Наумовна. Начало Нина Князькова
        Откуда у Наумовны блокнот? С кем она иногда разговаривает, глядя на небо? Как всё начиналось, и у кого активная пенсионерка научилась купидонить? Как вообще появилась Наумовна и кто «пострадал» от ее действий? Все это можно будет найти в книге «Наумовна. Начало».
        Нина Князькова
        Наумовна. Начало
        Пролог
        В белом холодном коридоре было тихо. Слишком тихо. Лишь одинокие гулкие шаги мерили холодный намытый кафель нервными шагами. Агриппина Наумовна просто не могла усидеть на месте. Скоро примчатся внуки, а там и дети доедут из другого региона. Это все понятно. А ей что сейчас делать? Куда бежать? Как только позвонили из НИИ, у нее сердце оборвалось.
        - Бабушка! - В коридор больницы вбежал Филька. Долговязый, нескладный, весь, как на шарнирах. - Как дед?
        Позади, куда степеннее, шагал Мишка. Совсем взрослый уже. Институт закончил и считает себя уже мудрым и повидавшим жизнь, в отличие от Фильки.
        - Что случилось? - Пробасил он.
        - Сама не знаю, - голос женщины сорвался, и мальчики переглянулись. Их бабуля всегда прекрасно держала себя в руках, а тут такое. Значит, случилось что-то серьезное. - Мне позвонили из НИИ и сказали, что…, - она замолчала, так как белая дверь резко открылась и из нее вышел немного замученный врач.
        - К Шмелёву кто? - Устало спросил он.
        - Мы, - хором воскликнули собравшиеся.
        Доктор нахмурил густые черные брови.
        - Всех не пущу, - проворчал он.
        - Я - жена, - Агриппина сделала шаг вперед.
        - Идемте, - светило медицины скрылось за дверью, и женщина поспешила за ним, вскоре оказавшись в таком же белом коридоре.
        - Что с ним?
        - Сердце, - безэмоционально ответил врач. - По прогнозам, протянет еще день. Сердце совсем слабое и давно требовало пересадки. К сожалению, донора за эти сутки мы не найдём. Да и не переживет он операцию. Идёмте, он в сознании. Скрасите ему последние часы.
        Агриппина едва сдержала рваный выдох. Нельзя сейчас в слезы ударяться. Она сильная. Ради своего Фильки всё выдержит.
        - Филипп Михайлович, - когда они вошли в палату, то доктор подошел к ближайшей кровати и позвал. Седовласый мужчина в кислородной маске с трудом разлепил глаза. - К вам жена. Ненадолго только.
        - Филечка, - выдохнула Агриппина, присев на край кровати.
        - Всё хорошо, - слабо выдохнул мужчина в кислородную маску. Она поняла его только по губам.
        - Да где же хорошо? Ты посмотри на себя…. Хотя нет, лучше не смотри. Я же просила тебя сердце беречь, а ты все отнекивался, - она с трудом сдерживала слезы.
        - Моё сердце у тебя, - она по губам прочитала, что он сказал. - С самого начала.
        - А мне после тебя что прикажешь делать? - Она все же всхлипнула.
        - Там… письмо в тумбе… в верхнем ящике…, - она едва различила его голос. - Я люблю тебя, - сказал он совсем не к месту.
        - Да что ты знаешь о любви? - Привычно ответила она. - Я же без тебя не смогу.
        - Сможешь….
        Глава 1. Целую жизнь назад
        Шмелёв Филипп Михайлович, хмурясь и оглядываясь по сторонам, шел по незнакомой улице. Самая окраина города, которая только что была приписана к городской черте. Где-то здесь ему предстояло найти одного из своих студентов, которого уже два дня подряд не было на лекциях. Вот и пришлось идти искать этого пропавшего студента прямо после лекций в парадном виде. Костюм, начищенные ботинки и очки в тонкой золоченой оправе подсказывали всем, что идёт по улице совсем не местный житель.
        - Простите, мне нужна Токаревская Слободка двенадцать, - обратился он к строгой женщине, идущей по улице с авоськой.
        - Ой, это вам до конца улицы и направо, - махнула рукой та и поспешила в сторону автобусной станции, от которой вся Слободка ездила в центр города.
        Филипп благодарно улыбнулся и пошагал в указанном направлении. Рассохшиеся доски тротуар приятно пружинили, теплый еще ветерок обдувал лицо. Эх, хорошо. Молодой профессор, получивший должность всего год назад, радовался жизни. В жизни же всё хорошо. Родители не последние люди в городе. Отец - научный сотрудник, мать - светило медицины. Хорошая родительская трешка в центре города и полученное прекрасное образование не могли не радовать Филиппа.
        Вот только в личной жизни ему не очень-то везло. А всё почему? Да потому что каждая приезжая студентка считала его лакомым кусочком и пыталась охмурить. Ему это безбожно надоело. Хорошо, что в их институте учились в основном парни. Сложные технические специальности нужно было еще освоить, а у девчонок всё время ветер в голове. Да и гордился Филипп тем, что сам освоил настолько нудную и «умную» профессию, а теперь и вовсе передаёт свои знания молодому поколению.
        - А ну, отойди, - с опозданием он услышал зычный голос и его окатило мыльной водой с головы до ног. Шмелёв замер на месте и постарался не шевелиться. Его модный новый костюм безнадежно вымок, а с буйных до этой секунды кудрей противно капало за шиворот. - Сказала же, отойди.
        Молодой мужчина поднял голову и присмотрелся, насколько позволяли капли, стекавшие по стеклам очков. Перед ним стояла дородная девица в простом ситцевом платье и с косынкой на голове. Зеленые глаза из-под косынки недовольно сверкали, губы были плотно сжаты, а острый подбородок выпячен вперёд.
        - Простите? - Филипп моргнул пару раз, потом снял очки, нашарил в нагрудном кармане чудом спасшийся от воды платок и протер стекла. Водрузил очки обратно на нос и вновь посмотрел на девицу.
        - Малохольный, что ли? - Грозно глянула она на него. - Я тебя три раза окликнула, прежде чем окатить. Тут яма видишь? Ты в нее шёл, - она указала пальцем в то место, где резко обрывался тротуар. И обрывался он натуральным оврагом.
        - О, - опешил мужчина. На самом деле он был весьма раздосадован всем произошедшим. У него такое бывало, когда он задумывался над чем-нибудь особо сложным. Он мог просто не замечать ничего вокруг. - Простите, - повторил он.
        - Как есть, малохольный, - вынесла вердикт девица и отвернулась, упихивая отжатое полотенце в большой таз.
        - Простите, - вдруг спохватился Филипп, - а двенадцатый дом…?
        - Там, - мотнула головой девица в сторону крепкого барака и, подняв таз, направилась в сторону ветхого дома с резными наличниками.
        - Спасибо, - Филипп сделал несколько шагов в сторону барака и остановился, обернувшись.
        Девица ловко пихнула бедром калитку и поставила таз на крыльцо. Вытерев руки о небольшой передничек, заткнутый за пояс, она принялась развешивать бельё на веревку. Молодой мужчина отчего-то вздохнул, перевел взгляд на колонку, рядом с которой сейчас стоял, вновь вздохнул и пошагал к указанному бараку.
        Студента он нашёл быстро. Точнее, его мать. Та, сильно путаясь в словах объяснила, что сын сейчас в больнице со сложным переломом ноги. Обещали на днях выписать. На лекции он будет ходить на костылях, а пока, если бы хоть кто-то ему дал списать эти самые лекции….
        Филипп записал адрес больницы и, поблагодарив женщину за информацию, вышел на улицу. Вновь глянул в сторону ветхого домика и увидел, что та крепкая девица уже закончила возиться с бельем и теперь снова направлялась к колонке. Он зачем-то тоже направился туда. И не остановился даже тогда, когда увидел, что девушка просто моет ноги, перед тем как сунуть их в туфли.
        - Простите, - окликнул он ее, когда она уже собралась уходить.
        Она резко обернулась.
        - А, малохольный. Чего тебе? - Уперла она руки в бока.
        Сын интеллигентных родителей на секунду растерялся. Затем он склонил голову на бок и спросил.
        - А как вас зовут? - Именно так, без лишних реверансов. Он уже понял, что с этой девушкой надо попроще.
        - Вот это тебе триста лет не надо, - хмыкнула она и ушла в свой домишко.
        Рядом звякнуло ведро. Шмелёв нехотя отвел глаза от ветхого строения и с удивлением обнаружил рядом с собой сухонькую пожилую женщину.
        - Ты за Гриппкой что ли решил ухлёстывать? - Прищурилась она. Филипп нахмурился, не понимая, про что говорит эта женщина. - Агриппина ее зовут. Сирота она. Круглая. - Молодой профессор вскинул брови. Женщина покачала головой и принялась качать рычаг колонки, набирая воду. - Отец у ней с фронта пришел израненный весь. Только девку народили, как он помер. Мать три годка только после него прожила. Сгорела, как свечка, быстро. Гриппку тогда тетка взяла, - женщина оказалась не в меру болтливой, поэтому Филипп молча слушал и не перебивал. - Тетка три года назад тоже померла. Вот девка одна и осталась. Двадцать четыре года уже. Перестарок. С парнями не гуляет, замуж ни за кого не идёт.
        - А почему? - Живо поинтересовался он.
        - Да потому что не подпускает к себе никого. Говорит, что ей и одной хорошо. Да и на таких, как она женятся сразу, а не гуляют. Не размениваются по мелочам. А мужиков нынче нехватка, вот она и загнала сама себя в домишко свой. Только на работу на завод и ходит с утра раннего, а в три часа у нее смена заканчивается, она и домой, хозяйство вести, - активно делилась информацией местная жительница. - Так что не советую тебе ходить к ней. Не примет. Да ещё и огреть чем-нибудь тяжёлым может.
        - Я это учту, - Шмелёв поправил очки на носу и, попрощавшись, отправился вверх по улице, чтобы выйти к остановке и сесть на нужный автобус.
        К его удивлению, он совершенно не думал о работе или своих научных наработках, которыми заинтересовались в их НИИ. И даже о студенте со сломанной ногой не думал. Все его мысли занимала девушка, которая окатила его водой у колонки. Грозная такая. А пяточки потом свои мыла… розовые, как у младенца. И ступни длинные, узкие, как у принцессы. И носик ровный, с пятью веснушками.
        Он так задумался, что едва не проехал свою остановку. Потом бежал под начинающимся дождем до дома. Мама уже вернулась с работы, а вот отец снова задерживался.
        - Вернулся? Ужинать будешь? - Невысокая миловидная женщина выглянула с кухни.
        - Угу, - кивнул он и быстрым шагом прошел в свою комнату.
        Переоделся на автомате, оценил испорченный костюм и отправился в ванную комнату. Через полчаса одежда уже сохла на балконе, а сам Филипп сидел за столом и даже не замечал, что ел из тарелки.
        - Филь, с тобой всё хорошо? - Подозрительно спросила его мама.
        - Угу, - машинально кивнул он. - А что?
        - Отец пришел с работы, а ты его, кажется, даже не заметил. Случилось что-то?
        Филипп поднял голову и с удивлением узрел, что оба родителя на него подозрительно смотрят. Отец так вообще выглядел крайне взволнованным.
        - Всё хорошо, - передернул плечами Шмелёв-младший и встал из-за стола. - Я… к завтрашней лекции подготовлюсь, - пробормотал он и практически сбежал из кухни.
        К лекции он честно готовился. Целых полчаса. А затем…. Нет, он вообще не хотел думать об этой Агриппине. И вообще, она же его младше на три года. Да и работает на заводе, значит интеллектом может быть не обременена. Или…? На какой должности она там вообще работает?
        Он вскочил на ноги и принялся ходить по комнате. Кажется, пару раз даже выходил в коридор. И думал, думал, думал. Ему неимоверно хотелось еще раз встретиться с этой девушкой.
        - Сын, - кто-то тронул его за плечо.
        Филипп повернул голову и с удивлением посмотрел на отца, стоящего рядом с ним.
        - Что? - Нахмурился он.
        - Ничего, конечно, - хмыкнул старший научный сотрудник города. - Но ты вышел из комнаты, что-то бормоча, уперся в стену, полчаса уже стоишь возле нее с полубезумным видом и периодически невнятно бормочешь себе под нос. Мы с мамой беспокоимся за тебя. У тебя что-то случилось?
        Филя осмотрелся и с удивлением понял, что отец прав. Он стоял у стены и….
        - Я сегодня встретил девушку, - решил признаться он, чувствуя себя очень глупо. Мужчины в его возрасте обычно с родителями таким не делились. - Удивительную. Я не могу перестать о ней думать.
        - Мать! - Вдруг крикнул отец. Мама Филиппа выглянула из зала. - Наш Филька влюбился.
        - Ох, - всплеснула она руками. - Какая она? Когда ты нас познакомишь?
        - Так, стоп! Никто никого знакомить не будет, - вскинул он руки в защитном жесте, уже жалея, что признался отцу.
        - О, будет, еще как…. Твой отец меня замуж за пять дней умудрился забрать. Это при том, что у него невеста была. А меня увидел, и всё, - улыбнулась она.
        - Тогда война была. Всё по-другому было, - проворчал их сын.
        - Много ты знаешь, - хмыкнул отец. - У нас в семье все мужчины женились быстро, один раз и на всю жизнь. Так что советую привыкнуть.
        - А как понять, что это та самая, которая на всю жизнь? - Вопрос вылете прежде, чем Филя смог удержать его в себе.
        - А ты поцелуй её и сразу же все поймешь. Ты сердцем это понять и принять должен. По-другому не получится, - услышал он в ответ.
        Филипп потом всю ночь думал об этих словах. С оной стороны, неприлично как-то целовать совершенно незнакомую девушку. С другой, он вдруг понял, что хотел бы попробовать. Только место надо такое выбрать….
        Именно поэтому на следующий день ровно в три часа по полудни он стоял возле той самой колонки и осматривал улицу, боясь пропустить приход Агриппины. Ведь рабочий день ее уже закончился, и она должна скоро домой прибыть. А если она куда-нибудь в другое место собралась? В театр, например? Но она же должна будет переодеться после завода….
        Она появилась в конце улицы ровно полчетвертого. Уставшая, на щеке темный след от машинного масла, из-под косынки волосы выбились. И глаза сверкают, как у недовольной кошки.
        - Здравствуйте, - Филипп шагнул к ней и только сейчас понял, как нелепо смотрятся в его руке те пушистые красные гвоздики, которые он осмелился сюда принести. - Это вам, - неуверенно протянул он цветы.
        - Ты чего здесь делаешь? - Цветы девушка брать не торопилась. Еще и смотрела так, подозрительно.
        - Поговорить надо, - решил не отчаиваться он. А все, потому что вдруг понял, что вот такая уставшая, не в самом лучшем виде она ему совсем не перестала нравиться. Скорее, наоборот, стала как-то роднее и понятнее. - Так что?
        Агриппина быстро оглядела улицу и, вздохнув, махнула рукой в сторону дома.
        - Идём. Но подождешь на кухне, пока я переоденусь, - предупредила она и, так и не взяв цветов, зашагала к домику.
        Филипп поспешил за ней. Вдруг она передумает? Он даже не обратил внимания на любопытных соседок, выглядывающих из-за забора.
        Домик выглядел старым не только снаружи, но и внутри. Стены были кривые, пол просевшим, а оконные рамы перекошенными. Но при этом внутри было очень уютно. На полу лежали вязаные коврики, цветные шторы обрамляли дверные проемы, а печка, занимавшая большую часть дома, была недавно побелена.
        - Иди на кухню, - распорядилась девушка, буквально втолкнув его в маленькое помещение, в углу которого притулился массивный стол. В другом углу белела печь, а у окна стояла плитка и кастрюли. - Жди здесь, я сейчас.
        Филипп кивнул и осмотрелся. Нашел пустую стеклянную бутылку из-под молока, налил в нее воды из бака, что стоял рядом с печкой, и поставил на стол. Убрав с гвоздик газету, он поставил их в воду. Полюбовался немного и чуть передвинул на столе так, чтобы они стояли ровно по центру. Вот теперь было хорошо.
        Агриппина переоделась меньше, чем за пять минут, быстро переплела косу и вышла к гостю.
        - Ну, говори, чего хотел, - оперлась она бедром о стену.
        - А…, может быть, чаю? - Неуверенно спросил мужчина.
        Девушка бросила быстрый взгляд на стол, где красовались цветы, хмыкнула и прошла к ящику, из которого достала кипятильник. Пока она возилась с водой, Филипп всё никак не мог насмотреться на хозяйку этого ветхого дома. Как она двигается, как задвигает за ухо непослушную прядь волос, как прикусывает губу, когда что-то не получается.
        - Ну? - Обернулась она к молодому профессору.
        Филипп решился. Отставил портфель, с которым пришел сюда и посмотрел ей прямо в глаза.
        - Можно я тебя поцелую? - Спросил он без обиняков.
        Девушка резко выдохнула.
        - Как есть малохольный, - пробормотала она, перекинув косу на спину. - И зачем тебе меня целовать? - Ее щеки несколько заалели, выдавая волнение.
        - Жениться на тебе хочу, - услышала она в ответ.
        Глава 2. Свадебное настроение
        Агриппина задумчиво склонила голову набок, потом и вовсе отвлеклась на закипевшую в кастрюльке воду. Молча разлила воду по жестяным кружкам, плеснула туда заварки из керамического чайничка и поставила это все на стол. Так же через минуту появилась и плошка с вареньем и вкусный свежий белый хлеб. Девушка вынула из-под стола два табурета, села на один из них и, подперев голову кулаком принялась пристально следить за молодым мужчиной, севшим рядом.
        - Слушай, ты же на дурака не сильно похож, - все же начала она разговор, когда он отхлебнул из кружки. - И вообще, интеллигентный. Книжки, наверное, умные читал. И родители у тебя, наверное, есть. Так с какого перепугу ты на меня глаз положил? Если посмеяться хочешь, то лучше сейчас катись отсюда.
        - Я не посмеяться. Я серьезно, - возмутился неожиданный гость. - Я жениться на тебе хочу.
        Агриппина покачала головой.
        - Только увидел, и жениться хочешь? - Не поверила она. - Зачем тебе это?
        - А если я в тебя влюбился? - Не отступился он.
        - Ты не знаешь, что такое любовь, - покачала она головой и поднялась со стула. - Ты даже понятия не имеешь, о чем говоришь.
        Филипп тоже поднялся на ноги.
        - Да, не знаю! До сих пор как-то не доводилось полюбить что-то больше науки, - он сам не ожидал, что так громко закричит. И резко остановился, когда увидел, как она поморщилась. - Но единственное, в чем я уверен, так это в том, что хочу узнать это. С тобой, - закончил он почти шепотом.
        - Уходи, - резко отвернулась она от него.
        - Но….
        - Уходи. Нечего здесь тебе больше делать. И не приходи, - она ушла в комнату, оставив его одного на кухне.
        Он еще минуты две приходил в себя. Думал, что же делать дальше. Он вдруг понял, что если сейчас он уйдет, то больше никогда не найдет такую… свою. Набрав воздуха в грудь, он отправился искать ее. Дом маленький, далеко она уйти не могла.
        И верно. Домик оказался однокомнатным. Агриппина стояла у открытого шифоньера и смотрела на себя в зеркало. Филипп шагнул к ней, молча развернул к себе и прижался к ее губам, стараясь передать то отчаяние, в котором пребывал ещё минуту назад.
        Секунда, две…. Шлеп! Пощечина резко прервала тишину. Филипп сначала даже не понял, что прилетело именно ему… до звона в ушах. Агриппина резко развернулась, стеганув его косой по другой щеке, и выбежала прочь, оставив его придурковато улыбаться рядом с открытым шифоньером.
        А Шмелёв улыбался. Нет, не потому что он только что поцеловал её. А потому что она перед тем, как ударить его, колебалась целых две секунды. Он почувствовал ее сомнения. Значит, у него есть шанс. Небольшой, но все-таки.
        Постояв еще несколько минут, он вышел из дома. Щека, по которой прилетело, горела. Значит точно красная. Едва он спустился с крыльца, как его окликнули.
        - Эй, вы! - Он обернулся, и увидел, как к нему спешит белобрысый пацан лет двенадцати. - Это вы Гриппку обидели? - Встал он у калитки.
        Филипп нахмурился. Это еще что такое?
        - Я ее не обижал, - покачал он головой.
        - Мамка просила передать, что за Гриппку есть кому заступиться. Она хоть и сирота, да под присмотром, - паренек явно нервничал, но характер решил показать.
        - Повторяю, я ее не обижал. Я жениться на ней хочу, - мужчина подошел к калитке.
        Пацан тут же изменился в лице.
        - А, - протянул он. - Замуж? Это ладно. Но замуж тогда быстро. Потом погуляете. Если Гриппку замуж быстро не взять, ее потом туда не загнать будет, - напутствовал он и убежал вдоль по улице.
        - Как же я ее замуж быстро-то…? - Пробормотал Шмелёв и побрел по пустынной улице в сторону остановки.
        Решение пришло вместе с подъехавшим лупоглазым автобусом, который пришлось ждать сорок минут. Но выйти пришлось на две остановки раньше и десять минут петлять по дворам, подняться на третий этаж добротного деревянного барака и постучать в дверь.
        - Филя? - Удивилась открывшая дверь женщина. - Проходи, проходи. Какими судьбами?
        - Здравствуйте, теть Наташ, - смущенно пробормотал он, входя в темную прихожую. - А Сашка дома?
        - Нет. Там авария какая-то на водоводе случилась. Проходи в кухню. Голодный, небось. В институтах ваших совсем не кормят. Худой какой…. Весь в отца, - тетя Наташа все причитала, наливая суп и расставляя по столу тарелки. - Сашка тоже поесть забывает. Жену бы ему. Да куда? Весь в работе. Тут к ним в профсоюз толковую девушку направили, так и ту проворонил…. А ты, Филь, небось от студенток отбиться не можешь? Нашел кого? Или, кроме своих наук никого не видишь?
        Филипп отложил ложку в сторону и собрался с мыслями.
        - Я об этом и пришел поговорить, теть Наташ, - решил он все-таки сказать, зачем пришел.
        - Ты не к Саньке пришел? - Догадалась женщина и приготовилась внимательно слушать.
        - Нет, я к вам. Я девушку встретил. Мне надо, чтобы завтра вы нас расписали, - выпалил он.
        - О, неожиданно, - медленно протянула женщина.
        - Ну, теть Наташ, вы же помните, как мама с папой…, - Филипп замолчал, увидев лицо Сашкиной матери.
        - Вообще-то неудобно напоминать, что твой отец предпочел твою маму мне, - покачала она головой. Шмелёв тут же опустил глаза и виновато вздохнул. - Но тебе повезло, что я вашу семью хорошо знаю, и понимаю, что такое любовь. ЗАГС завтра работает до четырех часов. Успеешь?
        Молодой профессор тут же вскочил на ноги.
        - Да, конечно. Спасибо, теть Наташ, - он побежал в сторону двери.
        - Эх, молодежь, - завистливо выдохнула женщина и обеспокоенно посмотрела на часы. Сын скоро придет и его тоже нужно будет накормить.
        Филипп же бросился к знакомому ювелиру, который быстренько мог предоставить стандартные кольца в обход всех и вся. Домой попал только в девять вечера.
        - Сын? - Из гостиной выглянул отец.
        - Не сейчас, - строго сказал он и просочился в свою спальню.
        Еще около часа он слушал тихий разговор родителей из-за стены, потом в квартире наступила тишина. Лишь Филипп никак не мог успокоиться и поспать. Он долго мерил шагами свою спальню, пытаясь понять, правильно ли он поступает.
        Поспать ему удалось. Буквально на пару часов забылся тревожным сном, прежде чем над ухом зазвенел будильника. Подскочил, ринулся в ванную комнату. Умылся холодной водой, помня об аварии на водоводе и отправился на кухню, где Шмелёв-старший, облаченный в майку и брюки снимал с плиты горячий чайник.
        - Садись, - велел он сыну. Филипп послушно опустился на табурет. - Когда? - Он поставил кружки на стол и сел сам.
        - Сегодня, если успеем, - выдохнул молодой профессор. - Но она еще ничего не знает и вообще…. Она меня вчера ударила и сбежала, - сознался он с тревогой.
        - И ты сдашься? - Приподнял бровь его отец.
        Филипп резко помотал головой, посмотрел на часы и, быстро проглотив завтрак, засобирался на работу. Студентов никто не отменял, что сегодня казалось чем-то даже неуместным. Лучше бы сегодня не было занятий….
        Он отпустил студентов раньше, чем это было хоть как-то прилично, и, наплевав на недоумевающий взгляд аспиранта, бросился к проходной завода, на котором, по его мнению, и работала Агриппина.
        Ждать пришлось минут двадцать, ошиваясь рядом с железными воротами. Когда начали выходить люди со смены, он вытянул голову, стараясь среди суровых крепких мужиков разглядеть ту самую….
        - Извини, - выдохнул он, когда Агриппина прошла мимо него, настолько явно отводя взгляд, что сразу было понятно, что она его заметила. - Подожди, - ринулся он за ней, когда она даже не притормозила.
        - Чего тебе? - Девушке пришлось остановиться, потому что на них уже начали бросать любопытствующие взгляды.
        - У тебя документы с собой? - Выпалил он и покосился на часы. Времени становилось всё меньше.
        - Конечно, - Агриппина напряглась. - На проходной же требуют. - Филипп выдохнул, схватил ее за руку и потащил за собой. - К-куда? - Попыталась притормозить она, но кричать не рискнула. Слишком уж глазели все.
        - Жениться, - отрезал мужчина, буквально впихнув ее в подъехавший автобус.
        Девушка молча встала у поручня и терпеливо дождалась, когда он справится с билетами. Так же молча она смотрела на него, когда он встал рядом с ней. Лишь, когда он прямо на нее посмотрел, она заговорила.
        - И зачем? - Негромко спросила она, даже не пытаясь перекричать звук поехавшего автобуса.
        Филипп кивнул, понимая, что вопросов у нее много.
        - Влюбился, - пожал он плечами.
        - Ты не знаешь, что такое любовь, - грустно покачала она головой.
        - Так ты научи, - вдруг попросил он.
        - Что? - Агриппина отшатнулась бы, если бы позади нее не стояли люди.
        - Научи меня любить, - он осторожно взял ее за руку и, когда автобус остановился, вывел ее на улицу. К удивлению Филиппа, девушка совершенно не сопротивлялась. - Сюда, - потянул он ее в сторону.
        Агриппина быстро перебирала ногами, но вдруг остановилась. В ужасе прижала руки к лицу.
        - У меня ведь даже платья с собой нет, - прошептала она шокировано.
        - Будет. Всё будет. Но если сейчас мы не успеем, то тетя Наташа нам уже не поможет, - он буквально заставил ее подняться по ступеням дворца бракосочетания и впихнул внутрь.
        - Ну, где вы ходите так долго? - Приятная немолодая женщина ждала их практически у дверей. - Полчаса осталось.
        - Успеем, - молодой мужчина повернулся к своей невесте. - Документы давай.
        Агриппина достала паспорт из сумки и дрожащей рукой передала его той самой «тете Наташе». Женщина, забрав документы, поманила их за собой, выпустив из зала празднично одетую пару и нескольких гостей.
        - Свидетельница есть? - Строго глянула она на молодых, которые старались не отставать.
        - Нет, - тихо ответила Агриппина, точно знавшая, что у нее нет подруг.
        - Девушка, - позвала работница ЗАГСа. Девушка, пытавшаяся прошмыгнуть мимо них и явно отставшая от какого-то праздника, подняла взгляд. Заплаканное лицо сказало больше, чем всем нужно было бы знать. И она явно отстала от той шумной толпы, что прошла чуть раньше. И, возможно, она и не хотела их догонять. - Девушка, а вы можете нам помочь?
        - Помочь? - Нахмурилась та. - Но чем?
        - Нужно побыть свидетельницей вот этой замечательной девушки буквально пять минут. Пара красивая, а свидетельницы нет, - развела руками женщина.
        - О, - девушка тут же улыбнулась и повернулась к молодым. - Да, смогу, - наконец, ответила она.
        - Тогда прошу за мной, - тетя Наташа вошла в ближайшую дверь, остальные поспешили за ней.
        - Меня Агриппина зовут, - решила представиться невеста той, что будет сейчас представлять ее интересы. - Агриппина Наумовна.
        - Мария, - хихикнула новоявленная свидетельница. - Мария Макаровна.
        - Девушки, познакомьтесь. Это Александр, мой свидетель, - решил вмешаться в разговор Филипп, представив девушкам лучшего друга.
        - Очень приятно, - улыбнулся тот и с интересом посмотрел на Марию.
        Расписали их быстро и без лишних сантиментов. Агриппина и оглянуться не успела, как на ее пальце вдруг оказалось кольцо. Сама же она трясущимися руками взяла с подставки второе и еле как водрузила на нужное место.
        - Объявляю вас мужем и женой, - тоже прошло несколько мимо ее сознания. В памяти лишь отложился легкий поцелуй в губы.
        В себя она пришла лишь оказавшись на свежем воздухе. Шумно выдохнула и посмотрела на стоящего рядом с ней Филиппа, который, подняв голову к небу, придурковато улыбался, щурясь на солнце.
        - И что дальше? - Девушка была растерянна и чувствовала себя не в своей тарелке.
        - Сейчас Сашка выйдет и отвезет нас к тебе домой. Ты соберешь вещи, и мы поедем знакомиться с моими родителями. Они хорошие на самом деле, - быстро добавил он, глядя на ее изменившееся лицо.
        - А родители у тебя…? - Нахмурилась она.
        - У нас с родителями просторная квартира, так что мы им там совсем не помешаем, - он ласково взял ее за руку.
        - Отдельная квартира? Совсем отдельная? Не коммунальная? - Удивилась она и покачала головой. - Тогда я совсем ничего не понимаю.
        - Чего не понимаешь? - Шмелёв заметил друга, открывшего тяжелую железную дверь, и махнул ему рукой.
        - Зачем ты на мне женился, - она посмотрела ему прямо в глаза.
        - Ты же обещала научить меня любить, - широко улыбнулся он и потянул ее за руку в сторону припаркованного желтого «Москвича».
        Александр, пока вез новорожденную пару до дома Агриппины, с интересом поглядывал на молодых. Что-то спрашивать при девушке он не решался, но на друга смотрел с таким прищуром, что было видно, как он жаждет подробностей. И все же тактичный Саша остался в машине дожидаться молодых, даже не делая попыток войти в чужой дом. Агриппина это оценила. Как оценила и то, что Филипп хозяйским взглядом окинул единственную, кроме кухни, комнатку и, повернувшись к ней, спросил.
        - Наверное, ты хочешь переодеться?
        - Да, наверное, - нахмурила она брови.
        - Я пока бельё с веревок соберу, - кивнул он и вышел из дома. Пока снимал белье, коротко поговорил с Сашкой, которому, как оказалось, очень понравилась их случайная свидетельница. Да до такой степени, что он даже ее адрес успел вытребовать. - Я вернулся, - громко объявил он, входя в дом, чтобы не смущать Агриппину лишний раз.
        - Вижу, - она выглянула из комнаты и выглядела… еще более растерянной и смущенной, чем во время регистрации. Только что вместо робы на ней теперь было простенькое платье. Кажется, других у нее и не водилось.
        - Что-то случилось? - Напрягся он, шагнув к ней.
        Девушка забрала у него снятое с веревок белье и снова скрылась в комнате. Филипп последовал за ней.
        - Ничего не случилось, - все же ответила она через минуту. - Просто… я не знаю, что с собой брать… и….
        - Все, что хочешь, - быстро ответил он ей. - В машину всё влезет. Ну, кроме крупной мебели. Но мебель у нас есть, так что….
        - У меня немного вещей, - покачала она головой. - И приданого нет. Твои родители расстроятся.
        Мужчина с облегчением выдохнул. Она беспокоится о том, что принесет в семью, а не жалеет о таком скоропалительном замужестве.
        - Об этом не волнуйся. Мои родители уже тебя любят только за то, что ты появилась, - хмыкнул он и принялся ей помогать.
        В машину действительно всё влезло. В доме остались только стены, да мебель. Агриппина решила, что еще подумает, что с этим домиком делать…. Наверное, придется отдать заводу для какого-нибудь работника.
        Девушку вдруг начало потряхивать, когда они остановились у добротного пятиэтажного дома. Она вдруг только сейчас в полной мере осознала, что ей предстоит знакомство с родителями человека, которого она сама толком и не знала, зато замуж за него вышла.
        - Идем, - Шмелёв потянул жену из машины за руку. Она нехотя вышла. - Ну, ты чего? Хорошо все будет, - обнял он ее за плечи. Обернулся. - Саш, мы вещи потом заберем, через полчаса где-нибудь.
        - Да понял я уже, - кивнул Александр, с усмешкой наблюдая за другом.
        Агриппина так и тряслась, пока они шли до квартиры. И пока Филипп открывал дверь ключами, кусала губы, пытаясь взять себя в руки. Получалось откровенно плохо. Она никогда в жизни еще так не нервничала.
        - Ой, какая хорошенькая, - первое, что она услышала, когда, повинуясь жесту мужа, вошла в квартиру. В прихожей их поджидала миниатюрная женщина с легкой сединой в черных волосах.
        - Добрый вечер, - не успела девушка рот открыть, как из-за спины женщины выглянул мужчина в годах…. Почти точная копия ее мужа, только намного старше.
        - З-здравствуйте, - пролепетала она потерянно и оглянулась на Филиппа.
        Тот стоял со счастливым видом и, кажется, не видел ничего страшного в происходящем. Агриппине даже пришлось пихнуть его в бок локтем.
        - А, да…. Мам, пап, знакомьтесь. Это Шмелёва Агриппина Наумовна, моя жена, - гордо объявил он.
        - Ох, дочка! Как мы рады, - взвизгнула женщина, едва поняла, что они расписались, и бросилась обнимать девушку.
        - Помощь нужна? - Обратился отец Филиппа, снисходительно смотревший на жену, причитающую над невесткой.
        - Только вещи поднять, - махнул он рукой.
        Вещи они подняли, и ужин праздничный устроили, договорившись, что через неделю обязательно устроят настоящий праздник ради такого события. И мама Филиппа подарила Агриппине платье с кружевами….
        Но как бы девушка не хотела оттянуть предстоящую ночь, та становилась всё ближе. В итоге через какое-то время она оказалась лежащей на кровати в одной ночной рубашке, в то время как Филипп отправился в ванную комнату. Агриппина же пыталась не нервничать (все через это проходят), но получалось плохо. Она уже даже напредставляла всякого…. А потому очень удивилась, когда ее муж вернулся одетый в трико и белую майку. Он спокойно откинул одеяло и лег на кровать рядом с женой, оттеснив ее ближе к стене. Укрылся одеялом, выключил лампу и всё.
        Агриппина сначала застыла, как статуя, а потом вдруг поняла, что крайне возмущена таким положением дел. Хоть и было неловко и страшно, она повернула голову и посмотрела на мужа.
        - А ты не будешь…? - Она замялась, пытаясь подобрать нужные слова.
        - Только тогда, когда ты ко мне привыкнешь, - ответил он. Она вздрогнула, когда он под одеялом нашел ее руку и, вытащив ту, мягко поцеловал тыльную сторону кисти. - Ты пока боишься и напугана.
        - Конечно, - девушка с облегчением выдохнула, понимая, как ей повезло. - Я же тебя совсем не знаю.
        - Узнаешь, - важно кивнул он и… принялся выцеловывать ее пальчики, кое-где покрытые мозолями. - И я тебя узнаю. Но что я знаю совершенно точно, так то, что ты моя. Если бы я тебя упустил… мне никто никогда в жизни не показал бы, что такое любовь.
        Они неожиданно много говорили в ту ночь. Рассказывали друг о друге, узнавали что-то новое, переспрашивали и пару раз даже спорили. А к утру забылись умиротворенным сном, прижавшись друг к другу. Именно тогда Агриппина и подумала, что даже если она не полюбит этого мужчину, то друг из него получится очень хороший. А ведь это иногда даже дороже….
        Глава 3. Жизнь после жизни
        Она ошиблась. Полюбила до такой степени, что совсем не представляла, как будет жить без него. Без тихих вечерних разговоров с ним, без его какой-то зацикленности на классической музыке (она казалась ему частотно правильной), без ощущения, что для кого-то ты дороже всего мира. Агриппину Наумовну охватывал такой ужас, когда она держала руку умирающего мужа. Но ни словом, ни взглядом, никак она бы не позволила себе оскорбить его этим внутренним ужасом. Если ему сейчас нужно утешение, она его даст человеку, который когда-то дал ей веру в то, что она чего-то стоит.
        Она прекрасно помнила, как он подбил ее получить высшее образование (пусть и вечернее), как, едва у нее опускались руки, он тут же подхватывал ее идеи и помогал претворить их в жизнь, никогда не оставляя ее один на один с проблемами. Она прекрасно помнила его слезы, когда он впервые взял на руки своего сына. И переезд с свою собственную квартиру, полученную от института. Как вдруг в том же доме дали квартиру и Сашке с Марькой (как ее называли все вокруг)…. Как смешно было наблюдать за их отношениями.
        Но Агриппина помнила не только счастье. Но и то, как у Сашу убило разрядом электричества прямо на работе, как утешала свою Макаровну, оставшуюся с дочкой на руках. Как вдруг та самая дочь выросла и отправилась покорять мир, как они оббивали порог детдома, чтобы забрать Петьку. И все это время рядом был Филипп. Скала. Константа. Незыблемость.
        Когда врач попросил ее выйти из палаты, она совершенно честно встала, и даже сделала несколько шагов, прежде чем просто упасть на пол. Голова закружилась. Пришла в себя уже на каталке. Над ней склонились два обеспокоенных лица. Внуки.
        - Ты как? - Михаил, нахмурившись, стал похож на отца. Тщедушный Филька больше смахивал на деда, но вот характер у него был материнский.
        Женщина шумно выдохнула, но от осознания нахлынувшего горя по вискам побежали слезы.
        - Не знаю, - выдавила из себя.
        - Ба, тебе успокоительное вкололи, чтобы ты спокойнее была, - парни обеспокоенно смотрели на бабушку. - Родители сейчас уже приедут.
        Агриппина Наумовна закрыла глаза, чувствуя, как на нее волнами накатывает апатия. Да, сейчас приедут дети и всё решат. Вот только… у нее как будто сердце только что вырвали из груди.
        - Гриппка, что случилось? - В палату забежала Макаровна. - Мне Ильинична сказала, что ты в больнице….
        Миша подхватил под локоток вбежавшую подругу бабушки и, отведя в уголок, тихо всё рассказал. Макаровна громко всхлипнула, но быстро взяла себя в руки и строго посмотрела на подругу.
        - Так, Гриппка, - подошла она к каталке. - Ты чего это удумала? Никак в депрессию впасть решила?
        - Изыди, - нахмурилась Наумовна.
        - Ну уж нет! Ты мне моралей читать не вздумай, - не согласилась та. - Я еще помню, как ты на меня ведро ледяной воды вылила, когда мой Сашка того…. И вместо того, чтобы горевать после похорон, я три недели от пневмонии лечилась.
        Шмелёва поджала губы, молча сложила руки на груди и прикинулась валенком. Нет, в груди было всё так же больно. В голове были все те же вопросы. Но вдруг стало чуть легче дышать что ли.
        Выдающегося учёного Филиппа Шмелёва похоронили через три дня с большими почестями и оркестром, который нанял НИИ. Лишь Агриппине было бы легче, если бы без всех этих коллег, если бы одна…. Она бы выплакалась, но даже тут пришлось держать лицо, потому что этого самого лица не было на всех остальных. Даже Макаровна подвывала образцово-показательно, придав всей этой пышности какого-то неуместного фарса.
        А уже потом….
        - Нет, нет, езжайте домой, - Наумовна встала у двери своей квартиры и строго посмотрела на сына.
        - Мам, но как же? Мы хотели остаться на пару дней, присмотреть за тобой, - принялся было говорить он, но напоролся на материнский взгляд и замолчал.
        - Так, родственники, - она выразительно оглядела толпу, стоящую на лестничной площадке, - прошу вас запомнить одну вещь: я не инвалид. За мной не надо ходить, меня не надо жалеть, и ответственно говорю вам, что меня не надо опекать. Если мне будет нужна чья-то помощь, то я буду в состоянии связаться с вами. А теперь прошу всех покинуть мой подъезд, - указала она в сторону лестницы.
        Все переглянулись и… решили сделать вид, что ничего не слышали. И возможно, женщина не устояла бы, если бы на помощь не пришла верная подруга. Марька Макаровна шумно чихнула. Все тут же повернулись к ней.
        - Ой, что-то… аллергия у меня на похороны какая-то. Так, Гриппка, ты заходи, если будет желание. А я пошла. Нечего моим старым костям у чужих дверей стоять, - продекларировала она и медленно поплелась к лестнице. - А ну-ка, Филька, помоги спуститься. И ты Мишка тоже.
        Парни послушались и, подхватив бабушкину подругу под локотки, принялись спускать ее вниз. Остальные не допущенные до дома гости переглянулись и по одному принялись уходить. Наумовна удовлетворенно кивнула.
        - Мам, обещай, что позвонишь, если тебе что-то понадобится. Или ты плохо себя чувствовать будешь…, - окликнул ее сын.
        - Обещаю, - кивнула она. - Но без предупреждения не приходите. Не пущу, - вздернула она подбородок.
        Квартира встретила ее полной тишиной. Всё здесь было ровно так, как она оставила утром. Вот только теперь парадного костюма Филиппа в шкафу не было. Она сняла верхнюю одежду, тяжело ступая прошла в гостиную и упала на диван. Сил не было даже на то, чтобы заплакать. Просто сидеть и считать каждый вдох, чтобы понять, что еще живая.
        Она запустила руку в карман кофты и вытащила белый лист бумаги, сложенный вдвое. Письмо от мужа. То самое, которое она до сих пор не решилась прочитать. Ведь если прочитает, то это будет, как прощание. Так, как будто… его больше никогда не будет рядом.
        На глаза снова навернулись слезы. Наверное, не стоит больше откладывать. Нужно просто развернуть это письмо и прочитать, а потом все же дать волю чувствам и порыдать, как давно стоило сделать. Негнущимися пальцами она раскрыла лист и… поняла, что нужно идти за очками. Бисерный убористый почерк мужа сейчас было просто не разглядеть.
        Очки для чтения нашлись на полке с книгами. Наумовна водрузила их на нос и вновь села на диван. Раскрыла письмо и принялась читать:
        «Дорогая моя жена, Гриппочка моя! Знаю, меня уже нет. Прости, нужно было давно тебе сказать, но я хотел оградить тебя от этого. Врачи сказали, что пересадку делать поздно, а что-то другое просто не поможет. Зато я закончил все свои земные дела.
        Но сейчас дело не во мне. Дело в тебе. Гриппочка моя, я знаю, как тебе сейчас больно и тяжело, но это жизнь. Мы с тобой прожили хорошую совместную жизнь. Счастливую. Теперь тебе придется жить счастливо без меня. Я знаю, что в последнее время моя научная деятельность была твоим основным занятием. Ты всегда была моим тылом. Если бы не ты, я бы точно не написал ту научную статью, и не смог бы набрать столько инициативных учёных…. Многое пришлось бы отложить, если бы не ты. За это я безмерно тебе благодарен. Но сейчас прекрасно понимаю, что забот у тебя с моим уходом заметно убавится. А без дела ты сидеть не сможешь. Характер у тебя не тот.
        Там, в тумбочке на нижней полочке лежит красный блокнот. Он подписан, ты его быстро найдешь. Знаю, то, что я сейчас пишу, сначала покажется тебе бредом, но твоя сила в том, что ты учишь людей любить. Вокруг тебя совершенно не бывает другой атмосферы. Ты, как вихрь, притягиваешь людей друг к другу, что я замечал не единожды. Да что там, ты весь мой институт переженила.
        Гриппочка моя, любовь моя, душа моя, я хочу, чтобы ты занялась своим главным призванием. Я хочу, чтобы ты дала возможность людям увидеть рядом с собой родную душу. Хочу, чтобы ты дала людям шанс.
        И еще, когда мы встретимся ТАМ, я хочу, чтобы блокнот был полностью заполнен. Ты же меня не подведешь? Знаю, что нет.
        Ты знаешь, я не верю в религию и прочее, но я точно знаю, что есть какая-то форма существования потом. Я люблю тебя, моя душа. И буду ждать. Но я не хочу, чтобы ты торопилась. Просто восприми это всё, как новое приключение. Оно всего лишь будет без меня, вот и всё. Новый этап в жизни, который тебе придется пройти. А как пройдешь, ты же мне всё расскажешь?
        Моя Гриппочка, одно я знаю точно: люди умирают, а любовь всё равно остается.
        С любовью, твой муж Филя, которого ты научила любить».
        Агриппина сложила письмо и почувствовала, как по щекам побежали горячие слёзы. Он так и не научился правильно формулировать мысли, если они не касались предмета его изучения. И смерть он, наверное, принял, как одну из форм физического проявления жизни. Боже, она это в нем и обожала. Он любил всё, к чему прикасался. И ее тоже. Точнее, любил ее, и всё остальное тоже. Гриппа была всегда на первом месте. Всегда. А теперь что?
        Тихонько подвывая, она поднялась с дивана, сняла очки и отправилась в спальню. Бросила письмо на тумбочку легла на кровать с намереньем пролежать на ней не меньше месяца. Душа болела, сердце болезненно трепыхалось в груди, а мозг всё еще не мог поверить…. Видимо, смирения в ней мало, чтобы так жить.
        Все последующие дни Наумовна вставала с кровати только чтобы поесть один раз в день и сходить в уборную. Откуда появлялась еда в холодильнике, она не задумывалась. Да и в квартире было чисто, и предметы кто-то с места на место переставлял.
        В один из дней она резко подскочила на кровати. Ей вдруг показалось, что на неё смотрит Филипп. Сам. Укоризненно так смотрит. Ей вдруг стало стыдно. Он ей что в письме написал? А она что делает? Разве этого он от нее хотел? Нет.
        Она осторожно встала с кровати, почувствовала, как заныло все тело, застомевшее от долгого лежания. Неспешно подошла к шкафу и набрала чистой одежды. Так же, не торопясь (потому что некуда), она отправилась в ванную комнату. Отмывала себя чуть ли не полчаса, распаривая тело под горячей водой. Хватит лежать! У неё этой жизни, может, и осталось-то всего-ничего. Значит, надо прожить это время так, чтобы было что потом рассказать мужу при встрече.
        Завернувшись в халат, Наумовна вышла из ванной и прошествовала на кухню, чувствуя, насколько сильно проголодалась.
        - Пришла в себя? - На кухне хозяйничал Михаил.
        - И давно ты тут ошиваешься? - Прищурилась она, подойдя к плите, на которой стояла пузатая кастрюля. Кастрюля явно была не её. - Это чьё вообще?
        - Макаровна приказала тебя подкармливать. Петька в отпуске сейчас, вот и припёр, - пожал плечами её внук, наливая себе кофе. - А ошиваюсь я здесь с первого дня. Даже ночую иногда, - хмыкнул он.
        - А эта жаба твоя тебя выгоняет что ли? - Склонила она голову на бок.
        - Сессия у нее. Мешать не хочу. И прекрати называть её жабой, - возмутился парень.
        - А как ее еще называть? Глазки хитрые, влажные, ручки загребущие. Найдет вариант получше и сбежит. Знаю я таких, навидалась, - в кастрюле оказался наваристый суп.
        - Ба, перестань, а то уйду, - пригрозил ей Миша.
        - Иди, - хмыкнула она. - А хотя, нет. Сколько дней прошло?
        - Девять, - насупился ее внук.
        Она кивнула. Всё правильно. Значит, она почти неделю пролежала, упиваясь своим горем. И Филя ей не просто так явился.
        - Теперь можешь идти, - царственно ответила она.
        - Ну уж нет, - возмутился Михаил. - Никуда я не пойду, пока не допью кофе.
        Вот так и завтракали: Миша пил кофе, Наумовна хлебала суп и посматривала на улицу, где за то время, пока она предавалась унынию, пожелтели все листья. Да уж, надо с этим что-то делать.
        Михаил таки сподобился покинуть квартиру, когда Агриппина взялась за посуду. Перемыла всю, поставила кастрюлю в холодильник и осмотрелась. И чем теперь заняться? Сходила в спальню, нашла толстый блокнот и задумалась. Любовь дарить надо, значит….
        Так же неспеша она подошла к стационарному телефону, стоящему в прихожей. Набрала номер.
        - Слушаю, - раздалось в трубке.
        - Марька, давай ко мне. Дело есть, - велела Наумовна.
        - Ожила, что ли? - Обрадовалась ее подруга. - Сейчас-сейчас, соберусь только. Старость не радость, знаешь….
        - Да, и помнишь, ты ногу ломала года четыре назад? У тебя трость осталась? Если найдёшь, то принеси, пожалуйста, - попросила Агриппина, которой в голову пришла одна замечательная идея.
        - Трость? - Удивилась Макаровна. - А тебе зачем?
        - Придёшь, всё и объясню, - сохранила интригу пенсионерка.
        - Ага, бегу уже, - быстро ответила та и положила трубку.
        - Бежит она, - проворчала Наумовна и, стерев с телефона накопившуюся пыль, отправилась готовиться.
        Макаровна прибежала минут через двадцать. Запыхавшись, ввалилась в квартиру, едва не двинув открывшую ей дверь Агриппину палкой по голове.
        - Вот, нашла трость, - протянула она подруге найденное.
        - Отлично. Проходи, я чайник поставила, - загадочно улыбнулась пенсионерка и отправилась на кухню.
        Макаровна быстро сбросила пальто и сапоги, лишь бы не пропустить ничего важного. Зная подругу, та придумала что-то нестандартное. Гриппка всегда была такой. Она мыслила как-то не так, как все остальные, и видела как-то не так. Более того, Филька, будучи человеком очень образованным и умным, даже записывал за ней некоторые подходы, чтобы потом применить их в науке. Как это было возможно, никто не знал. Но все же….
        - Ну, рассказывай, - велела она нетерпеливо, когда чай был разлит по чашкам.
        Агриппина кивнула и всё подробно изложила старой подруге. Та сначала смотрела на всё это скептически, но потом в ее глазах загорелся заинтересованный огонёк.
        - То есть, ты предлагаешь нам на общественных началах свахами работать? - Прищурилась она.
        - Не свахами, - Наумовне это слово никогда не нравилось. - А исправителями несовершенства, немножко купидонами и на малую толику психологами. Как тебе такой вариант?
        - Грипп, вот ты рассказывала как-то, что полгода проработала надзирателем у малолетних преступников ради интереса, - Марька пока не особо понимала, что от нее хотят. - Это хорошее дело, наставлять детей на путь истинный. Но теперь ты предлагаешь делать это со взрослыми? - Ужаснулась она.
        - Именно, - радостно закивала Агриппина. - Именно это я и предлагаю. Взрослыми давно пора заняться, особенно, если они жизнь свою коту под хвост загнать пытаются. А так, у людей будет служба поддержки счастливой жизни в виде нас.
        - Дурная ты все-таки иногда, - фыркнула Макаровна.
        - Это не я предложила, а Филя, - насупилась оскорбленная женщина.
        - Он тоже дурной у тебя, - отмахнулась та. - Ладно, и как ты хочешь всё это сделать?
        Вопрос стоял серьезный.
        - Надо найти кого-нибудь во дворе, чтобы поэкспериментировать. Но как-то так, чтобы было всё не очень критично. Не дай Бог, напортачим, потом вовек от дурной славы не отмыться, - заявила Наумовна со всей серьезностью. - Человеческая психика - штука хрупкая.
        - Это понятно, - Макаровна пригладила волосы и нахмурилась. - Делать-то что будем? Конкретно. Физически. Сейчас.
        - Ты меня когда-нибудь в платке и с палочкой видела? - Проказливо улыбнулась Агриппина.
        - Нет, - помотала головой её подруга.
        - Тогда идем подбирать гардероб. И тебе бы его тоже сменить. У тебя пальто больно модное. Нужен тулупчик какой-то, - наставительно проговорила пенсионерка и встала из-за стола.
        Чай оказался забыт. Обе дамы преклонного возраста быстро распотрошили шкаф Наумовны и подобрали несколько примечательных деталей одежды, чтобы соответствовать образу «городской сумасшедшей». Но стильной. То есть, если приталенное пальто, то подпоясанное цыганским платком. Если сумка, то стилизованная под авоську, или простую холщовую сумку. Если прическа, то к ней нужна старомодная шляпка. А еще шаль на плечи….
        - И ты это будешь носить? - Ужаснулась Макаровна, глядя на крутящуюся у зеркала подругу, которая всегда старалась выглядеть достойно.
        - А как же, - кивнула та.
        - И на улицу так выйдешь? - Не поверила женщина.
        - Выйду. Прямо сейчас и пойду, - кивнула Наумовна своему отражению и хищно улыбнулась. - Теперь не мне надо бояться пристального внимания, а всем окружающим.
        Глава 4. Новые знания
        - А я тебе говорю, что мы просто не знаем, что делать, - уже через неделю вещала Макаровна.
        Наумовна, сидевшая на скамейке у подъезда, сосредоточенно думала, что делать дальше. За неделю они с Марькой не продвинулись никуда. Нужна была хоть какая-то стратегия, а они обе были совершенно не готовы к такой работе. Агриппина воспринимала эту последнюю просьбу мужа, именно как работу.
        - Значит, нам надо у кого-нибудь обязательно спросить об этом, - Наумовна решительно поднялась со скамейки и оглядела двор. Двор поздним утром был несколько пустынным. Взрослые уже были на работе, дети в школе, а пенсионеры уже всё обсудили с шести-то утра. - Идём за мной, - она кое-что придумала.
        - И куда это? - Макаровна нехорошо прищурилась.
        - Сейчас увидишь, - хмыкнула Шмелёва и решительно направилась на выход со двора. Лишь через минуту она вспомнила, что несет в руке палку просто так и стала применять ее по назначению.
        Шли они недолго, минут пятнадцать, прежде чем остановились у приметной вывески с надписью «Брачное агентство 3+2». Макаровна, прочитав, подозрительно нахмурилась.
        - И чего это мы сюда идём? - Уточнила она на всякий случай.
        - Будем узнавать специфику нашей будущей работы, - проворчала Наумовна, поднявшись по низкой лестнице к двери.
        Над головой тихо звякнул колокольчик. Старушки зашли в обычный с виду офис, где за столом сидела серьезная женщина наружности «на любителя» и остервенело бегала пальцами по клавиатуре. Услышав колокольчик, она дежурно улыбнулась и посмотрела на вход.
        - Эм, - женщина растерялась, узрев двух странно одетых пенсионерок. - Добрый день! Чем могу помочь? - Она довольно быстро пришла в себя.
        - У вас тут одинокие люди становятся не одинокими? - Наумовна прошла вперед.
        - Да, - дама сделала приглашающий жест к столу. - Но, боюсь у меня не так много кандидатов вашего возраста, - промямлила она чуть слышно. Женщине явно было не по себе, но и потенциальных клиенток она не хотела упускать, даже если они и выглядели непрезентабельно.
        Пенсионерки переглянулись и уселись на места для посетителей. Агриппина поправила платок и вытащила из-за пазухи толстый блокнот.
        - И как вы это делаете? - Острый взгляд скользнул по сотруднице брачного агентства.
        - Что делаем? - Еще больше растерялась та.
        - Людей друг другу ищете каким образом? - Вмешалась Макаровна.
        Профессиональная сваха подозрительно на них посмотрела, но все же решила ответить.
        - Ну, у нас есть списки кандидатов….
        - Вот, - обрадовалась Наумовна и принялась писать в блокноте. - Нам нужны списки.
        - Списки кого? - Макаровна принялась обмахиваться чьей-то фотографией, подобранной со столешницы, потому что в одежде было как-то жарковато.
        - Я тебе потом объясню. Дальше, - кивнула она свахе с видом прокурора.
        - В базе все кандидаты указывают свои параметры и, если параметры у кого-то совпадают, мы им даём контакты друг друга, - развела она руками.
        - И всё? - Разочарованно протянула Наумовна.
        - Всё, - кивнула дама.
        Старушки переглянулись и одновременно поднялись на ноги. Коротко поблагодарив сотрудницу брачного агентства за информацию, они вышли на улицу. Агриппина запихала блокнот за пазуху.
        - И чего мы нового узнали? - Прищурившись, спросила Макаровна.
        - Нужно составить списки. Так, идем сейчас к тебе, пьем чай с сухарями и пишем список одиноких мужчин и женщин в нашем доме. Желательно, чтобы они отдельно друг от друга жили, - решила Наумовна, припустив в сторону своего двора.
        - Беда-а, - протянула Марька и поспешила следом за подругой. - А как мы эти списки будем составлять?
        - Поквартирно, - решила деятельная пенсионерка, заворачивая во двор.
        - Ежели поквартирно, то надо Ильиничну привлекать, - Макаровна задумчиво перебирала ногами, шурша сухой листвой.
        - Эту сплетницу? Да она же всем растреплет про нашу деятельность, - Шмелёва остановилась и повернулась лицом к подруге. - Если ее и привлекать, то только тайно. Раз она всё про всех во дворе знает, просто спросим ее про последние сплетни.
        Уже через два часа Ильинична сидела на кухне у Макаровны и прихлёбывала вкусный чай с мятой и с тоской смотрела на сухарики. Все знали о вставной челюсти этой сплетницы, которую та крайне берегла, а потому позволить себе грызть что-то твердое не могла.
        - Ну, что там дальше-то было? - Наумовна нетерпеливо поёрзала и предостерегающе глянула на подругу.
        - А дальше она его выгнала и теперь одна живёт. Но это только слухи, потому что мужика уже два месяца никто не видел. Может быть, она его вообще убила и в клумбу закопала, - Ильинична с видом победительницы смотрела на соседок по двору.
        - Клумбы в ближайшие месяцы никто не копал, - возразила Агриппина.
        - Говорю же, это только слухи, - пожала плечами та. - А еще помните из пятой квартиры Фомич помер. Так у него сын объявился. Пока просто в квартире живёт, ремонт грозится весной делать, - она снова отпила чай. - Ой, девочки, засиделась я у вас, мне там еще кота надо покормить дворового. Приблудился вот откуда-то, - она стрельнула глазами по циферблату часов и засобиралась по своим делам.
        - Ты всё запомнила? - Спросила Макаровна, глядя, как Наумовна вынимает блокнот.
        - Сейчас и запишу. Так, свободных женщин у нас на данный момент одиннадцать человек. Мужчин двое…. Дисбаланс какой-то получается, - она скрупулёзно вписала имена в блокнот и скептически посмотрела на страничку.
        - Да, - кивнула ее подруга. - Придётся привлекать из соседних домов.
        - Боюсь, что тут одним двором всё может не ограничиться. Ту надо на целый квартал рассчитывать, - прикинула Шмелёва.
        - Может быть, сразу на город? А что? Переженить их всех и дело с концом, - развела руками Марька.
        - Что ж ты так людей-то не любишь? - Покачала головой Наумовна. - На наш век одиноких хватит. Пока надо охватить хоть немного приемлемую территорию. Вот смотри, - она встряхнула блокнот. - Ежевичкина у нас развелась с мужем и живёт одна. Кривоногова только что от матери в прабабкину квартиру съехала, одна живёт. Про Кошечикну вообще молчу, скрытная, мужиков к себе не подпускает. А что там Ильинична говорила про Житову?
        - Мужика она выгнала, так что можно поставить на карандаш, - подсказала Макаровна.
        - Слушай, а я же видала их во дворе, - вдруг нахмурилась Агриппина. - Этот… Даниил, кажется. Любит он её. Так на нее смотрел тогда…. Чего ж разошлись-то?
        - Может быть, он пил, бил и по бабам гулял? - Предположила хозяйка квартиры, где они сейчас расположились.
        - Пьёт, бьёт и по бабам гуляет - это у Дуськи Хвостиковой. А этот нормально выглядит. Да и рядом со мной они живут, никаких криков из их квартиры никогда и не было.
        - Может быть, он денег мало домой носит? - Вновь всплыло предположение.
        - Это вряд ли. Анька у него всегда хорошо одета была. Да и сам он на хорошей машине ездил. Вряд ли дело в деньгах. Тут что-то другое. Надо бы выяснить, - призадумалась пенсионерка.
        - Да как же ты это выяснишь? - Удивилась Макаровна. - К людям в душу очень тяжело попасть.
        - Вот и я думаю, - Наумовна поднялась, запихала блокнот на место и вздохнула. - Ладно, потом что-нибудь придумаем. Мишка сегодня обещал зайти, пойду обед готовить.
        - Ага, ага, - кивнула ее подруга. - Иди, думай. Я за это время еще кое чего узнаю, - проворчала она едва слышно.
        Наумовна и пошла. И дома, пока готовила обед, думала о том, с чего же все-таки начать. Она даже пару раз укоризненно посмотрела в сторону потолка. Это Филька её подбил на такую несуразную работу, вот пусть теперь и помогает, как хочет.
        Мишка приехал только к ужину. Быстро проглотил еду и сбежал к своей мымре. Сердце у Агриппины из-за этого было не на месте. Он еще и сюрприз какой-то ей хотел сделать….
        Она же до глубокой ночи сидела над блокнотом и пыталась хоть как-то сопоставить имена и фамилии. Вот одинокие женщины…, а как ты поймешь, что им надо-то? Как осознаешь, какие мужчины им подойдут? Мужчина же не телёнок, которого можно взять за ноздри и отвести к определённой женщине. У него тоже есть чувства и эмоции.
        Дверь хлопнула как-то слишком уж эмоционально. Наумовна резко подняла голову от стола, на котором лежали маленькие листочки с именами. Она весь вечер их крутила и так, и этак, пытаясь найти хоть какие-то точки соприкосновения.
        На кухню, чуть пошатываясь, вошёл Миша. Не обращая внимания на бабушку, он подошёл к холодильнику, пошарил в нём, чем-то звеня и вытащил бутылку водки, оставшуюся еще с похорон его деда.
        - Миш, случилось что? - Нахмурилась Наумовна, наблюдая за внуком.
        Тот дёрнул плечом, сорвал с бутылки крышку и принялся пить. Залпом. Прямо из бутылки. За то время, пока Агриппина поднималась с табурета и шла к нему, осилил почти половину. Она резко вырвала у него из рук тару и, повернувшись к раковине, вылила туда остатки алкоголя.
        - Ба, ты чего наделала? - Рыкнул Михаил и, пошатнувшись, схватился за стоящий позади него холодильник.
        - Это ты чего делаешь? Я понимаю, когда есть повод. Под хорошую закуску, да в приятной компании. Это можно, - она подбоченилась. - А вот так среди ночи, не поужинав да с налёту…. Не дело это. Рассказывай, чего случилось!
        - Ничего, - буркнул он так, что сразу стало понятно, что случилось что-то очень серьёзное.
        - Ежели ничего, то чего это ты запивать придумал? Ты же к крыске своей уезжал, - припомнила Наумовна. - Бросила она тебя что ли? - По тому, как Миша скрипнул зубами, она поняла, что права. Ой! У ее внука всегда наблюдался один очень деструктивный изъян: тот совершенно не умел проигрывать. Никогда. И именно от деда ему досталась эта непростая черта. Для учёного это было несомненным плюсом, но для парня, которого девка бросила, это был повод… для планомерного саморазрушения. Наумовна это точно знала. - Нашел из-за чего переживать, - проворчала она и отодвинув его от холодильника, быстренько нарезала на стол закуску, да вынула из шкафа початую бутылку коньяка (которым раз в пару месяцев баловался ее муж) да две рюмки. - Садись за стол, да нормально расскажи, чего случилось.
        - Ничего не случилось, проворчал Михаил, но за стол уселся.
        - Вижу я, как ничего не случилось. Ешь давай, - подвинула она ему бутерброд с мясом. - Крыска эта твоя умеет по больному бить. Все эти мымры расписные одинаковые. Так на что надавила-то? - Спросила она, разливая коньяк по рюмкам.
        Миша нехотя откусил бутерброд и потянулся за стопкой.
        - Беден я для нее слишком, - хмыкнул он, когда одним махом опустошил рюмку. - Решила, что есть мужики и поперспективнее. А самое противное знаешь что?
        - Что? - Наумовне было жалко внука, но она и облегчение испытывала от того, что эта мымра больше не будет им вертеть, как бессловесной куклой.
        - Она со мной не расставалась, пока не закрутила с сынком владельца сети автосалонов. То есть, сначала закрутила, а потом только мне сказала, - горько закончил он.
        - Вот коза! - Выругалась Наумовна. - Ну ничего. В следующий раз умнее будешь. Ты закусывай-закусывай. Нечего один коньяк лопать. В следующий раз нормальная девчонка попадётся и будет у тебя нормальное человеческое счастье.
        - Ну уж нет, - мрачно ответил Миша. - Не хочу я такого счастья. Не надо оно мне. Не моё это. Если каждый раз так будет….
        - Так ты в следующий раз душой девчонку-то выбирай, а не глазами, - предложила она.
        - Не будет следующего раза, ба, - он как-то совсем сник и сгорбился на стуле. - Не хочу я такого. Лучше… денег заработать, да купить ту, что понравится.
        Наумовна нехорошо прищурилась.
        - А детей тоже от проституток рожать будешь? Не дело это, - покачала она головой, глядя, как он вновь наполняет свою рюмку, в то время как сама пенсионерка едва ли выпила половину своей.
        - Не будет у меня детей. Нафиг это всё, - махнул он рукой, намахнул еще одну рюмку, поднялся из-за стола и, пошатываясь, ушел в гостиную, где завалился на диван прямо в одежде.
        - Много ты знаешь, - проворчала Агриппина, убирая со стола. - Детей у него не будет. Да еще выпрашивать их будет у нормальной-то жены. Тьфу! Где бы теперь и ему нормальную найти? Филь, ты не знаешь случаем? - Глянула она на потолок. - Ведь спасать парня надо когда-то. - Ответа от потолка не пришло, но ей показалось, что лампочка в люстре вспыхнула чуть ярче обычного. - Вот и я так думаю. Эх, где бы еще знаний да пониманий найти.
        Глава 5. Первое "дело"
        Мишка пил уже почти неделю. Работы уволился, к родителям ехать ни в какую не хотел. Просто приходил поздно вечером домой едва живой. Два раза его буквально приносил Филька, живущий сейчас в старенькой прадедовской сталинке. Мишка тоже там часто останавливался, но брат ему тоже пить не давал, что еще больше осложняло ситуацию, потому что Михаил пил в каких-то барах, откуда его приходилось забирать.
        Наумовна махнула на это рукой, мысленно пообещав себе, что позвонит сыну буквально через пять дней, если Мишка не прекратит себя жалеть и заливать свое придуманное горе. Но этот незапланированный запой внука сильно отвлёк её и Макаровну от их главного дела, завещанного самим Филиппом Шмелёвым. Агриппина была недовольна таким положением дел, а потому к концу недели решила, что лучше она займется уборкой квартиры, чем будет нервно ждать внука с его очередного загула.
        Она посмотрела на время, когда поясница совсем уж разболелась. Да, хлама накопилось в кухонных ящиках прилично. Да и часы показывали почти десять вечера. Она с тоской посмотрела на мусорные пакеты, в которые перекочевали сомнительные продукты. Даже морозилке сегодня досталось, а потому из одного из пакетов торчал хвост рыбы, на которую у Наумовны была аллергия. Это означало лишь то, что пакеты на мусорку предстояло выносить немедленно, иначе к утру в квартире будет стоять невообразимое амбре.
        Кое-как поднявшись с колен и закрыв последний ящик, пенсионерка выглянула в окно и поморщилась. Дождь там лил, как из ведра. Наверняка холодный. Зима скоро. Эх, не зря у нее вчера суставы ломило весь день.
        Собрав всю свою силу воли в кулак, она отправилась одеваться. Помимо пальто пришлось надеть и дождевик, потому что пакета было два и с зонтом ей пришлось бы идти два раза, а не один.
        Подхватив пакеты, она бочком вышла из квартиры и неспеша спустилась вниз. Толкнула дверь подъезда и вздрогнула, увидев на своей любимой скамейке сгорбленную фигуру. Причем, при свете от подъезда человек выглядел очень уж жутко.
        Решив, что это не её дело, Наумовна прошла мимо странного мужчины, склонившего голову, и направилась к мусорке. Сгрузила пакеты, стараясь не подставляться под капли дождя лишний раз, и поспешила домой.
        Вот только до подъезда она не дошла. Ее взгляд снова зацепился за фигуру и… она вдруг вспомнила, как с точно таким же видом несколько дней назад на её кухне сидел Михаил. Значит и у этого парня какая-то беда.
        Она остановилась и пригляделась, пытаясь узнать этого мужчину. Напрягла память и поняла, что перед ней Даниил. Тот самый, которого по рассказам Ильиничны Анька Жилина выгнала из дома пару месяцев назад.
        - Добрый вечер, - подала голос Наумовна. Мужчина медленно поднял своё лицо и нахмурился при виде пожилой женщины в желтом дождевике. Она смотрела на него с искренним интересом. - Не мокро тут сидеть? - Агриппина вдруг поняла, что куртка на мужчине расстегнута, а значит, он вымок до костей.
        - Нет, - едва слышно ответил Даниил.
        - Ага. И, наверное, тепло и уютно. И уютнее этой лавочки места нет в округе, - покачала она головой. Парень только скривился. - Ты чего домой не идёшь, Даниил?
        Он нахмурился еще сильнее.
        - Вы меня знаете? - Удивился он отчего-то.
        - Да как не знать-то? Почитай, три года в одном подъезде почти соседями прожили. Наумовна я. Забыл что ли? - Вопросила она.
        - Я и не знал, - сиплым голосом ответил он. - Простите.
        - Так ты чего к Аньке-то не идёшь? - Наумовна решила не отступать. Ну а чего? Если ест проблема, то ее надо решать, а не сидеть на лавочке под дождём, как плюшевый заяц.
        Глаза Даниила странно заблестели, и он опустил голову.
        - Не любит она меня, - медленно покачал он головой.
        - Это она сама сказала? - Усомнилась Агриппина.
        - Нет. Но…. Понимаете, - парень отчего-то решил разговориться. - Я ведь неблагополучный. Она меня чуть ли не с улицы подобрала, на мне условка висела, я пил…. А она, она меня еще в школе заметила и запомнила. И вот помогла. Я же столько лет ни капли…. Да и вообще. Люблю её больше жизни. Бизнес вот открыл, начал работать. У меня своя компания по разработке софта, - эти слова Наумовне ни о чём не сказали, но слушала она внимательно. - И я же для неё это сделал. Вот только, работа пошла, контракты, договоры, сделки. И время. Работа стала отнимать у меня всё больше времени, и для Ани почти ничего не осталось. А она пыталась со мной разговаривать, пыталась объяснить, что не жизнь это. А я думал, что еще немного, вот эту сделку закрою, вот тут доразработаем….
        - Этак можно и до бесконечности откладывать, - отозвалась Наумовна, поддерживая разговор, когда он замолчал, чтобы прокашляться.
        - Да, именно так и произошло. В один прекрасный день она просто выставила мои вещи и закрыла перед носом дверь, предварительно поменяв замки. А ведь без неё у меня бы ничего не было. Меня бы не было уже. Я это знаю. Я снял квартиру, думал купить дом…. Вот только без нее мне это всё оказалось не надо. Ничего без неё нет у меня. И даже жить не хочется. А я…. я ведь даже за три года ни разу замуж её не позвал. Да что там, она пару раз начинала говорить о ребёнке, так я специально тему в сторону уводил. Нет, ребенка я от неё хочу, вот только…. Генетика-то у меня не ахти…, - он снова закашлялся.
        - Это ты зря, - покачала головой Наумовна. - А чего ты ей все это сейчас не объяснил? Почему не рассказал?
        - Дверь она мне не открывает, на звонки не отвечает. Вот жду здесь, вдруг выйдет из дома…. Может быть, удастся поговорить, - он захлебнулся словами и снова покашлял. Нехорошо так. Как Филька, когда пневмонией болел однажды.
        - Так, а давно ли ты здесь сидишь? - Прищурилась Наумовна.
        - Не знаю…, - он с удивлением посмотрел на старушку. Потом неуклюже отогнул манжет куртки и глянул на часы. - Часа четыре, наверное.
        У Агриппины чуть шевелюра не поседела полностью, хотя до этого вечера ее прическа еще отличалась излишней пестротою.
        - Ты…, ты же заболеть можешь, - она шагнула к парню и положила ему на лоб сухую ладонь. Лоб был неестественно горячим, не смотря на холодные капли дождя, капающие с его волос. - Так, а ну вставай. Пойдем скорее.
        Даниил нахмурился, но со скамейки встал. Его тут же повело в сторону и если бы не удержавшая его на месте Наумовна, то он точно бы свалился на асфальт.
        - Вот ведь, незадача, - Шмелёва усадила его обратно, понимая, что этого здорового бугая она просто на себе никуда не утащит. Нужна помощь, желательно скорая. А телефон у неё только дома. Ой-ёй. Что же делать-то?
        - Ба, ты чего тут делаешь? - Она совершенно искренне обрадовалась вырулившему из-за лысого куста сирени Мишке, что даже ругать его не стала за излишние излияния. Тем более, что внук в этот раз твердо стоял на своих двоих и выглядел куда лучше, нежели во все дни до этого. - Дождь же идёт….
        - Ты-то мне и нужен, - Наумовна улыбнулась. - Так, хватай этого больного и помоги дотащить до квартиры.
        - До какой квартиры? - Прищурился Михаил, глядя, как его бабуля пытается уговорить сидящего на скамейке мужика попытаться встать на ноги.
        - До его квартиры. Жена у него там. А ну, подымай! - Скомандовала она грозным голосом.
        Мишка пожал плечами и, присев, взвалил неизвестного ему мужика на плечо. Тот не сопротивлялся, а потому занести его в подъезд не составило никакого труда.
        - Сюда давай, - командовала Наумовна, пристально следя за тем, чтобы внук не приложил больного головой о стену.
        На нужном этаже она принялась звонить в звонок, мысленно желая, чтобы Анька оказалась дома. Вскоре послышался звук отпираемой двери и в дверном проёме возникла худая и длинная фигура Жилиной. Та была в халате и с пучком влажных волос на голове.
        - Здравствуйте, - нахмурилась она при виде Наумовны.
        - И тебе недоброй ночи, - проворчала старушка. - Ты чего это мужиками разбрасываешься?
        - Какими мужиками? - Опешила хозяйка квартиры.
        - Вот этими, - она шагнула в сторону. - Мишка, заноси.
        Внук Наумовны молча протиснулся в квартиру и растерянно замер посреди прихожей, не зная, что делать дальше. За эту минуту с Даниила успела натечь целая лужа.
        - Это…. Это…. Вы зачем мне его принесли? - Возмутилась-таки Анна, отойдя от первого шока.
        - Что значит зачем? Мужик твой? Твой! По что он у тебя в таком виде? Весь мокрый, больной…, - пенсионерка тоже отважно вошла в квартиру и кивнула Мише, указывая, куда надо нести больного.
        - Да он пьяный, наверное, - неуверенно ответила Аня.
        - Он-то? Алкоголем от него не пахнет. Голова горячая, как самовар, кашляет…, - к этим словам Миша сложил на диван закашлявшегося Даниила. - Почто он у тебя под дождем столько часов просидел? Заболел вот. Ух, страшная ты женщина. Вызывай скорее скорую, да раздевать его надо. Сырой он весь.
        Михаил тут же сдернул с болезного куртку и принялся снимать полные воды ботинки. Кажется, до Анны только сейчас дошло, что же произошло на самом деле. Это не розыгрыш. Даня действительно довел себя до такого состояния, что и руки поднять не может. А, судя по его кашлю, он на самом деле сильно заболел.
        Она быстро сбегала за телефоном и набрала нужный номер. Потом долго и путано объясняла диспетчеру, что случилось и зачем вообще ей понадобились врачи.
        - Муж у меня дома умер почти, - разозлившись, рыкнула она в трубку. Заявку тут же приняли.
        К этому времени Наумовна с Михаилом полностью раздели парня, уложили его на диван по-хорошему и накрыли пледом.
        - Так, Мишка, иди домой. Там еда в холодильнике. А дальше мы и сами управимся, - распорядилась Наумовна, пристально глядя на нервничающую Анну.
        Михаил пожал плечами и ретировался, оставив бабулю решать возникшие по её же вине проблемы. Агриппина же посмотрела на отключившегося Даниила и потянула Анну за рукав на кухню.
        - Ставь чайник, - велела. - И аптечку достань. Градусник-то хоть есть?
        - Есть, - Анна уже гремела чайником. Поставив тот на плиту, вытащила из верхнего ящика потрепанную коробку с лекарствами. Тех там было не густо. - Даня ничем раньше не болел, даже насморка никогда не было, - смущенно сказала она на причитания соседки.
        - Ладно, врачей тряхнём. А завтра утром в аптеку сбегаешь. Поняла? - Наумовна взяла обычный ртутный градусник и вернулась в комнату.
        - Я сама поставлю, - Анна поспешила следом.
        Они честно подождали десять минут, придерживая руку больного мужчины в нужном положении.
        - И сколько там? - Наумовна была без очков, а потому не видела едва заметную шкалу.
        - Сорок и три, - Ане стало совсем страшно. Хорошо, что Агриппина Наумовна с ней осталась.
        - Так, иди чайник выключи, а я пока подумаю, - велела старушка. Девушка тут же убежала на кухню. - Водка у тебя есть? - Придумала она через минуту.
        - Нет. У меня только парацетамол в сумочке. На всякий случай, - ответила она.
        - Что ж ты молчала-то? Давай скорее. Ох, уж эта молодёжь! - Проворчала Шмелёва. - А дети появятся, как их лечить будешь? Нет, аптечка всегда должна быть собрана.
        - Не появятся дети, - покачала головой Аня, вернувшаяся с сумочкой из прихожей. - Даниил не хочет, а от нелюбимого я сама рожать не буду.
        Наумовна поджала губы.
        - И с чего ты взяла, что не хочет? Может быть, он о детях мечтает, - не сдалась старушка.
        - Он ни разу об этом не говорил, - Аня покачала головой, налила воды в стакан и понесла в комнату, чтобы напоить мужчину лекарством.
        - Много ты знаешь о мужиках…, - проворчала Наумовна ей в след. - Они вообще разговаривать не приучены.
        Скорая приехала через двадцать минут. Взъерошенные недовольные врачи вошли в квартиру и сразу же поинтересовались, где труп.
        - Какой труп? - Удивилась встречавшая их Агриппина.
        - Диспетчер сказала, что тут кто-то умер, так что показывайте, - строго сказал врач в синем костюме.
        Пожав плечами, Наумовна проводила их в комнату и указала на лежащего под пледом Даниила.
        - Вот ваш труп, - провозгласила она, немало удивив этим стоящую у окна Аню.
        Доктор не разделил энтузиазма пенсионерки, шагнул к больному, положил холодные пальцы на шею, потом на лоб….
        - Живой. Температура повышенная, в сознание не приходит, - быстро проговорил он и кивнул девушке фельдшеру, которая уже принялась распаковывать оранжевый чемодан с лекарствами.
        Весь следующий час заболевшего мужчину кололи уколами, измеряли параметры организма и даже поставили капельницу пришедшему в себя Даниилу. Он как-то странно смотрел на людей, возящихся рядом с ним. Лишь заметив Анну, он успокоился, но едва она оказывалась за спинами других, его взгляд начинал метаться.
        - Обычное ОРЗ на фоне переохлаждения, - вынес доктор итоговый диагноз. - Если хотите, то можем забрать его в больницу. Но если честно, никаких предпосылок я для этого не вижу. Давайте я напишу вам список лекарств, завтра купите. А до утра вот вам, - он положил два блистера на комод, стоящий рядом с диваном.
        Когда работники скорой помощи вышли за дверь, то Наумовна с облегчением выдохнула и на всякий случай глянула в сторону потолка. Все пока идёт по плану, а это значит, что скоро её выход.
        Глава 6. Второй шанс
        Аня сидела на табурете рядом с диваном и смотрела на заснувшего после лекарств Даниила. Он долго боролся со сном и боялся выпустить её из поля своего зрения. Кажется, он до конца и не был уверен, что видит её на самом деле. Просто жадно смотрел, впитывая её образ. Но всё же в какой-то момент он не смог больше бороться со сном.
        - Уснул? - В комнату заглянула Наумовна. - Идем, хоть чаю попьёшь. Охолонешь немного.
        Аня задержалась на несколько секунд, чтобы поправить одеяло на уснувшем мужчине, и все же направилась на кухню. В голове её был полнейший сумбур. Она же давно всё решила…. Или не всё?
        Наумовна к её приходу уже разлила чай по чашкам и настрогала бутерброды, потому что сладостей дома просто не нашла. Да и правильнее всё же на ночь сладкое не есть.
        - Исхудала совсем, - проворчала Агриппина, глядя на усаживающуюся девушку. - Давно у родителей-то не была?
        - Полгода почти, - Аня вздохнула, вперив взгляд в стол.
        - Значит, не знают они, что ты мужика выгнала, - поцокала языком Наумовна.
        - Ой, они бы только обрадовались. Они же с самого начала были против того, чтобы я с Даней… сожительствовала, - скривилась девушка. - Ну, ничего. Завтра он в себя придёт, домой к себе уедет и….
        - И можно будет обрадовать родителей? - Поинтересовалась пенсионерка.
        - Нет! То есть, да, но…, - Анна вздохнула. - Ничего не буду им говорить. Какая им вообще разница, живу я с кем-то или нет?
        - Они - родители. Им всегда будет какая-нибудь разница до тебя, - покачала головой Наумовна. - Работа у них такая. Я вон не то, что за сына, за внуков переживаю изо всех сил. Все-таки выгонять мужика решила? - Склонила она голову набок.
        Аня кивнула.
        - Не могу я жить с ним, как раньше. Я пыталась. У меня не получилось. Всё на этом…, - она едва сдержала тихий всхлип.
        - А ребеночка ты от него разве не хочешь? - Проказливо спросила старушка.
        Аня резко подняла голову.
        - Ребеночка? - Переспросила.
        - Да. Такого, чтобы ножками по полу топал. Чтобы слюни на слюнявчик пускал, да на этого твоего Даниила был похож. Неплохой вроде генофонд-то? - Как бы невзначай обронила она.
        - И куда я потом одна с ребёнком-то? - Нахмурилась Анна.
        - Почему одна? - Начала было Наумовна, но быстро прикусила язык, поняв, что лучше всей правды не раскрывать. - Ты же бухгалтер. На дому работать сможешь. Да и должность у тебя сейчас хорошая. Справишься. Зато ребенок будет.
        - И замуж я не выйду никогда в жизни, - по Аниному виду было заметно, что это её почему-то не особо расстраивает.
        - Жизнь она всяко поворачивается. Я вот, например, в своё время и подумать не могла, что замуж когда-нибудь выйду. А ты посмотри сколько лет душа в душу прожили, - подошла пенсионерка с другого краю.
        - Я тоже думала, что с Даней у нас навсегда, - Аня помрачнела.
        - Что? Так крепко обидел? - Наумовна чуть подалась вперёд. - Изменил?
        - Нет, что вы! - Аня выставила ладони вперёд. - Он за три года ни разу ни на кого кроме меня даже с интересом не посмотрел, - выпалила она.
        - Бил что ли? - Прищурилась старушка.
        - Вот ещё, - фыркнула девушка. - Я бы никогда не позволила себя и пальцем тронуть. И не пьёт он, - добавила она, увидев, что Наумовна открыла рот.
        - А чего ж ты его тогда выгнала? Разлюбила?
        Анна покусала нижнюю губу и опустила взгляд.
        - Не разлюбила. Просто…. Отпустила просто. Раз ему работа настолько важнее меня, то я мешать не стану, - она покрутила в руках почти пустую чашку.
        - Вот оно что, - Агриппина подвинула девушке тарелку с бутербродами, надеясь, что та все же поест. - А второго шанса ты ему давать не намерена….
        Аня покачала головой.
        - Не выйдет у нас уже ничего, - ответила она печально.
        - Ну, не выйдет, так не выйдет, - Наумовна поднялась из-за стола. - Только ты его придержи на пару дней. Дождь ещё два дня обещают. А ты если его больного выгонишь, он же на той скамейке и сдохнет.
        Аня промолчала, глядя, как старушка идёт в коридор. Даже провожать её не вышла, думая о чем-то своём. Наумовна же вышла из квартиры, предварительно оставив в ней дождевик. А что? Надо же будет их завтра проверить. Ох, уж эта молодежь. Не понимает же ничего в жизни. Эх!
        К удивлению Агриппины, Мишка еще не спал. Он сидел на кухне, пил ягодный морс и читал томик Блока, одолженный из личной бабушкиной коллекции.
        - Ты чего это? - Удивилась Наумовна, узрев такую картину. - Пить что ли бросил?
        - Завязал, - кивнул Миша, не отвлекаясь.
        Шмелёва глянула на часы и поняла, что тихая и спокойная ночь ей не грозит.
        - И что дальше будешь делать? - Она села за стол и принялась рассматривать внука.
        - В Москву поеду. Приятель зовет, там какое-то предприятие поднимать надо, - пожал он плечами.
        - В Москву? - Протянула она и задумалась. - А отцу ты об этом сказал?
        Михаил поджал губы.
        - Нет. Мама же сразу меня отчитывать начнёт. Я думал, что ты им об этом скажешь, - бросил он быстрый взгляд на бабушку.
        - Я? Я-то тут причём? - Возмутилась Наумовна. - Это твои родители, ты с ними и разговаривай.
        - Это твой сын….
        - Он уже не в том возрасте, чтобы я могла ему указывать, как воспитывать его детей, - Агриппина нахмурилась. - И вообще, тебе сколько лет? С чего ты взял, что можешь решать какие-то важные вопросы с помощью больной немощной старухи?
        - Это ты-то больная и немощная? - Удивился Миша и неожиданно для бабушки захохотал. - Ба, ты себя в зеркало давно видела? Вы с Макаровной, конечно, тряпья на себя нацепили, но осанка вас прекрасно выдаёт. Выглядите, как нищенствующие преподавательницы балета.
        - Ничего себе. Про осанку я как-то не подумала, - пробормотала Наумовна. - Надо будет исправить. Ты от темы-то не уходи, - повернулась она к внуку. - С отцом поговори, а потом езжай на все четыре стороны.
        - И поговорю. И вообще, это ты от темы не уходи. Чего это вы с Макаровной задумали? Петька говорит, бабка у него сама не своя в последнее время. Даже побоялся ее оставлять одну перед отъездом, - Миша прищурился.
        - Ничего мы не задумали, - обиделась пенсионерка. - Это всё дед твой. Завещал мне людей друг с другом сводить, чтобы все жили в счастье и радости.
        - Чего? Вы совсем крышей поехали? - Возмутился парень. - Пожалуй, я задержусь здесь на пару недель. Вдруг натворите что-то непотребное.
        - Мишка, ты в себе ли? Чего это мы крышей поехали? - Нет, Агриппина сама понимала, как это со стороны выглядит. Нелепость же. Ей и самой пока было неуютно. Но вот сегодня же сработало хоть немного. Даже если Анька хоть на секунду о ребенке от Даниила задумается, разве счастья меньше станет? - Мы же не абы кого, а тех, кто подходит и сам не против.
        Михаил скептически приподнял бровь.
        - Бабуль, напомни-ка мне, есть ли у нас уголовная статья за сводничество? - Задумался он.
        - Неа, - обрадовалась Наумовна. - За проституцию есть, а ежели люди после этого женятся, то нет.
        - Плохо, что нет, - покачал он головой. - Была бы, ты бы так рьяно над людьми не издевалась. Страна у нас свободная и люди должны жить с теми, кто им нравится, а не с теми, кого им ты подсунула.
        - Если страна свободная, то почему люди должны? - Пробормотала она, хмыкнув. - Люди для начала должны найтись друг с другом. Иначе бывают, что живут в соседних квартирах, а друг друга не видят.
        - И ты решила открыть им глаза, - фыркнул Миша.
        - Именно, - обрадовалась она, что её понимают.
        - Дурная затея. Если люди не видят друг друга, значит им и не надо видеть. Значит, они и так прекрасно живут, - принялся отчитывать он её.
        Наумовне это совсем не понравилось. Время ночь, а они на кухне спорят о вещах, которые Михаил еще совершенно не осознавал.
        - Так я счастливых трогать и не буду, - старушка поднялась из-за стола. - Будет время, и тебе нормальную подберу. Не-то навыбираешь себе таких же крысок, а с ними же жить невозможно.
        - Бабуля! - Нахмурился Миша.
        - Да ну тебя, спять я пошла. Уберешь тут всё, - махнула она рукой и скрылась в недрах квартиры.
        Михаил поджал губы и, достав телефон, принялся строчить длинное сообщение другу Петьке, где указал, что их престарелые родственницы сошли с ума.
        
        ***
        После ухода Наумовны, Аня прибралась на кухне и отправилась в гостиную. Даня крепко спал. Температура пока не поднималась, но дышал он слегка рвано. Иногда покашливал. Она ласково потрогала его лоб и подтянула одеяло, сползающее на пол. Мокрая одежда мужчины так и лежала около дивана, а потому она отнесла ее в машинку, чтобы выстирать. Лежавший в кармане куртки телефон безбожно вымок и отказывался включаться.
        Еще немного побродив по квартире, Анна отправилась в спальню, которую три года назад так любовно обустраивала для жизни с любимым человеком. Хорошо ещё, что по поводу отношений с Даниилом она испытывала здоровый скептицизм. Она прекрасно понимала, что когда-то их сказка закончится, а потому и к его постоянному авралу на работе оказалась готова. И к их разрыву тоже. Просто когда-то ей посчастливилось урвать свой личный кусочек счастья и любви. И этот кусочек всегда будет с ней. А завтра она снова укажет Даниилу на дверь и забудет всё это….
        Аня уже легла спать, как в её голове стали крутиться слова Наумовны о ребенке. И о том, что Даня ещё слишком сильно болеет, чтобы выставлять его на улицу.
        Покрутившись в кровати минут десять, она все же пообещала себе, что вот через три дня точно попросит его уехать. И…. Может быть, всё же получится заберемен…?
        - Черт! - Она стукнула ладонью по подушке и выругалась. У нее всего два дня после цикла прошло, так что шанс велик. Но почему она вообще об этом думает? Она же всё уже решила! - Всё, спать! - Сказала она себе и покосилась на часы. Ночь на дворе, а она глупости думает.
        Проснулась она внезапно. Подскочила на кровати, прислушиваясь к чему-то непонятному. Только потом осознала, что в квартире что-то упало. Или кто-то….
        Пулей слетела с кровати и побежала в сторону гостиной. И едва не запнулась в коридоре о лежащего на полу Даниила. И как он тут только оказался?
        - Ты чего здесь бродишь? - Она включила свет и, прищурившись, посмотрела на мужчину, пытавшегося подняться.
        - Тебя… потерял…, - выдавил он из себя и закашлялся.
        Аня поднырнула ему под руку и помогла подняться. Даню шатало. И так как он был совершенно голый, то она кожей ощутила, какой он горячий. Температура поднялась.
        - Идём на диван, - она попыталась направить его в нужную сторону, но он неожиданно упёрся.
        - С тобой хочу, - прохрипел он.
        Аня тихо чертыхнулась. Спальня, действительно была ближе.
        - Ладно, идём в кровать. Но ты будешь меня слушаться и лечиться, - поставила она условие.
        Даниил промычал что-то согласное и позволил отвести себя в спальню. Девушка устроила его на подушке, накрыла одеялом и быстро сбегала в гостиную за градусником и лекарствами.
        Через пять минут градусник показывал температуру тридцать девять и пять. Это было совершенно не нормально, но ртутная полоска, блестящая в свете бра, упорно настаивала на своём. Аня покосилась на часы. Шесть утра. Никуда она его сегодня утром не выгонит. Не сможет просто. Он же на ногах не стоит.
        - Так, а теперь таблетки выпей, - велела она, убедившись, что он не симулирует и вполне реально болеет на всю катушку. - Это надо было себя так довести….
        - Без тебя совсем плохо, - голос его был совсем сиплым.
        Анна поджала губы. Какой же он…. Это он специально говорит так сейчас, а потом всё будет так же, как и раньше. Надо просто не поддаваться на его слова. Он свою работу любит, а не её. И, когда она заболела полгода назад, он этого, кажется, даже не заметил.
        Даниил больше не пытался что-то говорить. Спокойно выпил лекарства, следил за каждым Аниным движением. Лишь, когда она чуть замешкалась, не решаясь лечь на свою сторону кровати, он приглашающе похлопал по одеялу. Аня почему-то подчинилась и легла рядом с ним. Даня тут же сполз вниз по подушке, повернул голову и потерся щекой о её плечо.
        - Как я соскучился, - пробормотал едва слышно и закрыл глаза.
        Аня еще долго не могла уснуть, просто поражаясь тому, как рядом с ним ей вдруг стало спокойно. Она только сейчас поняла, что все эти два месяца жила в диком внутреннем напряжении. Без него. Без ощущения, что он рядом. Оказывается, она всё это время сильно переживала за него. И за себя тоже. Боялась, что никогда не сможет отпустить и в какой-то момент сорвётся к нему сама.
        - Это ничего не значит, - прошептала она, глядя на то, как Даниил сладко спит рядом.
        Если бы она сама в это верила, то ей было бы намного легче.
        Глава 7. Первая галочка
        Наумовна высыпала конфеты в хрустальную вазочку и покосилась на Макаровну, заявившуюся к ней ни свет ни заря.
        - Петька с утра пораньше отчитал, - проворчала старушка, едва вошла в квартиру. - Твой Мишка позвонил и наябедничал на нас. И в кого он у тебя такой?
        - В деда. Тот тоже всё время мир спасать пытался, - отмахнулась Наумовна и отправилась ставить чайник.
        - А ещё он сказал, что Мишка ночью каких-то больных мужиков из-за тебя таскал. Рассказывай быстрее, - Марька уселась за стол и потёрла озябшие руки. Агриппина хмыкнула и быстро объяснила, что вчера произошло. Макаровна нахмурилась. - То есть ты без меня начала работать свахой?
        Наумовна непонимающе уставилась на подругу.
        - Ты чего? Какая сваха? Я же просто помогла мужику. Да и правильнее это, болеть надо рядом с женой, - отмахнулась она.
        - Ты не понимаешь, что ли? Ты же снова их свела! И без меня, - Макаровна обиженно скривилась.
        - Так мне надо было тебя что ли позвать сначала? Мужик бы там на скамейке и помер, - парировала Шмелёва. - Нет уж, увидела нуждающегося человека, добро надо делать сразу.
        - Ага, а потом догнать и ещё раз сделать, - проворчала Марька, потянувшись за конфетой. - Ну почему мне все время люди в беде не попадаются? Что же это такое-то?
        - Да как же не попадаются. Помнишь, ты собаке скорую вызвала? Хорошо, что машина МЧС мимо проезжала, в ветеринарку её увезла, - вздохнула Агриппина. - Ведь важно не просто беду увидеть, а правильно помочь.
        - Ну тебя с твоей философией, - обиделась Макаровна. - Мишка-то спит ещё? Что у него там с той мымрой совсем всё?
        Разговор плавно перетёк к другим проблемам. Лишь через сорок минут, когда Макаровна заторопилась в магазин, чтобы купить продуктов со скидкой, Наумовна вспомнила, что у неё в холодильнике хранится целая банка малинового варенья. Наверное, у Аньки нет никакого варенья, а ведь при простуде без него никуда.
        Пенсионерка подумала ещё немного, нашла целую банку мёда, которую домой принес ещё Филипп. У него в НИИ коллега пчеловодством в своё время занялся…. Прихватила и мёда. Через три минуты она уже звонила в дверь Житовой.
        Аня открыла только через две минуты. По ней сразу было видно, что проснулась она только что.
        - Ты не на работе что ли? - Ляпнула Наумовна, не подумав.
        - Так выходной же, - Аня зевнула и поёжилась, кутаясь в халат.
        - Ага, - Шмелёва удовлетворенно кивнула и протиснулась в чужую квартиру, оттеснив хозяйку с пути. Прошла на кухню, вытащила из авоськи банки. - Чайник ставь, - велела она поспешившей за ней Анне.
        - Это что такое? - Девушка взяла в руки банку с мёдом.
        - Это лечение. Морс будем делать. Ставь чайник. Мужик сам себя не вылечит. Они вообще при минимальной болезни максимально беспомощны, - проворчала старушка. - Хуже детей, ей-богу.
        Аня кивнула и принялась набирать воду. Но едва она поставила чайник греться, как в спальне что-то сбрякало.
        - Блин, - выругалась девушка и побежала в комнату. Этот звук она еще ночью слышала и запомнила. - Ты зачем вообще встал? - Прошипела она, увидев, как Даниил пытается залезть обратно на кровать, с которой умудрился упасть.
        - Ты ушла, - выдохнул он.
        - Там Наумовна мёд принесла. Лечить тебя будем, - поджала губы девушка и полезла в шкаф. Через полминуты она нашла, что искала. Трусы и футболку Даниила, которые не влезли в тот его багаж, который она два месяца назад выставила за дверь. - Оденься, - положила одежду рядом с ним, надеясь, что он перестанет светить перед ней своей голой пятой точкой. - Лежи, я скоро приду.
        - Мгм, - кажется, мужчина успокоился.
        Что это была за дикая потребность в том, чтобы он всё время мог видеть её, она не знала, но и заставлять его нервничать лишний раз не собиралась.
        Когда Аня вернулась на кухню, Наумовна уже колдовала над кружкой морса. Увидев девушку, пенсионерка протянула Ане кружку.
        - Ложка варенья и ложка мёда на порцию. Должно помочь от кашля, - пояснила она. - Надо тебе ещё сушеной мяты принести….
        - Не надо. Есть мята. Летом мама прислала, - быстро сказала Анна.
        - В следующий раз тогда с мятой сделаешь. А теперь иди, лечи мужика. А мне домой пора. У меня там внук проснуться должен, - заторопилась Наумовна.
        Аня с недоумением смотрела, как старушка, быстро смотав удочки, ретировалась в неизвестном направлении, почти выбежав из квартиры. Пожав плечами (мало ли какие у людей возрастные изменения), она направилась обратно в спальню. Даниил лежал на кровати и с трудом держал глаза открытыми.
        - Ты почему не спишь? - Девушка нахмурилась.
        - Тебя ждал, - сипло поведал он.
        - Раз ждал, то теперь пей, - она поставила морс на тумбочку, помогла ему подняться и устроиться спиной на подушке. Села рядом и приставила край кружки к его губам. Даниил послушно принялся пить. Ни слова не сказал, что не может, или горячо, или невкусно. Просто молча выполнил её просьбу. Так же молча съел лекарство от кашля. Ни слова не сказал, когда она закутала его в одеяло и велела спать. Так же послушно уснул. Ане даже не по себе стало. Таким послушным Даня никогда не был. - Ну и дура, - проворчала она и отправилась в ванную, чтобы помыться и привести себя в порядок.
        Если вчера ей было всё равно, как она выглядит, то сегодня отчего-то хотелось выглядеть хоть чуточку лучше. Ой, еще же в магазин надо сходить. После того, как Даниил ушёл, она несколько ленилась готовить еду. Часто уходила с головой в работу, просто забывая поесть. Она никогда не позволяла себе так вести себя при живущем рядом с ней мужчине. С детства вбитая в подкорку фраза матери: мужчина должен быть накормлен (как будто это могло его удержать рядом), никак не давала спокойно жить. А в холодильнике мышь повесилась.
        Едва волосы подсохли, она, удостоверившись что Даня спит, выбежала из квартиры и понеслась вниз по лестнице. Магазин был неподалёку. Только через скверик пробежать. А на улице дождь. Зонт она взять даже не догадалась. Когда она забежала в магазин, с её одежды уже капало. Наверное, из-за погоды в магазине была всего лишь пара человек, которые неспешно бродили рядом с полками.
        Анна тоже остановилась у полки с молочными продуктами и задумалась. Что там положено больному человеку? Супы, теплое молоко, много морсов. Всё нужное она набрала и уже была готова идти к кассе, как зазвонил её телефон. Перекинув телефон из одной руки в другую, она взяла трубку.
        - Да!
        - Дочь, ты совсем нас забыла? Уже неделю от тебя ни слуха, ни духа, - мама, как всегда, решила позвонить в неподходящий момент.
        - Мам, мне некогда. Я занята, - Аня выложила продукты на ленту и попыталась быстро отвязаться от родительницы.
        - Тебе всё время некогда. Не звонишь, не приезжаешь. Забыла нас с отцом совсем…, - мама её, кажется, совсем не слышала.
        - Мам, повторяю. Мне некогда. Даня заболел, и я сейчас….
        - Опять ты про своего непутёвого, - обиделись на другом конце провода. - Бросила бы уже, да и дело с концом. Говорю я тебе, бросит он тебя, как только вариант получше попадётся….
        - Мам, хватит! - Неожиданно для себя рявкнула Аня. Кассирша уронила коробку с молоком от испуга. - Простите, - попыталась она улыбнуться, но лицо свело судорогой. - Мам, пока ты не прекратишь так к нему относиться, можешь мне не звонить, - строго предупредила она мать и сбросила звонок. - Извините, - она ещё раз извинилась перед кассиршей и, быстро расплатившись, сложила продукты в пакет. Вздохнув, она снова нырнула под дождь и, забежав в аптеку, заторопилась домой. Где-то на полпути в кармане снова заиграл телефон. Мама уже отошла от грубого прощания и решила снова надавить на дочь? - Мам, я не собираюсь обсуждать с тобой свою личную жизнь, - четко проговорила она в трубку, пытаясь как можно быстрее добраться до подъезда.
        - Я бы очень хотел поговорить о твоей личной жизни, но мне достаточно знать, что с тобой всё в порядке, - просипел голос Даниила в трубку.
        - Где ты телефон-то взял? - Удивилась Аня, точно знавшая, что его телефон не работает.
        - Наумовна пришла. Сказала, что дождевик забыла. С ней внук пришёл. Он одолжил телефон, чтобы позвонить тебе и узнать, где ты, - голос мужчины становился всё тише и тише.
        - Через пять минут буду дома, - предупредила Аня, сбросила звонок и ускорилась. Если приходила Наумовна, значит, Даниилу пришлось встать и дойти до двери. Ой, а она вообще закрыла дверь, выскакивая на улицу? Аня остановилась у подъезда и пошарила рукой в сумке. Ключей в ней не было. Дверь она не закрыла. - И где у меня голова сегодня? - Пробормотала она и ринулась в подъезд.
        Наумовна в Михаилом стояли на лестничной площадке и о чем-то тихо спорили.
        - О, вот и хозяйка квартиры. Ты почто больного мужика в квартире не заперла? Я дверь дернула, она и открылась. Я внутрь зашла, а там никого. Мужик только спит, и всё. Хорошо, что Мишка со мной был, иначе с ума бы сошла, - напустилась на нее пенсионерка.
        - Анна, не верьте ей. Она специально к вам пошла, чтобы больного проверить. И проверила. Чуть Даниила до инфаркта не довела, когда он глаза открыл, а она стоит в платочке и на него смотрит. Только косы для антуража и не хватало, - вмешался Михаил.
        - Яйцо окрошку не учит, - зашипела Наумовна.
        - Дождевик-то забрали? - Вскинула бровь Аня.
        - Точно, дождевик же, - вспомнила Шмелёва, сбегала в квартиру и забрала забытую вещь.
        Анна проводила поспешившую вниз по лестнице старушку подозрительным взглядом, улыбнулась Михаилу, так же следившему за бабушкой, и вошла в свою квартиру. Закрыла дверь, проверила все замки на всякий случай, сняла мокрую верхнюю одежду и направилась в спальню.
        - Не спишь? - Склонилась она над Даней.
        - Соскучился, - он открыл глаза и с улыбкой посмотрел на неё, но быстро закашлялся.
        - Я тебе лекарства принесла и сейчас суп сварю, - она сделала шаг в сторону кухни.
        - Не хочу есть, - скривился он.
        - Надо, - она вернулась и положила холодную ладонь на его лоб. Тот был горячим. - И лекарство тебе надо выпить.
        Даниил больше не капризничал. Послушно ел, что дают, пил лекарства, пережидал головокружения и слабость, сцепив зубы. Но вот засыпать отказывался. Совсем. Просто старался наблюдать за Аней, прислушивался, если она что-то делала на кухне, и думал, думал, думал. На самом деле то, что сделала та бабулька, которая с помощью внука принесла его к Ане, убедила ее оставить его у себя и тем самым предоставила ему тот самый редкий шанс на завоевание девушки, сейчас воспринималась не иначе, как ангелом. Он даже не надеялся на такой шанс. Конечно, стоило бы взять телефон и позвонить на работу, где его, наверное, все потеряли, но он пока морально не был готов заниматься работой. Слишком многое предстояло сделать прямо сейчас. Не до таких мелочей пока. У него устоявшийся коллектив, профессиональная команда, знающая, что им делать и без него. Заместитель тоже разбирается во всех тонкостях. Наверное, несколько дней можно просто забыть про контроль.
        А вот в личной жизни контроль ослаблять было никак нельзя. Аня совершенно точно готова его выставить за дверь при первой же возможности. И выставит. Но что он может придумать, чтобы остаться рядом с ней? Если он её сейчас прямо замуж позовет, то она ни за что не согласится. Надо подождать. Но и долго ждать нельзя. Где та самая грань? Когда наступает это самое вовремя?
        Вопросов было много, ответов не было вообще. Нет, один был. Быть рядом с Аней ему жизненно необходимо. По-другому он просто не будет знать, зачем ему жить. Как он мог вообще забыть, что для него сделала эта девушка. Но он же обманывался и думал, что всё это делает для неё. А оказалось, что ей нужно совсем другое.
        Мысли Даниила путались, не облегчая его положения. С другой стороны, пока он болен, Аня не посмеет выгнать его. Она же добрая. Наверное, потому и подобрала его на помойке жизни и дала шанс стать человеком. А он чем отплатил?
        Он все же задремал. Аня несколько раз подходила и проверяла его состояние. Проснулся он лишь ночью, когда его стало знобить. Аня спала под боком, свернувшись калачиком. В тусклом свете бра было заметно, как она хмурится во сне.
        Решив её не будить, Даниил медленно поднялся, пошатываясь, сделал несколько пробных шагов в сторону санузла. По стеночке дошел до туалета, что ещё утром было бы настоящим подвигом. Да и сейчас, колени подгибались, холодный пот струился по коже, делая её липкой. Противно. Но помыться он сейчас был не в состоянии, а просить об этом Аню было бы совсем неправильно.
        Вернувшись, он едва не рухнул на кровать и принялся искать нужное лекарство на тумбочке. И уронил стакан с водой, стоявший здесь же.
        - Что? - Аня резко поднялась, пытаясь сообразить, что происходит.
        - Я… уберу сейчас, - взгляд Дани уперся в салфетки, лежавшие здесь же.
        - Не трогай. Я сама, - упрямо покачала она головой, встала с кровати, достала из шкафа полотенце и протерла пол. Затем привычно положила ладонь на его лоб. - У тебя температура. Почему не разбудил сразу?
        - Думал, что сам…, - он смущенно закашлялся.
        - А ты не думал, что мне нравится за тобой ухаживать? - Недовольно сказала Аня и резко замолчала, поняв, что ляпнула. Чтобы прийти в себя, она отправилась на кухню за водой. Пока наливала, пока несла обратно, немного успокоилась. - Пей, - протянула ему воду и нужную таблетку.
        Даниил послушно выпил. Так же послушно лёг в кровать. Анна тоже легла, но постаралась не касаться мужчины.
        - А если я буду за тобой ухаживать? - Тихо спросил Даня, когда она уже думала, что он уснул.
        Аня немного помолчала.
        - Не знаю, - ответила она предельно честно. - Я не знаю, как ты ухаживаешь.
        Ему стало стыдно. Он почему-то раньше думал, что достаточно принести ей денег и она сама себе всё купит…. Кажется, он всё, что мог, тогда сделал не так.
        - Я хочу ухаживать за тобой, - он сполз вниз по подушке и придвинулся к ней, прижимаясь горячим боком. - Не знаю как, но я научусь. Ты только говори, что тебе нравится и я….
        - Поздно, наверное, об этом говорить, - она отвернула лицо. - Я пыталась разговаривать….
        - Я знаю. Прости, - он легко коснулся губами её плеча. - Из меня плохой муж получился. Я научусь слышать. Обещаю. Если не научусь, то обещаю, что ты сможешь со мной развестись в любой момент.
        - Так мы и не женаты, - Аня даже повернулась к нему лицом. - Ты же не хочешь….
        - Хочу. Очень хочу. Прямо завтра. Поехали? - Он приподнялся на локте и тут же закашлялся.
        - Завтра ты тоже будешь болеть. И, наверное, послезавтра, - его энтузиазм Аню почему-то насмешил. - Да и семья - это же не только мы. Это и возможные дети….
        - Ты согласна родить от меня ребенка? - Он навис над ней и принялся пытливо вглядываться в её лицо. - Я же неблагополучный.
        - Ты - дурак, - подтвердила она. - И тебе надо что-то делать со своим отношением к себе. У тебя своя компания, ты очень умный и успешный. Наверное, любая согласилась бы родить тебе ребенка.
        - Я не хочу ребенка от любой, - он рухнул головой на подушку и потерся щекой о её плечо. - Я хочу ребенка от тебя. И жить хочу с тобой. И… я проект дома заказал. Посмотришь? Нет, если не хочешь переезжать, так мы тут останемся. Просто, если ребенок, то дом нужен….
        Аня села на кровати и серьезно посмотрела на Даниила.
        - Как давно ты этот проект заказал? - Прищурившись, уточнила она.
        Мужчина отвел взгляд.
        - Семь месяцев назад. Думал, что ты…, что мы…, - он замялся.
        - Дом, потому что ребёнок…, - напомнила она.
        - Ну да. Думал, что ты согласишься, если дом будет. Ты, конечно, говорила про детей. Но я думал, что из жалости и вот…, - он сделал над собой усилие и тоже сел на кровати. - Прости меня, идиота с низкой самооценкой. Я всё испортил, потому что думал, что так не бывает и пытался… купить тебя, что ли. Я только потом понял, что ты просто всё делала для меня, потому что любила, а не из жалости. Я же тебя люблю, а не жалею. И вот…, - кажется, у него закончился словарный запас, чтобы объяснить всё то, что он сейчас чувствовал. - Ты выйдешь за меня замуж?
        - Я подумаю, - прищурилась Аня.
        Даниил грустно вздохнул. Хоть и понимал, что другого не заслужил, но было как-то не по себе. Но ведь он еще не все способы опробовал.
        - Ты родишь мне ребенка? - Решил он попробовать.
        - Обязательно, - торжественно кивнула он.
        - Твоя мать меня убьёт, - Даня широко улыбнулся, понимая в какой последовательности теперь всё будет происходить в его жизни.
        - Как только она узнает, что тебе не нужна моя квартира и ты построил дом, то сразу успокоится, - пожала плечами Аня.
        Даниил лег на кровать, и потянул Аню к себе. Она уютно устроилась у него под боком.
        - Ань, я бы тебя поцеловал, но боюсь заразить, - со вздохом признался он и мягко коснулся губами её уха. - Но все не полученные поцелуи я обязательно посчитаю и верну тебе в полном объёме.
        - Я запомню, - кивнула она, выдохнув. Аня была рада, что они, наконец-то, поговорили. И ей очень понравилось то, что она услышала. Давно надо было просто поговорить. Просто заставить его услышать тебя. Ведь шанс был. Наверное, они настолько не хотели обидеть друг друга, что для этого пришлось даже расстаться. - Дань, если ты еще хоть раз не заметишь, что я болею, то я уйду от тебя совсем, - вдруг припомнила она одну важную вещь.
        Мужчина тут же вскочил и сел на кровати.
        - Ты болела?!? Когда?!?
        Девушка громко засмеялась, понимая, что она была слишком хорошего мнения о мужской логике и внимательности. Кажется, в следующий раз придется говорить ему об этом словами.
        ***
        Месяц спустя…
        Наумовна сидела на скамейке и смотрела на детей, высыпавших на улицу по причине выпавшего первого снега. Макаровна расхаживалась рядом и вещала о том, что Наумовна просто обязана найти Петьке любовь всей его жизни.
        - Да у меня это случайно получилось, - отмахнулась Шмелёва.
        - Да? То-то Анька Житова от счастья вся светится, а этот Даниил её на влюблённого подростка похож, - недовольно крякнула подруга.
        - Меня больше волнует вопрос, почему она до сих пор Житова, - задумалась Наумовна.
        - Меня больше волнует вопрос, где искать новую жертву для твоего произвола, - хихикнула Макаровна.
        - Чего это моего? - Надулась Агриппина.
        - А того! Кто людей свёл? Ты…, - Марька замолчала, так как из подъезда выскочил Даниил с курткой наперевес.
        - Ты чего неодетый. Болел же вот-вот, - обратилась к нему Наумовна.
        Он притормозил рядом с бабульками и с полубезумным видом повернулся к ним.
        - Мне тест надо купить где-нибудь, - всплеснул он руками и принялся быстро надевать куртку.
        - На беременность? Так там за сквером аптека, - махнула рукой пенсионерка.
        - Спасибо, - он уже повернулся, чтобы ринуться в ту сторону, как вторая старушка окликнула его.
        - И кольцо купить не забудь. Теперь уж от женитьбы не отвертишься, - напутствовала его Макаровна.
        Даниил снова притормозил.
        - А ювелирный здесь где? - Решил он сразу уточнить.
        - Через дорогу от аптеки недавно открылся, - подсказала Агриппина.
        - Спасибо, - мужчина кивнул и понёсся в указанную сторону.
        Макаровна проследила за ним взглядом и покачала головой.
        - Так что будем дальше делать? - Спросила она подругу.
        Наумовна выудила из-за пазухи толстый блокнот и карандаш. Открыла, поставила галочку напротив фамилии «Житова» и хмыкнула.
        - Дальше будем делать то же самое. Люди могут сами себя и не найти, - сообщила она, изучая список в блокноте.
        Глава 8. Подвернувшийся случай
        Мишка всё же уехал. Вот так собрал в один день сумку с вещами, обнял бабушку на прощание, сел на поезд и смотался в столицу. Филька, прогулявший ради такого события целый учебный день, только головой качал, глядя на брата.
        - Никогда влюбляться не буду, - твёрдо заявил он, помогая бабушке заносить продукты в квартиру.
        - Это вряд ли. У вас, Шмелёвых, натура такая, что как влюбитесь, так сразу бежите глупости творить, - покачала головой Наумовна.
        - Я не глупый, - юноша нахмурился.
        - Да, умные вы все. Горе от вашего ума одно. Потому и переклинивает так сильно, когда простое человеческое чувство в душе осмеливается поселиться. Все вы в дедову породу, так что тут даже гадать нечего, - она заглянула в гостиную, где до этого дня квартировался Мишка, и вздохнула. - Совсем с собой ничего не взял. Сменку только. Оголодает.
        - Ба, кафешки на каждом углу давным-давно, - Филька тоже осмотрел комнату. - Да и такую тушку, как Мишкину, надо долго голодом морить. Здоровый он у нас, как медведь. И такой же агрессивный, - пробормотал он, вернувшись на кухню.
        Наумовна скривилась. Небось в этих кафешках отравой какой кормят. Это же не домашние котлетки. С другой стороны, её муж ни разу в институтской столовой ничем не отравился. Может быть, и доживет до нормальной девицы, которая его нормальной домашней едой кормить будет? Только где подобные в таком большом городе-то водятся? Там же эти… бизнес-леди одни. Наумовна новости смотрела, там только таких и показывают.
        Филька разложил продукты, забрал приготовленную для него еду и сбежал, чтобы подготовиться к какой-то исследовательской работе. А через час в гости пожаловала задумчивая Макаровна.
        - Уехал? - Спросила она с порога.
        - А как же, - Агриппине совсем не хотелось разговаривать на эту тему. Слишком уж за внука она переживала. - Ну, рассказывай, что нового случилось во дворе, пока я на вокзал ездила.
        - Так почти ничего, - Марька по-хозяйски заглянула в холодильник. Не найдя там ничего интересного, села за стол и принялась терпеливо ждать, когда её подруга разольёт по кружкам чай. - Ильиничну в больницу увезли. Петровна сказала, что давление у неё скакнуло ненароком. А я в газете сегодня прочитала, что во всём виноват парад планет и… какая-то там чёрная дыра.
        - Ну да, планеты во всём и виноваты. Не было бы планет, не было бы людей. Тем более тех, кто вчера вечером три рюмашки самогона с этой же Петровной пропустил, - хмыкнула Наумовна и вдруг замерла на месте. - Слушай, а ведь у нас в больнице одиноких девок полно.
        - И чего? - Подозрительно посмотрела на нее Макаровна, так и не дождавшаяся своей порции чая.
        - Как чего? А давай им личную жизнь устроим? - Агриппина аж зажмурилась от открывшейся перспективы.
        Но, кажется, подруга с ней солидарна не была. Марька наморщила острый нос и скептически склонила голову набок.
        - Ежели мы им личную жизнь устроим, то когда они будут работой заниматься? Мы так все от этого парада планет помрем, пока они личной жизнью заняты будут, - обеспокоилась она.
        - А врачи разве не люди? - Упёрлась Наумовна и все же догадалась поставить чашку перед своей гостьей. - Ладно, врачей можно и не трогать. Но там же часто очереди бывают. Надо просто найти в очереди жертву и… сделать её счастливой.
        Макаровна тяжело вздохнула, с сожалением посмотрела на вкусный чай и снова вздохнула.
        - Страшный ты человек, Гриппка. Люди там и так больные, а ты их ещё счастьем нагрузить хочешь. Счастье - это же работа, - пояснила она.
        - Несчастье - тоже работа. Ещё потяжелее счастья будет, - проворчала Агриппина. - Ну, ничего. Я что-нибудь на счёт этого придумаю.
        На следующее утро Наумовна в полной боевой готовности отправилась в поликлинику. Прихватила палку, нашла свою карточку, которой давно не пользовалась (нечего здоровым людям по больницам бегать), и отправилась к неприметному двухэтажному зданию, что ютилось через дорогу, неподалёку от школы.
        Войдя внутрь, она по-хозяйски оглядела регистратуру. Пустую совершенно. Неужели люди болеть перестали? Пенсионерка немного потопталась у входа, обдумывая ситуацию. Она же сюда людей искать пришла. А тут… и здание отремонтированное, и табло какое-то висит, и девочки вежливо в регистратуре улыбаются. Где те недовольные тетки, что были еще десять лет назад?
        - Здравствуйте. Могу я вам чем-то помочь? - Одна из девушек не выдержала и вышла из-за стойки.
        - Я бы хотела давление померять, а у меня аппарат сломался, - не моргнув глазом, соврала Наумовна.
        - Ой, это вам к терапевту. Идемте, я вас запишу, - девушка прошла к монитору и принялась тыкать в него пальцами. - Мне нужна ваша фамилия, - видимо дотыкала она до нужного места.
        - Шмелёва. Шмелёва Агриппина Наумовна, - неуверенно ответила пенсионерка.
        - Ага, - кивнула девушка. - А теперь проходите в пятнадцатый кабинет. Вас там примут.
        - А очереди как же? - Наумовна опешила от такой наглости. Где же ей теперь потенциальных жертв-то искать?
        - Так они теперь электронные. Один терапевт сейчас свободен, он вас и примет. А через полчаса другой человек к нему на приём подойдёт, - пояснила та.
        - Дела-а, - протянула Наумовна и отправилась искать этот пятнадцатый кабинет.
        Тот нашёлся быстро. Даже слишком. Удобные указатели были бы понятны даже иностранцу, так что проблем с этим не возникло вообще. Проблемы были с тем, что в коридорах встречались лишь редкие старушки, подслеповато разглядывающие кабинеты. У пятнадцатого даже такой не нашлось. Наумовна коротко постучалась и вошла в кабинет.
        Молодая девушка-терапевт подняла голову от монитора и удивлённо вскинула брови.
        - Агриппина Наумовна? - Конечно она удивилась. Шмелёва не была частым гостем больницы.
        - Привет, Ольга, - царственно кивнула та и села на стул.
        Оля была во дворе личностью известной. Она в прошлом году мальчика с эпилепсией спасла буквально на детской площадке. А помогала ей в этом как раз таки Наумовна, которая и подняла шум. С тех пор Оля и здоровалась каждый раз, завидев Шмелёву.
        - Что у вас случилось? - Тут же включилась она в работу.
        - Давление вот пришла померять, - Наумовна смущенно развела руками.
        - Ой, это я быстро, - девушка достала электронный аппарат и, попросив пенсионерку закатать рукав, закрепила манжету.
        - Ты замуж то еще не вышла? - Агриппина цепко оглядела её на предмет кольца на пальце.
        - Не за кого мне замуж выходить, - отмахнулась та. - Давление у вас хорошее. Сто двадцать на восемьдесят. Хоть в космос можно.
        - В космос я не хочу. А за кого бы ты замуж вышла? - Склонила голову набок старушка.
        - Ни за кого. Не хочу я замуж. Времени у меня на это нет. Да и кто будет терпеть пациентов, приходящих домой. Ко мне же полподъезда ходит на уколы вечером, - пояснила та, сматывая аппарат.
        - Проблема, - согласилась Шмелёва и встала. - Но, думаю, решаемая. То есть, любой подойдёт?
        Оля пожала плечами. Она вообще не понимала, зачем эта пожилая женщина спрашивает такие вещи. Но и не ответить было как-то нельзя. Неловко.
        - Ну, почему любой? Серьезный чтобы был. Чтобы о семье думал. Чтобы детей любил, - перечислила она набор.
        - Серьёзный с тобой не уживётся, - отчего-то решила Наумовна. - Вы двое серьезных даже подойти друг к другу побоитесь. Нужен балабол какой-нибудь, которого ветер в поле носит….
        - Э, нет. Мне надёжный нужен, - отмахнулась Ольга.
        - Ну-ну, - покачала головой пенсионерка и поднялась на ноги.
        Пока она шла домой, то всё думала над тем, что люди вообще не замечают, насколько их ожидания не соответствуют действительности. Если этой Ольге мужик попадется такой же, как она, то это же не семья будет, а корпорация.
        - Татьяна? - Наумовна так задумалась, что едва не прошла мимо девушки, стоящей у подъезда Макаровны.
        - Ой, здрасьте, - Таня, завидев Шмелёву, выдавила из себя улыбку.
        Агриппина же, нахмурившись, шагнула к девушке. Эта мелкая странная пигалица в круглых очках училась вместе с Филькой в одном классе. Она даже нравилась внуку Наумовны, пока он не переключился на красоток со стандартной внешностью. А эта чего? Передние зубы выступают, как у кролика, даже пухлые губы не спасают положения. Глаза большие и чуть на выкате, через круглые очки смотрится это все совсем уж нереально. А ещё она носит черти что. То странные юбки в пол, то платья какие-то косые, то комбинезоны цвета вырви глаз…. Немудрено, что эту девочку никто до сих пор не прибрал к рукам. Сколько ей сейчас? Двадцать один?
        - А ты чего здесь делаешь? - Наумовна потопталась на месте, не зная, надо ли приставать к этой девочке.
        - Я к отцу приехала, а дверь никто не открывает, - Таня прикусила губу и посмотрела на дверь подъезда.
        - А ты ему давно звонила? - Подозрительно уточнила старушка.
        - Несколько месяцев не могла дозвониться. У него, наверное, номер другой стал…, - она тяжело вздохнула.
        - Так, - Наумовна поджала губы. - Отец твой уж три месяца как уехал куда-то. Квартиру продал. Там уже другой человек живет….
        - Но как же…, - девушка как-то вся задрожала. - А я? - Жалобно спросила она.
        - А мать что? Ты же к ней жить переехала, когда учиться поступила, - вспомнила Наумовна, изо всех сил напрягши память.
        - У мамы муж сейчас новый. Да и я отучилась, - Таня с тоской посмотрела на дом, где провела своё детство. - А как папа смог продать квартиру, если я в ней прописана? Меня ещё бабушка прописала….
        Агриппина опустилась на присыпанную мелким снегом лавку и задумалась.
        - Не знаю, - заключила она. - По закону никак. А без закона, как попало можно.
        - И что мне теперь делать? - Девушка опасно шмыгнула носом.
        - Денег, наверное, совсем нет? - Наумовна тоже задумалась над текущей ситуацией.
        - На съемную не хватит, - покачала головой оставшаяся без дома бедолага.
        Пенсионерка подумала ещё минуту.
        - Так, идём ка со мной…, - решилась она на авантюру.
        Идти Татьяне было некуда, кроме как за этой старушкой, которую она знала с детства. Хоть что-то в этом дворе осталось незыблемым.
        Наумовна остановилась у двери на первом этаже и дотянулась до звонка. Три коротких сигнала и один длинный прорезали тишину подъезда.
        - Что случилось? Где пожар? - Через минуту из-за двери выглянула недовольная Макаровна.
        - Это я. Посторонись. Сейчас добро будем человеку причинять, - решила она.
        - Какому человеку? Этому что ли? - Марька скептически посмотрела на Татьяну, которая внешне больше напоминала угловатого подростка, державшего в руках объемную сумку. - Ребёнок же ещё совсем. Куда она с добром-то?
        - Думаешь, добро только сильно взрослым нужно? Оно всем нужно, - проворчала Наумовна, подталкивая девушку в сторону кухни. - Иди сюда. Сумку поставь. Садись. Макаровна, ребёнка надо накормить….
        - Напоить и спать уложить, - закончила вторая пенсионерка и полезла в холодильник за едой. Чего-чего, а именно этого добра у неё всегда было много. - Я грею еду, а вы рассказывайте, что случилось.
        - … и Георгич продал квартиру, оставив девку без приданого. И жить ей категорически негде, - Агриппина детально изложила данные.
        - Я слышала, что он куда-то в Тибет подался. Но это Ильинична несла, так что не факт, что правда, - задумалась Марька.
        Притихшая Таня слушала старушек, забыв про то, что добиралась до города около суток и почти ничего не ела. Наумовна, заметив это, подвинула ей тарелку с наваристой похлёбкой.
        - Надо девку-то куда-то определять, - Шмелёва побарабанила пальцами по столу.
        Макаровна тоже крепко задумалась. Пустить к себе на постой постороннего человека обе были пока морально не готовы.
        - Слушай, а ежели она в квартире прописана, то она же имеет полное право там жить, - вдруг с чего-то решила хозяйка квартиры.
        - Она же не собственник, - прищурилась Наумовна. - Или мы чего-то не знаем? - Повернулась она к Тане.
        Та испуганно замерла на месте с ложкой во рту. Пожала плечами и отложила ложку на стол.
        - Вроде бы по наследству от бабушки квартира полностью перешла папе. Я просто там прописана всегда была, - пояснила она и вдруг побледнела. - Это же получается, что у меня теперь и прописки нет?
        Наумовна цокнула языком.
        - Так не бывает. Есть прописка. Уверена, что есть. Надо над этим подумать…, - старушка глянула на Марьку, которая наливала всем чаю. Та с серьёзным видом кивнула. Кажется, в блокноте появится ещё одно имя.
        Через несколько часов Макаровна заглянула в комнату, где сидя спала Татьяна. Вымоталась, видимо, да уснула.
        - Ты у неё хоть фамилию-то вспомнила? - Вернулась она на кухню к Наумовной, которая только что перестала разговаривать по стационарному телефону.
        - Я Фильке позвонила. Рыжикова она. Сама странная, да ещё и фамилия смешная, - хмыкнула пенсионерка. - Ещё я позвонила Самохиной в регистрационную палату. Танька в квартире по документам осталась прописанной. Значит, надо за её проживание побороться. Говоришь, две недели назад туда какой-то мужик въехал? Сильно страшный?
        - Да не сильно. Руки, ноги, голова. Правда, руки в наколках и голова без шапки в такой холод. Сама вчера видела, - по секрету поделилась Макаровна.
        - Сиделец? - Нахмурилась Агриппина. - К такому девку не подселишь.
        - Ежели и сиделец, то дорогой очень. Машина у него не бедная, сам одет хорошо. Только вот шапки не хватает. А ты знаешь, что лесополоса у нас не та, чтобы в снег без шапки разгуливать…, - Марька явно была недовольна таким поведением соседа по подъезду. - Вон, глянь, у него машина стоит, - отдернула она штору и указала на темную улицу.
        Наумовна вытянула шею и нахмурилась.
        - Так, если у него машина тут стоит, значит… дома он. А ну, идём, Таньку пора поднимать, - резко поднялась она на ноги.
        - Так ты же сказала, что нельзя к нему Таньку, - всполошилась её подруга.
        - У нас выбор какой? Или ты её к себе жить пустишь, пока девка в городе не устроится? Да и проверить надо, что за мужик. Вдруг, не так всё плохо, - Наумовна отправилась в комнату, чтобы разбудить девушку.
        - Всё плохо, - насупилась Макаровна. - Он без шапки ходит. Значит, и мозги простуженные. Вон, Петька у меня всегда в шапке….
        - Петька твой в тундре работает. И он лысый, - шикнула на нее Агриппина и, войдя в комнату, потрясла Татьяну за плечо. - Тань, вставай. Идём решать твой квартирный вопрос.
        Девушка открыла глаза и сонной моргнула.
        - Ой, я уснула? - Безмерно удивилась она. - Простите, - она подскочила с дивана.
        - Так устала, поди. Столько ехала. Да и нервы еще… сейчас будут, - Наумовна строго посмотрела на распоясавшуюся Макаровну. - Там новый жилец в квартиру приехал. Идем, узнаем, что там с твоим папенькой случилось и почему его так ненормально переклинило.
        Татьяна тут же подхватила свою сумку и отправилась в прихожую. Подхватила куртку, надела ботинки и вышла из квартиры. Старушки поспешили за ней. А чего? Им же, как минимум, было интересно, что будет дальше. В жизни пожилого человека не так и много развлечений.
        Поднявшись на второй этаж, Таня позвонила в дверь. Наумовна тут же оттеснила её в сторону, решив принять первый удар на себя. Дверь открылась не сразу. Мужчина явно смотрел в глазок. Старушки тут же решили, что он точно криминальный какой-то. Никто же обычно так долго не раздумывает над тем, чтобы просто открыть дверь.
        Наконец, щелкнул замок и дверь приоткрылась.
        - Чего? - Спросил грубоватый голос.
        - Ты чего у девчонки квартиру отобрал? Не черный ли риелтор ты часом? - Наумовна сама от себя не ожидала, что ляпнет такое. По округлившимся глазам Татьяны и Макаровны она поняла, что они не ожидали тоже. Мужик и вовсе опешил.
        - Чего-о? - Протянул он.
        - Девочка, спрашиваю, почему на улице живёт, хотя прописана в этой квартире? - Агриппина ловко поставила Таню перед собой и придержала за руку, так как на лице той явно читалось желание убежать подальше отсюда.
        - Паспорт, - из-за двери высунулась рука, перевитая татуировками. Таня вытащила документ и протянула его новому хозяину квартиры. Тот посмотрел на прописку, вздохнул и кивнул. - Заходи. - Дернул Таню за руку и закрыл дверь перед ошарашенными пенсионерками. Через две секунды дверь снова открылась, татуированная рука подхватила оставленную Татьяной сумку и дверь закрылась вновь.
        - И чего мы это наделали? - Макаровна повернулась к Наумовне.
        - Ну, - заключила та, - если завтра собаки с милицией не приедут, то всё будет хорошо.
        Глава 9. Случайности продолжаются
        - Рыжикова Татьяна, значит, - Таня громко сглотнула и прижалась спиной к двери. Высокий мужчина в страшных татуировках, нахмурившись, разглядывал её паспорт. - Да, ваш отец предупреждал, что квартира идёт с довеском. Потому и цена была такая низкая, - кивнул он своим мыслям и посмотрел на девушку, сжавшуюся у двери. - Э, ты чего? - Изумился он, заметив, что она побледнела.
        - Вы страшный, - выдавила она из себя и сделала глубокий вдох, чтобы не упасть в обморок от нервов. - И я не довесок.
        На счет страшности, она перегнула, конечно. Мужчина был вполне себе молодым и симпатичным. Но татуировки, фигурно выбритые виски и острый взгляд прищуренных глаз делали его вид, как минимум, подозрительным.
        - Квартира шла с обременением, но мне срочно нужно было какое-нибудь недорогое жильё в этом районе. Так что ты точно довесок. Но, видимо, придётся уживаться. Держи ключи от твоей комнаты. Я туда не заходил ни разу, так что там, возможно пыльно, - он резко вскинул руку, отчего Таня все же испуганно упала. Не в обморок. Просто дернулась в сторону, запуталась в ногах и упала в вешалку с одеждой. - Господи, да что ж ты как олениха-то? - Скривился мужчина, выпутал ее из упавшей одежды и посадил на пуфик, стоящий тут же. Сел на корточки и принялся расстегивать на ней потертые замшевые ботинки.
        - Я сама, - пискнула девушка.
        - Сама ты только убиться можешь. Сиди, не дергайся, - велел он и оставил ботинки в сторону. Забрал из рук куртку, повесил на вешалку. Собрал уроненную одежду, повесил туда же. - Ключи возьми, - снова протянул он ей связку. - Вот эти от входной двери, а это от твоей, - показал он сразу и подхватил Таню на руки.
        - А-а, - пискнула та.
        - Да не ори ты, - поморщился он. - Дверь открывай. Я тебя подержу, чтобы не упала.
        Татьяна обиделась. Чего он с ней так… снисходительно? Как с непутевым ребенком. Неужели она дверь какую-то открыть не сможет. Вот только трясущимися руками в замочную скважину попасть было очень сложно. Однако, она справилась… с третьей попытки. И даже нашарила выключатель, который располагался слева от двери.
        В комнате всё было так, как она и оставила. Отец ничего не убирал. Совсем. Даже её фотографии по стенам висели. И что им двигало, когда он квартиру продавал?
        - Апчхи! - В комнате было довольно пыльно.
        - Только не говори, что ты больная, - проворчал до сих пор не представившийся мужчина и ссадил Таню на пыльное покрывало, расстеленное на диване.
        - Пыльно тут, - поморщилась она. - Надо прибраться.
        Мужчина пожал плечами и вышел из комнаты, оставив девушку одну. Вторая комната была в его полном распоряжении, где он уже и обустроил всё по своему вкусу. Минут через пять в ванной комнате зашумела вода. Еще через десять послышались тихие чертыханья. Не выдержав, мужчина заглянул в комнату Рыжиковой.
        - Что у тебя здесь случилось, - нахмурился он, глядя, как девушка, убравшая пыль почти по всей комнате, рассматривает свою руку.
        - Ничего, - она быстро спрятала руку за спину.
        - Дай сюда, - он вытянул её руку из-за спины, осмотрел порез и вздохнул. - Идём на кухню, исчадие ада.
        - Я не исчадие, - пробормотала Таня, чувствуя себя крайне неуютно.
        - Ты ребенок, который всё время пытается себе навредить, - он усадил её на табурет и достал аптечку.
        - Я не ребенок. И я не виновата, что канцелярский нож на подоконнике незаметно лежал. Открытый, - попыталась оправдаться она. И ведь правда, что не виновата. Просто так получилось.
        - Тебе сколько лет, «неребенок»? - Уточнил её сосед по квартире.
        - Двадцать два, - гордо ответила Таня, радуясь, что день рождения было вчера. - А вы мне даже имя своё не сказали, - она вдруг вспомнила о том, что у женщин спрашивать про возраст неприлично.
        - Евгений, - представился он и полил ранку перекисью. Розовая шипящая жижа закапала на стол. - Да не дёргайся ты.
        - Больно, - жалобно ответила девушка и вздрогнула, когда он принялся дуть на ранку, распечатывая пластырь.
        - Всё. В ванной есть хозяйственные перчатки, - он с сомнением посмотрел на её ладонь. - А лучше давай я клининг вызову, они завтра всё без тебя приберут.
        - Нет, - Таня исподлобья посмотрела на Евгения. - Я сама всё сделаю.
        Мужчина нахмурился. Чего это она?
        - Давай тогда я тебе помогу, - предложил он ещё раз свою помощь.
        - Не надо. Я почти всё сделала, - она встала с табурета и быстро скрылась в своей комнате.
        Женя пожал плечами и вернулся к себе. Нужно ещё пару эскизов отобрать, которые ему помощница скинула. Второй был самым проработанным и вполне вписывался в концепцию помещения. Он потёр лоб и написал ей ответное сообщение. А ещё ему предстояло подшаманить их сайт, который в последнее время привлекал всё больше клиентов.
        - Ай! - Евгений сначала не понял, это у него в ушах прозвенело или что-то в соседней комнате. Решив перебдеть, он бросился на помощь.
        В комнате было темно.
        - Таня? - Позвал он и, нашарив в кармане телефон, включил фонарик.
        - Это не я, - всхлипнула девушка с пола. - Это лампочка взорвалась, когда я люстру протирала. Я просто не ожидала….
        - Сиди на месте и не двигайся, - велел мужчина, которого просто начало сводить с ума это ходячее стихийное бедствие.
        - Сижу, - вздохнула та, понимая, что из осколков ей так просто не выбраться. Ну, хоть руки теперь в перчатках были….
        Женя нашел тапочки, подцепил их ступнями и вошел в комнату. Поднял девушку и вынес на кухню.
        - Сидишь здесь тихо, ничего не трогаешь. Не смотришь на плиту, там газ, взорвешь нас нафиг всех. К холодильнику не приближаешься, пока я его в пол не вбетонирую. Ножи наточенные, даже дышать забудь в их сторону. Просто сиди и ничего не трогай. Поняла?!? - Рыкнул он раздраженно.
        Девушка, прикусив нижнюю губу кивнула и опустила взгляд в пол. Нет, она знала, что иногда бывает неуклюжей, но сегодня она просто побила все рекорды. Единственное везение за весь день - это то, что её на улице заметила Филькина бабушка. Остальное было похоже на непрекращающийся кошмар.
        Женя вернулся через пять минут с совком, ссыпал осколки в мусорное ведро и вновь ушел. Через пару минут заработал пылесос. Таня рискнула поднять взгляд и оглядела кухню. Здесь всё было так же, как и при отце. Старенький деревянный гарнитур, крепкий стол, потертый линолеум. Ничего нового. А вот некоторая посуда была непривычной, новой. А еще на подоконнике стояли два горшка с цветами. Таня с опаской прислушалась и поднялась с табурета. Цветы чуть поникли и явно просили воды. Вновь прислушавшись, девушка достала кружку с сушилки, набрала воды и быстренько полила растения. Вернув кружку на сушилку, быстро вернулась на место. Никакой катастрофы не произошло. Потолок не упал, пол не провалился.
        Евгений вернулся через десять минут.
        - Сиди пока здесь, - он хмуро глянул на подскочившую на месте Татьяну. - Я там моющим пылесосом прошелся, так что там всё чисто. Окно в комнате открыл, чтобы всё проветрить. - Он подошел к холодильнику. - Сейчас ты поешь и отправишься в свою комнату спать. Просто спать. Не трогая ничего лишнего, - распорядился он.
        - Я сама решу, что мне делать, - неуверенно огрызнулась Таня.
        - По закону, я должен пресекать попытки самоубийства в зоне моей видимости и слышимости. А с твоей неприспособленностью к жизни, уверен, что ты убьёшься сразу же, как только решишь хоть что-то сделать, - припечатал он её и повертел в руках вилку. Подумав пару секунд, вытащил ложку и положил её на стол.
        - Я приспособлена к жизни. Просто сегодня слишком много случайностей, - пробормотала Татьяна, не понимая, как реагировать на такую отповедь. Было обидно и досадно из-за того, что её так воспринимают.
        Мужчина хмыкнул, но, видимо, решил, что всё сказал, а потому положил ей в тарелку жареной картошки, накрыл это всё котлетой и упихал в микроволновку. Через пару минут поставил тарелку перед ней.
        - Ешь, - велел.
        - Я не буду есть ложкой, - Таня повертела в руках ложку и поняла, что, видимо, котлету придётся есть руками. Евгений, наверное, подумал так же, потому что вилку все же выдал. Но с таким видом, будто это заряженный пистолет без предохранителя. - Я нормальная, - зачем-то добавила девушка.
        - Так, нормальная, - он сам уселся за стол со своей порцией картошки. - Ты мне лучше скажи, что мы будем делать с твоей пропиской и этой квартирой.
        Татьяна вздохнула. Есть резко перехотелось, но силы ей были нужны, поэтому она отломила кусочек котлеты.
        - А папа мне ничего не передавал? - Она украдкой взглянула на Евгения.
        - Нет. Сказал только, что всегда мечтал путешествовать, только вот до сих пор не было возможности. А тут вдруг нашёл, - пожал он плечами.
        - Да, он мечтал. Только бабушку больную оставить не мог. И, наверное, думал, что мама мне поможет, - вздохнула девушка и решила всё же поделиться с этим человеком планами на будущее. - Я завтра иду на собеседование. Если меня возьмут, то меньше, чем через месяц я смогу снять квартиру. Только выписаться отсюда мне пока некуда. Но обещаю, что как только будет возможность, я возьму ипотеку… даже на комнату, или на развалюху какую-нибудь, и сразу же выпишусь отсюда.
        С каждым сказанным ей словом взгляд Евгения становился всё тяжелее. Ей было непонятно, о чем он думал. Она быстро доела ужин, выпила стакан воды (сиди, я сам налью) и отправилась в ванную.
        Женя, убирая со стола, всё прислушивался к шуму льющейся воды, боясь пропустить какой-нибудь шум, указывающий на то, что эта девица снова в беде. Он с облегчением выдохнул, когда вода перестала бежать. Быстренько помыл посуду, заметив, как Таня мышкой прошмыгнула к себе, и отправился в свою комнату. Работы было ещё много. Лиля, его помощница, набросала ещё несколько вариантов. Все эскизы были давно известными, потому он передал дела двум помощникам и велел, чтобы они изучали и готовились к началу работ.
        Так же он разобрал сметы. Ага, отделочники уложились в срок и в бюджет. Денег после реконструкции помещения оставалось немного. Надо было доделать уже всё и вывешивать рекламу.
        Таня больше не выходила из своей комнаты и не шумела. Женя заметил, что постоянно прислушивается. Он даже пару раз ночью просыпался, но ничего подозрительного не замечал и проваливался в сон дальше.
        Утром он вскочил по будильнику, быстро помылся, оделся, заварил кофе и с термокружкой вышел из дома. Двор выглядел пустынным, если не считать дворника, соскребающего налипший снег с тротуара. Евгений поспешил к машине. Хоть до работы и было близко, но он просто любил водить машину.
        Ещё год назад Женя жил в пригороде в хорошем районе, застроенном малоэтажными домами и таунхаусами, так что ездить ему приходилось много и часто. Но ради расширения его дела пришлось продать удобную двухуровневую квартиру и купить что-то поближе к работе. Он даже не был уверен, что ему удастся сохранить машину, но всё обошлось. Покупка и ремонт помещения оказались не такими дорогими, как он рассчитывал изначально. Он всегда старался думать с запасом….
        Доехав до второго от дома светофора, он повернул налево и остановил машину рядом с ухоженным зданием сталинской постройки. Прихватив кофе, спустился в подвал дома, над которым была вывешена временная реклама: «Тату-салон. Мы скоро открываемся!».
        - Привет Лиль. Стеллажи собрали? - Он прошел мимо стойки регистрации и отправился в небольшую комнату для персонала.
        - Да, - эффектная брюнетка сдула с щеки упавшую прядь и принялась дальше собирать тумбочку для инструментов. - Сейчас Маськин придёт и кушетки расставит.
        - Хорошо, - Женя переоделся в рабочий комбинезон на голое тело, так как в подвале бывало жарковато. Он уже подумывал о кондиционере, но пока спасала холодная погода и узкие открытые окна. Но ведь работающие обеззараживатели же тоже будут нагнетать температуру. - По стене есть что-то новенькое?
        - Девочка, эскиз которой ты вчера отобрал, придёт через час и начнёт работать. Она уже краски выбрала. Я заказала, их привезут через два часа, - Лиля с остервенением принялась регулировать дверцу.
        - Что-то как-то всё слишком гладко, - покачал головой Женя и осмотрелся. - Ливерин где?
        - Уехал на склад. Насадки привезёт. Чернила, кстати, уже на месте. Не переживай, - отмахнулась его помощница.
        Евгений кивнул и принялся за дело. Работы было много, но он её никогда не боялся. В его тату-салон всегда была очередь, а теперь у него и мастеров целых три, и сам он может заниматься только административной работой и наиболее сложными случаями. Например, перекрытие тяжёлых шрамов и ожогов он всегда старался брать на себя.
        Колокольчик над дверью звякнул ровно в девять утра. Евгений в этот самый момент возился со смесителем на раковине. Чистота в его работе была залогом не только здоровья, но и отсутствия уголовных дел.
        - Здравствуйте, - пропел знакомый голос, отчего мужчина резко дернулся и ударился макушкой об раковину. - Я по поводу стены пришла.
        Пока Евгений шипел что-то нечленораздельное под раковиной, Лиля, разобравшаяся с мебелью, уже подошла к Татьяне.
        - Ты художница Таня? Я - Лиля. Очень приятно познакомиться, - тут же занялась она девушкой. - Вот смотри, стену я тебе уже отправляла. Сможешь рисунок на вот эту кирпичную кладку перенести?
        - Да, конечно, - девушка подошла к стене и погладила её маленькими ладошками. - Тут текстура сильно будет просматриваться, но она с рисунком будут хорошо сочетаться.
        - Ты чего здесь делаешь? - Евгений все же выбрался из под сантехники и теперь стоял за спиной Татьяны.
        Она резко обернулась, запнулась за чемоданчик с инструментами и привычно уже полетела на пол. Лиля ахнула, но Женя, готовый к такому повороту событий, успел подхватить девушку почти у самого пола.
        - Ой, прости! Это вечно я инструменты разбрасываю. Есть у меня такая дурная привычка. У меня тут муж уже три раза падал, а я снова оставила, - покаянно запричитала его помощница и принялась прибираться на полу.
        Евгений отступил в сторону, так и держа девушку на весу и прижимая её к себе.
        - Маськина, не бубни, - огрызнулся он на помощницу. Та сразу замолчала. Таня на всякий случай молчала тоже. Только сердечко её билось очень-очень быстро. - Ты чего здесь делаешь? - Приподнял он бровь.
        - Стену расписывать буду. Я художница. Я этим зарабатываю, - пояснила Татьяна. - Вот эту стену распишу, заработаю и съеду от вас, - она покосилась на Лилю, которая теперь оторопело смотрела на этих двоих.
        - И будешь ещё кому-то стены расписывать? - Прищурился Евгений, который почему-то едва не вышел из себя от такой перспективы.
        - Ну, да, - кивнула Таня и поболтала ногами в воздухе. - Может быть, вы меня уже отпустите?
        Жене такая постановка вопроса тоже не понравилась. Прижимать эту Таню к себе неожиданно оказалось очень уютно и… правильно. Но звякнувший колокольчик на двери отвлёк его от этого странного чувства. Мужчина осторожно поставил девушку на пол и посмотрел на Лилю, повисшую на шее своего мужа.
        - Давай свою куртку, в шкаф отнесу, - ворчливо проговорил он, наблюдая за тем, как девушка стаскивает с головы разноцветную шапку крупной вязки. Куртку она все же тоже сняла. И поёжилась. - Холодно? - Тут же переполошился он.
        - Нет, нормально, - покачала она головой и посмотрела на стену.
        Евгений же повернулся к Маськиным.
        - Так, у этой стены инструменты не разбрасывать, провода не бросать, упаси бог вас оставить здесь ножи или отвертки, - проголосил он. - За безопасность нашей художницы отвечаете головой.
        - Может быть, ей там маты постелить, чтобы мягче падать было? - Совершенно серьезно предложила Лиля. Она своего непосредственного начальника таким никогда не видела, а вот девочка совершенно точно отличалась некоторой неуклюжестью. И плевать, что сама Лиля тысячу раз запиналась об свои же инструменты.
        Евгений серьезно задумался.
        - Не надо никаких матов, - обиженным голосом проговорила Таня.
        - Пока без матов, - согласился Женя и отправился относить куртку в комнату для персонала.
        - А я краску привез, - обрадовал девушек Маськин.
        Когда Евгений вернулся обратно, Таня уже расчерчивала стену белым карандашом и постоянно что-то высчитывала по линейке. Еще через два часа стало понятно, что её день сегодня уйдет только на разлиновку стены.
        - Мне бы стремянку, - попросила Татьяна к вящему ужасу мужчины. Даже Лиля напряглась. - Мне нужно наверху тоже всё расчертить, - пояснила она.
        - Я сам буду страховать, - решил Женя и велел остальным дальше работать над интерьером салона.
        Таня пожала плечами и привычно забралась на стремянку. На ней она себя даже лучше чувствовала, чем на земле. Это же не первая стена, которой она занимается. Вот только, присутствие Евгения волновало её достаточно сильно. Чего он так на неё смотрит, как будто она только и думает о том, чтобы залезть повыше, да упасть побольнее?
        К вечеру стена была расчерчена полностью. Цвета были подписаны. Некоторые предстояло смешивать и искать нужные цвета, но колировкой Таня тоже занималась не впервые.
        - Я всё, - она убрала меловой карандаш и осмотрела стену. Не услышав никаких звуков, она обернулась. В салоне никого не было, кроме Евгения, который что-то писал за стойкой регистрации. - Я закончила на сегодня, - повысила она голос.
        - Ты всегда так долго работаешь? - Женя захлопнул тетрадь, куда переписывал суммы с чеков и посмотрел на девушку.
        Таня чуть смутилась и посмотрела на часы.
        - Всего полвосьмого вечера, - пожала она плечами.
        - А напомни-ка мне, что ты ела на обед? - Скрестил он руки на груди.
        Татьяна задумалась. Нет, Лиля определенно ей давала какую-то еду.
        - Пирожок? - Предположила она.
        - Ясно, - вздохнул мужчина. - Сейчас мы едем в какое-нибудь кафе, плотно ужинаем и домой. За тобой глаз да глаз нужен.
        Таня поджала губы.
        - Я лучше дома….
        - Это я не для тебя делаю. Я это делаю для своей нервной системы. Мне будет спокойнее, если ты просто поешь. Завтра придется что-то делать с твоим обедом, - проворчал он и, сбросив с плеч лямки комбинезона, отправился в комнату для персонала, чтобы переодеться.
        Таня быстро отвела взгляд от перекатывающихся на его спине мышц и только сейчас поняла, что весь день не обращала никакого внимания на весьма симпатичного и почти полуголого парня. И что же с ней всё-таки не так? Уже почти все её сверстницы или замужем, или в отношениях. А она? А она такую эстетику рядом не заметила.
        Глава 10. Закрытое дело
        Евгений аккуратно припарковал машину и, повернув голову, посмотрел на спящую Таню. Она отключилась, едва села в машину после кафе. Ехать было не больше десяти минут, но он отчего-то совершенно не спешил. Потому, наверное, ещё минут пять просто сидел в машине и задумчиво смотрел на неё. И чего это с ним? Устал, наверное. Родителям опять же долго не звонил. Надо будет завтра исправить эту оплошность.
        Поняв, что дольше рядом в машине сидеть нельзя, Евгений выбрался на улицу и обошел автомобиль, раздумывая над тем, как же донести спящую Татьяну до квартиры. Одному это сделать было бы проблематично, но и будить девушку отчего-то совсем не хотелось.
        - А ну стой, - ему на плечо легло что-то твердое, стоило ему протянуть руку к дверной ручке. - Ты чего это наделал?
        Женя, нахмурившись, обернулся и уставился на одну из тех полоумных бабок, которые вчера привели в его квартиру испуганную девушку. Классического вида бабка зачем-то положила палку на его плечо и смотрела с НКВДшным прищуром.
        - И что я наделал? - Не понял мужчина.
        - Ты Таньку убил, - старушка глянула на его шею, где торчала часть рисунка татуировки. - Вон, лежит в машине. Не дышит. Ты её задушил, да? Сиделец? Где сидел? Ты смотри, я на тебя батюшку Пафнутия натравлю, он тебе….
        - Я никого не душил, - попытался вклиниться Евгений в обвинительную речь неадекватной пенсионерки.
        Та оглядела Татьяну через автомобильное стекло и скептически приподняла одну бровь.
        - Крови нет. Отравил, да? Ты энтот… клофелинчик? - Цокнула она языком.
        - Таня просто устала и уснула в машине, - Жене вообще не нравилось то, что он сейчас оправдывался, слушая абсурдные обвинения.
        - А чего это ты ее вообще в машине возишь? Из квартиры выселить хочешь? Она у тебя в машине живет? - Разошлась бабка. - Чем докажешь, что она живая?
        Мужчина плюнул на сантименты, открыл дверь машины и потормошил девушку за плечо.
        - Тань! Таня, мы приехали. Вставай, - тряхнул он её чуть сильнее.
        Та протяжно выдохнула и открыла глаза. Поправила съехавшие с носа очки и нахмурилась.
        - Ой, я уснула, - констатировала она, оглядевшись.
        - Надо же. Живая, - удивилась Наумовна. - Ты не уголовник что ли?
        - Здравствуйте, Агриппина Наумовна, - Таня заметила пенсионерку, выглядывающую из-за плеча Евгения.
        - И тебе здоровья, Танечка. Как ты устроилась? Не обижают ли тебя? - Вопросила вредная старушка.
        - Всё хорошо, - девушка улыбнулась и завозилась с ремнем безопасности. Отстегнув его, она вышла из машины. Евгений с недовольным видом захлопнул дверь и, прихватив Таню за локоток, потащил её в сторону подъезда. - Мы куда-то торопимся? - Решила уточнить она.
        - Да, - кивнул мужчина с важным видом. - Нам срочно нужно домой, - он захлопнул дверь подъезда, надеясь, что одна конкретная бабка не сможет через неё просочиться.
        - Добрый вечер, - раздалось совсем рядом.
        Евгений обернулся и уставился на вторую бабульку, которую также видел вчера.
        - Нам некогда, - бросил он и потащил Татьяну вверх по лестнице.
        - Некогда, - Макаровна покачала головой. - Свадьба-то будет? Или нет? К чему готовиться-то? - Вздохнула она и толкнула дверь подъезда. - Привет, - кивнула она Наумовне, устроившейся на скамейке. - И чего тут происходит?
        - Кажется, убивать он её не будет, - удовлетворенно кивнула Агриппина. - Осталось их поженить и дело с концом.
        - А как их женить? Это же не кошки, и не собаки, - протянула Макаровна и покосилась на дверь подъезда.
        - Будем думать. Может быть, стоит подождать с активными действиями? Мне показалось, что он решил о ней заботиться, - Наумовна вздохнула и лукаво глянула на подругу. - Слушай, Марька, а давай как-нибудь на природу выедем.
        - Какую природу? Холодно ж уже, - поёжилась Макаровна.
        - Так тут Петровна нас на дачу на пару дней пригласила юбилей праздновать. Дочка её нас увезет, - с довольным видом сообщила Шмелёва.
        - Надо подумать, - задумалась пенсионерка.
        - Чего тут думать? Делать надо. Да и мы немножко проветримся, - Наумовна с довольным видом осмотрела двор и решительно поднялась, заметив гоповатую компанию, расположившуюся на детской площадке. - А пока займемся воспитанием подрастающего поколения.
        ***
        Татьяна совершенно не понимала, почему Евгений так торопится. Ей показалось, что он просто сбегает от местных пенсионерок. Он успокоился только тогда, когда за ними захлопнулась дверь квартиры. Неторопливо сняв с себя верхнюю одежду, мужчина посмотрел на девушку, пытающуюся повесить куртку на вешалку. Та опасно накренилась.
        - Давай сюда, - вздохнул он.
        - Я сама, - попыталась было возразить она, но её никто не слушал. В итоге куртка была повешена, ботинки поставлены в обувницу. - Спасибо, - Таня вымученно улыбнулась.
        - Сейчас ты пойдешь к себе в комнату и постараешься не убиться до утра, - велел Женя.
        Девушка пожала плечами, подхватила свою сумку с набросками и скрылась за дверью. Евгению отчего-то совсем не понравилась такая её послушность. Лучше бы спорила ей-богу. Он с сомнением посмотрел на закрывшуюся дверь и вдруг расслабился, услышав за ней глухой звук и тихое шипение. Радостно шагнул вперед, заглянул в комнату, где узрел Таню, сидящую на диване и держащуюся за ногу.
        - За стол запнулась, - с виноватым видом ответила она на его укоризненный взгляд. - Я случайно.
        - Конечно, - кивнул он, разглядывая девушку. - Чай будешь?
        Татьяна подняла взгляд.
        - На ночь? - Переспросила она. Он с независимым видом кивнул. - Буду.
        Женя улыбнулся и, выйдя из комнаты, отправился на кухню. Надо как-то эту девушку избавлять от тотальной неуклюжести. Не дай бог она где-то расшибется без его помощи. Он помрачнел, вспомнив, что стена в его салоне не бесконечная, и, расписав её, Таня будет работать где-то ещё. На кого-то ещё. И ловить её со стремянки придется кому-то ещё. Не ему, в общем.
        - Чайник кипит, - Евгений так увлёкся своими мыслями, что не заметил, как девушка пришла на кухню.
        - Да, - рассеянно кивнул он.
        Пока он молча занимался чаем, Таня сосредоточенно старалась на него не смотреть. С того момента, как она поняла, насколько Евгений симпатичный, старалась отводить взгляд и не смотреть на него. Всё равно ей ничего не светит с ним. Он молодой, красивый, не бедный. У него большой выбор, а она в категорию выгодных невест никак не попадает. Таня видела себя в зеркале и не тешила себя иллюзией по поводу своей внешности. Откровенно некрасивой она, конечно, не была, но выглядела несколько нестандартно. А кому такое может понравиться? Вот Татьяна и решила, что никому. Но ведь просто общаться с Евгением ей никто не мешает.
        - Завтра поедешь в салон со мной, - объявил мужчина, когда они сели пить чай с найденным в ящике печеньем. Таня кивнула. - И ты в салоне посмотришь ещё одну стену, - склонил он голову набок.
        Девушка удивленно посмотрела на него.
        - Но Лиля говорила про одну стену, - неуверенно напомнила она.
        - Я подумал, что нужна ещё одна стена. С эскизами татуировок, - решил он.
        Татьяна тут же задумалась.
        - Я никогда не рисовала такие вещи, - неуверенно ответила она.
        - Вот и попробуешь, - пожал он плечами и выжидательно уставился на девушку, взглядом требуя немедленного ответа.
        - Ладно, - кивнула она, прикидывая, сколько эскизов сможет сделать за ночь. Надо же иметь хоть какое-то представление о том, как это сделать.
        На этом их разговор и закончился. Вернувшись в свою комнату, Таня нашла несколько листов бумаги, карандаши и, севши за стол, принялась за дело. Ей то и дело приходилось открывать в телефоне чужие работы, чтобы не рисовать то, что уже кем-то придумано. Нужен был свой стиль, своё видение….
        Евгений до полуночи просидел за работой. Планирование, отчёты, деньги…. Всё нужно было посчитать и просчитать. И открытие скоро, завтра нужно будет проверить, всего ли хватает. Ещё раз. Лилька снова иглы просила….
        Решив, что с него хватит, мужчина потер глаза и встал из-за стола. Покосился на часы и, махнув рукой, отправился в ванную. Зубы чистить и спать. Завтра ещё один сложный день. А когда они были простыми? Уже и не вспомнить.
        Проходя мимо комнаты Татьяны он вдруг остановился. Сначала сам не понял почему, а когда увидел свет, пробивающийся из-за её двери, чертыхнулся. Неужели она до сих пор не спит? Или спит, но забыла выключить свет? Или с ней снова что-то случилось? Все эти вопросы пронеслись в его мозгу буквально за пару секунд. Покачав головой, он толкнул дверь и с недовольством уставился на девушку, сидящую за столом. Её напряженная спина выдавала усталость, но Таня упорно над чем-то корпела, не обращая внимания ни на что, кроме своего занятия. Это позволило Жене подойти к ней ближе и заглянуть через плечо.
        - Откуда ты это взяла? - Спросил Евгений, разглядев рисунки, разбросанные по столу. Таня вздрогнула и едва не выронила карандаш. - Тише, - шикнул он на нее и положил ладони на её плечи. - Так откуда ты взяла эти рисунки.
        Девушка подняла голову вверх и с недоумением посмотрела на мужчину.
        - Нарисовала, - неуверенно протянула она.
        Женя вздохнул. То, что рисовала она, это он сразу понял. Но сама задумка, идея….
        - Ты откуда-то это срисовывала? - Нахмурился он, разглядывая карандашные штрихи.
        - Нет, - покачала она головой. - Я специально посмотрела другие работы, чтобы не срисовывать….
        - Блин, - он не удержался и вдруг чмокнул её в макушку, чуть сильнее сжав пальцами её плечи. - А ты сможешь уменьшить эти рисунки на любой размер?
        Таня не особо поняла, зачем он задаёт ей такие странные вопросы, но кивнула.
        - Смогу.
        Евгений с легким смешком нагнулся и потерся носом о её волосы.
        - Тебя-то мне и не хватало, - отчего-то хохотнул он. Потом посмотрел на часы и нахмурился. - Ты почему не спишь в такое время?
        - Так вы сказали, что вторую стену делать надо…, - попыталась оправдаться Татьяна, всё ещё не понимающая, чего он от неё хочет добиться таким странным поведением. Да и тепло его рук на её плечах тревожило девушку.
        - Но не такой же ценой, - возмутился он. - Тебе завтра весь день работать, поэтому ночью нужно спать.
        - Ладно, - Таня сгребла рисунки в одну кучу, поднялась из-за стола и, подхватив из небольшого шкафа полотенце, отправилась в ванную комнату.
        Женя же никак не мог оторвать глаз от набросков. И стоило девушке выйти из комнаты, как он уселся за стол и принялся вертеть в руках обычные черно-белые рисунки. Некоторые были специфическими. Например, перфоратор, вылетающий из часов вместо кукушки, или колокольчик с хвостом ящерицы вместо язычка…. Но что-то в этом было. Это было интересно и где-то даже иронично. Лиля, давно ищущая приемлемые работы нового формата, будет в восторге. Да и сам он уже приглядел себе несколько новых идей.
        Таня вернулась как-то слишком быстро. Он только-только успел разобрать её рисунки.
        - А вы спать не пойдёте? - Нахмурилась она, увидев, что мужчина до сих пор находится в её комнате.
        - Сейчас, - кивнул он и с сожалением поднялся. Посмотрел на девушку. Её щеки сейчас раскраснелись, волосы были влажными, отчего Таня выглядела совсем юной. Вздохнув, он направился к двери. - Спокойной ночи, - бросил и, не дожидаясь ответа, вышел за дверь.
        - И вам, - запоздало ответила девушка, не понимая, как она теперь должна заснуть, если плечи всё ещё приятно покалывает от ощущения его ладоней на них….
        Утро было тяжёлым. Они оба не выспались, потому быстрый завтрак прошёл в молчании. В машине они оба тоже молчали. А что тут говорить? И так же молча вошли в ремонтируемое помещение.
        - Доброе утро, - зевнув, пробормотала Лиля, которая вышла из комнаты для персонала. - Вы чего такие недовольные?
        - Вот, - Евгений положил перед ней листы с набросками и принялся помогать Тане с верхней одеждой.
        Лиля взяла листы и принялась их просматривать. Минут через десять, когда Татьяна и Женя уже занимались своими делами, девушка отодвинула рисунки в сторону и побарабанила пальцами по стойке.
        - Жень, кто это нарисовал? Мне срочно нужен этот художник, - потребовала она.
        - Это Таня сделала, - кивнул мужчина на девушку, которая сейчас смешивала краску, сидя на полу.
        Его помощница выпучила глаза, открыла рот и… радостно завизжала.
        - Ура-а, я так и знала! Я знала, что у нас обязательно появится свой креативный художник! Тань, ты ведь согласна работать с нами? - Она налетела на девушку и принялась её так трясти, что у той чуть краска по полу не расплескалась.
        - Лиля! - Рыкнул Евгений, шагнув к девушкам. - Прекрати её трясти, - велел он, подхватил Таню за подмышки и вздернул вверх так, чтобы Лиля до неё не дотянулась. Подумав, вообще задвинул девушку за свою спину. - Ты чего на неё налетела? Она и так всю ночь не спала, рисунки эти делала….
        - Это всё за одну ночь нарисовано? - Кажется, кто-то сегодня совершенно не слушал начальство. - Таня…, Танечка, а давай ты сегодня же документы у Жени оформишь и будешь работать только на нас? У нас во всём городе никаких конкурентов не останется….
        - Но мне никто не предлагал постоянную работу, - неуверенно протянула Татьяна из-за спины Евгения.
        - Так я предлагаю. И Женя, - Лиля требовательно посмотрела на своего начальника. - Правда, Жень?
        Мужчина тяжело вздохнул. Он и сам об этом думал всю ночь. Просто он совершенно не понимал, как сделать так, чтобы Татьяна точно на это согласилась. А Лиля её просто спросила прямо в лоб.
        - Правда, - мрачно сообщил он.
        Таня за его спиной затаила дыхание.
        - Я…, - она посмотрела на расчерченную стену. - А подумать можно?
        Лиля с Женей с тревогой переглянулись.
        - Конечно, можно, - уверенно заявила Маськина. - Но нам очень нужен такой человек, так что отказаться ты точно не сможешь.
        Таня весь день думала над этим предложением. На самом деле, звучало всё очень заманчиво. Да и рисовать собственные рисунки ей нравилось куда больше, чем копировать чужие. Так что попробовать ей хотелось. Определённо. Что её останавливало от утвердительного ответа? Только то, что она как-то совсем уж неправильно реагировала на близость Евгения. Она всё чаще ловила себя на том, что смотрит на него, любуется. Это было неправильным и непривычным. Он иногда ловил её взгляд и ободряюще улыбался, но она считала, что это всего лишь дань вежливости. Ну, или он настолько сильно хочет заполучить в свои ряды такого работника, как она.
        К вечеру девушка настолько устала морально, что даже раньше обычного отложила кисточку.
        - Устала? - Обратил на это внимание Евгений.
        - Немного, - созналась она и посмотрела на время. Ну да, на час раньше, чем вчера, получилось. А готова только основа. Завтра нужно будет добавить цветов, сделать тени, придать объёма рисунку. - Наверное, закончу на сегодня.
        Евгений кивнул, убрал инструмент, которым работал и поднялся на ноги. Пока Таня мыла руки и убирала краски, он уже переоделся и принёс ей верхнюю одежду. Лиля тихо хмыкнула, наблюдая за всеми этими ухаживаниями. Были у неё подозрения на счет Евгения и Татьяны, но ими она предпочитала делиться только с мужем.
        В этот раз им пришлось заехать в магазин за продуктами, иначе ужин готовить было бы не из чего. А уже дома Евгений, скрепя сердце, позволил Тане приготовить ужин. Девушка так обрадовалась, что даже умудрилась не порезаться ножом, не обжечься паром и не отравиться ничем. С точки зрения мужчины, это был определённый прогресс. Таня даже обиделась на такие его слова, но потом махнула рукой. Пусть что хочет, то и думает. Она вообще от него скоро съедет. Вот первые деньги получит и съедет, потому что жить с человеком, который настолько начал ей нравиться - та еще мука. И, наверное, не будет она соглашаться на предложение Лили работать у них. Доделает две стены и… больше никогда не вернётся в эту студию, потому что и так будет слишком больно.
        В выходные тоже пришлось работать. Евгений пытался её отговорить, но вот Лиля поддержала. Без выходных сейчас работали все. Открытие скоро, а работы было ещё много. Но через несколько дней и вывеска над входом поменялась на постоянную, и первые клиенты ещё до официального открытия стали появляться в салоне. Таню с её работой Евгений отгородил завесой непрозрачной пленки, а вот её рисунки уже начали появляться на коже приходящих сюда людей. Девушка только сейчас поняла, насколько большое количество народа приходят не за тем, чтобы украсить тело, а чтобы скрыть какие-то его недостатки.
        В среду вечером за ужином Таня прокручивала в голове то, насколько всё же сильно она влюбилась в Евгения за эти несколько дней. Вообще впервые в жизни влюбилась в мужчину. А тут оказалось всё так сложно и не понятно. Да и сам Женя вёл себя странно. Мог зачем-то вечером прийти в её комнату и сидеть на диване с ноутбуком, пока она за столом пыталась красиво оформить свои новые идеи. Вчера вообще позвал её погулять и они полчаса зачем-то ходили по скверику за домом. Хотя, это помогло Тане сосредоточиться и начать разрабатывать план побега. Точнее, переезда из квартиры Евгения. Она уже просмотрела сайты с арендой жилья и подобрала несколько недорогих вариантов. Несколько напрягало то, что Лиля каждый день спрашивала её, не хочет ли Таня именно сегодня вступить в ряды постоянных сотрудников салона. Девушке пока удавалось уходить от ответа, а Евгений отчего-то в такие моменты становился всё более мрачным. В последнее время, ей даже показалось, что он стал меньше смотреть на неё, что крайне расстраивало.
        Вот и сегодня Женя сидел на кухне за столом и не поднимал глаз от тарелки. Зачем-то каждую минуту поглядывал на часы. В воздухе витало какое-то отчаянное напряжение, а потому Таня, услышав зазвонивший телефон, с облегчением сорвалась с места и убежала в комнату, чтобы ответить на звонок.
        Евгений же проводил её печальным взглядом и принялся мыть посуду. Это хоть немного отвлекало его от того, что он, состоявшийся в жизни мужчина, никак не мог подойти к определённой девушке и прямо сказать ей о том, что она ему безумно нравится. Да что там нравится, он уже так привык, что она постоянно где-то рядом, что ему становилось не по себе от того, насколько ему было комфортно жить в этом осознании. Он постоянно искал её взглядом, он всё время старался держать её в поле своего зрения. Тане же, кажется, было всё равно. По крайней мере, она никак не проявляла к нему хоть какой-то интерес. Все время на «вы», всё время дистанция, всё время уход от прямого ответа о дальнейшем сотрудничестве. У Жени складывалось ощущение, что девушка постоянно ищет повод сбежать от него. Это будило определенные инстинкты…. И да, кажется, он умудрился влюбиться буквально за несколько дней. Такой расклад означал лишь одно: Таню он не отпустит. Не сможет просто. Он слишком большой собственник, чтобы позволить ей исчезнуть из его жизни. Ему мама всегда говорила, что бедная-бедная у него будет жена, потому что характер
у её сына ни к черту. Это он и без неё знал, так что да, бедная Таня….
        Он выключил воду и услышал неясный шум из комнаты девушки. Не раздумывая, он направился туда.
        - Что ты делаешь? - Его брови взметнулись вверх, когда он увидел брошенную посреди пола сумку, уже наполовину заполненную одеждой. Открытый шкаф внушал определенные опасения. Как и Таня, замершая с одеждой в руках. - Зачем ты складываешь свою одежду в сумку? - В его голосе прорезались опасные нотки.
        - Я…, - девушка рвано выдохнула и тряхнула головой. - Мама сейчас позвонила. Я ей рассказала про отца и она отправила мне денег, чтобы я сняла жильё, - Татьяна прикусила губу, не зная, что ещё сказать.
        Женя полностью вошел в комнату и плотно закрыл дверь.
        - Сбегаешь? - Как-то нехорошо спросил он.
        Тане стало страшно. Очень страшно. Нет, не потому что она боялась Евгения, а потому что боялась его обидеть чем-то. Уходом, например. Но ведь так будет лучше, и он этого не может не понимать.
        - Мы договаривались, что я съеду при первой возможности, - напомнила она ему. - Из квартиры я потом выпишусь….
        Евгений выругался так, что ей пришлось замолчать, прижав к себе теплую кофту, которую Таня собиралась сложить в сумку.
        - Это было давно, - покачал он головой.
        - На прошлой неделе, - покачала головой девушка.
        - И зачем тебе уезжать? - Он сделал к ней крохотный шаг, как будто боялся спугнуть. - Ведь нам хорошо жить вот так….
        Таня резко помотала головой и всё же положила кофту в сумку.
        - Нет! Не хорошо, - резко ответила она. У Евгения внутри всё похолодело. Ей плохо? Почему он этого не заметил. - Не хорошо. Я потом привыкну и будет совсем отвратительно. Лучше сейчас, - скороговоркой проговорила она и отвернулась.
        До него не сразу дошёл смысл сказанного ею. А когда дошёл….
        - Тань, - он все же шагнул к ней и обхватил ладонями её плечи. - Не уходи.
        Она задрожала и громко шмыгнула носом.
        - Не могу, - прошептала.
        Наверное, если бы это произошло дня на четыре раньше, то Женя её бы отпустил. Тогда у него ещё не было полного осознания того, как он влип. Сейчас понимание было полным. Если он её сейчас отпустит, то всю жизнь будет жалеть об этом.
        - Тань, - он прижался к её спине, согревая, даря защиту. - Не надо. Дай нам шанс.
        Она перестала дрожать, но принимать его слова не хотела.
        - Нет, - её голос стал твердым. - Ты не понимаешь. Если я останусь, то влюблюсь в тебя. Когда потом придёт время уезжать, я просто не смогу этого сделать. Нет, смогу, конечно, но… к тому времени себя я уже потеряю. Я миллион раз видела, как это происходит с мамой….
        - А если я уже в тебя влюбился? Если я уже без тебя не могу? Если я уже себя потерял? - Вдруг повысил он голос, заставив её вздрогнуть. Тихо чертыхнувшись, он развернул её к себе лицом и обнял. - Тань, не уходи. Как же я без тебя?
        Она неверяще посмотрела на него, сморгнув слезы, мешающие видеть даже сквозь очки.
        - Ты сейчас серьёзно? - Поджала она губы. - Зачем ты мне сейчас это говоришь? Чтобы что?
        - Чтобы ты понимала, что происходит на самом деле. Тань, давай попробуем. Я от тебя ничего просит не буду. Просто останься. Дай нам немного времени, а потом сама решишь, что тебе делать. Если через месяц ты всё еще захочешь уйти, то я не буду тебе мешать, - пальцы за её спиной он все-таки скрестил.
        Таня опустила взгляд, посмотрела на сумку и решила махнуть на всё рукой. Что же теперь делать, если жизнь предоставила ей такой странный шанс? Зато… в её жизни какое-то время будет любовь. А потом? Она, наверное, сможет справиться со своими чувствами в случае чего.
        - Ладно, я не уеду, - наконец, ответила она, когда Женя совсем уж потерял надежду.
        Руки за её спиной напряглись.
        - Не уедешь в ближайший месяц? - Переспросил он, всё ещё не веря своему счастью.
        - Да. Не уеду в ближайший месяц, - кивнула она, решив рискнуть всем, что у неё было.
        Она и пискнуть не успела, как мужчина чуть приподнял её над полом и впился в губы собственническим поцелуем. Она от неожиданности ответила, да так…, что через пять минут обнаружила себя на коленях сидящего на диване мужчины с острой нехваткой воздуха. Отстранившись от него, сделала глубокий вдох.
        - Слишком тороплю? - Тихо спросил Женя, чьи руки оказались под её футболкой.
        - Немного, - кивнула она, краснея.
        Он кивнул, принимая её позицию. Просто обнял, устроив её голову на своём плече.
        - Тань, я тут подумал…, - он мягко прошелся пальцами по её спине, - после открытия салона можно свадьбу устроить.
        Таня резко выпрямилась.
        - Какую свадьбу? - Подозрительно спросила.
        - Нашу, - Евгений весь подобрался, как тигр перед прыжком.
        - А как же слова о том, что через месяц я смогу отсюда уйти? - Напомнила она ему.
        Он расслабился и улыбнулся.
        -Так ты сможешь уйти. Только в этом случае я пойду с тобой, - довольно ответил он.
        ***
        Наумовна с Макаровной сидели у подъезда и наблюдали за разворачивающейся вакханалией. Какой дурак решил, что традиционная свадьба - это скучно? Сегодня старушки наблюдали за очень нескучной свадьбой, ибо все гости были одеты очень странно. Рядом заснеженным кустом сирени стоял какой-то вампир в красно-черном плаще и курил сигарету, очень интересная дама в средневековом наряде демонстрировала всему миру татуировки в декольте и розовый парик, мужчина в годах и цилиндре с интересом поглядывал в сторону Наумовны.
        - Ой, смотри, Танька идёт, - пихнула Макаровна подругу.
        И правда, из подъезда выходила Татьяна в темно-синем свадебном наряде, который великолепно на ней смотрелся за счет того, что сама она была достаточно бледной. Этакая прелестная Белоснежка в очках. Следом за ней вышел Евгений в сером костюме. Ловко придерживая невесту, он помог ей добраться до машины, обернулся, подмигнул сидящим на лавочке бабулькам, и вся эта странная процессия куда-то уехала.
        - Всё-таки странно она всегда одевается, - констатировала Наумовна вытаскивая из-за пазухи толстый блокнот.
        - Из этих сегодняшних… она выглядит нормальнее всех, - Макаровна неопределенно махнула рукой. - Что, вычеркиваешь из списка?
        - Ставлю галочку, - Агриппина улыбнулась. - Все-таки иногда для счастья людей надо просто оставить в покое, - констатирована она, пряча блокнот на место.
        - Так может и не будем тогда никому счастье устраивать? Пускай всё сами…, - понадеялась Марька.
        - Ага, три раза. Сами только ёжики колючие. А тут просто нужен правильный подход. То есть, знакомим и в кусты, - решила Наумовна изменить подход к делу.
        - Думаешь? - Макаровна скептически хмыкнула. - Ну что ж, будем пробовать. Кто там у нас следующий на очереди?
        - Да не знаю пока. Ой, вон Милка идёт, - увидела она соседку. - Милена, замуж-то ещё не вышла?
        Миниатюрная женщина чуть сбавила шаг.
        - Нет, - покачала она головой.
        - Мужика тебе надо, - довольно констатировала старушка.
        Глава 11. Криминальный план
        Марька, утаптывая скрипучий снег, кругами ходила вокруг скамейки. Сегодня они с Наумовной решили посовещаться в сквере за домом, но её подруга чего-то запаздывала. Макаровна изо всех сил пыталась сохранить спокойствие, но, зная природную пунктуальность Агриппины, уже начала волноваться.
        Наумовна явилась через пять минут. Шагала, недовольно чеканя шаг и впиваясь палкой в снег. Снега к новому году выпало много, так что дворники не всегда успевали вовремя убирать его. Вот и сегодня не успели, а ведь до праздника осталось не больше пяти дней.
        - Ты чего так долго? - Макаровна тут же прекратила топтаться на месте и пошагала навстречу подруге.
        - Ой, долго рассказывать, - отмахнулась Наумовна.
        - Так мы никуда и не торопимся. Метель только к вечеру разыграется, - прикинула пенсионерка.
        - Ты-то почём знаешь? - Незлобливо проворчала Агриппина и устроилась на заснеженной лавочке.
        - У меня с утра колени болят, - Макаровна примостилась рядышком. - Ну, чего там у тебя случилось?
        - Да, Филька созвонился с родителями, и они решили на меня колокольчик повесить. Вот, - она вытащила из кармана кнопочный телефон. - Филька с утра привёз. Велел всегда с собой носить. Я к нему шнурок попросила, чтобы на шею повесить и не потерять, раз уж они на меня, как на корову….
        - Ой, у меня такой же есть. Петька принес. Он у меня в буфете лежит, - припомнила Марька. - Так чего ты задержалась-то? Филька от тебя два часа назад уехал.
        - Филька уехал после того, как с моего телефона всем позвонил и уведомил, чей это номер. Я только оделась, чтобы к тебе идти, как на эту штуку позвонил Мишка. Я имя не увидела, по голосу поняла, когда на зелёную кнопку нажала, - Наумовна потрясла телефоном и запихала его обратно в карман. - Ты представляешь, чего учудил этот паршивец? Он кредит взял, чтобы выкупить какой-то прогоревший бизнес. Говорит, что разбирается в этом. Нет бы у отца денег взять, так решил сам всё делать….
        Макаровна ткнула подругу локтем в бок.
        - Грипка, так правильно это. Дети вырастают и должны сами крутиться. Чего с ними нянчиться-то? А кредит взял…. Всякое бывает. Ты сама мне сколько раз говорила, что детей надо уметь отпускать. Вон мою вообще куда унесло, - Макаровна махнула рукой.
        - Это да, - Агриппина поправила платок и оглядела сквер. - Ну, так что у нас с нашим делом? Есть хоть какие-то подвижки?
        - Неа. Уже месяц, как никого замуж не можем выдать. Эх, - Марька скривилась и тоже осмотрела пустой скверик. - Может быть, нам чем-то другим заняться?
        - Это чем? - Наумовна с удивлением посмотрела на подругу. - Ты предлагаешь вместе с Ильиничной сплетни по двору разносить? Или, как Петровна носки вязать?
        - Носки - это не так плохо, - покачала головой Макаровна. - Не так весело, конечно, как людей друг для друга находить, но тоже ничего.
        - Нет уж! Подумаешь, перерыв в деле случился. Вот после нового года снова все станут несчастными, тут-то мы людям и подсобим. Да и вязать я не умею, - Агриппина поднялась со скамейки. - Идем чай пить, зябко что-то стало.
        Тихо переговариваясь, они добрались до подъезда и… Наумовна резко остановилась. Сама не поняла почему, но остановилась. Не ожидавшая такого манёвра Макаровна уперлась в её спину и едва не упала на дорожку.
        - Куда? - Агриппина подхватила подругу и подтолкнула ту к скамейке. - Ты это чего падать удумала? Переломов в нашем возрасте нам ещё не хватало.
        - Так ты чего остановилась-то? - Марька, тяжело дыша, откинулась на ледяную спинку скамьи. Перепугалась.
        - Не знаю, - Наумовна примостилась рядом. - Возникло такое ощущение, что кому-то мы здесь нужны.
        - И кому же? Никого тут нет, - развела руками Макаровна.
        - А вот и есть, - Агриппина с удивлением рассматривала видавшую виды «Калину», припаркованную неподалёку от мусорки. В машине определённо кто-то был. Но ведь пенсионерка своими глазами видела, как машина въезжала во двор, когда сама она спешила на встречу в скверик. - Глянь-ка. Кто это там? - Она зашагала в сторону мусорки.
        - Так это ж Владка Топорова. Ну, социальный работник. Она Петровне продукты носит, когда у той дочь в отъезде, припомнила Марька.
        - Точно. Она, - обрадовалась Наумовна и припустила к машине, из которой слышались какие-то странные завывания. Подойдя, она увидела, как высокая фигуристая женщина практически лежит головой на руле и плачет, закрыв лицо руками. Старушка нахмурилась и постучала по стеклу. Вой тут же прекратился. Стекло немного опустилось, явив миру опухшие слезящиеся глаза, щеки в красных пятнах и виноватое выражение лица. - Кто умер? - Новоявленная гроза двора решила не церемониться.
        - К-кто? - Влада громко шмыгнула носом и помотала головой. - Никто.
        - Так кто-то или никто? - Макаровна оттерла в сторону подругу.
        - Никто не умер. Это просто… душа моя смерти моей хочет, - Топорова нашла в бардачке платок и шумно высморкалась.
        - Та-ак, - недовольно протянула Наумовна. - Ежели душа помирает, значит, всё куда сложнее и хужее, чем я думала. А домой ты чего не идешь, а здесь воешь?
        - А что мне там делать? Там всё равно никого нет, - Влада шумно выдохнула и принялась выбираться из машины, что при её телосложении сделать было проблематично. Широкие плечи и внушительный бюст вообще никак не сочетались с довольно тонкой талией, которая в свою очередь резко переходила в весьма широкие бедра.
        Макаровна невольно вздохнула. Вот такая нормальная русская баба подошла бы Петьке, да только он на таких совсем не смотрит. Вобл ему тощих подавай.
        - А ты сейчас всё-таки домой идешь? - Прищурилась Агриппина.
        - А куда мне деваться-то? - Вздохнула Влада, подхватила пакет с продуктами с заднего сиденья и, закрыв машину, направилась к подъезду.
        Наумовна с Макаровной переглянулись.
        - Слушай, Топорова, а не хочешь ли ты пригласить на обед двух скромных пенсионерок, которые смогут выслушать твою беду, - поступило предложение. - Вдруг и глянется твоя проблема тебе совсем по-другому.
        - Это вряд ли, - она остановилась и оглянулась. - Но обедом я вас накормить могу.
        Пенсионерки быстро переглянулись и поспешили за Топоровой. Все же свадеб уже давно не было, а вот скучно было. Нельзя упускать такой шанс натворить добро и причинить пользу.
        Квартирка у Влады оказалась однокомнатной. Но с хорошим ремонтом и видом на сквер из окна пятого этажа. Даже балкон был застеклён и утеплен, что не могло не радовать хозяйку. Правда, вряд ли её могли обрадовать две старушки, которые с видом частных следопытов исследуют небольшую квартирку. Потому пришлось действовать исподволь.
        - … мясо очень полезно для суставов в вашем возрасте. Его нельзя исключать из рациона ни в коем случае, - уже через десять минут наставительно вещала Топорова притихшим пожилым женщинам.
        - Эх, а я только хотела в вегетарианки податься. В моем возрасте тяжелой еды уже и не хочется, - скорбно пробормотала Макаровна.
        - Ни в коем случае, - помотала головой хозяйка квартиры.
        - Слушай, а чего у тебя ёлка не стоит? Новый год же на носу, - прервала этот бессмысленный спор Наумовна.
        Влада сразу же как-то сникла.
        - А для чего мне её ставить? В соцобеспечении стоит, там и игрушек, и мишуры хватает, - как-то неуверенно пожала она плечами.
        - А плакала ты сегодня чего? - Агриппина оценила толстый бутерброд с индейкой и отложила его в сторону.
        Топорова отвела взгляд. Было видно, что говорить ей об этом неприятно, но природная открытость и доброжелательность не позволили ей проигнорировать вопрос.
        - Понимаете…, - она вздохнула и опустила взгляд в пол, - был парень один. Мы с ним даже встречались одно время. А потом… ему нужно было уезжать в другой город, и я его отпустила. Там у него были перспективы, поэтому я решила, что нам нужно расстаться. Да и он всегда был красавчиком и умницей, так что мне всё равно рядом с ним ничего не светило. Он бы все равно ушел, чуть позже, - Влада сплела пальцы в замок. - А сегодня я его встретила. Вы же знаете, что я иногда занимаюсь волонтерством в самом социальном центре, где проходят реабилитацию люди, оказавшиеся в тяжелой ситуации. Его туда два дня назад привезли, оказывается. Я хотела с ним поговорить, но он просто начал меня игнорировать. Даже в мою сторону ни разу не посмотрел, хотя, несомненно, узнал. Я в итоге позвонила одной своей знакомой, и она рассказала, что Митька за те тринадцать лет, что мы не виделись, успел сколотить состояние. Что-то там со складами связано, не знаю точно. Но полгода назад вдруг его жена с ним развелась, они с его замом оттяпали его же бизнес, и даже ребенок оказался не от него. Вот такая история случилась. Где эти
полгода Митька был, никто не знает. И как он оказался в нашем центре непонятно.
        - Ничего себе история, - выдохнула Макаровна, сжевавшая под это дело не только свой бутерброд, но и Наумовны. - Не на одну книгу расписать можно. Прямо сериальная какая-то.
        - А плакала-то ты чего? - Агриппина не обратила никакого внимания на слова подруги.
        Влада грустно улыбнулась.
        - Думала, что забыла. Я ведь даже замужем была целых три года, а его забыть так и не смогла. И сейчас, как увидела его, обросшего, измученного…. Всё равно люблю его, как оказалось. Зря я его тогда от себя прогнала, - вздохнула она и шмыгнула носом.
        - Да, дела, - Шмелёва задумчиво смотрела на сидевшую перед ней женщину. - Подожди! Сейчас же праздники грядут. Пригласи его к себе, новый год вместе отпразднуете.
        Влада опустила голову и снова разрыдалась.
        - Н-не… н-не пойдет он. Я уже спросила. Он не хочет меня видеть. С другими сотрудницами нормально разговаривает, а со мной не хочет. Я не знаю, что делать. Я очень хочу ему помочь, но он не желает меня ни видеть, ни слышать. Никакую помощь от меня он не примет, - покачала она головой, зажав себе рот, чтобы сдержать рыдания.
        Старушки переглянулись.
        - Да уж, - Макаровна зачем-то посмотрела в окно и вздохнула. - Все же в этой жизни нужно все делать вовремя, иначе потом уже незачем. Вот ты его тогда оттолкнула, думаешь, кого он теперь винит в том, что всё так обернулось?
        - И кого? - Топорова замерла на месте.
        - Тебя, кого ж ещё, - ответила та.
        - Марька, окстись. То дело когда было-то? А нам надо здесь и сейчас разобраться, - Наумовна явно что-то придумала, судя по блеску в глазах. - Мужики терпеть не могут жалость к себе от тех, кто им дорог. Так что жалость нужно извести на корню.
        - И чем это поможет? - Вскинула голову немного успокоившаяся хозяйка квартиры.
        - А тем, что это он тебе будет должен, а не ты ему. Вот, - сияя, как начищенный пятак, заявила старушка. - Мужик хочет быть сильным, хочет добиваться чего-то, хочет быть полезным. Вот и пусть приносит пользу конкретно тебе.
        - Как? - Влада определенно не понимала ход мыслей умудренной опытом пожилой женщины.
        - А так. Насколько я понимаю, он сейчас себя потерял и никак найти не может. Вот ты ему в этом и поможешь. Заставишь его быть полезным. Пусть он тебе окна моет, ёлку наряжает и салаты строгает, огорошила всех Шмелёва.
        Топорова только тяжело вздохнула.
        - Вы не понимаете, наверное. Он отказался сюда ехать. Отказался со мной разговаривать. Отказался вообще от всего….
        - Именно поэтому мы его и украдём, - перебила её Наумовна.
        Марька подавилась чаем.
        - Мы… кхе-кхе… что? - Переспросила она подругу.
        - Мы украдём для Влады этого обиженного на весь мир мужика и заставим его быть полезным, - вновь повторила Агриппина. - Украдём его из центра, привезем сюда, оставим без одежды и пусть живет тут пару недель. А потом, ежели захочет, то пусть идёт на все четыре стороны.
        - И как мы его красть будем? Чай, не кулек с орехами, чтобы можно было просто так живого человека стибрить из социальной организации. Да и наказать могут за это, - прикинула Макаровна.
        - Ну вот, ты уже обдумываешь план, - Наумовна усмехнулась - У Влады в том социальном центре есть связи. Она просто скажет, что забирает мужика на реабилитацию. Но чтобы всё сработало, его надо прямо похитить. Надо, чтобы у него шок был. Это лучше всего работает.
        - Совсем из ума выжила? - Марька сурово поджала губы. - В таких учреждениях никто так просто никого не отпустит.
        - Вообще-то я могу договориться, - вмешалась Влада.
        - Вот видишь, она может забрать к себе ничейного потерянного мужика на время, - хмыкнула Агриппина.
        - Но я так не хочу. Я не хочу никого принуждать. Не хочу, чтобы ему рядом со мной было плохо, - Топорова резко поднялась из-за стола.
        - А если ему без тебя хуже, чем с тобой? - Наумовна тоже встала на ноги. - И вообще, мужик - существо примитивное, но очень ранимое. Может быть, он сейчас тебя надежды лишает, потому что считает, что ему тебе предложить нечего. Ты об этом не подумала?
        - Хм, если есть возможность украсть мужика, то почему бы это не сделать? - Вдруг поддержала подругу Макаровна.
        Влада растерянно стояла посреди кухни и не могла понять, это так старушки шутят, или впали в старческий маразм. Подумав полминуты, она махнула рукой.
        - Делайте, что хотите. Но если нас всех посадят, то я за вас заступаться не буду, - решила она.
        Наумовна хищно улыбнулась и уселась на место.
        - Так, нам нужен план здания, транспорт и чулки, - принялась перечислять она.
        - Чулки? - Переспросила Макаровна.
        - На голову. Или у тебя маски есть? - Сверкнула глазами Агриппина.
        - Лыжные. Петькины, он обычно их забирает, когда на север едет, а тут забыл, - пожала плечами пенсионерка.
        - Подойдут. Так, план здания…. Не можем же мы зайти с главного входа и просто похитить человека у всех на глазах, - Наумовна побарабанила пальцами по столешнице. - Надо же как-то сделать это незаметно хотя бы для похищаемого. Кстати, сколько он весит? Если много, то как мы его утащим?
        - Фильку твоего попросим поучаствовать, - предложила Марька.
        - Не подойдёт он. У него кость тонкая, как и душевная организация. Он людей похищать не умеет. А этот Митька твой, он ведь ходячий? - Повернулась она к Владе.
        - Ходячий, - кивнула она. - Только прихрамывает. Не знаю пока почему….
        - Вылечишь потом. А ежели прихрамывает, то это замечательно. Сбежать далеко не сможет, - Наумовна посмотрела на подругу. - Ну что, планируем дело и через пару дней возьмемся за реализацию. Как раз к новому году и поспеем.
        Глава 12. Преступление века
        Две старушки в лыжных масках посреди ночи крались вдоль забора, периодически проверяя его палками.
        - Нашла, - обрадовалась та, что была чуть ниже.
        - Да тише ты. Всё-таки надо создать хоть видимость конспирации, - шикнула на неё вторая. - Лишь бы Владка нас дождалась. Иначе куда мы похищенного мужика-то девать будем?
        - Она сказала, что он один в палате сейчас. Перед новым годом многих в семьи вернули, а кого-то в больницу на лечение направили, - странный диалог старушек ничуть не смущал. - В двенадцатой он лежит. Тут нам надо через столовую зайти….
        
        ***
        Дмитрий стоял у окна и смотрел в окно. Звезды были едва видны, на улице, наверное, подморозило. Он этого не знал точно. Просто ему так казалось. Он давно не смотрел новости, не видел прогноза погоды. Даже с людьми почти не разговаривал. Просто не жил, а существовал. Не думал, не чувствовал, ничего не хотел. Так было проще. Легче в чем-то. Даже когда он брёл по улице и подвернул ногу, люди равнодушно проходили мимо, как будто знали, что в этой человеческой оболочке никого нет. Ничего нет. Ведь так лучше, чем что-то чувствовать. Чем чувствовать боль.
        И когда незнакомые люди подняли его и отвезли в РОВД, он молча смотрел на всех, отказываясь отвечать на вопросы. По базе его всё равно пробили. Узнав, кто он такой, его привезли сюда и сдали на руки местным работникам. И он вдруг впервые почувствуй что-то. Тепло. В этом центре для таких, как он, было тепло. Его тело теперь не мерзло. Это уже было неплохо. Ровно до тех пор, пока он не почувствовал на себе чей-то пристальный взгляд. Оглянулся и его стразу же пробрало до костей. Внутри просто всё заледенело. Никакого тепла он больше не чувствовал, потому что на него смотрела та, которая ушла, когда всё было хорошо. Уж она-то точно не станет с ним возиться, когда всё так плохо. Когда он жить не хочет.
        Она подошла к нему, она не смеялась над ним, а участливо спрашивала. А у него челюсть так задеревенела, что он и сказать-то ей ничего не смог, как калека какой-то. Она грустно кивнула, провела рукой по его плечу и куда-то ушла. Пришла только под вечер. Задавала какие-то вопросы, но он снова не смог ей ничего ответить. Почему-то именно при ней он делался абсолютно немым.
        Она не приходила уже три дня. Он хотел бы быть безразличным к этому факту, но не мог. Он мог не есть, не пить, не спать, но не думать про Владу он не имел никаких сил. Её образ постоянно крутился в его голове. Он до сих пор считал, что она - единственная, кого он вообще смог полюбить. Бывшая жена звания любимой женщины так и не удостоилась. Потому, наверное, и учинила ему всё это в отместку. Самым тяжелым была даже не потеря дела всей его жизни, а то, что ребенок оказался не от него. Это рвало душу больше всего. От этого не хотелось ничего чувствовать. Вот он и стоял теперь у окна в полном одиночестве и в попытке задавить в себе те эмоции, которые проявились после того, как он увидел Владу.
        - Да тише ты! Суй ключ в скважину. Видимо буйный, раз его одного сюда закрыли, - раздался скрежещущий голос за его спиной.
        Дмитрий медленно повернулся вместе с ключом в замке. В глаза ударил луч света от фонарика, так что мужчина прикрыл глаза рукой.
        - Ты Митька Ломов? - Обвинительно спросил голос от двери.
        - Ну, я, - решил он ответить в надежде, что в глаза ему светить перестанут.
        Не перестали.
        - Страшненький какой-то. Может, ну его…. Получше кого-нибудь украдем, - спросил другой голос.
        - Не нам с ним жить, и ежели девка его красивым считает, то пусть сама с этим уродцем и мучается. Наше дело маленькое, - фыркнул первый голос.
        - Ничего себе маленькое, вон какой длинный. Как мы его в машину-то упихивать будем? - Не согласился второй голос.
        - Ничего, упихаем. Ты же влезла, - проворчали в ответ и фонарики синхронно опустились вниз. Ломов поднял глаза и уставился на двух странных старушек в лыжных масках. Почему старушек? Да потому что поверх масок у них были повязаны одинаковые платки в дикую розу. - Чего уставился? За тобой мы. Одевайся давай, - поторопила его правая старушка.
        - Ч-чего? - Не сразу отмер он.
        - За тобой мы, говорю, пришли. Одевайся и айда на улицу, - старушка явно сердилась. - Долго тебя ещё ждать?
        - Ага, - Дмитрий потер лицо, тряхнул головой и принялся одеваться. Благо чистая одежда висела на спинке кровати, а постиранная в этом же центре курта была на гвозде у двери. - А, коса у вас где? - Замер он с одним носком в руке.
        - Какая ещё коса? - Похитительницы напряглись.
        - Ну…. Вы же - смерти, за мной пришли. А они с косами ходят и в капюшонах, - он продолжил одеваться, чувствуя, как в нем начинает поднимать голову давно забытое чувство - любопытство.
        Старушки переглянулись, и правая покачала головой.
        - Так меня еще никогда не оскорбляли, - заявила она. - Оделся? Обувайся и идём. Ой, забыла же совсем! Это похищение, всем оставаться на своих местах и слушаться нас. Блин, как там дальше-то? А! В случае сопротивления мы откроем огонь на поражение. Вы имеете право молчать и не сопротивляться нашей воле. Вот!
        - А дышать можно? - Усмехнулся объект похищения, которому всё больше начал нравиться разыгрываемый спектакль. Это было чем-то новым в его бесконечных серых буднях.
        - Это даже нужно. Если ты дышать перестанешь, то мы тебя вообще никуда утащить не сможем. Да и посадят нас за это, - проворчала та, что была чуть ниже ростом.
        - А за похищение не посадят? - Удивился Ломов.
        - А вот это уже доказать надо будет. Никто же не поверит, что мы можем кого-то похитить. Ты на нас только посмотри, - развела руками более высокая похитительница.
        - Согласен, - кивнул Дмитрий и накинул сверху куртку. - Ну, куда мне идти?
        - Сейчас, разведаем обстановку, - успокоили его.
        Идти оказалось недалеко. Две старушки протащили его по темному коридору, вышли в фойе, и через кухню вывели его на улицу, где и звезды светили ярче, и воздух был свежее.
        - Так, а теперь нагнись, я тебе глаза завяжу. Дальше тебе видеть незачем. Тьфу, какой тощий! Как Кощей. Наумовна, может всё-таки зря мы этого страшного забрали. Надо было повыбирать все-таки, - ворчала та, что завязывала ему глаза мягким шарфом.
        - Поздно. Кого украли, того украли. Возвращаться не будем. Тем более, что, кажется, у меня на эту маску аллергия началась, - проворчала эта самая Наумовна и чихнула.
        Дмитрию с шарфом на глазах идти было неудобно, а потому за обе руки его тянули эти полоумные бабки. В неизвестном направлении, кстати. И шли они минуты три, прежде чем остановились. Открылась дверь машины.
        - Полезай, - последовал приказ.
        А как ему было лезть, если он совершенно не понимал, где машина находится. Протянул руку, опустил ниже и уперся ладонью в заснеженную крышу автомобиля. Пошарил руками, определил небольшой дверной проём и попытался влезть в него. Со второго раза у него это получилось, и он выдохнул, с трудом разместившись на небольшом сиденье. Старушки, кряхтя, устроились где-то сзади.
        - Поехали, - прокаркала одна из них, и машина тронулась. - Этот хоть? - Уточнила та же похитительница.
        - Этот, - ответил смутно знакомый голос. Но звучал он как-то глухо, чтобы определить наверняка.
        - Убивать везёте? - Равнодушно поинтересовался Дмитрий.
        - Сдурел? - Возмутилась вторая похитительница и легонько стукнула его фонариком по голове. - Если убивать, то проще было сделать это на месте, а не тащить тебя в машину.
        - Логично, - кивнул мужчина, с глаз которого шарфик так и не сняли. И сам он не порывался этого делать, ведь так было даже интереснее. - Но учтите, платить за меня выкуп никто не будет.
        - А что? Людей теперь похищают только ради выкупа? - С интересом уточнила та самая Наумовна.
        - А ради чего ещё? - Ломов даже задумался.
        Старушки за его спиной о чем-то пошушукали и вынесли вердикт:
        - Ради любовных утех, например.
        В голове мужчины после такого предположения яснее не стало.
        - Ради чего? Вы меня везёте сейчас любовными утехами заниматься? - Не поверил он.
        - А чего? Вон у нас за рулем какая девка ладная, не то, что некоторые страхолюдины, - проскрипела вторая бабка. - Будешь ей личную жизнь устраивать, а то у нее никакой нет.
        - Если она вся такая ладная, то чего ж ей пришлось такого страшного меня красть? Да ещё и для утех там каких-то, - фыркнул он.
        - Ну, не хочешь утехами расплачиваться, значит будешь еду готовить и мусор выносить, - припечатали его старушки и более с ним не разговаривали.
        Ехали они не очень долго. Не дольше получаса. Машина завернула куда-то, потом снова завернула, и еще раз. И встала. Старушки принялись выбираться из машины, а Дмитрий терпеливо ждал развязки данного происшествия. Во что-то хорошее он давно не верил. Да и ему вдруг сильно захотелось спать. Глубокая ночь уже всё-таки.
        - Вылезай, - последовал приказ. Мужчина подчинился. - Макаровна, бери его за руку и пошли. Поздно уже. Да и не дай бог, Ильинична увидит. Столько всего напридумывает….
        И его повели. Сначала по двору, потом в подъезд, затем был долгий подъем по лестнице и, наконец, квартира. Его завели внутрь и обе его похитительницы, быстро распрощавшись, исчезли. Он услышал звук закрываемой двери и кто-то дернул молнию на его куртке. Та послушно расстегнулась. Ботинки он снял сам. - Идём, - так же глухо сказал голос. Определённо женский голос. Наверное, его действительно похитили для утех. Но это мог сделать только совсем ненормальный человек. - Садись, - теплые ладони надавили на плечи и он послушно сел. - Можешь снять повязку. И ложись спать.
        Судя по удаляющимся шагам, сообщница его похитительниц куда-то ушла. Дмитрий задумался. Снимать повязку ему совсем не хотелось. Она давала какую-то защищенность от той реальности, что была вокруг. А вот спать хотелось. Но спать в шарфе, обмотанном вокруг головы, было крайне проблематично. И что же было делать?
        - Ты почему еще не снял повязку? - Кажется, пока он думал, женщина вернулась. Она мягко прошлась пальцами по его отросшим волосам, развязала тугой узел на затылке и убрала шарф в сторону. Дмитрий проморгался и уставился на Владу, переодевшуюся в халат. - Снимай одежду и ложись спать, - велела она.
        А у него снова язык к нёбу прирос. Это она его похитила? Но зачем? Для чего вообще это всё было устроено?
        - Ты? - Прохрипел он.
        - Завтра поговорим. Времени много, мне завтра на работу, поэтому ты сейчас снимаешь брюки и ложишься спать, - четко заявила она.
        - А ты? - Растерялся он.
        - А я лягу рядом и ты меня не будешь будить до утра. Ясно? - Вскинула она бровь.
        - Угу, - неуверенно кивнул он и принялся раздеваться. До трусов. После чего нырнул на расправленный диван поближе к стене.
        - Ну нет, так дело не пойдёт, - покачала головой Влада. - Я буду спать у стены. Иначе я на пол упаду. Забыл? - Он действительно знал, что она может упасть. Просыпался даже пару раз от грохота посреди ночи, после чего Влада спала рядом с ним исключительно у стенки. Так что пришлось послушно отодвинуться. Хозяйка квартиры выключила свет и легла рядом с ним. - Спокойной ночи!
        Он ничего не ответил, глядя в белый потолок. А что тут можно было сказать? Это было похоже на сбывшуюся мечту и оживший кошмар одновременно. Более того, он начал испытывать эмоции. Много эмоций. Было такое ощущение, что его организм просто перегрузили чувствами. Ох, как это было страшно и непривычно. Еще сегодня вечером он и помыслить не мог, что ему придется спать рядом с Владой.
        Дмитрий думал, что не уснет, но провалился в сон, едва закрыл глаза, прислушиваясь к её дыханию.
        Утро для него наступило почти в десять часов. Он открыл глаза и резко сел, пытаясь понять, где он находится. Диван, стенка, часы на комоде…. Фотография Влады за стеклом. С матерью, с незнакомым мужчиной и с ним. Старое затертое фото, такое же, какое долгое время хранилось и у него в кошельке, а потом пропало. Бывшая жена выбросила.
        Значит, ночью ему ничего не приснилось. Он у Влады дома. Зачем она привезла его к себе? Для чего ей это всё понадобилось? Вопросов было много, но задать их все ей сейчас он бы не решился. Наверное, потому что не очень хотел бы услышать честный ответ. Ведь иллюзиями так привычно обманываться. Вообще, оказалось, что вся его жизнь - одна сплошная иллюзия.
        Он тяжело поднялся с дивана и подошел к окну. Обычный двор за окном. Скорее, даже сквер. Место совершенно незнакомое. Да и идти ему сейчас совершенно некуда. Может быть, попроситься обратно в социальный центр? Интересно, Влада отвезет, или просто выгонит? Почему-то умереть на холоде именно сегодня ему не хотелось.
        Вздохнув, он отправился искать туалет. Нашел со второго раза. Господи, как же он отвык от таких маленьких квартир…. И кухня, вполне приличная по обычным меркам, ему казалась совсем маленькой. А вот записка на столе сразу привлекла его внимание.
        «Ушла на работу. Приду вечером. Еда в холодильнике. Если хочешь, можешь заняться чем-нибудь полезным. Влада Т».
        Записка была короткой, но информативной. Ему разрешено поесть и заняться чем-нибудь. Мужчина невольно вспомнил вчерашний диалог со старушками в машине. Если уж на любовные утехи он оказался не годен, то возможно мусор вынести окажется в состоянии. Вот только мусорное ведро было пустым, так что и тут вышел облом.
        Еды в холодильнике было не очень и много. И совершенно не было ничего, что он назвал бы завтраком. Дмитрий, подумав, обследовал еще и ящики. Нашел вполне приличный молотый кофе и турку. Поставил вариться. Достал хлеб, нарезал колбасу. Через десять минут попивая недурной кофе и пожевывая бутерброд, он вдруг ощутил вкус к жизни. Нет, не потому что целью его жизни было выпить кофе, а потому что он сейчас впервые за долгое время ел то, что сам захотел. Даже не так! Он это сам приготовил и ел. Не то, что ему жена заказывала в ресторанах только потому, что блюда были модными, не то, что готовила ему домработница, не то, что он сам нашел, или купил на последние деньги то, на что хватило. А то, что приготовил сам. Что захотел сам. На самом деле, он давно был лишен такой простой радости. А она же вот, всегда была рядом. И Влада ему дала это всё, просто уйдя на работу и предоставив его самому себе.
        Внутри мужчины поднялась волна благодарности к ней. Она просто ему поверила. Она оставила бездомного и нищего человека у себя в квартире и буквально позволила делать, что ему вздумается. А вздумалось ему ещё и кружку за собой помыть, и стол протереть. И….
        Он вздрогнул, когда в дверь постучали.
        - Так, болезный, открывай, - послышался старушечий голос из-за двери. - Я видела, что Владка на работу ушла, так что пришла тебя проверить.
        Глава 13. Для чего нужен мужчина
        Влада смотрела на то, как Янка льет себе в кружку с чаем коньяк. Добавив в напиток щедрую порцию, она посмотрела на подругу и решительно добавила ещё три капли. Закрутила крышку и отхлебнула получившийся коктейль. Поморщилась.
        - Итак, ты сегодня ночью похитила мужика и заперла его в своей квартире, - Яна до сих пор не могла прийти в себя от такой информации.
        - Это не я. Это Наумовна, - попыталась оправдаться Влада, уже жалея, что после работы забежала к Янке в неврологический центр. Но она надеялась, что её единственная подруга, имеющая диплом психиатра, поможет ей в некоторых вопросах.
        - Ах, да. Чего же это я, - Яна вновь отхлебнула из кружки. - Ты сегодня ночью вместе с полоумными бабками выкрала из центра мужика-бомжа с целью…. А какая у тебя собственно цель?
        Тут Топорова была уверена в ответе.
        - Я хочу, чтобы он пришёл в себя и снова нашел цель в жизни, - объявила она твердо.
        - То есть, ты его даже на себе женить не собираешься, - печально констатировала девушка, допив коньяк, слегка разбавленный чаем. - Ох, Владка, погубит тебя твой альтруизм.
        - В моей работе другие долго и не задерживаются, - пожала она плечами.
        - Это да. Ладно, ругать я тебя всё равно не имею права. Этим пусть твои родители занимаются. А вот помочь…. Насколько я поняла, его психика сейчас травмирована и весьма уязвима. Скорее всего он не верит ни во что, что связано с долгосрочными перспективами. Значит, твоей задачей становится вести его маленькими шажками, с каждым разом удлиняя шаг. Во всё остальное он просто не поверит, - Яна, подумав, снова потянулась к чайнику.
        - Это как? - Влада села на удобный диванчик и внимательно посмотрела на подругу.
        - А так. Например, пусть поможет ужин приготовить. Работу мужскую пусть какую-нибудь сделает. Не знаю, это тебе решать надо, что его пробудит к жизни. Все же ты его лучше знаешь, - отмахнулась дипломированный психиатр. - Либо можно препаратно…. Но, ты же знаешь побочку.
        - Знаю, - Влада поднялась на ноги и посмотрела на часы. Пора домой. - Я подумаю над тем, что ты сказала.
        - Не хочешь к нам на новый год. Мы за город поедем на все выходные, - Яна принялась раскладывать документы на столе. Завтра был последний рабочий день, так что можно было на работу и не выходить.
        - Куда я теперь? - Влада покачала головой и, попрощавшись с подругой, вышла из кабинета.
        Улицы были полны спешащих людей и машин. Влада только головой качала, уводя машину от вероятного столкновения. Люди нервничали, спешили за подарками, спешили поздравить коллег. Да, в ближайшие два часа в магазины лучше не соваться. Но вот торговый центр неподалёку от дома перед новым годом работал круглосуточно, так что туда можно будет наведаться сегодня ночью, как Влада и предпочитала делать каждый год. Приедет, закупится в тишине и спокойствии, и отправится домой. В пять утра в таких местах, наверное, вообще сказка.
        С трудом припарковав во дворе машину (кажется, к кому-то приехали родственники и заняли почти все парковочные места), она выбралась наружу. На улице стало совсем морозно. Зябко поёжившись, Влада припустила к подъезду, но резко распахнувшаяся дверь едва не ударила её по носу.
        - Ага, вот ты-то мне и нужна, - радостно пропела Наумовна, выходя на улицу.
        - Зачем? - Напряглась Топорова.
        - А затем, что я до твоего болезного сегодня достучаться не могла, так что теперь пойду с тобой к тебе в квартиру, - объявила старушка.
        - Зачем? - Владе ничего яснее не стало.
        - Затем, что от Кощея твоего мне нужна расписка, что я его не крала, - пояснила она. - Мне проблемы с участковым не нужны. Мы с ним слишком давно знакомы, чтобы меня снова всем отделением ловили, как рецидивистку какую-то.
        Влада вскинула брови. Давно ли всем известная Агриппина Наумовна закон нарушала? Ну да, буквально вчера.
        - Если будут спрашивать, сваливайте всё на меня, - разрешила она старушке и протиснулась в подъезд.
        - На свадьбу-то позовешь? - Услышала она, закрывая дверь.
        Влада остановилась на секунду.
        - Не будет свадьбы, - ответила она и захлопнула дверь.
        Наумовна скривилась.
        - Не будет…, - проворчала она. - С чего ты взяла, что не будет? Будет, обязательно будет.
        Но Влада этих слов уже не слышала. Она неслась на всех парах на свой родной пятый этаж. Если Наумовна приходила к квартире, то она вполне могла напугать Митьку. Ой, она сказала, что ей никто не ответил. Всё ли с ним хорошо? Ведь в его душевном состоянии можно многое наделать….
        Ключ не сразу въехал в замочную скважину, провернулся как-то не так, дверь скрипнула, когда открылась. Топорова зачем-то подмечала все эти детали. Она захлопнула дверь и громко крикнула.
        - Мить? - Крикнула она вглубь квартиры и принялась спешно разуваться, стараясь подавить поднимающуюся панику. - Митя! - Заглянула на кухню, прошла в комнату и с облегчением выдохнула. Мужчина растерянно стоял посреди комнаты и смотрел на неё. Рядом на полу лежал сломанный еще в прошлом году карниз для шторы. Она его просто скотчем перемотала, не зная, как ремонтировать. - Что ты делаешь? - Спросила заинтересованно. На это он лишь пожал плечами и указал на карниз. - Ты и сегодня решил со мной не разговаривать? - Нахмурилась она. Вчерашние односложные ответы она диалогом не считала.
        Митя вздохнул, виновато на неё посмотрел и снова вздохнул.
        - Не могу, - услышала она едва понятное.
        Тут у неё в голове что-то щелкнуло. У Ломова психотравма на всю нервную систему, она же его бывшая женщина, которая у него вполне может ассоциироваться с той, которая ему и сделала плохо. Но ведь…. Он вчера вполне себе был разговорчивым со старушками, пока ехал с завязанными глазами.
        - Никуда не уходи, - крутанулась она на пятках и выскочила обратно в прихожую. Вернулась уже без верхней одежды и со вчерашним шарфом в руках. - Садись на диван, - велела она. Митя послушно сел. Влада расправила шарфик и завязала ему глаза. - Легче? - Спросила, присев перед ним на корточки.
        - Д-да, - кивнул Дмитрий.
        - Отлично, - обрадовалась она. - Так, Ломов, а теперь скажи мне, что ты тут только что делал?
        - У тебя штора отпала, когда я на балкон пошел. Вот, решил отремонтировать, - голос его теперь звучал намного тверже.
        - А днем что делал? - Подозрительно спросила Влада.
        - Слив в ванной. Я когда мылся, то заметил, как там капает…, - он замолчал. Потом тяжело вздохнул. - Еще я мылся, да. И съел четыре бутерброда. И, кажется, выпил весь твой кофе.
        - У меня был кофе? - Брови хозяйки квартиры взметнулись вверх.
        - Был. В турке пакетик был спрятан, - подтвердил он. - Еще я нашел инструмент на шкафу и подкрутил у тебя сушилку на балконе. Вроде бы всё, - отчитался он.
        - То есть, ты не ужинал, - печально констатировала Влада. Мужчина помотал головой. - Ладно, что ты хочешь на ужин?
        - Не знаю, - он как-то странно передернул плечами.
        Она вздохнула.
        - Мить, ты же меня хорошо знал когда-то. Так вот, сообщаю тебе, что характер у меня не сильно поменялся. Если меня что-то волнует, и я что-то хочу, то я говорю об этом прямо. И тебе советую поступать так же, - она выдохнула и поднялась на ноги. - Итак, что тебе сейчас больше всего хочется?
        Дмитрий думал почти минуту. Молча перебирал в голове варианты. И вдруг выдал.
        - Мандарины.
        Влада неожиданно хихикнула.
        - Мандарины? - Для неё это было как-то неожиданно и странно. - Почему именно мандарины?
        Митя пожал плечами.
        - Хочу. Ты же сама попросила говорить правду.
        Топорова с улыбкой кивнула.
        - Давай так, сначала мы поужинаем чем-то нормальным, а потом сходим в магазин за мандаринами. Договорились? - Она выжидательно посмотрела на него.
        Плечи Дмитрия отчего-то поникли.
        - Зачем тебе это? - Вдруг задал он вопрос. - Зачем ты вообще меня к себе притащила?
        Кажется, вся его тревожная растерянность куда-то ушла, потому что голос теперь звучал твердо. Влада потерла переносицу. Вот что ему на это сказать? Люблюнемогунезабыла?
        - Я ёлку хочу купить. Искусственную. Большую и пушистую. А принести мне её некому. Вот, сегодня сходим до магазина, и ты мне её принесешь, - задумчиво объявила она ему. А что? Янка сказала маленькими заданиями нагружать. Вот она и придумала вполне себе выполнимую задачу для него.
        - И всё? - Не поверил Дмитрий. - И после этого ты меня выгонишь?
        - Сдурел? - Скривилась она. - Я же сказала, что ёлка будет большая. А игрушки я на неё как вешать буду? Одна я даже с гирляндой не справлюсь. Помнишь, как я одну порвала в тот раз…, - она резко замолчала, поняв, что сболтнула лишнее.
        Митя тоже молчал. Минуты три. Она уже извелась вся, когда он поднял голову и принялся снимать шарф.
        - Ладно, - сказал он еле слышно. - Что там с ужином?
        На ужин случились пельмени, дожидавшиеся своего часа в морозилке. На что-то большее у Влады не было ни физических, ни моральных сил. Но Дмитрий, как ни странно, счел их вполне съедобными и уминал будь здоров. Наверное, и такой ужин в последнее время перепадал ему нечасто. Влада невесело смотрела на то, как он работает с вилкой.
        - На завтра еще надо продуктов купить, чтобы, пока меня не будет, ты голодным не остался, - припомнила она.
        - А ты куда? - Нахмурился он.
        - На работу. Я ненадолго. У меня завтра всего два адреса. Старушкам надо продуктов купить, а одной квартиру подготовить к новому году, - она снова потерла переносицу. От того, что она сегодня весь день нервничала, разболелась голова. - К трем уже буду дома.
        - А мне что делать до твоего возвращения? - Кажется, сеанс психотерапии с шарфиком помог, потому что Дмитрий стал разговаривать куда охотнее.
        Влада пожала плечами.
        - Что хочешь. У одинокой женщины всегда есть к чему приложить руку. Хотя, специально я ничего не ломаю, но оно само как-то в негодность приходит, - вздохнула она печально.
        Мужчина замер. Многое ему не хотелось бы спрашивать, но….
        - А давно ты развелась? - Тихо уточнил он.
        - Давно. Слишком даже, - хмыкнула она. - Брат, кстати, раз в полгода заезжает и пару дней просто всё подряд ремонтирует в квартире. Так и живу.
        - А…, - он покраснел отчего-то. - А любовники там…?
        - Мить, ты нормальный вообще? Ты на меня посмотри только. Какие любовники? - Развела она руками. - Я же говорю, характер у меня не сахар, внешность средняя, богатства никакого. Свободное время трачу на совершенно неприбыльное дело. У меня даже перспектив никаких. Тут друзей-то с трудом подбираешь, а ты про любовников.
        - У тебя хороший характер. Жаль, что не у всех такой, - вздохнул Дмитрий и уставился в стену стеклянным взглядом. Видимо, снова что-то травмирующее на ум пришло.
        Влада посмотрела на часы и резко встала.
        - Так, времени уже прилично прошло, думаю, что народ из магазинов уже сбежал. Идём за ёлкой и мандаринами, - решила она.
        Влада решила, что ёлка в её машину не поместится. Да и пешком ходить полезно для фигуры. Конкретно её фигуры этого никогда не касалось, но кому-то же помогает. Наверное. Ну и что, что она весь день на ногах была. Дмитрия тоже надо выгуливать. Возможно, это ему даже чем-то поможет.
        Два квартала до магазина они прошли молча. Влада видела, что Митя ежится от холодных порывов ветра, но заикнуться о новой и более теплой одежде для него она не рискнула. Ей почему-то казалось, что такое проявление жалости к себе он не потерпит. Да и в магазин ему с ней надо сходить лишь раз. Потом она и сама сможет продукты домой носить. Но ёлку она хотела большую, под потолок. И для её переноса нужен был сильный мужчина.
        - Ой, Владочка! - У самого торгового центра они столкнулись с выходящей из дверей пенсионеркой. - Ты-то мне и нужна. - Она кивнула молодому человеку, вышедшему следом за ней. - Ко мне внук на новый год приехал, так что можешь ко мне завтра не приходить. Мы с ним сами с квартирой справимся. Да и тебе отдохнуть бы надо.
        - Ой, хорошо как. Тогда завтра мне только один адрес останется, - обрадовалась Топорова, глядя, как старушка бодро семенит за рослым широкоплечим парнем. Ей отчего-то вспомнилась Наумовна, которая почему-то вечером больше не поджидала их во дворе. - До обеда точно успею всё сделать.
        Дмитрий странно на неё посмотрел и пожал плечами, сделав вид, что его это не волнует. И все равно ему одному в её квартире было как-то не по себе.
        - Куда идем сначала? - Уточнил он, войдя в торговый центр.
        - За продуктами. Завтра новый год всё-таки. Надо будет что-то приготовить, - она взяла его за руку и повела в сторону нужного магазина. - Вот здесь точно есть мандарины.
        В магазине Ломову было не по себе. Влада набирала продукты в тележку, а он…. Он же даже заплатить за них не может. Впервые в жизни женщине придется в его присутствии платить самой. Это при том, что в последнее время он пытался как-то протянуть, не прося ни у кого помощи. Но женщинам за себя платить он никогда не позволял. И тогда, когда они еще встречались с Владой в то давнее время, он всё равно выкраивал из своего небольшого дохода средства, чтобы она никогда не платила сама. А теперь что?
        - Ты чего? - Топорова внимательно смотрела на мужчину.
        - Что? - Не понял он.
        - Мандарины ты какие хочешь? - Повторила она, напряженно вглядываясь в его лицо.
        Он пожал плечами.
        - Любые.
        - Ну и ладно, - решила она не зацикливаться. - Тогда выберу, какие мне самой нравятся. Вот эти, например, без косточек.
        Такая же заминка вышла в алкогольном отделе. Дмитрий никогда не был фанатом данного вида напитков, и даже на деловых встречах предпочитал пить минералку, за что неоднократно ловил насмешки от партнёров. После развода, правда, неделю пил. А потом проснулся однажды утром и понял, что больше так не может. От себя было противно, да и денег оставалось не так и много. Он пытался даже на работу устраиваться…. Но не выдерживал и уходил в себя на несколько дней, после которых на работе его уже никто не ждал. У него ничего не получалось, потому что цели не было. И желания что-то делать. Вот и докатился до социальной ночлежки. И до Влады. Он покосился на неё, когда она вертела очередную бутылку в руках. Нет, до неё он точно не докатился. Это она до него снизошла. И что ей в прошлый раз не хватило в нем?
        - Может быть, лучше детское взять? Я в шампанском не очень разбираюсь, мне обычно приносит кто-нибудь в подарок. А в этом году я бутылку Янке передарила. Вот у меня ничего дома и не осталось. Так что? - Она снова выжидательно смотрела на него.
        Дмитрий же вдруг выхватил взглядом знакомую этикетку. Их компания закупала на корпоратив именно это шампанское. Взял бутылку, посмотрел на цену. Не так и дорого. Черт! После нового года ему придётся срочно где-то подработать, чтобы компенсировать Владе все расходы на него. Будь его воля, лучше бы он все свои деньги этой женщине отдал, чем той, с которой прожил столько лет. Влада вполне себе способна послать его лесом, но она никогда не была предательницей. Никогда. И сейчас в его душе поселилась горечь от того, что, когда у него получилось встать на ноги, он не отправился искать её, а женился на той, что показалась ему подходящей. Но винить в этом было некого. Только себя.
        - Вот это, - он положил бутылку в тележку.
        - Ой, спасибо! Так, осталось еще зайти в рыбный отдел и можно идти за ёлкой. Ты её точно донесешь? - Вдруг остановилась она в сомнении.
        Ломов обиделся. Она его совсем за инвалида считает что ли?
        - Донесу, - грубо ответил он.
        Влада кивнула и отправилась нагружать тележку дальше. Не показывать же ему, что она прекрасно видит, что он еще прихрамывает, да и вообще пребывает не в лучшей своей форме.
        На кассе Дмитрий складывал продукты в пакеты и старался не смотреть, не слушать и не знать, сколько там вышло денег, пока она расплачивалась за покупки. Вышло откровенно плохо. Цифру он не только услышал, но и запомнил. Он же твёрдо решил, что отдаст ей эти деньги.
        Глава 14. Чудеса случаются
        - Вот эта пушистая!
        - А эта со снегом!
        - А эта на металлической подставке!
        - А эта более устойчивая!
        Продавец с недоумением смотрела на эту явно давно живущую вместе супружескую пару с пакетами продуктов в руках, которая никак не могла выбрать из двух ёлок одну.
        - Там ещё синенькая есть, - робко подала она голос.
        Худощавый мужчина и аппетитных форм женщина резко повернулись к ней, потом оценивающе посмотрели сначала на продавца, потом на предлагаемую ёлку.
        - Лысая какая-то, - решила женщина.
        - И низковата, - кивнул мужчина.
        - Берем эту, - ткнула рукой женщина в пушистую красавицу.
        - Если она на тебя упадёт, то я просто намертво прикручу её к полу, - проворчал мужчина.
        - Вот и договорились, - женщина улыбнулась. - Заверните нам эту ёлку, и мы пойдем.
        - А нам ещё гирлянды завезли, - ляпнула продавец и резко захлопнула рот. Ну зачем она это сказала?
        Через час от торгового центра выходила всё та же пара. За собой они тянули надувные санки, нагруженные всякой всячиной. И отчаянно спорили.
        - И зачем ты взяла санки. И бы и так все донес, - ворчал мужчина.
        - А они мне не только для доставки ёлки до дома нужны, - фыркнула женщина. - Я, между прочим, всю свою взрослую жизнь мечтаю на горках в парке покататься.
        Дмитрий даже остановился от такого заявления.
        - А чего раньше не покаталась? - Тихо спросил он.
        - Компании подходящей не было. До тридцати лет считала себя слишком взрослой для этого, а после уже все остальные были слишком взрослыми, - хихикнула она. - А так хочется с горки вниз, и чтобы ветер в лицо, и чтобы снежинки вокруг, и чтобы волосы дыбом на загривке, - размечталась она, глянув на небо, откуда падали редкие снежинки. И даже ветер перестал дуть, не мешая им медленно опускаться на землю.
        Дима смотрел на неё и не мог насмотреться. Какая же она… живая. Просто чудо, что она сохранила в себе эту непосредственность и любовь к жизни в то время, как у других даже желания жить не осталось.
        - И смеяться, - добавил он.
        Влада посмотрела на него и кивнула.
        - И смеяться. Как же с горки без смеха катиться? Это не горка тогда, а просто спуск, - твердо заявила она и пошагала рядом с Дмитрием. - Мить, а ты со мной на новый год останешься? А первого числа поедем в парк кататься на санках. А то мне одной как-то не по себе….
        - Останусь, - деловито кивнул он. - Пока не прогонишь, останусь, - решил он сказать всё, как есть.
        Влада спрятала довольную улыбку. Сам сказал. А она не такая дура, чтобы от такого шанса отказаться. Да и они, наверное, оба поумнели за то время, что провели друг без друга.
        Всё время до полуночи было потрачено на собирание ёлки. Точнее, Влада поставила вариться овощи для завтрашних салатов, а Дмитрий занялся ёлкой. Потом хозяйка квартиры принялась разбирать свежекупленные игрушки, а Ломов в это время распутывал длинную гирлянду.
        - Что-то я погорячилась, - вздохнула Влада, глядя на количество разноцветных ёлочных шариков.
        - Ёлка тоже большая, - Митя пожал плечами и принялся опутывать искусственное дерево гирляндой, предварительно проверив её устойчивость. - Найдём, куда повесить.
        К полуночи у них получилось нарядить ёлку лишь наполовину. Оба отчаянно зевали и явно хотели спать, но работу бросать на полпути тоже не хотелось.
        - Так, всё, - Влада зевнула в очередной раз и поднялась на ноги. - Идём спать, иначе завтра я вообще ни на какую работу не попаду.
        - Но ёлка…, - Дмитрий с сожалением посмотрел на мигающие огоньки гирлянды.
        - До завтра она никуда не денется. А нам отдыхать пора. В ванную я первая, - объявила она и сбежала из комнаты.
        Ломов отодвинул коробку с игрушками и тоже встал. Да, навыки по установке ёлки он почти потерял. Ещё год назад его дом к новому году украшал какой-то там дизайнер, вызванный женой. Но, как ни странно, сегодня мужчина ощущал себя куда более счастливым в этой однушке, наряжая ёлку с этой конкретной женщиной. Таким домашним теплом повеяло, что даже появилась какая-то вера в чудеса. Она же пока рядом. Это ли ни чудо?
        - Я всё. Иди мойся, я там тебе зубную щётку положила, и спа-ать, - она быстро раскинула диван и забралась под одеяло.
        Дмитрий быстренько сбежал, чтобы хоть немного перевести дух. Наверное, у него слишком давно не было женщины, потому что от вида Влады в простом ситцевом халате у него просто дух перехватило. Хотя, он всегда на неё так реагировал. Просто он-то думал, что его телу уже неважно, что с ним происходит. Ан нет, важно. И сейчас это проявилось в полной мере. Мужчина вдруг совершенно ясно осознал, что ему ещё предстоит провести ночь с ней на одном диване. Все же вчера было проще. Его сознание находилось в почти шоковом состоянии и не могло адекватно оценивать обстановку. А вот сегодня…. Она же рядом будет. Такая уютная, такая красивая….
        Вернувшись, Дмитрий выдохнул, увидев, что Влада уже спит, не обращая внимания на переливающиеся на ёлке огоньки гирлянды. Раздевшись до трусов, он откинул одеяло и осторожно лег. Придвинулся ближе к Владе, касаясь её спины боком. Выдохнул и уставился в потолок. В его голове зрел план. Все же не зря он столько лет в весьма неспокойном бизнесе проработал. Когда у него появлялась цель, то его голова соображала на грани гениальности. Для начала нужно было привязать к себе Владу. Как? Как угодно. Ребенок, замужество, денег заработать. Чтобы заработать денег, ему надо было съездить и забрать вещи из комнаты общежития, где он обитал последние полгода. После продажи машины, это было единственным, что ему удалось купить. Ну и осталось немного денег, чтобы протянуть какое-то время. А теперь ему было ради кого жить. Женщина, похитившая его, совершенно точно стоила того, чтобы ради неё он начал менять мир. Как оказалось, для себя самого ему этого делать не было никакого желания.
        Но, так как сейчас желание появилось, то и план пришлось срочно разрабатывать. Возможно ему ещё предстоит долгий и серьезный разговор с Владой, но для себя он уже всё решил. В этот раз он не отступит, что бы она ему не говорила.
        Утром он проснулся от того, что услышал, как захлопнулась входная дверь. Сел на диване и потер лицо. Да, борода у него уже приличная выросла. Надо сегодня хоть как-то привести себя в порядок. Хотя бы ножницами пройтись. И прическа у него так себе….
        В ванной на раковине он обнаружил запакованную одноразовую бритву. Рядом стоял флакончик с пеной. И когда она это успела купить? Ножницами тоже пришлось поработать, но он себя человеком почувствовал, когда щеки стали чистыми и стал виден острый подбородок. Да уж, запустил он себя.
        На парикмахерскую пока денег не было, так что он просто зачесал пряди мокрыми пальцами назад и получилось даже прилично. Только вот одежды у него сменной не было. А хотелось бы. Но денег на проезд на другой конец города пока тоже не водилось, так что пришлось довольствоваться и этим.
        Быстренько позавтракав бутербродами с кофе, он снова принялся за ёлку. Владе этим сегодня точно заниматься будет некогда. Вот только…. За тот час, что ушел на украшение колючего дерева, он умудрился разбить две игрушки. Срочно пришлось подметать пол. Зато, когда ёлка была полностью готова, то он согласился со вчерашними доводами Влады. От искусственного дерева веяло детством и ожиданием чуда.
        Дмитрий улыбнулся и посмотрел на пакет с осколками. Расстраивать Владу ему не хотелось, поэтому он решил вынести пакет в мусорку. Тем более, что ключи от квартиры сегодня лежали на тумбочке в прихожей. Видимо, Влада оставила ему на всякий случай.
        - А ну стой, болезный! - Услышал он, едва вышел из подъезда. Не остановился. Дошел до мусорки, выбросил пакет и поспешил обратно к подъезду. - Стой, говорю!
        Прямо перед ним возникла одна из тех бабок, которые его похищали.
        - Чего? - Мрачно спросил он.
        - Это ты Владке «чевокать» будешь, а на меня так смотреть не надо, - Наумовна воинственно поправила платок. - Ты жениться на Владке будешь?
        Дмитрий, как минимум, удивился. Это что за ведьма такая тут живет, что всё на свете знает?
        - Буду, - буркнул.
        - В таком виде? - Одарила она его непередаваемым взглядом.
        - А в каком надо? - Удивился он.
        - А ну идём, - поманила она его за собой. Он и пошел. Не потому, что ему что-то надо было от этой старухи, а потому что ему вдруг стало любопытно. А что? Эта бабка за три дня успела его украсть, напугать, заинтриговать. - Слушай, тебе кота надо? - Вдруг притормозила она на лестнице.
        - Нет, - резко помотал он головой. Потом опомнился. Бабка явно не в себе. Вдруг животное какое мучает. - А что?
        - Да приблудился тут один. Ильинична его закормила уже. Лопнет скоро, - вздохнула пожилая женщина и снова принялась перебирать ногами.
        - Не надо мне котов. И Владе тоже, - добавил он подумав.
        - Ладно, более сговорчивых людей найду, - махнула она палкой и отперла входную дверь квартиры. - Заходи. Сразу говорю, грабить у меня нечего и себе дороже.
        - Да я уж понял, - хмыкнул Дмитрий и огляделся.
        - Иди сюда, - старушка разулась и поспешила в комнату. - Так, роста ты с Мишку примерно, но тоньше. Наш-то пошире будет. Но вот позвонил три дня назад, сказал, что зимняя одежда не нужна ему. А как не нужна? Мне её куда девать?
        - У меня все есть, - Ломов развернулся и шагнул в сторону двери.
        - Стоять! - Нахмурилась Наумовна. - Я тебя не спрашивала, есть ли у тебя что-то. Я тебе говорю, что мне надо одежду сбагрить. На вот…. Пальто, шапка, варежки, в сумке там белье всякое, - пихнула она это всё ему в руки. - Меряй давай, да дуй к своей Владке. Пусть оценивает. Мужик должен выглядеть, как принц, а не как куль с отрубями.
        - Я не куль, - огрызнулся мужчина, но куртку с себя стащил.
        Пальто село хорошо, джинсы пришлось подвернуть. Остальное тоже пришлось кстати. Ну и пусть, что рубашка чуть шире, чем нужно. Зато Дмитрий, глядя в зеркало, вдруг понял, что ещё может понравиться Владе, как мужчина. Пока хотя бы так. А потом он уже докажет ей, что способен гораздо на большее.
        - Глянь, как хорошо село, - Наумовна заглянула в комнату. - Так, носки и белье уже дома поменяешь. Владка твоя скоро приедет, так что забирай всё и шуруй домой.
        Ломов кивнул и принялся собираться.
        - Спасибо, - с чувством сказал, преисполнившись благодарностью к этой старушке. Ведь она все же умудрилась поменять его жизнь к лучшему.
        - На Владке женишься вместо спасибо, - велела она ему, выставляя за дверь.
        - Обязательно, - только и успел ответить он, как дверь за его спиной захлопнулась.
        Когда он вернулся, Влады дома ещё не было. Он даже успел сбегать в душ, чтобы чистое белье надевать не на грязное тело. Постирал мылом грязную одежду, повесил на отремонтированную сушилку и едва успел одеться, как в квартиру вошла Влада. Она устало бросила ключи на тумбочку и сбросила с ног ботинки.
        - Откуда новая одежда? - Она замерла, увидев Дмитрия в дверях ванной.
        - Бабка, которая меня украла, выдала несколько комплектов и пальто, - скороговоркой проговорил он, отчего-то нервничая.
        - Тебе идет, - она вымученно улыбнулась, сняла пуховичок и прошла на кухню с пакетом. - А нам еды передали. Теперь у нас есть торт ручной работы, - Владу подшефные пенсионерки часто чем-то таким подкармливали. - Только я так спать хочу, что боюсь, что до нового года не доживу. - Она поставила на стол пластиковый контейнер.
        - Так иди спи. А вечером проснешься и мы потом спокойно новый год отметим, - предложил он. - Тем более, что я не все мандарины съел. Будет, чем отметить.
        - А ты? - Она нахмурилась.
        - Если хочешь, то с радостью посплю с тобой, - сообщил он. - Тем более, что ёлку я уже нарядил.
        - Точно! Ёлка! - Обрадованно вспомнила она и понеслась в комнату. Ёлка стояла на своем месте, переливалась гирляндами и сверкала игрушками. - Какая красота, - всплеснула она руками.
        - А теперь спать, - усмехнулся Дмитрий, наблюдая, как она проводит рукой по пушистым веткам.
        Проспали они целых три часа. В обнимку. Ровно до того момента, как у Влады не зазвонил телефон. Мама. Потом начались звонки от других родственников.
        - А ты никому не хочешь позвонить? - Спросила Влада, положив телефон на подоконник после разговора с братом.
        Они сейчас нарезали салаты, так что на столе место не было совсем.
        - Нет, - помотал головой мужчина.
        - Даже родителям? - Тихо уточнила она. Неужели они не так и не помирились и спустя тринадцать лет? Тогда Владе казалась та их размолвка пустяком, но оказалось, что всё было не так просто.
        - Нет, - он вздохнул. - Иногда я просто отправляю маме сообщения. Она не отвечает. Значит, злится до сих пор.
        - Может быть, стоит позвонить? Или мы можем съездить до них, - вскинула она голову.
        - Не стоит. Я им потом позвоню, - отмахнулся он и о чем-то задумался.
        Влада отступила. Это его дело и ему решать, как вести себя со своими родителями. Просто, она столько одиноких стариков видела….
        Дмитрий же, обдумав всё произошедшее, всё же решил, что с родителями ему всё равно придется поговорить. Во-первых, Владе так будет спокойнее, во-вторых, он сам должен расставить все по местам. Для себя в первую очередь. А так…, у его родителей кроме него еще дети есть. Вряд ли они волнуются. А у него ещё столько нерешенных дел, что пора уже с чего-то начать их решать. Наверное, начать надо с главного.
        - Влада, - он отложил нож.
        - Что? - Она на всякий случай ссыпала порезанную кубиком курицу в салатную миску и замерла.
        - Ты знаешь, мне сейчас нечего тебе предложить, но очень хочется. И знаю, я сам дурак, что ушел тогда, когда ты прогнала меня, - он рвано выдохнул. - Но я так не хочу. Я обещаю, что найду работу и постараюсь помогать тебе во всем. И….
        - Это ты сейчас о чем? - Она подозрительно на него смотрела.
        - У меня сейчас нет какого-то подарка…. Но вот, - он положил на стол тяжелое золотое кольцо. Явно мужское. - Понимаю, что на нормальное предложение это не похоже. И кольцо моё….
        - Ты мне замужество предлагаешь? - Удивилась Влада.
        - Ну, да, - Дмитрий только сейчас осознал, насколько это тяжело: звать замуж любимую женщину. Да еще в таких условиях. - Но я обещаю, что возьму себя в руки. Уже взял. И да, на работу выйду. Я смогу. И….
        - Мить, - она медленно опустилась на стул. - Ты сейчас серьезно? - Он кивнул и напряженно замер в ожидании. - Ладно, - не очень уверенно ответила она. - Замуж это неплохо. - Выдохнула. - Но…. Но давай мы немного привыкнем ко всему происходящему. Ладно? И ты сразу скажешь, если тебе что-то не понравится. И если ты передумаешь, тоже скажешь. Пообещай! - Наставила она на него палец.
        - Обещаю, - улыбнулся он, обрадованный, что она не послала его лесом, не выгнала, не унизила даже взглядом. Это было важно.
        Шагнув к ней, он наклонился, обхватил её щеку ладонью и легко поцеловал в губы. Влада тут же потянулась ему навстречу.
        - Так, - через пару минут она попыталась взять себя в руки. - Мить, если мы сейчас не прекратим, то никакого нового года у нас встретить не получится. Давай уже после курантов….
        Он тихо хмыкнул.
        - Обещаешь?
        - Обещаю. И… у тебя теперь локоть в майонезе. Где ты его вообще нашел?
        Так как Влада всегда выполняла свои обещания, то ночь вышла бурной. Едва было выпито шампанское и отставлены бокалы, как Дмитрий тут же напомнил об обещании. И потом еще раз напомнил. И утром тоже….
        - Влад, если мы хотим успеть на горки засветло, то надо вставать, - напомнил он ей днем все еще лежа под одеялом.
        - Надо, - кивнула она и потерлась щекой о его кожу. Он тут же пожалел, что сказал ей про эти самые горки. - Сейчас пообедаем и поедем.
        Катались они до головокружения. Как ни странно, в парке было полно народу, который так же искал на свою пятую точку детских проверенных приключений. И кричащая толпа, летящая с горки в сторону прудика, выглядела привычной нормой.
        - Всё, домой, - решила Влада, когда её за шиворот прилетел снег с площадки, где молодёжь бросалась снежками.
        - Может быть, до меня доедем. Ты обсохнешь немного, - предложил ей Дмитрий. - У меня тут недалеко комната в общежитии. Правда, я там какое-то время не был.
        - Конечно, поехали, - ей вдруг страшно захотелось посмотреть, в каких условия жил её Митька в последнее время. Тем более, если он на ней жениться собрался.
        Общежитие было не плохим, недавно отремонтированным. Но все же контингент был здесь не самый благополучный.
        - Сюда, - Дмитрий поднялся на второй этаж и открыл дверь ключом. Прошел по коридору и уже другим ключом открыл дверь комнаты. - Тут у меня бардак, конечно. Меня недели две не было.
        Бардаком творящееся в комнате назвать было сложно. Просто повсюду стояли коробки с нераспакованными вещами и скопилась некоторая пыль.
        - Здесь неплохо, - Влада выглянула из окна.
        - Лучше ничего не нашел, - вздохнул мужчина. - О, телефон. Надо на зарядку поставить. Сел совсем.
        Ломов подключил зарядку к телефону и принялся выискивать нужные коробки. Вот только едва он успел открыть первую, как его телефон зажужжал. Мужчина нахмурился. Кто это ему звонит?
        - Да, - осторожно ответил.
        - Дмитрий Григорьевич, хорошо, что я до вас дозвонился! - Раздался голос главного снабженца его бывшей компании.
        - Матвеич? - Удивился он. - Что случилось?
        - Мы до вас дозвониться уже неделю никак не можем. Помните, я говорил, что мы юриста наняли, чтобы фирму отстоять? Так вот, дело мы выиграли. Доказали факт мошенничества при передаче фирмы и теперь запущенна обратная процедура. Правда, вашу жену поймать не успели, она уехать куда-то успела. Но счета были заблокированы на время судебных действий, так что капитал она вывести не смогла. Только ваш дом продала, - затараторил снабженец, которого Ломов еще десять лет назад переманил к себе. - Вы приезжайте после праздников и…. Тут заказы накопились. Кстати, компенсацию вам уже должны были перевести на карточку. Вы простите, что так долго вышло. Дмитрий Григорьевич? Вы тут?
        - Да, - Ломов сам не заметил, как сел на продавленный диван и закрыл глаза ладонью. Влада с беспокойством смотрела на него. - Я приеду, Матвеич. Дней через пять. Вы пока начинайте отгрузку…. Хотя, нет. Пусть все нормально отдохнут, чтобы потом с новыми силами….
        - Так мы готовы работать. Все так обрадовались, что снова вы нами рулить будете…. Хоть завтра готовы выйти, - разразился тирадой его собеседник.
        - Завтра не надо. Через пару дней. Позвони мне, как всё будет готово и сбрось договоры на почту, - Дмитрий повертел головой, пытаясь вспомнить, куда дел ноутбук. Кажется, тот был где-то в коробках.
        - Есть! Все сделаем. Я пойду парней обрадую, - Матвеич без сомнения был рад, что дозвонился до Дмитрия.
        - Что случилось? - Влада обеспокоенно смотрела на Митю, когда он, отложив трубку, спрятал лицо в ладонях, пытаясь прийти в себя. - Что-то серьезное? Мить?
        - Серьезное, - выдохнул он и поднялся с дивана. - Так, нам срочно нужно пожениться. Где это можно сделать сегодня?
        Топорова пожала плечами.
        - Нигде.
        - А завтра? - Он вспомнил, куда дел технику и принялся разгребать коробки. Ноутбук с известным логотипом нашелся уже через минуту.
        - У тебя была эта штука, а ты голодал? - Влада вообще перестала понимать, что происходит.
        - Так получилось, - Дима достал сумку и начал собирать самое необходимое. - Так где нам срочно можно расписаться?
        - Не знаю. Это к Наумовне надо обращаться. Мить, что всё-таки происходит? - Ей стало не по себе.
        - Был суд, компанию мне вернули, компенсацию выплатили. Нам срочно надо пожениться, - он шагнул к ней и крепко-крепко прижал к себе.
        - Теперь-то зачем? - Влада сникла, поняв, что произошло. Она же теперь ему не нужна будет…. - У тебя теперь снова всё есть.
        - Тебя у меня нет. И я только пару дней назад понял, насколько сильно мне было плохо от этого факта. Так что теперь я тебя точно не отпущу. И ты обещала, - он заставил её поднять лицо и посмотрел в её глаза. - Ты обещала. Мы поженимся и всё будет хорошо. Ты меня любишь, я тебя люблю. Что ещё нам надо, кроме друг друга?
        - Не знаю, - пожала она плечами, даже не пытаясь отрицать очевидного.
        - Ребенка. Нет двух. Возможно даже трёх, - задумчиво перечислил он. - Так, сейчас я соберусь и едем к этой вашей Наумовне. Пусть женит нас, как хочет.
        ***
        Три дня спустя Наумовна с Макаровной наблюдали за молодыми в ЗАГСе. Молоденькая девушка зачитывала права и обязанности будущих супругов, стоящих перед ней. Старушки же исполняли то ли роли свидетелей, то ли просто наблюдали за происходящим. Всё равно в здании кроме них и охраны никого не было.
        - Объявляю вас мужем и женой, - выдохнула девчушка и посмотрела на смущенную невесту в белой и явно дорогой шубке.
        Жених в дорогом костюме шагнул к жене, обнял её и радостно улыбнулся.
        - Ну всё, госпожа Ломова, теперь ты от меня никуда не денешься.
        - И зачем мы этого маньяка украли? - Макаровна двинула локтем подругу.
        - Чтобы он на Владке женился, - напомнила Наумовна. - Видишь, какая ячейка общества получилась. Кто ж знал, что он богатый такой окажется. Плохо только, что из дома они переезжают. С другой стороны, новые люди - это потенциальные жертвы.
        - Если на каждую пару у нас пять дней уходить будет, то никаких жертв на нас не напасешься, - проворчала Марька, глядя, как Агриппина ставит галочку в блокноте.
        - Ну, район у нас тоже большой. Да и город не самый маленький. На наш век хватит, - отмахнулась Наумовна, наблюдая, как счастливый жених, пихнув в руки работницы ЗАГСа пачку денег, поднял жену на руки и чуть ли ни бегом ломанулся из зала.
        - Леночка, он всё отдал, как обещал? - Спросила Шмелёва у девчушки.
        - Даже больше, чем надо, - пожала плечами та и принялась прибираться на столе.
        - Ну и хорошо. Я твой номер записала, если что, - старушка демонстративно поправила платочек. - Чувствую, что часто буду тебе звонить.
        Глава 15. Случайная жертва
        Год спустя….
        Наумовна споро ковыляла к двери, в которую только что сигнально постучали.
        - Привет, - Марька вошла в квартиру подруги и, смешно отфыркиваясь, сбросила тулупчик. - У меня для тебя такие новости….
        - Это какие же? - Агриппина закрыла дверь и повернулась к своей постоянной сообщнице.
        - Мы завтра идём на похороны, - обрадовала её Макаровна и, потирая озябшие руки, унеслась на кухню.
        - И на чьи это похороны мы завтра идём? - Нахмурилась Наумовна, припустив следом за ней.
        - Так Ильинична мне сегодня позвонила и оповестила, что Сергеевна вчера померла. Вот завтра с утра и отправимся. Петька у меня сегодня приехал, нас завтра везде повозит, Марька сунула нос в пустую вазочку и нахмурилась. - А чего у тебя это сладостей нет? Случилось чего?
        - Случилось, - Шмелёва шумно поставила чайник на плиту. - Филька женился.
        - Чего-о? - Опешила её подруга. - Как женился? - Она медленно опустилась на табурет, едва не промахнувшись.
        - Вот так вот взял и женился, - вздохнула Наумовна. - Позвонил сегодня с утра и попросил как-то родителей подготовить. Вот ведь, всегда знала, что эта Шмелёвская кровь ни на одной свадьбе не даст мне побывать. Сами без свидетелей женились…, - она глянула на Марьку. - Да ты и сама всё видела.
        - А как он так быстро свадьбу организовал? Неделю назад же у тебя был и ничего не предвещало, а тут раз и женился. Кто ж его так быстро расписал-то без взятки? - Макаровна неверяще покачала головой. - Девка-то хоть хорошая?
        Агриппина достала из шкафа кружки.
        - Ленка из ЗАГСа. Помнишь? Которая Топорову с её краденым бомжом-миллионером расписывала, - пенсионерка звякнула посудой громче обычного.
        - Ленка? Так они же вроде не знакомы были? Или я чего-то не знаю? - Прищурилась её подруга.
        - Да вот, познакомились где-то, - насупилась Агриппина. - А за это всё почему-то именно я огребла от сына.
        - Потому что ввязалась в конфликт отцов и детей в качестве посредника, - покачала головой Макаровна. - Говорю ж тебе, опекаешь ты их слишком. Мишка-то хоть звонил сегодня?
        - Нет ещё, - вздохнула Наумовна и высыпала в вазочку сладостей. - Тоже ведь и ему сказать придется. И вот ведь незадача, у Мишки личная жизнь не склеилась, а младший и повзрослеть не успел, уже поспел.
        - Дети, - глубокомысленно произнесла Макаровна и, заглянув в вазочку, выбрала себе прикуску к чаю.
        Михаил позвонил утром. За полчаса до выезда на кладбище. И, узнав, что учудил его брат, мягко говоря, расстроился.
        - Что он сделал? - Ревел он в трубку раненым зверем.
        - Женился, - Наумовна отодвинула трубку от уха, чтобы её не сдуло такой экспрессией. - Но он же не специально. Так получилось….
        - Родители знают? - Михаил явно был не в себе.
        - Знают. Знакомиться сегодня к ним приехали, - Агриппина нетерпеливо посмотрела на часы.
        - Ты уже с ней познакомилась что ли? - Подозрительно спросил Мишка.
        - Так я её уж скоро год знаю. Почитай, не первая свадьба у нас на районе-то проходит…, - старушка поняла, что сболтнула лишнего. - Ладно, некогда мне тут с тобой болтать. Побегу я….
        - Стоять! - Рявкнул он в трубку так, что Агриппина замерла на полушаге. - Ба, смотри у меня! Если узнаю, что это ты Фильку женила, учти, всё отцу расскажу про твою незаконную деятельность.
        - Чего это незаконную-то? - Опешила Наумовна. - У меня всё законно, мы же с тобой ещё в прошлый раз это выяснили.
        - Значит, не ты их поженила, - выдохнул Мишка, который как-то понял, что бабуля здесь ни при чем. - Ба, бросай ты это дело. Если на тебя кто-то в суд подаст? Или ты вообще в историю какую-нибудь криминальную вляпаешься? Что я родителям скажу?
        Пенсионерка беззвучно захихикала, вспомнив, как год назад они с Макаровной и Владкой ничейного мужика похитили.
        - Миш, ты бы лучше о себе думал, а не обо мне. Неужто до сих пор крысу свою забыть не можешь? Неужели не нашел себе никого до сих пор? - Переключилась она на самую больную для внука тему.
        - Бабуль, ты как скажешь, - тема Михаилу не понравилась. - Это моё дело, как жить. Всё давай, некогда мне, - проворчал он и бросил трубку.
        - Куда тебе до моего уровня манипуляции, - проворчала старушка и отправилась собираться. Похоронная процессия её одну ждать не будет. Ох, и придумала же Сергеевна в такую погоду помирать. Слякоть, пасмурно, снег подтаивает не смотря на середину декабря. Брр. Нашла время!
        Петька уже ждал во дворе. Рядом с машиной расхаживала Макаровна, которая, завидев подругу, тут же поджала губы.
        - А сегодня-то чего случилось? - Прищурилась она.
        - Мишка всё-таки позвонил, - недовольно отчиталась Наумовна.
        - Кричал, значит, - покачала головой Марька и подманила к себе внучатого племянника, чтобы он помог им забраться в машину. - Ну, рассказывай, - велела она, когда они устроились на заднем сиденье. - Завидовать, наверное, Фильке решил?
        -Не без этого. Но Мишка отходчивый, хоть и характерец у него, как у зимнего шатуна. Сначала орёт, потом разбирается, - Агриппина подтянула платочек и сверкнула глазами в сторону взоржавшего Петра. - Петь, а ты, наверное, жениться хочешь? - Сурово спросила она.
        - Упаси Бог, - Петька ржать перестал и нацепил на лицо свое любимое выражение «кирпичом». - Вообще ко мне с этим бредом не подходите.
        Макаровна наклонилась к подруге.
        - И как их женить? - Тихо спросила она. - Ни в какую ни с кем знакомиться не желает.
        - Найдем способ, - отмахнулась Шмелёва и посмотрела на серые дома, мелькающие за окном.
        Сергеевну хоронили всего в двух «улицах» от центрального входа. Тут же в ста метрах находилась и могилка Шмелёва Филиппа Михайловича, выдающегося учёного. Потому, когда Наумовна, не найдя новых лиц в родственниках почившей, отправилась к могиле мужа, то никто особо и не удивился. Все знали, что, где и как.
        - Привет, - Агриппина чуть разгребла мокрый снег и присела на лавочку. - Прости, что давно не приходила. Старость она такая. И не думай, что я чаще приходить стану. Навесил на меня заданий, так что на живых мне приходится времени больше тратить, чем на мертвых.
        Она вдруг осеклась, почувствовав на себе чей-то взгляд. Оглянулась и увидела, что рядом с оградкой стоит худенькая курносая девчушка лет шести и внимательно разглядывает пенсионерку. Агриппине тут же стало немного не по себе. Эту девочку она видела впервые, и та на кладбище в светло-розовом комбинезоне смотрелась очень чужеродно.
        - Ты откуда? - Нахмурилась старушка.
        - А вы с этим дядей разговаривали? - Девчушка не стала отвечать на вопрос, но кивнула на фотографию у надгробия.
        - Разговаривала, - осторожно согласилась Наумовна. - Они же нас слышат, значит, надо разговаривать. Хотя, это больше нам надо, чем им, - зачем-то добавила она.
        Девочка серьезно выслушала её и потерла нос варежкой.
        - А Ксюшка никогда не разговаривает с мамой. Мы сюда приходим, она молчит-молчит, а потом мы домой едем, - пожаловался ребенок.
        - А где Ксюша? - Тут же оживилась старушка.
        - Вон там. Стоит и молчит, - девочка махнула в сторону здоровой ёлки.
        Наумовна поднялась со скамейки и вышла за оградку.
        - Ну, показывай. Посмотрю, как с мертвыми молчат, - не разгуливать же ребенку одному по кладбищу. Вдруг что-то случилось, так хоть рядом взрослый человек будет.
        За ёлкой нашлась девушка едва ли старше двадцати пяти лет. Она стояла, тяжело опёршись о калитку оградки и, не моргая, смотрела на простенький памятник.
        - Вот это Ксюшка, - ткнула девочка варежкой в спину девушки. Та не отозвалась. - Она здесь всегда такая.
        Агриппина вздохнула. Видала она уже такие лица. Отчаяние вместе с каким-то внутренним оцепенением. Страшное состояние. Ещё два шага и здравствуй депрессия.
        - Поговори, легче станет, - тронула она плечо девушки.
        - Не станет, - не поворачивая головы ответила Ксения. - Не могу я больше, - добавила она на каком-то срыве.
        - Люди - существа сильные. Часто, они сильнее самих себя. А у тебя случилось что? - Вскинула бровь старушка и, нашарив в кармане конфету, протянула её девочке.
        - Всё у меня случилось, - девушка, пошатнувшись, с силой вцепилась в металлическую перекладину. - Мама вот умерла четыре месяца назад. Мелкую на меня повесила. Из-за этого парень бросил, с которым уже дата свадьбы была назначена. В компании в должности меня понизили. Вообще уволят, наверное, скоро. Я уже два раза больничный брала. Вот за что мне это всё?
        - Испытания всегда даются нам по силам. Сильная ты очень, значит, - Наумовна явно знала, о чем говорила. - А раз ты здоровая и сильная, то и сестру вырастишь, и замуж удачно выйдешь. И вообще, с этой минуты тебе постоянно везти будет. Ты только мимо счастья не проходи, вот и всё.
        - А вы откуда знаете? - Ксения вдруг повернулась к этой странной старушке. - У вас тоже в жизни что-то плохое случилось?
        - Счастливых людей на кладбище не бывает. По крайней мере, живых, - наставительно обозначила Шмелёва. - А тебе ещё жить да жить. И пример сестре подавать. Да и… нечего тебе тут на кладбище делать, пока ты свою жизнь не устроишь. Здесь ответов нет, одни вопросы.
        Наумовна подмигнула девочке, погладила по плечу девушку и отправилась обратно. У неё там еще разговор не закончен, да Сергеевна не дохоронена. Она вошла в оградку к Филлипу.
        - Слышал? - Обратилась она к нему. - Плохо у неё всё…. Слушай, а чего это ты там отдыхаешь, а я тут работать должна? Давай-ка, эту странную парочку бери на себя и обеспечь счастьем. Да таким, чтобы мне потом не стыдно было рассказать. А я посмотрю, как у тебя это получится. Тем более, что они явно не с нашего района, а по городу мне бегать совсем некогда.
        Агриппина хмыкнула и посмотрела на похоронную компанию, что стояла неподалёку. Макаровна уже отчаянно что-то семафорила подруге. Едва пенсионерка вышла за оградку, как на надгробие уселся упитанный снегирь с красной грудкой. Он внимательно проследил за старушкой и, щелкнув клювом, куда-то улетел.
        Ксюша всё еще стояла у ограды, не зная, что делать. Она до сих пор не могла поверить, что на неё всё это свалилось так быстро. И почему-то легче от пройденного времени не становилось совсем. Это ещё хорошо, что опека Люську ей без проблем отдала. Сотрудники даже сами с документами помогли. Но всё остальное….
        - Ксюшка, смотри, - сестра дернула её за рукав и показала куда-то в сторону. - Это снегирь!
        Девушка с удивлением увидела на лапе ёлки упитанного красногрудого снегиря, который с интересом рассматривал людей.
        - И правда, - удивилась Ксения. - Откуда он тут? Здесь никаких рябин нет даже….
        - Потому что это чудо! Как в сказке! Мама всегда говорила, что лучше верить в добрые сказки, чем в злую реальность, - Люська с интересом разглядывала птицу.
        - Тебе в следующем году уже в школу, а ты в сказки веришь, - насупилась девушка, бросила последний взгляд на памятник и, взяв сестру за руку, отправилась к выходу с кладбища. - И сколько раз я тебе говорила, не разговаривай с незнакомыми людьми.
        - Это не людь. Это бабушка, - заупрямилась девочка.
        Ксюша только вздохнула и, выйдя за ворота кладбища, направилась к автобусной остановке. О своей машине пока приходилось только мечтать. Да и прав у неё не было. На учебу тоже нужны деньги и время. Их-то у неё и не хватает.
        Через час они уже входили в старенькую мамину квартиру. Раньше здесь было заводское общежитие, которое переделали, и получились небольшие квартирки с маленькими комнатами. Конкретно эта квартира уже лет двадцать не видела ремонта, но выбора, где жить, у Ксюши сейчас не стояло. Да и она уже смогла с зарплаты немного денег отложить на ремонт. Даже если переклеить обои, то это уже будет огромный плюс. Но пока и времени не было, да и сил никаких не оставалось.
        - Люсь, я сейчас нам обед разогрею, а ты пока переоденься, - велела девушка и отправилась на кухню. Но звонок в дверь сбил все её планы. - Кто там? - Она вновь подошла к двери.
        - Домоуправление, - провозгласил грубоватый мужской голос.
        Немного замешкавшись, Ксюша всё же отперла замок и выглянула на площадку.
        - Здравствуйте, - пискнула, увидев хмурого усатого мужчину лет пятидесяти.
        Тот в ответ только хмыкнул.
        - Покровская Ксения Мартыновна? - Уточнил мужчина.
        - Да, - неуверенно ответила та.
        - Распишитесь вот тут, - он протянул ей какие-то бумаги.
        - Что это? - Нахмурилась девушка.
        - Заявление на переселение. Мы к вам уже вторую неделю в квартиру попасть не можем, чтобы вы подписали. Вот, в выходной день пришлось ехать, - ворчливо пробормотал сотрудник домоуправления. - Через три дня вам надо будет выселиться отсюда.
        - К-какое переселение? - Округлила глаза Ксения. - Мы никуда не хотим переселяться.
        - А большинство жильцов высказались за переселение. Тем более, что здесь будет строиться многоэтажка. И вместо этого облупленного общежития будет стоять нормальный дом, - ухмыльнулся этот дядька в усы.
        - А мы где будем жить, пока этот дом будут сносить, а другой строить? - Ксюша ничего подписывать пока не решалась.
        - Так вам после нового года выдадут сертификат на покупку жилья в любом районе города, с тем чтобы вы смогли купить квартиру на десять квадратов больше, чем у вас есть сейчас. Это мэрия озаботилась. Земля сейчас под этим общежитием золотая, так что все расходы на вас всё равно покроются многократно, - услышала она в ответ.
        - Так выселяться через три дня, а сертификат только после нового года. Где мы всё это время жить-то будем? - Покачала головой девушка.
        - Ну, снимете жильё на месяц. Все так сделают, не только вы. Переедете, а потом и жильё купите, - пожал он плечами так, как будто это не было проблемой.
        - Но у меня сейчас нет денег снимать жильё, - Ксения закусила губу, чтобы не расплакаться. Господи, да неужели мало на неё бед свалилось за последнее время? Теперь и это ещё!
        - Так найдите, - нахмурился этот мужик. - Все находят, и вы найдите. Всего-то месяц где-то перекантоваться. Подписывайте уже, у меня рабочий день ещё вчера закончился.
        - Не буду подписывать, - неожиданно для самой себя упёрлась Ксения, только что открывшая для себя новую сторону своего характера.
        - Да ты чего? Ты у меня последняя в доме осталась. Все подписали уже. Подписывай, говорю, - мужик угрожающе шагнул вперёд.
        - Не буду. Нам жить будет негде, - девушка чуть прикрыла себя дверью, не понимая, как вообще будет обороняться в случае чего.
        - Дык через месяц же выдадут всё. И на десять квадратов больше, - рыкнул он. - Ну-ка, быстро подписала!
        - Нет! - Рявкнула Ксения и захлопнула дверь перед самым носом сотрудника домоуправления. Быстро закрылась на замок и выдохнула.
        - Эй! - Мужик двинул по двери. - Открывай давай! Если ты не подпишешь, к тебе завтра всё заводоуправление придёт сюда. Это ты не меня подставляешь. Это ты их подставляешь. Общежитие стоит на земле завода, так что они и придут с тобой разговаривать.
        - Пусть приходят, - откликнулась она из-за двери. - Ничего не подпишу.
        - Да и пёс с тобой! Сама выкручивайся, - видимо, не настолько её подпись и была нужна, потому что послышались уходящие шаги.
        Девушка выдохнула.
        - Ксюш, а кто это был? - Раздался шепот у неё из-за спины.
        Ксения повернулась.
        - Люська, ты чего здесь стоишь? - Нахмурилась девушка, потому что от двери ощутимо тянуло прохладой, а на ребенке даже носков не было. - Идём на кухню, я сейчас еды погрею.
        - Ксюш, а нас выселят отсюда, да? Нас из маминой квартиры выгоняют? - Девочка надула губы.
        - Никто нас не выселяет. Просто…. Просто нам новое жильё дадут и всё, - Ксения погладила сестру по голове, а сама уже составляла план действий.
        То, что им придётся куда-то переезжать, она понимала. Не дура. Просто надо было потянуть какое-то время. И лекарства у Люськи скоро закончатся, надо снова покупать. Людмила родилась раньше срока, слабенькой, да ещё и у старородящей женщины с кучей хронических заболеваний. Очень долго новорожденная девочка пролежала в реанимации и чудом выжила. И до сих пор каждый вечер ей приходилось делать ингаляции, потому что в легких скапливалась мокрота, которую надо было выводить. Можно было бы нормально вылечить девочку, но на это вечно не хватало ни денег, ни времени. Сначала у матери, теперь и у Ксюши. И так набор необходимых лекарств был обширен и съедал львиную часть их семейного бюджета.
        А здесь ещё и переезд непонятно куда и непонятно как, ведь нужно будет и вещи вывезти. А это надо людей нанимать. И снова деньги. И снова непонятно, что с этим всем делать. Ну, почему, когда она училась в университете (спасибо золотой медали и учительнице по математике), никто не научил её, как справляться со взрослой жизнью? Никто не говорил, как правильно переживать смерть близких и предательство, никто даже коммуналку не научил правильно платить. Во всем самой пришлось экстренно разбираться. А теперь ещё и это…. Когда же её жизнь уже станет понятной и скучной?
        После обеда Ксюша принялась собирать вещи. Это всё равно придётся сделать. Но вдруг получится ещё какое-то время здесь протянуть? Три дня на переезд - это форменное издевательство. Не то, чтобы скарба было как-то слишком много, но здесь хранились еще мамины и бабушкины вещи, которые были памятью. Эту память терять не хотелось. У Ксюши с Люсей ничего более родного, кроме этих вещей не осталось.
        - А ёлку тоже с собой возьмем? - Люся уже какое-то время наблюдала за сестрой, разглядывающей коробку с новогодними игрушками.
        - Не знаю. Вряд ли мы сможем в этом году ёлку поставить. В съемном жилье могут этого не позволить, - вздохнула Ксения и невесело посмотрела на сестру.
        - Значит, нас все-таки выселяют, - девочка всегда была не по годам смекалиста. - И что мы будем делать?
        - Не знаю, - девушка покачала головой. - Завтра постараюсь найти квартиру. Да и про документы надо лучше узнать. Господи, хорошо, что квартира на нас с тобой оказалась записана. Мама, наверняка что-то знала….
        Люся слезла с дивана и подошла к сестре.
        - Мне кажется, что у нас всё будет хорошо. К нам же сегодня снегирь прилетел, а они к плохим людям не прилетают, - девочка заглянула в коробку.
        Ксюша слабо улыбнулась. В чудеса она уже не верила.
        Утро понедельника началось, как обычно. В себя растворимый кофе, в Люську кашу. Потом бегом до автобуса, две остановки и детский сад. Оттуда до проходной завода всего пятьсот метров. Показать пропуск, оставить одежду в гардеробе и в офис на второй этаж. Отдел закупок. Кабинетик на две персоны, где Ксюша обитала чаще всего одна, потому что напарников у неё то повышали, то увольняли. Лишь девушка, обитавшая здесь последние два года, никуда не стремилась с этого места. Да и связей у неё тут не было никаких. Только начальница изредка заглядывала за документами в эту «каморку», как она выражалась. Перед новым годом предприятие бурлило событиями, готовилось к корпоративу, закрывало отчеты, делало заказы на следующий год. Завод никогда не останавливался, но к новому году готовился основательно, а потому на плечи сотрудников ложилось всё больше обязанностей.
        - Почему кабинет не украшен? - Софья Марковна вплыла в кабинет с видом почётной гусыни.
        Ксюша, уже успевшая заняться документами, пожала плечами.
        - Вы меня попросили дополнить заявку. Я этим и занимаюсь, - пробормотала девушка.
        - Все остальные остались после работы и занялись декором, - наманикюренный пальчик прошелся по бумагам. - Отчет сделан? - Вскинула она брови.
        - Ещё вчера. А по поводу остаться после работы…, - Ксения подняла голову. - Детский сад закрывается в семь вечера, и долго я на работе задерживаться не могу.
        Софья Марковна вздохнула.
        - Уволить бы тебя, да работника перед новым годом искать не хочется. Ладно, пришлю к тебе сегодня Липовского, пусть хоть снежинки нарежет, - махнула она рукой.
        - Не надо никого присылать, - нахмурилась Ксения. - Я сегодня в обед сама развешаю эти снежинки. - На самом деле девушке совершенно не хотелось этим заниматься, но с Липовским она рассталась ещё четыре месяца назад и видеть его у неё не было никакого желания. Её начальница, кстати, об этом прекрасно знала.
        - Как хочешь, - пожала та плечами и так же степенно выплыла из кабинета.
        Ксения выдохнула. Мало у неё проблем, теперь ещё и этим на неё давить будут. Ей все больше казалось, что её в скором времени уволят. Или она сама уволится.
        До обеда время прошло в стандартном режиме. Её больше никто не дергал, лишь один раз забежала девочка из бухгалтерии и запросила акт приёмки. Поэтому она, заварив себе кофе, принялась вырезать снежинки. И вырезала ровно до тех пор, пока в кабинет вновь не вплыла Софья Марковна.
        - Допрыгалась? - Сурово спросила та.
        - Вы же сами сказали кабинет украсить? - Насупилась Ксюша и сгребла бумажный мусор в корзину.
        - Тебя директор вызывает, - сухо бросила та, поморщившись, как от зубной боли.
        - К-какой директор? - Напряглась девушка.
        - Самый главный, - поджала губы её начальница. - Пятый этаж, направо. Там в приёмной спросишь.
        Ксюша рвано выдохнула.
        - А… а документы какие-то надо ему передать? - Неуверенно уточнила она.
        - Какие документы, дура?!? - Тут же взвилась Софья Марковна. - Тебя уволят за твои недоработки, а мне теперь другого человека искать. И это под конец года!
        Девушка с трудом подавила желание расплакаться. Вот тебе и чудесный снегирь…. Но что уж теперь делать-то? Встала, выпрямила спину и отправилась на пятый этаж, как на эшафот. Это ещё хорошо, что лифт приехал пустой, потому что кто-то обязательно бы заметил, насколько девушка бледна.
        До приемной она добралась в полном осознании того, что не знает, как будет дальше жить. Нет, ради Люськи постарается, конечно. Но сейчас у неё жизнь буквально из рук валится.
        - Здравствуйте, - поздоровалась она в приёмной с классической секретаршей в белой блузке и с красной помадой на губах.
        Девушка подняла взгляд и посмотрела на посетительницу поверх новомодной оправы очков.
        - Кто? - Спросил приятный мелодичный голос.
        - Покровская Ксения Мартыновна. Меня вызывали к директору, - Ксюша постаралась расслабиться. Раз её уволят, терять всё равно нечего.
        - Да, - кивнула секретарша. - Проходите, вас уже ждут.
        Девушка сделала глубокий вдох и пошагала к двери с табличкой «Директор». Тартарова Аристарха Гаврииловича она вживую не видела ни разу. Только фото на проходной завода да на плакатах с достижениями. А так…. На большие собрания она не ходила, на корпоративы тоже. Предпочитала время проводить с мамой и Люськой, о чем, кстати, ни разу не пожалела. Да и сейчас жалеть не будет, потому что после первого же знакомства с этим человеком её всё равно уволят.
        И она почему-то совсем не удивилась, когда дверь с силой распахнулась, едва она взялась за ручку. Лишь уже в полёте промелькнула мысль, что хорошо, что дверь открывается вовнутрь. И плохо, что прямо на траектории её полёта оказался крупный мужчина, которого она буквально сбила с ног. Еще и сверху навалилась для полноты ощущений своего позора.
        - Здравствуйте, - промямлила она неуверенно.
        - Добрый день, - прохрипел мужчина, придержав её за спину, чтобы она не завалилась на пол.
        Ксюша завозилась с намерением подняться с этого мужчины.
        - Извините, - пробормотала она, когда он всё же разжал руки.
        - Ничего страшного, - директор, кажется, с пола вставать не собирался, разглядывая её снизу. Ксения даже порадовалась, что надела сегодня брюки. - На меня давно так активно девушки не кидались.
        - Эмм, - Ксюша посторонилась, подпустив секретаршу к шефу. - Аристарх Гавриилович, с вами всё в порядке? - Пропела она.
        - Всё хорошо, - кивнул он и всё же соизволил встать. Ксения шагнула к двери, стараясь не смотреть на директора, который вживую оказался весьма симпатичен. Не сильно старый, высокий, видно, что следит за собой. И жена, наверное, у него…, как эта секретарша. А Ксюшу сейчас всё равно уволят, так что делать ей тут нечего. - Куда же вы? - Вдруг нахмурился мужчина и взглядом отправил секретаршу в приемную.
        Та тихо вышла, закрыв за собой дверь.
        - Вещи собирать, - пожала девушка плечами.
        - Успеете ещё. Всё равно без вашей подписи мы пока ничего сделать не можем, - мужчина сел за стол и открыл лежащую перед ним папку. - Покровская Ксения Мартыновна?
        - Да, - Ксюша сама не поняла, почему все же осталась в кабинете.
        - Так…. Отец неизвестен, отчество вам досталось от дедушки. Проживаете на Третьяковской двенадцать вместе с сестрой, над которой взяли опеку. Отец сестры так же неизвестен, - принялся зачитывать он информацию из папки.
        - Зачем вам моя сестра? - Не поняла Ксюша и подошла к столу.
        - Вы не нервничайте так. Присядьте, - указал мужчина на стул и вновь вернулся к папке. Ксюша примостилась на краешке стула. - Завод решил вместо общежития на Третьяковской двенадцать построить семнадцатиэтажный жилой дом, где так же будут выдаваться квартиры для сотрудников завода. Но вот незадача. Там проживаете вы с сестрой и отказываетесь пописывать договор о переселении.
        Теперь Ксении всё стало ясно. Её вызвали не за тем, чтобы уволить (что вызвало облегчение), а затем, чтобы её выселить (что вызвало крайнее раздражение).
        - Отказываюсь, - подтвердила она.
        - А почему? - Живо поинтересовался мужчина. - Вам же будет выдан сертификат….
        - Да потому что мне негде жить до получения этого сертификата. Да и потом тоже надо будет заниматься выбором квартиры, покупать её. Долго это всё. А у меня на руках болеющая сестра, - пояснила девушка.
        - Но вы же просто можете снять квартиру, - мужчина, кажется, вообще не видел в этом всем проблемы.
        - Не можем, - Ксюша поднялась на ноги. - Вы не понимаете. Люся ходит в определенный детский сад, живет в определенном доме, от которого совсем близко до больницы…. В нашем случае важна даже влажность в помещении. А мне дали всего три дня на переселение. Два уже осталось. Что вы прикажете делать мне в этом случае? Вы предлагаете что-то невозможное, а потом ждете, что я соглашусь? - Кажется, всё то внутреннее напряжение, что последние месяцы копилось в девушке, вырвалось наружу. - И если вам так надо нас выселить, то почему вы не позаботились о жильцах дома? Или вы думаете, что это мы должны как-то страдать ради того, чтобы вы сделали какой-то свой проект?
        Аристарх Гавриилович с интересом рассматривал девушку, которая, судя по виду, сейчас действительно находилась на грани нервного срыва. С такими надо быть предельно спокойным, если он не хочет, чтобы у него над головой летала посуда…. Его мать иногда могла запустить в отца чем-то таким.
        - И, по-вашему, я должен страдать? - Спокойно переспросил он.
        - Ну, не нам же одним это делать, - развела она руками, понимая, что несёт чепуху. - Вы же не предлагаете свою квартиру тем, кому жить негде. Почему мы должны…?
        - Кто вам сказал? - Перебил он её.
        - Что? - Опешила Ксения.
        - Кто вам сказал, что не предлагаю? - Мужчина поднялся на ноги. - Переезжайте ко мне в дом. Только документ подпишите.
        - Издеваетесь? - Прищурилась Ксюша.
        - Отнюдь, - покачал головой мужчина, взял со стола визитку предприятия и на обратной стороне что-то написал. - Вот адрес. Можете вечером приехать и проверить, подходит ли вам жильё. Там бумаги и подпишете.
        - Я…, - Ксюше стало стыдно. Ну что ей стоило просто найти деньги и снять жильё на пару месяцев? Можно же было это как-то решить без директора! - Извините, но….
        Её прервал стук в дверь.
        - Аристарх Гавриилович, там вам арабы звонят, - в кабинет заглянула секретарша.
        - Соедини, - кивнул мужчина и вернулся за рабочий стол. - Жду вас вечером, Ксения Мартыновна, - кивнул он девушке, показывая, что аудиенция закончена.
        Ксюша кивнула и вышла из кабинета, сжимая в руках визитку с адресом. Господи, что она только что наделала? Мало ей было проблем? Теперь ещё одна образовалась.
        Глава 16. Судьбоносные ошибки
        - Ксюш, а куда мы приехали? - Люська поправила свой рюкзачок и подёргала сестру за рукав.
        Девушка нашла в телефоне карту и сверилась с адресом. Автобус уже отъехал от остановки и люди тоже начали расходиться.
        - Нам сюда, - решительно ответила Ксения, подхватила две сумки и, не торопясь, отправилась в нужный проулок. От дороги дом должен был находиться не очень далеко.
        Зачем она вообще сюда поехала? Да потому что, вернувшись домой, она нашла на двери своей квартиры запись о том, что через два дня дом в любом случае будут проверять правоохранительные органы, которые принудительно выселят всех, кого найдут. И какой был выбор? Да никакого. Поэтому Ксюша собрала в две сумки самое необходимое для переезда и…. И никто её директора за язык не тянул. Сам предложил. Вот пусть сам и расхлёбывает. А остальные вещи она завтра заберет и отправит на хранение на склад завода. Она сегодня успела найти главного кладовщика, который и пообещал выделить ей некоторое место.
        - Ну, скоро мы уже придём? - Люська устала. Ей нельзя было сильно напрягаться и нервничать. Да и маленькая она ещё.
        - Кажется, этот дом, - Ксения указала на стоящий перед ними особняк. Поставив сумки на снег, она позвонила в звонок, установленный на воротах.
        - Ксюш, там кто-то идёт, - Люся смотрела на дом между железными прутьями ворот. - Ксюш, а нам вообще сюда зачем надо?
        - Жить тут будем, - тихо огрызнулась девушка и посмотрела на подошедшую к воротам женщину, кутающуюся в серую шубку.
        - Здравствуйте, - женщина улыбнулась. - Вы к кому?
        Ксения быстро попыталась придумать, к кому они, но в голове совершенно ничего подходящего не нашлось. Да и вообще, директор не говорил, что в этом доме живет какая-то женщина. Она-то думала, что там только он живёт. А вообще, как живут директора заводов?
        - Я…, это…, - она резко выдохнула. - Нас Аристарх Гавриилович любезно пригласил к себе пожить, пока мы ждем сертификат на квартиру, - наконец, она подобрала нужные слова.
        - Да? - Женщина ей явно не поверила. - Арик так и сказал?
        - И даже написал адрес, - Ксюша протянула визитку этой даме.
        Та взяла, повертела кусочек картона в руках и хмыкнула.
        - Бывает же, - она улыбнулась маленькой девочке, глазеющей на дом из-за ворот. - Ну, идемте. Посмотрите, где вы обитать будете. Меня кстати, Майя Аристарховна зовут. Да-да, я мама Арика. И да, его назвали в честь дедушки. Но не переживайте, муж у меня обычный Гаврюша, так что с этим проблем у нас не возникнет, - она быстро отперла калитку, впустила девочек и направилась в сторону дома, рассказывая всё это. - А вы у нас кто? - Она остановилась на широком крыльце.
        - Меня зовут Покровская Ксения, а это моя сестра Люда, - указала она на девочку, с любопытством рассматривающую строение.
        - Какие у вас имена… обычные, - хмыкнула Майя Аристарховна и все же сопроводила гостей в дом.
        Дом внутри оказался просто сказочным. Много света, воздуха, теплых оттенков. Ксюша залюбовалась. Вроде бы строго и лаконично, но в то же время как-то мягко и необязательно.
        - Идёмте, я покажу вам комнату, а потом…, - хозяйка дома быстро взглянула на время, - а потом мы будем ужинать. Арика смысла нет ждать с этой его бесконечной работой. Неужели нельзя нанять трех помощников вместо одного?
        Она так и ворчала всё то время, пока девочки разувались, раздевались и поднимались следом за ней по лестнице на второй этаж. Поворот направо, коридор и дверь.
        - Так как меня никто не предупредил, то сегодня вы переночуете здесь, а завтра я подготовлю вам разные комнаты. Вы же не против? - Майя выжидательно смотрела на девочек.
        - Нет, всё замечательно, - закивала Ксюша, видя, каким взглядом Люся смотрит на игрушки, собранные в углу огромной кровати, где хватило бы места для пятерых, наверное. - Здесь нам точно будет хорошо. Извините, что так получилось…, - всё же было неловко. Но она же не знала, что Аристарх Гавриилович вместо своего даст ей адрес своих родителей.
        - Не извиняйся. Зная Арика, он вполне мог заработаться и просто забыть позвонить. Но я уже привыкла, что он может свою секретаршу к нам за сменным бельем послать, например, и улететь в командировку на пять дней. Но он впервые пригласил пожить здесь девушку. Это интригует, - покачала она головой и вышла, закрыв за собой дверь.
        Ксения поставила сумки на пол и выдохнула.
        - Ну что? Нравится комната? - Спросила она Люську, которая всё в таком же восхищении гипнотизировала гору мягких игрушек.
        - Очень. Ксюш, а можно мне их потрогать? - Девочка закусила губу.
        - Сначала переодеваться и мыть руки. Потом ужинать, делать ингаляцию, в самую последнюю очередь будем трогать игрушки и ложиться спать, - объяснила она порядок действий сестре.
        - Ага, - с радостью отозвалась та.
        Когда они, переодевшись, спустились вниз, то решили двигаться на голос Майи Аристарховны, доносившийся откуда-то справа. Ксюша толкнула дверь и оказалась на просторной кухне, совмещенной со столовой. По сути, это было одно помещение, разделённое на разные зоны.
        - … не предупредил? Ты не сын, ты - свин! Такую симпатичную девушку заставил добираться самой…. Кстати, а как она добиралась? Надеюсь, что ты ей такси вызвал. Как нет? - Женщина была явно не в духе. - Так, если ты через полчаса не явишься домой, то я пожалуюсь на тебя отцу. И что? Я теперь и пожаловаться не могу? Тёте Клете тогда пожалуюсь. Я не угрожаю! Я предупреждаю! Она тут же примчится и устроит тебе весёлую жизнь. Всех невест, что испугались Борьку, к тебе приведёт. Арик, я тебя предупредила! - Рявкнула она в трубку и положила телефон на стол. Потерла руками лицо и только сейчас заметила стоящих в дверях девочек. - Устроились уже? Отлично, - она лучезарно улыбнулась, не обращая внимания на зазвонивший телефон. - Садитесь за стол, сейчас будет ужин, - распорядилась она и отключила звук на гаджете.
        - Если мы мешаем…, - Ксения не торопилась идти на поводу у этой женщины, которая так быстро поменяла свои эмоции на противоположные.
        - Вы совершенно не мешаете. Садитесь за стол, - хозяйка дома указала рукой на стулья. - На самом деле, мне одной дома очень скучно. Гаврюша, мой муж, он метеоролог. Вечно на работе пропадает. А свинью в виде завода Арику подложил мой отец. Этот нехороший человек поставил завод на ноги и решил, что ему пора на заслуженный отдых. Теперь ловит рыбу в своё удовольствие где-то в Карелии, а ребенку пришлось в тридцать лет брать эту махину на себя. Без должного опыта, без подготовки. Благо, образование профильное было. Но ведь это не дело совсем. Арику тридцать пять, и дома он бывает всё реже и реже. Ну разве можно так с родственниками поступать? - Она поставила тарелки перед девочками, и сама села за стол.
        - Нельзя? - Неуверенно ответила Ксения, так как именно от неё и требовали ответа.
        Майя Аристарховна быстро закивала.
        - Конечно, нельзя. Мальчика вообще беречь надо было, а папенька мой вон чего устроил. Сестра моя, Секлетинья, наотрез отказалась заниматься заводом. У них с мужем ресторанный бизнес и сын, который разбирается только в своих железяках. Да-да, кроме Арика больше некому было взяться. Я-то вообще музеем-заповедником заведую. Мне совершенно не до управления такой махиной, - пожаловалась она на жизнь.
        Ксюше малодушно захотелось спрятаться под стол. Почему? Да потому что она попала в дом, где все родственники чем-то владеют, или чем-то руководят. Когда она ехала сюда с Люськой, ей и в голову не могло прийти, что она так неловко будет себя чувствовать.
        - Ксюш, - под столом её пнула сестра. - А это что такое? - Девочка с сомнением посмотрела на тарелку.
        - Не знаю, - шепотом ответила девушка.
        - Это мукека. Я её редко готовлю, а тут вдруг захотелось…, - мама директора завода вдруг изменилась в лице и буквально выхватила тарелку из-под носа удивлённой девочки. - Боже мой! - Вскричала она, напугав ребенка. Люся вжалась в спинку стула. - Ой, прости. У меня в доме так давно детей не было. Это же острое. Это нельзя ребенку. Что же я делаю?
        - Эмм…, не переживайте, - попыталась вмешаться Ксюша. На самом деле у неё в сумке было припасено печенье. И если раздобыть воды или молока, то до утра они точно дожили бы.
        - Да как же это? Сейчас, девочка моя. Дома полно еды, а я предложила ту самую, неподходящую, - Майя бегала по кухне, гремя посудой. - Это, конечно, не самая полезная еда, но завтра я уже учту все пожелания и приготовлю что-то более детское.
        На стол перед Люсей была поставлена тарелка с творожной запеканкой и стакан теплого молока. Ксения придирчиво осмотрела ужин сестры.
        - А там нет орехов? - Уточнила она.
        - Нет. Если надо, то в следующий раз добавлю, - тут же встрепенулась Майя Аристарховна.
        - У Люськи аллергия на орехи, - Ксении было не по себе от того, что эта женщина так носится с ними. - И не надо ничего готовить. Мы сами….
        - Ксения, - мать Аристарха Гаврииловича острым взглядом посмотрела на неё. - Арик сказал, что ты работаешь на заводе. То есть у тебя, как у нормальной работающей женщины вряд ли есть так много свободного времени, чтобы готовить разносолы и на себя, и на сестру. Мне же совсем не трудно это делать. Тем более, что моя работа занимает каких-то полдня. Ой, машина подъехала. Наверное, блудный сын вернулся. Пойду встречать, а вы пока ужинайте, - она весьма ловко скрылась из кухни.
        - Фкуфно, - констатировала Люська, пока Ксения пыталась лихорадочно придумать, как сбежать из этого дома. Рядом с матерью её директора ей было не по себе.
        Ничего не придумав, она тяжело вздохнула и попробовала странный рыбный суп. На удивление, ей понравилось, хоть и было немного островато. Ну ничего, где ей ещё удастся такое отведать?
        Аристарх сидел в машине перед домом и ждал, когда отъедут ворота. День сегодня был безумно странным. Еще и переговоры с иностранцами добавили нервотрепки из-за неточного перевода документов на арабский…. И где они такого некомпетентного специалиста нашли? Вот из-за этого он и совершенно забыл про девушку, которую с какого-то перепуга пригласил к себе жить. Сам не понял зачем. Наверное, не хотел больше выслушивать справедливые упрёки в свой адрес. Дел и так было по горло, и одна упёртая девчонка совершенно не вписывалась в его планы. Хорошо, что она хотя бы является его подчиненной и у него есть рычаги воздействия на нее.
        Заехав в гараж, он выключил двигатель и закрыл ворота. Пока те медленно спускались вниз, в гараже появилась мама. Весьма злая, надо сказать.
        - Тартаров-младший! - Рыкнула она, поняв, что он на неё смотрит. - Как ты мог? Какого чёрта ты меня не предупредил, что у нас в доме появится женщина? Это твой ребенок? - Уперла она руки в бока.
        - Нет, конечно, - опешил Аристарх. - Мам, перестань доставать меня нелепыми доводами, я их уже по телефону наслушался. Это просто девушка с сестрой, им жить негде пока, и они какое-то время поживут у нас, - терпеливо повторил он всё то, что уже сказал по телефону.
        - Ты знаешь, сколько лет я ждала, что ты приведешь в дом женщину? Знаешь сколько лет этот дом не слышал детского смеха? Так вот, он его до сих пор не услышал и виноват в это ты! - Она ткнула в сына указательным пальцем.
        - Я? - Безмерно удивился он. - Мам, что-то я тебя совсем перестал понимать. Ты меня пытаешься на этой Ксении женить? Да я её сегодня впервые в жизни увидел.
        - Ты мне сказал, что она у тебя работает больше двух лет, - не поверила Майя.
        - Я не знаю в лицо всех своих сотрудников, - огрызнулся мужчина. - И эту девушку действительно сегодня увидел в первый раз.
        - Это значит только одно: мой сын - тормоз, - жестко ответила женщина и, развернувшись, поспешила в дом. Аристарх отправился за ней. - Знаешь, мне уже так надоело ждать, что ты осчастливишь нас с отцом внуками, что я решила всё взять в свои руки.
        - Сама на ней женишься? - Мрачно уточнил Тартатов.
        - Возьму над девочками опеку. Ты мне сам сказал, что у них никого нет. А так, хоть я буду, - вздернула она подбородок.
        - Тогда они точно сбегут, - фыркнул Арик.
        Майя скорчила рожицу и толкнула дверь, ведущую на кухню. Мужчина же остановился в прихожей, чтобы снять верхнюю одежду и втиснуть ноги в свои любимые тапочки. Через минуту он уже тоже входил на кухню.
        - Добрый вечер, - едва взглянув на гостий, он прошел к раковине, чтобы помыть руки. - Вы уже устроились?
        - Да, - Ксения едва не подавилась супом, увидев директора в костюме и мягких салатовых тапочках с пушистыми помпонами.
        - Арик, не смущай девочек, - нахмурилась Майя Аристарховна. - Поднимись наверх и переоденься. Этот костюм совершенно не смотрится дома.
        Мужчина только фыркнул в ответ и вышел из кухни. Вернулся через пять минут, когда его мать уже выспрашивала у Ксении все запреты для Люси и записывала рекомендации в блокнот. Сама же девочка сонно сидела за столом и вяло доедала последний кусочек запеканки.
        - Что у нас на ужин? - Громко спросил он, окинув взглядом сбившийся в стайку женский коллектив.
        - Суп, - недовольно ответила Майя.
        - А запеканка не осталась? - Он тоскливо посмотрел на кусочек, лежащий на тарелке девочки.
        - Весь в деда, - проворчала женщина. - Он такой же сладкоежка, - пояснила она Ксении и принялась кормить сына.
        - Для хорошей работы мозгов нужны углеводы, - Аристарх покачал головой и, хищно осмотрев тарелку с ужином, щедро полил запеканку сгущёнкой. - А мне приходится быстро соображать и много думать.
        - Ха! - Парировала его мать в ответ. - У меня в заповеднике барсучиха беременная, вот там действительно думать надо. Не знаешь, когда отец дома появится?
        - Там магнитные бури и какое-то северное сияние. Сама же знаешь, что дня два его точно не будет, - пожал он плечами. - Да и показания станции надо проверять.
        - Борьку что ли к нему сгонять? - Покачала головой женщина. - Ксюшенька, вам если что-то понадобится, ты не стесняйся. Говори мне сразу.
        - Кипяток, - вспомнила девушка. - Ингалятор для Люськи промыть. Это только сегодня, завтра я уже свой чайник привезу.
        Аристарх резко выпрямился, услышав эти слова. Черт! Все-таки мама задавала правильные вопросы. Как эта девушка собралась перевозить все вещи? А главное, надо приготовить под них место. Он скрипнул зубами и наткнулся на жёсткий и обвиняющий взгляд своей матери.
        - Завтра к вам подъедет машина и перевезет нужные вам вещи сюда, - он повертел в руках вилку и покосился на Ксению.
        - Я уже договорилась со складом, - нахмурилась она.
        - У нас есть свободные комнаты, которые мы можем использовать для хранения. Да и транспорт с грузчиками вам тоже нужен, - пояснил он своё видение ситуации.
        - Ксюшенька, а как вы сегодня добирались? Ведь две большие сумки…. Да и звука машины я не слышала, - Майя ласково коснулась руки девушки.
        - Мы на автобусе приехали, - сдала их Люся, допившая молоко.
        - Мы совсем немного вещей взяли, - попыталась оправдаться Ксения, покраснев до кончиков ногтей. Ей почему-то не хотелось, чтобы они знали, что денег у них с Люськой совсем немного и их надо беречь. Хотя, наверное, такие люди не знают, что такое безденежье.
        Аристарх тут же потемнел лицом. Почему он про это не подумал? Черт возьми, он продумывает все пункты контрактов, но о двух беззащитных девочках совершенно не позаботился.
        - Завтра ваши вещи привезут сюда, - по голосу мужчины было понятно, что разговор окончен. - Вам, наверное, пора отдыхать? - Он многозначительно посмотрел на Ксению.
        - Да, конечно, - тут же поднялась та и, прихватив с собой осоловело-сонную Люську, ретировалась с кухни.
        Майя удостоверилась, что дверь плотно закрыта, убрала блокнот в шкаф и повернулась к сыну.
        - Как ты мог? - Прошипела она.
        - Мам, у меня будет несварение, - нахмурил он брови.
        - У тебя никогда жены не будет такими темпами! - Рыкнула женщина. - Ты… ты…. Как будто у тебя не было возможности отправить водителя за ними! Свою машину ты водишь сам. Зачем тебе тогда вообще водитель? Чем он у тебя занимается?
        - Бухгалтеров по банкам возит, - проворчал Аристарх, не глядя на мать. Он и сам понимал, что налажал, и теперь думал, как исправить ситуацию. Эти две девочки совершенно точно нуждались в его защите. Как же они вообще остались наедине с этим большим и взрослым миром? Нет, эта Ксения, конечно, сильная девушка, но даже ему было заметно, насколько она находится на пределе своих сил. - Мам, завтра всё будет в порядке.
        - Я уже в этом не уверена, - привычно огрызнулась она. - Но, - подняла она указательный палец вверх, - все же мы с отцом старались правильно воспитать тебя, так что…, если ты посмеешь упустить эту девушку, то….
        - Мам, я её даже не знаю толком, - вилка полетела на стол.
        - Так узнай! Кто тебе мешает?
        - И хватит пытаться женить меня на всех подряд, - вспылил он.
        - На всех подряд? - Женщина принялась хватать воздух ртом. - Арик, оглянись вокруг себя и хватит уже отрицать очевидное! - Вдруг твердо ответила его мать. - Эта Ксения - уникальное явление в твоем привычном окружении. Любая другая с порога бы попыталась не упустить свою возможность и женить тебя на себе. Ты при деньгах, хорош собой, воспитан. Для большинства этого более чем достаточно. А что сегодня сделал эта девочка? Вышла к ужину в старом спортивном костюме и с небрежным пучком на голове. Не с голой задницей и декольте, она не шёлковые шортики, или что они там носят сейчас, надела. Она знает кто ты, видит уровень твоей жизни изнутри и… шарахается от него, как гипотоник от нашатыря. И вместо того, чтобы облегчить жизнь самому себе, ты решил сделать вид, что тебя это всё не касается? - Всплеснула она руками.
        Аристарх отодвинул тарелку с недоеденным ужином, поднялся из-за стола и посмотрел на мать.
        - Я тебя услышал, - сквозь зубы проговорил он и отправился к себе.
        - Лучше бы ты себя услышал, - пробормотала женщина и отправилась звонить сестре, потому что без обсуждения данного вопроса с понимающим родным человеком она просто не уснёт.
        Ксюша смотрела на спящую сестру, обнимающую большого белого медведя, найденного в куче игрушек на кровати. Майя Аристарховна говорила, что детей здесь давно не было, но детская комната (а это была явно она) имелась. Откуда она здесь?
        Удостоверившись, что Люся не проснется, девушка поднялась с мягкой кровати и подошла к окну. Да, северного сияния на небе не наблюдалось. В их широте оно все-таки редкость. Но так хотелось увидеть это чудо….
        Выдержит ли она в этом доме ближайший месяц? И что будет дальше? Ксении было очень страшно. Зря, наверное, мама от всего оберегала своих девочек. Как же её сейчас не хватает. Она бы всё объяснила просто и понятно. А сейчас всё так сложно…. И эта Майя Аристарховна просто пугает своей похожестью на маму. Они даже внешне чем-то оказались схожи. Наверное, манерой общения и доброжелательностью. Ксюша сегодня даже на несколько мгновений почувствовала себя, как дома. Это было странно.
        Девушка не хотела привязываться к этому месту и к этим людям. Незачем. Да и Аристарх Гавриилович не выглядел счастливым, увидев их здесь. Пусть всё так и будет. Выдохнув, она вернулась в кровать, где измученный сомнениями организм быстро отключился.
        Утро началось по будильнику, который Ксения завела на сорок минут раньше, чем обычно. До детского сада и работы ехать теперь было куда дольше, а автобусное расписание она посмотрела ещё вчера.
        - Доброе утро, - на кухне умытых и одетых сестёр уже встречала зевающая Майя Аристарховна в великолепном белом халате. - Вы чего так рано встали? Ой, ладно, - она прикрыла рот ладонью. - Каша с фруктами скоро будет готова. Кофе уже варится, так что садитесь за стол. Арик тоже рано встаёт.
        Как будто услышав её слова, на кухню вошел Аристарх. Заспанный, всклокоченный, в футболке и штанах.
        - Доброе утро, - прохрипел он, подошел к кофемашине и налил себе напитка в большую кружку. Развернулся, сел за стол и только сейчас посмотрел на Ксению и Люсю. - Вы уже собрались ехать? - Нахмурился он, оценив их вид.
        - Да, автобус приедет через двадцать пять минут, - Ксюша бросила быстрый взгляд на часы. - До остановки семь минут, одеваемся мы за три. У нас есть десять минут на завтрак и пять минут на форс-мажор.
        - Автобус? - Растерянно проговорил мужчина.
        - А я говорила, - он тут же получил от матери полотенцем по макушке. - Так, девочки, Арик вас отвезёт. И больше никаких автобусов. Дети на них вообще ездить не должны. А вдруг кто-то больной рядом поедет, а у Люсеньки со здоровьем проблемы, - для надёжности она еще раз прошлась полотенцем по голове сына.
        - Нужно купить детское кресло, - Тартаров посмотрел в зеркало заднего вида, где сестры сидели, прижавшись друг к другу.
        - Зачем? - Ксения нахмурилась. Лучше бы они на автобус сбежали, чем ехать в такой напряженной атмосфере.
        - Возить Людмилу, - совершенно серьезно ответил он.
        Ксюша не придумала, что сказать в ответ. Может быть, попросить все же у кого-нибудь денег и снять жильё? Ей было очень неловко из-за того, что Тартаровы решили их с сестрой приютить, кормить, поить, теперь еще и возить. Это уже ни в какие ворота не лезло. Но пока она не могла ничего с этим сделать.
        К детскому саду они приехали к открытию. Это было раньше, чем Ксюша привыкла, но Люська радостно отправилась в группу, не обращая внимания на хмурый вид сестры. Вот только, едва девушка вышла за ворота садика, как увидела, что машина директора ждёт её у дороги. Почему он не уехал на завод?
        Поколебавшись несколько секунд, она подошла к машине и постучала в окно. То опустилось.
        - Езжайте на работу. Я тут сама дойду, - попыталась она быть дипломатичной.
        - Ксения Мартыновна, садитесь в машину и постарайтесь больше не говорить глупостей, - прищурился мужчина.
        - Аристарх Гавриилович, я привыкла в своей жизни делать то, что считаю нужным, - мрачно ответила она.
        - Отвыкай, - он поджал губы.
        Постояв у машины еще пять секунд, она все же села внутрь.
        - Вы хоть понимаете, какие слухи поползут по заводу? - Проворчала она, когда они подъехали к проходной.
        - Боишься за свою репутацию? - Хмыкнул он, паркуя машину. Кажется, его зачатки вежливости совсем иссякли.
        - За вашу, - огрызнулась она и пулей выскочила из машины.
        Арик подавил в себе желание выскочить следом за ней, догнать и… и доказать, что он прав. Это был настолько странный и необычный для него порыв, что он еще три минуты сидел в машине и пытался проанализировать ситуацию. Кажется, мама оказалась более наблюдательной, чем он. Эта девушка интригует его, заставляет чувствовать себя охотником, а не добычей. Не осознанно и естественно. И, кажется, ему это начало нравится. Она начала нравится. Вызвала интерес, который у него с подросткового возраста так активно не проявлялся. А раз так, то придется исправлять допущенные вчера ошибки и стараться не плодить новые.
        Глава 17. Ожидаемый переезд
        Ксюша спряталась в своем кабинетике. Ну что с ней не так? Зачем она сегодня надерзила человеку, который может её уволить? И выгнать на улицу вместе с сестрой. Да, теперь и думать нечего о том, что он пришлёт грузчиков для перевоза вещей. Нужно самой договориться с кем-то и перевезти. Эх, а ей так понравилась его мама…. Будет жалко, если их всё-таки выгонят.
        Девушка до обеда даже в сторону двери старалась не смотреть. А потом отнесла распечатанные акты начальнице и… решительно отпросилась с работы под предлогом, что ей сегодня срочно нужно переехать, а для этого необходимо время. Даже постановление показала. Софья Марковна недовольно поджала губы.
        - Завтра задержишься после работы и закончишь со срочными бумагами, - женщина брезгливо посмотрела на Ксению.
        - Но у меня сестра….
        - Тебе нужно сегодня раньше уйти, или нет? - Раздраженно спросила начальница.
        - Нужно, - Ксюша со вздохом склонила голову. - Я… отработаю. Я пораньше приду и всё сделаю.
        - Иди, - последовал приказ.
        Девушка пулей выскочила из кабинета начальницы и… едва не налетела на своего бывшего жениха, но в последний момент успела затормозить. Впрочем, это не сделало большой погоды, потому что он все равно шагнул к ней и прихватил за локоть.
        - Пусти, - прищурилась она.
        - Ксюш, я тоже очень рад тебя видеть, - Липовский призывно улыбнулся. Когда-то на неё это действовало.
        - А я тебя нет, - она резко выдернула руку.
        - Да ладно тебе. До сих пор злишься? Ну, подумаешь, предложил твою сестру в детдом сдать, - пожал он плечами. - Сейчас же передумал.
        - Вить, ты в своем уме? - Этот разговор нравился ей всё меньше.
        - Конечно в своём. Я даже знаю, что тебе сейчас жить негде. И, между прочим, готов пустить тебя к себе пожить. И даже с сестрой, - он максимально добродушно улыбнулся.
        - Пустишь пожить? Ты? - Не поверила девушка. - Зачем?
        - Ну, я же до сих пор жениться на тебе хочу, - он попытался обнять её руками, но она вжалась в стену коридора. - Пока у меня поживете, потом тебе квартиру дадут….
        - Липовский, какой же ты всё-таки…, - Ксюша мучительно пыталась подобрать литературные слова, но это ей никак не удавалось сделать.
        - Что здесь происходит? - Прервал её мучения окрик.
        Виктор повернул голову и с удивлением увидел директора завода, который, сложив руки на груди, стоял у двери, ведущей на лестницу.
        - Ничего, - Липовский отступил от девушки на шаг. - Просто я разговаривал со своей невестой.
        - Невестой? - Брови Аристарха Гаврииловича взлетели вверх.
        - Бывшей невестой, - Ксении почему-то показалось важным это объяснить.
        - Ну, почему же бывшей, дорогая моя? Мы же почти решили все разногласия…, - бывший жених девушки вновь шагнул к ней.
        Ксюша непроизвольно напряглась.
        - Ксения Мартыновна, идите в свой кабинет и подождите меня там, - Тартаров был явно не в духе. Ксюша с облегчением выдохнула и практически сбежала из коридора. - А вас как зовут? - Директор вперил нехороший взгляд в этого весьма смазливого юношу лет двадцати пяти.
        - Липовский Виктор, - кажется, он даже не понял, в какой переплёт попал.
        - Хм, - Аристарх несколько угрожающе шагнул к парню. - А кем вы у нас работаете? Я что-то не припомню….
        - Я? - Удивился допрашиваемый. - Я вот, заместитель Софьи Марковны, - указал он на нужную дверь.
        - Заместитель? - Теперь удивился директор. - Ясно. А что за разногласия у вас с вашей невестой? - Не стал он откладывать интересующий его вопрос в долгий ящик.
        Липовский тут же приосанился.
        - Так, Ксюшка сейчас немного не в духе, поэтому так вам ответила. А я всего лишь уговаривал её переехать ко мне. Ей сейчас всё равно жить негде, так что выбора у неё нет. А квартиру ей, наверное, дадут в хорошем районе, но не скоро, - торопясь объяснил он.
        Тартаров выдохнул. То есть достоверной информации у этого Липовского нет. Это значило лишь то, что с Ксенией они сейчас близко не общаются. Но парень явно нацелился на будущую квартиру девушки и сейчас пытается её «окучить».
        - Ясно, - кивнул Аристарх. - Вы можете быть свободны, - он прошел до кабинета Софьи Марковны и без стука открыл дверь. - Добрый день, - окинул он кабинет изучающим взглядом. Странно, что для работы Ксении выделили бывшую каморку кладовщика, а её начальница одна обитает в весьма просторном помещении.
        - Аристарх Гавриилович, - Софья Марковна расплылась в улыбке и выплыла из-за стола. - Какими судьбами? Вы так редко к нам заходите….
        Мужчина её энтузиазма совершенно не разделял.
        - Софья Марковна, а скажите-ка мне, чем занимается в нашей богадельне некий господин Липовский?
        Глаза женщины забегали.
        - Ну…, он работает моим заместителем, - неуверенно ответила она. И после минуты напряженного молчания, она судорожно сцепила руки. - Понимаете, он ходит к бухгалтерам за подписью, разбирается в рабочих терминах, может воду в кулер принести….
        - Ясно, - Тартаров скривился. Надо бы вообще собраться и почистить административную часть завода. Что-то давно он никого не увольнял. - Рассчитайте его сегодня без отработки.
        - Что? - Опешила начальница Ксении.
        - Увольте этого Липовского сегодня же, - потребовал он.
        - Но его нельзя увольнять, - взвизгнула женщина.
        - Можно, - Аристарх хищно улыбнулся. - Или у вас с этим проблемы? Если так, то мы сможем подобрать вам замену, - выгнул он одну бровь.
        - Я… это…, - сдулась она. - Нет никаких проблем.
        - К вечеру жду на подпись заявление, - кивнула он и вышел из кабинета. Конкуренты ему тут не нужны. Способ не честный? Зато рабочий! - И снова здравствуйте, - Ксению он застал за надеванием пуховика. - Куда-то торопишься? - Немного растерялся он.
        - Нужно вещи из квартиры забрать, - пояснила Ксюша, явно не желающая идти на контакт. Ну, тут любая после такого Виктора и от кастрированного кота зашарахается.
        Аристарх посмотрел на время. Она права, вещи надо забрать сегодня. Завтра к вечеру в квартире не должно остаться ничего ценного. Плохо, что у него важная встреча через сорок минут.
        - Сейчас у проходной тебя встретит мой водитель. Он отвезет тебя в общежитие. Пока собери там всё, а через час я пришлю кого-нибудь. Двоюродного брата, например, - распорядился он.
        - Я сама хотела, - слабо запротестовала девушка.
        - Это мы уже обсудили, - покачал он головой. - Тебя проводить до машины? - Ксения удивленно на него посмотрела и быстро замотала головой. Этого ей только не хватало. Да что за день-то такой сегодня? Ужасный просто. - Жаль, - с сожалением ответил он и снова посмотрел на часы. - Тогда до вечера. Я за тобой заеду, - Аристарх улыбнулся и вышел из кабинета, оставив девушку в весьма растрепанных чувствах.
        Через полчаса Ксюша уже заходила в квартиру. Водитель директора довёз её до дома на удивление быстро. Если бы еще заинтересованные взгляды на неё не бросал, то было бы совсем замечательно. Но, по крайней мере, никто не любопытствовал и не задавал каверзных вопросов. Это её несколько успокоило, и она начала методично упаковывать вещи. Вот только…. Сумок и пакетов у нее было катастрофически мало. И что же теперь делать?
        Звонок в дверь застал её, когда она вытаскивала из-под комода старую сложенную коробку, которая не позволяла комоду качаться. Плюнув на тяжелую мебель, она, зло пыхтя, отправилась к двери. Открыла её и чуть не заорала. А всё потому, что у её двери стоял… стояло чудовище. Самое натуральное. Высоченное (до потолка), широкое (во весь коридор), мрачное (оно явно заметило, что девушка испугалась).
        - Вы Ксения? - Неожиданно мягким голосом уточнил визитёр. Ксюша, у которой горло от страха перехватило, резко помотала головой. Потом она вспомнила, что да, Ксения, а потому два раза кивнула. - Это вам надо переехать к Арику? - Зашёл огромный мужчина с другой стороны.
        Девушка от неожиданности моргнула левым глазом. Какое отношение имеет этот великан к её директору?
        - Д-да, - неуверенно кивнула она.
        Огромный мужчина вдруг улыбнулся.
        - Арик попросил меня помочь вам с переездом, - он с трудом протиснулся в квартиру. - Меня Борисом зовут, я двоюродный брат Аристарха. Сейчас парни подтянутся и начнём выносить. Много вещей у вас? - Уточнил он.
        - Много, - вздохнула Ксения, стараясь не выпускать этого странного Бориса из виду. Не то, чтобы он в их квартирке потерялся со своими габаритами, но она его элементарно боялась. - Вот, коробку хотела достать, - указала она на предмет своих мучений.
        Нежданный гость пожал плечами, нагнулся и поднял комод так, как будто тот был пенопластовым. Одной рукой. Вытащил коробку и протянул её девушке. Осмотрелся.
        - Сколько ещё коробок надо? - Уточнил он.
        Ксюша подняла глаза к потолку и мысленно посчитала.
        - Если больших, то трёх хватит, - наконец, определилась она.
        Мужчина кивнул, достал из кармана телефон и набрал сообщение огромными пальцами. Ксения же быстренько сбежала на кухню, где начала перекладывать газетами посуду. А что? Посуда всегда нужна.
        Парни приехали через сорок минут и… вынесли из квартиры всё, даже некоторую мебель. Оказывается, для Ксюши целый грузовик пригнали, который заполнился только наполовину. Вот только грузчики оказались такими же нестандартными, как и напугавший девушку гость. Один длинный, другой широкий, третий с такими бесконечными ногами, что казалось, что они от шеи растут. Бывает же….
        - Ну, всё, - Борис закрыл борт машины и повернулся к вышедшей за ними следом Ксении. - Сейчас Арик подъедет и посмотрит, всё ли взяли.
        - Всё, - кивнула Ксюша, но мужчина явно был настроен дождаться высокое начальство.
        Аристарх Гавриилович явился спустя три минуты. Довольный, как кот, поймавший солнечный зайчик. Он коротко переговорил с парнями и махнул им рукой, чтобы отвезли вещи.
        - Ну, поехали, - он аккуратно прихватил девушку за плечо.
        - Куда, - нахмурилась она.
        - В детский сад за Люсей (я кресло в машину купил), а потом домой, - пожал он плечами. - Там подпишешь бумаги, и мы займемся сносом строения.
        Ксюша обреченно кивнула и полезла в машину директора, одиноко стоявшую на узкой парковке перед общежитием. Других жильцов здесь не наблюдалось. И как Ксения могла не заметить этого раньше? Нет, она видела, что соседи переезжают, но с собой это как-то не соотносила. Вот же недалёкая….
        - К-как карантин? - Уже через двадцать минут Ксения была в ужасе от слов заведующей детским садом.
        - По требованию вышестоящих органов при таком уровне заболевания детей мы обязаны закрыть детский сад на карантин, - терпеливо повторила женщина.
        - Но Люська-то здорова…, - девушка в отчаянии всплеснула руками.
        - Тридцать восемь процентов детей совершенно здоровы, но остальные-то болеют. Зима же…. Да, плохо, что перед новым годом. Но это всего лишь на неделю. К новогодним ёлкам мы уже откроемся, - заведующая стрельнула глазами в сторону Аристарха Гаврииловича и поправила прическу.
        - Ксюш, всё хорошо будет, - погладил он её по плечу. - Мы что-нибудь придумаем.
        Люська в это время, сопя, надевала комбинезон и с интересом поглядывала на сестру, явившуюся за ней со своим директором. Девочка вообще была сообразительна не по годам, а потому сделала свои выводы относительно всего происходящего.
        Уже в машине Ксения пыталась просчитать вероятность своего увольнения, когда она завтра не выйдет на работу из-за того, что Люська не ходит в детский сад. Она мысленно застонала, представив себе лицо начальницы, которая со злорадной усмешкой уволит её по статье.
        - Что? - Она не сразу поняла, что Аристарх Гавриилович что-то ей говорит.
        - Не хочешь поужинать со мной? Можем сейчас Люсю отвезти домой и уехать в ресторан? - Ей отчего-то показалось, что директор завода нервничал.
        - Нет, - резко ответила она и посмотрела на улыбающуюся сестру. - Я…, просто мне некогда, - промямлила она, пытаясь оправдаться.
        Тартаров сразу сник. Но кивнул, принимая её отказ. Если она не хочет с ним ужинать, то он другое что-то придумает. Вот только маму расспросит на тему того, как ухаживать за девушкой. Что-то за последние годы он отвык от отказов противоположного пола. Наоборот, это обычно ему предлагали поужинать и прочее, а эта девушка только за сегодняшний день ему два раза отказала. Так что без маминых советов точно было не обойтись.
        - Голодные? - С порога встретила их Майя Аристарховна. - Руки мыть, переодеваться и ужинать. У меня всё готово. Ой, Ксюшенька, я приготовила для тебя отдельную комнату. Дверь напротив детской, в которой вы сегодня ночевали.
        Девушка коротко поблагодарила хозяйку дома и, прихватив сестру, отправилась вверх по лестнице. Майя же в упор смотрела на сына.
        - Что? - Не выдержал он.
        - Почему ты не отвел девушку на ужин в ресторан? - Прошипела женщина.
        - На это есть две причины, - устало ответил он и зашагал к лестнице. - У Людмилы сегодня закрыли на карантин детский сад, и Ксения всю дорогу до дома выглядела очень задумчивой. А во-вторых, я её пригласил на ужин, но она отказалась, - раздраженно пояснил он и захлопнул дверь в свою спальню прямо перед носом матери.
        - Карантин? - Удивилась Майя. - Карантин - это хорошо. А вот то, что сынок у меня - тугодум, это плохо. Но я что-нибудь обязательно придумаю.
        Ксюше комната понравилась. Светлая, нежная, немного воздушная. Но вот только у нее создалось ощущение, что тут никто никогда не жил. Не было такого духа чьего-то присутствия.
        Переодевшись, девушка, прихватив сестру из детской, отправилась на кухню. Но внизу её уже ждал Аристарх Гавриилович.
        - Ксюш, давай ты сейчас подпишешь документы, а потом мы спокойно поужинаем, - предложил он, не став ходить вокруг да около.
        Ксения покосилась на Люську, которая, махнув рукой, скрылась за дверью кухни. Уж не слишком ли легко она здесь освоилась? Ну да ладно, в Майе Аристарховне она была почему-то уверена.
        - Да, конечно, - кивнула девушка.
        Директор отчего-то улыбнулся и прошел в другую от кухни сторону. Там обнаружилась просторная гостиная, которую Ксюша до сих пор не видела. Справа от гостиной оказалась дверь, ведущая в самый настоящий кабинет. Кабинет явно использовался для работы, потому что в отличие от остального дома здесь повсюду лежали бумаги, какие-то чертежи и графики. В органайзере небрежно валялись ручки и карандаши, на полке вразнобой лежали книги.
        - Здесь отец большей частью свои научные труды пишет, я же просто иногда арендую у него этот кабинет, - мужчина быстро на столе нашел нужные документы и протянул их девушке. - Подпиши.
        Она кивнула, забрала документы и….
        - Это не тот договор, - она протянула документы обратно.
        Аристарх Гавриилович поджал губы.
        - Тот, - непримиримо отчеканил он.
        - Здесь предоставляется квартира не на десять, а на целых тридцать квадратов больше текущей жилплощади, - указала Ксения на неправильны пункт.
        - Опечатка, - пожал плечами директор завода. - Формальность. Вам все равно будет выдана квартира необходимого размера.
        - Но здесь написано не менее, - девушка на всякий случай отступила к двери.
        - Вы подпишите, а завтра бухгалтерия всё исправит, - попытался оправдаться мужчина.
        - Я так не могу, - покачала она головой.
        - Почему? - Неожиданно удивился мужчина.
        - Это нечестно по отношению к остальным, - пожала она плечами, объясняя очевидное.
        Арик мысленно чертыхнулся. Ну что ей ещё надо? Любая другая с радостью бы согласилась. А эта чего? А эта другая. Она не из его окружения. Переучиваться надо.
        - Так, ты пока подпиши этот документ, чтобы мы завтра могли начать работать с домом, а на днях я тебе принесу другой. Бухгалтерия быстро переоформит всё. Договорились? - Он в ожидании посмотрел на девушку.
        - М-м, ладно, - нехотя согласилась она, понимая, что снос здания откладывать из-за неё нет никакого смысла. - Но пообещайте, что документ переделаете.
        - Обещаю, - кивнул он, мысленно приготовившись ко всему. Вообще-то он может переделать квадратуру и в большую сторону. Ксения кивнула вздохнула и все же подписала договор, который был быстро спрятан в ящик стола. - А теперь нам пора ужинать.
        На кухне их ждала идиллия. Ужин уже был разложен по тарелкам, а Майя самозабвенно общалась с Люсей.
        - Ой, Ксюшенька, мы тут с Люсенькой разговаривали про карантин в детском саду. Оказывается, организация в ближайшие дни работать не будет, - женщина зашла издалека, едва дождавшись, когда девушка усядется за стол.
        - Не будет, - печально вздохнула Ксения.
        - Ты знаешь, я уже написала своему заместителю, что у меня тут… семейные обстоятельства, так что ты можешь не переживать и оставить сестру на эти дни со мной. Всё равно нам надо дом украшать к новому году, а девочка мне действительно поможет советами. Она же ребенок и знает, что нравится детям, - Майя Аристарховна быстренько перешла к делу.
        - Эмм, я…., - Ксюша растерялась. Она ещё никогда не оставляла Люську с чужими людьми.
        - Отличная идея, мам, - вмешался в разговор Аристарх Гавриилович. - И Ксения на работу сможет ездить, и Люся будет под присмотром. Тем более, что ты давно говоришь, что тебе нужен ребенок в доме, чтобы понять, что готовить для праздников.
        - Именно, - обрадовалась женщина такой поддержке. - Так Люся завтра останется со мной?
        Если учесть, что Ксения сегодня половину рабочего дня прогуляла, то какой у неё был выбор?
        - Конечно, - обреченно кивнула она.
        Глава 18. Закономерный финал
        На следующее утро Аристарх Гавриилович вызвался отвезти Ксюшу на работу в неприлично раннее время. Он даже попытался пройти за ней в отдел.
        - Не надо, - резко ответила Ксения.
        - Почему? - приподнял он бровь, остановившись в узком коридоре.
        - Все подумают, что мы с вами…. Ну, вы сами понимаете, а мне на работе слухи ни к чему, - пробормотала она смущённо.
        - Понимаю, - медленно ответил он и, кивнув, отправился в свой кабинет. На полпути он всё же притормозил. Чёрт, можно же было спросить её про совместный обед. Это же не ужин, она может согласиться. Но с этим вопросом к ней, наверное, лучше подойти перед самым обеденным перерывом. И тут есть отличное кафе неподалёку…. Поняв, что излишне нервничает, он поморщился. - Как подросток, ей-богу, - проворчал он и всё же направился в свой кабинет.
        Ксения же была очень рада тому, что появилась на работе гораздо раньше Софьи Марковны. К началу рабочего дня своей начальницы ей удалось сделать львиную часть накопившейся работы. Некоторые документы осталось донести до бухгалтерии, некоторые отдать руководителю отдела. А вот с актом по выгрузке материала пришлось повозиться. Что-то тут не сходилось, и девушка никак не могла понять, где загвоздка. Данные нужно было внести в базу, но там выходила совсем другая сумма. Надо будет проверить, не ошиблась ли её начальница….
        - Ксения, - упомянутая женщина вплыла в маленький кабинетик с опозданием на пару часов и брезгливо уставилась на свою подчиненную. - Надеюсь, ты уже закончила свою вчерашнюю работу, - она требовательно протянула руку к бумагам.
        - Нет. Этот акт еще не внесен, - Ксюша прикусила колпачок ручки, пытаясь разобраться в цифрах.
        - Он мне нужен прямо сейчас, - начальница попыталась взять бумагу со стола, но девушка выдернула листок буквально у неё из пальцев.
        - Здесь что-то не сходится, - сама не понимая почему, заупрямилась девушка.
        - Слушай, Покровская, да как ты смеешь так себя вести? - Лицо Софьи Марковны стало покрываться красными пятнами. Так происходило только в минуты крайнего волнения. - Быстро подтверди данные и отдай мне документ, - велела она.
        - Не могу, - Ксюша вжалась в спинку стула, но бумагу спрятала под стол. - Если я подтвержу это, то подставлю или себя, или приемщика. Так нельзя делать.
        - Да что ты говоришь? - Рыкнула взбесившаяся женщина. - Думаешь, кому-то есть дело до тебя, или той дуры с приёмки? Да вы все тут работаете только потому, что я сердобольно приняла вас на работу. Вас, идиоток никчемных, которые не могут сделать даже то, что я от них прошу! И вообще…. Я здесь самая главная! Или ты отдаешь мне бумагу, или катись отсюда на все четыре стороны! Я тебя уволю с волчьим билетом….
        - Занятно, - раздалось от двери, и Софья Марковна замерла в неестественной позе, так как за секунду до этого потянулась руками за бумагами. Ксюша едва не расплакалась от облегчения, когда увидела стоящего в дверях Аристарха Гаврииловича. - И как давно вы здесь самая главная? - Спокойно поинтересовался мужчина, расслабленно опирающийся плечом о дверной косяк. Не смотря на такую позу, от директора явно исходила неслабая угроза.
        - Я-а…, - Софья Марковна судорожно сглотнула и выпрямилась. Попыталась улыбнуться. - Аристарх Гавриилович, видите ли, я просто учу подчиненную работе….
        - Я слышал, - перебил её мужчина и посмотрел на Ксению, всё еще пытающуюся спрятать документ под столом. - И как часто вы ее «учите»? - Вскинул он бровь.
        - Да… бывает, - взгляд Ксюшиной начальницы заметался по кабинету. - Она просто не очень ответственно относится к своей работе и мне приходится… часто наставлять её.
        - Оскорблять, вы хотели сказать, - он оттолкнулся плечом от косяка и вошел в кабинет. - Софья Марковна, а почему вы хотели, чтобы Ксения вбила в базу неверные данные? - Подошёл он к взбледнувшей женщине.
        Так попятилась от него.
        - Так…. Это просто ошибка, - пролепетала она.
        - И как часто здесь возникали такие ошибки? - Директор сегодня явно был не в духе. Софья Марковна опустила глаза в пол. - Ясно, - Аристарх Гавриилович достал из кармана телефон и нашел нужный номер. - Роберт? Зайди на второй этаж в отдел. Да, где я нахожусь. И возьми человека для обыска. Кажется, у нас тут крыса завелась.
        - Н-не надо, - дрожащим голосом попросила Софья Марковна.
        - Разве зарвавшихся сотрудников не надо учить? - Хмыкнул мужчина, встав так, чтобы эта женщина из кабинета точно не сбежала. - Ксения, ты как? - Посмотрел он на девушку.
        - Н-нормально, - выдохнула она.
        - Пообедаешь со мной сегодня? - Спросил он прежде, чем подумал. Во взгляде Софьи Марковны мелькнуло осознание ситуации, и женщина рвано выдохнула. И когда эта прохиндейка успела завлечь их директора в свои липкие паучьи сети? А такой тихоней притворялась…. - Просто обед. Здесь всё равно проверка будет проходить, так что поработать вряд ли удастся, - быстро добавил Арик.
        Ксюша посмотрела на начальницу и вздохнула. Да, продуктивно поработать сегодня точно не получится. Зато теперь стало понятно, почему такие акты Софья Марковна всегда заполняла сама (а Ксении этот конкретный попал случайно) и почему девочки на приемке так часто менялись.
        - Да, - кивнула она, стараясь не думать, как это всё со стороны выглядит.
        В это же время в коридоре раздались шаги и в небольшой кабинетик ворвался начальник охраны. Из-за его спины показались ещё двое.
        - Аристарх Гавриилович, - Роберт, чуть запыхавшись, окинул кабинет цепким взглядом и отдельно остановился на сидящей на полу Софье Марковне. - Это крыса? - Кивнул он в сторону женщины.
        - Да. Обыщи весь отдел, особенно компьютеры и сейф в её кабинете, - Арик указал на сидящую на полу женщину. - С неё глаз не спускать. Я сейчас уйду на обед. Нароешь за это время что-нибудь?
        - Конечно, - кивнул охранник и, бросив любопытствующий взгляд в сторону Ксении, принялся раздавать указания своим людям.
        - Идем, - Тартаров поманил девушку, которая уступила своё место одному из сотрудников охраны. - Сейчас мы немного отдохнём, - он помог ей с курткой, - поедим, поговорим о творящемся в отделе. Ты мне многое должна рассказать.
        Ксюша с облегчением выдохнула. Так вот для чего он её на обед позвал? Ему надо знать, что происходит в администрации его завода. Это её несколько успокоило.
        Кафе оказалось в самом центре города, до которого на машине пришлось добираться целых семь минут. Кажется, Аристарх Гавриилович вообще никуда не торопился, аккуратно притормаживая на светофорах.
        Ксюша занервничала, увидев ресторан, рядом с которым они припарковались.
        - Эмм, вы уверены, что нам сюда? - Осторожно спросила она.
        - Более чем, - улыбнулся мужчина. - Идем! - Девушке пришлось подчиниться. Нет, у неё была с собой кое-какая сумма, но не тратить же всё на ресторан. - Что не так? Тебе не нравится это место? - Он остановился, едва они зашли внутрь.
        Ксения растерялась на секунду.
        - Я не уверена, что это место подходит для моего кошелька, - покраснев, призналась она.
        Аристарх сделал круглые глаза. Он явно не ожидал от неё такого честного заявления.
        - Ксения, давай сразу проясним одну вещь, - он внимательно посмотрел в её глаза. - Если мужчина приглашает куда-то девушку, то он за неё и платит. Это закон. Всё прочее… просто оскорбительно, - выдохнул он и вдруг нехорошо прищурился. - Только не говори, что твой бывший не платил за тебя!
        Ксюша снова покраснела. Откуда она должна была знать, как правильно?
        - Я промолчу, - пробормотала она чуть слышно.
        - Ой, Арик! Какими судьбами? - Пока они разговаривали у входной двери, к ним выплыл весьма симпатичный, но очень высокий мужчина. Ксюше даже показалось, что она его где-то видела раньше.
        - Привет, дядь Потап. Мы на обед приехали, - Аристарх мягко приобнял девушку за плечи, показывая, что она точно пришла с ним.
        - А кто эта красавица? Это твоя невеста? - Дядя Потап подмигнул смущенной девушке.
        - Да, познакомься. Это Ксения. Ксюш, это дядя Потап, Борькин отец, - коротко пояснил Тартаров.
        - Очень приятно, - теперь ей стало понятно, кого напоминает это высокий мужчина.
        - А мне-то как приятно, - усмехнулся отец Бориса. - Голодные? Проходи за крайний столик, он сейчас не занят. Да и обстановка там более… располагающая.
        Аристарх улыбнулся, взял девушку за руку и повел в указанном направлении. Столик и правда был уютным, потому что от остального зала он был отгорожен чем-то вроде деревянной ширмы.
        - Ну, рассказывай, что там у вас в отделе творилось, - потребовал Тартаров, едва они уселись.
        Ксения даже удивилась.
        - А заказ сделать…?
        - Дядя Потап принесёт все, что посчитает нужным. Не переживай, - хмыкнул мужчина. - Так что там на счет этой мегеры?
        Ксюша сцепила руки в замок и принялась рассказывать всё, что знала. И то, о чем догадывалась. И даже о том, чего до сих пор и не подозревала. Прервалась лишь тогда, когда официанты расставили на столе множества блюд, после чего к ним заглянул дядя Аристарха Гаврииловича.
        - Потом мне напишешь рекомендации по блюдам. Меню новое, может быть что-то нужно будет заменить, - потребовал он у племянника и, подмигнув девушке, оставил их вдвоём.
        - Так что там с приемкой? - Аристарх подвинул ближе к Ксении несколько блюд.
        Она взяла в руки ложку и продолжила рассказ, иногда восхищаясь блюдами. Арик же просто внимательно на неё смотрел и задумчиво ковырял ножом мясо.
        - Теперь мне ясна общая картина, - подвел он итог, когда Ксюша уже готова была лопнуть от переедания. Такое всё было вкусное. - Завтра ты снова со мной пообедаешь, и мы с тобой обговорим твою новую должность.
        - К-какую должность? - Сытую негу как рукой сняло.
        - У меня нет сейчас времени искать начальника отдела, а ты прекрасно знаешь, что нужно делать. Помощников себе толковых тоже подберешь сама, - решил он.
        - Но я не могу, - Ксения сделала большие глаза, показывая своё недоумение от такого странного решения внезапно появившейся проблемы.
        - Почему? - Удивился он.
        Девушка замялась. Очевидных проблем с должностью она не видела, но….
        - Я как-то не привыкла получать должности по знакомству, - наконец, сформулировала она проблему.
        - Привыкай, - пожал он плечами.
        На это ей нечего было ответить. Совершенно. Потому и всю недолгую дорогу до заводоуправления она молчала, обдумывая сложившуюся ситуацию. С одной стороны, это был редкий шанс, чтобы её жизнь стала чуточку легче. С другой, Ксюше было не по себе от того, с какой скоростью меняется эта самая жизнь.
        В отделе был переполох. Собравшиеся бухгалтера что-то активно обсуждали, охрана перерывала всё подряд, сотрудники других отделов с любопытством заглядывали в кабинеты. Ксения же прошла в свою безопасную каморку, до которой её проводил Тартаров, и… занялась привычным делом. Работа никуда не делась и её нужно было выполнять.
        Так пролетели дни до выходных. На работе был бедлам, Ксения и Аристарх заканчивали свой рабочий день всё позже. Хорошо ещё, что Люська весело проводила дни с Майей Аристарховной. Они даже в гостиной елку поставили и нарядили.
        - Отец звонил, - в субботу за ужином сказал Аристарх.
        - Да, мне тоже. Там где-то река из берегов вышла и станцию снесла. Он улетел проверять, - вздохнула Майя и с нежностью посмотрела на Люську, уплетающую макароны с котлетой. - Приедет только дня через три.
        - Надеюсь, что на новый год он хотя бы дома появится, - проворчал Арик.
        - Если он не появится, то у тебя на одного отца станет меньше, - его мама многозначительно пошевелила бровями.
        Ксения улыбнулась. Как же ей было тепло в этой семье. Как дома….
        С понедельника работы меньше не стало. Но стало как-то спокойнее. Ксюша нашла себе помощницу, которая уже начала ей помогать. Бухгалтерия тоже ушла в годовую отчетность, а охрана…. На Софью Марковну накопали такое, отчего у Ксении волосы на загривке дыбом встали. Она чуть ли не в какой-то мафии состояла (по крайней мере, по отделам ходила именно эта легенда). Аристарх же проводил встречи, подписывал договоры и вообще вел себя, как очень хороший директор. Вот только во вторник он ввалился в новый кабинет Ксении заметно нервничающим.
        - Что случилось? - Нахмурилась она, отослав помощницу. Всё равно про неё и Тартарова стали ходить неприличные слухи.
        - Ты мне очень нужна сегодня вечером на встрече. К нам делегация приехала. Да ты знаешь, - махнул он рукой. - И сегодня мы завалимся к дяде, чтобы отметить подписание контракта. И наличие спутницы обязательно. Это еще хорошо, что дядя Потап для таких случаев держит отдельный банкетный зал.
        - А я там зачем? - Девушка вжалась в спинку удобного руководительского кресла.
        - Мне там обязательно нужна спутница, чтобы меня не попытались ни с кем познакомить, - развел он руками.
        - А других претенденток в спутницы нет? - Ксения нахмурилась.
        - Нет. А еще я тебя знаю, и ты точно не поставишь меня в неловкое положение. И ты прекрасно и по-деловому выглядишь. И дядя Потап тебя тоже знает, - принялся перечислять он. - И вообще, за новую должность ты должна меня выручить. Ну, пожалуйста!
        Он скорчил такую умильную рожицу, что Ксюша рассмеялась.
        - Хорошо, Аристарх Гавриилович, я схожу с вами сегодня на мероприятие. Нужно только Майе Аристарховне….
        - Маме я уже позвонил. И… я рад, что ты сегодня в подходящем платье, переодеваться не придётся, - он окинул её внимательным взглядом. Слишком уж внимательным. И всё равно, что Ксюша сегодня специально подбирала платье, которое выгодно подчеркивает её фигуру. Не то, чтобы она собиралась понравиться директору, но…. - Ах да, отец домой приехал, так что после ужина мы поедем домой, где ты с ним, наконец, познакомишься.
        - И это тоже не обсуждается? - Обреченно спросила девушка.
        - Мы всегда можем сказать, что ты просто моя незаменимая сотрудница. Или девушка. Или невеста. Или будущая жена, - принялся перечислять он.
        Ксюша нахмурилась.
        - Или просто….
        - Или можем вообще ничего не объяснять. И так всё понятно, - Аристарх махнул рукой. - Я зайду за тобой около шести, - он взглянул на часы и, улыбнувшись, скрылся за дверью.
        - Ничего не объяснять, - передразнила девушка. - Мне бы хоть кто-нибудь объяснил, что происходит, я была бы этому кому-то очень благодарна, - вздохнула она и снова занялась внесением нужных цифр в базу данных.
        И ведь с каждым днем она всё больше была не против более близкого знакомства с Тартаровым. Но это так… мечты в порядке бреда. Она-то ему зачем? Разлечься? А потом она куда пойдет? Нет уж, лучше держаться от него подальше.
        Держаться подальше не получилось совершенно. Ни вечером, когда Аристарх зашел за ней, ни в ресторане, когда, представляя незнакомым людям, он собственнически держал её за талию. Он даже почему-то в сторону других женщин не смотрел. Ксюшу это всё здорово нервировало. Да и вообще как-то тревожно было.
        Они не пробыли на этой встрече и часа, как у Арика зазвонил телефон. Он извиняюще посмотрел на девушку и взял трубку.
        - Мам, что случилось? - Устало спросил он её. Услышав ответ, он резко переменился в лице. - Где? Мы приедем, - он убрал телефон в карман, схватил Ксению за руку и потащил её в сторону выхода.
        - Что случилось? - Ксюша ничего не понимала, но внутри поднималась какая-то паника.
        - Отец по незнанию дал Люсе ореховую пасту, - мужчина с трудом дождался, когда им отдадут их одежду, и буквально вытолкнул девушку на улицу.
        - Что?!? - У неё голос сорвался, когда она это услышала.
        - Ксюш, всё хорошо. Люсю довезли до больницы, врачи уже ей занимаются. Все будет хорошо, - он лихорадочно искал ключи от машины. Хорошо, что он сегодня отказался от алкоголя. Впрочем, как и Ксюша. - Садись, - он открыл машину. - Больница отсюда недалеко. Мы быстро доедем.
        Девушка кивнула и постаралась не скатиться в истерику. Скользнула на сиденье и сильно прижала к себе сумочку, надеясь, что все обойдётся. Люське нельзя орехи. Она от них задыхаться начинает. Об этом всегда знали все вокруг, и в детском саду, и соседи, и мама Тартарова. Так как же они за его отцом недоглядели? Да и сестрёнка давно должна бы научиться не есть опасную еду.
        Аристарх не то, чтобы нервничал. Он был почти в панике. На самом деле он мало представлял, как проявляется такая непереносимость и чем всё это может закончиться. Но, глядя на напряженную позу Ксении, стиснутые добела пальцы и застывший взгляд, даже представить боялся, что врачи не смогут ничего сделать. До него самого только сейчас вдруг дошло, что за эти несколько дней он сильно привязался не только к Ксюше, но и к её сестре. Ему безумно нравились их вечерние посиделки на кухне за ужином, когда его мать вместе с девочкой рассказывали, как они провели очередной насыщенный день. И лишиться этого он бы ни за что не хотел. По крайней мере, не таким образом.
        Ксения молчала ровно до тех пор, пока машина не остановилась перед главным входом областной больницы. Не дожидаясь помощи от Тартарова, она вышла из машины и почти бегом направилась к входу. Мужчина выскочил следом и через пару секунд нагнал её, пристроившись рядом.
        - Куда? - Растерялась она, войдя внутрь, но Аристарх уже взял её за руку и потащил к худощавому мужчине в очках, крутившемуся у недовольной медсестры.
        - Пап, где Люся? - Обеспокоенно спросил он.
        Мужчина рассеянно посмотрел на сына.
        - Я… да…, - он виновато взглянул на Ксению. - Простите, это я виноват….
        Девушке именно в этот момент совершенно не хотелось выяснять степень виновности всех причастных. Да и взгляд мужчины был таким, что даже открывать рот по этому поводу не хотелось.
        - Пап, соберись. Где Люся? - Тартаров младший явно был настроен на результат.
        - Сейчас Майя подойдет. Ей таблетку от нервов выдали, она пошла искать воду, - он рвано выдохнул. - Люсю увезли куда-то врачи.
        - Она дышала? - Это все, что интересовало Ксюшу на данный момент.
        - Конечно дышала. И была в сознании, - кажется этот вопрос немного встряхнул отца Аристарха. - Но дышала тяжело и…, а вот и Майя идёт.
        - Ксюшенька, - мама Аристарха Гаврииловича налетела на девушку со спины и порывисто обняла. - Господи…, - она быстро вытерла заплаканное лицо. - Врачи сказали, что отёк не сильный. Обещали, что быстро снимут, но мы здесь уже почти пятнадцать минут, а к нам до сих пор никто не вышел! Я так переживаю, - она заломила руки и недовольно посмотрела на мужа. - Это я не успела сказать Гаврюше про твои рекомендации, но… я и подумать не могла, что, оставив их без присмотра на минуту, могу закончить вечер в больнице, безумно переживая за Люсеньку.
        - Я просто и подумать не мог, - Тартаров-старший провел сухой ладонью по лицу.
        - Не мог? Так зачем…? - Начала было Майя, но Аристарх покачал головой.
        - Так, родители, если будете ссориться, то делайте это на улице. Это все-таки больница, - он посмотрел на ещё двух человек, сидевших в ожидании вестей о родных. - Или вообще, езжайте домой. Мы с Ксюшей останемся здесь.
        - Что-о? - Возмутилась его мать. - Ни за что! - Тихо рыкнула она. - Там моя девочка, моя внучка! Я просто не могу уехать домой.
        Гавриил удивленно посмотрел сначала на жену, потом на сына. После перевел изучающий взгляд на Ксюшу, которой стало не по себе.
        - Тогда ведите себя здесь прилично, - прошипел в ответ Аристарх и привлёк к себе девушку так, чтобы закрыть её от изучающего взгляда отца. - Все будет хорошо.
        Она кивнула, вцепившись холодными пальцами в рубашку мужчины. В его объятьях ей действительно было чуть спокойнее.
        - Кто прибыл с Покровской? - Врач вышел к ним минут через десять.
        - Я, - Ксюша быстро выпуталась из рук директора и бросилась к врачу.
        - Чего же вы, мамаша, так ребеночка-то запустили? - Нахмурился доктор. - Мы посмотрели в общей клинической базе рекомендации по лечению и согласны с ними. Возраст вашей дочери уже позволяет её нормально пролечить. Сегодня мы её прокапали, завтра тоже поставим капельницу и отпустим. Вы приезжайте после праздников, мы ребеночка полечим по-хорошему, а потом раз в полгода будете проходить профилактику и всё, - наставительно сообщил он.
        Ксюша чуть на пол не села от облегчения. Люська жива и с ней всё в порядке. Завтра её можно будет забрать из больницы.
        - Подождите, - вперёд выступила Майя. - Это разве лечится? Ну, излишняя реакция ребенка….
        Мужчина в белом халате вздохнул.
        - Ну а как же? Ведь все дело в легких девочки, на которые остро влияет тот или иной фактор. Эта аномалия появилась в связи с тяжелыми родами, где девочку едва спасли. Поддерживающая терапия - это конечно хорошо, - он снова посмотрел на Ксюшу, - но вам уже не раз рекомендовали взяться за лечение девочки всерьез. Так что жду вас после праздников на осмотр, где и будет сообщена общая стоимость лекарств, необходимых для лечения.
        - Да, конечно, - кивнула Ксюша, мысленно подсчитывая, сможет ли она обеспечить Люськино лечение с новой зарплатой. - А можно сейчас к ней?
        - Девочка уже спит, так что езжайте домой. Раньше завтрашнего утра вам здесь делать нечего, - сообщил врач, взглянул на часы и быстро откланялся.
        - То есть, Люсю можно полностью вылечить? - Повторила свой вопрос Майя.
        - Можно, - на Ксюшу вдруг навалилась дикая усталость. - Но это потребует времени и денег. Но я думаю, что к весне смогу накопить….
        - Это не обсуждается, - женщина прихватила девушку под локоток и повела в сторону выхода из больницы. - После праздников мы оплатим полностью лечение Люсеньки. И не спорь, - выставила она руку, заметив, что Ксюша открыла рот. - После того, что сегодня произошло, это будет лишь малой компенсацией причиненного ущерба. И поверь мне, Гаврюше станет гораздо легче, если он сможет хоть как-то загладить свою вину. Он же себя поедом съест, если ты будешь возражать. Подумает, что это ты из-за него….
        - Я так не думаю, - Ксения попыталась вставить хоть слово.
        - Мам, прекрати. Сейчас вопрос стоит не об этом, - Аристарх отодвинул мать от девушки и приобнял ту за талию. - Люсю мы, конечно, вылечим. Это не обсуждается. Но вы с папой сами будете справляться со своим чувством вины и заглаживать его вам придется в первую очередь перед девочкой.
        Майя задумчиво кивнула и поманила за собой мужа. Выйдя из больницы, они сели в машину, криво стоящую у ступенек крыльца больницы, и уехали.
        - Я иногда боюсь вашу маму, - Ксюша спрятала руки в карманы куртки.
        - Такими темпами, она вполне может стать и твоей, - ляпнул мужчина, не успев удержать слова.
        - В каком смысле? - Девушка остановилась у машины.
        - Если ты выйдешь за меня замуж, то она определенно будет считать тебя свой дочерью, - развел он руками. - Точнее, уже считает, - тихо добавил он.
        - За вас замуж? - Не поняла девушка.
        Арик молча открыл ей дверь машины и дождался, когда она сядет на сиденье. Сам сел за руль.
        - Ну, ты же собиралась замуж за этого… как его там? - Он всё же рискнул продолжить разговор. А чего откладывать, если для себя он уже все решил? - Чем я хуже?
        Ксюша покачала головой.
        - Ничем, но….
        - Тогда половина вопросов точно отпадает, - хмыкнул он, выводя машину на дорогу. - Ты готова к замужеству, и я точно не хуже твоего бывшего. А еще…. Даже если ты меня бросишь, то мама всегда будет считать Люсю своей внучкой.
        - Мы с вами не встречаемся, чтобы я кого-то бросила, - насупилась девушка.
        Тартаров остановил машину на светофоре и повернулся к ней лицом.
        - А как люди вообще начинают встречаться в твоем понимании? - Уточнил он важный вопрос.
        Ксюша растерялась. Как вообще у них разговор зашел о таких вещах?
        - Ну, разговаривают, там…. Целуются, - пояснила она.
        - Мгм, - он снова тронул машину и молчал ровно до следующего светофора. Посмотрел на двух пешеходов, переходивший улицу, хмыкнул, повернулся к девушке и… поцеловал её. Легонько так, почти невесомо. - Ну все! - Сообщил Аристарх, снова тронув машину с места. - Теперь мы встречаемся.
        Ксюша же пыталась прийти в себя.
        - К-как? - Её хватило только на этот вопрос.
        - Серьезно, - из его голоса пропали шутливые нотки. - Сейчас повстречаемся немного, а потом поженимся. Я же не хуже твоего бывшего. Ну, с поцелуями ты пока точно не поняла, но я тебе обязательно всё покажу, как только мы приедем домой.
        - Я так не могу, - нахмурилась девушка. - Завтра нужно будет на работу…. Ой, и в больницу, - тут же запаниковала она.
        - Завтра мы на работу опоздаем, а в больницу приедем вовремя. Встретимся с твоей сестрой и передадим её на руки маме. Думаю, что отца она пока даже близко к девочке не подпустит после произошедшего, - уверенно сказал Аристарх. - Так что на поцелуи сегодня у нас будет около полутора часов, - высчитал он примерное время.
        - Я вас совсем не понимаю, - у нее в голове все это не укладывалось.
        - Тебя. Как моя невеста, ты должна говорить «тебя», - поправил он её. - И чего ты не понимаешь?
        Ксюша поджала губы.
        - Я не понимаю, зачем ты хочешь на мне жениться.
        Мужчина завернул на улицу, ведущую к дому.
        - Я не вижу ни одной причины, чтобы этого не делать, - пояснил он, нажав на кнопку открывания ворот.
        - А любовь как же? - Спросила она его.
        Аристарх промолчал. Так же молча проводил её в дом, помог снять куртку и отвел в гостиную, где стояла ёлка, а в углу полыхал вполне изящный камин. На столике у мягкого дивана стояла тарелка закусок и бутылка вина с двумя бокалами.
        - Ну, мама, - вздохнул мужчина. - Садись на диван, - он усадил Ксению и сам сел рядом с девушкой. Открыл вино, разлил по бокалам. - Ксюш, а ты знаешь, что такое любовь? - Вдруг спросил он.
        Ксения покачала головой.
        - Это сложно так сразу объяснить, - вздохнула она, принимая от него бокал с вином.
        Он кивнул, принимая такой ответ.
        - Вот и я о том же, - он посмотрел ей в глаза. - Но я уверен в том, что это чувство создают вдвоем. Так вот, я не вижу причин отказываться от возможности создать её с тобой. Тем более, что ты мне так нравишься, что у меня пальцы на ногах поджимаются и сердце в горле стучит, когда я на тебя смотрю.
        Девушка поставила бокал с нетронутым вином на стол.
        - Ты обещал полтора часа поцелуев, - напомнила она ему, даже не скрывая своего волнения.
        Арик улыбнулся и потянулся к девушке. Или она к нему? Сегодня это не имело никакого значения. Вот только с ветки наряженной ёлки незаметно исчезла фигурка яркого снегиря, сделавшего свое дело.
        Этот новый год для Ксюши оказался особенным. Она никогда еще не видела, чтобы Люська с таким удовольствием потрошила подарки, чтобы мысли о будущем приносили только спокойствие и уверенность, чтобы она чувствовала себя снова частью семьи. И, кажется, девушка снова начала верить в Деда Мороза. А как в него не верить, если за такое короткое время её жизнь поменялась таким чудесным образом? И, кажется, она теперь узнала о любви что-то особенное…. Например, то, что она есть.
        ***
        Наумовна смотрела на нахохлившегося снегиря, сидящего на жердочке за окном. Погипнотизировав его взглядом с минуту, она все же отворила створку.
        - И чего прилетел? - Вопросила она, глядя на него. Тот радостно замахал крыльями и принялся что-то объяснять на своем, на птичьем. - Стой-стой…. То есть ты выдал замуж ту девочку, которую я тебе зимой поручила? - Она сама удивилась тому, что поняла эту птичью пантомиму.
        - Грипка, ты чего тут? - На кухню вошла Макаровна и уставилась на птицу. - Откуда у тебя снегирь в конце апреля? - Удивилась она.
        - Много будешь знать, быстро прибьют, - хмыкнула Агриппина. - А ты молодец у меня. Ну лети, нечего тебе тут делать. Рано еще. - Птица тут же взмыла в небо и исчезла в вышине.
        - Так подруга, ты не заболела часом? - Макаровна подозрительно смотрела на Шмелёву. - Ты меня вообще чего позвала-то?
        - Не заболела, - Наумовна закрыла окно и села за стол, на котором лежал увесистый блокнот. - Кажется, я вывела формулу подходящих друг другу людей. Смотри, я их тут на категории разделила. Вот. Только-то и надо сводить друг с другом похожих.
        - У тебя тут шестнадцать категорий и в каждой по одному человеку. Как их сводить-то? - Марька поправила очки.
        - А это уже жизнь пусть решает. Судьба же гораздо умнее нас. Гораздо. А мы всего лишь её скромные помощницы, - Агриппина подвинула блокнот ближе к себе. - Эх, если бы еще люди сами знали, чего хотят, жить было бы гораздо проще.
        - Ишь ты, захотела. Они свои желания сформулировать правильно не могут. Вот чего мне Петька полгода назад сказал? «Хочу новую машину». Ну, и в старую грузовик въехал так, что не отремонтировать. Вот и новая машина появилась неочевидным путем, - посетовала Макаровна на судьбинушку. - Может быть, нас вообще инопланетяне подслушивают и желания исполняют, а?
        - С ума сошла? - Наумовна скептически посмотрела на подругу. - Вообще не наше дело знать, кто людские желания исполняет. Наше дело помогать.
        - А помрём, кто этим слепым людям помогать будет? - Прищурилась Марька.
        - Что у нас старушки в стране перевелись? Обучим, привлечем в свои ряды, заставим, в конце концов, - хмыкнула Агриппина и поправила платочек на голове. - Самое главное теперь нам самим эту формулу опробовать, да потом в массы запустить. Хотя бы в нашем дворе. Или районе. Или городе….
        - Или области, - поддакнула её подруга.
        - Или, - кивнула Наумовна. - А теперь нам нужно переписать одинокое и несчастное население двора с новыми данными и соединить с другими подходящими категориями. И помни, Марька, эта работа у нас точно никогда не закончится. Кстати, я тут заметила, что у нас получается лучше сводить пары перед какими-нибудь праздниками. Как ты думаешь, что это значит?
        Эпилог
        Несколько лет спустя…
        Наумовна без восторга смотрела на подругу. Та упрямо отводила взгляд и делала вид, что следит за дорогой. Мишка, сидящий за рулём, насвистывал какую-то веселую песенку.
        - Так, вы же знаете, что я не люблю сюрпризы. А ну, говорите, чего задумали, ироды! - Агриппина определенно злилась.
        - Ба, ничего мы не задумали. Мы везем тебя отмечать твой юбилей ко мне в дом. В твою квартирку даже после ремонта никто не влезет, - отозвался Михаил.
        Старушка скривилась.
        - А ты, Марька, чего так подозрительно молчишь? - Не отступилась она.
        - Яжык прикушила, - вздохнула её подруга. - Сижу, молшу вот. Может пройжет?
        Наумовне показалось, что её разыгрывают, ибо Макаровна высунула язык и скосила глаза, пытаясь его рассмотреть.
        - Ну вас, ироды, - проворчала она и придвинула к себе ближе клюку.
        У забора рядом с домом Михаила творился бедлам. Машины стояли вереницей до самого перекрестка.
        - Выходи, заходи, - Миша помог старушкам выбраться из машины и открыл калитку.
        - С ДНЕМ РОЖДЕНИЯ!!! - Наумовну чуть не снесло звуковой волной.
        - Ё-мое! - Воскликнула Макаровна, картинно хватаясь за сердце.
        Агриппина зашла на участок и с удивлением осмотрела присутствующих. Вон рядом с огромным шкафом-Борисом смущенно стояла снова беременная Дуся, справа у забора стояла Милка, а рядом её муж с ребенком на руках. А вон там его брат с двумя дочками. Петька тоже был здесь и ревниво оберегал Снежку. Владка со своим Митькой приглядывали за оравой детей, носившейся по саду. Олеся с Алексеем тоже присутствовали. Виолка о чем-то разговаривала с Леной, Филькиной женой. Так же здесь присутствовали и несколько лишь смутно знакомых пар. Вот только Наумовна даже не поняла, откуда они здесь все взялись.
        - Чего это? - Спросила она у подошедшего к ней Вовки, который до этого помогал Катерине расставлять блюда на поставленном на улице длинном столе.
        - Так это…. Я из твоего блокнота выписал отмеченные имена, нашел всех в соцсетях и написал всем. Сказал, что у тебя юбилей. Думал, что они тебе на подарок скинутся, а они сами решили прийти все.
        - Ой, мы опоздали, - раздался позади старушки голос Радима, обнимающего улыбающуюся Сашу.
        - Не опоздали. Но подарок с вас всё равно причитается. Сложите к остальным подаркам вон там, под яблоней, - распорядился смекалистый парень.
        - Женю, - Наумовна угрожающе посмотрела на названого правнука.
        - Не, мне рано еще. А потом обязательно женишь. На какой-нибудь хорошенькой и доброй девушке. Это обязательное условие, - хмыкнул Вовка и, подхватив старушку под локоток, повел её в сторону стола. Усадил на высокий стул в виде трона и с улыбкой скрылся в толпе.
        - Ну, каково это, смотреть на результаты своих трудов? - Рядом с ней села Макаровна, впечатленная масштабом происходящего. - Что ты сейчас чувствуешь?
        - Умиротворение, - ответила Агриппина. - Теперь я вижу, что все не зря. Вижу, что Филя мой был прав. И… слушай, - она наклонилась к подруге и положила на стол блокнот, - в соседний дом мужчина одинокий заехал. Надо бы пробить, кто он такой, да женить. А-то чего он… всю статистику мне портит?
        Конец