Чистая река Робин Карр
        Милые магнолии. Романы о любви #0
        Ищем практикующую акушерку/медсестру в Вирджин-Ривер (население - шестьсот человек). Работа на природе: вы остановитесь на свежем воздухе среди калифорнийских секвой и кристально чистых рек. Жилье предоставляется бесплатно.
        Когда недавно овдовевшая Мелинда Монро видит это объявление, она без колебаний принимает решение о переезде. Городок Вирджин-Ривер, расположенный в горах вдали от шумной суеты, может стать идеальным местом, чтобы начать новую жизнь и возобновить карьеру медсестры.
        Но ее надежды разбиваются сразу по прибытии. «Бесплатное жилье» оказывается старой полуразвалившейся хижиной, дорога до работы - сущим адом, а будущий начальник Мелинды не хочет иметь с ней ничего общего.
        Понимая, что совершила огромную ошибку, Мэл решает уехать из города. Но событие следующего утра меняет все ее планы…
        Робин Карр
        Чистая река
        Robyn Carr
        Virgin River
        В оформлении издания использованы материалы по лицензии VIRGIN RIVER
* * *
        Этот роман посвящается Пэм Гленн, моей подруге, родственной душе и настоящей богине акушерского искусства
        Глава 1
        Прищурившись, Мэл вглядывалась сквозь тьму и стену дождя, медленно пробираясь на машине по узкой, извилистой и грязной дороге, с обеих сторон окруженной рядами деревьев. В сотый раз ее посетила мысль: «Неужели я сошла с ума?». Стоило ей об этом подумать, как она сначала услышала, а потом ощутила глухой удар, когда правое заднее колесо ее «БМВ» соскользнуло с дороги на обочину, с чавканьем погрузившись в грязь. Машина, качнувшись, остановилась. Она попробовала добавить газу и услышала, как натужно вращается колесо, однако машина не тронулась с места.
        «Похоже, я вляпалась», - была первая мысль, что пришла ей в голову.
        Мэл включила в салоне свет и взглянула на экран телефона. Сигнал потерялся еще час назад, когда она свернула с автострады и направилась в сторону гор. Она вела весьма оживленную дискуссию со своей сестрой Джоуи, когда крутые холмы и невероятной высоты деревья заблокировали сигнал, оборвав их беседу.
        - Не могу поверить, что ты действительно это делаешь, - возмущалась Джоуи. - Я думала, что ты одумаешься. Это же не твое, Мэл! Ты вовсе не какая-то провинциальная девчонка!
        - Неужели? Впрочем, кажется, мне придется ею стать - я получила там работу и специально распродала все имущество, чтобы не было соблазна вернуться обратно.
        - А просто взять отпуск религия не позволяет? Или перевестись в какую-нибудь маленькую частную клинику? Может быть, попытаться еще раз хорошенько все обдумать?
        - Я хочу полностью сменить обстановку, - отрезала Мэл. - Мне осточертело больничное пекло. Конечно, это всего лишь предположение, но что-то мне подсказывает, что в этой глуши мне не придется ухаживать за детишками из семей наркоманов. Та женщина рассказывала, что Вирджин-Ривер - это тихое, спокойное и безопасное местечко.
        - Да, только ты будешь торчать в глухой чащобе, за миллион миль от ближайшего «Старбакса», работая за еду вроде яичницы и жареных свиных ножек, и…
        - И никого из моих пациентов не приведут в наручниках под охраной сотрудника исправительной службы, - закончила за нее Мэл. Затем вздохнула и, неожиданно рассмеявшись, добавила: - Свиные ножки, да? Ой, Джоуи, я снова приближаюсь к деревьям, сигнал может оборваться…
        - Ничего, подождешь немного. Ты пожалеешь. Ты еще раскаешься в этом поступке. Это безумный, импульсивный и…
        Затем сигнал, слава небесам, оборвался. Однако Джоуи была права: наматывая очередную милю, Мэл все больше корила себя за решение сбежать в провинциальную глушь.
        С каждым новым поворотом дорога все больше сужалась, а дождь хлестал сильнее. На часах было только шесть часов вечера, однако стояла темень, как в бочке со смолой; деревья вздымались таким высоким и плотным строем, что сквозь них не могли прорваться даже последние лучи дневного солнца. И, конечно же, никаких фонарей на этой извилистой дороге не было и в помине. Если верить полученным указаниям, она уже подъезжала к дому, где должна состояться встреча с новым работодателем, но Мэл не собиралась выбираться из застрявшей машины и идти пешком. Не хватало еще заблудиться в этих лесах - тогда все, пиши пропало.
        Вместо этого она выудила из своего портфеля фотографии, пытаясь напомнить себе о тех причинах, по которым решила взяться за эту работу. Здесь были фотографии причудливой деревушки с домиками, обшитыми досками, с парадными крылечками и мансардными окнами; с церквушкой со шпилем; старомодным зданием школы; клумбами с мальвами и рододендронами; цветущими яблонями во всей красе, не говоря уже о зеленых пастбищах, на которых пасся домашний скот. Еще там можно было увидеть кондитерскую, совмещенную с кофейней; магазин на углу перекрестка; крохотное однокомнатное здание библиотеки и очаровательный маленький домик в лесу, который будет принадлежать ей бесплатно целый год, на время действия рабочего контракта.
        Городок со всех сторон окружали рощи поражающих воображение секвой и обширные национальные леса; эти нетронутые человеком чащобы тянулись на сотни миль по склонам горных хребтов Тринити и Шаста. Река Вирджин, в честь которой был назван городок, славилась своей глубиной, шириной и протяженностью, служа домом для огромных лососей, осетров, карпов и форели. Увидев в интернете фотографии этого затерянного в глуши райского уголка, Мэл безоговорочно решила, что более красивого места на земле просто не найти. Конечно, теперь она не видела вокруг себя ничего, кроме дождя, грязи и тьмы.
        Желая уехать куда-нибудь подальше из Лос-Анджелеса, она отправила свое резюме в «Реестр медсестер», и вскоре одна из сотрудниц-рекрутеров обратила внимание Мэл на Вирджин-Ривер. По ее словам, городской врач в силу своего преклонного возраста нуждался в помощнике. А одна из жительниц города по имени Хоуп Мак-Кри готова предоставить дом для проживания и выплачивать зарплату в первый год работы. Округ готов оплатить страхование гражданской ответственности по крайней мере на год, чтобы заполучить практикующего врача и акушерку в столь глухую сельскую глубинку. «Я отправила миссис Мак-Кри ваше резюме и рекомендательные письма по факсу, - объяснила рекрутер, - и вы ей понравились. Может, вам стоит съездить туда и осмотреться на месте?»
        Мэл взял номер телефона миссис Мак-Кри и позвонила ей в тот же вечер. Вирджин-Ривер оказалась намного меньше, чем она предполагала, однако после разговора с миссис Мак-Кри, который занял не более часа, уже на следующее утро Мэл начала готовиться к переезду из Лос-Анджелеса. Это было всего лишь две недели назад.
        Чего не знали ни в «Реестре», ни в Вирджин-Ривер, так это того, что Мэл отчаянно хотела сбежать из Лос-Анджелеса. Куда угодно, лишь бы как можно дальше. Она уже несколько месяцев мечтала о том, чтобы начать новую жизнь в тишине и покое. Ей тяжело было припомнить, когда она в последний раз спокойно высыпалась. Опасности большого города, где преступность как будто охватила все районы без исключения, начали овладевать всеми ее мыслями. Обычный поход в банк или магазин пугал ее до чертиков; опасность, казалось, таится повсюду. Работая в окружной больнице и травматологическом центре на три тысячи коек, она заботилась о жертвах преступлений, не говоря уже об их виновниках, раненных во время преследования или задержания. Они лежали прикованные к больничным койкам в палатах или отделениях неотложной помощи под охраной полицейских. Ее дух (точнее, его остатки) изнывал от ран и нестерпимой боли. Однако это было ничто по сравнению с зияющим одиночеством в ее пустой постели.
        Друзья умоляли ее подавить в себе этот импульс сбежать в какой-нибудь далекий, незнакомый городок. Однако на тот момент она уже посещала группу поддержки, находилась на индивидуальном учете у психолога и за последние девять месяцев наведывалась в церковь чаще, чем за предыдущие десять лет. И все без толку. Единственное, что дарило Мэл душевное спокойствие, - фантазии о побеге в какое-нибудь крохотное местечко в глубинке, где людям не нужно запирать двери и единственное, чего нужно бояться, это что к вам в огород забредут олени. Такое место казалось ей землей обетованной.
        Но теперь, сидя в своей машине и разглядывая фотографии в свете салонной лампочки, она поняла, насколько нелепо себя ведет. Миссис Мак-Кри велела ей брать с собой только хорошую, прочную одежду - джинсы и ботинки, - которая подошла бы к образу жизни провинциального врача. И что же она с собой прихватила? Ботинки от «Стюарт Вейцман»[1 - «Стюарт Вейцман» (Stuart Weitzman) - американский модный бренд, уходящий корнями в середину 19-го века.], «Коул Хаан»[2 - «Коул Хаан» (Cole Haan) - американский модный бренд, основан в 1928 г. в Чикаго.] и «Фрай»[3 - «Фрай» (Frye) - американский обувной бренд, основан в 1853 г.] - в свое время она, не раздумывая, заплатила по четыреста пятьдесят баксов за пару. Джинсы, которые она взяла, чтобы разъезжать в них по фермам и ранчо, были от «Рок-н-Репаблик»[4 - «Рок-н-Репаблик» (Rock & Republic) - американский бренд, производящий джинсовую одежду. Основан в 2002 г. в Лос-Анджелесе.], «Джо’с»[5 - Джо‘с» (Joe’s Jeans) - американский бренд джинсовой одежды, основан в 2001 г. в Лос-Анджелесе.], «Лаки»[6 - «Лаки» (Lucky Brand Jeans) - американская джинсовая компания,
основана в 1990 г. в Верноне.], «7 фор Олл Мэнкайнд»[7 - «7 фор Олл Мэнкайнд» (7 For All Mankind) - американский джинсовый бренд, основан в 2000 г. в Верноне.] - цена у них разнилась от ста пятидесяти до двух с половиной сотен зеленых. За стрижку и мелирование она платила триста долларов. Когда после скромных лет учебы в колледже и последипломного образования Мэл стала практикующей медсестрой с очень хорошей зарплатой, то обнаружила, что ей нравятся качественные вещи. Большую часть рабочего дня она могла провести в халате, но сняв его, ей хотелось выглядеть на все сто.
        «М-да, - подумала Мэл, - на оленей с рыбами я произведу неотразимое впечатление».
        За последние полчаса на дороге ей повстречался лишь один старый грузовик. Миссис Мак-Кри не предупредила ее о том, насколько опасны и круты эти дороги, полные резких поворотов и отвесных обрывов, местами настолько узкие, что двум машинам было бы сложно разъехаться. Мэл даже ощутила некоторое облегчение, когда ее поглотила наступающая темнота, поскольку так она могла хотя бы видеть приближающийся из-за крутых поворотов свет фар. По крайней мере, ее машина выехала на обочину с той стороны дороги, где вздымался холм, а не на выступ без ограждений. Теперь она сидела здесь, заблудившаяся посреди темного леса и несчастная.
        Вздохнув, Мэл повернулась и стянула свое тяжелое пальто с одного из ящиков на заднем сиденье. Она тешила себя надеждой, что миссис Мак-Кри будет ехать по этой дороге, направляясь к дому, где они должны встретиться, либо, наоборот, в противоположную сторону. В противном случае ей, наверное, придется ночевать в машине. У нее еще оставалось пару яблок, несколько крекеров и две головки сыра в воске. Вот только проклятая диетическая кола закончилась - по утрам Мэл била дрожь и раскалывалась голова из-за отказа от кофеина.
        Никаких «Старбаксов»… Да, ей придется научиться получше делать запасы.
        Она выключила двигатель, но фары оставила включенными, на тот случай, если на узкой дороге вдруг появится какая-нибудь машина. Если ее никто не спасет, батарея сдохнет уже к утру.
        Мэл откинулась назад и закрыла глаза. Перед ее внутренним взором предстало до боли знакомое лицо: Марк. Иногда тоска по тому, чтобы еще разок его увидеть, поговорить хоть немного, давила на нее невыносимым грузом. Дело было даже не в том, что ее сердце разрывалось от горя. Она просто скучала по нему - как по другу, на которого можно было положиться, которого можно было ждать и просыпаться рядом по утрам. Даже их долгие, многочасовые споры казались ей теперь привлекательными. Однажды он сказал ей: «Послушай, ты и я - это навсегда».
        «Навсегда» продлилось ровно четыре года. Ей было всего тридцать два, и отныне она будет жить в одиночестве. Он умер. А она будто омертвела внутри.
        Ее внимание привлек резкий стук в окно машины, и сначала Мэл даже не смогла понять - то ли она заснула, то ли просто с головой погрузилась в раздумья. Источником шума оказалась ручка фонарика, которым стучал по стеклу какой-то старик. Хмурое выражение его лица было столь резким, что в первые секунды ей показалось, будто конец, которого она так боялась, наконец-то ее настиг.
        - Мисс, - произнес он, - сдается мне, вы увязли в грязи.
        Она опустила стекло, и в лицо ей тут же ударил влажный туман.
        - Я… знаю. Да, застряла в этой канаве.
        - На такой рухляди вы здесь далеко не уедете, уж поверьте, - скептически произнес старик.
        Рухлядь, ничего себе! Это был новенький кабриолет «БМВ», ставший результатом одной из ее многочисленных попыток облегчить боль одиночества.
        - Да, жаль только, что мне никто этого раньше не сказал. Впрочем, большое спасибо за понимание.
        Тонкие седые волосы облепили его голову, а густые белые брови вздымались вверх, словно щетки; капли дождя блестели на его куртке и стекали с внушительного носа.
        - Сядьте покрепче, я зацеплю вас цепью за бампер и вытащу. Вы направляетесь к дому Мак-Кри?
        Что ж, именно это она и искала - место, где все друг друга знают. Мэл хотела было предупредить старика, чтобы он не поцарапал бампер, но ей удалось лишь, заикаясь, выдавить из себя:
        - Д-да.
        - Тут недалеко. Вы можете ехать за мной, когда я вас вытащу.
        - Спасибо, - отозвалась она.
        Значит, спать она все-таки будет в кровати. И если у миссис Мак-Кри есть сердце, значит, ей предложат что-нибудь поесть и выпить. Ее воображение тут же нарисовало картинку с пылающим камином в уютном коттедже под звуки стучащего по крыше дождя, и вот - она сама, сидящая на глубокой, мягкой кровати с красивым постельным бельем и обернутыми вокруг нее одеялами. Безопасность. Покой. Наконец-то. Ее машина застонала и, напрягшись, вылетела из канавы на дорогу. Старик протянул ее на несколько футов вперед, пока она не оказалась на твердой земле, а затем остановился, чтобы снять цепь. Бросив ее в кузов грузовика, он жестом велел Мэл ехать за ним. Спорить было бессмысленно - по крайней мере, если она снова застрянет, он опять ее вытащит. Она ехала следом за стариком, постоянно брызгая на лобовое стекло очистителем и включив щетки, чтобы грязь, летящая из-под колес его пикапа, полностью не закрыла ей обзор.
        Меньше чем через пять минут грузовик поморгал ей боковым сигналом, и она послушно повернула вслед за ним направо, к почтовому ящику. Дорога оказалась короткой, ухабистой и полной выбоин, но вскоре вывела их на открытое пространство. Грузовик сделал большой круг по поляне, разворачиваясь обратно, а Мэл не оставалось ничего иного, кроме как проехать вперед, чтобы остановиться прямо перед… какой-то лачугой.
        Она ничем не походила на милый, уютный коттедж. Да, это был дом с крышей в форме буквы «А», и переднее крыльцо там тоже имелось - вот только крыльцо это, казалось, крепилось к самому зданию лишь одним краем, в то время как другой оторвался и накренился к земле. Черепица почернела от дождя и времени, а одно из окон оказалось заколочено досками. Изнутри не просачивалось ни лучика света, а из каминной трубы не исходило даже слабого намека на уютный дымок.
        Фотографии по-прежнему лежали рядом, на соседнем сиденье. Мэл ударила по рулю, загудев клаксоном, схватила фотографии и выпрыгнула из машины, натягивая на голову капюшон своей шерстяной куртки. Она подбежала к грузовику. Старик опустил боковое стекло и посмотрел на нее так, будто она не в себе.
        - Вы уверены, что это коттедж миссис Мак-Кри?
        - Ага.
        Она сунула ему под нос фото симпатичного коттеджа с двускатной крышей, адирондаковскими[8 - Адирондаковское кресло - это деревянное кресло для отдыха на открытом воздухе с широкими подлокотниками, решетчатой спинкой и приподнятым спереди сиденьем.] креслами на крыльце и подвесными горшками с яркими цветами, украшающими фасад дома. На фотографии он был залит солнечным светом.
        - Хм, - буркнул старик, - давненько он уже так не выглядит.
        - Только мне об этом ничего не сказали. Она утверждала, что я могу жить в этом доме бесплатно целый год, плюс зарплата. Я предполагала, что буду помогать доктору этого городка. Но это…
        - Не знал, что доктор нуждается в помощи. Это ведь не он лично тебя нанимал, да? - уточнил собеседник.
        - Нет. Мне сказали, что он уже слишком стар, чтобы справляться с потребностями города, и ему нужен в помощь еще один доктор. Чем я и должна заниматься год или около того.
        - И чем же?
        Ей пришлось повысить голос, чтобы перекричать шум дождя:
        - Я практикующая медсестра. Плюс у меня есть диплом медсестры-акушерки.
        Казалось, его это развеселило.
        - Да неужто?
        - Вы знаете доктора? - осведомилась Мэл.
        - Тут все всех знают. Похоже, вам надо было для начала приехать сюда, осмотреться и пообщаться с доктором лично, прежде чем принимать решение.
        - Да, похоже на то, - сказала она с некоторым укором в свой адрес. - Подождите, я сбегаю за сумочкой и заплачу вам за то, что вытащили меня из…
        Однако он тут же протестующе замахал рукой.
        - Не надо мне ваших денег. У людей здесь их не так много, чтобы разбрасываться попусту, прося соседей о помощи. Итак, - иронично продолжил старик, приподняв кустистую белую бровь, - кажется, что она обвела вас вокруг пальца. Этот дом пустует уже долгие годы. - Он усмехнулся. - Жить бесплатно! Ха!
        В этот момент поляну осветили фары приближающегося «Субурбана». Когда он подъехал, старик бросил женщине внутри:
        - Вот и она. Удачи.
        Сказав это, он рассмеялся. И выезжая с поляны, не переставал хихикать. Мэл засунула фотографии под куртку и осталась стоять под дождем возле своей машины, дожидаясь, пока «Субурбан» припаркуется. Она могла бы подняться на крыльцо, чтобы спастись от непогоды, но оно выглядело небезопасно.
        У «Субурбана» была высокая осадка и большие шины - уж он-то в грязи точно не застрял бы. Вид у него был очень достойный, но все же было очевидно, что это старая модель. Водитель направил фары на коттедж, оставив их включенными, а сам открыл дверь. Наружу вылезла крошечная старая женщина с упругими белыми локонами и очками в черной оправе, слишком большими для ее лица. Дождевик и резиновые сапоги не позволяли разглядеть ее получше, но росту в ней было не больше пяти футов. Она бросила сигарету в грязь и, широко улыбаясь, подошла к Мэл.
        - Добро пожаловать! - весело произнесла она тем же глубоким, хриплым голосом, который запомнился Мэл по их телефонному разговору.
        - Добро пожаловать? - передразнила ее Мэл. - Добро пожаловать?
        Она вытащила из куртки фотографии и помахала ими перед лицом женщины.
        - Это обман!
        Оставаясь совершенно невозмутимой, миссис Мак-Кри произнесла:
        - Да, здесь можно было бы немного привести все в порядок. Я собиралась вчера сюда приехать, но не смогла выкроить время.
        - Привести в порядок? Миссис Мак-Кри, да он готов рухнуть! Вы сказали, что это восхитительное место! Изумительное - вот что вы сказали!
        - Бог ты мой! - удивилась миссис Мак-Кри. - Люди из «Реестра» не предупредили меня, что ты такая импульсивная.
        - А меня они не предупредили, что вы обманщица!
        - Слушайте, такие разговоры ни к чему не приведут. Хотите стоять под дождем или зайдем внутрь и посмотрим, что у нас там есть?
        - Честно говоря, я бы очень хотела развернуться и уехать отсюда прочь, но, кажется, я далеко не уеду на машине без полного привода. Еще одна мелочь, о которой вы могли бы упомянуть.
        Не обращая на нее внимания, маленькая седовласая фея поднялась на крыльцо лачуги. Вместо того чтобы открыть дверь с помощью ключа, она просто хорошенько ударила по ней плечом.
        - Слегка разбухла от дождя, - произнесла она хрипловатым голосом и исчезла внутри. Мэл последовал за ней, но не осмелилась сразу ступать по крыльцу, как миссис Мак-Кри. Вместо этого она осторожно проверила его на прочность. Крыльцо опасно накренилось, но перед входом, казалось, держалось крепко. Как только Мэл подошла к двери, внутри загорелся свет. Сразу после этого наружу вылетело облако удушающей пыли, поскольку миссис Мак-Кри хорошенько встряхнула скатерть. Это заставило Мэл выскочить обратно на крыльцо, задыхаясь от кашля. Придя в себя, она глубоко вдохнула холодный влажный воздух и снова вошла внутрь.
        Миссис Мак-Кри, казалось, была занята тем, чтобы навести порядок, несмотря на всю скопившуюся в доме грязь. Она придвинула стулья к столу, сдула пыль с абажуров, подперла ряд книг на полке книжными подставками. Мэл огляделась, но только для того, чтобы удостовериться в своих предчувствиях относительно того, насколько ужасна окружающая обстановка - она никак не могла здесь остаться. В комнате еще обнаружились выцветший диван с цветочным рисунком, такое же кресло и оттоманка, старый сундук, служивший журнальным столиком, и книжный шкаф из кирпичей и досок, причем доски были необтесанные. Всего лишь в нескольких шагах, отделенная от гостиной стойкой, находилась небольшая кухня. На ней явно не убирались с тех самых пор, как последний человек приготовил там ужин - по-видимому, это произошло много лет назад. Холодильник и духовка стояли с открытыми дверцами, как и большинство дверей комода. В раковине громоздилась гора кастрюль и прочей посуды; в шкафах стояли стопки пыльных тарелок, а также множество чашек и стаканов, слишком грязных, чтобы ими можно было пользоваться.
        - Извините, но это совершенно неприемлемо, - звенящим голосом отчеканила Мэл.
        - Тут всего лишь немного грязно.
        - Там в духовке птичье гнездо! - воскликнула Мэл, окончательно выйдя из себя.
        Миссис Мак-Кри пробежала на кухню в своих грязных резиновых сапогах, сунула руку в духовку и вытащила оттуда птичье гнездо. Подойдя к входной двери, она выбросила его во двор. Затем подняла свои очки повыше и взглянула на Мэл.
        - Вот и нет больше никаких птичьих гнезд, - произнесла она с интонациями, очевидно показывающими, что гостья испытывает ее терпение.
        - Послушайте, я не уверена, что у меня получится. Этому старику в пикапе пришлось вытаскивать меня из грязи там, на дороге. Я не могу оставаться здесь, миссис Мак-Кри, это абсолютно исключено. К тому же я проголодалась, а у меня нет с собой еды. - Мэл глухо рассмеялась. - Вы утверждали, что меня ожидает достойный прием и все будет готово к моему приезду, поэтому я посчитала, что вы имеете в виду чистое жилье и достаточный запас продуктов, чтобы продержаться пару дней, пока мне не удастся сделать покупки. Но это…
        - Вы заключили контракт, - многозначительно произнесла миссис Мак-Кри.
        - Вы тоже, - парировала Мэл. - Не думаю, что вы сможете хоть кого-то убедить в том, что это похоже на нормальный прием.
        Вместо ответа Хоуп подняла глаза к потолку.
        - Крыша не протекает, это хороший знак.
        - Боюсь, что этого мало.
        - Проклятая Шерил Крейтон должна была заглянуть сюда, чтобы хорошенько прибраться, но вместо этого три дня подряд кормила меня отговорками. Я думаю, она снова запила. У меня в грузовике есть постельное белье, а на ужин я тебя сама сейчас отвезу. Утром это местечко будет смотреться получше.
        - А что, нет какого-нибудь другого места, где я могла бы остановиться на ночь? Чтобы там просто были кровать и завтрак? Мотель возле трассы, например?
        - Кровать и завтрак? - рассмеялась старуха. - Это что, похоже на туристический рай? Трасса в часе езды отсюда, а ливень зарядил не из легких. У меня большой дом, только свободной комнаты там не найдется - он весь сверху донизу забит всякой рухлядью. Когда я умру, его будет проще сжечь, чем расчистить. Там одну кушетку можно целую ночь разгребать.
        - Но должно же быть что-то…
        - Ближе всего находится дом Джо Эллен - у нее есть милая комнатка над гаражом, иногда она ее сдает. Но ты там вряд ли захочешь ночевать. Ее муж может вести себя крайне паскудно. Немало женщин Вирджин-Ривер отхлестало его по щекам - ничего хорошего не выйдет, если ты окажешься там в ночнушке, когда Джо Эллен крепко заснет, а ему начнут приходить в голову всякие мыслишки. Он тот еще распутник.
        «О боже», - подумала Мэл. С каждой секундой это место представало перед ней во все более неприглядном свете.
        - Я скажу тебе, что мы сделаем, девочка. Я включу бойлер, холодильник и обогреватель, а потом мы отправимся за горячим ужином.
        - В кафе?
        - Оно закрылось три года назад, - ответила ей миссис Мак-Кри.
        - Но ведь вы прислали мне его фотографию - словно намекая, что именно там я буду обедать и ужинать весь следующий год!
        - Это все мелочи. Господи, ты действительно перевозбудилась.
        - Перевозбудилась?!
        - Прыгай в машину, я скоро выйду, - скомандовала старуха. Затем, полностью игнорируя Мэл, она подошла к холодильнику и наклонилась, чтобы его включить. Внутри сразу зажглась лампочка, и миссис Мак-Кри полезла внутрь отрегулировать температуру, прежде чем закрыть дверцу. Заработав, мотор холодильника издал нездоровый скрежет.
        Повиновавшись, Мэл подошла к «Субурбану», но тот так высоко стоял над землей, что ей пришлось схватиться за внутреннюю ручку двери, чтобы практически втащить себя в салон. Здесь она почувствовала себя намного безопаснее, чем в доме, где хозяйка как раз зажигала газовый водонагреватель. У Мэл возникла мимолетная мысль, что если он сейчас взорвется, превратив хижину в груду обломков, это положит конец ее невзгодам.
        Усевшись на пассажирское сиденье, Мэл оглянулась через плечо и увидела, что задняя часть «Субурбана» забита подушками, одеялами и коробками. Возможно, все это предназначалось для разваливающейся хижины. Что ж, если выбраться отсюда сегодня вечером не получится, она могла бы переночевать в своей машине, раз уж на то пошло. Все эти одеяла не позволили бы ей замерзнуть насмерть. А потом, с первыми же лучами солнца…
        Через несколько минут миссис Мак-Кри вышла из лачуги и прикрыла за собой дверь. Даже на замок запирать не стала. Мэл впечатлило, с какой ловкостью старушка забралась в «Субурбан». Она поставила ногу на ступеньку, схватилась одной рукой за дверную ручку, а другой уцепилась за подлокотник и запрыгнула прямо на сиденье. Там лежала довольно большая подушка, а сиденье было так выдвинуто вперед, чтобы старушка могла дотянуться до педалей. Не говоря ни слова, она завела мотор и умело выехала по узкой тропинке на дорогу.
        - Когда мы разговаривали пару недель назад, вы сказали, что привыкли к суровым условиям, - напомнила ей миссис Мак-Кри.
        - Так и есть. Последние два года я заведовала женским отделением окружной больницы на три тысячи коек. У нас там встречались самые сложные случаи и безнадежные пациенты, какие только могут быть, и мы чертовски хорошо поработали, уж поверьте мне. До этого я несколько лет провела в отделении неотложной помощи в центре Лос-Анджелеса, а это очень нелегкая работа, по каким стандартам ни оценивай. Я посчитала, что под суровыми условиями вы имели в виду чисто медицинские моменты. Я и подумать не могла, что это означает, будто я должна стать бывалой повелительницей фронтира.
        - Боже, какая ты неугомонная! Ты почувствуешь себя гораздо лучше после того, как поешь.
        - Я надеюсь, - ответил Мэл. Но внутренний голос убеждал ее, что здесь нельзя оставаться. Что вся эта авантюра - чистое безумие, надо это признать и убираться отсюда к черту. Единственное, что ее действительно пугало, так это перспектива рассказать обо всем Джоуи.
        Во время поездки они не разговаривали. По мнению Мэл, им не о чем было беседовать. Кроме того, ее очаровали те легкость, скорость и ловкость, с которыми мисс Мак-Кри управляла своим здоровенным «Субурбаном», подпрыгивая на дорожных ухабах и спокойно вписываясь в крутые повороты, несмотря на проливной дождь.
        Мэл казалось, что этот переезд может подарить ей передышку от боли, одиночества и страха. Освободить ее от стресса общения с пациентами, которые были либо виновниками, либо жертвами преступлений или несчастными бедолагами без малейших средств и надежды на лучшую жизнь. Когда она увидела фотографии далекого симпатичного городка, то с легкостью вообразила себе некое уютное место, где окажется необходима людям. Она представила, как расцветает, выслушивая сердечные благодарности розовощеких деревенских пациентов. Работа, имеющая значение, - вот что всегда помогало ей справляться с любыми тревогами и личными проблемами. Не говоря уже о возможности убежать от смога и транспорта, вернувшись в лоно природы, к первозданной красоте лесов. Она даже помыслить не могла, что ее возврат к природе окажется столь глубоким.
        Перспектива помогать во время родов сельским женщинам (в основном не имеющим страховки) в Вирджин-Ривер стала последним доводом, из-за которого она согласилась на эту сделку. Работать практикующей медсестрой было интересно, но акушерство было ее истинным призванием.
        Теперь из всей семьи у нее осталась только Джоуи; она хотела, чтобы Мэл переехала в Колорадо-Спрингс и осталась жить с ней, ее мужем Биллом и их тремя детьми. Но Мэл не хотела менять один большой город на другой, хотя Колорадо-Спрингс и выглядел значительно привлекательнее. Теперь же из-за отсутствия других вариантов, вполне вероятно, ей придется искать там работу.
        Когда они проезжали через что-то, похожее на город, она снова нахмурилась.
        - Это тот самый город? На фотографиях, которые вы прислали, все выглядело совсем иначе.
        - Вирджин-Ривер, - сказала старушка. - Уж какой есть. При дневном свете он выглядит намного лучше, поверь мне. Черт подери этот ливень. В марте у нас всегда такая непогода. Вон там дом доктора, где он осматривает пациентов, когда те к нему приходят. Его также часто вызывают на дом. А вот библиотека, - махнула она рукой в сторону. - Работает по вторникам.
        Они миновали красивую церковь с башенками, которая, казалось, была заколочена, однако ее Мэл по крайней мере смогла опознать. Был там и магазин, гораздо более старый и обшарпанный, чем на фото; хозяин просто закрыл его на ночь. Вдоль улицы тянулась дюжина домов - маленьких и ветхих на вид.
        - А где школа? - спросил Мэл.
        - Какая школа? - переспросила миссис Мак-Кри.
        - Та, что была на фотографии, которую вы отправили рекрутеру.
        - Хм. Даже не представляю, где я могла ее взять. У нас нет школы. По крайней мере пока.
        - О боже, - простонала Мэл.
        Улица была широкой, но темной и пустынной - вокруг не было ни одного фонаря. Старушка, должно быть, пролистала один из своих старинных фотоальбомов, чтобы взять оттуда снимки. А, может быть, вообще использовала фотографии с видами какого-то другого города.
        Завернув через дорогу от дома врача, миссис Мак-Кри подъехала к зданию, похожему на большую хижину с широким крыльцом и просторным двором, однако неоновая вывеска в окне с надписью «Открыто» подсказала Мэл, что это таверна или кафе.
        - Пойдем, - позвала ее миссис Мак-Кри. - Согреем доброй едой твой желудок и заодно настроение.
        - Спасибо, - поблагодарила ее Мэл, стараясь вести себя вежливо. Она проголодалась и не хотела лишиться возможности поужинать, хотя сомневалась, что это согреет что-то еще, кроме ее желудка. Она посмотрела на часы: семь вечера.
        Перед тем как войти, миссис Мак-Кри хорошенько встряхнула на крыльце свой дождевик, но у Мэл плаща не было. И зонтика тоже. Ее пальто промокло, и теперь от нее пахло мокрой овцой.
        Зайдя внутрь, она оказалась приятно удивлена. В помещении царил приятный полумрак, стены бил обшиты деревом, а в большом каменном очаге горел огонь. Полированные деревянные полы блистали чистотой, а в воздухе пахло чем-то вкусным и съедобным. Над длинной стойкой бара, поверх рядов расставленных на полках бутылок с алкоголем, висела огромная рыбина; на другой стене красовалась настолько большая медвежья шкура, что закрывала добрую ее половину. Над дверью была приколочена голова оленя. Ух ты! Охотничий домик? Там стояло около дюжины столиков без скатертей, но в этот час в баре сидел только один посетитель: тот самый старик, что вытащил ее из грязи, склонился над своим бокалом.
        За стойкой стоял высокий мужчина в клетчатой рубашке с закатанными рукавами и протирал стекло полотенцем. На вид ему было под сорок, его каштановые волосы были коротко подстрижены. Когда они вошли, он выразительно вскинул брови, приподняв подбородок. Затем его губы изогнулись в улыбке.
        - Присаживайся здесь, - сказала Хоуп Мак-Кри, указывая на столик рядом с камином. - Я тебе кое-что принесу.
        Мэл сняла свое пальто и повесила его на спинку стула возле камина, чтобы оно просушилось. Она сама согрелась, энергично потирая перед огнем заледеневшие руки. Это превзошло ее ожидания - уютный, чистый дом, пылающий камин, готовая еда на плите. Можно было бы обойтись без мертвых животных на стенах, но раз уж ты оказываешься в охотничьей глубинке, с этим приходится мириться.
        - Вот, - сказала старуха, сжимая в руке небольшой стаканчик с какой-то янтарной жидкостью. - Это тебя согреет. У Джека на плите тушится мясо, а в печи выпекается хлеб. Мы приведем тебя в порядок.
        - Что это? - уточнила Мэл.
        - Бренди. Ты сможешь его выпить?
        - Черт возьми, легко, - сказала она благодарно, делая глоток и чувствуя, как жидкость обжигает ее пустой желудок. На мгновение она позволила себе прикрыть глаза, оценив неожиданно приятный вкус напитка. Когда она снова бросила взгляд на барную стойку, бармен куда-то исчез.
        - Этот парень, - наконец произнесла она, указывая на единственного посетителя. - Он вытащил меня из канавы.
        - Док Маллинз, - объяснила старушка. - Ты можешь пообщаться с ним прямо сейчас, если не против отойти от камина.
        - А какой смысл? - воспротивилась Мэл. - Я ведь уже сказала - я тут не останусь.
        - Хорошо, - устало согласилась миссис Мак-Кри. - Тогда ты можешь просто поздороваться с ним и сразу попрощаться. Ну, давай же.
        Развернувшись, она двинулась через зал к старому доктору. Тяжко вздохнув, Мэл последовала за ней.
        - Док, это Мелинда Монро, на случай, если вы раньше не слышали это имя. Мисс Монро, познакомьтесь с Доком Маллинзом.
        Подняв слезящиеся глаза от своего стакана, не отнимая, впрочем, от него артритных рук, старик взглянул на нее. Затем молча кивнул.
        - Еще раз спасибо, - сказала Мэл. - За то, что вытащили меня.
        Старый доктор еще раз кивнул, снова опустив взгляд на свой напиток.
        Вот вам и дружелюбная деревенская атмосфера, подумала Мэл. Миссис Мак-Кри в это время уже возвращалась к камину. Дойдя до него, она плюхнулась за их столик.
        - Простите, - еще раз обратилась Мэл к доктору. Он снова обратил к ней свой взгляд, но его густые белые брови сошлись поверх очков в отчетливо недовольной гримасе. Белые волосы на веснушчатой коже, обтягивающей его череп, были такими тонкими, что казалось, будто на лбу у него больше волос, чем на голове.
        - Приятно познакомиться. Значит, вам здесь требуется помощь?
        Он продолжал молча изучать ее своим взглядом.
        - Вам не нужна помощь? Да или нет?
        - Мне не особо нужна помощь, - грубо бросил он наконец. - Но эта старуха уже много лет пытается найти мне замену. Та, что вас привезла.
        - И почему же? - храбро поинтересовалась Мэл.
        - Понятия не имею. - Он снова посмотрел в свой стакан. - Может, я ей просто не нравлюсь. Поскольку она мне тоже не очень нравится, то это не имеет значения.
        Бармен, предположительно владелец заведения, появился из подсобки с дымящейся тарелкой в руках, но остановился в конце барной стойки, наблюдая, как Мэл разговаривает со старым доктором.
        - Ну, не стоит беспокоиться, приятель, - кисло произнесла Мэл, - я не собираюсь тут оставаться. Все оказалось совсем не так, как мне рассказывали. Я уезжаю утром, как только перестанет лить дождь.
        - Получается, вы только зря потратили время? - бросил он, по-прежнему не поднимая головы.
        - Видимо, да. Плохо уже то, что это место оказалось вовсе не таким, как мне рассказывали. А тут еще выяснилось, что вам не нужны ни практикующий врач, ни акушерка.
        - Да уж, - коротко бросил он.
        Мэл вздохнула. Оставалось лишь надеяться, что она сможет найти в Колорадо подходящую работу.
        Юноша, еще подросток, вынес из кухни набор стаканов. Он выглядел почти так же, как бармен, с коротко стриженными густыми каштановыми волосами, одетый во фланелевую рубашку и джинсы. «Приятный парнишка», - подумала она, глядя на его сильную челюсть, прямой нос и густые брови. Он собирался было поставить стаканы под стойку, но остановился, удивленно глядя на Мэл. Его глаза расширились, рот на секунду приоткрылся. Слегка наклонив голову, она ему улыбнулась. Он медленно закрыл рот, продолжая стоять со стаканами в руках.
        Мэл повернулась к подростку с доктором спиной и направилась к столику миссис Мак-Кри. Бармен уже поставил на стол миску вместе с салфеткой и столовыми принадлежностями и остановился, дожидаясь, когда она подойдет. Он придерживал для нее стул. Вблизи она увидела, какой он на самом деле крупный парень - выше шести футов, косая сажень в плечах.
        - Неудачная погода для вашей первой ночи в Вирджин-Ривер, - сказал он приятным голосом.
        - Мисс Мелинда Монро, это Джек Шеридан. Джек, это мисс Монро.
        Сначала Мэл, повинуясь импульсу, хотела ее поправить - сказать, что она уже миссис. Но решила этого не делать, чтобы не объяснять, что мистера Монро больше нет (точнее, доктора Монро). Поэтому она просто сказала:
        - Рада познакомиться. - И добавила, принимая тарелку с рагу: - Спасибо.
        - Это чудесное место, когда погодка не буйствует, - произнес бармен.
        - Не сомневаюсь, - прошептала она, стараясь на него не смотреть.
        - Вам нужно провести здесь денек-другой, - продолжал настаивать он.
        Она зачерпнула ложкой рагу и осторожно его попробовала. На какое-то мгновение бармен навис над столом, ожидая ее реакции. Затем она подняла на него взгляд и удивленно произнесла:
        - Это необыкновенно вкусно.
        - Тушеная бельчатина по нашему рецепту.
        Она чуть не подавилась.
        - Шучу, - улыбнулся он в ответ. - Говядина. Коровка была вскормлена на чистой кукурузе.
        - Простите, чувство юмора меня иногда подводит, - бросила она раздраженно. - Это был долгий и довольно тяжелый день.
        - А теперь? - осведомился бармен. - Хорошо, что я открыл бутылку «Реми».
        Затем мужчина вернулся за стойку, а она продолжила наблюдать за ним через плечо. Казалось, он тихо обменялся несколькими короткими фразами с юношей, который продолжал пристально на нее смотреть. Наверное, это его сын, решила Мэл.
        - Не знаю, почему ты так злишься, - произнесла миссис Мак-Кри. - По телефону ты производила совершенно другое впечатление. - Порывшись в сумочке, она вытащила пачку сигарет, затем вытряхнула оттуда одну и закурила - вот почему у нее был такой скрипучий голос.
        - Вам обязательно курить? - желчно спросила ее Мэл.
        - К сожалению, да, - ответила миссис Мак-Кри, глубоко затянувшись.
        Прикусив язык, Мэл лишь разочарованно покачала головой. Все и так уже было решено, она уезжала утром и собиралась отсыпаться в машине, так зачем усугублять ситуацию дальнейшими жалобами? Стоит надеяться, что Мак-Кри к настоящему моменту уже все поняла. Мэл доела восхитительное рагу, глотнула еще бренди и почувствовала себя немного увереннее, теперь, когда в животе ощущалась приятная тяжесть, а голова слегка кружилась. «Ну вот, - подумала она. - Так-то лучше. Я смогу пережить ночь в этой дыре. Видит бог, бывало и хуже».
        Прошло уже девять месяцев с тех пор, как ее муж Марк зашел в магазин после долгой ночной смены в отделении неотложной помощи. Он хотел купить молока к своим сухим хлопьям на завтрак. Но вместо этого получил три пули в грудь, в упор - мгновенная смерть. Ограбление было в самом разгаре, в том самом магазине, куда они с Мэл заглядывали по меньшей мере три раза в неделю. Это положило конец той жизни, которую она так любила. Ночь в машине под дождем - ничто по сравнению с этим.
        ______
        Джек подал мисс Монро второй бокал «Реми Мартин», однако от второй порции тушеного мяса она отказалась. Он оставался за стойкой бара, пока она ела и пила, как будто сердито посматривая на невозмутимо курящую Хоуп. Это заставило его мысленно усмехнуться. У девушки есть кое-какой характер. А еще - приятная внешность. Миниатюрная блондинка со сверкающими голубыми глазами, маленьким ртом в форме сердечка и сногсшибательной пятой точкой, обтянутой джинсами. Когда дамы ушли, он обратился к Доку Маллинзу:
        - Вот уж спасибо. Вообще-то ты мог бы дать девушке поблажку. С тех пор как прошлой осенью помер старый золотистый ретривер Брэдли, у нас здесь вообще ничего красивого не осталось.
        - Хм, - только буркнул в ответ доктор.
        Рики зашел за стойку и встал рядом с Джеком.
        - Да, - страстно поддержал он своего шефа, - боже мой, Док. Да что с тобой такое? Неужели ты не можешь иногда подумать об остальных?
        - Спокойней, парень, - рассмеялся Джек, обхватив его за плечи. - Она не из твоей лиги.
        - Да? Но и не из твоей тоже, - усмехнулся Рик.
        - Можешь уходить, когда захочешь. Сегодня вечером все равно больше никого не будет, - предложил ему Джек. - И отнеси домой бабушке немного этого рагу.
        - Да, спасибо, - ответил парень. - Увидимся завтра.
        Когда Рик ушел, Джек навис над Доком и произнес:
        - Если бы тебе немного помогали, ты мог бы больше рыбачить.
        - Спасибо, мне не нужна помощь, - ответил старик.
        - О, вот оно, опять, - улыбнулся Джек. Любое предложение Хоуп сделать так, чтобы Доку немного помогли, встречало с его стороны твердый отпор. Возможно, Док был самым строптивым и упрямым человеком в городе. А еще он был стар, страдал артритом и, казалось, с каждым годом становился все более медлительным.
        - Налей мне еще, - попросил доктор.
        - Я думал, мы заключили сделку, - нахмурился Джек.
        - Тогда полстакана. Этот проклятый ливень меня убивает. Я замерз до мозга костей. - Он взглянул на Джека. - Я вытащил эту маленькую шлюху из канавы, где она торчала в грязи под ледяным дождем.
        - Она, как мне кажется, не шлюха, - заметил Джек. - Мне никогда на них не везло.
        Затем он взял бутылку бурбона и плеснул старику в стакан выпивки. Но потом вернул бутылку обратно на полку. У него сложилась привычка присматривать за Доком: если того вовремя не остановить, он мог натворить дел. А выходить под ливень, чтобы убедиться, что Док правильно перейдет улицу, у него сейчас не было никакого желания. Дома у Дока не было никаких запасов алкоголя, пил он только у Джека, что позволяло ему держать себя под контролем.
        Старика нельзя было винить - он был одинок и перегружен работой. Не говоря уже о боли в суставах.
        - Ты мог бы предложить девушке теплое место для сна, - предложил Джек. - Очевидно же, что Хоуп не привела в порядок ту старую хибару к ее приезду.
        - Я не люблю компанию чужих людей, - мрачно ответил старик. Затем Док посмотрел Джеку прямо в лицо. - Во всяком случае, кажется, ты в этом заинтересован больше меня.
        - Не похоже, чтобы она сейчас кому-нибудь здесь доверяла, - сказал Джек. - Хотя она симпатичная штучка, а?
        - Я как-то особо не заметил, - пожал плечами старик. Затем сделал глоток и продолжил: - В любом случае, похоже, у нее не хватит сил для этой работы.
        - Прямо-таки не заметил? - рассмеялся Джек. Зато сам-то он заметил. Росту в ней было, наверное, около 160 сантиметров. Вес не больше пятидесяти килограмм. Мягкие, вьющиеся светлые волосы, что от влаги завиваются еще сильнее. Большие глаза, в которых грусть могла мгновенно смениться злостью. Ему понравилась та маленькая искра, промелькнувшая в них, когда она огрызнулась, что не оценила его чувство юмора. А когда она взялась обрабатывать Дока, в них загорелся свет, свидетельствовавший о том, что она прекрасно может со всем справиться. Но лучше всего был ее рот - маленький и розовый, в форме сердечка. Или задница - уж кому что милее.
        - Да, - продолжил Джек. - Ты мог бы перестать артачиться и вести себя немного дружелюбнее. Чтобы было кому украсить местный пейзаж.
        Глава 2
        К тому моменту, как Мэл и миссис Мак-Кри вернулись в лачугу, она уже успела прогреться. Правда, чище выглядеть от этого не стала. Мэл передернуло от вида грязи, на что миссис Мак-Кри бросила:
        - Я и представить не могла, когда мы общались по телефону, что ты такая чистоплюйка.
        - Я не чистоплюйка. Родильное отделение в большой больнице вроде той, где мне довелось работать, выглядит весьма неприглядно, - ответила Мэл.
        Было удивительно, что в той хаотичной и в чем-то даже ужасной обстановке она чувствовала себя лучше, чем в этой, гораздо более спокойной. Вероятно, то была некая форма самообмана, которая заставляла ее принимать фальшивую картину за чистую монету. И еще осознание того факта, что, как бы тяжело ни шли дела в больнице, у нее есть уютный и чистый дом, куда она всегда может вернуться.
        Хоуп оставила ей подушки, пледы, стеганые одеяла и полотенца, поэтому Мэл решила, что лучше смириться с грязью, чем с холодом. Прихватив из машины лишь один чемодан, она надела спортивный костюм, теплые носки и обустроила себе для ночлега пыльный старый диван. Продавленный и испещренный пятнами матрас кровати выглядел слишком устрашающе.
        Она завернулась в несколько слоев одеял, словно буррито, и съежилась на мягких, отдающих затхлостью подушках. Свет в ванной остался включенным, а дверь приоткрытой - на случай, если ей придется вставать ночью. Но благодаря двум порциям бренди, долгой поездке и испытанному стрессу от неоправдавшихся ожиданий она погрузилась в глубокий сон, и на этот раз ее не беспокоили ни тревоги, ни кошмары. Мягкий перестук дождя по крыше был подобен колыбельной, постепенно ее убаюкивая. Когда на лицо упали тусклые лучи утреннего света, Мэл проснулась и обнаружила, что за ночь ни разу не пошевелилась; так и пролежала все время спеленутая и неподвижная. А теперь чувствовала себя отдохнувшей и со свежей головой.
        Это было редкое для нее ощущение.
        Не вполне доверяя своим чувствам, Мэл еще продолжала какое-то время лежать на диване. «Мда, - подумалось ей, - хотя с учетом всех обстоятельств это кажется невозможным, но я на удивление хорошо себя чувствую». Затем перед ее глазами возникло лицо Марка, и она подумала: «А чего ты ждала? Сама во все это вляпалась!».
        Тут же ей в голову пришла следующая мысль: «От горя все равно никуда не скрыться. Так зачем пытаться?».
        Когда-то давно она чувствовала себя такой же довольной жизнью, особенно по утрам. У Мэл был странный и забавный дар - в ее голове звучала музыка. Каждое утро первым, что она замечала, была песня, звучащая чисто и отчетливо, словно в комнате работало радио. Всякий раз это была новая песня. Днем Мэл не смогла бы сыграть ни на одном музыкальном инструменте и удержать в голове какую-нибудь простенькую мелодию, но каждое утро она просыпалась, напевая очередную мелодию. Проснувшись от ее бессвязных напевов, Марк приподнимался на локте, склонялся над ней, улыбаясь, и ждал, пока ее глаза откроются. Он тогда спрашивал: «Что у нас сегодня в репертуаре?».
        - Begin the Beguine[9 - Популярная песня, написанная Коулом Портером в 1935 г. для мюзикла Jubilee.], - отвечала она. - Или Deep Purple.
        А он долго смеялся, не в силах остановиться.
        После его смерти музыка в ее голове замолчала раз и навсегда.
        Она села, закутавшись в одеяла, утренний свет только подчеркивал скопившуюся в хижине грязь. Птичьи трели заставили ее подняться на ноги и подойти к входной двери.
        Мэл открыла ее, окунувшись в ясное и солнечное утреннее марево. Выйдя на крыльцо, все еще закутанная в одеяло, она посмотрела вверх - пандероза,[10 - Пандероза - гибридное цитрусовое растение, полученное путем скрещивания лимона, цитрона и грейпфрута.] сосны и ели казались в дневном свете настоящими великанами, вздымаясь над хижиной на пятьдесят-шестьдесят футов, а некоторые и значительно выше. С них все еще срывались капли омывшего их за ночь дочиста дождя. С веток свисали зеленые сосновые шишки - настолько большие, что если одна такая шишка упадет вам на голову, то легко можно получить сотрясение мозга. Внизу цвел густой, пышный зеленый папоротник - она насчитала четыре разных видов этого растения, от тех, что могли похвастаться широким разветвленным веером, до тонких, словно кружево, экземпляров. Все вокруг дышало свежестью и здоровьем. Птицы пели и перепрыгивали с одной ветки на другую, а над ней раскинулось лазурно-синего цвета небо, подобного которому она не видела в Лос-Анджелесе уже лет десять. В вышине бесцельно парило перистое белое облачко, над головой Мэл, широко раскинув крылья,
пролетел орел и скрылся за кромкой деревьев.
        Мэл глубоко вдохнула свежий, напоенный ароматами весны, утренний воздух. «Да, - подумалось ей, - жаль, что с коттеджиком, уютным городком и стариком-доктором не выгорело, потому что сами края тут чудесные. Нетронутые. Чистые».
        Неожиданно она услышала какой-то треск и нахмурилась. Безо всякого предупреждения провисшая сторона крыльца окончательно сдалась и резко накренилась, отчего ее ноги подкосились, и Мэл полетела вниз. Прямиком в глубокую, хлюпающую, грязную яму. Там она и осталась лежать: чумазое, промокшее, заледеневшее от холода, завернутое в одеяло буррито.
        - Твою мать! - выругалась она, выпутываясь из одеяла, чтобы заползти обратно на крыльцо, правым концом все еще цепляющееся за стену дома. А затем проскользнуть внутрь.
        Она собрала свой чемодан. Все, хватит.
        По крайней мере, дорога теперь подсохла, и благодаря дневному свету она будет застрахована от того, чтобы съехать на обочину и утонуть там с концами. Подумав, что без кофе ей далеко не уехать, она направилась обратно в город, хотя инстинкт подсказывал бежать отсюда, спасая свою жизнь, и купить кофе где-нибудь по дороге. Она не особо тешила себя надеждой, что рано утром бар окажется открытым, но других вариантов не имелось. Мэл настолько отчаялась, что готова была даже постучаться в дверь к старому доктору и попросить у него чашечку кофе, хотя перспектива снова нарваться на его кислую гримасу не сильно воодушевляла. Но его дом выглядел закупоренным наглухо. Казалось, что в заведении Джека и магазине напротив ничего не происходит, однако когда она, изнемогая от нехватки кофеина, толкнула дверь в бар, к ее удивлению, та распахнулась.
        Внутри по-прежнему горело уютное пламя в камине. Зал, хоть и более светлый, чем накануне вечером, производил такое же приятное впечатление. Он был большой и комфортный - даже с учетом трофеев в виде голов животных на стенах. Но затем она замерла, пораженная, увидев огромного лысого мужчину с блестящей серьгой в ухе, вышедшего ей навстречу из-за стойки бара. На нем красовалась черная футболка, туго обтягивавшая массивную грудь, а на руке из-под плотно прилегающего рукава выглядывал край большой синей татуировки. Если бы она не потеряла дар речи при виде огромных размеров мужчины, то точно сделала бы это из-за неприветливого выражения лица. Его густые темные брови нахмурились, когда он облокотился обеими руками на стойку бара.
        - Я могу вам чем-то помочь? - осведомился он.
        - Эм… Можно кофе? - выдавила из себя Мэл.
        Повернувшись, мужчина взял кружку, поставил ее на стойку и налил из кофейника кофе. Сначала Мэл думала схватить ее и убежать за какой-нибудь из столов, но мужчина ей откровенно не понравился, поэтому, чтобы лишний раз его не оскорблять, она подошла к стойке и села на стул рядом с ожидающим ее кофе.
        - Спасибо, - коротко поблагодарила она.
        Вместо ответа он молча кивнул и, слегка отступив назад от барной стойки, прислонился к прилавку позади него, скрестив на груди огромные руки. Всем своим видом он напоминал ей вышибалу из ночного клуба или телохранителя. Эдакий высокомерный Джесси Вентура[11 - Джеймс Джордж Янош (псевдоним Джесси Вентура, 1951 г. рождения) - бывший губернатор Миннесоты, политик, актер, в прошлом боец рестлинга. Отличается внушительными размерами (рост 1 м 93 см).].
        Она сделала глоток крепкого горячего напитка. Любовь к большим чашкам кофе превосходила для нее все иные радости в жизни, поэтому Мэл с наслаждением выдохнула:
        - Ах, до чего же вкусно!
        Великан никак на это не отреагировал. «Ну и ладно», - подумала она. Все равно ей не хотелось заводить с ним беседу.
        Несколько минут прошло в странном, почти дружелюбном молчании, когда открылась боковая дверь бара, и внутрь вошел Джек, неся в руках охапку дров. Увидев ее, он усмехнулся, обнажив два ряда ровных белых зубов. От груза поленьев его бицепсы отчетливо напряглись под синей джинсовой рубашкой, широкие плечи лишь подчеркивали узкую талию. Из-под расстегнутого на груди воротника торчали светло-русые волосы, а чисто выбритое лицо заставило ее вспомнить, что накануне вечером его щеки и подбородок были покрыты дневной щетиной.
        - Ну, что ж, - произнес Джек, - доброе утро.
        Он поднес дрова к очагу, нагнувшись, чтобы сложить их в стопку, и Мэл не могла не оценить его широкую мускулистую спину и идеальный зад. Да, мужчины здесь прекрасно поддерживают себя в форме, просто преодолевая обычные тяготы сельской жизни.
        Лысый великан поднял было кофейник, чтобы еще раз наполнить ее чашку, когда Джек остановил его:
        - Я сам это сделаю, Проповедник.
        Джек зашел за стойку, а Проповедник отправился через дверь на кухню. Джек наполнил ее чашку.
        - Проповедник? - спросила она, понизив голос практически до шепота.
        - На самом деле его зовут Джон Миддлтон, но это прозвище прилипло к нему давным-давно. Если бы вы назвали его Джоном, он бы даже не повернулся.
        - Почему вы его так называете? - заинтересовалась она.
        - Ну, он довольно прямолинеен. Никогда не ругается, никто ни разу не видел его пьяным, не пристает к женщинам.
        - Выглядит он немного устрашающе, - сказала Мэл, по-прежнему не повышая голос.
        - Не-а. Он добрый, как теленок, - хмыкнул Джек. - Как прошел ваш вечер?
        - Сносно, - сказала она, пожав плечами. - Я просто решила, что не могу уехать из города, не выпив чашечки кофе.
        - Вы, должны быть, готовы убить Хоуп. Она даже кофе вам не оставила?
        - Боюсь, что да.
        - Мне очень жаль, мисс Монро. Вы достойны гораздо более теплого приема. Я не виню вас за то, что вы сейчас плохо относитесь к этому месту. Как насчет яичницы? - Джек кивнул в сторону скрывшегося на кухне Проповедника. - Он хороший повар.
        - Не откажусь, - согласилась Мэл. Она почувствовала странное ощущение улыбки на своих губах. - И еще: меня можно звать Мэл.
        - Сокращенно от Мелинда, как я понимаю, - уточнил Джек. Затем прокричал через дверь кухни: - Проповедник! Как насчет завтрака для леди? - Снова развернувшись к стойке, он продолжил: - Что ж, самое меньшее, что мы можем сделать, - это хорошенько тебя накормить, если не удастся убедить остаться еще на денек-другой.
        - Мне жаль, - ответила она. - Но та лачуга… Там невозможно жить. Миссис Мак-Кри упомянула какую-то женщину, которая должна была там прибраться - вроде бы она запила? Кажется, она именно это имела в виду.
        - Должно быть, это Шерил. Боюсь, с ней есть определенные проблемы. Хоуп следовало бы позвать кого-нибудь другого. Здесь полно женщин, которые рады немного подзаработать.
        - Что ж, теперь это не имеет значения, - сказала Мэл, сделав еще глоток кофе. - Джек, это лучший кофе, который я когда-либо пробовала. Либо это действительно так, либо последние два дня у меня настолько не задались, что я теперь легко впечатляюсь даже такими приятными мелочами.
        - Нет, он действительно отличный. - Джек нахмурился и протянул руку, убрав прядь волос с ее плеча. - Мне кажется или у тебя грязь в волосах?
        - Видимо, не кажется, - хмыкнула она. - Я стояла на крыльце, наслаждаясь красотой прекрасного весеннего утра, когда один его край подкосился, и я улетела прямиком в большую лужу с грязью. Попробовать принять душ мне смелости не хватило - он там зарос мхом. Но я думала, что все с себя счистила.
        - О боже, - выдохнул он и, к ее удивлению, громко расхохотался. - Это, наверное, худший день в твоей жизни? Если хочешь, у меня в квартире есть душ - чистый, как вода Ниагары. - Он снова усмехнулся. - Полотенца даже пахнут «Ленором».
        - Спасибо, но думаю, я просто поеду дальше. Когда буду подъезжать к побережью, сниму номер в отеле, тихом, теплом и чистом, и отдохну вечерок. Может, возьму какой-нибудь фильм напрокат.
        - Звучит неплохо, - согласился он. - Значит, обратно в Лос-Анджелес?
        - Нет, - пожала Мэл плечами. Она не могла этого сделать. Всё, и больница, и дом, с одной стороны, вызывало в ней сладкие воспоминания, а с другой - снова выталкивало на поверхность ее горе. Она просто не смогла бы жить, оставаясь в Лос-Анджелесе. Кроме того, теперь ее там ничего не держало.
        - Настало время перемен. Но именно эта перемена оказалась для меня слишком серьезной. Скажи, ты прожил здесь всю жизнь?
        - Я? Нет. Лишь малую часть. Я вырос в Сакраменто. Просто искал хорошее место для рыбалки, вот и остался здесь. Превратил эту хибару в гриль-бар и сделал пристройку к зданию, чтобы в ней жить. Маленькую, но удобную. А у Проповедника есть комната наверху, над кухней.
        - Что, черт возьми, побудило тебя остаться? Не пойми неправильно, я не пытаюсь тебя переубедить - просто, похоже, городок здесь совсем маленький.
        - Если бы у тебя было время, я бы показал. Это невероятное место. В городке и его окрестностях проживает больше шестисот человек. У массы людей, которые живут в больших городах, здесь имеются коттеджи, вверх и вниз по течению реки Вирджин - тут тихо, и рыбалка отличная. У нас не так много туристов из города, но рыбаки наведываются сюда регулярно, а в сезон приезжают охотники. Проповедник известен своими кулинарными талантами, и это единственное место в городе, где можно выпить пива. Прямо рядом с нами леса из секвой - поверь мне, это круто. Величественное зрелище. По национальным паркам все лето болтается множество туристов и любителей походов. А какие здесь небо и воздух - ничего подобного в городе просто не найти.
        - А твой сын работает вместе с тобой?
        - Сын? Ой, - засмеялся он, - Рики? Это местный парнишка. После школы он большую часть времени работает в баре. Хороший парень.
        - У тебя есть семья? - поинтересовалась Мэл.
        - Сестры и племянницы в Сакраменто. Мой отец продолжает там жить, но мама умерла несколько лет назад.
        Проповедник вышел из кухни с дымящейся тарелкой, накрытой салфеткой. Когда он поставил ее перед Мэл, Джек потянулся к стойке и достал оттуда столовые приборы и бумажные салфетки. На тарелке оказались восхитительный омлет с сыром и перцем, сосиски, фрукты, домашний картофель фри и хлебные тосты. Тут же появилась ледяная вода, и ей налили еще кофе.
        Мэл зацепила кусок омлета и поднесла ко рту. Он просто таял на языке, такой сытный и вкусный. - М-м-м, - промычала она, прикрыв глаза. Затем, проглотив кусок, призналась: - Я ела здесь уже дважды, и должна сказать, что ваша стряпня - одна из лучших, что мне доводилось пробовать.
        - Ну, мы с Проповедником иногда можем приготовить что-нибудь вкусное. У него вообще настоящий дар. А ведь он никогда не работал поваром, пока сюда не добрался.
        Она проглотила еще один кусок. Очевидно, Джек не собирался никуда уходить, наблюдая за тем, как гостья поглощает омлет.
        - Хорошо, - продолжила Мэл, - а что это за история с доктором и миссис Мак-Кри?
        - Что ж, давай посмотрим, - сказал он, опершись спиной на прилавок за барной стойкой и широко раскинув свои большие руки. - Они склонны ссориться. Два самоуверенных и упрямых пенсионера, которые ни о чем не могут договориться. Дело в том, что, как мне кажется, Доку может понадобиться помощь, но, как ты уже догадалась, он слегка своенравный.
        Она утвердительно фыркнула, поскольку ее рот был набит чудеснейшим омлетом из всех, которые ей доводилось пробовать.
        - Особенность этого городка в том, что иногда выдаются дни, когда вообще никому не нужна медицинская помощь. А потом несколько недель подряд всем будет позарез нужно увидеть Дока: грипп начнет лютовать, в то же время сразу трем женщинам приспичит родить, а заодно кто-то упадет с лошади или сверзится с крыши. Такие вот дела. И хотя он не хочет этого признавать, но ему уже стукнуло семьдесят. - Джек пожал плечами. - Еще один доктор живет по крайней мере в получасе езды отсюда, а для жителей ферм и ранчо такая поездка займет больше часа. До больницы ехать еще дольше. Мы должны подумать о том, что будет, когда Док умрет… Правда, я надеюсь, это произойдет нескоро.
        Мэл проглотила омлет и отпила немного воды.
        - Почему именно миссис Мак-Кри взялась за эту проблему? - решила она уточнить. - Неужели она действительно пытается, как он утверждает, его заменить?
        - Не-а. Но в силу его возраста, я думаю, Доку пора найти какого-нибудь протеже. Муж Хоуп оставил ей достаточное наследство, чтобы она чувствовала себя вполне комфортно - как я понимаю, она уже давно овдовела. И, кажется, делает все возможное, чтобы сохранить этот город. Еще она ищет проповедника, городского полицейского и школьного учителя с первого по восьмой класс, чтобы малышам не приходилось ездить на автобусе в школу через два поселка. Впрочем, пока без особого успеха.
        - Доктор Маллинз, кажется, не ценит ее старания, - заметила Мэл, промокнув губы салфеткой.
        - Он защищает свою территорию. И совсем не готов уходить на пенсию. Может быть, Док волнуется, что появится кто-то и превзойдет его, оставив не у дел. Человек вроде него, который никогда не был женат и всю жизнь посвятил служению городу, не обрадовался бы такому ходу событий. Но… понимаешь… Несколько лет назад, как раз незадолго до моего приезда, произошел один случай. Он получил два вызова одновременно. Грузовик съехал с дороги, водитель был тяжело ранен, и еще ребенок, у которого грипп перешел в пневмонию, перестал дышать. Док остановил кровотечение у водителя грузовика, но к тому времени, когда он переправился через реку к ребенку, было уже слишком поздно.
        - Боже, - сказала она, - такие вещи оставляют серьезные душевные раны.
        - Я не думаю, что кто-то винил его за это. В свое время он спас немало жизней. Но ощущение, что тебе есть к кому обратиться за помощью, придает сил. - Джек улыбнулся. - Ты первая, кто сюда доехал.
        - Хм-м… - Не зная, что ответить, она допила остатки кофе. В этот момент за ее спиной хлопнула входная дверь, и в бар вошли двое мужчин.
        - Харви. Рон, - коротко поприветствовал их Джек. Мужчины поздоровались в ответ и сели за столик у окна. Джек снова перевел взгляд на Мэл.
        - Что заставило тебя сюда приехать?
        - Профессиональное выгорание, - сказала она. - Мне надоело по-дружески общаться с копами и детективами по расследованию убийств.
        - Господи, кем ты работала?
        - Ты когда-нибудь был на войне? - спросила она вместо ответа.
        - Было дело, - кивнул он.
        - Больницы и травмпункты больших городов похожи на места боевых действий. Я несколько лет после аспирантуры проработала в отделении неотложной помощи в центре Лос-Анджелеса, чтобы стать практикующей семейной медсестрой, и случались такие дни, когда это было похоже на горячую точку. Уголовники, которых доставили в неотложку, поскольку они получили травмы во время ареста - настолько неуправляемые и буйные, что их приходилось удерживать трем-четырем полицейским, пока одна из медсестер пыталась поставить капельницу. Наркоманы, настолько накачанные всякой дрянью, что их не могли остановить даже тремя выстрелами из офицерского электрошокера, не говоря уже о дозе «Наркана»[12 - «Наркан» (он же «Налоксон») - антагонист опиоидных рецепторов, применяется как антидот при передозировках опиоидов, в первую очередь героина.]. Каждый день поступали новые жертвы насильственных преступлений, и учитывая, что это был самый большой травматологический центр в Лос-Анджелесе, пострадавшие от самых чудовищных видов ОР и АА… Ой, извини. От огнестрельных ранений и автомобильных аварий. А еще всякие психбольные без
присмотра и медикаментозной помощи, которым некуда идти… Не пойми меня неправильно, мы там неплохо поработали. Это была отличная работа. Я очень горжусь тем, что мы делали. Возможно, там работают лучшие специалисты в Америке.
        На секунду она погрузилась в свои мысли, ее взгляд затуманился. Окружающая обстановка казалась ей тогда дикой и хаотичной, однако, пока Мэл работала вместе с любимым мужем, ей это нравилось и приносило удовлетворение. Покачав головой, она продолжила:
        - Когда я перешла из неотложки в родильное отделение, выяснилось: это именно то, что я всегда искала. Беременность и родовспоможение. Согласно своей специализации, я пошла работать в акушерство. Оно оказалось моим истинным призванием, хотя и не всегда приятным. - Она грустно засмеялась и покачала головой. - Мою первую пациентку доставили под конвоем полиции, и мне пришлось драться с ними, как бульдогу, чтобы заставить снять с нее наручники. Эти дуболомы хотели, чтобы я помогла ей с родами, пока она сама будет прикована наручниками к кровати.
        - Ну, что ж, тебе повезло, - улыбнулся Джек. - Не думаю, что в этом городе есть хотя бы одни наручники.
        - Не скажу, чтобы так случалось каждый день, но частенько. Я несколько лет руководила медсестрами в родильной палате. Меня долго заводили радость от этой работы и чувство непредсказуемости, но, в конце концов, я оказалась в тупике. Мне нравится помогать женщинам, но я больше не могу заниматься медициной в большом городе. Боже, мне нужно слегка расслабиться. Я полностью уничтожена.
        - Да, но ты, вероятно, лишаешь себя огромного заряда адреналина, - уточнил он.
        - Да, меня обвиняли в том, что я адреналиновая наркоманка. Медсестры скорой помощи частенько мне это высказывали. - Она улыбнулась. - Я пытаюсь бросить курить.
        - Ты когда-нибудь жила в маленьком городке? - спросил он, доливая ей кофе.
        Она отрицательно покачала головой.
        - В самом маленьком городке из тех, в которых мне довелось жить, обитает не менее миллиона человек. Я выросла в Сиэтле и уехала в Южную Калифорнию, чтобы учиться в колледже.
        - Маленькие городки бывают просто чудесными. Однако они могут таить собственные драмы. И опасности.
        - И какие же? - спросила она, потягивая кофе.
        - Наводнения. Пожары. Дикие звери. Браконьеры. Заезжие преступники. Куча народу выращивает травку, но не в Вирджин-Ривер, насколько мне известно. Здесь ее называют «Самопальный Гумбольдт». Эти ребята очень сплоченные и обычно держатся особняком - не хотят привлекать внимание. Но время от времени случаются преступления, связанные с наркотиками. - Он ухмыльнулся. - Но у тебя в большом городе такого никогда не было, верно?
        - Хотя я искала перемен в жизни, мне не следовало менять все настолько радикально. Это похоже на остывшую индейку. Возможно, мне не стоит так резко менять обстановку. Для начала, наверное, надо попробовать город с населением в пару сотен тысяч человек и «Старбаксами».
        - Ты же не хочешь мне сказать, что в «Старбаксе» делают лучший кофе, чем тот, который ты сейчас пьешь? - намекнул Джек, кивая на ее чашку.
        Она коротко рассмеялась.
        - Нет, что ты, кофе отличный. - Мэл одарила его теплой улыбкой, решив, что он классный парень. - Я забыла еще упомянуть дороги. Подумать только, я оставила позади ужас лос-анджелесских автострад ради крутых поворотов и склонов этих холмов, от которых сердце замирает… Уф-ф! - Она вздрогнула. - Если бы я и осталась здесь, то только ради твоей стряпни.
        Продолжая опираться руками на стойку, он слегка наклонился вперед. Его темно-карие глаза мягко светились под серьезно сдвинутыми бровями.
        - Я мог бы очень быстро привести предложенную тебе лачугу в порядок, - предложил он.
        - Да, я это уже слышала. - Она протянула ему руку. Когда Джек нежно ее сжал, она ощутила мозоли на его ладони; он был человеком, привыкшим к тяжелой физической работе.
        - Спасибо, Джек. Твой бар - это единственное, что мне тут понравилось. - Встав, она попыталась нашарить в кармане бумажник. - Сколько я должна?
        - Ничего. Это самое малое, что я мог для тебя сделать.
        - Да ладно, Джек, ты ведь никак в этом не был замешан.
        - Прекрасно. Значит, я вышлю счет Хоуп.
        В этот момент из кухни вышел Проповедник с накрытой тарелкой, завернутой в полотенце. Он протянул ее Джеку.
        - Завтрак для Дока, - пояснил тот. - Я прогуляюсь вместе с тобой.
        - Хорошо, - согласилась она.
        У ее машины он вновь попробовал ее переубедить:
        - Я серьезно. Мне бы хотелось, чтобы ты еще раз все обдумала.
        - Извини, Джек. Это просто не для меня.
        - Черт. Здесь так мало красивых девушек… Что ж, удачной поездки. - Он слегка сжал ее локоть, удерживая в другой руке накрытую тарелку. Все, о чем она могла думать в этот момент: «Какой же классный парень!». Сочащаяся из темных глаз сексапильность, сильная челюсть, маленькая ямка на подбородке и изящные непринужденные манеры, сигнализировавшие, что он не в курсе, насколько хорош собой. Кто-то должен охмурить его, прежде чем он об этом догадается. Скорее всего, кто-то уже это сделал.
        Мэл посмотрела, как он переходит через улицу к дому доктора, а затем села в свою машину. Сделала широкий разворот на безлюдной улице и направилась обратно тем же путем, которым приехала. Проезжая мимо дома Дока, она притормозила. Джек присел на крыльце и во что-то пристально вглядывался. Одной рукой по-прежнему держал накрытую тарелку, а другую поднял, подавая ей знак остановиться. Когда он перевел взгляд на ее машину, на его лице застыл шок. Словно он отказывался верить своим глазам.
        Мэл остановилась и вышла из машины.
        - Ты в порядке? - спросила она.
        - Нет. - Он встал. - Не могла бы ты подойти на секунду?
        Не глуша мотор и оставив дверь машины открытой, она подошла к крыльцу. Напротив входной двери Дока лежала коробка, а Джек застыл рядом с пораженным видом. Мэл присела и заглянула внутрь - там оказался запеленутый извивающийся младенец.
        - Господи Иисусе, - только и смогла вымолвить она.
        - Не-а, - хмуро бросил Джек. - Не думаю, что тут замешан Иисус.
        - Этого ребенка тут не было, когда я сегодня проезжала мимо его дома.
        Мэл подняла коробку и попросила Джека припарковать ее машину. Сама она позвонила в дверь доктора, прождав несколько напряженных мгновений, прежде чем тот наконец ей открыл. Док был одет в клетчатый фланелевый халат, кое-как завязанный на его внушительном животе и едва прикрывавший ночную рубашку, снизу торчали тощие ноги.
        - А, это ты. Не понимаешь, когда стоит остановиться, да? Принесла мне завтрак?
        - Кое-что посерьезней, чем завтрак, - резко ответила она. - Вот это оставили у вас на пороге. Есть идея, кто мог это сделать?
        Он потянул за одеяло и увидел ребенка.
        - Это же новорожденный, - выдохнул он. - Ему, наверное, всего несколько часов. Ну-ка заноси его. Он, часом, не твой?
        - Ой, ладно вам, - сказала Мэл с раздражением, поскольку доктор даже не заметил, что она не только слишком худая, но и чересчур активна для только что родившей женщины. - Поверьте, если бы он был моим, я бы его здесь не оставила.
        С этими словами она прошла мимо него в дом. Правда, внутри обнаружилось, что это не столько дом, сколько клиника: справа от нее находилась комната ожидания, а слева - приемная с компьютером и шкафом для хранения картотеки. Она прошла дальше, положившись на свое чутье, и вскоре свернула в смотровой кабинет. В этот момент ее единственной заботой было убедиться, что ребенок не болен и не нуждается в неотложной медицинской помощи.
        Мэл поставила коробку на стол для осмотра, сбросила пальто и вымыла руки. На стойке обнаружился стетоскоп, поэтому она быстро отыскала вату и медицинский спирт. Им она протерла наушники стетоскопа - ее собственный инструмент остался в машине вместе с личными вещами. Затем Мэл прислушалась к сердцу ребенка. Дальнейший осмотр показал, что это маленькая девочка с перевязанной шнурком пуповиной. Мягко и осторожно она вынула малышку из коробки и, немного поворковав с ней, положила на детские весы.
        К этому моменту в кабинет зашел Док.
        - Шесть фунтов девять унций, - сообщила она ему. - Родилась в срок. Сердцебиение и дыхание в норме. Цвет кожи хороший. - В этот момент ребенок заплакал. - У него сильные легкие. Кто-то избавился от совершенно здорового ребенка. Вы должны немедленно связаться со службой соцзащиты.
        Док коротко рассмеялся, когда позади него появился Джек и заглянул в комнату.
        - Ага, я уверен, что они примчатся сломя голову, как же.
        - Но что вы собираетесь делать? - удивилась Мэл.
        - Попробую поискать у себя упаковку детского питания, - спокойно ответил он. - Младенец кричит так, будто проголодался. - Развернувшись, старик вышел из смотровой.
        - Да ради бога, - выдохнула Мэл. Она заново перепеленала ребенка и взяла на руки, принявшись укачивать.
        - Не будь с ним слишком сурова, - вмешался Джек. - Это не Лос-Анджелес. Мы не звоним в социальные службы, и никто к нам по первому звонку не приезжает. Мы тут вроде как сами по себе.
        - А как насчет полиции? - спросила Мэл.
        - Своей полиции у нас нет. Но есть очень хорошее управление шерифа округа, - сказал он. - Правда, бьюсь об заклад, это не совсем то, что тебе нужно.
        - Почему же?
        - Если не совершено серьезного преступления, они, вероятно, не станут особо торопиться, - пояснил Джек. - У них своих дел по горло. Помощник шерифа может приехать, написать отчет и позвонить в социальную службу - а те ответят лишь тогда, когда не будут перегружены работой, поскольку зарплата у них не ахти какая. Максимум он попробует попросить социального работника или приемную семью взять на себя эту небольшую… - немного замявшись, он прочистил горло, - проблему.
        - Боже, - недовольно произнесла Мэл, - только не называй ее проблемой. - Она раздраженно принялась открывать дверцы шкафа. - Где здесь кухня?
        - Там, - ответил он, указывая налево.
        - Найди мне полотенца, - попросила его Мэл. - Желательно помягче.
        - Что ты собираешься делать?
        - Я хочу ее помыть, - сообщила Мэл и вышла из смотровой с младенцем на руках.
        Кухня оказалась большой и чистой. Поскольку Джек снабжал доктора стряпней, тот, вероятно, вообще ей не пользовался. Она бросила подставку для посуды на пол в углу и осторожно положила ребенка на сушилку. Под раковиной нашла чистящее средство, быстро ее протерла и хорошенько вымыла. Затем проверила температуру и наполнила раковину водой, в то время как ребенок, раздраженный донельзя, громко и заливисто плакал. К счастью, на раковине лежал кусок мыла цвета слоновой кости, который Мэл тщательно прополоскала.
        Засучив рукава, она взяла маленькое голое тельце на руки и опустила в теплую воду. Крики сразу прекратились.
        - Ой, - удивилась она. - Тебе, оказывается, нравится принимать ванну? Чувствуешь себя как дома, да?
        Док Маллинз вошел на кухню, уже одетый, с упаковкой детской смеси в руках. За ним с полотенцами в руках вошел Джек.
        Мэл осторожно протерла ребенка мылом, смывая родовую грязь теплой водой, которая, как она надеялась, слегка повысила температуру ребенка. - Ее пупку надо уделить немного внимания, - озабоченно диагностировала она. - Есть идеи, кто может быть ее матерью?
        - Вообще без понятия, - сказал Док, наливая воду из бутылки в мерную емкость.
        - Может, кто-то из тех беременных, которые вам известны? Было бы логично начать с этого.
        - Беременные пациентки из Вирджин-Ривер, которые приезжали сюда для дородовых осмотров, не стали бы рожать дома. Может быть, кто-то приехал из другого города. Возможно, это одна из моих пациенток, которая родила, не прибегая к медицинской помощи, и это может стать еще одной проблемой. Как мне кажется, вы понимаете, о чем я, - добавил он несколько самодовольно.
        - Я знаю, что делаю, - парировала она с не меньшим бахвальством. - Хорошо, каков ваш план?
        - Думаю, что буду возиться с пеленками, кормлением и стану в итоге старым сварливым дедом.
        - Мне кажется, вы имели в виду - еще более сварливым дедом.
        - Что поделать, особого выбора у меня нет, - пожал плечами Док.
        - В городе нет женщин, которые могли бы вам помочь?
        - Возможно, но только частично. - Док наполнил бутылку и поставил ее в микроволновую печь. - Я справлюсь, не волнуйся. - Затем он несколько рассеянно добавил: - Возможно, я не услышу ее рев по ночам, но она как-нибудь это переживет.
        - Вы должны найти дом для этого ребенка, - потребовала Мэл.
        - Ты приехала сюда в поисках работы. Почему тогда не предлагаешь помочь?
        Глубоко вздохнув, Мэл подняла ребенка из раковины и положила на полотенце, которое держал Джек. Она одобрительно наклонила голову, увидев, как Джек уверенно взял младенца, плотно запеленал и прижал к себе.
        - У тебя неплохо получается, - похвалила его Мэл.
        - У меня есть племянницы, - напомнил он, прижимая ребенка к своей широкой груди. - Поэтому мне доводилось ухаживать за детьми. Ты собираешься ненадолго остаться? - сменил Джек тему.
        - Идея неплохая, но есть проблемы. Мне негде остановиться. Та лачуга не только мне не подходит - она совершенно неприемлема для этого ребенка. Там крыльцо обвалилось, помнишь? А к двери черного хода нет ступенек. Единственный вариант - это буквально вползать внутрь.
        - У меня наверху есть комната, - сказал Док. - Если ты останешься и поможешь, тебе за это заплатят. - Затем он посмотрел на нее поверх очков для чтения и строго добавил: - Только не привязывайся к ней. Рано или поздно объявится ее мамаша и захочет вернуть ребенка обратно.
        Джек вернулся к себе в бар и принялся звонить с кухонного телефона. На том конце провода ответил хриплый, низкий голос:
        - Алло?
        - Шерил? Ты уже проснулась?
        - Джек? - уточнила женщина. - Это ты?
        - Да. Мне нужна помощь. И побыстрее.
        - Что случилось, Джек?
        - Скажи, миссис Мак-Кри не просила тебя убраться в хижине для медсестры, которая собиралась приехать в город?
        - Э-э-э… Ага. Правда, до этого дело так и не дошло. У меня… я думаю, это был грипп.
        «Да, и называется он “Смирнов”», - мрачно подумал Джек. Или, что еще более вероятно, «Эверклир»[13 - «Everclear Grain» - водка крепостью свыше 95 градусов, в 1979 г. попала в Книгу рекордов Гиннесса как самый крепкий алкогольный напиток.] - по-настоящему злющий, чистейший зерновой спирт крепостью выше 90 градусов. - Сможешь сегодня этим заняться? Я собираюсь ремонтировать там крыльцо, и мне нужно, чтобы кто-то убрался в этой халупе. Я имею в виду, действительно вычистил. Она уже здесь и пока остановилась у Дока, но нужно привести это место в порядок. Согласна?
        - Ты собираешься туда подъехать?
        - Я пробуду там большую часть дня. Можно было позвонить кому-нибудь еще, но я подумал, что сначала стоит попросить тебя. Только нужно, чтобы ты была трезвой как стеклышко.
        - Я трезвая! - с жаром воскликнула Шерил. - Ни в одном глазу.
        На этот счет Джека одолевали определенные сомнения. Скорее всего, она возьмет с собой фляжку, чтобы прикладываться время от времени, пока будет заниматься уборкой. Но он решил пойти на риск (немалый, надо признать), поскольку предполагал, что она согласится - и хорошенько постарается, если он ее об этом попросит. Шерил была влюблена в него с тех самых пор, как он появился в этом городке, и постоянно искала любые поводы, чтобы оказаться с ним рядом. Он изо всех сил старался не давать ей ни малейшей надежды. Однако, несмотря на проблемы с алкоголем, она была сильной женщиной и умела хорошенько прибраться, когда брала себя в руки.
        - Дверь открыта. Ты начинай, а я подъеду позже. - С этими словами он повесил трубку. Успевший зайти на кухню Проповедник осведомился:
        - Нужна помощь, чувак?
        - Да, - ответил Джек. - Давай поднапряжемся и починим ее домишко. Ее еще можно уговорить остаться.
        - Ну, если ты этого хочешь.
        - Это нужно городу.
        - Ага, - хмыкнул Проповедник, - конечно.
        ______
        Если бы у Мэл была какая-то иная медицинская специализация, она бы спокойно оставила ребенка на попечение старого доктора, села в свою машину и поминай как звали. Но акушер так никогда бы не поступил - она не в силах была отвернуться от брошенного на произвол судьбы младенца. Если уж на то пошло, то Мэл не могла избавиться от чувства глубокого беспокойства за судьбу матери ребенка. Решение было принято за считаные секунды; она не могла оставить малыша под присмотром старого доктора, который не услышит, если девочка ночью будет заливаться плачем. И еще нужно находиться рядом, если мать ребенка обратится за медицинской помощью, поскольку специальностью Мэл был уход за женщинами во время родов и в течение послеродового периода.
        Оставшуюся часть дня Мэл занималась тем, что исследовала дом Дока. Запасная комната, которую он ей предоставил, оказалась не просто гостевой - там находились две больничные койки, стойка для капельниц, поднос, прикроватный столик и кислородный баллон. Единственным предметом мебели, на который можно было присесть, оказалось кресло-качалка, и Мэл была уверена, что оно предназначалось специально для молодой матери и ребенка. Найденного младенца пока что поместили в инкубатор из оргстекла в смотровой комнате на первом этаже.
        Дом Дока мог функционировать, как полноценная клиника или даже больница. Гостиная внизу служила залом ожидания, в столовой находилась стойка для регистрации. Еще там были кабинет для осмотров, лечебный кабинет (оба весьма скромных размеров) и кабинет врача. На кухне стоял маленький столик, за которым Док, несомненно, принимал пищу, когда не останавливался у Джека. Кухня представляла собой довольно необычное зрелище: тут располагались автоклав для стерилизации инструментов и запертая аптечка для хранения наркосодержащих лекарственных препаратов. В холодильнике оказалось несколько наборов крови и плазмы, а также продукты. Запасов крови там было больше, чем еды.
        На втором этаже оказалось всего две спальни - ее, с больничными койками, и спальня Дока Маллинза. Ее жилище не отличалось особым комфортом, но все равно это было лучше, чем грязная хижина в лесу. Там царили спартанская суровость и простота: паркетный пол, небольшой ковер, грубые простыни с пластиковым наматрасником, который громко шелестел, когда его шевелили. Она уже начала тосковать по своему любимому пуховому одеялу, простыням за четыреста долларов, мягким египетским полотенцам и толстому плюшевому ковру. Мэл задумалась над тем, что привычные для нее атрибуты комфортной жизни остались позади, однако раньше ей казалось, что это будет полезно, что она готова к серьезным переменам.
        Друзья и сестра Мэл пытались отговорить ее от этого поступка, но, к сожалению, им это не удалось. Она с трудом пережила угнетающий опыт раздачи всей одежды и личных вещей Марка. Однако его фотографию, часы, платиновые запонки, которые подарила ему в последний день рождения, и обручальное кольцо она сохранила. Когда появилось предложение о работе в Вирджин-Ривер, Мэл продала всю мебель из их дома, выставив ее на торговую площадку. Предложение о покупке поступило только через три дня, даже несмотря на смехотворные по меркам Лос-Анджелеса цены. Она собрала в дорогу три коробки с «сокровищами»: любимые книги, компакт-диски, фотографии и всякие безделушки. Настольный компьютер она отдала подруге, но ноутбук и цифровую камеру оставила себе. Что касается одежды, то Мэл забила ею три чемодана и одну сумку, а остальное раздала. Больше никаких платьев без бретелек для посещения модных благотворительных акций и никаких сексуальных трусиков для тех вечеров, когда Марку не приходилось работать допоздна.
        Мэл собиралась начать все сначала, чего бы это ей ни стоило. Назад возвращаться было некуда; она не хотела, чтобы хоть что-то связывало ее с Лос-Анджелесом. Теперь, когда дела в Вирджин-Ривер пошли не так, как планировалось, Мэл решила задержаться тут на пару дней, чтобы помочь Доку, а затем отправиться дальше, в Колорадо. «Что ж, - подумала она, - хорошо будет оказаться рядом с Джоуи, Биллом и их детишками. Я легко могу начать новую жизнь где угодно, в том числе и у них».
        Мэл и Джоуи всегда держались друг за друга. Джоуи была на четыре года старше и вышла замуж за Билла пятнадцать лет назад. Их мать умерла, когда Мэл было всего четыре года - девушка едва могла ее вспомнить. А их отец был значительно старше матери. Он мирно скончался десять лет назад в своем лейзибой-кресле[14 - Лейзибой-кресло - оно же кресло-реклайнер, чья конструкция позволяет приводить спинку и изножье в максимально удобное для сидящего положение.], дожив до семидесяти.
        Родители Марка были еще в добром здравии, проживая в Лос-Анджелесе, но она никогда не пылала к ним особой любовью. Они всегда относились к ней сдержанно, даже с прохладой. Смерть Марка ненадолго их сблизила, но ей потребовалось всего несколько месяцев, чтобы осознать: за все это время они ни разу ей не позвонили. Она связалась с ними, чтобы проверить, как им удается справляться со своим горем, но, похоже, эти люди просто позволили себе забыть о ее существовании. Мэл не удивилась, заметив, что совершенно по ним не скучает. Она даже не сообщила им, что уезжает из города.
        Правда, у нее там остались прекрасные друзья. Подруги из школы медсестер и больницы. Они регулярно ей звонили. Вытаскивали ее из дома. Позволяли ей при встречах вспоминать Марка и заливаться слезами. Но спустя некоторое время, хотя Мэл их искренне любила, она начала связывать их с фактом смерти Марка. Жалостливого выражения в их глазах при очередной встрече было достаточно, чтобы пробудить ее боль. Как будто вокруг все свернулось в одну большую и тугую петлю безнадежности. Она всего лишь страстно хотела начать все сначала. Найти место, где никто не знал, насколько тусклой и бессмысленной стала ее жизнь.
        Позднее днем Мэл передала ребенка на попечение Дока, а сама отправилась в душ; она с наслаждением стояла под струями воды, оттирая себя от грязи мочалкой с головы до пят. Вымывшись и просушив волосы, она надела длинную фланелевую ночную рубашку, большие пушистые тапочки, а затем спустилась в кабинет Дока, чтобы забрать младенца и бутылку с детской смесью. Надо было видеть выражение его лица, когда он увидел ее в таком виде. От удивления его глаза округлились, словно блюдца.
        - Я накормлю ее, убаюкаю и уложу спать, - сообщила она. - Если у вас нет других предложений.
        - Всенепременно, - ответил он, передавая ей ребенка.
        В своей комнате Мэл, укачивая, кормила девочку. И, конечно же, глаза у нее были на мокром месте.
        Никто в этом городе не знал, что она не может иметь детей. Они с Марком пытались найти способ преодолеть эту проблему. Поскольку на момент свадьбы ей было двадцать восемь, ему тридцать четыре, а до этого они прожили вместе уже два года, им не хотелось ждать. Она не использовала противозачаточные средства, и после года безуспешных попыток забеременеть им пришлось обратиться к специалистам. С Марком, похоже, было все в порядке, однако ей пришлось восстановить трубы и убрать эндометриоз с внешней стороны матки. Но результата это не принесло.
        Мэл принимала гормоны и после каждого полового акта стояла на голове. Каждый день она замеряла температуру, чтобы засечь время начала овуляции. Она использовала так много домашних тестов на беременность, что, наверное, стоило купить акции компании-производителя. И все впустую. Они только успели сделать первую попытку экстракорпорального оплодотворения, обошедшуюся в пятнадцать тысяч долларов, когда Марка убили. Где-то в морозилке в Лос-Анджелесе остались на хранении ее оплодотворенные яйцеклетки - если она когда-нибудь дойдет до такой степени отчаяния, чтобы попытаться забеременеть в одиночку.
        Одиночество. Это было ключевое слово. Она так сильно хотела ребенка, а теперь держала в руках брошенную кем-то девочку. Красивую девочку с розовой кожей и редкой шапочкой каштановых волос. Это заставляло ее буквально реветь от тоски.
        Малышка была сильной и здоровой, с удовольствием ела, от души отрыгивая. Этой ночью Мэл крепко спала, несмотря на плач, раздававшийся рядом с ней из постели.
        В ту ночь Док Маллинз сидел в своей кровати с книгой на коленях и прислушивался. Так, значит, ее терзает какая-то душевная боль. К тому же отчаянно сильная. И девушка пыталась скрыть это за маской остроумия и сарказма. «Все совсем не то, чем кажется», - подумал он, выключая свет.
        Глава 3
        Мэл проснулась от звонка будильника на своем сотовом. Сначала она быстро проверила ребенка; девочка просыпалась за ночь лишь пару раз и сейчас безмятежно посапывала. Найдя тапочки, она спустилась вниз, чтобы посмотреть, получится ли приготовить себе кофе. Док Маллинз уже сидел на кухне, одетый для выхода на улицу.
        - Собираюсь к Дрисколлам - похоже, у Джинанны приступ астмы. Вот ключ от аптечки. Я написал тут номер своего пейджера - сотовые телефоны здесь ни черта не работают. Если кто-то из пациентов забредет, пока меня не будет, можешь ими заняться.
        - Я думала, вы хотели, чтобы я просто исполняла роль няни, - удивилась Мэл.
        - Ты же приехала сюда работать, не так ли?
        - Вы сами утверждали, что я вам не нужна, - напомнила она.
        - Ты тоже сказала, что не хочешь с нами оставаться, однако смотри, как все обернулось. Посмотрим, как ты справишься. - Он надел куртку и поднял свой чемоданчик. Затем смерил ее взглядом, слегка приподняв подбородок и вскинув брови, словно спрашивая: «Договорились?».
        - У вас назначены на сегодня какие-то визиты к пациентам?
        - Я назначаю выезды только по средам, а в остальное время принимаю у себя. Либо выезжаю на срочные звонки вроде этого.
        - Я даже не знаю, сколько денег брать с посетителей, - растерялась Мэл.
        - Я тоже, - усмехнулся Док. - Особого значения это не имеет - денег у местных немного, и, черт возьми, крайне редко кто-то из них имеет страховку. Просто веди учет клиентов тщательней, а я потом сам со всем разберусь. В любом случае ты вряд ли справишься. Вид у тебя не самый смышленый.
        - Знаете, - оскорбилась Мэл, - мне доводилось работать с разными засранцами, но вы точно претендуете на первое место.
        - Я почту это за комплимент, - осклабился Док.
        - Это многое объясняет, - устало ответила Мэл. - Между прочим, ночь прошла прекрасно.
        Никаких комментариев от старого козла не последовало. Он направился к двери и, прежде чем выйти, взял свою трость.
        - Вы хромаете? - спросила Мэл.
        - Артрит, - буркнул он в ответ. Затем вытащил из кармана таблетку антацида и сунул в рот. - И изжога. Еще есть вопросы?
        - Боже, нет!
        - Прекрасно.
        Мэл сунула в микроволновку бутылку с детской смесью и поднялась наверх, чтобы одеться. К тому времени, как с этим было закончено, девочка в кровати начала шевелиться. Подняв малышку и прижав ее к груди, Мэл с удивлением для себя обнаружила, что приговаривает:
        - Милая Хлоя, девочка моя…
        Если бы у них с Марком была девочка, они бы назвали ее Хлоей. Мальчик получил бы имя Адам. Господи, что она делает?!
        - Но надо же тебя как-то называть, правда? - тоскливо обратилась она к ребенку.
        В тот момент, когда Мэл спускалась вниз с завернутой в пеленки малышкой на руках, входная дверь открылась, и внутрь зашел Джек. В одной руке он удерживал накрытое блюдо, а под мышкой сжимал термос.
        - Извини, Джек, но Дока ты упустил.
        - Это для тебя. Док остановился возле бара и сказал, чтобы я принес тебе завтрак, мол, ты весьма капризная штучка.
        Она невольно рассмеялась.
        - Это я-то капризная? Он сам та еще заноза в заднице! Как ты с ним миришься?
        - Он напоминает мне моего деда. Как прошла ночь? Девочка спит?
        - Она прекрасно себя чувствует. Разве что просыпалась пару раз. Я как раз собираюсь ее покормить.
        - Давай я покормлю ее из бутылочки, пока ты будешь есть. Кофе ждет.
        - Я даже представить себе не могла, что на свете существуют мужчины вроде тебя, - восхитилась Мэл, позволяя ему проследовать за ней на кухню. Когда Джек поставил тарелку и термос на стол, она передала ему ребенка и проверила, готова ли бутылка со смесью. - Кажется, ты очень ловко обращаешься с новорожденным. Для мужчины. Даже для того, у кого есть племянницы в Сакраменто.
        Он просто улыбнулся в ответ, ничего не сказав. Затем она передала ему бутылку и достала две кофейные кружки.
        - Ты когда-нибудь был женат? - спросила она, тут же пожалев об этом. Это приведет к тому, что он спросит ее о том же самом.
        - Я был женат на морской пехоте, - улыбнулся Джек. - И это была настоящая стерва.
        - И сколько лет вы были в браке? - хмыкнула она, наливая кофе.
        - Чуть больше двадцати. Когда мы поженились, я был еще совсем юнцом. А ты?
        - Я никогда не служила в морской пехоте, - улыбнулась Мэл.
        Он усмехнулся в ответ.
        - Ты замужем?
        Встретиться с ним взглядом и солгать было выше ее сил, поэтому она сделала вид, что увлечена кружкой кофе.
        - Я была замужем за своей работой, и это был такой же сучий муженек, как твоя бывшая супруга. - Это была не такая уж и большая ложь. Марк имел обыкновение жаловаться на рабочий график - он был изнуряющим. Он работал в неотложной медицинской помощи. Когда ему не повезло остановиться у круглосуточного магазина, где совершалось ограбление, он как раз освободился после 36-часовой рабочей смены. От этой мысли Мэл невольно вздрогнула. Она подтолкнула кружку к Джеку.
        - Тебе во многих сражениях довелось участвовать? - сменила она тему.
        - Да, во многих, - ответил он, умело вставляя бутылочку в рот ребенку. - Сомали, Босния, Афганистан, Ирак. В Ираке бывал дважды.
        - Неудивительно, что тебе захотелось просто половить рыбу.
        - Двадцать лет в морской пехоте любого превратят в рыбака.
        - Ты кажешься слишком молодым, чтобы выходить на пенсию.
        - Мне уже сорок. Я решил, что пора уходить, когда поймал пулю в задницу.
        - Ой. Ты полностью выздоровел? - спросила она, удивившись тому, как ее щеки вспыхнули от смущения.
        Он хитро улыбнулся уголком рта.
        - Ямочка осталась. Хочешь посмотреть?
        - Спасибо, нет. Что ж, Док оставил меня здесь за главную, а я понятия не имею, чего ожидать. Может, скажешь мне, где тут ближайшая больница - в городе вообще есть скорая помощь?
        - Больница в Вэлли, у них есть скорая, но добираться сюда так долго, что Док обычно заводит свой старый пикап и едет сам. Если ты готова рискнуть и располагаешь лишним часом времени, то врачи Грейс-Вэлли могут прислать скорую, но я не видел ее здесь с тех самых пор, как объявился в этом городке. Я слышал, что как-то раз прилетал вертолет за парнем, который чуть не погиб в автокатастрофе. Думаю, сам вертолет навел тогда не меньше шороха, чем авария.
        - Боже, я надеюсь, что никому не поплохеет, пока он не вернется, - произнесла Мэл и принялась поглощать яичницу. Похоже, это был испанский омлет, и он был не менее восхитителен, чем тот, который ей довелось попробовать накануне.
        - М-м-м, - промычала она с удовольствием. - У меня нарисовалась еще одна проблема - здесь вообще нет сотовой связи. Я должна сообщить своей семье, что со мной все в порядке. Ну, более или менее в порядке.
        - Сосны очень высокие, а горы слишком крутые. Воспользуйся стационарным телефоном - не беспокойся о счетах за междугороднюю связь. Ты должна поддерживать связь со своими родными. Кто это, кстати?
        - Просто старшая замужняя сестра из Колорадо-Спрингс. Они вместе с мужем подняли настоящий коллективный вой по этому поводу - как будто я собиралась в «Корпус мира»[15 - «Корпус мира» (англ. Peace Corps) - независимое федеральное агентство США, основано в 1961 г. Организует гуманитарные миссии в бедствующих странах.] или что-то в этом роде. Мне стоило к ним прислушаться.
        - Масса людей здесь будут рады, что ты этого не сделала, - попытался успокоить ее Джек.
        - Я очень упрямая.
        Он понимающе улыбнулся в ответ.
        У Мэл мгновенно пронеслось в уме: «Вот дура. Нельзя давать ему повод. Пусть считает, что я замужем. То, что Марк больше не со мной, не означает, что с ним все кончено». Однако было что-то особенное в парне - больше шести футов[16 - Шесть футов - 182,3 см.] ростом и весом в двести фунтов[17 - Двести фунтов - 90 кг.] крепких мускулов, - который держал новорожденного ребенка так нежно и ловко.
        Затем, когда он прижался губами к голове малышки, вдыхая запах ее кожи, ледяная корка вокруг разбитого сердца Мэл начала стремительно таять.
        - Я собираюсь сегодня заехать в Эврику[18 - Эврика (Eureka) - город в Калифорнии, окружной центр.] за припасами, - сказал он. - Тебе нужно что-нибудь?
        - Одноразовые подгузники. Для новорожденных. И поскольку ты тут всех знаешь, можешь поспрашивать, не согласится ли кто-нибудь помочь присматривать за младенцем? На полный рабочий день либо неполный, неважно. Было бы лучше, если бы она жила в семье, а не здесь, со мной и Доком.
        - К тому же, - добавил Джек, - ты хочешь отсюда смотаться.
        - Я поухаживаю за ребенком пару дней, но не хочу сильно затягивать. Я не могу оставаться здесь, Джек.
        - Я опрошу всех, кого знаю, - заверил он ее. И тут же решил, что об этой просьбе можно смело забыть. Потому что, конечно же, никуда она отсюда не уедет.
        ______
        Крошка Хлоя всего полчаса как заснула после первого приема пищи, когда появился первый за день пациент. Это оказалась пышущая здоровьем, молодая девушка, из фермеров, в комбинезоне, туго натянувшемся на ее внушительном животе; в руках она держала две большие банки с чем-то похожим на консервированную ежевику. Она поставила их на пол прямо за дверью.
        - Я слышала, что в городе появилась новая женщина-врач, - осторожно поинтересовалась она.
        - Не совсем так, - возразила Мэл. - Я практикующая медсестра.
        На лице девушки появилось разочарованное выражение.
        - О, - грустно произнесла она, - а я было обрадовалась - так хорошо иметь рядом врача-женщину, когда придет время.
        - Время? - уточнила Мэл. - Для родов?
        Девушка погладила свой округлившийся живот.
        - Думаю, осталось около месяца, но я не очень уверена, - улыбнулась она. На ногах у нее красовались тяжелые рабочие ботинки со шнуровкой, из-под комбинезона выглядывал желтый свитер, а каштановые волосы были собраны в хвост. На вид ей было не больше двадцати. - Это мой первенец.
        - Я еще и акушерка, - успокоила ее Мэл, и лицо молодой девушки озарилось улыбкой. - Но должна предупредить - я здесь временно. Планирую уехать, как только… - Тут она задумалась, что сказать. Затем, вместо того чтобы сообщить о ребенке, спросила: - Ты ведь недавно проходила обследование? Артериальное давление, вес и так далее?
        - Прошло уже несколько недель, - ответила девушка. - Думаю, мне уже нужно пройти новое.
        - Так давай проведем его сейчас, раз уж ты приехала, если я найду необходимые принадлежности, - предложила Мэл. - Как тебя зовут?
        - Полли Фишберн.
        - Бьюсь об заклад, где-то здесь есть твоя диаграмма, - сказала Мэл, после чего подошла к стойке и начала открывать ящики для документов. Вскоре она нашла нужную диаграмму. Затем Мэл отправилась на поиски лакмуса и других акушерских принадлежностей в кабинет для осмотров.
        - Так, Полли, давай уточним еще раз, - сказала она, - когда в последний раз ты была на осмотре у гинеколога?
        - Кроме первого осмотра - ни разу, - ответила Полли и поморщилась. - Я боялась снова к нему идти.
        Мэл улыбнулась, подумав о согнутых от артрита пальцах Дока. Для девушки это был явно не самый приятный процесс.
        - Хочешь, я тебя осмотрю? Проверим, как у тебя матка сокращается и расширяется? Это позволит тебе избежать в дальнейшем осмотра у Дока. Разденься и накинь на себя этот халатик, а я скоро вернусь.
        Мэл быстро проверила, как себя чувствует Хлоя, мирно дремавшая в кроватке на кухне, а затем вернулась к своей пациентке. Полли могла похвастаться отличным здоровьем, с нормальной прибавкой в весе, кровяное давление тоже было в норме и…
        - О боже, Полли. У ребенка головка уже опустилась вниз.
        Мэл встала и слегка надавила на живот девушки, в то время как ее пальцы исследовали шейку матки.
        - У тебя матка слегка сократилась и расширилась на пятьдесят процентов. Прямо сейчас у тебя происходят небольшие схватки. Чувствуешь небольшое напряжение? Схватки Брэкстона-Хикса[19 - Схватки Брэкстона-Хикса - это ложные схватки, которые появляются у некоторых женщин после 20-й недели беременности.]. - Она улыбнулась своей пациентке. - Где ты планируешь рожать?
        - Здесь… я думаю.
        Мэл рассмеялась.
        - Если ты планируешь сделать это скоро, то мы станем соседями по палате. Я живу наверху.
        - Как вы думаете, когда это случится? - спросила Полли.
        - Через одну, максимум четыре недели, но это всего лишь предположение, - ответила Мэл.
        Она отступила назад и сняла перчатки.
        - Вы будете помогать мне при родах? - робко поинтересовалась Полли.
        - Буду честна с тобой, Полли, я планирую уехать, как только позволят обстоятельства. Но если все еще буду здесь, когда у тебя начнутся схватки, и если Док будет не против, я с радостью тебе помогу. - Она протянула руку, чтобы помочь Полли сесть. - Одевайся. Увидимся в приемной.
        Когда она вышла из смотрового кабинета и вернулась в переднюю часть дома, то обнаружила, что приемная битком забита посетителями.
        К концу дня Мэл осмотрела более тридцати пациентов, из которых по крайней мере двадцать восемь зашли просто для того, чтобы взглянуть на «новую женщину-врача». Они пришли навестить ее, порасспрашивать о себе и принести подарки.
        Для Мэл это стало огромным сюрпризом; но втайне она радовалась, поскольку именно этого ожидала, когда согласилась на эту работу.
        ______
        К шести часам Мэл полностью вымоталась, но день наконец-то подошел к концу. Она взяла малышку на руки, нежно ее лаская.
        - Вы что-нибудь поели? - спросила она Дока Маллинза.
        - Откуда у меня возьмется время поесть во время дня открытых дверей? - огрызнулся он. Впрочем, по мнению Мэл, прозвучало это отнюдь не так саркастично, как хотелось бы самому доктору.
        - Не хотите ли немного прогуляться, пока я буду кормить ребенка? Потому что после того, как вы и малышка Хлоя поужинаете, я точно должна подышать свежим воздухом. Нет, даже не так - мне просто необходима смена обстановки. Кроме того, я ничего не ела с самого завтрака.
        Док протянул ей свои старые, искривленные артритом руки.
        - Хлоя? - осведомился он.
        - Ее ведь нужно как-то называть, - пожала плечами Мэл.
        - Иди, - сказал он. - Я сам ее покормлю. А потом поищу себе что-нибудь перекусить.
        Она с улыбкой передала ему ребенка.
        - Я знаю, что вы просто пытаетесь изображать из себя несчастного, но безуспешно, - сказала Мэл. - Но спасибо, мне действительно нужно развеяться хотя бы часик.
        Она схватила с вешалки у входной двери свое пальто и вышла в теплую весеннюю ночь. Снаружи, под куполом небес, вдали от смога и суеты городской жизни, сияло как минимум на миллион звезд больше. Она сделала глубокий вдох. Ей стало интересно, действительно ли человек может привыкнуть к такому воздуху - настолько более чистому, чем лос-анджелесский смог, что легкие, казалось, с трудом с ним справлялись.
        У Джека оказалось довольно многолюдно - в отличие от той ненастной ночи, когда она приехала. Две женщины, с которыми она сегодня уже встречалась, сидели там вместе со своими мужьями - Конни и Рон из магазинчика на углу, а также лучшая подруга Конни по имени Джой и ее муж Брюс. Она узнала, что Брюс возит почту, а также при необходимости может доставить любые образцы в лабораторию больницы Вэлли. Они познакомили ее с Кэрри и Фиш Бристолями, а также с Дагом и Сью Карпентерами. У барной стойки зависали двое парней, и еще пара сидела за столиком в криббидж[20 - Криббидж (он же «криббедж») - популярная в США и Англии карточная игра с двумя участниками.] - из-за брезентовых курток она приняла их за рыбаков.
        Мэл повесила пальто, слегка поправила свитер, чтобы тот не задирался над поясом джинсов, и запрыгнула на барный стул. В тот момент она даже не догадывалась, что на ее лице красуется широкая улыбка. Что ее глаза радостно сияют. Все местные жители сегодня пришли посмотреть на нее, поприветствовать, рассказать о себе и попросить совета. То, что ее посетили столько людей, которые нуждались в ее помощи, - даже те, кто не был болен, - наполняло ее радостью. Возможно, даже ощущением счастья, если бы она осмелилась об этом подумать.
        - Я слышал, у вас сегодня был аншлаг, - произнес Джек, протирая перед ней барную стойку.
        - Вы же были закрыты, - удивилась она.
        - У меня тут были кое-какие дела, и у Проповедника тоже. Большую часть времени мы открыты, но если что-то происходит, вешаем табличку «Закрыто» и стараемся потом успеть открыться к обеду.
        - Если что-то случится? - удивилась Мэл.
        - Что-то вроде рыбалки, - уточнил Проповедник, поставив «елочку» для стаканов под стойку, а затем вернулся обратно на кухню. Из подсобки вышел молодой парнишка, Рики, и стал прибираться за столиками. Заметив Мэл, он широко улыбнулся и подошел к стойке, держа в руках поднос с посудой.
        - Мисс Монро, вы все еще здесь? Потрясающе, - сказал он и отправился на кухню.
        - Он такой милый.
        - Постарайся, чтобы парниша этого не услышал, - посоветовал Джек. - У него переходный возраст. Шестнадцать лет не шутка. Чего бы тебе хотелось?
        - Знаешь, я не прочь выпить холодного пива, - сказала Мэл. И оно появилось перед ней в мгновение ока. - А что будет на ужин?
        - Мясной рулет, - объявил Джек. - И лучшее картофельное пюре, какое тебе доводилось пробовать.
        - У вас нет ничего похожего на меню, да?
        - Не-а. Мы предлагаем то, что Проповедник настроен сегодня приготовить. Хочешь еще немного посмаковать пиво? Или поужинать побыстрее?
        Мэл сделала глоток.
        - Дай мне минутку. - Она сделала еще один глоток и довольно выдохнула: - А-а-а-а… - Джек улыбнулся. - Такое ощущение, что сегодня я познакомилась с половиной города.
        - Вовсе нет. Но те, кто сегодня приходил, расскажут о тебе остальным. Был среди них хоть один настоящий больной или они просто пришли на тебя поглазеть?
        - Была парочка. Знаешь, на самом деле мне можно было сюда не приходить - в доме полно еды. Когда они приходят, то приносят в подарок кучу всякой снеди, и неважно - больны они или нет. Пироги, пирожные, нарезанное мясо, свежий хлеб. Это очень… по-деревенски.
        Джек рассмеялся.
        - Осторожно, - сказал он. - Мы тебя так к себе накрепко привяжем.
        - Тебе не нужна пара банок ягодного варенья? Думаю, это была плата за осмотр.
        - Конечно. Проповедник делает лучшие пироги в округе. Есть какие-нибудь новости о матери ребенка?
        - Я назвала малышку Хлоей, - призналась она, ожидая, что на глаза навернутся слезы, однако, как ни странно, этого не случилось. - Нет. Глухо. Я надеюсь, что роженица нормально себя чувствует.
        - С учетом того, что здесь все друг о друге всё знают, если бы где-то обнаружилась больная женщина, молва вышла бы наружу.
        - Может, она приехала из другого города.
        - Ты кажешься почти счастливой, - неожиданно сказал Джек.
        - Так и есть, - призналась Мэл. - Девушка, принесшая банки с вареньем, попросила меня помочь ей с родами. Это было так мило. Единственная проблема в том, что рожать она, похоже, собирается в моей спальне. И случиться это может очень скоро.
        - А! - воскликнул он. - Полли. Выглядит она так, будто ребенок скоро сам из нее выпадет.
        - Как ты узнал? Хотя неважно - здесь ведь все всё знают.
        - Просто в округе не так много беременных, - рассмеялся он.
        Мэл повернулась на табурете и оглядела зал. Две старушки уплетали мясной рулет за столиком у камина, в то время как уже знакомые ей парочки, всем от сорока до пятидесяти лет, казалось, просто общались - смеялись и сплетничали. Завсегдатаев в баре было около дюжины.
        - Дела сегодня идут неплохо, да?
        - Люди нечасто выходят наружу в дождливую погоду. Полагаю, в такие дни они заняты тем, что подставляют ведра под капающую с потолка воду. Так… тебе все еще хочется убраться отсюда побыстрее?
        Она отпила немного пива, отметив, что натощак оно подействовало просто мгновенно. И, надо признать, эффект был восхитительным.
        - Мне придется уехать хотя бы по той причине, что здесь негде осветлить волосы.
        - Тут в округе есть салоны красоты. А в Вирджин-Ривер живет Дот Шуман, она устроила парикмахерский салон в своем гараже.
        - Звучит интригующе. - Она подняла на него глаза и произнесла: - Я пьянею. Может, мне лучше взяться, наконец, за мясной рулет? - Мэл икнула, и они оба рассмеялись.
        К семи в зал вошла Хоуп Мак-Кри и присела рядом с ней.
        - Слышала, у тебя сегодня был насыщенный встречами день, - объявила она. Затем вытащила из сумочки пачку сигарет и уже собиралась было вытряхнуть одну, когда Мэл схватила ее за запястье.
        - Вы должны подождать как минимум, пока я не закончу с ужином.
        - Ох, ну что ты за вредина. - Женщина положила сигареты обратно. Затем выкрикнула свой заказ: - Мне как обычно! - И снова обратилась к Мэл: - Ну, и как оно? Твой первый настоящий рабочий день? Док тебя по-прежнему пугает?
        - Он был крайне любезен. Даже разрешил мне наложить пару швов. Конечно, не похвалил мою работу, но и не сказал ничего плохого. - Наклонившись к Хоуп поближе, она заговорщицки произнесла: - Думаю, он меня проверяет. Людям свойственно пытаться защищать свою территорию.
        - Теперь ты останешься?
        - Я останусь по крайней мере на несколько дней. Пока мы не решим пару проблем, требующих определенного внимания.
        - Я слышала. Поговаривают, это подкидыш.
        Бармен поставил стакан перед Хоуп.
        - «Джек Дэниэлс», неразбавленный, - объявил он.
        - Есть какие-нибудь догадки, кто может быть матерью ребенка? - спросила Мэл у Мак-Кри.
        - Нет. Но все друг на друга странно посматривают. Если она из местных, то вскоре объявится. Ты уже закончила без толку гонять еду по тарелке? Потому что мне жуть как хочется закурить.
        - Знаете, вам лучше бросить.
        Хоуп Мак-Кри нетерпеливо посмотрела на Мэл и поморщилась. Затем поправила на носу свои слишком большие очки.
        - Какого черта мне теперь заморачиваться? Я и так прожила дольше, чем ожидала.
        - Это чепуха. Вы будете жить еще долго и счастливо.
        - О боже. Надеюсь, что нет!
        Джек рассмеялся, и Мэл невольно тоже не удержалась.
        Хоуп, ведя себя как женщина, которую одолевает миллион различных дел, выпила свою порцию виски, выкурила сигарету и, положив деньги на стойку, спрыгнула со стула со словами:
        - Я попозже с тобой свяжусь. Могу помочь тебе с малышкой, если понадобится.
        - Нельзя курить рядом с ребенком, - заметила Мэл.
        - Я и не говорила, что буду помогать днями напролет, - ответила Хоуп. - Если что, имей меня в виду.
        Сказав это, она пошла к выходу, но остановилась поболтать у пары столиков, коротая время, прежде чем покинуть бар.
        - До скольки вы работаете? - спросил Мэл Джека.
        - А что такое? Хочешь пропустить стаканчик на сон грядущий?
        - Только не сегодня. Я полностью вымоталась. В следующий раз, наверное.
        - Обычно я закрываюсь около девяти, но если меня просят, то продолжаю работать дальше.
        - Это самый гостеприимный ресторан из всех, которые мне известны, - засмеялась Мэл. Затем она посмотрела на часы. - Я лучше пойду, проверю, как там Док. Не знаю, насколько у него хватит терпения нянчиться с младенцем. Увидимся за завтраком, если Док не уедет по вызову к кому-нибудь на дом.
        - Если что, мы никуда не денемся, - кивнул он.
        Мэл попрощалась и по пути к вешалке за своим пальто остановилась у пары столиков, чтобы пожелать спокойной ночи людям, с которыми недавно познакомилась.
        - Думаешь, она задержится ненадолго? - тихо спросил Проповедник у Джека.
        Джек нахмурился.
        - Я думаю, то, как на ней сидят ее джинсы, противозаконно. - Он посмотрел на Проповедника. - Ты один справишься? Я хочу дернуть пивка в Клер-Ривер.
        Это был их секретный код. В Клер-Ривер жила женщина, с которой Джек встречался.
        - Я справлюсь, - ответил Проповедник.
        ______
        За те полчаса, что Джек ехал до Клер-Ривер, он совершенно не думал о Шармейн, и это вызывало у него некоторое чувство вины. Сегодня вечером все его мысли крутились вокруг другой женщины. Очень красивой и молодой блондинки, которая одним своим видом могла заставить мужчину встать на колено.
        Пару лет назад Джек зашел в случайную таверну в Клер-Ривер выпить пива и завязал разговор с официанткой по имени Шармейн. Она оказалась разведенной матерью пары взрослых детей. Это была хорошая женщина, трудолюбивая. Веселая и кокетливая. После нескольких посещений и литров выпитого пива она пригласила его к себе домой, и он рухнул в нее, словно в нежнейшую перину. Затем рассказал ей, что всегда старался донести до своих женщин одну очень важную вещь: он не из тех мужчин, которых можно захомутать, поэтому если у нее появятся подобные мыслишки, его мигом не станет.
        - Почему ты считаешь, будто все женщины изнывают от желания, чтобы ими руководил какой-то мужик? - с насмешкой спросила та. - Я только что избавилась от одного. И не собираюсь связывать себя с другим. - Затем она улыбнулась и добавила: - Однако нам всем иногда бывает немного одиноко.
        У них завязался роман, который Джек поддерживал уже пару лет. Он нечасто с ней виделся - раз в неделю, может быть, раз в пару недель. Иногда они целый месяц не виделись. Он понятия не имел, чем она занимается в его отсутствие. Возможно, у нее были и другие мужчины, но никаких доказательств этого ему не попадалось. Джек ни разу не замечал, чтобы она проводила время в баре с кем-нибудь еще, никогда не находил никаких мужских вещей в ее доме. Он хранил в ее прикроватном ящике упаковку презервативов, которая никогда не пустела, не скрывая того, что ему нравится быть единственным мужчиной, с которым она развлекалась.
        Что касается самого Джека, то у него были личные принципы, гласившие, что нескольких женщин одновременно заводить нельзя. Бывало, что его отношения с женщиной могли длиться целый год, а иногда лишь ночь - но он никогда не заводил себе целую коллекцию пассий, чтобы бегать от одной к другой. И пускай сегодняшней ночью он данное правило не нарушил, однако был очень близок к этому.
        Он никогда не ночевал в Клер-Ривер, а Шармейн ни разу не получала от него приглашения в Вирджин-Ривер. Она лишь дважды позвонила ему и попросила приехать - для чего, было и так понятно. В конце концов, он не единственный, кому нужно время от времени быть с кем-то рядом.
        Ему понравилось радостное выражение, которое, как показалось Джеку, осветило ее лицо, когда он вошел в таверну. Его одолевали подозрения, что она испытывает к нему более сильные чувства, чем склонна показывать. Он был в долгу перед Шармейн - ее терпение было поистине безграничным, - но понимал, что ему придется разорвать их отношения, прежде чем они окончательно запутаются. Поэтому, чтобы продемонстрировать джентльменские манеры, он иногда заезжал к ней просто выпить пива. А временами радовал ее каким-нибудь подарком, например, шарфом или сережками.
        Он сел у стойки, и она принесла ему пива. Сегодня ее волосы были взбиты в пышную прическу; Шармейн была крупной крашеной блондинкой. При росте около пяти футов восьми дюймов ей удавалось сохранять, в общем, очень неплохую фигуру. Сколько ей точно лет, он не знал, но подозревал, что уже за сорок или даже слегка за пятьдесят. Она предпочитала носить облегающую одежду и топы, подчеркивающие пышную грудь. На первый взгляд, выглядело это дешево. Не столько безвкусно или низкопробно, сколько простовато. Грубо. Но как только вы узнавали Шармейн поближе, насколько она добра и искренна, эти мысли сразу улетучивались. Джек предполагал, что в молодости, со своей пышной грудью и пухлыми губами, она выглядела очень привлекательно. На самом деле, внешность у нее не стала хуже, лишь прибавилось немного лишнего веса на бедрах да в уголках глаз появились морщинки.
        - Привет, дружище, - улыбнулась она. - Давненько не виделись.
        - По-моему, всего пару недель.
        - Скорее, все четыре.
        - Как поживаешь? - спросил Джек.
        - Вся в делах. Работаю. На прошлой неделе ездила в Эврику навестить дочь. У нее неудачный брак, но чего еще было ожидать? Я растила ее в точно таком же.
        - Она разводится? - вежливо поинтересовался он, хотя, по правде говоря, ему было все равно. Джек не был знаком с детьми Шармейн.
        - Нет. Но ей надо это сделать. Подожди, пока я обслужу тот стол. Скоро вернусь.
        Она отошла от него, дабы убедиться, что другие клиенты не остаются без внимания. Их было всего несколько человек, и когда появился Джек, владелец заведения Бутч понял, что Шармейн захочет сегодня уйти пораньше. Джек видел, как она поставила поднос с бокалами за стойку бара и начала тихо переговариваться со своим боссом, который в итоге согласно кивнул головой. Затем Шармейн вернулась к нему.
        - Я просто хотел выпить пива и поздороваться, - сказал Джек. - Потом я должен вернуться. На мне сейчас висит большое дело.
        - О, да? И какое же?
        - Я ремонтирую дом для одной женщины. Сегодня смастерил новое крыльцо, а завтра покрашу его и сделаю ступеньки.
        - Откуда такая резвость? Она хорошенькая?
        - Думаю, можно сказать, что хорошенькая. Для своих семидесяти шести лет.
        Она громко рассмеялась. Шармейн всегда громко смеялась. Это был добрый смех, исходящий из самых глубин ее души.
        - Ну, тогда я не стану ревновать. Все-таки, может быть, ты найдешь время, чтобы проводить меня до дома?
        - Конечно, - согласился он, допивая пиво. - Но на вечер я не смогу остаться.
        - Ничего страшного, - обрадовалась она. - Я пойду надену пальто.
        Когда они вышли на улицу, она взяла его за руку и, как обычно, принялась рассказывать о событиях последних двух недель. Ему нравился ее голос, низкий и немного резкий, который зачастую называют пропитым, хотя пила она немного. Шармейн могла щебетать бесконечно о чем угодно, но в приятной, нераздражающей манере. Она рассказывала ему о работе в баре, жителях города, своих детях, недавних покупках и прочитанных книгах. Новости очаровывали ее - по утрам перед работой она смотрела CNN, и ей нравилось потом высказывать ему свое мнение о всяких горячих историях. В ее маленьком домике всегда что-то происходило: поклейка обоев, покраска стен или закупка новой бытовой техники. Дом полностью принадлежал ей; какое-то наследство или что-то вроде того. Поэтому заработанные деньги она тратила на себя и своих детей.
        Когда они подошли к двери ее дома, он сказал:
        - Мне пора, Шармейн. Но мы скоро увидимся.
        - Хорошо, Джек, - согласилась она. Затем приподняла лицо для поцелуя, и он повиновался.
        - Это был ненастоящий поцелуй, - нахмурилась она.
        - Я не хочу оставаться сегодня вечером, - напомнил он.
        - Ты, должно быть, ужасно устал, - сочувственно произнесла она. - Как думаешь, тебе хватит сил, чтобы подарить мне поцелуй, от которого я не смогу прийти в себя еще пару часов?
        Он попробовал еще раз. На этот раз прижался своими губами к ее рту, засунув внутрь язык, и крепко прижал ее к себе. Не растерявшись, она тут же схватила его за пятую точку. «Проклятие!» - пронеслось в голове у Джека. Она слегка подалась к нему навстречу, сильнее втягивая в себя его язык. Затем сунула руку за ремень джинсов и притянула к себе, скользя своими пальцами все ниже и ниже.
        - Хорошо, - возбужденно произнес он севшим голосом, словно слегка защищаясь. - Я загляну на пару минут.
        - Вот это мой мальчик, - сказала она, улыбнувшись. Затем толкнула дверь, и он последовал за ней внутрь. - Считай, что это просто маленькая таблетка снотворного на сон грядущий.
        Он бросил куртку на стул. Шармейн еще даже не успела снять свое пальто, когда он схватил ее за талию, притянул к себе и впился в ее рот поцелуем, внезапным, горячим и страстным. Стянув с ее плеч пальто, он повел ее к спальне, где они вместе упали в кровать. Стянув с нее джемпер, он выпустил на волю ее горячие груди, немедленно накрыв губами сначала один сосок, а затем другой. Потом на пол полетели сначала ее штаны, а затем его. Его руки пробежались по ее пышному телу, лаская плечи, талию, бедра. Затем он потянулся к прикроватной тумбочке, достал один из хранившихся там презервативов и разорвал упаковку. Надев его, он оказался внутри нее так быстро, что даже сам удивился. Он бил бедрами и толкал, проникая глубже, а она лишь постанывала: «О! О! Боже мой!».
        Он уже готов был взорваться, однако сдержался, когда ноги Шармейн крепко обвились вокруг его талии, и она задрожала от накатывающегося волнами наслаждения. С ним что-то произошло - он словно слегка сошел с ума. Не понимал, где находится и с кем. Когда ее тело наконец напряглось, будто струна, он с громким стоном позволил себе кончить. Шармейн тяжело дышала, и по этим звукам он понял, что она полностью удовлетворена.
        - Боже мой, - простонала она, когда ее дыхание наконец пришло в норму. - Ты чего так возбудился?
        - Хм?
        - Джек, ты даже ботинки не снял!
        На мгновение он застыл потрясенный, а затем скатился с нее.
        «Господи», - пронеслось у него в голове. Нельзя так обращаться с женщиной. Может, сознание у него отключилось, но, по крайней мере, он не думал ни о ком другом, утешал себя Джек. Разум вообще в этом никак не был задействован - это был чистый инстинктивный порыв. Его тело действовало вместо него.
        - Мне очень жаль, Шармейн. Ты в порядке?
        - Я более чем в порядке! Только, пожалуйста, сними ботинки и обними меня.
        Он уже решил было сказать, что ему пора уходить, но не смог так поступить после всего случившегося. Поэтому сел и снял ботинки, а затем избавился от брюк и рубашки, бросив их на пол. По-быстрому сбегав в туалет, он вернулся, обнял ее и прижал к себе. Тяжелое, нежное тело Шармейн мягко прижималось к его собственному. Он ласкал ее, целовал и в конце концов снова занялся с ней любовью - иначе, чем полчаса назад. На этот раз, не теряя самоконтроля, но с не меньшим удовольствием. В час ночи он принялся осматривать пол в поисках своих штанов.
        - Я думала, на этот раз ты останешься на ночь, - донеслось до него из-под одеяла.
        Натянув штаны, он сел на кровать, чтобы надеть ботинки. Затем повернулся к ней и поцеловал в щеку.
        - Я не могу, - объяснил он. - Но зато теперь ты будешь спать без задних ног. - Он улыбнулся, - Считай, что это просто маленькая таблетка снотворного на сон грядущий.
        Возвращаясь к Вирджин-Ривер, он не переставал размышлять: «Все кончено. Нужно положить этому конец. Я больше не могу заниматься этим с чистой совестью. Не в то время, когда мое внимание отвлечено кем-то другим».
        Глава 4
        Джек остановился перед лесным домиком, его пикап был доверху загружен разными припасами. Так продолжалось уже третий день подряд. Когда он подъехал, Шерил вышла из дома на новенькое крыльцо.
        - Привет, Шерил! - Он махнул рукой. - Как идут дела? Там уже все готово?
        В руках у нее была тряпка.
        - Мне понадобится время до конца дня. Тут был настоящий свинарник. Ты и завтра сюда приедешь?
        Он и рад был бы. Но вместо этого произнес:
        - Нет. Я уже почти закончил. Хочу покрасить сегодня утром крыльцо - ты сможешь выйти потом через черный ход? А то я там еще ступеньки не сделал.
        - Я вполне могу и спрыгнуть. Что там у тебя? - Она спустилась по ступенькам вниз.
        - Просто кое-какие вещи для дома, - сказал он, выгружая большое удобное кресло для веранды; еще одно такое же лежало в кузове.
        - Вау. Ты действительно выложился на все сто, - удивилась Шерил.
        - Это надо было сделать.
        - Она, наверное, какая-то особенная медсестра.
        - Она утверждает, что не останется, но лачугу все равно нужно отремонтировать. Я сказал Хоуп, что позабочусь об этом.
        - Не каждый согласится нагрузить себя такими хлопотами. Ты действительно хороший парень, Джек, - заметила она, а затем заглянула в грузовик. Внутри лежал новый двуспальный матрас в большом пластиковом пакете. Помимо этого там оказалась еще куча вещей: большой свернутый коврик для гостиной, сумки из «Таргет»[21 - «Таргет (англ. Target) - американская сеть магазинов розничной торговли, основана в 1902 г.], набитые постельным бельем и полотенцами (новыми, в отличие от серых и истрепавшихся, которые они позаимствовали из бельевого шкафа Хоуп), герань в горшках для крыльца, доски для ступенек черного хода, банки с краской и ящик с новыми кухонными принадлежностями.
        - Это намного серьезнее, чем просто ремонт, - удивленно произнесла Шерил. Она заправила сбившуюся прядь волос за ухо. Случайно взглянув на нее, Джек увидел, что в ее грустных глазах плещется тоска. Он тут же быстро отвернулся.
        - Зачем останавливаться на полпути? - попытался объяснить он. - Так будет лучше. Когда она уедет, Хоуп, возможно, сдаст домик в аренду дачникам.
        - Ага, - недоверчиво произнесла она.
        Джек продолжал разгрузку, в то время как Шерил стояла рядом. Он старательно пытался ее игнорировать, даже не пытаясь вести легкую светскую беседу.
        Шерил была высокой, дородной девушкой тридцати лет, но выглядела гораздо старше - она с юного возраста много пила. Лицо у нее было багрового оттенка, волосы редкие и безжизненные, глаза покрасневшие, с обвисшими веками. Из-за выпивки талия ее серьезно обросла лишним жиром. Время от времени она трезвела на пару недель или в лучшем случае месяцев, но неизменно возвращалась к бутылке. Она все еще жила со своими родителями, которые с ума сходили от пьянства дочери. Но что им было делать? Что бы они ни пытались предпринять, Шерил всегда умудрялась снова раздобыть порцию выпивки. Джек никогда ее не обслуживал, но каждый раз, при встрече вроде этой, ощущал типичный запашок вкупе с характерно полуприкрытыми глазами. Сегодня она еще неплохо держалась. Должно быть, еще не сильно накидалась.
        Пару лет назад произошел неприятный инцидент, через который им обоим пришлось пройти. Однажды ночью она хватила лишнего, отправилась к его жилой пристройке позади бара и принялась посреди ночи колотить в его дверь. Когда он открыл, Шерил бросилась к Джеку на шею, заключив в объятия и изливая признания в своей трагической к нему любви. К сожалению для Шерил, как выяснилось на следующий день, она запомнила все до мельчайших подробностей.
        Через несколько дней, застав ее трезвой, он твердо отчеканил:
        - Никогда. Никогда больше это не должно повториться. Возьми себя в руки и больше ничего подобного не устраивай. - От этих слов она тогда расплакалась.
        Он старался изо всех сил забыть о случившемся и был благодарен ей за то, что она пила дома, а не в его баре. Шерил нравилось пить чистую водку - вероятно, прямо из горла. Или, если получалось достать, «Эверклир» - вот уж действительно крепкое пойло. В большинстве штатов он был запрещен, но владельцы винных магазинов обычно держали небольшой запас под прилавком.
        - Я бы хотела стать медсестрой, - медленно произнесла Шерил.
        - Ты когда-нибудь думала о том, чтобы вернуться в школу? - спросил Джек, не отрываясь от работы. Он осторожно подбирал слова, чтобы не произвести впечатления, будто как-то заинтересован в ее судьбе. Вытащив из кузова пикапа ковер, перекинул его через плечо и понес в дом.
        - Я не могу себе этого позволить, - бросила Шерил ему в спину.
        - Могла бы, если бы у тебя была работа. Тебе нужен город побольше. Попробуй закинуть сеть подальше. Перестань полагаться на случайную подработку.
        - Да, я знаю, - вздохнула она, следуя за ним по пятам. - Но мне здесь нравится.
        - Неужели? Ты не выглядишь особенно счастливой.
        - О, иногда я бываю очень даже счастлива.
        - Это хорошо, - коротко бросил Джек. Он кинул свернутый коврик на пол в гостиной. Разложить его можно потом. - Если останется время, ты не могла бы простирнуть новое белье, которое я купил, и спрятать его куда-нибудь? Заправишь кровать, когда я положу туда новый матрас?
        - Конечно. Давай я помогу тебе с матрасом.
        - Спасибо, - согласился Джек, и они вместе затащили матрас в дом. Прислонил его к стене и стащил старый с кровати. - Выкину на свалку по дороге домой.
        - Я слышала, что у Дока в доме сейчас живет новорожденный младенец. Вроде как его туда подкинули.
        От этих слов Джек замер. «О черт, - подумал он. - Шерил? Неужели это Шерил?». Сам того не желая, он окинул ее взглядом с головы до ног. Она была крупной, но не выглядела растолстевшей. Правда, жир с талии никуда не делся, и рубашка на ней болталась свободная и мешковатая. Но в тот самый день она здесь занималась уборкой - вряд ли такое было бы ей по силам, правда? Может, дело вовсе не в «смирновском» гриппе. Но как тогда быть с послеродовым кровотечением? Кроме того, у нее ведь должно появиться молоко? И почему она не ощущает себя слабой и уставшей?
        - Ага, - наконец выдавил из себя он. - Ты не слышала, кто бы мог это сделать?
        - Нет. Это случайно не индейский ребенок? Потому что здесь вокруг есть резервации - женщинам там сейчас живется несладко. Да ты и сам знаешь.
        - Он белый.
        - Знаешь, когда я закончу с уборкой, то могла бы помочь ухаживать за ним.
        - Думаю, что это лишнее, Шерил. Но спасибо. Я передам Доку. - Джек вынес старый матрас и прислонил к кузову пикапа. «Боже, до чего ужасный у него вид», - подумал он. Мэл абсолютно права, эта хижина просто отвратительна. О чем думала Хоуп? Старуха планировала, что внутри приберутся, но неужели она ожидала, что новая медсестра будет спать на этой штуке? Впрочем, иногда Хоуп могла закрывать глаза на подобные детали. Она была просто упрямой старой бабкой.
        Запрыгнув в пикап, Джек вытащил мешки с бельем.
        - Вот, - сказал он Шерил, - а теперь ступай в дом - мне нужно начинать красить. Я хочу вернуться в бар к обеду.
        - Хорошо, - согласилась она, принимая сумки. - Дай мне знать, если понадоблюсь Доку. Хорошо?
        - Конечно, Шерил, - ответил Джек. Но про себя подумал: «Никогда. Это будет слишком рискованно».
        ______
        К полудню Джек вернулся в бар, поэтому у него оказалось достаточно времени, чтобы провести инвентаризацию барных запасов, прежде чем люди начнут собираться к ужину. Бар был пуст, как часто бывало в это время суток. Проповедник сидел в подсобке, намереваясь приступить к обеду, а Рики должен был появиться лишь через час.
        В бар вошел какой-то мужчина. По виду явно не рыбак; одет он был в джинсы и коричневую футболку с джинсовой жилеткой, на голове красовалась бейсболка, из-под которой виднелись длинные волосы. Комплекция его внушала уважение, а лицо заросло недельной щетиной. Он сел возле стойки через несколько стульев от того места, где стоял Джек со своим блокнотом и инвентарными записями, - недвусмысленно намекая, что на беседу не настроен.
        Джек подошел к посетителю поближе.
        - Здравствуйте. Проезжали мимо? - спросил он, махнув перед гостем салфеткой.
        - Хм, - буркнул мужчина, - как насчет пива и рюмашки? «Хайнекен» и «Бим».
        - Легко, - коротко ответил Джек, тут же выставив все на стол. Мужчина сразу выпил порцию виски, а затем поднял кружку с пивом, не поднимая глаз на Джека.
        «Хорошо, обойдемся без разговоров, - подумал Джек. - У меня есть чем заняться». Решив так, он вернулся к подсчету бутылок.
        Прошло около десяти минут, когда он услышал:
        - Эй, дружище. Повтори, а?
        - Готово, - произнес Джек, подавая мужчине новую порцию выпивки.
        Снова воцарилось молчание. На этот раз гость потратил на свое пиво чуть больше времени, и этого Джеку хватило, чтобы проверить большую часть своих запасов. Когда он стоял, склонившись над барной стойкой, на него упала тень, он поднял голову и увидел по ту сторону незнакомца, готового рассчитаться.
        Джек выпрямился, когда мужчина полез в карман. И заметил, как из-под рукава его рубашки показалась татуировка - легко узнаваемые лапы бульдога, «Дьявольского пса». Джек стоял достаточно близко, чтобы это заметить - у мужчины совершенно точно была набита татуировка морской пехоты США. Однако затем тот достал толстую пачку банкнот, вытащил оттуда сотенную купюру и спросил:
        - Можешь разменять?
        Джеку не хотелось даже прикасаться к купюре - он отчетливо ощутил потянувшийся к нему скунсовый запах зеленой конопли. Этот тип только что собрал урожай и, судя по вонючей купюре, сделал на этом деньги. Джек мог ее разменять, но не хотел афишировать, сколько наличных держит в кассе, а больше всего не хотел, чтобы эти грязные деньги остались у него в баре. В этих краях было много таких «садоводов», некоторые из которых имели рецепты для легального выращивания травки, осознавая ее медицинские преимущества. Были и те, кто считал марихуану обычным растением вроде кукурузы. Сельское хозяйство. Всего лишь способ подзаработать. И хватало тех, кто торговал наркотиками, потому что они приносили большую прибыль. Эту часть страны часто называли «Изумрудным треугольником» из-за трех округов, наиболее прославившихся торговлей каннабисом. Тут моталось множество хороших, новеньких пикапов грузоподъемностью в полтонны, за рулем которых сидели водители, получающие зарплату на уровне помощника официанта.
        Некоторые городки в здешних краях обслуживали этих «садоводов», продавая необходимые нелегальным производителям материалы - ирригационные трубки, лампы для выращивания растений, маскировочный брезент, пластиковую пленку, разнообразные ножницы для сбора урожая и обрезки. Весы, генераторы, квадроциклы для езды по бездорожью, чтобы добраться до своих укромных уголков в лесу. Хватало и торговцев, которые вывешивали в окнах таблички с надписью: «КППМ здесь не обслуживают». КППМ расшифровывалось как «Кампания против посадки марихуаны» - операция, которую совместно запустили департамент шерифа округа и власти штата Калифорния. Клер-Ривер был из тех городков, которые не поддерживали КППМ и не возражали против денег «садоводов», которые лились потоком. Хотя Шармейн не одобряла незаконное выращивание конопли, Бутч бы, например, не отказался от пованивающей купюры.
        Но Вирджин-Ривер не принадлежал к числу подобных городков.
        «Садоводы» обычно держались в тени и не доставляли особых проблем, не желая, чтобы их лишний раз трогали. Иногда между ними возникали территориальные конфликты, не говоря уже о заминированных посадках, которые могли навредить ни в чем не повинному гражданину. Случались преступления, связанные с наркотиками, от краж со взломом и грабежей до убийств. Недавно было найдено тело партнера одного из «садоводов», похороненного в лесу недалеко от Гарбервилля; он пропал без вести более двух лет назад, а сам «садовод» все это время находился под подозрением. В Вирджин-Ривер нельзя было отыскать ничего, что может пригодиться для выращивания незаконных культур, что позволяло держать этих деятелей подальше. Если в городе и действовали «садоводы», то работали они под глубочайшим покровом секретности. Вирджин-Ривер отторгала подобных типов. Но все же этот парень был не первым, кто сюда заявлялся.
        - Вот что я тебе скажу, - обратился Джек к мужчине, долго и серьезно его рассматривая. - На этот раз угощение - за счет заведения.
        - Спасибо, - бросил тот, вкладывая банкноту обратно на пачку и засовывая ее в карман. Затем повернулся, чтобы уйти.
        - И знаешь еще что, приятель? - крикнул Джек, когда мужчина уже подошел к двери, чтобы уйти. Он повернулся, и Джек продолжил: - Заместитель шерифа и парни из Калифорнийского дорожного патруля тоже частенько бесплатно едят.
        Плечи мужчины приподнялись, он тихо рассмеялся. Что ж, его предупредили. Дотронувшись на прощание до козырька бейсболки, он вышел.
        Джек прошел через зал и выглянул в окно, успев увидеть, как мужчина садится в новенький турбованный «Рендж Ровер» черного цвета с большими высокими колесами, тонированными стеклами и прожекторами на крыше. Такая модель может стоить под сотню тысяч зеленых. Этот парень явно не из любителей. Он постарался запомнить номерной знак.
        Когда Джек вошел на кухню, Проповедник раскатывал тесто для пирога.
        - Я только что обслужил парня, который пытался расплатиться за напитки пачкой вонючих «бенов» толщиной с мой кулак, - сказал ему Джек.
        - Вот дерьмо.
        - Он водит новенький «Рендж Ровер», заряженный, с высокой посадкой и дополнительной подсветкой. Какой-то крутой тип.
        - Думаешь, он растит травку где-то здесь, в городе?
        - Понятия не имею, - сказал Джек. - Нам лучше обратить на это внимание. Я расскажу об этом, когда в следующий раз к нам заедет помощник шерифа. Впрочем, нет ничего незаконного в деньгах с запашком или во владении здоровенным внедорожником.
        - Если у него куча денег, он явно ворочает серьезными делами, - веско произнес Проповедник.
        - У него татуировка бульдога на правой руке.
        Проповедник нахмурился.
        - Ты вроде как ненавидишь, когда наши братья ступают на эту дорожку.
        - Да уж, что есть, то есть. Может, он ведет свой бизнес не в здешних краях. Он мог просто осматривать город, прикидывая, хорошее ли это место, чтобы тут обустроиться. Думаю, я дал ему ясно понять, что это не так. Сказал, что парни из полиции обслуживаются здесь бесплатно.
        Проповедник улыбнулся.
        - Тогда мы действительно должны им это предложить, - сказал он.
        - Как насчет того, чтобы для начала просто дать скидку? Мы ведь не хотим двинуться от наплыва желающих.
        ______
        Мэл позвонила по телефону своей сестре Джоуи.
        - О господи, Мэл! Ты меня до смерти напугала! Где ты была? Почему не позвонила раньше?
        - Я в Вирджин-Ривер, у меня тут нет телефона, сотовый тоже не работает. И еще я была очень занята.
        - Я уже собиралась вызывать Национальную гвардию!
        - Да? Ну, тогда не беспокойся. Они никогда не смогут найти это место.
        - С тобой все в порядке?
        - Ну… Это, наверное, принесет тебе толику извращенной радости, - ухмыльнулась Мэл. - Ты была права. Я не должна была этого делать. Я сошла с ума. Впрочем, как обычно.
        - Там так ужасно?
        - Началось все определенно ужасно: бесплатное жилье оказалось полуобвалившейся лачугой, а доктор - мерзким стариком, который упирается, отказываясь от любой помощи в работе. Я уже выезжала из города, когда, ты не поверишь, выяснилось, что кто-то подкинул на крыльцо доктора новорожденного младенца. Но сейчас стало получше. Я останусь здесь еще как минимум на несколько дней, чтобы помочь с ребенком. Старый доктор не просыпается, даже когда она вопит посреди ночи от голода. О, Джоуи, по первому впечатлению мне показалось, что это худший кандидат на должность городского врача из всех, кого я когда-либо встречала! Противный, как змея, и грубый, как свинья. К счастью, работа с медицинской братией Лос-Анджелеса, особенно с самодовольными хирургами, подготовила меня к общению с такими типами.
        - Хорошо, это было твое первое впечатление. А что, потом оно изменилось?
        - Он оказался сговорчивым. Поскольку мое жилье оказалось непригодным для проживания, я сейчас живу в гостевой комнате у него дома. На самом деле это единственная больничная палата в городе. Дом хороший - чистый и удобный. Но в любой момент может возникнуть маленькое неудобство: девушка, попросившая меня помочь с ее первыми родами, будет рожать здесь - в той самой спальне, которую я сейчас делю с брошенным ребенком. Только представь себе: послеродовая пациентка в детской комнате.
        - А где ты будешь спать?
        - Я, наверное, приткнусь в углу и буду спать стоя. Но это только в том случае, если она родит на следующей неделе, пока я еще буду здесь. Наверняка скоро найдется семья, чтобы удочерить эту малышку. Хотя я не против помочь принять роды. Поспособствовать рождению ребенка в семье со счастливыми, любящими и здоровыми родителями…
        - Тебе не обязательно оставаться там из-за этого, - твердо сказала Джоуи. - У них ведь есть собственный врач.
        - Я знаю, но она так молода. И еще она очень обрадовалась, узнав, что здесь появилась женщина-врач, которая сможет ей помочь вместо этого злобного старикашки.
        - Мэл, я хочу, чтобы ты, не мешкая, села в машину и поехала к нам. Приезжай. Мы здесь сможем о тебе позаботиться.
        - Обо мне вовсе не нужно заботиться, - рассмеялась Мэл. - Мне поможет работа. Я хочу работать. Чтобы можно было часами чем-то заниматься, не возвращаясь мыслями к Марку.
        - Как ты с этим справляешься?
        - Это другое, - глубоко вздохнула Мэл. - Здесь никто ничего не знает, поэтому я не натыкаюсь повсюду на печальные, сочувственные взгляды. И поскольку я их не ощущаю, то и таких частых срывов у меня сейчас тоже нет. По крайней мере, не на людях.
        - О, Мэл, хотела бы я как-нибудь тебя утешить…
        - Джоуи, я должна привыкнуть жить с этим горем, другого выхода нет. И еще мне нужно смириться с тем фактом, что, возможно, я этого никогда не забуду.
        - Надеюсь, это неправда, Мэл. Я знакома с несколькими вдовами. И знаю среди них тех, кто повторно вышел замуж и живет теперь счастливо.
        - Так, хватит об этом, - отрезала Мэл. Затем она рассказала Джоуи о том, что узнала о городе, обо всех тех людях, которые заходили в дом Дока, чтобы взглянуть на нее, о Джеке и Проповеднике. И о том, как много здесь в небесах звезд. Какие тут горы; и воздух, такой чистый и свежий, что поначалу даже с трудом дышится. О людях, которые приходили на прием к врачу с подарками и тоннами еды, б?льшая часть которой потом переправлялась через улицу прямо в бар, где Проповедник использовал ее в своих кулинарных шедеврах; о том, как Джек категорически отказался брать деньги с Дока и Мэл за еду или напитки. Любой человек, который заботился о городе, получил в его баре бесплатный абонемент на питание.
        - Но все-таки здесь глубокая провинция. Док позвонил в окружное агентство социальной службы, и, насколько я понимаю, нас внесли в список ожидания - еще неизвестно, когда они смогут подыскать приемную семью. Честно говоря, я не понимаю, как старый доктор справлялся с делами все эти годы безо всякой помощи.
        - А люди там хорошие? - спросила Джоуи. - Ну, кроме доктора?
        - Те, что мне попадались - очень. Но главная причина, по которой я тебе позвонила, - помимо того, чтобы успокоить и сообщить, что я в безопасности, - в том, что я разговариваю по телефону старого доктора. Сотовый здесь вообще не работает. Я дам тебе его номер.
        - Что ж, - произнесла Джоуи, - по крайней мере, судя по голосу, с тобой все в порядке. На самом деле я давно уже не слышала у тебя в голосе столько радости.
        - Как я уже сказала, тут есть пациенты. Проблем тоже хватает. Я слегка переволновалась. В первый же день меня оставили одну с младенцем и ключом от аптечного шкафа, велев принимать всех посетителей, которые зайдут в гости. Никакого предварительного инструктажа, ничего. Пришло около тридцати человек - просто с дружеским визитом, чтобы поздороваться. Именно это ты слышишь в моем голосе. Адреналин.
        - Снова этот адреналин. Ты же обещала, что с тебя хватит.
        Мэл рассмеялась.
        - Это совершенно другая его разновидность.
        - Хорошо, когда ты закончишь там все дела, то приедешь в Колорадо-Спрингс?
        - Других вариантов у меня нет, - вздохнула Мэл.
        - И когда же?
        - Точно сказать не могу. Надеюсь, через несколько дней. Ну, может, через пару недель. Но я позвоню тебе и сообщу, когда буду выезжать. Хорошо?
        - Хорошо. Но ты действительно словно… воспряла духом.
        - Здесь полностью отсутствуют блага цивилизации. Какая-то женщина из местных держит парикмахерский салон в своем гараже, и все, - сменила тему Мэл.
        - Боже мой, - ухмыльнулась Джоуи. - Лучше сделай обертывание для волос, чтобы совсем не испортить их.
        - Ага, именно об этом я и думала.
        ______
        Наступила среда, день приема, и Мэл вновь ухаживала за новорожденной девочкой, параллельно осмотрев несколько пациентов с незначительными жалобами. Одна вывихнутая лодыжка, сильная простуда, еще один предродовой осмотр, проверка здоровья ребенка и прививка. Была и парочка более серьезных пациентов. Она зашила рану на голове десятилетнего мальчугана, на что Док благосклонно сказал: «Неплохо». Он в этот день дважды выезжал на дом. Они подменяли друг друга возле малышки: один оставался рядом с ней в качестве няни, пока второй переходил через улицу к Джеку, чтобы поесть. Люди в баре и те, кто заходил в кабинет врача, были милыми и дружелюбными. «Но это все временно, - осторожно напомнила она себе. - Док на самом деле не нуждается в помощи».
        Мэл заказала еще одну партию подгузников у Конни в магазине на углу. Магазинчик размерами был не больше мини-маркета; Мэл узнала, что местные жители обычно ездят в ближайший крупный город за продуктами и кормом для животных, посещая магазин только для каких-нибудь срочных покупок. Иногда туда забредали охотники или рыбаки, которые искали что-то им необходимое. Там было всего понемногу - от бутилированной воды до носков. Но каждого товара всего по несколько штук.
        - Я слышала, что за младенцем еще никто не пришел, - сокрушалась Конни. - Не представляю, что кто-то в округе мог родить ребенка и бросить его.
        - А разве вы можете представить, что кто-то будет рожать безо всякой медпомощи? Тем более когда в городе есть доктор?
        Конни, милая женщина лет пятидесяти, неуверенно пожала плечами.
        - Женщины все время рожают детей дома, но обычно при этом присутствует Док. У нас тут есть несколько семей в лесу, которые живут особняком и вообще никому не показываются. - Наклонившись ближе, она прошептала: - Это странные люди. Но я прожила здесь всю свою жизнь и никогда не слышала, чтобы они бросали своих детей.
        - Как долго, по вашему мнению, придется ждать, пока соцслужбы зашевелятся?
        Конни рассмеялась.
        - Понятия не имею. Столкнувшись с проблемой, обычно мы налегаем на нее всем миром. Мы не особо рассчитываем на помощь со стороны.
        - Хорошо, тогда вопрос попроще: когда вы получите новую партию одноразовых подгузников?
        - Рон пополняет запасы раз в неделю, он сделает это завтра утром. Так что к завтрашнему дню все будет в наличии.
        В магазин зашла девочка-подросток с сумкой, набитой книгами, - должно быть, только что сошла со школьного автобуса.
        - Ах, моя милая Лиззи, - сказала Конни. - Мэл, это моя племянница Лиз. Она только что приехала и собирается пожить со мной ненадолго.
        - Привет, как дела? - вежливо осведомилась Мэл.
        - Привет, - ответила Лиз, улыбаясь. Ее густые и длинные каштановые волосы были высоко зачесаны, соблазнительно ниспадая на плечи; на лице под красивым изгибом бровей сияли ярко-голубые глаза, подчеркнутые густыми тенями, и блестящие губы, полные и пухлые. «Маленькая сексапильная принцесса, - подумала Мэл, оценив короткую джинсовую юбку, кожаные сапоги до колен на высоких каблуках и короткий свитерок, обтягивающий полную грудь. - Ага, еще и пирсинг в пупке».
        - Хочешь, чтобы я тебе немного помогла? - спросила Лиз у Конни.
        - Нет, дорогая. Иди в подсобку и приступай к домашнему заданию. Как прошел твой первый день здесь?
        - Вроде неплохо, - пожала плечами девушка. - Приятно познакомиться, - бросила она, исчезая в подсобном помещении магазина.
        - Она красотка, - не удержалась Мэл.
        Конни слегка нахмурилась.
        - Ей всего четырнадцать лет.
        Глаза Мэл расширились от удивления, когда она мысленно повторила эти слова. Четырнадцать?!
        - Вау, - единственное, что она смогла из себя выдавить. Девушка выглядела лет на шестнадцать или даже семнадцать. Она могла бы сойти и за восемнадцатилетнюю.
        - Да. Вот почему она здесь. Ее мать, моя сестра, старается держать дочь на коротком поводке. Она ни в чем не знает меры. Но так было в Эврике. А здесь не так много мест, где можно побезумствовать, - улыбнулась Конни. - Если бы я могла заставить ее поменьше светить голым телом, то чувствовала бы себя намного лучше.
        - Да уж, понимаю, - рассмеялась Мэл. - Да пребудет с вами сила.
        «Но я бы лучше задумалась о контрацептивах», - мысленно усмехнулась она.
        ______
        Когда Мэл забегала в бар перекусить, если там не оказывалось никого из ее новых знакомых вроде Конни с ее лучшей подругой Джой, Рона или Хоуп, она занимала место за барной стойкой и во время трапезы болтала с Джеком. Иногда он присоединялся к ней, и тогда они перекусывали вместе. Во время этих бесед она узнала больше о городе, о туристах, которые приезжали сюда летом, чтобы жить в кемпингах или ходить в походы, об охотниках и рыбаках, наведывавшихся, когда открывался сезон - река Вирджин отлично подходила для рыбалки нахлыстом; услышав об этом, Мэл не удержалась от смеха. А еще здесь можно было заниматься каякингом, что тоже показалось ей забавным.
        Рики познакомил ее со своей бабушкой, которая изредка приходила в бар ужинать. Лиди Саддер было уже за семьдесят, она с трудом передвигалась из-за одолевающего ее артрита.
        - У вас очень хороший внук, - сказала ей как-то Мэл. - Вы живете вдвоем?
        - Да, - ответила старушка. - Я потеряла сына и невестку в аварии, когда он был совсем маленьким. Я бы сильно беспокоилась за него, если бы не Джек. Он присматривает за Рики с тех самых пор, как приехал в город. Он тут о многих заботится.
        - Да, я это в нем замечаю, - призналась Мэл.
        Мартовское солнце согрело землю, и повсюду стали набухать бутоны цветов. Мэл посетила мимолетная мысль, что было бы чудесно увидеть эти края в полном цвету - но она тут же напомнила себе, что это невозможно. Малышка Хлоя чувствовала себя прекрасно, и уже несколько женщин из города заглядывали к доктору, чтобы предложить свои услуги в качестве няни.
        Мэл осознала, что пробыла здесь уже больше недели, хотя, казалось, прошли считаные минуты. Конечно, если спать не больше четырех часов подряд, время будет лететь словно поезд. Она обнаружила, что жить под одной крышей с Доком Маллинзом проще, чем казалось. Он мог вести себя, как старый сварливый козел, но она с таким же успехом ему парировала - и это как будто даже доставляло ей удовольствие.
        Однажды, когда ребенок мирно спал и их не одолевали ни пациенты, ни звонки, Док достал откуда-то колоду карт. Тасуя их, он произнес:
        - Так. Давай посмотрим, что тут у нас есть. - Сев за кухонный стол, он раздал карты и объявил: - Джин.
        - Все, что я знаю о джине, - только то, что вы смешиваете его с тоником, - откликнулась Мэл.
        - Хорошо. Мы будем играть на деньги, - ухмыльнулся он.
        Она села за стол.
        - Вы собираетесь на мне нажиться, - пошутила Мэл.
        - О да, - подтвердил старик. А затем улыбнулся, что случалось с ним крайне редко, и принялся учить ее правилам игры.
        - По пенни за каждое очко, - предложил он ей. И уже через час Мэл хохотала, побеждая раз за разом, а лицо Дока с каждой минутой принимало все более кислое выражение, отчего смех одолевал ее еще сильнее.
        - Давайте, - сказала она, раздавая карты. - Посмотрим, что у вас есть.
        В этот момент они услышали, как кто-то входит в парадную дверь, поэтому Мэл решила прерваться.
        - Подождите, я посмотрю, кто это. - Затем она ободряюще похлопала его по руке. - Дам вам время сложить колоду.
        В проеме входной двери возвышался мужчина с длинной седеющей бородой. Он был одет в грязный комбинезон, изношенные штанины которого опускались на заляпанные грязью ботинки. Манжеты и воротник его рубашки тоже казались потрепанными, как будто он давно уже не вылезал из этой одежды. Мужчина не стал входить в дом, вероятно, чтобы не наследить своими грязными подошвами, поэтому остался стоять в дверях, крутя в руках весьма потасканного вида фетровую шляпу.
        - Я могу вам чем-то помочь? - спросила она его.
        - Док здесь?
        - Да, конечно. Позвольте, я сейчас его позову.
        Она пригласила Дока в холл, а сама, пока он болтал с мужчиной, проверила, как себя чувствует Хлоя. Когда Док наконец вернулся на кухню, выражение его лица было крайне настораживающим.
        - Нам нужно ехать. Посмотри, сможешь ли ты найти кого-нибудь, чтобы присмотрел за ребенком в наше отсутствие.
        - Тебе нужна моя помощь? - уточнила Мэл, возможно, с чуть большей надеждой в голосе, чем ей хотелось показать.
        - Нет, - отрезал он, - но я думаю, тебе следует поехать с нами. Посмотришь, что за жизнь по ту сторону лесной окраины.
        Хлоя зашевелилась в постели, и Мэл взяла ее на руки.
        - Что это был за человек?
        - Клиффорд Паулис. Живет в лесу вместе с еще несколькими оборванцами. Какое-то время назад к ним присоединилась его дочь со своим парнем. У них постоянно возникают разные проблемы. Я бы предпочел, чтобы ты просто понаблюдала.
        - Хорошо, - согласилась она в некотором недоумении.
        После нескольких безуспешных телефонных звонков лучшее, что пришло им в голову, - это отнести девочку через улицу к Джеку вместе с несколькими пеленками и бутылочкой с детской смесью. Мэл тащила ее кроватку, пока Док нес ребенка в одной руке, а другой опирался на трость, хотя она предлагала перенести все в два захода.
        - Ты уверен, что справишься? - спросила она Джека. - Возможно, тебе придется менять ей пеленки и все такое.
        - Племянницы, - напомнил он ей. - Мне не впервой.
        - А сколько конкретно у тебя племянниц? - хмыкнула Мэл.
        - На данный момент восемь. Четыре сестры и восемь племянниц. Видимо, сыновей они заводить не умеют. Куда вы направляетесь?
        - Я не знаю.
        - К Паулисам, - вмешался Док. Джек настороженно присвистнул.
        Когда они выезжали из города, Мэл задумчиво произнесла:
        - У меня какое-то плохое предчувствие. Кажется, об этой семье знают все вокруг, кроме меня.
        - Думаю, ты заслуживаешь того, чтобы подготовиться к встрече с ними. Семейство Паулисов вместе с несколькими другими живет посреди леса в небольшом комплексе из лачуг и трейлеров - у них там что-то вроде лагеря. Они стараются не показываться никому на глаза и много пьют, а в город забредают очень редко. В их распоряжении неисчерпаемые запасы чистейшего зернового спирта. Это грязные, опустившиеся люди, но они не доставляют Вирджин-Ривер никаких проблем. Клиффорд говорит, что вчера вечером произошла драка, и нужно кое-кого подлатать.
        - Что за драка?
        - Они могут вести себя друг с другом довольно жестко. Если послали за мной, значит, серьезная случилась заварушка.
        Они долго пробирались через лес - грунтовая дорога здесь была узкой, ухабистой и однополосной, - пока наконец-то не выехали к поляне, вокруг которой, как и рассказывал Док, стояли две лачуги и пара трейлеров. Не дома на колесах, а автомобильные кемперные палатки и крошечный трейлер, который явно видал лучшие времена, вместе со старым пикапом без колес, стоящим на кирпичах.
        Они объехали по кругу открытую площадку, посреди которой возвышалось нечто похожее на кирпичную печь. Между кемперами и лачугами были натянуты брезентовые тенты, под которыми стояла настоящая мебель. Не уличная, а самая что ни на есть домашняя: столы и стулья, старые диваны с торчащей наружу начинкой. Плюс старые покрышки, пара небольших пикапов, всякий неопознанный хлам, валяющаяся на боку стирально-отжимная машина. Мэл всмотрелась в глубь деревьев и прищурилась, чтобы лучше разглядеть, что там скрывалось. Это оказался полуприцеп, наполовину закопанный в землю и накрытый маскировочным брезентом. Рядом, несомненно, стоял газовый генератор.
        - Вот дерьмо, - выдохнула Мэл.
        - Помогай, если сможешь, - бросил Док. - Но рот лишний раз лучше не раскрывай. - Он вперился в нее взглядом. - Тебе будет нелегко.
        Док вышел из пикапа, взяв свою сумку. На поляну отовсюду начали стекаться люди - не из своих домов, а, скорее, откуда-то из-за них. Среди них оказалось всего несколько мужчин. Невозможно было угадать, сколько им лет; в своих грязных изношенных комбинезонах их всех было не отличить от бродяг. Все носили бороды и длинные спутанные волосы, как настоящие, законченные хиллбилли[22 - Хиллбилли - в США уничижительный синоним обозначения «деревенщина», которым называют жителей глухой провинции, живущих в горной местности, прежде всего в Аппалачских горах.]. Телосложение у всех было худощавое, цвет лица с желтизной; никто из присутствующих явно не отличался хорошим здоровьем. Запах вокруг стоял очень неприятный, и Мэл подумала о туалетах. Должно быть, местные использовали вместо них окружающую лесную чащу; и благоухало тут так, как будто они не утруждали себя уходить далеко от лагеря. Бытовые условия у них были ужасающие. Во всех отношениях эта лесная заимка напоминала маленькую страну третьего мира.
        Док кивнул собравшимся и зашагал вперед, пока ему приветственно кивали в ответ. Он явно бывал здесь раньше. Мэл последовала за ним, но медленнее. Док остановился перед хижиной, возле которой его уже ждал Клиффорд Паулис. Док обернулся, чтобы удостовериться, что Мэл не отстает, а затем вошел внутрь.
        Она чувствовала, как люди вокруг пожирают ее взглядами, продолжая, однако, держаться на расстоянии. Мэл не то чтобы боялась, но слегка нервничала и ощущала неуверенность, поэтому поспешила за Доком в лачугу.
        Внутри стоял небольшой столик со светильником. За столом на низких стульях сидели мужчина и женщина. Мэл еле удержалась, чтобы громко не вздохнуть. Их лица оказались распухшими, все в порезах и синяках. Мужчине на вид было где-то около тридцати, его грязные светлые волосы были коротко подстрижены и торчали ежиком; он непрерывно дергался и дрожал, не в силах усидеть на месте. Женщина примерно того же возраста держала свою руку под странным углом. У нее явно был перелом.
        Док поставил сумку на стол и открыл ее. Затем вытащил оттуда латексные перчатки и надел их. Мэл последовала его примеру, ее движения были замедленными, пульс заметно участился. Она никогда не работала медсестрой на вызовах, но знавала кое-кого из них. В бедных районах Лос-Анджелеса хватало отвратительных трущоб, куда приходилось выезжать парамедикам, но если нечто подобное случалось в городской черте, об этом ставили в известность полицию. Пациентов в этом случае доставляли в отделение неотложной помощи. А в случае домашнего насилия, которое явно имело здесь место, эта парочка отправилась бы в тюрьму прямо из приемного покоя. Когда в семье кто-то получает травмы, обвинение не может выдвигать никто, кроме представителей полиции.
        - Что тут у тебя, Максин? - спросил Док, взявшись за руку, которую ему протянула женщина. Он быстро ее осмотрел. - Клиффорд, - бросил он, - мне нужно ведро воды! - Затем повернулся к Мэл. - Приступай к работе. Надо очистить лицо Кальвина, посмотреть, нужны ли швы, а я пока попытаюсь вправить эту локтевую кость.
        - Вы не хотите проверить их на гипогликемию[23 - Гипогликемия - это состояние, возникающее из-за снижения уровня сахара в крови до критически низких значений.]? - спросила Мэл.
        - Не думаю, что нам это нужно, - возразил он.
        Мэл достала перекись с ватой и осторожно подошла к молодому человеку. Он поднял на нее взгляд и улыбнулся, продемонстрировав полный рот грязных зубов, некоторые из которых, казалось, уже гнили. Она увидела, что у него суженные зрачки - парень накачался амфетаминами под завязку. Он продолжал щериться на нее с улыбкой, поэтому Мэл старалась не смотреть ему в глаза. Очистив несколько порезов на его лице, она наконец не выдержала и в сердцах бросила:
        - Сотри-ка эту ухмылочку со своей рожи, или дальше тобой будет заниматься Док. - От этих слов парень глупо захихикал.
        - Мне нужно что-нибудь от боли, - промычал он.
        - Ты уже закинулся кое-чем от боли, как я погляжу, - парировала она. Он снова захихикал. Но в его глазах читалась угроза, и она решила больше не встречаться с ним взглядом.
        Док вдруг сделал резкое движение, отчего рука Кальвина резко ударилась о стол, крепко сжатая разбухшими, артритными пальцами врача.
        - Ты никогда больше не будешь так делать, ты меня понял? - Док произнес это с угрожающими интонациями, которых раньше Мэл ни разу не доводилось от него слышать, затем медленно отпустил предплечье Кальвина, продолжая сверлить его сердитыми глазами. Затем Док снова переключился на женщину. - Мне придется вправить эту кость, Максин. А потом наложим гипс.
        Мэл совершенно не поняла смысла только что произошедшей сцены.
        - Может, сделать рентген? - услышала она как будто со стороны свой голос. Ответом ей послужил многозначительный взгляд, в котором явно читалась просьба не болтать. Поэтому она вновь вернулась к лицу молодого человека.
        У него была рассечена бровь, но с этой раной можно было справиться с помощью пластыря, без наложения швов. Возвышаясь над ним, она заметила среди редеющих волос на его макушке огромную фиолетовую шишку. Максин, должно быть, ударила его чем-то по голове, прямо перед тем, как он сломал ей руку. Мэл перевела взгляд на его обтянутые тканью рубашки плечи и руки, неожиданно осознав, что этот парень не из хлипких - вероятно, очень сильный. По крайней мере, достаточно сильный, чтобы сломать человеку кость.
        Принесли ведро с водой, ржавое и грязное. В это мгновение Максин вскрикнула от боли, когда Док внезапно с силой дернул ее за руку, чтобы вернуть ее локтевую кость на место.
        Старый Док Маллинз работал молча: наматывал эластичный бинт на руку Максин, затем опускал гипс в ведро, чтобы его размочить, и намазывал поверх ткани бинта. Закончив свои процедуры с Кальвином, Мэл подошла к Доку и остановилась рядом, наблюдая за его работой. Для своих лет тот казался весьма сильным, быстрым и умелым (особенно учитывая артритные руки), но ведь и занимался этим всю свою жизнь. Закончив накладывать гипс, старик вытащил из своей сумки повязку, чтобы подвесить на ней руку Максин.
        Завершив работу, он снял перчатки, бросил их в сумку, закрыл ее, взялся за ручки и, не поднимая глаз, зашагал обратно к грузовику. И вновь Мэл торопливо побежала за ним.
        Когда они выехали из лагеря, она не удержалась и спросила:
        - Слушайте, что там происходит?
        - А ты как думаешь? - пожал он плечами. - Несложно догадаться.
        - На мой взгляд, это просто ужасно, - скривилась она.
        - Да, это ужасно. Но тут все просто. Всего лишь кучка грязных алкоголиков. Они лишились домашнего крова, поэтому живут в лесу. Клиффорд много лет назад сбежал от своей семьи, чтобы поселиться здесь, и со временем к его лагерю присоединились еще несколько таких же горемык. Не так давно тут объявились Максин с Кальвином Томпсоном, и с их приходом в повестке дня у местных появилась травка - они выращивают ее в том полуприцепе. Самая большая загадка для меня - как они его сюда притащили. Готов поспорить, что сам Кальвин не мог этого сделать. Думаю, он связан с какими-то серьезными людьми - предложил им, что будет торчать тут и следить, как подрастает травка. Генератор предназначен для подсвечивания плантации. Воду для этого они таскают из реки. Дрожит Кальвин не из-за марихуаны - от травки он, наоборот, расслабился бы. Наверное, принимает что-то вроде метамфетамина. Наверное, ворует немного марихуаны, обманывая своего босса, и обменивает на что-нибудь покрепче. Понимаешь, я не думаю, что Клиффорд и эти старики имеют какое-либо отношение к травке. Насколько я знаю, они никогда раньше ее не выращивали.
Хотя могу ошибаться.
        - Удивительно, неужели это возможно? - хмыкнула Мэл.
        - В этих лесах целая куча небольших лагерей по выращиванию марихуаны, хотя некоторые из них довольно внушительных размеров. Но ее невозможно выращивать на открытом воздухе в зимние месяцы. Это по-прежнему самая прибыльная для выращивания культура в Калифорнии. Но даже если дать Клиффорду с его непутевыми стариками миллион долларов, они будут продолжать жить так же, как и сейчас. - Он перевел дыхание. - Впрочем, не все местные «садоводы» похожи на бродяг. Многие из них выглядят как настоящие миллионеры.
        - Что произошло, когда вы так резко схватили его за руку? - спросила Мэл.
        - А ты что, не заметила? Он поднимал ее, собираясь прикоснуться к тебе. Это довольно фамильярно, как мне кажется.
        Она вздрогнула.
        - Спасибо. Наверное. Почему вы захотели, чтобы я все это увидела?
        - По двум причинам - для понимания того, что собой представляет работа врача в здешних местах. Некоторые места, где «садоводы» растят свою дрянь, заминированы, но это в их число не входит. Ты никогда не должна отправляться в какой-то из подобных гадюшников без напарника. Даже если там кто-то рожает. Поверь, в этом вопросе тебе стоит ко мне прислушаться.
        - Не волнуйтесь, я все поняла, - вздрогнув, произнесла Мэл. - Вы должны кому-нибудь об этом рассказать, Док. Надо позвонить шерифу или еще кому-то.
        Не удержавшись, он расхохотался.
        - Насколько я знаю, шерифу известно, что в этих краях промышляют «садоводы». По большей части, они стараются не светиться - эта публика не горит желанием, чтобы о ней узнали. Кроме того, я работаю в медицинской сфере, а не в правоохранительных органах. Не говоря уже о самих пациентах и врачебной тайне. Я полагаю, ты тоже придерживаешься врачебной этики.
        - Они живут по уши в грязи! Страдают от голода и, вероятно, от многих болезней! Вода, которую они пьют из тех ужасных емкостей, явно грязная. Они дерутся друг с другом и умирают от выпивки и… да от чего угодно.
        - Ага, - флегматично ответил Док, - мне это тоже не шибко нравится.
        Ей показался ужасным такой равнодушный и флегматичный тон.
        - Как вы с этим справляетесь? - тихо спросила она.
        - Я просто стараюсь делать то, что в моих силах, - спокойно произнес он. - Помогаю, где могу. Это все, что мы можем сделать, любой из нас.
        Она покачала головой.
        - Это действительно не для меня, - призналась она. - Я еще могу как-то справиться с подобными вещами, когда дело касается работы в больнице, но я не сельский врач. Это похоже на «Корпус мира».
        - В моей практике тоже хватает ярких моментов, - постарался ее успокоить Док. - Просто так получилось, что сегодняшний вызов к ним не относится.
        Когда она вернулась в бар, чтобы забрать ребенка, то ощущала себя совершенно сбитой с толку.
        - Не очень-то там красиво, правда? - понимающе спросил Джек.
        - Ужасно. Ты когда-нибудь туда наведывался?
        - Наткнулся на них пару лет назад во время охоты.
        - Ты не думал кому-нибудь сообщить об этом? - продолжала допытываться Мэл. - Полиции, например?
        - Тунеядство не считается чем-то противозаконным, - пожал плечами Джек.
        «Значит, - подумала она, - он ничего не знает о полуприцепе. По словам Дока, он появился там недавно».
        - Не могу себе представить, как можно жить в подобных условиях. Могу я воспользоваться твоей ванной? Я хочу хорошенько вымыть руки, прежде чем прикоснусь к ребенку.
        - Прямо за кухней, - махнул он рукой.
        Вернувшись, она взяла Хлою и прижала к себе, вдыхая чистый аромат детской присыпки.
        - К счастью, тебе не нужно вести такой же образ жизни, - веско произнес Джек.
        - И им тоже. Кто-то должен вмешаться, помочь им хоть как-то. Хотя бы привезти им еду и чистую воду.
        Он взял детскую кроватку и понес ее через улицу.
        - Я думаю, они убили уже слишком много своих мозговых клеток, чтобы это сработало, - сказал он. - Сконцентрируйся на том, что тебе по силам сделать, и не берись за безнадежные дела. От них одна печаль-тоска.
        ______
        К вечеру Мэл вышла прогуляться. Она ужинала в баре, смеялась вместе с Джеком, и даже Проповедник не мог иногда сдержать улыбку. Наконец она положила свою маленькую ладонь на руку Джека и произнесла:
        - Я хочу попросить у тебя прощения, Джек. Я даже не поблагодарил тебя за то, что помог присмотреть за ребенком.
        - Ты была немного в расстроенных чувствах, - мягко улыбнулся он.
        - Да. Я и сама удивилась. Не то чтобы я раньше не видел бомжей и уличных бродяг. Они часто попадали в мою больницу. До сегодняшнего дня я не понимала, что там, в городе, мы их отмывали, подлечивали и передавали разным соцслужбам. В глубине души я, вероятно, всегда понимала, что скоро они вновь начнут рыться в мусорных баках, но это уже было не мое дело. А сегодняшняя история - это совсем другое. Эти лесовики никуда оттуда не денутся, и никто им не поможет. За исключением Дока. Нужно немало мужества, чтобы делать то, чем занимается Док.
        - Он тянет на себе больше, чем большинство людей, - кивнул Джек.
        - Это суровые края, - улыбнулась она.
        - Возможно, - согласился он.
        - Здесь не так много ресурсов.
        - Мы неплохо справляемся с тем, что у нас есть. Но ты должна помнить, что старики в этом маленьком лагере, похоже, нуждаются не столько в ресурсах, сколько в том, чтобы их оставили в покое, - уточнил он. - Я знаю, такие встречи сродни удару под дых, но в большинстве своем здешние края здоровые и процветающие. Неужели эта лесная поездка еще больше усилила твое желание убраться отсюда?
        - Это определенно открыло мне глаза. Мне казалось, что работа врачом в маленьком городке - это мирное и приятное занятие. Я и подумать не могла, что у него есть другая сторона, столь же темная, как некоторые из тех проблем, что отравляют нам жизнь в больших городах.
        - Ну, не знаю, - возразил он. - В любом случае мирной и спокойной работы у тебя будет больше, чем неприятной. Клянусь. Ты можешь сама убедиться в этом и, если что, прилюдно назвать меня лжецом. Но для этого придется остаться здесь.
        - Я пообещала остаться, пока не удастся пристроить ребенка, - напомнила она. - Мне очень жаль, но я не могу обещать большего.
        - Не надо никаких обещаний. Я просто указываю на возможные варианты.
        - Спасибо тебе, что позаботился о ребенке.
        - Она хорошая девочка, - улыбнулся он. - Я был только рад помочь.
        Когда она вернулась к Доку, Джек обратился к Проповеднику:
        - Ты сам справишься? Что-то мне опять пивка захотелось.
        Густые черные брови Проповедника удивленно взметнулись вверх, но он ничего не сказал. Ничего такого вроде: «Опять? Так быстро?». Вместо этого он коротко произнес:
        - Я справлюсь.
        Джек понимал, что, поскольку он несколько недель ничего не говорил Шармейн, в конечном итоге она может так и не узнать, что им вообще есть что обсудить. Он также осознавал: несмотря на то что Мэл овладела его мыслями, это вовсе не означает, что между ними что-то будет, что она еще хотя бы одну неделю проживет в Вирджин-Ривер. Дело было не в этом. Проблема заключалась в том, что раз он перестал испытывать к Шармейн теплые чувства, неправильно было бы продолжать с ней встречаться. Для него это являлось делом чести. Пускай он никогда не думал о постоянных отношениях, но определенно не рассчитывал никого цинично использовать.
        И было еще кое-что. Страх, что когда он будет заниматься сексом с Шармейн, перед его мысленным взором возникнет другое лицо. Такого нельзя было допустить. Это можно посчитать оскорблением для обеих женщин.
        Когда Шармейн увидела, как он входит в таверну, на ее лице возникло радостно-удивленное выражение, и она широко заулыбалась. Впрочем, она тут же поняла, насколько необычен этот визит, и ее улыбка быстро исчезла.
        - Пиво? - спросила она.
        - Как насчет поговорить? - спросил он в ответ. - Сможет ли Бутч заменить тебя минут на десять?
        Шармейн непроизвольно отступила на шаг назад. Она прекрасно понимала, о чем будет предстоящий разговор, и в ее карих глазах промелькнула печаль. Ее лицо будто увяло.
        - Тебе этого хватит? - спросила она. - Десяти минут?
        - Думаю, да. Много времени это не займет.
        - У тебя кто-то появился, - заметила она.
        - Нет. У меня никого нет. Давай сядем за какой-нибудь столик. - Джек бросил взгляд через плечо. - Вон тот, например. Отпросись у Бутча.
        Шармейн кивнула и ушла договариваться. Пока она разговаривала с боссом, Джек подошел к столу. Бутч встал за барную стойку, и женщина присоединилась к Джеку. Протянув руку, он взял ее ладонь.
        - Ты была для меня прекрасным другом, Шармейн. Я всегда это ценил.
        - Но…
        - Меня сейчас заботят другие дела, - продолжал он. - Я больше не приеду в Клер-Ривер выпить пива.
        - Тут может быть только одна причина, - грустно произнесла она. - Потому что я тебя знаю. И у тебя есть определенные потребности.
        Он долго и упорно раздумывал об этом на пути сюда и не собирался ей лгать. На самом деле никакой другой женщины у него не было. Мэл ею не являлась и, возможно, никогда не станет. То, что она захватила его воображение, вовсе не означало, что эти фантазии когда-нибудь материализуются во что-то большее. Она может сдержать свое слово и при первой же возможности покинуть Вирджин-Ривер; и даже отказавшись от этой мысли, она не станет так рано делать свой ход в этой игре. Причина, по которой он хотел закончить эти отношения, состояла не только в том, чтобы иметь возможность общаться с Мэл. Помимо этого ему не хотелось вводить в заблуждение Шармейн. Она была достойной женщиной и хорошо к нему относилась. И конечно, не заслуживала того, чтобы болтаться в подвешенном состоянии, пока он будет ждать, как себя поведет другая женщина.
        Дом в Вирджин-Ривер, может, и готов к заселению, но Мэл - определенно нет. Подкинутый Доку ребенок пока еще удерживал ее в городе, но невозможно было представить, чтобы она могла ухаживать за Хлоей в лесном домике - единственный в городе инкубатор находился у Дока в клинике, в ее машине не было детского кресла, чтобы возить малышку туда и обратно, а в хижине отсутствовал телефон. Конечно, не было ничего плохого в том, что она жила прямо через улицу от него. Но ему бы очень сильно хотелось, чтобы она переселилась в дом, который он привел в порядок.
        Шармейн, конечно, была права - у него есть определенные потребности. Но стоило первый раз увидеть эту заезжую красотку Мэл, как сразу стало понятно, что ничего подобного ему не светит - никаких необременительных договоренностей о сексе через каждые пару недель. Джек не имел ни малейшего представления, во что это может вылиться, но явно во что-то большее. Он накопил обширный опыт увиливания от серьезных отношений, поэтому такая перспектива его серьезно беспокоила. Не менее велики были шансы, что ему останется лишь плыть по воле течения в море одиночества. Поскольку Мэл, очевидно, терзали какие-то внутренние проблемы. Он понятия не имел, какие конкретно, но проблески печали в ее глазах корнями уходили в прошлое, от которого она явно пыталась убежать. Несмотря на это, он желал ее. Желал ее страстно и безоговорочно.
        - В том-то и дело, - согласился он. - У меня есть потребности. И, кажется, то, что мне нужно сейчас, разительно отличается от того, в чем я нуждался в прошлом. Я мог бы легко и дальше наведываться сюда, Шармейн. Я прекрасно себя здесь чувствую, ты невероятно добра ко мне. Но последние два года, когда сюда приезжал, я делал это совершенно искренне. По-другому и быть не может.
        - В прошлый раз все было как-то по-другому, - с укором произнесла она. - Я чувствовала: здесь что-то не так.
        - Да, мне очень жаль. Это первый раз, когда я совершенно себя не контролировал. Ты заслуживаешь большего.
        Она слегка приподняла подбородок и взъерошила свою прическу.
        - Что, если я скажу, что мне все равно?
        Боже, как же паршиво он себя чувствовал, произнося эти слова.
        - А мне нет, - вот и все, что он смог сказать.
        Глаза Шармейн подернулись поволокой слез.
        - Ладно, - храбро выдохнула она. - Тогда ладно.
        Уезжая оттуда, Джек знал, что должно пройти некоторое время, прежде чем он придет в себя из-за только что совершенного поступка. Все эти россказни о свободных отношениях, об отсутствии каких-то оков или обязательств… На самом деле все обстоит совсем иначе. Отсутствие чуши с обязательствами означает лишь то, что вы о них не разговариваете, не делая попыток поднять отношения на новый уровень. У него был своего рода контракт с Шармейн, пускай даже он не был оформлен юридически, оставаясь обычным соглашением на базе обоюдных компромиссов. Однако она надеялась на этот договор, а он только что его разорвал. И, таким образом, подвел ее.
        Глава 5
        По утрам, покормив первый раз малышку Хлою и уложив ее спать, Мэл любила выходить с чашкой кофе на крыльцо Дока и сидеть на ступеньках. Она обнаружила, что ей нравится смотреть, как просыпается этот маленький городок. Сначала солнце начинало просачиваться золотой дорожкой сквозь высокие сосны на улицу, отчего она становилась все светлее. Отовсюду раздавался звук открывающихся и закрывающихся дверей. По улице, с востока на запад, медленно проехал грузовик «Форд», разбрасывая газеты - «Новости Гумбольдта». Ей нравилось начинать утро со свежей газеты, хотя та была совсем не похожа на «Лос-Анджелес Таймс».
        Вскоре появились первые стайки детей. Автобус подбирал их в дальнем западном конце главной улицы города. Они шли пешком или проезжали мимо на велосипедах, а затем, остановившись в месте сбора, привязывали своих «железных коней» к деревьям у кого-то во дворе. В городе такое невозможно представить - чтобы кто-то позволил использовать свой двор в качестве стоянки для велосипедов, пока дети учатся в школе. Она увидела, как Лиз вышла из дома Конни, расположенного прямо рядом с магазином; та шла через улицу, перекинув сумку с книгами через плечо, соблазнительно виляя попой. «Ух ты, - подумала Мэл. - Эта девчушка рекламирует себя как может».
        Еще не было семи, когда легковые авто и пикапы начали привозить на остановку детей из отдаленных районов. Для этих деревенских ребят день, должно быть, тянется очень долго: сначала им приходится приезжать к автобусной остановке, затем ехать неизвестно сколько, поскольку в Вирджин-Ривер нет школы, потом возвращаться обратно в город, а после - к себе домой, на ферму или ранчо. Собравшиеся там дети, около тридцати человек, были в возрасте от пяти до семнадцати лет; матери самых младших из них болтали друг с другом, дожидаясь автобуса. Некоторые держали в руках кофейные чашки и дружно смеялись, как старые добрые подруги.
        Вот подъехал автобус, за рулем которого сидела крупная радостная женщина; она вышла, поздоровалась с родителями и принялась загонять детей на борт.
        Джек вышел из бара с удочкой в одной руке и набором для снастей в другой. Он положил свое снаряжение в кузов грузовика и приветственно махнул ей рукой. Она помахала в ответ. Едет на реку, чтобы порыбачить. Вскоре появился Проповедник и принялся подметать крыльцо. Он поднял глаза и тоже помахал ей рукой.
        Что можно было сказать об этом городке? Что он совсем не походил на фото, которыми она любовалась? Ранним утром город был прекрасен. Дома выглядели не просто старыми и ветхими, а милыми и скромными. Они были обшиты незамысловатой вагонкой самых разных цветов - голубого, светло-зеленого, бежевого с коричневой кромкой. Дом Конни и Рона рядом с магазином на углу был одного с ним цвета: желтого с белой отделкой. Только одно здание на улице выглядело недавно покрашенным - белое, с темно-зелеными ставнями и такого же цвета отделкой. Она увидела, как Рик вышел из дверей своего дома, сбежал по крыльцу и сел в маленький белый пикап. Это была прекрасная улица. Даже дома на ней выглядели дружелюбно. Трудно было представить, чтобы кто-то мог выйти наружу и, увидев другого человека, не поприветствовал его, помахав рукой, не остановился и не поболтал дружески о том о сем.
        Из-за заколоченной церкви дальше по улице вышла женщина и, на первый взгляд, слегка шатаясь, направилась к ней. Когда она приблизилась, Мэл из вежливости встала.
        - Привет, - сказала она, держа обеими руками чашку с кофе.
        - Это вы медсестра? - резко спросила женщина.
        - Практикующая медсестра и акушерка. Я могу вам чем-то помочь?
        - Нет, - покачала головой незнакомка. - Я просто слышала о тебе, вот и все.
        Глаза женщины, с синяками под ними, были слегка прикрыты, придавая ей сонный вид, словно она боролась с тем, чтобы не заснуть. Это была крупная женщина, лет пятидесяти на вид, довольно некрасивая, с зачесанными назад жирными волосами. Возможно, она чем-то болела. Мэл протянула ей руку.
        - Мэл Монро, - представилась она.
        Женщина помедлила минуту, прежде чем ответить на рукопожатие. Сначала она вытерла ладонь о штанину, а затем протянула ее Мэл. Хватка у нее была сильной и неуклюжей, а ногти на руке - грязными.
        - Шерил, - представилась она в ответ. - Крейтон.
        Убрав руку, она засунула обе ладони в карманы мешковатых штанов. Похоже, это были мужские штаны. Мэл слегка замешкалась, прежде чем выдавить из себя ответ.
        - А-а-а…
        Оказывается, это та самая Шерил, которую просили убраться в приготовленной для нее хижине; как и подозревала Хоуп, Шерил снова прикладывалась к бутылке. Этим объяснялись землистый цвет ее лица и усталые глаза, не говоря уже о полопавшихся мелких кровеносных сосудах на щеках.
        - Вы уверены, что я ничем не могу вам помочь?
        - Нет. Говорят, ты скоро уезжаешь.
        - Да, поговаривают, - сказала она с улыбкой. - Правда, тут образовалось несколько проблем, которые я обязалась сначала решить.
        - Ты говоришь о подкидыше, - ответила Шерил.
        Мэл вопросительно наклонила голову.
        - Здесь почти ничего не остается незамеченным. Вы что-нибудь знаете о ребенке или ее матери? Я бы хотела найти женщину с…
        - Так, значит, ты хотела бы уехать пораньше? Потому что, если тебе нужно отсюда быстрее убраться - я могла бы позаботиться о ребенке…
        - Вас так интересует этот ребенок? - удивилась Мэл. - Могу я поинтересоваться, почему?
        - Я просто хочу помочь. Мне нравится помогать людям.
        - На самом деле помощь мне особо не требуется, но я бы очень хотела найти мать девочки. Она могла заболеть, рожая ее в одиночестве.
        Мэл случайно взглянула в сторону бара, заметив, что Проповедник перестал подметать и наблюдает за этой сценой. В этот момент из дома вышел Док.
        - Шерил, - приветствовал ее Док.
        - Привет, Док. Я просто говорю новой медсестре, что могу помочь вам с этим ребенком. Присматривать за ней и тому подобное.
        - Почему ты хочешь этим заняться, Шерил?
        Она пожала плечами.
        - Джек рассказал.
        - Спасибо. Мы обязательно вспомним о тебе, если потребуется помощь, - сказал Док.
        - Окей, - сказала она, вновь пожав плечами. Затем опять перевела взгляд на Мэл. - Приятно было познакомиться. Теперь мне многое стало понятным.
        И она повернулась и поковыляла обратно тем же путем, которым пришла. Мэл взглянула на Дока и обнаружила, что тот хмурится.
        - Что это такое было? - спросила она его.
        - Похоже, она хотела посмотреть, как ты выглядишь. Она взяла за привычку таскаться за Джеком, как преданная собака.
        - Ему не стоит ей наливать.
        - А он и не наливает, - хмуро произнес Док. - Джек щедрый парень, но отнюдь не глупый. Давать Шерил выпивку все равно что подливать масло в огонь. Кроме того, она не может себе позволить посещать заведение Джека. Я думаю, она заливается тем пойлом, которое смаглеры[24 - Смаглеры - в США название для самогонщиков, нелегальных производителей спиртного.] варят в лесу.
        - Это убьет ее.
        - К несчастью, да.
        - Неужели никто не может ей помочь?
        - Она что, выглядит так, будто хочет помощи?
        - Но хоть кто-нибудь пытался? Джек…
        - Джек ничего не может для нее сделать, - отрезал Док. - К тому же это заронило бы ей в голову кучу бесполезных идей.
        Развернувшись, он протопал в дом. Мэл последовала за ним и спросила:
        - Как вы думаете, может она быть матерью ребенка?
        - Все возможно. Но я в этом сомневаюсь.
        - А если мы ее осмотрим? Тогда все встало бы на свои места.
        Док насмешливо посмотрел на нее, приподняв снежно-белую бровь.
        - Думаешь, мне следует позвонить шерифу? Получить ордер? - С этими словами он отправился на кухню.
        «Какой странный городок», - подумала Мэл.
        ______
        Пока ребенок сопел во сне, Мэл решила сделать перерыв и пробежаться в магазин. Конни высунула голову из-за двери подсобки и улыбнулась, увидев ее:
        - Привет, Мэл. Могу я тебе что-нибудь предложить?
        - Я просто решила посмотреть, что у вас есть из журналов, Конни. Изнываю от скуки.
        - Пожалуйста, выбирай. Мы тут сериал смотрим, можешь потом к нам присоединиться.
        - Спасибо, - поблагодарила она, подходя к очень скромной стойке с печатной продукцией. Тут стояло несколько книг в мягкой обложке и пять журналов. Ружья, грузовики, рыбалка, охота и «Плейбой», куда же без него. Она взяла роман в мягкой обложке и «Плейбой», направившись к подсобке, откуда выглядывала Конни.
        Дверь в подсобное помещение скрывалась под наполовину приоткрытой занавеской. Внутри перед небольшим столиком с кофейными чашками в руках на старых парусиновых шезлонгах сидели Конни и Джой, не отрывая глаз от стоящего на полке телевизора. Женщины выглядели полными противоположностями друг друга: Конни была маленькой, аккуратной старушкой с короткими волосами, выкрашенными в пламенно-красный цвет, а в Джой насчитывалось, наверное, пять футов девять дюймов роста и двести пятьдесят фунтов веса - это была женщина очень простого вида, с длинными седеющими волосами, собранными в хвост, с круглым и веселым лицом. Выглядела эта парочка довольно странно, но люди вокруг говорили, что они были лучшими подругами с самого детства.
        - Заходи, - предложила ей Джой. - Угощайся кофе, если хочешь.
        На экране телевизора невероятно красивая женщина посмотрела в глаза очень эффектному мужчине и с придыханием произнесла:
        - Брент, я никогда никого не любила, кроме тебя! Никогда!
        - О, какая же она лгунья! - поморщилась Конни.
        - Нет, она не любила никого из них. Она просто их всех кинула, - согласилась с ней Джой.
        Из телевизора донеслось:
        - Белинда, но ребен…
        - Брент, это твой ребенок!
        - Не-а, ребенок от Донована, - бросила Джой телевизору.
        Мэл оперлась бедром о стол.
        - Что это?
        - «Риверсайд-Фоллс», - ответила Конни. - Это Брент и шлюха Белинда.
        - Вот что случится с Лиззи, если Конни не заставит ее избавиться от своей распутной одежды.
        - У меня есть план, - довольно произнесла Конни. - По мере того, как она вырастает из своей одежды, я ее заменяю - в итоге должен получиться более консервативный гардероб.
        Джой громко засмеялась.
        - Конни, судя по виду, она уже выросла из этой одежды!
        Камера отодвинулась, и Мэл увидела, что пара на экране теперь лежит в постели, их обнаженные тела едва прикрывала простыня.
        - Уф, - ухмыльнулась она, - «мыло», оказывается, серьезно изменилось.
        - Ты когда-нибудь смотрела сериалы, дорогая? - спросила ее Конни.
        - С колледжа не смотрела. Мы тогда следили за «Больницей общего профиля»[25 - «Больница общего профиля» (General Hospital) - популярная в США дневная мыльная опера, снималась с 1963 г.]. - Положив журнал с книгой на столик, Мэл налила себе чашку кофе. - Раньше мы заставляли наших пациентов смотреть его вместе с нами. У меня был тогда один пациент на длительном лечении, старик. Я обычно обмывала его в два часа дня, и мы вместе смотрели.
        - В этом сериале остался только один мужчина, с которым Белинда еще не переспала, ему семьдесят лет. Патриарх семейства. - Конни вздохнула. - Сценаристам придется наградить Белинду новыми талантами.
        В это время на экране телевизора Белинда сначала прикусила Бренту губу, затем подбородок, а после скользнула ниже и исчезла под простыней. Все три женщины в подсобке наклонились поближе к телевизору. Выпуклость на простыне, под которой скрывалась голова Белинды, опустилась ниже, и в то же мгновение Брент запрокинул голову, испустив стон наслаждения.
        - Боже мой, - выдохнула Мэл.
        Конни махнула веером.
        - Я думаю, это ее секретное оружие, - высказала предположение Джой. В тот момент сериал сменился рекламой.
        Конни и Джой посмотрели друг на друга и, хихикнув, встали со своих стульев.
        - Ну, со вчерашнего дня мало что изменилось. Этот ребенок успеет поступить в колледж, пока выяснится, кто его отец.
        - Я даже не уверена, что это Донован. Она ведь и с Картером спала.
        - Это было слишком давно - он не отец ребенка.
        - Как долго вы уже смотрите этот сериал? - спросила Мэл.
        - О боже, сколько, лет пятнадцать? - задумалась Конни.
        - Как минимум.
        - Ты выбрала себе журнал, дорогая?
        Скривившись, Мэл показала ей «Плейбой».
        - Ничего себе, - удивилась Конни.
        - Меня не слишком интересуют грузовики, рыба, оружие или охота, - объяснила Мэл. - А ничего другого вы не возите?
        - Если скажешь мне, чего ты хочешь, я попрошу Рона в следующий раз это прихватить. Мы закупаем только то, что продается.
        - Логично, - согласилась она. - Надеюсь, я не забираю «Плейбой» какого-нибудь бедняги, который его ждет не дождется.
        - Не беспокойся об этом, - улыбнулась Конни. - Кстати, сегодня в баре намечается небольшая пирушка в честь дня рождения Джой. Почему бы тебе не зайти?
        - Ой, у меня нет подарка!
        - Мы не дарим подарков, дорогая, - успокоила ее Джой. - Просто приходи и веселись вместе с нами.
        - В любом случае с днем рождения, Джой. Я посоветуюсь с Доком, - сказала Мэл. - Во сколько начало? Если я приглашена, может, мне принести с собой что-нибудь вкусненькое?
        - Мы будем там около шести, и не нужно ничего с собой приносить. Не думаю, что ты готовишь на кухне у Дока, а меню у нас все равно уже заказано. Кстати, как там малышка, никаких новостей?
        - Глухо.
        - Проклятье, - нахмурилась Джой. - Держу пари, кто бы ни был матерью ребенка, она явно из другого города.
        - Я тоже начинаю так думать, - согласилась Мэл и вытащила из кармана несколько банкнот, чтобы оплатить свои покупки. - Тогда до встречи.
        На обратном пути к Доку она проходила мимо бара. Джек сидел на крыльце, закинув ноги на перила. Мэл подошла поближе. Рядом с ним стоял ящик для рыболовных снастей, полный красивых перистых приманок. Еще из ящика торчали маленькие плоскогубцы, ножницы и бритва, а также маленькие пластиковые конверты с разноцветными перьями, серебряными крючками и прочей атрибутикой.
        - В перерыве? - спросил он.
        - У меня весь день сегодня перерыв, за исключением небольшой смены подгузников и кормления. Ребенок спит, пациентов нет, а Док боится играть со мной в джин. Оказывается, я могу последние трусы с него снять.
        Джек рассмеялся. Он наклонился вперед, рассматривая книгу и журнал в ее руке. Затем поднял на нее взгляд, удивленно приподняв бровь.
        - Немного легкого чтива? - поинтересовался он.
        Мэл махнула в ответ журналом.
        - Выбор был невелик: либо это, либо ружья, грузовики, охота и рыбалка. Хочешь одолжить, когда я закончу?
        - Нет, спасибо, - засмеялся Джек.
        - Тебе не нравятся обнаженные женщины?
        - Я люблю обнаженных женщин - мне просто не хочется пялиться на фотографии с ними. Похоже, тебе этого и так хватает в твоей работе, - произнес он.
        - Как я уже сказала, выбор был довольно скромный. Я уже сто лет не листала ничего подобного, но во время учебы в колледже мы с соседями по комнате от души хохотали над колонкой советов, которая там печаталась. И бывало, что там встречались интересные рассказы. Не знаешь, «Плейбой» еще печатает что-то из художки?
        - Понятия не имею, Мелинда, - ответил он, ухмыляясь.
        - Знаешь, что я заметила в этом городке? Здесь у каждого есть спутниковая антенна и хотя бы одно ружье.
        - Это пара вещей, без которых тут не прожить. И нет кабельного телевидения. Ты умеешь стрелять? - спросил Джек.
        - Я ненавижу оружие, - призналась она, вздрогнув. - Только представь себе, сколько было смертей от огнестрела в травматологическом центре в Лос-Анджелесе - Мэл снова вздрогнула. «Он понятия не имеет о случившемся», - подумала она.
        - Здесь в ходу не то оружие, что люди используют друг против друга. В городе вряд ли есть хотя бы один пистолет, хотя нет - я храню парочку, просто потому что они у меня уже давно. Это край ружей и дробовиков - их используют для охоты, добивания больных или раненых животных, защиты от диких зверей. Я мог бы научить тебя стрелять, чтобы ты умела обращаться с оружием.
        - Ни за что. Ненавижу даже просто быть рядом с ним. Все эти ружья, которые я вижу на стойках в пикапах, они заряженные?
        - Однозначно. У тебя не будет ни минуты, чтобы зарядить ружье, в случае нападения медведя. Они любят ловить рыбу в тех же местах, что и мы.
        - Уф, рыбалка для меня теперь заиграла новыми красками. Кто добыл всех этих животных, чьи головы развешаны на стенах бара? - спросила она.
        - Проповедник подстрелил оленя. Я поймал вон ту рыбу и уложил медведя.
        Мэл покачала головой.
        - Как вы можете получать удовольствие от убийства невинных животных?
        - Да, олень и рыба были ни в чем не виноваты, - признался он. - Но только не медведица. Я не хотел ее убивать, но тогда работал в баре, а она копалась в мусорке, может быть, в поисках отбросов. Медведи - те еще падальщики, они готовы сожрать все что угодно. Тогда стояло очень засушливое лето. Ее детеныш подошел ко мне слишком близко, и она рассердилась. Я ее разозлил. Она, наверное, подумала, что я собираюсь как-то навредить медвежонку. Так что…
        - Ой. А что случилось с детенышем?
        - Я запер его в баре, пока за ним не приехали из «Фиш энд Гейм»[26 - «Фиш энд Гейм» (Fish and Game) - североамериканское агентство по охране животных.]. Они нашли куда его переселить.
        - Это очень плохо. Для нее. Она ведь просто вела себя как любая мать.
        - Я не хотел стрелять в эту медведицу, - повторил он. - Я вообще не охочусь на медведей. Обычно ношу с собой репеллент - это что-то вроде перцового баллончика. В тот день репеллент остался в грузовике, но зато винтовка оказалась под рукой. Я бы не стал стрелять, но вопрос стоял ребром - или она, или я. - Он усмехнулся. - Ты настоящая городская дамочка.
        - Да, я обычная городская девушка. Без мертвых животных, развешанных по стенам. Думаю, такой и останусь.
        ______
        Вечер пятницы, праздничная ночь в Вирджин-Ривер. Вокруг бара припарковалось больше машин, чем обычно, хотя новые знакомые Мэл только должны были еще появиться. Она обратилась к Доку:
        - Сегодня у Джека вечеринка по случаю рождения Джой. Думаю, вы захотите ее посетить. Может быть, позже, если отпустите меня на полчасика, я тоже забегу к ним и поздравлю ее с днем рождения.
        Док лишь посмеялся над этой идеей. Все, что ему хотелось - это зайти в бар за своим законным бокалом виски, слегка перекусить и вернуться обратно. Поэтому, пока он сидел в баре, Мэл покормила Хлою и уложила ее в кроватку. Она слегка взбила волосы и чуть-чуть подкрасила губы помадой, предполагая, что вечер намечается не слишком зажигательный - но все же это встреча с ее новыми друзьями.
        Было полвосьмого вечера, когда Хлоя наконец заснула, и Мэл смогла уйти.
        - Я ненадолго, - пообещала она Доку.
        - Я никуда не собираюсь, - ответил он. - Танцуй хоть до рассвета, мне все равно.
        - Вы позвоните, если я вам понадоблюсь?
        - В этом городе очень редко устраивают вечеринки, - сказал Док. - Ты должна этим воспользоваться. Поверь, я умею менять пеленки и кормить младенцев. Я занимаюсь этим гораздо дольше тебя.
        Когда она вошла, то обнаружила, что зал почти под завязку забит людьми. Музыкальный автомат, который почти всегда стоял выключенным, на этот раз играл какую-то фоновую музыку. Кантри, ну конечно. Джек и Проповедник стояли за стойкой, Рики суетился, рассаживая людей за столики. Она оглядывалась по сторонам, пока не увидела Джой.
        - Извини, что так задержалась, Джой. Малышка сегодня вечером никак не хотела успокаиваться. - Она стащила с себя свитер и принюхалась. - Такое ощущение, что от меня пахнет сыром.
        - Все с тобой в порядке, а еды осталось еще много, так что хватай тарелку.
        Несколько сдвинутых вместе столов выстроились в линию вдоль стены, на них красовалось множество блюд с восхитительного вида едой. Прямо в центре возвышался слоеный торт, практически полностью заставленный свечами. Когда Мэл положила себе на тарелку порцию еды, к ней стали подходить разные люди, чтобы поздороваться и поболтать о том о сем. Она поприветствовала Фиша Бристоля, известного в этих краях рыбака, и его жену Кэрри. И Харви, который наведывался в бар почти каждое утро, - он работал монтером в телефонной компании и всегда завтракал у Джека, прежде чем отправиться в дорогу. «Моей жене не стоит вставать с постели по утрам только для того, чтобы приготовить мне завтрак», - любил приговаривать он, посмеиваясь. Мэл заметила, что Лиз с жутко скучающим видом стоит в углу, скрестив длинные стройные ноги, ее короткая юбка едва прикрывала те места, которыми не стоит светить на людях.
        Мэл помахала ей рукой, на что Лиз ответила слабой улыбкой. Затем Мэл познакомили с владельцем овцеводческой фермы и его женой, Баком и Лилли Андерсонами - Бак был высоким, худощавым и лысеющим мужчиной, а Лилли - невысокой, круглой и румяной веселушкой.
        - Есть какие-то новости о ребенке? - спросила Лилли.
        - Никаких, - ответила Мэл.
        - Она хорошая девочка?
        - О боже, она идеальная. Настоящий ангел.
        - И никто не интересуется, можно ли ее забрать? Удочерить?
        - Я еще даже от социальных служб ответа не получила, - покачала головой Мэл.
        Конни подвела к ней свою подругу, чтобы представить.
        - Мэл, это Джо Фитч. Они с мужем живут в конце улицы - в самом большом доме из всех, что там стоят.
        - Я так рада наконец с тобой познакомиться, - произнесла Джо. - Никто не ожидал, что ты окажешься такой молодой и красивой девушкой. Мы…
        Прежде чем Джо успела закончить, к ней подошел мужчина, который обнял ее за талию и, взбивая напиток в своем стакане, развязно оглядел Мэл с ног до головы:
        - Ну-ну-ну… Значит, это наша маленькая медсестра? Ох, сестричка, я как-то не очень хорошо себя чувствую! - Он громко расхохотался.
        - Мой муж Ник, - представила его Джо. Если Мэл не ошиблась, произнесла она это несколько нервно.
        - Очень приятно, - вежливо ответила Мэл, решив, что тот просто слегка переборщил с выпивкой. Повернувшись к Конни, она произнесла: - Все так вкусно.
        - Итак, медсестра Мелинда, как вам нравится наш городок? - снова вмешался муж Джо.
        - Пожалуйста, зовите меня Мэл, - сказала она. - Он великолепен. Вам очень повезло.
        - Ага, - поддакнул он, снова ее оглядывая. - Нам действительно повезло. Как мне записаться на осмотр? - И снова разразился смехом.
        Тут ее осенило - Джо Эллен и ее муж. Это же тот самый парень! По словам Хоуп, он нахватал пощечин от множества женщин. И теперь стало понятно, почему.
        - Ой, мне надо отлучиться на секунду, я сейчас вернусь. Хочу что-нибудь выпить.
        Он схватил Мэл за руку:
        - Позвольте мне…
        Она решительно стряхнула его ладонь, не переставая улыбаться.
        - Нет-нет. Подождите здесь. - С этими словами Мэл постаралась ускользнуть так быстро, насколько это было возможно. По пути к барной стойке она остановилась, чтобы поздороваться с Дагом и Сью Карпентерами, частыми завсегдатаями Джека. Затем она встретила старших Фишбернов - мать и свекра Полли. Когда она наконец добралась до бара и запрыгнула на стул перед Джеком, поставив свою тарелку на стойку, он не сразу обратил на нее внимание. Нахмурившись, Джек наблюдал за переполненным залом.
        Наконец его взгляд упал на нее.
        - Можно мне пива? - спросила она.
        - Конечно.
        - Какой-то у тебя не слишком счастливый вид, - заметила она.
        Выражение его лица слегка расслабилось.
        - Просто слежу за порядком, - улыбнулся он. - Веселишься?
        - Угу, - кивнула она, делая глоток. - Ты пробовал их еду? Она почти ничем не уступает стряпне Проповедника. Эти деревенские женщины умеют готовить!
        - Поэтому большинство из них такие, как бы поточнее сказать… крепкие?
        Она рассмеялась этой шутке. Оставив на время пиво, Мэл отправила в рот еще пару кусков еды со своей тарелки.
        - Вот и еще одна причина, по которой мне нужно вернуться к цивилизации.
        Спустя буквально пару мгновений рядом с ней снова объявился Ник.
        - Я уже прямо заждался, - осклабился он.
        - О, Ник. Извини, но мне нужно кое с кем пообщаться. Ты ведь понимаешь, я здесь новенькая. - Она спрыгнула с табурета, оставив тарелку на стойке и прихватив с собой пиво. Ник было двинулся за ней, но обнаружил, что его запястье крепко прижато к барной стойке. Джек мрачно смотрел ему прямо в глаза.
        - Тебя ждет жена.
        - Да ладно тебе, Джек, - захихикал Ник.
        - Лучше веди себя прилично, - предупредил Джек.
        Ник от души расхохотался.
        - Слушай, Джек, ты не можешь захапать себе всех хорошеньких девушек в городе. Я имею в виду, расслабься, чувак! Все наши женушки текут от одного упоминания о тебе - дай мне хоть немного повеселиться.
        Сказав это, он вырвался и убежал.
        Джек внимательно наблюдал за ним из-за стойки. Он мог подавать напитки и пробивать чеки, не отрывая глаз от зала. Ник, казалось, неотступно следовал за Мэл, словно преданный щенок, стараясь подобраться поближе, но та была слишком быстра для него. Она прошла к дальним столам, наклоняясь к людям для беседы, чтобы между ней и Ником всегда оставались другие мужчины; затем проскользнула через зал, как будто заметила кого-то, с кем ей нужно было перекинуться парой слов, оставляя Ника позади. Стоявший рядом с Джеком за стойкой Проповедник в какой-то момент предложил:
        - Хочешь, я проведу с ним разъяснительную беседу, прежде чем ты свернешь ему нос набок?
        - Нет, - категорично отрезал Джек. Хотя про себя подумал, что сломать нос этому придурку было бы нелишним. Если Ник хоть пальцем тронет Мэл, костей потом не соберет.
        - Хорошо, - пожал плечами Проповедник. - Давненько я уже не участвовал в барных разборках.
        Наблюдая за происходящим, Джек увидел, как молодая племянница Конни встала, подошла к буфету, сунула палец сначала в глазурь на торте, а затем в рот - медленно, очень медленно вытаскивая палец наружу и поглядывая через плечо на Рики. Тот замер, будто завороженный, у одного из столиков, за которым принимал заказ. Джек прекрасно понимал, что Рики все видит; он заметил, как мальчик на мгновение еле заметно задрожал, слегка приоткрыв рот и выпучив глаза, пожирая Лиз взглядом - ее длинные ноги, полные груди. «О боже, этого еще не хватало», - недовольно подумал Джек.
        Кто-то зажег на торте свечи, все дружно встали из-за своих столов и подошли поближе, столпившись вокруг, распевая поздравления и наблюдая за тем, как Джой тужится, пытаясь сдуть все пятьдесят три свечи разом. Мэл стояла позади толпы; Джек снова не отрывал от нее глаз. Он мрачно нахмурился, когда увидел, что Ник опять подошел к ней сзади. Что происходит в толпе, он не мог разглядеть, но заметил, как на лице Ника появилась похабная улыбка, а Мэл резко вздернула подбородок. Ее глаза испуганно округлились, она бросила панический взгляд в сторону Джека. Оттолкнувшись от барной стойки, тот поспешил к ним, когда Мэл сама начала действовать.
        Мэл почувствовала, как чья-то рука пробежалась по ее ягодицам, забравшись на дюйм между ног. На долю секунды она пришла в смятение, сначала даже не поверив, что это происходит на самом деле, но затем в дело включились ее инстинкты - переложив пиво в другую руку, она ткнула Ника локтем в живот, затем тем же локтем заехала ему в подбородок и сделала подсечку своей ногой в тяжелом ботинке, из-за чего он рухнул на пол, распластавшись на спине, словно жук. Поставив ногу на грудь Нику, она посмотрела ему прямо в глаза.
        - Никогда больше так не делай!
        Все это она проделала, не пролив ни капли пива.
        Джек в изумлении застыл у края барной стойки. «Ух ты, - подумал он. - Ни черта себе!».
        Прошла еще секунда. Затем Мэл в некотором замешательстве оглядела безмолвно застывший зал. Все потрясенно не отрывали от нее глаз.
        - Ой! - выдохнула она, тем не менее продолжая прижимать Ника ногой к полу. Тот, казалось, не мог дышать и просто лежал, ошеломленный и без движения. Мэл подняла ногу. - О… - начала было она.
        В этот момент все собравшиеся разразились дружным смехом. Откуда-то из толпы раздались аплодисменты. Одна из женщин что-то одобряюще выкрикнула. Мэл робко попятилась. Она оказалась возле барной стойки рядом с Джеком. Именно там, где чувствовала себя в наибольшей безопасности. Положив ей руку на плечо, Джек бросил тяжелый взгляд на Ника.
        ______
        Мэл было ужасно жаль Джо Эллен. Как женщине в таком маленьком городке жить с настолько неприятным мужем? Как только Джо подняла его с пола и отвезла домой, вечеринка пошла намного веселее, и все стали шутить с удвоенной силой. Несколько мужчин в шутку предложили ей заняться с ними армрестлингом, а для женщин она явно превратилась в настоящую героиню.
        Байки о выходках Ника казались одновременно и шокирующими, и забавными. Однажды, когда он излишне разошелся, посчитав, что перед его чарами никто не сможет устоять, его отправила в нокдаун женщина, ставшая предметом его посягательств. Вплоть до сегодняшнего вечера это считалось самым легендарным поражением из тех, которые ему довелось понести. Также он заработал несколько пощечин, но каким-то чудом еще ни разу не был избит до полусмерти чьим-нибудь разгневанным мужем; по-видимому, его считали всего лишь жалким неудачником. Казалось, на любом общественном мероприятии или вечеринке у соседей вроде сегодняшней он мог хлопнуть пару стопок и потерять голову, выпуская на волю помыслы, которые при свете дня удавалось держать под контролем. Его репутация была давно и хорошо всем известна.
        - И все же вы продолжаете его приглашать, - заметила Мэл, обращаясь к Конни.
        - Здесь живет не так много народа, детка. Нам приходится общаться друг с другом.
        - Следовало бы сказать ему, что, если он не поработает над своими манерами, его больше никуда не пригласят.
        - Беда в том, что в этом случае Джо останется на обочине общественной жизни, а она хороший человек. Мне жаль Джо больше, чем любую из женщин, к которым он приставал, - покачала головой Конни. - Он выставляет ее полной дурой. Мы сами можем прекрасно о себе позаботиться. - Она похлопала Мэл по руке. - А тебе, девочка, я уверена, он больше не доставит никаких хлопот.
        В девять часов вечеринка резко прекратилась. Словно кто-то позвонил в колокольчик - женщины собирали свою посуду, мужчины складывали тарелки и убирали мусор, все прощались друг с другом и выходили за дверь. Мэл пристроилась позади толпы, тоже собравшись уходить, когда ее позвал Джек.
        - Постой, - попросил он. Она вернулась и снова села на стул. Он поставил перед ней чашку кофе. - Неужели я называл тебя городской дамочкой? - спросил он с улыбкой.
        - Я даже не знала, что еще умею это делать, - сказала она, взяв кофе.
        - Не возражаешь, если я поинтересуюсь, как ты этому научилась?
        - Это было очень давно - в последний год моей учебы в колледже. На территории кампуса тогда случилось несколько изнасилований, и мы с подругами записались на занятия к инструктору по самообороне. По правде говоря, я никогда не была уверена, что это сработает в реальной ситуации. Я имею в виду, что во время занятий с инструктором, в зале с циновками на полу, когда все отрепетировано и точно известно, чего ожидать, - это одно. Но я вовсе не предполагала, что смогу повести себя так же, если из-за припаркованной машины вдруг выскочит настоящий насильник.
        - Теперь-то ты знаешь. Он этого вообще не ожидал.
        - Да, мне это тоже пошло на пользу. - Она отпила кофе.
        - Я не видел, что он сделал, - сказал Джек. - Лишь по его глупой ухмылке и шокированному выражению твоего лица понял: что-то произошло.
        Мэл поставила чашку на стойку.
        - Скажем так, он сделал мне массаж ягодиц, - попыталась пошутить она. И тут же об этом пожалела, поскольку лицо Джека мгновенно потемнело, глаза сощурились от злости, а на лбу появились глубокие морщины. - Эй, дружище, в конце концов, это ведь была не твоя задница. Я видела, как ты начал двигаться в нашу сторону - что ты собирался делать?
        - Много чего, - мрачно уронил он. - Мне не нравится, когда в моем баре происходит нечто подобное. Я наблюдал за ним всю вечеринку. Он нацелился на тебя в ту же секунду, как только увидел.
        - Он изрядно помотал мне нервы, но я почти на сто процентов уверена, что теперь-то он оставит меня в покое, - попыталась она его успокоить. - Довольно забавно, что вечеринка так внезапно прекратилась. Кто-то посмотрел на часы или еще что-то в этом роде?
        - В животноводстве выходных нет, - объяснил он.
        - В уходе за младенцами тоже, - улыбнулась она, вставая со стула.
        - Давай я пройдусь с тобой, - предложил Джек.
        - Тебе не обязательно это делать, Джек. Я в порядке.
        Он все равно вышел из-за барной стойки.
        - Сделай мне одолжение. Это был интересный вечер. - С этими словами Джек взял ее за руку, мысленно убеждая себя, что просто старается вести себя по-джентльменски. Однако он понимал, что это всего лишь самообман, и, если появится хоть малейший шанс, он обязательно ее поцелует. Ему уже давно и страстно этого хотелось.
        Они вышли на крыльцо и спустились по ступенькам на улицу. Фонари не горели, но зависшая высоко в небе полная луна освещала город своим мягким сиянием. В окне спальни на втором этаже дома Дока горел свет. Джек остановился прямо посреди улицы.
        - Смотри, Мэл. Только взгляни на это небо. Такого ты больше не увидишь нигде на Земле. Все эти звезды и луна - само это чистое, темное небо. Это все принадлежит нам.
        Мэл подняла глаза к самым чудесным небесам, какие только можно было себе представить, с невероятной россыпью звезд - раньше она даже не догадывалась, что их может быть так много. Джек подошел к ней сзади и, взяв за плечи, нежно сжал.
        - В большом городе такого не увидеть. В любом из больших городов.
        - Так красиво, - выдохнула она. - Должна признаться, это красивый край.
        - В нем есть свое особое величие. На днях, прежде чем ты соберешь чемоданы и уедешь отсюда, я хотел бы тебе кое-что показать. Секвойи, реку и морское побережье. Сейчас самое время понаблюдать за китами. - Она прислонилась к нему спиной, мысленно соглашаясь с тем, что ей нравится, как Джек ее поддерживает. - Я сожалею о том, что случилось сегодня вечером. - Наклонившись, он вдохнул аромат ее волос. - Я действительно безмерно впечатлен тем, как классно ты все разрулила… Но мне жаль, что он… Мне очень неприятно, что он пытался тебя лапать. Я думал, что услежу за ним.
        - Слишком быстро, Джек. И для меня, и для тебя, - мягко сказала она.
        Джек развернул ее к себе и посмотрел прямо в глаза. Ему показалось, что в выражении ее лица мелькнул проблеск приглашения, и он наклонил к ней голову.
        Мэл положила руку ему на грудь.
        - Мне надо идти, - выдавила она, слегка задыхаясь.
        Он выпрямился.
        - Мы оба знаем, что тебе подсечку я сделать не смогу, - попробовала отшутиться она, слабо улыбнувшись.
        - Тебе никогда и не придется это делать, - ответил он. Однако продолжал держать ее за руки, не желая отпускать.
        - Спокойной ночи, Джек. И спасибо за все. Несмотря на случай с Ником, я прекрасно провела время.
        - Рад это слышать, - тихо произнес он. И наконец-то разжал руки.
        Она повернулась и понуро прошла остаток пути до дома Дока в одиночестве.
        Он продолжал стоять посреди улицы, пока она не вошла внутрь, а затем направился обратно в бар. По пути он увидел пикап Рики, припаркованный прямо перед домом Конни. Что ж, черт возьми, мальчик явно не терял времени зря. Отца и матери у него нет, а бабушка плохо себя чувствует. Джек давно за ним присматривал и понимал, что этот день рано или поздно настанет - им придется серьезно поговорить. Но не сегодня. Этим вечером Джек будет беседовать сам с собой.
        Проповедник к тому времени уже перевернул стулья, поставив их на столы, и подметал пол. Джек быстрой походкой прошел мимо него.
        - Ты куда так торопишься? - удивленно спросил Проповедник.
        - В душ, - тоскливо ответил он.
        ______
        Конни и Рону очень нравился Рики, поэтому они не видели никаких проблем в том, что он на несколько минут задержался перед их домом, болтая с Лиз. Они ему доверяли, в этом парень был уверен. Возможно, зря - если бы знали, что с ним происходит, стоит ему только посмотреть на Лиз, они тут же посадили бы ее под домашний арест.
        Она прислонилась к крыльцу, скрестив ноги, вытащила из сумочки сигарету и закурила.
        - Зачем ты это делаешь? - спросил он.
        - Тебе не нравится? - ухмыльнулась она, выпустив струю дыма.
        Он пожал плечами.
        - От сигарет у тебя изо рта будет паршиво пахнуть, - сказал он. - Никто не захочет тебя целовать, если ты будешь курить.
        Она улыбнулась ему и игриво спросила:
        - А что, кому-то хочется меня поцеловать?
        Он вынул сигарету из ее руки и отбросил в сторону. Затем обнял за талию и прильнул к ее рту своими губами. «Да, - подумал он. - Запах у нее изо рта тот еще, но вполне терпимый». Она тут же прижалась к нему, и, конечно же, у Рики произошла эрекция. В последнее время она вообще случалась у него постоянно. Когда Лиз открыла рот, еще сильнее прижимаясь к его телу, стояк стал еще сильнее. Господи боже, он просто умирал от желания. Ее полные, крепкие груди прижимались к его широкой груди, и все, что ему сейчас хотелось, - это сжать одну из них в своей ладони. Он сказал, продолжая целовать ее губы:
        - Курить вредно.
        - Да.
        - Это съедает годы твоей жизни.
        - Нам, конечно, этого не хотелось бы.
        - Ты красивая, - выдохнул он. - Правда красивая.
        - Ты тоже.
        - Парни не могут быть красивыми. Хочешь поехать со мной в школу в понедельник?
        - Конечно. Во сколько?
        - Я заберу тебя в семь. Ты в какой класс ходишь?
        - Я первоклашка[27 - В США структура школьного образования делится на несколько этапов: начальная, средняя и старшая школа. В данном случае подразумевается первый класс старшей школы (длится с 9-го по 12-й класс), то есть 9-й.], - хитро улыбнулась она.
        У него в штанах мгновенно все рухнуло.
        - Тебе че… четырнадцать? - промямлил Рики.
        - Да. А тебе?
        - А я… постарше. Шестнадцать. - Он немного попятился. - Проклятие. О боже.
        - Моя поездка что, отменяется? - спросила она, слегка потянув свитер, из-за чего ее грудь еще резче выделилась.
        Он улыбнулся.
        - Не-а. Какого черта, а? Увидимся в понедельник утром. - Он уже начал было уходить, но затем резко развернулся и отважился на еще один поцелуй. Глубокий и крепкий. Долгий. А потом еще один, дольше первого. И, возможно, еще более глубокий. Ей точно было больше четырнадцати.
        Глава 6
        Однажды утром Док вышел из дома пораньше, еще до завтрака, чтобы сделать какой-то звонок. Не успел он уйти, как в офисе объявилась Лилли Андерсон, желая увидеть Мэл. Лилли принадлежала к той же возрастной группе, что и Конни, Джой и большинство других женщин, с которыми познакомилась Мэл, - от сорока до пятидесяти. Это была приятная полная женщина с мягкими, добрыми чертами лица и короткими вьющимися каштановыми волосами с проблесками седины. Косметикой Лилли не пользовалась, при этом кожа ее лица была идеальной, цвета слоновой кости, без малейших изъянов; когда она мило улыбалась, на ее румяных щеках появлялись маленькие ямочки. Мэл как раз обедала, когда та зашла в дом Дока, сразу окутав ее флером заботы и спокойствия. Всем своим видом женщина вызывала доверие, поэтому сразу понравилась Мэл.
        - Эта малышка все еще у вас? - спросила ее Лилли.
        - Да, - ответила Мэл.
        - Я удивлена тем, что никто не появился, желая принять ее в свою семью, удочерить.
        - Меня это тоже немного удивляет, - призналась Мэл.
        - Она ведь идеально здоровая малышка, - продолжала Лилли. - Куда делись все те люди, которые хотят усыновить здоровых детишек? Где они?
        Мэл пожала плечами.
        - Может быть, дело в том, что социальные службы распределяют дела по мере приоритетности. Я понимаю, что они заняты, и маленькие городки вроде этого уходят на второй план.
        - Я никак не могу перестать думать о ней. Мне кажется, я смогу как-то помочь, - вздохнула Лилли.
        - Это так мило с вашей стороны, - поблагодарила ее Мэл. - Вы живете где-то поблизости? Потому что нам с Доком иногда очень хочется передохнуть часок-другой. Особенно если в этот день много пациентов.
        - Мы владеем ранчо на другой стороне реки, но это не так уж и далеко. Дело в том, что я уже вырастила шестерых детей - первенца родила в девятнадцать, сейчас ему восемнадцать, и он уже женат. Но у меня хватает места в доме, чтобы детям не было там тесно. Я могла бы приютить у себя эту малышку, пока кто-нибудь не примет ее в семью на постоянной основе. У меня даже сохранились старые детские вещи в сарае. Я могла бы даже стать для нее приемной мамой. Бак, мой муж, говорит, что все будет хорошо.
        - Это очень щедрое предложение, Лилли, но боюсь, что мы не сможем вам ничего заплатить.
        - Мне и не нужно ничего платить, - возразила та. - Это просто по-соседски. Мы всегда помогаем, когда можем. К тому же я люблю младенцев.
        - Позвольте мне спросить кое-что - вы имеете хоть какое-то представление, чей это может быть ребенок?
        Лилли покачала головой, вид у нее был ужасно расстроенный.
        - Спросите сами себя, какая женщина может взять и отказаться от своего ребенка? Возможно, какая-то молодая девушка в тяжелой ситуации, которой некому помочь. Я вырастила трех дочерей, и, по милости божьей, ни одна из них не пошла по этому пути. У меня уже семеро внуков.
        - В этом прелесть ранних родов, - согласилась Мэл. - Вы начинаете, будучи еще достаточно молоды, чтобы впоследствии радоваться внукам.
        - Да, я счастлива, - улыбнулась Лилли. - Я знаю это. Могу только предположить, что тот, кто ее бросил, был в отчаянии, в крайней степени отчаяния.
        Мэл показалось, что у Лилли на мгновение на глазах навернулись слезы.
        - Хорошо, я передам ваше предложение Доку и посмотрю, что он скажет. Вы точно уверены? Потому что я смогу дать вам только детскую смесь и подгузники, и на этом все.
        - Уверена. И, пожалуйста, передайте Доку, что я буду очень рада ему помочь.
        Когда через час старик вернулся, Мэл рассказал ему об этой встрече. Его белые брови удивленно приподнялись, и он слегка озадаченно потер голову.
        - Лилли Андерсон? - переспросил он и задумался. Казалось, это предложение вызвало у него легкий испуг.
        - Вас что-то беспокоит? Потому что какое-то время мы еще сможем справляться своими силами…
        - Беспокоит? Нет. - Он взял себя в руки. - Скорее, удивляет, вот и все. - С этими словами он прошаркал в свой офис. Она последовала за ним.
        - Ну, так и что? Вы мне не ответили.
        Он снова повернулся к ней.
        - Не могу придумать лучшего места для этого ребенка, чем у Лилли, - произнес он. - Лилли и Бак - хорошие люди. И они точно знают, как обращаться с младенцами.
        - Вам не нужно время, чтобы хорошенько все обдумать? - уточнила Мэл.
        - Нет, - отрезал он. - Я просто надеялся, что появится какая-то семья, которая ее усыновит. - Он посмотрел на Мэл поверх очков. - Похоже, это тебе нужно время, чтобы подумать.
        - Нет, - ответила Мэл несколько дрогнувшим голосом. - Если вы не против, то и я тоже.
        - Все равно подумай немного. Я прогуляюсь в бар и посмотрю, не захочет ли кто-нибудь поиграть в криббидж. А потом, если ты не поменяешь свое решение, мы отвезем ее на ранчо Андерсонов.
        - Хорошо, - ответила она. Но ее голос прозвучал совсем еле слышно.
        ______
        Джек с мукой и смятением осознавал, что Мэл пробыла в городе всего три недели, а он уже не мог думать ни о чем другом. Дело в том, что еще той ночью, как она предстала перед ним в тусклом свете бара, ему сразу захотелось немедленно подсесть к ней прямо за столик и познакомиться.
        Они виделись каждый день, поэтому, учитывая их совместные трапезы и долгие разговоры, Джек знал, что сейчас у нее здесь нет никого ближе него. И все же Мэл многое о себе скрывала. Она откровенно рассказывала о том, что потеряла своих родителей еще в молодости, о своих близких отношениях с сестрой и ее семьей, о своей карьере медсестры, о безумной и суматошной больничной жизни, но что-то как будто все время оставалось за кадром. «Какой-то мужчина, - думал Джек. - Вот кто причинил ей боль, оставив разбитой и одинокой». Джек задал бы ему хорошую трепку, выдайся ему такой шанс.
        Хотел бы он знать, что именно в ней столь быстро и глубоко его зацепило. Впрочем, было очевидно, что дело не только в ее красоте. Да, в городе наблюдалась нехватка хорошеньких одиноких женщин, но он отнюдь не страдал от одиночества. И Мэл была вовсе не единственной сексуальной женщиной, повстречавшейся на его жизненном пути за последние несколько лет. Джека никак нельзя было назвать отшельником - он частенько наведывался во многие другие поселки и прибрежные города, зависая там в ночных клубах. Или в ту же Клер-Ривер.
        Но у Мэл была какая-то особенная аура, которая глубоко его будоражила. Это сильное маленькое тело, полная грудь, крепкие ягодицы, розовые губы, не говоря уже о по-настоящему сексуальных мозгах - он еле сдерживался, чтобы не начать тяжело дышать в ее присутствии. В те моменты, когда все ее душевные мучения забывались, она начинала улыбаться или смеяться, и тогда ее лицо словно светилось изнутри. А голубые глаза буквально искрились счастьем. Она стала сниться ему по ночам; он ощущал, как ее руки танцуют по всему его телу, ощущал ее под собой, себя внутри нее, слышал ее тихие стоны удовольствия и - бац! - просыпался и обнаруживал, что лежит, как всегда, в одиночестве, покрытый липкой пленкой пота.
        Джек уже был изрядно на взводе, когда Мэл заставила Ника грохнуться задницей прямо на пол, но этот случай распалил его еще сильнее. Она была настоящей амазонкой. Великолепная, женственная штучка с чертовски сильным ударом. Уф. Проклятье!
        Беззащитное выражение в ее глазах сигнализировало Джеку, что ему надо быть очень, очень осторожным. Одно неверное движение, и Мэл запрыгнет в свой «БМВ», стряхивая пыль Вирджин-Ривер с подошв ботинок, несмотря на то что город остро нуждается в ее медицинских навыках. Джек постоянно напоминал себе, что только по этой причине он еще не попытался признаться Мэл, насколько она его волнует. Расставание с ней после вечеринки в честь дня рождения Джой было одним из самых трудных поступков, которые ему приходилось совершать. Сильнее всего на свете он хотел сжать ее в своих объятиях и сказать: «Все будет хорошо, я смогу все исправить, все наладится. Только дай мне шанс».
        Док с Проповедником сидели за столиком в баре и играли в криббидж. Джек положил кусок приготовленного напарником яблочного пирога на тарелку, замотал ее пленкой и вышел из бара, намереваясь перейти на другую сторону улицы. Возле дома доктора не было видно ни легковых машин, ни внедорожников, за исключением припаркованного сбоку пикапа самого Дока и маленького «БМВ». «Все чисто», - подумал он, ощущая, как участился его пульс. Открыв входную дверь, он огляделся по сторонам, но никого не увидел. Он уже хотел было постучать в дверь приемной, но раздавшийся из кухни странный звук привел его туда.
        Возле теплой печи стояла маленькая кроватка из оргстекла на колесиках с малышкой внутри, а Мэл сидела за столом, опустив голову на руки. В этот момент она всхлипнула. Джек тут же бросился к ней; одним движением он поставил пирог на стол и опустился рядом с Мэл на колено.
        - Мэл, - тревожно выдохнул он.
        Она подняла голову, щеки у нее были горячими и покрасневшими.
        - Черт возьми, - выдавила она сквозь слезы, - ты меня застукал.
        Он успокаивающе положил руку ей на спину.
        - Что случилось? - мягко спросил он и подумал: «Сейчас. Сейчас она расскажет о своем горе и даст возможность помочь ей с ним справиться».
        - Я нашла для девочки дом. Кое-кто пришел и предложил ее забрать, и Док согласился.
        - И кто же? - удивился он.
        - Лилли Андерсон, - произнесла она, заливаясь слезами. - О, Джек. Я позволила этому случиться. А я так к ней привязалась! - Она прислонилась к его плечу и зарыдала.
        В этот момент Джек готов был забыть обо всем на свете.
        - Иди сюда, - сказал он, вытаскивая ее из кресла. Поменявшись с Мэл местами, он усадил ее себе на колени. Она обвила его шею руками, уткнувшись лицом в его плечо и продолжая плакать, поэтому он нежно гладил ее по спине. Его губы коснулись ее мягких локонов.
        - Ничего страшного, - прошептал он. - Все в порядке.
        - Я позволила этому случиться, - проревела она ему в рубашку. - Дура. Я ведь знала. И даже дала ей имя. О чем я только думала?
        - Ты подарила ей свою любовь, - постарался Джек ее успокоить. - Ты была так добра к ней. Мне жаль, что тебе так больно. - На самом деле Джек не сожалел об этом, поскольку мог сжимать сейчас ее в своих объятиях и ощущать, как это не раз происходило в его снах, как она прижимается к нему своим маленьким, теплым и крепким телом. Она сидела у него на коленях, легкая, словно перышко, обвив руками его шею, будто лентами, а сладкий аромат ее волос затуманил его мозг, словно дымка, отчего его мысли окончательно смешались.
        Мэл подняла голову и посмотрела ему в глаза.
        - Я подумывала о том, чтобы забрать ее, - медленно произнесла она, - и сбежать прочь. Вот такая я сумасшедшая. Джек, ты должен знать - я совсем чокнутая.
        Он вытер слезы с ее щек.
        - Если ты хочешь ее оставить, Мэл, то можешь попробовать подать на удочерение.
        - Андерсоны, - обреченно ответила она. - Док говорит, что они хорошие люди. Хорошая семья.
        - Так и есть. Настоящая соль земли.
        - Для нее это будет лучше, чем мать-одиночка, все время пропадающая на работе, - продолжала она. - Ей нужна настоящая кроватка, а не этот инкубатор. Настоящая семья, а не акушерка и старый врач.
        - Семьи бывают разные, ты же знаешь.
        - О, я это прекрасно знаю. - Из ее глаз снова потекли слезы. - Это так тяжело. - Она положила голову ему на плечо. Джек обнял ее покрепче, а ее руки сильнее сжались вокруг его шеи. Закрыв глаза, он прижался щекой к ее волосам.
        Ощущая себя в объятиях этих сильных рук, Мэл перестала сдерживаться и разревелась во всю мочь. Она прекрасно осознавала присутствие Джека, но сейчас для нее имело значение только то, что впервые за почти целый год она плакала не в одиночестве. Хоть кто-то утешающе обнимал ее, и она чувствовала себя защищенной. На Мэл снизошло ощущение спокойствия от присутствия рядом кого-то сильного и теплого, и ей это нравилось. Его рубашка из шамбре[28 - Шамбре - хлопковая ткань полотняного плетения, появившаяся в 16 веке в коммуне Камбре на севере Франции.] под ее щекой была мягкой, а бедра, на которых она сидела, - твердыми. От Джека исходил чудесный запах одеколона и улицы, и она почувствовала себя с ним в безопасности. Его рука гладила Мэл по спине, и она заметила, что он нежно поцеловал ее волосы.
        Он продолжал легонько ее укачивать, пока она продолжала плакаться ему в манишку. Прошло несколько минут, прежде чем ее плач сменился судорожными всхлипами, а затем стал еле слышен. Подняв голову, она посмотрела на него, но ничего не сказала. Его разум будто оцепенел. Он нежно коснулся ее рта своими губами, осторожно и неуверенно. Ее глаза закрылись, когда она позволила ему это сделать, и Джек обнял ее крепче, продолжая целовать с еще большей страстью. Губы Мэл приоткрылись, и у него перехватило дыхание, когда он почувствовал, как ее маленький язычок оказался у него во рту. Мир вокруг него, казалось, задрожал, и он утонул в поцелуе, который становился все глубже, ошеломляя и унося его прочь от бренной земли.
        - Не надо, - прошептала она, не отрывая своих губ от его рта. - Не связывайся со мной, Джек.
        Он снова поцеловал ее, прижимая к себе так, словно больше никогда не собирался отпускать.
        - Не беспокойся обо мне, - сказал он, целуя ее еще раз.
        - Ты не понимаешь. Я ничего не могу тебе дать. Ничего.
        - Я ни о чем тебя и не просил, - ответил он. Но про себя подумал: «Нет, милая, ты ошибаешься. Ты уже отдаешь и делишься - и это чертовски приятно».
        Все, о чем Мэл могла сейчас думать, - о том, что на этот раз ее тело не испытывало той боли и опустошения, что терзали ее раньше. Она вновь причастилась к удивительному ощущению, когда ты чувствуешь привязанность к чему-то. Или к кому-то. Словно тебе удалось надежно зацепиться якорем в бурном море жизни. До чего же это здорово - вновь окунуться в простые человеческие отношения. Ее душа от них отвыкла, но тело все помнило.
        - Ты хороший человек, Джек, - прошептала она. - Я не хочу причинить тебе боль. Потому что никого не могу полюбить.
        - Я могу о себе позаботиться, - это все, что он сказал ей в ответ.
        Она снова поцеловала его. Глубоко. Страстно. На целую минуту, нет, две минуты жарко прильнув к его губам.
        В этот момент ребенок завозился в своей кроватке.
        Мэл тут же отстранилась от Джека.
        - Боже мой, зачем я это сделала? - запричитала она. - Это ошибка.
        Он пожал плечами.
        - Ошибка? Не-а. Мы друзья, - сказал он. - Мы с тобой близки. Тебе нужно было, чтобы тебя кто-то утешил, и… и вот он я.
        - Этого просто не может быть, - произнесла она с нотками отчаяния в голосе.
        Джек решил взять ответственность за произошедшее на себя, ощущая внутри не меньшее отчаяние.
        - Мэл, перестань. Ты просто немного выплакалась. Вот и все.
        - Я целовалась, - возразила она. - И ты тоже!
        Он улыбнулся.
        - Иногда ты так строга к себе. Это нормально - время от времени испытывать ощущения, от которых тебе не больно.
        - Обещай мне, что это больше не повторится!
        - Не повторится, если ты этого не захочешь. Но позволь я тебе скажу кое-что - если ты этого захочешь, я сопротивляться не буду. Знаешь почему? Потому что я люблю целоваться. И не собираюсь укорять себя за это.
        - Я тебя и не укоряю, - запротестовала Мэл. - Просто не хочу глупо выглядеть.
        - Ты наказываешь себя. Я не могу понять за что. Но, - сказал он, поднимая ее со своих колен и ставя на ноги, - ты должна с этим справиться. Лично я думаю, что втайне тебе нравлюсь. Просто поверь мне. И еще: на минуту мне показалось, что тебе тоже понравилось меня целовать. - Он усмехнулся. - Уж я-то могу об этом судить. Тут у меня богатый опыт.
        - Ты просто отчаянно нуждаешься в женском обществе, - буркнула она.
        - Ой, вокруг хватает женщин. Дело вообще не в этом.
        - И все-таки ты должен пообещать.
        - Конечно, - сказал он. - Если ты действительно этого хочешь.
        - Да, я этого хочу.
        Джек встал и внимательно посмотрел на нее. Он ведь знал, что это может произойти, но глупо игнорировал те сигналы тревоги, которые ему посылал собственный разум. Теперь придется хорошенько поработать, чтобы вернуть себе ее доверие. И как можно быстрее. Приподняв пальцем подбородок Мэл, он внимательно посмотрел в ее красивые печальные глаза.
        - Хочешь, я отвезу тебя с Хлоей на ранчо Андерсонов? Если пообещаю больше не лезть к тебе с поцелуями?
        - А ты сможешь? - обрадовалась она. - Я хотела бы взять ее с собой, чтобы посмотреть на ее будущее жилище. Мне совсем не хочется делать это в одиночку.
        ______
        Джек понимал, что Мэл необходимо вернуть себе чувство самоконтроля. Он вернулся к бару, где стоял его пикап, и заглянул на секунду внутрь.
        - Док, я собираюсь отвезти Мэл и ребенка к Андерсонам. Ты не против?
        - Нет, конечно, - ответил старик, не отрываясь от игры.
        Собрав кое-какие детские вещи, Мэл села к нему в машину.
        У Джека не было автокресла, поэтому ей пришлось взять ребенка на руки - не удержавшись, она немного всплакнула. Но как только они выехали по длинной дороге в холмы, миновав огороженные пастбища с пасущимися там овцами, она снова взяла себя в руки. Лилли Андерсон провела их в свое жилище - это оказался простой дом, весь вид которого говорил об изобильной и счастливой жизни. Полы и окна сияли чистотой, демонстрируя, с какой заботой Андерсоны относятся к своему хозяйству; диваны и стулья были накрыты покрывалами, на стенах красовались вышитые картины, в воздухе витал запах свежеиспеченного хлеба, на кухонном столе остывал пирог. Повсюду можно было увидеть множество семейных и детских фотографий - коллекцию, которая явно насчитывала немало лет. Для Хлои уже оказалась приготовлена плетеная люлька. Лилли заварила для Мэл чай, они сели за кухонный стол и разговорились, пока Джек с Баком отправились в загон, где его взрослые сыновья как раз приступили к весенней стрижке овец.
        - Буду честна с тобой, Лилли. Я очень к ней привязалась.
        Лилли протянула к ней через стол руку.
        - Я прекрасно тебя понимаю. Ты можешь приезжать сюда, чтобы обнимать и укачивать ее. Заглядывай к нам почаще.
        - Мне бы не хотелось, чтобы вы тоже прошли через это - когда кто-то все же приедет ее забирать.
        Глаза Лилли наполнились слезами от сочувствия к Мэл.
        - У тебя, судя по всему, очень отзывчивое сердце, - мягко произнесла она. - Не волнуйся, Мэл, теперь, когда я стала бабушкой, здесь побывало множество малышей, и все они рано или поздно отсюда уезжают. Но пока она остается здесь, обещай мне, что не будешь становиться нам чужой.
        - Спасибо, Лилли. Я просто хочу, чтобы ты понимала: женщины, за которыми я ухаживаю, и их дети - это то, ради чего я живу.
        - Это заметно. Нам так повезло, что ты теперь с нами.
        - Но я не могу остаться, понимаешь…
        - Ты должна хорошенько это обдумать. Наш городок - неплохое место.
        - Я буду оставаться здесь до тех пор, пока не смогу убедиться, что у Хлои все хорошо. И я постараюсь за несколько дней до отъезда навестить вас, чтобы крепко ее обнять напоследок, - пообещала Мэл.
        - Можешь приезжать хоть каждый день, если хочешь. Даже два раза в день.
        Вскоре Мэл присоединилась к Джеку, остановившись у забора и наблюдая за стрижкой овец.
        - Тебе нужно вернуться через несколько недель, когда у овечек начнется окот, - предложил Бак. - Мы предпочитаем их перед этим стричь - так легче.
        Когда они покинули ранчо, Джек поехал через холмы вдоль реки Вирджин. Он ничего не говорил, позволяя ей просто любоваться красотой зеленых полей, высоких холмов и пасущихся овечьих отар. Он проехался немного по шоссе 299 через рощу с секвойями, и, несмотря на свое угрюмое настроение, Мэл разинула рот от восхищения. Над ними раскинулось безбрежное, спокойное и синее небо, дул легкий и прохладный ветерок, но среди этих невероятно высоких деревьев стояли сумерки, если не считать ослепляющих вспышек яркого солнца, пробивавшихся сквозь череду стволов. Судя по виду Мэл, она пускай и медленно, но приходила в себя.
        В этом краю как будто уживалось две реальности. Одна - сырой и темный мир глухих лесов, где отчаявшиеся люди жили в тоске и бедности. И другая - мир, через который они сейчас проезжали: национальный лес из секвой, первоклассные кемпинги, холмы и долины, среди которых раскинулись пышные и обильные поля, где жизнь была здоровой и изобильной.
        Джек проехал по заросшей деревьями дороге к одному из изгибов реки Вирджин, где она разливалась особенно широко, подъехал к краю обрыва и остановился. В реке, закинув удочки в воду, стояли двое мужчин в рыбацких комбинезонах на подтяжках, коричневых жилетах с множеством карманов и плетеными корзинами, свисающими с плеч на ремнях. Их удочки изгибались изящно и ритмично, напоминая взмывающих над сценой балетных танцоров.
        - Что мы тут делаем? - поинтересовалась Мэл.
        - Я хотел, чтобы ты увидела кое-что, прежде чем бросить все и уехать. Здесь многие местные и приезжие любят ловить рыбу, да и я тоже в основном стараюсь рыбачить именно здесь. Когда начинаются зимние дожди, мы приезжаем сюда полюбоваться на то, как лосось перепрыгивает через естественные водопады, возвращаясь в свои родные ручьи, чтобы дать жизнь потомству. На это действительно стоит посмотреть. Теперь, когда ребенок у Андерсонов, я могу свозить тебя на побережье, если захочешь. Очень скоро у китов начнется летняя миграция на север, в более прохладные воды. Они близко подплывают к береговой линии вместе со своими детенышами, и это просто невероятное зрелище.
        Она смотрела, как рыбаки забрасывают удочки и сматывают леску, доставая из воды улов. Форель оказалась внушительного размера.
        - В хороший сезон рыба - главное блюдо в нашем барном меню, - заметил Джек.
        - Вы ее сами ловите? - уточнила она.
        - Я, Проповедник и Рики. Это лучший способ внести свой вклад в игру. Мэл, - мягко произнес он, - посмотри чуть дальше, вниз по течению. Вон туда…
        Она прищурилась и тут же слегка присела, чуть не подавившись от удивления. На другом берегу реки из зарослей кустов показались головы медведицы и ее детеныша.
        - Ты спрашивала о медведях. Вот черная медведица. Детеныш выглядит довольно молодым. Медведица совсем недавно родила и вышла из спячки. Ты когда-нибудь видела что-нибудь подобное?
        - Только на канале «Дискавери». Рыбаки ее что, не видят? - удивилась она.
        - Я уверен, что видят. Она их не тронет, а они ее не побеспокоят. Но для подобных случаев у них есть репелленты. А в грузовике лежит винтовка. Впрочем, если она подойдет слишком близко, они просто смотают удочки и закроются в своих машинах, пережидая, пока она не уйдет. - Он усмехнулся. - Будут сидеть и смотреть, как она ест их улов.
        Некоторое время она молча смотрела, очарованная зрелищем, а затем спросила:
        - Зачем ты меня сюда привел?
        - Иногда, если меня что-то гложет, я приезжаю сюда или в лес с секвойями, либо поднимаюсь на холм, где пасутся овцы. Еще бывает, что выхожу на пастбище, где бродят коровы - и просто сижу там какое-то время. Сливаюсь с природой в единое целое. Зачастую этого более чем хватает.
        Высунув один локоть из окна, а запястье другой руки положив на руль, Джек наблюдал за рыбалкой - за людьми и медведицей. Мужчины были так увлечены своим занятием, что даже не обернулись на шум, когда его пикап выехал на поляну.
        Они оба молчали. Джек понятия не имел, о чем она размышляла, но мысленно умолял: «Не отворачивайся и не спасайся бегством только потому, что тебя кто-то поцеловал». Все могло быть и хуже.
        Примерно через двадцать минут он снова завел машину.
        - Мне нужно еще кое-что тебе показать. Ты ведь никуда не торопишься?
        - Док остался в городе, - ответила она. - Думаю, что нет.
        Джек выехал на поляну, где стоял дом, принадлежавший Хоуп Мак-Кри. Мэл было очевидно: ему очень хочется, чтобы она передумала уезжать. Но она никак не ожидала увидеть, что он для этого сделал. Когда они подъехали к лесному домику и припарковались, она с удивлением перевела на него взгляд.
        - Боже мой, - выдохнула она. - Как ты это сделал?
        - Немного мыла, - улыбнулся он, - и досок. И еще краска. Гвозди.
        - Не стоило, Джек. Потому что…
        - Я знаю, потому что ты не можешь остаться. Я слышал это как минимум сто раз за последнюю пару недель. Отлично. Делай, что считаешь нужным. Но тебе обещали этот дом, и я подумал, что у тебя должен быть выбор.
        Прямо перед ней возвышался маленький уютный домик с двускатной крышей, с новым, прочным и широким крыльцом, выкрашенным в красный цвет. На веранде расположились два белых кресла, а на перилах крыльца по углам стояло четыре белых горшка с красной геранью. Это было прекрасно. Она боялась зайти внутрь. Означает ли это, что если там все окажется таким же чудесным, как и снаружи, она будет вынуждена остаться? Поскольку Мэл чувствовала: да, там все будет выглядеть не менее волшебно.
        Не говоря ни слова, она вышла из машины. Медленно поднялась по ступенькам, зная, что Джек остался в автомобиле. Он давал ей возможность зайти туда одной. Она толкнула дверь, которая теперь не заедала. Внутри блестели деревянные полы и сверкали отполированные столешницы. Окна, которые раньше были такими грязными, что сквозь них ничего не было видно, оказались настолько чистыми, что казалось, будто стекол в них вообще нет. Стекло в том окне, которое когда-то было забито досками, сейчас оказалось заменено. Техника была в безупречном состоянии, мебель так тщательно пропылесосили или вычистили, что теперь она заиграла яркими цветами, избавившись от толстого слоя пыли. На полу лежал новый ковер.
        Она прошла в спальню. Старое одеяло заменили на новое, и она могла уверенно сказать, даже не заглядывая под него, что там лежал толстый плотный матрас, а старый и грязный куда-то исчез. Яркие цвета простыней указали на то, что это было свежекупленное белье, а не старые вещи Хоуп. На полу у кровати лежал широкий коврик из толстого ворса. В ванной нашлись новые полотенца и душевые аксессуары. Стекло в душевой кабине заменили, а плитку отмыли до такого блеска, что даже швы в ней казались безупречными. В воздухе стоял слабый запах отбеливателя; нигде не было видно ни пятнышка, ни соринки. Ей понравились яркие полотенца, чередующиеся красным и белым цветами. Коврики на полу лежали белые; мусорный бак, стаканчик и диспенсер для салфеток были красными.
        Внизу располагались две спальни, и еще одна наверху - на маленьком чердаке под самым верхом двускатной крыши; места там хватало лишь для кровати и, возможно, небольшого комода. Все комнаты сверкали чистотой, правда, мебели там не оказалось.
        Вернувшись в гостиную, она увидела, что огонь в камине уже горит, а рядом лежит новая груда дров. Книги в книжных шкафах очистили от пыли, а сундук, который можно было использовать как журнальный столик, оказался отполирован лимонным маслом. Шкафы тоже блестели от масла. Она открыла один из них и увидела внутри новую керамическую посуду, которая заменила грязный мелмаковский[29 - «Мелмак» (Melmac) - бренд посуды из меламиновой смолы, особенно популярный в США в 1940 - 1960-е годы.] набор, который стоял там раньше. Старый серый пластик заменили на стекло. В винном шкафу обнаружились четыре неоткупоренные бутылки.
        Внутри холодильника, тоже вычищенного до блеска, хранился целый запас продуктов. Бутылка холодного белого вина и упаковка с шестью банками хорошего пива. Были там молоко, апельсиновый сок, масло, хлеб, салат латук и другая зелень. Бекон и яйца. Ингредиенты для бутербродов: мясная нарезка, сыр, майонез, горчица. На кухонном столе, накрытом совершенно новой скатертью, стояла праздничная керамическая ваза со свежими фруктами. В углу кухонной стойки она увидела набор из четырех толстых круглых белых свечей. Наклонившись, Мэл вдохнула их запах. Ваниль.
        Она вышла из дома, закрыла за собой дверь и вернулась к пикапу. Его поступок погрузил ее в состояние меланхолии. И этого она тоже совершенно не ожидала. Мэл смирилась с осознанием того, что совершила ошибку. Теперь, приняв это как факт, она была готова двигаться дальше. Как только Док и остальные смогут обходиться без ее помощи.
        - Зачем ты это сделал?
        - Тебе это обещали, - ответил Джек. - Это не влечет для тебя никаких обязательств.
        - На что ты надеялся? - напирала она.
        - Ты необходима городу. Док нуждается в помощи, это очевидно. Я надеялся, что ты дашь этому городу шанс. Может быть, останешься еще на несколько недель. Просто чтобы определиться, подходит ли это для тебя. Мне кажется, жители Вирджин-Ривер уже однозначно дали понять - ты-то им точно подходишь.
        - Ты сделал все это в надежде заставить меня выполнить условия годового контракта с Хоуп? - продолжала допытываться Мэл. - Потому что в том виде, в каком этот дом был раньше, жить в нем было совершенно невозможно, и это ставило нас с Хоуп перед неразрешимой дилеммой. Она не могла меня здесь удержать, поскольку не выполнила условия.
        - Она не будет принуждать тебя к исполнению этого контракта, - категорично заявил он.
        - Нет, будет.
        - Нет. Она не будет принуждать тебя следовать контракту. Гарантированно. Я позабочусь об этом. Все сделано ради тебя, а не для Хоуп.
        Она печально покачала головой.
        - Ты же сам видишь, что мне здесь не место, - мягко сказала она.
        - Хм. Я не знаю, Мэл. Люди прикипают к тем местам, где им хорошо. И это может быть множество самых разных мест. По разным причинам.
        - Нет, Джек. Посмотри на меня. Я не люблю ходить в походы, мне нравится тусоваться в торговых центрах. Я действительно совсем не похожа на простую и неприхотливую деревенскую акушерку. Я настолько типичный городской житель, что даже самой страшно. Чувствую себя здесь не в своей тарелке. Словно я белая ворона. Люди никак мне этого не показывают, но я ничего не могу с собой поделать. Меня вообще не должно здесь быть, мое место в торговых залах «Нордстром»[30 - «Нордстром» (Nordstrom, Inc.) - сеть универмагов в США класса люкс, основанная в 1901 г.].
        - Да ладно тебе, - засмеялся он.
        Она закрыла лицо руками, массируя веки.
        - Ты просто не понимаешь. Это сложно, Джек. Тут есть кое-что серьезное, о чем ты не в курсе.
        - Так расскажи. Мне можно доверять.
        - Дело именно в этом - одна из причин, по которой я согласилась сюда приехать, заключалась в том, что мне не хотелось больше никому об этом рассказывать. Допустим, я приняла в корне неверное решение. Безумное решение. Ошибочное решение. Это все не для меня.
        - Дело не просто в профессиональном выгорании, да?
        - Я избавилась от всего, что связывало меня с Лос-Анджелесом, спасаясь бегством. Это было паническое, безумное, иррациональное решение, - покачала головой Мэл. - Мне было очень больно.
        - Я так и предполагал. Наверное, какой-то мужчина. Душевная рана или что-то подобное.
        - Ты недалек от правды, - устало улыбнулась она.
        - Поверь мне, Мэл. Если ты хочешь исцелиться от душевной боли - лучше места не найти.
        - Ты тоже приехал сюда ради этого? - спросила Мэл.
        - Да, можно и так сказать. Но я приехал сюда осознанно, приступов паники у меня не было. Просто я искал именно такое место, удаленное от цивилизации. Чтобы можно было хорошо порыбачить и поохотиться. Простая обстановка. Чистый воздух, достойные жизненные ценности, трудолюбивые люди, помогающие друг другу. Это все действительно работает.
        Она глубоко вздохнула.
        - Я сомневаюсь, что для меня это сработает в долгосрочной перспективе.
        - Ничего страшного. Никто и не просит тебя брать на себя долгосрочные обязательства. Ну, кроме Хоуп, конечно, но здесь никто не воспринимает ее всерьез. Однако не стоит бежать отсюда, поддавшись тому же приступу паники, в котором ты сюда примчалась. Это здоровый край. И заботливый. Кто знает, возможно, здесь ты найдешь то, что поможет тебе справиться с… с чем угодно.
        - Мне жаль. Иногда я впадаю в очень подавленное состояние. Я должна быть тебе безмерно благодарна. И вместо того, чтобы…
        - Эй, полегче, - улыбнулся он, заводя машину, чтобы отвезти ее обратно в город. - Я тебя вроде как слегка огорошил. Ты ведь думала, что можешь оправдаться тем, что у тебя нет приличного жилья. И Хлоя теперь тебя здесь не держит. Но я подумал, что тебе больше не нужно оставаться жить у Дока, тем более если кто-то собирается рожать в твоей спальне. Возможно, тебе пора обзавестись собственным домом. Если ты этого хочешь, конечно.
        - А медведи здесь бродят? - слабо улыбнулась она.
        - Лучше, если ты будешь хранить мусор дома и потом отвозить его в город, чтобы выбросить там в мусорный бак. Медведи обожают мусор.
        - Господи боже!
        - Нам уже много лет не досаждают медведи. - Потянувшись через приборную панель, он сжал ее ладонь. - Просто дай себе возможность немного передохнуть. Поработай над тем, чтобы залечить свои душевные раны. А пока будешь этим заниматься, время от времени измеряй у пациентов температуру. Давай им изредка таблетки. Никто не собирается держать тебя здесь в заложниках.
        Пока он вел машину, она искоса за ним наблюдала. «Какой же у него сильный профиль», - подумала Мэл. У Джека было мужественное лицо с квадратным подбородком, прямой нос, высокие скулы, щетина на щеках. Он отличался изрядной волосатостью; она обратила внимание, что Джек брил шею почти до груди, и ей стало интересно, что скрывается у него под рубашкой. Мэл вспомнила, как Марк жаловался на залысины, которые, впрочем, нисколько не умаляли его мальчишеской внешности. Но этот парень, Джек, точно не походил на мальчишку. Скорее, у него была суровая внешность лесника. И хотя его волосы были коротко острижены по военной моде, они были настолько густыми, что казалось, будто их, наоборот, нужно слегка проредить. На больших ладонях, сжимающих руль, виднелись мозоли - он много работал. Этот парень просто фонтанировал тестостероном.
        Что такой великолепный мужчина делал в маленьком городке с шестью сотнями населения, где для него не могло найтись достойной женщины? Ее мучила мысль, не посчитал ли Джек ее черствой и бесчувственной особой. Он так много для нее сделал, а ей абсолютно нечего было дать ему взамен. Совсем ничего. Она ощущала у себя внутри всепоглощающую пустоту. В противном случае ей, конечно, понравился бы такой мужчина, как Джек.
        «Это худшее, что есть в душевных терзаниях», - думала Мэл, возвращаясь к дому Дока. Они тебя опустошают. Предполагалось, что она будет польщена и довольна тем, что для нее сделали с лесным домиком. Она должна быть в восторге от того, что такой человек, как Джек, проявляет к ней интерес, поскольку очевидно, что он ею увлечен. Но вместо этого ее накрыла пелена грусти. Мэл словно потеряла способность реагировать на добрые поступки. Она чувствовала себя подавленной и одинокой, не ощущая в себе готовности принимать чьи-то подарки и добрые дела. Она даже не могла ответить на интерес к ней красивого мужчины. Она больше не могла быть счастлива. Иногда спрашивала себя, не отдает ли таким образом некую дань памяти Марку, цепляясь за ставшее привычным для нее чувство утраты.
        ______
        Рики работал в баре каждый день после школы, а иногда и по выходным, если Джек его об этом просил. После школы он высадил Лиз возле магазина, а затем припарковался за баром рядом с машинами Джека и Проповедника. В тот момент, когда он собирался войти внутрь, вышел Джек.
        - Давай, хватай свои снасти, - бросил он. - Проедемся к реке, попробуем что-нибудь выловить.
        - Но там же сейчас нет клева, - удивился Рики. Хороший улов приходился на осень и зиму, к весне он становился скромнее, а летом снова начинал расти.
        - Ничего, порыбачим немного, - сказал Джек. - Проверь пока, что там у тебя есть.
        - Проповедник поедет? - спросил Рики, отправляясь в кладовую на кухне за удочкой, катушкой и комбинезоном.
        - Не-а. Он занят.
        Джек вспомнил самый первый день, когда он встретил Рики. Парню в то время исполнилось тринадцать, он подогнал свой велосипед к развалюхе, которой еще только предстояло превратиться в бар. Был он тогда худым и конопатым, с обаятельной улыбкой и добрым нравом. Джек позволил ему слоняться вокруг, разрешив помогать плотничать, пока шел ремонт, если получалось уделить этому мальцу время.
        Узнав, что у Рики не осталось никого, кроме его бабушка Лидии, он вроде как взял его под свое крыло. Джек наблюдал, как мальчик растет, становясь выше и сильнее; научил его рыбачить и стрелять. Теперь парнишка подошел чертовски близко к тому, чтобы превратиться в настоящего мужчину. Физически он уже практически сформировался, но в моральном и эмоциональном плане… шестнадцать лет это всего лишь шестнадцать.
        На берегу реки они несколько раз закинули удочки, и затем наступило подходящее время. Ради которого они приехали на рыбалку, хотя рыбы было всего ничего.
        - Думаю, нам надо немного поговорить, - сказал Джек.
        - О чем?
        Джек даже не посмотрел на него. В этот момент он, начертив в воздухе красивую дугу, закидывал леску подальше. Затем продолжил:
        - О тех местах, куда можно совать свой член, не создавая себе проблем с законом.
        Рики резко обернулся и недоуменно уставился на Джека. Тот повернул голову и встретился взглядом с мальчиком.
        - Ей четырнадцать, - размеренно произнес Джек. Рики молча перевел взгляд обратно на гладь реки. - Я знаю, что она выглядит старше. Но все же ей только четырнадцать.
        - Я ничего такого не сделал, - выдавил из себя Рики.
        Джек рассмеялся.
        - Ой, да ладно тебе. Я засек твою тачку у дома Конни в первый же вечер пятницы, когда Лиззи появилась в городе, - ты резво тогда ее объезжал. Неужели тебе так хочется вляпаться с ней в историю? - Повернувшись, он наклонился к Рики. - Послушай, сынок, ты должен включить мозги. Слышишь меня, Рик? Потому что сейчас ты ступил на опасную дорожку. Она, конечно, красивая малышка…
        - Она очень хорошая девушка, - запротестовал Рики.
        - Тебя уже захомутали, - вздохнул Джек, надеясь, однако, что еще не все потеряно. - Вопрос лишь, насколько сильно?
        Рики пожал плечами.
        - Лиззи мне нравится. Я знаю, что она еще очень молода, но внешне это незаметно, и она мне нравится.
        - Ладно, - буркнул Джек, переводя дыхание. - Хорошо, может быть, нам тогда стоит обсудить, что можно сделать, чтобы твои шестнадцатилетние головастики не имели ни малейшего шанса добраться до ее четырнадцатилетних яйцеклеток. А?
        - Ты не обязан этого делать, - пробормотал Рики, вновь забрасывая удочку. Надо признать, крайне неуклюже.
        - Ой, боже ты мой. У вас ведь уже все случилось. Я имею в виду, в сексуальном плане, ведь так?
        Рик не ответил, и Джек задумался - кто его знает, чем они там балуются. Он слишком хорошо помнил, на что способны экспериментирующие детишки, чтобы получить немного удовольствия, не заходя при этом слишком далеко. Это было чертовски сложное искусство. Проблема в том, что длится это обычно недолго, и чем больше вы сближаетесь, тем сильнее вероятность совершить ошибку. Иногда разумнее решить, что раз у вас есть надежные контрацептивы, то лучше использовать их, чем продолжать рисковать дальше. Но для этого надо быть слегка постарше. Взрослее.
        - А-а-а, черт! - выдохнул Джек. Затем полез внутрь прорезиненного комбинезона, в карман джинсов. Порывшись немного, он вытащил полную пригоршню презервативов. - Тут такая закавыка, Рик: мне бы не хотелось, чтобы ты их с ней использовал, и в то же время я не хочу, чтобы ты их не использовал. Сложный выбор. Поможешь мне, ладно?
        - Все в порядке, Джек. Я не собираюсь ничего с ней делать. Ей всего четырнадцать.
        Джек протянул руку и взъерошил его волосы. Веснушки на лице Рики уступили место молодой щетинистой бородке; и былая худоба тоже пропала. Работа, которой он занимался в баре, плюс охота с рыбалкой, не говоря уже о домашних заботах, чтобы помочь бабушке, добавили пацану веса, его плечи и руки обросли крепкими мышцами. «Красивый растет парень», - подумал Джек. Действительно, он сильно повзрослел. На Рики лежала большая ответственность - он много работал, хорошо учился в школе и тянул на себе все дела по дому. Однажды под присмотром Джека Рик его полностью покрасил. Все это делалось для того, чтобы воспитать из него серьезного, надежного мужчину. И последнее, что ему было нужно, это выстрелить себе в ногу в столь юном возрасте, случайно обрюхатив смазливую девчонку.
        - А сколько тебе тогда было лет? - спросил его Рики.
        - Я был примерно твоего возраста. Но девушка была намного старше.
        - Намного?
        - Намного старше Лиззи. И меня. И намного умнее. - С этими словами он протянул Рику презервативы; тот залился румянцем, но взял их. - Знаю, у тебя сейчас особый возраст - когда-то я и сам таким был. Но ты ведь сам понимаешь, в чем проблема. Она, может, и не выглядит на свой возраст, но ей еще расти и расти. Верно?
        Рики охватила дрожь, которая не укрылась от взгляда Джека. Что ж, не так уж он невосприимчив к чересчур зрелым чарам Лиззи. Ладно, о том и речь.
        - Ага, - вздохнул Рики, немного запыхавшись.
        - Давай убедимся, что ты кое-что понимаешь, - продолжил Джек. - Ты в курсе этой старой истории, что надо вовремя вытаскивать, и еще ты знаешь, что это ни черта не работает. Верно? И пытаешься не вставлять его полностью? Бесполезно. Во-первых, если у тебя это получается, то ты посильнее меня будешь; во-вторых, даже если ты так делаешь, этого недостаточно - она все равно может от тебя забеременеть. Ты ведь знаешь об этом, да?
        - Конечно, знаю.
        - Рик, пойми, если из этих отношений нет выхода и велика вероятность, что они могут выйти на более серьезный уровень, возможно, именно тебе придется взять на себя всю ответственность. Проведи красную линию - по крайней мере настаивай на контрацепции. У нас в городе теперь есть акушерка, она может помочь. Помочь Лиз, я имею в виду. Думаю, она слишком молода, чтобы заниматься сексом, честно. Но самое главное - она слишком молода, чтобы забеременеть. Ты согласен со мной, дружище?
        - Я же сказал тебе, что у меня все под контролем. Но спасибо, Джек. Я знаю, ты просто хочешь, чтобы я не облажался.
        - Это означает в том числе, чтобы тебя не застали врасплох. Если этот момент настанет, ты сможешь ее защитить. Это двойная защита - для нее и для тебя. Ты должен использовать свои мозги. Поверь, я не раз видел, как хорошие парни оступались, потому что думали членом, а не головой. - Джек увидел, что Рики еще ниже опустил подбородок, упершись взглядом в землю. Понятно. Он был бессилен против чар Лиз. И боролся за то, чтобы жить так, как ему хочется. У пацана от желания штаны чуть ли не дымились.
        - Ага, - еле слышно произнес Рики. - Я тебя слышу.
        - Постарайся, чтобы у тебя под рукой всегда были презервативы, хорошо? Ты несешь ответственность за ее безопасность, сынок. И если ты используешь хотя бы один презерватив, Рик, то потом обязательно свозишь ее к Мэл. И без отговорок.
        - Нам правда нужно дальше об этом разговаривать?
        Джек схватил мальчика за руку, ощутив под своей ладонью твердый бицепс. Черт, Рики вымахал уже почти под шесть футов и все еще продолжал расти.
        - Ты хочешь быть мужчиной, сынок? Тогда ты должен думать как мужчина. Недостаточно просто считать себя им.
        - Ага, - хмыкнул тот. Затем добавил: - Кстати, у меня не может быть проблем с законом, пока мне не стукнет восемнадцать.
        Джек невольно рассмеялся.
        - Слишком умный, да?
        - Надеюсь на это, Джек. Господи, как я на это надеюсь.
        Глава 7
        Мэл созванивалась с Джоуи как минимум через день, а иногда и каждый день. Она звонила с домашнего телефона Дока, когда у нее выдавалась свободная минутка, а сестра ей перезванивала, поэтому старику это ничего не стоило. Она переслала ей с компьютера Дока фотографии сделанного в хижине ремонта, и Джоуи, будучи дизайнером интерьеров, была очарована самим зданием и тем, как искусно над ним поработал Джек. Затем Мэл сообщила Джоуи, что собирается остаться здесь еще ненадолго. На несколько недель. По крайней мере, на столько, чтобы убедиться, что Хлоя хорошо себя чувствует в семье Лилли. Мэл понравился ее маленький лесной домик, к тому же она хотела принять роды у Полли.
        Джеку она об этом не сказала. Но поскольку Мэл ежедневно наведывалась в бар, он понял - ему дают еще один шанс, и не скрывал, что доволен тем, как все обернулось.
        Они с Доком играли в джин, Мэл забегала в магазин к нужному времени, чтобы посмотреть сериал с Конни и Джой, и проводила много времени в баре. Джой, хоть и не являлась библиотекарем, открывала по вторникам маленькую городскую библиотеку, и Мэл всегда успевала туда заглянуть. Размером библиотека была десять на двенадцать футов, под завязку набитая книгами, в основном в мягкой обложке с наклейками из букинистического магазина. Это было единственное развлечение, которым могла порадовать себя Мэл, когда возвращалась домой по ночам.
        Мэл узнала, что у Лидии Саддер не все в порядке со здоровьем, когда Док отправил ее в дом Саддеров, чтобы принести им тесты на диабет, инсулин и шприцы. У Лидии, помимо диабета и артрита, еще было слабое сердце, но Мэл удивилась, обнаружив, что маленький дом, который та делила с Рики, выглядит очень достойно и может похвастаться хорошей мебелью; Лидия каким-то образом успевала за всем следить. Передвигалась она медленно и с трудом, но улыбка у нее была добрая, а манеры - восхитительные. Конечно, женщина не выпустила Мэл из дома, не предложив чашечку чая с печеньем. Они беседовали на крыльце у Лидии, когда из школы вернулся Рики, подъехав к дому на своем маленьком белом пикапе.
        - Привет, Мэл, - поздоровался он. И, наклонившись, поцеловал бабушку в щеку. - Привет, бабуль. Я поеду на работу, если тебе ничего не нужно.
        - Я в порядке, Рики, - успокоила она его, похлопывая по руке.
        - Позвони мне, если я тебе понадоблюсь, - уточнил он. - Я потом принесу тебе кое-что от Проповедника.
        - Это было бы неплохо, дорогой.
        Парень прошел внутрь дома, чтобы оставить там свои учебники, а затем вышел, сбежал с крыльца и снова запрыгнул в свой автомобиль, намереваясь проехать один несчастный квартал, отделявший их от бара.
        - Думаю, мужчины и автомобили неотделимы друг от друга, - заметила Мэл.
        - Похоже, так оно и есть, - рассмеялась Лидия.
        На следующий день в обед она сидела в баре вместе с Конни.
        - Я уже несколько дней не слышала, чтобы ты говорила об отъезде, - начала Конни. - У тебя изменились планы?
        - Ничего особенного, - ответила Мэл. - Поскольку Джек приложил столько усилий, поработав над обещанным мне домом, я решила, что должна ему несколько недель. К тому же я смогу помочь Полли с родами.
        Конни бросила взгляд на барную стойку, где Джек готовил обед для пары заезжих рыбаков. Она кивнула в его сторону.
        - Спорим, Джек из-за этого летает от счастья, как на крыльях.
        - Кажется, он думает, что я пригожусь городу, пускай даже Док так не считает.
        Конни рассмеялась.
        - Девочка, тебе нужно купить очки. То, как Джек смотрит на тебя… Я думаю, что дело здесь вовсе не в Доке. И не в городе.
        - Вы разве не видите, что я не оказываю ему никаких знаков внимания?
        - А следовало бы. В радиусе ста квадратных миль не найдется женщины, которая не бросила бы своего мужа ради этого красавца.
        - И вы тоже? - улыбнулась Мэл.
        - Я другое дело, - невозмутимо ответила Конни, попивая кофе. - Я обещала выйти замуж за Рона, когда мне было всего семь лет. - Она сделала еще глоток кофе. - Но так и быть, если он будет меня умолять, я брошу ради него Рона.
        Теперь настала очередь Мэл смеяться.
        - Довольно странно, что никто не попробовал его подцепить.
        - Я слышала, что он встречается с женщиной в Клер-Ривер. Не знаю, насколько это серьезно. Может быть, ничего особенного.
        - Ты видела ее? Женщину, с которой он встречается?
        Женщина покачала головой и удивленно приподняла бровь, заметив столь очевидный интерес Мэл.
        - Он ведь у нас тот еще тихушник, да? Не рассказывает ничего лишнего. Но он не может скрыть взглядов, которые бросает в твою сторону.
        - Он только зря теряет время, - ответила Мэл. То, что у него нет ни единого шанса, она добавлять не стала. В новом жилище Мэл расставила на полках свои любимые книги, которые ранее уже читала и не раз перечитывала, и поставила на прикроватном столике фотографию Марка. Каждую ночь она разговаривала с ней, рассказывая, как сильно по нему скучает. Но плакала она теперь меньше. Может быть, из-за того, как на нее смотрел Джек. С какими успокаивающими интонациями он к ней обращался.
        Дом, который Мэл продала в Лос-Анджелесе, был площадью почти четыре тысячи квадратных футов, но слишком большим она его тогда не считала; ей нравились его просторные комнаты. Но оказалось, что дом площадью всего около тысячи двухсот квадратных футов тоже вполне ей подходит. Он походил на кокон. И Мэл с радостью в него завернулась.
        Одним из ее самых любимых моментов был конец рабочего дня перед тем, как она уезжала в свое новое жилище. В это время Мэл заходила в бар за холодным пивом и чипсами, сыром и крекерами. Иногда она оставалась там поужинать, впрочем, не возражая против того, чтобы провести вечер в одиночестве у себя дома, где в буфете теперь хранился приличный запас всякой всячины.
        Джек поставил перед ней холодное пиво.
        - У нас сегодня макароны с сыром, - объявил он. - Я могу уговорить Проповедника положить туда кусок ветчины, если захочешь.
        - Спасибо, но сегодня я поужинаю дома.
        - Ты умеешь готовить? - спросил он.
        - Не очень, - ответила она. - Обычно готовлю всякую ерунду вроде бутербродов. Кофе. Иногда яичницу. Ну, и разный перекус, чтобы взять с собой на работу.
        - Современная женщина, - рассмеялся он. - Но тебе там нравится?
        - Это замечательное место, спасибо. К тому же мне нужна тишина. Ты знал, что Док храпит, как паровоз?
        Он усмехнулся.
        - Меня это не удивляет.
        - Я тут насобирала о тебе разных сплетен. Ты вроде как встречаешься с женщиной в Клер-Ривер?
        Джек не выглядел особенно удивленным. Вопросительно изогнув брови, он поднял кофейную кружку.
        - Встречаюсь? Это звучит как-то чересчур деликатно для местных.
        - Я была рада услышать, что у тебя кто-то есть.
        - Нет, - возразил он. - Это все дела давно минувших дней. И я с ней вовсе не «встречался». Все было гораздо проще.
        Почему-то эти слова заставили ее улыбнуться.
        - Похоже, у вас были какие-то отношения.
        Он отпил из кружки и пожал плечами.
        - Это были…
        - Эй, постой, - прервала она, рассмеявшись. - Ты не должен мне ничего объяснять.
        Облокотившись на стойку, он наклонился к ней.
        - У нас было определенное соглашение. Время от времени я к ней наведывался. На один вечер. Ничего серьезного. Никакой любви. Ни к чему не обязывающий секс, Мэл, между взрослыми людьми по обоюдному согласию. Когда я понял, что меня это больше не устраивает, мы расстались друзьями. Сейчас у меня никого нет.
        - Это не очень хорошо, - заметила она.
        - Но это не значит, что так теперь будет постоянно, - пожал плечами Джек. - Просто сейчас ситуация именно такова. Хочешь забрать домой кусок пирога?
        - Ага, - кивнула она. - Конечно.
        ______
        Мэл жила в Вирджин-Ривер уже четыре недели. Все это время к ним с Доком частенько наведывались их друзья и пациенты. У некоторых с собой было немного денег, чтобы оплатить медуслуги, кто-то мог похвастаться наличием страховки, однако большинство приносило дары со своих ферм, ранчо, фруктовых садов, виноградников или кухонь. Эти последние, зная, что одна булка хлеба или кусок пирога вряд ли покроют расходы на обследование, лечение и лекарства, обычно прихватывали с собой разную снедь, даже если не жаловались на здоровье. Те продукты, которые можно было использовать, - мешки яблок или орехов, консервированные или свежие фрукты, овощи и ягоды, рулька ягненка или телятина, - передавались Проповеднику, который находил им применение на кухне, а позже потчевал своей стряпней Мэл и Дока. В каком-то смысле это напоминало жизнь в коммуне.
        В результате у Дока и Мэл обычно оставалось больше еды, чем им было по силам съесть, тем более что в основном они останавливались у Джека. Мэл собрала коробку с продуктами, которые могли скоро испортиться - десяток яиц, хлеб, ветчина, кусок сыра, пирог, яблоки и орехи. Пакет апельсинового сока, который она взяла у Конни. Поставив коробку на пассажирское сиденье старого пикапа Дока, она спросила его:
        - Могу я одолжить ваш грузовик на пару часов? Я хочу немного прокатиться на машине и не очень доверяю своему «БМВ». Обещаю, что буду очень осторожна.
        - Мой пикап? Я с трудом тебя в нем представляю, - с сомнением протянул Док.
        - Почему нет? Я его заправлю, если вас это беспокоит.
        - Я боюсь, что ты свалишься на нем с обрыва, оставив меня с этим куском дерьма, которое называешь своей машиной.
        Мэл обиженно поджала губы.
        - Иногда вы просто невыносимы. Без преувеличения.
        Он вытащил ключи и бросил ей. Она ловко их поймала.
        - Не разбей мою тачку. Поскольку, бог мне свидетель, никто и никогда не заставит меня сесть за руль твоего убогого немца.
        Она выехала из города и оказалась на извилистой горной дороге, петляющей среди деревьев, поднимаясь то вверх, то вниз по горным склонам. Ее сердце бешено колотилось в груди. Она испугалась, чего уж там. Но тяжелые мысли неотступно преследовали ее уже две недели, и Мэл не могла дальше жить с подобным бременем на душе. Поэтому у нее родился план.
        Она удивилась тому, что помнит, как проехать к лагерю Клиффорда Паулиса. Мэл задавалась вопросом, не направляет ли ее какая-то странная психическая сила. Ее навыки ориентирования среди холмов и в лесной чащобе всегда были совершенно никудышными. Но… вскоре она оказалась на месте, распознав практически невидимую в траве старую лесозаготовительную дорогу, ведущую к обиталищу людей. Въехав в лагерь, она сделала широкий разворот на поляне, чтобы поставить пикап капотом к выезду, и вышла из кабины. Встав возле водительской двери, она громко крикнула:
        - Клиффорд!
        Сначала никого не было видно, но через несколько мгновений из-за снятого с пикапа кемпера вышел какой-то бородач, и Мэл узнала в нем одного из тех мужчин, которых видела во время своего последнего визита. Она поманила его к себе пальцем. Он неторопливо подошел, и она снова нырнула в пикап, вытащив наружу коробку со снедью.
        - Я подумала, может быть, вам это пригодится, - пояснила Мэл. - В клинике это все улетело бы в мусорную корзину почем зря.
        Он молча посмотрел на нее.
        - Бери, - сказала она, подталкивая к нему коробку. - Это бесплатно. Просто маленький добрососедский жест.
        Как будто неохотно он взял коробку. А затем заглянул внутрь.
        Мэл улыбнулась ему своей самой ослепительной улыбкой. Когда он улыбнулся в ответ, оказалось, что его зубы в ужасном состоянии, но она не подала вида, что ее это смутило. В конце концов, ей и раньше доводилось видеть таких, как он. Только раньше она звонила в разные службы, передавая им подобных горемык и умывая руки. Здесь же все обстояло иначе.
        Она села в пикап и завела мотор, намереваясь уехать. В зеркало заднего вида она увидела, как бородач спешит к своему кемперу, из-за которого вышла еще пара мужчин и присоединилась к нему. От этого у нее на сердце стало легче. Немного теплее.
        Приехав в город, она вернула ключи Доку, который сидел за столом в своем тесном кабинете.
        - Мне кажется, ты считаешь, будто я не знаю, куда ты ездила, - сурово начал он.
        Ничего не ответив, она с вызовом подняла подбородок.
        - Я же говорил тебе, держись от них подальше. Это небезопасное место, и никто не знает, что там может случиться.
        - Но вы-то туда ездите, - парировала Мэл.
        - А тебе я говорил этого не делать.
        - Вы уверены, что мы об этом договаривались? Что я буду следовать вашим указаниям вне рабочего времени? Что-то не припомню, чтобы в личной жизни я обязалась делать все, что вы мне указываете.
        - Сдается мне, мозги в своей личной жизни ты тоже не любишь использовать.
        - Я заправила вашу машину бензином, старый вы засранец!
        - Тебе не подкупить меня своими дерьмовыми немецким манипуляциями, ты, упрямая маленькая шлюшка!
        От этих слов Мэл так расхохоталась, что на глазах у нее даже слезы выступили, поэтому ей пришлось уйти. Всю дорогу до своего дома она не могла справиться со смехом.
        ______
        Стоял ясный и солнечный денек, когда Мэл забежала к Доку в клинику. Она легонько постучала, а затем просунула голову внутрь.
        - У вас есть догадки, почему социальные службы так долго не решают вопрос с Хлоей? - спросила она.
        - Конечно же, нет, - буркнул он в ответ.
        - Может быть, мне стоит немного поднажать и позвонить им.
        - Я же сказал, что позабочусь об этом, - отрезал он, не поднимая глаз.
        - Просто… знаете, я к ней привязалась. Я не хотела этого и не планировала, но получилось именно так. Мне не хотелось бы, чтобы Лилли Андерсон пережила нечто подобное. Это тяжелое чувство.
        - Она вырастила целый выводок детишек. Она все прекрасно понимает.
        - Я знаю, но… - Мэл замолчала, услышав стук во входную дверь. Выглянув наружу из кабинета, она окинула взглядом гостиную. Прямо в дверях стояла Полли. Казалось, руками она придерживает свой живот, а вместо обычного румянца на щеках ее лицо залила бледность. Вид у девушки был нервный. Сразу за ней возвышался молодой человек в почти таком же, как у Полли, комбинезоне, с маленьким потрепанным чемоданом в руках. Мэл перевела взгляд на Дока и произнесла:
        - Шоу начинается.
        Полли даже не могла точно сказать, через какие интервалы происходили схватки.
        - Это похоже на одну большую схватку, - простонала она. - В основном внизу живота.
        - Хорошо, давай поднимемся наверх и приляжем.
        - Может, Дэррил пойдет со мной?
        Мэл протянула руку и забрал у Дэррила чемодан.
        - Конечно. Он нам очень поможет. Я собираюсь оказать тебе максимум внимания. - Она взяла Полли за руку. - Ну, давай же.
        Поднявшись наверх, Мэл усадила Полли в кресло-качалку и принялась подготавливать кровать с пластиковым наматрасником и чистыми простынями.
        - Все удачно совпало, Полли. Мой дом отремонтировали, а моя самая маленькая пациентка уехала на ранчо к Лилли Андерсон. Теперь я живу отдельно, поэтому комната будет полностью принадлежать тебе, Дэррилу и вашему будущему ребенку.
        - А-а-а-а-а-а! - простонала Полли, схватившись за живот, и наклонилась вперед. Мэл услышала глухой звук, за которым последовал мягкий стук капающих на пол околоплодных вод.
        - О, Полли! - воскликнул Дэррил. Выглядел он так, будто его громом поразило. На его лице читалось смятение.
        - Что ж, - вздохнула Мэл, оглянувшись, - теперь процесс пойдет быстрее. Постарайся не двигаться, пока я не подготовлю койку, а потом помогу тебе в нее лечь.
        Через полчаса Полли сидела на больничной койке, не слишком удобно расположившись на паре полотенец, ее зеленая больничная накидка туго натянулась на животе. Мэл переоделась в медицинский халат и найковские кроссовки, которые специально приготовила для этого случая. Если бы все происходило в Лос-Анджелесе, уже появился бы анестезиолог, чтобы осмотреть пациентку и обсудить эпидуральную анестезию, но это была глубинка, никакой анестезии здесь даже не предполагалось. Док подошел сразу после того, как Мэл исследовала таз Полли, чтобы проверить, насколько он расширился, а затем, обратив внимание на побледневшего от волнения Дэррила, произнес:
        - Так-с, юноша, давайте-ка мы с вами прогуляемся по улице и слегка развеемся.
        - Дэррил, не оставляй меня! - взмолилась Полли.
        - Он скоро вернется, а я тебя не брошу, - пообещала Мэл. - Дорогая, у тебя осталось всего четыре сантиметра - ждать уже всего-ничего.
        Как и обещала, Мэл осталась с ней рядом. Она не знала, чего ожидать от подобной ситуации, но кое-что в происходящем ее удивило. Во-первых, Док Маллинз не стал ей мешать, позволив заняться этим делом, хотя Полли была его пациенткой. Во-вторых, он взял на себя работу по присмотру за Дэррилом на тот случай, если нужно будет вывести парня из комнаты. На этот раз Док долго не ложился спать. Когда Мэл несколько раз выбегала ночью из комнаты с пациенткой, чтобы перекусить и выпить чашечку кофе, она посматривала через улицу, обратив внимание, что свет в баре у Джека включен, а в окне горит вывеска «Открыто». Он держал бар открытым всю ночь.
        Схватки у Полли медленно, но уверенно усиливались, однако ее состояние оставалось стабильным, и все шло нормально. Мэл заставляла ее ходить и присаживаться на корточках, чтобы ускорить процесс раскрытия матки. Она заставила Дэррила придерживать ее спереди, пока сама раскачивала ее бедра из стороны в сторону, и в три тридцать утра у Полли наконец-то начались роды. Девушке было удобнее всего лежать на боку, поэтому Дэррил и Мэл общими усилиями помогли ей принять эту позу. Мэл уложила Полли в позу эмбриона, поджав под ней одну ногу, в то время как Полли с Дэррилом вместе подняли другую, чтобы ребенку было легче выходить наружу. Первый ребенок Полли оказался крупным, поэтому сама бы она его родить не смогла, мучаясь от длительных схваток, без полноценной медицинской помощи. Очень важно, чтобы роженица могла контролировать свое тело и полностью ему доверять - это позволяет значительно облегчить процесс родов. Дэррил держался довольно неплохо, несмотря на то, что ему было тяжело наблюдать за тем, как его молодая жена страдает от боли, и вид крови, хотя за свою жизнь ему довелось зарезать немало свиней,
был для него явно тяжелым.
        В полпятого утра ребенок Полли появился на свет после целого часа общих усилий. Мэл перерезала пуповину, запеленала ребенка и передала в руки отца.
        - Мистер Фишберн, - обратилась она к Дэррилу, - в вашей семье появился еще один мистер Фишберн. Будьте добры, помогите Полли положить вашего сына себе на грудь - это поможет ей избавиться от плаценты и замедлить кровотечение.
        Это больше напоминало сцену из «Унесенных ветром», чем работу акушера, к которой Мэл привыкла в большой, хорошо оборудованной городской больнице. Пока Док осматривал новорожденного, Мэл обмыла мать мыльной водой и сменила ей постельное белье. К половине седьмого утра, хотя Мэл полностью вымоталась, держась только благодаря литрам кофе, она могла смело умывать руки - дело было сделано. Полли будет убаюкивать младенца, а Дэррил мог расположиться на второй кровати, если у него возникнет такое желание. Не прошло и минуты, как они оба погрузились в глубокий сон. Мэл умылась, прополоскала рот, сняла заколку, благодаря которой волосы держались на макушке, и отправилась на поиски старика.
        - Идите спать, Док, - предложила она. - Это была долгая ночь. Я приму сегодня пациентов вместо вас.
        - Нет, сэр, - ухмыльнулся он. - Не в моих правилах спать днем, а ты сегодня и так хорошо поработала. Я присмотрю за Фишбернами. Возвращайся домой.
        - Я предлагаю сделку. Я поеду, вздремну немного и вернусь в полдень, чтобы сменить вас.
        - Заметано, - согласился он. Затем, глядя поверх очков, добавил: - Неплохо. Для городской фифочки, конечно.
        Солнце только начало выглядывать из-за гор, освещая городок своими розовато-бежевыми лучами. В апрельском воздухе ощущался легкий холодок. Мэл накинула на себя шерстяную куртку и присела на крыльцо Дока, чувствуя себя слишком взволнованной и, возможно, чересчур взбудораженной, чтобы ложиться спать.
        Полли неплохо справилась для простой девушки. Эта парочка не занималась никакими тренировками по Ламазу[31 - Фернан Ламаз (фр. Fernand Lamaze) - французский невролог и акушер, известный как разработчик методики безболезненных родов.], и роды протекали без применения медикаментов. Все обошлось легким хрипом, стонами и потугами; Дэррил стонал вместе со своей женой с такой искренностью, что оставалось лишь радоваться тому, что он не испачкал свои штаны от натуги. В итоге на свет появился симпатичный, крупный деревенский малыш весом в добрых три с половиной килограмма. В мире нет ничего прекраснее, чем появление вопящего младенца из утробы матери; никакое лекарство от разбитого сердца не в силах сделать большего. Произошедшее не повергло Мэл в пучину тоски и депрессии, поскольку это было делом всей ее жизни - и она его любила. Ей так нравилось видеть счастливых и взволнованных родителей, когда ребенок оказывался крепким и здоровым. Держать в своих руках новорожденного, протягивать его матери, наблюдая за тем, как он жадно сосет ее грудь, - это все равно что узреть прямо перед собой Господа Бога.
        Неожиданно она услышала громкий стук. И еще один. Мэл понятия не имела, во сколько обычно открывается Джек. Сейчас было лишь полседьмого утра. Со стороны бара донесся еще один гулкий удар.
        Она сбежала по крыльцу и перешла через улицу. За баром располагался большой кирпичный мангал для барбекю. Рядом с ним стоял Джек с тяжелым топором в руках, в ботинках, джинсах и фланелевой рубашке и колол на пеньке дрова. Некоторое время Мэл молча стояла и смотрела за тем, как он увлеченно работает. Хрясь, хрясь, хрясь.
        Джек оторвался от своего занятия и увидел, что она прислонилась к стене здания, стараясь поплотнее закутаться в свою куртку поверх бирюзового медицинского халата. Она понятия не имела, что его ухмылка вызвана видом ее лица, которое расплылось в широкой, сверкающей зубами улыбке.
        - Ну как? - спросил он, прислонив топор к пеньку.
        - Мальчик. Большой здоровый мальчик.
        - Поздравляю, - улыбнулся он. - Все в порядке?
        Она подошла к нему.
        - С ними все хорошо. Полли прекрасно со всем справилась, ребенок оказался сильный и здоровый. И Дэррил должен скоро прийти в себя. - Она громко рассмеялась, запрокинув голову. Нет ничего более приятного, чем безоговорочно успешные роды. - Это мои первые роды в глубинке. Молодой маме пришлось тяжелее, чем мне. В городе всегда есть возможность просто лечь на бок, оголить позвоночник и спокойно сделать эпидуральную анестезию. А местные женщины словно из стали сделаны.
        - Да, я наслышан, - рассмеялся в ответ Джек.
        - Знаешь, что сказал Док? «Неплохо для городской фифочки». - Она взяла его за руку. - Ты что, всю ночь работал?
        Он пожал плечами.
        - Я прикорнул пару раз у камина. Никогда не знаешь, кому, что и во сколько понадобится. Кипяток. Лед. Может, что-нибудь покрепче. Хочешь кофе?
        - Боже, я думаю, меня от него сейчас стошнит. Я выпила столько кофе, что даже для кофейной наркоманки вроде меня это чересчур. - Как ни странно, она положила руки ему на талию и обняла. В конце концов, этот мужчина стал здесь ее самым близким другом. - Джек, это было замечательно. Я уже и забыла, как это прекрасно. Думаю, я не принимала роды уже около года. - Она посмотрела ему в глаза. - Черт возьми, мы отлично поработали. Все мы: я, молодая мама и отец ребенка. Черт!
        Он убрал с ее лба прядь волос.
        - Я горжусь тобой.
        - Это было так здорово.
        - Видишь? Я знал, что ты найдешь здесь что-нибудь, за что сможешь зацепиться. - Опустив руки, он обхватил ее за бедра и приподнял, ее лицо оказалось на одном уровне с его.
        - Та-а-ак, забыл, о чем мы договорились? - спросила Мэл, но тон у нее был поддразнивающий, а на лице появилась игривая улыбка.
        - Мы договорились, что я не должен тебя целовать.
        - Так будет правильно.
        - Нет.
        - Возможно, нам стоило это обсудить, - добавила Мэл, впрочем, по правде говоря, ей не хотелось сопротивляться. На самом деле, все происходящее приняло какой-то странный, но правильный оттенок. Торжественный. Словно тебя качают на руках после победы в какой-то важной игре. Именно это она сейчас и чувствовала - словно только что забила тачдаун[32 - Тачдаун - термин из американского футбола: занос мяча в зачетную зону соперника.]. Положив руки Джеку на плечи, она сцепила пальцы у него на затылке.
        - Потом мы решили, что если ты захочешь меня поцеловать, я не буду сопротивляться, - продолжил он.
        - Ты меня что, подловить пытаешься?
        - Разве на это похоже?
        - Значит, попрошайничаешь?
        - Нет, делаю ровно то, о чем меня просили. Жду.
        «Что за черт», - подумала она. Нельзя было представить ничего лучше (после той ночи, которая у нее выдалась), чем крепко и взасос поцеловать этого парня, который держал свое заведение открытым всю ночь на случай, если им что-то понадобится. Так она и поступила. Ее губы скользнули по его губам, заставив их раскрыться навстречу ее шаловливому и легкомысленному порыву, она проникла внутрь языком. А он не сопротивлялся, позволив ей делать все, что вздумается.
        - Тебе понравилось? - спросила она.
        - О, - выдохнул он, - а можно теперь мне?
        Мэл мягко шлепнула Джека по голове, заставив того рассмеяться. Затем поцеловала его еще раз, и на этот раз все оказалось еще интереснее. Ее сердце учащенно забилось, дыхание стало тяжелее. «Да, - подумала она, - это нормально - позволить себе иногда ощущения, от которых не болит сердце». Она делала это не потому, что была убита горем или нуждалась в помощи, а как человек, одержавший победу. И все, о чем она могла в данный момент думать, - это какие восхитительные у него губы.
        Когда их губы разъединились, она довольно промурлыкала:
        - Я чувствую себя настоящим победителем.
        - Да, - усмехнулся он, наслаждаясь ее радостью больше, чем она могла предположить. - Боже, у тебя такие чудесные губы!
        - У тебя тоже ничего, - произнесла она, смеясь. - Опусти меня вниз, сейчас же, - приказала она.
        - Нет. Поцелуй меня еще раз.
        - Хорошо, но только раз, после этого ты должен вести себя как хороший мальчик.
        Мэл поцеловала Джека снова, сполна наслаждаясь его губами, языком и силой рук, которые удерживали ее над землей. Ей не хотелось раздумывать над тем, не совершает ли она ошибку. Сейчас она была счастлива, и целовать его в губы казалось естественным, как будто она занималась этим уже много лет. Мэл позволила поцелуям затянуться чуть дольше, чем ей казалось благоразумным, но сейчас это вызывало лишь улыбку.
        Когда все закончилось, он поставил ее на землю.
        - Уф, - только и смогла она вымолвить.
        - В этом городе очень редко рожают.
        - Через шесть недель будут еще одни роды. И если ты очень, очень хорош…
        «Ага, - подумал он. - Значит, у меня есть еще шесть недель». Он коснулся пальцем кончика ее носа.
        - Нет ничего плохого в поцелуях, Мэл.
        - И ты не будешь ничего такого придумывать?
        Он расхохотался.
        - Оказывается, ты можешь заставить меня хорошо себя вести. Но ты не в силах удержать меня от коварных замыслов.
        ______
        Апрель пролетел, и в мае наконец-то появились ранние весенние цветы; вдоль дорог разрослись наперстянка и дикая морковь. Землю покрыли высокие стебли австралийского папоротника. Каждую неделю или раз в десять дней Мэл брала пикап Дока, выслушивая очередную порцию его брюзжания, и отвозила в лагерь Паулиса коробку с едой, которая иначе пропала бы. Док не хотел принимать в этих поездках участия, продолжая ее за это поругивать. Она с негодованием игнорировала его поучения, и это доставляло ей определенное удовольствие. Сердце ее бешено колотилось, когда она уезжала и затем возвращалась в Вирджин-Ривер.
        Лесной домик стала для Мэл настоящим убежищем. Она купила маленький телевизор, вот только качество приема было просто ужасное. Если бы она решила остаться тут надолго, то обзавелась бы спутниковой тарелкой, но времени у нее оставалось всего несколько недель. А однажды она вернулась домой после рабочего дня и обнаружила, что теперь у нее на кухне и в спальне есть по телефонному аппарату. Как выяснилось, Джек переговорил с Харвом, телефонным мастером округа, особо подчеркнув, что Мэл работает акушеркой, поэтому телефон ей надо установить как можно быстрее. За это он заработал еще один поцелуй - за стойкой бара, где их никто не мог увидеть. Ну ладно, два или три поцелуя. Глубоких и долгих. Крепких и сладких.
        Жизнь и сон в лесном домике вселяли в нее такой покой и умиротворение, какого Мэл не ощущала уже по меньшей мере год. Она просыпалась рано утром, чтобы увидеть, как солнце медленно крадется над строем высоких сосен, и услышать пение птиц. Ей нравилось, выпив чашку кофе, выйти на новую крепкую веранду, чтобы насладиться чистым утренним воздухом, еще насыщенным ранней весенней прохладой.
        Как-то раз еще не пробило шести утра, когда Мэл открыла входную дверь и увидела перед собой не меньше дюжины оленей, которые с довольным видом паслись на травке, в кустах и зарослях папоротника на краю поляны. Она обратила внимание на веснушчатых оленят - на дворе стояла весна, время, когда плодится всякая живность.
        Взяв цифровой фотоаппарат, она осторожно сделала несколько снимков. Затем загрузила фотографии в свой ноутбук и подключилась к интернету, что заняло целую вечность - впрочем, здесь все так работало. Отправив, наконец, фотографии Джоуи, Мэл набрала ее номер.
        - Зайди в интернет, - с ходу сказала она сестре. - Я отправил тебе кое-что потрясающее.
        - И что же? - насторожилась та.
        - Давай поторопись, - увильнула от ответа Мэл. - Тебе это понравится.
        Ждать пришлось недолго, поскольку Джоуи, в отличие от Мэл, могла выйти в Сеть и загрузить фото за считаные секунды. Она услышала, как ее сестра шумно вздохнула.
        - Олени! - выдохнула она.
        - Ага, прямо у меня во дворе, - довольно подтвердила Мэл. - Ты только посмотри на оленят. Разве они не очаровательные?
        - Они еще там?
        - Прямо сейчас я смотрю на них из окна своей кухни. Я не выйду из дома, пока они не закончат с завтраком. Разве это не чудесное зрелище? Джоуи, я останусь тут еще ненадолго.
        - Мэл, нет! Я хочу, чтобы ты приехала сюда! Почему ты остаешься?
        - Джоуи, я скоро буду принимать здесь еще одни роды. После того как я приняла недавно первые роды, у меня нет сил этому противиться. Здесь все совсем не так, как в больнице, где все стерильное и искусственное, а в коридоре ждут наготове хирург с анестезиологом. Тут лишь я и роженица, и все зависит только от нас. Все происходит по старинке, достойно и естественно. Так по-деревенски - стоит лишь вспомнить, как Док вел за собой к бару через улицу двадцатилетнего мужа роженицы, чтобы тот немного выпил для смелости, расслабился и не сильно нервничал, оказывая помощь.
        - О, как это мило, - саркастически произнесла Джоуи, заставив Мэл рассмеяться.
        - Это была просто фантастика, - продолжила Мэл. - В городе есть еще одна беременная, и я думаю задержаться ради нее еще ненадолго. Дом у меня просто отличный - ты видела фотографии.
        - Видела. Мэл, ты уже оделась?
        - Да, а что?
        - Посмотри на свои ноги. Скажи мне, что на них.
        Мэл вздохнула.
        - Мои ботинки от «Коул Хаан». Обожаю их.
        - Они стоят больше четырехсот долларов!
        - И вид у них уже довольно паршивый, - вздохнула она. - Если бы ты только знала, где мне довелось в них побывать…
        - Мэл, ты не такая, как они. Не позволяй этим людям влиять на твои решения. Приезжай в Колорадо. Мы удовлетворим твою фетишистскую страсть к обуви, и ты сможешь найти здесь хорошую работу - поближе к нам.
        - Мне так хорошо здесь спится, - жалобно произнесла Мэл. - Я боялась, что больше никогда не смогу спать спокойно. Наверное, все дело в воздухе. Это что-то невероятное, ты чувствуешь себя таким измотанным, но в конце дня ложишься в постель, и тебе становится так хорошо. Темп жизни здесь гораздо медленнее. А я этого и хотела - слегка сбросить скорость.
        - Ты сильно занята? Из-за пациентов? - поинтересовалась Джоуи.
        - Нет, не из-за них. На самом деле их не очень много. Мы назначаем выезды на дом только по средам, а в остальные дни они либо сами к нам приходят с разными жалобами, либо Док их посещает. Б?льшую часть времени я прогуливаюсь. Люди частенько заходят к нам просто пообщаться, принося с собой пироги или свежие булочки. Но женщины - особенно беременные - испытывают огромное облегчение от одного взгляда на мои руки по сравнению с корявыми лапами Дока.
        - А чем ты занимаешься в свободное время?
        - Ну, - хохотнула Мэл, - каждый день я хожу в магазин на углу, чтобы посмотреть сериал с Конни и Джой, это две лучшие подружки бальзаковского возраста, которые уже около пятнадцати лет смотрят по телевизору сериал про супружеские измены на Риверсайд-Фоллз. Их комментарии интереснее, чем само шоу.
        - Боже мой, - удивилась Джоуи.
        - Я заглядываю на ранчо к Андерсонам, чтобы понянчить малышку Хлою. Она там прекрасно себя чувствует, и Лилли тоже. Все больше и больше я понимаю, что поступила правильно, и ее предложение - это просто манна небесная. Иногда я отношу остатки еды той компании бомжей в лесу - они выглядят очень худыми и голодными, но Док утверждает, что они еще нас всех переживут. Захожу в бар, чтобы посмотреть, не играет ли кто-нибудь в криббидж. Если мне удастся поймать Дока, мы играем с ним в джин, но мне редко удается застать его в подходящем настроении. Он сам научил меня играть, а теперь никак не может у меня выиграть. Пенни за очко - так я коплю на свою пенсию.
        - Хорошо, как ты думаешь, когда к тебе наконец вернется здравый смысл?
        - О, я не знаю. Просто дай мне хорошенько все обдумать. Я здесь всего пару месяцев - это же не вечность.
        - Но мне неприятно думать о том, как ты гниешь в каком-то мелком городишке, смотря сериалы и не имея возможности нормально покрасить волосы.
        - Я могла бы навестить Дот в ее гараже, где у нее парикмахерский салон…
        - Фу. Разве тебе нисколечко не одиноко, дорогая?
        - Не очень. В конце дня, если ничего не происходит, мы идем в бар - Док выпивает свою дневную порцию виски, а я беру холодное пиво. Там всегда есть люди. Мы ужинаем - обычно кто-то из гостей предлагает подсесть к ним за столик. Со сплетнями тут дела обстоят отлично, это плюс маленьких городков, где все друг о друге всё знают. За исключением того, кто же все-таки мама малышки Хлои. Я считаю, это настоящая удача, что до сих пор не объявилась ни одна женщина с послеродовым кровотечением или какой-нибудь инфекцией. И соцслужбы молчат, как партизаны.
        - Слушай, я так по тебе скучаю. В последние годы мы, наверное, ни разу так надолго не разлучались… Почему ты такая счастливая?
        - Я-то? Может потому, что все вокруг счастливы. Местные дали мне понять, что рады моему присутствию, пускай я оказалась и не сильно полезной для них в плане медпомощи. - Она вздохнула. - Я все еще ощущаю себя не на своем месте, но лучше, чем за последние одиннадцать месяцев и три дня. Наконец-то меня не одолевают постоянные адреналиновые атаки.
        - Обещай мне, что не собираешься навсегда оставаться в этом богом забытом месте, чтобы смотреть мыльные сериалы наедине с собой и пить пиво.
        - Это не богом забытое место, Джоуи, - мягко произнесла Мэл. - Это… - Она пыталась подобрать слова. - Тут захватывает дух. Архитектура здесь, конечно, оставляет желать лучшего - большинство домов и строений маленькие, ветхие и требуют покраски. Но зато природа чудесная. И я вовсе не одинока - в моем распоряжении целый город. Раньше у меня такой возможности не было.
        ______
        Рики и Лиз собрались поехать в школу на весенние танцы. Но так до нее и не доехали. Это заставило Рика испытывать угрызения совести, поскольку в глубине души он знал, что Конни и Рон ему доверяют. И, наверное, зря.
        Дело в том, что в маленьком городке, затерянном среди десятков других небольших городков, разделенных лесами, есть миллион укромных мест, где можно припарковаться и хорошенько отдохнуть. В кармане у Рика всегда были презервативы, которые он решил не использовать, но все равно носил с собой. Джек зря снабжал ими парня - он и так был предельно осторожен. Он вел себя с Лиз очень аккуратно; у него не было ни малейшего желания навлечь на нее неприятности. Тех усилий, которые они для этого предпринимали, вполне хватало, пускай это их изрядно заводило.
        Они много чего успели попробовать. Начало их отношений было бурным. Много глубоких поцелуев, нежных ласк, всевозможных поглаживаний. Они много терлись друг о друга, не снимая одежды, но потом наступил черед обнаженной кожи, а затем - еще дальше, но не до конца. Они с Лиз очень быстро во всем разобрались. Изучение того, как испытывать оргазм без проникновения, заняло немного времени, за что Рик был ей безмерно благодарен. Несмотря на это, ему хотелось большего. И она тоже страстно этого хотела. Он был уже практически готов к серьезному разговору с Лиз, но понимал, что должен приберечь его для ясного дневного света, а не ночной темени, когда они безудержно ласкали друг друга в кабине его маленького пикапа.
        Ему нравилось доставлять ей удовольствие, а она действительно старалась сделать все, чтобы ему было приятно. Он и представить себе не мог, какое это чудесное ощущение - сжимать в объятиях девушку, любить ее, прикасаться к ней, делиться своими чувствами, получая взамен ее любовь. Он не был готов к тому, что это чувство способно заставить его воспарить к небесам; это было чистое наслаждение, которое словно жило своей собственной жизнью.
        Рик перебрался назад, на пассажирское сиденье, усадил Лиз на колени и принялся ее целовать, горячо и страстно, в то время как она восхитительным образом извивалась в его руках.
        Его рука скользнула ей под мини-юбку, обнаружив там… Ничего не обнаружив.
        - О господи, - прошептал он.
        - Сюрприз, - сказала она, водя по его коленям. Затем ее рука скользнула выше, лаская его через одежду, отчего он чуть не вскрикнул.
        Она немного наклонилась вперед. Рик слегка откинулся на сиденье, понимая, что теперь она возьмет его достоинство в свою маленькую ладонь. Он изнывал в ожидании этого момента. Когда она расстегнула его ширинку, чтобы освободить его, он одной рукой ласкал ее между ног, а другой сжимал грудь, не прекращая целовать ее сладкие губы. Лиз неистово дергалась на его пальцах и извивалась, отчаянно пытаясь достичь оргазма, но вдруг слегка сдвинулась в сторону. Она наклонилась к Рику, а он потянулся к ней - ее руки легли ему плечи, он обхватил ее за талию, усаживая себе на колени, и спустя мгновение Лиз его оседлала. Она опустилась вниз, он подался бедрами вверх, и внезапно случилась та самая катастрофа, которой боялся Джек: они чудесным и изысканным образом слились воедино. Она прижалась к нему, и Рик оказался внутри нее; она словно заполнила собой весь мир. Это оказалась совершенно новая для него реальность, гораздо более приятная, чем поглаживания руками. У Рика перехватило дыхание.
        - Господи, Лиз, - прошептал он. - О боже!
        Не обращая внимания, она запрыгала на нем еще яростней.
        - Лиз… Лиззи, нет, Лиззи. О боже! Господи!
        Он слабо попытался выбраться из-под Лиз, оторвать ее от себя, одновременно, надеясь, что ничего не получится. В конце концов ощущение ее лона, сжимающегося вокруг него в горячих спазмах, когда она стонала в экстазе, заставило его сдаться. Ему показалось, что на мгновение он, возможно, потерял сознание. Утратил последние остатки силы воли. Но это было еще не все, чего он лишился. Он кончил - извергся в нее с силой взорвавшегося вулкана.
        Первые секунды после этого у него в голове царил абсолютный вакуум, а затем он обреченно подумал: «Твою же мать… Так держать, гений».
        Лиз упала в его объятия, и он сжимал ее, гладя по спине, пока она успокаивалась. Пока он приходил в себя. Пока они оба, наконец, не отдышались. Он произнес:
        - Возможно, мы совершили большую ошибку.
        - Ой-ой, - пискнула она. - Что теперь делать?
        - Черт возьми, я не смогу повернуть все вспять, - устало ответил он ей. - Если бы я знал, что произойдет… Лиз, ради всего святого, у меня же есть презервативы!
        - Я этого не знала.
        - Ну, я тоже не знал, что мы это сделаем.
        - И я. - Она всхлипнула. - Мне так жаль. - Уронив голову ему на плечо, она разревелась. - Мне очень жаль, Рик.
        - Нет. Это мне жаль. Хорошо, детка, успокойся. Ничего уже не поделаешь. Тсс. - Он покрепче ее обнял, а она сильнее к нему прижалась. Рик покрывал поцелуями лицо Лиззи, пока ее слезы не высохли. Затем он снова поцеловал ее в губы. Боже, они оказались такими обжигающими. И спустя некоторое время, продолжая обнимать Лиз, он ощутил, как его член внутри нее снова начинает твердеть. Сам того не желая, он вновь начал ритмично двигать бедрами, вверх-вниз, входя в нее глубже. А она опять принялась раскачиваться у него на коленях. «Какого черта - все равно уже ничего не исправить», - мелькнуло у него в голове. Вслух он произнес:
        - Ничего не могу с собой поделать…
        Глава 8
        Утро оказалось свободным от пациентов, и Мэл воспользовалась возможностью проехаться в Клер-Ривер за бензином, поскольку в Вирджин-Ривер не было заправочной станции. Она прихватила с собой пейджер, чтобы Док мог связаться с ней, если возникнут какие-то проблемы, но вряд что-то могло случиться.
        Каждый раз, когда Мэл отправлялась в один из маленьких окрестных городков, она особенно внимательно разглядывала там женщин, гадая, к какой из них Джек мог захаживать в рамках «простых и ни к чему не обязывающих» отношений. Не потребовалось много времени, чтобы понять - выбор у него был обширный, поскольку в этих городках хватало привлекательных женщин.
        Мэл подумала, что ей стоит прикупить чего-нибудь солененького или какой-то еды, чтобы раскидать дома на полянке в качестве угощения для оленей, поэтому заглянула в маленький торговый центр, расположенный на главной улице города. Проходя мимо строительного отдела, она увидела витрину, в которой красовался целый ассортимент закрепленных на демонстрационном стенде ножниц. Там было все: от совсем крошечных ножниц до здоровенных садовых секачей с толстыми и изогнутыми шестидюймовыми лезвиями. Мэл долго смотрела на них, хмурясь в сомнениях.
        - Могу я вам чем-то помочь? - спросила ее девушка в фирменном зеленом фартуке магазина.
        - Хм. Для чего нужны эти ножницы?
        - Для роз, - сказала женщина, улыбнувшись.
        - Для роз? Что-то я не видела вокруг много роз.
        - О, вы просто, наверное, не очень хорошо смотрели, - ухмыльнулась продавщица.
        - Хм. Что ж, я ищу что-нибудь, чем можно приманить оленей, - сменила тему Мэл.
        - Вроде охотничьего манка? Но до сезона охоты осталось еще несколько месяцев.
        - Боже, я не собираюсь в них стрелять! Мне просто нравится смотреть на них по утрам у себя во дворе. Вы можете подсказать, где их найти?
        - Хм, вы, наверное, единственный человек в здешних местах, который хочет видеть у себя во дворе оленей. Просто посадите салат или пару яблонь. В случае с оленями если вы не планируете подстрелить их ради мяса, то вряд ли сможете прогнать.
        - Ой. Если я посажу там салат, это сработает? Просто я не шибко сильна в садоводстве.
        Женщина слегка наклонила голову и улыбнулась, хотя глаза у нее помрачнели.
        - Откуда вы?
        - Из Лос-Анджелеса. Прямиком из бетонных джунглей.
        - Я имею в виду, где вы сейчас живете.
        - В Вирджин-Ривер. В лесу на отшибе, понимаете…
        - Послушайте, не стоит экспериментировать с салатом, хорошо? Потому что в лесу есть еще и медведи. Держите еду в помещении и не пытайтесь заигрывать с судьбой. Олени от вас и так никуда не денутся. - Затем она перевела взгляд на ее ноги. - Хорошие ботинки. Где можно купить такие?
        Мэл на секунду задумалась, а затем произнесла:
        - Что-то не припомню. В «Таргете», наверное.
        ______
        Вместо того, чтобы вернуться к Доку, она решила проехаться к реке. Посреди речной глади стояли шесть рыбаков, и одним из них оказался Джек. Она подъехала поближе, припарковалась, вышла и прислонилась к капоту, чтобы понаблюдать за происходящим. Джек бросил на нее взгляд через плечо, приветливо улыбнулся, но затем вернулся к своему занятию. Он вытягивал леску, позволяя ей ослабнуть, а затем ловко бросал вперед; она изгибалась за ним в виде большой буквы S, прежде чем плавно пролететь над поверхностью реки, ниспадая в воду с изумительной легкостью, будто лист, лениво опускающийся с дерева. И так раз за разом.
        Ей нравилось наблюдать за тем, как леска в полете выгибается аркой, нравился звук, с которым ее бросали вперед, и щелчки, когда ее сматывали обратно. Движения рыбаков казались почти синхронными, тонко срежиссированными, воздух над водой тут и там рассекали летящие нити лесок. Мужчины в рыбацких комбинезонах и жилетах расхаживали по пенящемуся мелководью, в то время как добыча то и дело выпрыгивала из воды. Если удавалось поймать какую-то из рыбин, то ее либо выпускали обратно в реку, либо клали в корзинку, свисающую с плеча на ремне.
        После нескольких минут затишья Джек вышел из реки, закинув удочку на плечо.
        - Что ты здесь делаешь?
        - Просто смотрю.
        - Хочешь попробовать?
        - Я не умею, - ответила Мэл.
        - Тут нет ничего сложного - давай посмотрим, смогу ли я найти для тебя сапоги и комбинезон. - Он подошел к своему грузовику и принялся копаться в багажнике. Затем он извлек из его недр огромные резиновые сапоги до самого бедра. - Это позволит тебе не промокнуть - но и далеко зайти ты тоже не сможешь.
        Она сунула ноги в предложенные сапоги. У Джека, как выяснилось, были такие длинные ноги, что ему пришлось пару раз подвернуть голенища у нее на бедрах - это было довольно приятное ощущение. Сапоги оказались настолько большими, что Мэл не столько шагала в них, сколько тащила за собой, стараясь не отрывать ног от земли.
        - Если возникнет какая-то опасность, я даже убежать не смогу, - усмехнулась она. - Окей, что мне нужно делать?
        - Все дело в запястье, - начал он. - Не сильно беспокойся о том, чтобы прицелиться, больше думай о том, как аккуратнее закинуть леску, и о расстоянии - ты попадешь на глубину, где больше рыбы. - Взяв Мэл за руку, он подвел ее к кромке воды и показал, как надо закидывать удочку. - Не кидай слишком резко, делай это легко и непринужденно. Замахнись, но не вкладывай в движение всю силу.
        Он протянул ей удочку, показав, как разблокировать катушку. Она сделала бросок, и крючок с приманкой упал прямо перед ней.
        - Ну, и как тебе такое расстояние?
        - Нам придется над этим поработать, - озабоченно произнес он. Затем подошел к Мэл сзади и, направив ее руку, помог сделать бросок. Где-то на двадцать пять футов. Ее грузило с плеском упало в воду; наверное, это была четверть дистанции, на которую он был способен. - Хм, уже получше, - сказал Джек. - Теперь смотай ее обратно, только не торопись.
        Смотав леску, она забросила ее снова, на этот раз уже без его помощи.
        - Хорошо, - похвалил он. - Не забывай смотреть себе под ноги - тут есть места, где можно упасть, споткнуться или соскользнуть с валуна. Тебе вряд ли понравится свалиться в воду.
        - Я бы этого не хотела, - согласилась она, снова сделав бросок. На этот раз Мэл слишком сильно крутанула запястьем, и крючок полетел куда-то назад, просвистев над их головами.
        - Ой, - воскликнула она, - извини.
        - Ничего страшного, но будь осторожнее. Я бы не хотел, чтобы ты выдернула этот крючок из моего затылка вместе с мясом. Вот, - произнес он, встал позади и положил руку ей на бедро. - Не вкладывай в бросок энергию всего тела - расслабься и используй только руку с запястьем. Ты сможешь справиться с расстоянием. Рано или поздно.
        Она сделала еще одну попытку, и на этот раз все получилось. Леска пролетела по красивой и изящной дуге на приличное расстояние. Там, где упал на речную гладь ее поплавок, из воды выскочила рыба.
        - Ой, какая большая!
        - Коричневая форель - настоящая красотка. Ты сегодня ее добудешь и уделаешь нас всех.
        В этот момент что-то проскользнуло у Мэл под ногами, и та от неожиданности подпрыгнула.
        - Минога, - бросил Джек. - Им нравится высасывать из лосося икру и жизненные соки.
        - Фу. Прелестно. - Она снова закинула леску. И еще раз. Это оказалось веселым занятием. Время от времени Джек брал ее за руку и забрасывал вместе с ней, напоминая о правильной постановке запястья. Другая его рука оставалась лежать у нее на бедре, удерживая ее в неподвижности.
        - Мне это нравится! - воскликнула она. Затем дернула удочку и вытащила, наконец, из воды рыбу. Она казалась не очень большой - но это была настоящая, живая рыба! Которую она поймала сама.
        - Неплохо, - улыбнулся Джек. - Теперь осторожно сними ее с крючка.
        - Я не знаю, как, - пожаловалась Мэл.
        - Я тебе покажу, но потом ты должна сама с этим управляться. Если ты собираешься рыбачить, то придется научиться снимать улов с крючка. Вот так. - Его пальцы скользнули от головы рыбы к ее извивающемуся телу, крепко его сжав, и он осторожно высвободил крючок. - Видишь, с ее ртом ничего не произошло. Мы позволим ей вырасти, чтобы превратиться в достойную, цивилизованную еду, - пошутил он, выбрасывая рыбину обратно в реку.
        - Ой, - выдохнула она.
        - Тебе повезло. Давай, - сказал он, вновь разворачивая ее к реке. Он стоял позади Мэл, удерживая ее в прямом и неподвижном положении, одна его рука лежала у нее на бедре, а другая направляла запястье. Она снова забросила леску и смотала ее обратно.
        - Джек, а летом здесь цветет много роз? - спросила она.
        - Хм, я не знаю. Конечно, растут какие-то.
        - Я зашла в хозяйственный магазин сегодня утром, и у них там оказалась целая выставка ножниц для стрижки роз. Любых размеров. Думаю, я никогда раньше не видела ничего подобного…
        Когда она смотала свою леску, Джек немного повернул ее к себе. Его лицо нахмурилось.
        - Ножницы для стрижки роз?
        - Ага. От совсем крошечных до очень больших, с изогнутыми лезвиями и обтянутыми кожей ручками.
        - И где же?
        - В Клер-Ривер. Я поехала туда за бензином…
        - Мэл, это не ножницы для подстригания роз. Хотя, как мне кажется, ты могла бы их для этого использовать. Скорее всего, они предназначены для сбора урожая марихуаны. Маленькие для ухода за бутонами, а большие для вырубки сорняков.
        - Не-е-ет, только не это. Давай лучше продолжим рыбачить.
        Он снова развернул ее к реке.
        - Здесь есть городки, в которых можно найти все, что нужно нелегальным производителям. Клер-Ривер. Каким ветром тебя занесло в хозяйственный магазин?
        - Я думала найти что-нибудь, чтобы приманить оленей к себе во двор. Соль, например, какой-нибудь корм или что-то еще в этом роде, но…
        Он опять резко повернул ее лицом к себе.
        - Соль?
        - Ну, она ведь нравится коровам, да? Вот я и подумала…
        Он сокрушенно покачал головой.
        - Мэл, послушай, ни в коем случае не делай ничего, чтобы приманить диких животных к себе во двор. Твои отношения с ними могут перейти в очень недружелюбную плоскость. Хорошо? Олень, например, может быть гораздо больше увлечен весенним гоном, чем твоим желанием сделать пару красивых фото. Не говоря уже о медведях. Понимаешь?
        - Гоном? - спросила она, нахмурившись.
        Он терпеливо улыбнулся и коснулся пальцем кончика ее носа.
        - Это время, когда они занимаются любовью.
        - Ой. Ну да, конечно. Ладно, - сказала Мэл, вновь повернувшись к реке, и опять забросила леску.
        - Ножницы для стрижки роз, - не удержавшись, рассмеялся Джек. - Мне кажется, у тебя уже неплохо получается, - добавил он.
        - Мне это нравится. Правда, я не уверена, что смогу снять рыбу с крючка.
        - Давай, не будь неженкой.
        - Что ж…
        - Сначала ты должна поймать еще одну, - подсказал он.
        - Тогда просто смотри. Я не по годам развита.
        Мэл потеряла счет времени, размахивая удочкой, закидывая яркий поплавок в реку и медленно сматывая леску обратно. Она закидывала удочку снова и снова, отмечая, что Джек не убирает руку с ее бедра, время от времени хватаясь другой рукой за ее запястье, чтобы придать замаху верное направление.
        - Давай же, - твердила она, обращаясь к поплавку. - Я готова!
        - Потише, - мягко сказал он. - Это мирное занятие.
        Мэл продолжала без устали закидывать леску. Она не обладала ни малейшими рыбацкими навыками, но сейчас у нее все получалось, и выглядело это красиво. По крайней мере ей так казалось.
        Спустя какое-то время она почувствовала, как рука, лежавшая у нее на бедре, незаметно скользнула вперед, удерживая ее за талию и слегка притягивая к себе.
        - Ты меня отвлекаешь, - сказала она, снова закидывая леску.
        - Хорошо, - сказал он, прижимаясь губами к ее волосам и вдыхая их запах.
        - Джек, тут же люди!
        - Да им наплевать, - хмыкнул он, прижимая ее к себе.
        Она огляделась и увидела, что его слова совершенно правдивы. Рыбаки даже не взглянули в их сторону. Их лески взлетали над водой изящными, красивыми дугами. Они даже друг на друга не смотрели. «Ладно, - подумала она. - В конце концов, это приятное ощущение. Мне нравится, как он меня обнимает. Я справлюсь».
        Затем она почувствовала его губы на своей шее.
        - Джек! Я же рыбачу!
        - Хорошо, - хрипло произнес он. - Я постараюсь не слишком тебя беспокоить.
        Он чуть сильнее прижал ее к себе и начал покусывать за шею.
        - Что ты делаешь? - спросила она, хихикая.
        - Мэл, пожалуйста… Может, съездим куда-нибудь, пообжимаемся немного?
        - Нет! - рассмеялась Мэл. - Я на рыбалке!
        - А если я пообещаю взять тебя потом на рыбалку?..
        - Нет! А пока веди себя прилично!
        В то же самое время она улыбалась, поскольку это было довольно опьяняющее ощущение - видеть, как этот большой крутой парень слабеет и теряет рассудок от одного только запаха ее кожи. Она сосредоточилась на удочке, а Джек основательно взялся за ее шею, крепко обнимая за талию. Ах… это было приятно. Очень приятно.
        Спустя еще несколько минут он отпустил ее с измученным видом, застонал, проковылял к своему пикапу и улегся на капоте, широко раскинув руки. Мэл бросила на него взгляд через плечо и усмехнулась. «Я поставила его на колени, - подумала она. - Такого здоровенного и бравого морпеха. Ха!».
        Она еще несколько раз закинула леску, а затем прошаркала в своих огромных сапогах к Джеку. Прислонив удочку к грузовику, сняла с себя сапоги. Он поднял голову и посмотрел на нее, сощурившись.
        - Спасибо, Джек. Мне пора ехать. Пришло время смотреть сериал. - Она примирительно чмокнула его в щеку. - Может быть, как-нибудь потом мы повторим это еще раз.
        Возвращаясь в город, Мэл задумалась: несколько недель назад она была абсолютно убеждена, что у нее атрофировались душевные струны, позволяющие откликаться на мужские знаки внимания. Вроде тех, что демонстрировал Джек. Теперь она уже не была в этом столь уверена. Небольшие обнимашки, легкие поцелуи (ладно, глубокие поцелуи) - ей это было приятно. Иногда это заставляло Мэл забыть о том, что ей нечего предложить в ответ. Съездить куда-нибудь, чтобы немного пообжиматься, показалось ей теперь не самой плохой идеей. Нужно будет еще раз об этом подумать. Она заглянула в кабинет Дока, обнаружив его сидящим за своим компьютером, и спросила:
        - Есть что-нибудь?
        - Нет, - буркнул он.
        - Хорошо, тогда я в магазин. Вам что-нибудь купить?
        - Нет, - снова отрезал Док.
        Она посмотрела на часы и поняла, что надо поторопиться, иначе она не успеет к началу. Когда она вошла в магазин, Джой выскочила из занавешенного дверного проема подсобки и облегченно выдохнула:
        - Мэл! Слава богу!
        Паническое выражение ее лица заставило Мэл тут же броситься в каморку. Там она нашла Конни - та сидела в шезлонге, наклонившись вперед и стиснув воротник своего свитера, дыхание у нее было частым и прерывистым. Мэл опустилась перед ней на колени.
        - Что случилось? - в тревоге спросила она.
        - Не знаю, - произнесла Конни слабым голосом. - Мне тяжело дышать.
        - Джой, принеси мне упаковку аспирина. Больно? - спросила она Конни.
        - Моя спина, - простонала та.
        Мэл положила руку ей между лопаток.
        - Здесь?
        - Ага.
        Джой протянула ей с полки новенькую упаковку аспирина, Мэл открыла ее, вытряхнув одну таблетку на ладонь.
        - Проглоти это, быстро.
        Конни так и сделала, и Мэл спросила:
        - Тяжесть в груди?
        - Да. Ох, да.
        Мэл встала и, схватив Джой за руку, вытащила ее из каморки.
        - Беги за Доком. Скажи ему, что у нее, возможно, проблемы с сердцем. Только быстрее.
        Затем Мэл вернулась к Конни. Она пощупала ее пульс и обнаружила, что он учащенный и прерывистый. Кожа женщины покрылась липкой пленкой пота, дыхание было частым и неглубоким.
        - Постарайся расслабиться и дышать медленно. Джой побежала за Доком.
        - Что это? - всхлипнула Конни. - Что происходит?
        Мэл заметила, что левая рука Конни висит, подергиваясь, словно от боли, в то время как другой рукой она тянет за ворот свитера, пытаясь его сорвать, словно это может уменьшить тяжесть в груди. Если бы Мэл решила прикинуть, у кого из двух подруг может случиться сердечный приступ, то сделала бы ставку на Джой, страдающей от избыточного веса и, возможно, высокого уровня холестерина. Но точно не на Конни, которая отличалась миниатюрной комплекцией и даже не курила.
        - Я не уверена, - ответила Мэл. - Давай дождемся Дока. Не разговаривай, сохраняй спокойствие. Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
        Прошла пара напряженных минут, прежде чем в дверь, задыхаясь, влетела Джой с медицинской сумкой Дока в руке и подбежала к Мэл.
        - Вот, - выдохнула она. - Он сказал попробовать дать ей нитроглицерин и сделать капельницу. Он сейчас подойдет.
        - Что ж, ладно. - Мэл порылась в чемоданчике, нашла нитроглицерин и вытряхнула одну таблетку из бутылочки. - Конни, положи это под язык.
        Та сделала, как ей сказали, пока Мэл доставала из сумки манжету для измерения кровяного давления и стетоскоп. Давление у Конни оказалось высоким, но через несколько секунд боль притихла. Возможно, сработал нитроглицерин.
        - Так получше?
        - Немного. Моя рука. Я едва могу пошевелить рукой.
        - Хорошо, мы позаботимся об этом. - Мэл надела перчатки. Перетянув плечо Конни выше локтя жгутом, она начала искать здоровую вену, похлопывая двумя пальцами по внутренней поверхности руки. Затем разорвала упаковку с катетером для внутривенного вливания и медленно ввела иглу в вену. Кровь потекла по прозрачной трубке и закапала на пол. Затем Мэл закрыла катетер, поскольку у нее не было ни трубки, ни пакета с нужным раствором.
        Мгновение спустя она услышала какой-то странный звук, выглянула из каморки и увидела, как старина Док закатывает в магазин старую скрипучую каталку. Он оставил ее в проходе магазина, взял с кровати пакет с раствором Рингера и протянул его Мэл, в то время как она подала ему небольшую кислородную канистру-переноску. Обернув канюлю вокруг шеи Конни, он ввел концы трубки ей в ноздри и спросил:
        - Что тут у нас?
        Присоединив трубку к катетеру, а пакет с раствором Рингера к трубке, Мэл принялась перечислять:
        - Повышенное давление, обильное потоотделение, боли в груди, в спине и в руке… Я дала ей аспирин и нитроглицерин.
        - Хорошо. Как таблетки, Конни, действуют?
        - Немного, - ответила та.
        - Вот как мы поступим. Положим ее на каталке в кузов пикапа, ты останешься рядом с ней, чтобы держать пакет с раствором и следить за давлением, а если вдруг решишь, что нам нужно для чего-то остановиться, постучишь мне в окошко. Медицинская сумка останется с тобой - у тебя будет кислород, портативный дефибриллятор в кузове грузовика, и еще я хочу, чтобы ты сразу подготовила адреналиновый автоинжектор и атропин на всякий случай. - Док вернулся к каталке, втолкнул ее в узкое пространство каморки и сложил ножки. Встряхнув, он расстелил сверху большое, тяжелое шерстяное одеяло и произнес:
        - Ну что ж, Конни, давай.
        Удерживая в одной руке пакет с раствором для внутривенных инъекций, другой Мэл придерживала женщину под мышкой, чтобы помочь ей подняться со стула и дойти до опущенной каталки. Док слегка поднял спинку лежака, чтобы спина у Конни была слегка приподнятой, затем обернул вокруг нее одеяло и закрепил ремни. Баллон с кислородом он положил на каталку между ног Конни, а затем подозвал к себе Мэл:
        - Пусть Джой держит пакет с раствором Рингера, пока мы будем ее отсюда выкатывать.
        - Может, нам лучше подождать скорую помощь?
        - Это не самая лучшая идея, - ответил он, и они вместе привели каталку в прежнее положение. Когда они выкатывали ее из магазина, Мэл снова взяла пакет с раствором для инъекций, а Док обратился к Джой:
        - Джой, как только мы выберемся отсюда, ты должна позвонить в больницу Вэлли и попросить кардиолога встретить нас в приемном покое. Скажи Рону, чтобы он тоже ждал нас там, в Вэлли.
        Док и Мэл сложили ножки каталки и засунули ее в кузов грузовика. Док снял свое плотное шерстяное пальто и накинул его сверху на Конни. Он уже собирался было садиться в кабину, как Мэл схватила его за рукав.
        - Док, что, черт возьми, мы делаем?
        - Пытаемся как можно быстрее доставить ее в больницу, - ответил он. - Лезь внутрь. Тебе будет холодно.
        - Я справлюсь, - бросила она, забираясь в кузов рядом с Конни.
        - Только не вывались оттуда, - предупредил Док. - У меня нет времени останавливаться и подбирать тебя.
        - Просто езжайте осторожнее, - вздохнула Мэл, уже опасаясь того, как они будут нестись по этим узким, извилистым дорогам и отвесным кручам, обгоняя огромные лесовозы, не говоря уже о темноте и холоде, когда им придется проезжать сквозь густые лесные чащи.
        Док запрыгнул в машину, продемонстрировав удивительную резвость для своих семидесяти лет, и завел мотор. Он лихо развернулся посреди улицы, в то время как Мэл сидела в кузове, удерживая пакет с раствором над головой Конни, поскольку на их старой каталке не было предусмотрено стойки для внутривенных вливаний. Когда они выезжали из города, Джек как раз возвращался обратно. Но все внимание Мэл было сосредоточено на Конни. Она положила пакет с раствором Рингера на каталку, над головой Конни, и принялась рыться в сумке Дока в поисках шприцев и ампул, быстро подбирая нужные лекарства, несмотря на резкую езду и подпрыгивание на ухабах. Затем она закрыла иглы шприцов специальными колпачками и снова взяла пакет для внутривенных вливаний.
        «Только не теряй сознание, Конни», - думала Мэл. Одной рукой она открыла футляр портативного дефибриллятора, на случай, если придется срочно его использовать. Точно такие же использовали на коммерческих авиалиниях; вместо «утюжков» у него были специальные накладки на грудь. Чтобы Конни не мерзла, она решила не открывать грудь и не прикреплять электроды, пока в этом не возникнет необходимость. Затем, продолжая удерживать одну руку над головой, она прижалась к Конни, чтобы немного согреть ее своим теплом.
        Надо было отдать должное тому, насколько виртуозно Док управлялся с пикапом. Он спускался со склонов на довольно высокой скорости, резко притормаживая на крутых поворотах и набирая скорость на прямых, ловко избегая выбоин и ухабов. Мэл замерзла, но Конни дышала ровно, ее пульс был ровным и медленным, хотя от такого испуга и езды в кузове пикапа он, наверное, должен был колотиться гораздо быстрее.
        - Ох уж этот Док, - задыхаясь, произнесла она Мэл на ухо. - Считает себя настоящим боссом.
        - Ага, - ответила Мэл. - Попробуйте отдохнуть.
        - Да, конечно, - прошептала Конни.
        Мэл пришлось несколько раз менять руку с пакетом, так сильно она болела. И ветер, даже несмотря на то что она старалась не высовываться из-за бортов кузова наружу, все равно морозил ее до мозга костей. Май в горах, в тени огромных и высоких деревьев, теплом не баловал. Она попыталась представить, как здесь живется зимой, и от этой мысли ей стало еще холоднее. Ее щеки онемели, а пальцы почти ничего не чувствовали.
        Чуть больше чем через час они въехали на парковку перед небольшой больницей, где на стоянке их уже ожидали два медбрата и медсестра с каталкой наготове.
        Док выскочил из грузовика.
        - Везите ее на моей каталке - я потом заберу.
        - Хорошо, - сказал один из медбратьев, вытаскивая каталку с Конни из кузова грузовика. - Ей давали какие-то лекарства?
        - Только по таблетке аспирина и нитроглицерина. И раствор Рингера.
        - Понял, - кивнул медбрат. - Дежурный персонал уже наготове. - И они покатили каталку по стоянке.
        - Пойдем, Мелинда, - позвал ее Док, шагая теперь уже не столь резво.
        Мэл начала понимать, что ее предложение вызвать скорую могло стать трагической ошибкой - ждать пришлось бы часа три, не меньше. Пока она сидела с Доком в отделении неотложной помощи, узнала, что больница в Вэлли была небольшой, но весьма эффективной, достойно обслуживая потребности множества небольших поселений в округе. Здесь могли принимать роды, делать кесарево сечение, если это не влекло больших рисков для матери и младенца, рентген, ультразвук, проводить кое-какие простые операции, лабораторные работы и амбулаторные исследования, но в случае чего-то серьезного, вроде экстренной операции на сердце или иных сложных манипуляций, требовалось ехать в больницу побольше. Прошло некоторое время, прежде чем к ним вышел доктор.
        - Мы хотим сделать ангиографию[33 - Ангиография - современный метод исследования состояния кровеносных сосудов при помощи рентгена.], - объявил он, - я думаю, могут быть тромбы. На данный момент она стабильна, но вполне вероятно, что придется делать шунтирование, и как можно скорее. Для этого мы переправим ее на вертолете в Реддинг. Ее ближайшие родственники в курсе?
        - Муж должен подъехать с минуты на минуту. Мы подождем его здесь.
        Через десять минут Конни увезли мимо них на каталке дальше по коридору. Еще через десять минут в дверях отделения неотложной помощи появились Рон и Джой.
        - Где она? С ней все в порядке? - За их спинами маячили Рики и Лиз, прямиком из школы.
        - Ее отвезли на ангиографию - это что-то вроде рентгена сосудов. Исходя из результатов, врачи решат, требуется ли ей операция. Пойдемте в кафе и выпьем по чашке кофе, я постараюсь тебе все объяснить, а потом посмотрим, какие у них будут результаты.
        - Боже, Док, спасибо! - воскликнул Рон. - Спасибо, что помог ей.
        - Не меня надо благодарить, - сказал он. - Скажи спасибо Мелинде. Это она спасла жизнь Конни.
        Мэл удивленно повернулась в его сторону.
        - Все благодаря ее быстрым действиям - она вовремя дала аспирин и позвала на помощь. Не говоря уже о том, что она тряслась вместе с Конни в кузове моего пикапа, благодаря чему, как мне кажется, мы смогли так быстро доставить ее в больницу.
        ______
        Было уже девять часов вечера, когда Мэл с Доком вернулись в город и отправились к Джеку, радуясь, что его бар все еще работает. Мэл понимала, что он остается открытым именно ради них. Док сразу попросил себе порцию виски, а Мэл произнесла:
        - Думаю, мне тоже можно выпить. Возможно, что-нибудь не сильно крепкое.
        Джек налил ей «Королевскую корону»[34 - «Королевская корона» (англ. Royal Crown) - канадский виски, создан в 1939 г.].
        - Долгий выдался денек? - спросил он.
        - Это было целое шоу, - устало ответил Док. - Большую часть времени мы потратили в ожидании решения. Утром Конни проведут операцию по шунтированию. Мы ждали, пока ее не перевезут в Реддинг.
        - Почему мы сразу не повезли ее в Реддинг? - спросила Мэл. Мужчины одновременно рассмеялись. - А что? Я изучила карту окрестностей еще перед тем, как сюда приехать. Это чуть больше сотни миль по шоссе.
        - На самом деле около ста сорока, Мэл, - усмехнулся Джек. - Это узкая двухполоска, бегущая по горным склонам. Поездка от Эврики займет в лучшем случае около трех часов. Наверное, даже четыре. От Вирджин-Ривер - пять.
        - Вот черт, - простонала она.
        - Думаю, Рики отвезет Лиз на ночь к матери, а Рон и Джой ждет долгая поездка в Реддинг, где они переночуют у постели Конни. Они немного нервничают, - сказал Док.
        - Не сомневаюсь, - ответил Джек. - Я видел, как ты несся из города. Непонятно было, кто лежит в кузове. Я лишь заметил, как Мэл пытается изо всех сил оттуда не вылететь.
        Док сделал глоток.
        - Она мне пригодилась.
        - Что бы вы делали без небольшой помощи? - подначила она его.
        - Я, наверное, заставил бы сесть туда Джой. Но кто знает, успели бы мы до этого дойти или нет. Ты знаешь, какое чудо способна сделать одна таблетка аспирина при сердечном приступе?
        - Хм… - Мэл сделала глоток своего напитка и медленно прикрыла глаза от удовольствия. - С Конни все будет хорошо?
        - О, просто прекрасно, - успокоил ее Док. - Людей кладут на подобные операции, когда они уже готовы задохнуться, там им прочищают артерии, через которые проходит кислород, после чего они выходят из операционной румяными и посвежевшими.
        Мэл сделала еще один глоток.
        - О боже, я уже и не надеялась, что когда-нибудь снова согреюсь.
        - Хочешь, я зажгу камин? - спросил ее Джек.
        - Нет, просто дай мне насладиться этим напитком. Расскажи Доку, как я сегодня поймала рыбу.
        - Да, она это сделала, - кивнул Джек. - Рыбка была так себе, но зато Мэл выловила ее сама. Даже несмотря на то, что потом не смогла ее снять с крючка без посторонней помощи.
        Док сурово посмотрел на напарницу поверх оправы очков, на что она вызывающе подняла подбородок.
        - Осторожно, Мелинда, - произнес он. - Так ты превратишься в одну из нас.
        - Вряд ли, - улыбнулась она. - Ни за что, пока вы не приобретете для своего драндулета кемпер. Нам было бы гораздо удобнее на заднем сиденье моего «БМВ».
        - Это тебе там было бы удобнее, - огрызнулся Док. - Этот кусок дерьма слишком мал для пациента, перенесшего сердечный приступ, и доктора, пытающегося сохранить ему жизнь.
        - Я не собираюсь ссориться с вами из-за такой мелочи, - вздохнула она. - Потому что на этот раз вы хотя бы назвали меня доктором, а не медсестрой. Кажется, мы находим общий язык, старый вы пердун. - Она перевела взгляд на Джека. - Мы не даем тебе лечь спать?
        - Нет, - ответил он, посмеиваясь. - Не торопитесь. Я сейчас к вам присоединюсь. - Джек потянулся куда-то назад, выбрал себе бутылку и опрокинул ее содержимое в бокал. Затем поднял за них тост. - Отличная командная работа, прямо удивительно. Рад, что все обошлось.
        Мэл ощущала себя совершенно выдохшейся из-за тяжелой поездки и целого дня напряженного ожидания в больнице. Конни, как она осознала (впрочем, без особого удивления), была для нее не просто пациенткой - она была подругой. Когда приходится работать врачом в краях вроде этого, пациенты практически всегда становятся твоими друзьями. Должно быть, сложно оставаться объективным в подобных условиях. С другой стороны, и радость от успехов ощущается гораздо сильнее. Чувство глубокого удовлетворения от проделанной работы. Совсем не то, что в Лос-Анджелесе.
        Док допил виски и встал.
        - Отличная работа, Мелинда. Постараемся завтра не слишком напрягаться.
        - Спасибо, Док.
        После ухода доктора Джек произнес:
        - Похоже, вы начали находить взаимопонимание или что-то типа того.
        - Видимо, да, - согласилась она, потягивая пиво.
        - Как прошла поездка в больницу Вэлли?
        - Как дикая поездка мистера Тоада[35 - «Дикая поездка мистера Тоада» (англ. Mr. Toads Wild Ride) - аттракцион в «Диснейленде» в Калифорнии. Основан на мультфильме «Приключения Икабода и мистера Тоада» студии Уолта Диснея, 1949 г.], - ухмыльнулась Мэл, заставив его тихо рассмеяться. Она толкнула к нему свой бокал, и он еще раз наполнил тот «Короной».
        - Может, тебе добавить льда или воды? - уточнил он.
        - Нет, и так хорошо. Даже очень хорошо.
        На этот раз Мэл выпила свою порцию очень быстро. Взглянув на него, она сначала наклонила голову в сторону, а затем кивнула на свой бокал.
        - Ты уверена? Не пойми неправильно, но мне кажется, с тебя уже хватит. У тебя щеки раскраснелись, и ты явно уже согрелась.
        - Просто налей еще порцию, и хватит.
        Она получила желаемое - еще на пару глотков.
        - Спасибо, что показал мне, как рыбачить, - сказала Мэл. - И извини, что снова не получилось залезть мне в трусики.
        От удивления он громогласно рассмеялся. Она ощутила, что слегка опьянела.
        - Все в порядке, Мелинда. Просто скажи, когда будешь готова.
        - А! Я так и знала!
        - Как будто трудно было догадаться.
        - У тебя все на лбу написано. - С этими словами она допила остатки жидкости на дне бокала. - Мне пора идти. Я уже совсем опьянела. - Мэл встала, тут же чуть не рухнув на пол. Она схватилась за стойку, чтобы удержаться, и Джек, не мешкая, подскочил к ней и обнял за талию.
        Она взглянула на него слезящимися глазами и произнесла:
        - Черт. Я совсем забыла сначала поужинать.
        - Давай я приготовлю тебе кофе, - предложил он.
        - Чтобы испортить все удовольствие? Черт, я его заслужила. - Сделав шаг, она пошатнулась. - Кроме того, не думаю, что смогу от этого протрезветь. Скорее всего, я останусь пьяной, но вдобавок еще и заснуть не смогу.
        Джек обнял ее покрепче и невольно рассмеялся.
        - Хорошо, Мэл. Я могу уложить тебя в свою кровать, а сам займу диван…
        - Да, но ко мне во двор иногда по утрам заглядывают олени, - произнесла она слегка плаксиво. - Я хочу домой. Они могут вернуться.
        Дом. Джеку было приятно, что она думала об этой хижине как о своем доме.
        - Хорошо, Мэл. Я отвезу тебя домой.
        - О, какое счастье, - сказала она. - Уверена, что уже не смогу вести машину. Даже по прямой и безопасной дороге.
        - А ты забавная, - улыбнулся он.
        Они сделали лишь пару шагов, когда ее ноги снова подкосились. Вздохнув, он наклонился, чтобы взять ее на руки. Она похлопала его по груди.
        - Хорошо, что ты такой сильный, - сказала она. - И что всегда рядом. Как будто у меня появился личный паж.
        Он лишь усмехнулся. Проповедник уже ушел на ночь в свою комнату наверху, поэтому Джек сам отключил табличку с надписью «Открыто» и умудрился достать из кармана ключи, не уронив при этом Мэл. Он запер входную дверь, спустился с ней по крыльцу и прошел на задний двор, где стоял его пикап. Посадил ее на пассажирское сиденье, и она пристегнулась, хотя и с некоторыми трудностями, ремнем безопасности. Когда он занял место водителя и завел мотор, Мэл пристально на него посмотрела.
        - Знаешь что, Джек? Ты стал мне настоящим другом.
        - Я рад, Мэл.
        - Я действительно очень это ценю. Боже, я ведь не сильна по части алкоголя. Обычно мне хватает одного бокала пива. Или двух, но только в сочетании со стейком из говядины и яблочным пирогом.
        - Я думаю, тут ты права.
        - Если снова попрошу что-нибудь горячительное, обязательно спроси меня, ела ли я что-нибудь перед этим.
        - Непременно, - заверил ее Джек.
        Мэл откинулась головой на спинку сиденья. Но уже через пять минут принялась клевать носом. А Джек провел остаток поездки в размышлениях. Во-первых, что может произойти, если она более или менее придет в себя, когда он будет заносить ее в дом и пригласит его остаться? Это было бы неплохо, ведь так? Даже при том, что она слегка перепила. И наоборот, что будет, если Мэл так и не придет в себя, а он просто ляжет рядом, на случай, если потом она проснется и решит, что уже пора? Это тоже кажется весьма приятной перспективой. Либо он мог бы просто расположиться на ее диване на случай, если ей что-нибудь понадобится… например секс. Тогда, если она проснется посреди ночи, он будет рядом. Наготове. Собственно, он уже давно был готов.
        Джек разыграл в уме целую дюжину возможных сценариев. Вот он заносит ее в комнату, а она просыпается и говорит: «Останься со мной сегодня вечером». И у него не находится сил ей отказать. Или она просыпается, он ее целует, а она потом говорит: «Хорошо». Или наступит утро, он будет ждать ее там, и она произнесет: «Давай, Джек». О, боже ты мой. Он немного разгорячился.
        Однако она все еще продолжала спать, когда он остановился на лужайке перед ее домом. Джек отстегнул ее ремень безопасности и принялся вытаскивать Мэл наружу, но случайно зацепил ее головой за дверной косяк.
        - Ой! - воскликнула она, схватившись за голову.
        - Извини, - сказал он. И подумал про себя: «Та еще прелюдия получается».
        - Да ладно, все нормально. - Она положила голову ему на плечо.
        «Теперь, - подумал он, - мне придется остаться, дабы убедиться, что у нее нет сотрясения мозга. И что из-за этого ей не нужен секс. Или просто подождать на случай, если она…»
        Он перенес ее через крыльцо, зашел внутрь и, включив свет, положил на кровать. Не открывая глаз, она произнесла:
        - Спасибо, Джек.
        - Всегда пожалуйста, Мелинда, - тихо сказал он. - Голова не болит?
        - Какая голова?
        - Неважно. Давай снимем ботинки.
        - Ботинки. Да. Снимем. - Не открывая глаз, она подняла ногу, заставив его прыснуть от смеха. Он снял сапог. Нога упала, зато поднялась другая. Он снял второй ботинок, и нога опустилась. Затем она свернулась в уютный маленький клубочек, будто кошка, и натянула на себя одеяло. Приглядевшись, он понял, что Мелинда уже спит без задних ног. А потом увидел на столике фотографию.
        Джек замер, пораженный, все его приподнятое настроение как рукой сняло. Затем он взял фотографию и принялся разглядывать лицо мужчины. «Вот ты, значит, какой», - подумал он. Человек на фото не был похож на плохого парня, но явно что-то сделал Мэл. Что-то такое, с чем она никак не могла справиться. Возможно, бросил ее ради другой женщины, но это казалось Джеку невероятным. Может… он оставил ее ради другого мужчины? «О, пожалуйста, пусть так и будет - тогда я смогу все исправить, только дай мне пять минут, не больше», - мысленно взмолился Джек. Либо, несмотря на свою безобидную внешность, парень был отъявленным засранцем, поэтому она с ним порвала, все еще оставаясь безнадежно влюбленной. И именно эта фотография стоит у нее на прикроватном столике - лицо, которое она видит всякий раз перед тем, как заснуть.
        Она, видимо, собиралась когда-нибудь дать Джеку шанс и позволить убрать это фото, но точно не сегодня вечером. Наверное, это правильно. Если она проснется и обнаружит его здесь или вообще в своей постели (либо готовым в нее запрыгнуть), то будет винить во всем «Королевскую корону». А он хотел, чтобы все произошло по обоюдному желанию, по-настоящему.
        Он быстро нацарапал для нее записку: «Я вернусь за тобой в 8 утра. Джек». Затем положил ее у кофейника. Потом вернулся к своему пикапу, чтобы достать из багажника подарок, который успел купить для Мэл сегодня днем. Вытащив наружу кожаный чемодан с разобранным удилищем, катушкой и рыбацкими сапогами, Джек занес его в дом и оставил у входной двери. Затем поехал к себе домой.
        ______
        В 8:00 он вернулся к ее дому, и представшая его глазам картина заставила улыбнуться. Вся горечь разочарования, мучившая его накануне вечером, мгновенно испарилась из его головы. Мэл вальяжно развалилась в своем кресле, щеголяя новыми рыбацкими сапогами и лениво забрасывая леску во двор. На широком подлокотнике кресла рядом с ней стояла дымящаяся чашка кофе.
        Он вышел из грузовика, ухмыляясь.
        - Ты их нашла, - бросил он на ходу.
        - Они мне так нравятся! Ты это для меня купил?
        - Именно.
        - Но почему?
        - Когда мы поедем на рыбалку, мне нужно будет стоять с тобой рядом. А не сзади, вдыхая аромат твоих волос и ощущая, как ты касаешься меня своим телом. Тебе нужна своя амуниция. Сапоги подошли?
        Она встала и обернулась перед ним кругом.
        - Идеально. Я уже потренировалась.
        - Лучше себя чувствуешь?
        - Да. Я сожалею о прошлой ночи, Джек. День выдался напряженным, я проголодалась и замерзла, в итоге меня вырубило.
        - Бывает. Все в порядке.
        - Я должна возить это в своем багажнике, да? На случай, если у Дока не будет пациентов, мы сможем тогда улизнуть куда-нибудь и порыбачить.
        - Хорошая идея, Мэл.
        - Отлично, тогда я пока уберу свои снасти, - обрадовалась она. А он подумал: «Только дай мне время. Я сделаю так, что это фото отправится на хранение в дальний ящик».
        ______
        Рики не появлялся в баре целую неделю после сердечного приступа Конни, оставаясь рядом с ее семьей на тот случай, если им потребуется какая-то помощь. Когда он все-таки объявился в баре, было уже поздно, в зале за одним из столов сидели двое мужчин, а за стойкой возвышался Проповедник. Рики сел перед ним на стул, понуро опустив глаза.
        - Как там у них дела? - спросил Проповедник.
        Он пожал плечами.
        - Думаю, у Конни все хорошо. Они отправили Лиз обратно к маме, в Эврику.
        - Эврика - это не край мира, чувак. Ты вполне можешь ее там навещать.
        Рики продолжал сверлить взглядом пол.
        - Да, но… наверное, не стоит этого делать, - тихо произнес он. - Она… она первая девушка, которая вызывает у меня такие сильные чувства. - Он поднял взгляд. - Ты понимаешь. В этом самом смысле.
        Двое мужчин поднялись из-за стола и вышли из бара.
        - Что, чуть не вляпался? - полюбопытствовал Проповедник.
        - Надеюсь, что нет. Господи, - вздохнул Рик, покачивая головой. - Я считал, что у меня все под контролем.
        Проповедник сделал то, чего никогда себе не позволял. Он налил пару бокалов холодного пива и поставил один перед Риком, а другой пододвинул к себе.
        - Трудное это дело - пытаться удержать все под контролем.
        - Скажешь тоже. Это для меня?
        Проповедник невозмутимо приподнял бровь.
        - Я подумал, что в твоем состоянии сейчас это, возможно, будет нелишним.
        - Спасибо, - поблагодарил его Рики и взял бокал. - Она выглядит взрослой, но на самом деле это всего лишь ребенок. Она еще слишком молода.
        - Точно, - согласился Проповедник. - Так сейчас-то у тебя все под контролем?
        - О да, - невесело усмехнулся Рики. - Под контролем - только уже слишком поздно.
        - Добро пожаловать во взрослый мир. - Проповедник одним глотком ополовинил свой бокал.
        Рики вперился в него взглядом.
        - Понимаешь, я умру, если кто-нибудь пострадает. Если я вдруг причиню ей боль. Подведу тебя и Джека.
        Проповедник положил свои большие ручищи на стойку и наклонился к Рику.
        - Эй, Рики, не надо бояться, что ты нас как-то подведешь. Некоторые вещи - это просто зов природы, понимаешь? Ты человек. Ты делаешь все, что в твоих силах. В следующий раз постарайся продумать все наперед, если ты понимаешь, о чем я.
        - Теперь-то понимаю.
        Джек вышел в бар из подсобки. Он сразу заметил, что Проповедник и Рики пьют пиво и что выражение лица у последнего какое-то тревожное.
        - Мне нужно произнести какой-то тост? - спросил он, тоже наливая себе в бокал пиво.
        - Уверен, что нет, - кисло ответил Рики.
        - Наш Рики, если я правильно его понял, стал мужчиной. И немного об этом жалеет, - уточнил Проповедник.
        - Вместо того чтобы давать мне пригоршню резинок, тебе нужно было меня самого замотать в два слоя пленки, - пожаловался тот Джеку.
        - О черт. Ты в порядке, приятель? - встревожился Джек. - А она как?
        - Я не знаю. Когда я смогу это понять? И каким образом?
        - Через месяц, - заключил Джек. - Может, меньше. Зависит от ее цикла. Тебе придется спросить ее, Рик. Начнутся ли у нее месячные.
        - Мне конец, - обреченно произнес Рики.
        - Ладно. Тогда давай поднимем тост за твою удачу. Раз уж тебе так свезло.
        - Меня сейчас терзает только один вопрос - почему это называют везением, - горестно вздохнул Рики.
        Глава 9
        Пастбища зазеленились высокой травой, овцы набрали жирка в преддверии неизбежного появления ягнят. Коровы тоже были готовы к скорому отелу, а у Сондры Паттерсон уже практически подошел срок рожать.
        Сондра ждала уже третьего ребенка, а первые два, по уверениям ее и Дока, появились на свет быстро и легко. Она приняла решение рожать дома, как и первые два раза. Для Мэл это означало, что впервые в практике ей придется принимать роды на дому, и она ожидала этого события с несколько нервным восторгом.
        Май принес с собой яркие краски и слепящий солнечный свет, а еще кучу незнакомых ей мужчин в пикапах с кемперами. Днем перед баром зазвучал нестройный гул множества автомобильных сигналов, Мэл выглянула наружу и увидела, как все эти люди дружной толпой шагают к заведению Джека. Она наблюдала за тем, как он вышел на крыльцо и поприветствовал их, сжимая в своих медвежьих объятиях, радостно что-то выкрикивая и насвистывая.
        - Что происходит? - недоуменно спросила она Дока Маллинза.
        - Хм. Думаю, это еще одна встреча Semper Fi[36 - Semper Fidelis - девиз корпуса морской пехоты США: «Всегда верен».]. Старые приятели Джека из морской пехоты. Они приезжают сюда поохотиться, порыбачить, сыграть в покер, выпить и поорать по ночам.
        - Правда? Он никогда не упоминал об этом, - удивилась Мэл. «И, - недовольно подумала она, - не означает ли это, что в ближайшие дни меня ждет дефицит общения?» Потому что бокал пива и поцелуй-другой после завершения рабочего дня превратились в любимую часть ее ежедневного моциона. Еще больше Мэл озадачивал тот факт, что Джек по отношению к ней больше ничего себе не позволял. Впрочем, если бы он даже попытался, она обеспокоилась бы о последствиях. Ей не следовало связывать себя отношениями ни с кем, даже с Джеком. Ни в коем случае, пока она не убедится, что сможет с этим справиться. Проблема заключалась в том, что она просто не могла себя заставить отказаться от этих легкомысленных поцелуев. Она была уверена, что Марк бы ее понял. «Если бы мы поменялись местами, - мысленно убеждала себя Мэл, - я бы точно его поняла».
        Но с этими приезжими морпехами ей точно ничего не светит.
        Док, казалось, не хотел оставаться в стороне и в конце дня поковылял в бар.
        - Ты пойдешь? - спросил он ее.
        - Я не знаю. Не хочется отвлекать их от своих дел…
        - Я бы не стал об этом беспокоиться, - осклабился Док. - Весь город с нетерпением ждет встречи с этими парнями.
        Она пошла с ним и обнаружила, что заезжие морпехи приветствуют Дока так, словно они с ним старые добрые друзья. Джек по-хозяйски обнял Мэл за плечи и провозгласил:
        - Парни, познакомьтесь с Мэл Монро, новой медсестрой-акушеркой нашего городка. Она работает вместе с Доком. Мэл, познакомься с Зиком, Майком Валенсуэлой, Корнхаскером - можно просто Корни, Джошем Филлипсом, Джо Бенсоном, Томом Стивенсом и Полом Хаггерти. Потом мы устроим тебе экзамен: все ли имена ты смогла запомнить.
        - Док, воистину вы дальновидный и умный джентльмен, - ухмыльнулся Зик, очевидно, находясь под впечатлением, что Док наконец-то перестал сопротивляться и принял Мэл на работу. Он вежливо взял ее за руку. - Мисс Монро, для меня большая честь с вами познакомиться. Огромнейшая честь.
        - Зовите меня просто Мэл, - милостиво разрешила она.
        Радостный гам, с которым они обрушились на нее, придал ей уверенности. Еще одним сюрпризом (хотя этого следовало бы ожидать) для Мэл стало то, что среди этой веселящейся толпы затесался Проповедник. И конечно же, они пригласили Рика, словно он был их младшим братом.
        Мэл узнала, что Проповедник служил под началом Джека, когда ему было всего восемнадцать лет, во время первой войны в Ираке (та самая «Буря в пустыне») - оказалось, что он намного моложе, чем выглядит. Вместе с ними проходили службу полицейский из Лос-Анджелеса по имени Майк Валенсуэла и строитель из Орегона Пол Хаггерти, но впоследствии эти двое, будучи резервистами, снова были призваны в армию во время последней военной кампании в Ираке - и вновь служили вместе с Проповедником и Джеком, которые в то время находились на действительной военной службе. Остальные, тоже числясь в резерве, были призваны в Ирак, где их собрали вместе в Багдаде и Фаллудже. Зик работал пожарником во Фресно; Джош Филлипс, фельдшер, и Том Стивенс, пилот вертолета новостной компании, были уроженцами округа Рино[37 - Округ Рино - административная единица, расположенная в штате Канзас, население составляет свыше 60000 человек.]. Джо Бенсон на гражданке работал архитектором в том же городке в Орегоне, что и Пол Хаггерти, - Пол частенько строил дома по проектам Джо. А Корни, еще один пожарник, приехал совсем издалека - из штата
Вашингтон, однако родился и вырос он в Небраске, там и получил свое прозвище.
        Джек был старше всех этих парней на четыре года или даже больше, следующим по возрасту шел Майк - ему было тридцать шесть лет. Четверо из них оказались женаты и имели детей: Зик, Джош, Том и Корни. Мэл была очарована тем, с каким удовольствием они вспоминали своих женщин, сияя похотливыми улыбками и посверкивая глазами. И что характерно - безо всяких сальных шуточек. Скорее, было похоже на то, что им не терпится вернуться к своим женушкам домой.
        - Как дела у Патти? - спросил кто-то Джоша. Тот вытянул руки перед своим плоским прессом, изображая беременный животик, хвастливо ухмыльнулся и объявил:
        - Она сейчас круглая, как арбуз. Я с трудом заставляю себя перестать ее лапать.
        - Если она округлилась, как арбуз, держу пари, тебя сейчас колотят в хвост и в гриву, - засмеялся Зик. - А у меня Криста ждет еще одного.
        - Ничего себе! Она ведь божилась, что вы с этим завязали!
        - Она говорила это два ребенка назад, но я тогда уломал ее завести еще одного. Теперь она ждет четвертого. Что тут поделаешь - эта девочка заводила меня с пол-оборота еще со школы. Тебе следует ее увидеть, чувак. Она сейчас светится, как маяк. Никто не готовит так, как Криста. Уф.
        - Что ж, дружище, поздравляю от души! Но, по-моему, ты не умеешь вовремя остановиться.
        - Не-а. Так же, как не могу бросить курить. Но Криста говорит, что теперь-то точно все закончится. Она сказала, что после этого ребенка все, лавочка закрывается.
        - Думаю, я могу забацать еще одного, - вмешался Корни. - У меня есть мои девочки, конечно. Но я чувствую, что приближается время завести пацана.
        Никто не мог оценить подобный энтузиазм по отношению к беременным женщинам лучше, чем профессиональный акушер. Мэл это нравилось. И эти парни ей тоже нравились.
        - Да, я слышал это много раз, - усмехнулся Джек. - Восемь племянниц спустя никто из моих зятьев так и не получил желанного мальчугана. Думаю, они использовали все свои патроны.
        - Может, ты поломаешь эту тенденцию, Джек.
        - О, я не обманываюсь на этот счет, - засмеялся он.
        Джек входил в число пяти холостяков - вместе с Проповедником, Майком, Полом и Джо. Прирожденных холостяков, как уже успели предупредить Мэл. Они любили женщин, но окольцевать их было решительно невозможно.
        - Кроме Майка, - уточнил Зик. - Его-то регулярно подлавливают.
        Мэл объяснили, что Майк уже успел дважды развестись, но в Лос-Анджелесе его ждет девушка, которая претендует на то, чтобы стать женой номер три.
        Вечеринка была захватывающей и радостной. Этих ребят связывали крепкие узы дружбы, что легко было видно невооруженным глазом. Мэл не спешила уходить - ей было весело. Другие завсегдатаи бара из местных жителей, казалось, как и Док, тоже были знакомы с этой группой братьев по оружию и заглядывали теперь, чтобы присоединиться к их компании, встречая столь же гостеприимный прием, как Джек и Проповедник.
        Когда она в тот вечер собралась уходить, Джек оторвался от своих приятелей, чтобы проводить ее до машины.
        - О, теперь начнутся разговоры, - улыбнулась она.
        - Они уже начались, чего ты ждала? Послушай, Мэл, ты не должна из-за них никуда сбегать - это хорошие ребята. Давай я расскажу тебе, какая планируется программа развлечений на ближайшие несколько дней. Будет много пива и игры в покер, и еще рыбалка круглыми днями. Они поселятся в своих кемперах, будут шуметь и дымить там сигаретами. Проповедник каждый день будет готовить что-нибудь вкусное. Я чувствую, что нас ожидает множество рыбных блюд. У Проповедника есть рецепт фаршированной форели, пальчики оближешь, как она хороша.
        Она положила руку ему на грудь.
        - Не беспокойся об этом, Джек. Просто наслаждайся жизнью.
        - Ты ведь не собираешься игнорировать меня все эти пять дней, правда?
        - Я буду заглядывать после работы за пивом, но ты ведь знаешь - мне нравится мой дом, а еще тишина и покой. Повеселись хорошенько. Это важный для тебя момент.
        - Они отличные ребята, - кивнул он. - Но у меня такое чувство, что они встают на пути у моей личной жизни.
        Она расхохоталась.
        - Слушай, твоя личная жизнь, на самом-то деле, не блещет красками.
        - Знаю. Я все пытаюсь ее раскрутить. Но тут бац, и появляется эта компания, как снег на голову, - сказал он, кивнув головой в сторону бара, который, казалось, пульсировал от раздающегося изнутри шума и смеха. Он положил руки ей на талию. - Поцелуй меня.
        - Нет, - отрезала Мэл.
        - Ну, давай же. Разве я не вел себя, как пай-мальчик? Разве не следовал всем твоим правилам? Как ты можешь быть такой эгоистичной? Вокруг никого нет - все сидят внутри, пьют пиво.
        - Я думаю, тебе стоит вернуться к своим друзьям, - сказала она, но не удержалась и снова весело рассмеялась.
        Он смело подхватил ее под руки, приподнял высоко над собой и медленно начал опускать к себе, чтобы прижаться своим ртом к ее губам.
        - Ты бесстыдник, - произнесла она с укором.
        - Ну, поцелуй же меня, - умолял он. - Давай же. Порадуй меня хоть немного.
        Сопротивляться дальше было невозможно. Джек был неотразим. Обхватив его голову руками, она прижалась своим ртом к его губам. Приоткрыв губы, она скользнула языком ему в рот. Когда он сделал то же самое, она больше не могла думать ни о чем, кроме их поцелуя. Она полностью растворилась в этом восхитительном ощущении. Их языки встретились, и ей захотелось, чтобы этот поцелуй длился вечно. Было так легко утонуть в нежности и ощущении силы, исходящих от Джека. Однако рано или поздно всему приходит конец. Когда они пришли в себя, оказалось, что вокруг по-прежнему та же самая улица, только уже почти полностью стемнело.
        - Спасибо, - отрывисто произнес Джек. Не успел он поставить ее на ноги, как позади них раздался дружный хриплый рев. Там, на крыльце бара, с пивными кружками в руках выстроились все заезжие морпехи вместе с Риком - они радостно вопили, аплодировали, свистели и улюлюкали.
        - О черт, - помрачнела Мэл.
        - Я их сейчас поубиваю.
        - Это какая-то морская традиция? - уточнила она.
        - Нет, я просто собираюсь их прихлопнуть, - мрачно повторил он, продолжая удерживать ее за плечи.
        - Ты понимаешь, что это означает, - намекнула она. - Эти невинные поцелуи перестали быть нашим маленьким секретом.
        Он посмотрел ей прямо в глаза. Крики на крыльце сменились тихим смехом.
        - Мэл, они уже не маленькие. И раз уж тайное стало явным… - решительно произнес он, снова ее сграбастал, поднял в воздух и еще раз крепко поцеловал под возбужденные крики своих товарищей по оружию. Даже несмотря на эти обезьяньи крики на заднем плане, Мэл не нашла в себе сил сопротивляться и ответила на его поцелуй. У нее явно сформировалась зависимость от сладкого вкуса его губ.
        Когда все закончилось, она нарочито трагично произнесла:
        - Я знала, что было ошибкой позволить тебе добраться до первой базы[38 - Первая база - термин из бейсбола, обозначает место, которое занимает отбивающий мяч игрок после четырех бросков питчера (подающего).].
        - Ха, я еще даже не сделал первую подачу. Если хочешь, могу пригласить тебя на рыбалку.
        - Спасибо, но у меня хватает дел. Увидимся завтра вечером за пивом. Мне пора. Я не собираюсь целоваться на глазах у твоих друзей круглыми днями.
        ______
        Проведя небольшое расследование, Мэл выяснила, что в Грейс-Вэлли, примерно в тридцати минутах езды от Вирджин-Ривер, в северном округе Мендосино, есть аппарат ультразвука. Она долго болтала с одним из городских врачей по имени Джун Хадсон, и они заключили сделку на использование ультразвука - собственно, сделка заключалась в том, что Джун по доброте душевной согласилась разрешать Мэл им пользоваться.
        - Нам этот ультразвук подарили, - объяснила она. - Им пользуются женщины как минимум из полдюжины близлежащих городков.
        В тот же день Мэл договорилась привести Сондру на обследование, но та решила сначала испечь как минимум шесть дюжин печенья, чтобы раздать их в больнице Грейс-Вэлли в качестве гостинцев.
        - Ты уверена, что муж не может с тобой поехать? Там действительно будет на что посмотреть, - поинтересовалась Мэл.
        - Он останется вместе с детьми, - замахала головой Сондра. - Да и я, откровенно говоря, с нетерпением жду возможности уехать на несколько часов.
        Они вдвоем отправились в долину Грейс, проезжая по предгорьям и проселочным дорогам, ведущим мимо ферм, пастбищ, виноградников, различных ранчо, цветочных полей и даже через несколько не обозначенных на карте городков. Сондра, у которой вся жизнь прошла в этих краях, бегло объясняла Мэл, где они сейчас проезжают, кому принадлежит то или иное ранчо, какие посевные культуры тут выращиваются (в основном, как выяснилось, люцерна и силос для скота), что за ореховые и фруктовые сады проносятся мимо; не обошлось и без неизбежных для этих мест лесопилок. День выдался великолепный, поездка оказалась прекрасной, а когда они въехали в город, его сияющий и чистый вид произвел на Мэл большое впечатление.
        - Это что-то новенькое, - удивилась Сондра. - Не так давно наводнение чуть было не стерло их с лица земли, поэтому местным пришлось много чего восстанавливать и красить заново. Если ты присмотришься, то сможешь увидеть оставшиеся на старых крепких деревьях следы от прошедшего наводнения.
        Здесь были кафе, станция техобслуживания, большая церковь, поликлиника и множество аккуратных, ухоженных домиков. Мэл подъехала к больнице и вышла из машины. Внутри она сразу же столкнулась с доктором Хадсон, стройной женщиной лет тридцати пяти, одетой в стиле, похожем на стиль Мэл. На ней были джинсы, ботинки и рубашка из шамбре, а с шеи свисал стетоскоп. Улыбнувшись, она протянула руку коллеге:
        - Рада познакомиться, мисс Монро. Я рада, что вы теперь работаете с Доком Маллинзом - он нуждается в том, чтобы ему немного помогли.
        - Пожалуйста, зовите меня просто Мэл. Вы знаете доктора?
        - Конечно. Тут все всех знают.
        - Как долго вы живете в Грейс-Вэлли? - поинтересовалась Мэл.
        Джун рассмеялась.
        - Я провела здесь всю жизнь. Кроме того периода времени, когда обучалась в медшколе. - Повернувшись к Сондре, Джун протянула ей руку. - Вы, наверное, миссис Паттерсон.
        - Я принесла вам печенье, - улыбнулась Сондра. - Это так великодушно с вашей стороны позволить мне сделать ультразвук. С предыдущими двумя детьми такого ни разу не было.
        - Это очень удобная и полезная мера предосторожности, - объяснила Джун, с удовольствием взяв коробку с печеньем. Открыв ее, она глубоко вдохнула аппетитный запах и произнесла: - О, до чего соблазнительно выглядит. - Затем, вновь взглянув на Сондру и Мэл, она улыбнулась. - Если бы вы знали, сколько жителей окрестных городов помогали нам заново отстроить здание больницы после наводнения, то поняли бы, что такое настоящее великодушие. Ладно, давайте посмотрим, что у вас с беременностью. Потом, если останется время, мы можем пойти перекусить в кафе.
        В течение следующего часа они выяснили, что Сондра ждет мальчика, ребенок уже занял правильное положение у нее в утробе, и ничто не указывало на возможные осложнения. Они познакомились с доктором Стоуном, потрясающе красивым блондином, которого Джун назвала городским трансплантологом. В кафе они встретили отца Джун, занимавшего до нее должность городского главврача, и тот не преминул поинтересоваться, как обстоят дела у доктора Маллинза, который явно был примерно одного с ним возраста.
        - Он все такой же злобный, как и раньше? - с иронией спросил доктор Хадсон.
        - Я заставила его немного смягчиться, - ответила Мэл.
        - Хорошо, а как насчет вас? - спросила ее Джун за обедом. - Как долго вы уже живете в Вирджин-Ривер?
        - Всего пару месяцев. Я приехала сюда из Лос-Анджелеса в поисках перемен, но надо признаться, оказалась не готова к специфике работы в провинции. В большом городе я воспринимала имеющиеся у нас возможности и современную больничную технику как должное.
        - Вам здесь нравится?
        - Тут есть некоторые проблемы. Хотя в сельской жизни есть свои стороны, которые мне нравятся, - объяснила Мэл. - Но я не знаю, насколько это будет меня устраивать. Моя сестра живет в Колорадо-Спрингс, у них с мужем трое детей, и ей очень хочется, чтобы тетя Мэл поселилась где-нибудь поблизости. - Откусив от сочного гамбургера, она добавила: - Я не хотела бы пропустить возможность наблюдать, как растут мои племянники.
        - О, не стоит так говорить, - вмешалась Сондра.
        - Не волнуйся, - успокоила ее Мэл, похлопав по руке. - Я не уеду, пока ты не родишь, а это, судя по всему, произойдет очень скоро. - Она засмеялась. - Надеюсь, что нам сегодня не придется срочно сворачивать на обочину.
        - Надеюсь, вы останетесь, - сказала Джун. - Было бы прекрасно, если бы вы жили неподалеку.
        - Неподалеку? Нам потребовалось больше получаса, чтобы обогнать колонну лесовозов, лишь для того, чтобы проехать в одну сторону! И готова держать пари, что мы ехали отнюдь не двадцать миль!
        - Я знаю, - согласилась Джун. - Там ехать чуть больше пятнадцати миль. Разве это не здорово, что мы теперь соседи?
        Не успели они пообедать, как в кафе зашел мужчина с младенцем на руках. Он чем-то напоминал Джека - такой же высокий, мускулистый, грубоватого вида, в джинсах и клетчатой рубашке, около сорока лет, и с легкостью обращавшийся с ребенком. Наклонившись, он поцеловал Джун Хадсон в щеку и передал ей малыша.
        - Познакомьтесь с Джимом, моим мужем. А это наш сын Джейми.
        Всю дорогу обратно, в Вирджин-Ривер, Мэл не могла отделаться от мысли, что за весь прошедший день ни разу не ощутила себя не в своей тарелке. Ей понравилось семейство Стоунов. Даже пожилой доктор Хадсон оказался прекрасным стариком. После того как она завезла Сондру на ее ферму и вернулась обратно в Вирджин-Ривер, ей даже показалось, что город каким-то образом стал выглядеть гораздо симпатичнее. Он больше не был похож на тот ветхий, старый городок, каким показался ей в первый день. Теперь это место странным образом вызывало у нее ассоциации с домом.
        Она остановилась перед клиникой Дока, обратив внимание, что приятели Джека только что подъехали к его бару после рыбалки. Войдя в дом, она обнаружила на кухне старика, который что-то собирал на кухонном столе. Похоже, он купил себе новую сумку.
        - Док Хадсон передает вам привет, а также Джун и Джон. Что вы тут делаете?
        Он положил еще пару вещей в сумку и подтолкнул к ней.
        - Теперь у тебя будет своя собственная медицинская сумка, - объявил он.
        ______
        Было забавно наблюдать за тем, как ранним утром морпехи загружают свое снаряжение в машины, чтобы отправиться к реке на рыбалку. Мэл помахала им с крыльца дома Дока, где она сидела, отдавая дань утреннему кофе. Хотя эти парни полночи просидели в баре, играя в покер и распивая спиртное, сейчас они казались полными энергии и энтузиазма. В ответ они разразились радостными криками, свистом и с энтузиазмом замахали руками. Флирт - дело такое.
        - Малышка, ты такая красивая по утрам! - крикнул ей Корни через дорогу. В награду он мгновенно получил от Джека шутливый подзатыльник.
        Едва они отчалили, как в город въехал большой темный внедорожник, медленно двигаясь по улице. К удивлению Мэл, водитель остановился перед домом Дока. Дверь открылась, но двигатель остался включенным. Из кабины выбрался незнакомец и встал рядом, наполовину скрытый дверью. Это оказался высокий широкоплечий мужчина. На голове у него красовалась бейсболка, из-под которой торчали вьющиеся волосы.
        - Доктор выезжает на дом? - спросил он, не озаботившись приветствием.
        Мэл встала.
        - Кто-то болен? - уточнила она.
        Незнакомец покачал головой.
        - Кто-то забеременел.
        Она почувствовала, как на губах заиграла улыбка.
        - При необходимости мы можем выехать на дом. Но здесь, в клинике, проводить дородовые осмотры намного удобнее. Мы с радостью принимаем пациентов по средам.
        - Вы доктор Маллинз? - с сомнением спросил мужчина.
        - Меня зовут Мэл Монро, - ответила она, коротко рассмеявшись. - Я семейная практикующая медсестра и акушерка. Док не особо занимается женским здоровьем с тех пор, как я сюда приехала. Где ваша жена планирует рожать?
        Он пожал плечами.
        - Мы этого пока еще не решили.
        - А где вы живете?
        Он склонил голову.
        - Она живет на другом берегу Клер-Ривер. Почти в часе езды отсюда.
        - У нас здесь есть больничная палата. Это ее первый ребенок?
        - Я думаю, да.
        - Думаете? - непонимающе улыбнулась Мэл.
        - Скажем так, это первый ребенок от меня, - ответил он. - Она мне не жена.
        - Извините, - осеклась Мэл. - Я просто предположила. Привезите сюда эту женщину на дородовое обследование, - попросила она. - Я могу показать ей нашу комнату для рожениц и обсудить с ней возможные варианты.
        - А как насчет того, чтобы провести осмотр у нее дома? - спросил мужчина.
        - Что ж, это тоже возможно, - неохотно согласилась Мэл. - Но, понимаете, мистер… - Мужчина никак не отреагировал на ее вопрос. Он продолжал стоять возле машины, высокий здоровяк в джинсовой куртке и тяжелых ботинках. С хмурым выражением лица. - На самом деле, женщина, которая собирается рожать, тоже должна принимать участие в обсуждении. Хотите записаться на прием?
        - Я вам позвоню, - сухо ответил он. - Спасибо. - С этими словами он сел в свой внедорожник и уехал из города.
        Мэл рассмеялась - никогда еще ей не доводилось проводить такую консультацию. Она надеялась, что мужчина обсудит с беременной женщиной, где та предпочитает рожать.
        ______
        Морпехи уехали в конце недели, и жизнь в городке с их отъездом попритихла; поскольку Мэл успела узнать их поближе, ей было жалко теперь с ними расставаться. Пока парни оставались в городе, Проповедник вел себя гораздо более жизнерадостно, чаще смеялся и значительно меньше хмурился. И каждый из них не упустил возможности крепко обнять ее на прощание, как будто она стала частью их семьи.
        Мэл обнаружила, что с нетерпением ждет возможности снова пообщаться с Джеком без посторонних, но почему-то этого не произошло. Джек выглядел до странности угрюмым и несколько отстраненным. Он не поднимал ее в воздух и не приставал с поцелуями, и, хотя раньше она сопротивлялась и указывала на неприемлемость подобного поведения, теперь ее терзало странное чувство легкого разочарования. Она ощущала себя как будто обездоленной. Когда спросила его о причине столь необычного поведения, он просто сказал:
        - Мне очень жаль, Мэл. Думаю, парни меня порядком измотали.
        Когда она заглянула в бар на обед, Проповедник сообщил, что Джек уехал на рыбалку.
        - На рыбалку? - удивилась она. - Разве ему не хватило этого на прошлой неделе?
        В ответ Проповедник лишь пожал плечами. Он-то как раз не выглядел особо измученным. Он руководил баром при помощи Рики, полируя стаканы, подавая еду, обслуживая столики и иногда присоединяясь к игре в криббидж.
        - Что случилось с Джеком? - спросила Мэл.
        - Морпехи - они такие, - многозначительно произнес Проповедник. - Бесследно это не проходит.
        Четыре дня спустя, на неделю раньше срока, Мэл позвонили с фермы Паттерсонов и сообщили, что у Сондры начались схватки. Учитывая ее рассказы о предыдущих легких и быстрых родах и тот факт, что схватки начались ночью, Мэл сорвалась к ней, не медля ни минуты.
        Младенцы - это странные создания, они делают, что взбредет им в голову. Если у тебя были легкие предыдущие роды, это вовсе не гарантирует того, что новые тоже пройдут без проблем. Несмотря на группу поддержки в лице матери, свекрови и мужа, Сондре пришлось тужиться целый день. Наконец, ранним вечером на свет божий появился маленький карапуз. Он не торопился выходить из материнской утробы с требовательным криком, как это обычно делают малыши, поэтому Мэл пришлось продавливать и поглаживать живот Сондры, уговаривать его не артачиться. У роженицы на этот раз открылось небольшое кровотечение, и ребенок не проявил желания сразу припасть к материнской груди для кормления. Даже Сондра быстро осознала разницу между этими и двумя предыдущими родами.
        Более длительные, чем принято, роды не обязательно означают наличие каких-то проблем, и сердечный ритм ребенка, частота дыхания, цвет кожи и громкость плача сразу дали понять всем собравшимся, что с ним все в порядке. Тем не менее Мэл задержалась немного дольше, чем обычно. Даже убедившись, что все в порядке, она, стремясь перестраховаться, продолжала наблюдать за ребенком еще около трех часов.
        Было уже десять вечера, когда Мэл решилась передать заботу о ребенке его семье, осознав, что все опасности остались позади и она может спокойно их покинуть.
        - У меня есть пейджер, - объявила она. - Немедленно сообщите, если вам покажется, что назревают какие-то проблемы.
        Вместо того чтобы вернуться домой, она поехала в город. Если бы в баре Джека не горел свет, а дверь оказалась заперта, она бы вернулась к себе. Но окна заведения продолжали светиться, хотя табличка «Открыто» оказалась выключенной.
        Когда она толкнула дверь, ее глазам предстало абсолютно неожиданное зрелище. Проповедник возвышался за стойкой, перед ним стояла дымящаяся чашка кофе, а за одним из столиков сидел Джек, опустив голову на руки. Перед ним красовались бутылка шотландского виски и бокал.
        Увидев, как она заходит внутрь, Проповедник произнес:
        - Закрой дверь на защелку, Мэл. Думаю, посетителей на сегодня достаточно.
        Она послушалась, ощущая себя совершенно сбитой с толку. Подойдя к Джеку, она похлопала его ладонью по спине.
        - Джек? - позвала она. Его глаза на мгновение открылись, затем закатились вверх и вновь закрылись. Подбородок упал на грудь, а одна рука соскользнула со стола и осталась безвольно болтаться.
        Мэл подошла к стойке, запрыгнул на барный стул перед Проповедником и спросила:
        - Что с ним?
        Проповедник пожал плечами, попытавшись взять свою кружку с кофе, но не успел он этого сделать, как Мэл чуть ли не перепрыгнула через стойку, схватила его за воротник рубашки и яростно завопила:
        - Что с ним?!
        Черные брови Проповедника удивленно взметнулись вверх, и он поднял руки с таким видом, будто его собирались взять под арест. Мэл медленно отпустил его рубашку и снова села на стул.
        - Он напился, - коротко бросил Проповедник.
        - Слушай, давай без шуток. С ним явно что-то не так. Всю неделю он вел себя совершенно иначе.
        Проповедник вновь пожал плечами.
        - Иногда, когда сюда приезжают эти парни, ситуация слегка усугубляется. Понимаешь? Думаю, он вспоминает… разные не очень хорошие вещи.
        - Когда он служил морпехом? - уточнила она. Проповедник кивнул. - Давай же, Проповедник. Он мой самый лучший друг в этом городе.
        - Я думаю, он не захотел бы, чтобы я тебе это рассказывал.
        - Что бы это ни было, он не должен терпеть это в одиночестве.
        - Я позабочусь о нем, - парировал Проповедник. - Он справится. Всегда так делает.
        - Пожалуйста! - взмолилась она. - Ты разве не понимаешь, как много он для меня значит? Я хочу помочь ему, если смогу.
        - Я мог бы рассказать кое-что, но это очень тяжелые вещи. Не для женских ушей.
        Она слабо рассмеялась.
        - Ты представить себе не можешь, чего мне в этой жизни довелось насмотреться и наслушаться. Я проработала в скорой почти десять лет. Мне частенько приходилось встречаться там с весьма неприятными вещами.
        - Но не настолько неприятными.
        - Так, испытай меня.
        Проповедник глубоко вздохнул.
        - Те парни, что приезжают сюда каждый год… Они наведываются убедиться, что с ним все в порядке. Он был их сержантом. Моим сержантом. Лучшим сержантом морской пехоты. Он побывал в пяти зонах боевых действий. Последней из них был Ирак. Он тогда вел взвод во внутренние районы Фаллуджи, и один из парней наступил на противопехотную мину. Взрывом ему оторвало полтуловища. Сразу же нас накрыл снайперский огонь. Парень, наступивший на мину, умер не сразу. Все дело в температуре взрыва - ему, должно быть, прижгло артерии и сосуды, поэтому кровопотери не было. Боли тоже - наверное, из-за того, что у него перебило позвоночный столб. Но он оставался полностью в сознании.
        - Боже мой…
        - Джек приказал всем укрыться в ближайших зданиях, что мы и сделали. А сам остался сидеть рядом со своим солдатом. Не бросил. Под снайперским огнем, спрятавшись за шиной перевернувшегося грузовика, держал его и разговаривал еще полчаса, пока тот не умер. Парнишка уговаривал Джека уйти и спрятаться, убеждал, что с ним все в порядке. Как ты понимаешь, он не ушел. Он никогда не оставлял своих людей в беде. - Проповедник сделал глоток кофе. - Мы насмотрелись на такие вещи, от которых тебе снились бы кошмары, но именно из-за этого он иногда срывается. Я не знаю, что мучает его сильнее - то, как медленно этот парнишка умирал, или визит, который он нанес его родителям, чтобы передать им все слова, что тот сказал перед смертью.
        - Поэтому Джек так напивается?
        - В основном, он старается много рыбачить. Может, уйти на какое-то время в лес и разбить там лагерь, чтобы успокоить нервы. Иногда пытается залить воспоминания выпивкой, но это случается довольно редко. Во-первых, это не очень хорошо срабатывает, а во-вторых, потом он чувствует себя как кусок дерьма. Но все будет хорошо, Мэл. Он всегда с этим справляется.
        - Господи, - прошептала она. - Я думаю, что у всех есть свои скелеты в шкафу. Налей-ка мне пива.
        Он наполнил бокал и поставил его на стойку.
        - Поэтому лучше просто дать ему немного побыть одному.
        - Он скоро придет в себя?
        - Нет. Он залился по самые брови. Я как раз собирался отнести его в кровать, когда ты зашла. На всякий случай я останусь у него на ночь, буду спать рядом в кресле.
        - На случай чего?
        - На случай, если окажется, что он не просто пьян вусмерть. Если его переклинит или произойдет что-то похуже. Он целую милю тащил меня на себе в Ираке. Я не позволю, чтобы с ним теперь что-нибудь случилось.
        Она отхлебнула немного пива.
        - Он меня тоже, образно выражаясь, немного пронес на себе, - сказала она. - Правда, не думаю, что он это понимает.
        Некоторое время они сидели в тишине. Она выпила примерно половину своего бокала.
        - Я все пытаюсь представить, как он тащил тебя на себе, - нарушила молчание Мэл. - Наверное, он был похож на муравья, взвалившего на спину слона.
        К ее удивлению, он тихо рассмеялся.
        - Как ты вообще оказался здесь? В этом захолустном городке?
        - Ему не пришлось меня долго уговаривать. Я держал с ним связь, когда он уволился, и приехал сюда после своего собственного увольнения. Он сказал, что я могу остаться и помогать в баре, если захочу. Я и захотел.
        Раздавшийся из-за спины шум заставил ее обернуться. Джек соскользнул со стула и лежал теперь, растянувшись на полу.
        - Все, пора в кроватку, - вздохнул Проповедник, обходя барную стойку.
        - Проповедник, если ты отнесешь его в комнату, я с ним там останусь.
        - Тебе не нужно этого делать, Мэл. Это может быть довольно неприглядное зрелище. Понимаешь?
        - Не проблема, - сказала она. - В конце концов, я перетаскала море ведер с блевотиной, коль до этого дойдет.
        - Временами он плачет.
        - Временами и я плачу.
        - Ты действительно этого хочешь?
        - Да. Хочу.
        - Значит, он тебе действительно небезразличен? - уточнил Проповедник.
        - Я ведь уже сказала, что да?
        - Ладно. Если ты так уверена.
        Присев, Проповедник попытался поставить Джека на ноги. Обхватив его руками пониже подмышек, он заставил его подняться, а затем перекинул себе через плечо, как обычно носят пострадавших пожарные. Мэл последовал за ним в спальню Джека.
        Ей раньше никогда не доводилось там быть. Спальня представляла собой небольшую комнату с двумя входами - один вел внутрь из кухни, расположенной за барной стойкой, другой позволял зайти со двора через черный ход. Формой спальня напоминала букву «L»: зона отдыха находилась в коротком закутке, а гостиная располагалась в более длинном. У окна стоял стол с двумя стульями, и хотя кухня там отсутствовала, в углу нашелся небольшой холодильник.
        Проповедник уложил Джека на кровать, расстегнул молнии на ботинках и снял их.
        - Давай снимем с него джинсы, - сказала Мэл. В ответ на сомневающийся взгляд Проповедника она ответила: - Уверяю тебя, ничего нового для себя я там не увижу. - Она расстегнула сначала кожаный ремень, а затем сами джинсы. Потом Мэл взялась за правую штанину, Проповедник схватился за левую, и они вместе потянули, оставив его в одних трусах-боксерах. Закончив с джинсами, Мэл расстегнул на Джеке рубашку и, по очереди перекатывая его то в одну, то в другую сторону, освободила от нее. Собрав всю одежду, она отнесла ее в шкаф. С внутренней стороны двери на крючке висела кобура с пистолетом, вид которого на долю секунды привел ее в замешательство. В итоге она повесила джинсы с рубашкой поверх пистолета.
        Проповедник в это время разглядывал одетого в одни лишь трусы Джека.
        - Он убьет меня за это, - проронил он.
        - Или скажет спасибо, - добавила она, слегка улыбнувшись. - Если мой пейджер разрядится, я тебя позову. - С этими словами она накинула на Джека одеяло.
        - Или если у тебя возникнут проблемы, - добавил здоровяк.
        Когда Проповедник ушел, Мэл стянула ботинки, оставшись в носках, и немного пошарила вокруг. У Джека в комнате обнаружилась просторная ванная со шкафчиками и ящиками для хранения. Она открыла один, обнаружив, что внутри лежат нижнее белье и носки. Там же нашлись полотенца, и, вспомнив тот первый день в Вирджин-Ривер, она принюхалась к одному из них. Тот самый кондиционер, о котором он говорил.
        Гардеробная оказалась средних размеров комнатушкой. Также там обнаружилась небольшая прачечная со шкафчиками, стиральной машинкой и сушилкой. Двери в ванную и прачечную были закрыты, но зато из гостиной прекрасно просматривалась спальня.
        Учитывая характер Джека, эта обстановка была очень предсказуемой. Суровой и предельно функциональной. Тут нашлись кожаный диван и большое кожаное кресло. На стене напротив висел телевизор, а рядом возвышался оружейный ящик из стекла и дерева, набитый разными винтовками, с торчащим из замка ключом. Между диваном и креслом располагались журнальный столик из тяжелого дерева и тумбочка со светильником. Стены были обшиты грубо обтесанными досками, а на тумбочке стояли две фотографии в рамках. Одна из них представляла собой семейное фото, на котором красовались Джек, четыре его сестры, четыре шурина, восемь племянниц и седовласый отец, габаритами не уступающий Джеку. Рядом стояла довольно старая фотография, запечатлевшая его отца вместе с матерью.
        Она взяла в руки семейное фото. У Джека оказалась очень красивая семья: все мужчины высокие и симпатичные, женщины стройные и красивые, а девочки очаровательные. Младшая была совсем маленькая, лет трех или четырех, а самая старшая - уже подросток. Мэл подумала, что Джек здесь самый красивый из всех; он стоял в центре, обнимая руками своих сестер. Она сняла покрывало с дивана, обернулась им и свернулась калачиком в большом кресле. Джек продолжал лежать, не шевелясь. В конце концов она тоже задремала.
        Где-то посреди ночи из постели Джека донеслись беспокойные звуки. Он дергался, катался из стороны в сторону и бормотал что-то во сне. Мэл подошла к кровати, присела на край и потрогала его лоб. Он проворчал что-то неразборчивое, повернулся к ней, схватил за руку и потянул к себе в кровать. Когда ему это удалось, он прижался к ней своей головой. Обняв его за шею, Мэл легла рядом.
        - Не бойся, - прошептала она. Джек сразу замолчал, закинув на нее руку.
        Она натянула на них обоих одеяло и прижалась к нему. Затем принюхалась к подушке - точно, кондиционер для белья. «Что же ты за человек?» - мысленно спросила она себя. Внешне - вылитый Пол Баньян[39 - Поль Баньян (англ. Paul Bunyan) - вымышленный гигантский дровосек, персонаж американского фольклора.]; заведует баром, держит дома коллекцию ружей, при этом чистит и стирает, как Марта Стюарт[40 - Марта Хелен Стюарт - американская бизнес-леди, телеведущая и писательница, получившая известность благодаря советам по домоводству.].
        Не просыпаясь, он притянул ее к себе поближе. Его дыхание отдавало парами виски. Мэл мысленно поежилась. Она прижалась лицом к его волосам, от которых пахло мускусом в сочетании с запахом ветра и леса. Она сделала глубокий вдох; ей нравились исходящий от него запах и вкус его губ. Мэл стало интересно, что у Джека под рубашкой - грудь у него оказалась заросшей красивыми каштановыми волосами. Кроме того, она обнаружила у него пару татуировок. На его левом плече были набиты орел, глобус и якорь размером чуть ли не с ее руку. А на правом плече красовалась лента с девизом:
        SAEPE EXPERTUS,
        SEMPER FIDELIS,
        FRATRES AETERNI[41 - Девиз морских пехотинцев США: «Часто испытаны, всегда верны, братья навеки».]
        Не в силах противиться импульсу, она провела руками по пучку волос на его груди и гладким мышцам плеч. Затем притянула его к себе. Через несколько минут Мэл заснула, прижимая к себе Джека, в то время как его рука успокаивающе обнимала ее за талию.
        В тусклом свете раннего утра Джек проснулся с раскалывающейся от боли головой. Повернув лицо в сторону, первое, что он увидел - золотые кудри Мэл, разметавшиеся по соседней подушке. Она натянула свой край одеяла под самый подбородок и крепко спала. Приподнявшись на локте, он всмотрелся в ее лицо. Ее розовые губы слегка приоткрылись во сне; веки с черными, как уголь, ресницами были крепко сомкнуты. Взяв с подушки мягкий локон ее волос, он поднес его к лицу и вдохнул аромат. Затем наклонился к Мэл, чтобы нежно поцеловать ее в губы.
        В этот момент ее глаза открылись.
        - Доброе утро, - сонно прошептала она.
        - Мы это сделали? - хитро улыбнулся Джек.
        - Нет, - отрезала Мэл, тут же проснувшись.
        - Вот и отлично, - ухмыльнулся он.
        Она улыбнулась.
        - Я не ожидала, что ты это скажешь.
        - Когда мы будем заниматься любовью, я хочу быть в здравом уме и доброй памяти. Я даже не понимаю, как ты здесь оказалась.
        - Я забежала в бар, чтобы выпить пива, как раз в тот момент, когда Проповедник соскребал тебя с пола. Голова болит?
        - Все прошло, как только я тебя увидел. Наверное, перебрал с выпивкой.
        - Это сработало? Ты разогнал всех своих демонов?
        Он пожал плечами.
        - Проповедник уложил тебя в мою кровать, надо же. Если бы я знал, что все так просто, то напузырился бы до чертиков еще несколько недель назад.
        - Подними-ка лучше одеяло, Джек, - приказала она.
        Он так и сделал. Под одеялом обнаружился его торс в «боксерах», с очевидно заметной сквозь них внушительной утренней эрекцией. В то время как Мэл лежала полностью одетая.
        - Не смотри туда, - сказал он, роняя одеяло. - Ты поставила меня в неудобное положение. - Она лишь рассмеялась в ответ. - Мы могли бы заняться этим прямо сейчас, - предложил Джек, пропуская шелковистый локон ее волос между пальцами. - Я доставлю тебе огромное, ни с чем не сравнимое удовольствие, - ухмыльнулся он.
        - Нет, спасибо, - отказалась она.
        - Я что-нибудь пытался сделать? - допытывался он.
        - Нет. - Мэл продолжала посмеиваться. - А что?
        - Я так налакался, что это могло повлечь за собой весьма унизительные последствия. Вроде атаки с неработающим оружием.
        Мэл провела пальцами по его татуировке.
        - Я ожидала увидеть что-то вроде этого, - сказала она.
        - Это просто часть обряда посвящения. Бьюсь об заклад, после него каждый молодой морпех просыпается с гудящей головой, с трудом вспоминая о Корпусе.
        - Что это значит? - спросила она, пробегая пальцами по ленте с девизом на другой руке.
        - «Часто испытаны, всегда верны, братья навеки». - Он мягко коснулся ее щеки. - Что тебе рассказал Проповедник?
        - Что когда сюда приезжают твои друзья, то пробуждают у тебя в памяти тяжелые воспоминания о войнах, в которых тебе довелось участвовать. Но я подозреваю, что эти воспоминания периодически терзают тебя независимо от того, приехали сослуживцы или нет.
        - Я люблю этих парней, - просто сказал он.
        - И они тебе тоже преданы. Так что… возможно, это стоит того, чтобы перетерпеть некоторые неудобства. Такая дружба обходится недешево.
        Глава 10
        К Джеку вернулось его прежнее «я». Тут сработал либо скотч, либо тот факт, что он проснулся в одной постели с красивой блондинкой. Он сделал ставку на блондинку.
        Он ни разу так и не спросил Проповедника, что именно тот рассказал Мэл. И к ней самой с расспросами тоже не стал приставать. На самом деле, это не имело никакого значения. Что действительно было важно, так это то, что его отношения с Мэл той ночью неожиданно вышли на новый уровень. Когда она узнала, что он мучается от ужасных воспоминаний, то не ушла, а осталась рядом, пожелав взвалить на себя часть этой ноши - это что-то да значило. Она обнимала его, пока он метался в кровати, борясь со зловещими призраками прошлого. После этого она стала охотнее поддаваться его поцелуям. Он определенно был готов не останавливаться на достигнутом.
        В Вирджин-Ривер все только о них и говорили, что доставляло Джеку странное удовлетворение. Это было необычно для мужчины, который не хотел связывать себя никакими обязательствами с противоположным полом и старался не афишировать перед публикой своих подруг. Теперь он обнаружил, что хочет, чтобы все знали: они с Мэл - пара. Еще его страшила возможность того, что Мэл исполнит свои угрозы и уедет, прежде чем он сможет убедить ее остаться здесь навсегда.
        Однажды он отвез Мэл на побережье, чтобы понаблюдать за китами. Всю дорогу туда и обратно они болтали без умолку, но стоило им добраться до высокой скалы, нависающей над океанскими просторами, как все слова стали лишними. Они стояли, молча держась за руки, в то время как далеко внизу проплывала огромная стая гигантских млекопитающих, выныривая из воды и вновь погружаясь в морскую гладь с огромными брызгами. Сопровождающая их личная гвардия из дельфинов повела величавых гигантов дальше, на север. В тот день Мэл позволила ему целовать себя дольше обычного. Много раз. Если его рука начинала слишком настойчиво блуждать по ее телу, она просто говорила: «Нет. Еще рано». И в его сердце затеплился огонек надежды. Хотя, конечно, это еще ничего не гарантировало.
        Он был сражен наповал. Пускай Джеку уже стукнуло сорок, первый раз в его жизни появилась такая женщина, что одна только мысль о расставании с ней казалась ему невыносимой.
        ______
        Мэл набрала номер своей сестры.
        - Джоуи, - произнесла она очень тихо, практически шепотом, - я думаю, что в моей жизни появился мужчина.
        - Ты что, умудрилась найти себе мужчину в этой глуши?
        - Ага. Кажется, так и есть.
        - Почему у тебя… такой странный голос?
        - Мне нужно кое в чем разобраться. Скажи мне, это нормально? Потому что я нисколечки не забыла Марка. Я до сих пор люблю его больше всего на свете. Больше, чем любого другого мужчину.
        Джоуи медленно вздохнула.
        - Мэл, это нормально - пытаться жить дальше. Возможно, ты никогда никого не полюбишь так же сильно, как Марка, но может быть, найдется кто-то еще. Еще один мужчина. Тебе не нужно их сравнивать, дорогая, потому что Марка больше нет, и мы не можем его вернуть.
        - Я люблю его, - поправила ее Мэл. - Это чувство никуда не исчезло. Я все еще люблю Марка.
        - Все в порядке, Мэл, - успокоила ее Джоуи. - Ты должна жить дальше. Это вполне нормально - скоротать с кем-нибудь время. Кто он?
        - Ему принадлежит бар напротив клиники Дока. Это он отремонтировал мой дом, купил мне удочку, провел телефон. Его зовут Джек. Он хороший человек, Джоуи. И он заботится обо мне.
        - Мэл… Слушай, ты с ним… Ну…
        Ответа не последовало.
        - Мэл? Ты с ним спишь?
        - Нет. Но я позволяю ему меня целовать.
        Джоуи невесело рассмеялась.
        - Все в порядке, Мэл. Ты можешь подумать об этом несколько иначе? Разве Марк хотел бы, чтобы ты завяла в одиночестве? Он был одним из лучших мужчин, которых я когда-либо знала, - щедрым, добрым, любящим и честным. Он хотел бы, чтобы ты вспоминала его с нежностью, но при этом продолжала жить полноценной жизнью и была счастлива.
        Не удержавшись, Мелинда разрыдалась.
        - Да, он хотел бы этого, - произнесла она сквозь слезы. - Но что, если я не могу быть счастлива ни с кем, кроме Марка?
        - Малышка, сестренка моя, после всего, через что тебе довелось пройти, разве ты удовольствуешься какими-то объятиями? И парой-тройкой ничего не значащих поцелуев?
        - Я не знаю. Просто не знаю.
        - Попробуй. В худшем случае ты хоть немного отвлечешься от своего одиночества.
        - А это нормально? Использовать кого-то, чтобы перестать лить слезы по покойному мужу?
        - А если посмотреть на это с другой стороны? Что, если бы тебе понравился тот, кто смог бы отвлечь тебя от мыслей о покойном муже? Это ведь похоже на счастье, правда?
        - Наверное, мне не следовало его целовать, - простонала Мэл. Ее продолжали душить слезы. - Потому что я не могу здесь оставаться. Мне тут не место. Мыслями я по-прежнему в Лос-Анджелесе вместе с Марком.
        Джоуи тяжело вздохнула.
        - Это всего лишь поцелуи, Мэл. Просто возьми за правило - один поцелуй за раз.
        Чуть позже, повесив трубку телефона, Джоуи устало обратилась к своему мужу Биллу:
        - Я должна к ней поехать. Думаю, она на грани срыва.
        ______
        Мэл ударилась в воспоминания, мысленно вернувшись в то утро, когда полиция подошла к ее двери, чтобы сообщить, что Марк мертв. Накануне вечером они вместе отработали смену в больнице. Потом пообедали в кафетерии. Но Марк в тот день работал на вызовах, а старший помощник оказался занят, поэтому ему пришлось остаться в ночную смену. Все произошло, когда он уже возвращался домой.
        Она пошла в морг. Оставшись на некоторое время с ним наедине, она обняла холодное безжизненное тело с тремя идеальными пулевыми отверстиями в груди и рыдала, пока ее не удалось оттащить прочь.
        У Мэл в голове прокручивался целый фильм. Начинался он с вида мертвого тела Марка на полу в круглосуточном магазине, а далее следовала целая вереница кадров: полиция у дверей ее дома в первых проблесках рассвета, похороны, бессонные ночи, когда она безостановочно рыдала в подушку, долгие дни, когда она упаковывала его вещи, и кажущиеся бесконечными месяцы, когда не находила в себе сил с ними расстаться. Мэл наблюдала за этим словно откуда-то сверху, свернувшись в своей постели в позе эмбриона и схватившись за живот, будто ее ударили ножом; она безостановочно рыдала. Так громко, что ей даже казалось, будто соседи услышат и позовут на помощь.
        Вместо того, чтобы просто сказать фотографии Марка, что любит его, она начала вести долгие беседы с его плоским безжизненным лицом.
        Она рассказывала ему обо всем, что происходило за день, неизбежно заканчивая свой рассказ словами: «Я все еще люблю тебя, черт возьми!». И тут же добавляла: «Я все еще люблю тебя. Я не могу перестать любить тебя, скучать по тебе и желать твоего возвращения».
        Мэл всегда считала, что Марк принадлежит к числу таких возлюбленных, таких мужей, которые найдут способ подать весточку с того света - настолько он был ей предан. Но ни разу еще ей не попадалось доказательств того, что он хотя бы ненадолго возвращался в наш бренный мир. Судя по всему, покинув его, Марк ушел навсегда. Он исчез, оставив ее наедине с чувством глубокого отчаяния внутри.
        Она просыпалась в слезах три дня подряд. Заметив, что происходит что-то неладное, Джек спросил, все ли у нее в порядке и не хочет ли она о чем-нибудь с ним поговорить.
        - Месячные, - увильнула она от ответа. - Пройдет.
        - Мэл, я что-то не так сделал? - не отступал он.
        - Конечно, нет. Это просто гормоны. Клянусь тебе.
        В то же время ее начали терзать мысли, что краткая передышка, которую она, казалось, получила в последнее время, официально подошла к завершению, и впереди у нее вновь маячит бездна горя и отчаяния. Возвращение в лоно абсолютного одиночества.
        Но затем случилось нечто, позволившее ей выйти из этого состояния. Мэл вернулась из короткой прогулки до магазинчика на углу, где она, как обычно, смотрела сериал вместе с Джой и выздоравливающей Конни, и увидела перед крыльцом Дока чей-то арендованный автомобиль. Войдя внутрь, она столкнулась лицом к лицу со своей широко улыбающейся сестрой. Мэл ахнула, уронила сумку, и они вместе запрыгали, крепко обнимая друг друга, смеясь и плача в голос. Когда радость первых моментов встречи прошла, Мэл, продолжая держать Джоуи за руку, повернулась к Доку, чтобы официально ее представить. Не успела она этого сделать, как Док брякнул в своей привычной манере:
        - Какое жуткое зрелище, когда вы вместе.
        Мэл погладила блестящие и гладкие каштановые волосы Джоуи.
        - Почему ты приехала? - спросила она.
        - Ты знаешь. Я подумала, что нужна тебе.
        - Со мной все в порядке, - попыталась соврать Мэл.
        - Значит, просто на всякий случай.
        - Это так мило. Хочешь, я покажу тебе город? Мой дом? Вообще, прокачу по этим местам?
        - Я хочу увидеть того мужчину, - прошептала Джоуи на ухо Мэл.
        - Мы сделаем это в последнюю очередь. Док? Можно мне взять выходной?
        - Я совершенно точно не выдержу, если вы двое будете визжать и хихикать тут весь день.
        Мэл бросилась к Доку и запечатлела на его щеке крепкий поцелуй, который старик тут же стер с брезгливой гримасой.
        Настроение у нее улучшилось, и на какое-то время она отвлеклась от мыслей о Марке. Она провела для Джоуи экскурсию по всем своим любимым местам, начав со своего лесного домика, который сестра назвала очаровательным, хотя и заметила, что не отказалась бы немного поработать над ним в качестве дизайнера интерьеров.
        - Видела бы ты, на что он был похож, когда я только приехала, - рассмеялась Мэл. - В духовке было птичье гнездо!
        - Боже мой!
        Затем они поехали к реке, где в этот день ловили рыбу не меньше десяти человек в рыбацких сапогах и жилетах. Двое из них повернулись и помахали ей рукой.
        - В первый раз меня привез сюда Джек, и мы увидели тогда маму-медведицу с детенышем, вон там, внизу по реке, она ловила рыбу. Это был первый и последний медведь, которого мне довелось увидеть. И меня это вполне устраивает. В следующий свой визит я уже сама рыбачила, ловила рыбу нахлыстом - не так искусно, как эти рыбаки, но у меня все получалось. Я вожу в багажнике собственные снасти.
        - Не может быть!
        - Может!
        Затем они отправились на ранчо Андерсонов, чтобы навестить малышку Хлою и посмотреть на новорожденных ягнят. Бак Андерсон вытащил из загона парочку подсосных ягнят и позволил девушкам немного их потискать.
        Мэл сунула палец в пасть ягненка, тот закрыл глазки и принялся сосать, заставив их обоих восхищенно воскликнуть:
        - Ой!..
        - Я вырастил шестерых детей - трех мальчиков и трех девочек, - и все они тайком таскали в свою спальню ягнят, чтобы спать с ними в обнимку в кровати. Уберечь домашний скот от таких посягательств было делом всей жизни, - с улыбкой объяснил им Бак.
        Мэл провезла сестру по шоссе 299 через лес секвой, получая огромное удовольствие от ее охов и ахов. Наконец они приехали к месту назначения и отправились гулять по каньону Ферн, который был одним из тех мест, где Спилберг снимал свой «Затерянный мир».[42 - Речь о фильме «Парк юрского периода: Затерянный мир» 1997 г.] Мэл показала ей проселочные дороги Вирджин-Ривер, зеленые пастбища, посевные поля, крутые холмы, высокие сосны, мирно пасущийся скот и виноградники в долине.
        - Если ты задержишься ненадолго и Док даст мне отгул, я отвезу тебя в Грейс-Вэлли, чтобы ты познакомилась с некоторыми из моих новых друзей. У них там большая клиника с ЭКГ, небольшим хирургическим кабинетом и УЗИ.
        Затем, ближе к ужину, пошел сильный и прохладный летний дождь, поэтому они заехали к Джеку, где из-за неожиданного похолодания был разожжен уютный камин. По городу, по-видимому, распространились слухи, потому что в баре оказалось больше людей, чем обычно, - это было нетипично для столь дождливой ночи. Среди них оказалось несколько ее хороших знакомых. Конечно, не обошлось без Дока и Хоуп Мак-Кри. Рон ненадолго привел в бар Конни - а где бы в эти дни ни оказывалась Конни, там всегда рядом появлялась Джой со своим мужем Брюсом. Рядом с ними остановился Дэррил Фишберн со своими родителями, и Мэл представила Дэррила, объяснив Джоуи, что он отец первого ребенка, роды которого ей посчастливилось принять в Вирджин-Ривер. Энн Гивенс и ее муж тоже заглянули на огонек - они владели большим фруктовым садом, их первенец должен был появиться на свет в августе. Проповедник удостоил Джоуи одной из своих редких улыбок, Рик, как обычно, широко улыбался и обаятельно шутил о том, что все члены семьи Мэл, наверное, отличаются великолепной внешностью, а Джек… он полностью ее очаровал.
        Когда он удалился на кухню, чтобы принести им ужин, Джоуи наклонилась к Мэл и прошептала:
        - Черт возьми, какой красавчик, а?
        - Да, красавчик, - подтвердила Мэл.
        Им подали восхитительный ужин с лососем в укропном соусе, который Джек съел вместе с ними, в то время как Мэл потчевала сестру историями об особенностях работы сельским врачом, в том числе о тех двух родах, которые ей уже довелось принять.
        Было около семи вечера, когда сообщение на пейджер заставило Дока отойти к телефону на кухне Джека. Переговорив с кем-то, он подошел к столику Мэл.
        - Звонили Паттерсоны. Кажется, у их ребенка проблемы с дыханием, к тому же у него миндалины слегка побледнели и приобрели синеватый оттенок.
        - Я поеду с вами, - встрепенулась Мэл. Встав, она обратилась к Джоуи: - Я помогала этому младенцу появиться на свет, и это заняло чертовски много времени. Если я задержусь надолго, ты найдешь дорогу к моему дому?
        - Конечно. Дашь мне ключ?
        Мэл улыбнулась и поцеловала сестру в щеку.
        - Мы здесь нечасто пользуемся ключами, милая. Дверь открыта.
        Мэл поехала с Доком в его пикапе на тот случай, если грунтовые дороги поплывут из-за дождя. Ей не хотелось намертво застрять в грязи на своем «БМВ».
        Они застали Сондру и ее мужа в состоянии легкой паники, поскольку ребенок действительно хрипел от нехватки воздуха. Дыхание у него было учащенным и поверхностным, однако температура отсутствовала. После небольшой порции кислорода проблемы как рукой сняло, но это никак не объясняло, что же с ним случилось. Мэл еще долго потом его укачивала. Док сидел за кухонным столом и разговаривал с Паттерсонами, попивая кофе.
        - Он слишком маленький, чтобы заболеть астмой. Может быть, это какая-то аллергическая реакция, симптом некой инфекции или что-то посерьезнее вроде проблем с сердцем или легкими. Завтра тебе придется отвезти его в больницу Вэлли для обследования. Я сейчас запишу для тебя имя хорошего педиатра.
        - С ним ночью все будет в порядке? - со слезами на глазах спросила Сондра.
        - Я считаю, что да, но оставлю на всякий случай баллон с кислородом. Можешь отдать его завтра. Также стоит проследить за тем, чтобы кто-то из вас этой ночью бодрствовал. Если возникнут какие-то проблемы или вас что-то встревожит, звоните мне. Та маленькая импортная колымага, которую Мэл называет машиной, ни черта не стоит на наших дорогах в дождливую погоду. Кроме того, у Мелинды сейчас гости из другого города.
        Два часа спустя Док был готов отвезти Мэл обратно к ее сестре.
        ______
        К восьми часам бар Джека покинули все посетители, за исключением Джоуи. Джек отправил Рики домой, Проповедник убирался на кухне, поэтому принес Джоуи чашку кофе и снова присел за ее столик. Он расспрашивал ее о детях, о том, чем занимается ее муж, нравится ли ей жить в Колорадо-Спрингс, а затем решился озвучить свою догадку:
        - Она ведь не знала, что ты приедешь.
        - Нет, это стало для нее полной неожиданностью. Хотя не должно было бы.
        - Ты приехала как нельзя вовремя. В последнее время ее что-то грызло изнутри.
        - О, - удивилась Джоуи, - я думала, ты в курсе того, что с ней творится. Потому что она сказала, что вы… - Она замолчала и вперила взгляд в свою чашку с кофе.
        - Что мы? - усмехнулся он.
        Джоуи подняла глаза и застенчиво улыбнулась.
        - Она сказала, что вы целовались.
        - Каждый раз она понемногу мне уступает.
        - В таком месте, как Вирджин-Ривер, это уже означает, что вы пара? - уточнила Джоуи.
        Джек откинулся на спинку стула, желая, чтобы бар и дальше оставался пустым.
        - Да, типа того, - уклончиво ответил он. - Только вот в нашем случае чего-то явно не хватает.
        - Послушай, я не знаю, имею ли право…
        - Рассказать мне, кто вырвал ей сердце и раздавил каблуком своего ботинка? - закончил Джек вместо нее.
        - Ее муж, - храбро произнесла Джоуи, приподняв подбородок.
        От неожиданности Джек выпрямился, словно его ударило током. Джоуи не сказала, что это был бывший муж.
        - Что он с ней сделал? - спросил он с нескрываемой злостью в голосе.
        Джоуи вздохнула. «Пора сворачиваться», - подумала она. Если Мэл сама ему обо всем не рассказала, значит, ей не хотелось, чтобы он это знал. Сестричка будет в ярости.
        - Он совершенно случайно погиб в результате вооруженного ограбления.
        - Погиб, вот оно как, - тихо произнес Джек.
        - Он был врачом в отделении неотложной скорой помощи. Работал всю ночь, а утром по дороге домой зашел в магазин за молоком. Грабитель запаниковал и выстрелил в него. Три раза. Он умер мгновенно.
        - Боже! - выдохнул Джек. - Когда это случилось?
        - Год назад. В этот же самый день.
        - Боже, - снова произнес он. Опершись локтем о стол, он подпер голову рукой. Затем помассировал себе веки.
        - Она знает, что сегодня тот самый день?
        - Конечно, знает. Она ждала его. С болью в сердце.
        - Так было в Лос-Анджелесе, - произнес он. И это был не вопрос. - Подумать только, я хотел несколько раз врезать ему по морде за то, что он посмел причинить ей боль.
        - Мне даже немного смешно это слышать. Хотя это неправильно. Одна из причин, по которым Мэл сюда приехала, заключалась в том, что тут ее никто не знает. Никто не смотрит на нее с жалостью. Никто не спрашивает по пятнадцать раз на дню, как она поживает, не похудела ли еще, нормально ли ей спится… Я думала, что она рассказала тебе, поскольку…
        - Она сдерживает себя, - кивнул он. - Теперь я понимаю почему.
        - А я все разболтала. Не могу определиться, что за чувство я сейчас испытываю - вины или облегчения. Человек, который взваливает на себя бремя заботы о ней, должен знать, через что она прошла. Что она испытывает. - Джоуи вздохнула. - Я считала, что она здесь и неделю не продержится.
        - Она тоже так думала. - Джек помолчал минуту, а затем продолжил: - Представляешь, сколько мужества ей потребовалось, чтобы бросить хорошую работу в Лос-Анджелесе и приехать в этот маленький городок, работать с таким человеком, как Док Маллинз? Она немного рассказала мне о том, что из себя представляет городская медицина. Зона боевых действий - вот как Мэл ее назвала. Она предполагала, что жизнь здесь скучная и непримечательная. А потом бац - и она едет в больницу с пациентом в кузове старого пикапа по нашим раздолбанным дорогам, удерживая над головой пакет с жидкостью для внутривенных вливаний, и дрожит от холода. Боже, да я мог бы с ней в разведку сходить.
        - Мэл всегда была крутой штучкой, но смерть Марка действительно выбила ее из колеи. Вот почему она так поступила - ее стал пугать даже простой поход в банк или в магазин.
        - И еще она ненавидит оружие, - добавил он. - Это в маленьком-то городке, где у всех есть оружие, потому что тут без него действительно не обойтись.
        - О боже. Послушай, это не секрет - я умоляла ее не делать этого, посчитав это каким-то безумием. И убеждала ее, что нельзя так резко менять обстановку, - призналась Джоуи. - Однако похоже, что ей почему-то становится лучше. Возможно, это результат того, что она называет провинциальной медициной. Либо причина кроется в тебе.
        - Она тяготится гнетом воспоминаний, - ответил Джек. - Когда ей становится грустно. Но когда это состояние проходит, от нее будто свет начинает исходить. Тебе следовало бы увидеть ее на следующее утро после того, как она первый раз помогла принять роды в клинике у Дока. Она сказала, что ощущает себя победителем. Никогда еще не видел, чтобы кто-нибудь выглядел таким воодушевленным. - Вспоминая об этом, он усмехнулся, но в его смехе слышались мрачные нотки.
        - Знаешь что… Думаю, пора закругляться. Я поеду домой к Мэл и подожду, пока она не вернется, чтобы побыть с ней рядом.
        - Позволь Проповеднику тебя отвезти, - предложил он. - Наши дороги по ночам, раскиснув от дождя, могут быть опасными, если ты не местный житель. В первую ночь, когда Мэл ехала к обещанному ей дому, она соскользнула на такую обочину, и ее пришлось вытаскивать буксиром.
        - А что насчет самой Мэл? - спросила Джоуи.
        - Док может подвезти ее до дома - он презирает ее маленькую машинку. Либо она может приехать сюда на своем «БМВ» - сейчас она неплохо справляется с местными дорогами, но если чего-то опасается, я ее подвожу. Вообще, я не удивлюсь, если она проведет полночи у Паттерсонов, так что не волнуйся. Не в ее правилах бросать больного пациента. Но я буду ее ждать. - Он подошел к бару и взял листок бумаги. - Позвони мне, когда она приедет домой. Либо если тебе вдруг что-нибудь понадобится, - сказал он, записывая свой номер.
        ______
        Было уже почти десять часов вечера, когда Мэл наконец-то зашла в бар. Она увидела Джека, сидящего за столом возле камина, и нахмурилась, не найдя в зале Джоуи.
        - Где моя сестра? - удивленно спросила она. - Ее машина стоит перед баром.
        - Я попросил Проповедника отвезти ее домой на своем пикапе. Она первый день в городе, ей не стоит ехать одной ночью в дождь по нашим дорогам.
        - Ой. Спасибо, - обрадовалась она. - Тогда до завтра.
        - Мэл? - позвал Джек. - Присядь на минутку.
        - Я должна ехать к Джоуи. Она проехала весь этот путь…
        - Давай поговорим. О том, что с тобой происходит.
        Она стояла у самой пропасти уже несколько дней, балансируя на краю, чтобы в нее не свалиться. Единственное, что, казалось, отвлекало Мэл от трагедии, изменившей ход ее жизни, - это работа. Необходимость наблюдать за пациентами или оказывать неотложную помощь позволяла ей забыться. Даже один день, проведенный с сестрой, когда она показывала Джоуи городок, ягнят на фермах и разные местные красоты, позволил ей немного отдалиться от тяжких воспоминаний. Но они все равно возвращались, преследуя ее. Вид истекающего кровью на полу магазина Марка вновь и вновь всплывал у нее перед глазами, и ей приходилось крепко сжимать веки, молясь о том, чтобы окончательно не сорваться. Она не могла просто сесть и поговорить об этом. Что ей сейчас было нужно, так это выйти отсюда, поехать домой и как следует выплакаться. В объятиях сестры, которая понимала, что с ней происходит.
        - Я не могу, - еле слышно прошептала Мэл.
        Джек встал.
        - Тогда позволь мне отвезти тебя домой, - мягко предложил он.
        - Нет, - она вскинула руку, - пожалуйста. Мне нужно ехать.
        - Давай я просто обниму тебя? Возможно, тебе не стоит оставаться одной.
        «Вот, - пронеслось в голове у Мэл. - Она ему рассказала!»
        Закрыв глаза, она подняла руку, словно намереваясь отогнать его прочь. Ее нос покраснел, а уголки губы зарозовели.
        - Я действительно хочу побыть одна. Пожалуйста, Джек.
        Кивнув, он молча наблюдал за тем, как она уходит.
        Мэл принялась спускаться по ступенькам крыльца к своей машине, но ей так и не удалось этого сделать. Удар поразил ее, прежде чем она успела туда добраться. Она чуть не согнулась от внезапной сокрушительной боли, вызванной разбушевавшимся внутри ураганом воспоминаний и горечи от понесенной потери. Вернулась та самая щемящая пустота, высасывая из нее все светлые чувства и задавая ужасающие вопросы, на которые у нее не было ответа. Почему, почему, почему? Как такое может случиться с человеком? Даже если я недостаточно хороша, чтобы заслуживать лучшего, но Марк-то ни в чем не виноват! Он должен был дожить до старости, чтобы спасать жизни и лечить людей, демонстрируя мастерство и заботу, которые принесли ему славу одного из лучших врачей отделения неотложной помощи в городе!
        Она продержалась весь день, не позволяя себе раскиснуть, но сейчас в темноте, под холодным ночным дождем, ей показалось, что она вот-вот рухнет на землю и останется лежать в грязи - достаточно долго, чтобы умереть и соединиться, наконец, с Марком. Она проковыляла к ближайшему дереву и обняла его ствол, изо всех сил стараясь удержаться на ногах. Из глубин ее естества вырвался наружу громкий и мучительный крик.
        Почему нам не удалось родить ребенка? Почему даже это у нас не получилось? Просто чтобы у меня осталась хотя бы частичка Марка, ради которой можно жить…
        Внутри бара Джек ходил взад и вперед по залу, словно тигр в клетке, терзаясь от ощущения собственной беспомощности, потому что ничем не мог ей помочь. Он прекрасно знал, насколько опустошающей может быть боль от утраты, и еще больше о том, как трудно от нее скрыться. Он сходил с ума от того, что она ушла, даже не позволив ему хотя бы попытаться ее утешить.
        Разочарованный, он открыл дверь, чтобы броситься вслед за ней. Прямо перед крыльцом стояла ее «БМВ», но самой Мэл внутри не было. Джек прищурился, вглядываясь сквозь стекла машины, но спустя мгновение услышал ее. Рыдания. Плач. Как он ни пытался, ему никак не удавалось ее разглядеть. Выскочив на крыльцо, он быстро сбежал по ступенькам прямиком под хлещущий ливень. И наконец-то смог ее увидеть - Мэл повисла, вцепившись в ствол дерева, в то время как ее безостановочно поливали струи дождя.
        Он подбежал к ней и обнял сзади, вцепившись вместе с ней в ствол дерева, прижимая ее теснее. Ее спина содрогалась от криков, щекой она прижалась к грубой коре. Звук ее рыданий разбивал ему сердце; он не мог позволить ей уйти, что бы она ни говорила о необходимости побыть в одиночестве.
        Тот плач, которым Мэл разразилась над малышкой Хлоей, казался теперь просто репетицией. Сейчас она была полностью выбита из колеи. Она чуть было не свалилась наземь, но Джек подхватил ее под руки, удерживая в вертикальном положении, пока их хлестали порывы дождя.
        - О боже, боже, боже, - завывала она. - О боже, боже, боже!
        - Успокойся, малышка, - уговаривал он. - Отпусти это, отпусти.
        - Почему, почему, почему? - Она рыдала в ночи, судорожно хватая ртом воздух. Все ее тело дергалось и дрожало, пока она боролась с приступами плача. - О боже, почему?
        - Отпусти все, гони прочь, - прошептал он, касаясь губами ее влажных волос.
        В этот момент Мэл закричала. Она открыла рот, закинув голову и упершись затылком ему в грудь, и закричала во весь голос. Крик был настолько громким, что мог бы даже мертвого поднять из могилы. Но Джек надеялся лишь на одно - чтобы никто в округе не услышал ее рыданий и не побеспокоил их, прервав этот процесс очищения от боли. Он хотел пройти через него вместе с ней. Быть с ней рядом. Крик постепенно перешел в глухие рыдания. Потом стал еще тише.
        - Боже, я не могу. Я не могу, не могу…
        - Все в порядке, детка, - увещевал ее Джек. - Я тебя понимаю. И не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
        Ноги, казалось, отказывались ее держать; он прилагал немало усилий, стараясь не позволить ей рухнуть на землю. У него промелькнула мысль, что никакие негативные эмоции, с которыми ему приходилось когда-либо бороться, не могут сравниться с этим ураганным шквалом отчаяния. Боль, охватившая ее, обладала некой феноменальной силой. О чем он только думал?! Что несколько дней тяжелых раздумий и беспробудного пьянства продемонстрировали силу терзавших его страданий? Ха! Он держал сейчас в своих руках женщину, которая знала о мучительной душевной боли гораздо больше него. Его глаза начало подозрительно жечь. Он поцеловал ее в щеку.
        - Отпусти, - прошептал он. - Гони все прочь. Все будет хорошо.
        Прошло немало времени, прежде чем ее плач стал постепенно стихать. Минут пятнадцать, возможно. Или двадцать. Джек знал, что нельзя силой пытаться остановить подобные всплески эмоций, пока все само не пройдет. Пока вся боль не выплеснется наружу. Они оба промокли до нитки, когда ее тяжелое дыхание сменилось частыми вздохами и легкой икотой. Прошло еще много времени, прежде чем Мэл оттолкнулась от дерева и повернулась к нему. Она взглянула на его лицо, покрытое каплями дождя. - ее собственное в этот момент продолжало кривиться от боли - и простонала:
        - Я так сильно его любила.
        Он прикоснулся к ее мокрой щеке, не в силах отличить, где слезы, а где капли дождя.
        - Я знаю.
        - Это было так несправедливо.
        - Да.
        - Как мне дальше жить с этим?
        - Я не знаю, - четно признался Джек.
        Она уронила голову ему на грудь.
        - Господи, как же это больно.
        - Я знаю, - вновь произнес он. Затем поднял ее на руки и отнес обратно в бар, захлопнув за собой дверь. Он отнес ее в свою пристройку позади заведения, и все это время она не переставала крепко обнимать его за шею. Затем он посадил ее на большой стул в гостиной. Мэл осталась там сидеть, дрожа от холода, зажав руки между колен и опустив голову, с ее волос капала вода. Прихватив из спальни чистую футболку и несколько полотенец, он вернулся в гостиную и опустился перед ней на колени.
        - Давай, Мэл. Надо слегка просушиться.
        Мэл подняла голову и посмотрела на него бесконечно печальным и измученным взглядом. Вид у нее был вялый. Опустошенный. Ее губы посинели от холода.
        Джек снял с нее куртку и бросил на пол. Туда же вскоре полетела блузка. Он раздевал ее, будто ребенка, а она совсем не сопротивлялась. Обернув Мэл полотенцем, он сунул внутрь руку, расстегнул ей бюстгальтер и снял его, стараясь лишний раз ее не оголять. Затем надел на нее через голову футболку, помогая просунуть руки в рукава, и, когда нижний край опустился Мэл до бедер, вытащил полотенце.
        - Пойдем, - сказал он, поднимая ее на ноги. Мэл встала, пошатываясь, он расстегнул и стянул с нее до щиколоток джинсы, после чего она снова села. Затем Джек стащил с нее сначала ботинки, потом носки и последними - джинсы; закончив с этим, он насухо протер полотенцем ее ноги.
        Не обращая внимания на то, что сам промок насквозь, Джек продолжал заниматься Мэл - теперь очередь дошла до ее вьющихся волос, которые он тоже тщательно просушил полотенцем. Накинув ей на плечи покрывало с дивана, он подошел к своему комоду и нашел там пару чистых теплых носков. Он энергично растер ее холодные ступни, чтобы согреть, и затем надел на них носки. Когда она взглянула на него, в ее глазах уже были видны проблески понимания, и Джек слегка улыбнулся.
        - Вот видишь, уже лучше, - мягко произнес он.
        Потом подошел к кухонному шкафу, достал из него графин с «Реми Мартин» и пару бокалов. Затем налил в стакан немного воды и отнес ей, встав перед ней на колени. Она сделала глоток и затем произнесла слабым, срывающимся от напряжения голосом:
        - Ты сам еще весь мокрый.
        - Да, - согласился он. - Сейчас вернусь.
        Джек отправился к своему шкафу в спальне, быстро снял с себя промокшую одежду и надел лишь спортивные штаны, оставшись по пояс обнаженным; мокрая одежда осталась лежать горкой на полу. Он налил себе немного бренди и подошел к Мэл. Присев с ней рядом на диван, он потрогал ладонью ее щеку и с удовлетворением отметил, что она уже согрелась. Мэл прижалась лицом к его ладони и поцеловала ее.
        - Обо мне еще никто так не заботился, - слабо улыбнулась она.
        - А я никогда еще не заботился о таких чудесных людях, как ты, - парировал он.
        - Похоже, ты точно знал, что нужно делать.
        - Я догадался, - пожал плечами Джек.
        - У меня был срыв, - мрачно произнесла она.
        - Да уж, это была целая лавина. Если собираешься сорваться, то надо делать это по-крупному. Ты можешь собой гордиться. - Затем Джек улыбнулся. Он удерживал руку Мэл, лежащую у нее на коленях, пока она другой, слегка подрагивающей рукой подносила к губам бокал с бренди. Когда дрожь прошла, он предложил:
        - Все, хватит. Давай я уложу тебя спать.
        - А что, если я буду реветь всю ночь?
        - Я буду рядом, - пообещал Джек. Он потянул ее за руку и подвел к своей кровати, приподняв одеяло, чтобы она могла проскользнуть внутрь. Надо же, он укладывал ее спать, словно она была маленькой девочкой. Джек разобрал лежащую на полу кучу мокрой одежды, отжал из нее воду и положил в сушилку. А когда решил проверить, как там Мэл, та уже крепко спала, поэтому он вернулся в маленькую прачечную, закрыл дверь и позвонил оттуда Джоуи.
        - Привет, - поздоровался он. - Я просто не хотел, чтобы ты волновалась. Мэл у меня.
        - С ней все в порядке? - встревоженно спросила Джоуи.
        - Сейчас да. У нее случился приступ. Прямо на улице, под дождем - это было ужасно. Я не думаю, что она еще хоть слезинку сможет из себя выдавить, по крайней мере не сегодня.
        - Господи, - ахнула Джоуи, - я ведь поэтому и приехала! Я должна быть с ней рядом…
        - Я переодел ее в сухую одежду и уложил спать, Джоуи. Она уже спит, а я… буду присматривать за ней. Если она проснется и захочет домой, я подброшу ее к тебе, неважно, который будет час. А пока дай ей отоспаться. - Он глубоко вздохнул. - Сейчас с ней все в порядке.
        - О, Джек, - разволновалась Джоуи, - ты был с ней во время приступа?
        - Да. Она была не одна. Я смог… Я удержал ее. Уберег.
        - Спасибо, - дрожащим голосом произнесла Джоуи.
        - Сейчас нужно лишь дать ей отдохнуть. Выпей бокал вина, поспи немного и постарайся не беспокоиться о Мэл. Я не позволю, чтобы с ней что-нибудь произошло.
        Когда в комнате остался гореть один лишь тусклый ночник, Джек передвинул один из стульев поближе к кровати. Опершись локтями на колени, с бокалом «Реми» в руке, он наблюдал за тем, как безмятежно Мэл спит. Ее волосы раскинулись по подушке, а розовые губы слегка приоткрылись. Во сне она тихо посапывала и мурчала, будто кошка.
        «У меня за плечами средняя школа, - подумал он. - А она была замужем за врачом. Человеком с блестящим образованием. Героем из отделения неотложной помощи, который после своей смерти превратился для нее в сверхчеловека. Как мне с ним соревноваться?» Джек протянул руку и мягко коснулся ее волос. «Нет, - понял он, - я пропал. С тех пор, как она появилась в городе, мое сердце бьется по-другому».
        Он влюбился в нее. Это он-то - человек, который никогда в жизни не был влюблен! Ни разу. В детстве, будучи юношей, он пару раз думал, что влюбился, но всякий раз это оказывалось не так. Похоть - вот что Джек прекрасно понимал. Стремление обладать женщиной было ему хорошо знакомо, но у него никогда не возникало желания посвятить себя какой-нибудь из них полностью. Заботиться о ней так, чтобы она никогда не страдала, ни в чем не нуждалась, ничего не боялась и не чувствовала себя одинокой - с таким желанием ему еще не приходилось сталкиваться. В прошлом ему встречались красивые женщины: образованные, умные, наделенные прекрасным чувством юмора, отважные и страстные - но таких, как Мэл, насколько он помнил, среди них не попадалось. Ни разу ему еще не довелось познакомиться с женщиной, сочетавшей в себе все качества, которые ему импонировали. «Вообще, это все ерунда, - подумал он. - Я просто по глупости влюбился в женщину, которая для меня недосягаема. Она все еще связана отношениями, пускай даже такими странными».
        Неважно. Он удерживал Мэл, пока ее терзала боль от понесенной потери. Ей предстоит еще немало пережить и многое оставить в прошлом. Даже если он останется с ней рядом, ожидая, когда это случится, кто сказал, что потом она сможет его полюбить? Тем не менее у него не оставалось выбора. Джек влюбился в нее безоглядно.
        Допив бренди, он отставил стакан в сторону, оставшись сидеть рядом с Мэл. Он наблюдал за ней, временами поддаваясь искушению мягко и осторожно погладить ее шелковистые локоны. Когда она удовлетворенно вздохнула во сне, Джек обнаружил, что улыбается, довольный тем, что она хоть немного обрела покой. В какой-то момент он понял, что разделяет ее чувства: как только вы осознаете, насколько сильно кого-то любите, никто другой уже не важен.
        Он уставился взглядом в пол. «Я останусь здесь ради тебя, Мэл, - подумал он. - Это единственное место, где мне сейчас хочется быть». Когда он поднял голову, оказалось, что ее глаза открыты и она внимательно на него смотрит. Украдкой взглянув на прикроватные часы, он с удивлением обнаружил, что прошло уже целых два часа.
        - Джек, - прошептала она. - Ты здесь.
        Он убрал с ее лица прядь волос.
        - Конечно.
        - Поцелуй меня, Джек. Когда ты меня целуешь, я забываю обо всем.
        Он наклонился и нежно прикоснулся к ее губам. Затем прижался крепче, чувствуя, как губы Мэл приоткрываются и в его рот проскальзывает ее маленький язык. Ее рука скользнула к затылку Джека, притягивая его ближе, и он стал целовать ее еще более ненасытно и крепко.
        - Иди ко мне, - прошептала она. - Обними меня. Целуй, не останавливайся.
        Он слегка отстранился, но Мэл продолжала удерживать его руками за шею.
        - Лучше не надо, - произнес он, слегка задыхаясь.
        - Почему?
        Он тихо рассмеялся.
        - Я не могу просто целовать тебя, Мэл. Я же не машина. Я не смогу остановиться.
        Мэл откинула в сторону одеяло.
        - Я знаю, - выдохнула она. - Я готова, Джек. Я не хочу больше страдать.
        Он колебался. Что, если в порыве страсти она назовет имя другого мужчины? Что, если наступит утро и она пожалеет о своем поступке? Джек долго фантазировал о том, как все произойдет, но ему хотелось, чтобы это стало началом чего-то нового, а не ознаменовало собой конец их отношений.
        «Значит, надо сделать так, чтобы она с ума сошла от наслаждения», - решил он. Чтобы захотела потом большего. Он проскользнул к ней под одеяло, сжал в объятиях и впился в ее губы поцелуем, таким жарким и страстным, что Мэл, застонав, окончательно сдалась. Ее руки обвились вокруг него и удерживали, пока она таяла под натиском его губ и языка. Его спортивные штаны из мягкой ткани не оставляли простора для воображения, туго натянувшись на его затвердевшем достоинстве. Она страстно прижималась к нему, терлась своим телом о его торс, приглашая Джека действовать дальше. Одной рукой он держал ее за ягодицы, в то время как другой скользнул ей между ног.
        Наконец Джек перекатился на спину, и Мэл оказалась сверху. Он схватился за нижний край ее футболки, потянул вверх и стянул через голову Мэл. Когда он ощутил прикосновение ее груди к своей обнаженной коже, то непроизвольно простонал:
        - А-а-ах!
        Его большие ладони обхватили ее мягкие и полные груди с затвердевшими сосками. Он поглаживал ее шелковистую кожу, постепенно спускаясь от груди к бедрам, где обнаружил, что на ней все еще остаются трусики-стринги; он стянул их пониже, и Мэл проворно от них избавилась. Ее кожа оказалась такой нежной и гладкой, что Джек забеспокоился, как бы его руки не оказались для нее слишком грубыми, однако, судя по тихим, нетерпеливым стонам Мэл, она не испытывала каких-либо неудобств.
        Впившись своими губами в ее рот, он снова перекатился - теперь они оба лежали на боку, напротив друг друга, и Джек воспользовался этим мгновением, чтобы вытереть пот. Затем Мэл вновь его обняла, отчего у него перехватило дыхание, а в голове мелькнула мысль: «На этот раз не забудь снять ботинки, дружище. Сделай это для нее». Он полностью сосредоточился на Мэл, поскольку никогда еще ему так не хотелось доставить женщине удовольствие, как этим вечером.
        Прикосновение к его коже лежащего сверху тела Мэл невероятно мешало замедлить темп событий, потянуть время, но он справился с этой нелегкой задачей грандиозным усилием воли. Он принялся медленно ласкать рукой ее грудь. Затем в дело вступили его губы, он нежно коснулся ими сначала одного ее соска, а затем другого. Мэл жадно выгнулась ему навстречу, раздвинула ноги, закинув одну из них ему на бедро, и с силой притянула к себе. Скользнув рукой ниже, он коснулся ее мягкого лона, отчего из ее рта вылетел страстный стон. Его пальцы проникли глубже, и тут Джек понял, что не только он ощущает в себе отчаянную решимость довести дело до конца. Она тоже была готова. И изнывала от страсти.
        - Мэл?.. - произнес он гортанным шепотом.
        - Да, - простонала она. - Да.
        Перевернув Мэл на спину, Джек навис над ее распаленным телом. Прижавшись ртом к ее губам, он проник в нее одним долгим, медленным, глубоким и мощным толчком, который заставил ее задохнуться и резко прильнуть к его телу. Одной рукой придерживая ее за бедра, а другой продолжая ласкать то самое место, из-за которого ее вздохи превратились в страстные стоны, он начал ритмично двигаться внутри нее. Ее жаркое лоно чуть не свело его с ума, но он смог взять себя в руки. Джек был уверен, что ее потребности важнее его собственных нужд. Он равномерно двигался, вперед-назад, и спустя несколько мгновений она задышала чаще и тяжелее, прильнув к нему в своем жгучем стремлении достичь максимального наслаждения. Джек с радостью готов был ей его обеспечить, не переставая двигаться, проталкивая себя внутрь нее все сильнее. Вскоре Джек ощутил ее горячие оргазмические спазмы, услышал, как Мэл кричит в экстазе, продолжая сжимать ее в объятиях, крепко прижавшись. В момент наивысшего удовольствия она укусила его за плечо; это была сладкая, долгожданная боль. Он изо всех сил сдерживался, чтобы не кончить, пока она не
обмякла в его объятиях, а судороги, волной пробегавшие по ее телу, медленно не утихли. Тело Мэл расслабилось, а дыхание стало постепенно успокаиваться. Она перестала задыхаться, ее губы теперь мягко и нежно касались его рта.
        Мэл гладила его по спине, целуя его губы, ее тело все еще дрожало от испытанного только что оглушительного оргазма. Она ощутила, как напряглись мускулы его плеч и спины, поскольку он старался удерживать равновесие, чтобы не придавить ее своим весом. Когда Джек оторвался от ее губ и вперился в нее взглядом, она увидела, что в нем тлеет пламя страсти, которое вовсе не собиралось гаснуть. Она погладила его по щеке.
        - О, Джек, - промурчала она, затаив дыхание.
        Звук своего имени на ее губах доставил Джеку такое удовольствие, что у него возникло ощущение, будто его грудь слегка раздвинулась, словно его сердце чуть-чуть увеличилось в размерах. Он нежно ее поцеловал.
        - С тобой все в порядке? - мягко спросил он.
        - Ты же ощутил это вместе со мной. Тебе ли не знать, что я в порядке, - с улыбкой ответила она. - Я так давно этого не испытывала.
        - Больше тебе так долго ждать не придется, - пообещал он. - Никогда.
        Его губы вновь начали двигаться по телу Мэл, целуя и покусывая, пробуя ее на вкус медленно и нежно. Он водил языком по ее соскам, пока они не затвердели, словно морская галька. Затем Джек скользнул ниже, пробежавшись губами по ее плоскому животу. Он нежно раздвинул ее ноги и уткнулся между них лицом, услышав ее глубокий вздох. Отбросив излишнюю деликатность, он приступил к работе над ее центром наслаждения. Джек ощущал, как она подается бедрами ему навстречу, и когда ее дыхание вновь стало тяжелым и частым, он поднялся вверх, медленно покрывая поцелуями ее тело.
        - Боже, какая ты сладкая, - отрывисто прошептал он, целуя ее губы. - Это вкус райского блаженства.
        Он снова вошел в нее, заполняя без остатка, двигаясь долгими, глубокими толчками, вскоре превратившимися в мощные рывки, которые довели Мэл до еще одного сокрушительного оргазма. Она снова закричала, и он накрыл ее рот своими губами. Улетев в небесные дали на крыльях блаженства, она не в силах была молчать, и это его не на шутку возбудило. Каждый ее звук, каждый дикий крик доставлял ему ни с чем не сравнимую радость. Он продолжал удерживать ее, пока она, наконец, не успокоилась под ним, полностью истощенная.
        Джек ощущал, как маленькие ладошки Мэл бегают по его спине, а ее губы целуют его шею; постепенно ее дыхание замедлилось и стало более размеренным. К своему удивлению, он услышал, как она тихо рассмеялась. Приподнявшись, он увидел на ее лице улыбку.
        - Ты солгал мне, - сказала она. - На самом деле ты не человек, а машина.
        - Я просто хотел доставить тебе удовольствие, - ухмыльнулся он. - Ты довольна?
        - Пару раз я улетела в космос. Что я могу сделать, чтобы ты отправился туда вместе со мной?
        Он сплел свои пальцы с ее пальчиками и, взяв Мэл за руки, поднял их у нее над головой, удерживая в таком положении.
        - Детка, от тебя ничего не требуется, главное, чтобы ты просто оставалась здесь.
        Он наклонился к ее губам, крепко поцеловал и снова начал двигаться, покачивая бедрами. Она приподняла колени и выгнулась навстречу, помогая ему войти еще глубже, и вскоре он почувствовал, как она начала двигаться вместе с ним. Обвила ногами его талию, и Джек повиновался тому ритму, который она установила. Двигался вместе с ней, медленно и равномерно, глубоко и плотно, сдерживая себя, пока не услышал, как ее стоны вперемешку со вздохами вновь усиливаются. Скорость ее движений ускорилась, и очень быстро уже знакомые ему (и такие сладкие) звуки, сорвавшиеся с ее губ, подсказали, что Мэл достигла еще одного оргазма. Джек предполагал, что она окажется страстной натурой, но такой накал и сила страсти поразили его, заставив вспомнить о себе. На этот раз, когда ее жаркое лоно сжалось вокруг него, у Джека перехватило дыхание от наслаждения, и он позволил себе расслабиться, достигнув вместе с ней кульминации. И даже в чем-то превзойдя ее. На мгновение из-за охватившей его тело мощной пульсации у него закружилась голова. На глазах выступили слезы. И он снова услышал, как она стонет:
        - Джек!
        - Ах, Мэл… Да, детка, - прошептал он, целуя ее. Он продолжал нежно ласкать Мэл, пока она успокаивалась.
        - Джек, - прошептала она. - Мне так жаль…
        - О чем ты сожалеешь? - удивился он.
        - Мне кажется, я тебя укусила.
        Он с облегчением рассмеялся глубоким, гортанным смехом.
        - Да, мне тоже так кажется. У тебя привычка такая?
        - Я, наверное, слегка потеряла контроль…
        Он вновь засмеялся.
        - Не стоит так себя корить, - сказал он наконец. - Это было частью плана.
        - Уф, - выдохнула Мэл. - У меня было такое ощущение, что на мгновение я потеряла рассудок.
        - Ага, - согласился он. - Мне нравится, когда это происходит.
        - Ты играл с огнем, сводя с ума и без того чокнутую женщину…
        - Нет, ты в надежных руках. Все было под контролем. - Он нежно ее поцеловал. - Хочешь сейчас передохнуть?
        - Может быть, недолго, - ответила она, нежно поглаживая его лицо.
        Он прижал ее к себе и долго еще не отпускал. Их обнаженные тела переплелись, пока они ласково ворковали друг с другом. Джек целовал Мэл в затылок, в то время как она умостилась на его руке. Он уткнулся лицом в ее мягкие, благоухающие локоны, одной рукой обнимая, а другой лаская нежную грудь. Вскоре он услышал, как она размеренно задышала, погрузившись в сон. Он закрыл глаза, позволив себе расслабиться, обнял ее и вскоре сам отдался на волю сна.
        Посреди ночи Джек проснулся, открыл глаза и обнаружил, что Мэл лежит лицом к нему, с увлечением его лаская. Поцеловав ее, он мягко поинтересовался:
        - Ты выспалась?
        - Да, - ответила она. - Я проснулась, поскольку захотела тебя. Еще разочек.
        - Думаю, будет лишним говорить, что это чувство взаимно.
        ______
        Мэл проснулась ранним утром, осознав, к своему удивлению, что в ее голове звучит какая-то песня. Она напевала во сне вместе с Джонни Матисом[43 - Джонни Матис (полное имя - Джон Ройс Мэтис, John Royce Mathis) - американский эстрадный певец, выступавший в амплуа романтического поп-вокалиста.]. «Темно-фиолетовый». Вот оно что - ее утренняя музыка снова к ней вернулась.
        Перевернувшись на спину, она обнаружила, что кровать рядом с ней пуста. Но тут же услышала, как Джек колет дрова на заднем дворе. Она прополоскала рот и воспользовалась его зубной пастой, чтобы пальцами почистить зубы. В шкафу обнаружилась голубая джинсовая рубашка с длинными рукавами, и Мэл надела ее, с улыбкой вдохнув приятный запах Джека. Она не просто прикрыла свою наготу - в его рубашке можно было запросто утонуть. Мэл прошла к задней двери и какое-то время тихо стояла в проеме, наблюдая, как он умело размахивает топором. Хрясь! Воздух оказался напоен чистотой и свежестью; дождь прекратился, и огромные деревья блистали зеленью, избавившись за ночь от пыли. Она увидела, как он снова поднял топор и резко опустил на колоду. Рукава его рубашки были закатаны до локтей, было видно, как бицепсы вздулись под тяжестью топора и от силы наносимых ударов.
        Затем он заметил ее. Мэл махнула ему рукой и улыбнулась.
        Джек тут же бросил топор и подошел поближе. Когда он остановился перед ней, она положила руку ему на грудь. Он нежно погладил костяшками пальцев ее розовую щеку.
        - Мне кажется, ночью я слегка потрепал тебя своей щетиной.
        - Ага. Не беспокойся об этом. Мне это нравится. Наоборот, это кажется таким правильным. Естественным. Все нормально.
        - Мне нравится, как ты выглядишь в моей рубашке, - улыбнулся Джек. - И еще мне нравится, как ты выглядишь под моей рубашкой.
        - Думаю, у нас есть еще немного времени, - хитро прищурилась Мэл.
        Он схватил ее на руки, вошел в дом и, пинком закрыв за собой дверь, осторожно понес к кровати.
        Глава 11
        Утро было прохладным и туманным, пока Мэл ехала к своему дому. Входная дверь оказалась открытой, впуская внутрь свежий июньский утренний воздух. Она скинула грязные ботинки, оставив их на крыльце, прошла внутрь и обнаружила, что Джоуи устроилась на диване, завернувшись в одеяло, а на столе рядом с ней стоит дымящаяся чашка свежезаваренного кофе.
        Джоуи приподняла край одеяла, приглашая Мэл присоединиться, и та, недолго думая, залезла внутрь, прижавшись и положив голову ей на плечо. Джоуи плотно замотала их обоих в одеяло.
        - Ты в порядке, сестренка? - спросила Джоуи.
        - В порядке. Я сорвалась прошлой ночью. - Она повернула к старшей сестре. - Почему я не заметила, что этот момент так близок? Ты-то ведь это ощутила.
        - Годовщина смерти - дело серьезное, - покачала головой Джоуи. - Даже если ты не помнишь точную дату, она подкрадется и выбьет у тебя почву прямо из-под ног.
        - Да уж, - вздохнула Мэл, снова положив голову на плечо сестре. - Я знала, что это за день. Просто не ожидала, что будет настолько тяжело.
        Джоуи погладил Мэл по волосам.
        - По крайней мере, ты была не одна.
        - Ты бы не поверила, даже если бы увидела все своими глазами. Я полностью потеряла над собой контроль, стояла там под дождем и кричала благим матом. Это продолжалось очень долго. Он просто обнял меня и позволил выплеснуть накопившуюся боль наружу. Он все время говорил мне дать эмоциям волю. А потом окружил меня заботой, будто я жертва инсульта. Сначала раздел меня, потом переодел в сухую одежду, дал мне бренди и уложил спать.
        - Мне кажется, что Джек - очень хороший человек…
        - Затем я пригласила его к себе в постель, - прервала ее Мэл. Джоуи ничего не сказала. - Мы занимались любовью всю ночь. У меня никогда в жизни не было столько секса за раз. Я имею в виду, вообще никогда.
        - Но теперь-то с тобой все в порядке, - заметила Джоуи, и это прозвучало, скорее, как утверждение.
        - Когда я откинула для него одеяло, то подумала, что это сработает как наркоз. Сотрет боль, позволит расслабиться.
        - Все в порядке, милая.
        Мэл снова посмотрела на Джоуи.
        - Только результат оказался совсем не тем, который я ожидала, - продолжила она. - Может быть, если бы он оказался обычным мужчиной, я бы закрыла глаза и унеслась мысленно в какое-нибудь счастливое место. Но он не обычный. Черт возьми, он просто потрясающий.
        Джоуи тихо рассмеялась, в ее голосе прозвучали сентиментальные нотки. Они ведь сестры. Им было не привыкать болтать о сексе еще с того времени, когда они обе только вступали во взрослую жизнь. Они смеялись над этим, делились разными секретами. После смерти Марка Джоуи опасалась, что подобные разговоры навсегда ушли в прошлое.
        - Все, что он хотел, - это доставить удовольствие. Дикое, ослепляющее, совершенно безумное удовольствие.
        Джоуи вновь хихикнула.
        - И это сработало?
        - О да, - закатила глаза Мэл. Затем вновь посмотрела на сестру. - Как ты думаешь, он это сделал просто из жалости?
        - Это ты с ним была, а не я. Как сама думаешь?
        Мэл улыбнулась.
        - Мне все равно, - ответила она. - Я просто надеюсь, что он скоро еще раз подарит мне порцию своих ласк, и пусть это случится побыстрее.
        Джоуи убрала вьющийся локон с красивого лба своей сестры.
        - Я рада, что в твоей жизни снова нашлось место для любви.
        Произнеся это, она захихикала, и Мэл не преминула к ней присоединиться.
        - Как так получилось, Джоуи? Так быстро перейти от жажды смерти к увлечению Джеком? Так сильно захотеть его, будто я сексуальная маньячка? Тебе не кажется, что этого не должно было произойти? Как я вообще могла допустить такую мысль?
        Джоуи тяжело вздохнула.
        - Я думаю, что когда твои эмоции настолько обостряются, именно это и происходит. Ты просто начинаешь чувствовать все гораздо острее. На самом деле, мне кажется, что в этом есть некий, пусть и глупый, смысл. Ты никогда не замечала, что самый лучший секс случается после серьезной ссоры? Я почти уверена, что зачала Эшли в ту самую ночь, когда объявила Биллу, что хоть я его и не бросаю, но никогда больше с ним словом не обмолвлюсь.
        Тут Джоуи снова захихикала.
        - Я даже не спросила, надолго ли ты приехала, - вспомнила Мэл.
        - Я останусь ровно на столько, на сколько ты захочешь, но по-настоящему понимающая сестра уже мигом собрала бы чемоданы и оставила тебя в покое.
        - Нет, - воспротивилась Мэл, покачав головой. - Я так по тебе скучала. - Она улыбнулась. - Я готова пойти ради тебя на эту жертву.
        Джоуи крепко сжала ее в объятиях.
        - Тогда еще несколько дней. Если ты уверена.
        - Я уверена.
        - Мэл?
        - Хм?
        Джоуи решила перейти к теме их ранних девичьих дискуссий, вновь вернувшись в те годы, когда они учились в средней школе и колледже.
        - Как ты считаешь, сказки, которые рассказывают бывалые женушки про размер мужской ноги… это правда?
        - Ага.
        - Та-а-ак. И, по-твоему, какого размера ботинки носит Джек?
        Не удержавшись, она снова захихикала.
        - Сорок второй, - скромно ответила Мэл.
        ______
        Тем же утром Мэл взяла Джоуи с собой к Доку. Та устроилась на кухне с книгой, пока Мэл и Док приняли нескольких пациентов. Они втроем пообедали в доме у доктора, а затем девушки отправились в Грейс-Вэлли, где навестили в клинике Джун и Джона. На следующий день не намечалось ни одного пациента, поэтому Док взял свой пейджер и отправился к реке ловить рыбу, а Джоуи и Мэл доехали до самого побережья, чтобы пообедать в очаровательном маленьком викторианском городке Ферндейл.
        Они не преминули пробежаться по местным магазинам - там обнаружились вещи, которые, по мнению Джоуи, идеально подошли бы для дома Мэл: плед для дивана, несколько декоративных подушек, настенные часы и яркие коврики. Остановившись, они приобрели небольшой гриль для барбекю и деревянные салатницы. Еще вазу, которая должна была идеально дополнить пустующий журнальный столик. По дороге домой они заехали на рынок, накупив кое-каких продуктов и живых цветов.
        Сестрам показалось, что выпить пива у Джека будет весьма кстати, поэтому они отправились в бар, взявшись за руки и посмеиваясь, по пути Мэл прошептала на ухо Джоуи:
        - Если замечу, что ты пялишься на его промежность, я тебя отшлепаю.
        Это означало, что Джоуи теперь точно не сможет справиться со столь непреодолимым искушением. Затем они пригласили Джека к себе на ужин, и он не только с радостью принял предложение, но и прихватил с собой упаковку с шестью банками пива.
        Сестры наперебой рассказывали истории из своего детства и юности, над которыми он смеялся вместе с ними почти до самой полуночи.
        Когда Джек уже собирался уходить, Джоуи деликатно ускользнула, оставив их наедине, чтобы Мэл могла пожелать ему спокойной ночи. Они стояли снаружи, на крыльце, куда изнутри дома падал слабый рассеянный свет, и Джек спустился на ступеньку ниже, чтобы смотреть прямо в глаза Мэл. Она обняла его за плечи, а он обхватил ее за талию своими здоровенными ручищами. Наклонившись к нему, она дразняще прикусила его нижнюю губу.
        - Ты ей все рассказала, - произнес он.
        - Нет, - смутилась она, покачав головой.
        - Она все время таращилась на мою промежность, - добавил он.
        Мэл хихикнула.
        - Ладно, кое-что рассказала, но не все, - призналась она. - Самые вкусные вещи я оставила при себе.
        - С тобой все в порядке? - спросил он, озабоченно сдвинув брови. - Ты больше не плакала?
        - Все абсолютно в порядке, - улыбнулась она.
        - Я уже скучаю по тебе, Мэл.
        - Прошла всего-то пара дней…
        - Я начал скучать по тебе уже через пару часов.
        - Ты мне создашь кучу проблем, правда? Такой требовательный, внушительный, ненасытный…
        Он прервал поток слов жадным поцелуем, отвечая на ее вопрос. Мэл с радостью уступила, прижимая его к себе. «Ах, - подумала он, - какой же он классный, сильный и сексуальный». Ей хотелось, чтобы этот поцелуй длился вечно, но в конце концов им пришлось оторваться друг от друга.
        - Я должен идти, - сказал он хриплым голосом. - Или я прямо сейчас схвачу тебя и отнесу в лес.
        - Знаешь, Шеридан… я все больше привыкаю к этим краям.
        Он нежно поцеловал ее в губы.
        - У тебя великолепная сестра, Мэл. - С этими словами он поцеловал ее еще раз. - Избавься от нее, - шутливо приказал он. Затем, шлепнув ее по ягодицам, развернулся и пошел прочь.
        Уже подойдя к своему пикапу и открыв дверь, Джек повернулся и взглянул в ее сторону. Он еще долго продолжал так стоять. Затем медленно помахал ей рукой. Она помахала ему в ответ.
        ______
        На следующее утро Джек подметал крыльцо перед баром, когда вдруг увидел, что Мэл с сестрой вышли из дома Дока и принялись обниматься у машины Джоуи. Затем Мэл вернулась внутрь, а Джоуи, к его удивлению, направилась в его сторону.
        - Я собираюсь уезжать, - объяснила она. - Думала попросить у тебя чашечку кофе на дорожку. У Мэл сегодня с утра пара пациентов, иначе она пошла бы вместе со мной. Поэтому нам пришлось попрощаться.
        - Я бы с радостью предложил тебе заодно и позавтракать, - предложил Джек.
        - Спасибо, я уже слегка перекусила. Но не собираюсь отказываться от твоего чудесного кофе. Но на самом деле я подгадывала подходящий момент, чтобы поговорить. И попрощаться.
        - Заходи, - кивнул Джек. Прислонив метлу к стене, он придержал для нее дверь. Джоуи запрыгнула на барный стул, а он зашел за стойку, чтобы приготовить ей кофе. - Был рад познакомиться с тобой, Джоуи. И провести немного времени вместе.
        - Спасибо. Я тоже. Но прежде всего спасибо за то, что ты сделал для Мэл. За то, что заботился о ней, присматривал…
        Он налил еще одну кружку кофе, на этот раз для себя.
        - Я думаю, ты понимаешь - не стоит меня за это благодарить. Я никому не оказываю одолжений.
        - Понимаю. Тем не менее… Просто хочу, чтобы ты знал - мне легче оставить Мэл здесь, зная, что она не одна.
        Джеку хотелось признаться ей, что он не чувствовал ничего подобного с шестнадцати лет. Он был взволнован, безумно влюблен и готов поставить все на карту ради выигрыша. Но вместо этого он лишь сказал:
        - Она будет не одна. Я буду следить за ней.
        Джоуи отпила кофе. Казалось, внутри нее происходит какая-то борьба.
        - Джек, ты должен кое-что запомнить. То, что кризис вроде бы миновал, не означает… Ну, скажем так, впереди ее ожидают определенные трудности.
        - Расскажи мне о нем, - неожиданно попросил Джек.
        Джоуи пораженно на него уставилась.
        - Зачем?
        - Затем, что может пройти еще много времени, прежде чем я смогу спросить о нем Мэл. И затем, что я хочу знать.
        Она глубоко вздохнула.
        - Что ж, ты имеешь на это полное право. Я сделаю все, что в моих силах. Однако единственное, что позволило нашей семье достойно справиться с этой потерей, - необходимость присматривать за Мэл, которая сильно страдала. Это было похоже на смерть любимого брата. Собственно, он и был для нас настоящим братом. Мы все любили Марка.
        - Он, по всей видимости, был чертовски крутым парнем.
        - Ты даже не представляешь, насколько. - Она сделала еще глоток кофе. - Смотри, что получается: Марку было тридцать восемь, когда он умер, а когда он повстречал Мэл, ему было тридцать два. Они познакомились в больнице. Он занимал должность старшего ординатора в отделении неотложной помощи, а она работала сменной медсестрой. Они сразу полюбили друг друга, через год съехались, еще через год поженились и прожили в браке четыре счастливых года. Я думаю, что самыми выдающимися чертами Марка были его сострадание и чувство юмора. Он мог рассмешить любого. И еще он принадлежал к тому типу докторов, которые нужны в неотложке, когда возникает беда, требующая, чтобы к людям относились с чуткостью и заботой. Все наше семейство сразу его полюбило. Сослуживцы его обожали.
        Джек только сейчас заметил, что рассеянно покусывает нижнюю губу.
        - Тяжело припомнить, в чем он не был бы идеален, - вздохнула Джоуи.
        - Ты окажешь мне большую услугу, рассказав хотя бы пару вещей, из-за которых его нельзя было бы назвать совсем уж идеальным, - попросил он.
        Она рассмеялась.
        - Что ж, давай попробуем. Он, бесспорно, очень любил Мэл и был хорошим мужем, но она всегда говорила, что его настоящей «супругой» была скорая помощь. С врачами всегда так, я не думаю, что с ее стороны это было чем-то большим, чем легкая досада, - она сама работала медсестрой и понимала, что к чему. Но у них случались ссоры из-за того, что он допоздна задерживался на работе и мчался в больницу даже тогда, когда была не его смена. Много раз они оговаривали планы на вечер, а он их срывал. Или вдруг бежал на работу, а ей приходилось ехать домой на такси.
        - Так и есть, - кивнул Джек. Морским пехотинцам тоже приходилось оставлять свои семьи, чтобы служить родине за границей. В то время как одна его часть радовалась, что Мэл ненавидела фанатичную преданность своего мужа работе, другая с неохотой, но испытывала уважение к женщине, которая понимала, что такое жизнь, и с достоинством переносила подобные тяготы.
        - Ага. Хотя, на самом деле, я не считаю, что это как-то угрожало их браку. Он был поглощен своей работой, бывало, даже не обращал внимания на ее попытки поговорить с ним об этом. Мэл жаловалась, что иногда ей казалось, будто она разговаривает со стеной. Но, конечно же, поскольку Марк - это Марк, он извинялся и старался с ней помириться. Я уверена, если бы он не умер, они бы прожили в браке еще с полсотни лет.
        - Давай, Джоуи, - взмолился Джек. - Неужели он не лез в бутылку, не бил ее и не изменял?
        В его голосе прозвучала такая искренняя надежда, что это даже рассмешило Джоуи. Она порылась в сумочке, вытащила бумажник и пролистала внутри фотографии, пока не наткнулась на фотографию Мэл и Марка.
        - Вот эта была сделана примерно за год до его смерти, - объяснила она.
        Это оказалось семейное студийное фото: муж и жена. Марк обнимал ее, они оба беззаботно улыбались. Глаза Мэл сияли - так же, как и его. Врач и медсестра-акушерка - счастливые, успешные люди; вид у них был такой, словно они ухватили мир за яйца. Лицо Марка было уже знакомо Джеку, видевшему его фотографию на столике у кровати Мэл. Но теперь он смотрел на него иначе, узнав этого человека получше благодаря рассказу Джоуи. Марк отличался довольно приятной внешностью - это было единственное, что Джек позволял себе оценивать в других людях. Короткие, аккуратно подстриженные каштановые волосы, овальное лицо, ровные зубы. На фото Марку было тридцать семь лет, но выглядел он намного моложе - у него было немного детское лицо. По сути, он не особо отличался от большинства морпехов, которых Джек водил за собой в бой.
        - Врач, - рассеянно произнес Джек, глядя на фотографию.
        - Черт, не надо этого бояться, - махнула рукой Джоуи. - Мэл сама легко могла бы стать врачом. Она имеет степень бакалавра как медсестра и закончила аспирантуру по направлению «семейная медсестра», получив сертификат на акушерскую деятельность. У нее мозг больше, чем моя задница.
        - Ага, - согласился он. Собственно, дело было вовсе не в размерах ее задницы.
        - Они спорили ничуть не меньше любой другой семейной пары, - продолжала Джоуи. - В отпусках их проблемы обострялись - как выяснилось, их желания никогда не совпадали. Если он собирался играть в гольф, то она хотела пойти на пляж. Обычно споры заканчивались тем, что они шли туда, где он мог играть в гольф, а она - валяться на пляже. Это можно было бы считать разумным компромиссом, за исключением одного факта - они не проводили отпуска вместе. Раньше это ее бесило, - добавила она. - А когда Мэл злится, то становится просто невыносимой.
        - И, - добавила Джоуи, - с деньгами у него дела не ладились. Марк вообще не обращал на денежные вопросы никакого внимания. Он целиком и полностью посвящал себя медицине, при этом забывая оплачивать счета. Мэл пришлось сразу взять на себя эту обязанность, чтобы им не отключили дома свет. И к тому же он был тем еще чистоплюем - я могла бы в его гараже с пола есть.
        «Типичные проблемы городских неженок», - подумал Джек. Но вместо этого произнес:
        - Наверное, туризмом он не увлекался. Никаких палаток на природе?
        - Срать в лесу? - рассмеялась Джоуи. - Нет, это не для такого изнеженного чистюли, как Марк.
        - Забавно, что Мэл сюда приехала, - задумался Джек. - Это суровые края. Не шибко изысканные. Без особых достопримечательностей.
        - Гм, да, я заметила, - согласилась Джоуи, глядя в свою чашку с кофе. - Мэл любит природу, ей нравятся горы, но, Джек, тебе нужно кое-что знать… Это был эксперимент. Она слегка поехала крышей и решила, что хочет полностью сменить обстановку. Но это вообще не ее среда. До смерти Марка она выписывала себе, наверное, с дюжину журналов о моде и декоре. Она любит путешествовать первым классом. И знает имена как минимум двадцати «пятизвездочных» шеф-поваров. - Она вздохнула и посмотрела в его добрые глаза. - Возможно, сейчас ей нравится возить с собой в багажнике удочку, но она не собирается здесь оставаться.
        - Ручка и катушка, - уточнил он.
        - Что? - не поняла Джоуи.
        - Это всего лишь ручка с катушкой, ненастоящая удочка. Но ей она очень нравится.
        - Береги свое сердце, Джек. Ты действительно хороший парень.
        - Со мной все будет в порядке, Джоуи, - улыбнулся он. - И с ней тоже все будет хорошо. Это ведь важно, не так ли?
        - Ты удивительный человек. Просто скажи мне, что понимаешь, о чем я пытаюсь тебе сказать. Мэл может пытаться сбежать от прошлой жизни, но та все еще таится где-то внутри нее.
        - Конечно. Не волнуйся. Она меня об этом любезно предупредила.
        - Хм, - задумалась Джоуи. И решила сменить тему. - Как ты проводишь отпуска?
        - У меня сейчас сплошной отпуск, - снова улыбнулся он.
        - Мэл рассказала, что ты служил в морской пехоте - как ты проводил тогда время? Когда у тебя выдавался отпуск?
        «Что ж, - хотелось сказать Джеку, - когда мне не приходилось лечиться от ран и наша часть располагалась где-нибудь в США, я напивался с парнями и находил себе какую-нибудь женщину. Это совсем не то, что летать первым классом на острова, загорать на песчаном пляже или нырять с маской в заливе». Но он промолчал - то была совсем другая жизнь. Которую он оставил позади. «Людям это свойственно», - с надеждой подумал он; прощаться с привычным образом жизни, пытаясь найти для себя что-то новое. Что-то совсем другое.
        - Если бы у меня был длительный отпуск, я бы навестил семью. У меня четыре замужние сестры в Сакраменто, они живут только ради того, чтобы мной поуправлять.
        - Как это мило с твоей стороны, - ухмыльнулась Джоуи. - Ну, у тебя еще остались какие-то вопросы? О Мэл? Или о Марке?
        Он не осмелился. Еще больше информации о непогрешимом святом Марке могло бы его убить.
        - Нет. Спасибо.
        - Ну, тогда я пойду. Впереди долгая поездка, а потом еще нужно успеть на самолет.
        Она спрыгнула со стула, и Джек вышел ей навстречу из-за барной стойки. Он широко раскинул руки, и она с радостью крепко его обняла.
        - Еще раз спасибо, - сказала она.
        - Тебе спасибо, - ответил он. - И, Джоуи, мне жаль, что тебе пришлось понести такую потерю.
        - Да, наш Марк… Знаешь, тебе не обязательно с ним соревноваться.
        Он обнял ее и проводил на крыльцо.
        - Я не могу иначе, - просто сказал он.
        - Тебе не обязательно это делать, - повторила она напоследок.
        Он в последний раз обнял Джоуи и остался смотреть, как она переходит улицу к дому Дока, где стояла ее машина. Уезжая из города, она помахала ему рукой напоследок. Джек не смог противиться искушению и задумался, пытаясь представить себе, как Мэл жилось вместе с Марком. Он нарисовал в своем воображении шикарный дом и дорогие машины. Украшения с бриллиантами в подарок на день рождения и сертификаты на членство в загородных клубах. Поездки в Европу или на Карибское море, чтобы расслабиться и отдохнуть от стресса, вызванного работой в большой городской больнице. Ужины, танцы и участие в благотворительных акциях. Такой образ жизни, который Джек, даже если бы мог в него вписаться, по доброй воле никогда бы не выбрал.
        Он имел представление о том, как живут обеспеченные люди: его сестры устроились в этой жизни очень неплохо. Они (и их мужья) были образованными, успешными людьми, которые пытались теперь подыскать школы получше, чтобы их девочки выросли такими же. Донна, самая старшая из них, сорока пяти лет, работала в колледже профессором, и муж у нее тоже был профессор. Следующей по возрасту, Джинни, было сорок три года, она работала бухгалтером, счастливо выйдя замуж за девелопера. Потом шла Мэри тридцати семи лет, пилот коммерческой авиалинии, замужем за агентом по недвижимости - оба были членами загородного клуба отдыха. Бри, его младшей сестричке, самой властной из всех (и самой любимой), было уже под тридцать; она занимала должность окружного прокурора, а замуж вышла за полицейского детектива. Он единственный в семье, кто юношей пошел в армию на срочную службу, получив лишь среднее школьное образование. И обнаружил там, что прекрасно справляется с физическими испытаниями, демонстрируя одновременно определенные таланты в области военной стратегии.
        Он задавался вопросом, права ли Джоуи, считая, что Мэл не сможет долго быть счастлива в этом захолустном городишке, населенном сплошь владельцами ранчо и синими воротничками - и ни одного «пятизвездочного» шеф-повара в радиусе трехсот миль вокруг. Возможно, она слишком хороша для жизни в такой глухомани. Но тут перед его мысленным взором всплыл образ той Мелинды, которую он полюбил, - естественной и неиспорченной, жесткой и дерзкой, раскованной и страстной, немного упрямой. Возможно, его беспокойство преждевременно - надо дать ей шанс. Всегда остается возможность, что она найдет здесь то, к чему сможет прикипеть ее сердце.
        Джек не видел ее весь день. Он опасался выходить из бара, на тот случай, если она решит забежать за сэндвичем или чашкой кофе, но Мэл так ни разу и не заглянула. Она объявилась лишь ближе к шести часам вечера. Когда она вошла, его пронзило то чувство, которое в последнее время стало для него столь привычным - острое желание. Достаточно было одного взгляда на Мэл в ее обтягивающих джинсах, и он готов был забиться в агонии. Требовались недюжинные волевые усилия, чтобы тут же на нее не наброситься.
        В зале было людно - привычные завсегдатаи, заглянувшие в бар поужинать, и около шести рыбаков из другого города, - поэтому по пути к стойке Мэл поздоровалась со всеми своими знакомыми. Вскочив на барный стул, она широко улыбнулась и произнесла:
        - Я бы не отказалась от холодного пива.
        - Не вопрос. - Он налил ей бокал. Вот перед ним сидит роскошная женщина, выглядящая сейчас как обычная девушка, и просит пива, а не коктейль с шампанским, что совершенно не соответствовало той картине, которую он себе ранее нарисовал: загородные клубы отдыха, бриллианты, танцы на благотворительных ужинах. И все же, представив ее в облегающем черном платье без бретелек, он решил, что в таком виде она ему тоже нравится. Это заставило его улыбнуться.
        - Чему ты улыбаешься? - поинтересовалась она.
        - Просто рад тебя видеть, Мэл. Собираешься сегодня здесь поужинать?
        - Нет, спасибо. Мы все утро провозились, гораздо дольше, чем я предполагала, поэтому я приготовила нам с Доком перекусить около трех часов дня. Я не голодна. Мне просто тут нравится.
        Дверь открылась, и внутрь вошел Док Маллинз. Пару месяцев назад он просто сел бы в другом конце бара, не более того. Он по-прежнему оставался на редкость ворчливым стариком, но теперь опустился на табурет рядом с Мэл, и Джек налил ему немного бурбона.
        - Пообедаете? - спросил он доктора.
        - Чуть позже, - буркнул тот.
        Дверь снова открылась, и на пороге появилась Хоуп. Она наконец отказалась от резиновых сапог в пользу теннисных туфель - впрочем, не менее грязных. Подойдя к ним, старушенция села с другой стороны от Мэл.
        - О, отлично, я покурю, пока ты не ешь, - сказала она, доставая из кармана пачку сигарет. - Джек? - позвала она, намекая на свою обычную порцию «Джека Дэниэлса».
        - «Джек» на подходе, чистый, как слеза, - провозгласил он, наливая ей бокал.
        Хоуп фыркнула и повернулась к Мэл:
        - Как твоей сестре глянулся наш городок?
        - Она приятно провела время, спасибо. Хотя выразила некоторую озабоченность состоянием моих волос.
        - Попроси этого старого болвана дать тебе выходной, смотайся в Гарбервиль или Фортуну и приведи их в порядок.
        - У нее и так одни сплошные выходные, - проворчал Док.
        - Забавно это слышать от человека, утверждавшего когда-то, что ему не нужна помощь, - поддразнила его Мэл. Затем она объяснила Хоуп: - Вы же знаете, как себя ведут старшие сестры. Она просто хотела выяснить, не ввязалась ли я в какие-нибудь проблемы, убедилась, что я смогу тут выжить, и вернулась к своей семье с чистой совестью. Чем вы занимались, Хоуп? - спросила Мэл. - Давненько я вас не видела.
        - Ковырялась в саду с утра до ночи. Я сажаю и выращиваю зелень с овощами, а олени приходят и съедают их подчистую. Мне нужно однажды собрать сослуживцев-морпехов Джека и вывезти всех к себе, чтобы они обоссали мне весь забор по периметру.
        Мэл отшатнулась в удивлении.
        - Это что, работает?
        - Черт, еще как. Лучше способа не найти.
        - Что ж, век живи - век учись, - покачала головой Мэл. Она допила свое пиво.
        - Я еду домой, - решительно заявила она, вставая со стула.
        Едва Мэл вышла за дверь, как у нее за спиной появился Джек. Он взял ее за руку и прошел вместе с ней к машине. Остановившись, она повернулась к нему и спросила:
        - Как думаешь, ты сможешь найти дорогу к моему дому?
        Джек наклонился, чтобы поцеловать ее, и застонал от наплыва эмоций. Его вновь захлестнула волна желания.
        - Я домчусь туда в мгновение ока, - пообещал он.
        - Не торопись. Дай мне немного времени, чтобы смыть с волос запах сигарет Хоуп. А ты пока приготовишь гостям ужин.
        Он поцеловал ее в шею.
        - Я сейчас зайду туда и начну вопить: «Пожар!», чтобы они все свалили побыстрее.
        Засмеявшись, Мэл от него отстранилась.
        - Увидимся позже, - пообещала она и села в машину.
        Мэл отправилась домой, понимая, что Джек изнывает от сексуального голода и долго так не протянет. Более сексуально возбужденного мужчины ей раньше еще не встречалось. Но для начала ей хотелось сделать еще несколько вещей. Вернувшись домой, Мэл бросила свою медицинскую сумку у входной двери и прошла в спальню. Сев на кровать, она взяла фотографию Марка и некоторое время держала ее в руках. Затем посмотрела в его добрые глаза и мысленно произнесла: «Ты ведь знаешь, я люблю тебя и я знаю, что ты все поймешь». С этими словами она сунула его фото в ящик стола.
        Затем Мэл пошла в душ, чтобы немного освежиться.
        ______
        Джек вернулся за барную стойку и убедился, что никто из гостей не остался без внимания. Он принес Доку ужин, пожелал Хоуп спокойной ночи, когда она собралась уходить, а затем подошел к Проповеднику.
        - Народ редеет, - сказал он. - Я поеду к Мэл, - добавил он, зная, что Проповедник скорее позволит отрезать себе язык, чем кому-нибудь об этом проболтается. Как будто еще нужно кому-то было об этом рассказывать. Когда Джек и Мэл оказывались в одном помещении, воздух словно раскалялся. Люди вокруг бросали на них понимающие взгляды. - Можешь позвонить мне туда, если я вам понадоблюсь. А пока вы и без меня справитесь.
        - Все в порядке, - хмыкнул Проповедник. - Мы с Рики со всем управимся.
        Джек мчался по извилистой, поросшей деревьями дороге, возможно слегка перебарщивая со скоростью, но его можно было понять - он изнывал от страсти. Припарковавшись, он подошел к ее крыльцу и присел на одно из кресел, чтобы стянуть с ног ботинки. Изнутри до него донесся звук работающего душа, и он тихо позвал ее, чтобы не напугать:
        - Мэл?
        - Я выйду через минутку! - крикнула она.
        Но он уже стянул с себя рубашку и схватился за пряжку ремня. По пути через гостиную в ванную он оставлял за собой след из брошенных на пол вещей. Стеклянная дверь душевой кабинки запотела, внутри сквозь пар виднелась маленькая обнаженная фигура. Он медленно открыл дверь и застыл, пожирая глазами Мэл, стоящую там во всей ее сияющей красоте. Боже, она казалась ему идеальной. Она поманила его к себе рукой, и он вошел внутрь.
        - Ты не торопился, - сказала она, целуя его в губы.
        - Я гнал изо всех сил, - признался он.
        - Я хотела немного освежиться перед твоим приездом.
        Он накрыл ее губы своими, в то время как его руки скользили по ее гладкой, нежной спине и ягодицам, ласкали грудь, перебирали мокрые пряди ее волос, скользили по шее, по плечам и рукам; его пальцы переплетались с пальцами Мэл. По телу Джека прошла легкая дрожь от того, как сильно он ее хотел. Женские руки тоже без устали порхали по его телу, пробегая по груди, спине, по твердым мышцам его ягодиц и наконец спустились по плоскому животу к его набухшему члену, заставив его выдохнуть: «О-о-о… Мэл», прежде чем он снова впился в ее губы.
        Его пальцы опустились ниже, аккуратно исследуя ее влагалище. Джека охватила какая-то легкая эротическая гордость, когда он обнаружил, что она возбудилась ничуть не меньше его. Эта женщина не нуждалась в особом разогреве. Все, что его сейчас интересовало, - как удовлетворить ее ненасытную страсть. Он подхватил ее на руки. Руки Мэл обвились вокруг его шеи, ноги обхватили его талию, и он усадил ее на себя, входя медленно и решительно. Он развернулся, продолжая удерживать ее на руках, и оперся плечом о стенку душа. Затем Джек начал двигаться, ритмично поднимая и опуская Мэл. Ее дыхание участилось, а ноги сжали его еще крепче.
        Мэл вцепилась ему в плечи и шею, ее губы впились в его, их языки сплелись, пылая, пока они пожирали друг друга в пылком поцелуе. Ощущение вздувшихся от напряжения мышц на его плечах и обнимавших ее руках заставило кровь Мэл закипеть, она ощутила, как сила ее желания растет, вздымаясь до неимоверных высот, переходя вскоре в чистое, незамутненное блаженство.
        Джеку ничего так не хотелось, как довести ее до этого сумасшедшего оргазма, ощутить, как ее лоно сжимается вокруг него в спазмах. Когда она вскрикнула, он с еще большей силой прижал ее к себе. Он вошел в нее так глубоко, насколько это было возможно, и нахлынувшая, как ураган, его собственная кульминация потрясла его до глубины души.
        Она продолжала обнимать его, а он не отпускал ее из рук, пока они вместе постепенно приходили в себя, а их дыхание медленно возвращалось в норму. Мэл нежно прикусила его за губу и произнесла, немного задыхаясь:
        - Я представить не могла, что такое возможно. Секс с тобой… это что-то феерическое.
        - Ты как-то по-особенному на меня воздействуешь. Сводишь с ума.
        - Хорошо. Ты неплохо поработал, плебей, - произнесла она с нарочито высокомерными интонациями. Затем рассмеялась и коснулась его плеча. - У тебя тут небольшой синяк останется.
        - Ты не представляешь, как он мне нравится…
        - Давай вытремся, а потом нырнем в постель.
        - Меня не нужно упрашивать дважды. Только, пожалуйста, пока не двигайся. Сейчас будет немного рискованный номер. - Он удерживал ее еще мгновение, а затем медленно и осторожно приподнял, выскользнув из нее, и поставил на пол. Они помогли друг другу обтереться полотенцами. Мэл потребовалось еще немного времени, чтобы просушить свою золотистую гриву - от отросших корней до кончиков волос. Джек прошел в спальню и сел на кровать. Первое, что бросилось ему в глаза, - фотографии с Марком там не оказалось. Он не считал себя идиотом, поэтому прекрасно понимал, что пропала только фотография, а не сами воспоминания. Тем не менее это заставило его улыбнуться. Он устроился в постели поудобнее и принялся с нетерпением ждать Мэл.
        Когда она вошла в спальню, то потянулась к выключателю, но он тут же попросил:
        - Оставь свет включенным, Мэл. - Не задавая лишних вопросов, она скользнула к нему в кровать под одеяло. Перевернувшись на бок, он подпер рукой голову. - Есть пара вещей, о которых мы должны поговорить. Той ночью нам было не до разговоров.
        - Та-а-ак, - насупилась она, внезапно разозлившись, - сейчас что, начнутся объяснения про случайный секс и то, что мы уже взрослые люди, которые несут ответственность за принятые решения?
        - Нет, - спокойно произнес он, - ничего подобного. Просто нужно уточнить кое-какие детали. Я хочу, чтобы ты знала: у меня были… женщины. Понимаешь? Мэл, мне стукнуло уже сорок лет. Я никогда не отличался особым целомудрием. Из дома не выходил без презервативов в кармане. Всегда. К тому же морские пехотинцы всегда с насмешкой относились к медицинским предосторожностям, включая тесты на венерические заболевания. Но если ты захочешь, чтобы я проверился…
        - Я постараюсь быть осторожной…
        - Отлично. Кроме того, мы не говорили о контрацептивах, а я не хочу произвести впечатление безответственного раздолбая. Мы обсуждаем это немного постфактум - но так получилось, уж извини.
        - Все в порядке, - кивнула она. - Я все понимаю. Но если ты так привык пользоваться презервативом, что же случилось той ночью?
        Он пожал плечами.
        - У меня под рукой ничего не оказалось, да и думал я тогда только об одном - что все должно наладиться. Ночка началась для тебя крайне паршиво, я не хотел, чтобы ты потом об этом пожалела. Наверное, я тогда слегка тронулся умом. Но в будущем я могу заранее ко всему готовиться. Просто скажи, если это нужно.
        - А сегодня вечером? - спросила она.
        - Прости меня - упаковка осталась в кармане джинсов на полу в гостиной… Извини. Я так хотел тебя, что был просто не в себе, Мэл. Так не должно быть…
        Она приложила палец к его губам, улыбнулась и прошептала:
        - Мне нравится все как есть. Когда ты такой, немного сумасшедший. - Она посмотрела ему прямо в глаза. - Обычно я сама вспоминаю о презервативах, но, видимо, была в таком состоянии, что… ладно, черт с ним. Если ты возьмешь этот процесс под контроль, я уверена, у нас все будет хорошо. А у тебя было много женщин?
        Джек поморщился. Взгляд его помрачнел.
        - Больше, чем мне хотелось бы.
        - Какие-то особенные среди них встречались? - допытывалась Мэл.
        - Ты решишь, что я вру. Но нет.
        - А что насчет женщины из Клер-Ривер? - уточнила она.
        - Мэл, мы всего лишь спали вместе. Хотя нет, неправда - я ни разу не остался у нее на ночь. И она ни разу не приезжала в Вирджин-Ривер. Никогда не думал, что буду этого стесняться.
        - И не нужно. Ты взрослый мужчина.
        - С ней все было совсем иначе. Ты считаешь, это нормально?
        - Откровенно говоря, у нас все проходит довольно бурно.
        - Согласен, - кивнул он. - В нашем случае все совсем по-другому. Надеюсь, ты это понимаешь.
        - Ты не просто спишь со мной? - наигранно удивилась она, решив его подразнить.
        - Я сплю с тобой, - согласился он, проведя рукой по гладкой коже ее плеча и руки. Затем нежно ее поцеловал. - Но это не просто секс. Это что-то запредельное. Особенное.
        От этих слов Мэл расхохоталась.
        - Ты мною любуешься? - продолжала дразниться она.
        - Ага, - сказал он. - Для меня это впервые.
        - Значит, в некотором смысле ты девственник из чистого места Вирджин-Ривер[44 - Игра слов - девственник(ца) по-английски пишется так же, как и название городка - virgin. Собственно, название города Вирджин-Ривер в буквальном переводе означает «девственная река».].
        - Что есть, то есть.
        - Это так мило.
        - Это безумие какое-то, я постоянно тебя хочу. Чувствую себя будто ребенок.
        - Но ведешь ты себя совсем не по-детски, - усмехнулась Мэл.
        - Мелинда, за эту неделю у меня эрекция случалась чаще, чем за последний десяток лет. Каждый раз, когда ты проходишь мимо, я вынужден сосредотачиваться на чем-то другом. Со мной такого с шестнадцати лет не случалось, когда что угодно, от рекламы пива до задания по географии, могло заставить меня трястись от вожделения. Это было бы даже смешно, если бы не выглядело так нелепо.
        - Настоящий гормональный вулкан, - сказала она со смехом. - Ты потрясающий любовник.
        - В этом не только моя заслуга, - запротестовал он. - Ты просто потрясающая. Боже, детка, мы прекрасно сочетаемся друг с другом.
        - Джек, в городе все о нас знают?
        - Скорее, догадываются. Я никому ничего не говорил.
        - Почему-то я уверена, что и не стоит этого делать.
        - Мы могли бы попытаться сохранить это в тайне, если ты считаешь, что так будет лучше. Я возьму себя в руки и перестану пялиться на тебя, как на десерт, если ты этого захочешь.
        - Просто… ну, ты знаешь. У меня есть кое-какие проблемы.
        - Да уж, знаю. Я помогал тебе разобраться с некоторыми из этих проблем. И понимаю, что для их решения потребуется нечто большее, чем просто секс. - Тут он ухмыльнулся. - Пускай даже хороший секс.
        - Очень хороший секс.
        - О да. - У него слегка перехватило дыхание.
        - Просто хочу, чтобы ты знал: я все еще паршиво себя чувствую. Мне не хотелось бы тебя разочаровывать. Джек, я не хочу причинить тебе боль.
        Он провел рукой по ее телу, чуть касаясь ее мягкой теплой кожи.
        - Мэл, это ничуть не больно. - Он улыбнулся. - Это на самом деле даже очень хорошо. Не беспокойся обо мне. - И легонько ее поцеловал. - Ты не против, если мы… хм… перестанем болтать? От слов к делу, так сказать?
        - Думаешь, это сработает?
        - Наверное, нет смысла притворяться, - согласился он. - Тебе это необходимо.
        - В конце концов, какого черта?! - воскликнула она. - Это ведь не противозаконно?
        Он наклонился к ней и снова поцеловал, на этот раз сильнее.
        - Наверное, так и должно быть, - с этими словами он поцеловал ее снова.
        ______
        Ранним утром, когда лучи рассвета только начали пробиваться сквозь окна, Джека разбудил какой-то странный мягкий звук, похожий на невнятное пение. Он обнаружил, что Мэл прижалась к его руке, ее дыхание щекотало ему грудь. Во сне она мурлыкала, напевая какую-то песню, ее губы при этом едва шевелились. Он бы встревожился, если бы выражение ее лица в этот момент оказалось грустным или тревожным. Однако на лице Мэл играла улыбка. Она прижалась к нему еще сильнее, закинув на него ногу. И этот убаюкивающий довольный напев исходил от нее.
        Джек мог бы по пальцам одной руки сосчитать, сколько раз до этого ему доводилось провести в постели с женщиной целую ночь. И теперь даже представить себе не мог, что в дальнейшем может просыпаться в одиночестве. Он притянул ее к себе поближе, ощущая, что никогда еще в жизни не был так счастлив.
        Глава 12
        Рик звонил Лиз через каждые пару дней, хотя, будь его воля, он обрывал бы ей телефон круглыми сутками. Каждый раз, когда он набирал ее номер, его пульс начинал стремительно колотиться, а стоило ей заговорить, как он тут же срывался на бешеный ритм.
        - Лиззи, как дела? - спрашивал он.
        - Я скучаю по тебе, - всегда отвечала она. - Ты обещал, что приедешь.
        - Я собираюсь. Я пытаюсь. Но тут столько дел навалилось, и в школе, и на работе… И все же как у тебя… дела?
        - Я просто хотела бы быть с тобой, а не торчать тут. - Сказав это, она рассмеялась. - Забавно, я возненавидела свою мать за то, что она заставила меня поехать к тете Конни, а теперь я ненавижу ее за то, что она принуждает меня оставаться здесь.
        - Не стоит так говорить о своей маме, Лиз. Не надо.
        Потом они еще немного поболтали о друзьях, о школе, о Вирджин-Ривер и Эврике, о всякой ерунде. Лиз никогда и ничего не рассказывала о беременности, возможность которой очень ее страшила.
        Рик изнывал от душевных переживаний. Его терзали ужасные предположения о том, что в ту самую ночь случилось страшное, и она забеременела. Но что еще хуже, он не понимал, что происходит с ним самим, с его телом и разумом. Он постоянно грезил о Лиз, хотел ощущать ее в своих объятиях, вдыхать запах ее волос и целовать ее губы. Он изнывал от желания вновь ощутить приятное тепло ее груди в своей ладони, в то же самое время мечтая возить ее в школу и обратно в своем маленьком пикапе, чтобы они весело перешучивались, смеялись и держали друг друга за руки.
        Этот телефонный звонок ничем не отличался от других. Но затем она спросила:
        - Почему бы тебе не приехать в Эврику?
        Он тяжело вздохнул.
        - Сказать по правде, Лиз… я боюсь. Мы с тобой теряем голову от вида друг друга.
        - Но у нас ведь есть презервативы…
        - Я уже говорил тебе, что этого недостаточно. Тебе тоже кое-что нужно. Таблетки или что-то в этом роде.
        - И как мне это организовать? Я даже машину водить не умею. Ты думаешь, мне следует сказать мамочке: «Эй, мне нужно прикупить противозачаточных - мы тут с Рики хотим кое-чем заняться»?
        - Если бы ты жила здесь, мы могли бы сходить к Мэл. Может, попробуешь уговорить маму съездить в Вирджин-Ривер? - Но стоило ему это произнести, как он внутренне весь съежился. И покраснел, так сильно, что на мгновение ему показалось, будто он сейчас упадет в обморок. Неужели он действительно предложил четырнадцатилетней девушке принять меры, чтобы они могли заняться сексом? И где им это делать? В кабине пикапа?
        - Не знаю, - мягко произнесла Лиз. - Думаю, мне это явно не понравится. Не думаю, что смогу рассказать кому-то из взрослых об этом. А ты смог бы?
        Рик уже имел подобный опыт; Проповедник и Джек обо всем знали. Однако он предпочел об этом умолчать.
        - Смог бы, если бы это было так важно.
        - Даже не знаю, - засомневалась она. - Мне надо подумать.
        Если ты постоянно думаешь о девушке, постоянно вспоминая о том, как пряди ее волос касались твоей щеки, если не можешь выбросить из головы воспоминания о ее нежной коже - что это, если не влюбленность? Если каждый раз, поговорив с ней по телефону, услышав ее заливистый смех, у тебя сразу становится теплее на душе - это что-то серьезное либо ты просто перевозбужденный подросток шестнадцати лет? Он знал, что накален до предела - от одной мысли о том, чтобы снова оказаться внутри нее, у него пар из ушей готов был пойти. Но дело было не только в этом. Он мог часами болтать с Лиз, слушать, как она беззаботно щебечет. Ему хотелось слушать звук ее голоса. Он практически впадал в транс, когда она рассказывала ему о таких скучных вещах, как, например, алгебра. Если бы у него была хоть капля храбрости, он спросил бы Джека: в чем разница между любовью и сексом? И когда они сливаются в единое целое?
        Наконец Рики спросил:
        - Как насчет новостей о беременности, Лиззи?
        - Ты имеешь в виду…
        - Да, именно это я имею в виду. - Ответом ему была тишина. Она хотела, чтобы он спросил об этом еще раз. Каждый раз, когда ему приходилось это делать, он внутренне весь напрягался, буквально выталкивая из себя слова, столь чуждые любому парню. - У тебя были месячные? - спросил он, радуясь, что она не видит залившего его щеки румянца.
        - Это все, что тебя по-настоящему волнует.
        - Нет, не все, но меня действительно это очень волнует. Лиз, детка, я умру, если из-за меня у тебя возникнут неприятности. Я просто хочу избавиться от этого страха, вот и все. От страха за нас обоих.
        - Еще нет, но все в порядке. Я же сказала тебе - они у меня очень непостоянные. И чувствую я себя нормально. По моим ощущениям, ничего не изменилось.
        - Что ж, это уже неплохо, - выдохнул он.
        - Рики, я скучаю по тебе. А ты по мне скучаешь?
        - О-о-о, Лиз, - простонал он. - Я так по тебе скучаю, что меня это до чертиков пугает.
        ______
        На следующей неделе Мэл сделала несколько телефонных звонков, а затем спросила Джека, может ли он оторваться от дел в баре на целый день, чтобы помочь ей с кое-какими делами. Она объяснила ему, что хочет смотаться в Эврику. И что ей не хочется делать это в одиночестве. Конечно же, Джек объявил, что может - он делал все, что бы она у него ни попросила. Он предложил свозить ее туда, но Мэл объяснила, что хотела бы взять свою машину, откинуть тент и ехать, наслаждаясь солнечной июньской погодой.
        Когда они уже были в пути, она сказала:
        - Я надеюсь, это было не слишком самонадеянно с моей стороны, Джек. Я записала себя на прием в салон красоты, а тебя - в клинику для обследования, которое ты тогда предложил.
        - Я собирался для этого съездить на побережье, на авиабазу ВМФ, но такой вариант тоже ничего. Это я и подразумевал, когда предлагал пройти обследоваться. Я хочу, чтобы ты чувствовала себя в безопасности.
        - На самом деле, я ничуть не волнуюсь. Это всего лишь мера предосторожности. А если что-нибудь произойдет, меня тоже можно проверить. Я бы не стала подвергать тебя риску, понимаешь. Но все последние семь лет был всего лишь… - Тут она замялась.
        - Твой муж, - закончил он за нее. - Можешь свободно об этом говорить. Это была твоя жизнь. Это и есть твоя жизнь. Мы должны спокойно об этом общаться.
        - Хорошо, - согласилась она, вновь собираясь с силами. - Кроме того, я согласовала с автодилером тест-драйв для одного автомобиля и хотела бы узнать о нем твое мнение. Этот автомобиль, как мне кажется, не боится распутицы.
        - Неужели? - удивился он. - И какой же?
        Мэла украдкой взглянула на Джека - он плотно втиснулся в переднее сиденье ее «БМВ», так высоко подняв колени, что она чуть не рассмеялась.
        - «Хаммер», - призналась она.
        На несколько мгновений он потерял дар речи. Наконец произнес:
        - Я полагаю, ты в курсе, сколько они стоят.
        - В курсе, - кивнула она.
        - Хоуп платит тебе больше, чем я предполагал.
        - Хоуп мне практически ничего не платит, но и проживание здесь почти ничего и не стоит. Особенно учитывая холодное пиво по вечерам, после завершения рабочего дня. Нет, это мои собственные сбережения.
        Он присвистнул.
        - У меня есть немного денег, - принялась объяснять она. - У меня были… были…
        Он протянул руку и положил ей на бедро.
        - Все в порядке, Мэл. Я не собирался допытываться.
        - Вот именно! - воскликнула она. - Ты даже не спрашиваешь, что меня удивляет. Вот оно - у меня были кое-какие сбережения. Расчетные при увольнении. Страховка. Я невероятно удачно продала дом. А потом еще был иск об ответственности за смерть, ожидающий рассмотрения. Но это все уляжется. С деньгами приходят небольшие проблемы. А у меня, Джек, много денег. Больше, чем мне нужно. - Она взглянула на него. - Я была бы признательна, если бы этим все и ограничилось.
        - Никто не в курсе, что ты вдова, - сказал он ей.
        Она глубоко вздохнула.
        - Что ж… у меня был долгий разговор с Джун Хадсон, врачом из Грейс-Вэлли. Я спросила ее, что потребуется, чтобы превратить мощное авто с полным приводом в импровизированную машину скорой помощи, и теперь у меня есть целый список покупок. Если все получится, у меня будет машина, которая сможет не только катать нас с Доком по долинам и взгорьям, но и доставлять пациентов в больницу, если потребуется. И мне не придется сидеть в кузове пикапа, держа над головой пакет для капельницы.
        - Это большое дело для такого маленького городка, как Вирджин-Ривер, - тихо произнес Джек.
        «Он ведь тоже много чего сделал для этого городка», - подумала Мэл. Он переоборудовал ветхое здание в гриль-бар, круглыми днями потчуя гостей стряпней по смешным ценам. Напитки у него тоже стоили всего ничего, и бар служил скорее местом встреч, чем коммерческим заведением для извлечения прибыли. Он, наверное, не особо нуждался в помощи Рики, но стал для него, по сути, кем-то вроде приемного отца. И Проповедник - несомненно, о нем он тоже заботился. С другой стороны, Джеку, вероятно, не требовалось много денег, чтобы сводить концы с концами - б?льшую часть ремонта он сделал сам, получал военную пенсию и наверняка имел скромный, но вполне достаточный доход от своего заведения. И он явно наслаждался такой жизнью.
        В основном, забота о Вирджин-Ривер со стороны Джека заключалась в том, что он обосновался в самом центре городской жизни, помогая всем, кто в чем-либо нуждался. Любой, кто работал для нужд города, например Док или Мэл, - а в последнее время еще и заместитель шерифа с патрульными, - обедали у него бесплатно. Он помогал с ремонтом, присматривал за детьми, разносил еду и никогда не уезжал за припасами, не позвонив предварительно сухоньким старушкам вроде Фрэнни и Мод, чтобы узнать, не нужно ли им купить что-нибудь. Точно так же он вел себя и с ней. Как будто его миссия заключалась в том, чтобы служить ей.
        - Случайным образом, но для меня этот городок тоже кое-что сделал, - сказала она. - Я начинаю вновь ощущать в себе любовь к жизни. Во многом это благодаря тебе, Джек.
        Не удержавшись, Джек произнес:
        - Ты остаешься.
        - На данный момент да, - кивнула она. - Еще один ребенок должен увидеть свет в конце лета. Я живу ради этих младенцев.
        «На днях, - мысленно пообещал он себе, - я скажу ей. Признаюсь, что люблю ее больше, чем мог себе вообразить. Сильнее, чем любую другую женщину. Скажу ей, что моя жизнь по-настоящему началась в момент ее приезда в город. Но не сейчас». Он не хотел загонять ее в угол и заставлять чувствовать себя так, будто она либо должна сказать, что тоже любит его, либо спасаться бегством.
        - Что ж, Мэл, так получилось, что мне довелось ездить на куче «Хаммеров».
        Она удивленно взглянула на него, поскольку раньше даже не думала об этом.
        - Ну, конечно же! - воскликнула она. - Я совсем об этом забыла!
        - К тому же я довольно неплохой механик. Пришлось научиться по необходимости.
        - Тогда отлично, - сказала она. - Ты поможешь даже больше, чем я предполагала.
        Первыми в повестке дня стояли ее волосы и его анализы крови. Мэл весьма порадовал тот факт, что стрижка с хайлайтингом[45 - Хайлайтинг - техника окрашивания для быстрого осветления волос (прим. ред.).], обошедшиеся ей в семьдесят пять долларов, оказались более чем пристойными. Либо она уже просто опылилась в местных краях, отвыкнув от завышенных запросов Лос-Анджелеса.
        После этого они отправились в салон подержанных автомобилей, где обнаружили один потрепанный, но до смешного дорогой «Хаммер». Это оказался конфискат, который проехал всего двадцать тысяч миль и находился в очень неплохом состоянии. Джек посмотрел двигатель и попросил сотрудников салона поставить машину на подъемник, чтобы он происпектировал ось, раму, амортизаторы, тормоза и остальные узлы, которые можно было проверить на глаз. Затем они выгнали его из салона: на дороге машина вела себя достойно, но цена оставалась запредельной. Шестьдесят тысяч, причем без дополнительных опций.
        За исключением того, что Мэл владела чудесным маленьким кабриолетом «БМВ», который можно было обменять на наличные. Потребовалась всего пара часов, чтобы сбить цену до разумных пределов, и Джек с гордостью узнал о еще одной черте характера Мэл - она оказалась упрямым и опытным переговорщиком.
        Затем они поехали в больницу, где оснастили салон «Хаммера» кое-каким медицинским оборудованием, от дефибриллятора до кислородного баллона. Ряд медикаментов нужно было сначала заказать и дождаться, когда их через пару недель доставят в Вирджин-Ривер. Затем они поехали обратно по шоссе и поднялись по горному перевалу, направляясь домой.
        - Тебе не хочется, чтобы люди узнали, откуда взялся этот малыш, - обратился Джек к Мэл. - Тогда как ты объяснишь его появление?
        - Я думаю рассказать, что мне довелось поработать плечом к плечу с кучей богатых и скучающих врачей в Лос-Анджелесе, поэтому я обзвонила их, чтобы собрать пожертвования для нашего городка.
        - Ага… А что, если ты уедешь? - Он просто не мог заставить себя произнести слово «когда».
        - Может быть, тогда я действительно обзвоню несколько богатых и скучающих врачей из числа моих знакомых и попрошу их сделать пожертвования, - улыбнулась она. - Но давай не будем ставить телегу впереди «Хаммера»[46 - Парафраз известной пословицы: «Не надо ставить телегу впереди лошади».].
        Джек рассмеялся.
        - Хорошо, не будем.
        ______
        Мэл и Джек вернулись на «Хаммере» к бару, где устроили небольшое представление перед толпой посетителей, которые, не теряя времени, разнесли новость об этом по всему городу. Док Маллинз, делая вид, что его раздражает эта покупка, недовольно проворчал, что его старый пикап и так нормально со всем справлялся. Мэл возразила ему, объяснив, что уже на следующее утро он сможет проверить новый автомобиль в работе. Вскоре стало очевидно, что его досада была показной, и он даже один или два раза улыбнулся, бросая взгляд на «Хаммер». Рики болтал с Мэл больше обычного, а Проповедник встал на крыльце, скрестив руки на своей массивной груди, и ухмылялся, будто школьник.
        Когда на следующее утро Мэл позвонила Джун Хадсон, чтобы рассказать о новом автомобиле, та предложила ей собраться у нее дома в следующее воскресенье, чтобы отпраздновать приобретение бургерами и хот-догами.
        - Если я принесу с собой картофельный салат и пиво, можно мне взять с собой друга? - спросила Мэл. Мысленно она убеждала себя, что спросила об этом потому, что на грядущий небольшой пикник собирались одни семейные пары, за исключением отца Джун, старого дока Хадсона, и ей не хотелось чувствовать себя одинокой. Но истинная причина заключалась в том, что она обнаружила: в последнее время ей не очень нравилось оказываться вдали от Джека.
        - Ага, - улыбнулся Джек, - ты все-таки решила вывести меня из шкафа?
        - Всего лишь на день, - парировала она. - Потому что ты хорошо себя вел.
        Джун жила в очаровательном загородном доме, о котором Мэл когда-то фантазировала, планируя побег из города: с широким крыльцом, сияющий свежей краской, обставленный уютной мебелью, он располагался прямо на вершине холма, с которого открывался чудесный вид на долину. Повсюду в доме были разбросаны подушечки для иголок и свертки с ватой - Джун оказалась мастером по вышиванию. Похоже, она вела идеальную жизнь деревенского врача - ее муж Джим помогал ей ухаживать за ребенком, вредный отец постоянно вмешивался во все их дела, а прекрасные друзья в лице Джона и Сьюзен Стоун оказывали им всяческую поддержку.
        Сьюзен работала медсестрой, поэтому они с Мэл легко нашли общий язык. Кроме того, Сьюзен и Джон раньше работали в большом городе трансплантологами, поэтому она откровенно рассказывала о том, что ей потребовалось время, чтобы оценить более медленный темп жизни и отсутствие привычного комфорта в Грейс-Вэлли.
        - Раньше я ходила в дневной спа-салон у себя на улице, чтобы сделать эпиляцию лица и привести в порядок брови, - призналась она. - А теперь закупиться продуктами - уже целое дело.
        Сьюзен тоже находилась на последних сроках беременности. Она постоянно массировала себе поясницу, отчего ее внушительный живот еще больше выпячивался вперед.
        Женщины расположились на веранде. Джун раскачивалась в садовых качелях и кормила ребенка, Сьюзен ерзала, пытаясь подыскать подходящую декоративную подушку, чтобы подложить ее под поясницу, в то время как мужчины столпились во дворе вокруг «Хаммера», каждый с пивом в руке, изредка заглядывая внутрь салона или под капот.
        - Вы привезли с собой весьма привлекательных мужчин, - заметила Джун.
        Мэл перевела на них взгляд. Джим и Джек были примерно одинакового роста и веса, и оба красовались в своей привычной одежде: джинсы, клетчатые или джинсовые рубашки и ботинки. Джон был чуть ниже ростом, хотя все равно достигал добрых шести футов, и одевался столь же небрежно, в брюки цвета хаки и футболку, но выглядел все равно чертовски привлекательно.
        - Ты только посмотри на них, - ухмыльнулась Мэл. - Они словно сошли с обложки журнала «Мужественность». Матушка-природа прекрасно постаралась.
        - Матушка-природа та еще сволочь, - проворчала Сьюзен, дергаясь от боли в спине. - Если бы у нее было хоть немного сострадания, мы бы вынашивали детей не больше шести недель. - Она вздрогнула. - Бьюсь об заклад, на самом деле матушка-природа - это папаша. Жуть.
        - Неудобно, да? - сочувственно спросила Мэл.
        - У меня скоро начнутся схватки, я просто уверена в этом. Такой хороший день, чтобы страдать от беременности.
        - Это так мило с твоей стороны, Джун. Спасибо тебе, - сказала Мэл. - Можно немного расслабиться, слегка сбросить стресс - пускай не Сьюзен, так хотя бы мне. Все в долине ведут такую простую и незамысловатую жизнь?
        Джун расхохоталась, чем изрядно ее удивила, затем к ней присоединилась Сьюзен. В этот момент Сидни, семилетняя дочка Сьюзен, выскочила из дома, махнув белокурыми кудрями, и тут же скатилась по ступенькам во двор вместе с гнавшейся за ней Сэди, колли Джун. Она подбежала к отцу, повиснув на его ноге с минуту, а затем продолжила носиться по двору с собакой на хвосте - колли пыталась загнать ее обратно ко взрослым.
        - Я сказала что-то смешное? - поинтересовалась Мэл.
        - Тут все не так просто. Пару лет назад я была уверена, что никогда не выйду замуж, а тем более не заведу ребенка.
        От удивления Мэл чуть было не подскочила на своем стуле.
        - Со стороны кажется, что вы с Джимом всегда были вместе.
        - Он приехал ко мне в клинику поздно ночью чуть больше года назад, чтобы мы помогли его другу, получившему огнестрельное ранение. Джим сейчас находится в статусе офицера полиции на пенсии. Когда я с ним познакомилась, он шастал по сельской местности, расследуя какое-то дело, а под покровом ночи пробирался ко мне в спальню. Я довольно долго не рассказывала ему о моем маленьком секрете - пока у меня не начал округляться живот.
        - Не может быть.
        - О да. Никто в городе не знал, что у меня есть мужчина, а потом я неожиданно забеременела. И выяснилось это довольно поздно - к тому времени, когда я это поняла, отступать уже было некуда. Свадьбу мы сыграли только через несколько месяцев. Мы не успели с ней до рождения ребенка.
        - Это в таком-то маленьком городке? - Мэл была ошеломлена.
        - Люди нормально к этому отнеслись. Я имею в виду, что у нас тогда много чего случилось: случилось наводнение, на какое-то время мы остались без своего священника, в лесу провели огромную облаву на «садоводов» - одно за другим. Ну, и еще, вероятно, потому, что Джим очень быстро приглянулся местным. Но моего отца из-за этого чуть удар не хватил.
        - Или потому, что Джим переехал прямо к тебе домой и не выпускал из поля зрения, пока ты не согласилась выйти за него замуж, - добавила Сьюзен.
        - Я долгое время жила по-холостяцки, - заметила Джун. - Поэтому немного нервничала из-за всего этого. Я имею в виду, мы даже не очень долго были в отношениях - и, боже мой, не особо часто встречались. Не знаю, как это случилось, - призналась Джун. - Но все произошло очень быстро.
        - Нет же, ты знаешь, как это произошло, - вмешалась Сьюзен. - Это, - сказала она, гладя свой гигантский живот, из которого вскоре должен был появиться на свет очередной кричащий младенец, - великая тайна. Нам очень долго пришлось стараться, чтобы родилась Сидни. На самом деле даже потребовалась небольшая помощь. Я долго не могла забеременеть.
        «Может быть, со временем и я поделюсь с ними своими секретами», - подумала Мэл. А пока она просто хотела услышать их собственные.
        - Мы с Джоном сильно ссорились, - продолжала Сьюзен. - И почти не разговаривали. Я заставила его спать на кушетке - он вел себя как последний засранец. К тому времени, когда я простила его и позволила вернуться ко мне в постель, он уже буквально фонтанировал энергией. - Она хихикнула. Ее глаза сверкнули.
        - По крайней мере, вы были женаты, - вставила Джун.
        - Расскажи нам о своем парне, - попросила Сьюзен.
        - О, Джек не мой парень, - автоматически ответила Мэл. - Но стал первым моим другом, которого я завела в Вирджин-Ривер. Он держит небольшой гриль-бар через дорогу от дома Дока - это место для дружеских посиделок и ресторан одновременно. У них даже нет меню - его напарник, большой парень жуткого вида по имени Проповедник, который на самом деле в душе настоящий ангел, ежедневно готовит одно блюдо на завтрак, одно на обед и одно на ужин. В особо выдающиеся дни они могут предложить, возможно, два блюда - это означает, что какое-то из них осталось с прошлой смены. Они предлагают свою стряпню по очень скромным ценам, много времени проводят на рыбалке и помогают городу там, где это необходимо. Джек отремонтировал дом, в котором мне было разрешено поселиться, пока я остаюсь в Вирджин-Ривер.
        Несколько мгновений женщины молчали. Затем Сьюзен произнесла:
        - Дорогая, у меня такое чувство, что он не считает тебя просто своей подругой. Ты видела, как он на тебя смотрит?
        Она взглянула на Джека, а тот, словно ощутив на себе взгляд, посмотрел на нее в ответ. Мягко и решительно.
        - Ага, - вынуждена была согласиться Мэл. - Он обещал больше так не делать.
        - Девочка, мне бы даже в голову не пришло заставлять мужчину отказываться так на меня смотреть! Ты не можешь не понимать, насколько он…
        - Сьюзен, - перебила ее Джун, - мы не собираемся досаждать Мэл вопросами.
        - Джун, может, и не собирается, но я люблю это дело. Ты хочешь сказать, что он не…
        Мэл ощутила, как ее щеки вспыхнули от румянца.
        - Ну, это не совсем то, что ты думаешь, - промямлила она.
        Джун и Сьюзен громко расхохотались, настолько, что мужчины прервали свой разговор и обернулись к крыльцу. Мэл невольно тоже рассмеялась. Ах, как же она скучала по таким беседам с подружками. Чтобы можно было посекретничать о всяких личных вещах. Посмеяться над своими слабостями и сильными сторонами.
        - Я так и думала, - успокоилась наконец Сьюзен. - Похоже, ему не терпится с тобой уединиться. И начать заниматься тем, что в приличном обществе обсуждать не принято.
        Мэл невольно вздохнула, ее щеки запылали еще сильнее. «Он не может, - чуть было не выпалила она. - И ох…»
        Джун сняла ребенка с груди и положила себе на плечо, чтобы тот отрыгнул. Мужчины практически одновременно развернулись и всей толпой направились к крыльцу, Джим шел первым.
        - Похоже, тут намечается проблема, - улыбнулся он. Потянувшись к ребенку, он взял на себя процесс отрыгивания.
        Приобняв Сьюзен, Джон поцеловал ее в лоб. Другой рукой он плавно провел по ее животу.
        - Как себя чувствуешь, дорогая? - заботливо спросил он.
        - Прекрасно. Я хочу, чтобы сразу после ужина ты вытащил из меня этого спиногрыза.
        Он поднял свое пиво.
        - Хорошо бы немного выпить и расслабиться.
        Джек встал позади Мэл и положил руку ей на плечо. Не осознавая этого, она потянулась и погладила его руку.
        - Я разожгу гриль, - объявил старый доктор Хадсон, скрывшись в глубине дома.
        Спустя какое-то время все расселись за столом для пикника на заднем дворе, обсуждая личные и городские дела. Мэл получила от Джона несколько советов касательно домашних родов - он объяснил, что до того, как получить вторую ординатуру по семейной практике, работал акушером. Ему никогда не доводилось сталкиваться с домашними родами в Саусалито, но по прибытии в Грейс-Вэлли он занял должность местного акушера. Джону нравилось его место работы, но он никак не мог убедить всех местных женщин покидать свои дома и ехать рожать в больницу. Они делились разными историями из жизни маленьких городков, смеялись, и очень скоро на двор опустилась темнота.
        Когда они с Джеком собрались уезжать, Мэл воспользовалась возможностью, чтобы поговорить с Джун о подкидыше - Хлое. Она выразила ей обеспокоенность тем, что до сих пор со стороны социальных служб не было ни ответа, ни привета. Джун нахмурилась.
        - У властей округа хватает недостатков, это правда, но обычно они довольно неплохо справляются. Одна из моих близких подруг - социальный работник, хотя она живет в округе Мендосино. Я могу связаться с ней, чтобы узнать ее мнение.
        - Возможно, это будет нелишним. Особенно если ты считаешь, что это нетипичная ситуация, - согласилась Мэл.
        - Я так и сделаю, а потом позвоню тебе. Между тем если ты считаешь малыша своим подопечным, то сама сможешь прояснить ситуацию. Посмотри, может, у тебя получится что-то разузнать. Док Маллинз умнее, чем кажется, - сказала Джун. - Он хитрый старый дьявол. Проверь, не припрятано ли у него что-нибудь в рукаве.
        Мэл обняла Джун на прощание, пока Джек ожидал ее у машины.
        - Спасибо за все. Это был прекрасный день.
        На пути в Вирджин-Ривер Мэл погрузилась в такое безмятежное состояние, что с трудом могла припомнить, когда в последний раз с ней это происходило. Ее связь с этими краями стала сильнее благодаря появлению новых друзей, и немалую роль в этом сыграло то, что они благосклонно отнеслись к Джеку.
        - Ты как-то странно притихла, - заметил Джек.
        - Я так хорошо провела время, - сказала она мечтательно.
        - Я тоже. Твои друзья - хорошие люди.
        - Ты им тоже понравился. Ты знал, что Джим - бывший полицейский?
        - Я догадался, да.
        - А Джон и Сьюзен переехали сюда из города пару лет назад. А Элмер, старый доктор, настоящий бунтарь. Я так рада, что мы это сделали.
        Какое-то время они ехали в дружелюбном молчании, пока не приблизились к Вирджин-Ривер. Тогда Джек спросил:
        - Чем хочешь заняться сегодня вечером? Поедем ко мне?
        - Ты не против, если этой ночью мы слегка передохнем?
        - Как пожелаешь, Мэл. Все в порядке.
        - Все в порядке, да. На самом деле, я никогда еще не чувствовала себя так хорошо. Мне просто подумалось, что лучше поехать домой, принять душ и хорошенько выспаться.
        - Тебе решать. - Он потянулся через переднее сиденье и взял ее за руку. - Решать всегда тебе. - Затем поднес ее пальцы к губам и нежно поцеловал.
        Подъехав к бару, она пересела на сиденье водителя, чтобы отправиться домой. Поцеловав его на прощание, она оставила Джека и поехала к себе домой.
        Стоило Мэл только выехать на полянку перед своим домом, как она тут же заметила припаркованный прямо перед его фасадом большой темный внедорожник. Водитель, большой незнакомый мужчина в бейсболке с вьющимися из-под нее длинными волосами, стоял, прислонившись к пассажирской двери. Когда она подъехала, он выпрямился, засунув большие пальцы в передние карманы джинсов. Мэл сразу узнала и его, и машину. Это был тот самый здоровяк, который несколько недель назад приезжал к Доку, и в ее голове промелькнула фраза про то, что «кто-то забеременел». Затем она заметила у него оружие - большой пистолет в набедренной кобуре. Впрочем, руки он держал далеко от ствола.
        В глубинке никогда не знаешь, как относиться к человеку с оружием. Если бы она увидела такого в городе, то сразу попыталась бы куда-нибудь спрятаться. Но в здешних краях это не обязательно означает что-то плохое. Она могла бы перестраховаться и уехать прочь, хотя еще не очень хорошо управляла «Хаммером». Кроме того, мужчина уже общался с ней при ясном свете дня, спрашивая о помощи в родах. Она остановилась, не выключая фар, а он, казалось, несколько выжидающе выпрямился, отойдя от внедорожника. Мэл открыла дверь салона и вышла наружу.
        - Что вы здесь делаете?
        - Роды скоро начнутся, - коротко произнес он.
        Независимо от обстоятельств, стоило Мэл услышать эти слова, как с ней тут же произошла стандартная перемена - она перестала беспокоиться о себе и сосредоточилась на предстоящем деле, на роженице и ребенке.
        - Как-то очень быстро, - удивилась она.
        - Нет. Это я оказался тормозом, - усмехнулся он. - Она долго держала это в тайне, а я не понимал, что она уже готова, то есть… Слушай, мне нужно, чтобы ты к нам приехала. Помогла ей.
        - Но почему вы здесь? Почему не поехали в город, к врачу? Я сегодня уже подумывала не возвращаться домой…
        - К счастью для меня, ты вернулась. Я не мог поехать в город, не мог рисковать, мало ли, может кто-то захочет поехать с тобой или посоветует со мной не связываться. Пожалуйста, поехали.
        - Куда?
        - Я тебя отвезу, - сказал он.
        - Нет. Я тобой не поеду. Сейчас я зайду внутрь, позвоню и…
        Он сделал шаг по направлению к ней.
        - Не стоит этого делать. Для всех нас будет лучше, если ты не будешь знать, где находишься. На самом деле, должна быть только ты и никого больше.
        - О, да неужели, - произнесла она, коротко рассмеявшись. - Ты серьезно думаешь, что я сяду с тобой в эту машину? Не зная, кто ты такой и куда мы едем?
        - В общем и целом да, - кивнул он. - Она думает, что сама справится с родами. Но я бы предпочел, чтобы ты поехала со мной, на случай… Что, если возникнет проблема? А?
        - Я могу позвонить Доку Маллинзу, возможно, он согласится с тобой поехать. Я не имею привычки садиться в машину к незнакомцам, чтобы меня везли на какие-то таинственные роды…
        - Хотел бы я, чтобы они были таинственными. Я был бы рад, если бы до них дело вообще не дошло, но что есть, то есть. Мне совершенно не хочется этого делать, но точно так же я не хочу, чтобы что-то пошло не так, если мы можем это предотвратить. Я не хочу лишних хлопот. Ты, как мне кажется, должна там присутствовать. На всякий случай.
        - Это твой ребенок? - спросила Мэл.
        Он пожал плечами.
        - Да, возможно. Наверное.
        - Я даже не знаю, какого пола будущий ребенок. Я никогда не видела его мать, - возмутилась Мэл. - Что, если ребенка вообще нет?
        Он сделал к ней еще один неуверенный шаг.
        - А если есть?
        Она огляделась вокруг. Было очевидно, что, если он захочет причинить ей боль, ему не придется никуда ее тащить. Ему даже не нужно будет вытаскивать для этого пистолет. Они были здесь совершенно одни. Он мог быстро пройти десяток шагов, нанести ей удар в челюсть, и этого бы хватило.
        Он примирительно развел руки.
        - Я просто должен соблюдать маскировку, чтобы не засветить поляну. Это мое рабочее место, понимаешь? Слушай, давай просто поможем этому ребенку появиться на свет? Я не шучу, меня это пугает. Она говорит, что мучилась от боли. А еще у нее шла кровь.
        - Много крови?
        - Что значит много? Не лужа, конечно, но достаточно, чтобы я прыгнул в тачку и поехал за тобой.
        - У тебя пистолет, - указала она. - Я ненавижу оружие.
        Парень почесал рукой затылок.
        - Это для твоей же защиты, - объяснил он. - Я просто бизнесмен, но тут хватает всяких шизиков, которые живут в лесу. Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось, это сделало бы мою жизнь слишком сложной. Мне не нужно внимание шерифа. Слушай, нам действительно пора. Ей скоро рожать. Очень скоро.
        - Вот дерьмо, - ругнулась она. - Не дави на меня.
        - Да кто давит-то? Я тебя просто прошу. Вот и все. Я хочу, чтобы мой ребенок мог появиться на свет, без проблем для него и его матери. Ты меня понимаешь?
        - Почему ты просто не отвез ее в больницу? - продолжала упираться Мэл.
        - Она работает на меня, ясно? И на ней уже висит несколько ордеров. В больнице ее опознают, и она отправится в тюрьму. Невозможно заботиться о ребенке из-за решетки. Вот почему она рожает на дому.
        - Слушай, смотайся за ней и отвези в город, к Доку. Мы все сделаем там, никто не будет задавать никаких вопросов…
        - Я же говорю тебе, нет времени! - выкрикнул он. Его лицо скривилось от отчаяния, и он сделал умоляющий шаг к ней, широко раскинув руки. - Ей совсем скоро рожать, а туда ехать почти час! Мы можем просто не успеть!
        Она тяжело вздохнула.
        - Мы должны взять мой «Хаммер»…
        - Не пойдет, - покачал головой он. - Я не могу оставить здесь свою машину. Вдруг кто-то приедет искать тебя и найдет тут мой пикап. Извини.
        - Ладно, я возьму свою сумку, - неохотно согласилась Мэл. Вытащила ее из «Хаммера» и пересела в его внедорожник. В руке он держал черную тряпку.
        - Тебе нужно завязать глаза, - потребовал он.
        - Вернись на землю, - огрызнулась она. - Я этого не сделаю. Поторопись. Если ей весь день было больно, надо торопиться.
        - Надень это. Давай же!
        - Слушай, что я, по-твоему, могу увидеть? Куда мы едем? Я из Лос-Анджелеса, приятель. Я здесь уже три месяца и до сих пор еле-еле умудряюсь доехать днем до города по этим горным дорогам. Это дохлый номер. Давай уже трогайся, я в принципе не смогу никому рассказать, куда мы поедем. - Потом она чуть мягче добавила: - Кроме того, я не стану этого делать. Единственное, что может заставить меня нарушить слово, - необходимость разыскать тебя или твою девушку, чтобы спасти ваши жизни.
        - Это что, какая-то уловка? - настороженно спросил он.
        - Ой, хватит уже. Перестань меня пугать. Я могу запаниковать и выскочить из машины, что ты тогда будешь делать?
        Он завел мотор, съехал с подъездной дорожки и направился на восток.
        - Я надеюсь, что ты не лжешь и не подставишь меня. Потому что после того, как все закончится, ты меня больше не увидишь. До тех пор, пока…
        - Подставлю тебя? - рассмеялась Мэл, невзирая на неоднозначность ситуации. - Это я, что ли, заявилась к тебе домой? Ты что, сам хочешь принять роды?
        - Я никогда ничего подобного раньше не делал, - произнес он торжественно и предельно серьезно. - Если бы я знал, что у нас будет ребенок, я бы увез ее подальше. Куда-нибудь за пределы этого округа. Но я не знал. Просто сделай свое дело, я заплачу тебе, и дело в шляпе. Хорошо?
        - Дело в шляпе? - усмехнулась Мэл. - Это с нежданными-то младенцами? Знаешь, иногда им удается прожить до девяноста лет! После родов все только начинается! Детей надо еще вырастить!
        - Ага, - устало пробормотал он. Сосредоточившись на дороге, он закручивал внедорожник на крутых поворотах, поддавая газу, когда дорога была прямой. Но прямые участки длились недолго, за ними всегда следовали еще более крутые повороты. В основном спидометр показывал скорость около двадцати миль в час. Он включил не только передние фары, но и прожектора, что были смонтированы на крыше. Они долго ехали в полной тишине, пока он первым не нарушил молчание:
        - Я позабочусь обо всем, что им потребуется. После того, как ребенок появится на свет и она придет в себя, можно будет отправить ее в Неваду, к сестре.
        - А почему такая секретность? - осмелилась спросить Мэл. Она посмотрела на его профиль и увидела, что он широко улыбается. На носу у него можно было заметить небольшую шишку. Когда он так улыбался, вокруг его глаз под козырьком бейсболки появлялись морщинки, и она отметила, что выглядит он, несмотря на внешнюю грубость и неряшливость, довольно симпатично.
        - Господи, ты просто нечто, знаешь об этом? Просто прими все как есть, малышка.
        - Как ты узнал, где я живу? - допытывалась она.
        Он рассмеялся.
        - Надеюсь, вы не считаете свой дом местом, где можно залечь на дно, мисс. Потому что все в курсе, где проживает новая акушерка.
        - О, какая прелесть, - буркнула она себе под нос. - Это просто здорово.
        - Все будет хорошо. Никто не собирается причинять тебе боль или как-то навредить. Это принесло бы массу неприятностей куче людей. - Он бросил на нее быстрый взгляд. - Если кто-то вроде тебя пропадет без вести, власти всех трех округов горы сроют от усердия. Это плохо скажется на бизнесе.
        - Что ж, - тихо вздохнула Мэл, - полагаю, мне следует этим гордиться. - Она вновь посмотрела на него. - Почему же я не чувствую ни капельки гордости?
        Он пожал плечами.
        - Думаю, для тебя это все в новинку.
        - Ага, - кивнула она. - Сюрприз, да и только.
        Некоторое время они ехали молча, петляя по горным дорогам из стороны в сторону, то взбираясь на крутые склоны, то спускаясь вниз.
        - Как ты умудрился встрять в такую переделку? - спросила она его.
        Он пожал плечами.
        - Всякое бывает. Давай больше не будем об этом.
        - Дай бог, чтобы с ней было все в порядке, - вздохнула Мэл.
        - Это все, о чем я могу сейчас думать. Господи, хоть бы с ней все было хорошо!
        Мэл снова задумалась о разных службах, которые могут помочь в большом городе - в них работает целая куча людей. Не последними из них были сотрудники правоохранительных органов - они приносили очень большую пользу. Копы постоянно парковались прямо на стоянке больницы. А сейчас она была совсем одна. До нее со всем единолично справлялся Док. Если женщина рожает ребенка в глуши и на весь район есть лишь одна акушерка, какой у нее будет выбор?
        Мэл задрожала. Что, если они опоздали и что-то пошло не так? Что, если случится беда? Она не знала, сколько времени у них заняла дорога. Определенно больше получаса. Может быть, минут сорок пять. Мужчина свернул налево, на грунтовую дорогу с однополосным движением, которая, казалось, заканчивалась тупиком. Выйдя из салона, он толкнул что-то похожее на ворота, сплошь состоящие из кустов и веток; дальше они поехали по ухабистой, разъезженной тропе, окруженной густым лесом из высоких деревьев. В конце концов мощные прожектора на крыше его внедорожника осветили небольшое здание и стоящий рядом трейлер еще более скромных размеров. Внутри трейлера горел свет.
        - Приехали. Она там, - сказал он, указывая на маленький трейлер.
        Именно тогда она все поняла и поразилась тому, что не додумалась до этого раньше. Она (особа, которая так цинично относилась к нелицеприятным сторонам городской медицины) оказалась наивной девочкой, млеющей от живописных местных пейзажей и того, что ей казалось безмятежной жизнью маленького городка. Дом и трейлер скрывались в чаще деревьев, прекрасно замаскированные высокими соснами, а прямо между ними стоял генератор. Вот почему оказались необходимы такая секретность и пистолет в кобуре - он, оказывается, «садовод». Кроме того, именно по этой причине он нанимал на работу тех, кто имел за плечами уголовный ордер на арест, согласно которому человека могли без лишних разговоров отправить в тюрьму - поскольку только таких людей можно заставить торчать в глухом лесу и следить за урожаем.
        - Она там одна? - спросила Мэл.
        - Ага, - ответил он.
        - Тогда мне понадобится твоя помощь. Мне нужно, чтобы ты кое-что принес.
        - Я не хочу, чтобы…
        - Лучше не спорь, а делай, что я прошу, если не хочешь все испортить, - отрезала она, и ее голос звучал гораздо внушительнее, чем она себя на самом деле ощущала.
        Мэл подбежала к трейлеру, открыла дверь и вошла внутрь. Пяти шагов ей хватило, чтобы пройти через небольшую кухоньку и оказаться в комнатушке, которая считалась спальней; там стояла небольшая кровать, на которой корчилась от боли девушка, накрывшись простыней в пятнах крови и прочих выделений.
        Мэл встала коленом на кровать, положила рядом сумку, открыла ее и сбросила с плеч на пол куртку - с ней мгновенно произошла привычная трансформация, благодаря которой испуг и сомнения сменились состоянием душевного подъема и сосредоточенности. Теперь она ощущала в себе непоколебимую уверенность.
        - Все будет хорошо, - мягко сказала Мэл. - Давайте посмотрим, что с тобой. - Не оборачиваясь, она бросила через плечо: - Мне нужна большая пустая кастрюля или таз, а также несколько полотенец или одеял, по возможности мягких - для ребенка. Еще нужна кастрюля с теплой водой, чтобы смыть кровь. Ага… - произнесла она, поднимая простыню. - Хорошо, дорогая, ты должна мне помочь. Дыши вот так, - проинструктировала она, надевая перчатки. - Не надо чересчур напрягаться. Нужно больше света! - снова крикнула она через плечо.
        Наружу уже вышла макушка младенца; еще пять минут, и Мэл опоздала бы. Она услышала, как мужчина суетится позади нее, и внезапно рядом с ее сумкой появилась кастрюля. Потом там же возникла пара полотенец, и загорелся свет на потолке. Мэл сделала мысленную пометку добавить фонарик к набору принадлежностей в своей сумке.
        Женщина слабо всхрипнула, у нее между ног показалась голова ребенка.
        - Дыши глубже, - скомандовала Мэл. - Не напрягайся - у нас тут проблема с пуповиной. Легче, легче… - Она осторожно потянула за пурпурную пуповину, стянувшую шейку ребенка, и освободила его. Она не пробыла в трейлере и пяти минут, но это оказались самые сложные минуты в жизни младенца. Засунув палец в перчатке в родовой канал, Мэл осторожно подтолкнула ребенка к себе. Комнату огласили вопли еще до того, как он полностью вылез наружу - громкий и требовательный крик новорожденного. Ее сердце вздрогнуло от облегчения; это оказался здоровый малыш. Даже вакуум не потребовался.
        - Поздравляю, у тебя сын, - мягко сказала Мэл. - Он симпатичный. - Взглянув между приподнятых колен своей пациентки, она увидела молодую женщину примерно двадцати пяти лет с длинными темными волосами, влажными от пота, с усталыми, но сияющими от радости черными глазами и легкой улыбкой на губах. Мэл зажала пуповину щипцами и перерезала, завернула ребенка в одеяльце и протиснулась через узкое пространство к изголовью кровати.
        - Давай положим малыша тебе на грудь, - успокаивающе сказала она. - Тогда я смогу разобраться с плацентой. - Мать протянула к ребенку руки. Мэл заметила, что рядом с ней на кровати стоит большая корзина, словно ожидая младенца. - Это не первый твой ребенок, - догадалась Мэл. Девушка покачала головой, и большая слеза скатилась по ее щеке, когда она взяла сына на руки.
        - Третий, - прошептала она. - Другие не выжили.
        Мэл убрала влажные волосы с ее лба.
        - Ты здесь одна живешь?
        - Да, одна, уже месяц или около того. Раньше тут был еще кое-кто, но он ушел.
        - И оставил тебя в трейлере посреди лесной глухомани на позднем сроке беременности? - мягко спросила Мэл, поглаживая пальцем идеальной формы головку ребенка. - Ты, должно быть, сильно испугалась. Давай, - сказала она, потянув за край футболки девушки. - Пусть попробует. От этого всем нам станет легче. - Младенец чуть замешкался, устраиваясь поудобнее, затем нашел сосок и принялся сосать.
        Мэл вернулась к изножью кровати, надела чистые перчатки и принялась массировать матку пациентки. Услышав позади себя хлопок входной двери, она оглянулась. На небольшой кухонной стойке она увидела таз с водой.
        Пациентка подсказала ей, где хранятся запасы подгузников для новорожденных и стерильные салфетки. Мэл нашла чистые простыни и прокладки, обмыла ребенка с матерью, а затем долго сидела на краю кровати, укачивая младенца на руках. Несколько раз пациентка протягивала к ней руку и благодарно сжимала ее ладонь, при этом обе не произнесли ни слова. Через час Мэл решила заглянуть в холодильник. Исследовав кухню, она нашла стакан и налила женщине немного сока. Затем поднесла к кровати пластиковый контейнер с водой. Она проверила девушку на предмет кровотечения - оно было в пределах нормы. Закончив с этим, Мэл достала из сумки стетоскоп и прослушала сначала сердце ребенка, а затем роженицы. Цвет кожи у обоих был нормальным, дыхание - ровным, молодая мама изрядно устала, а ребенок спал спокойно. Роды прошли удачно.
        - Скажи-ка мне вот что, - начала Мэл, - ты не собираешься втягивать этого ребенка в проблемы с наркотиками? - Девушка в ответ лишь отрицательно покачала головой и закрыла глаза. - Хорошо, в Вирджин-Ривер есть небольшая клиника. Я работаю вместе с тамошним доктором. Он не будет задавать лишних вопросов о тебе или ребенке, поэтому можешь ни о чем не беспокоиться. Он любит говорить, что занимается медициной, а не охраной правопорядка. Но вас обоих нужно хорошенько осмотреть, чтобы убедиться, что все в порядке.
        Мэл подняла с пола куртку.
        - Могу я тебе еще чем-то помочь? - спросила она свою безымянную пациентку. Девушка снова лишь покачала головой.
        - Ночью пей побольше жидкости, это полезно для грудного молока. - Затем Мэл протиснулась через узкое пространство к изголовью кровати, наклонилась и поцеловала ее в лоб. - Поздравляю, - прошептала она. Осторожно вытерла со щек пациентки пару слезинок. - Я надеюсь, что у тебя и у ребенка все наладится. Будь очень осторожна и внимательна.
        - Спасибо, - тихо ответила женщина. - Если бы ты не приехала…
        - Тсс, - прошипела Мэл. - Я приехала. И с тобой все в порядке.
        Мэл в который раз утвердилась во мнении, что не имеет значения, кем является ее пациентка: счастливой замужней учительницей воскресной школы, годами ждавшей своего первенца, или преступницей, прикованной наручниками к кровати, - рождение ребенка всегда вызывало в ней огромный душевный подъем. В столь уязвимом состоянии матери оставались матерями, и ее главным желанием было помогать им. Единственное, что имело значение, - помочь ребенку благополучно появиться на свет, а его маме - пройти через это, сохранив здоровье и чувство собственного достоинства. Пускай даже это означало подвергнуть себя некоторому риску, она была обязана сделать все, что в ее силах. Мэл не могла проконтролировать, что происходит с матерью и ребенком после того, как она их покидает, но если ее звали на помощь, она не имела права отказать.
        Выйдя наружу, Мэл увидела, что мужчина ожидает ее у внедорожника. Он открыл перед ней пассажирскую дверь.
        - С ними все в порядке? - с тревогой спросил он.
        - Кажется, они довольно неплохо все перенесли. Полагаю, ты живешь не здесь?
        Он покачал головой.
        - Поэтому я и не заметил, что она беременна. Я появлялся здесь лишь изредка и общался в основном с ее парнем. Думаю, он оставил ее, когда…
        - Когда понял, что ты с ней тоже слегка поработал? - закончила за него Мэл и, покачав головой, села в машину. Когда он запрыгнул на соседнее сиденье, она продолжила: - Как я понимаю, ты мне теперь слегка должен, поэтому мне бы хотелось, чтобы ты сделал пару вещей. Во-первых, ты вернешься к ним сегодня вечером и останешься на ночь, чтобы отвезти в больницу, если что-нибудь пойдет не так. Если откроется по-настоящему сильное кровотечение или с ребенком возникнут какие-то проблемы. Не паникуй - вроде бы с ними все в порядке. Но если ты не хочешь рисковать, то надо поступить именно так. Во-вторых, через пару дней, максимум через четыре, привези их на осмотр в клинику. Доктор Маллинз из Вирджин-Ривер не будет задавать лишних вопросов, а меня сейчас волнует только одно - чтобы их здоровью ничего не угрожало. - Она внимательно на него посмотрела. - Ты сделаешь это?
        - Сделаю, - пообещал он.
        Мэл откинулась на спинку сиденья и позволила себе закрыть глаза. Теперь ее сердце вновь быстро колотилось в груди, но уже не от страха, а из-за быстрой декомпрессии адреналина, которая одолевала ее после каждой чрезвычайной ситуации. В таких случаях ее всегда потом настигало ощущение слабости, головокружения и легкой тошноты. Если бы все прошло с меньшими проблемами, она бы чувствовала себя даже живее и бодрее, чем до принятия родов. Однако этот случай оказался очень сложным.
        Когда машина остановилась перед ее хижиной, он протянул ей пачку банкнот.
        - Мне не нужны твои деньги, - запротестовала она. - Ты заработал их на продаже наркотиков.
        - Как хочешь. - Парень лишь пожал плечами, пряча пачку в передний карман куртки.
        Она смотрела на него секунду.
        - Если бы ты оставил ту девушку рожать на дому, без чьей-либо помощи, а я не согласилась бы с тобой поехать, у этого ребенка не было бы… Ты ведь понял, что возникла проблема с пуповиной? Что она обмоталась вокруг его шеи?
        - Да, я это понял. Спасибо.
        - Я чуть было не отказалась с тобой ехать. На самом деле нет ни малейшей причины, по которой я должна была тебе довериться.
        - Ага. Ты храбрая девчонка. Попытайся забыть, как выглядит мое лицо. Для своего же блага.
        - Слушай, я работаю в медицине, а не в полиции, - огрызнулась Мэл. Затем слабо хохотнула. Она находится под защитой полиции Лос-Анджелеса, но сегодня ей пришлось полагаться только на себя. Никакой полиции не было и в помине. Если бы ее не оказалось дома, этот тип задействовал бы Дока, которому было уже семьдесят. А что с ним будет через пять лет? Вместо этого она сказала своему новому знакомому: - Постарайся в дальнейшем держать свое хозяйство в штанах или пользуйся презервативами - видит бог, мне не хотелось бы снова иметь с тобой дело.
        Он усмехнулся.
        - Ты крепкий орешек, не так ли? Не волнуйся. Я сам не хочу снова столкнуться с подобными проблемами.
        Мэл молча вышла из внедорожника и направилась к своему крыльцу. К тому времени, как она подошла к входной двери, незнакомец уже развернулся и уехал прочь с поляны. Она опустилась в одно из кресел на веранде и какое-то время просто сидела в темноте. Вокруг нее эхом разносились ночные звуки; стрекот сверчков, редкое уханье совы, шум ветра, заплутавшего в верхушках высоких сосен.
        Ей хотелось зайти внутрь, раздеться и лечь спать, но она сейчас была слишком напряжена и испугана, чтобы уснуть. Спустя пару мгновений после того, как перестала слышать шум двигателя внедорожника, Мэл спустилась по лестнице к своему «Хаммеру». Недолго думая, она завела мотор и поехала в город, припарковавшись позади бара рядом с грузовиком Джека. Должно быть, его разбудили звук работающего двигателя и хлопнувшая дверь машины, поскольку вскоре внутри загорелся свет, и открылась входная дверь. В дверном проеме на фоне тусклого света обрисовался силуэт Джека, одетого лишь в наспех натянутые джинсы. Она упала прямиком в его объятия.
        - Что ты здесь делаешь? - мягко спросил он, затягивая ее внутрь и прикрывая дверь.
        - Я ездила на вызов. Ребенок. А к себе потом ехать что-то не было желания. Не хотелось после этого оставаться одной. Трудный оказался случай, Джек.
        Он сунул руки ей под куртку, притягивая к себе поближе.
        - Все прошло нормально?
        - Да, - кивнула она. - Но я чуть было не опоздала. Если бы я приехала на пять минут позже… Пуповина обмоталась вокруг его шеи. - Она покачала головой. - Но я успела. Малыш родился симпатичный.
        - Где? - спросил он, заправляя ей прядь волос за ухо.
        - На другом берегу Клер-Ривер, - соврала она, вспомнив, что говорил мужчина, когда приезжал в клинику Дока. По правде говоря, Мэл понятия не имела, куда они ездили. Насколько она понимала, они вполне могли ездить по кругу.
        - Ты дрожишь, - сказал он, прижимаясь губами к ее лбу.
        - Ага, немного. Тяжелый был пациент. - Она подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза. - Это вообще нормально, что я здесь?
        - Конечно, Мэл. А что не так?
        - Мать собиралась рожать сама, но отец занервничал и приехал за мной. - Она вздрогнула. - Я-то думала, что достаточно жести насмотрелась в Лос-Анджелесе, - сказала она, слабо рассмеявшись. - Если бы мне еще буквально год назад сказали, что я поеду посреди ночи к какому-то зачуханному трейлеру в лесу, чтобы принять роды, я сказала бы, что этого просто не может быть.
        Он нежно провел пальцем по ее щеке.
        - Кто это был?
        Она покачала головой. Если бы сказала, что понятия не имеет, он бы не поверил.
        - Они не отсюда, Джек. Какое-то время назад он заехал к Доку, спросив кого-нибудь, кто мог бы помочь с родами. Я не имею права рассказывать о пациентах без их согласия, но об этих я даже ничего не спрашивала. Насколько я понимаю, в браке они не состоят. Девушка живет одна в паршивом маленьком трейлере. Для нее это очень тяжелая ситуация. - Про себя Мэл подумала: «Здесь, в горах, я совершаю такие поступки, какие в обычной обстановке и за миллион лет не осилила бы. Ужасные, невероятные, опасные и захватывающие одновременно. На которые никто из нормальных людей не подписался бы. А если бы никто не согласился, ребенок умер бы. Или, наоборот, мать не вынесла бы родов». Она прислонилась головой к груди Джека и глубоко вздохнула.
        - Он тебе позвонил? - спросил Джек.
        Проклятье! Искусство не моргнув глазом врать на прямые вопросы всегда нелегко ей давалось.
        - Он ждал меня возле дома. Если бы я переночевала здесь с тобой, мы бы с ним разминулись, и этот младенец не выжил бы.
        - Это ты сказала ему, где искать тебя в нерабочее время?
        Она покачала головой, обдумывая ответ.
        - Наверное, он кого-то спросил, - нашлась она. - В Вирджин-Ривер каждая собака знает, где я живу. И, наверное, половина жителей Клер-Ривер.
        - Боже, - выдохнул он, крепче ее обнимая, - тебе не приходило в голову, что ты подвергаешь себя опасности?
        - На минуту-другую, - ответила она и, взглянув на него, улыбнулась. - Я не жду, что ты это оценишь, но на свет появился еще один ребенок. И я рада, что согласилась поехать. Кроме того, мне ничего не угрожало. А вот матери ребенка - да.
        Джек издал медленный вздох облегчения.
        - Иисусе. Мне придется приглядывать за тобой повнимательнее. - Он поцеловал ее в лоб. - Сегодня вечером что-то явно произошло. И ты это от меня скрываешь. Что бы это ни было, никогда - слышишь меня? - никогда больше так не делай.
        - Может, мы уже ляжем наконец в постельку? Я жду не дождусь, чтобы ты меня покрепче обнял.
        ______
        Джек сидел на крыльце бара, отмахиваясь от мух, когда уже знакомый ему черный «Рендж Ровер» медленно въехал в город и припарковался прямо перед домом Дока. Пересев на кресло, он принялся наблюдать за тем, как из салона машины выбрался водитель, подошел к пассажирской двери и открыл ее.
        Изнутри вышла девушка с небольшим свертком в руках, поднялась по ступенькам крыльца и вошла в клинику. Сердце Джека забилось сильнее. Когда девушка вошла в дом Дока, мужчина вернулся к своему внедорожнику и прислонился к капоту, встав спиной к Джеку. Достав небольшой перочинный нож, он принялся лениво чистить себе ногти. Учитывая, что это был за тип, Джек понимал, что его присутствие здесь, на крыльце, не осталось незамеченным. Этот парень обращал внимание на все более или менее существенные детали, когда въезжал в город; подмечал все возможные пути для побега и любую потенциальную угрозу. Поскольку незнакомец приехал в компании девушки с новорожденным младенцем, Джек готов был поспорить, что сегодня в его автомобиле нет контрабанды, а если у него при себе есть оружие, то оно точно окажется зарегистрированным. И еще… его номера оказались так забрызганы грязью, что прочитать их было решительно невозможно. Старая уловка. Впрочем, Джек помнил эти номера; он запомнил их еще тогда, когда парень впервые заявился в город.
        Что ж, давненько он не появлялся в Вирджин-Ривер, чтобы пропустить пару стаканов. Получается, он приезжал тогда, чтобы узнать, можно ли найти здесь медицинскую помощь. Мэл сказала, что роды, из-за которых она изрядно перенервничала, проходили на другом берегу Клер-Ривер, а там нет ни врача, ни клиники. Грейс-Вэлли и Гарбервиль располагались чуть дальше, но и людей там жило больше.
        Прошло чуть больше получаса, прежде чем девушка вышла наружу; Мэл ступала за ней следом. Девушка повернулась и пожала Мэл руку; та обняла ее за плечи, мужчина помог ей сесть в машину и медленно уехал из города.
        Джек встал, и Мэл встретилась с ним взглядом. Они оставались каждый на своей стороне улицы, но даже издалека она могла видеть, как нахмурилось его лицо. Затем он встал с кресла и пошел к ней навстречу.
        Когда он подошел, она, будто защищаясь, сунула руки в карманы джинсов. Остановившись рядом, он поставил одну ногу на ступеньки крыльца и, опершись локтями о согнутое колено, внимательно на нее посмотрел. Злости в его хмуром взгляде не было, но он определенно выглядел серьезно озабоченным.
        - Док в курсе, что ты сделала? - спросил он без обиняков.
        Она кивнула.
        - Он знает, что я принимала роды, если ты это имеешь в виду. Это мое призвание, Джек.
        - Ты должна пообещать мне, что больше не будешь так делать. Не для таких парней, как он.
        - Ты его знаешь? - удивилась Мэл.
        - Нет. Но он как-то заходил ко мне в бар, и я прекрасно понимаю, чем он занимается. Понимаешь, проблема не в том, что он привез эту девушку к врачу. Беда в том, что ты заходишь на его территорию. Ты едешь с ним посреди ночи неизвестно куда. Одна. Лишь потому, что он рассказывает…
        - Он мне не угрожал, - прервала его Мэл. - Он попросил. А до этого заезжал в клинику, искал врача, поэтому он не был для меня совсем чужим.
        - Послушай меня, - твердо произнес Джек, - такие люди не станут угрожать тебе в клинике или у меня в баре. Они стараются вести себя очень скрытно. Никому из них не хочется, чтобы их посадки попали под облаву. Но там, - он кивнул подбородком в сторону гор на востоке, - может случиться все что угодно. Он мог решить, что ты представляешь угрозу для его бизнеса, и…
        - Нет, - возразила она, качая головой. - Он бы не допустил, чтобы со мной что-нибудь случилось. Как раз это стало бы угрозой для его бизнеса…
        - Это он тебе так сказал? Потому что я не поверил бы ни единому его слову. - Джек покачал головой. - Ты не должна так поступать, Мелинда. Ты не можете в одиночку ездить в лагерь нелегальных «садоводов».
        - Я сомневаюсь, что подобная ситуация повторится, - ответила она.
        - Обещай, что не будешь этого делать, - настаивал он.
        Мэл покачала головой.
        - Это моя работа, Джек. Если бы я не поехала…
        - Мэл, ты понимаешь, что я тебе говорю? Я не хочу потерять тебя, только потому что ты готова рисковать собой, как последняя дура. Пообещай мне.
        Она поджала губы и демонстративно вскинула подбородок.
        - Никогда больше не смей называть меня дурой.
        - Я и не собираюсь этого делать. Но ты должна понять…
        - Это было сугубо мое решение. Ребенок должен был скоро появиться на свет, и мне пришлось поехать, поскольку в противном случае могло произойти непоправимое. Некогда было раздумывать.
        - Ты всегда была такой упрямой?
        - На кону стояла жизнь ребенка. И для меня не имеет значения, кто эта женщина и чем она зарабатывает себе на жизнь.
        - Ты согласилась бы сделать что-то подобное в Лос-Анджелесе? - спросил он, многозначительно приподняв бровь.
        На мгновение Мэл задумалась о том, как изменилась ее жизнь с тех пор, как она покинула Лос-Анджелес. После того как ей пришлось ехать вместе с вооруженным производителем травки в лесную глушь, чтобы принять роды, разве она не должна была уже собрать свои вещи? И бежать отсюда, сломя голову? Чтобы не оказаться в подобном положении еще раз? Вместо этого она мысленно провела инвентаризацию содержимого холодильника Дока, гадая, не пришло ли время отвезти продукты в лагерь Паулиса. Прошла уже пара недель с тех пор, как она в последний раз туда заглядывала.
        Хотя ей действительно не хотелось повторения сценария с «садоводом», кое-что в этом опыте привлекло ее внимание. Когда она уехала из Лос-Анджелеса, у руководства больницы не возникло проблем с тем, чтобы найти ей замену. Легко можно было найти еще десяток человек, которые могли справляться с ее обязанностями и делать это с легкостью. В то время как в Вирджин-Ривер и ее окрестностях были только они с Доком. И больше никого. Им даже мечтать не приходилось о выходных, не говоря уже об отпуске. И если бы она слишком долго раздумывала, звонить Доку или нет, чтобы тот поехал с ней, этот ребенок умер бы во время родов.
        «Я приехала сюда, рассчитывая, что жить тут будет проще, легче и спокойнее, - подумала Мэл. - Что будет меньше проблем и уж точно ничего не придется бояться. Я думала, что буду ощущать себя в большей безопасности, не предполагая, что мне, наоборот, придется стать еще сильнее. И храбрее».
        Она улыбнулась Джеку.
        - В Лос-Анджелес мы в таких случаях отправляем бригаду парамедиков. Ты видел когда-нибудь парамедиков? А я сейчас живу в маленьком городке, в котором, как ты меня уверял, жизнь простая и незамысловатая. Ты натуральный лжец, вот кто ты!
        - Я же говорил, что у нас тоже есть свои проблемы. Мэл, послушай меня…
        - Иногда эти края могут быть действительно суровыми. Я просто буду делать свою работу, насколько это в моих силах.
        Он поднялся на крыльцо, поднял ей пальцем подбородок и посмотрел прямо в глаза:
        - Мелинда, ты становишься абсолютно неуправляемой.
        - Неужели? - парировала она, улыбаясь. - Вся в тебя.
        Глава 13
        Мэл не стала говорить Доку, куда уезжает, просто сообщив, что есть пара человек, которых ей хотелось бы проведать. Он попросил ее, раз уж она все равно собирается в поездку, заехать к Фрэнни Батлер и проверить, как у нее дела. Это была пожилая женщина, которая жила одна и страдала от высокого кровяного давления.
        - Убедись, что у нее достаточно лекарств и, самое главное, что она их принимает, - попросил он. Сказав это, Док достал из кармана антацид.
        - Это нормально, что у вас такая сильная изжога? - спросила Мэл.
        - У всех, кто дожил до моего возраста, такая изжога, - отмахнулся он от нее.
        Первым делом Мэл проверила давление у Фрэнни, хотя это потребовало определенного времени. В маленьких городках вроде этого вызов на дом всегда сопровождался чаепитием с печеньем и разговорами. Это было столь же социально важное мероприятие, как и медицинская помощь. Затем Мэл отправилась на ранчо Андерсонов. Когда она подъехала, Бак вышел из сарая с лопатой в руке, его глаза округлились от удивления, стоило ему только увидеть «Хаммер».
        - Ух ты! - воскликнул он. - И давно уже у тебя эта штуковина?
        - Всего лишь неделю, - улыбнулась Мэл. - Он гораздо лучше справляется с проселочными дорогами, чем мой маленький импортный кусок дерьма, как его называет Док.
        - Не возражаешь, если я посмотрю? - спросил Бак, заглядывая внутрь салона.
        - Не вопрос. Я хочу проверить, как там Хлоя. Лилли внутри?
        - Ага. На кухне. Заходи, дверь открыта. - Он тут же сунул голову в окно двери со стороны водителя, изучая внутреннее устройство автомобиля.
        Мэл обошла дом по кругу. Через кухонное окно она могла видеть профиль Лилли, сидящей за кухонным столом. Входная дверь была не заперта, закрытой оказалась только сетчатая, противомоскитная дверь. Пару раз быстро постучав, она крикнула:
        - Привет, Лилли! - А затем зашла внутрь. И тут же застыла как вкопанная.
        Лилли, замешкавшись, попыталась натянуть детское одеяльце на свою обнаженную грудь. Она кормила Хлою грудью!
        Мэл застыла на месте.
        - Лилли? - смущенно произнесла она.
        На глаза женщины навернулись слезы.
        - Мэл, - прошептала она.
        Малышка сразу же принялась хныкать, и Лилли попыталась ее утешить, но Хлоя не успела вдоволь насосаться молока. Щеки Лилли мгновенно покраснели и увлажнились от слез; руки, которыми она удерживала ребенка, пытаясь одновременно застегнуть рубашку, мелко задрожали.
        - Как такое возможно? - чувствуя себя совершенно сбитой с толку, спросила Мэл. Младший ребенок Лилли уже вырос - у нее не могло быть грудного молока. Но потом ее осенило, и она поняла, что произошло.
        «Боже мой! Хлоя - это ребенок Лилли!»
        Мэл медленно подошла к кухонному столу и придвинула стул поближе, собираясь присесть, поскольку ее колени задрожали от волнения.
        - Кто из членов твоей семьи об этом знает?
        Лилли покачала головой, не открывая глаз.
        - Только я и Бак, - наконец выдавила она. - Я тогда была не в себе.
        Мэл озадаченно покачала головой.
        - Лилли. Что, черт возьми, случилось?
        - Я думала, они придут за ней - власти округа. И что кто-то сразу захочет ее удочерить. Какая-нибудь милая молодая пара, у которой не получается родить ребенка. Тогда у нее были бы молодые родители, а я… - Она жалобно покачала головой. - Я представить не могла, что смогу сделать это снова, - сказала Лилли, вновь разразившись рыданиями.
        Мэл встала со стула и подошла к ней, взяв на руки беспокойную малышку, чтобы попытаться ее утешить. Лилли уронила голову на стол, заливаясь слезами.
        - Мне так стыдно! - воскликнула она. И снова посмотрела на Мэл. - Я вырастила шестерых детей. Воспитывала детей тридцать лет, и у нас родилось семь внуков. Я не предполагала, что рожу еще одного. В таком-то возрасте!
        - Неужели ты не могла с кем-нибудь поговорить об этом? - спросила Мэл.
        Она покачала головой.
        - Мэл, - всхлипнула она, - люди в глубинке… Жители маленьких городков знают, что стоит об этом заговорить, как… Нет, - продолжила она, качая головой, - я готова была сквозь землю провалиться, когда поняла, что беременна, а ведь мне уже сорок восемь лет. Я плохо себя чувствовала и была слегка не в себе.
        - Ты не задумывалась о прерывании беременности?
        - Пыталась, но не смогла. Я просто не смогла. Не имею ничего против, но сама бы так не смогла.
        - А как насчет того, чтобы попытаться найти ей приемных родителей? - не отступала Мэл.
        - Никто в этой семье, да и в этом городе, если уж на то пошло, никогда бы этого не понял. Они бы все смотрели на меня так, будто я ее убила. Даже мои подруги - это хорошие женщины моего возраста, которые отлично понимают, что я чувствую, - никогда не смирились бы с тем, что я не хочу растить еще одного ребенка, свою собственную дочь. Я не знала, что мне еще делать.
        - И что ты теперь собираешься делать? - спросила Мэл.
        - Я не знаю, - запричитала Лилли. - Я просто не знаю.
        - Что, если они сейчас объявятся - социальные службы, я имею в виду? Лилли, ты сможешь от нее отказаться?
        Она покачала головой.
        - Я не знаю. Не думаю, что смогу. О боже, как бы мне хотелось вернуть все назад!
        - Лилли, как ты скрывала свою беременность? Как ты смогла родить втайне от всех?
        - Никто не обратил внимания - я ведь от природы полная. Бак мне помог. Бедняга Бак, он не догадывался почти до самого конца - от него я тоже все скрывала. Может, мы сможем ее теперь удочерить?
        Мэл снова села, все еще продолжая укачивать ребенка. Она посмотрела на Хлою, которая совала в рот кулак, извивалась и дергала ножками.
        - Тебе не нужно ее удочерять, ведь это твой ребенок. Но я за тебя очень переживаю. Ты бросила ее. Наверное, это сводило тебя с ума.
        - Я все время наблюдала за ней. Пока вы с Джеком не подошли к крыльцу. Я бы не допустила, чтобы с ней что-нибудь случилось. Это было ужасно тяжело, но я чувствовала, что должна так поступить. Я просто не знала, что еще мне делать.
        - О, Лилли, - вздохнула Мэл, - я все еще не уверена, что с тобой все в порядке. Это все выглядит слишком безумно. - Она вернула ребенка женщине. - Давай, нужно покормить малышку грудью. Она голодна.
        - Не знаю, смогу ли, - сказала Лилли, однако взяла ребенка. - Я сейчас слишком расстроена.
        - Просто приложи ее к груди - дальше она сама справится, - посоветовала Мэл.
        Когда малышка снова оказалась у материнской груди, Мэл обняла Лилли и не отпускала ее с ребенком несколько минут.
        - Что ты собираешься делать? - спросила Лилли дрожащим голосом.
        - Боже, Лилли, я не знаю. Ты понимаешь, что врачи и акушеры должны сохранять конфиденциальность своих пациентов? Если бы я была здесь, когда ты узнала о своей беременности, ты могла бы доверить мне свой секрет. Ты могла бы довериться Доку или доктору Стоуну из Грейс-Вэлли. Врачи из центра планирования семьи ведут конфиденциальный учет - они бы тебе помогли. Но… мы также связаны требованиями закона.
        - Я просто не знала, куда обратиться.
        Мэл печально покачала головой.
        - Ты, должно быть, так испугалась.
        - Я никогда в жизни не переживала ничего более ужасного, Мэл. Притом, что я и Бак… у нас бывали очень тяжелые времена, когда приходилось изо всех сил стараться, чтобы сохранить семью и наше ранчо.
        - Как ты умудрилась скрывать от своих детей, что кормишь Хлою грудью? Я предполагаю, что они часто крутятся вокруг тебя - и разве твои парни не помогают Баку по ранчо?
        - Я даю ей бутылочку со смесью, если кто-то рядом, и кормлю грудью, когда мы остаемся одни.
        - Планируя отдать ее приемным родителям, ты все равно за ней ухаживала? Тебе не стоило этого делать.
        Лилли пожала плечами.
        - Это было меньшее, что я могла ей дать после того, что натворила. Мне жаль. Мне очень, очень жаль. Ты просто не понимаешь, каково это - всю жизнь воспитывать детей, а потом заполучить еще одного, когда ты уже стала бабушкой. Я и Бак - мы всю жизнь боролись, чтобы свести концы с концами! Тебе этого не понять.
        - О, Лилли, я понимаю, что ты была в ужасе и отчаянии. Я могу это представить. Но я не собираюсь подкалывать тебя, ситуация действительно непростая.
        - Но ты поможешь нам? Поможешь с Хлоей?
        - Я сделаю все, что в моих силах, но законы… - Мэл вздохнула. - Как бы то ни было, я постараюсь помочь, - мягко произнесла она. - Мы придумаем, как со всем разобраться. Только дай мне время подумать.
        Вскоре после этого, убедившись, что Лилли окончательно успокоилась, Мэл решила, что пора уходить. Она пробыла с ней около сорока минут, но Бак все еще продолжал с завистью изучать ее «Хаммер».
        - Тачка просто огонь, Мэл, - произнес он, ухмыляясь.
        - Бак, иди в дом и успокой жену. Я только что видела, как она кормит твою дочь.
        - О боже, - смутился он.
        На обратном пути в город Мэл осенило, что Док Маллинз явно во всем этом замешан. Фактически это он мог все организовать. Старик всегда говорил, что мать сама объявится - и она объявилась. Несколько недель назад, когда Мэл сказала ему, что Лилли предложила забрать ребенка на попечение, его брови удивленно взлетели вверх. Он не ожидал, что это будет Лилли. И он на самом деле не звонил ни в какие социальные службы. Помимо этого, он ни словом не обмолвился при ней об этом «заговоре».
        К тому времени, как Мэл приехала к нему в клинику, было уже больше четырех часов дня, и она успела хорошенько завестись. Док осматривал пациента, чьи легкие готовы были разорваться от таких приступов сухого кашля, будто он уже стоял одной ногой в могиле. Поэтому ей пришлось подождать. И пока длилось ожидание, она окончательно закипела. Когда мужчина наконец ушел (с задницей, обколотой лошадиной дозой пенициллина, и полным карманом таблеток), она впилась в Дока гневным взглядом.
        - Это ваших рук дело, - категорично заявила Мэл, опережая его вопросы.
        - Ты чего такая злая? - удивился он.
        - Я ездила к Андерсонам. И видела, как Лилли кормит ребенка грудью.
        - А, - лишь хмыкнул Док и обошел ее, прихрамывая, чтобы сесть за свой стол. Очевидно, его снова одолел приступ артрита.
        Она оперлась руками о столешницу и уставилась ему прямо в лицо.
        - Вы ни разу не звонили в социальные службы.
        - Не видел в этом необходимости. За ней пришла ее родная мать.
        - Что вы планируете делать со свидетельством о рождении?
        - Что ж, когда все слегка устаканится, я подпишу его и поставлю дату рождения.
        - Док, ты не можешь покрывать это дерьмо! Этого ребенка бросили! Несмотря на то, что ее мать вернулась за ней, это все равно может считаться преступлением!
        - Успокойся. Лилли просто немного разволновалась. С ней сейчас все в порядке - я за ней приглядывал.
        - По крайней мере, вы могли бы сказать мне!
        - А, вот почему ты так завелась? А что я должен был сделать - схватить ребенка и сдать властям? Эта женщина готова была повеситься - и оказалось, что ей просто нужно немного времени, чтобы остыть и прийти в себя.
        - Ей следовало обратиться к врачу.
        - Ой, слушай, Лилли всегда рожала на дому. Она пришла бы ко мне, если бы плохо себя почувствовала. Дело в том, что если бы Лилли появилась раньше, я бы настоял на том, чтобы ее осмотреть, на всякий случай. К тому времени, когда она пришла в себя, стало очевидно, что ее здоровью ничего не угрожает.
        Мэл окончательно вышла из себя.
        - Я не могу так работать! - воскликнула она. - Я здесь, чтобы оказывать качественную и надежную медицинскую помощь, а не бегать по кругу, пытаясь угадать, что вы задумали!
        - Тебя разве кто-то об этом просил? - огрызнулся он в ответ.
        На мгновение Мэл задохнулась от возмущения. А потом выкрикнула:
        - Вот дерьмо!
        И развернулась, собираясь убраться отсюда.
        - Мы еще не закончили! - рявкнул он. - Куда ты собралась?
        - За пивом! - бросила она в ответ.
        Когда Мэл добралась до Джека, уже невозможно было скрыть тот факт, что она взбешена до предела, однако ей не хотелось об этом распространяться. Она промаршировала прямиком к барной стойке, ни с кем не поздоровавшись.
        Только взглянув на нее, Джек сразу все понял:
        - Ой, мамочки.
        - Пива, - потребовала она.
        Обслужив ее, он спросил:
        - Хочешь поговорить об этом?
        - Прости, но не могу. - Она сделала глоток ледяного напитка. - Работа.
        - Должно быть, те еще проблемы. Ты злишься.
        - Чертовски.
        - Я могу чем-то помочь?
        - Просто не спрашивай меня ни о чем, я должна блюсти врачебную тайну.
        - Наверное, что-то из ряда вон, - хмыкнул он.
        «Да уж, из ряда вон», - мрачно подумала она.
        Джек протянул ей через барную стойку какой-то конверт. Взглянув на него, она прочитала адрес клиники в Эврике, которую он посетил.
        - Может быть, это немного поднимет тебе настроение. Со мной все в порядке.
        Мэл слабо улыбнулась.
        - Это хорошо, Джек, - сказала она. - Я была уверена, что так и будет.
        - Разве ты не собираешься смотреть? - удивился он.
        - Нет, - ответила она, качая головой. - Я тебе доверяю.
        Джек наклонился вперед и легонько поцеловал ее в лоб.
        - Спасибо, это так мило, - усмехнулся он. - Ладно, можешь дуться и пить свое пиво. Дай знать, если что-то понадобится.
        Попивая пиво, она начала постепенно успокаиваться. Примерно через полчаса в бар вошел Док Маллинз и сел рядом с ней. Она молча посмотрела на него, а затем снова перевела взгляд на свой бокал.
        Док поднял палец, сигнализируя Джеку, чтобы тот налил ему виски. Тот повиновался, а затем благоразумно оставил их наедине друг с другом.
        Док сделал глоток, потом еще один и, наконец, произнес:
        - Ты права. Я не должен был держать это в тайне, раз уж ты собираешься и дальше помогать мне заботиться о городе.
        Она повернулась и посмотрела на него, удивленно приподняв бровь.
        - Ты что, только что передо мной извинился?
        - Не совсем. Не знаю. Но в данном случае ты права. Я просто привык действовать самостоятельно, вот и все. Не подумай, что я тебя не ценю.
        - Что мы будем делать? - спросила Мэл.
        - От тебя вообще ничего не требуется. Это моя работа. Если в этой ситуации есть что-то, что можно истолковать как халатность, мне бы не хотелось тебя в это впутывать. Ты всегда была готова помогать людям. Я тоже хотел сделать что-то хорошее, но применительно к этому случаю у меня несколько иное понимание правильного решения.
        - Я считаю, что ее нужно обследовать. Я могу это сделать, либо мы можем назначить ей встречу с Джоном Стоуном.
        - Я позвоню Джону, - согласился Док, делая еще один глоток виски. - Лучше будет, чтобы ты держалась подальше от всего этого.
        - На этот раз ты действительно позвонишь?
        Он повернулся и посмотрел ей прямо в глаза.
        - Да, я ему позвоню.
        Мэл решила вновь вернуться к своему пиву, которое уже стало теплым и невкусным.
        - Вы хорошо поработали, миссис, - продолжил Док. - Я уже становлюсь староват для некоторых вещей, особенно когда дело касается младенцев. - Он посмотрел на свои руки со скрюченными пальцами и опухшими суставами. - Я еще кое на что гожусь, но эти старые грабли плохо приспособлены для лечения женщин. Будет лучше, если заботу о женском здоровье ты возьмешь на себя.
        Она удивленно повернулась к нему.
        - Сначала извинения, пускай даже частичные. А теперь даже что-то вроде комплимента.
        - Прошу прощения, - сказал он, не глядя на нее. - Но я думаю, ты нужна этому городу.
        Мэл медленно выдохнула. Она понимала, как тяжело ему далось это признание. Еще раз глубоко вздохнув, она обняла его за плечи. Прижавшись головой к его лбу, она произнесла:
        - Не обижайтесь на меня.
        - Ни в коем случае, - улыбнулся Док.
        ______
        Джек понятия не имел, что произошло между Мэл и Доком, но она объявила, что они вернутся в клинику и перекусят там. Он предположил, что между ними возникли некоторые разногласия, над которыми им обоим нужно поработать. Затем она пообещала вернуться в бар, прежде чем уехать домой.
        В шесть часов вечера Джеку пришлось обслуживать довольно много посетителей. К семи толпа стала редеть, и когда дверь открылась, внутри оставалось всего несколько человек. Это оказалась Шармейн. Она никогда раньше не приезжала в Вирджин-Ривер; он ясно дал ей понять, что не хочет смешивать эти две стороны своей жизни. Сегодня она красовалась в обычной одежде вместо формы официантки, поэтому ее намерения казались довольно очевидными. Для своего визита она выбрала брюки со стрелками и белоснежную блузку с отложным воротником поверх темно-синего пиджака. Пышные волосы разметались по плечам, приятные черты лица подчеркнуты ярким, но безупречным макияжем, на ногах - туфельки на каблучках. Джек с удовольствием вспомнил, что Шармейн - очень привлекательная женщина, особенно когда не носит обтягивающую одежду, привлекающую внимание к ее пышной груди. Вид у нее был классный. Зрелый.
        Она села у стойки бара и улыбнулась ему.
        - Решила заехать, посмотреть, как ты поживаешь, - объявила она.
        - Хорошо, Шэри. Как ты?
        - Прекрасно.
        - Как насчет выпивки? - спросил он.
        - Да. Давай. «Джонни Уокер» со льдом? Налей мне хорошую порцию.
        - Легко. - Он налил ей из бутылки с черной этикеткой. Виски «Блю Лейбл»[47 - «Джонни Уокер Блю Лейбл» - элитный шотландский виски, смешанный из 16 сортов (возраст некоторых может достигать 50 лет).] он у себя не держал - слишком дорогое удовольствие для его обычных клиентов. На самом деле, он и «Блэк Лейбл» нечасто разливал клиентам. - Итак, какими судьбами?
        - Я хотела тебя проведать. Посмотреть, не изменилось ли чего в твоей жизни.
        Джек разочарованно уставился себе под ноги. Он надеялся, что ему больше не придется делать это снова, по крайней мере уж точно не в этой обстановке. Здесь не место для обсуждения их отношений, какими они были когда-то. Он снова посмотрел ей в глаза и ограничился молчаливым кивком.
        - Значит, все без изменений?
        Он покачал головой, надеясь, что этим все и ограничится.
        - Что ж, - протянула она, делая глоток виски, - мне жаль это слышать. Я надеялась, что, возможно, мы… Неважно. Я по твоему лицу вижу…
        - Шэри, пожалуйста. Сейчас неподходящие время и место для этого.
        - Успокойся, Джек, я не собираюсь на тебя давить. Не могу винить эту девушку за то, что она расставила все по своим местам. В конце концов, наши отношения были особенными. По крайней мере для меня.
        - Для меня тоже. Очень жаль, но настало время двигаться дальше.
        - Ты по-прежнему настаиваешь, что у тебя никого нет?
        - В то время не было. Тогда я тебе не лгал. Я вообще никогда тебе не лгал. Но сейчас…
        Не успел он закончить, как входная дверь распахнулась, и в зал вошла Мэл. Если до этого выражение ее лица казалось рассерженным, то сейчас она выглядела по-настоящему подавленной. Уставшей. И поступила так, как никогда раньше не делала. Вместо того чтобы привычно вскочить на стул возле барной стойки и попросить пива, она прошла мимо.
        Джек бросил Шармейн:
        - Прости, я на секунду.
        Он перехватил Мэл в самом конце барной стойки. Она немедленно заключила его в объятия и склонила голову на грудь. Он тоже в ответ ее обнял, болезненно осознавая, что Шармейн в этот момент прожигает в его спине дыру своим пылающим взглядом.
        - Ну и денек сегодня выдался, - тихо вздохнула Мэл. - Мы с Доком провели мирные переговоры о том, как дальше сотрудничать, если мы вообще собираемся работать вместе. Это оказалось труднее, чем я думала. Я эмоционально вымоталась.
        - С тобой все в порядке? - заботливо спросил он.
        - Все нормально. Можешь плеснуть мне бокал той чудесной «Короны»? Я поела и обещаю ограничиться одним бокалом, только добавь льда. А потом добро пожаловать этим вечером ко мне. Если хочешь, конечно.
        - Ты шутишь, да? Я до смерти боюсь отпускать тебя домой одну. Кто знает, что ты там будешь вытворять и кто тебя туда повезет. - Он легонько поцеловал ее в лоб и развернул, подталкивая к барной стойке. Стараясь не смотреть в глаза Шармейн, он постарался побыстрее налить напиток и поставил бокал перед Мэл. К тому моменту она уже запрыгнула на стул у самого края стойки.
        - Я отлучусь на минутку.
        - Конечно, - кивнула она. - Не торопись. Я просто хочу немного расслабиться.
        - Отдыхай. - С этими словами он снова вернулся к Шармейн.
        В глазах Шармейн читалась обида, но, по крайней мере, все точки над «и» были расставлены.
        - Кажется, теперь я все поняла, - сказала она, делая еще один глоток виски.
        Он успокаивающе взял ее за руку.
        - Шармейн, я не лгал. Думаю, сейчас это не имеет значения, но я хочу, чтобы ты мне поверила. Тогда у меня никого не было.
        - Но ты ведь хотел, чтобы кто-то появился?
        Джек кивнул с беспомощным видом и бросил взгляд на Мэл. Она наблюдала за ними. На ее лице читалось озадаченное и слегка несчастное выражение.
        - Хорошо. Теперь я понимаю, - сказала Шармейн, убирая руку. - Я не собираюсь никуда вмешиваться. Занимайтесь своими делами.
        Она положила на стол 20-долларовую купюру, чем оскорбила своего бывшего любовника, который вполне мог поставить ей выпивку за свой счет. Затем соскочила с барного стула и зашагала к двери. Джек схватил купюру и быстро прошел к концу стойки.
        - Мэл, я скоро вернусь. Никуда не уходи.
        - Делай, что считаешь нужным, я подожду, - ответила она, но в ее голосе слышались не слишком веселые нотки.
        Тем не менее Джек проследовал за Шармейн на улицу. Он позвал ее, и она остановилась, ожидая его возле своей машины. Оказавшись рядом, Джек выпалил:
        - Мне очень жаль, что все так вышло. Лучше бы ты просто позвонила.
        - Да уж, лучше. - Глаза Шармейн влажно блестели, словно в любую минуту она могла удариться в слезы. - Теперь мне все ясно, - резюмировала она.
        - Я не уверен, что ты правильно все понимаешь. Все… Все случилось совсем недавно, - произнес он.
        - Но ты именно о ней тогда думал?
        Он перевел дыхание.
        - Ага.
        - Ты любишь ее, - бросила она.
        - О да, - кивнул он. - Уже долгое время.
        Шармейн глухо рассмеялась.
        - Ну, кто бы мог подумать. Мистер Ничего Серьезного влюбился.
        - Я не хотел вводить тебя в заблуждение, Шэри. Вот почему я решил разорвать наши отношения. Поскольку знал, что если Мэл даст мне хоть малейший шанс, то я окажусь втянут в отношения сразу с двумя женщинами - а я бы никогда не пожелал этого никому из вас. Я бы никогда осознанно не…
        - Ой, успокойся, дружище. Она молода, красива - тебе крышка. Теперь-то я знаю. Просто хотела лично убедиться.
        Он схватил ее за руки, сунув в них двадцатидолларовую купюру.
        - Ты же не думаешь, что я позволю тебе расплачиваться за выпивку в моем баре.
        - Старые любовники пьют бесплатно? - саркастически спросила она.
        - Нет, - отрезал он. - Хорошие друзья пьют даром. - Он наклонился к ней и поцеловал в лоб. - Мне жаль, если я причинил тебе боль. Я этого не хотел. - Он тяжело вздохнул. - Сам не ожидал.
        Шармейн тоже глубоко вздохнула.
        - Понимаю, Джек. Я скучаю по тебе, вот и все. Надеюсь, что у тебя все будет хорошо, но если не получится…
        - Шэри, если ничего не выгорит, мне уже будет на все наплевать.
        Она усмехнулась.
        - Что ж, тогда ладно. Я поехала. Удачи, Джек. - Она села в машину, сдала назад и уехала прочь.
        Джек смотрел ей вслед, пока машина не скрылась вдали, а затем вернулся в бар. Он прошел за стойку, встав напротив Мэл.
        - Я сожалею о том, что сейчас произошло.
        - Что это было?
        - Старый друг.
        - Клер-Ривер?
        - Ага. Решила проверить, как у меня дела.
        - Хотела снова тебя захомутать?
        Он согласно кивнул.
        - Я ясно дал понять…
        - И что же ты дал ей понять? А, Джек?
        - Что я вышел из игры. Я пытался сделать это помягче.
        Выражение ее лица несколько смягчилось. Она слабо улыбнулась и погладила ладонью его щеку.
        - Ну, я не могу на это обижаться. Добрый нрав - одна из лучших твоих черт. Но скажи-ка мне кое-что, ковбой. Она собирается и дальше здесь появляться?
        - Нет.
        - Хорошо. Я не люблю участвовать в подобных соревнованиях.
        - Нет, Мелинда, никаких соревнований. Их никогда и не было.
        - Лучше, чтобы не было. Как выяснилось, я редкостная эгоистка.
        - Я порвал с ней еще до того, как впервые к тебе прикоснулся.
        Она приподняла бровь в веселом удивлении.
        - Это было весьма самонадеянно с твоей стороны. Ты мог остаться ни с чем.
        - Мне дали шанс, которым я был готов воспользоваться. С другой стороны, я не хотел рисковать. Это могло серьезно испортить все дело. И вообще, я просто тебя хотел, - улыбнулся Джек. - Ты на удивление спокойно все воспринимаешь, - добавил он.
        - Эй! Я прекрасно понимаю, почему она сюда заявилась. Я бы сама не бросила тебя даже под дулом пистолета. Хочешь отвезти меня домой? Зажжем этой ночью?
        - Ага, - радостно улыбнулся он. - Я всегда только за.
        - Тогда иди, отпросись у своего лысого громилы. Я хочу, чтобы сегодня вечером ты показал себя во всей красе. В очередной раз, - усмехнулась она.
        ______
        Июль выдался теплым и солнечным, хотя время от времени срывались небольшие дожди. Джек сидел на крыльце, когда Рик в очередной раз пришел на работу. Сейчас он приходил пораньше, поскольку летом не нужно было посещать школу - где-то между завтраком и обедом. В этот раз на лице парнишки застыло настолько странное выражение, так что Джек тревожно его окликнул:
        - Постой-ка, приятель. Как делишки?
        - Нормально, Джек, - мрачно ответил Рики.
        - Возьми стул и садись. Я не хотел спрашивать, но у меня это из головы не выходит. Ты и Лиз.
        - Ага, - буркнул Рики и, не собираясь садиться, прислонился к перилам крыльца. - У меня что, на лице все написано, да?
        - Ну, кое-что заметно. Все в порядке?
        - Да, как мне кажется. - Он перевел дыхание. - Я продолжал держать с Лиззи связь, чтобы она дала мне знать, все ли у нас в порядке, понимаешь? И когда она объявила, что все действительно обошлось - ни беременности, ничего такого, я предложил ей сделать небольшой перерыв в отношениях. И это ее просто убило.
        - Ух, - присвистнул Джек. - Жестко.
        - Я чувствую себя натуральным подонком.
        - Предполагаю, у тебя были на то свои причины.
        - Я пытался объяснить, мол, проблема не в том, что она мне разонравилась. Ни в коем случае. Она мне очень нравится. Это не пустые слова. И дело не только в том, что между нами было. Ты же понимаешь.
        - Понимаю, да, - кивнул Джек.
        - Могу я тебе кое-что рассказать?
        - Как хочешь, дружище.
        - Мне очень нравится эта девушка. Возможно, я ее даже люблю, как бы глупо это ни звучало. Но оказалось, что для меня это чересчур, я не хочу портить жизнь ни себе, ни ей. В тот раз… Джек, я этого не ожидал. Я думаю, что для нас обоих лучше, если между нами будет как минимум несколько миль. Я повел себя как слабак, да?
        Джек почувствовал, как на его губах медленно расплывается улыбка.
        - Не-а. Ты повел себя как благоразумный человек.
        - Я чувствую себя негодяем. Но Джек, эта девушка - ты не представляешь, что она со мной делает. О боже! Как только я оказываюсь с ней рядом, у меня словно мозг выключается.
        Джек подался вперед в своем кресле и наклонился к Рику поближе.
        - В будущем судьба не раз будет сводить тебя с разными и сложными в общении девушками, Рик. Но тогда тебе уже будет не шестнадцать лет. Нужно быть умнее. Похоже, ты неглупый парень. Мне жаль, что тебе с ней сейчас так нелегко.
        - Надеюсь, ты прав. Потому что я ощущаю себя как дерьмо собачье. К тому же я безумно по ней скучаю. И не только это… Она нужна мне.
        - Рики, дружище, ты слишком молод, чтобы становиться отцом. Мне жаль, что тебе так больно, но иногда приходится принимать сложные решения. Она слишком молода, чтобы оказаться в таком положении. Кто-то из вас должен вести себя как взрослый. Ты поступаешь правильно. Если она действительно твоя суженая, то никуда не денется.
        - Не знаю, - сказал Рики, печально качая головой.
        - Пусть девочка немного подрастет, приятель. Наверняка ты сможешь поговорить с ней позже.
        - А может быть, и нет, Джек. Думаю, я причинил ей сильную боль. Второго шанса может и не выпасть.
        - Сделай себе одолжение: не возвращайся на место преступления. Это принесет тебе одни только неприятности.
        ______
        Мэл буквально сияла в ярких лучах летнего солнца. У нее появилась новая пациентка на последнем триместре, ожидающая своего первого ребенка, а первые роды - это всегда огромное счастье. Эта пара, в отличие от Полли с Дэррилом и от неблагополучной безымянной пары в лесу, долгое время пыталась завести ребенка, поэтому сейчас молодых родителей переполняли тревога и волнение. Энн и Джереми Гивенсам было около тридцати лет, они жили в браке уже восемь лет. Отец Джереми владел большим фруктовым садом, а Джереми и Энн жили на этой земле вместе со всей их большой семьей. Младенец должен был появиться на свет перед началом сбора урожая яблок.
        Дружба Джека и Мэл с семьями Джун и Джима и Сьюзен с Джоном стала еще крепче. Они теперь больше времени проводили в Грейс-Вэлли, в то время как их новые друзья дважды посетили Вирджин-Ривер: первый раз они приехали на домашний ужин к Мэл, а во второй - к Джеку, в его бар. Во время последнего визита Сьюзен объявила, что не собирается уезжать из города, только если не решит специально прокатиться по извилистой, ухабистой дороге, чтобы побыстрее родить. Она так округлилась, что, казалось, скоро лопнет. Джек пригласил Джима, Элмера Хадсона и его друга, судью Форреста, порыбачить вместе с ним и Проповедником на реке Вирджин, и им повезло поймать хороший улов. Мэл не знала, чему больше радоваться: тому, что мужчины стали друзьями, или что в ее жизни вновь появились подруги.
        Учитывая то время, которое она теперь проводила со своими новыми товарками, Мэл приоткрыла перед ними завесу над собственной личной жизнью, правда, совсем чуть-чуть. Она признала, что находится в отношениях с Джеком и что это лучшее, что случилось с ней в Вирджин-Ривер.
        - Похоже, вы созданы друг для друга, - заметила Сьюзен. - Вроде Джун с Джимом - познакомились совсем недавно, но ощущаете себя давними родственными душами.
        Джоуи Мэл сообщила следующее:
        - Я больше не одинока по ночам в своей постели. Мне кажется гораздо более естественным, когда он спит со мной рядом. И, Джоуи, как же хорошо, когда ты больше не одна! - Мэл не осмелилась признаться своей сестре, что после того, как она съездила на делянку к «садоводу», чтобы принять роды, Джек вряд ли выпустит ее из виду. Она тайно улыбнулась: во всем есть свои плюсы.
        - Ты нормально высыпаешься? - поинтересовалась сестра.
        Мэл расхохоталась.
        - Я прекрасно высыпаюсь. Но, Джоуи, - сказала она, слегка задрожав, - я никогда не испытывала ничего подобного. Каждый раз, когда я смотрю на него, мне хочется выпрыгнуть из одежды.
        - Ты это заслужила, Мэл.
        - Джек попросил меня кое-что сделать, и это меня немного напрягает. Он едет в Сакраменто на день рождения своей младшей сестры, там собирается вся их семья. И хочет, чтобы я поехала вместе с ним.
        - И почему тебя это напрягает? Ты же меня с ним познакомила, и все прошло очень даже хорошо. Он без ума от меня, - добавила Джоуи со смехом.
        - Меня не волнует, понравлюсь я им или нет. Боюсь, они сделают слишком далеко идущие выводы из этого визита.
        - А, - хмыкнула Джоуи, - хочешь слегка придержать лошадей?
        - Подсознательно, - призналась Мэл. - Почему-то я не могу избавиться от ощущения, что остаюсь замужем за другим человеком.
        - Ой, Мэл, ладно тебе! Тот парень, которого ты все еще считаешь своим мужем, это Марк? Он не будет тебе препятствовать. На самом деле, если он наблюдает за тобой с небес, то, скорее всего, радуется, что у его любимой появился особенный человек, который согревает ее по ночам.
        - Если он за мной наблюдает, - помрачнела Мэл, - я сгорю со стыда.
        Джек смог убедить ее поехать. Всю дорогу до Сакраменто она нервничала, словно кошка на пути в ветклинику.
        - Я просто не хочу, чтобы ваша семья решила, будто у нас серьезные отношения.
        - А разве нет? - наигранно удивился он. - Ты так не считаешь?
        - Ты знаешь, что в моей жизни больше никого нет, - призналась она. - Я полностью моногамна. Мне просто нужно время… Понимаешь…
        - Да ладно тебе, - засмеялся он. - Я все понимаю.
        - То есть?
        - Я раньше всегда следил за тем, чтобы женщины, с которыми я встречался, четко понимали, что меня нельзя ничем связывать… Есть женщины, Мэл, которые могли бы подумать, что прямо сейчас я получаю по заслугам.
        - Ты понимаешь, о чем я. Это сугубо мои проблемы…
        - Я готов к проблемам. Я отношусь ко всему этому более чем серьезно.
        - По отношению ко мне ты само терпение, Джек. И я это ценю. Просто мне не хотелось бы, чтобы твои родные неправильно все поняли. И еще - когда приедем, будем спать в отдельных комнатах.
        - Нет, - твердо сказал он. - Мне уже за сорок. Я сплю с тобой каждую ночь. Я сказал отцу, что нас устроит одна спальня.
        Мэл тяжело вздохнула. Она нервничала.
        - Тогда ладно. Но сексом в доме твоего отца мы заниматься не будем!
        Они вместе громко рассмеялись.
        ______
        Июль в Сакраменто выдался гораздо более жарким, чем в Вирджин-Ривер. Жара стояла сильнее даже, чем в Лос-Анджелесе: Сакраменто располагался в уединенной долине, и сюда не долетали океанские бризы, чтобы слегка охладить землю.
        Сэм Шеридан продолжал жить в доме, где воспитал пятерых своих детей, - в просторном пригородном доме в стиле ранчо, с пышной растительностью во дворе, бассейном и большой кухней. Когда Мэл увидела его, ей показалось, что она видит перед собой более взрослую версию Джека - это был мужчина того же роста и комплекции, с густой серо-стальной шевелюрой, широкой улыбкой и сильным рукопожатием. Джек с Сэмом крепко обнялись, радуясь встрече.
        Все трое прекрасно провели вечер, отужинав стейком, зажаренным в гриле на заднем дворе, под хорошее красное вино. Мужчины настояли на том, чтобы самим вымыть посуду, поэтому Мэл взяла бокал вина и решила немного побродить по дому. В конечном итоге она оказалась в комнате, которая была похожа на рабочий кабинет Сэма или его домашний офис, а возможно, выставочный зал. Тут расположились письменный стол, телевизор, компьютер, книжные полки; все стены комнаты были увешаны наградами и фотографиями. На фото красовались дочери Сэма в свадебных платьях, а также все его внучки в возрасте от пяти до восемнадцати лет, но особое внимание Мэл привлекли снимки, которые она совсем не ожидала увидеть, - с Джеком. Те фото, которые она никогда не видела дома у Джека - с них на нее смотрел лихой морской пехотинец с рядами наградных лент на мундире. Джек с сослуживцами из различных взводов и отрядов, Джек и его родители, Джек рядом с генералами, под руководством которых ему довелось служить. Джек и ребята, приезжавшие в Вирджин-Ривер на встречу Semper Fi. И множество футляров с медалями. Она мало что понимала в
военных наградах, но три «Пурпурных сердца», Серебряную и Бронзовую звезду было ни с чем не спутать.
        Мэл протянула руку и задумчиво провела пальцами по стеклянной витрине с медалями. В этот момент сзади к ней подошел Сэм и положил руки ей на плечи.
        - Он герой, - мягко произнес он. - И доказывал это не единожды.
        Она оглянулась на Сэма.
        - Джек сам об этом никогда не распространяется, - сказала она.
        - О, я знаю, - рассмеялся Сэм. - Он у нас скромняга.
        - Ну пап, - бросил вошедший в комнату Джек, протирая бокал кухонным полотенцем. - Я же просил тебя выбросить все это дерьмо.
        - Ха, - хмыкнул Сэм, не обращая внимания на сына, и повернулся к нему спиной. - Эту звезду он получил за кампанию «Буря в пустыне», - принялся объяснять он Мэл. - А это - Босния. Там в зоне боевых действий оказались летчики со сбитого истребителя. Джек со своей частью отправились туда и вытащили их из пекла. В Афганистане его подстрелили, но он все же сумел вывести свой отряд из-под огня. А эта награда - с последнего конфликта в Ираке, он там спас шестерых человек.
        - Папа…
        - Ты закончил с посудой, сынок? - спросил Сэм, не оборачиваясь, и Джек, поняв намек, вышел из комнаты.
        Мэл взглянула на Сэма.
        - Как вы думаете, его это сильно беспокоит? Я имею в виду воспоминания?
        - О, я уверен, что некоторые - да. Но они никогда не беспокоили его настолько, чтобы он не возвращался снова и снова. Командование всегда могло на него рассчитывать, он готов был участвовать в любых учениях и битвах. Мой сын получал медали из рук нескольких генералов и одного президента. Он был лучшим бойцом в морской пехоте, и я чертовски горжусь им. Он не хочет держать у себя эти медали. Поэтому отдал их мне, вроде как на хранение. Я должен беречь их здесь в целости и сохранности.
        - Разве он не гордится ими? - удивилась она.
        Сэм внимательно посмотрел на Мэл.
        - Он гордится не медалями, а своими парнями. Он сражался ради своих людей, а не ради воинских наград. Разве ты этого не знала?
        - Я знаю, что он служил в морской пехоте. Я встречалась с некоторыми из его друзей. Вот с этими парнями, - объяснила она, указывая на фотографию.
        - Джек - прирожденный лидер, Мелинда, - произнес Сэм. Он оглянулся через плечо и, увидев, что его сына по-прежнему нет в комнате, продолжил: - Он смущается, что закончил лишь среднюю школу, в то время как все его сестры - и их мужья тоже - получили высшее образование, а некоторые даже заработали ученые степени. Но, по моему мнению, Джек добился большего, совершил больше добрых дел и спас больше жизней, чем большинство людей с высшим образованием. И если ты его хорошо знаешь, то должна быть в курсе, что он очень умен. Если бы Джек учился в колледже, он бы преуспел и там, однако сын выбрал свой путь.
        - Он такой мягкий, - улыбнулась она.
        - Да, есть такое. Я видел, как он нянчился с моими внучками, обращаясь с ними так, будто это заряд нитроглицерина, который взорвется, стоит ему сделать одно неловкое движение. Но на поле боя он становится твердым, как скала. Этот парень не просто морпех. Он герой, заработавший множество наград. Мы с его сестрами трепещем от осознания этого факта.
        - Вам, наверно, было тяжело, когда он уезжал на войну.
        - Да. - Сэм с задумчивым видом рассматривал фотографии и медали. - Ты не представляешь, как сильно мы с его мамой скучали по нему. Беспокоились. Но он занимался тем, к чему лежала его душа. И делал это хорошо. - Мужчина улыбнулся. - Нам лучше вернуться на кухню. Джек всегда чувствует себя не в своей тарелке, когда я хвастаюсь его подвигами.
        Когда на следующее утро Мэл проснулась, Джека рядом с ней не оказалось. Она услышала, как он разговаривает со своим отцом в другой комнате; затем до нее донеслись звуки их смеха, поэтому Мэл решила принять душ, одеться и присоединиться к ним. Она нашла их в столовой, сидящих за столом с ворохом разложенных по нему документов.
        - Это что, заседание совета директоров? - удивилась она.
        - Что-то в этом роде, - ответил Сэм. - Итак, сынок, у тебя все в порядке?
        - Все отлично. Как всегда. - Он взял отца за руку и сдавил в крепком рукопожатии. - Спасибо, папа. Я ценю это.
        Сэм собрал бумаги, сложил их стопкой поверх папки для документов и вышел из комнаты.
        - Мой отец работал агентом в брокерской фирме до выхода на пенсию. Во время службы в морской пехоте я время от времени присылал ему заработанные деньги. Он двадцать лет занимался моими инвестициями.
        - Я не думала, что морпехи так много зарабатывают, - удивилась она.
        - На самом деле не очень. - Он пожал плечами. - Но если ты одинок, остаешься в строю и продолжаешь ездить в военные командировки, то полагаются всякие бонусы, поощрения, боевые выплаты, продвижение по службе. Большинство моих приятелей потратили их на жилье, брекеты для детишек и прочую ерунду. А я всегда жил скромно и копил деньги. Мой папа, - добавил он, - всегда учил меня этому, пока я рос.
        - Какой умница, - усмехнулась Мэл, имея в виду вовсе не Сэма.
        Джек тоже ухмыльнулся.
        - Ты думала, что я просто убиваю время в маленьком баре в Вирджин-Ривер?
        - Я решила, что больше тебе ничего не нужно. Учитывая военную пенсию и низкую стоимость жизни…
        - Не-а. Я достаточно отложил себе на жизнь, - сказал он. - Если вдруг бар сгорит дотла, меня будет беспокоить только то, как дальше помогать Проповеднику. И еще я хочу быть уверен, что Рики получит достойное образование. Вот и все. - Он взял ее за руку. - В остальном у меня есть все, что мне необходимо.
        ______
        В тот же день в дом Шериданов приехали все остальные члены семьи - четыре сестры с мужьями и восемь племянниц Джека. Каждая семья, не успев прибыть, сразу набрасывалась с объятиями на Джека. Его сестры радостно подбегали к нему, кидались на шею и от души расцеловывали. Зятья тоже по-дружески с ним обнимались. Он подхватывал своих племянниц на руки и крепко прижимал к себе, словно собственных дочерей, кружил их в воздухе и смеялся, с удовольствием вглядываясь в их милые лица.
        Мэл не могла определиться, какими она ожидала увидеть членов его семьи. Судя по фото в жилище Джека и тем, что были развешаны по дому Сэма, она знала, что это красивая семья - сказывались хорошие гены. Его сестры сильно отличались друг от друга, но каждая могла похвастаться умом, красотой и стройной фигурой. Донна, самая старшая, была очень высокой, около пяти футов и десяти дюймов ростом, с короткими пепельными волосами; Джинни практически не отставала от нее в плане роста, будучи худощавой женщиной с шикарной внешностью; Мэри была ниже своих сестер где-то на пять дюймов, отличаясь очень стройной и хрупкой фигурой - с трудом верилось в то, что она управляет огромным коммерческим авиалайнером. У Донны и Джинни было по три дочери, а у Мэри - две. Следующей шла Бри, младшая сестра, недавно отпраздновавшая свое тридцатилетие. Она единственная из них еще не успела обзавестись детьми. Бри была примерно той же комплекции, что и Мэл, с гривой длинных светло-каштановых волос, спадающих на спину почти до самой талии, - эдакая миниатюрная красотка, зарабатывавшая себе на жизнь тем, что отлавливала
закоренелых преступников. Их мужья, как Джек и Сэм, оказались здоровенными парнями, а все племянницы отличались приятной внешностью.
        Сестры Джека привезли с собой кое-кого из некогда самых близких друзей Мэл - «Ральфа Лорена», «Лилли Пулитцер», «Майкла Корса» и «Коуча». Все сестры обладали прекрасным чувством стиля, но больше, чем вкус в моде, бросались в глаза их доброта и чувство юмора. Все они с восторгом приняли Мэл, не размениваясь на официальные рукопожатия, а сразу крепко ее обняв. Это была очень крепкая и любящая семья. Каждый раз, когда Мэл украдкой поглядывала на Джека, тот обнимал кого-то из сестер или очередную племянницу, то и дело целуя их волосы или щеки. Не менее часто он отыскивал Мэл и с видом собственника обнимал ее за плечи или талию. К ее удивлению, Сэм от него не отставал, как будто они были знакомы уже много лет.
        Все, чего Бри хотела на свой день рождения, - чтобы ее брат и остальные члены семьи собрались все вместе в родном доме.
        - Он ведь живет не очень далеко от тебя, - удивилась Мэл. - Неужели вы редко встречаетесь?
        - Нечасто, - ответила Бри. - Джек, практически не появляется дома уже на протяжении двадцати трех лет. С тех пор, как ему исполнилось семнадцать.
        Это был шумный день, наполненный взрывами смеха и аппетитным ароматом еды. Сэм позаботился о мясе, а сестры привезли с собой разные вкусные гарниры. После ужина дети разбежались смотреть фильмы, нырять в бассейн на заднем дворе или играть в видеоигры на дедушкином компьютере. Взрослые остались сидеть за столом в патио и травили истории из жизни Джека, которые временами вгоняли его в краску.
        - Помнишь, папа, когда ты решил забрать у Джека старую кровать, собираясь удивить его новой кроватью побольше, поскольку он вымахал в такую оглоблю? И так раздался в размерах? - Все вокруг мгновенно расхохотались - Мэл единственная не могла понять, в чем соль этой истории. - Друг семьи попросил эту кровать для одного из своих младших детей. Он был уважаемым членом «Организации родителей и учителей»…
        - Ой, ты говоришь так, будто он был святошей-проповедником, - возразил Джек.
        - И когда они сняли матрас, на всеобщее обозрение явилась личная библиотека Джека, - добавила Донна, и все вновь радостно взвыли.
        - Я воспитывал девочек, - усмехнулся Сэм. - И совершенно забыл, чем занимались мальчики, когда должны были делать домашние задания.
        - По крайней мере, это были достойные, солидные и известные мужские журналы, а не фотки женщин в лифчиках, вырванные из каталога «Сирз», - сказал Джек в свою защиту. - Красивые, обольстительные, обнаженные женщины!
        - Да, да, да, - нараспев пророкотали зятья.
        - Знаете, - сказала Мэл, - я заметила, что в этом доме есть еще лишь одна ванная, помимо основной… - Не успела она закончить, как поднялся дружный шум: крики, смех, свист, шутливые восклицания.
        - В свое время мы постоянно ссорились из-за ванной, - объяснила одна из женщин.
        - Я в этом не участвовал, - запротестовал Джек.
        - Да из-за тебя постоянно и ссорились! - бросились все его обвинять.
        - Когда он окапывался в ванной, то торчал там часами! Он не выходил, пока не кончалась вся горячая вода! Мама вынуждена была подарить ему таймер для принятия душа, чтобы мы тоже могли помыться. Конечно, он просто не обращал на него внимания. А мама все твердила: «Теперь-то я знаю, что Джек хотя бы пытается». Потому что он был ее маленьким драгоценным сыночком.
        - Я начала принимать душ по ночам - это был единственный выход, - заметила Донна.
        - Кстати о ночах: ты знаешь, что он делал с нами по ночам? Мы с Мэри делили одну спальню, она была забита нашими вещами до самого потолка. Джек и один из его друзей обычно прокрадывались внутрь, пока мы спали, привязывали веревки к нашим пальцам на руках и ногах, а другими концами крепили к разными вещами в комнате, поэтому, стоило только нам перевернуться во сне, как все вокруг начинало с грохотом рушиться!
        - Ничего подобного, - возразила Джинни. - Я возвращалась домой из школы и обнаруживала, что все мои мягкие игрушки свисают с балдахина моей кровати с петлей на шее!
        - Они ведут себя так, будто сами никогда надо мной не подшучивали, - пожаловался Джек Мэл.
        - Ты помнишь, как мы все пятеро сидели в общей комнате, а потом вошла мама с охапкой презервативов в руке и сказала: «Угадайте, что я нашла в стиральной машине? Джек, я полагаю, это принадлежит тебе».
        Разразился дикий смех, и Джек не на шутку разозлился.
        - Да, но ведь они были не мои, не так ли? Потому что мои остались лежать там, где я их оставил! Это было твоих рук дело, Донна!
        - Я тогда была феминисткой, - заявила Донна.
        - Мама никогда бы в это не поверила, ведь Донна была предметом ее гордости!
        - Донна была той еще нимфоманкой!
        - Я терпеть не могу подобные истории, - вздохнул Сэм, встал со стула и пошел за пивом, заставив всех рассмеяться.
        - Все в порядке, папа! - крикнула ему вслед Донна. - Мне больше не нужны противозачаточные!
        Когда солнце село и пришло время убираться, мужчины куда-то ушли, а три сестры настояли, чтобы именинница и гостья отдыхали, пока они сами со всем разберутся. Мэл осталась с Бри. Они наслаждались вечером за столиком в патио при свечах.
        - Мой брат никогда раньше не приводил домой своих подруг, - заметила Бри.
        - Посмотрев, как он общается со своей семьей, с твоими сестрами, в это сложно поверить. Джек абсолютно комфортно чувствует себя с женским полом. Он должен был жениться еще много лет назад. И обзавестись собственной большой семьей, - покачала головой Мэл.
        - Этого не случилось, увы, - ответила Бри. - Я виню в этом его службу в морской пехоте.
        - Когда я впервые встретила его, то спросила, был ли он когда-либо женат, а он ответил: «Я был женат на морской пехоте, и это была та еще стерва».
        Услышав это, Бри засмеялась.
        - Ты бывала у него в Вирджин-Ривер? - спросила Мэл.
        - Нечасто, - покачала головой Бри. - Мы все наведываемся туда время от времени. Ребятам нравится ловить рыбу с Джеком и Проповедником. Папа любит уезжать туда на пару недель - ему нравится этот маленький бар, который обустроил Джек.
        - Кажется, Джек нашел свое место в жизни, где ему хорошо, - предположила Мэл. - Я там живу чуть больше четырех месяцев, и мне было нелегко приспособиться. Я привыкла к медицинской системе большого города, где можно получить все что угодно и в кратчайшие сроки. А тут все совсем по-другому. Мне пришлось ехать два часа только для того, чтобы сделать приличную стрижку и хайлайтинг.
        - Что заставило тебя перебраться в Вирджин-Ривер? - спросила ее Бри.
        - Хм. Оборотная сторона работы врачом в большом городе - хаос и преступность. Как я уже объясняла Джеку, я ушла из скорой помощи не только потому, что меня тянуло в акушерство, но и потому, что хотела избавиться от необходимости общаться с пациентами, добрую половину которых доставляли под конвоем полиции. И знаешь еще что? Первая женщина, у которой я принимала роды, имела за плечами несколько уголовных ордеров и была арестована в тот самый момент, когда у нее начались схватки. Когда я ее перед этим осматривала, она лежала прикованная наручниками к кровати. - Мэл усмехнулась. - Я искала местечко поменьше и попроще для жизни. - Тут она рассмеялась. - Городок поменьше я нашла, но попроще? У маленьких городов вроде Вирджин-Ривер, как выяснилось, есть свои проблемы.
        - И какие же?
        - Например, как насчет того, чтобы погрузить больную, находящуюся в критическом состоянии, в кузов пикапа, сесть туда вместе с ней и мчаться с горы, цепляясь изо всех сил, чтобы успеть в больницу, прежде чем у нее остановится сердце? Боже, в тот день я страстно захотела вновь оказаться в большом, бурлящем хаосом отделении неотложной помощи. Кроме того, за углом всегда поджидают приключения вроде случая, когда за моими услугами посреди ночи обратился здоровенный, вооруженный пистолетом «садовод», выращивающий наркотики… Хм, если ты расскажешь Джеку эту версию истории, он устроит настоящую истерику.
        Бри засмеялась.
        - А он не знает?
        - Не во всех красках. Он очень разозлился, что я поехала одна неизвестно куда с человеком, которого, по сути, вообще не знала.
        - Боже ты мой.
        - Да, но хорошо, что я это сделала. Потому что у девушки во время родов возникли кое-какие сложности. Но я считаю, что это не слишком переубедит Джека. - Она пожала плечами. - Он всех пытается защитить.
        - А ты нашла свое место в жизни? - спросила Бри.
        - Я жутко хочу смотаться за покупками «Нордстром», - призналась Мэл. - Еще я не возражала бы сделать восковую эпиляцию лица и ног. С другой стороны, я раньше представить не могла, что смогу жить, довольствуясь столь малым. В таких простых условиях. Что-то в этом есть… В каком-то смысле это делает меня более свободной. И, без сомнения, это очень красивые места. Иногда воцаряется такая тишина, что в ушах будто звон стоит. Но когда я впервые туда попала, то решила, что серьезно вляпалась: городок оказался гораздо более удаленным и изолированным, чем ожидалось. Горные дороги меня изрядно напугали, плюс нам с Доком приходится работать в маленькой клинике с простейшим оборудованием. Дом, в котором, как мне обещали, я могла бесплатно поселиться на год, оказался в ужасном состоянии. На самом деле, в мое первое утро там рухнуло крыльцо, и я улетела прямиком в глубокую ледяную лужу грязи. В хижине был такой бардак, что я собралась уезжать из города, спасая свою жизнь, когда вдруг срочно потребовались мои услуги. Поэтому я с неохотой согласилась остаться на несколько дней, которые затем превратились в пару
недель…
        - Которые, в свою очередь, превратились в несколько месяцев, - усмехнулась Бри.
        - Джек безо всяких просьб с моей стороны отремонтировал дом, пока я жила у Дока, - кивнула Мэл. - Примерно в то же самое время, когда я вновь собралась уезжать, он показал мне результат своих усилий. Я пообещала, что останусь еще на несколько дней. Затем мне посчастливилось принимать первые роды на новом месте, и я поняла, что должна дать этому городку шанс. Когда успешно принимаешь роды в таких местах, как Вирджин-Ривер, где нет никакой поддержки, отсутствует возможность сделать анестезию… в этом есть что-то особенное. Только я и роженица… Это невозможно выразить словами.
        - И еще есть Джек, - добавила Бри.
        - Да, Джек, - с теплотой повторила Мэл. - Я никогда не встречала более доброго, сильного и щедрого человека. У тебя замечательный брат, Бри. Он просто великолепен. Все в Вирджин-Ривер его любят.
        - Мой брат влюблен в тебя, - коротко ответила Бри.
        Мэл это нисколько не шокировало. Хоть он этого и не говорил, она сама все прекрасно поняла. Почувствовала. Сначала она просто считала Джека великолепным любовником, но вскоре осознала, что невозможно испытывать таких теплых чувств без эмоциональной подоплеки - не меньшей, чем простая физическая близость. Он отдавал ей всего себя без остатка, и не только в постели. Ей хотелось закричать Бри: «Я недавно овдовела! Мне нужно время, чтобы это переварить! Я все еще не чувствую себя свободной, чтобы отвечать на любовь другого мужчины!». Ее щеки залил румянец, но она ничего не сказала.
        - Я понимаю, что пристрастна, но когда такой мужчина, как Джек, влюбляется в женщину, это дорогого стоит.
        - Я с тобой согласна, - прошептала Мэл.
        ______
        Поздно ночью, когда они лежали в кровати, обнимая друг друга, она призналась:
        - У тебя замечательная семья.
        - Ты им тоже очень понравилась.
        - Было так весело наблюдать за всеми вами. Твои сестры так безжалостны - у тебя не осталось вообще никаких секретов! - рассмеялась Мэл.
        - Я же говорил тебе. В нашей семье слабаков нет.
        - Но это так забавно, все эти рассказы и уморительные истории.
        - О, я несколько дней слушал, как вы с Джоуи травили байки из своей жизни. У вас тоже было насыщенное детство. - Он поцеловал ее в шею. - Рад, что тебе было весело. Я знал, что тебе это понравится. - Он снова поцеловал ее в шею, прижимаясь еще теснее.
        - У тебя классные сестры, - сказала она. - Очень умные и стильные. Раньше я сама так одевалась, пока не переехала в городок, для которого мои джинсы оказались слишком выпендрежными. Ты бы видел мой шкаф в Лос-Анджелесе - огромный, забитый шмотьем под завязку.
        Он принялся стягивать с нее футболку.
        - Мне нравится, как ты сейчас одета. Хотя, по-моему, эти трусики здесь лишние.
        - Джек, я думала, мы договорились, что не будем этого делать в доме твоего отца…
        - Нет, это ты сказала, что не будешь. - Он стянул ее трусики вниз. - Я подумываю снова заняться этой точкой G…
        - О боже, - выдохнула она. - Мы не должны этого делать. Ты же знаешь, какая буря начинается, когда…
        Он навис над ней и хитро улыбнулся:
        - Хочешь, я тебе носок в рот засуну вместо кляпа?
        В августе Сьюзен Стоун родила сына - крепыша восьми фунтов весом. Она легла в больницу Вэлли, роды прошли без затруднений, и уже через сорок восемь часов Сьюзен снова оказалась дома, в Грейс-Вэлли. Мэл уже собиралась оставить ее, чтобы она могла побыть наедине со своим малышом, но тут позвонили Джун с ее мужем Джоном и общими усилиями уговорили ее приехать в следующее воскресенье, пускай ребенку не будет еще и недели.
        Естественно, Джек поехал вместе с ней. Он прихватил с собой пиво и сигары.
        Сьюзен выглядела очень неплохо для недавно родившей женщины, но все же оставалась лежать на кушетке рядом с люлькой, позволив свои подругам самим суетиться вокруг нее. Согласно вековым деревенским обычаям, женщины принесли с собой еду, чтобы молодым родителям не пришлось беспокоиться о том, что накрыть на стол. Мэл удивилась, попав в такую радушную и праздничную атмосферу открытых дверей, когда в доме буквально на днях появился новорожденный малыш.
        В числе гостей присутствовала еще одна пара - женщина на последних сроках беременности по имени Джулианна Диксон и ее муж Майк. Джон обнял Джулианну за плечи и обратился к Мэл:
        - Это легендарная особа - она ни разу не смогла дождаться приезда доктора. Нам с Джун однажды удалось успеть на одни из ее родов - предыдущие, это было чистое везение. Она ставит нас в известность о том, что процесс пошел, примерно за пятнадцать минут до начала. Сейчас она вынашивает шестого ребенка. Мы собираемся принять ее завтра и простимулировать роды.
        - Не надо, чтобы ребенок это слышал, - насупилась Джулианна. - Ты же знаешь, как оно всегда получается.
        - Может, нам стоит поехать в клинику прямо сейчас?
        - Может, тебе стоит пристегнуться ко мне и не снимать руку с моего живота?
        Женщины собрались в гостиной вокруг Сьюзен с чашками кофе и тортом. Джон вытащил ребенка из люльки, чтобы гордо продемонстрировать его всем присутствующим. Поскольку Джим уже держал в руках малыша Джейми, Джон предложил взять новорожденного малыша Джеку. Тот охотно и с радостью согласился, сразу же принявшись с ним ворковать. У Мэл стало теплее на сердце, пока она за ним наблюдала.
        - У тебя неплохо получается для холостяка, - одобрительно произнес Джон.
        - У меня есть племянницы, - ответил Джек.
        - Восемь, - добавила Мэл.
        Джек качнулся, и ребенок громко заревел.
        - Я думаю, тебе все же не хватает опыта, - заключил Джон.
        - Джек отлично справляется. Просто малыш проголодался, - сказала Сьюзен, потянувшись за младенцем.
        - Окей, намечается кормление грудью, - объявил Джон. - Мы должны ретироваться.
        Джек вытащил из нагрудного кармана сигары, вызвав этим благодарный гул одобрения. Джим передал Джейми Джун и, оставив женщин с детьми в доме, вышел на улицу, чтобы побаловать себя табаком.
        - Они теперь все провоняются запахом табака, - поморщилась Джулианна.
        - Насквозь, - согласилась Джун.
        - По крайней мере, они не будут нам досаждать, - объявила Сьюзен, прикладывая новорожденного к груди, пока Мэл с тоской за ней наблюдала. - Мэл, - продолжила она, - как дела в Сакраменто? Как прошла встреча с семьей Джека?
        - О, это фантастическая семья, - ответила Мэл, снова приходя в себя. - Там были четыре сестры, которые выболтали все секреты, которые он мечтал сохранить в тайне, и восемь племянниц, все красивые и поголовно влюбленные в своего дядю Джека. Это было чудесно. Сьюзен, как прошли твои роды? Обратные схватки, как ты и предполагала?
        - Эпидуральная анестезия, - ухмыльнулась Сьюзен. - Никаких проблем.
        - У меня никогда не оставалось на это времени, - несколько задумчиво произнесла Джулианна, поглаживая рукой свой округлившийся живот.
        - У вас с Джулианной очень похожие сроки беременности, - заметила Мэл.
        Все громко рассмеялись.
        - Я разве не упоминала о большой ссоре, которая произошла у нас с Джоном перед тем, как мы зачали этого ребенка? Это случилось в ту же ночь, когда Джулианна разругалась с Майком.
        - Мы обе были в ярости из-за наших мужей - и одновременно отлучили их от тела. Наверное, обратно в постель мы их тоже пустили в одно и то же время. - Раздался еще один взрыв смеха. Джулианна потерла свой раздутый живот. - Я подумывала вообще перестать этим заниматься…
        - Что, черт возьми, между вами произошло? - удивилась Мэл.
        - Если коротко, они выпили пару бутылок пива и принялись обсуждать работающих женщин. Я хотела работать вместе с Джоном и Джун в клинике, но Джон настаивал, чтобы я оставалась дома, занималась домашними делами и уборкой. И чтобы, когда он возвращался домой, его ожидал сытный деревенский ужин. А я родом из той части мира, где салат с куриными стрипсами - это уже изысканное наслаждение.
        - Майк, со своей стороны, считал, что это замечательно, если я не буду работать. С пятью детьми и фермерским домом, за которым надо следить, - добавила Джулианна.
        - Ой, мама дорогая, - кивнула Мэл.
        - Мы заставили их хорошенько помучаться, - вставила Джун. - Ни разговоров, ни секса. Идеальный способ для наказания идиотов.
        - И что в итоге? - поинтересовалась Мэл.
        - Ну, когда у меня заканчивается очередная беременность, послеродовой период и кормление грудью, я руковожу клиникой.
        - И очень хорошо к тому же.
        - Но побочным эффектом стало… Ну, как ты понимаешь, мы забеременели. Возможно, тебе не стоит пить воду в этом доме, - шутливо посоветовала Сьюзен.
        - Серьезно, - добавила Джун с Джейми на плече.
        «Я бы выпила», - чуть было не призналась Мэл.
        Закончив кормление, Сьюзен передала ребенка Мэл. Та благодарно улыбнулась и взяла малыша на руки. Его розовое круглое личико довольно зажмурилось, он тихонько посапывал во сне.
        Женщины делились рассказами о своих заботах и мужьях и быстро вовлекли Мэл в разговор, закидав вопросами о ее опыте на акушерской стезе. Джун сходила на кухню за кофейником и налила всем кофе, пока Мэл радостно прижимала к себе новорожденного. Ее грудь подозрительным образом заныла, пока она его укачивала. «Все-таки гормоны - это что-то потрясающее», - подумала она.
        На обратном пути в Вирджин-Ривер Джек произнес:
        - Твои друзья устроили хорошую вечеринку.
        - Правда? - спросила она, потянувшись через переднее сиденье и взяв его за руку.
        - Все эти младенцы, - хмыкнул Джек. - Они повсюду, куда ни глянь.
        - Повсюду.
        Он остановился перед ее домом.
        - Я в душ, смою запах сигар, - сказал он.
        - Спасибо, - ответила она. - Меня слегка от него подташнивает.
        - Мне очень жаль, дорогая. Я этого не знал.
        - Ничего страшного. Но я с радостью отпущу тебя в душ. Встретимся в постели. Что-то я устала.
        ______
        Не успела Мэл утром подъехать к клинике, как рядом с ней на соседнем парковочном месте остановился старый пикап. Она сразу узнала водителя - это был Кальвин. Она не видела его с того самого дня, когда залечивала ему раны на лице. Он выпрыгнул из пикапа сразу, как только она вышла из «Хаммера». Руки он засунул в карманы, а самого его, казалось, била мелкая дрожь. До нее вдруг дошло - тот парень, который отвозил ее в лесную глушь, чтобы она приняла роды у его девушки, «садовод», не был похож на человека, принимающего наркотики. А этот тип был на взводе. Обдолбан напрочь. Она бы ни за какие коврижки не села посреди ночи в одну машину с Кальвином - что бы там ни происходило. Затем она поняла, что нужно что-то придумать, иначе она вполне может пострадать, если Кальвин обратится к ней с подобной просьбой. Он был явно не в себе и выглядел довольно угрожающе.
        Прежде чем она к нему обратилась, он прохрипел:
        - Мне кое-что нужно. Спина болит.
        - Что ты имеешь в виду? - спросила она спокойным голосом, имея за плечами опыт общения с подобными типами еще в большом городе.
        - Болеутоляющее. Мне нужно что-то от боли. Возможно, фентанил[48 - Опиоидный анальгетик, применяется главным образом как анальгетик в анестезиологии.]. Оксиконтин[49 - Популярное в США рецептурное обезболивающее на опиоидах, которое в два раза сильнее морфина.]. Морфий. Что-нибудь такое.
        - Ты повредил спину? - уточнила она, пытаясь не смотреть ему в глаза, пока шла к крыльцу Дока. Он непрерывно дрожал и дергался, и теперь, когда мужчина стоял в полный рост, а не сидел на низком стульчике, Мэл оценила его внушительные габариты. Роста в нем было почти шесть футов, плюс широкие плечи. Было ясно, что он накидался какими-то антидепрессантами. Может быть, метамфетамином, как подозревал Док. Он хотел получить наркотики, чтобы слегка успокоиться. Травка из его сада не могла ему это обеспечить.
        - Упал со склона. Может, сломал что-то. Все нормально, но мне нужно лекарство.
        - Отлично. Тебе нужно увидеться с Доком, - объявила она.
        Он нервно переступал ногами. Вытащив руку из кармана, он вцепился ей в рукав, но она вырвалась из его хватки.
        Джек, выехавший из ее дома чуть позже, заворачивал на их улицу как раз в тот момент, когда Кальвин попытался ее схватить, и на какую-то долю секунды ей стало даже немного жалко бродягу. Джек ударил по тормозам, резко остановившись в нескольких дюймах от крыльца Дока, и мгновенно выскочил из кабины.
        - Ну-ка отойди от нее! - рявкнул он.
        Парень слегка попятился назад. Он вновь посмотрел на Мэл.
        - Мне просто нужно что-то от боли в спине, - снова протянул он.
        Джек потянулся в кабину своего пикапа и положил руку на карабин. Вид у него был устрашающий.
        - Со мной все в порядке, - поспешила она сказать Джеку. Затем повернулась к нервничавшему молодому человеку: - Я не выписываю тех лекарств, которые тебе нужны. Это прерогатива доктора. И он определенно захочет сделать тебе рентген.
        Какое-то время парень непонимающе смотрел на нее, а затем глупо ухмыльнулся.
        - У вас тут нет рентгена.
        - Зато есть в больнице Вэлли, - парировала она.
        Джек снял карабин со стойки и на секунду задумался, взвешивая его в руке. Затем захлопнул дверь пикапа и поднялся на крыльцо, встав рядом с Мэл. Он обнял ее и притянул к себе.
        - Хочешь попасть на прием к врачу? - угрожающе спросил он Кальвина с винтовкой в руке.
        - Да ладно, дружище, - нервно засмеялся тот. - Ты что творишь, мужик? - Он отступил, подняв руки открытыми ладонями к Джеку. - Не принимай близко к сердцу. Я поеду в долину, - бросил он.
        Кальвин спрыгнул с крыльца, не утруждая себя ступеньками. «Спина болит, ага», - подумала Мэл. Сев в старый пикап, он завел мотор и уехал прочь. Но отправился не в долину, а обратно в лес.
        - Ты его знаешь? - спросил Джек.
        - Он был в том лагере, куда мы с Доком ездили несколько месяцев назад. Когда ты остался присматривать за ребенком. Ты помнишь…
        - Лагерь Паулиса?
        - Ага. Тебе действительно нужно было так на него наезжать? - спросила Мэл. - Он не делал ничего особо угрожающего.
        Джек пристально смотрел вслед отъезжающему грузовику.
        - Ага, - сказал он. - Нужно было. Он опасен. Он действительно опасен.
        Глава 14
        Каждый август, перед началом школьных занятий, Андерсоны устраивали на своем ранчо огромный пикник, знаменующий конец летней поры. Туда съезжались все их знакомые из Вирджин-Ривер и даже кое-кто из жителей соседних городов. У Бака хранилась огромная брезентовая палатка, которую он поставил на пастбище за загоном, рядом установили мангалы, а гости притащили с собой столы и стулья. Бристоли привезли своих миниатюрных лошадок и организовали прогулки на пони. Джек по такому случаю всегда жертвовал пару бочонков пива, в то время как Проповедник готовил свой лучший картофельный салат в здоровенной бадье, такой огромной, что из нее вполне можно было бы накормить какую-нибудь страну третьего мира. Хватало тут также бочек с лимонадом и холодным чаем, ящиков со льдом, где охлаждались газированные напитки, а после полудня из грузовиков и внедорожников вытаскивались самодельные мороженицы, и начиналась раздача сладостей.
        Пол в сарае заранее подмели, и внутри уже разогревался небольшой кантри-оркестр для танцев. Повсюду мелькали дети, носившиеся из одного конца ранчо в другой, от загона к сеновалу.
        Мэл с нетерпением ждала пикника, чтобы снова понянчиться с Хлоей, а также познакомиться с остальными членами семьи Андерсонов, чего ей еще никак не удавалось сделать. Она мельком виделась с двумя из трех сыновей, которые помогали Баку с делами на ранчо, и еще одна из их дочерей как-то приезжала к Доку на предродовой осмотр, но больше ей ни с кем не довелось пообщаться.
        Но так дела обстояли только до сегодняшнего дня. Каждый из семейства Андерсонов: сыновья, дочери, их супруги и дети - все приветствовали ее как человека, подарившего им Хлою. Младенца передавали от одного Андерсона к другому, обнимали, поднимали в воздух, целовали и щекотали. Даже маленькие дети, семеро внуков Лилли и Бака, постоянно подбегали к Хлое, чтобы потискать ее, словно она была их новым милым щенком. Бак был изрядно занят суетой вокруг сарая и барбекю, но время от времени подсаживался к столикам с едой, и Мэл мельком видела, как он непринужденно держит Хлою у себя на коленях.
        Андерсоны оказались замечательными, очень простыми и естественными людьми, в сердцах которых не было ничего, кроме любви. Они все были похожи на Лилли: обаятельные, заботливые и вежливые. Солнце в вечернем небе уже начало клониться к закату, когда Джек обнаружил, что Мэл раскачивается в качелях на крыльце с младенцем на руках и кормит ее из бутылочки. Он сел рядом с ней и принялся лениво играть с темными кудряшками Хлои.
        - Кажется, ей здесь хорошо, - заметил он.
        - Так и должно быть, - ответила Мэл. - Она у себя дома. - Ей было приятно осознавать, что это замечание правдиво во всех смыслах.
        - Я хотел бы немного потанцевать с тобой там, в сарае, - сказал он, наклонившись, чтобы поцеловать головку ребенка.
        - Надо же, еще один сюрприз! Ты умеешь танцевать?
        - Думаю, это слишком сильно сказано, - замялся он. - Скорее, я кое-как перебираю ногами. Но постараюсь, чтобы все обошлось без травм.
        В этот момент из дома вышла Лилли, вытирая руки о фартук.
        - Так, Мэл, давай я избавлю тебя от этой обузы. Пойду уложу ее в кроватку.
        Мэл встала с младенцем на руках и вошла в дом, Лилли последовала за ней. Повернувшись, она вложила ребенка в руки Лилли. Затем наклонилась к ней и поцеловала в щеку.
        - У вас прекрасная семья, - улыбнулась Мэл. - Я думаю, ты найдешь подходящее время, чтобы все им рассказать.
        ______
        Мэл записалась на прием в клинику Грейс-Вэлли. Она немного удивилась, узнав, что оба врача свободны, поэтому запросила прием у акушера.
        - Хочу проконсультироваться перед родами, - объяснила она.
        - Мы запишем вашу пациентку к доктору Стоун, - сказала секретарша, и Мэл не стала ее поправлять. В конце концов, она уже несколько раз приезжала туда с беременными пациентками на УЗИ, и персонал клиники знал ее как акушерку, работавшую в городке вверх по реке. Осмотрев нескольких пациентов, Мэл во второй половине дня поехала в Грейс-Вэлли.
        Прошло совсем немного времени с момента собрания в доме Стоунов, и она больше не могла отрицать очевидное. Она забеременела. И прекрасно это понимала. У Дока в клинике было множество тестов на беременность, и она сделала один. Потом еще один. И снова. Одна часть ее личности надеялась, что это ошибка, в то время как другая боялась, что именно так и окажется.
        Когда она зашла в клинику, Джун без дела слонялась у стойки регистратуры.
        - Привет. - Она наклонилась вперед, словно пытаясь разглядеть кого-то за спиной Мэл. - Я думала, ты записала кого-то на предродовую консультацию?
        - Ага, - кивнула Мэл. - Себя.
        Глаза Джун на мгновение округлились от удивления.
        - Должно быть, водичка подействовала, - пожала плечами Мэл.
        - Ну-ка, пойдем. Ты записана к Джону, а наша медсестра, как ты знаешь, в декретном отпуске. Хочешь, чтобы я помогала или не вмешивалась?
        Мэл почувствовала, как по телу пробежала нервная дрожь.
        - Пожалуйста, побудь со мной. Думаю, мне нужно кое-что объяснить, - произнесла она наконец.
        - О боже, - сказала Джун, похлопывая себя по плечам. - Похоже, у нас тут намечаются какие-то проблемы.
        - Небольшие, - ответила Мэл.
        Из-за спины Джун появился Джон и радостно произнес:
        - Привет, Мелинда. Ты записала кого-то на предродовую консультацию? - Прежде чем она смогла ответить, Джун махнула головой в сторону Мэл. - Ого, - удивился Джон. - Ну, обо всем по порядку. Джун, проведи ее в кабинет. Давай-ка сначала во всем удостоверимся.
        - Хорошо, - внезапно кротко, хотя и несколько нервно, произнесла Мэл. - Но я уже сама все знаю.
        - Не пытайся упростить мне работу, - сказал Джон, посмеиваясь. - Тут нет ничего сложного.
        Мэл вошла в смотровую, где обнаружила простыню и плед. Она разделась и села на смотровой стол, застыв в ожидании. Как ей к этому относиться? Она отчаянно хотела завести ребенка, и вот ее мечты исполнились. Почему же все произошло так неожиданно? Как будто что-то пошло не так, хотя на самом деле наоборот - наконец-то случилось то, что давно должно было случиться.
        Но она этого совершенно не планировала. И Джек, насколько она знала, таких планов тоже не строил - он изначально предлагал позаботиться о контрацептивах. Черт, вот он удивится.
        В кабинет зашел Джон, а за ним по пятам Джун.
        - Как ты себя чувствуешь, Мэл?
        - Помимо того, что нахожусь в диком смятении? Меня немного тошнит по утрам.
        - Паршивое ощущение, правда? Но ты продолжаешь есть?
        - Ага.
        Джун подготавливала инструменты и тестеры Папаниколау[50 - Тест Папаниколау - цитологический мазок, позволяющий определить наличие беременности.], пока Джон измерял ей кровяное давление.
        - Расскажешь все сейчас или потом? - спросил он ее.
        - Потом.
        - Хорошо. Джун, можешь подготовить аппарат УЗИ? Спасибо. Мэл, ляг и прими положение, которое я попрошу, хорошо?
        Он завел ноги Мэл в специальные опоры-подколенники, придерживая ее на случай, если она промахнется и завалится на пол. Когда она смогла занять нужное положение, он сел перед ней на табурет и натянул резиновые перчатки. Затем ввел ей внутрь влагалища зеркало.
        - Сколько времени прошло?
        - Три месяца, - ответила она тише обычного. - Примерно.
        - Поздравляю, - сказал он. Рядом с ней, нагревшись, запищал аппарат ультразвука. Он вытащил зеркало, взяв мазок Папаниколау, и осторожно пальпировал матку, измеряя ее размер.
        - Ты мало уступаешь мне в профессионализме, Мэл, - произнес он. - Примерный срок ты вычислила верно. Хорошо. Очень хорошо.
        Он взял ультразвуковой стержень; поскольку это была ранняя беременность, он использовал внутренний зонд для более точного результата, вместо того чтобы водить им по еще плоскому животу Мэл.
        - Поверни голову, Мэл, - попросил он. - Это так красиво.
        Она посмотрела на монитор. Из ее глаз струились слезы, стекая по волосам на виски. На мониторе просматривалось маленькое существо, которое шевелилось в ее утробе, его конечности уже можно было рассмотреть наметанным глазом. Некоторое время они наблюдали за новой жизнью; от переизбытка чувств у Мэл началась легкая икота, и она прикрыла дрожащей рукой рот.
        - Примерно двенадцать недель, - сказал Джон. - У тебя до этого была масса выкидышей. Мы распечатаем тебе фото, но через несколько недель вид станет намного лучше.
        Он вытащил зонд и помог ей сесть. Джун оперлась бедром о стойку, а Джон вернулся на свой стул.
        - У тебя превосходное здоровье, - объявил он.
        Джун протянула ей салфетку.
        - Я тоже все видела, Мэл, - сказала Джун. - Поверь мне.
        Наконец Джон решился спросить:
        - Так в чем дело, Мэл? Как мы можем тебе помочь?
        Она промокнула глаза салфеткой.
        - Мне очень жаль, что я так поступаю, но все очень сложно.
        Наклонившись к ней, Джон успокаивающе сжал ее колено.
        - Уверен, на самом деле это не так сложно, как тебе кажется.
        - Ой, ладно, - сказала она, слабо рассмеявшись. - Как насчет того, что я, для начала, безнадежно бесплодна?
        Он тихо рассмеялся в ответ.
        - Так, давай посмотрим: вроде бы у тебя есть матка, яичники, маточные трубы… И я уже не раз слышал подобные рассказы о невозможности забеременеть от беременных женщин.
        - Еще я три года лечилась от бесплодия, сделала операцию, но безуспешно. У нас даже была одна очень дорогая попытка искусственного оплодотворения, которая полностью провалилась.
        - Ну, это выставляет вещи в интересном свете. Может, тебе стоит немного повременить. Ты не обязана нам ничего рассказывать, Мэл. Тебе решать.
        - Нет, у меня накипело. Мне нужен совет. Я в смятении. Смотрите - до переезда сюда из Лос-Анджелеса я была замужем. Мой муж был врачом, мы часто работали вместе. Мы отчаянно пытались завести ребенка. Его убили во время ограбления магазина. Это случилось примерно год и три месяца назад. Я приехала в эти края в поисках более простой и безопасной жизни. Мне всего лишь хотелось начать все сначала.
        Джон пожал плечами.
        - Похоже, ты нашла то, что искала.
        Мэл рассмеялась.
        - В Вирджин-Ривер, на самом деле, не все так просто. Но да, в каком-то роде я нашла то, что искала, - согласилась она. - Конечно, этого я не планировала. Я не думала, что смогу забеременеть.
        - Проблема в Джеке? - спросила Джун.
        - Да, он об этом не знает. Он такой замечательный, но с самого начала был в курсе, что я еще вспоминаю своего мужа. Я обожаю Джека, вы даже представить себе не можете насколько, но я еще не созрела для того, чтобы спокойно перейти к… - Мэл вздохнула. - К другому мужчине.
        Они дали ей еще одну салфетку, выждав минуту, чтобы она передохнула.
        - Этот ребенок должен был появиться, когда мой муж был жив. Мы так о нем мечтали. - Она высморкалась в салфетку.
        Джун подошла к ней и аккуратно взяла за руку.
        - Совершенно очевидно, что Джек любит тебя. И он хороший человек.
        - Прекрасно относится к детям, - добавил Джон.
        - Планировала ты это или нет, - пожала плечами Джун, - похоже, ваши отношения вышли на новый уровень. В каком-то смысле.
        - В последний раз, когда я подарила свое сердце и душу мужчине, он погиб, - сказала Мэл, всхлипнув. Затем она опустила голову, и пара слезинок упала ей на руки, сложенные на коленях. - Не думаю, что смогу вновь пережить что-то подобное.
        Джун шагнула вперед и обняла ее, к ней тут же присоединился Джон. Вместе они минуту не выпускали ее из объятий, стараясь хоть немного утешить. Затем Джон взял ее за плечи и твердо произнес:
        - Мэл, дай Джеку шанс. Он выжил в пяти войнах.
        - В пяти? - ахнула Джун.
        Джон пожал плечами.
        - Ты разве этого не знала?
        - Я знала только, что он служил в морской пехоте!
        - Мужчинам свойственно, разговаривая, слушать друг друга, - заметил Джон.
        - Хорошенький у меня муж, - проворчала она. - Никакого воспитания!
        - Я так запуталась, - всхлипнула Мэл. - Я действительно не знаю, что делать!
        - Нет, это неправда. Дело сделано, Мэл, - сказал Джон. - Теперь тебе просто нужно быть немного добрее к себе и спокойно пройти этот этап. Ты очень хотела ребенка, и вот теперь он у тебя есть. Значит, Джек еще не знает…
        - Нет. Он в курсе, что я вдова. Единственный в Вирджин-Ривер, кто в курсе. Но понятия не имеет, как я старалась завести ребенка. Он очень поддерживал меня в тяжелые моменты, но никому не сказал ни слова, потому что я просила его не делать этого. Знаете, проще, когда люди не смотрят на тебя жалостливым взглядом. Словно ты постоянно мучаешься от боли. Но, - продолжила она, - Джек также предложил позаботиться о контрацептивах, и, конечно же, я сказала ему, что с этим проблем не возникнет. Я была абсолютно уверена, что не смогу забеременеть. Боже, я бы никогда так не поступила с мужчиной!
        - Он хороший человек, твой Джек. Он поймет.
        - Он будет думать, что я его обманула, разве нет? Я имею в виду, ему ведь уже сорок!
        - Да, такое частенько происходит, - согласилась Джун. - Я помню, как столкнулась с подобными проблемами, когда узнала, что беременна. Джиму было уже за сорок, когда я сообщила ему, что он станет отцом. Я боялась, что он убежит сломя голову.
        - Мне сделали операцию по устранению эндометриоза, продували маточные трубы, я принимала гормоны, измеряла температуру каждый день в течение двух лет… - От наплыва эмоций Мэл икнула. - Мы все перепробовали. Марк хотел ребенка так же сильно, как и я. Уверяю вас, я совершенно бесплодна!
        - Что ж… - произнесли оба хором.
        - Смешно, конечно, - продолжил Джон. - Природа стремится заполнить пустоту. Ты представить себе не можешь, сколько удивительных по своей сути беременностей я повидал.
        - Что, если Джек впадет в ярость? Разве можно будет его за это винить? Я имею в виду, что он даже не заводил со мной серьезных отношений, и вот - на тебе. Возвращаюсь в город и сообщаю ему, что у меня нарисовалась проблемка с контрацепцией. Что, если он просто скажет «спасибо, я пас»?
        - Что-то мне подсказывает: он этого не скажет, - хмыкнул Джон. - Но есть только один способ узнать. И учитывая трехмесячный срок, я бы порекомендовал тебе с этим не затягивать.
        - Я боюсь, - тихо произнесла она.
        - Неужели Джека? - потрясенно спросила Джун.
        - Господи, да вообще всего! Я даже не уверена, что должна здесь находиться! С самого начала я считала, что слишком резко сменила обстановку, что это ошибка. Я городской житель.
        - Никогда нельзя сказать определенно, - успокоила ее Джун. - Кажется, ты отлично вписываешься в местную среду.
        - Иногда я думаю, что это место - именно то, что мне было необходимо. В другие дни я задаюсь вопросом, что здесь делаю. Мало того, знаете ли вы, как страшно представлять себе, что ты снова откроешь кому-то свое сердце, а потом будешь терзаться от боли, если вдруг случится что-то очень, очень ужасное? Я боюсь делать следующий шаг, хотя вы правы - я уже его сделала. Иногда я все еще плачу - из-за воспоминаний об умершем муже. Как я могу просить другого мужчину смириться с этим? - Она прерывисто вздохнула. - По крайней мере, мы должны были спланировать рождение ребенка до…
        Джун взяла ее за руку.
        - Едва ли кому-то из нас удается так четко все разложить по полочкам, - заметила она. Затем подняла пальцем подбородок Мэл и посмотрела ей прямо в глаза. - Я думаю, тебе нужно запомнить две вещи: во-первых, сейчас внутри тебя ребенок, которого ты так долго ждала; и во-вторых, в Вирджин-Ривер тебя ждет еще один достойный человек. Вперед, Мэл. Ты сама поймешь, что тебе делать.
        ______
        Мэл понимала, что Джон и Джун правы. Было важно посмотреть проблеме прямо в глаза и рассказать обо всем Джеку как можно скорее. Пусть у него будет время хорошенько все обдумать. А потом дать ей ответ. По возвращении в Вирджин-Ривер она собиралась сразу пойти в бар. Но рядом с пикапом Дока стояла машина, которую она тут же узнала. Это были Энн и Джереми Гивензы. Пришло их время рожать.
        Войдя внутрь, она обнаружила, что Гивензы вместе с Доком сидят на кухне за чашкой чая.
        - Началось? - спросила Мэл.
        - По-моему, да, - кивнула Энн. - Я мучилась весь день, а теперь у меня схватки с интервалом меньше пяти минут и небольшие кровянистые выделения. Ты говорила позвонить, если это начнется, ведь так?
        - Так, вот что мы сделаем. Может, поднимешься наверх и позволишь мне тебя осмотреть?
        - Мне страшно, - жалобно произнесла Энн. - Не думала, что буду так переживать.
        - Милая, тебе совершенно нечего бояться. Ты прекрасно со всем справишься. Джереми, давай я помогу Энн разместиться поудобнее, а потом ты поднимешься наверх?
        - Но я хочу все время быть с ней рядом! - воспротивился тот.
        Мэл весело рассмеялась.
        - Мы просто ее разденем, Джереми. Бьюсь об заклад, ты наблюдал это миллион раз. - Она подняла чемодан Энн и взяла ее за руку. - Пойдем, дорогая. Твоему ребенку пора появляться на свет.
        После того как Мэл помогла Энн обустроиться, выяснилось, что матка роженицы расширилась всего на четыре сантиметра. В Лос-Анджелесе это назвали бы «платой за прием» - женщины с расширением матки меньше четырех сантиметров отправлялись обратно домой, тужиться дальше. Мэл отметила пару схваток, сильных и длительных. Возможно, ее увещевания, что Энн легко со всем справится, оказались излишне оптимистичными.
        Джереми занял место рядом с женой, как только его пригласили наверх, но, в отличие от Дэррила, оказался полностью готов к предстоящим испытаниям. Эта пара действительно серьезно подготовилась к родам. Мэл велела Джереми водить его жену вверх и вниз по лестнице и, оставив Энн в умелых руках супруга, спустилась на первый этаж, чтобы позвонить Джеку.
        - Привет, - сказала она. - У меня тут роженица, поэтому я сегодня не пойду в бар.
        - Думаешь, это надолго? - спросил он.
        - Ничего не могу сказать. У нее все только началось.
        - Может, мне принести вам что-нибудь? Поесть, например?
        - Нет, Джек, мне ничего не нужно. А Док всегда может перейти через улицу, если захочет. Но знаешь, чутье мне подсказывает, что ему, возможно, не стоит сегодня пить виски.
        - Не беспокойся о Доке - его чутье ничуть не хуже твоего. И, Мэл… Если что, я оставлю дверь открытой.
        - Спасибо, - улыбнулась она. - Если мы успеем закончить до утра, я зайду к тебе. Ты не будешь против?
        Он рассмеялся своим низким сексуальным голосом.
        - Конечно, я не буду против, Мелинда. Скорее всего, я вообще не смогу заснуть, лелея себя надеждами.
        - Я тоже буду лелеять надежды, но ради Энн, а не ради нас с тобой.
        Давление у Энн было стабильным, но роды проходили тяжело. Три часа спустя, несмотря на то что она периодически ходила по лестнице, приседала на корточки и тужилась, ее матка расширилась не больше, чем на четыре сантиметра. К полуночи она слегка увеличилась до пяти. Док посоветовал прокапать Энн питоцином[51 - Питоцин - искусственный аналог гормона окситоцина. Используется тогда, когда у женщины слабая родовая деятельность, стимулирует сокращение матки.] и стимулировать разрыв плодных оболочек, о чем Мэл уже сама подумывала. Схватки случались каждые две минуты. Около полуночи Мэл еще раз ее осмотрела и с огромным облегчением обнаружила, что теперь матка расширилась до восьми сантиметров. Но затем, всего через тридцать минут, она снова сжалась до пяти. Мэл уже сталкивалась с этим раньше - шейка матки опухла и выглядела так, будто сжимается. Это указывало на то, что естественным путем, возможно, родить не получится. Она осмотрела Энн во время очередных схваток, когда ее шейка матки расширилась, и чуть ли не силой попыталась удержать ее открытой, вызвав этим сильный дискомфорт у своей пациентки, но
ничего не вышло. Энн вся взмокла от пота и с каждой минутой все больше и больше уставала.
        Было уже полчетвертого утра, когда Мэл позвонил Джону Стоуну.
        - Боже, мне очень жаль, что я так поздно, - сказала она. - Но у меня тут роды, которые, не дай бог, могут закончиться плачевно. Моя пациентка уже много часов не может родить, мы с ней застряли на пяти сантиметрах. Шейка матки сначала увеличилась до восьми сантиметров, а потом снова сжалась до пяти. Она совсем не прогрессирует. Мы могли бы еще подождать, но роженица выдыхается, и я не вижу никаких признаков того, что… В общем, как мне кажется, велика вероятность, что ребенок сам не выйдет. Подозреваю, что понадобится кесарево сечение.
        - Ты прокапала ее питоцином?
        - Ага. Прокапала питоцин и простимулировала разрыв плодных оболочек.
        - Ладно, завязывай с питоцином и переверни ее на левый бок. Как долго она рожает, застряв на четырех-пяти сантиметрах?
        - Десять часов в моем присутствии. И еще около восьми часов она тужилась дома.
        - Ты не пыталась растянуть шейку матки?
        - Безуспешно, - покачала головой Мэл. - УЗИ в вашей клинике показало, что у нее здоровый таз, а ребенок среднего размера.
        - Все имеет свойство меняться, - вздохнул Джон. - С плодом никаких проблем?
        - Пока нет. Допплер[52 - Допплер (допплерография) - методика ультразвукового исследования на предмет проходимости сосудов.] показывает сильную, регулярную, ровную частоту сердечных сокращений, но у матери слегка повышенное давление.
        - Ты можешь, конечно, еще какое-то время подождать, но если роженица устала, я голосую за то, чтобы не терять время. Я встречу тебя в Вэлли. Вы сможете туда приехать или вам нужен вертолет?
        - Мы неплохо растрясем кости на нашем «Хаммере», - сказала Мэл. - В любом случае она в часе или чуть больше езды от больницы. Я разбужу Джека. Он мне поможет.
        Мэл еще раз проверила Энн; матка у нее наконец-то расширилась до шести сантиметров, но сама роженица сильно ослабела. Сердцебиение у нее участилось, а у ребенка - лишь слегка. Джереми бледнел и нервничал, несмотря на то что Мэл продолжала уверять его, что ничего необычного не происходит. Ее стали терзать сомнения, что, даже если ребенок начнет выходить, у Энн не хватит сил вытолкнуть его наружу.
        Было четыре часа утра, когда Мэл позвонила Джеку. Судя по его голосу, он бодрствовал.
        - Джек, мне нужно доставить пациентку в больницу Вэлли, чтобы ей сделали кесарево сечение. Там нас встретит Джон. Мне нужна твоя помощь.
        - Сейчас буду, - коротко ответил он.
        - Я попробую спустить ее вниз, а потом, если ты…
        - Нет, Мэл, - отрезал Джек. - Не трогай ее. Я спущу ее вниз. Мне бы не хотелось, чтобы вы обе слетели с лестницы.
        - Да, конечно. Спасибо.
        Затем она вернулась к пациентке. Хотя Док оставался рядом, это было делом Мэл, и принятие подобных решений полностью ложилось на ее плечи.
        - Энн, - начала она, осторожно убирая волосы с ее влажного лба, - мы собираемся отвезти тебя в больницу Вэлли для кесарева сечения…
        - Не-е-ет, - захныкала она. - Я хочу родить ребенка нормально!
        - В кесаревом сечении нет ничего страшного, - заверила ее Мэл. - Это необходимая операция, она избавит тебя и ребенка от стресса. К счастью, у нас есть время, поэтому ты не подвергнешься серьезному риску. Но, учитывая расстояние до больницы, нам нельзя больше тянуть. Все будет хорошо, Энн.
        - О боже! - простонала она.
        Затем у нее произошла еще одна сильная схватка, и страх уступил место боли. Ее муж пытался дышать вместе с ней, но после стольких часов тяжелой работы это было бесполезно. Промежутки между схватками у Энн сильно сократились, и появилась остаточная боль, которая заставляла ее чувствовать себя так, будто схватки шли непрерывно, накатывая одна за другой.
        Раньше Мэл доводилось сталкиваться со сложными родами, но в большой больнице все происходило совсем иначе: пациента можно было просто отвезти по коридору в хирургию и позволить хирургам с анестезиологом сделать свою работу. В больнице она могла бы позволить роженице попробовать справиться самой, если бы та изъявила такое желание. Сейчас все обстояло по-другому: больница находилась далеко отсюда, а ее персонал и оборудование подходили только для рутинных процедур и операций. Она ощущала легкую досаду из-за упертости Энн, которая вместе со своим мужем нацелилась на естественные роды.
        - Энн, это обычная операция. Иногда кесарево сечение - лучший вариант из всех возможных, - произнесла Мэл. - Пускай сейчас своими силами у тебя родить ребенка не получается, но мы хотим, чтобы в дальнейшем ты могла спокойно рожать сама, сколько тебе захочется.
        - Конечно, ты права, - ответила она, затаив дыхание.
        Мэл услышала, как открылась входная дверь, потом раздался топот шагов Джека по лестнице, а затем за дверью раздался его голос:
        - Мэл?
        Она толкнула дверь.
        - Позволь мне отнести ее вниз. Я отвезу тебя в больницу на «Хаммере».
        - Спасибо. Заходи. Только давай подождем, пока у нее не пройдет следующая схватка.
        Джек вошел в комнату и приветственно кивнул Джереми.
        - Как дела, приятель? - спросил он. - Я отнесу твою жену вниз - ты выглядишь неслабо измученным. Вы с Мэл можете ехать с ней в салоне, а я сяду за руль.
        Как только Энн, как им показалось, немного расслабилась, Джек наклонился над кроватью и легко поднял ее на руки.
        - Давай, детка, - успокаивающе произнес он. - Я спущу тебя вниз до того, как начнется следующая схватка, хорошо?
        Мэл схватила свою сумку и бросила:
        - Джереми, принеси, пожалуйста, чемодан Энн. - Она последовала за Джеком вниз, взяла свою куртку и, пока Джек держал Энн, открыла заднюю дверь «Хаммера», вытащив наружу каталку. - Энн, я хочу, чтобы ты легла на левый бок, пожалуйста.
        Как только Энн повиновалась, Мэл и Джереми уместились по обе стороны от нее, а Джек сел за руль и поехал в больницу Вэлли.
        Мэл сжимала в руке фетоскоп[53 - Фетоскоп - разновидность стетоскопа для исследования сердцебиения плода, вводится непосредственно в матку.], а манжету для измерения артериального давления закрепила на плече Энн. Каждые несколько минут она проверяла ее давление и сердцебиение плода. Они проехали уже почти половину пути, когда Мэл повернулась и с благодарностью положила руку на плечо Джека. Его ладонь автоматически накрыла ее пальцы.
        - Ты не спал, - мягко сказала она.
        - На случай, если тебе что-нибудь понадобится.
        Мэл нежно сжала его плечо, но на самом деле ей жгуче хотелось стиснуть его в объятиях. Невозможно выразить словами, насколько она ценила то, как он помогал ей в ее работе.
        Добравшись до больницы, они вошли в отделение неотложной помощи, где Мэл протянула Джеку свою куртку и произнесла:
        - Тебе нужно переставить машину. А мы с Джереми отвезем ее в родильное отделение. Нас там встретит Джон. Очень не хочется тебя лишний раз просить, но…
        - Конечно, я подожду. Я останусь здесь. Не беспокойся обо мне.
        - Мне разрешат остаться? - нервно спросил Джереми, пока они поднимались в лифте.
        - Это будет решать доктор Стоун, - ответила она. - Если бы это зависело от меня, то я бы разрешила, никаких проблем.
        Мэл протолкнула каталку через вращающуюся дверь и очень обрадовалась, увидев стоящего возле раковины Джона, который как раз заканчивал мыть руки. Подняв ладони вверх, он повернулся к ней, кивнул и улыбнулся.
        - Вторая операционная готова, Мэл. Анестезиолог уже здесь.
        Рядом с ним у соседней раковины, качая ногой педаль крана, стояла медсестра в халате с маской, спущенной на шею. Она посмотрела на Мэл и, саркастически скривив губы, бросила:
        - Еще одни неудачные домашние роды?
        Рот Мэл удивленно приоткрылся, а глаза расширились, словно от удара. Джон повернулся к медсестре и смерил ее пристальным взглядом. Затем повернулся к Мэл и спокойно произнес:
        - Вымоешь руки, Мэл?
        - Я готова помочь, доктор Стоун, - вмешалась стоящая позади него медсестра.
        - Спасибо, Джульетта, но я предпочту помощь кого-то более профессионального. С тобой мы поговорим позже. - Он повернулся к Мэл. - У тебя есть не больше пятнадцати минут.
        - Безусловно. Джереми хочет присутствовать, - сказала она.
        - Не вопрос. Джульетта, поищи для него халат. Мэл, свой найдешь в раздевалке. Поторопись.
        Мэл подтолкнула каталку в операционную № 2 и позволила медсестре затащить Энн в комнату. Она надела в раздевалке зеленый халат и присоединилась к Джереми у раковины, решив его приободрить.
        - Если обработаешь руки, доктор, возможно, разрешит тебе подержать сына, когда он родится. Вот так, - сказала она, демонстрируя технику обработки. - Впрочем, тут я тебе ничего не гарантирую, так что не надо дуться. И тебе придется стоять у изголовья кровати Энн.
        - Ты делала это раньше? - спросил он ее. - Помогала при кесаревом сечении?
        - Много раз, - кивнула она.
        - Мэл? У нас какие-то проблемы, ведь так?
        - Конечно, нет. Ситуация с Энн не является чем-то необычным. Ты же был там, Джереми. Разве ты заметил какие-нибудь поводы для беспокойства? Я предполагаю, ты бы рассказал нам об этом или хотя бы задал пару вопросов. - Она улыбнулась. - Просто в твоей семье появится маленький и упрямый малыш, которого вам в дальнейшем придется растить. К счастью, в нашем распоряжении есть очень хороший хирург.
        К тому времени, когда они вошли в операционную, анестезиолог сделал Энн укол в позвоночник, и она стала ощущать себя намного комфортнее. Джон был готов начать операцию, поэтому Мэл заняла место рядом с ним; необходимые им инструменты уже лежали на специальной подставке.
        - Скальпель, - попросил он.
        Она сунула ему скальпель в руку.
        - Спасибо, - сказала она. - За то, что поставил ее на место.
        - Джульетта - хорошая медсестра, но я не подозревал, что она настолько ревнива. Приношу извинения за ее выходку. Что ж, пора убирать шасси, - объявил он и усмехнулся. - Ты чертовски хорошо работаешь, Мэл. Я бы разрешил тебе принять роды у моей жены, ни секунды при этом не раздумывая.
        ______
        Обратная поездка в Вирджин-Ривер прошла весьма эмоционально - Джереми в буквальном смысле болтал без умолку. Джеку пришлось несколько раз во всех подробностях прослушать рассказ о прошедшей операции. Пока жена Джереми приходила в себя, а его новорожденный сын лежал в больничной детской комнате, его нужно было отвезти домой, чтобы он мог пересесть на свой автомобиль и вернуться обратно. Он трещал, как заведенный, пока Джек вел машину, а Мэл сидела рядом, откинув голову на спинку сиденья.
        - Вымоталась, детка? - заботливо осведомился Джек.
        - Я приду в себя, когда высплюсь, - слабо улыбнулась она.
        - Мэл помогала доктору Стоуну, - вмешался с заднего сиденья Джереми. - Он сам ее попросил. Это было что-то невероятное! Я имею в виду, что она умеет делать.
        Взглянув на нее, Джек улыбнулся.
        - Знаешь, что действительно невероятно, Джереми? - сказал он и, протянув руку, сжал ее бедро. - То, что она не перестает меня удивлять.
        Они вернулись на Вирджин-Ривер к девяти утра. Мэл поделилась с Доком новостями.
        - Мать с ребенком все очень хорошо перенесли. Джон Стоун - замечательный и искусный хирург.
        - Хорошая работа, - хмыкнул он. - Для городской неженки. - Сказав это, Док одарил напарницу одной из своих редких улыбок.
        Мэл выяснила, что в клинику на утро записались всего три человека, и Док сможет сам со всем справиться. Но она попросила Джека позвонить ей через пять-шесть часов - ей не хотелось проспать весь день, иначе ночью потом уснуть не получится. Однако учитывая, что роды выдались нелегкими, она изрядно устала, поэтому немного поспать было бы нелишним.
        ______
        Джек помог Проповеднику обслужить пришедших на ланч гостей, а затем отправился на пару часов к реке, чтобы порыбачить. Его одолевал целый рой мыслей. От него не ускользнуло, что Мэл в последнее время стала какой-то угрюмой. Он заметил, что ее глаза выглядят подозрительно припухшими, словно от пролитых слез. К тому же в последний раз она отказалась пропускать свой обычный бокал пива, знаменующий окончание рабочего дня. Немного поигравшись с ним, она отодвинула его в сторону и попросила ледяной воды.
        Около трех часов дня, пока Проповедник возился с приготовлением блюда для вечернего меню, он поехал к Мэл домой. Оставив ботинки на крыльце, Джек на цыпочках вошел в дом. Затем он разделся до трусов-боксеров и лег рядом с ней на кровать, нежно поцеловав в шею. Мэл слабо пошевелилась, повернула голову и, увидев его, сонно улыбнулась.
        - Хороший способ проснуться, - пробормотала она, вновь закрывая глаза и прижимаясь к нему теснее. Он еще долго продолжал сжимать Мэл в объятиях, и только после этого его руки начали двигаться по ее телу. Мягко и нежно. Не прошло и секунды, как ее руки тоже начали порхать по его коже, она прижалась к нему еще сильнее. Ощутив, как Мэл напряглась, он помог ей избавиться от футболки, в которой она спала, и стянул собственные боксеры. Не мешкая, Джек занялся с ней любовью, не забывая о том, чтобы Мэл ощущала комфорт и спокойствие, даже когда она распалилась, набрав привычный для нее бешеный темп и покорившись воле неистового желания, которое неизменно сводило его с ума. За прошедшие недели он уже успел хорошо изучить ее тело и точно знал, что доставляет ей запредельное наслаждение.
        Наконец Мэл постепенно вернулась на землю.
        - Я думала, ты позвонишь, - промурлыкала она.
        - Разве так не лучше?
        - Ты всегда знаешь, что делать, - ухмыльнулась она.
        - Не всегда, - сказал он, прижимая ее к себе. - Прямо сейчас, например, я не очень понимаю, что делать.
        - Почему? - утомленно спросила она с закрытыми глазами, уткнувшись лицом ему в грудь.
        - Когда ты мне все расскажешь?
        Она недоуменно подняла голову.
        - О чем?
        - О ребенке.
        - Но Джек, ты же знаешь, что ребенок и мать…
        - О том ребенке, которого носишь ты, - сказал он, положив свою большую ладонь на ее плоский живот.
        В ее глазах мелькнул испуг. Она легонько его оттолкнула.
        - Тебе что, кто-то рассказал?
        - Никто мне ничего не рассказывал. Пожалуйста, только не говори мне, что я должен был узнать об этом последним.
        - Я только вчера виделась с Джоном - откуда тогда ты все знаешь?
        - Мэл, - мягко сказал он, ласково проводя тыльной стороной ладони по ее щеке, - твое тело меняется. У тебя не было менструации. Какое-то время я думал, что тебе, возможно, сделали гистерэктомию[54 - Гистерэктомия - хирургическое удаление матки, которое выполняется при ряде заболеваний.] или что-то в этом роде, потому что не замечал месячных с тех самых пор, как мы впервые занимались любовью, но потом под раковиной в ванной я обнаружил синюю коробку. Ты больше не пьешь пиво, и тебя время от времени тошнит. Не говоря уже о том, что сейчас ты утомляешься сильнее, чем обычно.
        - Боже! - удивилась она. - Никогда бы не подумала, что мужчина может это заметить. Только не такие детали.
        - Итак?
        Она вздохнула.
        - Я вчера ездила к Джону, чтобы убедиться в своих подозрениях. Я беременна. Уже три месяца.
        - Ты же акушерка. Как ты могла не понять этого уже через три недели?
        - Потому что считала себя бесплодной. Бесплодной, понимаешь? Мы с Марком сделали все, чтобы завести ребенка, даже попробовали экстракорпоральное оплодотворение. Но безрезультатно. Это последнее, чего я могла ожидать.
        - Ух, - произнес Джек, наконец-то осознав, почему Мэл скрывала от него свою беременность. - Что ж, вот мы и приехали.
        - Мне очень жаль, Джек. Ты, наверное, считаешь меня круглой дурой.
        Он поцеловал ее.
        - Конечно, нет. Мэл, я люблю тебя.
        Она замерла на секунду.
        - О боже, - наконец выдохнула она, из глаз у нее хлынули слезы. - Господи, Джек! - Мэл уткнулась лицом ему в грудь и зарыдала.
        - Эй, детка, нет повода для слез. Ты что, слегка удивлена? Поверь, я удивлен не меньше, - засмеялся он. - Никогда не думал, что со мной может такое произойти. Это так удивительно, что у меня чуть ноги не подкосились. Но я люблю тебя. - Она продолжала тихонько плакать. - Все в порядке, дорогая. Все будет хорошо. - Он погладил ее по волосам. - Насколько я понимаю, ты хочешь оставить этого ребенка.
        Она подняла голову.
        - Я жуть как хотела ребенка. Но хочешь ли его ты? - спросила она. - Я имею в виду, тебе ведь уже сорок.
        - Я готов на все, если ты этого хочешь. На все. Кроме того, я люблю детей. И вообще, я без ума от беременных женщин.
        - И когда ты окончательно все понял? - спросила она.
        - По меньшей мере месяц назад. - Он положил руку ей на грудь. - Не болит? Ты не заметила изменений? У тебя соски потемнели.
        - Я отказывалась это замечать, - призналась она, вытирая слезы. - Я отчаянно хотела ребенка, но смирилась с тем, что у меня его быть не может. Иначе, конечно, так не поступила бы.
        - А как бы ты поступила?
        - Если бы я допускала хоть мизерную возможность того, что забеременею, то как минимум убедилась бы, что ты хочешь семью, чтобы мы могли вместе принять подобное решение. Я бы все тебе рассказала. Обернись все именно так, никаких проблем бы не возникло. Мне очень жаль, что на тебя все так неожиданно свалилось.
        - Слушай, этого просто не могло произойти при таких-то обстоятельствах. Тебе бы никогда не пришло в голову попытаться завести ребенка, поскольку ты была уверена, что это нереально. Так что… возможно, и хорошо, что вышло именно так.
        - А что, если бы все произошло по-другому? Если бы я сказала, что хочу ребенка больше всего на свете, и попросила бы тебя попробовать завести его вместе со мной?
        Джек притянул ее к себе.
        - Я был бы счастлив тебе в этом помочь, - улыбнулся он, глядя ей в глаза.
        - Я даже не знаю, что сказать. Ты готов принять все что угодно. Ты удивительный человек. Я боялась, что ты жутко разозлишься.
        - Не-а. Единственное, что меня разочаровывает, это то, что я так долго тебя искал.
        - Даже со всеми моими проблемами?
        - Я не считаю это проблемами. - Он наклонился и поцеловал ее в живот. - Как по мне, это главный приз.
        - Ты действительно этого хочешь?
        - Я ведь уже сказал тебе, - улыбнулся он. - Да, хочу. Это делает меня счастливым.
        - Боже, - выдохнула она. - Я так боялась.
        - Почему?
        - Ну, мало ли, вдруг ты крикнул бы: «Вот дерьмо, мне уже сорок! Что мне делать с этим ребенком?».
        Услышав это, он рассмеялся.
        - Но я же этого не сказал, верно? Нет, я готов. Семья - это хорошо.
        - Джек, - задумчиво произнесла она, - я все еще боюсь.
        - Чего?
        - Того, что мне нужно в нас поверить. Моя последняя попытка сделать нечто подобное закончилась очень плохо. Я думала, что не переживу этого. И до сих пор ни в чем не уверена.
        - Что ж, тебе просто нужно собрать волю в кулак и поверить в себя, - кивнул он.
        - Думаю, я могу это сделать, - согласилась она. - Если ты меня подстрахуешь.
        - Обязательно, - пообещал он. - Я же еще ни разу тебя не подводил, ведь так?
        Она прижала ладонь к его лицу.
        - Нет, Джек. Можешь быть уверен - ни разу.
        ______
        Джеку довелось наблюдать, как его зятья надувались от сочащейся тестостероном гордости, когда их жены беременели и рожали им детей. Он никогда даже не пытался делать вид, что действительно их понимает. Его всегда больше занимали вопросы собственной карьеры и дела своих солдат; тогда ему казалось, что беременность - это, возможно, наихудший вариант карьерного самоубийства для мужчины, которое может с ним случиться. Он не понимал их мужского эго; ему казалось, что у его сестер просто-напросто портятся фигура и характер.
        Но теперь все встало на свои места. Джеку казалось, что его грудь вот-вот взорвется от распирающей его радости. Внутри него полыхало пламя, и ему приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не начать бегать вокруг, победно размахивая флагом. Он не мог дождаться, когда они с Мэл наконец начнут строить планы на жизнь, поженятся, объявят всему миру, что они теперь вместе навсегда, и заведут ребенка.
        Мэл выставила его из своего дома, посоветовав позаботиться об ужине для посетителей бара, пока она сама будет смывать в душе усталость после долгой ночи со сложной пациенткой. Она пообещала приехать в город, чтобы выпить в баре диетической колы и рассказать присутствующим, что у Энн, Джереми и их малыша все в порядке. А потом они вместе вернутся домой.
        Он уже почти доехал до города, когда вдруг развернулся и погнал обратно. Проповедник мог слегка вспылить, оставшись наедине с барной стойкой и необходимостью готовить, но желание подержать Мэл в своих объятиях еще минуту-другую было необоримым. Джек на цыпочках поднялся по ступенькам крыльца, снял ботинки и бесшумно открыл дверь. Он ожидал услышать шум включенного душа, но вместо этого до него донеслись звуки ее плача.
        - Мне очень жаль, - говорила она кому-то сквозь слезы. - Мне очень, очень жаль. - Затем она коротко всхлипнула. - Я этого не планировала. О, Марк, пойми меня, пожалуйста…
        Джек украдкой заглянул в спальню, и его глазам предстала странная картина: Мэл сидела на краю кровати и разговаривала с фотографией своего усопшего мужа. Боль от увиденного пронзила его словно ножом; его сердце чуть не разорвалось.
        - Пожалуйста, пойми, я даже представить себе не могла, что это произойдет! - восклицала она. - Я оказалась совершенно не готова. Для меня это стало полной неожиданностью. Обещаю, я никогда тебя не забуду!
        Он тактично кашлянул, и Мэл подпрыгнула от неожиданности. Когда она повернулась в его сторону, по ее щекам текли слезы.
        - Джек! - ахнула она.
        Он поднял руку.
        - Я, наверное, пойду, - мрачно произнес он. - Ты можешь обсудить это с Марком наедине. До встречи.
        Он повернулся, чтобы уйти, но она бросилась за ним, схватив его за рубашку.
        - Джек, пожалуйста…
        - Все в порядке, Мэл, - ответил он, но в его глазах отразилась глубокая печаль. Он выдавил из себя слабую улыбку. - Не думай, что я не знал, с чем имею дело.
        - Нет! Ты не понимаешь!
        - Конечно же, понимаю, - сказал он, нежно погладив ее по щеке. - Не торопись. Я никуда не собираюсь теряться. Просто вернусь в бар. Думаю, мне нужно немного выпить.
        Джек вышел из хижины, прихватил с крыльца ботинки и сел в свой пикап.
        «Что ж, - подумал он, - возможно, лучший день в моей жизни обернулся полным дерьмом. Она все еще думает о нем. Возможно, Мэл лишь пытается играть в любовь, делая вид, что принадлежит мне, однако на самом деле это не так. По крайней мере пока».
        Разве он не понимал, что рискует, полюбив ее? Что она не сможет так просто забыть Марка? Никогда?
        «Какого черта! - сказал он себе. - Пускай даже она никогда не будет полностью принадлежать мне, все равно он не может вернуться из могилы и утащить ее с собой. И этот ребенок МОЙ. Я его хочу. И ее тоже. Всю, целиком и полностью…»
        Глава 15
        Мэл приняла душ, надела чистую одежду и нацелилась ехать в бар, чтобы принять свое привычное «лекарство». Чувствовала она себя просто ужасно; сердце ныло, когда она вспоминала о печальном взгляде Джека. Он не должен был стать свидетелем этой сцены. Наверное, это его огорошило. Она могла лишь слабо надеяться, что он ее простит.
        Она прихватила с собой сменную одежду и косметику для очередного рабочего дня. Если Джек не хочет возвращаться вместе с ней домой, она должна сама навязать ему свою компанию. Они должны вместе пройти через это. В случившемся была ее вина. Теперь их было уже не двое. Он хотел этого ребенка. Он хотел и ее, и ребенка. И теперь Мэл собиралась найти способ исправить сложившуюся ситуацию.
        Когда она зашла в бар, внутри оказалось всего около дюжины посетителей - Бристоли и Карпентеры за столиком для четверых, Хоуп с Доком возле барной стойки, пара мужчин, игравших в криббидж, с кувшином пива, и какая-то молодая семья. Джек возвышался за стойкой бара, слегка приподняв подбородок в знак приветствия, когда она вошла. Это был очень сдержанный жест; что ж, ей предстояло покаяние.
        Мэл остановилась и немного поболтала с Бристолями и Карпентерами, поделившись новостями о ребенке Гивензов, прежде чем пройти к бару. Затем присела на табурет рядом с Доком.
        - Вы сегодня хоть немного отдохнули? - спросила она его.
        - Я не сплю днем, - проворчал в ответ Док. Затем он выпил таблетку антацида, и Джек поставил перед ним порцию виски.
        - Долгая выдалась ночь? - спросила ее Хоуп.
        - Долгая ночь для Гивензов, - покачала головой Мэл. - Но с ними все в порядке.
        - Хорошая работа, Мэл, - кивнула Хоуп. - Я знала, что не ошиблась, пригласив тебя сюда. - Прикурив сигарету, она покинула их, перекидываясь репликами с посетителями на пути к выходу.
        Не задавая вопросов, Джек поставил перед ней колу. Она обратилась к нему с безмолвной просьбой: «Извини». Его губы слегка изогнулись, в глубине глаз продолжала мерцать боль, однако он наклонился к ней и нежно поцеловал в лоб. «О-о-о, - подумала она, - плохой знак».
        Потом стало еще хуже. Они обменялись парой ничего не значащих фраз, пока Мэл выбирала себе обед, но она решила идти до конца и дождалась, пока бар не опустеет. Было уже восемь часов, когда Проповедник принялся подметать пол, а Джек - расставлять по полкам чистые стаканы.
        - Мы поговорим о случившемся? - тихо спросила она Джека.
        - Давай лучше просто забудем это и двинемся дальше, - предложил он.
        - Джек, - прошептала она так, чтобы не услышал Проповедник, - я люблю тебя.
        - Ты не должна этого говорить.
        - Но это правда. Пожалуйста, поверь мне.
        Он приподнял ее подбородок и легонько поцеловал в губы.
        - Хорошо, - сказал он. - Я верю тебе.
        - О боже, - выдохнула она со слезами на глазах.
        - Не надо, Мэл, - попросил он. - Только не надо снова плакать. Боюсь, я не пойму почему, и все станет только хуже.
        Она проглотила это, заставив себя ослабить натянувшиеся нервы. Ее осенила мимолетная мысль: «Боже, что мне делать, если он порвет со мной из-за этого?».
        - Я иду к тебе в комнату, - твердо произнесла она. - И буду ждать там, пока ты не придешь. Я все сделаю и постараюсь убедить тебя, что мы нужны друг другу. Особенно сейчас.
        Он еле заметно кивнул, поэтому Мэл встала со стула и прошла через подсобку к его жилищу. Оказавшись одна, она не смогла сдержать слез. Они ручьем хлынули по ее щекам.
        «Он считает, что я потрачу остаток жизни, объясняясь с покойным мужем, извиняясь за свои чувства к Джеку. Именно этим я и занималась - что еще он мог подумать? Он не поверит мне, если я скажу ему, что это неправда, что на самом деле все совсем не так. Хотя это произошло всего раз - из-за шока, усталости и эмоционального перевозбуждения, в котором я сейчас нахожусь».
        Мэл сидела в большом кресле посреди его комнаты, вспоминая ту ночь, когда она точно так же сидела здесь, промокшая насквозь под дождем, а он осторожно раздел ее, обтер полотенцем и уложил в кровать. Несомненно, именно тогда она поняла, что существует человек, с которым можно завязать отношения, пускай даже довольно долгое время она не могла себе в этом признаться. Сделав УЗИ, она была уверена, что забеременела той самой ночью. Джек сделал так, что она раскрылась и явила страсть, о существовании которой сама не подозревала, и заронил внутрь семя своего ребенка. Это было настоящее чудо - любовь, страсть, ребенок. Она даже не представляла себе, насколько сложно будет сделать шаг в новую жизнь. Начать все с чистого листа. Зажить совершенно иной жизнью.
        Она просидела в этом кресле около часа. Сжавшись в ожидании.
        ______
        Джек расставил все чистые стаканы и прочую утварь, протер барную стойку и налил себе выпить. Это был особенный, старый односолодовый виски, выдержанный «Гленливет», который он приберег для особых случаев. Или чрезвычайных ситуаций.
        Проповедник отставил метлу в сторону и подошел к бару.
        - Все в порядке, приятель? - спросил он.
        Джек поставил стакан и плеснул своему другу порцию. Затем отсалютовал своим стаканом Проповеднику, изобразив что-то вроде тоста, и торжественно произнес:
        - Мэл беременна.
        Сказав это, он одним глотком осушил свой виски.
        - Ого, - удивился Проповедник. - И что ты собираешься делать?
        - Собираюсь стать отцом, - улыбнулся Джек. - И жениться на ней.
        Проповедник взял свой стакан и осторожно поднял его, делая глоток.
        - Ты уверен в этом?
        - Да, уверен.
        - Ты именно этого хочешь, дружище?
        - Абсолютно.
        Проповедник ухмыльнулся.
        - И это наш сержант. Примерный семьянин, надо же. Кто бы мог подумать?
        Джек снова опрокинул бутылку, плеснув виски в оба стакана.
        - Ага, - пожал плечами он.
        - Похоже, дела у вас сейчас обстоят не лучшим образом, - предположил Проповедник.
        - Нет, - соврал Джек. - Просто я только что это узнал, - соврал он второй раз. - Все будет отлично. Просто идеально. - Затем он улыбнулся. - Ты же знаешь, я всегда делаю только то, что сам хочу. Дядюшка Проповедник. - Он осушил вторую порцию виски и поставил стакан на стойку. - Спокойной ночи.
        Джек чувствовал себя виноватым из-за того, что заставил Мэл так долго ждать его в одиночестве, но им обоим нужно было время, чтобы прийти в себя. Если вновь намечались плач и слезы, в этот раз он хотел, чтобы она сама с ними справилась. Это все, что может сделать человек в подобной ситуации, поэтому он не стал сразу бежать к ней. Она собиралась ненадолго дать волю отчаянию - беременная, застигнутая с извинениями перед фотографией Марка, испугавшись, что Джек не сможет это принять. Они оба ничего не могли с этим поделать - Джек с самого начала знал, что Марк все еще владеет ее мыслями, незримо присутствуя в ее жизни и сердце. Получается, ему никогда не заполучить ее целиком. Что ж, тогда он по максимуму использует то, что у него есть. Он не собирается заставлять ее извиняться, нет - просто будет любить всей своей душой. Он справится с этим, пускай даже это будет нелегко. Со временем, возможно, Мэл оправится. Воспоминания о Марке могут настолько потускнеть, что даже если Джек по-прежнему будет не единственным мужчиной в ее жизни, то по крайней мере самым важным. Может быть, когда Мэл возьмет на руки
их совместного малыша, то поймет, что нужно просто жить и радоваться жизни.
        Джек вошел, бросил на нее взгляд через комнату и наклонился, чтобы снять ботинки. Вытащив рубашку из джинсов, он снял ее и повесил на вешалку в шкафу. Затем вытащил пояс и отбросил в сторону. Сделав это, он подошел к Мэл и протянул ей руку.
        Она схватилась и позволила поднять ее на ноги. Прижалась головой к его груди и вновь прошептала:
        - Мне очень жаль. Я люблю тебя. И хочу быть с тобой.
        Джек крепко ее обнял и ответил:
        - Этого мне достаточно.
        А затем нежно ее поцеловал.
        - Ты пропустил пару стаканов, - заметила она. - Скотч.
        - Похоже, мне это было необходимо, - согласился Джек. Он начал медленно раздевать ее, бросая одежду в кучу на полу: когда ему не хватало слов, он всегда мог успешно говорить напрямую с ее телом. В этом не было никакого противоречия, поскольку стоило прикоснуться к Мэл, как она уже была готова полностью ему отдаться. Отозвавшись на движения его рук, она не собиралась ничего скрывать. Пускай даже в ее сердце оставался этот изъян, из-за которого часть ее застряла в прошлом. Но ее тело оживало под его руками и губами.
        Он отнес Мэл к себе в постель, аккуратно положил на простыни и принялся за дело. Он прикасался, целовал и ласкал ее так, чтобы доставить удовольствие и радость, позволив сбросить бремя мучивших ее тягот. Она поднялась Джеку навстречу, распаленная, и обвила его руками, готовая брать и отдавать. Постанывая от наслаждения.
        Господи, он даже не предполагал, что может так сильно хотеть женщину. Так страстно желать ее близости.
        «Ладно, - подумал он, - вот она, реальность». По крайней мере, у него всегда останется это. Он заставлял ее тело петь так же, как она заставляла его погружаться в самые невероятные пучины безумия, какое только может испытать мужчина. Он будет обнимать ее по ночам и просыпаться по утрам, и впереди еще бессчетное количество мгновений вроде этого, когда они будут сплетаться в одно целое, отдавшись вихрю всепожирающей страсти - и что бы ни случилось, эта общая радость принадлежит только им. Только им и больше никому. И никаких призраков прошлого поблизости.
        Это станет для него достаточной компенсацией. Сладким утешением.
        - Джек, - сказала она, прижимаясь к нему. - Я ненавижу себя за то, что причинила тебе боль.
        Он уткнулся лицом в ее волосы, вдыхая их сладкий аромат.
        - Давай больше не будем об этом. Все в прошлом. У нас еще много чего впереди.
        - Может, мне уехать к Джоуи ненадолго? Дать тебе немного времени? Чтобы ты мог собраться с мыслями?
        Приподнявшись, он посмотрел ей в глаза.
        - Не надо, Мэл. Не убегай лишь потому, что мы попали в трудную ситуацию. Мы вместе с ней справимся.
        - Уверен?
        - Мэл, - едва слышно прошептал он охрипшим голосом, - ты носишь моего ребенка. Я должен быть частью этого. Хватит уже…
        Она еле сдерживала слезы, которые вновь угрожали пролиться ручьем.
        - Наверное, трудно иметь дело с эмоциональной тряпкой вроде меня.
        Он улыбнулся ей в ответ:
        - Я слышал, что у беременных так бывает.
        - Мне тоже кажется, что проблема в этом.
        - Выходи за меня замуж, - прервал он ее.
        Она нежно коснулась его красивого лица.
        - Тебе не обязательно это делать.
        - Мелинда, шесть месяцев назад мы с тобой были двумя абсолютно свободными людьми. Два человека, которые решили, что у них никогда не будет никаких привязанностей - и семей тоже. Теперь у нас есть все. У меня есть ты, у тебя я, и еще у нас есть ребенок. Мы оба хотим этого малыша. Давай попробуем не облажаться.
        - Но ты действительно уверен?
        - Я никогда еще ни в чем не был настолько уверен. Я хочу этого. Если ты не можешь остаться в здешних краях, я отправлюсь за тобой куда угодно.
        - Но, Джек, тебе ведь здесь нравится!
        - Разве ты не понимаешь, что тебя я люблю больше? Я не вижу своей жизни без тебя. Без тебя и нашего малыша. Боже, Мэл, меня не волнует, где это произойдет. Пока мы будем вместе.
        - Джек, - сказала она шепотом. - Что, если ты передумаешь? А если что-то случится? Ты должен помнить, я не предполагала, что нечто ужасное может произойти с…
        Джек приложил палец к губам Мэл, останавливая ее. Он не хотел слышать его имя. Не сейчас.
        - Тсс, - произнес он. - Я хочу, чтобы ты мне доверяла. Ты знаешь, что со мной ты в полной безопасности.
        ______
        Мэл проснулась, напевая. Сегодня утром это оказалась «Mamma Mia» от ABBA. Это заставило ее улыбнуться. Она встала с постели и пошла в ванную. Выйдя из душа и надев одну из рубашек Джека, она обнаружила на столике дымящуюся чашку кофе. Под ней оказалась записка: «Некрепкий кофе». А ниже шла подпись: «Твой папочка». Джек уже поднялся и ушел в бар, чтобы заниматься приготовлениями к завтраку. Однако он не забыл о ней позаботиться, лишив ее порции вредного кофеина.
        Мэл оделась в преддверии рабочего дня; в последнее время она настолько расклеилась, что понятия не имела, какой ее ожидает график работы. Она никак не могла вспомнить, назначены на это утро какие-то осмотры или нет. Тем не менее не торопилась ехать к Доку. Было еще рано, и она собиралась сделать один очень важный звонок.
        - Хотела бы я видеть выражение твоего лица, когда скажу тебе это, Джоуи, - начала Мэл. - Надеюсь, ты сейчас сидишь. Я беременна.
        В трубке раздался громкий вздох, а затем наступила тишина.
        - Беременна, - повторила она. - Я совершенно сбита с толку.
        - Ты уверена?
        - Три месяца, - ответила она.
        - Боже мой! Мэл!
        - Я знаю. Сама чуть в обморок не упала.
        - Три месяца? Так, давай посмотрим…
        - Не утруждай себя подсчетами. У меня не было месячных с тех самых пор, как он впервые ко мне прикоснулся. Думаю, он оказался достаточно силен, чтобы справиться за нас обоих. Поначалу это казалось мне нонсенсом, какой-то абсурдной фантазией. Я подумала, что задержка вызвана стрессом, произошедшими переменами, той странной жизнью, которой мне сейчас приходится жить. Но нет, зря надеялась. Мне сделали УЗИ.
        - Мэл! Как это вообще возможно?
        - Не спрашивай меня - случались и более странные вещи. Но в здешних краях это обычное дело. Меня окружают женщины, которые когда-то были убеждены, что не могут забеременеть, и вуаля! Ходят слухи о волшебных свойствах местной воды… Я подумываю позвонить своему специалисту по проблемам бесплодия в Лос-Анджелесе, чтобы рассказать ему об этом месте.
        - Что ты планируешь делать?
        - Я собираюсь выйти замуж за Джека.
        - Мэл, ты его любишь? - приглушенно спросила Джоуи. В ее вопросе были слышны настороженные нотки.
        Мэл глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, хотя понимала, что голос все равно будет дрожать от захлестывающих ее эмоций.
        - Да, - сказала она. - Джоуи, я так сильно его люблю, что мне почти больно от этого. Никогда не думала, что смогу так сильно полюбить. Этот факт я тоже какое-то время пыталась отрицать.
        - Мэл, - произнесла Джоуи и заплакала, - о, моя милая детка.
        - Это заставило меня ощущать чувство вины, словно как-то неправильно поступаю, ведь раньше у меня была уверенность в том, что я потеряла свою единственную, настоящую любовь и больше никогда в жизни не почувствую ничего похожего. Кто бы мог подумать, что найду что-то гораздо сильнее. На мгновение это показалось мне предательством. Джек даже поймал меня в тот момент, когда я рыдала перед фотографией Марка, объясняя, как мне жаль, что все произошло так неожиданно, и обещала никогда его не забывать. Боже. Это была ужасная ситуация.
        - Малышка, ты не сделала ничего плохого. Тебе через многое пришлось пройти.
        - Когда я в нормальном состоянии, то это понимаю. Джек в курсе моих проблем, поэтому остается рядом, продолжая меня любить, ставя мои потребности выше собственных и обещая, что с ним я буду в безопасности, что ему можно доверять. Господи… - Она всхлипнула, из глаз у Мэл хлынули слезы, несмотря на то что она чувствовала себя невероятно счастливой. - Боже, он такой замечательный. Джоуи, - прошептала она еле слышно, - он хочет ребенка не меньше, чем я.
        - Это просто невероятно. И когда ты выходишь замуж? Потому что мы обязательно приедем на свадьбу.
        - У нас не было возможности поговорить об этом - я только вчера сообщила ему, и вечером он сделал мне предложение. Я дам тебе знать, когда все устаканится.
        - Не значит ли это, что ты остаешься там?
        Мэл рассмеялась.
        - Ты была права в том, что приезжать сюда было абсолютным безумием. Это был совершенно нерациональный поступок. Подумать только, я отважилась поехать в город, где нет торгового центра, ни одного спа-салона и всего один ресторан, в котором даже нет меню! Да ну, бред какой-то. В клинике толком нет нормального медицинского оборудования, в город не ездит скорая помощь, и собственной полиции тут тоже нет - как я только могла вообразить себе, что жить тут будет легче и спокойнее? Я чуть не сверзилась с горы по пути в город!
        - А… Мэл…
        - У нас тут даже кабельного телевидения нет, и большую часть времени сотовый телефон не ловит сигнал. Плюс здесь нет ни одного человека, который мог бы восхититься моими ботинками от «Коул Хаан», которые, кстати, начинают просить щей из-за постоянной беготни по лесам и фермам. Ты в курсе, что в случае любой тяжелой болезни или травмы пациента забирают отсюда по воздуху? Только сумасшедший мог бы посчитать это спокойной жизнью. Чем-то обновляющим. - Она рассмеялась. - В том состоянии, в котором я находилась, когда уезжала из Лос-Анджелеса, казалось, что мне жизненно необходимо сбежать прочь от всех проблем. Мне ни разу не пришло в голову, что испытания окажутся для меня даже полезными. Как некий совершенно новый вызов.
        - Мэл…
        - Когда я сказала Джеку, что беременна (и это после всех обещаний позаботиться о контрацепции!), он должен был сказать: «Все, детка, счастливо оставаться». Но знаешь, что я услышала в ответ? Он сказал: «Я не вижу своей жизни без тебя. Тебя и нашего малыша. Если ты не можешь остаться в здешних краях, я отправлюсь за тобой куда угодно». - Она шмыгнула носом, и еще одна слеза скатилась по щеке. - Проснувшись утром, я первым делом проверяю, нет ли во дворе оленей. Затем гадаю, что Проповедник решит приготовить на ужин. Джек обычно уже уезжает в город - ему нравится рубить дрова рано утром, и полгорода просыпается от звуков его раскалывающего дерево топора. Я вижу его по пять-десять раз на дню, а он всегда смотрит на меня так, как будто мы не виделись целый год. Если я занимаюсь очередной роженицей, он не спит всю ночь, на тот случай, если мне что-нибудь понадобится. А когда обходится без ночных пациентов, и он сжимает меня дома в своих объятиях, пока я не засну, плохой телевизионный сигнал - последнее, что меня волнует. Поэтому… остаюсь ли я здесь? Я приехала сюда, поскольку считала, что лишилась
всего, ради чего стоит жить, но в итоге нашла все, чего только можно было пожелать. Да, Джоуи. Я остаюсь. Ведь здесь Джек. Кроме того, теперь это уже и мои края тоже. Я принадлежу им. А они принадлежат мне.
        ______
        Быстро расправившись с легким завтраком, она, не мешкая, поехала к Доку. Мэл специально так подгадала, чтобы иметь возможность сразу ему обо всем рассказать, однако, когда она вошла в дом, ее встретила полная тишина. «Хорошо, - подумала она. - Значит, пациентов еще нет». Она направилась к кабинету Дока, легонько постучала в дверь, а затем толкнула ее. Он сидел в кресле за своим столом, откинувшись назад, с закрытыми глазами. Хм. Значит, не спит днем, да? Она подошла поближе. Приятно было хоть раз полюбоваться на умиротворенного Дока.
        Мэл уже собиралась уйти и подождать более подходящего времени для визита, но какое-то странное чувство заставило ее взглянуть на Дока поближе. Глаза у него были сжаты, лицо искривилось в гримасе, а цвет его лица был какой-то неправильный. Оно выглядело серым. Она наклонилась и сжала его запястье, пытаясь прощупать пульс. Он оказался учащенным. Мэл пощупала лоб Дока и обнаружила, что его кожа липкая от пота. Его глаза слегка приоткрылись, будто щелочки.
        - Что с вами? - тревожно спросила она.
        - Ничего, - с трудом ответил он. - Изжога.
        «От изжоги не бывает учащенного сердцебиения и кожа не становится липкой от пота», - подумала Мэл. Она сбегала в смотровой кабинет за стетоскопом и манжетой для измерения давления и сразу вернулась обратно.
        - Вы расскажете, наконец, или будем играть в угадайку?
        - Я же сказал тебе… Все нормально. Через несколько минут я буду в полном порядке.
        Мэл измерила его давление, хотя пришлось побороться, чтобы заставить пойти ей навстречу.
        - Вы уже позавтракали? - осведомилась она.
        - Да, недавно.
        - И чем же? Яичницей с беконом? Сосисками?
        - Нет, ничем таким меня не баловали. Проповедник сегодня готовил без особого энтузиазма.
        Давление оказалось повышенным.
        - Грудь не болит? - спросила она.
        - Нет.
        Она пальпировала Доку живот, пока он сидел прямо, хотя избыток жировой ткани не позволил ей нормально прощупать его внутренние органы. К тому же он хлопнул ее по руке, попытавшись оттолкнуть. Однако, когда она его прощупывала, застонал от боли.
        - Сколько их у вас уже было? - требовательно спросила она.
        - Сколько чего?
        - Приступов. Вроде этого.
        - Один или два, - пожал плечами Док.
        - Не лгите своей милой маленькой медсестричке, - отчитала она. - Сколько это уже продолжается? - Она оттянула ему веки, чтобы увидеть глаза - они уже пожелтели. У него была желтуха. - Вы ждете, когда печень взорвется?
        - Пройдет.
        У него случился сильнейший приступ желчных колик, и у Мэл совсем не было уверенности, что проблема заключается только в этом. Ни минуты не раздумывая, она сняла трубку телефона и позвонила в бар.
        - Джек, - сказала она, - зайди к нам, пожалуйста. Мне нужно отвезти Дока в больницу. - Сказав это, она повесила трубку.
        - Нет! - возмутился Док.
        - Да, - отрезала она. - Если вы будете со мной спорить, я скажу Джеку и Проповеднику, чтобы кто-нибудь из них взвалил вас себе на плечи и закинул в «Хаммер». Вашему животу сразу полегчает. - Она бросила взгляд на его лицо. - Как ваша спина?
        - Ужасно. Это не очень хорошо.
        - У вас желтуха, Док, - вздохнула она. - Мы не можем ждать. Подозреваю, что у вас криз желчных путей. Я собираюсь сделать капельницу, и мне не нужны лишние споры. - Не успела она ввести иглу, как в кабинет ввалились Джек и Проповедник.
        - Мы перенесем его в машину, и я вас отвезу, - предложил Джек. - Что с ним случилось?
        - Похоже на воспаление желчного пузыря, но Док молчит, как партизан. А это серьезная штука. У него повышенное давление, плюс ужасная боль.
        - Это пустая трата времени, - запротестовал Док. - Само пройдет.
        - Пожалуйста, не двигайтесь! - взмолилась она. - Я не хочу просить этих больших мальчиков, чтобы они вас скрутили.
        Как только Доку поставили капельницу, она бросилась к шкафу с лекарствами, в то время как Джек с Проповедником встали у старика по бокам, помогая ему медленно выйти за дверь; Джек держал пакет с раствором Рингера у него над головой. Когда они добрались до «Хаммера», Мэл к ним присоединилась. Док уперся:
        - Я туда не лягу.
        - Мне кажется, вы должны…
        - Не могу, - прервал ее он. - Я и сижу-то с трудом.
        - Ладно, мы вытащим каталку и поднимем заднее сиденье. Я повешу спереди крючок для капельницы и сяду рядом с вами. Вы уже принимали обезболивающее?
        - Я только-только проникся теплыми чувствами к морфию, - поморщился он. Джек поднял заднее сиденье, оставив каталку на крыльце. Док неуклюже забрался в салон. - У нас не хватает хороших лекарств, - пробормотал он.
        - Сможете ли вы доехать до больницы без лекарств? Чтобы доктора там начали работать с чистого листа?
        - Гхм… - простонал он.
        - Если вы настаиваете, я могу кое-что предложить, но было бы лучше, чтобы в приемном отделении сами решили, чем вас обезболить. - Она вздохнула. - Я прихватила морфин.
        Он взглянул на нее сквозь прищуренные веки.
        - Сделай мне укол, - сказал он. - Боль просто ужасная.
        Она вздохнула, достала из сумки пузырек и набрала шприц, вставив его прямо в капельницу. Ему потребовалось всего несколько секунд, чтобы облегченно выдохнуть:
        - А-а-ах…
        - Вы уже консультировались с кем-нибудь по этому вопросу? - спросила она.
        - Я сам доктор, девушка. И могу о себе позаботиться.
        - О господи, - скривилась она.
        - В Гарбервилле есть клиника, - бросил Джек, заводя машину. - Это ближе, чем больница Вэлли.
        - Нам понадобится хирург, - объяснила ему Мэл.
        - Я не лягу под нож, - возразил старик.
        - Любите рисковать?
        Больше она ему ничего не сказала.
        Док Маллинз под действием наркотика немного расслабился, что было хорошо, поскольку поездка заняла больше часа, даже с учетом быстрой и умелой езды Джека. Проблема была не столько в расстоянии, сколько в самом пути - окружная дорога, которая соединялась с шоссе, вся была в изгибах и поворотах, ехать им приходилось медленно. Мэл смотрела в окно, вспоминая самую первую ночь, когда она ехала по здешним местам, напуганная этими резкими изгибами и поворотами, крутыми спусками и не менее крутыми подъемами. Теперь, когда Джек управлял «Хаммером», она чувствовала себя гораздо комфортнее. Вскоре они выехали из холмов и понеслись по долине. Сосредоточившись на Доке, Мэл не могла полностью оценить красоту проносящихся мимо пейзажей. Однако она задумалась над тем, что каждый раз, путешествуя по округе, поражается ее красотам, как будто видит впервые.
        У нее мелькнула мысль, что если с Доком случится что-нибудь плохое, все бремя забот ляжет на ее плечи. Как она собиралась завести ребенка и одновременно продолжать заботиться о нуждах города?
        Мэл вспомнила вопрос Джоуи - остается ли она? Это заставило ее улыбнуться. Вряд ли можно считать наказанием решение прожить свою жизнь в этом славном месте.
        Это был всего второй визит Мэл в отделение неотложной помощи - первый раз она приезжала вместе с Конни. А Джереми и Энн она сопровождала сюда ночью, когда родился их ребенок, поэтому не успела познакомиться с местным персоналом. Однако здесь все знали Дока. Ведь он регулярно наведывался сюда на протяжении сорока лет. Помимо этого, все с энтузиазмом приветствовали Мэл, словно старого доброго друга.
        Док был не из тех, кому по душе суета; он ясно дал понять, что не считает необходимым здесь находиться. Мэл и Джек сидели у входа в кабинет, пока его осматривал врач отделения неотложной помощи. Затем туда вошел другой врач, и изнутри донесся раздраженный вопль Дока:
        - Ой, ради бога! Неужели для меня нельзя найти хирурга получше? Я не хочу умереть на этом проклятом столе!
        Сначала Мэл побледнела, но потом обратила внимание, что кое-кто из сотрудников больницы откровенно хихикает. Через некоторое время к ним вышел хирург. На его лице сияла широкая улыбка. Он протянул ей руку для рукопожатия.
        - Доктор Саймон. А вы, мисс?..
        Она поднялась и сжала протянутую ладонь.
        - Монро, - представилась она. - Мэл Монро. Я работаю вместе с Доком. С ним все будет в порядке?
        - О, я в этом уверен. Доктора - превосходные пациенты, не так ли? Я собираюсь прооперировать его и решить проблему с желчным пузырем, но мы не сможем положить его на операцию, пока не вытащим из почечного кризиса. Это может занять день, а может и неделю. Вы хорошо поработали, мисс Монро. Полагаю, он не соизволил вам помочь.
        - Он отбрыкивался, как мог. Можно мне его увидеть?
        - Конечно.
        Она нашла Дока сидящего в приподнятом положении на кровати, пока медсестра возилась с капельницей. Доктор неотложной помощи что-то писал в медкарте и, увидев ее, кивнул в знак приветствия. Выражение лица у него было несчастное, но Мэл на этот раз с нежностью смотрела на Дока.
        Мэл огляделась по сторонам - в здешней больнице было спокойнее и не так многолюдно, как в отделении неотложки, к которому она привыкла в Лос-Анджелесе. Тем не менее на нее нахлынул поток воспоминаний: все те дни и ночи, которые она провела, работая в похожей обстановке. Приливы адреналина, когда случались чрезвычайные ситуации; суровая среда, которая бодрила и подстегивала ее. Невдалеке молодой врач склонился над медсестрой, читая что-то через ее плечо - та рассмеялась от какого-то произнесенного шепотом замечания. Несколько лет назад на их месте могли бы стоять Мэл с Марком. Она позволила своим глазам медленно закрыться, когда осознала, что теперь эти воспоминания не причиняют ей страданий. Знакомая боль от тоски больше не терзала ее своими когтями. Сейчас единственный мужчина, которого она так долго искала, ожидал ее за дверями этой комнаты, готовый пройти через любые испытания. Ее рука рассеянно скользнула к животу и остановилась. Она поняла, что теперь-то все в порядке. «Мне многое довелось пережить, но теперь все наконец-то наладилось».
        - Эй, Мэл, - бросил Док, - тебе нехорошо?
        - А? - сказала она, выныривая из тумана. - Нет. Конечно, нет.
        - На мгновение мне показалось, что ты сейчас заплачешь. Или тебя стошнит.
        Она просто улыбнулась ему в ответ.
        - Простите. Я на секунду оторвалась от реальности и витала в облаках. Вам лучше?
        - Жить буду. Тебе лучше уйти. В клинику могут прийти пациенты.
        - Я вернусь, когда вас будут оперировать, - сказала она.
        - Нет! Я, наверное, сдохну на операционном столе, раз меня будет резать этот молодой щенок. Но тебе нужно вернуться в Вирджин-Ривер. Кто-то должен там обо всем позаботиться. Думаю, ты справишься. Боже, помоги нам всем.
        - Я позвоню, чтобы узнать, как у вас дела, и вернусь, когда вам сделают операцию. А, Док? Постарайтесь вести себя прилично. Возьмите себя в руки, чтобы вас не выбросили отсюда.
        - А-а-а, ладно, - усмехнулся он.
        Она положила свою маленькую холодную ладонь на его морщинистый лоб.
        - Выздоравливайте. Я присмотрю за клиникой.
        Уходя, она услышала, как он на удивление мягким голосом произнес:
        - Спасибо.
        На обратном пути в Вирджин-Ривер Мэл объяснила Джеку:
        - Доку понадобится время, чтобы прийти в форму, прежде чем он снова сможет принимать пациентов. Полагаю, я ненадолго перееду жить в его дом, пока он не вернется.
        ______
        Из-за своего возраста, веса и артериального давления Док оказался в невыгодном положении, как с точки зрения хирургии, так и с точки зрения последующего восстановления. До операции оставалась еще неделя, и хотя обычно пребывание в больнице для холецистэктомии было коротким - максимум пара дней, - Дока оставили там на весь срок.
        В течение этих двух недель Мэл регулярно ездила в больницу Вэлли, чтобы проведать его, а также работала со скудным потоком пациентов в Вирджин-Ривер. Джун и Джон предложили ей свою помощь, если понадобится, но Мэл сама со всем справлялась. Днем она оставалась в клинике, ночи проводила с Джеком в его жилище через улицу, и единственным огромным неудобством для нее оказалось планирование и организация свадьбы.
        Джек объявил своему отцу и сестрам, что собирается жениться на Мэл, и эта новость была встречена с безоговорочным одобрением, радостью и волнением. Он пока не стал рассказывать им о ребенке, представляя себе выражение их лиц, когда они об этом узнают. Поскольку в Вирджин-Ривер не было гостиниц или мотелей, они решили, что как можно скорее проведут небольшую семейную свадьбу в Сакраменто - в «Шеридан-Хаусе». Джек попросил своих сестер за оставшиеся три недели с того дня, как Док попал в больницу, спланировать какое-нибудь простое, тихое и непродолжительное мероприятие. Они с Мэл должны были приехать, связать себя узами брака и, не мешкая, вернуться домой.
        - Как насчет медового месяца? - спросил его Сэм.
        - Не беспокойся об этом, - сказал Джек. А про себя подумал: «Мой медовый месяц будет длиться до конца моей жизни».
        Рик воспринял известие о беременности и приближающейся свадьбе с легким шоком.
        - Ты этого хочешь? - спросил он Джека.
        - Ах, конечно же, я за. Давно уже. Я созрел для семейной жизни, Рик.
        Он обнял парнишку за шею и притянул к себе:
        - Вместе с тобой и Проповедником, разумеется. Ты не против?
        - Да, ладно, приятель. Ты уже не молод, это точно, - усмехнулся он. - Я действительно считал, что она не из твоей лиги.
        - Так и есть, дружище. Но и черт с ним.
        Накануне вечером, перед тем как Мэл должна была забрать Дока из больницы Вэлли, а потом отвезти домой, Джек поинтересовался:
        - Тебе придется жить у Дока?
        - Наверное, всего несколько дней - чтобы убедиться, что с ним все в порядке. Дока перевели на амбулаторный режим, но состояние у него пока еще не ахти. По крайней мере, гримасничает сейчас он не просто от злости, как обычно. Ему понадобится обезболивающее - и я не хочу, чтобы он сам себе его вводил. Он может что-то перепутать, и тогда возможна передозировка.
        Джек сел в свое любимое большое кресло и позвал к себе Мэл:
        - Иди-ка сюда. - Она подошла, и он усадил ее себе на колени. - У меня для тебя кое-что есть. - Сказав это, он вытащил из кармана маленькую коробочку. Пораженная, Мэл не произнесла ни слова. Это определенно была шкатулка для кольца. - Я не знаю, насколько практично это будет смотреться в таком месте, как Вирджин-Ривер. Возможно, кому-то это покажется слегка вычурным. Но я ничего не мог с собой поделать. Я готов для тебя луну с неба сорвать - но это, как мне кажется, точно должно сработать.
        Она открыла коробку и увидела внутри кольцо с бриллиантом, настолько красивое, что у нее на глаза навернулись слезы. Это было широкое золотое кольцо с тремя крупными бриллиантами; стильное и сдержанное, но очень дорогое на вид.
        - Джек, о чем ты думал?! Какая красота! До чего бриллианты огромные!
        - Я понимаю, что ты не сможешь часто его носить, учитывая специфику твоей работы. Поэтому на тот случай, если тебе не понравится дизайн…
        - Ты смеешься? Это великолепно!
        - …я заказал браслет в таком же стиле, но без бриллиантов. Тебя это устроит?
        - Это будет идеально. Где ты нашел такую красивую вещь?
        - Уж точно не в ювелирном магазине Вирджин-Ривер. Пришлось проехаться на побережье. Оно тебе точно нравится?
        Мэл обвила его руками за шею.
        - Ты подарил мне ребенка! - воскликнула она. - А теперь еще такой сюрприз!
        - Положим, про ребенка я не знал, - ухмыльнулся он. - А это я сделал осознанно.
        Она рассмеялась:
        - Люди посчитают, что мы вконец зазнались.
        - Мэл, я купил его недавно. Когда впервые предположил, что ты беременна. Наверное, даже раньше, чем ты сама об этом догадалась. Даже если бы выяснилось, что это не так, я уже принял решение. Эта идея - предложить тебе выйти за меня замуж, чтобы жить вместе… Я сделал это не под давлением обстоятельств. Нет, это именно то, чего я хочу.
        - Боже, как это могло случиться?
        - Меня это совершенно не волнует, - покачал головой он.
        На следующий день Джек поехал вместе с Мэл, чтобы помочь ей забрать Дока и отвезти домой. Там она уложила старого доктора в постель, и впоследствии он проявил себя крайне надоедливым пациентом; впрочем, все указывало на то, что вскоре он полностью поправится и вернется к своему прежнему графику работы. Возможно, когда Мэл и Джеку нужно будет уехать на пару дней в Сакраменто, принимать пациентов у него не получится, но он вполне сможет позаботиться о себе.
        Между тем, несмотря на кучу свалившихся на Мэл обязанностей (управление клиникой и присмотр за Доком), Джек, Проповедник или Рики продолжали носить ему еду, поэтому она могла позволить себе сбежать в бар на часок-другой, просто чтобы немного развеяться. Спала она теперь на больничной койке через коридор от комнаты Дока. В полном одиночестве.
        После нескольких таких ночей Мэл проснулась от какого-то шума на первом этаже. Она сонно села на кровати и прислушалась. Это было странно, но вполне вероятно, что кто-то мог стучаться в дверь доктора в нерабочее время, поэтому Мэл повернулась и посмотрела на часы. Стрелки показывали час ночи, а это означало, что произошло нечто чрезвычайное, поэтому она принялась натягивать халат, мысленно составляя план действий на тот случай, если ей придется ехать по вызову. Джек мог сменить ее, чтобы присмотреть за Доком - либо, возможно, поехать вместе с ней, оставив Дока спать до утра одного.
        Она вспомнила о той, чуть было не ставшей смертельной, аварии с грузовиком, которая случилась здесь несколько лет назад, и слегка разволновалась: «Что, если я сама не справлюсь? Кому тогда звонить?».
        Когда Мэл открыла входную дверь, там никого не оказалось. Затем снова раздался стук, и она поняла, что кем бы ни был незваный гость, он подошел к задней двери дома, ведущей на кухню. Посмотрев через стекло, она разглядела лицо человека из лесного лагеря. Кальвин. Если он собирается отвезти ее в лагерь, она точно туда не поедет. Придется его отшить. Если же он пришел выпрашивать наркотики, подумала Мэл, тогда, вероятно, придется позвонить Джеку.
        Она открыла дверь, с ее губ уже готовы были сорваться извинения, когда он неожиданно толкнул ее, ударив тыльной стороной ладони по шее. Она отлетела назад с такой силой, что опрокинула стул, врезалась в столешницу, сбросив с него кофейные чашки, которые сохли в стойке для посуды, и рухнула на пол. Из его рта извергалось рычание, глаза остекленели, а в руке сверкал большой охотничий нож. Она закричала, но этот крик быстро оборвался, стоило ему схватить ее за волосы и приставить нож к горлу.
        - Наркотики, - коротко бросил он. - Просто дай мне то, что у тебя есть, и после этого я уберусь к чертям собачьим из этих гребаных гор.
        - Они там… Мне нужно взять ключ, - сдавленно произнесла Мэл, указывая на шкафчик с лекарствами.
        - Забудь об этом, - хмыкнул Кальвин. Продолжая ее держать, он попытался выбить деревянную дверцу. Шкаф трясся и раскачивался; она слышала, как его содержимое внутри трясется и подпрыгивает.
        - Не надо! - воскликнула она. - Ты разобьешь флаконы! Тебе нужны наркотики или нет?
        Он остановился.
        - Где ключ?
        - В кабинете.
        Он оттащил ее назад, защелкнул замок на двери и приказал:
        - Пойдем. Давай-давай. - Обхватив Мэл за талию и приставив нож к горлу, он вывел ее из кухни. У нее не было другого выбора, кроме как провести его в кабинет.
        Он держал ее перед собой, словно заложницу, пока они медленно шли по коридору. Когда она открыла ящик, чтобы достать ключ, Кальвин принялся хохотать. Затем схватил ее за руку.
        - Я возьму это, - глумливо произнес он, потянув за кольцо.
        - Боже, нет! - воскликнула Мэл, отшатнувшись. Однако он с легкостью потянул ее за волосы обратно и помахал ножом прямо перед ее лицом. Она застыла без движения, позволив ему снять кольцо.
        Он сунул вещицу в карман и рявкнул:
        - Быстрее! Я не могу ждать всю ночь.
        - Не трогай меня! - взмолилась она. - Ты получишь все, что хочешь.
        Он мерзко хохотнул.
        - А что, если я хочу тебя?
        Мэл казалось, что ее сейчас стошнит. Она собрала в кулак всю свою храбрость и силу воли в надежде, что это испытание скоро закончится. Но была одна проблема - он собирался ее убить. Она знала, кто он и чем занимается, поэтому внезапно ее осенило: он собирается ее убить. Как только получит то, что ему нужно, сразу перережет ей горло этим самым ножом.
        На столе лежали ключи от «Хаммера», что было легко заметить по значку с логотипом и пульту дистанционного управления. Он подобрал их, положил в карман вместе с кольцом и повел ее из кабинета обратно на кухню. По пути он бормотал:
        - Чертов мудак толком не платит мне, чтобы я торчал в лесу с Максин и кучкой этих старых бездельников. Но благодаря этому я неплохо приподнимусь. - И он громко расхохотался.
        ______
        Джек скатился с кровати, чтобы ответить на телефонный звонок.
        - У Мэл проблемы, - послышался в трубке хриплый голос Дока. - Кто-то пытается проникнуть в заднюю часть дома. Внизу по лестнице. Она там. Я слышал звон разбитого стекла.
        Джек тут же уронил трубку и схватил со стула джинсы. Не теряя времени на рубашку с ботинками, он выхватил свой девятимиллиметровый пистолет из кобуры, что висела на крючке в шкафу, проверил, заряжен ли он и есть ли патрон в патроннике, а затем выскочил наружу, чуть не выбив по пути дверь. Он молнией промчался через улицу. Мыслей в голове не было - он действовал автоматически. Его челюсти крепко сжались, виски пульсировали, а в ушах ревел шум взбудораженной крови.
        Возле клиники, рядом с внедорожником Дока и «Хаммером» Мэл, стоял чей-то старый пикап. Джек точно знал, кому он принадлежит.
        Он заглянул в окно входной двери как раз вовремя, чтобы увидеть, как Кальвин толкает Мэл по направлению к кабинету - они шли со стороны кухни, где находился шкафчик с лекарствами. Пробежав к задней части дома, он заглянул в окно кухонной двери; они продолжали оставаться вне поля его зрения. Затем вновь появились, выйдя из коридора, и Джек пригнулся - но не раньше, чем разглядел, что Кальвин приставил к шее Мэл большой зазубренный нож. Он выжидал, не собираясь давать этому подонку ни малейшей возможности сбежать или причинить какой-либо вред Мэл. Несколько секунд, пока он ждал, когда они вернутся на кухню, показались ему вечностью. Он слышал, как изнутри доносятся звук их шагов и злой голос удерживающего Мэл мужчины.
        Они уже почти успели дойти до аптечного шкафа, когда Джек выбил ногой дверь. Сорвавшись с петель, она отлетела к противоположной стене, и он запрыгнул внутрь. Направил дуло пистолета на мужчину, вцепившегося в Мэл. Еле сдерживаясь, он процедил:
        - Положи нож. Медленно.
        - Не-а, ты дашь мне уйти, а она пойдет со мной для надежности, - осклабился Кальвин.
        Ощущая возле шеи острие ножа, Мэл изумленно смотрела на Джека, на месте которого сейчас стоял мужчина, которого раньше ей никогда не доводилось видеть. Одной лишь яростной гримасы на его лице должно было хватить, чтобы напугать удерживающего ее подонка. С голым торсом, босиком, в джинсах без ремня, с пугающе огромными плечами и руками, с большими татуировками на вздувшихся бицепсах - он выглядел как настоящий дикарь. Джек не сводил с них взгляда, его глаза сузились за мушкой пистолета, а стиснутые челюсти подсказали ей, что он собирается действовать. Вопросов не осталось. Он смотрел не на Мэл, а на Кальвина. Для женщины, панически боявшейся оружия, это было странно, но она не испытывала ни малейшего страха. Потому что верила в него. В этот момент она понимала, что он рискнет ради нее своей жизнью, но ни в коем случае не подвергнет ее риску. Ни за что. Если он что-то предпримет, она будет в безопасности. Выражение ее лица сменилось с испуганного на спокойное.
        Мишень, на которую нацелился Джек, была меньше четырех дюймов диаметром - левая сторона головы мужчины. Чуть ниже находилась голова Мэл, ее красивое лицо. А еще ниже, возле ее горла, тускло мерцало лезвие ножа. Джек прогнал прочь мрачные мысли - он не собирался ее терять.
        - У тебя есть одна секунда.
        Краем глаза Джек заметил, что Мэл смотрит в его сторону - за эту долю секунды он прочитал в ее взгляде, что она любит его и безоговорочно доверяет. Затем ее глаза закрылись, а голова чуть-чуть наклонилась вправо.
        - Отвали, чувак…
        Джек выстрелил, и пуля отбросила Кальвина назад, а нож вылетел из его руки.
        Мэл бросилась к Джеку. Он опустил руку с пистолетом, а другой прижал ее к себе. Она с глубоким вздохом прижалась к нему, уткнувшись в его обнаженную грудь, и Джек обнял ее покрепче. Он не сводил глаз с ее обидчика. Тот лежал неподвижно, в голове у него зияла аккуратная круглая дырочка, а вокруг растекалась лужа крови.
        Некоторое время они стояли без движения, Мэл пыталась отдышаться, а Джек продолжал наблюдать, оставаясь наготове. Она слегка отстранилась, чтобы взглянуть на него, и вновь поразилась такому непривычному для нее, жестокому и злому выражению его лица.
        - Он хотел убить меня, - прошептала она.
        Он успокаивающе произнес, не отрывая глаз от мертвого тела:
        - Я никогда не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось.
        Позади них послышались шаги, но Джек не стал оборачиваться.
        В дверном проеме внезапно появился тяжело дышащий Проповедник; раскинув руки, он оперся на дверной косяк и наклонился внутрь. Заглянув на кухню, он увидел лежащего на полу Кальвина, Мэл в объятиях Джека и самого Джека с пистолетом в опущенной руке. Лицо Проповедника потемнело, его брови нахмурились, а рот скривился. Он прошел на кухню, пнул нож в сторону и наклонился к покойнику. Затем пощупал шею мужчины, проверяя пульс. Бросив через плечо взгляд на Джека, он покачал головой.
        - Все в порядке, Джек. Меткий выстрел.
        Тот положил пистолет на стол и повернулся к настенному телефону, не выпуская Мэл из объятий. Затем поднял трубку, набрал несколько цифр и коротко произнес:
        - Это Джек Шеридан из Вирджин-Ривер. Я звоню из дома Дока Маллинза - я только что убил человека.
        Глава 16
        Заместителю шерифа Генри Депардо потребовалось больше времени, чтобы доехать до Вирджин-Ривер, чем разобраться в том, что Джек действовал, защищая Мэл, поскольку ее жизнь находилась в опасности. Тем не менее второй звонок в ту ночь Джек сделал Джиму Посту, мужу Джун Хадсон. Его опыт работы в правоохранительных органах мог сильно пригодиться. Джим примчался к ним еще быстрее, чем Генри. В ту ночь Джек узнал, что Джим, оказывается, бывший агент УБН[55 - Управление по борьбе с наркотиками.], который до выхода на пенсию работал в здешних краях.
        - Нам стоит взглянуть на лагерь Кальвина, - предложил Джим. - Если это всего лишь небольшое скопище бродяг, я не вижу никаких проблем. Но интуиция мне подсказывает, что этим дело может не ограничиться. Если да, то мы должны будем сообщить шерифу.
        Док пригласил Джека провести остаток ночи в его доме вместе с Мэл. Она увидела ту его сторону, о существовании которой даже не подозревала. Этот нежный и ласковый великан разбушевался - и надо признать, его молчаливая ярость производила огромное впечатление. Он всю ночь не выпускал ее из объятий, пока они вдвоем лежали на маленькой больничной койке. Мэл было тяжело заснуть, поскольку она никак не могла успокоиться, но всякий раз, стоило ей открыть глаза и посмотреть на Джека, оказывалось, что он бодрствует, неотрывно наблюдая за ней. Она рассматривала его лицо с напряженно сжатыми челюстями и сузившимися от гнева глазами, но стоило ей коснуться его щеки, как он расслаблялся, и злость в его взгляде сменялась нежностью.
        - Все в порядке, детка, - произнес он. - Постарайся немного поспать. Ничего не бойся.
        - Я не боюсь, пока ты рядом, - прошептала она, и это была чистая правда.
        На следующее утро в город приехали Джун и Джим. Джун зашла в клинику, а Джим отправился к Джеку.
        - Я просто хотела убедиться, что у тебя не возникло проблем с беременностью из-за стресса, - объяснила Джун. - У тебя нет спазмов, кровянистых выделений?
        - Вроде все хорошо. За исключением дрожи, которая бьет меня, когда задумываюсь о том, что могло бы случиться.
        - Я собираюсь провести пару часов в городе, - сказала Джун. - Если у тебя есть пациенты, я могу помочь. Ты не хочешь отдохнуть?
        - Джек провел со мной всю ночь. По-моему, он ни разу не заснул, но зато я немного пришла в себя. А с кем ты оставила ребенка? - вдруг вспомнила Мэл.
        - У Сьюзен для этих целей есть Джейми, а у Джона и моего отца - целая больница. - Она улыбнулась. - Мы, провинциалы, должны быть гибкими.
        - Чем занимается Джим? - спросила Мэл.
        - Он сейчас с Джеком и Проповедником. Они уехали ненадолго. Хотят взглянуть на то место, откуда появился этот человек, Мэл. И заодно убедиться, что больше никто просто так не завалится в город и не станет никому угрожать.
        - Господи, - вздохнула она.
        - Я думаю, они справятся, - усмехнулась Джун. - Мне кажется, это необходимо сделать.
        - Дело не в этом, Джун. Я наведывалась в тот лагерь десятки раз. И я не видела там Кальвина Томпсона, кроме самого первого раза, когда приехала с Доком, чтобы помочь ему залечить кое-какие травмы. Но продолжала туда ездить, хотя Док предупреждал меня этого не делать. Я немного нервничала и боялась, но мне ни разу в голову не пришло, что кто-то из обитателей лагеря может приставить нож к моему горлу и… - Она остановилась, не в силах продолжать.
        - Господи, - удивилась Джун. - Что ты там делала?
        Мэл пожала плечами. Когда она ответила, ее голос прозвучал еле слышно.
        - Они выглядели такими голодными.
        Лицо Джун Хадсон медленно растянулось в улыбке.
        - А ты ощущала себя среди горожан белой вороной. Какая чушь.
        ______
        Проповедник и Джим погрузились в пикап Джека и поехали вместе с ним в лес. Лагерь находился менее чем в двадцати милях от города, но путь к нему пересекало так много старых лесозаготовительных и потайных дорог, что ехать пришлось почти час. Его обитатели так глубоко схоронились в лесной чаще, что никому бы в голову не пришло, что эти люди представляют собой серьезную угрозу.
        Молодой человек с ножом, Кальвин Томпсон, прожил с ними совсем недолго. Он оказался не просто бродягой, а жестоким преступником. Генри Депардо не потребовалось много времени, дабы разузнать, что на нем висит давнишняя судимость по делу о торговле наркотиками в других городах Калифорнии, поэтому он скрывался в лесу, избегая ареста. Вполне вероятно, что это Максин привела его в лесное убежище своего отца.
        Когда они добрались до лагеря, Джим Пост удовлетворенно произнес:
        - Да, так я и думал. - Он указал на замаскированный полуприцеп и стоящий рядом с ним генератор. Трое мужчин вышли из пикапа, размахивая винтовками такого крупного калибра, что из них можно было одним выстрелом завалить черного медведя. А человека - разорвать напополам. Конечно же, вокруг никого не было видно.
        - Паулис! - выкрикнул Джек.
        Из лачуги вышел худощавый бородатый мужчина изможденного вида. Точнее, из хижины. За ним опасливо ступала такая же худая молодая женщина с длинными волосами. Постепенно из-за полуразрушенных трейлеров появились еще несколько мужчин. У них не было оружия, но ее участники старались держаться позади, оценив, с какими ружьями к ним пожаловали Джек, Джим и Проповедник.
        Джек подошел к Паулису.
        - Вы выращиваете травку? - спросил он без обиняков.
        Мужчина отрицательно покачал головой.
        - Томпсон тут этим занимался?
        Девушка издала сдавленный звук и прикрыла рот рукой. Паулис согласно кивнул.
        - Вчера вечером он пытался убить женщину. Из-за наркотиков и личных вещей. Он мертв. Кто притащил сюда этот трейлер?
        Паулис вновь покачал головой.
        - Мы здесь не обмениваемся именами.
        - Как он выглядел? - требовательно спросил Джим.
        Паулис снова лишь пожал плечами.
        - Давай, чувак. Ты что, хочешь сесть из-за него в тюрьму? Какая у него машина?
        Паулис опять пожал плечами, но тут вперед вышла Максин и встала перед отцом, по ее бледным щекам текли слезы.
        - Большой черный «Рендж Ровер». С прожекторами на крыше. Вы понимаете какой. Он заплатил Кальвину, чтобы тот присматривал за травкой.
        - Я знаю, кто это, - тихо сказал Джек Джиму. - Не в курсе, где он обитает, но уверен, что это не единственная его плантация. И еще я знаю, какие номера у его здоровенного внедорожника.
        - Что ж, это может нам пригодиться.
        Затем Джек объявил Клиффорду Паулису:
        - У вас есть двадцать четыре часа, чтобы собрать манатки и убраться отсюда. Заместитель шерифа приедет сюда, чтобы закрыть это место по-быстрому, и если вы останетесь, вас арестуют - с этим дерьмом теперь разбираться вам самим. Вы должны съехать. Я не хочу, чтобы вы оставались в этих краях. Ты меня слышишь?
        Паулис коротко кивнул.
        - Он напал на мою женщину, - добавил Джек уже тише. - Я буду следить за тобой, и если обнаружу где-нибудь поблизости, ты далеко не уйдешь, тебе понятно?
        Паулис вновь молча опустил подбородок.
        Разница между собравшимися на поляне мужчинами - обитателями лагеря и Джеком с его друзьями - не оставляла сомнений в том, кто окажется победителем в случае конфликта. Чтобы поставить в этом деле жирную точку, Джек вскинул к плечу свою винтовку с продольно-скользящим затвором калибра 30 - 06, прицелился в генератор рядом с полупогребенным трейлером и одним выстрелом разнес его на куски. Грохот поднялся такой громкий, что даже деревья зашатались. Мужчины-аборигены вздрогнули, закрыв лицо руками и съежившись.
        - Завтра я вернусь, - пригрозил Джек. - Рано утром.
        Когда они сели в пикап, Джек спросил Джима:
        - Что ты о них думаешь?
        - Бродяги. Просто живут в лесу. У них не хватило бы денег поставить там трейлер - это организовал тот, на кого работал Кальвин. Скорее всего, они уедут. Поглубже в лес, где снова смогут разбить лагерь и жить в уединении. Мы сообщим Генри, где искать этот лагерь. Но тебе все равно нужно проследить за выполнением своего требования. Они не должны здесь больше оставаться. Пускай сами они не представляют опасности, но их готовы использовать в своих целях опасные люди.
        - Я не заметил никакого оружия. Хотя они должны быть вооружены.
        - О, конечно, но оружия у них явно немного. Они увидели, с чем мы пришли - ни один из этих стариков не стал бы в нас стрелять. Беспокоиться стоит только о парнях вроде босса Кальвина и босса его босса. УБН зачистило целый город в Тринити-Альпах несколько лет назад, когда я работал агентом, с того времени эти парни успели слегка вооружиться. - Джим по-приятельски ткнул Джека в руку. - Я за то, чтобы не лезть в их дела. Если на них наткнется кто-то из лесников, они сообщат в отдел шерифа или, возможно, в УБН.
        ______
        Настроение в городке витало напряженное и встревоженное. Джек был всеобщим любимцем, а его избранница, которая приехала сюда, чтобы помогать людям, как выяснилось, чуть было не погибла.
        В течение дня к Доку не иссякал поток соседей с угощением и расспросами. Никаких пациентов - одни лишь друзья. Поэтому ему пришлось встать с постели, одеться и спуститься вниз, чтобы встречать гостей. За исключением короткого сна в полдень, он не спал весь день.
        Джим и Джун пробыли в гостях всего пару часов, зато Джек периодически заглядывал к Доку в течение дня, и это оказалось очень нелишним, поскольку люди, приходившие, чтобы проведать Мэл, горели желанием с ним побеседовать.
        - Говорят, что его застрелили, когда он держал ее, приставив нож к горлу.
        Джек лишь кивнул и взял Мэл за руку.
        - Как только ты не испугался? Откуда ты мог знать, что не промахнешься ни на полдюйма?
        - У меня было не так уж много вариантов, - ответил он. - Я бы не нажал на курок, если бы осознавал, что есть хоть малейший шанс промахнуться.
        Был еще один предмет, вызвавший всеобщее любопытство, - сияющее бриллиантами кольцо на пальце Мэл. Помолвка была встречена жителями города с радостью и одобрением, хотя и не стала для них неожиданностью. Их засыпали вопросами о свадьбе, и поднялся нешуточный протест, когда стало известно, что намечается всего лишь скромная церемония через несколько дней в Сакраменто.
        Джек, Док и Мэл поужинали принесенной доброжелателями снедью и, когда вся посуда была вымыта, старик объявил:
        - Я отправляюсь спать, Мелинда. А тебе пора возвращаться в постель к своему мужчине. Эти больничные койки слишком малы для вас двоих.
        И он медленно поковылял вверх по лестнице.
        - Да, тебе точно пора, - согласился Джек и повел ее к себе домой.
        Мэл так мало спала прошлой ночью и настолько устала, что стоило ей оказаться в постели Джека, как она свернулась клубочком, согретая его теплом, и мгновенно заснула.
        На следующее утро, еще до восхода солнца, ее разбудил доносящийся снаружи звук автомобильных моторов. Бросив взгляд на часы, она увидела, что сейчас всего лишь пять утра. Наскоро одевшись, она вышла на крыльцо, чтобы посмотреть, в чем дело. На улице рядами выстроились пикапы, кемперы, полноприводные автомобили, внедорожники и легковушки. Между ними толпилось множество мужчин, кто-то проверял свое оружие, а некоторые даже надевали бронежилеты. Одни были одеты в обычные джинсы и рабочие рубашки, а другие щеголяли в военной форме. Мэл распознала в толпе знакомые лица - Майк Валенсуэла из Лос-Анджелеса, Зик из Фресно, Пол Хаггерти и Джо Бенсон из Грантс-Пасс, что в Орегоне. Были там также соседи, владельцы ранчо и фермеры из Вирджин-Ривер. Она увидела с ними Рики, который выглядел совсем как взрослый, сформировавшийся мужчина.
        Мэл некоторое время озадаченно наблюдала за происходящим, прежде чем Джек заметил, что она стоит на крыльце, босая, с взлохмаченными после сна волосами.
        Он передал винтовку Полу и подошел к ней.
        - Ты похожа на юную девчонку, - сказал он. - Маленькую беременную девчонку, но мне-то виднее. - Он ухмыльнулся. - Я подумал, что ты, возможно, захочешь еще немного поспать.
        - Почему вы так шумите? Что происходит?
        - Собираемся поохотиться на падальщиков, - ответил он. - Тебе не о чем беспокоиться.
        - Да ладно тебе, Джек. Рассказывай.
        - Мы хотим проверить, не нужно ли слегка вычистить лес, - сдался он.
        - С оружием? В бронежилетах? Боже мой, Джек!
        Он привлек ее к себе и принялся объяснять:
        - Я не думаю, что у нас возникнут какие-то проблемы, Мэл. Но нужно быть готовыми ко всему, с чем мы там можем столкнуться. Мы просто собираемся прочесать окрестности вокруг города - убедиться, что поблизости нет наркодельцов и других преступников. И никаких лагерей вроде того, из которого приперся Томпсон. Где могут прятаться другие опасные типы вроде него.
        - А как вы узнаете, живут ли такие типы в обычных лагерях? Мне сказали, что в здешних краях много подобных поселений. Сквоттеры, бродяги, горцы.
        Он пожал плечами.
        - В любом случае мы должны будем разведать, кто там обитает. Проверить, что происходит у них в лагере, есть ли у них оружие. Травку довольно легко обнаружить - у нее характерный цвет, поэтому ее всегда стараются замаскировать, а рядом обязательно находится генератор.
        Она положила руку ему на жилет.
        - Ты собираешься это сделать, потому что…
        - Потому что скоро стану отцом и больше не хочу рисковать. Один из этих идиотов-лесовиков может снова выкинуть что-нибудь эдакое.
        - Ты возьмешь с собой Рики?
        - Я присмотрю за ним. Мы все будем за ним приглядывать, но поверь мне - он сможет за себя постоять. Я лично учил его стрелять. Он не останется в стороне, поскольку это дело касается тебя.
        - Неужели это так необходимо?
        - Да, - отрезал Джек и посмотрел на нее с таким выражением, которое, как она уже понимала, означало, что он занят серьезным делом.
        За спиной Джека, ухмыляясь, возник Джим Пост.
        - Доброе утро, - поздоровался он.
        - Джун в курсе, что вы собираетесь делать? - спросила Мэл.
        - Да, мэм.
        - И что она сказала?
        - Что-то вроде «Постарайся быть осторожнее». Сложнее всего было убедить старого Дока Хадсона, что ему не надо ехать вместе с нами.
        - Может, лучше оставить это дело полиции? Шерифу?
        Джим поставил ногу на ступеньку крыльца и пожал плечами.
        - Мы уже рассказали Генри о лагере Паулиса и дали ему описание автомобиля, которым управлял человек, вероятно, все организовавший. Будем надеяться, что лагерь Паулиса к этому времени уже опустел, и все его обитатели сбежали, бросив урожай травки. Мы видели их, Мэл, и нет никаких сомнений в том, что это не тамошние старики-сквоттеры притащили полуприцеп, закопали его, замаскировали и устроили теплицу. Но кто-то ведь это сделал - и таких лагерей может быть еще много. Дальше, на федеральных землях, с этим совсем беда. Но так далеко мы забираться не будем. Нам нет смысла вмешиваться в дела властей штата. Оставим это профессионалам.
        - Звучит довольно зловеще, - засомневалась она.
        - Мы не собираемся делать ничего противозаконного, Мэл. Просто хотим донести до всех заинтересованных небольшое послание. Мол, не надо давать нашим женщинам и вообще жителям в окрестных городах ни малейшего повода полагать, что они должны начать оказывать активное сопротивление. Понимаешь? - Она не ответила. - Если подобный лагерь обнаружится достаточно близко, чтобы служить угрозой для Вирджин-Ривер, мы дадим его обитателям шанс спастись бегством, прежде чем сообщить властям. Все будет хорошо. Мы вернемся домой еще до темноты.
        Она повернулась к Джеку:
        - Я из-за этого весь день места себе находить не буду.
        - Мне остаться с тобой, чтобы тебе не было страшно? - спросил он ее. - Или ты все же доверишься мне еще раз?
        Мэл закусила губу, однако кивнула в знак согласия. Он обнял ее за талию и поднял, крепко поцеловав.
        - У тебя такие сладкие губы по утрам, - улыбнулся Джек. - Это вообще нормально? - добавил он, слегка ее поддразнивая.
        - Тебе лучше быть осторожнее, - насупилась она. - Помни, что я тебя люблю.
        - Большего мне и не нужно, - довольно произнес он, снова поставив ее на ноги.
        На крыльцо поднялся Проповедник. Он кивнул ей, грозно нахмурив густые брови, отчего она чуть не вздрогнула.
        - Отправь его одного, - посоветовала Мэл Джеку. - Он там мигом всех распугает. - К ее удивлению, Проповедник широко улыбнулся, на мгновение перестав быть похожим на того угрюмого парня, к которому она так привыкла.
        Когда все наконец уехали, растянувшись длинной шеренгой, Мэл позвонила Джун.
        - Ты в курсе, чем занимается твой муж? - спросила она.
        - Да, - прозвучал в трубке раздраженный голос Джун. - Чем угодно, только не присмотром за детьми.
        - Ты разве не беспокоишься?
        - Только о том, чтобы кто-то из них не отстрелил себе пальцы на ноге. С чего бы? А ты?
        - Я… ну да! Ты бы видела их - в бронежилетах и со здоровенными ружьями. Я имею в виду, с очень большими ружьями!
        - Ну, знаешь ли, там водятся медведи. Игрушечное ружьишко тебе в этом случае не поможет, - ухмыльнулась Джун. - Не беспокойся о Джеке, дорогая. Думаю, ты не станешь спорить, что он прекрасно стреляет, когда этого требует ситуация.
        - А что насчет Джима?
        - Джим? - Она рассмеялась. - Мэл, Джим зарабатывал этим на жизнь. Он, конечно, не признает, что скучает по этой работе. Но клянусь, я слышала, как он довольно хихикал.
        Целый день ее преследовали воображаемые картины перестрелок в лесной чащобе, одна страшнее другой. К сожалению, поскольку заняться ей было нечем, Мэл бесцельно слонялась из угла в угол, будто тигр в клетке. Поскольку бар стоял закрытый, а все мужчины отправились на «охоту», в городе воцарилась необыкновенная тишина.
        Большую часть дня Мэл провела на крыльце Дока, сидя на ступеньках. Было уже около полудня, когда в город медленно въехал черный «Рендж Ровер». Он подъехал к клинике, и водитель опустил со своей стороны тонированное стекло.
        - Я слышал, что с тобой случилось, - сказал он вместо приветствия.
        - Неужели? Я не знала, что у нас есть общие друзья.
        - Я хотел перекинуться с тобой парой слов, потому что ты оказала мне услугу. Во-первых, я в курсе о Томпсоне, он был жалким слабаком. Я много чего слышал о том лагере, но такой там был один, насколько мне известно. В основном, там живут люди вроде Викки - та девушка, которая родила. У нее были проблемы с законом, но она ни для кого не представляет опасности. Просто старается лишний раз не светиться, в жизни у нее не раз случались тяжелые времена, и ей известно не так много способов заработать. Кстати, она уехала. Прихватила ребенка и поехал к сестре в Аризону. Я лично посадил ее в автобус.
        - В прошлый раз ты говорил о Неваде, - хмыкнула Мэл.
        - Неужели? - делано удивился он, слегка улыбнувшись. - Что ж, наверное, я ошибся.
        - Я просто надеюсь, что ты знаешь, куда отправлять чеки, раз уж это твой ребенок.
        - Я ведь сказал, у них будет все, что им нужно. Разве я этого не говорил?
        Некоторое время она молчала, размышляя. Чеки, которые он собирался отправлять, будут от продажи марихуаны. Есть немало людей, которые считают, что травка ничуть не хуже нескольких бутылок пива, а она собиралась подарить свою жизнь и любовь человеку, который владел баром, не видя ничего плохого в том, чтобы пропустить стаканчик-другой пенного напитка. Были и те, кто признавал медицинские преимущества марихуаны. Существовала и третья группа, которая считала ее опасным наркотиком, который, попав в неумелые руки (особенно в руки к молодым людям), может привести к более опасной зависимости. Мэл твердо знала лишь две вещи: употреблять травку без рецепта незаконно, и, поскольку это было вне закона, с ней часто ассоциировалось совершение преступлений.
        - Ты хотел что-то мне сообщить, - сказала она.
        - Я уезжаю отсюда. Человек погиб. Неважно, что смерть Томпсона не станет большой потерей для общества, - сказал он, пожав плечами. - Однако он причастен к кое-каким махинациям в здешних краях, так что начнутся расследования, судебные ордера и аресты. Я лучше поеду в другие края. - Он улыбнулся. - Считай, что твое желание исполнилось. Ты больше никогда не будешь иметь со мной дел.
        Она наклонилась вперед, не вставая с крыльца.
        - Ты когда-нибудь убивал?
        - Нет, - спокойно ответил он, пожав плечами. - Так далеко я не заходил. У меня случались небольшие недоразумения, да. Но я всего лишь бизнесмен.
        - Ты не мог подыскать для себя какой-нибудь более законный бизнес?
        - Конечно мог, - ответил он, улыбаясь. - Просто не смог найти ничего более прибыльного.
        Стекло поднялось, «садовод» проехал дальше по улице и скрылся из виду. Она запомнила номера его машины, понимая, однако, что если он хоть немного знает толк в своем деле, то они поддельные.
        В сумерках Мэл вновь села на крыльцо Дока и принялась ждать. Когда начало темнеть, она услышала шум возвращающихся обратно машин. Пока они медленно въезжали в город, останавливаясь у бара, она пыталась оценить настроение участников «охоты». Вид у «охотников» был торжественный и уставший, когда они выходили из своих пикапов и джипов, разминая спину и руки. Бронежилетов на них не оказалось, рукава рубашек у всех были закатаны, а ружья спокойно стояли в салонах авто в своих стойках. Вскоре они принялись хлопать друг друга по спине и смеяться, собираясь у крыльца заведения Джека. Мэл обрадовалась, увидев, что Рики вернулся в целости и сохранности, хохоча вместе с остальными мужчинами, будто их младший брат. Последним подъехал пикап Проповедника, в котором вместе с ним ехал Джек, а в кузове у них лежало, свешиваясь за борт, что-то большое. Когда он припарковался, все мужчины столпились вокруг, казалось, заметно оживившись. Раздались громкие возгласы и смех.
        Слегка опасаясь узнать, в чем смысл происходящего, она перешла улицу. Джек пошел ей навстречу, и на полпути они встретились.
        - Все в порядке? Вы что-нибудь нашли?
        - Да, ребята неплохо поработали, - кивнул он. - Лагерь Паулиса оказался разграблен, а весь хлам, который они оставили, мы уничтожили. Генри приехал с парой своих помощников, чтобы конфисковать их травку. Мне не хотелось бы, чтобы они принялись шнырять в окрестностях, если вдруг решат провести операцию по борьбе с наркодельцами. По правде говоря, у них для этого не хватает сил, так что эту задачу мы возьмем на себя.
        - Слушай, разве ты никогда не думал: «Ну, это всего лишь травка, ничего особенного»?
        - У меня нет какого-то мнения на этот счет, - пожал плечами Джек. - Но если ее начнут выращивать фармацевтические компании, то мы, по крайней мере, перестанем бояться за наших женщин и детей.
        - А что там у вас в кузове? Что за ужасная вонь?
        - Медведь. Хочешь посмотреть? - спросил он, широко улыбнувшись.
        - Медведь?! Какого…
        - Он был очень злой, - ухмыльнулся Джек. - Иди взгляни - он просто огромный.
        - Кто его подстрелил?
        - Ты имеешь в виду, кто себе это приписывает или кто на самом деле это сделал? Потому что, как мне кажется, каждый считает, что это именно его заслуга. - Он приобнял Мэл за талию и не отпускал, пока они шли к бару. Уже издали она стала различать отдельные голоса.
        - Клянусь, я слышал, как верещал Проповедник! - выкрикнул кто-то.
        - Я не верещал, дурень. Это был боевой клич.
        - Похоже было, скорее, на крик маленькой девочки.
        - В этом медведе дыр больше, чем в моей башке.
        - Ему что, так репеллент не понравился?
        - Никогда раньше не видел ничего подобного. Обычно они просто протирают свои маленькие глазки-пуговки и убегают подальше в лес.
        - Говорю же вам, Проповедник вопил во всю глотку. Я думал, он сейчас расплачется, как младенец.
        - Может, тебе вломить, а, тупица?
        Раздался взрыв смеха. Атмосфера окончательно превратилась в праздничную. Серьезные парни, покинувшие утром город, вернулись, будто солдаты с войны, в приподнятом и победном настроении. Вот только воевали они, как оказалось, с обычным медведем.
        Мэл заглянула в кузов грузовика и тут же отпрыгнула назад. Туша медведя не только занимала весь кузов, но даже частично свешивалась наружу. Из его лап торчали ужасающие когти. Хоть он и был уже мертв, его обвязали веревками, хорошенько закрепив за борта пикапа. Невидящие глаза зверя были открыты, из пасти свисал язык. Вонь от него исходила такая, что аж глаза резало.
        - Ну, кто будет звонить в «Фиш энд Гейм»?
        - А что, мы должны им позвонить? Ты же понимаешь, они заберут этого гребаного медведя. А это мой медведь!
        - Это не твой медведь, дурень. Я его застрелил, - громогласно возмутился Проповедник.
        - Ты вопил, как девчонка, пока мы палили в него из всех стволов.
        - Кто на самом деле подстрелил медведя? - спросила Мэл у Джека.
        - Я думаю, что первым в медведя выстрелил Проповедник, когда тот напал на него. Потом подключились все остальные. И да, я тоже думаю, что он кричал от страха. Я бы тоже вопил как резаный. Этот медведь подобрался к нам чертовски близко. - Однако он ухмыльнулся, как мальчишка, только что сделавший удачную подачу.
        Проповедник подошел к Джеку и Мэл. Наклонившись, он прошептал ей на ухо:
        - Я не кричал.
        Сказав это, он развернулся и пошел прочь.
        - Кстати, милая, - мягко произнес Джек, - сегодня мы еще кое-что обнаружили. - Она выжидающе на него посмотрела. - Мы нашли черный «Рендж Ровер». Он вылетел с дороги и свалился в пропасть глубиной пару сотен футов…
        - Водитель погиб? - испуганно спросила она, удивляясь тому, что ее это беспокоит.
        - Тела мы не нашли.
        Мэл нервно хихикнула.
        - Боже, - выдохнула она. - Он приезжал сюда сегодня около полудня. Даже не стал выходить из машины, только опустил окно и сказал, что, поскольку я оказала ему услугу, он хочет сообщить, что в торговле травкой, насколько ему известно, был замешан только Томпсон, а сам он уезжает из этих мест. Джек, он, наверное, специально скинул в пропасть свою машину.
        - Возможно, - кивнул он. - Это означает, что он может запросто приобрести себе новый автомобиль и новую внешность, а потом вернуться опять. Никогда больше не соглашайся с ним никуда ехать, Мэл. Пообещай мне.
        На мгновение у нее мелькнула безумная мысль, что тот опасный человек вел себя с ней достойным образом и, по-видимому, обладает какими-то зачатками совести. Если он опять к ней приедет и скажет, что кому-то требуется медицинская помощь, ей будет трудно ему отказать.
        - Как ты думаешь, скольких он еще может наделать детей? - со смехом спросила она.
        - Людям свойственно ошибаться в своих суждениях.
        - Неужели? Надеюсь, у тебя их не сильно много, - уколола его Мэл.
        - У меня их вообще нет, - ответил он, улыбнувшись.
        - Ладно. Это вся ваша добыча? Разбитый внедорожник и медведь? Должно быть, ты не очень доволен таким результатом, - сказала она.
        - Это я-то не очень доволен результатом? Детка, да ты только посмотри на этого огромного медведя!
        Мужчин на стоянке толпилось около двадцати пяти человек, запах после тяжелого дня от всех них исходил ядреный, они постепенно исчезали в дверях бара. Мэл принюхалась к рубашке Джека.
        - Фу, - поморщилась она. - Ты пахнешь ничуть не лучше этого несчастного медведя.
        - Прежде чем станет лучше, должно стать хуже, - осклабился он. - Теперь у нас на очереди пиво, еда и сигары. Я должен встать за стойку и подавать пиво, пока Проповедник и Рики будут разжигать барбекю.
        - Я помогу, - предложила она, взяв его за руку. - Это оказалась пустая трата времени, да?
        - Мне так не кажется. Мы насладились прекрасными видами наших нетронутых цивилизацией лесов, передали шерифу трейлер, набитый травкой, и подстрелили злобного матерого медведя.
        - Вы просто от души повеселились, - обвинила его Мэл.
        - Мы не специально, - воспротивился он. Но его широкая улыбка говорила об обратном.
        - Все кончено, Джек? - спросила она его.
        - Я надеюсь на это, детка. Боже, я очень на это надеюсь.
        ______
        На этот раз за стойку встала Мэл. Она помогала подавать пиво и прочие напитки и приготовила большую порцию салата, пока Проповедник готовил стейки на гриле. Тарелки и прочая посуда были выставлены на столах для большого фуршета. Мужчины без устали подшучивали друг над другом, их смех с течением ночи становился все громче и громче. Хотя Рики формально находился на работе, когда он проходил мимо кого-то из гостей, его тянули в крепкие объятия и нахваливали, словно парнишка был для них добрым другом. Док зашел в бар за своей порцией виски, приняв ненадолго участие в общем веселье, прежде чем вернуться домой. Большинство гостей из числа городских жителей разошлись по домам до того, как на стол подали угощение, чтобы объявить своим женам, что это именно они застрелили медведя.
        Было уже около девяти часов вечера, когда настало время для карточных игр и сигар. Джек взял Мэл за руку и предложил:
        - Пойдем отсюда. Ты, наверное, устала.
        - Хм, - сказала она, прижавшись к нему, - я не обижусь, если ты захочешь остаться и повеселиться вместе со своими друзьями.
        - Парни, наверное, останутся еще на денек-другой. Раз уж им пришлось проделать весь этот путь, они захотят порыбачить и разнести мой бар в щепки. Знатная будет рыбалка. - Он обнял Мэл и вывел ее из-за барной стойки. - Ребенку нужно дать возможность хорошенько выспаться.
        - Отцу ребенка нужно принять хороший душ, - парировала она, наморщив нос.
        Пока Джек принимал душ, Мэл надела одну из своих рубашек - ее любимый мягкий шамбре. Она свернулась на диване калачиком с одним из журналов Джека на коленях и рассеянно листала страницы. Вскоре стало понятно, что ей нужно найти что-нибудь получше, чем «Филд энд Стрим»[56 - Field & Stream - журнал в США, посвященный рыбалке, охоте и другим мероприятиям на свежем воздухе.].
        Из бара доносились взрывы смеха и хриплые голоса; она ощущала запах сигар, но это лишь заставило ее улыбнуться. Это были хорошие люди, которые со всех ног мчались на помощь, если выяснялось, что их другу угрожает опасность. Боевые друзья Джека, жители города - они хорошо понимали, что значит быть соседями.
        Раньше в Лос-Анджелесе она была знакома лишь с теми соседями, которые жили рядом с ее домом. Из-за того, что Марк надолго пропадал на работе, они общались не так часто, как ей хотелось бы. Да и атмосфера в больших городах гораздо менее дружелюбная. Все сосредоточены на работе, зарабатывании денег и бесконечном шопинге. Мэл сама этим грешила. А здесь, если не брать в расчет необходимый ей для работы «Хаммер», который был не менее важен для города, чем ее профессиональные навыки, за полгода она почти ничего не купила. Мэл похлопала себя по слегка округлившемуся животу - скоро придется покупать новую одежду, поскольку старые джинсы на ней уже не застегивались. Когда она сейчас об этом думала, то без малейшего фанатизма в отношении каких-то модных брендов. Это заставило ее улыбнуться. В последнее время она себя совсем не узнавала. В ней ничего не осталось от той женщины, которая чуть было не слетела в обрыв шесть месяцев назад.
        Джек вышел из душа, обернув одно полотенце вокруг бедер, а другим вытирая свои короткие волосы. Отбросив второе полотенце в сторону, он подошел к своей кровати, приподнял одеяло и приглашающе махнул ей головой. Мэл отложила журнал в сторону и подошла к нему. Скользнув внутрь, она еще раз уточнила:
        - Ты точно уверен, что не хочешь играть в покер, воняя на весь бар табаком? Они все равно не дадут нам уснуть всю ночь.
        Джек уронил на пол оставшееся полотенце и занырнул к ней под одеяло.
        - Ты шутишь, да? - Он притянул ее к себе, и Мэл радостно к нему прижалась.
        - Я не рассказывала тебе, как мне нравится спать, когда ты лежишь рядом? - спросила она. - Ты очень хорошо ведешь себя во сне. Не храпишь. Правда, мне кажется, что ты слишком рано просыпаешься.
        - Я люблю вставать пораньше.
        - Я уже не могу влезть в свои джинсы, - пожаловалась Мэл. Она приподнялась и, опершись локтями ему на грудь, произнесла:
        - Стоит тебе только позвонить своим друзьям, как они сразу приезжают. Удивительно.
        - Я позвонил только одному из них, Майку из Лос-Анджелеса, а он связался с остальными. Вот такие у меня друзья. А если кто-нибудь из них позвонит мне, я тоже помчусь на помощь. - Он улыбнулся. - Вообще-то, я не ожидал, что соберется столько людей. Это много говорит о том, как к тебе тут относятся.
        - Но вы ведь не обнаружили ничего особо страшного.
        - Меня устраивает полученный результат. Я не хотел рисковать, как никто другой. То же самое могло случиться в любой другой чрезвычайной ситуации - например, в случае нападения медведя, или лесного пожара, либо кто-то мог заблудиться в лесу. Людям свойственно объединяться и решать проблему сообща, если это им под силу. А что еще остается делать в таких случаях?
        Она лениво играла с завитками влажных волос на его груди.
        - Когда смотришь опасности в лицо, может открыться такое… Ты представляешь, насколько это может быть пугающее зрелище? Наверное, стоит спрятать все поглубже в дальний ящик, а то аж мурашки по коже.
        - Я хочу тебе кое в чем признаться, - сказал он. - Я просил твою сестру рассказать о твоем муже. О Марке.
        - Ты ее расспрашивал?
        - Да. Насколько я понял, он был очень хорошим человеком. Умным и добрым. Он сделал для людей много хорошего, и хорошо к тебе относился. Я очень его уважаю.
        - Она мне об этом не сообщала.
        - Я все пытался придумать, как бы тебе об этом сказать. Может быть, я все испорчу, но ты должна выслушать. Пару недель назад я позволил тебе плакать в одиночестве, поскольку был зол. Я застал тебя во время разговора с фотографией покойного мужа и испугался. Причем я испугался умершего человека, что выставляет меня настоящим трусом. - Он нежно коснулся ее волос. - Я больше никогда не сделаю ничего подобного, Мэл. Я понимаю, почему ты его любишь, почему ты всегда…
        - Джек…
        - Нет, дослушай меня, пожалуйста. Я знаю, ты не хотела, чтобы твоя жизнь настолько изменилась, и ты никак не могла контролировать этот процесс. Так же, как ты не можешь контролировать собственные чувства. Тебе не нужно притворяться, что ты перестала о нем думать и не скучаешь больше. И если в будущем будут случаться моменты, когда тебе станет грустно и захочется, чтобы Марк снова появился в твоей жизни, будь честна со мной. Не надо притворяться, будто у тебя месячные. - Он улыбнулся. - К тому же мы оба знаем, что у тебя больше нет месячных.
        - Джек, о чем ты говоришь?
        - Я хочу только одного. Если я спокойно принимаю тот факт, что он навсегда останется важной частью твоей жизни, можешь ли ты постараться не сожалеть о том, что мы зачали этого ребенка? Потому что, должен признаться, я никогда еще не ощущал в себе такой готовности. Я приложу все усилия, чтобы не ревновать тебя к нему. Я понимаю, что первым твоим мужем был другой мужчина, но зато я стану следующим. Мне этого достаточно, и я сожалею, что твой первый муж погиб. Я сочувствую твоей потере, Мэл.
        - Зачем ты все это говоришь? Это такая ерунда.
        - Я слышал это своими ушами, - покачал головой Джек. - Как ты говорила, обращаясь к фото, что сожалеешь о беременности, что это произошло случайно, и обещала не забывать его.
        Мэл недоверчиво посмотрел на него.
        - Я думала, тебе больно из-за того, что ты услышал. Но на самом деле ты страдаешь из-за того, что не услышал!
        - Хм?
        - Джек, мне не жаль, что я забеременела. Я в восторге! Я сильно разволновалась, потому что поняла, что люблю тебя больше, чем мне казалось. Возможно, я никого в своей жизни так не любила. На какое-то короткое, безумное мгновение мне показалось, что я предала память Марка. Как будто изменила или что-то вроде того. Это правда - я не хотела, чтобы так вышло, но что случилось, то случилось. Я знаю, что сопротивлялась, но ты проложил дорогу к моему сердцу. Я пообещала Марку, что не забуду его. И я сдержу слово, потому что ты прав, он был хорошим человеком. И я тоже уважаю его память.
        - Хм? - снова недоуменно хмыкнул Джек.
        - Так, смотри, - начала объяснять она, играя с его влажными волосами, - я была расстроена и немного сбита с толку. Я очень любила Марка. И не ожидала, что когда-нибудь снова испытаю подобные чувства, не говоря уже о том, что у меня появится новый мужчина. Представь себе мое смятение, когда я поняла, что ощущаю к тебе еще более сильное чувство. Еще более глубокое. Джек, я говорила Марку, что собираюсь двигаться дальше. Я прощалась - и мне было сложно это сделать. Я больше не хочу оставаться вдовой, милый. Я собираюсь стать женой. Когда я с тобой рядом, это что-то потрясающее.
        - Ты серьезно?
        - Я так разволновалась, - сказала она, пожав плечами. - Я невероятно устала, плюс беременность. Джек, я так сильно тебя люблю. Неужели это не очевидно?
        - Ну… да, - согласился он, немного приподнявшись на локтях. - Просто я думал, что в основном это касается постели. Я имею в виду… Черт, Мэл! Нам действительно так хорошо вместе. Когда я ласкаю тебя, то забываю обо всем на свете.
        - К постели у меня никаких претензий, - сказала она с озорной ухмылкой. - Но я люблю тебя не из-за этого. Во-первых, из-за твоего характера. Из-за того, какой ты великодушный и отважный. О, можно перечислить еще миллион разных вещей, но слова тут лишние. - Наклонившись, она поцеловала его. - А теперь я хочу, чтобы ты сказал что-нибудь приятное, прежде чем сорвать с меня эту рубашку.
        Он перекатил ее на спину и, глядя прямо в глаза, произнес:
        - Мэл, ты лучшее, что со мной когда-либо случалось. Я сделаю так, что ты голову потеряешь от счастья. Каждое утро ты будешь просыпаться и петь.
        - Я уже пою по утрам, Джек.
        notes
        Примечания
        1
        «Стюарт Вейцман» (Stuart Weitzman) - американский модный бренд, уходящий корнями в середину 19-го века.
        2
        «Коул Хаан» (Cole Haan) - американский модный бренд, основан в 1928 г. в Чикаго.
        3
        «Фрай» (Frye) - американский обувной бренд, основан в 1853 г.
        4
        «Рок-н-Репаблик» (Rock & Republic) - американский бренд, производящий джинсовую одежду. Основан в 2002 г. в Лос-Анджелесе.
        5
        Джо‘с» (Joe’s Jeans) - американский бренд джинсовой одежды, основан в 2001 г. в Лос-Анджелесе.
        6
        «Лаки» (Lucky Brand Jeans) - американская джинсовая компания, основана в 1990 г. в Верноне.
        7
        «7 фор Олл Мэнкайнд» (7 For All Mankind) - американский джинсовый бренд, основан в 2000 г. в Верноне.
        8
        Адирондаковское кресло - это деревянное кресло для отдыха на открытом воздухе с широкими подлокотниками, решетчатой спинкой и приподнятым спереди сиденьем.
        9
        Популярная песня, написанная Коулом Портером в 1935 г. для мюзикла Jubilee.
        10
        Пандероза - гибридное цитрусовое растение, полученное путем скрещивания лимона, цитрона и грейпфрута.
        11
        Джеймс Джордж Янош (псевдоним Джесси Вентура, 1951 г. рождения) - бывший губернатор Миннесоты, политик, актер, в прошлом боец рестлинга. Отличается внушительными размерами (рост 1 м 93 см).
        12
        «Наркан» (он же «Налоксон») - антагонист опиоидных рецепторов, применяется как антидот при передозировках опиоидов, в первую очередь героина.
        13
        «Everclear Grain» - водка крепостью свыше 95 градусов, в 1979 г. попала в Книгу рекордов Гиннесса как самый крепкий алкогольный напиток.
        14
        Лейзибой-кресло - оно же кресло-реклайнер, чья конструкция позволяет приводить спинку и изножье в максимально удобное для сидящего положение.
        15
        «Корпус мира» (англ. Peace Corps) - независимое федеральное агентство США, основано в 1961 г. Организует гуманитарные миссии в бедствующих странах.
        16
        Шесть футов - 182,3 см.
        17
        Двести фунтов - 90 кг.
        18
        Эврика (Eureka) - город в Калифорнии, окружной центр.
        19
        Схватки Брэкстона-Хикса - это ложные схватки, которые появляются у некоторых женщин после 20-й недели беременности.
        20
        Криббидж (он же «криббедж») - популярная в США и Англии карточная игра с двумя участниками.
        21
        «Таргет (англ. Target) - американская сеть магазинов розничной торговли, основана в 1902 г.
        22
        Хиллбилли - в США уничижительный синоним обозначения «деревенщина», которым называют жителей глухой провинции, живущих в горной местности, прежде всего в Аппалачских горах.
        23
        Гипогликемия - это состояние, возникающее из-за снижения уровня сахара в крови до критически низких значений.
        24
        Смаглеры - в США название для самогонщиков, нелегальных производителей спиртного.
        25
        «Больница общего профиля» (General Hospital) - популярная в США дневная мыльная опера, снималась с 1963 г.
        26
        «Фиш энд Гейм» (Fish and Game) - североамериканское агентство по охране животных.
        27
        В США структура школьного образования делится на несколько этапов: начальная, средняя и старшая школа. В данном случае подразумевается первый класс старшей школы (длится с 9-го по 12-й класс), то есть 9-й.
        28
        Шамбре - хлопковая ткань полотняного плетения, появившаяся в 16 веке в коммуне Камбре на севере Франции.
        29
        «Мелмак» (Melmac) - бренд посуды из меламиновой смолы, особенно популярный в США в 1940 - 1960-е годы.
        30
        «Нордстром» (Nordstrom, Inc.) - сеть универмагов в США класса люкс, основанная в 1901 г.
        31
        Фернан Ламаз (фр. Fernand Lamaze) - французский невролог и акушер, известный как разработчик методики безболезненных родов.
        32
        Тачдаун - термин из американского футбола: занос мяча в зачетную зону соперника.
        33
        Ангиография - современный метод исследования состояния кровеносных сосудов при помощи рентгена.
        34
        «Королевская корона» (англ. Royal Crown) - канадский виски, создан в 1939 г.
        35
        «Дикая поездка мистера Тоада» (англ. Mr. Toads Wild Ride) - аттракцион в «Диснейленде» в Калифорнии. Основан на мультфильме «Приключения Икабода и мистера Тоада» студии Уолта Диснея, 1949 г.
        36
        Semper Fidelis - девиз корпуса морской пехоты США: «Всегда верен».
        37
        Округ Рино - административная единица, расположенная в штате Канзас, население составляет свыше 60000 человек.
        38
        Первая база - термин из бейсбола, обозначает место, которое занимает отбивающий мяч игрок после четырех бросков питчера (подающего).
        39
        Поль Баньян (англ. Paul Bunyan) - вымышленный гигантский дровосек, персонаж американского фольклора.
        40
        Марта Хелен Стюарт - американская бизнес-леди, телеведущая и писательница, получившая известность благодаря советам по домоводству.
        41
        Девиз морских пехотинцев США: «Часто испытаны, всегда верны, братья навеки».
        42
        Речь о фильме «Парк юрского периода: Затерянный мир» 1997 г.
        43
        Джонни Матис (полное имя - Джон Ройс Мэтис, John Royce Mathis) - американский эстрадный певец, выступавший в амплуа романтического поп-вокалиста.
        44
        Игра слов - девственник(ца) по-английски пишется так же, как и название городка - virgin. Собственно, название города Вирджин-Ривер в буквальном переводе означает «девственная река».
        45
        Хайлайтинг - техника окрашивания для быстрого осветления волос (прим. ред.).
        46
        Парафраз известной пословицы: «Не надо ставить телегу впереди лошади».
        47
        «Джонни Уокер Блю Лейбл» - элитный шотландский виски, смешанный из 16 сортов (возраст некоторых может достигать 50 лет).
        48
        Опиоидный анальгетик, применяется главным образом как анальгетик в анестезиологии.
        49
        Популярное в США рецептурное обезболивающее на опиоидах, которое в два раза сильнее морфина.
        50
        Тест Папаниколау - цитологический мазок, позволяющий определить наличие беременности.
        51
        Питоцин - искусственный аналог гормона окситоцина. Используется тогда, когда у женщины слабая родовая деятельность, стимулирует сокращение матки.
        52
        Допплер (допплерография) - методика ультразвукового исследования на предмет проходимости сосудов.
        53
        Фетоскоп - разновидность стетоскопа для исследования сердцебиения плода, вводится непосредственно в матку.
        54
        Гистерэктомия - хирургическое удаление матки, которое выполняется при ряде заболеваний.
        55
        Управление по борьбе с наркотиками.
        56
        Field & Stream - журнал в США, посвященный рыбалке, охоте и другим мероприятиям на свежем воздухе.