Торжество любви Саманта Джеймс
        # Юная Сабрина Кинкейд страшилась гордого предводителя шотландского клана Иена Мак-Грегора, точно самого Дьявола, ибо тайные слухи именно его обвиняли в загадочном исчезновении ее сестры.
        Но обещание, данное отцом девушки, было обещанием чести и красавица пошла с Иеном под венец. Гордому шотландцу, однако, мало было обладать лишь телом Сабрины, и втайне он поклялся себе, что любой ценой покорит сердце молодой жены и пробудит в ней огонь ответной страсти.
        Саманта Джеймс
        Торжество любви
        Пролог
        Шотландия. Конец XIII века
        Звуки сдерживаемого смеха привели парня к конюшне. Это был долговязый юнец лет пятнадцати. Еще не мужчина, но уже и не мальчик, он смотрелся выше мужей вдвое старше его. Все в нем дышало силой и энергией: жилистые руки, длинные крепкие ноги, видневшиеся из-под килта.
        Секунду парень постоял в дверях, наморщив лоб: он размышлял, уж не обманывает ли его слух. Но уже в следующее мгновение зрение уловило в темном углу за сеном какое-то движение. И тут же в мрачной, унылой конюшне раздался знакомый звонкий, будоражащий девичий смех.
        Парень тяжело вздохнул. Отчего девчонка не в церкви? Дункан, ее отец, если узнает, страшно разозлится, хотя удивлен и не будет. И уж обязательно закричит: - С тобой вечно случается что-нибудь не так!

«И он прав. Она такая и есть», - подумал парень и в этот миг разглядел, что девчонка стоит в грязи на коленях, а рядом - с полдюжины мальчишек из деревни. Глаза всех прикованы к лежащим на земле костям.
        Девчонка взвизгнула и от восторга захлопала в ладоши: - Я снова выиграла! - Она весело рассмеялась, обнажив белоснежные ровные зубы. Тут же вскочила, сверкнув миниатюрными босыми ступнями, закружилась, замахала руками. Поношенная юбка взметнулась в воздухе. Если она и почувствовала жадные мальчишеские взгляды на загорелых щиколотках и упругих икрах, то не подала ни малейшего вида.
        Красивой девчонка не была - нисколько, не то, что ее сестра Маргарет. Густые волнистые волосы цвета пламени с янтарной и золотистой искрой не поддавались ни одному гребню. Но глаза у нее были удивительные: обрамленные блестящими ресницами, они поражали ясной чистотой, словно зеленеющие поля. В глубине зрачков бился дух настоящей жизни. Как обычно, где-то в потаенном уголке своего существа парень поразился их прозрачности и цвету…
        - Игра не кончена. Дайте кинуть и мне! - улыбнулся вошедший.
        Девчонка так и подскочила. Чудесные глаза потемнели, выдавая досаду, вызванную его появлением. Она молча следила, как он приближался к сидящим, и взгляд ее внезапно помрачнел.
        Ребята шумно приветствовали вновь прибывшего.
        - Йен!
        - Садись с нами!
        - Давай, а то эта малышка спустит с нас последние штаны.
        Йен посмотрел на небольшую кучу всякого барахла, лежащего рядом с девчонкой, и его губы растянулись в улыбке.
        - Что, мальцы, она опять жульничала?
        Ее рот крепко сжался.
        - А вот и нет! - вспыхнула девочка. - И бросать ты не можешь, потому что в этом кону не играешь!
        Вокруг благодушно зашумели.
        - Будет тебе, Сабрина. Пусть кидает! - воскликнул светловолосый, веснушчатый четырнадцатилетний Джереми.
        - Кидай! - поддержали другие. - Что в этом плохого? Один из мальчишек подтолкнул другого: - Не хочет, потому что сама мошенничала.
        - Нисколько! - возмутилась Сабрина.
        - Тогда докажи! - хитро улыбнулся один из игроков. - Дай ему кинуть. Губы девчонки плотно сжались, глаза сузились.
        - Хорошо.
        - А какая ставка?
        - Никакая! - оборвала она.
        - Но должно же что-нибудь быть… - Иен осекся, увидев, что глаза ее сверкнули огнем.
        Девчонка вздернула подбородок, губы искривило подобие улыбки.
        - Хорошо, - буркнула она, - если я выиграю, проведешь две недели с Дугласом на верхнем пастбище.
        Дуглас был главным пастухом ее отца. Дни и ночи вдали от дома он охранял стадо овец.

«Ничего себе! Значит, вот как она решила избавиться от меня!» - подумал Иен и, хотя, как он ни старался, улыбка все же кривила его рот, быстро и резко ответил: - А если выиграю я, ты поцелуешь Роберта. - Он кивнул на сидящего в дальнем углу рослого парня с телячьими глазами, который, когда Сабрина отворачивалась, не отрываясь, смотрел на нее.
        - Роберта? С какой стати?! - В ее грубоватом голосе послышались испуганные нотки.
        - Потому что таков уговор. Но конечно, только в том случае, если ты проиграешь.
        Испуг постепенно покидал девичьи глаза. Иен смотрел на Сабрину, и его темная бровь насмешливо изгибалась.
        - Так что, принимаешь предложение?
        Сабрина потупилась. Легкий занавес волос скрыл от Иена выражение ее лица. Но он чувствовал, как работает ее мысль: это опасно! Она вдруг встряхнула головой и расцвела солнечной улыбкой: - Ладно, Иен, поцелую, - и наклонилась, чтобы подобрать кости.
        - Нет уж, - остановил ее парень, - попросим кости у Джереми.
        Мальчишка с готовностью полез в карман и опустил на ладонь Иена два грубо вырезанных кубика. Чуть заметно улыбнувшись, тот широким жестом передал их Сабрине.
        - Бросай первая.
        Она выхватила кости. На секунду глаза ее устремились к небу. Глубоко вздохнув, Сабрина потерла кубики ладонью и швырнула на землю.
        Выпало восемь. Пряча улыбку, девчонка подобрала кости и передала Иену.
        - Твоя очередь. - Она была явно довольна результатом.
        Не проронив ни слова, Иен крепко стиснул кубики в руке, разжал пальцы и как бы выронил их. Мальчишечьи крики потрясли воздух: - Гляди-ка, выиграл!
        - Чисто побил!
        - Роберт, свинья ты этакая, она тебя поцелует!
        Все повернулись к пламенноволосой девчонке, которая поднялась на ноги и теперь стояла удивительно прямо, только тысячи вихрей бушевали в ее глазах и мутили их голубизну.
        - Ты проиграла, - проронил Иен, - и должна поцеловать Роберта.
        Всем показалось, что Сабрина хочет удрать, и мальчишки с нетерпением ждали, что будет дальше. Первым молчание нарушил победитель.
        - Дала обещание - держи, - спокойно сказал он. Роберт уже тоже стоял и глупо ухмылялся. Сабрина в последний раз лукаво посмотрела на Иена и шагнула вперед. Глаза ее были широко распахнуты. Она подставила губы.
        Крики усилились. Подбадриваемый товарищами, Роберт схватил ее за талию, притиснул к себе, впился в рот и попытался просунуть язык сквозь плотно сжатые зубы.
        Сабрина отпрянула, как от огня.
        - Какая гадость!
        Мальчишки дружно покатились со смеху, когда тыльной стороной ладони она принялась вытирать губы. Победитель не сдержался и присоединился к другим.
        Сабрина обернулась, обвела компанию глазами и резко крикнула: - Вон!
        Мальчишки, добродушно ворча, потянулись наружу. Но самым яростным взглядом она обожгла победителя, который так и не тронулся с места.
        - Доволен?
        - Доволен.
        - Но почему? Нравится, когда меня унижают?
        - Унижают? Тебя? - Сама мысль заставила Иена усмехнуться. - Да если кто тебя когда-нибудь унизит, Бог непременно метнет с неба молнию.
        Сабрина не ответила, но так высоко задрала подбородок, что Иену показалось, что у нее вот-вот переломится спина.
        - Что ты здесь делаешь? - спросила она. - Хотя что это я? Вы, горцы, народ ленивый. - Она показала язык. - А ты, мой принц, самый худший из всех!
        Парень нисколько не смутился.
        - Это тебя следует спросить, что ты здесь делаешь. Я знаю, твой отец уехал на рассвете на охоту. Разве тебе не положено стоять на коленях в церкви, хранить молчание и молиться о том, чтобы речь твоя стала сладкозвучной и ты бы выросла похожей на нашу святую Богоматерь?
        Девчонка что-то произнесла сквозь зубы, и Иен едва сдержал улыбку. Язычок у нее был дерзким, за словом в карман она не лезла, и именно это навлекало на нее отцовский гнев и наказание. Вопрос ей явно не понравился, но, не обращая внимания, Иен продолжал: - Роса еще не высохла на полях, а ты уже мечешь кости! - Он не устоял перед соблазном и стал подтрунивать дальше. - Не очень-то благочестивое поведение. Подбородок Сабрины задрался еще выше.
        - Ты что, считаешь себя моим опекуном?
        - Только этого не хватало - ни в коем случае. Хотя опекун тебе, наверное, не помешал бы.
        Ответ еще больше задел девчонку.
        - Благодарю Господа, - воздела она руки к небу, - что не родилась старшей. Страшно подумать, что бедняге Маргарет предстоит когда-нибудь выйти за тебя замуж, горец. Иен про себя тоже вознес к небу благодарственную молитву, ведь их отцы договорились поженить его со старшей - Маргарет, а она, слава Богу, нисколько не походит на сестру. Сабрина, хоть и совсем еще юная, была колючей, точно резкий восточный ветер. Ох, какой это был смазливый, но дерзкий чертенок!
        - Я на тебя зла не держу. Наоборот, хочу, чтобы ты порадовалась, что партия осталась за тобой. Считай, ты своего добилась и тебе незачем больше меня выпроваживать - я и так уезжаю: меня вызывают домой.
        От неожиданности Сабрина моргнула.
        - Домой… на нагорье (Имеется в виду Северо-Шотландское нагорье.)?
        - Отец решил, что мне больше нет нужды болтаться в Данлеви. Повидаюсь с твоим, когда он вернется с охоты, и тронусь в путь.
        Сабрина была ошеломлена. Она неотрывно смотрела на Иена, ее маленькие губки от сильного волнения раскрылись.
        - И что же? Ты не хочешь пожелать мне доброго пути?
        Она снова моргнула.
        - Конечно… Скорого тебе пути.
        Иена неприятно поразило, что ему не пожелали удачи в дороге. Хотя, что с этой Сабрины взять - они постоянно ссорились. Он отвесил галантный поклон: - Не забывай меня, Сабрина, а я остаюсь твоим верным, покорным слугой.
        Маленькие ладошки сжались в кулачки, и девчонка топнула ногой.
        - Покорным? Только не мне! Верным? Разве что для собственной выгоды!
        Иен пожал плечами: - А что в этом плохого?
        Сабрина снова топнула. Но он только запрокинул голову и звонко рассмеялся: таков уж у юной леди характер. И, улыбнувшись, хотел уйти. Однако не успел сделать и шагу, как его остановил девичий голос: - Йен!
        Он обернулся: - Ну что?
        - Ты не скажешь папе, что видел меня здесь?
        В ее тоне было нечто, граничащее со страхом…
        Озадаченный, юноша нахмурился. Сабрина была дикаркой. Это он знал наверняка. И хотя Дункан Кинкейд был с ней часто суров, но совсем не жесток. Да и сам он, хоть ему иногда и надоедали девчоночьи фокусы, не жаждал ее наказания.
        - Не скажу, - покачал он головой.
        - Обещаешь?
        - Обещаю.
        Сабрина отвела взгляд, а когда вновь посмотрела на Иена, ее глаза сверкали.
        - Помни, - произнесла она почти с яростью, - дал обещание - держи!
        - Я-то не забуду, - отозвался он.
        Слегка кивнув в ответ головой, девочка вдруг широко распахнула дверь и бросилась вон. Иен смотрел ей вслед, пока она не скрылась в окутанном туманом лесу.
        Какая муха ее укусила?
        Он улыбнулся. К нему быстро возвращалось хорошее настроение. Пройдет совсем немного лет, и эта симпатичная крошка непременно заарканит какого-нибудь несчастного, сведет его с ума, и бедняга так и не узнает, какой его закрутил смерч. Нет, Иен нисколько не завидовал ему.
        Насвистывая старую песенку, парень вышел из конюшни. Слава Богу, он женится на Маргарет! Но все же что станет с Сабриной Кинкейд? Ведь их дорожки пересекутся, раз он будет мужем ее сестры. Ясно одно - их судьбы воедино никогда не сольются…
        Так он думал в то время.
        Глава 1
        Год 1306 от Рождества Христова. Стоял последний день лета, и ветерок доносил сладковатый запах все еще цветущих крупных роз.
        Во дворе замка все бурлило, словно в горшке с готовящимся к обеду варевом. Люди, лошади, домашняя скотина перемешались друг с другом; под ногами сновали цыплята. Из-за угла слышался звон боевых копий. Но все перекрывал гремевший из парадного зала и эхом отражавшийся от деревянных стропил сердитый голос: - Сабрина! Где эта проклятая девчонка? Черт возьми, никогда ее нет, если она нужна!
        Две служанки переглянулись. И та, что казалась помоложе, направилась в сторону помещения с плоской крышей, где находились кухни. Она быстро пересекла огород, завернула за угол и остановилась как вкопанная, потупив глаза, - ее госпожу крепко обнимал светловолосый верзила.
        - Осторожнее, - предостерегающе прошептала она. - Миледи, отец зовет вас.
        Девушка попыталась высвободиться, но детина и ухом не повел, только крепче сжал ее в объятиях. И хотя она чувствовала себя в них вполне уютно, благоразумие все же возобладало.
        - Джеми, - тихо, но повелительно произнесла она, - мне надо идти. Неразумно заставлять папу ждать.
        Объятия ослабли, но гигант ее так и не выпустил, только поднял голову.
        - Черт бы его побрал! - возмутился он. - Ну почему ему никогда не нужна Маргарет?
        Сабрина Кинкейд сморщила нос: - У Маргарет свои обязанности. И нет сомнений, она ими уже занимается.
        Джеми Мак-Дугал скривил губы: - Вот еще! - Он не скрывал презрения. - Отец не дает тебе покоя. Обращается, как со служанкой.
        Сабрина нерешительно улыбнулась. Готовое сорваться с языка возражение почему-то застыло на губах. Хотя она была уверена, что отец ее любит. Но все же… Девушка знала, что он считает ее виноватой в смерти матери, ведь несчастная женщина умерла в родах.
        Словно почувствовав ее колебания, Джеми снова стиснул объятия.
        - Клянусь, я желаю одного - немедленно взять тебя в жены. - Голос прозвучал хрипло и жарко. - Небо свидетель, прямо сегодня!
        Сабрина откинула голову, чтобы видеть его лицо, и ее улыбка сделалась печальной.
        - И я тоже. Но мы оба знаем, что папа никогда не разрешит. Я младшая дочь, поэтому Маргарет должна выйти замуж первой.
        Руки Джеми безвольно упали.
        - Это потому, что я Мак-Дугал?
        - Нет! - быстро возразила девушка, хотя в глубине души совсем не была уверена в своей правоте. Отец не питал ни малейшей симпатии к клану Мак-Дугалов и не одобрял ее встреч с Джеми. До сегодняшнего дня она уговаривала молодого человека не просить ее руки, зная, что последует отказ. Может быть, позже, после свадьбы Маргарет, отец и станет покладистее.
        - А этот Иен! - Джеми почти что выплюнул имя. - Что его держит на нагорье, вдали от нареченной?
        Сабрина разгладила морщинки между его густыми светлыми бровями.
        - Не знаю, - вздохнула она. - Его отец умер год назад. И я слышала, как папа говорил, что в их клане возникли неурядицы.
        Джеми насмешливо фыркнул: - Может, он не хочет жениться на Маргарет? «Ох, нет», - подумала девушка. Хотя временами язык у сестры и становится острее бритвы, сама она свежа, как английская роза, хороша, как была покойная матушка. Сабрина просто не представляла мужчины, который бы отказался от такой красоты.
        - Сабрина!
        Девушка вздрогнула. Ей почудилось, что голос отца прозвучал у самого уха.
        - Уходи! - быстро сказала она. - Тебе пора. Последовал стремительный, крепкий поцелуй. Джеми перепрыгнул через невысокий, увитый плющом каменный забор и скрылся в ближайшем лесу. Сабрина круто повернулась, подобрала юбки и бросилась к замку. Грузная фигура отца маячила во дворе.
        - Сабрина! - все так же с нетерпением ревел он, но, заметив дочь, осекся и напустился на нее: - Ты здесь, несносная девчонка? Где тебя черти носят?
        Девушка задохнулась от бега.
        - Осматривала огород. Похоже, у нас на зиму получатся хорошие запасы капусты и лука-порея. - И она искусно увела разговор в сторону: - Ты хотел меня видеть, отец?
        - Да! - Дункан Кинкейд распрямился. - Приезжает Мак-Грегор, Сабрина! Будет в Данлеви прямо сегодня!
        - Мак-Грегор? - безучастно переспросила она. И вдруг ее сердце замерло: неужели?..
        - Иен? Приезжает Иен? - Слова прозвучали не громче шепота.
        - Он самый.
        Девушка проглотила застрявший в горле ком. Она не привыкла думать о Иене как о Мак-Грегоре. Предпочитала вообще о нем не думать.
        Сабрина уже выросла. И хотя рассудительность была не в ее натуре, она научилась придерживать язык и не выкладывать сразу все, что приходило в голову. Посмотрев на отца, она спросила: - А Маргарет знает?
        - Да. Он прислал весточку. Написал, что намерен готовиться к свадьбе. Сейчас Маргарет в церкви, молит Бога о его благополучном приезде. - Дункан искоса посмотрел на дочь, и она поняла значение устремленного на нее взгляда: отец считал, что Сабрина слишком мало времени уделяет просьбам о небесном покровительстве. Но на сей раз не стал ее стыдить, только коротко произнес: - Надо очень многое успеть сделать: приготовить угощение и комнаты для Мак-Грегора и людей из его клана. Присмотри за этим, девочка.
        Сабрина принялась за дело. Вскоре весь дом гудел и бурлил. Через час, словно паруса под лазурным небом, на ветру уже полоскались только что выстиранные простыни. Трех служанок Сабрина послала наверх убраться в свободных покоях, сама же пошла искать Маргарет.
        Она нашла сестру в ее комнате. Та сидела у окна на стуле с прямой спинкой, точно этот день был таким же, как все остальные, и не принес ей весть о приезде будущего мужа.
        Сабрина молча постояла на пороге. Некоторое время ее не замечала ни Маргарет, ни служанка Эдна. Приглядевшись, любой бы увидел, что сестры нисколько не походили друг на друга: ни внешностью, ни манерами. Маргарет была высокой и худощавой, с бледным лицом в форме сердечка. Глаза ее сияли, как два голубых сапфира. Ниспадающие на плечи светлые волосы отливали серебром, напоминая мерцающий лунный свет.
        Испачканные пальцы Сабрины невольно подергали кончик перекинутой через плечо золотистой косы. Девчонкой она ужасно переживала, что Господь наделил ее буйными кудрями, а не блестящими прямыми волосами. Несколько лет она то обижалась, то негодовала на Всевышнего за то, что он не в ней, а в сестре воплотил материнский образ, ведь с этим даром и Божьим благоволением Маргарет получила всю отцовскую привязанность и любовь. Сабрину же считали лишь досадной обузой. Да-да, она ведь не походила ни на мать, ни на отца. Но долго завидовать Сабрина не могла - таков уж был ее характер.
        Девушка постояла еще минуту. Взгляд ее сияющих зеленых глаз скользил по словно выточенному из слоновой кости великолепному профилю сестры. Лицо Маргарет, как всегда, было безмятежным. Сколько раз она играла роль хозяйки, когда к отцу приезжали гости, и их всегда очаровывали ее красота и обаяние. Смех Маргарет разливался в воздухе, словно звонкая трель соловья…
        Трудно было поверить, что Маргарет способна сказать кому-нибудь резкое слово. Но Сабрина-то знала, каким жалящим мог быть ее язык и скверным характер.
        Как-то несколько лет назад Сабрина, случайно наступив на подол платья сестры, измазала его грязью. Маргарет пришла в ярость, раскричалась и ударила ее по лицу. Странно, что она вдруг вспомнила это теперь, спустя столько лет. Сабрина знала Маргарет лучше, чем кто-либо другой, и все же бывали моменты, когда совершенно не понимала ее. В одном лишь она была уверена: специально Маргарет не обидит ни единой живой души.
        Сабрина закрыла за собой тяжелую деревянную дверь и ступила в комнату.
        - Так-так, - весело проговорила она, - кажется, сегодня только ты сохраняешь спокойствие, - и улыбнулась сестре, которая была старше ее всего на год. - А я думала, что вся Шотландия, до нагорья и дальше, слышит, как папа кричит, что едет Мак-Грегор. Маргарет положила шитье на колени.
        - А почему я должна волноваться? Это всего лишь Иен.
        - О, Мак-Грегоры - ужасные великаны! - воскликнула служанка. Глаза Эдны невероятно расширились от ужаса. Она бросила стягивать с кровати белье и торопливо перекрестилась. - Говорят, если их разозлить, они едят своих детей живыми!
        Сабрина прикусила губу, чтобы не рассмеяться. Эдна была застенчивой, суеверной, боялась собственной тени, но девушка горячо ее любила.
        Озорные искорки заплясали в ее глазах. Сабрина поджала губы, стараясь придать лицу озабоченное выражение.
        - Что ж, он всего лишь горец, а мы знаем, какие они варвары. Может, Иена специально мальчишкой отправили в Данлеви, чтобы спасти клан от вымирания.
        Глаза служанки чуть не выскочили из орбит. Она прижала ладонь к своей округлой груди и испуганно прошептала: - Значит, у него нет ни братьев, ни сестер?
        - Ни одного, - покачала головой Сабрина. - По крайней мере, ни одного, кому удалось вырасти. - Это было сущей правдой: два младших брата Иена умерли в детстве. Эдна пришла в настоящий ужас.
        - Дикари! Какие они дикари! - воскликнула она, схватила грязное белье и выскочила из комнаты.
        Маргарет вздохнула.
        - Знаешь, - сухо заметила она. - Папа непременно узнает об этой истории. И когда она достигнет его ушей, наверняка будет еще приукрашена.
        Сабрина улыбнулась: - Надеюсь, так оно и случится. Я специально дала толчок ее воображению.
        - Но Эдна права, - задумчиво проговорила сестра. - Иен действительно настоящий гигант.
        - Гигант! - Сабрина презрительно фыркнула. - Всегда был тощим, как молодое деревцо зимой.
        - Ах да, я совсем забыла, Сабрина. Ты ведь его не видела, когда мы с папой ездили в Эдинбург. С ним еще был кузен Аласдэр. И тот тоже выглядел как настоящий Мак-Грегор. А ты тогда заболела и, насколько я помню, не смогла поехать.
        Да, действительно, они с ним не встретились. Тогда, по словам Сесилии, деревенской знахарки, девушка съела что-то порченое. Ей было настолько плохо, что несколько дней она не могла оторвать голову от подушки.
        В течение дня мысли об Иене Сабрина сдерживала. Но теперь дала волю памяти. Последний раз она видела его много лет назад - на конюшне. Словно тень скользнула по ее лицу и окутала его мраком. Сабрина невольно почувствовала вкус горечи. Он дал обещание… обещание только для того, чтобы в сделке показать свое истинное лицо.
        Маргарет посмотрела на сестру пытливым взглядом: - Я заметила, что в последнее время ты не слишком жалуешь Иена. Но так ведь было не всегда?
        Не всегда, чуть не закричала Сабрина, потому что Маргарет сказала правду. Они играли, как брат и сестра, и по-родственному ругались, но бывали моменты, когда Сабрина думала об Иене совсем не по-сестрински.
        Странно; что она об этом вспомнила… И вспомнила именно сейчас…
        Но теперь все переменилось. Маргарет смотрела на нее очень пристально, и Сабрина пожалела, что не умеет скрывать свои чувства еще лучше.
        - Не беспокойся, сестра, - быстро произнесла она, - когда он войдет в нашу семью, я буду с ним приветлива.
        - Ах, вот как! А сама ты для меня желала бы другого мужа?
        - Никогда об этом не думала, - призналась Сабрина. - Договор о твоем браке существовал столько, сколько я себя помню.
        - Да, - промолвила Маргарет. - Значит, и разговаривать не о чем. Все мужчины, с которыми я знакома, либо члены нашего клана, либо женаты или обручены, либо слишком молоды.
        Но мысль Сабрины уже перескочила на Джеми, и она ощутила легкое чувство вины - ей было жаль сестру, которая не могла сделать свой выбор. Наверное, это было эгоистично, но девушка испытывала благодарность за то, что отец не удосужился устроить и ее помолвку. Сейчас она впервые задумалась, любит ли Маргарет Иена…
        Ускользнуть из дома Сабрине удалось не скоро. Ноги сами понесли ее по нехоженой, грязной тропинке, ведущей от дома к укрытой в глубине леса поляне. Сабрина дорожила этим местом: здесь она могла спокойно подумать, когда уставала от шумных укоров отца.
        День уходил, и последние лучи - все еще яркие и золотистые - проникали сквозь еловые ветви. Посредине убежища в овальном прудике сверкала чистая вода, а берега густо поросли папоротником.
        Замок, казалось, был где-то далеко, совершенно в ином мире. Сабрина опустилась на душистую траву и в волнении крепко обхватила колени руками. Маргарет скоро выйдет замуж. Мысль о возможности быстрее, чем она мечтала, объявить Джеми, что и они смогут сыграть свадьбу, наполнила девушку счастьем. Она выросла, перестала проказничать, как в детстве, и у отца нет повода им отказать. Напротив, он будет доволен, что наконец-то избавится от нее.
        Улыбка тронула мягкие девичьи губы. Маленький башмачок слетел с ноги, за ней последовал другой, и Сабрина с наслаждением пошевелила пальцами, когда ощутила ступней приятную прохладу травы. Девушка просто ненавидела тесную обувь. И теперь, почувствовав себя свободной и беззаботной, что никогда не удавалось ей в присутствии других, расплела косу и запустила тонкие пальцы в волны искрящегося золота.
        Вспорхнула и протанцевала над прудом бабочка. Водная гладь была ровной, как только что выпавший снег. Она призывно манила, и Сабрина внезапно поняла, каким тяжелым грузом навалились на нее заботы хлопотного дня.
        Пальцы сами поползли к шнуровке лифа. Изящные белые зубки слегка прикусили нижнюю губу. Высоко над головой в ветвях щебетали птицы. Рядом в траве быстро пробежал кролик.
        Сабрину никто не видел. Некого было стесняться. И к тому же она делала это не впервые.
        Поддаваясь нестерпимому соблазну, она стянула через голову платье и через секунду нагая прыгнула в пруд с узкого, длинного камня. Прохладная вода обожгла кожу, и у девушки перехватило дыхание, но она всем сердцем радовалась свежести пруда, потому что день выдался не по сезону жарким.
        Нарушая тишину, над водой прокатился ее негромкий смех. Боже, как ей нравилось это место! Здесь никто не журил, никто с укором не смотрел на нее, никто не указывал, что делать. Здесь она чувствовала себя свободной, как никогда.
        Сабрина нырнула, выплыла на поверхность и в три взмаха достигла берега. Нащупала ногами песчаное дно, встала и принялась выжимать мокрые волосы. Потом скрутила их в длинный жгут, забросила за голое плечо; взгляд бесцельно скользнул по поляне. Вдруг из горла девушки вырвался сдавленный крик. Сердце ушло в пятки. Какая ужасная оплошность!.. Она была не одна.
        Глава 2
        Глава клана Мак-Грегоров был в расцвете лет, его мышцы бугрились, как ветви могучего дуба. Подобно отцу, он горой возвышался над своими соплеменниками и, как мать, был остер на ум и скор на слово. Гордая осанка свидетельствовала, к какому достойному роду он принадлежит.
        Сидя на боевом коне, он внимательно обозревал раскинувшуюся перед ним долину. День выдался великолепным: ни ветер, ни дождь, ни туман не тревожили окружавшие замок Данлеви холмы. Спелые золотистые поля простирались на юг и на запад, а впереди темнела зеленая чаща леса.
        Было такое ощущение, что ничего здесь не изменилось, словно он никогда не уезжал отсюда…
        Всадник шевельнулся в седле, и потертая кожа заскрипела. Кузен Аласдэр уехал вперед и наверняка уже был в замке. Иену хотелось, чтобы путешествие поскорее закончилось. Горячая пища, добрая кружка эля и теплая постель, наконец, избавят его от ломоты в суставах.
        Сказать по правде, Иен недолюбливал Дункана Кинкейда, поскольку считал его недостаточно сердечным, рассудительным и терпеливым. Он даже не назвал бы его справедливым и щедрым. Но хотя Кинкейд и был рабом настроения, убеждения он имел твердые.
        Отец Иена, Дэвид, знал Кинкейда еще в юности (у матушки отца была куча родственников на Шотландской низменности Район Центральной) и в зрелом возрасте сохранил знакомство. Он всегда считал, что за пределами собственного клана следует иметь союзников, и поэтому отправил сына на воспитание в Данлеви. Именно по этой причине дочь Кинкейда Маргарет и Йен были обручены еще детьми.
        Дэвид пользовался всеобщим уважением, славился добрым именем. И хотя, рассердившись, приходил в бешенство, не был ни беспощаден, ни жесток. Как большинство его собратьев-шотландцев, он мог шуметь, кричать и драться, но никогда никого не порицал и никому не завидовал. У отца мальчик и научился уважать честь, достоинство и силу.
        Только раз Дэвид проявил слабость, поддавшись прихоти. Это ему стоило счастья, а потом и жизни…
        Боже! Кажется, целый век прошел с тех пор, как он уехал из этих мест. Томительный холод поселился в его костях. Много случилось неожиданного за это время.
        Иен хорошо помнил тот день. Так хотелось вернуться на нагорье, похвастаться воинским искусством, как это делают все ребята в свой самый памятный год, когда из мальчишек они становятся мужчинами. Но вместо этого, возвратившись под родной кров, он обнаружил, что отец женился во второй раз. Нельзя сказать, что Иен был против - его мать давно умерла. Мачеху он сразу полюбил, потому что Фионна оказалась молодой, веселой и самой привлекательной из всех женщин, когда-либо встречавшихся ему.
        Фионна. Иен почувствовал легкую горечь. Теперь она мертва.
        И отец тоже умер.
        Йен безумно любил отца, чтил его память. Вот поэтому он вернулся в Данлеви, чтобы жениться на старшей дочери Дункана Маргарет. Удивительно, но он не испытывал волнения от того, что снова увидится со своей будущей невестой, какой бы красоткой она ни была. Положа руку на сердце, Йен никогда не питал особого чувства к Маргарет и удивлялся, почему Дункан давным-давно не настоял на немедленной свадьбе. Сам же он, поскольку отец суженой не требовал выполнить соглашение, с браком не спешил. Теперь он понимал, что настала пора выполнить волю отца.
        Суровая складка у рта слегка разгладилась. Вдали отсюда, стоило вспомнить о Данлеви, ему сразу представлялись знакомые глаза, такие же зеленые, как окружавшие замок, подернутые дымкой холмы.
        Чуть заметная улыбка коснулась уголков его губ. Боже! Иен признавался себе почти с отвращением… он скучал по этой егозе. Он по ней скучал… Сабрина.
        Воспоминания разом нахлынули на него. Иену казалось, что Маргарет мало изменилась - он видел ее всего два лета назад. Наверняка она такая же хорошенькая. А вот Сабрина…
        Его всегда поражало, что эти девушки - сестры, такие они были разные. Маргарет - блондинка, спокойная и безмятежная, как ее волосы и черты лица, Сабрина - огненноголовая, с никогда не закрывавшимся ртом. Иен чуть не рассмеялся, вспомнив, как она стащила его меч и укоротила себе юбку, чтобы та напоминала его мужскую. Потом явилась к вечерней трапезе в зал и вышагивала, как настоящий спешащий на битву воин. Тогда Йена это так не позабавило. И отец Сабрины был не очень-то доволен. Продолжая улыбаться, Иен тронул коня и направил через лес. Терпкий, острый запах деревьев и влажной земли тревожил обоняние, но мысли были заняты другим.
        Остался ли и теперь таким же озорным тот маленький бесенок? Сколько раз своими проделками и болтовней Сабрина выводила его из себя, злила, но иногда и умиляла, хотя он всеми силами старался не показывать этого проказнице. Иен не понимал, почему Дункан позволял младшей дочери таким диким образом резвиться на свободе, бегать по грязи и не признавать никакой власти, кроме разве что наказующей брани отца. Он снова усмехнулся и ясно представил себе маленькую ведьмочку.
        Вдруг внимание Йена привлек внезапный всплеск. Он поехал на звук и очутился на окраине тенистой поляны с прудиком посередине.
        Всплеск повторился. То, что Йен увидел, заставило его замереть. Все мысли моментально развеялись. Осталось перед глазами лишь видение.
        Перед ним была женщина… да такая, что способна вскружить голову любому мужчине. Она шла к большому, выступающему из воды камню. Нагое великолепное тело было чуть повернуто в сторону. Темные мокрые волосы ниспадали по спине до самых ягодиц.
        Во рту у Йена моментально пересохло. Неужто лесная нимфа с какой-нибудь потаенной поляны специально явилась, чтобы усладить его зрение - и другие чувства? Что ж, смотреть на эту красавицу куда приятнее, чем вспоминать взбалмошную девчонку, которая не давала ему в юности покоя.
        Он спешился, но ни на секунду не отводил от незнакомки взгляда. Ростом она была невелика, но казалась на редкость соблазнительной. Кожа ее отливала жемчужным блеском. Необыкновенно полные груди украшали розовые, заострившиеся от прохладной воды соски. Тонкая талия венчала соблазнительные белые бедра. Женщина подняла руку, отвела назад непокорный локон и, явив взору профиль пышной груди, окунулась в воду и поплыла к берегу. С тела покатились потоки воды, когда ее нога нащупала точку опоры. Она двинулась вперед, ближе к тому месту, где Иен скрывался за широким стволом крепкого дуба… еще ближе…
        Невольное желание опалило его чресла. Дерзкие серые глаза жадно и страстно поедали незнакомку. Она же не замечала его присутствия. Иен жаждал увидеть ее лицо, потому что профиль обещал необыкновенную красоту, молодость и очарование. Только один взгляд… Вот если бы нимфа повернула голову…
        И она повернула. Крепко зажмурившись, принялась выжимать воду из волос.
        Лицо оказалось миниатюрным и овальным. Влажные свежие губы - того же розового оттенка, что и соски. Разлет бровей придавал взгляду почти проказливое выражение. От внезапного чувства, что женщина ему отдаленно знакома, похолодело внутри.
        Она приподняла веки, и Иену почудилось, что его ударили в грудь древком копья. Взгляд уперся в зеленые с поволокой глаза… точно такие, как холмы вокруг Данлеви.
        Разум отказывался понимать. Нет, такого не может быть!
        Они смотрели друг на друга, казалось, бесконечно долго, и ни один не мог ни пошевелиться, ни выговорить хоть слово.
        Девушка первой пришла в себя и, судя по всему, сразу поняла, кто он такой. Быстро попятилась назад и, как только вода дошла ей до бедер, присела, подтянула колени к груди и сердито уставилась на него.
        Она не сознавала, что по-прежнему представляла соблазнительное до муки зрелище.
        - Ты… ты… негодяй! - напустилась она. - Какого черта ты здесь торчишь?
        - Торчу? - Он развел руками, изображая негодование. - Не торчу, а любуюсь красотами дня. Здесь и впрямь есть на что посмотреть.
        Она явно испугалась. Это было заметно по тому, как широко распахнулись ее глаза.
        - А мы ведь знакомы, - вздохнул Иен. - Не сердись.
        Страх начал проходить. Но если бы можно было сжигать взглядом, от Иена давно бы осталась только кучка золы.
        Он слегка поклонился: - Спасибо, мадам. Рад, что нисколько вас не напугал.
        Сабрина разразилась столь гневной тирадой, что сразу стало ясно, какого она о нем мнения. Но Иен и ухом не повел. Дерзко вышел вперед, наклонился, подобрал с земли ее платье и перебросил через свое плечо.
        Тирада оборвалась на полуслове.
        - Иен, что ты делаешь?! - Сабрина хотела броситься за ним, но вспомнила, в каком она виде, и снова плюхнулась в воду.
        Его взгляд скользил по обнаженным девичьим плечам. - Не теряя самообладания, он отвесил учтивый поклон.
        - Что делаю? Возвращаю старинный должок. Лицо Сабрины окрасилось цветами зари.
        - Ты, конечно, помнишь, - продолжал он, - как я голым выскакивал из реки и начинал искать свою одежду?
        - Так ты… знал? - Ее голос прозвучал не громче шепота.
        Иен грубовато рассмеялся: - Знал, девочка. Хотя тогда мне было вовсе не так забавно, как теперь. Но скажи мне вот что: тебе нравилось то, что ты видела?
        Глаза Сабрины заискрились.
        - Насколько я помню, и смотреть-то не на что было, - игриво отозвалась она.
        Иен порывисто расхохотался.
        - Ты абсолютно права, - добродушно заметил он. - Тогда я был мальчишкой и к тому же, когда выскакивал из реки, ежился от холода, и то, на что тебе так хотелось взглянуть, было похоже на старую, высохшую морковку. - Его взгляд упал на укрытую ладонями девичью грудь. - Ты, Сабрина, неожиданно стала настоящей красоткой.
        - А ты все такой же наглец!
        - А ты все такая же злючка. - Иен скрестил на груди руки. - Выходи-ка лучше из воды, а то губы совсем посинели. Я послужу тебе горничной.
        Рот Сабрины открылся и тут же закрылся.
        - Ну уж нет, - только и выдавила она из себя. Иен широко расставил ноги и удивленно вздернул бровь.
        Так началось состязание их воли. Он замышлял обычную шутку, просто хотел над ней посмеяться, но взгляд Сабрины вспыхнул жарче солнца в пустыне.
        - Дурак!
        Иен поклонился: - Да ну?
        - Самое отвратительное создание, которое только носила земля…
        - Я согласен ждать хоть всю ночь.
        Тон его показался ей обволакивающе-вкрадчивым, как текучее масло. Сабрина молчала. Секунды бежали одна за другой. Зубы девушки начали стучать. Иен почувствовал, что ее упорство начинает его раздражать. Но тут она сказала:
        - Отвернись!
        Первым побуждением Иена было отказать, потому что слова прозвучали приказом. Темная бровь поползла вверх, но Сабрина словно прочитала его мысли и тихонько прибавила:
        - П-пожалуйста. - Веки опустились и поднялись, зеленые глаза подозрительно блеснули.
        Иен присмотрелся. Неужели слезы? У этой проказницы? Он усмехнулся. Ну нет, только не у Сабрины. Она тяжело вздохнула:
        - Иен…
        - Ладно! - грубовато отрезал он и повернулся к девушке спиной. Но дьявол, видимо, вмешался и не позволил исполнить ее просьбу. Потому что Иен так и не двинулся с места и даже не подумал снять ее одежду с плеча.
        Позади раздался всплеск.
        Иен чувствовал Сабрину прямо у себя за спиной. Она осторожно потянула с его плеча платье, словно опасаясь, что каждую секунду он мог обернуться. Иен и вправду испытал огромное, почти непреодолимое желание на нее посмотреть. В глубине души это его поражало, даже приводило в смятение. Конечно, как всякий мужчина, он восторгался красивым лицом и фигурой. А ведь это была Сабрина - его давнишняя маленькая веселая приятельница.
        - Я готова, - проговорила она, слегка запыхавшись. Иен обернулся и натолкнулся на холодный, словно озера нагорья, взгляд. «Вот, значит, как, - подумал он. - Малышка такая же вздорная, как прежде».
        Свистнув коня, который неподалеку щипал сочную зеленую траву, он широким жестом указал на него: - Поехали?
        Но девушка не двинулась с места, только вздернула подбородок и покачала головой:
        - Я не могу возвращаться с тобой. - В ее глазах читался явный вызов.
        - Почему?
        - Это неприлично, - надменно проговорила она.
        - Неприлично? С каких это пор ты соблюдаешь приличия?
        - Всем ясно, куда я ходила. Что обо мне могут подумать? А если узнают, что ты наткнулся на меня го… - Сабрина внезапно осеклась.
        - Ты хотела сказать «голую», - закончил за нее Иен, и на его лице появилась озорная ухмылка.
        - Поезжай вперед, - сказала она.
        Кончиком мозолистого пальца Иен провел ей по носу, и на лице Сабрины появилось такое выражение, словно она хотела вцепиться в его руку зубами.
        - Наверное, девочка, ты права, - согласился Иен, а про себя подумал: «Бог свидетель - последнее слово будет все равно за мной». Он обвел ее дерзким ленивым взглядом, не скрыв откровенного интереса к ее груди.
        Иен ничего не мог с собой поделать. Подобие улыбки растянуло его губы. Как ни глупо, он представлял Сабрину все еще ребенком. Но он ошибался, жестоко ошибался. Между той Сабриной и теперешней пролегла огромная пропасть. Изящество сменило угловатость. Податливая зрелость просматривалась на месте плоской девичьей груди.
        - Должен признать, что ты изменилась. И в лучшую сторону, - растягивая слова, произнес он.
        Глаза Сабрины сверкнули.
        - Черт тебя возьми… гнусный горец!
        Иен усмехнулся и вскочил в седло. Девушка продолжала браниться, что-то гневно говорить, но он уже направился к лесу.
        На полдороге Иен обернулся и снова рассмеялся. Теперь она была именно той Сабриной, что он знал прежде. Иен ощутил легкость, которую не испытывал, казалось, многие годы. Боже, как все-таки здорово вернуться обратно!..
        Глава 3
        Сабрина отнюдь не разделяла его чувство. Прибежав в замок, она сразу же скрылась в своей комнате и, рухнув на постель, прижала прохладные ладони ко все еще пылающим, как в лихорадке, щекам. Никогда ее так не смущали. Непорочная Дева Мария, стоит теперь ей встретиться с ним, и она умрет от унижения!
        Память воскрешала пережитое. Иен видел ее голой… голой! Поразительнее всего было то, что он разглядывал ее с одобрением. «Но почему? - лихорадочно гадала Сабрина. - Я ведь не такая красавица, как Маргарет. Или он хотел посмеяться?» Стараясь привести мысли в порядок, Сабрина пододвинула стул к камину, в котором пылал огонь, и провела расческой по все еще влажным волосам. Потом невольно вспомнила, как однажды она тоже видела Иена голым. Он напомнил ей об этом. Истинная правда! В один прекрасный день парень купался в реке; Сабрина подобралась незамеченной, схватила одежду и спрятала в кустах. Пока он лихорадочно искал килт, она наблюдала за ним с дерева, однако у нее и в мыслях не было, что он догадывается о ее присутствии. Это было всего лишь озорство. Хотя в то же время Сабрина удовлетворила девичье любопытство: узнала, что он носит под юбкой и чем отличается мужское тело от женского…
        Мысли бередили душу. Ну почему Иен не ушел и не дал ей возможности спокойно одеться? Нет же, не оставил никакого выбора. Вот если бы она сумела дождаться темноты… Если бы не была такой трусихой. Но от одного предположения, что придется возвращаться домой затемно, сердце уходило в пятки.
        Мягкие губы плотно сжались. Он всегда был несносным. И стал самым мерзким на свете мужчиной!
        Неприятные размышления прервал настойчивый стук. Дверь отворилась, и на пороге появилась Маргарет. Она покосилась на влажное, мятое платье Сабрины и нахмурилась: - Одевайся! Папа зовет вниз ужинать.
        - Он здесь? - спросила Сабрина, хотя заранее знала ответ. Она не смогла заставить себя выговорить имя Иена.
        - Да. И его кузен Аласдэр тоже - приехал после обеда.
        - Ты уже виделась с ним?
        - Виделась, - подтвердила сестра. - Одевайся быстрее. Пошли.
        Сабрину так и подмывало сказать, что нисколько не пожалеет, если вообще никогда в жизни больше не увидит Иена Мак-Грегора. Но Маргарет уже открывала сундук, в котором хранились ее наряды.
        - Я одета, - проворчала Сабрина.
        - Но не пойдешь же ты в этом, - бросила через плечо сестра. - Твое платье выглядит так, будто ты продиралась сквозь чащу.
        Может, так оно и было на самом деле. Сабрина еле сдержалась, чтобы не сказать это вслух.
        Маргарет повернулась. В каждой руке у нее было по платью.
        - Какое наденешь? Синее шерстяное? Младшая сестра скорчила гримасу: - В нем слишком жарко.
        - Тогда красное бархатное? - Маргарет подняла его повыше и, заметив распоротый шов, неодобрительно проворчала: - Ты так и не зашила!
        Сабрина пожала плечами. Сестра гораздо лучше годилась для всякой домашней работы. Она протянула руку за платьем. Маргарет только вздохнула: - Выглядишь хуже нищенки. Сабрина улыбнулась: - Какая разница, что я надену? Все равно все глаза будут прикованы к тебе.
        Маргарет стала возражать, но Сабрина видела, что доставила ей удовольствие. Смирившись с мыслью, что прятаться всю жизнь невозможно, она быстро оделась, заплела толстую косу и забросила ее за спину. Тяжелая дверь захлопнулась, и Сабрина направилась вслед за сестрой. Глядя на модно причесанную головку Маргарет, она на секунду почувствовала укол зависти - гладкие блестящие волосы сестры изящными полукружьями прикрывали ей уши.
        Вскоре до девушек донеслись мужские голоса. В парадном зале слышался веселый смех. Сабрина проглотила застрявший в горле ком и постаралась не обращать внимания на сковывающий ледяной страх, из-за которого щемило под ложечкой.
        Слуги сновали туда и сюда, подавая блюда с едой к расположенному в центре зала столу. Массивные, толстые свечи, наколотые на укрепленные на стенах шипы, отбрасывали колеблющиеся тени. В камине ярко горел огонь и потрескивали дрова. У очага возле отца стояли двое мужчин. Один из них был Иен, другой, как догадалась Сабрина, - его кузен Аласдэр. От удивления у девушки округлились глаза. Отца никто бы не назвал мелким мужчиной - он вышел и ростом, и статью. Но рядом с горцами выглядел чуть ли не карликом.
        Маргарет остановилась, запрокинула голову, выставив вперед заостренный подбородок, и кашлянула.
        Этого оказалось достаточно, чтобы привлечь внимание мужчин. Девушка молча поприветствовала их кивком головы.
        Сабрина готова была провалиться сквозь пол и уйти под землю. Но вместо этого, пока мужчины шли им навстречу, стараясь успокоиться, глубоко вздохнула.
        Иен скороговоркой поздоровался с Маргарет, затем его взгляд упал на нее.
        - Сабрина! Рад тебя видеть после столь долгой разлуки! Постой… когда мы расстались, какой ты была? Двенадцатилетней малышкой.
        Его добродушная мелодичная картавая болтовня не обманула девушку. И она сжимала зубы, даже когда изображала подобие улыбки.
        - Неужели это Мак-Грегор собственной персоной? - Колкость тона была очевидной: ни за что на свете девушка не хотела бы показаться перед ним робкой.
        Собравшись обернуться к кузену, она вдруг обнаружила, что ее ладонь точно попала в тиски.
        - Ну и ну! - весело провозгласил Иен. - Что за церемонии между друзьями детства? В конце концов, мы не виделись столько лет, что я вправе рассчитывать на небольшие знаки внимания.
        Он подтрунивал над ней, но подтрунивал достаточно жестоко. Его наглость вывела Сабрину из себя. Она уже открыла рот, чтобы дать достойный отпор, но вовремя перехватила предостерегающий взгляд отца.
        - Что, не хочешь? - продолжал Иен. - Хорошо, я подожду. - Он улыбнулся и опустил глаза к вырезу ее платья. Как ни сердита была Сабрина, но тут почувствовала, что ее щеки вспыхнули огнем. - А ты выросла в настоящую красивую юную леди!
        С какой бы радостью она убила наглеца! Девушка попыталась освободить руку, но Иен сжал ее пальцы еще сильнее, словно не собирался отпускать. Но в конце концов она почувствовала, что свободна. Ей даже не пришлось отвечать, потому что Маргарет положила ладонь на рукав жениха.
        - Иен, ты забыл представить Аласдэра. Они с Сабриной не знакомы.
        - Ты совершенно права. Но я горец. А мы, горцы, не славимся хорошими манерами. - На Сабрине его взгляд задержался дольше, чем на кузене. - Аласдэр, ты наверняка догадался, что это младшая сестра Маргарет - Сабрина. Сабрина, познакомься с Аласдэром из клана Мак-Грегоров. Аласдэр сжал в руках ее ледяную ладонь. Волосы Йена казались чернее воронова крыла. Кузен же был ярким шатеном. Он был ниже ростом, но его фигура все же смотрелась достаточно внушительно. Сабрине понравились смешливые морщинки, обрамляющие его веселые карие глаза.
        - Что ж, я начинаю понимать, в чем дело, - прогудел он. - Почему тебя обручили с Маргарет, а не с Сабриной. Не придется ли мне вас разнимать? Или благоразумнее держаться подальше от обоих?
        - В этом нет необходимости, Аласдэр. - Голос Иена стал вкрадчивым. - Мы с Сабриной относимся друг к другу очень хорошо. Правда, крошка?
        Девушка не могла не уловить в его тоне вызов, но все же ответила:
        - Конечно. - Однако глаза ее говорили об обратном.
        Аласдэр так и не выпустил из рук ее ладонь.
        - Я много слышал о вас, Сабрина. И должен сказать, ждал нашей встречи. Теперь же, приехав сюда, нисколько об этом не жалею. - Он кивнул в сторону стола. - Ваш отец нас ждет. Пойдемте?
        Он повел ее к столу. Сабрина была смущена. У нее сложилось впечатление, что ей только что сделали комплимент. И она растерялась, потому что ей так редко говорили приятные вещи.
        Отец, как всегда, занял место во главе стола. По правую руку он посадил Иена, рядом Маргарет. Слева устроились Сабрина и Аласдэр. Сабрина с досадой поняла, что ей придется сидеть как раз напротив старшего Мак-Грегора. И хотя их разделял стол, он все равно находился от нее слишком близко. Когда же они встречались взглядами, Сабрину бросало в жар.
        Пальцы лихорадочно комкали платье на коленях. Иен сказал, что она изменилась. Но и он стал иным. Сильно вырос, возмужал, под тканью туники обозначились широкие, крепкие плечи. В нем не осталось ничего от сухопарого безусого юнца. Если бы Сабрине пришло в голову вообразить беспощадного горского воина, она представила бы именно такого мужчину!
        Девушка не могла не заметить, как реагируют на гостей слуги. В тот вечер на кухне помогали Эдна и еще одна горничная. Предлагая Иену кусочки ароматной оленины на деревянном блюде, Эдна буквально дрожала. Мак-Грегор принял исходящее терпким паром мясо и что-то буркнул служанке, и Сабрина почувствовала, какое та испытала облегчение - только что не сказала «ух», когда от гостя направилась к хозяину дома.
        Сама Сабрина попыталась взять себя в руки и повернулась к Аласдэру:
        - Вы первый раз на равнине?
        - Первый, но, клянусь, не последний! - В карих глазах засверкали озорные искорки. Родственная душа, радуясь, подумала Сабрина.
        - Вы из клана Мак-Грегоров?
        - Родственник Иену по крови.
        - Да? - удивилась Сабрина. Она считала, что у Иена не осталось родных.
        - Наши отцы были братьями.
        Если бы не Аласдэр, трапеза показалась бы Сабрине бесконечной. Но вскоре девушка отошла - напряжение спало: ее сосед оказался милейшим человеком.
        Когда ей наполняли бокал, она услышала, как отец обратился к Иену:
        - Поговаривают, после смерти отца в вашем клане начались трения.
        Сабрина перевела на Мак-Грегора взгляд и была поражена, как молниеносно изменилось выражение его лица. Без следа растаяли следы учтивости. Перед ней сидел мрачный суровый человек. Она ощущала в нем неожиданную твердость… Хотя, может быть, всегда знала об этой черте его характера. Еще после той злой шутки, которую он сыграл с ней в детстве. Не только заставил поцеловать Роберта… Это еще полбеды. Но рассказал обо всем папе.
        Голос Иена стал холоднее льда:
        - Так оно и есть. Но что конкретно вы слышали?
        Дункан запнулся. Сабрина опустила голову, так что подбородок чуть не уперся ей в грудь. Она впервые видела человека, которому удалось смутить их отца. Но у нее появилось странное чувство, что Иен добивался именно этого.
        - Только то, что дела обстоят не совсем так, как прежде… - Дункан поколебался и наконец развел руками.
        - Мелкие распри и все прочее… С чем обычно сталкивается добившийся власти глава клана. Таковы уж шотландцы.
        - Надеюсь, вы не сомневаетесь в моем праве занимать это место? - Улыбка Иена сделалась почти угрожающей.
        - Ну что ты… ни на йоту, - поспешил заверить его Дункан. - Ты повсюду известен как один из самых яростных горских воинов. Бог свидетель, я не позволил бы Маргарет выйти замуж за слабака.
        Долго-долго Мак-Грегор сидел, не произнося ни слова, лицо его точно окаменело: безучастное, оно ничем не выдавало, какие беспокойные мысли обуревали Иена. Голова слегка наклонилась, собранные в щепоть пальцы постукивали по столешнице. Когда он снова поднял голову, всем показалось, что только что тревожившие его заботы куда-то исчезли. Он повернулся к Дункану:
        - Ходят слухи, что в окрестностях Данлеви появились сторонники Рыжего Комина.
        Отец так и раскрыл рот.
        - Ты, вероятно, имеешь в виду Мак-Дугалов, родственников тех, что живут на Гебридских островах? Здешние обитают в соседней долине. Особенно мутит воду один.
        Сабрина затаила дыхание. Не может же он знать…
        - Джеми… да, точно, его имя Джеми.
        Она чуть не поперхнулась вином, но, слава Богу, быстро пришла в себя, так что, кажется, никто ничего не заметил. А отец уже оседлал своего конька.
        - Несколько месяцев молодой мошенник старается привлечь людей к своему делу.
        - А что это за дело? - Иен наклонил голову набок.
        - Хотят восстановить на престоле род Балиола (Иоанн Балиол Шотландский (1249-1315) - главный соперник Роберта Брюса в борьбе за шотландскую корону.) Сердце Сабрины, точно тяжелый камень, ухнуло в пятки. Сидевшая напротив Маргарет надула губы.
        - Как это так? - пробормотала она. - Ведь Балиол, потеряв корону, удрал в Нормандию. Разве я не права?
        - Совершенно верно, - согласился отец. - Но дело в том, что Джон, лорд Баденох, Черный Комин, некогда претендовал на трон. Он женился на сестре Балиола и имел от нее сына Джона - Рыжего Комина, который как племянник Балиола оспаривает двойные права на корону.
        Сабрина внимательно прислушивалась к разговору. Еще до ее рождения весенней ветреной ночью погиб король Шотландии Александер, оставив после себя трехлетнюю внучку Маргарет, Норвежскую Деву. Но по дороге в Шотландию Маргарет умерла. Так прервалась прямая линия престолонаследования.
        Вскоре после смерти Александера управление королевством до воцарения Маргарет на престоле было поручено нескольким хранителям Шотландии. Но после смерти девочки разные претенденты стали предъявлять свои права на корону. Самыми влиятельными оказались Роберт Брюс и Джон Балиол. Оба утверждали, что ведут свой род от Дэвида, герцога Хантингтонского, младшего брата Малькольма IV. Чтобы уладить дело, призвали английского короля Эдуарда, и он решил спор в пользу Балиола, который поклялся в верности английской короне. Но через некоторое время, когда Эдуард потребовал, чтобы Балиол, а вместе с ним и вся Шотландия, присоединились к его походу на Францию, Балиол не только отказался, но и заключил союз с французским королем. Эдуард пришел в бешенство. Он взял в осаду Дунбарский замок и разбил шотландские войска. Балиол был лишен короны и сослан во Францию.
        Рыжий Комин погиб. Он был убит в церкви в Дамфри Робертом Брюсом - внуком того Брюса, что уступил престол Балиолу. Оттуда Брюс проследовал в Скон, где и был коронован. Но через месяц его армию разбил герцог Пемброк. Брюс бежал… и никто не знает, где он теперь находится.
        - Мы слишком долго живем под английским ярмом, - кипятился Дункан. - Англичане никогда не довольствуются своим. Всегда и везде зарятся на то, что принадлежит другим - нам. Для нас настала пора обзавестись своим королем.
        - Но он у нас есть, - вмешался Аласдэр. - Когда настанет время, Брюс выйдет из убежища и избавит наши земли от английского господства.
        - А что плохого, если трон займет сын Рыжего Комина, который к тому же является племянником Балиола? - легкомысленно спросила Сабрина. - Ведь Балиол был королем и взял верх над Робертом Брюсом.
        - Не забывай, что только благодаря англичанам, - возмутился отец. - С самой коронации он был пустым местом, обыкновенным чучелом, у которого не хватало собственных мозгов!
        - А разве Брюс лучше? Заботится только о том, чтобы стать королем, а о благополучии Шотландии вовсе не думает.
        - Что ты в этом понимаешь? - сверкнул глазами Дункан.
        Сабрина опустила ресницы, но позиций не сдала.
        - У меня есть уши и голова набита не соломой, папа. Я вполне могу высказывать собственное мнение.
        - Здесь не место для женщин высказывать собственное мнение. Неужели ты так никогда и не научишься держать язык за зубами?
        - Наверное, никогда, - беспечно отозвалась Сабрина. Она говорила смиренно и скромно, как всегда, когда не чувствовала никакого смирения.
        Дункан закатил глаза.
        - Хоть ты не так красива, как твоя сестра, я все же пока не отчаиваюсь. Но Бог в помощь тому мужчине, кто примет тебя из моих рук.
        Девичий подбородок воинственно взвился вверх.
        - Ты хочешь сказать, что меня никто не возьмет в жены? Так ты ошибаешься!
        Голова отца моментально повернулась в ее сторону.
        - Ты о чем? - Глаза его подозрительно округлились.
        Только сейчас Сабрина поняла, что зашла слишком далеко.
        Кулак Дункана с такой силой обрушился на стол, что блюда зазвенели, а тарелки подпрыгнули.
        - Ради Бога, - проревел он, - лучше… лучше выброси из головы этого чертова Джеми Мак-Дугала! Я тебя к нему близко не подпущу. Это не человек, а сатана, и я не желаю, чтобы мою дочь видели с ним. Будь уверена, дочка, он хочет лишь одного. Но посмей только ему уступить, слышишь?
        Губы Сабрины дрожали. Суровый выговор прозвучал, точно удар по лицу. Всегда… всегда он ее осуждает. Девушка не знала, то ли расплакаться, то ли возмутиться. Наконец решила возразить. Но прежде чем она успела выговорить хоть слово, отец остудил ее пыл.
        - Помолчи! - рявкнул он. - Лучше бери пример с сестры. Она прекрасно понимает, каково место женщины. А теперь вставай и уходи!
        Жгучий стыд охватил Сабрину. Отец наказывал ее при Иене и его кузене. Но она понимала, что дальнейший спор ни к чему не приведет. Дункан был человеком упрямым и не стал бы никого слушать. «Особенно меня», - с горечью подумала девушка. Сабрина призвала на помощь все свое достоинство, поднялась и гордо пошла из зала. Была ли это игра воображения или так произошло на самом деле, но она почувствовала, как взгляд Иена, точно острие ножа, впился ей в спину. «Радуется моему унижению», - внутренне содрогнулась Сабрина.
        Девушка мерила комнату шагами, когда раздался настойчивый стук в дверь. Она уже собиралась ответить, что не желает никого видеть, когда створка распахнулась и на пороге появилась Маргарет.
        - Ну что? - устало проговорила Сабрина. - И ты пришла меня отругать? Умоляю, не надо.
        Сестра не обратила на ее слова ни малейшего внимания.
        - Ты его сама рассердила, - сказала она. Сабрина вздохнула и опустилась на кровать.
        - Не сказала ни единого слова, и я же его рассердила! - Она не могла скрыть свою горечь. - Послушай, Маргарет, я совсем на тебя не похожа. - Девушка печально покачала головой. - Не умею скрывать, о чем думаю.
        - Да уж, нет такого человека, который бы не знал, о чем ты думаешь. Папа прав. Ты когда-нибудь научишься придерживать язык? Временами я начинаю сомневаться, что ты вообще моя сестра. Иногда мне кажется, ты просто подкидыш. Мне даже хочется, чтобы ты была подкидышем.
        Остолбенев от столь откровенного выражения неприязни, Сабрина смотрела в прекрасное лицо сестры, которое искажала презрительная усмешка. Ее сердце заныло. Отчего Маргарет такая злючка?
        Сабрина не была ни недоброжелательна, ни злопамятна, даже если ее обижали.
        - Мне жаль, что ты так думаешь, - спокойно промолвила она. - Мы сестры - из одной утробы, от одного семени, и это так же верно, как то, что наша мать умерла. Я никогда об этом не жалела. - Она говорила истинную правду.
        У девушек были общие мать и отец, но разные сердца.
        Маргарет пожала плечами, но ничего не ответила. Помолчала секунду и сообщила: - Свадьба назначена через неделю. Поможешь с приготовлениями?
        По тону сестры Сабрина поняла, что та не сомневается в ее помощи. Интересно, что бы она сказала, если бы услышала отказ? Наверняка бы сурово осудила и опять прошлась бы по поводу ее языка.
        Сабрина кивнула и скороговоркой пробормотала: - Буду рада помочь, чем смогу.
        Маргарет улыбнулась, давая понять, что теперь она всем довольна, и тихо удалилась из комнаты.
        Скоро Сабрина легла в постель, но сон не шел. Мысли вращались вокруг новости, которой поделилась с ней сестра.
        Через неделю Маргарет и Иен сыграют свадьбу. Станут мужем и женой. Она была рада, ведь это означало, что вскоре они смогут пожениться с Джеми…
        Тогда откуда эта боль, что сжимает ей сердце при мысли, что Маргарет выходит замуж за Иена?
        Этого Сабрина понять не могла.
        Глава 4
        Подготовка к свадьбе шла полным ходом.
        Конные гонцы объезжали соседей - Дункан хотел известить всех о предстоящем событии, чтобы каждый смог принять, участие в торжестве.
        Йен неспокойно провел первую ночь. Он думал, много ли Дункан слышал о смерти его отца. О том, что Дэвид наложил на себя руки, было широко известно. Верил ли - Кинкейд, что отец поступил так, не перенеся безутешного горя, вызванного смертью красавицы жены? Эту версию Йен всеми силами поддерживал сам. Нет! И еще раз нет! Дункану не могла быть известна настоящая правда, которую, кроме самого Йена, не знал ни один человек…
        Йен намеревался сохранить тайну - нечего чернить имя его дорогого отца.
        Теперь же, когда он оказался в Данлеви, бродил по тем же тропинкам, что в юности, спал в той же самой комнате, ушедшие воспоминания пробудились.
        Он вспомнил день, когда появился гонец и объявил, что Уильям Уоллес (Уильям Уоллес (ок. 1270-1305) - национальный герой Шотландии. Поднял шотландцев на борьбу против англичан, но, потерпев поражение, был взят в плен и казнен.) собирает людей, чтобы сразиться с англичанами у моста Стерлинг. Иен был горячей головой и хотел вступить в его армию - послужить соотечественникам и показать, чему научился. Но Дункан его не пустил, сказал, что запрещает, потому что этого не одобрил бы Дэвид.
        Битва у моста Стерлинг закончилась победой… но Иен был безутешен: его умелый меч не внес своей лепты в общий триумф.
        Иен чуть заметно улыбнулся. Казалось, это было очень давно. Но теперь у него иная цель. Он предложил свой меч Роберту Брюсу, ибо считал, что только объединившись, шотландцы победят и сбросят иго англичан.
        Что же до брачных планов, то он оказался как-то в стороне от всех приготовлений и, поскольку особым терпением никогда не отличался, в глубине души чувствовал раздражение. Однако Маргарет заявила, что раньше чем через неделю готова не будет. Иену делать особенно было нечего, и поэтому он много ездил верхом по окрестным холмам и подолгу простаивал на окружавшем замок земляном валу.
        Иногда Иен испытывал чувство вины перед невестой, потому что, как это ни казалось странным, мысли его занимала не она, а совсем иная женщина… Сабрина.
        Иен не мог ответить, почему так случилось, хотя не раз задавал себе этот вопрос. Может, потому, что девочка-сорванец превратилась в очаровательную женщину? Но отчего ему бросилось это в глаза? Многие сказали бы, что Маргарет красивее. Да и ему не раз случалось укладывать в постель не менее миловидных особ.
        Сабрина же, хоть и держалась вежливо, была холодна. Иен чувствовал, что девушка сердится, но не мог догадаться почему.
        В доме с детства мало что изменилось. Маргарет обычно оставалась в своей комнате и выходила только к столу. Все чаще раздражало Иена отношение Дункана к младшей дочери - тот не обращал на Сабрину ни малейшего внимания и разговаривал с ней только тогда, когда собирался дать какое-нибудь задание. Девушка повиновалась, не жалуясь и не протестуя, хотя отец держал ее на ногах с раннего утра до позднего вечера и за это она никогда не слышала ни слова благодарности или одобрения.
        Как-то ранним вечером Иен стоял на башенной стене. Вдруг он заметил внизу во дворе хрупкую девичью фигурку. Сабрина. Куда это она собралась улизнуть? Он смотрел на нее пристально, и взгляд его был таким же, какой сокол бросает на обреченную жертву. Сабрина оглянулась, будто опасалась, что ее заметят, и Иен чуть заметно улыбнулся. Он не судил девушку - просто наблюдал. Сабрина вошла в башню, где начиналась лестница. Шаги известили о ее приближении прежде, чем она появилась у парапета. Слегка наклонив голову и сгорбив под порывами пронизывающего ветра плечи, Сабрина дошла до середины стены, остановилась и стала смотреть в сторону леса.
        Длинные волосы девушки были распущены. Они рассыпались по плечам, напоминая стяг из пламени. У Иена перехватило дыхание. Боже, как он раньше не замечал, какая она красавица? Взгляд скользнул с точеного, словно из слоновой кости, лица на изящную шею. Под натиском ветра ткань облегала тело, подчеркивая высокую, зрелую, пышную грудь. Иен почувствовал жар и неудержался от восклицания. Сабрина резко повернулась и подняла голову. Он ее напутал.
        - Фу! - возмутилась девушка. - Снова подсматриваешь? Как это на тебя похоже, Иен! - Она вспомнила слова служанки Эдны. - Знаешь, тебя считают лютым великаном, а на самом деле ты не такой уж и большой. Был заморышем, заморышем и остался!
        Иен рассмеялся: - Сабрина, скажи, почему ты относишься ко мне, как к злейшему врагу? В детстве мы никогда не ссорились. - Его тон успокаивал, почти убаюкивал, и девушка понимала, что, несмотря ни на что, Иен, безусловно, прав. Раньше она иногда чувствовала, что их связывают тщательно оберегаемые от других переживания, ведь оба они не знали теплоты материнской любви. Мать Сабрины умерла в родах, о чем Дункан никогда не уставал напоминать дочери, а мать Иена не перенесла тяжелой болезни, когда сын был еще маленьким.
        Да, много раз он бывал с ней добр. Помог похоронить любимого серого котенка, который заболел и умер зимой. Сабрина была безутешна, а Маргарет только пожала плечами. И тогда Иен стал ее утешать.
        Но затем все изменилось. Иен дал обещание. А раз дал - держи. Он сам так сказал там, в конюшне. А потом нарушил слово: рассказал отцу, что его дочь играла в кости в то время, когда должна была молиться в церкви.
        Только из-за него и наказания отца Сабрина безумно боялась темноты. Страх темноты она в себе презирала, и ей еще предстояло преодолеть его.
        Но она ни о чем не расскажет Иену - не позволит гордость.
        Сабрина не ответила на вопрос Иена, только осторожно посмотрела на него.
        - Понимаю, в чем дело, - примирительно проговорил он. - И постараюсь все изменить. Нам надо вести себя по-другому. - Он помолчал и беззаботно продолжил: - У нас почти не было возможности поговорить. Ты стала настоящей красавицей. Расскажи мне о своей жизни в те годы, когда мы не виделись.
        Иен застал ее врасплох, и Сабрина не знала, что сказать.
        - Не о чем нам говорить, - медленно произнесла она. Девушка никогда бы не призналась, что, несмотря на его предательство, она отчаянно скучала по Иену и после его отъезда часто плакала перед сном в постели.
        - Тогда я расскажу тебе о себе, - начал он. - Когда я приехал на нагорье, отец остался доволен моим воинским искусством, ведь меня наставлял Дункан. Но он объявил, что учение не может считаться оконченным, пока я не узнаю, как живут народы, и послал меня во Францию…
        Сабрина внимательно слушала рассказ о путешествиях Иена. Он побывал не только во Франции, посетил еще Германию и Италию. Сердце Сабрины охватила тоска. Сама она не выезжала никуда дальше соседней долины. Девушка часто просила отца взять ее с собой в Эдинбург, но каждый раз он отказывал. А однажды, когда смягчился, она заболела и не смогла поехать.
        - Ты долго прожил во Франции?
        - Почти год.
        - И какие у тебя были там мужские дела? - В ее голосе чувствовался явный интерес.
        - А сама ты как думаешь? - Губы Иена сложились в озорную улыбку, глаза блеснули.
        Внезапно ее озарила догадка. Щеки Сабрины вспыхнули.
        - Наверняка спал со множеством женщин. Девушка собиралась подшутить над ним точно так же, как он подшучивал над ней, но голос Иена подозрительно дрогнул. Смешок прозвучал грубовато и хрипло.
        - Разве можно ложиться в брачную постель, если не знаешь, что в ней делать? Но тебе об этом рано рассуждать.
        - Я уже не ребенок, - сдавленно проговорила она. На лице Иена мелькнуло странное выражение.
        - Нет, - согласился он, - не ребенок, - и отвернувшись, посмотрел во двор, где к конюшне катила наполненная сеном телега.
        Сабрина внезапно показала куда-то рукой: - Посмотри… Маргарет. А кто это с ней? Аласдэр? Иен не ответил, и она взглянула ему в лицо. Но его внимание привлекало не то, что происходило внизу. Он не отрываясь смотрел на нее, но на этот раз не смеялся, а выглядел почти суровым.
        - Папе во мне ничего не нравится. - Сабрина старалась говорить небрежным тоном, но была далеко не уверена, что это у нее получилось.
        Из упрямства? Нет, это не так. Всю жизнь она старалась угодить отцу. На секунду Сабрина ощутила мучительную боль. Бог свидетель, она не хотела…
        Но что же ему ответить? По правде говоря, все, что она слышала о Роберте Брюсе и Коминах, говорил ей Джеми. В отличие от отца он не считал ее недоумком, неспособным понять сложность обстановки.
        Сабрина вздернула подбородок.
        - Это то, что я как раз говорила папе: у меня могут быть собственные суждения. Что же до Брюса, то он переменчив, как ураган с востока. То он союзник Лонгшенков, то - их очередного врага.
        - Так было раньше, - сказал Иен. - Но теперь все стало по-другому. Я уверен, что его сердце - залог благополучия Шотландии.
        Сабрина еле сдержалась, чтобы не назвать его дураком.
        - Его семья владеет землями в Англии со времен нормандского завоевания, - заметила она. - И сам Брюс вырос при дворе Лонгшенков. Сдается мне, что он больше англичанин, чем шотландец! И еще ты забыл, что Брюс убил Рыжего Комина в церкви, прямо у святого алтаря, - что, получил? - Девушка была уверена, что последний аргумент утихомирит Иена. Но не тут-то было.
        - Комин выдал Лонгшенкам заговор Брюса и сообщил, что Брюс собирается захватить шотландский престол. Вот почему он расстался с жизнью.
        Сабрину его слова не убедили.
        - Это ты так считаешь. А возможно, он просто хотел избавиться от другого претендента на корону - законного претендента.
        Иен потер подбородок и пристально посмотрел на девушку: - Знакомые слова. Только чьи?
        Сабрина поперхнулась. Но, взяв себя в руки, твердо ответила: - Мои.
        - Неужели? - Взгляд Иена сделался холодным и оценивающим. - А я готов поклясться, что больше похоже… больше похоже на Мак-Дугала. - Он помолчал и неожиданно спросил: - Скажи, Сабрина, Джеми Мак-Дугал - это такой высокий светловолосый парень? И вы иногда встречаетесь в огороде?
        Девушка похолодела. Откуда он мог догадаться? И внезапно побелела как полотно. Неужели и отец знает? Но, пересилив себя, постаралась спокойно ответить на вызов.
        - Представить не могу, откуда ты взял.
        - Разве? - Иен удивленно изогнул темную бровь, и это придало ему почти что дьявольский вид. - Значит, ты не так сообразительна, как думаешь. А вот Эдна оказалась весьма откровенна по поводу ваших свиданий.
        Эдна! Сабрина чуть не прикусила язык. Негодяю каким-то образом удалось очаровать служанку, ту самую, которая еще недавно считала его настоящим монстром!
        Подбородок снова непокорно задрался вверх.
        - Ну и что из того?
        - А то, что мне кажется, твой отец не одобрит ваших встреч. Если не ошибаюсь, он не слишком жалует Мак-Дугалов.
        Губы Сабрины плотно сжались. С Иена станется выдать папе ее секрет. Раз он мог поступить так раньше, не остановится и теперь. Все внутри ее бушевало, и она готова была в любую минуту сорваться.
        - Папа не знает Джеми так, как знаю его я.
        Глаза Иена сузились. Он что-то хотел сказать, но резкий порыв пронизывающего ветра заставил Сабрину поежиться. Ее спутник нахмурился.
        - Пошли, - грубовато проговорил он. - Здесь становится холодно. - Он взял ее за руку и повел по лестнице вниз.
        Иен не отпускал руки девушки, пока они не очутились у подножия башни и не вступили в парадный зал, где не было никого, только у камина посапывала спящая борзая.
        В этот момент слуга пронес мимо них поднос с жареным мясом и поставил на стол в дальнем конце зала. Терпкий аромат поплыл в воздухе, но у Сабрины так скрутило от страха желудок, что ей было не до соблазнов еды.
        - Ужин скоро подадут, - проговорил Иен. - Присядем?
        Она только мотнула головой, сразу почувствовав себя не в своей тарелке.
        - Пожалуй, возьму поднос к себе в комнату. Я… я нездорова.
        Сабрина солгала. С ней творилось что-то странное. Сердце колотилось, как языческий барабан, как близко от него! Девушка могла думать лишь о том, каким громадным был этот человек. В нем чувствовалась первозданная мощь и мужественность. Ни одного мужчину Сабрина не знала так хорошо, даже Джеми.
        Она проглотила застрявший в горле ком и подняла на Иена глаза. На его квадратных скулах залегла синеватая тень, хотя девушка была уверена, что утром он тщательно брился. Взгляд скользнул дальше и охватил широкие плечи под кожаной курткой. Иен носил такие облегающие горские клетчатые штаны, что на ногах выделялся каждый бугорок мышц. Сабрина не знала, куда смотреть, не знала, что делать. Она спрятала в юбке сжатые кулачки и чувствовала себя маленьким ребенком, хотя только что утверждала, что давно выросла.
        - Тогда я провожу тебя в комнату.
        - Нет… в этом нет никакой необходимости.
        - Умоляю, не спорь, Сабрина. Ты в самом деле выглядишь не очень хорошо. - Пальцы Иена вновь сомкнулись у нее на локте.

«Не смей меня трогать!» - хотелось выкрикнуть девушке. Присутствие Иена обволакивало, как покров темноты, и единственной мыслью было - убежать. В коридоре было темно, поскольку укрепленные высоко на стенах свечи еще не зажгли. Сабрина споткнулась. Иен ее поддержал, и только поэтому она не упала. Их тела соприкасались в темноте, и девушка вздохнула с облегчением, когда оказалась у двери своей комнаты.
        Иен выпустил ее руку, но не пожелал спокойной ночи, как предполагала Сабрина, а вместо этого буркнул:
        - Твоему отцу не стоило говорить то, что он сказал вчера вечером.
        От неожиданности девушка моргнула и тихо спросила: - И что же такого он сказал?
        По лицу Иена нельзя было прочесть, о чем он думал.
        - Сказал, что ты не так красива, как Маргарет. Сабрина поморщилась и, чтобы успокоиться, глубоко, вздохнула.
        - Ну и пусть. Я не завидую. Принимаю ее такой, какая она есть. И себя - такой, какая я есть.
        - Это было жестоко с его стороны. - Голос Иена сделался почти сердитым. - К тому же это неправда.
        И снова Сабрина не знала, что ответить, и поэтому ничего не сказала. Но молчание получилось звенящим…
        Взгляд Иена упал на ее губы. Сердце Сабрины екнуло и затрепетало, словно испуганная зайчиха. Он стоял так близко, что захватывало дух. Голова его была наклонена - и Сабрина не могла оторвать взгляда от его рта. В животе возникло незнакомое ощущение. Но Иен просто провел кончиком пальца по ее щеке.
        - Спи спокойно, малявка.
        От нежного жеста она замерла и еще долго не двигалась после того, как он повернулся и ушел.
        Он назвал ее симпатичной. Но почему? Прежний Иен стал бы дразнить страшилой. Но он именно так и сказал. Она уже не ребенок. И нечего кривить душой, Иен самый симпатичный мужчина, на которого она соизволила поднять глаза…
        - Тебя не хватало за ужином.
        Сабрина подняла глаза на скрип двери: на пороге стояла Маргарет. Она поманила сестру и быстро села в постели.
        - Уверена, что мое отсутствие только доставило удовольствие всем, кто дорожит спокойствием и миром, - улыбнулась она.
        - Было невероятно скучно, - призналась Маргарет. - Пожалуй, не припомню такой нудной трапезы.
        Сабрина тут же представила Иена. Неужели он тоже скучал? Девушка оборвала свою мысль. Боже, что с ней такое случилось? Повинуясь порыву, она похлопала рядом с собой по одеялу и пригласила: - Садись.
        Маргарет колебалась, но в конце концов опустилась на кровать.
        - Разве что на минутку. Я обещала сыграть с Аласдэром в шахматы в зале.
        Сабрина невольно ощутила обиду. Через несколько дней сестра уедет в горную страну, и никогда в жизни они не будут жить вместе. Умом она понимала, что Маргарет не станет по ней скучать. Сколько раз Сабрина звала сестру посидеть вместе, поговорить, просто разделить компанию, но та всегда давала понять, что это ее тяготит. Сабрина любила Маргарет, любовалась ее изяществом и женственностью, но теплоты в сестре не ощущала. Во всяком случае, по отношению к себе. И так было всегда. Внезапно она почувствовала укол совести, потому что вспомнила, как в детстве была гораздо ближе к Иену, чем к собственной сестре.
        Иен. Почему ее мысли постоянно возвращаются к нему? Его образ моментально возник перед глазами Сабрины: темные волосы, угловатые черты лица, высокая фигура. Интересно, Маргарет тоже считает его красивым?
        Сестра вздохнула:
        - Ну что, Сабрина? - В ее тоне послышались нетерпеливые нотки.
        Сабрина прикусила губу.
        - Да так, ничего, - пробормотала она.
        - Я же вижу, тебя что-то мучает. Выкладывай. Кровь бросилась Сабрине в лицо.
        - Не стоит беспокоиться.
        - Говори, - посуровела Маргарет и сразу сделалась похожей на старую наседку.
        - Ну ладно… Видишь ли, я как раз гадала… - Сабрина еще поколебалась, но решила спросить напрямик: - Гадала… он тебя уже целовал?
        - Кто? - вскинула голову Маргарет. Девушка заморгала.
        - Иен… - Кого же еще она могла иметь в виду?
        Сестра будто потухла.
        - Нет.
        - Никогда? - прошептала Сабрина одними губами.
        - Такие вещи случаются только между мужем и женой. А мы пока еще не муж и жена. - Ответ прозвучал неожиданно резко. Маргарет была явно недовольна подобной, дерзостью. - Почему ты спрашиваешь?
        В самом деле, почему?.. Наверное, потому, что ей хотелось узнать, что чувствует женщина, когда ее целует Иен… Потому что ей показалось, что он собирался поцеловать ее, и было интересно, что бы она ощутила, если бы такое в самом деле случилось… Потому что она целовалась с Джеми и хотела узнать, так ли целуется Иен…
        Голова Сабрины пошла кругом: она внезапно почувствовала сильный стыд из-за того, что целовалась с Джеми. Маргарет утверждала, что это нехорошо. Но почему? Ведь настанет время, и они поженятся…
        - Я… я не знаю, - пробормотала она. И, взяв себя в руки, изобразила улыбку. - Наверное, я глупая, взбалмошная девчонка. Иди играй в шахматы с Аласдэром.
        Сестра посмотрела на нее, и ее взгляд ясно показал, что она считает Сабрину помешанной. Возможно, так и было на самом деле.
        Маргарет уже шла к двери.
        - Спокойной ночи, Сабрина, - только и произнесла она.
        - Спокойной ночи, Маргарет.
        Прошло немало времени, прежде чем ей удалось забыться в объятиях сна. Но перед этим она успела помолиться, чтобы ей привиделся ее возлюбленный… Джеми.
        Сон явился, но его героем оказался не Джеми. Из потаенных глубин сознания возникла могучая фигура Иена.
        Сабрина не знала, что в другой комнате Иен изо всех сил старался вызвать видение своей будущей красавицы жены, но вместо этого видел ее.
        В середине следующего дня Эдна отыскала Сабрину в кладовой, где та осматривала полки с припасами.
        - Миледи, - прошептала служанка и поманила к себе госпожу. Девушка быстро положила ключи в специально прикрепленный к платью кошель и поспешила к двери.
        - Что такое?
        - Ваш Джеми, миледи, хочет увидеться с вами у пруда. Сейчас же, как только вы сумеете.
        Сабрина прикусила губу. Ей неприятны были сомнения, которые тут же возникли в ее голове, но она не могла не вспомнить, как Эдна раскрыла Иену ее тайну.
        - Никому об этом ни слова. - Голос девушки был необычно суров, и в глазах блеснуло предостережение. - Ты меня поняла?
        Служанка отвела глаза.
        - Да, мэм. - Сабрина сжала ее плечо, чтобы смягчить сухость тона. В глубине души она не могла злиться на Эдну.
        - Ты прелесть, милая. Если кто-нибудь будет спрашивать, где я, ты ничего не знаешь.
        Эдна кивнула, и Сабрина поспешила прочь. Она направилась к редко используемой двери рядом с конюшней и вскоре оказалась вне замка.
        Стоял ясный, жаркий день. Его наполняли звуки и запахи позднего лета. Высоко над головой солнечные лучи пронизывали кроны деревьев. Воздух трепетал от жужжания насекомых. Невидимые снизу, в листве перекликались птицы.
        Впереди блеснул пруд, и Сабрина остановилась. Взгляд скользнул по поляне. Где же он?..
        Высокий человек в грубой холщовой рубашке отделился от деревьев и вышел вперед.
        - Джеми!
        Сабрина назвала его по имени и, подобрав юбки, бросилась навстречу. Сердце бешено колотилось. Джеми поймал ее в объятия. Девушка прижалась к любимому, прильнула лицом к груди, ощущая покой, который обретала лишь в его присутствии. Она гнала прочь видения темнолицего человека с блестящими, как сталь, глазами.
        Низкий, грубовато-переливчатый голос с отзвуками смеха ворвался в самое ухо:
        - Чтобы испытать такую радость при встрече, стоит почаще уезжать.
        Сабрина ласково улыбнулась. И вдруг почувствовала себя невероятно глупо.
        - Я по тебе соскучилась.
        Густая золотистая бровь поползла вверх.
        - Я, девочка, это понял, - послышался бархатный шепот. - Так и должно быть.
        Джеми обнял ее за плечи и повлек туда, где землю устилал мягкий густой мох. Сел сам и потянул за руку Сабрину.
        - Говорят, Маргарет выходит замуж за Мак-Грегора?
        Девушка кивнула: - Свадьба назначена на завтра.
        - Славно. А потом я буду просить у Дункана твоей руки. - Джеми осекся, увидев выражение ее лица. - В чем дело, любовь моя? Обещаю, что наша очередь следующая.
        Взгляд Сабрины затуманился.
        - С папой могут возникнуть трудности, - тихо проговорила она.
        - Все потому, что я Мак-Дугал? - Ободряющая улыбка исчезла с его лица, голос стал невыразительным.
        Никогда в жизни Сабрина не чувствовала себя такой беспомощной.
        - Потому что твоя семья поддерживает Коминов.
        - Но я прошу не его руки, а руки его дочери, - нахмурился Джеми.
        Девушка взяла его за руку.
        - Клянусь, мы что-нибудь придумаем. Папе не удастся нас разлучить. - Она испугалась, заметив, что на румяном лице юноши неожиданно отразилось чувство вины. Страх, молниеносный и безжалостный как стрела, пронзил ее сердце. - Что с тобой?
        Он взял ее за обе руки, и Сабрина ощутила, какая мучительная в нем происходит борьба. От переживаний голос его сел и сделался хриплым:
        - Больше всего на свете я хочу, чтобы ты стала моей невестой. - Сабрина молча кивнула. - Можешь не сомневаться в силе моей любви.
        Она не сомневалась, но почувствовала: что-то не так. И, стараясь найти ответ, вглядывалась в его лицо.
        - В чем дело?
        Джеми поколебался, но наконец заговорил: - Может быть, нам придется подождать чуточку дольше, чем мы рассчитывали. Дело не только в согласии твоего отца…
        - Мы можем убежать туда, где нас никто не знает… Его ответ холодным лезвием вонзился в ее грудь:
        - Я не могу.
        Сабрина точно оцепенела и прошептала:
        - Почему?
        Казалось, прошла целая вечность, прежде чем прозвучал ответ:
        - Говорят, что вскоре возвращается Брюс.
        По спине Сабрины прошел озноб. В день приезда Иена Аласдэр предположил то же самое. Сказать об этом Джеми? Она колебалась, но чувствовала себя так, будто оказалась в гигантской паутине, из которой нельзя выбраться.
        - Но это нас совершенно не касается…
        - Я не могу бросить семью. Свое дело. Брюс не должен оставаться королем. Умоляю, прости меня… но вскоре я уезжаю.
        Хотя Сабрина чувствовала себя несчастной, она понимала Джеми. Ей хотелось разрыдаться, удержать любимого, но в то же время она осознала, что речь идет о чести, верности и долге.
        - Когда? - прошептала она.
        - Через два дня. Наверное, мне следовало сказать об этом раньше, но я хотел дождаться вести от дяди с нагорья. - Джеми помолчал. - Успокой меня, скажи, что ты не сердишься. И будешь ждать.
        У Сабрины перехватило дыхание. Какой он смелый! Какой неистовый! Она нежно взяла в ладони его лицо и заглянула в чистые, как небо, глаза.
        - Я буду ждать.
        Голубые глаза Джеми потемнели.
        - Тогда дай мне тебя обнять и поцеловать так, чтобы я надолго запомнил вкус твоих губ… и ты навсегда осталась со мной.
        Со стоном он прижал Сабрину к себе; руки скользнули вверх, пальцы обвили шею. Девушка без смущения прижалась к любимому и, наслаждаясь его близостью, не сознавала яростной страсти поцелуя. Она была готова отдать ему все, что он хотел. И даже больше.
        Тяжестью тела Джеми притиснул Сабрину к земле. Горячий рот казался ненасытным, рука потянулась к груди, пальцы дерзко коснулись соска. У Сабрины под ребрами гулко ухнуло сердце: такие игры ей были незнакомы. Она почувствовала, как Джеми распускает ее косу.
        - Пожалуйста, любимая. - Слова слились в невнятное бормотание. - Только не говори мне «нет».
        Что бы ответила Сабрина, осталось неизвестно даже ей самой. Именно в этот момент ее глаза округлились от ужаса: она снова здесь была не одна. Вернее, они здесь были не одни.
        На расстоянии вытянутой руки стоял Иен.
        Глава 5
        Каким-то образом ей удалось высвободить губы, и она стала яростно отталкивать Джеми.
        - Прекрати! Здесь кто-то есть!
        Джеми выругался, обернулся, вскочил на ноги и лицом к лицу столкнулся с Иеном.
        - А ты, черт возьми, кто такой? - Он потянулся к висящему на поясе шотландскому кинжалу. Но Сабрина успела схватить любимого за руку.
        - Не надо, Джеми! Это Иен!
        От удивления Джеми застыл, и она почувствовала, как расслабляются его мышцы.
        - Жених Маргарет?
        - Да, - ответил за Сабрину Иен, и девушка содрогнулась, потому что никогда не слышала, чтобы в обычном слове скрывалась такая угроза.
        Губы Иена сошлись в суровую прямую линию. Челюсти сжались так крепко, как у сосущего грудь ребенка. Он был в ярости.
        Переведя взгляд на Сабрину, Иен процедил сквозь зубы:
        - Я смотрю, ты уже поправилась. - В его голосе слышалась явная насмешка. Чтобы не спасовать, Сабрине пришлось собрать все свое мужество. Она демонстративно обняла любимого за шею и с гордостью объявила:
        - Мы с Джеми собираемся пожениться.
        Иен рассмеялся, но в его смехе не слышалось веселья.
        - Неужели? Теперь мне ясно, что твой отец был прав. Этот паренек, Сабрина, - в слово «паренек» Иен постарался вложить как можно больше презрения, - хочет получить от тебя лишь одно.
        Джеми снова напрягся.
        - Не тебе об этом судить.
        - Не мне? Но мои глаза не слепы. - Иен проговорил это ровным, спокойным голосом. - Ты обращался с ней вовсе не так, как полагается порядочному мужчине с женщиной, которую он собирается взять в жены.
        Значит, он видел, как Джеми трогал ее грудь!.. Сабрина пришла в ужас и мечтала раствориться в воздухе, как это случалось с феями из старинных сказок.
        Джеми вспыхнул: - Ты ничего не понимаешь, и я не собираюсь оправдываться!
        - Я и не жду от тебя оправданий - просто убью на месте.
        На этот раз Джеми рассвирепел по-настоящему и воинственно развернул плечи.
        - Я никого не боюсь, а тебя тем более.
        - Храбрые слова, паренек. - Иен тоже взялся за кинжал. - Но не забывай: одни лишь дураки считают себя неуязвимыми. Однако я готов проявить великодушие. Убирайся подобру-поздорову, пока я даю тебе такую возможность! Клянусь, я намерен положить конец вашим свиданиям.
        Сердце Сабрины подпрыгнуло к самому горлу. Джеми мог похвастаться хорошими мускулами. Но Иен казался тяжелее и шире в плечах. От его плотно сжатых губ и непроницаемых черт лица бросало в дрожь, и Сабрина боялась, что в смертельном состязании мужчин Джеми может проиграть.
        - Уходи! - попросила она. - Он меня не тронет. Тебе нет смысла оставаться.
        - Бросить тебя одну? Ну нет, Сабрина! - сдавленно воскликнул Джеми.
        От страха у девушки замерло сердце.
        - Ну пожалуйста.
        - Сабрина… - попытался возразить он. Девушка неотрывно смотрела на любимого и одними губами молила: - Я не хочу, чтобы из-за меня проливалась кровь. Уходи! Уходи сейчас же!
        Секунды тянулись невероятно медленно. Сабрина боялась, что Джеми не послушается. Но вот пламень в его глазах потух, и он с сожалением произнес: - Не забудь, через два дня я уезжаю, чтобы сразиться в битве за восстановление Коминов на троне. Позови меня, если до этого времени тебе что-нибудь понадобится.
        - Не волнуйся, поступай, как считаешь нужным. - Дрожащие губы Сабрины сложились в улыбку. - Исполняй свой долг. И не забывай: я буду тебя ждать.
        Его глаза потемнели. Джеми привлек Сабрину к себе и страстно поцеловал, а девушка в отчаянии прижалась к его груди - теперь ее нимало не заботило, видит их Иен или нет.
        Но вот Джеми поднял голову, провел кончиком пальца по ее губам и бросился прочь. Сабрина смотрела ему вслед, пока он не скрылся в лесу, и только тогда почувствовала на себе испепеляющий взгляд Иена. Даже отвернувшись, она продолжала ощущать, как его глаза прожигают ее насквозь.
        - Из-за чего ты злишься? - вызывающе спросила девушка. - Из-за того, что я встречалась с мужчиной, или из-за того, что этот мужчина Мак-Дугал?
        - Твой отец явно бы не одобрил Мак-Дугала.
        - Это не твое дело!
        Улыбка Иена стала напряженной.
        - Мое, поскольку я твой будущий родственник. Она с бешенством смотрела на Иена, но никак не могла подобрать возражения, кроме одного: - Он меня любит.
        - Он любит то, что находится у тебя между ног. От такого откровенного хамства глаза Сабрины широко раскрылись.
        - Грубиян! - взорвалась она. - К тому же ты ошибаешься: Джеми меня действительно любит.
        Йен презрительно скривился: - Вы путаете любовь с похотью, миледи. В Сабрине бушевали обида и ярость.
        - Я не нуждаюсь в таких, как ты, чтобы оберегать мои добродетели!
        - Добродетели? - Иен ухмыльнулся. - У тебя их нет.
        - А ты кто такой, чтобы об этом судить? Разве тебе известны желания женщины? Ах да, я и забыла, - она издевалась над ним, как он только что издевался над ней, - ты ведь ездил во Францию и знаешь все о любви.
        Иен смотрел на Сабрину с плохо скрываемым неодобрением.
        - Дика и, как всегда, несносна. Отцу давным-давно следовало бы тебя усмирить.
        Ее глаза округлились.
        - Как ты смеешь так со мной разговаривать?
        - И ты бы смела… если бы я тебе позволил. Девушку захлестнула волна внезапного безрассудства.
        - Тебе меня не остановить! - вызывающе воскликнула она.
        Неосторожно! Ох, как это было неосторожно, потому что в следующий миг она почувствовала, как Иен сжал ее плечи.
        Он посмотрел на нее сверху вниз, и глаза его сверкнули.
        - Да? А я думаю, мне это удастся. - Слова были сказаны тихим шепотом, но от этого страх пробрался в самое сердце Сабрины. - В последнее время я стал любопытным. Расскажи-ка, как низко ты пала?
        Сабрина уняла дрожь. Она научилась обуздывать себя. Что бы там ни думал Иен, папа этого добился.
        Но ему ее не сломить. Только не ему.
        - Что ты понимаешь в женских удовольствиях, мой горский принц? - Детское прозвище легко всплыло в памяти и сорвалось с языка. Только теперь оно прозвучало презрительно. Сабрина бесстрашно тряхнула головой. - Ты старше Джеми, зато он лучше знает, что нужно женскому сердцу.
        Если бы девушка знала, какое оскорбление наносит мужскому самолюбию Иена, она никогда бы не решилась этого сказать.
        - Он мальчишка, Сабрина. И поцелуй его мальчишеский. А сейчас ты поймешь, что такое поцелуй мужчины.
        Его пальцы сжали девичье плечо. Иен застал Сабрину врасплох, и у нее не осталось ни малейшей возможности увернуться. Он обещал не причинять ей зла, но, взглянув в его пылающие глаза, девушка усомнилась, сумеет ли Иен выполнить свое обещание.
        Его губы настойчиво и жадно приблизились к ее и с безжалостной откровенностью заставили их раскрыться. Сабрина уперлась ему в грудь руками, хотела оттолкнуть, но он был недвижим, словно каменный столп. И она прекратила попытки сопротивляться.
        Иен поднял голову. Его взгляд разил, точно острие меча.
        - Что скажешь, Сабрина? Я отнял у тебя твои забавы, как он - невинность? - Его заносчивость поистине не имела границ.
        - Джеми у меня ничего не отнимал… А все, что получил, я сама дала ему по доброй воле.
        Секунды проходили за секундами. Они смотрели друг другу в глаза, и каждый пытался прочитать мысли другого. А потом Иен сделал то, что Сабрина никак от него не ожидала.
        Руки Иена обвились вокруг ее талии, и он так прижал к себе девушку, что ее живот и грудь тесно прижались к его животу и груди, а упругие жаркие бедра - к его мускулистым бедрам. Потом погрузил пальцы в ее волосы и повернул лицом к себе…
        И снова поцеловал… но на сей раз так, чтобы доставить удовольствие, а не подчинить, как прежде. Сабрина вздрогнула, и вдруг ею овладел какой-то глубинный страх.
        Поцелуй Иена настолько отличался от поцелуя Джеми, что она в испуге поежилась. Джеми целовал ее с нежным обожанием, а поцелуй Иена был настойчивым и непривычно чувственным. «Да, - смутно подумала она, - с ним все по-другому».
        И все же приятно.
        Сабрина боролась с нахлынувшим на нее наслаждением. В глубине души она ужасалась, что способна испытать подобное чувство рядом с этим мужчиной, хотя, по правде говоря, и тот и другой приводили ее в смятение. Она услышала гулкое биение сердца Иена у своей груди и тихо простонала то ли протестуя, то ли покоряясь - девушка не знала сама.
        Пальцы ее вцепились в его мягкий шотландский плед, губы раскрылись, сдавшись напору его губ. Благоразумие и здравый смысл унеслись за пределы вселенной, остался лишь жар его поцелуя - безумно неистового и безрассудно страстного.
        Иен поднял голову и внимательно посмотрел на Сабрину. Казалось, она лишилась сил от потрясения. Он понял, что девушка рухнула бы на землю, если бы не его руки.
        Наконец и она тоже подняла на него глаза. Взгляд мужчины обрушился сияющим серебряным потоком, но в глубине его зрачков она не смогла прочитать ничего: ни радости, ни торжества.
        Отрывисто вскрикнув, Сабрина вырвалась из его объятий. На этот раз Иен не попытался ее удержать, но и не подхватил, когда девушка пошатнулась. Она же, едва стоя на ногах, приложила к губам дрожащую ладонь и прошептала:
        - Что ты со мной сделал? - И вслед за этим порывисто выкрикнула: - Что ты со мной сделал!
        Она повернулась и побежала прочь.
        По правде говоря, Иен и сам не знал ответа.
        Только чувствовал, что невероятно зол, зол, как никогда раньше, зол на то, что юная дикарка все такая же чаровница, как в детстве. Багровая пелена ярости затмила его взор, когда он увидел, как проклятый предатель Джеми осмелился коснуться ее груди.
        Нет, на самом деле Иен знал, почему он поцеловал Сабрину. Он хотел преподать ей урок, показать, что его нельзя задирать, не поплатившись. Но он и предположить не мог, какая волна страсти всколыхнется в нем, как только он обнимет ее.
        Однако Иен не понимал, почему она так задрожала от его прикосновения. Вначале девушка сопротивлялась - в них обоих кипел гнев. Но ярость уступила место другому чувству, столь же сильному, столь непреодолимому…
        И гораздо более опасному.
        Теперь он знал, что значит обнимать Сабрину - нежную, податливую, хрупкую и в то же время упругую и гибкую.
        Ему безумно хотелось… продлить это ощущение.
        Он желал того, что не могло ему принадлежать.
        Желал… ее!
        Сабрину!
        Он ругал девушку последними словами, а себя клял еще сильнее.
        Прошло немало времени, прежде чем Иен вернулся в замок. Войдя в парадный зал, приказал принести себе крепкого эля и, устроившись на деревянном табурете у завешенной гобеленами стены, принялся пить бокал за бокалом. Когда мир стал приятно расплываться перед глазами, зрение выхватило яркое пятно дамской юбки. Женщина подошла ближе, и он напрягся.
        Но это оказалась всего лишь Маргарет.
        - Милорд, - пробормотала она.
        Настроение Иена было слишком мрачным, и он не удосужился даже поздороваться, только сдержанно кивнул головой.
        - Мы можем с вами поговорить?
        - О чем?
        Маргарет сцепила пальцы. Она стояла, как всегда, спокойная и холодная.
        - После брачной церемонии я на несколько дней хотела бы остаться в Данлеви.
        Иен почувствовал, что у него сводит скулы.
        - Нет! - коротко бросил он.
        - Но, милорд, - ее глаза вспыхнули и погасли, - мне многое предстоит сделать…
        Иен вскочил на ноги.
        - Нет, - повторил он.
        - Иен, умоляю вас…
        Его кулак с треском врезался в стену.
        - Мы уезжаем в замок Мак-Грегоров сразу же после свадьбы. Это все, Маргарет.
        Иен вышел из зала не обернувшись.
        В ту ночь Сабрине не спалось. Ее голова шла кругом, как только она вспоминала, что произошло. Иен ее поцеловал. Поцеловал!
        Нет, не один раз… дважды.
        К собственному огорчению, она не могла думать ни о чем другом. Его поцелуй был подобен пламени, тело было мускулистым и сильным.
        Сабрина не могла понять, что с ней творится. Она любила Джеми, и они собирались пожениться, как только станет можно. Зачем же ей знать о мужских достоинствах Иена?
        А он изменился. Из сухопарого, угловатого мальчишки превратился в зрелого красивого мужчину. Детьми они ладили не всегда, но Иен никогда не относился к Сабрине с презрением, хотя иногда становился заносчивым. Тогда она начинала его поддразнивать. Язык же никогда не умела придерживать, да и за манерами особенно не следила - не таким была человеком.
        Почему он решился на этот поцелуй? Не ее ли в том вина? Вопрос непрерывным перепевом тревожил сознание Сабрины… Папа всегда винил ее в испорченности. Упрекал, что она не похожа на Маргарет. Возможно, он прав, и ее душа не кристальна. Поэтому Иен и не сумел с собой совладать… Нет, вина не его, а ее. И отец не ошибался, когда говорил, что она порочна.
        Маргарет… Сабрина внутренне сжалась. Как она посмотрит в глаза сестре после всего, что случилось? Особенно теперь, когда она знает, что сама виновата. Она решилась поцеловать мужчину, который должен стать мужем самого близкого ей человека.
        Всемилостивейший Христос… и еще накануне свадьбы!
        Утром ее разбудил громкий шум внизу. Сабрина не удивилась, поскольку последнее время в дом то и дело приезжали многочисленные гости. Она только что кончила одеваться, когда в дверь постучали и в приоткрывшуюся створку просунулась голова Эдны.
        - Миледи, ваша сестра не у вас?
        Девушка стояла на коленях у открытого сундука и пыталась найти запропастившуюся куда-то вуаль.
        - Нет, Эдна, - рассеянно ответила она, - я ее сегодня не видела.
        Служанка ничего не ответила, но когда Сабрина подняла голову, та по-прежнему смущенно стояла на пороге.
        - В чем дело? - нахмурилась она.
        - Миледи… ее постель не тронута. Сабрина вскочила на ноги.
        - Ты уверена?
        - Да… я думала, может быть, госпожа провела ночь у вас, ведь это ее последняя ночь в Данлеви.
        Сабрина лихорадочно вспоминала, когда видела сестру в последний раз.
        - Я не встречала ее со вчерашнего утра. - По спине пополз колючий холодок, но она заставила себя успокоиться и твердо сказала: - Какое-то объяснение должно быть. Кто-нибудь наверняка ее видел. Поговори с другими слугами.
        Но ни один человек ничего вразумительного сказать о Маргарет не смог. Во дворе к ней размашистыми шагами подошел отец.
        - Сабрина, где твоя сестра? Девушка не сумела скрыть беспокойства.
        - Не знаю, папа. Ты ее сегодня не видел?
        - Не видел со вчерашнего ужина. - Глубокая складка пролегла между бровей Дункана. - Это на нее не похоже. Маргарет никогда не уходила, не известив, куда идет.
        - Может быть, гуляет? - предположил неслышно подошедший сзади Иен. Сабрина едва повернула голову, усилием воли заставив себя не шарахнуться, точно норови - стая кобыла. Иена сопровождал Аласдэр. Оба были одеты как горцы. У Иена плед скрепляла на плече отделанная драгоценными камнями застежка.
        Дункан колебался:
        - Она всегда ездила на прогулку верхом. А ее лошадь?
        - В конюшне… - Сабрине не хватало храбрости встретиться с Иеном взглядом. Начались тщательные поиски. Кликнули на помощь кого только могли, обшарили весь замок, но и это не принесло результата.
        С вечера Маргарет не видел ни один человек.
        Ближе к полудню дюжина всадников вылетела за ворота, а гости в зале начали перешептываться. Сабрина не обращала на это внимания и, по мере того как тянулись часы, старалась подавить нараставший в ней страх. Куда могла уйти Маргарет? И почему не вернулась?
        Стало вечереть, и сумерки готовились накинуть на землю свой покров. Дункан возвратился в замок. Сабрина вскочила на ноги и подбежала к отцу.
        - Папа!..
        Он только покачал головой и сгорбил плечи. За столом в зале Дункан сидел, упершись подбородком в ладони. Сердце Сабрины рвалось к отцу. Она заметила, каким изможденным и потемневшим стало его лицо. Девушка подошла к нему и, коснувшись рукой плеча, попыталась утешить:
        - Все будет в порядке, папа. Вот увидишь, не пройдет и часа, как она вернется.
        Сначала Дункан ничего не ответил. Потом произнес: - Оставь меня. Оставь сейчас же.
        Рука Сабрины упала с его плеча. Ей надо было догадаться: отец не примет никаких утешений. Во всяком случае, от нее.
        Девушка присела на стоявшую вдоль стены лавку и приготовилась ждать. Вскоре слух уловил топот копыт и крики людей во дворе. На пороге появились Иен и Аласдэр и, увидев Дункана, остановились как вкопанные. Сабрина поднялась и направилась к ним.
        Болезненная судорога исказила лицо Аласдэра. Не говоря ни слова, он протянул девушке какой-то предмет, с которого капала на пол вода.
        - Что это? - глядя на мокрую накидку Маргарет и как бы не узнавая ее, еле выговорила Сабрина.
        Голос Аласдэра был спокойным:
        - Мы нашли ее на камне у озера к востоку от замка. Лежала на берегу.
        У пруда? Безумный страх сдавил Сабрине горло. Она посмотрела на Иена. Его застывшее в неподвижной гримасе лицо подтвердило худшие подозрения. У девушки потемнело в глазах, но сознания она не потеряла. Насколько бы ей было легче, если бы она перестала что-либо ощущать!
        Отец рванулся вперед.
        - Нет! - закричал он. - Не может быть! Маргарет! Дитя мое!
        Аласдэр покачал головой: - Мне очень жаль, милорд. Но судя по всему, она утонула.
        В зале воцарилось гробовое молчание.
        Глава 6
        Через два дня страшная весть подтвердилась: к берегу озера прибило какой-то предмет. Все узнали башмачок Маргарет. Только тогда Дункан позволил отслужить заупокойную мессу по своей любимой дочери.
        На следующий день бледная и неподвижная Сабрина стояла на службе в церкви. Отец молился рядом, Иен и Аласдэр застыли в другой стороне собора.
        Хотя горе казалось нестерпимым, глаза Сабрины оставались сухими. Близки они с сестрой не были. Маргарет постоянно прятала чувства под холодной маской безмятежности. Но она была ее единственной сестрой и вот теперь умерла.
        После окончания службы преподобный отец Стюарт подошел к Дункану и, утешая, положил ему руку на плечо. И тут суровый шотландец заплакал. Сабрине показалось, будто ей в сердце вонзили острый кинжал и повернули его.
        Девушка страстно хотела успокоить отца, смягчить его горе. Но что было в этом толку? Дункан все равно бы отвернулся. Как всегда, он не пожелал бы ничего от нее принять.
        Горечь наполнила грудь Сабрины. «Почему, - кричало ее сердце, - почему он не может любить меня так, как любил Маргарет? Или хотя бы совсем чуть-чуть. Ведь отец наверняка жалеет, что умерла сестра, а не я…» Дыхание девушки участилось, затем замедлилось. Она ненавидела себя. Порочные мысли… порочные, как она сама. Отец всегда считал ее такой, и теперь девушка поняла, что он не ошибался.
        В горле жгло, точно в нем разлилась желчь, внутренности скрутило в один отвратительный болезненный ком. Сабрина слепо двинулась к выходу сквозь собравшуюся в церкви толпу - большинство приехавших на свадьбу гостей остались на заупокойную мессу. Стоял ясный, солнечный день. Ноги понесли ее вперед - все быстрее, быстрее. Она побежала. Ветви хлестали по щекам, но девушка не замечала этого и не слышала, как кто-то бежит за ней и зовет ее по имени.
        Сабрина бежала, пока легкие не обожгло огнем и не осталось ни капли сил. Тогда в изнеможении она опустилась на колени. Мучила дурнота, перед глазами плясали черные и серые пятна. Ее начало рвать. Сабрина смутно почувствовала, что кто-то присел рядом, сильная рука обвила плечи, пальцы нежно разгладили волосы.
        Голова еще кружилась, но она поняла, что это Иен. Он довел ее до упавшего дерева и помог сесть. Неподалеку протекал ручей. Сабрина слышала, как он мочил платок в бурлящей воде. Потом вернулся и стал вытирать ей лицо и шею. Прохладная влага действовала живительно, но Сабрина была еще слишком слаба и не могла даже поблагодарить.
        Наконец она заставила себя открыть глаза и внутренне собралась, ожидая, что он вот-вот рассмеется и упрекнет ее за слабость. Но Иен только смотрел, и по выражению его лица нельзя было понять, о чем он думает. Сабрине хотелось убежать, но силы ее оставили.
        Она отвернулась и тихо сказала: - Теперь ты можешь идти.
        - Но тебе плохо.
        Слова с трудом вылетали у нее из горла; - Боже! Неужели нельзя сделать так, как я прошу?
        - Я не могу оставить тебя одну, Сабрина. Девушка принялась раскачиваться взад и вперед. Чувство вины тяжелым камнем давило на сердце.
        - Ты не понимаешь, - тупо произнесла она, - это я виновата. Я виновата в том, что Маргарет умерла.
        - Неправда, Сабрина. Она упала в озеро и утонула. Ничьей вины в этом нет. Обычный несчастный случай.
        Девушка почувствовала, словно внутри у нее что-то раскололось. Дыхание вырывалось толчками.
        - Иен, он знает, что мы с тобой делали. Он все знает.
        - Кто? - Взгляд Иена заострился. - Твой отец? Она помотала головой и обхватила себя руками, словно до костей продрогла.
        - Нет, - прозвучал ее слабый голос, - Господь Бог. Он знает, что ты… и я…
        Иен прервал ее нетерпеливым жестом.
        - Мы ничего не делали! Только поцеловались.
        - Мы поступили нехорошо. - Сабрина дрожала. - И Он прибрал Маргарет, чтобы меня наказать. Мог бы взять меня, но захотел, чтобы я мучилась целую вечность. Теперь Он будет наблюдать, как я расплачиваюсь за свои грехи.
        Иен про себя выругался.
        - Сабрина, ты ничего плохого не сделала.
        - Папа считает меня порочной и - Боже! - продолжает так думать по нынешний день. Сколько раз он называл меня… рукой дьявола.
        - Он имел в виду совсем не то…
        - Именно то! - выкрикнула девушка. Ее глаза казались почти безумными. - И сейчас… Я же вижу, как он смотрит на меня… Жалеет, что умерла не я, а Маргарет. А я, - ее голос сорвался, - я, прости меня Господи, все равно рада, что осталась в живых. - Из глаз Сабрины брызнули слезы, но она заставила себя продолжать: - Теперь ты понимаешь, какая я грешница. Маргарет умерла за мой грех. Но я… я не виню тебя, Иен. Вина только моя. А ты с собой не совладал.
        Сильные руки легли ей на плечи, сжали так, что потемнело в глазах. Он тряс ее до тех пор, пока девушка не запрокинула голову и изумленно не взглянула на него.
        Тогда, чеканя каждое слово, Иен сдержанно сказал: - Я поцеловал тебя, потому что этого хотел. И это святая правда, Сабрина.
        От этого признания слезы, которые жгли ей горло, вырвались сразу наружу. Губы Сабрины тряслись, пытаясь сдержать их поток, но все было бесполезно. Послышалось первое сдавленное рыдание, за ним другое и третье. Больше выдержать Иен не мог. Слезы Сабрины были его погибелью. Он привлек ее к себе. Девушка уткнулась лицом ему в шею, но плакать не перестала. Иен понимал, что она нуждается в его утешении, и держал ее в объятиях до тех пор, пока влага у нее на глазах не высохла и она, опустошенная и обессиленная, не прижалась к его груди. Тогда он встал, одним решительным движением поднял ее на руки и понес к замку. То, что Сабрина не протестовала, свидетельствовало о том, насколько она была потрясена. А он не обращал внимания на удивленные взоры встречных. Возле комнаты Сабрины стояла Эдна. У бедной служанки от изумления открылся рот.
        - Госпоже плохо. Ты знаешь какое-нибудь снотворное средство?
        Глаза служанки горели от любопытства, но она с готовностью закивала головой и быстро сказала: - Повариха знает. Сбегаю возьму у нее.
        - Вот и хорошо, милая. - Иен указал головой на дверь, и Эдна распахнула перед ним тяжелую створку. Переступив порог и прикрыв дверь плечом, Иен подумал: «Вот если бы каждую женщину Бог наделил сообразительностью этой крошки».
        Он пересек комнату и уложил Сабрину на кровать. Девушка тут же поджала колени к груди, отвернулась и крепко зажмурилась. Иен возвышался над ней, и его кулаки то сжимались, то разжимались. Понимала ли она, что он еще рядом? А если понимала, почему не требовала, чтобы ушел?
        Вскоре возвратилась Эдна с чашкой в руках. Из нее поднимался пар.
        - Вот, милорд, это поможет заснуть. Дайте ей выпить.
        Иен взял чашку, поднес к носу и осторожно втянул в себя воздух. Он не узнал по запаху напиток, но аромат не показался ему неприятным.
        - Сабрина… - Он сел рядом, и матрас прогнулся под его весом. Девушка открыла глаза и посмотрела через плечо. Иен протянул чашку. - Это поможет тебе заснуть. - Голос был мягким, но настойчивым. - Выпей до дна.
        На какой-то миг в глазах Сабрины вспыхнул огонь, и Иену показалось, что она откажется. Но девушка повернулась к нему, взяла чашку, сделала глоток, скривилась, но допила до конца. Тяжело вздохнув, она опустилась на подушку, но по-прежнему не сводила с Иена наполовину сонных глаз.
        - Тебе нет смысла больше оставаться, - произнесла она через мгновение.
        - Побуду с тобой, пока ты не заснешь. - Иен умел быть таким же упрямым, как и она.
        - Не здесь. - Сабрина обвела взглядом комнату. - Я имею в виду в Данлеви. Свадьбы не будет. Тебе пора ехать домой.
        - Поеду, - ответил он. - Как только соберусь. Вскоре снотворное подействовало. Веки Сабрины отяжелели. Иен видел, как девушка щурилась, стараясь его рассмотреть, и уже решил, что целительный сон ее вот-вот одолеет, но в этот миг она широко открыла глаза.
        Кончиком нежного пальца она коснулась его губ, обвела вокруг рта. Иен не шевелился, чувствуя, как у него внутри все замерло. На мгновение оба ощутили, что между ними возникло странное напряжение. Иен заглянул в ее немигающие глаза, и у него перехватило дыхание: они оказались цвета молодой весенней травы, на которую только что упала утренняя роса. Что таилось за этими невероятными глазами? Сабрина старалась не выдать ни единой мысли. Но вдруг тем же самым пальцем она коснулась собственных губ, и Иен понял, что они думали об одном и том же, вспоминали недавно пережитое. Желание всколыхнулось, подобно физической боли.
        - Спи, - пробормотал он. Ее ресницы коснулись щек, и она отвернулась, из-под прикрытых век скатилась одинокая слеза.
        Непонятное чувство потрясло Иена. Его грудь распирало. Он долго сидел, прислушиваясь, как дыхание Сабрины становится ровнее и глубже. То, что она винит себя, вызывало у него упреки совести.
        Быть может, Сабрина права и ему не следовало ее целовать? Он поступил нехорошо, потому что был связан обещанием с Маргарет. Но все же это случилось, и, Бог ему судья, он не жалеет о поцелуе. Напротив, что-то нашептывало Иену, что поцелуй был неизбежен.
        Он осторожно провел костяшками пальцев по щеке спящей: кожа оказалась нежной, как тончайший шелк, губы - мягкими, трепещущими и… уязвимыми. Как необычно думать, что Сабрина может оказаться уязвимой. Сабрина… его озорная подружка.
        Она выросла. И доказательство тому находилось прямо у него перед глазами. Груди вздымались при каждом вздохе, и Иен чувствовал, что соблазнительная округлая плоть идеально соответствует его ладони. Услужливое воображение с готовностью нарисовало картину: Сабрина снова, как в тот день, на пруду. Гладкая белоснежная кожа сияет. Но на сей раз девушка смотрит прямо на Иена. Глаза затуманило желание. Она манит его к себе.
        Иен судорожно втянул в себя воздух и почувствовал томительное желание поцеловать ее снова, погасить протесты, которые неизбежно последуют, и дать волю страсти. Он стиснул челюсти, стараясь подавить пламенное влечение, и нехотя отнял руку.
        Не было смысла дольше лгать самому себе: с первого дня возвращения в Данлеви он не сводил с Сабрины глаз. Его тянуло к ней, как ни к одной женщине. Перед ее дразнящим очарованием он не мог устоять. Как любой мужчина, Иен не прочь был заняться сладострастными игрищами с какой-нибудь девицей. Будь на месте Сабрины другая женщина, он попытался бы овладеть ею, разом выпустить чувства и навеки с этим покончить.
        Но это была Сабрина. Сабрина, а не какая-нибудь девица, с которой можно позабавиться и тут же об этом забыть.
        Да, она превратилась в прелестную, соблазнительную женщину, и Иен понимал Джеми Мак-Дугала, который ее так страстно желал. Слишком она была хороша и привлекательна. И свое желание он не мог погасить, как не мог остановить на небосклоне солнце.
        Гнев сдавил ему грудь. Каждый раз, когда Иен думал об отце Сабрины, у него внутри все приходило в кипение, а губы вытягивались в одну напряженную тонкую линию.
        Что будет с девушкой? Разве можно ее оставлять дома? После смерти Маргарет Дункан смотрел на младшую дочь с еще большей неприязнью, чем прежде. Он любил старшую, а Сабрину едва замечал, с досадой рассуждал Иен. Не хватало только, чтобы на бедняжку взвалили вину за гибель сестры. А негодяй именно так и поступит. Сломит ее дух, по капле высосет без остатка жизненные силы. Удивительно, как он до сих пор еще этого не сделал? С дочерью обращался не лучше, чем со служанкой, и Иен опасался, что это положение в Данлеви сохранится навечно.
        Его челюсти сжались, сведенные вместе пальцы побелели от напряжения, голова кружилась от роящихся мыслей. Ты не отвечаешь за девушку, шептал ему внутренний голос. Ты ничем с ней не связан и ничем ей не обязан…
        Но тут же он вспоминал, что у Сабрины, кроме него, никого нет. И теперь, после смерти Маргарет, он волен сделать любой выбор.
        За окнами упала ночная тень, когда Иен наконец поднялся. Он чувствовал решимость и знал теперь, что делать и почему.
        На следующее утро Сабрина никак не могла проснуться. Что-то неизменно ускользающее плясало в мозгу. Она напрягла память, но сон по-прежнему одурманивал сознание. Так крепко, как в этот раз, она не спала целую вечность. И неудивительно - во рту все пересохло и окостенело от снотворного, которое дал ей Иен. Иен. Это он принес ее в комнату.
        Сабрина припомнила, как он поднял ее на руки, а она, уютно прижавшись к сильному теплому телу, - незабываемое и очень приятное чувство - уткнулась лицом ему в шею. Потом явственно всплыла картина: он, не отрываясь, пристально смотрит на нее. Рот его плотно сжат, но Сабрина знает, что он на нее не сердится.
        Девушка внутренне содрогнулась. Как глупо она себя вела: плакала у него на руках. Но Иен не посмеялся над ней. Принес сюда. Позаботился, как никто о ней никогда не заботился.

«Я поцеловал тебя, потому что в самом деле хотел». Неужели он правда так сказал? Или она вообразила?
        Сабрина откинула одеяло и внезапно заволновалась. Боже праведный, что с ней случилось?! Как бы она хотела чувствовать к нему безразличие! Но несмотря на все усилия, Иен не шел у нее из головы.
        Но она с собой справится. Бог свидетель, прямо сегодня.
        Однако чуть позже, к своему неописуемому ужасу, Сабрина узнала, что Иен так и не уехал домой. Девушка молча злилась. Негодяй! Она почти поверила, что Иен остался только ради того, чтобы досадить ей.
        Вечером, войдя в зал, Сабрина увидела сидящего на скамье Аласдэра. Молодой человек тут же поднялся и поклонился.
        - Сабрина, нам не хватало вас за ужином. Надеюсь, вам лучше?
        Щеки девушки вспыхнули. Безусловно, ее стремительное бегство из церкви было замечено многими. Она изобразила подобие улыбки:
        - Спасибо, со мной все в порядке. Его карие глаза потеплели.
        - Неудивительно, что вы не выдержали. Неделя была очень трудной.
        - Нелегкой, - согласилась девушка и, помолчав, спросила: - Я не видела сегодня Иена. Наверное, он собирается в дорогу? - Она затаила дыхание, ожидая ответа.
        Аласдэр пожал широкими плечами.
        - Понятия не имею, - весело отозвался он. - Иен держит свои планы в секрете.

«М-м-да», - подумала Сабрина, но почему-то удивилась не слишком.
        - Не очень порядочно держать вас так долго вдали от родных. - Она пытливо посмотрела на Аласдэра. - В замке Мак-Грегоров вас, наверное, ждет жена?
        - Боюсь, что меня никто не ждет. - Он вздохнул с комичным сожалением. - Все дамы терзаются по кузену.
        Впервые за несколько дней Сабрина улыбнулась искренне.
        - Сомневаюсь. Вы чертовски привлекательны, - принялась подшучивать она. - Подозреваю, что все они тайно мечтают о вас и ваша избранница только и ждет намека.
        Аласдэр весело прищурился и засмеялся. Потом взял ее за руку и галантно склонил голову.
        - Буду иметь в виду, любезная леди.
        . В этот миг дверь в зал настежь распахнулась и застывшая от неожиданности Сабрина увидела на пороге отца. Дункан молча сверлил ее взглядом.
        Девушка торопливо вырвала у Аласдэра руку и спрятала ее в юбках.
        - Ты что-нибудь хочешь, папа?
        - Да! - отрывисто проговорил он. - Хочу с тобой поговорить. - И, не дожидаясь дочери, повернулся и скрылся в кабинете. Сабрина поспешила следом. Не оглядываясь, Дункан прошел к столу, за которым частенько работал днем. А девушку будто толкнули: она внезапно поняла, что они не одни, и остановилась в центре комнаты.
        Напротив отца в кресле с невысокой спинкой устроился Иен. Дункан указал дочери место подле гостя:
        - Садись.
        Сабрина повиновалась, но примостилась на самом краешке сиденья, словно намеревалась вот-вот убежать. В животе неприятно похолодело. Сабрине от ужаса почудилось, что она агнец и ее ведут на заклание. А Иену, пропади он пропадом, казалось, все нипочем. Скорее он был даже доволен.
        - Мы с Иеном, - не теряя времени, грубовато начал отец, - только что обсуждали планы на будущее.
        Планы на будущее? Сабрине такое вступление не очень понравилось, но она вежливо кивнула и, засунув ноги поглубже под кресло, обхватила ступнями ножки.
        - Ты прекрасно знаешь, что отец Иена Дэвид и я стремились укрепить связи между нашими кланами. И именно поэтому Иен был обручен с Маргарет.
        - Знаю, папа. - Пока что отец не сообщил ей ничего нового. Но девушка тем не менее смутилась: Дункан не привык делиться с ней такими вещами. К тому же его тон не предвещал ничего хорошего.
        - Маргарет умерла, но Иен полагает, что это не причина забывать о нашей с Дэвидом воле. Кланы нужно объединить. - Дункан не сводил с дочери взгляда. - Ты понимаешь, куда я клоню?
        Сердце Сабрины оборвалось.
        - Нет. - Она непроизвольно перевела глаза на Иена. Мак-Грегор пристально наблюдал за ней, и его губы кривила улыбка - скорее, настоящая дьявольская ухмылка.
        - Сабрина, отец пытается объяснить тебе вот что. - Его тон казался таким же несерьезным, как и выражение лица. - Я приехал в Данлеви, чтобы жениться, и не намерен уезжать просто так.
        От неожиданности Сабрина широко раскрыла глаза и сказала то, что и без нее все прекрасно знали: - Но Маргарет умерла.
        Иен помолчал. Только улыбка стала еще шире. В груди у Сабрины будто что-то лопнуло. Она нервно облизала губы.
        - Как же быть? Кто теперь твоя невеста? - прошептала она, заранее предвидя пугающий ответ.
        На какое-то время воцарилась звенящая тишина.
        - Ты, - тихо произнес Иен. - Моя невеста теперь ты.
        Глава 7
        Если бы Сабрина стояла, она, без сомнения, рухнула бы на землю. Пальцы ее мертвой хваткой вцепились в изогнутую ручку кресла, в ушах как-то по-особому сильно забарабанила кровь. Девушка не верила собственным ушам.
        Йен по-прежнему сверлил ее глазами. Каким же он казался самодовольным и уверенным в себе!
        Сабрина поджала губы. Рассудок отказывался повиноваться.
        - Ты ведь не хочешь сказать?..
        - Именно, - подтвердил он. - Не только сказать, но и поступить.
        Серые глаза Йена мерцали. Разрази его гром, он явно наслаждался ситуацией.
        - Ты сошел с ума, если полагаешь, что я выйду за тебя замуж! - воскликнула девушка.
        Отец вскочил на ноги.
        - Клянусь небесами, выйдешь! Сделаешь так, как тебе говорят!
        Сабрина перевела на него умоляющий взгляд.
        - Неужели мне отказано в праве сказать за себя? Дункан упрямо выпятил челюсть.
        - Дело уже решено!
        Не может быть. Девушка тряхнула головой, словно пытаясь прояснить путающиеся мысли.
        - Милостивый Боже, - только и сумела сдавленно пробормотать она.
        Ярость вытолкнула Дункана из-за стола. Он подскочил к дочери.
        - Что? Теперь молишься? Как я ни старался привить тебе страх Божий - все напрасно. Ты хоть сейчас понимаешь, что должна была больше молиться в детстве? Может быть, не выросла бы такой непослушной и своевольной!
        Укор больно уколол, но Сабрина решила ни за что не показывать, что обижена. Храбро вздернув подбородок, она заявила: - Я не могу выйти замуж за Иена, потому что помолвлена с Джеми Мак-Дугалом.
        - Я скорее убью подлеца, чем позволю ему взять тебя в жены. Ты меня слышишь, дочь? Бог свидетель, я убью и тебя!
        Сабрина посмотрела на отца и ужаснулась его гневу, но, не опуская головы, выдержала разъяренный взгляд.
        - Я не могу выйти замуж за Иена, - упрямо повторила она. - И не выйду.
        - Выйдешь! Не опозоришь меня! - Отец рывком поставил ее на ноги; пальцы больно впились в нежную кожу плеча.
        Сабрина, сдержав крик, вскинула голову. Сердце испуганно колотилось, но она не обращала на это внимания. Только слегка покачала головой: - Нет, папа, не выйду.
        Губы Дункана дергались, лицо перекосила такая злобная гримаса, что девушка чуть не расплакалась. Неожиданно его рука взлетела в воздух и крепко ударила ее по щеке.
        Оторопевшая Сабрина отлетела в сторону и скатилась на пол. Она слишком поздно поняла, что должна была этого ожидать. Перед глазами плавали белые круги, ее сильно мутило.
        Она не слышала, как Иен резко вскочил на ноги. Кресло с грохотом опрокинулось на бок. Не видела, как отец занес кулак для нового удара.
        Но стальные пальцы сжали его запястье.
        - Только попробуй, Дункан, и ты пожалеешь!
        Иен говорил спокойно, и от этого угроза прозвучала еще более убедительно. Глаза Дункана сверкнули. Лицо превратилось из огненно-бордового в пепельно-серое. Только тогда Иен отпустил его руку.
        Дункан отступил на шаг и буркнул: - Маргарет никогда бы не повела себя так вызывающе.
        - Сабрина - не Маргарет, - нахмурился Иен и проговорил сквозь зубы: - Кажется, этого вы так и не смогли понять.
        Дункан еще больше побелел.
        - Свадьба состоится завтра, - холодно произнес Иен. - Соблаговолите проследить за приготовлениями.
        Дункан кивнул и вышел из кабинета.
        Сабрина смутно слышала гудящие над ней голоса. Закрыв глаза, она пыталась побороть тошноту. Щека дергалась и горела, как раскаленная головня. Но когда чья-то рука дотронулась до нее, девушка принялась отбиваться.
        - Прекрати, Сабрина! - услышала она. - Это я.
        Иен. Девушка открыла глаза и поняла, что он стоит рядом с ней на коленях. Иен обнял ее за плечи и помог сесть. Выражение его лица оставалось хмурым, в потемневших глазах сквозила озабоченность.
        Глупые, никчемные слезы вырвались на волю. Сабрина глотала их и отчаянно хотела поддаться соблазну утешиться в его крепких объятиях. Но виновата во всем была лишь она одна.
        Тонкие пальцы прошлись по ноющей, вспухшей щеке. В прикосновении чувствовалась глубокая нежность, которая совершенно не вязалась с вспыхнувшим в глазах Иена гневом. Грубое ругательство сорвалось с его губ.
        - Этот мерзавец бил тебя и раньше?
        Сабрина не ответила, да в этом и не было надобности. Она отвела глаза, и Иен без слов понял горькую правду.
        - Даю слово, что никогда не поведу себя с тобой подобным образом, - пообещал он. - Не подниму на тебя руку.
        В горле Сабрины першило и жгло, потому что слезы были снова готовы хлынуть из глаз. Девушку так и подмывало сказать, что она знает цену его обещаниям, но вместо этого она ровным голосом произнесла: - Как же, помню: дал обещание - держи. На лице Иена появилось странное выражение.
        - Именно так, - согласился он.
        Но тут Сабрина оттолкнула его руки: ей было до смерти неприятно, что Иен стал свидетелем ее унижения.
        - Не надо со мной нянчиться.. - Ее голос прозвучал неестественно низко. - Я прекрасно себя чувствую.
        Иен моментально разжал объятия, словно внезапно почувствовал отвращение к ней. Девушка все силы отдавала тому, чтобы удержаться на ногах, и потому не заметила, каким твердым, будто бы каменным, стал его взгляд.
        Через несколько минут к ней вернулось самообладание. Неужели Иена невозможно уговорить? Отчаяние стеснило ей грудь. Боже, надо хотя бы попробовать!
        Сабрина медленно подняла голову. Если необходимо умолять, что ж, придется умолять.
        - Останови свадьбу, Иен. Останови теперь, пока еще не поздно.
        Он показался ей не податливее каменной стены.
        - Я не нарушу волю отца и не оскверню его памяти.
        - Но он завещал тебе жениться на Маргарет.
        - Не обманывай себя, Сабрина. Отец хотел, чтобы наши кланы оставались в союзе. А Маргарет выбрали просто потому, что она была старшей. Но теперь Маргарет мертва.
        На словах все выглядело совершенно просто, но на деле было вовсе не так. Иен заметил, как расстроено, скривилось лицо Сабрины, и его взгляд, казалось, проник в самое сердце девушки.
        - Ты дурочка, если считаешь, что отец позволит тебе выйти замуж за Мак-Дугала, - заметил он и добавил: - Браки заключаются для обоюдной выгоды и пользы.
        В глубине души Сабрина понимала, что он прав, но не могла этого признать и порывисто воскликнула: - Не могу! Боже мой, не могу!
        - И все-таки готовься. Наша свадьба - завтра. Не в твоей власти ее остановить.
        Любви. На губах ни тени улыбки. Иен был решителен и безжалостен. Он повернулся, чтобы уйти, а Сабрина почувствовала, как ее сердце будто выстудил леденящий ветер.
        Ничего сделать нельзя. Горькое отчаяние захлестнуло ее. В груди ныло, точно ее топтали тысячи копыт. Она опустилась на пол и заплакала.
        Через час слезы высохли. Вернулась решимость. Мысли мелькали, как лязгающие мечи. Вот если бы добраться до Джеми, они бы могли убежать. Джеми еще здесь, и ей все равно, куда бы они ни отправились. Она согласна жить даже среди проклятых англичан… только бы подальше от Иена… там, где он ее никогда бы не нашел.
        Ужин в тот вечер длился целую вечность. Сабрина чувствовала на себе мрачный, обжигающий взгляд Иена. Отец смотрел с неудовольствием. И даже Аласдэр казался подавленным. Он, если и был удивлен тем, что кузен женится теперь на Сабрине, ничем не выдавал своего чувства. Девушка нервничала и молила Бога, чтобы никто этого не заметил.
        Когда ужин подошел к концу, девушка поспешила уединиться у себя в комнате. Там она собрала одежду и уложила ее в небольшой дорожный мешок. А когда убедилась, что обитатели замка легли спать, незаметно выскользнула во двор и бесшумно оседлала небольшую кобылу, на которой обычно ездила.
        Луна неспешно взбиралась по небосклону, и Сабрина испытала благодарность за то, что ночное светило, подобно фонарю, озаряет землю серебристым светом. Если бы темнота окутывала округу непроницаемым черным покрывалом, девушка вряд ли решилась отправиться в дорогу.
        Вскоре она уже ехала по окраине леса, боясь углубиться в его непроглядную глушь. В душе она упрекала себя за то, что выбрала длинный путь. Но вот поднявшийся ветерок подул сильнее. Дрожащий лунный свет начал угасать. Небо заволокло облаками. Сабрина заволновалась. Ее решимость таяла, и девушка вздрагивала при каждом звуке. Она постаралась взять себя в руки и неустанно твердила, что Джеми живет за следующим холмом и она во что бы то ни стало должна туда добраться. Во что бы то ни стало!
        С неба упали первые тяжелые капли, и вскоре разразился настоящий ливень. Сабрина поежилась: когда она выезжала со двора, ночь показалась ей теплой и она не захватила накидку.
        Вдруг небо раскололось. Впереди полыхнуло огнем, словно чья-то неведомая рука метнула с высоты молнию. По земле прокатился оглушительный, переходящий в неистовый треск, и почва под ногами заколыхалась.
        Кобыла шарахнулась, а потом рванула вперед, чуть не выбросив девушку из седла. Сабрина пригнулась и вцепилась в гриву, а лошадь летела, словно ее преследовал дьявол. Ветви стегали по лицу, резкий ветер почти не давал дышать. Но вот кобыла оступилась. С безумным ужасом предчувствуя неизбежное, Сабрина почувствовала, как ее с силой швырнуло вправо. Пальцы соскользнули с лошадиной гривы, и она со всего маху шлепнулась на спину.
        Оглушенная, она неподвижно лежала на земле, но за секунду до того, как вернулось сознание и девушка сумела вздохнуть, она каким-то чудом поняла, что, к счастью, не разбилась. Непонятный страх холодил ей затылок. Очень медленно Сабрина повернула голову. В это время новая вспышка осветила все вокруг, и она поняла, что рядом кто-то есть…
        Силуэты коня и всадника выделялись на фоне грозового неба и в миг, когда зловещая молния ударила в землю, озарились серебром. Сердце Сабрины, казалось, остановилось, но в следующую секунду вновь стало тяжело биться. Застывшая и потрясенная, она еще молилась о том, чтобы видение исчезло, и даже сама начала было в это верить, но уже знала: хоть темный, безликий силуэт и скрывается в тени, это он…Иен.
        Иен медленно поднялся по лестнице. В голове его роились мрачные мысли. Недавние слова Сабрины не давали покоя.

«Дал обещание - держи!» Фраза казалась до боли знакомой. Он никак не мог отделаться от ощущения, что где-то ее уже слышал… Воспоминание вспыхнуло внезапным озарением - из ниоткуда, из каких-то полузабытых уголков памяти.
        Дал обещание, парень, - держи!
        Иен сидел на коленях отца и снизу вверх смотрел в его решительное бородатое лицо. Да, внезапно сообразил он, эти слова ему говорили не впервые. Дэвид стремился привить сыну качества, благодаря которым сам слыл человеком чести. Но как странно слышать их из уст Сабрины.
        Сабрина. Губы Иена невольно сжались. Он ничего не мог с собой поделать - в душу закрадывалась мучительная подозрительность. За ужином девушка не проронила ни единого слова. Он ожидал откровенного взрыва, но Сабрина сидела, понурив голову.
        Как только она появилась в зале, Дункан грубо набросился на дочь:
        - Не смей садиться! Сядешь, если признаешь, что завтрашняя свадьба решена.
        Иен изогнул бровь и скосил на Сабрину глаз, как охотник на дичь. Но она отвела взгляд, словно чувствовала, что он ее в чем-то подозревает.
        - Признаю, - прошептала она.

«Послушно. Даже слишком послушно, - подумал Иен. - Кротко - на нее не похоже». С каждым шагом, приближающим его к комнате Сабрины, он убеждался в этом все больше и больше.
        Он громко постучал в дубовую створку и, не получив ответа, окликнул ее по имени.
        В комнате царила полная тишина.
        Иен дольше не колебался: распахнул дверь и переступил порог. Взгляд остановился на стоявшей у середины противоположной стены кровати. Одеяло округло горбилось в центре матраса. Казалось, все было в порядке. Несомненно, многие бы удовлетворились тем, что он увидел от двери… Но только не Иен.
        - Сабрина! - громко позвал он.
        Фигура под одеялом не пошевелилась. Глаза у Иена удивленно округлились. Шаги обутых в сапоги ног гулко отдались в комнате. Он подошел к кровати и снова произнес ее имя. Никакого ответа.
        Быстрым движением руки Иен сбросил одеяло на пол. При виде двух пышных подушек там, где рассчитывал обнаружить спящую девушку, не сдержался и процедил:
        - Ведьма!
        В три прыжка он пересек комнату и выскочил в коридор. Затем бросился в конюшню: кобыла Сабрины исчезла. Значит, маленькая бесовка решила удрать. Только вряд ли ей это удастся.
        Горькая мысль подхлестывала его, пока он мчался сквозь мрак и наконец не достиг цели.
        С высоты седла Иен наблюдал, как Сабрина силилась подняться на ноги. Он смутно различил, что наконец ей это удалось и она встала с достоинством настоящей королевы. Иен всеми силами старался побороть гнев. Он не мог не восхищаться твердостью ее духа.
        Спрыгнув с коня, Иен требовательно сказал:
        - Иди ко мне!
        Девушка гордо подняла голову и презрительно ответила: - К тебе? Никогда! - Даже в полумраке было заметно, каким яростным жаром полыхнули ее глаза.
        - Почему ты убежала, Сабрина? Неужели растеряла былое мужество? - Губы Иена скривила насмешливая улыбка. - Значит, ты не та Сабрина, которую я некогда знал?
        Но и он был не тем Иеном, которого помнила девушка. Плотно сжатые челюсти выдавали с трудом сдерживаемую ярость. Озорной подросток - ее прежний приятель - бесследно исчез. Перед ней стоял чужой человек, о котором Сабрина не имела никакого понятия, мужчина, пугавший даже шотландцев и прослывший среди них безжалостным воином.
        В голосе Иена сквозило ледяное презрение. Ночь скрывала блеск глаз, но Сабрина всем существом чувствовала, что сила его гнева соперничала с мощью прокатившегося грома. И хотя она ни за что бы не призналась, что боится, в глубине души страшилась его необузданной ярости.
        Девушка так и не откликнулась на призыв, и Иен потерял терпение. В два прыжка он оказался прямо перед ней, и Сабрина успела только охнуть, когда железные руки стиснули ее и подняли в воздух. Ей почудилось, будто тело потеряло вес, а в следующее мгновение она уже сидела верхом на коне. Прежде чем Сабрина успела пошевелиться, прежде чем даже успела просто подумать, Иен прыгнул в седло и очутился рядом с ней. Твердая, мускулистая рука обхватила талию, и пленница оказалась прижатой к могучему стану всадника.
        Сабрина не была готова к такому ощущению. Прикосновение, к теплому, но, как камень, твердому мужскому телу потрясло ее, и она в страхе попыталась отстраниться - только бы подальше от него, от нахлынувшего тревожащего чувства.
        Рука Иена напряглась. Сабрина услышала низкий дрожащий голос:
        - Не испытывай меня, иначе я потеряю терпение. Предупреждаю, больше я твоих фокусов не потерплю.
        Он повернул голову, и Сабрина успела заметить блеск его глаз. Объятие стало жестче, как и выражение его лица.
        Отчаяние сдавило девичье сердце. Сабрине казалось, что выследить ее ночью, в грозу, невозможно. И все-таки Иен догнал ее. И теперь она корила судьбу за то, что та нанесла ей такой жестокий удар.
        Иен повернул коня, тронул его шпорами, и они двинулись в Данлеви. До самого укрепления ни один из них не проронил ни слова. Несмотря на предостережение, Сабрина всеми силами отстранялась от Иена, и когда показалась конюшня, все ее мышцы ломило.
        Снова пошел мелкий, холодный дождь. Иен первым спрыгнул на землю и подал Сабрине руки. Ее лицо выражало открытую непокорность, и казалось, она вот-вот отвергнет помощь. Но глаза Иена сделались ледяными - предупреждение о скорой расправе за строптивость, - и девушка не решилась его оттолкнуть. Скрипнув зубами, самыми кончиками пальцев Сабрина оперлась о его плечо и спрыгнула с жеребца.
        Как только Сабрина коснулась земли, Иен выпустил ее из рук, но тут же, к досаде девушки, легонько подтолкнул к входной двери.
        - Я знаю дорогу, - зло огрызнулась она.
        - Я тоже, дорогая.
        Его улыбка взбесила Сабрину. Иен шел, не выпуская ее руку, так быстро, что она едва поспевала за ним.
        Ветер неистово завывал, дождь с остервенением хлестал в старинные стены, когда они поднимались по лестнице. Сабрина почувствовала, что ее гордость жестоко уязвлена. Неужели Иен считает ее такой покорной, что рассчитывает на победу? Нет, скоро ему придется убедиться, что она вовсе не так сговорчива.
        Сабрина дернулась и освободилась, как только они оказались в комнате. Но нисколько не удивилась тому, что Иен затворил дверь и решительно повернулся к ней. На его лице отражалось явное удовлетворение.
        - Ладно, ты снова водворил меня в Данлеви. - Ее голос звенел чисто, как колоколец летним утром. Слова упрека сопровождал испепеляющий взгляд. - Но неужели считаешь, что на этом все кончилось? Кончилось здесь и сейчас?
        На губах Иена появилась довольная улыбка.
        - Да, - просто ответил он. - Потому что завтра ты станешь моей женой.
        - Но пока мы еще не женаты, - процедила сквозь зубы Сабрина. - И ты не можешь взять то, что я не хочу тебе давать.
        - Ты так думаешь? - Его движение оказалось настолько проворным, что девушка чуть не закричала. Могучие руки метнулись, и снова она попала в плен. Иен притягивал ее все ближе и ближе, так, что она разглядела в его глазах отдельные серые пятнышки. Улыбку будто стерло с лица Иена, и он серьезно проговорил: - Радуйся, что нашел тебя я, а не отец.
        Девушка поежилась. Уж лучше быть битой, чем запертой, как в детстве. Но она решила ни за что не показывать Иену своей слабости. Гордая голова непокорно взлетела вверх.
        - И что же теперь? Прикажешь тебя благодарить? Не дождешься!
        Иен внимательно посмотрел на нее.
        - Скажи, Сабрина, ты серьезно хочешь остаться с отцом? - Его глаза задержались на синяке на ее щеке. Девушка прекрасно поняла, что говорил его взгляд.
        - Я не нуждаюсь в защитниках! А в тебе - тем более!
        - Допускаю, что ты во мне не нуждаешься. Но ты меня получишь. - Губы Иена сложились в какое-то подобие улыбки. - Получишь сегодня же ночью.
        Сердце Сабрины оборвалось. Внутренности сдавил доводящий до дурноты страх.
        - Что ты хочешь сказать? - прошептала она. Иен не ответил. Он откровенно разглядывал ее фигуру. Вот на несколько долгих секунд взгляд остановился на груди, и Сабрина вспыхнула: ей показалось, что ее раздевают. Он заговорил снова. Его слова падали, точно увесистые затрещины.
        - Именно это. Не обманывайся, Сабрина. Ты уже сегодня моя. Что бы я ни решил с тобой сделать, остановить меня некому.
        - Но почему? - выкрикнула она в бессильной ярости. - Почему ты настаиваешь на браке?
        - Я уже говорил: потому что не могу пренебречь волей отца, который завещал объединить наши кланы.
        - Но я тебе никогда не нравилась.
        Близость ее тела дала волю целому потоку чувств. Взгляд Иена скользил по ее смущенному девичьему лицу, щеки девушки от обиды пылали, полные, влажные губы были цвета спелой летней ягоды. Чресла мужчины пронзило настойчивое желание.
        - Я начинаю подумывать, что нравилась, - хрипло проговорил он и внезапно выпустил девушку из рук. - Раздевайся!
        От возмущения Сабрина задохнулась.
        - Неужели ты хочешь со мной… - Она так и не договорила фразу. Но Иен оказался не столь застенчивым.
        - Переспать? - докончил он за нее.
        Сабрина было открыла рот, но не смогла выговорить ни слова. Только неотрывно смотрела в его глаза.
        Иен помолчал, как бы отстраненно изучая будущую жену.
        - А если даже и так? Ты что, против?
        - Против! - выкрикнула она.
        - Но почему?
        Мысли девушки путались, и она сказала первое, что пришло ей в голову.
        - Потому что мы еще не женаты! Иен, казалось, задумался.
        - Конечно, не женаты. Но что решает одна единственная ночь? - Его учтивое спокойствие было страшнее любого крика.
        У Сабрины ответа не нашлось, и она промолчала. Иен сложил на груди руки и кивнул головой на платье. Темная бровь поползла вверх.
        - Все же тебе придется сделать так, как я сказал.
        Только поспеши, иначе я тебе помогу.
        Сабрина побелела. Судя по выражению его лица, она поняла, что Иен вполне способен осуществить угрозу. Никогда ей еще не приходилось видеть настолько решительно настроенного человека. Иен был прав: от него не скроешься. Как не убежишь от судьбы…
        Руки Сабрины тряслись, когда она прикоснулась к завязкам лифа. Ей было неприятно раздеваться перед мужчиной, а уж перед Иеном просто невыносимо! Она очень не хотела, чтобы Иен видел ее обнаженной. Но выбора не оставалось.
        Иен даже не отвернулся, как в прошлый раз у пруда. Напротив, устроил ей настоящую пытку, буквально буравя ее глазами. Сабрина тяжело вздохнула, скинула с плеч платье, и оно волнами упало к ее ногам. Ее движения были порывисты, пальцы скомкали подол рубашки и стянули ее через голову.
        Теперь ничто не защищало девушку от беспокойно блуждавших серовато-стальных глаз. Сабрина стала пунцовой, когда Иен обвел ее взглядом с ног до головы. На его лице не отразилось ни малейшего одобрения, да девушка и не жаждала этого. В тот момент она молилась лишь об одном: чтобы Иен нашел ее вызывающей отвращение.
        В следующую секунду он улыбнулся, и Сабрину вновь пронзил панический страх. Она повернулась, прыгнула в постель и натянула до подбородка одеяло.
        И только тогда пришла запоздалая мысль: она укрылась в том самом месте, которого всеми силами пыталась избежать.
        Судорожно проглотив застрявший в горле ком, Сабрина подняла голову и крайне удивилась, когда заметила, что Иен чуть ли не бегом направился к двери.
        Кулаки под подбородком до боли сжались.
        - Ты куда?
        Иен остановился на пороге и, оглянувшись, отвесил ей шутливый поклон.
        - Остаток ночи я собираюсь провести у твоих дверей, - спокойно заметил он.
        Ничего не понимая, Сабрина спросила: - Но почему?
        - Почему? - рассмеялся он. - Потому что я не уверен, что ты не попытаешься снова удрать.
        Сабрина не ответила. Иен притащил ее сюда, и она была уверена, что ей в полной мере придется испытать его гнев, как обычно случалось при размолвках с отцом. Но он поступил самым неожиданным образом: решил уйти и оставить ее одну. Девушка не знала, плакать ей или смеяться.
        - Я… я не удеру, - наконец очень тихо проговорила она. - Положись на мое слово… обещаю тебе. - Клятва далась ей нелегко. «Но в отличие от Иена, - горько думала Сабрина, - я собираюсь ее держать».
        Она даже не заметила, что он улыбнулся.
        - Не стоит беспокоиться, девочка. Не злись, но в данных обстоятельствах я не слишком полагаюсь на твое слово.
        Сабрина прикусила губу. Взглядом она испепеляла Иена и лихорадочно пыталась подобрать достойный ответ, но когда открыла рот, его уже не было в комнате.
        В ту же ночь из замка незаметно выскользнула темная фигура. Человек долго погонял лошадь и наконец оказался у затерянной в лесу крохотной хижины арендатора.
        Он спешился, подошел к домику и, толкнув дверь, обнаружил, что она не закрыта. Тогда он распахнул ее настежь и смело шагнул внутрь. Взгляд уперся в стоявшую у противоположной стены кровать.
        - Ты чего не заперлась? - не поздоровавшись, спросил он.
        В комнате раздался мягкий женский смех.
        - А с какой стати? Я же знала, что ты придешь. - Все равно это неразумно. Нельзя вести себя так беспечно.
        Влажные губы надулись.
        - Почему? Разве не все идет по плану?
        Брови мужчины разгладились.
        - Все нормально, - ответил он с довольным смешком. - Но ты не поверишь, что случилось… он женится на Сабрине.
        Женщина тут же села в постели.
        - Что?! Когда?
        - Завтра. Ты понимаешь, что это все усложняет? Женщина откинула одеяло и, открыв взгляду пришедшего свое обнаженное тело, встала.
        - Нет, - загадочно улыбнулась она. - Только сделает интереснее.
        - Как это? - не понял пришедший.
        - Эти двое - и вместе? - Она злорадно рассмеялась. - Да они поубивают друг друга. Ха! - Ее улыбка стала еще шире. - Вот если бы так и случилось! Они избавили бы нас от многих хлопот.
        Мужчина помолчал.
        - Ты скоро едешь?
        - Должна. - Ее глаза мерцали, отражая пламя очага. - Ну, довольно о них. Вспомним о себе! - Женщина поманила его. - Иди ко мне, мой сластолюбивый жеребец. - Она совершенно не стеснялась своей наготы. Напротив, молчаливо приглашая, дотронулась кончиками пальцев до своих сосков.
        Он судорожно вздохнул: женщина была соблазнительной, и сколь бы яростно они ни занимались любовными утехами, она была готова на новые. Мужчина успокоился. Он хорошо знал, что его подруга умна и прекрасно понимает, о чем говорит.
        Возбужденный, и он не ждал дополнительного приглашения. Сорвал с себя одежды и двинулся к женщине. Но та покачала головой и, уперевшись ладонью в грудь, остановила его.
        Не проронив ни слова, она опустилась перед ним на колени. Да по правде говоря, слова были бы и ни к чему: ее пальцы гладили и ласкали его темные, жесткие волосы. И он застонал. Через секунду рот подруги уже переполняла его упругая плоть. Мягкие характерные звуки смешивались с возгласами наслаждения.
        Иен Мак-Грегор был окончательно забыт.
        Глава 8
        Когда утром Сабрина проснулась, солнечный луч уже осветил небосвод. Ночью в какой-то момент она с болезненной ясностью поняла, что ничего не сможет сделать, чтобы предотвратить свадьбу. В глубине души она испытывала отчаяние, потому что ее судьба больше ей не принадлежала. Правда, пришлось с горечью отметить, что и раньше своей судьбой она распоряжаться не могла. Не забывай, нашептывал ей внутренний голос, что и. Маргарет не по собственной воле обручилась с Иеном.
        Чувство вины резануло, как нож. Все было именно так. Но Маргарет не противилась свадьбе. И не любила другого…
        В этот самый момент в комнату вбежала Эдна и громко запричитала:
        - Миледи, вы еще в постели? Сегодня же день вашей свадьбы! - В ее тоне чувствовалось явное неодобрение. - Скорее вставайте! Нужно спешить, иначе не будете готовы к полудню.
        Полдень. Холодное отчаяние сжало Сабрине сердце. То, что сказала служанка, было равносильно смертному приговору.
        Если бы не Эдна, она бы не нашла в себе сил встать с постели. Служанка хлопнула в ладоши, и в комнату внесли деревянную ванну.
        Пока Сабрина лежала в воде, Эдна металась по спальне, подбирая ей наряд. Она вынула лучшее платье из мягкого бархата цвета слоновой кости, но Сабрина надула губы и покачала головой. Все в ее душе вдруг восстало.
        - Надену другое, - резко сказала она. Глаза Эдны округлились и стали огромными, когда госпожа подошла к сундуку и достала платье из грубой коричневой шерсти с потертым подолом и рукавами. Сабрина его часто носила, когда приходилось помогать прачке или выполнять иную работу по хозяйству.
        Эдна открыла было рот, но ничего не сказала. Она была ошеломлена.
        И волосы госпожа не распустит, как поступают часто невесты. А заплетет в косу и скрутит в пучок. И не станет украшать голову цветами, которые она ей принесла. Сама Сабрина чувствовала, что не права, но никак не хотела выделять этот день из других.
        Эдна была готова расплакаться. Сабрине не хотелось расстраивать маленькую служанку, и она нежно поцеловала ее в щеку.
        - Не сердись, Эдна, тебя никто не осудит.
        В дверь постучали, и из коридора раздался сердитый голос отца: - Давай быстрее. Священник уже ждет.
        - Иду, папа, - ответила Сабрина.
        - Буду ждать тебя в церкви. - Тяжелые шаги удалились и замерли.
        Сабрина подошла к небольшому, висящему на стене зеркалу, слегка повернула голову и увидела на щеке синяк. Кожа была поцарапана и слегка припухла.
        - Миледи, - пробормотала Эдна и потянула госпожу за рукав, - давайте припудрим…
        - Нет! - Сабрина произнесла это с неожиданным упорством и упрямо подняла плечи. Отец ее ударил, пусть теперь смотрит, пусть смотрят все: она не собирается скрывать правду. Изобразив на лице улыбку, Сабрина пригладила волосы. Она впервые задумалась о том, что принесет ей день.
        Церковь была небольшой и располагалась у северной башни. Войдя внутрь, Сабрина увидела, что у алтаря уже собралась небольшая группа людей. Она направилась к ним, и негромкие шлепки мягкой обуви выдали ее присутствие еще до того, как к ней повернули головы. Сабрина замерла. Слева стоял отец, справа - Иен и Аласдэр. Повисла могильная тишина.
        Преподобный отец Стюарт лихорадочно переводил взгляд с Иена на нее. Глаза Дункана налились кровью, и по его лицу было ясно, что он готов вот-вот сорваться. Какую-то секунду Сабрина считала, что это непременно случится, и поежилась при мысли о его безудержной ярости. Аласдэр, напротив, вел себя подчеркнуто вежливо. Хотя сначала он был поражен, его глаза округлились, и девушка заметила, что он всеми силами старается сдержать улыбку. А Йен?
        Он оделся в традиционный горский костюм, и его левое плечо плотно облегал шотландский плед. В мускулистой руке Иен держал шотландскую шапочку с фамильным гербом - головой льва, увенчанной старинной короной. В другое время Сабрина посчитала бы его завораживающе красивым. Но теперь заметила, как при виде ее платья уголки его рта поползли вниз, и втайне возликовала: наряд произвел впечатление. Конечно, он предпочел бы восторженную, застенчивую невесту. Но раз сам пожелал этого брака, Бог свидетель, должен расхлебывать и последствия.
        Сабрина не хотела свадьбы, не хотела его, и девушку не волновало, узнает об этом кто-нибудь или нет.
        Чувствуя себя уверенно, она подняла голову.
        - Будем начинать?
        Иен чуть заметно улыбнулся: - Безусловно, - и подал ей руку.
        Сабрина поколебалась мгновение, но все же положила на нее ладонь, почувствовав под пальцами жар его тела. Они сделали шаг вперед и предстали перед отцом Стюартом.
        Минуты летели, будто в тумане. Впервые Сабрина осознала, что с нынешнего дня ей суждено принадлежать этому человеку, что она сделается его собственностью, вещью. Она подумала с болью, что Иен не станет ее нежно лелеять, как Джеми. Не будет своей любовью возносить до небес. Она для него ничего не значила, ничего вообще. Иен стоял рядом, и на его лице застыло холодное, суровое выражение, такое же холодное и суровое, какой отныне станет ее жизнь.
        Тупая боль пронзила ей грудь. Сердце исходило слезами отчаяния. Сабрина не желала этого! Она хотела любви, счастья и согласной жизни. Броситься бы вон из церкви и бежать сломя голову! Будто читая ее мысли, Иен чуть сильнее сжал руку девушки. Сабрина не удержалась и украдкой покосилась на его чеканный профиль.
        Их глаза встретились: серовато-стальные и приглушенно-зеленые. Иен не отводил взгляда, и Сабрина почувствовала себя предметом, который с интересом рассматривают. Неужели он давно на нее так смотрит, почти что с бешенством подумала она. И тут в кристально чистой глубине его глаз мелькнул невысказанный вызов - вызов, который гордость девушки не могла не принять.
        Она развернула плечи и стала прямее копья. Церемония продолжалась своим чередом и закончилась без происшествий. Сабрина произнесла клятву тихим низким голосом, а Иен - недрогнувшим баритоном.
        Свершилось. Сквозь туман в голове Сабрина услышала, как отец Стюарт объявил их мужем и женой. Иен повернулся к ней, и его крепкая рука обвилась вокруг ее талии. Нервы девушки вмиг напряглись, словно струна. По его самодовольной улыбке она отгадала его намерения. Губы зашевелились, и с них готовы были сорваться слова отказа.
        Иен был готов к этому. Он крепко прижал Сабрину к себе. Вспыхнул его пронзительно-пылкий и вместе с тем разрушительный взгляд, и в следующее мгновение его губы закрыли ей рот.
        Объятие показалось грубым, требовательным, грабительским, поцелуи жег раскаленной головней. Иен утверждал свое право на собственность. И когда он поднимал голову, Сабрина заметила на его лице торжество победителя.
        Ее щеки нестерпимо пылали, но она ответила возмущенным взглядом. В этот момент она его почти ненавидела.
        Аласдэр прокашлялся, сердечно похлопал кузена по спине и, повернувшись к Сабрине, со смешком произнес:
        - Отныне я буду называть вас кузиной.
        Сабрине удалось изобразить улыбку. В зале было все уже готово для праздника. Стали подходить с поздравлениями родственники. Иен крепко обнимал жену за талию.

«Вцепился, как пиявка», - думала девушка. Ей приходилось сдерживаться, чтобы не оттолкнуть его и во всеуслышание не закричать, что это не свадьба, а представление. А Иен смеялся, непринужденно говорил, будто ждал этого события всю жизнь.
        Сабрина понимала, что к ее раздражению примешивается некое иное чувство. Иен был высок, широк в плечах, могуч, и от него веяло настоящей мужской силой. Рядом с ним девушка казалась себе маленькой и беззащитной, и это ей вовсе не нравилось.
        Она почти не ела, Иен же пробовал все, что было на столе, и много пил. Сабрина покосилась на его руки, и ее вновь пронзила странная дрожь. Как и все тело, кисти Иена казались длинными, жилистыми и очень сильными. Руки покрывала мягкая, шелковистая поросль. Девушке безумно захотелось узнать, неужели такие же волосы растут у него и в других местах…
        Мысли продолжали роиться в голове. Накануне вечером она боялась, что Иен уложит ее в постель. Потом горячо протестовала против их брака. Но препятствия, которое существовало еще вчера, теперь нет, и Иен имеет право делать с ней все, что захочет.
        Он видел ее обнаженной - ничего не поделаешь, что было, то было, но так ни разу и не притронулся. А теперь мог ласкать, когда бы и где бы ни захотел. Сабрина поперхнулась, во рту пересохло, будто она наелась песка. Девушка почти почувствовала, как его жаркие сильные пальцы гладят ее тело. И не найдется никого, кто мог бы его остановить.
        Мысли Сабрины становились все более мрачными. Она не принадлежала Джеми, а сейчас отдала бы все, что имела, чтобы это случилось. Внутри возникло щемящее чувство, оно ширилось и распирало грудь.
        Все тело похолодело от страха: брачная церемония позади. Как пережить предстоящую ночь? Дыхание вырывалось из горла толчками. Надо найти способ его остановить. Любой ценой…
        - Ты меня боишься, жена?
        Жена! Сабрина постаралась сосредоточить внимание на стоящем перед ней на столе серебряном бокале. В словах Иена не слышалось и оттенка нежности. Одна высокомерная насмешка. Этому человеку доставляло удовольствие ее уколоть, и он забавлялся ее унижением.
        А для Сабрины слово «жена» звучало настоящим проклятием.
        - Нет! - Язык не ворочался в пересохшем рту, и девушке понадобилось немало усилий, чтобы громко выговорить ответ.
        - Тогда смотри на меня! - Голос Иена внезапно сделался резким. Сабрина машинально подчинилась и тут же пожалела об этом. Глаза мужа были чужими и холодными. Неулыбчивые губы поджаты и перекошены, челюсть упрямо выпячена. Девушка скользнула взглядом вниз и тут же заметила, насколько могуча его взбугренная жгутами мышц шея, у основания которой темнело переплетение жестких волос. Она подумала, насколько скрывает его одежда, и поежилась от ранее неведомого страха - страха неизвестного.
        Сабрина потупилась и твердо решила больше не проявлять слабости. Но тут же в душе ее вспыхнул огонь и по жилам пронесся спасительный гнев. Как она негодовала из-за того, что Иен насильно увел ее за собой! Внезапно ей захотелось уязвить мужа, сделать так, чтобы он пожалел о дне своей свадьбы.
        Иен насупил брови и угрюмо спросил: - О чем ты думаешь?
        - Вряд ли тебе захочется знать.
        - Захочется. Говори, Сабрина.
        Она спокойно и как будто невинно выдержала его взгляд.
        - Ну, если ты настаиваешь, знай, я думала о Джеми.
        - Почему? - коротко спросил Иен.
        - Потому что он тот мужчина, за которого я должна была выйти замуж. - Сабрина старалась изо всех сил, чтобы ее слова как можно сильнее ранили мужа.
        - Тебе его лучше поскорее забыть. Его больше нет в твоей жизни.
        Глаза Сабрины потемнели, и она пылко произнесла: - Я его никогда не забуду. Никогда!
        Пальцы Иена на ножке бокала сделались белыми. Он не произнес ни слова, но девушка чувствовала, как сильно все напряглось в нем.
        - Если бы ты женился на Маргарет, - решившись продолжить, она мило улыбнулась, - то получил бы женщину чистую, как только что выпавший снег. Скажи, Иен, тебя не огорчает, что другой мужчина обладал тем, что теперь принадлежит тебе? Вижу, вижу, что огорчает. Вчера тебе все-таки лучше было со мной переспать. Но ты сам сделал выбор. А то бы знал наверняка и уберег бы нас обоих от неверного поступка. - Сабрина внутренне сжалась. Еще не поздно. Если он поверит, что его невеста спала с Джеми, наверное, не захочет ее. И брак можно будет аннулировать…
        Глаза Иена сузились, голос стал угрожающе спокойным: - Значит, ты признаешь, что принадлежала ему?
        - Да! - дерзко подтвердила она.
        Муж разозлился. Сабрина поняла это по особой складке у рта. И поздравила себя с победой.
        Но радоваться ей пришлось недолго. Иен стремительно вскочил на ноги и неожиданно воскликнул: - Поцелуй! Сейчас жена меня поцелует. Отчаяние охватило Сабрину. Глаза мужа мерцали. Это было вовсе не то, чего она ожидала. Совершенно не то!
        - Ты же не можешь… - испугалась она. - Не станешь?..
        - Могу. - Иен обхватил ее за плечи и поставил на ноги. - И стану… И поцеловал.
        Его не волновало, что гости, наблюдая за ними, весело переглядывались. Сабрина горько подумала, что этот поцелуй порожден не нежностью и даже не желанием. Он был наказанием, печатью, удостоверяющей собственность. Оба супруга это понимали. И будь они одни, девушка сопротивлялась бы изо всех своих сил. Правда, для борьбы Иен не оставил ей никакой возможности: крепкие руки так сжимали ее, что Сабрина едва могла дышать.
        Губы Иена были настойчивы, и ей оставалось только терпеть рыскающие движения его языка во рту. Глупые слезы застилали глаза: Джеми так вульгарно, так властно никогда ее не целовал. Даже в этом Иен насмехался над ней.
        Когда он ее отпустил, ноги Сабрины подкашивались, и она судорожно глотала воздух. Чтобы не упасть, ей пришлось вцепиться пальцами в юбку Иена. Но при этом девушка опустила голову, чтобы муж не увидел, насколько она была потрясена.
        И тут он приготовил ей новый удар. В зале раздался нестройный шум множества голосов, когда Йен поднял руку, помахал ею и посмотрел на Сабрину. Но та уже настолько оправилась, что сумела взглянуть на него с безразличием.
        Низко наклонив голову, муж обвел взглядом ее шерстяное коричневое платье.
        - Хорошо, что ты надела дорожный костюм: не придется ждать, пока переоденешься.
        От неожиданности Сабрина моргнула.
        - Что?.. - едва слышно спросила она. - Ты собираешься уезжать?!
        По улыбке Иена можно было судить, насколько он доволен.
        - Нет, женушка, собираемся уезжать мы оба. Пора возвращаться в замок Мак-Грегоров.
        Девушку охватила паника: она была не готова войти в его мир в качестве супруги и стала лихорадочно подыскивать предлог, чтобы задержаться.
        - А как же праздник? И мои вещи еще не собраны.
        - Собраны, - сообщил ей муж и, как заметила девушка, сделал это с превеликим удовольствием. - Эдна за всем проследила. А на веселье времени нет.
        - Но день кончается. Скоро начнет темнеть…
        - Не важно. За оставшиеся часы мы успеем хоть немного приблизиться к нагорью - к нашему дому.
        Но Сабрину обмануть было нельзя. Девушка понимала, почему Иену так не терпится отправиться домой: не хочет, чтобы у жены появилась новая возможность сбежать.
        И еще наверняка знает, как неприятно ей уезжать так быстро из родного гнезда, и от этого невероятно веселится.
        - Мы едем, как только будут готовы лошади! - крикнул он Дункану и Аласдэру, и у Сабрины кровь закипела в жилах огнем. Отец хлопнул в ладоши и приказал предупредить конюха.
        Меньше чем через четверть часа они уже стояли у входа в парадный зал. Аласдэр был в седле и поджидал остальных у ворот. Хотя обычно Сабрина не привыкла себя жалеть, теперь глаза ее застилали слезы. Она покидала единственный дом, который знала, ехала с человеком, не имея никакого представления о нем, и направлялась туда, где ни разу не была.
        Слуги неровной прерывистой линией выстроились перед широкой каменной лестницей. Сабрина по очереди называла каждого по имени, благодарила и желала счастья.
        Последней стояла Эдна. Маленькая служанка шмыгала носом, ее веки покраснели. Госпожа собрала остаток воли, и ей удалось улыбнуться.
        - Не плачь, Эдна, - Сабрина положила ей руку на плечо, - а то я сама разревусь. - Ее глаза уже были готовы наполниться слезами.
        Но служанка не удержалась и заревела: - Миледи, я буду так сильно скучать!
        - И я. - Сабрина горячо ее обняла, наклонилась и прошептала на ухо: - Молись за меня иногда.
        - Буду молиться каждый день, - пообещала Эдна. Они в последний раз обнялись, и рыдающая служанка скрылась за дверью парадного зала.
        Теперь оставалось проститься с отцом. Пока Сабрина разговаривала со слугами, он нетерпеливо прохаживался взад и вперед, но сейчас встал как вкопанный и выпрямился во весь свой огромный рост. На лице не отражалось ни единого чувства: ни радости, ни печали.
        Сабрина взглянула на него снизу вверх и ощутила неловкость: она не знала, что сказать и как поступить. Несмотря ни на что, Дункан оставался ее отцом, и девушка его по-прежнему любила. Она всматривалась в его глаза, надеясь заметить хоть немного ответного чувства.
        Дункан покосился через плечо туда, где у коня дожидался Иен.
        - Я слышал, - начал он, - что твой муж - человек суровый и строгий, поэтому я буду молиться, чтобы ты стала хорошей женой, не такой, какой оказалась дочерью.
        Сабрина отшатнулась. Слова отца острым лезвием резанули по сердцу, и что-то словно рухнуло у нее внутри. Как она могла забыть? С горечью девушка признала, что у Дункана не осталось для нее ни капли любви.
        И неудивительно: она была Сабриной, а не его любимицей Маргарет.
        Девушка мужественно проглотила слезы и вооружилась достоинством и гордостью - единственным, что у нее оставалось. То, что никому никогда у нее не отнять.
        - Да хранит тебя Бог, папа, - отчетливо проговорила она, поцеловала отца в щеку и направилась к лошади.
        Следующее, что отложилось в памяти Сабрины, были руки Иена, который подсаживал ее в седло. Она не могла на него смотреть, просто не могла. Неужели и он слышал бессердечные слова отца? Девушка чувствовала себя незащищенной, как будто голой. Только не это, молилась она: - Боже, только не это. Потому что, если он слышал, ее позору не будет границ.
        Несколькими секундами позже трое всадников миновали ворота. Сабрина оглянулась на Данлеви: солнечный луч освещал ближайшую башню. А за высокими каменными стенами расстилались бесконечные зеленые леса и изумрудные поля.
        Сабрина почувствовала себя одинокой, как ветер. Маргарет умерла, вспомнила с болью девушка. Отец навсегда потерян, ведь она была дочерью человека, которого выводило из себя само ее существование. И вот теперь вышла замуж за грозного, бесчувственного чужака.
        В груди нестерпимо защемило. Сабрина поняла: Данлеви больше не ее дом, а замок Мак-Грегоров никогда ее домом не станет. Будущее рисовалось пустым и бессмысленным…
        Одна-единственная горячая слеза скатилась по щеке, но прожгла до самого сердца. Девушка смахнула ее тыльной стороной ладони.
        Только слезы и приходилось скрывать. Сама боль была надежно укрыта в глубине ее души.
        Глава 9

«Я буду молиться, чтобы ты стала хорошей женой, не такой, какой оказалась дочерью».

«Боже праведный! - Иена так и подмывало вернуться и задушить Дункана Кинкейда голыми руками. - Выродок! - мучился он запоздалым гневом. - В аду ему жариться за такое обращение с дочерью. Сабрина, его кровинка - и никакого чувства». Сам Иен не мог ни понять, ни оправдать человека, который забывает о родных.
        Тогда, в замке, Иен заметил выражение ее лица: потрясение, отчаяние и влажный блеск потемневших от горя изумрудных глаз. Она напоминала раненую лань.
        Хорошо, что он избавил жену от бессердечного негодяя отца. Но взглянув на Сабрину, никто бы не сказал, что она склонна разделять его чувства.
        В манерах ни намека на горе. Профиль царственно-гордый, посадка подчеркнуто прямая, но Иена гораздо больше интересовало то, что скрывалось за обманчивой наружностью.
        В дороге почти не разговаривали. Отряд из трех всадников направлялся на север. Иен стремился одолеть как можно большее расстояние и задавал ровный, но неутомительный аллюр. Сразу после заката они остановились у искрящегося маленького ручейка, чтобы напоить лошадей. Тогда-то Иен и заметил, как устало ссутулила плечи Сабрина, когда похлопывала по длинной шее жадно тянущуюся к ручью кобылу.
        Он подал знак Аласдэру:
        - Остановимся на ночь здесь.
        - Превосходно! - весело ответил кузен. - А то я избаловался в последнее время: провел полдня в седле и устал как собака. - Он скосил глаза на Сабрину. - Да что же это я - жалуюсь и жалуюсь, а вот вы наверняка вымотались до последнего.
        Девушка измученно улыбнулась: - Спасибо за заботу, Аласдэр, но уверяю вас, ваше беспокойство ни к чему.
        Иен спрыгнул с коня и почувствовал, что внутри у него все закипает. Как же, Аласдэру она улыбается, своему ненаглядному Джеми вовсю, а ему, мужу, достается одно презрение!
        Улыбка Сабрины угасла, когда он подошел к ее лошади. И как только протянул руку, девушка вся напряглась. В глубине души Иен восхитился изящным изгибом ее талии. Но он прекрасно понимал: если ее не удержать, Сабрина сразу уйдет, как только окажется на земле.
        Их взгляды на секунду встретились, когда он взял ее за подбородок большим и указательным пальцами. И осторожно, едва нажимая, слегка повернул голову. Потом подушечкой большого пальца погладил синяк на щеке и спросил очень тихо, так, чтобы слышала одна Сабрина:
        - Болит?
        Ресницы опустились на щеки и скрыли от Иена выражение девичьих глаз.
        - Нет, - едва слышно произнесла она.
        Иен нахмурился. Разыгралось ли его воображение или голос Сабрины в самом деле дрогнул? Только тогда он освободил ее подбородок.
        - Ты уверена?
        - Да. И пожалуйста, оставь меня одну. - Девушка отвернулась и быстро пошла к кустам, но за мгновение до этого Иен заметил, как в ее глазах разразилась настоящая буря чувств.
        Он скрипнул зубами. И поделом тебе. Остудил сердце и ругал себя на чем свет стоит. Умудрился на мгновение забыться, а сам ей не нужен. Ей нужен Джеми…
        Аласдэр взялся собирать дрова для костра, а Иен расседлал лошадей и выпустил их пастись. Потом поставил небольшой шатер, который специально прихватил для удобства Сабрины. Нет, неправда, для удобства Маргарет. Как странно повернулись события! Никогда бы в жизни не поверил, что придется возвращаться на нагорье с Сабриной в роли жены.
        Да и она наверняка себе такого представить не могла.
        Появившись из кустов, Сабрина разложила еду и поставила эль, которые им собрали в дорогу. Когда путешественники сели за трапезу, уже стояла полная темнота. За едой почти все время молчали. Если кто и говорил, то только Аласдэр, который, без сомнений, почувствовал холодок в отношениях новобрачных. Когда последний кусок был отправлен в рот, он зевнул и объявил о своем намерении немедленно отправиться спать. И тут же принялся расстилать одеяло по другую сторону пылающего костра.
        Сабрина указала на шатер: - Мне спать там? Иен кивнул.
        - Спокойной ночи. - Она поднялась и скрылась внутри.
        Муж вскочил на ноги, подбежал к шатру, откинул клапан и тоже нырнул внутрь.
        - Иен?! - Сабрина быстро повернула голову.
        - Он самый, - холодно ответил муж и скользнул взглядом по ее телу. - Платье, женушка. Ну-ка, снимай.
        Ее рот раскрылся. Глаза сверкнули.
        - Не выводи меня из себя, - ровным голосом предупредил Иен. - Снимай и давай сюда.
        Сабрина стиснула кулаки.
        - Тешишь свои странные желания: любишь рассматривать меня голой?
        - Быстрее! Не разденешься добровольно, я тебя сам раздену.
        Она побелела, но скинула платье и освободила из него ноги. Иен подхватил одежду и двинулся к выходу, но уже у самого клапана обернулся и посмотрел на жену. В одной рубашке, она уперлась руками в бедра.
        - Ты что это творишь, Иен? Уносишь платье?
        - Да, - только и ответил он. Глаза Сабрины сузились.
        - Как ты смеешь? Я хотела сберечь его как память о дне нашей свадьбы.
        Муж высунулся из шатра и швырнул оскорбительный наряд в огонь. Сабрина умолкла. Редкое для нее состояние, решил про себя Иен и указал на постель: - Полезай!
        На этот раз она не спорила и безропотно нырнула под груду одеял. Подтянула одно до самого подбородка и зелеными глазами следила за мужем.
        Иен не спеша снял сапоги.
        - Что… что ты делаешь?

«Занервничала», - с явным злорадством подумал он.
        - Я полагал, что это и так понятно. - Иен вытянулся подле нее, забросил руки за голову и устроил на ладонях затылок.
        Дыхание Сабрины участилось и стало неровным.
        - Ты собираешься спать… здесь?
        Он слегка повернул голову и холодно произнес: - Мне не нравится твоя ужасная коса. Сейчас же ее расплети.
        Губы девушки непокорно скривились, но она повиновалась и пальцами расчесала длинные пряди.
        Иен понял, что совершил ошибку: девичьи волосы вольно рассыпались по плечам, и это подействовало на него, точно удар в живот - настолько Сабрина была хороша. Он не мог подавить болезненный приступ откровенного желания.
        - Я понимаю, зачем тебе это надо. - Ее тон сделался ледяным. - Ты хочешь меня унизить!
        - Помилуй, Сабрина, где же мне спать, как не с собственной женой? - В голосе Иена зазвенели нотки фальшивой сердечности. - К тому же сегодня - наша брачная ночь!
        - Но наш брак совсем необычный, - возразила она.
        - В этом я с тобой совершенно согласен. Но послушай, тебя не удивит, если я скажу, что разгадал твою уловку?
        - Ты говоришь загадками, а я устала. Мы не могли бы отложить этот разговор?
        Улыбка Йена показалась обманчиво любезной.
        - Объяснись.
        Он повернулся так, чтобы видеть лицо жены.
        - Признаю, твой выбор свадебного наряда меня поразил. Но ты надела это платье только из чувства упрямства и тем самым дала мне понять, что осталась все той же строптивой девчонкой, которой была в детстве.
        - Ничего подобного… - Глаза Сабрины пылали.
        - Именно! - резко перебил ее Иен. - Ты хотела меня разозлить. Наверное, думала, что тогда я, быть может, не лягу с тобой в постель. Ты даже в детстве любила схитрить. Помнишь? - Улыбка Иена оставалась ледяной. - Но ты рисковала: я мог бы взять тебя со зла. Случись так, я не получил бы наслаждения, а у тебя нашлась бы еще одна причина меня презирать. Но таким чувствам нет места в отношениях между любовниками.
        - Мы не любовники.
        - Нет, - мягко согласился Иен. - Пока еще нет. Глаза Сабрины сделались огромными. Она еще выше подтянула одеяло, словно внезапно вспомнила о своей наготе. Иен удивился, но был задет. Многие дамы называли его привлекательным и до небес превозносили его искусство любви, а жена сторонилась, точно уродливой жабы. Чертенок, что сидел у него внутри, заставил его спросить: - Интересно, Сабрина, а когда тебя домогался Джеми, ты тоже так сопротивлялась?
        Ее подбородок воинственно нацелился Иену в лицо.
        - Никогда!
        - Значит, принимала его с охотой?
        - Конечно!
        - И как долго вы были любовниками?
        Сабрина отвела взгляд. Прошло несколько мгновений, прежде чем она ответила: - Не… не помню.
        Брови Иена удивленно поползли вверх.
        - Не помнишь? Ну же, Сабрина, когда у вас это случилось впервые?
        - Давно, - быстро ответила девушка. - Так давно, что я уже забыла.
        Мысли, одна ужаснее другой, одолевали Иена, но в глубине сознания зародилось смутное подозрение. Нет… не может быть… она нарочно призналась, что у нее был другой, потому что ей нравилось его злить.
        - А кроме Джеми, ты имела любовников?
        - Нет! - Она как будто выплюнула ответ.
        - Как странно. - На губах у Иена заиграла улыбка. - Ты не помнишь первого опыта любви. Я свой могу представить очень живо. А говорят, что женщины не забывают первого раза. - Он помолчал. - Ну раз не помнишь первого случая, может быть, расскажешь, когда произошел последний?
        - Во время нашей последней встречи, - выдавила из себя Сабрина.
        - Вот как? Это когда я накрыл вас у пруда?
        - Да. - Ее защита не отличалась ни быстротой, ни решительностью.
        - Гм… - задумчиво протянул Йен. - А мне показалось, он не выглядел особенно… довольным. Неужели любовница подкачала? А я уже начинал подумывать, что сорвал куш - приобрел женщину, которая хорошо знает, как удовлетворить мужчину! - Пораженная Сабрина не ответила, и муж продолжал: - Видишь ли, с девственницами одна морока. Целоваться не умеют. Ласкать - тоже. Не знают ни как, ни где, ни когда. - Его голос превратился в соблазнительное воркование. Сомнений не оставалось, он до глубины души потряс свою милейшую женушку. Иен приподнялся.
        - Сабрина, ты по-прежнему считаешь меня недостойным внимания? - Он протянул руку, чтобы погладить жену, но та ударила его по ладони. Губы непокорно скривились, и она прошипела: - Менее чем когда бы то ни было. Сегодня наша брачная ночь - пусть! Остановить я тебя не могу и драться не собираюсь. Но знай, если ты это сделаешь, я буду думать о Джеми. Не о тебе, а о нем! И так всегда. Потому что, хоть я и принадлежу тебе телом, мой горский принц, мое сердце отдано Джеми. И в душе я вышла замуж за него, а не за тебя.
        Иен вскочил на ноги. Черт бы ее побрал, зло подумал он. Всегда была высокомерной и заносчивой. Такой и осталась. Небо свидетель, надо было брать ее тогда! Его ведь так и подмывало. Да вот увидел ее непокорный взгляд и свежий синяк на щеке - и остыл. И хотя багровая пелена гнева застилала глаза, Иен понял, что не прикоснется к Сабрине. Довольно с нее жестокости, довольно насилия.
        Но и победу ей праздновать не удастся. Он схватил ее за плечи и поднял на ноги.
        - Не думай, что я буду так переживать, что не смогу глядеть по сторонам. Есть много женщин, не менее красивых, чем ты, которые с радостью согласятся на все. И я найду утешение с любой. А вот тебе искать утешения не придется. Это я тебе гарантирую.
        Он грубо притянул ее к себе и, прижав к бедрам, потерся о треугольный холмик.
        - Ты моя и это все мое.
        Сабрина вскрикнула и впилась в него взглядом.
        - Можешь сколько угодно мечтать о своем драгоценном Джеми, но попробуй сунься к нему. Стоит мне застать с тобой его или любого другого мужчину, этот день, станет последним в его жизни. И, клянусь Распятием, ты пожалеешь, что он не сделался последним и для тебя.
        Сказав это, Иен повернулся и вынырнул из шатра. Аласдэр храпел по другую сторону костра и не подозревал, какая неподалеку разыгралась буря. Иен прошел к дубу и обессилено рухнул на землю.
        Будь она проклята за то, что такая Красивая! Будь проклята за то, что его безмерно к ней тянет! За то, что, как непрошеный гость, вторгается во все его мысли!
        Он совершил ошибку, что стал у нее допытываться про любовника, с досадой признался себе Иен. Ничего не добился, только разжег в себе ревность. Настроение сделалось премерзким.
        Черт подери, девчонка прекрасно знает, как его уязвить, и не преминет сыграть на любой его слабости. Его тянуло вернуться в шатер, раздвинуть ей ноги и излить гнев в страсти. И наплевать, что она не впервой испытала кулак отца.
        Не первый, но, слава Богу, последний раз. Тут его бурлящий гнев начал ослабевать. Иен понял, что напугал жену. Сабрина сжималась от страха, тревожно округляла глаза. Может быть, это и неплохо. Может, девушка наконец прикусит язык. Может, отныне станет вести себя осторожнее.
        От этих мыслей Иену легче не стало. Надо ли верить ее утверждениям, что она не девственница? Ему бы в голову не пришло сомневаться. Девчонка была своенравна и вольна, как ветер. И он сам видел руку Джеми на ее груди.
        Но теперь Иен был не настолько уверен, и неразрешенный вопрос его страшно мучил. Утешала возможность, что все может оказаться не так, как утверждала Сабрина. И утешала сильно! Иен усмехнулся. Существовал лишь один путь выяснить все наверняка. Но он не мог им воспользоваться, когда рядом спал Аласдэр.
        Решение само пришло в его растревоженную голову. Он подождет, пока они не доберутся до нагорья, пока не окажутся дома…
        Там уж Сабрине не отделаться презрительным отказом. И тогда он узнает правду.
        Уязвленная до глубины души, Сабрина рухнула на колени. Безжалостный, страшный взгляд словно прожег ее насквозь. Она согнулась, обвила себя руками и не могла сказать, сколько времени так просидела.
        Сердце все еще выстукивало барабанную дробь. Перед глазами плыла фигура Иена, но черты лица стерлись в суровую маску. Он казался свирепым и был совершенно прав. Сабрина рисковала тем, что он мог овладеть ею со зла. Об этом она не подумала и на секунду испугалась, что он действительно намерен так поступить.
        Тело Сабрины от головы до пят пронзила неприятная дрожь. Она поступила неразумно, нет, просто глупо, решив его подразнить. Иен больше не был юнцом, над которым она так часто подсмеивалась и которого задирала. Сабрина не могла не признать, что он стал настоящим мужчиной как по осанке, так и по силе. Откровение ей дорого стоило, но девушка боялась его гнева. Защищать ее было некому, и она с горечью поняла, что оставалось полагаться только на свой разум.
        Нет, с Иеном шутки плохи, и она в самом деле могла поплатиться за свое безрассудство. Пусть ей это не нравилось, пусть она того не хотела, но ее жизнь оказалась в его руках.
        Голова шла кругом. Чего доброго, думала Сабрина, негодяй решит ее побить за непослушание. Ей претила его власть над собой, но она понимала, что попусту Иен грозить не будет - не такой человек. И, бросив ему вызов, следовало готовиться к расплате. Значит, горько решила она, надо обуздать характер и… последить за языком.

«Ошибаешься, - шептал ей внутренний голос. - Иен никогда не унизится до того, чтобы причинить тебе вред. - Ты забыла, как он защищал тебя от отца?» Пальцы Сабрины невольно потянулись к синяку на щеке, и она снова ощутила его прикосновение.

«Не больно?» - спросил он тогда.
        Сабрина тяжело вздохнула. В его тоне не чувствовалось угрозы, а глаза светились беспокойством. Может быть, не следовало так от него отворачиваться, ведь Иена разозлило именно ее поведение. Но она не нуждалась в его сострадании, в его доброте, во всяком случае, после того, как он лишил ее всего, о чем она когда-либо мечтала.
        Голос Иена снова прозвенел у нее в ушах. «Видишь ли, с девственницами одна морока. Целоваться не умеют. Ласкать - тоже. Как, когда, где - ничего не знают».
        На лбу Сабрины обозначилась глубокая складка. Продолжая размышлять, она легла на спину и укутала одеялом плечи. Девушка не совсем понимала, что подразумевал Иен. Может быть, в плотской любви было нечто такое, о чем она не имела понятия? Вообще-то об отношениях мужчины и женщины Сабрина знала очень немного, и то со слов Маргарет, которая говорила с ней об этом несколько лет назад.
        Мысль бередила душу, как будоражил сам Иен. Сабрина перевела взгляд на клапан шатра. Как бы то ни было, она своего добилась: новобрачного не было в ее постели, и скорее всего не появится он и в будущем. Ей от него ничего не надо. Ему - тоже. Это бы ее устроило…
        Раздавшийся снаружи недалекий вой чуть не заставил Сабрину опрометью кинуться к выходу. И только огромным усилием воли она взяла себя в руки. Взгляд устремлялся то туда, то сюда. За стеной шатра в безумной пляске метались языки пламени. Если бы не тусклый отсвет костра, девушка в самом деле бросилась бы наутек.
        Временами она забывалась беспокойным сном, но тут же открывала глаза и проснулась утром такая же злая, как муж.
        Его приветствие было холодным и сдержанным:
        - Поспеши, Сабрина. Я хочу выехать пораньше! Девушка молча повиновалась, хотя ее так и подмывало поволынить с утренним туалетом, но на этот раз сердить супруга она не осмелилась.
        Следующие два дня были похожи на первый: Иен старался наверстать упущенное время и задавал изнурительный темп. Спутники почти не разговаривали, и муж держался с Сабриной подчеркнуто отчужденно. К полудню у нее заныла спина и она почувствовала, что совершенно отбила зад, потому что никогда раньше не скакала так долго в седле. Под вечер они остановились, чтобы напоить лошадей.
        С помощью Аласдэра Сабрина соскользнула с лошади. Ноги отказывались слушаться, бедра пронзали раскаленные иглы. Аласдэр успел подхватить девушку, когда у нее подогнулись колени.
        - Спасибо, кузен, - улыбнулась она.
        Молодой человек улыбнулся в ответ. В отличие от Иена его глаза излучали теплоту и доброжелательность.
        - Устала сидеть, - небрежно проговорила Сабрина. - Не прогуляетесь со мной, Аласдэр?
        Он предложил ей руку.
        - Конечно, если хотите.
        Сабрина коснулась пальцами рукава его рубашки, и они отправились вдоль реки. Чувствуя, как Иен сверлит ее спину взглядом, она старалась не обращать на это внимания. Сабрина расправила плечи и, как постоянно в последние дни, делала вид, что мужа нет на свете.
        Они обогнули излучину, где прозрачная вода так и манила к себе, и остановились на берегу. Сабрина посмотрела на Аласдэра. Юноша сдержанно рассматривал ее, но в глазах его было нечто такое, чего бы она не взялась описать.
        Сабрина чуть наклонила голову.
        - В чем дело, Аласдэр? Хотите о чем-то спросить?
        - Ради Бога извините за то, что вмешиваюсь… - Кузен явно колебался. - Скажите, у вас с Иеном все в порядке?
        Значит, он заметил холодность в их отношениях. Сабрина пожала плечами, надеясь, что со стороны ее жест выглядит беззаботно.
        - Учитывая обстоятельства нашей свадьбы, думаю, лучше некуда.
        Аласдэр коснулся ее руки: - Если я чем-нибудь могу помочь…
        Девушка покачала головой и неожиданно призналась: - Слишком поздно. Просто… просто Маргарет была бы Иену гораздо лучшей женой. Она охотно соглашалась на брак, а я… Как бы объяснить?..
        - А вы не хотели выходить замуж, - докончил за нее Аласдэр.
        - Я обещала другому. - Сабрина вздохнула. Она не успела сообразить, как слова сорвались с ее губ. - Отец не знает. Он бы никогда не одобрил. И поэтому…
        - Поэтому заставил вас выйти за Иена. Девушка кивнула и с ужасом почувствовала, что вот-вот расплачется.
        Аласдэр сдавил ей плечо.
        - Я знаю Иена, как никто другой. Он может быть резким, это правда. Его сильно изменила смерть отца. Но не надо отчаиваться. Будет нелегко. Но иногда нам следует самим ковать свою судьбу. Дайте срок, Сабрина. Дайте только срок.
        У девушки сильно сдавило горло. Кузен оказался добрым и милым. Сердце сразу заныло. Раз уж ей суждено выйти замуж не за Джеми, а за другого, почему им не оказался такой человек, как Аласдэр?
        - Вы правы. - Она подавила слезы. - Но я не могу похвастаться ни покорностью, ни мягким характером. А Иену, мне кажется, требуется именно такая жена. Поэтому Маргарет подошла бы ему гораздо лучше.
        На лице Аласдэра появилось подобие улыбки, но он тут же нахмурился.
        - Возможно, вы ошибаетесь… Может быть, это ничего и не значило, но однажды я стал свидетелем, как Иен и Маргарет ссорились.
        Тонкие брови Сабрины удивленно взлетели: - Правда? И о чем они спорили?
        - Не знаю. Я не хотел подслушивать и тут же удалился, оставив их наедине.
        По спине девушки, словно предупреждая о неведомой опасности, пробежал холодок.
        - Странно, - пробормотала она. - Не припомню, чтобы они ссорились даже в детстве.
        Аласдэр смутился: - Могу поклясться, что они ругались. Говорили так громко. Хотя… возможно, я и ошибаюсь.
        Ошибается? Сабрина вздрогнула и вся помертвела. И сразу вспомнила их первый поцелуй - на следующий день после того, как пропала Маргарет. «Боже праведный… Уж не Йен ли ее убил, чтобы жениться на мне?» Но девушка тут же прогнала эту мысль. Сама она была далеко не так красива, как Маргарет. Тогда к чему же такое нелепое предположение?
        В этот момент послышался хруст камешков под сапогами. Сабрина подняла голову и увидела, что к ним приближается Иен.
        - Вот вы где, - обратился он к кузену. - Я подумал, может, ты проедешь вперед разведать удобное для ночлега место?
        - Конечно, - кивнул Аласдэр.
        Сабрина замерла. Не шевелясь, она наблюдала, как удаляется кузен, пока он не скрылся из виду. Потом подобрала юбки и повернулась к Иену.
        - Позволь…
        Тот намеренно преградил ей дорогу.
        - Нет, жена, не позволю.
        Его насмешка упала на благодатную почву и тут же вызвала вспышку возмущения. Но Иен стоял так близко, что Сабрине, для того чтобы его разглядеть, приходилось тянуть шею.
        - Не позволишь? Но почему?
        - Потому что хочу насладиться твоим обществом. «И помучить меня». С языка Сабрины готов был сорваться отказ, но она вовремя себя остановила.
        Иен все так же не отрываясь глядел на нее.
        - Кажется, у вас много общего с Аласдэром. - Его тон был по-прежнему учтивым, но выражение лица совершенно ему не соответствовало.
        Сабрина облизала губы. Она как-то сразу разволновалась, хотя не понимала отчего.
        - Приятный человек, - медленно проговорила она.
        - Приятный, - согласился Йен, - и нравится слабому полу. Ради блага вас обоих молюсь, чтобы он не сунул нос, куда не надо.
        Сабрина чуть не рассмеялась.
        - Сначала Джеми. Теперь Аласдэр. Неужели ты настолько ревнив?
        - Ты моя, Сабрина, и должна быть верна мне. Другого я не признаю.
        - И я обязана повиноваться тебе?
        - Да. Я твой муж и хочу, чтобы ты меня слушалась.
        - И не могу высказывать собственного мнения? Настала очередь рассмеяться Йену.
        - Ах да, я совсем забыл. Ты живешь своим умом, женушка.
        Сабрина отпрянула, когда ладони мужа легли ей на плечи. Раскатистый смех резанул слух.
        - Какая норовистая! Будто кобылка, которую еще не объездил хозяин, - грубовато сказал он.
        Девушка вспыхнула. Она не понимала, нарочно ли Иен говорит грубости. А он тем временем продолжал: - Я вижу всего один выход. Нам надо познакомиться заново. Начнем прямо сейчас. Стой на месте, а я искупаюсь.
        Сабрина поняла, что это не просьба. Иен приказывал ей и снял руки с плеч только для того, чтобы стянуть через голову рубашку.
        Она чуть не поперхнулась, а муж отвернулся и скинул остатки одежды. Уж не сошел ли он с ума?! Растерянно уставясь ему в спину, Сабрина видела, когда он направился к реке, как колышутся его округлые голые ягодицы. Доплыв до середины, Иен обернулся к оторопело севшей на берегу жене и крикнул: - Не хочешь ко мне?
        Та только покачала головой. Вид купающегося Иена лишил ее голоса. У нее перехватило даже дыхание и что-то странно замерло внутри.
        Его грудь и живот устилали вьющиеся темные волосы. Сабрина всматривалась туда, где вода омывала бедра. Когда Иен шел к реке, девушка рассмотрела его ягодицы, но на ту часть, которая, как она догадывалась, являлась сутью его мужественности, не успела бросить ни единого взгляда. Нет, отец был, конечно, прав, когда утверждал, что она испорченна. Ее любопытство было таково, что она бы предпочла…
        Сабрина сцепила пальцы и притянула к груди колени, облизала пересохшие губы и то стреляла глазами на Иена, то смущенно опускала их к земле. Ее непреодолимо тянуло смотреть на него, будто привлекала какая-то неведомая сила. Иен был безусловно красив: высок ростом, мускулист и обладал первозданной мощью и природным изяществом.
        Он повернул назад, нырнул, стрелой прошел неглубоко под водой, а когда снова появился на поверхности, поплыл параллельно берегу. Бугристые мышцы на груди и руках свидетельствовали о недюжинной силе и неподдельной мужественности.
        Внезапно Сабрина уловила за спиной какое-то движение и резко оглянулась. Позади нее стояли четверо бородатых мужчин в потрепанной, грязной одежде. От них исходила такая угроза, что девушку моментально пронзил страх.
        - Привет, красотка! - ухмыльнулся тот, что был выше других.
        Сабрина вскочила на ноги. Незнакомцы тут же окружили ее со всех сторон. Она попыталась проскользнуть между ними, но корявые пальцы поймали ее за локоть, и грубая рука легла ей на грудь. Девушка вывернулась и лицом к лицу столкнулась с другим чужаком. Кривая ухмылка обнажала его желтые гнилые зубы.
        - Иен! - жалобный крик полетел в воздухе и тут же оборвался: тяжелая ладонь чуть не сломала ей ребра. Сабрина забилась, как пойманный в капкан зверь. Что-то немилосердно толкнуло ее в лопатки, и она, оглушенная, упала на колени. Ответный возглас донесся будто издалека. Девушка подняла голову и увидела, что Иен выбирается из реки.
        Один из троих уже поджидал его у воды. Сабрина попыталась предупредить мужа, но в этот миг незнакомец обрушил ему на темя деревянную дубинку, и Иен, не проронив ни звука, упал как подкошенный.
        Глава 10
        Она было рванулась к нему, но мясистая рука прижала ее затылок к земле. Другой незнакомец скрутил ей кисти кожаным ремнем и, дернув за свободный конец, поднял девушку на ноги.
        - Красотка хоть куда! - захохотал рыжий здоровяк.
        - Да уж, - поддакнул хилый. - За такую не жалко и убить.
        Раздался взрыв хохота, и все глаза обратились к Иену. Сабрина чуть не закричала, потому что заметила на виске мужа струйку крови. Пресвятая Дева Мария, неужели он умер?
        Судя по речи, незнакомцы были англичанами, а по виду - разбойниками. Сабрина оглядывалась, надеясь увидеть Аласдэра, но того нигде не было видно.
        - Вы далеко забрели от пограничных земель, - четко произнесла она. - Убирайтесь, откуда пришли, и оставьте нас в покое!
        - Но нам нравятся шотландские девчушки, - прогудел четвертый, который неожиданно очутился перед ней, заключил в ладони ее лицо и прижался к губам своими мокрыми губами.
        Сабрину чуть не стошнило - так несло от него грязным, немытым телом. Изо рта разило тухлым мясом. Она попыталась отодвинуться, но разбойник крепко держал ее в руках. Язык протиснулся между губ. Сабрина непроизвольно стиснула зубы и крепко укусила обидчика.
        От боли разбойник завопил, вмиг лицо негодяя стало злым. Он в ярости уже занес над Сабриной тяжелый кулак, но его остановил окрик высокого блондина, того самого, что связывал девушке руки: - Стой, Генри!
        Тот, которого называли Генри, сердито осклабился, но кулак опустил.
        - Послушай, Эдуард, эту дрянь надо поучить хорошим манерам. - Он дотронулся пальцем до языка, и на нем осталась капелька крови.
        - Нужно, но учить будешь не ты. У меня на нее другие планы.
        У Сабрины заледенела кровь. Что еще за планы? О чем он говорит?
        Высокий разбойник подал знак здоровяку: - Ну-ка, Роланд, обыщи их вещи. Может, у них припрятаны драгоценности.
        - Бегу, - поспешил повиноваться крепыш. Сабрину потащили туда, где Иен привязал лошадей, и Роланд обыскал седельные сумки, прикрепленные по бокам животных.
        - Одно женское тряпье, - разочарованно проговорил он. - Ничего ценного, кроме девки и лошадей.
        - Заберем и то и другое. Сабрина судорожно вздохнула: - Лучше отпустите, иначе, клянусь, вы за это поплатитесь!
        - И кто же тебя спасет? - ухмыльнулся главарь. - Твой благородный ухажер? Но он давно испустил дух.
        - Нет, он жив! - воскликнула Сабрина с жаром.
        - Был твоим мужем?
        - Да, и как следует проучит вас всех.
        - Вот уж не думаю, леди.
        - Проучит! - не унималась девушка. - Он прекрасно владеет мечом, потому что он лучший боец в Шотландии! И всем вам снесет головы!
        Четверо бандитов раскатисто захохотали, и Сабрине оставалось только бросать на них гневные взгляды.
        - Негодяи! - кричала она. - Мразь! Настоящие подонки!..
        Эдуард накрутил на палец ее локон и потянул к себе.
        - Утихомирься!
        И тут Сабрина плюнула ему в лицо.
        Какое-то мгновение девушка испуганно, думала, что ей несдобровать. Она прикусила губу, вся внутренне сжалась, но твердо решила не показывать страха.
        Ее обдало смрадное горячее дыхание.
        - Тебя спасла твоя красота, - прошипел главарь. - Если бы не она, валяться бы тебе с твоим любовничком. - Он повернулся к остальным: - Найдите, чем бы заткнуть ей рот. Пора отправляться!
        Сабрина едва успела вдохнуть, как в рот ей запихнули грязную тряпку и она оказалась перед главарем на коне. Она яростно сопротивлялась, подцепила ногу разбойника рукой и чуть не выкинула его из седла. Тогда Эдуард остановил лошадь, спрыгнул на землю и стиснул девушке руку так, что чуть не выдернул ее из плеча. Земля и небо, обезумев, поменялись местами, когда он потащил Сабрину с коня.
        Сначала она удивилась и даже обрадовалась, потому что негодяй ослабил путы на руках. Но в следующий миг он еще крепче стянул ей запястья, теперь уже за спиной. Сабрина не выдержала и вскрикнула от боли, когда, затягивая узел, он сильно дернул за шнур.
        Ее уложили животом на круп лошади, и теперь с каждым шагом животного легкие сдавливались и дышать становилось почти невозможно. А когда всадник пустил коня галопом, девушке показалось, что она умирает.
        И все же ее мысли были заняты Иеном. Ни о чем другом она думать не могла и молилась, чтобы муж был жив.
        Когда они остановились на привал, наступила ночь. К этому времени Сабрина поняла, что маленькой шайкой верховодит Эдуард. Он снял ее с лошади, запустил пальцы в волосы и провел ими от корней до самых кончиков. Девушка дернула головой и с ненавистью взглянула на него, разбойник только усмехнулся: - Снова чем-то недовольна, милашка?
        Все собрались вокруг главаря. Рыжий предложил продать лошадей.
        - А что делать с ней? - спросил он.
        Тощий непристойно похлопал себя спереди ладонью и вожделенно осклабился: - Что касается меня, то я не прочь поглубже заглянуть в шотландский медовый горшочек. Бросим кости - увидим, кому выпадет первым.
        Сабрина побелела.
        - А я говорю - нет! - Взгляд Эдуарда заставил всех замолчать. - Герцог Нортумберлендский за такую дикарку отвалит хорошие деньги, но только если до этого с ней не позабавятся такие, как мы. - Он повернулся к Роланду: - Отведи-ка ее в пещеру. Больно она нас всех соблазняет. Да свяжи покрепче ноги.
        - Будет сделано, - пробасил Роланд.
        Сабрина безуспешно пыталась сопротивляться. Но после скачки ее тошнило и по-прежнему кружилась голова. Ее усилия ей самой показались жалкими. Обмотав лодыжки девушки шнуром, разбойник взвалил ее на плечо и понес в скрытую в глубине каменистого холма пещеру. Там оставил на влажном, холодном полу.
        Сабрина попыталась сесть, но со связанными руками и ногами сделать это оказалось очень трудно. Хотя шнур на запястьях глубоко врезался в нежную кожу, боль не чувствовалась, потому что руки давным-давно затекли.
        Девушкой овладел страх, и она отчаянно, но безнадежно пыталась с ним бороться. Сердце билось тревожно. Его удары были глухими и частыми. Сабрина вглядывалась в темноту, которая казалась беспросветной. В черной, как сажа, пещере было сыро и холодно. Хотелось бежать сломя голову. Сабрине удалось встать, так велико оказалось желание вырваться на волю. Но удержать равновесие со связанными ногами она не смогла и, упав, сильно ушибла плечо.
        По щекам потекли горячие слезы. Грудь содрогалась от беззвучных рыданий. Темнота грозила поглотить, растворить в пустом, непроницаемом чреве. Сабрина не могла ни о чем думать. Дыхание вырывалось толчками. Она потеряла счет времени, не ощущала пространства, как будто перенеслась в детство, когда отец запер ее в подземелье крепости.
        - Думала, я ни о чем не узнаю? - сказал он. - Утром тебе следовало стоять на коленях в церкви и молиться в тишине и покое. А ты где была? В конюшне!
        - Папа! - кричала она. - Папа, умоляю!..
        - Нечего меня умолять. Может, впредь ты станешь послушной!
        - Папа, прошу тебя, прости! Я., правда, больше не буду! Прости меня, пожалуйста! Обещаю, буду послушной!
        - Ну нет! Ты, девчонка, совершенно испорченна. Нечестива, как грех, и тебя следует наказать.
        Дверь с треском захлопнулась, заточив ее в темноте. Она бессильно осела на пол. Иен ее выдал… Иен, который обещал, что ничего не скажет. Она возненавидела его навсегда…
        Ухо Сабрины уловило какой-то звук, и он вернул ее к действительности. Инстинктивно девушка чувствовала, что прошло немало времени. Глаза широко распахнулись. Ее колотила дрожь, даже пальцы заледенели. Во рту пересохло от кляпа. В пещере по-прежнему царил непроглядный мрак, и ей приходилось бороться с подступающим страхом. По временам Сабрина говорила себе, что утро непременно наступит. Нужно только дождаться. Но вместе с ним пожалуют и они - английские разбойники, враги, а это страшнее темноты.
        Она непрестанно успокаивала себя, твердя, что не следует поддаваться панике. Надо искать способ убежать, даже если Иен мертв.
        Иен… Ее сердце сжалось. Грудь разрывали едва сдерживаемые рыдания. Как бы ни противилась она замужеству, она не желала ему смерти.
        Тишину ночи разорвали громкие крики, и у Сабрины на затылке зашевелились волосы. В пещере что-то переменилось: слева показался трепещущий огонь, послышались шаркающие шаги, и над девушкой нависла громадная тень. Сабрина моргнула: от непривычного света стало сильно резать глаза.
        Пришедший оказался Роландом, и Сабрина заметила, что в руке он держит кинжал. Но разбойник воспользовался им только для того, чтобы перерезать путы у нее на ногах.
        - Пошли! - приказал он. - Эдуард зовет. Девушка вздрогнула: ноги пронзила сильная боль, точно в икры впились тысячи железных осколков. Роланд то толкал, то тащил ее и наконец выпихнул из пещеры.
        У входа теплился маленький костерок, вокруг которого образовался кружок неяркого света. Тощий стоял от Эдуарда в нескольких шагах, но четвертого грабителя нигде не было видно. Сабрина заметила, что бандит едва держится на ногах, и только тут до ее ноздрей донесся обволакивающий запах крепкого эля.
        Из тени выступила высокая фигура.
        Это был Иен.
        Сердце Сабрины подпрыгнуло, но на этот раз от облегчения. Кляп заглушил ее радостный крик.
        И тут она услышала голос главаря: - Значит, ты готов хорошо заплатить за то, что мы вернем лошадей? А как насчет женщины?
        Иен не удосужился даже посмотреть на жену.
        - Мне нужны лошади, а не женщина. Я рад, что сумел от нее избавиться.
        У потрясенной Сабрины расширились глаза. Эдуард был тоже явно обескуражен.
        - Но… ты говорил, что она твоя жена?
        - Так оно и есть. Но я понял, что в жене нет никакого проку.
        - Значит, ты не будешь возражать, если мы продадим ее за приличную цену?
        - Нисколько.
        От ярости Сабрина сдавленно замычала. Главарь повернул к ней голову, и эта ошибка стоила ему жизни.
        Огонь от костра отразился в сверкнувшем металле. И в следующую секунду кинжал Иена глубоко вонзился разбойнику в горло.
        - Бедфорд! - панически закричал тощий.
        - Если Бедфорд - тот, что смотрел за лошадьми, - спокойно проговорил Иен, - то он не придет, потому что его кинжал по рукоятку сидит у него в груди.
        Не говоря ни слова, разбойник повернулся и скрылся в темноте. Зато Роланд с оглушительным ревом бросился на Иена, но шотландец легко увернулся и, оказавшись за спиной противника, схватил его за голову. Моментальный рывок руками - и Сабрина услышала отвратительный хруст.
        Без единого стона Роланд повалился на землю.
        Все случилось в считанные секунды. Сабрина смотрела на происходящее широко раскрытыми глазами: ее поразила легкость, с какой Иен расправился с разбойниками, и еще она почувствовала восхищение и страх от того, что она замужем за таким человеком.
        Иен подскочил к ней и вытащил кляп изо рта. Сабрина долго пыталась, но никак не могла членораздельно что-либо выговорить.
        - Ты… ты их убил, - наконец выдавила она из себя.
        - Да! - Его глаза возбужденно блестели. - Убил! И скажу тебе откровенно, мой меч способен на большее. Разве я не лучший воин в Шотландии?
        - Ты… ты слышал, - возмутилась Сабрина. - Ты был в сознании!
        В улыбке Иена не чувствовалось ни капли раскаяния. Напротив, он наслаждался мгновением. Грудь вздымалась от гордости. Он ее спас и теперь рассчитывал на благодарность. Но ответ Сабрины был совсем не таким, какого он ожидал.
        - Дьявол тебя побери! - Ее глаза вспыхнули пылающей ненавистью. - Почему ты не подоспел раньше? Ты мог бы их остановить! Меня бросили в пещеру! Закрыли в темноте!
        Иен ошеломленно застыл. Черты лица Сабрины исказились, в голосе появились истеричные нотки. В следующую секунду она накинулась на него, стала молотить по груди, бешено ругалась, маленькие кулачки так и летали перед его глазами.
        - Сабрина!
        Он попробовал унять девушку, но в той неожиданно проявилась недюжинная сила, порожденная яростью и чем-то еще, чего он понять не мог.
        - Сабрина! - Взгляд Иена обострился, по спине пробежал холодок.
        Но было не похоже, что она его слышит, наоборот, девушка продолжала отбиваться с удвоенной силой. Иен не хотел сделать ей больно, но выбора не оставалось. Он обвил ее руками, заставил опуститься и собственным телом прижал к земле. Девушка кричала и извивалась, пока у нее не кончились силы. Тогда он тихо позвал: - Сабрина.
        Она открыла глаза, и Иен увидел, что они потемнели от боли. Пальцем за подбородок приподнял ее голову, заставив посмотреть на себя, и только тогда заметил на ее щеках следы слез.
        Он тихо заговорил, стараясь, чтобы Сабрина его поняла: - Да, я был в сознании, но оглушен ударом. Бандиты забрали лошадей, и мне пришлось догонять вас пешком. Их было четверо, а я один. К тому же я слышал, что сказал их главарь Эдуард, и понял, что до поры до времени тебе ничего не угрожает. Поэтому я дождался, пока тот, что охранял лошадей, не заснул. Остальные трое были пьяны. Но рискни я освободить тебя раньше, меня могли бы убить. Поэтому я выжидал. - Иен помолчал. - Ты меня поняла?
        Сабрина кивнула. Ее нижняя губа дрожала. Вдруг лицо внезапно сморщилось, пальцы впились в его рубашку.
        - Но меня закрыли в темноте, - снова прошептала она. - В темноте!
        Глухой стон, точно острый нож, полоснул Иена по сердцу. Сабрина не плакала. Он даже мрачно подумал, что лучше было бы, если бы она излила свое горе в слезах, просто прижалась бы лицом к его шее и выплакалась. Иен решительно встал и поднял девушку. Он понимал: чем дольше они пробудут у пещеры, тем дольше в ней будет жить страх.
        Через несколько секунд Иен увозил Сабрину, сжимая в объятиях, а сзади, привязанная к жеребцу, поспевала ее кобыла.
        Луна только-только начала спускаться по небосклону, когда впереди Иен заметил пламя костра. Он проехал еще немного и, увидев коня Аласдэра, поблагодарил Бога за то, что кузен разбил лагерь здесь, а не дальше на северо-запад. Сабрина обмякла в его руках, но чутье подсказывало Йену, что она не спит.
        Аласдэр поднялся от костра и улыбнулся.
        - Боже, вы что так долго? Хотя, наверное, нет смысла спрашивать?
        - Английские разбойники, - скривился Иен. - Оглушили меня, вскоре после того как ты уехал, и захватили Сабрину.
        Улыбка померкла на губах Аласдэра, и он тревожно посмотрел на девушку: - Сабрина, как ты?
        - Ничего, - ответила она бесцветным голосом. Иен спрыгнул с коня и опустил на землю жену. Как только Сабрина встала на ноги, она тут же отстранилась от мужа, и он невольно нахмурился, но ничего не сказал. Аласдэр уже установил шатер, и Иен подтолкнул к нему жену.
        - Иди спать. Я скоро приду, - мягко, но настойчиво проговорил он, не спуская с Сабрины взгляда. Как только она скрылась внутри, Иен повернулся к нетерпеливо ожидавшему Аласдэру и вкратце рассказал, как было дело.
        - Значит, один из них все-таки остался в живых? Кузен чертыхнулся.
        - Да. Но не думаю, что он снова решится полезть. - Иен вспомнил, как струсил тощий бандит и, поджав хвост, пустился наутек.
        - Все равно лучше не рисковать, - заметил Аласдэр и приготовился погасить костер.
        - Не надо. Пусть горит, - остановил его Иен.
        - А если беглец вернется и приведет с собой других?
        - Сабрина боится темноты, - объяснил он. - Если глупцы явятся, мы с ними разберемся.
        Иен вошел в шатер и обнаружил, что жена даже не пыталась уснуть. Она сидела на корточках, обхватив руками плотно прижатые к груди колени.
        Он наклонился к ней, но так, чтобы случайно не коснуться. Они встретились взглядами, и Сабрина быстро отвела глаза. Иен видел, что она расстроена, но хотел знать, чем вызван ее страх темноты. Не просто мрак ночи, размышлял он, нечто большее. Скрывает ли она причину нарочно? Может быть, и нет, ведь последние ночи они не гасили костер.
        Мысль молниеносно перенеслась в прошлое.
        - В детстве ты не боялась темноты.
        Сабрина не ответила, только крепче сжала руками колени.
        - Мне нужно знать правду.
        - Боялась, - коротко возразила она. - Боялась и в детстве.
        - Неправда. Я бы запомнил.
        - В самом деле? - холодно проговорила девушка. - А ты помнишь тот день, когда уезжал из Данлеви?
        - Помню. Ты играла в кости в конюшне, и я заставил тебя поцеловать Роберта. - Он улыбнулся и покачал. - А что еще? - У тебя короткая память, Иен. «Дал обещание - держи», - процитировала Сабрина его слова и взглянула на мужа - в темном изумруде ее глаз затаился невысказанный упрек. - Ты это сам сказал. Сам!
        Иен замер. Память медленно возвращала его к событиям того дня.
        - Припоминаю. Ты должна была молиться в церкви, а вместо этого отправилась в конюшню.
        - Да, а ты обещал не говорить об этом отцу, не рассказывать, что я его не послушалась. Но ты сказал! Ты ему все рассказал!
        Горький упрек будто хлестнул его по лицу.
        - Нет, - вспыхнул Иен, - не говорил, клянусь всем святым! - Он был взволнован обвинением жены, положил руки ей на плечи и повернул лицом к себе. Сабрина напряглась и отстранилась бы, если бы он не сжал покрепче пальцы.
        Прерывистое дыхание толчками вырывалось у нее из горла.
        - Но он узнал. Он обо всем узнал! У Иена засосало под ложечкой.
        - И наказал тебя?
        Не желая смотреть на мужа, Сабрина опустила ресницы, но ее губы вновь задрожали.
        - Да, - ответила она. - Да!
        Мерцающий свет костра отбрасывал тени на бледное лицо. Иен видел на ее щеках дорожки слез и, проклиная себя, задавал еще вопросы: - Что он сделал, Сабрина?
        - Он затащил меня в маленькую комнатку в глубоком подземелье. - Сабрина едва могла шевелить губами.
        - В темницу? Девушка кивнула: - Там было холодно. Ни одного окна. Никакого света. Я… я не знала, день или ночь. - Ее голос задрожал, и Иен понял, что она собирается с мужеством.
        - И как долго? Как долго ты там сидела?
        - Три дня. - Сабрина поежилась. - Я уже решила, что он оставил меня там умирать. Даже теперь я сплю в своей комнате с огнем - и зимой, и летом. Все считают, что я рехнулась.
        Иен сразу все понял. Ему стало ясно, откуда ее скрытая враждебность с первого дня встречи после стольких лет разлуки. В своем страхе темноты она винила именно его…
        - Клянусь могилой отца, я не говорил ему, Сабрина! - страстно начал он. - Я тебя не предавал…
        Но девушка закрыла глаза и прервала его холодным тоном: - Это не имеет значения.
        Пальцы Иена сразу разжались. Она ему не поверила, и он не знал, как ее убедить. Просто смотрел, как Сабрина свернулась калачиком и повернулась к нему спиной.
        Его сердце рвалось к жене, но вместе с тем он ощутил ни разу до сих пор не испытанную дикую ярость. Никогда ему так не хотелось лишить Дункана Кинкейда - отца, отнявшего детство у собственной дочери, жизни.
        Иен разделся и улегся рядом, подсунув под голову руку. Он лежал, не спуская глаз с жены. Как убедить Сабрину, что не предавал ее? Донести мог любой. Один из тех парней, что были в конюшне. Какой-нибудь слуга.
        Но Йен чувствовал, Сабрина легко ему не поверит. Недаром же она такая упрямица.
        Иен восхищался характером Сабрины. И как же он был зол, когда девушка явилась на венчание в церковь в проклятых лохмотьях, которые и платьем-то назвать нельзя. Но держалась она в них так гордо, словно под развевающимся среди битвы стягом. В первый раз Иена потянуло искренне рассмеяться. Она была смела, упряма и… красива. И еще он понимал, Сабрина не поверит ничему, что бы он ни сказал. Будет отрицать все, как отвергает его.
        Вскоре дыхание девушки сделалось ровным: она уснула. Напряжение спало, и Иен тоже расслабился. Он надеялся, что ночное происшествие не обернется для нее невыносимым кошмаром.
        Уже засыпая, Иен почувствовал, что Сабрина беспокойно зашевелилась. Она перевернулась на спину, дыхание ее участилось, голова начала метаться из стороны в сторону. Девушка застонала.
        Иен, ни о чем не думая, обхватил ее сильными руками, прижал к себе, уложил голову на плечо. Его ладонь, как бы утешая, поглаживала спину Сабрины, невольно задерживаясь на изгибе ее талии.
        Глаза девушки открылись. Иен понял это, потому что длинные нежные ресницы коснулась его щеки.
        - Йен. - Его имя прозвучало ласковым сонным лепетом.
        - Я здесь, девочка, - послышался низкий, идущий прямо от сердца взволнованный голос. - Спи спокойно.
        Волосы Сабрины в беспорядке разметались у него по груди, рыжие пряди переплелись с золотистыми, и Иен бездумно перебирал их пальцами, наслаждаясь прикосновением к шелковистым локонам.
        Девушка повернулась и вздохнула, темные занавеси ресниц по-прежнему скрывали ее глаза. Иен окончательно проснулся. Аромат Сабрины кружил ему голову, он чувствовал на коже ее легкое дыхание. Полная грудь касалась его тела, разжигала желание и горячила кровь. Мужская плоть налилась и сделалась твердой, как железо. Перед глазами возникали чувственные картины: ноги Сабрины крепко сжимают его бедра, и сам он погружается глубоко в нее… ее волосы щекочут живот… мягкие полуоткрытые губы касаются кожи и целуют его все ниже и ниже, в грудь… На лбу Иена выступил холодный пот.
        Его останавливало только внезапное доверие Сабрины, то, как она заснула в его руках.
        Но, Боже праведный, можно же хотя бы попробовать! Ее рот был само совершенство, и так мило раскрылись пухлые губки. Пальцы Иена погладили Сабрину по шее, прошлись вдоль ворота, наконец проникли внутрь и остались там. Вскоре девичья грудь лежала в его ладони. А когда трепещущая пуговка отвердела от его ласк, Иен чуть не застонал. Руки сводило, когда он из последних сил старался превозмочь желание перекатить Сабрину на спину и дать волю страсти.
        Нехотя он ослабил объятия, уговаривая себя, что Аласдэр совсем рядом. Можно подождать до завтра, когда кузен не ляжет спать так близко. Да, завтра они доберутся до дома и там к его услугам будет сколько угодно времени. А ожидание сделает любовную утеху только слаще.
        Но в ту ночь Сабрина повернулась к нему опять. Ночью она выплескивала все, что держала в себе при холодном свете дня.
        А для Иена та ночь стала самой длинной в его жизни.
        Глава 11
        Поутру Сабрина проснулась одна. После заточения в пещере, где ее держали связанной, все тело затекло и ломило. Иена рядом не оказалось, и снаружи не было слышно его сочного баса. Оказывается, она спала очень крепко, хотя не рассчитывала заснуть вообще. Воспоминания заставили ее поежиться, но память отделила то, что случилось после ужасного плена. Всплыло ощущение, как ее убаюкивали и оберегали сильные руки… Странно, но Сабрина готова была поклясться, что твердые мужские губы жарко и нежно касались ее губ.
        Девушка резко села. Нет! Нет! Не может быть того, что ей вспоминалось. Она встала и вышла из шатра. Утро стояло холодное и сырое. Она обвела взглядом округу и увидела, что Иен уже седлал лошадей. А когда вернулась, оправившись, муж был готов к отъезду.
        Сабрина удивленно оглянулась:
        - А где Аласдэр?
        - Я послал его вперед, чтобы дома успели приготовиться к нашему приезду, - ответил Иен и после короткой паузы добавил: - И еще по другой причине.
        Его молчание заставило Сабрину забеспокоиться.
        - По какой? - спросила она.
        - Мои родственники предполагают, что я возвращаюсь со своей женой Маргарет. Аласдэр сообщит им, что Маргарет умерла, а жена - это ты.
        Внутри у Сабрины сразу похолодело. Что подумают о новой жене Иена члены клана Мак-Грегоров. Примут ли вместо Маргарет или отвергнут? К тому же она чужачка - девушка из долины. Трудно будет жить, если ее не признают… Сабрину внезапно одолели сомнения.
        - Не надо беспокоиться, - тихо произнес Иен, и Сабрина запоздало поняла, что о ее переживаниях муж прочитал у нее на лице.
        - Я не беспокоюсь, - быстро возразила она. Темная бровь подозрительно поползла вверх, но, ничего не добавив, Иен только указал ей на кобылу.
        - Садись, поехали.
        Сабрина подошла так, чтобы он помог ей сесть в седло, и когда вложила ладонь в его руку, почувствовала, как сильно забилось сердце. Но взгляд Йена внезапно посуровел, и он поднял вверх широкий рукав ее платья.
        Сабрина быстро опустила глаза: муж разглядывал воспаленные красные рубцы, оставшиеся там, где кожаный ремешок впивался в ее нежную кожу.
        Девушка вспыхнула:
        - Торжество любви.
        - Пустяки, - спохватилась она. - Я почти не чувствую.
        - Больше они тебе ничего не сделали? - напряженно спросил Иен.
        - Ничего. - К ее досаде, голос слегка дрогнул.
        Складки на лбу мужа так и не разгладились. Он озабоченно коснулся ее щеки.
        - Слава Богу, синяк почти прошел, а то бы родственники решили, что я таким образом убеждал тебя выйти за меня замуж: избил и связал руки.
        Сабрина чуть было не напомнила ему, что не он, так отец принуждал ее к браку таким манером. Но суровая складка у рта Иена заставила девушку промолчать. Нежный мужчина, который всю ночь баюкал ее в объятиях, возможно, лишь плод ее воображения.
        Иен резко взял с места в карьер. Сабрина понимала, что ему не терпится оказаться дома. На второй день путешествия, когда они оставили позади гостеприимные долины низины, на северо-западе показались скалистые горы. К ним они и держали путь.
        Ближе к полудню остановились отдохнуть. Иен привязал кобылу Сабрины рядом со своим жеребцом так, что животные стояли грудь в грудь, и кивнул на громоздящуюся впереди туманную гору, вершина которой скрывалась высоко в облаках.
        - Бен-Леди, - объяснил он. - Одолеем эту тропу и окажемся на земле Мак-Грегоров.
        Но путь был совсем не простым. Сердце Сабрины чуть не выпрыгивало из груди каждый раз, когда узкая горная тропа вилась по скользкому краю обрыва. Далеко внизу, точно зубы в гигантской разинутой пасти, грозно торчали зазубренные камни. И все же Сабрина не могла не признать, что в этих горах таилась неистовая красота. Перед ней раскинулась страна крутых склонов, быстрых опасных речек и прозрачных, точно сапфир, искрящихся на солнце узких, извилистых озер. По спине у девушки пробежал холодок, когда они начали спуск в зажатую между двумя горами долину. Посреди этой величественной одинокой красоты она почувствовала себя хрупкой и слабой. Путники спешили вперед, поворачивая то вправо, то влево, то поднимаясь вверх, то погружаясь в расселину. Погода тоже изменилась. На горизонте стали собираться черные дождевые тучи. Через несколько часов Иен натянул повод и остановил коня. Девушка вздохнула и потерла поясницу, чтобы прогнать уже ставшую привычной боль.
        - Сабрина!
        Услышав свое имя, она подняла голову и увидела, что Иен показывает ей на склон.
        - Посмотри!
        Она проследила взглядом за направлением его руки. К горе рядами прилепились небольшие домики. Но не они привлекли внимание Сабрины. На другом гребне высился грубый каменный уступчатый замок, больше походивший на выбирающееся из глубин земли огромное серое чудовище. Четыре раскинувшиеся квадратом башни резким силуэтом выделялись на фоне вечернего неба.
        Сабрина вздрогнула.
        - Это и есть замок Мак-Грегоров?
        Да. - В голосе Иена явно прозвучали горделивые нотки.
        А девушка всеми силами пыталась скрыть сдавившее грудь отчаяние. Место было явно не похоже на солнечную долину Данлеви. Мрачный и впечатляющий, как и его хозяин, подумала она.
        Иен тронул коня вперед, и Сабрина последовала за ним. Со свинцового неба посыпал холодный моросящий дождь. Клокочущую массу туч надвое расколола вспышка молнии, и по небу прокатился гром - зловещая угроза небес.
        На душе у Сабрины стало тоскливо. Не отпускала единственная мысль: не слишком теплая встреча.
        Но еще прежде чем копыта их лошадей прогрохотали по настилу подъемного моста, откуда-то раздался крик: - Возвращается! Мак-Грегор возвращается!
        Когда же путники въехали во внутренний двор, там уже собралась толпа мужчин, выстроившихся в неровную линию. Теперь они окружили приехавших. Сабрина удивилась: их было не меньше сотни, самого разного роста, наружности, возраста и положения. Несмотря на килты, оставлявшие неприкрытой большую часть ног, они представляли собой грозное зрелище - настоящие солдаты.
        - Это твоя жена, Иен? - выкрикнул кто-то.
        В следующую секунду муж оказался рядом, да так близко, что их колени соприкоснулись. Он взял ее ладонь в свою и высоко поднял сплетенные руки.
        - Сабрина! Моя жена! - прозвучал ответ.
        Толпа взорвалась приветственными возгласами, такими громкими, что казалось, под ногами содрогнулась земля. Сабрина почувствовала, что оказалась в воздухе. Это ее снял с седла, словно курицу с насеста, широкоплечий, рыжеволосый, бородатый гигант.
        Он с откровенным любопытством оглядел ее с головы до пят, но сделал это с такой радушной белозубой улыбкой, что девушка тут же ободрилась и у нее пропали остатки страха. Сабрина улыбнулась в ответ.
        - Какая она крошка, Иен!
        Иен спрыгнул с коня с изяществом, которое не всякий бы заподозрил в человеке его могучего телосложения.
        - Зато кусается так, что уложит любого здоровяка.
        - Но только не тебя, Иен! - Великан подмигнул своему главарю.
        - Согласен, Фрейзер, меня ей не одолеть.
        Что это? Предупреждение его не злить? Сабрина развернула плечи и выпрямилась, словно копье. Две пары глаз встретились - одни изумрудные, быстрые, с напористым блеском.
        Улыбка так и не исчезла с лица Сабрины. «Настало время тебе понять, муженек, - про себя решила она, - если ты хотел заполучить трусоватую, мягкотелую особу, то жениться надо было на ком угодно, только не на мне».
        Уголки губ Иена приподнялись, но в глазах появилась твердость. Он хлопнул Фрейзера по плечу и весело ответил в тон ему: - Понимаешь, приходится все время быть начеку. У нее язык острее всякого клинка.
        - И опаснее любого мужчины.
        Разговаривая, они отправились прочь. Сабрина же тихо выходила из себя. А ей что прикажут делать? Развлекать их воинов? Словно неожиданно вспомнив о ее присутствии. Йен резко остановился, оглянулся через плечо и мягко спросил: - Идешь, любовь моя?

«Любовь?» Сабрина размышляла, не влепить ли ему как следует ногой по заду. Но вместо этого кротко улыбнулась: - Как тебе угодно, милорд.
        Йен дождался, чтобы жена прошла вперед и первой поднималась по ведущей в парадный зал каменной лестнице. Зачем? - недоумевала Сабрина. Готовит ей ловушку? Испытывает характер? Несомненно, ждет - надеется, когда она допустит оплошность, чтобы показать своим родственникам, кто ее господин.
        Но она не доставит ему такого удовольствия. Будет изящной и учтивой, чего бы это ей ни стоило.
        Парадный зал производил величественное впечатление. Уличную стену занимал огромный камин. У дальней стены начиналась лестница, исчезавшая наверху где-то в глубине строения. Только Иен появился в зале, как его окружили несколько мужчин, у каждого были неотложные дела.
        Впервые за долгое время оказавшись на ногах, Сабрина внезапно поняла, насколько она грязна и растрепанна: несколько дней не мылась и вся пропахла кожей и лошадьми. И теперь стояла рядом с мужем, всеми забытая.
        - Иен, - тихо позвала она.
        Если он даже и слышал, то не подал виду.
        Сабрина старалась не сверкать глазами, прокашлялась и позвала снова.
        И опять не получила ответа.
        Тогда она развернула плечи и потянула мужа за рубашку.
        - Йен!
        Он уперся в нее пристальным взглядом. Наступило неловкое молчание. Сабрина сама не ожидала, что перейдет на крик.
        Но она не извинилась. Гордо подняла голову и четко произнесла: - Может меня кто-нибудь проводить в мою комнату? Я хочу распаковать вещи, и мне нужно помыться.
        - Конечно. - Иен щелкнул пальцами, и из высокой аркообразной двери появилась крохотная темноволосая служанка. - Это Мэри, - коротко сказал он. - Она проведет тебя наверх.
        - Добрый вечер, миледи. - Мэри присела в застенчивом, неумелом реверансе. - Пожалуйте сюда…
        Сабрина утомленно улыбнулась и пошла следом. Иен не удостоил ее ни единым взглядом. По какой-то неведомой причине девушка почувствовала, как ее кольнула обида. Она упрямо говорила себе, что это из-за усталости. К тому же она предпочитала безразличие мужа его дружелюбию и уж, не дай Бог, пылкой страсти.
        Комната, в которую провела ее Мэри, оказалась втрое больше той, что она занимала в Данлеви. Сабрина с интересом рассматривала стоявшую напротив окна массивную кровать, пока рядом не заметила прислоненный к стене меч.
        Девушка напряглась. Это комната Иена. Но Иен не собирается делить с ней спальню. В этом Сабрина не могла ошибаться. Он дал ей ясно понять, что не испытывает к ней желания. Она повернулась к Мэри и уже хотела сказать, что служанка ошиблась, как увидела, что вошли еще двое слуг и стали устанавливать у камина большую деревянную ванну.
        Сабрина вздохнула. Не беда, если она помоется здесь. Йен занят внизу, а у нее потом хватит времени отыскать свою спальню. Через четверть часа супруга хозяина замка уже нежилась в горячей воде у огня. Мэри оказалась девушкой одного с ней возраста, говорила тихо и казалась застенчивой. Она напомнила ей Эдну. Воспоминание о маленькой служанке заставило болезненно сжаться горло, и Сабрину охватила волна грусти. Никогда больше она не увидит ни Эдны, ни Данлеви.
        И уж конечно, никогда не встретится с Джеми…
        Сабрина встала, надела чистую рубашку и светлое шерстяное платье, которое Мэри извлекла из ее дорожной сумки. Служанка досуха расчесывала перед огнем ее волосы, когда заметила, что госпожа смотрит на остальные распакованные вещи.
        - Не беспокойтесь, - поспешно сказала она, - все платья до единого я уложу вот в этот сундук. - Мэри указала подбородком в сторону окна. - К вашему возвращению с ужина все будет готово, миледи.
        - Но я здесь не собираюсь спать, - возразила Сабрина; она считала это само собой разумеющимся. - Так что можешь не спешить. Не хочу загружать тебя ненужной работой.
        Расческа замерла в воздухе, и служанка посмотрела на нее, как на ненормальную.
        - А где же вам еще спать, как не с мужем?
        Сабрина не знала, как бы лучше объяснить, что не все супружеские пары делят одну спальню. У ее родителей, например, было заведено по-другому. И ее отец до сих пор содержал в неприкосновенности комнату жены. В семье Мэри был явно иной обычай. Но не успела Сабрина вымолвить и слова, как в дверь постучали и мужской голос объявил: - Ужин накрыт в зале, миледи. Милорд просит вас присоединиться.
        В желудке у Сабрины засосало, и она почувствовала, что в самом деле голодна. Руки машинально поднялись к голове, пальцы принялись разбирать пряди волос, чтобы заплести их в косу.
        - Ох, мэм, не надо, не заплетайте их, - жалобно попросила Мэри. - Они такие красивые.
        Сабрина замерла, прикусила губу и смущенно рассмеялась.
        - Но, Мэри…
        - Пожалуйста, мэм. Я никогда не видела таких пышных, красивых волос. Правда-правда!
        Снова раздался стук в дверь, но на этот раз более настойчивый.
        - Миледи?
        - Ну хорошо, - вздохнув, пробормотала Сабрина.
        Служанка радостно бросилась открывать перед ней дверь. В коридоре стоял плотный вооруженный человек, готовый сопровождать ее к ужину.
        В зале он указал на место, где невдалеке от камина возвышался над другими Йен, и оставил ее одну. Сабрина в нерешительности задержалась у подножия лестницы. Муж не видел ее, потому что стоял к ней спиной и разговаривал с одним из своих воинов.
        Вокруг все бурлило. Зал был набит мужчинами и женщинами, и буйные голоса и смех отражались от высоких балок потолка. Сабрина была уверена, что все члены клана от гор и до моря собрались в этот вечер в замке. Аромат жареного мяса смешивался с запахом крепкого эля.
        - Ты Сабрина? - неожиданно раздался чей-то голос. Рядом с ней остановился высокий седовласый старик. И хотя его плечи сгорбил возраст и он опирался на дубовый посох, девушке пришлось запрокинуть голову, чтобы посмотреть ему в лицо. Лоб и щеки мужчины прорезали многочисленные глубокие морщины. Темные, как грозовые тучи, глаза смотрели пытливо. Глаза Иена, отметила она про себя.
        - Да, - от неожиданности девушка немного растерялась, - я Сабрина.
        - А я Малькольм - брат деда Иена, Фергуса. - Запавшие губы старика сложились в улыбку. - Да ты, Сабрина, красавица, какой свет не видывал! Малышу Иену здорово повезло. Добро пожаловать в наш клан, дочка!
        Девушка невольно улыбнулась в ответ. Все в этом человеке говорило о немощи, но некогда, в молодости, он, безусловно, обладал мужественной внешностью.
        - Теперь понятно, откуда Иен унаследовал свой огромный рост. - Сабрина еле доходила до плеча старика. Она заметила, что его выговор был мягче, чем у мужа.
        Малькольм хрипло рассмеялся, и от этого его плечи под пледом мелко затряслись.
        - Кровь Мак-Грегоров, дочка.
        В этот момент какой-то подгулявший воин, который и раньше выписывал ногами кренделя, рухнул рядом с Сабриной и чуть не свалил ее на пол. Ему удалось подняться, и он, шатаясь, поплелся дальше.
        Малькольм покачал головой: - Прости нас, дочка. Мы, горцы, не привыкли извиняться за то, что нам весело. Вернулся глава клана… да еще с женой… - Он снова покачал головой. - Присоединяйся к празднику.
        Старик кивнул на ближайший стол. И не успела Сабрина оглянуться, как перед ней поставили еду. Малькольм опустился напротив.
        - Я слышал, ты из Данлеви? Девушка кивнула.
        - Это там, где когда-то воспитывался Иен, - припомнил он, и седая кустистая бровь изогнулась. - Значит, ты знавала его, когда он был еще заносчивым юнцом?
        - Знавала, - усмехнулась Сабрина. - Он часто дразнил меня смазливым чертенком.
        - Она меня - горским принцем, - раздался за спиной голос Йена. - Как тебе это нравится, дядя?
        Сабрина вся напряглась. Муж сел на свободное место рядом с ней. Значит, все-таки соблаговолил ее заметить.
        Прежняя клятва была забыта.
        - Я вам скажу почему, дядя. Потому что он был надутым и самонадеянным. - Ее жало разило быстро и точно.
        - И остается таким и теперь.
        Фрейзер, сидевший верхом на лавке рядом с Малькольмом, услышав ее ответ, громко расхохотался.
        - Я смотрю, эта красотка, Иен, поставила тебя на колени. Сдается мне, она из тех, кто может укротить Мак - Грегора.
        Сабрина осмелилась поднять на Иена глаза. Улыбка нарушила жесткую линию его губ, но она чувствовала, что муж задет.
        Вечер шел своим чередом. Иен сидел рядом, и Сабрина с трепетом ощущала его близость. Его длинные ноги вытянулись рядом с ее. Между собой они говорили мало, но в поздравлениях недостатка не было.
        От лиц и имен у Сабрины кружилась голова, и она надеялась не забыть ни одно к утру, хотя прекрасно понимала, что многие из гостей сегодняшний праздник едва ли запомнят, так они были пьяны.
        В отличие от родичей Иен пил весьма умеренно. Правда, кто-то из соплеменников говорил, что во время торжеств по поводу провозглашения его главой клана он выпил до капли рог вина и не свалился замертво.
        Но Сабрина была не права, когда полагала, что муж ее не замечает.
        Ее чистый, свежий аромат кружил ему голову, будоражил разум и чувства. Иен мечтал зарыться пальцами в ее волосы, повернуть к себе, испить аромат ее губ. И все время, пока он оставался в зале со своими воинами, не мог думать ни о чем другом. Кирби отчитывался о событиях последних двух недель, а Иену хотелось послать его к черту со всеми делами, прокрасться наверх и забраться в ванну к своему маленькому смазливому чертенку.
        Была бы жена шокирована таким поступком? Он подозревал, что была бы. А сегодня ночью он с Божьей помощью узнает, девственница ли она. Сегодня ночью…
        Он недовольно поджал губы: внутри все кипело - с ним Сабрина вела себя холодно и отчужденно, тогда как ласково выслушивала всякую чушь, что нес какой-то четвероюродный брат. И вот уже тот, расхрабрившись, потащил ее через весь зал, чтобы познакомить с братом.
        Среди гостей не было мужчины, способного оторвать от нее взгляда. И каждому Сабрина отвечала хотя бы поклоном, хотя бы едва заметным кивком. Она очаровывала, она приводила в восторг. Иен нахмурился. Множество эмоций всколыхнулось в его душе: ревность, уязвленное чувство собственника. Нахлынула всепоглощающая скорбь. Он обвенчался с ней. Сделал своей женой. И вот теперь одинок…
        Откуда-то доносилась музыка. Фрейзер подхватил Сабрину и закружил то в одном, то в другом веселом танце.
        Юбка вихрем взметнулась, мелькнули изящные икры ног, она соблазнительно натянулась на бедрах. Отодвинутая в сторону скамья громко скрипнула. Иен через зал по каменному полу, не сознавая, что делает. Сабрина еще смеялась. Она склонилась в поклоне, заем изящно выпрямилась. Но тут встретилась с ним взглядом и улыбка исчезла с ее лица. В глазах появилось смятение.
        Он взял ее вмиг оледеневшие пальцы. Девушка попыталась высвободиться, но Йен просунул ее кисть себе под руку.
        Не имевший понятия об их напряженных отношениях Фрейзер переводил взгляд с Сабрины на Иена.
        - Ты, парень, присматривай за ней лучше, а то придется заняться этим мне.
        - Да, - поддакнул кто-то другой. - Такая красивая, жизнерадостная жена. Ты ее должен ценить.
        - Он своих, лошадей ценит больше, чем меня. - Хотя Сабрина говорила веселым тоном, Иен чувствовал, что она всеми силами старается его не коснуться. - Я слышала это из его собственных уст. Признайся, муженек!
        - Не может быть! - Фрейзер был потрясен. - Вы шутите!
        - Нисколько, - возразила Сабрина. - По дороге сюда меня захватили английские разбойники. Когда Иен догнал нас, он предлагал им хорошо заплатить за то, чтобы ему вернули лошадей, а меня хотел, очевидно, оставить у них. Так и сказал, что был бы рад от меня избавиться.
        Кажется, ей удалось поставить мужа в неловкое положение. И то неплохо. Иен обвил ее талию рукой и с силой привлек к себе.
        - Да нет, дорогая, ничего подобного случиться не могло, ведь я же еще не востребовал свои супружеские права, - сказал он и с удовлетворением заметил, что Сабрина задохнулась от неожиданности. - И вот еще что, - продолжил Иен. - Наше путешествие сюда заняло четыре ночи и дня. Аласдэр спал на расстоянии вытянутой руки. - Он помолчал, чтобы сказанное дошло до сознания слушающих. - Так что нашу совместную ночь нам еще предстоит провести.
        Зал взорвался криками и грубоватым смехом.
        - Так ты ее никогда не обрюхатишь!
        - Позор на твою голову!
        - Поспеши, а то мы решим, что ты вовсе не тот мужчина, за которого мы тебя принимали!
        Иен стоически вытерпел все добродушные подковырки и посмотрел на жену. Щеки Сабрины стали пунцовыми.
        - Согласен, - нарочито отчетливо выговорил он. - Положение надо исправлять. И я не вижу для этого лучшего времени, чем теперь.
        С этими словами Иен схватил Сабрину на руки и поднял высоко в воздух. Она не сопротивлялась, пока мужне ее к лестнице. Но как только он начал подниматься по ступеням и зал скрылся из виду, Сабрина попыталась освободиться. Тогда Иен просто стиснул ее сильнее и сдавленно прошептал: - Тихо.
        Сабрина замерла в объятиях мужа. Дойдя до спальни, Йен толкнул ногой дверь и закрыл за собой каблуком сапога. Потом тихо опустил жену на пол, но так, чтобы ее тело скользнуло по его торсу и она почувствовала его силу и мощь. Но как только ступни Сабрины обрели опору, она тут же быстро, прерывисто дыша, отпрянула от него. Восковые свечи на стенах отбрасывали мерцающий свет на ее фигуру. И Иена снова поразила ее красота.
        - Ну ладно, признаю, все зашло слишком далеко. - Голос Сабрины дрожал. - Ты меня задирал, я, отвечая, говорила опрометчиво.
        Иен покачал головой, удивленный ее не столь уж убедительной бравадой.
        - Мне от тебя нужны не извинения, а нечто другое. Сабрина замотала головой; в ее глазах появились осуждение и мольба.
        - Что же тебе нужно, Иен?
        Взгляд мужчины скользнул по ее телу, задержался на овале груди под розовой тонкой шерстью, охватил изящный изгиб бедер и вернулся к лицу.
        - Ты. Мне нужна ты. - Сабрина побелела.
        - В каком смысле? - одними губами прошептала она.
        - В том, что ты находишься именно там, где я хотел, чтобы ты находилась: в моем замке, в моей спальне, - он улыбнулся, - а вскоре окажешься и в моей постели.
        Глава 12
        После того как Иен объявил всему миру, что готовится уложить ее в постель, все внутри Сабрины кипело, ледяной страх подступил к горлу. Голова пошла кругом. Не может быть! Это не должно случиться.
        Девушка стиснула веки и молилась, чтобы это оказался только сон, от которого возможно пробуждение. Но, открыв глаза, увидела, что по-прежнему находится в спальне и широкие плечи Иена мешают ей разглядеть дверь.
        Она выпалила первое, что пришло ей в голову: - Ты… ты говорил, что не хочешь меня как женщину!
        - Ничего подобного. Я говорил, что на свете есть женщины не менее привлекательные, чем ты. - Муж приблизился к ней на шаг.
        Сабрина отступила.
        - И более податливые, - припомнила она. - Так почему бы тебе не подобрать себе кого-нибудь из них?
        Глаза Иена, казалось, проникли в самую ее душу.
        - Не выйдет. Ты поклялась перед Господом быть моей женой и не можешь вечно держать меня на расстоянии. Не сможешь удержать и в эту ночь. Очень скоро, - пообещал он, - нас не будет разделять ничто, даже эти слова, которыми ты так долго и ловко от меня отбиваешься. Я востребую то, что принадлежит мне… и востребую немедленно.
        - Как? - воскликнула Сабрина. - Собираешься заткнуть мне рот кляпом, как те английские бандиты? - Нет - Сабрину объял ужас, отчаяние сковало ей грудь. Иен решил и не отступит: вбил себе в голову, что ему надо добраться до нее.
        - Ты забыл, Иен, что женился на мне, только чтобы сохранить союз между нашими семьями, а сейчас хочешь уложить меня в постель, чтобы утвердить свое право, унизить меня.
        Иен улыбнулся, словно читал ее самые сокровенные мысли и догадывался о любом страхе. Улыбка получилась нерадостной. Невесело было у него на сердце.
        - Нет, дорогая, это у тебя короткая память. Я имел в виду именно то, что сказал. Я этого хочу. Хочу тебя!
        Он стоял, держа руки на бедрах, голос его сделался хриплым.
        - Так что, пойдешь ко мне добровольно, как обещала в день свадьбы? Или снова начнешь испытывать мою мужскую гордость и колоть своим любовником Джеми? Может, даже собираешься кусаться и драться, как ведьма или мегера? Выбор за тобой. Но учти, что результат все разно окажется одним и тем же.
        Сабрина взглянула на его руки, смуглые, длинные, могучие, и представила, как они ломают ее тело, подчиняя воле мужа…
        Она проглотила застрявший в горле ком. И почувствовала, что дрожит как в лихорадке.
        Иен не спеша стал ходить вокруг нее.
        - В чем дело, родная? - удивился он. - Я чувствую, как ты боишься меня, боишься этой ночи. И не могу понять почему. Ты же сама говорила, что тебе знакомы объятия мужчины.
        Сабрина отвернулась. В тоне Иена было нечто такое, что требовало правдивого ответа. Она была почти уверена: он знал - его жена не спала ни с Джеми, ни с одним другим мужчиной. Не человек - настоящий дьявол!
        Она поняла, что избавление невозможно. И в смущении молчала.
        Йен остановился напротив. Между ними оставалось расстояние не менее двух мечей, и он ее ни разу не коснулся, но Сабрина ощущала его всем своим существом.
        - Ну что, девочка? Ничего не хочешь сказать? Тогда иди ко мне.
        Она поднялась на подгибавшихся ногах и молилась только об одном, чтобы муж не заметил, как они дрожат.
        - Ну иди же, - говорил он. - Ты меня ранишь. Заставляешь почувствовать самым непривлекательным мужчиной во всей Шотландии.
        Его ладони были уже у нее на плечах - крепкие, горячие, волнующие. Он говорил и не спускал с нее глаз, и Сабрина в панике заметила, какой у него голодный взгляд. Тут губы Иена коснулись ее губ. Сабрина задрожала, но не от отвращения…
        И больше думать ни о чем не могла.
        Руки мужа обвились вокруг нее, пленили, крепко прижали к его телу. Вот если бы все на этом закончилось.
        - Раздень меня, девочка. - Просьба прозвучала неожиданно хрипло.
        - Йен - Имя мужа сорвалось с ее губ, точно мольба - Прошу тебя… Я не могу!
        Какую-то секунду Сабрина считала, что он ее заставит. Но вот что-то промелькнуло у Иена во взгляде, чего она понять не успела, и темная бровь поползла вверх.
        - Хорошо, - проговорил он. - Пусть будет, как прежде: раз ты чего-то не хочешь делать, сделаю сам.
        Сабрина невольно сцепила перед собой ладони. Боже, спаси ее душу! Она не могла не смотреть, как он снимает одежду.
        Иен стоял перед ней: под гладкой бронзовой кожей бугрились точеные мышцы, могучие, широкие плечи блестели в пламени свечей, темный, жесткий, курчавый волос устилал грудь и живот. И сколько Сабрина ни боролась с собой, ее взгляд устремился ниже.
        У нее тут же перехватило горло. Прямо перед ее взором мягкая плоть Иена превратилась в железную пику. Не отдавая себе отчета, Сабрина ужаснулась ее размеру, охнула и, задрожав, поняла, что ей предстоит ночь ужасов.
        - В чем дело? - удивился Иен. - Не строй из себя невинность, ты ведь видела раздетого мужчину. Ну хотя бы меня - тогда, по собственной воле.
        Девушка подняла глаза: на губах мужа играла неприятная ленивая улыбка.
        Да, - сумела выговорить она. - Но тогда ты был просто мальчиком.
        - Был. Как-то я тебя спрашивал, понравилось тебе то, что ты увидела. - Иен секунду помолчал. - И собираюсь спросить опять.
        Он был прав. Сабрина хотела увидеть. И где-то в глубине души жаждала узнать, какие изменения произвело время.
        - Я вижу гораздо больше, чем мне бы хотелось, пробормотала она.
        Узкая ладонь коснулась ее плеча, и Сабрина подпрыгнула. Смех Иена резанул ее по нервам.
        - Твоя очередь, девочка.
        Он встал позади нее так близко, что Сабрина ощущала жар его тела. Холодные серые глаза сковали волю. И прежде чем она поняла, что муж собирается делать, он стянул с ее плеч платье, и оно кипой легло у ног на полу. За платьем последовала рубашка. Не прошло и нескольких секунд, как Сабрина тоже оказалась голой.
        Кончики пальцев прошлись по ее упругому животу. Иен улыбнулся, и она побледнела. Во взгляде мужа не чувствовалось никакого целомудрия, глаза ощупывали ее самые сокровенные места. Он даже смотрел на золотисто - рыжий мысок под животом. Сабрина хотела прикрыться ладонями, но он взял ее за запястья и вытянул руки по швам.
        - Ну нет, тебе нечего прятать. Здесь тебя видят только мои глаза.
        Щеки Сабрины зарделись от стыда. Он еще смеет так жестоко над ней насмехаться!
        - Глаза, которых я больше всего боюсь! - в ярости выпалила она.
        Лицо Иена посуровело.
        - Позволь тебе напомнить, что это глаза твоего мужа.
        - Нечего мне напоминать! - Ей хотелось бежать.
        Куда-нибудь спрятаться. Но для этого нужно было вырваться из цепких рук Он плотно сжал челюсти. И хотя хватка на запястьях немного ослабла, тон мужа показался Сабрине твердым, как клинок.
        - Нет никакого позора в том, что ты стоишь передо мной обнаженная.
        Однако девушке было стыдно. Стыдно, как никогда. Что-то в ней надломилось, и в мозгу билась единственная мысль, убежать. Она вывернула руки и, ничего не соображая, кинулась к двери.
        Но Иен оказался слишком проворен. Быстрая рука ухватила ее за талию. Потолок поменялся с полом местами, когда непреодолимая сила подхватила ее вверх и подняла в воздух.
        В следующую секунду она лежала на кровати, придавленная его телом. Никогда ей еще не было так плохо: плоть растерзана на куски, гордость втоптана в грязь.
        - Прекрати эту игру! Ты забавляешься со мной и сам прекрасно это знаешь! - Она толкнула мужа в плечо, но это было все равно что толкать скалу. Его глаза метали огненные стрелы.
        - В чем дело?
        - Сам знаешь.
        Иен навис над ней, широкие плечи блестели, как пропитанный маслом дуб.
        - Что, Сабрина? Что я должен знать?
        Девушка была не в состоянии вымолвить ни слова Опустошенная, она лежала под ним, и все чувства стремительно гасли в ее груди. Глаза Иена потемнели, как шотландское небо зимой.
        - Скажи мне правду, Сабрина. Скажи мне сейчас. Ты спала, с Джеми?
        Сердитый тон заставил девушку дернуться. От его взгляда и угрожающе стиснутых губ по коже побежали мурашки.
        Она молча покачала головой, потому что на большее оказалась не способна.
        - Ты говорила, что принадлежала ему, а на самом деле не знала ни одного мужчины. Значит, ты девственница, Сабрина?
        Она уткнулась лицом в его плечо и сломлено простонала: - Да!
        Объятия сделались крепче, настолько крепче, что Сабрине показалось: ее вот-вот перережет надвое.
        - Смотри на меня! - Резкий тон мужа заставил повиноваться, и она подняла голову. В глубине его глаз бушевал настоящий огненный вихрь, чудилось, будто бездонные зрачки метали ослепительные молнии. - Ты считаешь, я делаю это только для того, чтобы причинить тебе боль? Наказать тебя?
        - Разве это не так? - Сабрину душили слезы, и едва выговаривала слова. Девушка кожей чувствовала на сколько разгневан муж. Несмотря на сделанное признание она была уверена, что Иен хочет отомстить. Она ему лгала и теперь вынуждена расплачиваться за обман.
        - Совершенно не так! - Его голос прозвучал - с неистовой силой. - Слушай, Сабрина, и слушай меня внимательно. Я не похож на твоего отца и не собираюсь сводить с тобой счеты. От моей руки ты не пострадаешь. Никогда!
        Мало-помалу черты его лица начали смягчаться, но слова еще звучали сурово.
        - Да, я женился на тебе против твоей воли. Я это знаю, но не могу ничего изменить. Не могу и не хочу. Ты будешь делить со мной этот замок и мою постель. Сегодня и впредь. Когда-нибудь ты станешь матерью моих сыновей. Ты моя законная жена, а сегодня станешь истинной. Но я не возьму тебя с обидой и болью. Я так не хочу.
        Сабрина улавливала смысл его речи: ей придется принадлежать мужу и не удастся избегнуть долга брачной постели.
        - Ты поняла?
        Девушка вспыхнула и почувствовала, что он сжимает ее уже не с такой яростью. Но с сознанием права собственника.
        Она кивнула, не в силах оторвать взгляда от его глаз, и, словно желая оттолкнуть, положила ладони на плечи, но это было вовсе не то сопротивление, которое она хотела оказать.
        Сабрина облизала губы.
        - Иен, - тихо выговорила она.
        - Что, девочка?
        Она до дрожи ощущала его тело повсюду над собой, и негде было избежать прикосновений его влажной, горячей кожи.
        - Свеча, - тихо прошептала она. - Задуй свечу Иен покачал головой: - Не стану.
        Сабрина с трудом выдавила застрявшие в горле слова: - А нам обязательно оставаться голыми? Несколько мгновений Иен внимательно всматривался в ее лицо, и у Сабрины возникло странное ощущение, что он не поверил тому, что услышал. Потом хмыкнул, грубовато и очень по-мужски, и она не знала, злиться ей или радоваться.
        И вдруг муж посерьезнел. Глаза потемнели, он откинулся назад и оглядел ее с ног до головы. Но теперь в его взгляде не чувствовалось холодного требования - один обжигающий жар, который снова заставил Сабрину задрожать. Сердце на мгновение замерло и с неистовой силой застучало в груди. Ни один мужчина, даже Джеми, на нее никогда так не смотрел.
        Рука мужа властно легла на ее бедро.
        - Какая ты красивая, девочка!
        Слова обезоруживали, взор заставлял трепетать и душу и тело. Горло сдавил горячечный спазм, дыхание участилось и стало прерывистым.
        - Нет, нет… не красивая… - запинаясь, повторяла она.
        Рот Йена был так близко, что Сабрина ощущала его дыхание.
        - Могу тебе показать. Не хочешь? А я хочу - рука скользнула под подбородок, большой палец подтолкнул лицо вверх, и губы прижались к губам.
        Поцелуй был ни на что не похож: долгий, глубокий, непереносимо сладостный. Рот Иена источал долго сдерживаемую страсть, и она пробудила жажду в теле Сабрины Девушка почувствовала, что слабеет, пасует перед его очарованием. Она что-то коротко вскрикнула, но нет, это не был возглас протеста, это было признание капитуляции.
        Сабрина глубоко вздохнула и, позабыв данное себе обещание хранить невинность, обвила его шею руками. А Йен, почувствовав, что крепость сдалась, положил ладонь на ее округлую грудь, и его пальцы соединились в едином набеге, пробуждая чувственность жены.
        Сначала он обвел упругий холмик подушечками пальцев, потом всей ладонью, и сердце Сабрины бешено заколотилось. Соски набухли и болезненно напряглись еще прежде, чем дьявольские пальцы добрались до конусообразной темной вершины. По телу пронеслось неистовое, неведомое раньше чувство. В горле зародился и нарастал глухой стон.
        И это было только начало. Губы в жаркой истоме скользнули по шее и принялись целовать пульсирующую в сумасшедшем ритме жилку у плеча. Но Иен не остановился и на этом, и сердце Сабрины екнуло.
        Голова мужа оказалась рядом с грудью. Не в силах отвернуться, Сабрина почувствовала жар его влажного дыхания. А потом язык коснулся розоватого окружья, и она судорожно втянула в себя воздух: все существо пронзило ощущение божественного наслаждения. Языком он ласкал соски до тех пор, пока они не отвердели - сначала один потом другой. Когда же Иен принялся сосать темную остроконечную макушку груди, Сабрине показалось, что она умирает от восторга. Дыхание стало неглубоким и частым Она почти закричала, когда Иен оторвался от груди. Но его лицо было снова рядом. Губы девушки приглашающе раскрылись, и рот принял в сладостное лоно ни секунды не колебавшегося пришельца - настойчиво ласкающий язык.
        Длинные пальцы сверху вниз пробежали по лестнице ребер, ладонь, мучительно лаская, потерла впадину живота, и где-то в дальнем уголке сознания Сабрины возникла мысль, что Иен ведет себя неприлично, что так поступают только со шлюхами. В глубине ее существа стал зарождаться протест, но, захлестнутый темным, запретным удовольствием, так и остался невысказанным.
        А Иен повел себя еще смелее.
        Пальцы проникли в кудрявый покров, оберегающий ее женскую сущность. Сабрина напряглась и вцепилась ему в плечи.
        - Расслабься, девочка, - успокоил его прерывистый шепот, и Иен накрыл ее губы своими. Язык входил все глубже и глубже, а пальцы между тем добирались до заветной расселины.
        Все ее тело вздрогнуло, глаза необычайно округлились.
        - Йен!
        Но он снова закрыл ей рот поцелуем.
        - Доверься мне, милая. Я тебя не обижу.
        Теперь его рука оказалась прямо между ее ног. Набивая, напористая, она продвигалась все дальше и дальше. Сабрину мучил безответный вопрос: Боже мой, что же он творит? Какая-то ее часть противилась происходящему, глубине души девушка сознавала, что Иен понимал ее тело гораздо лучше ее самой.
        Подушечки пальцев ласкали нежную заветную женскую плоть. Отважные пальцы вторгались в розовые шелковистые складки. И вдруг, нарушая остатки целомудрия, коснулись потаенной пуговки и лишили дыхания. Бедра Сабрины рванулись навстречу сладостной муке, и она исторгла отчаянный крик.
        Затем наступила развязка. Что-то властно взорвалось у нее внутри, там, куда так настойчиво рвался Иен. Волна за волной прокатывалось жгучее пламя, и Сабрина почувствовала, что, разрывая земные путы, ее вознесло до самых небес.
        Когда наконец она вернулась к действительности, Иен стоял перед ней на коленях. Он сам широко раздвинул ей ноги, и Сабрина невольно опустила глаза. То, что она увидела, ее неопытному взгляду показалось огромным: толстым, раздутым и твердым.
        Он начал опускаться на нее, и Сабрина заволновалась, потрясенная, в испуге замотала головой: - Иен… как же ты сможешь?.. Как я смогу?.. - И не в силах высказать страшный вопрос, стала толкать его руками в плечи.
        Муж в пламенном пожатии сплел свои пальцы с ее Теперь их руки лежали на кровати рядом с ее головой - Все будет хорошо. - Его губы в нежной ласке касались ее лица. Он нашептывал ее имя, и в этом звуке Сабрине чудилась странная мольба, которую она не могла понять. Но его настойчивость заставила ее задрожать.
        Иен страстно поцеловал жену в губы, и все рассудочные мысли улетучились из ее головы, словно их подхватил и унес ветерок с гор. Страхи рассеялись, осталось лишь зародившееся внутри лихорадочное желание, желание быть наполненной, как никогда раньше. Гладкий, твердый кончик его напряженной плоти раздвинул влажные розовые складки…
        А затем… Затем он оказался глубоко внутри, и там вдруг словно резанула разящая молния.
        От неожиданной боли Сабрина вскрикнула и застонала.
        - Иен… Иен!
        Муж что-то прошептал ей на ухо, но слов она не разобрала. Его губы ласково скользили по шее, по изгибу подбородка, там, где почти у самого плеча так сильно билась голубая жилка. Он совершенно не двигался, но Сабрина ощущала его всеобъемлющее присутствие внутри.
        - Тебе не больно? - тихо выдохнул он прямо ей в губы.
        Боль уже начала проходить, и она едва слышно ответила:
        - Нет.
        Иен выпустил ее пальцы и сжал ладонями бедра. Чуть отодвинулся, чтобы дать вздохнуть. Теперь он находился полностью. Сабрина никак не могла отвести взгляда Снова напористо и властно Иен прильнул к ней и медленно вошел в ее лоно. Сабрина в полной уверенности, что ее разорвет, вцепилась в плечи мужа. Но на этот раз она почувствовала боли. Ее тело сдалось, нежная плоть приняла его настолько, насколько он хотел… и даже больше.
        Ее глаза оставались полузакрытыми, внизу живота разгорался неугасимый костер, и с каждым ударом сердца жар по жилам поднимался все выше и выше. Сабрина содрогнулась и рванулась бедрами навстречу мужу в тот самый миг, когда он погружался в нее…
        Их тела встречались снова и снова. Темп бешено нарастал, и Сабрина поняла, что он достал до самого чрева. В ухо рвался его прерывистый шепот. Стало ясно, что Иен не владеет собой, но Сабрину это больше не тревожило: безумие овладело и ею самой.
        Секундой раньше она считала это невозможным и вот уже воспарила в миры раскаленного добела наслаждения. Смутно слышала, что кричит сама. Поражалась и страшилась тому, какой обрела в его объятиях восторг. Но вот тело Иена содрогнулось в последний раз, и врата ее лона затопили пламенные потоки. Напряжение стало покидать и его. Он тихонько погладил Сабрину по щеке и убрал с нее спутавшуюся прядь волос.
        - Тебе хорошо, девочка?
        Сабрина не могла отвечать. Иен оказался нежным и терпеливым учителем. Она вспомнила его слова: « Когда - нибудь ты станешь матерью моих сыновей» - и внутренне обмерла. Боже праведный, мыслимо ли, что она может зачать его ребенка? А ведь зароненное им только что семя вполне способно дать всходы.
        Это уже было слишком. Сердце непроницаемым покровом окутало отчаяние. Сабрина презирала себя за то, что уступила слабости плоти. Не ожидала, что до этого дойдет, по-глупому не хотела верить. Когда-то она злила Иена тем, что обещала во время телесной близости представлять Джеми. А теперь, увы, не может толком вспомнить его лица.
        Он прав, с горечью думала Сабрина. Ребенок, которого она когда-нибудь родит, будет продолжением Иена, а не Джеми. Значит, она предала Джеми. Предала. А сама обещала ждать.
        Ей следовало отбиваться. Протестовать. Если нужно, умолять о пощаде. Но что бы это дало? - возражал ее внутренний голос. Иен сам говорил, что результат будет один.
        Он так и сказал. Она принадлежала ему и по праву, и на деле. Но не в душе. В душе - никогда!
        - Сабрина? - В голосе Иена прозвучали вопросительные нотки, и он приподнялся на локте.
        - Не смей! - закричала она. - Не смотри! - И. отвернувшись, уткнулась ему в плечо, больше всего на свете мечтая избавиться от его присутствия.
        Иен отодвинулся на свою сторону, но освободиться от него Сабрине не удалось. Большим и указательным пальцами он взял ее за подбородок, приподнял голову и заставил посмотреть в глаза. Ладонью стер со щеки влагу.
        - Что это? Слезы? Я тебе сделал больно?
        - Нет, - прошептала она и судорожно глотнула. Лгать Сабрина не умела.
        Лицо Иена стало чернее прилетевшей с восточным ветром тучи.
        - Тогда к чему эти слезы? Губы Сабрины задрожали.
        - Как ты не понимаешь? На твоем месте должен был оказаться Джеми. Должен был оказаться Джеми…
        - Замолчи! - взревел Иен. - Я лишил тебя девственности так нежно, как не смог бы ни один мужчина! А ты мне платишь тем, что говоришь о другом в то время как на тебе еще свежо исторгнутое мною семя. Я тебе запрещаю, Сабрина! Запрещаю!
        Он вскочил с кровати, не обращая внимания на свою наготу.
        - Оставайся одна со своими мечтаниями, оставайся одна в темноте! - Его губы дергались. - Ты ведь этого хотела?
        Оцепеневшая Сабрина наблюдала, как он собирает разбросанную по полу одежду и ищет что-нибудь, чтобы прикрыть обнаженное тело. Но вот он распрямился.
        - Иен… Иен, подожди!
        Но муж не остановился. Через секунду дверь хлопнула с такой силой, что казалось, содрогнулись стены.
        Сабрина рухнула на постель и залилась горючими слезами.
        Глава 13
        Иен накинул на плечи плед и, потянув его, попытался прикрыть спину. В этот момент он почувствовал укол в кожу и в ноздри ударил резкий, неприятный запах. Черт возьми, ему уже не спать в эту ночь! Иен скривился и повернулся на другой бок. Терпение лопнуло, и в груди закипела ярость. Он скрипнул зубами. Будь она проклята, эта смазливая ведьма, которую он сделал женой!
        Не так он представлял первую ночь с ней! Рассчитывал часами ублажать Сабрину и взамен получить достойное наслаждение собственной плоти. Но вместо этого оказался здесь, в конюшне. А она наверняка празднует победу: выставила мужа из собственной спальни! Единственным утешением было то, что ни одна живая душа не видела его бегства, ни одна живая душа не стала свидетелем оскорбления его мужского достоинства и гордости.
        Наконец он со вздохом сел и тупо уставился в темноту. Ночью в конюшне заметно похолодало, и словно под влиянием свежего воздуха, остыл и его гнев. Но осталась обида, от которой Иен не в силах был избавиться.
        Он чувствовал себя преданным. Так нежно и заботливо обошелся с невестой. До сих пор ощущал ее дрожащие губы в минуту поцелуя, вспоминал, как выгибалось тело, когда она ему так сладостно сдалась. А Сабрина в это время думала о другом… об этом Джеми… Джеми, будь он трижды проклят!
        Мысли Иена перенеслись в замок, в комнату, где теперь спала Сабрина. Мак-Грегора так и подмывало вернуться к жене. Доказать, что, хотя ее губы нашептывали о другом, тело страстно жаждало именно его. Решимость так и поступить зрела в его голове.
        - Ах, Сабрина, - пробормотал он вслух, - тебе кажется, что ты избавилась от меня. Не обольщайся, девочка, это вовсе не так. Тешься пока победой: сегодня последняя ночь, когда я позволю тебе спать одной. Единственная.
        Приняв решение, Иен наконец уснул.
        Бледные лучи просочились сквозь ставни и разбудили Сабрину сразу после рассвета. Большую часть ночи она металась в постели, ворочаясь с боку на бок, а спала едва ли несколько минут. Никогда в жизни не чувствовала она себя так одиноко и только теперь оценила последние ночи, когда рядом был Иен и она могла не обращать внимания на подступающие со всех сторон пугающие тени.
        А теперь… теперь! Хотя она всеми силами гнала память, тем не менее не могла не переживать заново вечерние игры с мужем. Она вновь ощущала руки Иена, неистово ласкающие ее тело, губы, касающиеся сосков, которые до сих пор болезненно напряжены, щекочущий шепот на коже щеки…
        Но больше всего ей не давало покоя воспоминание о том, как его огромный орган раздвигал ее плоть, переполнял ее всю. Сабрина подтянула ноги к груди и от нахлынувшего на нее стыда зарылась лицом в подушку.
        Послышался негромкий стук, дверь приоткрылась, и в комнату заглянула Мэри.
        - Не желаете принять ванну, мэм?
        Сабрина подняла голову и откинула с лица спутавшиеся пряди волос. Первым ее желанием было отказаться. Но нельзя же вечно прятаться в спальне. К тому же это было совершенно на нее не похоже.
        Нет, она не доставит мужу такого удовольствия. Сабрина улыбнулась служанке:
        - Спасибо, Мэри. С удовольствием.
        Вскоре ванна была готова. Сабрина отпустила служанку, сказав, что не нуждается в помощи. Погружаясь в горячую воду, она неожиданно вздрогнула, когда ее непривычно обожгло между ног. Ощущение мужа еще сильно ею владело, и она с яростью принялась растирать тело, чтобы смыть его запах, будто таким образом можно было избавиться от самого Иена. Мысль устремилась к предстоящей ночи. Придет ли он снова теперь, когда она стала его истинной женой? Наверняка нет. Ведь он уже исполнил свой супружеский долг.

«Ты будешь делить со мной постель сегодня и все последующие ночи», - вспомнила она слова мужа.
        В голове Сабрины зазвучал суровый предостерегающий голос. «Иен - твой муж, - напоминал он, - и может лечь с тобой в постель, когда пожелает, даже если это тебе не нравится».

«Но тебе это нравится», - вторил другой голос.
        Ее рука замерла. Горло странно перехватило. Иен был прав. Он так заботливо с ней обошелся: не спешил и был нежен, а когда боль первого обладания прошла, вознес ее на вершину восторга.
        Сабрина внутренне содрогнулась. Радовался ли Иен своей победе, смеялся ли над ней? Она корила слабость своей плоти, которая до смешного легко сдалась.
        Вода уже остыла, когда она вылезла из ванны. Пора встряхнуться и встретить день… а вместе с ним и мужа.
        Спускаясь по лестнице, Сабрина не представляла, что ждет ее в парадном зале. Но то, что она увидела, было сверх всяких ожиданий.
        В каждом углу в ярких утренних лучах серебрилась паутина. От разбросанного по полу тростника исходил застоялый запах, повсюду было невообразимо грязно. Несколько лавок оказалось перевернуто. У камина вповалку храпели воины, и Сабрина удивилась, как не обгорели их уши.
        Остатки вчерашней трапезы никто не удосужился убрать со столов, и прямо на глазах у Сабрины собака встала на задние лапы, схватила кусок оленины, улеглась на брюхо и, зажав мясо между передними лапами, принялась есть.
        А когда по залу, раскидывая пятачком тростник, прошествовал поросенок, Сабрина так сильно была ошеломлена, что пришла в себя только тогда, когда животное остановилось и справило нужду прямо в помещении. Сабрина поклялась проследить, чтобы бесенок непременно превратился в их следующий ужин. Повсюду витал запах крепкого эля. и удивляться этому вовсе не приходилось.
        Никто с Сабриной не поздоровался, и она решила, что праздник продолжался до самого утра.
        На полу боролись два крепыша, а из угла доносились раскаты хохота. Подбадриваемые возгласами, борцы все перекатывались и перекатывались, пока на их пути не оказалась одетая в светло-голубое шерстяное платье хрупкая женщина. Борцы взглянули вверх и натолкнулись на пристальный взгляд зеленоватых глаз. Оба враз замерли, и наконец один пихнул другого под ребра локтем.
        - Вставай же, это госпожа! Они с трудом поднялись на ноги.
        Сабрина внутренне ужаснулась, но заставила себя строго посмотреть на веселую парочку.
        - У вас что, нет своих дел, ни у того, ни у другого? Тот, что был выше, стер с губ остатки эля.
        - Вроде бы нет, - промямлил он.
        - Тогда забери пса и выведи его отсюда. Давать объедки собаке можно, но ей не место за нашим столом. - Сабрина перевела взгляд на другого увальня:
        - А тебя как зовут?
        - Ар… Артур, - едва выговорил он.
        - А ты возьми поросенка и отнеси в сарай. Да проследи, чтобы его братья и сестры не выбегали оттуда. Парадный зал не свинарник!
        Она обвела глазами обширное помещение.
        - Где все служанки? Тут требуется большая уборка. И я подозреваю, что не только здесь.
        Сабрина ждала ответа. Вдруг все затихло. Наступила гробовая тишина. У нее по спине побежали мурашки: Сабрина затылком ощутила присутствие Иена.
        Почти физически она почувствовала, как ее буравят серые холодные глаза. Пальцы Сабрины впились в ладони, и когда она поворачивалась, чтобы встретиться взглядом с мужем, ей хотелось только одного: провалиться сквозь пол, а дальше - будь что будет. По выражению лица Иена не удавалось прочесть, осуждает он ее или одобряет. Не захочет ли уронить ее авторитет хозяйки? Не унизит ли перед родственниками и челядью?
        Иен отвел глаза и обратился ко всем, кто неотрывно смотрел на главу клана и его жену.
        - Прошу прощения! - выкрикнул он. - Но моя жена из долины, а все мы знаем, какие там попадаются типы. Она, пожалуй, не потерпит лентяйства, потому что, говорят, трудолюбие полезно для души. Чего доброго, заставит нас каждый день принимать ванну. Но мы не допустим раскола в семье! Пусть Кемпбеллы, черт бы побрал этих ворюг, грызутся сами с собой! - Он обвел собравшихся взглядом. - Вы слышали ее, ребята? Так что по местам! И поживее!
        Не веря тому, что услышала, Сабрина с облегчением вздохнула. Если бы муж ее осмеял, она бы не решилась больше посмотреть никому в глаза. Что ж, она покажет, что умеет быть великодушной, и не заметит его колкости по поводу жителей долины.
        Зал в мгновение ока опустел. И Сабрина почувствовала на себе взгляд мужа.
        - Я так и знал, что тебе не понравится твой новый дом. От близости Иена у Сабрины похолодело в животе.
        - Дело не в том, - быстро возразила она. - Просто сразу видно, что уже много лет в замке не было хозяйки.
        На лице Иена промелькнуло странное выражение, но исчезло так быстро, что Сабрина решила, что это всего лишь игра света.
        - Да, - согласился он, - здесь многое нужно сделать, - и так пристально посмотрел на жену, что ей сделалось не по себе.
        - Ты что?
        - Удивляюсь твоему внезапному рвению к чистоте, - ухмыльнулся он. - Помнится, в детстве ты бегала босоногой и по уши в грязи.
        - Как и ты! - Ответ Сабрины был быстрым, точно стрела.
        - И я, - согласился Иен.
        В голосе его прозвучало столько нежности, что Сабрина пристально посмотрела на мужа и ей показалось, что в его глазах она заметила немое удивление… Что это? - недоумевала она. Ночью Иен сердился, а сейчас глядел с чувством, которое очень походило на нежное обожание! Сабрина не знала, радоваться ей или огорчаться. Но прежде чем она успела что-либо сказать, заговорил сам Иен.
        - У меня такое чувство, что ты хочешь о чем-то попросить. Не стесняйся! Смелее!
        Сабрина собрала все свое мужество и наконец решилась: - Поручи мне управлять слугами. Я вижу, дом нуждается в серьезной уборке.
        - Хорошо, - кивнул Иен. - Я прикажу, чтобы тебе передали ключи.
        Он собрал челядь и объявил, что Сабрина в замке хозяйка и ее приказания следует исполнять точно так же, как и его. Ей вручили ключи. Слуги разошлись, и она тоже собралась уходить. Но Иен взял ее за руку.
        - Ты что-то хотел сказать?
        - Хочу, чтоб ты знала, я рад, что ночные дела тебя не расстроили. Если желаешь знать, я молился, чтобы ты взялась за дела с таким… таким рвением.
        Глаза Сабрины зло засверкали. Он издевается над ней. После всего, что ей причинил, что ей сделал, еще решил и посмеяться!
        - Милорд! - окликнула она его елейным тоном. Иен обернулся, бровь поползла вверх.
        - Твой запах… я бы сказала, очень странный. Прости мои причуды жительницы долины, - она повела носом и презрительно сморщилась, - но я бы посоветовала тебе принять ванну. И чем скорее, тем лучше. - К изумлению Сабрины, муж кивнул: - Согласен, но только вместе с тобой. Только если вместе с тобой!
        Сабрина, к собственному ужасу, буквально потеряла дар речи, а Иен, не дождавшись ответа, рассмеялся. Деревенщина! У него хватало наглости смеяться!
        Но сердиться она не могла, потому что не сердился и он. Просто хотела выбросить его из головы и прекрасно в этом преуспела. У нее не было ни секунды, чтобы думать о муже-негоднике. Вскоре в замке не осталось ни единой свободной пары рук. И Сабрина обнаружила, что слуги отнюдь не строптивы и не ленивы, просто некому было ими руководить. А когда она засучила рукава и сама принялась за работу, все пришли в неописуемый восторг.
        К концу дня белье было перестирано, со стен сняли ковры и выбили из них пыль, пол в парадном зале выскребли, набросали свежий тростник и окропили розмарином. Сабрина осталась довольна работой и наметила на следующий день посмотреть, что делается на кухне и в кладовых. Она чувствовала себя усталой.
        Иен уехал по делам и еще не возвращался. Сабрина сказала Мэри, что ужинать не хочет, и поспешила в постель. Если повезет, она уснет до его приезда.
        Неспешная ванна выгнала ломоту из мышц. Но когда она надела длинную белую рубашку, дверь со скрипом отворилась. На пороге появился Иен. В руках он держал уставленный напитками и яствами поднос.
        - Ты наверняка устала от дневных забот, - мягко произнес он. - А Мэри сказала, что ты ничего не поела. Видишь, какой я заботливый муж?
        Сабрина удивленно наморщила лоб.
        - А поскольку все мои помыслы только о том, чтобы ублажить женушку, пока ты занималась делами, я успел, как мне было сказано, выкупаться. Жаль только, что ты так и не присоединилась ко мне.
        Сабрина прикусила губу. Иен оказался настоящим насмешником. Она обреченно вздохнула:
        - Тебе будет не стыдно, если все узнают, что ты… что мы… - Она перевела взгляд на кровать. Яркий румянец на щеках жены дал Иену понять все, что она не сумела выразить словами. Его глаза внезапно заблестели, и это напомнило Сабрине о том, что недавно случилось в этой постели.
        В комнате витал соблазнительный аромат. До этого Сабрина есть не хотела, но теперь почувствовала голод.
        Иен поставил поднос у камина, и она села на предложенный стул. Сам он от еды отказался, заявив, что не голоден, но выпил бокал вина. Воцарилось неловкое молчание, которое, впрочем, не показалось Сабрине мучительным.
        Неожиданно, словно темная туча с небес, на нее нахлынуло странное чувство. Она оказалась хозяйкой огромного замка, а ведь эту роль должна была играть Маргарет. Да, она в состоянии вести хозяйство, присмотреть, чтобы на зиму были сделаны необходимые припасы, но она не обладает манерами и изяществом сестры и поэтому заменить ее не сможет.
        Но как бы Маргарет приняли люди замка Мак-Грегоров? Полюбили бы ее или нет? Сабрина моментально припомнила, что сестра, несмотря на то что вела себя как леди, имела весьма язвительный язычок.
        Картины детства ожили в голове. Как-то лет, наверное, в десять Сабрина надела принадлежавшую матери брошь. Маргарет позеленела, сорвала ее с плеча сестры, даже не думая о том, что может попортить платье. Тогда Сабрина расплакалась. Она часто плакала из-за Маргарет.
        Она почувствовала укол совести. Какое все это имеет значение? Маргарет умерла. Никогда она не увидит, какими стройными и высокими вырастут дети ее сестры. Не ощутит на щеке благодатного касания солнечного луча.
        Руки Сабрины безвольно упали на колени, и она потупила взгляд. На душе стало тоскливо, зябко и одиноко. Но больше всего мучил стыд за чувственные ласки.
        - Что с тобой, Сабрина? О чем ты подумала? - Голос Иена резанул, как острие ножа.
        Она медленно подняла голову.
        - Если хочешь знать… я думала о Маргарет.
        Иен откинулся на спинку стула; длинные пальцы поигрывали ножкой бокала.
        - Ах вот как! Жалеешь, что не Маргарет здесь, а ты? Что ты, а не она лежала прошлой ночью со мной в постели?
        - Да! - Глаза Сабрины блеснули. - Потому что если бы здесь была Маргарет, это бы значило, что она не умерла.
        Иен немного помолчал.
        - Я не хочу показаться жестоким, но твоей сестры больше нет. А ты, наоборот, существуешь и существуешь в качестве моей жены.
        - Постоянно об этом помню! - воскликнула Сабрина, а про себя подумала: «Бог мой, как же можно забыть! Маргарет покоится в холодной могиле на дне озера, а я возлежу с тобой в теплой постели». - И мне не позволено оплакивать сестру?!
        - Позволено. Даже нужно. Но я хотел бы знать, Сабрина, - в спокойном голосе Иена зазвенели металлические нотки, - не оплакиваешь ли ты вместе с сестрой потерю своего любезного Джеми?
        Их глаза встретились.
        - Это ты так утверждаешь, милорд, а не я. Иен тихо выругался.
        - Ты и не сдаешься, и не сопротивляешься. Я убеждаю себя позволить тебе поступать как заблагорассудится. Но с другой стороны, почему я должен отказывать себе в том, что страстно желаю? И все же я не хочу брать тебя помимо твоей воли. - Его пальцы барабанили по крышке стола, а Сабрине казалось, будто кто-то ногтями проводит вдоль ее позвоночника.
        - Сыграем? - неожиданно предложил Иен. - Ты всегда любила кости. Так вот, я предлагаю партию. Бросаем каждый по разу - результат решит все.
        Сабрина вскинула на мужа глаза. Его улыбка показалась ей грозной и нисколько не понравилась.
        - Помнится, я уже бросала с тобой кости и проиграла, - спокойно возразила она.
        - Ну и что? У меня столько же шансов проиграть, сколько и у тебя.
        Это правда, сказала себе Сабрина.
        - А какова ставка?
        - Ты перестанешь меня чураться. Не будешь обижать. Не будешь сторониться моих рук и добровольно придешь в мои объятия.
        Внутренний голос предостерегал Сабрину, но она так и не смогла удержаться.
        - А что будет, если выиграю я? - спросила она.
        - Будешь спать спокойно в одиночестве.
        В одиночестве. И в темноте. Сабрина заколебалась.
        - И ты это снесешь?
        - Обещаю, - быстро и твердо ответил он.
        - Смотри, Иен, дал обещание - держи.
        - Я это прекрасно знаю. Так что скажешь, кидаем кости?
        Одна лишь бравада заставила Сабрину вскочить на ноги.
        - Кидаем! - бесшабашно ответила она.
        Иен открыл комод и достал из ящика пару костей, а Сабрина опустилась на колени, расправив вокруг себя юбку. Вскоре и он присоединился к ней, присев на корточки.
        Темные брови властно насупились. Иен протянул Сабрине ладонь, на которой лежали кости.
        - Можешь бросать первая, - пробормотал он.
        Сабрина чуть не вырвала кости у него из руки. Ох как он был уверен в себе! Как рассчитывал выиграть! Она зажала кубики в ладони, быстро помолилась и кинула на пол.
        Одиннадцать!
        Сабрина прижала руки к груди и чуть не рассмеялась от радости. Улыбаясь, она наблюдала, как Иен подобрал кости, потер их между ладонями и уронил на пол.
        - Двенадцать!
        Она не верила глазам. Снова проигрыш! Иен поднялся. Несколько мгновений царила полная тишина. Потупившаяся Сабрина не могла себя заставить взглянуть на мужа.
        Сильные руки ласково обвились вокруг ее плеч. Иен поставил ее на ноги. Но она так и не рискнула взглянуть ему в лицо и упорно смотрела туда, где на груди под горлом завивались темные волосы.
        Но Иен не стал похваляться победой, и его слова оказались вовсе не теми, что ожидала Сабрина.
        - В тот раз ты поцеловала Роберта. Помнишь? Она удивленно взглянула на него.
        - Да. Он еще сунул мне в рот язык. Как и ты в день свадьбы. Ужасно противно!
        - Не скажи! Может быть, на этот счет тебе еще придется изменить мнение. Языком можно творить чудеса. Меня этому научили опытные французские дамы. У французов свой обычай любить, много своих способов. Как бы это тебе получше объяснить? Когда дело доходит до любви, французы показывают себя истинными знатоками.
        Сабрина заинтересовалась, но вместе с тем была шокирована:
        - Грешно говорить о подобных вещах. И тем более грешно их делать!
        - Тогда пусть заберет меня дьявол, - улыбнулся Иен, - потому что я собираюсь заняться и тем и другим.
        - Но если тебе так нравится французский обычай любить, надо было жениться на француженке!
        На этот раз муж откровенно рассмеялся.
        - Берегись, девочка, я могу решить, что ты меня ревнуешь!
        - Не ревную. Просто удивляюсь, с чего это ты собираешься снова лечь со мной в постель, если считаешь такой неумехой?
        - Не неумехой, а неопытной. - Иен сразу посерьезнел. - А это дело поправимое.
        На какое-то время в комнате воцарилась звенящая тишина. Потом он добавил:
        - Посмотри на меня, девочка.
        Как бы ни тихо были сказаны эти слова, они прозвучали приказом. Здравый смысл разлетелся вдребезги: Сабрине захотелось без оглядки бежать так, чтобы муж никогда не сумел ее найти. Она едва справилась с застрявшим в горле комом, подняла глаза и почувствовала себя кроликом перед удавом.
        - Обними меня за шею.
        Создалась напряженная обстановка. Глаза Иена засеребрились, озаренные неведомым чувством. Это одновременно приводило в возбуждение и пугало. Сабрина сама удивлялась, но когда он смотрел на нее, мысли разом улетали из ее головы.
        Она порывисто вздохнула: - Йен…
        - Жульничать я не позволю! Ты проиграла и должна обнимать меня добровольно. Так изволь это делать! - В его тоне послышалось предупреждение.
        Сабрина с тяжелым сердцем повиновалась, только сцепила на шее мужа пальцы, чтобы он не почувствовал, как они дрожат.
        - Превосходно. А теперь приоткрой губы и прижмись к моим.
        Сердце Сабрины пустилось в бешеный галоп, но она сделала все, как он велел. От долгого, неспешного, чувственного поцелуя ее ресницы затрепетали, а тело невольно выгнулось и прижалось к несокрушимому, как камень, торсу Иена.
        - Еще! - хрипло потребовал он и возобновил поцелуй. Теперь он исследовал ее рот языком: кончик прошелся по кромке зубов и опустился во влажные глубины. И в голове Сабрины мелькнула мысль, что все это не так уж и отвратительно.
        Когда он оторвался и поднял голову, комната вращалась в глазах у Сабрины.
        - Это совсем не как с Робертом. - Признание сорвалось с губ, прежде чем она успела себя остановить.
        - Надеюсь, - пробормотал Иен и снова потянулся к ее губам. Поцелуй показался волшебным зельем и перенес в страну, где Сабрине не оставалось ничего другого, как прижиматься к мужу - единственной опоре в летящем куда-то мире.
        Она не заметила, как оказалась раздетой, и с удивлением почувствовала ладони мужа на пышных грудях. Неспешные подушечки пальцев медленно двигались по окружьям возле сосков и сводили с ума. А когда большие пальцы коснулись удивительно напрягшихся пуговок, Сабрина сдавленно вскрикнула.
        - Ведь ты этого хотела, девочка? Она не смогла возразить. Не смогла его оттолкнуть. Неожиданно Иен опустился перед ней на колени. Жаркие, влажные губы оказались там, где только что были руки. Он пососал сначала один сосок, потом другой, и в теле Сабрины вихрем вспыхнуло желание. Дыхание участилось и сделалось прерывистым.
        Руки мужа скользнули к бедрам, большие пальцы сблизились друг с другом, но все еще не касались золотистого мыска под животом. Он поцеловал ее под пупком, ниже, потом еще ниже… Губы прокладывали дорожку к заветному треугольнику, и от этого Сабрину бросало в дрожь.
        Наконец они достигли золотисто-рыжих волос.
        - Иен! - У Сабрины от потрясения перехватило дыхание, и в голосе почувствовалось явное смущение.
        Если он и слышал, то не подал никакого вида, явно намереваясь довести дело до конца.
        У Сабрины помутился рассудок. Боже всемилостивый! До чего доведет его злая игра? Это просто немыслимо!
        Большими пальцами Иен раздвинул волосы, и в тот же миг Сабрину оглушительным ударом пронзило непередаваемое наслаждение, когда вслед за прикосновением рук она ощутила его язык. Молниеносной стрелой по телу пронесся огненный смерч. Жаркие, знойные ласки были настолько чувственными, что она совершенно задохнулась, а ноги и руки начали слабеть.
        Битва против собственных чувств оказалась явно проигранной. Пальцы Сабрины сжимали плечи Иена. Она словно таяла внутри и снаружи. И не подхвати он ее, она бы упала на пол. Муж быстро отнес ее на кровать. Когда он срывал с себя одежду и ложился рядом, его глаза пылали.
        Он прижал Сабрину к себе - всю, от головы до кончиков пальцев ног, а она до боли четко ощущала все, что было связано с ним: гладкие, мускулистые плечи, волосатую грудь и биение пульса собственной жизни там, где ее бедра касались мужа.
        Пальцами Иен раздвинул влажные, источающие нектар складки и единым толчком сразу же вошел в нее.
        Сабрина почувствовала его горячее проникновение, но не ощутила боли. Напротив, ей показалось, что она способна объять его всего: его жар, его несгибаемость и мощь - все было в ней. Ее живот прижимался к его животу, золотисто-рыжие волосы перепутались с темными.
        Иен на мгновение отстранился и вновь устремился к заветной цели. С каждым толчком в Сабрине вздымался огненный смерч.
        Губы мужа прижимались к изгибу ее шеи. - Позови меня, - послышался его шепот. - Позови меня по имени.
        Тембр его голоса удивительно возбуждал. Он приподнял голову и посмотрел прямо на нее. Отблеск свечей играл на его поразительно широких плечах. Черты лица окаменели, но глаза сияли неутолимым желанием.
        Сабрина почувствовала внутреннее сопротивление. Он сможет обладать ее телом, но не душой. Душой - никогда!
        Губы плотно сжались. Она не проронила ни звука. Веки прикрылись. Только бы не видеть его голодных глаз, его лица! Но и сквозь опущенные ресницы Сабрина различала его силуэт.
        Ей показалось, что Иен выругался. Темп движений его бедер ускорился: быстрее, быстрее - до бешеного. Темнота взорвалась запретным восторгом, и она крикнула в ответ. И в это время Иен жарко и полно излил в нее семя.
        Его тело начало расслабляться. А она лежала, пораженная тем, что случилось. Дважды, теперь уже дважды он пробудил в ней страсть, на которую она считала себя неспособной. Сердце отчаянно возмущалось. Почему? Почему Иен завладел ее телом, каждым ударом сердца? Она не могла это понять, как и саму себя.
        Но Сабрина слишком устала, чтобы размышлять. Веки налились тяжестью. И у нее не нашлось ни единого слова протеста, когда Иен перекатился на спину и крепко прижал ее к себе. Убаюканная его теплом и успокоенная его силой, она крепко уснула.
        Глава 14
        Иен так и не сомкнул глаз.
        Когда тем утром он поднялся с неудобного ложа из сена, его настроение было чернее тучи. Он встал до рассвета, чтобы люди не узнали о его размолвке с женой. Но, увидев ее поутру, чуть не прыснул со смеху - настолько послушно выполняли воины ее приказы.
        Тогда он снова решил: ни за что! Ни одной ночи он больше не проведет в конюшне. Не лучше ли спать в своей собственной постели, в объятиях ее прелестных точеных ручек?
        Он приподнял простыню и посмотрел на жену. Взгляд свободно скользил по лицу и прекрасному телу, но Иен не опасался упрека застенчивой и гордой Сабрины.
        Душу согрело всколыхнувшееся чувство собственника: все вышло так, как он говорил. Сабрина была в его доме, в его замке, в его постели. Наконец-то слова стали явью.
        Она принадлежала ему. Ему и никому другому.
        Иен был доволен тем, как жена вступила в роль хозяйки замка. Но душу тревожило чувство горечи: вот если бы она с такой же готовностью принялась его ласкать!..
        Непорочным их брак не будет. Это Иен знал наверняка и не собирался притворяться. Понимал: все равно бы не удалось. Стоило Сабрине приблизиться, и его охватывало непонятное беспокойство.
        Если ей требуется время, чтобы принять их брак, принять в роли мужа его самого, что ж, пусть будет так. Но он не откажет себе в удовольствии разделить с женой постель: с ней было так хорошо, как никогда бы не было с Маргарет.
        Сама судьба лишила Маргарет жизни, подумал он. А Сабрину отдала ему. Их пути переплелись. И бессмысленно этому сопротивляться. Иен внезапно ожесточился. Не Сабрине с этим бороться!
        Сабрина проснулась от целого потока ощущений. Ей было непривычно жарко, хотя одеяло оказалось скрученным у ног. Внезапно она поняла, отчего возникло это незнакомое воспламеняющее чувство - к ней плотно прижималось крепкое, мускулистое тело Иена, и ее собственная голова лежала на его жилистом плече. Ладонь казалась миниатюрной и белой среди жестких, как проволока, зарослей, покрывавших могучую грудь. Их ноги переплелись, и волосатое бедро прижималось к ее бедру. От воспоминания о том, что покоилось у него между бедер, Сабрину бросило в жар, словно в приступе ужасной лихорадки.
        Взгляд скользнул по невиданно сильной шее туда, где квадратные скулы уже покрывала суточная щетина. И лицом, и телом Иен казался Сабрине самым красивым мужчиной, которого ей приходилось видеть.
        Но в следующую секунду она застыла, обнаружив, что ее любопытство не осталось незамеченным - Иен лежал с открытыми глазами. Вот он пошевелился, провел кончиком пальца по изгибу ее губ.
        - Ну что, малышка, больше меня не боишься? Бояться его? Сабрина не знала, что и подумать - не умела разобраться в своих чувствах. Прикосновение мужа, каким бы мимолетным оно ни показалось, заставило ее снова задрожать.
        - Нет, - беспомощно прошептала она.
        Кончиком пальца Иен приподнял лицо жены за подбородок, притянул к своему. Глаза удивительно блеснули. Рот приблизился к ее, и их губы слились в долгом непрерывном поцелуе. Сабрина почувствовала, как в нем всколыхнулась страсть - да, именно почувствовала, когда ощутила животом железную твердость его мужской плоти. Не отрываясь от губ жены, Иен перекатил ее на спину.
        Сабрина пришла в ужас: - Иен! Но не днем же!
        - Именно днем, милая! - Влажный жар его языка коснулся одного из ее сосков. От мысли, что муж собирается совершить при свете то, что положено делать ночью, она содрогнулась.
        - Иен!..
        Пальцы ее вцепились в мускулистые плечи, но остановить его не могли… а вскоре уже и не хотели. Губы и ладони возбуждали, ярким пламенем разжигали до поры дремавший огонь. Прикосновения казались напористыми, как сам человек.
        Когда, наконец, он раздвинул ее бедра и посмотрел сверху вниз, в глазах его сияло знойное чувство. На этот раз проникновение было мучительно медленным. Сабрина судорожно вздохнула и услышала: Иен прошептал ее имя. Она подняла на него глаза и увидела, как напряглись на его шее жилы. И почувствовала, что муж сдерживается, наращивая ритм возносивших их к небесам движений. Но Сабрине он показался недостаточным, и она вонзила ногти в спину Иена. В ответ он вошел еще напористее и глубже, словно собирался добраться до самой ее утробы. Сабрина зарылась лицом в его шею и отдалась невысказанной страсти, мчавшей ее на вершину блаженства.
        Прошло довольно много времени, прежде чем успокоилось ее прерывистое дыхание. Иен приподнялся на локтях и взглянул на жену. Кончиками пальцев он отвел со щек Сабрины волосы.
        - Ну что, больше не будешь строптивой? - пробормотал он.
        Сабрина призвала свой прежний гнев, но он почему-то не шел. И она не решалась посмотреть мужу в глаза.
        - Можешь сколько угодно твердить, что была предназначена другому. Но вот появилась связь, которая соединила нас с тобой. Это - желание. И ему не в силах противостоять ни я, ни ты. - Тон Иена сделался почти капризным. - Я знаю, что ты чувствуешь то же, что и я. Так признайся в этом, Сабрина! - В его голосе не слышалось ни вызова, ни угрозы, ни малейшего намека на триумф.
        У Сабрины сдавило горло. К глазам опасно подступили слезы. «Неужели он прав?» - тревожно думала она и признавалась, что не знает. Известно ей было только одно: когда он касался ее, тело становилось чужим и вся она делалась сама не своя.
        Иен вздохнул: - Ну ладно. Но обещай мне, что в этой постели не появится никакой другой мужчина.
        Сабрина посмотрела на мужа и совершенно растерялась, когда увидела, какое серьезное у него выражение лица.
        - Я не понимаю… не понимаю, о чем ты говоришь. - Она слегка помотала головой.
        - Не понимаешь?.. Я касаюсь тебя одной, смотрю на тебя одну и не допускаю, чтобы мои мысли занимал кто-нибудь другой. Так было с самого моего возвращения в Данлеви. - На секунду в комнате повисла душная тишина. - И я требую от тебя того же.

«Джеми. Он имеет в виду Джеми», - подумала Сабрина. Она забыла о своих безрассудных словах, сказанных сразу после свадьбы. Сейчас она вспомнила о них.
«Остановить я тебя не могу и драться не собираюсь. Но знай, если ты это сделаешь, я буду думать о Джеми. Не о тебе, а о нем! И так всегда».
        - Зачем?.. - дрожащим голосом проговорила она. - Зачем тебе мое обещание?
        - Помнишь: «дал обещание - держи!» Я уверен: если ты что-то пообещаешь, то сдержишь слово.
        У Сабрины никак не получалось взять в толк, зачем ему ее слово, какое оно имело значение? Но Иен был настойчив. И она не могла отрицать, что между ними возникла некая могучая притягательная сила, с которой невозможно бороться и которую нельзя не признать.
        Похоже, муж испытывал такие же чувства.
        Сабрина проглотила застрявший в горле ком и, запинаясь, выдавила неестественно низким голосом: - Хорошо, даю.
        Иен посмотрел на нее таким испытующим взглядом, что Сабрина почувствовала, как он пронзает ее насквозь. Видимо, муж остался доволен тем, что увидел, потому что запечатлел на ее губах мимолетный поцелуй и поднялся.
        Сабрина наблюдала, как он подошел к очагу и пошевелил угли. Потом нагой, как новорожденный, пересек комнату и умылся из тазика. Она удивилась, насколько его тело не походит на ее: твердое и мускулистое, а не пухлое и округлое; темное и волосатое там, где у нее все было гладким и белым. И все же холеное и изящное…
        В этот самый момент Иен обернулся, и Сабрина вспыхнула, до смерти смущенная тем, что ее застали за таким неприличным делом, как рассматривание голого мужа. Иен же, напротив, чувствовал себя вполне естественно: уперся рукой в бедро, широко улыбнулся и, словно прочитав ее мысли, спросил: - Ты чего краснеешь, Сабрина?
        - Сам прекрасно знаешь, - не задумываясь, ответила она. - Краснею, потому что ты голый.
        Иен хмыкнул, и его смешок напомнил Сабрине о давно ушедших днях, счастливых, неспешных днях, когда они были просто детьми.
        - Помнится, Сабрина, ты горела желанием видеть меня раздетым.
        - Я уже говорила, тогда ты был просто мальчишкой. Иен озорно улыбнулся и поднял руки.
        - Разве что-нибудь изменилось? У меня по-прежнему две руки, две ноги.
        - Ты стал больше… - вырвалось у Сабрины, прежде чем она успела хорошенько подумать.
        - Неужели? Где?
        - А то не знаешь? - Ее взгляд скользнул туда, куда она никак не могла смотреть, и щеки вспыхнули жарче огня.
        Иен опустил глаза.
        - Ах, это… - понимающе процедил он. - Может быть, ты и права. Превратившись в мужчину, я хотел бы думать, что кое-что во мне переменилось. - Его слова прозвучали дерзко, но в них по-прежнему слышались отзвуки смеха. Сабрина крепко зажмурилась, что-то промычала и накрыла подушкой голову. Ему нравилось над ней подшучивать!
        Кровать качнулась; могучая сила вырвала подушку из рук и отшвырнула в сторону.
        - Открой глаза, Сабрина. - В голосе Иена больше не чувствовалось смеха.
        Сабрина приподняла веки и безмолвно умоляла его окончить игру. Но смелый палец скользнул по ее щеке, прошелся по шее и закружил там, где под кромкой одеяла вздымалась ее округлая грудь.
        - Почему ты меня упрекаешь, жена? Ты ведь сама голая.
        Сабрина поперхнулась. Во рту моментально высохло.
        - Тебе что, сегодня нечего делать?
        Иен грубовато хохотнул, но в его смехе Сабрине почудилось удовлетворение.
        - Я смотрю, твое настроение заметно улучшилось, - едко сказала она.
        - Что я слышу, жена? - весело отозвался Иен. - Ты хочешь от меня избавиться? Но почему? Помнится, когда мы были детьми, ты за мной вечно бегала.
        Сабрина не ответила. А что сказать? Все так оно и было. И во многом виновата была Маргарет. Как она ее подчас унижала, заставляя почувствовать себя маленькой и гадкой! Как и отец, постоянно отчитывала. И Сабрина все время боялась провиниться и заслужить наказание. Один Иен обращал на нее хоть какое-то внимание, но девочка чувствовала, что и его раздражает, что она постоянно путается у него под ногами. Но с Иеном она оставалась самой собой. Зависела от него, искала одобрения. Часто пререкалась, как случается между детьми. Однако была к нему ближе, чем к кому-либо другому. Но потом и этого не стало…
        Сабрина осмелилась взглянуть ему в глаза.
        - Не припоминаю. - Но это скорее была не забывчивость, а нежелание вспоминать.
        - Неужели? А мне думается, ты все прекрасно помнишь, - веско произнес Иен. - Гонялась за мной, точно собака за дичью. Временами казалось, что ты от меня без ума.
        - Ты ошибался.
        - Разве? - Его всепонимающая улыбка ужасно раздражала.
        - Насколько я помню, милорд, у вас на меня не хватало времени.
        - Неправда.
        - А в последний год в Данлеви ты меня вовсе терпеть не мог. Все время со мной ссорился.
        - А временами мне казалось, что ты хочешь проткнуть меня насквозь.
        Хотела. Так немилосердно он над ней насмехался. Только не желала показывать своих истинных чувств… и все же выплакала целое море слез из-за его холодного отношения. Пряча обиду, делала вид, что презирает его, только бы Иен не узнал, что она, кажется, влюбилась в него. И теперь ни за что в этом не признается.
        - Ты был со мной груб. Я хорошо это помню. Что-то мелькнуло у Иена на лице. Нечто такое, что Сабрина не смогла распознать.
        - Может быть, ты и права, - усмехнулся он. - Те последние месяцы я только и мечтал о том, чтобы сразиться с Уильямом Уоллесом и сделаться героем. Но твой отец мне этого не разрешил, и боюсь, что он был совершенно прав. В то время я был просто мальчишкой, мальчишкой, который играл в мужчину. - На секунду в его глазах мелькнула капризная искорка. - Однако, как ты справедливо заметила, мне пора трогаться.
        Иен убрал руку, встал и начал одеваться. А Сабрина, натянув до подбородка одеяло, смотрела и думала: «Неужели и я сумею когда-нибудь почувствовать такое же безразличие к своей наготе?» Нет, твердо решила она. Никогда ей не удастся появиться в чьем-либо присутствии нагой и не почувствовать при этом смущения.
        К ее досаде, Иен так и не покинул комнаты, пока она тоже не умылась и не оделась.
        Когда они вошли в парадный зал, было довольно поздно, и в нем никого не было, кроме Фрейзера. Но и тот их поначалу не заметил, потому что стоял к ним спиной, глядя во двор. Он даже потянулся рукой и без стеснения поскреб себя ниже спины.
        Сабрина остановилась как вкопанная. Взгляд встретился с взглядом мужа, и в памяти внезапно возникла картина, как однажды утром, еще детьми, они с Иеном спрятались на церковных хорах и украдкой смотрели вниз, как пустел храм. Как только преподобный отец Гилберт решил, что остался один, он задрал рясу и принялся чесать зад. И при этом так удовлетворенно сопел, что они буквально согнулись от хохота…
        Сердце Сабрины екнуло, потому что в поблескивающих серых глазах мужа она узнала прежнего мальчишку, которого когда-то так обожала.
        Разум отказывался верить. Пресвятая Дева Мария! После стольких лет снова? Не может быть! Иен наклонил к ней голову: - Помнишь, девочка, тот день, когда после службы мы спрятались на церковных хорах? И когда люди ушли, отец Гилберт задрал свою…
        - Помню, помню! - У Сабрины перехватило дыхание.
        На губах у Иена заиграла улыбка.
        - С тех пор я уже не мог относиться к отцу Гилберту по-прежнему. Стало как-то трудно считать его благочестивым и целомудренным, и я начал бояться, что за такое святотатство Бог накажет меня.
        Странно, что мысли Сабрины совпали с мыслями мужа, и они разом вспомнили об одном и том же. Но еще более странным ей показалось, что после того достопамятного случая она испытывала к отцу Гилберту те же чувства.
        Вошел дядя Малькольм и шаркающей походкой направился к ним.
        - Прелестное утро, дядя. Как себя чувствуешь? - поприветствовал его Иен.
        Малькольм остановился, поднял глаза и плотнее укутался в плед.
        - Хорошо. Вот только продрог внутри. Похоже, у нас чуток холодновато.
        Иен похлопал старика по тощему плечу.
        - Сейчас прикажу, чтобы Мэри принесла горячего вина со специями, и присмотрю, чтобы в твоей комнате было лишнее одеяло.
        - Не беспокойся, - вступила в разговор Сабрина. - Я обо всем позабочусь. - Она улыбнулась Малькольму, но, к ее удивлению, старик оглядел ее с ног до головы, словно видел впервые. Сабрину это озадачило, ведь она разговаривала с ним только вчера.
        - Что это за девица, Иен? Мак-Грегор обнял Сабрину за плечи.
        - Моя жена, дядюшка. Несколько дней назад вернулась со мной из Данлеви.
        Да ну?
        - Ей-богу, дядюшка. - Его тон был само терпение.
        - Тебе повезло, мой мальчик. Она красива, как вереск в цвету.
        - Твоя правда, дядюшка.
        Сабрина вспыхнула: она не могла понять, смеются над ней или нет. Но обращенные на нее глаза были теплыми, как солнечный луч. Или это ей только показалось? Дядя Малькольм повернулся к лестнице, и рука мужа упала с ее плеча. Когда старик скрылся из виду, Сабрина спросила: - Он что, меня не помнит? Иен кивнул: - Последние годы затмение находит и уходит, как туман. Случаются дни, когда его ум работает так же остро, как и мой. Но иногда он все путает. Знает, где находится, узнает меня, хотя иногда принимает за моего отца. Просто забыл, что мой отец умер.
        За первым днем потянулись другие. Сабрина приняла на себя обязанности хозяйки, а Иен выезжал по делам, связанным с управлением кланом. На первый взгляд все было хорошо. Сабрина постепенно привыкала к роли жены. Но когда бы их взгляды ни встречались, она первой отводила глаза. Иена это задевало, и он переживал. Жена не сторонилась его прикосновений и не оказывала сопротивления, но и не тянулась к нему. Какая-то ее часть была от него закрыта. Иен обращался с Сабриной, как ни с одной другой женщиной. Оставался терпелив, хотя терпение не было ему свойственно. Не торопился и был нежен в любви, даже если от желания кровь закипала в жилах. Если бы она его оттолкнула, он никогда бы ее не взял. Но такого ни разу не случилось. Тело Сабрины все понимало и принимало мужа. Иен чувствовал, что доставляет ей наслаждение, и она плясала под ним в неистовом танце страсти.
        Но он хотел большего.
        Хотел, чтобы Сабрина шептала его имя, жаждал услышать крик, когда они восходили на вершину страсти. Мечтал, чтобы по своей воле она ласкала его так, как ласкал ее он.
        Как штормовое море, в Иене закипало отчаяние. Они вместе сидели за столом. Холодными ночами согревали друг друга. Обменивались пламенными поцелуями и раскалялись добела от даримых друг другу ласк. Но их по-прежнему разделял мост, который Иену никак не удавалось перейти. И он чувствовал, что Сабрина держится от него на расстоянии.
        Как-то утром он начал будить жену, потому что с каждым днем хотел близости все больше и больше. Но она притворилась спящей. Иен настаивал, целовал ее сонную. И вдруг увидел в глазах бунт. Взгляд Сабрины не изменился, даже когда ее тело выгнулось и прижалось к его. Неужели так будет всегда? Этот вопрос не давал ему покоя.
        Осень давно опустилась на землю, и с каждым днем все сильнее чувствовалось приближение зимы. Случилось столкновение с Кемпбеллами, которые зарились на то, что им не принадлежало, но в последние дни все было тихо. Пасмурным днем неутихающий ливень загнал под крышу Мак-Грегоров и их воинов.
        Иен попросил Сабрину подстричь ему волосы. Она достаточно часто ворчала, что он зарос и лохмат, как его овцы. И вот он сам изящным жестом подал жене ножницы и уселся перед ней на стуле.
        Тонкая бровь удивленно взлетела вверх?
        - Ты настолько мне доверяешь? - вкрадчиво спросила Сабрина. - А что, если я отрежу тебе ухо? - Очаровательная улыбка скрыла сарказм, как развеяла бы темноту самой черной ночи.
        Глаза Иена вспыхнули, и он повернулся к стоящим неподалеку Фрейзеру и Аласдэру.
        - Лучше уж ухо, чем что-нибудь другое. Мужчины расхохотались, и кто-то заметил:
        - Ты женился на девочке с характером.
        Сабрина покраснела до корней волос. Хотя Иен знал, что скабрезности иногда ее сильно коробили, обычно она их сносила. Он удивлялся своей прежней убежденности в том, что она привыкла к повадкам мужчин. Нет, девушка была невинна до глубины души.
        И это его бесконечно радовало.
        Вот и сейчас она вся зарделась и надула губы. Чуть-чуть склонилась к нему, и ему стала видна ее округлая соблазнительная грудь. Иен судорожно вздохнул.
        Палец прошелся по границе ворота платья жены.
        - Ребята, таких женщин надо укрощать. И я как раз тот человек, который на это способен.
        Одним непрерывным, плавным движением он поднял Сабрину на ноги и вскинул себе на плечо. Она замолотила кулачками ему по спине.
        - Иен, сейчас же отпусти!
        Окружающие разразились одобрительными возгласами и вольными шуточками. Иен дьявольски ухмыльнулся: - Вот что, жена, покончим с нашим делом наедине. В спальне он опустился вместе с ней на стул у камина, потерся губами о щеку и вдохнул ее свежий и чистый аромат.
        - Ты сердишься, девочка?
        - Иен, ты просто невозможен! - Однако в ее упреке он не услышал злости.
        - Я тебя смутил?
        - Да, - честно призналась она.
        Иен залюбовался женой - настолько красивой она ему показалась в смущении.
        - Мне завидует любой из людей внизу.
        Сабрина еще больше покраснела и отвела взгляд. Изо рта показался и облизал губы кончик язычка.
        - Ну почему ты это говоришь? - прошептала она. - Почему?
        Иен не понимал, в чем дело, но чувствовал ее неуверенность. Двумя пальцами он взял ее за подбородок и повернул так, чтобы видеть глаза.
        - Ты красива, Сабрина. Красива и…
        - Нет! - резко перебила она мужа. - Я некрасивая. Не такая, как Маргарет.
        - Послушай, это не я выбирал Маргарет. Помолвку устроили наши отцы, и ты это прекрасно знаешь.
        - Да, - затрясла она головой, - только для того, чтобы объединить наши кланы…
        - Не только! - настала очередь Иену перебить жену. - Объединение кланов послужило поводом, чтобы на тебе жениться и… уложить в постель.
        Он ее поразил. Иен заметил это по тому, как широко распахнулись ее глаза. И скромно улыбнулся: - Да, милая, я говорил себе то же, что и тебе. Говорил, что воздам память отцу, если соблюду заключенный им договор и женюсь на тебе. Но я лгал. Я хотел тебя. - Его улыбка угасла. - И хочу сейчас.
        Он почувствовал, как Сабрина задрожала, и, крепко прижав ее к груди, понес на кровать, уложил и в доказательство того, о чем только что сказал, целуя, стал нашептывать роящиеся в глубине его существа самые нежные слова.
        И тут же был вознагражден. Жена вздохнула и обвила его шею руками: - Тебе со мной хорошо?
        Сердце Иена замерло в груди. В голосе Сабрины чувствовалось искреннее волнение.
        - Как ни с кем другим!
        Во влажных зеленоватых глазах замерцал едва заметный огонек.
        - А как же насчет тех женщин, что ты оставил во Франции?
        - Давно забыты, - прошептал он, лихорадочно стягивая ее и свою одежду.
        Но когда Иен скользнул меж бедер Сабрины, она остановила его, приложив к губам кончик пальца.
        - Ты говорил, что существует много способов любви. - На ее щеках заалели два ярких пятна. - Мне любопытно узнать, милорд, в самом ли деле французский способ лучше других?..
        Иен хрипло рассмеялся: - Я предпочитаю свой собственный. - И с этими словами одним быстрым движением перекатился вниз так, что Сабрина оказалась наверху. Он чувствовал, как оживает и напрягается прижатая к ее горячему лону его мужская плоть.
        Сабрина судорожно втянула в себя воздух и встретилась с ним глазами. В глубине зрачков бился невысказанный вопрос.
        - Иен… Боже мой… Но как же?..
        Он мягко подтолкнул ее в плечи так, чтобы она приподнялась и села, и показал, что надо было делать.
        - Твой верный жеребец готов. Приподнимаясь и опускаясь, он глубоко погрузил свой клинок в ее влажные, бархатистые ножны и чуть не застонал, когда ее жар плотно охватил его. Клинок подрагивал, готовый растаять в ее живительных соках.
        - Скачи на мне, девочка. - Голос Иена был низким и напряженным. Руки безвольно упали по сторонам. Он смотрел на Сабрину, позволяя ей делать все, что она захочет.
        Поначалу движения ее бедер были медленными, почти неохотными. Иен поигрывал ее темными сосками, потом подался вперед, взял в рот одну из пуговок и наслаждался ощущением того, как она деревенеет. Глаза Сабрины увлажнились и подернулись дымкой. Иен просунул палец меж ее бедер и провел вдоль укрытой волосками сердцевины. Почувствовав его глубоко в себе, Сабрина всхлипнула. Ритуальный танец любви набирал темп до тех пор, пока все рассудочные мысли не остались где-то вдали и их не затмила одна горячечная страсть.
        Сжав ей ягодицы и чувствуя прилив жаркого семени, Иен сделал почти безумный выпад и излил в нее переполнившее его до краев чувство. И Сабрина обмякла на нем и прильнула к его груди.
        Иен положил ее рядом и прижал к себе. Волосы Сабрины разметались и накрыли их обоих. Он знал, что доставил ей удовольствие, и сам получил огромное наслаждение, которое все же омрачала капля разочарования. Только бы раз услышать стон ее радости. Хотя бы единственный раз…
        Намного позже, когда жар в груди поостыл, а в чреслах, тлея, догорали угли, Сабрина подняла голову и спросила: - Я слышала, как Фрейзер говорил сегодня что-то о Кемпбеллах.
        Пальцы Иена машинально перебирали медно-золотистые пряди.
        - Надеюсь, не пел им хвалу?
        Сабрина внимательно посмотрела мужу в глаза.
        - Они что же, наши враги?
        От Иена не ускользнуло это словечко - «наши» и невероятно порадовало. - Они воруют наш скот, - беспечно заметил он. - А мы возвращаем его обратно.
        - Возвращаете? - Изящная бровь иронично изогнулась. - То есть воруете у них? Вы, горцы, не признаете никакого закона, а полагаетесь только сами на себя.
        - Так уж здесь повелось! - ухмыльнулся Иен. Сабрина надула губы, но он готов был поклясться, что она не сердится.
        - Неудивительно, что у вас нет здесь мира. Иен взял ее руку, поднес к губам и поцеловал.
        - Меня больше беспокоит мир между нами.
        Сабрина не ответила, потому что не знала, что сказать. Она оказалась в лабиринте и не могла сообразить, в какую свернуть сторону, к чему лежит ее сердце.
        Стоило Иену приблизиться, Сабрину охватывали противоречивые чувства. Стоило коснуться, и у нее внутри все слабело. Со дня их давней игры он стал значительно мягче. Они вспоминали дни детства и смеялись. Сабрина думала, что Иен все давно забыл, но он, оказывается, помнил… Неужели он правда считает ее красивой? Нет. не может быть. Это определенно уловка - уловка, чтобы ее подчинить и уложить с собой в постель. Но к чему это нежные слова и притворство? - возражал ее внутренний голос. Она была женой Иена, и ее долг был ему угождать. Блюсти его очаг и дом.
        По правде говоря, лгать себе Сабрина больше не могла. Все реже она ощущала себя девчонкой из Данлеви. Холодный, внушительный замок Мак-Грегоров был населен живыми, полными тепла и веселого темперамента людьми.
        На следующий день Сабрина застала дядю Малькольма сидящим в одиночестве у очага. Он поеживался и придвигал стул все ближе и ближе к огню.
        Юбки Сабрины взметнулись, когда она резко повернула к кухне. И через несколько секунд возвратилась с чашей горячего, сдобренного специями вина. Все еще случались дни, когда старик ее по-прежнему не узнавал, и Сабрина понимала это по равнодушию и отстраненности в его глазах.
        Но на этот раз взгляд Малькольма был совершенно осмысленным, и он подал ей знак подойти поближе. Сабрина повиновалась.
        - Вам что-нибудь нужно, дядя?
        Старик кивнул, словно соглашался с какими-то своими потаенными мыслями.
        - Ты очень похожа на нее. Поэтому он на тебе и женился.
        - О ком вы, дядя? - нахмурилась Сабрина.
        - Конечно, о мальчике, - не понял ее Малькольм. - Он ее сильно любил. Здесь все об этом знали.
        О мальчике? Наверняка он имел в виду Иена. По спине Сабрины пробежал холодок, и она заговорила опять: - Я не понимаю, дядя. Кто та женщина, которую я напоминаю? Которую он любил?
        Но старик не обратил на ее слова ни малейшего внимания и продолжал размышлять о своем: - Да, очень похожа. Те же волосы - только в твоих побольше огня… Довела племянника до могилы. - Малькольм топнул ногой. - Прости, Господи, но я рад, что она умерла! И благодарен мальчику за то, что отправил к дьяволу эту грязную ведьму, потому что там ей и место!
        Сабрина побелела как полотно. Она напоминала старику мертвую женщину. Ее мысли начали путаться.
        - Кто эта мертвая, дядя?
        Малькольм поднял на нее глаза и громко выкрикнул: - Фионна!
        Он был в таком состоянии, что при его слабом здоровье Сабрина не решилась продолжить расспросы. Оставалось только надеяться, что он что-то напутал.
        Аласдэр. Аласдэр наверняка знает.
        Она нашла его рядом с кузней, где он полировал свой кинжал. Услышав свое имя, молодой человек вскинул голову и тут же поднялся.
        - Ищешь Иена, Сабрина? Я его не видел.
        - Да нет, хотела поговорить с тобой. - Она сцепила перед собой руки. - Кто такая Фионна?
        Улыбка потухла на лице Аласдэра, и он в упор посмотрел на Сабрину: - Откуда ты слышала это имя?
        - От дяди Малькольма. Молодой человек вздохнул: - Значит, это не он тебе рассказал? Не Иен? - Он обернулся, огляделся вокруг и взял ее за руку. - Пойдем куда-нибудь. На стену… пожалуй, лучше всего на стену. Там нас никто не побеспокоит.
        Возвышавшиеся над замком стены были пусты. Как только они остались одни, Сабрина тут же повернулась к Аласдэру: - У меня такое чувство, словно мне вовсе не хочется об этом знать.
        Аласдэр положил ей руку на плечо.
        - Не все так страшно, Сабрина. Просто я подумал, что это дело лучше обсудить наедине.
        - Спасибо, Аласдэр, ты очень любезен. Что это за тайна с Фионной?
        - Ничего таинственного в этом деле нет, - снова вздохнул молодой человек. - Фионна была замужем за Дэвидом, отцом Иена.
        - Значит, его мать… Аласдэр покачал головой: - Имя его матери - Ленора. А Фионна стала второй женой Дэвида. Они обвенчались, когда нам с Иеном было примерно лет по пятнадцать. Фионна была значительно моложе Дэвида и ненамного старше каждого из нас.
        - Дядя сказал, что он ее любил… Мальчик ее любил, - повторила Сабрина слова старика. Она с трудом заставляла себя говорить. - Он имел в виду Иена?
        Аласдэр колебался. И она поняла… поняла. Иен был влюблен в свою мачеху. Сердце Сабрины болезненно сдавило. Она отвернулась и стала смотреть туда, где ветер раскачивал верхушки деревьев. Ей стоило больших усилий вслушиваться и понимать, о чем говорил молодой человек: - Не могу сказать наверняка. Фионна была очаровательна. Молодая и свежая, она излучала веселье и смех. Все ребята, включая меня самого, были немножко в нее влюблены.
        Сабрина снова посмотрела на Аласдэра.
        - Дядя сказал, что она умерла.
        - Да. Больше года назад.
        - И еще, что она довела до могилы племянника. Что это значит?
        На несколько секунд воцарилось неловкое молчание.
        Аласдэр чувствовал себя явно не в своей тарелке.
        - Я думал, Иен тебе сказал, - наконец начал он. - Хотя скрывать здесь особенно нечего, Сабрина… Дэвид убил себя. Отец Иена покончил жизнь самоубийством.
        Сабрина вздрогнула: - После смерти Фионны?
        - Да, не выдержал горя.
        - Аласдэр, а как она умерла? Как умерла Фионна? На этот раз молчание продолжалось гораздо дольше.
        - Ее убили.
        Убили! Кровь, казалось, застыла в жилах Сабрины.
        - Боже мой… И как же?..
        - Задушили в постели.
        - Кто это сделал, Аласдэр? Кто ее задушил?
        - Преступника так и не нашли. Сабрина была поражена.
        - Ты хочешь сказать, ни у кого не возникло ни малейших подозрений, кто бы это мог совершить?
        Аласдэр отвел взгляд.
        - Подозрения были… И разговоры ходили. - Он запнулся и покачал головой. - Не думаю, Сабрина, что…
        - Говори!
        Ветер пронизывал до костей, но она не ощущала холода. Холод в сердце казался гораздо страшнее. По коже побежали мурашки страха, потому что прежде чем Аласдэр заговорил, Сабрина знала ответ.
        - Ее нашел Иен. Потом ходили слухи, что он убил ее в припадке ревности.
        - Нет, - едва слышно прошептала Сабрина. - Нет…
        Сердце упало и тяжело забилось в груди. В ушах зашумело. Перед глазами плясали яркие искры и мешали видеть. Она попыталась проморгаться, но это не помогло. Она поняла, что падает, хотела за что-нибудь ухватиться и в этот миг смутно услышала крик. Сабрина узнала голос Иена, успела заметить его искаженное лицо, пылающие точки серебристых глаз, сжатые в одну прямую линию губы. Иен бросился к ней. Сабрина еще успела услышать его крик - то ли крик ужаса, то ли потрясения.
        Сильные руки подхватили ее и не дали упасть на землю. В следующую секунду она потеряла сознание.
        По земле метались черные тени, то там, то сям контрастом вспыхивали белые пятна лунного света. По небу неустанно неслись облака. Ветер насвистывал бесконечную песню. В эту неуютную ночь одинокий всадник пробирался по петлявшей вдоль каменистого склона холма тропинке. Он правил к приютившемуся на самой вершине крохотному домику. Достигнув цели, спешился, приоткрыл дверь и вгляделся в темноту.
        - Где ты?
        - Я здесь, у окна.
        Наконец приезжий рассмотрел ту, что искал. Женщина сидела на стуле, обхватив руками колени, и неотрывно смотрела в темную ночь. Приезжий подошел к ней ближе: - Почему ты не зажигаешь свечи? Женщина гортанно рассмеялась: - Я не так слаба, как ты, и не страшусь темноты. Несмотря на ее насмешку, мужчина зажег несколько свечей, и домик озарился желтоватым сиянием. Его глаза невольно задержались на сидящей. Распущенные роскошные волосы ниспадали до самого пояса и в неровном, колеблющемся свете луны отливали мерцающим серебром. Его, как всегда, поразила картина непорочной чистоты. Он невольно пришел в восхищение. Кто бы мог только подумать…
        - Ты рад, что я приехала? - прошептала женщина.
        - Сама прекрасно знаешь. - Глаза мужчины жарко заблестели.
        Губы впились в ее губы, и через несколько секунд любовники уже были голыми, а их одежды оказались в беспорядке разбросанными по полу. Мускулистая рука подхватила женщину и прижала к влекущей долине бедер. Губы прошлись по шее, и ее ногти вонзились любовнику в руку.
        - Ну же! - Она приглашающе раздвинула ноги. - Ну же, давай…
        Мужчина почувствовал ее жар и влагу и, в свою очередь, широко расставив ступни, уперся задом в стену. Пальцы мяли мясистую белую плоть. С гортанным возгласом он поднял женщину в воздух и насадил на свое напрягшееся острие. Она вскрикнула от удовольствия и, возбужденная не меньше любовника, бешено заерзала и завертелась.
        Снова и снова он вздымал ее вверх и нанизывал на твердое копье. Казалось, сами стены ходили ходуном и подпрыгивали, настолько яростным, как свирепый северный ветер, был этот танец. Женщина застонала, предчувствуя момент наивысшего напряжения. Дыхание любовника стало прерывистым и хриплым. Он еще дважды довел ее до вершины страсти, прежде чем излил ее сам.
        Через несколько часов он поднялся в постели на локте и провел пальцем по ее соскам.
        - Правда ведь нам хорошо вдвоем?
        - Это потому, что мы очень похожи друг на друга. Одно сердце, одна душа. Но никто не знает, какие мы на самом деле. - Глаза женщины сверкнули. - Как ты думаешь, кто-нибудь догадывается, что все эти месяцы мы с тобой тайно встречались?
        - Откуда? Мы очень хорошо прятались.
        - Да, думаю, ты прав. А теперь рассказывай, какие привез новости?
        Мужчина громко рассмеялся: - Они мучают друг друга. Она подглядывает за ним, когда считает, что он ее не видит. А он, точно выслеживающий дичь охотник, не спускает с нее глаз. - Он покачал головой. - Ты не поверишь, но он считает меня своим соперником.
        - Поосторожней, любимый! - встрепенулась женщина. - Как бы я не стала тебя ревновать. А это было бы неразумно.
        Губы мужчины растянулись в удовлетворенной улыбке.
        - На этот счет можешь не беспокоиться.
        - Нужно, чтобы она умерла. Нельзя допустить, чтобы однажды она обнаружила, что мы с тобой совершили. Ей ни за что не поняты - Женщина криво усмехнулась. - Стоит ей растрезвонить о нашем заговоре, и все пойдет прахом.
        - Да, - согласился мужчина. - А ее смерть мы сможем свалить на него.
        - Скажи… он ее любит?
        Мужчина, раздумывая, помедлил с ответом.
        - Не знаю. Но он ее хочет. В этом я не сомневаюсь.
        - Так. Значит, будет скучать, когда ее не станет? - Женщина, казалось, была необыкновенно довольна. - Вероятно, успел в нее даже влюбиться.
        - Что ж, может быть, ты и права.
        - Не стоило ему на ней жениться.. - Женский смех прозвучал угрожающе. - Свадьба для нее была равносильна смерти.
        - Да, и его концу. - Мужчина помолчал и добавил: - Что ж, можно начинать.
        - Нет, - женщина покачала головой, - не теперь. Надо набраться терпения. Чтобы совершить то, что мы задумали, требуется время.
        - .Ничего не могу с собой поделать. Так хочется побыстрее со всем покончить, - задумчиво произнес мужчина.
        - Мне тоже. То, чего ты так страстно желаешь, находится на расстоянии всего лишь вытянутой руки - протяни и возьми. Но нельзя действовать поспешно, иначе возникнут подозрения.
        Мужчина стиснул зубы и ничего не ответил. Но его подруга знала, что делать. Она провела кончиками пальцев по его животу.
        - Обещаю, ждать осталось недолго. Наконец мы будем вместе. - Она отыскала рукой вожделенный предмет, еще влажный от семени и ее горячего нектара, и через мгновение он снова сделался твердым.
        Только ночь слышала крики их страсти. Лишь она одна стала свидетелем вершины их экстаза. Только ей было известно о заговоре любовников…
        Глава 15
        Сознание возвращалось удивительно медленно. Сабрина смутно ощущала под собой мягкую постель и чью-то ладонь на лбу. Низкий мужской голос звал ее по имени.
        Она открыла глаза и прямо перед собой увидела потемневшее лицо Иена. Память возвратилась стремительной волной. Ее нашел Иен… Тогда поговаривали, что это он убил ее в припадке ревности. Сабрина попыталась сесть, но голова тут же пошла кругом, комната поплыла перед глазами, и она рухнула обратно на постель.
        Иен над ней изрыгал ужасные проклятия, ладони сжимали плечи - он укладывал ее обратно на подушки.
        - Сабрина, что с тобой?
        Нежные прикосновения удивительно не соответствовали страшному выражению лица: глаза Иена потемнели, губы сжались. Не в силах вымолвить ни слова, Сабрина только покачала головой.
        - Ты больна?
        - Нет, - сумела выдавить она из себя.
        - Тогда почему ты упала в обморок? Насколько я помню, раньше с тобой такого никогда не случалось.
        - Нет, - снова произнесла она. В желудке сделалось нехорошо. К горлу подступала тошнота и грозила ее задушить. - Я… не знаю… Голова какая-то странная. - Она положила ладонь на живот.
        - Здесь тоже болит? - Иен накрыл ее руку своей, и маленькая ладонь Сабрины совершенно скрылась из виду. Голос Аласдэра снова зазвучал у нее в ушах. Фионну задушили в ее собственной постели.
        Пальцы Иена были длинными и темными. Сабрина зачарованно смотрела на них и не понимала, испытывает она страх или нет. Эти пальцы были явно сильными, такими же, как он. И возможно… смертоносными. Стоило сомкнуть их на горле, и жизнь навсегда бы улетучилась из ее тела… - Сабрина!
        Она подняла глаза. Лицо Иена показалось ей темным, как грозовая туча. Она потрясенно поняла, что Иен уже второй раз окликает ее.
        - Да? - прошептала она едва слышно.
        - Я спрашивал тебя, не подошли ли сейчас твои дни? Мысли едва ворочались в ее голове.
        - Мои дни? - как эхо повторила она.
        - Женские дни.
        И, запоздало поняв, что он имеет в виду месячные, помотала головой в ужасе от того, что приходится говорить о подобных вещах: - Нет.
        Иен поднялся: - Жди меня здесь. - Властный тон не оставлял никаких сомнений, что это приказ.
        Как будто она смогла бы уйти! В душе Сабрины нарастало чувство отчаяния. Если бы она могла! Голова раскалывалась от боли, живот сдавил спазм. Никогда она не чувствовала себя настолько беспомощной!
        Иен ходил недолго и вернулся с небольшим бокалом, из которого к потолку поднимались ленивые клубы пара. Когда он присел рядом, Сабрина уловила легкий аромат.
        Крепкая рука взяла ее за плечи и усадила в постели.
        - Пей! - коротко бросил Иен.
        Сабрина выпила все до капли: отчасти оттого, что боялась не подчиниться, отчасти потому, что не было сил спорить. И, покончив с содержимым, отдала бокал обратно Иену.
        Но тот не двинулся с места, и от этого Сабрина почувствовала раздражение. Ей очень хотелось остаться одной и собраться с мыслями. Несомненно, это шок послужил причиной ее обморока. Удивляясь собственной слабости, она открыла было рот, чтобы что-то сказать Иену, но оказалось, что для этого требовались невероятные усилия.
        Должно быть, она задремала, потому что, когда снова открыла глаза, за окном уже темнело. Иен по-прежнему неотрывно смотрел на нее. Складки у рта разгладились, но лицо хранило следы беспокойства.
        - Тебе лучше? - Он тыльной стороной ладони погладил Сабрину по щеке.
        Сабрина кивнула и медленно села в постели. Потом подвинулась так, чтобы опереться спиной о стену. Она не заметила, как плотно сжаты его губы.
        - На стене ты закричала, когда увидела меня. И даже сейчас, хотя стараешься это скрыть, явно меня опасаешься. Я хочу знать почему.
        - Ты был зол. - Сабрина сказала первое, что пришло ей в голову.
        - Был. Потому что ты уединилась с моим кузеном. Неужели ты хочешь, чтобы родственники обсуждали, как вы надуваете меня под самым моим носом?
        Сабрина задохнулась от возмущения: - Что за чушь!
        - Отнюдь. - Его голос был холоден, точно зимняя вьюга. - Несколько человек видели, как ты к нему подошла. Будешь после этого утверждать, что не искала его общества? О чем вы говорили? Назначали тайное свидание?
        - Тайное свидание… Это просто смешно. Подумай сам: если бы мы хотели встречаться тайно, то уж позаботились бы, чтобы нас никто не видел.
        - Вот как? Тогда для чего вы искали уединения?
        - На то была причина.
        - Неужели? - Резко разговаривая с женой. Иен не испытывал ни малейших угрызений совести. - Будь добра, объясни, какая же?
        - Мне нужно было с ним поговорить.
        - О чем?
        Сабрина начинала злиться, и это заставило ее промолчать. В конце концов, она не ребенок, чтобы отчитываться перед ним по пустякам.
        - Говори, Сабрина, или, клянусь Святым Распятием, я…
        - Что ты?.. - Ярость придала ей, смелости. - Убьешь меня из ревности, как убил Фионну?
        Боже, она не собиралась этого говорить, но было поздно: роковые слова сами сорвались с языка. Лицо Иена окаменело.
        - Это он тебе сказал? Аласдэр?
        Злость прошла так же внезапно, как и возникла. Сабрина сделала неопределенный жест рукой.
        - Все не так, как ты думаешь. - Ее голос сорвался. - Дядюшка сказал, что я похожа на нее и поэтому ты на мне женился.
        - Ты совсем на нее не похожа. Ничуть.
        На грудь Сабрины навалилась ужасная тяжесть. Конечно, она на нее не похожа. Фионна была красива… И все же Иен говорил так, будто ее ненавидел. Дыхание Сабрины участилось, затем снова замедлилось. Мысль перенеслась к Маргарет. Иен первым обнаружил задушенную Фионну и был последним из всех, кто видел Маргарет живой. На долю секунды возникло убеждение, что он убил и ту и другую.
        Глаза Иена невероятно расширились.
        - Боже праведный, только не вздумай сказать, что ты этому веришь!
        Сабрина судорожно набрала воздух в грудь и прошептала: - Я не хочу.
        Его скулы сердито сжались.
        - Не ласкал ли я тебя в этой самой постели?
        - Ласкал, - ответила она, словно эхо.
        - Обидел ли хоть раз, ударил ли в гневе? Сабрина не могла отвести от него глаз.
        - Нет, - едва слышно проговорила она.
        - Я никогда не поднимал руку на женщину. Я презираю тех, кто пользуется женской слабостью.
        Это была правда. Он ни разу не поднял на нее руку и всегда был нежен. Конечно, Иен стал жестче с тех пор, как вырос, но чтобы убить… От страшной мысли Сабрина внутренне содрогнулась. Нет, она не верит. Не может поверить.
        - Я не убивал Фионну. - Иен сказал это абсолютно бесцветным голосом. - Твое дело, Сабрина, верить мне или нет. Я не прошу прощения за то, чего не совершал, ни у тебя, ни у Господа Бога, но не потерплю, чтобы моя жена сплетничала обо мне за моей спиной. Поэтому если впредь у тебя появятся вопросы, задавай их мне, а не Аласдэру. Ты меня поняла, Сабрина? Упрек мужа уколол ее самолюбие.
        - Я не сплетничала с Аласдэром. Я пошла к нему, потому что думала, что он знает… что он скажет мне правду…
        - А я, по-твоему, не сказал бы?
        - Я… я не это имела в виду. - Сабрина неловко попыталась выпутаться из затруднительного положения. И в сердце, и в голове была полная неразбериха. В возмущении и ярости она уперла кулачки в бока. - Ты нарочно перевираешь мои слова так, как тебе удобно!
        - Неправда! Просто слушаю, что ты говоришь. Боже мой, какой же он все-таки упрямый!
        - Тогда ответь мне, Иен: в вашем клане после смерти твоего отца возникли разногласия потому, что некоторые думали, будто ты убил Фионну?
        Лицо Иена окаменело, он молчал, и Сабрина решила, что он ей так и не ответит.
        - Это только часть правды, - наконец сказал Иен. - Да, некоторые болтали, но никто не осмелился заявить мне об этом прямо в глаза. Но если бы мои родственники думали, что я убил Фионну, разве смог бы я стать главой клана? Думаю, что нет. Признаю, что в то время в клане действительно возник раздор. Фионна была убита, и через несколько дней неожиданно умер отец.
        Сабрину так и подмывало спросить, кто же на самом деле убил Фионну, но мрачное выражение лица Иена и его плотно сжатые челюсти исключали дальнейшие расспросы.
        В унынии она отвернулась к стене, а Иен разделся и лег рядом с ней. В ту ночь он ее так и не коснулся. Они лежали рядом, но между ними пролегла пропасть гораздо шире, чем разделявшее их расстояние. И Сабрине не давала покоя леденящая душу мысль…
        Иен велел задавать вопросы только ему. Может, он не хотел, чтобы жена случайно узнала некую правду, которую могли бы рассказать другие? Сабрина поежилась, вспомнив, в какое он пришел неистовство, когда застал ее с Джеми. И сразу муж сделался для нее чужим.
        Сон не шел. Сабрина только-только задремала, как в дверь постучали. Она почувствовала, как шевельнулось одеяло - это Иен поднялся с постели, - и услышала тихие мужские голоса. В следующий миг на ее плечо опустилась рука и вырвала ее из сна. - Сабрина!
        От звука голоса мужа женщина вздрогнула. В его тоне послышались злые нотки - неужели так будет теперь всегда?.. Она повернулась на другой бок и с усилием открыла глаза.
        Иен стоял рядом, возвышаясь над кроватью. До Сабрины смутно дошло, что он полностью одет. - Я должен ехать.
        Все еще не в силах сбросить сон, она посмотрела в его серые, как северное небо, глаза.
        - Куда?
        - В моей земле повсюду беспорядки. - Он поправил пряжку перевязи меча.
        Остатки дремоты улетучились. Сабрина откинула одеяло, села и свесила ноги с кровати.
        - Беспорядки? Какие беспорядки?
        - Сам не знаю, - покачал головой Иен. - Утром получил весть, меня просят о помощи.
        - Думаешь, это Кемпбеллы?
        - По всей вероятности.
        Пока Сабрина тянулась к одежде, муж быстро направился к двери.
        Через несколько минут она тоже выскочила во двор замка. Небо, точно низкий потолок, нависало над сторожевыми башнями; тучи казались черными и грозными. Во влажном воздухе чувствовалось леденящее приближение скорой зимы. В суматохе Сабрина не взяла шаль. Но мысль о собственном удобстве быстро вылетела из головы, когда она увидела отряд вооруженных людей. Их лица горели такой решимостью, что у Сабрины от страха сдавило горло. Всадники собирались явно не на охоту.
        Иен был поглощен разговором с Фрейзером. Сабрина остановилась на последней ступеньке и стала терпеливо ждать. Вот он поднял глаза и скользнул по ней взглядом. Женщина попыталась улыбнуться, но не была уверена, что ей это удалось. Но муж ее все-таки заметил.
        Наконец Иен кончил говорить, хлопнул Фрейзера по плечу, повернулся, подошел к жеребцу и одним ловким движением вскочил в седло. Прощальный взмах руки, и отряд под стук лошадиных подков двинулся к воротам.
        Улыбка слетела с лица Сабрины. Муж не поцеловал ее, не удостоил мимолетным взглядом, ни даже последним прости. Грудь пронзила острая боль. Изнывая от горя, она пыталась сдержать горячие слезы.
        Подошел Фрейзер, который не поехал с отрядом, а остался защищать обитателей замка. По-своему истолковав слезы Сабрины, он заговорил, стараясь как можно тише произносить слова. И все же, вылетая из уст такого гиганта, они болезненно били по ушам.
        - Нечего тревожиться, девочка. Отправились просто в Килдурн. К вечеру будут обратно.
        - Будем надеяться. - Она постаралась не показать охватившую ее тревогу. Но куда было спрятать раздиравшую сердце боль? И чтобы совершенно не опозориться, повернулась и бросилась в зал.
        По правде говоря, Иен был не столько расстроен, сколько уязвлен тем, что жена ему не доверяла. Неужели Сабрина действительно считала, что он убил Фионну? Не имело никакого значения, что мерзавка мачеха заслуживала подобной участи. Ни при каких обстоятельствах Иен не поднял бы руку на женщину. Но он видел, как Сабрина дрожала в его присутствии, будто рядом находился не человек, а какой-то лютый зверь. Пресвятая Дева Мария, она боялась его!
        Эта мысль постоянно мучила Иена. Семя сомнения было посеяно. Неужели она отвернется от него и предпочтет объятия кузена? Настроение Иена омрачилось. И прежде Сабрина дарила улыбки Аласдэру, а не ему. Ему никогда, а на кузена смотрела, сияя теплотой и дружелюбием. Соблаговолит ли она взглянуть когда-нибудь так на него? Было мучительно вспомнить, что о Фионне она предпочла спросить Аласдэра. Верила Аласдэру, а ему нет!
        Смерть Фионны навсегда останется тайной, которую Йен обещал унести с собой в могилу. А раз дал обещание - его надо держать.
        Они уже ехали около часа, когда к нему подскакал Аласдэр, и Иен заскрипел зубами: так ему не хотелось разговаривать с кузеном.
        - В чем дело? - холодно спросил он.
        Глаза Аласдэра блеснули.
        - Вчера Сабрина не вышла к ужину, и это меня встревожило. С ней все в порядке?
        - Сабрина - моя забота, а не твоя.
        - Но она мой друг, и поэтому я спрашиваю опять: она здорова?
        Иен смотрел прямо перед собой, туда, где на горизонте отчетливо вырисовывались холодные, голые скалы.
        - Не твое дело…
        Аласдэр наклонился и ухватил его повод.
        - Мы частенько ссорились, когда были детьми. Но не в нашем обычае поддаваться гневу. Так давай разберемся и теперь.
        Воины окружили своих предводителей, но Йен махнул им рукой: - Скачите вперед, мы вас догоним.
        Они остались одни, и потемневший, сердитый взгляд Иена остановился на кузене.
        - Хорошо, - коротко бросил он. - Ты не имел права рассказывать ей о Фионне.
        - Может, и не имел. Но тогда обо всем должен был рассказать ей ты.
        Иен осекся. Аласдэр был прав. Надо было это сделать. Тем более что он прекрасно знал, какие нелепые ходили в замке слухи. Но что случилось, то случилось. Теперь все было в прошлом, и Иен надеялся, что там и останется.
        Он открыто встретил взгляд кузена.
        - Ты прав. Обо всем она должна была узнать от меня. Но разве требовалось говорить о том, что шепчут, будто Фионну убил я?
        Аласдэр не отвел глаз.
        - Сабрина интересовалась, как умерла Фионна. Рано или поздно все выплыло бы наружу. Поэтому я решил: раз не хочешь рассказывать ты, пусть лучше узнает от меня. Разве я не стоял всегда на твоей стороне - в сражении и в других делах?
        Иен промолчал. Все, кто его знал, были уверены, что он не станет драться с более слабым. Если уж говорить откровенно, большинство людей его клана стояли за него горой даже тогда, когда слухи особенно распространились. Потом, когда все сомневающиеся убедились, что глава клана - честный, прямой человек, говорить стали меньше.
        - Согласен, - наконец произнес он. - Ты всегда был на моей стороне. - Напряженность между ними стала спадать. - А я уж, грешным делом, стал подумывать, не собираешься ли ты настроить против меня Сабрину. Аласдэр удивленно изогнул бровь.
        - И поэтому оставил в замке Фрейзера, а не меня?
        - Ты меня хорошо изучил, - усмехнулся Иен.
        - А ты ведешь себя, как ревнивец.
        - Наверное, я и есть ревнивец.
        - Неудивительно - с такой прелестной женой, как Сабрина. - Аласдэр тяжело вздохнул. - Завидую тебе, Йен.
        - Тебе просто следует найти себе женщину. Хочешь, я тебе подберу? А то к брачной ночи будешь, как дядюшка Малькольм.
        - Справлюсь сам, иначе, не ровен час, окажусь женатым на какой-нибудь уродине. Кстати, почему ты думаешь, что я еще не нашел себе милашки? Считаешь, что так хорошо меня знаешь?
        Они повернули коней и поскакали вслед за остальными, по обыкновению цепляясь друг к другу. Настроение Иена поднялось, хотя, как оказалось, ненадолго.
        Цели путешествия они достигли ближе к вечеру, спустившись в неширокую долину. Летом не было более мирного места, чем здешние края. Землю расцвечивали яркие цветы, воздух был наполнен нежнейшим ароматом. Но там, где раньше вдоль реки располагалась дюжина домиков, теперь оставалось всего лишь несколько. В ноздри ударил едкий запах дыма. Мертвая тишина стояла вокруг.
        Раздались удивленные восклицания.
        - Боже! Кто же это сделал?
        Из хижины вышла женщина, но; заметив всадников, вскрикнула и попятилась назад.
        - Подожди, мы не причиним тебе вреда! - крикнул ей кто-то из воинов. И только как следует рассмотрев их пледы, женщина успокоилась. К ней подошел старик, стали осторожно выглядывать другие. Дети жались к матерям, хватали их за юбки, в широко раскрытых глазах бился испуг.
        Первым спешился Йен. Движением руки он попросил всех успокоиться.
        - Не бойтесь! Я Иен Мак-Грегор!
        Подбежала женщина и с жаром схватила его за руку.
        - Я Донелда. Слава Богу, вы приехали! А это мой отец Фергус. - Она поманила к себе седовласого старика. Иен помрачнел: - Фергус, Донелда, скажите на милость, что здесь происходит? Кто все это сделал?
        Старик покачал головой: - Мы проснулись среди ночи от запаха гари. Какие-то люди поджигали все, что способно гореть, а потом разогнали скот. А тех, кто пытался их остановить, убивали. Донелда потеряла мужа и старшего сына.
        Один из воинов гневно сжал кулаки.
        - Не иначе Кемпбеллы! Проклятые воры!..
        - Нет, это не они. - Люди окружили всадников. - Эти пришли от имени Рыжего Комина. Хвастают, что восстановят на троне законных правителей. Таков был их боевой клич.
        Не связана ли эта история с его поддержкой Брюса? Кемпбеллы тоже поклялись ему в верности - в этом они по крайней мере едины. Иен вспомнил о Джеми Мак-Дугале. Не он ли приложил здесь руку?..
        - Вся надежда на Брюса, милорд. Вы его знаете?
        - Знаю, - кивнул Иен.
        - Он-то уж остановит этот разбой. Иен колебался.
        - С лета много всякого произошло. Англичане разбили войско Метвена. Мстительные родственники Комина напали на Далри, когда тот пытался переправиться через озеро Лох-Ломонд. Его партия раскололась. Жена, дочь Марджори и брат Нейл попали в плен в Килдрамми и были брошены в тюрьму. В октябре Нейла казнили как предателя, и Брюс был вынужден скрыться.
        Иен помолчал.
        - Я не знаю, где он сейчас находится, хотя уверен, что вскоре вернется и все поставит на место. А сейчас не бойтесь. Я пришлю воинов, которые будут вас охранять, и помогу восстановить жилье.
        Он посмотрел в долину, где ветер шевелил пожухлую траву. Пелена ярости застилала глаза, и в глубине души крепла решимость.
        - Мы отыщем этих негодяев! - Голос Иена взволнованно зазвенел, в нем чувствовался металл. - Не успокоюсь, пока их не найду!
        Фергус ударил кулаком себя в грудь: - Мы пойдем за вами, милорд! За вами и за Брюсом.
        Вперед выступила молодая женщина и, покачивая сидящего у нее на руках ребенка, сказала: - Они ускакали на северо-восток, милорд. Я видела. Иен подошел к коню и вскочил в седло. Внутри у него бушевала настоящая буря, усиливавшаяся с каждой секундой. Он выхватил меч из ножен и поднял его высоко над головой. Глаза метали молнии: - За Брюса! Отомстим негодяям!
        Его призыв поддержали остальные, и под грохот копыт всадники понеслись по долине, готовые к яростной битве.
        Прошел день, и прошла ночь - самые длинные в жизни Сабрины. Она отчаянно скучала по Иену. Остро ощущала горечь разлуки, которую тяжелее было переносить еще и оттого, что она никак не ожидала от себя подобных чувств. Так не хватало жара его тела ночью, прикосновения сильных рук, его успокаивающего присутствия рядом. Как странно, что она так быстро привыкла к Иену!
        Сабрина жалела о том, как они простились. И если было бы можно, то взяла бы назад все, что ему говорила, все колкости, которые бросила ему в лицо. Сабрина твердила себе, что безразлична Иену, что хотел он совсем не ее. Но все было напрасно.
        Она жарко молилась, чтобы Бог сохранил его и он поскорее вернулся домой. На второй день, еще до полудня, сама решила выехать из замка: слишком она была возбуждена, чтобы можно было работать, и слишком неспокойна, чтобы отдыхать.
        Сабрина шла в конюшню, когда кто-то потянул ее за руку. Это была черноволосая девочка.
        - Ну, здравствуй, - улыбнулась она.
        Темные глаза весело блеснули. Малышка согнула палец и поманила ее поближе. Заинтересованная, Сабрина опустилась на колени.
        - Я знаю секрет и могу рассказать его только тебе. Черты лица Сабрины смягчились.
        - Что же это за секрет, который ты можешь рассказать только мне?
        - Меня послал к тебе мужчина. Он хочет встретиться с тобой у того дуба, что рядом с родником. Но не велел говорить никому другому, только тебе.
        Сабрина нахмурилась. Что это - детская игра? И ободряюще улыбнулась девочке: - Ты запомнила, как выглядел этот мужчина?
        - Высокий, а волосы - словно спелая пшеница. Сердце Сабрины екнуло. Не может быть!
        - Как тебя звать, малышка?
        - Деанна.
        - И где же ты встретила этого человека?
        - Там, за воротами сторожки, где мы играли с сестрой. Сабрина провела ладонью по темным локонам девочки.
        - Спасибо, Деанна. Пусть это останется нашим секретом. Хорошо?
        Деанна с готовностью закивала головой: - Хорошо, миледи.
        - Вот и славно. А теперь беги на кухню и скажи повару, чтобы дал тебе кусочек пирога с вареньем. Передай, что на ужин хватит с лихвой, и пусть не вздумает тебя прогонять.
        Видя, что госпожа довольна, девочка вся расцвела и опрометью бросилась на кухню.
        Сабрина поднялась с колен, отряхнув с юбки грязь. Верховую поездку она решила отложить и вместо этого прогуляться пешком. Вскоре твердой, решительной походкой она вышла за ворота.
        Ключ бил неподалеку от крепостной стены. Сабрина знала, что во дворе замка был вырыт колодец, но летом уровень воды настолько понизился, что приходилось ходить на родник.
        Впереди показался дуб - высокий и могучий. Он широко раскинул лишенные листьев ветви. С северной стороны его ствол обильно порос бархатистым мхом.
        Сабрина помедлила. Лоб прорезала складка сомнения: у дерева не было ни единой живой души. Она оглянулась вокруг, стараясь понять, уж не решил ли кто над ней подшутить.
        И в этот миг чьи-то пальцы впились ей в запястье и повернули к себе. Крик ужаса замер в горле Сабрины, когда перед ней возникло лицо, которое она не надеялась больше увидеть.
        - Джеми, ты меня до смерти напугал!
        В ответ он только рассмеялся и стиснул ее в объятиях. Его губы прильнули к. ее губам. От неожиданности Сабрина настолько оцепенела, что лишилась способности сопротивляться, но в следующий миг с силой толкнула его в грудь.
        Руки Джеми безвольно упали.
        - Ты что, Сабрина? Я думал, ты мне обрадуешься. Его упрек вызвал чувство вины.
        - Я рада… очень рада, - быстро проговорила она, - но тебе нельзя встречаться со мной.
        - Я должен был тебя видеть… чтобы самому убедиться, что все это правда, что ты в самом деле вышла за него замуж.
        За него. За Иена. Сабрина вздрогнула.
        - Да, это правда, - прошептала она. - Я… я вышла замуж за Иена.
        Джеми стиснул челюсти. Бившаяся в его глазах боль глубоко ранила Сабрину. Признание было мучительно для них обоих.
        - Но почему? - Он едва сдерживался. - Черт побери, как ты могла?! Ведь он должен был жениться на Маргарет…
        - Маргарет умерла, Джеми. Гримаса недоумения исказила его лицо.
        - Как?
        - Утонула. Ее накидку нашли у озера в тот самый день, когда они должны были пожениться. Мы искали, искали… - Сабрина неопределенно взмахнула рукой, - но не обнаружили никаких следов.
        - И поэтому ты вместо нее вышла замуж за Иена? Сабрина вспыхнула. В словах Джеми ей послышалось обвинение.
        - У меня не было выбора.
        Очень долго Джеми молчал, пристально смотря на Сабрину, и в его взгляде мерцала откровенная злость. Молчание становилось тягостным. Но внезапно что-то переменилось.
        - Ты бледна и выглядишь плохо, Сабрина. Он с тобой хорошо обращается?
        Улыбка тронула ее губы.
        - Со мной все в порядке, Джеми. Правда. Он обращается со мной хорошо. Просто я провела бессонную ночь.
        Джеми помрачнел.
        - А что с тобой? Ты все-таки выступил с дядей против Брюса?
        - Да. - Джеми приблизился к ней вплотную. Мрачный взгляд скользил по ее лицу, словно он собирался впитать в себя каждую черточку. - Поедем со мной, Сабрина! - Низкий голос звучал настойчиво. - Тебе не придется больше его видеть. Мы скроемся. Может быть, во Франции. - Он обнял ее за талию. - Поедем теперь же…
        Сабрина вывернулась из его крепких рук.
        - Не могу, Джеми. Пойми меня, пожалуйста. Не хочу бесчестить отца… и Иена.
        Последнее лучше было вслух не произносить. Она подумала, что не может себе представить, как жить без Иена. Об этом тоже лучше было промолчать. Даже сама она с трудом осознавала эту мысль.
        - Я тебя люблю, Сабрина!
        В его голосе слышался настолько искренний жар, что это раскололо ее сердце надвое. Она сама не понимала, что чувствует.
        - Не говори так, Джеми. Не говори никогда! - Она умоляла его взглядом. - Ты сделаешь все только труднее - для нас обоих.
        Но Джеми покачал головой: - Я не отступлюсь так легко.
        - Ты должен!
        Донесшиеся до них звуки шагов - будто кто-то шлепал по грязи - заставили их насторожиться. Похоже, кто-то шел в их сторону.
        Лицо Сабрины исказил страх.
        - Джеми, уходи! Здесь ты в опасности.
        В ответ Джеми прижал ее к груди, и у Сабрины не хватило сил сопротивляться быстрому, порывистому поцелую.
        - Я вернусь, - пообещал он, оторвавшись от губ возлюбленной, и его глаза засияли голубизной, как ясное летнее небо.
        В следующую секунду Джеми повернулся и юркнул в чащу. Сабрина провожала его взглядом, пока он не скрылся из вида, а потом прошептала вслед: - Береги себя.
        И только убедившись, что он в безопасности, направилась к замку. В груди ныло: она знала, что причинила Джеми боль. Чувство вины придется долго хранить в сердце. И другого выбора нет.
        Как только Сабрина вошла в зал, к ней подошел Фрейзер: - Не беспокойтесь, они возвращаются.
        - Йен?
        - Да. - Фрейзер улыбнулся во весь рот.
        От радостного чувства облегчения у Сабрины подкосились колени. Ее молитвы услышаны. Женщина стремительно взбежала на стену, откуда можно было увидеть всадников, как только они появятся вдали. И, заметив их, поспешила в зал, чтобы встретить мужа.
        Через несколько минут отряд уже был у ворот. Конники один за другим миновали проем, но среди них не было Иена. И вдруг Сабрина услышала крик: - Быстрее! Помогите!
        Взгляд остановился на замыкающей группе воинов. Тело одного из них безвольно свешивалось с седла. Чья-то лошадь несла двух других. Фрейзер со своими людьми поспешил навстречу, чтобы снять человека с коня. Сердце Сабрины замерло: она поняла, что ее молитвы были напрасны. a Человек оказался не кем иным, как ее мужем Иеном.
        Глава 16
        - Положите его здесь.
        Сабрина наклонилась над кроватью и поспешила откинуть одеяло. Сердце колотилось так сильно, что едва удавалось дышать. Казалось чудом, что она сумела произнести какие-то слова.
        Двое воинов положили Иена на матрас.
        - Мы сделали все, что было в наших силах, - поспешно заметил один из них, - но кровь никак не останавливается.
        - Давно он ранен? - спросил Фрейзер.
        - Утром, - ответил появившийся в дверях Аласдэр.
        - Как это случилось?
        - В Килдурне мы обнаружили, что почти все дома сожжены дотла.
        - Проклятые Кемпбеллы… - не выдержал и перебил его Фрейзер.
        - В том-то и дело, что не Кемпбеллы. - Аласдэр мрачно посмотрел на Сабрину. - Разбойники оказались сторонниками Комина.
        Комната завертелась у Сабрины перед глазами. Холодный ужас полоснул, точно лезвие ножа. В мозгу всплыло недавно виденное лицо Джеми. Боже мой, ведь он выступил вместе с дядей. Неужели это его рук дело? Сабрина почувствовала внезапную слабость. Но он был здесь, уговаривала она себя. И не мог принимать участия в набеге.
        - Мы преследовали налетчиков, - продолжал Аласдэр, - и настигли их на рассвете. Им больше не разгуливать по земле Мак-Грегоров. Но и мы потеряли двоих. Слава Богу, что Иен еще жив.
        Пока он описывал сражение, Сабрина подошла к кровати и только усилием воли удержалась от крика. Все краски исчезли с лица Иена, и оно сделалось бледным, как лунный свет. Рубашка и плед пропитались кровью. Глаза были закрыты и так запали и потемнели, что казались двумя чернильными пятнами на щеках.
        - Вы знаете искусство врачевания, Сабрина? - Фрейзер встретился с ней взглядом.
        - Немного. Отец то и дело получал раны в различных стычках. - Ее глаза расширились от страха.
        Воин подошел и встал с ней рядом.
        - Тогда давайте посмотрим, чем ему можно помочь. Вдвоем они раздели Иена. Сабрина догадалась, что Аласдэр и остальные оставили их в комнате одних. Почувствовав ее неловкость, Фрейзер набросил на бедра Иена простыню. Все тело и даже спина раненого были запятнаны кровью.
        Иен был бледен и недвижим. Еще бы, он потерял так много крови. Сабрина приложила его ледяные пальцы к своим губам и вздрогнула: ей показалось, что муж умер.
        Фрейзер успокаивающе положил ладонь ей на плечо.
        - Держись, девочка, все, может быть, не так плохо, как кажется. - Ему удалось изобразить на лице кривую улыбку. - К тому же мне нужно, чтобы ты сказала этому упрямому глупцу, что ему следует делать.
        С тазиком теплой воды и чистым полотном в комнату проскользнула Мэри. И Сабрина принялась обтирать Иена, инстинктивно понимая, что ее прикосновения доставят мужу меньше боли, чем прикосновения Фрейзера. По мере того как росла гора измазанных кровью тряпок, в животе у нее все больше холодело, но она старалась не обращать на это внимания. Дважды Иен застонал: первый раз, когда Фрейзер перевернул его на бок, чтобы Сабрина могла добраться до спины, и второй - когда она дотронулась ему до плеча. И в том, и в другом случае Сабрина еле удержалась, чтобы не выскочить с криком из комнаты.
        Наконец вдвоем с Фрейзером они стали рассматривать раны. На левом плече Иена у подмышки зияла огромная рваная рана, другая темнела между ребер, и весь левый бок превратился в один ужасный синяк. Из обеих ран еще сочилась темная густая кровь. Фрейзер скороговоркой заметил, что в плечо Иену угодили мечом, а рана в боку нанесена кинжалом.
        - Слава Богу, что не правая рука, не та, в которой он держит меч, - с облегчением добавил он.
        - Надо покрепче перевязать раны, чтобы прекратить кровотечение, а потом зашить.
        Они долго накладывали полотняные повязки на плечо и бок Иена. Фрейзер ужаснулся, когда Сабрина попросила затянуть их как можно туже, но, в конце концов, сделал так, как она велела. Прошло достаточно много времени в мучительном ожидании. Наконец кровотечение унялось.
        Руки Сабрины тряслись, когда она взялась за иглу. Только с третьей попытки удалось попасть ниткой в ушко. Еще раз, протерев раны, она принялась за работу.
        Первый стежок дался ей нелегко. Ее собственное тело, когда она делала прокол, пронзила жгучая боль. Зато у Иена не дрогнул ни единый мускул. Второй оказался легче, но тем не менее дело продвигалось медленно: не так-то просто было сшивать концы рваной раны. Сабрина работала споро, благодаря небо за то, что Иен не приходил в сознание.
        Когда она закончила, грудь ее пылала огнем. Сабрина облегченно вздохнула и повернулась к Фрейзеру: - Вот и все.
        Ресницы Йена дрогнули, и он тихонько приподнял веки. Казалось, сила совершенно покинула его тело. Сабрина посмотрела в его чистые, как горный ручей, глаза и услышала голос, скорее даже не голос, а только вздох: - Тебе это доставило удовольствие, милая? - Фраза потребовала так много сил, что Иен в изнеможении закрыл глаза. А Сабрина, как ни крепилась, не смогла сдержаться, закрыла лицо руками и горько расплакалась.
        Глава клана Мак-Грегоров не приходил в сознание трое суток.
        На следующий день его охватил жар, и это до смерти напугало Сабрину и Фрейзера. Никогда еще Сабрине не приходилось видеть настолько обескровленного человека. Кожа Иена горела огнем, и Сабрина постоянно смачивала ее прохладной водой. Йен так сильно метался, что Фрейзеру пришлось привязать его к кровати. Оба с тревогой рассматривали раны - нет ли в них признаков нагноения.
        Через день жар еще не спал. Раненый больше не метался, но беспокойно ерзал в постели. Частое дыхание едва приподымало его грудь, и Сабрина то и дело наклонялась, чтобы проверить, жив ли муж. Фрейзер приносил еду и питье, но у нее не было никакого аппетита. Сабрина ни разу не вышла из комнаты, потому что думала: стоит ей оставить свой пост, как жизнь тут же покинет Иена.
        На третий день, безмолвная и обессиленная, она пододвинула стул к кровати. Постепенно кожа Иена начала приобретать естественный цвет, и Сабрине показалось, что ему стало лучше. Как она ни боролась с собой, ее отяжелевшие веки то и дело опускались и наконец закрылись совсем. Ей казалось, что она забылась на один-единственный миг.
        Проснулась она оттого, что ее кто-то тянул за волосы. Открыв глаза, Сабрина увидела длинные пальцы, играющие рассыпавшимися по кровати прядями. Сна как не бывало: Иен очнулся, Иен наконец очнулся!
        Сабрина положила ладонь ему на лоб. Кожа была холодной.
        - Слава Богу, лихорадка прошла! - обрадовалась она. - Как ты себя чувствуешь?
        - Как человек, который бился с самим сатаной и проиграл. - Его голос был хриплым и скрипучим, словно перестоявший тростник.
        На лице Сабрины появилась дрожащая улыбка. Черты Иена заострились, но глаза были хотя и уставшими, но живыми.
        Он протянул руку и костяшками пальцев погладил жену по щеке.
        - Мне приснилось, что ты плакала по мне, дорогая. Его шепот проник Сабрине в самое сердце, и она в ответ потерлась щекой о ладонь мужа.
        - Ты уехал не попрощавшись. - Вырвавшиеся слова оказались вовсе не теми, которые она собиралась сказать. Но теперь, когда они были произнесены, боль воспоминания пронзила грудь. Горло сдавило, и оно запылало огнем. - Иен, когда я тебя увидела, то решила, что ты… умер.
        - И поздравила себя с тем, что стала вдовой? - На его губах появилось подобие улыбки.
        - Нет! - Из-за внезапно хлынувших слез Сабрина перестала видеть и тряхнула головой, чтобы восстановить зрение. - Никогда… никогда я не пожелаю тебе смерти!
        Ее жар заставил мужа улыбнуться шире. В мгновение ока все ее прежние чувства оказались сметены, точно листья неодолимым порывом ветра. Сабрина испытывала к этому человеку то, что не ожидала почувствовать никогда. Где-то в глубине сердца болезненно заныло. Осмелится ли она поверить своему ощущению? Ведь она так была уверена, что любит Джеми, но вот он ее поцеловал, а она не испытала ровным счетом ничего - ни удовольствия, ни отвращения.
        А любила ли она Иена?
        Сабрина не знала.
        Не осмеливалась себе в этом признаться.
        Муж по-прежнему держал ее за руку. Сабрина попыталась освободиться, но, несмотря на болезненное состояние, хватка его неожиданно окрепла. Он поймал ее взгляд.
        - Так что, мне все это приснилось?
        Она смотрела в его глаза и в их кристальной серой глубине заметила нечто такое, что заставило ее внутренне задрожать. Казалось бы, возвышаясь над мужем и глядя на него сверху вниз, Сабрина имела все преимущества. Но никогда она не чувствовала себя такой уязвимой и беззащитной.
        - Нет. - Словно со стороны она услышала, как прошептала ему это слово. И тут же между ними горячим огнем вспыхнуло чувство. В ответ он произнес ее имя, и Сабрина решила, что никогда еще не слышала в его голосе такого напряжения. Иен попытался подняться, и его намерения были вполне очевидны.
        Глаза Сабрины тревожно расширились, и она толкнула его рукой в грудь.
        - Не надо, Иен. Лежи спокойно.
        Попытка встать совершенно обессилила мужа, он выругался и в отчаянии простонал: - Проклятие! Я слаб, как новорожденный котенок. Помоги мне, Сабрина. Нужно столько всего сделать. Послать воинов и припасы в деревню…
        - Все уже сделано. Аласдэр за тебя распорядился. - Теперь она отлично владела собой. Встала и уперла кулачки в бока. - Ты должен отдыхать, если хочешь поскорее набраться сил. Так что изволь меня слушаться.
        Иен сверкнул на нее глазами, но Сабрина только мило улыбнулась. И он хотя и ворчал, но все же выпил поданное ему снадобье. Ему хотелось чего-нибудь посущественнее, и Сабрина обещала принести ему утром, если он не почувствует себя хуже.
        Все последние ночи она спала на кушетке рядом с кроватью. Проснувшись, Сабрина увидела, что муж с нетерпением ожидает еды, собираясь нарушить свой вынужденный пост.
        Несмотря на то, что Иен находился в постели, ее невероятно влекло к нему. В животе Сабрины возникло странное подрагивание - остро захотелось дотронуться пальцем до его кожи и убедиться, что она такая же гладкая и упругая, какой кажется.
        Когда Иен подкрепился, Сабрина решила, что настало время сменить ему повязки. Раны выглядели лучше. Она приложила целебную мазь и снова затянула бинты. Занимаясь плечом, Сабрина все время касалась его груди и, присмотревшись, вздрогнула: такой хрупкой и белой показалась ее кисть на фоне темных волос.
        Работая, Сабрина чувствовала на себе его взгляд и, наконец решившись посмотреть в глаза мужу, не увидела в них насмешки, лишь пристальное внимание, которое ее почему-то встревожило. Отчего он так на нее смотрит? Сравнивает с Маргарет? С Шионной? Сама мысль показалась Сабрине такой же невыносимой, как боль от поворачиваемого в ране кинжала, но на ее лице не дрогнул ни один мускул.
        - Теперь я понимаю, почему англичане надевают доспехи, - почти весело проговорила она.
        Руки Иена сомкнулись у нее на талии, и Сабрина почувствовала, как они жгут сквозь платье. Бровь лукаво поползла вверх.
        - Потому что слабаки, - задорно заявил он. - А я - самый могучий воин Шотландии. Согласна?
        - Мне кажется, ты самый везучий воин в Шотландии. Смех Иена замер на полуслове, и он внимательно посмотрел ей в глаза. Наконец спокойно согласился: - Так оно и есть.
        Руки Иена по-прежнему сжимали ее талию. Между ними возникло какое-то странное, почти звенящее напряжение. Сабрина смутилась и не знала, как поступить. Иен открыл было рот, но она так и не узнала, что он хотел сказать. Наваждение рассеялось, потому что в этот миг раздался стук в дверь.
        С улыбкой до ушей в комнату вошел Фрейзер и прямо с порога объявил: - Я ей говорил, что ты оклемаешься, а она мне не верила. Возилась и кудахтала над тобой, как курица над своими цыплятами.
        - Да ну?
        - Ей-богу! Ни разу от тебя не отошла. Ни единого разочка. Скажу тебе так: она святая.
        Сабрина покраснела и отвернулась. На этот раз Иен не проронил ни звука, но она чувствовала его взгляд так же верно, как накануне вечером прикосновение к щеке его руки.
        Иен непременно хотел подняться. И хотя Сабрина горячо протестовала, мужчины не обратили на нее никакого внимания. Фрейзер обхватил Иена руками и поставил на ноги. Но несколько кругов по комнате совершенно вымотали Иена, и он рухнул на кровать, проклиная свою непривычную слабость. Сабрина чуть не упрекнула мужа за неразумный поступок, но вовремя придержала язык. Однако через несколько часов он снова заставил себя поднять. Потом еще и еще. И как ни странно, с каждым разом казался крепче.
        Весь день и весь вечер раненый то просыпался, то впадал в забытье. А когда темнота окончательно укутала землю, Сабрина осторожно пересекла комнату, чтобы постелить постель. День выдался утомительный, но зато страх, который не давал ей покоя последнее время, бесследно прошел. Наконец она убедилась в том, что Фрейзер был прав, когда говорил, что Иен поправится и станет сильнее, чем прежде.
        Сабрине очень хотелось понежиться в теплой ванне, но она не решилась разбудить мужа. Вместо этого нагрела воды и стала переливать ее в тазик. Но стоило ей наклонить кувшин над столом, как голова пошла кругом, перед глазами заплясали яркие точки и пол, казалось, встал на дыбы. Она ухватилась за край стола, изо всех сил стараясь удержаться на ногах. К счастью, все быстро прошло.
        Сабрина облегченно вздохнула. С того памятного дня, когда Иен на нее рассердился, застав с Аласдэром, такие приступы случались ежедневно, а она не привыкла к внезапной унизительной слабости. Женщина убеждала себя, что сказывается усталость, а на этот раз уж точно - сколько сил ей стоило беспокойство за мужа. Но ее начинало одолевать сомнение: не кроется ли причина в чем-нибудь ином?..
        Сабрина сняла одежду, аккуратно положила ее рядом и быстро, потому что прохладный ночной воздух обжигал кожу, начала мыться. Распуская волосы, она и не подозревала, какой праздник устроила голодным, жадным глазам, которые неотрывно смотрели на нее из другого конца комнаты. Изящные руки отвели медно-золотистые пряди с плеч и подняли вверх, и они рухнули обратно потоком огня и янтарного меда. Сабрина наклонилась и стала вытирать полотенцем ноги. Ее движения заставляли раскачиваться обворожительные груди с алыми сосками, и от этого рот Иена наполнился голодной слюной.
        Но вот Сабрина обернулась, их взгляды встретились, и несколько завораживающих минут они смотрели друг на друга. Потом застенчиво, почти неловко, она надела через голову ночную рубашку, потому что теперь знала: муж внимательно следит за каждым ее движением.
        Бесшумно Сабрина проскользнула по комнате, села перед огнем и погрузила гребень в волосы. Она расчесывала прядь за прядью до тех пор, пока не разобрала их волосок к волоску. Затем отложила гребень, раскинула волосы по плечам и стала собирать в три длинных жгута.
        И только тогда Иен заговорил.
        - Брось, - спокойно произнес он.
        Сабрина обернулась и вопросительно посмотрела на мужа.
        - Твои волосы прекрасны, дорогая. Негоже их прятать, заплетая в косу.
        Дорогая. Сердце Сабрины болезненно сжалось. Так он назвал ее впервые. Хотел ли сказать именно это или просто обмолвился и слово любви сорвалось с языка?
        С языка… но не из сердца.
        Иен протянул к ней руку: - Иди ко мне.
        - Сейчас. - Она раскидала кочергой в камине угли, подбросила в огонь полено и стала наблюдать, как устремились вверх шипящие искры.
        - Сабрина. - В его тоне было нечто настораживающее.
        У нее перехватило дыхание. Она шла к мужу, но чувствовала, что ноги едва ее слушаются. Сильные пальцы.
        сомкнулись на запястье и потянули в кровать. Сабрина не сопротивлялась, только изумленно смотрела на пленившую ее руку. Насколько пальцы Иена казались больше ее - длинные, темные, гибкие. Она вспомнила, как они кружили в любовной пляске: касались ее сосков, живота и - о да! - того самого треугольника под животом, который от одних воспоминаний начинал трепетать и пламенеть.
        - Ну вот что, ты больше не будешь спать на этой проклятой кушетке.
        Слова Иена прозвучали приказом, как всегда самодовольным и властным. Глаза Сабрины сверкнули.
        - Где же мне, по-твоему, спать?
        - Где же еще, как не с собственным мужем?
        - Но твое плечо…
        - Благодаря твоим заботам абсолютно зажило. Я лучше отдохну, если под боком будет жена.
        - Но Иен… Иен… ты же не можешь… - Она ужасно смутилась, не в состоянии подобрать слов для того действия, которое до сих пор вырисовывалось в ее мозгу как-то неясно.
        - Что не могу? - состроил он невинную гримасу. Как ему было не совестно так обращаться с ней!
        - Ну… получать удовольствие.
        В кристальных глазах Иена вспыхнул дьявольский огонек.
        - Ты какое имеешь в виду удовольствие? - Он провел пальцем по ее обнаженной руке и вызвал во всем теле восторженную дрожь.
        - Плотское, - пробормотала Сабрина.
        - Но разве удовольствие получаю один только я? - Йен не сводил взгляда с ее губ. Его голос сделался бархатистым и нежным. - Ответь мне, жена.
        Сердце Сабрины забилось так сильно, что она испугалась, как бы оно не выскочило из груди.
        - Сам знаешь, - ответила она, будто кинулась в омут.
        Глаза Иена потемнели.
        - Ложись ко мне.
        Сабрина судорожно вздохнула, и он прижал палец к ее пухлым губам.
        - Нет, нет, не так, как ты думаешь. Обещаю, буду тебя только обнимать.
        Перед такими доводами Сабрина устоять не могла и, стараясь не задеть Иена, скользнула под одеяло и вытянулась рядом. Рука обвила ее шею и уложила в ямочку на плече.
        Долгое время в комнате не раздавалось ни звука. Только шипели и потрескивали горящие в камине дрова. Локоны Сабрины разметались по груди Йена. Свободной рукой он взял одну прядь и поднес к губам.
        - Красивые, - снова похвалил он.
        Сабрина зарделась от удовольствия.
        - Когда я была маленькой, - тихо начала она, - я мечтала о золотистых волосах, как у Маргарет, - волосах цвета спелой пшеницы. Однажды, - призналась она, - еще до того, как ты у нас появился, я взяла ножницы и обрезала себе косы. Папа был вне себя, Mapгарет смеялась, а я надеялась, что они вырастут такими, как у сестры.
        Иен крепче прижал ее к себе.
        - Я рад, что у тебя ничего не получилось. Твои волосы мне нравятся больше - напоминают живой огонь. - Он помолчал. - Не надо сравнивать себя с Маргарет. Ты не менее красива, чем она. Разве ты этого не знала?
        Сабрина сразу притихла.
        - Но папа…
        - Был слеп к твоей красоте, - почти грубо докончил за нее Иен. - Видел одну только Маргарет.
        Сабрина помолчала, потом, пересилив нерешительность, очень тихо произнесла: - Аласдэр сказал, что Фионна была очень красива, - и сразу почувствовала, как напрягся Иен. Даже решила, что он не захочет отвечать. Но муж грубовато буркнул: - Да. Была.
        Сердце отчаянно заныло. Неудивительно, что он был ею увлечен. Сабрина не заметила, как заговорила вслух, и опомнилась только тогда, когда муж горько рассмеялся.
        - Увлечен? Вряд ли. Хотя я уверен, Фионна считала, что любой мужчина должен быть ею увлечен.
        - Значит, ты ее не любил?
        - Нет!
        В свой ответ он вложил столько силы, что он прозвучал убедительно… почти.
        - И не женился на мне только потому, что я… я похожа на нее? - Сабрина затаила дыхание и ждала.
        Иен взял ее за подбородок и повернул лицо так, чтобы видеть ее глаза.
        - Насколько я помню, ты одного с Фионной роста и у нее были такие же пламенные волосы, но на этом сходство и заканчивается. Что бы ни говорил дядюшка, я не считаю, что ты на нее похожа. Ее красота убийственна, очарование подобно яду. Отец не догадывался, что она обманывала его с другим, и любил ее. Он, но не я. Я находил ее себялюбивой и тщеславной. Короче, Сабрина, она была настоящей ведьмой. И если бы я думал, что ты похожа на нее, я бы на тебе никогда не женился.
        Сабрина прикусила губу. Она так хотела ему верить. И все же…
        - Но ты считал, что я спала с Джеми.
        - Считал.
        - И все же женился на мне.
        - Да. Потому что я хотел тебя, Сабрина. Хотел. И хочу сейчас. И с этим ничего не поделаешь.
        - Правда? - В ее душе свилась тонкая паутинка надежды.
        Красивая бровь Иена поднялась.
        - Ты мне не веришь, девочка?
        И тогда Сабрина поняла: не в нем она сомневалась, а в самой себе. В своей способности удержать мужа и в том, что он может ее желать ради нее самой.
        - Верю, - прошептала она, убеждая себя, что это правда.
        - Славно. И все же я не против укрепить твою веру.
        Сабрина снова запротестовала, стала говорить, что Иен еще нездоров, но он заглушил поцелуем ее возражения, а вместе с ними и сомнения, и страхи. Долгий, страстный поцелуй ясно показал, насколько он изголодался. Потом Иен целовал ее опять и опять. Сабрина сомкнула руки у мужа на шее, а ее негромкий стон свидетельствовал о том, что она отдавала ему все, что он желал. Наконец он нехотя оторвался от ее губ и уперся лбом в ее лоб.
        Значение этого жеста не осталось непонятым. Сабрина села и стянула через голову рубашку. Через секунду рубашка полетела на пол и, забытая, осталась там лежать, а Иен приподнялся на локте и жадно всматривался в открывшееся его взору прекрасное тело. Сабрина же, хотя и покраснела до корней волос, ему не препятствовала. Чресла Иена горели огнем, но он твердо намеревался хранить свое слово. К тому же он чувствовал, что, ухаживая за ним, жена сильно вымоталась. Поэтому он прижал ее к уцелевшему боку и пожелал спокойной ночи.
        Но сон пришел не сразу. Иен держал Сабрину в объятиях и наслаждался, ощущая, как вздымается ее грудь и как щекочет ему кожу ее дыхание. Не так уж она была к нему равнодушна, как хотела показать и, что уж греха таить, как он сам думал. Последние несколько дней открыли Иену глаза. Он вспоминал нежное прикосновение ладони ко лбу, то, как она поправляла одеяло и осторожно меняла повязки. Снова видел слезы в ее глазах, когда впервые очнулся от забытья, робкую, но бесконечно милую улыбку.
        В душе поднялось необыкновенное чувство удовлетворения: Сабрина не только доставляла ему наслаждение в постели, хотя волновала его так, как ни одна другая женщина, она разожгла пожар и в его чреслах, и в самом его сердце. Иен оценил, сколько пользы принесло ее появление в замке и признал роль хозяйки и жены. У него вызывало уважение и восхищало его то отважное упорство, с каким она бралась за любое дело. К тому же она была женщиной с характером - сильной и гордой.
        Она была его. Его!
        В последующую неделю между ними установились мир и согласие. Молодой и крепкий организм Иена быстро справлялся с болезнью. Беспокоило левое плечо. Он не мог еще владеть рукой, как раньше, но понимал, что и это пройдет.
        Однажды утром он объявил о своем намерении развлечься рыбалкой, и Сабрина удивила его, спросив, не может ли она отправиться с ним.
        - Там очень трудный подъем, - сказал он. - Слишком скалистый для лошадей.
        Подбородок жены моментально взлетел вверх.
        - Я справлюсь, - решительно возразила она, и Иен не сомневался, что ответ будет именно таким.
        Они тронулись в путь и долго не говорили друг другу ни слова, но молчание не казалось им тягостным. Тропинка, ведущая к горному озеру, так петляла и во многих местах сужалась, что путники не могли идти рядом. Сабрина уверенно шла за Иеном и лишь раз оступилась, обрушив в провал десятки камней. Муж моментально обернулся и схватил ее за руку.
        - Со мной все в порядке, - запыхавшись, проговорила она.
        - Держись, здесь уже недалеко.
        Заботясь о ее безопасности, Иен несколько замедлил шаг. Вскоре, как он обещал, тропинка привела их к цели путешествия.
        Небольшое озерцо приютилось в крохотной долине под гребнем, на котором они стояли. Сапфировая гладь воды спокойно отражала небо, где солнечные лучи, точно копья, разгоняли близкие облака и те шарахались к громоздящимся вдали скалистым вершинам. Туман не портил красоты строгого гранита гор, и Иен подумал, что никогда не устанет любоваться этой картиной.
        Рядом с ним Сабрина переводила дыхание. Чувствовала ли она такое же единение с землей? Иен повернулся к жене. Ему бы очень этого хотелось. Он пристально на нее посмотрел.
        - Признайся, не похоже на Данлеви?
        - Не похоже. - Она посмотрела туда, где небо, казалось, сходилось с землей. - Тоже красиво, но совсем по-другому.
        Грудь Иена наполнилась гордостью. Ответ Сабрины его сильно обрадовал.
        - Пошли. - Он взял ее за руку. Вдвоем они спустились к озеру. Иен раскинул одеяло, чтобы не сидеть на холодной, покрытой мхом земле, и вскоре они уже забрасывали удочки.
        Наконец, так и не дождавшись удачи и не поймав ни одной рыбки, Сабрина отложила удочку, и Иен почувствовал, что она смотрит на его выглядывавшие из-под юбки ноги.
        - Тебе не холодно? - спросила она.
        - Холодно. Согрей меня, красавица. - Он отбросил удочку и потянулся к ней. Но Сабрина легко увернулась и вскочила на ноги.
        - Я хочу есть, - объявила она.
        - И я тоже.
        Она сделала вид, что не поняла намека, и направилась к мешку с едой. Иен вздохнул и поплелся за ней. Сабрина оторвала кусок жареной баранины, которой они ужинали накануне, и подала мужу, но вместо того, чтобы взять мясо, он стиснул ее запястье и стал откусывать у нее из руки. Губы касались пальцев, терлись о кожу; наконец он слизнул с ее руки остатки ароматного сока.
        Глаза Сабрины расширились.
        - Лакомый кусочек. - Ее голос дрожал так же явственно, как колотилось его сердце.
        - Очень.
        Йен перевел взгляд на ее губы и почувствовал, что его подхватил и несет полноводный поток желания. Безумно захотелось прильнуть к бархатистому рту. Он придвинулся ближе и вдохнул тонкий запах ее волос. Сабрина не надела чепец и не заплела, как обычно, косу; ее распущенные волосы разметались по плечам и спине. Неужели она сделала это специально для него? Иен обнял ее, и на этот раз жена не бросилась прочь. Напротив, подставила губы, и, наслаждаясь ее невинным порывом, Йен проник языком в беззащитную влажную и жаркую глубину ее рта. От Сабрины исходил аромат меда и роз - символ невысказанного желания, - и его чресла снова вспыхнули. Он поцеловал ее в щеку, затем в то нежное место, где на шее бешено бился пульс, и опять улыбнулся.
        - Не просто лакомый - пища богов. - Ему понравилось, как распахнулись ее глаза и как из-под отяжелевших век Сабрина туманным взором посмотрела прямо на него. Кончик языка облизал губы.
        - Иен, - прошептала она, - мы разочаруем домашних, если не наловим рыбы на ужин.
        - К черту домашних! - Он придвинулся так, чтобы она почувствовала, как подрагивает и наливается силой его мужская плоть.
        - Иен! - только и смогла произнести Сабрина.
        - К чему сопротивляться, дорогая? - Его смех прозвучал отрывисто и хрипло. - Туда меня еще никто не ранил.
        Близость жены довела его кровь до кипения. Иен снова ее поцеловал, но когда попытался опрокинуть на спину, Сабрина приложила палец к его губам.
        - Подожди, - качнула она головой. - Позволь мне. - И, положив ладонь на грудь, легонько толкнула его назад. Иен откинулся на спину, вытянул ноги и оперся на локти. Зеленые глаза Сабрины лукаво блеснули. - Тебе нельзя до меня дотрагиваться. Помнишь об этом, мой горский принц?
        Сердце Иена бешено заколотилось. Слегка заинтригованный, он стал ждать, что последует дальше. Ему еще только предстояло узнать эту сторону характера Сабрины.
        Она приподняла юбки и, оседлав его тело, потерлась бархатистым лоном о его готовое к бою копье. Иен застонал, призывая все силы, чтобы не сорваться. Ему стоило большого труда держать по-прежнему руки на земле, но он с радостью отдавался этой борьбе. Поворот изящных, гибких бедер - и его изнывающая от желания, напрягшаяся плоть оказалась целиком заточенной в ее тесной и жаркой глубине.
        Сабрина посмотрела на мужа глазами цвета весенней травы и, задохнувшись, прошептала: - Да, подъем был в самом деле непрост.
        А он, погруженный в оранжевый туман наслаждения, закрыл глаза: огонь Сабрины растопил его до самой души. Она приподняла бедра, и тайная влекущая долина оказалась на самом острие его копья. Иен приоткрыл веки и посмотрел прямо на жену.
        - Бери меня, родная. - Его хриплый голос дрожал. Чтобы произнести всего несколько слов, потребовалась вся его сила. - Бери скорее!
        Небо свидетель - она послушалась: с таким неистовством сжимала и разжимала бедра, что Иену почудилось, что он вот-вот умрет от экстаза. Пытаясь сдержаться, Мак-Грегор заскрипел зубами, но все было бесполезно.
        Исторгнув из горла стон, он схватил Сабрину за бедра, а она продолжала отплясывать на нем танец страсти, испытывая то же вожделение, что и он. Наконец, изливая горячее семя, он весь содрогнулся и в тот же миг понял что с ней происходит то же самое. Иен стиснул ее в объятиях, Сабрина гортанно застонала, рухнула ему на грудь и успокоилась в сплетении его рук и ног. Ее голова провалилась в ложбинку у его плеча. Прошло немало времени прежде чем дыхание Иена успокоилось. Он провел кончиком пальца по ее спине, и она тихонько замурлыкала. Мысль о буйной непосредственности жены заставила Иена улыбнуться.
        Он не ожидал от нее ничего подобного.
        В тот день рыбу им больше ловить не пришлось.
        Глава 17
        Следующий день выдался относительно спокойным. Зима накрыла нагорье белым покрывалом и принесла с собой сырость и пронизывающий холод. Голые, стылые ветви деревьев разлаписто чернели на фоне серого бесконечного неба, а зазубренные вершины гор оделись в сверкающий ледяной панцирь.
        Обитателей замка не покидало веселое настроение. Время неумолимо бежало, и Сабрина больше не сомневалась в том, что носит под сердцем ребенка.
        Определив срок, женщина поняла, что зачала в их самую первую с Иеном ночь. Последние месячные были еще в Данлеви, но кроме того, с ней произошли и другие перемены. Обмороки стали реже, но груди налились и сделались чувствительнее. Раньше ей приходилось не так уж часто болеть, а теперь по утрам ее стала посещать странная дурнота. Иен ничего не замечал, потому что, когда он вставал, Сабрина еще оставалась в постели.
        Узы между ними продолжали крепнуть, но Сабрина понимала, что их отношения только еще складываются. Признанием в беременности женщина боялась разрушить свой недавно обретенный мир.
        У Иена часто менялось настроение. По временам он становился совершенно чужим, будто уносился мыслями куда-то за полсвета. Сабрина прекрасно знала, что по стране прокатилась волна раздора. Иен не сомневался, как-то сказал Фрейзер, что налет на деревню был предупреждением сторонникам Брюса. Не это ли так сильно его угнетало? Сколько бы Сабрина ни задавала вопросов, муж отвечал, что беспокоиться не о чем.
        Однажды днем Сабрина увидела, как Иен вывел из конюшни жеребца. И тут его за клетчатые штаны, которые он надевал в холодные дни, ухватил игравший у ворот карапуз. Иен опустился на корточки перед ребенком, рассмеялся, что-то сказал, и мальчик изо всех сил закивал головой. Затем Иен выпрямился, усадил сорванца в седло и, взяв поводья, повел коня по двору. Даже из окна спальни Сабрина видела, как счастлив ребенок. Покатав мальчика, Иен опустил его на землю и погладил по головке. Нежный и красноречивый жест.
        Рука Сабрины машинально скользнула к животу - туда, где уже явственно ощущалась округлость, потому что шел третий месяц ее беременности. Надо ему поскорее сказать, пока не заметили другие.
        Старая боль уколола сердце. Сабрина помнила, как Иен однажды сказал, что она будет матерью его сыновей. Но действительно ли он хотел ребенка, ребенка именно от нее? Она ненавидела тревожащие душу сомнения. Не сожалел ли Иен, что женился на ней? Или предпочел бы другую мать для своего дитя? Например, Маргарет? Или Фионну? Нет, видимо, она действительно испорчена, как говорил отец. Разве можно ревновать к умершим?
        Сабрина вздрогнула и задумалась вновь о том, кто же убил Фионну… Но тут же упрекнула себя в глупости и постаралась прогнать тяжелые мысли. В доме накопилось столько работы - не время хандрить, надо заняться делами.
        Раз в месяц они пополняли на кухне запасы специй и трав. Товар этот был редким и дорогим, поэтому его приносили понемногу и хранили в специальном шкафу в прохладной кладовой, которая находилась в самых недрах замка, и, как это ни глупо, Сабрина ходить туда боялась. Она намеревалась перенести шкаф куда-нибудь в другое место, но каждый раз забывала и вспоминала только тогда, когда ей требовались специи.
        По грубо вытесанным каменным ступеням с толстой свечой в руке она спустилась ниже уровня земли и направилась по узкому, продуваемому сквозняками коридору, который, казалось, упирался в кромешную тьму.
        Шаги гулко отдавались в ушах… Или это эхо шутило с ней? Сабрина обернулась и застыла как вкопанная. Холодок побежал по спине. Неужели кто-то шел за ней следом? Она стала всматриваться в тени, но ничего не заметила.
        Снова пошла вперед… и опять шаркающие звуки раздались у нее за спиной. Сабрина резко обернулась. Никого…
        Тогда она двинулась вперед и, глубоко вздохнув, попыталась успокоиться. В унисон биению сердца ускорила шаги, убеждая себя, что у нее просто разыгралось воображение. Но тревога не проходила. Кладовая была прямо перед ней. Оставалось взять специи и травы и повернуть обратно. Но в этот момент она снова услышала шорох.
        - Кто там?
        Ответом ей было лишь собственное эхо.
        По спине побежали мурашки, горло сдавил непонятный страх. Но Сабрина заставила себя отогнать мысль об опасности, открыла кладовую и направилась прямо к шкафу. Руки не слушались, женщина уронила ключи, они скользнули по полу, и в этот миг Сабрина увидела то, чего не замечала прежде: железное кольцо в узенькой, едва ли шире ее самой, двери в стене, которая была закрыта на дубовую задвижку. Мелькнула мысль, что это, должно быть, какой-то люк.
        В этот миг на плечи ей обрушился сильный удар. От неожиданности и боли Сабрина закричала. Свеча покатилась по полу и погасла. На долю секунды ей показалось, что она различает обутую в сапог ногу. Рука в перчатке потянулась к железному кольцу, скрипнули петли. Кто-то схватил ее за плечи и швырнул в зияющий провал.
        Она упала на пол, больно ударившись плечом. Дверь захлопнулась, и дубовая задвижка вернулась на прежнее место. В коридоре послышались гулкие шаги, которые постепенно замерли, наступила тишина.
        Сердце Сабрины бешено колотилось, плечо ломило. Женщина поворачивала голову то вправо, то влево. Моргала, терла глаза, закрывала их и открывала снова, отчаянно пытаясь различить хоть какое-то подобие света. Яркой вспышкой в душе полыхнул страх - ни единого огонька. Боже праведный, ее кинули в такой темный колодец, что она не видела ничего!
        Ужас сковал живот. Кто заточил ее сюда? И за что? Почему решил наказать?
        Холодные пальцы страха скользили у нее по спине, в горле зарождался и рвался на волю крик, но Сабрина изо всех сил старалась его удержать - следовало сохранить остатки хладнокровия. Пораженная, трясущаяся и напуганная, она поднялась на ноги и на ощупь двинулась вперед. Комната оказалась крохотной: едва ли четыре шага в длину и вдвое меньше в ширину. Со всех сторон Сабрину окружали каменные стены, а прощупав носком пол, она поняла, что под ногами грязь.
        Женщина поежилась - какие мерзкие существа могут здесь обитать? Наклонив голову набок, она коснулась ладонью стены и пошла по периметру комнаты, пока не ощутила контуры двери. И тогда ударила в нее кулаками и закричала: - На помощь! Кто-нибудь, помогите!
        Ее охватила паника. Страх подхлестывал неистовое желание поскорее выбраться на свободу. Она била изо всех сил в дверь и кричала до тех пор, пока совершенно не охрипла. Чепец слетел с головы, и от резких движений волосы разметались по плечам. Хриплое дыхание толчками вырывалось из горла, а сердце колотилось так сильно, что сотрясало все тело.
        Ее никто не услышал, никто не пришел и не помог…
        Время шло. Сабрина не представляла, проходят часы или минуты. Ей казалось, что она куда-то унеслась и снова оказалась в детстве. Не знала, день на дворе или ночь, только чувствовала, как ее обволакивал, проникал до самых костей холод.
        Стены наваливались с боков, потолок нависал все ближе и ближе… «Словно похоронена заживо, - подумала женщина. - Вот если бы проснуться и обнаружить, что все это только сон».
        - Иен! - позвала она. - Иен!
        Ужас разлился по жилам, по щекам потекли слезы. Сабрина царапала ногтями дверь. Занозы впивались в кожу, но она не обращала внимания на боль.
        Иен не приходил. И никогда не придет. Ей предстояло умереть одной в темноте… Грудь Сабрины судорожно вздымалась, в горле болезненно клокотало. В отчаянии она сползла - по стене на пол и свернулась в маленький комочек.
        Иен вернулся с охоты, приволок убитого оленя. Увидев добычу, обитатели замка пришли в восторг. Громкими криками они приветствовали главу клана.
        - Попируем сегодня ночью!
        - И сегодня, и завтра, и много ночей подряд! Широко улыбаясь, Иен пружинистыми шагами пересек зал.
        - Жена наверху? - обратился он к спустившейся к нему служанке.
        - Нет, милорд. - Девушка покачала головой. - Я давно ее не видела.
        Как выяснилось, другие тоже не знали, где госпожа. А Иен все медлил задать вслух не выходивший из головы вопрос: неужели она убежала? Не может быть! Возможно, Сабрина не чувствовала себя безмерно счастливой, но по крайней мере была довольна. Не бегала от него и не сторонилась его ласк.
        Лошадь Сабрины оказалась в конюшне. Улыбка давно погасла на лице Иена. Куда, черт возьми, она могла деться?
        До кухни еще не докатилась весть, что в замке не могут найти госпожу, и кухарка послала поваренка в кладовую за вином.
        - Давай-ка побыстрее, парень, - строго наставляла она.
        - Сию минуту, мэм, - беззаботно ответил мальчик. Он знал, что хотя кухарка ругается и ворчит, на деле она добросердечная женщина. Спускает за провинность штаны и бьет прутом, а потом плачет сама.
        Мальчик весело бежал по коридору, когда услышал какой-то странный звук… будто кто-то тихонько шлепал по дереву. Он удивленно остановился. Звук повторился.
        Поваренок весь напрягся, но все же крадучись двинулся вперед. Он не слышал ни о каких привидениях в замке Мак-Грегоров. Но разве это что-нибудь значило? Не за его ли теткой не так давно в самую полночь погналось существо в темном капюшоне с когтями дьявола? От этого воспоминания мальчик боязливо поежился.
        Стук повторился опять. На этот раз его сопровождали крики, от которых похолодела кровь.
        Не помня себя от страха, поваренок повернулся и во всю прыть бросился назад. Неожиданно появившаяся в дверях кухарка схватила его за воротник.
        - Ты куда, парень? А где вино?
        Поваренок собрался с духом и поднял на кухарку глаза: - Там привидения. Я туда больше не пойду!
        - Ох, - всплеснула руками кухарка, - наслушался свою тетку! Хлебом ее не корми, дай только поговорить про призраки!
        - И все-таки они там, - настаивал мальчик.
        - Лентяй! - бранила его повариха. - Сейчас же беги, куда я тебя послала!
        - Погоди! - раздался голос у них за спиной. Оба одновременно обернулись и увидели на пороге господина. Он внимательно посмотрел на мальчика и спросил: - Что ты там слышал?
        Поваренок ответил: - Что-то вроде этого, - и постучал кулаком по дверному косяку. - А потом раздался крик. Честное слово, милорд. Ей-богу, там привидение!
        Он не успел закончить, а Йен уже кинулся к ведущей в подвал лестнице. На бегу подал знак Фрейзеру, и тот снял фонарь с крюка на стене. Ступени привели Иена в первую кладовую, но там он не увидел и не услышал ничего подозрительного.
        Вторая кладовая находилась прямо за первой. Фрейзер следовал за Иеном по пятам. Мужчины долго стояли и прислушивались. Наконец Фрейзер покачал головой: - Парню, видать, померещилось…
        Но в этот миг Иен схватил друга за руку. Они прислушались. Откуда-то доносился невнятный звук, словно скулило раненое животное.
        - Что за черт!.. - начал было Фрейзер, но Иен не обратил на него никакого внимания. Он ходил вдоль стен и разговаривал будто с самим собой: - Давным-давно здесь находилась специальная камера. Когда я был еще мальчишкой, ею пользовались для хранения летнего урожая зерна… Я совсем забыл… Да вот же она! - Он выдернул задвижку и широко распахнул дверь. За ней царила непроглядная чернота. - Фрейзер, фонарь! Я ничего не вижу…
        Он чуть не споткнулся о Сабрину, которая калачиком свернулась на полу, прижала колени к груди и тихо плакала.
        - Сабрина! - Он встал перед ней на колени, обнял за плечи, провел рукой по щеке. Кожа показалась ему ледяной. Она открыла полные слез глаза. - Боже мой! - Одним рывком Иен поднялся. Сабрина уронила голову ему на плечо и беспомощно прижалась к груди. Муж поднял ее на руки. По лестнице он бежал, перепрыгивая через две ступени.
        Наверху Иен поставил жену на пол, но ладони не убрал, чтобы она не упала. Хотя Сабрина самостоятельно держалась на ногах, взгляд ее был таким застывшим, что Мак-Грегора мороз пробрал до самых костей. По щекам Сабрины по-прежнему катились слезы, она не могла говорить. Женщина так сильно дрожала - то ли от страха, то ли от холода, - что было слышно, как стучат ее зубы.
        Йен позвал ее по имени. Сабрина на него посмотрела, но ему показалось, что она его не видит. Тогда он положил ладони ей на плечи и слегка встряхнул: - Сабрина, взгляни на меня. С тобой все в порядке?
        Не в силах говорить, она кивнула. Его ладони скользнули вниз; он едва оторвал руки Сабрины от груди и ужаснулся, когда увидел ее ладони: все в крови, кожа содрана, ногти стерты и изломаны.
        В два прыжка Йен очутился у двери, распахнул ее ногой и крикнул, чтобы принесли тазик с горячей водой. Мэри опрометью побежала выполнять приказание и вскоре поставила таз на маленький столик у камина.
        Сабрина так и не двинулась с места и, как каменное изваяние, стояла посреди комнаты. Иен подвел ее к столику и усадил. Намочив чистую тряпочку, стал обтирать ей ладони. При этом он не переставал смотреть на нее.
        - Ты можешь объяснить, что случилось? Сабрина поежилась и мучительно втянула в себя воздух.
        - Я пошла вниз, чтобы взять специй и трав, и в коридоре услышала шаги.
        - За тобой кто-то шел?
        - Да. Но когда я обернулась, никого не увидела. Иен размышлял: «Кому понадобилось преследовать Сабрину? Она заметила, как нахмурился его лоб, и в ярости закричала: - Ты что, мне не веришь? Тогда уходи и будь проклят! Слышишь, ты мне не нужен!
        Она качнулась вперед и непременно бы упала, но Иен подхватил ее и привлек к себе.
        - Я не оставлю тебя, Сабрина, особенно сейчас, когда тебя преследуют демоны темноты. Но существует только один вход и единственный выход. - Он внимательно посмотрел ей в лицо. - Ты уверена, что ничего не видела? - Там кто-то был. Я тебе говорю, меня ударили сзади. Но прежде чем запихнули в эту ужасную комнату, я успела заметить чьи-то ноги в сапогах.
        Странно. Невероятно странно. Говоря откровенно, Иен не сомневался в ее словах, но и не хотел разговорами подпитывать страх, потому что страх этот был настоящим. Любой бы испугался, если бы его заперли в темном подвале. А для Сабрины, Бог свидетель, остаться одной в темноте было настоящим кошмаром.
        Она снова задрожала, почти так же сильно, как и в подземелье.
        - Я тебе верю, - тихо произнес Иен и, повернув кисти жены ладонями к себе, поцеловал израненную кожу. Он видел, как потекли из ее глаз слезы, как спазмом схватило горло. Он быстро раздел Сабрину, положил ее на кровать, разделся сам.
        Юркнув в постель и навалив сверху целые горы одеял, Иен прижал к себе Сабрину и стал согревать ее теплом своего тела. Но даже когда ее кожа запылала огнем, женщина продолжала дрожать. И Иен понял, что холод шел у нее изнутри.
        Иен крепче стиснул объятия и тихо прошептал: - Ну-ну, успокойся, ты в полной безопасности, - и в ответ услышал сдавленный стон.
        - Это было так ужасно. - Ее голос срывался. - Так же, как тогда, когда меня закрыл папа, и я боялась, что он никогда не придет. Точно как тогда!
        - Понимаю. - Во рту у Иена моментально пересохло. - И, Богом клянусь, никому не позволю причинить тебе зла.
        - Не оставляй меня, Иен. Пожалуйста, не оставляй! Мольба Сабрины болью отдалась у него в сердце.
        - Что ты, что ты, родная, я с тобой! - Он сплел ее пальцы со своими и поднес соединенные руки к губам.
        Сабрина была до смерти напугана. Иен прижимал ее к себе, страстно желая поделиться силой, чтобы она перестала дрожать. И наконец женщина оказалась в единственно возможном спасительном убежище - в царстве сна.
        А к Иену сон не шел. Он никак не мог отделаться от мысли, что Сабрина права. Происшествие не было случайным - кто-то за ним стоял. Кто-то умышленно запер ее в темной кладовой. Но кто? Этим человеком мог оказаться любой, кто знал расположение помещений замка - родственник или слуга.
        Но кому понадобилось причинять вред его жене или пугать ее? Неужели и в замке Мак-Грегоров поселилось зло? При этой мысли у Иена кровь похолодела в жилах. И он еще решительнее поклялся не давать жену в обиду, сделать все возможное, чтобы ее защитить, если понадобится, даже ценой собственной жизни.
        Сон не принес Сабрине облегчения, потому что был наполнен видениями, которые то возникали то исчезали, словно лик луны из-за несущихся по небу облаков.
        Она снова видела себя бегущей по коридору, переживала миг, когда головой вперед ее швырнули в темный колодец кладовой, вспоминала минуту, когда дверь наконец отворилась. Неужели темнота сыграла злую шутку с ее воображением? Или видения возникали из безнадежных желаний?
        Голос Иена. Его прикосновения. Его руки. В голову Сабрины закралось ужасное подозрение. Иен - ее спаситель? Или ее мучитель?
        Снова в ушах зазвучал голос Аласдэра: Иен первым обнаружил Фионну.
        Иен нашел накидку Маргарет. Иен вывел ее из темноты.
        Не он ли и закрыл ее в кладовой?
        Облака неслись, то пряча, то приоткрывая истину. Перед ней снова был Иен. Ее муж. Ее любовник. Он протягивал к ней руки, и на его ладонях виднелась алая и темная кровь. Она мешалась с ее кровью. Сабрина закричала, попыталась бежать - топот ног не утихал за спиной. Йен схватил ее и оставил на теле яркие пятна крови.
        - Сабрина!
        Она проснулась, как от толчка. Крик, так и не родившись, замер в горле. Долго-долго ловила она ртом воздух, пытаясь справиться с душевным волнением, и все это время ощущала, как горячие губы мужа прикасаются к ее лбу. Пальцы Иена перебирали пряди ее волос. Отсвет камина озарял его лицо и руки, и Сабрина не заметила никакой крови. Только нежность и теплота, от которых у нее заныло внутри, исходили от него.
        Она лежала очень тихо, прислушиваясь к уверенному и ободряющему биению сердца Иена над ухом. Несмотря на бурю, бушующую у нее внутри, Сабрина радовалась возможности укрыться и получить успокоение в объятиях мужа.
        - Иен, - прошептала она, и его пальцы нежно коснулись похожего на морскую раковину уха Сабрины.
        - Что, любовь моя?
        Любовь. Сердце Сабрины екнуло. Неужели он правда ее любит? Если бы только знать. Если бы знать… - Вопрос сорвался с ее губ, прежде чем она успела себя остановить: - Кто убил Фионну?
        Боль недовольства, точно рана от копья, прожгла его грудь, тон сделался холодным, как зимнее утро: - Я ее не убивал и думал, что мы решили этот вопрос. У Сабрины перехватило горло.
        - Я знаю. Но…
        - Все! - решительно оборвал ее Иен. - А теперь послушай: я больше никогда не хочу говорить об этом.
        Он по-прежнему держал ее в объятиях, но что-то сразу изменилось в их отношениях. Иен не был враждебен, но и теплота куда-то ушла. Внутри у Сабрины разверзлась пустота. Как ни обуздывала, как ни пыталась она укротить свой разум, он все время возвращался к одному и тому же, и не было передышки от гнетущей неизвестности.
        Но Иен-то знал, кто убил Фионну. Сабрина чувствовала это. Почему же он отказывается рассказать? Или у него были причины что-то скрывать?..
        Иен вообще оказался человеком скрытным и не хотел делиться с ней своими секретами. И он один ведал о ее боязни темноты. А она - Боже, спаси и помилуй! - влюбилась в этого человека. Были ли его объятия ключом к блаженству, или ее обнимал убийца?
        Кем бы он ни был, Сабрина его боялась. Но любила еще сильнее.
        Глава 18
        Сабрина проснулась совершенно опустошенная, почти больная. Ее сил хватило только на то, чтобы подняться и принять ванну. Мэри смотрела на нее как-то странно, и у Сабрины мелькнула мысль, что она догадывается о ее состоянии. Но служанка ничего не сказала.
        Зал, когда она спустилась вниз, оказался почти пустым. Выглянув во двор, Сабрина заметила, что и там намного тише, чем обычно. У камина, пытаясь согреться, сидел укутавшийся в плед дядюшка Малькольм.
        - Доброе утро, дядюшка, - поприветствовала его Сабрина. Глаза старика, так похожие на глаза Иена, были в это утро абсолютно ясными.
        - Доброе утро, Сабрина, - улыбнулся Йен ей.
        - Вы сегодня не видели Иена?
        - Видел, милая. Пришло известие, что вчера совершено нападение на несколько ферм в соседней долине.
        - Кем?
        Старик покачал головой: - Не знаю.
        Сабрина прикусила губу, потому что сразу подумала о Джеми.
        - Кто-нибудь ранен?
        - Мне известно очень немногое. Но Фрейзер, кажется, считает, что в деле замешаны сторонники Коминов.
        Глаза Сабрины затуманились. Подчиняясь внезапному порыву, она опустилась перед стариком на колени.
        - Вы прожили долгую жизнь, дедушка, и умудрены опытом. Скажите, кто законный правитель и претендент на шотландский престол?
        Узловатые пальцы разгладили складки килта.
        - Я не знаю Брюса. Слышал только то, что о нем говорил Иен. Но мальчик считает, что Брюс способен принести мир нашей земле, и я ему верю, потому что он не по годам мудр. - Малькольм вздохнул и немного помолчал. - Нам нельзя продолжать сражаться друг с другом. Шотландии необходим мир, иначе она окажется разорванной на части. А мир не наступит до тех пор, пока мы не объединимся вокруг одного человека.
        - И вы думаете, этим человеком должен быть Брюс? - В вопросе Сабрины прозвучало больше утверждения, чем сомнений.
        Старик кивнул: - Да, девочка, я так думаю.
        Слова Малькольма не давали Сабрине покоя все утро. Она впервые ясно поняла, какая беда ходит по их земле, и все больше начинала думать, что судила о Брюсе поспешно. Из того, что она слышала о нем в последнее время, Брюс уже не представлялся ей эгоистичным тираном, каким она считала его раньше.
        Но шотландцы были гордым племенем, и никто не хотел сдаваться так просто. Мужчины предпочитали умирать, женщины оплакивать убитых, дети оставались сиротами. Что толку воевать друг с другом? От этой войны оставалось одно наследие: боль и ненависть, которые переходили от отца к сыну.
        Задумавшись, Сабрина не заметила, как к ней подошла маленькая девочка. Она машинально улыбнулась ребенку и вдруг поняла, что знает ее.
        - Деанна, это ты?
        От удовольствия девочка расцвела и, когда Сабрина наклонилась к ней, прошептала ей на ухо: - Миледи, тот человек снова просил меня к вам сходить. Сказал, чтобы вы пришли на прежнее место.
        Сердце Сабрины екнуло. Деанна говорила о Джеми. Она легонько стиснула плечо девочки и шепотом проговорила: - Спасибо, милая.
        Когда Деанна ушла, Сабрина оглянулась и, убедившись, что ее никто не видит, быстро направилась к источнику.
        Джеми стоял у раскидистого дуба и, увидев ее, широко улыбнулся: - Сабрина! Ты пришла! Я знал, что ты не испугаешься.
        Хотя ее сердце ликовало, потому что Джеми был жив и невредим, она не ощущала той теплоты, которая светилась в его глазах.
        - Тебе нельзя здесь находиться. Это опасно! Джеми не сводил взгляда с ее лица.
        - За единственный миг свидания с тобой я готов пойти на самого сатану.
        - Не говори подобных вещей! - отчаянно взмолилась Сабрина. - Неужели тебе необходимо напоминать, что я замужняя женщина?
        Улыбка Джеми померкла.
        - Твой муж еще жив? А я слышал, что он был ранен.
        - Он жив. - У Сабрины перехватило дыхание. - А откуда ты знаешь, что на него нападали?
        Джеми не выдержал ее прямого взгляда, и Сабрина поняла, что отвечать он не хочет.
        - Отвечай, Джеми!
        - Мой двоюродный брат был среди тех, кто напал на его людей, - нехотя признался он. - И оказался одним из немногих, кто потом уцелел.
        Сабрина пришла в ужас: - Джеми! Деревню сожгли дотла! Твой двоюродный брат принимал и в этом участие?
        - Да, - недовольно подтвердил Джеми. Сабрина плотно сжала губы.
        - Там убивали людей. Не щадили даже детей. Многие семьи остались без крова.
        Джеми потупился: - Мне жаль, что не обошлось без кровопролития. Но иначе нельзя, Сабрина. Невозможно допустить, чтобы Шотландией правил Брюс. - Он криво усмехнулся. - К тому же заметь, он трус - никак не решится показаться здесь.
        - Может быть, он умер?
        - Он жив, - спокойно возразил Джеми. - У нас есть тайные агенты, и они доносят, что Брюс не умер. - Глаза его потемнели. - Не хочу больше спорить с тобой об этом, Сабрина. Я уезжаю. Был вот рядом и хотел убедиться, что с тобой все в порядке.
        - Со мной… со мной все в порядке. - Ее сердце заныло: как же она не замечала раньше, насколько они похожи - Джеми и Иен. Оба преданы своим убеждениям и оба упрямы.
        Она изменилась, подумала Сабрина с грустью. Но Джеми по-прежнему ей небезразличен. Какая-то ее частица будет вечно любить его, любить мечту юных дней, которую с ним когда-то делила. Сердце разрывалось на части, как никогда раньше, и Сабрина ни за что бы не хотела пережить это еще раз.
        Она не могла сказать Джеми, что любит Йена. Не хотела его ранить. Но настала пора встать на сторону мужа, потому что под сердцем она носила его ребенка.
        Она слегка коснулась руки Джеми.
        - Ты собираешься продолжить борьбу?
        Он едва заметно улыбнулся и негромко ответил: - До самой смерти.
        - Тогда, я хочу попросить тебя об одной вещи. Если когда-нибудь встретишь Иена, не поднимай на него клинок.
        - Ты просишь о слишком многом, - спокойно заметил Джеми.
        - Прошу о том, о чем не могу не попросить.
        Его глаза вспыхнули огнем, и Сабрина чуть не закричала. Казалось, Джеми проник в самую ее душу… и теперь знал все.
        - Хорошо, не буду.
        У Сабрины перехватило горло так, что она едва могла говорить.
        - Поклянись.
        - Клянусь.
        Слезы хлынули у нее из глаз, и, стараясь не разрыдаться, она прошептала: - Не держи на меня зла, Джеми.
        - Не держать на тебя зла? - На секунду вернулся тот беззаботный юноша, в которого она когда-то влюбилась. В его сияющих голубых глазах бился смех, а губы сложились в лукавую улыбку, которая всегда брала ее за душу. Он покачал головой. - Как я могу держать на тебя зло? - Голос был мягким, почти удивленным. Джеми взял ее за руку и поднес к губам. - Я люблю тебя, Сабрина. Люблю тебя.
        Признание прозвучало скорее как вздох, чем как четкая человеческая речь. Время остановилось, когда Сабрина оказалась в объятиях Джеми и слилась с ним в последнем мимолетном поцелуе. А когда открыла глаза, Джеми исчез.
        - До свидания, Джеми, - тихо прошептала она.
        Сабрина совсем упала духом, но от отчаяния не осталось и следа, когда, придя в замок, она узнала, что Иен и его люди вернулись. Муж был в комнате. Он только что вымылся и как раз надевал свежую рубашку. Сабрина стояла и не могла насмотреться на мужа. Она боялась, что он опять возвратится раненым.
        Иен обернулся и увидел жену.
        - Ты здесь, Сабрина! - Он быстро подошел к ней и взял за руки. - Я хотел быть рядом, когда ты проснешься, но не смог.
        - Знаю, - быстро ответила она. - Дядюшка Малькольм рассказал мне, куда ты отправился.
        Он посмотрел на нее озабоченно.
        - Как ты себя чувствуешь?
        - Хорошо. - Сабрину растрогало его беспокойство. - Вот и славно. - Иен легонько стиснул ее пальцы и повернулся к столику, на котором лежал поднос с едой. Сделал изрядный глоток крепкого эля и поставил бокал на место. - Я надеялся, ты меня встретишь. Где ты была? Сабрину моментально охватило смятение. Неужели муж знает, что она встречалась с Джеми? Нет, не может быть.
        - Я не находила себе места, - помертвев, ответила она. - И поэтому пошла прогуляться к источнику.
        Иен нахмурился.
        - Ты не должна ходить одна, Сабрина. Это небезопасно. Особенно теперь.
        Она вскинула на него глаза.
        - Почему? Ты еще не рассказал мне, что произошло. Снова пролилась кровь?
        - На этот раз нет. - Муж окончательно помрачнел. - Но все произошло, как и в прошлый раз. Налетчики, прикрываясь именем Коминов, сожгли с полдюжины домов, но, к счастью, никто не пострадал.
        - Слава Богу, - прошептала Сабрина.
        Иен ничего не ответил, подошел к камину и стал смотреть на пляшущие языки огня. Сабрина робко коснулась его плеча.
        - Тебя что-то мучает?
        - Думаю, ты не захочешь об этом знать. - Отвечая, он так и не повернулся к жене.
        Она смотрела на его широкую спину, прямо развернутые плечи, и в душу закрадывался холодок тревоги.
        - Мне интересно знать обо всем, - сказала она.
        - Ну хорошо. Несколько всадников были из клана Мак-Дугалов.
        Джеми! Пресвятая Богородица, этого следовало ожидать. Как она сразу не догадалась!
        Иен обернулся, но теперь Сабрина страстно желала, чтобы он не видел ее лица. Она нервно облизала губы.
        - Ты уверен?
        - Ошибки быть не может. - Его голос был по-прежнему холоден. - Еще тогда, когда мы настигли шайку, напавшую на, Килдурн, и нескольким налетчикам удалось улизнуть, я подумал, нет ли среди них Джеми Мак-Дугала.
        - Нет! - воскликнула Сабрина.
        Иен подскочил к ней и повторил как эхо: - Нет?
        Она сцепила руки на груди, чтобы муж не заметил, как они дрожат. И все время чувствовала на себе его пронзительный, испытующий взгляд.
        - Что ты этим хочешь сказать?
        Сабрине удалось поднять голову и посмотреть Иену в глаза.
        - Только то, что ты слышал. Джеми не мог быть среди тех, кто в то утро напал на Килдурн.
        Глаза Иена сузились.
        - Откуда ты знаешь?
        Во рту Сабрины моментально пересохло.
        - Знаю. Потому что он был здесь… со мной.
        Наступила гробовая тишина. Слова легли между ними тяжким грузом. Молчание было достаточно продолжительным. Сабрине даже сначала показалось, будто Иен не расслышал, что она сказала. Но в следующую секунду он разразился таким яростным ругательством, что женщина едва удержалась, чтобы не зажать ладонями уши. Однако гораздо страшнее брани было выражение его лица.
        - Он был здесь, в замке Мак-Грегоров? - Теперь голос Иена казался почти спокойным, а взгляд настолько осуждающим, что Сабрине захотелось провалиться сквозь землю.
        - Да, - быстро проговорила она. - Но это вовсе не то, о чем ты подумал.
        - Ах вот как, леди! Ты уже научилась проникать в мои мысли?
        По жилам Сабрины побежал спасительный гнев.
        - Научилась. И вижу, что ты думаешь, будто я предала тебя, как Фионна твоего отца. Но все вовсе не так. Джеми прослышал о нашем браке и пришел узнать, правда ли это. Я виделась с ним у источника.
        Сабрина чувствовала, как сомнения охватывают все существо Иена.
        - Виделась… и приняла с такой же готовностью, с какой принимаешь меня?
        - Что ты этим хочешь сказать? - Она помертвела.
        - Ты с ним спала?
        - Нет! - задохнулась от возмущения Сабрина. - Притворяешься, что знаешь меня. Но оказывается, ты меня совсем не знаешь, если способен говорить такие вещи!
        - А сегодня? Виделась с ним опять? Вот ты где была, когда я вернулся, - с Джеми!
        Сабрина пришла в такую неистовую ярость, что вся задрожала.
        - Что я слышу, Иен? Хочешь, чтобы я тебе доверяла и верила, что не ты, а кто-то другой расправился с Фионной. А сам отказываешь мне в доверии!
        Челюсти Иена плотно сжались.
        - А почему я должен тебе доверять? Замуж за меня ты выходить не хотела, не признавала даже самой возможности. И потом всячески меня сторонилась.
        Их глаза встретились. Они смотрели друг на друга так пристально, как никогда. Пыл борьбы угас в Сабрине так же внезапно, как вспыхнул. Дыхание сделалось прерывистым и тяжелым.
        - Только раз, Иен. Один-единственный раз. А сегодня нет! - Она уговаривала его с горячностью молитвы и не сводила с него глаз, забывая, что все ее чувства отражались в глубине ее зрачков.
        Но он не хотел слушать. Не хотел на нее смотреть.
        Осуждающее молчание казалось жестоким, поза непреклонной. Мгновением позже Сабрина заметила в глазах Иена такую решимость, что страх пронизал ее до самого нутра. Мужем овладела черная ярость, с какой Сабрине еще не приходилось встречаться.
        Она побежала за ним, схватила за руку, упала на колени.
        - Иен, не надо! Не преследуй его! Ты не должен его убивать! Потому что, убив его, ты убьешь частицу меня!
        Его губы искривила усмешка.
        - Как страстно ты просишь! И так же страстно его любишь, Сабрина?
        - Клянусь тебе, нет! Не люблю! - Ее голос болезненно дрогнул. - Но простить никогда не смогу.
        Она кожей почувствовала, как напряглось его тело. И, стараясь подавить нарастающее отчаяние, ждала, бесконечно ждала то, что готовила ей следующая минута.
        Иен вырвал руку, а когда заговорил, его голос показался Сабрине страшным.
        - Я не стану преследовать его. И не стану убивать.
        Во всяком случае, теперь. Но ему лучше не попадаться мне на моих землях. - И он вышел из комнаты, громко хлопнув за собой дверью. А Сабрина, наконец, дала волю слезам.
        В тот вечер она не спустилась к ужину. В спальне Иен появился поздно, лег в постель, но не заговорил и не дотронулся до нее. И сердце Сабрины словно пронзил кинжал - никогда раньше она так сильно не желала его объятий. Чувство опустошения захлестнуло душу. Как бы она хотела залатать разверзшуюся между ними трещину, но боялась, что муж ее оттолкнет. А этого бы Сабрина сейчас не выдержала.
        Заснула она только перед рассветом и, казалось, едва сомкнула глаза, как чья-то рука встряхнула ее за плечо.
        - Сабрина!
        Еще сонная, плохо понимая, что происходит, она подняла веки и увидела, что над ней возвышается Иен - выражение лица отстраненное, глаза чужие. У Сабрины упало сердце: муж по-прежнему сердился.
        - Я должен ехать.
        Он взял меч и вложил его в ножны. Глухой звук, и клинок с шорохом вошел в кожаное ложе. Сабрина моментально проснулась. Она приподнялась на локте, отвела со лба тяжелые пряди волос и посмотрела на Иена.
        - Ехать? Куда?
        - Я получил весть, что Брюс собирает армию, чтобы сразиться с Эдуардом Длинноногим. Еду, чтобы присоединиться к его войскам в Кэррике.
        Эдуард Длинноногий… английский король… Сабрина похолодела от страха.
        - Ты надолго уезжаешь? Иен покачал головой: - Не знаю. - Уже на пороге он повернулся к ней: - Запомни, никуда не выходи одна, - и ушел.
        Сабрина откинулась на подушки, пытаясь справиться с душевными терзаниями. Что же сделать, чтобы убедить его в том, что она больше не любит Джеми? Вот он уезжает, и пропасть между ними увеличится. Но даже если бы он оставался, гордость не позволила бы Сабрине бросить к его ногам свое сердце, потому что он просто бы его растоптал. Иен не хотел ее любви и не нуждался в ней…
        И сам не любил ее.
        Но глубоко в душе Сабрину мучил страх, что Иен больше никогда не вернется.
        И вдруг она вспомнила… Ей следовало бы сказать ему о ребенке!
        Все горькое и нерешенное между ними было бы сразу забыто. Сабрина не бралась предсказать, обрадуется он или огорчится, но знала, что о ребенке он должен знать.
        В этот миг она забыла о том, что не обута, что на ней одна ночная рубашка. Бегом скатилась по лестнице, вихрем пронеслась через зал и выскочила на улицу. В середине двора верховые ждали приказаний вождя. Когда, словно вихрь, Сабрина появилась среди них, далеко впереди муж принимал у конюха поводья.
        Йен!
        Ветер трепал ее волосы, и они развевались, точно огненное знамя. Сабрина выкрикивала имя снова и снова, умоляя небо, чтобы вихрь не относил звуки ее голоса прочь.
        Наконец Иен услышал, посмотрел в ее сторону и с яростным выражением лица направился к ней.
        - Сабрина, ты что, с ума сошла? Сейчас же в замок.
        Иначе…
        Ее ладонь прикрыла его губы и прервала гневную тираду. Каким-то чудом нашлись слова, которые так были нужны ей, и смелость, чтобы их произнести: - Иен, умоляю, будь осторожен! Я буду тебя ждать. Я… и твой сын.
        Он непонимающе смотрел на жену.
        - Мой… - И вдруг на него снизошло озарение. В горле заклокотало, черты лица исказились. Словно бы в поисках подтверждения, он осмотрел Сабрину с головы до пят. - Когда? Когда это случится?
        - Точно не могу сказать. Думаю, в середине лета. Иен был потрясен, горло сдавил спазм так, что он не мог говорить.
        - Боже! - наконец выдохнул он и погладил жену по волосам. - Сабрина, я не могу остаться. Как же теперь уезжать? Но ты не волнуйся, я все равно вернусь.
        К стыду Сабрины, слезы затмили ее взор, и она сдавленно всхлипнула.
        - Обещай мне, Иен. Обещай!
        Черты его лица разгладились.
        - Обещаю, девочка. - Он так крепко ее обнял, что почти оторвал от земли, и страстно поцеловал. И она, не стыдясь окружающих, ответила ему с той же пылкостью.
        Тогда Иен взял Сабрину за руки, поцеловал ее ладони, вскочил на коня, подал команду, и маленькое войско тронулось из замка.
        Глава 19
        Недели шли, и Иен гадал, догадывалась ли его прелестная жена, каких сил ему стоило уехать от нее? Ее слезы в утро их расставания, несмотря на неминуемую близкую разлуку, вызвали в нем огромную, как окружающие их горы, радость.
        С самого первого дня, когда он увидел Сабрину вновь, она поймала его в свои сети. Его сердце. Его разум. Все его чувства. Стала госпожой его сердца, властительницей души. Другие мужчины изменяли женам, его же не тянуло к женщинам. Иен понимал: ни с одной другой он не получит того наслаждения, какое он испытывает в объятиях Сабрины.
        По ночам жена являлась к нему. Обнаженная и соблазнительная, с огненными волосами, она пламенными поцелуями еще больше разжигала его страсть. Иену грезилось, что Сабрина прижимается к нему. В такие минуты он ощущал ее шелковистую кожу, видел, как рассыпаются великолепные волосы по его животу… и ниже, переливаются там, где настойчиво и мучительно пульсирует желание. Потом наступала его очередь. Губами и языком он касался ее плоти, ласкал, сводил с ума, и в его объятиях Сабрина стонала, испытывая ответную страсть. Никогда наяву она не отдавалась так полно, без остатка, и он испытывал необыкновенное блаженство.
        Да, она преследовала его, одинокими ночами не давала покоя, являлась в краткие минуты передышек. Он жаждал ее сердца, но не принадлежало ли оно кому-нибудь другому? Иен обладал ее телом, но была ли Сабрина истинно его?
        Ревность точила его, отравляла, как медленный яд, и Иен мрачно сознавался себе, что между ними было еще много недосказанного. Временами ему приходило в голову, что ребенок, которого жена носила под сердцем, возможно, не его, но Мак-Грегор тут же отбрасывал мучительные сомнения. Сабрина поклялась, что не любила Джеми Мак-Дугала, но Иен подозревал, что она по-прежнему чувствовала к нему глубокую симпатию.
        Не глупо ли уверять себя, что жена беременна от него, а не от Джеми? Но сомнения сомнениями, а как объяснить тогда, что Сабрина оказалась девственницей? И если она собиралась рожать в середине лета, значит, зачала в их первую брачную ночь.
        Иен досадовал, что ему приходится проводить дни вдали от жены, но он отдал свой меч Брюсу и, как человек слова, должен сдержать обещание. Брюс нуждался в его мече как никогда, потому что, казалось, кольцо окружения вокруг него сжимается. Шотландская армия была мала. Англичане многократно превосходили ее числом. Они нападали, уничтожали небольшие отряды, рассчитывая погубить ее целиком. Их поддержали сторонники Комина, стремившиеся скинуть Брюса с трона.
        Иен каждый день молил судьбу не дать ему пасть в сражении. Ненависть к англичанам росла не по дням, а по часам, и Брюс горел решимостью прогнать их с шотландской земли.
        А Иен желал только мира своей стране, мира собственному замку и своим владениям, чтобы проводить время в довольстве с женой и детьми у пылающего очага.
        Он боялся за жизнь Сабрины, потому что не забыл, как кто-то закрыл ее в подземелье. Но кто? И зачем? Может быть, случайно? Не похоже. Чтобы оградить ее от опасности, Иен оставил в замке Фрейзера, зная, что друг убережет Сабрину даже ценой собственной жизни.
        Изумрудная зелень весны все больше и больше покрывала землю, когда несколько вождей с севера решили вместе со своими войсками выступить за Брюса, и Иен - наконец получил возможность отправиться домой.
        Крики с башни замка Мак-Грегоров оповестили о приближении всадников. Воины пришпорили коней и понеслись к воротам. Позади всех скакал Иен, хотя не менее остальных спешил к домашнему очагу.
        В зале он кивал собравшимся, смеялся, что-то говорил все прибывающим людям, но глазами искал в толпе жену. Наконец он различил спешащую из кухни хрупкую фигурку.
        Сабрина.
        Их взгляды встретились. Ее глаза от удивления округлились - от удивления и какого-то еще другого чувства.
        При виде ее радости у Иена сильно забилось сердце. Улыбка озарила прелестные губы Сабрины и была настолько ослепительной, что Иен одновременно испытал гордость и острое чувство собственника. Окружающие звуки исчезли, словно в мире они остались одни…
        Сабрина сделала шаг вперед, потом еще один, пошла быстрее и наконец побежала бегом. Иен подхватил ее, прижал к груди, к самому сердцу. Их губы слились в блаженном поцелуе, всколыхнувшем чувства обоих, и Иен ощутил, как зарождается и растет в нем желание. Но грубоватый хохот напомнил ему, что они не одни, и он неохотно оторвался от губ жены. Не разжимая пальцев, которыми нежно держал руки Сабрины, Иен отступил на шаг и окинул ее взором с ног до головы, даже не пытаясь скрыть голода и жадности во взгляде. Улыбка озарила его лицо при виде того, как изменилась фигура жены: груди налились и потяжелели, живот заметно округлился. При этом Сабрина сохранила невероятную привлекательность. Два ярких пятна вспыхнули на ее щеках.
        - Иен, не смотри на меня так!
        Камень упал с его души, и Мак-Грегор ощутил давным-давно не испытываемую легкость.
        - А почему? - шаловливо поинтересовался он. - Спроси кого хочешь, любой скажет, что я всегда был не прочь положить глаз на смазливую девчонку.
        Сабрина оглянулась, чтобы убедиться, что их никто не слышит, и запротестовала: - Какая я тебе девчонка?
        - Определенно смазливая. - Он заставил ее взять себя под руку и, несмотря на показное сопротивление, почувствовал, что Сабрине это приятно.
        Настала пора отпраздновать возвращение. Праздник продолжался весь вечер. Люди радовались, танцевали и много смеялись. Сабрина сидела рядом с Иеном и рассказывала о том, что произошло за время его отсутствия. Он с облегчением узнал, что никаких тревожных событий больше не происходило. Может быть, она ошиблась? Может быть, оказалась запертой в кладовой по какому-то странному, но случайному стечению обстоятельств? Хотя как это могло произойти, Иен не понимал.
        В этот миг любопытная борзая сунула холодный нос под килт Фрейзера, и тот, выпучив глаза, так и подскочил на стуле.
        Зал разразился хохотом.
        Фрейзер грозно сдвинул брови и завопил: - Прочь отсюда, шавка!
        Собака легла на брюхо, положила морду на вытянутые лапы, подняла огромные покаянные глаза и жалобно завыла. Ярость Фрейзера тут же прошла, и он рассмеялся вместе с другими.
        Глаза Иена были прикованы к профилю жены, словно он хотел запомнить каждую ее черточку.
        - Как хорошо, когда ты улыбаешься, - тихо проговорил он.
        Хорошо, что ты вернулся домой, - повернулась она к нему.
        Слова Сабрины напомнили Иену о том, что свидание наедине, которое он с нетерпением ждал, еще предстоит. Он поднялся и изобразил раздирающую рот зевоту.
        - День был длинным и трудным, - сказал он. - Мы столько ночей провели на холодной, твердой земле, что я жду, не дождусь, когда окажусь в теплой постели.
        - И в теплых объятиях жены! - игриво воскликнул кто-то. - Да, и в них тоже, - широко улыбнулся Иен и повернулся к Сабрине. Она поднялась, и они вдвоем покинули зал.
        В уединении спальни Иен подвел жену к камину, усадил возле благодатного огня и обнял. Она нежилась в его объятиях, а он благодарил Господа за то, что невредимым вернулся домой. Иен чувствовал себя счастливым мужем, а вскоре ему предстояло стать еще и отцом. Он прижимал жену к груди, ощущал ее тело рядом со своим, вдыхал аромат волос… и это оказалось намного приятнее, чем можно было бы представить.
        - Я почти страшилась твоего возвращения. Иен, потому что была уверена, что ты во мне усомнишься… - вдруг сказала Сабрина, смущенно разглаживая складки юбки.
        - Усомнюсь в тебе? - удивился он. - Почему? Сабрина набрала побольше воздуха в грудь.
        - Когда ты уезжал, у нас не хватило времени поговорить о ребенке, и ты мог подумать, что это ребенок Джеми. - (Йен так и считал, но чувствовал, что не время в этом признаваться.) - Это не так, но я не знаю, как тебя убедить в этом.
        Иен накрыл ее миниатюрные пальчики ладонью и почувствовал, как они дрожат.
        - Не надо меня убеждать, - проговорил он. И Бог свидетель, в этом действительно не было необходимости. Что бы ни происходило между Сабриной и Джеми, что бы ни оставалось между ними до сих пор, Иен был уверен, что жена не лжет. Обман просто был не в ее характере. Он поднял голову Сабрины за подбородок так, чтобы видеть ее глаза. - Слушай меня, дорогая, внимательно. Бывало, мы ссорились, но я помню, что в первую брачную ночь моя невеста оказалась невинной. Какие бы чувства ты ни испытывала к Джеми, какими бы они до сих пор ни оставались, я уверен в тебе и знаю, что ты не нарушишь так легко данную Богу клятву.
        Помолчав, Йен внимательно посмотрел в глаза Сабрины.
        - Когда-то я просил тебя верить мне, не сомневаться во мне. Теперь я не хочу сомневаться в тебе. Поэтому скажи - я должен это знать. Вскоре ты подаришь мне ребенка, но у меня сложилось впечатление, что было время, когда ты этого боялась. - Он помолчал. - Пожалуйста, ответь: почему?
        Йен весь напрягся и оттолкнул бы Сабрину, но она положила ему на руку ладонь и сказала: - Это вовсе не то, что ты думаешь.
        - Что же тогда? - Его тон показался ей беспощадным.
        - Я рада… рада, что у нас будет ребенок… Правда. Хотя все произошло немного быстрее, чем я рассчитывала. Признаюсь, это глупо, - Сабрина вздохнула, - но я… я боюсь.
        - Боишься? - изумился Иен. Сабрина поежилась.
        - Моя мама умерла от родов.
        Руки Иена сомкнулись на ее плечах, захотелось защитить жену. Он поцеловал Сабрину.
        - Прости, я забыл. Но ты молода и здорова, Сабрина. Нет причин сомневаться в том, что все пройдет хорошо. Или ты заметила какие-нибудь нехорошие признаки? - Он почти со страхом изучал ее лицо.
        Она покачала головой: - Дурнота по утрам меня мучает меньше. Я ходила в деревню к повивальной бабке, и та сказала, что и я, и ребенок здоровы.
        - Хорошие новости! - нарочито бодро воскликнул Иен, но Сабрина по какой-то причине по-прежнему казалась встревоженной.
        - Да, - согласилась она и, поколебавшись, добавила: - Ты сочтешь меня глупой… но так хочется, чтобы, когда придет мое время, все было бы по-другому. Мэри хорошая девушка, но если бы рядом находилась Маргарет, я бы не чувствовала себя так одиноко!
        По правде говоря, Иен считал себя способным понять чувства Сабрины. Она лишилась матери и сестры, которым можно было бы поплакаться, а других близких женщин просто не существовало. И он утешил ее, как только мог: - Ты не останешься одна. С тобой буду я. Глаза Сабрины потемнели.
        - Тебе, быть может, снова придется отправиться на помощь Брюсу. Так что не давай обещаний, которые не сможешь выполнить.
        - Это обещание я твердо намерен выполнить, - не отступал Иен. И Сабрине очень захотелось, чтобы все случилось так, как он сказал. Чтобы муж оставался с ней сегодня, завтра… всегда.
        Она погладила его по щеке. Иен не отвел взгляда и ласково прошептал: - Я по тебе скучал, дорогая.
        От нежного признания сердце Сабрины екнуло. Глаза мужа не были холодными, словно камень, а, наоборот, пламенели жаром, и она почти боялась в это поверить.
        Последние недели показались ей настоящей пыткой. Она так скучала по Иену! И вот теперь он дома и смотрит на нее удивительно нежным взглядом. И от этого в сердце зазвучала неслыханная раньше песня.
        Улыбка затрепетала у нее на губах.
        - И я тоже, Иен. Не могу тебе выразить, как…
        - Не можешь выразить? Тогда покажи.
        Это было приглашение, которое Сабрина не понять не могла. Она заключила его лицо в ладони, большими пальцами поглаживала щеки и ощущала приятную шероховатость щетины. Все ее тело пронзила приятная дрожь. Иен был таким красивым, так влек к себе!
        Набравшись храбрости, она поцеловала его в губы. Закрытые веки Сабрины затрепетали, и у нее вырвался блаженный вздох. Пальцы скользили по шее мужа, и она ощущала, что прижатые к ее губам губы радостно улыбаются. Женщина робко коснулась их языком и почувствовала ответное прикосновение. Волна страсти заставила забиться сердце и подумать, как долго она не знала мужа.
        Поцелуй стал настойчивее. Сабрина тоже не владела собой, но это ее нимало не беспокоило.
        Но вот он поднял ее, перенес на кровать и тут же сам очутился рядом. Снова припал к губам, словно испытывал голод… Поцелуй был таким, будто они оба изголодались. Палец Иена прошелся по ключице, опустился к налитой груди. Соски напряглись и заныли, и Сабрина выгнулась под его рукой.
        Иен нехотя оторвался от ее губ. Сабрина неотрывно смотрела, как он поднялся с кровати и принялся раздеваться. Пламя камина бросало блики на его обнаженное тело. Она невольно залюбовалась изяществом Иена, его силой. Плечи отливали бронзой, фигура казалась отлитой из металла.
        Во рту Сабрины вдруг пересохло: она поняла, чего он хочет, и испугалась. Вряд ли он найдет ее теперь привлекательной и соблазнительной: талия сделалась шире, груди налились, словно спелые дыни, ей казалось, что вся она опухла.
        Сабрина коснулась руки мужа дрожащими, пальцами. Она не останавливала его, только еле слышно прошептала: - Нам обязательно… раздеваться?
        Темная бровь удивленно изогнулась.
        - Ты спрашивала об этом в самый первый раз. - Его улыбка была явно игривой. - Ты что, забыла? Так любовью заниматься приятнее всего.
        Сабрина не могла поднять на него взгляда. Просто не могла. Постепенно улыбка Иена потухла, и тяжелая ладонь легла жене на плечо.
        - Тебе не надо стесняться.
        - Дело не в этом, - поспешно проговорила она. - Просто я изменилась.
        - Изменилась? - Иен окинул ее изучающим взглядом. - Каким образом, любовь моя?
        Любовь. Ее сердце затрепетало. Но неужели муж не способен понять? Горло сдавило, и Сабрина никак не могла выговорить то, что хотела сказать.
        - Иен, - наконец начала она, - ты не слепой и не можешь не заметить, как я пополнела и…
        Пальцы мужа легли на ее губы и оборвали слова.
        - Ты боишься, что я буду меньше желать тебя?
        - Да, - кивнула Сабрина. - Я больше не чувствую себя соблазнительной.
        Глаза Иена потеплели.
        - Милая, ты красива как никогда! - Он покачал головой и, казалось, теперь уже сам не мог подобрать слов. - Как бы тебе это объяснить… ты так обворожительна и привлекательна, что я дрожу, словно юнец. - Он торжественно накрыл рукой ее округлый животик. - Я хочу тебя, как раньше, Сабрина. Нет, даже сильнее, потому что вид моего сына в твоем чреве веселит сердце и переполняет мою грудь гордостью. - От его прерывистого шепота все тело Сабрины пронзала приятная дрожь. - Я хочу тебя, как никакую другую женщину. Как никогда не хотел другую!
        Именно это она хотела услышать. Именно этого так страстно желала. С приглушенным стоном Сабрина обвила шею мужа руками и, испытывая от облегчения настоящее головокружение, подставила ему губы. Больше она не возражала.
        Иен опустился рядом с ней, взял ее за руку и решительно повел вниз по своему твердокаменному животу к подрагивающей от страсти плоти.
        - Как-то ты сказала, что я, став мужчиной, остался таким же, каким был маленьким мальчиком. - В голосе Иена ощущались смешливые нотки. - Сейчас ты тоже так считаешь?
        Сердце Сабрины застучало так сильно, что казалось, сотрясается все тело.
        - Нет, - едва слышно проговорила она. Зрачки Иена потемнели.
        - Коснись меня, милая! - Голос вибрировал неприкрытым желанием. - Коснись меня…
        И Сабрина, пораженная собственной решимостью, сомкнула коснувшиеся его плоти пальцы. Неожиданная объемистость заключенного в ладонь предмета заставила женщину вздрогнуть. Озадаченная, она повела рукой вверх к бархатистому утолщению у самого его кончика и заметила, что от ее прикосновений он все больше наливается силой.
        И тогда, почувствовав собственную власть, руководимая одним лишь инстинктом, она начала скользить рукой вверх и вниз… и опять - вверх и вниз. И это движение чуть не свело ее мужа с ума.
        - Хорошо, девочка. Ты сожжешь меня изнутри и снаружи, - хрипло прошептал он. Еще одно движение, и бедра Иена неистово дернулись. Рука остановила Сабрину. - Довольно, не то я извергнусь прямо сейчас! Теперь настала его очередь.
        Светлые серебристые глаза горели безумной страстью. Он опрокинул жену на подушки; большие пальцы закружили вокруг твердеющих темных сосков. Со стоном Сабрина ухватила его за голову и направила туда, где больше всего ждала поцелуя. И Иен с клокочущим смехом в груди дал ей то, что она так страстно хотела: прошелся по соскам языком и оставил их блестящими, влажными и изнемогающими от напряжения.
        Рука скользнула ниже и зарылась в волосах между бедер. Большой палец нащупал скрывавшийся в недрах розовых складок бутон наслаждения. Один из пальцев проник глубоко внутрь - Сабрина почувствовала пронзительную боль, - и тут же к нему присоединился другой, тогда как большой палец так и не оставил заветного бутона. Женщина содрогнулась, чувствуя, как исходит слезами желания ее тело, а пальцы Иена становятся влажными, и прижалась к нему в вожделении.
        Иен поцеловал ее, и голод, который она ощутила в его поцелуе, снова вверг ее в пучину желания. Муж навис над ней, колени широко раздвинули бедра. И воспламененная сверх всякой меры Сабрина сжала его в объятиях.
        Он стоял над ней на локтях, стиснув зубы. Сабрина коснулась колючих ямочек на щеках, обвела кончиком пальца его алчный рот, дотронулась до влажной и гладкой кожи на бугрящихся мышцами руках, которые она так сильно любила.
        Их взгляды встретились, и Сабрина увидела в глазах мужа такое же всепоглощающее желание.
        И в тот же миг он вошел в нее; губы накрыли рот, он переполнил ее всю, добравшись до самых глубин…
        Близость захватила Сабрину, как никогда прежде, и единение оказалось не только телесным, но и духовным. С пронзительной нежностью муж прижал ее к себе, и Сабрина не сдержала радостного стона.
        - Иен… - Его ногти впились в его руку. - Иен!
        В дикой, всепоглощающей страсти их бедра встречались снова и снова. Сабрина выгибалась, рвалась навстречу, чтобы взять от мужа так много, как только могла. Наслаждение достигло настоящего экстаза. Она ощущала, как напряглось ее тело и содрогается снова и снова на его напрягшейся плоти. А потом унеслась ввысь, словно оборвала все земные связи. Рядом, у самого сердца, восходил к вершинам наслаждения Иен. Когда он взорвался извержением у нее внутри, ее всю точно опалило огнем.
        Постепенно вихри страсти утихли. Иен приподнялся на локтях и поцеловал жену с безмерной нежностью.
        Тогда о себе пожелал заявить ребенок. И заявил-таки - забился там, где отец все еще прижимался к животу его матери. Глаза Йена широко расширились, в них появился страх, которого Сабрина никогда прежде не замечала. Муж отодвинулся так осторожно, что она не сдержала улыбки.
        - Послушай. Это?..
        - Да, - улыбнулась она. Сама взяла его руку, положила себе на живот и накрыла своей, чтобы он лучше почувствовал, как шевелится его сын. И ребенок, словно сознавая присутствие отца, сильно ударил снова, каким-то перекатывающимся движением давая знать о себе.
        Трогательная улыбка Иена проникла Сабрине в самую душу. Он не отнял руку и, словно завороженный, держал ее у жены на животе.
        - Как ты думаешь, девочка или мальчик?
        - А ты кого больше хочешь?
        - Мне все равно. Только бы с тобой и с ребенком было все в порядке.
        Сабрина осталась довольна его ответом и сонно пробормотала: - Думаю, что у нас будет сын. - Она устроилась у Иена на плече, и тот подсунул руку ей под голову. - Да, сын, - повторила она и в изнеможении вскоре заснула.
        А Иен улыбнулся и с глубокой нежностью поцеловал то место, где до поры до времени приютился его ребенок, потом сцепил пальцы с пальцами Сабрины и оставил руку на ее округлом животе.
        Вскоре он спал так же крепко, как и жена.
        Глава 20
        Весна растопила землю плотно укутанного туманами нагорья и оживила холмы и вершины пышными цветами. Сабрину обрадовал ее приход: она уже устала от резкой обнаженности зимы. Дни становились все длиннее. Чувствовалось приближение лета. А когда сочным багрянцем распустился вереск, жизнь в Сабрине налилась настоящим бутоном.
        Много времени она проводила с Мэри: женщины шили для будущего ребенка. Но Сабрина быстро уставала от сидения и шла прогуляться в деревню или к сапфировым водам озера у западной стены замка. Иен, хоть и хмурился, не останавливал жену, потому что та ходила вдвоем со служанкой. Случай, когда ее заперли в кладовой, уже не казался таким пугающим, и хотя Сабрина так и не нашла ему объяснения, ей уже не чудилось, что за каждым углом ее подстерегает опасность.
        Иен. Мысль о нем заставляла сердце биться сильнее. Он был нежен и внимателен, и подчас Сабрина думала, что муж ее действительно любит. Его радовало предстоящее рождение ребенка, и это согревало душу женщины. Она видела, что его заботит ее самочувствие, но втайне желала большего… наверное, слов любви. Но ни одно не срывалось с его губ. И Сабрина начинала себя упрекать, твердя, что ждет слишком многого. Достаточно и того, что муж заботится о благополучии ее и не рожденного еще сына.
        Не желая дарить любовь там, где в ней не нуждались, она держала свои чувства в узде.
        Вечерами они часто подолгу разговаривали, но Сабрина чувствовала, что Иен еще многое от нее скрывает. По временам он казался совершенно чужим. Его явно что-то тревожило, но он никогда не делился своими заботами. Сабрина еще несколько раз пыталась расспросить его о Фионне - кто убил несчастную женщину и, главное, почему…
        Муж моментально мрачнел и явно давал понять, что не хочет разговаривать на эту тему. Сабрина тяжело переживала из-за того, что Иен не желает делиться с ней своей сокровенной тайной, и, сокрушаясь, утверждалась в мысли, что его сердце принадлежит ей не полностью.
        В конце мая Иен снова уехал на помощь Брюсу. Сабрина гордилась собой, потому что пожелала ему доброго пути и попрощалась без единой слезинки. И только позже, в уединении спальни, распластавшись на кровати, их общей кровати, дала волю слезам.
        Как-то днем, через несколько недель после отъезда Иена, когда Сабрина обсуждала в зале меню на следующую неделю, со двора, шаркая подошвами, пришел дядюшка Малькольм.
        - Он едет, - объявил старик.
        Сабрина успела полюбить старого воина, хотя, как и предупреждал Иен, не бралась предугадать заранее, где витали его мысли - в прошлом или настоящем. Она склонила набок голову и удивленно спросила: - Кто, дядюшка?
        - Твой муж, кто же еще? Разве я бы потащился говорить тебе о ком-нибудь другом?
        Сабрина всмотрелась в глаза старика, но они были чистыми, словно быстрый горный поток.
        Сердце радостно замерло, и от счастья закружилась голова. Иен. Иен возвращается! Забытое гусиное перо упало на стол, и она вскочила так поспешно, как только позволял ей заметно округлившийся живот.
        Едва она очутилась на ногах, как снаружи раздался грохот копыт. Сабрина схватилась за голову. Волосы были распущены по плечам, как нравилось Иену, но не причесаны с самого утра. А платье выцветшее и поношенное. Но что толку суетиться? Она растолстела, стала неуклюжей и, как бы ни старалась, привлекательно не выглядела.
        Иен появился на пороге. Он был так хорош собой, что у Сабрины перехватило дыхание. Его взгляд скользил по залу, словно он кого-то искал. Но вот наткнулся на нее и остановился. Сабрине захотелось себя ущипнуть, чтобы убедиться, что она не спит, потому что в серых глазах мужа, которые видели, кажется, только ее одну, женщина прочитала радость и теплоту.
        Он подошел, обнял жену за талию и поцеловал долгим и нежным поцелуем. Сабрине почудилось, что она стоит у самых врат рая. Иен загадочно улыбнулся.
        - У меня для тебя кое-что есть, жена.
        - Подарок? - прищурилась Сабрина. Кончиком пальца Иен провел ей по носу.
        - Не совсем.
        - Тогда что же? - Притворяясь недовольной, она надула губки, но на самом деле изнывала от любопытства.
        Иен не мог сдержать широкой улыбки, но ничего не ответил и поманил ее к выходу.
        Сабрина онемела. Уж не обманывают ли ее глаза?!
        - Эдна, - медленно проговорила она и тут же в восторге закричала: - Эдна!
        Ей навстречу бежала маленькая служанка из Данлеви. Женщины обнялись и то плакали, то смеялись. Наконец Сабрина сделала шаг назад.
        - Не могу поверить, что ты здесь. Ты надолго?
        - Надолго, миледи! - Маленькая служанка вся светилась. - И даже очень. - Она радостно рассмеялась. - Теперь, с вашего позволения, я буду называть замок Мак-Грегоров своим домом.
        Иен стоял поодаль и смотрел на женщин со снисходительной улыбкой. Сабрина, слишком взволнованная, чтобы говорить, повернулась к мужу и протянула ему руку. Сердце замерло. Голова кружилась оттого, что он это сделал для нее. Для нее!
        Забота и участие мужа застали Сабрину врасплох. Глаза затуманились.
        - Спасибо, - прошептала она, и это было все, на что она оказалась способной. Чувства отражались у нее на лице, но это мало тревожило женщину.
        Иен поднес ее руку к губам.
        - Я рад, что мой подарок доставил тебе удовольствие.
        Остаток дня Сабрина немного тревожилась, все думала, как примет Эдну ее теперешняя служанка Мэри. Она заверила девушку, что место остается за ней. Более того, пообещала сделать нянькой ребенка, потому что видела, как хорошо обращается ее служанка с детворой в деревне.
        Мэри пришла в восторг.
        - Я так люблю крошек! - радостно воскликнула она. - Наверное, потому, что я старшая из двенадцати детей в семье. Я их очень люблю, миледи!
        - Тогда решено, - твердо заявила Сабрина. - Будешь НЯНЬКОЙ. Позже в спальне она рассказала об этом Иену.
        - Ты не возражаешь?
        - Конечно, нет. Мэри - прекрасный выбор. - И, помолчав, обнял жену, прижал к себе. - Ты рада, что Эдна здесь?
        - Да. - Она улыбнулась ему в плечо. - Хотя должна признаться, никак, не рассчитывала увидеть ее в замке Мак-Грегоров. Ты оказался с Брюсом рядом с Данлеви?
        - Расстался с ним у Перта, заехал в Данлеви и провел там ночь. И тогда мне пришло в голову забрать с собой Эдну, потому что я вспомнил, как тебе здесь одиноко. - Иен говорил абсолютно спокойно. - Да и во время родов тебе будет легче, если рядом окажется кто-то из близких.

«Но мне не одиноко, когда ты рядом!» - безумно хотелось крикнуть Сабрине. Но что-то ее удержало. Вместо этого она только хмыкнула и спросила: - Папа не возражал, что ты сманиваешь у него слуг? Иен усмехнулся; - Возражал. Но тебе Эдна нужнее, чем ему. И я ему это объяснил.
        Сабрина погрустнела. Она писала отцу, что ждет в середине лета ребенка, и не получила ни слова в ответ. Ни единого письма с тех пор, как уехала из родного дома. Она постаралась спросить как можно беззаботнее: - Как там папа?
        - Нормально.
        - Я рада. - И после долгой и трудной паузы подняла на мужа глаза. - Обо мне спрашивал?
        - Спрашивал, - быстро ответил Иен, но что-то в его тоне подсказало Сабрине, что он ей солгал.
        Горло сдавило от горя, грудь пронзило, точно ножом. Сабрина осторожно высвободилась из объятий мужа и соскользнула с кровати. Ноги помимо ее воли привели ее к окну. Женщина распахнула створку и выглянула в темноту. На сердце было так же тоскливо и пусто, как в окружающей черной ночи.
        Сабрина жестоко корила себя за глупость - надо же было додуматься задать такой дурацкий вопрос! Ведь она заранее знала ответ. На душе было тяжко. Когда она жила дома, отец не обращал на нее никакого внимания, а теперь, видно, вовсе забыл.
        Внезапно Сабрина почувствовала, что сзади ее коснулись сильные руки, и ощутила на затылке дыхание Иена.
        - Возвращайся в постель. Но Сабрина не двинулась.
        - Я писала ему, сообщала о ребенке, - бесцветным голосом проговорила она. - Но он даже не ответил. - Спокойный тон был не в состоянии скрыть ее горечи. - Я ему безразлична.
        - Он глупый человек, Сабрина. Глупый, старый, слепой человек. Не может и не хочет себя переделать.
        - Вот если бы ребенка ждала Маргарет, знаешь, как он обрадовался бы! - Она поежилась и заговорила еще тише: - Всю жизнь я чувствовала себя совершенно никчемной.
        Объятия Иена сделались крепче.
        - Это не ты никчемная. Никчемный человек твой отец.
        Сабрина ничего не ответила. Из провала души вздымалась глухая тоска. Она не понимала, что надрывает мужу сердце, словно бритвой, режет надвое грудь.
        - Отец твой - болван, - грубо сказал Иен. - И пожалуйста, запомни: ты не одна. Есть люди, которые сильно о тебе беспокоятся.

«Это он о себе? - с болью подумала Сабрина. - Это он обо мне беспокоится?» Сердце сковало холодное отчаяние. Стало трудно и больно дышать. Не любит… только чуть-чуть беспокоится.
        В это время она почувствовала, как в животе шевельнулся ребенок. Если уж у нее нет любящего мужа, то этот еще не рожденный человечек останется с ней навеки. Ее ребенок - родная кровь. И она взмолилась, чтобы он здоровым благополучно появился на свет.
        Иен тоже почувствовал биение новой жизни и положил руку на округлый живот жены.
        - Осталось недолго ждать, - прошептал он. - Ты все еще боишься, милая?
        - Немного, - призналась Сабрина. Ее сердце исходило кровью. Она подавила желание разрыдаться и обернулась в объятиях мужа. - Держи меня Иен… пожалуйста, держи.
        Сильные руки обвились вокруг ее тела, крепче прижали к себе. Иен поднял жену, перенес в кровать и уложил рядом с собой. Она зарылась в одеяла, как никогда прежде наслаждаясь его близостью, но внезапно почувствовала испуг и не потому, что ей предстояли роды, а по какой-то другой причине. Навалилось ощущение чего-то зловещего, чему она не могла подобрать имени, но явно очень могущественного.
        - Сабрина, в чем дело? Ты вся дрожишь!
        - Ничего, - сумела выговорить она и уткнулась лицом в его плечо. Иен был так добр и так мил, и от его заботы сердце скручивалось настоящим узлом. Сабрина потерлась щекой о его плечо, наслаждаясь мускусным запахом его тела и несокрушимостью обнявшей ее руки.
        Ее волосы в беспорядке разметались по его груди, и свободной рукой Иен перебирал шелковистые медно-золотистые пряди. Твердые губы касались ее лба, щек, перемещались по изгибу скул. Он был с ней так нежен, что Сабрина все теснее прижималась к нему и, чувствуя защиту, постепенно успокаивалась.
        Через несколько минут ее дрожь унялась, и она заснула.
        Мэри обрадовалась, когда узнала, что станет нянькой господского ребенка, потому что всегда любила возиться с детьми. Леди слыла великодушной и доброй женщиной, и не было выше чести, чем присматривать за ее малышом.
        Горя желанием поделиться этой новостью с сыном кузнеца Томасом, служанка отправилась в деревню. Они еще не были женаты, но Мэри лелеяла мечту, что Томас вот-вот сделает ей предложение. Девушка шла по неровной дороге, и ее шаги выстукивали радостный мотив.
        Ее мысли становились все радостнее, а улыбка светлее: если все пойдет, как она задумала, со временем ее будет радовать собственный ребенок.
        Позади послышались шаги. Мэри остановилась и прислушалась.
        - Кто там? - Она склонила голову набок. Никакого ответа. Вдруг из тени выскользнула безликая темная фигура.
        Улыбка на лице Мэри погасла. По коже побежал мороз. Она повернулась и бросилась бежать, точно по пятам за ней гнался сам дьявол. По всей вероятности, это был именно он, потому что через секунду губительные руки опрокинули девушку на землю.
        - Скажи, прощай замку Мак-Грегоров, - произнес над ней кто-то скрипучим голосом. - Потому что, боюсь, ты его больше не увидишь.
        Прежде чем Мэри успела закричать, сильный удар обрушился на ее беззащитную голову. И мир померк у нее в глазах.
        Отсутствие служанки было обнаружено на следующее утро. Сабрина приказала обыскать каждый уголок, а Иен послал людей в деревню и велел осмотреть окрестности замка.
        В зале заламывала руки Эдна.
        - Это моя вина! - причитала она. - Я знаю, моя вина. Но я не собиралась занимать ее место. Правда, не собиралась.
        - Конечно не собиралась, - успокаивала ее Сабрина. - Честно говоря, я думаю, что дело здесь вовсе не в этом.
        Сабрина не кривила душой: внутри у нее поднималась дрожь, и она никак не могла унять гложущее ее чувство тревоги.
        В спальню Иен вернулся поздно, потому что весь день провел в поисках.
        - Ты думаешь, она сбежала из-за Эдны? - спросил он.
        - Мне это приходило в голову, - призналась Сабрина. - Но Мэри была неравнодушна к сыну кузнеца Томасу и только третьего дня призналась, что, возможно, он вот-вот попросит ее руки.
        На лице у Иена отразилось беспокойство.
        - Парень сам не свой, - пробормотал он. - Я послал его в соседнюю долину проверить, нет ли Мэри у ее родных.
        Но поездка Томаса не принесла никакого результата. Родные не видели Мэри. Опасения Сабрины усилились. Что-то страшное приключилось со служанкой. Она чувствовала это всем своим существом.
        И оказалась права.
        На следующее утро на берегу озера была найдена накидка Мэри. Сабрина похолодела, а услужливая память нарисовала страшную картину.
        - Точно как с Маргарет, - вслух прошептала она. - Точно как с Маргарет…
        Кровь в ее жилах застыла, и мысли прямиком обратились к Иену. «Нет, - думала она, - не может быть». Она прекрасно знала, что всю ночь он был с ней, что она спала в его объятиях. «Но возможно, каким-то образом Иен все же покидал спальню?» - пронеслось у нее в голове.
        На все вокруг упала тень уныния. Люди чувствовали себя подавленными. От хорошего, радостного настроения ни у кого не осталось и следа, словно на замок Мак-Грегоров опустилась темная, гнетущая туча.
        Правда ускользала, словно тропинка, которая поворачивала и петляла, но вела в никуда. Иен сделался неразговорчивым и отчужденным, а Сабрина металась между одолевавшим ее страхом и отчаянной надеждой, что это не могло быть правдой и муж не убивал ни Фионну, ни Маргарет, ни Мэри…
        Или убивал?..
        Аласдэр первым нехотя сказал, что в деревне начались разговоры. Иен уехал на охоту, и они вдвоем сидели в зале.
        - Говорю тебе, потому что знаю: это все равно дойдет до твоих ушей, Сабрина. - Он покачал головой. Выражение его лица было необычайно мрачным. - Лучше, если ты узнаешь все от меня.
        Сабрина в изнеможении опустилась на скамью.
        - Ты о чем, Аласдэр?
        - Ходят слухи, что Мэри покоится на дне озера. А еще говорят… - Он в смущении замялся и растерянно моргнул глазами. - Только не забывай, Сабрина, это не я так думаю, просто повторяю, о чем судачат в деревне.
        - Я понимаю, Аласдэр. - Сабрина натянуто улыбнулась. - Тебе нет нужды передо мной оправдываться. Пожалуйста, продолжай.
        - Люди вспоминают, как умерла Фионна. Говорят, что сначала убили ее, теперь пропала Мэри. Многие сомневаются, что смерть Маргарет - несчастный случай. И они гадают…
        - Гадают, кто будет следующей жертвой, - закончила за него Сабрина и потерла лоб, чтобы прогнать бившуюся между глазами боль. - Скажи, Аласдэр, они считают, что во всем виноват Иен?
        Аласдэр не стал отрицать, но и не подтвердил ее слова. В этом, впрочем, не было необходимости.
        - Пойми, Сабрина, - продолжал он, - сначала погибает его мачеха. Потом умирает суженая. - В тоне молодого человека явно слышались извиняющиеся нотки.
        - Ну а ты как считаешь? - Сабрина видела, что он не хочет отвечать.
        - Бог свидетель, не знаю, что и подумать. По временам в голову лезут такие же мысли. Со дня смерти его отца Дэвида Иен сильно изменился. Стал жестче… как-то задумчивее… - Гримаса боли исказила его лицо. - Прости меня, Боже… не представляю, как это выразить. Мне кажется, что кузен стал совершенно другим человеком.
        Но был ли это тот самый человек, который убил Фионну? Мэри? И, может быть, Маргарет? Именно в этом заключался вопрос…
        Нет! Нет! Только не Иен! Сабрина не могла в это поверить. И убеждала себя, что ни за что никогда не поверит.
        Но кто-то все же убил Фионну. Не тот ли самый человек, который расправился с бедняжкой Мэри?
        Сабрина содрогнулась.
        Аласдэр опустился перед ней на одно колено и взял ее руки в свои.
        - Я тебя напугал?
        - Да, - призналась она.
        - Не бойся. Я расставлю в замке дополнительных стражников. И они станут караулить тебя днем и ночью.
        - Спасибо, Аласдэр. - Сабрине удалось изобразить на лице улыбку. - Ты очень мил. А теперь я хочу побыть одна.
        - Конечно, Сабрина, но если тебе понадобится с кем-нибудь поговорить…
        - Сразу же вспомню о тебе.
        Он поцеловал ей руку и направился к выходу. Сабрина смотрела ему вслед и думала, насколько он воспитан и очарователен, и удивлялась, почему ни одна юная девушка не влюбилась в него до безумия?
        В тот же день слег в постель дядюшка Малькольм. Сабрина отправилась наверх навестить старика и, не доходя до двери, услышала его надрывный кашель. Она быстро позвала Эдну и приказала приготовить горячее снадобье, чтобы облегчить страдания больного.
        Приблизившись к кровати, она положила ладонь на изборожденный морщинами лоб. Кожа оказалась сухой и горячей. Сабрина намочила в тазике тряпочку и принялась его обтирать. Старик благодарно подставил лоб освежающей прохладе и что-то забормотал.
        Сабрина наклонилась ниже.
        - Что ты, дядюшка? Я не слышу.
        Его глаза раскрылись, и, прежде чем она успела вымолвить хотя бы слово, лицо преобразилось. Старик выхватил у Сабрины тряпочку и отшвырнул в сторону. Махнул рукой, и тазик полетел на пол, заливая все вокруг водой.
        - Ты нехорошая! - прохрипел он. - Я видел тебя с ним в саду. Видел! - Несмотря на слабость, голос его звучал обвиняюще.
        - Болталась, точно меч у него между бедер. А доказательство тут, внутри. - Он указал на ее живот. - И с другими тоже видел. Дэвид проклянет тот день, когда на тебе женился. Клянусь распятием, он не должен был этого делать!
        Дэвид. Пораженная и растерянная, Сабрина не сразу сообразила, в чем дело. Должно быть, он снова принял ее за Фионну.
        - Дядюшка! Дядюшка! Это я, Сабрина, а не Фионна! Глаза старика стали безумными.
        - Я знаю, кто ты! И знаю, что ты!
        В самый разгар этой сцены с дымящимся бокалом на подносе в комнате появилась Эдна. Малькольм увидел ее и стал просить: - Не оставляй меня, девушка! Не позволяй ей приближаться ко мне!
        Сабрина отошла на шаг и сказала служанке: - Он меня не узнает. Попробуй дать ему сама, может быть, возьмет у тебя, а потом найди кого-нибудь, чтобы за ним присмотрели.
        С нее было довольно: напряжение оказалось сильнее, чем могли выдержать нервы. Сначала Аласдэр со своими подозрениями, а теперь еще это. На глаза навернулись, слезы, и, ничего не различая вокруг, Сабрина, спотыкаясь, вышла из комнаты.
        На верхней площадке узенькой лестницы она задержалась. Легкие жгло огнем, дыхание вырывалось толчками. Чтобы не так болело в груди, Сабрина слегка наклонилась. От предчувствия беды по коже побежали мурашки.
        В этот миг кто-то пихнул ее между лопаток, и она полетела вниз по узкой винтовой лестнице. Из горла вырвался сдавленный крик. Сабрина выбросила вперед руку - кисть обожгло нестерпимой болью, но зато она сумела остановить падение. Несколько секунд, пораженная, она неподвижно лежала. Кто ее столкнул? Кто?
        Наконец она неуклюже встала на ноги, поднялась на верхнюю площадку, но коридор уже был пуст. Гнаться за обидчиком не было сил, и Сабрина опустилась на пол. Левое запястье быстро распухало, и она постаралась устроить его поудобнее. Чувства пришли в полный беспорядок. В этот миг рядом послышались чьи-то шаги. Сабрина повернула голову на звук.
        К ней направлялся Йен.
        Все ее страхи всколыхнулись с удвоенной силой, и она оцепенела от ужаса. Это Иен обнаружил Фионну и был последним человеком, который видел Маргарет живой. А теперь она первым встречает его, после того как… Все же шло хорошо, когда он уезжал с Брюсом. Иен! Йен! Йен! Его имя билось у Сабрины в голове и отражалось от каменных стен. Неужели она в нем ошибалась? Неужели этот человек сумасшедший?
        - Сабрина… Боже мой… Это из-за ребенка? - Он опустился подле нее.
        Она машинально отпрянула к стене, но в его тоне сквозило одно лишь беспокойство. Будто ограждая себя, Сабрина выставила вперед плечо.
        - Нет… не прикасайся ко мне!
        - Что за глупости, дорогая? Ты прекрасно знаешь, что меня тебе нечего бояться.
        - А кого же мне следует бояться? - В ее голосе послышались истерические нотки. - Кто-то меня столкнул с лестницы и явно хотел убить. И первым, кого я после этого встречаю, оказываешься ты! Когда тебя в замке не было, все шло хорошо. Но вот ты возвращаешься - и снова происходят ужасные вещи!
        Иен стиснул зубы, с языка слетело ужасное проклятие. Как ни сопротивлялась жена, он схватил ее за руки, поднял, притянул к себе, заглянул в глаза.
        - Это не я, Сабрина! Слышишь, это не я!
        - Слышу. Но скажи мне, что случилось с Фионной? Лицо Иена сделалось страшным, но он ничего, не ответил.
        - Вот видишь… А с Маргарет?
        - Ее смерть могла быть случайной.
        - А могла и не быть! - воскликнула Сабрина. - Признайся, Иен, меня ждет такая же участь? Я буду задушена в собственной постели той же рукой?
        Он затряс головой.
        - Прекрати! Говорю тебе, я не имею никакого отношения к ее смерти!
        На сердце Сабрины навалился тяжелый камень, кожа лишилась красок и сделалась пепельной, руки тряслись, словно ее разбил паралич.
        - Кто же ее убил? Иен не отвел взгляда.
        - Бог свидетель, не я.
        - Тогда кто же? - взвизгнула Сабрина. - Я уверена, ты знаешь. Ответь, кто убил Фионну?!
        Иен опустил веки и поднял голову, точно незримо вглядывался в небеса, испытывая сильнейшую внутреннюю борьбу, а когда снова открыл глаза, в их черной глубине стояла такая боль, что Сабрина чуть не закричала.
        - Знаю, - прошептал он. - Ее убил мой отец.
        Глава 21
        Сабрина не помнила, как добралась до спальни. А когда пришла в себя, увидела, что сидит на кровати, а Йен беспокойно мечется по комнате.
        Она была потрясена.
        - Твой отец? Фионну убил твой отец? Иен замер, сцепил пальцы рук и кивнул. Ничего не понимая, Сабрина покачала головой: - А я думала, он ее сильно любил.
        - Безмерно. Он ее боготворил.
        - Тогда зачем же убил? Иен помолчал.
        - Узнал, что она изменяет ему с другим.
        Ей следовало догадаться. Слова дядюшки Малькольма снова зазвучали в ушах. «Ты нехорошая… Болталась, точно меч у него между бедер… Дэвид проклянет тот день, когда на тебе женился. Клянусь распятием, он не должен был этого делать!» И еще старик как-то заявил, что Фионна свела его племянника в могилу.
        Медленно она подняла на Иена глаза.
        - Такое случалось и раньше?
        Лицо Иена помертвело, и он едва слышно произнес: - Да.
        Сабрина облизала губы.
        - Когда-то я тебя спрашивала, любил ли ты ее, Иен. И помню, какой ты мне дал ответ. Но сегодня хочу спросить снова.
        Глаза мужа вспыхнули.
        - Я ее не любил. Никогда, - веско добавил он. - Хотя знаю, что многие думали по-другому. Но все они ошибались. - Иен хрипло рассмеялся. - Да, я считал ее красивой и не напрасно. Но в мое восемнадцатое лето она дала мне ясно понять, что не прочь бы лечь со мной в постель. Тогда мне стало ясно, что представляла собой эта женщина: неверная, лживая сука. Самовлюбленная и пустая. Меня потрясла ее уверенность, что я способен стать ее любовником - любовником жены собственного отца и своей мачехи. Когда я ее отверг, Фионна пришла в бешенство. Подозреваю, что именно она распустила слух, будто я ее преследую. Но вскоре до меня дошло, что если бы я сдался, то оказался бы не первым и не последним ее любовником.
        - И твой отец ни о чем не догадывался?
        - Она ухитрялась водить его за нос. А те, кто уступал ее чарам, конечно, не осмеливались и пикнуть. Я же терпел только ради отца.
        Взгляд Сабрины был прикован к его лицу.
        - Что случилось в тот день, когда ты ее нашел? Иен наконец решился сесть рядом с женой, о его глазах не отражалось ни единого чувства.
        - Дверь в ее комнату оказалась запертой, и меня позвала одна из служанок. Я справился с запором и увидел, что Фионна лежит, задушенная собственной вуалью. Сначала я решил, что злодейство в приступе ревности совершил один из ее любовников, и, зная, как отец любил молодую жену, боялся рассказать ему о трагедии. Когда же обо всем сообщил, он не произнес ни единого слова. Просто повернулся и ушел. Тогда мне показалось странным, что отец не выказал признаков горя, не уронил ни единой слезы. Лишь пустые глаза отразили давящую душу тоску. Он заперся у себя в комнате и никого не желал видеть, даже не присутствовал на погребальной мессе жены. Я понимал, что долго так продолжаться не может, и вошел к нему в спальню, - голос Иена предательски дрогнул, - но было уже поздно… Иен крепко зажмурился, кадык на шее ходил ходуном. У Сабрины тоже защекотало в горле: она понимала, чего ему стоил рассказ. Сердце сдавило, точно в тисках, и она вложила руку в широкую ладонь мужа.
        - Этот миг я запомнил навсегда, потому что сразу понял: отец умирает. Он поманил меня к себе и все рассказал. В тот вечер он вернулся домой раньше, чем предполагала Фионна, и сразу учуял витавший в воздухе и исходивший от жены мускусный запах любви. А еще раньше заметил в коридоре мужчину…
        - И тогда догадался, что его жена неверна? - Сабрина затаила дыхание.
        - Да. Припер ее к стене, и она во всем призналась. Даже стала похваляться своей неверностью. В отце что-то словно надломилось. Он обезумел от ревности и в припадке ярости убил ее.
        Сабрина слушала мужа, и у нее надрывалось сердце.
        - А сам не перенес содеянного и убил себя? Иен тяжело кивнул: - Не смог смириться с чувством вины.
        Так вот в чем секрет, который так тщательно оберегал Йен! Он не был способен на убийство, и Сабрина раскаивалась, что такая мысль могла прийти ей в голову. Слухи о том, что он задушил Фионну, были лишь слухами. Иен никогда бы не опозорил отца и никому бы не открыл, что Дэвид - убийца. Он защищал его честь ценой своей собственной.
        Теперь горе Иена отражалось у него на лице, и сердце Сабрины неистово рвалось к мужу. Она обвила его руками и прижалась лбом к груди. Руки Иена медленно сомкнулись у нее на талии.
        - Прости меня, Боже, - прошептал он в мягкий шелк ее прекрасных волос, - я нисколько не жалею, что Фионна умерла. Но не могу себе простить, что опоздал к отцу, ведь я мог бы его спасти. Меня пробирает дрожь, когда я думаю, что за убийство и самоубийство он навечно лишен райского блаженства. И прошу тебя, несмотря на его грехи, не думай о нем плохо. Он был смелым, доблестным человеком.
        Глаза Сабрины наполнились слезами. Душевная боль мужа стала и ее болью; от переживаний сдавило горло. Она слегка отстранилась, чтобы заглянуть ему в лицо.
        - Не вини себя, Иен. Как бы там ни учила церковь, я не могу поверить, что Бог такой суровый судья, и не считаю, что твой отец сгорает в аду. Обещаю тебе: я буду хранить тайну, и ничего из того, что ты мне рассказал, не слетит с моих губ. Ни одна живая душа не узнает правды о том, кто убил Фионну.
        Глаза Иена потемнели. Он снова прижал ее к себе, устроив ее голову у себя на плече. И Сабрина почувствовала, какое отчаяние съедает его душу. Никто из них не сказал бы, сколько времени они просидели обнявшись, а их сердца бились в унисон.
        Но вдруг обнимавшие Сабрину руки напряглись. Встревожившись, она подняла глаза.
        - В чем дело, Иен? Что случилось?
        Его лицо омрачила тень.
        - А что с тобой? Ты в порядке? - Его пальцы ощупывали ее ушибленную кисть. Сабрина успела совсем забыть, что только что случилось с ней самой.
        - Со мной все хорошо, - ответила она с дрожащей улыбкой.
        Иен внимательно посмотрел на жену.
        - Ты уверена, что тебя столкнули с лестницы?
        В памяти Сабрины всплыло недавнее приключение, и она испуганно поежилась.
        - Мне… мне так кажется. - Ее глаза подернула дымка. - Как ты думаешь, Мэри умерла?
        - Не знаю. Но очень может быть. - Что-то неясное промелькнуло у него на лице, но что именно, Сабрина не поняла.
        - Мне кажется, кто-то желает, чтобы ты, да и все поверили, что с лестницы столкнул тебя именно я.
        Сабрина похолодела.
        - И закрыл в подвале: - Да. - Его голос сделался таким же мрачным, как и выражение лица.
        - Значит, ты считаешь, что меня не хотели убивать?
        - Не знаю… может быть, и это тоже… - Иен будто рассуждал с самим с собой, и, почувствовав, насколько он был серьезен, Сабрина помертвела.
        Внезапно он заключил ее лицо в ладони.
        - Мне известно только одно, что тебе здесь небезопасно. Может быть, будет лучше, если ты вернешься обратно в Данлеви…
        - Нет, Иен! Нет! Я не поеду!
        - Я только хочу, чтобы ты была жива и здорова. Бог свидетель, если с тобой что-нибудь случится, я себе этого никогда не прощу.
        - А как же с ребенком? Ты говорил, что будешь рядом, когда начнутся роды. Ты… ты обещал! - Честно это было или нет, Сабрина не сдержалась и переложила на мужа всю тяжесть ответственности. Ее крик прозвучал как мольба и как обвинение. - Значит, ты меня обманывал?
        Хотя челюсти Иена были плотно сжаты, он избегал смотреть жене в глаза.
        - Нет. Но я не знал, что тебе может угрожать опасность.
        - Не исключено, что мы вообще ошибаемся. - Сабрина прижала руки к груди. - Посуди сам: кто может желать моей смерти? К тому же мне нельзя отправляться в дорогу: мой час близится. Ты ведь не хочешь, чтобы ребенок родился где-нибудь в поле между замком Мак-Грегоров и Данлеви?
        Последний аргумент решил спор.
        - Ты права. - Иен прижал ее к себе. - Но ты должна за собой следить и вести себя осторожно. Никуда не ходи одна…
        - Знаю, знаю… - Незаметно от него Сабрина облегченно вздохнула.
        - Без меня не отпускай от себя Эдну, а со мной держись постоянно рядом.
        Сабрина потерлась щекой о крутой изгиб его плеча и подумала, что держаться подле мужа будет для нее совсем необременительно.
        - С удовольствием, мой принц, - пробормотала она. - С превеликим удовольствием.
        Еще за месяц до этих событий Иен получил весть, что Роберт Брюс крепко побил англичан у Аоудон-Хилл в Эршире (Эршир - графство в Шотландии.). Однако в середине лета пришли другие новости. Эдуард Длинноногий рассвирепел не на шутку. В отместку англичане собрали армию, намереваясь, раз и навсегда подавить сопротивление шотландцев. Но во время перехода на север Эдуард заболел и умер.
        - Его сын, Эдуард II, - насмешливо заметил тем же вечером Иен, - решив, что в сражение благоразумнее не ввязываться, поджал хвост и повернул на юг.
        - Испугался могущества шотландских клинков! - выкрикнул кто-то из-за стола.
        Губы Иена изогнулись в ухмылке.
        - И мы знаем, что не напрасно. Английский меч не идет ни в какое сравнение с шотландским клинком.
        - Что же теперь будет? - спросила Сабрина, когда они остались одни.
        Иен задумчиво посмотрел на жену.
        - Судя по всему, война не закончилась. Англия не желает признавать независимость Шотландии, хотя поговаривают, что сын Длинноногого Эдуард вовсе не тот король, каким был его отец. Что же до Брюса, он по-прежнему объединяет сторонников, и боюсь, что его кровавая распря с Коминами и их родственниками еще не завершилась.
        Сабрина нежно коснулась его руки. То, что ей предстояло сказать, вызывало боль, но она понимала, что должна это сделать.
        - Я знаю, у тебя есть причина сомневаться во мне, но я поняла, что ты прав. На карту поставлено благополучие Шотландии. Роберт Брюс сделал многое, что другие считали невозможным: объединил прежних врагов против общего зла - англичан.
        Взгляд Иена обострился, словно он старался проникнуть в самую душу жены. Потом похлопал ее по щеке.
        - Я рад, что ты считаешь так, дорогая. Очень рад.
        Следующие несколько дней прошли без особых событий. Солнце неумолимо припекало, и ребенок с каждым часом прибавлял в весе. Сабрина не выдерживала, если не ложилась после полудня отдохнуть.
        Но в этот день отдохнуть не пришлось. Только она легла, как со двора послышались шум и крики. Она подбежала к окну.
        - Всадники! Скачут сюда!
        Иен тоже услышал тревожные возгласы и бросился прямо в конюшню. Через несколько секунд в клубах пыли он уже вылетал из ворот. Воздух наполнил топот копыт - с полдюжины всадников гнались за налетчиками. Иен присоединился к ним и по крайней мере в троих узнал людей из личной охраны Брюса. Трое налетчиков скакали впереди. Но вот они разделились. Один из них повернул к лесу, и Иен быстро погнался за ним. Боковым зрением он заметил, что двое других тоже кинулись врассыпную - один на север, другой на запад. «Умно, - подумал Мак-Грегор, - так они в десятки раз увеличивают свои шансы скрыться».
        Его глаза сузились, он весь собрался в седле и нещадно пришпоривал коня. Наконец беглец оказался на опушке леса и скрылся среди деревьев. Иен чертыхнулся и перешел на рысь. Он непрестанно посматривал по сторонам, стараясь вовремя заметить малейшее движение.
        Внезапно Йен замер. Инстинкт воина предупреждал об опасности, но предпринять он ничего не успел: сильный удар в спину выбил его из седла, и он повалился на груду листьев. Оглушенный, Иен секунду лежал и вдыхал терпкий запах влажной земли, но в следующий миг перекатился на спину и полез в сапог за кинжалом. Пробившийся сверху солнечный луч сверкнул на блестящей стали - кинжал взвился в воздух и упал, разметав прошлогодние листья.
        - Не стоит, - раздался голос. Над Иеном, расставив ноги в сапогах, стоял человек.
        Морщась от боли, Иен разглядел врага. Боже праведный, им оказался Джеми Мак-Дугал!
        Противники узнали друг друга и обменялись пылающими взглядами. Меч Джеми взвился высоко в воздух, готовый к смертельному удару. В ледяных голубых глазах Мак-Дугала Иен заметил лихорадочную жажду сражения и собственный конец, и тысячи мыслей пронеслись в его голове.
        Но меч так и не опускался. Время тянулось мучительно долго. Иен скрипнул зубами.
        - Ну же, кончай! Нечего тянуть, кончай!
        Но Джеми так и не нанес удара.
        - Не могу тебя убить, - с трудом проговорил он.
        - Какого черта? - прохрипел Иен.
        - Не буду убивать. Не могу!
        Ветер донес издалека отрывистые крики.
        Иен вскочил на ноги - его мозг лихорадочно работал. Но он не потянулся за мечом, вместо этого свистнул коню. Тот выглянул из кустов, где щипал траву, и подбежал к хозяину.
        Иен набрал полные легкие воздуха.
        - Дай мне твой кинжал.
        Джеми остался недвижим, только кустистые брови сошлись у переносицы.
        - Ради Бога, парень, дай мне твой кинжал. Я скажу остальным, что ты меня ранил.
        Чувство облегчения отразилось в сияющих голубых глазах. Джеми достал длинный кинжал и бросил его Иену: - Держи! - И тот, ни секунды не колеблясь, вонзил его себе в левое плечо. Клинок пробил одежду и погрузился в тело, и Иен, чтобы не застонать от накатившей волны боли, крепко сжал зубы.
        - Беги, - с трудом произнес он. - Бери мою лошадь и беги!
        Боль сделалась немилосердной. Иен опустился на колени, смутно различая какие-то звуки. Его глаза были крепко зажмурены. Только бы Джеми поспешил…
        Но вот опушка леса содрогнулась от топота копыт, и всадники осадили разгоряченных коней.
        - Ну-ка, парень, не спеши! - раздался чей-то крик. Иен покачнулся, его сердце упало. Серые глаза встретились с голубыми. Небо свидетель, он сделал все, что мог. Но оказалось слишком поздно.
        Среди тех, кто вскоре въехал в деревню, оказался сам Роберт Брюс. Он вынес приговор: Джеми Мак-Дугала на рассвете повесить.
        Пока Фрейзер бинтовал рану Иена, он прикидывал, как бы преподнести эту новость Сабрине.
        Заскрипели дверные петли, прошелестели юбки, и нежный аромат лаванды возвестил о ее появлении. Сабрина прошла прямо к стулу, на котором сидел Иен. Он не видел ее вопросительного взгляда, но Фрейзер ободряюще улыбнулся.
        - Не волнуйся, скоро поправится, - проговорил он и, кивнув, оставил мужа с женой наедине.
        В комнате повисло молчание. Ни один из супругов не проронил ни слова. Только Иен ощущал на себе изучающий взгляд жены. У него засосало под ложечкой: что думала о нем Сабрина? Наверняка осуждала. Без сомнения, винила. Заговорив, он так и не поднял на нее глаз.
        - Не я его брал в плен.
        Иен с напряжением ждал. Ждал, как ему показалось, бесконечно долго. Но вот почувствовал легкое прикосновение к укрывавшим плечо бинтам.
        - Это он сделал? - Голос Сабрины казался не громче дуновения ветерка. Иен покачал головой. Как все случилось на самом деле, теперь не имело значения. Когда-нибудь он расскажет ей правду. Когда-нибудь, но не теперь.
        В ее вздохе чувствовалось явное облегчение.
        Иен медленно поднял голову: встретиться взглядом с женой оказалось труднее всего. Уж лучше бы было оказаться в пылу сражения, чем здесь, в этой комнате.
        - Брюс сам вынес приговор, - сказал он очень спокойно. - Его должны повесить на рассвете.
        Глаза Сабрины наполнились слезами, и сердце Иена болезненно сжалось. Жена опустилась перед ним на колени, голова ее поникла. Пальцы вцепились в его руки. Когда она наконец подняла глаза, ее губы дрожали.
        - Пожалуйста, Иен! Ты не можешь позволить ему умереть.
        - Джеми охраняют не меньше дюжины людей. Пытаться его освободить - значит рисковать головой. - На душе стало чернее тучи. Он ей абсолютно безразличен. Жизнь Джеми дороже жизни собственного мужа. Потому что она его любит…
        - Я не молю тебя об этом. Но ты можешь обратиться к Брюсу и попросить сохранить Джеми жизнь. Он его, конечно, не освободит, но, может, не пошлет на виселицу. Умоляю тебя, Иен… ты один способен его спасти. Ты один!..
        Он понял, что Сабрина вот-вот расплачется.
        Иен предложил Брюсу и его свите апартаменты на ночь. И в это время они как раз ждали его внизу.
        Делать было нечего - отказаться он не мог: Сабрина возненавидела бы его на всю оставшуюся жизнь. С другой стороны, казалось неразумным превращать Брюса во врага, вымаливая у него жизнь Джеми Мак-Дугалу.
        Молчание становилось гнетущим. Сабрина сдавленно всхлипнула.
        - Так что, Иен, не можешь? Или не хочешь?
        Он медленно поднялся во весь свой громадный рост и выдернул у нее руку, а Сабрина, как была, так и осталась на коленях, но глаза смотрели умоляюще.
        - Хорошо, я его попрошу. Но предупреждаю, надежды мало, что Брюс согласится.
        Лицо Сабрины благодарно засияло.
        - Спасибо, Иен! - Ее губы дрогнули. - Большое спасибо.
        Он вышел, не сказав ни единого слова, - не позволило странное смущение в груди. Сострадание не было чуждо душе Иена, но в тот миг его будто окутало черное облако горечи. Помимо воли мучила мысль: если бы ему грозила смерть, стала бы так же жарко вымаливать ему жизнь Сабрина?
        Ответа Иен не находил, и это терзало его сердце. Ужиная с Брюсом, он ждал подходящего момента. И пока они ели, думал, что Эдуард Английский, должно быть, сожалел, что связался с таким человеком, как Роберт Брюс, воином внушительной внешности и несгибаемой воли.
        После того как подали последнее блюдо и убрали тарелки, Брюс отпустил своих людей и повернулся к Иену: - Тебя что-то тревожит?
        - Да, сир, - едва заметно улыбнулся тот. Нет смысла больше тянуть. Он сразу посерьезнел. - Дело касается пленника, Джеми Мак-Дугала.
        - Что с ним такое?
        - Только прошу вас не гневаться - я ни в коей мере не подвергаю сомнению ваше решение. И, в свою очередь, прошу не сомневаться в моей верности…
        Брюс хлопнул его по плечу.
        - Ты давно сражаешься за меня, Иен. Я это ценю. Так что говори прямо: чего тебе надо?
        - Хорошо, сир. Моя жена, Сабрина, родом из долины, из клана Кинкейдов. В юности она едва не была помолвлена с Джеми Мак-Дугалом и теперь глубоко переживает, что он должен умереть. Ради нее прошу вас, конечно, не освободить, а только сохранить жизнь вашему пленнику.
        - Последние месяцы Джеми Мак-Дугал был бельмом у меня на глазу. Ты сам это прекрасно знаешь, Иен.
        - Знаю, сир, и прошу только из уважения к чувствам жены. Иначе бы никогда не решился.
        Брюс кивнул и, откинувшись на стуле и потирая бородатый подбородок, какое-то время смотрел на колеблющееся пламя, свечи. Наконец он покачал головой: - Я не отмахиваюсь от твоей просьбы, Иен, но не могу править слабой рукой. Стоит раз проявить себя нерешительным и мягкотелым, таким тебя станут считать всегда. Я государь Шотландии, защитник земли и народа, и должен вести себя подобающим образом. Если враги проникли на мою территорию - Комины или Мак-Дугалы, - с ними надо поступать со всей строгостью, чтобы впредь было неповадно бунтовать. Мое решение остается неизменным. Джеми Мак-Дугала повесят на рассвете.
        С тем он пожелал Иену доброй ночи и откланялся. Мак-Грегор сидел в мрачнейшем расположении духа, а минуты бежали одна за другой.
        Негромкий звук дал ему знать, что рядом находится кто-то еще. Он поднял глаза и увидел Сабрину. Жена стояла, положив ладонь на округлившийся живот. Внешне она выглядела спокойной, но Иена ей обмануть не удалось. Молча, она вопрошающе смотрела на него огромными потемневшими глазами.
        У Иена моментально пересохло в горле. Он не мог подобрать ни единого слова. Лицо сковало, как и язык, и он только покачал головой.
        Кровь отхлынула у Сабрины от щек. Губы беззвучно шептали: «Нет…» Иен вскочил на ноги, прежде чем сам успел сообразить. Сабрина повернулась и бросилась вон, и ее крик отдавался в самых сокровенных уголках его души.
        Руки Иена безвольно упали. Он смотрел, как Сабрина бежала по лестнице, и жестоко себя упрекал. Он не побежал за женой - знал, что ей нужно побыть одной и она ничего от него не хотела…
        Ему хотелось треснуть кулаком по стене. Но вместо этого он подошел к камину. Плечи опустились, точно он был не моложе древних седых звезд.
        Там, у огня, он провел всю ночь.
        Пронзительный крик петуха возвестил о начале нового дня.
        Толпа зевак уже начала собираться на круче, где была возведена виселица и с перекладины свешивалась длинная веревка.
        В возбуждении никто не заметил беременной женщины, которая, склонив голову и не поднимая от земли глаз, приблизилась к краю толпы.
        - Начинайте! - приказал властный голос. Человек с тяжелым подбородком потер руки и радостно завопил: - Да, да! Начнем, повесим предателя!
        - Пора! Уже рассвело, и мы заждались! - подхватили остальные.
        Утренний ветерок унес прочь остатки ночного тумана. На востоке появились нежные розовые и янтарно-золотистые полосы, над которыми возвышались величественные остроконечные вершины гор.
        Занимался ясный, солнечный день…
        У Сабрины все внутри онемело. Ей претило желание селян насладиться жестоким зрелищем, и от их бесчувственности еще сильнее ныла душа. Но возненавидеть их она не могла: для жителей деревни Джеми Мак-Дугал не был близким человеком. Они не знали его так хорошо, как Сабрина, не касались его рук, не верили ему…
        Он был враг, предатель человека, который теперь считался их королем.
        - Ведут, ведут! - Толпа взорвалась криками.
        Мак-Дугал возвышался над своими тюремщиками на полголовы. Светлые волосы сияли на солнце и отливали золотом. И хотя его руки были скручены за спиной, в нем не ощущалось ни страха, ни робости. Шаг был твердым, плечи гордо расправлены, глаза смело взирали вперед. Он встречал смерть так, как когда-то жил: отважно и без боязни.
        Сердце Сабрины рвалось к нему.
        - Джеми, - шептала она. - О Джеми, да поможет тебе Бог!
        Вот он ступил на табурет, на шею ему накинули петлю, и Сабрина почувствовала собственной кожей прикосновение жестких ворсинок. Теплые лучи солнца касались лица, свежий ветерок был напоен ароматом трав, над головой синел купол бездонного неба.

«Изумительный день», - с болью подумала Сабрина.
        Священник произнес напутственное благословение, и его место занял палач в капюшоне. Он спросил, не желает ли осужденный сказать последнее слово.
        Джеми обвел глазами толпу.
        - Да! - выкрикнул он. - Да здравствует Шотландия!
        Сердце Сабрины затрепетало. Она прикусила губу и почувствовала вкус собственной крови. Толпа притихла. Казалось, безмолвие разлилось по всему миру.
        Палач выбил табурет из-под ног Джеми. Звук был таким, словно меч пронзил Сабрину насквозь.
        Тело повешенного дернулось. Справа кто-то радостно воскликнул: - Гляди, как малый выплясывает!
        Крики толпы слились в один неразборчивый гул. Сабрина почувствовала дурноту. Тошнота подкатывала к горлу, словно пена кипящего моря. Она не поняла, когда рядом появился Иен. Выражение его лица казалось диким. Сильная рука обвила плечи жены - он попытался укрыть ее голову у себя на груди.
        - Не смотри! - хрипло приказал он. - Не смотри! Сабрина отбивалась изо всех сил, хотя не проронила ни звука. Она повернула голову, и взгляд ее огромных немигающих глаз устремился к виселице. Наконец Йену удалось заставить ее отвернуться, и в тот же момент Джеми прекратил борьбу.
        Рев пронесся по толпе, и Иен почувствовал на щеке дыхание жены, словно последний вздох вырвался не только у повешенного, но и у нее. Он застонал. А Сабрина молчала, но на коже он ощущал влагу ее слез, и это разрывало его сердце надвое.
        Йен поднял жену на руки и громко закричал: - Расступитесь! Дайте пройти!
        Глава 22
        Она так и не зарыдала. Но лучше бы излила свое горе слезами. Бушевала. Плакала…
        Она оказалась намного сильнее, чем он думал. Намного сильнее, чем он воображал…
        Только вцепилась в него, скрутив пальцами полотно рубашки, и хрипло, с трудом дышала.
        В спальне Сабрина направилась прямо к кровати, и в тот миг, когда их объятия распались, отвернулась от него, спрятав лицо.
        - Оставь меня, - проговорила она слабым, сдавленным голосом. - Пожалуйста, оставь: Йен весь напрягся, губы вытянулись в прямую, жесткую линию, руки сжались в кулаки. Жена прогоняла, ему это было нестерпимо. Он внезапно вскипел. Черт побери!
        Как она смеет отворачиваться? Ничем не хочет делиться, даже собственной болью!
        Иен повернулся и вышел из комнаты. В зале он попытался найти утешение на дне рога с элем. Прошло немало времени, прежде чем на него упала чья-то тень. Он поднял глаза и увидел дядюшку Малькольма. Указал на лавку напротив и пригласил: - Присаживайся.
        Старик сел, но смотрел на Иена как-то странно. И он, не зная, что сказать, смущенно пробормотал: - Рад, что ты поправляешься, дядюшка.
        - Зато ты, парень, выглядишь совсем больным. Или боль гложет сердце?
        Иен чуть заметно улыбнулся. Иногда старик бывал невероятно прозорливым.
        - Человек, которого вчера захватил отряд Брюса и которого сегодня утром повесили, - Джеми Мак-Дугал.
        Он говорил нарочито спокойно.
        - В это никто не посвящен, но когда-то они с Сабриной хотели стать мужем и женой.
        Кустистая бровь старика удивленно поднялась.
        - Вот как? - нахмурился он. - И теперь девочка переживает?
        - Конечно, дядюшка. - Иен смутно сознавал, что это эль развязал ему язык. - Она до сих пор его любит.
        - Ты, парень, ошибаешься.
        - Если бы, дядюшка…
        Малькольм с размаху ударил кулаком по столу.
        - Совсем ослеп! Ничего не видишь!
        - Что я должен видеть? - возмутился Иен. - Она до сих пор наверху. Горюет по своему любимому.
        - А тебе не приходит в голову, что она горюет по другу, которого потеряла? - прикрикнул старик на племянника. - Что в этом плохого, скажи мне на милость? Ты, парень, должен быть сейчас с женой, а не надираться, как глупый молокосос, элем!
        Из уважения к старости дяди Иен ничего не ответил, но раздраженно подумал, что зрение изменило не ему, а Малькольму. Он точно знал, что Сабрина в нем не нуждалась.
        - Служанка Эдна говорила, что во время моей болезни Сабрина за мной ухаживала. Когда она появилась впервые, я принял ее за Фионну и накричал. Сам я этого, правда, не помню. Но случаются дни, когда я вообще обо всем забываю. - Малькольм пристально посмотрел на племянника. - Так вот, Сабрина не похожа на Фионну, и ты должен знать это лучше других, потому что ты не такой, как твой придурок отец. Или такой же, если не понимаешь, что она тебя любит?
        Малькольм ушел, а Иен остался со своими мыслями и элем. И быть может, именно эль заставил его задуматься, уж не прав ли дядюшка? Неужели Сабрина его действительно любит? Или у старика просто разыгралось воображение? Следующее, что осталось у Иена в памяти, - это то, как он стоял на пороге спальни. Рукой, приоткрыв дверь, заглянул внутрь. Против ожидания Сабрины в постели не оказалось. С растерянным лицом она стояла посреди комнаты, и мокрое платье липло к ее обозначившимся под тканью ногам.
        Она медленно повернула голову и, вдруг схватившись за живот, широко раскрыла глаза. Родные черты исказила гримаса боли.
        - Иен, - прошептала она, - твой сын идет.
        Несколько мгновений он стоял как вкопанный. Казалось, даже сердце стало биться медленнее. Сказанное доходило с трудом: роды начались, ребенок вот-вот должен появиться на свет…
        Он рванулся в коридор.
        - Эдна! - раздался его громовой крик. - Пошли за повитухой!
        Иен тут же вернулся к Сабрине. Выражение ее испуганного лица пронзило его до самой глубины души. Но прежде чем он успел что-нибудь сказать, в спальню ворвалась Эдна и сообщила: - Маркус уже побежал! - И вот она уже распоряжалась: - Ну-ка, миледи, дайте-ка я вам надену сухую рубашку. А потом ложитесь обратно в постель.
        Иен стоял поодаль и испытывал странные, тревожные чувства. Когда Сабрина легла, подошел, взял ее за руку и удивился, какими ледяными показались ему пальцы жены. Стараясь подбодрить, спросил, не хочет ли она, чтобы он остался, - Останься. Нет. Уходи! Пожалуйста, уйди! Его улыбка померкла.
        - Как хочешь, - грустно ответил он и спустился в зал. Сев там, на прежнее место и как бы застыв, приказал принести еще эля.
        К нему присоединились Аласдэр и еще несколько мужчин, но Иен не был склонен разговаривать. Он сидел в мрачном расположении духа и молчал.
        В Сабрине он нашел все, что искал, все, о чем только мечтал и о чем даже никогда не подозревал. И теперь приходилось терять ее из-за Джеми. Да, соглашался он, она к нему хорошо относилась. Но любила всегда только Мак-Дугала.
        Но ребенок, которого она носила под сердцем, - его!
        В ярости Иен стукнул рогом с элем по столу. Гнев подогрел в жилах кровь, и он упрямо выпятил челюсть. «Клянусь Богом, им не удастся выпроводить меня! - яростно подумал он. - В конце концов, это и мой ребенок!» И он решительно, перепрыгивая через две ступени, помчался по лестнице.
        Дверь с треском распахнулась. Иена слегка покачивало, и, чтобы удержаться на ногах, он взялся рукой за косяк. Эдна разинула рот, но ничего не сказала.
        Розовощекая опытная повитуха Мередит уперла кулаки в круглые, как кочаны капусты, бока и, нисколько не робея, сказала: - Комната роженицы - не место, для мужчины, будь он хоть глава клана или кто другой. Так что извольте выйти отсюда.
        Надменная черная бровь упрямо изогнулась.
        - Это мой замок, и никто не смеет меня из него выгонять!
        Мередит нахмурилась.
        Тогда сядьте и не мешайте, Иен сердито посмотрел на нее и даже не вздумал послушаться. В четыре шага оказался у постели. Но то, что он увидел, чуть не повергло его на колени.
        Сабрина лежала, привалившись к подушкам, и выглядела маленькой и хрупкой, кожа побледнела, словно выцветшее полотно. Грудь вздымалась и опадала частыми несильными толчками. Когда Иен пододвигал к кровати стул, ее веки дрогнули и открылись.
        - Иен, - прошептала она, - тебе не надо здесь находиться.
        Его сердце сжалось: зеленые изумрудные глаза были единственными цветными пятнами на бледном лице.
        - Да, - мрачно ответил он. - Но я тебе обещал. А раз дал обещание - держи! Помнишь?
        Сабрина попыталась улыбнуться, но улыбка превратилась в гримасу боли. Ее снова скрутили схватки, и начавшийся было выдох обернулся низким, утробным стоном. Иен подался вперед, взял из тазика тряпочку и принялся вытирать ей со лба пот.
        - Не задерживай дыхание, дорогая, - прошептал он. - Это только усилит боль. - Он знал это по собственному опыту и со слов раненых, за которыми приходилось ухаживать на поле брани. Иен протянул роженице руки и погладил запястья. - Возьмись, любимая, - ободряюще говорил он, - и когда в следующий раз накатит, сожми крепко, как только сможешь.
        Мередит с удивлением взглянула на Эдну. Надо же, оказывается, этот мужчина и не такая уж помеха.
        Не успел он закончить говорить, как снова начались схватки. Теперь они следовали почти без перерыва. И хотя Сабрина не кричала, ее губы были искусаны в кровь - такая сильная внутри была боль. Иен чувствовал себя потрясенным до глубины души: он впервые осознал, что может потерять жену, - казалось, что человек не в состоянии перенести подобные мучения.
        Он побледнел, но продолжал шептать ободряющие слова. Сабрина слабела, силы уходили из нее и уносили дыхание. Схватки становились все сильнее, все болезненнее. Ее скрутил новый спазм, мучительнее и продолжительнее всех предыдущих. Когда он отпустил, потная роженица в изнеможении откинулась на подушки.
        Стараясь скрыть от Сабрины страх, Иен с волнением посмотрел на Мередит.
        - Это когда-нибудь кончится? - взмолился он. Стоящая в ногах кровати акушерка заглянула под простыню и, к его удивлению, хрипло рассмеялась: - Вы напрасно беспокоитесь, милорд. Уже показалась головка. - Она повернулась к Сабрине: - Ну же, милая. Все почти позади. В следующий раз поднатужься покрепче - ребеночек ждет не дождется появиться на свет!
        Ждет не дождется? Вряд ли кто-нибудь может ждать этого больше, чем он, разве что Сабрина. Это они оба ждут не дождутся, чтобы боль поскорее прошла.
        Иен и понятия не имел, какая колоссальная сила давила у нее между ног. Раздирающая боль повергла мир в темноту, и, как ни старалась Сабрина, она не могла сдержать крика.
        Изо всех сил стиснув ей руки, Иен побелел как полотно.
        - Сабрина! - запинаясь, начал он, но его перебил громкий и властный голос Мередит:
        - Ну же, девочка, еще немного. Ребенок почти вышел. Роженица собрала остатки сил и наклонила голову.
        Она почти не сознавала, что рядом находится растерянный и мрачный муж. Зажмурившись и изогнувшись, Сабрина сильно натужилась. Ногти глубоко вошли в ладони Иена.
        Ребенок выскользнул в мир, и в следующее мгновение комнату огласил его пронзительный крик. Сабрина откинулась на спину. Она была в таком изнеможении, что от слабости дрожала.
        Потрясенный Иен поднялся. Он понимал лишь одно: теперь все позади. Сабрина жива - он ее не потерял.
        Кто-то тронул его за плечо. Рядом стояла вся светящаяся Эдна.
        - Взгляните, милорд, какая красотка.
        Девушка судорожно всхлипнула. - Настоящая красотка!
        На согнутую руку Иена лег запеленатый сверток.
        Иен в недоумении посмотрел вниз и разглядел маленькое личико с миниатюрными бровками и крошечным носиком. Волос было не много, но они были черными, как смоль. Его волосы!
        Иен проглотил откуда-то появившийся в горле ком. Нахлынувшие чувства заставили его задрожать. Боже праведный! Как ему могло прийти в голову, что у Сабрины родится не его ребенок!
        Он развернул пеленки, чтобы поближе взглянуть на новорожденного, и в изумлении застыл.
        - Иен… Пожалуйста, Иен…
        Сабрина умоляюще глядела на мужа. Обведенные темными кругами глаза запали, но ей не терпелось увидеть ребенка. Иен подошел к кровати и сел так, чтобы она могла смотреть на произведенное ими чудо.
        Сабрина потянула носом, и на ее лице появилось выражение, близкое к ужасу.
        - Иен, да ты напился!
        - Напился, дорогая, - усмехнулся он. - Но не настолько, чтобы не отличить девчонки от парня!
        У Сабрины от изумления открылся рот.
        - Ты хочешь сказать?..
        - Что сын, в котором ты нисколько не сомневалась, оказался вовсе не сыном!
        - Девочка?! - растерянно воскликнула Сабрина. - А я была уверена, что родится сын.
        В это мгновение ребенок заплакал. Иен громко расхохотался, и Сабрина жалобно посмотрела на мужа.
        - Можно… я ее подержу?
        Его глаза потеплели. Свободной рукой он приподнял жену, прижал к себе и положил драгоценный сверток в ее дрожащие от нетерпения ладони.
        - Да… прелестная девчушка, - проговорил он и, наклонившись, поцеловал крохотную макушку.
        Из глаз у Сабрины хлынули слезы. Так красноречиво говорила эта ласка об отцовской гордости Иена. Она развернула пеленки, чтобы рассмотреть дочь, и удовлетворенный вздох потряс все ее тело. На губах засветилась радужная улыбка.
        - Какая она красивая, Иен!
        - Очень! - взволнованно ответил он, одновременно обнимая жену и дочь - тех, что были дороже ему самой его жизни. Грудь захлестнул порыв чувств, но радость смешивалась с горечью. Его поразила жестокая ирония происходящего.
        Да, сейчас она улыбается. Но что будет через час, через два? Джеми Мак-Дугал умер, а ребенок родился в тот самый день, когда он лишился жизни. Сможет ли Сабрина когда-нибудь его простить? Сможет ли забыть?..
        Иен крепче стиснул объятия и ощутил, как растет в нем чувство собственника. Она должна. Она обязана. Потому что она - его жена. Его!
        Пусть он потратит на это всю жизнь, но заставит себя полюбить.
        Последующие дни были отнюдь не легкими. Сабрина быстро восстанавливала силы, и это ее очень радовало. Но временами накатывала тоска, которую никак не удавалось прогнать.
        В такие минуты она думала о Джеми, горько его оплакивала и возмущалась судьбой, которая обошлась с ним так жестоко - лишила шанса на жизнь и счастье. Если бы не ребенок, Сабрина не вынесла бы горя. Иена она теперь видела лишь изредка, потому что после рождения дочери он перешел спать в нижнюю комнату. Муж был обходителен и вежлив, но теплота куда-то пропала.
        Они назвали дочь Элизабет, и Иен тут же нарек ее своей маленькой, славной Бетти. Он ежедневно приходил, брал ее на руки и весело смеялся, когда девочка морщила розовый ротик и изгибала маленькие черные бровки над глазами, которые, как и у матери, обещали стать зелеными. В такие моменты он весь лучился нежностью. Это наполняло Сабрину восторгом и одновременно вызывало уколы боли.
        Она понимала, что рождение Элизабет ей суждено запомнить навсегда. И не из-за боли, нет - боль очень быстро забылась. Она сохранит в сердце воспоминание о том, как любовно и нежно Иен обнимал ее и ребенка. Без сомнения, то был самый счастливый момент в ее жизни.
        И теперь… теперь она бы хотела его вернуть, но не знала, как это сделать. Глухими ночами она скучала по близости, теплоте его тела, по ровному биению сердца под ухом. В груди ее ныло: что случилось? Почему он стал таким далеким и чужим?
        Вечером через две недели Сабрина вынула плачущую малышку из колыбели в ногах кровати и, смеясь, принялась успокаивать: - Сейчас, сейчас… Неужели тебе так не терпится поужинать?
        Она опустилась на стул у камина и расстегнула платье. А когда девочка жадно потянулась к соску, весело расхохоталась. Крики моментально смолкли. Сабрина могла подтвердить, что у ее дочери прекрасный аппетит, и ее крошечное тельце уже принялось набирать вес. Пухлые щечки округлились, животик стал крепким. Сабрина отказалась от услуг кормилицы: она не могла представить большего удовольствия, чем ласкать и прижимать к себе ребенка.
        Вполголоса мурлыкая, женщина взглянула в окно. День выдался жарким, почти душным, и она радовалась, что в комнату залетал прохладный ветерок. В наступающих сумерках по небу разлилась багровая заря.
        Элизабет махала в воздухе кулачком и шумно сосала. Мать поймала ее ручку и, улыбнувшись, поцеловала крохотные пальчики. В эту минуту скрипнула дверь. Сабрина подняла глаза: на пороге стоял Иен.
        Увидев жену, он остановился. По его лицу невозможно было судить, какие мысли роились у него в голове.
        - Извини. Я должен был постучать. Сабрина покачала головой: - В этом нет никакой необходимости, ведь комната твоя. Какое-то время Иен стоял очень тихо, так тихо, что Сабрине показалось, что он не расслышал ее слов. Его взгляд переместился на ее полную грудь, прошелся по голубым прожилкам на коже цвета слоновой кости. Сабрина почувствовала, что ее щеки вспыхнули: муж впервые видел, как она кормила дочку. Но она не запахнула платье. Более того, пристальный взгляд Иена явно доставил ей удовольствие, и сердце забилось сильнее.
        Дрожь пробежала по коже, возникла внутри. Сабрина улыбнулась, свято веря в то, что ее улыбка выглядит поощряющей. И только тогда Иен отвел глаза.
        - Мне надо идти, - пробормотал он.
        Страх, желание и бесконечная тоска овладели Сабриной. Ей безумно захотелось дотронуться до него, пробежать пальцами по изгибам скул, ощутить объятия сильных и крепких рук, снова прижаться к его мускулистому телу… Их взгляды встретились, Сабрина набралась храбрости и, облизав губы, попросила: - Иен… не уходи.
        Он резко дернул рукой, словно что-то отрезал.
        - У меня много дел.
        Сабрина нерешительно улыбнулась: - Пожалуйста… нам надо поговорить.
        - Не сейчас, Сабрина, позже. - Тон был почти что грубым. И ни намека на теплоту в выражении лица, только отрешенный взгляд, которого она стала бояться.

«Не веди себя так! - хотелось взмолиться ей. - Разве ты не видишь, как ты мне нужен? Ты мне нужен сейчас и будешь нужен всегда»…
        Но Иен уже направился к двери.
        Сабрина пришла в отчаяние, ее сердце переполнилось болью. «Я его люблю, - безнадежно думала она. - Как я его сильно люблю!» И вдруг поняла: что бы ни было, он должен об этом знать.
        Она быстро положила дочь в колыбельку и стремительно бросилась к выходу. Но Иен уже скрылся из виду, и эхо его шагов замерло под каменными сводами коридора.
        Позади в комнате от обиды, что ей не дали спокойно поесть, заплакала Элизабет.
        Слезы затуманили взгляд Сабрины, но она решила не отчаиваться. Взяла из кроватки дочь и прижала к груди. И ее горячие слезы смешались со слезами ребенка. Позже, решила она. Позже она обо всем расскажет Иену. Поведает, как его любит, и, даст Бог, в ответ он тоже полюбит ее, хотя бы как мать своего ребенка.
        Но Элизабет никак не хотела угомониться, и потребовалось немало времени, чтобы ее укачать. Наконец Сабрина чмокнула спящую в колыбельке девочку, приказала Эдне остаться с ребенком и отправилась на поиски мужа.
        Однако стоило ей только выйти в коридор, как ее окликнул чей-то голос: - Сабрина!
        Это был Аласдэр.
        - Ты не видел Иена? - затаив дыхание, спросила она.
        Аласдэр кивнул; - Не только видел, но и имею от него поручение. Он просил передать тебе, что хочет встретиться с тобой на парапете северной башни.
        На парапете? В мозгу Сабрины мелькнула мысль, что муж назначил довольно странное место. А может быть, и не странное. Наоборот, великолепное. Там они будут одни, их никто не потревожит, и Элизабет не проснется от разговора. Она пожала руку Аласдэру: - Спасибо тебе, - и поспешила к башенной лестнице. Пока поднималась на парапет, совершенно задохнулась. Сердце замирало одновременно от нетерпения и страха, однако она решительно шла вперед, намереваясь выяснить все раз и навсегда. И все же страшилась: что, если Иен ее оттолкнет? Нет, нет… этого не может быть. Об этом даже нельзя подумать…
        Вокруг не было ни единой живой души. На улице стемнело, и Сабрина пожалела, что не догадалась взять с собой свечу. Именно в этот момент она увидела желтый свет фонаря. Сердце екнуло, но слова, которые она приготовила, так и застряли в горле.
        Шагнувший из тени человек оказался не Иеном.
        Это была Маргарет.
        Глава 23
        Прошло совсем немного времени, и Иен снова поднялся наверх. Он чувствовал уколы совести и сам не понимал, почему так грубо обошелся с Сабриной. Рот скривился - он насмехался над собой: надо же, оказался трусом!
        Иен сознавал горькую правду, на которую не закроешь глаза. От одной мысли об этом у него защемило в груди. Если Сабрина до сих пор любит Джеми, что ж, с этим ничего не поделать. Но может быть, она его со временем забудет. Как бы то ни было, Сабрина - его жена и делит с ним дом и очаг. Она родила ему ребенка и, Бог даст, родит еще. Иен уже не представлял себя без этой огненноволосой чаровницы. Без нее жизнь сделалась бы пустой и никчемной… перестала бы быть жизнью вообще.

«Глупец! - Внутренний голос не давал ни минуты покоя. - Нечего удивляться, что Сабрина не желает иметь с тобой дела. Ты силой увез ее из Данлеви, оторвал от всего дорогого и близкого, от любимого. Ты женился на ней и уложил ее в постель, потому что она пробудила в тебе неведомые раньше чувства. Ты непременно жаждал овладеть ею и овладел. Ее желания не шли ни в какой расчет. Ты же самолюбиво думал только о себе. А сейчас ты боишься ее потерять, не можешь оставить в покое. Твой эгоизм никуда не делся».
        Тоска Сабрины надрывала ему сердце, и он не знал, как быть. Из уважения к горю жены и из-за ребенка последние две недели он спал в другой комнате. В собственном доме Иен чувствовал себя чужаком и, совершенно выбитый из колеи, не находил себе места. Может быть, свою роль здесь играло высокомерие, но к этому ощущению он явно не привык.

«Так дальше продолжаться не может, - лихорадочно думал он. - Необходимо встретиться и встретиться теперь же». Иен хотел вернуться в ее постель - их постель. Хотел занимать место в ее сердце…
        Свое же он ей давным-давно подарил. Таковы были его мысли, когда в течение часа он второй раз вошел в комнату жены. Бетти крепко спала в колыбели. Но со стула поднялась Эдна, а не Сабрина, как он ожидал.
        - Где твоя госпожа, Эдна? Служанка выглядела озадаченной.
        - Я думала, она с вами, милорд. Иен покачал головой: - Я не видел ее с тех пор, как час назад ушел из этой комнаты.
        Эдна удивилась еще больше.
        - Миледи велела мне сидеть с Элизабет. Но я слышала, что, как только госпожа вышла, в коридоре к ней подошел ваш кузен и сказал, что у него к ней от вас поручение.
        - От меня? - поразился Иен. - Я ему ничего не передавал. - Глаза Мак-Грегора сузились. - Это все?
        - Еще он сказал, что вы ждете госпожу Сабрину на парапете северной башни.
        Иен застыл, на душе стало неспокойно. Аласдэр… Очень странно… Он взял служанку за плечи и легонько встряхнул.
        - Ты уверена?
        Эдна не на шутку перепугалась.
        - Куда уж увереннее, милорд. - И, всхлипнув, спросила: - Что-нибудь случилось? С госпожой все в порядке?
        Иен еще больше помрачнел.
        - Будем надеяться. - Круто повернувшись, он направился к двери. Но на полдороге остановился. - Молись за нее, Эдна. И за меня тоже.
        Сердце Сабрины окаменело, мозг отказывался понимать происходящее. Маргарет утонула - так почему же она не умерла?
        - Что же ты, Сабрина? Почему не здороваешься с родной сестрой?
        Сабрина смотрела на стоявшую перед ней женщину и убеждала себя, что это не что иное, как обман зрения, но сама знала: это не так. Перед ней был не призрак, а ее сестра, которая все эти месяцы, судя по всему, оставалась живой и здоровой. Ее блестящие золотистые волосы отливали лунным светом, светлое платье туманной дымкой облегало стройную фигуру.
        Сабрине почудилось, что она лишилась навеки дара речи.
        - Маргарет, - наконец выдавила она из себя, - мы думали, что ты умерла…
        Она замотала головой, словно слова давались ей с трудом, что, впрочем, так и было. Внезапно вопросы посыпались у нее с ее языка один за другим. Она ликовала, сердилась, ничего не могла понять.
        - Маргарет, как ты здесь очутилась? Где была все это время? Как папа? Он знает, что ты жива?
        - Нет, никто не знает, только мы трое. - Ее взгляд скользнул за спину Сабрины. Та повернулась - сзади сверкнули глаза Аласдэра.
        Сабрина сразу все поняла - только мы трое: она, Маргарет и… Аласдэр. По спине пробежал холодок - что-то было не так. Что-то не так.
        Улыбка Маргарет выражала нечто такое, что она никак не могла понять. И еще этот блеск ее глаз. Сабрина похолодела до кончиков пальцев.
        Аласдэр приблизился на шаг, и Сабрина поняла, что попала в ловушку - он оказался как раз между ней и лестницей.
        - Маргарет… неужели ты хочешь сказать, что притворилась мертвой?
        Сестра рассмеялась, и от этого смеха в жилах Сабрины застыла кровь. Она снова пришла в ужас, но совсем по другой причине. Однако инстинкт подсказывал ей, что страха лучше не показывать.
        - Маргарет… как ты могла так поступить с папой? Он сделался сам не свой, когда решил, что ты умерла. Он так тебя любил…
        - Да, любил. Гораздо сильнее, чем тебя. - В тоне Маргарет Сабрине почудилась угроза, и она с трудом проглотила застрявший в горле ком.
        - Я прекрасно это знала, но не желала тебе зла и не переставала любить.
        - Ты всегда была трусихой. - В устах Маргарет это прозвучало ругательством.
        Сабрина побледнела как полотно.
        - Зачем… зачем ты это сделала?
        - Все очень просто, сестрица. Я не хотела выходить замуж за Иена. И поняла это точно, когда Аласдэр пожаловал с ним в Эдинбург. - Маргарет помолчала. - Помнишь, ты еще не смогла с нами поехать? Не так-то трудно оказалось уложить тебя в постель, стоило только подлить в чай немного песчанки.
        Сабрина была потрясена: - Ты специально меня отравила, чтобы я не поехала?
        - Что тут такого? Папа все равно не хотел, чтобы ты путешествовала с нами.
        Маргарет фальшиво улыбнулась, и Сабрина начала понимать…
        - Прошу тебя, продолжай, - тихо проговорила она. - Что случилось тогда в Эдинбурге?
        Маргарет повернулась к Аласдэру и осветилась улыбкой, а тот послал ей в ответ воздушный поцелуй.
        - Мы с Аласдэром стали любовниками, - весело заявила она. - Хотя об этом никто не догадывался, с тех пор мы встречались с ним много раз. И когда Иен появился в Данлеви, чтобы жениться на мне, я уже знала, что делать.
        - Ты твердо решила не выходить за него замуж? Маргарет подняла на Сабрину голубые глаза.
        - Смотри-ка, оказывается, ты умнее, чем я о тебе думала!
        Ногти Сабрины вонзились в ее ладони.
        - Так это ты закрыла меня в том ужасном подвале?
        - Нет, не я - Аласдэр.
        - Но зачем же? Зачем? - Сабрина дрожала.
        - Это не входило в план, нет. Мы не могли предвидеть, что ты выйдешь замуж за Иена. Но когда вы поженились, мы поняли, что ты стоишь у нас на дороге и от тебя следует избавиться. Нельзя же было позволить, чтобы однажды ты обо всем догадалась. Все складывалось как нельзя лучше. Оставалось только выждать. Убийство Фионны уже запятнало имя Иена. Когда я «умерла», Аласдэр посеял в тебе сомнения в моей смерти. Был ли это несчастный случай… или, может быть, нет? Семя попало в благодатную почву, и ты стала думать, что Иен приложил руку к обоим убийствам. - Маргарет усмехнулась. - Видишь, как все просто и забавно!
        Сабрина перевела взгляд на Аласдэра. Ее губы едва шевелились.
        - Я тебе верила, - прошептала она. - Ты мне нравился. Я считала тебя симпатичным. А ты все это врал. И столкнул меня с лестницы!
        - Я не думал, что ты погибнешь, - пожал плечами Аласдэр. - Хотя, если бы повезло, во всем обвинили бы Иена.
        - А Мэри? - У Сабрины пересохло в горле. - Ты хочешь сказать, что вы ее убили?
        - Нет, не убивали, - за двоих ответила Маргарет. - Но идея в голову пришла мне. Видишь ли, дорогая, Мэри сейчас в услужении приятеля Аласдэра - главы клана Линдсеев.
        Опять Аласдэр. В деревне ходят слухи о Фионне и Маргарет. Оказывается, это он их распускал. И ей постоянно навязывал дурные мысли.
        - Вы хотели, чтобы в исчезновении Мэри обвинили Иена?
        - Да, - улыбнулась Маргарет. - Персиваль Линдсей убежден, что Аласдэр хотел спасти девочку, потому что за ней ухлестывал ее господин. В деревне, да и в замке, убеждены, что бедняжка покоится на дне озера. А сама Мэри считает, что это Иен Мак-Грегор прогнал ее таким необычным способом.
        У Сабрины похолодело внутри.
        - Ты получила Аласдэра, Маргарет. Чего же еще хочешь? Зачем мараешь имя Иена?
        - Все просто, дорогая сестрица. Аласдэр терпеть не может кузена. И поэтому мы взяли на себя труд, как ты выражаешься, замарать его честь. Нечего Иену представляться святым! Пусть лучше люди во веки веков проклинают его имя!
        Сабрина нервно вздохнула: - Что с тобой случилось, Маргарет?
        - Я всегда была такой. Ты просто не замечала. Это я рассказала отцу, что ты играла в кости в конюшне с деревенскими мальчишками в то время как должна была стоять на молитве в церкви. Конечно, я и представить себе не могла, что он запрет тебя в подвале и ты начнешь после этого бояться темноты. Но я получила огромное удовольствие. - Маргарет вся расплылась в улыбке.
        - Ты росла настоящим чертенком, Сабрина. Подумать только, играть в кости вместо молитвы!

«Чертенком? - думала Сабрина. - Нет, сестра, дьявол вселился в тебя! Проявить столько изобретательности, чтобы совершить такие черные дела. Светлая, красивая, а внутри - зло, много зла, не остановится даже перед убийством!» Маргарет все еще держала освещавший ее фонарь. В белом платье она казалась какой-то неземной и удивительно очаровательной. Но ее руки, такие нежные и белые, вскоре обагрит кровь.
        Ее кровь. Сабрины.
        Сабрина поняла, что ей предстоит умереть. Эти двое ее убьют. Каждый вздох обжигал ей грудь.
        - Вы и с Иеном расправитесь, когда меня не станет?
        - Да. И тогда Аласдэр станет вождем клана. Знаешь, он никогда не любил Иена. А за ребенка не беспокойся. Я буду девочке хорошей матерью.
        Мысль о том, что запятнанные ее кровью руки будут дотрагиваться до Элизабет, привела Сабрину в ярость.
        - А каким образом, Маргарет? Все считают, что ты умерла.
        Сестра хмыкнула: - Прости, забыла тебе объяснить. Когда Аласдэр станет главой клана, я объявлюсь и расскажу всем, как меня оглушил и бросил в озеро Иен и как мне удалось незаметно выплыть и спрятаться. Я шла, падала, поднималась, куда-то тащилась опять. А когда окончательно пришла в себя, не могла вспомнить ни имени, ни откуда я родом.
        Все узнают, что меня подобрал добрый путник и заботился до тех пор, пока через много месяцев память не вернулась ко мне. Я вспомню, что мне предстояло выйти замуж за Иена, но бедный Иен к тому времени будет в могиле. Что ж, в таком случае придется заключить брак с Аласдэром. Скажешь, невозможно? Очень даже возможно. Я слышала, нечто подобное приключилось в Англии.

«Боже, да она сумасшедшая! - думала Сабрина. - Она ненормальная, хотя и дьявольски хитра».
        - Пора кончать. - Ухмылка исчезла с лица Маргарет. - Мы и так заболтались. - Она с такой ненавистью посмотрела на Сабрину, что взглядом обожгла ей душу, потом повернулась и кивнула Аласдэру.
        Он подошел вплотную, в сумраке белели его оскаленные, как у хищника, зубы. В руках Аласдэр держал длинную веревку.
        - Твое тело, милейшая Сабрина, найдут поутру, - вкрадчиво проговорил он. Сабрина задыхалась от страха, но понимала, что следует держать себя в руках. - Жаль, конечно, но все поймут, кого следует винить.
        - Непременно поймут, - перебил его суровый мужской голос, и меньше чем в трех шагах от Аласдэра из тени выступил Иен.
        Аласдэр резко обернулся.
        - Ты?! - выдохнул он. Его глаза злобно сверкнули. - Все слышал, родственничек?
        - Все. - Голос Йена был угрожающе спокойным. - И теперь все знаю.
        - Нет, кузен, еще не все. Это твой отец убил Фионну. Я всегда это знал и знал почему. Я видел его, а он видел меня. Неудивительно, я только что выскользнул из его постели. А ты и не догадывался, что это я был с Фионной в ту ночь. Лакомый кусочек, скажу я тебе, твоя мачеха!
        Руки Иена сжались в кулаки. Взгляд полыхал яростью.
        - Негодяй! - процедил он сквозь зубы. - Ты настоящий негодяй.
        Веревка полетела в сторону. Пальцы Аласдэра сжали рукоятку кинжала. Он помахал перед Иеном оружием, и свет фонаря блеснул на полированном лезвии.
        - Что, кузен, хочешь меня убить? Подходи! Аласдэр не стал дожидаться и сам направил острие к горлу Йена. Сабрина вскрикнула, потому что была уверена: ее муж безоружен, ведь он брал меч и кинжал, лишь когда выезжал из замка. Но она забыла, что Иен был настоящим воином - быстрым и ловким, привыкшим к опасностям. Он увернулся, нырнув противнику под руку. Аласдэр сжал зубы и сделал новый выпад.
        Иен снова ускользнул от удара и отскочил назад, Сабрина поняла, что муж уводит от нее убийцу. Она подумала, что никогда еще ей не приходилось видеть такого могучего и великолепного мужчину, такого доблестного и смелого.
        Она даже не заметила, как к ней подошла возбужденная и торжествующая Маргарет.
        - Приготовься, сестрица, - прошипела она. - Иен - слабак. Такой же, как ты. Аласдэр его мигом уложит, а потом мы возьмемся за тебя.
        Сабрина еле сдержалась, чтобы не сбить кулаком улыбку с лица Маргарет. Ее глаза вспыхнули.
        - Это мы еще посмотрим! - запальчиво проговорила она.
        В этот миг Иен перешел в наступление и повел атаку со всей присущей ему грацией и мощью. Железный кулак врезался Аласдэру в низ живота и поверг его на колени. Но и Аласдэр не растерялся - схватил противника, бросил на себя, и они вдвоем покатились по земле, вскоре скрывшись из виду во тьме.
        Вдруг резкий, гортанный крик разорвал ночную тишину и взвился к бездонному небу.
        Сразу наступило безмолвие, бесконечное и пугающее.
        Сабрина не выдержала напряжения. Страх заморозил ей кровь. Она вытянула руки и, спотыкаясь, пошла вперед.
        - Йен! Йен!
        Имя мужа звучало мучительной, жаркой молитвой. И он внезапно появился - высокий, сильный и мужественный шел ей навстречу. Сабрина бросилась к нему, спеша убедиться, что он остался в живых.
        - Иен… А Аласдэр?..
        - Мертв.
        Они оба забыли о Маргарет. Она же, услышав о смерти любовника, неистово, ужасно закричала: - Негодяй! - Грубые, непристойные ругательства сыпались у нее с языка. - Мертв… он мертв! - В ярости она бросилась на Иена.
        Фонарь по-прежнему был у нее в руке, и она то ли уронила его, то ли задела ногой, но только пламя лизнуло ее подол и устремилось вверх.
        Истошный крик огласил ночь. Маргарет хлопала себя по груди, стараясь сбить пламя, но оно охватывало ее все сильнее. И объятая огнем фигура бросилась с башенной стены.
        Падение длилось целую вечность… и кончилось в одно мгновение.
        Сабрина больше не выдержала. Ее тело обмякло, и в глубоком обмороке она упала на руки Йену.
        Глава 24
        Ее звал чей-то голос, и Сабрина возвращалась из черного небытия, в которое недавно угодила. Судя по всему, она лежала в собственной постели, потому что чувствовала под собой мягкий матрас. Нежные пальцы гладили ее по щеке, и женщина с удовольствием отдавалась ласке. Прикосновение этих сильных, изящных рук она бы узнала из многих тысяч других.
        Внезапно вернулась память, а с ней пришел ужас. Сабрина села в кровати и судорожно втянула в себя воздух. Перед глазами расплывалось лицо Иена, который участливо смотрел на нее.
        - Маргарет… - прошептала она.
        - Умерла, любовь моя. - Муж проговорил это очень спокойно. - Утешай себя, тем, что она сейчас в том месте, где больше всего хотела оказаться, - рядом с Аласдэром.
        Сабрина невольно поежилась.
        Руки Иена тут же заключили ее в объятия, прижали к себе, и дрожь постепенно стихла.
        Она отстранилась и стала внимательно вглядываться туда, где в ногах кровати стояла колыбелька дочери.
        - Элизабет…
        - С ней все в порядке, - улыбнулся Иен.
        Но Сабрине требовалось подтверждение, и она могла его получить, только взглянув на ребенка. В глазах женщины стояла немая мольба. Сабрина выскользнула из рук мужа. Однако вскоре воочию убедилась, что Иен говорил правду: дочь крепко спала, уткнувшись пухленькой щечкой в подушку и выставив вверх крохотную попку. Девочка во сне пускала пузыри, и Сабрина счастливо улыбнулась.
        Иен не тронулся с места и с серьезным выражением лица остался сидеть на краешке кровати. Глаза изучали Сабрину. Он протянул ей руки.
        Сабрина нервно вздохнула, внезапно ощутила необъяснимую застенчивость и в ответ протянула свои. Их пальцы встретились, нежно переплелись, и Иен усадил ее рядом. Не в силах отвести взгляд, она смотрела на его крепкие, сильные пальцы, которые, несмотря на бушующий внутри шторм, вселяли в душу покой.
        Наконец Сабрина потупила глаза.
        - Пока Маргарет была жива, - пробормотала она, - как бы я ни противилась… все время чувствовала, что она меня ненавидела, даже в детстве. Стыдно признаться, но я не знала, верить ли тебе, когда ты сказал, что не выдавал меня папе и не говорил, что в тот давний день я играла в конюшне в кости. Это Маргарет ему обо всем рассказала, а я даже не догадывалась.
        - Я знаю, дорогая. Я все слышал.
        Внезапно глаза Сабрины наполнились слезами. Она уронила голову на грудь - так сильно переполняли ее чувства.
        - Сабрина, ты что? - Но горячие, жгучие слезы катились все обильнее. Иен неловко дотронулся до ее плеча.
        - Я понимаю, как тебе трудно. Слишком много смертей…
        Ее рыдания, словно кинжал, пронзали его сердце.
        - Дело не в этом, - всхлипнула Сабрина. Он терпеливо и ласково погладил ее по голове.
        - А в чем же?
        Она уткнулась лицом ему в грудь.
        - В тебе!
        Сильные руки старались успокоить и оградить от невзгод.
        - Во мне? Но я…
        - Я все время думаю, что если на месте Аласдэра оказался бы ты… - Сабрина потерлась щекой о его шею.
        - Иен… если бы ты умер… - Ее голос осекся, настолько немыслимым было то, что она произнесла.
        Иен замер. В том, как она говорила, было нечто необычное. Пальцем он поднял ее лицо за подбородок и заставил посмотреть на себя. И сам заглянул в подернутые дымкой зеленые глаза, боясь надеяться, боясь поверить…
        - Ты бы меня оплакивала?
        - Да. - Голос Сабрины дрогнул. - Да, - повторила она и почти выкрикнула: - Я тебя люблю, Иен! - Чувства хлынули наружу, словно прорвало плотину, и она была не в силах их удержать. - Я тебя люблю! И влюбилась давно, когда ты был еще мальчишкой.
        Сердце Иена остановилось, сильно ударило и застучало опять. В горле сразу пересохло, голос изменил ему.
        - А как же Джеми? Я считал, что ты его любишь, и когда он погиб, ты от меня отвернулась.
        Глаза Сабрины подернулись печалью.
        - Я очень переживала, болела душой, но никогда не переставала любить тебя. Только не сердись на меня, я так хотела, чтобы он остался жив - столько в нем было энергии и силы.
        - Сабрина, я должен тебе кое-что сказать. Тебе это следует знать. Джеми мог бы легко меня убить: он стоял надо мной с занесенным мечом, но опустил клинок, а мог бы расправиться со мной и успеть скрыться.
        Сабрина не мигая, смотрела на мужа, и от потрясения ее всю колотило. Ему грозила верная смерть! Зачем он это сказал? Зачем он только это сказал?
        Она не могла вымолвить ни слова, лишь крепко обняла Иена за шею. Его боль, как проступившее кровавое пятно, стала отчетливо видна ей.
        - Я бы его спас, если бы мог. Джеми опустил меч и остался стоять надо мной. Все повторял, что не имеет права меня убить, что не будет меня убивать. Я попросил у него кинжал, ранил себя в плечо, а потом подозвал коня, чтобы он мог на нем ускакать. Но тут подоспели люди Брюса… - Голос Иена дрогнул. - Бог свидетель, Сабрина, я сделал все, чтобы его спасти!
        Они по-прежнему касались друг друга щеками, и когда их слезы смешались, Сабрина поняла, что муж тоже заплакал. Она чувствовала, каких усилий ему стоило сдержать рыдание.
        - Не суди себя, Иен, - мягко проговорила она. - Видимо, на то была воля Божья, чтобы Джеми умер, а ты остался в живых. Ибо Бог на всех взирает с небес. Но если бы я даже могла, я бы не стала менять исход того дня. - Слезы страдания сияли в ее глазах, но она улыбнулась. - Я хочу, чтобы ты оставался рядом со мной - сегодня и навсегда.
        Прочувствованное признание перевернуло всю душу Иена, и он ощутил, как его сердце рванулось к жене. Тогда он взял ее руку и нежно поцеловал ладонь.
        - Я тебя тоже люблю.
        У Сабрины перехватило дыхание.
        - Правда? - прошептала она.
        Иен улыбнулся и приблизил свои губы к ее.
        - Правда, родная.
        У Сабрины запело и затрепетало сердце.
        - И я тебя люблю, Иен. - Но внезапно у нее в глазах заплясали озорные искорки. - Только обещай мне, мой принц, что будешь любить меня вечно!
        Он прижался лбом к ее лбу.
        - От всей души обещаю. А раз дал обещание - надо держать. - Он ласково улыбнулся. - Но знаешь, это обещание выполнить будет нетрудно.
        Эпилог
        Льющийся с лазурного неба солнечный свет позолотил островерхие гранитные пики. Вода в горном озере сверкала, как драгоценный камень, а теплый летний ветерок подернул ее поверхность рябью.
        Почти три лета пронеслись с той роковой ночи на башне, но настоящее исцеление началось только этим вечером.
        Сабрина сидела на одеяле в тени большого камня и, улыбаясь, наблюдала, как Иен гонялся за дочерью по поляне. Вот он догнал ее, и округа огласилась радостным визгом, когда сильные руки подняли девочку в воздух.
        Отец и дочь направились к ней, и Сабрина почувствовала себя счастливой, когда увидела, как крохотные ручонки легли на темные щеки мужа.
        - Поцелуй меня, папа! - попросила девочка.
        - А почему я должен тебя целовать? - подтрунивал над дочерью Иен. - Только потому, что ты такая славная малышка?
        Звонкий смех звенел не смолкая.
        - Потому что я твоя такая славная малышка, - пролепетала Элизабет.
        - Ты неотразима, крошка, как твоя мама! - воскликнул Иен и с этими словами громко чмокнул дочку в самый рот. Девочка засмеялась и опять подставила губы. И Иен снова поцеловал ее и усадил на одеяло рядом с маленьким братиком.
        Мальчик уперся пухлыми ладошками в землю, приподнялся и улыбнулся сестре. Встал на четвереньки, но тут его подвели подогнувшиеся колени, и он покатился на бок.
        - Я хочу сестричку! - заявила Элизабет и посмотрела на отца изумрудно-зелеными глазами.
        - Неужели? - Иен взял ее на руки и усадил на колени. - А вздремнуть не хочешь?
        Девочка захныкала, но, как и ожидала Сабрина, внезапно умолкла. Длинные черные кудри струились по ладони отца. Она внимательно посмотрела Иену в глаза.
        . - А если я вздремну, то, когда проснусь, сестренка уже будет здесь?
        - Нет, милая, - ухмыльнулся Иен, - не так быстро. Боюсь, в этом деле мне потребуется мамина помощь.
        Элизабет забила в пухлые ладошки.
        - Мама! Мама! Ты поможешь папе?
        Губы Сабрины озарила улыбка. Она была не из тех мам, которые могли устоять перед такой просьбой. Взгляды мужа и жены встретились. Глаза Иена весело заблестели, черная бровь озорно изогнулась. У Сабрины порозовели щеки - взгляд мужа не оставлял никаких сомнений в его намерениях. Он рассматривал ее лицо, и отсвет страсти возбуждал ее от макушки до пят. Нет, она не станет возражать - ни за что. Наоборот, от одной мысли о том, что должно произойти, Сабрину бросало в дрожь.
        - Что ж, возможно, и соглашусь. - Она погрозила пальцем дочери. - Только ты должна поспать. А мы с папой посмотрим, что можно сделать.
        Такой ответ вполне удовлетворил Элизабет. Она вывернулась из объятий отца, примостилась рядом и вскоре крепко уснула. Иен пожирал жену откровенно алчным взглядом, но в этот момент сын издал негодующий вопль и повернул к матери сморщенное недовольное личико.
        Иен тут же подхватил капризничающего ребенка.
        - Понимаю, чего тебе хочется, - со вздохом проговорил он.
        - И должен признаться, немало тебе завидую.
        Сабрина, поняв, что сынишка голоден, уже обнажила грудь. Иен опустился на колени и протянул ребенка ей. Младенец, не теряя времени, повернул голову и приступил к трапезе. При виде его нетерпения Иен захохотал и, наклонившись, поцеловал в темя, затем слегка подвинулся и припал губами к нежной плоти цвета слоновой кости, которая питала его наследника. Сабрина затаила дыхание и погрузила пальцы в длинные черные кудри.
        Они не сказали ни единого слова, да слова и не были нужны. Иен лег рядом. В эту минуту оба чувствовали себя счастливыми, радовались миру и друг другу.
        Ребенок шумно сосал грудь. Сабрина провела кончиком пальца по изогнутой темной брови Иена и невольно вспомнила, как их сын появился на свет. Стояла снежная, вьюжная зима, и по мере того как нарастала боль, Сабрина все больше сожалела, что ребенок для прихода в мир выбрал такую ветреную ночь.
        Принимала сына снова повитуха Мередит, помогали ей Эдна и возвратившаяся в замок Мак-Грегоров Мэри. И опять Мередит не могла поверить, что отец ребенка останется в комнате до конца родов. Но именно Иен вручил Сабрине сына, и на его губах играла горделивейшая из улыбок.
        - Посмотри, дорогая! - рассмеялся он. - Посмотри, что мы сотворили!
        - Вижу, - проговорила она, чувствуя, что вот-вот то ли расплачется, то ли рассмеется. - Крошечного принца.
        Вдвоем они посчитали пальчики на руках и ногах мальчика и заключили, что никогда еще не рождалось такого красивого малыша. И уже позже, в объятиях мужа, Сабрина встрепенулась и подняла голову.
        - Как мы назовем нашего сына, Иен? Мак-Грегор долго молчал. Смуглая ладонь, сильная и бесконечно нежная, поглаживала новорожденного. Но вот он сказал то, что Сабрина никак не ожидала от него услышать: - Давай назовем его Джеми.
        Жена застыла, в горле защипало. Она коснулась его рукава.
        - Но я думала… Иен, я считала… - Сабрина никак не могла подобрать слов. - Но почему? - наконец спросила она.
        - Все очень просто. Джеми подарил мне жизнь, хотя мог бы легко ее отнять. Этот долг я оплатить не смогу… и все же… ведь я всем ему обязан. Так что наречь в его честь своего сына - такая малость. - Иен улыбнулся. - Сын будет носить имя честного человека, человека несгибаемых убеждений… конечно, если это доставит тебе радость.
        Сабрина накрыла его руку своей, и их пальцы переплелись. Ее сердце исходило кровью, глаза - слезами.
        - Это меня сильно порадует. - Она улыбнулась сквозь слезы. - Сын будет носить имя человека чести, но что такое честь и порядочность, он узнает от своего отца.
        Иен поднес ее пальцы к губам.
        - Значит, решено - Джеми, - прошептал он. Сердце Сабрины наполнилось такой нежностью, что она испугалась, как бы оно вот-вот не разорвалось. Женщина была убеждена, что сильнее любить нельзя.
        Но она ошибалась: ее любовь с каждым днем, с каждым часом становилась все крепче, и Сабрина поняла, что так будет продолжаться всегда.
        Вот так они назвали своего сына Джеми.
        Не прошло и месяца, как в замке Мак-Грегоров появился отец Сабрины. С тех пор как дочь вышла замуж за Иена, она видела Дункана Кинкейда всего лишь раз - он приезжал, когда Элизабет не было и годика. Хотя они по-прежнему были далеки друг от друга, Сабрина продолжала любить отца.
        После рождения Элизабет она несколько раз по разным поводам писала Дункану, но не раскрыла обстоятельств смерти Маргарет, и отец верил, что его старшая дочь утонула в тот давний день в Данлеви. Сабрина решила, что так будет лучше, и Иен с ней согласился.
        Самое интересное, что она больше не боялась темноты, ужас перед ней постепенно проходил, пока от него не осталось и следа. И теперь темнота обещала лишь знойные утехи, прерывистый шепот и непередаваемые вспышки страсти.
        Сын оторвался от соска, и сильные руки подхватили драгоценный сверток с ребенком. Глаза Джеми были закрыты, и ресницы отбрасывали на щеки длинные тени. Иен осторожно положил его рядом с сестрой, поднялся и подал руку Сабрине. Женщина не колебалась ни секунды - вложила в его ладонь свою, и муж помог встать ей на ноги.
        Иен кивнул на большой валун, за которым они однажды с неистовой силой предались страсти и который с тех пор был свидетелем множества их встреч.
        Темная бровь лукаво изогнулась.
        - Ну что, не испугаешься? - прошептал Иен.
        - Нисколько.
        Дети мирно спали; настала пора родителям обратить внимание друг на друга. И Иен бережно заключил жену в объятия.
        - Ты всегда была смелой девочкой. Изумрудно-зеленые глаза блеснули.
        - Раньше тебе это нравилось.
        Они опустились на землю. Проворные пальцы Сабрины проникли к Иену под юбку и быстро нашли то, что искали. Муж от удовольствия заворчал.
        - Мне и теперь это нравится. - Он потянул ее на себя. - Иди сюда, дорогая… Вот так!
        Прошло немало времени, прежде чем они одновременно спустились с высот наслаждения. Иен весело рассмеялся, когда Сабрина без сил рухнула прямо ему на грудь. Он поднял ее, перенес обратно и уложил рядом с собой на одеяло. В его глазах жена читала такую беспредельную нежность, что ее сердце растаяло.
        Округлый кончик пальца обвел ее пухлую нижнюю губу.
        - Ты меня любишь, девочка?
        Сабрина прижала руку Иена к своей щеке, взгляд выражал всю глубину ее чувства.
        - Безмерно.
        - И обещаешь любить меня всегда?
        Она обняла его за шею, притянула к себе и прошептала прямо в губы: - Да, обещаю любить тебя и только тебя! - И с улыбкой добавила: - Отныне и во веки веков!
        Сабрина знала, что выполнит обещание.