с ее стороны интереса по поводу его грядущего отъезда.
        Эмили проворочалась на подушке несколько часов: в последнее время ее постоянно мучила бессонница. А первая ночь на новом месте оказалась не из лучших ночей в ее жизни. Во-первых, она сильно замерзла: одеяло не спасало от озноба. Во-вторых, ей постоянно казалось, что где-то в саду воют волки! А может быть, не в саду, а в лесах вокруг поместья. Звук исходил непонятно откуда, но был четким. Эмили привстала, что бы прислушаться, откуда именно доносится вой. О, небо, им объят весь дом!
        - Бернар! - позвала лакея Эмили. Ей было даже нестрашно, ей было жутко.
        Заспанный дворецкий в забавном колпаке с кисточкой и подсвечником в руке явился тотчас. В ответ на беспокойство Эмили, он спокойно пояснил, что так гудят трубы. Воздух, поступающий в коммуникации здания, издает этот «занятный» звук.
        Эмили отпустила старого слугу и снова закрыла глаза. Этот дом. Этот огромный дом… Он будто живой. И ему не нравится ее присутствие здесь. Оттого он и пугает ее. Или это она сама нагнетает на себя весь этот ужас? В этом она опытный умелец, а в последнее время - даже профессионал!
        Глава 21. Не в своей тарелке
        Погода выдалась ясной. Первый солнечный день за две последние недели. И второй день без Джеймса. И первое утро в поместье.
        На сегодня Эмили запланировала осмотреть дом. О, да, это будет интересно. Наверное, оттого ее и не тянет в кровать, вопреки тому, что она не выспалась.
        Закончив с утренним туалетом, Эмили отправилась в гостиную, где на столе ее уже ждал завтрак. Помимо традиционной части - яиц, варенной фасоли, вяленных томатов, хрустящих тостов, жареных сосисок с шалфеем, копченого в меду бекона и грибов - скатерть украшали изысканные яства, от вида которых у любого горожанина закружилась бы голова. Приправленный пряностями телячий язык; тончайшие кусочки копченого палтуса; тушеные фазаньи ножки; пироги со свиным фаршем и луком; начиненный субпродуктами, луком и салом овечий желудок, называемый хаггисом; несколько сортов сыра и деликатесной ветчины, кровяная колбаса…Это лишь то, что Эмили успела увидеть, обведя взглядом стол. Она никогда не встречала такого разнообразия прежде. И оно поразило ее. Вот, оказывается, как завтракают вельможи!
        Дожевав черничный маффин и допив чай с молоком, Эмили утерла рот салфеткой и встала из-за стола. Она решила больше не рассиживаться. Кажется, корсет становится ей в тягость. Лучше отправиться осматривать дом. Вдруг в свете приветливого утреннего солнца ее дурные ночные мысли развеются и это место покажется уютным! А холод? Что холод! Достаточно всего лишь одеться потеплее да взять в руки чашку горячего шоколада.
        Планировка дома понравилась Эмили. Комнаты были разных размеров: от небольших каморок до огромных залов с одной, двумя или даже тремя лоджиями. Эмили показалось интересным, что многие помещения имели не стандартные четыре стены, а пять или шесть. В основном это касалось угловых комнат и комнат, находящихся под башенками.
        Эмили заметила, что в этом доме имеется много секретов. Из помещения порой есть два выхода или даже более. Некоторые комнаты связаны узкими коридорчиками, запрятанными под гобеленами. А еще тут можно отыскать тайники. Эмили как раз наткнулась на один из таких тайников. Он был за занавесью, собранной у стены и прихваченной лентой. С виду стена была ровной и такой же гладкой, как и во всем зале. И если бы Эмили не облокотилась на нее, желая выглянуть из окна в сад, то и не заприметила бы тайника.
        Внутреннее убранство дома требовало особого внимания. Некоторые залы были пустынны. А в некоторых, напротив, было множество вещей, представляющих ценность для любого коллекционера. Например, мебель разных сортов дерева. Картины кистей знаменитых художников, таких как Веласкес и Гойя, украшали стены залов. Повсюду сверкали хрустальные вазы, обрамленные серебром. Особенно Эмили поразил фарфор, который оказался настолько тонок, что через него был виден свет. Так же Эмили восхитили отдельные предметы обстановки, которые прежде она не видела в натуральном виде - высокие, в человеческий рост, напольные часы с боем и огромные зеркала.
        Как ни странно, все комнаты казались темными. Даже те, что выходили на солнечную сторону. Надо полагать, это связно с тем, что особняк окружен раскидистыми деревьями, ветви которых порой касаются стен и окон дома.
        Сад Эмили понравился: он был оформлен в жанре дикой природы. Там имелась всего пара беседок, минимум клумб, и много отделки из камня. Узкие вымощенные дорожки хитрой паутиной разбегались в разные стороны. Когда Эмили пошла по одной из них, то вышла к большой голубятне. Дверь в нее была приоткрыта. Очевидно, кто-то из слуг уже с самого утра работал здесь. Хотя, как обычно, в видимости не было никого. Это странно, но Эмили действительно почти не встречала слуг. Однако если ей что-то было нужно, они появлялись по первому зову.
        Эмили некоторое время наблюдала за птицами с окольцованными лапками. Ее мучил вопрос, зачем голубям эти браслеты. Она решила, что спросит об этом у Джеймса, когда он вернется.
        Территория, прилегающая к поместью, была столь велика, что Эмили умудрилась даже запыхаться, пока возвращалась к особняку. Впрочем, она торопилась. Ведь с неба полил неожиданный дождь.
        Подхватив подолы юбок, она не сводила глаз с особняка. Но запутанные дорожки, как назло, только уводили ее в сторону от цели. И тут вдруг в самый неожиданный момент она наткнулась на выделанную из камня фигуру одинокой химеры, зловеще скорчившейся, словно готовящейся к прыжку. Эмили сразу подумала, что если бы ей довелось оказаться здесь ночью, то она бы очень испугалась.
        В одном месте было даже что-то вроде водопада. И только присмотревшись, Эмили заметила, что он похож на разинутую пасть какого-то свирепого зверя.
        Эмили сидела в просторном зале западного крыла. Шерстяной плед, накрывающий ее колени, не слишком согревал, но без него было еще хуже. В ее руках была раскрытая книга. Но взгляд ее давно не бегал по страницам. Он был устремлен в окно. Эмили была задумчива. Во что бы то ни стало, ей надо привыкнуть к новому дому. Привыкнуть к нему и полюбить его. Будет непростительно, если Джеймс вернется, а она опять станет мучить его рассказами о кошмарных снах, гнетущей атмосфере и прочих фобиях. Что он на это скажет? А что на это сказал бы любой нормальный человек?! Не следует испытывать его терпение, оно не безгранично.
        Поначалу заманчивая идея - засесть с книжкой в кресле, укрывшись пледом - казалась Эмили прекрасной. Но что-то не сложилось. На этот раз ей казалось, что кто-то постоянно заглядывает через ее плечо в книгу. Она уже десяток раз судорожно оборачивалась, но там никого не было. Да и кто там мог быть? Слуги? Нет, они стучат, прежде чем войти. Бандит? Это даже смешно, откуда ему здесь взяться! Злые духи? Это невозможно хотя бы потому, что поместье относительно недавно построено и в нем не может быть привидений! Если только тут не погубили кого-то…Ведь именно об этом она думала, оказавшись здесь с Томасом в прошлый раз…Об этом же она думала, когда писала свою картину с поместьем…Нет, пожалуй, это снова нервы. Проклятые нервы.
        Эмили захлопнула книгу, которую уже не читала, а лишь машинально пробегала глазами по ее строчкам. Забрав плед, Эмили пошла в свою комнату.
        Проходя по коридору, Эмили вдруг обнаружила приоткрытую дверь, ведущую куда-то вниз, возможно, в погреб. Если в этом доме что-то нечисто, то, скорее всего, разгадку нужно искать именно в подвале…Ведь не в гостиной же!
        Эмили вздрогнула. Ну вот, она опять ищет подвох. Еще минуту назад она скучала по Джеймсу, а сейчас снова видит в нем злодея. По привычке, конечно. И все же лучше проверить, что там в подвале.
        Взяв в руки подсвечник, Эмили осторожно заглянула за дверь. Осмотревшись, она двинулась вперед. Крутая лестница. Кажется, тут можно упасть.
        Спускаясь, Эмили опиралась рукой о стену. Перил у лестницы не было. Вскоре ступени кончились. Эмили оказалась в погребе. Огромном и сыром. Даже подсвечник не мог озарить сие помещение в достаточной степени. Лишь едва освещал путь и прилежащие полки. В погребе имелось множество деревянных бочонков, вероятно, с вином. Наверняка, Бургундским. И наверняка, урожая 1499 года, не иначе!
        Мебель, накрытая чехлами…Столы, стулья, кресла, диваны…Помимо предметов мебели, стоят какие-то ящики. Разных размеров…Что может быть там внутри?
        Эмили чуть не вскрикнула, когда различила силуэт, напоминающий гроб! В скудном освещении почти ничего не разобрать, но она уверена в том, что видит! Это же самый настоящий гроб!
        Раздался шорох. Эмили завизжала, когда ей вдруг показалось, что крышка шелохнулась. Как ужаленная, Эмили помчалась к лестнице, даже уронив подсвечник. Свечи выкатились на пол и тут же потухли. В погребе водворился мрак. Эмили завопила еще громче и бросилась туда, где по ее расчетам должна была находиться лестница. Наступив на собственную юбку, Эмили запнулась и упала. Ей показалось, что вот-вот кто-то бросится на нее сзади, пока она не может встать, запутавшаяся в своих подолах.
        Наконец лестница. Эмили все еще орала во все горло. Она просто не могла заставить себя молчать. Показалось, что много ступеней. Ноги не слушались ее. Она почти доползла до выхода, когда дверь в погреб отворилась и на пороге появилась чья-то тень.
        - Мисс, с вами все в порядке? - Бернар поспешил поднять Эмили на ноги. К этому моменту к погребу сбежались и другие слуги, видимо, услышав ее крики. - Мисс, вы не испугались? - беспокоился дворецкий.
        - Что там?! - Эмили указала дрожащей рукой в сторону. - Что там за гроб?!
        - Гроб? - переспросил дворецкий удивленно. - Хм…Давайте посмотрим…Что-то я не припоминаю там никакого гроба… - Бернар двинулся вперед с фонарем в руке. Эмили последовала за ним, выглядывая из-за его плеча.
        Когда они приблизились к продолговатому ящику, напугавшему Эмили, Бернар подсветил его фонарем. Оказалось, что это не гроб, а большой деревянный сундук.
        - Что внутри?! - не отступалась Эмили.
        - Я точно не знаю. Господин привез это из Австрии… - пожал плечами Бернар. - Прикажете открыть?
        - Открывай! - распорядилась Эмили.
        Вскоре лакеи уже орудовали гвоздодерами, вынимания штыри из древесины. Крышка поддалась. Оказалось, что внутри сундука была напихана солома. Отбросив верхнюю траву, Бернар указал на содержимое - фарфор. Позолоченный фарфор, наверное, на сто или двести персон.
        - Мне показалось, здесь кто-то есть! Я слышала какой-то звук, - призналась Эмили.
        - Может быть, крысы? В поместье много кошек, но даже они не всегда справляются… - пояснил Бернар. - Прикажете вытащить фарфор и разложить его? Или оставить здесь?
        - Оставьте здесь пока… - Эмили вздохнула и изнеможенно поплелась к выходу. Кажется, она сходит с ума. Ее снова что-то мучает. Когда же этому придет конец? Он уже должен прийти. Неужели недостаточно того, что Джеймс готов жениться на ней! Привел ее в свой дом. Все слуги слушают ее приказы так, словно она их госпожа, а не просто гостья. Неужели всего этого ей мало? Нет, ей нужно еще кое-что. Ей нужно, чтобы маньяк был пойман. И казнен! Только так она перестанет всего опасаться.
        Эмили пила ароматный липовый чай, когда в дверь ее спальни неожиданно постучал слуга и сообщил, что в доме гость. Эта новость застала Эмили врасплох. Ведь она никак не могла привыкнуть к новому образу жизни, каждый раз чувствуя себя неловко, когда слуги обращались к ней, как к хозяйке. Впрочем, вероятно, таково распоряжение Джеймса.
        - Посетитель? - Эмили отчего-то решила, что это Роберт и уже хотела поторопиться навстречу ему. Но потом решила, что инспектор не стал бы без приглашения заваливаться в усадьбу высокопоставленного дворянина.
        - Скульптор. Ему было назначено на сегодня, как он утверждает, - лакей развел руками. - Прикажете пригласить?
        - Ох, не знаю даже, Беримор… - вздохнула Эмили. Вот незадача. С одной стороны было б интересно взглянуть на лица, которые приходят к Джеймсу со своими делами…С другой - следует ли ей вообще принимать кого-либо? Может быть, она не должна афишировать свое пребывание в этом месте? Ведь Джеймс может огорчиться, если она сделает или скажет что-то не так его посетителям.
        - Мне так и передать? - уточнил Беримор.
        - Нет…Давайте поступим так… - со слугами Эмили чувствовала себя не слишком комфортно. Она не привыкла давать распоряжений и потому зачастую прибавляла что-то вроде: «Могу я вас озадачить?..Будьте любезны…». - Беримор, я попрошу вас ответить господину скульптору, что хозяин поместья в отъезде. Пусть придет через неделю. А лучше -через месяц. Будьте так добры, Беримор…
        Поклонившись, слуга удалился. Эмили все эти поклоны немало напрягали. Отложив кружку с недопитым чаем, она поплелась в свой затемненный альков. Сейчас лучше всего забыться сном. А что еще ей делать? Она такая бесполезная…
        Глава 22. Томительное ожидание
        Время тянулось медленно. Невыносимо медленно. Первые три дня были еще ничего - Эмили изучала новое жилище, знакомилась с предметами искусства, радовалась вкусным обедам, теплой постели и интересным книгам. Однако потом ей сделалось тоскливо. Для чего все это, если свою радость ей не с кем разделить? Для кого она одевает поутру красивое платье? Для кого расчесывает свои пушистые волосы и помадит губки? Джеймс должен был уже вернуться, но его все еще нет…
        Теперь уже Эмили видела ясно только одно: Джеймс благородный дворянин, а никакой не кучер маньяка. Как она, вообще, могла подумать о нем нечто в таком духе! И вот сейчас она удивляется, почему он не едет. Да потому что ему не нравится женщина, подозревающая его в чем-то, не дающая ему ничего, кроме невнятных обещаний!
        Эмили сидела в кресле, укутавшись в плед, когда за окном вдруг послышались оглушительные раскаты грома. Она вздрогнула. Отложив книгу в сторону, подошла к окну. На небе сверкали молнии, но в воздухе не было ни капли дождя.
        Как зачарованная, Эмили стояла у подоконника, не смея отвести глаз от завораживающего зрелища. Погода созвучна ее собственным переживаниям. Через мгновенье ровная гладь превратится в свирепый ураган. Он обрушится с минуты на минуту, не выдержав напряжения. Она тоже постоянно себя сдерживает, успокаивает…Но то, что наболело, невозможно надолго запереть в себе.
        Прикрыв створку, Эмили вернулась в кресло и продолжила чтение. Она читала о леди Гамильтон - жене английского посла в Неаполе. Что за удивительная женщина была эта леди. Ее биография восхитительна. Какая-то простолюдинка с сомнительным прошлым. Прошлым, в котором было море разврата и жульничества. И вдруг оказывается придворной дамой! Подругой самой королевы Марии Каролины Неапольской! Блестящая жизнь…Однако в конце леди все-таки оказывается там, откуда пришла. Остается в нищете, одиночестве и позоре…
        Тысячей ударов о карниз стучали капли дождя. Весь дом содрогался от раскатов грома. Деревья гнулись до земли. Казалось, что их сейчас вырвет с корнями и унесет прочь вместе с крышей особняка. Эмили вздохнула, закрыв книгу. Для леди сказка стала реальностью. Из деревни - в высший свет. Из чужих рук - в объятия любимого. Сущая сказка…Но ведь в итоге все закончилось печально. И, главное, из-за чего? Из-за любви! Так возможна ли все-таки сказка? Или она всегда в конце оборачивается слезами…
        Грохочущий рокот вырвал Эмили из раздумий. Никогда раньше она не боялась грозы. И даже напротив, любила ненастье, которое часто дарило ей вдохновение. Но сейчас ей было жутко: не радость, а ужас охватил ее. Показалось, что где-то совсем рядом промелькнула тень. Потом снова. Вскоре выяснилось, это всего лишь колыхнувшаяся штора. Какой неприятный вечер. Ветер уже внутри дома. Его вой разносится по всему зданию, словно крик безумного.
        Этот дом не нравился Эмили все больше и больше. Его угрюмость, его злорадство…С каким удовольствием он каждый раз пугает ее, выдумывая что-то новое. Она уже была готова бросить всё и отправиться обратно в Лондон. И только здравый смысл удерживал ее от этого шага. Не скажешь же слугам и Джеймсу, что ее напугали сначала гудящее трубы, а потом «гроб» и гроза!
        Прошла неделя. Затем вторая. Третья. Джеймса все не было. Эмили уже не на шутку забеспокоилась. Куда он делся?! Каждый день она ждала его, но он не являлся. Как не приходило и вестей о нем. Ни письма, ни весточки. Даже граф Хойос и Мэри, и те, не заходили к Эмили.
        Сначала Эмили обижалась и злилась на своего избранника. Вот как! Она ждет, а он даже не может дать знать, что задерживается! Словно она такой же слуга, как все в этом доме! Словно ее дело - лишь развлекать его! А большего ей знать и не полагается!
        Однако вскоре обида и злость сменились печалью и томлением. Где он, что с ним? Жив ли, здоров ли? А вдруг что-то случилось, пока она сидит тут без дела! А может, ничего не случилось? Может, он просто передумал возвращаться к ней? К той, которая постоянно его в чем-то подозревает! Которая всегда его отвергает и даже не может приласкать! Которая ему совсем не пара! Может, он наконец это понял?! Понял и решил не возвращаться! А что, это очень даже возможно! Граф говорил, что Джеймс мало проводит времени в этом поместье. У него есть дома в других государствах. Может быть, он, и правда, уже пожалел, что связался с ней. Но, как великодушный человек, решил, что не станет выгонять ее на улицу. Пусть живет тут; купить ей нарядов и накормить ее для него ничего не стоит. Может, все именно так?! И виновата во всем, конечно же, она сама!
        Пошла четвертая неделя без Джеймса. Дни тянулись медленно и тяжело. А Эмили уже не знала, куда себя деть. С утра до вечера она смотрела в окно в надежде увидеть своего принца. Она уповала, что этот дом, его шикарные виды, вдохновят ее. Возможно, она что-то изобразит. Ведь граф привез ей мольберт и краски. Но вдохновение не шло к ней. Она нарисовала всего одну какую-то картину, и то, потому что надо. А не потому, что хотелось того. Да, надо. Надо же делать хоть что-то! Она и так бездельничает целый день напролет. Ей никуда нельзя выходить, ведь ее могут узнать. Вот она и спит до обеда. Потом завтракает два часа, читая газету. Затем ходит по этому большому дому, как неприкаянная. Она никогда прежде не была столь долго без дела. И теперь она заскучала. Да, ее все стало раздражать, но более всего - она сама. Она чувствует себя ненужной. От нее нет проку. Она не лучше тех собак, что бегают из комнаты в комнату. Впрочем, они хоть для чего-то сгодятся, может, для охоты! Она даже пробовала поговорить со слугами. Пришла на кухню и предложила помочь кухаркам с обедом. Но поварихи не поняли ее порыва. То же
самое было, когда она решила прибраться в своей комнате. Напуганные слуги тут же принялись намывать весь замок, растолковав ее труд, как недовольство их бездействием. Не стоит кривить душой. Поначалу ей нравились и комнаты, и слуги, и яства. Но потом…Потом все это стало привычным. И ванны с лавандой, и прогулки по парку с зонтиком, и чаи с бергамотом и горько-сладким апельсиновым джемом…Все это приятно весьма. Но не радует так сильно, как должно бы. Булочка, купленная у миссис Шарп на последние деньги, была такой ненаглядной…
        Каждый день Эмили неосознанно ждала вечера. Она то и дело поглядывала на часы. И когда начинало смеркаться, она готовилась ко сну. Но привычной усталости от трудного дня не было. Не было и удовлетворения от проделанных работ. Она ложилась в постель, потому что подошел час, а не потому, что устала, и ноги не держат ее, как часто бывало прежде.
        Этот вечер оказался таким же скучным и одиноким, как и все предыдущие. Служанка пришла расчесать ей волосы. Эмили, вообще, не понимала, зачем ей нужна служанка! Она и сама может причесаться! Однако та все равно постоянно приходила, помогала умыться и разобраться с прической. Даже натянуть платье…Как же тут без подмоги! Кто же расправит бант на пояснице и одернет подол! Это ведь сложно сделать самостоятельно! Но что ж, раз так принято, то Эмили будет следовать правилам.
        - Что-нибудь еще, мисс? - молоденькая служанка поджала губы, глядя на Эмили, сидящую на постели и грустно играющую с рыжим локоном своих волос.
        - Нет, ничего…Благодарю… - вздохнула Эмили, поправляя рукава сорочки. - Сара, от Джеймса все еще нет вестей?
        - Не знаю, мисс… - служанка снова напружинила узкие губы.
        - Что-то не так? - Эмили заметила, что Сара украдкой разглядывает ее с недовольным лицом.
        - Я не понимаю, мисс, - Сара тут же уставилась в пол.
        - Я что-то не так делаю? - Эмили порой чувствовала себя неловко за свои оплошности и недостаточное для этого места воспитание. Как-то раз она поставила горячую чашку на стол, забыв подложить блюдце. На поверхности осталось пятно. Слуги потом неоднократно натирали пострадавшее место солью и маслом. А Эмили было совестно. И она даже порывалась поработать тряпкой лично. - Может быть, я…
        - Мисс, если это все, то я принесу вам чай, как вы приказали, - Сара растянула рот в полоску неискренней услужливости.
        Эта девушка была всегда угодлива. Как и остальные слуги, впрочем. Тогда отчего такое чувство, что она, Эмили, не нравится той? Кажется, Эмили не ругала Сару, не просила у нее ничего, кроме, разве что, чая…Странно.
        - Да, пожалуйста… - Эмили вздохнула.
        На небе уже вырисовались рожки луны. Зажглись звезды. Вот еще один день прожит без Джеймса. Эмили всхлипнула. Если она не нужна ему, то не станет тут задерживаться! У нее закончились деньги. Ей нельзя вернуться к тетушке. И ей некуда идти в этом большом чужом городе. Но, если уж на то пошло, она может перебраться в другой. Скажем, в БирмингемБирмингем(МанчестерМанчестер(или ЛиверпульЛиверпуль(Займет денег на билет у Роберта и Филла и уедет! Она не станет обременять того, кто ее больше не любит!
        Заплаканная Эмили уткнула лицо в подушку, которая вскоре стала мокрой. Как обидно. Очень обидно! Из головы не идет тот день, когда они с Джеймсом познакомились. Он был так добр…Так загадочен…Она думала о нем…Ждала его. А потом он пришел к ней. И как славно могло бы быть! Если б она все не испортила своей подозрительностью! Своим нелепым поведением! Ведь то и дело он спрашивал: «Эмми, все в порядке?».
        Послышался звук шагов в коридоре. Наверное, Сара принесла чай.
        Эмили чуть приподнялась на локте, утирая заплаканные глаза. Слезы бежали ручьями по ее щекам. Силуэт в дверях расплывался. Но уже в следующую секунду она вскрикнула от радости. Это был Джеймс. Он все-таки вернулся! Он только с дороги, это видно по его одежде. И он сразу же пришел к ней! Он все же любит ее!
        - Джейми, - Эмили зарыдала, но на сей раз от радости. Умом она понимала, что это даже не сама любовь. А какое-то болезненное состояние души, задетого эго. Пока Джеймс был под рукой, она не спешила к нему в объятия. Но стоило ей лишиться его, согласного вечно ожидать ее, и она оказалась готова на все, лишь бы вернуть его привязанность.
        - Эмми, господи, почему ты плачешь? - Джеймс присел на край постели, обняв Эмили. Сам того не зная, он разбил ей сердце своим отсутствием. Никакие его действия не заставили б ее тяготеть к нему сильнее, чем эта разлука. - Что случилось?
        - Я так скучала… - всхлипывала Эмили, уткнувшись носом в плечо Джеймса. - Почему так долго? Джейми, я так люблю тебя. Ты забыл обо мне?
        - Я только о тебе и думал, дорогая, - Джеймс ласково поцеловал Эмили. - Ты невероятно красива сейчас. Я даже уже забыл, как ты прекрасна.
        В этот момент в дверях возникла Сара. Она принесла для Эмили чай с гвоздикой, как делала каждый вечер.
        - Уйди, - кратко приказал Джеймс служанке, которая застыла с подносом в руках и, пружиня губы, смотрела на них с Эмили.
        - Ты, наверное, голоден и устал, - Эмили утирала слезы и уже думала о том, как ей позаботиться о нем. Хотя нужно ли ему это? В доме море слуг, которые все сделают за нее. Разве это хорошо? О ее Джеймсе будут радеть другие! Кухарки приготовили обеды, лакеи расстелили постели…А она что? Будь он простым человеком, о нем бы позаботилась она сама. И это бы порадовало его. - Я могу устроить ужин!
        - Да, я устал… - признался Джеймс. - Но я не голоден. И мне не нужен ужин. Мне нужна только ты, - Джеймс склонился над Эмили и стал целовать ее соленые от слез губы.
        - Почему тебя так долго не было? - Эмили никак не могла прийти в себя. В ее помутненном разуме уже все смешалось в какую-то темную кашу. Если б она пила что-то кроме чая, то подумала бы что опьянела. Возможно, она слишком долго и искренне плакала.
        - Уже не имеет значения, - Джеймс продолжал целовать отуманенную переживаниями Эмили, которая оставалась безучастна к его ласкам. Он взял сначала одну ее руку, затем другую и положил их себе на плечи. - Обними меня, дорогая. Я тоже скучал. Очень.
        - Больше не оставляй меня одну… - прошептала Эмили, озвучив свое единственное желание. Она видела, как он сбросил пиджак, как обнял ее. Чувствовала, как ослабевают завязки ее сорочки, как он целует ее шею. Его губы скользили ниже, к ее груди. Все это было непривычно для Эмили и не доставляло ей должного удовольствия. И все же она не отстраняла его. Она вдруг стала опасаться отталкивать его от себя. Раньше она всегда отвечала решительным отказом, а теперь будто онемела.
        - Не оставлю, дорогая, - пообещал Джеймс, сбросив с себя рубашку. Потерянная Эмили осознавала, что его действия выходят за границы дозволенного. Но ничего не могла поделать ни с ним, ни с собой. Его рука потянулась к подолу ее сорочки.
        Сейчас Эмили казалось, что в комнате жарко. Хотя она знала, что это не так. В этом доме холодно даже днем, не то что вечером, после проветривания.
        - Джейми, я не знаю… - Эмили невольноневольно(вжалась в подушку. Она помнила, что ее план был совсем другим. Все должно было произойти иначе, не так! Нет, она не хотела всего того, к чему он ее подводил. Но еще меньше она хотела остаться в одиночестве. Вдруг он опять уйдет от нее! А потом больше не вернется к ней! Да, сначала она собиралась соблюдать себя до самой свадьбы. Но, в конце концов, они с Джеймсом скоро поженятся! - Я не уверена, что…
        - Не бойся, Эмми, я же рядом, - губы Джеймса вновь коснулись ее губ, словно не желая, чтоб она высказывала вслух свои сомнения, тем самым сильнее уверяясь в них. Его ладонь уже гладила ее бедра, поднимаясь все выше.
        Эмили не знала, как себя вести. Он не был груб. Скорее наоборот, говорил что-то нежное. Но то, что он делал с ней, не укладывалось в ее голове и, уж точно, не доставляло ей радости.
        - Джейми, мне больно, - Эмили почувствовала неприятное резкое ощущение. Она инстинктивно уперлась ладонями в его грудь.
        - Вздохни глубоко, дорогая.
        Единственное, чего Эмили хотела теперь - чтобы все поскорее закончилось.
        Глава 23. Чужая повсюду
        На следующее утро в доме был настоящий праздник: радовались все - от слуг до собак. Но больше всех была счастлива Эмили. С присутствием Джеймса все изменится. Он такой славный. Там, где он - не может быть грустно или неуютно.
        Эмили старалась казаться жизнерадостной, но продержалась не слишком долго. Из поездки Джеймс возвратился явно не в духе. И если ночью он был ласков, то на утро почти не обращал на нее внимания. Его лоб то и дело хмурился, брови гнулись. Было ясно, что он о чем-то думает. О чем-то, с ней не связанном.
        На столе стояло блюдо с холодными бутербродами. На тостах тонкими ломтиками были выложены кусочки копченой корейки. На тарелках остывали, кажется, тыквенные омлеты, судя по цвету. В центре стола высилась стопка пышных блинов. Все эти блюда не являлись традиционной английской кухней. Эмили разглядывала их с интересом и удивлением.
        - Картофельные кнедли с сыром, мисс? - уточнил слуга у Эмили, застыв с половником в руке.
        - Пожалуй, позже… - Эмили не торопилась пробовать подозрительные мучные шарики, плавающие в супе, но и не осмеливалась в открытую отринуть их.
        - Телячий шницель в панировке? Пряный тафельшпицПряный тафельшпиц(поочередно указывал на блюда с едой либо приподнимал крышки с глубоких емкостей. В данный момент его рука застыла над ломтиками отварного говяжьего филе, приправленного яблочным хреном. - Да, пожалуй…Кусочек… - согласилась Эмили.
        - Краутфлекерль? - продолжал слуга, указывая на странное блюдо из капусты и, кажется, макарон.
        - Э…нет, Тафель…Тафельшпица будет достаточно… - рассудила Эмили. Все время, что она выбирала себе завтрак, Джеймс не отрывал взгляда от газеты. Казалось, он так занят, что не желает, чтобы его отвлекали. - Это ведь не английская кухня, так ведь, Джеймс?
        - Ты права, дорогая. Австрийская… - Джеймс лишь на миг оторвался от газетного листа, но вскоре вернулся к чтению, не приняв приглашения к разговору.
        Блюда сменялись и дополнялись. Но аппетита это обилие у Эмили уже не вызывало. И дело было вовсе не в незнакомых блюдах. Причина крылась в Джеймсе. Она старалась занять его беседой, рассказать что-нибудь забавное или расспросить его о поездке. Но Джеймс почти не слушал ее рассказов и сам ничего не говорил. В основном читал газету, изредка кивая в знак внимания. Было очевидно, что мысли его далеко от этого завтрака и от самой Эмили.
        Сначала Эмили с пониманием отнеслась к тому, что, возможно, у него возникли какие-либо сложности, над разрешением которых он думает. И ему нужно сосредоточиться. А она его отвлекает. И все же! Она ожидала, что он будет, по меньшей мере, внимателен к ней. Разве он не получил от нее того, что желал?! Она, можно сказать, поступилась своими принципами ради него! Провела с ним ночь, полагая, что на следующий день он будет счастлив. И что же? Да он почти не замечает ее! Как это понимать?! Но ладно еще сегодня…Допустим, он действительно занят. Но раньше? Недели минули, прежде чем он вернулся. Мог хотя бы написать записку! Он заставил ее ждать, не заботясь о ее чувствах!
        Эмили начинала сердиться. Он не был таким безразличным в Лондоне! Это все из-за этого ужасного дома! Здесь нездоровая злобная атмосфера, которая их еще и перессорит!
        - Джейми, я так волновалась за тебя… - вздохнула Эмили. Джеймс промолчал в ответ. Возможно, он не расслышал ее реплики. Или, может, ему все равно на ее волнения?! - Ты мог бы написать хотя бы пару строк…Чтобы не мучить меня!
        - Дорогая, я написал тебе пару строк, - просматривая газету, бросил Джеймс между делом. А прислуживающая за столом Сара чуть не выронила кофейник, который задребезжал на подносе.
        - Я не получала от тебя и единого слова, - Эмили нахмурилась.
        - Ты, наверное, забыла…Я отправил записку с собственным курьером… - пожал плечами Джеймс.
        - Я что, не в своем уме, по-твоему? Я не могла забыть! - возмутилась Эмили. Он либо ничего не отправлял, либо…Да какое тут может быть «либо»! Она, точно, ничего не получала от него!
        Джеймс никак не ответил на ее реплику. Он о чем-то раздумывал. А может, просто не хотел ничего комментировать. Может быть, даже не считал нужным ей что-то объяснять. Вот он какой!
        - Джейми, я бы запомнила, - Эмили решила взять себя в руки, поговорить спокойно и ласково. - Может быть, твой курьер потерял ее? Или вообще не доехал… - размышляла Эмили. А Джеймс продолжал молчать. Сейчас было похоже на то, что он даже не слушает ее. - Джейми, я же обращаюсь к тебе, - все утро Эмили, так или иначе, интересовалась у него, что случилось, пока они были в разлуке. Старалась непринужденно уточнить, как прошла поездка и отчего у него такое ненастное настроение. Но так ничего и не добилась в итоге. А теперь он и вовсе молчит в момент беседы!
        - Я не в состоянии сейчас ничего обсуждать. - Джеймс откинулся на спинку стула. Рассеяно повертев в руках серебряную вилку, отложил последнюю в сторону, - дорогая, прошу, займи себя чем-нибудь. Не приставай ко мне.
        - Вот, значит, как! - Эмили очень обидели его слова, и она уже была готова взорваться, точно котел паровоза. То этот злодей вился вокруг нее, упрашивал переехать к нему, предлагал руку и сердце! А теперь ее вопросы вдруг стали его раздражать! Вероятно, ей не следовало уступать ему. Тетушка была права, сначала женитьба, потом уж постели! Вот, пожалуйста, он смотрит сквозь нее, словно она стеклянный графин! - Да я же места себе не находила! Ты бы мог отправить мне хоть слово! - голос Эмили становился все громче.
        - Я же уже сказал, что отправил тебе письмо, - повторил Джеймс строже. - И я не хочу сейчас думать о том, где и как ты его потеряла.
        - Я ничего не теряла! - разозлилась Эмили. - Может, ты ничего не отправлял!
        После этих слов Джеймс оглядел Эмили неожиданно грозно. Так грозно, что ей стало не по себе. Он не кричал, не стучал кулаком по столу. Он просто смотрел. Но столь сурово, что у нее даже комок в горле образовался.
        - Джейми…Я ничего не теряла, клянусь… - заскулила Эмили примирительно. - Я вижу, что-то не так. И я беспокоюсь…Что случилось? - вообще-то Эмили хотела сказать совсем другое. Для начала то, что она не ребенок, чтобы отвлекать свое внимание погремушками, как он ей посоветовал. «Займи себя чем-нибудь!», - видите ли! А главное, они столько времени не виделись, а он, оказывается, не расположен к беседам! Прежде он никогда не позволял себе так разговаривать с ней. Всегда был вежлив, внимателен!
        Обиды переполняли Эмили. И все же она решила, что не следует начинать дня с обвинений и упреков. Может быть, действительно, что-то важное сейчас происходит, о чем она не знает. Не знает опять-таки по его милости!
        - Джейми, я беспокоюсь. Переживаю! В чем дело, скажи? - спросила Эмили участливо.
        - Небольшие затруднения, - Джеймс явно не собирался раскалываться.
        - «Небольшие затруднения», которые столь тревожат тебя, что ты не замечаешь меня все утро?! - Эмили взорвалась, будучи больше не в силах себя сдерживать. - Я так ждала твоего приезда! Да я каждую секунду мечтала о том моменте, когда ты вернешься ко мне! А ты сидишь и молчишь так, словно ты один в комнатах! Что есть я, что нет меня! Да тебе, похоже, все равно! Я уже все утро пытаюсь узнать, в чем дело, а в ответ слышу одно и тоже! Что у тебя «небольшие затруднения»! Если я уже наскучила тебе, я могу уйти! Понятно?!
        - Дорогая, не скандаль, - холодно предупредил Джеймс.
        - Я не скандалю! Я задаю вопрос! - Эмили заметила, что всегда спокойный Джеймс сейчас и сам может разозлиться. Его губы сомкнулись в недовольной фигуре. Вот, значит, как! Прежде он всегда был терпелив и добр! А теперь…Впрочем, и она доселе не повышала голоса, не предъявляла претензий, а плакала на его плече, как беспомощный котенок с поцарапанной лапой. Да уж, благородный дворянин не привык к дерзкому обращению! Не привык к расспросам от тех, кто должен его развлекать! - Может быть, мне наконец посчастливится услышать внятный ответ?! - Эмили не смогла выбрать подходящий тон, как ни старалась.
        - Не посчастливится. Это касается только меня, - Джеймс откинул салфетку в сторону, собираясь встать.
        Эмили растерялась. Куда это он? Собрался уходить. Хм, значит, действительно есть некая уважительная причина его задумчивости.
        - Джейми, я не хотела быть грубой, - переменилась Эмили. - Пожалуйста, не сердись.
        - Дорогая, я не сержусь, - Джеймс встал из-за стола. - Единственное, о чем я тебя прошу - это оставить меня на сегодня в покое…
        - Да, но я волнуюсь… - возразила Эмили, раскрыв рот. Неужели он так сейчас возьмет и уйдет?
        - В этом доме обо всем волнуюсь только я. Запомни это и не вмешивайся ни во что, - вежливые слова Джеймса прозвучали неожиданно жестко.
        Эмили хотела что-то сказать. Но Джеймс развернулся и, даже не глядя на нее, направился в свой кабинет с намерением уединиться. Не такого она ожидала. И такой жест с его стороны крайне расстроил ее. Впрочем, может, это она виновата, что утро началось именно так? Может, ей не следовало задавать вопросов? А что следовало? Сидеть молча и ждать той минуты, когда он сам вспомнит о ней? Точнее сказать, когда ему снова станет скучно?
        Как бы там ни было, Эмили сделалось невыразимо обидно. На ее глазах навернулись слезы. Неважно, кто виноват в случившемся. Главное, что время назад не вернешь и это утро заново уже не начнешь.
        - Десерты, мисс… - голос слуги вырвал Эмили из задумчивости. - Мариленкнедель? Абрикосово-шоколадный Захер? Творожно-яблочный штрудельштрудель(Кайзершмаррн? - слуга указывал на сладкий омлет с ванилином, мукой и яблоком.
        Но Эмили было уже не до запеканок и омлетов. Отбросив салфетку, она спешила в свою спальню, по пути утирая слезы.
        Вскоре одиночество хозяина поместья было нарушено появлением гостя. Был ли то неожиданный визит или за графом Хойос послал Джеймс - оставалось загадкой. Как бы там ни было, граф спешно проследовал в кабинет Джеймса, где последний дожидался его. Разумеется, совещание проходило за закрытыми дверями, что еще больше разозлило и без того заведенную Эмили. Значит, с ней он ничего обсуждать не хочет! Не может даже объяснить, в чем, собственно, трагизм происходящего! Относится к ней так, словно она примитивная бестолочь, с которой, кроме как о пустяках, говорить больше не о чем. Если возникает что-то более серьезное, чем обсуждение расцветки посудного гарнитура, то ей даже и знать не надобно! А с графом они уже третий час мило беседуют за стаканом виски! Из кабинета порой даже доносится радостный смех! Это возмутительно! Она все утро потратила на то, чтобы выжать из него слабую улыбку на задумчивом лице. В итоге сама оказалась в слезах, а они сейчас там веселятся! Она полдня рыдала в спальне, ожидая, что он придет к ней с примирением. Но этого не произошло. Зато теперь он там хохочет с графом! Кажется, ее
худшие опасения обернулись реальностью. Раньше он только и делал, что говорил ей о своих чувствах. А уже сегодня он холоден.
        Эмили взяла злость. Она решила, что ей необходимо воспользоваться подходящим поводом и отправиться закурить. Какая разница, что она там ему наобещала, если он сам спровоцировал ее своим вызывающим отношением! Однако все равно не хотелось бы, чтобы он думал, что ей так сложно дается сдерживать свое слово. И что при первой же удачной возможности, она бежит со спичками на балкон. Это может охарактеризовать ее не с лучшей стороны. Все-таки она должна быть подстать ему. Именно поэтому она старается вести себя достойно. Она больше не ругается, выбирает изысканные выражения и читает все эти заумные книги. Да ведь в его отсутствии она даже принялась за книгу по этикету! Хотя могла бы почитать роман! Про любовь читать интереснее, чем про то, в какой руке должна быть одна из кучи вилок! И да, ему почему-то не нравится, что она курит. Он сказал, что этот противный табачный дым не может быть полезен, что бы там ни говорил модный доктор, о котором она уже успела ему рассказать.
        Эмили вернулась в свою комнату. Ей по-прежнему хотелось курить. Так всегда и бывает! Только она берет себя в руки, как что-то случается! Как назло! Словно дьявол строит ей козни!
        Войдя в спальню, Эмили подошла к своему столику. Здесь было зеркало, косметика, пушистые кисточки и спонжи, шкатулки. Все как у приличной дамы. Однако в нижнем ящике хранились сигареты. Эмили все еще сомневалась. Курить хотелось очень сильно. Но еще сильнее хотелось быть достойной своего нового положения. Она должна искоренить в себе плебейские манеры. Хотя не такие уж они плебейские! Скорее наоборот. Дамы из высшего света любят табак не меньше мужчин. Сколько шума было около трех лет назад, когда Американская фирма JB Duke создала марку сигарет Cameo специально для женщин. В любом случае Джеймсу табак не нравится ни в каком виде. Так что будет лучше поступить противоположно своему намерению. Она возьмет все свои сигареты и выбросит их прочь, если он так хочет! Или, даже лучше, сожжет их в камине! Желательно, чтоб Джеймс не видел ее за этим действом. Так как, по договоренности, у нее не должно их быть давно.
        Эмили дотронулась до ящика стола и потянула за кольцо. Ящик открылся. Помимо сигарет, там лежала какая-то исписанная бумага. Эмили сдвинула брови. Она точно помнила, что ничего, кроме ее сигарет здесь не было. А тут вдруг какое-то сочинение…
        Развернув сложенную в четверо записку, Эмили бегло прочла ее. Глаза Эмили почти вылезли на лоб - письмо от Джеймса! Он пишет, что задерживается и просит ее не волноваться. Обещает вскорости вернуться. Хорошее такое, доброе письмецо. Отправленное давным-давно…
        - Но как же так! - Эмили сжала в руке послание. Она была удивлена и не знала, что теперь и думать.
        В этот момент раздался звон разбившейся посуды. Эмили обернулась. Сара уронила блюдце с чашкой.
        - Простите, - Сара поджала губы и принялась собирать осколки. А Эмили вдруг осенило.
        - Сара, - уперев руки в бока, обратилась Эмили к служанке. - Подойти сюда, - Эмили не сводила глаз со служанки, которая вечно ходила с недовольным лицом. А чего это она, Сара, собственно, все время недовольна? Пока остальные лондонцы мечутся в поисках работы, эта девушка служит у высокопоставленной семьи. Пока остальные лондонцы давятся кашей с капустой, эта доедает печенных рябчиков в ореховом соусе. Пока другие лондонцы торгуют на рынке под дождем, эта сидит в поместье богатого вельможи в тепле и сытости! Может быть, ей еще что-то нужно? Или кто-то! Интересно знать, кто же! - Сара, это ты положила письмо в этот ящик?!
        - Нет, мисс, - Сара красноречиво отвела взгляд в сторону.
        - Нет? - Эмили нахмурилась. А кто еще это мог быть? И главное, кому еще это надо? Не сам же Джеймс его тут спрятал! Конечно, это Сара. И главное, как удачно выбран ящик! Если Эмили случайно откроет его, когда рядом будет Джеймс, обнаружится не только письмо, но и ее маленькая табачная тайна! Он не одобрит не только то, что она потеряла письмо, но, оказывается, дымила тут без него, не переставая. - Сара, я знаю, что это ты! - Эмили чувствовала, как ее распирает злость. Она не сделала ничего дурного этой девушке. Она не была груба или жестока. За что та так ненавидит ее?! - Сара, признавайся. Отпираться бесполезно! Бесполезно! Ты поняла меня?! - заорала Эмили, которая теперь уже очень разгневалась. По натуре она не была тихим нежным цветком. Она сдерживала свой нрав при Джеймсе, чтобы не спугнуть его. Но на самом деле она была вспыльчивой и решительной. И тем сильнее ее обида теперь! Все это время она вела себя как леди. Была доброй по отношению ко всем слугам. А они ненавидят ее! - Сара! Я к тебе обращаюсь! Какого черта ты это сделала? Да мы ведь поссорились из-за этого письма!
        - Хватило наглости отчитывать хозяина… - себе под нос буркнула Сара, очевидно, комментируя поведение Эмили за завтраком.
        - Что ты сказала?! - теперь уже Эмили была готова броситься на Сару с кулаками. И будь они на рынке, она бы так и поступила. Но в том-то и проблема, что здесь она не может себе этого позволить. Во-первых, потому что Сара у нее в услужении. И это низко броситься на того, кто не смеет дать тебе сдачи. А во-вторых, она, Эмили, вроде бы решила стать воспитанной леди! А леди выражают свое отношение одним только взглядом. Конечно, лишь взглядом она не сможет обойтись. И прибавит еще пару слов. Но до драки, пожалуй, дело не дойдет. - Повтори, что ты там бормочешь! Сара!
        - Что повторить? - Сара вдруг подняла на Эмили взгляд, полный ненависти. - Вы кто такая, чтобы так разговаривать с нашим хозяином? Давно ли вы, мисс, торговали на рынке?! Что он только нашел в вас! Если бы не он, вы бы сейчас сидели под дождем, препираясь за каждую монету! Господин осчастливил вас! Хотя вы ничего для него не делали! Вы не ухаживали за ним, когда он был болен. Вы не заботились о его собаках, лошадях и кошках. Вы не стирали его вещей, не убирали его комнаты! - выплеснула Сара в сердцах.
        - А ты все это делала… - покачала головой Эмили. - И это твоя работа. Сара! Если ты так любишь Джеймса, тебе следует уважать его желания. А он желает, чтобы рядом была я. А не ты!
        - Ну разумеется, вы ведь так хороши собой, - проскрипела Сара.
        Эмили обозрела Сару на сей раз новым взглядом. Действительно, Сара не красавица. Скромное платье с белым передником; чепчик, за которым не видно волос; некрасивое квадратное лицо и скучные речи.
        - Сара…Дело не в том, хороша я или нет. А в том, что сюда меня привел Джеймс! И не тебе осуждать его решение! А тем более вымещать на мне свою злобу! Пойди и скажи ему, как он огорчил тебя, приведя меня сюда! Пойди и заяви ему все это! Раз ты такая смелая! - Эмили крайне раздосадовалась. Что ж такое? Что за жизнь такая, в которую все лезут! Мало того, что эта чужая девушка шарит в ее столе, прячет личные письма, так еще и выдвигает какие-то претензии. Наверное, они все сейчас на кухне обсуждают то же, что сказала Сара.
        - Вы просто обычная торговка, без манер и воспитания. Неотесанная и хитрая, как все провинциалки, пожаловавшие в Лондон на заработки, - ядовито шипела Сара. - Скоро вы надоедите ему. И он выгонит вас вон. А я останусь, чтобы заботиться о нем и дальше. Но уже без вас, - прошептала Сара.
        - Убирайся отсюда! Проваливай! Чтобы тебя больше здесь не было! - Эмили сжала руки в кулаки. Ей казалось, что она сейчас треснет Саре по ее змеиной головке.
        - Это не вам решать, - Сара собрала остатки осколков с пола и направилась к выходу.
        Только дверь за горничной захлопнулась, Эмили в ярости пнула скамеечку. Слова Сары, абсолютно все, от первого до последнего, ее задели. В бешенстве Эмили дернула за кольцо, открыла ящик стола и достала свои сигареты. Куда бы ей отправиться покурить, чтоб ее не запалили слуги или, что еще хуже, сам Джеймс?..Может быть, запереться в спальне? Не годится: все будет в дыму, и этот смог не выветрится и за сутки! Может, пойти в лоджию и притаиться за цветами? Но там повсюду шныряют слуги с метелками и швабрами. Тащиться на улицу и спрятаться за беседку? Тоже не вариант - там льет дождь как из ведра. Чего доброго, можно простудиться. Взять зонт? Но Джеймс может увидеть ее из окна…И все же без утешения в этой ситуации, наносящий удар по нервам, не обойтись. Может быть, все слуги считают так же, как Сара? И, может быть, все ненавидят ее саму, Эмили, хотя она ничего никому не сделала!
        Глава 24. Страсти
        Эмили завернулась в лиловый шарф, подаренным ей некогда Джеймсом, и отправилась в восточное крыло. Оно нежилое. Там нет даже слуг. Это идеальное место для уединения!
        Тихо ступая, словно дикий кот, она пересекла колоннаду и вскоре оказалась там, где и планировала.
        Первый этаж восточного крыла представлял собой унылую картину. Задернутые шторы, завешанные зеркала и картины, завернутая в чехлы мебель, забитые гвоздями коробки. И пыль. Пыль и паутина. Странно, почему Джеймс не использует эти залы…Наверняка, если проветрить и убраться, тут станет уютно. Впрочем, он, кажется, говорил о том, что на втором этаже лишь недавно завершились отделочные работы. А некоторые детали еще требуют доработки.
        Из любопытства Эмили поднялась по лестнице на второй этаж. Там дела обстояли еще мрачнее. Голые стены, пустые комнаты. Впрочем, декоративные элементы - арки, колонны, карнизы, лепнина - выглядели оконченными. По крайней мере, в своем большинстве.
        На полу лежали коробки. В них было упаковано что-то, вероятно, не представляющее для Джеймса интерес. Усевшись на одну из них, как на стульчик, Эмили достала сигареты и закурила.
        Дым окутал уже ползалы, как вдруг внимание Эмили привлекла стена, к которой прилегал камин. На первый взгляд в ней не было ничего примечательного - обычная стена с барельефом. Кажется, совсем свежим. Это не что-то старинное.
        Эмили обозревала барельеф. Он напоминал головоломку. Причудливые цветы переплетались в хитрые узоры. В целом неплохо. Всяко лучше, чем голая стена. Особенно хороши такие узоры, когда сидишь без дела. Взгляд всегда ищет, за что бы зацепиться.
        Присмотревшись, Эмили заметила, что один цветок похож на рыбу. Самую настоящую рыбу с чешуей и плавниками. Рот ее был плотно захлопнут, а глаза выпучены. Эмили сначала решила, что ей это почудилось: откуда среди цветов взялась молчаливая рыба. Может, это не чешуя, а лепестки?
        Потрудившись подойти поближе к стене, Эмили все-таки убедилась, что зрение пока еще остается ей верно: из-за фиалок действительно выплывала рыба. А это что…Не может быть…Шарф! Так и есть! Веселый шарф с кистями. Или это всего лишь рыбий плавник? А может, лист другого цветка?!
        Увиденное Эмили позабавило. Ей захотелось найти на стене что-то еще, какую-нибудь интересную деталь. Она стала рассматривать барельеф и дальше, уже позабыв о своих печалях. Оказалось, что среди цветов повсюду раскиданы какие-то зверушки, причудливые аксессуары. Соловей с широко раскрытым клювом и в кружевном воротнике с тремя пуговичками…Собака с большими жалобными глазами…А за ухом у нее пышный бант…Если присмотреться, тут можно обнаружить много еще чего. Может, это какой-то ребус? Загадка?
        Сначала барельеф потешил Эмили. Замысел казался ей занятным. Впрочем, есть ли здесь замысел? Возможно, это лишь фантазия созерцателя, уставившегося в одну точку. Да, она, Эмили, любительница строить воздушные замки в облаках…
        Изучая стену, Эмили перевела взор на камин, который также был создан в не совсем обычном стиле. Его украшали маски. Поначалу в скудном освещении Эмили не придала им значения. Они сливались с камнем и даже сами выглядели как камни.
        Камин и стена произвели на Эмили впечатление. Она не знала, что ей запомнилось больше. Камин с камнями-лицами или стена в стиле, пожалуй, рококо. Да, это похоже на рококо. Здесь много завитков и картелей. Сам барельеф будто бы помещен в особое обрамление вроде полуразвернутого свитка с надорванными краями. Правда, тут нет греческих богов!
        Через какое-то время Эмили отыскала еще одно действующее лицо - обезьянку. Или это всего лишь растение, напоминающее кувшинку…Это, конечно, не Артемида, но все же кое-что…
        Проведя ладонью по лбу, Эмили ощутила, как горяча ее голова. Было во всем этом панно что-то нехорошее, неприятное. Она бы не смогла объяснить, что именно казалось ей отталкивающим. Во всех этих соловьях, рыбах и обезьянках присутствовало что-то неясное, человеческое как будто. Вот именно, человеческое, что делало их словно живыми. Вот, к примеру, мартышка. Насмешливо улыбается. И как она улыбается? Сомкнув губы и чуть выпятив нижнюю губу. Ну что за бред! Разве мартышки вообще улыбаются?! А если это не мартышка, а кувшинка, то откуда у нее вообще рот?!
        Эмили отшатнулась от камина. Какая все-таки странная стена! Она вызывает неоднозначные чувства. И все они в итоге почему-то оказываются отрицательными!
        Небо за окном заволокло черными тучами. Резко потемнело. Раздались раскаты грома. Во вспышке молнии стена за камином была не просто несимпатичной. Теперь она виделась Эмили зловещей. Глаза рыбы казались еще более выпученными. Клюв птицы раскрылся еще сильнее, так, будто он сейчас надломится. А мартышка улыбалась столь грубо, словно на карикатуре. Молния погасла. Комната погрузилась во мрак. А Эмили вдруг в ужасе заметила, что барельеф на камине начал двигаться! Умом Эмили понимала - такого не может быть. Возможно, это какой-то оптический эффект. Возникший, скажем, оттого, что свет сменился тьмой! Или все-таки какой-то сатанизм?! Стена выглядит ужасающе! На ней словно идет какая-то возня! А лица на камине?! Их разинутые рты будто вопят! Через секунду они окажутся в огне, вот-вот готовом вспыхнуть в очаге! И тогда, точно, будут орать из самого адского пекла!
        Эмили стало жутко. Она убеждала себя, что это лишь плод ее поврежденного воображения. Чертов дом сведет ее с ума! Взволнованная, она поспешила прочь из страшного восточного крыла. Теперь понятно, почему Джеймс не желает здесь жить!
        Сначала Эмили просто шла быстрым шагом, сохраняя достоинство хозяйки дома. Но вот за окном загрохотало, и она ускорилась, запинаясь о подол собственного платья. А через секунду уже неслась со всех ног, зацепляясь за оставшиеся от строительства предметы и коробки со скарбом. Чем быстрее она бежала, тем ясней слышала в собственных ушах топот дюжины бесовских копыт и страшные вопли масок ей в спину. Или может, это лишь раскаты грома?! А что же еще…
        Запнувшись обо что-то, перегородившее ей дорогу, Эмили чуть было ни упала. Она даже не могла понять, что это было. Что-то продолговатое и мягкое. А вдруг это чей-то труп! Почему занавешены зеркала?!
        Вскрикнув, Эмили помчалась в сторону жилой части дома, снося что-то по пути. Наконец достигнув западного крыла и влетев в гостиную, она понеслась в свою комнату. Но так и не добралась до нее. Чуть не сбив с ног выходивших из кабинета Джеймса и графа Хойос, она врезалась в своего дворянина. Он поймал ее у самой двери. От неожиданности она взвизгнула, так как не рассчитывала никого встретить.
        Джеймс и его друг были немного удивлены. К тому же они, видимо, слышали ее возгласы. Не те, что раздались сейчас. А те, с которыми она неслась из восточного крыла.
        - Дорогая, ты решила последовать моему совету и развлечься? - пошутил Джеймс. Очевидно, его настроение наладилось. Надо думать, граф Хойос принес добрые новости, а может быть готовое решение проблемы. Если она, конечно, вообще существовала!
        - Джеймс…Там… - прохрипела Эмили, озираясь назад.
        - Ты что, курила? - строго поинтересовался Джеймс.
        - Нет! - решительно заверила Эмили. Она ведь не успела докурить сигарету. Значит, это не считается! - Я хотела узнать…Почему… - Эмили только сейчас вдруг вспомнила, что не поздоровалась с гостем, - здравствуйте, граф. Простите, если я помешала…
        - Добрый день, мисс Блэйд! Ничего страшного, я уже ухожу, - граф учтиво поклонился.
        Эмили почувствовала себя лучше в этой новой обстановке, среди людей и обычных предметов, отличных от адского камина. Она уже пришла в себя и решила, что правильней ни о чем не говорить Джеймсу, тем более при графе. Есть ли смысл рассказывать о том, что ей померещилось? Не хватает еще заявить о том, что она запнулась о чей-то труп! Скорее всего, это какой-нибудь мешок с цементом, опилками или, вообще, свернутый ковер!
        - Граф, может быть, вы останетесь с нами на обед? - взяв себя в руки, любезно предложила Эмили. - Ваше присутствие благотворно отражается на Джеймсе. С утра он был мрачнее тучи, а сейчас улыбается…
        - Даже и не знаю, - для приличия замялся граф. Больше всего прочего он любил увеселения и развлечения. Об этом говорили ямки на его щеках.
        - Дружище, оставайся. Как раз заодно обдумаем детали, - Джеймс повел графа в холл, хлопнув того по плечу. - Дорогая, сделай одолжение, распорядись обо всем…
        Эмили двинулась на кухню, на ходу поправляя прическу и платье. Можно было бы позвать слугу и приказать ему донести распоряжение до кухарок. Но она решила, что может сходить в стряпную и сама. Это не так уж сложно. К чему корчить из себя принцессу, если она таковой не является.
        Приблизившись к дверям кухни, Эмили услышала громкие голоса внутри. Поварихи болтали между собой, не стесняясь. Она уже собиралась войти, как вдруг остановилась. Разговор в стряпной, очевидно, шел о ней.
        - А мне кажется, что она очень мила, - послышался голос молодого повара.
        - Мила, как деревенщина… - хмыкнул дородный женский голос. - И манеры у нее совершенно такие же. Позавчера, когда я заглянула в столовую, чтобы принести десерты, она ела курицу прямо руками!
        - Немыслимое дело…Ведь имеются же специальные ножи… - поддакнул тонкий ядовитый голосок юной кухарки. - Ладно еще мы, простые слуги, можем не знать всех правил. Но она…Раз метит в благородные…
        - Честно говоря, курицу удобнее есть руками… - вступился молодой повар. - Да и к тому же…Она ведь была одна в столовой. Хозяин отсутствовал. Гостей не было…Так что никто особенно не видел же….
        - Чисть картофель и не болтай, - приказал дородный женский голос. - И где он только ее подцепил!
        - На рынке, - ядовито проскрипел тонкий женский голосок юной поварихи.
        - Родовитых господ иногда тянет на простолюдинок. Но наш хозяин всегда казался мне выше подобного, - размышлял дородный женский голос. - Значит, она торговка…
        - Самая настоящая, - обрадовано заметил тонкий женский голосок.
        - Не потащит же он ее в свет! - усмехнулся дородный женский голос. - А если хозяин будет устраивать тут прием…Где окажется она в этот момент? Он отошлет ее куда-нибудь? Или спрячет здесь?
        - В погребе спрячет, - послышался ехидный смешок юной кухарки.
        - Может, он представит ее обществу, - послышался голос молодого повара. - Может, она будет встречать гостей вместе с ним. Все равно ведь никто не посмеет ничего про нее сказать при хозяине!
        - Где ты такое видал? Чтоб благородный дворянин представлял девку?! - отругала дородная повариха. - Разумеется, их связь тайная…Одно то, что он привел ее сюда - уже нонсенс! Мог бы поселить ее в квартиру и посещать тайно…
        - Что только хозяин нашел в ней? - недовольно фыркнул тонкий голосок юной кухарки.
        - Да кто ж его знает! - загремел дородный голос поварихи. - Есть, значит, у нее какие-то таланты…Видно, в любви искусница…Мы можем только догадываться. Девушки из благородных семей - они ведь скромницы. С ними или никак, или обязательно жениться. Но это не всегда удобно. Да и не всегда возможно. А надо же тем временем с кем-то развлекаться. Вот для того и нужны всякие простолюдинки…У них стыда нет. На все готовы ради денег.
        - Так может, он ее не на рынке нашел, а в доме утех! - прыснула смехом юная кухарка. - Там, как говорят, немало искусниц, подобных этой, - захихикала юная повариха.
        - Ну вот, договорились… - усмехнулся молодой повар. - Теперь у вас хозяин уже в борделе оказался!
        - Ты уже начистил картофель? Возьми морковь и пастернак! И поруби их! - приказал дородный женский голос. - А ее внешность…Она похожа на ведьму. Таких на костре жгли. Да не всех сожгли, как видно!
        - Так и есть, сущая ведьма. Раз заколдовала хозяина! - согласилась молодая кухарка. - Истинно говорю вам, ведьмачка. Обычная женщина не может быть так хороша собой!
        - И уж коли не умеешь причесать себя, так позови помощниц. Пусть заплетут косы и накрутят локоны! - не унимался дородный женский голос. - А она - нет, все распустит свои космы да ходит!
        - Словно на базаре! - подытожил писклявый голосок молодой стряпухи.
        В этот же момент Эмили показалась в дверях. Собеседники тут же смолкли, уткнувшись каждый в свое занятие. Они не знали, сколько уже она стоит здесь. Но вид у нее был такой, будто она слышала все.
        - Вот, значит, что вам всем не дает покоя… - Эмили почувствовала, как к ней подкатывает ярость. - Что я всем вам сделала? Отчего вы с таким злобным удовольствием обсуждаете меня?! - Эмили была очень огорчена услышанным. Неужели ее всегда будут сопровождать вот такие разговоры? Всегда за ее спиной будут виться сплетни. Все будут проезжаться по ее происхождению, домысливая всякие факты. - Кто вы все такие, чтобы обсуждать решения своего хозяина?! Вас он забыл спросить, кого ему приводить в свой собственный дом! Я думаю, он будет разочарован узнать о содержании ваших бесед…
        - Госпожа, вам послышалось…Мы ничего такого не обсуждали, - уверяла дородная повариха, глазки которой бегали в растерянности.
        - Как есть, ничего, - пискнула худая юная повариха, спрятавшаяся за очагом, так что только один колпак ее был виден.
        - Как вас зовут? - обратилась Эмили к молодому повару, чистящему коренья по приказу дородной поварихи.
        - Бен, госпожа, - молодой повар опустил глаза. Хотя он-то как раз ничего дурного не говорил. Но совестливому человеку иногда неловко быть и свидетелем сплетен.
        - Где главный повар? - Эмили заметила, как две поварихи переглядывались между собой в растерянности.
        Бен открыл рот, чтобы ответить на вопрос, но был перебит.
        - Он пошел в кладовую, - угодливо поспешила с ответом дородная повариха.
        - Я не с тобой разговариваю… - Эмили отвернулась от дородной поварихи. Она больше не хотела церемониться со всеми подряд. - Бен, передайте повару, что необходимо накрыть стол. На обед останется граф… - Эмили развернулась и пошла прочь из кухни. Ей было досадно и обидно. Ее всегда все будут ненавидеть. Слуги - за то, что удача улыбнулась ей. А высшие господа - за то, что она не принадлежит к их кругу. Может быть, ей не нужен этот неравный союз?! Что она получит? Любовь? Кто знает, сколь долго продлится любовь знатного дворянина и простой девушки. Может быть, она наскучит ему уже через месяц. Счастье? Счастье - это когда спокойно. А ей никогда не будет спокойно! Она всегда будет чувствовать себя чужой.
        Когда граф Хойос покинул усадьбу, Джеймс позвал Эмили к себе в кабинет. За время дружеского обеда она успела немного отойти от испуга, а также от поселившейся в ее ранимом сердце обиды на Джеймса и сплетничающих слуг. Она рассудила так: Джеймс до сих пор не открыл ей своих карт. Но возможно, его «затруднительная ситуация» связана как раз с тем обстоятельством, что он какой-то придворный. Мало ли у них там интриг! Она-то не очень разбирается во всем этом. И должна с пониманием отнестись к тому, что он пока не готов посвятить ее во все подробности его жизни. Она ведь столько времени подозревала его, бог знает в чем! Возможно, и у него есть некие сомнения на ее счет. Впрочем, он ведь обещал, что однажды она все узнает. Значит, так и будет. Нужно подождать. Что касается ее видений в восточном крыле…Они смешны! Просто в грозу ей что-то почудилось. Ясно же, что в этом поместье нет ничего мистического! Слуги…Было бы странно, если б глупые бабы на кухне не мыли ей кости. Кажется, большинство женщин всегда относилось к ней с неприязнью. Даже тогда, когда у нее не было своего «принца»! А уж теперь и
подавно!
        Джеймс сидел за письменным столом, пребывая уже в добром расположении духа. Он смотрел в окно и даже пару раз чему-то улыбнулся. Возможно, лучу солнца, скользнувшему по его щеке. А может, каким-то новостям, которые принес граф.
        Расправляя складки на подоле своего голубого платья, Эмили украдкой бросила взгляд на умиротворенного Джеймса. Главное - не вывести его снова из себя. Граф уже ушел, некому будет исправить ситуацию!
        - Эмми, я хотел сообщить тебе…В пятницу мы уезжаем в Париж, - Джеймс сказал об этом так непринужденно, словно о том, что десерт уже на столе.
        - В Париж?! Зачем?! - Эмили пока не знала, радоваться этому событию или нет, но удивления скрыть не могла.
        - Есть обстоятельства непреодолимой силы. Не думай об этом слишком упорно.
        - Да, но я никогда не выезжала из Англии! - Эмили сейчас почему-то заботил этот факт.
        - А как же леса Неаполя и горные хребты Карпат? - игриво поинтересовался Джеймс, наливая себе в стакан виски.
        - Да…Но… - Эмили была так взволнована, что даже не могла шутить в ответ.
        - Тебе представится возможность засесть за леса Франции, уже зря их пред собой воочию…
        - Но…Нет…Я не могу сейчас уехать! Пока Потрошитель не пойман, я не могу! - Эмили продолжала чувствовать себя в центре преступной драмы, хотя уже давно покинула сцену. - Вдруг понадобится моя помощь?!
        - Дорогая, оставь все заботы полиции, - прозвучала холодная рекомендация. Джеймс перестал улыбаться. Вероятно, он устал непрерывно слушать о маньяке.
        - Ты не понимаешь…Я единственный свидетель! Только я могу его опознать! - не унималась Эмили, не чувствуя перемены в Джеймсе. - Без меня полиция не справится!
        - Я не сомневаюсь, что без твоего ярого участия дело затянется на непростительно долгий промежуток времени. Но тем не менее нам нужно покинуть Англию. Впрочем, наше путешествие не продлится слишком долго. Весной вернемся. К тому же у полиции есть портрет твоего маньяка, - Джеймс говорил уже без прежней мягкости.
        - Портрет портретом, но живое свидетельство - это не одно и то же! - беспокоилась Эмили.
        - Я не хочу казаться циничным, но пока еще ни один полицейский не поймал маньяка. Они в этом не особо сильны, - Джеймс намекал на то, что были уже десятки случаев в истории, когда под стражу заключались невиновные люди. Они нередко подвергались пыткам и даже осуждались на казнь. После чего инциденты продолжались. И лишь по счастливой случайности психопаты-преступники попадались в лапы полиции. Зачастую они просто не успевали вовремя скрыться с места преступления, увлекшись своей миссией.
        - Роберт найдет убийцу! - настаивала Эмили.
        - Твоя трогательная вера в этого инспектора похвальна. Я бы и сам хотел разделять твои чувства, но факты остаются фактами. Маньяка вычислить крайне сложно, - голос Джеймса приобретал металлические ноты. Вероятно, он удивлялся, почему она спорит с ним. Впрочем, для нее он просто Джеймс. Она не знает ничего о нем. Вот и спорит все время.
        - Да, но… - возразила Эмили.
        - Мы уезжаем в пятницу, - отрезал Джеймс сухо. И теперь он уже не казался таким же милым, как обычно.
        - Я не могу, нет, - запротестовала удивленная Эмили.
        - Это был не вопрос, - Джеймс осушил стакан, вернул его на стол и вышел из кабинета.
        Вздрогнув от звука захлопнувшейся двери, Эмили выдохнула. Кажется, она недооценила Джеймса. До сих пор он не прекословил и шел на поводу любой дурацкой затеи. Создавалось впечатление, что он прост и добродушен. Видимо, он был таков лишь тогда, когда дело касалось всяких глупостей.
        Эмили опять захотелось закурить. Но возвратиться в жуткое восточное крыло она бы не согласилась, даже если бы ей подарили тысячу шиллингов. Идея рисковать, высунувшись в окошко с дымящейся сигаретой, ей казалась еще менее удачной. Ведь Джеймс, кажется, снова не в духе! Ему не понравилось, что она не хочет уезжать из Англии. Впрочем, почему она должна желать такой поездки? В качестве кого она поедет с ним? Он обещал жениться на ней, если уж на то пошло. Если б она была его законной женой, то с готовностью поехала бы, куда угодно. А так ее мучают оправданные сомнения. И все же лучше не усугублять положения, не ссориться снова. Тем более возможно, он прав. Лучше уехать во Францию. В конце концов, эта беготня полиции за маньяком может запросто продлиться до весны. Или и того дольше.
        Глава 25. Кто Потрошитель
        До отъезда оставалось всего несколько дней. Джеймс был занят подготовками, встречался с какими-то людьми, часто отсутствовал дома. У Эмили не было никаких важных и тем более срочных дел. Единственное, что она посчитала необходимым - отправить денег тетушке в деревню - ведь точно неизвестно, когда они с Джеймсом вернутся в Англию. Это оказалось несложной задачей. Джеймс не вникал в детали: не спрашивал, как зовут тетушку, как называется деревенька. Без лишних слов он выделил Эмили требуемую ей сумму.
        И все же Эмили не могла уехать, не попрощавшись с Робертом и Филлом. Они были для нее больше, чем просто детективы. Она питала к ним дружеские чувства. Только с ними, не считая Джеймса, она могла о чем-то посоветоваться. Если б имела возможность, она бы встретилась с кем-то еще! Но кому она теперь может показаться на глаза?
        Эмили оделась элегантно: светло-сиреневое дорожное платье и в тон ему вельветовое пальто. На голове у нее была шляпка с густой вуалью. Джеймс, как и обещал, обеспечил ее изысканным гардеробом. Практическую сторону вопроса помогла уладить Мэри, предоставив портных и ассорти тканей. Перед выходом Эмили долго любовалась на себя в зеркало. Она не знала, что может быть такой красивой. Да она сама от себя не могла отвезти глаз! Вот что значит, достойное обрамление. В грязи и бриллиант затеряется. А в шелках и пень красив!
        Выбранный для встречи ресторан, по словам Филла, был «создан для разговоров о всяких таинственных делах» и оказался на окраине Лондона, сравнительно неподалеку от поместья Джеймса. Тем не менее дорога отняла больше времени, чем Эмили рассчитывала. Когда она добралась до места, Роберт и Филл уже ждали ее внутри заведения. Они расположились где-то в отдалении от всех в затемненной нише.
        Отдав пальто швейцару у входа, Эмили приподняла вуальку и поспешила к ожидающему ее столику. Она была очень рада видеть своих товарищей. Если бы это считалось пристойным, она бы обняла их и расцеловала! И теперь ей даже не хотелось говорить о маньяке. Но ведь они устроили эту встречу именно для обсуждения хода расследования, а вовсе не для того, чтоб восторгаться друг другом.
        - Выглядите восхитительно, - обычно сдержанный Роберт не смог на сей раз промолчать. Впрочем, еще больше говорили его глаза - они любовались Эмили.
        - О, Боже, Эм, я даже не сразу узнал тебя! Не думал, что буду когда-нибудь обедать с такой шикарной леди! - веселился Филл, попутно жестом подзывая официанта. - И бьюсь об заклад, тебя доставил сюда собственный извозчик, или как там это правильно называется у богачей!
        - Спасибо… - Эмили почему-то смутили добрые слова. Наверное, оттого что она по-прежнему ощущала себя лишней среди обрушившейся на нее роскоши. Возможно, если б она лично заработала хотя б на свой впечатляющий костюм…Скажем, сделавшись востребованным изобразителем или продав свои работы на выставке…То подобного чувства отчужденности у нее не возникало бы. Но богатство свалилось на нее внезапно и незаслуженно. Она не знала, что с ним делать, как следует вести себя. По сути, она оставалась все той же бережливой девушкой из маленькой деревеньки.
        - А наш злодей все еще на свободе… - посетовал словоохотливый Филл, параллельно изучая меню. - Боюсь, ты успеешь пятнадцать раз сгонять в Париж и вернуться обратно прежде, чем мы его обнаружим…
        - Я так и думала, - со стороны слова Эмили могли сойти за упрек. Еще бы! Полицейские сами признаются в собственном бессилии. Но нет, Эмили теперь не винила их. Она понимала, что задача действительно не так проста, как казалось изначально.
        - Но мы не сидим, сложа руки: у нас уже составлен психологический портрет преступника! - воодушевленно заявил Филл. - Это самое занятное во всем деле…
        - У мистера Уолдри портретов теперь больше, чем у любого другого преступника, - пошутила Эмили, вспомнив и о нарисованном портрете. - И что говорят ваши психологи?
        - У них куча предположений! Давайте чего-нибудь закажем, иначе я не смогу все это выслушать снова! - неунывающий Филл уже подзывал к ним официанта.
        - Роберт, какие, вообще, новости? - Эмили всегда нравилось слушать голос Роберта.
        - Ну что ж…Новости плохие… - начал инспектор Кент.
        Оказалось, что за последнее время в Лондоне обнаружили две новые жертвы. Интересной деталью явилось то, что женщин убивали, скорее всего, не в тех местах, где впоследствии были найдены их трупы. Горожане никогда не слышали криков или шума борьбы. Вероятно, маньяк действительно располагал экипажем, в котором мог потом привезти тела жертв и оставить их там, где ему заблагорассудится.
        - Я же сто раз говорила об экипаже! - вскипела эмоциональная Эмили. - Вы меня не слушаете!
        - Мы слушаем. Я сейчас рассказываю о выводах экспертов, - спокойно пояснил Роберт.
        - Которые подтверждаются твоими словами! - добавил Филл, солидарно глядя на Эмили.
        - Я желаю только одного… - от известий о новых преступлениях Эмили была повергнута в бессильную ярость. - Чтоб этот поганый мистер Уолдри немедленно самоустранился! Попал под поезд, подавился маслинами, отравился вином! Почему он не может просто умереть, как обычный человек?!
        На столе стали появляться аппетитные блюда. Но Эмили была неголодна. Ее так расстраивало все происходящее, что она даже не хотела есть. Да и потом, уже прошли те времена, когда она испытывала голод почти круглосуточно.
        - Признаться, я поначалу надеялся, что, благодаря портрету, на котором вы изобразили убийцу, мы сможем признать его в ком-то из публичных людей… - продолжал Роберт. - Сейчас ведь все известные личности на виду…
        - Он, несомненно, человек состоятельный и известный! - заверила Эмили с жаром.
        - Но наши надежды не оправдались, - с сожалением заметил Роберт. - Либо он неместный, либо незнатный, либо ухитряется избегать огласки точно так, как это делает ваш Джеймс…
        - Это все, что выяснило следствие? - вяло пошутила Эмили. За последнее время она успела отвыкнуть от своих переживаний, связанных с мистером Уолдри. Уверилась, что ей самой в данный момент ничто не угрожает. Но, с другой стороны, ей хотелось оградить от маньяка потенциальных жертв. Тех, кто может оказаться не так удачлив, как она.
        - Из основополагающих фактов - да! - вмешался Филл, накладывающий в тарелку жареный картофель и форель под кисло-сладким соусом.
        - Мы проанализировали, что объединяет всех жертв, - Роберт был не расположен потешаться. - Все они были приезжими девушками.
        - Как это низко! Кто хватится этих бедняг, если они здесь совсем одни! - разозлилась Эмили. Прежнее рвение возрождалось в ней с новой силой.
        - Дело не в этом, - отрицательно покачал головой Роберт. - Если б его занимало то, что этих женщин могут хватиться, он бы не стал столь скандально оставлять их тела посреди улицы.
        - И что это тогда значит? - запуталась Эмили.
        - Это значит, что он действительно маньяк! - отозвался Филл.
        - Надо как-то всех предупредить! - взвилась Эмили. - Написать в газетах, чтоб женщины были начеку! Теперь мне ясно, почему этот негодяй спрашивал, откуда я!
        - У всех убитых девушек не было ничего, кроме их очевидной красоты, - задумчиво произнес Роберт.
        - И их инициативы! - вставил Филл, пережевывающий картофель. - Они не сидели по домам после заката. А все куда-то сновали.
        - И все же почему именно приезжие?! - не понимала Эмили.
        - Наш психолог утверждает, что Потрошителю не нравится наплыв мигрантов. И, таким образом, он якобы пытается снизить их численность…
        - Есть еще кое-что общее. Все девушки были проститутками! - заявил Филл, щеки которого были набиты яствами. - И все они, по совпадению или нет, приехали в Лондон.
        - Но я-то не проститутка! - запротестовала Эмили. - Все не так! Критерий отбора только в том, что он выбирал гостий столицы! И делал это потому, что, скорее всего, его отвергла провинциалка! Что тут думать-то! - Эмили, как обычно, искала причины трагедии в несчастной любви, делающей из человека психопата.
        - Возможно… - усмехнулся Роберт. - Но думаю, все менее драматично…
        - А я думаю, психолог прав! - дожевывая картофель, высказался Филл. - Похоже, Потрошитель обосновывает свою деятельность стремлением к очищению Лондона от приезжих. Маньяки нередко мнят себя «санитарами леса»!
        - Он мстит кому-то! Не конкретному человеку, а женщинам в целом! - настаивала Эмили.
        - Все ясно! Он страхолюд, с которым никто не хотел поддерживать романтических отношений! - поддержал Филл. - Наверняка, в юности дамочки шарахались от него, как от бешеной собаки! А в довершение ко всему, любимая женщина с задворок Англии отвергла его чувства! - рассмеялся Филл, отхлебнув ледяного клубничного шейка.
        - Наверняка, он сделал неудачную попытку сложить к ее ногам все свои сокровища, но даже это ему не помогло! - не унималась Эмили, развивая тему безответной любви. - Кстати…Я тут недавно прочитала произведение…О Синей Бороде…Вы наверное, слышали о нем…
        - Так вот, чем вы занимаетесь в поместье. Читаете сказки, - улыбнулся вдруг Роберт.
        - Я просто ищу информацию по нашей теме… - Эмили тоже улыбнулась. Она не могла не признаться хотя бы самой себе, что, читая о Синей Бороде, в тот момент размышляла о Джеймсе и его таинственной кладовой. Да, она много думает о Джеймсе. Однако…Однако она ведь и о Роберте думает! Но о нем не так-то просто думать. Он не выказывал ей никаких знаков особого расположения. Не звал на свидание. И вот сейчас, когда они вместе посмеялись над ее словами о «произведении» о Синей Бороде, их взгляды встретились. Глаза Роберта показались ей не такими уж безразличными. Если только она не ошиблась. И вот инспектор уже и не смотрит на нее, а глядит куда-то в сторону. Почему так? - Я пытаюсь угадать мотивы маньяка… - кашлянула Эмили, смутившись своим мыслям.
        - Мотивы, безусловно, важны. Но еще важнее понять, где нам его искать, - продолжал Роберт. - Есть основания полагать, что он может быть доктором.
        - Художник! Он, несомненно, живописец! - вдалбливала Эмили.
        - Если он умеет рисовать, то это еще не значит, что он живописец, - скептически заметил Роберт. - Как вы выразились, это «обязательное условие» для художника, но его нельзя считать «достаточным», чтобы идентифицировать его профессию. Следствие склоняется к версии, что он хирург…Наш эксперт был потрясен его умелой работой.
        - Вы можете обойти все госпитали с портретом, который я нарисовала! - предложила Эмили.
        - Ну мы так и поступили, мисс, - задорно улыбнулся Роберт, словно отрицая, что вся полиция Лондона - идиоты, и одна лишь она, Эмили Блэйд, умна и находчива.
        - И что? - Эмили сжала салфетку в нетерпении.
        - Ничего. Такого врача нет в больницах Лондона.
        - Это потому, что он не врач, а живописец! - подчеркнула Эмили упрямо.
        - Мисс Блэйд, мне крайне трудно противостоять вам и вашему мнению, - на губах Роберта вдруг вновь возникла игривая улыбка, свидетельствующая о большой симпатии к собеседнице. Раньше такая улыбка воодушевила бы Эмили. Но сейчас она отчего-то сконфузилась. Вероятно, причина в Джеймсе. Разве теперь она может кокетничать с кем-то за его спиной? - И все же наши эксперты склоняются к тому, что он врач…
        - Ну и почему тогда его никто не узнал? Он что, иностранец… - Эмили чуть нахмурилась. Может, он, как и Джеймс, прибыл из какой-то иной страны! Или, вообще, они прибыли из одной и той же страны!
        - Не узнать его могли по многим причинам. Может, он не работает в госпитале. Скажем, у него частная практика…
        - А я вот не согласен с экспертами! Уолдри может не быть доктором! - заявил Филл. - Мой дядя работал мясником! Он спокойно мог разделать тушу животного! А, вообще, Уолдри может оказаться кем угодно! Финансистом, адвокатом, учителем да хоть священником! Умение выпотрошить органы не такое уж распространенное! Но если он образован, то мог получить эти навыки, скажем, посещая классы!
        - И что это за классы надо посещать, дабы научиться вырезать органы человеческим особям?! - поспорил Роберт.
        - Я и говорю, он, скорее всего, хирург! Или художник! - Филл уже и сам запутался.
        - Он художник, опытный, признанный, это я знаю точно! - вклинилась Эмили. Если какая-та мысль западала ей в голову, то обосновывалась там надолго.
        - Послушайте…Он помог вам закончить портрет. Но это не говорит о том, что он непременно художник, - повторил Роберт, глядя на упрямую Эмили. - Может, он просто «посещал классы» по изобразительному искусству.
        - Поверь мне и моему опыту, он талант! - настаивала Эмили. - Я трудилась над портретом, наверное, час или два. А он закончил его всего за пару минут! У него редкое мастерство! Никакие классы такому не научат. Чувствуются рука и глаз профессионала!
        - Не стану спорить с вами. Скажу лишь, что факты указывают немного не на то, - заметил Роберт. - Нарисовать портрет проще, чем провести операцию по удалению органа.
        - Я придумала… - озарилась Эмили. - Может быть, дать его портрет в газете? Коли не помог обход по больницам!
        - Руководство не одобряет эту идею…
        - Почему? - возмутилась Эмили.
        - Так мы только спугнем его. Нам приволокут десятки похожих горожан, а он скроется. Портрет - это не фотография. Он, по большому счету, не является уликой. Лишь некие материалы, на которые можно опираться. Подсказка и не более того.
        - Как ни прискорбно, но все это может продолжаться вечно, пока счастливый случай не поможет нам… - вздохнул Филл, засовывая в рот румяный тост, смазанный джемом.
        - Счастливым случаем, вы называете, появление новых жертв?! - возмутилась Эмили. - Не следовало мне, как трусливому зайцу, выходить из игры! Надо было продолжать провоцировать его, гуляя по ночному Лондону. И однажды он точно бы попался!
        - Вы уже могли убедиться в том, что он хитер, - напомнил Роберт. - А после того, как поймали его наперсника, он, естественно, понял, что вы - это всего лишь наживка. Он однозначно не стал бы подвергаться необоснованному риску, устраняя вас собственными руками. Единственное, что могло дать ваше присутствие - так только то, что вы бы снова оказались в опасности. Он бы достал вас из-за высоких стен поместья вашего герцога или кто он там…
        - И правда, Эм, кто он? Кто Джеймс?! - Филл обожал сплетни и нюансы.
        - Я не знаю. Он так и не сделал мне никаких признаний… - пожала плечами Эмили. - Да и важна ли конкретика? - махнула рукой Эмили. Ей был не слишком важен титул Джеймса. И так понятно, что какой-то дворянин, раз живет в поместье!
        - Ты больше не сомневаешься в нем? - спросил Филл просто.
        - Иногда мне кажется, что я всегда буду сомневаться в нем, - вздохнула Эмили. Раньше она могла лишь во снах видеть прекрасную усадьбу, в которой живет теперь. Но почему же тогда она не чувствует себя счастливой? Вот, пожалуйста, у нее все есть. Ей не нужно бежать на рынок, экономить каждый пенс. У нее есть красивая одежда. Специально для нее сервируются роскошные столы. И все это не заработано потом и кровью. Все это досталось ей легко и быстро. Еще в прошлом месяце у нее ничего этого не было. Она должна быть счастлива, просто обязана! Но почему же тогда она явственно чувствует, что все не так?
        - О чем вы задумались? - Роберт оглядел Эмили, которая уже несколько минут молчала, разглядывая салфетку.
        Слова Роберта прозвучали для Эмили неожиданно. Обычно он не задавал личных вопросов, подобных этому. Но еще больше ее удивило то, что рядом не было Филла. Куда он делся?! Он же только что был тут! Невероятно…Неужели она так погрузилась в свои мысли, что не заметила, как тот вышел!
        - Ни о чем, кажется… - растерялась Эмили. - А где Филл?
        - Пошел покурить на улицу, - Роберт смотрел на Эмили с таинственным прищуром.
        - Роберт, я хотела спросить… - начала Эмили. - Я тут подумала…Ты был прав, Джеймс и Уолдри, скорее всего, не связаны между собой…Но… - Эмили вздохнула, глядя на узор салфетки. - Но если я вдруг куда-то пропаду, ты, то есть вы с Филлом, будете меня искать?
        - Конечно, - кивнул Роберт. - Но теперь, кажется, вам нечего опасаться. У вас такой жених…
        - Какой? - вырвалось у Эмили.
        - Влиятельный, надо полагать…
        - Ах, это, да… - Эмили всегда мечтала именно о таком женихе, как Джеймс. Который пришел бы за ней и одним жестом властного перста решил бы все ее проблемы. - Я просто хотела сказать… - Эмили запнулась. - Я хотела сказать, что я очень благодарна тебе и Филлу за все.
        Было всего четыре часа дня, когда Эмили вернулась в поместье. Из окна своей кареты она видела, как черные тучи заволокли небо. Вмиг на улице потемнело, словно поздним вечером. У нее был такой прекрасный день до обеда! И вот что произошло потом! Создается впечатление, что здесь, в поместье, всегда одна и та же погода…
        Глава 26. В Париж
        Меньше, чем через неделю Эмили и Джеймс были уже в Париже, который встретил их сотнями огней и фонтанов. Эмили не предполагала, что есть на свете столь нарядный город. Все здесь было пронизано особой атмосферой праздника. С самого начала пребывание в столице Франции обещало быть приятным и нескучным.
        В Париже произошло несколько событий, самым значительным из которых явилась свадьба Джеймса и Эмили. Церемония оказалась более чем скромной, лучше сказать - тайной. Гостей было совсем мало - граф Хойос и его подруга - Мэри. Но это обстоятельство не расстраивало Эмили. Она была довольна, что ее судьба складывается удачно. Теперь она уже позабыла о всех своих нелепых подозрениях.
        За то время, что они провели в Париже, Эмили хорошо узнала Джеймса и совсем привыкла к нему. Он по большей части был внимателен и всепрощающ. Впрочем, строг он тоже оказывался иногда. И все же былые переживания сгладились и казались ей теперь такими далекими, словно произошли в чужом сне, а не в ее жизни.
        Эмили достаточно быстро привыкла к своей новой роли. Она научилась выбирать правильный нож для рыбы; делала подобающие ее положению прически; не смеялась громко и шутила изыскано. Все это не давалось ей легко. И даже более того, временами вся эта клоунада вызывала у нее отвращение. Но тем не менее Эмили была готова трудиться над собой и стать такой, какой должно. На людях она появлялась редко. А когда такое случалось, то для всех окружающих была лишь неизвестной спутницей Джеймса. Он объяснил ей, что о свадьбе пока следует молчать. И Эмили молчала. В конце концов, главное, что они вместе.
        Дом Джеймса в Париже имел превосходный вид из окон. Он располагался на бульваре Капуцинок неподалеку от министерства иностранных дел. Комнаты были теплыми, светлыми и уютными. Порой Эмили даже не хотелось выходить на улицу. Впрочем, несмотря на это, ни одного дня не проходило впустую - театры, оперы, выставки, вечера у деятелей искусства…Словом, в развлечениях недостатка не было.
        Эмили часто замечала на себе косые взгляды. Дамы смотрели на нее с осуждением, за которым пряталась зависть, мужчины - с интересом. И все они, независимо от пола и регалий, продолжали считать, что Эмили и Джеймс не пара. Наверное, они в чем-то правы. Хотя правы ли? Она, Эмили, так усердно старается, чтобы быть достойной своего сказочного принца. А сколькому она научилась! Сколько всего постигла за это время. Она читала книги, газеты, вникала в политику, чтобы подержать разговор, если представится случай…Ведь в свете только и обсуждают, что смерть германского императорагерманского императора(IВильгельма I(А отмена рабстварабства( - разве не животрепещущая тема, потрясающая умы! А крушение императорского поездакрушение императорского поезда(Александра IIIАлександра III(в России! В этой далекой суровой России! А пропажа близ побережья ГуджаратаГуджарата(во время циклона судна «Vaitarna»«Vaitarna»(шедшего под флагом Британской ИндииБританской Индии(А новости в сфере науки: Генрих ГерцГенрих Герц(волныэлектромагнитные волны( Раньше Эмили не то что не интересовалась всеми этим новостями. Да она даже не
знала половину государств, которые нынче могла обсудить в беседе! Ей прежде было не до газет. Заработать бы на кусок хлеба. И вот теперь она всеми силами образовывалась, чтобы не выглядеть невеждой среди всех этих ученых господ. Неужели даже после всех ее усилий они, Эмили и Джеймс, все еще не пара?! Джеймс доволен ею. Кажется, она самая красивая, верная и послушная жена, какая у него могла бы быть.
        Глава 27. Неверный
        Середина декабря. Погода стояла ясная, столбик термометра колебался от минуса одного до минус трех. Этим воскресным утром на улице было солнечно. Ночью прошел снег. Воздух был свеж. Эмили проснулась и сразу в нетерпении подбежала к окну. Весь двор был укутан легкой белой пеленой. Хотелось на улицу. Пройтись по припорошенным дорожкам, оставив на них следы своих каблучков.
        К обеду в двери дома постучали - это был граф Хойос и его подруга Мэри. Они приглашали Джеймса и Эмили в театр «Gymnase», расположившийся неподалеку на бульваре Бон-Нувель.
        - Дорогая, мы опоздаем, если ты не поторопишься… - напомнил Джеймс.
        - Одну минуту…Осталось закончить с прической… - Эмили окинула довольным взором свое пригожее отражение в зеркале. Сейчас она выглядит как настоящая леди. И пусть для всех она лишь неизвестная спутница благородного дворянина. И пускай никто не знает, кто она на самом деле. Главное, что она сама про себя уже все знает!
        Во время спектакля Джеймс и граф о чем-то постоянно перешептывались. Очевидно, их не слишком занимала пьеса. Эмили же с увлечением наблюдала за сценой из бинокля. Ей нравилась постановка, поэтому она даже не слушала, о чем разговаривали эти двое. Подруга графа тоже наслаждалась постановкой. Мэри и Эмили успели подружиться за тот короткий срок, что были знакомы. Мэри не являлась герцогиней или баронессой. Любила шутки, могла без стеснений говорить на любую тему и казалась при этом искренней. Эмили с ней было легко и приятно.
        - Мэри, что это? - Эмили заметила на лице подруги умело запудренный синяк.
        - Ты не поверишь, я такая растяпа, - прошептала Мэри доверительно. - Бежала открыть дверь и ударилась о косяк. Смотри, следующий акт… - Мэри приложила к глазам бинокль, поправив локон, прикрывающий синяк.
        На сцене разыгрывалось жаркое представление. Средневековая Верона. Вражда семейств. Влюбленные пронзают себя кинжалами. Захватывающий миг…Но тут вдруг Эмили услышала, как в ложу кто-то прошмыгнул. Сначала она не обратила внимания на гостя: мало ли, кто это может быть. И все же мельком она услышала короткую реплику, которую невозможно было бы пропустить мимо ушей.
        - Ваше Высочество…Вам пакет…Из Вены… - сообщил посыльный.
        - Болван, говори тише, - отозвался Джеймс, который, по всей видимости, желал сохранить инкогнито.
        Эмили не столько удивил пакет и то, что он из Вены, сколько тот факт, что Джеймс «Его Высочество». И удивлению тому имелись причины. Во-первых, собственно, сама свадьба. Она прошла слишком тихо и скромно не то что для знатного дворянина, а даже для заурядного буржуа. Во-вторых, Джеймс был в целом неприхотлив. Он вполне походил на простого смертного, а вовсе не на заносчивого потомка древнего рода, чьи прихоти не знают границ. Порой Эмили казалось, что Роберт пошутил относительно высокопоставленного дворянина с родословной. Это вполне бы ее устроило. Да и сам Джеймс ни разу не заговорил на эту тему, что было странным. Ведь скрывать подобные вещи, превращая их в секреты, не имеет смысла. Рано или поздно они все равно выплывут наружу. Да и зачем вообще это скрывать? Странно, что он не сообщил об этом сразу! Ведь принадлежность к какой-либо династии, скорее, предмет гордости. Но вот сейчас сомнений оставалось все меньше. Он что, и правда, принц, как они с Филлом его в шутку называли?!
        Эмили решила, что наконец настал подходящий момент разобраться в ситуации. Ибо если она и дальше будет полагаться на откровенность Джеймса, то разоблачения придется ждать еще десять лет. Она обернулась и стала наблюдать. Курьер отдал адресату какой-то сверток и почтительно откланялся. Джеймс стал медленно распаковывать посылку, не замечая того, что Эмили уже далека от созерцания Шекспира и в упор смотрит на него. Граф Хойос тоже был увлечен свертком, забирая у Джеймса упаковочную бумагу и с интересом вглядываясь в содержимое.
        Внутри посылки было всего две вещи - письмо и нечто, свернутое в трубочку, перевязанное алой ленточкой. Джеймс раскрыл письмо и быстро прочел. Граф тем временем принялся за второй предмет. Кому, как не Эмили, было сразу же угадать в свернутом листе портрет! Женский портрет!
        Глаза Эмили застилал туман гнева. Сейчас она ему устроит! И да, она легко забудет о своих новых манерах и правилах приличия на людях! Но прежде, чем приняться за восстановление справедливости, она дослушает разговор до конца. Чтобы потом уже ничто не могло ее остановить!
        Эмили пришлось изобразить, что она по-прежнему увлечена пьесой. Шекспир. МонтеккиМонтекки(Любовь. Ромео и Джульетта. Разве это не прекрасно? И все же своим чутким слухом она расслышала…
        - Что она пишет? - тихо прошептал граф, заглядывая в письмо через плечо Джеймса.
        - Как всегда, - сухо ответил Джеймс, отдавая графу письмо в кучу к оберточной бумаге.
        - Любит и скучает? Ха-ха, - забавлялся граф. Он был вечным спутником Джеймса, сопровождал его из страны в страну. И, очевидно, был осведомлен обо всех приключениях своего влиятельного друга. - Ха-ха! Она все еще не может забыть тебя! Еще бы!
        - Меня сейчас интересует другое - как она нашла меня?! - Джеймс впервые выглядел утратившим равновесие.
        - Интересный вопрос, - кашлянул граф. - Если знает она, то это уже известно всем! Как бы нам не пришлось снова удирать прочь! - Граф скомкал оберточную бумагу и письмо вместе с ней.
        - Что там? - Джеймс взял портрет, развернув последний.
        - Решила напомнить о себе, - граф посмеивался, поддерживая край портрета, чтобы тот не закручивался. - А что, она похорошела…Будто расцвела…
        Дальнейшего разговора Эмили не разобрала. Но услышанного ей было достаточно. Все ясно! Случись такое пару месяцев назад, она отправила бы этого волокиту в корзину для мусора к остальным ненадежным поклонникам! А не связывала бы с ним жизнь, тратя на него свое время! А теперь что же? Она целиком зависит от него! Не может шагу ступить по своему усмотрению! А что будет, когда она ему надоест? Он запрет ее где-нибудь в замке и думать о ней забудет?!
        Эмили развернулась уже всем корпусом. Джеймс и граф на этот раз ее заметили. И в недоумении подняли головы, почуяв неладное.
        - Что у вас там?! - Эмили не отрывала сверлящий взгляда от лица Джеймса.
        - Ничего особенного…Прейскуранты, - поспешно вмешался Хойос, желая выправить ситуацию. Высочеству не к лицу ложь, так что лучше своей честью поступится граф.
        - Могу я взглянуть на ваши «прейскуранты»? - Эмили протянула руку. Жест не терпел возражений.
        - Дорогая, насладись оперой, - Джеймсу явно не хотелось ничего обсуждать и тем более отдавать ей портрет.
        - Это пьеса. Или ты так увлекся прейскурантами, что и не заметил этого?! - голос Эмили приобретал угрожающие ноты. - Дай сюда! - гаркнула Эмили. И через секунду в ее руках уже были и письмо, и портрет. Граф посмотрел на Джеймса сочувственно. А потом стал что-то рассказывать своей Мэри об «опере».
        - Дорогая, только не поднимай шум, - решил подстраховаться Джеймс. - Я знаю, что ты сейчас подумаешь. Но заранее предупреждаю - твои догадки далеки от истины…
        - Я понимаю тебя, - Эмили чувствовала, что еще немного, и она придет в бешенство. Не следовало ей связываться с ним! Разбалованный бабник! Также, как он наигрался со всеми этими особами, покинув их…Точь-в-точь он поступит и с ней! И может ли она помешать ему развлекаться! Если он захочет встречаться со всеми баронессами этого города, разве она сможет его остановить?! Нет! Наверное, так он полагает! - И кто же это, Джеймс?! Должно быть, это твоя бабушка?! - ухмыльнулась разгневанная Эмили.
        - Нет, нет, это не бабушка…Это мой старый друг… - пояснил Джеймс негромко. - Эмми, черт возьми, это не то, что ты думаешь. Я тебе все объясню. Дома. Не здесь… - Джеймс уже и сам утратил степенство. А граф тем временем пялился в «оперу», Мэри - на графа, а весь зал - на Эмили.
        - Отвратительно написано! Художник какой-то мазила! - Эмили подкинула рисунок, он закружил в воздухе и приземлился на колени Джеймса.
        Эмили вернулась домой одна. Ей пришлось приложить к этому определенные усилия. Как только она встала со своего кресла и уверенной походкой покинула зал, Джеймс поспешил за ней. Поскольку Эмили не хотелось сейчас ничего обсуждать, и уж тем более ехать вместе с ним в одной карете, она размеренно дошла до угла, а после поворота припустилась со всех ног. И когда Джеймс через несколько секунд достиг того же угла, там уже, разумеется, никого не было. Это казалось довольно странным. Учитывая неторопливый шаг Эмили, она не могла никуда деться! Джеймс принялся оглядываться по сторонам, тратя зря время на ее поиски. Он, конечно, догадался о ее проделке. Ведь он так хорошо ее знает. За это она и понравилась ему. Придворная дама ни за что в мире не бросилась бы удирать в вечернем платье от своего спутника.
        - Бернар! - Эмили уже давно была дома. На часах минула полночь. Сидя на просторном балконе в любимом кресле, Эмили курила свои сигареты и пила вино. Ее взяла такая злость, что она уже не могла остановиться. И сдерживать себя ей не хотелось. Забытые привычки воскресли в одночасье.
        Послышались торопливые шаги. Расторопный слуга примчался по первому зову.
        - Да, госпожа… - слуга поклонился, подавая Эмили норковое манто, поскольку на улице похолодало.
        - Принеси еще Бургундского! - кивнула Эмили, натягивая накидку.
        - Еще бокал? - уточнил старый слуга.
        - Если тебе нравится бегать туда-сюда - то бокал! - обычно Эмили была вежлива со слугами, но сейчас она порядочно выпила и говорила бы в одном тоне что со швейцаром, что с самим Папой Римским Великим Понтификом Львом XIII графом Джоакино Печи, засевшим в Ватикане.
        Слуга принес вино и тактично удалился. А разрозненные мысли Эмили хаотично перемешивались в голове. Джеймс был так мил. Так ласков! Его никак нельзя было заподозрить в измене! Конечно, он был и скрытен, но не настолько, чтобы затевать за ее спиной интрижки! Это уж слишком! Вот она, проза жизни. Мужчины…Все они одинаковы! Любопытно будет послушать его оправдания! А эта смазливая девка…Слать свой гадкий портрет семьянину - да это же кощунство! Неслыханная наглость! Еретичка! Уж не стоило ли выбирать себя в мужья Роберта!? Он бы не рассылал свои портреты всяким девицам!
        В моменты разлада с Джеймсом на ум Эмили всегда шел Роберт. Отчего-то она думала о нем, как о своем поклоннике, хотя предпосылок к тому не имелось. И тем не менее разве она не имеет права думать, о ком хочет? Если она хочет думать о полицейском, то будет! И неважно, имеют ли ее фантазии основу или нет! Если бы он был с ней, на месте Джеймса, он бы точно не улыбался всем налево и направо, как этот франт!
        - Бернар! - мысли о портрете совсем распалили Эмили. Также ее пыл подогрели воспоминания о Роберте. В такие моменты она чувствовала, что в ее жизни пошло что-то не так.
        Эмили услышала неторопливые шаги. Однако вопреки ожидаемому Бернару с новой порцией напитков, на пороге возникла статная фигура Джеймса. Его взгляд скользнул по усталому лицу Эмили, потом по столику, на котором был кувшин с вином и пепельница.
        - А, это ты, - раздосадовано промямлила Эмили. Ее теперь разморило. И ей уже не хотелось устраивать с ним кровавой разборки. По крайней мере, сейчас. Думает, он голубых кровей и ему все можно?! Пусть убирается с глаз. А завтра она хорошенько всыплет ему! А потом соберет свои пожитки и уедет обратно в Англию! Впрочем, разве она может уехать? Может ли она вообще уйти от него? Кажется, она поместила себя в такое положение, из которого нет выхода. Она не может больше вернуться к тетушке. Потому что все нормы морали она перешагнула, хоть и не по своей воле. И теперь ей нигде не будут рады.
        - Дорогая, ты почти дама с титулом, а провинциализма так и не изжила. Что это за манера надираться каждый раз, как тебя что-то расстраивает? - Джеймс взял со стола графин с вином и убрал его высоко на шкаф. - Пойдем спать.
        - Вот только не надо мне сейчас читать нотаций! - Эмили сразу поняла, в какую сторону дует ветер. Джеймс старается перехватить инициативу. Старинная тактика всех прохиндеев - перевернуть все с ног на голову, где жертва через минуту становится виновником! Вместо того чтоб оправдываться, он еще попытается обвинить ее саму! - Лучше потрудитесь, Величество, объяснить, что это за паскудные гостинцы вам прислали из Вены?!
        - Ты уверена, что в состоянии все выслушать и прийти к верному умозаключению?
        - Я что, должна умолять?! Не хочешь - можешь ничего не объяснять! Но имей в виду, либо сегодня же ты мне все рассказываешь, либо завтра тебя уже некому будет слушать! - Эмили была настроена решительно. До сегодняшнего дня она и не предполагала, что в ее груди бьется ревнивое сердце. Однако если попустить подобное хоть один единственный раз, то вскоре это повторится снова. А потом, чего доброго, еще и войдет в норму. Нужно разобраться в ситуации так, чтобы ему не хотелось в ней оказываться опять. Пусть запомнит, она не станет терпеть присутствие других женщин!
        - Хорошо. Сегодня так сегодня, - Джеймс сел в кресло напротив нее.
        - Ну? Что это за письмо с мерзостями? И что это еще за портретишко?! - Эмили пристально следила за Джеймсом, желая не пропустить того момента, когда он начнет врать, словно шарлатан с моста. Он казался сосредоточенным. До сих пор у него хорошо получалось изображать искренность. Не верилось, что он вообще умеет лгать! Недоговаривать - да, но лгать - нет…
        Уважение Эмили к любому человеку основывалось на главнейшем принципе доверия. Она многое могла простить, кроме вранья. Ведь оно ведет к предательству. Ну почему ей с самого первого дня кажется, что Джеймс фальшив?!
        - Это портрет одной баронессы, - пояснил Джеймс.
        - Это и так ясно! Какого дьявола она прислала его тебе?! - кипятилась Эмили.
        - Ты, наверное, уже догадываешься, - не стал ничего придумывать Джеймс.
        - Что?! - Эмили почувствовала, что сейчас невольно обернется злобным демоном, извергнутым из самого сердца преисподние. Значит, все-таки у нее есть повод для неистовства!
        - Когда-то давно у нас был роман, - пояснил Джеймс, сделав акцент на слове «давно», чтобы избежать двусмысленности.
        - Давно?! - Эмили не знала, что в его понимании означает «давно». - Мы с тобой уже жили вместе?!
        - Нет, разумеется, нет, - заверил Джеймс.
        - И не были знакомы? - Эмили сдвинула брови в сомнениях.
        - Нет…То есть…Да…Были уже знакомы… - признался Джеймс расстроенно. - Мы были с тобой знакомы…Вернее, как раз после нашего знакомства…Когда я был в отъезде…
        - Когда я ждала тебя каждодневно! - Эмили очень разозлилась, хотя понимала, что у нее нет прав требовать с него отчета за тот период времени. - Когда думала о тебе ежеминутно! Когда меня чуть не убил маньяк!
        - Эмми, я тоже постоянно о тебе думал…
        - Я вижу, как ты думал! - надула губы Эмили.
        - Эмми, пойми. Все это было непривычно для меня…Честно говоря, я хотел развеять мысли о тебе…Забыть тебя как-то.
        - Ну и что? Получилось?! Развеялся?! - ярилась Эмили.
        - Нет… - Джеймс казался искренним.
        Но Эмили все равно не могла и не желала понять его. Если бы она полюбила кого-то, то не пыталась бы «отвлечься» с каким-нибудь другим мужиком! Не пыталась бы! Хотя…Кто знает…О чем она думала в те дни, когда помимо Джеймса рядом был еще Роберт…Сейчас он далеко. А ведь когда-то они виделись почти каждый день. Она могла запросто прийти к нему на работу…А сейчас он, вероятно, уже и думать забыл о ней. Да кто она? Очередная свидетельница…
        - Допустим так, - хмыкнула Эмили, прогнав неуместные мысли о Роберте. - Но зачем она прислала свою рожу?! Чего она хочет?! Может быть, ей жаждется увидеть тебя вновь! Чтобы помочь «развеять мысли»! Значит, это ты дал повод! Ты!
        - Дорогая, мы не виделись с тех пор. И как я мог дать повод в таком случае? - Джеймс не любил оправдываться. Вероятно, он никогда этого и не делал.
        - Тогда как мне это понимать?! Да я не удивлюсь, если через полчаса на пороге нарисуется эта прилипала с портрета! Если я узнаю, что ты с ней виделся…Я убью тебя! Клянусь жизнью, я убью тебя! - грозила Эмили в ярости. - Надо ей было раньше слать эту мазню. А теперь…Теперь я спущу ее с лестницы! И убью тебя! Запомни это хорошенько!
        - Вероятно, ей неизвестно, что у меня теперь есть ты. Ведь наша свадьбы была тайной, - напомнил Джеймс. - Ну и потом - она сама замужняя женщина. Так что она не приедет сюда с визитом…
        - Замужняя?! Ее, видимо, не останавливали священные узы брака ни тогда, ни сейчас! - горячилась Эмили. - И откуда только берутся эти потаскухи?! Клеящиеся к чужим мужьям! Да еще с такой поразительной настойчивостью! Джеймс, запомни крепко…Я не потерплю! Не потерплю обмана! И прибью изменника! Пусть меня потом казнят или сажают в тюрьму! Но я не позволю трепать мою честь! Если я узнаю, что ты обманываешь меня - берегись! Берегись меня!
        - Все понятно. Я усвоил, - пошутил Джеймс. - Дорогая, не будем ссориться из-за пустяка. Дело былое. У всех нас были увлечения. В этом нет ничего дурного. Я же не допытываюсь у тебя о твоих поклонниках.
        - Можешь допытываться - мне нечего скрывать. Я же не ты! - не унималась Эмили. Она не выносила конкуренции. Некоторые любят побороться за свое счастье, но Эмили была иного склада. Любой взгляд избранника в сторону - и он уже не возлюбленный, а подлый предатель. Эмили стала надоедать дискуссия, поэтому она вернулась к начатому, крикнув громче прежнего, - Бернааар!
        На пороге уже стоял лакей, угодливо держа в руке новый графин и сигареты.
        - Сколько можно! Эмили! Прекрати это немедленно! - вдруг рассердился вечно спокойный Джеймс. - Люсьен, выйдите.
        Слуга удалился в нерешительности, опустив глаза в пол.
        - Где письмо?! Ты уже спрятал его под подушку?! - Эмили злилась все больше и больше. Спьяну не следует вести диалогов. Ибо все они заканчиваются ссорой. И она понимала, что сейчас уже говорит что-то совсем не то. Не то, что хотела сказать.
        - Я не знаю…Наверное, Йозеф выбросил его вместе с оберточной бумагой…
        - Следовало скомкать также и портрет! - обозлилась Эмили. - Интересно знать, откуда у нее, у этой пролазы, твой адрес? Ты что, выслал ей открытку с Версалем?! - не стихала Эмили. - Бернааар! Проклятье, сколько мне звать тебя!
        - Я не знаю, откуда она узнала, что я здесь…Никакой открытки я ей не высылал, - Джеймс был уже и сам доведен до грани.
        - Значит, она провидица! Цирцея! Околдовала странствующего Одиссея своими чарами! - ревность так распалила Эмили, что она уже не могла утихомириться. - Вот и вали к ней! К этой графине! Да меня уже допекло, что все вокруг за глаза только и делают, что обсуждают мое происхождение! Даже твои собственные слуги не уважают меня!
        - Какие еще слуги? - Джеймс нахмурился.
        - Да те бабы… - Эмили вспомнила Сару. А потом поварих с кухни. - Они все ненавидят меня. А теперь еще и смеются надо мной! Все из-за тебя!
        - Прекрати закатывать мне скандал, - повелел Джеймс строго. Впрочем, нельзя исключать, что ему польстила эта сцена. Столь ярые переживания из-за него. Грозил ли ему кто-то прежде расправой?!
        - Ты заслуживаешь большего! - в гневе перебила Эмили. - Как ты вообще смеешь упрекать меня в этот день?! Все! Хватит с меня! Убирайся с глаз! Лицедей! - винные возлияния давали результаты: Эмили разжигала ссору, уже не опираясь не на какие доводы, кроме оскорблений. Джеймс виделся ей изменником. Не к этой ли мордашке с портрета он ездил в тот второй раз, когда она одна жила в его поместье?!
        - Святая пятница! Да что я такого сделал?! Не подавал я никаких надежд ей и никакого повода! - Джеймс все еще держал себя в руках. Хотя Эмили могла вывести из себя кого угодно. - Я тебя не обманывал. Мне неприятно, что ты обвиняешь меня в подобном. Я не люблю секретов и…
        - Оно и видно! - перебила Эмили. Она не могла объяснить словами, но зато ясно чувствовала, что он нечестен. И что-то скрывает. С самого первого дня он что-то скрывает от нее! - Кажется, ты вовсе не умеешь обходиться без секретов! Интриган!
        - Я не интриган, - возразил Джеймс просто.
        - Тогда сделай милость, разъясни, почему этот Гермес назвал тебя «величеством»?! Давай, говори! А я послушаю!
        - Он не называл меня «Величеством». Ты даже не понимаешь, о чем говоришь, - ответил Джеймс ровно. - И я ничего не стану с тобой обсуждать, пока ты не прекратишь кричать.
        - Ну и не надо! Можешь проваливать! Не забудь передать Бернару, чтоб принес кувшин! - ухмыльнулась Эмили с издевкой. Ей уже не хотелось выпивки, но хотелось разозлить Джеймса еще больше. Она сама не знала, почему. Водоворот ссоры так захватил ее, что она уже не могла из него выбраться самостоятельно и желала только погрузиться в него еще сильнее. В конце концов, если ничего нельзя исправить, надо все окончательно испортить! - И мои сигареты…Пусть принесет мне папиросы…И непременно мундштук.
        - Ты ведешь себя недостойно, - заметил Джеймс. В отличие от своей избранницы, он был трезв и не орал во все горло в хмельном угаре. Да, кое-чему он ее научил: как вести себя в обществе и как правильно держать вилку. Но если она недовольна, то ее истинная натура проявляется во всей красе. И этого не в силах изменить даже он.
        - Чего?! - Эмили никогда не нравилась критика в ее адрес, ну а сейчас и подавно. - На себя посмотри! Достойный нашелся тут! Да надо мной, по твоей милости, все потешаются: «Какая же она растяпа! Ничего-то ей не известно из того, что знает каждый дурак-курьер!»…Величество…Я бы так и не узнала, если б не этот долбанный портрет! Ты вообще когда-нибудь говоришь правду? Или я всегда слышу одно вранье?!
        - Дорогая, возьми себя в руки, - Джеймс кивнул заходящему Люсьену, чтобы тот удалился, пока Эмили его не заметила. - Я не хочу этой ссоры. И утром все тебе объясню. Тебе сейчас не нужны факты, ты хочешь дебоширить. И я почти понимаю тебя. Хотя и был уверен, что ты обо мне лучшего мнения…
        - Я была о тебе прекрасного мнения, пока ты сам все не испортил! - сообщила Эмили гневно.
        - Ладно, я понял…Сегодня диалога не получится… - Джеймс поднялся на ноги. - Думай что хочешь. Делай что хочешь. Только никуда не уходи. Я запрещаю тебе выходить из дома…
        Выдержка Джеймса восхитила Эмили. И она в полной мере оценила его самообладание. И в результате стала вдруг успокаиваться. Немного выпустив пар, она подумала и решила, что может быть, это, и вправду, какая-то дама из прошлого. А не из настоящего! Он, может, и впрямь, не виноват, что эта баба вылезла из своих пыльных закромов в сей неподходящий момент. Возможно, она сама, Эмили, чуть резковато отреагировала на неуместный дар. Но отреагировала все же! На такие проделки нельзя закрывать глаза! Тем более, спускать такому, как он! Мигом разнуздается и убежит, как неблагодарный поросенок, хрюкнув на прощание.
        - Ладно…Я дам тебе возможность высказаться, если ты перестанешь меня подначивать своими речами, - произнесла Эмили снисходительно. - С графиней все ясно. Теперь с величеством. Что еще ты от меня утаил? Прошу! - Эмили сделала жест рукой, дающий понять, что она вся во внимании.
        - Я полжизни провел в разъездах, но моя родина - Австрия… - начал Джеймс.
        - Дальше, - скомандовала Эмили, нетерпеливо постукивая пальцами по столу. Одновременно с тем она рылась в памяти, припоминая, что знает об Австрии и где та расположена на карте.
        - Я принадлежу к династии ГабсбурговГабсбургов(пояснил Джеймс.
        Эмили не была слишком удивлена, так как уже знала, что он какой-то дворянин. А название династии ей не говорило ни о чем. Она уже слышала эту фамилию. Ну да, какой-то прославленный род. Как бы там ни было, теперь она довольна тем, что наконец услышала правду. Впрочем, узнала бы она ее, если б не инцидент в театре?!
        - Почему ты мне сразу не сказал? Ты не доверяешь мне?! - Эмили во всем видела умысел.
        - Неужели нужна какая-то особая причина…Просто не хотел и все.
        - А говоришь - загадок не любишь, - Эмили уже почти успокоилась. Хотя мысли ее то и дело возвращались к портрету. Ей с самого начала был нужен любящий муж, а не какой-то вельможа. Для нее, вообще, самое важное в жизни - любовь! Но на деле выходит, что у нее нет любви. У нее нет счастья. У нее есть подозрения и опасения. Так или иначе, ей не спокойно на душе. Сначала она видела в нем сподвижника маньяка. Теперь - придворного распутника. И она всегда чувствует пропасть, которая есть между ними и которая никуда не девается, что бы она сама, Эмма Блэйд, ни делала! - Джеймс, ты, безусловно, внушаешь - и всегда внушал - мне доверие. Однако после сегодняшнего…Я уже не знаю, могу ли довериться тебе…
        - Я тебя не понимаю. Ты здесь, со мной. Какие тебе еще нужны доказательства? - удивился Джеймс.
        - Зато я понимаю. Почему ты предпочел скромную пирушку на заднем дворе пышной свадьбе! Не хотел, чтобы кто-то знал, на ком ты женился! - вспыхнула Эмили. - Ты что, стыдишься меня?!
        - Дорогая, единственная причина, по которой я так поступил лишь та - что у меня не было иного выхода. Супружество высшего вельможи - это дело государственной важности. Мне бы не разрешили на тебе жениться, сообщи я о своем намерении всем родственникам. Только поэтому я стараюсь сохранить это в тайне. В какой-то мере - ради тебя.
        Эмили устало вздохнула. Пожалуй, он прав. Ну не признавать же это теперь!
        - Я что-то утомилась, - Эмили зевнула, примирительно добавив, - вообще-то, у нас есть еще одна тема для беседы…Касательно грядущего праздника у графа…Но сейчас уже не помню, что хотела обсудить…
        - Вот и правильно, пойдем в постель. Поговорим завтра, - Джеймс поцеловал Эмили в лоб, добавив с улыбкой, - да, кстати, хотел тебе заметить - Бернар остался в Лондоне. Это Люсьен.
        Глава 28. Противоречия
        Наутро Эмили проснулась оттого, что в глаза ей нещадно палило солнце. Первая мысль - встать и задвинуть занавеску, вторая - уже, наверное, полдень. Нужно сохранить остатки своего жалкого имиджа и спуститься хоть к обеду.
        На радость, Джеймса дома не оказалось. Пока Люсьен объяснял ей, что хозяин в отсутствие, Эмили пристально смотрела на лакея. Ну почему его все время хочется назвать Бернаром? Видимо, потому, что половину слуг Джеймса зовут Бернарами…Или потому, что они так похожи? Отчего эти двое так похожи…
        - Люсьен, прошу, организуйте мне чего-нибудь на завтрак, - Эмили заметила, что старый слуга подозрительно на нее косится. Еще бы! Наверняка, слушал вчера разборки, притаившись за шторой. Слушал и удивлялся, как она смеет возражать потомку прославленного рода. Или, наоборот, удивлялся, как Джеймс мог влюбиться в базарную скандалистку. Ну да неважно. Каждый знает ответ - любовь зла! Хотя она не торговка, как все ее называют! И если она волей судьбы оказалась на рынке, а не в галерее, это не меняет ее сущности. Она творческий человек, художник! Кстати, она не творила так давно…Ее руки уже позабыли о том, что такое краски и кисти…И какой она художник после этого? Может, она пройдоха, каких немало? Прикрывающих безделье громкими словами? Ведь приехав в Лондон, она не пошла работать в сиделки, горничные и белошвейки. Она посидела несколько недель на рынке в окружении своей выставки, и на этом ее труд окончился.
        Вскоре на столе оказался горячий тонизирующий завтрак. Нежнейшее из блюд - scramble eggs с двумя полосками жаренного бекона. Тосты со сливочным маслом и джемом. Тушеные со специями бобы в томатном соусе. Жаренные шампиньоны. Две венские вафли с кремом. Чашка кофе со сливками и стакан воды с лимоном.
        Несмотря на соблазнительность блюд, аппетита у Эмили не было. Дурное настроение отбило всякую охоту завтракать. Эмили всегда догадывалась, что отношения - вещь хрупкая. Грубым словом можно разрушить все очарование, подаренного судьбой чувства. Словом ли? Для каждого свой порог дозволенного: над кем-то достаточно непристойно пошутить, а кого-то не возьмут и отборные оскорбления - любовь не только слепа, но еще и глуха. И это красивая ваза. Стоит лишь раз уронить ее, как потом придется довольствоваться склеенными черепками с уродливыми трещинами. Эмили очень не понравился вчерашний портрет. Еще меньше ей понравилось то, что граф Хойос был в курсе ситуации. Все осведомлены, кроме нее! Недаром говорится в старинной поговорке: маленькая ложь - большое недоверие! Если хоть раз ее, Эмили, обманут, недоговорят - то она уже всегда будет подозревать и чуять подвох даже там, где его нет. Надо как-то избавиться от этого чувства, иначе жизнь может превратиться в кошмар, как уже однажды произошло в Лондоне…Кстати Лондон…Поймали ли Потрошителя? Или Джеймс оказался прав, и следствие беспомощно роется в куче
ничего незначащих улик? Надо на досуге засесть за письмо Роберту, рассказать о себе и узнать, как продвигаются дела. Интересно, как поживает Филл. Он всегда так весел. Интересно, как поживает сам Роберт…Почему каждый раз, как она поругается с Джеймсом - вспоминает о Роберте? Ведь, кажется, он ничего ей не предлагал и не обещал. И даже не выказывал знаков влечения. Но отчего тогда ее мучает вопрос…Если бы он все же предлагал, обещал и выказывал знаки - кого бы она предпочла: полицейского или принца? Если ставить вопрос именно так, то, конечно, второго. Но если спросить, кто ей ближе…С кем ей проще…Кто всегда восхищал ее…Разве можно ответить на эти вопросы? Можно только воображать!
        Эмили пошла прогуляться, дабы развеять печали. По дороге она решила заглянуть к Мэри. Та встретила ее в нарядном утреннем неглиже и, как всегда, радушно. Хозяйка дома была не только модницей, но и тонким психологом. Она сразу заметила, что с Эмили что-то не так. Впрочем, немудрено, ведь Мэри была свидетельницей происшествия в театре.
        - Эм, мне кажется, в этот раз он, действительно, не виноват. Нелепая случайность, - поправляя кружевной воротник алого шелкового шлафрока, утешала Мэри грустную Эмили. - Тем более, он и сам казался расстроенным.
        - А представь, как расстроена я! - Эмили не могла побороть в себе чувство неприязни к прошлому Джеймса. Она не хотела ничего понимать. И не желала даже знать. Но сведения сами ворвались в ее жизнь. А настоящее? Лучше ли оно прошлого? На всех приемах и праздниках он всегда без нее! О ней даже никто не знает! Она с ним только на ничего не значащих мероприятиях вроде поэтического вечера. Но светские рауты он проводит в компании других женщин! Как ей может нравиться такое собственное положение?
        - Послушай, я знаю эту даму, - Мэри успокоительно взяла Эмили за руку. - Изысканные манеры, известная семья. Внешность, которая нравится всем мужчинам…Она неплохо музицирует, к тому же…И все вроде бы с виду великолепно. Однако она все же неприятная особа. Ее нрав - просто ужасен. Джеймс никогда не относился к ней серьезно. И никогда бы не полюбил такую. Поверь мне. Но ты же знаешь мужчин. Если доводится коротать время в женской компании, им важен совсем не нрав.
        - Да мне все равно, как он к ней относился! Я хочу знать, сколько еще девиц будет к нему клеиться! - разозлилась Эмили. - Мне теперь всегда придется вздрагивать при появлении курьера! Я не этого хотела, Мэри. Не этого. Я хотела быть любимой. А не сражаться с армией алчущих баб! Хотела спокойную тихую гавань для своего сердца! А это не гавань, а какая-то свалка! О чем еще я не знаю?! Что еще он от меня утаивает?!
        - Он красив, молод и богат. Он всегда в центре внимания. Эти девки летят на него, как пчелы на мед! Представляю себе, как это все неприятно. Но тебе не следует переживать. Видно, он, правда, тебя любит. Иначе не женился бы на тебе! Только без обид! - Мэри улыбнулась по-дружески подбодряюще. - Кстати, в Вене был огромный скандал из-за отношений этой баронессы и Джеймса.
        - Не называй это отношениями! - фыркнула Эмили.
        - Из-за ее связи с Джеймсом, - перефразировала Мэри. - Можно сказать, это тоже сыграло в какой-то степени свою роль в том, что Джеймсу пришлось уехать!
        - Ему пришлось уехать? - Эмили пыталась уже не удивляться.
        - Он тебе не рассказывал? - поразилась Мэри, доставая мундштук из ящика стола.
        - Он мне ничего не рассказывает, - угрюмо констатировала Эмили. - Я словно чужая ему. Чужая его миру. Миру, в котором он привык жить!
        - Это не так. Ты не чужая. Вообще, истинной причиной отъезда послужили совсем другие обстоятельства, - вспомнила Мэри. - Баронесса, так сказать, в довесок…Лишь усугубила и без того паршивую ситуацию.
        - Что за обстоятельства? - Эмили нахмурилась. Как она далека от всего происходящего в жизни Джеймса. Словно она его ручная кошка, которой, кроме ласки хозяина и миски с молоком, ничего и не надо!
        - Я расскажу. Но только прошу не употреблять мою искренность во зло. Не хочу, чтобы мой граф думал, что я сплетница, - усмехнулась Мэри лукаво.
        - Не волнуйся, я и дальше буду изображать неведение, пока его величество не соизволит посвятить меня в тайны своего прошлого самолично, - мрачно сообщила Эмили. Она в прямом смысле, что называется, «не ко двору».
        - Он пока что «Высочество», а не «Величество». Разницу следует знать. Что ж, дело было так…Всему причиной политика… - Мэри подожгла две папиросы, одну отдала Эмили, сидящей напротив нее. - Они с моим графом по неосторожности связались не с той компанией…Вернее сказать, мой граф…Он, знаешь ли, мастер вмазаться в какую-нибудь скверную историю, опасную для жизни и репутации. Но тень пала и на Джеймса - все знают, что они друзья с детства, где один - там и другой, - пока Мэри повествовала, Эмили не сводила с нее глаз. Граф ведь тоже уважаемая персона. И совсем не маленький человек. И вот встречается с Мэри. А ведь Мэри тоже не герцогиня. Да, граф выбрал даму по сердцу. И доволен ей вполне. - Кстати, те люди оказались вражескими шпионами. Или даже революционерами! Да, они, точно, были революционерами! - продолжала Мэри свой нескладный сказ. - Я не очень вникала в детали…Обстановка в стране была напряженная. Император подозревал всех и каждого, а тут такое - сам Джеймс замешан в скандале! Разумеется, там еще многие злые языки постарались. Был еще раскрыт какой-то заговор - я не очень-то помню детали…Но
заговорщики решили прикрыться именем Джеймса в надежде, что тогда им все сойдет с рук. Вместо этого император приказал всем отрубить головы! Или заточить…Да, кажется, их не убили…Хотя вроде это был даже не заговор…Может быть, какие-то реформы…О, это было ужасно…Я даже не верю, что в наш век подобное зверство еще допустимо… - всплеснула руками Мэри. Она производила впечатление умной женщины. И ее сказ, изобилующий нестыковками и ненужными подробностями, совершенно не вязался с ее образом. - Знаешь, что…Эти ненужные подробности не должны занимать место в наших мозгах! Пусть об этом думает граф и Джеймс!
        - Занятно… - хоть Эмили и слушала внимательно, но не поняла всех деталей из сбивчивого рассказа Мэри. И все же суть проблемы ей была ясна - Джеймсу пришлось уехать! - Неужели все это правда… - вздохнула Эмили. А на часах было уже пять вечера.
        Глава 29. Золотая клетка
        Для Эмили это был первый раз, когда она оказалась в модном кафе под названием «Brebant». Сегодня там было шумно - проходил литературный вечер. Какие-то люди, видимо, юные поэты, то и дело что-то торжественно декламировали. Вероятно, свои сочинения. Но на Эмили, к ее стыду, не произвели впечатления ни стихи, ни оды. Она скучала, пытаясь хотя бы не зевать, и с нетерпением ждала ужина. И не потому, что голодна. А потому, что устала от пустых разговоров. Джеймс и граф, а вместе с ними и Мэри, часто обсуждали людей, незнакомых ей, Эмили. Также они могли вспоминать совместные поездки и разные события из их жизни. Эмили тяготили такие беседы, поскольку она чувствовала себя совсем уж лишней. Ей приходилось отмалчиваться или улыбаться. А после она ощущала себя утомленной.
        Вообще, она постоянно чувствует себя утомленной. Хотя ничего не делает. Оттого, наверное, сон не приносит ей той же радости, что прежде. Да, были времена…Когда она совсем мало спала. Просыпалась рано, чтобы отправиться на рынок. И так уставала за день, что ей даже по ночам снилось, что она хочет спать. Это были тяжелые времена. Но почему тогда она все чаще вспоминает о них? Может, потому, что у нее была цель? Она жила для чего-то. Она с нетерпением ждала каждого дня, как нового шанса найти свое счастье.
        - Ну а вы, Эмили? Как вы находите выставку Моне? - вежливо вопросил граф уже за столом. - Скажите свое мнение, мнение художника…
        - Прекрасно, прекрасно, - машинально ответила Эмили, все еще пребывая в своих размышлениях.
        - Ей понравилась живопись, - ответил Джеймс вместо Эмили, которая пропустила вопрос мимо ушей.
        - Импрессионизм…Эдакая небрежная манера изображения… - продолжал разглагольствования граф. - В ней есть свое очарование. Она отображает мир в его изменчивости…А ведь в том и кроется истинная красота…Мы уже никогда не будем такими, как в этот самый миг…
        Рассуждения графа могли бы показаться интересными человеку, занятому в живописи. Тем более, здесь, во Франции, где, собственно, и возник импрессионизм. Но Эмили не слушала разговора за общим столом. Несмотря на то, что после беседы с Мэри, она чуть успокоилась, подозрения не оставляли ее. Она все равно продолжала недоверчиво разглядывать Джеймса. Ну почему, сколько она его знает, он всегда кажется ей подозрительным?! Видимо, дело все-таки не в нем. А в том, что она сама склонна к сгущению красок. Да, в тот вечер можно было бы менее эмоционально отреагировать на этот идиотский портрет. Но с другой стороны…С другой стороны, всего один раз проглотив такое, потом уже будет сложно удержать в горшке эту квашню! Нет, она правильно поступила накануне, сделав из небольшого недоразумения огромную трагедию. В следующий раз ему неповадно будет!
        - Может быть, нам отправиться в парк? Сегодня оттуда будут видны фейерверки! - предложила Мэри.
        - Дорогая, что скажешь? - обратился Джеймс к Эмили.
        - Это чудесно. Чудесно, - на самом деле больше всего на свете Эмили сейчас хотела вернуться домой. Усесться перед камином с романом Дюма в руках, унестись на пару веков назад…Представить замок барона де Меридора. Его дочь, прекрасную Диану, которая оказалась замужем за чудовищным графом де Монсоро, скрывающим свою истинную личину. Графиня так и не смогла полюбить богатого мужа и отдала свое сердце другому дворянину - графу де Бюси Луи де Клермону. Смелому и мужественному.
        - Я думаю, это прекрасная мысль, - заключил Джеймс. - Дорогая, о чем ты задумалась?
        - О графине де Монсоро, - ответила Эмили рассеянно.
        - Я так и подумал, - рассмеялся Джеймс. Наверное, он бы удивился, если б ее мысли занимало что-то стоящее.
        Уже ночью Эмили и Джеймс вернулись домой. В комнатах было тепло. Кружащий за окном снег придавал обстановке волшебный облик. Звездное небо Парижа существенно отличалось от вечно плачущего Лондона.
        - Джейми, скоро Рождество, - Эмили подошла к окну, отодвинула занавеску и оглядела полную луну.
        - Я помню, - Джеймс был занят каким-то трудом. Вокруг него были разложены книги. Сам он делал пометки в какую-то тетрадь. Когда он бывал занят, то не обращал внимания на Эмили. А она в такие моменты чувствовала себя одинокой. Кажется, он все дальше от нее с каждым днем. И она сама усугубляет ситуацию, закатывая скандалы и выдвигая претензии. Впрочем, вряд ли его пыл продлился бы дольше, даже будь у них все мирно. Мужчин не увлекает то, что у них уже есть. Вот и Джеймс уже не смотрит на нее с прежним восхищением. Он добр к ней, внимателен. И наверно, женился бы на ней еще раз, если бы дать ему возможность сделать выбор заново. Наверное, он по-своему любит ее. Но почему тогда она постоянно чувствует себя ненужной? Потому что у него море знакомых и друзей, слуг и всех прочих, готовых оказать ему всяческие услуги? А может, он и она просто изначально слишком разные? И на самом деле ей нужен кто-то другой?!
        - Я думаю, нам надо подарить слугам что-нибудь на Рождество… - предложила Эмили.
        - Займись этим, дорогая, - кивнул Джеймс, даже не поднимая взгляда на нее.
        - Что мы им подарим? - Эмили хотела обсудить с ним хоть что-то. Но он всегда ведет беседы с другими, а не с ней. Для нее он вечно занят! И так стало почти сразу же, как они начали жить вместе. Может быть, такова жизнь? Может быть, это естественно? Может быть, совершенно нормально, что он больше не восторгается ее румяными щечками и ясными глазками? Хотя раньше всегда говорил, как она прекрасна! Нет, все, конечно, не так плохо. Заметно, что ему с ней комфортно, он смеется над ее шутками, слушает ее рассказы, помогает ей во всем. Но это все не то. Она как будто еще одна ваза, еще одно полотно, еще одно украшение в его доме. А еще ей иногда кажется, что у него нет души. Он воспитан, порядочен, ответственен, но у него нет души. - Джейми, ты слушаешь меня?
        - Дорогая, реши сама этот вопрос, - Джеймс на миг поднял взгляд на Эмили. - Подари им что-нибудь..
        - А чем ты занят? - Эмили заглянула через плечо Джеймса в его записи.
        - Я уже много лет работаю над созданием энциклопедического справочника, - бросил Джеймс.
        - Что за справочник? По орнитологии? - Эмили помнила, что эта тема любопытна для Джеймса.
        - Нет, это справочник о монархах Австро-Венгрии… - рассеянно ответил Джеймс. Он был занят, не хотел отвлекаться от работы, чтобы не потерять мысль.
        - Джейми, я тут подумала… - вздохнула Эмили. - Может быть, нам завести ребенка?
        - Обязательно. Но позже, - ответил Джеймс.
        Он всегда отвечал одинаково на этот вопрос. Впрочем, может, время для подобных бесед она, Эмили, выбирала неудачно. Или он не хочет детей? Почему он не хочет детей? Не ему же рожать в муках…Странно…
        - Но когда же? - Эмили совсем недавно поняла главное. Несмотря на то, что теперь у нее есть все - ее жизнь пуста. У нее есть достаток, муж, положение. И все-таки она несчастлива. И она даже боится заикнуться об этом хоть кому-то. Кому же? Может, тетушке? Которая бы сразу ответила: «Чего тебе еще нужно? Хочешь вернуться обратно на рынок? Хочешь снова искать себе мужа среди рабочих?». Да, тетушка, по сути, права. Жаловаться не на что. Но тем не менее она, Эмили, несчастна! И этого не поменяют никакие деньги! Ей нужна любовь. Любит ли она Джеймса? Любит ли он ее? Если у нее будет ребенок, она вложит всю свою нежность в малыша. Она не будет одинока. И в ее жизни появится смысл. - Джейми…Ответь хоть что-нибудь…
        - Дорогая, я же сказал, что занят. Поговорим после, - Джеймс продолжил свою писанину.
        В очередной раз подавив в себе обиду, Эмили отправилась в кабинет. Сочинять письмо для тетушки. И для Роберта. Ей тоже есть кому писать письма! Она хочет знать, как продвигается следствие. Как поживает Лондон без нее. Как вообще дела у Филла!
        Расположившись за массивным письменным столом, Эмили взяла в руки перо и приступила к изложению. Она рассказала о своей жизни, о переменах, которые произошли за эти месяцы, и о том, как она коротает время. Разумеется, она интересовалась, как поживает сам Роберт, как чувствует себя Филл, и как идет следствие.
        Письмо получилось пространным, с множеством лирических отступлений, и заняло несколько страниц. После того, как все было сделано, Эмили откинулась на спинку кресла и еще раз перечитала текст, найдя его увлекательным. Ей хотелось добавить в конце пару строк, не относящихся к маньяку и расследованию. Что-нибудь ласковое, от себя. Скажем, что она соскучилась, по-дружески, разумеется. Но уместно ли это? И дозволено ли ей слать подобные строки другим мужчинам? Нет, лучше оставить все как есть. Или нет, добавить, что она не забывает своих верных другов.
        Запечатав письмо, Эмили решила позвать Люсьена и попросить его отправить ее сочинение утром в Лондон. Ей не хотелось говорить ничего Джеймсу - мало ли как он воспримет ее переписку с инспектором. Вдруг еще возьмет с нее пример и закатит скандал! Но, подумав, она решила, что, по сути, в ее письме нет ничего предосудительного, что могло бы ему не понравиться. Тем более, если делать секрет на ровном месте, можно решить, что в ее письмах, и вправду, кроется что-то зазорное. Лучше не таить ничего, чтобы потом не было лишних проблем. Потому она вернулась к Джеймсу. Он все еще был занят.
        - Джейми, кому ты пишешь? - Эмили присела на подлокотник кресла рядом с Джеймсом.
        - Я пишу в Англию… - бросил Джеймс, не отрывая взора от строк.
        - Ты сказал куда, но не сказал, кому, - Эмили заметила, что он увильнул от ответа. Хотя, может, он не увиливал? Может, таков его стиль.
        - Ты не знаешь этого человека… - отмахнулся Джеймс.
        Эмили скривилась. Опять у него тайны. Пишет каким-нибудь девкам? Или дядюшке?! О Всевышней, как давно уже она не вспоминала об этом дядюшке…С чего это вдруг он пришел ей на ум. Верно, в ее голове одна чепуха…
        - Что ж…В таком случае, может быть, ты отправишь и мои письма вместе со своим… - вздохнула Эмили.
        - Конечно, дорогая, - без лишних вопросов согласился Джеймс.
        Эмили положила на стол два конверта. Джеймс ни о чем не спрашивал ее и даже не взглянул на письма. Он всегда был таким. Спокойным. Нелюбопытным. Тактичным. В отличие от нее, он бы никогда не прочел письма, адресованного не ему. И не стал бы совать свой нос в то, что его не касается. И вот сейчас он даже не спрашивает, что это за письма. Если б он был чуть ревнивее, она бы не чувствовала себя такой ненужной. Ей постоянно кажется, что ему нет дела до нее. Это, разумеется, не так. Но ведь кажется же!
        Глава 30. Затишье
        Минуло Рождество. Елка, игрушки, подарки, сотни открыток - все это было для Эмили ново. Разумеется, она и раньше встречала этот праздник с елкой и подарками, когда жила вместе с тетушкой в деревне. Но никогда еще она не видывала такого размаха. Любой пустяк в этом городе умели превратить в торжество, что уж говорить о Рождестве. Невольно Эмили вспоминалась ее прежняя жизнь. Все было совсем иначе: грязные переулки Лондона, пансион миссис Шарп, вечная нехватка денег. А сейчас - Париж, опера, поместья. Не каждому посчастливится взмыть столь высоко. Это удача. Однако и в том тяжелом времени было что-то ценное, завораживающее. Тогда она жила надеждой. Ждала чего-то от судьбы. А теперь ждать нечего. Судьба и так дала ей все, о чем можно мечтать. Что еще от нее требовать? Вот какова она, жизнь без цели, без мечты.
        За время, что Эмили провела с Джеймсом, она очень привязалась к нему. На нем сосредоточился весь ее мир. А Джеймс оставался все также добр и внимателен. Эмили становилась лучше в его обществе, постепенно изживая в себе плебейские замашки. Она сделалась корректнее, терпеливее, рассудительнее. И все же ее настроение по-прежнему менялось часто. То она чувствовала себя везучей, то бесконечно несчастной. То она не могла поверить в то, что этот праздник и есть ее жизнь, то внезапно отчаивалась, чувствуя, что это все - не то, что действительно нужно.
        От истории с мистером Уолдри Эмили уже совсем оправилась. Ей больше не мерещились козни маньяка. Ее психика, кажется, излечилась от своей болезни. Лишь редкими отголосками напоминали прошедшие печальные события о себе во снах. Тогда Эмили кричала во сне и просыпалась в ужасе. Но такие приступы проявлялись все реже и реже. Надо полагать, еще совсем немного и все забудется.
        Однажды вечером, лежа у камина рядом с читающим газету Джеймсом, Эмили почувствовала себя довольной и успокоенной. В этой комнате было так же безмятежно, как сейчас у нее на душе. Эмили оглядела Джеймса - он с сосредоточенным видом просматривал колонки новостей, не обращая внимания на нее. Он так мил. Всегда с ней. Всегда верен. Надежен. Эмили поняла, что он очень дорог ей. Дорог с того самого дня, как он, загадочный, полный тайны, появился в ее жизни в одно хмурое осеннее утро. Она вспомнила, как сначала ждала его, часто вглядываясь вдаль уходящих палаток рынка. Потом она его подозревала. А сейчас просто любит. Теперь Эмили не рассталась бы со своим принцем ни за что на свете. Вопреки опасениям, он не менялся, а оставался все таким же добрым и мягким. Все также редко выходил из себя и не корил ее за скверный нрав. Да, он иногда уезжал, оставляя ее одну. Но он ведь всегда и возвращался. Он дал Эмили все: новую жизнь, новых друзей, новые интересы.
        Глава 31. Милая сердцу Англия
        Весеннее солнце задорно играло в зеленом пуху крон. Птицы радостно чирикали, нетерпеливо перебивая друг друга. Сам воздух, казалось, был иным. Стал свежее, наполнился эхом жизни и надежд.
        Эмили и Джеймс вернулись в Лондон, который приветливо встретил их афишами, зазывавшими то в одно, то в другое место. Город изменился. Казался новым и волнующим. Эмили настояла на том, чтобы остаться на Кэнсингтон Пэйлэс Гаденс, а не удаляться в поместье. Хотя Эмили и предполагала, что весенней порой там, должно быть, не так мрачно, ей все равно не хотелось давать этому месту второго шанса. По крайней мере, сейчас. Возможно, однажды она вернется туда, будучи уже с детьми. Вот это будет раздолье.
        Несмотря на свой высокий статус, Джеймс продолжал вести скрытный образ жизни, избегая общества. Эмили была не против этого, учитывая то обстоятельство, что для мира ее самой уже давно не существовало. Лишь изредка невольной мыслью она возвращалась в ту осень, когда кошмарный мистер Уолдри вторгся в ее жизнь и чуть не разрушил ее. Это бывало мельком, между делом. До сих пор злодея не поймали. До сих пор маньяк на свободе. Однако в последнее время новых жертв, кажется, не было. Можно было бы решить, что маньяк вовсе перестал действовать. Может быть, умер по иронии судьбы, не дождавшись правосудия, или переехал в другой город. Эмили раньше часто размышляла над этим, но в последнее время все реже и реже. Порой ей казалось, что все это дурной сон, и никогда в ее жизни по-настоящему не было мистера Уолдри, не было мрачной ночи и страшной картины с каретой. С другой стороны, если бы не было мистера Уолдри, то не было бы и Джеймса, и Роберта и всех остальных.
        В Лондоне оказалось скучнее, чем в Париже. Ходить в публичные места Эмили было рискованно. Друзей у нее не было, только Мэри да граф. Впрочем, неприхотливую Эмили такое положение дел устраивало. Ей не требовалось дополнительных развлечений. Она всегда была в состоянии сама себя позабавить.
        За минувшие месяцы Эмили прочла много книг, чтение очень увлекало ее. Понятное дело, что в деревне у тетушки была не слишком шикарная библиотека. И сейчас Эмили с головой погрузилась в увлекательный мир литературы. И, кстати, за прошедшую зиму она ни разу не подошла к мольберту. Но вот сейчас, по возвращении в Лондон, ей снова захотелось творить, изображая леса и поля, как в старые добрые времена. Надо будет взять несколько уроков у какого-нибудь известного живописца…Джеймс не откажет ей в этом.
        Однажды оставшись дома в одиночестве - Джеймс еще с утра ушел куда-то с графом - Эмили принялась за дело. Она выбрала хорошо освещенную комнату, выходившую окнами на парк. Установила мольберт. Взяла палитру и принялась растирать и смешивать краски. Она так давно не держала кисть в руке, что уже позабыла о том чувстве, которое испытывала прежде, когда из ничего на пустом листе возникает образ. А как изумительно получить новый неповторимый цвет! Это очень увлекательное занятие. Без всяких уроков у живописцев она знала наверняка только одно - даже в простой картине должно быть множество цветов. Именно гамма оттенков оживляет полотно. Даже рисуя обычные васильки, помимо всех оттенков синего, она использовала белые, розовые, лиловые и даже красные тона.
        Сквозь растворенные створки окна вдруг подул ветер. Неожиданно холодный, неласковый. И Эмили вдруг ощутила, как черной волной на нее неожиданной накатило то самое настроение, что было прошлой осенью. Кисть и холст оказались теми маленькими ключиками в ее мозгу, которые сумели не просто напомнить о происшедшем тогда, а заставить все это пережить снова. Эмили вспомнила все. Ощутила каждой клеткой, что сейчас она в том самом Лондоне. Это и пугало и завораживало. Оказывается, разум все помнит, он просто притворялся спящим. Как оказалось просто, снова почувствовать ту осень, запах тех сигарет, вопли Билла на другом конце рынка и страх перед мистером Уолдри.
        Эмили отшатнулась от мольберта, призадумавшись. Стоит ли вообще продолжать это занятие? Может быть, лучше позабыть о своем безобидном хобби? Вдруг, вспомнив былое, взявшись за кисть - она окунется обратно в тот же омут. Вдруг маньяк снова возникнет в ее жизни! Ведь порой так бывает - выпьешь того кофе, надушишься теми духами, услышишь ту песню - и вот ты уже в прошлом, которое оживает неожиданно, манит снова к себе…
        Поморщившись, Эмили отмахнулась от этой безумной мысли - все в прошлом, ничто не повторится. Ей больше не повстречаться с маньяком и больше не бегать по переулкам, ища спасения. Отныне у нее все под контролем. И у нее есть человек, который о ней позаботится и защитит в случае опасности!
        Глава 32. У «Джерри»
        Дни для Эмили тянулись медленно и уныло. Не было ни опер, ни выставок, ни даже прогулок по городу. Джеймс часто уезжал. Она оставалась одна и ждала его. Единственное, что скрашивало однообразные дни - это чтение. Писать картины Эмили не хотела. Вдохновение не посещало ее. А откуда ему взяться, если она заперта в четырех стенах? И все-таки однажды она решилась выйти. Джеймса не было в Лондоне, и она подумала - отчего бы ей тоже не встретиться со знакомыми?!
        Филл оставался беззаботен и весел, а Роберт - серьезен. Эмили очень обрадовалась найти их такими же, какими оставила. Было бы не так отрадно, если б они изменились, стали далекими и чужими. Или хотя бы сменили имидж. Но нет, на них даже те же самые пиджаки.
        Встреча была назначена в пабе возле дома Джеймса. Том самом «У Джерри», из которого первоначально следователи вели наблюдение. И в том самом, из которого Эмили погналась за господином, напомнившим ей маньяка. На сей раз они не стали усаживаться у окна на виду у всей публики, а взяли отдельный кабинет.
        - Эм, восхитительно выглядишь! - прогремел Филл. - Парижский воздух пошел тебе на пользу! О, создатель, а твое колье! Боюсь, мне пришлось бы работать всю жизнь, задумай я подарить своей жене хотя бы один бриллиант из этой нити! Молодчина, Эм!
        - Спасибо, Филле… - вздохнула Эмили. И правда, она похорошела. А как тут не похорошеть? Она много отдыхала, много спала. У нее было время заняться своей внешностью и выбрать подходящее меню. Сейчас она одета не в старые поношенные вещи, а в заграничные одежды по парижской моде…А на ее шее, действительно, сверкает колье, которое стоит дороже, чем чей-то дом… - В это нелегко поверить, но я соскучилась по Лондону, - призналась Эмили.
        - А мы соскучились по тебе и твоей подозрительности! - хихикнул Филл, накладывая себе в тарелку блюдо дня - утку по-пекински, завернутую вперемежку с перьями лука в рисовые платочки.
        - Я тоже скучала по вам, - взгляд Эмили невольно коснулся Роберта. Он почти все время молчал. Но он ведь всегда таков. Сдержан и немногословен. Оттого, наверное, если он улыбнется, ее охватывает радость. Но он не кокетничает с чужими женами. А она вспоминает о нем в те моменты, когда у нее случается разлад с Джеймсом. Она вспоминает о нем, когда ловит на себе острые взгляды тайных завистников. Когда чувствует себя одиноко в обществе, в котором остается чужой, несмотря на все ее усилия. Она вспоминает о нем, когда оказывается почти не нужна своему мужу. И да, она вспоминала о Роберте сначала часто. Потом все реже. Но вот сейчас, увидев его, она снова ощутила биение собственного сердца.
        - Так значит, твой дворянин все-таки женился на тебе?! - заулыбался Филл, пережевывая обед. Несмотря на то, что стол был полон кушаний, лакомился он один.
        - Ну… - как-то невнятно ответила Эмили. Разве не должна она сообщать эту новость торжественно? Таким же праздничным тоном, которым Филл осведомился об этом! Что с ней происходит? То она любит Джеймса, то проклинает себя за то, что пошла за ним. То ей кажется, что небо благословило ее, то она ощущает себя в ловушке. Когда она успокоится? Когда оценит то, что сделало для нее провидение? Ведь если не ценить того, что есть, можно легко этого лишиться. И это будет славным назиданием ей за неблагодарность!
        - Ты молодчина! - похвалил Филл. - Я буду всем говорить, что у меня есть знакомая Принцесса!
        - Но я не принцесса, Филл, - Эмили вздохнула и вновь перевела взгляд на Роберта. Он вертел в руках салфетку и не разделял восторгов Филла. Наверное, он слишком занят своими мыслями о расследовании.
        - Но молодчина все равно! - подчеркнул Филл. - И что? Ты не сомневаешься в Джеймсе больше? Кажется, он не маньяк, раз ты еще в здравии! - хихикнул Филл. - Ты любишь его?!
        Эмили растерялась от неожиданного вопроса и даже чуть не выронила чашку из рук. По крайней мере, та с дребезжанием подпрыгнула на блюдце.
        - Филл…О чем ты спрашиваешь… - взгляд Роберта осудил Филла за бестактность.
        - А что такого! Мы же все свои люди! - Филл не был снобом.
        Время в этой компании для Эмили шло быстро. Но нужно было собираться домой. Впрочем, ей идти всего два шага. И почему ей вообще не хочется возвращаться в свои шикарные апартаменты? Она бы с удовольствием сейчас отправилась ловить маньяка, гуляя по опасным переулкам. А Роберт и Филл охраняли бы ее, готовые разить злодея. А потом она с радостью допросила бы всех мистеров Смитов и позавтракала б на обратной стороне каких-то документов прямо в отделении полиции!
        - А не пойти ли нам на улицу закурить, как в старые добрые времена, пока официант тащит счет?! - улыбнулся Филл, вытирая замасленный рот салфетками. - Я за!
        - А я в последнее время не курю, - призналась Эмили. И тут ей сразу вспомнились эти «старые добрые времена», как выразился Филл. Они были ужасны. Кошмарны. В прошлом она молилась, чтобы они поскорее прошли. Но отчего же тогда ее сердце иногда скучает по ним?! Что осталось в них такого ценного, чего нет теперь? Наверное, ничего. Просто молодые годы…Юная восторженность…Надежды, какие бывают только вначале.
        - Не куришь? - выпучил глаза Филл. Среди дам курение не осуждалась, а даже порой поощрялось, как считающееся способствующим успокоению нервов. - Ты ждешь ребенка?!
        - Филл… - Роберт неодобрительно оглядел неделикатного Филла.
        - О, не стоит беспокоиться, - улыбнулась Эмили, давая понять, что вопрос Филла не выходит за рамки. - Я не беременна. Я лишь…Я просто уже не курю. И не пью…И не ругаюсь…И даже не торгую на рынке… - пошутила Эмили.
        - Да, вы - это уже почти не вы… - то ли пошутил в ответ, то ли сказал как есть, Роберт.
        - Что ж, в таком случае, с вашего позволения я, пожалуй, проветрюсь… - сообщил Филл, жизнерадостно улыбаясь.
        Эмили проводила взглядом удаляющегося Филла. Через пару минут он вернется. Всего несколько мгновений наедине с Робертом. С этим загадочным мужественным Робертом. Который редко смотрит ей в глаза.
        - Роберт…Ты получил мое письмо? - спросила Эмили. В ее письме не было ничего личного. Ничего непристойного или вызывающего. Обычное письмо с новостями, которое в Англию доставил посыльный Джеймса.
        - Да, - ответил Роберт, посмотрев на Эмили. Их взгляды встретились. И это были не пустые взгляды. Как будто они что-то безмолвно говорили друг другу.
        - Но ты ничего не ответил… - расстроилась Эмили.
        - Вы написали, что собираетесь покидать Париж…И могли разминуться с моим ответом.
        - Как ты жил все это время? - вырвалось у Эмили, хотя она не собиралась его ни о чем расспрашивать, тем более о его жизни.
        - Я работал… - после паузы ответил Роберт.
        - Знаешь, стоило мне увидеть вас с Филлом, и я будто бы не уезжала из Лондона… - призналась Эмили. Да, она словно не провела зимы в Париже. Словно не выходила замуж за Джеймса. И словно опять она просто Эмма. А не мадам, перед которой все лебезят, а за глаза поносят. - И я вновь уже думаю о мистере Уолдри…Если я могу чем-то помочь в его поимке, пожалуйста, дай мне знать…Я буду рада…Я готова…
        - А вот и я! - Филл вернулся быстро, шумно и неожиданно.
        - Мне уже пора идти, - расстроенно вздохнула Эмили. Мысль о том, что она должна вернуться домой и опять коротать дни без цели и без дела, угнетала ее.
        - Нам тоже! - прогремел Филл. - Нам еще в управление…И в архивы!
        - Будем собираться тогда… - Эмили стало грустно. Она бы согласилась задержаться тут на более длительное время. Посмеяться и пообсуждать всякое. Но скоро должен вернуться Джеймс. А Роберт и Филл тоже торопятся. Ей даже немного стыдно оттого, что она хочет остаться здесь, а не возвращаться домой.
        - Эм, только не гонись больше ни за кем, как тогда с бутылкой, - хихикнул Филл.
        - Кажется, я уже не способна на такие подвиги, - кисло отозвалась Эмили. Да, раньше она была решительнее. А теперь она скована невидимыми цепями этикета и долга. Строго говоря, она больше не принадлежит себе. Она больше не может встать и пойти туда, куда ей захочется.
        Филл на ходу допивал кофе, засовывая в рот последний круассан с шоколадом. Роберт в этот момент помогал Эмили одеть пальто. Занятая мыслями, она выронила сумочку, из которой на пол покатились помады, ключи, монеты и прочая дребедень. Эмили принялась собирать свои вещи, а Роберт стал ей в этом помогать. В спешке он непреднамеренно дотронулся до ее руки, тянущейся за коробочкой с тушью, отскочившей под стул. Эмили вздрогнула. И отдернула руку. Как часто она хотела этого! Почувствовать тепло его ладони. Вдохнуть аромат его духов. Коснуться его щеки. До свадьбы с Джеймсом, конечно. Не сейчас. Разумеется, в прошлом! Теперь она замужняя женщина. Она не может даже в мыслях допустить ничего подобного…
        Эмили сидела возле окна и смотрела на дождь. Она еле успела добежать до дома, как с неба обрушилось ненастье. Роберту и Филлу повезло меньше. Непогода застигла их в любом случае. Эмили была дома одна. Джеймс все еще отсутствовал. Где он? С кем? Почему не взял ее с собой? Она полагала, что он вот-вот вернется, но его опять нет.
        Сделав глоток горячего чая, Эмили развернула книгу. Вот уже неделю она читала нашумевший зарубежный роман. Кажется, переведенный с русского языка. Она не первый раз бралась за это произведение. В последнее время все только и говорили, что о нем.
        Когда полгода назад она впервые взяла в руки увесистый том, читалось медленно и тяжело. Много подробностей, трудных для восприятия. Мудреные многосложные имена героев…Кажется, она сначала даже путалась в них. В первый раз чтение не пошло. И она отложила роман. Но вот минуло время, и она снова сидит с этой же самой книгой в руке. В этот раз чтение идет успешнее. Автор поднял неоднозначную проблему. Вернее, на первый взгляд все ясно. Замужняя женщина, жена высокого чиновника, полюбила какого-то молодого офицера. Разумеется, эта влюбчивая особа достойна всяческого порицания. Разве ей есть какие-то оправдания?! Тут не может быть извинений. Любовь не оправдание предательству. Но почему же тогда читатель не может осуждать эту женщину решительно и уверенно? Или может? Вероятно, все зависит от читателя…
        Эмили почти не отрывалась от страниц. Разве только для того, чтобы взглянуть на молнию, сверкающую в душном небе.
        Поздно ночью в дверях возник Джеймс. У него был озабоченный вид. Эмили попыталась выяснить, что произошло. Но он не комментировал ситуацию. Эмили ушла в спальню, легла в кровать. Но сон не шел к ней. Ее переполняли чувства. Она вновь зажгла светильник и продолжила чтение. События, о которых читала Эмили, затронули ее больше, чем предполагалась. Она даже задавала себе вопрос, как поступила бы на месте тех или иных персонажей. А тем временем главная героиня книги русского писателя заканчивает жизнь самоубийством. Она бросается под поезд. Трагический конец, который неминуемо ждал ее горячее сердце…И что хотел сказать этим автор? Любит ли он свою героиню, оправдывает ее? Или осуждает ее?
        Закрыв книгу, Эмили задумалась о прочитанном. А в комнату как раз вошел Джеймс. Он что-то искал в одном из ящиков комода.
        - Что ты ищешь? - участливо спросила Эмили, желая помочь. Несмотря на то, что уже светало, спать она все еще не хотела.
        - Ничего, уже нашел… - Джеймс собирался выйти из спальни.
        - Когда ты ляжешь? - уныло спросила Эмили.
        - Скоро… - Джеймс оборотился обратно к выходу.
        - Джейми, подойди ко мне… - Эмили протянула руку к Джеймсу, призывая его к себе.
        - В чем дело? - Джеймс подошел к Эмили, но было видно, что он занят и ласкаться не собирается.
        - Я не знаю…Ты же не говоришь мне… - вздохнула Эмили. - Не говоришь со мной. Не смотришь на меня. Не спрашиваешь, как я провела день…Что делала, пока тебя не было…
        - Эмми, я очень занят… - Джеймс выглядел серьезным.
        - Справочником? - уточнила Эмили. Джеймс был любознательным и сообразительным. Его ум всегда работал над каким-то трудом. Эмили уже привыкла к этому.
        - И справочником тоже…Дорогая, мне нужно идти…Засыпай.
        - Я знаю. Ты всегда занят. Это хорошо. Мужчина должен быть при деле. Но, может быть, ты больше не любишь меня… - Эмили уже подозревала именно эту причину. И она не хотела озвучивать ее вслух, но это получилось само. Горькие слова буквально выпрыгнули из ее уст.
        - Эмми, ну что за глупости опять? - Джеймс вздохнул.
        - Глупости… - на глазах Эмили навернулись слезы. - Я чувствую себя очень одинокой…
        - Я вот что хотел сказать… - Джеймс смотрел куда-то в сторону сосредоточенным взглядом. - Собери вещи…В ближайшее время мы покинем Лондон.
        - Когда ты хочешь, чтобы мы уехали? - уточнила Эмили. На этот раз без обид и упреков. У нее уже было несколько прецедентов, которые научили ее не задавать вопросы, а делать, что велено. Да какие вопросы она может задавать своему благодетелю?
        - Через несколько дней. Если у тебя есть какие-то дела в Лондоне - постарайся их завершить: мы нескоро окажемся в Англии снова…У меня возникли некоторые проблемы.
        - Нескоро? - изумилась Эмили.
        - Ты слышала, что я сказал? Если у тебя есть дела, закончи их.
        - У меня нет никаких дел…Только тетушка…Надо написать ей письмо и отправить денег, - Эмили была обескуражена. Пожалуй, кроме тетушки, дел, и вправду, нет. Но, тем не менее, было как-то не по себе от мысли, что произошла какая-то неприятность, гонящая ее прочь из отечества. - Знаешь, я ведь давно не видела ее. Мне бы хотелось повидаться. Я часто вспоминаю яблоневый сад возле ее дома. Ты не представляешь себе, сколько там яблок…
        - Напиши тетушке письмо и отправь денег, сколько нужно… - Джеймс не стал слушать о саде и яблонях.
        Эмили была в расстройстве - всего несколько дней назад они вернулись из Парижа, который так удивил ее своим волшебным обликом. Столько впечатлений. Но душа все же соскучилась по родной стране. И вот сейчас нужно все бросить и снова куда-то устремляться…За всеми этими поездками теряется главное. Постоянно нужно торопиться, с кем-то видеться. Во всем этом водовороте, конечно, не до детей. А она бы так хотела ребенка.
        - Я должна оповестить полицию, что снова уезжаю… - Эмили хотелось напоследок попрощаться с Робертом и Филлом. Они виделись недавно. Но с другой стороны, разлука предстоит, по словам Джеймса, продолжительная.
        - Мне надо взять кое-какие бумаги из поместья…Поедем завтра вместе на целый день, а к вечеру вернемся. После поездки можешь как раз встретиться со своими полицейскими, - Джеймс вышел за дверь.
        - Как прикажешь, - грустно отозвалась Эмили ему вслед.
        Глава 33. Снова он
        Вечерело. Эмили и Джеймс ехали в карете с задернутыми занавесками. Эмили держала Джеймса за руку и пересчитывала гербы на обивке. Они удачно съездили в поместье - на этот раз оно не показалось Эмили мрачным.
        Сегодня Эмили уже не грустила. Она взяла себя в руки и решила не пенять на судьбу попусту. У нее все хорошо. Она всем довольна и счастлива! Ее жизнь - это удача и успех! И она не думает о грустном прошлом, а лишь представляет себе радостное будущее. Куда теперь они держат путь? Что будет их следующим прибежищем? Целый мир открыт сейчас перед ними. Столько мест, которых хотелось бы посетить…Сколько пейзажей ждет ее внимания! То, что раньше было лишь мечтой, теперь воплощается в реальность. Все хорошо. Нет, не просто хорошо…Все отлично! А та меланхолия, что накатывает на нее временами - это с непривычки…Возможно, она просто немного устала. Но теперь она твердо решила лелеять каждый миг своей удивительной жизни. Рядом с ней заботливый муж. Она не бедствует и не голодает. У нее есть все, о чем другие только мечтают. И в скором времени она отправится в Италию…Кажется, Джеймс говорил о Риме…
        Карета остановилась возле у ворот. Эмили и Джеймс вышли из экипажа и направились к парадной. Сегодня Джеймс был разговорчив и шутлив. И Эмили было с ним также хорошо, как когда-то прежде.
        - Джейми, а граф и Мэри поедут вместе с нами? - кроме друзей Джеймса, у Эмили, скорее всего, не будет собственных. Но она полюбит всех, кого он выберет для их досуга.
        - Разумеется, дорогая, - заверил Джеймс. После чего остановился, потом обернулся.
        - Что такое? - Эмили вопросительно оглядела Джеймса, но он не отвечал.
        - Ох, я забыл… - Джеймс вдруг пошел в обратную сторону, к экипажу. - Жди меня дома.
        Эмили ничего не оставалось, как отправиться домой. Как он и велел. Дойдя до парадной, она еще раз оглянулась на Джеймса и зашла внутрь здания.
        Что-то было не так, хотя Эмили не понимала, что именно. Не то с комнатами, не то с ней самой. Какое-то странное чувство. Будто произошло что-то. Или происходит сейчас. Сейчас, когда она дотронулась до зонтика у входной двери. Потому что это уже было с ней прежде. Дежавю. Удивительно яркое и волнующее ощущение. Словно вспышка далекой звезды. И уверенность, что все идет как надо. Все правильно.
        Эмили сняла пальто и бросила его на кресло. Странное чувство, словно наваждение, давно покинуло ее. И все же она неосознанно продолжала думать о нем. Даже тогда, когда пошла на кухню, дабы заварить себе чашку чая. Ей хотелось как-то снять напряжение, которое вновь охватило ее. Надо думать, это все из-за того, что ей пришлось навестить то зловещее поместье! Хотя сегодня оно не показалось таким уж устрашающим. Но, видимо, воздействие производило то же, что и раньше - угнетающее!
        Взяв в руки чашку, над которой курился пар, Эмили села на софу. Попробовала прочесть газету. Ее глаза бегали по строкам, но она не понимала того, что читает. Эмили отложила чтиво в сторону. Вероятно, будет лучше начать сборы. Через полчаса у нее встреча с Робертом и Филлом в пабе «У Джерри». Как и собиралась, она отправила записку инспекторам, предлагая попрощаться. Они, разумеется, согласились.
        Заварка имела неприятный вкус. Эмили выплеснула остатки напитка и подошла к окну. Ее глаза следили за узкой дорожкой, ведущей от ворот к парадной. По ней, не торопясь, шел Джеймс. Рядом с ним вышагивал незнакомец, держащий в руке черный плоский чемоданчик.
        Как только Эмили увидела спутника Джеймса, у нее защемило в груди. Дыхание прервалось. В этом человеке было что-то знакомое. Пугающе знакомое.
        Словно почувствовав, что Эмили смотрит на него, незнакомец резко поднял голову. Их взгляды встретились. Пронзительная глубина черных глаз…Высокий цилиндр и стоячий воротник…Эмили вскрикнула…Это мистер Уолдри! Он идет рядом с Джеймсом, идет сюда, идет к ней в дом. Он идет за ней!
        Пока Эмили переживала это неожиданное потрясение, Джеймс и Уолдри уже скрылись из виду. За массивными карнизами Эмили не могла видеть их. В секунду она вспомнила обо всех своих поутихших подозрениях. Разумеется, Уолдри не отказался от затеи расправиться с ней! И сейчас он пришел с Джеймсом, вместе с тем или против, но он уже здесь! А если Джеймс все это время был с Уолдри заодно?! Нет, такого не может быть…А может ли быть то, что они идут вместе в этот дом?!
        Эмили стало страшно, как никогда прежде. Она судорожно пыталась открыть заевшую створку окна, которая не поддавалось, как назло, заклинив где-то наверху. Наконец Эмили удалось справиться с форточкой. К тому моменту ее сердце бешено колотилось сотней ударов в минуту. Если Уолдри зайдет сюда - она будет орать на всю улицу и звать на помощь. Да она выпрыгнет в окно, если понадобится!
        Руки Эмили дрожали. Она стала путаться в занавеске, пытаясь отодвинуть ту в сторону. Она уже слышала неторопливые шаги на лестнице. А вдруг все былые опасения оправдаются? Джеймс и Уолдри…Вместе…Это какое-то безумие…Джеймс не может быть заодно с убийцей и маньяком! Она слишком хорошо его знает, чтобы теперь поверить в это!
        Эмили чуть не вывалилась из окна благодаря своему рвению. Она была очень напугана. Но она испугалась еще больше, когда услышала совсем рядом, за спиной, шаги. Она резко развернулась, задев покоящуюся на столике хрустальную плоскую вазу с серебряным ободком. Та с грохотом повалилась на пол, разлетевшись на осколки. Посреди комнаты стоял Джеймс. Один. Он озадаченно оглядел растерянную Эмили, держащуюся за створку окна.
        - Стой на месте… - Эмили подала знак рукой - не приближаться к ней. Боязливо отшатнувшись, она с ужасом всматривалась в зияющую пустоту за его спиной. С минуты на минуту там появится Уолдри…
        - В чем дело, Эмми? - по обыкновению, спокойно спросил Джеймс.
        В этот самый миг раздался шум со стороны передней. Входная дверь отлетела - на пороге возникло несколько вооруженных человек. Эмили раскрыла рот от удивления. А Джеймс, стоящий неподалеку от нее, кажется, удивился не меньше. Не тратя времени, он быстро подбежал к тумбочке, отодвинул ящик и достал оттуда револьвер.
        Все произошло молниеносно. Всего каких-то несколько секунд. Эмили и Джеймс были никак не готовы к гостям, поэтому действовали неслаженно. Эмили в панике побежала к выходу, не обращая внимания на окрики Джеймса, пытавшегося остановить ее. Несколько рук тут же схватили ее. Она завизжала, начав отчаянно сопротивляться. Вдруг она почувствовала тупую боль в затылке. Дальше чернота и тишина.
        Глава 34. Сказке конец
        Эмили открыла глаза. Первое, что она увидела - трещину на пожелтевшем потолке. Эмили попыталась пошевелиться, но у нее не получилось. Тело почти не слушалось ее. Она чувствовала тяжесть в руках и ногах, словно небо упало на нее, придавив своей массой.
        Вздохнув поглубже, Эмили различила приторный запах лекарств. Она догадалась, что находится в больнице. И немудрено, судя по последним ее воспоминаниям.
        По-видимому, было раннее утро или поздний вечер. Время определить не представлялось возможным, часы на стене отсутствовали. Комната оказалась практически пуста. Помимо кровати, имелись лишь небольшая тумбочка и стул. На окнах были решетки. За окном виднелся высоченный забор. Эмили нахмурилась. Где Джеймс…
        Опираясь на локоть, Эмили попыталась поднять себя. Но ее затрясло. Одолевала слабость. Эмили вернулась на подушку и принялась неторопливо разглядывать невеселую комнату. Очень странное место. И атмосфера гнетущая. Безжизненный белый цвет, ни одного яркого пятна. Даже пейзаж за окном в отвратительно-серых тонах. Грязные деревья и кусты.
        Эмили чувствовала, что с ней произошло что-то нехорошее. Мысли не летели, как обычно. Они плыли медленно, плавно перетекая из одной в другую. Из нелепой в еще более нелепую. Надо привести в порядок хотя бы свои думы, а потом уже размышлять об общем положении дел.
        С усилием Эмили стала припоминать, что предшествовало ее появлению здесь. Оказалось, что она ничего не помнит. Что было после того, как ее схватили в доме на Кэнсингтон Пэйлэс Гарденс? Надо полагать, ничего и не происходило все это время. Значит, обморок. Должно быть, она здесь недавно. По-видимому, ее отправили в больницу, где залечивали ушиб, который непременно имел место быть. Ведь Эмили отчетливо помнила боль в затылке. Надо думать, произошло какое-то недоразумение со всеми этими людьми, беспардонно вломившимися в дом Джеймса. Само собой, это досадный казус, а как же! Никто не посмел бы ворваться в покои вельможи! Разве что по ошибке. К сегодняшнему дню в любом случае все устаканилось, извинения принесены, ситуация разъяснена, Эмили в больнице, а Джеймс, видимо, где-то неподалеку дожидается ее пробуждения.
        Эмили размышляла, пока снова не заснула. А когда она очнулась во второй раз, на улице был день. Хмурый, пасмурный, но, определенно, день. Эмили с радостью отметила, что на этот раз она чувствует себя намного лучше. Несмотря на слабость, она все-таки в состоянии встать с кровати.
        Сбросив одеяло, Эмили свесила ноги с кровати. Оказалось, что она одета в какую-то грубую сорочку, не слишком-то ладно скроенную. Странно, как Джеймс мог допустить, чтоб ее вырядили в такую одежу, которая еще и сильно велика ей!
        Эмили подошла к двери и дернула ту за ручку с намерением выйти из палаты. Но оказалось, что замок заперт. Это немало удивило ее. Вот так новость. Что же это? Может быть, ее решили запереть, чтобы никто посторонний не смог ее потревожить? Должно быть, это в целях безопасности. Может, опять активизировался маньяк…О, вседержитель…Маньяк! Джеймс был вместе с маньяком! Но как такое возможно?! Разве этих людей может что-то объединять?! Или их всегда что-то объединяло…
        Не зная, что думать, Эмили лишь оставалось ждать объяснений. От Джеймса. Пусть растолкует ей, что значит его прогулка с мистером Уолдри! И почему она сама, Эмили, в этом неприятном месте. Когда он заберет ее домой?!
        Эмили ломала голову, пытаясь как-то оправдать все происходящее. Но что-то тревожное крылось за выбеленными стенами. Подползало к сердцу змеей, готовясь ужалить неминуемым выводом.
        Вскоре Эмили услышала шаги в коридоре. Наверное, это Джеймс. По привычке она попыталась поправить волосы. Но они оказались коротко острижены. Эмили нахмурилась, ища глазами по сторонам зеркало. Но его не было. Эмили не могла поверить в то, что теперь у нее нет ее роскошной шевелюры! Как Джеймс мог позволить такое! Ведь ему так нравились ее медные волосы!
        Пока Эмили изумлялась своей новой прическе, дверь отворилась. На пороге стоял мужчина средних лет в белом халате. Его тронутые сединой волосы были аккуратно уложены. На вид ему было лет пятьдесят. Он был еще не стар, но его высокий лоб уже пересекали две глубокие морщины. В целом вошедший производил положительное впечатление.
        Эмили была рада, что ее хоть кто-то навестил. Ей уже начинало казаться, что о ней забыли и вовсе. И тут этот человек. Слава богу, внушающий доверие тип. Сейчас он-то все и объяснит.
        - Здравствуйте, - Эмили поднялась в приветствии.
        - Здравствуйте, мисс. Как вы себе чувствуете? - доктор присел на стул, поправив одеяло, свешивающееся с кровати Эмили.
        - Благодарю, средне, - Эмили решила, что не следует лихорадочно засыпать его вопросами прямо с порога. Сейчас он сам все поведает. Он ведь за этим пришел.
        - Что ж, это радует. Вы довольно долгое время были не в себе… - начал доктор.
        - После того ушиба - немудрено…Ну теперь-то со мной все в порядке. Хе-хе. А где Джеймс? - Эмили чувствовала тревогу. Она хотела поскорее уточнить самое важное, чтобы успокоиться и болеть дальше спокойно.
        - Джеймс? - доктор вопросительно оглядел Эмили в некотором недоумении.
        - Мой муж…Не знаю, как он мог еще представиться… - Эмили решила, что, возможно, Джеймс в целях предосторожности назвался другим именем.
        - Мисс, давайте начнем сначала, - доктор откинулся на спинку стула. Сложив ногу на ногу, скрестил пальцы рук на коленке. - Меня зовут доктор Пэйн, я занимаюсь вашим здоровьем. Позвольте, я задам вам несколько ключевых вопросов. После чего попробуем вместе ответить на ваши. Договорились?
        - Хорошо, - Эмили утвердительно кивнула. Хотя на самом деле ей не понравилась вся эта его фраза. От нее разило чем-то очень скверным. Не передать чем именно, но от этого дуновение не становилось приятнее.
        - Мисс, как ваше имя? - доктор чуть поправил очки на своем носу.
        - Меня зовут Эмма, - ей все больше и больше не нравился диалог с доктором. Как это возможно, что он лечил ее все это время, и Джеймс не сообщил ему даже имени пациентки! Каковы бы ни были предосторожности, кои всегда присутствуют в жизни Джеймса, имя - это пустяк. Так где же все-таки Джеймс? Как он мог оставить ее здесь одну с этими врачами! Да они же напугают ее до смерти своими допросами!
        - Хорошо. Сколько вам лет? - продолжал доктор.
        - Мне? - Эмили не нравились его дурацкие вопросы все сильнее. Какое все это имеет отношение к делу? - Мне двадцать четыре, да…
        - Хорошо. Вы знаете, какой сегодня день? - доктор раскрыл папку, в которой были какие-то исписанные бумаги, а также несколько чистых листов.
        - Ну я не могу ответить точно. Вы же сами сказали, что я была без сознания… - Эмили подумала о том, что она действительно не знает, какой сегодня день. Впрочем, можно легко вычислить - когда они ездили в поместье, на календаре было 25 марта 1889 года, она хорошо это запомнила. - Я не знаю, сколько я здесь, но, надо думать, недолго…Последнее, что мне помнится - это 25 марта.
        - Если я вас правильно понял, то последний день, который вы запомнили, это 25 марта 1888 года?
        - Нет, я же говорю! 1889 года…А разве это так важно? - Эмили начинала злиться. Ей не терпелось узнать, что происходит. А этот нудный лекарь тратит время на чепуху вместо того, чтобы вести конструктивный диалог.
        - Вы уверены? - доктор еще раз уточнил, записав что-то на чистый лист бумаги.
        - Да… - Эмили сдвинула брови.
        - Мисс, сегодня 23 марта 1889 года. День, о котором вы говорите, еще не наступил, - доктор смотрел на Эмили с неким сочувствием.
        Водворилась пауза, во время которой Эмили лишь глупо улыбалась. Но видя, что доктор не смеется и не шутит с ней, она и сама сделалась серьезна.
        - Этого не может быть. Уж дату-то я помню, - Эмили чувствовала, что еще немного - и она устроит этому вежливому доктору скандал, ибо он вздумал потешаться над ней, когда ей вовсе не до смеха.
        - Боюсь, вы заблуждаетесь, мисс, - сочувственно отозвался доктор.
        - Так! Хватит уже! Теперь вопросы задаю я! Что это за место?! Где я? - Эмили наперед знала ответ. Пока еще не осознавала его сути, но все-таки знала.
        - Это приют для душевнобольных людей, - слова доктора звучали как неоспоримый и окончательный приговор.
        - Чего?! - Эмили поняла, что услышала как раз то, что должно было прозвучать. И оно прозвучало. А должно ли? С какой стати она здесь? Она ведь нормальный здоровый человек. По крайней мере, сейчас. Еще каких-то полгода назад ее, возможно, и следовало упрекнуть в некоторой неуравновешенности. Вспомнить, хотя бы, как она погналась за господином в цилиндре. Но сейчас, когда все страхи позабыты, она совершенно контролирует себя и ситуацию…
        - Да, это так. Постарайтесь принять эти сведения, - глаза доктора выражали сочувствие.
        - Да, но что я тут делаю?! - Эмили пыталась себя убедить в том, что произошла какая-то ошибка. Она просто ударилась головой, и вот ее поместили сюда для обследования. Но тон, в котором с ней разговаривал доктор…Такой жалостливый и угодливый тон…Так можно разговаривать только с умалишенными.
        - Вы сами знаете ответ на свой вопрос. Посмотрите в лицо реальности… - умные глаза доктора не смеялись.
        - Этого не может быть. Вы что, хотите сказать, что я сошла с ума?! - Эмили показалось, что он издевается. Возмутительно, как он смеет объявлять ее сумасшедшей!
        - Мисс, у вас очень серьезные проблемы с психикой. Вы в этом могли уже убедиться сами.
        - Из-за того, что я перепутала число?! Вздор! - вспыхнула Эмили. - Я могу ошибиться ввиду своей травмы!
        - Пожалуйста, успокойтесь, - заботливо посоветовал доктор. - Вам строго противопоказаны волнения.
        - Я спокойна. Ладно, давайте по порядку, - Эмили решила взять себя в руки и вести дипломатичный диалог. - Если сегодня 23 марта, как вы утверждаете, то когда же я, по-вашему, попала сюда?!
        - Вы здесь уже почти полгода, начиная с сентября 1888 года… - доктор опустил глаза в бумаги, перелистывая их.
        Эмили показалось, что она ослышалась. То, что он говорит, не может быть правдой ни в каком случае. Можно еще принять то, что она перепутала даты. Этому причиной мог послужить удар дубиной по голове. Но находиться здесь полгода она физически не может, потому что ее даже не было в стране! А до отъезда она находилась с Джеймсом, а остальное время - на виду у Роберта!
        - Доктор, это невозможно. Вы меня с кем-то путаете. Ха-ха, - Эмили уже начала подозревать розыгрыш. - Может быть, палатой ошиблись или историей болезни! Меня не было в Лондоне последние месяцы. Так что я не могла находиться здесь, как вы утверждаете.
        - Я понимаю ваше недоумение и сопротивление действительности. Но вы должны это принять…Вслушайтесь в мои слова, - доктор поправил очки на носу.
        - Я не хочу ничего принимать. Я жажду разобраться в ситуации! Обсудим все! - приказала Эмили.
        - Если вы хотите поговорить об этом, я не против. Возможно, вы сами все осознаете, - доктор снял очки и заложил их в нагрудный кармашек своего белого халата.
        - Полгода…Вы говорите, что я тут полгода… - задумалась Эмили. - Этого не может быть: осень и зиму я провела в Париже, вместе с супругом. Да я своими глазами видела Лувр!
        - Вы замужем? - доктор удивленно оглядел Эмили.
        - Я и сама удивляюсь, отчего его до сих пор здесь нет! - Эмили уже начинала злиться на Джеймса, который оставил ее одну в этом незнакомом месте.
        - Продолжайте, - доктор дал знак, что готов слушать дальше.
        - Мне нечего продолжать! Совсем недавно мы вернулись из Парижа…И недели тут не пробыли…Как начались какие-то проблемы…В итоге мы стали готовиться к новому отъезду…Накануне съездили в поместье…
        - Простите, куда? - переспросил доктор, нахмурив лоб.
        - У моего мужа имеется поместье… - Эмили заметила взгляд доктора: он не был насмешлив, скорее, внимателен. - Доктор, я не могу посвятить вас во все подробности, поскольку сама не очень в них разбираюсь. Но, поверьте, поместье - это не самое важное сейчас, - Эмили вдруг услышала свою речь, как будто со стороны. Следовало бы еще добавить, что ее супруг - принц. Тогда ее реплика точно сошла бы за бред умалишенной, которой здесь самое место. Хм, забавное совпадение. Звучит не слишком правдоподобно. Но тем не менее это же правда! Забавно…А что если доктор прав…Ох, нет, этого не может быть. Она чувствует себя здоровой и помнит все отчетливо!
        - Если я вас правильно понял, ваш супруг знатный вельможа? - доктор уточнял вежливо, без издевательств. Это Эмили нравилось еще меньше, чем если бы он поднял ее на смех. Покуда над нормальным человеком можно посмеяться, а вот над помешанным -нет. Доктор слушает, спрашивает…Может быть, все-таки она что-то упустила из виду?! Надо все срочно выяснить, иначе она точно сойдет с ума, если до сих пор еще не сошла…
        - Ну ладно, я расскажу все как есть. Он вельможа. И относится к королевской династии…Хотя я точно не могу сказать в подробностях, - Эмили хихикнула сама над собой. Какая она все же бестолковая. Почему ее всегда устраивали недомолвки со стороны Джеймса? Почему она даже не потрудилась выудить из него детали? Он обещал, что расскажет ей позже обо всем, а она и не настаивала.
        - Простите, я не совсем понял. Ваш супруг относится к роду королевы Виктории? - уточнил доктор, внимательно глядя на Эмили. Психиатр не насмешничал над ней. Он просто задавал вопросы с бесстрастным лицом, занося что-то в ее медицинскую карту. - То есть к Ганноверской династии, если я вас правильно понял.
        - Я точно не могу сказать… - вздохнула Эмили. Она знала лишь то, что Джеймс не просто человек. Он, помнится, принц. Или герцог. Или это одно и то же? - Ну да неважно. Сейчас мы же не это обсуждаем. Я хочу знать, как я тут оказалась! - потребовала объяснений Эмили.
        - Вас подобрал патруль на Хайстрит. Вы были рассеянны, брели по улице и чуть не угодили под кэб. Вы были расстроены и разговаривали сами с собой… - спокойно рассказал доктор. Хотя каждое его слово было для Эмили, словно удар молота по голове.
        - Я не помню…Нет, я такого не помню… - решительно заверила Эмили.
        - Конечно, вы не помните, потому что уже тогда вы были не в себе, - доктор понимающе кивнул.
        - Продолжайте, я хочу дослушать, - Эмили подумала, что не должна спешить с выводами. Она выслушает его до конца. А потом опровергнет.
        - Да собственно, продолжать нечего: вас доставили в полицию. Установили личность по документам, которые были при вас…
        - В полиции работает мой друг Роберт Кент! - вспомнила Эмили радостно, - он может подтвердить мои слова!
        - Возможно, там работает человек с таким именем… - доктор не стал спорить с Эмили по незначительному поводу. - К сожалению, вам все привиделось, мисс. Вас кто-то напугал, и видимо, очень сильно. В полиции вы без остановки рассказывали о маньяке, который на вас набросился. Вас пытались успокоить, но вы начали нести околесицу. А после принялись буянить, кидаясь на сотрудников…Тогда в полиции решили обратиться за помощью к нам.…И вот вы здесь…С осени прошлого года…
        Эмили слушала рассказ доктора, раскрыв рот. То, что повествовал медик, она живо себе представила. Но самое ужасное, что ей уже стало казаться, будто все это очень даже возможно. Впрочем, как же тогда Джеймс, Париж, оперы и все такое? Как же тогда Роберт?!
        - Послушайте, это все занятно…Но у меня есть доказательства… - усмехнулась Эмили. - Вот хотя бы те же самые мои документы…Где они? Там все отмечено - мой выезд из страны…Давайте удостоверимся в том, что я говорю правду и закончим этот пустой разговор…Вы отдадите мне мою одежду и я вас покину!
        Доктор встал со стула и зашагал по комнате. Он остановился около окна, прижав палец к подбородку.
        - Мисс, я не удивлялся, когда вы назвались именем Эмили и сообщили, что вам двадцать четыре года. Но я удивился, когда вы выказали уверенность в том, что состоите в браке с неким молодым человеком. Причина моего удивления как раз в том, что я видел ваши документы. Они хранятся в моем сейфе в вашем личном деле. В них нет отметок о тех событиях, о которых вы говорите…
        - Значит, это не мои документы. В моих все это было! - простодушно возразила Эмили. - Покажите мне их! И я сразу же выявлю подвох! Вероятно, это какая-то ошибка… - Эмили уже начала обнадеживаться. Ну разумеется, скорее всего, эти доктора, и вправду, все каким-то образом перепутали.
        - Я не имею права выдавать вам ваши документы… - начал доктор. - Но я все-таки пойду на это. Вы понимаете зачем?
        - Зачем же? - Эмили уже становилось не по себе. Его незыблемая уверенность не предвещала ничего хорошего.
        - Когда ваши иллюзии разобьются о факты, вы, возможно, будете в состоянии признать, что вам нужна помощь… - объяснил доктор. - Тогда только мы сможем начать лечение. С вашей готовностью и желанием положительный результат будет куда более вероятен. Вы молоды и полны сил. У вас существенные шансы на исцеление. Давайте договоримся, лечение пойдет в два этапа. Я отвечаю на ваши вопросы, показываю ваши документы. Когда вы удостоверитесь, что я прав - признаете наличие проблемы. И больше не будете возвращаться к своим фантазиям. А станете выполнять мои рекомендации без вопросов.
        Доктор вышел. Все это время Эмили усиленно размышляла о его словах. Вскоре он вернулся с папкой, в которой были разные бумаги.
        - Мисс, это ваше личное дело. Сейчас я вам кое-что покажу, - доктор прикрыл папку, в которую уже силилась заглянуть Эмили. Он давал понять, что покажет содержимое лишь после того, как его дослушают. - Прошу вас вести себя спокойно в любом случае. Иначе я позову санитаров, и они сделают вам укол, который заставит вас спать еще неделю. Имейте это в виду. Не горячитесь, если увидите что-то, что вас расстроит.
        Эмили покоробило его предостережение. Она не отличалась буйностью. Нет, конечно, она могла в случае необходимости разораться на весь рынок, устроив скандал, но до рукоприкладства никогда не доходила. В основном, публика, читавшая в ее глазах серьезные намерения, не рисковала подвергать сомнению ее угрозы. Так что, по большому счету, она не устроила ни одной драки, чего следовало бы ожидать, принимая во внимание ее низкое происхождение. Впрочем, нет. Одна потасовка у нее была - с мистером, похожим на Уолдри и получившим от нее по голове бутылью.
        - Доктор, не бойтесь. Я не стану бушевать. Я же не ненормальная все-таки, - усмехнулась Эмили.
        - Мисс, в прошлый раз, когда вы пришли в сознание, то чуть не покалечили медсестру, которая собиралась дать вам успокоительное, - сообщил доктор, вздохнув.
        Эмили постаралась рассмеяться, вообразив себе эту картину.
        - Доктор, я ничего такого не помню… - Эмили думала, что ей все это слышится или разговор идет не о ней. - Я бы запомнила, если б уже просыпалась. Однако я лишь сегодня нашла себя здесь…Если только у меня не было раздвоения личности, - пошутила Эмили и сама подивилась тому, какая скверная шутка у нее получилась.
        - Я верю, что сегодня вы чувствуете себя лучше. По крайней мере, сейчас ваше состояние не вызывает у меня опасений, - доктор покачал головой, одобрительно кивнув. - Вы можете поддерживать двусторонний диалог, а это уже хорошо. Впрочем, нам с вами еще предстоит лечение…
        - Так, ладно, где документы? Дайте взглянуть… - Эмили протянула руки к бумагам.
        Первая страница была ей знакома. Вот ее имя, вот и место рождения - прописано все тем же примелькавшимся за годы округлым почерком с завитушками. Теперь осталось проверить самое главное. Эмили перевернула страницы и ахнула в растерянности - в остальных графах было пусто, ни следа чернил. Эмили стала вертеть в руках документ, пересчитывать количество страниц, проверять, не выдернул ли их кто-то предварительно. Но все было чисто, не вызывало подозрений. По истечении пяти минут бесплодных попыток выявить несоответствие, ей уже становилось неудобно и дальше изображать недоумение. Она вернула доктору документ. В этот миг она явственно почувствовала, как у нее под ногами содрогнулась земля. Неужели то, что он говорит - правда?! Это какой-то кошмарный сон!
        - Вы убедились? - доктор убрал документы в папку.
        - Да, но…Это ничего не значит, - уже тише и без прежнего жара сообщила Эмили.
        - Вы сейчас сами понимаете, что заблуждались все это время…Вам тяжело это признавать. Но это общее для всех наших пациентов. Только если вы смиритесь с данностью, мы будем готовы перейти ко второму этапу.
        - Как это возможно?! Хотите сказать, что мне все привиделось? - Эмили сморщила лоб.
        - Так и есть. Поймите, мисс, человеческая психика имеет тонкую и крайне хрупкую организацию. Механизмы защиты от воздействия внешней среды различны. Один из них мы сейчас наблюдаем: вам представилась в воображении новая жизнь, в которой нет места для прежних страхов. Вы утверждаете, что были за границей…Это простейшее решение в вашем случае. Вас напугал лондонский хулиган, и ваша фантазия предложила вам самое элементарное - покинуть этот город и даже страну.
        - Да, но Джеймс… - Эмили не могла поверить, что он тоже ей померещился. Этого точно не может быть, она хорошо его помнит. - Я его не придумывала, он, точно, был!
        - Конечно, был. Я не сомневаюсь, что вы были знакомы с неким молодым человеком по имени Джеймс, - согласился доктор. - Скорее всего, как раз в этом временном промежутке, когда вы подверглись нападению. Как я понимаю, вы работали на рынке?
        - Откуда вы знаете? - недоверчиво покосилась Эмили на врача. - Эту информацию они с Джеймсом лишний раз старались нигде не оглашать…Тем не менее она как-то просачивалась.
        - Кое-какие сведения о вас предоставили в полиции, - пояснил доктор. - Собственно, только ими мы и располагаем…
        - Ну, дальше что? - Эмили заложила руку за руку, недовольно выпятив нижнюю губу.
        - А дальше то, что вы милая добрая девушка и совсем беззащитная в этом суровом мире. У вас была и без того тысяча трудностей, материальных, в том числе…Так ведь? - дождавшись кивка от Эмили, доктор продолжил, - ваше подсознание решило найти для вас выход, предложив влиятельного жениха, способного уладить все ваши проблемы одним лишь словом…Вы ведь утверждаете, что ваш муж высший вельможа…
        - Но…Но я же помню… - у Эмили начала болеть голова. Доктор уже не сидел, а кружил по палате, отчего ей становилось только хуже.
        - За полгода можно еще и не такого напридумывать… - объяснил доктор. - Вас смущает реальность ваших галлюцинаций? Это понятно. Поверьте мне, как специалисту, ни один из пациентов не испытывает сомнений в том, что его видения происходят на самом деле. Все кажется очень реальным…Понимаете?
        Эмили была готова упасть с кровати. Неужели доктор прав…Но как же так…
        - Давайте очень кратко проанализируем вашу психосоматику. Вы должны отвечать только «да» либо «нет», договорились? Итак, считаете ли вы себя впечатлительной натурой?
        - Да, - с этим ответом Эмили не стала бы спорить даже сама с собой. А как иначе, она же творческая личность! Одна ее картина с каретой чего стоит!
        - Случалось ли с вами ранее хотя бы одно из следующих патологических состояний, как то: галлюцинации, дежавю, потеря сознания, провалы в памяти? - ответы Эмили доктор записывал в ее медицинскую карту.
        - Да. Дежавю, - ответила Эмили честно. Ее крайне обеспокоило словосочетание «патологические состояния».
        - Мучили ли вас повторяющиеся кошмары, то есть тяжелые сны на одну и ту же тему? - доктор продолжал делать пометки. При этом он не комментировал ее ответов ни взглядом, ни жестом. Было неясно, хороши или плохи ее откровения.
        - Да, - призналась Эмили. Как часто она просыпалась в истошных воплях, а сонный Джеймс успокаивал ее.
        - Вы кричали или говорили во сне и просыпались по этой причине?
        - Да… - Эмили почувствовала, как ее руки холодеют. Она сжала пальцы, чтобы согреться.
        - Вас когда-либо посещали мысли о самоубийстве?
        - Да… - Эмили не забыла, как была готова покончить с собой, лишь бы не попасться снова в лапы к маньяку. Так силен был ее страх перед ним.
        - Вы когда-либо представлялись чужим именем и чувствовали при этом себя комфортно?
        - Нет, - усмехнулась Эмили.
        - Разве? - доктор чуть опустил голову вниз и оглядел Эмили поверх очков. - Вспомните, по документам ваше имя звучит как Эмили Блэйд. А в разговоре со мной вы рекомендовались как Эмма.
        - Это одно и то же, кажется, - Эмили не придавала значения таким мелочам.
        - Боюсь, что это разное, - доктор задумчиво оглядел светильник, прислонив карандаш к губам. - Этот пункт самый безобидный из всех. Даже ответив мне «да», вы бы никаким образом не приблизили б себя к сумасшествию.
        - Ну хорошо, «да», - согласилась Эмили. Она ведь, и правда, немного изменяла имя.
        - Ответ «да» означает лишь ваше желание ухода от реальности… - пояснил доктор. - Желание, но не сам уход, понимаете? Продолжаем, бывало ли такое, что в прошлом вы поднимали руку на людей?
        - Да… - нехотя признала Эмма, будучи не в силах забыть пострадавшего от ее руки господина. Но вдруг ее осенило. Она отвечает на его вопросы, учитывая как раз опыт последних месяцев! - Нет, подождите, доктор. Я неправильно…То есть я немного запуталась. Я должна была давать ответы, не опираясь на события последних месяцев. А я, наоборот…
        - Вы запутались. Это естественно для вашего состояния. Мы продолжим в следующий раз. Вам ни в коем случае нельзя перенапрягаться, - доктор встал со стула.
        - И что значили эти ответы? - опечалено спросила Эмма
        - Могу сказать, что было бы лучше, если бы вы могли ответить «нет». Но вы были искренни со мной, и это хорошо. Не расстраивайтесь из-за ответов. И имейте в виду, как бы вы ни ответили - это не поменяет того, что вы уже полгода находитесь под наблюдением в нашей клинике. Замещение - вот термин, которым я кратко могу описать то, что с вами произошло…Ваша психика вытеснила дурные переживания хорошими. Пребывание в клинике - не самое лучше, что может случиться с человеком. Куда приятнее оказаться в Париже, так ведь?
        - Да, но…Доктор, тогда поясните, откуда же я знаю о Париже? Если бы я там никогда не бывала, то у меня бы не было и впечатлений о нем! Я ясно вижу Лувр, черт возьми!
        - Я думаю, здесь есть только одно объяснение, - доктор задумчиво оглядел Эмили. - Вероятно, вы видели изображение столицы Франции, ее достопримечательностей…
        - И где я могла их видеть? Я же только что из деревни, по вашим словам! У меня нет там библиотеки! - напомнила Эмили и тут же осеклась. Господи, Джол! Она рисовала портрет этой расфранченной дуры на фоне Лувра! В свою очередь его виды она получила из книги, которую взяла на время в книжной лавке! Ох, как внимательно она изучала тогда французский сюжет…Каждый штрих, каждых завиток…И все это, точно, было до нападения мистера Уолдри на нее!
        - Не могу ответить на этот вопрос, - покачал головой доктор, не зная, что Эмили уже сама нашла ответ. - Вероятно, где-то все же видели. Возможно, на открытках или чем-то подобном. Имейте в виду, реальный Лувр может отличаться от того, который вам вообразился по вашим отрывочным воспоминаниям, что не дает нам права опираться на эти познания, как на истинные…
        - Кажется, у меня проблемы, доктор… - расстроенная Эмили потерла лоб.
        - Признание проблемы - шаг к ее решению, - доктор доброжелательно улыбнулся. - Не расстраивайтесь. И ложитесь отдыхать. Поверьте, то, что вы пришли в себя - это добрый знак.
        Дверь за доктором захлопнулась. Эмили осталась одна наедине со своими мыслями.
        Глава 35. Юдоль скорби
        Шли дни. Сначала Эмили следила за временем, но позже сбилась со счета. Ей давали лекарства, от которых хотелось спать. Впрочем, в этих препаратах были и свои плюсы: все понемногу стало казаться не таким удручающим. Всего лишь временным затруднением, важность которого не столь велика. Дни проходили во снах, отчего уследить за календарем было практически невозможно. Эмили еще несколько раз разговаривала с врачом, приводя новые аргументы в защиту своих видений, но беседа всегда заканчивалась одинаково - Эмили нехотя признавала, что с ее психикой действительно творится что-то неладное.
        В то время, что не спала, она постоянно думала о Джеймсе. Она вспоминала его почти каждую минуту, он всегда был в ее голове. Эмили теперь очень страдала без него. Но еще большие мучения ей причиняла мысль о том, что Джеймс - это мираж, шутка воображения. Она пыталась сложить мозаику из разрозненных фактов. Чаще всего мысли ее были непослушны и любые умозаключения давались ей нелегко. Однако она пришла к выводу, что сдвиг начался практически после той жуткой поездки в экипаже мистера Уолдри. Возможно, даже сразу. Впрочем, со слов доктора, сложно установить точные даты. Было бы небесполезно написать письмо Роберту. Может быть, он ее вспомнит…Хотя бы мельком, как свидетельницу. А может быть, Роберт ей вообще привиделся?! Нет, надо все-таки написать письмо. Это должно как-то прояснить картину. С этой мыслью Эмили снова заснула. А вечером к ней зашел доктор справиться о ее здоровье.
        - Я в порядке, только голова болит, - пожаловалась Эмили.
        - Это пустяки, - уверил доктор. - В вашем состоянии вам не следует слишком утомляться. Иначе возможны головные боли.
        - Доктор Пэйн, я хотела уточнить: могу я написать письмо? - вежливо спросила Эмили.
        - Не вижу в этом ничего запретного, - улыбнулся доктор. - А кому вы собрались писать, если не секрет?
        - Я бы хотела написать письмо тетушке в деревню и инспектору в полицию. Хотела уточнить, на какой стадии мне все начало мерещиться… - пошутила Эмили. Она пыталась увидеть у себя признаки болезни, но у нее определенно ничего не получалось. Она считала себя адекватным человеком. Неужели все помешанные также самонадеянны, как и она сейчас! - Если даже Роберт не узнает меня - значит, я сошла с ума в тот же день - день знакомства с маньяком! А вот если он вспомнит меня, то это уже кое-что. Я смогу определить, какое из череды событий, привиделось мне первым…
        - Что ж, можете написать письмо. Но ответа не ждите, - доктор дал понять, что Роберт ей, естественно, тоже привиделся, учитывая то, что он фигурировал в одно время с Джеймсом.
        - Хм, вы думаете, что его я тоже придумала? - Эмили неподдельно пыталась разобраться в ситуации. Она чувствовала, что, несмотря на общую заторможенность, ум у нее ясный. Впрочем, все психически больные так думают. Мистер Уолдри небось тоже считает себя полноценным членом общества.
        Вдруг Эмили увидела перед собой смеющееся лицо мистера Уолдри. Он хохотал, задрав подбородок, и говорил: «Теперь мы с тобой похожи: ты тоже не в себе! Это послужит тебе уроком! Никто тебе не поверит и не поймет тебя! Ты для всех изгой!». Эмили отмахнулась от налетевшего видения.
        - Такое вполне вероятно, - объяснил доктор. - Возможно, вы выдумали этого отважного полицейского. Поскольку решили на уровне подсознания, что будете в большей безопасности, если у вас найдется еще и надежный друг, помимо заботливого жениха…Сейчас я все вам объясню. Первоначальный диагноз, который бы вам поставил любой психиатр в то время, звучал бы как «паранойя», - доктор надвинул очки на нос. - Иными словами, речь идет о редком психозе, при котором логически построенный систематизированный бред развивается постепенно, не сопровождаясь при этом расстройствами шизофренического типа…
        - Все понятно, понятно… - Эмили не стала отрицать, что подозрительность - ее вторая натура. - Да, но ведь можно же как-то выяснить, существует ли такой человек, инспектор полиции Роберт Кент?!
        - Можно, конечно. Но зачем? Говорю вам: очень вероятно, что он действительно существует. Скажем, вы говорили с ним однажды, после гибели вашей соседки… - объяснил доктор. - Он произвел на вас благоприятное впечатление. Его образ запечатлелся в вашей голове…Ну а дальше все перемешалось…
        - То есть, возможно, Роберт существует, как личность, но не как мой друг… - расстроилась Эмили. Неужели Роберт ей чужой? Этот восхищающий ее человек. Такой смелый, сильный, уверенный. Такой внимательный, умный, благородный. Такой красивый…Он ее друг. Она хочет, чтобы у нее был такой друг!
        - Да, скорее всего, в полиции есть инспектор по имени Роберт Кент…Но вероятнее всего, вы не успели с ним подружиться за один час, тем паче, что находились не в себе…Вряд ли кто-то захотел бы стать вашим другом в тот момент, - вздохнул доктор понимающе. - Поэтому я и говорю, не обнадеживайтесь. В любом случае вам, скорее всего, не ответят…По крайней мере из полиции…Но тетушке написать можете.
        - Но я все-таки напишу Роберту, - не унималась Эмили.
        - Поступайте, как считаете нужным, - доктор поднялся со стула и собрался уходить. - Вы не узница здесь. Вы человек все с теми же правами. Хотя вам и требуется помощь.
        - Если я не узница, то вы можете меня отпустить? - голос Эмили чуть дрогнул в конце. К ее горлу подошли слезы.
        - Мисс, ну о чем вы просите меня? - огорченно вздохнул доктор. - Я не имею права отпускать нездорового человека. А человек нездоров, если уверен в том, что его мнимые видения реальны.
        - Да я уже и не уверена в этом… - не стала упорствовать Эмили. - Я согласна с вами. Возможно, мне все пригрезилось.
        - Поймите меня правильно… - доктор снова вздохнул. - Я от всего сердца желаю вам выздоровления. И я бы хотел отпустить вас как можно скорее. Так и будет через какой-то срок, я в этом уверен. Но я не могу это сделать немедленно после вашего же признания. Догадываетесь, почему? Допустим, вы искренны и отрекаетесь от своих иллюзий. Допустим, наша терапия действует, и вы вступаете в стадию ремиссии. Но даже в этом случае я не отпущу вас на следующий же день. Мы - то есть я и мои коллеги - соберем консилиум. Дообследуем вас, проведем ряд тестов, понаблюдаем за вами во времени, дабы удостовериться в отсутствии рецидива. И после этого вы выйдете отсюда. Но нужно подождать. Не спешить. Ибо если вы поторопитесь с этим, то вскоре снова окажетесь у нас. А при повторном обращении в клинику выбраться будет уже сложнее. Спокойной ночи.
        - Доктор, - Эмили остановила врача, - спасибо, что помогаете мне.
        - Вы не должны благодарить меня, мисс, это мой долг. Лучшей наградой для меня будет ваше скорейшее и полное выздоровление… - доктор вышел, затворив за собой дверь.
        Несмотря на то, что Эмили ничего не делала, а только спала, она чувствовала сильную усталость. Сейчас ей снова хотелось забыться сном. Это желание было непреодолимо. Она положила голову на подушку и уснула с мыслями о своем будущем письме.
        Глава 36. Тот самый рецидив
        Когда Эмили проснулась, на улице было темно. С черных небес в окно заглядывали хмельные звезды. Перед глазами Эмили все плыло, как в тумане. Она собрала силы и встала с кровати. Нетвердой походкой прошлась по комнате. Все казалось ей каким-то странным, угловатым, как на детском рисунке. Надо думать, это дает о себе знать ее болезнь. Но не время бросать все на самотек, нужно действовать. Чем быстрее она выяснит, с какого момента помутился ее разум, тем скорее пойдет на поправку.
        Эмили села на кровать, поджав под себя коленки. Достала листок бумаги и карандаш, оставленные ей заботливым доктором, и принялась сочинять письмо инспектору.
        Перво-наперво она обнаружила, что рука совсем не слушается ее. Буквы выходят кривые, разных размеров, пляшут так, словно строчек и вовсе нет. Эмили старалась выводить их аккуратно, но получалось отвратительно и лучше не становилось. Ладно…Это же дружище Роберт, он все поймет! Ему почерк не главное, для него важны факты!
        Но, к сожалению, это были еще не все неприятности. Вскоре Эмили столкнулась с тем, что после слов приветствия повествование весьма усложняется. Она не знает, на какой стадии знакомства они расстались в реальности. Кажется, впервые она увидела Роберта именно после смерти Каролины. Интересно, ее доставили в клинику после нападения на ее соседку? Или в тот день, когда она сама чуть не стала жертвой? То есть что же получается? Нападения на Каролину, возможно, и не было. А если не было нападения на Каролину, то, может, доктор прав? Может, Роберта не существует? Или все же он существует…
        Эмили еще долго размышляла над формулировками. И в итоге кое-как изложила свою ситуацию. Она не стала привязывать повествование к какому-то событию, а просто спрашивала, как движется расследование. А на следующий день, а может быть вовсе и не на следующий и вовсе не день, она отдала доктору получившееся письмо.
        - Я могу прочесть? - справился доктор Пэйн учтиво, хотя письмо было не запечатано.
        - Да, пожалуйста, - Эмили кивнула в знак согласия.
        Доктор бегло прочел письмо, потом снова свернул его, как прежде, и убрал в карман халата.
        - Что ж, вы изложили положение аккуратно и вполне ясно, насколько это возможно. Это заслуживает похвалы, - похвалил доктор. - Я отправлю ваше письмо завтра или послезавтра. Но предупреждаю, не слишком себя обнадеживайте. Договорились? - доктор оглядел Эмили участливым взглядом и вышел.
        Прошло несколько дней, а может быть и недель. Эмили прилежно принимала прописанные доктором Пэйном лекарства в надежде, что вскоре она почувствует себя лучше, и явь отделится от вымыслов.
        Однако улучшений не наблюдалось. Эмили все еще воспринимала свои видения, как часть жизни. И, к ее огорчению, не приходило и ответного письма от Роберта. И естественно, новостей от Джеймса тоже не было. Впрочем, в последнее время эти обстоятельства перестали занимать Эмили столь сильно, как раньше. Нельзя сказать, что ей стало все равно. Но и нельзя отметить в ней прежнего рвения разобраться в ситуации. Все чаще ей казалось, что, возможно, доктор и прав. А памятные события - лишь выдумки. Может быть, и маньяка-то никакого не было, а был просто хулиган Уолдри. Немного суетливый скверный старикан, а вовсе не серийный убийца…
        Эмили так много спала, что часы бодрствования казались ей бесконечно долгими и бессмысленными. Доктор часто навещал ее, они разговаривали. Эмили понемногу прониклась доверием к Асклепию, прилагающему немало усилий для ее выздоровления.
        Однажды ранним утром Эмили проснулась от увиденного сна. Ей снился Джеймс. Он был так реален, так ласков, говорил, что любит ее и скучает. Эмили видела его вместе с собой в каком-то сумеречном саду. Джеймс сидел рядом с ней на резной лавке. Эмили плакала и не хотела расставаться с ним снова. Она нежно поправляла волосы Роберта…Целовала его губы…Он обнял ее и прижал к себе. Крепко, страстно. Она даже не могла пошевелиться в его объятиях, и ей это нравилось. А потом…О, нет, нет! Опять какой-то бред! Она сидела на лавке возле Джеймса, а в итоге оказалась в объятиях Роберта! Доктор Пэйн прав! Она умалишенная!
        За окном шел дождь. А Эмили сидела на кровати и вспоминала свой сон. Сейчас она вдруг почувствовала, что не хочет больше находиться в клинике, что желает вернуться к жизни, к людям, к Джеймсу. На секунду она призадумалась. Куда же ей теперь возвращаться, если они вместе с доктором уже установили, что ей все померещилось?!
        Эмили потянулась рукой к тумбочке, на которой разместилось блюдце с таблетками - доктор настаивал на том, что их необходимо принимать каждый раз, непосредственно после пробуждения. Чему Эмили прилежно следовала. Взяв стакан, сделав из него глоток, она потянулась за таблетками, но они выскользнули из ее слабых рук и укатились куда-то под кровать. Эмили сначала хотела полезть их поискать, но потом решила, что хуже ей уже не сделается. Так что можно не прилагать усилий.
        Спать в этот день ей, как ни странно, не хотелось. Кроме того, очень скоро она почувствовала некую злость: отчего это еще несколько дней назад - вернее из тех придуманных дней, что она помнила - у нее было все - любимый человек, состояние, занятие - а сейчас всего этого уже нет и, как выяснилось, никогда и не было!
        Эмили почувствовала, как впервые за долгое время в ее душе нарастает бунт. Сначала небольшой волной, маленькими белыми барашками на горизонте. Потом все сильнее и сильнее, превращаясь в неспокойные волны, переходящие в цунами гнева. Этот стихия чувств уже была готова накрыть ее с головой.
        Не успела Эмили еще и подумать о своих внезапных эмоциях, как дверь отворилась. На пороге возникла участливая фигура доктора. Он, как обычно, пришел справиться о ее здоровье. Доброжелательно улыбаясь, он направился к пациентке.
        - Здравствуйте, Эмили, - доктор присел на край стула. - Как вы себя чувствуете сегодня?
        - Плохо! - озлобленно ответила Эмили.
        - У вас утомленный вид. Вас не клонит в сон? - доктор посмотрел на нее поверх очков, сдвинув брови.
        - Сколько можно спать! - Эмили почувствовала, что привычная меланхолия уступила место бессильной ярости. Таких ярких эмоций у нее уже давно не было. По крайней мере, в этих стенах точно. - Мне нужны мои краски и мольберт! Я хочу выразиться на холсте!
        - Нет? Не клонит…Хм, - доктор почесал подбородок. - Вы принимали лекарства?
        - Да, - ответила Эмили машинально.
        - Вы сегодня не в настроении, я вижу, - доктор пристально оглядел Эмили.
        - Мое настроение испорчено на всю жизнь! - вспыхнула Эмили. - Зачем вы вообще взялись за мое лечение?! Когда я жила грезами, у меня было все, а сейчас я хуже нищего! - в Эмили разыгрывалась буря, связанная, возможно, со слишком долгими часами покоя.
        - Не расстраивайте себя подобными размышлениями. Скоро вы вернетесь в общество и заживете, как прежде, - доктор улыбнулся обнадеживающе.
        - Как прежде? Да я никогда не заживу, как прежде! Вы хотите, чтобы я признала, будто все то, что со мной произошло, это выдумка, вздор и плод больной фантазии? Так вот…Ваше лечение не действует! Потому что ни тогда, ни сейчас я так не думаю! Со мной все это было на самом деле! - Эмили почувствовала, что разошлась не на шутку. Она поначалу совсем не собиралась оскорблять доктора, проявлявшего столько заботы и такта. Тем не менее чем больше она думала обо всем об этом, тем больше распалялась. Вдруг ее осенила мысль, что ее считают ненормальной, несмотря на то, что она всегда ведет себя мирно и вежливо. И даже не буянит, вопреки стилю помешанных. И это осознание разозлило ее еще больше. Это же сумасшедший дом! Где же еще бушевать, как ни здесь?! Ведь порой, когда ярость овладевает разумом, нет лучшего способа, чем хватить что-нибудь об пол!
        - Не допускайте волнений. И помните, мы уже достигли кое-каких результатов. Вы почти смирились с данностью… - успокаивал доктор.
        - Я и так все время не допускала волнений! - Эмили взял гнев: доктор с самого начала убеждал ее в том, что она выжила из ума и ее жизнь - лишь сон. Даже более того, она уже и сама в это почти поверила. Но к чему глупые слова, если она знает и чувствует обратное! Не может присниться любовь! А она влюблена! Да, во сне она очень-очень любила его. - Сколько еще мне надо оставаться спокойной, чтобы вы, в конце концов, отпустили меня на волю? Неделю? год?! Скажите наперед! - ярилась Эмили.
        - Вы огорчаете меня, мисс, - доктор Пэйн поправил очки на носу. - И я не могу понять, что с вами происходит. Может быть, вам что-то приснилось? Что-то, что нарушило ваше спокойствие, к которому мы так долго шли. Такое бывает. Это грозит рецидивом. Давайте обсудим это.
        - Приснилось, - подтвердила Эмили, насупившись.
        - Что вам снилось? - доктор достал блокнот и карандаш, приготовившись делать заметки.
        - Мне снился любимый… - ответила Эмили, мрачно глядя в пол.
        - Вам снился муж? - уточнил доктор Пэйн. - Каким он был во сне? Где вы находились? Что делали и о чем говорили? Расскажите мне свой сон, - предложил доктор, внимательно слушая Эмили.
        - Такой сон не расскажешь… - недовольно отозвалась Эмили.
        - Сновидение носило личный характер? - спокойно уточнил доктор, что-то записывая.
        - Да, - ответила Эмили совсем уж недобро.
        - Это легко объясняется, - взялся пояснить доктор. - Вы долгое время здесь одна. Без мужчины. Ваше подсознание…
        - Убирайтесь! - заорала вдруг Эмили, перебив вежливого доктора. Ее взбесило, что ее насильно тут удерживают, прикрываясь беседами о болезнях. Даже ее сон пытаются извратить и преподнести, как нечто животное. Словно она такая испорченная, что оставшись спать в одиночестве, сразу обязана увидеть непристойные сны! Как этот противный доктор смеет вообще лезть ей в голову! Ее сон не имеет ничего общего с тем, что он имеет в виду! В ее сне не было этой грязи, на которую он намекает! Ее сон был светлым и приятным. Она была влюблена. Чувство, которое теперь ей неведомо!
        - Эмили, будьте благоразумны, - доктор встал на ноги.
        Когда он говорил, Эмили вдруг поняла, как он ей опротивел со своей участливой мордой. Такое чувство всегда возникает в состоянии конфликта. Всё в оппоненте раздражает - выражение лица, тембр голоса, жесты. Эмили знала, что если он молвит хоть слово ей поперек, то уж точно рискует отведать ее гнев на вкус. А что в этом такого! Раз она сумасшедшая, то и вести себя следует соответственно!
        - Я надеялся, что припадков больше не повторится, - вздохнул доктор. - Но вот сейчас вы в шаге от опасного действа…Возьмите себя в руки, или я буду вынужден прибегнуть к суровым мерам… - предупредил доктор.
        - Что хочу, то и делаю! Мне надоело изображать покорность и «принимать данность»! Я не сумасшедшая! Вы не имеете права удерживать меня здесь! - заорала Эмили. - Я никого не убила и я не преступница! Выпустите меня! Или, клянусь богом, вы пожалеете, что встретили меня!
        - Эмили, у вас уже были заметны улучшения… - спокойно начал доктор.
        Эмили пристально следила за его губами - каждое вылетевшее из этих уст слово казалось омерзительным, как и сам оратор. Хотелось заткнуть его глумливый рот любым подручным предметом. Она сама не могла объяснить, откуда в ней столько ненависти к доброму доктору. Но он был ей неприятен. Она чувствовала, с ним что-то не так! Она всегда чувствует!
        - Вы же уже осознали, что нуждаетесь в терапии… - продолжал доктор.
        - Сейчас ты сам будешь нуждаться в терапии! - горячилась Эмили. К черту его проклятое лечение! Он, похоже, изгаляется! Она абсолютно нормальна, а это все заговор! Да, да, разумеется, заговор, недаром она видела Уолдри и Джеймса вместе! Если уж возможно такое, то, что может быть проще, чем засунуть девушку в психушку? А этот мерзкий доктор - он сообщник в их низкой интриге! Он должен ответить за свои подлости! Терять ей все равно нечего! Хотят сумасшедшую - они ее получат! И запомнят надолго!
        Свободной рукой Эмили подхватила стул и яро метнула им в доктора, стоящего у приоткрытой двери. Несмотря на свои немолодые годы, мистер Пэйн оказался весьма проворным и с невероятной скоростью оказался уже через долю секунды за дверью. Стул с грохотом ударился о стену. Эмили слышала крик доктора: он звал санитаров. Эмили усмехнулась. Она всегда в душе была хулиганкой. И только лишь тетушка, затем школа и учителя, а потом законы сдерживали ее. Да, ей всегда хотелось вести себя именно так! Швырять стулом в того, кто ей не нравится! А не улыбаться наглецу и лгуну, изображая симпатию! Даже хорошо, что она обидела доктора. Он больше не будет приставать к ней со своими тошнотворными расспросами о ее снах! А пока…Можно воспользоваться случаем и посмотреть, что там в коридоре.
        Эмили подбежала к двери, дернув ту на себя. Она почувствовала, как в этот же миг та подалась на нее сама, подталкиваемая внешней силой с обратной стороны. В палату ворвалось трое мощных санитаров, окруживших Эмили. Она наивно полагала, что сейчас напугает их также легко, как и доктора, зашвырнув в них чем-нибудь еще. А там дальше, того гляди, можно будет вообще покинуть злосчастную клинику. Через главный выход!
        Однако расчеты Эмили оказались ошибочными. Первый же санитар быстро и грубо выкрутил ей руки. Второй успел отвесить ей затрещину, от которой у нее потемнело перед глазами. А третий уже стоял наготове со шприцом в руке.
        - Уберите это, - послышался голос доктора Пэйна за ее спиной. - Возьмите этот… - доктор Пэйн протянул санитару новый шприц.
        - Что это? - поинтересовался любопытный санитар.
        - Выполняйте, Джохар, - приказал доктор, игнорируя вопросы нижестоящего служащего.
        - Не смей приближаться ко мне! - заорала Эмили, лягнув ногой подходящего к ней санитара со шприцом, который тот получил от доктора Пэйна. - Отпустите меня! Или я вас всех тут убью, когда проснусь в следующий раз! - осыпая проклятиями слуг Эскулапа, Эмили неминуемо погружалась в забытье. Укол был сделан.
        Глава 37. Он реален
        Эмили приходила в себя медленно и почти неосознанно. Причиной пробуждения явилась пощечина - сильная и резкая. Ее щека горела. Наверное, это тот самый беспардонный санитар! Решил подбавить жару. Вот снова. И опять. Теперь уже обе ее щеки объяты пламенем. У этого медика тяжелая рука. Он разбудит даже мертвого. Чего им вновь не так? Они же вроде сами желали усыпить ее!
        Веки были слишком тяжелы. Обессиленная Эмили чуть приоткрыла глаза. Все плыло перед взором, картинка шаталась и дергалась, потолок качался. В ушах стоял гул.
        - Эмма, вы слышите меня? - раздался голос совсем рядом с Эмили. - Ответьте же!
        Голос был знаком Эмили вполне. Она с трудом обратила свой застывший взгляд в сторону. И увидела перед собой Роберта! Он склонился над ней. Его лицо было сосредоточенно. Волосы взъерошены. Но при этом он был все также хорош собой. Эмили вымученно вздохнула. О, всевышний, неужели опять галлюцинации? Может быть, она зря устроила скандал доктору и драку с санитарами? Возможно, они все были не так уж и неправы в отношении ее умопомешательства.
        Эмили постаралась сфокусироваться. От этого действа голова у нее закружилась сильнее. И все-таки перед ней Роберт. Это стоит того, чтобы голова не просто закружилась, а отвалилась вовсе. Ведь это тот самый старый добрый Роберт, ее верный друг! Ведь, кажется, он ей друг. Он, точно, не чужой ей! Нынче он несколько взъерошен, но тем не менее это все-таки он. Или это опять она, эта ужасная болезнь, и ей, Эмили, снова все чудится?!
        Появление Роберта в клинике было невозможным. И Эмили уже и сама не знала, верит ли она в свои видения или считает, что истина на стороне доктора. Какая разница, впрочем…Кажется, ей теперь все безразлично. Нет, ну не все. Роберта она видеть рада. А то она уже стала забывать его лицо. Она, вообще, стала забывать очень многие вещи.
        - Робби, - еле слышно, но радостно отозвалась Эмили. Нет беды в том, чтобы немного пообщаться с плодом своей фантазии. Тем более, раз уж он так реален! Хорошо бы еще Джеймса сюда…Да и графа с Мэри можно добавить для полноты картины…И Бернар сейчас был бы не лишним со своими графинами с лимонной водицей и печеньем…А какие он притаскивал ей пэнкейки с кленовым сиропом!..
        - Эмма, у нас мало времени, - галлюцинация пыталась растормошить Эмили. - Вы должны собраться с силами.
        - Как приятно снова видеть тебя, дорогой, - промямлила Эмили. - Какой он все-таки милый, хотя и плохо выбрит. Впрочем, ему это к лицу. Да ему же все к лицу…И да…Доктор прав. Помимо заботливого жениха, необходимо иметь надежного друга. Это так успокаивает. И да, всегда мне нравился… - рассуждала Эмили мимоходом уже не с Робертом, а сама с собой. - Эх…Жаль, что жизнь всего одна. Но хуже всего тем, у кого она проходит в психушке…
        - Эмма, вам плохо? - галлюцинация заставила Эмили сесть, но у последней до тошноты закружилась голова. Эмили показалось, что ее сейчас вырвет, хотя она давно ничего не ела. По крайней мере, мутило ее сильно. - Вы можете идти? - не унималась галлюцинация.
        - Милый…Для меня не осталось стороны, куда я могу пойти… - заплетающимся языком сообщила Эмили. - Я очень хочу спать…И зачем мне куда-то идти? Странно, что я еще здесь…Мне сейчас подобает быть где-нибудь в опере с Джеймсом. Или «У Джерри» вместе с тобой…Да, с тобой… - прошептала Эмили в полудреме. Она имела в виду, что раз это все галлюцинация, то почему же декорации по-прежнему отвратительны. Раньше ей виделся Париж, ну или, на крайний случай, мрачное поместье в несколько акров.
        - Эмма, посмотрите на меня… - слова Роберта доносились до нее издалека, словно он находился на расстоянии мили, а не рядом с ней. - Боже мой, что они с вами сделали…
        Эмили чувствовала, что погружается в сон. И все же возле нее что-то происходит. Кажется, кто-то держит ее за руку. Это Роберт. Либо санитар, который видится ей как Роберт. Это скорее всего.
        - Выпейте это…Эмма! Пей же! - настаивала галлюцинация, выдергивая Эмили из сна.
        Роберт поднес к губам Эмили стакан. Она сначала не поняла, что нужно. Но потом все же сделала пару глотков. Медленно подняла на него мутные глаза. Взор ее был затуманен. Кажется, она даже не узнавала его.
        - Пей, - повторил Роберт.
        Эмили сделала еще пару глотков, чуть не вылив на себя остатки. Но Роберт упредил этот инцидент, подхватив стакан в нужный момент.
        - Робби, как, право, иногда мне жаль…Что я не могу быть в двух местах одновременно…А впрочем…Еще больше жаль, что все это вообще мне почудилось. Я иногда даже не знаю, что и лучше: ничего не помнить или все иметь и потерять… - шептала Эмили. Слова сами соскальзывали с ее губ. Они были лишь отражением ее мыслей. Да, это были лишь осколки мыслей.
        - Эмма, это я, Роберт. Я действительно здесь, - как всегда проницательный Роберт догадался, в чем дело.
        - Робби, какой ты все-таки славный… - Эмили не обращала внимания на полицейского, она разговаривала сама с собой. И до сих пор пребывала в скверном состоянии: голова кружилась, в ушах звенело. Ей казалось, что все происходящее ирреально. Уж неестественно как-то все подтормаживает. Слабость столь сильна, что сложно даже смотреть на него. Если бы надо было закричать - она бы не смогла. Если бы надо было бежать - она бы не смогла. Все как раз так, как в кошмарном сне. Это сон и есть! Надо будет поговорить об этом с доктором Пэйном, он обожает анализировать чужие сны! - Как я счастлива видеть тебя…Я так счастлива видеть тебя…
        - Эмма, я вас прошу, совладайте с собой, - Роберт старался привести Эмили в чувства, но это было не так уж просто. А он не знал, что делать. - У нас очень мало времени…
        - Доктор прав…Я все вижу таким, каким мне хочется… - продолжала Эмили свой анализ. - Хотя с принцем это, пожалуй, перебор…Но твой образ у меня получился лучше всего…И образ Бернара…
        - Эмма! - Роберт встряхнул Эмили за плечи, когда она вдруг закрыла глаза.
        Поморщившись, Эмили очнулась. Постаралась собраться с мыслями. Однако какая же решительная галлюцинация. И вполне ощутимая. А вдруг это не галлюцинация? Вдруг это все же он, Роберт?
        Эмили подняла глаза и посмотрела на Роберта. У него был такой выразительный взгляд, что у нее вдруг даже стало проясняться сознание. Нет, таких раскосых карих глаз не выдумаешь ни с того ни с сего. Этих ярких каштановых волос…Этого носа…Кажется, доктор все же лицемер и обманщик.
        - Роберт? - Эмили прищурилась. Сознание стало возвращаться к ней. - Это ты? Это ведь ты?
        - Это я, - Роберт взял Эмили за руки. Его ладони были горячи. Эмили почувствовала прилив радости, у нее на глазах навернулись слезы. Нет, это не видение. Все-таки, ее жизнь - не мираж. Все было на самом деле, она не потеряла своих друзей - у нее их украли!
        Эмили обняла Роберта из последних сил, которых было не так уж много. Нет, это определенно он. Она узнает его чуть терпкие духи. Хотя доктор и этому найдет объяснение!
        - Мы заберем вас отсюда, - Роберт тоже обнял Эмили. - Но вы должны помочь нам…Вы должны собраться с силами…
        - Роберт, придумай что-нибудь, не оставляй меня здесь… - Эмили почувствовала радость, слабость, слезы на своих ресницах.
        Постепенно шум в ее ушах стихал, а окружающее стало приобретать определенные формы. Она различала голоса за дверью. Ей стало отрадно, что один из них принадлежал Филлу. Другой голос был звонкий и взволнованный. Должно быть, какой-нибудь докторишка.
        - Послушайте, эта пациентка находится под особым наблюдением главного врача. Мы не можем отдать ее вам без его ведома и специального распоряжения… - слышала Эмили чей-то тонкий дрожащий голосок. - Подождите хотя бы пару дней. Доктор Пэйн сейчас в срочном отъезде…Когда он вернется, то я уверен, он позволит вам забрать ее на допросы или куда вам там нужно…
        - Я понимаю вас вполне. Но следствие не может ждать вечно: подозреваемая преследуется по закону. А вы в настоящий момент ее укрываете, - как всегда убедительно, настаивал Филл. - Таким образом, вы становитесь соучастником…Как бы ни прискорбно это звучало…
        - Я? Но позвольте, соучастником в чем, простите? Да я даже не знаю ее! - возражал докторишка.
        - Я вас понял. Мистер, назовите мне свои имя и фамилию. Я отражу их в протоколе… - Филл не изменился, все такой же умелый переговорщик. Красноречив и убедителен.
        - В каком протоколе?! - растерялся докторишка. - Да я тут причем? Сегодня никого нет - ни главного врача, ни его заместителя. Я простой психиатр…
        - Мне нужны ваши имя и фамилия, - перебил Филл. - Вы идете наперекор закону…
        - Оливер Меркури…Но…Но позвольте, я ничего не сделал! - протестовал докторишка. - Это не в моей компетенции принимать такие важные решения! Она под особым надзором…Я всего лишь…
        - Мистер Меркури, я представитель лондонской полиции. И даже теоретически не могу толкать вас на что-то противозаконное, - объяснял Филл спокойно. - Уверяю, что процедура не затянется надолго. Возможно даже, что мы доставим подозреваемую вам обратно сюда до возвращения вашего главного врача.
        - Но если нет…Что скажет главный врач? - неуверенно блеял тонкий голос за дверью.
        - Тоже, что и я - вы чините препятствие следствию необоснованно. Кстати, за это я могу привлечь вас к ответственности, - давил Филл. - Подумайте, нужны ли вам проблемы, мистер Меркури…Кто эта женщина вам, чтобы вы так рисковали из-за нее? Не переживайте. Мы вернем ее в самом скором времени. Нам лишь необходимо провести несколько официальных мероприятий…
        - Но если больная без сознания, в неадекватном состоянии, не сможет идти или назвать своего имени, я не смогу вам отдать ее. Таков устав! - метался докторишка. - А ей совсем недавно ввели успокоительный препарат, насколько я знаю…
        - Мистер Меркури, ваша «больная», как вы выразились, симулянтка. Она может идти. Знает свое имя и вполне адекватна, - подчеркнул Филл строго. - Если вы наблюдали обратное, то должен разочаровать вас. Преступники нередко пытаются избежать наказания, прикрывшись личиной психического расстройства…Так что мы заберем ее на допрос.
        - Но это ведь надо как-то оформить…Подписать… - растерялся докторишка.
        - Пойдемте, сейчас все оформим и подпишем. Не волнуйтесь, мистер Меркури, - голоса отдалялись.
        Эмили теперь уже почти пришла в себя. Она до сих пор чувствовала слабость, головокружение и сонливость. Но ум ее прояснялся с каждой минутой. Теперь она точно знала, что ей все не привиделось.
        С помощью Роберта Эмили поднялась на ноги. Он накинул на нее свое пальто и повел к выходу, поддерживая под локоть, поскольку сама она была почти без сил и не дошла бы и до угла. А тем временем ей нужно было пройти по коридору лично. Ведь иначе, что бы Филл ни говорил этим докторам, ее не отпустят.
        - Надо торопиться, - Роберт понимал, что красноречие Филла может в любой момент потерять свое очарование. - Мне придется надеть на вас наручники…
        - Делай что хочешь, только уведи меня отсюда…Роберт, - еще минуту назад Эмили даже не могла встать с постели. Но сейчас она уже была готова хоть бежать, если нужно. Правда, одного решительного настроя мало. Нужны еще силы. А их не было. Но зато имелось ярое желание покинуть эти ужасные стены.
        - Вам плохо? - спросил Роберт Эмили, после того, как она пошатнулась.
        - У меня кружится голова…Они что-то вкололи мне…Я почти не вижу, куда идти… - Эмили не солгала. Пол будто ходил под ее ногами. Она видела, что впереди нее стоит ведро с половой тряпкой, которое нужно было обойти. Вернее, она видела пять ведер, но понимала, что на самом деле ведро одно.
        - Идите спокойно вперед. Я вас поддержу, не бойтесь, - пообещал Роберт.
        - Где Джеймс? - Эмили не могла не спросить.
        - Поговорим позже. Пойдемте.
        Эмили и Роберт ждали Филла у выхода возле охраны. Эмили еле стояла на ногах. Ей казалось, еще минута и она свалится на землю. И если бы не Роберт, так бы и произошло. Наконец в коридоре показалась тучная фигура Филла. Следом за ним бежал худенький кудрявый докторишка в белом халате.
        - Они забирают ее… - объяснил докторишка охране.
        - Пропуск на выход пациента, подписанный главным врачом? - просипел охранник.
        - Вот пропуск… - докторишка протянул охране пропуск, подписанный им самим за доктора Пэйна.
        - Имя и фамилия? - засипел охранник, обращаясь к Эмили.
        Филл и Роберт мельком переглянулись. Сама Эмили была уже ни жива, ни мертва. Больше всего она сейчас боялась оказаться снова в стенах своей палаты. И она не знала, как ей себя вести и что делать. Назвать свое имя? Или она как-то иначе у них записана…Джеймс иногда регистрировал ее под другим именем.
        - Эмили Блэйд, - Эмили посчитала, что будет разумнее назвать свою девичью фамилию. Кажется, в документах доктора Пэйна она так фигурировала.
        - Удостоверение? - обратился охранник к полицейским, поочередно глядя на них.
        - Зачем это еще? - Филл потянулся к своему бумажнику.
        - Мне нужно отразить ваш личный номер и данные в журнале… - объяснил охранник.
        - Капитан… - Роберт остановил Филла, когда тот уже собирался протянуть свое удостоверение. А затем обратился к охране. - Я старше по званию. Вы возьмете мое.
        Охранник сделал пометки в какой-то журнал и попросил расписаться. Роберт оставил пышный росчерк.
        - Благодарим за сотрудничество, господа, - Филл уже собирался направиться к выходу.
        - Еще расписка, - остановил охранник.
        - Расписка? - кашлянул Филл. - В чем?
        - Я, такой-то такой-то…ФИО. Звание и должность… - начал охранник устало. - Забираю пациента…Такую-то, года рождения такого-то…Из клинки…Такой-то такой-то…Название и адрес…Под свою ответственность…Для проведения следственных мероприятий. По адресу…Такому-то такому-то…На срок…Такой-то такой-то…На время ее отсутствия в клинике, клиника не несет ответственности за ее противоправные действия, в случае возникновения оных… - устало диктовал охранник.
        Эмили слушала его речь и чувствовала, что еще минута, и она свалится с ног. А им еще какая-то расписка понадобилась! Да если Роберт отойдет от нее хоть на шаг, она же упадет прямо здесь!
        - Я изображу, что нужно, а инспектор Кент распишется… - Филл уже собирался взять в руки перо.
        - Нужна собственноручная расписка ответственного лица. Мы проведем все по форме. И только после этого вы ее заберете, - утвердил охранник безапелляционно.
        - Роберт, пожалуйста, быстрее… - прошептала Эмили еле слышно. Ей становилось плохо. Она хотела спать. Хотела лечь. Вернее, она ничего этого не хотела, но всего этого желало ее измученное тело. Ее прямо клонило к земле. Ей казалось, что пол притягивает ее словно магнитом.
        - Капитан, возьмите подозреваемую под свой надзор, - кивнул Роберт.
        Филл поспешил к Эмили. Судя по его лицу, он понимал, что ей плохо, и в любой момент она может лишиться чувств. А это будет крах всех блестящих задумок.
        Роберт быстро принялся сочинять расписку, пока Филл поддерживал Эмили, чтобы она не свалилась.
        - Филл, я больше не могу… - Эмили чувствовала, что уже начинает падать. Она не могла удержать равновесия. Она даже уже не понимала, где проходит вертикаль от пола к потолку. Докторишка и охранник иногда бросали на нее подозрительные взгляды.
        - Мисс Блэйд, сядьте, - Филл указал на железный табурет, оставленный здесь кем-то. - Если вы еще раз предпримете попытку убежать от меня, я буду вынужден открыть огонь. Думаете, я не замечаю, как вы пятитесь к выходу? Вы выйдете отсюда только в нашем сопровождении…
        - Если она убежит, ответственность будете нести вы… - забеспокоился суетливый докторишка.
        - Она никуда не убежит, - ответил Филл. - Вы же видите. Она в наручниках. Теперь к тому же сидит!
        Роберт наконец закончил с распиской. Хотя охранник то и дело заедался к мелочам. То ему дата нужна прописью, то более точный адрес клиники. В итоге он все же принял расписку.
        - Вставайте, мисс Блэйд, - повелел Роберт, оказавшись возле Эмили и Филла.
        Охранник и докторишка не сводили с них глаз, внимательно наблюдая за сценой. Эмили хотела встать. Но ноги не слушались ее. К своему удивлению, она поняла, что не может обойтись без посторонней помощи. Но если она сейчас не встанет и не пойдет, то ее не выпустят отсюда. К тому же в любой момент может случиться все что угодно. Эти двое - охранник и докторишка - обо всем догадаются. Либо вернется доктор Пэйн!
        Эмили с ужасом оглядела Роберта, объясняясь с ним взглядом.
        - Вам плохо, мисс Блэйд? - докторишка сдвинул брови. - Может, будет лучше дождаться доктора Пэйна…
        - Хватит претворяться, мисс, - Роберт подхватил Эмили под локоть. Она тут же оказалась на ногах.
        - На какие только ухищрения не идут преступники, чтобы избежать неминуемого наказания, - объяснил Филл всем присутствующим, взяв Эмили под локоть с другой стороны.
        Эмили еле ковыляла, поддерживаемая с одной стороны Робертом, с другой - Филлом. Создавалась нужна видимость. Ее, преступницу, ведут как раз так, как полагается! Под охраной! Чтоб не сбежала!
        - Постойте, - окликнул вдруг докторишка троицу, когда та уже была возле выхода.
        - Ну что еще… - Роберт свирепо развернулся.
        - Ее документы…Разве вам не нужны открепительные документы? - напомнил докторишка.
        - На эту женщину у нас уже собрано целое досье, - вмешался рассудительный Филл. - Открепительные документы не имеют для следствия значения. Так что оставьте себе оригиналы до суда и передачи этой женщины в места заключения свободы… - пока Филл говорил, Эмили ощущала, как тяжело бьется ее сердце. Предстояло дойти до забора…Потом до экипажа…Силы кончаются. А они еще даже не вышли из здания.
        - Ну что же…Раз так, - пожал плечами докторишка.
        - Всего доброго, мистер Меркури, - попрощался Филл от имени всей компании.
        Охранник отворил ключом железную дверь и указал на выход. Докторишка суетливо переминался с ноги на ногу, теребя в руках край галстучка. Видно, он волновался о принятом им решении. А Эмили и двое полицейских тем временем двинулись на улицу. Нужно было дойти до забора. А там дальше их ждала карета.
        Эмили ступала медленно. Каждый шаг давался ей тяжелее предыдущего. Но она должна была сохранять равновесие, по крайней мере, до тех пор, пока охранник и взволнованный докторишка не закроют ворота. А пока что они провожали пациентку и ее конвой взглядом, о чем-то говоря между собой.
        - Не могу… - простонала Эмили. Она уже почти повисла на своих помощниках, поддерживающих ее с двух сторон. - Я не могу… - Эмили была готова зарыдать. - Роберт…
        Это было последнее слово, которое Эмили смогла произнести. После этого в ее глазах померкло. Роберт поймал ее в тот момент, когда она начала падать. Он подхватил ее на руки уже бессознательную и быстрым шагом пошел к экипажу. Филл оглянулся на докторишку и охранника. Те в свою очередь стали окрикивать беглецов, размахивая руками.
        - Постойте, - послышался писклявый голос докторишки. Он даже сам выбежал за ворота. - Остановитесь, господа…Будет лучше дождаться доктора Пэйна…
        - Она претворяется, поверьте мне, мистер Меркури, - выступил напоследок Филл, пока Роберт располагал Эмили в карете. - При ее задержании было точь-в-точь то же самое. Уверяю вас…Эта опасная преступница, хитрая и коварная. Но следствие имеет опыт обращения с подобными субъектами! - Филл закончил свою речь, когда увидел, что Роберт и Эмили уже в экипаже. - Всего вам доброго, мистер Меркури!
        Грузный Филл занял почти всю лавку. Напротив него сидел задумчивый Роберт. Он смотрел в окно, сомкнув губы. На его коленях спала Эмили. Она не откликалась на свое имя. Не просыпалась, когда они постарались разбудить ее. Она вообще никак не реагировала на происходящее. Было ясно, что она теперь уже не просто спит…
        Глава 38. В плену смерти
        Небольшая темная прихожая маленькой квартирки на окраине Лондона.
        - Где здесь можно помыть руки? - человек в светлом костюме и с чемоданчиком в левой руке снял шляпу.
        - Сюда, доктор Хенсон, - указал Филл в сторону уборной.
        Через минуту доктор снова вернулся в прихожую, где его дожидались Филл и Роберт.
        - Ну-с, где ваша жена? - доктор был готов к проведению обследования.
        Доктор проследовал в комнату, где на кровати крепко спала женщина. Это, собственно, была Эмили.
        - Сколько она уже без сознания? - доктор взял Эмили за запястье, отыскивая пульс. Его взгляд был устремлен на циферблат.
        - Часов пять… - ответил Роберт.
        - Что послужило причиной потери ею сознания? - доктор поочередно приподнял веки спящий Эмили и обозрел ее зрачки.
        - Да как… - вздохнул Роберт. - Возможно, ей ввели какой-то препарат…
        - Какой препарат? - доктор взял спящую Эмили за подбородок и чуть приоткрыл ей рот. Оценив цвет кожных покровов, доктор достал из чемоданчика термометр, собираясь замерить температуру больной. - И как давно?
        - Я не знаю… - ответил Роберт, не сводя внимательных глаз с доктора.
        - А следовало бы знать, мистер… - доктор дотронулся до шеи Эмили и осмотрел лимфоузлы. Затем взял ее руки, обследовал ногти и ладони. - Боюсь, что ее, действительно, отравили, - заключил доктор.
        - Ее осматривал еще один врач, - напомнил Филл. - Он посоветовал промывание желудка.
        - Хорошо, что вы отправили за мной, - усмехнулся доктор Хенсон. - Промывание желудка ей не требуется. Не нужно мучить больную подобными процедурами. Она и так чуть дышит. Яд в ее крови.
        - Что же делать, доктор?! - Роберт оглядел спящую беспробудным сном Эмили.
        - Ну, во-первых, с таким диагнозом ей нужно в больницу, - доктор взял градусник и, приспустив очки, оценил температуру Эмили. - А во-вторых, чтобы обезвредить яд, нужен антидот. Вы понимаете меня господа? - доктор укрыл Эмили одеялом, встал на ноги и принялся складывать инструмент в чемоданчик.
        - Какой антидот? - нахмурился Роберт.
        - В том-то и затруднение, господа… - доктор захлопнул чемоданчик и пошел к выходу. - Чтобы применить нужный антидот, необходимо знать яд, которым ее отравили. По сути, любой препарат - это и есть яд. Решающую роль играет дозировка. Как говорили древние: «Все есть яд, все есть лекарство…». Вам ясно?
        - Мы не знаем, что это за яд, доктор Хенсон, - буркнул Филл.
        - Очень жаль, господа, - кивнул доктор. - Значит, она, скорее всего, умрет.
        - Доктор, перед тем, как потерять сознание, она сначала пришла в себя, - вспомнил Роберт.
        - Может быть, ей снова станет легче? - понадеялся Филл.
        - Господа, я вынужден вас огорчить. Многие препараты имеют пролонгированное действие, сила которого увеличивается с течением времени. Понимаете меня? - доктор уже был в прихожей.
        - Что это означает?
        - Это означает, что она могла очнуться на какой-то миг. Но это не говорит об улучшении. Это говорит лишь о том, что препарат только начал свое действие, - объяснил доктор, надевая пальто. - Иными словами, судя по тому, что я вижу, ей будет становиться только хуже. Она уже не очнется без врачебной помощи. Которая заключается в том, чтобы ввести антидот, пока еще не слишком поздно. Вы меня поняли, господа?
        - Все понятно, доктор, - кивнул Роберт. - Вот…Возьмите за ваши труды, - Роберт достал из бумажника деньги и протянул их доктору.
        - Я не возьму. Ведь я ничем вам не помог… - доктор надвинул на лоб шляпу и двинулся на выход. - И помните, господа. Счет идет на часы. Даже не на дни…
        Дорогой читатель, если ты читаешь эти строки, значит, дошел до конца первого тома. Надеюсь, потраченное на чтение время шло занимательно и оставило положительный след в твоей памяти. Буду благодарна твоему искреннему отзыву или оценке. Поскольку у меня, как у неизвестного автора, не так много читателей, и каждый знак внимания мне крайне приятен и радостен .
        Продолжение следует…
        *В оформлении обложки использованы иллюстрации с сайта а также иллюстрации автора.