Полуночный поцелуй Ширли Джамп
        Чтобы спасти свое агентство от банкротства, Дженна Пирсон приехала в город своего детства, ненавистный Ривербенд, где она, успешная деловая женщина, чувствовала себя маленькой девочкой. И, что еще хуже, ей предстоит встреча со Стоктоном Грисхемом, много лет назад разбившим ее сердце. Сможет ли новогоднее волшебство залечить старые раны и вернуть забытую любовь?
        Ширли Джамп
        Полуночный поцелуй
        Глава 1
        Тяжелые влажные хлопья снега путались в длинных черных волосах Дженны Пирсон и забивались за воротник ее пальто. Похоже, мать-Природа решила испытать ее терпение.
        К сожалению, отступать Дженне было некуда, тем более у нее наконец появился план, как вернуть все в жизни на свои места, и она не собиралась сдаваться. Она шла по заснеженной улице мимо украшенных к Рождеству разноцветными гирляндами домов. Подняв воротник пальто, Дженна спрятала нос в любимом кашемировом шарфе. За годы, проведенные в Нью-Йорке, она успела забыть, какими холодными бывают зимы в этом маленьком городке на севере штата Индиана, который большинство людей ошибочно считали райским уголком. Хотя лично ей он больше напоминал тюрьму. Ветер бросил ей в лицо пригоршню мокрого снега. Дженна поморщилась и ускорила шаг. Похоже, за те двадцать минут, которые она провела в булочной, покупая с детства любимое печенье, буря только усилилась.
        Хотя она вошла в булочную всего за пару минут до закрытия, Саманта Макгрегор не отказала себе в удовольствии усадить свою школьную подругу за стол и за чашечкой чая расспросить ее о большом городе и поделиться последними новостями.
        Так Дженна узнала о том, что Стоктон Грисхем вернулся в город и даже открыл здесь ресторан. Сначала она не поверила своим ушам. До сего момента она была уверена в том, что Стоктон продолжает свое триумфальное шествие по миру, поражая кулинарными талантами жителей столиц и мегаполисов.
        Наверное, в городе ее детства действительно есть что-то непреодолимо притягательное, заставляющее людей возвращаться сюда. Но только не Дженну. Ее сердце всегда принадлежало Нью-Йорку, хотя сейчас…
        Дженна ускорила шаг, надеясь, что быстрый стук ее каблучков заглушит шепот вопросов, роем рассерженных пчел мечущихся в ее голове. Вопросов, на которые у нее не было ответов. Снегопад все усиливался, но Дженна продолжала идти, то и дело поскальзываясь на наледи, скрытой под пушистым белым покровом.
        Добравшись до припаркованной за углом машины, она бросила пакет с печеньем на пассажирское сиденье и, повернув ключ зажигания, включила дворники и кондиционер. Ей уже давно не приходилось вести машину в такой снегопад. До любой точки Нью-Йорка можно было добраться на метро или на такси, но в Ривербенде не встретишь желтую машину с шашечками на боку.
        Здесь Дженна осталась наедине со снежной бурей. И ожидающей ее работой, ради которой она и проделала весь этот путь. Она была бы рада повернуть на дорогу, ведущую к аэропорту, и улететь подальше от этого города, слишком хорошо знающего историю ее жизни, похожую на дурацкую мелодраму, и в любой момент готового поведать ее первому встречному языками городских сплетников, но пока не могла этого сделать. Оставалось надеяться, что за столько лет о ней все успели забыть.
        Проехав четыре квартала, Дженна свернула направо и затормозила у большого желтого дома с широким белым крыльцом, весело подмигивающим разноцветными огоньками гирлянд. Дверь распахнулась, как только Дженна прикоснулась к звонку. Она невольно улыбнулась, вдохнув теплый воздух, наполненный знакомыми запахами домашнего уюта, кофе и корицы.
        - Дженна! - радостно воскликнула тетушка Мейбел, выбегая на заснеженное крыльцо прямо в домашних тапочках и заключая ее в объятия.
        Последний раз Дженна видела любимую тетушку два года назад, но та выглядела так, словно это было вчера: все те же серебристые кудри и сияющие голубые глаза.
        Если и было в этом городе что-то хорошее, то это, конечно, ее тетя, вырастившая дочь сестры как свою собственную.
        - Тетушка Мейбел, я так по тебе скучала!
        - Я по тебе тоже, моя милая, - вздохнула та, крепче прижав Дженну к себе. - Но если ты не планируешь продолжать свою карьеру в качестве снеговика на моем крыльце, нам лучше войти в дом и выпить по чашке кофе. Уверена, в этом пакете твое любимое печенье - нельзя допустить, чтобы оно замерзло.
        - Я так предсказуема? - вздохнула Дженна, входя в дом вслед за тетушкой.
        - Немного, но мне это в тебе нравится.
        Похоже, годы обходили этот дом стороной: за то время, когда она провела в Нью-Йорке, здесь ничего не изменилось. В детстве эта ежедневная рутина сводила ее с ума, но сейчас она научилась ценить чувство спокойствия и стабильности, которое дарили эти стены. Ей показалось, что даже камень, тяжким грузом лежавший на ее сердце, стал немного легче.
        Через пару минут она уже сидела за дубовым столом на кухне, а тетушка Мейбел разливала по чашкам ароматный кофе и выкладывала на тарелку печенье. Дженна выбрала песочный кругляшок и по привычке обмакнула его в кофе прежде чем отправить в рот.
        - Ты все еще делаешь это, - рассмеялась наблюдавшая за ней тетушка. - Ты совсем не изменилась.
        - Нет, - покачала головой Дженна. - Я изменилась, и даже больше, чем ты думаешь.
        - Люди не меняются. Они могут думать, что изменились, но в конце концов всегда возвращаются к своим корням. Посмотри, ты снова здесь, а у меня, как всегда, припасен для тебя кусок яблочного пирога - уверена, он поднимет тебе настроение.
        - Я в порядке, тетушка, правда. И я вернулась в Ривербенд лишь для того, чтобы спланировать день рождения Эунси Дрезден. Кстати, спасибо тебе за то, что порекомендовала меня.
        - Для этого и нужна семья, правда, моя милая? - улыбнулась тетушка Мейбел, которая и представить себе не могла, как вовремя подбросила Дженне эту работу. - Может быть, если ты проведешь здесь достаточно времени, ты уже не захочешь возвращаться в Нью-Йорк.
        Они снова и снова возвращались к этому спору, в котором они не могли прийти к согласию. Тетушка Мейбел любила этот городок всем сердцем и хотела, чтобы Дженна жила здесь, вместе с ней, но, как только Дженна узнала, что за границами Ривербенда есть огромный, сияющий, удивительный мир, она загорелась желанием уехать.
        - Я не останусь, - покачала головой Дженна. - У меня уже забронирован обратный билет в Нью-Йорк на вечер после дня рождения Эунси.
        - Но пока ты здесь. - Энтузиазм тетушки был неисчерпаем. - А что будет дальше, еще неизвестно.
        Великолепно.
        Стоктон Грисхем положил ложку в раковину и решительно добавил томатный суп с тортеллини в сегодняшнее меню. Он будет прекрасным дополнением к курице под сыром моцарелла, фирменному блюду его маленького итальянского ресторана.
        На этой неделе исполнится год со дня открытия «Растики», и он до сих пор не может поверить в то, что ему удалось воплотить свою мечту в реальность, причем сделать это не в Париже или Нью-Йорке, а в богом забытом Ривербенде. Все, включая его собственного отца, твердили, что он сошел с ума и его ресторан прогорит через пару месяцев, ведь ни один житель большого города не проделает двухчасовой путь до Ривербенда только ради того, чтобы съесть лазанью, пусть даже приготовленную первоклассным поваром.
        Но они ошиблись. Стоктон не знал, что именно привлекло клиентов: уютная атмосфера или аутентичная итальянская кухня, в которой ему не было равных, но все же что-то заставляло людей приезжать в Ривербенд, чтобы провести приятный вечер в его ресторане.
        Ему будет чем гордиться. В юности, мечтая о дальних странах, Стоктон и представить себе не мог, что успех придет к нему в его родном городе, но, путешествуя по свету, он понял, что только здесь хочет открыть свой ресторан.
        Хотя бы для того, чтобы доказать Хенку Грисхему, что настоящие кулинарные шедевры можно найти не только в Париже или Венеции. Для его отца-француза выражение «маленький город» было антонимом хорошей кухни. Хенк всю жизнь колесил по свету, работая в лучших ресторанах, и Стоктон видел подпись отца на открытках чаще, чем его самого. В какой-то момент для него стало делом чести доказать Хенку, что и в Ривербенде можно открыть элитный ресторан, столики которого каждый вечер будут заняты ценителями хорошей кухни. Сейчас у Стоктона было все о чем он мечтал. Он должен был быть счастлив, но иногда, по вечерам, когда гости расходились по домам, а чисто вымытые тарелки ровными рядами выстраивались на полках в шкафу, Стоктон задумывался, что было бы, если бы…
        Хлопнула задняя дверь, впустив порыв холодного ветра, сотню пушистых снежинок и хорошенькую женщину.
        - Господи, когда же наконец закончится эта зима? - вопросила Саманта Макгрегор, стряхивая снег с длинных золотистых волос.
        Даже закутанная с головы до ног в теплое пальто, она была невероятно хороша. Ее щеки раскраснелись, а широкая улыбка не исчезала с милого лица с тех самых пор, как журналист Флин Макгрегор переехал в Ривербенд. Стоктон был искренне рад видеть свою подругу такой счастливой.
        - Учитывая, что еще даже не январь, тебе предстоит довольно долго ждать наступления весны, - с улыбкой сказал он. - Ты принесла мой заказ?
        - Конечно, - кивнула она, водрузив на стол пакет с печеньем. - Хотя это было не так-то просто. После хвалебной статьи, которую Флин написал о моей пекарне, от покупателей отбоя нет. Я уже всерьез жалею, что не могу отрастить себе дополнительную пару рук.
        - Рад, что твой бизнес процветает.
        - Могу ответить тебе тем же, - улыбнулась Саманта. - А как в остальном? Я беспокоюсь за тебя, Стоктон.
        - Со мной все в порядке.
        - Если бы это было так, Рейчел бы не плакалась мне в трубку о том, что ты загонишь себя в могилу, если не перестанешь столько работать. Она сказала, я цитирую, что видит свою маникюршу чаще, чем тебя, трудоголик!
        Стоктон, уже не раз выслушивавший эти жалобы, тяжело вздохнул и попробовал соус «Маринара». Чуть поморщившись, он добавил соль и перец, перемешал и попробовал еще раз. Теперь вкус был великолепен. Жаль, что жизнь не поддается корректировке так же легко, как этот соус.
        - Просто у нас с Рейчел небольшие разногласия по поводу того, сколько времени я провожу на работе, - не поднимая глаз, сказал он.
        - Знаешь, говорят, что мужчина, который не стремится проводить время с женщиной, не слишком заинтересован в этой женщине, - заметила Саманта, и Стоктон с трудом сдержал готовое сорваться с его губ ругательство.
        Не просто обмануть человека, который знает тебя с пеленок, особенно если этот человек достаточно наблюдателен, чтобы замечать то, что с тобой происходит, и слишком беспардонен, чтобы оставить свои наблюдения при себе.
        - Между мной и Рейчел никогда не было ничего серьезного.
        - Очень жаль, Стоктон. Если бы ты хоть чуть-чуть пересмотрел свои жизненные приоритеты, ты стал бы для кого-то замечательным мужем.
        Стоктон промолчал, расставляя на столе контейнеры с едой.
        - Эти блюда уже готовы?
        - Да, здесь лазанья, салат и несколько буханок свежеиспеченного хлеба. Спасибо, что принесла печенье, не знаю, когда бы я успел зайти за ним. Столько всего еще нужно успеть. Не хотелось бы подводить отца Михаэля.
        - Он очень ценит твою помощь, - улыбнулась Саманта, накрыв его ладонь своей. - Отличная еда, приготовленная отличным поваром, заставит его прихожан почувствовать себя лучше.
        - Я делаю что могу.
        - И даже больше. Кстати, ты слышал… - Она помолчала, словно не была уверена в том, что Стоктон хочет услышать новость. - Дженна Пирсон вернулась в город.
        Стоктон медленно выдохнул. Ему оставалось радоваться тому, что у него в руках не было ничего бьющегося. Последний раз он видел Дженну восемь лет назад. После их разрыва она улетела покорять Нью-Йорк, а он, ведомый желанием забыть о ней и мечтой стать великим поваром, отправился в Италию.
        Стоктон оглядел свою оборудованную по последнему слову техники кухню. Он всегда мечтал об этом. И думать он должен в первую очередь о своем ресторане, а не о бывшей девушке, после стольких лет вдруг вернувшейся в город.
        - Она будет организатором дня рождения Эунси.
        Неужели она проделала весь этот путь из Нью-Йорка ради работы? Или этому внезапному приезду есть другое объяснение?
        Черт побери, ему-то какое дело?
        Их разрыв произошел много лет назад и был ужаснее, чем все, что он когда-либо устраивал на кухне в начале своей кулинарной карьеры.
        - Она собирается провести здесь какое-то время? - осторожно спросил Стоктон.
        - Нет, Дженна уедет сразу после вечеринки.
        - Что ж, передай ей от меня привет.
        На самом деле Стоктон предпочел бы, чтобы его имя вообще не упоминалось в присутствии Дженны Пирсон, но правила приличия требовали от него иного.
        - Передай сам. Насколько я помню, твоему ресторану скоро исполнится год. Может, тебе стоит нанять Дженну, чтобы организовать праздник?
        - А ты, случайно, не забыла в духовке какой-нибудь пирог? - хмуро поинтересовался он.
        - Хорошо, я поняла намек, - рассмеялась Саманта. - Я ухожу. Но ты не сможешь слишком долго сдерживать его.
        - Сдерживать что?
        - Твое желание увидеть Дженну.
        Дженна сидела напротив Бетси Вильямс, младшей сестры Эунси и хозяйки маленькой гостиницы, в ожидании ее вердикта. Она знала эту пожилую женщину почти всю свою жизнь и, честно говоря, немного ее побаивалась. Бетси больше всего ценила порядок и требовала, чтобы окружающие поддерживали его с тем же рвением, что и она сама. Это касалось всех, включая детей на Хеллоуин («Нужно просить конфеты четко и ясно, иначе ничего не получите, и ни в коем случае не заходить на газон!») и велосипедистов («Вы можете кататься строго в отведенных для этого местах, не мешая пешеходам, и прекратите трезвонить, наконец!»).
        Правда, постояльцы гостиницы знали совсем другую Бетси: добрую, гостеприимную, способную создать в любой комнате уютную, домашнюю атмосферу.
        Сейчас ее построенный в викторианском стиле дом радовал взгляд рождественскими украшениями. Здесь было все: от пластиковых саней Санты на крыше до еловых венков и маленьких подсвечников в виде снеговиков, расставленных на столах и комодах.
        Дженна слышала, что в прошлом году Бетси начала встречаться с Эрлом Кляйном, владельцем небольшой автомастерской, и надеялась, что личное счастье немного смягчило ее характер.
        Но уже через пару минут разговора она поняла, что это не так.
        - Я знаю, о чем ты сейчас думаешь! - начала Бетси, сверля Дженну взглядом. - Что можешь приехать из своего модного Нью-Йорка в своей модной одежде и показать нам, провинциалам, что такое настоящий праздник.
        Дженна тяжело вздохнула и оглядела свой наряд. Она-то надеялась, что деловой костюм от Шанель и идеально сочетающиеся с ним туфельки от Джимми Чу покажут ее нанимательнице, что она успешна и компетентна, но все, как всегда, пошло совсем не так, как она планировала.
        - Я не говорила ничего подобного…
        - Ты уже давненько уехала из города и, похоже, все забыла, так что я тебе напомню. Здесь живут простые люди, которым не понравятся все эти модные штучки, - заявила Бетси, бросив на стол нежно-голубую папку с презентацией идей Дженны по организации праздника. - Я уже двадцать лет кормлю своих постояльцев и знаю, что говорю. Людям нравится простая еда.
        Дженна опять тяжело вздохнула, стараясь успокоиться. Неужели она действительно думала, что договориться с Бетси Дрезден будет легко?
        - Но, мисс Вильямс, жаренные в меду куропатки по-корнуэльски - это простая еда.
        - Возможно, для Нью-Йорка, но не для Ривербенда. Здесь, если люди не могут купить что-то в местном супермаркете, они не поймут, что это, когда оно окажется на их тарелке. Тебе нужно придумать что-нибудь попроще.
        - Может быть, куриные пиката подойдут лучше?
        - Ты словно не слышишь меня, Дженна! - возмутилась Бетси. - Как ты думаешь, почему мы решили тебя нанять? Не только потому, что твоя тетя попросила меня об этом, хотя это, конечно, сыграло свою роль, но и потому, что ты местная, а значит, должна знать наши вкусы.
        Дженна не стала напоминать Бетси о том, что она покинула Ривербенд много лет назад и даже в детстве никогда не чувствовала своей связи с этим городом. Она всегда чувствовала себя запертой в этом маленьком мирке, который, как считали окружающие, она должна была безропотно принять.
        Если бы не крайняя потребность получить хорошие рекомендации и восстановить разваливающийся на части бизнес, она ни за что не вернулась бы сюда.
        - Я очень ценю ваше доверие, мисс Вильямс…
        Скрипнула входная дверь и через мгновение в гостиную вошел Эрл Кляйн.
        - Стой на месте, Эрл Кляйн! - потребовала Бетси, сверля его взглядом. - Не смей разносить снег и грязь по всему дому!
        Эрл послушно вернулся в прихожую, аккуратно повесил куртку на крючок, только после этого вернулся в гостиную и сел на диван рядом с Бетси. Поцеловав ее в щеку, он перевел взгляд на Дженну.
        - Господи, неужели это Дженна Пирсон? - с наигранным удивлением вопросил он. - Рад тебя видеть, девочка. Хорошо, что ты вернулась.
        - Я тоже, - вежливо улыбнулась Дженна и снова повернулась к Бетси: - Итак, мисс Вильямс, возвращаясь к меню, может быть, попробуем…
        - Жареную свинину! - вклинился Эрл. - Найдем на ферме свинью покрупнее, вставим ей в рот яблоко, зажарим на вертеле, и главное блюдо готово.
        Они ведь не думают, что поросенок на вертеле - это подходящее блюдо для подобного мероприятия? И как, скажите на милость, ей затащить в зал, где будет проводиться праздник, свинью весом в несколько центнеров? А главное зачем?
        - Мистер Кляйн, это ведь достаточно формальное мероприятие, и…
        - Во-первых, не надо называть меня мистером, девочка, - нахмурился Эрл. - Я знаю тебя с тех пор, как ты пешком под стол ходила, и все это время ты звала меня Эрлом. Не нравятся мне все эти модные нью-йоркские штучки. Имя человека должно состоять из одного слова, а не из двух.
        - И Эунси любит свинину, - с энтузиазмом поддержала его Бетси. - Мы все любим.
        Дженна много лет училась держать себя в руках, быть собранной и уверенной в себе, но последние несколько месяцев подорвали ее самоконтроль. Эти люди одним махом перечеркнули все ее идеи, даже не догадываясь о том, сколько времени она потратила на создание уникальной идеи праздника, составление плана этого мероприятия и меню, на подбор цветов и украшений для оформления зала.
        А сейчас ей нужно было каким-то образом заставить этих людей хотя бы отдаленно придерживаться ее плана, а не накидывать идеи одну безумнее другой.
        - Я не уверена, что жареная свинина - это именно то блюдо, которое следует подавать в банкетном зале Ривербенда, и оно не подходит к выбранной нами теме праздника, в котором мы постараемся отразить десятилетия из жизни Эунси. Может быть, лучше подадим лазанью…
        - Стоктон Грисхем! - вдруг воскликнула Бетси.
        - Стоктон Грисхем? - переспросила Дженна, чувствуя, как по ее спине бегут мурашки.
        Она так надеялась, что ее поездка пройдет без упоминания об этом человеке, но вот она в Ривербенде всего день, а имя ее бывшего уже дважды всплыло в разговоре.
        - Хорошая идея, - улыбнулся Эрл. - Этот парень умеет готовить.
        - Ммм… Я не думаю, что…
        - Решено, Стоктон приготовит еду для праздника. Эунси будет в восторге, она обожает его ресторан, - не терпящим возражений голосом заявила Бетси.
        - Стоктон - единственный повар в округе, способный приготовить блюдо, которое Эунси станет есть, даже забыв дома вставную челюсть.
        Дженна еще несколько минут безуспешно пыталась убедить Бетси отказаться от этой безумной затеи, но тщетно.
        - Что ж, значит, нашим поставщиком продуктов будет Стоктон, - сдалась она.
        Бетси довольно кивнула.
        - Я очень люблю сестру и хочу, чтобы у нее был самый лучший день рождения в жизни. Если ты не справишься, Дженна, это будет последняя вечеринка, организованная тобой в этом городе.
        - Все будет идеально, - натянуто улыбнулась Дженна.
        Конечно, она справится и покажет Бетси и всем стальным жителям Ривербенда, чего она стоит.
        - Рада это слышать, - кивнула Бетси. - Хорошо, что Стоктон будет принимать участие в подготовке праздника. Этот мужчина знает, как угодить женщине.
        Дженне пришлось до боли прикусить нижнюю губу, чтобы промолчать. Ее желание получить эту работу все еще было сильнее, чем желание высказать свое мнение о Стоктоне Грисхеме.
        Глава 2
        Стоктон в недоумении обернулся, услышав, как хлопнула входная дверь.
        - Мы закрыты! - крикнул он.
        - Я пришла не для того, чтобы есть, - ответил ему бархатистый женский голос, от которого у него по коже побежали мурашки.
        Он узнал его даже после восьми лет. Черт! Что она здесь делает?
        Стоктон, не торопясь, вымыл руки, снял и аккуратно сложил фартук и только после этого вышел в зал. Он надеялся, что эти простые, привычные манипуляции успокоят его, но стоило ему увидеть ее, как сердце снова забилось о ребра пойманной птицей.
        Дженна!
        Его взгляд скользнул по ее телу от кончиков черных лакированных лодочек на высоких каблуках до длинных блестящих черных волос, лежащих волнами на плечах. Она была прекрасна и привлекательна, как сладкий запретный плод, от которого лучше держаться на расстоянии.
        - Дженна, - выдохнул он, чувствуя, как накатившие воспоминания сжимают его горло. Восемь лет он не произносил это имя, почему же оно до сих пор приводит его в такое смятение? - Чем я могу тебе помочь? - с безупречной вежливостью спросил он, радуясь тому, что смог так быстро совладать со своими эмоциями. - Хочешь забронировать столик?
        - Нет, мне нужен поставщик продуктов, и Бетси порекомендовала мне тебя.
        Она говорила сухо и безэмоционально, словно читая книгу рецептов, и теоретически этот деловой подход должен был полностью устраивать Стоктона, но вместо этого он почувствовал, как в его груди закипает злость.
        - Сейчас я слишком занят, чтобы заниматься еще и подготовкой праздничного стола, - бросил он и, развернувшись на каблуках, скрылся на кухне.
        Это место всегда действовало на него успокаивающе и неудивительно, ведь он лично выбирал каждую тарелку и каждое полотенце в этом ресторане. Приходя в «Растику» каждое утро, он знал, что это наполненное ароматами свежеиспеченного хлеба, пряностей и мясного соуса для спагетти место принадлежит только ему.
        Любовь к еде и почти магическому процессу ее приготовления привил ему отец. В течение его недолгих визитов они почти все время проводили время не на футбольном поле, а на кухне за тарелкой с лазаньей. Стоктон не раз просил отца разрешить ему помочь в приготовлении блюд, но Хенк Грисхем был непреклонен, не уставая повторять, что кухня - это его личные, неприкосновенные владения.
        Теперь у Стоктона была собственная кухня, и он начал лучше понимать отца. Работа в «Растике» стала делом всей его жизни, его страстью.
        У него была любимая работа, ресторан, ставший воплощением его мечты, и достаточно друзей и родственников, чтобы заполнять нерабочее время.
        Такая жизнь полностью устраивала Стоктона, и в ней не было места для девушки, с которой он расстался много лет назад.
        - Стоктон… - начала Дженна, входя вслед за ним на кухню. - Ты мне нужен. В смысле я хочу с тобой работать.
        - Конечно, что же еще ты могла иметь в виду? - Дженна почувствовала, как вспыхнули ее щеки, но запретила себе поддаваться эмоциям.
        - Это просто бизнес. Я планирую день рождения Эунси, и мне нужен шеф-повар, который обеспечит великолепный стол. Бетси не знает никого, кто может справиться с этим лучше, чем ты.
        Стоктон взял полотенце, открыл духовку и достал оттуда свежеиспеченный хлеб. Ему было гораздо проще продолжать работать, чем разговаривать с Дженной. Он мог бы сказать, что в их отношениях бизнес всегда стоял на первом месте, и именно стремление Дженны сделать карьеру не дало им по-настоящему сблизиться, но зачем?
        - Я владелец этого ресторана, а значит, могу выбирать с кем вести дела, а с кем нет. Сегодня это не ты.
        - Почему ты все усложняешь?
        Потому что он не был готов к тому, чтобы увидеть на своем пороге Дженну Пирсон, потому что он понимал, что, если он возьмется за эту работу, ему придется провести с ней массу времени, и он не знал, к чему это может привести. Он приложил немало усилий, чтобы забыть обо всем, что произошло между ними, и не хотел бы ворошить прошлое и смешивать работу с личной жизнью.
        - Не думаю, что нам стоит работать вместе. Ты уже забыла, чем закончились наши отношения?
        - Это другое. Тогда мы были молоды, глупы и принимали поспешные решения.
        Поспешные решения?
        Стоктон невольно вспомнил их последние выходные в Чикаго, бесконечные безумные ночи, ставшие кульминацией жаркого лета, которое они провели вместе. Он до сих пор помнил медовый вкус ее губ, ванильные нотки ее духов и надежду на то, что они всегда будут вместе, на следующий день развеявшуюся как дым.
        - Я все помню, Дженна, а ты?
        - Это не имеет отношения к деловому сотрудничеству, - покачала головой Дженна.
        - Неужели?
        - Конечно.
        Стоктон сказал себе, что мог бы стать шеф-поваром на дне рождения Эунси и при этом ни разу не встретиться с Дженной, даже открыл рот, чтобы сказать это, но вдруг почувствовал будоражащий воображение аромат ее духов…
        Точно такой же, как восемь лет назад, и точно так же, как тогда, его тело вспыхнуло желанием. Его губы заныли от желания проложить дорожку поцелуев от ее ключиц к губам, вновь почувствовать вкус ее кожи… Он знал, что это будет ошибкой. Ему потребовалось слишком много времени, чтобы оправиться после их разрыва, и теперь он снова мог подпустить Дженну Пирсон близко.
        - У меня нет времени. - Конечно, если бы он хотел, он бы с легкостью нашел его, но… Ударение на словах «если бы хотел».
        - Потому что в этом месяце «Растике» исполняется год? Я видела объявление.
        Стоктон только вчера повесил плакат, приглашающий всех на ужин. Гости могли одним махом отпраздновать и Новый год, и день рождения ресторана.
        И хотя Стоктон действительно был занят подготовкой к празднику, он отказался от предложения Дженны вовсе не из-за этого.
        - Подготовка к празднику поглощает все мое время. Уверен, ты легко найдешь хорошего повара в Индианаполисе.
        - А если я помогу тебе?
        - Ты? - усмехнулся Стоктон. - Поможешь мне? Готовить?
        - Я могу помочь подготовить праздник. Уверена, тебе пригодится помощь профессионала.
        - У меня все под контролем. Если мне понадобится помощь, я позвоню…
        - Эта работа очень важна для меня, Стоктон! День рождения Эунси должен пройти идеально!
        - Почему это так важно для тебя? - спросил он, пристально глядя в ее изумрудные глаза. - Насколько я помню, ты собиралась держаться как можно дальше от этого города.
        «И от меня», - безмолвно добавил он.
        - Потому что… - Она сделала глубокий вдох, пытаясь придумать хоть одну причину, которую можно было бы озвучить не краснея. - Потому что я хочу показать жителям Ривербенда, чего я стою.
        - И только ради этого ты приехала в Ривербенд?
        - Да, и сейчас мне нужен поставщик продуктов.
        - Уверен, ты быстро найдешь подходящего повара.
        Дженна покачала головой:
        - Бетси хочет только тебя, так что я не уйду, пока ты не согласишься.
        Возможно, это ее последний шанс поставить свой бизнес на ноги. Последние несколько мероприятий, организованные ею, прошли ужасно: поставщики исчезали с деньгами, флористы путали цветы, группы, которые должны были играть на празднике, внезапно уезжали в турне, не потрудившись предупредить ее. Слухи о ее неудачах быстро распространились, и клиенты один за другим начали отменять заказы. В какой-то момент Дженна начала думать о том, что ее прокляли, и почти утратила уверенность в себе. Каждое утро, глядя в зеркало, она обещала себе, что это новый день и все будет хорошо, но все становилось только хуже.
        Стоктон что-то быстро написал и положил листок перед Дженной:
        - Вот несколько хороших шеф-поваров из Индианаполиса. Свяжись с ними. Уверен, любой из них справится с работой не хуже меня, - сказал он и вышел из кухни.
        Дженна с удовольствием пошла бы по простому пути, взяла список и ушла, но не могла этого сделать. Бетси твердо заявила, что хочет, чтобы праздник обслуживал Стоктон, и она его получит во что бы то ни стало.
        Но продолжать этот спор сейчас было бессмысленно, поэтому Дженна взяла сумочку и вышла из «Растики», оставив листок с телефонами на столе.
        Дома она первым делом набрала номер своей голосовой почты, в надежде услышать хорошие новости, но ее вновь постигло разочарование: ее последняя клиентка сообщила об отмене свадебного банкета, и по перемежавшимся со словами всхлипам Дженна догадалась, в чем причина отмены заказа.
        Дженна глубоко вздохнула - это еще не конец света. Здесь и сейчас у нее есть работа, и она сделает все, чтобы добиться успеха. Поразмыслив, она снова взяла телефон и набрала номер. Через мгновение она услышала жизнерадостный голос:
        - Алло, Дженна, это ты?
        - Привет, Ливия, я так рада, что ты дома.
        Хотя где ей еще быть? Раньше Оливия Перкинс работала в агентстве Дженны, но, когда у ее бизнеса началась черная полоса, Дженне пришлось отправить ассистентку в бессрочный отпуск.
        - Я тоже рада тебя слышать. Как поживают непролазные леса Индианы?
        - Ривербенд - это не такая уж деревня, - рассмеялась Дженна. - Здесь даже светофор есть.
        - Всего один? - умилилась Ливия. - Надеюсь, не только он, но и водопровод с электричеством.
        - Откуда такая роскошь? Мы пользуемся водными насосами и масляными лампами.
        - Напомни мне об этом, когда у меня случится помутнение рассудка и я захочу провести в Ривербенде выходные.
        - Вообще-то я хотела попросить тебя приехать и помочь мне с подготовкой праздника.
        - В чем дело, Дженна? Разве не ты говорила, что сможешь организовать этот день рождения даже со связанными за спиной руками?
        Она действительно сказала это, но тогда она еще не говорила ни с Бетси, ни со Стоктоном. После череды неудач Дженна начала бояться того, что организация дня рождения превратится в катастрофу, точно так же как и свадьба Мартинов, и крестины Тернеров.
        Нет! Она не позволит Стоктону выбить ее из колеи.
        - Ты права, Ливия, - вздохнула она. - Все проще простого. Наверное, я схожу с ума.
        - Дженна, милая, все будет хорошо, не волнуйся. Подключи свое фирменное обаяние, и любой клиент будет у твоих ног.
        - Ты просто не видела Стоктона Грисхема, он крепкий орешек, - покачала головой Дженна.
        Одного упоминания о нем было достаточно для того, чтобы по ее коже побежали мурашки. Нет, она должна успокоиться. Она вернулась в Ривербенд вовсе не для того, чтобы бередить старые раны. Сейчас ее главным приоритетом должна быть работа и только она.
        На другом конце провода раздался стук по клавиатуре и длинное «хм-м-м».
        - Не уверена, что это поможет, но я могу приехать в канун Нового года.
        - Но, Ливия, у тебя, наверняка, есть свои планы на праздники.
        - Нет, я рассталась с Пауло и уже неделю официально свободна.
        - Мне очень жаль, Ливия.
        - А мне нет! Кому нужен парень, который смотрит в зеркало чаще, чем на тебя? - рассмеялась Ливия. - Ничего, никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь. Вдруг мой прекрасный принц ждет меня в твоем богом забытом захолустье?
        - Если найдешь, дай мне знать, я тоже повнимательнее осмотрюсь вокруг.
        Может быть, Ливии повезет больше, чем ей, пока нашедшей только Определенно-не-прекрасного-принца.
        - Договорились, - рассмеялась Ливия. - Тогда скоро увидимся, а пока выше нос. У тебя все получится.
        Глава 3
        Стоктону было немного жаль, что он отказался помочь с организацией дня рождения Эунси, ведь так он мог бы порадовать одну из своих старейших и любимых клиенток и одновременно заполучить новых клиентов, ведь на праздник наверняка съедутся гости из других городов. Но даже деловая заинтересованность и симпатия к Эунси не могли заставить Стоктона согласиться на такое безумие, как совместная работа с Дженной Пирсон.
        Он был уверен, что, получив отказ, Дженна больше не захочет с ним разговаривать. Конечно, он ошибся. Не прошло и часа с момента открытия ресторана, как Дженна вошла в зал. Она подошла к нему со знакомым блеском в глазах, который он знал с детства по играм в сокер, когда стремившаяся к воротам противника Дженна с легкостью обходила защитников, и по дискуссионному клубу, когда Дженна размазала по стенке своего оппонента, невзирая на то что тогда он считался ее парнем. Этот блеск в глазах означал, что Дженна не двинется с места, пока не добьется своего.
        - Я знаю, что ты уже дал мне ответ, но я хочу, чтобы ты еще раз обдумал мое предложение, ведь если бы ты стал поставщиком продуктов на дне рождения Эунси, это будет полезно и для твоего бизнеса, - решительно начала она.
        - С моим бизнесом и так все в порядке.
        - Ни одному бизнесу не повредит расширение его клиентской базы.
        - Даже твоему?
        - Конечно, - чуть помедлив, кивнула Дженна, и Стоктон заметил ее волнение.
        - Расскажи-ка мне еще раз, почему ты согласилась на эту работу, - попросил он, чувствуя, что нашел ответ на мучившие его вопросы.
        - Потому что Бетси хочет устроить для любимой сестры лучший день рождения в ее жизни.
        Стоктону даже не нужно было вглядываться в ее лицо, чтобы понять, что это ложь.
        - Раньше ты никогда не интересовалась тем, чего хочет Бетси. А по городу, кстати, ходят слухи, что она не в восторге от твоих идей.
        - Люди в этом городе вообще слишком разговорчивые.
        Увидев боль в ее глазах, Стоктон пожалел о том, что вообще открыл рот. В детстве, когда потерявшая родителей Дженна переехала к тетушке в Ривербенд, весь город еще несколько лет полнился слухами, не давая ей возможности забыть об этой ужасной трагедии и попытаться жить дальше.
        - Пожалуйста, скажи мне настоящую причину своего приезда в Ривербенд.
        - Я два года не видела тетю и решила, что это станет хорошим поводом повидаться с ней.
        - Полуправда - не то же самое, что и правда, Дженна, - покачал головой Стоктон.
        - Я действительно организую день рождения Эунси, и я действительно соскучилась по тете. Это все.
        Он видел, что Дженна что-то скрывает, но предпочел не развивать эту тему.
        - Ты позвонила кому-нибудь из поваров, чьи телефоны я тебе дал?
        - Мне нужен только ты.
        Эти слова были для Стоктона как удар под дых. Много лет назад в Чикаго она шептала ему на ухо те же слова, перемежая их с поцелуями. Но сейчас она произнесла их совсем по другому поводу.
        - Я занят.
        - Но Стоктон…
        - Стоктон! - Грейс, официантка, выглянула из-за двери, ведущей на кухню. - Ларри опять заболел, - жалобно сказала она.
        Стоктон едва сдержал рвущееся с языка ругательство.
        - Опять? Будет лучше, если болезнь этого парня смертельная, иначе я сам его убью! - он повернулся к Дженне. - Прости, я должен идти.
        - Подожди! Давай… Давай я помогу тебе?
        - Каким образом?
        - Заменю Ларри.
        - Ну конечно, - усмехнулся он.
        - Почему ты сомневаешься? В колледже я пару месяцев подрабатывала официанткой.
        - Ларри мой помощник.
        - А… Но…
        - Вот именно, а теперь прошу меня извинить.
        Стоктон уже повернулся, чтобы уйти, но Дженна поймала его за руку. Ее прикосновение огнем обожгло его кожу и послало в кровь поток гормонов, напомнивших ему о том времени, когда они встречались и он мог в любой момент прижать Дженну к себе, поцеловать… Нет, он больше не откроет этот ящик Пандоры!
        - Я, может быть, и не лучший су-шеф на свете, но я уверена, что даже непрофессиональный помощник на кухне лучше, чем совсем никакого помощника. А еще я подкину тебе пару советов по организации юбилея «Растики».
        - Ты хочешь, чтобы я оказался у тебя в долгу? - нахмурился Стоктон, вырывая свою руку из ее пальцев. - А я нет.
        Он действительно собирался отказаться от предложения Дженны, но тут он представил себе грядущий вечер, который без су-шефа наверняка превратится в настоящее безумие. Оставалось радоваться тому, что сегодня четверг, до выходных не должно быть большого наплыва клиентов. О том, что будет, если Ларри пропустит пятницу, субботу или, того хуже, воскресенье накануне Нового года, Стоктон старался вообще не думать.
        Но и в середине недели ему бы пригодились дополнительные руки. Вчера ему и двум его поварам удалось справиться со всеми заказами без болезного коллеги, но вечером у Стоктона раскалывалась голова и болела спина. Второй такой же вечер он и его повара могут и не пережить.
        - Ты не умеешь готовить, - с сомнением сказал он.
        - Я не так плоха, как ты думаешь, - улыбнулась Дженна. - У меня было восемь лет, чтобы попрактиковаться. Стоктон, пожалуйста, позволь мне помочь тебе.
        Стоктон знал, что она предлагает помощь лишь потому, что пытается расположить его к себе и уговорить стать поваром на дне рождения Эунси, но делать было нечего.
        Из кухни с недовольным лицом вышел Денни, один из его помощников:
        - Только не говорите, что Ларри и сегодня не появится. Если это так, я прямо сейчас пойду к этому болезному лентяю домой, вытряхну его из кровати…
        - Не беспокойся, Денни, я нанял помощницу, - сдаваясь, сказал Стоктон, кивнув на Дженну. - Временную помощницу.
        Денни с сомнением оглядел Дженну, остановив взгляд на ее шелковой юбке до колен и лодочках на тонких высоких каблуках, совершенно не подходящих для работы на кухне, и пожал плечами:
        - Как скажешь, босс. - Он поспешил вернуться на кухню, чтобы рассказать новости остальным сотрудникам.
        - Значит, мы договорились? - обрадованно спросила Дженна.
        - Да, но сначала ты пойдешь домой и переоденешься во что-то более подходящее. Тебе понадобятся кроссовки, джинсы и футболка, а волосы лучше в хвост.
        - Я не привезла с собой ничего такого.
        - В этом ты и часа не протянешь на моей кухне, - покачал головой Стоктон. - Более того, ты ни с кем в Ривербенде не найдешь общий язык, если будешь выглядеть так, словно только что фотографировалась для журнала мод.
        Дженна открыла рот, чтобы ответить, но решила не испытывать судьбу.
        - Как скажешь, босс, я сейчас куплю что-нибудь подходящее.
        - Хорошо. Приходи к четырем.
        - Замечательно. А ты разрешишь мне попробовать уговорить тебя стать поваром на дне рождения Эунси? - нерешительно спросила она.
        - Для начала посмотрим, как ты справишься с работой, - ответил он, надеясь, что не совершает самую большую ошибку всей своей жизни. - Вдруг ты сбежишь при первом же намеке на трудности.
        Дженна нахмурилась, понимая, что последняя фраза Стоктона относилась вовсе не к работе на кухне.
        - Ты можешь на меня положиться, Стоктон. Больше, чем ты думаешь.
        Вернувшись в дом тетушки Мейбел, Дженна обнаружила на кухне Бетси. Сегодня в своем ярко-зеленом свитере с маленькими красными оленями и зеленых флисовых штанах она была похожа на новогоднюю елку, но выражение ее лица было совсем не праздничным. Дженна глубоко вздохнула, пытаясь унять внезапно появившуюся дрожь в коленях. Это всего лишь клиент, ей нечего бояться.
        - Кое-что произошло… - начала Бетси, ставя в сторону свою чашку чая.
        - Произошло? - эхом повторила Дженна, чувствуя, что по ее коже бегут мурашки.
        - Ну, Бетси, не надо так преувеличивать, - начала тетушка Мейбел, но гостья жестом остановила ее.
        - Мисс Вильямс, если вам что-то не нравится, мы всегда можем внести соответствующие изменения…
        - Что произошло на свадьбе Мартинов?
        О господи, нет, только не это. Почему из всех провальных праздников она спросила именно об этом? Дженна приехала в Индиану в надежде, что здесь никто не знает о ее неудачах и она сможет начать все сначала… Но как Бетси узнала?
        Не важно, она знает о ее провале, как и половина Нью-Йорка. Та свадьба превратилась в настоящий кошмар, а так как замуж выходила дочь известного депутата, пресса еще две недели обмусоливала на страницах газет все подробности. О чем она думала, соглашаясь организовать эту грандиозную свадьбу, когда до этого ее целый месяц преследовали неудачи?
        - Да, это мероприятие прошло не совсем так, как мы рассчитывали, - с натянутой улыбкой кивнула Дженна.
        - Я читала, что цветы так и не доставили и брату невесты пришлось покупать букет в ближайшем супермаркете. Может, здесь, в Индиане, с такой простой вещью, как цветы, проблем не будет, ведь единственный магазин цветов держит Салли, и до нее рукой подать, но я прочитала, что вся свадьба прошла не так, как было запланировано.
        - Флористы ошиблись с датой доставки цветов, но я решила эту проблему.
        Знакомый флорист за огромную доплату в последнюю минуту все-таки привез букет.
        - А водитель лимузина тоже спутал дату? И поставщик еды? Думаю, невеста была не слишком довольна, когда ее гостям подали пиццу. Хорошо, что к пицце полагалась бесплатная содовая, и гости хотя бы не страдали от жажды.
        Дженна чуть поморщилась, вспоминая, как переходила на крик несчастная невеста, узнавшая, что она по ошибке заказала доставку цветов и продуктов на другой день. А ведь, пока не пришел день свадьбы, Дженна была уверена, что у нее все под контролем. Как же она ошибалась… Она надеялась, что, исполняя следующий заказ, она сможет вернуться к своим прежним высоким стандартам, но опять ошиблась. С каждым следующим заказом ее промахи становились все фатальнее, камня на камне не оставляя от ее репутации. И вот теперь ее ошибки вновь настигли ее. Даже здесь, в Ривербенде она не смогла скрыться от них.
        Дженна тяжело вздохнула и опустилась на стул напротив Бетси. Тетушка Мейбел с теплой улыбкой положила руку ей на плечо и повернулась к своей старой подруге:
        - Дорогая, у всех бывают взлеты и падения. Ты ведь хозяйка гостиницы и знаешь, как это бывает.
        - Да, у меня тоже бывают не лучшие дни, но никогда я не доходила до того, чтобы подавать своим гостям пиццу вместо домашней стряпни, - нахмурилась Бетси.
        - Вы правы, тогда я совершила ошибку, - опустила голову Дженна.
        - А как часто ты совершаешь ошибки? - спросила Бетси, сверля ее ледяным взглядом. - Сегодня утром я почитала в Гугле о твоем агентстве по организации праздников и, надо сказать, была шокирована. Твоя тетя заверила меня в том, что ты лучшая в своем деле, но это очень далеко от реальности.
        На несколько мгновений над столом повисла напряженная тишина. Дженна знала, что Бетси права. Она подвела клиентов, которые доверили ей проведение важнейших событий в их жизни, превратила их в настоящий кошмар, потеряла свою репутацию.
        Но она не могла сдаться сейчас.
        - Вы правы, мисс Вильямс, в прошлом я совершила несколько серьезных ошибок, но этого больше не повторится. Я сделаю все, чтобы день рождения вашей сестры прошел идеально.
        - Я не уверена, - поджала губы Бетси.
        - Вам не о чем…
        - Думаю, есть о чем. Как говорится, яблочко от яблони недалеко падает, а если вспомнить, какая в твоем случае это была яблоня…
        - Бетси! - Мейбел хлопнула по столу так, что зазвенели чашки. - Достаточно!
        - Что ж, ладно, - чуть смутившись, кивнула она. - Но не забывай, Дженна Пирсон, я очень люблю свою сестру. Сильнее, чем весь чай в Китае. И если все закончится тем, что гости вместо лазаньи Стоктона будут есть пиццу, ближайшие пятьдесят лет ты будешь мыть полы в моей гостинице.
        Глава 4
        Первые пара часов были самыми трудными. Хотя работа на кухне кипела, Стоктон не мог думать ни о чем, кроме Дженны Пирсон. Краем глаза он непроизвольно замечал каждое ее движение, словно в его тело был вживлен настроенный на нее радар.
        Каждый раз, когда она тянулась за специями или полотенцем, его окутывал аромат ее духов с будоражащими воображение нотками корицы и ванили. Тот же, что и восемь лет назад. И каждый раз ему приходилось совершать немалое волевое усилие, чтобы отвести взгляд от Дженны и вернуться к работе. Он не собирался ворошить прошлое и думать о том, что могло бы быть, если бы тем жарким летом в Чикаго… Нет! В конце концов, уже тогда они были очень разными, как и их цели в жизни. Дженна стремилась покорить большой город, а он после двухлетнего путешествия по миру вернулся в Ривербенд, который стал для него домом. То, что он так ценил, - домашний уют, спокойствие, небольшое сообщество соседей, где все друг друга знают, - не привлекало ее.
        Стоктон отвернулся от Дженны и сосредоточился на супе - гораздо более безопасное занятие, и результат более или менее предсказуем. Он мелко нарезал листья базилика и сбросил их в кипящий на плите мясной бульон. На другом конце кухни Дженна чистила и резала картофель, сбрасывая аккуратно нарезанные дольки в кастрюлю с холодной водой.
        Кухня была небольшой, так что каждый разговор становился достоянием общественности. Два других повара, конечно, притворялись, что занимаются своими делами, но Стоктон постоянно ловил их полные любопытства взгляды, направленные на Дженну.
        - Итак, как ты планируешь отпраздновать день рождения своего ресторана? - спросила она.
        - Ну… Я заказал шарики, составил меню из самых популярных у клиентов блюд и нанял диджея, - ответил Стоктон, попробовав суп и добавив в него еще перца. Закончив с супом, он занялся винегретом, который был одним из самых частно заказываемых в «Растике» салатов.
        - И все?
        - По-моему, этого вполне достаточно. Это же просто праздник, а не обед в Белом доме.
        По лицу Дженны Стоктон понял, что, по ее мнению, он ничего не понимает в организации праздников.
        - Надеюсь, ты будешь не против, если я дам тебе совет… несколько советов?
        Стоктон добавил в винегрет оливковое масло и начал быстро перемешивать салат, добавляя ароматные специи.
        - Тебе нравится в Нью-Йорке? - спросил он.
        Такая резкая перемена темы удивила Дженну, но она не подала виду.
        - Конечно, а почему ты спрашиваешь?
        «Потому что хочу понять, стоило ли это нашего разрыва. Хочу узнать, нашла ли ты то, что не смогла отыскать здесь?» - безмолвно ответил Стоктон, понимая, что те же самые вопросы он может задать и себе. Нашел ли он то, что искал? То, ради чего объехал весь свет и в конце концов вернулся в родной город.
        - Просто поинтересовался, - пожал плечами Стоктон, покрошив в салат еще немного зелени. - Наверное, Нью-Йорк совсем не похож на Ривербенд.
        - На самом деле кое в чем они действительно очень похожи, - улыбнулась Дженна. - Нью-Йорк - это город, состоящий из сотни маленьких городков: Сохо, Гринвич-Виллидж, Нижний и Верхний Ист-Сайд, - каждый из них представляет собой отдельное маленькое сообщество со своими правилами и традициями.
        - И своими ненормальными жителями.
        - Куда же без них… - По печальному лицу Дженны Стоктон понял, что сейчас она думает совсем не о Нью-Йорке.
        - Удивлен, что ты нашла время, чтобы приехать сюда и заняться организацией дня рождения Эунси. Наверное, в таком большом городе, как Нью-Йорк, у тебя всегда много заказов.
        Дженна замерла, глядя на недочищенную картофелину.
        - Мое агентство сейчас переживает не лучшие времена.
        - Не лучшие времена? Но я думал…
        - Что ж, ты ошибался. Издалека все выглядит иначе, - не оборачиваясь, ответила она.
        Другими словами, он был слишком далеко и слишком мало общался с Дженной, чтобы знать все, что с ней происходит. Открытки на Рождество и день рождения, несколько коротких телефонных разговоров и пара имейлов с просьбой вернуть забытый диск - вот и все, что их связывало. И до сегодняшнего дня Стоктон был уверен, что это к лучшему.
        После разрыва у каждого из них началась своя жизнь. Стоктон улетел в Италию, где провел какое-то время с отцом и его новой женой, а потом долго колесил по стране, обучаясь у лучших поваров. Это было увлекательное приключение, наполненное новыми впечатлениями, вкусами и запахами, но его сердце оставалось закрыто. К моменту возвращения в Ривербенд он окончательно успокоился и решил дать Дженне жить своей жизнью и больше о ней не вспоминать.
        - Тогда Италия похожа на Нью-Йорк, - сказал он, возвращаясь к более безопасной теме. - Каждый маленький город - это отдельное маленькое сообщество, не похожее на другие. Даже лазанья в разных частях страны отличается по вкусу.
        - Тебе удалось провести время с отцом? - спросила Дженна, начиная чистить последнюю картофелину.
        - Нет.
        - Но я думала, ты уехал в Италию, чтобы…
        - Что ж, ты ошибалась, - в тон ей ответил Стоктон. - Хенка никогда нельзя было назвать примерным отцом, готовым уделить внимание сыну.
        - Я слышала, он открыл ресторан в Риме…
        - Да, он считает, что по-настоящему успешный ресторан должен находиться или в большом городе, или в стране, кухню которой он представляет. Индиана, как ты понимаешь, не подходила ему ни по одному из критериев.
        - И он никогда не был в «Растике»?
        - Нет, - усмехнулся Стоктон. - Наверное, боится, что я покажу ему, как он ошибался.
        - Так и есть, - улыбнулась Дженна. - Это великолепный ресторан, Стоктон. Еда просто восхитительна - я схожу с ума от витающих здесь запахов и хочу съесть каждое покидающее эту кухню блюдо.
        - Спасибо.
        - Но почему ты решил открыть свой ресторан именно здесь? В большом городе у тебя было бы гораздо больше возможностей. Таком, как Нью-Йорк.
        Он слышал невысказанный вопрос: почему он не последовал за ней в большой город?
        - Потому что меня ничего не связывает с Нью-Йорком. - Эта фраза повисла между ними, как ледяная стена, и Стоктон поспешил сгладить ее. - Но дело было не только в этом. - Он предпочел не думать о том, почему ему так важно, чтобы Дженна правильно его поняла. - Я действительно люблю Ривербенд. Я много путешествовал, работал в разных ресторанах и понял одну простую истину: успешным ресторан делают не еда и не место, где он расположен, а люди, которые туда приходят. Хороший повар должен уметь слушать своих клиентов, подстраивать под них меню, декор, атмосферу. Я всегда мечтал о ресторане, где каждый будет чувствовать себя как дома.
        Его отец никогда этого не понимал. Хенк не пускал на кухню даже собственных родных, не говоря уже о посторонних людях. Он никогда не смог бы понять радость Стоктона, видевшего, как его ресторан меняется в соответствии со вкусами его клиентов.
        - Но ведь в большом городе ты смог бы расширить свой бизнес. Уверена, «Растика» имела бы бешеный успех.
        - Я много думал об этом и понял, что сейчас у меня есть как раз тот объем успеха, который мне нужен. Не все хотят постоянно расширяться, Дженна. Мне достаточно того, что я могу платить по счетам и жить своей жизнью.
        - Значит, сейчас у тебя есть все, о чем ты мечтал?
        - Практически. А у тебя? У тебя есть все, о чем ты мечтала, Дженна?
        Она отвела взгляд:
        - Ммм… Ну наконец-то последняя картофелина почищена и нарезана, можно ставить кастрюлю на огонь. Я ведь не хочу заставлять шеф-повара себя ждать.
        Она понесла заполненную картофельными дольками кастрюлю к плите, но поскользнулась и чуть не упала. Стоктон едва успел одной рукой подхватить кастрюлю, а другой удержать Дженну за талию.
        Его прикосновение обожгло Дженну огнем. Она не ожидала, что так отреагирует на это, и невольно отпрянула.
        - Спасибо, - смущенно прошептала она.
        - Все в порядке. - Кого он пытается убедить? Себя? Или ее?
        - Пожалуйста, Стоктон, согласись быть поставщиком продуктов на дне рождения Эунси. Ты мне очень нужен, и не важно, что происходило между нами раньше.
        Обиженный любовник в нем кричал, что не хочет иметь с Дженной Пирсон ничего общего. Кроме того, он только что провел два часа в компании Дженны, и все это время напряжение на кухне только нарастало. Как же они смогут работать вместе?
        Но Стоктон смотрел на нее и видел напряжение в ее позе, взволнованную складочку между ее бровями и сжатые в кулаки руки. Только сейчас он понял, как непросто ей было прийти к нему и попросить о помощи. Когда-то они были близкими друзьями, всегда готовыми помочь друг другу. Может, поэтому он неожиданно почувствовал давно забытое желание заботиться о ней. Хотя его разумный внутренний голос все еще кричал о том, что он совершает ужаснейшую ошибку в своей жизни, Стоктон кивнул:
        - Похоже, ты только что наняла поставщика продуктов.
        Глава 5
        Ужин был в самом разгаре, и Стоктон позволил себе полностью сосредоточиться на приготовлении заказанных блюд. Он резал мясо, смешивал соусы, тушил овощи… В общем, делал все, чтобы не думать об их с Дженной соглашении. За все это время они обменялись лишь парой фраз. В последний раз он послал ее в кладовую за новой порцией овощей, на время избавившись от ее присутствия. Конечно, когда-нибудь им придется поговорить, хотя бы для того, чтобы обсудить меню для дня рождения Эунси и ход организации его собственной вечеринки, но Стоктон собирался малодушно оттягивать этот момент как можно дольше, благо сейчас он был слишком занят.
        Работа в «Растике» всегда была для Стоктона отдушиной, способом отвлечься, привести в порядок мысли. Когда ресторан только открылся, он на время забыл, что за дверями его «Растики» существует еще какая-то жизнь - все его силы были направлены на обустройство ресторана, рекламу, создание уникальной атмосферы, совмещающей домашний уют и шик элитного ресторана. Но когда лихорадка нескольких первых месяцев спала, он так и не смог вернуться к обычной жизни и по-прежнему посвящал изучению новых рецептов куда больше времени, чем встречам с друзьями и девушками. Но в последнее время Стоктону начало казаться, что в его жизни чего-то не хватает. Может, если бы у него было бы больше времени, он смог бы завести роман с кем-то, кроме ножа и разделочной доски. Именно желание снять с себя хотя бы бремя подготовки к первому юбилею «Растики» стало для него важным стимулом согласиться на предложение Дженны.
        Внезапно воздух наполнился едким запахом гари. Заметив полыхнувшую огнем сковородку, привычный к критическим ситуациям на кухне Стоктон закрыл ее крышкой и, дождавшись, когда пламя потухнет, отправил ее в раковину, залив содержимое водой, и повернулся к смущенной Дженне:
        - Что произошло?
        - Думаю, соус бешамель придется готовить заново, - с извиняющейся улыбкой сказала она. - Прости, я думала, у меня все под контролем. Я, конечно, сказала, что умею готовить, но это не касалось кулинарных шедевров, которые создаются здесь.
        - Что ж, теперь я могу быть уверен, что сжигать еду ты умеешь, - усмехнулся он. - Не расстраивайся. В первый раз всегда тяжело, но, если проработаешь здесь достаточно долго, войдешь в ритм с остальными поварами и будешь действовать почти автоматически.
        От ее смеха по коже Стоктона побежали мурашки. Они были таким разными, но, похоже, какой-то злодей рассказал его гормонам, что противоположности притягиваются, и теперь они яростно тянули его к Дженне.
        - Это значит, что у тебя никогда ничего не пригорает? - лукаво спросила она.
        - Только когда я пытаюсь делать слишком много дел одновременно, но в работе повара это неизбежно. Нужно уметь готовить сразу три разных блюда, принимать заказы и исправлять чужие ошибки одновременно. - Он поставил на огонь чистую сковородку. - А теперь попробуй приготовить соус еще раз.
        - Ты уверен, что не хочешь сделать это сам? Я ведь только что сожгла его.
        - Все получится. Ты должна научиться готовить его сейчас, пока не начался новый наплыв заказов.
        Тяжело вздохнув, Дженна бросила на сковородку кусок масла и, дождавшись, когда оно расплавится, добавила муки и мелко нарезанной зелени.
        - Теперь возьми венчик и взбей его.
        - Хорошо, - кивнула Дженна и начала мешать соус, чуть посторонившись, чтобы Стоктон мог добавить в него молока.
        Сделав это, Стоктон осознал, что должен был дождаться, когда Дженна сделает это сама. Весь вечер ему удавалось держаться от нее на расстоянии - только так он мог сдерживать свое влечение и сохранять самоконтроль. Но сейчас, находясь всего в паре дюймов от нее, он понял, что не может думать ни о чем, кроме легких черных прядей, выбившихся из пучка, в который Дженна забрала свои роскошные волосы и упавших на ее нежную шею. Как бы он хотел прижаться губами к ее коже, ощутить, как мягкий шелк ее волос стекает по его пальцам, услышать, как когда-то шепчет его имя в порыве страсти…
        Стоктон тяжело вздохнул и сделал шаг назад. Он давно выучил этот урок: умный человек не будет просить судьбу о повторной прогулке по улице Глупых Ошибок, он просто не свернет на нее.
        Он прекрасно помнил, как распались их отношения, которые Стоктон до последней минуты считал идеальными. Он отвез Дженну в Чикаго, где собирался сделать ей предложение, но в тот момент, когда он уже был готов достать кольцо, она огорошила его внезапным признанием. Оказалось, что она не собирается поступать в университет Индианополиса и вообще не собирается больше ни на день задерживаться в Ривербенде, ведь в Нью-Йорке ее ждет блестящее будущее. Конечно, Дженна предложила ему поехать вместе с ней и поступить там в высшую кулинарную школу, но он понимал, что с его оценками ему там делать нечего.
        Кроме того, Стоктон, всегда мечтавший увидеть мир, не хотел менять один постоянный адрес на другой такой же. Он надеялся, что Дженна поедет с ним или, в худшем случае, дождется его, но понял, что этого не будет. Он смотрел на то, как она строит планы, ищет квартиру в Нью-Йорке, рассылает резюме в разные вузы, и чувствовал, что она предает его. Когда все было кончено, Дженна тут же уехала и больше не оглядывалась назад, а сейчас он должен поступить так же и прекратить ворошить прошлое.
        - Ну вот, соус уже почти готов, - сказал Стоктон, глядя на белую жидкость, кипящую на сковородке. - Теперь добавь орехи и попробуй.
        Она высыпала в соус измельченные в блендере орехи, еще раз перемешала смесь и осторожно попробовала.
        - Идеально! - победно улыбнулась Дженна. - Попробуй! - она зачерпнула еще ложку соуса и поднесла ко рту Стоктона.
        - Великолепно.
        Его похвала была неискренней, ведь, облизав ложку, он не почувствовал вкуса. Все его мысли были о том, что к этой же ложке только что прикасались губы Дженны, и о том, каковы они сейчас на вкус.
        Хлопнула дверь, и на кухню вбежал официант, спешащий задать какой-то вопрос шеф-повару. Разговор с ним, а потом с помощниками помог Стоктону на какое-то время отвлечься от мыслей о Дженне. После того, как соус был снят с плиты, он поручил ей простую работу по чистке и нарезке овощей, которая должна была занять ее до конца вечера. Сам же он большую часть времени оставался возле плиты, обжаривая фарш для новой порции лазаньи и проверяя, пропекся ли хлеб в духовке. Но, даже сознательно избегая Дженны, он то и дело оказывался рядом с ней, чтобы взять необходимые специи или овощи, вроде бы случайно прикасаясь к ней. С Ларри, его постоянным су-шефом, у него никогда не было проблемы случайных прикосновений.
        Стоктон поставил на стол пасту с брокколи, полил ее соусом и повернулся, чтобы взять новый листок с заказом, но его там не оказалось. А это значило, что уже больше девяти и этот безумный вечер подходит к концу.
        - Думаю, ты можешь идти домой, - сказал он Дженне. - Вечер почти закончился, дальше мы справимся сами.
        Дженна устало улыбнулась и потерла ноющие виски:
        - Неужели все наконец закончилось? И у вас такой аврал каждый день?
        - Почти.
        - Не понимаю, как ты выдерживаешь. Я проработала здесь лишь несколько часов и уже валюсь с ног, а я ведь только чистила и резала овощи.
        - Не только это. Ты очень помогла мне сегодня, и я ценю это.
        - То есть ты признаешь, что я была права?
        - Насчет чего?
        - Насчет того, что иметь малоквалифицированного помощника - это лучше, чем совсем не иметь его.
        - Абсолютно, - кивнул Стоктон.
        - Как и всегда, - победно улыбнулась Дженна.
        На этом Стоктон должен был закончить их разговор и попрощаться, но почти мазохистское желание услышать ответ на следующий вопрос оказалась сильнее.
        - А насчет нас ты тоже была права?
        Она открыла рот, чтобы ответить, закрыла, помедлила и, наконец, сказала:
        - Мы поступили правильно, когда расстались. Мы слишком разные. Как рыба и птица, которые никогда не смогут найти общий язык.
        - Я бы сказал даже конкретнее: как орел и акула. Акула должна находиться в постоянном движении в поисках новых целей и вызовов, а…
        - А орел улетел от нее как можно дальше.
        - Насколько я помню, это было совместное решение. - Один из официантов принес Стоктону новый заказ, и он потянулся за противнем с лазаньей. - Разве нет?
        - Все так и было, - не поднимая глаз, ответила она.
        - Дженна… - голос Стоктона настиг ее в дверях.
        - Да?
        - Почему ты не согласилась дождаться меня? - с печальной улыбкой спросил он.
        - Потому что ты всегда путешествовал. Если не телом, то душой. Какой смысл ждать того, кто никогда полностью не может быть твоим?
        С этими словами Дженна ушла, оставив Стоктона наедине с его невеселыми мыслями и лазаньей. Он полил ее соусом, еще раз взглянул на листок с заказом и едва слышно выругался. Он полил лазанью соусом болоньезе, а клиент заказал классический красный соус. Вот к чему приводит общение с Дженной - к случайным ошибкам и фантазиям, которым не суждено воплотиться в реальность.

* * *
        В доме горел свет, а значит, тетушка Мейбел ждала ее, даже несмотря на то что Дженна несколько раз напомнила ей, что вернется поздно. Дженна была рада этому. Возвращаясь домой, она думала, что сразу ляжет спать, но сейчас поняла, что с удовольствием выпьет с тетей по чашечке чая.
        - После того как ты ушла в «Растику», я еще раз поговорила с Бетси, - сказала тетушка Мейбел, когда они устроились за круглым кухонным столом.
        Дженна тяжело вздохнула. Она столько лет провела вдали от Ривербенда, надеясь, что за это время городские сплетницы перестанут перемывать ей косточки, но сегодня Бетси доказала, что это не так. Она опять в первую очередь дочь Мери Пирсон, а уже потом все остальное, и ее опять судят за поступки матери.
        - Тебе не нужно было этого делать, - покачала головой Дженна.
        - Конечно, нужно. Моя дорогая девочка, тебе и так через многое пришлось пройти. Настало время напомнить кое-кому, что свой нос надо держать на собственном лице, а не совать его куда не просят.
        - Вряд ли это когда-нибудь произойдет. Ты ведь знаешь, в маленьких городках всегда долго помнят прошлое и по нему судят о настоящем.
        - Поступки моей сестры не должны отражаться на твоей жизни, - сокрушенно покачала головой тетушка Мейбел.
        Дженна почти не помнила свою мать - она была слишком мала, когда той не стало. Ее детские воспоминания ограничивались самыми счастливыми моментами - днями рождения, празднованиями Нового года и Рождества и долгими летними прогулками. Она помнила ласковую улыбку матери и, не понимая, что именно заставляет Мери Пирсон улыбаться, думала, что в их семье все хорошо, хотя в тот самый момент весь ее привычный мир летел в пропасть.
        - Почему она так поступила?
        Тетушка Мейбел тяжело вздохнула и отвела взгляд.
        - Дорогая моя, в этом не было ничьей вины. Мери была молода и очень несчастна. Когда твои отец и мать поженились, они были почти детьми и не слишком хорошо понимали друг друга. Твой отец был для Мери скорее другом, нежели любимым. И их жизнь была очень непростой, ведь ферма находилась на грани банкротства.
        Только когда Дженна немного подросла, она поняла, в какой бедности жила их семья. Будучи ребенком, она этого почти не замечала и не понимала, почему каждый счет вызывает семейный скандал.
        - Твоя мать начала подрабатывать в библиотеке: это было хорошо для семейного бюджета, но не слишком хорошо для ее отношений с мужем, ведь там она встретила… другого мужчину. Поверь, Мери никогда не искала отношений на стороне. Это просто случилось.
        «Случилось». Дженна устало закрыла глаза и на мгновение перенеслась в тот день, когда она так же как сейчас сидела за кухонным столом и тетушка Мейбел объясняла ей, что теперь она будет жить здесь.
        - Если бы она не начала встречаться с тем мужчиной, она бы не попала в автокатастрофу, а мой отец, спешивший отвезти ее в больницу, не съехал бы с дороги и не погиб. Это все из-за нее, тетя. Из-за того, что она выбрала его, а не нас.
        - Это не вся история, Дженна. Твоя мать никогда не…
        Дженна жестом остановила ее:
        - Хватит. Моя мать разрушила мою жизнь. Я не хочу слышать о том, что в глубине души она любила меня и я должна отнестись к ее поступку с пониманием. Она сделала свой выбор, который уничтожил все, что у нас было.
        - Ох, Дженна… Пожалуйста, не будь такой категоричной. В жизни нет чисто черных и белых пятен, в ней гораздо больше оттенков.
        Дженна покачала головой, отказавшись продолжить этот разговор.
        - Будем надеяться, что день рождения Эунси пройдет хорошо и даст городским кумушкам новую почву для разговоров.
        - Я даже не сомневаюсь в том, что вечеринка будет замечательной. Я беспокоюсь за тебя.
        - За меня? Со мной все в порядке. - Пряча лицо, Дженна поднялась, чтобы налить еще чаю. - Все в полном порядке.
        - Я не хочу, чтобы ты возвращалась в Нью-Йорк, - вздохнула тетушка Мейбел. - Почему бы тебе не остаться здесь? У тебя была бы замечательная жизнь.
        - В Нью-Йорке у меня уже есть замечательная жизнь.
        Дженна надеялась, что это прозвучало искренне. Долгие годы она старалась убедить себя в том, что любит Нью-Йорк, ведь она мечтала о нем всю свою сознательную жизнь, но иногда… Иногда, страдая от бессонницы, она мечтала о том, чтобы шум большого города стих хоть на секунду, чтобы наступила тишина ночного Ривербенда. Она бродила по улицам и мечтала о том, чтобы высотные здания, закрывающие от нее небо, превратились в симпатичные двухэтажные коттеджи и чтобы в кафе, где она четыре раза в неделю пила кофе, ее хоть раз поприветствовали как старую знакомую, а не как одну из тысячи других клиентов. Но не следует забывать о том, что и жизнь в Ривербенде тоже совсем не похожа на счастливую сказку.
        - В Нью-Йорке у меня замечательная жизнь, - повторила Дженна. - И когда моя работа будет выполнена, я снова вернусь туда. А здесь меня никто не ждет, кроме тебя, тетя.
        - Ты ошибаешься, моя милая. Нас таких тут гораздо больше.
        Глава 6
        Стоктон поправил шарф, пряча горло от пронизывающего ветра, проникающего в любую щель и размышляя о том, будет ли его «Растика» иметь успех во Флориде. Зима становилась все холоднее, и он уже начинал всерьез задумываться о переезде туда, где потеплее. Но пока переезд был лишь фантазией, а в реальности ему предстояло дойти до пекарни Саманты и до открытия ресторана забрать свой заказ.
        Свернув за угол, он чуть не столкнулся с Дженной.
        - Привет, - улыбнулась она. - Что ты делаешь на улице в такой холод?
        Пальто и шарф почти полностью скрывали фигурку Дженны от его взгляда. На виду остались только длинные черные волосы, с успехом заменяющие ей шапку, сияющие изумрудные глаза и покрасневший кончик носа.
        - Иду к Саманте. Хочу забрать печенье и обсудить заказы на следующую неделю.
        - А-а-а… - Ей нужно было в совершенно противоположную сторону. - Знаешь, у меня назначена встреча с Бетси, но идти к ней еще рано. Может, хочешь выпить по чашечке кофе и обсудить планы по организации юбилея «Растики»?
        - Дженна, тебе не обязательно этого делать, правда. Я и так у тебя в долгу за помощь в ресторане. Уверен, у тебя масса работы по организации праздника для Эунси.
        - Как и у тебя, - улыбнулась она. - Почему ты отказываешься?
        Стоктон не мог признаться ей в том, что вчерашний вечер пробудил в нем уже почти забытые чувства. Этой ночью он долго не мог заснуть, раз за разом прокручивая в голове возможные сценарии развития их отношений, но всегда упираясь в непреодолимый тупик: они живут разными жизнями в разных городах и с этим ничего не поделаешь.
        - Попросить о помощи - это ведь не преступление, - сказала Дженна, так и не дождавшись ответа.
        - Что ж, наверное, ты права. Я ничего не понимаю в планировании вечеринок.
        - А я ужасно готовлю белые соусы, - вздохнула Дженна. - Но я думаю, мы можем помочь друг другу.
        Они зашли в маленькую закусочную и, устроившись за столиком у окна, заказали кофе. Стоктон с восхищением оглядел Дженну, повесившую пальто на вешалку и оставшуюся в белой водолазке с широким воротником и бежевых брюках. Стоктон ничего не понимал в модных марках одежды и даже под страхом смертной казни не отличил бы Гуччи от Миу-Миу, но качество ткани и покроя было заметно сразу.
        - У меня есть масса идей для твоей вечеринки, - с энтузиазмом начала Дженна. - После того, как я провела вечер в «Растике», я подумала…
        Ее прервал пронзительный возглас:
        - Дженна Пирсон? Дочь Мери Пирсон?
        Стоктон заметил, как скривилось лицо Дженны, но через секунду она уже овладела собой.
        - Здравствуйте, миссис Ричардсон. Рада вас видеть.
        Гертруда Ричардсон - одна из тех женщин, которые уверены, что, если оставить свое мнение при себе, пропадет гениальное мнение, поэтому при любом удобном случае стараются донести его до всех, кто не смог избежать общения с ними. Гертруде было уже больше восьмидесяти, но годы не убавили ее прыти.
        - Слышала, ты отвечаешь за организацию вечеринки в честь дня рождения Эунси.
        - Так и есть.
        - Можешь передать ей, что я не приду.
        - Очень жаль. Уверена, она будет очень расстроена.
        - Эунси даже не заметит, если меня не будет, - фыркнула Гертруда. - И знай, я это делаю в знак протеста.
        - Протеста? Против чего?
        - Против того, что она позволила тебе отвечать за праздник. О господи, тебе должно быть стыдно! Как ты могла вернуться в этот город и пытаться вести себя как какая-то модная столичная шишка, которая собирается показать нам, провинциалам, что такое настоящая вечеринка. - Она оперлась на стол, нависая над Дженной. - Но я-то знаю, кто ты, Дженна Пирсон. И корни твои вовсе не в Нью-Йорке.
        В груди Стоктона забурлила ярость.
        - Миссис Ричардсон, то, как Дженна одевается, и то, кем были ее родители, никак не влияет на качество ее работы.
        - Глупости. Все зависит от такого, из какой семьи произошел человек.
        - С моей семьей все в порядке, - холодно откликнулась Дженна.
        Сердце Стоктона сжалось от сочувствия. Все детство Дженну преследовали слухи о ее матери, распространяемые такими людьми, как Гертруда, и он знал - для нее это не прошло даром.
        - Знаете, миссис Ричардсон, у каждого из нас есть свои скелеты в шкафу. Насколько я помню, ваш дедушка сидел в тюрьме за контрабанду спирта во время сухого закона.
        Лицо Гертруды пошло пятнами.
        - Это не одно и то же.
        - Неужели? Уверен, в те времена по этому поводу развернулся грандиозный скандал. Знаете, если бы такие люди, как вы, больше следили за собой и меньше лезли в чужие дела, мир стал бы гораздо более приятным местом.
        - Я так не считаю, - фыркнула Гертруда и, развернувшись на каблуках, вылетела из закусочной.
        Когда у нее за спиной захлопнулась дверь, Дженна с извиняющейся улыбкой повернулась к Стоктону:
        - Спасибо. Тебе было не обязательно заступаться за меня.
        - Уже давно было пора напомнить людям, чтобы держали свое мнение при себе. Я должен был сделать это много лет назад, но тогда я был молод и глуп, а эти старухи пугали меня до смерти.
        - Нас обоих, - рассмеялась Дженна.
        Ее смех был музыкой для его ушей. Стоктон замер, глядя в ее сияющие зеленые глаза. Он знал, что должен сказать что-то, вернуть их назад, в реальность, где между ними нет ничего, кроме бизнеса, но не хотел этого делать.
        Наконец Дженна вздохнула и перевела взгляд на часы.
        - О боже, я опаздываю к Бетси! - воскликнула она, вставая. - Мне, правда, нужно идти, так что давай встретимся в другое время и обговорим все детали грядущего праздника. Может, завтра утром…
        - Я доверяю тебе, Дженна. Уверен, ты замечательно справишься.
        - Доверяешь мне?
        - Да, - кивнул он, глядя ей в глаза.
        - Стоктон, мы все еще говорим о вечеринке или о чем-то большем?
        Он встал и почти вплотную подошел к ней. От этой неожиданной близости у Дженны перехватило дух.
        Что он делает? Каждый раз, когда Стоктон обещал себе ограничиться только деловым разговором и дистанцироваться от Дженны, все выходило наоборот.
        - Не знаю. Последний раз, когда я проверял, между нами было все кончено.
        Дженна неопределенно пожала плечами:
        - Разве это не так?
        - Какое это имеет значение? Я живу в Нью-Йорке, а ты здесь.
        - Не вежливо отвечать вопросом на вопрос, Дженна.
        Она отвела взгляд:
        - Конечно, все давно кончено. Какие могут быть сомнения?
        - Рад, что мы с этим разобрались. Потому что последнее, что мне сейчас нужно, это повторение старых ошибок. - Только сейчас Стоктон понял, что уже ошибся - он подошел слишком близко и, вдохнув, почувствовал сладкий аромат ее духов и тут же испытал почти непреодолимое желание поцеловать ее. Ему даже пришлось отступить на шаг, чтобы сдержаться. - Думаю, и ты этого не хочешь.
        Затем он попрощался и поспешил выйти из закусочной, пока не сделал то, о чем потом пожалеет.
        - Тебе неплохо удается его избегать, - с улыбкой заметила Ливия, глядя на лицо Дженны в окошке скайпа.
        План дня рождения Эунси был составлен, и Дженна решила, что будет неплохо услышать мнение подруги. К тому же это была прекрасная возможность поговорить с кем-то, кроме тетушки Мейбел, о том смятении, которое она испытывала, находясь рядом со Стоктоном. Она была уверена, что давно забыла его. До тех пор, пока снова не встретилась с ним. Дженна рассказала Ливии всю историю их отношений - от школьных свиданий и разрыва в Чикаго до сегодняшнего кофе в закусочной, и теперь хотела узнать, что она думает.
        - Я никого не избегаю, - покачала головой Дженна. - Я работаю.
        Папка с заметками, лежащая перед ней, была вещественным подтверждением ее слов и не важно, что с утра ее содержание совершенно не изменилось, а на встрече с Бетси она могла думать лишь о Стоктоне.
        - Сейчас я собираюсь пройтись по магазинам и подыскать что-нибудь для украшения столов. Я хотела, чтобы каждый стол отражал определенный период в жизни Эунси. На одном будет нитка жемчуга, на другом памятная антикварная чашка, на третьем крошечный дискошар на подставке… Утром я обсудила эту идею с Бетси, и она пришла в полный восторг.
        - А как насчет меню?
        - Я над ним работаю.
        Было бы гораздо проще, если бы она могла набраться храбрости и позвонить своему поставщику, а не только думать о нем.
        - Похоже, у тебя все под контролем?
        - Будем надеяться, - рассмеялась Дженна.
        Все должно было пройти идеально - только так она сможет вновь поставить свой бизнес на ноги. Если и день рождения Эунси, и вечеринка в «Растике» пройдут удачно, у нее появятся целых две хорошие рекомендации. Это же великолепно! Так почему она вместо того, чтобы заниматься подготовкой, витает в облаках?
        - Хорошо. Сейчас мне надо идти, но мы с тобой встретимся уже через пару дней.
        - Жду этого дня с нетерпением, - улыбнулась Дженна.
        Ливия наклонилась к самому экрану, словно пыталась разглядеть тайные мысли Дженны.
        - А у тебя еще есть к нему чувства?
        - Конечно нет! Ну, может быть… Разве что чуть-чуть.
        - Не смущайся, было бы странно, если бы их не было. Судя по твоему описанию, он очаровашка и вас столько связывает. Сколько вы встречались?
        - Сейчас мне кажется, что всю жизнь, - вздохнула Дженна. Она сделала глоток кофе, но не почувствовала вкуса. - Нас со Стоктоном всегда тянуло друг к другу. Он был моим первым другом в младшей школе, первым, кто сидел за мной во время обеда и помогал освоиться в новой школе. Я не помню, когда мы сблизились сильнее, чем друзья. Это просто произошло.
        - Значит, школьная любовь.
        - Да, мы все время проводили вместе. Думаю, все ждали, что однажды мы поженимся…
        - Но вместо этого произошел разрыв. Ничего удивительного, так заканчиваются отношения у большинства школьных парочек.
        - Да… Однажды мы со Стоктоном провели выходные в Чикаго, и там я вдруг поняла, что мы с ним хотим от жизни совершенно разных вещей. Конечно, он всегда говорил, что хочет объехать весь мир и стать великим поваром, но я думала это только слова. Я надеялась, что когда он услышит про Нью-Йорк, то захочет поехать со мной, но… Все пошло не так. Похоже, душой он всегда был на полпути к аэропорту, готовый улететь куда глаза глядят. Я не знала ни когда он вернется, ни вернется ли вообще. У меня были свои планы и цели, но он не хотел меня слушать. Поэтому я не стала ждать его и уехала в Нью-Йорк.
        - Он мужчина. Я думаю, это побочный эффект тестостерона. Значит, теперь ты гадаешь, что бы произошло, если бы ты осталась в Ривербенде?
        - Нет, конечно нет. Что сделано, то сделано. Все это уже в прошлом.
        Но так ли это? Тогда как пятиминутный разговор с мужчиной, которого она больше не любила, мог привести ее в такое смятение?
        - Наверное, я просто не ожидала, что его присутствие будет так влиять на меня.
        - Ты справишься. Будь осторожна и избегай общения наедине с этим красавцем поваром, иначе все вокруг решат, что между вами что-то есть.
        - Но ничего нет!
        - Знаю-знаю, я слышала все твои разнообразные отрицания и протесты, - рассмеялась Ливия. - Как там у Шекспира? О женщинах, которые слишком активно отрицают свои чувства?
        - На этот раз никаких чувств действительно нет. - Дженна собрала разбросанные по столу бумаги и встала. - Давай прощаться, Ливия. Мне еще нужно позвонить своему поставщику продуктов.
        Мейбел Пирсон сделала глоток кофе и съела еще один крошечный кусочек тирамису. Стоктон, уже полчаса краем глаза наблюдавший за ней через открытую дверь в обеденный зал, улыбнулся. Он знал Мейбел столько же, сколько и своих родных тетушек, а из-за Дженны в школьные годы проводил с ней больше времени, чем с настоящими родственниками. Тетушка Мейбел, в свою очередь, относилась к нему как к непутевому племяннику и, похоже, сегодня собиралась вставить свои два цента в копилку советов о его личной жизни.
        Вооружившись кофейником, он подошел к ее столику.
        - Здравствуйте, тетушка Мейбел. - Так она попросила называть себя, после того как в третий раз за неделю накормила его обедом. - Давайте я наполню вашу чашку.
        - Как мило с твоей стороны, - улыбнулась она. - Ты всегда был хорошим мальчиком, Стоктон. Слышала, ты согласился стать поставщиком продуктов для дня рождения Эунси? Она будет в полном восторге.
        - Надеюсь. Но я подозреваю, вы пришли сюда вовсе не за тем, чтобы сказать мне это?
        - О чем ты? Я здесь, чтобы выпить кофе и насладиться твоим великолепным тирамису.
        - Не лукавьте, тетушка. Вряд ли даже лучшее тирамису в мире заставило бы вас высунуть нос из дома в такой холод.
        - Я хотела узнать, когда к тебе вернется здравый смысл, мальчик.
        - Думаю, я уже вышел из того возраста, когда меня можно было назвать мальчиком.
        - Возможно, но это не мешает тебе вести себя как мальчишка. Ты ведь знаешь, что разбил сердце моей племяннице?
        - Хочу напомнить - это она ушла от меня.
        - Возможно, но женщина никогда не закончит отношения без очень весомой причины.
        - В любом случае между нами давно все кончено, так что и говорить не о чем.
        - Знаешь, я очень долго злилась на тебя за то, что ты позволил ей так уйти. Почему ты не полетел за ней и не попытался вернуть?
        Стоктон отвел взгляд. Все эти годы он избегал этого вопроса, не задавал его даже сам себе. Восемь лет назад он стоял в аэропорту с кредитной картой в руке и смотрел на табло со списком рейсов. Там был один самолет до Нью-Йорка и один до Рима. Он мог бы выбрать Нью-Йорк. Но улетел в Италию.
        - Простите, тетушка. Возможно, когда-то вам казалось, что мы с Дженной созданы друг для друга, но время показало, что это не так, - сказал Стоктон, стараясь вложить в голос как можно больше уверенности.
        - Почему?
        - Оказалось, мы слишком разные и у нас разные цели в жизни.
        Тетушка Мейбел поставила в сторону опустевшую чашку и с мягкой улыбкой заглянула в глаза Стоктона:
        - Ты так в этом уверен? Потому что Дженна, которая покинула Ривербенд восемь лет назад, и Дженна, вернувшаяся пару дней назад, - это две совершенно разные девушки. Да и ты, мой дорогой, уже не тот мечтательный мальчик, которого я знала когда-то. Может, теперь вы стали теми людьми, которые смогут найти общий язык?
        Глава 7
        Дженна понимала, что она должна взять себя в руки и обсудить со Стоктоном организацию праздника в «Растике» и меню для дня рождения Эунси. Ей не о чем беспокоиться, ведь вчера они проработали вместе целый вечер и никто из них не попытался переступить черту, а сегодня Стоктон был всего в нескольких дюймах от нее, но не попытался поцеловать. Похоже, он действительно забыл ее. Как и она. И не важно, что она потратила целый час на то, чтобы подобрать подходящую одежду для встречи с ним, а перед входом в «Растику» зачем-то достала зеркальце и проверила, не размазалась ли тушь.
        Наконец, набравшись духу, она толкнула дверь и вошла в ресторан. В обеденном зале всегда царил уютный полумрак, рассеиваемый только леденцовым светом стоящих на столах ламп под абажурами и запах свежеиспеченного хлеба, горячего кофе и пряностей. Откуда-то лилась тихая джазовая мелодия, прекрасно вписывающаяся в общую атмосферу. Создавалось впечатление, что Стоктону удалось собрать в одном месте все, в чем заключалось неповторимое очарование Италии, которое заставляло гостей ресторана возвращаться снова и снова. Музыка была достаточно тихой, чтобы не мешать беседам, которые велись за столиками, а полумрак создавал ощущение уединенности.
        Решив не отвлекать шеф-повара и дождаться, когда в ресторане станет меньше посетителей, Дженна направилась к бару и заказала себе диетическую содовую. Над стойкой висел яркий плакат, приглашающих всех на праздник в честь дня рождения «Растики». Совмещение вечеринки с празднованием Нового года было блестящей идеей - люди будут искать, где встретить Новый год, а с такой рекламой они, без сомнения, выберут «Растику». В голове Дженны рождались все новые и новые идеи по оформлению вечеринки. Это должно было быть что-то простое, что не будет отвлекать внимание гостей от великолепной еды и уникальной атмосферы этого места.
        - Ни дня не проходит, чтобы ты не зашла сюда, - услышала она чуть хрипловатый голос Стоктона над самым ухом и обернулась. - Ты меня избалуешь.
        Он стоял рядом с ней в белой униформе шеф-повара и широко улыбался.
        - Я пришла обсудить с тобой предстоящие праздники, но я могу подождать, когда вы закончите подавать обед.
        - А мы уже почти закончили. И Ларри наконец справился со своим недугом, так что на кухне все под контролем. Пойдем погуляем.
        - Ты серьезно?
        - Абсолютно. Иногда проходит несколько дней, прежде чем я осознаю, что провожу в «Растике» все свое время от рассвета до заката, но в этот раз просветление настигло меня немного раньше. Именно поэтому сегодня вместо того, чтобы приехать сюда на машине, я шел пешком, и сейчас я хочу повторить эту прогулку в твоей компании.
        - Но там идет снег, - рассмеялась Дженна.
        Стоктон взял со спинки стула ее пальто и помог ей его надеть.
        - Я слышал, это волшебный снег, - заговорщицким шепотом сообщил он.
        - Неужели, а мне он показался совершенно обычным. Правда, очень мокрым и холодным. Но если ты хочешь прогуляться, я не против, - улыбнулась она.
        Через пару минут они уже шли по заснеженному тротуару. В воздухе кружились крупные хлопья снега, оставлявшие на их щеках мокрые поцелуи, а украшенный к Новому году город под снежным покрывалом казался иллюстрацией к детской сказке. Немного потеплело, но Дженна все равно была рада, что, поразмыслив, сменила свои шикарные, но бесполезные при такой погоде юбки и ботильоны на джинсы и зимние сапоги. Вокруг не было ни души - жители Ривербенда решили переждать холода, попрятавшись по домам.
        - Я сто лет не была в городе, но похоже здесь ничего не изменилось, - оглядываясь, сказала Дженна.
        - В этом прелесть Ривербенда, - рассмеялся Стоктон.
        - Именно это я ненавидела сильнее всего, - фыркнула Дженна. - Хотя иногда неплохо знать, что можешь на что-то твердо рассчитывать.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Ничего. Совсем ничего, - покачала головой Дженна. Выходя из дома, она пообещала себе, что больше не будет ворошить их со Стоктоном общее прошлое.
        Они молча шли мимо парка, пряча руки в карманах.
        - Помнишь тот год, когда была удивительно жаркая весна?
        - Конечно, - улыбнулась она. - Мы тогда каждый день брали с собой сэндвичи и убегали с уроков в парк.
        - Один раз нас на этом поймал директор и нам сильно попало.
        - Ты хочешь сказать - тебе.
        - Потому что только у меня всегда были проблемы с алгеброй, а ты, неисправимая отличница, могла бы дать другу списать.
        Дженна звонко рассмеялась:
        - Но, насколько я помню, прогулять школу было твоей идеей.
        - Возможно, но ты ведь меня не остановила.
        - Конечно нет! Иначе я бы пропустила один из лучших дней в моей жизни.
        - Он был лучшим? - тихо спросил Стоктон.
        Дженна не знала, может ли она временно забыть о своем решении не говорить о прошлом и признать очевидное. Воспоминания о том, как они со Стоктоном, смеясь так, что едва могли говорить, вбежали в школьную столовую и потребовали сэндвичей, а потом убежали в парк и устроили пикник, захватили ее. Тогда она лежала в его объятиях, глядя в безоблачное небо, вдыхая запах только что распустившихся почек, а Стоктон целовал ее глаза, щеки, губы. Сотни, тысячи сладких незабываемых поцелуев. Это было волшебно. Часть ее хотела бы вернуться в этот залитый солнцем день и узнать, что бы с ними было, если бы они остались вместе? Они бы все также бродили по парковым тропинкам, смеясь и целуясь, или все же расстались, просто немного позже?
        - Да, Стоктон.
        - И у меня тоже, - тихо сказал он, и его голос был полон нежности.
        Дженна предпочла не обращать внимания на его тон, зная, что это лишь подтолкнет ее еще ближе к тропинке в прошлое, которая, к сожалению, не приведет ее ни к чему хорошему, потому что Стоктон до сих пор оставался мужчиной, которой не мог долго быть привязанным к чему-то одному: сначала это была школьная парта, потом адрес, а однажды помехой стала она сама. Вместо этого она обратилась к самой безопасной теме, которую знала, - к работе.
        - В любом случае сейчас нам стоит обсудить празднование юбилея «Растики». У меня появилась пара интересных идей…
        - Не нужно со мной ничего обсуждать, - покачал головой Стоктон. - Ты прекрасно знаешь меня, и я уверен в твоих талантах организатора, так что не сомневаюсь в том, что все пройдет отлично.
        - И ты не хочешь узнать, что это будет?
        - Нет. Удиви меня, Дженна, - лукаво улыбнулся он.
        Много лет назад Стоктон уже просил ее об этом. Тогда она собиралась устроить для Стоктона особенный вечер и спросила, чего бы он хотел, на что получила тот же короткий ответ: «Удиви меня». И она сделала это. Стоктон мечтал провести выходные на пляже, но тогда им это было не по карману, поэтому она решила перенести пляж к нему. На его день рождения она насыпала на террасе песок, расстелила на нем пляжные полотенца, включила диск со звуками прибоя и даже заказала из местного ресторанчика несколько блюд из морепродуктов. Стоктон был в полном восторге и той ночью не раз продемонстрировал Дженне, насколько он ей благодарен.
        Если Стоктон и помнил ту ночь, он решил этого не показывать. Вместо этого он неожиданно приобнял ее за плечи, повернув лицом к парку.
        - Посмотри на это и скажи, что это не волшебно и не весело, - сказал он.
        Там был каток, организованный на замерзшем озере, и несколько дюжин людей весело кружили по нему, не обращая внимания на холод и снег, похожий на пушистое белое конфетти. Дженна с наслаждением вдохнула морозный, пахнущий спящим зимним лесом воздух. Закрыв глаза, она наслаждалась влажными прикосновениями снега к ее щекам. В Нью-Йорке тоже шел снег, но в большом, полном вечно спешащих людей городе ей никогда не удавалось по-настоящему им насладиться. Может, в детстве она была слишком поглощена желанием как можно быстрее сбежать из Ривербенда, чтобы наслаждаться присущим этому маленькому городу очарованием? Может, она сама подавила в себе счастливые детские воспоминания, желая видеть в Ривербенде и его жителях только худшее?
        - Как красиво, - счастливо вздохнула она.
        - Пойдем, - с широкой улыбкой сказал он, неожиданно взяв ее за руку и потянув за собой.
        Прикосновение его руки обожгло ее даже сквозь перчатку.
        - Куда?
        - Кататься на коньках, конечно.
        Дженна открыла рот, чтобы начать протестовать, но Стоктон прижал ей палец к губам:
        - Тсс!
        От этого мимолетного дружеского, но одновременно такого интимного прикосновения она на мгновение утратила не только способность говорить, но и дышать.
        - Помнишь, в детстве, как только лед становился достаточно прочным, мы сразу бежали кататься, - напомнил Стоктон. - И катались до тех пор, пока не приходила твоя тетушка и не загоняла нас домой.
        - Конечно помню, - улыбнулась Дженна. - А дома она отпаивала нас горячим какао до тех пор, пока оно не начинало булькать у нас в животах.
        - Хочу заметить, что тогда тебя не пугали ни холод, ни снег, - улыбнулся Стоктон. - Мы просто радовались жизни, не думая о том, что будет завтра. Когда ты последний раз так веселилась, а, Дженна?
        - А ты? - ощетинилась она. - Проблема в том, что, хотим мы того или нет, завтра все равно наступит: директор вызовет нас и потребует вернуться к занятиям или придет счет за квартиру и нужно будет возвращаться к работе.
        - Только работа и никакого веселья - это скучно.
        - А только веселье и никакой работы могут повлечь за собой массу неприятностей. Теперь насчет меню для дня рождения Эунси…
        - Нет уж, я не буду сейчас говорить о работе. Девяносто девять процентов моей жизни я провожу в качестве взрослого, серьезного и ответственного мужчины, а сейчас я хочу побыть тем ребенком, которого ты когда-то знала. И я буду рад, если ты присоединишься ко мне.
        Он слишком хорошо ее знал и, как по бумаге, читал ее тайные мысли и желания. Она тоже устала быть взрослой и ответственной. Напряжение в плечах и спине стало ее верным спутником и день ото дня становилось все сильнее. Но может ли она позволить себе расслабиться рядом со Стоктоном?
        - Не думаю, что нам стоит это делать…
        - Я вложил в этот ресторан всего себя, работал не покладая рук и видел свою плиту чаще, чем солнце. Я уверен, что заслужил возможность немного повеселиться. И ты тоже, Дженна.
        Она могла бы сказать, что пришла сюда лишь для того, чтобы обсудить дела, но вместо этого кивнула и последовала за единственным мужчиной в мире, способным подбить ее на любое безумство и рядом с которым она могла быть просто собой.
        Они арендовали по паре видавших виды коньков и переобулись.
        - Сомневаюсь, что у меня получится, - покачала головой Дженна, опасливо ступая на лед. - Я уже так давно не каталась на коньках, что все забыла.
        Словно желая подкрепить свои слова делом, Дженна покачнулась, но Стоктон вовремя поймал ее за руку, помогая удержать равновесие.
        - Обещаю, я не дам тебе упасть, - сказал он и тут же испугался, что Дженна может увидеть в его фразе скрытый подтекст.
        Но, похоже, она была слишком занята необходимостью сохранять равновесие, чтобы искать в его словах скрытый смысл. Все правильно, они взрослые люди, чьи романтические отношения давно закончились. Все в порядке… Но когда Дженна с доверчивой улыбкой сжала его ладонь, сердце Стоктона забилось быстрее. Он всего лишь хотел немного развеселить Дженну, с лица которой последние два дня не сходило обеспокоенное выражение, но это невинное желание быстро перерастало в нечто куда более опасное.
        Когда они делали первые несколько шагов по льду, пальцы Дженны крепко сжимали его руку. Они словно вернулись в прошлое, но в привычной с детства картине появились новые пикантные нотки. Раньше Стоктон держал Дженну за руку, просто чтобы она не упала, теперь же это простое действие разжигало в нем огонь желания, которое было не так-то просто игнорировать. Мысли Стоктона, к его немалому смущению, то и дело уносились в доступном только взрослому мужчине направлении. Нет, хватит! Они просто катаются на коньках, ничего более!
        - У тебя уже получается, - сказал Стоктон, когда движения Дженны стали немного более уверенными.
        - Это только потому, что ты держишь меня за руку. Похоже, я уже слишком стара для всего этого, - покачала головой она.
        - Если ты старая, то кто тогда они? - с усмешкой поинтересовался Стоктон, кивнув в сторону пожилой пары на коньках.
        - Приятное исключение из правил, - улыбнулась Дженна.
        Они катались в некотором отдалении от остальных людей, но Стоктон то и дело ловил на себе их любопытные взгляды. Некоторые подъезжали поближе, чтобы поздороваться, другие, заметив Дженну, сбивались в кучки и начинали шептаться. Неудивительно, что при первой возможности она сбежала из Ривербенда - кому понравится быть поводом для бесконечных слухов? В маленьких городках не так уж часто случаются крупные скандалы, и если уж они происходят, то потом еще долго остаются у всех на устах, а этот скандал стал особенно благодатной почвой для разнообразных сплетен: измена, попытка неверной жены сбежать с любовником, закончившаяся автокатастрофой, после которой дочь беглянки осталась круглой сиротой, - просто мечта для местных кумушек. Стоктону хотелось по очереди подойти ко всем шептавшимся у Дженны за спиной и вбить в их любопытные головы правило не лезть в чужие дела.
        - Не надо, - грустно улыбнулась Дженна.
        - Что «не надо»?
        - Я по твоему лицу вижу, что еще немного - и ты пойдешь ругаться со всеми так же, как с Гертрудой.
        - Но кто-то должен это сделать.
        - Бесполезно, это не заставит их замолчать, - вздохнула Дженна. - Когда я уеду, все это закончится, нужно просто немного потерпеть.
        Стоктон недовольно покачал головой, но кивнул. Он не хотел сидеть сложа руки, видя такую несправедливость, но не мог и вправду ругаться с каждым вторым жителем Ривербенда.
        - Знаешь, чего здесь не хватает? - спросил он, оглядывая каток.
        - Поручней для тех, кто не может самостоятельно устоять на коньках? - предположила Дженна.
        - Нет, - рассмеялся Стоктон, про себя решив, что он был бы против подобного нововведения, ведь тогда у него пропала достойная причина - держать Дженну за руку. - Я подумал о ларьке с горячим шоколадом и кофе, за которые, после нескольких часов на катке, можно многое отдать.
        - По-моему, в Ривербенде вообще не хватает хорошего кафе: настоящего, с большими уютными кожаными креслами, столиками, расслабляющей музыкой и самым лучшим кофе.
        - Это было бы неплохое место, - мечтательно улыбнулся Стоктон.
        - Может, ты его откроешь?
        - Я? Ты, наверное, шутишь? «Растика» съедает все мое свободное время. Лучше ты открой его.
        - Я? Но я ведь даже не живу здесь.
        - Ты всегда можешь переехать.
        Дженна улыбнулась и покатилась вперед, потянув Стоктона за собой. Ее длинные черные волосы развевались на ветру, а щеки раскраснелись на морозе, сделав ее еще красивее. Стоктону безумно хотелось обнять ее, согреть ее лицо поцелуями…
        Мимо них проехала стайка смеющихся ребятишек.
        - Здесь так весело, - улыбнулась Дженна.
        - Да. Я столько времени провожу в «Растике», что уже и забыл, когда в последний раз отдыхал, - улыбнулся он.
        - Каждый заслуживает отдых.
        - Но не все помнят об этом, особенно когда каждый день оказывается еще более загруженным работой, чем предыдущий. Когда ты в последний раз была в отпуске?
        - Могу задать тебе тот же вопрос, - фыркнула Дженна.
        - За месяц до открытия ресторана, - ответил Стоктон. - Тогда я провел неделю на пляже. Меня так вымотали поиски подходящего здания для «Растики», ремонт, оборудование кухни, разработка дизайна ресторана, что к окончанию работ я дошел до крайней точки кипения и мне просто необходимо было куда-нибудь уехать, чтобы немного остыть.
        Стоктон предпочел не упоминать о том, что все время, проведенное на пляже, он думал о Дженне и о празднике, который она когда-то устроила для него. За эти годы он успел побывать на берегу многих морей, но море, созданное руками Дженны, оставалось для него особенным.
        - Ты ездил один или с кем-то? - осторожно спросила Дженна.
        - Мне показалось или я услышал нотки ревности? - поддел ее Стоктон.
        - Конечно нет.
        - Ты так и не ответила на мой вопрос.
        - Ты тоже, - нахмурилась она.
        - Я ездил один, Дженна.
        Она кивнула, но Стоктон все же заметил мимолетную улыбку, мелькнувшую на ее лице. Или просто он хотел ее увидеть?
        - А я ни разу не была в отпуске с тех самых пор, как переехала в Нью-Йорк, - помолчав, призналась она. - Агентство, которое я организовала, высасывало все мое время.
        Стоктон с удивлением понял, как похожи их проблемы. Даже находясь за много сотен миль друг от друга, они жили параллельными жизнями.
        - А сейчас? Можешь представить себе, что здесь, в Ривербенде, ты на каникулах, - с улыбкой предложил он.
        - Вряд ли Ривербенд - то самое место, где я хотела бы провести отпуск.
        - Ты просто ничего в этом не понимаешь, - рассмеялся Стоктон. - Многие люди считают, что маленькие городки штата Индиана зимой приобретают особенное, почти волшебное обаяние.
        Она скептически изогнула бровь:
        - Многие?
        - Ну, может, не многие, но некоторые точно, - сдался он. - Например, все местные жители любят Ривербенд.
        - Не все, - покачала головой Дженна.
        - Некоторые люди когда-то любили его, но потом на время забыли об этом. Если они дадут ему еще один шанс, то, возможно, снова полюбят его.
        Он ведь все еще говорил о Ривербенде? Стоктону оставалось надеяться, что это так, потому что он не имел ни малейшего желания опять влюбиться в Дженну. Чтобы ни говорила тетушка Мейбел, за эти годы Дженна почти не изменилась. Да, она стала старше, собраннее, но он, как и прежде, не видел в ней желания найти место, которое можно будет назвать домом и осесть. То, о чем он сам начинал задумываться все чаще. Может, сейчас их жизни и движутся похожими путями, но эти пути пролегают на разных планетах.
        - Ты что, пытаешься продать мне Ривербенд? - рассмеялась Дженна.
        - Когда-то тебе нравилось жить здесь.
        - Нет, Стоктон, я всегда хотела уехать отсюда.
        Он покачал головой и кивнул на весело смеющихся детей:
        - Когда-то мы были такими же, как эти малыши, и в подобные моменты ты была счастлива, Дженна. Но потом ты забыла обо всем, кроме навязчивого желания убежать.
        - Как ты можешь так говорить? Это ведь ты всегда убегал, Стоктон Грисхем. Ты тот человек, который не мог пять минут усидеть на одном месте.
        - Сейчас все изменилось. Я прочно осел здесь.
        - Неужели?
        - Конечно. Здесь мой ресторан, работники, которые зависят от меня, клиенты, которые ждут, что я выполню их заказы…
        - А как насчет тебя самого, Стоктон? Страсть к путешествиям покинула тебя? Ты готов провести здесь всю свою оставшуюся жизнь?
        - Да, - ответил он, сам не зная, говорит ли сейчас правду. Все это время он жил в доме с минимальным количеством мебели, все свое время проводил на работе и не помнил, когда в последний раз у него были длительные серьезные отношения с девушкой. - А как насчет тебя? Ты не устаешь повторять, что приехала сюда только для того, чтобы организовать вечеринку для Эунси, но я знаю, что за этим стоит нечто большее. Думаю, ты опять бежишь от чего-то? Что произошло в Нью-Йорке, Дженна?
        На секунду ее лицо исказило затравленное выражение, но через мгновение оно исчезло.
        - У меня все в порядке, - сказала она, пряча лицо, но Стоктон уже получил подтверждение своим словам.
        Теперь он знал - Дженна что-то скрывает. Что-то тревожит ее, даже сейчас, в момент веселья, ее плечи скованы напряжением и страхом.
        - Ты хочешь поговорить об этом? - мягко спросил он.
        - Может, все эти годы я бегу от тебя? - с вызовом произнесла она. - Но только потому, что однажды ты дал мне уйти.
        - Я попросил тебя поехать со мной.
        - Нет, Стоктон, ты решил, что я поеду с тобой. А когда я сказала, что это невозможно, ты решил, что я останусь и буду ждать тебя. Ты и на секунду не задумался о том, что у меня могут быть свои мечты, не совпадающие с твоими. - Она устало покачала головой. - Уже неважно. Все это произошло много лет назад. Мы ведь не можем вернуться в прошлое.
        - Может, это не так уж и плохо.
        В центре катка дети устроили веселую игру: взявшись за руки, они выстроились в линию, причем стоявшие в центре пытались сохранить свои позиции, пока крайние катались вокруг них, не разнимая рук и создавая эффект волн, прокатывающихся по линии. Это грозило катающимся болезненными падениями, но зато было невероятно весело. Стоктон в детстве и сам обожал эту игру, но сейчас он смотрел на детей с беспокойством. Скорость их движения увеличивалась, и ближайшие к ним дети уже не контролировали движение линии. В какой-то момент, чтобы избежать столкновения, Стоктону пришлось резко привлечь задумавшуюся и незаметившую опасность Дженну к себе.
        - Прости, - сказал он в ответ на ее изумленный взгляд. - Просто пытаюсь избежать лишних травм.
        - Спасибо, - улыбнулась она, глядя на него снизу вверх.
        Ее зеленые глаза сияли, а щеки и губы были красными от холода. Стоктон мог бы поклясться, что даже сквозь несколько слоев одежды ощущает, как бьется ее сердце. Он знал, что должен отпустить ее, а в идеале вообще увести с катка и вернуться к работе, но стоило Дженне оказаться в его объятиях, как все умные мысли покинули его голову. Только сейчас он понял, как сильно скучал по ней. Он только что сказал ей, что не хотел бы вернуться в прошлое, но теперь понял - это была ложь.
        Он осторожно убрал упавшую на ее лицо шелковистую черную прядь и тихо спросил:
        - От чего ты бежишь?
        Дженна отрицательно помотала головой, но в ее глазах заблестели слезы. Сердце Стоктона сжалось от нежности, и, неожиданно в первую очередь для самого себя, он наклонился и прикоснулся губами к ее губам. Это должен был быть легкий, дружеский поцелуй, который лучше любых слов сказал бы Дженне, что он здесь и готов помочь.
        Дженна едва слышно вздохнула, приоткрыла губы навстречу его поцелую, и Стоктон забыл, что целует ее по-дружески, да и вообще обо всем на свете. Только смех и голоса невольных свидетелей этой сцены вернули ему рассудок.
        - Прости, - сказал он, отстраняясь. - Я не знаю, что на меня нашло.
        - Какое-то временное помутнение, - прошептала Дженна, кончиками пальцев прикоснувшись к своим чуть припухшим после поцелуя губам.
        - Так и есть.
        Дженна покачала головой. Она больше не хочет его. А то, что она испытывает сейчас, - это вовсе не желание, а лишь внезапно ожившее воспоминание о нем.
        - Думаю, на сегодня с меня хватит, - сказала она и, не глядя на Стоктона, направилась к краю катка.
        Они быстро переобулись и вышли из парка.
        - Мне нужно возвращаться к работе, - сказала Дженна, все так же избегая смотреть ему в глаза. - Вечером я загляну в «Растику», и мы обсудим меню для дня рождения Эунси.
        - Думаю, будет лучше, если я заеду к тебе после работы и мы поговорим. В ресторане для этого слишком шумно.
        - Хорошо.
        Не было никакой нужды переносить встречу на вечер. У Стоктона было еще достаточно времени до возвращения в ресторан, чтобы обсудить все организационные вопросы, но он понимал, что Дженне нужно время, чтобы прийти в себя. Как и ему. Им нужно было разобраться в себе и понять, что же, черт побери, только что произошло?
        Глава 8
        Дженна поставила на сушилку последнюю тщательно вытертую и вымытую тарелку и поняла, что ей больше нечем отвлечь себя от мыслей о Стоктоне и, что еще хуже, от необходимости объясниться с тетушкой Мейбел, которая, хоть и притворялась, что полностью поглощена новым кроссвордом, на самом деле весь день кружила вокруг Дженны в ожидании, когда же она расскажет ей, что произошло.
        Стараясь вернуть себе деловой настрой, Дженна выложила на стол папку со своими идеями для дня рождения Эунси, блокнот и ручку и еще раз прошлась по записям, отмечая для себя, что нужно сделать в ближайшее время.
        - Может, все-таки расскажешь мне, что произошло? - не выдержала тетушка Мейбел. - Ты же сама не своя и молчишь весь день, словно воды в рот набрала.
        Сначала Дженна не хотела рассказывать тете об их со Стоктоном поцелуе, но, вспомнив, что его свидетелями были полгорода, поняла, что она все равно так или иначе узнает об этом.
        - Мы со Стоктоном ходили кататься на коньках, - нерешительно начала она.
        - Кататься на коньках? - удивленно переспросила тетушка Мейбел. - Это же замечательно. Когда-то это было ваше любимое зимнее развлечение.
        - Да, было весело… Пока Стоктон не поцеловал меня.
        - Поцеловал? - изумилась она и тут же уточнила: - А ты поцеловала его в ответ?
        - Тетушка! - возмутилась Дженна.
        - Это вполне ожидаемый вопрос, моя дорогая. Не делай из меня пуританку. В твоем возрасте я тоже перецеловала немало мужчин.
        Дженна нервно провела рукой по волосам:
        - Я сама не понимаю, что произошло. Ты же меня знаешь, я люблю все держать под контролем, а теперь… Я даже за свое собственное поведение не могу ручаться. Господи, зачем я только согласилась сделать Стоктона поставщиком?
        - Похоже, вы со Стоктоном оба немного сошли с ума, - улыбнулась тетушка Мейбел.
        - Ничего, скоро я опять возьму себя в руки.
        - А ты уверена, что это то, что тебе сейчас нужно?
        - Что ты имеешь в виду?
        - Знаешь, в последние годы во время наших с тобой телефонных разговоров мне все время казалось, что ты несчастна… По крайней мере, не так счастлива, как когда-то.
        - Со мной все хорошо, - не глядя на нее, сказала Дженна.
        Ее взгляд скользнул по кухне и остановился на кувшине в форме коровы, стоящем на верхней полке. Этот кувшин был одним из подарков, полученных ее матерью и отцом на свадьбу много лет назад, и одной из множества вещей, которые после их смерти перекочевали в этот дом. Чтобы Дженна легче перенесла переезд на новое место, тетушка перевезла из ее старого дома все, что только можно, включая мебель, пытаясь окружить напуганного ребенка знакомыми вещами. Неудивительно, что Дженна так любила свою тетушку и была благодарна ей за все, что она для нее сделала.
        - Что ж, может, не так уж хорошо, - тихо произнесла Дженна, обращаясь скорее не к тетушке, а к себе самой. - Я не понимаю, почему делаю все эти глупые ошибки. Я словно сама пытаюсь разрушить собственную карьеру.
        Она с тоской вспомнила обо всех пропущенных или назначенных не на ту дату встречах, забытых сообщениях и звонках. Складывалось впечатление, что ее мозг - лабиринт, и, прежде чем она находила в нем нужную информацию, заказ срывался или его организация превращалась в настоящую катастрофу.
        - Может, твое подсознание хочет тебе что-то сказать?
        - Что?
        - Что ты сделала неверный выбор.
        Дженна упрямо покачала головой:
        - Со мной все будет в порядке. Пара удачных вечеринок, и мое агентство снова встанет на ноги.
        - Может, да, а может, и нет, - вздохнула тетушка Мейбел, вставая. - А может, тебе просто нужно прекратить убегать и прислушаться к своему сердцу. В нем скрыты ответы на все твои вопросы, тебе просто надо уметь его слушать.
        Пожелав ей спокойной ночи, тетушка вышла из комнаты, оставив Дженну наедине с правдой, на которую она так долго закрывала глаза. Пора было признать, что при возникновении малейшей сложной ситуации, Дженна Пирсон привыкла делать то, что получается у нее лучше всего, - убегать.
        Услышав тихий стук в дверь, она со стоном спрятала лицо в ладонях. У Стоктона оказалось ужасающее чувство времени - он появился в тот момент, когда она была особенно ранима. Она предпочла бы встретиться с ним завтра при свете дня, но, к сожалению, они и так выбились из графика и не могли больше терять ни минуты. Растянув губы в вежливой улыбке, она открыла дверь.
        - Привет, - сказал он, тщетно пытаясь стряхнуть с себя снег. - Там ужасная погода! Когда же кончится эта зима?
        Он не надел шапку, и теперь его густые черные волосы серебрились от снега. Дженна хотела стряхнуть его, но остановилась, так и не подняв руку - она больше не та девушка, которая может делать это для него.
        - Хочешь кофе? - спросила она.
        - Да, конечно, - кивнул он, раздеваясь и проходя на кухню.
        Дженна обрадованно зазвенела посудой. Она надеялась, что за время, пока варится кофе, она успеет немного прийти в себя.
        Она нальет ему кофе, обсудит меню и все это время будет держать дистанцию. И не важно, что его близость порождает в ее голове совершенно неподобающие мысли, а желание, которое вспыхнуло в ней во время поцелуя на катке, только усиливается.
        Через минуту Дженна поставила перед Стоктоном чашку кофе и села напротив.
        - Как знакомо, - улыбнулся он.
        - Что именно?
        - Ночные посиделки за этим столом.
        - С тетушкой Мейбел в соседней комнате, ждущей, когда разговор прервется, чтобы потребовать немедленно прекратить целоваться, - рассмеялась Дженна. Она вспомнила об их поцелуе на катке, и ее щеки залил румянец.
        - Из твоей тетушки вышла бы прекрасная дуэнья, - рассмеялся Стоктон.
        - Тем не менее ты ей всегда очень нравился.
        - Сначала да, но, когда мы расстались, твоя тетушка вычеркнула меня из списка самых любимых людей.
        Дженна вздохнула и опустила взгляд на руки Стоктона, сжимающие чашку. Сильные, большие руки с выступающими дорожками вен и длинными красивыми пальцами. Сегодня он провел ими по ее щеке, прежде чем поцеловать. Почему он поцеловал ее? И почему глубоко внутри она хочет, чтобы он сделал это еще раз? Неважно. Когда все закончится, она вернется в Нью-Йорк, а Стоктон останется в Ривербенде. Их маленькое путешествие в прошлое закончится, и каждый снова будет жить своей жизнью.
        - Давай посмотрим меню, - сказала Дженна, открывая блокнот.
        Если Стоктон и был удивлен резкой сменой тем, он не показал этого и тут же включился в обсуждение:
        - Эунси и Бетси простые люди. Я думаю, им понравятся знакомые и понятные блюда. - Он достал из портфеля копию меню «Растики» и развернул его перед Дженной. - Я бы предложил начать с лазаньи под соусом бешамель, салата «Цезарь» и бесконечного количества свежеиспеченного хлеба. Эунси заказывает у меня корзинку хлеба каждое воскресенье и заставляет Бетси ехать за ней через весь город, - с улыбкой пояснил он.
        - Звучит неплохо, - кивнула Дженна, записывая предложения Стоктона просто для того, чтобы сосредоточиться на чем-то кроме него.
        За десять минут они составили меню для праздничного обеда. Стоктон явно делал это раньше, к тому же он знал все любимые блюда Эунси, поэтому предложил в качестве закуски жареные равиоли, с которых Эунси начинала каждый заказ в «Растике», а на десерт помимо праздничного торта добавить на выбор два десерта, потому что «Эунси настоящая сладкоежка». Дженне оставалось только улыбаться и кивать: она уже видела, как будет сервирован праздничный стол и какие цвета будут преобладать в украшениях зала.
        - Неудивительно, что твой ресторан процветает, - улыбнулась она. - Шеф-повар, который столько знает о вкусах своих клиентов, не мог не преуспеть.
        - Я живу здесь так давно, что все в Ривербенде для меня как члены семьи, - ответил Стоктон и вдруг тихо добавил: - Этот город не так плох, как ты думаешь, просто дай ему шанс доказать это.
        - Тебе легко говорить, ведь это не о тебе всю жизнь шептались по углам.
        - Сколько еще ты собираешься позволять кучке идиотов отправлять тебе жизнь? - возмутился Стоктон.
        - Знаешь, однажды в магазине женщина сказала мне, что это счастье, что моя мать умерла. Счастье! Потому что она принесла много бед окружающим ее людям.
        - Некоторые люди просто не догадываются, что им лучше держать рот закрытым! - рыкнул Стоктон, сжав кулаки.
        - Все только и делали, что твердили, какая это трагедия, что маленькая дочь Пирсонов потеряла все из-за матери, которая пыталась сбежать с любовником. - Голос Дженны дрожал от едва сдерживаемых эмоций.
        Стоктон протянул руку и накрыл ее ладонь своей. Его успокаивающее прикосновение вселяло уверенность и ощущение комфорта, которое мог дать ей только старый друг, знавший ее так же хорошо, как и себя самого. Почему они перестали быть друзьями? Неужели их разрыв был настолько ужасен, что разрушил даже дружбу?
        - Но во всем этом не было твоей вины, Дженна, - уверенно сказал Стоктон. - А те, кто так думал, идиоты. Слышишь меня? Ты ни в чем не виновата.
        - Да, но… Люди твердили, что если бы мой отец не женился на моей матери и у них не родилась бы я, он до сих пор был бы жив. Все любили Джо Пирсона и, когда он умер, обвинили в его смерти мою мать, но, так как она тоже была мертва, перенесли свою обиду на меня.
        - Люди меняются, Дженна.
        - Не все, - покачала головой она, вспоминая назойливые шепотки за спиной.
        Конечно, были в городе и люди, которые в момент трагедии предложили ей помощь - они собирали для нее одежду, обувь и игрушки. Но никакая материальная помощь не могла оправдать Ривербенд в глазах девочки, которую терзали шлейфом следующие за ней сплетни и слухи.
        - Если я останусь здесь, я всегда буду прежде всего дочерью Мери Пирсон, а я хочу оставить этот период своей жизни позади и больше не вспоминать о нем.
        Стоктон накрыл ладонь Дженны своей:
        - Ты всегда будешь Дженной Пирсон из Ривербенда, штат Индиана. И мне кажется, это совсем не плохо. Это значит, что у тебя есть корни, наследие и масса людей, которые готовы прийти к тебе на помощь, если у тебя хватит духу попросить.
        - Ты любишь этот город, Стоктон. А я нет. Так что, пожалуйста, перестань расписывать мне прелести Ривербенда, я все равно не смогу оценить их по достоинству.
        Он немного помолчал, размышляя.
        - А что ты делаешь завтра утром? - вдруг спросил Стоктон, и Дженна была благодарна ему за решение сменить тему.
        Похоже, он понял, что ему не удастся доказать ей, что Ривербенд - это просто другое название рая.
        - Собираюсь пройтись по магазинам и выбрать украшения для предстоящей вечеринки.
        - Надеюсь, это может подождать пару часов? Я хочу тебе кое-что показать.
        - Но я должна…
        - Ты должна пойти со мной. Обещаю, на этот раз никакого катания на коньках.
        Дженна невольно улыбнулась:
        - Хорошо, но знай, если я не успею выполнить свою работу вовремя, это будет исключительно твоя вина.
        - Я прошу всего о двух часах, - лукаво улыбнулся Стоктон.
        Черт побери, это звучало так соблазнительно. Он сам по себе был воплощением соблазна, которому Дженна за долгую историю их отношений так и не научилась противостоять. Она собиралась всячески избегать Стоктона, а вместо этого провела вечер на его кухне, каталась с ним на коньках, целовалась и теперь вот строит совместные планы на следующее утро. Она знала, что должна сказать «нет», но одного взгляда на его чувственные губы, безупречные скулы и светло-голубые глаза было достаточно, чтобы произнести совершенно иные слова:
        - Во сколько?
        - В восемь тридцать в моем ресторане, - с готовностью ответил он.
        - Я там буду, - пообещала Дженна.
        Глава 9
        Стоктон сидел за барной стойкой своего ресторана, допивал четвертую за сегодняшний день чашку эспрессо и ждал Дженну. Он надеялся, что концентрированный кофеин немного поумерит нервозность, которая каждый раз одолевала его перед встречей с Дженной.
        Этой ночью он почти не спал, вспоминая их с Дженной поцелуй. Он был таким… сладким, потрясающим, незабываемым. Когда у него истощился запас прилагательных, Стоктон немного поумерил свои восторги и начал ругать себя за безответственный и необдуманный поступок. Вот только когда дело касалось Дженны Пирсон, здравый смысл зачастую подводил его, не выдерживая конкуренции с бурлящими в душе эмоциями. Он знал, что должен был держать дистанцию, но вновь был околдован ее улыбкой, изумрудными глазами и обаянием, перед которым невозможно устоять.
        Тогда на мгновение он позволил себе надежду на то, что они снова смогут быть вместе, вернуться в те дни, когда Дженна еще не разрушила все решением переехать в Нью-Йорк. И вновь он понял, что обманывает себя. Их отношения пошатнулись задолго до того, как Дженна начала паковать чемоданы. В школьные годы им было хорошо вместе, но за все это время они так и не выстроили настоящих отношений - одна серьезная проблема, и - бац! - все лопнуло как мыльный пузырь. Похоже, они действительно не были созданы друг для друга. Но тогда почему все эти восемь лет при мысли о ней его сердце сжималось от боли?
        Дверь скрипнула, и в ресторан вошла Дженна.
        - Доброе утро, - сухо сказала она.
        Наверное, даже почтальону сегодня досталось более теплое приветствие. Похоже, Дженна твердо решила избежать повторения того, что произошло вчера на катке. Что ж, он полностью разделял ее желание.
        Стоктон поднялся ей навстречу и снял с вешалки свое пальто.
        - Пойдем на кухню. Нужно забрать кое-что.
        - Так все-таки куда мы едем?
        - Смотреть на другую сторону Ривербенда, - улыбнулся Стоктон.
        Он прекрасно понимал, почему Дженна ненавидит этот маленький город, жители которого готовы годами обсасывать старый скандал, но он хотел, чтобы перед тем, как она окончательно отвернется от него, она вспомнила, что в этом городе есть не только плохое.
        На кухне он кивком попросил ее взять стоящие на столе контейнеры, а сам достал из холодильника несколько коробок. Дженна ответила ему растерянным взглядом, но послушалась. Он добавил к коробкам пакет вчерашних роллов с ветчиной и сыром и направился к задней двери. Погрузив коробки и контейнеры в багажник, они сели в его машину, которая уже через минуту выехала на главную улицу Ривербенда.
        - Ты помнишь, что завтра день рождения твоего ресторана? - осторожно спросила Дженна.
        - Да, конечно, - кивнул он.
        - И у тебя, как и у меня, наверное, еще масса дел, - продолжила она. - Не знаю, что ты хочешь мне показать, но уверена, оно может подождать до послезавтра? Я не хочу отнимать у тебя время.
        - Не волнуйся, на это у меня всегда найдется время, - чуть улыбнулся Стоктон, подъезжая к большой старой церкви на восточной окраине города.
        Он припарковал машину у самого входа и вышел из нее, чтобы выгрузить коробки. Дженна последовала за ним, чтобы помочь отнести контейнеры в церковь.
        - Не могу поверить, что они все еще делают это, - выдохнула Дженна, которая только сейчас поняла, что они будут делать.
        Она придержала для Стоктона дверь и вслед за ним вошла в церковь.
        На звук захлопнувшейся двери к ним вышел высокий крупный мужчина. На нем были джинсы и рубашка, поверх которой был надет теплый вязаный свитер, и только белый воротничок-тубус помогал опознать в нем священника.
        - Рад вас видеть, отец Михаэль, - поприветствовал его Стоктон.
        - И я тебя, - улыбнулся он. - Да благословит тебя Господь за все, что ты делаешь, - добавил он, глядя на коробки и контейнеры в его руках.
        - Ничего особенного, - чуть пожал плечами Стоктон. - Сегодня я привел с собой подругу. Я ведь знаю, дополнительные руки здесь не помешают, - добавил он и с изумлением увидел, как отец Михаэль заключает Дженну в объятия.
        - Отец Михаэль! Я так давно вас не видела.
        - Хорошо, что ты пришла, - широко улыбнулся он. - Давно тебя не было видно. Как ты?
        - Все хорошо.
        - Рад это слышать. Пойдемте, нужно отнести еду вниз и начинать подавать завтрак.
        Через незаметную дверь они вышли в пристройку, оборудованную под кухню и обеденный зал.
        - Откуда ты знаешь отца Михаэля? - удивленно спросил Стоктон.
        Насколько он знал, Дженна никогда не проявляла особого интереса к католичеству и не посещала церковных служб.
        - Я уже бывала здесь раньше.
        - В церкви?
        - Нет, здесь, в обеденном зале, - смущенно пояснила она. - Ты ведь знаешь, что моя семья была очень бедной.
        Стоктон кивнул:
        - У фермы твоего отца тогда было непростое время.
        - «Непростое» - это не то слово, - вздохнула Дженна. - Когда я была маленькой, мы часто здесь ужинали, а потом отец Михаэль отводил моих родителей в сторону и расспрашивал о том, как идут дела на ферме. И если вдруг им было что-то очень нужно, это появлялось словно по волшебству.
        - Я рад, что мог хоть чем-то помочь вам, Дженна, - мягко улыбнулся отец Михаэль. - Твои родители очень много работали, но, к сожалению, фермерство не гарантирует постоянный успех. Иногда земля дает богатый урожай, а иногда нет.
        Дженна мысленно вернулась в старый дом, окруженный кукурузными полями. Ее отец работал столько, что она его почти не видела, а мать, которая от жизненных тягот поседела, не дожив до тридцати, с каждым днем становилась все печальнее. Бывали дни, когда на ужин у них не было ничего, кроме овощного супа, а на завтрак Дженне доставалась оставшаяся с вечера горбушка хлеба. Дженна была слишком мала, чтобы понимать, насколько тяжело приходилось родителям, но она помнила частые слезы матери и долгие дни, проведенные без отца.
        Может, именно эта постоянная необходимость бороться за выживание толкнула ее мать в объятия другого мужчины? Но неужели этого было достаточно, чтобы отвернуться от семьи?
        Судя по удивленному лицу Стоктона, он думал, что знает все о ее детстве. На самом деле это было недалеко от правды, просто о некоторых вещах Дженна и сама пыталась забыть. Зайдя в обеденный зал, Дженна увидела целую толпу людей в поношенной одежде. На всех лицах читалась надежда и благодарность.
        - Здесь все по-прежнему, - улыбнулась она.
        - Да, но теперь у нас новая мебель и кухня побольше, - кивнул отец Михаэль. - Мы делаем все, что можем, но, к сожалению, и число нуждающихся в нашей помощи пока только растет, несмотря на все мои старания и правительственные программы для бедных.
        Стоктон направился на кухню, чтобы выложить еду на подносы и убрать в холодильник продукты для следующего раза. Остальные волонтеры были заняты, накрывая столы для завтрака. За длинным столом уже сидели несколько детей, остальные пока стеснительно жались к родителям. Несмотря на то что здесь собрались люди, находящиеся в непростом жизненном положении, было видно, что они не унывают. Вокруг то и дело раздавался смех. Дженна когда-то тоже была одной из них. Она сидела на лавке между родителями такая маленькая, что ее ножки не доставали до пола, прислушиваясь к тому, что говорил ее отцу еще молодой тогда отец Михаэль, и рассматривая горожан, которые пришли, чтобы помочь нуждающимся. Если Стоктон хотел доказать ей, что в Ривербенде есть хорошие и даже очень хорошие люди, он выбрал наиболее подходящее для этого место.
        Оглядевшись, Дженна поняла, что знает почти всех присутствующих здесь волонтеров: тетю Саманты, часто работавшую в булочной вместе с племянницей, миссис Ричардсон, в третьем классе преподававшую Дженне математику, семейную пару, жившую в аккуратном голубом коттедже напротив дома тетушки Мейбел. Столько знакомых лиц, объединенных желанием помочь тем, кому меньше повезло в жизни. Через пару минут Дженна обратила внимание на еще одну важную деталь - никто здесь не шептался за ее спиной. Ее воспринимали не как дочь Мери Пирсон, а просто как еще одного волонтера и, исходя из этого восприятия, тут же приставили к работе. Через минуту Дженна, вооруженная металлическими щипцами, уже стояла у подноса с горячими тостами. Слева от нее оказался Стоктон, раскладывающий по тарелкам проходящих мимо него людей фаршированные яйца.
        Люди выстроились в очередь, держа перед собой тарелки. Когда они проходили мимо нее, Дженна клала каждому по паре тостов. Некоторые люди казались ей смутно знакомыми. Они приветствовали ее и спрашивали, почему она в городе. Дженна улыбалась им и коротко отвечала, стараясь не задерживать очередь.
        Это место было настоящим спасением для тех, у кого не было денег на еду. Здесь ее семью поддержали, когда она больше всего в этом нуждалась. Как она могла забыть об этом? Неужели Стоктон прав и она была так занята, лелея свою боль и обиду, что забыла все то хорошее, что есть в Ривербенде?
        - Спасибо, - сказала ей малышка в розовом, чуть великоватом для нее джемпере, когда Дженна положила на ее пластиковую тарелку тосты. - Я очень люблю тосты.
        - Я тоже, - улыбнулась Дженна и добавила ей еще пару поджаристых хлебцев.
        Мать девочки потрепала ее по темным вьющимся волосам и с улыбкой подтолкнула вперед, попросив не задерживать очередь. Она была примерно ее возраста, возможно, они даже вместе учились в школе. В очереди мелькнули еще несколько молодых, смутно знакомых лиц, и это привело Дженну в настоящее смятение. Она столько лет концентрировалась только на проблемах своего бизнеса, что совершенно забыла о тех, кому приходится куда тяжелее, чем ей.
        Вообще забыла о том, что вокруг существует огромный мир, который однажды поддержал ее и ее семью, не осуждая и ничего не требуя взамен. И тут раздался еще один голос из прошлого:
        - О господи, Дженна Пирсон, это ты?
        Перед ней стояла женщина с забранными в хвост русыми волосами в поношенном свитере и джинсах. Ее широкая улыбка и голубые глаза показались Дженне знакомыми.
        - Тамми? - неуверенно спросила она.
        - Привет, - смущенно улыбнулась она. - Как видишь, сейчас у меня не лучшие времена. Остается радоваться, что это место существует.
        - Да, - кивнула Дженна.
        - Но похоже, дела идут на лад, - продолжала Тамми, протягивая Стоктону тарелку, на которую он тут же положил несколько фаршированных яиц. - В следующий четверг у меня собеседование.
        - Да? - искренне обрадовалась Дженна. - На какую работу?
        - На ту, на которую меня возьмут, - вздохнула Тамми. - Пока мне не из чего выбирать.
        Дженна не понимала, почему Тамми оказалась в таком затруднительном положении. В старшей школе она состояла в студенческом совете, была членом команды поддержки и дискуссионного клуба, и Дженна не сомневалась в том, что ее разнообразные таланты все еще при ней.
        - Уверена, у тебя все получится, - сказала она. - Ты ведь была звездой дискуссионного клуба, а значит, сразишь их с первой же фразы.
        - Ты это помнишь. - Было видно, что Тамми приятно удивлена, но через мгновение на ее лице вновь появилось обеспокоенное выражение. - Все было бы замечательно, если бы я еще нашла, что надеть. Церковь помогает и с одеждой, но в Ривербенде не так-то много деловых женщин, которые могли бы пожертвовать костюм. - Обернувшись, Тамми увидела, что за ее спиной уже собралась изрядная очередь, и поспешила откланяться. - Я лучше пойду. Поговорим потом.
        - Удачи на собеседовании! - крикнула ей вслед Дженна.
        Очередь снова начала двигаться, и Дженна, прислушиваясь к доносящимся до нее разговорам, поняла, что помощь отца Михаэля и его прихода не ограничивается этими обедами. Сейчас он обсуждал с двумя мужчинами наличествующие в городе вакансии, объяснял, как лучше составить резюме, упоминая при этом какие-то курсы по освоению компьютера.
        - Это удивительно, - сказала Дженна Стоктону, когда раздача еды закончилась и осталось только прибрать остатки и вымыть посуду.
        - Да, - кивнул он, собирая в пластиковый пакет остатки яиц. - Отец Михаэль старается оказывать нуждающимся любую помощь: от еды и одежды до поиска доступных квартир и устройства на работу. В таком маленьком городе, как Ривербенд, не так-то много бедных, но он хочет быть уверен, что, если человек попадет в беду, он будет знать, куда обратиться.
        Дженна смотрела на Стоктона и не узнавала его. Она вынуждена была признать, что он действительно сильно изменился за эти годы. Мальчик, которого интересовали только путешествия, стал серьезным, уравновешенным мужчиной, готовым прийти на помощь нуждающимся. Чувствовалось, что его здесь знают, а значит, он не в первый раз стоит здесь на раздаче еды.
        - Почему ты начал этим заниматься? - спросила она.
        - Потому что это правильно, - просто ответил он. - Конечно, куда проще было бы отправить остатки еды в мусорный бак, но здесь я могу помочь людям.
        Да, Стоктон изменился. Перед ней стоял мужчина, который знает, чего хочет, и получает это. Она завидовала его спокойной уверенности, которой ей всегда не хватало. В юности она объясняла постоянное ощущение неуверенности в себе и окружающем мире необходимостью уехать из Ривербенда, и действительно, в Нью-Йорке популярность ее агентства на время притупила это чувство. Но прошло несколько месяцев, может, даже лет, и оно вернулось с новой силой. И Дженна начала делать ошибки. Сначала она списывала их на усталость, на то, что ее бизнес развивается слишком быстро, но потом, когда заказов почти не осталось, а ошибки продолжались, ей уже нечем было себя оправдывать. Может, ее тетушка права и дело не только в этом? Может, это было подсознательное желание найти то, что уже обрел Стоктон?
        Дженна собрала грязную посуду и отнесла ее в мойку. Сегодня утром она была уверена, что Стоктону не удастся ничего ей доказать, но он действительно смог показать ей другую сторону Ривербенда - ту, где люди помогают друг другу без осуждения и ничего не просят взамен. Она вернулась в Ривербенд уверенная, что все знает и об этом городе, и о Стоктоне Грисхеме. Но она ошибалась. А ведь появился еще один человек, которого Дженна перестала понимать.
        Она сама.
        Глава 10
        Дженна приложила к груди простое черное платье и критически оглядела себя в зеркале.
        - Только не говори, что ты собираешься надеть это на вечеринку! - возмутилась Ливия.
        - Вполне возможно, - пожала плечами Дженна. - Если вообще пойду туда.
        - Дженна, дорогая, ты должна нарядиться в потрясающее платье, пойти куда-нибудь и хорошенько повеселиться в честь наступления Нового года, это традиция, которую нельзя нарушать, - погрозила ей пальчиком подруга.
        Самолет Ливии приземлился несколько часов назад. Дженна уже успела посвятить подругу в свои планы по организации праздников. Правда, она предпочла не упоминать о том, что происходит в ее личной жизни, пока сама не разберется в этом.
        - К тому же ты сама спланировала эту вечеринку. Ты должна пойти.
        - Уверена, Стоктон прекрасно справится без меня, - откликнулась Дженна, бросив платье на комод, стоявший в ее комнате с тех самых пор, как она переехала в этот дом. Тогда у Дженны впервые появился набор подходящей друг к другу мебели для спальни, и, хотя узоры из мелких розовых и белых цветов, тянущиеся по всем поверхностям ее кровати, стола и длинного комода, давно уже были ей не по возрасту, она не собиралась ничего здесь менять.
        - Может… а может, и нет. В любом случае ты должна пойти хотя бы для того, чтобы у тебя был повод надеть этот потрясающий наряд, - заявила Ливия, победно потрясая коротким красным платьем, которое она только что выкопала в глубинах чемодана, который Дженна так до конца и не разобрала. - Примерь.
        Дженна вынуждена была признать, что платье сидит на ней идеально, нежно облегая пленительные изгибы ее фигуры, а глубокий V-образный вырез заставлял любого, кто взглянет на нее, задуматься о том, что же скрывается под легкой тканью. Когда Дженна собирала чемодан, она думала, что зря берет с собой это платье, но, может быть, сегодня настал его звездный час? Интересно, как Стоктон отреагирует на ее появление в этом наряде? Обнимет и ни на минуту не отойдет от нее в течение всего вечера или не обратит внимания, слишком занятый своей вечеринкой?
        Дженна посмотрела на так до конца и не разобранный чемодан. Через несколько дней она вернется в Нью-Йорк, и Стоктон вновь станет частью ее прошлого. Возможно, за эти годы он изменился, но главное оставалось прежним: он предлагал ей остаться в Ривербенде, намекал на чувства, но не сделал ни одного реального шага к тому, чтобы удержать ее. Как и много лет назад, Стоктон не готов к серьезным отношениям. Он мог сколько угодно говорить, что хочет остепениться, но всегда одной ногой стоял на пути к аэропорту.
        Она тяжело вздохнула и повесила платье на спинку стула.
        - У меня еще столько дел по организации дня рождения Эунси, я не могу отвлекаться. В ресторане все готово к вечеринке, я там не нужна.
        - Сегодня Новый год, - возмутилась Ливия. - Это время для новых надежд и начинаний. - Она повернула Дженну к зеркалу. - Посмотри, какая ты красавица. Если кому-то и нужно начать сначала, то только тебе.
        - Но…
        - Вдруг именно там ты найдешь то, что ищешь?
        Дженна перевела взгляд на свое отражение и тяжело вздохнула:
        - А что я буду делать, когда найду?
        - Схватишь обеими руками! - рассмеялась Ливия, обнимая ее.
        Стоктон с улыбкой оглядел свой ресторан, преобразившийся перед праздником. На временной сцене, организованной рядом с баром, устроилась местная группа, на стенах висели растяжки с поздравлениями «С Новым годом!» и «С днем рождения, «Растика», а потолка не было видно из-за сотни серебристых и белых шариков, наполненных гелием. Все было так, как он себе и представлял. Украшения были праздничными и яркими, но они не перебивали уютную и элегантную атмосферу, присущую «Растике». У одной из стен были выставлены столы с закусками и большой торт, испеченный Самантой.
        Стоктон был рад, что доверился Дженне, - она превзошла себя.
        Несмотря на канун Нового года, сегодня здесь собрались все сотрудники «Растики» - некоторые, конечно, были не в восторге от необходимости работать перед праздниками, но на большинстве лиц сияли радостные улыбки. Оставалось надеяться, что и людям, которые придут сюда сегодня, все понравится.
        Стоктон немного ослабил галстук, который, по ощущениям, пытался его удушить. Неудивительно, что он надевал его только в очень особых случаях, отдавая предпочтение джинсам и рубашкам. В конце концов, не имеет значения, во что одет шеф-повар, пока его стряпня нравится гостям. Но сегодня его место было не на кухне, а у входа в ресторан, где он встречал гостей и благодарил их за помощь, потому что без всех этих людей он никогда бы не добился успеха.
        Стоктон вспомнил об отце, так и не признавшем его успеха. Он позвонил Хенку сразу после открытия ресторана и еще несколько раз в течение года, но, похоже, отец так и не смог смириться с мыслью, что успешный ресторан может существовать и в Ривербенде. Может, потому, что Стоктон смог сделать то, с чем сам Хенк не справился. Когда-то он тоже мечтал открыть в Ривербенде ресторан, даже устроился на работу во французское кафе, находившееся в соседнем городе, чтобы, по его словам, изучить этот бизнес изнутри. Но когда-то заведение обанкротилось, Хенк отказался от веры в то, что в маленьком городке может существовать приличный ресторан, и одновременно, как сейчас понимал Стоктон, от брака с его матерью, удерживавшего его от переезда в Италию. Вместо того чтобы пытаться воплотить свою мечту в реальность и наладить отношения с женой и сыном, он, вооружившись ножом и фартуком, отправился в кругосветное кулинарное путешествие.
        Стоктон знал, что должен сейчас наслаждаться своим заслуженным триумфом, но его взгляд вновь и вновь возвращался к дверям. Было уже почти одиннадцать вечера, гости продолжали прибывать, но среди них не было Дженны. Она не пришла на его вечеринку. Почему?
        Незадолго до полуночи Стоктон услышал, как в очередной раз хлопнула входная дверь. Он резко обернулся, чувствуя, как замерло его сердце, но это были всего лишь Бетси и Эрл.
        - Привет. Это место выглядит просто отлично! Молодец, парень! - сказал Эрл, дружески хлопнув его по плечу. - А где еда?
        Стоктон рассмеялся и кивнул в сторону столов, заставленных разнообразными блюдами:
        - Бери тарелку и клади все, что захочешь.
        - Рад это слышать, - широко улыбнулся Эрл. - Ты готовишь лучше всех… - Он с опаской покосился на Бетси и, кашлянув, поправил сам себя: - То есть я хотел сказать, лучше всех, после моей Бетси.
        - Старый лис! - рассмеялась его спутница и повернулась к Стоктону. - Но в чем-то он прав, зал выглядит потрясающе.
        - Это заслуга Дженны, - ответил он. - Она организовала эту вечеринку.
        - Замечательно, - довольно улыбнулась Бетси, еще раз придирчиво оглядев оформление зала. - Будем надеяться, что с организацией дня рождения моей сестры она справится не хуже.
        - Вы можете на нее рассчитывать, - пообещал Стоктон.
        Он проводил их к столам, повернулся, чтобы поприветствовать еще одну пожилую пару, и вдруг замер, увидев вдалеке волну черных волос и изумрудные глаза.
        Дженна!
        Она вошла в ресторан в компании высокой блондинки в облегающем голубом платье. Наверное, это и была ее подруга и ассистентка Ливия, прилетевшая из Нью-Йорка, чтобы помочь с организацией дня рождения Эунси. Ливия прошептала что-то на ухо подруге и направилась к столам, а Дженна внимательно оглядела зал. Их глаза встретились, и на лице Дженны появилась широкая, ясная, как весеннее солнце, улыбка. Стоктон с трудом сглотнул, почувствовав, как что-то сжалось в его груди. Неожиданно для себя самого он задумался о том, как сохранить эту улыбку на лице Дженны. И какой станет его жизнь, если он будет видеть ее каждый день.
        В конце концов, это же Новый год. Может, и они смогут начать все сначала?
        - Привет, - сказал он, подходя к Дженне, чувствуя себя, как подросток на первом свидании. - Позволь мне взять твое пальто.
        - Спасибо, - улыбнулась она. - Ты сегодня не на кухне?
        - Нет. Сегодня я являюсь частью развлекательной программы, - усмехнулся он. - Правда, кто-то может заявить, что шеф-повар должен оставаться на кухне, а не нервировать гостей своим присутствием и не пытаться вести светские разговоры, в которых все равно ничего не смыслит.
        - Ты на себя наговариваешь.
        - Вовсе нет. Прости, у меня не было шанса поблагодарить тебя. Ресторан выглядит просто потрясающе. Когда я сегодня утром открыл дверь в «Растику», я едва узнал это место.
        - Рада, что тебе все понравилось. Не так уж часто клиенты говорят, что доверяют мне, отдают ключи от своих ресторанов и отправляются заниматься другими делами.
        - Я доверяю тебе, Дженна, - с улыбкой повторил он.
        Стоктон надеялся на ответную улыбку, но она лишь отвела взгляд и чуть покачала головой, словно не хотела слышать его слова.
        - Я просто пришла проверить, все ли в порядке, - сказала она, теребя верхнюю пуговицу пальто, словно не зная, что делать дальше.
        - Останься, пожалуйста. Насладись плодами своего труда, поешь пасты, попробуй торт. Поверь, он выглядит куда аппетитнее, чем традиционные горох и чечевица твоей тетушки.
        - Ты помнишь?
        - Как я мог забыть? Твоя тетушка подняла суеверия до уровня искусства.
        - Да уж, - вздохнула Дженна, все-таки начав расстегивать пуговицы пальто. - Когда я уходила, она как раз достала метлу, чтобы вымести за дверь все беды и горести прошлого года. По той же причине сегодня на мне красное платье. - Она позволила пальто упасть с ее обнаженных плеч, и у Стоктона перехватило дух.
        - Ты выглядишь потрясающе, - выдохнул он, не в силах отвести взгляд.
        Ярко-алое платье, обтягивающее тело Дженны как вторая кожа, оказалось по-настоящему сногсшибательным.
        - Спасибо, - лукаво улыбнулась Дженна. - Знаешь, предрассудки моей тетушки достигли такого уровня, что она не позволила мне выйти из дома, пока не удостоверилась, что я одета во все красное. Представляешь, вплоть до белья.
        Ей не стоило этого говорить. При одной мысли о том, что под тонкой тканью платья скрывается нежное красное кружево, у Стоктона закружилась голова.
        - Значит, красное белье? - пробормотал он, пытаясь игнорировать манящие образы, порождаемые его воображением.
        - Ой! - щеки Дженны слились по цвету с платьем. - Не могу поверить, что я тебе это сказала. Просто…
        - Просто со старыми привычками сложно бороться, а раньше мы рассказывали друг другу все, - улыбнулся Стоктон. - Поверь, если вдруг у тебя опять возникнет желание обсудить со мной свое нижнее белье, не стесняйся, я весь внимание.
        Дженна рассмеялась, и через секунду Стоктон присоединился к ней, не в силах больше удерживать серьезное выражение лица. На мгновение ему показалось, что они вернулись в прошлое, полное любви и взаимопонимания. Он хотел бы поймать этот момент в бутылку, смешать его с вином и пить холодными бесконечными вечерами после отъезда Дженны в Нью-Йорк.
        - Может, в этих суевериях действительно что-то есть?
        - Может быть, - улыбнулась она.
        Он еще раз оглядел ее с головы до ног и понял, что для него это будет непростой вечер. Алое платье Дженны было облегающим и достаточно коротким, чтобы его взгляд мог насладиться ее высокой грудью, тонкой талией и бесконечными ногами, а тело вспыхнуло желанием.
        Черт побери! Это опасно! Он должен был вернуться к другим гостям, но вместо извинений за то, что должен ее оставить, с его губ слетело предложение:
        - Хочешь потанцевать?
        Она колебалась всего секунду.
        - Конечно, но сразу хочу тебя предупредить, что я не Джинджер Роджерс.
        - Ничего, мои танцевальные навыки все равно распространяются только на медленные танцы, где и особых навыков не требуется. В остальных случаях я выгляжу как курица, которую ударило током.
        - Да уж, я все еще помню наш первый школьный вечер танцев, - рассмеялась Дженна.
        - До сих пор не могу поверить, что ты заставила меня надеть тот бледно-голубой галстук, - фыркнул Стоктон.
        - Он был не так уж плох, - мягко улыбнулась Дженна.
        - Значит, ты готова рискнуть своими ногами и повторить тот вечер?
        - Да, - рассмеялась она, подавая ему руку.
        Стоктон провел ее сквозь толпу на небольшой танцпол, организованный перед сценой, с которой лилась нежная лирическая баллада.
        - Ты помнишь наш первый танец? - спросил Стоктон, привлекая Дженну к себе.
        - Конечно, - кивнула она. - Восьмой класс, школьный танцевальный вечер. Мы все были так напуганы, что первые полчаса жались к стенам.
        - Да уж. Я семь лет сидел с тобой за одной партой, каждый день болтал с тобой на переменах, но стоило добавить полумрак и музыку, как у меня задрожали колени.
        - А сейчас ты тоже нервничаешь?
        - Конечно.
        - Хорошо, я-то думала, я одна такая, - улыбнулась она.
        - Тебе не из-за чего нервничать, Дженна, это всего лишь я, - тихо сказал Стоктон, чуть склонив голову и с наслаждением вдыхая легкий ванильный аромат ее волос.
        Этот запах дразнил его, а ощущение тела Дженны, податливо движущегося в его объятиях, сводило с ума. Его взгляд скользнул по нежной линии ее шеи, и его тело мгновенно вспыхнуло желанием. Он безумно хотел губами проделать тот же путь, который совершали его глаза по телу Дженны, почувствовать вкус ее кожи. Его рука скользнула вверх по ее спине, по нежному изгибу шеи, по шелковистым волосам.
        - Что ты делаешь? - прошептала она.
        Он чувствовал вылетающие вместе с ее теплым дыханием слова на своей шее и почувствовал, как по его телу побежали мурашки.
        - Я не знаю… - честно ответил Стоктон.
        Все нараставшее желание сводило его с ума, а в душе сплелись в клубок нежность и страх опять потерять ее. А ведь это было неизбежно. Они никогда этого не обсуждали, но вряд ли за восемь лет планы Дженны на жизнь претерпели серьезные изменения.
        И его в них по-прежнему нет.
        - Мы не должны… - неуверенно начала Дженна, но он не дал ей закончить.
        - Мы уже совершили достаточно ошибок, - прошептал Стоктон, едва ощутимо касаясь губами ее шеи.
        - Да.
        Дженна чуть повернула голову, и их губы оказались всего в дюйме друг от друга.
        Музыка стихла, раздались поздравления и звон бокалов, а потом гости начали хором считать секунды, оставшиеся до наступления Нового года. Воздух вокруг бурлил от радости, волшебства и ощущения, что все возможно.
        Даже Стоктон вдруг поверил в это.
        - Десять… Девять… Восемь…
        - Возможно, мы снова сделаем друг другу больно, - прошептал Стоктон.
        - Очень больно, - глядя ему в глаза, кивнула Дженна, понимая, что все ее опасения меркнут перед возможностью прикоснуться к Стоктону, вновь почувствовать вкус его губ.
        - Два… Один… С Новым годом!
        - С Новым годом, Дженна, - прошептал Стоктон и наконец поцеловал ее.
        Дженна таяла в объятиях Стоктона. За столько лет он успел изучить все ее желания и точно знал, какие именно поцелуи и прикосновения доводят ее до экстаза. Она прижалась к нему всем телом. Его губы со вкусом кофе и красного вина были для нее словно желанный десерт после прекрасного ужина. Язык Стоктона скользнул по ее губам, и она с готовностью приоткрыла их. Он целовал ее с жаром, который только нарастал, потому что одних поцелуев было мало, а всему остальному препятствовала разделявшая их одежда и полный зал людей.
        - Стоктон… - выдохнула она.
        Он крепче прижал ее к себе:
        - О, Дженна, я так скучал по тебе.
        Она отстранилась и покачала головой:
        - Нет, Стоктон, мы не можем. Скоро я вернусь в Нью-Йорк…
        - Оставайся, - взмолился он, не выпуская ее из своих объятий. - Ты можешь переместить свое агентство сюда.
        - Это невозможно, Стоктон. Ты не понимаешь… Здесь я никогда не смогу быть счастливой.
        - Потому что ты так ненавидишь Ривербенд или потому что ты не дала себе и шанса полюбить его?
        - Я… Я просто не могу. - «Не могу позволить себе снова влюбиться в тебя», - безмолвно закончила она и сделала шаг назад, разрывая объятия, и выбежала из зала, из последних сил сдерживая слезы.
        Красное платье не принесло ей удачи, только сделало ее еще большей дурой, если это, конечно, вообще возможно, и заставило ее мечтать о том, чему не суждено сбыться.
        Глава 11
        Бетси Вильямс еще раз обошла по кругу банкетный зал Ривербенда, который был почти полностью украшен к завтрашнему торжеству, и широко улыбнулась Дженне:
        - Замечательная работа!
        Дженна благодарно кивнула. Они, и правда, неплохо потрудились. Благодаря Ливии, отчаянно флиртовавшей с владельцем здания Эдвардом Грехемом, им было позволено начать украшать зал за день до праздника, так что они смогли все сделать без лишней спешки. С новогодней вечеринки в «Растике» прошло уже пять дней, а Дженна так и не нашла в себе сил поговорить со Стоктоном. Ей нужно было думать о грядущем дне рождения Эунси, а не о том, что произошло на танцполе «Растики».
        Каждый раз, бросая трубку, Дженна чувствовала на себе умоляющие взгляды Ливии и тетушки Мейбел, но предпочитала их игнорировать. Дженна не знала, о чем говорить со Стоктоном, ведь он хотел невозможного: чтобы она осталась в Ривербенде и поверила в то, что он наконец готов к серьезным отношениям. А она слишком хорошо знала Стоктона, чтобы поверить в невозможное.
        - Это просто потрясающе, правда Эрл? - спросила Бетси у своего кавалера. - Этот зал словно сошел со страниц модного журнала.
        - Неплохо, - кивнул Эрл. - На мой вкус, чересчур шикарно, но…
        - Ничего, - нахмурилась Бетси. - Ты не умрешь, если разочек наденешь галстук и свою лучшую рубашку.
        - Это и есть моя лучшая рубашка, - заявил он, ткнув себя в грудь с ярко-желтой надписью «Настоящий механик может починить все!».
        - Ну уж нет, мой дорогой! Ты наденешь рубашку, которую я купила для тебя, и в кои-то веки будешь похож на человека.
        - На человека, который собирается на похороны или на казнь, - пробормотал Эрл, не решаясь вслух спорить с Бетси.
        - Мне нужно вернуться в гостиницу и проверить, все ли готово к приезду гостей и родственников, - сказала Бетси, игнорируя недовольное выражение лица Эрла. - Страшно представить, что там будет завтра. Надеюсь, мы увидим тебя на завтрашнем празднике, милая? Прости, что я сомневалась в тебе.
        - Конечно. И спасибо вам на добром слове, это много для меня значит, - тепло улыбнулась Дженна.
        Бетси попрощалась и вышла из зала. Дженна собиралась последовать за ней, но поймала на себе странный взгляд Эрла.
        - Я уже видел это выражение лица. Каждый раз, когда Бетси называет тебя одной из жительниц этого города, у тебя такое лицо, словно ты сейчас убежишь в ближайшие горы.
        - Мне придется очень долго бежать, ведь Индиана - самый равнинный штат в Америке, - рассмеялась Дженна.
        - Ты знаешь, что я имею в виду, - покачал головой Эрл. - Я знаю тебя всю твою жизнь и еще помню ту кроху, которая любила сидеть на стуле в моей мастерской и смотреть, как я пытаюсь починить грузовик ее отца. Когда я просил, ты подавала мне инструменты, а в остальное время донимала бесконечными вопросами.
        - Я помню вас и запах масла, и музыку в стиле кантри, которая всегда играла в мастерской.
        - Ничто не поможет работать быстрее и лучше, чем старые хиты Тревиса Тритта. А еще я помню то время, когда ты только переехала к своей тете.
        - Она замечательная, - тепло улыбнулась Дженна.
        - Да, - кивнул Эрл. - Твоя мать тоже была такой.
        - Она была хорошей матерью, - пряча взгляд, откликнулась она. - У которой не всегда получалось сделать правильный выбор.
        - Возможно, но в конце она поступила правильно, - твердо сказал Эрл. - Тот мужчина попросил ее убежать с ним из города, но Мери отказала ему. Скажу тебе, тот парень был вне себя от ярости. Он заехал в мою мастерскую, чтобы купить пару запасных деталей, а потом уехать из города навсегда. - Эрл подошел ближе и заглянул Дженне в глаза. - Твоя мать сказала ему, что не может оставить свою семью, которая для нее важнее, чем он и все его планы, что она была дурой и должна попытаться все исправить.
        - Но я думала…
        - Ты ошибалась, как и все городские сплетники. Думаю, в тот день, когда мы потеряли твоих маму и папу, Мери решила попытаться наладить отношения с мужем. Она купила цветы, конфеты, свечи и все остальные милые мелочи, которые нужны для романтического ужина. Люди твердили, что все это предназначалось другому мужчине, но в тот момент он уже давно уехал из города. Нет, в тот день Мери ехала к твоему отцу. Домой.
        Авария произошла на перекрестке дорог, которые вели из города и к ферме. Конечно, все подумали, что Мери собиралась сбежать к любовнику, но вдруг Эрл прав? Все эти годы тетушка Мейбел пыталась сказать ей, что не стоит верить слухам, что у этой истории есть и другая сторона, но Дженне было так больно, что она ничего не хотела слышать.
        - Я ненавидела ее, - прошептала Дженна, с трудом сдерживая слезы.
        - Вся твоя жизнь перевернулась в тот день. Ты могла позволить себе немного злости, - мягко улыбнулся Эрл.
        - Да, но я должна была попытаться понять ее, должна была…
        - Дженна, когда твои родители умерли, тебе было всего семь. Ни один ребенок не может понять, почему взрослые совершают глупости. Просто иногда для того, чтобы разглядеть полную картину, требуется немного больше времени.
        - И все вокруг твердили мне, что это мама во всем виновата…
        - Не стоит слушать то, что говорят люди, - покачал головой Эрл. - Они не знали Мери так, как я. Ты должна верить своему сердцу, а не этим ложным друзьям.
        - Но я почти не помню ее, - всхлипнула Дженна. Слезы, полные боли, облегчения и благодарности, переполняли ее, и она была не в силах сдержать их.
        - Ничего, девочка, - улыбнулся Эрл, неловко погладив ее по голове. - Приходи ко мне в мастерскую, садись на стул, подавай мне инструменты и задавай вопросы, а я расскажу тебе все, что смогу вспомнить.
        - Спасибо вам большое. Наверное, за эти годы я успела забыть, что в этом городе есть такие люди, как вы.
        - Я просто добрый сосед, а таких у тебя всегда было достаточно, - улыбнулся он.
        Дженна вспомнила, что после смерти родителей ей почти нечего было перевезти в дом тетушки Мейбел, ведь ее семья жила бедно. Но уже на следующее утро на пороге их дома начали появляться пакеты, полные игрушек и одежды.
        - Та одежда и игрушки, - прошептала она. - Никто так не сказал нам, кто собрал их для меня…
        - Это сделала Бетси. Так сложилось, что у нее нет собственных детей, так что после смерти твоих родителей она как бы взяла тебя под свою опеку.
        - Бетси? - изумленно переспросила Дженна. - Но я думала…
        - Бетси гораздо добрее, чем кажется на первый взгляд, - улыбнулся Эрл.
        Только тогда Дженна вспомнила, как Бетси, из окна замечавшая, что она не слишком осторожно катается на велосипеде, выходила на крыльцо и читала ей длинную лекцию о правилах дорожного движения, за которой всегда следовало шоколадное печенье или кусок яблочного пирога. А еще Бетси как минимум раз в неделю приглашала ее заглянуть на обед, где не только кормила до отвала, но еще и давала что-нибудь вкусненькое с собой.
        - Она замечательная соседка, - улыбнулась сквозь слезы Дженна. - Все это было так мило с ее стороны.
        - Да, только ни в коем случае не говори ей, что я проболтался, - погрозил ей пальцем Эрл. - Это испортит ее репутацию самой суровой дамы Ривербенда. Иногда она действительно бывает такой, но у нее большое, доброе сердце. Такое же было у бывшей директрисы младшей школы Паулины Дитрих, пусть Господь хранит ее душу. Она рассказывала мне, что каждый раз, проходя мимо твоего класса, заглядывала, чтобы проверить, все ли у тебя в порядке и ладишь ли ты с другими детьми.
        Дженна помнила милую пожилую директрису, которая часто заходила в их класс. Тогда она и подумать не могла, что это ради нее.
        - Как и все мы, она думала, что тебе нужно больше заботы и внимания, и беспокоились за тебя и твою тетю. Когда люди узнали, что у вас не хватает денег, то захотели помочь и принесли все, что могло тебе понадобиться.
        Это были почти те же слова, которые Дженна слышала от отца Михаэля. Все эти годы она концентрировалась лишь на плохих воспоминаниях о городе, используя их как оправдание для своего бегства, и в какой-то момент они вытеснили память о людях, которые были так добры к ней.
        - Этот город никогда не оставляет своих в беде, - сказал Эрл, положив руку ей на плечо. - И ты всегда была одной из нас, что бы ни болтали идиоты. Когда ты только приехала в город, ты выглядела потерянной, но похоже, сейчас начинаешь обретать себя. Ты сама еще этого не понимаешь, но Ривербенд - это твой дом. Всегда был им и всегда будет.
        С этими словами он вышел из зала, оставив Дженну наедине с ее мыслями и портретами женщины, которая провела в Ривербенде сто лет своей жизни. Она медленно обошла зал по кругу, вглядываясь в фотографии Эунси. Здесь было много маленьких черно-белых фотографий, на которых Эунси была еще совсем маленькой девочкой - на руках у отца, с шоколадным печеньем во рту, на ступеньках большого, построенного в викторианском стиле дома, с подарком в руках перед пушистой, сияющей гирляндами елью. С ними соседствовали фотографии, которые рассказывали о взрослой жизни Эунси: о ее работе в различных благотворительных организациях, на той же кухне, где сама Дженна всего пару дней назад была волонтером, на городском фестивале, в больнице. Столько счастливых воспоминаний. Но помимо Эунси Дженна видела на фотографиях знакомые лица других горожан. Долгие годы она твердила себе, что все эти люди ей чужие, что она не создана для жизни в маленьком городке. Но, несмотря на это, жители Ривербенда всегда были рядом с ней, готовые помочь в трудную минуту, и она не знала, сможет ли когда-нибудь отплатить за их доброту.
        Дженна попыталась сосредоточиться на работе, но не смогла. Ее мозг, осаждаемый тысячами противоречивых мыслей, требовал разрядки, поэтому она накинула пальто и направилась к выходу. У дверей она столкнулась с Ливией.
        - Эй, куда ты так спешишь? - удивленно спросила она.
        - Хочу немного прогуляться, - как можно более спокойно ответила Дженна, но Ливия все равно заметила, что ее что-то тревожит.
        - С тобой точно все в порядке? - нахмурилась она.
        - Конечно, - вымученно улыбнулась Дженна. - Мне просто нужно время подумать.
        - Хорошо, иди. Но если захочешь с кем-то поговорить, не забывай, что я всегда рядом.
        - Спасибо, Ливия!
        Дженна порывисто обняла подругу и вышла на улицу. Снежные бури на время оставили Ривербенд, и на небе сияло по-весеннему яркое солнце, прогревая воздух. Бесконечные снежные завалы превратились в редкие подтаявшие сугробы, на которых виднелись дорожки птичьих следов. Каждый ее шаг отзывался стуком каблучков, сначала медленным, а потом все быстрее, словно она пыталась убежать от своих мыслей. Она шла переулками, избегая встреч со случайными прохожими, у которых могло появиться желание завести светскую беседу, и наконец вышла к парку. Огромное, заросшее лесом пространство с утоптанными дорожками и большими сугробами снега под деревьями встретило ее тишиной и умиротворенностью. В детстве она часто приходила сюда: может, потому, что открытое пространство напоминало ей ферму, на которой она выросла, может, потому, что в тени листвы она могла на время спрятаться от людей, которые шептались за ее спиной, и перемен, которые перевернули всю ее жизнь.
        Не обращая внимания на время, Дженна бродила по тихим парковым тропинкам, прислушиваясь к шороху снега под ногами, вдыхая чистый холодный воздух. Но сегодня даже тишина зимнего леса не могла помочь ей собраться с мыслями. Она уходила все дальше и дальше, но не могла отдалить момент своего возвращения в Нью-Йорк.
        «Ривербенд - твой дом. Всегда был им и всегда будет». Слова Эрла звенели у нее в ушах. Может, это так? Может, чувство пустоты и растерянности, преследовавшее ее последний год, принесшее смятение в ее чувства и бардак в ее бизнес, пришло из подсознания, знающего, чего на самом деле хочет ее бедное сердце?
        Неужели часть ее хочет остаться здесь и назвать Ривербенд своим домом?
        Эта мысль была для Дженны как ушат холодной воды на голову, причем в прямом смысле: погруженная в свои мысли, она поскользнулась, потеряла равновесие и непременно упала бы, если бы ее не подхватили чьи-то сильные руки.
        - Осторожнее, Дженна! - услышала она знакомый голос и, резко обернувшись, увидела Стоктона.
        - Спасибо, - нервно улыбнулась она.
        - Каждый истинный джентльмен поступил бы также, мадмуазель, - шутливо поклонился Стоктон.
        - Стоктон Грисхем спешит на помощь? - рассмеялась Дженна, чувствуя, что напряжение между ними немного спало.
        - Я спасал тебя со второго класса. Тогда ты упала во время урока физкультуры…
        - И ты помог мне дойти до медпункта, - улыбнулась она своим воспоминаниям.
        Теперь они вместе шли рядом по парковой тропинке, словно возвращались из школы. Тогда она могла доверить ему все свои секреты и была уверена в том, что он не осудит, и их отношения не казались неразрешимой головоломкой.
        - Значит, завтра ты возвращаешься в Нью-Йорк к своей обычной деловой жизни? - спросил он.
        - Надеюсь, что нет. Последние несколько месяцев были не самыми удачными для моего агентства. Я начала делать глупые ошибки, путать номера поставщиков, назначать доставку продуктов не на те даты. В конце я уже почти выбыла из игры.
        - Может, ты просто устала?
        - Может быть.
        - Тебе, правда, нужно уехать?
        Мысль о скором возвращении в пустую нью-йоркскую квартиру больше не вызывала радостного предвкушения, но ведь вся ее жизнь и карьера связаны с Нью-Йорком. Там ее место. Или нет?
        - Меня ждут там.
        - И здесь тоже.
        - Кто, например, Стоктон? Ты? Но ты ведь так и не сказал мне ничего конкретного.
        - А что я, по-твоему, должен сказать? - нахмурился он. - Что-то изменилось за эти несколько дней? Потому что, судя по твоему поведению, ты все так же жаждешь сбежать из этого города.
        - А все, чего хочешь ты, - это избежать отношений, которые могут поставить под удар твое сердце. Все как в старые добрые времена, да, Стоктон?
        - Это не правда.
        - Неужели? - На мгновение боль, которую ей пришлось пережить восемь лет назад, вернулась. - Ты дал мне уйти. Ты смотрел, как я сажусь на самолет, и не попытался остановить, не последовал за мной. Потому что испугался рискнуть и остаться со мной. Остаться на всю жизнь в одном городе с одним и тем же человеком.
        - Зачем? Чтобы смотреть, как ты целыми днями пропадаешь на работе? Может быть, ты уже не помнишь, Дженна, но тогда для тебя существовало только одно направление - вверх по карьерной лестнице.
        - В моих амбициях нет ничего плохого. Как ты смеешь критиковать мои цели, если сам не менее амбициозен. Именно поэтому ты смог открыть ресторан и удержать его на плаву.
        - Да, если они разрушают твои отношения с людьми, которым ты дорога.
        В чем-то Стоктон был прав, но Дженна не могла не обратить внимания на то, что он ни разу не произнес слово «я». Он говорил об отношениях в общем, а не конкретно с ним. Он все еще пытался дистанцироваться от нее.
        - Могу сказать то же самое о тебе.
        - Неужели? Потому что, насколько я помню, это ты завтра уезжаешь из города, а я остаюсь.
        - Ты продолжаешь твердить, что я должна изменить свою жизнь, остаться в Ривербенде, а как насчет тебя? - тяжело вздохнула она. - Все свое время от рассвета до заката ты проводишь в «Растике», ни на что другое тебя не хватает, в том числе и на серьезные отношения, которых ты избегаешь. Ты можешь говорить, что пустил корни, но в душе ты всегда останешься бродягой, выбирающим самый простой путь.
        - Ты, правда, так думаешь, Дженна? Ты думаешь, что я тогда выбрал простой путь? Поверь, проще всего было последовать за тобой в Нью-Йорк, притвориться, что у нас все в порядке, и, повинуясь всеобщим ожиданиям, жениться на тебе.
        Последние слова упали между ними, как нож гильотины.
        - Что ж, ты избежал этой страшной ошибки, - горько улыбнулась Дженна.
        - Ага. - Это слово было слишком коротким, чтобы Дженна смогла понять, радуется ли он или сожалеет. - Но на самом деле я не поехал в Нью-Йорк, потому что хотел… Я хотел большего.
        - Большего?
        - Я хотел заполнить пустоту в своей душе.
        Дженна невольно прижала руку к груди. Неужели он испытывал те же чувства, что и она? Неужели и он ощущал себя потерянным, чувствовал эту зияющую, ноющую дыру чуть ниже ключиц, в том месте, где у человека должно быть сердце?
        - Я много путешествовал по миру, изучал другие традиции и кухни, это было захватывающе, но я чувствовал, что города, в которые я приезжал, не были моими. В конце концов я осознал, что единственное место, где я могу и должен жить, - это мой родной город. Ривербенд - это мой дом, просто я не сразу это понял.
        Дженна покачала головой. Возможно, Стоктон говорил искренне, и у него действительно наконец появился адрес, который он не собирался менять, но за все прошедшие дни она не услышала ни слова о его готовности осесть и в эмоциональном смысле провести всю жизнь с любимым человеком. Именно это всегда казалось ей главной проблемой - она хотела от него большего, чем он мог предложить.
        Дженна поплотнее закуталась в кашемировый шарф. Хотя на улице было тепло, температура между ней и Стоктоном стремительно падала.
        - День рождения Эунси уже завтра, - сухо сказала она. - Надеюсь, никаких проблем с меню не будет?
        Лицо Стоктона исказила гримаса разочарования, но уже через мгновение он взял себя в руки и кивнул.
        - Что ж, если так, нам действительно больше нечего обсуждать, - сказал он. - С поставкой еды все будет в порядке. Увидимся завтра.
        С этими словами он развернулся и ушел, оставив Дженну одну в парке, из тихого и умиротворяющего вдруг превратившемся в холодный и бесконечно одинокий.
        Глава 12
        Когда выглянувшая из обеденного зала официантка сказала Стоктону, что с ним хочет поговорить какая-то девушка, он, конечно, подумал, что это Дженна. Заглянув в зеркальную глубину шкафа, он поправил прическу и вышел из кухни. Каково же было его удивление, когда он увидел, что вместо изящной брюнетки за барной стойкой его ждет высокая блондинка. Подруга Дженны, Ливия.
        - Я привезла деньги за обслуживание дня рождения Эунси, - сказала она.
        - Спасибо, - растерянно кивнул он, пряча конверт в карман.
        Ливия сочувственно оглядела его и вздохнула:
        - Я сказала Дженне, что уход от проблемы никогда не приведет к ее решению, но она меня и слушать не хочет. Вы ведь в курсе - убегать она умеет лучше всего, и, по-моему, в этот раз она собирается поступить точно так же.
        - Да, она четко дала понять, что собирается вернуться в Нью-Йорк.
        - А по-моему, она просто ждет того, кто даст ей причину остаться.
        - Ты уходишь? Сейчас? - ужаснулась Ливия.
        За ее спиной кипела жизнь: официанты расставляли и сервировали столы, надували воздушные шары и развешивали украшения.
        - Я вернусь через пару часов, ты и не заметишь моего отсутствия.
        Дженна знала, что может положиться на Ливию. Она отдала ей папку с подробно расписанным планом вечеринки, но помешанная на деталях Ливия и так помнила его наизусть.
        - У нас почти все готово, тебе осталось только проследить за доставкой цветов и продуктов.
        С этими словами она подхватила пальто и выбежала из зала навстречу холодному зимнему солнцу.
        Через пятнадцать минут Дженна с увесистым пакетом в руках уже входила в церковь, встретившую ее тишиной, нарушаемой лишь стуком ее каблучков. Похоже, Ривербенд, полный тихих и спокойных мест, был просто создан для тех, кому нужно собраться с мыслями. Этим Дженна занималась последние два дня, прерываясь только на очередной этап подготовки к празднику. Она искала ответы на свои вопросы, не всегда находила их, но снова и снова возвращалась в своих мыслях к этому месту и к людям, которые напомнили ей о том, что в жизни есть по-настоящему важные вещи.
        Дженна прошла между рядами пустых скамеек и зашла в неприметную дверь, ведущую через длинный коридор к обеденному залу, который в этот час был уже пуст и прибран. Из расположенной рядом с кухней комнаты отдыха с тремя диванчиками и телевизором доносились голоса.
        - Дженна! - обрадованно воскликнул отец Михаэль, поднимаясь навстречу заглянувшей в комнату девушке. - Как я рад тебя видеть.
        - И я вас, - улыбнулась она.
        - Если ты ищешь Стоктона, то он только что уехал.
        - Да?
        Одного упоминания его имени было достаточно, чтобы улыбка исчезла с ее лица, но Дженна усилием вернула ее на место. Ей осталось продержаться несколько часов, а потом у нее будет масса времени, чтобы оплакать свое бедное сердце.
        Со вчерашнего дня Дженна твердо решила по возможности избегать общения со Стоктоном. Зачем измываться над собой и отрицать очевидное - им не суждено быть вместе. Она уезжает, а он остается.
        - Если ты задержишься на пару часов, сможешь послушать концерт, - с улыбкой сказал священник. - Музыканты уже приехали и скоро начнут готовиться к выступлению.
        - Концерт? В честь какого-то праздника? - удивленно переспросила Дженна.
        - Мы собираемся организовать фонд помощи бедным, и это первое из связанных с ним мероприятий, - объяснил отец Михаэль. - Я слышал, что у тебя есть опыт в подобных делах.
        - Да. На одном благотворительном балу, который я организовала, было собрано четыреста тысяч долларов в помощь женщинам, больным раком груди.
        - Неплохо, - присвистнул священник. - Нам бы пригодилась помощь профессионала.
        - Простите, но сегодня я возвращаюсь в Нью-Йорк, - покачала головой Дженна.
        - Я понимаю.
        Судя по лицу священника, он хотел сказать что-то еще, но в комнату заглянул один из музыкантов, и ему пришлось отвлечься.
        Отец Михаэль давно вышел из комнаты, но Дженна не могла перестать думать о его предложении. В ее голове уже начал выстраиваться план благотворительной кампании, рекламные акции, главная тема, настолько интересная и уникальная, что люди заговорят о ней и захотят пожертвовать деньги, основные мероприятия…
        Заглянув на кухню, Дженна увидела Тамми.
        - Привет, - улыбнулась она. - Ты-то мне и нужна.
        - Привет. А что случилось? - спросила Тамми, отрываясь от мытья посуды.
        - Я кое-что принесла тебе, - объяснила Дженна, доставая из пакета два деловых костюма.
        Как только она вспомнила о том, что взяла их с собой, то поняла, что темно-синяя клетка идеально оттенит нежную кожу Тамми.
        - Уверена, они подойдут тебе.
        Радость, осветившая лицо Тамми, была лучшей наградой. Она невольно вспомнила о своем гардеробе в нью-йоркской квартире, забитом одеждой, которую она давно перестала носить, и поняла, что может помочь не только Тамми, но и другим нуждающимся жителям Ривербенда.
        Конечно, это капля в море, которой не хватит, чтобы отплатить за ту помощь, которую когда-то оказали ей и ее семье, но это может стать первым шагом.
        - Господи, Дженна, спасибо! Спасибо тебе большое! - Тамми восхищенно провела кончиками пальцев по мягкой ткани. - Какая красота. Ты даже не представляешь, как я тебе благодарна.
        Дженна взглянула на священника, который устроился за одним из обеденных столов, чтобы обсудить с музыкантами грядущий концерт, и в ее голове одна за другой начали рождаться идеи. Она уже предвкушала захватывающий процесс подготовки к каждому мероприятию, радость успеха - именно эти чувства она испытывала, когда только начинала свое дело. Но через какое-то время они исчезли. Любимая работа перестала радовать ее. Бесконечная вереница свадеб, дней рождений, кооперативов казалась пустой и бесполезной тратой времени.
        Создание фонда и сбор средств для бедных - это совсем другое дело. Это то, что может изменить жизнь многих людей.
        Дженна повернулась ко все еще рассматривающей костюмы Тамми:
        - Послушай, я знаю, что у тебя впереди несколько собеседований, но, может, хочешь поработать на меня?
        - На тебя? Но кем?
        - Отец Михаэль собирается создать благотворительный фонда, и я согласилась помочь с его организацией. Но я живу в Нью-Йорке, а значит, мне понадобится человек, который сможет держать меня в курсе событий, быть моим ассистентом здесь, в Ривербенде, и я не могу даже представить, кто подойдет для этой работы лучше тебя.
        - Ты, правда, так думаешь? - неуверенно спросила Тамми, но в ее глазах уже светилась надежда.
        - Конечно, - кивнула Дженна.
        - Спасибо, большое спасибо, Дженна. Ты не представляешь, как много это для меня значит.
        Дженна с улыбкой смотрела на Тамми и думала о том, что жизнь движется по кругу. Двадцать лет назад ее семья была в том же положении, в котором сейчас оказалась эта девушка, но рядом с ними были люди, готовые помочь, теперь она была здесь, чтобы помочь ей и другим нуждающимся. И похоже, это именно то, чего не хватало в ее жизни, то, что она все это время искала.
        Вот только через несколько часов ей предстояло вернуться в Нью-Йорк и оставить позади новообретенную цель в жизни.
        Ее работа была закончена. Каждое украшение в зале находилось на своем месте: фотографии Эунси и маленькие детали, напоминавшие о разных эпохах в жизни Эунси и всего города, уже стояли на столах, фарфоровые тарелки сияли, а воздух был наполнен ароматами цветов в изящных вазах.
        Ливия поехала в дом тетушки Мейбел приводить себя в порядок, Дженна, не отважившаяся оставить зал без присмотра, решила переодеться в дамской комнате и вернуться к работе. Она быстро сменила джинсы и рубашку на маленькое элегантное черное платье, а кроссовки на изящные лаковые лодочки на высоком каблуке. Взглянув в зеркало, она поправила прическу, чуть подкрасила губы и, довольная результатом, вернулась в зал, чтобы еще раз все проверить. Гостей ждали длинные столы, накрытые розовыми скатертями, на которых должны были расставить блюда, которые должен был привезти Стоктон. В центре уже ждал гостей большой праздничный торт, в кремовом оформлении которого преобладали розовый и желтый - любимые цвета Эунси. Наполненные гелием, розовые и желтые шары заполняли потолок и разноцветными гроздями поднимались по стенам. Через всю комнату была протянута широкая лента, на которой большими буквами было написано «С сотым днем рождения, Эунси!».
        Глядя на этот зал, Дженна вспомнила о вечеринке, которую организовала для Стоктона. Канун Нового года должен был стать временем новых начинаний и надежд, но только усложнил их и без того непростые отношения.
        И дело было не только в том поцелуе. За последние две недели этот мужчина с его сексуальной улыбкой и терпеливой настойчивостью возродил в ней чувства, которые, как она считала, давно исчезли. Но похоже, сам он их не испытывал, и не было ничего приятного в том, чтобы испытывать их в одиночку. Может, она и была готова признать, что любит Стоктона и готова остаться с ним, но она не видела в нем того же. Точно так же, как и восемь лет назад, Стоктон не был готов к серьезным отношениям.
        Стоктон словно почувствовал, что она думает о нем. Дверь открылась, и он вошел в зал, нагруженный несколькими большими контейнерами. Неважно, сколько раз Дженна повторяла себе, что между ними все кончено. Одного взгляда было достаточно, чтобы ее сердце забилось быстрее, а это значило, что отъезд из Ривербенда будет таким же болезненным, как восемь лет назад.
        - Я привез еду, - сказал ее официальный поставщик продуктов и добавил: - И если ты сейчас не занята, помоги мне, пожалуйста. Это не займет много времени.
        Ничего личного, просто просьба делового партнера. Она этого и хотела, разве нет? Ведь именно она дала понять Стоктону, что уедет, несмотря ни на что. Дженна попыталась убедить себя, что их поцелуи были лишь данью общему прошлому, но это ничего не изменило. Его холодность продолжала ранить ее. Ничего. Уже завтра они будут жить в разных городах, даже в разных штатах, а все чувства и надежды, которым не суждено сбыться, останутся позади. А пока у нее есть работа.
        Им пришлось несколько раз сходить до джипа Стоктона и обратно, чтобы перенести дюжину больших контейнеров, в которых он привез еду для вечеринки. За все это время они обменялись лишь парой ничего не значащих фраз вроде: «Правда, замечательная погода? Как ты думаешь, долго ли продлится тепло? Уверена, Эунси обрадуется твоей лазанье…»
        Вот так. Ничего личного. Этими фразами она могла бы перебрасываться с любым другим поставщиком, а ведь перед ней стоял мужчина, с которым у нее были бесконечно долгие и сложные отношения, мужчина, с которым она должна была второй раз в жизни попрощаться навсегда.
        Когда все контейнеры перекочевали на кухню, Стоктон сказал:
        - Поможешь мне еще немного, ладно? Мои повара скоро приедут, но, когда дело касается горячих блюд, нельзя терять ни секунды.
        Дженна могла бы отказаться, но не хотела возвращаться в зал. Она знала, что он украшен идеально, и все равно ужасно нервничала, боясь, что опять упустила нечто важное. Лучше уж она дождется возвращения Ливии на кухне, чем сходить с ума в поисках несуществующих изъянов.
        - Конечно, - кивнула она, уверенная, что сможет провести со Стоктоном несколько минут и не попасть под власть его обаяния.
        - Маленькое дежавю, да? - улыбнулся он, надевая фартук с эмблемой «Растики». - Всего две недели назад ты помогала мне в ресторане.
        - Да, и сожгла соус, так что подумай еще раз, нужна ли тебе такая помощница. Кстати, это был не первый раз, когда мы готовили вместе.
        - Да? А когда был еще один? - удивился Стоктон, перекладывавший на большое стеклянное блюдо мясные рулеты.
        - В десятом классе. У меня дома. Мы вместе делали кулинарный проект.
        Стоктон рассмеялся, и Дженна не смогла не присоединиться к нему. Он всегда умел мгновенно развеять ее беспокойство и заставить переключиться на что-то забавное. Его неиссякаемый оптимизм был универсальным средством против воспоминаний о ее печальном прошлом.
        - Я совсем забыл об этом. Наверное, мое сознание вытеснило этот ужас из моей памяти.
        - Ужас начался из-за тебя, ведь это ты сжег наше печенье, - все еще смеясь, сказала Дженна.
        - Я не виноват, - покачал головой Стоктон. - Меня отвлекали. И сейчас отвлекают.
        - Кто? - спросила она, набрав в одну из раковин горячую воду и поставив в нее контейнер с лазаньей, чтобы не дать ей остыть.
        - Ты, - просто ответил он.
        На секунду на лице Дженны мелькнуло растерянное выражение, но затем на ее лице снова появилась улыбка, словно она хотела заслониться ею, как щитом.
        - Похоже, сегодня здесь соберется весь город, и не только. Кузина Эунси приедет аж из Пенсильвании…
        - Дженна, может, все-таки поговорим серьезно?
        - О чем?
        - О твоем отъезде. Каждый раз, когда я пытаюсь поговорить с тобой, ты уходишь от ответа или меняешь тему.
        Дженна тяжело вздохнула и повернулась к Стоктону:
        - Будет лучше, если я вернусь в Нью-Йорк.
        - Неужели? И ты будешь там счастлива? Уверена?
        - Конечно, буду! - воскликнула Дженна и сразу поняла, что сказала это слишком быстро, чтобы это было хотя бы похоже на правду.
        Стоктон покачал головой.
        - Я знаю тебя почти всю твою жизнь и вижу, что ты несчастлива, - сказал он, пристально глядя на Дженну. - Ты можешь вернуться в Нью-Йорк, продолжить работать в своем агентстве и даже убедить себя в том, что именно об этом ты и мечтала, но в какой-то момент ты поймешь то же самое, что и я.
        - И что же это?
        - Что у тебя в жизни есть прореха, дыра, которую не заполнить ни работой, ни расстоянием, - тихо сказал он.
        Стоктон словно читал ее мысли, ведь именно об этом она думала все последние дни, но тем не менее она продолжала все отрицать.
        - В моей жизни нет никакой дыры, - покачала головой Дженна. - Да, у меня сейчас сложный период, но все это из-за стресса и проблем на работе. Здесь, в этом здании, - моя работа, а в Нью-Йорке - вся моя жизнь.
        Стоктон чуть пожал плечами:
        - Что ж, если ты так хочешь… - он собрал опустевшие контейнеры и направился к двери.
        - Да, хочу, - сказала она, но Стоктон уже вышел из комнаты, так что единственным человеком, которого она пыталась обмануть, была она сама.
        Глава 13
        Стоктон стоял у стола, приветствуя знакомых и вместе с помощниками по мере нужды наполняя тарелки гостей. Он мог бы весь вечер провести на кухне, но вместо этого поддался мазохистскому желанию быть ближе к Дженне.
        Зал был наполнен гулом голосов, пока с успехом заменявшим музыку, потому что группа, которую пригласила Дженна, до сих пор не приехала. Сейчас она пыталась дозвониться до них, но, судя по ее несчастному лицу, тщетно.
        - Стоктон, подойди к нам, - позвала его Бетси. Он подошел к сидевшим во главе стола Эунси, Бетси, Эрлу и тетушке Мейбел.
        - Спасибо за этот вечер, - тепло улыбнулась ему Эунси - Ты ведь знаешь, как я люблю жареные равиоли.
        - Конечно, - кивнул он. - Именно поэтому я припас один контейнер с ними на кухне, чтобы вы могли забрать его домой.
        Эунси захихикала, как смущенная девчонка:
        - Спасибо.
        - Для вас все, что угодно, - сказал он, поцеловав ее в пахнущую духами щеку и пожелав счастливого дня рождения.
        - Хватит любезничать, - прервала его Бетси. - Что ты собираешься делать с Дженной?
        - Прошу прощения?
        - Ты ведь не собираешься позволить ей улететь в Нью-Йорк?
        - Не думаю, что у меня есть право голоса.
        - Конечно, есть, - вмешалась тетушка Мейбел. - Скажу тебе больше, только твой голос и имеет значение.
        - Еще есть голос самой Дженны, - вздохнул он.
        - Эта девочка не заметит свое счастье, даже если оно будет стоять от нее в двух шагах. И похоже, ты такой же.
        - Ошибаетесь, тетушка Мейбел, я неплохо представляю себе, чего хочу, - грустно усмехнулся Стоктон.
        - Тогда иди и добейся этого, а не стой тут, как щенок, у которого отобрали любимый мячик.
        Если бы тетушка Дженны захотела сделать свой намек еще более прозрачным, ей пришлось бы повесить мигающую огоньками стрелку, указывающую на ее племянницу.
        - Вы ужасная сводница, тетушка Мейбел, - рассмеялся Стоктон.
        - Не такая уж ужасная, - вклинился Эрл. - Именно Мейбел намекнула мне на то, что я должен признаться в своих чувствах к Бетси, и посмотри, как хорошо все вышло.
        - О, Эрл, - вздохнула Бетси. Она пыталась изобразить на своем лице раздражение, но было видно, что ей приятны его слова.
        - Я слишком стара для того, чтобы моя племянница жила на другом конце света, - нахмурившись, продолжала тетушка Мейбел.
        - Нью-Йорк находится не так уж далеко.
        - Для меня он на другом конце вселенной, мальчик. И если ты не поумнеешь и позволишь Дженне уехать, то поймешь это на своей шкуре. - Она достала из сумки маленькую бархатную коробочку и отдала ее Стоктону. - Это обручальное кольцо моей бабушки. Когда-то Джо Пирсон надел его на палец матери Дженны, и Мери всегда мечтала, что, когда ее дочь будет готова выйти замуж, оно будет принадлежать ей. Все эти годы я ждала, когда Дженна встретит подходящего мужчину.
        - Но, тетушка Мейбел…
        - Возьми его, Стоктон. После того, как ты позволил Дженне переехать в Нью-Йорк, я была невероятно зла на тебя, но до сих пор считаю, что вы созданы друг для друга. И сейчас пришло время вам обоим понять это.
        Стоктон поблагодарил ее и положил коробочку с кольцом в карман, решив, что вернет его ей завтра наедине. Но, глядя на Дженну, он вдруг поймал себя на мысли, что тетушка Мейбел, возможно, понимает их ситуацию лучше, чем он сам.
        Дженна заметила, что тетушка Мейбел о чем-то разговаривала со Стоктоном и даже передала ему какой-то предмет, но у нее не было сил беспокоиться еще и об этом. Она знала о любви тетушки вмешиваться в ее личную жизнь и своднических наклонностях, но сейчас ее бедная голова была занята куда более важными проблемами.
        Группа, которая должна была приехать еще полчаса назад, так и не появилась. Она снова и снова набирала номер телефона гитариста, который утром подтвердил свой приезд, но в ответ слышала лишь длинные гудки.
        Ливия подошла к Дженне, радостно помахивая планом мероприятия.
        - Все идеально!
        - Вот только музыканты так и не появились. Где же они? Может быть, потерялись?
        - Вряд ли, - усмехнулась Ливия. - Ривербенд не настолько большой город, чтобы в нем можно было заплутать. К тому же я только вчера подробно объяснила им, как лучше проехать.
        - Спасибо тебе, - вздохнула Дженна, обнимая подругу. - Я ведь так и не поблагодарила тебя за то, что ты согласилась приехать и помочь мне.
        - Ты бы и сама прекрасно справилась, - улыбнулась Ливия. - Я оказала тебе скорее моральную, нежели физическую поддержку.
        - Какой бы ни была твоя поддержка, в конце дня ты получишь чек. Надеюсь, что успех этой вечеринки прервет нашу череду неудач и мы сможем возродить наше агентство.
        - Насчет Нью-Йорка… - замялась Ливия. - Я не смогу полететь вместе с тобой.
        - Ты хочешь задержаться до завтра? Что ж, думаю, я еще успею поменять наши билеты.
        - Я хочу задержаться здесь… навсегда, - заалев как маков цвет, призналась Ливия. - Эдвард сказал, что всегда хотел нанять организатора мероприятий для своего банкетного зала, и он предложил мне эту работу.
        Дженна посмотрела на стоявшего неподалеку Эдварда Грехема, обеспокоенно наблюдавшего за их разговором. Когда Эдвард поймал взгляд Ливии, он подбадривающе улыбнулся ей, и она покраснела еще сильнее. Дженна невольно почувствовала укол зависти.
        - Знаешь, мне кажется, у него был неделовой мотив, чтобы предложить тебе работу, - с улыбкой сказала она.
        - А у меня был неделовой мотив принять его предложение, - рассмеялась Ливия, обнимая ее. - Прости, мне очень нравилось работать с тобой, но сейчас я хочу остаться здесь. За эту неделю Ривербенд покорил меня, не говоря уже о его жителях. - Она снова стрельнула голубыми глазами в сторону своего избранника.
        - Я все понимаю, - кивнула Дженна.
        - И я уверена, что ты прекрасно справишься без меня, когда вернешься домой. Твое агентство станет самым известным в Нью-Йорке.
        Дом. Почему-то теперь это слово перестало соотноситься для нее с Нью-Йорком. Дженна сказал себе, что это только из-за того, что она слишком много времени провела в Ривербенде, и, как только она окажется в своей родной квартире в центре вечно спешащего мегаполиса, все будет в порядке… Но и это самовнушение не добавило ей уверенности.
        Она оглядела банкетный зал, заполненный друзьями и родными Эунси, которые собрались вместе, чтобы поздравить ее. Понадобилось сто лет жизни, чтобы установить такие крепкие узы между всеми этими людьми. Эунси провела в Ривербенде всю свою жизнь. Она была квинтэссенцией того, какой люди представляют девушку из маленького городка, - здесь она родилась, выросла, вышла замуж и создала семью, участвовала во всех городских мероприятиях, занималась благотворительностью и здесь же встретила свою старость. Глядя, как она болтает с каждым гостем, Дженна представила, как разворачивается бесконечное полотно их общих воспоминаний, подогреваемое развешанными и расставленными повсюду фотографиями.
        Часть Дженны хотела бы такой жизни для себя. Она вспомнила Тамми, отца Михаэля и других людей, работавших вместе ради общего блага и помощи нуждающимся, и поняла, что хочет быть одной из них. Может быть, это и есть ее предназначение? Может, она все это время искала себя не там?
        Зазвонил телефон. Из трубки раздался извиняющийся голос гитариста, одной фразой воплотивший в реальность ее самый страшный кошмар.
        Она опустила трубку, в которой все еще слышался мужской голос, и с ужасом уставилась на Ливию:
        - Они не приедут.
        Господи, нет, только не это. Она продолжает делать те же ошибки, которые разрушили ее нью-йоркский бизнес.
        - Я думала, вы обо всем договорились еще позавчера? - удивилась Ливия.
        - Оказывается, их вокалист, не предупредив остальную группу, на то же время договорился с другими заказчиками, и теперь они играют на какой-то свадьбе в Индианаполисе.
        - О нет! Как они могли так поступить!
        - А как я могла так ошибиться? Я дважды проверила нашу договоренность, а надо было сделать это трижды! Четырежды!
        - Но, Дженна, это же не твоя вина! Это они взяли два заказа на одно и то же время. И день рождения удался на славу. Все идет по плану.
        - Вот только здесь тихо, - сокрушенно покачала головой Дженна. - И Бетси ни за что не поверит в то, что я не виновата. Она только и ждет того, что я ошибусь. Мне нужно как-то решить эту проблему.
        - Но как ты?.. Где ты за полчаса найдешь группу в этом крошечном городке?
        Лицо Дженны вдруг осветилось улыбкой, она порывисто обняла подругу и снова схватилась за телефон.
        - Все будет хорошо.
        Похоже, отсутствие музыки заметила не только Дженна, потому что к ним, неотвратимая, словно военный крейсер, двигалась Бетси. И она явно была не в восторге от происходящего.
        - Почему нет музыки? - вопросила она.
        - Я занимаюсь этой проблемой. Пожалуйста, дайте мне еще пятнадцать минут.
        - Я наняла тебя, потому что ты гарантировала, что у моей сестры будет идеальный день рождения. Пока же этот праздник далек от идеала.
        - Простите, пожалуйста. Через несколько минут он таким станет, я гарантирую.
        - Когда твоя тетя рекомендовала нанять тебя, она сказала, что ты лучшая в своем деле. Если ты спросишь меня, тебе еще далеко до совершенства, - поджала губы Бетси.
        - Мы все знаем, что вашим высоким стандартам не так-то просто соответствовать, мисс Бетси, - сказал Стоктон, вдруг появившийся из-за плеча Дженны. - Все знают, что если они хотят найти лучшую стряпню и лучшее обслуживание, то должны отправиться в вашу гостиницу.
        - Это так, - поддержала его Дженна, не совсем понимавшая, к чему он клонит.
        - Но тем не менее даже у вас случались неудачные дни, когда все шло совсем не так, как вы планировали, - лукаво сказал Стоктон. - Гости, которые приезжали не вовремя, ужин, который был испорчен, несмотря на все ваши старания…
        - Взорвавшаяся труба канализации во время праздничного обеда, - поморщилась своим воспоминаниям Бетси. - Тогда провонял весь первый этаж.
        - Вот именно, - закивала Дженна. - И наверняка тогда вы хотели только одного: чтобы ваши гости успокоились и дали вам минутку, чтобы решить проблему.
        - Что ж, ладно, - кивнула Бетси. - Пожалуй, я пойду послушаю Эунси: она как раз собиралась рассказать нам пять лучших воспоминаний своей жизни. Надеюсь, к концу ее рассказа зазвучит музыка.
        - Спасибо, - с облегчением вздохнула Дженна.
        Бетси неожиданно тепло улыбнулась и похлопала ее по плечу.
        - Все мы иногда совершаем ошибки. И я не сомневаюсь в том, что ты справишься с любой проблемой.
        С этими словами она вернулась к столу, а Дженна начала набирать с детства знакомый номер.
        Через двадцать минут группа уже была на сцене, с которой лились джазовые мелодии и старые популярные хиты. Судя по тому, как Эунси притопывала в такт музыке, этот репертуар ее полностью устраивал. Гости болтали и смеялись. Идя по залу, Дженна услышала несколько комплиментов повару и организатору вечеринки.
        Дженна шла по залу, проверяя, все ли гости сыты и довольны. Все было в порядке, но ее не оставляло странное чувство тревоги. Сначала она думала, что это из-за того, что она забыла какую-то важную деталь, но даже после того, как она проверила все, тревога никуда не делась. Она заметила среди гостей отца Михаэля и подошла к нему:
        - Спасибо вам огромное, сегодня вы совершили настоящее чудо.
        - Я всего лишь сел за руль и привез сюда музыкантов, вряд ли это можно считать чудом. Ты сделала нечто гораздо более важное.
        - Что?
        - Ты смогла дать многим людям второй шанс и этим изменила их жизнь. Я говорю и о Тамми, и об этих музыкантах, которых уже давно никто не приглашал сыграть на празднике. Господи, Дженна, одно твое присутствие меняет этот город. Всем будет тебя очень не хватать.
        - Я в этом не уверена, - вздохнула Дженна.
        - Думаю, тебе нужно просто приглядеться к окружающим тебя людям, - мягко улыбнулся священник. - Все они любят тебя. Ривербенд - твой дом. Всегда им был и всегда будет.
        Ее дом. Разве Эрл сказал ей не те же самые слова? Она так долго сопротивлялась этому, но, убеждая себя в том, что город, в котором половина жителей распускали слухи о ее семье, никогда не станет для нее домом, не обратила внимания на другую половину, а ведь там были люди, которые любили ее и были готовы в любой момент прийти на помощь.
        Только сейчас она почувствовала настоящую связь с теми, кого когда-то так легкомысленно оставила позади, и поняла, что именно это, а вовсе не взлет по карьерной лестнице и успех она искала все это время… Только рядом с этими людьми она поняла, что действительно может что-то изменить в этом мире. Она организовала сотни вечеринок, свадеб, дней рождений, но еда всякий раз исчезала в желудках гостей, украшения отправлялись в мусорные мешки, и что же оставалось? Пустота. В какой-то момент ей начало казаться, что все, что она делает, бесполезно и бессмысленно. Дженна помотала головой, пытаясь хотя бы на время отогнать от себя все эти сложные вопросы. Ее работа еще не была закончена, а значит, ей нельзя было отвлекаться на обдумывание почти философских проблем. Первым делом она, собравшись с духом, подошла к Стоктону.
        - Спасибо тебе за помощь с Бетси, - тихо сказала она.
        - Пожалуйста, - улыбнулся он. - Ты не хуже меня знаешь, что она легко заводится, но быстро отходит, и сердце у нее доброе.
        Дженна кивнула, соглашаясь.
        - А о чем ты разговаривал с моей тетушкой?
        - В основном о еде. И немного о тебе.
        - Мне стоит спросить, о чем именно?
        - Наверное, нет, - усмехнулся он.
        Судя по лицу Стоктона, ее тетушка опять оседлала своего любимого конька и занялась сводничеством. Дженна решила поберечь свои нервы и не уточнять, чего именно она хотела. Стоктон, похоже, пошел по тому же пути, больше не поднимая вопрос ее возвращения в Нью-Йорк, и Дженну эту полностью устраивало.
        Когда все гости обзавелись тарелками со вторым блюдом, официанты начали прибирать со столов. Стоктон взял массивную хрустальную вазу с остатками салата и направился к двери в кухню. Дженна подхватила несколько грязных тарелок и поднос с парой незаинтересовавших гостей рулетов и последовала за ним. Когда она вошла на кухню, Стоктон уже закончил перекладывать остатки салата в маленький контейнер и теперь составлял грязную посуду в мойку.
        Дженна, затаив дыхание, наблюдала за скупыми и уверенными движениями его сильного, худощавого тела. Было видно, что он точно знает, что и в какой последовательности нужно делать. Она знала этого мужчину лучше, чем кто-либо другой в целом мире, могла с закрытыми глазами нарисовать его портрет и перечислить все шрамы на его теле… Так почему же она собирается уехать из города и забыть о нем? А главное, как? Это было безумно больно восемь лет назад, но тогда она убедила себя в том, что поступает правильно, а сейчас в ней не было этой непоколебимой уверенности.
        На кухню заглянула Ливия:
        - Прости, если отвлекаю, но пора зажигать свечи на торте и петь «С днем рождения».
        - Замечательно, - кивнула Дженна, хотя ее настроение было далеко не праздничным.
        Появление торта означало, что вечеринка подходит к концу, как и время, оставшееся до отлета ее самолета.
        Дженна подала сигнал группе, и они заиграли «С днем рождения». Под звуки этой веселой мелодии они с Ливией выкатили в центр комнаты праздничный торт, на котором гордо горели три свечки, изображавшие цифры «100». Это выглядело гораздо элегантнее, чем торт, утыканный сотней свечей, словно ощетинившийся еж.
        - Как красиво, - вздохнула Эунси и нагнулась, чтобы загадать желание и задуть свечи. - Господи, не могу поверить, что мне уже сто лет. Все еще чувствую себя на девяносто, - рассмеялась она.
        Гости зааплодировали и начали петь «С днем рождения». Кто-то потребовал произнести речь и дать совет с высоты своего столетнего опыта.
        - Совет? - удивилась Эунси. - Даже не знаю. Наверное, нужно найти то, что делает тебя по-настоящему счастливым. Тогда и сто лет пролетят незаметно.
        Снова раздались бурные аплодисменты, а Дженна и Ливия укатили торт на кухню, где их уже ждал вооруженный ножом Стоктон, который должен был разрезать торт на куски по числу гостей. Ливия, отговорившись каким-то незначительным делом, убежала к Эдварду, а Дженна осталась помогать Стоктону. Отрезав очередной кусок, он водружал его на тарелку, а она клала на нее вилку и передавала ожидающему официанту с подносом.
        - Похоже, день рождения Эунси прошел замечательно, - сказал Стоктон, отрезая очередной кусок.
        - Да, - улыбнулась она. - Даже несмотря на проблемы с группой. Я так рада за Эунси. И за тебя. Здесь столько гостей, и уверена, сейчас каждый из них думает, что «Растика» - лучший ресторан в Индиане.
        Стоктон отрезал последний кусок, положил его на тарелку и повернулся к Дженне.
        - Ты ведь знаешь, что я согласился не из-за рекламы или денег? - тихо сказал он.
        - Что ты имеешь в виду? - осторожно спросила она, понимая, что не может и дальше избегать темы, вокруг которой они кружили на протяжении двух последних недель.
        - Мне нужны были ответы, - сказал он.
        Дженна смотрела на него во все глаза. Он был одет в белый костюм повара, но даже в этой простой одежде для Дженны он был самым сексуальным мужчиной на свете. Она безумно хотела подойти к нему, провести кончиками пальцев по его щеке, запечатлеть на знакомых губах последний прощальный поцелуй. Но не пошевелилась.
        - Какие ответы?
        - Помнишь, ты спрашивала меня, почему я не поехал за тобой в Нью-Йорк?
        Пристальный взгляд голубых глаз, казалось, пронзал насквозь. Дженна чуть пожала плечами, притворяясь, что это рядовой вопрос, который не разрывает ей сердце даже после стольких лет.
        - Я думала, что ты больше не хотел быть со мной. Если бы ты хотел, ты бы прилетел в Нью-Йорк, а так как этого не произошло, я решила…
        Стоктон одним рывком преодолел разделявшее их расстояние, и сердце Дженны бешено забилось от близости его голубых глаз, чувственных губ, сильного тела.
        «Ты видишь его последний раз», - твердил ее внутренний голос. И это действительно так, потому что их отношения дошли до того рубежа, после которого все будет кончено. Если сейчас они не найдут выхода, другого шанса уже не будет. Даже если она опять приедет в Ривербенд - повидать Ливию и тетушку, - они со Стоктоном будут чужими друг другу, потому что существующие между ними чувства не переживут еще одного разрыва.
        Все будет кончено. Навсегда.
        - Я всегда хотел понять, почему ты уехала так поспешно.
        Она отвела взгляд:
        - Лето заканчивалось, мне предложили работу в компании, занимающейся организацией праздников, и в колледже начинался курс, который я хотела посещать…
        - Значит, ты довольно долго планировала это?
        - Я просто никак не могла выбрать подходящее время, чтобы рассказать тебе об этом…
        - Это, правда, так? - тихо спросил Стоктон. - Или ты бросила эту бомбу и прыгнула в ближайший самолет, потому что испугалась и решила порвать со мной раньше, чем это сделаю я?
        - Я…
        Слова протеста вертелись у нее на языке, но в глубине души Дженна понимала, что Стоктон прав. Она думала об этом последние несколько месяцев их отношений. Стоктон постоянно твердил о том, что хочет отправиться в кругосветное путешествие, а потом, получив новый опыт и знания, вернуться в Ривербенд, но Дженна была уверена, что, уехав однажды, он уже никогда не вернется.
        - Ты думаешь, что люди все равно рано или поздно покинут тебя, поэтому нет ничего дурного в том, чтобы немного подтолкнуть их к этому и сбежать первой.
        - Я не… - Дженна покачала головой, снова не зная, что сказать. Она вспомнила всех тех, кто оставил ее, вспомнила родителей, чья смерть перевернула весь ее маленький мир. Неужели она и правда сознательно оттолкнула Стоктона из страха быть отвергнутой? - Возможно, ты прав, - прошептала она, из последних сил сдерживая слезы. - Но как ты можешь обвинять меня, если сам такой же? Я же видела, что твое стремление отправиться в путешествие - это просто способ избежать того, что для тебя страшнее чумы, - серьезных отношений.
        - У меня совершенно безумное расписание, Дженна, я почти не бываю дома, как я могу думать о создании семьи?
        - Если бы ты этого действительно хотел, ты нашел бы время и возможность, Стоктон, - горько улыбнулась Дженна. - Ты мечтал о своем ресторане и сделал все, чтобы он у тебя был. Ты справился, «Растика» великолепна, но… Что касается твоей личной жизни, тут все иначе. Ты боишься рискнуть. Ты отдал свое сердце ресторану, вместо того чтобы отдать его мне. Ты с головой ушел в работу, прячась за ней, как за стеной от того, что может затронуть твои чувства. - Она подошла к двери и, обернувшись на пороге, сказала: - Именно поэтому я улетаю в Нью-Йорк, Стоктон. Я не хочу больше ждать того, что никогда не будет моим.
        Глава 14
        Ночь опустилась на Ривербенд. Как и в большинстве маленьких городков, это было время полной тишины. Не было слышно ни шороха колес, ни голосов, даже собаки попрятались по будкам от зимнего холода.
        Раскрытый чемодан лежал на кровати, и Дженна с усилием запихивала туда последний свитер. Закончив и в последний раз оглядев комнату, в которой жила с семи лет, она застегнула чемодан. Все было собрано и аккуратно упаковано, но почему-то ощущение, что она забыла нечто очень важное, не покидало Дженну.
        - Вот и все, - сказала она, ставя чемодан на пол.
        Он оказался немного легче - наверное, из-за отсутствующих в нем костюмов, которые она подарила Тамми.
        - А так надеялась, что ты передумаешь и останешься, - всхлипнула тетушка Мейбел.
        - Я скоро приеду в гости, обещаю.
        Дженна крепко обняла тетушку и поцеловала ее в мокрую от слез щеку.
        - Надеюсь, это не займет два года, как в прошлый раз.
        - Нет. Кроме того, ты тоже можешь навестить меня.
        - Возможно, я так и сделаю. Смогу запастись тем великолепным кофе, который ты мне посылаешь, - вздохнула тетушка и вдруг лукаво улыбнулась: - А ты можешь позвонить Персивалю Муллинсу.
        - Какому Персивалю? - удивленно переспросила Дженна.
        - Он риелтор, - объяснила тетушка Мейбел. - Вчера я проходила по Главной улице и видела табличку, сообщающую, что антикварный магазин Люси Хиггинс выставлен на продажу.
        - Я помню ее, - улыбнулась Дженна. - Однажды эта милая старушка подарила мне кружевные перчатки, заявив, что без них я никогда не стану настоящей леди.
        - Что ж, сейчас ее магазинчик пуст, а сама она вышла на пенсию и переехала к дочери во Флориду, сообщив, что хочет погреть свои старые косточки. Знаешь, это замечательное место. Думаю, оно идеально подойдет для агентства, занимающегося организацией праздников…
        - Это такой тонкий намек, да?
        - Скорее предложение.
        - Довольно прозрачное, - рассмеялась Дженна.
        - Неужели ты не хочешь дожить до ста лет?
        - А как это связано с покупкой бывшего антикварного магазина?
        - Люси вышла на пенсию в возрасте восьмидесяти пяти лет. Как ты думаешь, почему она не сделала этого раньше?
        - Ей были нужны деньги? - неуверенно предположила Дженна.
        - Нет, просто этот маленький магазинчик делал ее счастливой. - Тетушка Мейбел подошла к Дженне и, как в детстве, взяла ее лицо в ладони. - То, что ты сейчас делаешь, не сделает тебя счастливой, моя девочка. Ты продолжаешь искать то, что уже есть у тебя здесь в Ривербенде.
        Дженна открыла рот, чтобы поспорить с тетей, но не произнесла ни слова, потому что спор с тем, кто прав, заведомо бесполезен. Как и попытки убедить себя в том, что она будет счастлива, когда ее бизнес снова встанет на ноги. Успех вечеринки, организованной для Эунси, не сделал ее счастливой, и вряд ли с этой непосильной задачей справится следующая сотня организованных Дженной праздников.
        Но она прекрасно помнила, какую радость и удовлетворение она испытала несколько часов назад, когда согласилась помочь отцу Михаэлю с созданием фонда. Именно этим она хотела бы заниматься всю оставшуюся жизнь.
        - Рискнувшему открыть агентство по организации праздников в таком маленьком городе, как Ривербенд, будет очень непросто, - неуверенно начала она, словно пробуя на вкус эту мысль. - Конечно, можно охватить все ближайшие города, включая Индианаполис, но нужна будет хорошая реклама, чтобы об агентстве узнали люди.
        - Значит, тебе повезло, что у тебя в помощниках целый город, - улыбнулась тетушка Мейбел. - Кто лучше разнесет по округе новости о твоем агентстве, чем твои друзья и соседи?
        Дженна вспомнила об Эрле, отце Михаэле, Бетси и Эунси, и обо всех других прекрасных людях, которые делали все, чтобы помочь своим друзьям и соседям в трудную минуту. Все жители Ривербенда действительно были одной дружной семьей, полной даже слишком заботливых дядюшек и тетушек. Ее семья всегда была здесь, ждала ее возвращения, а она позволила нескольким злоязыким сплетникам заставить ее забыть об этом.
        - Друзья и соседи, - с мягкой улыбкой повторила Дженна, снова подняла чемодан на кровать, расстегнула молнию и начала выкладывать из него вещи.
        Рядом тихо плакала тетушка Мейбел.
        Стоктон чувствовал себя полным идиотом. Он сидел за столом, смотрел на лежащую перед ним маленькую бархатную коробочку и пытался понять, как можно совершить одну и ту же ошибку дважды. Этим утром он проснулся с ощущением, что сегодня день рождения Эунси и у него еще есть шанс все исправить и уговорить Дженну остаться. Но потом он увидел лежащую на столе коробочку и понял, что шанс уже упущен.
        Зазвонил телефон. Взяв трубку, Стоктон услышал обеспокоенный голос Ларри:
        - Алло, шеф, с вами все в порядке? Вас все еще нет, мы начали волноваться.
        Стоктон в изумлении взглянул на часы и понял, что произошло нечто невероятное - он почти на полчаса опоздал на работу. С еще большим удивлением он понял, что сейчас это волнует его меньше всего.
        - Я скоро при…
        Его взгляд снова приковала к себе бархатная коробочка. Он вспомнил слова Дженны и понял, что она была права. Все, что он делал последние две недели, - это работал, вместо того чтобы попытаться добиться того, чего он хотел больше всего на свете. Только такой кретин, как он, будет продолжать делать подобное, зная, что это никогда не сделает его счастливым.
        - Сегодня вам придется обойтись без меня, - наконец сказал он. - Я не приду.
        - Вы… что? - Ларри явно был шокирован этим внезапным заявлением. - Наверное, помехи на линии. Мне послышалось, что вы не придете.
        - Так и есть. Я уверен, что вы прекрасно справитесь без меня, а у меня есть дела. Увидимся завтра.
        С этими словами он набросил пальто, сунул в его карман коробочку с кольцом и бросился к двери.
        Тетушка Мейбел дважды промела крыльцо, закончила мыть кухню еще до того, как солнце окончательно встало, и столько раз взбила диванные подушки, что Дженна заподозрила, что скоро в них не останется пуха.
        - Что происходит, тетушка? - наконец спросила она, надеясь услышать адекватную причину этой внезапной генеральной уборки.
        - Я готовлюсь к встрече Первого Вошедшего в дом. Немного позже, чем обычно, но лучше поздно, чем никогда, - откликнулась она, протирая пыль с верхних полок.
        - Первого… кого? - не поверила своим ушам Дженна.
        - Господи, Дженна, почему ты никогда не обращаешь внимания на то, что я говорю тебе? - возмутилась тетушка. - Первый Вошедший - это первый гость дома в Новом году.
        - Но Новый год наступил больше недели назад.
        - Да, но за это время к нам никто не заходил в гости. Но он обязательно придет сегодня.
        Дженна тяжело вздохнула - бороться с тетушкиным суеверием было бесполезно, оставалось пытаться принимать его как должное.
        - Чтобы Первый Вошедший обеспечил нас удачей на целый год, он должен быть темноволосым мужчиной. Ни в коем случае не косым и без плоскостопия.
        - Бедный Эрл, похоже, на какое-то время двери нашего дома закрыты для него, - рассмеялась Дженна. - Насколько я помню, у него самые плоские ноги в штате.
        - Насколько я знаю, Эрл и не собирался к нам в гости. Но кто-то обязательно придет сегодня.
        - Почему ты так уверена? - удивилась Дженна.
        - Сегодня я уронила себе на ногу кухонное полотенце, - с готовностью объяснила тетушка. - Это значит, что идущий к нам гость уже в пути.
        Дженна закатила глаза, но предпочла не комментировать это маленькое домашнее безумие. Тем более эта примета была верная, хотя бы потому, что подружки тетушки заходили к ней на чай почти каждый день, подтверждая самые безумные приметы.
        - Я ненадолго уеду, - сказала она, надевая пальто. - Мне нужно встретиться с Персивалем, чтобы обсудить детали сделки и еще раз проверить, подходит ли это помещение для моего агентства.
        Хотя в глубине души Дженна знала, что лучшего места ей не найти. Магазинчик был расположен в самом центре города, на главной улице. Помимо подсобных помещений, там был большой основной зал, где можно было расставить столики, демонстрирующие разные варианты сервировки и украшений. И витрина была достаточно большой, чтобы при должном оформлении притягивать взгляды всех прохожих.
        - Я так рада, что ты решила остаться в Ривербенде, - сказала тетушка Мейбел, крепко обнимая Дженну.
        - Я тоже, - улыбнулась она, но через мгновение ее улыбка увяла.
        - Ты думаешь о Стоктоне? - обеспокоенно спросила тетушка.
        - Мне нужно идти, - ушла от ответа Дженна.
        Вчера она надеялась, что он помчится за ней, попытается остановить, но этого не произошло. Опять. И опять это было безумно больно. Дженна пыталась убедить себя, что это к лучшему, правда, пока не смогла придумать почему.
        - Если ты планируешь жить в этом городе, ты будешь видеть его каждый день. Милая, ты должна встретиться с ним и поговорить по душам.
        - Если бы все было по-твоему, к обеду мы бы уже обменивались клятвами перед священником, - фыркнула Дженна.
        Тетушка Мейбел мечтательно улыбнулась.
        - Эй, надеюсь, у тебя сейчас не появилось никаких ненужных идей, - нахмурилась наблюдавшая за ней Дженна.
        - Ну, должны же они появиться хоть у кого-то, - вздохнула тетушка Мейбел. - На вас двоих надежды нет, вы двигаетесь медленнее, чем улитки на льду.
        Стоктон вихрем взлетел по ступенькам дома тетушки Мейбел и замолотил в дверь. Дженна сказала, что у нее самолет утром? Или все-таки ночью и она уже улетела? Черт, сейчас в его мыслях был полный хаос, и он ни в чем не мог быть полностью уверен.
        Дверь открылась, окутав его запахом свежесваренного кофе и цветочным ароматом духов тетушки Мейбел. Сама хозяйка дома стояла на пороге, скрестив руки на груди.
        - Так-так, кто же это тут у нас? Неужели Стоктон Грисхем? Молодой человек, хочу тебе сказать, что ты глуп, как белка, пытающаяся перебежать скоростное шоссе, - сказала она, вместо приветствия.
        - Я только хотел узнать, где Дженна.
        - Нет уж, мой милый, сначала войди в дом, а потом мы поговорим, - покачала головой тетушка Мейбел, жестом приглашая его переступить порог. - Ты мой Первый Вошедший, так не отлынивай от своих обязанностей. Мне очень повезло, ты темноволосый мужчина, не косоглазый, и, надеюсь, плоскостопия у тебя тоже нет.
        Стоктон с изумлением посмотрел на свои ноги, а потом перевел взгляд на пожилую женщину.
        - Первый кто? - переспросил он.
        - Первый гость в наступившем году. Было бы совсем хорошо, если бы ты принес с собой одну вещь…
        - Эту? - спросил Стоктон, протягивая ей уголек.
        - Да, - обрадовалась тетушка Мейбел. - Уголек должен принести тепло и радость в наш дом.
        - И поэтому вы совершенно случайно забыли его на своей лестнице?
        - Иногда госпожу Удачу нелишне немного подтолкнуть, - улыбнулась она.
        - Надеюсь, мне она сегодня улыбнется, - вздохнул Стоктон, - Я должен увидеть Дженну, она еще здесь.
        - Дженна только что уехала. Она…
        Но тетушка Мейбел так и не успела закончить предложение, потому что Стоктон уже успел выбежать из ее дома, завести мотор и выехать на главную улицу, одновременно набирая номер Паолы, которая работала в туристическом агентстве и была подругой его матери по книжному клубу.
        - Алло, Паола, это Стоктон Грисхем. Мне нужен один билет до Нью-Йорка, прямо сейчас…
        Он так внезапно надавил на тормоза, что машина жалобно взвизгнула. Неужели это она?
        - На какое время нужен билет? Алло, Стоктон?
        - Уже ничего не нужно, - ответил он, бросая трубку.
        Не обращая внимания на возмущенные возгласы водителей и раздраженный вой клаксонов, он перебежал через дорогу и остановился лишь когда догнал выходящую из бывшего антикварного магазина девушку.
        - Дженна, ты здесь! - выдохнул он, не веря своему счастью. - Я думал, ты уже в Нью-Йорке.
        - Я передумала, - сказала она, запирая магазин своим ключом.
        - Передумала? - эхом повторил он, надеясь, что Дженна не слышит, как колотится его сердце.
        - Похоже, с сегодняшнего дня население Ривербенда увеличилось на одного человека, - улыбнулась она.
        - Так ты остаешься?
        - Да, и перемещаю сюда свое агентство. Правда, я решила сменить специализацию - теперь я буду заниматься организацией благотворительных мероприятий. - Она взглянула на витрину своего будущего агентства и улыбнулась. - Моей работе всегда не хватало глубинного смысла. Праздник заканчивается вместе с последним убранным украшением, не оставляя ничего после себя, а я хотела делать что-то, что хоть немного меняет мир к лучшему. Поговорив с отцом Михаэлем об организации благотворительного фонда, я поняла, что это мое.
        - Хорошо, - улыбнулся Стоктон.
        - Хорошо, что я остаюсь в городе, или хорошо, что я собираюсь заниматься благотворительностью? - уточнила Дженна.
        - И то, и другое, - сказал он, сделав шаг и вдруг оказавшись совсем близко.
        Так близко, что Дженна могла протянуть руку и прикоснуться к нему, подойти и поцеловать его, но в то же время неизмеримо далеко. Как бы она ни хотела, он все равно не скажет нужных ей слов, а значит, надо прекращать мучить себя.
        - Я, пожалуй, пойду, иначе опоздаю на встречу с Персивалем…
        - Ты опять пытаешься сбежать от меня, Дженна Пирсон, - вздохнул Стоктон, неожиданно протягивая руки и прижимая ее к себе. - Но в этот раз я поймаю тебя.
        Сердце Дженны забилось быстрее, но она боялась позволить себе надеяться на чудо, ведь, если Стоктон опять пойдет на попятную, ей будет еще сложнее забыть о нем. Ей хватило двух недель, чтобы опять по уши влюбиться в него, причем в этот раз ее чувство было гораздо более глубоким и сильным, чем восемь лет назад.
        Она вдохнула и почувствовала древесные нотки его одеколона. Такой знакомый, родной запах. Даже через тысячу лет она не сможет забыть его, как и все, что связано со Стоктоном.
        - Я ехал за тобой, Дженна. Я должен был сделать это вчера вечером, но вместо этого вернулся в ресторан и продолжил работать. Ты была совершенно права, когда сказала, что, погружаясь в работу, я на самом деле прячусь от серьезных отношений. Так всегда поступал мой отец, а теперь я, сам того не понимая, иду по его стопам. Я чуть не допустил ту же ошибку!
        - Какую? - затаив дыхание, спросил она, надеясь, что Стоктон не слышит, как бешено колотится ее бедное сердце.
        - Мой отец женат на своей работе. Он использовал ее, чтобы отдалить от себя собственных жену и ребенка. Он сделал это и фигурально, и буквально, работая приходящим шеф-поваром, переезжая из города в город до тех пор, пока моя мать не выдержала и не подала на развод. Но, даже переехав в Италию, он не изменил своим привычкам. Я видел его. Он не стал счастливее после переезда, и знаешь почему? Потому что у него не было этого. - Стоктон взял ее руку и приложил к своему сердцу. Дженна чувствовала, как под ее ладонью ровно и успокаивающе бьется любимое сердце. - Однажды я позволил тебе уйти, потому что испугался и решил, что проще оставаться свободным. Ты была права. Я путешествовал, жил здесь, открыл свой ресторан, но все эти годы продолжал искать что-то. Что-то, что когда-то у меня уже было, что наполняло мою жизнь счастьем и смыслом. Тебя.
        Слова Стоктона эхом отдавались в ее сердце, в котором, словно пузырьки шампанского, бурлили любовь и надежда.
        - Правда?
        - Чистая правда. Когда я увидел тебя, я заказывал себе билет на рейс до Нью-Йорка. А если бы ты убежала от меня на Луну, я бы нашел тебя и там.
        Дженна со счастливой улыбкой смотрела на любимое лицо и думала, что не села вчера на самолет не только из-за тетушки.
        - Я осталась в Ривербенде… потому что ты тоже был прав. Я боялась перемен, боялась рискнуть и довериться человеку, который однажды может предать или покинуть меня. Гораздо проще убежать, чем рискнуть и довериться.
        - Но ты можешь довериться людям, которые уже не раз доказывали тебе, что будут рядом в трудную минуту.
        Она кивнула, чувствуя, что больше не может сдерживать слезы. В этот раз она позволила им течь по щекам, потому что хотела, чтобы Стоктон видел ее истинные чувства, чтобы смог заглянуть в ее сердце.
        - Разве не в этом вся суть маленьких городков? Все его жители - как одна большая семья. Неосознанно я всегда стремилась именно к этому. Искала в Нью-Йорке то, что с детства было у меня здесь. Годами я была слишком занята созданием своего агентства и поддержанием его на плаву, но, как только наняла Ливию и получила больше свободного времени, начала задумываться о том, как и для чего я живу. И мне начало казаться, что я сделала ошибку. Я надеялась, что, если перееду в новую квартиру и поменяю офис, все наладится, но этого не произошло. Мое сердце все еще было не на мести. Только после того, как я провела в Ривербенде какое-то время, я поняла, что все мои беды были из-за того, что свое сердце я оставила… - Дженна заглянула в голубые глаза Стоктона. - Здесь.
        - А если бы ты вчера улетела в Нью-Йорк, то забрала бы с собой мое. Я люблю тебя, Дженна. Всегда любил и всегда буду любить. И мне очень жаль, что я не нашел в себе смелости сказать тебе это восемь лет назад.
        Но теперь это была не влюбленность школьника в свою одноклассницу и подругу, а зрелое, глубокое чувство, на котором можно было построить всю оставшуюся жизнь.
        - О, Стоктон, я тоже люблю тебя.
        Он осторожно стер слезы с ее лица и нежно поцеловал в соленые, как у русалки, губы.
        - Ты даже не представляешь, как долго я ждал от тебя этих слов.
        - Не дольше, чем я ждала твоего признания, - прошептала Дженна, пряча лицо у него на груди.
        - Слишком долго. Что ж, значит, осталось сделать только одно.
        - Что? - удивленно подняла голову Дженна, как раз для того, чтобы увидеть, как Стоктон опускается на одно колено и протягивает ей маленькую бархатную коробочку.
        - Пожениться, конечно.
        Открыв коробочку, Дженна почувствовала, как слезы с новой силой потекли по ее лицу.
        - Это… Это ведь кольцо моей мамы?
        - Да, а теперь, благодаря тетушке Мейбел, оно твое, - тепло улыбнулся Стоктон. - Выходи за меня, Дженна. Потому что ты любишь меня. Потому что я больше никогда не хочу прощаться с тобой. Потому что без тебя моя жизнь пуста. Когда я расставался с тобой восемь лет назад, я еще не знал, что теряю, но теперь я прекрасно себе представляю, что произойдет, если ты опять сядешь на этот проклятый самолет, и чертовски благодарен судьбе за то, что она дала мне второй шанс.
        Она взяла в ладони руку Стоктона, сжимавшую коробочку с кольцом.
        - Знаешь, сегодня я пыталась убедить себя в том, что смогу жить в этом городе и быть счастливой без тебя, но я ошибалась. В глубине души я всегда буду простой девчонкой из маленького городка, а такая девушка не сможет жить счастливо, пока не выйдет замуж за парня, живущего по соседству.
        - Я же жил в двух кварталах от дома твоей тетушки, - рассмеялся он.
        Дженна наклонилась и запечатала его губы долгим нежным поцелуем.
        - Достаточно близко, Стоктон. В самый раз, - прошептала она.
        Не прерывая поцелуя, Стоктон надел кольцо на палец Дженны, и оно село как влитое. Словно оно было создано специально для нее. Как и он сам.
        - Она сказала «да»? - неожиданно раздалось за их спиной.
        Оглянувшись, они увидели тетушку Мейбел, спешащую к ним.
        - Наверное, скоро я смогу официально звать вас тетушкой, - кивнул он. - Но что вы здесь делаете?
        - Хочу лично удостовериться, что хотя бы на этот раз ты все сделал правильно, мальчик, - сварливо ответила тетушка. - Потому что я уже начала бояться, что мне придется ждать столетнего юбилея, чтобы попробовать ваш свадебный торт. Но, слава богу, ты все-таки справился. А это чтобы закрепить результат. - Покопавшись в сумке, она вручила растерянному Стоктону увесистую подкову. - Следите за тем, чтобы она всегда смотрела рожками вверх, тогда вам будет во всем сопутствовать удача - наставительно пояснила она.
        Дженна перевела взгляд со своей любимой, но немного ненормальной тетушки на Стоктона. Его голубые глаза были глубокими, как океан, который ей предстояло исследовать.
        - Не думаю, что она нам понадобится, тетушка. Мы вместе, а значит, удача уже с нами, - с улыбкой сказала Дженна, обнимая своего будущего мужа.
        Стоктон улыбнулся ей и кивнул.
        - Мы уже нашли все, о чем мечтали, и оно здесь, в Ривербенде.
        - Наступает новый год, а это всегда начало чего-то нового.
        - Например, еще один шанс для тех, кто так и не смог забыть друг друга. - Дженна обняла Стоктона, и он крепко прижал ее к себе, чувствуя, как ее сердце бьется рядом с его собственным. - И уже никогда не забудут.