Никогда не лги леди Лиз Карлайл
        Семья Невилл #1 Лорд Нэш - опасный человек, которому нельзя доверять. Он с каким-то дьявольским наслаждением доводит до банкротства молодых повес и соблазняет блестящих светских львиц.
        Он никому не верит и искренне считает себя неуязвимым для нежных чувств.
        Однако судьба посылает Нэшу короткую и счастливую встречу с прекрасной Ксантией Невилл - девушкой, поневоле связанной с жестоким миром преступников и контрабандистов. Отныне цинизм и жестокость Нэша бесследно исчезают, а в сердце рождается пылкая страсть к таинственной красавице…
        Лиз Карлайл
        Никогда не лги леди
        Пролог
        Встреча в Кресент-Мьюз
        Зима 1828 года
        Тяжелые бархатные портьеры в библиотеке были плотно задернуты и не пропускали свет уличных газовых фонарей. Устилавший пол пушистый турецкий ковер заглушал шаги. Глубокие ниши комнаты поглощали все звуки. Помещение освещал лишь горевший в камине огонь.
        Лорд Нэш был осторожным человеком. Он хорошо подготовился к этой встрече. Стоя спиной к огню, он неотрывно смотрел на едва различимую в густой тени дверь.
        И вот наконец она бесшумно открылась, и на пороге появилась графиня де Монтиньяк. Она направилась к лорду Нэшу и, приблизившись, протянула к нему свои изящные руки - словно он был ее самым близким другом. На графине был красный шелковый пеньюар, больше подходивший для будуара. Ее густые золотистые волосы были распущены.
        - Добрый вечер, милорд, - промурлыкала она. - Как долго я ждала этого момента.
        Нэш не стал брать ее за руки, и графиня вынуждена была опустить их.
        - Я попросил вас о встрече не для пустых разговоров, - заявил он. - Покажите мне то, за чем я пришел сюда.
        Лукавая улыбка графини стала шире.
        - Обожаю мужчин, которые сразу переходят к делу, - снова замурлыкала она и ловким движением рук сбросила с себя шелковый пеньюар - он с тихим шелестом упал к ее ногам.
        Почувствовав возбуждение, Нэш усилием воли взял себя в руки. Графиня была прекрасно сложена. Прозрачная сорочка, в которой она теперь стояла перед ним, не скрывала соблазнительных изгибов ее нежного тела. Сквозь тонкую ткань была хорошо видна грудь молочной белизны и розовые отвердевшие соски. Графиня прикоснулась к одному из них, не сводя глаз с Нэша.
        - Многие мужчины готовы хорошо заплатить за это, - проговорила она хрипловатым голосом. - Но для вас. Нэш… О, Боже!.. Любая женщина мечтает оказаться в ваших объятиях!
        Нэш положил руку на левую грудь графини и довольно сильно сжал ее. На лице графини отразились смешанные чувства - страх и сладострастие.
        - Принесите бумаги, - процедил он сквозь зубы. - Перестаньте играть со мной.
        Не говоря больше ни слова, графиня прошла в глубину комнаты и на несколько мгновений скрылась в густой тени. Нэш слышал, как она выдвинула ящик стола, а потом резко задвинула его. Вскоре раздались ее шаги, и графиня снова появилась перед Нэшем. В руках у нее была толстая пачка бумаг. Нэш тут же взял их и начал быстро листать.
        - Сколько? - коротко спросил он.
        - Десять тысяч.
        Нэш колебался.
        Графиня подошла так близко, что он чувствовал исходивший от ее волос запах жасмина.
        - Эта сделка нелегко далась мне, милорд, - сказала она. - Мне понадобилась вся моя женская хитрость и обаяние, чтобы заполучить то, что вам было нужно.
        - Вас от этого не убудет, - заявил маркиз. Его слова ничуть не смутили графиню.
        - Надеюсь, милорд, мне не надо напоминать вам о политической важности этих документов, - сказала она, поглаживая его по руке. - Заплатите десять тысяч, а кроме них, вы получите возможность насладиться моим телом. По рукам?
        Нэш заставил себя отвести глаза от пышной груди графини.
        - Вряд ли вашему мужу, мадам, понравится то, что ему наставляют рога в собственном доме.
        Графиня с обольстительной улыбкой прильнула к нему.
        - Пирр разумный человек, он хорошо понимает мои потребности. А их у меня много. Я докажу вам это, если вы сейчас подниметесь со мной в мою спальню.
        - Я не могу пойти с вами.
        Графиня опустила руку и провела ладонью по его паху. К своему неудовольствию, Нэш почувствовал, что возбуждается.
        - Вы уверены в этом, мой дорогой? - прошептала коварная соблазнительница. - Ваши убеждения так… тверды. Я хорошо чувствую эту твердость. Судя по всему, слухи, которые ходят о вас, правдивы.
        Нэш отбросил бумаги в сторону.
        - Вы ведете опасную игру, мадам.
        - Такая у меня жизнь, милорд.
        Снова улыбнувшись, она убрала руку и отступила на шаг.
        Какое-то время Нэш молча наблюдал за ней. Он смотрел на графиню так настороженно, как смотрят на змею, скользящую в траве.
        - Бог мой, не будьте таким ханжой, Нэш, - воскликнула она. - Мы с вами - одного поля ягоды. Нам обоим претит английский образ жизни со множеством ограничений и условностей. Мы никогда не будем подчиняться правилам приличий, принятым в обществе. Так почему бы нам сейчас не преподать друг другу несколько уроков нежной страсти?
        Нэш наклонился и поднял с пола красный шелковый пеньюар:
        - Наденьте его, графиня. Боюсь, что такую опытную женщину, как вы, мне нечему учить.
        Графиня пожала плечами:
        - Возможно, милорд.
        Графиня надела пеньюар и после этого уже не пыталась соблазнить Нэша, хотя время от времени бросала на него выразительные взгляды. Нэш с чувством огромного облегчения покинул дом, расположенный в Белгрейвии - фешенебельном районе Лондона. На улице стоял промозглый январский холод. С Темзы поднимался туман. Подняв воротник, Нэш зашагал по безлюдной в этот поздний час Аппер-Белгрейв-стрит. Колокол стоявшей неподалеку недавно построенной церкви Святого Петра ударил два раза. Его звон странно звучал во мгле, под моросящим дождем.
        Никто не видел, как Нэш свернул в переулок и оказался в Кресент-Мьюз, старом квартале, затерявшемся среди роскошных домов Белгрейвии. Здесь когда-то располагался конный двор, а теперь перестроенные конюшни заняли люди. Этот квартал было трудно найти, что вполне устраивало Нэша.
        Увидев вдалеке невысокое строение - перед входом на медном кронштейне висел фонарь, отбрасывавший слабый свет на ступеньки крыльца, - Нэш ускорил шаг. Когда он приблизился к дому, из кустов вышел гвардеец в красивой униформе, подтягивавший на ходу штаны.
        Они вежливо раскланялись, и гвардеец исчез в темноте. Из-за двери слышался громкий смех. Отступив в тень под деревом, Нэш стал терпеливо ждать.
        Время от времени из заведения выходили мужчины - военные и джентльмены. Спустившись с крыльца, они исчезали в темной узкой улочке, ведущей от бывших конюшен в фешенебельный квартал. Наконец из дома вышел еще один человек, он направился прямиком к дереву, под которым стоял Нэш. Уверенная походка мужчины свидетельствовала о том, что он был совершенно трезв.
        - Добрый вечер, сэр.
        - Добрый вечер, - откликнулся Нэш. - Похоже, сегодня вечером здесь собрались все расквартированные в городе гвардейцы. Собрались, предварительно напившись.
        Подошедший к маркизу невысокий мужчина сдержанно улыбнулся.
        - Вы правы, милорд, - сказал он. - Суонн говорил, что вам понадобились мои услуги…
        Нэш достал кошелек и кивнул в сторону Уилтон-Кресент.
        - Вы знаете женщину, которая живет в третьем доме по этой стороне Честер-стрит?
        - Кто ж ее не знает? Это графиня Монтиньяк.
        - Правильно. А вы уверены, что это ее настоящее имя?
        Собеседник Нэша усмехнулся:
        - Нет, не уверен. Но у нее высокопоставленные друзья, а ее муж - атташе при французском посольстве. Какого рода поручение вы желаете мне дать, милорд?
        - Три ваших человека должны будут следить за домом графини день и ночь, - сказал Нэш. - Я должен знать имена всех, кто бывает там. Всех - от трубочистов до гостей, приглашенных на званый ужин. А если она выезжает, то мне должно быть известно, где она бывает и с кем встречается. Докладывайте обо всем Суонну раз в неделю. Мы с вами больше не встретимся.
        Сыщик поклонился:
        - Все будет сделано. - Немного поколебавшись, он спросил: - Могу я говорить с вами откровенно, милорд?
        Нэш приподнял темную бровь.
        - Вне всяких сомнений.
        - Будьте осторожны, сэр. Дипломатический корпус похож на гнездо гадюк, и в центре его извивается графиня Монтиньяк. Эта женщина готова продать собственную мать, если ей предложат хорошие деньги.
        На лице маркиза появилась горькая усмешка.
        - Я прекрасно знаю это. Тем не менее спасибо за предостережение.
        Глава 1
        Праздник на Ганновер-стрит
        Весна 1828 года
        Мисс Ксантия Невилл думала о том, что ей не мешало бы завести роман. Эта мысль пришла ей в голову в тот момент, когда она наблюдала за красивыми, элегантно одетыми джентльменами, вальсировавшими со своими партнершами в бальном зале. Подолы легких платьев и фалды фраков развевались в вихре танца. Вальсировавшие пары были ярко освещены тысячами свечей. Слышался звон бокалов с шампанским. Дамы флиртовали с кавалерами. Всем было весело, потому что никто не остался в этот вечер в одиночестве.
        Никто, кроме Ксантии. В свои неполные тридцать она была закоренелой старой девой. Тем не менее сегодня на бал она явилась в красном наряде. Для этого платья Ксантия намеренно выбрала самый яркий бархат, какой только смогла найти в лавках на Пэлл-Мэлл. Одевшись подобным образом, она как будто подавала сигнал кому-то в бальном зале дома лорда Шарпа.
        Впрочем, теперь ей казалось, что она пытается обмануть саму себя. Возможно, все дело было в том, что Ксантия выпила сегодня слишком много шампанского. Однако даже в этом состоянии ей не следовало забывать, что в Англии незамужние леди не заводят любовные связи. Они могут надеяться только на предложение руки и сердца. Даже ее циничный брат не потерпит скандала в своей семье. Кроме того, Ксантия понятия не имела, как улаживаются любовные дела, хотя в других областях была довольно сведущей женщиной Она знала, как обвести вокруг пальца самых хитрых таможенных служащих, умела оформлять на трех языках сопроводительные документы к грузам и могла сразу же распознать нечистого на руку коммерсанта. Но как устроить свою личную жизнь, она не знала.
        В бальном зале было много хорошеньких молоденьких девушек, впервые вывезенных в свет. Конечно же, на них не было ярко-красных нарядов. Для этих невинных созданий существовало множество возможностей устроить свою жизнь. Для них были открыты все пути. Ксантия завидовала им и тем не менее она не хотела бы поменяться местами ни с одной из них.
        Отвернувшись от пестрой толпы нарядных дам и кавалеров, Ксантия вышла на террасу, ища уединения. Удаляясь от шумного зала, она слушала стук каблучков своих бальных туфелек по каменным плитам. Вскоре звуки оркестра стали приглушенными, а гул голосов стих. Даже влюбленные парочки не рисковали уходить так далеко от освещенного зала. Возможно, Ксантия тоже не стала бы удаляться от людей в этот поздний час, но густая тень и царившая вокруг тишина манили ее.
        Дойдя до конца террасы, Ксантия остановилась и прислонилась спиной к кирпичной стене, еще хранившей тепло не по сезону солнечного дня. Ксантия уже четыре месяца находилась в Лондоне и постоянно здесь мерзла, но сейчас ей было хорошо. Закрыв глаза, она поднесла к губам бокал с шампанским, и с наслаждением сделала глоток.
        - Ах, если бы причиной этого упоения был я! - послышался вдруг рядом чей-то тихий голос. - Такое выражение лица я видел лишь у тех женщин, с которыми предавался любви.
        Едва не вскрикнув от испуга, Ксантия открыла глаза. Перед ней стоял высокий стройный мужчина. Он загораживал проход, и Ксантия не могла обойти его. В темноте она не видела его лица, но чувствовала на себе взгляд его жгучих глаз. Она заметила этого человека в комнате, где играли в карты Он со скучающим видом сидел за карточным столом. Ксантия видела, что многие дамы обращали на него внимание. Он принадлежал к тому типу мужчин, которые нравятся женщинам. Причем дело было не в красоте, а в чем-то более притягательном, связанном с первобытными инстинктами.
        Ксантия вскинула подбородок.
        - В доме Шарпа сегодня настоящее столпотворение, - сказала она. - И я думала, что мое отсутствие останется незамеченным.
        - Возможно, оно действительно осталось без внимания. Мне это неизвестно. Я здесь нахожусь уже довольно давно. Минут пятнадцать, по крайней мере. - Незнакомец вышел из тени, и теперь его лицо освещал призрачный лунный свет. - У Шарпа всегда великолепное шампанское, - сказал он, глядя на пустой бокал Ксантии. - Ему не откажешь в хорошем вкусе. А вам, моя дорогая, я настоятельно советую вернуться в бальный зал. Это было бы благоразумно.
        Однако Ксантия проигнорировала совет. Она внимательно вглядывалась в лицо собеседника. Его нельзя было назвать красивым. Черты лица стоявшего перед ней джентльмена были довольно грубыми. Орлиный нос, массивная челюсть, чуть раскосые глаза. Темные волосы незнакомца были длиннее, чем это предписывала мода. Ксантию охватила тревога. От этого человека исходило ощущение опасности.
        - Нет. - Она покачала головой. - Я лучше побуду здесь.
        - Как вам будет угодно. - Незнакомец пожал плечами - Вы похожи на кошку, отыскавшую теплый угол. Вам холодно?
        Ксантия вспомнила ласковое солнце Бэйана.
        - Я постоянно мерзну, - призналась она. - И никак не могу согреться.
        - Мне вас жаль. - Он внимательно посмотрел на нее и протянул руку. - Кажется, мы не знакомы. Я уверен, что вы недавно приехали в Лондон.
        Она взглянула на его руку, но не стала протягивать свою.
        - Вы считаете, что всех в городе знаете?
        - Да, считаю. Это входит в мои обязанности.
        - Неужели? - Ксантия поставила пустой бокал на парапет террасы. - Очень интересно… А чем вы занимаетесь?
        - Хорошо знать людей - это и есть мое занятие.
        - Ах, как таинственно! - В голосе Ксантии звучали нотки иронии. - Позвольте полюбопытствовать, а от кого вы тут прячетесь? От рассерженного мужа? От надоевшей женщины? Или от назойливых сводней, которые разглядели в вас хорошую партию для своих подопечных?
        Незнакомец улыбнулся.
        - А вы наблюдательны. Я действительно неловко чувствую себя в бальном зале. Похоже, многие дамы возлагают на меня большие надежды. Впрочем, я стараюсь не задумываться над этим.
        - Надежды, ожидания… - в задумчивости проговорила Ксантия. - Как часто они заставляют нас нервничать и испытывать неприятные чувства. Мы не спешим оправдывать их. От нас постоянно требуют или ждут чего-то, но мы этого не делаем, и тогда нас называют упрямцами. Или эксцентричными людьми. Я часто задаюсь вопросом: почему так происходит?
        - Действительно, почему? - Он помолчал. - А вы, моя дорогая, похоже, принадлежите к тому типу женщин, которые способны на неожиданные поступки. Мне кажется, что вы очень отличаетесь от всех остальных, от тех, кто кружится сейчас в бальном зале.

«От всех остальных…» Эти слова, как жирная черта, сразу же отделили их двоих от других гостей. Ее собеседник тоже не походил на обычных людей - Ксантия чувствовала это. Ее вдруг бросило в дрожь. На мгновение ей показалось, что незнакомец видит ее насквозь, проникает взглядом в самые заветные уголки ее души. Она почти физически ощущала тяжесть его взгляда.
        Ксантия насторожилась. «Что я делаю здесь, в темноте, с этим незнакомцем? Зачем разговариваю с ним?» - спросила она себя.
        - Вы чрезвычайно молчаливы, моя дорогая.
        - Мне просто нечего вам сказать, - ответила Ксантия. - Я живу в простоте и строгости и редко бываю в обществе.
        - Я тоже, - сказал он. Понизив голос, добавил: - И тем не менее мы здесь…
        Он так близко придвинулся к ней, что Ксантия почувствовала запах его одеколона. Это был весьма интригующий аромат - смесь дыма и цитрусовых. Жгучий взгляд незнакомца, казалось, проникал ей в душу, и Ксантии вдруг почудилось, что каменный пол террасы уплывает из-под ее ног.
        - Простите… - пролепетала она, - а вы, наверное, пользуетесь амбровым маслом… Это так?
        - Да, но не только им.
        - Еще я чувствую запах неролиевого масла. Однако у амбры редкий аромат, его ни с чем не спутаешь.
        Незнакомец был явно польщен ее замечанием.
        - Я удивлен вашими познаниями.
        - Я неплохо разбираюсь в пряностях и маслах.
        - Правда? Мой парфюмер заказывает амбру из-за границы специально для меня. Вам нравится этот запах?
        - Не очень, - призналась Ксантия.
        - В таком случае завтра я не буду так душиться.
        - Завтра?..
        - Да. Я нанесу вам завтра визит. Кстати, дорогая моя, не соблаговолите ли вы назвать свое имя? Впрочем, имя вашего мужа устроило бы меня больше. Зная его, я сразу же установил бы, когда ваш достойный супруг бывает в клубе, а вы, следовательно, остаетесь дома одна.
        - Я не знаю его имени, - сказала Ксантия. - Но я вижу, что вы довольно наглый субъект.
        - Наглость - второе счастье, а от скромности одни убытки Вы согласны?
        Ксантия рассмеялась:
        - Согласна. Эти истины я познала на собственном горьком опыте.
        Незнакомец на мгновение задумался, потом сказал:
        - А вы нисколько не похожи на робкую, застенчивую леди. Скажите честно, дорогая моя, вы так же дерзки и смелы, как ваш ярко-красный наряд?
        - В некоторых ситуациях, - ответила Ксантия. - Если чего-то очень сильно хочешь, приходится порой быть дерзкой и наглой.
        Незнакомец вдруг взял ее за локоть, и Ксантию бросило в дрожь.
        - Вы заинтриговали меня, - проговорил он хрипловатым голосом. - Давно уже никто не вызывал у меня столь острого интереса, как вы.
        - Как я вас понимаю! - вырвалось у Ксантии. - Мне очень хотелось бы… - Она запнулась. - О, я сама не знаю что говорю! Не обращайте внимания на мои слова. Пожалуй, мне пора идти.
        - А что вы собирались сказать? Чего вам хотелось бы, моя дорогая? Говорите прямо. Я сделаю все, что в моих силах, чтобы исполнить ваше желание. Мне это доставит огромное удовольствие.
        От этих его слов по телу Ксантии снова пробежала дрожь.
        - Нет, я оставлю свои желания при себе. Вы опасный человек, сэр. Мне нельзя оставаться здесь.
        - Подождите! - Он привлек ее к себе. - Давайте заключим сделку. Я сообщу вам свое имя и назову род занятий, а вы за это… - Он сделал паузу, и Ксантия затаила дыхание. - Вы за это поцелуете меня. Только не по-сестрински, а по-настоящему.
        Глаза Ксантии округлились. Но вместе со страхом в ее душе проснулось любопытство. В конце концов, она ведь сама начала эту глупую игру в кошки-мышки… Кроме того, ей безумно хотелось, чтобы этот мужчина поцеловал ее.
        Он не стал дожидаться, когда Ксантия разрешит ему осуществить задуманное. Обняв ее, он с жадностью впился губами в губы Ксантии, и его язык проник ей в рот. Ксантию тотчас же захлестнуло желание, и она, прижавшись к нему, ответила на его знойный поцелуй.
        При этом она чувствовала, что силы покидают ее - незнакомец словно лишил ее воли, и теперь она, Ксантия, находилась в полной его власти. Его страсть передавалась ей, его возбуждение перекинулось на нее точно пламя пожара. Никто еще не целовал ее так страстно и так неистово. Ксантия обвила руками его шею, а дыхание ее участилось и стало прерывистым. Запах одеколона, исходивший от разгоряченного тела незнакомца, становился все сильнее, и Ксантия чувствовала, что теряет голову.
        - О Боже… это настоящее безумие, - пробормотала она, прервав поцелуй, и не узнала собственный голос.
        - Да, но это великолепное безумие.
        Его ладонь легла ей на бедро, и Ксантия еше крепче к нему прижалась. Тут он вдруг приподнял ее подол, и его руки проникли ей под платье. Прижав Ксантию спиной к кирпичной стене и подложив ладонь ей под ягодицы, он попытался раздвинуть ее ноги.
        - О, подождите… не надо… - прошептала она.
        - Мы здесь одни, дорогая моя, - проговорил он, осыпая поцелуями ее лицо и шею. - Я уверен, что вам нечего бояться. Положитесь на меня.
        Ксантия таяла от его голоса. Она готова была уступить ему, хотя понимала, что ведет себя глупо. Она действительно сошла с ума от неудержимого желания сблизиться с этим мужчиной. Когда он снова припал к ее губам, она сдалась - позволила ему делать все, что он хотел. И в этот момент он уже не казался незнакомцем, казался близким человеком, хорошо знавшим ее тело.
        Его теплая рука проникла в ее промежность, и он, не прерывая поцелуя, издал глубокий стон и стал ласкать самые заповедные уголки ее тела. У Ксантии подкашивались колени.
        Движения руки незнакомца стали ритмичными, и темп все ускорялся. Задыхаясь от возбуждения, Ксантия выгибала спину, пытаясь покрепче прижаться к незнакомцу, пытаясь слиться с ним в единое целое.
        Напряжение в ее теле нарастало; у нее возникло такое чувство, что она вот-вот взорвется. И боль тоже нарастала; в глазах у Ксантии потемнело, а по телу пробежала судорога. Ей казалось, что она утратила ощущение реальности. «Неужели я схожу с ума?» - подумала Ксантия в испуге.
        - Отдайтесь мне, дорогая, - прошептал незнакомец, прижавшись губами к ее уху и покусывая мочку. - О Боже, как вы прекрасны!
        - Я думаю… нам надо остановиться… - пролепетала Ксантия, дрожа всем телом.
        Из груди незнакомца вырвался глухой стон, и его рука замерла на ее бедре.
        - Вы в этом уверены? - прохрипел он. - Давайте вместе убежим отсюда и поедем ко мне. Мы проведем ночь в моей постели, и я обещаю, что вы получите огромное наслаждение. Я исполню любое ваше желание, любую прихоть.
        Ксантия покачала головой:
        - Нет, это невозможно. Я не знаю, что нашло на меня сегодня. Вы, должно быть, решили, что я шлюха…
        Пока она говорила, незнакомец опустил подол ее платья и аккуратно разгладил складки.
        - Нет, - возразил он, - я решил, что вы чувственная женщина с неутоленной жаждой страсти и что вы позволите мне исправить столь прискорбное упущение судьбы.
        Ксантия засмеялась:
        - Боже мой, я, должно быть, сошла с ума! Я едва не отдалась мужчине, которого совсем не знаю!
        Он отступил на шаг и отвесил учтивый поклон:
        - Разрешите представиться. Моя фамилия Нзш. Я игрок и профессиональный сибарит.
        Профессиональный сибарит?
        Ксантия лишилась дара речи. Только теперь она в полной мере осознала весь ужас своего падения. Как могла она вести себя столь безрассудно? Повернувшись, Ксантия пустилась наутек. Это было, конечно, глупо и смешно, но что еще ей оставалось делать в такой ситуации?
        Охваченная паникой, Ксантия во весь дух неслась по террасе. Слава Богу, что вокруг не было ни души. Позади нее не слышалось топота ног. Нэш, похоже, и не думал бежать за ней. Впереди маячил свет, падавший из окон бального зала. За несколько шагов до двери Ксантия остановилась, чтобы перевести дух и поправить причёску и наряд. За спиной по-прежнему было тихо. Слава Богу, ее никто не преследовал.
        О чем она думала? На что надеялась, пускаясь во все тяжкие? Пытаясь отдышаться, Ксантия оперлась рукой о раму окна. У нее подкашивались ноги. Вот так прогулка! Она мечтала пережить небольшое пикантное приключение - и получила именно то, что хотела. Она, безрассудная, позволила незнакомому мужчине поцеловать ее; а потом едва не отдалась ему. И вот теперь не могла унять бившую ее дрожь… После жара смелых ласк, которыми ее осыпал Нэш, ей вдруг стало холодно.
        Разозлившись на себя. Ксантия расправила плечи и вошла в бальный зал с гордо поднятой головой. На ее губах играла светская улыбка, но на душе кошки скребли. Она ругала себя на чем свет стоит, ругала за то, что пошла на поводу у своих фантазий, выпив слишком много шампанского. Ксантия не понимала, как могла решиться на такое… Действительно, почему она позволила мистеру Нэшу целовать и ласкать ее? Наверное, в ее воображении он предстал там, на террасе, настоящим дьяволом-искусителем с огненным взором и пронзительным взглядом, проникающим прямо в душу. Надо же было такое придумать! На самом деле мистер Нэш - самый обычный человек. Да, воздержание не доводит до добра…
        Теперь ей оставалось только одно - молиться о том, чтобы Нэш оказался джентльменом. Сама Ксантия не боялась сплетен и грязных слухов о себе, но ей следовало подумать о брате Киране и Мартинике, горячо любимой племяннице. Скандал мог отразиться и на репутации ее родственников - леди и лорда Шарп, а также их дочери Луизы, для которой этот бал был первым в жизни.
        Пробираясь сквозь толпу нарядных гостей, Ксантия сдержанно кивала знакомым, стараясь сохранять спокойствие. В глубине души она боялась, что выглядит сейчас как потаскуха, только что отдавшаяся мужчине. Однако никто не смотрел на нее с презрением или подозрением, и она постепенно успокоилась. Но воспоминания о прикосновениях и ласках Нэша не покидали ее. О Боже, ей нужно срочно найти брата и попросить отвезти ее домой, пока она не наделала глупостей. Ксантия опасалась, что, встретившись с мистером Нэшем, в порыве чувств швырнет в него свою подвязку от чулок.
        Она остановила проходившего мимо слугу и спросила его, не видел ли он Кирана. Слуга поклонился и ответил, что лорд Ротуэлл находится в зале для игры в карты.
        - Передайте ему, пожалуйста, что мне пора ехать домой, - попросила Ксантия.
        Ей не хотелось отрывать брата от игры, но она боялась оставаться в доме Шарпов, где в любой момент могла снова столкнуться с мистером Нэшем. Тут она вдруг вспомнила о том, что Нэш так и не узнал ее имя. Она убежала, не назвав своего имени, а он не стал догонять ее. Вероятно, Нэш утратил к ней всякий интерес.
        Может быть, ему не понравилось, как она целуется? Мысль об этом была неприятна Ксантии. Впрочем, было бы гораздо хуже, если бы Нэш преследовал ее. Она надеялась, что они больше никогда не встретятся, поскольку он не знал ее имени. К тому же Ксантия редко бывала в обществе - у нее не было времени на то, чтобы ездить в гости и на балы.
        Эти размышления немного успокоили Ксантию, и она спустилась в холл, где леди Шарп прощалась со своей невесткой, миссис Эмброуз. Увидев Ксантию; миссис Эмброуз расцеловала ее в обе щеки.
        - Ксантия, дорогая моя, вам надо больше бывать на воздухе, - сказала она. - Вы неважно выглядите. Мне не нравится ваш цвет лица.
        - Благодарю вас за заботу, вы очень добры, - вежливо промолвила Ксантия. - Кстати, вы не видели Кирана?
        Миссис Эмброуз усмехнулась.
        - Он, как обычно, сидит за карточным столом, - ответила она.
        Когда невестка ушла, леди Шарп громко рассмеялась.
        - Вот уж ехидна!.. - Она чмокнула Ксантию в щеку и, понизив голос, проговорила: - Я польщена, дорогая, что мои нелюдимые родственники почтили наш бал своим присутствием.
        - О, Памела, мы не могли не приехать на первый бал Луизы.
        Ксантия потянулась к леди Шарп, чтобы обнять ее, но та вдруг покачнулась и стала оседать на пол. Ксантия подхватила ее.
        - Памела, что с вами?! - в ужасе воскликнула она. Повернувшись к слугам, громко сказала: - Принесите стул и позовите горничную вашей госпожи!
        Слуги тут же принесли стул, и Ксантия, усадив на него леди Шарп, опустилась на колени и стала обмахивать ее веером.
        - Это все из-за волнения, - пробормотала Памела. - Спасибо, дорогая. Веер - это именно то, что мне сейчас нужно. Я смертельно устала сегодня, просто с ног валюсь. Но прошу вас, не говорите Шарпу о том, что произошло.
        В этот момент в холле появился брат Ксантии.
        - Вы плохо выглядите, Памела, - заметил он. Щеки леди Шарп порозовели.
        - Это последствия духоты. - Она попыталась улыбнуться. - И потом, не забывайте о моем возрасте, Киран. Впрочем, хватит об этом, не задавайте мне больше вопросов, а не то, клянусь, я скажу что-нибудь лишнее и обижу вас резким словом.
        Киран смутился, покраснел и, развернувшись, отправился искать свою карету. Когда явилась горничная леди Шарп, Ксантия встала с колен.
        - Мне не нравится ваш цвет лица, Памела, - сказала она. - О Боже, я сейчас говорю, как миссис Эмброуз!
        Леди Шарп грустно улыбнулась.
        - Но вы сказали правду, дорогая моя. Мне жаль, что я дала вам повод нелестно отозваться о моей внешности.
        - Давайте встретимся завтра и спокойно поговорим обо всем, - предложила Ксантия. - Приезжайте ко мне пить чай часа, скажем, в три.
        Глава 2
        Контора в Уэппинге
        К рассвету начался ливень, который днем перешел в мелкий надоедливый дождь, зарядивший, похоже, на целую неделю. Все небо было обложено серыми тучами. Стоя у окна спальни в кремовом шелковом халате и попивая свой утренний кофе - хотя было уже далеко не утро, - Нэш хмурился, глядя на Парк-лейн.
        Накануне он за полночь уехал из дома Шарпов и отправился сначала в клуб «Уайтс», чтобы поиграть в кости - это был один из его пороков, - а потом поехал к своей любовнице в дом на Генриетта-стрит. Однако ни в клубе, ни у своей пассии он так и не получил удовлетворения, которого жаждал. Он безо всякого труда выиграл у сэра Генри Даннана пятьсот фунтов, но это не принесло ему удовольствия. А Лизетта в своем французском прозрачном пеньюаре - при виде которого Нэш сразу же вспомнил, как много денег за него заплатил - только еще больше испортила ему настроение своим нытьем. Эта женщина требовала от Нэша, чтобы он ходил перед ней на задних лапках.
        Их свидание закончилось ссорой, в ходе которой было высказано множество упреков, пролито немало женских слез и разбито несколько бокалов. Нэш посмотрел на свою ладонь. Слава Богу, рана на ней уже не кровоточила, на этот раз ему не понадобилась помощь хирурга. «Пора бы уже расстаться с Лизеттой», - подумал Нэш. Эта мысль не радовала его, но и не слишком печалила.
        Сейчас его больше занимали воспоминания о вечере в доме Шарпов. Из-за своей похоти и выпитого там шампанского он позволил себе лишнее. Если бы он захотел, то без труда узнал бы имя дамы в красном, с которой развлекался на террасе. Но Нэш не стал наводить о ней справки. Правда, теперь он злился на себя из-за этого. Злился на себя и на нее. Нэш перебирал в памяти события вчерашнего вечера. Kaкую цену ему придется заплатить за то, что он поддался искушению? Каким образом удалось даме в красном заставить его забыть обо всем на свете и утратить контроль над собой? Нэш редко терял голову. Но эта женщина была воплощение огненной страсти, она таяла от его ласк и поцелуев.
        Правда, когда дама в красном вырвалась из его объятий, она вдруг запаниковала, как девчонка, и убежала. Именно это противоречие в ее поступках сильнее всего беспокоило Нэша. С его стороны было глупо сидеть без дела, теряясь в догадках и перебирая в памяти события вчерашнего вечера. Если ему угрожает какая-то опасность, надо знать о ней все. Дама в красном не ждет, что он вдруг явится к ней, а неожиданность всегда является неоценимым преимуществом при нападении.
        - Доброе утро, милорд, - послышался у него за спиной голос вошедшего в спальню Гиббонса. - Я замочил вашу рубашку в холодной воде, и кровавые пятна сошли с нее. Изволите, чтобы я принес сюртук для утренних визитов? Или, может быть, вы желаете отправиться на прогулку верхом?
        - Да, я отправлюсь верхом по делам, когда дождь немного стихнет.
        - Судя по вашему угрюмому виду, вас ждут неприятные дела, - заметил Гиббонс. Слуга был довольно дерзким малым. - Осмелюсь спросить, не собираетесь ли вы дать отставку мисс Лайл?
        Нэш усмехнулся.
        - Рано или поздно актерский темперамент начинает утомлять, - ответил он: - Ты не представляешь, Гиббонс, в какую сумму мне обошлась эта женщина.
        - Мистер Суонн говорит, что вы потратили на нее целое состояние.
        - Ну да, конечно. Ему ли не знать… - пробормотал Нэш, глядя в чашку с остатками кофе. Интересно, что нагадала бы ему гадалка на этой кофейной гуще. Нэш терпеть не мог чай, который предпочитали англичане, и всегда по утрам пил крепкий черный бодрящий кофе. - Скажите, Гиббонс, обо мне все слуги сплетничают или только вы с Суонном?
        - Все, - коротко ответил Гиббонс. Он встал на стремянку и пошарил на верхней полке гардеробной. - Увы, милорд, наша жизнь скучна и ничем не примечательна. Поэтому в поисках острых ощущений мы с интересом следим за вашей.
        - Порой, Гиббонс, я жалею о том, что моя жизнь столь богата событиями. Я предпочел бы, чтобы их было поменьше. Мне нравится размеренный образ жизни моего сводного брата. У него достаточно денег для того, чтобы вести безбедное существование, и он делает карьеру, находясь на службе у государства. Как вы думаете, я смог бы так жить?
        - Не могу знать, сэр, - проворчал Гиббонс и, пыхтя, с большим трудом достал с верхней полки большую картонную коробку. - Но если вы решите поступить на государственную службу, отказавшись от своего образа жизни, то, будьте так добры, заблаговременно известите меня об этом, чтобы я успел найти себе другое место.
        - Что?! - изумился Нэш. - Вы не желаете быть в услужении у видного политика, члена палаты общин?
        - Если бы вы были на месте вашего брата, мои услуги были бы вам не по карману, сэр.
        И Гиббонс был совершенно прав. Нэш тратил на обслуживающий персонал уйму денег. Многочисленный штат прислуги - от коридорного до французского шеф-повара и Суонна, поверенного в делах - с готовностью исполнял любую его прихоть, любой каприз. И всем им Нэш хорошо платил. У Нэша был свой банкир, свой мясник, свой сапожник, свой поставщик вина, свой галантерейщик и свой зеленщик. Кроме того, Нэш содержал мачеху и двух сестер. И в его поместьях было множество слуг. Кроме того, он материально помогал сводному брату Тони и двум престарелым тетушкам, живущим в Камбрии. Нэш платил жалованье угольщикам корнуолльской шахты, которую выиграл у старика Талбота в очко. Нэш походил на средневекового сюзерена, владеющего многочисленными поместьями. Он даже носил титул - был маркизом. На его плечах лежало огромное бремя, и Нэш опасался, что однажды оно станет неподъемным.
        - Думаю, что сегодня лучше взять карету, милорд, - заметил Гиббонс, выглянув в окно. - Мне не хочется, чтобы вы заболели пневмонией.
        - Да, хорошо, - с удрученным видом промолвил Нэш.
        Он должен был во что бы то ни стало разузнать имя женщины, возбуждавшей в нем непреодолимую страсть, но этого не сделаешь анонимно, если будешь разъезжать по городу в карете с гербом на дверце. Но с другой стороны, экипаж обеспечивал ему комфорт. Собственная карета была одной из привилегий, и поэтому…
        Тут скрипнула дверь, и Нэш, вздрогнув, вышел из задумчивости. Обернувшись, он увидел сводного брата.
        - Вот ты где, Стефан! У тебя есть горячий кофе? Я промок до нитки.
        Не дожидаясь распоряжения хозяина, Гиббонс налил гостю чашку кофе.
        - Да, сегодня скверная погода, - согласился Нэш. - Что привело тебя ко мне?
        Достопочтенный Энтони Хейден-Уэрт широко улыбнулся и уселся поближе к столу.
        - Разве я не могу заехать к своему брату просто так, без всякого дела? - спросил он, сделав глоток ароматного напитка.
        Нэш прошелся по комнате.
        - Конечно, можешь. Но если тебе что-нибудь от меня нужно, то говори прямо.
        - Абсолютно ничего. Тем не менее я благодарю тебя за заботу.
        - Как поживает Дженни? - спросил Нэш. Тони пожал плечами:
        - На прошлой неделе она уехала в Брайервуд. Похоже, она обожает это место. Возможно, Дженни скучает по маме и девочкам. Надеюсь, ты не против этой поездки.
        - Не говори глупости, Тони. Дженни должна чувствовать себя в Брайервуде как у себя дома. Я хочу, чтобы она была счастлива.
        - О, Дженни вполне счастлива с тех пор, как оплатили все ее счета, - проговорил Тони, усмехнувшись. - Я знаю, что она намеревается съездить во Францию.
        - Отец действительно лишил ее всяких средств к существованию?
        Тони покачал головой:
        - Я бы так не сказал. Наша Дженни - избалованная принцесса. Папа угрожает оставить ее без денег, но время от времени присылает ей банковские чеки на солидную сумму.
        - Возможно, было бы лучше, если бы он этого не делал, - заметил Нэш.
        - Но почему же? Ты собираешься сам оплачивать ее счета? Нет уж, спасибо, я не хочу, чтобы мой долг тебе постоянно рос.
        Нэш сел и, стараясь сохранять спокойствие, налил себе еще одну чашку кофе. Сделав несколько глотков, вновь заговорил:
        - Я никогда не вмешивался в твои отношения с женой, Тони, но чувствую, что когда-нибудь ты вынудишь меня сделать это.
        Тони снова усмехнулся.
        - Знаешь, старина, я вообще-то явился к тебе, чтобы узнать, как ты провел эту ночь. Ты был вечером в клубе?
        Это была попытка примирения, и Нэш пошел брату, навстречу.
        - Мне удалось наконец-то поговорить с лордом Хастди, и он согласился расстаться с племенной кобылой. За хорошие деньги, конечно.
        - Поздравляю, Стефан! - воскликнул Тони. - Как тебе удалось уговорить его?
        Нэш пожал плечами:
        - Видишь ли, я приложил все силы… Чтобы встретиться с ним, мне пришлось сначала поехать на бал в дом Шарпов, а потом - в клуб «Уайтс».
        - О Боже! Ты был на балу?!
        - Увы, пришлось…
        Тони вдруг нахмурился.
        - Будь осторожен, когда выезжаешь в свет, Стефан, - предупредил он брата. - Старые хитрые сводни могут окрутить тебя в два счета. Они очень опасны. Если попадешься в их сети, тебе не выпутаться из них даже с помощью больших денег.
        От этих слов по спине Нэша пробежал холодок, но он тут же взял себя в руки.
        - Ошибаешься, братец. Деньги помогут выпутаться из любой неприятности, - заявил он с напускной самоуверенностью. - Кроме того, я нахожусь под зашитой своей дурной репутации. Это тоже неплохо. Как бы то ни было, но я нашел Хастли за карточным столом в доме Шарпов. Бедняга проигрался в пух и прах, и теперь он рассчитывает только на мои деньги.
        - Не он один на них рассчитывает! - со смехом воскликнул Тони.
        Теперь уже Нэш нахмурился. Взвешивая каждое слово, он отчетливо проговорил:
        - Ты имеешь право на получение денежного содержания, потому что так распорядился отец. Я не могу не исполнить его волю.
        Снова улыбнувшись, Тони поспешно сменил тему и заговорил о политике. Нэш не интересовался политикой и поэтому отвечал коротко, с безучастным выражением лица.
        - Поверь мне, Стефан, этот проклятый вопрос о католицизме грозит кое-кому политической смертью, - заявил Тони. - Я считаю, что премьер-министр сам себе роет яму.
        - К тому же склоки в семье до добра не доводят, - заметил Нэш.
        Тони громко рассмеялся.
        - Кстати, старина, - напомнил он, - в будущем месяце маме исполняется пятьдесят.
        - Да, я не забыл об этом.
        - И я хочу устроить для нее праздник, если ты не возражаешь. Давай пригласим гостей на неделю в Брайервуд и закончим празднование юбилея роскошным балом.
        - Прекрасная идея, - одобрил Нэш. - Дженни будет довольна. Наконец-то у нее появится занятие. Я не раз говорил, что женщины обожают устраивать праздники.
        - Не думаю, что домашний праздник для друзей мамы вызовет у Дженни энтузиазм, - с сомнением заметил Тони. - Ты-то сам приедешь, а, Стефан? Брайервуд - твой дом, не забывай. К тому же мама будет рада видеть тебя.
        На лицо Нэша набежала тень.
        - Пока не знаю… Скажи, а какие у тебя планы на сегодняшний день? Ты заглянешь вечером в «Уайтс»?
        - Вряд ли. - Тони покачал головой. - У меня дела. Вечером состоится собрание, на котором мы должны выработать предвыборную стратегию.
        - Может, в таком случае поужинаешь у меня?
        - Я был бы не прочь, если только ты простишь меня за то, что после ужина я сразу же уйду. Политические дискуссии обычно затягиваются до поздней ночи.
        - Не понимаю… Тебе нечего беспокоиться. Ты переизбран в палату общин и теперь можешь расслабиться.
        Тони отодвинул стул и встал.
        - Политика - коварная вещь, Стефан. Выборы требуют не только уймы денег, но и массы усилий. Тебе повезло, старина, ты являешься членом палаты лордов, и тебя может не интересовать мнение простых людей и их голоса.
        Нэш криво усмехнулся:
        - Меня действительно не интересует ни то, ни другое, Тони. Я слишком увлечен своими привилегиями, а также своими пороками.
        - Не говори так, - сказал Тони. - Такие слова могут бросить тень на твою репутацию. А если тебе на нее наплевать, то хотя бы подумай о маме.
        - Надо же! Никогда не думал, что мой сводный брат будет заботиться о моем добром имени. Что же касается Эдвины, то я обожаю ее, а она любит меня. Но не она родила и воспитала меня, поэтому твоя мать не несет за меня никакой ответственности.
        Тони хотел еще что-то сказать, но в этот момент раздался голос Гиббонса.
        - Произошло чудо, милорд! - воскликнул он. - Дождь прекратился! Теперь вы можете безбоязненно выехать из дома.
        - Превосходно, Гиббонс! - оживился Нэш. - Вели заложить двуколку и подай мне мой темно-серый сюртук.
        Небо в Уэппинге прояснилось только во второй половине дня. Стоя у окна своей конторы, Ксантия смотрела на доки и пыталась сосредоточиться на работе. Несмотря на плохую погоду, движение судов по Темзе не прекращалось - речники были отчаянными парнями.
        Лондонские доки всегда привлекали ее внимание и вызывали восхищение. Даже теперь, прожив здесь четыре месяца, Ксантия по-прежнему испытывала благоговейный трепет перед тем, что происходило в Ист-Энде. Все, что касалось развития промышленности и торговли, вызывало у нее живейший интерес. Для Ксантии Уэппинг и был настоящей Англией. Она не помнила годы своего младенчества, проведенные в Линкольншире. Всю свою сознательную жизнь она провела в Вест-Индии, и только пять лет назад они с Кираном впервые посетили Лондон и открыли здесь вторую контору «Невилл шипинг».
        Как только Ксантия попала на территорию лондонских доков, она тут же почувствовала себя как дома. Ей не были близки ни загородные поместья, ни фешенебельный район Мейфэр, где располагался их дом. Она считала, что настоящая жизнь кипит только здесь, среди портовой грязи и вони. И если Темза была главной артерией Лондона, то Уэппинг, несомненно, являлся его сердцем.
        Шесть дней в неделю ландо Кирана доставляло ее из роскошного особняка на Беркли-сквер в другой мир - в мир докеров, бондарей, матросов и лодочников. Здесь смешались все языки, все наречия и даже конфессии. На общем фоне особенно выделялись рослые шведы и норвежцы. Китайцы и африканцы принесли с собой странную музыку и экзотические блюда. Французы и итальянцы тоже здесь прижились; для них Уэппинг стал таким же родным, как Шербур или Генуя.
        Внезапно дверь за спиной Ксантии распахнулась, и на нее дохнуло холодом. Обернувшись, она увидела Гарета Ллойда, своего служащего. Положив на стол бухгалтерскую книгу, которую держал в руках, он сообщил:
        - Судно «Попутный ветер» бросило якорь в порту.
        - Отличная новость! - воскликнула Ксантия. Вернувшись к столу, она взглянула на расписание движения судов. - Быстро же они обернулись. С грузом и экипажем все в порядке?
        - Я разговаривал с боцманом. Он сказал, что капитан Стреттон взял на борт дополнительную тонну слоновой кости, когда они обходили мыс Доброй Надежды. - Ллойд провел ладонью по своим густым золотистым волосам. - К сожалению, груз цитрусовых подпортился в пути. Фрукты были заражены черным грибком. По моим прикидкам, примерно треть груза пропала.
        Это было неприятное известие. Впрочем, Ксантия привыкла к подобным потерям. Откинувшись на спинку стула, она поежилась и обняла себя за плечи.
        Ллойд подошел к камину. Поворошив кочергой угли, спросил:
        - Вы снова мерзнете? Сейчас я разведу большой огонь.
        - Спасибо, - кивнула Ксантия.
        Подбросив поленья в камин, Ллойд подошел к огромной карте, занимавшей всю стену, и стал разглядывать нанесенные на нее красные маршрутные линии. Он прекрасно знал все маршруты и, наверное, мог бы показать их на карте даже с закрытыми глазами.
        Гарет Ллойд служил в компании уже двенадцать лет, поступил же на службу сразу после смерти Люка, старшего брата Ксантии. Ллойд обладал деловой хваткой и неплохо разбирался в финансах. Таких людей было немного в Вест-Индии, и они высоко ценились. Морские перевозки считались рискованным делом. Тот, кто занимался ими, мог в одночасье потерять все свое состояние. Куда надежнее и прибыльнее было выращивать сахарный тростник. Занимаясь сельским хозяйством, Киран приумножил богатство семьи. Однако Ксантия выросла в доме Люка, поэтому часто вместе с ним ходила в контору компании. Она полюбила море и все, что с ним связано. После смерти старшего брата Киран вынужден был сохранить его дело ради сестры. И Ксантия довольно быстро взяла бразды правления в свои руки, так что банкиры, и торговцы, и капитаны морских судов стали считаться с ней.
        Что же касается Ллойда, то он в основном занимался бухгалтерией, и Киран не возражал против этого. На Барбадосе каждый привык заниматься тем, что у него лучше всего получалось.
        Дела шли в гору. «Невилл шипинг» процветала, и ее суда бороздили все моря и океаны, принося немалую прибыль владельцам.
        Тут Ллойд, пристально взглянув на нее, спросил:
        - А вы ведь вчера вечером были в доме лорда Шарпа, не так ли?
        - Да, была. Хотя мне очень не хотелось туда ехать.

… - Шумный великосветский бал в разгар сезона… - в задумчивости продолжил Ллойд. - Неужели это все, о чем только может мечтать женщина?
        - Некоторые женщины именно такие.
        Закрыв тетрадь с расписанием движения судов, Ксантия поднялась из-за стола. Ллойд подошел к ней почти вплотную и посмотрел ей прямо в глаза.
        - Вы прекрасно знаете, Ксантия, что не сможете жить двойной жизнью, - проговорил он холодно. - Нельзя быть одновременно светской красавицей и деловой женщиной, руководящей крупной компанией. Это Англия. Здесь вас не поймут и не примут.
        - К черту светское общество и его законы! - заявила Ксантия. Вопрос, который сейчас поднял Ллойд, мучил ее все последние месяцы. - Если мое поведение не устраивает вас, Гарет, отправляйтесь в Бриджтаун.
        - И что я там буду делать?
        - Там у вас большие перспективы. Компания «Хэнкокс» предлагала вам хорошее жалованье, которое намного превышает нынешнее - даже с учетом того, что вам принадлежит часть наших акций и вы получаете дивиденды с прибыли. Я хорошо осведомлена, как видите. Да, я знаю о том заманчивом предложении, которое вам сделали. Я не понимаю только одного: почему вы до сих пор здесь?
        - Черт побери, вы прекрасно знаете ответ на этот вопрос! - воскликнул Ллойд. Он схватил Ксантию за плечи и впился в ее губы жадным поцелуем.
        Он застал ее врасплох, и Ксантия поначалу ему уступила. Жажда любви и одиночество, от которого она страдала, давали о себе знать. От Ллойда же исходило ощущение надежности и теплоты. В ее памяти невольно проснулось воспоминание о давно прошедшей страсти.
        Почувствовав ее податливость, Гарет усилил свой напор; ему казалось, что он сумел разбудить в ней желание. Но это было далеко не так. Та страсть, которая когда-то жила в ее душе, давно уже угасла, и Ксантия не хотела возвращаться в прошлое. Ллойд нужен был ей, но не как мужчина, а как друг и хороший работник. Ксантия не признавала страсти без любви. Упершись ладонями ему в грудь, она с силой оттолкнула его.
        Ллойд устремил на нее жаркий взгляд, но Ксантия проговорила:
        - Может, дать вам пощечину, чтобы вы успокоились и пришли в себя?
        Огонь в глазах Ллойда погас.
        - Что ж, ударьте меня, если вам от этого станет легче.
        Пылая от гнева. Ксантия подняла руку, но холодный взгляд Ллойда остановил ее. Одумавшись, она опустила руку. Стараясь не смотреть на Ллойда, сказала:
        - Уходите, Гарет. Вы мне надоели. Выпишите себе жалованье за следующий квартал и уходите. Вы уволены.
        - Вы не можете уволить меня, Ксантия. - Ллойд отошел к своему столу. - Для этого требуется собрать две трети голосов в совете директоров компании. Его членами, как вы помните, являетесь вы, я и Ротуэлл. Может быть, вы попробуете уговорить Ротуэлла отдать свой голос за мое увольнение? Но тогда вам придется рассказать ему о наших отношениях.
        - Иногда мне кажется, что это не мешало бы сделать, - заявила Ксантия, поворачиваясь к нему спиной. - Порой я презираю вас, Гарет.
        Он подошел к окну и, помолчав, проговорил:
        - Нет, вы не презираете меня. Если бы вы презирали меня, мне, пожалуй, было бы легче. О Боже, как я порой ненавижу нас обоих!
        Ксантия внутренне содрогнулась. Оказывается, она была неважной актрисой. Ей действительно не хотелось расставаться с Гаретом, хорошим другом и отличным знатоком своего дела.
        - Мне нужно идти, - заявила она.
        Спор, в котором никто так и не одержал победу, был закончен, и оба это знали.
        - Куда вы? - спросил Ллойд таким будничным голосом, как будто совершенно ничего не случилось. - Скоро сюда прибудут капитан Стреттон и казначей с декларацией судового груза и кассой.
        - Меня ждет леди Шарп, - ответила Ксантия, аккуратно складывая документы на своем столе.
        - Что ж, очень хорошо. Я сам приму Стреттона и улажу все дела. Вам вызвать карету?
        - Я возьму ялик, - неожиданно сказала Ксантия. - По реке я быстрее доберусь. Дождь уже прекратился, и начался прилив.
        Ллойд нахмурился.
        - В Лондоне вы - леди, Ксантия. Не забывайте, что здесь леди не только не работают, но и не садятся в ялик одни без сопровождающих.
        - Что вы предлагаете, Гарет? Вы хотите, чтобы я нежилась в роскоши, разъезжала по светским салонам, а вы в это время будете управлять компанией?
        Ллойд отшатнулся как от удара в лицо.
        - Зачем вы так, Ксантия? Я этого не заслужил!
        - Простите. - Она снова обхватила плечи руками, словно ей было холодно. - Вы правы, Гарет. Забудьте то, что я сказала.
        Ллойд привлек ее к себе.
        - Ксантия, вам нельзя так жить! - воскликнул он. - Здесь, в Англии, вы должны быть той, кем являетесь по рождению, - настоящей леди!
        - Вы хотите, чтобы я забыла о годах, проведенных под опекой отвратительного мота и негодяя, равного которому трудно найти во всем Бриджтауне?
        Гарет не стал развивать эту тему. Он знал, что Ксантии неприятно вспоминать о дяде, с большой неохотой предоставившем когда-то кров ей и ее братьям.
        - Вы - сестра барона Ротуэлла, - сказал он, - родственница графа Шарпа, племянница светской львицы леди Бледсо. Почему вы не желаете принимать это в расчет? Почему вы отказываетесь следовать по тому пути, который предназначен вам от рождения?
        - Потому что я не могу забыть о прошлом, - ответила Ксантия. - Эта компания сделала меня, благодаря ей я почувствовала себя человеком. Я благодарна Богу, что мой брат дал мне шанс, разрешив управлять ею. И сейчас компания Невиллов значит для меня очень многое. Вы и представить себе не можете, какую огромную роль она играет в моей жизни. Я никогда - слышите? - никогда не откажусь от нее! И если вы рассчитывати на мой уход из компании, то вы просчитались. Вам придется очень долго ждать!
        Ллойд, который в этот момент подошел к двери, остановился. Какое-то время он молча смотрел на Ксантию, наконец проговорил:
        - Я ничего не жду. Я давно уже оставил это бесполезное занятие. Бейкли найдет для вас ялик, я сейчас распоряжусь. - С этими словами Ллойд вышел из конторы.
        Ксантия же быстро собрала документы, положила их в кожаный портфель и надела плащ. Спустившись на первый этаж, где работали клерки, она посмотрела по сторонам, но Гарета здесь уже не было. Сунув портфель под мышку, она попрощалась с клерками и вышла на улицу. Там, как всегда, царило оживление.
        Из бондарни, стоявшей рядом с другими мастерскими, доносились звяканье и лязг металла. С берега реки, где располагался пивоваренный завод, тянуло запахом какой-то кислятины, но этот запах заглушала ужасная вонь тухлой рыбы.
        Ксантия свернула в узкий, мощенный булыжником переулок, который вел к лестнице. По ней можно было спуститься прямо к реке. У лестницы ее ждал Гарет Ллойд, а внизу, на волнах, покачивался ялик. Лодка была новой и крепкой. На рукаве куртки лодочника красовалась медная бляха, свидетельствовавшая о том, что у него имелось разрешение на перевозку пассажиров.
        Ксантия сразу же поняла, что Гарет хочет сопровождать ее.
        - Уже поздно, - сказал он, - я отослал Бейкли на причал. Он должен выслать грузовую баржу к ставшему на якорь «Попутному ветру» и передать Стреттону, чтобы тот приготовил к завтрашнему дню рапорт о рейсе.
        Ксантия была практичным человеком и не стала ссориться с Гаретом - решила, что будет лучше, если она явится в Вестминстер в сопровождении джентльмена. Это наверняка понравится Памеле.
        - Вам не стоило утруждать себя, - сказала она, подавая ему руку.
        - Какие пустяки… - пробормотал Ллойд, помогая ей спуститься с лестницы.
        Они сели в ялик, и лодочник оттолкнулся веслом от берега. Ксантия сосредоточенно разглядывала берег, стараясь не обращать внимания на сидевшего рядом с ней человека. Ей нравился вид на Лондон, открывшийся с реки. Это был не чопорный и элегантный мир Мейфэра и Белгреивии, а живой, дышавший полной грудью мир коммерции и торговли, мир пакгаузов и контор, погрузочных кранов и грузовых судов. Тут на волнах покачивались лодки и постоянно между судами и берегом курсировали баржи, перевозившие грузы. Мужчины чувствовали себя в этом мире как рыба в воде, а женщина была здесь, конечно, чужеродным элементом - в этом Ллойд был прав.
        Ксантия стремилась стать частью зтого мира, но порой ощущала, что не вписывается в него. На территории доков, конечно же, были и другие женщины, но они в отличие от Ксантии не принадлежали к высшему классу общества. Это были хозяйки лавок, прачки, швеи, жены торговцев и вездесущие проститутки, наводнявшие все порты. Ксантия давно уже привыкла к ним. По ее мнению, Гарет был не прав, когда называл ее настоящей леди. Она не чувствовала себя светской дамой.
        Добравшись до дома на Ганновер-стрит, Ксантия узнала, что леди Шарп еще не встала. Однако она заранее распорядилась, чтобы Ксантию провели к ней в комнату, и слуга попросил гостью следовать за ним.
        Переступив порог просторной спальни, Ксантия увидела, что Памела, закутавшись в шерстяную шаль, лежит на длинном обитом бархатом диване. Рядом, на стуле, сидела ее дочь Луиза. Завитые локоны Луизы утратили свою первоначальную форму, а ее носик припух и покраснел.
        - О, Боже мой, Памела… Луиза… - в растерянности пробормотала Ксантия, снимая перчатки. - Что случилось?
        Луиза разрыдалась и, вскочив со стула, выбежала из комнаты. Памела же, криво усмехнувшись, проговорила:
        - Не обращайте на нее внимания, моя дорогая. Девочке всего семнадцать. В этом возрасте все кажется трагедией.
        Ксантия бросила перчатки на матенький столик у стены и села на стул.
        - Но что у вас происходит? - Она взяла леди Шарп за руку. - У вас в доме сегодня все вверх дном. Слуги снуют бесшумно - как тени. А вы до сих пор в халате, хотя близится время ужина! Вы неважно себя чувствуете, я вижу это по вашим глазам.
        Памела снова усмехнулась.
        - Я действительно чувствую слабость, дорогая. Но это со временем пройдет. Я хочу сообщить вам одну потрясающую новость. Шарп был вне себя, когда узнал об этом.
        Ксантия насторожилась:
        - Говорите скорее, иначе я сойду с ума от волнения и беспокойства!
        Памела положила ладонь себе на живот:
        - Дело в том, что я жду ребенка.
        Ксантия ахнула:
        - Силы небесные! Вы в этом уверены?
        Леди Шарп с улыбкой кивнула:
        - Да, конечно. Вам не верится? Знаете, я страшно разволновалась и даже испугалась, когда это выяснилось.
        Ксантию тоже немного испугала эта новость. Памеле было уже под сорок. За двадцать лет брака она раз шесть была беременна, но сумела выносить и родить лишь двоих детей - девочек. Они были, конечно, очаровательными, но супругам очень не хватало сына.
        - А вы ведь рады за меня, правда, Ксантия? Давайте не будем думать ни о чем плохом. Главное, что я получила шанс подарить лорду Шарпу наследника! Я была бы счастлива, если бы родила наконец сына!
        Ксантия улыбнулась и, наклонившись, поцеловала Памелу в щеку.
        - Я в восторге от этой замечательной новости, - сказала она. - Мне не терпится сообщить ее Кирану. Он тоже будет искренне рад за вас. Но теперь, дорогая моя, вам надо проявлять осторожность. Надеюсь, вы это знаете.
        - Конечно, знаю. - Леди Шарп помрачнела. - Сегодня утром здесь уже были акушерки и доктора. И все меня осматривали и ощупывали. В итоге они подтвердили то, о чем я уже догадывалась и на что надеялась, и дали свои рекомендации. В течение следующих шести месяцев я должна относиться к себе как к хрупкому хрустальному сосуду. Мне нельзя даже без посторонней помощи спускаться по лестнице! Но я готова идти на любые ограничения ради того, чтобы в конце концов родить Шарпу сына!
        Внезапно перед мысленным взором Ксантии возникло заплаканное лицо дочери Памелы.
        - Бедная Луиза! - не сдержавшись, воскликнула она. На глаза леди Шарп навернулись слезы.
        - Да, ей не позавидуешь, - согласилась она. - Луиза только начала выезжать в свет, а тут вдруг моя беременность. Как это не вовремя! Мы потратили целое состояние на ее новый гардероб. Луиза, конечно же, страшно расстроена. А я пробуду дома до конца сентября…
        - Но нужно, найти какой-то выход из этой ситуации. У Луизы есть отец, и он мог бы вывозить ее в свет.
        - Нет, моей дочери нужна компаньонка, которая могла бы повсюду сопровождать ее, - решительно заявила Памела. - Эту роль могла бы, конечно, взять на себя Кристина, сестра Шарпа, но, между нами говоря, я не могу доверить ей свою дочь. Ни для кого не секрет, что она довольно эксцентричная особа. Здесь нужна более сдержанная и рассудительная дама.
        - Боюсь, вы правы, - согласилась Ксантия. Кристина Эмброуз вела себя порой неприлично. Она вешалась на шею Кирану. Он был не прочь закрутить с ней интрижку, но не относился всерьез к этой связи. Ксантия считала, что Кристина и Киран друг друга стоят. Да, леди Эмброуз явно не годилась на роль наставницы юной девушки.
        Ксантия глубоко задумалась. И вдруг почувствовала, что пальцы Памелы мертвой хваткой вцепились в её руку. Взглянув на леди Шарп, она увидела, что та смотрит на нее с мольбой.
        - Ксантия, дорогая моя, я могу рассчитывать на вас?
        У Ксантии перехватило дыхание.
        - Рассчитывать на меня? - пробормотала она. - В каком смысле?
        - Вы согласитесь вывозить Луизу в свет до конца этого сезона?
        - Вы хотите сказать, что я должна сопровождать ее на балы, приемы, светские рауты? О, Памела, я понимаю ваше состояние, но боюсь, что не смогу выполнить вашу просьбу… Я плохо знаю свет, его законы и правила…
        - О, я, конечно же, помогу вам. - Леди Шарп приподнялась. - Перед вами откроются двери лучших домов Лондона. По средам вы будете ездить в «Олмак» на великосветские балы.
        Ксантия хмыкнула.
        - Не говорите глупости. Памела. Мы не сможем попасть в «Олмак», потому что у нас нет абонемента. И вряд ли нам его предоставят.
        Леди Шарп рассмеялась.
        - О, Ротуэлла примут в любом собрании, дорогая моя Его титул распахнет любые двери. А я, в свою очередь, поставлю в известность всех о том, что вы - компаньонка моей дочери. Поверьте мне, я обладаю некоторым влиянием. И потом, вы сами получите удовольствие от выездов в свет! О, дорогая моя, скажите, что вы согласны!
        Ксантия колебалась. Она поклялась сделать все возможное, чтобы больше никогда не встретиться с мистером Нэшем. Если же она сейчас согласится выполнить просьбу Памелы, то непременно где-нибудь столкнется с этим человеком.
        - Но я - незамужняя девица, - возразила Ксантия. - Вряд ли я смогу быть подходящей компаньонкой для вашей дочери.
        - Вы - зрелая женщина, - заявила Памела. - К тому же наша родственница. Возможно, на эту роль подошла бы и Кристина, но Луиза постоянно с ней ссорится. А Киран с Шарпом будут иногда сопровождать вас. Не беспокойтесь, они не станут досаждать вам. В каждом доме найдется карточный стол, за которым эти двое с удовольствием проведут время, ни во что не вмешиваясь.
        Ксантия тяжело вздохнула. Кирану не понравятся эти планы. Тем не менее он наверняка пойдет навстречу Памеле. Киран обожал леди Шарп.
        - Мы, конечно же, будем рады помочь вам, - пробормотала Ксантия. - Но вы должны принять во внимание несколько важных обстоятельств.
        Леди Шарп взглянула на нее вопросительно:
        - О чем вы, дорогая?
        Ксантия не решилась рассказать родственнице о встрече с мистером Нэшем. Поэтому завела речь о своей работе в компании:
        - Вы же знаете, дорогая моя, что я управляю компанией морских перевозок.
        - Конечно, мне это известно. Вы часто рассказываете о деятельности компании.
        - Но вы не знаете того, что я очень много времени посвящаю работе. Я целые дни и даже вечера провожу в конторе.
        Памела ненадолго задумалась.
        - Я вас прекрасно понимаю, - кивнула она. - Вы - совладелица компании, вам принадлежит третья часть ее акций, и вы печетесь о своих интересах.
        - На самом деле мне принадлежит всего двадцать пять процентов акций, - возразила Ксантия. - Еще двадцать пять у Кирана, и столько же унаследовала Мартиника после смерти Люка. Остальные двадцать пять процентов принадлежат нашему служащему Гарету Ллойду.
        - Правда? - удивилась Памела. - Оказывается, он тоже совладелец компании? Я и не знала!
        - Дело не в том, кто владеет компанией. Дело в том, кто ею управляет. Эти обязанности возложены на меня.
        Леди Шарп закивала:
        - Да-да, вы как-то упоминали об этом.
        Ксантия взяла собеседницу за руку, она хотела, чтобы та внимательно выслушала ее.
        - Поймите, Памела, я каждое утро сажусь в экипаж и еду в Ист-Энд. Весь день я сижу в конторе в окружении мужчин, сижу в небольшом мрачном доме, расположенном на грязной улочке Уэппинга, района, наводненного простолюдинами и подозрительными субъектами. И мне это нравится! А люди с изумлением смотрят на меня. Недавно неподалеку от доков какой-то мужчина плюнул в мою сторону. Большинство обитателей этого района не считают меня леди. И мне кажется, члены высшего лондонского общества согласились бы с этими простыми людьми.
        - О, теперь я все понимаю… - Леди Шарп в растерянности заморгала. - Ваше положение можно сравнить с ситуацией, в которой когда-то находилась миссис Рейнолдс. Вы же знаете, она была хозяйкой магазина. Но сейчас она - леди Уординг.
        - Да, но я никогда не стану леди Уординг или кем-нибудь в этом роде. Я до конца жизни останусь мисс Невилл. И меня никогда не будут уважать в обществе. Боюсь, что мое положение гораздо хуже, чем та ситуация, в которой находилась хозяйка магазина.
        Памела надула губки и покачала головой.
        - Вы вправе заниматься тем, чем хотите, - заявила она. - Если Киран позволяет вам это, никто не должен осуждать ваш выбор.
        - Теоретически это так. Но если в обществе станет известно, чем я занимаюсь, - а это однажды обязательно станет известно, - то неизбежно возникнут сплетни. Высший свет обожает сплетни.
        Леди Шарп похлопала родственницу по руке.
        - О, если в обществе узнают о ваших занятиях, вас просто сочтут эксцентричной дамой, вот и все. С вашим обаянием и энергией… Поверьте, вы расположите к себе всех. Возможно, в Лондоне даже возникнет мода на подобную деятельность и дамы начнут открывать собственные компании. Я бы, к примеру, с удовольствием занялась производством шляпок. Интересно, как их шьют. Вы, случайно, не знаете? В общем, не беспокойтесь, дорогая. Ваши занятия никак не помешают вам стать компаньонкой моей дочери.
        Ксантия невольно улыбнулась. Ее родственница не имела никакого представления о том, что такое коммерция. Она до мозга костей была светской дамой, истинной леди.
        - Ладно, Памела, хорошо. Но помните, что я предупредила вас.
        - Отлично! Я обязательно приму ваши слова к сведению. А теперь, когда мы уладили все дела, приложите ладонь к моему животу и поздоровайтесь со своим новым родственником, будущим графом Шарпом.
        Ксантия невольно улыбнулась.
        - Вы думаете, что я что-нибудь почувствую? - спросила она. - Он уже двигается? Бьет ножками?
        Памела засмеялась:
        - Вы потрясающе наивное создание, моя дорогая! Конечно же, пока вы ничего не почувствуете. Пройдет несколько недель, прежде чем ребенок начнет шевелиться в моем чреве. Но все равно он уже здесь. Хотите, я сообщу вам, когда он начнет бить ножками?
        Ксантия вдруг смутилась. Странно, но она испытывала сейчас что-то вроде зависти.
        - Да, хочу, - кивнула она. - Для меня зачатие и рождение ребенка - удивительное, совершенно непостижимое событие.
        - Вы должны в ближайшем будущем завести собственных детей, - заявила Памела. - Время бежит незаметно. Сколько вам сейчас? Двадцать семь?
        Ксантия еще больше смутилась.
        - Нет, через несколько месяцев исполнится тридцать. И у меня есть один крупный недостаток, я не замужем. А чтобы иметь детей, как известно, нужен муж.
        Леди Шарп расплылась в улыбке.
        - В таком случае вы становитесь одной из участниц ярмарки невест! - воскликнула она. - Луиза постарается найти для вас подходящего джентльмена. А вы, в свою очередь, будете искать жениха для нее!
        Ксантия покачала головой.
        - Я не собираюсь выходить замуж.
        - Но почему? Это естественный шаг для любой девушки.
        Ксантия отвела взгляд.
        - Понимаете, - она тщательно подбирала слова, - джентльмены обычно подыскивают себе в жены молоденьких наивных девушек. Кроме того, меня беспокоит судьба компании. Если я выйду замуж, моя доля акций перейдет в собственность мужа. И даже если он не тронет их, то все равно вряд ли разрешит мне управлять компанией. Ни один муж не согласится, чтобы его жена работала день и ночь.
        - О Господи, да возложите вы обязанности по управлению компанией на Кирана, и дело с концом! - воскликнула Памела. - Чем ему еще заниматься? Он распродал все свои плантации, а поместья сдал в аренду. Пусть это останется между нами, дорогая, но Шарп утверждает, что если Киран не образумится в ближайшее время и не займется полезным делом, то его скоро сгубит вино и разврат.
        Ксантия нахмурилась.
        - Киран ничего не понимает, да и не желает понимать в морских перевозках, - сказала она. - Он продаст компанию первому, кто предложит за нее хорошие деньги.
        - Да, верно. Точно так же он поступил со своей собственностью на Барбадосе.
        - Нет, он не продал свою землю на Барбадосе, - возразила Ксантия. - Он сдал ее в аренду тем, кто долгие годы работал на ней. И я считаю, что Киран правильно поступил. Тот, кто жил на островах Вест-Индии, прекрасно поймет нас. Слава Богу, времена рабства миновали.
        - Да, рабство - это ужасно, но не думаете ли вы, что…
        Тут раздался звонок в дверь, и вскоре в комнату вошла горничная.
        - Пришла девушка от мадам Клодетт, мэм, - доложила она. - Эта девушка доставила новые наряды для леди Луизы. Не желаете ли, чтобы леди Луиза их примерила?
        Памела и Ксантия переглянулись. Обеим было ясно, что разговоры о рабстве пора прекратить. Настало время перейти к тому, что живо волновало всех светских дам - к обсуждению бальных нарядов.
        Глава 3
        Неприятный разговор в Мейфэре
        Услышав стук в дверь, барон Ротуэлл, находившийся в дурном расположении духа, досадливо поморщился. Он уже несколько часов сидел за бутылкой бренди в кабинете своего дома на Беркли-сквер и не желал отрываться от своего занятия.
        Ротуэлл принадлежат к людям, свято верившим в то, что тишина - единственный настоящий друг, который никогда не предаст. У него было немного приятелей, но даже с ними он почти не поддерживал отношений. Барон терпеть не мог пустой болтовни, а любое общение, по его мнению, как раз и сводилось к ней.
        Поднявшись на ноги, он подошел к буфету и налил себе очередную порцию бренди. Барон утешал себя тем, что в Лондоне не было ни одного человека, который мог бы нанести ему сегодня визит Он, Ротуэлл, во всяком случае, никого к себе не приглашал. Каково же было его удивление, когда недавно нанятый им слуга доложил о приходе незваного гостя и с поклоном подал ему визитную карточку. Имя гостя ничего не говорило барону.
        - Меня нет дома, - буркнул он. Слуге от его слов явно стало не по себе.
        - Простите, милорд, но мне кажется, что этот человек намерен ждать до тех пор, пока вы его не примете, - пробормотал он. - Это же маркиз Нэш, его ничто не остановит.
        Ротуэлл нахмурился.
        - А кто такой этот Нэш? - проворчал он.
        - Этот джентльмен привык добиваться своего, милорд, сметая все препятствия.
        Ротуэллом овладело любопытство.
        - Что ж, хорошо, - кивнул он. - Приведи сюда этого парня.
        Натуралисты утверждают, что два встретившихся в дикой природе хищника начинают ходить кругами, стараясь по запаху определить тот момент, когда противник даст слабину и будет готов уступить. Ротуэлл не привык уступать и ощетинился сразу же, как только визитер переступил порог его кабинета.
        Нэш был строен и элегантен, и каждое его движение свидетельствовало о силе характера и неуступчивости. Его иссиня-черные волосы серебрились на висках. Он держал перекинутый через руку дорожный плащ и, судя по всему, не намерен был надолго задерживаться в доме Ротуэлла.
        - Добрый вечер, лорд Ротуэлл. - Гость устремил на барона холодный взгляд темных, как вулканическое стекло, глаз. - Благодарю за то, что вы любезно согласились принять меня.
        Глаза цвета обсидиана, дорогая одежда, легкий акцент, свидетельствующий о том, что Нэш не был англичанином, - все это заинтриговало Ротуэлла. Он указал рукой на стул.
        - Садитесь. Чем могу быть вам полезен?
        Нэш пододвинул стул ближе к письменному столу.
        - Я приехал к вам по личному делу.
        - Черт побери, понятия не имею, какое у вас может быть ко мне дело, - проворчал Ротуэлл. - Я вас впервые вижу.
        Нэш едва заметно улыбнулся.
        - Нас действительно официально не представляли друг другу, но мы могли встречаться на балах. Во всяком случае, я имел честь видеть вчера вечером в доме Шарпов вашу сестру. Мисс Ксантия Невилл - ваша сестра, не правда ли?

«Этот человек похож на волка, - промелькнуло у Ротуэлла. - У него хищный взгляд».
        - Я не помню вас, - ответил он. - Что же касается мисс Невилл, то она действительно моя сестра. А в чем, собственно, дело?
        - Насколько я понимаю, вы - ее опекун, - вкрадчивым голосом продолжал Нэш. - Дело в том, что я хочу попросить у вас разрешения ухаживать за ней.
        - Что?! Что вы сказали?
        - Я хотел бы ухаживать за мисс Невилл. - Теперь его голос был уже не вкрадчивым, скорее - зловещим. - Но мне нужно получить ваше разрешение.
        - Вы собираетесь ухаживать за моей сестрой? - пытаясь скрыть свою растерянность и изумление, переспросил Ротуэлл.
        - Именно так. И я почему-то уверен, что вы дадите свое согласие.
        Оправившись от изумления, барон грозно нахмурился.
        - Вы зря в этом уверены! - рявкнул он. - С чего это я должен давать вам свое согласие? Моя сестра - удивительная, редкая женщина. И насколько я знаю, ей не нужен муж. Она не желает выходить замуж! Кроме того, вы должны были просить разрешение не у меня, а у нее самой. Если вы обращаетесь ко мне, то, значит, плохо знаете Ксантию.
        - Понятно. Ваша сестра считает, что женщина должна быть независима и самостоятельна. Замечательно!
        - Она не просто придерживается такого мнения, - заявил Ротуэлл. - Ксантия живет по этому принципу. Она независимая, упрямая, властная. И ее не переделать! Кстати, Нэш, вы знаете, что скоро ей исполнится тридцать? Поверьте мне, она не похожа на других женщин. Вы хоть понимаете, о чем просите?
        - Да, конечно. Я прошу у вас разрешения ухаживать за вашей сестрой.
        - Но зачем это вам?
        - Простите…
        - Почему именно Ксантия? Если вы задумали жениться, то выберите в жены молоденькую покладистую девушку. С такой супругой ваша семейная жизнь будет намного приятнее, уж поверьте мне.
        Нэшу стало немного не по себе после этих слов хозяина.
        - Мисс Невилл любит командовать? - спросил он осторожно.
        - Да, любит. И у нее это неплохо получается. А если хотите начистоту, то я с уверенностью заявляю и готов побиться об заклад, поставив десять против одного, что она отвергнет любого мужчину… по крайней мере из тех, которых я знаю.
        Нэш был озадачен. Он не ожидал такого жесткого отпора. Ротуэлл же вдруг насторожился и, окинув гостя подозрительным взглядом, проговорил:
        - Честно говоря, мне известна только одна причина, которая могла заставить вас заинтересоваться моей сестрой. Но если я ее сейчас назову, вам это вряд ли понравится.
        - Говорите прямо, Ротуэлл, - потребовал Нэш.
        - Речь идет о состоянии Ксантии. Вы, несомненно, знаете, что моя сестра - богатая женщина. Но не тешьте себя иллюзиями, Нэш, она никогда не уступит мужу и даже после свадьбы будет делать то, что ей заблагорассудится.
        Смущение на лице маркиза сменилось высокомерной усмешкой.
        - Вы хотите сказать, что я - охотник за приданым? Если так, то вы ошибаетесь, Ротуэлл.
        Барон ненадолго задумался, потом сказал:
        - В таком случае прошу прошения. Но мне кажется, что Ксантия не та женщина, которая может вскружить мужчине голову… Хотя, конечно, она довольно мила. Однако ее характер может отпугнуть любого. Именно поэтому я и высказал предположение о корыстной подоплеке…
        Казалось, Нэш снова смутился. Немного помолчав, пробормотал:
        - Вероятно, у меня сложилось неправильное мнение о мисс Невилл. Теперь я начинаю понимать, что из нее не выйдет идеальной жены.
        Ротуэлл невольно рассмеялся.
        - Для человека, который будет подходить ей по всем статьям, Ксантия станет замечательной женой. Но я почему-то уверен, что вы не являетесь тем мужчиной, который ей нужен. Не думаю, что такая умная и очаровательная женщина, как Ксантия, согласится стать женой человека, который ее не любит, который не достоин ее.
        Нэш пронзил барона взглядом своих черных глаз.
        - Вы говорите так, как будто у вас есть кто-то на примете. Я не ошибся?
        Ротуэлл медлил с ответом.
        - Не скрою, моей сестре сделали предложение, - сказал он наконец. - И на днях будет решаться вопрос о свадьбе.
        - Понятно. - По лицу Нэша пробежала тень, его глаза затуманились. - Примите мои извинения, лорд Ротуэлл. Я причинил вам беспокойство в весьма неподходящее время и….
        В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет, словно ураган, ворвалась дама с кожаным портфелем под мышкой.
        - Киран, у меня потрясающие новости! - воскликнула она. - «Попутный ветер» прибыл на несколько недель раньше графика, и теперь мы можем… - Ксантия осеклась, увидев вставшего при ее появлении гостя. - О Господи, простите….
        Она попятилась к двери, намереваясь выскользнуть в коридор, но Ротуэлл остановил ее:
        - Куда ты направилась, моя дорогая? Разве ты не видишь, что у нас гости? Неужели ты хочешь уйти, так и не поздоровавшись с нашим новым другом лордом Нэшем? Я полагаю, ты знакома с ним.
        Ксантия густо покраснела.
        - Лорд Нэш? - пробормотала она. - Я… я не знаю… не уверена… То есть я хочу сказать, что не понимаю, зачем он здесь…
        Барон впервые видел сестру в таком замешательстве. Обычно она в карман за словом не лезла, а тут вдруг так растерялась, что двух слов не могла связать. Он внимательно вглядывался в ее лицо, стараясь понять, какие чувства она испытывала. Может быть, гость внушал ей страх? Нет, Ксантия не боялась маркиза - просто ужасно смутилась.
        - Ваши личные дела меня не касаются, - с досадой проговорил Ротуэлл. - Улаживайте их сами.
        - Киран, о чем ты? Какие дела могут быть у меня с этим человеком? - Ксантия искоса посматривала на маркиза.
        - Понятия не имею. - Ротуэлл пожал плечами и потянулся к своему бокалу с бренди. - Разбирайтесь сами.
        Прихватив с собой и бутылку - впереди была длинная ночь - барон направился к двери.
        - Добрый вечер, мисс Невилл, - сказал Нэш, когда дверь за Ротуэллом закрылась. - Вот мы и встретились.
        Ксантия нахмурилась:
        - Лорд Нэш, не так ли?
        - Умоляю вас, не делайте вид, что вы меня не знаете.
        - Я действительно не знаю вас, - чеканя каждое слово, заявила Ксантия. - Что вы здесь делаете? Как вы меня нашли?
        - После нашей встречи на террасе я постоянно думал о вас, дорогая моя. Поэтому я навел кое-какие справки и был немало обеспокоен тем, что узнал.
        Ксантия в гневе воскликнула:
        - Как вы посмели?! Почему вы выслеживаете меня, как хищник свою добычу?! Я прошу прощения, сэр, за то, что произошло вчера вечером, и я надеюсь, что вы сделаете то же самое. Как бы то ни было, но на вашем месте любой джентльмен, которого внезапно покинула леди при подобных обстоятельствах, должен был бы прийти к определенным выводам.
        - К каким же это? Я пришел только к одному-единственному.
        - И тем не менее вы начали преследовать меня. Вы нарушили покой моего дома своим бесцеремонным вторжением. Это непорядочно, сэр.
        Нэш внимательно смотрел на Ксантию. И даже сейчас, в гневе, она была необыкновенно привлекательна - он чувствовал ее очарование. Эта женщина с темно-каштановыми волосами, изящным носом и широко поставленными глазами, сейчас с вызовом смотревшими на него, была удивительно хороша собой.
        - Вы должны простить меня, мисс Невилл, - сказал наконец Нэш. - Я неправильно оценил ситуацию.
        - Совершенно верно, - кивнула Ксантия. - Но зачем вы явились к моему брату? Что взбрело вам в голову?
        - Я решил, что должен отправиться в логово льва. Я не из тех, кто покорно ждет, когда возникнут неприятности. Мне хотелось выяснить, откуда ветер дует.
        - Вы сами-то поняли, что сказали? Бред какой-то!..
        - Да, вы правы, все это глупо, - признал маркиз.
        - Я хочу, чтобы вы держались подальше от моего брата, - заявила Ксантия. - Ротуэлл вас проглотит и не подавится. С такими денди, как вы, он быстро расправляется. Не нужно раздражать его, лорд Нэш.
        - Прошу прощения, мисс Невилл, вы назвали меня «денди»?
        Ксантия вспыхнула до корней волос.
        - Да, я хотела сказать, что вы щеголь, богатый ловелас и нарцисс. - Она немного помолчала, поджав губы, потом снова заговорила: - Простите, я не хотела обидеть вас, я просто пытаюсь донести до вас мысль о том, что не надо досаждать моему брату. Не надо настраивать его против себя, - добавила Ксантия.
        Нэш приблизился к ней и взял ее за руку.
        - А если бы я рассказал ему о том, чем мы занимались на террасе дома Шарпов, это настроило бы его против меня?
        - О Боже… Надеюсь, у вас хватило ума не говорить ему об этом.
        Все еще держа Ксантию за руку, Нэш внимательно посмотрел в ее глаза, полыхавшие синим огнем.
        - Нет, я ему ничего не сказал, - проговорил он в задумчивости. - Но предположим, я поведал бы ему о вчерашних событиях. Скажите, мисс Невилл, как бы отреагировал ваш брат на эту новость?
        Ксантия рывком высвободила руку и отпрянула от Нэша.
        - Не знаю. Возможно, никак. А может, застрелил бы вас на месте. У Ротуэлла сложный характер, в этом-то все и дело. Никогда не знаешь, как он поступит. Прошу вас по-хорошему, лорд Нэш, держитесь подальше от меня и от моего брата. Тем самым вы избавите нас всех от множества бед.
        Нэш снова приблизился к Ксантии, пытаясь отрезать ей путь к бегству. Он не желал отпускать ее.
        - Скажите, мисс Невилл, почему вы поцеловали меня вчера вечером? - спросил он. - И что вы делали одна на террасе дома? Эти вопросы не дают мне покоя.
        - Англия - свободная страна, - ответила Ксантия. - Я вышла подышать свежим воздухом.
        - Но вы - незамужняя женщина, - возразил Нэш. - Правила приличия требуют, чтобы…
        - Не тратьте лишних слов, - перебила его Ксантия. - Я не желаю выслушивать лекции о правилах хорошего тона, принятых в английском обществе. Да, я не замужем, сэр, но это не значит, что у меня нет своей головы на плечах. Если я захочу подышать свежим воздухом, я выйду из помещения, что бы там ни говорили светские моралисты.
        Уголки губ Нэша дрогнули - он улыбнулся.
        - По-видимому, это конец нашей дискуссии, - сказал он, взяв свой плащ. - Вы само очарование, мисс Невилл. Я был бы рад, если бы вы оказались жаждущей любви вдовой или даже чужой женой, желающей завести интрижку. Но вам не нужны мужчины, не так ли? Мне очень жаль. Я обречен на страдания.
        - О, ради Бога, лорд Нэш… - в растерянности пробормотала Ксантия. - Я не хочу, чтобы кто-то мучился.
        - Увы, но есть только один способ избежать страданий. Однако о нем не может быть и речи. Спасибо, моя дорогая, за вечер… Вернее - за два замечательных вечера.
        Повернувшись к двери, Нэш услышал вырвавшийся у Ксантии вздох облегчения. Но когда он уже собирался направиться к выходу, она остановила его, тронув за рукав:
        - Подождите, лорд Нэш. Я хотела бы все же узнать, к какому именно выводу вы пришли?
        - Простите, я вас не понял.
        - Ну… вы сами сказали, что после нашей встречи на террасе вы пришли к одному-единственному выводу. Мне почему-то кажется, что он неправильный.
        - Ах, это?! - Нэш усмехнулся. - Узнав, что вы не замужем, я решил, что вы следили за мной на балу. А когда я оказался один на террасе, попытались завлечь меня в ловушку.
        - Завлечь вас в ловушку? - с недоумением переспросила Ксантия. - О Господи, ваши подозрения оскорбительны!
        Маркиз пожал плечами:
        - Мужчине в моем положении постоянно грозит опасность оказаться в ловушке.
        Ксантия бросила на него негодующий взгляд:
        - Вы себе льстите, лорд Нэш. Если бы я была мужчиной, я бы немедленно вызвала вас на дуэль за подобное оскорбление.
        - Мне почему-то кажется, что вы неплохо стреляете.
        - Да, верно. Но я давно уже не брала в руки пистолет. Знаете, я не стала бы целиться вам в сердце, а выстрелила бы в живот, чтобы вы умирали долго и мучительно.
        Нэш невольно содрогнулся.
        - В таком случае вы избавили бы меня от более печальной участи, - сказал он, поклонившись. - Вы редкая красавица, моя дорогая, но я считаю, что не стоит принимать из-за вас смерть - ни медленную, ни мгновенную. Всего хорошего, мисс Невилл. Желаю вам долгой счастливой жизни без мужа и любовника.
        Ксантия взглянула на него вопросительно. Уж не издевается ли он над ней? Но Нэш, казалось, был очень огорчен. Он, по-видимому, искренне сожалел о том, что не нашел с ней общего языка. Когда гость взялся за ручку двери, Ксантия снова его остановила.
        - Ответьте мне, пожалуйста, на последний вопрос, - попросила она.
        Нэш с надменным видом посмотрел на нее сверху вниз.
        - Только при условии, что вы не будете угрожать мне.
        Заметив, что он едва сдерживает ухмылку, Ксантия пропустила его слова мимо ушей.
        - Скажите, лорд Нэш… - Она провела кончиком языка по пересохшим от волнения губам. - Скажите, вы могли бы вычеркнуть из памяти то, что произошло между нами вчера вечером?
        Брови маркиза поползли вверх.
        - Никогда! - воскликнул он, покачав головой. - Я всегда буду помнить о ваших чувственных губах. Буду помнить каждое прикосновение к вашему восхитительному телу, жар вашей влажной…
        - Я не говорю, что вы должны обо всем этом забыть, - поспешно перебила Ксантия. - Я просто хотела попросить вас никогда не упоминать о нашей встрече.
        - Понятно, - кивнул Нэш, окинув ее взглядом с головы до ног. - Но надеюсь, вы не будете возражать, если я порой позволю себе немного пофантазировать, вспоминая подробности нашей встречи. В Лондоне такие холодные и одинокие ночи…
        - Прошу вас, прекратите! - взмолилась Ксантия, чувствуя, что снова краснеет. - Я вела себя неразумно и теперь не желаю об этом вспоминать!
        - Но что я могу поделать? Я не в силах забыть нашу встречу. - Его вкрадчивый голос обволакивал ее, словно нежный бархат. - Вы так внезапно убежали, оставив меня в полной растерянности, мисс Невилл. Но я надеялся, что наша встреча будет иметь продолжение.
        - Выбросьте это из головы, лорд Нэш. Дело в том, что в ближайшее время мне придется часто бывать в обществе, и я прошу вас никому не рассказывать о том, что произошло между нами вчера вечером.
        Нэш взглянул на нее с удивлением:
        - За кого вы меня принимаете, мисс Невилл?!
        Ксантия закусила губу и окинула гостя оценивающим взглядом.
        - Мне очень хочется, чтобы вы оказались джентльменом.
        - Я и есть джентльмен, не сомневайтесь, - заверил ее Нэш. - Я даже под пытками инквизиции ни слова не скажу о нас с вами. Драгоценные воспоминания о нашей встрече навсегда останутся со мной.
        Ксантия отвела взгляд.
        - Спасибо, - промолвила она. - Ваше молчание нужно не столько мне, сколько другим людям.
        Он вдруг взял ее за подбородок и заглянул ей в глаза. Ксантия была поражена тем, что он прикоснулся к ней.
        - И что же это за люди? - спросил маркиз. Она потупила взор, и он убрал руку.
        - Это лорд и леди Шарп. Я буду сопровождать их дочь, леди Луизу, до конца этого сезона в свет. Мы будем посещать балы в «Олмаке». Здоровье леди Шарп, к сожалению, пошатнулось, и она не сможет сама вывозить Луизу в свет.
        - О Боже! Неужели вы действительно будете ездить в «Олмак»?! - воскликнул Нэш, его глаза искрились смехом.
        - Вам смешно, а у меня нет другого выхода. Поверьте, я с большим удовольствием занялась бы своими делами, но мне придется ездить на балы и общаться с аристократами.
        Нэш посмотрел на нее в задумчивости.
        - В таком случае мы с вами еще встретимся. Так распорядилась судьба, мисс Невилл.
        - О, я очень сомневаюсь в том, что наши пути пересекутся, - возразила Ксантия, усмехнувшись. - Вы не похожи на человека, которого можно встретить в залах
«Олмака». Держу пари, что распорядители балов вас даже на порог не пустят.
        Маркиз пожал плечами:
        - Кто знает, мисс Невилл… Так на что же вы готовы держать пари?
        Ксантия рассмеялась:
        - На двадцать фунтов!
        Нэш тоже засмеялся:
        - Замечательно, мисс Невилл. Но чтобы разбудить во мне азарт, этого мало. Многие мужчины, переступив порог «Олмака», лишались куда более ценных вещей, чем деньги.
        - Каких именно?
        - Холостяцкой жизни, - ответил он. - Желаю вам приятно провести этот вечер, моя дорогая. До встречи! Не надо меня провожать, я сам найду выход.
        Буря эмоций еще долго не утихала в душе Ксантии. Принимая ванну и переодеваясь к ужину, она думала о Нэше. Его появление в кабинете брата стало для нее полной неожиданностью. Ксантию поразило то, как уверенно держался лорд Нэш. За суетой рабочего дня и заботами о здоровье Памелы она уже начала забывать о своем вчерашнем приключении на балу, но гость напомнил ей о нем.
        Впрочем, она никогда не забыла бы этого человека, даже если бы никогда больше не встретилась с ним. Стоя перед зеркалом и вдевая вторую серьгу в мочку уха, Ксантия думала о Нэше. В ее душе вдруг шевельнулось сожаление о том, что она не отважилась завести с ним роман. Она помнила каждое его прикосновение, каждую ласку. Сегодня Ксантия хорошо разглядела его и убедилась, что Нэш - очень обаятельный джентльмен. Конечно, он не был красавцем, но его вполне можно было назвать воплощением элегантности. Высокий, стройный, темноволосый, Нэш походил на дикого кота, бродящего по лесу, залитому светом луны. У Ксантии невольно возникало желание получше узнать этого человека. В нем таилась какая-то загадка. Сегодня длинные иссиня-черные волосы лорда Нэша были зачесаны назад, словно львиная грива. Его плащ из мягкой шерсти, несмотря на некоторую старомодность, выглядел элегантно, как и вся его одежда. А покрой темно-серого сюртука подчеркивал широкий разворот его плеч.
        Лицо Нэша с четкими резкими чертами поражало своей суровостью и величием. Вчера вечером она не могла рассмотреть его как следует, а вот сегодня… Особое впечатление производили его глаза цвета обсидиана. Они казались чуть раскосыми, и это скорее всего свидетельствовало о том, что среди предков Нэша были азиаты.
        Все это интриговало Ксантию, будило в ее душе любопытство. А что, если бы она не убежала с террасы вчера вечером? Что было бы, если бы она назвала ему свое имя и приняла его дерзкое предложение поехать к нему домой?
        Но Ксантия тут же одернула себя. Лорд Нэш наверняка отверг бы ее, узнав, что она не замужем. Судя по всему, он уже обжигался, сталкиваясь с незамужними девицами.
        Ксантия вздохнула и посмотрела в глаза своему отражению. «Забудь его, - сказала она себе. - У тебя никогда не будет отношений ни с ним, ни с кем-нибудь другим». Хотя, конечно, она могла бы возобновить свой роман с Гаретом. Однако он хотел от нее слишком многого.
        К Гарету она когда-то испытывала подлинную страсть, но теперь их связывала лишь искренняя дружба. Ксантия понимала, что женщина, выйдя замуж, становилась собственностью мужа. Гарет, конечно, не стал бы смещать ее с поста управляющего компанией, но Ксантию возмущал сам факт того, что он имел законное право это сделать. Она не хотела давать ему такую власть над ней. Она любила Гарета, но не до такой степени, чтобы жертвовать своими интересами.
        В столовой, за ужином, Киран и Ксантия просматривали почту. Киран поделился с сестрой новостями, которые узнал из письма, пришедшего от соседа по плантации с Барбадоса. А затем зачитал выдержки из другого письма, написанного одним из арендаторов. Тот ставил вопрос о совместном пользовании водоемом. Впрочем, все это была самая обычная корреспонденция, и особого интереса она не представляла.
        - Что с тобой, Ксантия? - спросил вдруг Киран, внимательно посмотрев на нее.
        Она натянуто улыбнулась.
        - Просто задумалась.
        Барон жестом приказал слугам налить ему еще вина, а потом распорядился, чтобы они удалились из столовой. Ксантия знала, что сейчас начнутся неприятные вопросы, но она не боялась брата. Ксантия прекрасно его понимала. Он руководствовался чувством долга, которое, правда, понимал по-своему. Титул, богатство и связанные с ними обязанности свалились на барона Ротуэлла совершенно неожиданно. Он не был готов к роли главы семьи и справлялся с ней как умел.
        Безвременная кончина старшего брата повергла их в глубокую скорбь. Киран и Ксантия почувствовали, что осиротели. Они привыкли, что их всегда было трое и что они все вместе преодолевали жизненные трудности. Смерть Люка еще больше сблизила Ксантию и Кирана. И теперь она прощала брату его ворчание, а порой и неуместные выходки.
        Барон какое-то время молча смотрел в бокал с вином, который держал в руке. Наконец заговорил:
        - Я хочу, чтобы ты все рассказала мне об этом Нэше, дорогая моя. Насколько я понимаю, ты познакомилась с ним на балу у Памелы.
        Ксантия потупила взор.
        - Мы почти не общались. Это было мимолетное знакомство.
        - Тем не менее тебе удалось произвести на него впечатление, - заметил Киран. - Надеюсь, ты понимаешь, что навеки разобьешь сердце Гарета, если выйдешь замуж за этого парня?
        Ксантия замерла с вилкой в руке.
        - Прости, что ты сказал?
        Барон нахмурился:
        - Я сказал: если ты выйдешь замуж за Нэша!
        Глаза Ксантии округлились.
        - С чего ты взял, что я могу выйти за него замуж?
        - Но он же попросил у меня разрешения ухаживать за тобой. Что еще я мог подумать? А разве он не сказал тебе о цели своего визита?
        Кеантия покачала головой.
        - Нет, не сказал… - пробормотала она.
        - Ну и ладно. - Киран взял нож и отрезал кусочек жареного цыпленка. - Он, наверное, отказался от этой затеи.
        - Ты пошутил, Киран? Признайся, что это была шутка…
        - Нет, дорогая, не шутка. Нэш действительно просил у меня разрешения ухаживать за тобой. Но я остудил его пыл, предложив взять в жены кого-нибудь помоложе. Кроме того, выяснилось, что этот парень совершенно ничего не знает о тебе, поэтому… - Киран внезапно осекся. - Надеюсь, дорогая моя, что я поступил правильно. Тебе же не нужен этот лорд Тьмы и Опасности?
        Ксантия решительно покачала головой:
        - Конечно, нет.
        Она была в полном замешательстве - не знала, что и думать. «А может, Нэш сошел с ума? - промелькнуло у нее. - Может быть, он решил, что одним поцелуем обесчестил девушку и теперь, как истинный джентльмен, должен жениться на ней?» У Ксантии голова шла кругом от этих мыслей.
        Ах, зачем она обманывает себя? Ведь вчера дело не ограничилось одним лишь поцелуем. Ксантия в ужасе закрыла глаза. Господи, ей не следует вспоминать во всех подробностях о том, что произошло на террасе!
        Если бы на ее месте оказалась, например, Луиза, лорд Шарп собственными руками задушил бы Нэша за бесчестье дочери! И все признали бы, что он поступил правильно, потому что леди Луиза - невинная девушка. Но в отличие от нее Ксантия не была невинна. Хорошо, что Нэш этого не заметил. Решив, что она - девица, он испугался, почуяв опасность. Нэш боялся, что его заманят в ловушку и заставят жениться… Да, но почему же он тогда явился к Кирану с просьбой разрешить ему ухаживать за ней?
        Ксантия совершенно запуталась. Киран же тем временем внимательно наблюдал за сестрой.
        - Лорд Тьмы и Опасности… - пробормотала она. - Почему ты так назвал его?
        - Я почувствовал, что от него исходит угроза, - прожевав кусочек цыпленка, ответил Киран. - И он не англичанин. Во всяком случае, английский - не его родной язык. Ты это заметила?
        Глаза Ксантии расширились.
        - Должно быть, ты прав. Я так долго общалась с моряками, что перестала обращать внимание на акцент.
        - Но дело вовсе не в том, что он чужеземец, - продолжал Киран. - Мне не нравится его наглость. Нужно расспросить Шарпа об этом человеке.
        - О, умоляю тебя, не делай этого! - воскликнула Ксантия. - Я запрещаю тебе говорить с Шарпами о Нэше.
        - Запрещаешь? Что ж, как тебе будет угодно. - Барон пожал плечами. - В конце концов, это твоя свадьба.
        - Какая свадьба?! - возмутилась Ксантия. - Не будет никакой свадьбы!
        - Кстати, дорогая моя, ты так и не ответила на вопрос о Гарете, - напомнил Киран. - Надеюсь, ты не забыла, что он до сих пор является нашим близким другом. Он нам обоим - почти родственник.
        - Что ты хочешь этим сказать?
        - То, что ты не должна обижать его. Если ты не собираешься связывать с ним свою судьбу, то скажи ему об этом прямо.
        - Я уже говорила ему об этом прямо! И не один раз. Я в течение пяти лет твержу ему одно и то же. Давай не будем больше говорить о Гарете. У нас есть более важные темы для обсуждения.
        - Что же, я весь внимание, дорогая. Что ты хочешь со мной обсудить? - Барон явно был рад, что они закончили этот разговор. - Но только, ради Бога, не надо надоедать мне разговорами о компании. Знаешь, мне гораздо приятнее читать налоговые ведомости, чем говорить о морских перевозках.
        Ксантия с упреком взглянула на брата.
        - Я хотела поговорить с тобой о Памеле. И прошу тебя, Киран, выслушай меня до конца. Это очень важно.
        На время забыв о Нэше, Ксантия заговорила о леди Шарп. Полчаса она уговаривала брата помочь Памеле и ей, и наконец Киран согласился оказывать им содействие. Правда, барон плохо знал английское высшее общество. Оставив свои мельницы и плантации, и переселившись в Лондон, он почти ничем здесь не интересовался.
        Брат и сестра закончили ужин в полном молчании. Время от времени Ксантия бросала на Кирана тревожные взгляды. Большую часть дня барон проводил за чтением и бутылкой бренди, а по вечерам отправлялся в «Ковент-Гарден». Клубы и всевозможные собрания он почти никогда не посещал и предпочитал общество подонков, шулеров и легкомысленных женщин. Поэтому даже его случайная связь с миссис Эмброуз вызывала у Ксантии радость и облегчение. Ксантия искренне любила брата. Много лет они втроем преодолевали трудности и во всем помогали друг другу. И множество раз старшие братья Ксантии, Люк и Киран, брали ее вину на себя, спасая сестру от гнева свирепого дяди, а позже прятали ее от его пьяных дружков. Кирану доставалось больше других, так как у него и в юности был дерзкий, необузданный нрав. В отличие от порывистого, вспыльчивого Кирана Люк был весьма дипломатичным человеком.
        Ксантия не знала, что будет дальше с ее любимым братом. Памела считала, что он плохо кончит, и Ксантия боялась, что она окажется права. Ей хотелось привлечь Кирана к работе в компании, хотя они с Гаретом и так прекрасно справлялись. Кроме того, она уговаривала брата не возобновлять договор о сдаче в аренду огромного поместья в Чешире - надеялась, что Киран переедет туда из полного соблазнов города и займется сельским хозяйством. Однако барон заявил, что не желает жить в провинциальной глуши среди овец и пастбищ.
        После ужина Ксантия хотела заняться делом. Ей нужно было просмотреть кое-какие документы, которые она захватила с собой из конторы. Это были подозрительно большие счета, выписанные поставщиками провизии, снабдившими продуктами питания шесть судов компании. Ксантия пока не хотела их оплачивать. Ей нужно было сравнить эти счета с записями в инвентарных судовых книгах, где фиксировалось фактическое количество провизии, полученное моряками. Кроме того, в пачке документов были страховые полисы и предложение от неплатежеспособного конкурента купить у него три обветшалых грузовых судна по сходной цене. Но прежде чем приобрести суда, Ксантия собиралась произвести кое-какие подсчеты, касающиеся рентабельности и стоимости ремонта.
        - Я вижу, ты опять задумалась, - раздался рядом тихий голос брата.
        Ксантия подняла глаза и увидела, что слуги уже подали портвейн. Взяв графин, Киран наполнил себе бокал.
        - Ох, прости, я задумалась о делах.
        Барон усмехнулся.
        - Ты, как всегда, мысленно находишься в Уэппинге, - проворчал он.
        - Боюсь, что так оно и есть, - сказала Ксантия, отодвигая стул. Увидев, что она встает, слуга бросился к ней, чтобы помочь. - Мне нужно просмотреть кое-какие бумаги. Ты куда-нибудь поедешь сегодня вечером?
        Киран улыбнулся и залпом выпил бокал портвейна.
        - Да, поеду, - ответил он.
        - В таком случае - до завтра.
        - Спокойной ночи, Ксантия.
        Она порывисто наклонилась и чмокнула брата в щеку.
        - Береги себя, Киран. Обещай, что будешь осторожен!
        Он бросил на сестру такой взгляд, словно собирался накричать на нее, по своему обыкновению, но в последний момент сдержался.
        - Все будет хорошо. Не беспокойся, я буду осторожен.
        Надвигалась ночь. На Парк-лейн было безлюдно, и по улице лишь изредка проезжали экипажи. Агнесс, горничная второго этажа, прошла по всем комнатам, методично задергивая шторы на окнах и выметая камины. В просторной библиотеке лорда Нэша она замешкалась. От раскаленных углей в камине исходил красноватый свет, бросавший призрачные отблески на стены. Горничная аккуратно задернула тяжелые бархатные шторы с помощью длинного медного шеста, затем осмотрелась.
        - Спасибо, Агнесс, - послышался откуда-то из тени голос маркиза, и горничная едва не вскрикнула от неожиданности. - Спасибо, Агнесс, - повторил лорд Нэш. - Вы можете идти.
        Служанка сделала книксен.
        - Прошу прощения, милорд, - пробормотала она. - Я вас не заметила. Может быть, вы желаете, чтобы я зажгла свечи?
        - Нет, не надо. - Перед Нэшем на столике стоял штоф водки, а рядом - стакан. - Темнота скрывает множество пороков, не так ли?
        Агнесс снова сделала книксен.
        - Сэр, вы позволите мне вымести камин? - спросила она почти шепотом.
        - Оставьте это до завтра. - Голос маркиза звучал глухо. - Идите, Агнесс. Впрочем, нет, постойте!
        - Да, милорд…
        - Мистер Суонн заходил сегодня ко мне?
        - Я… я не знаю, сэр. Если хотите, я пошлю за ним кого-нибудь.
        - Да, пошлите, пожалуйста.
        Девушка поспешно вышла из комнаты, оставив Нэша наедине с его мыслями. Поудобнее устроившись в кресле, маркиз взял со стола стакан с «Охотничьей». Он уединился в библиотеке сразу же после того, как вернулся домой из особняка Ротуэлла. И лишь ужин заставил его на время покинуть свое убежище. Возможно, он не вышел бы к столу, если бы не Тони, заявившийся к нему неожиданно. Тони всегда врывался в его дом, как августовская гроза. Нэш не приглашал его. Сводные братья очень отличались друг от друга, у них, пожалуй, не было ничего общего. Тони жил в настоящем, а Нэш в прошлом, вернее - между настоящим и прошлым.
        Они и внешне были совершенно разные. Светловолосый голубоглазый красавчик и весельчак Тони являлся полной противоположностью черноволосому мрачноватому Нэшу. Тони окончил Оксфорд и, как и все англичане, имел весьма своеобразный взгляд на мир. Все, что происходило за пределами туманного Альбиона, не имело для него ни малейшего значения.
        Но пока Тони старательно карабкался по карьерной лестнице, стремясь достичь высот в мире политики, Нэш без всяких усилий приобрел вес в обществе. Это казалось несправедливым. Тони как-никак был внуком герцога, а в Англии это значило очень много, хотя от титула его отделяла целая череда родственников.
        Нэш сожалел, что Тони не мог получить хотя бы титул маркиза. Его покойный отец когда-то тоже переживал из-за этого - ведь безупречный английский джентльмен вполне достоин титула. Что же касается Нэша, то перед ним в свое время возник выбор: поступить на службу в императорскую гвардию русского царя или осесть в английской деревне, среди полей и холмов, по которым он мог в свое удовольствие бродить с любимым волкодавом.
        Нэш выбрал второе и теперь жил в Англии. Ему было четырнадцать, когда его отец женился на Эдвине, дальней овдовевшей родственнице. Это был брак по расчету - бледная миловидная Эдвина совсем не походила на его первую жену. У Эдвины был маленький ребенок и ни гроша за душой. Покойная же мать Нэша принадлежала к старинному восточному роду, в ее жилах текла кровь русских царей, а также великих ханов, и это сказалось на ее нраве и облике. Она была темноволосой яркой красавицей, но довольно капризной и отчасти даже истеричной. К тому же эта женщина была неудовлетворена своей судьбой и считала, что жизнь ее сложилась неудачно.
        Ей очень не нравилось жить в Англии, и она не скрывала своей неприязни к этой стране. Возможно, именно поэтому в обществе теперь косо посматривали на Нэша. Многие считали, что он походил на свою высокомерную мать.
        Услышав сдержанное покашливание, Нэш вышел из задумчивости и поднял глаза. Перед ним стоял Суонн. Он был в пальто и держал в руках свою высокую касторовую шляпу.
        - Вы хотели видеть меня, сэр?
        - Вам сегодня снова приходится работать допоздна, не так ли, Суонн? - В голосе Нэша не слышалось сочувствия. - Налейте себе стаканчик и садитесь.
        Его поверенный повиновался.
        - Чем могу быть полезен, милорд? - спросил он, опустившись в кресло.
        - Что слышно о нашей подруге, живущей в Белгрейвии? - спросил Нэш. - Графиня Монтиньяк вернулась в Англию?
        - Еще нет, милорд, - ответил Суонн. - Насколько я знаю, она сейчас в Шербуре.
        - А где ее муж?
        - Он находится вместе с ней. Де Монтиньяк снова разругался с французским министром иностранных дел, и ходят слухи, что это - ссора двух любовников. После этого его отправили подальше от столицы.
        Нэш поудобнее устроился в кресле.
        - Превосходные новости, - пробормотал он. - Возможно, они оба надолго застрянут в Шербуре.
        Суонн грустно улыбнулся.
        - Очень сомневаюсь, милорд. Они слишком любят находиться в центре внимания и пользоваться привилегиями, которые дает дипломатическая служба.
        - Не говоря уже о широком наборе возможностей, которые она предоставляет, - с усмешкой пробормотал Нэш и тут же перешел к теме, интересовавшей его куда больше: - Сегодня утром я просил вас навести справки об одной даме и вы выполнили мою просьбу. Но мне нужно, чтобы вы еще кое-что о ней разузнали. Вы можете сделать это, не привлекая к себе внимания?
        - Речь идет о мисс Невилл?
        - Да. Днем я нанес визит ее брату.
        - Вы были в доме лорда Ротуэлла? - изумился Суонн. - Позвольте задать вам один вопрос, сэр. Какое впечатление произвел на вас этот человек?
        - Ротуэлл - грубый, неотесанный мужлан с руками чернорабочего. Но мне понравилась его искренность. В нем нет фальши. Как англичане называют таких людей?.. Ах да, обитателями колоний!
        - В этом нет ничего удивительного, сэр. Ротуэлл в пяти- или шестилетнем возрасте был отправлен на острова Вест-Индии.
        - Но не кажется ли вам странным, что вместе с ним отправили и сестру? - спросил маркиз. - Она была тогда совсем крохотной. Неужели для малютки не могли создать более приемлемых условий.
        - Говорят, что леди Бледео приходится им тетей. Эту даму никак не назовешь милосердной.
        - Да, это ужасная женщина, - согласился Нэш. - Но ее дочь, леди Шарп, славится своей добротой.
        - Как бы то ни было, но детей отправили к старшему брату леди Бледео. А того сослали в Вест-Индию, когда он был еще молодым человеком.
        - Сослали?
        - Да, он застрелил человека, сэр. Причем не на дуэли, а в пьяном угаре. Его семья тщательно скрывала это, стараясь замять скандал. Но теперь уже о брате леди Бледео вряд ли кто-нибудь помнит.
        - Ротуэлл и его сестра вернулись в Англию четыре месяца назад. Интересно, что их привело сюда?
        - Именно это вы хотели узнать, сэр?
        - Вообще-то нет. - Нэш поставил стакан на стол. - Как выяснилось, у мисс Невилл есть жених или что-то в этом роде. Мне нужно знать, кто он такой.
        - Вы желаете знать, с кем она помолвлена? - уточнил Суонн.
        - Да, но это надо выведать осторожно.
        - Хорошо, сэр, я наведу справки.
        - Я жду вас завтра… скажем, в половине пятого.
        - Завтра, сэр? - переспросил Суонн, заерзав в кресле.
        - Вас что-то не устраивает?
        - У меня заболела мать, сэр…
        Нэш чертыхнулся про себя. Как он мог забыть об этом? Вчера пришла весть о том, что мать Суонна серьезно заболела. Поверенный в делах сразу же поделился этой тревожной новостью с Нэшем.
        - Простите, Суонн, - сказал маркиз. - Не обижайтесь на меня. Когда вы едете?
        Поверенный судорожно сглотнул.
        - Завтра в пять утра, милорд. Я уже купил билет на дилижанс, направляющийся в Брайтон.
        Нэш встал, и Суонн тоже тут же вскочил на ноги.
        - Счастливого пути. - Маркиз протянул поверенному руку. - Желаю вашей матушке поскорее поправиться. А теперь идите домой, вам нужно хоть немного поспать перед отъездом.
        - Благодарю вас, милорд.
        Суонн взял свою шляпу. Стакан с водкой, которую налил ему хозяин, так и остался нетронутым.
        Нэш забыл о поверенном сразу же, как только за ним закрылась дверь кабинета. Мысли о мисс Невилл не давали ему покоя. С кем она помолвлена? И почему он, Нэш, постоянно думал о ней? Судя по всему, эта женщина представляла для него опасность.
        Мир был полон опасностей и угроз - мнимых и реальных. Нэшу не раз приходилось спасать от них себя и своих близких. У Эдвины, например, было пристрастие к вину и карточным играм. Его пожилые тетушки имели прискорбную склонность верить всем проходимцам, которые прикидывались бедными овечками, но на самом деле посягали на их деньги. У Тони тоже были наклонности, вызывавшие у Нэша тревогу.
        Однако опасность, исходившая от мисс Невилл, была совсем другого рода. Общение с ней не могло бросить тень на репутацию его мачехи или повредить карьере его брата. Мисс Невилл могла только одно - лишить Нэша душевного покоя. Но душевный покой можно было восстановить с помощью водки и любовниц.
        Подойдя к окну и слегка раздвинув шторы, Нэш взглянул на улицу. Фонари на Парк-лейн тускло мерцали в темноте. Вздохнув, Нэш вернулся к столику, на котором стоял штоф. Угли в камине уже почти погасли. Когда-нибудь и его страсть к мисс Невилл перегорит и превратится в холодный пепел.
        В дверь библиотеки тихо постучали, и на пороге появился Верной.
        - Прошу прощения, милорд. - Он поклонился. - Приехала миссис Хейден-Уэрт. Она хочет видеть вас.

«Дженни? Зачем она явилась?» - подумал Нэш с некоторым беспокойством.
        - Хорошо, Верной, проводите ее сюда, - распорядился он.
        Через минуту в библиотеку вошла жена Тони. На ней было дорожное темно-синее платье. Ее огненно-рыжие волосы были подобраны под изящную шляпку.
        - Добрый вечер, Нэш! - Наклонившись, она поцеловала маркиза в щеку. - Я ищу Тони, но Верной сообщил мне, что он уже уехал от вас.
        - Да, верно. Он поехал в Уайтхолл. - Нэш указал на кресло. - Может быть, составите мне компанию? Я прикажу принести шерри.
        - О нет, я заехала на минуточку, - ответила Дженни, присев на краешек стула. - Как поживаете, Нэш?
        - Спасибо, у меня все в порядке. А вы? Я думал, что вы сейчас в Гэмпшире.
        - Я только что приехала из Брайервуда. Если бы вы только видели Федру, Нэш! Она выглядит сейчас как взрослая девушка.
        - Я видел ее недавно, - с улыбкой сказал Нэш. - Да, Федра стала настоящей красавицей. Но слава Богу, она умная девочка.
        Дженни тяжело вздохнула:
        - Все это хорошо, Нэш, но ей не хватает хитрости, чтобы скрывать свой ум от мужчин. А они, как известно, избегают умных девушек и предпочитают жениться на хорошеньких дурочках.
        - Не надо говорить про всех мужчин, Дженни. - Нэш едва заметно нахмурился.
        Однако его невестка пропустила это замечание мимо ушей.
        - Федре не идут очки, - продолжала она. - Ей не следует носить их. Вы должны поговорить с ней, Нэш. Эдвина робеет перед Федрой.
        - Хорошо, я как-нибудь поговорю с ней.
        - Я собираюсь свозить Федру в Париж. Мы закажем ей модные наряды. Девочка одевается в какое-то тряпье.
        - Что ж, Дженни, счета присылайте мне, я их оплачу.
        Взгляд его невестки потеплел.
        - Договорились. Благодарю вас, Наш.
        Маркиз какое-то время молчал, в задумчивости барабаня пальцами по подлокотнику кресла.
        - Да, и еще, Дженни… - сказал он наконец. - Пришлите мне счета за домашний праздник, который Эдвина устраивает в следующем месяце. Это как-никак ее юбилей, и мне хотелось бы сделать ей подарок. Может быть, подарить ей диадему? Или ожерелье с бриллиантами? Я, конечно, попросил бы вас помочь мне выбрать подходящее украшение. Мы с Тони считаем, что у вас безупречный вкус.
        - Хорошо, я помогу вам, - кивнула Дженни. Нэш заметил, что она начала ерзать на стуле.
        - Спасибо, - сказал он, поднимаясь из кресла. - Не смею вас больше задерживать. Вы, наверное, устали с дороги.
        Дженни поспешно встала со стула.
        - Да, действительно устала немного, - призналась она. - Простите, что побеспокоила вас.
        - Какое уж там беспокойство!
        Нэш пошел проводить гостью.
        - Возможно, я столкнусь сегодня с Тони в клубе «Уайтс», - сказал он, когда они шли по коридору. - Если хотите, я передам ему записку от вас.
        Дженни улыбнулась.
        - Передайте ему на словах, что я вернулась в Лондон и пробуду здесь несколько дней.
        - Хорошо. Уверен, что он сразу же кинется домой.
        - Ему не следует этого делать, - сказала Дженни, надевая плащ, который в холле подал ей Верной. - Я еду домой только для того, чтобы переодеться. Я приглашена в Блумсбери на званый вечер и надеюсь, что приятно проведу там время. - Привстав на цыпочки, она поцеловала маркиза в щеку. - До свидания, Нэш.
        - До свидания, Дженни.
        Нэш проводил ее грустным взглядом. Он догадывался, что Дженни была недовольна своей семейной жизнью. И виноват в этом был Тони. Их брак был большой ошибкой. Но ведь многие браки имеют печальный финал.
        Неудачная семейная жизнь брата была для Нэша уроком. Но нужны ли ему уроки? Скорее всего, нет.
        - Закройте дверь, Верной, - распорядился Нэш. - И скажите Гиббонсу, чтобы он поднялся ко мне. Я решил ехать в клуб.
        Глава 4
        На Беркли-сквер закручивается интрига
        Сидя в кабинете Кирана, Ксантия перебирала конверты с приглашениями. Она сдержала слово и теперь выезжала вместе с Луизой и Кираном в свет. Но пока они посетили лишь несколько скромных вечеров и побывали в «Олмаке», где им страшно не понравилось. Светский сезон был в самом разгаре. К удивлению лондонского высшего общества, барон Ротуэлл, который до этого вел уединенный образ жизни, и его сестра, старая дева, начали часто появляться на людях. Однако Киран был ужасно недоволен своим нынешним образом жизни.
        Сегодня Ксантия подарила Памеле рулон бледно-розовой китайской чесучи. Судно с грузом ткани на борту утром прибыло в порт из Шанхая, и его разгружали днем. Бледно-розовый цвет очень шел Памеле, и она была в восторге от подарка Ксантии. Памела решила сшить себе из этой ткани платье, в котором можно было бы ходить в последние месяцы беременности. Она горячо поблагодарила Ксантию за подарок и за помощь Луизе. В доме Шарпов было тепло и уютно, однако в особняке Ротуэлла царило уныние.
        Киран находился в скверном расположении духа и много пил. Ксантия распечатала последний конверт и пробежала глазами листок с приглашением.
        - Еще один музыкальный вечер, - вздохнув, сказала она сидевшему у камина брату. - Я знаю, что ты их терпеть не можешь, но нас приглашает миссис Фицхью. С этим уже ничего не поделаешь.
        Киран в сердцах чертыхнулся.
        - Неужели я снова должен слушать заунывное пиликанье на скрипках, похожее на визг мартовских кошек? - проворчал он. - Господи, лучше бы меня застрелили.

«Не искушай меня», - подумала Ксантия.
        - Мне тоже жалко времени на подобного рода визиты, - сказала она. - Я забросила дела, взвалив их на плечи Гарета, и теперь разъезжаю по Лондону, нарядившись в атлас и шелка. А по ночам я не могу спать от тяжелых мыслей о тех нерешенных проблемах, которые ждут меня в Уэппинге.
        Киран долго молчал с угрюмым видом. Тишину, установившуюся в комнате, нарушали лишь доносившиеся с улицы крики разносчика газет да грохот кареты, проехавшей мимо дома по булыжной мостовой.
        - Может быть, мне лучше уехать в Чешир? - заговорил наконец Киран, немного смягчив тон. - Ты вряд ли сможешь выезжать в свет без сопровождения мужчины, и у тебя появится предлог нарушить обещание, данное Памеле.
        Ксантия едва не ухватилась за это предложение, но вовремя одумалась.
        - А как же арендатор, который сейчас живет в твоем чеширском поместье? - спросила она. - И что будет с бедняжкой Луизой? Нет, Киран, наш долг помочь Шарпам, ведь они наши родственники.
        Киран хмыкнул и залпом осушил стакан с остатками бренди.
        - А где были эти проклятые родственники, когда мы потеряли родителей? Утрата родителей не идет ни в какое сравнение с потерей возможности выезжать в свет, - заявил он.
        - Ты, конечно, прав. Но Памела ни в чем не виновата. В то время она, как и мы, была еще ребенком.
        - Хорошо, Памела была еще маленькой. А тетя Оливия? Пусть эта ведьма завтра же прилетает сюда на метле и вывозит Луизу в свет. Но тетя Оливия, конечно же, не станет утруждать себя. Она не любит, когда ее беспокоят просьбами.
        - Ты рассуждаешь правильно, - признала Ксантия, - Оливия - бабушка Луизы, и она вполне могла бы взять на себя заботу о внучке. Но мы с тобой знаем, что она не станет этого делать. И не только потому, что уже стара. Мы должны выполнять свой долг перед родственниками, даже если они в свое время не оказали нам помощи. Кроме того, нас ведь не оставили на улице умирать от голода. Дядя кормил нас и предоставил нам кров.
        - Что ты такое говоришь, Ксантия?! - возмутился Киран. - Я не ослышался?..
        Они помолчали, не желая развивать эту тему. Годы, проведенные на Барбадосе, остались в прошлом, и брат с сестрой не хотели ворошить его. Ксантия снова начала перебирать приглашения.
        - В следующий вторник состоится бал, - сообщила она. - Я уверена, что тебе не придется скучать. Там непременно найдется комната для игры в карты. А Луиза сможет от души потанцевать. Я пошлю миссис Фицхью письмо с извинениями.
        Барон Ротуэлл встал и, подойдя к буфету, налил себе бренди. В этот момент дверь открылась, и в комнату вошел Трэммел, дворецкий.
        - Прошу прощения, милорд. К вам приехали два джентльмена, - доложил он.
        - В столь поздний час? - удивился Киран.
        - Да, сэр. Они из министерства внутренних дел.
        Трэммел протянул хозяину овальный поднос, на котором лежали две визитные карточки и письмо, запечатанное красным воском.
        - Они хотят меня видеть? - проворчал Киран.
        - Все это странно, - заметила Ксантия, отложив в сторону конверты с приглашениями. - А что это за письмо, Трэммел? От кого оно?
        - От лорда Шарпа, миледи. Я полагаю, это рекомендательное письмо, - ответил слуга. - Джентльменов зовут лорд Венденхейм де… простите, боюсь, что не сумею произнести его полное имя… И мистер Кембл, похоже, что он французский полицейский.
        - Веселая парочка, - пробормотал Киран.
        - Я провел их на второй этаж, в гостиную, - сказал Трэммел.
        Приподняв бровь, Киран вскрыл письмо.
        - Шарп просит меня уделить этим господам время и пишет, что у них срочное дело государственной важности. Черт побери, Ксантия, что все это может означать?!
        - Я понятия не имею, что этим людям нужно от тебя. - Ксантия встала, собираясь удалиться.
        Киран покачал головой:
        - Я тоже ничего не понимаю. Шарп мог бы более внятно объяснить мне ситуацию. Но он пишет только, что дело касается морских перевозок… или транспортировки какого-то груза в Грецию. Сам черт не разберет! Я же совершенно не разбираюсь в этих вопросах. - Киран замахал руками, заметив, что сестра собралась уходить: - Нет-нет, останься, Ксантия!
        Она снова села за стол.
        - Проводи их сюда, Трэммел, - распорядился Киран. - Я не желаю далеко отходить от буфета с бренди. Бьюсь об заклад, это будет невыносимо скучный визит.
        Однако лорд Ротуэлл вскоре понял, что ошибался.
        Через минуту в комнату решительной походкой вошли два джентльмена. Один из них, высокий мрачного вида господин, представился как виконт Венденхейм-Селеста. Его иностранное имя соответствовало экзотической внешности.
        - Должен сообщить вам, что я служу в министерстве внутренних дел, - сказал он, присаживаясь на стул. - А это мистер Кембл, мой помощник.
        Киран повернулся к спутнику Венденхейма, весьма щеголеватому молодому человеку.
        - Вы из министерства внутренних дел? - спросил барон, вертевший в руках визитную карточку гостя, изготовленную из толстого картона с атласной поверхностью цвета слоновой кости.
        - Я работаю на тех, кто мне хорошо платит, - заявил мистер Кембл, с необыкновенным изяществом усаживаясь в кресло, стоявшее рядом со столом. - В настоящее время моим клиентом является мистер Пил, глава министерства.
        Виконт Венденхейм беспокойно заерзал на стуле.
        - Видите ли, мистер Кембл… э… своего рода эксперт в той области, которая с недавних пор вызывает большой интерес у министра внутренних дел и премьер-министра, - объяснил он.
        - И что же это за область? - осведомился барон.
        - Транспортировка и нелегальный ввоз незаконно присвоенного имущества, а также контрабандных товаров, - ответил Венденхейм, помрачнев.
        - О Боже! - воскликнула Ксантия. Киран же нахмурился.
        - Послушайте, Венденхейм, мы занимаемся честной коммерцией! - заявил он, отодвинув в сторону стакан с бренди. - У моей сестры безупречная репутация, и я не позволю…
        Мистер Кембл поднял руку, пытаясь остановить его.
        - Лорд Ротуэлл, умоляю вас, осторожнее! - воскликнул он с наигранным ужасом. - Вы сейчас прольете прекрасный бренди на дорогой стол красного дерева! Подумайте, что вы делаете!
        - Прошу прощения, - заговорила Ксантия, - но я уверена, что вы пришли сюда не для того, чтобы говорить о мебели.
        Венденхейм бросил на мистера Кембла негодующий взгляд. Эти люди явно не ладили между собой.
        - Мисс Невилл, лорд Шарп сказал нам, что ваша компания может помочь министерству внутренних дел разобраться в этой проблеме. Вы, конечно же, знаете, что Шарп возглавляет в министерстве Пила специальный комитет по…
        - Простите, господа, - перебила его Ксантия, - но мы с братом плохо разбираемся в английской политике. Нам известно только то, что Шарп заседает в палате лордов. Видите ли, мы приехали сюда совсем недавно.
        - Именно поэтому вы как нельзя лучше нам подходите, - сказал Венденхейм, сцепив длинные изящные пальцы, на одном из них поблескивало кольцо с печаткой. - Убедительно прошу вас обоих держать в строгой тайне наш разговор, к какому решению вы бы ни пришли в конце беседы.
        - Не думаю, что мы станем принимать какие-то решения, - проворчал Киран. - Тем не менее мы с сестрой - патриоты, будьте в этом уверены!
        - Я в этом нисколько не сомневался.
        - В таком случае продолжайте, - сказал Киран. - Мы выслушаем вас, - но это все, что я могу обещать.
        Гости переглянулись.
        - Вы не могли бы закрыть окно? - спросил виконт. Киран молча выполнил его просьбу.
        - Вы, конечно же, знаете о напряженных отношениях, сложившихся между Грецией и Турцией? - заговорил Венденхейм, когда Киран снова занял свое место.
        - Конечно, знаем. Барбадос не на луне находится, - проворчал барон. - Я слышал, что несколько лет назад греки восстали против власти турок, однако это ни к чему не привело. Но суда нашей компании не ходят к берегам Греции и Турции, правда, Ксантия?
        - Да, у нас нет рейсов на Константинополь и Афины, - сказала Ксантия. - Мы ждем, когда в тех краях изменится политический климат. Но какое отношение имеет наша компания к этим событиям?
        - Скоро вы все поймете, - ответил Венденхейм. - Греческие революционеры снова собираются с силами. Они готовятся захватить Афины и Фивы. Мы полагаем, что за ними стоит Россия. Она вернулась к своим прежним уловкам и оказывает повстанцам тайную помощь.
        - Значит, вы думаете, что скоро снова вспыхнет восстание? - спросила Ксантия.
        - Веллингтон опасается этого. И небезосновательно. Недавно нам стало известно о планах контрабандного ввоза в Грецию груза винтовок американского производства. Тысяча карабинов. Это в настоящее время самое опасное оружие.
        - А какое нам до всего этого дело? - спросил Киран.
        - Сейчас поймете, - сказал Венденхейм. - Мы выступаем за равновесие сил на Балканах, но там в данный момент сложилась очень напряженная обстановка. Кроме того, в наши ряды затесался предатель, чьи действия направлены на то, чтобы поднять греков на борьбу с турками и убедить русских открыто выступить на стороне восставших.
        - Мне казалось, что Англия с симпатией относится к грекам… - в задумчивости пробормотала Ксантия.
        Венденхейм нахмурился:
        - Есть распространенные в народе настроения, мисс Невилл, а есть экономические интересы и политическая реальность. Англия не может позволить России расширить свое влияние. И потом, цель России - не помощь Греции, а установление контроля над турецкими проливами, и в этом - угроза нашим торговым путям в Средиземноморье.
        - Но ведь русские - наши союзники, - возразил барон. Венденхейм пожал плечами:
        - Сегодня союзники, завтра - нет. Дело в том, что падение Константинополя откроет русским путь на Восток. В конечном счете угроза может нависнуть даже над Индией. Учитывая характер вашей коммерции, лорд Ротуэлл, мы думаем, что вы, конечно, хорошо понимаете всю степень такой опасности для развития нашей торговли.
        Возможно, Киран и не понимал этого, но Ксантия, прекрасно осознавала опасность ситуации, которая могла привести к войне. Это грозило серьезными убытками.
        - В конечном счете вся Европа может быть снова втянута в конфликт, - заметил мистер Кембл. - Экономика стран, на территории которых совсем недавно закончилась война, не вынесет новых испытаний.
        - Именно поэтому, - продолжал Венденхейм, - Англия заинтересована в поддержке турок, хотя англичане и сочувствуют грекам.
        - Такая абсурдная ситуация возникла по вине лорда Байрона, - с жеманной улыбкой проговорил мистер Кембл. - Британцы были очарованы его безобразной прической, а также мрачной красотой преждевременной смерти! Все это стало основой его славы.
        - Да, он причинил Англии много вреда, - признал Венденхейм. - Но давайте не будем говорить плохо о мертвых.
        - И все же я не понимаю… - пробормотал Киран. - Не понимаю, почему министерство внутренних дел так обеспокоено войной, которая может разгореться на территории другого государства?
        - Превосходный вопрос, - кивнул Венденхейм. - Дело в том, что министерство вынуждено уже сейчас решать конкретные вопросы, связанные с возникающей ситуацией, и предотвращать преступления. Одним из них является незаконный ввоз оружия, о котором я уже упоминал. Мы раскрыли заговор, участники которого намеревались увеличить объемы контрабанды карабинов. Полученные от незаконной продажи оружия деньги оседали в Лондоне, и в этом контрабандистам помогли французы. Но мы уверены, что большая часть грузов идет непосредственно из Бостона к берегам Греции, возможно - прямо в афинский порт.
        - Интересная версия, - заметила Ксантия. - Существует множество портов, где могли бы разгружаться контрабандные товары. Каков был тоннаж судна, которое вы перехватили, милорд? Меня интересуют его размеры. Зная габариты судна, я более точно определю, в какие порты оно могло заходить.
        Венденхейм с изумлением уставился на Ксантию:
        - Мэм, вы застали меня врасплох. Я не помню технических характеристик захваченного судна.
        - Но это очень важно, - стояла на своем Ксантия. Венденхейм в смущении откашлялся.
        - Вы, несомненно, правы. Я непременно узнаю их для вас, мисс Невилл. Как бы то ни было, Пил уверен, что преступником является подданный Британии. Этот человек занимается незаконной торговлей оружием ради наживы. Но это не оправдывает его. Ему все равно будет предъявлено обвинение в государственной измене.
        - И какое наказание ему грозит? - спросила Ксантия.
        - Он будет повешен.
        - О Господи! - вырвалось у Кирана. - Да, плохи его дела.
        Венденхейм взглянул на барона.
        - Именно поэтому я надеюсь, что мы с вами договоримся, лорд Ротуэлл, - промолвил он. - Контрабанда - опасный род деятельности. Поговорив с Шарпом, я навел о вас справки, и мы решили, что вы не откажете нам в помощи.
        - Но что заставило вас обратиться к нам? - спросила Ксантия. - Что случилось?
        Венденхейм и Кембл снова переглянулись.
        - Два дня назад в одной провинциальной гостинице, к югу от Бейсингстока, был найден мужчина с перерезанным горлом.
        - Порез был от уха до уха, - снова вмешался в разговор мистер Кембл, сопроводив свои слова выразительным жестом.
        - О Боже! - содрогнувшись, воскликнула Ксантия.
        - Убийца что-то искал, - продолжал Кембл. - Но, судя по всему, он ничего не нашел. Сотрудники министерства внутренних дел обнаружили за подкладкой портмоне убитого документы. То, что мы вам сегодня рассказали, наши люди узнали в основном из них.
        - Но большая часть сведений была зашифрована, - добавил Венденхейм. - Шифровальщики работают сейчас над этими документами. Убитый был курьером, он погиб вблизи поместья одного весьма известного дворянина. Это довольно влиятельный человек, и он поддерживает связи с Восточной Европой и Россией. Он уже не в первый раз попадает в поле зрения властей, но Пил пока не решается возбудить против него судебное расследование.
        - Но почему? - удивился Киран.
        - У этого человека есть родственник, пользующийся влиянием в палате общин, - объяснил Венденхейм.
        Киран насупился.
        - На Барбадосе мы бы такого мерзавца вздернули на виселице, - заявил он.
        Ксантия с упреком посмотрела на брата.
        - Этот человек, наверное, богат, - сказала она.
        - Да, богат, - подтвердил Венденхейм. - Он носит титул маркиза. Этот человек приумножил состояние своей семьи благодаря удаче, которая сопутствовала ему в карточной игре. У него стальные нервы. Но несмотря на свое богатство, он вполне мог бы заняться контрабандой и незаконной торговлей оружием.
        - Я думаю, что вы можете назвать его имя, - сказал Кембл. - Нам нет смысла скрывать его.
        - Имя этого человека Стефан Нортгемптон, - сказал Венденхейм после некоторого колебания. - Но все называют его Нэш. Маркиз Нэш.
        - Так, значит, это лорд Тьмы и Опасности? - пробормотал Киран, покосившись на сестру.
        - Простите, не понял… - сказал Венденхейм.
        - Это шутка, - ответила Ксантия. - Мы немного знакомы с этим человеком. Он был на балу в доме Шарпов.
        - Да, Шарп намеренно пригласил его. Он следит за Нэшем.
        - Нэш произвел на меня некоторое впечатление, - признался Киран. - Правда, он показался мне излишне самонадеянным. Что вам известно о нем?
        - У него довольно необычная биография, - ответил виконт. - Нэш родился в Монтенегро, и он происходит из старинного и знатного рода. В жилах его матери текла русская кровь.
        - «Монтенегро» переводится как «Черногория», - в задумчивости проговорила Ксантия. - Это место расположено между Адриатикой и южными Карпатами.
        - Вы хорошо знаете эти края, мисс Невилл? - поинтересовался Кембл.
        - Нет-нет. - Ксантия покачала головой, - Я знаю лишь, что самым крупным заливом на Адриатике является залив Котор. Это своего рода фьорд. Он очень глубокий и скрыт от посторонних глаз.
        - Мы тоже обратили внимание на этот залив, - сказал Кембл.
        - В тех краях когда-то находилось древнее княжество Зета, - продолжал Венденхейм. - Владения предков Нэша находились в Даниловграде, а его дедушка по материнской линии являлся известным полководцем, соратником Петра I. Благодаря ему русским удалось сокрушить турок в сражении при Мартинике. Представители дворянского рода, из которого происходит Нэш, до сих пор сохранили тесные связи с Россией и ненависть к туркам.
        - А вы уверены, что лорд Нэш до сих пор поддерживает отношения со своими дальними родственниками? - спросила Ксантия.
        Венденхейм пожал плечами.
        - Прежде мы полагали, что нет, - ответил он. - Но сейчас, когда Восточная Европа находится на грани войны, нельзя исключать ничего.
        - В настоящее время Веллингтон всеми силами пытается сохранить мир в регионе, - добавил Кембл. - Поэтому, как вы понимаете, мы не можем допустить, чтобы там действовал контрабандист, незаконно ввозящий оружие.
        - Ситуация довольно запутанная, - заметила Ксантия. - Кстати, мы с братом сразу же обратили внимание на легкий акцент лорда Нэша.
        Кембл как-то странно посмотрел на нее:
        - Что вы знаете об этом человеке?
        - Я познакомилась с ним на балу в доме Шарпов. Его необычная внешность сразу же привлекла мое внимание. У него экзотические глаза…
        - Тем не менее отец Нэша был чистокровным англичанином, - сказал Кембл. - Он был вторым сыном в семье и познакомился с будущей матерью Нэша в Праге во время традиционного путешествия, в которое отправляются молодые люди, чтобы завершить свое образование. Супруги переезжали из города в город, колеся по Восточной Европе и России. Когда же Нэшу исполнилось двенадцать лет, его родители, устав от скитаний, осели в Англии.
        - Что же вы от нас все-таки хотите? - спросил Киран. - Чтобы мы постучались в дверь Нэша и предложили ему свои услуги по незаконной доставке оружия в залив Котор?
        - О Господи, конечно, нет! - воскликнул Венденхейм. - Мы просим вас лишь об одном: заведите с ним близкое знакомство и дайте ему понять, что вам чужды высокие моральные принципы.
        - Так оно и есть на самом деле, - проворчал Киран.
        - Вы находитесь в Англии всего лишь четыре месяца, - сказал Кембл. - Поговорите с ним о жизни в колониях, пожалуйтесь на короля и систему налогообложения. Нэш должен понять, что вы не так уж преданы английской короне.
        Киран задумался, потом, покачав головой, проговорил:
        - Нет, это ничего не даст. Нэш быстро поймет, что я не имею никакого отношения к компании морских перевозок. Да я под дулом пистолета не смогу показать на карте ни одного порта!
        Венденхейм и Кембл пришли в полное замешательство от его слов.
        - Я сделаю все, о чем вы просите, - решительно заявила Ксантия.
        Гости взглянули на нее с удивлением.
        - Простите, что вы сказали? - пробормотал виконт.
        - Я заведу дружеские отношения с лордом Нэшем и войду к нему в доверие, - ответила Ксантия. - Я лучше, чем мой брат, разбираюсь в наших семейных коммерческих делах.
        Барон кивнул:
        - Сестра говорит чистейшую правду. Именно она управляет компанией и всеми нашими торговыми судами. Она готова сделать все, чтобы обезопасить наше дело.
        Оправившись от изумления, гости тут же стали вносить коррективы в свои планы.
        - Это обстоятельство усложнит нашу задачу, - сказал Венденхейм.
        - Возможно, напротив, упростит, - возразил Кембл. Киран нахмурился.
        - Я думаю, что Ксантии не следует связываться с этим Нэшем, - проворчал он. - Поищите кого-нибудь другого на роль наживки для вашего крючка, господа.
        - О, перестань, Киран! - возмутилась Ксантия. - Лорд Нэш не более опасен для меня, чем морские волки и портовые грузчики, с которыми я общаюсь каждый день. Кроме того, я уверена, что мне поможет Ллойд, служащий нашей компании. - Ксантия снова повернулась к гостям: - Как я уже говорила, господа, мы с лордом Нэшем уже успели познакомиться.
        - И я начинаю подозревать, что довольно близко, - приподняв черную бровь, пробормотал Киран. - Неужели ты собираешься флиртовать с ним?
        Ксантия холодно улыбнулась.
        - Лорд Нэш не остался равнодушен к моим женским чарам, - заявила она. - Пока я не верю, что он является тем предателем национальных интересов, о котором вы, господа, говорили. Но я должна проверить это. Я не желаю ставить под угрозу наши торговые пути, поэтому я берусь за это дело.
        Венденхейм внимательно посмотрел на нее, потом сказал:
        - Но подумайте о своей репутации, мисс Невилл. Ваша репутация может пострадать.
        - Безопасность торговых путей для меня важнее репутации, - отрезала Ксантия.
        - Узнав тебя ближе, Нэш, возможно, начнет распускать о тебе грязные сплетни, - предостерег её брат.
        - Лорд Нэш не из тех людей, которые сплетничают, - возразила Ксантия.
        Киран с улыбкой покачал головой.
        - Она всегда была упрямой, - сказал он, обращаясь к гостям. - Но ума ей не занимать, уж поверьте мне.
        Кембл усмехнулся.
        - По-видимому, представление о том, что женщины являются слабым полом, ложно, - заметил он.
        - Но мне еще придется доказывать это премьер-министру, - проворчал Венденхейм.
        - Напомните ему о том, что Нэш не может устоять только перед двумя вещами - карточной игрой и красивыми женщинами.
        - Но я что-то не слышал, чтобы его обвиняли в совращении незамужних девиц, - возразил Венденхейм.
        Виконт был прав, и Ксантия решила, что ей придется придумать историю об умершем муже и сыграть роль веселой вдовы. После этого ей станет намного проще и удобнее жить в Лондоне.
        Тут барон поднялся на ноги и заявил:
        - Хорошо, мы готовы оказать вам посильную помощь, господа. Но я не позволю моей сестре рисковать. Это понятно?
        Но гости и не думали отступать. Дискуссия возобновилась с новой силой. Однако мужчины так и не достигли согласия. Венденхейм заявил, что обсудит этот вопрос с мистером Пилом, а Кембл пообещал подумать о гарантиях безопасности Ксантии. Они договорились встретиться снова через два дня.
        Учтиво поклонившись, Кембл поцеловал Ксантии руку.
        - Кобальтовый цвет вам к лицу, - заметил он, окинув ее фигуру восхищенным взглядом. - Он гармонирует с голубизной ваших глаз. Кстати, синий - любимый цвет Нэша.
        Ксантия улыбнулась:
        - Отлично. Значит, мы не разочаруем мистера Нэша.
        - Конечно, нет.
        Гости вышли из дома.
        - Пожалуйста, Кембл, - сказал виконт Венденхейм, как только за ними закрылась дверь, - как вы смотрите на то, чтобы побыть на некоторое время клерком в конторе компании морских перевозок?
        - Такое не могло бы мне присниться и в страшном сне, - заявил Кембл, сбегая по ступеням крыльца. - Это же каторжная работа! Что за странные вопросы, старина?
        Кембл быстро зашагал по улице по направлению к Уайтхоллу. Венденхейму пришлось тоже ускорить шаг, чтобы не отстать от него.
        - У вас блестящий ум, - снова заговорил виконт. - Это вам принадлежит идея привлечь мисс Невилл к сотрудничеству с нами. Но я уверен, что Пил не одобрит наш план, пока мы не гарантируем безопасность Ксантии. Она должна всегда находиться под охраной.
        Кембл внезапно остановился, и шедший навстречу им пешеход чуть не врезался в него.
        - О нет, Макс, даже не просите меня о такой услуге! - воскликнул Кембл. - У меня дел по горло. Я согласился помочь навести справки, но на большее у меня просто нет времени.
        - Хорошо, посмотрим, что из всего этого получится.
        - Только давайте наблюдать за ситуацией каждый из своего укрытия. Я - с бокалом хорошего вина и дорогой сигарой из своего магазина, а вы из своего особняка, где вас ждут жена и близнецы.
        - Кстати, Кембл, раз уж вы заговорили о своем магазине, то мне хотелось бы задать вам один вопрос. Вчера в вашей конторе, расположенной в задних комнатах, я видел один чудесный пейзаж. Пушистые белые облака, плывущие над ветряной мельницей, и деревья, написанные в стиле Тернера. Мне показалось, что полотно принадлежит кисти Ван Рисдела, это так?
        Кембл взглянул на спутника:
        - У вас зоркий глаз, Макс.
        - Я этого не отрицаю. - Венденхейм улыбнулся и, сцепив пальцы рук за спиной, снова зашагал по улице. - Признаюсь, у меня есть список художественных ценностей, похищенных шесть месяцев назад в Брюгге. Ограбленный владелец коллекционировал работы Ван Рисдела. Увы, но ни одна из них до сих пор не была найдена.
        - Мне жаль беднягу, - сказал Кембл.
        Виконт вдруг опять остановился, он взглянул на спутника с таким видом, будто его осенила счастливая мысль.
        - Кембл, дружище, у меня отличная идея! Почему бы нам не написать этому парню? Мы сообщим ему о вашей картине, и он наверняка заинтересуется ею. Я не сомневаюсь, что коллекционер захочет взглянуть на это полотно и прибудет в Англию на первом же судне, отправляющемся из Остенде.
        В глазах Кембла вспыхнула ярость.
        - Черт бы вас побрал, Макс!
        - Меня?! - с наигранным изумлением воскликнул Венденхейм, приложив руку к груди. - За что?
        Кембл немного помолчал, потом проворчал:
        - Я не могу закрыть магазин, Макс. К тому же контора мисс Невилл, вероятно, расположена в Уэппинге, у реки. О Боже! Там наверняка шумно и стоит страшная вонь. Я не вынесу этого!
        - Если мы ищем контрабандистов, то больше всего шансов найти их именно у реки, в районе порта. Пока вы будете заняты, ваш служащий, Джон-Клод, присмотрит за магазином. Морис поможет ему.
        В конце концов Кембл сдался:
        - Хорошо, согласен. Но только не на роль клерка, а на роль оформителя интерьера, нанятого мисс Невилл.
        - Оформителя интерьера? - с недоумением, переспросил Венденхейм. - Я понятия не имею, чем он занимается, но уверен, что контора в Уэппинге не нуждается в услугах такого специалиста.
        - В услугах такого специалиста нуждаются все, - заявил Кембл. - Ну хорошо… Если вам не нравится оформитель интерьера, то я согласен стать личным секретарем мисс Невилл! В этом случае мое присутствие в конторе и в доме Ксантии не вызовет ни у кого подозрений.
        С этим виконту трудно было спорить.
        - Вы правы. Хотя, конечно, личный секретарь у дамы - это необычно. Впрочем, и сама мисс Невилл - необычная женщина.
        - Но предупреждаю, Макс, я согласен пробыть в этой роли не более двух недель. Кроме того, все расходы оплачиваете вы.
        - Отлично. Но вы должны пообещать мне кое-что.
        - Что именно?
        - Если от Нэша будет исходить реальная угроза мисс Невилл, - Венденхейм сделал паузу, - дайте слово, что вы убьете его.
        - Каким образом? - осведомился Кембл.
        - Сверните ему шею, а потом столкните с лестницы и скажите, что он сам упал.
        - Хорошо, это действительно будет выглядеть как естественная смерть.
        Венденхейм бросил взгляд на проезжавший в конце улицы кеб.
        - Видите вон тот экипаж, который сейчас поворачивает в сторону Хеймаркет? - спросил он. - Если мы поторопимся, то догоним его.
        - А зачем? Я и пешком дойду до Стрэнда.
        - Нет, мы сейчас направляемся в Уэппинг, старина, - заявил виконт. - Я считаю, что нам следует нанести визит в участок речной полиции. Давайте выясним, что они знают о контрабанде оружия. А потом заодно посетим контору компании Невиллов. Вам, Кембл, будет полезно познакомиться с этим районом.
        После ухода нежданных гостей Ксантия удалилась в свою комнату. Время ужина приближалось, однако она не спешила спускаться вниз, в столовую. Не замечая сгустившихся сумерек, Ксантия долго обдумывала сложившуюся ситуацию. Брат, несомненно, захочет поговорить с ней о предложении виконта, однако сначала ей хотелось прийти к каким-нибудь предварительным выводам.
        Она сама вызвалась помочь Венденхейму, и ее поразило то, что он не отверг ее предложение. Возможно, виконт просто хватался за соломинку, находясь в полном отчаянии. Обвинения, выдвинутые им против лорда Нэша, были очень серьезными. Неужели Нэш - убийца? Ксантия с содроганием вспомнила жест Кембла, показавшего, каким образом было перерезано горло курьера. Все эти ужасные подробности не выходили у нее из головы. Она не могла отмахнуться от улик, имевшихся против Нэша.
        Неужели Нэш действительно государственный преступник? Он обладал влиянием и богатством и привык получать от жизни все, чего ему хотелось. Нэш был противоречивой натурой, в нем странным образом сочетались свет и тьма. И это тревожило Ксантию. Она не сомневалась: этот человек вполне способен на смелые и дерзкие поступки. Но контрабанда оружия?.. Мог ли он решиться на столь серьезное преступление?

«Да, мог», - вынуждена была она ответить после некоторого размышления. Придя к такому выводу, Ксантия долго сидела, устремив невидящий взор в темноту. Она не знала, что могло толкнуть Нэша на такое преступление - идейные соображения, деньги или защита чьих-то интересов?
        Ксантия не хотела плохо думать о Нэше. Но что она знала об этом человеке? Когда Венденхейм начал высказывать подозрения, касающиеся Нэша, Ксантия вдруг почувствовала себя обманутой. Как он посмел?.. Как он мог оказаться преступником, а не рыцарем в сияющих доспехах!
        Все это выглядело, конечно, смешно. Какой из Нэша рыцарь? Он предпочел бы вооружиться огнестрельным оружием, а, не копьем и мечом. Ксантия вдруг заметила, что все это время теребила в руках носовой платочек, машинально завязывая на нем узелки. «Черт побери! - подумала она. - Я должна знать правду об этом человеке!» Она предложила сегодня Венденхейму свои услуги не из чувства долга или патриотизма. Ее просто одолевало женское любопытство. Что скрывает лорд Нэш? Что прячется за его высокомерием и самоуверенностью?
        Ксантия понимала, что рискует жизнью, принимая участие в расследовании Венденхейма. Но она твердо решила сотрудничать с ним, потому что только так могла докопаться до истины.
        Внезапно шорох у двери вывел ее из задумчивости. Подняв глаза, Ксантия увидела на пороге комнаты силуэт горничной.
        - Прикажете зажечь лампу, мисс? - спросила девушка. - Скоро подадут ужин.
        Ксантия отбросила в сторону измятый носовой платочек и встала.
        - Спасибо, Эмми. Свет - это, пожалуй, именно то, что мне сейчас действительно нужно.
        Глава 5
        Шокирующее предложение, сделанное в Ричмонде
        Супруги лорд и леди Хенслоу были хорошо известны в лондонском высшем обществе. Праздничные пикники, которые они устраивали каждый год в своем поместье в Ричмонде, пользовались большой популярностью. Нынешний пикник обещал стать настоящей сенсацией. Гости супругов Хенслоу плотным кольцом окружали палатку, в которой разместился буфет. Французскому повару удалось зажарить на вертеле огромного поросенка размером с пивную бочку, и теперь он, ловко орудуя кухонными ножами, нарезал ароматное мясо.
        Внезапно один из ножей скользнул по кости, и его лезвие вспыхнуло на солнце. Публика ахнула и затаила дыхание. Лорд Нэш с равнодушным видом прошел мимо палатки, в которой разделывали несчастного поросенка. Это зрелище не могло взволновать его. Разве может спектакль, устроенный ловким французом, испугать того, кого однажды намеревались отправить на верную смерть от рук кровожадных турок?
        Нэш подошел к лестнице, спускавшейся к зеленым лужайкам Хенслоу-Хауса. Лужайки походили на пышный изумрудный ковер и располагались каскадом - словно огромные широкие ступени, ведущие к реке.
        На одной стороне нижнего яруса была устроена площадка для игры в кегли, на другой стояла белая садовая мебель - столики и стулья, украшенные гирляндами желто-белых флажков. Внизу протекала Темза, воды которой сверкали на солнце; здесь она была чистой и совсем не походила на ту мутную зловонную реку, что текла в черте Лондона.
        Среди разгуливавших по лужайке дам Нэш узнал хозяйку поместья, она была похожа на розовый воздушный шарик, плывущий в море легкого шелка пастельных оттенков. Полноватую фигуру леди Хенслоу было легко различить в толпе. Нэш решительно направился к ней. Он хорошо относился к леди Хенслоу, старшей сестре своей мачехи, но, конечно же, приехал на пикник не из-за нее.
        Леди Хенслоу издали заметила маркиза и поспешила ему навстречу, сияя от радости.
        - Нэш? Я не верю своим глазам! - воскликнула она. - Я и не надеялась увидеть вас здесь.
        Нэш поднес к губам ее руку.
        - Дорогая моя, для меня огромное удовольствие побывать у вас в гостях. - Он низко поклонился хозяйке дома. - Я вижу, что вы решили затмить своим нарядом даже дебютанток этого сезона. Вам очень идет розовый цвет.
        В глазах леди Хенслоу вспыхнули лукавые огоньки.
        - Я вижу, мой мальчик, что вы до сих пор верны своим экзотическим континентальным манерам, - промолвила она, пряча усмешку. - Ни один истинный англичанин не поцеловал бы мою руку.
        Нэш с удивлением взглянул на руку леди Хенслоу, к которой только что прикоснулся губами.
        - Да, теперь я вижу, что вы в перчатках, - сказал он. - Но вы так обворожительны, что я не сразу заметил это и допустил оплошность.
        Леди Хенслоу громко расхохоталась, хотя это было не совсем прилично.
        - Будьте откровенны со мной, мой мальчик. Скажите, что на самом деле привело вас сюда? Только не говорите, что вы просто хотели повеселиться на моем скромном празднике!
        Нэш улыбнулся.
        - Разве я не могу приехать к своей тетушке без всякого дела?
        - Конечно, можете. Но почему-то у вас не возникало такого желания на протяжении последних двадцати лет. Я уверена, что вы завели очередную интрижку, Стефан. Но я не допущу, чтобы на моем пикнике произошел скандал. Среди моих гостей совсем юные девушки, и я забочусь об их репутации.
        Нэш спрятал улыбку.
        - Я сторонюсь молоденьких неопытных девушек и завожу интрижки только с теми, кто уже достаточно повзрослел, чтобы иметь дело со мной.
        Леди Хенслоу снова рассмеялась. Но тут ее позвали к палатке, в которой располагался буфет. Нэш решил, что французский повар в конце концов порезал себе палец острым ножом и теперь просит о помощи. Взяв с подноса проходившего мимо слуги бокал вина, он стал спускаться по террасам. Его провожали любопытные взгляды, и Нэш слышал, как дамы перешептывались у него за спиной. Не обращая на них внимания, он время от времени останавливался, чтобы поздороваться со знакомыми джентльменами. Их было немного.
        Лондонское высшее общество было поделено на две части: одни, принадлежавшие к элите, составляли ядро, а другие образовывали черный ореол этого блестящего круга. Так вот Нэш относился к самому темному краю этого черного ореола.
        У него не было знакомых среди зеленой молодежи. Нэш общался с более зрелыми и опытными джентльменами и дамами. Они узнавали друг друга по циничному выражению глаз и печати усталости на лице. Пикник под ярким солнцем дня был не для них. Эти люди зачастую вообще не выходили из дома раньше полуночи.
        Нэш медленно спустился на нижнюю террасу, где вдоль реки прогуливались юные леди в легких платьях пастельных тонов, причем многие из них держали под руку молодых светских красавцев, а бдительные мамаши не спускали с них глаз. Нэшу вдруг захотелось убежать отсюда, но тут вдруг кто-то тронул его за рукав.
        - Стефан, ты?! На пикнике?! - раздался рядом знакомый голос.
        Обернувшись, Нэш увидел Тони.
        - Невероятно, правда? - промолвил Нэш.
        - Да уж, не ожидал увидеть тебя здесь. Тетушка, наверное, страшно обрадовалась тебе. Теперь светским кумушкам хватит сплетен на целую неделю.
        Нэш, приподняв шляпу, поздоровался е двумя спутниками брата, мистером Соффордом и лордом Оглом.
        Они, как и Тони, были политиками и, обменявшись любезностями с Нэшем, завели разговор о банках, браконьерстве и католичестве. Нэш так и не понял, каким образом им удавалось связать три эти темы. Он молча слушал их болтовню, едва сдерживая зевоту.
        Неожиданно мистер Соффорд взглянул на ступени лестницы.
        - Вы только посмотрите! - воскликнул он. - Сюда спускается Шарп. Вот кто хорошо знает настроения, царящие в партии вигов.
        - Да, ему наверняка известно, что скоро в ней произойдет раскол, - заметил лорд Огл. - Но меня сейчас больше интересует, кто эти красавицы, которые держат его под руки?
        Тони приставил ладонь ко лбу, чтобы защитить глаза от яркого солнца.
        - Молоденькая девица с локонами - его дочь, леди Луиза, - сказал он. - А стройная темноволосая леди - его родственница, миссис… миссис… Вот черт, забыл ее имя.
        - Мисс Невилл, - подсказал Нэш. - Она недавно приехала в Англию с островов Вест-Индии. Мисс Невилл не замужем.
        Тони, опустив руку, с удивлением посмотрел на брата:
        - Не замужем? В ее-то годы?
        - Перестаньте, Хейден-Уэрт, - сказал мистер Соффорд. - Леди Невилл еще довольно молода. Кроме того, я слышал, что она очень богата.
        - Богата? - переспросил лорд Огл, и в его глазах вспыхнул алчный огонек. - Интересно, сможет ли кто-нибудь заполучить ее состояние?
        - Я бы не советовал вам приближаться к ней, это небезопасно, - предостерег Соффорд. - Вы знакомы с бароном Ротуэллом? Это ее брат.
        Огл пожал плечами:
        - Я его не знаю.
        - Вот и хорошо. От него лучше держаться подальше, - продолжал Соффорд.
        Соффорд хотел еще что-то сказать, но Шарп с дамами уже спустился на нижнюю террасу. Лорд Огл окликнул его.
        В этот момент Нэш почувствовал на себе взгляд мисс Невилл. Однако у этой девушки было завидное самообладание. Заметив Нэша, она не покраснела и не изменилась в лице. Более того, когда Шарп начал представлять их, Нэшу показалось, что Ксантия рада видеть его. Уголки ее губ дрогнули в едва заметной улыбке, а в глазах зажглись озорные огоньки.
        Эти глаза заворожили Нэша. Как странно, что он раньше не замечал их красоты. Радужки казались необычного темно-синего цвета с серебристо-серой каймой. Взгляд Ксантии был твердым, мужским. Она не отводила глаза в сторону и не опускала их, демонстрируя свою скромность или смущение. Ксантия смотрела прямо на Нэша, без дерзости или вызова. Ее взгляд говорил о том, что она была человеком, который точно знает, чего хочет.
        - А как вы будете голосовать, лорд Нэш? - спросила мисс Невилл.
        Ее вопрос вывел Нэша из задумчивости. Он притворился, что внимательно слушает разговор.
        - Я сомневаюсь, что вообще буду голосовать, мэм, - ответил маркиз.
        - Но вы должны принять участие в голосовании! - заявил лорд Шарп. - Мы надеялись, что время от времени вы будете поддерживать нас, выступая на нашей стороне.
        Граф хотел произнести тираду о том, что положение обязывает, и воззвать к чувству долга Нэша, но последнего спасла леди Луиза, внезапно прервавшая отца.
        - Папа, я хочу пойти на площадку для игры в кегли, - сказала девушка, дернув отца за рукав. - Ты обещал, что мы понаблюдаем за игрой! Мистер Соффорд, вы, наверное, куда-то опаздываете.
        - О Боже! - встрепенулся Соффорд. Поспешно достав часы, он взглянул на них. - Да, мне действительно пора.
        Лорд Огл поклонился.
        - Желаю удачи, старина, - сказал он. - А мы с Хейден-Уэртом обещали леди Хенслоу принять участие в состязаниях по стрельбе из лука, которые она устраивает на восточной лужайке.
        - Вы любите игру в кегли, мисс Невилл? - спросил Нэш.
        - Боюсь, что я плохо разбираюсь в ней, - ответила Ксантия. - Но я уверена, что это интересная игра.
        Лорд Шарп рассмеялся.
        - Смею предположить, что Ксантии больше понравилась бы стрельба из лука, - заметил он. - Не стесняйтесь, моя дорогая. Если вам хочется принять участие в турнире, так и скажите.
        - Может быть, мисс Невилл сделает мне одолжение и прогуляется со мной вдоль реки? - предложил Нэш.
        - С удовольствием, - тут же ответила Ксантия. - Луиза, давайте встретимся у палатки после игры.
        - Хорошо, - кивнула леди Луиза.
        Однако граф был не слишком доволен таким поворотом событий.
        - Прошу вас, Ксантия, не уходите далеко, - сказал он. - Возможно, вы понадобитесь.
        Нэш понял, что Шарп не слишком охотно отпускает мисс Невилл на прогулку с ним. На щеках Ксантии появился румянец. Вскоре все разошлись, и Нэш с Ксантией остались наедине.
        Маркиз окинул фигуру мисс Невилл оценивающим взглядом. В отличие от большинства дам, выбравших наряды пастельных тонов, Ксантия предпочла надеть платье в насыщенную серо-голубую полоску. Этот наряд подчеркивал стройность ее стана.
        - Мне показалось, что ваш родственник лорд Шарп очень неохотно отпустил вас со мной, - заметил Нэш. - Может быть, вам все же лучше отправиться на площадку для игры в кегли?
        - Нет, я хочу прогуляться, - заявила мисс Невилл и начала спускаться к воде. - Вы идете? Или я отправлюсь на прогулку одна!
        - Вам снова захотелось глотнуть свежего воздуха?
        - Не понимаю, о чем вы.
        - Вы когда-то говорили, что если вам захочется подышать свежим воздухом, то вы непременно сделаете это, наплевав на все условности.
        Прищурившись от бившего в глаза яркого солнца, Ксантия внимательно взглянула на своего спутника.
        - Я полагаю, что не нарушу светских условностей, если прогуляюсь при свете дня вдоль реки, милорд. Пусть даже моим спутником будет человек с сомнительной репутацией.
        - О, приятная новость! - воскликнул маркиз.
        - Не понимаю, что вас так обрадовало.
        - Похоже, меня повысили в звании. Из щеголя я превратился в человека с сомнительной репутацией. Вы польстили моему мужскому самолюбию.
        Ксантия усмехнулась.
        - Пойдемте, лорд Нэш. - Она протянула ему руку. - И будьте так любезны, не подтрунивайте над моим скудным запасом слов.
        Ксантия быстро спустилась к реке и двинулась по тропинке, идущей вдоль кромки воды. Нэша удивила ее стремительная походка.
        - Я надеялся, что вы возьмете меня под руку, мисс Невилл, - промолвил он. - Вы мчитесь с такой скоростью, словно Лондон в огне и вы боитесь не успеть на пожар.
        Ксантия замедлила шаг и взяла его под руку.
        - Прошу прощения, - сказала она. - Здесь очень много людей. Я просто хотела поскорее оказаться в более укромном месте.
        - Вас раздражает толпа гостей? - стараясь не отставать от нее, спросил Нэш.
        - Да, немного, - призналась Ксантия. - Дома, на Барбадосе, общество не такое изысканное, как в Лондоне. Я чувствую себя здесь не очень-то уютно.
        - Но вы прекрасно вписываетесь в великосветский круг гостей. Вы истинная леди, до мозга костей.
        Ксантия бросила на маркиза внимательный взгляд.
        - Вы хотели сделать мне комплимент, не так ли?
        - А он вам не понравился?
        - Дело в том, что светский образ жизни не доставляет мне никакого удовольствия.
        - Я это давно понял. Вы предпочли бы другую жизнь… Вот только какую? Может, вы хотели бы заняться социальными проблемами? Или заниматься благотворительностью? Могли бы, например, вязать носки для бедняков.
        Ксантия рассмеялась:
        - Нет-нет, такая жизнь не для меня.
        Она не стала объяснять, какой путь в жизни ей на самом деле хотелось бы избрать для себя.
        Какое-то время они шли молча. Теплая ладонь Ксантии лежала на локтевом сгибе Нэша, и ему это было очень приятно. Впереди, по глади воды, скользили два ялика. Гребцы ритмично работали веслами.
        - Так чем бы вы хотели заниматься, мисс Невилл? - спросил наконец Нэш. - Может быть, вы мечтаете удалиться в поместье и растить детей?
        - Нет, лорд Нэш. Я ни о чем не мечтаю, потому что уже нашла свой путь в жизни. - Немного помолчав, она вдруг проговорила: - Скажите, лорд Нэш, мой брат говорил вам о том, что мы весьма богаты?
        - Да, мне это известно.
        Ксантия улыбнулась.
        - Поместья приносят моему брату неплохой доход, но у нас есть и другие источники…
        - Вы имеете в виду плантации на Барбадосе?
        - Нет, я имею в виду «Невилл шипинг». Вы слышали о такой?
        - Нет, не приходилось.
        - Да, конечно. Морские перевозки - эта сфера деятельности вряд ли может заинтересовать английского джентльмена, - насмешливо заметила Ксантия. - Но мы, Невиллы, не имеем таких предубеждений, как вы. Мы не брезгуем заниматься торговлей и предпринимательством.
        - Многие дворяне вкладывают капитал в промышленность и торговлю, мисс Невилл, - напомнил Нэш. - Я владею рудниками, лорду Оглу принадлежит пакет акций железной дороги. В конце концов, вы с бароном Ротуэллом не галантереей торгуете, а занимаетесь важным делом. Кстати, где сейчас ваш очаровательный братец?
        - Шарп в последний момент вызвался вместо него сопровождать нас с Луизой на пикник. Киран был несказанно рад этому обстоятельству.
        - Да, я понял, что он предпочитает вести замкнутый образ жизни. Ваш брат скрытен и нелюдим.
        - Я тоже скрытная, - сказала Ксантия. - Но сейчас я хочу раскрыть вам одну тайну. Я могу положиться на вас?
        Нэш рассмеялся, гадая, что на уме у его очаровательной спутницы.
        - Вы можете доверить мне все свои тайны, дорогая. Я буду только рад, если вы окажетесь в моих руках.
        - Нэш, я не шучу. - Ксантия нахмурилась.
        - Вы можете доверять мне, мисс Невилл, - сказал Нэш. - Даю слово, что никто не узнает ваших секретов. Так в чем же заключается ваша страшная тайна?
        - В том, что «Невилл шипинг» управляю я, а не Ротуэлл, - понизив голос до шепота, проговорила Ксантия. - Если знать все тонкости дела, то компания может приносить большую прибыль.
        - А вы, насколько я понимаю, знаете все тонкости, не так ли?
        На губах Ксантии заиграла лукавая улыбка.
        - Да, я прекрасно ориентируюсь во всех хитросплетениях, лорд Нэш. Любое дело, за которое я берусь, горит у меня в руках. Ничего удивительного! Утром, когда истинные английские леди еще нежатся в постели и горничные подают им горячий шоколад, я уже сижу в своей конторе в Уэппинге и веду переговоры с моряками и торговцами. Светские дамы были бы в шоке, если бы узнали об этом.
        - Вы шутите?
        - Нисколько. Если бы это зависело от меня, я бы сделала так, чтобы все люди работали и получали за это хорошее вознаграждение.
        - О Боже! - воскликнул Нэш. - Гоните от себя подобные мысли, мисс Невилл, они до добра не доведут.
        - Я говорю совершенно серьезно, милорд. Мне претит паразитический образ жизни, который ведут многие мои знакомые. За них трудятся другие. Светским людям не хватает цели в жизни, борьбы, напора, азарта, честолюбия. Поэтому многие страдают от хронической скуки.
        - А у вас, значит, есть цель… Я не хочу ставить под сомнение правильность избранного вами пути, но скажите, дорогая, к чему именно вы стремитесь? Какова ваша цель в жизни?
        - Я стремлюсь достичь высот в коммерции, одержать верх в конкурентной борьбе. Не глупые интриги в светских салонах, а здоровые амбиции в предпринимательстве - вот основа нашей жизни. Но, к сожалению, не многие это понимают.
        Нэш тихо засмеялся:
        - Аристократы будут повержены в прах, когда услышат об этом, дорогая.
        Ксантия пожала плечами:
        - Они очень скоро поймут, что господству великосветской элиты приходит конец. Мы вступаем в новую эпоху, Нэш, эпоху прогресса и индустриализации. Англия через некоторое время преобразится, как это произошло с Америкой, и станет государством, состоящим из граждан, которые сделали себя сами.
        - О Господи… - с наигранным ужасом пробормотал Нэш, - значит, вы - не просто симпатичная дама?
        - Нет, я деловая женщина, - с ледяным спокойствием заявила Ксантия. - И для меня главное - финансовое благополучие компании, а не безоглядная преданность Короне и стране.
        Нэш взял Ксантию за руку и тихо проговорил:
        - Осторожнее, дорогая… - Он буравил ее жгучим взглядом, - Ваши речи попахивают государственной изменой.
        Ксантия вскинула подбородок, в ее глазах был вызов.
        - Вы правы, мне действительно нужно быть более осторожной. Иногда я жалею, что не уехала в Америку и не открыла там свое дело. Политика налогообложения в Англии не способствует развитию бизнеса, а ограничения, налагаемые на… Впрочем, хватит об этом! Вам, наверное, скучно слушать мои рассуждения?
        - Я до сих пор нахожусь в шоке от того, что вы мне сообщили, мисс Невилл, - признался Нэш, - Вы, конечно же, знаете, что общество считает непристойным, когда женщина, принадлежащая к высшему классу, занимается коммерцией.
        Ксантия взглянула на собеседника.
        - Вы тоже так считаете, лорд Нэш? - спросила она. - Или вас заинтриговало мое признание? Быть может, вас отталкивают женщины, которые отказываются от традиционной роли супруги и выбирают свободу, личную и финансовую?
        Нэш задумался над ее вопросами.
        - Не знаю, что и ответить, - признался он. - Мне кажется, что ваши взгляды не входят в противоречие с идеей брака.
        - Перестаньте, Нэш. Никогда не лгите леди, - с сарказмом сказала Ксантия. - На самом деле вы рады, что я не стремлюсь выйти замуж. Иначе вы не стали бы прогуливаться со мной под ручку. Вы страшно боитесь, что вас окрутят и заставят жениться. Или вы будете утверждать, что уже подыскиваете себе невесту?
        - Вообще-то нет. Но какое это имеет значение?
        - Вы пригласили прогуляться одинокую женщину только потому, что она не посягает на ваш статус холостяка, не так ли?
        Нэш пожал плечами. Они уже покинули территорию Хенслоу-Хауса, и он вдруг подумал о том, что им пора поворачивать назад. Однако ему было хорошо с Ксантией. Он мог быть с ней самим собой.
        - Позади нас стоит скамейка в тени деревьев. Мы проходили мимо нее. Может быть, вернемся к ней?
        - Вы хотите вернуться на территорию поместья? - спросила Ксантия.
        - Я забочусь о вашей добродетели, мисс Невилл, как это ни странно. Мне не хотелось бы, чтобы из-за меня пострадала ваша репутация.
        - Вы чрезвычайно заботливы и осторожны, Нэш. Мне кажется, вы не слушали то, что я вам минуту назад говорила.
        - Нет, я внимательно вас слушал, - возразил Нэш. - Но вы еще слишком молоды и безрассудны, моя дорогая. Кроме того, смею напомнить вам, что под вашим присмотром находится леди Луиза.
        Ксантия нахмурилась:
        - Я помню об этом, Нэш, и уверена, что не окажу на нее дурного влияния и не помешаю ей удачно выйти замуж. Я не собираюсь совершать предосудительные поступки. Мне скоро исполнится тридцать. Меня никак не назовешь молодой.
        - Да уж, это и впрямь преклонный возраст, - с усмешкой заметил Нэш. - Надеюсь, вы еще не все зубы потеряли?
        - Вы смеетесь надо мной, сэр, - с упреком сказала Ксантия. - Вы уверены, что я в конце концов одумаюсь и пойду с кем-нибудь к алтарю. Но задайте себе следующий вопрос; ничем мне подчиняться мужчине, когда я сама способна управлять своей судьбой?
        - У вас есть брат. Юридически он несет ответственность за вас.
        - Перестаньте, Нэш. Несмотря на резкость и острый язык, Киран никогда не навязывает мне свою волю. Мы выросли за пределами Англии, и это нужно учитывать. На Барбадосе у многих женщин есть свое дело. Они путешествуют без сопровождающих и заводят себе любовников.
        - Неужели? - удивился Нэш.
        А может, мисс Невилл предлагала ему в завуалированной форме закрутить с ней роман? Нэш припомнил разговор с Ротуэллом в его кабинете. Слова барона шли вразрез с утверждениями сестры.
        - А знаете, дорогая, что, по словам вашего брата, вы скоро выйдете замуж?
        Ксантия замерла.
        - Что?! О Господи… А я-то думала, что он уже отказался от этой идеи…
        - Очевидно, нет. У вас есть жених?
        Ксантия отвела глаза и стала разглядывать лодки на реке.
        - Был когда-то, - сказала она наконец. - Но мы пришли к выводу, что не подходим друг другу. Мой брат наивный человек, если думает, что я изменю свое решение.
        - Тем не менее ваш бывший жених все еще мечтает жениться на вас, верно?
        - С чего вы взяли? - спросила Ксантия.
        - Для того, кто однажды полюбил вас, нет пути обратно, мисс Невилл, - с легкой иронией в голосе ответил Нэш. - Мне нужно держаться подальше от вас, дорогая, во избежание неприятностей. Боюсь, что я не смогу с должным достоинством пережить боль обманутых надежд.
        - И много их было у вас?
        - О чем вы?
        - Об обманутых надеждах.
        Нэш окинул Ксантию жадным взглядом. О, как ему хотелось в этот момент припасть к ее сочным чувственным губам. Он помнил, какой на ощупь была ее прелестная грудь. Да, он страдал сейчас, страдал от обманутых надежд. Нэш рассчитывал, что Ротуэлл позволит ему ухаживать за Ксантией, но барон ответил отказом.
        - Да, некоторые мои надежды были обмануты, мисс Невилл, - промолвил он. - И то, что ваше бедро время от времени соприкасается с моим, не облегчает мою участь.
        Ксантия поняла, что он имел в виду. Она замедлила шаг, и Нэш взял ее под руку. Ксантия почувствовала прикосновение его теплой крепкой ладони. Подняв на него глаза, она увидела в его взоре страсть. И у нее снова возникло чувство, что она смотрит в глаза близкого ей человека. Возможно, они действительно родственные души, которые стремятся слиться воедино, чтобы дополнить друг друга и составить единое целое.

«Что за романтическая чушь лезет тебе в голову?! - тотчас же одернула себя Ксантия. - Ты что, забыла о своей цели? Ведь тебе нужно как можно больше узнать об этом человеке, а не фантазировать. Ты должна установить, тот ли это человек, о котором говорил Венденхейм».
        Увидев каменную скамейку, стоявшую в нескольких шагах от тропинки, у воды, Ксантия нахмурилась. Скамейка, к сожалению, не была скрыта от глаз посторонних. Их могли видеть гости с береговых террас. До слуха Ксантии доносился смех леди Хенслоу, принимавшей участие в стрельбе из лука.
        Нэш и Ксантия расположились на скамье.
        - Вот мы и нашли укромное место, - сказала она, расправляя складки на юбке. - Нас, пожалуй, могут заметить с лужаек. Но кроме наших спин, гости ничего не смогут разглядеть.
        - Вы так говорите, как будто нам есть что скрывать от посторонних глаз.
        - А разве нет? - игриво спросила Ксантия, положив ладонь на колено маркиза.
        Глаза Нэша вспыхнули.
        - Мисс Невилл, прошу вас, будьте осторожны.
        Ксантия потупилась.
        - Вряд ли нас кто-то видит сейчас, - прошептала она. - Кроме того, именно вы, Нэш, первый заговорили об обманутых надеждах. Разве не так? - Ее проворные пальцы тем временем скользнули по его бедру.
        - О Господи… - процедил Нэш сквозь зубы. - Я пытаюсь быть джентльменом, мисс Невилл. Что будет, если нас все-таки увидят?
        - Мою руку никто не сможет разглядеть с такого расстояния, - успокоила его Ксантия.
        Она видела, как топорщится ткань на брюках Нэша, и ей хотелось прикоснуться к его отвердевшей плоти, хотелось, чтобы он прижал ее к себе покрепче…
        Ксантия зажмурилась и снова себя отчитала. Опять она отвлеклась, опять забыла, зачем встретилась с этим человеком. Вместо того чтобы выполнять задание, которое ей дал Венденхейм, она поддалась искушению и думала только о наслаждении, о ласках Нэша и близости с ним.
        - Дорогая моя мисс Невилл, - проговорил маркиз, - я думаю, что сейчас не время устраивать любовное свидание.
        Рука Ксантии замерла в дюйме от паха Нэша.
        - И когда же мы снова встретимся? - спросила она хрипловатым голосом. - Когда вы пригласите меня на любовное свидание?
        - Боюсь, что это произойдет в следующей жизни. Я считаю неблагоразумной вашу попытку соблазнить меня.
        Ксантия усмехнулась.
        - Но вы не можете отрицать, Нэш, что между нами пробежала искра. Нас неудержимо влечет друг к другу. Только не говорите, что вы этого не чувствуете!
        Нэш рассмеялся.
        - То, что я чувствую сейчас, трудно описать словами, мисс Невилл, - сказал он, демонстративно убирая ее руку со своего бедра. - Это и неудивительно.
        - Скажите честно, вы увлечены мной, лорд Нэш?
        - Вы понимаете, о чем спрашиваете, мисс Невилл?
        Ксантия вскинула голову и посмотрела прямо ему в глаза.
        - Да, понимаю. Я спрашиваю, хотите ли вы стать моим любовником. Может быть, у вас есть обязательства перед другой женщиной?
        - Мисс Невилл, неужели я похож на мужчину, который хранит верность женщинам? - ответил маркиз, криво усмехнувшись. - Они мне быстро надоедают, и я меняю их как перчатки. Скажу вам честно, мне совсем не интересны невинные, благовоспитанные девушки.
        - Ну, меня уж точно не отнесешь к разряду невинных девушек, - заявила Ксантия. - Я подпорченный товар, если можно так выразиться. Ни один аристократ не пожелал бы жениться на мне!
        Нэш внимательно посмотрел на нее:
        - Вы слишком резко говорите о себе.
        - Все, что я сказала, - чистая правда. Думаю, мой отзыв о себе поможет вам избавиться от чувства вины.
        - Но я не сделал ничего такого, за что мог бы винить себя. Если, конечно, не считать поцелуя на террасе в доме Шарпов.
        - Послушайте, Нэш, если я действительно больше не интересую вас, то так и скажите. У меня сейчас нет никого, но меня это не пугает. В Лондоне полно привлекательных мужчин. Я, конечно, не красавица, но не лишена некоторого обаяния.
        Нэш долго молчал с мрачным видом.
        - Надеюсь, мисс Невилл, - заговорил он наконец, - что вы не рискнете вести подобные разговоры с другими мужчинами из своего окружения. - Он резко поднялся. - Я подумаю над вашим безрассудным предложением, но вряд ли приму его. А теперь позвольте проводить вас к вашему родственнику лорду Шарпу.
        Ксантия схватила его за руку. Нэш склонился над ней, впившись жадным взглядом в ее чувственные губы. На мгновение ей показалось, что он сейчас поцелует ее. У Ксантии затрепетало сердце. Но маркиз по-прежнему не сводил с нее глаз - как будто пытался прочесть ее тайные мысли.
        - Что с вами, Нэш?
        - Ничего, все в порядке. Просто мне вдруг подумалось, что вы странно ведете себя.
        Ксантия улыбнулась.
        - Что же тут странного? Я просто поступаю так, как велит мне сердце.
        Его черные глаза вспыхнули жарким огнем. Он выпрямился и, взяв Ксантию за руку, заставил ее встать со скамьи. Затем повел ее в ту сторону, где находились гости.
        - Куда вы так торопитесь? - пробормотала она.
        Он проигнорировал ее вопрос. Когда же они уже подходили к группе гостей, стоявших на лужайке, проговорил:
        - Вы играете с огнем, мисс Невилл. Помните, что я не мерзавец, но в то же время и не святой.
        - Вы как-то назвали себя сибаритом.
        - Да, я закоренелый эгоист. Сибарит берет от жизни то, что ему хочется, срывает любой плод, а потом, выжав из него все, что дает наслаждение, выбрасывает. Не забывайте это, мисс Невилл.
        С этими словами лорд Нэш резко развернулся и, покинув ее, стал подниматься по ступеням лестницы.
        В этот день Ксантия возвращалась домой в скверном настроении. Она подыскивала слова, чтобы дать определение тому, что пережила на пикнике леди Хенслоу. Унижение? Позор? Она попыталась соблазнить лорда Нэша и почти добилась своего. Нэш признался, что он не святой. И действительно, Ксантии теперь казалось, что он был способен на все, в чем его подозревал Венденхейм. Однако ей не удалось найти подтверждения этим подозрениям. Ее постоянно отвлекали посторонние мысли. Неужели физическое наслаждение было для нее важнее всего прочего?
        Ксантия всегда старалась правильно оценить силы противника, прежде чем действовать. Однако Нэшу удалось обвести ее вокруг пальца. Ей даже начинало казаться, что Нэш хорошо знает ее, что он понимает ее лучше, чем кто-либо другой. В его присутствии она вынуждена была бороться с сильнейшим искушением, преодолевать соблазны и подавлять эмоции. Ксантия ловила себя на том, что придумывает романтические оправдания тем чувствам, которые она испытывала к Нэшу.
        Зная, что перед ней изменник, контрабандист, а возможно, и убийца, она тем не менее млела от одного его взгляда. Ксантия вспомнила, о чем предупреждал ее Венденхейм. На карту было поставлено слишком многое, и она не имела права на ошибку. Власть и деньги… Эти две вещи заставляют людей совершать самые страшные преступления. На что еще был способен Нэш?
        Несмотря на серьезную угрозу, исходившую от преступника, Венденхейм наверняка был бы в шоке, если бы узнал, что она, Ксантия, пыталась затащить Нэша в свою постель. Он не требовал от нее подобных жертв. Венденхейм полагал, что она ограничится флиртом и с помощью этого женского оружия заставит Нэша потерять бдительность.
        Глядя в окно кареты, въехавшей на Пиккадилли, Ксантия думала о том, что речь сейчас шла не о ней и ее чувствах, а о деле государственной важности. Но в присутствии Нэша она не могла справиться с собой. Когда он находился рядом, она не хотела верить в то, что подозрения Венденхейма могут подтвердиться.
        Но неужели она так глупа и наивна? В таком случае ей не следовало тягаться с Нэшем, человеком холодным, расчетливым и прекрасно владевшим собой. Ксантия сознавала, что теряет голову от одного его взгляда. Но все же она не хотела отступать. И это тоже было глупо с ее стороны.
        Карета остановилась перед домом на Беркли-сквер, и Ксантия услышала, как слуга Шарпа откинул подножку для пассажиров. Вернувшись к действительности, она чмокнула Луизу в щеку и поблагодарила Шарпа за приятно проведенный день. Войдя в дом, Ксантия представила, как сейчас примет горячую ванну, выпьет бокал шерри, ляжет в постель, - и настроение у нее сразу же улучшилось. Однако ее планам не суждено было осуществиться.
        Слуга сообщил ей, что ее уже целый час ждет посетитель. Нa лице Ксантии отразилось разочарование.
        - Это тот же щеголеватый джентльмен, который был у нас недавно, мисс, - прошептал Трэммел. - Лорда Ротуэлла нет дома, но этот развязный господин сказал, что хочет видеть именно вас. Я провел его в Желтый салон и подал ему стаканчик лучшего бренди лорда Ротуэлла. Но он не стал пить, а только понюхал бренди и отставил его в сторону. Слыханное ли дело, мисс, чтобы люди так вели себя в гостях?
        Ксантия пожала плечами. Может быть, ей следовало пройти в Желтый салон и залпом осушить стаканчик бренди с отвергнутым гостем?
        С чувством легкой досады Ксантия поднялась на второй этаж.
        - Добрый день, мистер Кембл, - поздоровалась она. - Какой сюрприз!
        - Я вижу, дорогая мисс Невилл, что вы прислушались к моему совету, - сказал щеголь. - Или почти прислушались.
        Ксантия уставилась на него с недоумением, но потом заметила, что он смотрит на ее платье.
        - Ах, это?.. - пробормотала она. - Но мой наряд, как видите, синевато-голубых тонов.
        - Тем не менее вы в нем прелестны, - .отметил Кембл. Его слова вряд ли можно было счесть за комплимент.
        Кембл говорил деловитым тоном - как доктор, ставивший диагноз пациенту. Но Ксантия была не против подобного тона. Ее вполне устраивал деловой характер отношений с Кемблом.
        - Я принес вам подарок, - неожиданно сказал Кембл, вытащив из кармана небольшую картонную коробку.
        - Подарок? - Ксантия взяла коробку и присела. - Ей-богу, вам не следовало это делать.
        - Откройте коробку, моя дорогая. Давайте посмотрим, понравится ли он вам.
        Ксантией овладело любопытство. Вообще-то было не принято, чтобы джентльмен дарил подарки незамужней леди. Но Ксантия чувствовала, что это какой-то необычный подарок.
        Открыв крышку, она замерла в изумлении. Подарок действительно был необычный. В груде деревянных опилок лежала кожаная кобура с ремнями, и из нее выглядывала рукоять маленького серебряного пистолета. Ксантия осторожно достала подарок из коробки.
        - Вы умеете им пользоваться? - спросил Кембл. Ксантия положила кобуру с пистолетом себе на колени.
        - Да, но я давно не практиковалась.
        - Не беда. Эта игрушка годится только для стрельбы с близкого расстояния, - пояснил гость. - Поэтому вам будет несложно попасть в цель. А сейчас я отвернусь, мисс Невилл, чтобы вы могли поднять свои юбки и примерить ремни кобуры.
        Ксантия пришла в замешательство.
        - Примерить? Каким образом?
        - Надо застегнуть ремень на ноге, - ответил Кембл, отвернувшись к стене. - И затяните его потуже, пожалуйста. Пистолет хотя и маленький, но довольно тяжелый. Ремень может соскользнуть.
        Ксантия чувствовала, что попала в глупое положение. Тем не менее она поставила ногу на низкую скамеечку, задрала юбки и надела ремень с кобурой. Ремень пришелся ей как раз впору.
        - Примерила, - сообщила Ксантия, опуская юбки. - Сидит отлично. Но скажите, неужели вы и впрямь думаете…
        - Да, думаю, - перебил ее Кембл и повернулся к ней лицом. Ксантия отметила про себя, что он двигался с быстротой и ловкостью кошки. - Мы не знаем, с какой опасностью вы можете столкнуться, моя дорогая, а я в это время могу оказаться далеко.
        - А при чем здесь вы? - удивилась Ксантия.
        - Как? Неужели Макс ничего не сказал вам?
        - Лорд Венденхейм? - Ксантия покачала головой: - Нет, он ничего не говорил мне о вас.
        Кембл с улыбкой развел в стороны руки, словно распахивая перед Ксантией свои объятия.
        - Дорогая моя, очень скоро мы с вами станем неразлучными спутниками. Разрешите представиться. Я - ваш новый служащий.
        - Не понимаю, что вы имеете в виду. - Ксантия попыталась улыбнуться.
        - Я - ваш личный секретарь, мисс Невилл, - пояснил Кембл. - Ваш адъютант. Ваш опекун, если хотите.
        - Но мне не нужны ваши услуги. Я не просила, чтобы ко мне приставляли опекуна. У меня есть мистер Ллойд и полная контора клерков!
        - И тем не менее мне придется повсюду сопровождать вас, - возразил Кембл. - Такова воля Максимилиана.
        Ксантия надула губки.
        - Передайте лорду Венденхейму, что у меня даже в детстве не было гувернантки, - заявила она. - А теперь, будучи взрослой, я тем более не собираюсь обзаводиться ею. Я привыкла к жизни в порту, привыкла к нравам, царящим в доках, и я сомневаюсь, что здесь, в Мейфэре, меня подстерегает более серьезная опасность, чем там.
        Кембл с мягким упреком взглянул на собеседницу:
        - Все это очень хорошо, мисс Невилл, но у меня возникает вопрос: а как же я?
        Ксантия приподняла бровь.
        - В каком смысле, мистер Кембл?
        - Дело в том, моя дорогая, что Макс уличил меня в одном… скажем так, неблагоразумном поступке. И мне бы очень не хотелось, чтобы о нем узнали окружающие.
        - Но какое отношение это имеет ко мне?
        - Макс шантажирует меня, принуждает меня следить за вами.
        - Это просто возмутительно!
        - Вы правы, мисс Невилл, - охотно согласился Кембл. - И все же я прошу вас учесть мои интересы. Подумайте обо мне! Если вы откажетесь сотрудничать со мной, Макс решит, что это я во всем виноват. Он скажет, что я не пытался убедить вас в необходимости воспользоваться моими услугами, скажет, что я был недостаточно настойчив и усерден.
        Ксантия с подозрением посмотрела на гостя:
        - Мне казалось, что вы с лордом Венденхеймом друзья.
        Кембл энергично замахал руками.
        - Ничего подобного! - воскликнул он. - Как это ни печально, но у Макса нет друзей. Он совершенно одинокий человек. К тому же лишенный чувства юмора. И он думает только о себе и об интересах своего драгоценного министерства внутренних дел.
        - Я вам не верю.
        Кембл грустно улыбнулся.
        - Придет время, мисс Невилл, и вы сами убедитесь в том, что я сказал вам чистую правду. А пока советую не отказываться от моих услуг. Что плохого будет в том, если я похожу за вами хвостом в течение нескольких недель? Возможно, я даже пригожусь вам. Скажу без лишней скромности, у меня масса талантов.
        Ксантия в этом нисколько не сомневалась. Кембл был забавным малым. Была в нем какая-то червоточинка, Ксантия чувствовала это. Но она была почти уверена, что с ним по крайней мере не умрет от скуки.
        - Хорошо, - кивнула она. - Вы будете каждый день сопровождать меня в Уэппинг, и мы найдем для вас в конторе подходящую работу. Вы аккуратный человек?
        - Более чем.
        - Превосходно. В конторе есть кладовка, забитая до отказа судовыми журналами и декларациями. Все эти документы нужно рассортировать, разложить по папкам, подшить и составить на них опись. Но вот что касается дома, то сюда я вас не пущу, мистер Кембл, вы уж не обессудьте. Здесь я нахожусь под защитой брата, и вы мне не нужны. И еще. Я не собираюсь носить под юбкой этот нелепый пистолет.
        - Но, дорогая моя, это совершенно необходимо! - с горячностью возразил Кембл. - Вам не следует появляться на территории доков безоружной. Кроме того, лорд Нэш, как многие полагают, - очень опасный человек.
        - О, в этом я не сомневаюсь, - сказала Ксантия, - Но я не уверена, что он государственный преступник.
        - Зато в министерстве внутренних дел уверены в этом. Власти хотят бросить в тюрьму этого человека.
        - Даже не имея доказательств его вины? Я начинаю думать, что вы все уже заранее осудили лорда Нэша и вынесли ему суровый приговор! Я готова помочь правосудию, но не хочу поддерживать произвол, мистер Кембл. Надеюсь, вы меня поняли.
        - Конечно, понял. Более того, мне кажется, что вы во многом правы.
        - Думаю, что правда действительно на моей стороне. Но если Нэш все же является преступником, то мы очень скоро получим улики против него.
        Мистер Кембл улыбнулся, скрестив на груди руки.
        - Но пока мы еще не уверены в его невиновности, моя дорогая, вам придется носить с собой пистолет. В конце концов, вы можете относиться к нему как к аксессуару из серебра, дополняющему наряд.
        - А вдруг лорд Нэш случайно нащупает его?
        Кембл усмехнулся.
        - В таком случае носите пистолет в сумочке. Правда, вам придется завести сумочку довольно больших размеров.
        - Это более разумное предложение, - согласилась Ксантия. - Пожалуй, я так и поступлю.
        На губах мистера Кембла заиграла торжествующая улыбка.
        После фиаско, которое он потерпел на пикнике леди Хенслоу, лорд Нэш вернулся домой с твердым намерением никуда больше не выезжать сегодня. Ему нужно было зализать раны, оставленные острыми коготками, которые в него вонзила мисс Невилл. Их встреча на пикнике оставила в душе Нэша неприятнейший осадок. Он никак не мог избавиться от чувства разочарования и досады.
        Нэш ждал на ужин брата Тони, но тот так и не приехал. Поэтому маркизу пришлось ужинать в полном одиночестве. Он медленно жевал мясо, не чувствуя вкуса, и запивал его большим количеством венгерского вина «Бикавер», что в переводе означало «бычья кровь». Вино было очень крепким, но так и не принесло Нэшу спасительного забвения. Встав из-за стола, он стал бродить по дому как привидение. Нэш места себе не находил, он пробовал читать, пробовал раскладывать пасьянс, но ни на чем не мог сосредоточиться.
        В конце концов овладевшее Нэшем беспокойство заставило его выйти на темную улицу. Через некоторое время он понял, что идет в сторону Беркли-сквер, и резко остановился. Что это с ним? Зачем он идет туда? Что собирается делать? Стоять на улице и смотреть на окна Ксантии, как влюбленный безумец?
        Нет, такое поведение было бы безрассудным. И потом, он не был влюблен в Ксантию. Он был всего лишь увлечен ею. Довольный тем, что нашел подходящее слово, чтобы определить те чувства, которые испытывал к Ксантии, Нэш повернулся и пошел в сторону Ковент-Гардена. Он решил, что получит физическое удовлетворение в постели Лизетт и это успокоит его. Да, это было проверенное средство. А если на сей раз оно окажется неэффективным, то он отправится в заведение мамаши Люси и найдет утешение в объятиях гибкой брюнетки с бездонными синими глазами. Девочки мамаши Люси способны были удовлетворить даже самых взыскательных клиентов. Нэш не был извращенцем, ему сейчас требовалось только одно - забыться на несколько часов в объятиях какой-нибудь красотки.
        Но если он жаждал обрести покой, то ему не следовало идти к Лизетт. Эта женщина не могла его утешить. Она вернулась домой из театра в тот момент, когда Нэш допивал уже второй стаканчик водки. Увидев гостя, Лизетт с возмущением воскликнула:
        - Не ожидала увидеть тебя здесь!
        Нэш взглянул на свой стакан с водкой.
        - Что-то ты поздно сегодня, - пробормотал он. Актриса, пожав плечами, подошла к бюро красного дерева. Она была возмущена поведением Нэша, но хорошо понимала, кто именно обеспечивал ее материальное благополучие. Уж конечно, не дирекция театра.
        - Я не ожидала, дорогой, что ты придешь. - Лизетт принялась вынимать шпильки из волос. - Твои привычки с некоторых пор сильно изменились.
        - Но я плачу тебе за то, чтобы ты всегда была дома.
        - Нет, дорогой, ты платишь мне за то, что я сплю с тобой, - возразила она, глядя на его отражение в зеркале. Распустив свои белокурые волосы, добавила: - Сегодня после спектакля я отправилась в Милли-Доуз на званый вечер. Если бы мы чаще виделись, я пригласила бы туда и тебя.
        Нэш поднялся на ноги со стаканом в руке.
        - Когда закончишь прихорашиваться, поднимайся наверх, - сказал он.
        - Я хочу тебе понравиться, Нэш, - сказала Лизетт, наблюдая за ним в зеркало. - Захвати с собой наверх мадеру.
        - Мне она не нужна, - буркнул Нэш.
        - А мне нужна. Возьми для меня стакан.
        Захватив еще один стакан и графин, Нэш направился на второй этаж. Войдя в спальню Лизетт, он поставил стаканы и графин на ночной столик и стал раздеваться.
        Когда они оба наконец оказались в постели, Нэш грубо овладел Лизетт в тщетной попытке избавиться от мучивших его демонов. Лизетт же, будучи профессиональной актрисой, прекрасно изобразила страсть. Впрочем, ей действительно не нравились нежности и сантименты в постели - возможно, именно это обстоятельство во многом и способствовало их сближению.
        Было время, когда Нэш получал полное удовлетворение в постели с Лизетт. Но это время миновало. Лизетт надоела ему. Он устал от ее притворства. Взглянув на нее, он увидел, что она наблюдает за ним из-под полуопущенных век. Ее красный рот был приоткрыт, и из него вырвались глухие стоны. Но все это было так… наигранно. Нэшу не хватало подлинности, искренности чувств. И сейчас он смотрел на эту сцену соития как будто со стороны - смотрел отчужденно и бесстрастно.
        В какой-то момент Лизетт на мгновение напряглась, оцепенев, а затем по ее телу пробежали судороги. Почти тотчас же вздрогнул и Нэш, вовремя успев, однако, выйти из нее, так что струя его семени оросила ее молочной белизны бедра. Лизетт блаженно улыбнулась, но Нэш чувствовал, что его любовница недовольна им. Должно быть, она просто хорошо сыграла, так и оставшись неудовлетворенной. Нэш не удивился бы, если бы узнал, что все это время Лизетт притворялась в постели с ним. Эта мысль была чрезвычайно ему неприятна, и он тут же отбросил ее - сейчас не время было об этом думать.
        Отдышавшись, Нэш улегся на спину и прикрыл ладонью глаза от света горевшей в спальне лампы.
        - Ты сегодня играл в карты? - неожиданно спросила Лизетт. - Наверное, тебе не везло. Много проиграл?
        - Нет, не играл, - ответил Нэш. - Я был дома.
        Нэш не садился за карточный стол уже много дней - просто-напросто забыл дорогу в клуб «Уайтс» и в другие заведения, где играли в азартные игры.
        - Я обычно сразу же понимаю, сопутствовала тебе удача в игре или нет, - продолжила Лизетт. - Судя по всему, сегодня ты проигрался в пух и прах.
        - Ради Бога, Лизетт прекрати. Я же сказал, что не играл сегодня.
        - Мне кажется, Нэш, - в задумчивости проговорила Лизетт, - что я тебе надоела. Это так?
        Маркиз поднялся с постели и подошел к окну. Упершись руками в раму, взглянул на темную улицу. За окном стояла ночь. Колокола собора Святого Павла пробили час, их звон глухо прозвучал в тумане, окутавшем город. В густой пелене тускло светили уличные фонари, похожие на желтые растекающиеся масляные пятна.
        - Знаешь, я думаю, что нам, пожалуй, нужно пригласить девушку для любовных утех, - заявила Лизетт. - У меня уже есть одна на примете. Хелен Мэндерс вполне подошла бы на эту роль. Она - девушка без предрассудков. Я уверена, Хелен согласится составить нам компанию в постели.
        Нэш резко поднял оконную раму и полной грудью вдохнул холодный, обжигающий воздух, надеясь, что это поможет ему прийти в себя.
        - Яне думаю, Лизетт, что нам это нужно, - пробормотал он, не оборачиваясь.
        - Знаешь, Хелен в этом сезоне играет Титанию, - стала расхваливать Лизетт свою подругу. - Она могла бы явиться к нам в костюме феи. Он ей очень идет.
        - Нет, Хелен нам не поможет.
        - Тогда давай пригласим мужчину. Если, конечно, ты этого хочешь. - Лизетт говорила с придыханием, низким хрипловатым голосом опытной обольстительницы. - Я знаю, что часто скверно веду себя, и ты мог бы наказать свою плохую девочку. Может быть, обратимся к Тони? Он очень красивый мужчина.
        Нэш резко обернулся и бросил на любовницу пристальный взгляд.
        - О Господи, только не впутывай во все это Тони! У него и без нас полно неприятностей. Кроме того, Тони женат, не забывай об этом.
        Лизетт закатила глаза.
        - Не будь ханжой, Нэш! Мне безразлично, женат он или нет. Да и сам Тони, если верить слухам, не слишком-то обращает внимание на свою жену.
        - Интересно, что это за слухи? - нахмурившись, спросил Нэш.
        Лизетт лукаво улыбнулась.
        - Иди ко мне, дорогой, - промурлыкала она. - Я уже соскучилась по тебе. А потом я, возможно, расскажу, какие слухи ходят о твоем брате.
        Маркиз снова повернулся спиной к любовнице.
        - Нет, Лизетт, мне нужно идти, - пробормотал он и стал одеваться.
        - Почему так рано?! - возмутилась Лизетт, ударив кулаком по постели. - Черт побери, Нэш! Мне надоели эти тягостные, безрадостные отношения!
        - Прости, Лизетт, я хорошо тебя понимаю, - надевая брюки, сказал Нэш.
        - Все, с меня хватит! - все больше распаляясь, закричала Лизетт. - Я ухожу к лорду Катхерту. Ты меня слышишь?! Я не шучу!
        Нэш кивнул, продолжая одеваться:
        - Слышу. Ты уходишь к Катхерту…
        - Я завтра же уезжаю отсюда, Нэш, если ты сейчас не остановишь меня!
        Он застегнул жилет и с безучастным видом посмотрел на актрису.
        - Что ж, Катхерт - очень неплохой человек. Я не желаю тебе зла, Лизетт, поверь мне. Но мы должны расстаться. Ты уходишь из моей жизни, а я - из твоей.
        Честность - не всегда лучшая политика. Нэш понял это, когда увидел, что лицо его любовницы исказилось от гнева.
        - О Господи, как же я ненавижу тебя! - воскликнула она, схватив с ночного столика графин с красным вином. - Будь ты проклят!
        Лизетт вполне могла бы попасть в него, если бы Нэш в этот момент не присел на корточки в поисках своих чулок. Осколки разбившегося вдребезги графина разлетелись в разные стороны. Выпрямившись, Нэш бросил взгляд через плечо и увидел, как пятно от мадеры расплывается по стене, обитой шелком цвета слоновой кости.
        Какое-то время он молча разглядывал винное пятно. Потом с усмешкой пробормотал:
        - Если память мне не изменяет, бокалы из набора, в который входил этот графин, ты разбила на прошлой неделе.
        - Да, разбила, - процедила Лизетт сквозь зубы и, размахнувшись, швырнула стакан в зеркало. - А это был последний предмет из того набора!
        Глава 6
        Горячий денек в Уэппинге
        После обеда Ксантия решила наведаться в доки Святой Екатерины, расположенные в полумиле от ее конторы в Уэппинге. Наступали новые времена, появлялись подъемные краны улучшенной конструкции, а также хорошо освещенные складские помещения и глубокие бассейны. Ксантия не хотела, чтобы ее компания отставала от других. Она готова была использовать все технические новинки. Три месяца назад Ксантия вложила огромные деньги в реконструкцию своих складских помещений, и вот сегодня она хотела посмотреть, как идут дела у строителей.
        Мистер Кембл, конечно же, возражал, не желая отпускать ее одну. Но пока у Ксантии не было причин опасаться за свою жизнь, и она сказала об этом Кемблу. К тому же она решила отправиться в доки вместе с Ллойдом. Оставив Кембла на втором этаже разбирать корзину со старыми декларациями, Ксантия спустилась вниз, где ее уже ждал Гарет. Они пробыли в доках часа два, а когда снова переступили порог тускло освещенной конторы, Ксантия от неожиданности лишилась дара речи.
        - О Боже… - пробормотал Ллойд, когда в нос им ударил кисловатый запах мела.
        Шестеро клерков, стоявших в дальнем углу, в страхе переглядывались. Мистер Бейкли выступил вперед, ломая руки от волнения. На кончике его носа сидели очки с круглыми стеклами.
        - Я пытался остановить его, мисс Невилл, - проговорил он жалобным голосом. - Я просил его не делать этого. Но мистер Джордж не послушал меня.
        Ксантия вышла на середину комнаты.
        - Мистер Джордж, - обратилась она к Кемблу, используя псевдоним, о котором они заранее договорились, - что все это значит? Что вы устроили в моей конторе?
        Кембл расплылся в улыбке. Лавируя между письменными столами и конторками, он направился к Ксантии.
        - Я называю этот оттенок цветом бледной дыни, - с улыбкой сказал он. - Герцогиня Девоншир выкрасила в такой цвет свою гостиную прошлым летом, и теперь он вошел в моду.
        Гарет Ллойд в изумлении таращился на двух маляров, стоявших на приставных лестницах и красивших стены конторы в розовато-оранжевый цвет. Три высокие конторки были на всякий случай закрыты брезентом, а столы сдвинуты к одной из стен. Клерки, стоявшие в углу, походили на овец, в испуге сбившихся в кучку в своем загоне.
        У окон суетились еще два работника, они разворачивали рулоны ярких тканей и подносили их к рамам, обсуждая цвет и узор будущих портьер.
        - Это Филипп и его помощник, - объяснил Кембл. - Они из магазина тканей в Фенчёрче. Я не стал приглашать торговцев с Бонд-стрит. В конце концов, это всего лишь контора, и роскошь нам ни к чему.
        - Вот именно, мистер Джордж, это всего лишь контора, - пробурчала Ксантия. - У нас нет баснословных прибылей, и мы не можем позволить себе неразумные траты.
        Мистер Кембл расправил плечи, приосанился и, казалось, сразу же стал дюйма на три выше.
        - Миледи, любое помещение необходимо декорировать! Убогая обстановка действует угнетающе, она утомляет людей. Как ваши служащие могут работать здесь?
        В этот момент в комнату ввалился рослый детина.
        - Эй, Джоржи! - закричал он с порога. - Мы привезли зеленый ковер. Куда его нести?
        - Ковер не зеленый, а цвета летнего сельдерея, мистер Хэмм, - поправил Кембл.
        Ксантия выглянула на улицу и увидела двух парней крепкого телосложения и фургон, остановившийся у крыльца конторы.
        - Ковер? - пробормотала она в растерянности.
        Мистер Кембл снова улыбнулся и похлопал ее по плечу.
        - Не сердитесь, моя милая, - прошептал он. - Мой друг Макс оплатит этот небольшой ремонт. Согласитесь, ваша контора после него преобразится до неузнаваемости. Приятная обстановка очень важна для настроения и самочувствия, ведь в этом помещении вы проводите очень много времени.
        - Я… - Ксантия судорожно сглотнула. - Я даже не знаю…
        Гарет Ллойд с негодованием взглянул на Кембла.
        - Где это видано, чтобы секретарь называл своего шефа «моя милая»?! - возмутился он. - Я очень надеюсь, что вас скоро уволят, мистер Джордж. Скажу прямо: я до сих пор понять не могу, зачем вас вообще брали на службу.
        Ллойд резко развернулся и устремился к лестнице, ведущей на второй этаж. Вскоре его шаги затихли. Гарет был настроен против Кембла и считал, что Ксантия, пригласившая его, просто сошла с ума.
        Кембл же, в очередной раз улыбнувшись, снова похлопал Ксантию по плечу.
        - Дорогая моя, ваш мистер Ллойд всегда такой вспыльчивый? Впрочем, не будем обращать на него внимания. Думаю, что у него улучшится настроение, когда он увидит шторы из муара цвета лаванды, которые я собираюсь повесить на втором этаже.
        В этот момент раздался стук в дверь, и Ксантия, повернувшись, ахнула в изумлении, увидев на пороге маркиза Нэша. За спиной маркиза стояли мистер Хэмм и его помощник со свернутым в рулон ковром.
        Кембл тут же отошел в дальний угол, а Ксантия, пристально взглянув на гостя, спросила:
        - Лорд Нэш, что случилось?
        - Просто я проезжал мимо и решил завернуть к вам, чтобы посмотреть на вашу
«мрачноватую контору», как вы ее, кажется, охарактеризовали. Вы позволите мне войти?
        - Конечно, входите. Вход в контору нашей компании открыт для всех.
        Кембл, стоявший поодаль, внимательно наблюдал за Ксантией и Нэшем, делая при этом вид, что поправляет брезент на мебели. Клерки тоже с любопытством поглядывали на хозяйку и гостя.
        Окинув взглядом помещение, маркиз пробормотал:
        - Вы, я вижу, делаете ремонт…
        - Тут сто лет не делали ремонт, - подал голос мистер Кембл. - Давно уже пора.
        Ксантия, взглянув на Нэша, улыбнулась.
        - Некоторые мои служащие крайне самоуверенны, - сказала она.
        - Прикажете подать чай наверх, мисс Невилл? - спросил Кембл, разворачивая рулон портьерной ткани. - И прошу вас, передайте мистеру Ллойду, что мне нужен его совет по поводу этого узора из роз и капусты. Пусть он спустится сюда.
        Ксантия на мгновение растерялась.
        - Мистер Джордж, я не думаю, что Ллойда интересует…
        - И тем не менее я хочу, чтобы он спустился ко мне, - перебил Кембл.
        Тут Ксантия вдруг поняла, чего добивался Кембл. Он хотел, чтобы они с лордом Нэшем поднялись наверх и остались там наедине. Она посмотрела на гостя, который в этот момент с беспечным видом разглядывал гравюры Хогарта, висевшие у входа.
        Взяв со стола бухгалтерскую книгу мистера Бейкли, Кембл протянул ее Ксантии:
        - И еще, мисс Невилл, возьмите с собой, пожалуйста, эту книгу, - сказал он.
        Бейкли открыл было рот, чтобы возразить, но Кембл незаметно наступил ему на ногу.
        Увидев, что Кембл не трогается с места, Ксантия сама подошла к нему и взяла у него из рук книгу.
        - Мисс Невилл, вы необычайно проворны, - сказал он. - Я благоговею перед вами.
        - Принесите нам чай, - распорядилась Ксантия.
        - Слушаюсь, мэм.
        - Да, и еще, мистер Джордж…
        - Я весь внимание, мисс Невилл.
        - Цвет бледной дыни нам не подходит, перекрасьте стены. Я не выношу этот оттенок. И никакого ковра! Не пытайтесь переубедить меня, я непреклонна. В конторе постоянно толпятся люди в грязных ботинках и сапогах. Если мы будем стелить здесь ковры, то очень скоро разоримся.
        В глазах Кембла промелькнула досада.
        - А портьеры?
        - Выберите их вместе с Ллойдом. Только никаких оборок, складок и бахромы. Надеюсь, вы меня поняли.
        - Понял, хотя и не согласен с вами. Впрочем, здесь все решаете вы.
        Ксантия повернулась к гостю.
        - Хотите взглянуть на мой роскошный кабинет, лорд Нэш? - спросила она. - Из его окон открывается прекрасный вид на доки. Думаю, вы будете в восторге.
        - Клянусь Богом, ничто не вызывает у меня такой горячий интерес, как живописный вид на доки, - с улыбкой ответил маркиз. - «Вперед, Макдуф», ведите меня!
        - «Вперед» в данном случае означает «наносите удар».
        - Простите, я вас не понял.
        - Фразой «Вперед, Макдуф» Макбет призывал Макдуфа начать поединок. Далее идут слова: «начнем, и пусть нас меч рассудит». Вы, лорд Нэш, наверное, прогуливали те занятия в Итоне, на которых изучали Шекспира.
        - К сожалению, я его вообще не изучал, - спокойно сказал Нэш.
        Ксантия с удивлением взглянула на гостя:
        - Вообще не изучали?
        - Когда мои сверстники учились в Итоне, я еще только постигал азы английского языка, стараясь овладеть им. Боюсь, что в ту пору я не смог бы составить им компанию.
        Слова маркиза глубоко тронули Ксантию, и она снова подумала о том, что они с Нэшем - родственные души. Да, она прекрасно понимала, что чувствовал тогда маленький Нэш.
        - Простите, я… я не хотела обидеть вас.
        - Никаких обид, мисс Невилл! Я прилагаю все силы к тому, чтобы меня принимали за британского дворянина, но это всего лишь уловки. На самом деле я совершенно неотесанный человек, подозрительный субъект с континента.
        Ксантия едва сдержала улыбку.
        - Подозрительный субъект с континента? - переспросила она. - Звучит интригующе.
        Нэш засмеялся, и они стали подниматься по лестнице. Нэш хотел открыть первую же дверь на втором этаже, но Ксантия остановила его.
        - О нет, нам нужна следующая, - сказала она. - Эта дверь ведет в захламленную кладовку. Я умру от стыда, если вы увидите царящий в ней беспорядок.
        Лорд Нэш улыбнулся и открыл следующую дверь. В комнате, в которую они вошли, сидел за столом Гарет Ллойд. Увидев их, он поспешно встал. Ксантия представила мужчин друг другу, а затем сказала Ллойду, чтобы он спустился вниз. Гарет пытался возражать, но в конце концов подчинился.
        Когда он вышел из кабинета, Ксантия с Нэшем остались наедине. И ей вдруг стало не по себе. На прогулке во время пикника она вела себя слишком уж смело и вызывающе. Что мог подумать о ней Нэш?
        - Присаживайтесь, пожалуйста, - сказала Ксантия.
        - Спасибо, но сначала я хочу полюбоваться видом из окна, - сказал Нэш.
        Шагнув к нему, Ксантия взяла у него шляпу и положила ее на стол.
        - Здесь нет прислуги, милорд. Мои клерки плохо знакомы с правилами этикета.
        Они подошли к окну, находившемуся в глубокой нише.
        - Перед вами Родерхит-Уэйт и вход в доки Святого Спааггсля, - сказала Ксантия, показывая на противоположный берег реки. - А вон там - видите? - находится лестница Милл-Стэрз. Рядом - бочарный и лесной склады. А вон то здание, насколько я знаю, раньше было бондарней. Но потом у него рухнула крыша, и в нем поселились крысы.
        - О Господи…
        - Ну и, конечно, главной достопримечательностью этого района является Темза, в которой полно грязи и бог знает чего еще. Живописный вид, не правда ли?
        Маркиз придвинулся к ней поближе, и теперь Ксантия ощущала исходившее от его тела тепло. Ее пульс участился.
        - Здесь у вас прямо-таки идиллия, - пробормотал Нэш. - Удивляюсь, что вы можете работать в таких условиях.
        Ксантия засмеялась. Она хотела повернуться и отойти от окна, однако Нэш преградил ей дорогу.
        - И еще я спрашиваю себя: какой черт принес меня сюда? - проговорил он вполголоса.
        У Ксантии перехватило дыхание. Когда она наконец сумела сделать вдох, то сразу же ощутила исходивший от Нэша запах мужчины. Она затрепетала, но тут же, стараясь взять себя в руки, с наигранной бодростью проговорила:
        - Может быть, вы хотели воспользоваться услугами нашей компании? Поверьте, вы можете полностью положиться на нас. Компания Невиллов никогда не подводит своих клиентов.
        Ощущение близости исчезло. Маркиз усмехнулся и посторонился, пропуская Ксантию.
        - Хорошо, мисс Невилл, я запомню ваши слова. И обязательно прибегну к услугам вашей компании, если мне вдруг понадобится доставить какой-нибудь груз в… Кстати, куда вы транспортируете грузы?
        - В глотку дьяволу и обратно, - пробурчала Ксантия. - Куда угодно - были бы деньги у клиента. - Она жестом пригласила гостя сесть в кресло, стоявшее у камина. - Какова бы ни была цель вашего визита, я не могу отпустить вас, не предложив чая.
        Вскоре в дверь постучал один из клерков. Он принес поднос с чайником и чашками. Старая оловянная посуда выглядела убого.
        - Мистер Джордж просил передать свои сожаления по поводу того, что у нас нет ни печенья, ни пирожных, мэм, - сказал клерк. - Я могу сходить в лавку напротив и купить что-нибудь к чаю.
        Ксантия отказалась от услуг клерка, и тот удалился. Налив чаю в чашки, она завела разговор о погоде. Нэш считал, что скоро пойдет дождь, а Ксантия утверждала, что дождя не будет.
        Разговор у них получился довольно странный. После всего того, что произошло, светская беседа как-то не клеилась. Ксантия пыталась сосредоточиться на том задании, которое получила от Венденхейма, но постоянно отвлекалась. Нэш был слишком близко, и его присутствие смущало ее. Она старалась не смотреть на него. Плотно облегающий сюртук для верховой езды прекрасно сидел на ладной фигуре маркиза, подчеркивая широкий разворот его плеч и узкие бедра. Судя по всему, этот костюм шили портные с континента.
        - Вы приехали сюда верхом? - спросила Ксантия.
        - Да, мне захотелось подышать свежим воздухом.
        Она засмеялась:
        - В Уэппинге? Впрочем, не будем об этом. Расскажите лучше о себе, милорд. Значит, английский - не родной ваш язык?
        - Нет, родной. Моя мать говорила на другом языке. Она презирала Англию и все, что с ней связано.
        - Судя по ее отношению к Англии, она была родом с континента, - заметила Ксантия.
        - Вы правы. Моя мать родилась в Монтенегро. Вы слышали о таком месте?
        Ксантия кивнула:
        - Конечно, слышала. - Она поставила чашку на стол. - Это поразительно красивая страна. Во всяком случае, так говорят. Неудивительно, что уроженцы этой страны тоскуют по родине, когда оказываются вдалеке от нее.
        - Тот, кто ни разу не был в Монтенегро, не может представить всю прелесть этого края. Лазурное небо, синие воды Адриатики, зеленые горы, поросшие лесами. В детстве я считал эту страну сказочной, волшебной.
        - Вы выросли там?
        Маркиз пожал плечами:
        - Отчасти. Видите ли, мои родители скитались по Европе. В жилах матери текла русская кровь. Мы постоянно переезжали из страны в страну, из города в город и повсюду общались только с представителями высших кругов. Я жил в Вене, Праге, Санкт-Петербурге. Но своим домом мы всегда считали Монтенегро.
        - Монтенегро, насколько я помню, расположен к северу от Албании и Греции. Правильно?
        Нэш улыбнулся.
        - Я знал, что род деятельности, которой вы занимаетесь, предполагает хорошее знание географии.
        - Да, верно, - согласилась Ксантия. - И политики - тоже. Мы должны хорошо разбираться в политической обстановке. Зная, что в Греции грозит вспыхнуть восстание, мы тысячу раз подумаем, прежде чем отправить туда свое судно для разгрузки или ремонта. Революция не способствует развитию торговли и коммерции.
        - Уверяю вас, дорогая моя, что больше всего от восстаний страдают сами греки. Но они в конце концов победят.
        - Вы этого хотите?
        Нэш кивнул:
        - Разумеется. Я не питаю дружеских чувств к туркам. Мои предки бились с ними на полях сражений в течение многих столетий. Да, я очень надеюсь, что греки обагрят воды Эгейского моря турецкой кровью.
        Ксантия почувствовала, что приблизилась к заветной цели. Но было бы неблагоразумно проявлять сейчас повышенный интерес к той теме, которую затронул ее собеседник.
        - Вы, наверное, скучаете по родине? - спросила она, снова взявшись за чайник.
        - Сначала я очень тосковал по ней, - ответил маркиз. - Но началась война, а вскоре после этого мой отец унаследовал английский титул, и мы перебрались сюда.
        - Ваш отец, насколько я понимаю, получил наследство неожиданно?
        - Да. Мы с братом с детства были приписаны к гвардейскому императорскому полку русской армии и по достижении определенного возраста должны были поступить на службу к царю. Но после гибели в кораблекрушении брата и племянника моего отца наша судьба резко изменилась, и мы всей семьей переселились в Брайервуд, в наше родовое гнездо, расположенное в Гэмпшире.
        Ксантия изо всех сил пыталась скрыть охватившее ее волнение. Гэмпшир! Именно там произошло убийство, о котором говорил Венденхейм.
        - Представляю, как вы волновались, когда впервые увидели свое родовое поместье, - сказала она. - Вы уже тогда наверняка знали, что когда-нибудь оно перейдет по наследству вам.
        - Вы ошибаетесь, я не был главным наследником. - Нэш сделал глоток чаю. Потом вновь заговорил: - У меня был старший брат Петар. К сожалению, он умер в ранней молодости.
        - О, мне искренне жаль, - пробормотала Ксантия. - Я не знала, что вы потеряли брата. Насколько я понимаю, ваша мать с первого взгляда невзлюбила Англию.
        Нэш сардонически улыбнулся.
        - Мама недолго прожила в Гэмпшире. Вскоре она вернулась к прежнему образу жизни и уехала в Европу. Думаю, что отец не слишком сожалел о ее отъезде. Они часто ссорились.
        - Как все это грустно…
        Нэш небрежно пожал плечами.
        - У моего отца началась новая жизнь - жизнь богатого титулованного английского джентльмена. Но наряду с привилегиями у него появились и обязанности. Для мамы же слово «долг» было пустым звуком. Она заявила, что в Англии ей «нечем дышать», и уехала. Вскоре она умерла.
        В голосе маркиза прозвучала горечь, и это не укрылось от Ксантии.
        - Печальная история, - сказала она со вздохом. - Но в том, что так получилось, никто не виноват, не правда ли?
        - Конечно, - кивнул Нэш. - Скажите, мисс Невилл, а как идут дела в вашей компании?
        Ксантия поняла, что Нэш больше не желает говорить о своей семье.
        - Довольно успешно, - ответила она. - Мы увеличили объем перевозок на тридцать пять процентов, и наши прибыли возросли почти на десять.
        - Неужели?! - с неподдельным изумлением воскликнул Нэш. - Вы, должно быть, чеканите деньги в подвалах и на них покупаете новые суда, чтобы увеличивать объем перевозимых грузов.
        Ксантия улыбнулась.
        - Мы покупаем суда или берем их в аренду по сходной цене. Здесь, в Лондоне, очень много выгодных предложений.
        - Но расходы в столице более значительные, чем в провинции или колонии. Я не удивлюсь, если вскоре вы переведете главную контору вашей компании в другое место.
        - Вы правы, - кивнула Ксантия. - К сожалению, Лондон имеет свои недостатки. Широкие возможности обычно сопряжены с риском, лорд Нэш. По-моему, именно так гласит старая китайская пословица.
        - С риском? В чем именно вы видите риск, мисс Невилл?
        Ксантия усмехнулась.
        - Ну например, здесь повсюду таможенники, которые всегда начеку. И они свято блюдут законы.
        Маркиз бросил на собеседницу мрачный взгляд.
        - Вы удивляете меня, мисс Невилл.
        - О, перестаньте, Нэш. Можно подумать, что вы никогда не пили контрабандный бренди.
        - Бог миловал. Я вообще не пью бренди.
        - Что же вы в таком случае пьете?
        - Иногда красное вино, но чаще «Охотничью», - ответил Нэш.
        Ксантия посмотрела на него с недоумением:
        - Это еще что за напиток?
        Маркиз улыбнулся.
        - Его готовят из ржи.
        - Из ржи? Как русскую водку?
        - Это и есть водка, причем очень крепкая. Я удивлен, что вам известно название русского спиртного напитка.
        Ксантия рассмеялась.
        - Мне известны названия всех напитков, которые разливаются по бутылкам или транспортируются прямо в бочках. И еще я знаю, что водка - напиток не для слабых голов.
        Нэш тоже засмеялся.
        - «Охотничья» - это водка, настоянная на травах. В состав входят также гвоздика, лимонные корки и анис.
        - Анис? Я знаю, что он входит и в состав абсента.
        Лорд Нэш как-то странно посмотрел на нее.
        - Абсент - это французский напиток, - заметил он. - Его настаивают на полыни. Надеюсь, мисс Невилл, вы не занимаетесь контрабандным ввозом абсента. Это очень опасный промысел.
        Ксантия покачала головой.
        - Я никогда не видела этот напиток, - призналась она. - Но я уверена, что вы его не только видели, но и пробовали.
        Нэш улыбнулся.
        - Да, несколько раз пробовал, - признался он. - В годы бесшабашной молодости. - Он вдруг с серьезным видом добавил: - В больших количествах абсент чрезвычайно вреден. Это настоящий яд, от него у человека начинаются конвульсии. Вообще я принадлежу к тем людям, которые потакают своим порокам. Однако я предпочитаю конвульсии совсем иного рода, то есть более приятные.
        Ксантия в смущении отвела глаза. Она поняла, на что намекал собеседник. Если Нэш намеревался своими словами вогнать ее в краску и заставить ее сердце учащенно биться, то он достиг своей цели. Она не сомневалась, что Нэш был весьма искусным и изобретательным любовником и творил чудеса в постели. Взяв себя в руки, Ксантия снова взглянула в лицо маркиза и заметила на его губах озорную улыбку.
        - Не будем обсуждать ваши пороки, милорд. Меня интересует другое. Вы уверены, что на всех ящиках с водкой, которую вы пьете, стоит штамп таможни? А что скажете о своих сигарах? Их тоже ввозили легальным путем? Ваш поставщик импортирует их из Виргинии или, может быть, из Северной Каролины? И вы думаете, он исправно платит налоги?
        Нэш немного смутился.
        - Вообще-то водку мне поставляет один субъект с подмоченной репутацией, а сигары привозит курьер прямо из Севильи. Я довольно привередливый клиент.
        - Ага! - воскликнула Ксантия, словно уличила гостя в чем-то постыдном. - Через Испанию обычно поставляют табак с Кубы или из Венесуэлы. Не думаю, лорд Нэш, что король одобрил бы такие поставки.
        - Вы хотите выставить меня закоренелым грешником, который обманывает налоговое ведомство? - со смехом спросил маркиз. - Но я не вижу большого греха в том, что покупаю табак и водку, которые ввозятся в страну, возможно, не совсем законным путем. Насколько я понял, мисс Невилл, вы имели в виду нечто более серьезное, когда говорили об опасности, с которой вам приходится постоянно сталкиваться.
        - Я не говорила, что сталкиваюсь с ней. Я говорила лишь о том, что такая опасность подстерегает тех, кто занимается морскими перевозками, - сказала Ксантия. - Нарушить закон не так уж сложно, лорд Нэш. Надо всего лишь взять на борт судна в иностранном порту контрабандный груз, подкупив таможенника. Но тут-то и возникает опасность. Надо хорошо знать, кому и сколько дать. Это дело не терпит дилетантов, здесь нужны профессионалы.
        Нэш сдержанно кашлянул.
        - Вы пугаете меня, дорогая.
        Но Ксантия явственно видела, что Нэш нисколько не испугался, скорее он заинтересовался ее словами. В его глазах вспыхнули огоньки, она не знала, было ли это проявлением простого любопытства или чего-то еше.
        Как бы то ни было, но Ксантия решила пока попридержать лошадей. Она и так довольно далеко зашла в своих попытках прощупать почву. Продолжая этот разговор, она могла возбудить у Нэша подозрения.
        - О каких глупостях мы с вами говорим! - воскликнула Ксантия с улыбкой. - У вас, должно быть, все это вызывает скуку. Скажите, Нэш, с какой целью вы зашли сегодня ко мне? Ведь не будете же вы утверждать, что вам хотелось обсудить со мной таможенные правила?
        Она встала, и маркиз тоже поднялся со своего места, как того требовали правила хорошего тона.
        - Я ведь уже сказал, что просто хотел взглянуть на вашу контору, мисс Невилл.
        Ксантия пожала плечами:
        - А что здесь смотреть? Или вы раньше не видели, как женщины работают с утра до ночи? В таком случае понаблюдайте за своими служанками; милорд. - Она немного помолчала, потом добавила: - Я думала, что вы решили принять мое предложение и пришли сообщить мне об этом.
        - Нет, вы ошиблись.
        - Что ж, очень хорошо. - Ксантия резко развернулась и отошла к стене, на которой висела карта. - В таком случае не буду унижаться и повторять свое предложение.
        - О, а я бы с удовольствием послушал, как вы умоляете меня вступить с вами в интимную связь. Ничто не льстит самолюбию мужчины больше, чем просьба прекрасной женщины стать ее любовником.
        Ксантия вытащила из карты булавку с желтой головкой и переместила ее ближе к Гибралтарскому проливу.
        - Я не умоляла вас, Нэш, - холодно возразила она. - Кроме того, меня трудно назвать красивой женщиной.
        - У вас неброская красота.
        Искренность Нэша подкупала. Он не превозносил ее достоинства, но Ксантия чувствовала, что нравится ему.
        - Если вы захотите сделать мне какое-нибудь предложение, - продолжала она, - я выслушаю его. Но сама больше не буду приставать к вам, милорд. Я не желаю снова слышать прописные истины о правилах приличия, сдержанности и женской чести, когда речь идет всего-навсего об удовлетворении естественных человеческих потребностей.
        Ксантия начала с ожесточением перемещать булавки на карте, чтобы чем-нибудь занять руки. Ей доставляло удовольствие втыкать булавки в карту. Тут Нэш подошел к ней сзади почти вплотную и прошептал:
        - Мне надоело вести пустые разговоры. - Его горячее дыхание коснулось ее шеи, а ладони легли на ее талию. - Вы и представить себе не можете, как вы меня заинтриговали, мисс Невилл.
        Он вдруг принялся осыпать жаркими поцелуями ее шею, ухо, подбородок. У Ксантии перехватило дыхание, она чувствовала, как тает под натиском его ласк. Булавка, которую она держала в руке, упала на пол. Ноги же у нее подкашивались, и она привалилась спиной к крепкой груди Нэша. Запрокинув голову, Ксантия положила ее на плечо маркиза, и его руки, тотчас скользнув вверх, легли ей на грудь. Он стал легонько теребить ее соски, и они почти мгновенно отвердели. Почувствовав, как горячие губы Нэша прикасаются к ее шее, Ксантия едва удержалась от стона. Она понимала, что теряет голову, однако ничего не могла с собой поделать. Внезапно Нэш задрал ей юбки, и рука его проникла сзади в ее промежность. Он ввел два пальца в ее влажное горячее лоно, и на сей раз из горла Ксантии вырвался стон. Нэш был весьма искусным соблазнителем и умел разжечь в женщине страсть.
        Прерывисто дыша, Ксантия снова застонала, чувствуя, как пальцы Нэша то погружаются, то снова выходят из ее лона. Время от времени он легонько поглаживал возбужденный бугорок плоти, и в какой-то момент Ксантия почувствовала, что проваливается в полузабытье. Стараясь удержаться на ногах, она навалилась на стену и прижалась пылающей щекой к прохладной поверхности карты.
        Прошло еще какое-то время, и по телу Ксантии пробежали судороги, а окружающий мир на несколько мгновений перестал существовать для нее - он разбился на тысячи осколков, и солнечный свет, заливавший комнату, померк у нее перед глазами.
        Минуту спустя Ксантия пришла в себя и тотчас же почувствовала, что ее бьет мелкая дрожь. Нэш развернул ее к себе лицом и впился в ее губы жадным поцелуем. Из груди Ксантии вырвался громкий стон, и Нэш, чуть отстранившись, прошептал:
        - Тихо, любовь моя, нас могут услышать.
        Прижавшись к нему всем телом, она положила голову ему на плечо.
        - Я думала, что вы и впрямь сибарит, милорд, - пробормотала она. - Думала, вы печетесь только о себе, о собственном удовольствии.
        - Наблюдать за вами, когда вы охвачены страстью, - это для меня истинное наслаждение, дорогая, - прошептал Нэш, зарывшись лицом в ее волосы.
        - Лгун. - Она засмеялась и, подняв голову, заглянула ему в глаза. - Мне бы очень хотелось предаться любви с сибаритом, насладиться ласками человека, который думает о своем удовольствии… и о моем.
        - Это предложение?
        Ксантия закрыла глаза.
        - Нет. Я же сказала, что больше ничего не буду предлагать вам и ни о чем не стану вас просить. Вы знаете, чего я хочу, поэтому действуйте сами.
        Он улыбнулся.
        - Я, конечно же, знаю, что вам нужно, но…
        Внезапно раздался громкий стук в дверь, и она почти тотчас же отворилась. Ксантия с маркизом едва успели отпрянуть друг от друга, когда в комнату вошел Гарет Ллойд с кипой бухгалтерских книг в переплетах из зеленого сукна. Положив их на свой стол, он подошел к Ксантии, все еще стоявшей у карты. Нэш же, отвернувшись к окну, сделал вид, что смотрит на Темзу.
        - Я послал за вашей каретой, Ксантия, - сказал Гарет. - Иначе вы можете опоздать.
        Она подошла к письменному столу и пробежала глазами записи в ежедневнике.
        - О Боже! - воскликнула она. - У меня же сегодня примерка маскарадного костюма! Который сейчас час?
        - Половина четвертого.
        - Вы собираетесь ехать на следующей неделе на бал-маскарад к леди Картселл? - спросил Нэш, повернувшись к ней.
        - Да, - кивнула Ксантия. - Леди Луиза, похоже, влюбилась в племянника леди Картселл. А вы тоже там будете?
        - Я никогда не езжу на подобные мероприятия, - с усмешкой ответил Нэш. - Простите, мисс Невилл, я вижу, что отрываю вас от дел. - Повернувшись к Гарету, он чопорно поклонился: - Мое почтение, мистер Ллойд. Был рад познакомиться с вами.
        Гарет что-то буркнул в ответ, собирая разбросанные по полу булавки с желтыми головками. Выпрямившись, он воткнул их в карту в районе Индийского океана - воткнул с таким видом, словно флотилия компании Невиллов заняла стратегическую позицию у побережья Индии.
        Маркиз взял свою шляпу и, повернувшись к Ксантии, сказал:
        - Всего хорошего, моя дорогая. Благодарю вас за… чудесный вид из окон.
        Дверь за ним закрылась, и у Ксантии вдруг возникло чувство, что она лишилась чего-то очень для нее важного. Но она тотчас же взяла себя в руки и, повернувшись к Ллойду, с веселой улыбкой спросила:
        - Мы объявили войну Бомбею?
        - Черт побери! - воскликнул Гарет, давая волю накопившемуся раздражению. Схватив со стола большую бухгалтерскую книгу, он швырнул ее в стену. - Ксантия, что вы делаете?!
        - Прошу прощения, но я не понимаю, к кому вы обращаетесь.
        - К вам! Вы ведете себя как портовая шлюха! Вы знаете, что это за человек?
        Ксантия влепила Гарету звонкую пощечину.
        - Да, я знаю этого человека, - проговорила она с дрожью в голосе. - Как вы смеете разговаривать со мной таким тоном, Гарет?
        - Вы прекрасно знаете, почему я так разговариваю с вами. Вы должны были стать моей, Ксантия.
        - Я не понимаю вашей логики. Значит, если я позволяю вам кое-какие вольности в общении со мной, то я ваша? А если я позволяю их другому мужчине, то я шлюха. Именно так вы рассуждаете, Гарет?
        Ллойд отвел глаза. Ксантия видела, что ее ладонь оставила красную отметину на его щеке.
        - Я сказал… то есть я имел в виду…
        - Забудьте то, что вы имели в виду, - перебила Ксантия. Она взяла со стола сумку с документами. - Между прочим, Гарет, у меня были все основания полагать, что мистер Нэш пришел ко мне по делу. Только потом деловая встреча превратилась в нечто другое… Но это - не ваша забота! Вы меня поняли?
        Гарет со вздохом кивнул:
        - Да, понял.
        - Вот и хорошо. Мне очень жаль, что я ударила вас. Этому нет оправдания, как, впрочем, и вашим словам. Я стыжусь своего поступка и надеюсь, что вам тоже стыдно за то, что вы тут мне наговорили.
        Повернувшись, Ксантия вышла из комнаты и спустилась на первый этаж. Затем, выбежав на улицу, села в ожидавшую ее карету. Она была смущена и раздосадована. Ей не хотелось портить отношения с Гаретом, и было ужасно неприятно, что она обидела его. Как часто Ксантия мечтала о том, что она снова полюбит Ллойда и станет ему хорошей женой, матерью его детей. Но к сожалению, любовь ушла навсегда. Гарет был прекрасным человеком и надежным компаньоном. Возможно, ее поступок со стороны действительно выглядел неприличным, и у Гарета были все основания осуждать ее.
        Ксантия не решалась рассказать Ллойду о подозрениях Венденхейма. Она не хотела бросать тень на Нэша, вина которого состояла только в том, что он предпочитал вести довольно странный образ жизни. Ксантия теперь не сомневалась в том, что Нэш был честным человеком.
        Да, он любил свою родину и гордился ею, но это не являлось преступлением. Нэш надеялся, что греки одержат победу в борьбе за свободу, - но им сочувствовало и большинство англичан. Что же касается пристрастия к азартным играм и изощренного разврата, то эти пороки были обычными в лондонском высшем обществе.
        Но можно ли считать Нэша преступником и предателем? Конечно же, нет. Он так и не клюнул на приманку, которую бросила ему Ксантия. Его интересовала прежде всего она сама, а не выгоды, которые можно было извлечь из ее коммерции, - Ксантия убедилась в этом.
        А если она все-таки ошиблась в лорде Нэше, то тогда она вообще не разбирается в людях. Однако Ксантия готова была биться об заклад, поставив на это все свое состояние, что прекрасно разбирается в них. Но поверит ли ей Венденхейм? Вряд ли. В министерстве внутренних дел доверяли только фактам, а мнения, основанные лишь на интуиции, для них совершенно ничего не значили.
        Ксантия со вздохом откинулась на мягкую спинку сиденья - в этот момент карета уже выезжала за пределы Уэппинта. На нее вдруг навалилась ужасная усталость, а ведь сегодня вечером ей еще предстояло ехать вместе с Кираном и леди Луизой в «Олмак». Моля Бога о том, чтобы «Олмак» поразила молния и сожгла его дотла, Ксантия закрыла глаза и задремала под мерный стук копыт.
        Глава 7
        Беспокойство на Парк-лейн
        - Вчера вам пришло письмо от Суонна, милорд, - сказал Гиббонс, чистивший щеткой сюртук Нэша у окна спальни. - Боюсь, что в нем дурные вести.
        Маркиз, сидевший у стола в халате и тапочках, оторвался от газеты.
        - О Господи, что еще с ним случилось?
        - Не с ним, а с его матерью, - ответил Гиббонс.
        - О его матери я уже знаю. Послушайте, старина, что вы делаете с моим сюртуком?
        - Пытаюсь избавить его от ужасного запаха табака и дешевой туалетной воды. Ваша одежда пропиталась страшной вонью. Где это вы были этой ночью, милорд?
        Нэш хмыкнул.
        - Играл в макао со Стратерсом в одном злачном месте в Сохо. - Он снова уткнулся в газету. - Гиббонс, прекратите размахивать моим сюртуком из окна, иначе вы напугаете лошадей, проезжающих по Гайд-парку.
        - Но ваша одежда страшно воняет, милорд.
        - Отнесите ее к себе.
        Слуга с упреком взглянул на маркиза:
        - Я не могу. У Агнес астма. Если я отнесу вашу одежду в помещение для прислуги, у нее случится приступ, и она на неделю выйдет из строя.
        Нэш в раздражении отбросил газету.
        - Значит, вы намерены чистить грязную одежду здесь, в моей спальне? - проговорил он в негодовании. - С каких это пор слуги стали распоряжаться в моем доме?
        Гиббонс поджал губы.
        - Хорошо, милорд, - в его голосе слышались нотки осуждения, - если вам не жаль бедняжку Агнес, то я немедленно отнесу вашу одежду в помещение для прислуги.
        - О Боже!.. - простонал маркиз. - Мне вовсе не хочется, чтобы Агнес болела. Я никому не желаю зла. Вы же видите, что я просто не в духе.
        Гиббонс сразу же смягчился.
        - Да, милорд, я это заметил. Мы все это заметили, что уж тут скрывать.
        - Да, конечно. И теперь, наверное, вы все без умолку сплетничаете, - проворчал Нэш и снова взялся за газету. - Так что там было в этом письме от Суонна?
        - Он пишет, что она умерла, - сообщил Гиббонс. Нэш невольно вздрогнул.
        - Кто умер?
        - Мать Суонна, - ответил Гиббонс, досадуя на непонятливость своего господина. - Он пишет, что вынужден задержаться еще по крайней мере на неделю, чтобы похоронить мать и сдать в аренду ее дом. Суонн просит у вас прощения и выражает надежду, что вы не испытываете срочную потребность в его услугах.
        Маркиз нахмурился. Он, конечно, мог обойтись без Суонна одну неделю, но помощь поверенного ему сейчас не помешала бы. Нэшу не терпелось узнать, что намеревалась предпринять в ближайшее время графиня Монтиньяк. Кроме того, у него на письменном столе скопилось множество неразобранных документов. Однако смерть матери являлась для каждого человека большим горем. Нэш невольно вспомнил свою маму. Как и многие красивые женщины, она порой была эгоистична и жестока, но Нэш все равно любил ее. Ее смерть ознаменовала для него конец безмятежной юности и начало новой жизни.
        Сдержанно кашлянув, маркиз отложил газету в сторону.
        - У вас есть нынешний адрес Суонна, Гиббонс? - спросил он, подойдя к секретеру красного дерева. - Я хочу принести ему мои соболезнования и заверить в том, что у меня нет к нему срочных дел.
        Хотя Суонн не успел выполнить последнее задание Нэша, тот не упрекал его в этом. Нэш сам нашел ответ на свой вопрос, теперь он уже знал, кто являлся таинственным женихом Ксантии. Посетив в среду контору мисс Невилл, маркиз пришел к выводу, что этим человеком являлся Гарет Ллойд, - в этом у него не было ни малейших сомнений.
        Лорд Ротуэлл сказал, что предложение его сестре сделал друг семьи несколько лет назад. Но тогда Невиллы жили в Вест-Индии. Ллойд тоже в то время там находился. К тому же Ллойд выдавал себя своим странным поведением, он с первого взгляда возненавидел Нэша и вел себя по отношению к Ксантии так, словно она была его собственностью.
        Но почему Ксантия мирилась с этим? Может быть, она все еще испытывала какие-то чувства к Ллойду? От этой мысли по спине Нэша пробежал холодок, но он тут же сказал себе, что прошлое Ксантии не должно волновать его. Другое дело - будущее… Впрочем, вряд ли у них с Ксантией что-нибудь получится.
        В последние дни маркиз старался держаться подальше от Ксантии и снова стал много играть в карты. Кроме того, он начал подумывать о том, чтобы найти достойную замену Лизетт. Но мисс Невилл затмевала всех, никто не мог сравниться с ней.
        Более того, Нэш подозревал, что Ксантия значила для него больше, чем он для нее. Во всяком случае, ее намерения и желания казались довольно циничными. Судя по ее словам, она хотела лишь физического удовлетворения без душевной близости с ним. Ксантия подходила к этому вопросу как деловой человек, без малейших сантиментов. Ей нужен был партнер в постели, а не любимый человек.
        Но имеет ли он право осуждать ее? Разве не он разорил множество народа за карточным столом? Разве не он, Нэш, спит с чужими женами? Разве не пускает по миру детей тех, кто проигрался ему в пух и прах? Он общается со шлюхами и постоянно развратничает. Так чем же он лучше мисс Невилл?
        Конечно, с точки зрения великосветского общества Ксантия более достойна порицания, потому что она - незамужняя девица благородного происхождения. К ней свет предъявляет очень жесткие требования. Незамужние молодые леди должны быть скромны, добродетельны и целомудренны. Но как только мисс Невилл выйдет замуж, она сможет заводить любовников. Тогда на ее похождения британская аристократия будет смотреть сквозь пальцы. Таковы правила игры.
        Нэш с ужасом подумал о том, что лорд Ротуэлл может выдать сестру замуж. Но такая трепетная и чувственная женщина, как Ксантия, не была создана для брака по расчету. Она чувствовала бы себя в доме мужа как экзотическая птица в клетке, на которую накинули темное покрывало. Для нее семейная жизнь стала бы настоящим адом. Однако Ксантии было уже под тридцать. Критический возраст, в котором незамужние женщины чувствуют себя старыми девами.
        Когда Нэш думал о Ксантии, у него возникало множество вопросов. Мысли о ней не давали ему покоя. Она манила и в то же время отталкивала его.
        - Гиббонс, - обратился он к камердинеру, - в отсутствие Суонна вы обычно разбираете мою корреспонденцию. Скажите, приходило ли мне приглашение на маскарад от леди Картселл?
        - Оно лежит на письменном столе в вашем кабинете, милорд. Вы хотите извиниться перед ней за то, что не сможете приехать?
        - Нет, Гиббонс, я думаю, что мне следует принять это приглашение.
        - Но, милорд, это же леди Картселл… - предостерег Гиббонс. - Боюсь, что ее маскарад придется вам не по вкусу.
        Нэш криво усмехнулся.
        - Мои вкусы со временем меняются. Гиббонс. Старею, наверное. В общем, мне нужен маскарадный костюм. Что-нибудь не слишком нелепое. Я должен достойно выглядеть.
        - Хорошо, сэр. - В голосе камердинера прозвучало беспокойство. - Вы хотите, чтобы костюм соответствовал вашему характеру?
        - Вот именно. У вас есть какие-нибудь идеи?
        Камердинер бросил сюртук на кровать и направился в гардеробную.
        - Положитесь на меня, сэр. Я подберу вам что-нибудь подходящее.
        - Я всегда говорил, что вы - творческая натура, Ксантия, - промолвил лорд Шарп, разглядывая себя в большом зеркале в позолоченной раме.
        Вокруг графа суетились Ксантия и леди Луиза, а расположившаяся на диване Памела с интересом наблюдала за ними.
        - О, Шарп, розовая фланель тебе к лицу, - сказала она, захлопав в ладоши. - А твоя лысина цветом напоминает поросенка, особенно в сочетании со свиными ушками, которые ты сейчас прицепил.
        - Стой тихо, папа, - сказала Луиза, присев перед отцом на корточки. - Сейчас я приколю к твоему костюму хвостик.
        - Хвостик? - переспросил Шарп, вытягивая шею. - О Господи, может, не надо?
        - А мне кажется, это так мило! - воскликнула его жена.
        - Вот и готово, - сказала Луиза, вставая.
        - Осторожнее, Луиза, не забывайте о своем оперении, - сказала Ксантия, поправляя перья на ее костюме. - Вы зацепились ими за шлейф моего платья.
        Леди Шарп засмеялась.
        - Дорогие мои, надеюсь, что вы благополучно доберетесь до дома леди Картселл, не повредив своих костюмов.
        - Цирцея, свинья Цирцеи и сирена - замечательное трио! Кстати, Луиза, какую именно сирену ты собой представляешь?
        - Сирену Писино, - ответила девушка. - Ту, которая была с лютней, помнишь? Мне она нравится больше других. Ее пение не манило к себе моряков, а заставляло их в панике бежать.
        Ксантия окинула Луизу взглядом и воскликнула:
        - Просто замечательно! В этом костюме вы очень хорошенькая. Да-да, все замечательно. Я уверена, что сын Картселлов не сможет сегодня отвести от вас глаз.
        - О, как бы мне хотелось поехать вместе с вами на этот бал-маскарад, - проговорила Памела.
        Леди Луиза наклонилась и нежно поцеловала мать в щеку.
        - Карета подана, милорд, - доложил вошедший в гостиную слуга.
        - Подождите! Подождите! - закричала Памела. - Вы забыли взять с собой сосуд Цирцеи с волшебными травами и поводок для свиньи.
        Ксантия взяла со стола длинную золотую цепь и изящный сосуд на ножке, в который повар Шарпов положил лавровые листья и зернышки тмина. Граф поцеловал жену на прощание.
        - Спасибо, дорогая, - сказал он. - Но мне кажется, я мог бы благополучно добраться до Белгрейвии и без поводка.
        С шумом и смехом все трое спустились в холл, вышли из дома и сели в экипаж. Вскоре они добрались до Белгрейв-сквер, запруженной каретами. На тротуаре уже толпились гости в костюмах исторических и сказочных персонажей. Они медленно шествовали по красной ковровой дорожке к мраморным ступеням, ведущим в особняк лорда Картселла.
        Леди Луиза, прижав нос к стеклу, с любопытством разглядывала собравшихся.
        - Посмотрите, Мария Антуанетта! - воскликнула она. - А вон там Робеспьер! А кого изображает человек, раздающий яблоки?
        - Может быть, это сэр Исаак Ньютон? - высказала предположение Ксантия. - Сядьте прямо, Луиза, я расправлю ваше оперение. Нам пора выходить из экипажа.
        Нэш прибыл одним из последних. Войдя в холл, он сразу же увидел дочерей леди Картселл - девушки, в смущении хихикая, встречали гостей реверансами. Хозяйка дома была польщена тем, что маркиз почтил своим присутствием ее бал-маскарад. У Нэша была не самая лучшая репутация, но это никого не смущало. Богатый неженатый маркиз был желанным гостем на любом балу.
        В бальном зале оркестр уже играл вальс. Надев маску, Нэш осмотрелся, он искал удобное место, откуда мог бы наблюдать за происходящим. Вскоре он обратил внимание на узкую галерею, протянувшуюся по периметру зала. Оттуда очень хорошо все просматривалось. Нэшу хотелось остаться незамеченным. Маскарадный костюм, который подобрал для него Гиббонс, казался ему ужасно нелепым - в нем он вряд ли рискнул бы приблизиться к мисс Невилл, даже если бы узнал ее.
        Вскоре Нэш заметил, что за ним по пятам следует Мария Антуанетта. Запах ее духов показался ему знакомым. У подножия лестницы, ведущей на галерею, дама схватила маркиза за руку.
        - Я давно мечтала поговорить с дьяволом! - промолвила она с французским акцентом. - Добрый вечер, месье Сатана. Вы великолепно выглядите в черном шелковом плаще. А эти рожки просто изумительны! Мне всегда казалось, что они у вас имеются.
        Нэш узнал по голосу графиню Монтиньяк.
        - Добрый вечер, мадам, - поздоровался он, натянуто улыбаясь.
        - Может быть, пойдем потанцуем? - предложила графиня.
        - Нет, спасибо, не хочется, - ответил Нэш. В глазах графини вспыхнули огоньки.
        - Вы зря отказываетесь, месье, - Она по-прежнему держала его за руку. - У меня для вас есть кое-что. Давайте поговорим об этом во время танца.
        Нэшу не хотелось устраивать скандал, и он согласился:
        - Что ж, хорошо. Пойдемте. - И они направились туда, где кружились в вальсе пары. - Сколько вы хотите?
        - Возможно, нам удастся извлечь из этого дела взаимную выгоду, - сказала графиня, сделав несколько па. - Я хочу помочь вам, Нэш. Скажите, ваш красавец брат приедет сюда сегодня?
        - Понятия не имею. Я не слежу за его передвижениями по городу.
        Графиня рассмеялась:
        - Перестаньте, Нэш! Мы оба знаем, что это неправда.
        Их взгляды встретились. Нэш заметил, что графиня была сегодня чрезвычайно бледна. А ее красота казалась хрупкой и болезненной.
        Заметив пристальный взгляд маркиза, она кокетливо провела кончиком языка по губам.
        - Я хочу видеть вас у себя, Нэш, - проговорила графиня низким хрипловатым голосом. - И вовсе не для того, чтобы обсудить дела.
        - Боюсь, что это невозможно.
        Она быстро осмотрелась, затем прошептала ему в ухо:
        - Я пригласила сегодня к себе нескольких друзей… очень близких друзей… Они приедут попозже. Пирр привез прекрасный абсент из Парижа, так он пытается загладить свою вину передо мной. А у моих друзей довольно забавные причуды… Надеюсь, вы меня понимаете. Поэтому приезжайте в костюме сатаны. Мы чудесно проведем время, обещаю.
        Графиня на мгновение прижалась к нему всем телом, и Нэш невольно поморщился.
        - И чем же вы собираетесь вознаградить меня за это представление? - спросил он. - Своей благосклонностью?
        - Почему бы и нет? Я слышала, что вам надоела Лизетт. Это правда?
        - Не совсем. Это я надоел ей.
        Графиня так громко расхохоталась, что привлекла к себе внимание окружающих.
        - Этим басням никто не поверит! - воскликнула она.
        Нэша тошнило от резкого запаха духов этой дамы и от ее назойливости.
        - Мадам, - произнес он, снова поморщившись, - мне надоело плясать под вашу дудку, и отныне я отказываюсь это делать.
        Графиня перестала улыбаться, ее лицо вытянулось.
        - Что вы сказали?
        Нэш резко остановился и сбросил с плеча ее руку:
        - Вам больше не удастся заманить меня в свои сети, мадам де Монтиньяк, - заявил он. - Всего хорошего.
        - Клянусь Богом, Нэш, вы пожалеете об этом, - прошипела графиня.
        Нэш не исключал того, что ему действительно вскоре придется пожалеть о своем опрометчивом шаге, но сейчас он ничего не мог с собой поделать. Взгляды находившихся рядом гостей были прикованы к ним. Если бы не окружавшие их со всех сторон люди, Нэш, пожалуй, придушил бы эту стерву.
        Резко развернувшись, маркиз направился к лестнице, ведущей на галерею. И тут он заметил леди Луизу. Нэш сразу же узнал ее. Вместо маски на ее лицо было нанесено большое белое пятно. Девушка была в белом маскарадном костюме с роскошным оперением, а в руках держала золотую лютню. За ней шла женщина, но Нэш никак не мог понять, кто это такая. Стройная, как тростник, одетая в древнегреческий наряд, она шествовала следом за девушкой с необыкновенным достоинством. Низкий вырез ее фиолетового одеяния почти не скрывал груди, а в руке она держала свой длинный шлейф. Ее наряд был перетянут золотистым поясом, а темные густые волосы, перевитые золотистыми же лентами, волнами падали на спину и достигали талии. В руке, в которой был зажат край шлейфа, дама несла небольшой сосуд с травами, а в другой руке у нее была золотая цепь, на которой она вела за собой… свинью.
        Конечно, это была не настоящая хрюшка, а крупный лысый мужчина в маскарадном костюме свиньи.
        - Впечатляющее зрелище, не правда ли? - спросил остановившийся рядом с Нэшем гость в костюме Наполеона Бонапарта. - У этого парня задница размером с Бразилию.
        - Меня больше заинтересовала дама с сосудом… Черт возьми, кто она?!
        - Судя по всему, это волшебница Цирцея из мифа об Одиссее. Ей-богу, она может заколдовать кого угодно. Рядом с ней идет сирена, а на поводке у нее один из моряков с корабля Одиссея. Цирцея всех их превратила в свиней и водила за собой на поводке.
        - Да, именно так гласит легенда, - в задумчивости пробормотал Нэш.
        Он направился следом за Наполеоном к этой живописной группе гостей, но все трое - волшебница, сирена и свинья - уже исчезли в толпе. Возможно, это было к лучшему. Нэш догадался, что в костюме Цирцеи была Ксантия.
        В конце концов он все же решил подняться на галерею и оттуда понаблюдать за происходящим. Если ему так и не удастся встретиться с Ксантией, он скинет свой нелепый костюм и поедет в клуб «Уайтс», чтобы разыскать Тони.
        Оркестр заиграл контрданс, нежные звуки скрипок выводили ритмичную мелодию. Внизу, на паркете, пары начали выделывать положенные па, партнеры хлопали в ладоши и кружились, подпрыгивая и пританцовывая. Прогуливаясь вдоль балюстрады, маркиз внимательно наблюдал за гостями. Внезапно ему в голову пришла мысль о том, что они с Ксантией очень похожи. И это сходство заключалось в том, что оба они являлись в каком-то смысле изгоями, чужаками в лондонском светском обществе.
        Ему очень хотелось снова увидеть ее. Может, Ксантия и в самом деле была волшебницей, околдовавшей его, привязавшей его к себе? Он хотел выяснить это. Мысли о Ксантии мучили его, не давали покоя. Может быть, она уже успела и на него набросить невидимый золотистый поводок?
        Перед его мысленным взором возникли синие глаза Ксантии. Они манили его, дразнили, завораживали… Он часто видел ее во сне, но образ Ксантии преследовал Нэша и наяву, и это пугало его.
        Мимо него прошла группа шумных пиратов, и их громкие голоса вывели маркиза из задумчивости. Он снова обвел взглядом бальный зал, но дамы в фиолетовом наряде в нем не было. Нэш заметил среди гостей королеву Елизавету в темно-зеленом атласном платье. По ярко-рыжим волосам и жемчужному ожерелью он сразу же узнал женщину, скрывавшуюся под маской исторического персонажа. Это была Дженни. Нэш сам подарил ей на свадьбу жемчужное ожерелье, которое было сейчас на ней. Неужели Тони тоже здесь? Это казалось маловероятным. Супруги были довольно независимы друг от друга, каждый жил своей собственной жизнью. Нэш не одобрял подобное положение вещей, но не вмешивался в семейные отношения брата, поскольку считал, что не имеет на это права. Сам он не раз помогал чужим женам нарушить клятву верности, данную мужу у алтаря.
        Нэш полагал, что Тони женился по расчету. Дженни была богатой наследницей, и ее деньги помогли Тони сделать карьеру. Но Нэшу казалось, что женитьба для его брата стала своего рода сделкой с дьяволом. Вокруг Дженни постоянно крутилась графиня Монтиньяк - плела свои интриги. Вот и сейчас она находилась рядом с невесткой Нэша. Сегодня графиня как никогда походила на привидение, на исчадие ада.
        Одно время Дженни и графиня были неразлучными подругами, но потом поостыли друг к другу. И вот теперь эти дамы опять вместе. Когда они успели снова сблизиться? И на какой почве? Нэш не знал этого.
        Остановившись у балюстрады, маркиз судорожно вцепился в перила, как будто хотел разломать их в щепки. Он страшно жалел о том, что Суонн был сейчас далеко и не мог помочь ему. Обе дамы тем временем не спеша направились через зал к группе молодых людей, стоявших у фонтана с шампанским. Нэш не на шутку встревожился.
        Он должен был серьезно поговорить с Тони.
        Около полуночи Ксантия оказалась предоставленной самой себе. Леди Луиза присоединилась к стайке молоденьких девушек, которых опекала сестра леди Картселл. А Шарп, с которого Ксантия сняла поводок, удалился в бильярдную, чтобы выкурить сигару и поговорить о политике.
        Ксантия блуждала по периметру бального зала как неприкаянная. Она почти никого не знала из гостей и не имела желания заводить новые знакомства. Сделав три круга, Ксантия решила выйти на террасу, хотя прекрасно помнила, к чему это однажды привело.
        Но встреча с Нэшем казалась такой далекой… Ксантия считала, что тогда очень глупо себя вела. Тем не менее она ни о чем не жалела. Она повстречала мужчину, который разбудил в ее душе целую бурю чувств, и, общаясь с ним, она узнала о себе много нового - узнала кое-что о своих тайных желаниях.
        На открытой террасе было довольно прохладно, но Ксантия не замечала холода. Прислонившись спиной к массивной колонне, она вдруг припомнила горячие поцелуи Нэша и его страстные ласки. Ее бросило в жар от этих воспоминаний. Ксантия не испытывала стыда от того, что тогда делала. Более того, ей хотелось, чтобы это свидание повторилось, чтобы Нэш снова пришел к ней…
        За ее спиной раздался шорох.
        - Передо мной Цирцея, если я не ошибаюсь, - раздался рядом с ней низкий мужской голос.
        Ксантия резко повернулась. Нет, это был не Нэш. Она наверняка узнала бы его голос. Перед ней стоял виконт де Венденхейм.
        - Добрый вечер, милорд, - промолвила она. - Я вижу, что вы вступили в орден францисканцев.
        - Нет, мадам, я - иезуит, - поправил он. - Их философия мне намного ближе.
        Ксантия улыбнулась.
        - Вы правы. Чем могу быть полезна, сэр?
        Венденхейм вплотную придвинулся к ней.
        - Тем, что будете осторожны, - произнес он вполголоса. - Из доклада мистера Кембла я понял, что вы слишком усердно взялись за дело.
        Ксантия покачала головой:
        - Это вовсе не так, уверяю вас…
        - Тем не менее, - перебил ее виконт, - вы неосмотрительны. Вы видите вон того джентльмена в маскарадном костюме шута, который стоит у застекленной двери?
        Ксантия кивнула. Этот человек в причудливом головном уборе с бубенчиками и в зеленом трико весь вечер развлекал публику своими шутками и фокусами.
        - Это мистер Кембл, - сказал виконт. - Лорд Шарп сейчас находится в бильярдной. Умоляю вас, мисс Невилл, не уходите далеко от нас.
        - Вы полагаете, что лорд Нэш находится где-то здесь?
        Венденхейм покачал головой:
        - Нет, я не думаю, что он приедет сюда. Но его брат, мистер Хейден-Уэрт, находится здесь. И это мне очень не нравится.
        - Его брат? - удивленно переспросила Ксантия. - Ах да! Это тот член парламента, о котором вы говорили.
        Венденхейм бросил на нее мрачный взгляд и тихо проговорил:
        - Ситуация с каждым днем осложняется. Наши дешифровщики нашли ключ к тайному коду преступников. Но об этом я пока должен молчать. - Венденхейм наклонился и поцеловал руку Ксантии, едва коснувшись ее губами. - Всего хорошего, мисс Невилл. Я скоро заеду к вам на Беркли-сквер.
        Ксантия проводила его долгим взглядом. Похоже, Венденхейм только утвердился в своих подозрениях. И ей будет сложно разубедить его в том, что Нэш не причастен к преступлениям. Следовало как-то найти доказательства полной невиновности маркиза.
        В конце галереи находилась мужская туалетная комната. Нэш зашел туда и, к своему удивлению, увидел Тони, оправлявшегося у писсуара. Заметив брата, Тони едва не обмочил свою обувь.
        - О Боже! - воскликнул он, окинув взглядом костюм Нэша. - Что за дьявол?
        Маркиз криво усмехнулся:
        - Ты угадал, я действительно Князь тьмы.
        Тони покачал головой:
        - Даже не верится… Я встречаю тебя в самых неожиданных местах, и каждый раз ты меня изумляешь. Где ты раздобыл этот красный жилет и черный плащ?
        - Это не я их раздобыл, а мой камердинер, который, как видишь, оказался садистом и идиотом. - Нэш внимательно посмотрел на костюм брата. - А ты, как я посмотрю, надел белое трико? Хорошо, что у тебя стройные ноги и красивые колени. Кого ты, черт возьми, изображаешь?
        - Графа Лестера, - ответил Тони. - Любовника королевы Елизаветы.
        - Я знаю, кто такой Лестер, можешь не объяснять мне. Я же изучал историю Англии.
        - Да, конечно, прости. - Тони, смущенно улыбнувшись, распахнул дверь и пропустил брата вперед. - Этот исторический персонаж выбрала для меня Дженни, поскольку сама нарядилась королевой Елизаветой. Ты же понимаешь, у нее рыжие волосы и все такое…
        - Да, сходство налицо, - кивнул Нэш. - Я видел ее. - В голосе маркиза прозвучали нотки тревоги, но Тони не уловил их.
        - Кстати, Нэш, ты ведь не забыл о празднике, который мама устраивает в честь своего дня рождения? - спросил Тони, когда они спустились в бальный зал.
        Нэш, погруженный в свой мысли, ничего не ответил.
        - Нэш! - окликнул его Тони. - Ты обязательно должен хотя бы появиться в поместье. Федра и Феба будут рады видеть тебя.
        Нэшу вдруг стало совестно. Он был опекуном сестер, но довольно редко виделся с ними.
        - Думаешь, они действительно будут рады? Хм… А когда ты собираешься ехать к ним?
        - В следующий четверг. Гости соберутся в субботу, на праздничный ужин, а затем некоторые останутся в поместье на несколько дней. Мы устроим небольшой бал, а потом, возможно, съездим на пикник к древним развалинам, там очень живописное место.
        Нэш внутренне содрогнулся. Такое времяпрепровождение ему не нравилось. Однако он не мог обидеть Эдвину. Она часто вела себя глупо, неблагоразумно, но Нэш все равно любил ее.
        - Скорее всего, мы с тобой там увидимся, - сказал он брату, обводя глазами бальный зал. - А где сейчас Дженни?
        Тони скорчил гримасу:
        - Откуда мне знать?
        - Ты должен это знать, потому что ты - ее муж. Если ты не в состоянии контролировать поведение собственной жены, то какой из тебя политик?
        - Ты прав, - с сокрушенным видом кивнул Тони.
        - Послушай, что происходит? - Маркиз пристально взглянул на брата.
        - Дженни пристрастилась к азартным играм, - немного помолчав, ответил тот. - Я видел, что она снова отправилась в зал, где играют в карты. Одному Богу известно, сколько она проиграет сегодня. Не понимаю, на что она рассчитывает? На то, что я вскрою себе вены и из них вместо крови потекут реки золотых соверенов?
        Нэш искренне посочувствовал брату.
        - Я видел Дженни недавно, она разговаривала с графиней Монтиньяк, - сказал он. - Я уверен, что это была именно Дженни. Вряд ли здесь есть вторая королева Елизавета.
        Тони усмехнулся.
        - Да, ты прав.
        - Не нравится мне эта дружба, - продолжал маркиз. - Ты прекрасно знаешь, насколько опасна графиня.
        - Не преувеличивай, Нэш. Они просто знакомые, их не связывают дружеские отношения.
        Нэш нахмурился и проворчал:
        - Не лги мне. Я же твой брат, и я всегда готов броситься на твою защиту. Ты должен запретить Дженни общаться с графиней.
        - Запретить?.. - Тони криво усмехнулся. - Тебе легко говорить, Нэш. Мы постоянно сталкиваемся с ней в обществе. Кроме того, я не могу портить отношения с ее супругом.
        - С Монтиньяком? Да зачем он тебе? Не говори глупости, Тони. Все знают, что Монтиньяки - коварные и опасные люди.
        - По долгу службы я вынужден общаться с ними, - заявил Тони. - И потом, мне будет трудно объяснить жене, почему я хочу, чтобы она прекратила дружить с графиней.
        Нэш начинал злиться.
        - Я когда-то сказал, что не буду вмешиваться в твою семейную жизнь, Тони. Но сейчас я вынужден нарушить своё слово. Если ты не поговоришь серьезно со своей женой, то это сделаю я. Вы оба должны держаться подальше не только от графини и ее супруга, но и от всего французского дипломатического корпуса.
        Хотя верхнюю часть лица Тони скрывала маска, маркиз заметил, что брат побледнел.
        - Хорошо, Нэш, я выполню твое требование. В конце концов, я многим тебе обязан.
        - Да, Тони, ты в долгу передо мной, - кивнул Нэш. И, резко развернувшись, он направился в другой конец зала.
        Стараясь успокоиться, маркиз прошелся по бальному залу. Начался перерыв, музыка отзвучала, и хозяева дома пригласили гостей в буфетную, где можно было поужинать. Внезапно Нэш снова увидел девушку в костюме сирены. Наверняка это была леди Луиза. Она была в обществе стройного светловолосого молодого человека, одетого в тогу. Голову молодого человека украшал венок, Леди Картселл попросила эту парочку присоединиться к группе молодежи, направлявшейся в буфетную.

«Отлично, - подумал Нэш. - Значит, Ксантия пока свободна от своих обязанностей компаньонки. Но где она сейчас?» Его охватило непреодолимое желание увидеть ее - хотелось в общении с ней забыть неприятный разговор с братом. Нэш мечтал отдаться на волю чувств и избавиться от тревожных мыслей.
        Пробираясь сквозь толпу, он то и дело озирался в надежде увидеть даму в фиолетовом наряде. И вот наконец он заметил ее - она направлялась к задней двери, ведущей в коридор. Прибавив шагу, Нэш устремился за ней. Поступь Ксантии отличалась королевской грацией. К счастью, она была одна.
        Нэш быстро добрался до второй двери, также выходившей в коридор. Через несколько мгновений Ксантия появилась в коридоре, и маркиз, выйдя из тени, преградил ей дорогу.
        - Мадам Цирцея ищет своего Одиссея? - спросил он. Дама в фиолетовом окинула его оценивающим взглядом.
        - Но на Одиссея, насколько я знаю, не действуют чары Цирцеи, - промолвила она. - А мне нужен мужчина, который будет подвластен моему очарованию.
        - Ваше желание вполне понятно, мадам Цирцея. У вас уже есть на примете такой мужчина?
        - Да, такой мужчина имеется. Но он, увы, не посещает балы, считает это глупым времяпрепровождением.
        - В таком случае он не достоин вас, прекрасная волшебница. Возможно, кто-то другой смог бы развлечь вас в его отсутствие?
        - Эта задача по плечу разве что дьяволу. Только он может обольстить женщину, заставив ее забыть обо всем на свете. - Взгляд Цирцеи скользнул по костюму Нэша, и на ее губах заиграла улыбка. - Я в восторге от ваших прелестных рожек, лорд Люцифер, и от вашего черного плаща. Но скажите, вы захватили с собой свой жезл? Он необходим как доказательство вашей способности обольстить женщину.
        Да, это, несомненно, была Ксантия. Только она обладала таким искрометным остроумием и дерзостью.
        - Пойдемте со мной, моя волшебница, - он взял ее за руку, - и я покажу вам свой жезл, чтобы вы могли наконец решить, достоин ли он вас.
        Нэшу надоели ее намеки и поддразнивания, и он решил на этот раз пойти напролом. Пусть даже это принесет ему множество неприятностей.
        Ксантия, не говоря ни слова, последовала за ним. В руке она все еще держала небольшой золотистый сосуд с травами. Нэш шел быстро, чувствуя, что его возбуждение нарастает. В конце коридора находилась узкая лестница, и они без колебаний стали спускаться по ней. Легкое полупрозрачное платье окутывало Ксантию словно облако.
        На нижней площадке было прохладно, но холод не мог остудить пыл маркиза. Коридор с каменным полом тускло освещала одинокая свеча в висевшем на стене подсвечнике. Здесь располагались помещения для прислуги. Нэш толкнул первую попавшуюся дверь, и она распахнулась.
        Комната была очень небольшая, принадлежавшая скорее всего экономке. Горевшая на столике свеча освещала скромную обстановку - стулья в опрятных ситцевых чехлах, старую прялку и маленький, выложенный из кирпича, камин, в котором пылал огонь. На столе стояла плетеная корзинка для рукоделия с откинутой крышкой.
        Нэш закрыл дверь и заложил ее стулом с крепкими ножками.
        - Ну вот, - сказал он, - теперь вы можете испробовать на мне свои чары, не опасаясь, что нам помешают.
        Цирцея поставила сосуд с травами на столик и повернулась лицом к Нэшу. Она действительно была похожа на волшебницу. Ее высокая грудь вздымалась, словно маня к себе. Усыпанная золотой крошкой маска из фиолетового атласа мерцала в полутьме. На запястьях Цирцеи поблескивали золотые браслеты, шею же украшала массивная золотая цепочка, на которой висел кулон с крупным аметистом, покоившимся в ложбинке между пышными грудями. Нэш долго не мог оторвать от них восхищенного взгляда.
        Взяв волшебницу за руку, он привлек ее к себе. Она прильнула к нему и запрокинула голову, подставляя губы для поцелуя. Нэш жадно припал к ним. Через некоторое время Цирцея мягко отстранилась. Ее дыхание было учащенным и прерывистым.
        - А что, если сюда войдут слуги? - спросила она.
        - Они сейчас заняты, - ответил маркиз, осыпая поцелуями ее роскошную шею. - Но если даже кто-то из них и попытается войти сюда, то это будет очень сложно сделать. Дверь заблокирована. Кроме того, мы в масках, мадам Цирцея. Никто не знает, кто мы такие. Даже мы сами не знаем имен друг друга.
        Цирцею охватила дрожь.
        - Вы знаете, кто я? - спросил он, прижав губы к ее уху.
        - Да, знаю, - после некоторого молчания ответила она хрипловатым голосом.
        Нэш, отстранившись, с озорной улыбкой проговорил:
        - А что, если вы ошибаетесь? Вы все еще хотите, чтобы я совратил вас?
        Привстав на цыпочки, Ксантия прижалась губами к его шее.
        - Конечно, - прошептала она. - Вы же дьявол.
        Сжав Ксантию в объятиях, Нэш снова впился поцелуем в ее губы. Ее слова и маска возбуждали его, будили эротические фантазии. Впрочем, он не раз предавался любви с женщинами, скрывавшими свои имена и лица под масками. Светские дамы предпочитали вступать в интимные отношения инкогнито. Анонимность только усиливала влечение.
        Маркиз положил ладонь на грудь Цирцеи. Белоснежные полукружия почти вываливались из низкого выреза платья, и Нэш припал к ним губами. Коричневатые соски Ксантии тотчас же отвердели. Он стал покусывать один из них сквозь полупрозрачную ткань. Застонав, Ксантия запустила пальцы в его густые волосы. Нэш на мгновение приподнял ее, затем усадил на стол.
        - Вы слишком нетерпеливы, мой демон, - прошептала Цирцея. Оттолкнув его, она спрыгнула со стола. - Сначала докажите, что вы действительно достойны меня, лорд Люцифер.
        Нэш не сразу сообразил, на что она намекает. Ксантия же вдруг шагнула к нему и рывком распахнула его плащ.
        - Ммм… - пробормотала она, положив руку на его отвердевшую плоть. - Очень соблазнительная вещица… - В следующую секунду ее проворные пальцы расстегнули верхнюю пуговицу на его брюках.
        Маркиз онемел от такой дерзости. Когда же он наконец пришел в себя и попытался помочь ей, она отстранила его руку и тотчас извлекла из брюк его жезл.
        Легонько надавив на него пальцами, она проговорила:
        - О, теперь я вижу, что вы способны на многое.
        Внезапно она опустилась перед Нэшем на одно колено и прижалась щекой к его горячей восставшей плоти. У маркиза перехватило дыхание. Женщины не раз дарили ему подобные ласки, но ни одна из них не возбуждала его так, как Ксантия.
        - Можно, я… - Она подняла на него глаза. - Вы не будете возражать, если я сейчас…
        - Делайте все, что хотите, моя волшебница, - прохрипел Нэш, сгорая от страсти. - Любая ваша ласка доставляет мне ни с чем не сравнимое наслаждение.
        В следующее мгновение Нэш почувствовал, как губы Ксантии коснулись его возбужденной плоти. В глазах у него потемнело, и он, дрожа всем телом, пошарил вокруг рукой, пытаясь найти опору, чтобы не упасть. Нащупав в конце концов стоявший рядом комод, он оперся о него.
        - Надеюсь, я все правильно делаю, лорд Люцифер? - раздался голос Ксантии. - Боюсь, что я не очень-то опытна в этом виде колдовства…
        - Тем не менее вам прекрасно удалось околдовать меня, - пробормотал Нэш, держась за комод.
        Цирцея продолжила свои ласки, и вскоре маркиз почувствовал, что совсем теряет голову. Он тихо стонал, моля Бога только о том, чтобы эти ласки продолжались как можно дольше. Но вот он наконец ощутил знакомую дрожь и, шумно выдохнув, затих в изнеможении.
        Отдышавшись, Нэш помог Ксантии подняться на ноги и тотчас же припал губами к ее губам. Ему хотелось сорвать маску с ее лица, но он боялся, что тем самым разрушит очарование момента.
        - Вы ведь не против? - простонал он, прерывая поцелуй.
        - Нет, конечно… - прошептала она в ответ.
        Нэш тут же усадил Ксантию на край стола, и на этот раз она не стала противиться. Длинные темные волосы обрамляли ее лицо словно ореол и волнами ниспадали на плечи. Маркиз откинул волосы с ее груди и припал губами к соску. Она была удивительно хорошо сложена - стройная, полногрудая, с тонкой талией. Минуту спустя он перешел к другому, а затем, чуть наклонившись, задрал подол ее платья, спустил панталончики и обнажил молочно-белые бедра. Ее длинные стройные ноги привели его в восторг. Такие ноги были созданы для того, чтобы обвивать мужчину, намертво обхватывать его и доводить до исступления. Ксантия действительно была настоящей волшебницей.
        Нэш осторожно уложил ее на спину, и густые волосы Ксантии рассыпались по столешнице, словно темный шелк. Широко раздвинув ей ноги, он припал губами к ее промежности. Ксантия затрепетала, и Нэш понял, что такие ласки были непривычны ей. Когда же она вскрикнула, он прошептал:
        - Тише, любовь моя, тише. Позвольте теперь мне околдовать вас, милая Цирцея.
        Погрузив палец в ее горячее лоно, Нэш понял, что она готова. Ксантия снова вскрикнула и выгнула спину. И маркиз тотчас же почувствовал, что больше не в силах терпеть. Он улегся на нее и заглянул ей в лицо. В прорезях маски ее глаза горели жарким огнем. Поцеловав Ксантию, он прошептал:
        - Я сейчас, дорогая.
        - Да, хорошо, - выдохнула она.
        Когда он вошел в нее, она ахнула и зашевелилась под ним. Ее бедра устремились навстречу его очередному толчку. Нэш хотел действовать медленно, но страсть не позволяла ему этого. «А вдруг она девственница?» - внезапно промелькнуло у него в голове.
        Нэш замер, затаил дыхание. Выждав немного, спросил:
        - Все в порядке?
        - Да-да, конечно, - задыхаясь, пробормотала Ксантия. Нэш вошел в нее глубже, и тут же послышались ее громкие стоны:
        - О… лорд Люцифер, это замечательно…
        Ксантия положила руки ему на плечи и обвила ногами его бедра. При этом она нечаянно столкнула со стола корзинку с рукоделием, и та упала на пол.
        Забыв обо всем на свете, Нэш словно растворился в своих ощущениях. Его движения с каждым мгновением становились все энергичнее, и Ксантия, извиваясь под ним, стонала все громче. Наконец из горла ее вырвался крик и по телу пробежала дрожь. И почти в тот же миг перед глазами Нэша точно вспыхнула молния, и его охватило острое чувство блаженства.
        Ксантия тяжело дышала, покоясь в объятиях своего любовника. Ей казалось, что они лежат так уже целую вечность. Наконец оба восстановили дыхание, и Ксантия начала приходить в себя. Сознание того, что она предавалась любви с мужчиной своей мечты в комнате экономки, на ее столе для рукоделия, заставляло Ксантию краснеть от стыда - она чувствовала, как лицо ее заливает краска.
        Тут из коридора донеслись шаги, тотчас послышались голоса слуг. Кто-то громко распорядился, чтобы в буфетную подали креветок и шампанское.
        Нэш скатился со стола и быстро застегнул брюки.
        - О Боже, это было настоящим безумием, - пробормотал он, поправляя на Ксантии одежду. - В любую секунду сюда может войти кто-то из слуг в поисках чистых салфеток или скатертей.
        - Не бойтесь, - прошептала Ксантия, - вы же сами сказали, что наши лица скрыты масками.
        Нэш в растерянности провел ладонью по волосам.
        - О Господи, какой же я дурак, - простонал он. И тут же поцеловал Ксантию. Поцелуй был таким пылким, словно соитие нисколько не утолило его страсть.
        Наконец, отпрянув от Ксантии, маркиз увлек ее к двери.
        - Идите, - сказал он, разблокировав дверь. - Нас не должны видеть вместе. - Выглянув в коридор, Нэш шепотом добавил: - Путь свободен, слуги, должно быть, отправились на кухню. Возвращайтесь быстрее в бальный зал. Если встретитесь с кем-нибудь по дороге, скажите, что заблудились.
        - Спасибо за сумасшедший вечер, лорд Люцифер, - прошептала Ксантия.
        - Идите же, - поторопил ее Нэш, в смущении отведя глаза. - А я, выждав какое-то время, выйду вслед за вами.
        Ксантии вдруг стало грустно. Она понимала, что этот чудесный вечер больше не повторится. Князь тьмы канет в сгустившийся сумрак. Человек в черном шелковом плаще навсегда сольется с темнотой, а ее отношения с Нэшем не изменятся.
        Она слышала, как за ней закрылась массивная дверь, навсегда разлучившая ее с пылким любовником. Волшебство и очарование этого свидания в масках закончилось. Увидев кпереди свет, она пошла на него и вскоре поднялась по лестнице туда, где гремела музыка.
        Глава 8
        Встреча на пристани Хорсферри
        Наступил май, и вместе с ним настал период затишья в светской жизни. Друзья пригласили леди Луизу и ее отца погостить в Брайтон. Ксантия могла пока отдохнуть от своих обязанностей компаньонки. О лорде Нэше не было никаких известий, и Ксантия гнала от себя мысли о нем. Однако перед ее мысленным взором постоянно возникал его образ, а в душе не умирали надежды снова увидеться с ним.
        Чтобы не думать о маркизе и не погрузиться в пучину отчаяния, Ксантия работала день и ночь. Гарет с каждым днем становился все более молчаливым. Он как будто избегал Ксантию. А Ротуэлл, как всегда, казался рассеянным. Вокруг его глаз залегли глубокие морщины, он постоянно хмурился и находился в дурном расположении духа.
        Все это не ускользнуло от внимания мистера Кембла, постоянно вмешивавшегося во все дела и в разговоры окружающих. Однажды, когда Ксантия задержалась наверху, Ротуэлл на некоторое время оказался один на один с назойливым Кемблом. Он натолкнулся на секретаря своей сестры в кабинете, где Кембл поспешно складывал документы, которые Ксантия принесла с собой из конторы в кожаном портфеле.
        - Вы приводите в порядок бумаги Ксантии? Безнадежное дело, мистер Кембл, - заявил Ротуэлл, наливая себе стаканчик бренди. - Она снова затолкает их в портфель как попало. Кстати, когда вы наконец покинете нас?
        - Когда Макс разрешит мне оставить свой пост, - в раздражении ответил Кембл. Он досадовал на Ротуэлла за то, что тот помешал ему рыться в документах.
        Барон залпом осушил стакан и проворчал:
        - Если бы Нэш действительно собирался что-нибудь предпринять, он давно бы приступил к осуществлению задуманного. Ксантия предоставила ему возможность действовать.
        - О да, она дала ему такую возможность, - пряча усмешку, промолвил Кембл. - Но для каких именно действий? Вот в чем вопрос.
        - Вы очень неглупый человек, мистер Кембл, - проговорил Ротуэлл, нахмурившись, - но вот тактичным вас никак не назовешь.
        - Да, это мой недостаток, - согласился Кембл. - Он отравляет все мое существование. Колкие замечания часто сами срываются у меня с языка. Порой мне кажется, что мое призвание состоит в том, чтобы говорить ближним правду в глаза, несмотря на всю ее неприглядность.
        - Простите, я не совсем понимаю вас.
        - Сейчас поймете, - сказал Кембл. - Я слышал, что вы много времени проводите в клубе «Сатир», Это так?
        Ротуэлл еще больше помрачнел.
        - Черт возьми, это не ваше дело!
        Кембл пожал плечами.
        - Возможно, не мое, - согласился он. - Но у клуба «Сатир» дурная репутация, это злачное место, лорд Ротуэлл. Я советовал бы вам найти другое увеселительное заведение для того рода развлечений, которые вы предпочитаете. Могу порекомендовать вам несколько очень приличных борделей.
        Ротуэлл почувствовал, как в висках у него гулко застучала кровь.
        - Кто вы такой, черт возьми, чтобы давать мне советы?! - взревел он.
        - Человек, хорошо знакомый с людьми всякого рода - и с великосветской знатью, и с обитателями городских трущоб, - с невозмутимым видом ответил Кембл. - Я знаю в этом городе всех содержательниц борделей, всех шулеров, взломщиков и даже карманников, хотя многих из них никогда в жизни не видел. Но я владею информацией о них. Я могу указать на карте все публичные дома, притоны и скупки краденого от Степни до Челси.
        - Послушайте, приятель… - пробурчал барон.
        - Я в Лондоне - как рыба в воде, милорд, - перебил Кембл. - Вы сколько уже живете здесь? Четыре-пять месяцев? Простите, Ротуэлл, но вы по сравнению со мной младенец, заблудившийся в лесу.
        Ротуэлл грохнул пустым стаканом об стол и с угрожающим видом стал надвигаться на Кембла.
        - Эй, вы, много возомнивший о себе стручок, - процедил он сквозь зубы. - Как вы смеете…
        Кембл предостерегающе поднял палец, и барон невольно остановился.
        - Не забывайте, что я охраняю вашу сестру, милорд. Я должен ограждать ее от различных несчастий. А потеря брата, на мой взгляд, явилась бы для нее большим несчастьем, потому что мисс Невилл очень привязана к вам. Вообще-то ее слепая любовь к такому грубияну, как вы, вызывает у меня недоумение, поскольку мисс Невилл отличается большой разборчивостью и взыскательным вкусом.

«Да, этому парню палец в рот не клади», - подумал Ротуэлл. Он вынужден был отдать должное Кемблу - тот обладал отличным чувством юмора. И не так-то просто его было запугать.
        - Не надо драматизировать, - проворчал барон с усмешкой. Вернувшись к своему письменному столу, добавил: - Я сам о себе позабочусь, если мне захочется развлечься. Не думаю, что старуха с косой уже стоит у меня за спиной.
        - А вам известно, милорд, сколько людей погибло в прошлом месяце в Лондоне от опия? - спросил Кембл, прищурившись.
        - Понятия не имею, - пробормотал Ротуэлл.
        - Шестеро, милорд! Вернее, по крайней мере шестеро. Их тела были найдены в реке. Причем четверых из этих несчастных часто видели в клубе «Сатир». Кроме того, француженки, которые обслуживают там клиентов, могут заразить вас сифилисом. Эта болезнь - частый гость в подобного рода притонах.
        Барон снова плеснул себе бренди в стакан и тотчас же осушил его.
        - Увы, жизнь всегда сопряжена с риском, Кембл. А смерть настигает всех нас.
        - Одни уходят раньше, другие позже. А вы сами набиваетесь, милорд.
        - Что вы сказали?
        - Я сказал, милорд, что вы скверно выглядите. На вашем челе уже заметна печать смерти. Вы давно смотрелись в зеркало? У вас серая кожа, воспаленные глаза и такие безобразные морщины, как будто их вырезал какой-то пьяный каменотес.
        - Морщины? - в растерянности переспросил Ротуэлл. - Серая кожа?
        Кембл перегнулся к нему через стол и, протянув руку, собрал в щепоть кожу на его щеке:
        - Что это такое, милорд?
        - Как что? Это моя кожа…
        - Да, но она утратила упругость. Стала дряблой, понимаете? Вы похожи на тень. Если бы не остатки загара, вас можно было бы назвать бледным как смерть. Что с вами будет дальше?
        - И что мне теперь делать? Повеситься? По-вашему, если мужчина плохо выглядит, ему больше незачем жить? Думаю, мне просто следует обратиться к хорошему портному и заказать ему тугой корсет.
        - Совершенно верно! - с усмешкой воскликнул Кембл. - Только думаю, что это ненадолго поможет, потому что… - Услышав шаги в коридоре, он умолк.
        В следующую секунду дверь отворилась, и в кабинет вошла Ксантия.
        - Мистер Кембл, вы все еще здесь? - проговорила она с удивлением.
        Кембл чопорно поклонился ей.
        - Если вы намерены остаться сегодня дома, мисс Невилл, то я немедленно уеду.
        - Я никуда не собираюсь ехать сегодня, - заверила его Ксантия, - Может быть, вы останетесь на ужин?
        - Нет, спасибо, - ответил Кембл. - Разрешите откланяться. Не надо меня провожать.
        - Слава тебе Господи, что мы наконец избавились от него, - проворчал Ротуэлл, когда дверь за Кемблом закрылась. Взяв графин с бренди, он в очередной раз наполнил свой стакан.
        - Может быть, тебе хватит, Киран? - Ксантия положила руку на плечо брата. - Сейчас подадут ужин.
        Ротуэлл натянуто улыбнулся.
        - Я, конечно, не могу заставлять леди ждать.
        Ксантия засмеялась.
        - Даже если сама леди заставила тебя ждать и вынудила общаться с мистером Кемблом? Он наверняка задавал тебе множество бестактных вопросов. И конечно же, давал советы.
        - О, я подозреваю, что ты заплатила ему за это, хитрая лиса. - Барон с улыбкой подал сестре руку.
        Ксантия с сочувствием посмотрела на него:
        - Он, должно быть, довел тебя до белого каления?
        - Да, Кембл выставил меня старым больным распутником, - пожаловался Ротуэлл. - По его мнению, я горький пьяница, потерявший здоровье. Кроме того, он считает, что я пристрастился к турецкому опиуму и пользуюсь услугами проституток, больных сифилисом.
        - Неужели?! - воскликнула Ксантия. - Слава Богу, что я не присутствовала при этом разговоре.
        За ужином брат с сестрой долго молчали - каждый из них был погружен в свои мысли. У Ксантии был тяжелый день, она с самого утра сидела в своей конторе, решая неотложные дела, а потом разбирала бумаги. Между делом она несколько раз писала записки Нэшу, но так и не отправила их - не решилась.
        - Как развиваются твои отношения с Нэшем? - спросил вдруг Киран. - Что у вас происходит?
        - А что у нас с лордом Нэшем может происходить? - судорожно сглотнув, проговорила Ксантия.
        - Но вы же встречались недавно на бале-маскараде.
        Ксантия изобразила недоумение:
        - Ну да, я видела там лорда Нэша. И что же?.. Мы с ним, конечно же, немного поговорили, и он был со мной очень любезен. Но уверяю тебя, лорд Нэш даже не пытался соблазнить меня большими деньгами и зафрахтовать наше судно для перевозки контрабандного груза в залив Котор. Думаю, что он никогда не сделает этого.
        - Гм… Ты считаешь, что ему наплевать на борьбу местного населения с турками?
        - Нет, я этого не утверждаю, - возразила Ксантия. - Если бы повстанцы обратились к нему за помощью, он наверняка не остался бы в стороне. Но сейчас он далек от событий, происходящих на Балканах.
        - Ты в этом уверена?
        - Абсолютно. Думаю, что если бы возник вопрос об оказании помощи Монтенегро, то Нэш предпочел бы вступить в российскую императорскую гвардию, чтобы открыто встать на защиту своей родины. Мне кажется, что Венденхейм и Пил в глубине души понимают это.
        - Ты утверждаешь, что Нэш невиновен, и я верю тебе, Ксантия, - сказал Ротуэлл. - И пусть Пил с Венденхеймом отправляются к дьяволу! А Нэш - вместе с ними!
        Ксантия нахмурилась.
        - Выбирай выражения, Киран, - одернула она брата. - Ты находишься дома, а не на плантации!
        - Прошу прощения, - буркнул Ротуэлл. - Я хотел всего лишь сказать, что ты вольна поступать так, как считаешь нужным. Ужасно хочется поскорее избавиться от этого самодовольного хлыща Кембла. И мне кажется, я знаю, как это сделать.
        Барон потянулся к бутылке с вином.
        - Остановись, Киран, ты и так довольно много выпил сегодня.
        - Нет, дорогая, ты ошибаешься. Сколько бы я ни выпил, мне этого недостаточно.
        Пальцы Ксантии судорожно вцепились в салфетку.
        - Умоляю тебя, Киран, остановись, - проговорила она с отчаянием в голосе.
        - С какой стати?
        - Неужели не понимаешь? Ведь ты - единственное, что у меня есть. Но с каждым днем ты все больше становишься похожим на нашего дядюшку.
        Ротуэлл вскочил на ноги и грохнул кулаком по столу с такой силой, что зазвенела посуда.
        - Прекрати, Ксантия! Я не желаю это слышать! - взревел он. - Сначала меня отчитывает этот выскочка Кембл, а теперь ты?! Сколько можно? Зачем ты сравниваешь меня с дядюшкой? Разве я бью тебя тростью? Или запираю в сыром подвале с крысами? Разве я разрешаю своим подвыпившим приятелям гоняться за тобой вокруг обеденного стола?
        - Дело не в этом, Киран. И ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.
        Барон сделал глубокий вдох, стараясь успокоиться.
        - Мне не нужны твои советы, Ксантия, запомни это. - Он опустился на стул. - Я не вмешиваюсь в твои дела, а ты не вмешивайся в мои. Мне хочется жить так, как я считаю нужным. Я был бы очень признателен тебе, Ксантия, если бы ты отстала от меня.
        - Значит, ты не оставляешь мне выбора? - спросила она.
        - Да, не оставляю, - буркнул Ротуэлл. Кто-то из слуг поставил перед ним графин с портвейном. - С меня хватит, дорогая, оставь меня в покое.
        Ксантия встала и вышла из-за стола. Взяв в кабинете портфель с документами, она поднялась наверх. Оказавшись в своих комнатах, она почувствовала, что ее охватывает отчаяние. Целый час Ксантия нервно расхаживала из угла в угол, вспоминая разговор с братом. В конце концов, немного успокоившись, стала просматривать деловую переписку, которую захватила с собой из конторы. Однако строчки сливались у нее перед глазами - ей никак не удавалось сосредоточиться на чтении.
        В досаде захлопнув папку, Ксантия швырнула ее на кровать. Неужели Киран и дальше будет настаивать на том, чтобы она прекратила общение с Нэшем? Конечно же, брат считал, что она впустую теряет время, общаясь с маркизом. Вообще-то Ксантия тоже была уверена, что Нэш не причастен к преступлениям, так что можно было бы забыть о подозрениях Венденхейма. Но с другой стороны, она прекрасно чувствовала себя в обществе маркиза, поэтому ей и не хотелось с ним расставаться.
        Но почему же Венденхейм проявлял такую настойчивость? Казалось, он готов был арестовать Нэша, не имея, по существу, никаких серьезных оснований для этого. Действительно, какими уликами против маркиза располагали власти? А может, им вообще не требовались доказательства его вины? Но чего же они в таком случае добивались?
        И еще Ксантию очень настораживало то, что она узнала на бале-маскараде у леди Картселл. Оказывается, Венденхейма нисколько не смущало то обстоятельство, что мистер Хейден-Уэрт пользуется влиянием в парламенте.
        Но чем дольше ищейки Венденхейма шли по ложному следу, тем большей опасности подвергался Нэш и тем больше шансов было у настоящих контрабандистов уйти от ответственности. А баланс сил в средиземноморском регионе мог нарушиться в любую минуту, и значит…
        Внезапно Ксантию осенило. Она бросилась к письменному столу, чтобы написать записку. Сложив листок, она запечатала его красным воском. Не раздумывая долго о последствиях своего шага, она порылась в гардеробе и нашла там шерстяной плащ, а также и шляпу с широкими полями, чтобы скрыть свое лицо.
        Минуту спустя Ксантия уже выходила из дома через черный ход. Стараясь не думать о том, что делает, она быстро зашагала по улице, освещенной тусклыми фонарями. Маркиз жил в доме номер шесть по Парк-лейн, в нескольких минутах ходьбы от Беркли-сквер (Ксантия узнала его адрес у мистера Кембла). Удивительно, Нэш жил в двух шагах от нее.
        Миновав Аппер-Брук-стрит, Ксантия свернула на Парк-лейн. Здесь было тихо. Не доходя до дома Нэша, она остановилась и стала ждать. Минут через пять из-за угла появился мальчишка в потрепанной коричневой куртке. Он с беззаботным видом насвистывал какой-то веселый мотивчик.
        Подозвав его, Ксантия достала кошелек.
        - Я хочу, чтобы ты выполнил одно небольшое поручение, - сказала она. - Согласен?
        - А вы мне заплатите? - спросил мальчуган, не спуская глаз с ее кошелька.
        Ксантия достала серебряную монету и протянула ее мальчику вместе с запечатанной запиской.
        - Вот тебе за услуги. Отнеси это письмо в дом номер шесть, - сказала она. - Но зайди не с черного хода, а постучись в парадную дверь. Когда выполнишь мое задание, возвращайся сюда. Я дам тебе еще шиллинг за работу.
        - Хорошо, мэм! - воскликнул мальчик и помчался по улице.
        Ксантия видела во тьме его фигурку, и ей казалось, что он целый час простоял на крыльце дома Нэша. В конце концов дверь распахнулась и почти сразу же захлопнулась - Ксантия отчетливо слышала стук в вечерней тишине. Мальчик тут же сбежал по ступеням и побежал обратно к Ксантии.
        - Кому ты отдал записку? - строго спросила она. Мальчик пожал плечами:
        - Какому-то напыщенному слуге.
        - Очень хорошо. А теперь беги домой, уже поздно.
        Взяв из ее руки шиллинг, мальчик усмехнулся и исчез в тумане.
        Ксантия же развернулась и зашагала в сторону Вестминстерской пристани. Здесь обычно разгружались суда, доставлявшие в Лондон камень и древесину для строительства домов. Вдоль набережной высились груды кирпичей, рядом стояли повозки с углем. Темза медленно несла свои воды. К пристани пришвартовывалась баржа, которую утром должны были разгружать.

«Нет, он не придет, - думала Ксантия. - Возможно, его не было дома, когда доставили записку». Она сделала глубокий вдох. Здесь чувствовались неприятные запахи сырости и гнили, но Ксантия давно привыкла к этой вони. Поплотнее запахнув плащ и надвинув на глаза шляпу, она стала спускаться к воде.
        В нижнюю ступеньку каменной лестницы била ленивая волна. Вдалеке же сквозь туман мерцали огни лондонского района Лэмбет. Огни были похожи на желтые ватные шарики.
        Было уже около полуночи. В такой час ни один уважающий себя денди не сидел дома в одиночестве. Нэш наверняка сейчас или играл в кости в каком-нибудь заведении, или лежал в постели с любовницей. При мысли об этом у Ксантии защемило сердце. Такой мужчина, как Нэш, конечно же, имел множество любовниц и менял их как перчатки. Иначе и быть не могло. Они быстро надоедали ему, Нэш сам говорил ей об этом. Чтобы завести роман, ему не нужно было утруждать себя ночными прогулками на берег реки.
        Нет, он не придет. Впрочем, это и к лучшему. И вообще, напрасно она пустилась в эту авантюру. Ксантия уже собралась уходить, как вдруг услышала шаги. Прежде чем она успела сообразить, с какой стороны они доносятся, перед ней выросла высокая мужская фигура.
        - О Боже, мисс Невилл, это вы?.. - пробормотал маркиз, снимая шляпу. - Вы снова напугали меня.
        Ксантия молча увлекла его за собой, и они остановились и тесном пространстве между грудой камней и повозкой с углем.
        - Вы получили мою записку? - спросила она.
        - Нет, я пришел сюда, чтобы заблаговременно занять очередь за углем, - съязвил маркиз.
        Ксантия насупилась.
        - Простите, я понимаю, что помешала вам отдыхать.
        - Нет, вы нисколько не помешали мне, - возразил Нэш. - Но знаете, для леди очень рискованно выходить ночью одной на улицу. Я бы проводил вас домой, если бы это не бросало тень на вашу репутацию.
        - Я сама позабочусь о своей репутации. Мне надо было увидеться с вами, но я знала, что вы не придете ко мне.
        - О, дорогая моя, - мягко проговорил Нэш, - почему же вы так решили?
        Ксантия задумалась, не зная, что ответить.
        - Видите ли, после нашей последней встречи… Ну, в общем, я была не способна ясно мыслить… - Маркиз молчал, и она, пристально взглянув на него, сказала: - Только не притворяйтесь, Нэш, что между нами ничего не произошло.
        Он тяжело вздохнул:
        - Хорошо, не буду. К тому же не исключено, что это может произойти снова.
        - Вы говорите так, словно раскаиваетесь в содеянном, - с упреком в голосе заметила Ксантия. - Это даже хуже, чем если бы вы притворялись, утверждая, что между нами ничего не было. Вы как будто жалеете о том, что мы вообще встретились. Но теперь уже поздно сожалеть об этом.
        Нэш крепко сжал ее руку.
        - В том-то и дело, моя дорогая. Теперь уже поздно сожалеть о том, что я нанес визит в вашу контору, что я поехал на бал-маскарад к леди Картселл, что у меня были и есть далеко не благородные намерения по отношению к вам.
        Не отдавая себе отчет в том, что делает, Ксантия в каком-то безумном порыве вдруг привстала на цыпочки и поцеловала маркиза. Он тут же сжал ее в объятиях, выпустив из руки шляпу. Шляпа упала на мостовую, но Нэш даже не заметил этого.
        - Дорогая моя, вы опасная соблазнительница, - прошептал он, чуть отстранившись от нее.
        - Мне безумно хочется снова встретиться с вами наедине, - проговорила Ксантия. - Можно, я приду к вам? Об этом никто не узнает.
        Нэш пристально посмотрел на нее.
        - Я слишком большой негодяй, чтобы отказаться от вашего предложения, - промолвил он. - И все же я должен напомнить вам о том, что вы заслуживаете лучшего. Или по крайней мере большего.
        - Большего, чем вы можете дать? - прошептала Ксантия. - Я знаю, что вы хотели сказать именно это. Но позвольте мне самой решать, что для меня лучше. Так как же? Каков будет ваш ответ?
        - Сдаюсь, дорогая. - Нэш снова ее поцеловал. - А теперь вам пора домой.
        - Значит, до завтра? Увидимся вечером? Я пожалуюсь на головную боль и скажу, что хочу пораньше лечь спать. Не волнуйтесь, прежде чем выйти на улицу, я надену вуаль. Никто не узнает меня.
        - Да, непременно наденьте вуаль. А я отпущу всех слуг.
        - Где мы встретимся? И во сколько?
        - Подойдите к моему дому со стороны Кинг-стрит, если, конечно, вы не передумаете. В ограде есть калитка. Дверь черного хода будет освещена. Я буду ждать вас там. А если вы не появитесь до восьми часов, то я пойму, что здравый смысл возобладал и вы одумались. И тогда мне останется только порадоваться за вас.
        - Боюсь, что здравомыслие навсегда покинуло меня после свидания с вами в комнате для прислуги. Я непременно приду, ждите меня.
        - Хорошо, я буду вас ждать. А теперь уходите, умоляю вас. Обещаю, что мы наверстаем упущенное завтра вечером.
        Ксантию охватил трепет.
        - Спокойной ночи, - прошептала она и опять поцеловала Нэша, привстав на цыпочки. - До завтра.
        - Спокойной ночи, Ксантия.
        Нэш повернулся, поднял шляпу и в ту же минуту исчез во мраке.
        Ксантия знала, что он очень хотел проводить ее до дома. Но если бы их сейчас увидели, то ее репутация была бы навеки погублена. Как жаль, что она сегодня не додумалась надеть вуаль.
        Прибавив шагу, Ксантия вскоре покинула набережную. На углу Грейт-Джордж-стрит она свернула налево. Туман сгущался, и вскоре она уже почти ничего перед собой не видела. Ксантия пошла еще быстрее - шла, постоянно глядя под ноги, чтобы не оступиться. Внезапно она услышала за спиной чьи-то шаги - они эхом разносились по пустынной улице.
        Ксантия растерялась. Может быть, Нэш передумал и решил все же проводить ее до дома? Или у нее просто разыгралось воображение? Нет, шаги были теперь отчетливо слышны. Они приближались…
        Тут кто-то грубо схватил ее за руку.
        - Быстрее давай кошелек, - прохрипел грабитель. - Если закричишь, мигом перережу глотку.
        - Немедленно отпустите меня! - Ксантия попыталась вырваться из цепких рук.
        Грабитель еще крепче сжал ее руку. От него разило пивом и луком.
        - Давай сюда деньги, я сказал. - Он приставил к горлу Ксантии что-то острое и холодное. - Брось кошелек на мостовую, а не то я залью твой красивый плащ кровью!
        Ксантия похолодела. Лезвие, приставленное к ее горлу, обжигало, как лед.
        - Отпустите меня, - прошептала она. - Я не могу достать ко…
        Ксантия не успела договорить - рука грабителя судорожно задергалась, и его пальцы разжались. Он громко закричал, выронив нож. В следующий миг чей-то черный ботинок въехал грабителю в пах, и тот, снова закричав, рухнул на мостовую.
        - Где же ваш пистолет, мисс Невилл? - послышался рядом знакомый голос.
        Повернув голову, Ксантия увидела мистера Кембла и вздохнула с облегчением.
        - Пистолет? - переспросила она. - Я оставила его дома.
        - Наверное, там же вы оставили и свою голову, - проворчал он. - Никогда больше не трясите на улице своим кошельком, мисс Невилл. Особенно среди ночи. Честное слово, я думал, что вы умнее.
        Ксантия ухватилась за фонарный столб, чувствуя, что у нее подкашиваются колени.
        - Но я… я не трясла кошельком, - стала оправдываться она.
        Лежавший на мостовой грабитель со стоном зашевелился. Кембл, предварительно пнув его ногой, придавил каблуком ему горло. Повернувшись к Ксантии, в раздражении проговорил:
        - Вы что, забыли про мальчишку, которому давали поручение? Неужели вы думаете, что он просто вышел подышать среди ночи? Это был наводчик, мисс Невилл.
        - Наводчик? - в недоумении переспросила Ксантия.
        - Ну да. Он высматривал очередную жертву для грабителей. Карманники, взломщики, мошенники часто действуют сообща. Все они выходят на промысел как ночью, так и днем. Не понимаю, как вас до сих пор не ограбили в Уэппинге! Вы же такая наивная!
        Ксантия покраснела.
        - Вы… вы следили за мной?! - возмутилась она. - Вы шпионите за мной?
        - Я просто наблюдаю за вами, - уточнил Кембл. - И правильно делаю, как оказалось.
        - Но как вы посмели?
        - Отправляйтесь домой, мисс Невилл. - Кембл устало вздохнул. - Найдите свой пистолет и положите его в сумочку. Больше никогда не доставайте кошелек на улице. Сожгите эту ужасную шляпу сразу же, как только доберетесь домой. И ради Бога, впредь не поворачивайтесь спиной к маркизу Нэшу. Это смертельно опасно, а власти хотят, чтобы вы еще нам послужили. Вам рано умирать.
        - Вы постоянно следите за мной?
        - Кто-нибудь из наших людей всегда находится неподалеку от вас, - ответил Кембл. - Так распорядился Макс.
        В глазах Ксантии вспыхнула ярость.
        - В таком случае пусть один из ваших шпионов проводит меня завтра вечером до дома на Парк-лейн и обратно, - прошипела она. - Я намереваюсь раз и навсегда доказать полную непричастность Нэша к контрабанде оружия.
        - Мисс Невилл, умоляю вас, будьте осторожны!
        В этот момент грабитель снова застонал и, открыв глаза, взглянул на Кембла. На его лице отразился страх.
        - Добрый вечер, мистер Томкинс, - сказал Кембл, ухватив грабителя за ворот и поднимая его на ноги. - Опять работаете по ночам?
        - Джордж Кембл! - воскликнул грабитель. - Чтоб ты сдох, трусливый ублюдок!
        Кембл улыбнулся.
        - Я тоже соскучился по тебе, Томми. - Он заломил руки грабителя за спину. - Сейчас мы с тобой прогуляемся до участка на Куин-сквер. Погода сегодня отличная.
        Грабитель попытался вырваться:
        - Отвяжись от меня, сукин сын!
        - Перестань со мной заигрывать, ты не в моем вкусе, - с усмешкой промолвил Кембл. - Пошли!
        Грабитель понурился, было ясно, что он побаивался мистера Кембла. А тот рассмеялся и, снова заговорив о погоде, подтолкнул задержанного в спину. Вскоре оба исчезли во мраке.
        Ксантия же, прижав сумочку к груди, пробормотала:
        - Какой странный человек, этот мистер Кембл…
        Глава 9
        Чашка кофе на Парк-лейн
        Над зданиями Вестминстера занимался рассвет, Лучи утреннего солнца быстро разогнали ночной туман и омыли ярким светом зеленеющие склоны Гайд-парка. Лорд Нэш поднялся сегодня очень рано, чем весьма удивил прислугу. Но ему предстояло уладить до вечера несколько чрезвычайно важных дел. Вернувшись домой во второй половине дня, он переоделся и стал ждать прихода Ксантии.
        Сильный ветер вздымал занавески на окне, наполняя комнату дыханием весны. Лучи закатного солнца мягким светом освещали парк, и Нэш невольно вспомнил пейзажи Констебля, которыми он любовался на выставке в Королевской академии. Ему вдруг захотелось сходить туда вместе с мисс Невилл, но он тут же отбросил эту мысль. Что за странные идеи приходили ему в голову?!
        - Вот и готово, - сказал Гиббонс, в последний раз поправляя воротничок маркиза. - Вы превосходно выглядите, сэр. Осмелюсь спросить, сумеете ли вы сегодня раздеться без моей помощи?
        - Не беспокойтесь, Гиббонс, как-нибудь справлюсь.
        Внимательно осмотрев себя в зеркале, Нэш взял со стола чашку кофе. Это была уже третья чашка - две предыдущие он так и забыл выпить, и кофе в них давно остыл. Камердинер бросил на хозяина лукавый взгляд.
        - Мне не составит никакого труда, милорд, вернуться поздно вечером и помочь вам раздеться.
        Нэш нахмурился и проговорил:
        - Я уже сказал, что вы свободны до полудня завтрашнего дня. Убирайтесь и не вздумайте прийти раньше!
        Гиббонс изобразил возмущение.
        - Хорошо, милорд. Как вам будет угодно.
        Нэш сунул ему в руки поднос с чашками и кофейником.
        - Поскольку вы все еще здесь, я прошу вас убрать все это. Вылейте кофе, он давно остыл.
        Гиббонс, усмехнувшись, подошел к открытому окну и выплеснул кофе на улицу. Внизу раздался возмущенный крик прохожего.
        - Что вы делаете?! - вскричал Нэш. Подбежав к окну, он высунулся наружу. - О, простите, пожалуйста! Между прочим, Вернона я тоже отпустил, - сказал маркиз, повернувшись к камердинеру. Приблизившись к зеркалу, он вдруг спросил: - А может, мне следовало надеть сюртук темно-зеленого цвета?
        - Стоит ли так беспокоиться, милорд? Если она хорошо выпьет, то скорее всего вообще не заметит, что на вас надето.
        Нэш резко повернулся к слуге, его лицо пылало гневом, и на сей раз Гиббонс не на шутку испугался.
        - Она не из тех женщин, которые позволяют себе выпить лишнего! - заявил маркиз.
        Камердинер энергично закивал:
        - Да-да, милорд, разумеется. Я и не сомневался в этом. - Немного помедлив, Гиббонс вдруг спросил: - Значит, визиты в дом на Генриетта-стрит остались в прошлом?
        - Нет, - ответил Нэш, чувствуя, что краснеет. - Дама, которую я жду, - женщина совсем другого сорта.
        - О Боже! - воскликнул Гиббонс.
        - Что еще? - пробурчал Нэш.
        - Месье Рене не одобрит этого.
        - Я не собираюсь спрашивать у него разрешения, - заявил Нэш.
        - Как бы то ни было, ему не понравится, что сюда приходит женщина.
        - Он всего лишь повар, черт возьми! Я приглашаю в гости кого захочу.
        - Он даст вам отставку, - сказал Гиббонс.
        - Это месье Рене служит у меня, а не я у него, - напомнил маркиз. - Именно я решаю, кого мне приглашать, а кого нет. Кстати, Гиббонс, мне совершенно непонятно, почему я до сих пор вас не уволил.
        - Те три камердинера, которые служили здесь до меня, сами ушли от вас, - заметил Гиббонс. - У вас трудно работать, сэр. Ваши странности, причуды и капризы любого сведут с ума. Вы часто возвращаетесь домой в грязной, вонючей одежде, которую ничем не отчистишь. А что касается Рене, то я уверен, его-то вы не уволите. Но предупреждаю: он может сам уйти от вас.
        - Рене ничего не узнает об этом свидании, если вы, Гиббонс, будете держать язык за зубами.
        Камердинер засмеялся.
        - О, сэр, вы сильно заблуждаетесь, если думаете, что дело этим и ограничится.
        Маркиз с недоумением взглянул на слугу:
        - Чем - этим?
        - Одним свиданием. Стоит только женщину впустить в дом, милорд, - Гиббонс поднял вверх палец, - и ее уже оттуда не выкуришь.
        - Что вы болтаете? - возмутился Нэш. - Я же сказал, что она порядочная женщина.
        - В том-то и беда, сэр. Порядочной женщине будет легче окрутить вас, поймав в свои сети. Вы, как видно, сами не прочь оказаться у нее в сетях, но Рене это не понравится; Он сразу соберет свои вещи и первым же дилижансом отправится в Дувр, чтобы отплыть на родину.
        Нэш хмыкнул.
        - Рене нечего опасаться. И нет никаких сетей. Нет и не будет.
        Гиббонс откашлялся и пробормотал:
        - Я потрясен, милорд… Неужели вы пригласили к себе леди, имея… постыдные намерения?
        - Вам ничего не известно о моих намерениях, Гиббонс, - отрезал Нэш. - Может, мы с ней будем играть в пикет - откуда вы знаете?
        - Что-то я очень в этом сомневаюсь, - сказал камердинер. - А она замужем?
        - Нет, - ответил Нэш. - Замужних я обычно вожу в дом на Генриетта-стрит.
        - Но это же просто возмутительно! - воскликнул камердинер. - Я настаиваю, сэр, чтобы вы подобающим образом обращались с этой молодой леди благородного происхождения.
        - Помолчите, Гиббонс, и не суйте нос не в свое дело.
        Тут дверь отворилась, и в комнату вошел Верной.
        - Прошу прощения, милорд, но на задний двор прибыл фургон.
        - Фургон?
        - Да, милорд. Кучер говорит, что он подогнал фургон сначала к парадному крыльцу, как ему велели, но на него из окна кто-то вылил холодный кофе.
        Нэш выразительно посмотрел на Гиббонса.
        - Поэтому фургонщик находится сейчас на заднем дворе, - продолжал Верной. - Он выгружает коробки, говорит, что они для вас.
        - Какие еще коробки? - спросил Гиббонс, когда Верной удалился.
        - Цветы из оранжереи, - ответил маркиз. Камердинер в изумлении уставился на хозяина:
        - Простите, вы сказали «цветы»?
        - Да, сказал. И что же?
        - Целый фургон цветов?!
        Нэш в смущении пожал плечами.
        - Возможно, я действительно перестарался, - пробормотал он. - А цветы, между прочим, доставили на час раньше.
        - Теперь я вижу, что вы и впрямь сошли с ума, - заявил Гиббонс.
        Нэш промолчал. Ему тоже порой казалось, что он спятил. Его одолевали безумные мысли, а его поступки противоречили здравому смыслу и могли привести к серьезному скандалу. Действительно, зачем он заказал целую гору цветов? Впрочем, теперь уже было поздно жалеть о содеянном. Взяв с туалетного столика портмоне с деньгами, маркиз бросил его Гиббонсу.
        - Вот возьмите! - крикнул он. - До завтра! Передавайте мои наилучшие пожелания сестре.
        Вернувшись вечером из конторы, Ксантия сразу же поднялась в свою спальню.
        - Сообщите моему брату, что у меня разболелась голова и я не выйду сегодня к ужину, - сказала она горничной, явившейся на звон колокольчика. - И еще… Приготовьте мне горячую ванну.
        Горничная кивнула, с сочувствием глядя на свою госпожу:
        - Горячая ванна будет для вас как нельзя кстати, мисс.
        Горничная ушла, и вскоре в комнату явились слуги. Они вытащили из гардеробной старую медную ванну и наполнили ее горячей водой. После этого Ксантия велела всем слугам удалиться и не беспокоить ее до утра - заявила, что потом сразу же ляжет в постель.
        Раздевшись, Ксантия забралась в ванну и постаралась расслабиться. Она думала о свидании с Нэшем, думала о том, что вскоре они наконец-то без помех предадутся страсти. Да, на сей раз им никто не помешает, и они будут наслаждаться каждой лаской, каждым прикосновением…
        Тихонько вздохнув, Ксантия положила голову на край ванны и поглубже погрузилась в воду. Взяв мыло, она стала намыливаться, но при этом по-прежнему думала о Нэше. Прошлой ночью она заметила огонь страсти, горевший в его глазах. Неужели сегодня вечером он будет смотреть на нее с таким же вожделением? Неужели его черные глаза будут пылать такой же страстью? При одной мысли об этом у Ксантии гулко забилось сердце и по телу пробежала сладостная дрожь. Конечно же, Нэш прекрасно понимал, чего она от него хотела, и он наверняка оправдает ее ожидания.
        Выбравшись из воды, Ксантия тщательно вытерлась и надела свое самое экстравагантное и безумно дорогое шелковое белье. Затем приступила к выбору платья. Она долго рылась в гардеробной, отвергая один наряд за другим. Ксантия никогда не придавала особого значения одежде, однако сегодня ей хотелось выглядеть как можно лучше.
        Увы, она не знала, что надеть. Примерила несколько платьев и повертелась в них перед зеркалом. «Что же все-таки надеть? - спрашивала себя Ксантия. - Что надела бы на свидание женщина с хорошим вкусом? Может быть, красное?» Поморщившись, Ксантия отложила это платье в сторону. А может, синее, шелковое? Приложив к себе платье, она вспомнила слова Кембла о том, что этот цвет ей очень идет, поскольку гармонирует с ее васильковыми глазами. Ксантия решила надеть синее платье.
        Двадцать минут спустя, накинув темный плащ и опустив вуаль, Ксантия прокралась к черной лестнице и покинула дом через черный ход. Быстро шагая по улицам Мейфэра, она озиралась время от времени. Внезапно ей пришло в голову, что мистер Кембл, наверное, и сейчас следовал за ней. Эта мысль немного успокоила ее. Да, скорее всего он сам ее охранял, потому что вряд ли доверил бы такое важное задание кому-нибудь другому.
        Но вскоре Ксантия забыла обо всем на свете - и о Кембле, и о поручении Венденхейма. Ее больше не интересовали интриги этих людей. Ей хотелось только одного - найти доказательства невиновности Нэша и обрести счастье в его объятиях. Пусть другие устанавливают имя таинственного преступника, за которым охотился Венденхейм. Ее это не касалось.
        Приблизившись к дому Нэша, она почти сразу же заметила ярко освещенную дверь черного хода. Поднявшись на крыльцо с тремя ступенями, Ксантия протянула руку, чтобы постучать в дверь, но дверь неожиданно распахнулась. На пороге стоял маркиз. Высокий и широкоплечий, он загораживал почти весь дверной проем. Коридор же за его спиной был погружен в полумрак.
        - Вы пришли, - сказал он.
        - Да.
        Переступив порог, Ксантия подняла вуаль и внимательно посмотрела на маркиза. Он был одет по-домашнему просто - жилет из темной парчи, белая рубашка с закатанными рукавами и темные брюки. Его волосы были собраны на затылке в хвост и перевязаны черным шелковым шнурком - это было немодно, но маркизу очень шла такая прическа.
        Он снял с нее плащ, и в коридоре на несколько секунд воцарилось неловкое молчание. Но тут Ксантия встала на цыпочки, обхватила ладонями лицо Нэша и на мгновение прижалась щекой к его щеке.
        - Я пришла, - прошептала она.
        Маркиз крепко обнял ее и зарылся лицом в ее распущенные пышные волосы.
        - Я ждал вас с каким-то болезненным нетерпением. Наверное, это неправильно с моей стороны, - пробормотал он.
        Ксантия нервно засмеялась.
        - У вас не было выбора. После того как вы сдались под моим натиском, вам оставалось только одно - ждать.
        Чуть отстранившись, маркиз провел ладонью по ее щеке.
        - Не думайте, что это свидание - только ваша заслуга, - прошептал он. - Поверьте, мне безумно хотелось видеть вас, Ксантия.
        И все же Нэшем в этот момент овладели сомнения. Он боялся, что совсем потеряет голову. Может, было бы сейчас разумнее собраться с духом, поцеловать Ксантию - и выставить ее за дверь?
        Но нет, он был не в силах это сделать. Он чувствовал, как Ксантия прижимается к нему своей пышной грудью, и в нем разгоралась страсть. Их губы слились в пылком поцелуе, и Нэш почти сразу же ощутил болезненную тяжесть в паху.
        Казалось, их сладостный поцелуй длился целую вечность. Трепет пробегал по их телам, и у обоих подкашивались колени.
        - Пойдемте наверх, - прошептал Нэш. - Мне надо быть терпеливым, любовь моя, но я не в силах больше ждать.
        - Я тоже не в силах, - ответила Ксантия. - Мне надоело встречаться с вами украдкой. На этот раз все должно быть иначе.
        Нэш подхватил ее на руки и понес наверх.
        - У меня есть для вас сюрприз, - сказал он неожиданно.
        Миновав два пролета лестницы, Нэш вошел в свои покои, пересек спальню и уложил Ксантию на кровать. Ее длинные роскошные волосы рассыпались по парчовому покрывалу. Маркиз окинул ее взглядом - и тотчас же почувствовал, что его охватила дикая, первобытная страсть. Он готов был наброситься на Ксантию и яростно овладеть ею, не произнося ни слова.
        Тут она вдруг заметила цветы и, немного поднявшись, уставилась на них с изумлением.
        - О Боже… - пробормотала она. - Это гибискусы? Что происходит, Нэш?
        Он наклонился над ней и заглянул ей в глаза.
        - Я хотел, чтобы эти цветы напомнили вам о доме на Барбадосе.
        По всей спальне были расставлены вазы с тропическими цветами - розовыми, персиковыми, темно-красными. Даже кровать была усыпана лепестками. Нэш сорвал ярко-розовый цветок с ветки, стоявшей в вазе у кровати, и протянул его Ксантии. Она взяла цветок и с наслаждением вдохнула знакомый аромат.
        - Они действительно напоминают мне о доме. Вы знаете, наш дом окружала живая изгородь из этого кустарника. О Господи, Нэш, где вы нашли столько цветов гибискуса?
        - Я ограбил все оранжереи Южной Англии, - сказал он с улыбкой.
        Глаза Ксантии искрились от смеха и радости.
        - Ограбили? - переспросила она.
        - Ну, не совсем ограбил… Мои посыльные так рьяно уговаривали владельцев оранжерей расстаться с цветами, что те в конце концов решили, что уж лучше бы их ограбили. - Нэш сжал руку Ксантии. - На мой взгляд, вы принадлежите к тому типу женщин, с которыми следует предаваться любви на кровати, усыпанной лепестками цветов. Разве это не так?
        Ксантия провела цветком по подбородку маркиза.
        - Теперь я вижу, что вы - в моей власти, - сказала она. - Вам, наверное, безумно хочется доставить мне удовольствие.
        Нэш засмеялся:
        - Вы и представить себе не можете, как сильно мне этого хочется, дорогая моя!
        Ксантия ударила его цветком по щеке.
        - В таком случае разденьтесь, - потребовала она. - Я хочу полюбоваться вашей наготой.
        - И зачем я только разорял все эти оранжереи? - с наигранным сожалением промолвил Нэш. - Оказывается, вы предпочитаете любоваться не прекрасными цветами, а кое-чем другим.
        - Какой же вы негодяй! - давясь от смеха, воскликнула Ксантия. - Цветы, конечно, очень красивые. Вот уж никогда не думала, что распутники усыпают свои кровати цветками гибискуса.
        Нэш поцеловал ее руку.
        - Это я так ухаживаю за вами, - прошептал он. - А теперь лежите тихо, я буду соблазнять вас.
        - Мне не хочется, чтобы меня соблазняли, я хочу, чтобы вы разделись, - заявила Ксантия. Сев на кровати посреди лепестков, она сбросила туфли. - Я хочу любоваться тем, что одновременно и прекрасно, и запретно.
        Маркиз был ошеломлен ее словами. Он много раз раздевался в присутствии женщин, но то, чего требовала от него Ксантия, казалось невероятным - ведь он должен был не просто сбросить одежду, но продемонстрировать свою наготу.
        А Ксантия уже начала действовать - ловко развязала шейный платок Нэша и сняла его. Маркиз посмотрел на нее с некоторым удивлением - откуда такая опытность?
        - У меня было два брата, - пояснила Ксантия. - Они частенько приходили домой пьяные и тут же засыпали. Слуг у нас было мало, и мне приходилось самой их раздевать, так что со временем я в совершенстве овладела этим искусством.
        Ее проворные пальцы быстро расстегнули пуговицы на жилете Нэша, и она стащила жилет вместе с подтяжками. Нэш вытащил подол рубашки из брюк и снял ее через голову. Ксантия затаила дыхание, увидев его великолепный торс. Нэш заметил, что Ксантия по достоинству оценила красоту его тела.
        Она потянулась к маркизу, чтобы поцеловать его. Когда их губы слились воедино, она стала расстегивать его брюки. Однако Нэш не спешил предпринимать решительные действия. Насладившись поцелуем, он выпрямился и начал снимать с себя оставшуюся одежду - брюки, чулки и подштанники. Глаза Ксантии округлились, когда она наконец увидела маркиза нагим.
        - О Боже!.. - ахнула она. - Вы действительно великолепны…
        Нэш не считал себя красавцем. Юность с ее свежестью давно миновала, он был зрелым мужчиной, на которого жизненная борьба наложила свой отпечаток. Тем не менее комплимент Ксантии был приятен ему.
        - А теперь, моя дорогая, настала ваша очередь продемонстрировать свои прелести, - сказал он, поднимая ее с кровати.
        Нэш быстро расстегнул пуговицы сзади на ее платье, и в разрезе появилась изящная сорочка из тонкого белого шелка. Увидев ее лопатки, Нэш почувствовал, как у него пересохло во рту от волнения. «О Боже… Ведь это всего лишь спина», - подумал он, удивляясь своей реакции.
        Немного помедлив, он снял с нее сорочку и нижние юбки, затем стащил с ее стройных ног чулки. Когда Ксантия осталась в одних панталончиках, Нэш выпрямился и сжал ладонями ее груди. Она затрепетала, и он медленно спустил с ее бедер панталоны.
        Отступив на шаг, Нэш какое-то время любовался ею. Потом вдруг опустился перед ней на колени и, прижав ладони к ягодицам, с наслаждением вдохнул аромат ее тела. В следующее мгновение он прижался лицом к ее промежности, стараясь как можно глубже погрузить в нее язык. Ксантия громко застонала и, положив руки ему на плечи, впилась в них ногтями.
        - Ложитесь, - прошептал он минуту спустя, и Ксантия тут же повиновалась.
        Нэш навалился на нее и раздвинул коленом ее ноги. Они долго целовались, чувствуя, как нарастает их возбуждение. Наконец, прервав поцелуй, маркиз приподнялся и окинул Ксантию пылающим взглядом. Ее грудь с темно-розовыми ореолами вокруг отвердевших сосков высоко вздымалась и опускалась, а дыхание было частым и прерывистым. Он посмотрел ей в глаза и вдруг спросил:
        - Вы что, боитесь меня?
        - Да, немного, - прошептала Ксантия. - Я боюсь вас… себя тоже.
        Нэш также боялся, хотя никогда не признался бы в этом. Его пугала сила и новизна чувств, которые он испытывал к Ксантии. Но об этом сейчас было лучше не думать.
        Широко раздвинув ей ноги, он провел большим пальцем по влажной промежности. Ксантия громко вскрикнула и застонала. Нэш взял цветок гибискуса и провел им по ее груди. Жесткие зеленые листочки растения казались почти черными на фоне ее безупречной кожи молочной белизны. Когда же он провел цветком по соскам, они еще больше отвердели. И от прикосновений тяжёлого розового цветка по телу Ксантии пробегали волны дрожи.
        Затем цветок скользнул ниже, к животу Ксантии и к ее бедрам. Наконец добрался до промежности. Когда же он коснулся складок, закрывавших путь в лоно, Ксантия затрепетала. Нэш раздвинул складки свободной рукой и провел цветком по чувствительной влажной плоти. Ксантия содрогнулась всем телом и громко закричала. Потом, задыхаясь, прошептала:
        - Я… я не могу… Я хочу… чтобы вы вошли в меня.
        - А вы не сдерживайте себя, дорогая. Вы же чувствуете прикосновения цветка к вашему бутону?
        - Да, но я хочу… хочу… - Она снова застонала. - Я хочу большего! Хочу вас!
        - Но ведь я с вами. Вам не нужно желать большего, Ксантия. Вы по своей натуре - дикая, необузданная, чувственная… И сейчас вы должны это доказать. - С этими словами маркиз погрузил цветок гибискуса еще глубже. И почти тотчас же из груди Ксантии вырвался вопль, а по телу ее пробежали судороги. Тут маркиз отбросил цветок и лег на Ксантию, содрогавшуюся от наслаждения. Он был вознагражден за свои старания. Ксантия была прекрасна в своей страсти.
        Когда Ксантия наконец пришла в себя, она обнаружила, что лежит в объятиях Нэша. Их тела переплелись, и Ксантии вдруг почудилось, что они стали единым целым - и в буквальном, и в переносном смысле. В эти чарующие мгновения время как будто остановилось, и все, что находилось за пределами этой комнаты, этой ночи и этого человека, утратило для нее всякое значение.
        Тут Нэш зашевелился и, чуть приподнявшись, заглянул ей в лицо. Ксантия прикоснулась к его возбужденной плоти и прошептала:
        - А теперь войдите в меня. Овладейте же мной…
        Он вошел в нее очень медленно и осторожно. И Ксантия тотчас же приподняла бедра, устремившись ему навстречу. Нэш же вдруг приподнялся над ней на руках, закрыл глаза и стал двигаться все быстрее и быстрее.
        - О Боже, Ксантия… - прохрипел он. - Вы свели меня с ума. Вы околдовали меня…
        - А вы - меня, - простонала она в ответ.
        Дыхание Нэша становилось все более прерывистым, длинные волосы, растрепавшись, падали ему на лицо, а на лбу поблескивали капельки пота. Движения его с каждым мгновением становились все энергичнее, а в потемневших глазах бушевала необузданная страсть.
        В какой-то момент Ксантия почувствовала, что задыхается. Ей казалось, что ее сердце вот-вот выскочит из груди, а в висках гулко стучала кровь. Охватившее ее напряжение было невыносимым. Но тут пальцы Нэша судорожно впились в ее бедра, и из горла его вырвался гортанный вопль. В следующий миг закричала и Ксантия, проваливаясь в черную пропасть забытья.
        Первое, что она услышала, вернувшись к действительности, было ее собственное прерывистое дыхание. Через некоторое время Нэш скатился с нее. Ксантия прильнула к нему, и он молча ее обнял. Прежде чем погрузиться в глубокий сон без сновидений, Ксантия отметила про себя, что Нэш по-хозяйски положил ладонь ей на грудь.
        Глава 10
        Долгий путь из Йоркшира
        Нэш давно уже не спал так сладко и безмятежно. Но даже сквозь сон до него доносился какой-то шум. Ему ужасно не хотелось просыпаться и снова возвращаться к действительности. Прижавшись щекой к плечу Ксантии, он постарался заснуть еще крепче. Но шум вскоре возобновился с новой силой.
        Черт бы побрал этого Гиббонса! Несомненно, это был он. Кто, кроме него, мог так бесцеремонно и настойчиво колотить в дверь в столь ранний час? Нэш зашевелился. Лежавшая рядом Ксантия что-то пробормотала во сне и перевернулась на другой бок.
        - Кто-то стучит, Нэш… - тихо прошептала она. - По-моему, там внизу кто-то стучит…
        В дверь продолжали барабанить самым бессовестным образом. Гулкое эхо разносило эти удары по всему дому.
        Маркиз не на шутку встревожился. «Нет, это не Гиббонс», - промелькнуло у него.
        - Черт побери! - Он резко приподнялся и сел на кровати. В доме слуг не было. Кто-то настойчиво стучал в дверь.
        - Ничего страшного, - с надеждой в голосе проговорили Ксантия. - Постучат и уйдут.
        Но Нэш уже надел брюки.
        - Вряд ли тот, кто барабанит в дверь с такой бесцеремонностью, махнет рукой и уйдет, - пробурчал он, помрачнев. - А вдруг это Ротуэлл? Возможно, он догадался, что вы здесь. Если это он, то игнорировать его нам нет никакого смысла.
        Ксантия приподнялась, прикрыв простыней грудь.
        - Нет, Нэш, я не думаю, что это он. Который теперь час?
        В дверь стучали, не переставая.
        - Почти одиннадцать вечера, - ответил маркиз, заправляя рубашку в брюки.
        Он старался не паниковать, но ему в голову лезли тревожные мысли. Может быть, с кем-то из его близких произошел несчастный случай? Может, кто-то из родственников серьезно заболел? Тони? Эдвина? Девочки?
        - О Боже, девочки… - пробормотал он.
        - Какие девочки? - встрепенулась Ксантия.
        - Мои сестры. - Нэш быстро надел жилет. - Неужели с ними что-то случилось?
        Ксантию охватило беспокойство.
        - А может, это какой-нибудь запоздалый гость? - предположила она. - Возможно, один из ваших приятелей или брат.
        - Вряд ли. - Нэш покачал головой. - Гость не стал бы четверть часа без передышки барабанить в дверь. Брат тоже не стал бы вести себя столь бесцеремонно. Если, конечно, речь не шла бы о жизни и смерти. - Наклонившись, он поцеловал Ксантию. - Запомните, дорогая моя, я ни о чем не жалею. Если даже это Ротуэлл, то я готов принять пулю на пороге своего дома. Жизнь - не слишком высокая плата за ночь с вами.
        Ксантия с изумлением посмотрела ему вслед. Ей показалось, что Нэш говорил совершенно серьезно.
        Не на шутку встревожившись, Ксантия вскочила с кровати. Осмотревшись, увидела в гардеробной висевший на медном крючке шелковый халат кремового цвета и надела его. Он был ей велик, и она, запахнув его, повязала пояс. Подкравшись к двери спальни, прислушалась, но ничего не услышала. Ей ужасно хотелось спуститься на цыпочках по лестнице, но она не решилась выйти из комнаты.
        Внезапно ее взгляд упал на стоявший у стены секретер красного дерева.
        Отлично! Вряд ли ей представится более удобный случай покопаться в бумагах маркиза. Чувствуя легкие угрызения совести, Ксантия подкрутила фитиль в лампе, чтобы прибавить света, и, взяв лампу, пересекла спальню. Приблизившись к секретеру, она начала выдвигать его ящики.
        Направляясь к парадной двери, Нэш провел ладонью по волосам в тщетной попытке пригладить их. В нем закипал гнев. Нужно было иметь очень веские основания для того, чтобы с такой силой барабанить в дверь. И если у человека, стоявшего сейчас на крыльце, их не было, то ему не поздоровится. И он, Нэш, не станет слушать никаких оправданий.
        Маркиз рывком распахнул дверь и увидел перед собой хрупкую молодую женщину невысокого роста. Она продрогла от сырости и холода и зябко поводила плечами. На ней был клеенчатый серый плаш, а в руке она держала видавший виды зонтик. Когда свет лампы упал на ее лицо, Нэш прочитал на нем выражение праведного гнева.

«О Господи, неужели она сейчас начнет его за что-то отчитывать? Но за что именно?.
        Скорее всего это представительница одной из протестантских сект», - решил маркиз.
        - Я терпеть не могу проповедей, - заявил он, пытаясь закрыть дверь.
        Но женщина проворно сунула в щель свой зонтик, чтобы не позволить Нэшу осуществить свое намерение. Раздался жалобный хруст.
        - Меня зовут миссис Уэскот, - сказала она, не обращая внимания на сломанный зонтик. - Мне необходимо видеть маркиза Нэша. Прошу вас, сэр, если в вашем сердце есть хоть капля христианского милосердия, впустите меня.
        Христианское милосердие? Что за глупости! Маркизу Нэшу была чужда эта добродетель. И все же, окинув взглядом жалкую фигурку в клеенчатом плаще, Нэш почувствовал, что в его душе шевельнулось сострадание.
        Эта женщина продрогла от промозглой сырости, и к тому же она была совсем молоденькая - не больше восемнадцати. Маркиз со вздохом распахнул дверь и посторонился, чтобы впустить ее в дом.
        Переступив порог, женщина прошла в холл и, остановившись, робко потупила глаза. Судя по всему, она даже не заметила, что дверь ей открыл джентльмен, а не слуга.
        - Мне нужно видеть маркиза Нэша, - повторила она. - К сожалению, у меня нет визитных карточек. Будьте так добры, доложите ему о моем приходе.
        - Не кажется ли вам, что вы выбрали не самое подходящее время для визита, - сказал маркиз, помогая гостье снять влажный плащ. - Что привело вас сюда?
        - Я пришла по личному делу. Мое имя хорошо известно маркизу.
        Нэш замер с плащом в руках. Окинув взглядом фигуру молодой женщины, он невольно вздрогнул - только сейчас маркиз заметил, что гостья беременна.
        Однако он никак не мог припомнить фамилию Уэскот. Да и саму женщину он раньше никогда не видел. Или, может быть, он просто забыл? Может, он…

«Нет, исключено», - подумал маркиз. Он всегда был очень осторожен в постели с женщинами. К тому же его гостья совсем не походила на шлюху.
        Но кто же она такая? Она не узнала в нем маркиза Нэша… И это означало, что его худенькая гостья никогда прежде не встречалась с ним. Сообразив это, Нэш вздохнул с облегчением - у него отлегло от сердца.
        - Давайте пройдем в комнату, - сказал он. - Я и есть тот человек, которого вы хотели видеть. Меня зовут маркиз Нэш. Садитесь, пожалуйста. - Бросив плащ гостьи на стул, маркиз зажег свечи в гостиной.
        Теперь он мог лучше рассмотреть миссис Уэскот. На ее миловидном лице читалось выражение крайнего беспокойства.
        - Итак, миссис Уэскот, - промолвил Нэш, останавливаясь перед ней, - чем могу быть вам полезен? Судя по тому, что вы подняли меня с постели, дело, по которому вы пришли, не терпит отлагательства.
        - Я подняла вас с постели? - в испуге переспросила гостья. - О, прошу прощения… Но мне сказали…
        - Что вам сказали?
        Миссис Уэскот смутилась.
        - Мне сказали, что вы не спите по ночам, что вы ведете ночной образ жизни… и у вас дурные привычки…
        Нэш усмехнулся.
        - Я не утверждал, что вы разбудили меня, миссис Уэскот. Ведь в постели не только спят, но и предаются некоторым порокам, как известно. Вы не знали об этом?
        Гостья густо покраснела, и Нэшу вдруг стало стыдно за свои слова. Он почувствовал себя последним негодяем.
        - Прошу прощения, - пробормотал он, заложив руки за спину. - Я веду себя бестактно. Итак, мэм, я жду, когда вы сообщите о цели своего прихода. В столь поздний час леди обычно не выходят на улицу без сопровождения. Глядя на вас, у меня невольно возникает вопрос: а где сейчас мистер Уэскот?
        Гостья внезапно разрыдалась. Маркиз растерялся, не зная, как ее успокоить. Порывшись в карманах, он достал носовой платок:
        - Вот, возьмите. А вы… вы, наверное, вдова?
        - Н-нет… - Миссис Уэскот покачала головой. Затем высморкалась в платок маркиза и, всхлипывая, проговорила: - Мэтью сейчас в… О Господи… в месте предварительного заключения должников!
        Нэш принялся расхаживать по комнате. Наконец, остановившись, сказал:
        - Разрешите задать вам один вопрос, мэм. Вы уверены, что я знаю мистера Уэскота?
        Гостья бросила на него недоверчивый взгляд.
        - Конечно, знаете! - воскликнула она. - Это вы довели его до банкротства, лорд Нэш. Как вы можете после этого задавать мне подобные вопросы?

«Уэскот, Уэскот… Кто же такой Уэскот?» - спрашивал себя маркиз. И тут перед его мысленным взором возник смутный образ. Несколько дней назад он играл в фараон в одном злачном месте на Феттер-лейн.
        В тот вечер Нэш пребывал в дурном расположении духа, и ему не хотелось играть. Однако мистер Мейнселл привел в заведение одного своего знакомого, молодого человека лет двадцати пяти. Этот развязный самоуверенный парень очень не понравился Нэшу, и маркиз решил его проучить. На его взгляд, высокомерие было пороком, за который человека следовало наказывать. В конце концов заносчивый парень проигрался в пух и прах. И кажется… Да-да, парень лишился принадлежавшей ему мельницы.
        - Ваш муж проиграл мельницу? - осторожно спросил Нэш. - Она, кажется, находится в Йоркшире?
        - Да, мельницу конечной стадии измельчения! - закивала миссис Уэскот. - Она осталась ему в наследство от дедушки.
        Нэш с трудом представлял себе, где находится Йоркшир, и понятия не имел, что такое
«мельница конечной стадии измельчения». В ту ночь, вернувшись домой, он снял перчатки, налил себе стаканчик «Охотничьей» и бросил долговую расписку Уэскота в груду бумаг, ожидавших возвращения Суонна. Насколько он знал, она до сих пор лежала там. Суонн должен был распорядиться мельницей - перевезти ее в поместье Нэша, продать или сдать в аренду. Поверенный лучше, чем он, разбирался в таких делах.
        Если бы в тот вечер маркиз не был так зол на весь белый свет из-за того, что у него не клеятся отношения с Ксантией, он, пожалуй, не сел бы играть с Уэскотом. Этот парень, как оказалось, совершенно ничего не смыслил в картах. А гостья тем временем продолжала:
        - Так вот, поэтому дедушка и решил, что мельница обязательно должна перейти к Мэтью. Вскоре после этого он умер, а мой муж вступил в права наследства. Когда Мэтью узнал, что у нас будет ребенок, - тут миссис Уэскот сделала паузу, положив ладонь на свой округлившийся живот, - он уговорил меня переехать в Лондон. Мэтью сказал, что хочет счастья нашему малышу.
        - И вы поверили ему? - спросил Нэш. Гостья кивнула. В ее глазах блестели слёзы.
        - И вскоре мы переехали сюда. Понимаете, Мэтью хочет, чтобы мы заняли подобающее место в обществе ради будущего нашего ребенка. Он поклялся, что не потратит зря ни одного пенса вопреки опасениям своего отца. Доход, который приносила мельница, он обещал использовать на покрытие долгов, сделанных раньше. А потом собирался купить хороший дом, но неожиданно… неожиданно он проиграл мельницу…

«О Боже, - думал Нэш, глядя на несчастную женщину. - Лучше остаться вдовой, чем иметь такого мужа». Впрочем, учитывая наглость и острый язык Уэскота, его жена имела все шансы овдоветь в скором будущем. Но что можно было бы сейчас сделать для бедняжки и ее ребенка?
        В душе Нэша шевельнулось чувство вины, но он сразу же попытался заглушить голос совести. Черт побери, почему он должен беспокоиться о миссис Уэскот? Он выиграл мельницу в честной игре. Он никогда не жульничал за карточным столом - это было не в его правилах. Какое дело ему до того, что семья наглеца Уэскота пойдет по миру?
        - Неужели вы надеетесь, что я просто так верну вам мельницу? - спросил маркиз.
        Миссис Уэскот кивнула, не сводя с него заплаканных глаз. По ее щекам все еще текли слезы. Нэш опустился на стул. На него вдруг навалилась страшная усталость. Кто бы мог подумать, что всего лишь несколько часов назад он беззаботно наслаждался жизнью в постели с Ксантией?
        - Послушайте, миссис Уэскот, - проговорил Нэш, - я хочу быть с вами предельно честным.
        Гостья посмотрела на него с упреком.
        - Но ведь вас никак не назовешь честным человеком, - заявила она. - Говорят, что вы порочный и злой.
        - И тем не менее я честнее многих из тех, кто так говорит обо мне. Обо мне ходит множество слухов, и большинство правдивы, но я никогда не слышал, чтобы кто-то назвал меня обманщиком или лгуном. Вот и сейчас я не буду лукавить и честно выскажу свое мнение: ваш муж - высокомерный молодой идиот.
        - Прошу прощения, но…
        - Ваш муж слишком тщеславен, миссис Уэскот, - продолжал маркиз. - Если бы у него была не одна, а несколько мельниц, он наверняка проиграл бы все. Он вел себя так, словно у него нет семьи, которую надо кормить. Вы должны увезти его из Лондона, а еще лучше - расстаться с ним. Владельцы мельниц из Йоркшира редко добиваются успеха в Лондоне, миссис Уэскот.
        Гостья с отчаянием в голосе воскликнула:
        - О, я догадывалась об этом! Я пыталась переубедить мужа, говорила ему, что нам здесь не место, но он и слушать не хотел.
        - Когда ваш ребенок должен появиться на свет? - спросил Нэш, прерывая ее стенания.
        - Приблизительно… в конце следующего месяца.
        - У вас есть родственники поблизости отсюда?
        Миссис Уэскот кивнула.
        - Мой кузен Гарольд - зеленщик в «Спитфилдзе», - ответила она. - Видите, я из еще более скромной семьи, чем мой супруг. Мэтью был для меня выгодной партией. Выйдя замуж, я улучшила свое положение.
        На взгляд Нэша, бедная женщина заблуждалась.
        - Ваш кузен порядочный человек? - продолжал он ее расспрашивать.
        Миссис Уэскот кивнула:
        - Да, он добрый и честный человек.
        - В таком случае… Когда родится ребенок, пришлите Гарольда ко мне, миссис Уэскот, - сказал маркиз. - Ваш кузен назовет мне полное имя вашего ребенка - вне зависимости от того, будет ли это мальчик или девочка. И тогда я верну вам мельницу.
        - Вы… вы действительно вернете?.. - с надеждой в голосе спросила миссис Уэскот.
        - Да, но ее получит ваш ребенок, а не муж. Гарольд станет опекуном. Вы хорошо поняли меня, миссис Уэскот?
        - О да, но…
        - Это все, что я могу сделать для вас, - перебил маркиз. - Вы вправе принять мое предложение или отклонить его. Но признайтесь, оно чертовски заманчивое.
        - Да, конечно… Вы так великодушны, сэр! И очень добры… Но Мэтью… Боюсь, ему все это не понравится.
        - В таком случае скажите Мэтью, чтобы он приехал ко мне, мэм, и я все доходчиво растолкую ему.
        - Да-да, конечно. Спасибо, лорд Нэш.
        Маркиз взял со стула ее промокший плащ.
        - Пойдемте, миссис Уэскот, я попытаюсь найти для вас кеб.
        - Нет, что вы, не надо… Благодарю вас, но у меня нет денег.
        - Я заплачу за проезд, не беспокойтесь. Вы простудитесь, дитя мое, если будете расхаживать по Лондону в мокром плаще. К тому же ваш зонтик сломан, и вы больше не сможете пользоваться им.
        Миссис Уэскот потупила взор.
        - Спасибо, милорд, - пролепетала она. Нэш окинул ее внимательным взглядом.
        - У вас есть где остановиться, мэм? Весной в Лондоне стоит мерзкая погода.
        - Наши вещи все еще находятся на постоялом дворе, - ответила миссис. Уэскот. - Но… но нас уже выгнали из комнаты.
        - Вы уверены, что ваш кузен Гарольд примет вас?
        Женщина кивнула.
        - В таком случае я заплачу извозчику за то, чтобы он довез вас до постоялого двора, а оттуда - до дома Гарольда в «Спитфилдзе». Вы заберете вещи, а потом отправитесь к кузену.
        - О Боже… это же так далеко…
        - Не преувеличивайте, - сказал Нэш. - И еще, миссис Уэскот… Позвольте мне дать вам совет.
        Женщина молча кивнула, и Нэш, положив руку ей на плечо, проговорил:
        - У вас скоро родится ребенок, дорогая моя, поэтому я советую вам проявить твердость характера и приструнить мужа. Его нужно держать в узде. Как бы ужасно это ни звучало, но благополучие вашего ребенка зависит от того, сумеете ли вы призвать супруга к порядку.
        - Но как мне этого добиться?
        Ее изящно изогнутые брови были сведены на переносице.
        - Вы чертовски привлекательная женщина, миссис Уэскот, - с усмешкой продолжал Нэш. - Неужели мне надо учить вас, как завоевать мужчину? Используйте тот дар, которым наградил вас Господь Бог, и заставьте Мэтью повиноваться вам. Не забывайте простую истину: влюбленный мужчина горы свернет для своей любимой.
        Миссис Уэскот приосанилась, расправив плечи.
        - Да, милорд, вы правы. Я постараюсь запомнить ваши слова.
        Ксантия уже успела одеться, когда Нэш вернулся в спальню. Увидев его, она улыбнулась.
        - Надеюсь, все хорошо, Нэш?
        Он пересек комнату и сел на край кровати. Вздохнув, вкратце рассказал о том, что произошло. Ксантия слушала его, не перебивая. Когда он закончил свой рассказ, они легли на кровать прямо в одежде и, обнявшись, продолжили разговор.
        - Не понимаю, почему вся эта история так тронула меня, - удивлялся Нэш. - Я, конечно, не бесчувственный человек, но никогда не прощаю карточных долгов. Человек, который садится играть, должен нести ответственность за свои действия. Что будет, если все мы начнем возвращать то, что выиграли? Думаю, что в скором времени все заядлые игроки дойдут до того, что станут играть со своими бабушками на несколько пенни.
        Ксантия погладила его по волосам.
        - Часть вины за произошедшее лежит на мистере Мейнселле, - сказала она. - Это он усадил за карточный стол Мэтью Уэскота, чего делать не следовало.
        Нэш долго молчал, о чем-то размышляя. Потом вдруг спросил:
        - А я упомянул о том, что миссис Уэскот беременна?
        - Нет. - Ксантия снова погладила его по волосам. - Вы не упоминали об этом.
        - Наверное, именно это и обезоружило меня. - в задумчивости пробормотал Нэш. - Ужасно думать о том, что ребенок родится в полной нищете, а его отец в это время будет сидеть в долговой тюрьме…
        - Вы почувствовали свою вину?
        - Да, в какой-то мере. И еще… Ох, сегодня вечером я совершил ужасную ошибку. В тот момент, когда… когда мы…
        - Я не считаю ошибкой то, что мы делали, - перебила Ксантия.
        Нэш еще крепче ее обнял.
        - Нет-нет, вы не поняли. Я говорю о другом. Сегодня я был неосторожен, и мое семя излилось в лоно. Это очень рискованно. Тем более что у нас все произошло одновременно. Эта мысль тревожила меня весь вечер. Госпожа Уэскот на сносях. Но желанный ли это ребенок? Вот вопрос.
        - Большинство женщин хочет детей, - заметила Ксантия.
        - Но ей было бы лучше не иметь их, - заявил Нэш. - У нее муж - редкостный идиот.
        - Нэш, как вы можете говорить такое? У вас сегодня очень странное настроение.
        - Да, наверное, - согласился маркиз.
        Он положил ладонь на живот Ксантии - словно хотел оградить ее от опасности. Сегодня он действительно был неосторожен, и при других обстоятельствах это испугало бы или, во всяком случае, встревожило его. Ведь возможность зачатия ребенка была чрезвычайно высока. Но, к собственному удивлению, Нэш не испытывал страха, думая о том, что Ксантия могла забеременеть от него. Правда, это грозило ему скандалом. Ротуэлл мог вызвать его на дуэль. Однако Нэш, заядлый игрок, привык к риску.
        Но была ли Ксантия готова к подобному повороту событий? «Большинство женщин хочет детей» - сказала она. Да, большинство хочет. Но хотела ли Ксантия?.. В одном из разговоров с ним она заявила, что не желает выходить замуж и становиться матерью. И теперь, когда Нэш лучше узнал ее, он считал, что она говорила правду.
        Так что же им делать, если Ксантия забеременеет? Ответ на этот вопрос напрашивался сам собой: они должны будут пожениться. Нэш решил, что настоит на этом. Впрочем, этого же будет требовать и брат Ксантии. Хотя Ротуэлл предоставлял сестре большую свободу, он ни за что не позволит ей родить вне брака.
        Наверное, Ксантия права - он действительно сегодня и странном расположении духа. Его почему-то мучила мысль о том, что она не хотела, чтобы их связывали более серьезные отношения - не только постельные.
        Нэша захлестнуло отчаяние, и он припал к губам Ксантии в страстном поцелуе. Новые, незнакомые прежде чувства охватили его.
        - Этот халат идет вам куда больше, чем мне, - сказал он, прерывая поцелуй.
        - Я надела первое, что попалось мне под руку, - ответила она, глядя на него с таким видом, как будто хотела еше что-то сказать, но передумала.
        Нэш решил, что на сегодня достаточно серьезных разговоров.
        - Вы ужинали? - спросил он, поигрывая прядкой ее волос. - В столовой накрыт холодный ужин. Хотите, мы спустимся туда?
        - Да, я проголодалась, - с улыбкой призналась Ксантия. - Готова съесть целую лошадь.
        - К сожалению, я могу предложить вам только холодный ростбиф, - сказал Нэш. - Вы спуститесь к ужину в халате, миледи?
        Они со смехом спустились на первый этаж. Нэш чувствовал себя молодым, глупым и неопытным. Ему вдруг захотелось показать Ксантии весь дом. Этот особняк был построен для седьмого маркиза Нэша еще в то время, когда район Мейфэр был размером с небольшое пастбище. Он знал, что его дом приводит всех гостей в восхищение. Восхищалась и Ксантия. Она ахала и охала, восторгаясь роскошной обстановкой комнат, позолоченной мебелью из дорогих пород дерева, расписными потолками, пилястрами с лепниной, резными карнизами и тяжелыми бархатными портьерами. Держась за руки, они добрались наконец до столовой. У Ксантии перехватило дыхание, когда она увидела длинный обеденный стол, уставленный серебряной посудой из фамильного сервиза.
        Нэш же нахмурился. Несмотря на обилие сервировки, стол был накрыт на одну персону. Взяв со стола одинокий бокал, он в растерянности повертел его в руках.
        - В конце концов, мы можем пить и из одного бокала, правда? - спросил он.
        - А у вас есть еще одна вилка? - поинтересовалась Ксантия.
        - У меня целая сотня вилок, но я понятия не имею, где они лежат, - признался маркиз.
        Ксантия рассмеялась.
        - Вы и в самом деле избалованный сибарит, - сказала она. - Налейте вина, а я тем временем пороюсь в буфетах.
        - Отлично.
        Нэш зажег свечу в подсвечнике, и Ксантия, взяв ее, направилась по сумрачному коридору в буфетную. Но все шкафы в ней были заперты на замок. Осмотревшись, она заметила, что комната в образцовом порядке. Здесь царила чистота, нигде не было ни пылинки, а посуда, стоявшая на полках застекленных шкафов, сияла.
        - Нам придется есть одной вилкой, - заявила Ксантия, вернувшись в столовую. - Впрочем, подождите!
        Она направилась к буфету, стоявшему у стены. Выдвинув его ящики, Ксантия обнаружила в них чистые тарелки и несколько столовых приборов.
        - Кстати, хочу отметить, что у вас очень аккуратные слуги!
        Нэш молча смотрел на нее со странным выражением лица.
        - Что такое? - спросила Ксантия, окинув взглядом свой халат. - Я испачкалась?
        - Нет-нет, - ответил Нэш. Он отодвинул для нее стул. - Просто странно, что по моему дому бродит женщина…
        - Простите, я, наверное, веду себя довольно бесцеремонно.
        - Дело не в этом. Напротив, мне приятно, что вы здесь, рядом со мной.
        Откинувшись на спинку стула, Ксантия внимательно посмотрела на маркиза.
        - После смерти матери вы, наверное, жили вдвоем с отцом?
        - Что?.. - встрепенулся Нэш, очнувшись от своих грез. - Нет-нет. Отец сразу же женился. Моя мачеха до сих пор живет в поместье Брайервуд.
        - Ах да, конечно, - кивнула Ксантия. Она взяла с блюда кусочек мяса. - Вы как-то упоминали о своих сестрах. Кроме того, в доме у леди Хенслоу я видела вашего сводного брата.
        - Это Энтони Хейден-Уэрт. Леди Хенслоу приходится ему тетей.
        - Он показался мне очень обаятельным джентльменом. Вы с ним ладите?
        Нэш пожал плечами:
        - Да, пожалуй. Хотя мы с ним не очень-то похожи друг на друга. - Передавая Ксантии блюдо с холодным картофелем, он продолжал: - Но я люблю его. Тони было семь лет, когда наши родители поженились. А мне в то время было тринадцать. Думаю, мне повезло, рядом со мной появился мальчнк, который отвлекал меня от тяжелых мыслей и тоски по матери.
        - Вы были ему в детстве настоящим братом?
        Нэш грустно улыбнулся.
        - Мне хотелось бы быть ему братом. Перед моими глазами был прекрасный пример для подражания - Петар. Но Тони… - Маркиз вдруг замолчал.
        - Продолжайте, пожалуйста! - попросила Ксантия. - Что вы хотели сказать? Я вас внимательно слушаю.
        - Я всегда чувствовал, что вызываю у Тони раздражение, - снова заговорил Нэш. - Хотя он никогда открыто не предъявлял мне претензий. Но я был для него чужаком, к тому же - совершенно необразованным человеком. Тони часто смеялся надо мной, твердя одна и то же: «Если ты хочешь стать английским лордом, ты должен научиться…
        - и дальше шло перечисление необходимых знаний и навыков. У меня, конечно же, были большие пробелы в образовании, и я старался наверстать упущенное.
        - Вам это вполне удалось. Вы знаете гораздо больше, чем я.
        - О, я очень сомневаюсь в этом, моя дорогая. Сначала мы с Тони, несмотря на разницу в возрасте, занимались по одним и тем же учебникам под руководством одних и тех же учителей, поскольку я еще плохо владел английским языком и был мало знаком с историей Англии. Это было унизительно для меня. Вы и представить себе не можете, моя дорогая, как трудно избавиться от акцента. Мне повезло, что отец не наказывал меня за неудачи и промахи.
        Ксантия очень сочувствовала Нэшу. Может быть, ей не следовало бередить его душевные раны, заставляя вспоминать неприятные события, оставшиеся в далеком прошлом? Отложив вилку в сторону, она испытующе взглянула на маркиза:
        - Нэш, я хочу задать вам один вопрос. Скажите, как называет вас брат?
        - Он зовет меня Нэшем.
        Ксантия покачала головой:
        - Нет, меня интересует, как он называл вас до того, как вы стали маркизом. Я хочу знать ваше имя.
        - Меня зовут Стефан.
        - Стефан?.. - переспросила Ксантия. - Почему вы до сих пор скрывали от меня свое имя?
        - Я не скрывал. Просто вы не спрашивали.
        Ксантия знала, как зовут Нэша. Венденхейм называл ей его имя, но ей хотелось услышать его из уст самого маркиза. И она добилась этого. Он произносил его мягко, немного растягивая гласные.
        - У вас красивое имя, - сказала она. Нэш пожал плечами:
        - Отец хотел исправить в нем несколько букв, чтобы оно звучало по-английски - Стивен. Так ему больше нравилось. Но я отказался менять имя.
        - Желание вашего отца нельзя назвать неблагоразумным, - заметила Ксантия. - Он обиделся на вас, когда вы отказались подчиниться ему?
        - Я часто разочаровывал его, - ответил Нэш. - Порой я делал это намеренно. Он хотел лишить меня всего того, что отличало и отдаляло меня от англичан. И мне это не нравилось. Вернувшись на родину, он вдруг проникся любовью ко всему английскому. Такое поведение отца смущало меня.
        - Вы тогда были очень молоды, - сказала Ксантия. - Судьба забросила вас в Англию, в незнакомую среду. К чужому языку и чужим обычаям надо долго привыкать. Поэтому вы цеплялись за все, что считали родным и близким.
        - Вы очень мудро рассуждаете.
        - Потому что такая ситуация хорошо мне знакома. Когда наши родители умерли, ни один из родственников, живших в Англии, не захотел предоставить кров мне и моим братьям. Нас отправили на Барбадос, к старшему брату отца.
        - Такое отдаленное, экзотическое место, должно быть, поразило ваше воображение.
        Ксантия печально улыбнулась.
        - Вы правы. Я была тогда еще слишком мала, но моих братьев этот переезд ошеломил. В отличие от меня они хорошо помнили счастливую беззаботную жизнь в Англии, в кругу семьи. Резкая смена обстановки нанесла им серьезные душевные травмы.
        Некоторое время они молчали, потом Ксантия попросила:
        - Расскажите о своей матери. Она, наверное, была настоящей красавицей?
        Нэш посмотрел на нее с удивлением:
        - Почему вы так решили?
        - Потому что вы очень красивы. - Подцепив на вилку кусочек огурца, Ксантия поднесла его ко рту Нэша. - Причем у вас совсем не английская внешность.
        - Моя мать не была англичанкой, - сказал маркиз, прожевывая огурец. - Именно поэтому ей всегда было не по себе в этой стране, Я до сих пор считаю, что ее бегство от семьи было проявлением эгоизма, однако хорошо понимаю, что она должна была чувствовать, находясь в Англии.
        - Она очень тосковала по родине?
        - Не то слово. - Нэш протянул Ксантии бокал с вином. - И я с молоком матери впитал любовь к Монтенегро и верность союзу с Россией. Отец тоже внушал мне, что эти два чувства - священны.
        - А что произошло потом, когда вы переехали в Англию?
        - А потом все перевернулось с ног на голову. Характер отца очень изменился.
        - Да, понимаю, - кивнула Ксантия. - Жизнь моих старших братьев тоже изменилась, когда они получили наследство.
        - Расскажите об этом подробнее, - попросил Нэш. - Ваши братья стали состоятельными людьми?
        - Главным наследником стал мой старший брат Люк. К нему перешли плантации, находившиеся на острове, и запущенное поместье в Англии. Но все это нельзя было назвать богатством. Наследство стало скорее обузой, нежели улыбкой судьбы. А Киран - второй сын в семье, он моложе Люка. Он не ожидал, что станет главным наследником, и не хотел этого. Но в жизни часто происходят трагедии, которые все меняют. Наш старший брат погиб во время бунта рабов. Это было ужасно… Мы с Кираном очень тяжело переживали его смерть.
        Нэш содрогнулся.
        - Какая страшная смерть… - пробормотал он. Ксантия пожала плечами:
        - Не думаю, что в намерения рабов входило убийство Люка. Но по воле судьбы он оказался на поле в тот момент, когда рабы со всех сторон подожгли тростник. Волнения рабов и поджоги часто случаются на Барбадосе. В тот день не только мы пострадали.
        - Значит, разбираться с последствиями бунта пришлось уже младшему брату. О Боже, ваш рассказ вызвал у меня даже некоторую симпатию к Ротуэллу. Впрочем, я уверен, что это скоро пройдет.
        - Надо же! - со смехом воскликнула Ксантия. - К нему редко кто-нибудь испытывает симпатию. Но я люблю брата. Мы с ним очень близки… Хотя трудно объяснить, в чем состоит эта близость.
        Некоторое время они ели молча.
        Ксантии было комфортно с Нэшем, даже когда оба молчали. Время от времени он поднимал на нее глаза и улыбался. Им не требовались слова, чтобы понять друг друга. Неловкости за столом не возникало. В этот вечер темные необычные глаза маркиза казались загадочными - они словно излучали какой-то таинственный свет.
        - Вы, должно быть, унаследовали глаза матери, - неожиданно проговорила Ксантия.
        Нэш криво усмехнулся.
        - Да, верно, я действительно многое унаследовал от матери. Именно поэтому меня трудно принять за англичанина.
        Ксантия положила ладонь на его руку.
        - Мое сердце готово выпрыгнуть из груди, когда я вижу ваши глаза, - прошептала она.
        Выражение его лица смягчилось.
        - Мне было бы достаточно, если бы оно у вас просто немного замирало.
        Откинувшись на спинку стула, Ксантия отложила вилку. Нэш взял графин и налил вина в бокал, из которого они пили. Ксантия, не отрываясь, следила за движениями его изящной руки.
        - Возможно, мой вопрос покажется вам бестактным, но я давно хотела спросить… А как умерла ваша мать?
        Глаза Нэша затуманились.
        - Подробности ее смерти неизвестны. - Он резким движением поставил графин на стол. - Приняв решение навсегда покинуть Англию, мама, попросила меня проводить ее до Даниловграда. Несмотря на юный возраст, я был довольно крепким парнем - привык к длительным переездам и путешествиям. Однако отец заявил, что я еще слишком мал. И тогда Петар, мой старший брат, вызвался проводить маму. Отец и его не хотел отпускать, но брат настоял на своем. Они отправились в путь, а через несколько дней попали под… как это называется? Перекрестный огонь?
        Ксантия кивнула.
        - Тогда еще шла война с Наполеоном, и вся Европа прекратилась в огромное поле битвы, - продолжал он. - Мама и Петар намеревались обогнуть Испанию, а затем пересечь Италию, но им это не удалось. Они погибли в Барселоне, во время захвата этого города французами.
        - Ужасная трагедия, - пробормотала Ксантия. - А мы на Барбадосе почти ничего не слышали о войне. Она не докатилась до нас.
        - Вам повезло.
        - Вы были сердиты на мать? - осторожно спросила Ксантия.
        На лицо маркиза набежала тень.
        - Я не понимаю, как мать могла бросить своих детей. Да, Петар был уже почти взрослым, он сам мог в какой-то мере решать свою судьбу. Но я-то был еще ребенком… Мы с братом страдали в Англии точно так же, как и она. И тем не менее мама даже не попыталась увезти нас домой.

«Увезти нас домой…» Значит, Нэш считал, что его родина - на континенте, а не здесь, на Британских островах. Ксантия была рада, что Венденхейм не слышал сейчас этих слов.
        - Нэш, откуда вы знаете, что ваша мать не пыталась вас увезти? Никому не известно, о чем говорили ваши родители наедине.
        Он как-то странно посмотрел на нее:
        - Что вы хотите этим сказать?
        - Английские законы очень строги, - ответила Ксантия. - Где и с кем живут дети - это решает только отец. От матери ничего не зависит. Возможно, она пыталась увезти вас с собой, а ее просьба к вам сопровождать ее в поездке была всего лишь уловкой. Сколько лет в то время было вашему брату?
        - Восемнадцать, - ответил Нэш. - Он уже сшил себе военный мундир.
        - Значит, вы были намного моложе… - в задумчивости проговорила Ксантия. - Именно поэтому ваша мать пыталась в первую очередь вывезти из Англии вас.
        Подобные мысли никогда не приходили Нэшу в голову.
        - Я всегда воспринимал свою мать как стихию, как явление природы. Она была гордой, своевольной, непредсказуемой. Трудно себе представить, что она могла бы подчиниться законам Англии, да и любой другой страны.
        - Несмотря на всю свою дерзость и своеволие, ей не удалось вывезти из страны сына английского маркиза, - заметила Ксантия. - Если бы она это сделала, ее обвинили бы в серьезном преступлении.
        Нэш пожал плечами:
        - Какой смысл обсуждать теперь эту тему? Как бы то ни было, но я остался здесь, в Англии. Теперь я маркиз Нэш, и на мои плечи легли обязанности, которые накладывает титул.
        Ксантия не стала продолжать этот разговор, было ясно, что Нэш не желал его поддерживать. Они перешли к фруктам. Маркиз выбрал самое сочное, спелое яблоко, отрезал ножом кусочек и протянул Ксантии.
        - Что за человек был ваш дядя? - спросил он.
        - Мот и бездельник, - ответила Ксантия. - К тому же он много пил.
        - Бедняжка! Как же вы жили с ним под одной крышей.
        Ксантия вздохнула.
        - Теперь, став старше, я испытываю к нему жалость и сострадание. Ему было около сорока, когда мы неожиданно свалились на его голову. Дядюшка был закоренелым холостяком - не умел обращаться с детьми. Плантации же приносили ему доход, вполне достаточный для того, чтобы покупать выпивку, играть в кости и иметь женщин. Только это ему и требовалось. Его очень даже устраивала такая жизнь.
        - Он мог бы отослать вас обратно в Англию. Это было бы честнее, чем постоянно намекать на то, что вы - нежеланные гости в его доме.
        - Намекать? - с усмешкой переспросила Ксантия. - Он и не думал намекать. Дядя открыто поносил нас последними словами, называя «падалью и вонючими щенками». Он был скор на расправу и частенько поколачивал нас за провинности. Но дядя так и не отправил нас в Англию. Думаю, что он побаивался угроз тети Оливии.
        - Угроз? Она угрожала ему?
        Ксантия пожала плечами.
        - У дяди были какие-то нелады с английским законом. Как бы то ни было, но мы выжили на Барбадосе. А вот наш дядюшка через десять лет умер. Киран, смеясь, утверждал, что его подкосило наше неожиданное появление в его доме. Но конечно, не мы были причиной его смерти, это ром преждевременно свел дядюшку в могилу.
        - Ваш брат, очевидно, любит мрачный юмор.
        - Это единственный вид юмора, который приемлет Киран. После смерти дядюшки Люк унаследовал титул и поместье в Чешире.
        - В Чешире?
        - Да, это графство, расположенное за рекой Мерси.
        Нэш усмехнулся.
        - Я знаю, где это находится, - сказал он. - Я неплохо усвоил географию, которую преподавал мне учитель моего брата Тони. Но я не знал, что родовое поместье Ротуэлла находится именно в Чешире.
        - К сожалению, оно сейчас в полном запустении, а Киран ничего не делает для того, чтобы привести его в порядок. Что касается плантаций, то они перешли в наследство к нам троим в равных долях.
        - Понятно. А как вы начали заниматься коммерцией?
        - Морскими перевозками? О, компанию Невиллов основал Люк. Через несколько лет после смерти дяди он женился на женщине, владевшей несколькими обветшавшими торговыми судами. Так была создана компания.
        - И вы сразу же разбогатели?
        - Почти сразу. Дела шли очень хорошо. Люк управлял компанией, а Киран скупал землю и сахарные заводы, вкладывая деньги в недвижимость. Вскоре мы выплатили долги дяди и стали жить очень даже неплохо.
        - Значит, ваш брат не сидел, сложа руки, в то время. А что он делает теперь?
        Ксантия пожала плечами, отводя глаза в сторону.
        - Пьет и живет прошлым. Он никогда не был счастлив, а сейчас его грызет тоска по прошлому. Ему не хватает плантаций сахарного тростника, мельниц и заводов. Все это осталось на Барбадосе. Киран понимает, что прошлого не вернуть, но ему от этого не легче.
        - А у него есть женщина? Он был когда-нибудь женат? - поинтересовался Нэш.
        Ксантия покачала головой.
        - Он был когда-то влюблен, но упустил свое счастье. Сейчас Киран завел роман с Кристиной, единокровной сестрой лорда Шарпа. Но это так, интрижка.
        - Значит, Ротуэлл тайно встречается с прекрасной миссис Эмброуз? - удивился маркиз.
        - А вы знаете ее?
        Нэш как-то странно посмотрел на Ксантию.
        - В Лондоне мало найдется богатых людей, которые не знали бы ее.
        - Вы с ней близко знакомы? - допытывалась Ксантия.
        - Довольно близко.
        - Вы спали с ней?
        - Зачем вы спрашиваете меня об этом? - спросил Нэш с упреком в голосе. - Ведь я же не задаю вам подобных вопросов. Или вы хотите, чтобы я составил для вас список имен тех, с кем переспал? Уверяю вас, что вам придется очень долго читать его. Что же касается миссис Эмброуз, то заявляю со всей ответственностью: нет, я не спал с ней.
        - Но вы сказали, что хорошо ее знаете. Я бы ничуть не удивилась, если бы выяснилось, что вы спали с ней. Бьюсь об заклад, эта дама такая же испорченная, как и вы.
        - Не знаю, что вы подразумеваете под словом «испорченная», - промолвил Нэш, методично нарезая яблоко и выкладывая тонкие дольки на тарелку.
        - Хорошо, я поясню. Миссис Эмброуз ходит вместе с Кираном в клубы, пользующиеся дурной репутацией, и бывает в злачных местах Ковент-Гардена. Я собственными ушами слышала, как слуги за глаза смеются над ней.
        - Я знаю о ней еще более ужасные вещи, - сказал Нэш. - Миссис Эмброуз иногда оказывает услуги мужчинам с… непомерными аппетитами.
        Глаза Ксантии округлились.
        - С непомерными аппетитами?..
        Нэш кивнул.
        - Перед миссис Эмброуз открыты двери многих увеселительных заведений, - продолжал он. - И сама она женщина… весьма свободных взглядов, если можно так выразиться.
        - Теперь мне все понятно. - Ксантия сделала глоток вина.
        - Что именно вам понятно?
        Ксантия потупилась.
        - Однажды миссис Эмброуз ужинала у нас. Когда она сняла перчатки, я увидела красные следы у нее на запястьях. На ней были браслеты, но они не прикрывали эти следы.
        Маркиз поморщился.
        - Миссис Эмброуз любит подобные игры. Но травмы и раны - это уж слишком. Наверное, тот, с кем она проводила время, совсем рехнулся и вышел из повиновения. Миссис Эмброуз, конечно, распутница, но ей вряд ли приятно испытывать настоящую боль.
        Ксантия взяла с тарелки кусочек яблока.
        - Вы быстро разделались с яблоком, Нэш. Создается впечатление, что вам не по себе и вы не знаете, чем занять руки.
        - Просто мне кажется, что все эти подробности из жизни миссис Эмброуз не для ваших ушей, Ксантия.
        - А вы знаете, Нэш, сколько проституток обитает в таких портах, как Бриджтаун или Уэппинг? Вы и представить себе не можете, чего только я не наслушалась и не насмотрелась за свою жизнь.
        - При одной мысли об этом меня бросает в дрожь, дорогая моя. Но в данном случае речь идет об эротических извращениях, а не о совокуплении за два соверена. Женщины и мужчины, обладающие изобретательностью в любовных утехах, могут запросить огромную цену за свои услуги, если, конечно, вообще захотят брать за это деньги.
        - А миссис Эмброуз берет?
        Нэш пожал плечами.
        - Как когда, - ответил он, протягивая Ксантии еще одну дольку яблока.
        - А как вы думаете, Киран связывает ее, прежде чем овладеть ею? - спросила Ксантия. - Или, может быть, сначала она производит какие-нибудь… действия? Ну например, бьет его тростью, предварительно переодевшись гувернанткой?
        - О Господи! Что за фантазии! - воскликнул Нэш. - Я не знаю точно, что там у них происходит, но поговаривают, что миссис Эмброуз любит, когда мужчина доминирует.
        - В таком случае Киран - именно тот, кто ей нужен, - сделала вывод Ксантия.
        - Миссис Эмброуз и ваш брат - опасная парочка, - заметил маркиз.
        Ксантия поднялась из-за стола и подошла к нему сзади.
        - А нас вы считаете опасной парочкой? - спросила она, склонившись над его плечом.
        Нэш повернул голову и взглянул на нее снизу вверх.
        - В данный момент вы для меня - самая опасная женщина на свете, дорогая.
        Руки Ксантии скользнули по его плечам и груди. Сквозь тонкую ткань рубашки она ощущала теплое мускулистое тело.
        - Мне жаль, что мы теряем драгоценное время, - прошептала она. - Не подняться ли нам наверх?
        Нэш молча встал и, захватив со стола тарелку с дольками яблока, последовал за ней.
        Спустя несколько часов Ксантия проснулась в объятиях Нэша. Она чувствовала, как по телу ее разливается сладкая истома. Тарелка, на которой недавно лежали ломтики яблока, была пуста. Лепестки гибискуса, которыми была усыпана постель, завяли. И только вазы с цветущими ветками напоминали о широком жесте Нэша.
        Но сейчас он спал, судя по всему. Во всяком случае, дышал глубоко и ровно. Повернув голову, Ксантия взглянула на часы, стоявшие на каминной полке. Однако комната была так тускло освещена одинокой свечой, что она не смогла разглядеть стрелки на циферблате. Осторожно высвободившись из объятий маркиза, она села на постели и, откинув с лица волосы, взглянула на ворох одежды на стуле.
        Ксантия понимала, что должна вернуться домой до того, как придут слуги. Настороженно поглядывая на Нэша, она быстро оделась и сунула в карман два письма, которые нашла в секретере. Они не были франкированы, а их потемневшие сгибы свидетельствовали о том, что письма пришли издалека. Ксантия надеялась, что маркиз не хватится их и ей удастся в ближайшее время незаметно вернуть письма на место.
        Прежде чем покинуть дом, Ксантия намеревалась заглянуть в библиотеку, где стоял большой письменный стол. Возможно, обыскав его, она найдет наконец доказательства невиновности Нэша. Ей очень хотелось предъявить их мистеру Кемблу, который, наверное, следил за ней все последнее время.
        Ксантия уже сожалела о том, что обещала Венденхейму держать в строжайшем секрете все, что она узнала от него. Только данное ею обещание не позволяло ей рассказать Нэшу о том, что власти подозревают его в государственной измене. Интересно, что бы он сказал в ответ?
        С первой минуты их знакомства Нэш заинтриговал Ксантию, а Венденхейм со своей шпионской историей только подлил масла в огонь. Слова Венденхейма о том, что торговые пути английских судов находятся под угрозой, конечно же, обеспокоили Ксантию. Но скорее всего вовсе не это заставило ее согласиться на предложение Венденхейма. В глубине души она рассчитывала, что полученное задание станет хорошим предлогом для продолжения знакомства с Нэшем.
        Как бы то ни было, у нее с каждым днем крепла уверенность в невиновности Нэша. И по своей наивности она решила, что легко сможет доказать ее, если найдет какое-нибудь свидетельство его невиновности. Но она, конечно же, не предполагала, что, выполняя задание Венденхейма, по уши влюбится в лорда Нэша (Ксантия теперь уже прекрасно понимала, что безумно влюблена в него).
        Прежде чем выскользнуть за дверь, она окинула спальню внимательным взглядом. Маркиз по-прежнему спал, и Ксантия, осторожно ступая, вышла в коридор. Бесшумно закрыв за собой дверь, она спустилась на первый этаж и вошла в библиотеку. Здесь царила темнота. Ксантия на ощупь двинулась к столику, где стоял подсвечник. Благополучно добравшись до него, она зажгла свечу и поставила подсвечник на письменный стол.
        Ящики стола не были заперты. Это обстоятельство весьма обрадовало Ксантию - человек, имевший преступные намерения, вряд ли оставил бы незапертым письменный стол.
        В верхнем ящике она не нашла ничего интересного. Здесь лежала деловая корреспонденция, а также долговые расписки.
        Она уже заканчивала рыться в столе, когда на него вдруг упала яркая полоса света. Ксантия замерла на несколько мгновений. Взяв себя в руки; резко обернулась - и зажмурилась, увидев маркиза, стоявшего в дверном проеме. Он держал в руках зажженную лампу.
        - Ксантия?..
        - Это вы, Нэш? - пролепетала она, задвинув ногой нижний ящик стола.
        Маркиз направился к ней. На нем был шелковый халат цвета слоновой кости.
        - Что вы здесь делаете? - спросил он.
        - Что делаю?.. Видите ли, я… Я пишу вам записку. То есть я собиралась написать вам записку, потому что мне пора было идти домой… Но похоже, у вас нет почтовой бумаги.
        Нэш молча наклонился и выдвинул верхний ящик стола. Здесь лежала целая стопка писчей бумаги.
        - О!.. - воскликнула Ксантия. - Какая же я глупая! Вот же она!
        Нэш поставил лампу на стол и впился в Ксантию взглядом. На скулах маркиза ходили желваки.
        - Как вы могли? - спросил он. К горлу ее подкатил комок.
        - Я… я действительно думала, что найду здесь писчую бумагу.
        - После всего, что между нами… - Он внезапно умолк.
        - Простите меня, Нэш, - проговорила Ксантия. - Если хотите, я все объясню.
        - Ведь вы могли хотя бы разбудить меня, поцеловать, сказать «до свидания».
        - Поцеловать?
        - Конечно. Как вы думаете, что я почувствовал, проснувшись один в постели после ночи неистовой страсти? Какие теперь могут быть объяснения? Или вы хотите сказать, что собирались оставить мне записку в библиотеке? Неужели вы думаете, что это принесло бы мне облегчение?
        - Н-нет, наверное…
        Ксантия закусила губу. Подойдя к ней вплотную, Нэш положил ей руки на плечи.
        - Ксантия, я знаю, что наша связь недолговечна, - промолвил он. - Но ведь кроме страсти, нас связывает нечто большее, правда? И мы могли бы по крайней мере дружить…
        Прильнув к нему, Ксантия прижалась щекой к его мускулистой груди.
        - Да, конечно.

«Но сначала я должна перерыть все твои бумаги», - подумала она - и тут же почувствовала отвращение к самой себе. Какие подлые мысли роятся у нее в голове!
        Немного отстранившись, Ксантия пробормотала:
        - Нэш, дорогой мой, я не подумала о вас, но уверяю: я вас обожаю. Мне кажется, я доказала это сегодня ночью. У вас много женщин, вы можете выбрать любую… Стоит ли вам тосковать по мне?
        Маркиз встряхнул ее за плечи.
        - Для меня существует только одна женщина. - Он впился в нее жгучим взглядом. - Это вы, Ксантия. И пока наш восхитительный роман будет продолжаться, мне не нужна другая. Вам это ясно?
        - Да, милорд.
        Нэш прищурился.
        - Если вы еще раз исчезнете вот так, как сегодня, не сказав ни слова, то я…
        Она закрыла ему рот ладонью.
        - Я больше никогда так не поступлю. Обещаю.
        Нэш взял Ксантию за руку и, галантно поцеловав ее, отступил на шаг.
        - Я хочу, чтобы вы еще кое-что сделали для меня. Согласны?
        - Да, я сделаю для вас все, что в моих силах.
        Нэш улыбнулся.
        - Вам будет не так уж трудно выполнить мою просьбу.
        - И в чем же она заключается?
        - Я хочу, чтобы вы называли меня по имени. Зовите меня просто Стефан. Меня никто - или почти никто - так не называет. Но мне порой очень хочется слышать это имя из уст близкого человека. Оно напоминает мне о том, что я человек со своей историей и жизнью, а не просто обладатель английского титула.
        Ксантия улыбнулась и обвила руками его шею.
        - Хорошо, Стефан, я выполню вашу просьбу. Но и вы, в свою очередь, должны кое-что сделать для меня.
        - Все, что вам будет угодно.
        - Поцелуйте меня на прощание… Стефан.
        Глава 11
        Разговор о подагре и порохе, состоявшийся на территории доков
        - Так-так, - промолвил Кембл, входя в контору Ксантии на следующее утро, - похоже, у кого-то была бессонная ночь.
        Ксантия была не расположена шутить. Гарет уже сделал замечание по поводу кругов у нее под глазами, чем вывел Ксантию из себя.
        - Прекратите! У меня и без вас голова раскалывается от боли, - пробурчала она. - Вы не видели внизу мистера Ллойда?
        - Он уже отправился в доки, - сообщил Кембл, выложив на свой письменный стол утреннюю почту. - Вам снова пришло письмо от этого поставщика продовольствия. Ну и назойлив же он! Хотите, я им займусь?
        Ксантия бросила на Кембла подозрительный взгляд:
        - Что значит «займетесь»?
        Мистер Кембл с невинным видом пожал плечами:
        - Это значит - по-дружески поговорю с ним. А вы что подумали?
        Ксантия в раздражении отодвинула стоявшую перед ней чашку с чаем.
        - Только негодяя надо вздернуть на дыбе и четвертовать!
        - Это было бы довольно рискованно, - заметил Кембл, принимаясь сортировать почту. - Боюсь, что на его крики сбежалась бы толпа народа. У меня в Степни есть знакомые парни, которые без всякого шума свяжут этому малому руки и ноги и бросят с моста в реку.
        Ксантия нахмурилась:
        - Вообще-то за предъявление спорных счетов людей не лишают жизни.
        - В таком случае мои парни свяжут его запястья и лодыжки и запрут голого в бане мамаши Пендершотт, - предложил Кембл. - Ручаюсь, что после этого он неделю не сможет ходить прямо.
        Ксантия подняла глаза на собеседника.
        - А что, - она усмехнулась, - замечательная идея!
        Закончив сортировать корреспонденцию, Кембл подошел к ее столу.
        - А теперь перейдем к делу, - сказал он. - Что говорил Нэш? Вы раздобыли улики против него?
        - Я не нашла никаких улик, мистер Кембл, - ответила Ксантия, доставая из сумки письма, которые стащила из секретера маркиза. - Только вот это. Но я не смогла разобрать здесь ни строчки.
        Кембл развернул одно из писем.
        - Каков хитрец… - пробормотал он. - Этот человек невероятно осторожен.
        - Или просто невиновен, - сказала Ксантия, вставая из-за стола.
        Кембл посмотрел на нее, прищурившись:
        - Прошу прощения, что вы сказали?
        Подойдя к окну, Ксантия взглянула на открывавшуюся из него панораму доков.
        - Мистер Кембл, я очень жалею, что ввязалась в это дело и дала вам честное слово держать в секрете все, что узнала от вас и мистера Венденхейма. Мне не следовало этого делать. Лорд Нэш должен знать, в чем его обвиняют.
        - Что вы такое говорите, мисс Невилл?
        Повернувшись к собеседнику, Ксантия заявила:
        - Пора признать, что этот человек невиновен, мистер Кембл! Нэш не занимается контрабандой оружия и ничего не знает о ней. Будьте так добры, объясните все это лорду Вснденхейму. Пусть он найдет другого козла отпущения!
        - Дорогая, что с вами? - Кембл в изумлении уставился на Ксантию. - Это у вас, должно быть, от недосыпания.
        - Просто лопнуло терпение! - Ксантия начала нервно расхаживать по комнате. - Я сделала все, что могла, разве только не предложила Нэшу взять на борт нашего судна партию карабинов, чтобы доставить их в залив Котор. Заявляю вам со всей ответственностью: он невиновен.
        - Может быть, он просто не доверяет вам? - Кембл развернул еще одно письмо маркиза.
        - О, он полностью доверяет мне, - возразила Ксантия. - У него чутье на людей. Он знает, кто ему друг, а кто - враг.
        - И тем не менее он не заподозрил вас в том, что вы следите за ним. Он сам впустил шпионку в свой дом. Если он такой умный, то как он мог проникнуться доверием к женщине, которую Макс подослал к нему?
        - Я не желаю ему зла, мистер Кембл. И он чувствует это. Я с самого начала считала, что он вовсе не преступник.
        - О Боже!.. - простонал Кембл. - Выполнение нашего задания поставлено под угрозу!
        - Конечно, лорд Нэш - вовсе не образец добродетели, - продолжала Ксантия. - Возможно, он мог бы продать оружие грекам, если бы ему представилась такая возможность. Но все дело в том, что такой возможности у него не было.
        Кембл впился в собеседницу колючим взглядом.
        - Ну хорошо, оставим на время этот разговор. - Он положил письма в карман сюртука. - Я отнесу добытые вами бумаги в Уайтхолл, и пусть специалисты поработают с ними.
        - По-моему, эти проклятые письма написаны по-русски.
        - Вы правы, так оно и есть. Это письма от кузена лорда Нэша, от некоего Владислава. Он страдает подагрой и пребывает в дурном расположении духа.
        - Откуда вам все это известно?
        - Вы, моя дорогая, конечно же, никогда не болели подагрой, иначе вы не задавали бы мне подобных вопросов.
        - Я просто удивилась, решила, что вы читаете по-русски, - пояснила Ксантия.
        - Да, я неплохо знаю этот язык. Но это еще ничего не значит. Возможно, в тексте зашифрована какая-то информация. Возможно, «подагра» - это кодовое слово, означающее порох, или оружие, или другой вид контрабандных товаров. У шпионов множество подобных уловок. Пил передаст письма тому, кто хорошо знает подобные тонкости.
        Кембл уже было направился к двери, но Ксантия остановила его:
        - Минуточку, мистер Кембл. Мне надо еще кое о чем поговорить с вами. Я хочу заявить, что больше не нуждаюсь в ваших услугах. Вам нет никакой необходимости изображать моего секретаря. Передайте лорду Венденхейму, что мне ничто не угрожает и что я прекращаю шпионить за Нэшем.
        - Хорошо, я передам ему ваши слова. Но предупреждаю, Максу это не понравится.
        - Тем не менее он должен будет принять их к сведению, - заявила Ксантия и тут же почувствовала огромное облегчение от того, что положила конец этой бессмысленной игре. - Я сдержу свое слово, но отныне я буду выступать на стороне лорда Нэша. Думаю, я поступаю честно, заранее предупреждая об этом Венденхейма.
        - Вы чрезвычайно смелая и отважная женщина, мисс Невилл. Надеюсь, вы подумали о последствиях своего шага.
        - Конечно. Вы опасаетесь, что из-за Венденхейма у вас возникнут неприятности?
        - Он вполне может осуществить свою угрозу, - признался Кембл.
        - В таком случае я сейчас напишу записку, в которой извещу его о том, что решительно отказываюсь от ваших услуг. Думаю, после этого у него не возникнет претензий к вам. - Ксантия села за стол и начала писать. - Кстати, мистер Кембл, те письма, которые вы захватили с собой, я должна буду сегодня же положить обратно.
        Кембл посмотрел на нее с изумлением.
        - Сегодня же? - пробормотал он в растерянности. - Но, мисс Невилл, вы же знаете, что я должен доставить их в министерство. Работа чиновников столь высокого ранга сопряжена с формальностями и всевозможными процедурами. Бумаги должны будут пройти через несколько комиссий.
        Ксантия решительно покачала головой.
        - Нет! - заявила она. - Я должна вернуть их на место. В полночь письма должны быть у меня. Если вы не доставите их к назначенному часу, я вынуждена буду сообщить лорду Нэшу, где сейчас находятся адресованные ему письма и почему они исчезли из его дома.
        - Вы собираетесь возвратить их? Но как и когда?
        - Пока не знаю, - призналась Ксантия. - Но я непременно их верну, не сомневайтесь. - Голос ее предательски дрогнул, когда она произносила эти слова.
        Кембл сжал ее руку.
        - О, моя бедная девочка… - пробормотал он. - Моя дорогая мисс Невилл…
        - В чем дело, мистер Кембл?
        Он сокрушенно покачал головой:
        - Я понимаю, что у вас голова идет кругом. Вы по уши влюблены в лорда Нэша, и он, по вашему мнению, не может являться преступником. Когда Макс узнает, что с вами происходит, он обвинит во всем меня!
        В два часа пополудни лорд Нэш - все еще в халате - пил кофе. Пил чашку за чашкой. Дом сегодня казался безлюдным, опустевшим, хотя слуги явились ровно в полдень. Но все они хранили молчание, а выражение их лиц было непроницаемым. Один лишь Гиббонс ворчал по своему обыкновению, на сей раз - по поводу чудовищного беспорядка, царившего в спальне. Убрав разбросанные повсюду лепестки гибискуса, он удалился в гардеробную, в которой тоже необходимо было прибраться. Чувствовалось, что ему ужасно хотелось узнать, в чем причина такого беспорядка, но он не отваживался расспрашивать хозяина.
        Нэш видел, что Гиббонса распирает от любопытства, однако ему не хотелось делиться своими переживаниями. Закрыв глаза и обхватив ладонями теплую чашку, он представил Ксантию, лежащую в его постели. Нагая, с лепестками гибискуса, прилипшими к волосам, она была обворожительна. Ночное свидание казалось сейчас Нэшу чем-то нереальным - словно смутное сновидение. Он был уверен, что ему больше никогда не доведется испытать таких острых ощущений, такого наслаждения.
        Размышления Нэша прервал Гиббонс - камердинер вышел из гардеробной, насвистывая веселый мотивчик, и это был дурной знак.
        - Что вы собираетесь, с этим делать? - пробурчал маркиз, кивнув на сюртук в руках Гиббонса.
        - Проверю, не завелась ли в нем моль, - ответил камердинер. - На следующей неделе мы едем в Брайервуд, если вы помните.
        - Но мне не понадобится этот сюртук.
        - А если вашу одежду побила моль? - с вызовом ответил камердинер. - Вы представляете, сколько времени потребуется для того, чтобы заказать и сшить…
        - Разве у меня нет другой одежды? - перебил Нэш. - В гардеробной висит еще много сюртуков и фраков. Выберем что-нибудь подходящее.
        - Они могут не подойти вам, - возразил Гиббонс. - Люди меняются. Все мы уже не те, какими были когда-то.
        Нэш нахмурился и поставил чашку на столик.
        - Черт возьми, Гиббонс, что это означает?
        Камердинер усмехнулся.
        - Вам уже почти тридцать пять лет, сэр. Вещи, которые вы носили когда-то, теперь могут сидеть на вас немного мешковато или, наоборот, слишком уж в обтяжку. Такова жизнь.
        - Проклятие! - взревел Нэш, вскочив на ноги и распахнув халат. - Немедленно несите сюда измерительную ленту!
        Тяжело вздохнув, Гиббонс направился обратно в гардеробную и вскоре вернулся с измерительной лентой в руках.
        - Отлично! - Нэш поднял вверх руки. - А теперь измерьте объем моей талии.
        - Может быть, не надо, сэр? - робко промолвил камердинер.
        - Делайте, что я вам сказал!
        Гиббонс снова вздохнул и выполнил приказ хозяина.
        - Ну как? - спросил маркиз. - Тридцать два дюйма?
        - Кхм… - Гиббонс сдержанно кашлянул.
        - Что там? Говорите немедленно!
        - Зрение часто подводит человека, а вот лента не врет. Она показывает тридцать три дюйма, милорд.
        - Вы нагло лжете! - воскликнул Нэш. Скосив глаза, он посмотрел на ленту.
        Камердинер действительно обманывал его. Объем талии маркиза составлял не тридцать три, а тридцать четыре дюйма.
        - О Боже… - в ужасе прошептал Нэш.
        - Не волнуйтесь, сэр, - попытался утешить его Гиббонс. - До того как вы ахнули, лента показывала тридцать три дюйма.
        Так начался новый этап в жизни Нэша.
        Следующие два дня в его душе происходила ожесточенная борьба. Маркиз никак не мог смириться с мыслью о том, что молодость прошла, глупо было бы обманывать себя. Истина оказалась слишком очевидной: молодость миновала, и теперь он, маркиз Нэш, стал зрелым мужчиной, человеком среднего возраста. На висках у него уже кое-где серебрилась седина, а брюки, которые он носил несколько лет назад, стали ему тесноваты в поясе. И в довершение ко всему он вынужден был признаться, что впервые безумно влюбился.
        Но что же теперь делать? Нэш не мог ответить на этот вопрос. Его постоянно мучил манящий образ Ксантии, и в памяти то и дело всплывали эпизоды их последнего свидания: Ксантия, деловито рывшаяся в буфете в поисках столового прибора; Ксантия в его кремовом халате; Ксантия, сидевшая с ним за столом. Эти дразнящие видения преследовали Нэша повсюду.
        Маркиз понимал, что ему ужасно не повезло, - его угораздило влюбиться в единственную женщину в Лондоне, которой он был не нужен. Для нее не имели никакого значения его титул и состояние. Тем не менее у них было много общего. В детстве они оба много страдали и чувствовали себя изгоями, чужаками в том мире, в котором жили. Нэш не сомневался, что Ксантия испытывала к нему искреннюю симпатию. Возможно, это чувство могло стать основанием для более серьезных отношений…
        На третий день после свидания с Ксантией Нэш вдруг вспомнил, что его в скором времени ждут в Брайервуде. Ему не хотелось покидать Лондон, не повидавшись со своей возлюбленной. Он надеялся, что Ксантия снова пришлет ему тайком весточку и назначит встречу.
        - Кстати, милорд, - сказал Гиббонс, помогавший маркизу одеваться, - от Суонна снова пришло письмо.
        Нэш нахмурился.
        - Мне кажется, что ему уже пора самому появиться в Лондоне.
        Камердинер сделал вид, что не слышал этого замечания маркиза.
        - Он пишет, что упал с крыши дома, принадлежавшего его матери, - продолжал Гиббонс, повязывая маркизу шейный платок.
        - Упал? - переспросил Нэш. - О Господи, зачем моему поверенному лезть на какую-то крышу?
        Гиббонс осклабился.
        - Как вы помните, милорд, мистер Суонн собирался сдать в аренду дом покойной матери, но оказалось, что крыша дома течет. Он уверяет, что перелом не слишком тяжелый…
        - Перелом? Какой еще перелом?
        - Перелом плеча. Или, может быть, ключицы, - неуверенно добавил камердинер. - Как бы то ни было, но Суонн не сможет в течение ближайшей недели передвигаться верхом или в карете.
        - Меня уже начинает раздражать вся эта история, - заявил Нэш. - Суонн нужен мне здесь.
        - Я вас прекрасно понимаю, милорд, но поездка в тряском дилижансе - тяжелое испытание для человека с переломом плеча. На рытвинах и ухабах так подбрасывает, что у Суонна могут сместиться сломанные кости.
        - Да, знаю, - проворчал Нэш. - Мне чертовски жаль, что он пострадал. Но гора документов на моем письменном столе растет с угрожающей скоростью. Я уже давно потерял деловую сноровку и не знаю, что делать с этими бумагами.
        Гиббонс сочувственно улыбнулся.
        - Да, конечно, у вас сейчас на уме совсем другое, - пробормотал он. - Если я правильно понимаю, скоро мы едем вместе с мистером Хейден-Уэртом в Брайервуд. Но вряд ли мы надолго там задержимся. Думаю, что вы, вернувшись домой, могли бы послать свой экипаж на хороших рессорах за мистером Суонном, и тогда его со всеми удобствами доставят в Лондон.
        - Прекрасная мысль! - воскликнул Нэш. - Вот бедолага, мне его искренне жаль. Кстати, где его письмо?
        - На секретере, милорд.
        Нэш подошел к секретеру и выдвинул один из ящичков.
        - Я извещу его о том, что в субботу за ним приедет экипаж… Послушайте, Гиббонс, вы, случайно, не видели…
        Нэш внезапно умолк. Камердинер подошел к секретеру и взглянул через плечо хозяина.
        - Что случилось, милорд? - спросил он участливо. - Что-то не так?
        Нэш развернулся и пристально взглянул на слугу:
        - Гиббонс, в этом ящичке лежало несколько писем от моего кузена Владислава. Вы, случайно, не знаете, куда они пропали?
        Камердинер покачал головой:
        - Понятия не имею, милорд.
        Маркиз помрачнел.
        - Вот видите, что творится в моем доме, когда Суонна нет рядом!
        - Это были важные письма, милорд?
        Нэш пожал плечами:
        - Да нет, пожалуй. Но я собирался написать ему в ближайшее время. Владислав стар и болен. У него подагра.
        - Его письма служили вам напоминанием о том, что вы должны написать ему, милорд? О, не беспокойтесь, я не позволю вам забыть о вашем намерении.
        - Спасибо, Гиббонс, - кивнул Нэш. - Я был бы искренне признателен вам, если бы вы напомнили мне об этом.
        Услышав шорох у двери, они обернулись и увидели вошедшего в комнату слугу.
        - Вас хочет видеть молодой человек по фамилии Уэскот, милорд, - доложил он. - Он ждет внизу.
        - Уэскот? Какой еще Уэскот? О черт! - Нэш взглянул на часы. - Верной, я совсем забыл!.. Через час я должен встретиться с братом в клубе «Уайтс». Что надо этому парню? Он не сказал о цели своего визита?
        - Нет, милорд, - ответил Верной, переминаясь с ноги на ногу. - Но… он плохо выглядит.
        - Он болен?
        - Я этого не знаю, милорд, но он выглядит так, как будто всю ночь плакал.
        - Плакал?! - Нэш закатил глаза. Эти слезливые, хлюпающие носами Уэскоты изрядно надоели ему. - Похоже, это Божий промысел, Верной. Господь послал мне этих Уэскотов в наказание, решив раз и навсегда отбить у меня охоту садиться за карточный стол.
        - Он сказал, что отнимет у вас не больше десяти минут, милорд, - сказал слуга. - Мистер Уэскот действительно очень плохо выглядит.
        - Я уже понял это, Верной, - проговорил Нэш. - Проведите его в библиотеку и принесите ему чаю… Или, может быть, чего-нибудь покрепче.
        Верной вышел из комнаты, и маркиз последовал за ним. Они спустились на первый этаж. Через минуту слуга ввел Мэтью Уэскота в библиотеку, где его уже ждал хозяин дома. Нэш заметил, что молодой человек был смертельно бледен, щеки же его покрывала щетина. Судя по всему, Уэскота только что выпустили из тюрьмы, где содержались несостоятельные должники.
        Оказалось, что Уэскот вовсе не собирался предъявлять Нэшу претензии.
        - Я пришел поблагодарить вас, лорд Нэш, - промолвил молодой человек.
        - Садитесь же, - сказал маркиз. - Позвольте узнать, за что вы благодарите меня?
        - За то, что вы были добры к Анне, - ответил Уэскот, осторожно присаживаясь на край дивана. Казалось, он был готов в любой момент вскочить на ноги и рассыпаться в извинениях. - Анна - это моя жена. Она заходила к вам недавно поздно вечером.
        Нэш по-прежнему стоял посреди комнаты.
        - Да, я помню ее визит. А вот вам не следовало приходить сюда. Я выполню обещание, которое дал вашей жене.
        - Но вы можете не утруждать себя, - промолвил Уэскот. - Я пришел, чтобы сообщить вам об этом.
        - Я вас не понимаю. - Нэш нахмурился. - Если вы полагаете, что вам удастся уговорить меня вернуть вам мельницу, то вы жестоко ошибаетесь…
        - Нет! - вскричал мистер Уэскот. - Упаси Бог! Предложение, которое вы сделали моей жене, было в высшей степени великодушно. Я знаю, что не заслужил этого. Но… но боюсь, у нас не будет ребенка.
        - Как так? - удивился Нэш.
        - Анна заболела, - с усилием проговорил Уэскот. - Это я во всем виноват. Если бы я не проигрался в пух и прах, меня бы не посадили в долговую тюрьму, а ей не пришлось бы бродить под дождем в холодную погоду.
        У Нэша сжалось сердце, когда он вспомнил дрожавшую от холода и сырости, продрогшую до костей молодую женщину, долго стоявшую на пороге его дома. Теперь он сожалел о том, что не дал ей согреться и не напоил ее бренди. Правда, он нанял для нее кеб, но это, как оказалось, не спасло бедняжку от болезни. Прогулка под дождем закончилась плачевно для беременной женщины.
        В библиотеку вошел Верной с подносом в руках. На нем стояли чашки, чайник и графин с бренди. Вероятно, Уэскоту сейчас не помешал бы хороший глоток спиртного. Но Нэш в этот момент думал только о несчастной Анне.
        - Значит, она потеряла ребенка? Именно это вы хотели сообщить мне?
        - Да, она металась в жару. Бедняжка не выдержал такого напряжения. Так сказала повитуха. - Уэскот достал из кармана носовой платок и громко высморкался в него. - Но я благодарен вам, Нэш, за то, что вы наняли для нее кеб и отправили ее к Гарольду. Если бы не вы, я скорее всего потерял бы ее.
        - Значит, Анна серьезно больна? - спросил маркиз. Он не понимал, почему его так волнует судьба этой женщины.
        Уэскот кивнул:
        - Два последних дня она находилась на грани между жизнью и смертью. Никто не верил, что она доживет до утра. Но слава Богу, сегодня жар внезапно спал. Однако мы боимся говорить ей о том, что она потеряла ребенка.
        - Мне очень жаль, - пробормотал Нэш. - Ребенок… насколько я знаю, должен был вот-вот появиться на свет…
        - Да, он прожил несколько минут… - Уэскот вздохнул. - Это был красивый мальчик. Мы назвали его Гарольдом, в честь кузена Анны. Мы молились о том, чтобы он выжил, но его шансы были слишком… - Молодой человек разрыдался.
        Нэш присел за столик и налил в чашку бренди.
        - Выпейте-ка вот это, старина, - сказал он. - Вы должны взять себя в руки. Плачем вашей жене не поможешь.
        Уэскот кивнул и, взяв чашку, сделал несколько глотков.
        - Вы правы, - сказал он. - Прежде всего я должен дать себе слово никогда больше не садиться за карточный стол. Азартные игры не для меня.
        - Вы правильно сделаете, если откажетесь от них, - согласился Нэш. - Игрок строит свою жизнь на слабостях и невезении других. Ваши слабости довели вас до беды, Уэскот. Из-за них ваша жена тяжело заболела. И теперь, чтобы спасти ее и самого себя, вам нужно быть сильным.
        Уэскот едва заметно улыбнулся. Потом вдруг спросил:
        - Вы всегда говорите людям правду в глаза?
        - А какой смысл скрывать ее? Вы, Уэскот, находитесь сейчас в ужасном положении.
        - Нет, милорд, я самый счастливый человек на свете, - заявил Уэскот, вставая. Нэш тоже поднялся. - У меня есть жена. А плачу я из-за того, что жалею ее. Но я верю, что у нас еще будут дети, много детей. Когда Анна немного поправится, я скажу ей это.
        - И правильно сделаете, - одобрил его намерение Нэш. - Несмотря на хрупкое телосложение, вашей жене не занимать ума и силы духа. Думаю, вам следует в дальнейшем прислушиваться к ее советам.
        Уэскот протянул маркизу руку.
        - Спасибо вам, лорд Нэш, - сказал он. - Прошу прощения, но мне надо вернуться к Анне.
        Они направились к выходу.
        - Что вы собираетесь делать дальше, когда ваша жена поправится? - спросил Нэш. - Вернетесь в Йоркшир?
        Молодой человек смутился.
        - Нет, мне стыдно возвращаться домой. Отец не простит мне того, что я проиграл мельницу. Он боялся, что я спущу наследство, доставшееся мне от деда, и его худшие опасения, к сожалению, подтвердились.
        - В таком случае куда же вы направитесь?
        - Назад в «Спитфилдз», - застенчиво улыбнувшись, ответил Уэскот. - Гарольд любезно предложил мне работу в своей лавке, и я искренне благодарен ему за это.
        Значит, Уэскот был готов освоить профессию зеленщика? Нэш с изумлением посмотрел на своего гостя.
        - Подождите-ка минутку, - сказал он, направившись к письменному столу.
        Возможно, в будущем он пожалеет о том решении, которое принял сейчас неожиданно для себя, но Нэш не мог поступить иначе. Порывшись в ворохе бумаг, маркиз извлек наконец расписку Уэскота и снова подошел к двери.
        - Вот, возьмите, - сказал он, протягивая расписку молодому человеку.
        Уэскот взглянул на него недоверчиво.
        - Нет, - заявил он. - Я не хочу это брать.
        - Надеюсь, вы говорите правду. Ваше нежелание брать расписку свидетельствует об искреннем раскаянии и намерении исправиться.
        Уэскот взял расписку и с решительным видом сунул ее в карман сюртука Нэша. Однако маркиз снова достал ее.
        - Возьмите, я прошу вас. Возьмите ради жены. Не совершайте во второй раз глупость из-за своей гордыни, Уэскот. Неужели вы хотите, чтобы Анна стала женой зеленщика? Вы же знаете, что она заслуживает лучшей судьбы.
        Уэскот молчал, понурив голову.
        - Берите расписку, - настаивал Нэш. - Ради Анны, ради будущих детей. Но если вы снова сядете за игорный стол, то я жестоко накажу вас.
        - Хорошо, я возьму расписку, - сказал наконец Уэскот. - Спасибо, сэр. Анна будет благодарна вам. Даю слово, что я покончил с игрой.
        Уэскот ушел, а Нэш еще долго стоял на пороге библиотеки в глубокой задумчивости. Бедная, бедная девочка… Она была такой милой, такой хрупкой. Покидая дом маркиза, Анна Уэскот была полна надежд на счастливое будущее. Но ее надеждам не суждено было осуществиться. Один неверный шаг, одно роковое стечение обстоятельств, и вся жизнь может перевернуться. «Какая она короткая и хрупкая, человеческая жизнь», - думал Нэш. Ему было жаль Анну Уэскот… и жаль свои потраченные впустую годы.
        Но больше он не будет зря растрачивать свою жизнь. Нэш решил, что постарается разумно распорядиться тем временем, которое ему было отпущено. И теперь понял, что должен сделать. Он должен жениться на Ксантии Невилл!
        Вообще-то это была безумная идея. Решение принять легко, но как его осуществить на деле?
        Нэш сел на диван и налил себе в чашку бренди. Выпив залпом полчашки, он взглянул на графин. Ему должно было хватить этого количества, чтобы прийти в себя. А когда он проспится, все странные идеи и безумные мысли, терзающие его, развеются как дым.
        Впрочем, нет, решение изменить свою жизнь не было спонтанным, оно зрело у него все последнее время. И спиртное не сможет заглушить голос проснувшегося разума. Чего он испугался, собственно говоря? Ему хватит силы духа для того, чтобы пережить унижение в том случае, если Ксантия Невилл не согласится стать его женой.
        Нэш старался сейчас не думать о том, что Ксантия, по существу, уже отвергла его. Но он прекрасно понимал: ее ответ на предложение руки и сердца был предопределен. И конечно же, ей нравился тот образ жизни, который она сейчас вела. Значит, существовал только один способ завоевать мисс Невилл: надо было сделать ей выгодное коммерческое предложение, от которого она не смогла бы отказаться. Ведь Ксантия - деловая женщина, и коммерческие интересы для нее превыше всего. Но что же ей предложить? Ведь у нее и так уже имеется весьма доходная компания морских перевозок…
        И тут Нэша осенило. Брайервуд! Ведь это одно из лучших поместий Англии. Оно приносило огромную прибыль. Тысячи акров плодородных угодий, лесозаготовки, система каналов, известняковые карьеры, угольная шахта, мельницы, каменоломня - просто настоящее сокровище! А он, Нэш, передал все это огромное хозяйство на попечение пожилого управляющего. А может, вверить Брайервуд заботам Ксантии? Пусть управляет им и ведет хозяйство так, как считает нужным, а потом передает поместье в наследство их общим детям.
        Нэш не был уверен, что ему удастся осуществить свой хитроумный план, но он решил попробовать.
        Отодвинув в сторону чашку с бренди, маркиз вышел из комнаты и направился к лестнице.
        - Гиббонс! - крикнул он, поднимаясь в свою спальню. - Приготовьте мои сапоги и лучший костюм для верховой езды!
        Гиббонс не заставил себя долго ждать. Однако маркиз отверг тот костюм, который выбрал для него камердинер.
        - Нет, мне не нравится коричневый цвет этого сюртука, - заявил Нэш. - Это не одежда, а какая-то половая тряпка. Принесите темно-синий сюртук и белоснежную рубашку к нему.
        Гиббонс с покорным видом снова поплелся в гардеробную. Несмотря на свою болтливость и бесцеремонность, он хорошо знал, когда ему можно говорить, а когда лучше молчать, набрав в рот воды. Когда камердинер принес темно-синий сюртук, Нэш выбрал к нему сапоги. А затем маркизу показалось, что шейный платок, который завязал ему Гиббонс, слишком блеклый. Ему хотелось надеть что-нибудь поярче.
        Через полчаса маркиз наконец оделся и приказал подвести к крыльцу верховую лошадь из конюшни. Сев в седло, он отправился навстречу своей судьбе.
        Приехав в особняк Ротуэлла, маркиз узнал, что Ксантии нет дома, и ужасно расстроился. Его провели в кабинет. Слуги сообщили гостю, что лорд Ротуэлл с радостью примет его, и это несколько озадачило маркиза. Его настораживали слова «с радостью». Поджидая хозяина дома, Нэш думал о том, что Ксантия довольно необычная женщина. Она рано вставала, не залеживаясь в постели, как другие светские дамы, и с увлечением занималась коммерцией.
        Наконец дверь распахнулась, и в кабинет решительной походкой вошел барон Ротуэлл. Однако на лице его не было особой радости - он хмурился и, судя по всему, чувствовал себя не очень хорошо. Глаза Ротуэлла были налиты кровью.
        - Добрый день, Нэш. - Барон прямиком направился к буфету. - Выпьете со мной?
        - Нет, благодарю вас. Для меня еще слишком рано. Я встал пару часов назад.
        - А я еше не ложился, - сообщил барон, поставив на письменный стол стакан с бренди. - Присаживайтесь, Нэш. Зачем пожаловали? Насколько я понимаю, это не просто визит вежливости.
        - Честно говоря, я хотел повидаться не только с вами, но и с вашей сестрой. Я совсем забыл, что она обычно проводит весь день в своей конторе.
        - Вот именно, дорогой мой. Если вы хотели застать ее дома, вам нужно было встать на рассвете.
        И тут Нэш с удивлением обнаружил, что не может найти подходящих слов для того, чтобы начать тот разговор, ради которого приехал сюда. От того, что ответит ему сейчас лорд Ротуэлл, во многом зависела судьба Нэша.
        - В конце недели я устраиваю домашний праздник, - проговорил он наконец. - Праздник состоится в моем поместье на юге Гэмпшира. Я понимаю, что мое приглашение несколько запоздало, и все же я хочу спросить вас, не желаете ли вы вместе с сестрой принять участие?..
        Выражение лица Ротуэлла было непроницаемым.
        - Мы с вами едва знакомы, лорд Нэш.
        - Позвольте быть с вами откровенным, Ротуэлл. Я в первую очередь желал бы видеть в своем поместье вашу сестру. С ней я очень хорошо знаком, но, боюсь, было бы неприлично, если бы она поехала в Гэмпшир одна, без сопровождения родственников. Особенно учитывая мою дурную репутацию.
        Ротуэлл взял со стола перо и стал нервно поигрывать им.
        - Благодарю вас. Нэш, за то, что вы печетесь о добром имени моей сестры. Но позвольте напомнить вам: совсем недавно вы просили у меня разрешения ухаживать за ней. Я не дал своего согласия, и Ксантия одобрила мою позицию. Может быть, у вас появились причины надеяться на то, что ее мнение относительно ваших притязаний изменилось?
        - Нет, но во время редких встреч с ней в последнее время мне было очень приятно ее общество. И я подумал, что мисс Невилл пошел бы на пользу короткий отдых вдали от суеты Лондона. Мы устраиваем домашний праздник в честь дня рождения моей мачехи. В поместье живут мои сестры, с которыми мисс Невилл могла бы познакомиться и найти общий язык.
        - Судя по всему, у вас грандиозные планы, - пробормотал барон.
        - Нет, все будет просто, по-домашнему, - делая вид, что не понял его намек, сказал Нэш. - Никаких пышных торжеств. Мы устроим праздничный ужин, скромный бал и пикник. Большинство гостей прибудут не раньше субботы. Но я был бы очень признателен вам, если бы вы с сестрой оказали мне честь и приехали за день или два до начала праздника. Скажем, в четверг. Вы согласны?
        Ротуэлл отложил в сторону перо и поднял глаза на гостя.
        - Спасибо за приглашение, лорд Нэш, но сначала я должен узнать мнение сестры на этот счет. И если хотите, то я поделюсь с вами теми соображениями, которые возникли у меня, пока я вас слушал.
        - Да, конечно.
        - Ксантия - это самое дорогое, что у меня есть. Я не знаю истинных целей, которые вы преследуете, приглашая нас в свое поместье, Нэш, но предупреждаю: я не позволю вам играть чувствами моей сестры. Если вы разобьете ей сердце или с ее головы упадет хоть один волосок, я выпущу вам кишки.
        Нэша было нелегко запугать, но от тихого и спокойного голоса Ротуэлла у него мурашки по спине пробежали. Барон улыбнулся.
        - Ваше приглашение остается в силе, Нэш, или вы уже передумали приглашать нас? - осведомился он.
        - Нет, не передумал. Я буду рад видеть вас.
        - Ладно, хорошо, - буркнул Ротуэлл и сделал глоток бренди. - Нам еще надо будет согласовать эту поездку с Шарпами. Вы же знаете, что Ксантия сейчас является компаньонкой леди Луизы?
        - Я думаю, ваша сестра заслуживает того, чтобы вести самостоятельную светскую жизнь, Ротуэлл. И вам следует позаботиться об этом.
        Барон ненадолго задумался, потом кивнул:
        - Возможно, вы правы. А пока я обещаю вам прислать ответ сразу же после того, как моя сестра вернется домой. Это произойдет где-то после пяти.
        Нэш встал и, попрощавшись с хозяином, вышел из кабинета.
        После ухода гостя Ротуэлл долго мерил шагами комнату, время от времени прикладываясь к бокалу с бренди. В конце концов, приняв какое-то решение, он подошел к столу и написал несколько строчек на листе самой дорогой бумаги. Запечатав письмо, позвонил в колокольчик.
        - Приготовьте экипаж для поездки в Суффолк, - приказал он Трзммелу, когда тот явился на его зов.
        - Слушаюсь, милорд. Какой экипаж изволите выбрать - двухместный или большую карету?
        - Двухместный. Но он не для меня. Сам я в четверг отправляюсь в Гэмпшир.
        - Будет исполнено, милорд. Могу я узнать, для кого предназначен двухместный экипаж?
        - Для моей тети, леди Бледсо. Я написал здесь, на письме, ее адрес. Кучер должен передать ей это послание лично в руки, дождаться, когда тетя соберет вещи в дорогу, а потом отвезти ее к дочери на Гросвенор-стрит.
        - Вы имеете в виду дом леди Шарп, милорд?
        - Ну да, тетушку должны доставить к леди Шарп, ее дочери.
        - А если… если она не пожелает ехать в Лондон, милорд?
        - О, я уверен, что она не станет упрямиться, - ответил Ротуэлл, снова потянувшись к бокалу. - На этот раз тетя Оливия поступит правильно и не будет вести себя как законченная эгоистка.
        Глава 12
        Чаепитие в Гэмпшире
        Прижавшись лбом к оконному стеклу кареты, Ксантия смотрела на аккуратные домики с побеленными стенами, мимо которых они проезжали. Карету трясло и качало. Тем не менее Ксантия упорно смотрела в окно, стараясь отвлечься от тревожных мыслей.
        После страстной ночи, проведенной в постели с Нэшем, она три дня ничего не слышала о нем. И все это время ужасно переживала. Она не могла сосредоточиться на работе, все валилось у нее из рук. Тем не менее ей приходилось вывозить Луизу в свет. Ксантия сопровождала ее на бал, на чаепитие и на музыкальные вечера, но думала она при этом совсем о другом, так что потом даже не помнила, с кем говорила, что надевала и кого видела. Она напряженно ждала следующего шага Нэша - если, конечно, он вообще был намерен продолжать отношения с ней.
        И вот наконец Нэш снова дал о себе знать, и теперь она тряслась в карете, направляясь в Гэмпшир. Нэш пригласил ее к себе в поместье, но теперь уже не тайно, а вполне официально, в качестве гостьи. Ксантия ехала на празднование дня рождения мачехи маркиза. Похоже, что на торжество были приглашены только самые близкие и дорогие друзья семьи. Неужели Нэш причислял ее к этому кругу?
        Хотя Киран был мало знаком с маркизом, он настоял на том, чтобы они приняли его приглашение и отправились в Брайервуд, родовое поместье Нэша. Поведение брата показалось Ксантии более чем странным. Он сам принял все меры для того, чтобы эта поездка состоялась. Киран написал письмо тете Оливии и вызвал ее в Лондон. Ксантия до сих пор не знала, что было в том послании.
        Брат и сестра уже пять часов находились в пути, но до поместья Нэша было еще далеко. Ксантия сидела как на иголках. Радость в ее душе сменялась страхом, а страх - нетерпением. Как Нэш будет вести себя с ней на глазах у родных и гостей? Что за женщина его мачеха? Найдет ли она общий язык с сестрами Нэша? Впрочем, какое это имело значение?..
        А вдруг пойдут слухи, что они с Нэшем - в близких отношениях?
        У Ксантии упало сердце. Она снова попыталась сосредоточиться на проплывавших за окном пейзажах, чтобы отвлечься от тревожных мыслей. Внезапно она увидела стоявшую в отдалении старую церковь. Ее островерхий силуэт четко вырисовывался на фоне безоблачного неба. Из арочного дверного проема вышла толпа одетых в черные одежды джентльменов и направилась вниз по склону к расположенному у подножия холма кладбищу. Четверо несли гроб. Это была похоронная процессия.
        Кучер попридержал лошадей, как того требовал обычай, и карета замедлила ход.
        - Ты что-то загрустила, Ксантия, - сказал Киран. В дороге он рассеянно листал журналы, исподволь наблюдая за сестрой. - Надеюсь, я не совершил ошибки, настояв на этой поездке?
        Ксантия робко улыбнулась.
        - Нет, не беспокойся. Это похороны настроили меня на печальный лад. Видишь вон то кладбище? Там кого-то хоронят.
        - Ах вон оно что… - Барон выглянул в окно, пытаясь разглядеть похоронную процессию, но карета уже миновала церковь и кладбище. - Я заметил, что ты ерзаешь на месте, как нетерпеливый ребенок в предвкушении чего-то необычного. Это заставило меня вспомнить те дни в далеком прошлом, когда мы вместе с Люком, принарядившись, отправлялись в воскресенье в Бриджтаун на воскресную службу.
        Ксантия вздохнула.
        - У меня такое чувство, что мы находимся в пути уже несколько недель, - посетовала она. - Ну почему Англия так велика и безлюдна? Почему путешественнику здесь так холодно, одиноко и неуютно?
        Киран отвел глаза от окна и рассмеялся.
        - Что ты такое говоришь, Ксантия? Англия - очень небольшая страна. Я понимаю, что ты привыкла к расстояниям и климату Барбадоса, но мне кажется, что ты сейчас чем-то встревожена.
        Поплотнее запахнув кашемировую шаль, лежавшую у нее на плечах, Ксантия снова отвернулась к окну, за которым теперь проплывали плодородные поля Гэмпшира. Немного помолчав, она вдруг спросила:
        - А что было в том письме, которое ты отправил тетушке Оливии? Почему ты умалчиваешь об этом?
        - Я не делаю из этого никакого секрета. Я написал тетушке Оливии, что ей нужно срочно приехать в Лондон и взять под опеку Луизу. К тому же Памеле тоже нужна ее помощь и участие. В конце концов, она носит под сердцем внука тети Оливии, и та должна проявить заботу о ней. Тетушка не умрет, если проведет неделю в Лондоне.
        - И ты уверен в том, что тетя Оливия приедет? Мне бы очень не хотелось подводить бедняжку Луизу.
        - Она обязательно приедет, можешь не сомневаться в этом, - заверил сестру Киран. Достав из кармана часы, он взглянул на циферблат. - Вероятно, она уже приехала. Тетя Оливия живет не так уж далеко от Лондона.
        Ксантия зевнула и пробормотала:
        - А мне почему-то кажется, что ты заставил ее приехать с помощью… какого-то шантажа.
        - Шантажа? - переспросил барон после некоторого колебания. - Чем же я мог шантажировать ее?
        Откинувшись на спинку сиденья, Ксаития внимательно взглянула на брата, сидевшего напротив.
        - Понятия не имею, - сказала она. - Но я знаю, что тетушке Оливии нет ни до кого дела, она любит только себя. Чтобы заставить ее приехать в Лондон в разгар светского сезона, нужно сотворить настоящее чудо.
        Киран усмехнулся и снова погрузился в чтение журнала. Ксантия же натянула плед, прикрывавший ее ноги, до самого подбородка и, поудобнее устроившись на мягком сиденье с высокой спинкой, закрыла глаза. Карету слегка покачивало, и вскоре она задремала под мерный стук копыт. Ей снился Нэш, он был в том же маскарадном костюме, что и на балу у леди Картселл. И он шел по какому-то длинному темному коридору.
        Ксантия проснулась в тот момент, когда карета въезжала в ворота. Это было массивное сооружение из внушительных каменных столбов, увенчанных бронзовыми соколами, сжимавшими в когтях золотые сферы. Киран с интересом разглядывал их, когда карета замедлила ход.
        - Представляю, как Нэш взлезает на эти колонны и собственноручно полирует вычурные фигурки на их вершине, - проговорил он с усмешкой.
        Ксантия в растерянности взглянула на брата:
        - Значит, мы уже приехали?
        Барон кивнул:
        - Да, приехали. И скоро ты наконец увидишь лорда Нэша, дорогая моя.
        Но, увы, он ошибался.
        - Мне ужасно жаль, но маркиз задержался в дороге, - бодрым жизнерадостным голосом проговорила леди Нэш, встречавшая гостей у крыльца.
        Хозяйка повела их в дом, и Ксантию поразила широкая каменная лестница, ведущая к массивным дверям, а также роскошный холл с мраморными стенами и позолоченным декором.
        - Тони до самого последнего момента не знал о том, что Джефферс умер. Вы можете себе представить? - без умолку тараторила леди Нэш.
        Киран наморщил лоб.
        - А кто такой этот мистер Джефферс, мэм? - спросил он.
        Леди Нэш с улыбкой сложила руки в почти молитвенном жесте.
        - Это наставник моих сыновей, - снова защебетала она. - Прекрасный, высокообразованный человек. После увольнения он переехал в Бейсингсток и там умер. Я заметила, что такое часто случается.
        - Прошу прощения, мэм, - промолвил Киран, не успевавший следить за полетом ее мысли. - Что именно часто случается?
        - Я говорю о том, что слуги, много лет прожившие в семье своих господ, уволившись, часто вскоре после этого умирают. - Леди Нэш поджала губы, как будто это обстоятельство являлось для нее личным оскорблением. - Из-за этого странного совпадения возникает множество неприятностей. Приходится устраивать похороны, а порой и участвовать в них… Тони и Стефан, ну, маркиз Нэш… они не могли уклониться от печальной обязанности отдать последний долг своему старому наставнику. Тем более что Бейсингсток находится на пути в Брайервуд. Надеюсь, вы меня понимаете?
        - Очень хорошо понимаю, мэм, - ответил барон, хотя это вряд ли от него требовалось (у леди Нэш была привычка задавать вопросы и тут же отвечать на них).
        - Ах, вы, наверное, смертельно устали с дороги! - радостно воскликнула хозяйка. - Сейчас я распоряжусь, чтобы вас проводили в ваши комнаты. А потом девочки хотят выпить с вами чаю, мисс Невилл. Ну и с вами, конечно, лорд Ротуэлл!
        По холлу сновали слуги, переносившие багаж гостей на второй этаж, хотя никто не просил их об этом. Ксантия видела, как ее дорожный несессер исчез в недрах этого огромного дома. Увидит ли она его когда-нибудь снова? У нее не было однозначного ответа на этот вопрос.
        В холле стоял еще чей-то багаж - дорожный сундук и два кожаных саквояжа. Но казалось, что до этих вещей никому не было никакого дела.
        - Я вижу, что приехали еще какие-то гости, - заметил Ротуэлл. - Может быть, вы попросите слуг сначала позаботиться об их багаже. Мы с сестрой никуда не спешим.
        На лицо леди Нэш набежала тень.
        - О, это вещи Дженни, - ответила она. - Они стоят здесь уже несколько часов. Она такая милая, но ужасно нетерпеливая и излишне энергичная. Сейчас Дженни отправилась на конюшню, чтобы проследить, правильно ли поставили ее карету. Она любит, чтобы все было сделано так, как она считает нужным. А слуги всегда все путают, не так ли?
        Воспользовавшись тем, что леди Нэш сделала паузу, Ксантия задала наконец мучивший ее вопрос:
        - Простите, мэм, но кто такая Дженни?
        Хозяйка дома снова оживилась.
        - О, это моя дражайшая невестка, - защебетала она. - Настоящая красавица! Вы с ней знакомы? Ах, конечно же, нет! Большую часть года она живет или в Брайервуде, или во Франции. Дженни считает политику, которой занимается Тони, скучнейшим делом. Она обожает Париж. Дженни отчаянная модница, ее появление в Лондоне всегда производит фурор. А вы следите за модой, мисс Невилл? О, я вижу, что следите. Дженни обязательно расскажет вам о том, где можно купить или сшить самые модные наряды.
        Показывая Кирану и Ксантии отведенные им комнаты - две спальни, соединенные общей гостиной, - леди Нэш не умолкала ни на минуту. Невиллы узнали, что сейчас в моде была завышенная талия, пышные рукава и обрамленные перьями крохотные шляпки, размером с блюдце. Леди Нэш поинтересовалась, нравятся ли мисс Невилл маленькие шляпки, и тут же высказала предположение, что, наверное, не нравятся, поскольку у Ксантии слишком длинные волосы.
        Кивая и любезно улыбаясь, Ксантия обошла элегантно обставленные комнаты, предоставленные хозяйкой дома в их распоряжение. Она заметила, что из окон открывался прекрасный вид. Леди Нэш тем временем продолжала задавать вопросы и отвечать на них. Слуги уже успели перенести весь багаж гостей и теперь готовили им горячие ванны.
        И тут леди Нэш, с упоением рассказывавшая о том, как много новых сумочек накупила Дженни во время своей последней поездки на континент, внезапно умолкла на полуслове и начала в растерянности озираться.
        - О!.. - воскликнула она с таким видом, как будто потеряла какую-то очень ценную вещицу и никак не может ее найти. - А куда девалась ваша горничная?
        Ксантия почувствовала, что краснеет.
        - У меня нет горничной, - призналась она. - Обычно мне прислуживает какая-нибудь из наших служанок. Мне, наверное, следовало привезти с собой одну из них?
        Глаза леди Нэш округлились, она в изумлении таращилась на гостью.
        - О Боже, конечно же, нет! У нас много служанок - десять или двадцать.
        - У вас двадцать служанок?.. - переспросила Ксантия. Впрочем, в этом не было ничего удивительного. Чтобы содержать в чистоте и порядке такой огромный дом, требовалось много слуг.
        Леди Нэш с улыбкой закивала:
        - Да-да, конечно. Я попрошу миссис Гарт прислать вам несколько служанок, и вы выберете ту, которая вам больше понравится. Их всех зовут Полли, и у них ужасно грубые руки, поэтому предупреждаю вас, не позволяйте им прикасаться к чулкам.
        - О, пожалуйста, пришлите только одну, этого будет вполне достаточно, - взмолилась Ксантия. - Или вообще никого не присылайте, я прекрасно обойдусь без посторонней помощи.
        - Ну хорошо, как хотите. Мы будем сегодня пить чай в Китайском салоне. Эта комната расположена по левую сторону от холла. Надеюсь, вы присоединитесь к нам?
        - Спасибо, мы придем, - пообещала Ксантия.
        Леди Нэш расплылась в широкой улыбке и наконец, весьма довольная собой, удалилась из апартаментов, отведенных гостям. Напоследок она сказала, что Ксантия может не стесняться и чувствовать себя как дома. Как только дверь за ней закрылась, Киран выбежал на середину гостиной и пробормотал:
        - О Боже, мне срочно нужно выпить. Как ты думаешь, в этом буфете есть бренди?
        Ксантия рухнула на стул, чувствуя смертельную усталость.
        - Не знаю, Киран. Посмотри сам. Я как выжатый лимон, у меня нет никаких сил… Леди Нэш ужасно утомила меня.
        - Эта женщина любого может с ума свести, - проворчал барон, направляясь к буфету. - Но по-моему, она совершенно безобидное создание. Ее главный порок - любопытство. Она едва сдерживала себя, чтобы прямо не спросить нас о скандальных подробностях всей этой истории.
        Ксантия посмотрела на брата с удивлением:
        - Какой еще истории?
        Ротуэлл усмехнулся:
        - Ей не терпится узнать, что связывает тебя с ее пасынком. Держу пари, что ты первая женщина, которую Нэш пригласил в свое поместье. Возможно, она уже гадает, не станешь ли ты в скором будущем новой леди Нэш.
        У Ксантии екнуло сердце.
        - Киран, перестань шутить, будь серьезнее.
        Но ее брат не унимался:
        - Разве ты не заметила, Ксантия, что эта дама пуглива, как мышка? Она явно побаивается тебя.
        - У нее нет никаких причин бояться меня, Киран. Не говори глупости. - Сбросив туфли, Ксантия откинулась на спинку стула. Слова брата вызывали у нее недоумение, однако в глубине души она чувствовала, что он прав. - Неужели вопрос о том, кем я прихожусь Нэшу, будет волновать здесь всех - и обитателей, и гостей поместья? - пробормотала она в задумчивости.
        - А действительно, кем ты ему приходишься? - Барон внимательно смотрел на сестру.
        Ксантия невольно отвела глаза.
        - Киран, не собираюсь отвечать на подобные вопросы.
        - Что ж, твое дело. - Ротуэлл окинул взглядом комнату, по-видимому, он совсем забыло том, что хотел выпить бренди. - О Боже, впервые вижу такой роскошный дом. Я насчитал шесть фонтанов в саду. Все это напоминает мне один индийский дворец. Это такой причудливый белый мавзолей. Как он называется, не помнишь, Ксантия?
        - Ты имеешь в виду Тадж-Махал?
        - Да, точно, Тадж-Махал! - Киран задрал голову и посмотрел на украшенный фресками потолок. - Мне кажется, он очень похож на этот особняк.
        Ксантия засмеялась.
        - Да, но там немного больше минаретов и немного меньше херувимов. - Она тоже стала разглядывать потолок. - Когда мы вернемся домой, ты должен запретить мне есть пудинги, - добавила она с улыбкой. - Я боюсь превратиться вон в то пухлое розовощекое существо в набедренной повязке.
        - Что за глупости, Ксантия? Ты стройна, как тростник, и всегда такой будешь.
        - Не забывай, Киран, что мне через несколько месяцев исполнится тридцать. Знаешь, я уже чувствую, как жизнь…
        Она внезапно умолкла. Брат подошел к ней и тихо спросил:
        - Это все из-за Нэша, да? Признайся, дорогая.
        Ксантия судорожно сглотнула.
        - Да, мне кажется, что из-за него… Знаешь, Киран, на этот раз я по уши влюбилась и не знаю, что мне делать.
        На лице барона отразилась тревога.
        - Я не знаю, что тебе посоветовать, моя дорогая. Но если это действительно любовь, то ты должна вцепиться в нее обеими руками. Борись за свое счастье, Ксантия, не отступай.
        Она подняла на брата глаза и с улыбкой сказала:
        - Давай прекратим этот разговор, хорошо? Я буду готова через пятнадцать минут, - добавила она, вставая.
        - Для меня нет ничего хуже чаепития в кругу щебечущих дам, - проворчал Киран, переводя разговор на другую тему. - Но я сам виноват. Идея приехать сюда принадлежала мне, не так ли? А это значит, что я должен мужественно нести наказание за свою неосмотрительность.
        В этот момент в комнату вошла Полли, одна из служанок леди Нэш. Вообще-то ее звали Роуз, и это была миловидная девушка с руками не менее нежными, чем руки Ксантии. Она быстро распаковала вещи, но вскоре выяснилось, что Полли плохо освоила парикмахерское искусство. Она возилась с волосами гостьи до тех пор, пока Ксантия не попросила ее прекратить тщетные попытки сделать ей прическу. Ксантия привыкла самостоятельно причесываться и на этот раз легко справилась со своими непокорными волосами.
        Она вошла в Китайский салон с лучистой улыбкой на устах. На ней было ее лучшее повседневное платье из синей ткани. А Ротуэлл все-таки нашел отговорку, чтобы избежать чаепития в скучной компании. Сквозь стекло высокой двери, выходившей на террасу, Ксантия увидела брата, шагавшего по дорожке в сторону сада в сопровождении слуги, который, очевидно, рассказывал ему о редких растениях, росших на территории поместья.
        Леди Нэш поспешила навстречу гостье.
        - Оказывается, ваш брат является страстным любителем роз, - защебетала она. - Он решил прогуляться по саду, чтобы вблизи полюбоваться ими.
        - Да, Киран больше всего на свете любит розарии, - солгала Ксантия. - Вы по доброте своей потакаете его причудам.
        Они подошли к низкому резному столику, за которым сидели две юные леди. На столике стоял старинный серебряный чайный сервиз. Когда леди Нэш начала представлять гостью, девушки встали и сделали реверанс.
        Леди Федра Нортгемптон была худенькой и темноволосой. Федра носила очки в золотой оправе, и ей, очевидно, было двадцать с небольшим, но из-за серьезного, сосредоточенного выражения на лице она казалась старше. Ее сестре леди Фебе можно было дать лет пятнадцать-шестнадцать, и это была очень живая и энергичная девушка.
        - Я очень рада знакомству с вами, - сказала Ксантия. Они обменялись шутками по поводу путешествия из Лондона в Брайервуд, но очень скоро исчерпали эту тему. Леди Нэш волновало сейчас только одно - предстоящее празднество. Она в свойственной ей манере подробно рассказала о гостях, которые должны были приехать в поместье, а также о тех сплетнях, которые они, как ожидалось, привезут из столицы. Затем она начала описывать предыдущие празднования своего дня рождения. Не умолкая ни на секунду, хозяйка разлила по чашкам чай и предложила гостье пирожные.
        - Ну что же, придется нам пить чай без вашего брата, - с веселой улыбкой сказала леди Нэш. - Я считаю, что мужчины в общем-то не любят чай. Что вы думаете по этому поводу, мисс Невилл? Мой покойный муж - отец Стефана - любил повторять, что чай - напиток для женщин, а мужчины предпочитают…
        - Сегодня великолепная погода, не правда ли? - перебила ее леди Федра. - А вот завтра, вероятно, пойдет дождь. Вы согласны со мной, мисс Невилл?
        Ксантия встрепенулась.
        - Вполне возможно…
        - Дженни утверждает, что завтра непременно будет дождь, - вступила в разговор леди Феба. - Она говорит, что по второй половине дня все дороги превратятся в сплошное месиво. Именно поэтому она решила сегодня съездить в Сауттемптон.
        - Вообще-то она могла бы перед отъездом хотя бы зайти поздороваться с мисс Невилл, - заметила Федра.
        - Да, мне очень жаль, что я до сих пор не познакомилась с ней, - сказала Ксантия. - Я уверена, что она очаровательная собеседница.
        Феба засмеялась.
        - Нашей маме кажется восхитительным каждый, кто готов часами слушать ее болтовню, - заявила она.
        Леди Нэш тоже рассмеялась.
        - Ах ты, маленькая насмешница! А Дженни действительно очаровательная собеседница. И она скоро вернется. Во всяком случае, Дженни это обещала. - И леди Нэш принялась рассказывать, как ее сын познакомился со своей будущей женой, как он за ней ухаживал и как выглядел свадебный наряд Дженни.
        Федре в конце концов надоело слушать описание кружев на подоле свадебного наряда, и она перебила мать.
        - Если завтра погода все же вопреки нашим прогнозам не испортится, не хотели бы вы, мисс Невилл, покататься верхом? - спросила она.
        - О, с удовольствием, - ответила Ксантия. - А вы, Феба, поедете с нами? Вы хорошо держитесь в седле?
        Девушка надула губки.
        - Не так хорошо, как Федра, - неохотно призналась она. - И каждый пытается подчеркнуть это.
        Федра с упреком посмотрела на сестру:
        - Не воспринимай похвалы в мой адрес как личное оскорбление, Феба, только и всего. Могу же я хоть в чем-то преуспеть?
        - Ты преуспеваешь во всем, за что ни возьмешься, Федра. И все постоянно твердят об этом.
        Леди Нэш нахмурилась.
        - Это чаепитие для взрослых, Феба, - строго проговорила она. - И если ты не умеешь вести себя, как взрослая, то вернись в классную комнату и подумай там над своим поведением. Мисс Невилл неприятно слушать, как вы ссоритесь.
        Впервые леди Нэш произнесла что-то разумное.
        - Я не собираюсь ни с кем ссориться, - заявила Феба, откинувшись на спинку стула. - Но если тебе, мама, не нравится то, что я говорю, я могу помолчать.
        - Я вовсе не хочу, чтобы ты молчала, - сказала леди Нэш, - но ты должна…
        Тут дверь в салон распахнулась, и на пороге появилась красивая молодая женщина с блестящими рыжими волосами. Она изящной походкой прошла в комнату. На ней было дорожное платье в зеленую полоску, через левую руку был перекинут темно-зеленый плащ, а в правой она держала перчатки того же цвета.
        - Это Дженни, - шепнула леди Феба.
        Дворецкий последовал за молодой дамой, намереваясь взять ее плащ, но Дженни отмахнулась от него.
        - Спасибо, Феддерс, не надо, - сказала она. - Я зашла на минуточку.
        - О нет, Дженни, дорогая, ты должна выпить с нами чаю, - защебетала леди Нэш.
        Дженни поцеловала ее в щеку.
        - Здравствуй, моя милая, - сказала она. Затем повернулась к Ксантии: - А это, должно быть, мисс Невилл? Приятно с вами познакомиться.
        Леди Нэш представила их друг другу.
        - Я познакомилась с вашим супругом, мистером Хейден-Уэртом, всего несколько недель назад, - сказала Ксантия. - Он произвел на меня самое благоприятное впечатление. На мой взгляд, это замечательный человек.
        Глаза Дженни словно остекленели.
        - Да, конечно, - кивнула она. - Да, он замечательный.
        Дженни присела на край стула, стоявшего рядом с Фебой.
        - Вот, возьми, я налила тебе чаю, дорогая, - сказала леди Нэш, передавая Дженни чашку. - Я положила туда побольше сахара, как ты любишь.
        - Да-да, спасибо… - пробормотала Дженни.
        - Леди Нэш только что рассказала нам о вашем свадебном наряде, - проговорила Ксантия. - Вы, наверное, недавно вышли замуж?
        - Недавно? - переспросила миссис Хейден-Уэрт. - Нет, что вы… Мы женаты уже целую вечность.
        - В июле будет пять лет, - подсказала леди Нэш и вдруг погрустнела. - Дженни уезжает сегодня во Францию. Ее там ждут.
        Миссис Хейден-Уэрт смущенно улыбнулась.
        - Да, я давно договорилась о встрече, но потом забыла о своем обещании, - сообщила она, взяв пирожное с блюда. - Это непростительно, не правда ли? Боюсь, моя милая свекровь никогда не простит мне столь внезапный отъезд.
        Ксантия попыталась скрыть удивление.
        - Вы вернетесь, чтобы поздравить ее? - спросила она.
        - Я постараюсь вернуться к началу празднества, - ответила Дженни, глядя на леди Нэш поверх чашки, которую поднесла к губам.
        Но даже Ксантия поняла, что Дженни не собиралась в ближайшее время возвращаться в Брайервуд. Впрочем, это было физически невозможно, - если, конечно, у Дженни не было крыльев, чтобы успеть прилететь из Франции на день рождения свекрови.
        Леди Нэш нервно кашлянула.
        - У Дженни за границей множество друзей, - пояснила она. - Отсюда до Франции рукой подать. Не беспокойся, Дженни, я не буду сердиться на тебя - тем более что ты много времени проводишь со мной.
        - Спасибо тебе, дорогая. - Дженни изобразила улыбку. - Ты всегда понимаешь меня и всегда идешь мне навстречу.
        Затем дамы в течение четверти часа болтали о пирожных и марках чая. Каждый раз, когда леди Нэш снова начинала тараторить, не давай никому вставить слово, Федра решительно прерывала ее, бросая какую-нибудь расхожую фразу, касающуюся погоды. Леди Нэш тут же умолкала. Вскоре Ксантия поняла, кто держит в узде обитателей Брайервуда. И это, конечно, была не леди Нэш.
        Через некоторое время в салон заглянул Киран, чтобы поздороваться с миссис Хейден-Уэрт.
        - Ксантия, - обратился он к сестре, и та не узналаего голос, - я только что видел потрясающую галльскую розу, она растет у подножия террасы. Ты непременно должна как-нибудь взглянуть на нее. Правда, я забыл, как называется этот сорт, но роза просто великолепна.
        - «Бэль султана», - подсказала леди Федра, подняв на Ротуэлла глаза. - Это гордость старшего садовника. Но я предпочитаю дамасские розы. Какой сорт дамасских роз вам нравится, милорд?
        Барон пришел в замешательство.
        - Дамасские? - переспросил он. - Знаете, я не очень хорошо разбираюсь в дамасских розах. Но если уж речь зашла о них, то мне нравятся… э… красные. - Он сделал паузу и взглянул в окно. - Я запамятовал, как они называются.
        Леди Федра приподняла свои темные красиво изогнутые брови.
        - Может быть, «Сельсиана»? - подсказала она.
        - Ах да, конечно! Господи, как я мог забыть! - воскликнул Киран. - Конечно,
«Сельсиана»!
        - Мне было очень приятно посидеть в вашей компании, - промолвила миссис Хейден-Уэрт. - Но к сожалению, пора ехать.
        - О, Дженни! Так скоро?! - воскликнула леди Нэш, и, судя по всему, она была очень огорчена. Воспользовавшись удобным моментом, Киран снова исчез. Дженни взяла со столика у стены свои перчатки и начала их надевать.
        - Феддерс, карета подана? - спросила она.
        - Да, мэм, - ответил дворецкий. - Ваш багаж уже погрузили.
        Наклонившись, Дженни поцеловала леди Нэш.
        - Желаю вам повеселиться от души, моя дорогая. Если мне не удастся вернуться к началу праздника, я никогда себе этого не прощу.
        - Я тоже тебе этого никогда не прощу, - с улыбкой ответила леди Нэш.
        - Почему ты так спешишь, Дженни? - спросила леди Федра. - Ты же знаешь, что паром отправится только утром.
        Дженни засмеялась.
        - Я беспокоюсь за кучера, - ответила она. - Он уже не молод, а от дождя, который скоро начнется, развезет все дороги. Нам надо поторопиться, чтобы успеть добраться до побережья по сухой дороге.
        - И все же было бы лучше, если бы ты дождалась Нэша, - заметила Феба, выпятив по привычке нижнюю губу. - Ведь это - его дом. И мы все должны проявлять к нему должное уважение. По-моему, ты ведешь себя вызывающе.
        Леди Нэш в смущении откашлялась.
        - Помолчи, Феба, - сказала она дочери. - Нэш, конечно, огорчится из-за того, что не застанет Дженни, но он не воспримет ее отъезд как проявление неуважения.
        - Он даже не заметит, что я уехала, - заявила Дженни. Простившись со всеми, она покинула комнату.
        - Какая милая дама, - промолвила Ксантия, когда дверь за миссис Хейден-Уэрт закрылась. - Судя по акценту, она американка.
        - Да, это так, - подтвердила леди Нэш. - А разве Нэш не говорил вам об этом?
        - Мы с ним никогда не говорили на эту тему.
        Леди Нэш засмеялась.
        - Нэшу, конечно же, нет никакого дела до национальности Дженни. Отец моей невестки - богатый промышленник. Он привез ее в Лондон, чтобы выдать замуж за человека с титулом.
        - Да, у нее было баснословное приданое, - заметила Феба. - Но потом она встретила Тони и влюбилась в него, правда, мама?
        - Ну что я могу об этом сказать? - Леди Нэш пожала плечами. - Мой сын - политик, мисс Невилл. Если он захочет, то может очаровать кого угодно.
        - Я в этом не сомневаюсь, - сказала Ксантия. - А каким производством занимается отец миссис Хейден-Уэрт?
        - О, никак не могу вспомнить… - пробормотала леди Нэш. - Может быть, производством металла? - Она вопросительно взглянула на Федру.
        Та, пожав плечами, ответила:
        - Я точно этого не знаю. Известно только одно: он является владельцем нескольких фабрик.
        - И они, кажется, находятся в Коннектикуте, - добавила леди Нэш. - Или, может быть, в Массачусетсе?
        Ее дочери переглянулись и пожали плечами. Ксантии же стало ясно, что таинственный промышленник не вызывал особого интереса у обитателей Брайервуда.
        - И куда же теперь отправится Дженни? - спросила она. - В Кале?
        - Не знаю, - ответила леди Нэш. - У нее повсюду друзья.
        - Понятно, - кивнула Ксантия. Она потянулась за вторым пирожным, но тут перед ее мысленным взором возникла фигура пухлого розовощекого херувима с росписи на потолке комнаты, и она отдернула руку. Странно, но раньше она никогда не обращала внимания на свою фигуру.
        Леди Нэш тем временем продолжала говорить о миссис Хейден-Уэрт и ее друзьях:
        - Конечно, хорошо иметь друзей, но некоторые приятели Дженни ведут себя порой несколько вызывающе. Они тратят огромные суммы на одежду и дорогостоящие развлечения.
        - Отец избаловал Дженни, она никогда не исправится, - заметила Феба.
        Мать бросила на нее строгий взгляд. Ей не нравилось, когда ее дочери сплетничали. Леди Федра, стараясь предупредить конфликт, тут же снова заговорила о погоде.
        Вскоре чаепитие подошло к концу.
        - О Боже! - воскликнула леди Нэш, вставая из-за стола. - Я совсем забыла сказать повару, чтобы он подал сегодня к обеду спаржу, а не брюссельскую капусту. - Она театрально прижала ладонь ко лбу. - Нэш ненавидит брюссельскую капусту. Он никогда не простит мне, если ее подадут на стол.
        - О Господи, он же вышвырнет нас всех за подобный промах на улицу, - с наигранным ужасом проговорила Феба. - Федра, надень свое цыганское платье и возьми тамбурин. Нам придется бродить по деревням и зарабатывать себе на хлеб пением и плясками.
        Федра положила руку на плечо матери:
        - Не расстраивайся, мама. Сходи на кухню и скажи повару, чтобы он отложил брюссельскую капусту до субботы. Она прекрасно хранится. А во время праздничного ужина на столе будет столько блюд, что Нэш сможет выбрать себе что-нибудь по вкусу.
        Леди Нэш энергично закивала:
        - Да, ты права. Именно так я и поступлю. Прошу меня извинить, моя дорогая мисс Невилл. Федра проводит вас в вашу комнату, а мне нужно сходить на кухню.
        - Можно, я задам вам один вопрос, леди Федра? - спросила Ксантия, поднимаясь вместе со старшей дочерью леди Нэш по лестнице.
        - Конечно, - ответила девушка.
        - Какого цвета розы сорта «Сельсиана»?
        Федра усмехнулась.
        - Ах, вы об этом? Мне не хотелось бы ставить под сомнение осведомленность вашего брата в области цветоводства, но должна сообщить вам, что эти розы бывают только одного цвета - бледно-розового.
        Ксантия засмеялась и взяла леди Федру под руку.
        - Вы слишком жестоки, моя дорогая. Вы, как и ваш брат, любите подтрунивать над людьми.
        - Но вы же знаете, что остроумие - самое грозное оружие.
        Смеясь и болтая, как старые добрые подруги, они подошли к комнатам, отведенным Ксантии и ее брату. Федра распахнула дверь, ведущую в спальню Ксантии, и тут же поморщилась:
        - Фу! Этот отвратительный запах сведет вас с ума! - Девушка подошла к шкафу и начала его обыскивать. - Ага, вот! - воскликнула она с торжествующим видом.
        Приблизившись к Федре, Ксантия увидела, что та держит в руках розовую ленточку, к которой был привязан круглый футлярчик с дырочками.
        - Что это? - спросила Ксантия. - Ароматический шарик?
        - Да, у Дженни много таких. Она привозит их из Парижа и раскладывает по всему дому. Но я их терпеть не могу. И теперь, когда Дженни уехала, я могу со спокойной душой убрать эту гадость.
        Федра снова поморщилась и чихнула.
        - О Боже, - пробормотала Ксантия, - неужели я заняла комнату миссис Хейден-Уэрт?
        Федра немного растерялась.
        - Нет-нет, - ответила она. - У Дженни и Тони есть своя комната с большой кроватью, она примыкает к кабинету и находится в восточном крыле дома. Но Дженни часто занимает эту спальню. Она говорит, что ей нравится, вид из окон.
        - А может, мне перебраться в другую комнату? - спросила Ксантия.
        - Вам не следует этого делать, - сказала девушка, нахмурившись. - Если Дженни не желает спать с мужем, то это не ваши проблемы.
        - Я думаю, вы правы, - в смущении пробормотала Ксантия.
        - Кроме того, Дженни будет в отъезде по крайней мере неделю, - продолжала Федра. - Она считает друзей мамы очень скучными. А что касается Нэша… Скажем так: они с Дженни - очень сильные личности. Поэтому я не удивлена, что Дженни захотела покинуть Брайервуд накануне его приезда.
        Слова Федры только подтвердили то впечатление, которое миссис Хейден-Уэрт произвела на Ксантию. Однако Ксантия предпочла не развивать эту тему и перевела разговор в другое русло.
        - Я хочу воспользоваться тем, что вы открыли шкаф, и попросить вас, леди Федра, взглянуть на мой любимый наряд. Никак не могу решить, можно ли надеть его в субботу.
        На губах Федры заиграла улыбка.
        - О, это просто невероятно! Никто никогда не спрашивал моего мнения по поводу одежды!
        В этот момент они услышали стук копыт за окном и звяканье сбруи. Лицо Федры просияло.
        - Это Нэш! - воскликнула она радостно. - Давайте спустимся в холл, мисс Невилл!
        Ксантия в панике бросилась к туалетному столику, что бы взглянуть на себя в зеркало. Пряди ее пышных непокорных волос, как всегда, выбились из прически, а лицо раскраснелось.
        - Пойдемте скорее, - поторопила ее Федра. - Вы прекрасно выглядите. Нэш никогда не пригласил бы вас в свое поместье, если бы это было не так.
        Ксантия с упреком посмотрела на девушку:
        - Не надо придавать слишком большое значение тому, что маркиз пригласил меня сюда.
        .- Я придаю этому факту такое значение, какое он заслуживает.
        - Боюсь, я вас не понимаю.
        Федра взглянула на гостью так, словно начинала сомневаться в ее умственных способностях.
        - Мисс Невилл, вы - единственная незамужняя женщина, которую мой брат пригласил в Брайервуд. А Нэш, как известно, является знатоком женщин.
        - О, леди Федра, боюсь, что у вас сложилось ошибочное мнение по поводу этой ситуации. Мы с Нэшем - добрые друзья, вот и все.
        Федра усмехнулась:
        - Да, конечно. А я - царица Египта. Пойдемте, леди Невилл. Вы же наверняка хотите поздороваться с вашим «добрым другом».
        Глава 13
        Искушение в саду земных радостей
        На следующий день Ксантия не поехала кататься верхом, хотя это и было запланировано накануне. Вместо нее на верховую прогулку отправился Киран. Его сопровождали жизнерадостный мистер Хейден-Уэрт и леди Феба. Они заехали в деревню, чтобы осмотреть местную церковь. Кроме того, мистеру Хейден-Уэрту нужно было срочно отправить письмо. Он выразил свое сожаление по поводу того, что Ксантия не смогла поехать с ними. Судя по всему, Тони был не очень-то расстроен отсутствием жены.
        Ксантия сразу прониклась симпатией к сводному брату Нэша, хотя она и признавала, что этот милый, обаятельный человек был политиком до мозга костей. У Тони были добрые глаза, и он безумно любил свою мать, что, по мнению Ксантии, с самой лучшей стороны характеризовало мужчину. Ксантия отклонила предложение покататься верхом, поскольку Нэш пригласил ее на прогулку по саду. Она предпочла общество маркиза.
        Нэш поступил очень мудро. Большая часть сада прекрасно просматривалась со всех сторон, и поэтому парочка, как предполагалось, должна была постоянно находиться на глазах у мачехи Нэша. Но с другой стороны, территория садов была столь обширна, что маркиз с Ксантией могли чувствовать себя свободно и время от времени ускользать от назойливого внимания посторонних.
        Медленно ступая по выложенной каменными плитами дорожке, они завернули за угол дома и свернули на узкую тропинку, усыпанную гравием. Нэш отвел в сторону пышную зеленую ветку, преграждавшую им дорогу, и Ксантия, державшая своего спутника под руку, проговорила:
        - Как здесь красиво… Это была сирень?
        - Понятия не имею, - ответил маркиз. - Я с трудом отличаю дуб от розы.
        - Но вы же сказали, что покажете мне сады, - лукаво улыбаясь, сказала Ксантия. - Значит, вы меня обманули? Вам просто хотелось выманить меня из дома и увести подальше от мачехи?
        - Не думайте, что Эдвина намерена заботиться о вашей добродетели, моя дорогая. Я с ужасом думаю о том, что было бы, если бы Федра и Феба выезжали в свет. Мне, пожалуй, пришлось бы нанимать полицейских для их охраны.
        - Вы хотите сказать, что мы сейчас одни в садах и за нами никто не наблюдает? - спросила Ксантия.
        - Полагаю, что никто. Дело в том, дорогая, что садовники всегда предусмотрительно покидают сады, когда я бываю в поместье. Правда, это случается не чаще одного раза в год.
        - Странно, что вы редко бываете в Брайервуде. Здесь действительно очень красиво. Неужели жизнь в поместье, на лоне природы, кажется вам скучной?
        - Постепенно мои взгляды меняются, - в задумчивости проговорил Нэш. - Впрочем, давайте отложим разговор о серьезных вещах. - Он остановился и провел ладонью по ее щеке. - Мне хотелось бы обсудить совсем другой вопрос. Каким образом я смогу пробраться сегодня вечером в вашу комнату - так, чтобы этого не заметил ваш брат?
        Ксантия засмеялась.
        - Думаю, что это нетрудно будет сделать. Наши спальни разделяет просторная гостиная, а замок на двери, ведущей из коридора в мою комнату, весьма ненадежный. Но если хотите, я сама могу прийти к вам.
        Нэш улыбнулся и о чем-то задумался. Ксантия чувствовала, что его гложет какая-то тайная мысль. Вчера за ужином он был со всеми любезен и приветлив, однако немного рассеян. Маркиз походил на человека, который принял какое-то серьезное решение и ищет способ осуществить его. Даже Киран заметил это.
        Ксантия боялась, что Нэш обнаружил пропажу писем. Она не видела мистера Кембла с тех пор, как он покинул ее контору в Уэппинге, и подозревала, что ей не вернут письма. Поэтому испытывала чувство вины перед Нэшем. Ксантии очень хотелось признаться ему во всем, но слово, данное лорду Венденхейму, сдерживало ее порывы.
        Они снова зашагали по тропинке и вскоре приблизились к арке, за которой начинался фруктовый сад. Тут маркиз вновь остановился и привлек Ксантию к себе.
        - Поцелуйте меня, - попросил он. Ксантия на мгновение растерялась, затем прижалась губами к губам маркиза. Запах, исходивший от него, кружил ей голову. От него замечательно пахло цитрусовым одеколоном и дорогим табаком. И конечно же, она сразу почувствовала жар его тела. Конечно, у нее подкосились ноги, и она, чтобы удержаться на ногах, прислонилась спиной к каменному столбу арки. Теперь Ксантия уже не боялась, что их могут увидеть, - страх отступил под напором чувств. В конце концов, она приехала сюда именно для того, чтобы получить удовольствие от ласк Нэша. Она могла солгать окружающим, назвав другую причину, заставившую ее появиться в Брайервуде, но себя Ксантия не хотела обманывать. Она таяла в объятиях Нэша, и это невозможно было отрицать.
        Маркиз еще крепче прижал ее к себе, и Ксантия тотчас же почувствовала, как он возбужден. Из горла его вырвался громкий стон, и казалось, что стон этот исходил из самых глубин его души.

«Сегодня ночью мы снова будем вместе!» - мысленно воскликнула Ксантия. Ей казалось, что если что-нибудь помешает их встрече, то она умрет от неутоленного желания. Теперь она испытывала не только сладострастие, но и нежность к Нэшу, и это немного удивляло ее.
        Наконец поцелуй их прервался, и Ксантия, взглянув в глаза маркиза, прошептала:
        - Я сама приду к вам сегодня вечером.
        - А что, если нас застанут вместе? - спросил он. - Думаю, что в таком случае нам придется принять твердое решение.
        Ксантия потупилась. Нэш, без сомнения, намекал на то, что она может вынудить его жениться на ней. По-видимому, он боялся этого.
        - Никто нас не застанет, - ответила она. - А если даже это произойдет, то никто не сможет навязать нам свою волю. Мы сами решим, что нам делать.
        Нэш снова поцеловал ее.
        - Пойдемте, - сказал он. - Здесь неподалеку, сразу за фруктовым садом, есть замечательный пруд, а рядом с ним стоит беседка. Думаю, что мы можем позволить себе нарушить правила приличий и посидеть там вдвоем.
        Ксантия засмеялась.
        - Я часто нарушаю правила приличий и бываю в таких местах, в которые не отважится зайти ни одна леди.
        Нэш нахмурился.
        - Да, я знаю, и это очень меня беспокоит. Однако речь сейчас не об Уэппинге. Любовная связь незамужней женщины - это серьезный удар по ее репутации.
        Они поднялись по ступеням в беседку, и Ксантия села на полукруглую скамью.
        - Вы хотите, чтобы я прекратила с вами всякие отношения? Именно это вы предлагаете? - спросила она.
        - Нет. - Он покачал головой. - Вовсе не это.
        - Тогда что же?
        Маркиз молчал, казалось, он задумался о чем-то.
        - Трудно сказать, - сказал он наконец. - Я много думал о вас, Ксантия, много размышлял о том, как мы оказались в таком неопределенном положении.
        - О, Стефан! - с упреком воскликнула она и прижалась щекой к его плечу. - Мы ведь были одержимы страстью. Такое порой случается. Я тоже много думаю о вас, даже тогда, когда этого не следует делать.
        Нэш посмотрел в сад и, убедившись, что за ними никто не наблюдает, крепко обнял Ксантию за плечи. Ей было хорошо с ним. Их окружала живописная природа, а из беседки открывался прекрасный вид на пруд и фруктовый сад. Они долго сидели на каменной скамье, слушая шебет птиц и глядя на спокойную гладь водоема. Ксантия ощущала свое единение с Нэшем, и это чувство было совершенно новым для нее. Радость переполняла ее сердце, но она боялась, что эта радость окажется мимолетной.
        - Меня удивляет, что вы до сих пор не задали мне один вопрос, Стефан, - со вздохом проговорила Ксантия, нарушив молчание. - Я все время жду, когда вы зададите его.
        - Что же это за вопрос?
        - Он касается моей девственности, - ответила она, немного помолчав. - Вас, наверное, интересует, почему я не девственница.
        Ей показалось, что Нэш немного напрягся.
        - О, по этому поводу я тоже должен сделать вам одно признание.
        Ксантия взглянула на него с удивлением:
        - Какое же?
        - Крепитесь, моя дорогая. - Наклонившись к ее уху, он прошептал: - Я тоже давно уже не девственник.
        Ксантия залилась звонким смехом.
        - Да, до меня доходили слухи, - сказала она. - А теперь, Нэш, настройтесь, пожалуйста, на серьезный лад.
        - Я говорю вполне серьезно. Какое мне дело до того, что у вас были любовники? У меня было столько романов, что их трудно сосчитать. Впрочем, не буду вас обманывать. Я действительно удивился, когда оказалось, что вы не девственница. Мы, мужчины, слабые существа. Меня мучило любопытство, и я навел о вас справки.
        - Что ж, действительно? - спросила Ксантия с некоторым удивлением.
        Нэш, улыбнувшись, чмокнул ее в нос.
        - Я пришел к выводу, что вы когда-то были влюблены в мистера Ллойда. Я не ошибся? Он довольно симпатичный молодой человек. И он всегда как-то очень странно смотрит на вас.
        Ксантия снова засмеялась.
        - Странно смотрит? Что это значит?
        Нэш пожал плечами:
        - Он смотрит на вас так, словно вы - его собственность. Только не говорите мне, Ксантия, что вы никогда не замечали подобных взглядов.
        Она вздохнула:
        - Замечала, конечно. Вам будет трудно понять меня, но я попытаюсь рассказать вам о наших отношениях.
        - Если не хотите, можете не рассказывать.
        - Нет, я все же попробую объяснить, что связывало меня когда-то с Ллойдом. Общество на Барбадосе было очень немногочисленное. Его составляла кучка привилегированных белых. Гарет приехал на остров в юном возрасте и стал работать у Люка. Между нами сразу же возникла взаимная симпатия. Сначала мы дружили, а потом дружба перешла в нечто большее. Можно сказать, что мы выросли вместе на острове. Никто из старших нас не контролировал.
        - Сколько же лет вам было, когда вы впервые увидели Ллойда?
        - Лет четырнадцать, наверное. В то время я регистрировала и подшивала документы в конторе Люка, заваривала ему чай и подметала полы. Я всегда старалась быть рядом со старшим братом, потому что боготворила его.
        - Подобные чувства я испытывал к Петару, - сказал Нэш.
        Ксантия печально улыбнулась.
        - Люк встретил Гарета в доках. Он выглядел жалким и потерянным. Гарет всего лишь на несколько месяцев старше меня. Сначала он был мальчиком на побегушках в нашей компании, а затем стал клерком. Гарет снимал копии с контрактов и других документов.
        - А где же в это время была его семья?
        - Не знаю. Гарет никогда не говорит о своей семье. Я слышала только, что его родители умерли. То, что Гарет был сиротой, роднило его с нами. Шли годы, наша дружба постепенно окрепла. Однажды, когда мы засиделись в конторе, начался жуткий шторм. Это был настоящий ураган. Я отослала клерков домой, и мы с Гаретом остались одни.
        - Вы, наверное, страшно испугались. Сколько лет вам тогда было?
        - О, я тогда была уже взрослой женщиной, мне должно было скоро исполниться двадцать. Но конечно же, мы оба испугались. На Барбадосе редко бывают штормы. Но в этот раз буря разыгралась не на шутку. Поднялся ураганный ветер, он сносил все на своем пути. В окна летели галька, сломанные снасти и ветки. Какой-то металлический предмет разбил стекло и ранил меня в голову.
        Нэш содрогнулся, услышав это.
        - Бедная моя девочка, вы могли погибнуть!
        Ксантия кивнула:
        - Да, мы оба могли погибнуть, и знали это. Мы перетащили мебель к стене с подветренной стороны и укрылись за ней. А потом нам стало так страшно, что мы начали цепляться друг за друга. Нам казалось, что пришел наш смертный час.
        - Но вам удалось выжить.
        - Да, однако некоторые жители острова погибли в тот роковой день. Что же касается нас с Гаретом, то отчаяние заставило нас вступить в интимную близость. Я сама не знаю, как это произошло. А потом это неоднократно повторялось. Мы были любовниками на протяжении нескольких месяцев.
        - Возможно, вы поступили неразумно, моя дорогая, - промолвил Нэш, убирая с ее виска выбившийся из прически локон. - Но ведь вы любили Ллойда. А вот он поступил непорядочно, воспользовавшись слабостью юной леди.
        Ксантия отвела глаза.
        - Скорее это я воспользовалась ситуацией, - заявила она. - Гарет поступил со мной как честный человек. Он очень хотел жениться на мне. Сначала он не сомневался, что мы вступим в брак после всего, что между нами было. Но я отклонила его предложение, и тогда он стал уговаривать меня стать его женой. Он даже попросил моей руки у Кирана. Гарет был убежден, что я безраздельно принадлежу ему, поскольку именно он лишил меня девственности. Но я считала, что подобная средневековая логика давно устарела.
        - Сейчас все это уже не важно, Ксантия, - сказал Нэш. - И потом, Барбадос сильно отличается от Англии.
        - Вы правы. У нас там не было светских матрон, которые неусыпно наблюдали бы за каждым нашим шагом. Кроме того, на Барбадосе время как будто замирает. Мне трудно объяснить это ощущение… Там каждый день как две капли воды похож на все остальные. И ты в конце концов забываешь, что существует другой мир, перестаешь заглядывать в будущее. Тебе начинает казаться, что существует только «здесь» и «сейчас».
        - Да, мне трудно представить жизнь на маленьком острове, - признался Нэш. - Но я хочу снова повторить, что наша интимная связь может нанести непоправимый ущерб вашей репутации, Ксантия. Здесь не Вест-Индия. Если в обществе станет известно о наших отношениях, это навсегда погубит ваше доброе имя. Вас никто не возьмет замуж, перед вами закроются двери многих домов. Вы это понимаете?
        - Никто ни о чем не узнает.
        - Будем надеяться на это. А вы никогда не думали о замужестве?
        - Ни один мужчина не позволил бы мне жить так, как я живу сейчас. И вы знаете об этом, Нэш. Вступив в брак, я стала бы собственностью мужа и находилась бы в его власти. Скорее всего он отстранил бы меня от управления компанией, и я осталась бы не у дел. Компания перешла бы к моему мужу.
        - К несчастью, вы опередили свое время, - в задумчивости проговорил Нэш. - Возможно, когда-нибудь ваш образ жизни станет вполне обычным. Но скажите, это единственная причина, по которой вы не желаете вступать в брак? Неужели для вас такое огромное значение имеет ваша работа?
        - Конечно! - воскликнула Ксантия. - Ведь я посвятила нашей компании всю свою сознательную жизнь. Из-за нее я не вышла замуж за Гарета, хотя… хотя я по-своему любила его.
        Нэш некоторое время молчал, о чем-то напряженно размышляя.
        - Теперь я многое понял, - сказал он наконец. - Что ж, нам пора возвращаться. Скоро подадут обед.
        Войдя в дом, они узнали, что Киран с девушками и Тони уже вернулись с верховой прогулки. Приехали в Брайервуд и супруги Хенслоу. Леди Хенслоу с любопытством поглядывала на Ксантию, она заявила, что очень рада видеть мисс Невилл и ее брата. А потом заговорила леди Нэш. Как всегда, она болтала безостановочно, но гостья ее не перебивала. Было очевидно, что леди Хенслоу потакала слабостям сестры.
        За столом подавали холодного цыпленка и ростбиф. После обеда леди Нэш заявила, что гостям, только что прибывшим в поместье, нужно вздремнуть с дороги. Ксантия тоже направилась наверх в сопровождении Федры.
        - Вы собираетесь немного отдохнуть? - спросила Федра, когда они подошли к двери, ведущей в спальню Ксантии. - Если у вас есть еще силы, я хотела бы пригласить вас на прогулку к живописным древним руинам. Это недалеко отсюда.
        Ксантия с улыбкой пожала Федре руку.
        - К сожалению, я не могу принять ваше приглашение, - сказала она. - Я должна написать несколько писем, и на это потребуется время.
        - Господи, вы говорите об этом так, как будто вас ждет серьезная работа.
        - Вы правы. Это действительно работа. Может быть, прогуляемся к древним руинам в другой раз?
        Девушка улыбнулась.
        - Да, конечно.
        Войдя в спальню, Ксантия взяла сумку с документами и перешла в гостиную. Здесь она приблизилась к секретеру розового дерева и опустила его переднюю панель, надеясь обнаружить в углублении письменные принадлежности. К удивлению Ксантии, в секретере валялись смятые листки бумаги. Это был явный беспорядок. Миссис Хейден-Уэрт, очевидно, в спешке покидала апартаменты. От бумаги все еще исходил запах мускуса и мускатного ореха - ее любимых ароматов. Слуги же не потрудились заглянуть в секретер и привести его в порядок. Судя по всему, это были какие-то повседневные записи - Дженни напоминала себе, что ей нужно купить, куда съездить и так далее. Отодвинув эти листки в самый угол секретера, Ксантия увидела старый молитвенник в потертом переплете с позолоченными инициалами «Д.Э.К.». Ксантия взяла его, собираясь переложить в другое место, и тут из книги выпало еще несколько листков.
        - Вот черт! - пробормотала она и попыталась вложить в молитвенник то, что из него выпало.
        Внезапно ее внимание привлек сложенный лист дорогой писчей бумаги. Ксантия развернула его. Это было письмо, адресованное миссис Хейден-Уэрт. Оно пришло из Америки и было доставлено ей в Брайервуд. Ксантия не смогла перебороть любопытство и прочитала письмо:

«26 марта
        Дорогая доченька,
        я получил твое письмо, датированное прошлым месяцем, и надеюсь, что у тебя все хорошо. Новость о том, что ты будешь в Шербуре в двадцатых числах мая, вызвала у меня большую радость. Надеюсь, что к тому времени установится хорошая погода. Там тебя будут ждать две тысячи фунтов. Умоляю тебя, не трать их сразу и немедленно напиши мне, как только вернешься из Франции.
        Любящий тебя папа.
        P.S. Посылаю тебе мелкий жемчуг, тот, что ты просила передать через капитана Тобиаса Брунера с судна «Гордость Фэрхейвена». Пересчитай его, пожалуйста, тщательно, чтобы убедиться, что ничего не пропало при перевозке, и нашЕй на одежду. Я уверен, он будет тебе к лицу».
        Перечитав письмо несколько раз, Ксантия в конце концов решила, что оно довольно странное. Похоже, отец Дженни был немногословным человеком. Он даже не поинтересовался, здорова ли его дочь, и ничего не сообщил о своих делах. Впрочем, как и говорила Федра, он баловал Дженни, посылая ей деньги и украшения. Теперь Ксантия поняла, почему Дженни так спешно отбыла во Францию. Там ее ждали две тысячи фунтов от папы. На эти деньги можно было накупить множество нарядов.
        Ксантии вдруг стало стыдно, что она прочитала чужое письмо, и она сунула его в молитвенник.
        Расположившись перед откидной доской секретера, служившей удобным столиком, она разложила свои бумаги и начала внимательно их просматривать.
        Через несколько часов в гостиную заглянул Киран.
        - Ты еще не переоделась к ужину? - спросил он. Ксантия подняла на него глаза и отложила перо. В окна заглядывали косые лучи закатного солнца.
        - О, я не заметила, как пролетело время, - пробормотала она.
        Ротуэлл решительно подошел к секретеру и протянул руку сестре:
        - Вставай, моя милая. Я не собираюсь идти на ужин один.
        Глава 14
        Тайное свидание в Брайервуде
        Во мраке ночи Ксантия шла по коридорам особняка, стараясь ступать как можно осторожнее. На ней был халат, а на ногах - домашние туфли. Ей не терпелось оказаться в объятиях Нэша, и от возбуждения и сладостных предчувствий ее била нервная дрожь. Она с замиранием сердца вспоминала жаркие поцелуи Нэша. «А что, если нас застанут вместе?» - спросил он ее сегодня. Ксантия ответила ему тогда, что этого не случится. Она действительно считала, что их никто не сможет выследить. Ксантия вела себя очень осторожно.
        Из-под некоторых дверей пробивалась полоска света, но за дверьми было тихо. Внезапно скрипнула половица, и Ксантия в страхе замерла. Но вокруг по-прежнему царила тишина. Сделав еще несколько шагов, она добралась до двери, ведущей в спальню Нэша.
        Ксантия тихонько постучала, и дверь тут же распахнулась. По-видимому, Нэш с нетерпением поджидал ее, стоя у двери. На нем был черный шелковый халат с золотистой вышивкой. Волосы же были зачесаны назад и перевязаны на затылке шелковым шнурком.
        - Вы все-таки пришли?.. - пробормотал он, заключая ее в объятия. - О, вы просто сумасшедшая.
        - Я сошла с ума из-за вас.
        Он немного отстранился от нее и заглянул ей в глаза. У Ксантии перехватило дыхание. Волна незнакомых прежде чувств нахлынула на нее, и она невольно отвела взгляд. В тот же миг она увидела огромную старинную кровать, стоявшую в центре комнаты. Над кроватью высился роскошный балдахин из темно-синего шелка. Подобранное в тон ему покрывало было уже откинуто, а белоснежные простыни немного смяты. Постель манила Ксантию, притягивала ее к себе. В камине догорал огонь, а на ночном столике стоял графин с вином.
        - Что за восхитительная кровать! - Ксантия улыбнулась. - Надеюсь, вы намерены сегодня использовать ее по назначению?
        Нэш засмеялся и провел ладонью по ее волосам.
        - Я молил Бога, чтобы вы не одумались и не отказались от мысли прийти ко мне, - пробормотал он. - А где Ротуэлл?
        - Спит, я надеюсь. Впрочем, я не уверена в этом. Он иногда долго не может уснуть.
        - Долго еще вы будете вот так прятаться ото всех? - спросил Нэш неожиданно.
        Ксантия не совсем понимала, что он хотел этим сказать.
        - До тех пор, пока нам этого хочется, Стефан, - ответила она. - Пока мы не наскучим друг другу.
        - А если этого никогда не произойдет? Если нас с каждым днем будет все сильнее тянуть друг к другу - что тогда?
        Ксантия засмеялась, но ее смех прозвучал как-то неестественно.
        - Дорогой мой, вы меняете женщин как перчатки. И я всего лишь одно из ваших очередных увлечений.
        - Нет, вы не просто одно из многих увлечений. Вы моя женщина, Ксантия. По крайней мере на эту ночь.
        Она молча кивнула, и Нэш припал к ее губам. По ее телу тотчас же разлилась нега.
        - Ах, Стефан, возьмите меня быстрее… - простонала она. - Все это время мне было очень трудно находиться рядом с вами. Видеть вас и не иметь возможности дотронуться до вас - о, это сводило меня с ума…
        Он увлек ее к кровати и посадил на край постели. Ксантия подняла на него глаза. Рука Нэша легла ей на плечо.
        - Скажите, дорогая, как мне доставить вам наслаждение? Чего вы ждете от меня?
        По телу ее пробежала дрожь. Внезапно Нэш одним движением сбросил халат, и Ксантия окинула взглядом его фигуру.
        - Возьмите меня, Стефан, - проговорила она хрипловатым голосом. - Порой мне кажется, что вам принадлежит не только мое тело, но и душа.
        В глазах Нэша вспыхнул огонь, и он опустился перед ней на колени. Медленно развязав пояс на ее халате, он бросил его на постель и спустил халат с ее плеч. На Ксантии была сорочка из тончайшей ткани, сквозь которую просвечивали ореолы ее груди. Нэш впился в них жадным взглядом, затем припал губами к соску. Ксантия ахнула и почувствовала, как теплая ладонь Нэша скользит по ее животу.
        Ксантия со стоном запрокинула голову. Именно этого она и хотела, за этим и пришла сюда! Ласки Нэша доставляли ей ни с чем не сравнимое наслаждение.
        - Снимите сорочку, - прохрипел маркиз, поднимаясь с коленей.
        Ксантия тоже встала и сбросила ночную рубашку. Нэш окинул ее пылким взором и прошептал:
        - О Боже, Ксантия, как вы прекрасны!.. Я хочу, чтобы мне принадлежало не только ваше тело, но и душа. Мне хочется, чтобы вы сегодня выполняли все мои приказы.
        Она обвила его шею руками.
        - Хорошо, я попробую. Приказывайте. Не стесняйтесь, Стефан, я ведь не робкая девственница.
        Уложив ее на постель, Нэш раздвинул ей ноги пошире и встал на колени. Ксантия окинула его взглядом, затем принялась поглаживать его восставшую плоть.
        Нэш закрыл глаза и, запрокинув голову, громко застонал. Несколько секунд спустя глаза его открылись, и он, перехватив руку Ксантии, прохрипел:
        - Довольно, милая. - Он завел ей руки за голову. - Ведь вы должны выполнять мои приказания, не так ли?
        Ксантия засмеялась.
        - Но мне нравится мучить вас.
        Маркиз усмехнулся и потянулся куда-то к изголовью кровати. В следующее мгновение Ксантия почувствовала прохладное прикосновение шелковой ленты к своему запястью. Ее тут же охватило чувство, похожее на панику. Однако Нэш, не обращая внимания на ее испуг, уверенными движениями крепко связал ее закинутые за голову руки.
        - Стефан, что вы делаете? - прошептала Ксантия.
        - Если уж речь зашла о мучениях, то это я должен подвергнуть вас пыткам, моя любовь.
        Склонившись над ней, Нэш припал губами к ее соску.
        Ксантия застонала, извиваясь под ним.
        - Станьте на колени, дорогая, - сказал он, отстранившись.
        Ксантия выполнила его просьбу. И тут Нэш привязал ее связанные руки к центральной балке деревянного навеса.
        Ксантию охватили смешанные чувства - и восторга и страха. Она тотчас же почувствовала, как в ней нарастает возбуждение.
        - О, Стефан… - прошептала она. Ее руки были вытянуты над головой во всю длину, и она сейчас находилась в полной власти Нэша. Нагая, она стояла на коленях посреди огромной кровати.
        - Теперь я могу делать с вами все, что захочу, моя дорогая. - Рука маркиза скользила по ее животу и по груди.
        - Да, я ваша пленница, - прошептала Ксантия. Нэш впился поцелуем в ее губы - словно стремился наложить печать своего владычества над ней.
        - Вы хотите, чтобы я освободил вас из плена? - спросил он, прервав поцелуй.
        - Нет, - ответила Ксантия, не колеблясь. - Пока нет.
        Нэш рассмеялся.
        - Вас заинтриговали мои действия?
        Ксантия почувствовала, что краснеет.
        - Не знаю…
        Он принялся осыпать поцелуями ее шею.
        - Вы необыкновенно чувственная и темпераментная женщина, Ксантия. К тому же очень любопытны. Я понял это еще при первой встрече с вами.
        - Возможно, вы правы.
        - В эротических играх нет ничего дурного, моя дорогая. Если, конечно, все делается с согласия обеих сторон. Поэтому не стесняйтесь своего любопытства.
        Дыхание Ксантии участилось.
        - А вы хотите… поиграть?
        - Я хочу доставить вам удовольствие. А меня самого вполне удовлетворяет обычное соитие. Мне кажется, дорогая, что вам нужен в постели сильный мужчина. Вы хотите, чтобы вас… порабощали.
        - Да, хочу, - вырвалось у Ксантии помимо ее воли. Нэш наклонился и лизнул ее отвердевший сосок.
        - А знаете, почему вам этого хочется?
        - Н-нет… - Ей действительно хотелось почувствовать себя на время его рабой. Слова Нэша пьянили ее, как глоток хорошего коньяка.
        Тут палец его погрузился в ее лоно, и он прошептал:
        - Вы достойны такого мужчины, который контролировал бы вас, который предугадывал бы все ваши самые сокровенные желания и исполнял их.
        - Значит, вы хотите исполнить мои сокровенные желания? - спросила Ксантия дрогнувшим голосом.
        - Да, если вы мне это позволите.
        - Хорошо, делайте все, что считаете нужным, - прошептала она, закрыв глаза.
        Нэш легонько ущипнул ее сосок.
        - Не забывайте произносить слово «пожалуйста», любовь моя.
        - Пожалуйста… - пробормотала Ксантия.
        - Вы доверяете мне?
        - Да.
        - Очень хорошо.
        Ксантия почувствовала, что Нэш легонько покусывает ее груди, и открыла глаза.
        - Но что вы собираетесь делать? - пролепетала она. - Вы готовите… какой-то подвох?
        - Подвох? Очень может быть.
        - Вы собираетесь наказать меня?
        Его ладони легли на ягодицы Ксантии.
        - О, это будет зависеть от вашего поведения, дорогая моя. Вы ведь плохо вели себя, не так ли?
        Снова закрыв глаза, она кивнула.
        - Меня одолевают греховные мысли с тех пор, как я познакомилась с вами, Стефан. Меня мучают тайные желания, которые не пристало иметь настоящей леди.
        - Надеюсь, теперь вы будете хорошо вести себя, не так ли, любовь моя?
        Ксантия облизнула пересохшие губы.
        - Вы даже представить себе не можете, насколько я испорченна, - пробормотала она.
        - Неужели? Может быть, мне следует отвязать вас, поставить на корточки и хорошенько отшлепать?
        - Нет, не надо, - поспешно ответила она.
        - Нет? Почему же?
        - Потому что мне нравится прижиматься к вам. Сегодня во время ужина я наблюдала за вами и вспоминала нашу первую встречу. Как мы целовались, как ваша рука проникла в… То есть как она доставляла мне наслаждение на темной террасе. А остальные гости в это время танцевали в зале, не догадываясь о том, чем мы занимаемся.
        - Да, вы действительно очень испорченны, - усмехнулся Нэш. - Думаю, что лучшим наказанием для вас будет жестокая пытка. Я буду мучить вас до тех пор, пока вы не начнете молить меня о пощаде.
        - О Боже, - дрожа всем телом, прошептала Ксантия. Нэш стал осыпать поцелуями ее лицо и шею, одновременно массируя ягодицы.
        - Мне нравится, как вы ласкаете меня, Стефан.
        - Любовь моя, я знаю, что вы устали быть сильной. Знаю, как вам хочется хотя бы ненадолго побыть самой собой.
        - О, вы действительно понимаете меня! Это прекрасно!
        - Да, я вас понимаю, как никто другой.
        Он взял ее лицо в ладони и нежно поцеловал в губы. Затем пристально посмотрел ей в глаза. «Вы доверяете мне?» - этот его вопрос все еще звучал у нее в ушах. Но какой смысл вкладывал в него Нэш? Доверяли ли они друг другу?
        Нэш потянулся к ночному столику и взял бокал с вином. Не спуская глаз со своей возлюбленной, он медленно осушил бокал, затем припал губами к ее губам. У этого поцелуя был терпкий сладкий вкус, и это еще больше возбудило Ксантию.
        - О Боже, я в жизни своей не видел более чувственного создания, чем вы, - промолвил Нэш, чуть отстранившись от нее.
        Он вдруг перевернул бокал и вылил из него остатки вина ей на грудь. Кроваво-красные капли тотчас скопились в ложбинке меж грудей, и тонкая струйка устремилась вниз, к животу. В последний момент, когда струйка уже стекала на простыни, Нэш наклонился и слизнул ее, коснувшись языком лона. По телу ее пробежала дрожь, и она тихонько застонала. Нэш тем временем принялся слизывать вино с ее живота и грудей.
        Лишенная свободы движений, Ксантия могла только содрогаться от наслаждения. Губы Нэша коснулись ее щеки, и он прошептал:
        - Хотите, чтобы я остановился, любовь моя?
        - Нет, не останавливайтесь, пожалуйста, - прошептала она. - Сделайте это еще раз…
        Нэш глухо засмеялся.
        - Что именно, любовь моя?
        К горлу Ксантии подкатил комок, ей трудно было говорить.
        - Вернитесь туда… вниз, пожалуйста…
        Нэш коснулся пальцами ее лона:
        - Сюда?
        Ксантия, закрыв глаза, кивнула.
        - Скажите, что именно я должен сделать? Признайтесь, чего вы хотите.
        - Дотроньтесь до меня там… языком, - прошептала она. - Вы прекрасно знаете, чего я хочу, Стефан.
        Он медлил - очевидно, решил помучить ее. И даже с закрытыми глазами Ксантия знала, что он в эти мгновения наблюдал за выражением ее лица. У нее же все тело ныло от напряжения, требующего разрядки.
        Наконец Нэш наклонился, и Ксантия почувствовала, как его язык проник в ее лоно. Она громко закричала, широко раскрыла глаза. Горячая волна наслаждения захлестнула ее, и по телу прокатилась судорога.
        - Отвяжите меня, - взмолилась Ксантия, снова оказавшись в его жарких объятиях.
        Нэш осыпал поцелуями ее шею и грудь. Но Ксантии хотелось, чтобы он вошел в нее. Ей было мало того наслаждения, которое она уже получила.
        - О, Стефан, пожалуйста. Отвяжите меня!
        И тут Нэш приподнял ее, обхватив за талию, а затем усадил на свой горячий трепещущий жезл. Ксантия вскрикнула в восторге, почувствовав, как он вошел в нее.
        - Еще, Стефан, еще… - пролепетала она.
        Подложив ладони ей под ягодицы, Нэш пошире раздвинул ее ноги и стал энергично двигаться, одновременно приподнимая и опуская ее.
        - О, как чудесно!.. - вырвалось у Ксантии.
        - Да, чудесно, - пробормотал Нэш. - Это вы настоящее чудо, любовь моя.
        Ксантия запрокинула голову, и Нэш припал губами к ее соску, продолжая делать резкие движения, от которых по телу Ксантии пробегала дрожь. Комнату заполнили их вздохи и стоны - восхитительная музыка страсти.
        С каждым мгновением Нэш двигался все быстрее, и Ксантия чувствовала, что из груди ее рвется крик. В какой-то момент она вдруг услышала собственный голос - он доносился словно издалека. В следующий миг она содрогнулась последний раз и замерла в изнеможении, впав в полузабытье.
        Вернувшись к действительности, Ксантия подняла голову и поцеловала Нэша, все еще сжимавшего ее в объятиях. Он долго молчал, тяжело дыша. Наконец поднял на нее взгляд, и Ксантия увидела в его глазах какой-то странный блеск.
        - Я совсем потерял голову, Ксантия. Я… - Он осекся.
        - Что вы хотели сказать? Говорите, вы можете доверять мне, Стефан.
        - Я люблю вас, - тихо прошептал Нэш. - О Господи, не понимаю, как это произошло…
        - Вы не единственный здесь, в этой комнате, кто смущен и испуган собственными чувствами.
        Нэш выпустил Ксантию из объятий и отвязал ее руки от балки. Затем осторожно уложил ее на мягкую постель и лег рядом. Они больше ни слова не произнесли о любви, как будто между ними существовала негласная договоренность не затрагивать эту тему.
        - Вам не холодно? - спросил Нэш неожиданно.
        - Нет. Мне очень хорошо.
        Он ласково ей улыбнулся.
        - При первой встрече вы сказали мне, что никак не можете согреться здесь, в Англии, и постоянно мерзнете. Еще тогда я подумал, как было бы хорошо, если бы я смог уберечь вас от холода. Это могло бы стать целью моей жизни…
        Последние слова Нэша поразили Ксантию, и она замерла в ожидании, затаила дыхание. Но Нэш молчал, и она пробормотала:
        - Что ж, наверное, надо поспать немного. Я постараюсь не храпеть слишком громко.
        - А разве вы храпите?
        - Изредка. Но вы так утомили меня сегодня, что я за себя не ручаюсь.
        Нэш провел ладонью по ее щеке.
        - Скажите, Ксантия, вам нравится Гэмпшир? Вам хорошо в Брайервуде?
        Этот вопрос удивил ее.
        - Да, здесь очень красиво. Ваше поместье, наверное, лучшее в Англии.
        - Мне бы очень хотелось, чтобы мы оказались тут одни, - в задумчивости проговорил маркиз, наматывая на палец прядь ее волое. - У нас была бы возможность лучше узнать друг друга. Меня раздражают все эти люди, которые вертятся вокруг.
        - Но это ваши гости и ваши родственники. К тому же все они очень милые люди. Что же касается слуг, то они необходимы в таком большом доме. Без них никак нельзя.
        - В таком случае у нас есть только один выход, - заявил Нэш с ухмылкой. - Мы должны убежать отсюда.
        Ксантия рассмеялась.
        - И куда же мы отправимся?
        - На Сицилию.
        - Звучит заманчиво, но, боюсь, нас там быстро найдут.
        - Тогда, может быть, в Марокко? Или на Крит?
        - О, на Крит - это замечательно, - согласилась Ксантия. - Но нам нужен корабль. Почему у меня никогда нет под рукой подходящего судна в нужный момент?
        - Не думайте, любовь моя, что только вы одна владеете флотом.
        - Неужели у вас тоже есть собственные суда?
        - Конечно. В Саутгемптоне стоит на якоре моя яхта «Опасное пари». Она в вашем полном распоряжении, миледи.
        Ксантия звонко рассмеялась, но тут же прикрыла рот ладонью.
        - «Опасное пари»? Какое смешное название.
        - Дело в том, что я выиграл эту яхту, заключив пари. Один глупец в клубе «Брукс» поспорил со мной, не послушав совета своих друзей.
        - И ставкой в вашем пари была яхта?
        - Да. Выиграв ее, я дал ей другое название - в честь той глупости, которую совершил проигравший. Имя «Мэри Джейн» не отражало всей полноты его безрассудства.
        - Да, вы правы. Я обращусь к вам за помощью, когда мы будем выбирать название для очередного судна.
        - Я рад, что хоть в чем-то могу быть полезен «Невилл шипинг»! Но, увы, боюсь, что это единственный мой талант. Поэтому вы, любовь моя, можете не беспокоиться о том, что я стану вмешиваться в ваши дела.
        - О, у вас есть таланты, которыми я могла бы воспользоваться с огромным удовольствием, - с улыбкой проговорила Ксантия.
        - Правда? Интересно какие же?! - Нэш рассмеялся и крепко прижал ее к себе.
        Уютно устроившись в кольце его крепких рук, Ксантия сладко зевнула. Она начала засыпать, но в ушах у нее все еще звучали отдельные фразы Нэша. Она не до конца уловила сказанного им, однако чувствовала, что он говорил что-то очень важное.
        Глава 15
        Большие неприятности в Гэмпшире
        В субботу все приглашенные на праздник наконец-то съехались в Брайервуд. Ксантия поняла, что празднество будет довольно пышным. Одних только внуков леди Хенслоу было так много, что они могли бы составить целую команду по игре в крикет. Впрочем, именно так они и поступили; руководил же их действиями мистер Хейден-Уэрт. Вскоре после полудня он вывел молодых людей на одну из лужаек, и они начали устанавливать воротца.
        Леди Нэш тут же распорядилась, чтобы у края этой импровизированной игровой площадки поставили белый тент и несколько столов. День был безоблачный и жаркий, и дамы в легких летних платьях прогуливались по саду под кружевными зонтиками. Слуги же разносили лимонад на серебряных подносах.
        Но Ксантия держалась в стороне от гостей. Она была знакома со многими из них и считала их очень милыми людьми, однако ей хотелось побыть в одиночестве.
        В какой-то момент она вдруг заметила, что гости леди Нэш тайком наблюдают за каждым ее шагом и перешептываются у нее за спиной. Всех интересовал один вопрос: зачем маркиз пригласил мисс Невилл в свое поместье? Ксантия не знала, благодарить ли ей Кирана или отругать его за то, что он согласился приехать сюда.
        Тут старший внук леди Хенслоу, длинноногий молодой человек по имени Фредерик, с размаху ударил битой по мячу, и красный мячик отлетел к самому дальнему фонтану.
        - О, браво! - воскликнула Ксантия.
        - Отличный удар, не правда ли? - раздался рядом с ней тихий голос.
        Обернувшись, Ксантия увидела Нэша. Он был в коричневом костюме для верховой езды и в начищенных до блеска черных сапогах.
        - Добрый день, - с улыбкой поздоровалась Ксантия. Чуть покраснев, она тихо добавила: - Я уже успела соскучиться без вас.
        - И мне тоже не терпелось снова увидеть вас, любовь моя. - Он провел ладонью по ее плечу.
        - Я слышала, что вы сегодня объезжали своих арендаторов. Интересно, они узнали вас?
        Нэш невесело улыбнулся.
        - Честно говоря, с большим трудом.
        Ксантия заметила мрачноватый блеск в его глазах.
        - Ну, и как у них идут дела? - спросила она. Этот вопрос был задан не из праздного любопытства. Ксантии действительно было интересно, как обстоят дела в хозяйстве Нэша. - Надеюсь, посевы дружно взошли?
        Маркиз нахмурился.
        - Олдфилды потеряли на прошлой неделе своего первенца. Они в полном отчаянии. Мальчик упал с яблони и раскроил себе череп. Это был их единственный сын, и теперь у них остались одни дочери. Олдфилд очень озабочен будущим своего рода.
        - Разве он не может передать ферму одной из своих дочерей? - удивилась Ксантия.
        - Честно говоря, я не вижу, каким образом это можно сделать. Чтобы работать на ферме, нужна большая физическая сила. Впрочем, не мне решать эти вопросы.
        - Но Олдфилды наверняка боятся, что вы примете какое-нибудь невыгодное для них решение, - заметила Ксантия. Они зашагали вдоль импровизированной спортивной площадке, оставив за спиной белый тент. - Вы, например, можете не возобновить с ними арендный договор и найти семью, которая, по вашим расчетам, возьмет землю в долгосрочное пользование.
        - Я не собираюсь поступать подобным образом. Олдфилд - добросовестный арендатор, а Брайервуд приносит хорошую прибыль. Так что мне нет нужды выжимать последние соки из фермеров, работающих на моей земле.
        - В таком случае скажите все это Олдфилду, успокойте его, - посоветовала Ксантия. - Возможно, он воспрянет духом и начнет подыскивать своим дочерям крепких работящих мужей, чтобы было кому трудиться на ферме.
        Нэш засмеялся.
        - Вы без конца строите планы и разрабатываете стратегии, моя дорогая! Похоже, это у вас в крови. - Его лицо прояснилось и он с улыбкой добавил: - И вы, как всегда, правы. Я поговорю с управляющим поместьем, и мы вместе подумаем, что можно будет сделать для Олдфилдов.
        - Вы должны оказывать помощь своим арендатором, это в ваших же интересах. Земледелие - тоже коммерция, и всегда надо учитывать долгосрочную перспективу его развития.
        Нэш крепко сжал ее руку.
        - Вы и представить себе не можете, как я рад, что вы приехали сюда, - промолвил он. - Я высоко ценю все ваши замечания и советы. Вы заряжаете меня оптимизмом.
        Тут со стороны площадки донеслись восторженные крики - очевидно, кто-то из молодых людей вновь отличился.
        Но Ксантии не было никакого дела до того, что сейчас там происходило. Остановившись, она вглядывалась в лицо своего спутника. В эти мгновения она вдруг отчетливо поняла, что хотела бы всю жизнь провести рядом с этим человеком - вставать с ним утром, прогуливаться под руку, обсуждать произошедшие за день события.
        Ксантия положила ладонь ему на грудь, но тут же убрала руку, вспомнив, что их могут увидеть. На нее пристально смотрели темные глаза Нэша, и во взгляде его был немой вопрос.
        О чем Нэш хотел спросить ее? Куда их заведут эти странные отношения? А может, он просто вспомнил прошедшую ночь и их страстные объятия? Ксантия, покраснев, отвернулась. В этот момент она услышала грохот колес - к дому подъезжал экипаж. Бросив взгляд в сторону усыпанной гравием дорожки, она увидела черное ландо и четверку вороных лошадей. Ксантии на мгновение показалось, что она уже где-то видела эту коляску. Вот только где именно?
        - Кто это, Стефан? - спросила она. Нэш проследил за ее взглядом и улыбнулся.
        - Наверное, друзья Эдвины.
        Однако внутренний голос подсказывал Ксантии, что эти люди не принадлежали к числу друзей леди Нэш. Из дома выбежали слуги, чтобы разгрузить багаж новых гостей и внести его в дом. Леди Нэш поспешно вышла из-под белого тента и направилась к экипажу.
        И тут Ксантия вспомнила, где она видела это ландо. Из горла ее вырвался стон, и на мгновение ей показалось, что она вот-вот лишится чувств.
        - Что с вами, любовь моя? - Нэш с беспокойством посмотрел на нее.
        Ксантия приложила к виску ладонь.
        - Ах, ничего. Просто солнце напекло голову…
        - О, простите мне мою беспечность и эгоизм, - пробормотал маркиз. Он взял ее под руку и подвел к скамье. - Я хотел пообщаться с вами наедине. - Усадив Ксантию, он стал обмахивать ее своей шляпой. - Когда вам станет лучше, я провожу вас под навес.
        Ксантия кивнула. Но не успела она прийти в себя, как к ним подошел слуга.
        - Прошу прощения, милорд, - сказал он. - Прибывшие из Лондона джентльмены желают срочно поговорить с вами.
        Нэш нахмурился.
        - Я не могу оставить гостей.
        - Эти люди утверждают, милорд, что у них неотложное дело и они прибыли из Уайтхолла, - сообщил слуга.
        - Из Уайтхолла? В таком случае вы ошиблись. Им нужен не я, а мой брат.
        Слуга покачал головой:
        - Нет, милорд, они сказали, что желают поговорить именно с вами. Может, желаете, чтобы я попросил их покинуть поместье?
        Нэш вопросительно взглянул на Ксантию.
        - Я советую вам поговорить с ними, - пробормотала она, потупившись.
        - Давайте вместе вернемся в дом, - сказал Нэш с тревогой в голосе.
        - Нет-нет, мне уже намного лучше, - ответила Ксантия. - Я пойду, поищу брата. Умоляю вас, идите в дом. За нами наблюдают…
        Нэш кивнул и направился к дому. Ксантия видела, как он стремительной походкой пересек лужайку и взбежал на высокое крыльцо. Ее взор туманили слезы. Ей хотелось вскочить, броситься следом за ним и заявить приехавшему из Лондона Венденхейму, что маркиз ни в чем не виноват.
        Больше всего на свете Ксантия боялась, что Нэш узнает всю правду о ней, о ее участии в расследовании того преступления, в котором его обвиняли. А в том, что эта правда откроется, она почти не сомневалась. Что тогда подумает о ней Нэш?
        С тяжелым сердцем Ксантия; встала со скамьи и отправилась на поиски Кирана.
        Нэш провел незваных гостей в Китайский салон и предложил им сесть.
        - Надеюсь, вы знаете, лорд Венденхейм, что в моем доме сейчас много гостей, - заговорил он, взглянув на визитные карточки, которые ему вручили. - И вы, конечно, понимаете, что я не могу пренебрегать обязанностями хозяина.
        Усевшись, Нэш стал разглядывать сидевшего напротив него высокого худощавого джентльмена. У него была довольно необычная внешность. Темные глаза с тяжелыми веками и оливковый цвет кожи свидетельствовали о том, что он не был англичанином.
        - Итальянец, - промолвил Венденхейм.
        - Простите, что вы сказали?
        - Вы ведь размышляете о моем происхождении, не так ли? Я действительно не англичанин.
        - Я полагаю, что ваше происхождение никого, кроме вас, не касается, - ответил Нэш.
        - Тем не менее моя внешность часто вызывает любопытство у окружающих, - заявил Венденхейм.
        Маркиз вежливо улыбнулся: и обратился к спутнику Венденхейма:
        - Мистер Кембл, не так ли? Мы знакомы, сэр?
        - Возможно, мы встречались, - уклончиво ответил Кембл.
        Нэш кивнул и отложил визитные карточки в сторону.
        - Ума не приложу, чем я мог заинтересовать власти? Я всегда был далек от политики. И тем не менее вы здесь. Чем могу быть вам полезен?
        Венденхейм откашлялся - казалось, его что-то смущало в этой ситуации.
        - Министерство внутренних дел наводит кое-какие справки, лорд Нэш. Речь идет о нарушениях закона в дипломатических службах. Мы хотели бы в связи с этим задать вам несколько вопросов.
        - Но я понятия не имею, что происходит в дипломатическом корпусе, - пробормотал Нэш в недоумении.
        - Однако у нас есть доказательства, что это не так. Нам стало известно, что графиня Монтиньяк, жена атташе французского посольства, недавно получила крупную сумму денег. Получила от вас, лорд Нэш.
        Нэш не на шутку встревожился. Он тотчас же вспомнил встречу с графиней поздним вечером в Белгрейвии и ее угрозы на маскараде в доме леди Картселл. Но почему министерство внутренних дел заинтересовалось обыкновенным шантажом?
        - Лорд Нэш!.. - окликнул его Венденхейм, заметив, что маркиз погрузился в раздумья.
        - Все, что говорит графиня Монтиньяк, - наглая ложь, - заявил Нэш.
        - Но вы передали через графиню деньги ее супругу, не так ли? - вступил в разговор Кембл. - Мы хотим знать, с какой целью вы это сделали.
        - Это не ваше дело, черт побери, - процедил Нэш сквозь зубы. - Я не обязан перед вами отчитываться.
        Венденхейм нахмурился.
        - Но дипломатам запрещено брать деньги у иностранцев. Неужели вы не знаете об этом?
        Нэш громко рассмеялся, потом спросил:
        - Запрещено? Кем запрещено? Властями их страны? Надеюсь, вы не настолько наивны, чтобы говорить об этом всерьез. В любом случае министерство внутренних дел должно знать английские законы. Уверяю вас, я не нарушил пи один из них. Что же касается французского законодательства, то мне кажется, что правительство Франции прекратило бы свое существование, если бы у них не было мошенничества и шантажа.
        Венденхейм помрачнел.
        - Я вижу, что вы не придали моим словам того значения, которое они заслуживают, лорд Нэш. Хочу напомнить вам, что по английскому закону государственная измена карается смертной казнью через повешение.
        - Измена? - с невозмутимым видом переспросил Нэш. - Да вы смельчак, Венденхейм, или совершенно не цените свою жизнь, если не побоялись бросить мне в лицо такое обвинение!
        Но слова маркиза нисколько не смутили Венденхейма.
        - Я не собираюсь драться с вами на дуэли и не приму ваш вызов, если он последует, - заявил он. - Я не англичанин, и я не намерен подчиняться принятому у вас кодексу чести, который я считаю глупым.
        - В таком случае я готов получить удовлетворение, просто придушив вас здесь, - заявил Нэш.
        - Умоляю вас, лорд Нэш, успокойтесь! - воскликнул Кембл. - Мой друг порой бывает несдержан, простите ему его острый язык. Но факт остается фактом: французские и английские курьеры тайно курсируют в этой местности уже более восьми месяцев и…
        - Как?! - с негодованием вскричал Нэш. - Вы шпионите за мной и моим домом?!
        - У нас были на то веские основания, - продолжал Кембл. - Несколько недель назад один из курьеров был убит на постоялом дворе «Белый лев», расположенном в пяти милях к югу отсюда. При нем была обнаружена очень интересная информация, и почти вся она была зашифрована.
        Нэшу стало не по себе.
        - Мы расшифровали документы, которые нашли при убитом, - сказал Венденхейм. - Оказалось, что это был список оружия, предназначенного для контрабанды, а также план вашего поместья, лорд Нэш. Что вы на это скажете, милорд?
        - Оружие, предназначенное для контрабанды? - в изумлении пробормотал маркиз. Поднявшись на ноги, он принялся нервно расхаживать по комнате. - Это серьезное обвинение, черт возьми! Но откуда оружие поставлялось и куда его намеревались отправить?
        - Речь шла об американских карабинах. Их должны были переправить через Францию греческим повстанцам. Вам этот маршрут известен?
        Нэш ничего не ответил. Подойдя к окну, он замер, устремив вдаль невидящий взгляд.
        - Лорд Нэш, - снова заговорил Венденхейм, - это оружие уже в пути, но наше правительство не может позволить, чтобы оно достигло берегов Греции. Нам надо знать, где в данный момент находится судно с контрабандным оружием на борту, чтобы корабли королевского флота могли перехватить его.
        Маркиз резко развернулся.
        - И вы полагаете, что мне это известно?
        - Это известно кому-то из обитателей вашего дома. Если бы вы согласились сотрудничать с нами…
        - Кто вы такие? - перебил Нэш. - Вас, мистер Кембл, я совсем недавно где-то видел. Не помните, где именно?
        Кембл нахмурился и потупил глаза. Нэш ждал ответа, но Кембл упорно молчал.
        - А… вспомнил! - воскликнул Нэш. - Я видел вас в Уэппинге! В конторе морских перевозок. Что вы там делали? Говорите правду!
        Его гости переглянулись.
        - Вы не должны ни в чем обвинять лорда Ротуэлла и его сестру, - сказал наконец Венденхейм.
        Нэш взглянул на него с недоумением. Он и не собирался ни в чем обвинять Невиллов. Его гнев был направлен на незваных гостей. Однако слова Венденхейма заставили его задуматься. И когда смысл сказанного дошел до Нэша, в нем начала закипать ярость.
        В этот момент в дверь салона постучали. В следующее мгновение на пороге появился Тони, а за ним, в холле, стояли Ксантия и ее брат. Ксантия, смертельно бледная, что-то шептала на ухо брату, а тот слушал ее с суровым выражением лица.
        Нэш почувствовал, что у него подгибаются колени. О Боже, неужели Ксантия была хитрой обманщицей? Неужели она шпионила за ним?
        - Стефан, ты плохо выглядишь, - сказал Тони. - Ты не заболел? Мама услышала, что из этой комнаты доносятся крики, и попросила меня заглянуть сюда.
        - Извините, - Нэш взглянул на Венденхейма и его спутника, - но мне надо срочно поговорить с братом. - С этими словами он схватил Тони за руку и увлек его в библиотеку, расположенную в конце коридора.
        - Что случилось? - спросил Тони, когда маркиз плотно закрыл дверь. - Кто эти люди?
        - Это люди из твоего ночного кошмара, братец, - процедил Нэш сквозь зубы. - Мы должны решить, что нам теперь делать.
        - Мне предъявляют какие-то претензии? - удивился Тони.
        - Пока нет, но все может быть. Если бы ты последовал моему совету и держал под контролем свою жену, нам бы сейчас не о чем было беспокоиться, - проворчал Нэш.
        Тони побледнел.
        - О Боже, что она опять натворила?
        - Я точно не знаю, но могу предположить. Послушай, у нас нет времени на пустые разговоры. Немедленно поднимайся к себе и собирай вещи. Нам нужно уехать.
        - Уехать? - в изумлении переспросил Тони. - А как же день рождения мамы?
        - К черту день рождения! На карту поставлена твоя политическая карьера. Найди Гиббонса и вели ему упаковать мои вещи и положить в багаж все наличные деньги. Через пять минут он должен все это передать мне. А я пока пойду на конюшню и распоряжусь, чтобы заложили твой экипаж.
        - И куда же мы направимся? - спросил озадаченный Тони.
        - Во Францию. Мы поплывем вслед за Дженни в Шербур. Моя яхта стоит на якоре в Саутгемптоне. Если мы поторопимся, то к вечеру будем там.
        Ксантия видела, как Нэш увел своего брата в библиотеку, расположенную в конце коридора. Проходя через холл, маркиз не удостоил ее взглядом. По выражению его лица она поняла: ему все известно о ее роли в расследовании дела о контрабанде оружия. По-видимому, Венденхейм и Кембл все рассказали ему. Комок тошноты подступил к горлу Ксантии. Теперь ей не оправдаться перед маркизом! Все кончено!
        Не сказав брату ни слова, она решительно вошла в Китайский салон.
        - Как вы могли без разрешения вторгнуться в частные владения?! - набросилась она на Венденхейма. - Да еще в то время, когда здесь находятся гости? Что они подумают о лорде Нэше?
        - Вся эта ситуация весьма прискорбна, мисс Невилл, - сухо ответил Венденхейм. - Но мы получили важную информацию, и это заставило нас незамедлительно действовать. Груз американских карабинов, по всей видимости, направляется сейчас в Шербур, но нам не известно, под каким флагом выйдет в море судно, на котором он проследует дальше. Его надо остановить. Что касается вас, мисс Невилл, то вам не следовало бы заходить сюда и общаться с нами.
        - Он прав, - сказал подоспевший на помощь сестре Киран. - Иначе Нэш может догадаться, что ты следила за ним.
        - Он уже все знает! - в отчаянии воскликнула Ксантия. - Нэш видел Кембла в моей конторе!
        Ксантию душили слезы. Она не знала, что ей теперь делать. Как загладить свою вину перед Нэшем и убедить представителей властей в том, что он ни в чем не виноват?
        Внезапно ее осенило.
        - Подождите меня здесь, - сказала она твердым голосом. - Я хочу кое-что показать вам.
        Ксантия стремительно вышла из Китайского салона и, поднявшись на второй этаж, направилась в свои комнаты.
        Нэш быстро шагал по коридору западного крыла. Его мысли и чувства были в полном смятении. Он уже отдал распоряжения конюхам, и те сейчас спешно готовили экипаж - через несколько минут его должны были подать к крыльцу.
        Нэш старался не думать о Ксантии, но в памяти его то и дело всплывали обрывки разговоров с ней. Она расспрашивала его о Греции, заводила беседы о таможенных правилах и пошлинах, намекала на то, что можно обойти законы. Уже тогда все это вызывало у него недоумение. Но теперь он понимал, с чем были связаны подобные расспросы.
        Оказывается, Ксантия была талантливой актрисой. Ей нужно было идти на сцену, а не прозябать в конторе. Нэш горестно усмехнулся. Он вспомнил, как она рылась в ящиках письменного стола в его библиотеке. После ее визита из его дома пропали письма Владислава, родственника Нэша. Наверняка их взяла Ксантия. Но зачем?
        Нэш спустился в холл, где его уже ждал брат. Здесь же с невозмутимым видом стояли их камердинеры.
        - Карету скоро подадут к крыльцу, - сообщил маркиз. - К вечеру мы доберемся до побережья.
        Однако в этот момент в холле появился Венденхейм.
        - Надеюсь, лорд Нэш, что вы не намерены покинуть пределы Англии, - промолвил он.
        - Именно это я и собираюсь сделать, - заявил маркиз. - Как я понимаю, у вас нет веских оснований задерживать меня.
        - Вы правы.
        - В таком случае оставьте нас в покое, сэр, - с угрозой в голосе проговорил Тони. - Я вас не знаю, но уверен, что вам хорошо известно, кто я.
        - Да, мистер Хейден-Уэрт, я знаю, кто вы, - ответил Венденхейм и снова обратился к Нэшу: - Я настаиваю на том, чтобы вы оставались в пределах Англии.
        - И тем не менее я решил отправиться во Францию, - возразил Нэш. - Цель моей поездки - Шербур. Там я заставлю французскую полицию сделать то, на что вы, господа, оказались не способны. И когда шпион, которого вы ищете, мистер Венденхейм, окажется в моих руках, я доставлю его вам.
        Венденхейм поджал губы и отступил в сторону. И только тут Нэш заметил стоявшего за спиной Венденхейма брата Ксантии.
        - Лорд Ротуэлл, - сказал Нэш, - я требую, чтобы вы и ваша сестра немедленно покинули мое поместье. Надеюсь, я ясно выразился.
        Ни один мускул не дрогнул на лице Ротуэлла.
        - Вы совершаете серьезную ошибку, Нэш, - сказал он.
        - Вы заблуждаетесь. Я чуть не совершил ошибку. Но теперь я стал умнее.
        Тут послышался грохот колес: к крыльцу подъезжала карета. Нэш, его брат и их слуги тотчас же вышли из дома, и через минуту карета тронулась в путь.
        - Черт побери! - в раздражении воскликнул Венденхейм, он с досадой ударил кулаком по дверному косяку.
        Кембл хотел что-то сказать, но тут на лестнице послышались торопливые шаги, и в холл спустилась Ксантия.
        - Нэш уехал во Францию, не так ли? - спросила она. Кембл взглянул на нее с удивлением:
        - Да. А вы откуда знаете?
        - Давайте вернемся в салон, - предложила Ксантия. - Я намерена доказать вам, что лорд Нэш невиновен.
        Когда они снова оказались в Китайском салоне, Ротуэлл подошел к сестре и тронул ее за плечо.
        - Ксантия, Нэш потребовал, чтобы мы немедленно покинули его поместье, - сказал он. - Может быть, нам лучше прямо сейчас уехать?
        - Нет. - Она решительно покачала головой и протянула Кемблу письмо, которое нашла в молитвеннике миссис Хейден-Уэрт. - Я хочу, чтобы мистер Кембл сначала прочитал вот это.
        - Что тут?.. - спросил Венденхейм, заглядывая через плечо Кембла.
        - Это письмо, которое миссис Хейден-Уэрт получила от своего отца, - ответила Ксантия. - Она американка. Вы этого не знали?
        Встревоженные этой новостью, Венденхейм и Кембл переглянулись.
        - Я вижу, что не знали, - сделала вывод Ксантия. - Ее отец - богатый американский промышленник. Он живет в штате Коннектикут, это недалеко от Бостона. Насколько я знаю, именно оттуда идут нелегальные поставки оружия.
        - Да, верно, - подтвердил Венденхейм. Кембл тем временем внимательно читал письмо.
        - Очень лаконичное послание, - сказал он наконец. Вернув письмо Ксантии, спросил: - Что еще, кроме него, вы собирались нам показать?
        - А вам не показалось, что тон письма какой-то странный? - Ксантия пристально взглянула на Кембла. - И еще мое внимание привлекло одно обстоятельство… Миссис Хейден-Уэрт, по словам ее отца, обещала в двадцатых числах быть в Шербуре. Но когда я прибыла в Брайервуд, она не собиралась никуда уезжать. А потом вдруг сорвалась с места, заявив, что должна срочно отбыть во Францию. И это произошло накануне дня рождения ее свекрови. Подозрительно, не так ли?
        - Куда вы клоните? - спросил Кембл. - Вы хотите сказать, что полученное миссис Хейден-Уэрт письмо было инструкцией, что именно оно вынудило ее неожиданно уехать во Францию?
        - Все может быть, - уклончиво ответила Ксантия. Повернувшись к Венденхейму, она вдруг спросила: - Простите, а вы женаты?
        Виконт приподнял бровь, явно удивленный таким вопросом.
        - Да. И счастлив в браке.
        - Скажите, использует ли ваша супруга мелкий жемчуг для украшения своих нарядов?
        Венденхейм кивнул:
        - Кэтрин расшивает им свои вечерние платья.
        - А где она его покупает?
        Венденхейм с недоумением уставился на Ксантию.
        - Наверное, у портнихи. Впрочем, нет, подождите-ка… А, вспомнил!.. У Кэтрин есть шкатулка, где она хранит запасы мелкого жемчуга для рукоделия и починки нарядов. Она сама расшивает им свои наряды. Но я понятия не имею, где она его покупает.
        - Зато я отлично знаю. На Оксфорд-стрит. Жемчуг можно там найти в любой лавке, и он довольно дешев.
        - В таком случае… зачем же миссис Хейден-Уэрт беспокоила отца просьбами прислать ей мелкий жемчуг? - пробормотал Кембл. - Каждая женщина знает, что его можно без труда купить в Лондоне.
        - Странно, что Дженни направилась именно в Шербур, - в задумчивости проговорил Ротуэлл. - Надо же, какое совпадение!
        - Не верю я в подобные совпадения, - заявил Венденхейм. Взяв у Ксантии письмо, он положил его в карман сюртука.
        - Может быть, мы действительно все это время шли по ложному следу, старина? - взглянув на него, спросил Кембл. - Мне кажется, нам надо внимательнее приглядеться к миссис Хейден-Уэрт.
        Внезапно дверь салона распахнулась, и в комнату ворвалась леди Нэш. За ней вбежала встревоженная Федра.
        - О Боже! Что случилось?! - вскричала леди Нэш, ломая руки. - Куда уехали Нэш и Тони? Они так спешили, что не успели сказать мне ни слова.
        Ксантия устремилась к мачехе маркиза:
        - Не беспокойтесь, леди Нэш. Им пришлось срочно отправиться во Францию.
        - Но почему? Что произошло?
        Пока Ксантия лихорадочно придумывала ответ, в разговор вмешался мистер Кембл.
        - Миссис Хейден-Уэрт внезапно заболела, - сказал он.
        - Как?! - ахнула леди Нзш.
        - Не беспокойтесь, мэм, ей уже лучше. У нее был приступ морской болезни. Тем не менее ее муж очень встревожился и решил поехать к жене.
        - Да-да! Тони ее обожает, - закивала леди Нэш.
        - Глупости! - фыркнула Федра, подозрительно поглядывая на Кембла и Венденхейма. - Кто вы такие и что вы делаете в нашем доме?
        - Мы служим в министерстве внутренних дел, - ответил Венденхейм. Он назвал свое имя и представил Кембла. - Мы находимся здесь по поручению мистера Пила.
        - Значит, это он прислал вас сюда, чтобы вы сообщили Тони о болезни жены? - изумилась леди Нэш.
        - Берите выше, - сказал Кембл. - Это лорд Веллингтон настоял, чтобы мы приехали в Брайервуд.
        - А как лорд Веллингтон узнал о том, что Дженни больна? - с сарказмом в голосе проговорила Федра.
        Перехватив ее взгляд, Ксантия приложила к губам палец. Федра нахмурилась и пожала плечами.
        - У премьер-министра имеются секретные источники информации, - с важным видом заявил Кембл. - Хотя супруга мистера Хейден-Уэрта чувствует себя уже намного лучше, лорд Веллингтон решил известить его о ее болезни.
        - И Нэш поехал вместе с ним, не так ли? - спросила Федра, скрестив на груди руки.
        - Конечно же, - подтвердил Кембл. - Он не мог бросить брата в такое время.
        - О, Нэш всегда был необыкновенно отзывчивым, - сказала леди Нэш. - Бедняжка Дженни!
        Ксантия подошла к Федре и тихо проговорила:
        - Этот молитвенник принадлежит Дженни? - Она показала девушке книгу.
        - Да. Где вы его нашли?
        - В секретере, который в нашей гостиной, - ответила Ксантия и провела пальцем по позолоченным инициалам. - Такие инициалы, наверное, были у Дженни до замужества?
        - Да, верно. Этот молитвенник она привезла с собой из Америки. Инициалы Д.Э.К. расшифровываются как Дженнифер Элизабет Карлоу.
        Кембл, который прислушивался к этому разговору, резко повернулся к Федре:
        - Вы сказали, Карлоу?
        - Совершенно верно. И что из этого?
        Венденхейм приблизился к дамам. Взглянув на Федру, проговорил:
        - Вы сказали, что ее отец крупный американский промышленник? А не тот ли это Карлоу, который владеет заводами по производству оружия? Они как раз расположены в штате Коннектикут, и там производят карабины.
        - Да, это отец Дженни, - подтвердила леди Нэш. - Мистер Карлоу - очень милый человек, он обожает Дженни.
        Кембл и Венденхейм с озабоченным видом переглянулись и, повернувшись, стремительно вышли из комнаты, даже не попрощавшись.
        - О Боже, - прошептала Федра. - Дженни снова что-то натворила.
        - Будем надеяться, что все обойдется, - сказала Ксантия. - Я уверена, что лорд Нэш уладит все проблемы.
        Глава 16
        Развязка, последовавшая в Париже
        Вопреки календарю в Париже стояла летняя духота. В больнице Салпетриер дурно пахло и нечем было дышать. Стоявший у окна лорд Нэш разглядывал зеленые лужайки и старался не обращать внимания на жуткие стоны и крики, эхом разносившиеся по гулким коридорам.
        Дверь за его спиной открылась, и Нэш явственно услышал свое имя, которое выкрикивал визгливый женский голос. Однако дверь тут же закрыли, и крики стали не такими пронзительными.
        Плеча Нэша коснулась чья-то рука и он, обернувшись, увидел перед собой священника.
        - Добрый день, святой отец.
        - Как вы чувствуете себя, сын мой? - спросил отец Мишель. - Вы, наверное, очень устали?
        - Со мной все в порядке, но, конечно же, вы правы, я действительно устал. Как я понимаю, графиня никак не может забыть мое имя?
        Священник едва заметно улыбнулся.
        - Да, она постоянно повторяет его. Ее припадок продлится еще какое-то время. Но не беспокойтесь, она связана.
        - Связана?
        - Да, санитары связали ее, чтобы она не причинила себе вреда. Будем надеяться, что ее пыл скоро остынет.
        Нэш нахмурился.
        - Помолитесь за нее, святой отец.
        - Хорошо, я буду молиться за нее и за вашу родственницу, милорд.
        - Спасибо, - кивнул Нэш.
        - Проводите меня в часовню, милорд. Я вижу, что вас одолевают тяжелые мысли.
        Они повернулись и зашагали по длинному коридору.
        - Я слышал, комиссар полиции освободил вашу родственницу, - сказал отец Мишель.
        - Да, по моему ходатайству мне отдали ее на поруки.
        - Вам повезло, лорд Нэш. Франция проявила милосердие.
        - Да, но мне пришлось заплатить за это.
        - Понимаю.
        - Как вы думаете, святой отец, графиня действительно психически нездорова или только притворяется? - задал Нэш давно мучивший его вопрос. - Мне показалось, что она сохраняет ясность мысли.
        - Некоторые утверждают, что поступки графини свидетельствуют о ее психическом нездоровье. Как: может дама, занимающая высокое положение в обществе, пойти на преступление, будучи в здравом уме? - в задумчивости пробормотал священник. - И все же я считаю, что ее безумие не является следствием болезни.
        - Но ее заперли в палате для душевнобольных, - заметил маркиз.
        Священник улыбнулся.
        - Да. Им заплатили за это.
        - Ах вот как? Это сделал супруг графини?
        - Лучше лежать в лечебнице, чем сидеть в тюрьме. В лечебнице крысы не такие большие и шустрые.
        Нэш не разделял мнения священника. Он находился в Париже уже две недели, и у него было время и возможность убедиться в том, что больница Салпетриер кишела паразитами и грызунами.
        Дойдя до конца коридора, они спустились по лестнице к выходу и вскоре оказались на залитом солнцем больничном дворе.
        - Спасибо вам за то, что согласились в мое отсутствие присматривать за графиней, святой отец, - сказал Нэш, остановившись посреди дорожки, ведущей к часовне.
        - Не стоит благодарности. Мой долг помогать людям.
        - Как вы думаете, долго продлится ее болезнь?
        Священник пожал плечами.
        - Сифилис - непредсказуемый недуг, сын мой. Слава Богу, что графиня оказалась здесь, а не в сырой тюремной камере.
        - Вы правы.
        Священник похлопал маркиза по плечу.
        - Но мне кажется, милорд, что графиня не доживет до Святок. Ее организм истощен, она находится на грани безумия. Судя по всему, ее конец близок, сын мой. И супруг графини это знает.
        Нэш еще больше помрачнел.
        - По-моему, Монтиньяк не слишком-то огорчен болезнью жены.
        - Монтиньяк - развратный человек, милорд. Его пороки являются следствием слабости плоти. Он отравляет все, к чему прикасается. Ваш брат должен держаться подальше от него.
        Нэш усмехнулся.
        - Выходит, графиня все же успела распространить сплетни? Она получала большие деньги за то, чтобы держать рот на замке.
        - Да, я слышал о любовных письмах, - с сочувствием глядя на Нэша, промолвил священник. - Очень неприятная история, которая может положить конец политической карьере вашего брата, милорд. Более того, насколько я знаю, в Англии мужчинам, вступившим в противоестественную связь, грозит смертная казнь.
        - Какие бы чувства мой брат ни испытывал к Монтиньяку, я твердо знаю, что он не писал ему любовных писем, - заявил Нэш.
        - Я вижу, вы - хороший брат и не жалеете денег для того, чтобы уладить неприятности, возникающие у ваших родственников, - сказал священник. - Не волнуйтесь, слухам, которые распространяет графиня, никто не поверит. Ведь у нее сифилис, она болтает нечто бессвязное.
        Нэшу вдруг захотелось рассказать отцу Мишелю всю правду. В конце концов, он был священником, и перед ним можно было раскрыть душу.
        - Графиня потребовала огромную компенсацию за свои услуги. - Нэш понизил голос. - Она заявила, что ее муж придет в ярость, если заметит, что она выкрала у него любовные письма Тони. Но затем она, конечно, добавила, что желает нам с братом добра, что хочет спасти Тони. Но, по существу, это был шантаж.
        - Я сомневаюсь, что граф был непричастен к нему.
        - Боюсь, вы правы. Через некоторое время она намекнула мне, что у Монтиньяка есть еще несколько писем. Скоро мы увидим, решится ли граф самостоятельно продолжать эту опасную игру. Но теперь он будет иметь дело с моим братом. Пусть они сами разбираются.
        - Ваш брат разорвал… эти противоестественные отношения?
        - Он клянется, что да. Если же он обманывает меня, то пусть пеняет на себя.
        - Умные люди учатся на ошибках других, а дуракам, чтобы хорошо усвоить урок, нужно непременно набить себе шишки, - с грустью в голосе проговорил священник. - Я надеюсь, сын мой, что ваш брат раскается и отвернется от порока. От этого зависит спасение его души.
        Нэш промолчал. У него не было желания обличать и осуждать Тони. Он сам был грешным человеком.
        - Спасибо вам за все, святой отец, - поблагодарил он священника. - Мне пора. Завтра утром я отплываю в Англию.
        - Счастливого пути, сын мой, - улыбнувшись, сказал отеп Мишель.
        Услышав скрип двери, Ксантия обернулась и увидела Гарета.
        - Отойди от окна. Ксантия, - сказал он, - ты простудишься.
        - Нет, я наконец-то привыкла к холодному климату Англии.
        - И все же тебе нужно согреться. Я опасаюсь за твое здоровье. Я сейчас велю мистеру Бейкли принести тебе чаю.
        - О, это было бы неплохо.
        Ксантия отошла от окна и, сев за стол, стала перебирать бумаги.
        - Ты виделся с капитаном Рэнглом? - спросила она. - Мне нужен его отчет о расходовании денежных средств.
        Гарет в изумлении взглянул на Ксантию:
        - Но он же сам заходил вчера в контору и отдал отчет тебе в руки. Неужели ты забыла?
        Ксантия провела ладонью по лбу.
        - Ах да, конечно! Послушай, Гарет, не нужно на меня кричать.
        Гарет пододвинул стул к ее столу и уселся на него верхом.
        - Разве я кричал, Ксантия? Я даже не повысил голос. Что происходит, дорогая? В последнее время ты сама не своя. И с каждым днем ты становишься все более нервной. Вчера, например, накинулась на беднягу Бейкли.
        - Но я потом извинилась перед ним, - стала оправдываться Ксантия.
        - Может быть, тебе ненадолго отойти от дел? Ты могла бы хорошо отдохнуть в Брайтоне. Говорят, это замечательное местечко. Пусть Киран отвезет тебя туда. Я заменю тебя здесь на несколько недель.
        Ксантия вдруг всхлипнула, и из ее глаз неудержимым потоком хлынули слезы.
        - О Боже, Ксантия! - в испуге воскликнул Гарет. - Не надо, не плачь!
        - Я не плачу, - пролепетала она сквозь слезы. - Это все из-за тебя. Немедленно прекрати меня жалеть!
        Гарет встал и, достав из кармана носовой платок, обошел письменный стол.
        - Сядь прямо, - сказал он с наигранной строгостью. Ксантия подчинилась, и Гарет вытер ее слезы.
        - Это все из-за Нэша, да? - тихо спросил он. - Из-за того парня, который заходил сюда несколько недель назад?
        - Н-нет, - всхлипывая, пробормотала Ксантия. Взяв у Гарета носовой платок, она шумно высморкалась. - Ничего подобного. Мне нет до него дела! - Она на несколько секунд успокоилась, потом снова расплакалась. - Как я могла это допустить? Я больше никогда не позволю себе влюбляться!
        Гарет со вздохом присел на край стола.
        - Бедная Ксантия, моя дорогая девочка, неужели тебе не известна простая истина?
        - Какая еще истина?
        Гарет с грустью посмотрел на нее:
        - Никто из нас не властен над своими чувствами. Ни ты, ни я.
        Погода была пасмурная и ветреная. Стоя на палубе яхты «Опасное пари», Нэш пристально всматривался в берега Темзы, мимо которых проплывало судно. Яхта уже находилась в пределах Лондона. Вскоре Нэш увидел доки Уэппинга и тотчас же почувствовал, как у него заныло сердце. Он никак не мог забыть о Ксантии.
        Нэш около месяца пробыл в Париже, но ему казалось, что с момента его отъезда из Англии прошла целая вечность.
        Однако боль в его душе не утихла. Он не питал никаких надежд, теперь им руководило только чувство долга. Ему необходимо было уладить еще несколько неотложных дел.
        Тони сошел на берег в Саутгемптоне. Нэш велел ему ехать в Брайервуд и не высовывать оттуда носа до особых распоряжений. Маркиз хотел разведать обстановку в Лондоне, а потом уже окончательно разобраться в своих отношениях со сводным братом. Он понимал, что настало время распрощаться с ролью опекуна Тони. Энтони Хейден-Уэрт должен был научиться самостоятельно отвечать за свои поступки.
        Прислуга тепло встретила лорда Нэша, когда он переступил порог своего дома на Парк-лейн. Вернувшийся в Лондон Суонн доложил маркизу, что разобрал все документы, скопившиеся на письменном столе в библиотеке. Месье Рене подал хозяину на обед огромное блюдо, на котором лежали бифштексы с кровью и целая гора картофеля. Агнес же принесла в его комнату букет свежих цветов и поменяла постельное белье.
        Пообедав и отдав все необходимые распоряжения, Нэш оделся и отправился на встречу с Венденхеймом. Тот принял его в своем кабинете, и маркиз рассказал ему о незаконной деятельности графини Монтиньяк, занимавшейся контрабандой оружия, и о соучастии Дженни в этом преступлении.
        - Я привез письмо от комиссара французской полиции, подтверждающее правдивость моих слов, - сказал в заключение маркиз. - Впрочем, вы, должно быть, уже в курсе всех событий, ведь у вас наверняка есть свои источники информации во Франции.
        Венденхейм, расхаживавший по кабинету, утвердительно кивнул:
        - Да, конечно, наш посол во Франции уже известил меня обо всем. Сэр, я до сих пор в шоке! Оказывается, незаконными поставками оружия занимались две дамы! Куда катится мир?!
        Нэш усмехнулся:
        - Вы, должно быть, плохо знаете женщин. Среди них есть особы, обладающие холодным расчетливым умом и отличающиеся жестокостью. Они немногим лучше мужчин.
        - Графиня Монтиньяк действительно при смерти? - В голосе Венденхейш звучала скорее надежда, чем сочувствие.
        - Да, у нее нет никаких шансов выкарабкаться. Болезнь запущенна. Кроме того, в больнице Салпетриер, где она находится, царит жуткая антисанитария. Если графиня не умрет от сифилиса, ее сведет в могилу холера.
        Венденхейм явно почувствовал облегчение. Выражение его лица смягчилось.
        - Скажите, неужели ваш сводный брат не знал, что вытворяет его жена? - спросил он, немного помолчав. - Дженни была богатой наследницей, и ее состояние перешло к мужу. Он должен был следить за теми суммами, которыми она распоряжалась.
        - Тони получал часть доходов от моего поместья, я не скупился на его содержание. А Дженни тратила на свои нужды деньги, которые получала от отца. Во всяком случае, мы так думали. Вы имеете хоть какое-нибудь представление о том, в какую сумму обходится удовольствие быть членом палаты общин? Я сейчас не говорю о взятках, которые приходится давать. Речь идет об образе жизни - о расходах на званые обеды, кареты, одежду. У Тони, не оставалось денег на то, чтобы содержать должным образом жену.
        - Мы установили все контакты Дженни в Америке, - сообщил Венденхейм. - Незаконная торговля оружием, которое производили заводы Карлоу, - тяжкое преступление. Дженни, конечно же, привлекут к суду.
        Нэш вскинул голову и в упор посмотрел на собеседника.
        - Я не допущу этого, - твердо заявил он. - Я не испытываю особого сочувствия к Дженни, но если это дело получит огласку, то на политической карьере моего брата будет поставлен крест.
        - Боюсь, лорд Нэш, что вы не сможете помешать английскому правосудию преследовать вашу невестку по закону. Как только она окажется в пределах королевства, ее задержат и подвергнут допросу.
        - Я успел принять необходимые меры, чтобы избежать этого. Дженни отправилась обратно в Бостон вместе с карабинами своего отца. Она никогда не вернется в Англию. О ее приезде сюда не может быть и речи.
        Тонкие губы Венденхейма скривились в улыбке.
        - Вы поставили мне мат, лорд Нэш. Блестящая партия. Ваш брат теперь подаст на развод?
        - Нет, от этого пострадала бы его карьера. Мы сообщим моей мачехе, что отец Дженни серьезно заболел, поэтому она вынуждена была уехать к нему. Могу уже сейчас предположить, что это будет очень продолжительная болезнь. Надеюсь, Дженни обретет свое счастье на родине. А что касается Тони, то он вряд ли заметит ее отсутствие.
        Нэш уже собирался откланяться, но Венденхейм дал ему понять, что разговор еще не окончен.
        - Мне хотелось бы затронуть еще одну тему, - начал он, но тут же умолк.
        - Да, я слушаю вас, - кивнул Нэш. - Говорите, не стесняйтесь.
        - Речь пойдет о мисс Невилл, - снова заговорил Венденхейм. - Это, конечно, не мое дело, но…
        - Да, это действительно не ваше дело! - перебил Нэш.
        - Но дело в том… - Венденхейм откашлялся. - Именно я вовлек эту женщину в некрасивую историю…
        - Я об этом догадался, - заметил Нэш, помрачнев.
        - Поэтому я считаю, что обязан сейчас поговорить с вами о ней.
        - Но к чему все эти разговоры?! - с горечью воскликнул Нэш.
        - Я хочу восстановить справедливость и рассеять некоторые заблуждения, которые возникли у вас на ее счет.
        Маркиз поднялся с места.
        - О, я давно понял, какую роль она играла в этом деле, - заявил он. - Но я джентльмен, поэтому ни в чем ее не упрекаю. Всего хорошего, Венденхейм. Передавайте привет министру.
        Маркиз уже взялся за ручку двери, но Венденхейм остановил его.
        - Мисс Невилл верила в вас, Нэш, - проговорил он. - Она искала доказательства вашей невиновности и в конце концов нашла их. Если бы не мисс Невилл, вы бы до сих пор находились под подозрением.
        - Я не желаю слышать о ней, Венденхейм. Я не верю ни единому вашему слову. По своей доброте вы пытаетесь обелить мисс Невилл.
        - Я не стал бы грешить против истины даже для того, чтобы обелить мисс Невилл. Я не настолько великодушен, Нэш. Но подумайте сами: о чем свидетельствует тот факт, что я не отправился следом за вами во Францию? Надеюсь, вы не считаете, что я просто струсил.
        - Нет, вы упрямый и храбрый человек, - признал маркиз. Венденхейм улыбнулся.
        - Вы мне льстите. Истина же состоит в том, что мисс Невилл убедила меня в вашей невиновности.
        - Я удивлен, что ей это удалось.
        - Она из тех женщин, которые всегда добиваются своего. Мисс Невилл нашла доказательства соучастия миссис Хейден-Уэрт в преступной деятельности. Именно поэтому я не бросился в погоню за вами и поручил нашему посольству во Франции следить за развитием событий. Не вините ни в чем мисс Невилл и ее брата. Мы сами вышли на них, поскольку нас заинтересовала их компания морских перевозок. Эти люди согласились нам помочь отчасти и потому, что им, конечно же, хотелось защитить свои деловые интересы.
        - Вы очень ловко провернули это дело. Честно говоря, я был удивлен, когда Шарп пригласил меня на бал. Но я поехал к нему. Неожиданная встреча с прекрасной женщиной на террасе дома Шарпов прямо-таки ошеломила меня. Я и подумать не мог, что все это было подстроено. Все мы порой бываем чрезвычайно наивны.
        Венденхейм нахмурился.
        - Здесь какая-то ошибка, - пробормотал он. - Я впервые обратился за помощью к лорду Ротуэллу через несколько дней после бала в доме Шарпов. Но как бы то ни было, в одном вы безусловно правы: мисс Невилл - удивительная женщина.
        - Да, она не перестает меня удивлять, - сказал Нэш. - Что ж, всего хорошего. Желаю удачи в поимке преступников.
        - Минуточку, милорд! - воскликнул Венденхейм. Порывшись в ящике стола, он достал из него какую-то бумагу: - Взгляните вот на это.
        Это было письмо, написанное на бланке «Невилл шипинг». Нэш пробежал его глазами, обратив внимание на дату.
        - Значит, мисс Невилл мучило сознание вины, и она через некоторое время отказалась от сотрудничества с вами, - промолвил он. - Но разве это что-то меняет?
        - Ну, это вам решать! Думайте сами, как вам быть дальше, а у меня и без вас дел по горло.
        Они распрощались, и Нэш покинул кабинет. Он находился в легком замешательстве после разговора с Венденхеймом.
        Тони теперь ничего не грозило. Дженни была далеко, за океаном. Вряд ли она отважится когда-нибудь снова приехать в Англию. И все же на душе у Нэша было неспокойно. Его мучили мысли о Ксантии.
        Он надеялся, что ему удалось скрыть от Венденхейма всю глубину своего отчаяния. Но душевная рана, которую нанесла ему Ксантия, все еще кровоточила. Правда, письмо, которое показал ему Венденхейм, пролило на нее бальзам, немного облегчив страдания. Возможно, обстоятельства принудили Ксантию сотрудничать с властями, но при этом она все-таки верила в его, Нэша, невиновность. Это, конечно же, обнадеживало.
        Ее письмо, адресованное Венденхейму, было сухим и кратким. Ксантия заявляла, что умывает руки и не желает больше видеть мистера Кембла в своей конторе. Она решительно отказалась шпионить за Нэшем.
        И еще один факт говорил в пользу ее искренности. Люди из министерства внутренних дел обратились к ней и Ротуэллу уже после бала в доме Шарпов. Значит, пылкие поцелуи на темной террасе были выражением неподдельной страсти.
        Глубоко задумавшись, Нэш не заметил, как ступил на проезжую часть улицы, и пришел в себя лишь в тот момент, когда его чуть не сбил экипаж. Он едва успел отскочить, а краснолицый разъяренный кучер показал ему кулак.
        Вернувшись на мостовую, Нэш перевел дыхание. Что с ним происходило? После стольких испытаний он едва не погиб под колесами экипажа! От этой мысли у него защемило сердце.
        Он подумал о том, что жизнь очень коротка. Улыбнется ли ему счастье еще хотя бы один раз? Ощутит ли он снова радость бытия? Нэш понимал: несмотря ни на что, он все еще любит Ксантию, женщину, которая все это время верила в него.
        Венденхейм вынудил ее следить за ним. Но что она тогда знала о нем? Они были мало знакомы, и Ксантия не могла полностью доверять ему. К тому же у него дурная репутация. Многие считают его развратником. Но со временем Ксантия лучше его узнала. Интересно, что сейчас она думала о нем? Больше всего на свете Нэш боялся, что Ксантия разочаровалась в нем.
        Маркиз вздохнул и зашагал быстрее. Пора было возвращаться домой. Он должен был наконец решить, что ему делать дальше. «Может быть, ради счастья поступиться своей гордостью?» - спрашивал он себя.
        Гиббонс встретил его внизу, в холле. В руках он держал поднос, на котором стояли запотевший графин с «Охотничьей» и стакан.
        Печально улыбнувшись, Нэш сказал, что не будет пить.
        - Какой сегодня день недели, Гиббонс? - спросил он, когда они поднялись в спальню.
        - Вторник, милорд, - ответил камердинер. Опустившись на стул, Нэш в задумчивости пробормотал: - А это значит, что завтра наступит среда…
        - Вне всяких сомнений, милорд, - подтвердил камердинер.
        Маркиз не обратил внимания на сарказм в его голосе.
        - А где Суонн?
        - В библиотеке, милорд. Прикажете, чтобы я сходил за ним?
        - Да. И распорядитесь, чтобы подали мою двуколку. Передайте Суонну, что мы сейчас выезжаем.
        - Сейчас, сэр?
        - Да, сейчас. Мне надо встретиться с моими поверенными.
        - Слушаюсь, сэр. - Камердинер кивнул и направился к двери.
        Глава 17
        Вальс на балу в «Олмаке»
        Надев свое любимое бальное платье из светло-голубого атласа, Ксантия подошла к окну, и почти в тот же миг на подъездной дорожке появилась карета лорда Шарпа. Поспешно спустившись по лестнице, Ксантия вышла из дома и подошла к экипажу. Слуга открыл дверцу, и она, к своему удивлению, увидела, что в карете, кроме Луизы, находилась еще и тетя Оливия.
        Пожилая дама взглянула на нее сквозь лорнет.
        - Садитесь, дорогая моя, - сказала она Ксантии. - Что это у вас на груди? Мороженое со взбитыми сливками?
        - Нет, бабушка, - вмешалась Луиза, - это рюш и кружева. Мне очень нравится такая отделка.
        Ксантия не обратила внимания на их замечания. Бабушка и внучка постоянно пререкались и спорили. Тетя Оливия каждый день грозилась, что уедет домой.
        Сев в карету, Ксантия тщательно расправила юбки.
        - Вы же собирались сегодня вернуться в Суффолк, - сказала она, взглянув на пожилую леди.
        Тетя Оливия пренебрежительно фыркнула, и ее продолговатые серьги с бриллиантами закачались.
        - Я не могу бросить это бедное дитя, - заявила она, кивнув на внучку. - Ей нужен муж, и мы найдем его до конца сезона.
        Ксантию вполне устраивал такой поворот событий - она с удовольствием осталась бы дома. Она хотела распрощаться с тетей Оливией и Луизой и выйти из кареты, но слуга уже убрал подножку и захлопнул дверцу. Экипаж тронулся с места.
        Поездка длилась недолго, и вскоре карета остановилась у особняка в районе Сент-Джеймс, где располагался «Олмак».
        В бальном зале было ужасно душно, хотя гости только начали съезжаться. Лед в бокалах с оршадом очень быстро таял, превращая напиток в безвкусную подслащенную воду.
        Тетя Оливия поднесла лорнет к глазам и внимательно осмотрела весь зал.
        - Где же он? - проговорила она вполголоса. - Ну, покажись же наконец, малодушный трусишка!
        - С кем вы разговариваете, тетя? - спросила Ксантия.
        Луиза же, страшно смутившись, начала неистово обмахиваться веером.
        - Я мысленно подзываю сына Картселлов, - ответила тетя Оливия, продолжая разглядывать публику через лорнет. - Моя внучка положила на него глаз, а это значит, что он должен стать ее мужем. И я уверена, он станет им. Клянусь, что мы обвенчаем их еще до окончания светского сезона. И тогда я со спокойной совестью уеду домой.
        - И как же вы намерены действовать? - поинтересовалась Ксантия.
        - Для начала я поговорю с его матерью, - уклончиво ответила тетя Оливия.
        Ксантия не сомневалась, что тетушка добьется своей цели.
        - Ах, вот он, Луиза! - воскликнула Оливия. - Видишь, он стоит в простенке между окнами? Иди потанцуй, а я пока посплетничаю с леди Картселл.
        Когда тетя Оливия и Луиза отошли от нее, Ксантия снова погрузилась в свои невеселые раздумья. У нее было очень тяжело на сердце. Ей совершенно не хотелось развлекаться и веселиться. Осмотревшись, Ксантия заметила своих соседей по Беркли-сквер. У них была дочь, ровесница Луизы. Похоже, они находились в таком же подавленном настроении, как и Ксантия. Поставив бокал с оршадом на поднос, который держал слуга, Ксантия направилась к ним.
        Лорд Нэш появился в «Олмаке» без четверти одиннадцать, опоздав к началу бала. Прогуливаясь по залу, он слышал, как за его спиной перешептывались, и ловил на себе любопытные взгляды.
        Когда начался очередной танец, он вдруг заметил дочь лорда Шарпа - юная леди танцевала кадриль с рыжеволосым молодым человеком. Нэш понял, что Ксантия тоже находилась здесь. Хотя ее нигде не было видно, он почти физически ощущал ее присутствие и ужасно нервничал. Впрочем, Нэш был уверен: когда он наконец найдет Ксантию, самообладание непременно вернется к нему.
        Снова окинув взглядом зал, Нэш увидел пожилую даму, стоявшую у окна и опиравшуюся на трость с золотым набалдашником. Он сразу же узнал ее - это была леди Бледсо. Но если эта пожилая леди приехала сюда, то выходит, что Ксантия осталась дома…
        Однако внутренний голос подсказывал ему, что скоро он увидит Ксантию, непременно увидит. Нэш решительно направился к леди Бледсо - та в этот момент беседовала с леди Картселл. Заметив его приближение, пожилая дама поднесла к глазам лорнет.
        - Лорд Нэш, если не ошибаюсь, - проговорила она с надменным видом.
        - Как поживаете, мэм? - спросил Нэш, поклонившись. - Надеюсь, вы в добром здравии?
        - У меня все в порядке. Вы знакомы с леди Картселл?
        - О да, недавно я был у нее на маскараде.
        - Как ваши дела, лорд Нэш? - защебетала леди Картселл. - Ваше появление здесь вызвало настоящий фурор.
        - Скажите лучше, мой мальчик, как поживает ваша бестолковая мать? - перебила ее леди Бледсо.
        - Вы имеете в виду мою мачеху, мэм?
        - Да. Какая, в сущности, разница?
        - Эдвина обладает своеобразным обаянием, - ответил Нэш. - Я ее обожаю.
        Леди Бледсо хотела сказать еще какую-то колкость, но тут к ним подошла ее внучка вместе со своим рыжим кавалером.
        - А вот и моя дорогая внученька! - обрадовалась леди Бледсо. - Поздоровайся с леди Картселл и лордом Нэшем и сделай реверанс.
        Леди Луиза послушно выполнила распоряжение бабушки. Рыжеволосый молодой человек молча поклонился и отошел от них.
        - Кто твой следующий партнер, дорогая моя? - спросила леди Бледсо и взглянула на бальную карточку внучки. - О, превосходно! Маркиз Лэнгтрелл! Замечательный кавалер! - Понизив голос, она заговорила с леди Картселл: - Луиза окружена вниманием мужчин в этом сезоне. Она не пропускает ни одного танца. Вся гостиная в доме Шарпов заставлена вазами с цветами. Молодые люди осаждают дом, дожидаясь, когда их примут.
        - Правда? - Леди Картселл вежливо улыбнулась. - Но ведь это, должно быть, доставляет массу неудобств.
        - Я с вами согласна, - кивнула леди Бледсо, - но отцу Луизы все это нравится. Внимание, которое проявляют мужчины к его дочери, тешит самолюбие лорда Шарпа.
        Леди Картселл повернулась к девушке:
        - Вы сегодня прекрасно выглядите, дорогая моя. Надеюсь, у вас не все танцы расписаны. Вы ведь найдете возможность потанцевать с Питером?
        Луиза растерялась.
        - О, боюсь, что моя бальная карточка уже заполнена, - пробормотала она почти в отчаянии. - Наверное, мне надо было оставить хотя бы одну графу свободной…
        Бабушка похлопала ее по руке:
        - Не расстраивайся, дитя мое. Питер сам виноват. Нечего было зевать.
        - Бабушка, ну зачем ты так? - воскликнула Луиза. Леди Картселл открыла было рот, чтобы защитить сына, но тут к Луизе подскочил очередной кавалер и увлек ее на середину зала.
        Леди Бледсо с самодовольным видом усмехнулась и обратилась к Нэшу:
        - Как ваши дела, мой мальчик? Ходят слухи, что вы всерьез увлеклись какой-то женщиной. Будьте осторожны, дорогой мой. Женщины очень коварны.
        - Спасибо за совет, миледи. - Нэш поклонился и язвительным тоном добавил: - У меня самого, как известно, весьма ограниченный опыт общения с прекрасным полом.
        - Я знаю, что вы не новичок в этом деле. Но мой совет вам все равно не повредит, - сказала леди Бледсо. Внимательно взглянув на Нэша, она вдруг спросила: - А что такой человек, как вы, делает здесь, в «Олмаке»?
        - Я решил наконец жениться, леди Бледсо, и сейчас ищу невесту. Разве это не веская причина для того, чтобы приехать сюда?
        - Не смешите меня! - рассмеялась пожилая леди. - Вы не из тех мужчин, которые женятся.
        - Но люди меняются, не так ли? Скажите, леди Бледсо, как вы считаете, к кому из присутствующих молодых леди мне стоит присмотреться?
        - Ни к кому! Если вы действительно решили жениться, то найдите себе молодую вдову. Вам нужна опытная здравомыслящая женщина. Юную невинную особу вы можете до смерти напугать.
        - В таком случае представьте меня вашей племяннице мисс Невилл, - попросил Нэш. - Кстати, она здесь?
        - Вас заинтересовала Ксантия? Да вы шутите!
        Нэш пожал плечами:
        - На мой взгляд, она вполне здравомыслящая молодая женщина.
        Леди Бледсо с подозрением посмотрела на него:
        - Да, но…
        - Вы зря беспокоитесь, мэм, - с улыбкой перебил ее Нэш. - Здравомыслящая женщина никогда не польстится на такого, как я, на человека с дурной репутацией.
        Леди Бледсо снова рассмеялась.
        - Это уж точно. Вы совершенно правы. Она не захочет даже слушать вас. Хотя, конечно, незамужней девице в ее возрасте не следовало бы никем пренебрегать.
        - Давайте заключим пари, мэм? - предложил Нэш. - Со ставкой, скажем, в двадцать фунтов? Вам ведь будет приятно подкрепить уверенность в своей правоте небольшим выигрышем, не так ли?
        Леди Бледсо, немного подумав, кивнула:
        - Хорошо. Ставлю двадцать фунтов на то, что Ксантия не соизволит с вами даже потанцевать.
        Лорд Нэш протянул даме руку:
        - Договорились, мэм.
        Заприметив Ксантию - та стояла за пальмами и разговаривала с пожилой супружеской парой, - леди Бледсо заковыляла к ней, стуча тростью по паркетному полу; Нэш последовал за ней.
        Увидев свою тетушку и Нэша, Ксантия внутренне напряглась. Кровь прилила к ее лицу.
        Леди Бледсо хотела представить маркиза племяннице, но та остановила ее:
        - Спасибо, тетя Оливия, но мы уже знакомы.
        - Неужели? - удивилась леди Бледсо. - Значит, тебе уже известно, что он редкостный негодяй?
        - Ну, я бы так не сказала…
        - В таком случае, - заговорил Нэш, - я надеюсь, вы не откажетесь потанцевать со мной, мисс Невилл.
        Ксантия покачала головой:
        - Нет, сэр, мне не хочется танцевать.
        - Вот и все, мой мальчик! - с торжествующей улыбкой воскликнула леди Бледсо. - Здравомыслящая женщина отказалась танцевать с вами. Двадцать фунтов вы можете прислать мне домой на Гросвенор-стрит, когда вам будет удобно.
        - Такова жизнь игрока, - вздохнув, промолвил Нэш. - То проигрыш, то выигрыш.
        Ксантия с недоумением переводила взгляд с Нэша на тетушку и обратно.
        - Не понимаю, о чем вы говорите…
        - Мисс Невилл рассчитается с вами, леди Бледсо, она моя должница, - сказал Нэш. - Мы с ней тоже как-то держали пари, и она проиграла мне двадцать фунтов.
        - Да вы с ума сошли! - заявила Ксантия. Нэш взглянул на нее с серьезнейшим видом.
        - Вы помните тот день, мисс Невилл, когда я пришел к вам на Беркли-сквер, чтобы просить разрешения ухаживать за вами?
        - Ухаживать за мной? Ухаживать за ней? - в один голос спросили Ксантия и ее тетушка.
        - Совершенно верно, - кивнул Нэш. - Я просил разрешения у вашего брата ухаживать за вами. Уже тогда я чувствовал, что влюблен в вас. Впрочем, речь не об этом, а о том, что в тот день вы заключили со мной пари. Как же вы выразились тогда?.. А, вспомнил! Вы сказали: «Держу пари, что распорядители балов в «Олмаке» вас даже на порог не пустят». Было такое?
        - Да, было, - признала Ксантия. - Хорошо, я проиграла и заплачу ваш долг леди Бледсо. Пойдемте, тетушка.
        - Нет, я никуда не пойду, - заявила леди Бледсо. - Мне очень интересно слушать ваш разговор.
        Рука маркиза скользнула на мгновение в карман сюртука, а затем он взял Ксантию за руки.
        - Если вам угодно, я покину бал, - сказал Нэш. - Простите меня, мисс Невилл, за все неприятности, которые я вам доставил.
        - Хорошо, милорд, - кивнула Ксантия. - А вы простите меня.
        Нэш выпустил ее руки.
        - Желаю вам приятно провести вечер, - сказал он, поклонившись. - Леди Бледсо, я всегда к вашим услугам.
        Резко развернувшись, маркиз зашагал к выходу.
        - О Господи, дорогая моя, - пробормотала леди Бледсо, глядя ему вслед, - неужели тебе удалось приручить этого демона?
        Вскоре после ухода Нэша Ксантия извинилась и направилась в дамскую туалетную комнату. К счастью, там никого не было. Достав из сумочки записку, которую тайком сунул ей в руку Нэш, она развернула ее и прочитала: «Смею ли я надеяться на новую встречу с вами? Приходите сегодня в сад на Беркли-сквер. Я буду ждать вас там».
        Сердце Ксантии готово было выскочить из груди, колени дрожали, а перед глазами поплыли круги. Нашарив стул, она опустилась на него.
        В этот момент в туалетную комнату вошла Луиза.
        - Ах вот вы где, Ксантия! - воскликнула она. - Что с вами? Вам дурно?
        - Да, мне… нехорошо.
        - У вас болит голова?
        - Да, Луиза. Я возьму кеб и поеду домой, на Беркли-сквер. Надеюсь, вы не будете возражать?
        - Конечно, буду! Какой еще кеб? Я сейчас прикажу, чтобы подали нашу карету, и вы поедете на ней. А потом она вернется за мной и бабушкой.
        Ксантия с улыбкой кивнула:
        - Спасибо, дорогая моя.
        В окнах особняка на Беркли-сквер не было света. Ксантия знала, что Киран уехал сегодня на всю ночь. Карета остановилась у парадного крыльца, и Ксантия вышла. Дождавшись, когда карета уедет, она достала из сумочки связку ключей, их было три: один от дома, другой от конторы, а третий от садовой калитки.
        Ксантия пересекла улицу и подошла к ограде сада. Вставив ключ в замочную скважину, она повернула его, толкнула ажурную дверцу из кованого железа, но та не поддалась. Ксантия невольно застонала.
        - Позвольте, я помогу вам, - раздался рядом густой баритон.
        Вздрогнув от неожиданности, Ксантия выронила ключи. Подняв глаза, она увидела Нэша, стоявшего по ту сторону ограды. Он распахнул дверцу и отступил в сторону:
        - Заходите же, Ксантия.
        - Но как вы проникли сюда? - спросила она с удивлением.
        - Стыдно признаться, но я совсем забыл, что существуют ключи. Поэтому просто перемахнул через ограду.
        Они немного помолчали.
        - Я должна извиниться перед вами, Стефан, - прошептала наконец Ксантия. - Но я не нахожу слов, чтобы выразить все, что происходит сейчас у меня в душе…
        Маркиз поднял с земли связку ключей и закрыл калитку.
        - Пойдемте в глубину сада, - предложил он. - Там есть скамейки.
        Ксантия кивнула и зашагала рядом с ним по дорожке.
        - Скажите, почему вы это сделали? - спросил Нэш, когда они сели. - Всего лишь ответьте на вопрос - и забудем всю эту историю.
        - Сначала мне просто стало любопытно, хотя я понимаю, это звучит довольно глупо. Но вы очень меня заинтриговали, Стефан. Когда Венденхейм предложил мне сотрудничать с ним, я согласилась только потому, что это было предлогом проводить с вами больше времени. Кроме того, я внушила себе, что подобным образом защищаю интересы компании. Это было своеобразным самооправданием.
        Ксантия тяжело вздохнула. Нэш, опустив голову, молчал.
        - Скажу честно, я увлеклась вами, - продолжала она. - Меня тянуло к вам, Стефан! Мне следовало бы просто признаться вам в своих чувствах, а не ходить окольными путями. Но я струсила. Я никогда не верила в вашу причастность к контрабанде оружия. А теперь… Я не знаю, что теперь делать. Я не могу забыть того, что было между нами. Вы понимаете меня, Стефан?
        - Я рад, Ксантия, что вы помните наши свидания. Меня не интересует эта темная история, она осталась в прошлом. Меня интересуете только вы одна. Я люблю вас всем сердцем и не могу ничего с этим поделать.
        Нэш сжал руку Ксантии, и она прильнула к его плечу.
        - А разве надо с этим что-то делать? - проговорила она дрогнувшим голосом. - Я тоже люблю вас, Стефан. Люблю безумно, безрассудно. Я не могу без вас жить. Мы ведь можем начать все сначала, правда?
        - Что за странная идея? Нет, любовь моя, я подвел жирную черту под прошлым. К нему нет возврата.
        Ксантия отпрянула:
        - Нет возврата?
        - Да, любовь моя, с прошлым покончено. И теперь начинается следующая глава наших отношений. Вы должны выйти за меня замуж.
        - Что… что вы сказали?
        Нэш усмехнулся.
        - Я не желаю, чтобы вы и дальше пользовались искусством любовника. Мне это надоело, и я настаиваю на том, чтобы вы стали моей женой, Ксантия.
        - Вы хотите вступить со мной в брак? - Ксантии казалось, она ослышалась.
        - Боюсь, что у вас нет другого выбора, дорогая моя. Не понимаю, что вас так удивляет. Или вы считаете, что я не достоин вас? Я жду ответа! Вы будете моей женой?
        - Да! - воскликнула Ксантия, обвивая руками шею Нэша. Поцеловав его, она закричала: - Да, да, да! Тысячу раз да!
        Нэш засмеялся.
        - Вы уверены в этом, любовь моя? Ведь мы еще не договорились о судьбе вашей компании.
        - Я знаю. Но я люблю вас, Стефан, и я согласна на все - только бы вы были рядом. Но все же мне трудно отказаться от своей работы. Умоляю вас, помогите мне найти выход из создавшегося положения.
        - Вообще-то я надеялся, что вы возьмете на себя управление Брайервудом, но…
        - Управление Брайервудом?! - изумилась Ксантия.
        - Да. Разве вы не поняли, зачем я приглашал вас в поместье? Но теперь я вижу, что мои надежды не оправдались. Компания морских перевозок дорога вашему сердцу, и она всегда будет принадлежать вам.
        - И вам тоже, после того как мы поженимся, - напомнила Ксантия.
        Маркиз покачал головой:
        - Мне она не нужна.
        Он достал из кармана сюртука какие-то бумаги, развернул их и протянул Ксантии. Она посмотрела на него с недоумением:
        - Что это?
        - Нотариально заверенные документы, свидетельствующие о моем отказе от права на вашу собственность после заключения брака.
        Ксантия взглянула на бумаги.
        - Неужели вы действительно позволите мне заниматься коммерцией после нашей свадьбы?
        Нэш обнял ее за плечи, и она ощутила исходивший от него знакомый запах сигар, смешанный с ароматом цитрусов.
        - Я люблю вас такой, какая вы есть, Ксантия. Зачем же мне что-то запрещать вам?
        Она нерешительно улыбнулась.
        - Но это же неслыханно! В обществе разразится скандал. И как же наши дети? Стефан, вы хотите иметь детей? Я очень хочу.
        - О, я привык к скандалам. Признаюсь, что они даже доставляют мне своеобразное удовольствие. Что же касается детей, то, я думаю, они непременно появятся. Когда это произойдет, мы наймем слуг, которые смогут ухаживать за ними.
        - Нет, - решительно возразила Ксантия. - Я не допущу, чтобы моих детей растили слуги.
        Нэш поцеловал ее в лоб.
        - Во многих семьях детей растят слуги, дорогая. В этом нет ничего страшного.
        - Меня растили братья, хотя в то время они сами были еще очень молоды. Но им удалось вырастить и воспитать меня.
        - В таком случае мы будем сами растить своих детей. Мы обязательно что-нибудь придумаем.
        Ксантия снова к нему прижалась, и их губы слились в поцелуе.
        - Когда мы поженимся? - спросила она минуту спустя. - Я не хочу откладывать нашу свадьбу.
        В глазах Нэша вспыхнули веселые огоньки.
        - Что вы делаете завтра, моя дорогая?
        Ксантия просияла.
        - Вы это серьезно?
        - Разрешение на заключение брака лежит у меня в кармане. Мы можем пожениться завтра или на следующей неделе. Разрешение действительно до августа. А потом, миледи, мы отправимся в путешествие на яхте «Опасное пари».
        - Правда? И куда же мы поплывем?
        - Мы поплывем в свадебное путешествие. Если, конечно, вы найдете для этого время. Мы обогнем Италию, зайдем в Адриатику и станем на якорь у берегов Монтенегро.
        Ксантия в восторге поцеловала маркиза.
        - Я найду время, не сомневайтесь в этом. Для вас, Стефан, я всегда свободна.
        Эпилог
        Тихая гавань на Темзе
        - Только не зеленый шелк, - решительно заявила Федра Нортгемптон. - Этот цвет здесь неуместен.
        - Но я вижу эту комнату именно в зеленых тонах, - возразил мистер Кембл, энергично жестикулируя. - Ее интерьер должен перекликаться с обстановкой кабинета леди Нэш.
        - В таком случае это будет не комната, а настоящий кошмар, мистер Кембл, - сказала Федра.
        - У меня свое представление о том, как должно выглядеть это помещение, - не унимался Кембл. - Я вижу стены, обитые шелком цвета влажной зелени. Я вижу предметы ярких тонов!
        - А я вижу перед собой сумасшедшего, сбежавшего из лечебницы, - заявила Федра.
        Ксантия, слышавшая всю эту перебранку, со вздохом поднялась из-за письменного стола и, покинув свой кабинет, направилась в помещение, где раньше располагался склад, - именно оттуда доносились голоса Федры и мистера Кембла.
        - Перестаньте спорить, - сказала она. - Неужели нельзя уладить все разногласия с помощью компромисса?
        - К сожалению, мистер Кембл не прислушивается к моему мнению. Он вбил себе в голову, что стены нужно обтянуть зеленым шелком, - пожаловалась Федра.
        - Совершенно верно, - подтвердил Кембл. - И надо подобрать к зеленой обивке веселенькие занавески сливочных тонов. Это должна быть ткань с изображениями коров на пастбище или танцующих пони.
        - О Боже! - воскликнула Федра. - По-вашему, именно так должна выглядеть детская?
        Кембл насупился.
        - У детей то текут слюни и сопли, то они плюются, - продолжала Федра. - К тому же дети вытирают свои грязные ручонки о любую ткань, которая им подвернется. Кроме того, малыши обожают рисовать на стенах мелом, углем… и чем угодно. А теперь, мистер Кембл, представьте, как будут выглядеть занавески сливочного цвета в пятнах от клубничного варенья.
        Кембл окинул Федру ледяным взглядом.
        - Вам не нравятся мои предложения. В таком случае скажите, как вы сами видите эту комнату. У нас всего три месяца на то, чтобы превратить это грязное помещение в светлую элегантную детскую.
        - Дорогие мои, - вмешалась в разговор Ксантия, - я плохо сплю всю эту неделю, и я ужасно устала. А в порту стоят три неразгруженных торговых судна. В трюмах гниют лимоны. У меня голова идет кругом от забот. Поэтому умоляю вас, не шумите. Покрасьте стены этой комнаты в желтый цвет, положите на пол линолеум и повесьте на окна простые ситцевые занавески.
        - Линолеум?! - изумилась Федра.
        Кембл с сокрушенным видом покачал головой. Он хотел что-то сказать, но в этот момент на лестнице раздались шаги.
        Обернувшись, Ксантия увидела мужа. Его широкоплечая атлетическая фигура занимала почти весь дверной проем. Он был в элегантном черном сюртуке для верховой езды, в черных лакированных сапожках и в серых брюках. В одной руке он держал перчатки, а в другой - стопку корреспонденции. Увидев жену, Нэш улыбнулся.
        - Моя дорогая, ты прекрасно выглядишь. Мне нравится здоровый румянец на твоих щеках.
        - Я раскраснелась не от избытка здоровья, а от досады, - призналась Ксантия, когда они вошли в ее кабинет.
        Нэш положил перчатки и письма на стол жены и поцеловал ее.
        - Ты рано встала сегодня утром. Я уже успел соскучиться по тебе.
        - Надеюсь, тебе понравился вчерашний ужин в обществе Тони и его приятелей-политиков?
        - Да. Удивительно, но я стал лучше относиться к этим людям. Я, конечно, не посвятил бы всю свою жизнь политике, как Тони, но признаю, что правительство занимается очень важным делом. Знаешь, Венденхейм правильно сделал, обратившись к тебе за помощью.
        - Ты действительно так считаешь?
        Маркиз кивнул:
        - Сейчас мне это совершенно ясно.
        - Но почему твое мнение так резко изменилось?
        - Потому что у нас скоро будет ребенок, Ксантия. А это многое меняет. Я готов всем пожертвовать ради него.
        Ксантия в порыве чувств крепко сжала руки мужа.
        - Я горжусь тобой, Стефан, - сказала она. - Чем бы ты ни занимался, я всегда буду гордиться тобой. Надеюсь, ты это знаешь?
        - Знаю. И поэтому с каждым днем люблю тебя все сильнее и сильнее. Я привез тебе утреннюю почту из дома на Парк-лейн. Думаю, она тебя заинтересует.
        - Ты так считаешь?
        Ксантия стала просматривать письма. Ловко выудив из стопки одно из них, Нэш положил его на стол перед женой.
        - Это письмо от Гарета, - сказал он.
        - Правда? И что же он пишет?
        Маркиз усмехнулся:
        - У меня нет привычки читать чужие письма, любовь моя. Но я сомневаюсь, что у него что-нибудь изменилось в жизни.
        - Он никогда не вернется в Англию, и ты это знаешь, Стефан. Не буду лгать тебе, дорогой, и скажу честно: я скучаю по нему.
        Нэш шагнул к жене и заключил ее в объятия.
        - Не нужно лгать мне, Ксантия. Я тебя прекрасно понимаю. Кстати, мне тоже очень не хватает Гарета.
        - Тебе?! - изумилась она.
        - Да. Теперь я стал реже видеть свою жену, - объяснил Нэш. - Потому что она вынуждена работать за двоих.
        Ксантия засмеялась.
        - На следующей неделе к работе приступит новый служащий, мистер Митчелл. Это очень опытный человек. Я введу его в курс дела.
        Нэш расхохотался.
        - Я уже это слышал, дорогая. Ты говорила то же самое совсем недавно, когда принимала на службу очередного парня. Но он не справился со своими обязанностями. Интересно, долго ли продержится мистер Митчелл?
        Ксантия вздохнула.
        - Возможно, его хватит месяца на три, - с надеждой в голосе проговорила она.
        - Очень может быть, - кивнул Нэш. - Да, у меня есть еще одна новость. На сей раз приятная.
        - Что за новость?
        - Помнишь ту небольшую виллу на Адриатике, в которой мы останавливались во время свадебного путешествия? Ты не поверишь, но ее владелец в конце концов согласился продать нам ее!
        - Неужели?! - воскликнула Ксантия. - Не может быть! Стефан, о Боже! А может, ты шутишь?
        Нэш поцеловал жену в висок.
        - Я был сейчас в банке, дорогая. Все документы уже оформлены. Возможно, летом мы сможем отправиться туда вместе с малышом и остановиться на нашей новой вилле. Если, конечно, мистер Митчелл не сбежит из конторы раньше.
        - О, Стефан, какие замечательные новости!
        Нэш расплылся в улыбке. Но тут он вдруг услышал громкие голоса и, нахмурившись, спросил:
        - Это из детской? Что там происходит?
        Ксантия поморщилась.
        - Боюсь, что наши декораторы скоро передерутся. Они никак не могут сойтись во мнениях. Как видно, нам придется смириться с тем, что стены в детской будут обтянуты шелком цвета влажной зелени, а на окнах повесят забавные французские занавески с изображением танцующих коров.
        - Это твоя идея?
        - Нет, конечно. Но я сдалась.
        - В таком случае Джорджу Кемблу удалось то, что никогда не удавалось мне. Я же знаю, какая ты упрямая.
        Ксантия положила голову на плечо мужа. Честно говоря, ей не было дела до обстановки детской. Ее главной заботой был сейчас ребенок, которого она ждала. Будущий ребенок и муж Стефан - только о них она думала. Чувствуя исходившее от Нэша тепло, Ксантия ощущала, как ее сердце переполняет светлая радость.
        - Я люблю тебя, Стефан, - прошептала она. - Знаешь ли ты, мой дорогой, как глубока моя любовь?
        Нэш прижался губами к ее виску.
        - Наверное, она глубока, как семь морей, дорогая. Как моя любовь к тебе. Ты - моя тихая гавань, мое прибежище. Как я счастлив, что мы наконец-то вместе! - Нэш нежно поцеловал жену. - Посмотри, любовь моя, - сказал он, подводя ее к окну, - по-моему, это «Мэй Роуз» входит в порт Уэппинга?
        Лицо Ксантии озарилось радостной улыбкой.
        - Слава Богу! - воскликнула она, прижимая к груди руки. - Наконец-то наше судно вернулось! Мы так долго ждали его. Оно задержалось в плавании на шесть недель. Но главное, что «Мэй Роуз» цела и невредима.
        - А кто управляет судном?
        - Капитан Стреттон.
        - В таком случае пойдем встретим его, дорогая. Давай вместе спустимся на причал и поприветствуем благополучно вернувшееся из плавания судно «Мэй Роуз».
        Ксантия взяла мужа за руку, и они, спустившись по лестнице, вышли на залитую солнцем улицу.