В объятиях Чудовища Маша Драч
        На меня смотрел Маркус. И теперь его присутствие мною воспринималось совершенно на ином уровне. Это не просто какой-то опасный человек, который несет с собой угрозу и возможно даже смерть. Нет. Это бандит. Член мафии. Людская жизнь для него - ничто. И… Я понятия не имею, что мне нужно сделать, чтобы остаться в живых.
        Хей-хей! Если вы считаете, что эта работа вам нравится, то прошу, дайте мне знать, просто нажмите на "звездочку". Благодарю.
        В объятиях Чудовища
        Глава 1.
        В конце этой недели меня выдадут замуж за человека, которого я видела всего лишь несколько раз в своей жизни. Антоний был моим сверстником и единственным наследником многомиллионной судостроительной компании. Он был завидной партией для любой девушки, и эта партия досталась именно мне. Красавец. Высокий, голубоглазый и светловолосый. А также жутко разбалованный и жестокий. Конечно, его отец старается скрыть все проступки Антония, но некоторые сплетни всё равно успевают просочиться между нашими общими знакомыми.
        Антоний настоящий гуляка и любитель публичных домов. Для него люди, в частности женщины - игрушки. Игрушки, с которыми он делает всё, что его извращенной сущности захочется. Я даже представлять и думать об этом не хочу, иначе мой сегодняшний завтрак точно окажется на полу. Но и игнорировать правду я тоже не могла.
        Я прекрасно понимала, что наш брак - формальность. Слияние двух компаний, крепкие семейные связи, а в дальнейшем и общий наследник или даже два наследника. Ни о какой любви речи идти и не могло. Если твоя семья - уважаема, богата и влиятельна, то будь готова лечь под нужного человека в самый необходимый момент. С этой установкой меня и растили.
        Где-то лет в десять меня с Антонием обручили. И до двадцати я жила с мыслью, что никогда не смогу принадлежать самой себе. Никто не станет меня вынуждать любить нелюбимого, но развестись и отказаться от брака я тоже не имею никакого права. Мы все повязаны и наши семьи тоже повязаны. Никаких посторонних людей в наших жизнях быть просто не может.
        Дядя тщательно позаботился о моем окружении, образовании и досуге. Я взращивалась как скот, который в нужный момент дадут на убой или отправят на рынок, чтобы повыгодней продать. Иной реальности, иных мотивов я не знала.
        Острого чувства огорчения не было. Просто в душе жила досада и горькое смирение. Я не видела себя той, кто сможет выйти из-под тотального контроля дяди, дабы достичь своих целей. Не видела себя свободной. Не видела себя с человеком, которого могу сама полюбить всем сердцем. Моя реальность значительно отличалась от реальности других двадцатилетних девушек.
        Глянув на себя в зеркало, я подколола свои тёмные немного вьющиеся волосы заколкой, которую мне на днях подарил мой будущий муж. Нет, он ее не выбирал. И торжественно мне ее тоже не вручал. Она была передана курьером. Красивая заколка в виде белого лебедя.
        Сегодня устраивалась вечеринка в честь нашей скорой свадьбы. Гостей было приглашено больше полусотни. Отобраны исключительно влиятельные и очень уважаемые люди. Я должна вот-вот уже появиться в саду, где и будет проходить вечеринка. Надо показаться гостям и обязательно принять все их поздравления.
        Легкое белое платье, украшенное золотым узором лилий, всё еще лежало на кровати. Макияж мне уже давно сделали, а прическу я решила довершить заколкой, чтобы все видели, какая я благодарная невеста. Вернее, мой дядя хотел, чтобы все так думали.
        Глянув на себя в зеркало, я увидела куклу. Не живого человека, а обычную куклу. Макияж мне совсем не нравился. Слишком он яркий и «тяжелый». На меня смотрела не настоящая Мария-Луиза, а какая-то ее неудачная копия.
        Поднявшись с пуфика, я подошла кровати, взяла платье. Мягкая и лёгкая ткань была приятна наощупь. Я знала, что платье отлично мне подойдет и подчеркнет мою немного смуглую кожу. Его тоже пошили заранее, чтобы я сегодня выглядела безупречно. И туфли подбирали с такой тщательностью, словно от этого выбора завесила жизнь всего человечества. И как после этого не считать себя куклой?
        Я оделась, поправила волосы и выглянула в окно. Сад был чудесно украшен. Повсюду развесели маленькие лампочки. На круглых аккуратных столиках стояли вазы с живыми цветами и тарелки с различными закусками. Работал фонтан. Были приглашены музыканты. Всё так красиво, безупречно, прям приторно и совсем бездушно.
        И это моя жизнь… Господи, это действительно, моя жизнь! И такой она будет всегда. Там стань по струнке, там улыбнись шире, там поаплодируй, тут похвастайся своим безупречным знанием немецкого языка, а там французского. И ни единого шанса сделать то, чего по-настоящему хочется тебе. Например, стянуть с ног эти дурацкие туфли и босиком пройтись по траве или песку. Целый день просто проваляться в своей кровати или найти себе друзей. Настоящих друзей, не навязанных и фальшивых.
        В спальню без стука вошли. Это был дядя. Я это точно знала, даже оборачиваться не нужно. Он всегда заходит без предупреждения, считая каждый сантиметр этого дома своей собственностью. Хотя дом построил мой папа.
        - Собралась? - дядя быстрым твёрдым шагом подошел ко мне и резко развернул к себе лицом.
        Я всегда его боялась. Боялась, как огня. Дядя жесток и бескомпромиссен по отношению ко всем, кто его окружает. Со мной он был максимально строг, потому что я взращивалась для единственной цели - стать женой для богатого наследника.
        - Да, - робко ответила я.
        Дядя схватил меня за руку, покрутил, чтобы рассмотреть со всех сторон.
        - Не знаю, какой тебе рацион спланировать, чтобы ты не была такой худой и бледной, - недовольный тон дяди метко бил прям по нервам, разнося неприятную дрожь вдоль позвоночника. - Улыбнись, - дядя ущипнул меня за щёку. - Не на похороны всё-таки идешь. Будут фотографы и на страницах местных журналов ты должна выглядеть безукоризненно.
        Я уже на уровне рефлекса выполнила его приказ, потому не хочется злить. Дядя в гневе - сущий дьявол.
        - Вот так. И спину ровней держи, - он ударил меня между лопаток.
        Я тут же расправила плечи ощущая, что от удара у меня теперь жжет спину.
        - Улыбайся гостям и не нервируй меня, Мария-Луиза. Я вложил в тебя уйму денег и устроил всю твою жизнь, так что прояви хотя бы горстку благодарности, - взгляд серых глаз впился в мое лицо. - Понятно?
        - Да, - тихо ответила я, чувствуя, как в душе уродливым чёрным пятном растекается страх.
        Не знаю, какие у других людей бывают страхи. Возможно, кто-то пауков боится, или змей, или одиночества. Я же боялась дяди. Он - мой самый большой страх. Младший брат моего отца. Такой похожий внешне и такой другой в душе. Мой единственный близкий родственник.
        - Сегодня важный день, так что, - дядя расстегнул пиджак и спрятал руки в карманах брюк. Я заметила кобуру. - Не порть мне настроение.
        - Хорошо, - я сцепила пальцы в замок, мысленно пытаясь вернуть себе хотя бы частичку спокойствия. Это невозможно, потому что страх перед дядей совершенно неконтролируемый.
        - Тогда идем, - он предложил мне свой локоть.
        Я приняла это предложение, потому что иначе быть и не может. Мы вышли из комнаты и спустились к выходу, что вёл прямо в сад. В голове возникла странная даже фатальная мысль - сейчас я выйду к гостям, и моя жизнь никогда не станет прежней. Правда, в эту секунду я даже не подозревала, что моя жизнь изменится не из-за грядущего брака по расчёту. Нет. Ее изменит Чудовище, которое уже затаилось на территории нашего дома в жестоком неконтролируемом желании превратить вечеринку в настоящую бойню.
        Глава 2.
        Когда я появилась в саду, ко мне тут же начали подходить гости, чтобы поздороваться и поздравить с грядущей свадьбой. Здесь были и банкиры, и хозяин верфи, и директор автодилерской компании, несколько архитекторов и депутатов. Я всем им широко улыбалась и обменивалась хотя бы парочкой дежурных приветливых фраз. Кажется, мое поведение полностью устраивало дядю.
        Я чувствовала себя неким экспонатом, который привезли на выставку, чтобы им могли вдоволь полюбоваться все желающие. Мне не нравилось находиться в центре внимания. Это заставляло меня чувствовать себя скованно, будто на моих плечах лежит неподъемный груз, а на руках надеты железные кандалы. Нужно ежесекундно играть роль радостной невесты и следить за тем, как выглядишь.
        Дядя отпустил меня, при этом нежно погладив по плечу, чтобы все видели, насколько мы дружная и любящая семья. В глазах общественности мой дядя Алекс настоящий спаситель. Он приютил бедную сиротку - меня. Вырастил, дал лучшее образование и подарил всю свою любовь. У дяди великолепная репутация. Предпочтительно он бескомпромиссен и жесток, если дело касается денег или бизнеса. Он уже давно и плотно сотрудничает с местной мафией, поэтому все его дела с завидной быстротой развиваются, приумножая наше многомиллионное состояние. Где необходимо дядя готов призвать на помощь всё свое обаяние и харизму. Женщины от него в восторге, а мужчины относятся с глубоким уважением.
        Никто не знает, что дядя настоящий домашний тиран. Нет, он никогда не бил меня. Ему было достаточно одного взгляда, пары коротких ёмких фраз, чтобы я уже вся тряслась от страха. Если дядя считал, что обязан проучить, то он закрывал меня на несколько часов на тёмном чердаке. Меня не пугала тьма, меня пугало то, что могло жить в ней. Дядя работал точно и методично, превращая меня в загнанного, но отлично обученного зверька.
        Идти мне было некуда, и он это прекрасно знал, пользовался моим положением. Поэтому, возможно, брак с Антонием не такая уж и большая трагедия. Меньшее из зол.
        Среди поздравляющих была и моя, якобы лучшая подруга - Анна. Белокурый ангел с душой настоящей стервы. Мы дружили с малолетства. Вместе посещали кружок гимнастики. Я долго считала ее своей единственной настоящей подружкой. Отец Анны - местный банкир. У нее все предки по отцовской линии были банкирами. Иногда Анна ночевала у нас. Иногда я у нее. Когда стало известно, что меня обручили с Антонием мои отношения с подругой постепенно начали портиться. Это длилось годами, пока на свой восемнадцатый день рождения Анна не вылила на меня бокал с пуншем, заявив в сердцах, что я отняла ее мечту. Этой мечтой и был мой будущий муж. Все эти годы она меня люто ненавидела.
        Теперь мы встречались исключительно на званых вечерах и праздниках. Наша дружба как бы продолжала существовать, потому что того хотели мой дядя и ее отец. Нацепив фальшивую дружескую улыбку, Анна поприветствовала меня. В ее голубых глазах искрился триумф, только я понятия не имела, в чем он мог заключаться. А если Анна едко радуется, то стоит ожидать подвоха.
        - Поздравляю, Лу, - она глотнула немного шампанского и взбила длинными музыкальными пальцами свои густые светлые волосы, уложенные мягкой волной.
        - Спасибо, - я стояла перед Анной с расправленными плечами, как того и хотел дядя.
        - Пару фото нам не помешает, - подруга приобняла меня и нас тут же щёлкнул фотограф.
        От вспышки фотокамеры перед глазами на несколько секунд заплясали белые пятна.
        - Уже ждёшь свадьбу? - всё с той же фальшивой улыбкой спросила Анна, отстранившись.
        Меня дико удручал тот факт, что она так рьяно пыталась оставаться в позициях врага. Анна ведь и так прекрасно знала, что я не от великой любви должна буду выйти замуж за Антония. Ее саму ведь тоже недавно просватали. Свадьба должна состояться ровно через месяц после моей. Но, похоже, мы никогда и не были настоящими подругами, раз Анна не упускала момент отпустить шпильку в мою сторону.
        - Сгораю от нетерпения, - подыграла я ей.
        Среди гостей мелькнула белокурая голова Антония. Через несколько минут он подошел к нам и слишком сильно прижал меня к себе.
        - Как дела, будущая супруга? - от Антония жутко разило алкоголем.
        Я не ненавидела этого парня. Скорей, сочувствовала ему. Потому что, то, как он прожигает свою еще молодую жизнь говорило лишь об одном - Антоний несчастлив. Его жестокость являлась лишь одним из последствий замкнутой жизни, построенной родителями.
        - Нормально, - мне отчаянно хотелось отстраниться от своего жениха, но дядя периодически наблюдал за нами, поэтому я не двигалась.
        - Анна, отличное платье. Надеюсь, оно быстро снимается? - Антоний глотнул виски и засмеялся.
        - Главное, что под ним нет ничего, - с игривой улыбкой ответила Анна.
        Мне стало мерзко. Мне был омерзителен этот вечер. Омерзительна грядущая свадьба и то, что я обязана игнорировать все эти полунамёки моего «жениха» и «подруги».
        - А мне это и нравится в тебе. Лу, может, присоединишься к нам? Обожаю тройничок.
        - Отстань, - я всё-таки не сдержалась и сбросила с себя руку Антония.
        - Ну и глупая, - прыснул он. - Наша жизнь - полное дерьмо, приправленное золотой стружкой. Лучше взять от нее хоть что-то и не заботиться о завтрашнем дне. Это тебе мой совет, как будущей жене.
        - И что же ты предлагаешь? - я посмотрела в голубые глаза, подёрнутые пьяной пеленой.
        - Трахайся, пей и развлекайся. Ну что? У нас всё равно потом будет брачная ночь. Наши предки захотят внучат. Так может ты сейчас мне покажешь, на что способна? Глубоко берешь? - Антоний засмеялся. - Анна уже кое-что умеет и готова научить тебя, правда, сладкая? - он вопросительно посмотрел на Анну.
        Она лишь игриво улыбнулась.
        - Нет, - резко ответила я, ощутив сильное отторжение к этим людям. - Меня это не интересует.
        - Почему? - светлые брови Антония взметнулись вверх.
        - Она наверняка еще не трахалась, - озвучила свое предположение Анна.
        - Правда?
        - Да по ней же видно.
        - Сладкая, - обратился ко мне Антоний. - Это нужно срочно исправлять. Поверь мне, секс много чего компенсирует. Я могу заставить тебя визжать, когда войду в твое сексуальное тело до упора. Какой хочешь первый раз? - прошептал он мне на ухо. - Были какие-нибудь определенные фантазии? М?
        - Хватит, - резко оборвала я и стремительно пошагала прочь.
        Антоний лишь громко рассмеялся мне в спину.
        Теперь понятно, почему у Анны был такой триумфальный вид. Она спала с моим будущим мужем и что-то мне подсказывало, это был не единичный случай. По правде говоря, мне было всё равно на то, с кем спит мой жених. Я его не любила и вряд ли когда-нибудь полюблю. Просто меня крайне огорчала такая вот жизнь. Денег много, но какой от них толк, если ты не в гармонии с собой?
        Приняв по дороге еще несколько поздравлений, я прошла в небольшую яблочную рощу. Здесь стояла деревянная скамейка. Я иногда приходила сюда, чтобы побыть в одиночестве в моменты острой грусти. Тёплый июньский ветер зашелестел в кронах деревьев. Хорошо здесь. Спокойно.
        Я хотела посидеть минуту-другую и снова вернуться к гостям. Но череда выстрелов и взрыв человеческих воплей, что сотряс собой воздух, вынудили меня тут же подскочить. На несколько секунд я даже растерялась, не зная, что делать. Выстрелы продолжили вибрировать в воздухе. На нас напали? Кто? Зачем? Почему?!
        В испуге я выбежала из рощи и тут же с силой врезалась в огромную тёмную фигуру, напоминавшую своими размерами и твёрдостью скалу. Черная обтягивающая футболка, черные джинсы и черные тяжелые ботинки - первое, что выхватил мой испуганный взгляд. Чернота… Одна сплошная чернота… Как предвестник большой беды.
        Подняв голову, я увидела тёмные злые глаза. Густые брови сведены на переносице. Губы поджаты. На меня смотрел огромный высокий мужчина лет тридцати пяти. Я никогда его не видела прежде ни среди дядиных знакомых, ни среди работников нашей службы безопасности.
        На дрожащих ногах я сделала шаг назад. Все мои инстинкты буквально завопили о том, что нужно бежать, но оцепенение оказалось слишком сильным. Я будто повстречала воплощение всего самого жуткого и ужасного, что только можно себе вообразить.
        Незнакомец источал такой мощный поток угрозы и смертоносной опасности, что кажется сам тёплый воздух немедленно впитал в себя эту едкую субстанцию. Стало сложно дышать. В груди задрожала паника.
        - Не уйдешь, - прорычал мужчина и направил мне прямо в грудь дуло пистолета. - Ты за всё заплатишь, сука.
        Заплачу? За что? Я ничего не сделала этому… Чудовищу.
        Глава 3.
        Я испуганно смотрела на мужчину и не верила, что всё происходит на самом деле. Он так тяжело дышал, почти рычал… утробно. Как сумасшедшее животное. Выстрелы, крики, шум, поднявшегося ветра - всё это внезапно умолкло. Мой страх, мой шок оказались настолько ошеломительными, что вобрали в себя любой посторонний шум. Я слышала лишь звон, что усиливался, грозя разорвать барабанные перепонки.
        Сердце билось быстро и тяжело, словно оно превратилось в камень. Я надеялась, что кто-то подоспеет на подмогу, но, кажется, в саду творился настоящий ад. Дуло пистолета ни на сантиметр не сместилось, всё так же нацелено мне прямо в грудь.
        - Я… Я вас не знаю. Я не могла вам сделать ничего плохого, - мой голос осип. Каждое слово дрожало и произносилось с огромным трудом, будто я только недавно научилась разговаривать.
        - Заткнись, - прорычал мужчина и взвёл курок.
        Мне почудилось, что сердце в груди сделало кульбит. Я не была готова умереть. Моя жизнь далеко неидеальна, но лишиться ее я не хотела.
        - Прошу вас, - я испуганно смотрела на мужчину и чем дольше длился этот страшный момент, застывший в бесконечном движении Вселенной, тем отчётливей мой воспаленный страхом мозг, осознавал, что я где-то всё же видела этого человека.
        Его лицо мелькало в телевизоре и онлайн-газетах. Но это было всего лишь пару раз и очень-очень давно. Я даже имени его не помню. И понятия не имею, кто он. Просто видела и всё.
        - Заткнись, - повторила мужчина и шагнул ко мне.
        Я вжала голову в плечи, с ужасом понимая, что даже если бы решилась убежать, всё равно мне не удастся скрыться. Пуля догонит быстрей, чем я удалюсь хотя бы на пятьдесят метров. Тогда, что мне следует делать? Потянуть время.
        - Почему вы это делаете? - мой голос дрожал, но я изо всех сил старалась говорить мягко.
        Мужчина явно отдавал себя отчёт в том, что делал. Пусть он был разъярен, но в его взгляде присутствовала осознанность. А это означало лишь одно - мужчина чётко знал и возможно даже планировал свой выход.
        - Потому что ты и твоя семейка это заслужили, - выплюнул он и переместил дуло пистолета чуть влево, туда, где испуганно билось мое сердце. - Я не убью тебя так быстро. Ты будешь страдать. Долго и мучительно. Ты узнаешь, что такое боль на всех ее уровнях, а затем… затем я брошу тебя подыхать, - процедил сквозь зубы незнакомец.
        Моя кровь от его слов стыла в жилах. Взгляд переполнен злобой. Ее так много, что она способна затопить собой каждый сантиметр нашего роскошного сада. Я не знаю, что делать. Слова застряли в горле и рассыпались на невнятные звуки.
        Выстрелы и крики постепенно начали нарастать. Звон в ушах пропал. Первая волна шока схлынула, возвращая меня в реальность, где творился полнейший хаос. Всё это: неожиданное столкновение, скупой диалог продлились меньше минуты. А мне казалось, что прошло несколько часов.
        Мужчина подошел ко мне вплотную, обдавая неровным горячим дыханием. Я на слабых ногах попыталась сделать шаг назад, но резкий удар по затылку вверг меня во тьму.
        Не открывая глаз, я почувствовала, что мое тело странно вибрирует. Пахло бензином. Меня куда-то везли! Резко открыв глаза, я не увидела ничего, кроме кромешной тьмы. Частое дыхание царапало горло. Я никак не могла понять, где нахожусь. Голова в области затылка пульсировала горячей тупой болью. Я попыталась перевернуться, но обнаружила, что пространства вокруг крайне мало. Вытянуть руки не получалось, мешала твёрдая холодная поверхность. Ноги вытянуть я тоже не могла. Кажется, меня поместили в багажник!
        Задушенный, отчаянный крик вырвался из горла, оглушая собой всё скудное пространство. Но это ничего не изменило. Машина продолжала ехать. Запах бензина уже будто въелся в лёгкие. Вторая волна шок накрыла меня с головой, и я принялась как сумасшедшая бить руками по крышке багажника. Била кулаками, но боли не чувствовала. Я вообще ничего не чувствовала, кроме страха. Он проникал под кожу, циркулировал по венам вместе с кровью, въедался в ДНК, паразитировал в моей голове. Он был везде, даже в душном, пропахшем бензине, воздухе.
        Я не верила в то, что это происходит на самом деле. Выросшая в искусственных условиях, под вечным прессингом дяди, я не могла поверить в то, что меня украли. Тот мужчина… То Чудовище… Я вспомнила его слова о боли и страданиях. Что он со мной сделает? Что-то очень страшное. Что-то такое, от чего даже смерть покажется настоящим подарком.
        Осознавая всё это, я с удвоенной силой принялась бить по крыше багажника. Била так, что в какой-то момент боль в костяшках стала невыносимой. Ничего не помогало. Никто явно не собирался обращать на меня внимание. Пока что…
        «Лу, дыши, - приказала я мысленно сама себе. - Постарайся успокоиться». Шумно втягивая вонючий воздух, я чувствовала, что боль от костяшек расползается по рукам, окольцовывает кисти. Кажется, была кровь.
        Паника душила, призывая слёзы. Что со мной будет дальше? За что? Я не понимала, почему меня хотели убить. Не понимала, почему тот мужчина так меня ненавидит. Как можно ненавидеть человека, который тебя даже не знает?
        «Вспоминай, Лу!» - прогромыхала я в собственных мыслях. Я должна была вспомнить, кто этот мужчина. Говорят, что в критической ситуации мозг способен работать намного лучше и быстрей.
        Зажмурившись с такой силой, что перед глазами образовались серебристые звёздочки, я призвала на помощь свою память. Кто же он? Кто? Я видела его. Видела! Кажется, это был выпуск новостей.
        «Ну же, Лу!».
        Его звали Маркус. Кажется, да. Его звали Маркус. Моя память зацепилась за это имя и продолжила раскручивать то незначительное воспоминание, что года два хранилось где-то глубоко-глубоко в сознании. Маркус Герра - наследник мафии. Я никогда не интересовалась этой темой, но знала, что в нашем городе есть лишь одна мафия. И, видимо, ее член меня и украл. Картина немного прояснилась. Но всё еще было непонятно, в чем кроется моя вина? В чем я виновата перед этим страшным человеком?
        Машина резко остановилась. Меня тряхнуло. Я шумно задышала и прекратила двигаться, пытаясь вслушаться в окружающие меня звуки. Хлопнула дверь. Через несколько секунд багажник открылся. Я дёрнулась, словно загнанный зверек, отчего боль в затылке лишь усилилась.
        На меня смотрел Маркус. И теперь его присутствие мною воспринималось совершенно на ином уровне. Это не просто какой-то опасный человек, который несет с собой угрозу и возможно даже смерть. Нет. Это бандит. Член мафии. Людская жизнь для него - ничто. И… Я понятия не имею, что мне нужно сделать, чтобы остаться в живых.
        Глава 4.
        Маркус вытащил меня из багажника и закинул к себе на плечо. В этом мужчине жила огромная сила, потому что он с такой легкостью поднял мое тело, словно оно совсем ничего не весило. У меня кружилась голова. Руки и ноги онемели. Я посмотрела на свои ладони и увидела на них запёкшуюся кровь. Мысли расползались.
        Кажется, я на несколько минут потеряла сознание, потому что пришла в себя в тот момент, когда мое тело швырнули на старую скрипящую кровать. Боль в затылке усилилась.
        - Прошу вас, - пробормотала я и посмотрела на Маркуса.
        Он ходил туда-сюда по небольшой комнатке, словно раненый тигр, которого браконьеры заперли в тесной клетке. Маркус Герра тяжело дышал, из его горла периодически вырывался приглушенный рык. Он всё еще злился. Вены на крепкой широкой шее вздулись, напоминая веревки.
        Я с трудом села и сдавленно застонала от боли в голове и руках. Мое платье было грязным и порванным. Казалось, что сегодняшняя вечеринка состоялась много лет назад, настолько далекой она сейчас для меня была.
        Внезапно Маркус резко остановился, повернулся ко мне и вытащил из-за пояса пистолет. Я застыла на месте, воздух застрял в лёгких. Мое сердце от испуга будто подскочило к самому горлу. Мужчина смотрела на меня с такой неприкрытой ненавистью, будто я голыми руками вырезала у него на глазах всю его семью.
        Но если есть столько ошеломляющей ненависти, то почему я всё еще жива? Почему он не сделает то, что задумал? Почему ему так важно заставить меня страдать? Горячие слёзы крупными горошинами скользнули по моим щекам. Мне было так страшно.
        Маркус опустил пистолет и несколько долгих мгновений просто молча наблюдал за моими рыданиями. На его лице не было никаких эмоций, словно это и не лицо, а кусок камня.
        - Я ни в чем не виновата! Не виновата! - вдруг выпалила я, размазывая ладонью по лицу слёзы.
        - Твоя семья виновна, - стальным жутким голосом ответил Маркус, глядя на меня немигающим взглядом. - И ты заплатишь за это, - он двинулся в мою сторону.
        Я дёрнулась, будто кто-то вогнал мне нож под рёбра, вскочила с кровати и прыгнула в сторону неприметной деревянной двери. Маркус молниеносно схватил меня своими большими горячими руками и швырнул обратно на кровать. Из легких со свистом вырвался воздух. Я жутко боялась, что Маркус сейчас причинит мне вред. От этой мысли меня начало всю колотить.
        Маркус остановился у изножья кровати, вцепившись в него пальцами. Вся его энергетика была пропитана отравляющим гневом. Он бросил в мою сторону последний уничтожающий взгляд, а затем выпрямился и молча пошагал прочь из комнаты. Я бросилась за ним, но Маркус оттолкнул меня. Дверь з глухим хлопком закрылась.
        Тяжело дыша, я поднялась с пыльного пола и принялась дергать за холодную дверную ручку, но это не дало никакого результата. Дверь лишь на вид казалась хлипкой, но на деле всё оказалось совсем иначе.
        - Выпустите меня! - закричала я во всё горло, но ответа не последовало.
        Я прижалась спиной к неприступной двери и медленно сползла на пол. Тело сотрясали немые рыдания. Закрыв глаза, я обхватила свою многострадальную голову руками, будто обезумевшая. Никогда не думала, что я так отчаянно когда-то захочу домой. Дядя Алекс хоть и тиран, но за годы жизни под его опекой, я уже выучила все его повадки и всегда знала, чего от него ожидать. Чего ожидать от свирепого Маркуса Герры - я понятия не имела. Моя семья что-то ему сделала. Что-то очень плохое. И теперь он решил мстить. Жестоко. Беспощадно. Это всё, что сумел проанализировать мой мозг.
        Что мне теперь делать? Я всё еще не знала. Паника пульсировала в каждой клеточке моего тела, плавя безумством рассудок. Нужно осмотреться. Да. Именно это нужно сделать в первую очередь. Меня заперли в небольшой комнате. Моя спальня раза в два, а то и в три больше этой. Окна закрыты снаружи ставнями. Встав я подошла поближе, но открыть их изнутри никак не получиться. Одна старая кровать, накрытая не менее старым одеялом. И всё. Под кроватью валялся древний бронзовый таз.
        Я еще раз попыталась подёргать дверную ручку, но никакого результата это мне не дало. Стоило успокоиться, но сердце в груди отбивало встревоженный ритм. Я не знала, всё ли в порядке с дядей и гостями. По логике наша служба безопасности уже должна начать мои поиски, но, если есть жертвы, это всё усложнит. Пока не осмотрят всех и не убедятся, что среди них нет меня, никто не начнет поисковой процесс. На сколько может затянуться осмотр? Я и этого не знала, потому что не знала масштабы вторжения Маркуса Герры.
        С горечью понимая, что сейчас от меня совершенно ничего не зависит, я буквально заставила себя сесть на кровать. Воспалённый страхом мозг упорно атаковал меня различными предположениями: «Он не вернется», «Он оставил тебя здесь умирать от голода», «Он вернется и убьет тебя», «Он пристрелит тебя». Я отмахивался от всех этих ужасных догадок, потому что всё еще хотела остаться в здравом уме.
        Затылок ныл, но это меня уже не так сильно беспокоило. Я легла на бок. От пережитого шока меня трусило так, будто я попала в холодильную камеру. В комнате было тепло, но мое тело всё равно дрожало. Зуб на зуб не попадал. Чтобы предотвратить приход еще одной волны отчаяния, я закрыла глаза и попыталась вспомнить лицо матери.
        Она всегда была такой веселой и нежной. Ее улыбка лучилась теплотой и радостью. Ее руки были самыми нежными, а густые кудрявые волосы всегда пахли жасмином. Моих родителей не стало, когда мне исполнилось пять. Папа не справился с управлением. В тот момент он с мамой выехал на мост, машину занесло. Их тела через сутки нашли выброшенными на берег реки. Дядя Алекс незамедлительно взял надо мной опеку и занялся управлением папиного бизнеса. Отец был застройщиком.
        Мысли о родителях вызвали во мне лишь приток необъятной грусти. Нет. Она мне сейчас совсем не нужна. Когда мое сердце успокоилось, а шок окончательно отхлынул, сон буквально снёс меня. Я провалилась в липкую вязкую темноту. Она напоминала море, а я находилась на самом его дне и черные воды давили мне на грудь, чтобы мое тело не смело всплывать.
        Не знаю, сколько продлился мой сон. Он оборвался внезапно, словно та ниточка, что связывала меня с миром сновидений закончился или ее кто-то отрезал. Я не спешила открывать глаза, потому что от перенесённой истерики веки теперь были горячими и тяжелыми. Мой мочевой пузырь был готов разорваться. Очень хотелось в туалет. Но меня разбудила не естественная нужда, а что-то совсем другое.
        Внутри меня образовалась пружина. Она сжалась под натиском внезапно вспыхнувшего страха. Я боялась открывать глаза, потому что уловила звук чужого дыхания. Казалось, что это дышит Чудовище, вышедшее из самой преисподней. Позвоночник прошил колючий прут необъятного страха.
        Медленно открыв глаза, я увидела широкоплечую фигуру Маркуса. Он стоял у кровати, скрестив руки на груди. Весь в черном. Я дёрнулась и от этого резкого движения всё мое тело тут же заныло. В комнате горел тусклый желтый свет, но ту тьму, что затаилась в черных глазах Маркуса, никакой даже самый яркий свет не мог озарить. Мужчина был напряжен, будто готовился к смертоносному броску. А целью в этой броске была я.
        Глава 5.
        Я не шевелилась, потому что все мои инстинкты истошно кричали оставаться неподвижной. Это как со змеей. Пока резко не дёрнешься есть существенный шанс, что она не нападёт. Пытаясь дышать ровней, я старалась хоть как-то себя успокоить, но получалось скверно.
        Маркус, не двигаясь, внимательно рассматривал меня. Сейчас он был похож на статую. Выражение лица абсолютно нечитаемое, лишь черные глаза лихорадочно мерцают. Этого человека не прошибут ни слёзы, ни мольбы, ни крики, ни истерики. Осознав это, я всё-таки сумела расщепить в себе комок, что уже начал собираться у меня в горле. Я - не случайная жертва какого-то обезумевшего маньяка. Моя ситуация совершенно иная. Я - пешка в игре двух мощных противников.
        - Мой дядя найдет меня, - прохрипела я. После долгих натужных рыданий у меня сел голос. Я не угрожала, лишь констатировала факт.
        - Тебя никто не ищет, - Маркус Герра выпрямился и скрестил руки на своей широкой дюжей груди.
        Я не поверила ему. Дядя Алекс не из тех, кто привык раскидываться своими вложениями. А я была для него именно вложением. Дорогим. Эдакий проект, который в будущем должен был пополнить нашу семейную казну.
        Медленно сев, я поморщилась, потому что желание сходить по-маленькому уже переросло в острую потребность.
        - Думал, что твоя, вшивая семейка немедленно бросится на твои поиски, - вдруг заявил Маркус.
        Его басистый голос совсем немного отдавал хрипотцой. Впрочем, никакой другой тембр этому Чудовищу и не подошел бы, учитывая его габариты и перманентно полыхающую в глазах ненависть.
        - Может, они это делают тайно, - пробормотала я, ощущая где-то глубоко в душе, что мое предположение звучит совсем уж как-то жалко.
        - Исключено, - отрезал Маркус.
        - Я… Мне… Мне нужно в туалет, - еще тише проговорила я, рассматривая свои колени, усыпанные синяками.
        Маркус ничего не ответил, и я уже всерьез задумалась над тем, чтобы сделать из таза под кроватью туалет. Унизительно и мерзко, но другого варианта я просто не видела. Внезапно горячая сильная рука схватила меня за предплечье и буквально содрала с кровати. Его сила не на шутку меня пугала. Я настойчиво старалась блокировать в мыслях различные картины, в которых этот мужчина причиняет мне жуткую боль. Уверена, он с легкостью может это устроить.
        Я зашипела, потому что стальная захват почти моментально заставила мое предплечье онеметь. Но Маркус на это никак не отреагировал. Он вывел меня из комнаты. В голове ожила мысль, что если собрать остатки сил в кулак и попытаться вырваться, то…
        - Вокруг лес, - заявил Маркус, словно прочитав мои мысли. - Медведь быстрей тебя разорвёт, нежели ты успеешь добраться до трассы.
        Мой секундный запал тут же погас. Маркус отвел меня в уборную. Дом был явно старым, но кажется иногда здесь убирали.
        Это было унизительно. Дверь в уборную закрыть мне не позволили, поэтому свою нужду я была вынуждена справлять на глазах у Чудовища. Пусть его взгляд и не был обращен на меня, но я ощущала себя неловко. Маркус смотрел куда-то вдаль, словно мыслями он был не здесь. Когда он отпустил мою руку, под кожей начало покалывать - возобновлялась нормальная циркуляция крови.
        Хуже быть пока что всё равно не могло, поэтому зажмурившись, я быстро сделала свое дело и нажала кнопку сливного бочка. Пол в туалете и вообще в доме был холодным. Я на носочках вышла из уборной и Маркус тут же снова схватил меня за руку.
        Мы вернулись в комнату. Нервно покусывая губы, я села на скрипучую кровать. Из-за нее у меня болел каждый позвонок. Стало даже смешно! О чем я только думаю?! Меня похитили. Похитили! А я рассуждаю о холодном полу и неудобной кровати! Кажется, я просто схожу с ума.
        Маркус остановился у изножья кровати и снова внимательно принялся рассматривать меня. Его этот изучающий тяжелый взгляд совершенно мне не нравился. Мужчина смотрел так, будто пытался проникнуть в мои мысли, душу и найти что-то такое, что дало бы ему возможность понять, куда следует двигаться дальше.
        - Почему тебя не ищут? - вдруг спросил Маркус, продолжая сверлить меня тяжелым взглядом.
        У меня не было ответа на этот вопрос. Я и сама не знала, почему дядя всё еще не перевернул весь город, дабы отыскать свою «горячо любимую» племянницу. Он же так любит изображать на публике чуткого и заботливого родственника.
        - Не знаю, - тихо ответила я.
        Кажется, Маркус рассчитывал на более активное развитие событий, когда заталкивал мое обмякшее тело в багажник машины. А на деле всё складывалось так, словно мужчина ударил не в ту точку, что смогла бы выбить моего дядю из колеи. И похоже, только сейчас это стало понятным. Маркус промахнулся. Дядина роль до того была убедительной, что в нее поверили все, без исключения.
        Судя по всему, Маркус тоже это понял, из-за чего сам себя загнал в тупик. Казалось бы, что такая правда должна обрадовать меня, ведь получается, что я здесь ненужный, бесполезный элемент. Но, глядя в черные полыхающие глаза Маркуса, я поняла - отпускать он всё равно меня не собирается.
        На его смуглом лице с ярко выраженными скулами мелькнула тень раздражения. Он молча развернулся и ушел. Я не предприняла попытки обогнать его и выскочить из комнаты. Это было бесполезно. Когда дверь закрылась, я услышала глухой удар, будто кулак врезался в стену.
        Когда мой палач пришел в следующий раз, я уже усердно боролась с чувством голода. Он вошел тихо и швырнул мне, как какой-то дворняге, две упаковки с сэндвичами и бутылку минералки. Прежде я бы такой гадостью вряд ли решила добровольно питаться, но сейчас мне было не до гордости. Я съела всё, ни оставив ни единой крошки. А затем щедро запила всё минералкой.
        Часы в этой проклятой тесной комнатушке тянулись целую вечность. Мыслей было много, а толку - мало. Слабым утешением оказалось лишь то, что Маркус ничего плохого со мной еще не сделал. Но долго ли продлится это болезненное затишье?

* * *
        Я должен был ее убить. Должен были сделать это еще в саду. Всадить несколько пуль в эту суку, разворотить особняк и убраться. Но я ничего не сделал из того, что запланировал. Разве что внёс в тот тёплый вечер немного хаоса. Но это так… Всего лишь искры. Настоящее пламя я почему-то решил не разжигать.
        Моя месть должна была быть быстрой. Око за око. Но я отчего-то смалодушничал. До той тщательно подготовленной встречи, что состоялась у яблоневой рощи, я видел Марию-Луизу лишь на фотографиях. Идеальная смуглая кожа, идеальные наряды, широкие улыбки и огромные глаза цвета молочного шоколада, обрамленные густыми ресницами. Ей двадцать. Девка, выросшая с серебреной ложкой во рту.
        Я тщательно выбирал момент, чтобы нанести визит. Вечеринка в честь грядущей свадьбы, оказалась идеальным поводом. Я ехал со своими людьми с четкой установкой укокошить Марию-Луизу, чтобы ее дядя ощутил весь тот спектр уничтожающих эмоций, который испытал я. А испытал я этот спектр, когда убили мою родную младшую сестру.
        И вот яблоневая роща, пистолет уже в руке. Пальцы зудели в жажде отмщения. Она была напугана, когда столкнулась со мной. Намного красивей, чем на фотографиях, и я к этому оказался совершенно не готов. Хрупкая, напуганная и побледневшая. В тот момент я испытал дикий одержимый кайф. Я хотел, чтобы Мария-Луиза боялась меня. И она боялась, тряслась вся от страха.
        В сущности, эта девчонка ни в чем не была виновата. Не она убила мою сестру. Но она была членом своей вшивой семейки ублюдков. А значит, могла стать идеальной разменной монетой. Но я смалодушничал. Вместо вспышки кровожадного желания нанести противнику боль, я захотел эту проклятую девку. Ненормальное неконтролируемое желание ударило разрядом тока прямо по нервным окончаниям. Это всё из-за адреналина. Это он смешал все мои мысли и желания.
        Раз не убил сейчас, то непременно убью потом. Но и потом ничего не поменялось. Это какое-то болезненное наваждение, выросшее из ничего! Как какая-то доля секунды могла так виртуозно одурачить меня? Как можно захотеть ту, которая принадлежит семье твоего лютого врага? А главное - почему?
        Ничего подобного со мной никогда прежде не случалось. Вся эта ересь про взаимное притяжение с первых секунд не иначе, как нелепые сказки для наивных девок. Любви нет. Есть месть, деньги и жажда власти. Всё остальное - выдумка.
        Но меня словно снесло волной. И не просто снесло, а утащило на дно морское. Я спрятал Марию-Луизу. Спрятал ее в доме, в котором когда-то давно вырос. Здесь ее сложно будет найти. Но загвоздка в том, что девку никто и не ищет. Тишина по всем фронтам. Никто не бросился на ее поиски.
        Я сам того не зная, загнал себя в ловушку. Причем такую изощренную, что проще выпустить себе мозги, чем выпутаться из нее. Что я имею в сухом остатке? Девку, ненужную своей семье. Девку, которая стала моей заложницей. Девку, о которой я думаю слишком часто. Девку, из-за которой моя жажда мести осталась занозой сидеть в моем сердце.
        Мне искренне хотелось заставить ее страдать. Я охотно размышлял над этим, когда составлял план своего вторжения. Но теперь, видя ее испуганную и заплаканную, я не испытываю жажды причинить ей боль. Этой жажды просто нет. Я пытался вернуть ее, но всё без толку. Что это со мной?
        Долгими минутами сверля напряженным взглядом Марию-Луизу, я хотел стать тем холоднокровным Маркусом, который мечтал о смерти ни в чем неповинной девушки. Но он вероломно прятался всякий раз, когда я оказывался в тесной комнатушке своей пленницы.
        Шарахая кулаком по стене, я выплёскивал всю свою злость, остужая рассудок. У меня не было ни единой причины хотеть эту девку. Ни единой! Я ее знать не знаю. Но что-то глубоко во мне запрещало завершить начатое. Запрещало переходить черту. Запрещало обнажать свою чудовищную натуру. Такое ощущение, если я перейду черту, то потом сильно об этом пожалею. Но проблема в том, что я давно перестал кого-либо жалеть, холоднокровно расправляясь со всеми, кто был опасен для меня или просто неугоден. Чувство жалости атрофировалось во мне уже давно. И так было проще. Но эта девка… Не знаю, что она сделала, но она пробудила мою человечность и это меня лишь сильней злило.
        Глава 6.
        В следующий раз, когда Маркус снова нанёс мне визит, он принёс запакованную мочалку и гель для душа с ароматом ванили.
        - Тебе пора помыться, - коротко заявил мужчина.
        Удивительно, но хватать за руки он не спешил и это меня настораживало. Я сидела у самого изголовья кровати, притянув колени к груди. Наверное, со стороны я стала похожа на загнанного и до смерти напуганного зверька. Но эта роль для меня уже давно была не в новинку.
        Схватив мыльные принадлежности, я молча проследовала за Маркусом. Сегодня он, кажется, был немного другой. Тихий. Мыслями определенно находившийся где-то далеко. Осознавая всю дикость той ситуации, в которую меня насильно втянули, я решила затаиться. Во-первых, у меня уже просто не осталось сил, чтобы активно сопротивляться. Во-вторых, не уверена, что злить своего палача - хорошая идея. Нужно просто выждать момент.
        Мы вошли в ванную комнату. Она была небольшой и чистой. Маркус включил воду, трубы загудели, отрегулировал температуру и отошел в сторону. Очевидно, он не собирался меня оставлять одну.
        - Вы могли бы отвернуться? - робко спросила я, наперед уже зная, что вряд ли Маркус пойдет на уступки.
        Он измерял мою фигуру непроницаемым взглядом и уселся на низкий табурет, что стоял в шаге от ванны.
        - Вы не отпустите меня, верно? - немного дрожащим голосом задала я свой следующий вопрос.
        - Почему твой дядя тебя не ищет? - ответил вопросом на вопрос Маркус, не сводя с меня пристального взгляда.
        Поджав губы, я повернулась лицом к ванне и принялась быстро раздеваться. Мне было просто крайне необходимо смыть с себя следы крови, пыль и запах бензина, которым провоняли мои волосы и кожа. С точки зрения финансовой стороны моей жизни я никогда и ни в чем не нуждалась. Хорошая еда, качественная одежда, достойное медицинское обслуживание. Дядя отлично знал, как нужно взращивать кобылу, которую потом планировал отдать на скачки. Поэтому, естественно, я морщила нос и мечтала о том, чтобы принять горячую ванну.
        Пронзительный взгляд черных глаз прожигал во мне дыру, пока я трясущимися пальцами снимала платье. Мне было стыдно и неловко, потому что ни один мужчина ни разу не видел меня обнаженной. Но сейчас явно была не та ситуация, где стоит заливаться краской.
        Стянув платье и нижнее белье, я быстро села в горячую воду и притянула колени к груди. На секунду наши с Маркусом взгляды встретились. В его глазах полыхнуло нечто такое, чего я прежде не замечала. Сложно описать, что это, но уж точно оно не имело никакого отношения к ненависти или озлобленности. Маркус даже не пытался сделать вид, что он не рассматривал меня. Рассматривал и это его ни капли не смущало.
        - Я жду ответа, - его взгляд поднялся к моему лицу.
        Нервно кусая губы, я решила выдвинуть свои предположения, которые успела выстроить, находясь в одиноком заточении. Может быть, это поможет мне и Маркус всё же отпустит меня? Хотя от одной лишь мысли, что я снова вернусь домой и всё-таки выйду замуж за Антония, стало как-то больно и тоскливо в душе. Но если мне плохо в собственном доме, то где же может стать по-настоящему хорошо? Над этим вопросом я размышляла уже последние несколько лет и ответа так и не нашла.
        - Я с дядей не в очень хороших отношениях нахожусь, - несмело произнесла я.
        - Что это значит? - Маркус нахмурился.
        - То и значит. Он растил меня только для одной цели - повыгодней выдать замуж и благодаря этому обзавестись крепкой деловой поддержкой. Не уверена, что дядя сейчас горюет по мне. Я для него всегда была, как кость в горле. Поэтому вы промахнулись, когда нацелились на меня.
        Маркус резко встал, я тут же дёрнулась, ожидая какого-то жуткого и непременно болезненного действия в свою сторону. Но мужчина лишь закрыл воду и сел обратно. Я немного расслабилась.
        - Что моя семья сделала вам? - осторожно, словно заговаривая хищника, спросила я.
        Маркус передёрнул плечами и нахмурился еще больше. Широкие плечи, скрытые под черной облегающей футболкой, заметно напряглись. Эта реакция была настоящей, такое вряд ли получиться правдоподобно сыграть. Или я просто наивная? В любом случае, ответа на мой вопрос не последовало.
        - Мойся, - приказал Маркус и зажал переносицу пальцами, будто борясь с приступом головной боли.
        Я быстро схватилась за мочалку, распаковала ее, открыла гель для душа и быстро начала мыться. Мне казалось, что запах бензина и пота уже въелись под кожу и вряд ли удастся их смыть. Пожалуй, я слишком много усилий прикладывала, буквально выдраивая себя мочалкой, потому что в какой-то момент мне стало больно. Кожа покраснела.
        Маркус молча наблюдал за мной. Его взгляд был тяжелым и мрачным. Он напирал. Давил. Брал в стальное кольцо. Я ощущала всю свою незащищённость из-за этого взгляда. Меня это очень пугало.
        - Дай сюда, - потребовал Маркус, подойдя ко мне.
        Я передала ему мочалку. Он стал позади меня и принялся мыть мне спину. Это было дико! Сюрреалистично! И, пожалуй, ненормально! Маркус в отличии от меня не стремился разодрать мою кожу. Во мне зрело напряжение. Я была как натянутая пружина из-за такой опасной близости Чудовища. Я всё еще находилась в болезненном ожидании, когда он причинит мне боль. Маркус ведь украл меня, а значит по всем законам логики должен причинить боль. К тому же я уже привыкла к тому, что мужчины причиняют женщинам боль. Мой дядя и Антоний тому служат ярким подтверждением. Так, почему Маркус должен стать исключением? Он, как раз, в своей роли и мрачном несдержанном амплуа, должен стать венцом мужской жестокости. Но ничего подобного всё еще не произошло.
        - Заканчивай, - Маркус вернул мне мочалку и сполоснул руку в воде.
        Когда я закончила, он вручил мне большое новое полотенце и тоже явно новый сарафан. Я быстро обтёрлась и оделась.
        - Руки. Нужно обработать, - Маркус мельком глянул на мои несчастные руки, которыми я еще совсем недавно так отчаянно молотила крышу багажника.
        - Зачем вы это делаете? - растерянно спросила я, когда мы вернулись в комнату.
        - Что именно? - Маркус принялся обрабатывать мои ссадины. Быстро и без лишних осторожностей.
        - Всё это, - неопределенно ответила я, пожав плечами.
        - Будет логичней, если я тебя изнасилую и жестоко изобью до полусмерти?
        Я вздрогнула и почувствовала, как у меня леденеет кровь в жилах. У меня не нашлось, что ответить.
        - Планы поменялись, - заявил Маркус, когда закончил с моими руками. - Подожду, какой же ход всё-таки сделает твой дядя.
        Глава 7.
        Я крутила в руках заколку в форме лебедя. Сейчас она была для меня единственной тоненькой почти прозрачной ниточкой, что связывала с прошлой жизнью. Красивый белый жемчуг. Я отложила на подушку эту заколку, не испытывая никаких эмоций, глядя на нее.
        На днях Маркус заявил, что я могу свободно гулять по дому и выходить на улицу. Такое его решение окончательно запутало меня. Что я имела? Человека, который похитил меня и рассчитывал этим похищением выбить из колеи моего дядю. Кажется, кто-то из моих родственников сильно обидел или Маркуса, или кого-то из его семьи. Меня похитили, но должного результата это не принесло. Меня не мучают, но и не отпускают. Даже более того - расширили границы моей свободы в рамках особняка, спрятанного в лесах.
        На улицу я решилась выйти только после того, как Маркус ушел. Солнечные лучи едва-едва пробивались сквозь густую зелень леса. Здесь было тихо. Дом огражден высоким забором, который мне никогда в жизни не перелезть, даже если бы я сильно захотела.
        На переднем дворе не было ничего такого, что могло бы привлечь мое внимание. А вот на заднем… На заднем было небольшое кладбище семьи Герра. Оно было старым, ровно, как и сам дом. Сейчас такие дома уже давно не строят. Сейчас модно, когда много стекла и металла, и чтобы обязательно были панорамные окна и минимализм в палитре цветов. А тут окна маленькие, да еще и ставнями наглухо закрытые.
        Надгробные таблички были настолько старыми, что прочитать имена усопших оказалось просто невозможным. Меня ни капли не пугало кладбище, потому что на могиле своих родителей я бывала чаще, чем любой другой ребенок.
        Очевидно, что семья Маркуса была совсем крошечной и вероятно, из близких родственников у него почти никого не осталось. Я остановилась у единственной табличке, на которой золотистыми буквами было высечено «Анабель Герра». Она умерла совсем недавно. Года еще нет. Кто она? Сестра? Жена? Может, именно в смерти этой женщины замешена моя семья?
        Вся эта ситуация напоминала мне крепко запутанный клубок ниток. Чтобы его распутать нужно очень постараться. Но это сложно сделать, потому что Чудовище в облике Маркуса было молчаливым и непредсказуемым. Мой дядя был таким же. А я лишь случайная пешка, что попала в чужую шахматную партию.
        Откусив яблоко, я вернулась в дом. Холодильник был полон продуктов, но аппетита у меня совершенно не было. Телефон не работал, об Интернете даже не стоило заикаться. Я проводила часы за изучением дома и небольшой библиотеки.
        Маркус ждал хода со стороны моего дяди, а я ждала хода со стороны Маркуса. Замкнутый круг. Я здраво оценивала свои силы и понимала, что даже если бы мне удалось покинуть пределы дома, то в лесу мне уж точно не выжить. Поэтому мне бы в любом случае пришлось затаиться и ждать. Плен Чудовища оказался не так страшен, как изначально показалось.
        Заснуть мне удалось лишь поздно ночью. Пожалуй, это была одна из немногих ночей, когда я кое-как сумела провалиться в сон. Не знаю, почудилось мне это или нет, но я ощутила легкое касание к своей щеке, затем к руке. Но сон быстро утянул меня в свои глубины. Когда я проснулась, то снова встретила свое одиночество.
        Новый день моего плена совершенно ничем не отличался от всех предыдущих. Я снова пыталась предугадать дальнейшее развитие событий. Пыталась понять, какую игру затеял дядя и почему он меня не ищет. Может, это он всё спланировал?
        Я вдруг вспомнила хмурое лицо Маркуса. Вспомнила все его взгляды, что были временами полны и гнева, и ярости, и какой-то темной необузданной боли. Нет, вряд ли он мог быть наемником дяди Алекса.
        Внезапно в идеальной тишине старого особняка послышался странный глухой шум. Он донёсся снизу. Я дёрнулась. Первое, о чем я подумала - Маркус приехал. Шла секунда… вторая… третья… Если бы это был Маркус, то он непременно уже поднялся ко мне в комнату, чтобы проверить на месте ли я. Но он не спешил. А значит… Значит незваным гостем мог быть и не он вовсе.
        Второе предположение, которое тоже мне показалось вполне логичным - меня нашли. Люди дяди нашли. Они отвезут меня обратно в особняк и могу даже поспорить, что уже завтра-послезавтра состоится свадьба. Дядя не из тех, кто быстро отказывается от своих планов. Не знаю, что должно произойти, чтобы он всё переиначил.
        Где-то на самом краешке сознания всего лишь на секунду мелькнула сумасшедшая мысль - я не хочу возвращаться! Я так жутко не хотела возвращаться в особняк, так непреодолимо не хотела идти под венец с Антонием, а после ложиться с ним в одну постель, что мне проще остаться в лапах Маркуса. Из двух зол я бы выбрала именно Чудовище. Вот настолько я была внутренне доведена до отчаянья, что была готова добровольно пойти в стальные и смертоносные объятия Чудовища. С ума сойти!
        Я затаилась. Сердце плавно ускорило свой ритм. Я пыталась вслушаться в тишину и выудить из нее подозрительные шумы. Может, мне показалось? Нет, не показалось, потому что в следующую секунду раздался грохот, словно кто-то уронил стул. Я услышала шаги. Кажется, пришельцев было двое. Они поднимались на второй этаж.
        Беззвучно вскочив с кровати, я на носочках подошла к двери и прижалась к ней спиной. Что-то подсказывало мне, что это и не Маркус, и не отряд моих спасителей, посланный дядей. Эти двое мужчин громко смеялись и отпускали пошлые шуточки. Они знали, что я здесь! Это стало понятным, когда звук шагов затих прямо за моей дверью.
        Я затаила дыхание и сжала руки в кулаки. Главное - не двигаться и не издать никакого лишнего шума. Может, уйдут? На дверь резко навалились. Она не была заперта. Удержать хлипкую оборону не удалось.
        В комнату ворвались двое. Мужчины явно младше Маркуса. Оба с оружием. Я отскочила назад, испугано уставившись на незваных гостей.
        - Говорил же тебе - он ее не прикончил, - бросил один другому.
        - Нам только больше работы оставил, - недовольно резюмировал второй. - Эй, малышка! Твой дядя обещал за твою смерть хорошую сумму! - он подмигнул мне.
        Я застыла на месте, не веря собственным ушам.
        - На колени опустись, - приказал первый и вытащил из-за пояса пистолет. - Опустись-опустись.
        Мои дрожащие колени подогнулись, и я опустилась на прохладный деревянный пол.
        - Что ты задумал? - спросил первого его напарник.
        - Нам было поручено ее труп привезти. А девка живая. Дополнительная работа. Алекс за нее не доплатит, сам знаешь. Возьмем натурой, - ответил мужчина, не выпуская меня из-под прицела. - Давно хотел натянуть этого ублюдка. Так пусть это будет его племянница, - мужчина подошел ближе ко мне и коснулся дулом пистолета моих губ. - Рот открой, - приказал он.
        Я, движимая инстинктами самосохранения, ударила кулаком прямо в пах и ринулась к двери, но второй мужчина быстро перехватил меня. Он дёрнул за волосы и потянул назад.
        - Нет так быстро, дорогуша, - бандит сел верхом, вдавив меня в пол. - Не так быстро.
        Глава 8.
        Я кричала и пыталась обороняться. Но в сравнении с этими двумя негодяями, я была не больше, чем мелкий уличный котенок, угодивший к двум голодным бешеным псам. В голове дребезжала жуткая мысль о том, что этих людей послал за мной дядя Алекс. Я знала, что он жесток и порой у него нет границ в своей жестокости. Но я даже не подозревала, что душа дяди прогнила до такой степени.
        Я царапалась. Царапалась и ощущала, как ногти разрезают кожу щек, подбородка и шеи. Даже была кровь. Но это никак не спасало. Один вдавил меня своим телом в жесткий деревянный пол, а другой, склонившись, пытался воткнуть мне в рот дуло пистолета.
        Меня тошнило. Не от металла, что вот-вот мог протолкнуться в самую глотку. Нет. Меня тошнило от всей этой действительности, от чудовищности моего положения. Может, это и есть мой конец? Двое вонючих бандитов растерзают мое тело, как бешенные псы, а затем приволокут мою бездыханную оболочку к дяде. Он посмотрит на результат, как всегда, улыбнется краешком губ и небрежно сделает жест, чтобы меня где-нибудь закопали. И всё. Была какая-то там Мария-Луиза и не стало ее больше. Кто обо мне вспомнит? Кто заплачет? Я была невольницей. Стала ею ровно в тот момент, как погибли мои родители.
        - Вырубилась? - спросил один из подонков.
        - Сейчас проверим.
        Липкая горячая ладонь скользнул между моих ног и резко стянула нижнее белье. Секундная апатия мгновенно рассеялась. Нет уж. Умереть от рук этих подонков я точно себе не позволю. Увы, но драться я никогда не умела. Действовала так, как кричали мне мои подсознание и инстинкты. Я царапалась, брыкалась и плевалась, не позволяя втолкнуть мне в рот чертов пистолет.
        - Уймись, - тот, который сидел сверху на мне больно ударил по лицу.
        Горячая покалывающая вспышка боли не остановила меня. Я с удвоенной силой продолжила сопротивляться, находясь на пике адреналина.
        - Руки! Блокируй ее руки!
        Второй подонок резво схватил меня за запястья и вжал их в пол, пока его подельник снял с меня нижнее белье и швырнул на кровать.
        - Глянем-ка, - он развел мои ноги и посмотрел прямо туда.
        Это было унизительно! Я пыталась вырываться, но это всё тщетно. Руки быстро начали неметь, потому что их прижали коленями.
        - Уверен, твой дядька никому не позволял тебя трахать. Хотел подороже продать твою дырку. Но не получилось, - подонок оскалился и попытался проникнуть в меня пальцами.
        Я дёрнулась. Потому что стало больно. Потому что я увидела за спиной наемника огромную темную фигуру Маркуса. На секунду показалось, что его лицо высечено из мрамора. Ни один мускул на нем не двигалась. Взгляд настолько тяжелый, наполненный гневом, что мог любого намертво прижать к земле.
        Всё случилось быстро. Так же быстро, как и вторжение этих двоих. Выстрел. Еще один. Брызги горячей темно-красной крови растеклись по моим щекам и шее. Тугой комок тошноты подкатил горлу и меня вывернуло прямо на пол. Голова стала горячей будто у меня резко подскочила температура. Рядом со мной лежали два трупа. Два наёмки, которые хотели изнасиловать меня и убить. Посланные родным дядей!
        Маркус молча подошел ко мне и подхватил на руки, как только меня перестало тошнить. Тяжелый взгляд никуда не исчез. Казалось, что Чудовище стало ненавидеть меня пуще прежнего. И… Лучше бы он пристрелил меня вместе с теми ублюдками. Лучше бы прекратил мои страдания. У меня нет жизни. У меня есть лишь жалкое существование, от которого нет никакого толку.
        Маркус едва ли не швырнул меня на заднее сидение своего черного «Порше» и громко захлопнул дверцу. Я судорожно натянула юбку сарафана как можно ниже, потому что была без нижнего белья. Пальцы болели. Несколько ногтей в неравной схватке были обломаны, вокруг ногтевой пластины кожа покраснела и вспухла.
        Всякий раз, когда я закрывала глаза снова и снова вспыхивали красные лица подонков с растянутыми в похотливой улыбке губами. Я плотней сжала бёдра, вспоминая, что один из них всё-таки успел прикоснуться ко мне там. Это было омерзительно! Омерзительно в самой крайней степени! Если бы… Если бы он вторгся в меня своим членом… Я бы сама себе голову свернула, потому что не смогла выносить саму себя. Я и сейчас ощущала себя грязной.
        По щекам, измазанным чужой кровью, покатились горячие слёзы. Обхватив себя руками, я больно прикусила губу, немо рыдая. Я была беззащитна. Напугана. Ненужная. Глупая. Меня едва не прикончили. В горле саднило после дула пистолета. Я всё еще ощущала его ядовитый металлический привкус.
        Вскоре Маркус вернулся к машине, сел за руль. Дыхание тяжелое, временами перетекающее в сдавленное рычание. Вены на шее напряжены, напоминая канаты. Желваки дёргаются. Чудовище заполнило свей острой, как бритва энергетикой, каждый уголок пространства в машине. Это Чудовище смотрело на меня с ненавистью. Это Чудовище жаждало крови. Это Чудовище изнывало от дикого желания вонзиться острыми зубами в живую плоть. Это Чудовище хотело отмщения. Красивое лицо всегда должно принадлежать Чудовищу, чтобы одурачить добычу. Ведь Дьявол тоже был прекрасен, разве нет?
        - Пристегнись! - вдруг рявкнул Маркус.
        Я подавилась собственными рыданиями, закашлялась и дрожащими пальцами нащупала ремень. Пристегнуться получилось не с первого раза, потому что меня всю начало колотить. Маркус швырнул мне пачку влажных салфеток и завёл двигатель.
        Я вытащила все и сразу. Первым делом хотелось оттереть с кожи чужую кровь. Жаль, только пережитое салфетками не сотрёшь. Я не могла взять себя в руки. То и дело из горла вырвались всхлипы, а по щекам неумолимо продолжали бежать слёзы.
        - Куда мы? - сдавленно спросила я в жалкой попытке перекинуть внимание своего воспалившегося сознания на что-нибудь другое.
        - Подальше отсюда, - рыкнул Маркус, разгоняя свой автомобиль до опасной скорости. - Да и какая тебе разница? Ты мертва!
        - Что? - я нервно сжала в руке пустую пачку из-под салфеток.
        - Ты же еще не видела, - не сводя глаз с дороги, Маркус схватил с соседнего сидения газету и швырнул ее мне. - Эти два ублюдка за твоим хладным трупом приехали.
        Я раскрыла газету и на первой полосе увидела фото своего дяди. Заголовок гласил: АЛЕКС МАРИНО ОПЛАКИВАЕТ УТРАТУ ЕДИНСТВЕННОЙ ПЛЕМЯННИЦЫ.
        - Что? - растерянно прошептала я.
        Строчки расползались у меня перед глазами. Снова слёзы. Кажется, они никогда не прекратятся.
        - Я ведь жива. Жива! Жива!
        - Нет. Ты сдохла. Для всего мира тебя больше нет! - выплюнул Маркус. - И если не хочешь распрощаться со своей жизнью, то пусть всё так и будет. В противном случае люди твоего дяди найдут тебя и прикончат. Теперь ты полностью принадлежишь мне, Мария-Луиза! Сам Дьявол теперь тебя не вырвет из моих объятий, - ледяной тон Маркуса обвил каждый мой позвонок стальной колючей проволокой.
        Теперь всё станет еще хуже.
        Глава 9.
        Я вырвалась из полусна, когда почувствовала, что машина затормозила. Мое тело ныло, а голова была тяжелой после рыданий. У меня совершенно не осталось сил. Я даже анализировать какие-либо мысли не могла. Под коркой багровыми воспалёнными буквами запечатлелось одно краткое заключение: меня больше нет. Дядя сделал так, чтобы все решили, будто я умерла. Моя жизнь полна гротеска.
        - Выходи! - рявкнул Маркус.
        Я вздрогнула, отстегнула дрожащими пальцами ремень безопасности и еще пару секунд возилась с ручкой двери. Мое тело меня же не желало слушаться. В конечном итоге я выбралась из машины и тут же упала. Причем так крепко, что, кажется, ободрала себе обе коленки.
        - Вставай! - прогромыхал голос Маркуса над моей головой.
        Я подняла на него взгляд и с моей унизительной позиции сейчас мужчина казался исполином. Он сердитым тяжелым взглядом смотрел на меня, сжимая и разжимая кулаки. План Маркуса развалился на куски и, кажется, именно это его больше всего злило.
        Кое-как я всё-таки поднялась. К нам из огромного трёхэтажного особняка выбежала какая-то женщина. Судя по ее простой неприметной одежде, она работала на Маркуса и присматривала за домашними делами.
        - Пусть помоется, - холодным тоном бросил Маркус. - И доктора пригласи. Хочу знать: трахали ее или нет, - он говорил так, будто я рядом с ним и не стояла.
        - Меня никто не тронул, - слабым, но уверенным тоном ответила я.
        - Пока заключение не увижу - не поверю, - Маркус обжег меня сердитым взглядом и твёрдой походкой направился в дом.
        Женщина была немного напугана моим внешним видом, но ничего говорить не стала. Кратко кивнула в сторону парадных дверей. Я молча поплелась за ней. Особняк был великолепен в своей шикарности и богатстве свободного пространства.
        Меня провели в ванную комнату. Выдали полотенце и белый пушистый халат. Я безучастно наблюдала за тем, как женщина настраивала воду и выставляла на стеклянных полочках флаконы с шампунем, гелем и кондиционером для волос.
        - Я принесу аптечку. Приступайте. - Произнесла она и тихо покинула ванную комнату.
        Стянув с себя разорванный грязный сарафан, я опустилась в большую круглую ванну. На долю секунды в измученной голове мелькнула одна-единственная мысль - утопиться. Я была омерзительна себе из-за своей слабости, трусости. Меня тошнило от такой действительности. В меня до мяса и костей вгрызалась реальность, в которой я, как бы и живу, но в газетном заголовке уже и мертва. Мое сознание буквально плавилось.
        Что теперь будет со мной? Маркус Герра взбешен, разъярен и это не сулит мне ничего хорошего. Зачем ему знать, девственница я или нет? Разве это имеет кое-кто особенное для него значение? Я не могла больше думать, потому что мысли раскручивали в моей голове раскалённую спираль вопросов и предположений.
        Закусив до слепящей боли нижнюю губу, я схватила круглую мочалку, щедро вылила на нее гель и принялась мыться. Какая уже разница, что будет дальше, верно? Я теперь мертва. Точка.
        После того, как едва не сняла с себя кожу мочалкой, вернулась женщина. Я надела халат. Она осмотрела мои руки, пальцы.
        - Ничего серьезного. Скоро пройдет. Немного антисептика и пара пластырей не помешают.
        Женщина, имени которой я не знала, очень аккуратно и бережно обработала мои пальцы. Меня невольно тряхнуло от той нежности, с которой она наносила антисептик. Я не привыкла к нежности. Она для меня чужая.
        К тому времени, когда приехал доктор, я уже немного пришла в себя. Во всяком случае меня перестало потряхивать и, кажется, рой мыслей в голове утих. Я напоминала себе загнанного зверька, который притаился. Меня швырнули в новую неизведанную обстановку и всё, что я могла сделать - испугано озираться по сторонам.
        В огромном особняке был оборудован целый кабинет, ничем не уступающий кабинетам в лучших больницах нашего города. Я никогда не боялась докторов. Дядя Алекс каждые три месяца отправлял меня на обследования, чтобы убедиться, что я ничем не больна.
        Гинеколог средних лет провел стандартный осмотр и задал ряд вполне стандартных вопросов. Я на каждый из них ответила. После процедуры меня отвели в спальню, в которой, кажется, никто не жил и приказали ждать. А чего именно ждать? Никто ничего не сказал.
        Я с опаской подошла к окну, оно выходило на центральный двор, куда только что въехала черная машина.

* * *
        - Ты ее должен прикончить! Она ни тебе, ни нашей семье уж точно не нужна! - рявкнул Леон.
        - Нет! - твёрдо ответил я. - Девочку никто не тронет!
        - Маркус! - старший брат угрожающе посмотрел на меня. - Твоя ненависть, твоя жажда отмщения уже перешли все мыслимые границы. Я тебя не поддерживал в жажде отомстить Марино. И сейчас не поддерживаю. Не нужно рыть себе яму.
        - Дело не в мести, - я устало потёр переносицу.
        - А в чем? - Леон поджал губы. - Я тоже скорблю по нашей сестре, брат. Мне тоже больно, что она отправилась к нашим предкам в таком юном возрасте. Но мы не можем бросаться на всех подряд, будто вшивые псы! Я тебе говорил, чтобы ты не ввязывался в это дерьмо. Ты сделал по-своему. Алекс Марино тебя обставил. А ты остался со своей несовершенной местью и девкой, которую ее же дядя публично похоронил. Поэтому выход только один - прикончить ее и забыть обо всей этой истории.
        - Ее никто не тронет, - рыкнул я и саданул кулаком по дубовому письменному столу. - Она - моя.
        - Ты ведь не дикое животное, которое стремится защитить свою самку, - Леон едва заметно ухмыльнулся. - Люди действуют иначе. К тому же, у тебя уже есть невеста. Не уверен, что ей понравится присутствие другой женщины.
        - Невесту мне эту навязала семья и ты это знаешь.
        - Брак - отличный инструмент для обретения полезных связей и нужной поддержки, - напомнил брат.
        - Ты говоришь, как наш отец, - я упал в свое кресло.
        - И он был прав в каждом своем слове. Маркус, ты не хуже меня знаешь, что ей здесь не место. Либо отправь ее обратно к дяде, либо убей. Но я всё же склоняюсь ко второму варианту. Члены нашей семьи не примут девку. Она - ребенок наших врагов. Можешь увезти ее, но за ней будут охотиться, потому что такой лакомый кусок остался без присмотра.
        - Она не нужна своей семье, - севшим голосом произнес я.
        - Разбираться не станут: нужна она или нет. Попользуют и всё равно убьют. Для нее выхода нет. Ты сам ее к этому подвёл.
        Леон был прав в каждом своем слове и это выкручивало наизнанку мои мозги. Я хотел мести, хотел смерти, хотел боли для проклятой семейки Марино. А по итогу… По итогу загнал и себя, и Марию-Луизу в ловушку. Почему я не могу ее убить? Я бесчисленное количество раз убивал людей. Не раздумывая и не колеблясь. А тут какую-то девку пристрелить не могу, потому что… Потому что, что? Не знаю. Жаль мне ее.
        - У меня есть план, - заявил я и помассировал переносицу.
        - И какой же? - Леон скрестил руки на груди.
        - Я женюсь на ней. Она станет моей женой, частью моей семьи, а значит, никто из наших тронуть ее точно не сможет.
        - Ты сошел с ума, Маркус.
        Глава 10.
        Я искусала себе все губы, пока ожидала неизвестности. Обхватив себя руками, чтобы окончательно не развалиться на ошмётки, я ходила туда-сюда и никак не могла найти, куда бы приткнуться.
        Вдруг послышались шаги. Я тут же замерла и напряженно посмотрела на входную дверь. Шел Маркус. Его шаги я ни с какими другими уж точно не спутаю. Он молча вошел в спальню, просканировал меня непроницаемым взглядом. Я вытянулась как струна, потому что взгляд Маркуса сродни дулу пистолета, направленному прямо в сердце.
        Паника и страх ширились внутри меня, и я уже никак не могла их удержать. Они рвались наружу. Я не понимала, что происходит. Не знала, что со мной будет завтра. Понятия не имела, чего от меня хочет проклятый Маркус Герра. Обломки моей жизни, на которых я жила после гибели родителей, превратились в труху. Я теперь никто. У меня нет ничего. Нет ни единого близкого человека. Меня будто поместили в пустоту. Тёмную и холодную.
        Маркус шагнул в мою сторону, а я тут же испуганно отступила назад, и вся съёжилась. Он застыл на месте.
        - Завтра мы поженимся, - после длительного молчания вдруг заявил Маркус.
        Мои глаза удивленно расширились. Я вскинула голову и натолкнулась на непроницаемый немигающий взгляд черных глаз.
        - Что? - сорвалось с моих губ едва слышно.
        - Тебе нужна защита, - Маркус потёр переносицу и сел на край кровати.
        - Почему просто не прикончишь? - я больно впилась пальцами в собственные плечи. - Разве… Разве не ради этого ты меня украл?
        - Я не могу тебя убить, - процедил он сквозь зубы. - Не могу.
        - Почему?
        - Ты этого не заслужила.
        Я прижалась спиной к стене, потому что ноги вдруг стали слабыми. Голова шла кругом.
        - За что? - единственное, что спросила я.
        - Мою младшую сестру - Анабель убили. Убили меньше года назад. Убил кто-то из твоей семьи. Я хотел отмщения. Буквально жил им. Вынашивал план. Посчитал, что убить тебя будет равной ценой за смерть моей сестры. Я желал, чтобы твоя семья страдала. Я желал, чтобы страдала ты, но… Я допустил огромную ошибку.
        Я сглотнула комок в горле и втянула воздух, потому что не дышала, пока слушала Маркуса.
        - Ты понял, что дядя плевать хотел на меня и поэтому отказался от задуманного? - каждое слово давалось мне с огромным трудом, но я должна была узнать всю правду.
        - Я понял, что не хочу тебя убивать значительно раньше. Еще в саду, - Маркус смотрел перед собой. - Но ненависть и злость были куда сильней рассудка. Ты оказалась первой, на кого у меня не поднялась рука. А когда стало понятно, что ты не нужна своим, то всё лишь усугубилось. Когда увидел тех ублюдков, посланных твоим дядей, думал, с ума сойду от гнева.
        - Я… Мне… Мне страшно, - всхлипнув, призналась я. - Мне страшно. Я боюсь тебя. Очень боюсь. Я жить хочу, Маркус. Я просто хочу жить, потому что до этого момента мое существование вряд ли можно было назвать настоящей жизнью, - по щекам скользнули предательские слёзы. - Разве… Разве я не заслужила просто жить? Родители погибли. Дядя муштровал меня, как кобылу. Ни друзей, ни любви, ни ласки. Ничего. Дядя меня в вечном страхе держал. Я как кукла. Фарфоровая кукла, которой все играются. И которой теперь играешься ты. Мне жаль, - давясь слезами, лихорадочно говорила я. - Мне жаль твою сестру. Мне жаль, что это с ней сделала моя семья. Мне понятна твоя боль, потому что я потеряла родителей. Я была маленькой, но ту боль никогда не забуду. Она всё еще живет во мне. Но я борюсь с ней. Борюсь, потому что иначе никак. Убийство - не выход.
        Маркус резко встал с кровати и вплотную подошел ко мне. Я подумала… Подумала, что он сейчас либо убьет меня, либо ударит, чтобы я заткнулась. Но он… Он резко и сильно прижал одной рукой к своей груди. Я носом уткнулась в его твёрдую ключицу и последний предохранитель, что сдерживал порыв моих эмоций окончательно вышел из строя. Я расплакалась. В голос. До хрипоты.
        Я плакала, потому что мне было страшно. Плакала, потому что вспомнила о родителях. Я столько лет всё хранила внутри себя. Заталкивала куда-то глубоко в душу и старалась ни о чем не думать. Когда не думаешь, всегда проще. Блокировала эмоции. Во всяком случае, пыталась.
        Но то, что произошло со мной за последние несколько недель быстро и грубо вырвало все предохранители. Сорвало черную ширму и заставило посмотреть на реальность. Она была уродливой. Я не сдержалась, потому что уж не было никаких сил молча всё это выносить. Но я никак не ожидала, что буду рыдать на плече у Чудовища. Разве так должно быть?
        - Для общественности ты умерла. Твой дядя об этом хорошо позаботился. Поэтому сейчас никто не должен узнать правду, потому что возникнут страшные последствия. Я смогу тебя защитить, но лишь в том случае, если ты станешь частью моей семьи. Иначе никак, - прошептал мне на ухо Маркус, опустив ладонь на мой затылок. - Твой дядя вряд ли хочет стать посмешищем и не смирится с тем, что ты жива.
        Я посмотрела на Маркуса. Он был так близко. Я слышала его немного учащенное дыхание и видела всю тьму в черных глазах. Она пугала. Очень.
        - Те подонки, они не тронули тебя, - проговорил Маркус.
        - Я же сказала…
        - Мне нужно было убедиться.
        - Зачем?
        - Если бы тронули, то я просто подорвал дом твоего дяди, наплевав на любые последствия, - стальным тоном ответил Маркус.
        Резкая смена вектора в наших взаимоотношениях перевернула все мои мысли и разбросала по разным уголкам сознания. Маркус медленно отпустил меня и сделал шаг назад.
        - Ты знала, что твой дядя готовил на тебя покушение?
        - Что? Нет!
        - Он планировал убить тебя сразу же после свадьбы. Думаю, хотел избавиться от тебя как от единственной наследницы и в придачу получить некоторые активы твоего мужа.
        Мне казалось, что моя голова сейчас просто взорвётся.
        - Что же это получается, - медленно проговорила я, с трудом складывая паззл в мыслях. - Ты фактически спас меня?
        - Можно и так выразиться. Своим вторжением я спутал все карты твоему дяди, но он всё равно нашел выгодную для себя лазейку. Поэтому, надеюсь, ты понимаешь, почему он не должен пока что знать о твоем воскрешении?
        Я лишь кивнула.
        - Завтра нас обвенчают. Нечего с этим тянуть, - Маркус в последний раз посмотрел на меня, а затем ушел.
        Глава 11.
        Еще совсем недавно я готовилась выйти замуж за Антония. Вернее, меня готовили к этому знаменательному дню. А потом… Потом всё пошло не по дядиному сценарию. Я столкнулась с болью и страхом. Думала, что Маркус замучает меня до смерти и выбросит мой хладный труп на дно реки. Но жизнь такая странная и непостижимая штука. Она в один момент может переставить фигуры и сложить паззл так, что тот, кто яро жаждал твоей смерти, внезапно станет союзником. Причем единственным.
        Меня буквально выдрали из дядиных лап, но свободной я так и не стала. Потому что один не верный шаг, и он спустит всех своих цепных псов. Я была готова обвенчаться. Была готова принять помощь Маркуса, ведь без него мне уж точно не выжить. Пусть я его боялась, как огня, но другого выхода у меня нет.
        Рано утром служанка разбудила меня и внесла в спальню несколько простых, но красивых нарядов. Они, конечно, значительно проигрывали моим вещам, что остались дома, но меня это не заботило.
        - Выбирайте, - любезно предложила женщина. - Господин Герра велел, чтобы вы выбрали то, которое вам понравится.
        Я удивленно посмотрела сначала на миловидную служанку, затем на платья. На долю секунды я даже растерялась, потому что прежде никто и ни в чем не давал мне права выбора. Даже крой моих платьев дядя согласовывал со швеей, но не со мной. Он одевал меня точно, как куклу. Всегда твердил, что лучше знает, что мне нужно.
        Аккуратно встав с кровати, я в нерешительности подошла к вещам, словно они были ядовитыми змеями. Это ведь такая мелочь - выбрать что надеть. Определённо со стороны это выглядит крайне нелепо: взрослая девушка самостоятельно не может решить элементарную задачку.
        - Пошили за ночь, - вдруг объяснила служанка. - У нас есть хорошая швея. Мерки с меня сняли, мы с вами похожи комплекцией.
        Я внимательно посмотрела сначала на одно платье, затем на другое. Оба молочного цвета. Оба великолепны в своей простоте. Дядя одевал меня чаще всего очень вычурно и так, чтобы все могли поглазеть на мою грудь, бёдра и попу. Хлопая меня по спине, чтобы не ссутулилась, он часто приговаривал, чтобы я гордо всем показывала свою грудь. Мне тогда только восемнадцать было, и я жутко боялась голодных взглядов его старых похотливых дружков.
        - Вот это, - ответила я, робко указав на платье, что было длиной ниже колена и с небольшим поясом прямо под грудью. - У него рукава красивые, - зачем-то добавила я, но это была правда. Полупрозрачные с маленькими блестящими застёжками на манжетах.
        - Замечательно, - служанка мне улыбнулась и забрала другое платье. - Вам помочь одеться?
        - Нет, спасибо. Я… Думаю, я справлюсь.
        - Господин Герра велел, чтобы я вам помогла с прической.
        - Да, помощь в этом деле мне не помешает, - я едва заметно улыбнулась.
        - Тогда я принесу туфли и займемся вашими волосами.
        Белая ткань платья скрыла все мои синяки, царапины и сбитые коленки. Я осторожно подошла к зеркалу и взглянула на себя. На меня смотрела какая-то незнакомка. Незнакомка с моими чертами лица. Без косметики я выглядела намного лучше, потому что она всегда добавляла мне лишних пару лет. Если бы не разбитая губа и бровь, то я могла бы смело заявить, что нравлюсь себе. Нравлюсь тем, что я настоящая. Взгляд уставший и напуганный. Пальцы на руках заклеены пластырями. Но это ведь всё временное. Единственное, что по-настоящему меня обрадовало в этот миг - отсутствие за своей спиной дяди. Позади меня никого не было и это позволяло дышать глубоко и свободно.
        Служанка принесла несколько пар туфель. Я выбрала те, что были на низком ходу. От каблуков у меня часто болели ноги и поясница. Но дядя говорил, что высокий каблук поможет хотя бы визуально удлинить мои далеко не модельные ноги.
        Всё это выглядело странно, но я решила, что брак будет всего лишь небольшой сделкой. Да, лучше воспринимать это как сделку. Заключу ее с Маркусом, а потом, когда всё поутихнет, попрошу, чтобы он помог мне уехать куда-нибудь далеко-далеко отсюда. Уехать туда, где меня никто не будет знать и искать.
        Мои волосы были подобраны и заколоты на затылке. Ничего необычного или сложного. Всё просто и удобно. Милая и добрая служанка провела меня по бесконечным лабиринтам особняка и помогла добраться до нулевого этажа, где был оборудован гараж. Именно там меня уже и ожидал Маркус. Он, не изменял себе, отдавая предпочтение черному цвету. Учитывая, что я вчера узнала, это цвет натолкнул меня на мысль о трауре, который носит Маркус. Осознано или нет - я не знала.
        - Садись, - он открыл дверцу джипа.
        Я молча села, чувствуя, что мое сердце обеспокоенно колотится в груди. Всё будет хорошо. Во всяком случае, мне хочется на это надеяться.
        Наше венчание состоялось в небольшой часовне, расположенной на юге города. Всё прошло быстро, тихо и без посторонних глаз. На долю секунды, когда Маркус надевал мне на палец кольцо, у меня сложилось такое впечатление, что этот день, этот миг станет новой точкой отсчета.
        Обратный наш путь был наполнен молчанием. Я смотрела на обручальное кольцо, но не считала его своими. Оно со мной временно, пока весь этот кошмар не закончится.
        - Спасибо за платье, - тихонько поблагодарила я.
        - Не за что, - Маркус смотрел на дорогу сосредоточенным взглядом. Кольцо на его пальце смотрелось значительно красивей и как-то естественней, чем на моем.
        Лишь сейчас, когда мы находились в одном пространстве и Маркус не стремился затопить каждый его уголок своей яростью, я смогла четче рассмотреть этого мужчину. Он не лишен привлекательности. Модная стрижка. Темные густые волосы зачесаны назад. Взгляд цепкий, тяжелый, сосредоточенный. На руке массивные золотые часы. Если бы я так сильно не боялась Маркуса, то смело смогла себе признаться в том, что он красивый. Даже очень. Антоний определенно в подмётки ему не годится.
        Когда мы вернулись в особняк, меня встретила та самая служанка. Ее звали Карэн. Ее миловидное личико мне нравилось, и улыбка была располагающей. Карэн искренне поздравила меня, наверняка, понятия не имея, почему Маркус решил жениться на мне. Но обсуждать тонкости этой темы я не собиралась, да и небезопасно.
        Карэн накрыла для меня небольшой праздничный стол. Я так жутко проголодалась! Поэтому, поблагодарив служанку, принялась обедать. В особняке было очень много прислуги, но никто кроме Карэн со мной не хотел разговаривать. Я не глупа, поэтому быстро смекнула, в чем здесь дело. Я - чужачка. Меня здесь никто не ждал. Наследница семьи, которая враждует с господином Герра, явно не та гостья, которую бы здесь хотели видеть. Но порой некоторые ситуации складываются таким образом, что враги решают объединиться.
        - Большое спасибо за такой вкусный обед, - поблагодарила я Карэн, завершив трапезу.
        - Очень рада, что вам всё понравилось, - женщина тепло мне улыбнулась, демонстрируя небольшие ямочки на щеках.
        Я вернулась к себе, чтобы скрыться от враждебных взглядов прислуг. Спальня была затоплена солнечным золотом. Я даже на миг остановилась и завороженно посмотрела на широкое прямоугольное окно, через которое лились щедрые летние лучи.
        Моя прежняя спальня была расположена в северном крыле дома и солнце у ко мне приходило не часто. Дядя говорил, что солнце только испортит мою кожу, а в детстве пугал говоря, что оно способно привести к раку.
        Уверенно подойдя к окну, я шире раздвинула тяжелые шторы и прикрыла глаза, нагло наслаждаясь лаской Гелиоса, катящего свою золотую колесницу по небу. Кажется, я была странной, но мне понравилось. Понравилось быть в этой комнате и носить платье, подаренное Маркусом. Я не ощущала тех привычных стальных тисков, в которых много лет меня держал дядя. Я… Я могла вдохнуть полной грудью.
        К вечеру я хотела принять душ, но никак не могла справиться с застёжкой на спине. Карэн нигде не было поблизости, а в одиночку гулять по огромному особняку я пока что боялась. В безопасности я ощущала себя лишь в спальне, как маленький моллюск в своем надежном панцире.
        Не оставляя попыток расстегнуть платье, я не заметила, как в спальню тихо вошел Маркус.
        - Я помогу, - твёрдо прошептал он.
        От испуга моя кожа стала гусиной. Я вытянулась и застыла на месте, когда почувствовала за своей спиной присутствие Маркуса. Его пальцы быстро потянули бегунок замка вниз. На незначительную долю секунду чужая горячая кожа прикоснулась к моей. Я вздрогнула.
        - Не бойся.
        Я краем глаза заглянула в зеркало. Маркус склонился надо мной. Всё еще одетый в черное. Такой большой. Сильный. Широкоплечий. Я на его фоне выглядела совсем уж крошечной. Если он обхватит меня двумя руками, то с лёгкостью обернет своим телом мое. И почему я вообще об этом сейчас подумала?
        - Знаю, я поступил с тобой незаслуженно жестоко. Но впредь ничего подобного не повторится, - его бас сейчас звучал так тихо-тихо, практически успокаивающе. - Пусть и временно, но ты теперь моя жена, а у нас не принято обижать и причинять боль собственным женам, - большая широкая ладонь хотела опуститься мне на плечо, но Маркус в последний момент отказался от этой затеи. - Сейчас ты полноправная хозяйка в моем доме. Мои люди - твои люди. Так что не бойся, осваивайся здесь. Надеюсь, мой дом не станет для тебя такой же клеткой, как и твой собственный. Спокойной ночи, - Маркус развернулся и быстро пошагал прочь, тихо закрыв за собой дверь.
        Глава 12.
        На следующий день я проснулась и почувствовала себя невероятно отдохнувшей. Впервые я просто лежала в кровати, лишенная страха, что нужно немедленно подниматься, одеваться и куда-то бежать. В прошлом моя жизнь была расписана по минутам, а теперь… Теперь я бесстыдно вытянулась в огромной кровати в позе звезды и наблюдала за солнечными зайчиками, пляшущими на высоком потолке.
        Я дышала и мне нравился этот воздух. Мне нравилась подушка, на которой я лежала, мягкое тонкое одеяло. Мне нравилось абсолютно всё, каждая мелочь. Я не хотела думать, о том, что случилось в заброшенном доме в лесу. Не хотела думать о коварстве и жестокости дяди. Хотя бы один день… Хотя бы один день я хотела попытаться стать беззаботной.
        Улыбчивая Карэн заглянула ко мне минут через двадцать после моего пробуждения. Она принесла завтрак и рассказала, что мою гардеробную буквально недавно заполнили различной одеждой.
        Я с аппетитом съела весь завтрак и вместе с Карэн отправилась посмотреть на вещи. В гардеробной было всё, что только может пожелать женщина. Краем глаза я заметила, что Карэн с восхищением рассматривала юбки, платья и украшения. Мне вдруг отчего-то захотелось сделать ей приятно. Просто так. Не знаю, умею ли я разбираться в людях, но мне казалось, что Карэн хороший человек. Во всяком случае, она единственная из всей прислуги не относится ко мне пренебрежительно.
        - Выбирай, - предложила я. - Выбирай всё, что тебе понравилось.
        - Что вы, что вы! Это всё ваше! - немного напугано произнесла Карэн и сложила руки на груди.
        - Я хочу сделать тебе подарок. Отплатить за твою доброту, - осторожно проговорила я, чтобы еще больше не напугать женщину. - Выбирай, прошу тебя.
        Карэн улыбнулась мне, а я заметила в ее больших карих глазах слёзы. Женщина подошла к ближе к полкам с юбками.
        - Вот эту, - она взяла одну из них нежно-лимонного цвета.
        - Возьми еще что-нибудь. Я всё равно здесь временно и вряд ли успею надеть каждый из нарядов. Возьми блузку и обязательно какое-нибудь украшение.
        Из гардеробной Карэн упорхнула вся, светясь от счастья. Позже, когда она вернулась ко мне, мы немного разговорились:
        - Господин Герра хороший человек, - вдруг заявила Карэн. - Он справедливый и добрый. Лучше своего старшего брата - Леона.
        - Я Маркуса видела совсем иным, - хмыкнула я.
        - После смерти сестры он очень изменился. Думаю, это его практически убило. Господин Герра с сестрой был неразлучен. Она самая младшая. Он всегда оберегал ее, но… Но всё-таки не уберег. Я не знаю всей правды и детали мне тоже неизвестны, но судачили, что Анабель влюбилась в кого-то. И эта влюбленность ее и погубила.
        - Это всё очень печально, - я тяжело вздохнула, обдумывая услышанное.
        - Первый месяц после похорон был самым тяжелым. Наш дом был похож на зону боевых действий. Мы все думали, что господин Герра с ума сойдет. Но, кажется, всё обошлось, - Карэн немного помолчала. - Может быть, может быть вы как-то повлияете на ситуацию. Вы хорошая, я сразу это поняла. Чистая, светлая, а нашему бедному господину так нужен свет.
        Слова Карэн долго не выходили у меня из головы. Я не могла точно ответить, как именно реагировала на них. Мне определенно было жаль Маркуса. По-человечески. Но не уверена, что мы смогли бы стать друзьями. Дружба совсем не так должна начинаться. Да и потом, нам друг от друга нужно совсем иное. Мне - защита. Маркусу - возможность искупить вину.
        После обеда я всё-таки решилась покинуть свою комнату, свою «ракушку» и исследовать особняк. Он был значительно больше моего дома. Целый маленький мир внутри города. Правда, никого кроме горничных и садовника на своем пути не встретила.
        Я нашла библиотеку, тренажерный зал и SPA. Множество дверей были закрыты, а некоторые уголки дома и вовсе выглядели нежилыми. Спустившись по винтовой лестнице, я внезапно очутилась на кухне. Маркус, облаченный в белый фартук, склонился над разделочной доской и что-то сосредоточено нарезал. Кажется, какое-то мясо.
        У нас дома на кухне находились исключительно повара. Никто из моей семьи добровольно на кухню не заходил. Поэтому я очень удивилась, когда застала здесь Маркуса. Я вообще не ожидала с ним столкнуться. Застыв на пороге, я в страхе размышляла, как бы незаметно уйти, но Маркус всё же успел меня обнаружить.
        - Проходи, - вполне дружелюбно произнес он. - Не бойся меня. Я не укушу, - он улыбнулся, но его взгляд остался серьезным и мрачным.
        Я в нерешительности зашла на кухню. Она была просто огромной и очень светлой.
        - Что… Что ты делаешь? - осторожно спросила я и подошла чуть ближе к столу.
        - Карпаччо из говядины. Любишь? Или могу сделать из лосося, - не поднимая на меня взгляд, ответил Маркус.
        - Из говядины подойдет, - я тихо села на высокий табурет.
        Прислушиваясь к собственным ощущения, я почувствовала, что мой страх затаился, наблюдая за Маркусом. Кажется, сейчас мне совершенно нечего бояться. Чудовище ведет себя расслабленно и спокойно. Меня немного отпустило.
        - Почему сам готовишь? - решила я задать еще один вопрос, чтобы развеять тишину и тем самым отвлечь себя от жутких мыслей.
        - Люблю, - кратко ответил Маркус. - Когда хочется уединения, вышвыриваю всех из кухни и готовлю что-нибудь для себя.
        - Тогда я лучше пойду, - я уже хотела соскочить с табурета.
        - Нет, - жестко ответил Маркус и посмотрел на меня. - Можешь остаться, - уже мягче добавил он. - Я готовлю и на тебя. Будем считать, что это небольшой ужин в честь нашего бракосочетания.
        Я осталась на своем месте, с любопытством наблюдая за умелыми манипуляциями Маркуса, что он проводил с мясом. Он ловко и мастерски нарезал тоненькими слайсами говядину. Затем разложил один слой на блюде и приправив солью с перцем, сбрызнул оливковым маслом. Со вторым блюдом Маркус проделал всё то же самое. Потом накрыл плёнкой и отправил в холодильник. Принялся заниматься соусом.
        - Спасибо за одежду, - после длительного молчания поблагодарила я. - Карэн мне всё показала.
        - Ты теперь за всё подряд будешь меня благодарить? - Маркус выгнув одну бровь, глянул на меня, а затем вернул всё свое внимание приготовлению соуса.
        - Да, - немного растерянно ответила я. - Мне так воспитали.
        Маркус ничего на это не ответил и продолжил заниматься своим делом. Я не хотела быть навязчивой, поэтому до конца готовки больше ничего не говорила.
        - Кьянти? - предложил Маркус, вымыв руки.
        - Чуть-чуть, - робко ответила я.
        Мы переместились в столовую. Маркус принес блюда, бокалы и бутылку кьянти.
        - Очень вкусно, - похвалила я. - Мне нравится.
        - Хорошо.
        Мне казалось, что Маркус сейчас находится весь в себе, в своих мыслях. Его мрачность и молчаливость меня не пугали. Я вдруг испытала укол сочувствия к этому с виду сильному и крепкому мужчине. Он скорбит, он запутался и возможно что-то еще его жутко гнетёт. Прекрасно понимая, что мне нужно научиться преодолевать свой страх и хоть как-то привыкнуть к Маркусу, я неожиданно для самой себя прикоснулась к его руке.
        Маркус застыл и медленно перевел тяжелый взгляд на меня. «Лу, главное не поддавайся страху!» - приказала я самой себе.
        - Боль отпустит, - тихо проговорила я.
        - Тебя ведь не отпустила.
        - Но она стала значительно слабей. Несмотря на то, что случилось со мной и как я жила все эти годы, всё равно верю, что когда-то станет лучше. Не бывает так, чтобы черная полоса бесконечно тянулась. Когда-то на ее место придет и белая.
        Маркус молча рассматривал меня. Его взгляд пронзал насквозь. Он давил, напирал и даже пугал, но я упорно старалась отвечать на него. Моя маленькая ладошка мирно покоилась на огромном твёрдом кулаке Маркуса.
        - Почему тебя назвали Мария-Луиза? - вдруг поинтересовался он.
        Мы продолжили ужинать.
        - В честь двух моих бабушек, но мне больше нравится Лу.
        - Лу? Почему?
        - Кратко и понятно, - я даже позволила себе улыбнуться.
        - Можно, я тоже буду называть тебя Лу? - со всей присущей для Маркуса серьёзностью, спросил он.
        Я на несколько секунд оторопела.
        - Да, конечно, - медленно ответила я.
        - Ты красивая, Лу, - Маркус отпил из своего бокала. - Очень.
        Мои щеки стали горячими.
        - Мне никогда об этом не говорили, - честно призналась я.
        Маркус ничего не ответил, вновь погрузившись в свою мрачность.
        Глава 13.
        Через несколько дней Маркус вдруг заявил, что к нам приедет его старший брат с женой и дочерью. Помня о том, что мне говорила Карэн по поводу этого старшего брата, я немного поежилась. Потому что, если Маркуса считают хорошим, то его брат должен быть сущим дьяволом. В любом случае, я никак не могла повлиять на ситуацию. Это - не моя семья, не мой дом. Я просто должна подчиняться здешним порядкам, чтобы выжить и не угодить обратно в лапы дяди.
        Всё еще с трудом верилось в то, что я больше не живу у себя дома. Каждый раз, когда я просыпалась и встречала Гелиоса за окном свой новой спальни, мне всё чаще и чаще хотелось улыбаться. Те стальные тяжелые оковы, в которых я находилась, кажется, упали с моих рук. Это произошло весьма жестоким способом, но здесь просто сыграло правило выбивать клин клином. И теперь я почти свободная.
        Приняв душ, я глянула в зеркало и пообещала самой себе, что обязательно постараюсь стать сильней. Постараюсь научиться не бояться Маркуса и стойко выдержу сегодняшний визит старшего брата. Я уже мысленно себя готовила к тому, что семья Маркуса не примет меня. Я заняла чужое место. Пусть временно, но всё же.
        Моя волшебница Карэн уже подготовила наряд и обувь. Я выбрала шелковое платье вишневого цвета с широкими бретельками. И туфли на плоской подошве и с тонкими завязками на лодыжках. Волосы я собрала в хвост. Карэн помогла мне с этим. Я даже сама захотела немного подкрасить ресницы. Мне нравилось то, как я выгляжу. Это была именно я, а не какая-то разрисованная кукла.
        - Уже приехали! Приехали! - возбужденно проговорила Карэн.
        Я глубоко вздохнула и направилась на террасу, что находилась на втором этаже. Маркус встретил меня по дороге. Сам он был одет в неизменный черный цвет. Когда наши взгляды встретились, мне показалось, что Маркус как-то иначе посмотрел на меня. Будто увидел что-то такое… Что-то, что очень-очень ему понравилось.
        Времени обдумать всё это у меня не было. Уже через пару мгновений мы вместе оказались на террасе. Не знаю, как так получилось, мне хватило нескольких секунд, чтобы чётко для себя уяснить - я с братом Маркуса не сумею поладить. То же я могла сказать и о жене. Враждебность тонкими колючими прутиками прошила атмосферу вокруг нас. Эта встреча обещала стать для меня тяжелой и неприятной. Но я уже была хорошо обучена радостно всем улыбаться, когда больше всего на свете в этот момент хотелось плакать. Дядя замечательно меня вымуштровал в этом плане.
        - Добрый день, - первой поздоровалась я.
        - Добрый, - сквозь зубы ответил брат Маркуса. Кажется, его звали Леон, если я не ошибаюсь.
        Враждебность между нами слишком быстро обретала ощутимую силу.
        - Меня зовут Беатрис! - ко мне подошла девочка лет восьми и охотно протянула руку.
        - Очень приятно, - с улыбкой ответила я. - А меня зовут Лу, - я пожала малышке руку.
        - Ты красивая, Лу! - со всей детской непосредственностью заявила Беатрис.
        - Ты тоже очень красивая. Мне нравятся желтые ленточки в твоих косичках.
        - Бет! - гаркнул Леон. - Иди и не отходи от матери.
        Девочка вздрогнула и тут же беспрекословно послушалась своего отца. На секунду в малышке я узнала саму себя.
        - Сейчас нам подадут аперитив, - расслаблено заявил Маркус и подвел меня к столику, который уже был красиво сервирован.
        Леон с женой и дочерью тоже сели. Прямо напротив меня, как бы подчёркивая свое непринятие такой компании, как я. Это было очень неприятно. Но и прятаться в своей комнате я тоже никак не могла, потому что сейчас исполняла роль хозяйки этого дома.
        Нам подали аперитив, а маленькой Беатрис большой стакан с соком.
        - За встречу! - расслабленно произнес тост Маркус.
        - За встречу, - поддержала я его, но со мной, кроме мужа больше никто не чокнулся бокалами.
        - Мелани очень переживает, - вдруг заявила женщина, имени которой я всё еще не знала. - Она думала, что это всё слухи и грязные сплетни, - гостья искоса глянула на меня. - Маркус, ты очень обижаешь мою сестру.
        И тут мне стало понятно, что жена Леона - сестра невесты, чье место я заняла. Ну не могут же они все думать, что мы из-за великой любви и внезапно вспыхнувшей страсти решили пожениться! Это сделка. Временная сделка.
        - Я делаю так, как считаю нужным, - твёрдо ответил Маркус. - Ты в моем доме, Лора. То, что ты жена моего брата не дает тебе никакого права приходить в этот дом и в чем-то меня обвинять. Твой совет мне не нужен, - он говорил медленно, но каждое слово, словно гвоздь вколачивалось в Лору.
        Она поморщилась, будто от приступа зубной боли. Леон явно не одобрял поведение своего младшего брата, но вступаться всё равно не решился.
        Когда подали обед напряжение немного ослабло. Маркус в основном общался со своим братом. А я старалась игнорировать колючий взгляд Лоры, что иногда открыто посылался в мою сторону. Огорчало ли меня такое отношение? Нет. С одной стороны, оно было вполне логичным. С другой, после дяди и его бесконечного недовольства меня уже мало что могло потревожить.
        Я продолжала улыбаться и делать вид, что мне приятна эта компания. Так нужно было. Так правильно. Это семья Маркуса, и я не имела никакого права ввязываться в схватку или развивать скандал.
        Беатрис всё порывалась подсесть ко мне поближе, но ее отдёргивали или мама, или папа. В общем, это был не самый приятный обед. Маркус постоянно ухаживал за мной: то салфетку подавал, то мой фужер старался всегда держать наполненным. Благодаря ему, я себя за столом чувствовала немного комфортней, чем могло быть.
        Под конец этой напряженной встречи Леон вызвал Маркуса на приватный разговор. Лора, не спрашивая разрешения, схватила дочку за руку и быстрым шагом направилась вслед за мужчинами. Я была почти уверена, что за дверями кабинета Маркуса разговор непременно пойдет обо мне.
        Глава 14.
        Я знал, что брат приехал на обед лишь потому, что его принудила Лора. Чертов подкаблучник! Она хотела увидеть Лу, оценить ее, детально рассмотреть, а затем всё-всё рассказать своей сестрице. Мелани должна была скоро вернуться после двухмесячных фотосъемок заграницей. Конечно же, она уже обо всём знает и захочет нанести «дружеский» визит. Но чхать я на всех них хотел.
        Какой бы ни была моя цель, но если я поставил ее перед собой, то никто не собьет меня с курса. Моя цель - защитить Лу. И я это сделаю. Сделаю, потому что уже видел, на что способен ее дядюшка. Способен, потому что она беззащитна, напугана и совсем неопытна. Она, как ягненок в стае голодных волков. Да и что греха уже таить, Лу мне нравится. Очень. Нравится, как женщина. Как потенциальная любовница. Ее эти глаза. Несмелая улыбка. А как шикарно она сегодня выглядит в этом платье! Мои руки всё еще чесались в непреодолимом желании сорвать его и снова увидеть Лу обнаженной. А затем… Нет, этим мыслям сейчас здесь не место.
        - Как долго она здесь будет? - пренебрежительным тоном спросила Лора.
        Я вальяжной походкой подошел к своему письменному столу, опустился в кресло и вынул из ящика недокуренную сигару.
        - Столько, сколько потребуется, - спокойно ответил я.
        - Маркус, это несерьезно! Ты выставляешь мою сестру на посмешище!
        - Лично я ей ничего не обещал и в любви точно не клялся. Она свободна. У меня возникли другие планы. И на данный момент они в приоритете, - я подкурил.
        - Плевать я хотела на твои приоритеты! - взвизгнула Лора, но я и бровью не повёл.
        - Маркус, твои игры меня совершенно не интересуют, - заговорил Леон, подойдя к окну. - Но ты своими выходками подрываешь нашу репутация, а я этого допустить не могу.
        - Она ведет себя так, - всё не унималась Лора, стискивая плечики Беатрис, - будто хозяйка в этом доме!
        - Так и есть, - ответил я.
        - Ты невозможен! - выдохнула Лора. - Леон! Сделай с этим что-нибудь, - она схватила мою племянницу за руку и быстрым шагом вышла из кабинета.
        - Каково это быть на поводке у собственной жены? - без тени иронии спросил я.
        - Это ты меня будешь об этом спрашивать? - Леон с прищуром глянул на меня. - Пляшешь под дудку какой-то бестолковой девки.
        Не знаю, что со мной случилось. Леон своими словами, будто задел во мне какой-то нерв или еще что-то. Я вдавил сигару в дно пепельницы, кроша в своих пальцах хрупкую оболочку.
        - Еще раз, - прорычал я, сверля взглядом пространство перед собой, - ты ее назовешь бестолковой девкой, и я не посмотрю на то, что ты мой старший брат.
        Леон повернулся спиной к окну и скрестил руки на груди. В глазах заискрилось недоброе ликование.
        - Что я вижу? - губы брата растянулись в насмешке. - Маркус? Ты ли это? Не думал, что у тебя всё настолько запущено. А это вообще нормально влюбиться в ту, которую так страстно желал прикончить? Ты всегда был странным, но это даже для тебя уже слишком, - он хохотнул. - Братец, тебе лечиться надо.
        Я резко встал из-за стола и подойдя к Леону, схватил его за лацканы пиджака.
        - Думаю, у нее между ног какая-нибудь золотая дырка, раз тебя так выкручивает, - брат испугался моей реакции, но постарался скрыть это за насмешкой.
        - Тебя ничуть не касается то, что у Лу между ног, - прошипел я, сильней стиснув в кулаках лацканы.
        - Умерь пыл, братец, - Леон убрал от себя мои руки. - Меня ни капли не вдохновляют все эти бестолковые разборки, но вот, что я тебе скажу. Если ты не разрешишь все эти любовно-драматические сопли, то я тебя отстраню от дел. А ты сам знаешь, что это означает. Останешься без охраны. Клан Герра тебе больше не поможет, и на дно реки ты со своей Лу пойдешь за компанию. Я не хочу враждовать с тобой, Маркус, но ты сам вынуждаешь.
        Брат развернулся и ушел прочь из моего кабинета. Я еще несколько секунд сжимал и разжимал кулаки, тщетно борясь со вспышкой гнева. Мы с Леоном никогда не были близки. Всегда папин любимчик. Он даже выражается, как наш папаша. Мне давно так остро не хотелось врезать Леону в нос. Врезать так, чтобы послышался хруст хрящей. Меня буквально трясло от этого неконтролируемого желания.
        Я вернулся к столу, вынул из ящика еще одну сигару, но курить совсем не хотелось. Вернув ее на место, я провел ладонью по лицу. Может, я и в самом деле с ума сошел? Столько времени я мечтал о том, как всажу в прелестную головку Марии-Луизы пулю, а теперь… Теперь меня всего ломает лишь от одной такой мысли. Ломает, что кто-то может причинить вред Лу, а меня в этот момент не оказаться рядом.
        Взяв графин с водой, я плеснул себе немного в стакан и тут же его осушил. Кажется, после гибели Анабель я окончательно слетел с катушек. Моя нервная система стала совсем ни к черту. Выпив еще стакан воды, я вышел из кабинета и направился в сторону террасы.
        Лу стояла у перил и наслаждалась солнцем. Я остановился на несколько секунд и скользнул жадным взглядом по линии ее шеи. Меня порабощали ее ключицы, яремная впадинка и то, как Лу легко убирала пальцами с лица свои локоны.
        - Маркус? - она повернулась ко мне, будто почуяла мое присутствие. - Всё хорошо? Я знаю, что не нравлюсь твоей семье. Но ты им сказал, что это временно? Пусть они не сердятся. Пусть не думают, что я жажду занять не свое место, - Лу продолжала что-то еще лихорадочно говорить, но я уже ее не слышал.
        Я вообще уже ничего не слышал, кроме гребанного желания, что набатом стучало в голове. Лу волновалась, это было заметно по тому, как она заламывала пальцы. Я стремительно приблизился к ней, запустил пятерню в ее шелковистые густые волосы, распуская хвост и не оставляя права выбора, поцеловал. Агрессивно, будто набрасываясь на добычу. С Лу ведь иначе надо, но и я по-другому не умею. Леон разозлил меня. Сильно. И эта линия шеи Лу… Ее эти губы… Ангельски пухлые и дьявольски соблазнительные. Всё в моей голове смешалось.
        Я вжал Лу в свое тело, проникая языком в ее рот. Она была растеряна, но всё равно ответно потянулась ко мне. Боже! Эта девочка совершенно не умеет целоваться! И мне хорошо. Запредельно.
        Глава 15.
        Мне было страшно и сладко одновременно. Я никогда ни с кем не целовалась. Дядя мальчиков ко мне не подпускал. В сексуальном плане я совсем ничего не смыслила, поэтому меня немного пугала реакция собственного тела. Мне стало жарко и сердце так учащенно билось в груди, словно обезумев.
        Горячие и влажные губы Маркуса жадно целовали меня, а язык… Его язык ласкал, вторгался внутрь, сплетался с моим. Еще несколько секунд назад я думала о том, чтобы у Маркуса не возникло никаких серьезных проблем с братом. Даже успела мысленно отругать себя за то, что сильно переживала за чужие родственные связи. А потом пришел Маркус. Тихо. Я кожей ощутила его присутствие. И вот он меня целует. Так агрессивно и страстно. Его напор меня пугал и волновал.
        Мои руки опустились на широкие напряженные плечи. Голова немного закружилась, потому что эмоций во мне было слишком много. И все они такие яркие и острые. Я уже и забыла, когда в последний раз испытывала нечто подобное. Мое сердце билось быстро, но не в жутком страхе… Нет. Оно ликовало и это было очень необычно.
        Мы с Маркусом совсем чужие люди, но то, что сейчас происходило между нами не поддавалось ни логики, ни внятным объяснениям. Меня тянуло к нему. Я отвечала на его поцелуи, позволяла крепко держать в объятиях.
        Маркус втянул мою нижнюю губу, слегка прикусывая ее. У меня от этого манёвра кожа вмиг стала гусиной. Боже, что же это происходит! Маркус подтолкнул меня к столику, за которым мы еще совсем недавно обедали и усадил на его край. Я не узнавала самой себя. Когда это я стала такой доступной и развратной?
        - Я хочу содрать с тебя это платье, - прорычал Маркус и взглянул на меня. Его черные глаза горели, взгляд стал каким-то туманным и особенно глубоким.
        - Не нужно, - прошептала я, крепко сжав широкие плечи.
        - Не нужно, - эхом отозвался Маркус, откровенно рассматривая мои губы, водя по их контуру большим пальцем.
        Мне нравилось это прикосновение. И тот взгляд, которым на меня сейчас смотрел Маркус, тоже нравился. Я себя вдруг почувствовала красивой и… нужной. Внезапно Маркус коснулся кончиком носа моей шеи, опустился ниже, к яремной впадине и глубоко втянул воздух. На секунду у меня создалось впечатление, что я нахожусь в лапах какого-то сильного чудища. Дикое создание, что учуяло невероятно возбуждающий аромат.
        - Ты боишься меня? - Маркус выпрямился и вжал кулаки в стол. Я словно бы попала в ловушку.
        - Я, - мое дыхание было тяжелым и неровным. Я всё еще ощущала пульсацию в губах после нашего поцелуя. - Я не знаю. Боюсь и в то же время нет. Меня твоя сила пугает и мрачность, но… Я не дрожу от страха рядом с тобой. Уже нет.
        Маркус внимательно рассматривал меня, следил за моими эмоциями, явно о чем-то думая. Его тяжелый мрачный взгляд озадачивал, но не пугал.
        - Ты вся дрожишь, - отметил Маркус с едва заметной улыбкой на губах.
        - Это не страх, - смущенно ответила я.
        - Знаю. Я это чувствую, - в черных глазах мелькнуло что-то такое лукавое и эротичное.
        - Ты злишься? - вдруг зачем-то спросила я, словно нащупав по наитию у себя в мыслях именно этот вопрос.
        - Злился, - Маркус выпрямился и скрестил руку на груди. - Но уже нет. Не могу рядом с тобой долго злиться, - он еще раз глянул на мои губы, а затем вынул телефон из заднего кармана брюк и ушел.
        В тот день совершенно неожиданно мы сказали друг другу так мало, но в то же время так откровенно много. Между нами будто искра полыхнула. Но я не жалела. Не жалела о поцелуе, о прикосновениях и словах. Впервые я не жалела о том, что так беспечно поддалась внутреннему желанию. Правильно это было или нет - неважно. Я сделала так, как подсказало мне сердце.
        Через несколько дней Маркус внезапно куда-то рано утром уехал. Карэн сказала, что он отправился в аэропорт встречать свою невесту. Этот ответ неожиданно неприятно скользнул ржавой иголочкой вдоль моего сердца. Я никогда не испытывала именной такой формы душевного дискомфорта, поэтому понятия не имела, как с этим справиться.
        Мысленно отругав себя, я вернулась с небес на землю. Один поцелуй, пусть и такой страстный, всё равно ничего не решает. Ведь так? Маркус - взрослый мужчина и подобные невинные жесты вряд ли его собьют с толку.
        Карэн предложила мне выпить лимонад. Сегодня было достаточно жарко и я решила не отказываться. Пока что мое передвижение по городу не оговаривалось и весь мой досуг сужался до стен особняка. Взяв стеклянную бутылку с домашним лимонадом, я отправилась в спортзал. Если нечем дельным заняться, то хотя бы потрачу лишние калории.
        Я настроила беговую дорожку и почти час отпустила все тяжелые мысли и полностью сконцентрировалась на физической нагрузке. На самом деле я была не так слаба, как могла показаться на первый взгляд. Мои мышцы достаточно развиты и у меня совершенно нет отдышки. Я могу бегать долго и держать правильный ритм дыхания. Еще одно умение, обретенное благодаря дядюшкиной муштре.
        Закончив с тренировкой, я еще немного походила туда-сюда по спортзалу, чтобы сбросить напряжение с икр. Прохладный лимонад отлично утолял жажду. Мыслями я уже была в душевой, когда в коридоре меня неожиданно окликнула Карэн.
        - Что такое? - я подошла к служанке.
        - Там, - она ткнула пальцем на первый этаж. - Мелани. Она приехала.
        - С Маркусом? - я немного нахмурилась.
        - Сама. Говорит, что разминулись. Злая. Но я ей не верю. Приехала раньше, чтобы вас увидеть. Точно вам говорю.
        Роль зверушки, которую все привыкли рассматривать, была настолько для меня родной и привычной, что я уже не видела в этом ничего страшного. Как только мне исполнилось восемнадцать, дядя постоянно меня кому-то показывал, хвастался тем, какую замечательную он вырастил племянницу. Я привыкла быть безвольной куклой и только-только начала учиться становиться другой. Быть свободной и иметь право выбора хотя бы в мелочах.
        Мне не нужны конфликты, поэтому специально злить невесту Маркуса я ни в коем случае не собиралась. Но цель ее визита меня ни капли не пугала.
        - Я в душ, - сообщила я Карэн и пошла в свое крыло.
        Переодевшись в легкий бледно-розовый комбинезон, я вернулась в спальню и тут же застыла на пороге, потому что увидела на своей кровати девушку. Длинноногая брюнетка в черном коротком платье. Утончённая с бронзовой бархатистой кожей. Такая девушка достойна мелькать на обложках лучших глянцевых журналов.
        - Добрый день, - поздоровалась я первой.
        Девушка грациозно встала с моей кровати и медленно приблизилась. Она подбиралась так, как змея подползает к беззащитной мышке. Но проблема в том, что я больше не хотела быть этой мышкой. Не хотела быть беззащитной. Подобная роль мне уже просто осточертела. Я не собиралась давать себя в обиду.
        - Ничего особенного, - озвучила вердикт девушка.
        Очевидно, что это и была та самая загадочная Мелани. Я почему-то представляла себе ее немного иначе. Она глянула на мое обручальное кольцо и прищурилась.
        - Оно - мое.
        - Не сомневаюсь, - сдержанно и твёрдо ответила я.
        - Ты вообще, кто такая? - Мелани сосредоточила на моем лице взгляд своих шоколадных глаз.
        - Мария-Луиза, - представилась я.
        - Какое старомодное имя.
        - Классика.
        - Маркус был обещан мне.
        - Полагаю, что этот вопрос, нужно решать с ним.
        - Ты, - шикнула Мелани и больно схватила меня за волосы на затылке, - не играйся со мной.
        Я совершенно не планировала вступать в открытую схватку. Это уже совсем какое-то варварство. Две самки борются за внимание самца. Думаю, Мелани хотела меня напугать, но после того, что я пережила, такие выпады вряд ли могли вызвать в моей душе страх.
        - Я вернулась, и ты здесь долго не продержишься, - Мелани медленно отпустила меня.
        - У меня с Маркусом иная договоренность. Наша сделка не касается третьих лиц, простите, - я расправила плечи.
        - Мелкая потаскуха, - выплюнула Мелани, как змея, что выплёвывает смертоносный яд.
        Я никак не отреагировала на ее оскорбление, зная, что протест или отрицание мне сейчас никак не помогут. Да и потом, с одной стороны, негодование Мелани можно было понять.
        За дверью вдруг послышались быстрые тяжелые шаги. Через несколько секунд на пороге возник Маркус. Он держал в руках ключи от машины. В глазах гнев. Губы плотно сжаты.
        Глава 16.
        - Она кричала, как сумасшедшая, - уже вечером рассказала мне Карэн.
        Я не просила ее шпионить. Она это делала сама и приносила мне лишь самые необходимые новости.
        - Но господин Герра был спокоен, как удав. Иногда он вспыльчив, а иногда можно даже позавидовать его выдержке. Мелани ему ведь семья навязала. Он ее не любил никогда. Да и она его, думаю, тоже. Семья господина Герра очень богатая и Мелани в этом видит неоспоримую для себя выгоду.
        В чем-то история Маркуса была похожа и на мою. Навязанный брак. Отсутствие в определённых моментах права выбора. Хотя, это всё равно не мешало Маркусу поступать так, как он считал нужным. Этой уверенности мне у него стоило поучиться.
        - В общем, господин Герра ее выпроводил, - подытожила Карэн и подлила мне в чашку еще немного прохладного фруктового чая.
        Вся эта ситуация, и с Леоном, и с Мелани немного удручала меня. Я чувствовала себя неким яблоком раздора. На мои семейные проблемы накладывался еще и отпечаток семейных проблем Маркуса, а венчает всё это безобразие тот факт, что для всех вокруг я считаюсь погибшей.
        После ужина в одиночестве я решила найти Маркуса. Карэн сказала, что он больше никуда не уезжал. Не знаю, почему захотела его увидеть. Тот наш поцелуй я выбросить из головы не смогла, да и не хотела. Меня вдруг потянуло к этому мужчине, словно мы были фрагментами единого-целого.
        Неожиданно для самой себя я обнаружила, что уже привыкла к присутствию Маркуса в своей жизни. Он ворвался в нее неожиданно, как завоеватель. Он был гоним жаждой отмщения. Он пугал меня до чёртиков. Но по итогу в Чудовище был спрятан человек. Обычный человек из плоти и крови. Он не лишен сердца и чувства сострадания. Именного такого человека мне всегда и не хватало.
        Маркуса я нашла в бассейне. Он в одних черных обтягивающих плавках сидел на краю, опустив ноги в воду. Кожа и волосы были влажными. Значит, Маркус совсем недавно еще плавал. Он снова была мрачным и смотрел куда-то перед собой, полностью погрузившись в свои мысли.
        Я беззвучно на носочках подкралась к Маркусу. Сняла обувь, села рядом и тоже опустила ноги в воду. Она оказалась приятно теплой. Маркус продолжал смотреть куда-то перед собой, но его рука медленно опустилась мне на плечо и прижала к влажному горячему телу. Я не хотела надоедать Маркусу, поэтому просто сидела с ним молча. И это молчание… Оно было комфортным и каким-то даже уютным. Я ни с кем прежде не ощущала себя настолько расслаблено. Надо же… Судьба и впрямь имеет необыкновенное чувство юмора.
        - Хочешь поплавать? - вдруг спросил меня Маркус.
        - Я очень плохо плаваю.
        - Серьезно? - он с легкой улыбкой на губах посмотрел на меня. Мрачность во взгляде медленно рассеялась. - Твоя фамилия означает «море». Ты должна быть родной в своей водной стихии.
        - Похоже, я дала сбой в этой закономерности, - я заправила прядь волос за ухо и посмотрела на бассейн.
        Он был прямоугольным и довольно глубоким. В таком можно с легкостью утонуть. Я поежилась.
        - Не бойся, Лу, - Маркус крепче сжал мое плечо. - Я тебе не дам утонуть, - он выразительно смотрел на меня, и эта его безобидная фраза вдруг в моих мыслях обросла более серьезным смыслом.
        - Хорошо, - долго не сопротивляясь, я сняла с себя комбинезон.
        Мне впервые было легко обнажаться перед мужчиной. Более того, в душе мне хотелось, чтобы Маркус вновь увидел мое тело без одежды. Я снова хотела увидеть его этот туманный взгляд, что лениво скользнет по моим губам, изгибам шеи. Внимание Маркуса стало мне просто физически необходимым.
        Я аккуратно спустилась в бассейн, стараясь держаться у бортика. Маркус же без лишних церемоний и приготовлений с разбега нырнул в воду и через несколько секунд выплыл прямо передо мной.
        Взгляд тягучий, уверенный и соблазнительный. Несмотря на то, что вода была лишь слегка тёплая, а я находилась в одном нижнем белье, по моим венам заструился жар. Держась одной рукой за бортик бассейна, я неотрывно смотрела на Маркуса. Его влажные волосы казались совсем черными, ровно, как и ресницы. Он был дьявольски привлекателен и по-хорошему, по правильному было бы держаться от такого человека на максимальном расстоянии. Но мои губы уже призывно приоткрылись, в ожидании поцелуя.
        Маркус еще несколько секунд выжидающе смотрел на меня, а затем подплыл совсем близко и вдавил меня своим твёрдым телом в бортик бассейна. Мое сердце ухнуло и с упоением забилось в быстром упоительном ритме.
        Рядом с Маркусом я ощущала себя так, будто стою на тоненькой ниточке, а подо мной - бездонная пропасть. Нужно пройти вперед, чтобы стать на твёрдую землю, но я сделала шаг в эту самую пропасть.
        Маркус напал на меня, на мои губы. Он полностью соответствовал своему имени, что означало «воинственный», по праву носил фамилию, которая по происхождению обозначена, как война. Маркус завоевывал, отвоевывал, утаскивал в плен свою добычу.
        Влажные горячие губы осыпали жадными поцелуями мою шею. Маркус почему-то помешался именно на моей шее, щекоча ее языком, прикасаясь к ней кончиками зубов. Я хихикнула и тут же замолчала, когда ощутила, что в мои трусики скользнула широкая горячая ладонь. Маркус продолжал ласкать мою шею, а его рука уверено коснулась моих нижних губ, раздвинула их, надавливая на клитор.
        Я выгнулась и зажмурилась от новизны ощущений. Маркус сдавленно зарычал, проведя пальцами у входа. Я вся сжалась, потому что хорошо знала - первый раз обязательно должен быть болезненным. И, думаю, природа сыграла с нами, женщинами, злую шутку, раз мы сами страстно желаем ощутить эту боль.
        - Мне сложно скрывать то, что я тебя хочу, Лу, - прорычал Маркус, мучая мою шею своими губами и языком. - Сложно сдерживать себя.
        Я почувствовала его твёрдый член, скрытый под плотными обтягивающими плавками. Он был определённо большим, как и весь Маркус. Стало немножко страшно. Я ухватилась пальцами за его плечи, чтобы не уйти на дно бассейна.
        - Прикажи мне остановиться, - тяжело дыша, прошептал Маркус, - или я не сдержусь.
        Мне было сладко в его руках. Было жарко. Было хорошо. Я внутренне ощущала, что хочу этого. Я готова.
        - Не останавливайся, - прошептала я Маркусу на ухо и, кажется, это окончательно сорвало все его внутренние предохранители.
        Когда мы оказались на черных шелковых простынях в спальне, я видела перед собой лишь мерцающие темные глаза и остро ощущала каждое прикосновение рук, губ. Внутри меня что-то трепетало. Темное горячее желание пульсировало в венах, в кончиках пальцев.
        Маркус избавил меня от влажного нижнего белья, что разносило по моей обнаженной коже холодные мурашки. Твёрды соски тёрлись от широкую рельефную груди и то чувство, что искрилось между мной и Маркусом, вынуждало выгибаться дугой. Маркус напал на мои розовые возбужденные соски, как голодное чудище. Он облизывал их, полностью втягивал в рот. Его откровенные ласки вынуждали меня кусать собственные пальцы в порыве заглушить, рвущиеся наружу стоны.
        Когда Маркус избавился от плавок и я увидела его напряженный большой член, мне стало немного страшно.
        - Всё хорошо, - Маркус поцеловал меня между грудей, скользнул вновь к шее. - Обхвати его рукой. Не бойся. Обхвати.
        Он взял меня за руку. Я коснулась мужской плоти и Маркус тут же шумно выдохнул.
        - Сожми. Не бойся.
        Я подчинилась приказу и заметила, что Маркуса пробрала дрожь. Ему нравились мои прикосновения. Я осмелела в своих ласках.
        - Постараюсь минимизировать твою боль, - Маркус провел ладонью по моим спутавшимся и влажным волосам.
        Наши губы вновь сплелись в поцелуе. Я жалобно застонала, когда ощутила плавное, но уверенное проникновение. Стало неприятно.
        - Не сжимайся, - прошептал Маркус, целуя меня в висок. - Ты и так слишком узкая.
        Я впилась ногтями в широкую крепкую спину и сдавленно застонала от боли, когда член продолжил всё глубже и глубже проникать в меня. Резкий толчок вырвал из меня крик. В уголках глаз защипало, и я сильней впилась в смуглую кожу Маркуса. Он зашипел и на несколько секунд замер.
        - Мне больно, - я всхлипнула.
        - Ты умница, Лу, - Маркус поцеловал солёные от слёз щеки, начиная медленно двигаться во мне.
        Боль не слабла, но осознание того, что я больше никогда не буду той прежней напуганной девчонкой-Лу, помогало терпеть. Маркус старался двигаться аккуратно. Кожа к коже. Одно дыхание на двоих. Мы стали единым-целым на всех уровнях. Моя боль была природной, но это не мешало моему телу отыскать нужный ритм, чтобы подстроиться под движения Маркуса. Симфония нашей близости будоражила.
        Маркус прижал свою горячую ладонь к моей пояснице и уткнулся носом мне в шею. Толчки становились всё резче и глубже, распространяя давящую боль по всему моему телу. Сдавленный рык, отдаленно напоминающий раскат летнего грома опалил мою кожу. Маркус замер и вжался всем телом в мое.
        - Мне тебя мало, Лу, - прошептал он. - Я никуда тебя не отпущу. Никуда.
        - И не надо, - я обняла Маркуса за шею.
        Глава 17.
        СЕМЬ МЕСЯЦЕВ СПУСТЯ…
        Когда я впервые увидела Маркуса в яблоневой роще, то и помыслить не могла о том, насколько он изменит мою жизнь. Я его боялась. В моих глазах он был настоящим Чудовищем, что жаждало моей смерти. Существовала сотня причин, чтобы его ненавидеть, но сложный узор жизни неожиданно крепко связал нас вместе.
        У Маркуса тоже было много причин ненавидеть меня, мою семью. Он хотел отмщения, хотел ослабить свою душевную боль, что принесла с собой утрата младшей сестры. Думаю, когда Маркус увидел меня, он тоже не думал о том, как в будущем мы повлияем на жизни друг друга.
        Даже когда мы ехали в часовню, чтобы обвенчаться я не подозревала о том чуде, что случится с нами. Потому что тогда оно мне казалось невозможным, неправильным и нелогичным. Наш брак, который смело можно было назвать фиктивным, круто ушел в сторону подлинного. Мы ждали ребенка.
        Вот так. Люди, которые по всем законам логики должны люто ненавидеть друг друга, неожиданным образом сплели ДНК в единое-целое и поместили их в новом человеке. Наше зачатие было словно вызовом, брошенным нашим семьям. Мы можем не враждовать. Мы можем жить бок о бок. И это нормально. Правильно. Естественно.
        Всё это случилось неожиданно и возможно рано, да и не вовремя. Но я не жалела. Слишком долго я себя чувствовала одинокой в собственной семье. Осознание, что под моим сердцем зародилась крошечная жизнь вселило в меня уверенность и неукротимую жажду бороться до победного конца. Теперь я не одна.
        Самое сложное было сказать о своем положении Маркусу. Между нами что-то происходило. Мы разговаривали нечасто и немного, но нас тянуло друг к другу с феноменальной силой. Это сложно объяснить. Просто, когда я его видела, мое сердце начинало трепетать, а в кончиках пальцев кололо от непреодолимого желания прикоснуться к его смуглой коже.
        Маркус в свое время ошибся. Жестоко. Но в отличии от моего дяди, он признал свою ошибку. Признал и взял меня под свою защиту. Маркус заботился обо мне. Как умел. Может, в моей страшной сказке он и не принц, а то самое Чудовище, что никогда не сбросит с себя проклятие, мне всё равно. Я готова с ним просто молчать или окунаться с головой в его мрачность. За тот отрезок времени, что я провела в доме Маркуса, он стал мне родней собственной семьи.
        Когда я сказала о том, что беременна, Маркус лишь молча глянул на меня, а затем крепко одной рукой прижал к себе. Я уткнулась носом в его твёрдую ключицу и просто прикрыла глаза. Мне уже было понятно, что Маркус не из тех, кто говорит много, страстно и без умолку. Он человек действий, а не слов.
        Я и Маркус отчетливо понимали все риски. Понимали, что моя беременность должна держаться втайне.
        - Я тебя увезу, - прошептал он на ухо, крепче прижимая к себе. - Разрешу пару дел и увезу. Мы будем далеко отсюда.
        Что-то в голосе Маркуса меня в тот момент насторожило. Он был напряжен. Мой внутренний голос так не вовремя пробудился и предостерег: «Главная опасность еще впереди». Но какая именно опасность? И как ее предотвратить?
        Я обняла Маркуса двумя руками и прижалась к нему так крепко, как только смогла. Лишь в его объятиях я ощущала себя полностью защищенной.
        Глава 18.
        Алекс Марино вальяжно сидел в своем кабинете, наслаждаясь коньяком. Чудесная погода за окном четко отображала внутреннее состояние мужчины. А почему бы ему не радоваться? Все деньги и все каналы дохода сосредоточены исключительно в его руках. Большая часть города находится под ним. Даже мафиозный клан Герра и тот частично подчиняется Алексу.
        Кто же мог подумать, что малышка Анабель со своей чистой первой любовью так лихо приумножит общий капитал! Она влюбилась в Алекса, как последняя дурочка. Хотя справедливости ради стоило сказать, что Марино был хорош собой и не влюбиться в него просто невозможно.
        Сначала Алекс расценивал наивную влюбленность Анабель, как некий комплимент своей мужской привлекательности. Но затем он увидел в девчонке отличный инструмент. Несколько улыбок, романтический ужин, один трах, что совершенно не понравился Алексу, но так ошеломил девственницу-Анабель. И всё. Ловушка захлопнулась. Бабочка с тоненькими крылышками прочно запуталась в прозрачной липкой паутине паука.
        Анабель рассказывала Алексу абсолютно всё. Он получал самую свежую информацию. Вряд ли девчонка отдавала отчет в том, что своим трёпом подставляет своих старших братьев. Но Марино ее скудоумие было лишь на руку. Подобрав под себя бизнес Леона, Алекс избавился от ненужного звена в своей хитроумной цепочке. Анабель отправилась в реку. Это было даже символично! Потому что в той же реке когда-то давно погибли и родители Марии-Луизы. Конечно, всё это выглядело как случайная жестокая трагедия. Алекс идеально отработал свою партию безутешного брата.
        Увы, но там, где водятся огромные деньги, совершенно нет места для тёплых родственных связей. Вот и малютка Мария-Луиза сгинула больше семи месяцев назад. Участь своих родителей она не познала. Ее забрал огонь. Такой отчет получил Алекс Марино, когда его цепные псы разнюхали всю нужную информацию. Конечно, он хотел бы воочию увидеть хладный труп своей племянницы, но в старом доме, где ее нашли, случился пожар. Пусть так. Главное, что исход один и тот же - все, кто был неугоден Алексу Морино, погибли.
        В его в кабинете сидела черноволосая красавица. Информация о ней была получена заранее. Невеста Маркуса Герры. С этим малым у Алекса была своя изощрённая война. И, признаться, ему нравилась та ненависть, которую испытывал Маркус. Хотел отомстить за сестру, а по итогу сослужил Марино прекрасную службу. Леон уже под Алексом, теперь вот и невеста пришла. Малыша Маркуса медленно и методично загоняли в угол.
        - Чем обязан? - расслабленно спросил Алекс.
        - У меня есть информация, - важно заявила Мелани.
        - Цена? - Марино не привык ходить вокруг да около, зная, что всё в этом мире имеет свою цену. Особенно какая-нибудь любопытная информация.
        - Хочу видеть обручальное кольцо на своем пальце, - девушка откинула назад свои роскошные тёмные волосы.
        - Милочка, я уже староват для женитьбы. Да и зачем ты мне? - уголок губ Марино дёрнулся в полуулыбке.
        - А вы мне и не нужны. Я хочу носить фамилию семьи Герра, - по холодному взгляду карих глаз было видно, что Мелани никак не задела шутка Алекса.
        - И почему же Маркус всё еще не ведет тебя под венец? Засиделась ты уже в невестах, - Марино аккуратно отставил бокал с коньяком и упёрся локтями в крышку стола.
        - Знаю. Я не жена из-за одной любопытной особы, которую вы очень хорошо знаете.
        - Вряд ли ты меня удивишь, но попробуй.
        - Я должна быть уверена в том, что Маркусу не грозит опасность и он возьмет меня в жены.
        - Милая, я не падре, чтобы обещать тебе подобное. Но безопасность Маркуса будет зависеть от ценности твоей информации.
        - Ваша племянница. Мария-Луиза. Она жива. Она не просто жива. Нет. Она является женой Маркуса вот уже семь месяцев. И более того, носит его ребенка.
        Несколько секунд Алекс внимательно смотрел на Мелани, а затем рассмеялся, запрокинув голову. Он смеялся громко и заливисто, будто только что услышал самую забавную и удачную шутку, которая только можно сочинить.
        - Прости, - утирая слёзы с уголков глаз, произнес Алекс. - Но более смешной глупости я еще не слышал. Моя племянница мертва. Если бы это было не так, то она уже давно появилась на пороге этого дома. Я хорошо ее выдрессировал. Она четко уяснила, что податься ей некуда. Она никому не нужна.
        - Не хочу вас огорчать, господин Марино, но вашей племяннице было куда податься. И моему жениху, судя по всему, она очень нужна. Мне пришлось потратить много времени, чтобы убедиться в правдивости информации. Брат Маркуса мне помог. Это Мария-Луиза. Ошибки быть не может. Леон предупредил меня, что вы не поверите, поэтому я принесла доказательства, - Мелани вынула из маленькой дизайнерской сумочки фотографии и протянула их Алексу. - Пришлось подкупить горничную. Этим занялась моя старшая сестра.
        Алекс взял фотографии. Улыбка тут же сползла с его лица, уступая место удивлению и негодованию. Он несколько секунд рассматривал изображения, а затем смял их в кулаках.
        - Теперь вы мне верите? - с победной улыбкой на губах спросила Мелани. - Я догадываюсь, что чудесное «воскрешение» племянницы вам может серьезно помешать. Но она не просто «воскресла», но еще в скором времени приведет с собой наследника. Вам это не нужно, а мне не нужна рядом с Маркусом Мария-Луиза. Он хочет увезти ее из города. Поэтому вам нужно поторопиться, господин Марино.
        Каждый нерв в теле Алекса пульсировал необъятной отравляющей злостью. Еще несколько минут назад он был безукоризненно счастлив. Сильней сжав в кулаках фотографии, Марино шумно втянул воздух.
        Ярость красной пеленой осела у него перед глазами. Она пульсировала, скалилась. Будто ярость в одну секунду превратилась в Чудовище. Жестокое, голодное и кровожадное. Алекс Марино уже четко знал, что будет делать. Он собственноручно убьет Марию-Луизу. Убьет так же, как когда-то и Анабель - быстро и без сожалений. Но перед этим… Перед этим он вырвет из ее чрева плод. Всякий наследник немаленького состояния семьи Марино должен быть убит. Иной участи для своих соперников Алекс не видел.
        Глава 19.
        Маркус уехал рано утром. Я осталась в его кровати и вдруг почувствовала страшный прилив тревоги. Мне и раньше временами бывало как-то страшно, но доктор, сказал, что это вполне нормально. Первая беременность, первая серьезная ответственность. Женский организм меняется, меняется и ее гормональный фон. Но сегодняшняя тревога показалась мне совершенно другой.
        Аккуратно перевернувшись на бок, я обняла свой живот и посмотрела в окно. Гелиос уже выкатывал свою золотую колесницу в чистое утреннее небо. Погода хорошая. Через несколько дней мы с Маркусом уедем отсюда. Наш малыш родится подальше от города, в котором я столько лет была несчастна. Но тревога в моей душе всё равно никак не унималась.
        Рядом с Маркусом мне всегда спокойно, наверное, это связано с тем, что спокоен и он. Мы спим в одной постели и Маркус всегда повернут ко мне лицом, а его рука покоится на моем боку или животе, как бы оберегая и защищая. В нем определённо присутствует что-то от инстинкта хищника. Территория Маркуса всегда при нем. И когда я не ощущаю его рядом с собой, мне становится как-то неуютно.
        - Доброе утро, - в спальню вошла Карэн. - Я принесла чай.
        Медленно сев, я подложила себе под спину подушку и приветливо улыбнулась женщине.
        - Доброе утро. Я не хочу чай. Мне бы лучше сок.
        - Это целебный чай. Травяной. Он успокаивает нервы. А вам в последнее время именно это и нужно, - Карэн говорила мягко и одновременно достаточно настойчиво.
        Я ей доверяла. Единственной в этом доме. После Маркуса, конечно же. Со всей остальной частью работников в доме у меня так и не сложились дружеские отношения. А вот с Карэн как-то сразу получилось контакт наладить. Она всегда готова прийти на помощь, готова утешить. Поэтому ее рекомендации по поводу чая всё же приняла.
        - Маркус снова будет только вечером? - спросила я, взяв чашку с подноса.
        - Да. Господин Герра будет уже вечером. Он поручил мне заняться сбором ваших вещей.
        - Я могу и сама. Мне несложно, - я сделала маленький глоток.
        - Он не хочет, чтобы вы перетруждались.
        - Что-что, а это мне уж точно не грозит, - я заулыбалась.
        - В любом случае, я всё сделаю. Не переживайте.
        Отпив еще немного, я почувствовала некий странный привкус, скрытый в травяных нотках.
        - А что за травы были добавлены в чай? - поинтересовалась я у Карэн.
        - Ничего необычного, - она пожала плечами и как-то странно посмотрела на меня.
        Я насторожилась. Моя утренняя тревога усилилась.
        - Что происходит?
        Мой язык внезапно начал заплетаться, словно я только что выпила целый бокал кьянти. С трудом я отставила чашку обратно на поднос и посмотрела на Карэн. Она вдруг начала двоиться.
        - Что…? - рассеянно я выдавила из себя, а затем стремительно рухнула в черноту.
        Когда я пришла в себя, то первое, что почувствовала - жжение в запястьях. Глаза открыть получилось с трудом и раза с третьего. Руки плохо шевелились. Они оказались прикованы к стене. Я дёрнулась, когда увидела цепи. Боже! Место, в котором я находилась, неожиданно оказалось до боли знакомым. Это был винный погреб. Наш винный погреб. В моем родном доме. Сердце, чувствуя приближение неминуемой опасности, истерично затрепыхалось в грудной клетке.
        Пусть моя голова дико болела после «чая», но сложить в мыслях два и два я всё же смогла. Дядя вычислил меня и здесь не обошлось без помощи Карэн и бог знает, скольких еще людей. Мне вдруг отчего-то захотелось улыбнуться. Пусть я была много лет лишь напуганной куклой, но мне всё равно удалось целых семь месяцев оставлять дядю Алекса в дураках. Я понимала, что пощады от него ждать не придется. В гневе он превращается в монстра. Жестокого. Беспощадного. Мне не за себя было страшно. Нет. Я боялась за ребенка.
        - Попалась глупая пташка в сети, - услышала я в темных глубинах погреба знакомый ненавистный мне голос дяди.
        Я дёрнулась от приступа уже почти забытого страха, что испытывала лишь в присутствии Алекса Марино. Несмотря на то, сколько всего я успела пережить за всё это время, страх перед этим человеком всё еще жил во мне. Это тот страх, тот барьер, что может пасть и исчезнуть лишь в одном случае - кто-то из нас умрёт. Иначе никак. Тут уже никакая терапия не поможет. Никакие таблетки.
        - Думала, что выйдешь победительницей? - дядя медленно подбирался ко мне. Как некий паук, что выбрался из темного уютного сырого угла.
        Я задышала чаще и снова дёрнулась. Дядя продолжал наступать. В тусклом свете ламп в его руке блеснуло нечто похожее на иглу - тонкую, длинную и крючковатую. Мне этот инструмент совсем не понравился, и я снова в панике задёргалась, звякая цепями.
        - Я выдеру из твоего чрева этого ублюдка, - прошипел дядя. - Думала, что обыграешь меня?! Думала, что заберешь всё, что я так долго собирал?!
        - Мне ничего не нужно, - задыхаясь в панике, ответила я. - Мне не нужны ни деньги, ни предприятия, ни дома. Я просто хочу жить. Свободно. Я уеду. Уеду. И никогда больше здесь не появлюсь.
        - Девочка моя, - Алекс присел на корточки передо мной, - проблема в том, что я жить спокойно не смогу, зная, что ты жива.
        Он был ужасен. Я смотрела в его глаза и видела зияющую черноту Ада. Боже! И это мой дядя! Мой близкий и единственный родственник! Откуда столько жестокости?!
        Страх во мне достиг некого апогея и вырвался из груди оглушающим криком. Я знала, что меня никто не спасёт и никто не услышит, но безропотно принимать свою участь не могла. Я попыталась ударить дядю ногами, но он увернулся и сомкнул руки на моей шее, вжав затылком в холодную каменную стену.
        - Я тебе глотку перережу, - процедил дядя, сильней вдавливая большие пальцы в мое горло. - Ты сдохнешь, и никто не найдет твой гнилой труп.
        - Маркус тебя найдет и прикончит, - прохрипела я.
        Дядя ударил меня несколько раз затылком об стену. Перед глазами всё закружилось, заблестело. Воздуха не хватало. В висках тяжело и больно заломило. Я не могла больше ничего сказать, потому что голос пропал.
        Я не могла ничего сделать, лишь сильней натянуть браслеты на измученных запястьях. Искажённое злым ликованием лицо дяди чудовищным оттиском запечатлелось в моей памяти. Я уже кожей ощущала прохладное дуновение, спешащей ко мне навстречу смерти.
        - Ты сдохнешь! Сдохнешь! - одержимо кричал дядя.
        - Не сегодня, ублюдок!
        Хватка на моем горле ослабла. Дядя вдруг упал набок, глядя на меня стеклянными глазами. Я увидела Маркуса с пистолетом в руке. В погреб пробирались его люди. Та прохлада, которую я ощутила, не имела ничего общего со смертью. Это был сквозняк, возникший, когда Маркус проник со своими ребятами в погреб.
        - Лу, - Маркус бросился ко мне.
        Я смотрела на него широко раскрытыми глазами. Сказать что-то в ответ не получилось. Шок ледяными канатами опутал всё мое тело. Это был ужасающий кошмар.
        - Лу, моя маленькая Лу, - горячо прошептал Маркус, избавляя меня от этих жутких оков.
        По щекам катились слёзы. Дышать получалось лишь через раз.
        - Я здесь, - Маркус взял меня на руки. - Я тебя не отпущу, - горячие губы коснулись моего виска.
        Ощутив себя в безопасности, я прикрыла глаза и уткнулась Маркусу в грудь. Всё закончилось.
        Эпилог.
        Много лет спустя Алекс Марино продолжал сниться мне, не давая забыть о том, каким Чудовищем он когда-то являлся. Тот страшный эпизод в винном погребе оставил свой след - мой голос почти пропал. Дядя серьезно повредил мне связки. Но понемногу я всё же начала возвращать себе голос, правда, восстановить его полностью так и не получилось.
        Следы от пальцев Алекса Марино еще долго окольцовывали мою шею. Этот человек был ужасен в своей жестокости и одержимом стремлении завладеть деньгами. Он мог пойти на любое зверство, чтобы достичь поставленной цели. Но теперь этого человека больше нет. Попали ли он в ад за свои грехи или нет - я не знала. В прошлом этот человек занимал слишком огромную часть моей жизни, теперь я не хотела о нем думать ни единой секунды.
        Маленький Элиа закряхтел в коляске, возвращая меня мыслями на землю. Я аккуратно покачала сына и посмотрела на особняк, что когда-то был моим домом, затем стал моей клеткой, а теперь превратился в мою полноправную собственность.
        - Ты точно хочешь продать его? - спросил меня Маркус, опустив одну ладонь на мою талию.
        Я положительно кивнула.
        - И точно хочешь уехать из этого города?
        - Да, - тихо ответила я.
        Пусть самая главная опасность в лице моего дяди была ликвидирована, но оставался еще Леон, его жена, Мелани. Я не хотела войны. Не хотела растрачивать свою долгожданную свободу на месть к людям, которые едва ли не лишили меня жизни. У нас был сын. И я хотела бы подарить ему ту семью, которую когда-то отняли у меня. А в погоне за местью существовал большой риск оставить Элиа сиротой. Оно того не стоило.
        - Пусть часть денег, - шепотом начала я, - будет перечислена в благотворительный фонд. А вторая половина останется для нас и Элиа.
        Все грязные и кровавые деньги Алекса Марино я решила отдать на благотворительность, чтобы они хоть немного очистились. Жить с ними я бы всё равно не смогла.
        - Слишком добрая ты, - Маркус приобнял меня сзади и коснулся кончиком носа моей шеи.
        Я ничего не ответила, лишь улыбнулась.
        - Тогда едем. Не будем терять время.
        Я еще раз глянула на особняк, на яблоневую рощу, что виднелась вдали. Кто же мог подумать, что одна роковая встреча так кардинально изменит мою жизнь?
        - Едем? - спросил меня Маркус, взяв Элиа на руки.
        Я положительно кивнула и направилась в сторону бронированного джипа. Один из охранников уже сложил коляску и поместил ее в багажник.
        Удобно расположившись на заднем сидении, я обняла Маркуса за плечо и посмотрела на сына. Он дремал, сжав ручки в крошечные кулачки. Маркус поцеловал меня в макушку и дал знак, что можно ехать.
        С каждой новой секундой мы удалялись всё дальше и дальше от пут старой чудовищной жизни и стремились в объятия новой, счастливой. В объятия той жизни, где никогда не будет места для жутких призраков прошлого.