Дама в лодке Анна Дубчак
Рассказы #
Анна Дубчак
Дама в лодке
Зина любила сюрпризы. Любила, когда ей делали сюрпризы и когда она сама их делала.
Поэтому, взяв отгул в своей конторе в пятницу, она без предупреждения поехала к мужу на дачу. Женаты они были совсем недавно, и предстоящая встреча обещала одну только радость и ничего больше. Хотя, как рассуждала Зина уже в электричке, эту самую радость мог им испортить племянник Кирилл, который гостил у них на даче и, как шутил муж Дмитрий, присматривал за своим дядей. Самый настоящий третий лишний, хотя ему всего-то семь лет. Это был крупный полный мальчик с румяными щечками и добрыми карими глазами. Он любил вареники с вишней, карасей в сметане и носил шорты. Зина подумала, что шорты в один ряд с варениками и карасями она поставила бы зря, но передумывать было уже поздно. Она прикрыла глаза и всю оставшуюся дорогу представляла, как Кирилл с пухлыми загорелыми коленками выбегает из домика и мчится к ней во весь опор, а следом выходит ее муж с теннисной ракеткой в руке.
Но она почему-то не могла представить себе его лицо, глаза… Прошло всего пять дней, а память, как безжалостное июльское солнце, сожгло, словно на акварели, любимые и милые сердцу черты.
Зина сошла с электрички, вдохнула густой аромат теплых влажных трав и оглянулась. Вокруг нее раскинулось поле, сплошь покрытое желтыми, розовыми и белыми цветами. Оранжевая глинистая дорога, обрамленная рядами дикой смородины, вела в дачный поселок, куда и потянулись высыпавшие из электрички горожане в белых панамах и цветных косынках.
Зина ускорила шаги и очень скоро оказалась перед своей калиткой. Первое, что она увидела сквозь металлическую сетку, были розы. Они наконец-то распустились. А возле крыльца на грядке краснела клубника. Зина улыбнулась и толкнула калитку. Почти в это же время дверь дома распахнулась, и на крыльце показался Кирилл. Он был, по своему обыкновению, в синих шортах, белая футболка его была вымазана красным.
- Привет, Кирюша!- крикнула Зина и поспешила навстречу мальчику.
- Тетя Зина!- мальчик сбежал по ступенькам и оказался в крепких теткиных объятиях.- А дядя Дима рано утром к вам поехал. Сказал, что соскучился.
У Зины ослабели руки. Она потрепала темные шелковистые кудри племянника и устало облокотилась на перила.
- Ну вот и сюрприз,- с горечью сказала она.
- Но он вернется! Он же только за вами поехал, а раз вас там нет, значит, он очень скоро вернется назад!
- Ну хорошо, пойдем в дом. Вы, надеюсь, не голодали без меня?- Войдя, Зина сразу же принялась выкладывать из корзины хлеб, сыр, колбасу, пакеты с мукой, сахаром, коробку с конфетами.
Кирилл тут же по-хозяйски распихивал все по шкафчикам и полкам, клал в холодильник.
- Ты завтракал?
- Только чай пил.
- Тогда давай-ка позавтракаем, а потом еще чайку попьем. Сбегай, принеси мяты и смородины.
Кирилл убежал, а Зина тем временем переоделась и, оставшись в купальнике, поставила на плиту чайник. Настроение было явно испорчено. Она поднялась на второй этаж, в спальню, села на застеленную синим пледом постель. Да уж, не вовремя Дима проявил инициативу, нечего сказать…
Она слышала, как вернулся из сада Кирилл, и крикнула ему, чтобы он присмотрел за чайником. А сама вытянулась на постели и принялась рассматривать потолок. Ей захотелось поплакать. Она всегда плакала, так стало жаль себя. И тут ее взгляд остановился на старинном трюмо, которое они с мужем купили неделю тому назад у соседей. Рядом с тусклым зеркалом на полочке лежала маленькая розовая гребенка. Чья? Зина резко поднялась и, взяв ее в руки, увидела между зубцами два застрявших рыжеватых волоска.
Она спустилась вниз. Чайник уже стоял на столе, и Кирилл укладывал в него вымытые листья смородины и мяты.
- У нас были гости?- спросила, стараясь не выдавать своего волнения, Зина.
- Нет, никого не было…
- А тетя никакая не заходила?
- Нет…
- А что делал дядя Дима, пока меня не было,- спал, как всегда?
- Да нет, рыбу ходил ловить. Мы ее засолили, а часть даже успели повесить в сарае…
- Понятно. А ты чем же занимался, дорогой племянничек? Не скучал?
- Нет, я сконструировал два робота, поймал четырех стрекоз и шесть бабочек. Хотите, я вам все покажу?
Зина, едва переставляя ноги, пошла за Кириллом в его комнату. Залитая солнцем, она была сплошь завалена детскими книгами, мячами, журналами, машинками… Над раскладушкой, застеленной голубым пушистым одеяльцем, были наклеены репродукции, вырванные из журналов, а также фотографии мальчишеских кумиров - Шварценеггера, Брюса Ли и тому подобных мышечных монстров. На маленьком столике лежало несколько альбомных листов с наколотыми на них стрекозами и бабочками, рядом на полу валялся марлевый самодельный сачок.
- А тебе не жалко было убивать стрекоз?- спросила неожиданно для себя Зина.
Глаза Кирилла округлились:
- А разве им больно?
- Конечно, больно. Они ведь были живые.
- Но у них не было крови, они даже не кричали, и я подумал…
- Кричали, но только ты не слышал. Запомни, Кирилл, все, что движется,- все живое.
И тут она увидела слезы на глазах мальчика.
Она хотела сказать ему что-то утешительное, но его в комнате уже не было. Синие шорты мелькнули за окном и скрылись в малиновых зарослях. «Ну вот, и ему настроение испортила».
Чаю уже не хотелось. Она вышла на крыльцо, позвала Кирилла, потом вернулась в кухню, посидела немного за столом, хотела поставить тесто для пирога, но передумала, снова вышла на крыльцо и, накинув на плечи махровое полотенце, направилась в сторону озера.
Кирилла она нашла в «лягушатнике» - крохотном заливчике, прилегающем к озеру, где плескалась детвора и где Кириллу было, самое большое,- по пояс. Он, казалось, забыл о своем горе, связанном с убийством стрекоз, и теперь окатывал каскадом сверкающих брызг маленькую девочку в лимонном оборчатом купальнике. Девочка была совсем уже мокрая, она пронзительно кричала в предчувствии очередной порции прохладных брызг, но, хохоча во все горло, вовсе и не пыталась увернуться. Рядом с ними дети постарше играли в мяч, который с упругим резиновым звуком бился о поверхность воды. Это был настоящий детский рай. В нескольких метрах от
«лягушатника» загорали и купались взрослые.
Молодые женщины намазывали тело кремом для загара и, сверкающие как культуристы, медленно поджаривались на солнце.
Вокруг было много знакомых, с ней здоровались, звали попробовать клубничного компота или пива. Было почему-то такое ощущение, словно все они что-то не договаривают и отводят от нее взгляды…
Она постелила полотенце и легла на спину.
Сначала в глазах появились кроваво-красные рериховские горы, потом замелькали горячие темные вишни, словно ей под веки засыпали песку. Она в испуге открыла глаза - перед ней, а точнее, над ней стоял незнакомый мужчина в белых брюках и синей футболке с нелепой надписью на английском языке: «Поцелуй меня быстро».
- Вы из пятнадцатого домика?- спросил он и опустился перед ней на песок.
- Да, а что?- настороженно спросила Зина.
- Вы Олю Копейкину давно видели?
- На прошлой неделе, а что случилось?
- Пойдемте со мной.- Зина поднялась и, прихватив с собой полотенце, под заинтересованными взглядами загорающих дачников побрела за мужчиной в сторону спасательной станции.
- Что случилось?- повторила она, почувствовав, как гулко начинает стучать сердце.
Вдруг она остановилась, повернулась в сторону пляжа и, окликнув Кирилла, объяснила:
- Подождем племянника, потом пойдем…
В кухне было темно и прохладно. Пахло свежими смородиновыми листьями. Кирилл уписывал бутерброд с колбасой, то и дело поглядывая на часы в ожидании мультфильмов.
Следователь Аршинов пил чай и задавал Зине вопросы.
- Вы давно знаете Ольгу?
- Года два, с тех пор как они с матерью купили вон ту соседнюю дачу.
- То есть вы хотите сказать, что отношения у вас были просто соседскими и виделись вы с ней только на даче?
- Конечно. Вечерами мы вот тут, на веранде пили чай, а иногда на их лодке - у Оли есть своя лодка, она купила ее в прошлом году у местных рыбаков. Мы катались вдоль берега.
Ольга хорошо гребет, она вообще сильная.
- Кирилл, ты поел?- спросил Аршинов мальчика и многозначительно взглянул на него. Мальчик, столь же многозначительно поставив на поднос недопитый чай, демонстративно вышел из кухни и, как вскоре услышали взрослые, включил в комнате телевизор.
- Скажите, а когда вы в последний раз катались на этой самой лодке?
- В прошлые выходные.
- С вами был муж?
Зина резко встала из-за стола - ей все это порядком надоело.
- Скажите, в чем дело, или я откажусь отвечать. И вообще, у меня болит голова. Такая жара, человек приехал на дачу отдохнуть…
Я почти не знаю Олю и ничего не могу вам о ней рассказать. Не имею представления, что она такого могла совершить, чтобы вы ею заинтересовались..
- А где сейчас ваш муж?- продолжал, будто не слыша, следователь.
- Кирилл сказал, что он уехал за мной в город. Ну что еще?
- Тогда прошу вас пройти со мной.- Аршинов встал.- Для опознания.
Последнее, что увидела Зина и что хорошо запомнила из этого кошмарного дня, были глаза Кирилла, который стоял в дверях кухни.
Эти глаза явно о чем-то ее просили.
- Подожди меня здесь, никуда не уходи, проговорила Зина и покорно пошла за следователем.
В комнате спасательной станции, прямо на полулежала молодая обнаженная женщина. Ее длинные рыжеватые волосы, уже успевшие высохнуть, обрамляли белое некрасивое лицо и змеились по груди. Вспомнив розовую гребенку у себя в спальне, Зина заволновалась и попросила воды. Да, это, несомненно, была Оля Копейкина. Оказалось, что утром ее выловили из озера. Зина подумала о купающихся сейчас в этой воде дачниках, и ее чуть не стошнило.
Аршинов проводил ее на дачу, что-то сказал про Дмитрия и ушел. Было очень тихо. Лишь залетевший шмель жужжал густо, бархатисто.
Вдруг перед ней возник Кирилл. Он был очень бледен.
- Ложись спать, Кир. Пойдем, я тебя провожу, уже поздно.- Она обняла мальчика и тут впервые поняла, зачем они вообще все это затеяли - зачем пригласили на дачу Кирилла.
Зина хотела посмотреть на Диму в роли отца, а ему, наверно, захотелось увидеть Зину в роли матери. Они играли в семью. Это была приятная, ненавязчивая игра. Девушка поймала себя на мысли, что ей нравится ее роль, нравится и сам Кирилл, и та атмосфера, которая появилась на даче благодаря присутствию ребенка.
Она постелила мальчику постель, подождала, пока он уляжется, накрыла его одеялом.
И подумала, каким ужасным оказался день.
Непонятно, зачем ее так долго держали на спасательной станции. А главное, непонятно, почему еще нет Дмитрия.
- Сейчас самое время почитать сказку. Может быть, Гофмана?
- Нет, только не Гофмана!- воскликнул Кирилл и приподнялся с подушки,- там песочный человечек, мне страшно было, когда дядя Дима читал…
- Ну хорошо, тогда «Мэри Поппинс»?
- Да.
- На какой странице вы остановились?
Кирилл, выпростав руку из-под одеяла, полистал книгу и ткнул пальцем в нужное место.
Зина начала читать: «Секретарь поспешно перелистал Энциклопедию.- Ничего нет, ваше величество,- сокрушенно сказал он наконец.- Есть только про Корову, Которая Подпрыгнула Выше Луны, но это вы и так знаете.
И - просто на всякий случай - он прочитал стихи, которые и так знает каждый ребенок:
Послушайте сказочку Вы, шалуны:
Корова подпрыгнула Выше Луны!
Боюсь, что не скоро Появится снова Такая прыгучая Чудо-корова!»
Но стишок про чудо-корову Кирилл уже не слышал - он крепко спал. Зина вспомнила его глаза, они о чем-то просили, но о чем?. Как мало она вообще знала об этом мальчике, лишь то, что он сын ее сестры. И еще: он увлекается бабочками и стрекозами. Конечно, ему скучно здесь…
Вдруг она услышала шаги в саду и вздрогнула. Вот сейчас откроется дверь, она увидит Олю в красном широком платье, перехваченном белым поясом. В руках у нее будет блюдо с малиной. «Ну что, поехали? Лодка у берега…» Она любила эти прогулки по озеру, когда с берега доносятся крики ночных птиц и шелест листвы, а вода под тонкими веслами похожа на черное густое масло, в котором плавает круглая бело-желтая луна.
Но это оказалась не Оля - она же не могла прийти, потому что лежала на холодном полу спасательной станции…
На пороге стоял Дмитрий. В темноте он показался еще выше, тоньше, словно темнота сдавила его.
- Ты здесь?- он подошел и обнял ее.- Ты уже все знаешь?
- А что я должна знать?- Зина вновь увидела перед собой гребенку с рыжеватыми волосками. Ей хотелось услышать объяснения Дмитрия.
- Оля Копейкина утонула… - он сел и уронил руки.- Кто-то проделал огромную дыру в днище лодки, а она ночью, как всегда, решила покататься… Представляешь, плавать умела, а все равно не дотянула до берега.
И никто, главное, не слышал, чтобы она кричала или звала на помощь.
- А ты?
- А что я? Я спал… - Он поднял глаза на жену.- Ты что-то хочешь мне сказать?
Но она лишь представила себе, как лодка пошла ко дну, а эти двое - Оля и ее муж - оказались в воде, как она в страхе стала цепляться за Дмитрия и тянуть ко дну. Действительно, она не кричала - ведь она надеялась, что он ее спасет. А он испугался, оторвал от себя ее руки и быстро, что было сил, поплыл к берегу Может, она и захотела крикнуть, да вода уже залила рот…
Зина зажмурилась. Откуда эта картина?
- Извини, но я никак не могу осмыслить все то, что ты сейчас рассказал. Кому могло понадобиться делать дыру в лодке? Кому была нужна смерть Оли?
- Не знаю. Грешным делом, я полез в сарай посмотреть, где наш топорик, и не нашел его… Представляешь? Нужно бы его срочно найти. Лодку уже подняли, говорят, топором прорубили, да так странно, словно второпях…
Даже щепки между решеток застряли…
- Какие еще решетки?- не поняла Зина.
- В лодке есть решетки под ногами…
Кирилл во сне тяжело вздохнул, и Зина сделала знак мужу, чтобы он ушел. Перед тем как выключить лампу, она подошла к изголовью постели и взглянула на мальчика. Он лежал с открытыми глазами: то же выражение, та же просьба во взгляде.
- Кир, что с тобой? Почему ты не спишь?
- Мне нужно вам что-то сказать,- прошептал осипшим от волнения голосом Кирилл. Зина почувствовала, что он вот-вот расплачется.- Увезите меня, пожалуйста, домой, к маме. Я соскучился. Я боюсь.
- Да что с тобой, Кирочка, дорогой? Все же хорошо.
Она присела к нему, обняла его и принялась укачивать как маленького.
Между тем ее взгляд продолжал скользить по комнате. Было ощущение, что в комнате находится что-то очень важное, и она заволновалась. Напевая мелодию, отдаленно напоминавшую колыбельную, Зина внимательно осмотрелась и заметила прямо над кроватью мальчика странный пейзаж. На нем изображалась водная гладь при вечернем освещении, склонившаяся ива, в тени которой пряталась, касаясь берега, маленькая лодка. А вот в лодке… никого нет. В том месте, где, по идее, должна находиться фигурка человека, аккуратно вырезана дырка. Края среза почему-то ярко-красные. Зина нагнулась поближе и прочитала: «Дама в лодке. 1867. Огюст Ренуар». Она быстро повернула голову - Кирилл спал. Она поправила одеяло и, встав, сняла со стены картинку Между пальцами что-то промелькнуло и кроваво-красной бабочкой упало к ее ногам.
Она подняла с пола недостающую деталь картинки - женскую фигурку Это была сидящая в лодке женщина в белом платье, но кто-то - а этот кто-то теперь крепко спал - решил сделать платье красным и закрасил его фломастером. Зина увидела незаметную на первый взгляд прорезь в бумаге - в том самом месте, где находилась гладь воды. Стало ясно, откуда выпал силуэт. Неужели ребенка вдохновила репродукция, он разрезал картинку и «утопил» женщину в красном?
- Кирилл,- ошеломленная собственной догадкой, позвала она шепотом. Мальчик открыл глаза мгновенно, словно ждал этого.
Увидев в руках тетки картинку, он зарылся головой в подушку.
Когда Зина вышла из комнаты, Кирилл, измученный всем произошедшим и своим рассказом, уже спал. Хотя, не обошлось, конечно, без димедрола.
«Я думал,- вспоминала она рыдающий голос племянника,- что она увидит дыру в лодке и повернет обратно. Я не хотел, чтобы они катались. Они с дядей Димой… Она все это время кричала на меня. И не велела до вечера возвращаться из
„лягушатника“! А мне есть хотелось, и было холодно сидеть все время в воде…»
Зина сидела на кухне и курила. «Была дама в лодке,- и не стало ее…
Потом, очнувшись от безысходных мыслей, она Поднялась к племяннику, достала из-под его раскладушки топорик, хорошенько протерла его и отнесла в сарай. Потом на цыпочках вошла в спальню, чтобы выбросить розовую гребенку, но ее на зеркале не оказалось.
Значит, ОН убрал.
Она присела на постель и посмотрела на залитое лунным светом лицо спящего мужа. Теперь его вид не возбуждал в ней прежних желаний. Больше того - ей захотелось его ударить, причем больно, насмерть…
Потом она принялась вспоминать расписание электричек и как-то незаметно уснула, свернувшись калачиком в кресле. Проснувшись в пять утра, она подняла племянника и стала торопливо его, сонного, одевать. «Домой?» - глядя на нее мутными со сна глазами, спросил Кир. «Домой». «К маме?» «К маме».
|
