Секретное досье на любимого Пола Грейвс
        Интрига — Harlequin #32
        Возвращаясь домой по горной дороге, Ники Джемисон наткнулась на избитого полуживого человека, в котором узнала пропавшего сотрудника ФБР Далласа Коула. Скрывая его у себя, Ники рискует: она агент под прикрытием и выполняет опасное задание, но по-другому поступить не может. Между молодыми людьми, несмотря на взаимное недоверие, возникает больше чем просто симпатия, их неудержимо влечет друг к другу. Решая сложные и опасные задачи, они выясняют и свои личные отношения…
        Пола Грейвс
        Секретное досье на любимого
        Blue Ridge Ricochet
                «Секретное досье на любимого»
                
* * *
        Глава 1
        Мокрый дождь со снегом бил в лобовое стекло, ритмично шуршали дворники. Почти совсем стемнело, еще немного — и фары джипа станут единственным источником света.
        Николетт Джемисон сосредоточилась на вьющейся в свете фар горной дороге, хорошо зная, что может грозить неосторожному водителю. Крутые подъемы и спуски Голубого Хребта могут оказаться смертельными, если потерять бдительность. Не говоря о животных, иногда выскакивающих прямо под колеса.
        —Черт поде…
        Мужчина возник в свете фар внезапно, словно материализовался из тумана, — высокий худой призрак медленно повернулся лицом к джипу, когда она резко нажала на тормоз и взмолилась, чтобы машину не занесло в опасной близости к крутому обрыву.
        Колеса джипа взвизгнули, и он остановился в каком-то ярде от призрака, который уставился на Ники через лобовое стекло. На секунду у нее появилось странное чувство, что она знает его, хотя была уверена, это не так.
        Мужчина заморгал и пропал из поля зрения.
        Сердце Ники застучало в грудной клетке, как маленький барабан, когда она всматривалась в туманную пустоту, где только что видела человека.
        Она проверила зеркало заднего вида — ни одной машины, лишь слабый красный отблеск задних фар ее автомобиля. Она дала задний ход и увидела — посередине узкой двухполосной дороги в неловкой позе лежал человек.
        Она отогнала джип к склону горы, нависавшему над дорогой, припарковалась и включила аварийные огни, пытаясь успокоить разыгравшиеся нервы. Мужчина мог быть ранен. Или это уловка? Может, стоит позвонить в управление шерифа, и пусть они этим занимаются? Разве что…
        Встряхнись, Ники. Ты сама выбрала такую жизнь.
        Человек, лежавший на дороге перед Ники, почему-то заставлял ее колебаться. В нем было что-то пугающе знакомое, какое-то воспоминание билось в глубине ее сознания.
        Держа перед собой баллончик с перцовым спреем, Ники подошла к мужчине и присела на корточки на безопасном расстоянии так, чтобы свет от фар джипа падал на лицо человека.
        Ему было немного за тридцать. Он был очень бледен, его щеки запали, под глазами залегли болезненные тени. Ники с облегчением убедилась в том, что мужчина дышит.
        —Мистер?
        Он пошевелился, приоткрыл глаза, но веки тут же сомкнулись снова. Пробормотал какие-то числа, но Ники не смогла их разобрать. Она осторожно потянулась, чтобы проверить его пульс, он оказался слишком частым, но наполненным.
        —Вы ранены?
        Мужчина снова забормотал числа. Ники расслышала два и четыре, прежде чем тот замолчал. Она вытащила свой сотовый телефон из кармана джинсов и попыталась набрать 911, но связи не было.
        —Черт побери! — Ники сунула телефон в карман и уставилась на мужчину, оценивая свои возможности. Оставить его здесь на дороге нельзя, температура около нуля, а его кожа холодная на ощупь, возможно, он уже переохладился.
        Мужчина дышал, но пребывал в полубессознательном состоянии. Сердцебиение учащенное, но уверенное, так что остановка сердца в ближайшее время маловероятна. И он определенно передвигался, прежде чем рухнуть перед ее автомобилем, так что вряд ли речь идет о каких-то проблемах с позвоночником.
        Ему надо согреться, и джип для этого — идеальный вариант. Старый «Вранглер» знавал и лучшие времена, но печка еще работала. Но как перетащить мужчину в джип?
        —Мистер, думаете, вы сможете оставаться в сознании, пока я не усажу вас к себе в машину?
        Он открыл глаза и посмотрел на Ники:
        —Кто вы?
        —Меня зовут Ники. А вас?
        —Даллас.
        На долю секунды она засомневалась, понял ли он ее вопрос. И вдруг воспоминание, неярко мерцавшее где-то на задворках ее памяти, сверкнуло яркой вспышкой, и, потрясенная, Ники снова опустилась на корточки.
        Даллас. Даллас Коул, который пропал почти три недели назад и считался либо мертвым и покоящимся в горах Голубого Хребта, либо зимующим где-то на мексиканском побережье в компании красивой девушки и с кружкой пива в руке!
        Меньше всего Ники ожидала наткнуться на пропавшего сотрудника ФБР на Беллвезер-Роуд где-то в округе Дадли, штат Вирджиния. Теперь она ясно видела, что человек, лежащий перед ней на дороге, — пропавший мужчина, чье исчезновение вызвало переполох от Вашингтона до городишки Пургатори, штат Теннесси, где человек по имени Александр Куин держал охранное агентство под названием «Врата».
        —О, черт, — пробормотала она.
        Его брови нахмурились.
        —Где я?
        —Слышали о Риверс-Энд, штат Вирджиния?
        —Нет, — прохрипел он в ответ.
        —Неудивительно.
        Он попытался сесть. Еще не до конца уверенная, что может доверять этому мужчине, Ники не стала помогать ему, взглядом пытаясь отыскать повреждения и раны на его теле. Она заметила синяки на подбородке и запекшуюся кровь на груди его грязной серой рубашки, но никаких признаков свежих травм.
        —Вы в состоянии встать?
        Он приподнялся, оттолкнувшись руками, но тут же поморщился: левая рука дрогнула, и он приземлился на пятую точку.
        —Что-то с плечом.
        Это могло быть уловкой, но Ники отмела такую возможность. С этим человеком случилась беда, и самое малое, что она могла сделать, — это помочь ему перебраться в теплое и сухое место, прежде чем федералы слетятся в Риверс-Энд.
        Ники потянулась к нему, чтобы помочь встать, когда последняя мысль наконец-то дошла до нее. Она отстранилась, глядя на него с тревогой.
        —Что случилось? — спросил мужчина, бросив на нее подозрительный взгляд.
        —Ничего, — солгала она, судорожно пытаясь найти выход из затруднительного положения. Оставить его на улице она не могла, ночью обещали снег, а к утру температура опустится ниже нуля, ему ни за что не пережить ночь.
        Но если она отвезет его в больницу в Бристоле, туда сразу же вызовут сотрудников ФБР, которые захотят поговорить с ней. Ей будут задавать кучу неудобных вопросов, и вся ее работа последних нескольких месяцев полетит коту под хвост.
        Но как объяснить это измученному человеку, сидящему перед ней на дороге?
        —Послушайте, я попыталась позвонить 911…
        —Нет. — Он метнул в Ники резкий взгляд.
        —Нет?
        —Я не нуждаюсь в медицинской помощи. — Его губы сжались в тонкую линию. — Я в порядке. Мне просто нужно согреться.
        Ну, подумала она, не очень утешительная реакция.
        —Вы уверены?
        Это даже хорошо, что он не хочет связываться с властями, учитывая опасную игру, которую ведет сама Ники.
        —Давайте сначала заберемся в машину, Даллас. — Она отмахнулась от сомнений в его мотивах. Еще будет время разобраться, когда он окажется в ее домике, где Ники сможет обеспечить ему минимальные удобства.
        Стараясь не причинить ему боль, она положила правую руку мужчины себе на плечо и помогла встать на ноги. Слегка спотыкаясь и опираясь на Ники, он проделал путь по скользкому асфальту до джипа; там она почти без усилий усадила его на пассажирское сиденье и с изумлением наблюдала, как он принялся пристегиваться ремнем безопасности. Кто бы он ни был, видимо, серьезно к этому относился.
        Ники обошла джип, села за руль и завела двигатель. Даллас шумно вздохнул, когда теплый воздух вырвался из вентиляционных отверстий.
        —Хорошо? — спросила она, выезжая на дорогу.
        —Божественно, — пробормотал он, стуча зубами.
        Он не мог находиться долго под дождем, догадалась Ники: его дрожь начала утихать, не успели они проехать даже мили. Тогда откуда, черт возьми, он пришел?
        —Мне стоит опасаться погони? — спросила она. Мужчина перевел взгляд на нее:
        —Погони?
        —За вами не гонятся?
        Он ответил не сразу. Ники не настаивала, сейчас ее больше занимала горная дорога, от осадков покрывшаяся ледяной коркой. Слава богу, ехать не так далеко. Вагончик, который она называла домом, находился всего в четверти мили вниз по дороге. Они будут там до начала снегопада.
        —Может быть, — наконец ответил он, когда она притормозила, повернув на гравийную дорожку, которая упиралась в ее домишко.
        —Они где-то рядом?
        —Возможно, — ответил он.
        Отлично. Просто великолепно.
        —Что вы натворили? — Ники посмотрела в его сторону.
        Уголок его рта скривился.
        —Вы считаете, что люди, попавшие в беду, как правило, виноваты сами?
        Она пожала плечами:
        —Обычно.
        —Я нарушил правило. Думал, что справедливо, но, как водится, правила существуют не просто так.
        —Какое правило?
        —Я пропустил несколько шагов, которые должен был сделать, — сказал он уклончиво.
        Но Ники знала достаточно о его ситуации и понимала, о чем он говорит, даже если и не подавала виду.
        —Как загадочно…
        Он улыбнулся:
        —Да.
        Итак. Он доверял ей не больше, чем она ему. Логично. Но Ники не в том положении, чтобы придираться.
        —Давайте пока забудем о правилах и секретах и просто поедем в теплое сухое место. Думаю, вы не отказались бы перекусить?
        —С удовольствием, — сказал он с таким энтузиазмом, что Ники снова покосилась на него. Мужчина встретился с ней взглядом. — Извините. Я не ел больше суток.
        Улыбка делала его на удивление симпатичным, даже несмотря на ввалившиеся глаза и впалые щеки. Единственная его фотография, которую Ники видела, была на водительских правах.
        Ники подозревала, что Даллас Коул может быть очень даже недурен.
        Успокойся, девочка. Он не кандидат для свиданий, и ты зареклась встречаться с мужчинами, помнишь? От них одни неприятности.
        Она поставила джип под навесом, соединенным с ее домиком, и выключила двигатель.
        —Вы точно не хотите, чтобы я вызвала фельдшера? Глаза мужчины были закрыты, голова упиралась в спинку сиденья. Он повернулся лицом к Ники, медленно открыл глаза и встретился с ней взглядом.
        —Мне просто нужно немного отдохнуть. Потом я оставлю вас в покое.
        Ники полностью осознала, что делает, лишь когда вышла из джипа и заперла за собой дверцу. Она с ума сошла, если ведет в свой дом незнакомца, разыскиваемого ФБР? Даже Александр Куин, человек, который гордился своим умением видеть людей насквозь, не был уверен, чью сторону выбрал Даллас Коул. А что, если это испытание ее преданности Горной Пехоте?
        Она должна действовать осторожно. Все, над чем она работала несколько последних месяцев, было поставлено на карту.
        Даллас споткнулся на пути к двери, на лице мелькнула гримаса, когда Ники схватила его за руку и не дала грохнуться лицом вниз на гравий.
        —Обычно я лучше держусь на ногах.
        —Когда вы в последний раз ели?
        —Не считая корней и ягод? — спросил он с кривой усмешкой, прислонившись к стене домика, пока Ники отпирала дверь.
        —Не считая их.
        Она справилась с дверью и помогла ему войти.
        В доме, блаженно теплом и знакомом, Ники немного расслабилась. У нее есть ножи и ружье «Ремингтон-870».
        Кроме того, под матрасом ее кровати припрятан спутниковый телефон для связи с Александром Куином. Он мог быть в двух с половиной часах езды в Пургатори, штат Теннесси, но у него повсюду в горах глаза и уши. Ники знала это по опыту.
        —Как вы думаете, много снега выпадет? — спросил Даллас, когда она щелкнула выключателем на стене кухни.
        —Вы, наверное, уже несколько дней не слышали прогноз? — Ники подошла к плите и сняла одну из кастрюль, висящих над плитой. — Выпадет дюйм или два снега. Который, вероятно, растает завтра к обеду.
        —Хорошо бы. — Он кивнул в сторону маленького кухонного стола. — Можно?
        Вежливый, подумала она. Хотя в своей жизни она уже встречала хорошо воспитанных дьяволов, способных подставить тебя, рассыпаясь в любезностях.
        —Садитесь. Я посмотрю, что есть в кладовой.
        Он застонал, усаживаясь, и Ники задалась вопросом, сколько травм скрывалось под его грязной одеждой.
        —Спасибо. Не уверен, что смогу отплатить вам за вашу доброту.
        Его выговор — протяжный, немного гортанный, свойственный жителям горных районов, — отличался от ее собственного, теннессийского. Она лишь мельком просмотрела информацию, которую секретный оперативник Куинна оставил ей в тайнике несколько недель назад, а потом уничтожила все, никак не ожидая, что Даллас Коул появится в Риверс-Энд. Но там было что-то о его родном городе в восточном Кентукки.
        —Ничего не нужно. — Ники рассматривала банки в кладовой. — Как вам курица с овощами?
        —Просто божественно.
        Разогревая суп, она рылась в памяти, пытаясь вспомнить хоть какие-то детали из досье на Далласа Коула. Его работа в ФБР представляла собой не совсем то, что она могла бы ожидать, — это Ники вспомнила. Он не особый агент или чудо-криминалист. Он обыкновенный графический дизайнер в Управлении по связям с общественностью.
        Но как, черт возьми, художника угораздило перейти дорогу Горной Пехоте?
        Он сидел, явно наслаждаясь теплом крошечной кухни, и смотрел, как голубоглазая брюнетка с умопомрачительными формами разогревает банку куриного супа на древней газовой плите. Она сказала, ее зовут Ники. Сокращенно от Николь?
        —Милое местечко, — начал он, единственно, чтобы прервать молчание. За последние три недели он устал от тишины, в которой властвовали его самые глубокие страхи.
        Ники взглянула в его сторону:
        —По сравнению с чем?
        Ее прямолинейный резкий тон заставил его губы дернуться в улыбке.
        —В последнее время я бывал и в худших местах.
        —Как и все. — Она вытащила две керамические чашки из соседнего шкафчика и поставила их на рабочую поверхность у плиты. — Вам побольше положить?
        Даллас был страшно голоден, но ему совсем не хотелось, чтобы его вырвало перед такой симпатичной девушкой, как Ники.
        —Давайте сначала немного.
        Она с любопытством покосилась в его сторону, но поставила перед ним на стол чашку, в которую налила, как он просил, немного супа.
        —Осторожно, горячо.
        Ники принесла ложку и положила рядом с его миской. Он зачерпнул ложку супа, подул и отхлебнул. Бульон показался ему просто божественным на вкус.
        Ники села напротив и, не глядя на него, тоже принялась за еду. От подозрения у Далласа начало покалывать затылок. Почему она не смотрит на него?
        —Вы здесь одна? — спросил он.
        Ники подняла на него глаза, и Даллас понял, что задал неуместный вопрос. Их взгляды встретились.
        —Я и мой «Ремингтон-870».
        Он улыбнулся:
        —Понял.
        —Извините. Получилось немного грубо, да? — Один уголок ее рта пополз вверх.
        —Вероятно, я это заслужил, неправильно спросил.
        Даллас замолчал и сосредоточился на супе, пытаясь есть его так медленно, как позволял ему зверский голод. Он нуждался в пище и отдыхе, именно в таком порядке. Потому что неизвестно, когда ему снова представится такой шанс.
        —Как вы оказались в лесу?
        Вопрос, которого он ждал с той минуты, как Ники остановилась на дороге, чтобы помочь.
        —Это длинная история.
        —И вы не хотите ее рассказывать? — В ее голосе послышалась неожиданная нотка участия и симпатии. Даллас посмотрел в проницательные глаза Ники и увидел в них понимание.
        —Не сейчас, — признался он.
        —Хорошо. — Она снова сосредоточилась на супе.
        Это оказалось просто. Слишком просто.
        Он не знал, как вести себя с теми, кто ничего от него не хотел — или кому ничего от него не было нужно. Особенно после испытаний последних нескольких недель. Он знал, что его зовут Даллас Логан Коул. Ему тридцать три года, и первые восемнадцать лет своей жизни он провел в угольном регионе Кентукки, пытаясь выбраться оттуда изо всех сил. Он был хорошим художником и способным дизайнером. Все студенческие годы он потратил на то, чтобы забыть остатки своего горного воспитания и начать новую жизнь.
        И вот он снова в горах, бежит сломя голову. Как, черт возьми, такое могло случиться?!
        —Полагаю, другой одежды у вас нет?
        Даллас оглядел свою грязную рубашку и джинсы.
        На нем была другая одежда, когда несколько мужчин в пикапах заставили его автомобиль съехать на обочину в нескольких милях к северу от Рукерсвилля, штат Вирджиния. Ему было не справиться с четырьмя здоровенными мужиками, которые перетащили его в один из грузовиков и увезли в горы. Они заставили его переодеться в лесу на холоде, при этом зорко следили за ним, чтобы пресечь малейшую попытку неповиновения.
        Неповиновение, как Даллас выяснил позже, грозило дополнительной болью.
        —Это все, что у меня есть, — сказал он, проглотив унизительные воспоминания, которых хватит на всю жизнь. — Не думаю, что у вас будет что-нибудь моего размера?
        Ее губы снова изогнулись в улыбке, так что на щеках появились ямочки.
        —Вряд ли. Но я могу постирать то, что на вас.
        —Был бы признателен. — Даллас с некоторым удивлением понял, что ему наконец-то тепло. Дрожь прошла.
        Ники взяла его пустую чашку и отнесла в раковину.
        —Ванная комната вниз справа по коридору. Оставьте одежду перед дверью, и я закину ее в стиральную машину.
        —А потом что?
        Она обернулась, как будто вопрос ее удивил.
        —А потом в кровать.
        Глава 2
        Даллас бросил на Ники удивленный взгляд:
        —В кровать?
        Она быстро подняла глаза, поняв его недоумение, и снова улыбнулась:
        —Не вместе, парень.
        Он усмехнулся в ответ:
        —Да я и не думал, что вы это имели в виду. Но домик не очень большой. У вас вообще есть вторая спальня?
        —Нет, — призналась Ники. — Но у меня есть диван. И дополнительные одеяла. Так что идите и примите душ. Или ванну, если хотите. Ванна довольно большая. — Она подавила улыбку при мысли о том, как долговязый Даллас Коул будет усаживаться в ее ванну.
        —Но остается проблема с одеждой. Или ее отсутствием.
        —Где-то должен быть тренировочный костюм, который я одолжила у моего кузена, когда в последний раз оставалась у него ночевать. Идите вымойтесь. И дайте мне знать, если понадобится обработать раны или ссадины.
        Даллас бросил в ее сторону настороженный взгляд, и Ники стало не по себе. Вот еще один человек, который не очень верит в ее легенду.
        А почему он должен верить? Она лгала о том, что делает в Риверс-Энд, не так ли?
        Ники надеялась, что правда о ее задании здесь, в Риверс-Энд, не выяснится, пока она сама не окажется в безопасном месте и где-то далеко-далеко отсюда.
        Даллас насладился горячим душем и, обернув полотенце вокруг бедер, сел на комод, пытаясь собраться с силами. Не хватало ему снова упасть перед Ники.
        Когда теплый пар в ванной рассеялся, Даллас протер зеркало и впервые смог по-настоящему оценить свое физическое состояние после почти трех недель плена. Он похудел. Как минимум, на пятнадцать фунтов. Может, больше. Люди, которые держали его в подвале своего горного домика, пытались лишениями сломить его волю. Сон, свет, еда — во всем этом ему отказывали, его хотели заставить рассказать все, что он знал о человеке по имени Кейд Лэндри.
        Интересно, жив ли еще Лэндри. Из того немногого, что он узнал от своих похитителей, Даллас понял, что добраться до Лэндри было очень непросто. Но от Далласа они ничего не добились. Видимо, они считали его слабаком: он ведь всего лишь сотрудник административной службы в ФБР, а при такой работе не требуется носить оружие или поддерживать боевую форму.
        Они ошибались. Правда, в настоящий момент он вовсе не чувствовал себя в хорошей форме. Беспощадное зеркало показало не только его выпирающие ребра, но и радугу синяков и ссадин, которыми его украсили молодчики Горной Пехоты.
        Даллас отвернулся от зеркала и открыл дверь ванной комнаты.
        —Одежда лежит на краю кровати в конце коридора, — раздался голос Ники из гостиной.
        —Спасибо. — Он вошел в спальню и нашел небольшую стопку одежды на краю кровати. Черные тренировочные штаны, которые не налезли бы на него три недели назад, теперь сидели так, будто были сшиты на заказ. Темная футболка тоже оказалась впору.
        Даллас опустился на кровать, испытывая соблазн лечь и проспать несколько дней. Но он не мог не думать о том, что наткнулся на женщину, которая не задавала никаких вопросов. Не настаивала на вызове полиции, когда он попросил ее этого не делать. Не слишком ли большая удача? Он никогда особенно не верил в удачу.
        Почему она не стала расспрашивать его о том, кто он такой и как оказался на горной дороге в снежный шторм? Даллас огляделся и нашел свои поношенные полуботинки, которые были на нем с тех пор, как он съехал с дороги где-то к северу от Рукерсвилля. Туфли выглядели нелепо со спортивными штанами и футболкой, но оставаться босым Далласу не хотелось.
        Ники подняла глаза, когда он вошел в гостиную. Нежная улыбка делала ее похожей на богиню, ее кожа сияла в свете камина, который она только что растопила.
        —Спасибо за одежду, — сказал он, — похоже, я похудел.
        Ее глаза сузились, когда она придвинулась ближе к нему.
        —Вы казались очень голодным.
        —Вы не спросили меня, как я дошел до такого состояния.
        —Я не хотела допытываться, пока вы не согреетесь, не поедите и не отдохнете. Вам явно пришлось нелегко.
        Он сделал шаг к ней.
        —А что, если я серийный убийца?
        Ники не отступила и расплылась в улыбке, когда заметила, как дрожат его ноги.
        —Думаю, что справилась бы с вами. Во всяком случае, в таком состоянии.
        Он дотянулся до ближайшего кресла и опустился в него, потом повернулся к камину, протянул к нему руки и покосился на свою симпатичную хозяйку.
        —Вы одна из тех женщин, которые ничего не боятся?
        —О, вы просто никогда не видели меня рядом с пауком, — весело ответила она, подвинув свое кресло ближе к Далласу.
        Уголок его рта приподнялся.
        —Теперь я знаю, как отплатить вам за гостеприимство. Паукообразные моя специальность. Просто дайте мне свернутый листок бумаги и отойдите.
        От улыбки, которую Ники послала в его сторону, внутри у него все заволновалось. Черт возьми, она симпатичная женщина — волнистые темные волосы и глаза цвета летнего неба. Джинсы и плотно облегающая футболка подчеркивали стройное, соблазнительное тело, которое — Даллас надеялся — явится ему во сне сегодня ночью.
        Что угодно, лишь бы забыть кошмары, которые мучили его с того момента, как почти месяц назад грузовик, полный бородатых головорезов, вынудил его съехать с дороги.
        —Может, позвонить кому-нибудь? — Она протянула свои маленькие ладони к огню.
        По правде сказать, Даллас не знал точно, что делать. Десятилетний опыт работы в ФБР подсказывал, что надо позвонить в полицию, сдаться и рассказать всю историю. Они установят истину. Но мальчик из восточного Кентукки знал, что иногда за значком и завесой полномочий могут скрываться самые ужасные люди. Он знал это по своему опыту, включая последнее столкновение с коррупцией под маской справедливости.
        —Я не уверен, — наконец сказал он. — Думаю, с этой мыслью лучше переспать, если вы не против.
        Ники кивнула и откинула голову на спинку кресла. Какое-то время они молчали. А он думал, не собирается ли она позвонить в полицию, как только он ляжет спать?
        Даллас чувствовал, что вот-вот заснет.
        —Я лягу на диване, — предложил он. — Не хочу выгонять вас из постели.
        Ники покачала головой:
        —Ложитесь на кровати. Вы не в лучшем состоянии. На диване тоже неплохо спится, я меньше вас, мне будет удобно.
        Даллас посмотрел на Ники, изучая простодушное выражение ее лица. Ему очень хотелось доверять ей. Но доверие давалось ему нелегко даже в лучшие времена. А они для Далласа пока закончились.
        —Вы поразительно спокойны для человека, в чью жизнь только что вторгся незнакомец, — сказал он, поднимаясь на ноги.
        Ники тоже встала.
        —Вероятно, это изменится, когда вы окрепнете.
        —Рад слышать, что вы планируете поставить меня на ноги.
        —Я видела вас лежащим на земле. Вам туда, — кивнула она в сторону коридора. — Идите спать. Я запру дверь, а завтра утром посмотрим, как вы будете себя чувствовать.
        Даллас добрался до кровати и опустился на мягкий матрас, лицом вниз. Нужно забраться под одеяло и устроиться по-человечески. С этой мыслью он уснул.
        Она зашла проверить Далласа Коула и нашла его лежащим вниз лицом на кровати, по диагонали, словно он заснул, как только его тело коснулось матраса. Хорошо. Ей нужно, чтобы он какое-то время проспал мертвым сном. Она должна кое-куда сходить.
        Ники потеплее оделась — температура на улице продолжала опускаться — и направилась на восток через лес, подступавший к ее домику. Она почти милю поднималась в гору, пока не достигла небольшого ручья, бегущего вниз с холмов и впадающего в Боуденовский рукав к югу от Риверс-Энд. В том месте, где ручей делал изгиб, образовалась небольшая естественная пещера: несколько футов в глубину и в высоту, так что Ники могла войти туда, лишь нагнув голову.
        Внутри, в стене пещеры, был незакрепленный камень, за которым скрывалось углубление около восьми дюймов: размером с почтовый лоток в мотеле, где Ники работала несколько лет назад. В это углубление, как в карман джинсов, помещалось сложенное в четыре раза письмо.
        Ники протолкнула письмо в углубление, затем вернула камень на место. Выйдя из пещеры, внимательно огляделась, убеждаясь, что она одна. И вздохнула: только идиоты и люди, которым есть что скрывать, вышли бы из дома в такую погоду.
        Рядом с пещерой лежало бревно. Ники повернула его так, чтобы с одного боку была видна сломанная ветка, длиной примерно с ее предплечье. Подперла бревно камнем, чтобы оно не откатилось обратно, и спустилась вниз с горы к своему домику.
        Она не знала, как часто человек, которого она мысленно называла агентом X, проделывал этот путь. Иногда проходило два дня или больше, прежде чем Ники находила бревно в исходном положении — сигнал для нее, что в углублении пещеры что-то лежит.
        Но у Ники было ощущение, что он приходил ежедневно — на всякий случай, вдруг она нуждается в помощи. По крайней мере, ей нравилось так думать. Это помогало ей чувствовать себя менее одинокой в опасном мире, в котором она сейчас находилась.
        Люди, с которыми она работала в закусочной в городе, называли ее динозавром, потому что она упорно избегала технических средств и гаджетов, без которых они не могли жить. У нее не было компьютера, хотя она умела пользоваться им лучше, чем любой из ее коллег и клиентов мог себе представить. Исключение составлял сотовый телефон: электричество в горах могло отключиться, и тогда Ники рисковала остаться без телефонной связи. Но она включала телефон лишь тогда, когда ее стационарный не работал. Ники не испытывала никакого желания быть постоянно доступной, особенно когда выполняла секретные задания.
        Как вообще она дожила до такого? Еще недавно никто из знакомых не поверил бы, что она будет работать под прикрытием, да еще на стороне хороших парней.
        Только не Николетт Джемисон, дикая девушка из Смоки-Маунтинс, которая любую плохую ситуацию умела сделать еще хуже. Каким-то чудесным образом, благодаря Божьей милости, привлекательной внешности и природному очарованию, ей удавалось ходить по краю закона, не пересекая точку невозврата, так что чистое досье без судимостей позволило ей выдержать поверхностную проверку.
        Ники никогда не прикидывалась святой. Она и сейчас такой не была. Но она видела разницу между простыми проблемами и злом. Из-за проблем можно лишиться сна. Зло, не моргнув, лишит тебя жизни. Парни, с которыми она связалась в последнее время, были воплощением настоящего зла, какое только встречалось в этих краях.
        Когда она дошла до поляны, где в темноте дремал ее домик, пошел снег. Крупные пушистые хлопья ложились на плечи и лыжную шапку, которую Ники натянула, чтобы закрыть уши. Ники быстро, но осторожно поднялась на крыльцо, перешагнув скрипучую ступеньку, автоматически проверила дверной замок, убедясь, что все в порядке.
        По-прежнему заперт, плотно и надежно. Вставила ключ в замочную скважину и осторожно его повернула. Дверь открылась с легким скрипом и закрылась с легким щелчком. Ники повесила замок, сняла походные ботинки, а затем неслышно, в носках, направилась по коридору к своей спальне.
        Дверь была все так же приоткрыта — Ники смогла разглядеть худую фигуру Далласа Коула. Ники немного подождала, пока не услышала ровное дыхание, затем на цыпочках вернулась в гостиную, чтобы переодеться в ночную одежду.
        Ники натянула фланелевую пижаму — шутливый подарок двоюродного брата на прошлое Рождество. Его вдохновил ее последний визит, когда он нашел Ники спящей в своей постели, одетую в одну футболку. Момент был особенно неудачный, учитывая, что брат обещал свою кровать миловидной блондинке, которую привел домой на ночь.
        Больше никаких разгуливаний в коротких ночных рубашках, когда в доме ночуют незнакомцы. И никаких мужчин, остающихся в доме на ночь, если уж на то пошло. С некоторыми плохими привычками нужно покончить, а ее пристрастие к плохим парням — одна из них.
        Интересно, что за тип этот Даллас Коул. Если верить характеристике ФБР, которую раздобыл ее босс, Александр Куинн, Даллас Коул примерный парень. Трудолюбивый, целеустремленный, любимец коллег, хотел подняться по карьерной лестнице ФБР, хотя не был специальным агентом.
        Что произошло в ту ночь три недели назад, когда он выехал на юг из Вашингтона, округ Колумбия, и где пропадал до того момента, как она его обнаружила?
        Ники должна выяснить это, прежде чем Даллас окрепнет достаточно, чтобы создать ей реальные проблемы.
        Даллас открыл глаза, когда услышал мягкую поступь Ники по коридору. Черт. Чуть не попался. Он едва успел вернуться в спальню до того, как в замке входной двери повернулся ключ.
        Но звук закрывшейся за Ники двери пробудил его от глубокого сна, — нервы Далласа напряглись, а мозг бешено заработал. Даллас заставил себя подняться с постели как раз вовремя, чтобы увидеть, как тепло одетая Ники исчезла в лесу справа от дома.
        Он ждал у окна, пока не затекли ноги, затем почти час сидел в кресле у камина, следя за часами на каминной полке, которые отсчитывали минуты резкими энергичными щелчками секундной стрелки.
        Куда она направилась? Чтобы с кем-то встретиться и сообщить, где его найти?
        Когда пошел второй час ожидания, Даллас понял, что это не имеет значения. Он слишком устал и ослабел, чтобы совершить побег. Ему было некуда идти.
        Шаги на веранде вывели Далласа из легкой дремы. Он заглянул в узкую щель между занавесками и увидел, как Ники поднимается по деревянным ступенькам. Даллас добрался до постели в считаные секунды, стараясь выровнять дыхание, хотя сердце билось как у кролика, убегающего от лисы.
        Перевернулся на спину, поморщившись от скрипа кровати. Затаил дыхание, ожидая возвращения Ники, но через несколько минут понял, что она, вероятно, пошла спать. Тогда он уставился на темный потолок над головой.
        Куда она ходила? С кем встречалась? Что сказала?
        Придется ли ему еще пожалеть, что он встретился на ее пути?
        Глава 3
        Мороз расписал окна домика нежными ледяными узорами, накрыл покрывалом землю, сверкающую под лучами солнца бриллиантовым блеском.
        Ники прижалась лбом к обледеневшему стеклу, вспоминая, как в шестилетнем возрасте делала то же самое снежным утром в Смоки-Маунтинс, прежде чем все пошло так ужасно неправильно.
        Шаги позади вернули ее в тревожную реальность, Ники обернулась: Даллас Коул вошел в кухню. Он передвигался с трудом, ночной сон не добавил Далласу ни здорового цвета лица, ни энергичности.
        —Вам, похоже, нужен недельный сон, — пробормотала Ники, протягивая руку к пустой чашке. — Кофе?
        —Да, пожалуйста, — ответил он и устроился за маленьким столиком в углу у окна.
        —Сливки, сахар?
        —Просто черный. — Посмотрел на обледеневшее окно. — Сколько снега выпало?
        —Около двух дюймов.
        Ники поставила перед ним чашку дымящегося кофе и села на стул напротив.
        —Вы хорошо спали на диване?
        В тоне было что-то странное, но Ники не могла понять, что именно.
        —Да, неплохо.
        —Спасибо, что уступили мне кровать. Очень удобная. — Он сделал глоток кофе и скривился: слишком крепкий.
        —Уверены, что не хотите немного сливок?
        —Все отлично. Я ничего не пропустил, пока спал мертвецким сном?
        Снова этот странный тон.
        —Только снег.
        —Верно. — Он посмотрел на кофе в чашке.
        —Что-то не так?
        Он покачал головой, не глядя на Ники:
        —Нет.
        Теперь она знала: что-то не так. Но Даллас явно не собирался говорить ей, что именно, а Ники не стала заострять внимание.
        —Шишка на челюсти почти сошла за ночь.
        Морщась от боли, он коснулся скулы, которой накануне стукнулся, падая на асфальт.
        —Бывает и хуже.
        —Кто вас так?
        Даллас снова взглянул на нее:
        —Кто? Вы сами знаете, что это от удара об асфальт.
        —Вы не сами довели себя до такого состояния. — Ники неплохо себе представляла, как он оказался в лесу, но не могла открыться ни Далласу Коулу, ни кому-то еще.
        Жизнь Ники зависела от людей в Риверс-Энд, считавших ее обыкновенным поваром с кое-какими медицинскими навыками, которые могли бы пригодиться группе парней, не желавших, чтобы власти слишком интересовались их делами.
        —Сейчас это не имеет значения. — Даллас сделал большой глоток кофе.
        —Вы все еще не хотите позвонить в полицию?
        —Нет. — Он поставил чашку на стол. — Мне, вероятно, следует убраться отсюда и оставить вас в покое. Просто покажите, в какой стороне ближайший город.
        —На юго-востоке, — ответила Ники, — но вы не в состоянии пересечь даже комнату, не говоря уже о том, чтобы пройти три мили через горы.
        —Я крепче, чем кажется.
        Ники не смогла сдержать улыбку:
        —Конечно.
        —Могли бы сказать это с бoльшей уверенностью. — Со вздохом Даллас поднялся со своего места и повернулся к заиндевевшему окну.
        Ники шумно вдохнула при виде кровавой дорожки на трикотажной футболке.
        —У вас кровь.
        Он обернулся:
        —Где?
        —На спине. — Она встала, намереваясь поднять подол его майки.
        Но Даллас перехватил ее руку:
        —Ничего страшного.
        —Дайте мне взглянуть.
        Он схватил ее за запястья — хватка оказалась неожиданно крепкой. Напряжение между ними стремительно нарастало, и Ники неожиданно осознала, что под внешней слабостью в Далласе Коуле скрывался мощный мужчина с красивым лицом и глубоким проницательным взглядом, от которого у нее внутри все плавилось.
        Желание пульсировало в ее животе, и Ники резко высвободилась из рук Далласа.
        —Я умею обращаться с аптечкой.
        Он потрогал спину рукой и с тревогой посмотрел на окровавленные пальцы.
        —Черт побери.
        —Я должна остановить кровь. Не хочу, что вы все здесь перепачкали.
        —Да, — кивнул он, схватившись за спинку стула. — Вы можете сделать это здесь?
        —Конечно. Я сейчас вернусь.
        Ники вернулась с аптечкой, которая хранилась в шкафу в коридоре, и нашла Далласа уже без рубашки. Он переставил стул и оседлал его, положив руки на спинку и подперев кулаками подбородок. Спина представляла собой пеструю карту ссадин и ушибов, из ссадины над левой почкой сочилась кровь.
        Едва сдерживая ужас, Ники распаковала все необходимое для обработки раны.
        —Будет больно.
        —Мне не привыкать, — пробормотал он себе в кулаки.
        Ники придвинула стул и села рядом с Далласом.
        —Я обработаю раны антисептиком, — предупредила она, и прижала к кровоточащей ссадине ватный диск с дезинфицирующим средством.
        Даллас шумно вдохнул от боли.
        —Извините, — пробормотала она, морщась от жалости и сострадания. В свое время Ники подумывала о медицинской карьере. Ну, в некотором роде. У нее даже была лицензия на оказание первой медицинской помощи, когда она жила в Нэшвилле несколько лет назад. Но оказалось, что она не подходит для этой работы. Ники принимала боль других людей слишком близко к сердцу.
        Даже сейчас, осознавая, что сидящий перед ней раненый мужчина может оказаться плохим парнем, Ники сочувствовала ему.
        —Вы, кажется, знаете, что делать. — Он повернул голову и посмотрел на Ники прищуренным глазом. — Вы медсестра?
        Она покачала головой:
        —Была специалистом по оказанию первой медицинской помощи.
        —Была?
        —Бросила ради карьеры в гостиничном бизнесе. — Ники улыбнулась, когда Даллас приподнял бровь. — Я повар в ресторанчике под названием «Дуган» вгороде.
        —Понимаю.
        —Нет, не понимаете. Никто не понимает. — Она осторожно ощупала его грудную клетку, проверяя, нет ли перелома.
        Даллас снова резко и шумно вдохнул.
        —Не выдержали вида крови?
        —Слишком много ноющих пациентов, — бодро сказала она. — Причиняли мне много беспокойства.
        —А клиенты в ресторане намного лучше?
        —Я повар, не официантка. Имею дело только с ноющими коллегами. — Она промокнула кровоточащую ссадину над его почкой. — От чего эта рана?
        Он ничего не ответил, но Ники уже знала, что некоторым членам жестокой Горной Пехоты доставляет удовольствие причинять кому-то боль.
        —Вы, должно быть, кого-то сильно рассердили, — пробормотала она, прикладывая к ссадине стерильную повязку и закрепляя пластырем.
        —Да, у меня есть такая плохая привычка.
        —Вы кто, сборщик налогов? — пошутила она.
        Прежде чем он успел ответить, в коридоре раздались трели телефона. Сначала Ники решила не подходить, но это мог быть звонок, которого она ждала.
        —Подождите здесь, — сказала она и направилась в спальню.
        Это был Тревор Колли, хозяин «Дугана».
        —Сможешь выйти в утреннюю смену? — спросил он. — Белла поехала навестить маму и застряла в Абингдоне из-за снегопада.
        Ники колебалась. Обычно она старалась работать в закусочной как можно больше: во-первых, это деньги, а во-вторых, возможность общаться с бандитами, их женами и подружками, которые регулярно заходили туда перекусить. Она уже подружилась с некоторыми женщинами, а после инцидента, произошедшего несколько недель назад, даже заслужила уважение мужчин.
        —Здесь Дел Макклинток.
        Она выпрямилась.
        —Да?
        —Он спрашивал, не приедешь ли ты. — Тревор старался говорить бодро, но Ники услышала в голосе неодобрение. Может, бандиты и состоятельные посетители, но хозяин никогда особо не жаловал такую публику. Конечно, он брал их деньги. Отказываться глупо: вэтой бедной части округа найти платежеспособных клиентов нелегко.
        Но ему не очень нравилось, что его лучший повар водит дружбу с членами группировки Горная Пехота. Ники делала все возможное, чтобы балансировать между чувствами хозяина и необходимостью проникнуть в ближайшее окружение группировки.
        Но даже Тревор — какую бы неприязнь он ни испытывал к безжалостным парням, которые ежедневно ели в его закусочной, — был не прочь воспользоваться ее привязанностью в своих интересах.
        —Передать ему, что ты придешь?
        Ники размышляла, сексуальный интерес Дела Макклинтока к ней открывал очень заманчивую возможность продвинуться немного ближе к ее цели.
        Но что делать с Далласом Коулом, пока она будет отрабатывать свою смену в закусочной? Меньше всего ей хотелось оставлять его здесь одного на эти несколько часов.
        Неизвестно, в какие еще неприятности он мог попасть.
        Приглушенный голос Ники, доносившийся из коридора, заставил Далласа, превозмогая боль, подняться и как можно тише пройти по коридору; он должен был подслушать, о чем она говорит.
        —А Дэви не может выйти? — Последовало короткое молчание, затем Ники вздохнула. — Да, понимаю. У всех, кроме меня, есть семьи. Я скоро приеду.
        Видимо, она разговаривает с кем-то из закусочной, где работает, понял Даллас. Он отошел от двери и повернулся, чтобы вернуться в кухню, но споткнулся и с глухим стуком навалился на стену, застонав от удара.
        Прежде чем он успел унять боль в ребрах, чтобы снова вздохнуть, из спальни появилась Ники, ее голубые глаза сверкали.
        —Какого черта вы тут делаете? — возмутилась она. — Подслушиваете?
        Его затуманенный от боли мозг пытался придумать предлог.
        —Ванная.
        Ее темные брови взмыли вверх.
        —Вы ее прошли. Что вы хотели узнать? — спросила она.
        Ах, черт. Может, стоит просто сказать ей правду.
        —Например, почему вы вчера ночью ушли из домика в самую метель?
        Ники прищурилась, отступила и прижалась спиной к стене.
        —О чем вы?
        —Вы вышли из вагончика незадолго до полуночи и скрылись в лесу на час. Затем вы вернулись, очень тихо пробрались в дом и пошли спать. Не хотите сказать мне, куда ходили?
        —В полночь вы спали. Я проверяла.
        —Вы думали, что я сплю. Я не спал.
        —Шпионили за мной?
        —Я проснулся, когда вы уходили. Мне стало любопытно. Знаете, вы не единственная, кому пришлось провести ночь с незнакомым человеком.
        —Вы все еще живы, так что, видимо, я не серийный убийца. — Она сложила руки на груди и, вскинув голову, смотрела на Далласа блестящими голубыми глазами.
        Желание теплой волной прокатилось по его телу, вызвав дрожь в коленях. Он прислонился спиной к стене коридора напротив Ники и изо всех сил старался оставаться невозмутимым под ее напряженным взглядом, понимая, что эта женщина представляет для него опасность.
        Он оттолкнулся и выпрямился, надеясь, что ноги удержат его.
        —Знаете, я думаю, что должен позвонить.
        —Кому вы собираетесь звонить?
        —У вас ведь поблизости есть управление шерифа?
        Она нахмурилась:
        —Сегодня они, наверное, немного заняты. Снегопад и все такое.
        —Но это же была не снежная буря. — Его ноги начали болеть, от бедер до самых пальцев. Он боролся с желанием опуститься на пол. — Вы собираетесь на работу, не так ли? Вы ведь с коллегой разговаривали по телефону.
        —Значит, вы все-таки подслушивали.
        Отрицать это не было смысла.
        —Вы можете подвезти меня до города. Дальше я сам.
        В ее глазах читалась тревога.
        —Нет. Я не могу этого сделать.
        —Почему нет?
        —Вы не захотите ехать в Риверс-Энд.
        Он попятился. Во время своего короткого осмотра Даллас не заметил какого-либо оружия, но он не проверял внимательно каждый угол, пока Ники отсутствовала прошлой ночью. Ники уже сказала, что у нее есть ружье, где-то может быть спрятан целый арсенал.
        —Почему это я не захочу ехать в Риверс-Энд?
        Она шагнула к Далласу.
        —Не робейте, Даллас.
        Вот опять. Накануне он уже слышал эти нотки в ее голосе, когда Ники произносила его имя, пытаясь помочь ему забраться в джип. Догадка, которую Даллас не зафиксировал в своем сознании вчера вечером из-за стресса, пронзила его сегодня утром.
        —Вы знаете, кто я, — выпалил он, прежде чем успел остановить себя.
        Выражение ее лица осталось непроницаемым.
        —Кто же вы?
        —А теперь кто робеет? — Всплеск гнева затмил его прежний страх. Она лгала ему в глаза. Лгала все это время. — Вы знаете, кто я, и знаете, что кое-какие люди ищут меня.
        Она перестала притворяться.
        —Это совершенно очевидно — у вас по всему телу ссадины, синяки и царапины. Именно поэтому я не думаю, что вы жаждете сегодня ехать в Риверс-Энд.
        Ноги Далласа снова задрожали и заныли от усталости.
        —Они в городе, верно?
        Ники не спросила, кого он имел в виду. Очевидно, уже знала.
        —Да. И не только в городе. Они повсюду, Даллас. Везде, куда бы вы ни пошли.
        Черт. Страх возвращался холодными отвратительными волнами, но Даллас старался не показать этого. Те ублюдки, которые удерживали его в плену, изо всех сил старались сломать его, но не смогли. Он сбежал, прежде чем у них это получилось.
        —Тогда дайте мне позвонить кому-нибудь, чтобы меня забрали.
        Ники бросила не него почти жалостливый взгляд.
        —Этого я тоже не могу вам позволить.
        Даллас усмехнулся, стараясь выглядеть уверенным в себе.
        —И как вы собираетесь остановить меня?
        Ники рассмеялась в ответ:
        —Вы говорите так, словно думаете, что это будет трудно. Я сказала вам вчера вечером — уверена, что смогу справиться с вами в вашем состоянии.
        Даллас совсем не хотел проверять ее утверждение, понимая, что еще слаб.
        —Ладно, не буду пытаться.
        —Не думаю, что вы очень хотите.
        Прежде, чем Даллас успел пошевелиться, она подошла к нему, схватила его за обе руки и развернула, прижав лицом к стене. Он пытался высвободиться, но Ники оказалась намного сильнее, чем он предполагал, она подталкивала его вниз по коридору на кухню. Даллас попробовал повернуться, но она ударила его коленом в спину, так что ноги у него подкосились. В этот момент она выпустила его руки, чтобы Даллас успел ухватиться за стену, прежде чем упадет лицом на пол, но он все же сильно ударился.
        На какое-то мгновение все вокруг потемнело, затем к Далласу стало возвращаться сознание. Зрение прояснилось, и вся боль вернулась, только еще острее и мучительнее.
        Он лежал лицом вниз на полу, руки скручены за спиной. Даллас ощущал вес Ники, сидящей у него на спине и удерживающей его в этом положении. Легко узнаваемый звук отрываемого скотча — и через секунду Даллас почувствовал, как липкая лента намоталась вокруг его запястьев, связав руки за спиной.
        Затем Ники поднялась и крепко схватила его за предплечье.
        —Жаль, что приходится это делать, но вы не оставляете мне выбора.
        —А вы говорили, что не серийный убийца.
        —Можете не верить, но я делаю это для того, чтобы сохранить вам жизнь. — Она помогла ему встать и толкнула к двери, которую он раньше не замечал. Она открыла дверь и щелкнула выключателем. Даллас увидел, что стоит на верху лестницы, спускающейся в тусклый подвал.
        —Вы ведь не собираетесь приковать меня к стене в подземелье? — Даллас старался обернуть все в шутку. Только бы не выдать свой страх.
        Ники помогла ему спуститься по лестнице.
        —К сожалению, у меня не было времени, чтобы позаботиться о кандалах.
        Они достигли последней ступени, и Ники слегка подтолкнула его. Даллас споткнулся и полетел вперед в темноту, морщась в ожидании удара.
        Верхняя часть его тела оказалась на чем-то мягком. Открыв глаза, он увидел, что приземлился лицом вниз на старый диван, стоящий у стены подвала.
        Его глаза начали привыкать к полумраку. На противоположной стене была полка, на которой стояли стеклянные банки с домашними заготовками.
        —Оставайтесь здесь. Я вернусь через пару часов. — Голос Ники донесся до него с верхних ступеней лестницы. Он взглянул вверх, щурясь на яркий дневной свет, проникающий через дверь, и увидел ее соблазнительный силуэт.
        —Не уходите, — позвал он, страх все-таки вырвался наружу, минуя все преграды.
        Она остановилась в дверях.
        —Мне очень жаль. Но я должна идти, — с нотками сочувствия ответила она.
        Затем дверь за ней закрылась. Даллас услышал мягкие глухие шаги, затем наступила тишина. Он снова остался один. В заточении, беспомощный, а вокруг ничего, кроме темноты и страха.
        Глава 4
        Что я сделала? Этот вопрос снова и снова звучал в ее голове, в такт бьющемуся сердцу, пока Ники съезжала на джипе с горы к главной дороге, ведущей в город. Связала мужчину и заперла его в своем погребе. Она потеряла рассудок?
        Ники еще никогда в жизни не ощущала такой сильной потребности поговорить с другим человеком. О том, чтобы позвонить Александру Куинну, не могло быть и речи — он никогда бы не ответил на звонок с ее сотового телефона, чтобы не рисковать и не раскрыть ее.
        Но ее кузен Энсон может подойти к телефону. Ники поболтала бы с ним, не вызвав никаких подозрений. Просто услышать дружеский знакомый голос — этого ведь достаточно, чтобы успокоить нервы?
        Колеса джипа заскользили по ледяной поверхности, и Ники перевела взгляд на дорогу. Нет. Она не будет звонить никому из прошлого, как бы ужасно она себя ни чувствовала. Она согласилась на это задание и знала, что поставлено на карту. Черт, ведь именно поэтому она только что заперла человека в своем подвале?
        Парковка у закусочной «Дуган» была наполовину заполнена. Ники припарковала свой джип на площадке для сотрудников и вошла в кухню через боковую дверь для персонала.
        Единственным человеком на кухне была Толли Барбер, одна из помощниц, подготавливающих продукты и выполняющих простейшие операции по приготовлению пищи. Она была занята у стойки: мяла картофель для оладьев, ее вьющиеся белокурые локоны подобраны под сетку для волос. Толли мельком взглянула на Ники:
        —Какой снежный день, да?
        Ники заправила свои темные волосы под колпак и направилась к раковине, чтобы вымыть дрожащие руки. Она старалась говорить спокойно и весело.
        —Но снег не помешал людям приехать позавтракать в «Дугане».
        Тревор Колли вошел в кухню из зала, передвигаясь очень быстро для человека таких размеров. Его огромная грудная клетка и плечи полузащитника, казалось, занимали половину кухни, когда он остановился рядом с Ники.
        —Молодец, что так быстро приехала, Ники, — сказал он грубоватым голосом, который напоминал раскаты грома. Вся благодарность, на какую она могла рассчитывать. Тревор не из тех, кто любит разглагольствовать.
        —Настоящая толпа для такого снежного дня, — прокомментировала она, разбивая пару яиц для первого заказа, прикрепленного к стойке. Глазунья из двух яиц, оладьи и бекон. — Что-то случилось?
        Тревор странно на нее посмотрел:
        —Это ты мне скажи. Дел Макклинток привел четырех своих парней. Они с подружками. Мне стоит беспокоиться?
        Ники решила: неплохо, если Тревор думает, что она может знать ответ на его вопрос. Это означало, что люди начали ассоциировать ее с Горной Пехотой. Хотелось надеяться, что сами члены банды тоже считали ее своей. Ведь это и есть ее цель.
        —Нет, не волнуйся. Если с ними возникнут проблемы, позови меня.
        Тревор нахмурился, но вернулся в зал, оставив ее и Толли готовить заказы Когда Ники выкладывала полоски бекона на сковородку, перед глазами у нее возник образ Далласа Коула со всеми его радужными синяками и ссадинами. Она связала руки за спиной больному, раненому мужчине и заперла его в своем погребе, не накормив завтраком! Она даже не оставила ему ведро, если он захочет в туалет! Чего он все равно не смог бы сделать перемотанными скотчем руками.
        О чем она вообще думала? Она что, спятила?
        Но что еще она могла сделать? Даллас настаивал на звонке в ФБР. Может, это уловка — может, все подстроено, чтобы доказать, что она не та, за кого себя выдает. Может быть, это проверка. Если так, Ники понятия не имела, справилась она или провалила тест.
        Но что, если он не врет? Она не может сейчас допустить, чтобы федералы нахлынули в Риверс-Энд. Даже если ее не раскроют, все члены Горной Пехоты в городе попрячутся по своим норам, и пройдут месяцы, даже годы, прежде чем Ники сможет снова сойтись с ближним кругом банды.
        Она делает то, что должна делать. Именно. Просто нужно пережить это утро, а потом поспешить домой и выпустить Далласа, прежде чем случится что-то плохое.
        При условии, что ничего плохого еще не произошло.
        На теле Далласа не было ни одного дюйма, который не болел, в том числе новая рана на внутренней стороне запястья от гвоздя, выступающего из деревянной полки с консервами. Но будь он проклят, если собирается сидеть связанным и запертым здесь, пока она не вернется после своей смены в закусочной.
        Кто она, черт возьми? Она как-то связана с бандитами, которые взяли его в плен несколько недель назад? Если так, то почему ей потребовалась целая ночь, чтобы решить, что ему безопаснее оставаться под замком?
        Все изменилось, когда он сказал ей, что хочет позвонить представителям закона. Это подействовало, как катализатор. Даллас увидел страх в ее глазах, похожий на его собственную реакцию, когда она уложила его лицом вниз и связала руки. При упоминании властей она почувствовала себя в ловушке — прямо как он сейчас.
        Но почему? Что она скрывает? Острый край шляпки гвоздя, наконец, разорвал последние волокна — и скотч вокруг запястий разошелся. Даллас развел руки в разные стороны и застонал, когда растянутые мышцы груди и плеч заныли в болезненном протесте. Он начал медленно и осторожно их разминать, чтобы не ухудшить свое состояние.
        Нужно найти в себе силы взломать запертую дверь и выбраться из дома этой сумасшедшей женщины. В погребе не было ни окон, ни дверей, кроме той единственной, в верхней части лестницы. Как бы его дрожащим ногам ни претила эта идея, Даллас должен подняться наверх и попытаться найти способ выбраться из запертого подвала. Выбить ее не представлялось возможным, учитывая его слабость.
        Но, может, ему удастся взломать замок. Он нашел небольшой ветхий шкафчик в углу с коробкой инструментов и начал копаться в содержимом, надеясь найти что-нибудь подходящее. Вот оно. Куча старых канцелярских скрепок. Если ему очень повезет, замок наверху лестницы окажется с простым механизмом, тогда Далласу будет достаточно скрепки, чтобы открыть его.
        Но если нет… Даллас схватил плоскогубцы и скрутил одну из самых больших скрепок, пока она не приняла вид самодельного ключа, затем согнул кончик одной из скрепок поменьше в импровизированный крючок, надеясь, что эта конструкция сработает.
        «Взломать замок не так сложно, как ты думаешь», — как-то сказал Далласу один агент ФБР, а затем начал объяснять, как вскрыть цилиндрический замок со штырьковым механизмом. — «Все дело в штырьках. Вот как работает ключ — он ставит штырьки в правильное положение, чтобы повернуть цилиндр».
        Даллас поднялся со своими инструментами по лестнице и просунул самодельный ключ в замочную скважину, поворачивая его в одну сторону, потом в другую, пока не понял, как нужно повернуть цилиндр, чтобы замок открылся. Слегка надавив, чтобы сдвинуть цилиндр, он вставил вторую скрепку в замочную скважину.
        Его руки дрожали, ноги заныли — они словно утратили способность удерживать его в вертикальном положении, — но Даллас продолжал обследовать внутреннее устройство замка. Один за другим, он аккуратно приподнимал штырьки, пока все они не вошли в пазы, освободив цилиндр. Наконец последний штырек встал на свое место, и Даллас повернул замочный механизм большой скрепкой.
        Запорный ригель скользнул в замок с мягким щелчком, и Даллас толкнул дверь. Вышел в кухню и огляделся, щурясь от яркого дневного света. В доме было тихо.
        Он осмотрелся в доме, убеждаясь, что по-прежнему один, потом проверил входную дверь, выглянул наружу — Ники и джипа все еще не было. Затем Даллас пошел в спальню, надеясь найти телефон, но он уже не стоял на тумбочке, как было накануне.
        Даллас даже заглянул под кровать: телефона не было. Поиски в остальных помещениях ни к чему не привели. Даллас к тому же не нашел компьютера, чтобы подключиться к Интернету и связаться с полицией.
        Он опустился на один из кухонных стульев и силой воли унял дрожь в ногах. Помощи ему явно ждать неоткуда, так что придется выбираться из этого чертова дома самостоятельно.
        Но сначала нужно что-нибудь съесть. Причиной его слабости может быть просто голод. Он поднялся и подошел к холодильнику, мысленно готовясь к тому, что внутри так же пусто, как и на прикроватной тумбочке. Но холодильник был полон.
        В шкафах он обнаружил много посуды. Все верно, подумал он, она сказала, что работает поваром в закусочной. Пока масло нагревалось в сковороде на плите, Даллас взял два куска хлеба из хлебницы и сунул их в тостер.
        От запаха тостов и жареных яиц у него почти закружилась голова, но как только он проглотил свой завтрак, почувствовал себя значительно лучше.
        Даллас не стал мыть сковороды — пусть Ники сама это делает, после того как заперла его в подвале — и еще раз обследовал дом, на этот раз пытаясь выяснить, кто же такая Ники на самом деле и почему предпочла запереть его, вместо того чтобы позволить ему обратиться в полицию за помощью.
        Она призналась, что знает кто он. Тогда она должна знать, что он исчез где-то между Вашингтоном, округ Колумбия, и той местностью, где они теперь. Что было совершено преступление. Он говорил по телефону с Кейдом Лэндри, когда бандиты заставили его съехать с дороги и вытащили из автомобиля. Но Лэндри был дезертиром. И насколько Даллас знал, по-прежнему им считался. Лэндри просто не мог никому рассказать, что слышал по телефону.
        Так что же именно Ники знает о нем?
        Еще раз обыскав дом, он не нашел никаких личных вещей. Права и прочие удостоверения у нее, вероятно, с собой, раз она уехала в город на джипе, но у большинства людей ведь полно других личных бумаг, разбросанных по всему дому?
        В квартире Далласа в Джорджтауне был целый комод с четырьмя ящиками, забитыми доверху: налоговая информация, личные бумаги, документы на автомобиль и многое другое. В шкафу у него даже стояла коробка с вещами, которые он хранил со средней школы и колледжа. Насколько он мог судить по результатам поиска, у Ники в домике не было ничего подобного.
        Он сел на кровать и оглядел маленькую спальню. На окне простые серые шторы. Обычный сосновый комод, который сочетался с тумбочкой. Кровать представляла собой матрас на металлическом каркасе. Никакого изголовья или изножья. Дешевые серые простыни и наволочки, плюс пара подходящих одеял с вафельным переплетением, которые служили покрывалом.
        На деревянном полу рядом с кроватью лежал большой тканый серо-голубой половик: самая яркая часть убранства комнаты. Слишком тусклое окружение для такой красивой женщины, которая стала его похитительницей.
        Даллас поднялся с кровати и огляделся еще раз, пытаясь понять все, что с ним произошло за последние двенадцать часов. И куда бы он ни посмотрел, все мысли возвращались к одному и тому же.
        Ники. Кто она, черт возьми? И чего она от него хочет?
        К половине десятого толпа завтракающих начала редеть, но Дел Макклинток и несколько ребят из его отряда задержались: неторопливо попивали кофе и негромко разговаривали в углу закусочной. Ники не была уверена, что Дел ждет окончания ее смены, но Тревор бросал беспокойные взгляды на компанию и на нее каждый раз, когда заходил на кухню, чтобы проверить как обстоят дела.
        Ники игнорировала босса и старалась не думать о мужчине, запертом в ее подвале, но безуспешно.
        Тревор просунул голову в дверь кухни.
        —Белла здесь. Похоже, за ее мамой присматривает соседка, и она отпустила Беллу поработать в обеденное и вечернее время. Так что, если ты готова уйти… — Тревор снова с беспокойством посмотрел в зал, где Дел и его друзья все еще сидели за двумя столами возле окна.
        —Да, я готова. Я знаю, что Белла хотела отработать эти часы, а у меня сегодня есть другие дела. — Например, освободить мужчину из подвала и каким-то образом убедить его, что она не психопатка.
        Но как насчет Дела Макклинтока? Она согласилась выйти в утреннюю смену только из-за слов Тревора, что в закусочную приехали Дел и другие ребята из Горной Пехоты. И теперь она собирается выскользнуть через заднюю дверь и даже не поговорить с ним?
        Будь ты проклят, Александр Куинн.
        Одна минута. Это займет всего одну минуту — пойти и сказать привет Делу.
        Ники подхватила сумочку и пальто и вышла через дверь, ведущую в зал закусочной, не обращая внимания на встревоженный взгляд Тревора. Дел все еще был здесь, вместе с Рэем Бэттлом и подругой Рэя, Тоней. Рэй ухмыльнулся в сторону Дела, когда Ники подошла к ним.
        —Привет, Дел. — Ники натянула дружескую улыбку. — Все никак не наешься моей стряпни?
        —Никак. — Дел улыбнулся ей, сверкнув своими ровными белыми зубами. Он был привлекательный мужчина, высокий и мускулистый, чего Ники не могла сказать обо всех членах Горной Пехоты, с которыми познакомилась за последние пару месяцев. Он также был образован лучше других, и Ники удивлялась, зачем он вообще связался с такой бандой, как Горная Пехота.
        Дел служил в армии, по крайней мере, так он утверждал. У Ники не было причин сомневаться в его словах. Но оставил службу, как только смог, и вернулся домой, чтобы вместе с отцом работать на лесопилке «Кортленд пиломатериалы» вгородке в нескольких милях к востоку от Риверс-Энд.
        Бизнес принадлежал Уэйну Кортленду, одному из самых безжалостных — и успешных — мафиози, орудующих в Южной Вирджинии до самой своей смерти почти три года назад.
        Судя по документам, которые Александр Куинн давал изучать Ники, Уэйн Кортленд объединил разрозненные группы черных хакеров, наркодилеров и членов Горной Пехоты, чтобы создать свою банду. Хакеры были мозгами, Горная Пехота мышцами, а наркодилеры — источником денег.
        Но с тех пор, как Кортленд погиб от рук собственного сына, три эти группы боролись друг с другом, чтобы подчинить себе остатки банды и управлять ею самостоятельно. Ники не сомневалась, что Дел Макклинток вместе с Горной Пехотой пытался подчинить себе наркобизнес. И по крайней мере два парня из его окружения были хакерами.
        Но чего она еще не выяснила, так это кто встал во главе вирджинской Горной Пехоты. Куинн считал, что неизвестный лидер может стать ключом к уничтожению всей организации, от группировки в Вирджинии до банды в Теннесси.
        Им нужен был инсайдер, близкий к главарю, кто мог бы сливать информацию Куинну, а через него властям.
        Планировалось, что Ники станет этой фигурой. А благодаря интересному предложению, которое Дел упомянул неделю назад, у Ники появилась идея, как это сделать.
        —Ты серьезно говорил на прошлой неделе? — спросила она, понизив голос так, чтобы только люди за столом Дела могли ее услышать. — Что у тебя есть кое-какая работа для меня? Ну, в медицинском плане?
        Глаза Дела сузились, и Ники испугалась, что переиграла. Но выражение его лица прояснилось.
        —Если ты думаешь, что справишься. Это не совсем законно.
        —Я же буду просто оказывать первую помощь по мере необходимости, правильно? — Она одарила его улыбкой. — И если ты и твои друзья захотят отблагодарить меня наличными, что в этом плохого?
        —Точно. — Улыбка Дела придавала ему добродушный и безобидный вид, но Ники знала, что это далеко не так.
        Она поборола легкую дрожь и еще шире улыбнулась.
        —Значит, ты дашь мне знать, если я тебе понадоблюсь?
        —Точно. — Он подмигнул ей. — Можешь остаться?
        —Очень бы хотела, — солгала она. — Но вчера вечером я подобрала бездомную кошку и боюсь, что пока мы тут разговариваем, она гадит у меня дома.
        —У меня дома бездомных животных отстреливают, — сказал Рэй с усмешкой.
        Еще бы, подумала Ники и выдавила смешок.
        —Думаю, у меня мягкое сердце. Или голова. Как бы там ни было. Увидимся позже. — Она помахала рукой и вышла через парадную дверь, сохраняя улыбку на лице, пока не была уверена, что находится вне поля зрения.
        Ники выдохнула и содрогнулась. Она должна найти способ побороть свое отвращение, особенно если Дел хочет, чтобы она была немного больше, чем просто дружелюбной и кокетливой, — тогда она получит информацию, которую ищет.
        Но от этой мысли ее тошнило. Что действительно глупо — в свое время такой мужчина, как Дел Макклинток был для нее настоящим искушением. Опасный, пользующийся дурной славой и преступно красивый.
        Вроде того раненого парня, связанного в подвале ее дома.
        Черт. О чем она думала?
        Звук автомобильного двигателя, донесшийся снаружи, пробудил Далласа от легкой дремы. Он приподнялся и сел на диване, пытаясь понять, где находится.
        Шум приближающейся машины становился все громче. Сон на диване не избавил от боли, но Даллас чувствовал себя бодрее. Еда и отдых немного восстановили его силы.
        Но будет ли этого достаточно, чтобы дать отпор его похитительнице?
        Даллас посмотрел через узкую щель между занавесками и увидел, как джип Ники подъехал к домику по гравийной дорожке. Она остановилась и выключила двигатель, но не выходила. Почему?
        Прошла минута. Потом еще одна. Ноги Далласа снова заныли от неподвижности.
        Наконец дверь джипа открылась, Ники вышла из машины и направилась к дому. Даллас отстранился от окна и занял позицию у стены рядом с дверью. Когда Ники войдет, дверь закроет его, к тому же Ники не ожидает нападения из засады.
        Звук шагов, поднимающихся по деревянным ступенькам крыльца. Сердце бешено забилось в груди у Далласа. Он сделал глубокий вдох, готовясь к атаке. Он был все еще слаб, но рост и фактор неожиданности дадут ему преимущество.
        Услышав, как в дверном замке повернулся ключ, он прижался к стене. Дверь со скрипом открылась, и ботинки глухо стукнули по полу. Ники вошла в дом и закрыла за собой дверь.
        Он ударил ее сильно и резко, толкнув на пол под себя. Она глухо вскрикнула, прежде чем Даллас навалился на нее телом, удерживая на жестком полу.
        Ники сопротивлялась, пиная его ногами. В какой-то момент борьбы Даллас оказался у нее между бедер — и на мгновение потерял способность думать, мог только чувствовать. Тепло ее тела под собой. Мягкость ее изгибов, то, как идеально они соответствуют его крепкой фигуре — словно какой-то искусный мастер вылепил их тела, чтобы они соединились в безупречной гармонии.
        Его сердцебиение усилилось, кровь помчалась туда, где пах касался ее бедер. Даллас выдохнул, затем сделал резкий вдох — Ники перестала сопротивляться и посмотрела на него огромными голубыми глазами. Его руки сжались вокруг ее запястий, удерживая ее на полу под ним, но Ники по-прежнему не двигалась.
        Когда она заговорила, ее голос напоминал хриплое рычание.
        —Ты нашел что-нибудь поесть?
        Глава 5
        Хватка на ее запястьях ослабла. Он приподнялся — и тут же на смену теплу его тела хлынул холодный воздух. Даллас перевернулся на спину рядом с Ники и уставился в потолок.
        —Кто ты? — спросил он не поворачивая головы.
        Она взглянула вверх, чтобы посмотреть, что привлекло его внимание, но увидела только грязно-белый гипсокартон.
        —Ты меня спрашиваешь или дом?
        Даллас повернул голову, их взгляды встретились.
        —Как ты освободился?
        Он помедлил, словно сомневаясь, должен ли говорить ей. Наконец вздохнул.
        —Из деревянной полки в подвале торчал гвоздь. Им я порвал скотч.
        Она оттолкнулась и села, стараясь не обращать внимания на неприличное — и крайне неуместое — покалывание между ног. Что касается мужчин, у нее действительно ужасный вкус.
        —Это объясняет, как ты освободил руки. Но как ты выбрался из подвала? Там хороший замок.
        —Даже хорошие замки можно взломать.
        —Будучи графическим дизайнером?
        Он сел и посмотрел на нее.
        —Ты действительно знаешь, кто я, не так ли?
        —Думаешь, я блефовала?
        Даллас прищурился.
        —Нет. Но я пока еще не разобрался, кто ты. И почему решила, что лучше запереть меня в подвале, чем вызвать полицию. Что ты скрываешь?
        Ники не могла ответить на этот вопрос.
        —Что я скрываю? Это ведь ты беглец из ФБР.
        Даллас подтянул ноги и стал подниматься, морщась от боли. Ники подала ему руку, чтобы помочь. Даллас посмотрел на ее протянутую руку.
        —Да. Я сбежал из ФБР. Поэтому удивлен, что ты отвергла мое предложение позвонить в полицию и сдать им меня.
        Ники закусила губу и отдернула руку.
        —У меня есть свои причины, почему я не хочу, чтобы полиция или кто-либо еще ошивался здесь и все разнюхивал. Мы не можем просто оставить все как есть и больше не обсуждать это?
        Даллас бросил на нее красноречивый взгляд.
        —Я так не думаю.
        Ники вздохнула и солгала:
        —Я гоню самогон и занимаюсь контрабандой спирта. Он усмехнулся:
        —Это неправда.
        —Откуда ты знаешь, может, у меня где-то здесь спрятан перегонный аппарат?
        —Потому что я обыскал весь этот чертов дом, пока ждал твоего возвращения, и здесь нет ничего, даже отдаленно напоминающего самогонный аппарат. Кстати, как и телефона, хотя прошлой ночью он стоял в моей комнате.
        —Телефон сломан.
        Даллас покачал головой:
        —Это неправда.
        Черт побери. С каких пор она стала так плохо врать?
        Раньше она умела великолепно рассказывать всякие небылицы, в которых никто не сомневался. Самый разгар секретной операции — очень неподходящий момент для того, чтобы потерять сноровку и разучиться вводить противника в заблуждение.
        —Давай вернемся к моему первому вопросу, — сказал он. — Кто ты?
        —Ники.
        —А фамилия?
        —Ники Север.
        Его брови чуть опустились.
        —Ники Север. Хорошо. Пусть так.
        —У того, кого зовут Даллас, вообще нет права сомневаться в имени другого человека. — Она подошла к двери и заперла ее. — Ты взломал замок в подвале? Серьезно?
        —Я ведь на свободе?
        —Что ты использовал?
        Слабая улыбка тронула уголки его рта, на впалых щеках неожиданно проявились ямочки.
        —Коммерческая тайна.
        —У меня в подвале нет накидного ключа, так что тебе пришлось импровизировать. — Ники попыталась вспомнить, какие инструменты хранились в подвале. Внизу стоял ящик, который уже был там, когда она арендовала дом: видимо, остался от прежних жильцов. Он представлял собой кучу всякой всячины: шурупы, гвозди, один или два шестигранных ключа, какие-то резинки и несколько шпилек и скрепок. Ники рискнула предположить. — Скрепки?
        —Как же я сразу не догадался, что ты из тех, кто умеет пользоваться отмычкой.
        —Мне приятно думать, что я не поддаюсь категоризации.
        Он тихо рассмеялся.
        —Держу пари, что это правда.
        Ей не нравилось, как Даллас повернул этот разговор и уже выведывал ее секреты, поэтому Ники дала отпор.
        —Где ты был последние несколько недель?
        —Разве ты не в курсе? — мягко спросил он, делая пару шагов по направлению к ней. — Кажется, ты уже так много знаешь.
        Хотя из-за своей худобы и бледности Даллас не выглядел опасным, Ники напряглась. Он оказался достаточно силен, чтобы одолеть ее, застав врасплох, и она не была уверена, что справилась бы с ним.
        К сожалению, опасность щекотала Ники нервы и вызывала непередаваемые ощущения. Черт побери, а ведь до этого момента у нее так хорошо получалось выполнять свое обещание и «держаться подальше от плохих парней».
        —Почему бы нам не начать с самого начала? — предложила Ники, сделав шаг назад, чтобы сохранить расстояние между ними. — Пару недель назад я читала статью о твоем исчезновении. Видимо, твой босс из ФБР сообщил о том, что ты пропал.
        —Правда? — Он удивился, когда услышал это. — Какой босс?
        —Мне кажется, какое-то японское имя.
        —Мишель.
        Ники не понравилось, как он произнес это имя, с оттенком нежности. Она была только его боссом или кем-то еще?
        Тут же мысленно себя одернула. Какого черта, Ники?
        —Конечно. Мишель не японское имя.
        —А Матсумура вполне. — В его голосе послышались шутливые нотки. — Что еще было сказано в статье?
        —Наверное, намного меньше того, что ты мог бы мне рассказать, — ответила Ники.
        Он взглянул на нее, его брови нахмурились, но через мгновение выражение его лица прояснилось, Даллас повернулся и направился к камину. Оказывается, он разжег огонь, и Ники удивилась, почему не заметила этого раньше, когда вошла в дом.
        —Была пятница, — начал он. — Я вышел из офиса, упаковал сумку и выехал на юг в сторону Кентукки.
        —Ты ведь оттуда, верно?
        Даллас нахмурился:
        —Статья была настолько подробная?
        —Статьи, — поправила Ники. — Высказывалось предположение, что ты мог отправиться туда на выходные, чтобы навестить семью.
        Его лицо стало непроницаемым.
        —Там больше нет никакой семьи.
        —Значит, ты направлялся не в Кентукки?
        —Я этого не говорил. Наверно, в каком-то смысле это по-прежнему мой дом.
        —Но ты туда не доехал.
        —Нет, не доехал. — Он взял кочергу, и Ники напряглась. Но Далас просто ткнул одно из поленьев, разворошил угли и вернул кочергу на стойку. — Я понял, что меня преследуют. А потом я съехал с дороги. — Он пожал плечами. — Честно говоря, аварию не очень помню. Думаю, я ударился головой.
        —Что ты помнишь?
        —Помню мужчин. Шесть или семь. Они грубо себя вели, им было абсолютно плевать на мои мучения. Вообще-то им даже нравилось причинять мне боль. — Он повернулся, чтобы взглянуть на Ники. — Это не имеет значения. Вчера утром они оставили меня в покое и не заперли дверь. Наверное, думали, что я слишком слаб, чтобы предпринять что-нибудь. Не знаю.
        —И ты сбежал? — с иронией спросила она.
        —Да, сбежал, — вызывающе ответил Даллас. — И пошел в западном направлении. Я знал только, что нахожусь где-то в горах. Подумал, что если пойду на запад, то рано или поздно доберусь до цивилизации.
        —Значит, ты шел через горы весь день?
        —Не весь день. Иногда я прятался от людей, которые искали меня.
        Ники подавила дрожь.
        —Знаешь, они, вероятно, все еще разыскивают тебя.
        Он кивнул.
        —Вот почему я до сих пор здесь, в этом домике, а не в лесу.
        —Меньшее из двух зол?
        —Скотч или носок сапога в ребро? Да, безусловно, это меньшее из двух зол.
        Ники покачала головой, почувствовав приступ тошноты.
        —Мне очень жаль. Я не знала, что еще сделать. Если тебе от этого станет легче, я даже не могла сосредоточиться на работе, все время думала о тебе в подвале. Нужно было, по крайней мере, сводить тебя в туалет, прежде чем запереть.
        Даллас усмехнулся:
        —И накормить меня!
        —Ты думаешь, что я ужасный человек?
        Он покачал головой, все еще улыбаясь.
        —Откуда у меня могла появиться такая мысль?
        Все это было чересчур. Достаточно того, что приходилось ладить с Делом Макклинтоком, который мечтает залезть ей в трусики. Но иметь дело еще и с этим таинственным мужчиной, который стал неожиданным искушением уже для нее, — тут Ники чувствовала себя не в своей тарелке.
        За свою жизнь Ники сменила много разных образов: от танцовщицы go-go в клубе в Мемфисе до фельдшера скорой помощи в Нэшвилле. Теперь она работала поваром в городишке Риверс-Энд, штат Вирджиния. Но вот кем она не была, к чему у нее не было абсолютно никакого таланта, так это оперативная работа под прикрытием на Александра Куинна и «Врата».
        Интересно, оставил ли что-нибудь агент X для нее в условном месте. Она даже не подумала остановиться и проверить, настолько сосредоточена была на том, чтобы добраться до дома и вызволить своего пленника из подвала.
        —Ты можешь уйти. Когда захочешь. Просто сделай мне одолжение и отойди подальше отсюда, прежде чем позвонить своим друзьям в ФБР, хорошо? — Ники махнула в сторону двери. — Можешь взять мой джип. В Риверс-Энд есть железнодорожная станция, сядешь на поезд обратно в Вашингтон, если захочешь. Оставишь джип на станции. А я заберу его позже с запасным ключом.
        —И как же мне заплатить за поездку на поезде?
        Ее сердце упало.
        —Я, наверное, наберу долларов пятьдесят наличными, но не знаю, хватит ли этого на билет.
        Даллас покусывал нижнюю губу, и Ники представила, как эти зубы могут теребить нежную мочку ее уха.
        Черт возьми, Ники!
        —Знаешь, я думаю, что предпочел бы остаться, — задумчиво произнес Даллас низким голосом. — Сейчас я не совсем в боевой форме, так что не уверен, готов ли к допросу ФБР в моем нынешнем состоянии. — Он поймал ее взгляд, темные глаза сверкнули опасным блеском. — И я очень люблю разгадывать головоломки.
        Ники уловила смысл, вложенный Далласом в последнее предложение, но притворилась, что не поняла.
        —Никаких головоломок. Я в них не сильна.
        Он улыбнулся, в уголках темных глаз собрались морщинки.
        —Не притворяйся глупой, Ники Север. Я не знаю, кто ты и чего хочешь, но я не слепой. Я вижу, что ты умная и находчивая. И, может, если я останусь здесь подольше, то смогу понять, в какую игру ты играешь.
        —Я не играю в игры.
        —Еще как. Мы все играем. — Даллас не спеша направился к Ники.
        —Я хороший игрок. И я играю на победу.
        Ники вскинула голову, вызов в его голосе обжег ее, как удар током, высвободив ее собственную скрытую решимость.
        —Я тоже.
        Если он хочет игры, он ее получит. Он прав. Все играют в какие-то игры.
        Но никто не играет в них так хорошо, как Николетт Джемисон.
        - ? ?
        Его имя было, конечно, не агент X, но Николетт Джемисон как-то раз назвала его так в одном из своих докладов Александру Куинну, и ему нравилось думать о себе так каждый раз, когда он приближался к тайнику в условленном месте.
        В настоящий момент он использовал имя Джон Бартоломеу и больше не был никаким агентом. Уже почти десять лет. Его карьера в ЦРУ закончилась, не успев начаться, из-за неудачного стечения обстоятельств во время протестов «Черного блока»[1 - «Черный блок» — наиболее радикальное движение антиглобалистов. Название происходит от внешнего вида участников движения, которые носят одежду черного цвета и скрывают свои лица за такого же цвета масками.] в Афинах после того, как греческая полиция застрелила подростка. Джон вышел из дешевой гостиницы, где остановился, — и тут ему прямо в висок прилетел кусок бетона.
        По крайней мере, так ему сказали, когда три недели спустя он очнулся в афинской больнице, не помня ничего, что произошло за два последних месяца.
        Данные его наблюдений к тому моменту исчезли. В течение часа после того, как он получил травму, номер в отеле тщательно обыскали и изъяли всю информацию, с сожалением рассказал ему начальник резидентуры в Афинах. Миссия была поставлена под угрозу, и ЦРУ не волновало, что это не его вина. Они больше не могли его использовать.
        После выздоровления он вернулся к жизни, которую планировал до того, как был завербован Управлением — работал налоговым консультантом в бухгалтерской фирме своего отца в городке Джонсон-Сити, штат Теннесси. И ненавидел каждую секунду такого существования.
        К счастью, Бог послал ему Куинна. Старожилу ЦРУ нужен был человек в южной части Вирджинии, рядом с Джонсон-Сити, для задания, которое получило его охранное агентство. Куинн выбрал его.
        К полудню температура поднялась выше нуля, и снег под ногами превратился в слякоть. Если бы деревья над головой не загораживали солнечный свет, который пробивался через облака, все растаяло бы за час. Но купол из тени сохранит на земле хлюпающую снежную жижу еще какое-то время — нужно передвигаться очень осторожно, чтобы оставлять минимум следов на снегу.
        Он увидел поваленное дерево рядом с пещерой. Ветка торчала вверх — их условный знак. Ники оставила ему сообщение для Куинна.
        Джон направился к пещере, когда сквозь холодный воздух до него донеслись голоса. Замерев на месте, он начал вглядываться в лес, чтобы определить источник. На вершине холма показались двое мужчин в камуфляже, Джон едва успел присесть на корточки и спрятаться за кустами лоз. Если будет помалкивать, его не заметят.
        На плече у мужчин висели винтовки 22-го калибра. В левой руке каждый держал по паре тушек белок. Охотники. Сезон охоты на серых белок в Вирджинии будет закрыт в конце месяца, так что эти парни, наверное, вышли пострелять напоследок.
        Они прошли мимо пещеры, даже не взглянув на поваленное дерево, тихо беседуя о том, где лучше поохотиться в следующий раз. Мужчины находились в опасной близости к витым лозам, за которыми прятался Джон, но если и заметили его, притаившегося в укрытии, то не подали виду.
        Он подождал, пока их голоса смолкли, потом поднялся и быстро направился в пещеру, чтобы проверить небольшую полость в скале, где Ники Джемисон оставила послание для Куинна.
        Как и ожидалось, сообщение лежало там. Джон засунул сложенную бумагу за пазуху и снова растворился в лесу, откуда появился. Только достигнув своего грузовика, он развернул листок и прочел сообщение.
        От новостей брови поползли вверх. Джон завел машину и поехал на юго-восток.
        Благополучно добравшись до Абингдона, он вытащил телефон и набрал номер Куинна, тот ответил после второго гудка.
        —Слесарно-водопроводная мастерская Миллера.
        —Даллас Коул жив. И угадай, кто выхаживает его в домике в Риверс-Энд, штате Вирджиния?
        Глава 6
        Ники Север не ее имя. Он не знал, как ее зовут на самом деле, но Ники Север звучало слишком неправдоподобно. Но, похоже, она и правда работала поваром в местной забегаловке, потому что он почувствовал аппетитный запах оладий и бекона, сохранившийся в ее волосах, когда Ники наклонилась, чтобы проверить его раны.
        Она коснулась его запястья чуть ниже того места, где он поранился, освобождаясь от скотча. Ники подняла глаза и встретилась с ним взглядом.
        —Это свежее.
        Он кивнул.
        —Ты поранился, когда пытался освободиться?
        —Да.
        —Мне очень жаль. Я не должна была так с тобой поступать. Нужно было придумать что-то другое.
        —Брать людей в плен не твое обычное хобби?
        —Нет.
        —Я пошутил, — сказал Даллас, смягчив тон.
        —Я бы не стала тебя винить, если бы ты решил, что я психопатка. В этих обстоятельствах. — Она промокнула его свежую рану антисептическим средством, поморщилась, когда он резко вдохнул. — Прости. Я действительно очень сожалею.
        —Ты чего-то боишься. — Даллас схватил ее за руку.
        Она посмотрела на него, взгляда не отвела.
        —Я боюсь за тебя. Мы оба знаем, что ты в беде. И в Риверс-Энд полно людей, с которыми ты точно не хочешь встречаться.
        —Ты это уже говорила. Четко и ясно. Я только одного не могу понять: почему ты до сих пор живешь в Риверс-Энд, если так боишься здешних людей.
        —Это не я в опасности, — безмятежно возразила Ники, но он на это не купился. За ее спокойными, неторопливыми движениями Даллас чувствовал напряжение.
        Может быть, она говорит правду. Может, она действительно боится только за него.
        И все же Даллас так не думал.
        Она закончила бинтовать его запястье и откинулась на спинку кресла.
        —Должно продержаться, пока я не вернусь.
        —Ты должна вернуться на работу?
        —Нет. Мне нужно проведать больного друга. — Ники отвела глаза, верный признак обмана.
        —Друга?
        —Одна знакомая женщина. Это длинная история, сейчас у меня нет времени, чтобы рассказывать. — С непроницаемым лицом она упаковала аптечку и встала, отодвинув стул от дивана. — Тебе лучше воспользоваться тишиной и покоем, чтобы немного поспать.
        —Хорошая идея, — согласился он.
        Ники покосилась на него, ставя аптечку на каминную полку.
        —Я уйду всего на пару часов. На обратном пути заскочу за продуктами и приготовлю нам нормальный ужин, — сказала она уже на пороге и закрыла за собой дверь.
        Даллас услышал, как в замке поворачивается ключ. Он дождался, когда звук отъезжающего джипа стихнет, и начал медленно изучать дом — что уже делал раньше, когда освободился из подвала. Но на этот раз, вместо того чтобы искать улики, он пытался проникнуться этим местом в надежде лучше понять женщину, которая здесь жила.
        Как и простая спальня, остальная часть домика была скудно обставлена вещами, которые с натяжкой можно было назвать личными. Почти вся мебель была старая и не сочеталась друг с другом, никакого шарма в этом не было. Похоже, все было куплено в один прием в комиссионном магазине исключительно из соображений функциональности.
        Совсем не такого он ожидал от женщины, которая повалила его на пол на кухне, связала руки и бросила в подвал. Он осматривал дом уже по второму кругу, на этот раз заглядывая в менее очевидные места. Ящики комодов. Закутки. Туалеты.
        Если о женщине нельзя составить мнение, бросив поверхностый взгляд на ее жилище, то, возможно, есть потайные места, где хранятся все ее самые темные тайны.
        Обойдя помещения во второй раз и не найдя каких-либо укрытий, Даллас остановился посреди ее спальни и осмотрелся, пытаясь понять, где вообще могут быть тайники. Ниша или потайная дверь, что-то, чего он не заметил при беглом осмотре.
        Проблема в том, размышлял Даллас, переходя из комнаты в комнату, что он чувствовал себя не в своей тарелке. В ФБР он был специалистом по связям с общественностью, но его мир вращался вокруг компьютеров. Находясь в этом маленьком горном домике без ноутбука и мобильного телефона, он чувствовал, что в отсутствие современной техники может сойти с ума.
        Он всегда хорошо разбирался в технике, еще мальчиком в глуши Кентукки, где компьютеры считались роскошью. В школе он подружился с Дэвидом Прайсом, чей отец был компьютерным программистом в университете в Лексингтоне. Дэвид проводил все летние каникулы с отцом, схватывая на лету все, что можно знать о компьютерах.
        Он научил Далласа всему, что знал. Дэвид не особо интересовался компьютерами, предпочитая спорт, а позже девочек. Даллас тоже любил спорт и девочек, но язык программирования совершенно очаровал его. Ему нравилось, что мельчайшие изменения — символ здесь, цифра там — могут полностью изменить то, как работает система.
        К сожалению, когда пора было идти в колледж, ему не хватило навыков, чтобы получить стипендию для изучения технических наук. Вместо этого он получил гуманитарную стипендию и сосредоточился на поиске работы, которая навсегда бы вытащила его из глуши.
        Такой деятельностью оказался графический дизайн: сначала в рекламном агентстве в Вирджинии, где Даллас посещал колледж, а затем, несколько лет спустя, в отделе внешней информации в ФБР. Именно ФБР и особое внимание, которое уделялось там обучению сотрудников, помогли ему вернуться к своей первой любви. Он подружился с некоторыми агентами в отделе по борьбе с киберпреступностью, и те уговорили его пойти на курсы специальной подготовки, которые помогли бы сделать карьеру.
        Он никогда не считал, что годится на роль специального агента, компьютеры — это то, в чем он разбирался. Даллас не забыл то, что узнал еще мальчиком, а колледж позволил ему получить новую информацию и приобрести навыки, которые он продолжал расширять и оттачивать в свободное время.
        Он был силен в компьютерах, и ребята из отдела по борьбе с киберпреступлениями впустили его в свой круг, как только увидели, что отсутствие практики он восполняет явным талантом и большим желанием. Но он не был агентом. А теперь, благодаря помощнику директора ФБР Филиппу Крэндаллу, уже никогда им не станет.
        Даллас вошел в маленькую кухню и осмотрелся, теряя надежду. Если Ники скрывала что-то, — а это наверняка, учитывая то, как она отреагировала на его желание вызвать копов, — то хорошо спрятала. Если бы она хранила какой-то секрет на жестком диске компьютера, Даллас нашел бы его без особых усилий.
        Однако женщины, живущие в глуши и отсталые в вопросах технологий, представлялись ему загадкой, которую он даже не надеялся разгадать.
        У него заныла спина, ноги стали ватными, и жестокая головная боль, казалось, вот-вот расколет череп. Даллас опустился прямо на пол, прислонившись спиной к камину. Он уже прикрыл было веки, но что-то в узком пространстве между холодильником и шкафом заинтересовало его.
        Встав на четвереньки, он присмотрелся и разглядел: там что-то спрятано. Его руке никогда не пролезть в такую узкую щель, но наверняка найдется что-нибудь. Даллас оглядел стойку для кухонных принадлежностей над газовой плитой и заметил вилку для барбекю с длинной ручкой. Кряхтя, поднялся на ноги, взял вилку и вернулся к холодильнику.
        Потребовалось несколько попыток, но в конце концов вилка зацепила край того, что лежало в нише, и Даллас притянул добычу к себе. Это оказался большой конверт, перевязанный бечевкой. На нем ничего не было написано, но Даллас чувствовал, что внутри лежит какая-то толстая пачка.
        Возможно, бумаги. Документы. Секреты. Подойдя к кухонному столу, Даллас придвинул стул и положил конверт перед собой.
        —Итак, Ники Север, сейчас мы выясним, что ты скрываешь.
        Он раскрутил бечевку и, открыв конверт, высыпал содержимое на стол. Какие-то записки, одни написаны от руки, другие напечатаны. Всего штук тридцать, как минимум.
        Он взял первую попавшуюся и стал читать, почти задыхаясь от предвкушения. Но пока он вникал в слова, предвкушение медленно превращалось в глубокую растерянность.
        То, что лежало в конверте, ответило на некоторые его вопросы, но не раскрыло загадку Ники Север. Лишь заинтриговало еще больше.
        Глаза Кейли Пикетт расширились от страха, когда она открыла дверь своей лачуги и быстро впустила Ники внутрь.
        —Кейт вернется через час. У меня не много времени. У Ники волосы встали дыбом, но она прогнала страх.
        Быть пойманной здесь с Кейли далеко не самое худшее, что могло случиться с ней. Ники как-нибудь вывернется.
        Больше всех пострадает Кейли. Кейли и ребенок, которого она носит.
        —Ты уверена, что мне можно это принимать?
        Кейли посмотрела на баночку пренатальных витаминов, которую Ники достала из своей сумки и поставила на кухонный стол.
        —Ты должна их принимать, — твердо произнесла Ники. — И ты не можешь больше пить или употреблять наркотики.
        —Я этим не занимаюсь, — оборвала ее Кейли, хмуро разглядывая банку с витаминами. Она подняла глаза на Ники. — Клянусь.
        —Я тебе верю, — сказала Ники, сомневаясь глубоко внутри.
        —Я немножко баловалась травкой, но больше этого не делаю.
        —Смотри, больше никакой травы, денатурата или чего там еще. Ты ведь хочешь здорового ребенка?
        —Конечно.
        —Просто принимай эти таблетки по одной в день. И еще ты должна хорошо питаться. Много зеленых овощей, моркови, нежирного мяса.
        —Белка — это нежирное мясо? — улыбнувшись, спросила Кейли.
        Ники улыбнулась в ответ:
        —Зависит от белки.
        Кейли рассмеялась и обняла ее.
        —Спасибо тебе за это. Кейт никогда бы не догадался достать мне что-нибудь подобное. Он считает, что все это заговор правительства, чтобы вытянуть деньги у него из кармана.
        Как всегда, подумала Ники. Или он использовал этот предлог, чтобы увильнуть от того, чего не хотел делать.
        —Мне лучше убраться отсюда, прежде чем Кейт вернется домой. У тебя есть где их спрятать, чтобы он не нашел?
        —Я найду. — Кейли проводила ее до двери. — Еще раз спасибо.
        —Без проблем. Позвони, если тебе что-нибудь будет нужно. — Открывая дверь, Ники вспомнила, что так и не подключила домашний телефон после того, как отсоединила его, уходя на работу. Аппарат все еще лежал в джипе на полу. Она должна включить его: вдруг Кейли нужно будет с ней связаться. — Постарайся не волноваться, хорошо? Пока ты правильно питаешься, принимаешь витамины и избегаешь стресса, с тобой и с ребенком все будет в порядке.
        Кейли мрачно усмехнулась:
        —Никакого стресса, да? Постараюсь.
        Ники запахнула поплотнее куртку: холодный ветер, дувший с горы, трепал ее темные волосы и покрывал лицо иголками холодной мороси. Включив в машине радио, принялась переключать станции, пока не нашла новости. Через пару минут диктор кратко сообщил о погоде. Ночью местами гололед, но снега больше не ожидается.
        Какое облегчение. Она надеялась вернуться к тайнику вечером, чтобы посмотреть, не забрал ли агент X ее сообщение. А без снега сделать это легче и быстрее.
        Ну же, Ники. Ты знаешь, что твои нервы на пределе не из-за возможного снегопада. Нет, не из-за него.
        Она переживала о том, что найдет в своем домике по возвращении. Будет ли Даллас Коул по-прежнему там? Настолько ли он боится своих похителей, что останется у Ники, пока она не получит ответ от Александра Куинна?
        Входная дверь была заперта, когда Ники вставила ключ в замок. Войдя, она остановилась на пороге и обвела взглядом пустую гостиную.
        Потом заперла за собой дверь и, пройдя в коридор, уже собиралась крикнуть. Но осторожность остановила ее. Если она не одна, то существует вероятность, что этот кто-то, находящийся в доме, не друг. С такой перспективой ей приходилось жить с тех пор, как она согласилась на секретную работу, которую предложил Куинн.
        На кухне горел свет. Ники глубоко вздохнула и вошла в комнату. Даллас сидел на кухне, обхватив руками чашку кофе. Поднял глаза на Ники: темный серьезный взгляд.
        В следующий момент она заметила конверт рядом с его локтем. Кровь ударила ей в голову, зашумела в ушах. Поборов внезапную слабость, она, не отрывая взгляда от конверта, подошла к столу, чтобы сесть напротив Далласа. Конверт был перевязан точно так же, как был, когда она спрятала его в пространстве между холодильником и шкафом.
        Ники откашлялась, подавив приступ тошноты.
        —Смотрю, ты времени не терял.
        Даллас медленно покрутил чашку в руках.
        —Да уж, не бездельничал.
        —Ты его открывал? — Ники взглянула на Далласа. Тот посмотрел на нее, словно она произнесла ужасную глупость. Впрочем, так и было.
        —Ладно. — Ники прикусила нижнюю губу. — Слушай, что бы ты ни прочитал, это не то, что ты думаешь.
        Левый уголок его рта пополз вверх, на щеке проступила ямочка.
        —Вроде ничего не зашифровано.
        Она вздохнула:
        —Как ты думаешь, что ты знаешь?
        Даллас отодвинул чашку с кофе в сторону и посмотрел на нее.
        —Ты работаешь с Александром Куинном. Это означает, что ты, вероятно, работаешь на «Врата». Правильно?
        Ники не ответила. Она не видела в этом смысла.
        —Вот почему ты знаешь, кто я, да? — продолжал он.
        —Твоя история была в новостях.
        —У тебя даже телевизора нет.
        Она опустила глаза и посмотрела на свои руки.
        Даллас вздохнул:
        —В конверте нет моей фотографии.
        —Нет.
        —Но ты видела мое фото. — Это был не вопрос.
        —В городе есть газеты. — Ники знала, что внешне ничем себя не выдает. Может, она уже не очень гладко врет, но по-прежнему довольно хорошо держит покерное лицо.
        —Хорошо. — Он подтолкнул конверт к ней. — Здесь, в основном, сообщения от Куинна. По крайней мере, они подписаны АК.
        Ники просто посмотрела на него, она не собиралась ничего выдавать.
        —Эти сообщения не зашифрованы. Но они загадочные. На тот случай, если попадут не в те руки?
        Она пожала плечами.
        —Куинн думает, что я перешел на темную сторону? Ему это Кейд Лэндри сказал?
        —Кто? Губы Далласа сжались в тонкую линию.
        —Просто скажи мне правду, Ники. Это вообще твое имя?
        —Да.
        —Ники Север?
        Она не ответила.
        —Я не верю, что это твоя фамилия, но если ты работаешь под прикрытием, мне не нужно этого знать. Я просто хочу понять, кто ты и могу ли я тебе помочь.
        —Помочь мне?
        —Куда ты ходила вчера ночью?
        Ники не ответила.
        —Чтобы забрать очередную записку от Куинна? Или оставить ему сообщение?
        Он был слишком близок к истине. Одно слово не тому человеку — и все, чем она рисковала, все, чего добилась, чтобы обосноваться на этом месте, могло быть уничтожено.
        —Я могу вытащить тебя отсюда. Разве ты не этого хотел?
        Даллас посмотрел на нее, в темных глазах блеснуло удивление.
        —Ты готова отпустить меня теперь?
        —Я никогда не хотела держать тебя в плену. Я просто…
        —Ты просто не хочешь, чтобы тебя разоблачили. — Даллас потянулся через стол и взял ее руку. Теплые пальцы коснулись ее ладони, и по спине Ники неожиданно пробежала дрожь. — Я тоже не хочу, чтобы это случилось. Но я могу тебе помочь.
        —Я не знаю, о чем ты.
        —Знаешь. Ты пытаешься получить информацию о Горной Пехоте. Что-нибудь о главаре, с которым ты должна сблизиться, как того хочет Куинн.
        Ники старалась не подавать виду, но его слова удивили ее. Сообщение Куинна о безымянном главаре банды состояло из полунамеков, как и все, что он присылал.
        Как Даллас Коул понял, что пытается сказать Куинн?
        —Задел за живое, — пробормотал он.
        Ники поймала его взгляд и отдернула руку.
        —Чего ты хочешь?
        —Только то, что сказал. — Его лицо вдруг просияло энергичной улыбкой. — Я могу тебе помочь, Ники. Я хочу присоединиться.
        Глава 7
        —Хочешь присоединиться?
        Прогресс, подумал Даллас. Как только она увидела конверт на столе, замкнулась и ушла в себя. Но, видимо, его предложение помощи удивило Ники настолько, что она забыла об осторожности.
        —Те парни держали меня взаперти три недели. Они жестоко обращались со мной, пытаясь выбить из меня информацию, которой я не владею. Думаю, что им удалось найти пособников в ФБР, которые будут счастливы, если я не доберусь до Вашингтона, чтобы рассказать свою историю. Поэтому я хочу присоединиться к тебе. Я могу помочь.
        —Я не говорила, что мне нужна помощь.
        —Ты вообще ничего не говорила, — напомнил он.
        —Ты сошел с ума. Ты же ничего обо мне не знаешь. Прочитал мои личные письма от друга и придумал какую-то дикую сказку о том, что я шпионка.
        —Тайный агент, — поправил он.
        —Какая разница.
        Даллас встал и, подойдя к Ники, склонился над ней: интересно, легко ли ее запугать. У него было чувство, что она не из трусливых.
        —Если АК означает не Александр Куинн, тогда что?
        —Алан Квинси, — ответила она без колебаний.
        Нужно признать, она хорошая лгунья. Находчивая и смелая.
        —Бойфренд?
        —Старый школьный друг.
        —Неужели. Какая школа?
        —Средняя школа в округе Ридж, штат Теннесси. — Она с безмятежным выражением лица посмотрела на него снизу вверх. — Он был в последнем классе. Я на два года младше. Мы оба ходили в киноклуб.
        —Киноклуб.
        —Мы получали пункты за то, что смотрели фильмы и писали о них. Полный развод, но в школе никто не возражал. — Она улыбнулась. — Ты бы только почитал мое эссе о символизме в «Дрянных девчонках».
        Даллас не смог сдержать улыбку. Ники лгала, хотя у него было ощущение, что она на самом деле написала это чертово эссе по «Дрянным девчонкам», — но это его не раздражало.
        Он был прав, черт побери, что она работает на Александра Куинна. Только этим можно объяснить все, что произошло за последние два дня.
        Будь она связана с Горной Пехотой, давно вернула бы его парням, от которых он сбежал. Но Ники этого не сделала. И она точно не просто так живет в лесу, потому что связала ему руки и заперла в подвале, чтобы он не сбежал, пока она на работе.
        —Почему ты меня заперла?
        Она перевела взгляд с конверта, который лежал перед ней, на Далласа.
        —Я говорила тебе, почему.
        —Чтобы защитить меня.
        Ники посмотрела на него долгим взглядом. Потом закрыла лицо руками.
        —Черт возьми, — пробормотала она глухим голосом в ладони.
        Даллас снова опустился в кресло напротив нее, храня молчание, пока она бормотала себе что-то под нос. Наконец Ники подняла испуганные глаза.
        Он сказал ей, что хочет присоединиться. И он не шутил.
        Но что-то в ее взгляде подсказывало ему, что это заявление было опрометчивым.
        —Ладно, ты прав. — Ее голос дрожал. — Ты прав.
        —Можешь уточнить?
        Она опустила лицо в ладони.
        —Я работаю под прикрытием. Пытаюсь выяснить личность нового главаря Горной Пехоты в Вирджинии.
        —Для Александра Куинна.
        Она подняла глаза.
        —Для Куинна. Для агентства «Врата». Для себя.
        —Для себя?
        —Слушай, Куинн не в курсе. И я не хочу, чтобы он узнал. Понимаешь? Я не хочу, чтобы он знал то, что я собираюсь тебе сказать.
        —Понимаю.
        —Почти два года назад я работала конфиденциальным осведомителем для Департамента полиции Нэшвилла. Это длинная история. Я оказалась не в том месте. — Ники покачала головой. — Со мной так всегда.
        Я несколько раз ходила на свидания с парнем, который оказался одним из самых крупных барыг в городе. Все полицейские знали, что у него есть где-то магазинчик, но поймать его не получалось. Когда они увидели меня с ним, один из полицейских пригрозил, что позаботится о том, чтобы я пошла ко дну вместе с Блейком — так звали парня, Блейк Риденур. Но я не знала, что Блейк преступник. Я считала его симпатичным, и он обращался со мной как с королевой.
        —Ой!
        —Ну, когда я узнала, кто он на самом деле, мне многое стало понятно. Многое из того, что я должна была заметить раньше. — Ники вздохнула. — Это тоже на меня очень похоже.
        —Ты помогла полицейским поймать его?
        —Да. Он так и не узнал, что это была я, — с гордостью произнесла она.
        Ники откинула темные волосы с лица, приоткрыв изящный изгиб шеи. Желание поцеловать эту идеальную кожу поразило Далласа как удар молнии. Он подавил в себе прилив страсти, сцепив руки, чтобы удержаться и не коснуться Ники.
        —Какое отношение это имеет к Горной Пехоте?
        —После того как я зарекомендовала себя с Блейком, со мной связались из ТРУ — теннессийского разведывательного управления. Они слышали обо мне от нэшвиллской полиции и решили, что я идеально подхожу для кое-какой работы.
        —Какой именно работы?
        Ники встретилась с ним взглядом.
        —Ты из ФБР. Знаешь, что такое медовая ловушка?[2 - Медовая ловушка — секс-шпионаж.]
        Даллас кивнул и почувствовал приступ тошноты.
        —ТРУ изучало информацию о бандформировании родом из Вирджинии, которое уже начало проникать на восток штата Теннесси.
        —Горная Пехота.
        —Да. — Оттолкнувшись, Ники встала со стула и подошла к кофеварке, открыла шкаф и достала кружку. Молча налила себе чашку кофе и добавила сахара и сливок.
        Даллас тоже молчал, давая ей время собраться с мыслями. Видимо, то, через что Ники пришлось пройти, потрясло ее. Даллас не был уверен, хочет ли знать подробности ситуации, которая напугала такую женщину, как Ники.
        Она вернулась к столу и снова села, обхватив теплую кружку обеими ладонями.
        —Задание казалось достаточно простым. Поймать кого-либо из банды не получалось, но ЦРУ навело справки о некоторых сочувствующих, с которыми стоило поработать. Одним их таких людей был фермер, который жил в маленьком местечке под названием Терлоу-Гэп. Он не состоял в группировке, но ТРУ считало, что два его брата были членами Горной Пехоты, и фермер с пониманием относился к их мотивам.
        —И ты должна была сблизиться с фермером?
        Ники кивнула:
        —Он не так давно овдовел. Жена умерла от рака груди прошлой зимой, и ему приходилось заботиться о трех детях. Ему нужна была проживающая в доме домработница и няня: думаю, это так называется. ТРУ разузнало все об этом парне, вплоть до того, какой была его жена. И они тренировали меня, чтобы я как можно больше походила на нее.
        —О! — Даллас начал представлять себе, как могла закончиться такая история. Неудивительно, что на лице Ники читается отвращение.
        —Близкие отношения не планировались. Не совсем. Меня не посылали туда соблазнять его. Мы не должны были пересекать эту линию.
        —Но это случилось?
        —Типа того. — Ее руки крепче обхватили кружку с кофе, хотя Ники не сделала еще ни одного глотка. — Он оказался не таким, как я ожидала. Он был хороший. Достойный. Все еще не оправился от потери жены. И эти его дети…
        На ее глаза навернулись слезы.
        —Что случилось?
        —Он не настолько сочувствовал бандитам, как думало ТРУ. Он просто любил своих братьев. И пытался защитить их. И в конце концов это стоило ему всего.
        —В смысле?
        —Я узнала, что его братья и их друзья планировали нападение на некоторых должностных лиц по вопросам охраны окружающей среды, которые занимались проверкой лицензий на соседнем водоеме. Он пытался отговорить их, заставить понять глупость подобной акции. — Ники покачала головой. — Он поддерживал идею государственного невмешательства в жизнь граждан. Черт, да кто это не поддерживает? Но калечить или даже убивать людей, которые просто выполняют свою работу…
        —Ты сообщила об их плане ТРУ?
        —Да. — Ники закрыла глаза, из-под ее век выкатывались слезы и стекали вниз по щекам. — Но его братья думали, что информация исходила от него. Так что они заставили его поплатиться за это.
        —Как?
        —Сожгли его поля. Все посевы — деньги от продажи будущего урожая должны были пойти на оплату счетов. Но это еще не все. — Она вытерла слезы быстрым сердитым движением пальцев. — После этого они сожгли его дом. Мы едва успели вытащить детей.
        —Господи.
        —Он лишился всего. Дома. Средств к существованию. Чуть не потерял своих детей.
        Даллас потянулся через стол и взял ее за руки.
        —Ты знаешь, что это не твоя вина.
        —Умом я это понимаю.
        —Это не ты устроила пожары. Не ты планировала убийства.
        —Я сказала ТРУ, что выхожу из игры. Теперь, когда жизнь несчастного человека была сломана, я больше не могла ничего для них разузнать. А просто жить рядом во лжи — какая от этого польза. Поэтому я попрощалась и убежала. — Она повернула руки ладонями вверх. — Я убежала домой.
        —Как я.
        —Да. Думаю, именно так. — Она чуть сжала его руки. — Хотя на меня не устраивали засаду на дороге.
        —Ты говоришь так, как будто наконец мне поверила.
        —Ты же не сам наставил себе все эти ссадины и синяки. — Ники опустила взгляд на их переплетенные руки. — Куинн всегда сомневался, хороший ты парень или плохой.
        —Можешь спросить парня по имени Лэндри, если он еще жив.
        —Он жив. И у него все неплохо.
        Волна облегчения захлестнула Далласа. Он был почти уверен, что Лэндри уже мертв из-за своей собственной глупости.
        —Крэндалл до него не добрался?
        —Крэндалл? — Ники нахмурилась. — Кто такой Крэндалл?
        Видимо, она не знала. Но незадолго до того, как эти головорезы в грузовиках напали на него на шоссе, он разговаривал с Кейдом Лэндри по телефону, чтобы предупредить его о Крэндалле.
        Может, Лэндри не поверил ему.
        —Ты ведь в контакте с Куинном? Ты должна спросить его. Лэндри наверняка сообщил Куинну, что я рассказал ему о Филиппе Крэндалле.
        —Может быть, — смущенно согласилась она. — Куинн придерживается принципа осведомленности. Но, может, поделишься со мной тем, что рассказал Лэндри? Мне нужно это знать.
        —Филипп Крэндалл является помощником директора ФБР. И я уверен, что это он сдал меня Горной Пехоте.
        —Помощник директора ФБР? Горная Пехота проникла в ФБР на такой высокий уровень?
        —Не знаю, — признался Даллас. — Но, когда я сказал ассистенту директора Крэндаллу то, что Кейд Лэндри просил меня сообщить ему, то у меня появилось чувство, что я сделал большую ошибку.
        —Что Лэндри просил рассказать ему?
        —Теперь мне кажется, это могла быть ловушка. Только вот беда: думаю, я в нее попался. И если я когда-нибудь смогу реабилитироваться, то должен доказать, что Крэндалл ведет грязную игру.
        —Как ты собираешься это сделать?
        Даллас поймал ее взволнованный взгляд.
        —У меня есть пара идей. Но во-первых, мне понадобится несколько вещей. И думаю, ты могла бы с этим помочь.
        - ? ?
        Снег почти полностью растаял после обеда, но с наступлением темноты температура упала ниже нуля и влажные опавшие листья покрылись наледью. Они громко хрустели под ногами, заставляя Ники нервничать, когда она поднималась в гору.
        За мной никто не следит, говорила она себе, сканируя взглядом лес: не идет ли кто за ней. На этот раз она поднималась в гору со стороны города, по дороге домой после вечерней смены в закусочной. Ники припарковала джип за хозяйственным магазином в надежде скрыться незамеченной.
        Даллас ждал ее в доме: Ники попыталась убедить его, что должна справиться с этой частью плана в одиночку, но он пока еще не следовал точно ни одному из ее указаний. Что, если он передумал и решил действовать самостоятельно?
        Он оказался не таким, как ожидала Ники. Куинн представил его иначе: рабочая лошадка, один из безымянных безликих тюфяков, которые крутили бюрократическую машину. Графический дизайнер, работающий в отделе внешней информации и занимающийся листовками и брошюрами, которые расписывали привлекательность работы в ФБР или рекламировали их последние успехи.
        Но Даллас Коул, который вскрыл замок в подвале и раскрыл все ее секреты, оказался далеко не тюфяком. Ники знала о компьютерах достаточно, чтобы понять: список материалов, которые он запрашивал у Куинна, предполагал компьютерную грамотность высокого уровня.
        Ники дрожала под всеми слоями своей теплой одежды, когда добралась до тайника. Она знала, что не от холода. Ее жизнь была достаточно сложной до того, как Даллас Коул возник перед ее джипом из снегопада. Теперь она стала опасной.
        Агент Х перевернул бревно: значит, ее ждет сообщение от Куинна.
        Что делать, если Куинн хочет, чтобы она отказалась от сотрудничества? Она и сама понимала, что рискует. Если она правильно разыграет свои карты, Дел скоро представит ее лидеру группировки, человеку, который хочет взять себе личного врача. И Ники могла бы доказать, что вполне подходит на эту роль.
        Ники, как допущенная в ближний круг, могла бы видеть и слышать то, что не позволено никакой другой женщине. В мире Горной Пехоты женщины тоже годились только для секса, ведения домашнего хозяйства и для того, чтобы мужчине было на кого разозлиться. Ники в качестве медика потребует к себе другого отношения. Но один неверный шаг может стоить ей всего, ради чего она работала. И Даллас Коул может стать таким неверным шагом.
        Ники нашла небольшой пакет документов, спрятанный в маленькой нише внутри пещеры. Обычно она возвращалась в домик, чтобы прочитать сообщения от Куинна, но на этот раз любопытство взяло верх; она вытащила из кармана маленький фонарик и просмотрела записи.
        Первые два документа содержали краткое, но полное описание того, что агентство «Врата» знало о Далласе Коуле. К облегчению Ники, информация от Куинна соответствовала тому, что Даллас рассказал ей. Прежде чем Ники успела проверить остальные документы, она услышала приглушенные голоса где-то рядом с пещерой.
        С натянутыми как струны нервами она погасила фонарик, прижалась к холодной каменной стене пещеры и затаила дыхание, прислушиваясь. Мужские голоса, но слов не разобрать. Судя по звуку, они приближались. У Ники, наверное, есть время, чтобы покинуть пещеру и скрыться из поля зрения, прежде чем ее заметят.
        Но что, если она ошибается? Если кто-то увидит, что она крутится рядом с этой пещерой? А если об этом узнают люди из Горной Пехоты?
        Она придвинулась к выходу из пещеры, прислушиваясь к голосам мужчин, направлявшихся в ее сторону. Их определенно двое, поняла Ники, когда те подошли достаточно близко. Из их разговора она поняла, что они вели ночную охоту на опоссума. И один из голосов принадлежал Делу Макклинтоку.
        —Не знаю, почему он хочет опоссума, но я научился не задавать вопросов. — Это был Дел, его протяжная медлительная речь напоминала теплую патоку.
        —Его дела все еще плохи? — спросил другой мужчина.
        Ники не узнала второй голос. Возможно, кто-то из банды.
        —Да, но мы работаем над этим. Похоже, ему нужен кто-то, кто будет присматривать за ним, проверять, принял ли он свои лекарства. Он не хочет привлекать врача, поэтому мы пытаемся выработать другой план.
        —Ты имеешь в виду ту девчонку, верно? Повариху в закусочной?
        Ники затаила дыхание.
        —Да, оказывается, у нее есть небольшой сестринский опыт или что-то в таком роде, но не думаю, что он поэтому так заинтересован, — рассмеялся Дел. — Не могу винить его за это. Я и сам не прочь ее немного исследовать.
        Ники поморщилась. Может, она и была медовой ловушкой для Дела, но кто сказал, что все это должно ей нравиться.
        Она ждала, что мужчины двинутся дальше, но их шаги остановились в нескольких ярдах от пещеры. Желание выглянуть и посмотреть на Дела и его спутника было таким сильным, что Ники едва сдержалась.
        —Это пещера?
        Голос Дела прозвучал совсем рядом. Ники замерла.
        —Похоже, совсем маленькая, — растягивая слова, отозвался другой мужчина.
        Замерзшие листья затрещали под ногами Дела, когда он подошел ближе к пещере.
        —Может, там гнездо опоссума. Почему бы нам не проверить?
        Сердце Ники екнуло.
        Глава 8
        Она ведь давно ушла?
        Даллас посмотрел на часы, которые висели на стене над камином. Только девять тридцать. Закончив смену, Ники собиралась проверить тайник. Она обещала быть дома около десяти. Значит, у него в запасе полчаса, прежде чем начинать паниковать.
        Он должен чем-то заняться, чтобы перестать думать о походе Ники в лес. Конечно, можно вздремнуть, но Даллас сомневался, что заснет в таком взбудораженном состоянии. Он уже трижды обошел весь небольшой дом, пытаясь восстановить выносливость, но еще один круг сведет его с ума.
        Можно внимательнее изучить сообщения от Куинна. Он успел мельком просмотреть их до прихода Ники, но она спрятала их обратно в щель между холодильником и шкафом. Она ведь не запрещала ему брать их?
        Он вытащил конверт из ниши и начал развязывать бечевку, когда услышал, как повернулась дверная ручка. Дверь скрипнула, и Даллас затаил дыхание, ожидая условного знака, который Ники обещала подать, когда вернется. Но сигнала не последовало.
        Поступь по паркетному полу гостиной была тяжелой, мужской. Дверь закрылась с мягким щелчком, послышалось бряцание ключей, и Даллас услышал мужской голос:
        —Свет горит. Ты уверен, что ее здесь нет?
        Сердце бешено стучало в груди, когда Даллас собирал бумаги так тихо, как только мог. Он посмотрел на врезной замок на задней двери. Пожалуйста, пусть это будет тихий замок. Он осторожно подошел к двери и медленно повернул задвижку замка. Тот открылся с едва слышным щелчком.
        —Она все еще в закусочной, я точно знаю. Она никогда не выходит оттуда рано. Сам знаешь, как Тревор эксплуатирует этих девчонок. Мы должны работать быстро, но время у нас есть.
        Даллас ждал, прислушиваясь к звукам из комнаты и к тоненькому голоску в своей голове, как учила бабушка: «Доверяй этому тоненькому голосу. Он знает, что к чему».
        Скрежет в передней комнате оказался как нельзя кстати. Прижимая бумаги к груди, Даллас повернул ручку и открыл дверь: тихий скрип потерялся на фоне шума от передвигаемых стульев. Даллас проскользнул через узкое отверстие и закрыл за собой дверь, повернулся и побежал к лесу позади дома.
        Он остановился, лишь когда углубился в лес на несколько ярдов, легкие болели от холодного воздуха.
        Даллас не успел схватить куртку, а спортивной одежды, которую дала ему Ники, явно недостаточно, чтобы долго продержаться на таком холоде.
        Он огляделся в поисках чего-нибудь, что можно использовать в качестве укрытия, но ничего подходящего не увидел. Даллас попытался взять себя в руки и стал просто дышать, вдох — выдох, заполняя ноющие легкие чистым горным воздухом, пока шум в ушах не стал утихать.
        Думай, Даллас. Ты же знал эти горы и леса, как свои пять пальцев.
        Он снова огляделся. На земле валялось много сломанных веток — жертвы прошлых штормов. Некоторые сосновые сучья можно использовать, чтобы соорудить простой шалаш, по крайней мере, как защиту от ветра.
        Он вложил бумаги обратно в конверт и засунул за пазуху, чтобы не потерять, пока будет строить себе укрытие.
        Через несколько минут Даллас уже сидел на корточках в шалаше из сосновых веток — наконец-то появилось время, чтобы отдышаться и подумать о злоумышленниках и их намерениях. Ники рассказала ему, что пытается внедриться в ближний круг Горной Пехоты, так что, возможно, они пришли проверить. То, что они проникли в жилище, зная о скором возвращении Ники, говорило о такой наглости, что Даллас начал сомневаться в состоятельности плана Ники по внедрению в группировку. О чем вообще думал Александр Куинн, когда отправлял ее на такое опасное задание?
        Холод, словно живое существо, ощупывал Далласа своими ледяными пальцами под одеждой. Даллас подобрал под себя ноги и обхватил себя руками, жалея, что не успел захватить куртку. Как долго он сможет продержаться на таком холоде?
        Даллас пытался высчитать, сколько времени прошло с тех пор, как он посмотрел на часы над камином в доме. Десять минут? Двадцать? Похитители сняли с него наручные часы, они забрали все, что как-то связывало его с внешним миром. Тогда Даллас потерял счет времени, не знал, день сейчас или ночь, иногда даже не помнил, кто он такой.
        Но сейчас Даллас точно знал, кто он и где находится. Еще он знал: если Ники вернется сейчас в свой домик, то наткнется на засаду. Он не мог этого допустить.
        Раздвинув сосновые ветви, закрывающие вход в его импровизированное укрытие, он поднялся на ноги и направился обратно к домику. Он не знал, что будет делать, но точно что-то предпримет, даже если это будет стоить ему жизни.
        —Не думаю, что опоссумы прячутся в пещерах, — донесся до Ники голос неизвестного мужчины.
        Она прижалась спиной к стене пещеры и попыталась дышать, как можно тише. Спрятаться было негде. Бежать некуда. Если бандиты обнаружат ее и узнают, зачем она здесь, ей ни за что не выбраться из Риверс-Энд живой.
        —Интересно, справились ли уже Крейг и Рэй с вагончиком. — В голосе Дела звучало скорее любопытство, чем беспокойство.
        С каким вагончиком? — удивилась Ники.
        —Ты уверен, что ее там нет? — спросил другой.
        —Ее смена закончилась в девять, а ты знаешь, Тревор заставляет свою команду работать еще минимум час, чтобы все сверкало чистотой. Она не появится дома еще час. У них достаточно времени, чтобы хорошенько все проверить.
        О, нет. Нет, нет, нет! Двое парней Дела обыскивают ее домик? Даллас наверняка уже мертв.
        —Вниз по горе есть одно местечко, думаю, прошлой весной я видел там гнездо опоссума. Хочешь посмотреть? — предложил Дел.
        —Пожалуй.
        Когда смолк хруст их шагов по листьям, Ники опустилась на землю и несколько раз глубоко вздохнула, успокаивая сердцебиение. О боже. Едва не попалась!
        Нужно добраться до домика и выяснить, что там, черт возьми, происходит. Ники поспешила вниз с горы к своему джипу, проклиная себя за то, что не положила телефон обратно на ночной столик. Она еще не настолько доверяла Далласу, чтобы оставить его одного со связью с внешним миром. Это недоверие только что сыграло с ней злую шутку.
        Она старалась не слишком гнать по дороге домой, не хватало еще заработать штраф за превышение скорости. Кто-то может задаться вопросом, почему она ехала именно по этой дороге, которая не ведет напрямую к ее дому. Или почему она была так взволнованна, когда ее остановили.
        Сняв ногу с педали газа, она попыталась сконцентрироваться на одной хорошей новости, которая сделовала из подслушанного разговора. Главарь вирджинской Горной Пехоты всерьез хотел взять ее своей личной сиделкой. Значит, она узнает, кто он, и у нее появится уникальная возможность выяснить, что именно группировка планирует в настоящее время. Если только Рэй и Крейг не нашли ничего компрометирующего в ее вагончике. Например, Далласа или тот конверт с сообщениями от Куинна.
        Дура, дура, дура! Зачем она хранила эти сообщения? Затем, что с ними она чувствовала себя не такой одинокой. Недостаточно убедительная причина, особенно сейчас.
        Когда Ники подъехала к домику, парковочное место перед ним было свободно. Однако это ничего не значило, понимала Ники. Рэй и Крейг жили не так далеко. Они запросто могли прийти сюда пешком, чтобы обыскать ее жилище.
        Нужно было ожидать чего-то подобного. Она была ужасным шпионом.
        Входная дверь оказалась запертой, когда Ники повернула ручку. Значит, у них были дубликаты ключей. От этой мысли у Ники побежали мурашки по коже. Она обязательно поменяет замок и будет следить, чтобы ключи всегда были при ней.
        Она отперла дверь и осторожно вошла в дом, на тот случай, если бандиты все еще внутри. В гостиной и на кухне горел свет. Ее домик стоял на отшибе, и Ники не просила Далласа не включать свет. Кто может здесь появиться?
        Как выяснилось, Крейг Лафферти и Рэй Бэттел, мрачно подумала она — и на мгновение ее охватил гнев. Что они возомнили о себе, если считают, что могут при желании вломиться в ее дом и рыться в вещах?
        Они преступники, Ники. Чего ты ожидала?
        Она нажала кнопку на маленьком черном пульте дистанционного управления, висящем на ее связке ключей. Большинство людей думали, что это блокировка для джипа. Но они ошибались. Эту хитроумную штуку придумали ребята из агентства «Врата», чтобы обнаруживать системы слежения и подслушивающие устройства. Если в доме есть жучок, это маленькое устройство его найдет.
        Ничего. Крейг и Рэй не установили подслушивающего устройства.
        Ники сунула ключи в карман и, сдерживая панику, обследовала вагончик, комнату за комнатой. Нужно сохранять спокойствие. Думать ясной головой.
        Стоит отдать должное парням — они действовали осторожно, не оставляя следов, но Ники заметила неочевидные признаки того, что кто-то побывал в ее домике. Расческа лежала не с той стороны раковины в ванной комнате, где обычно. В спальне дверь шкафа была плотно закрыта, а Ники оставляла ее зимой приоткрытой, чтобы тепло из комнаты проникало внутрь и согревало ее одежду.
        А хуже всего — в доме не было никаких признаков Далласа. Они нашли его? Схватили, чтобы пытать? Или увели в лес и убили?
        Стоп. Перестань думать о худшем. Просто продолжай поиски.
        Ники вошла в кухню и осмотрелась. Один из стульев стоял не на своем месте, но никаких следов борьбы — ни здесь, ни где-либо еще. Это ведь хороший знак? Даллас не в лучшей форме, но он не сдался бы без боя.
        Может, они и не нашли Далласа. А сообщения от Куинна? Затаив дыхание, она проверила нишу между холодильником и шкафом. Ее сердце упало. Конверта не было.
        Все кончено. Ее пребывание в Риверс-Энд завершилось, пора сматывать удочки и уносить ноги назад в Теннесси, если у нее есть время добраться туда живой.
        Ники умела путешествовать налегке, и сейчас был определенно один из тех моментов, когда скорость важнее, чем тщательность. Она схватила из шкафа рюкзак и бросила туда несколько смен белья и несколько пар прочной обуви. Босоножки на высоких каблуках останутся в шкафу вместе с купленным к ним дорогим платьем.
        В багажнике джипа лежала аптечка, а в бардачке набор универсальных инструментов. В сумочке — швейцарский армейский нож. Ники схватила кое-какую еду из шкафа и упаковку бутилированной воды из холодильника.
        Этого должно хватить, чтобы к восходу солнца благополучно добраться до Пургатори, штат Теннесси.
        Звук открывающейся задней двери заставил ее вздрогнуть. Ники обернулась, готовая использовать упаковку из шести бутылок воды как оружие. В дверях стоял Даллас Коул, изможденный и бледный. Он дрожал, но губы медленно расплылись в улыбке, а на впалых щеках появились ямочки.
        —Ты как будто привидение увидела.
        —С тобой все в порядке? — Желание броситься в его объятия почти победило ее здравый смысл.
        —Я до смерти замерз — провел целый час, пытаясь придумать, как справиться с двумя здоровыми горцами, используя лишь мое блестящее остроумие и обаяние. А так у меня все отлично. — Он подошел к Ники и приложил ладони к ее лицу. Ники вздрогнула от его ледяных пальцев, но когда Даллас попытался убрать руки, она поставила бутылки с водой на стол рядом и накрыла его ладони своими, удерживая на месте.
        —Успел вовремя?
        —Да. — Он нахмурил брови. — Ты уже знала?
        —Что кто-то приходил сюда в мое отсутствие?
        —Да. Я был в кухне, когда услышал, как они вошли, но едва успел ускользнуть.
        —Пожалуйста, скажи, что взял конверт с собой. Его нет там, где я его оставила.
        Даллас отвел ладони от ее лица и, сунув руку под свитер, вытащил конверт.
        —Взял. Но тебе не следует хранить это в доме, Ники. Он был прав. Разве не то же самое она говорила себе по пути домой?
        —Я знаю.
        Она взяла конверт и направилась вниз по коридору к передней комнате. Даллас следовал за ней. Она положила конверт на полку над камином и наклонилась за спичками.
        —Ты собираешься их сжечь? — спросил Даллас тихо.
        —Давно надо было это сделать.
        Она бросила конверт на дрова в камине и чиркнула спичкой. Затем повернулась, чтобы проследить за реакцией Далласа. Он напряженно наблюдал за ее движениями.
        —Ты все еще дрожишь. Сядь перед камином и расскажи мне все, что произошло.
        Он подвинул к себе один из стульев и сел перед огнем. Дрова под полыхающим конвертом разгорелись. Ники придвинула стул и опустилась рядом с Далласом.
        Что-то изменилось в Далласе, пока ее не было. Ничего значительного или очевидного: едва уловимая перемена в том, как он сейчас держится. Как говорит и смотрит на нее.
        Она откашлялась.
        —У мужчин, которые вошли в дом, был ключ, верно?
        —Да. Я даже подумал, что это ты, но было еще слишком рано.
        —Значит, они сделали дубликат моих ключей.
        —Разумеется.
        Она вздохнула:
        —Ублюдки.
        —Ты должна была знать, что такая возможность существует. Ты работаешь под прикрытием и пытаешься внедриться в их круг. Они не могли не проверить тебя. Может, это хороший знак.
        Тепло камина, казалось, делало свою работу: дрожь Далласа утихла, и его бледное лицо начало принимать здоровый цвет.
        —Это хороший знак, — согласилась она, вспомнив пережитое в пещере. — На самом деле, я думаю, что знаю, почему они приходили.
        —Кроме того, чтобы попытаться узнать, не затеваешь ли ты чего?
        —Ну, это очевидно. Я имею в виду, есть причина, почему они делают это сейчас.
        —Что-то изменилось, верно? — Даллас прищурился и посмотрел на нее.
        —Да. Видишь ли, когда я забирала сообщение из тайника, услышала приближающихся мужчин. И спряталась. Как оказалось, правильно сделала.
        —Кто-то, кого ты знаешь?
        —Кто-то, кто может быть ключом к информации, которую я должна раздобыть. — Ники взяла кочергу и пошевелила дрова. — Его зовут Дел Макклинток, и он связующее звено между мной и главарями Горной Пехоты.
        —Насколько связующее? — Во взгляде Далласа читалось беспокойство.
        —Ну, мы не спим вместе, если ты об этом.
        —Но вы встречаетесь.
        Она вздохнула, откинувшись на спинку кресла.
        —Это сложно. Мы ходили несколько раз на свидания. Пару раз целовались. Я сказала ему, что недавно пережила болезненный разрыв и не хочу торопиться.
        —Целовались?
        —Пару раз. Думала, может, это заинтригует его — женщина, которая не прыгает к нему в постель, как только он посмотрит в ее сторону.
        —Это интригует, — согласился Даллас. — Но насколько терпелив этот парень?
        Ники снова вздохнула:
        —Не очень. Но я не маленькая девочка. Я смогу справиться с Делом. И, судя по всему, у меня получается даже лучше, чем я надеялась.
        —Откуда такая уверенность?
        —В пещере я слышала, как Дел сказал тому, другому, что его босс очень заинтересован во мне.
        —О чем ты?
        —Думаю, я наконец-то получу то, ради чего приехала сюда. Если я прошла тест, они наймут меня в сиделки, чтобы я присматривала за этим мужчиной. — Она улыбнулась, разрываясь между эйфорией и ужасом. — Уже скоро я выясню, кто на самом деле возглавляет вирджинскую Горную Пехоту.
        Глава 9
        Даллас понимал, что это значительный поворот в ее тайной операции. Горная Пехота пыталась выстроить сложный преступный синдикат под видом доморощенных милиционных формирований[3 - Так называемый организованный резерв Вооруженных сил США (Национальная гвардия США).], — любой, кто работал в штаб-квартире ФБР, знает, какая удача внедрить кого-то внутрь группы, кто будет поставлять жизненно важную информацию людям со связями, таким как Александр Куинн; пусть он сейчас и гражданский человек, но по-прежнему сохранил связи с людьми в системе правосудия США.
        Ники может принести колоссальную пользу, но это смертельно опасно.
        —Ты можешь вляпаться в такое, из чего уже не выбраться, — наконец произнес Даллас.
        —Знаю. Внедриться в банду — это не поездка к морю. Но именно для этого я здесь.
        —Ты не представляешь, на что они способны. Даже я не знаю, на что они способны, а я несколько недель был их невольным гостем.
        Ники положила свою теплую ладонь ему на руку.
        —Знаю. Но я так далеко продвинулась. И должна довести дело до конца. О чем ты думаешь? — Голос Ники был таким же сексуальным, как ее прикосновение, соблазнительным безо всяких усилий. Даллас начинал сдаваться под нарастающим приливом желания.
        Он не решался сказать ей, о чем на самом деле думает. Поэтому остановился на том, что вертелось у него в голове, прежде чем прикосновение Ники разожгло огонь у него внутри.
        —Думаю, Голубая Пехота не сильно отличается от парней, с которыми я вырос в Кентукки.
        Ее голубые глаза слегка сузились.
        —Полагаю, что нет. Я сама знаю несколько таких. Там, в Теннесси.
        —Они злые. Но они также далеко не так умны, как полагают. Надеюсь, мы сможем использовать это против них.
        Ники опустила руку.
        —Мне удалось оставить сообщение для Куинна.
        —Как скоро, ты думаешь, появится его человек?
        —Не знаю, — призналась она. Внезапно ее глаза округлились. — Ох. Я забыла. — Ники полезла в передний карман джинсов и вытащила несколько сложенных листов бумаги. — Куинн оставил мне сообщение, но из-за Дела и его друга я забыла об этом. — Она развернула бумаги и быстро просмотрела их.
        —Что это? — спросил Даллас.
        —Это, э-э, кое-какие заметки. — Она бросила на него быстрый взгляд.
        —Обо мне?
        Она кивнула.
        —Куинн не уверен, на чьей ты стороне.
        —И ты мне это говоришь?
        —Я уверена, что ты на моей стороне. Иначе я бы сказала ребятам из Горной Пехоты, где тебя найти.
        —Бессердечная, — пробормотал он, как ни странно, ничуть не оскорбившись.
        —Заработала бы несколько положительных очков, правда? — Ники одарила его быстрой улыбкой, от которой у Далласа внутри все сжалось.
        Может, она намного лучше подготовлена иметь дело с бандой, чем он думал.
        —Что-нибудь еще от Куинна?
        —Он сказал, чтобы я полагалась на собственное суждение.
        —Видимо, он тебе доверяет.
        —Он знает мою историю. Я позабочусь о себе. И выкручусь.
        —Твою историю?
        —Долго рассказывать.
        —У нас достаточно времени, пока мы ждем ответа от твоего босса насчет компьютерного оборудования. — Даллас снова сел перед камином и похлопал по пустому стулу рядом. — Давай. Время для историй. Я слишком взвинчен, чтобы пойти спать. А ты?
        Она улыбнулась и села на стул рядом с ним.
        —Только если ты расскажешь свою.
        Он пренебрежительно махнул рукой:
        —Начинай ты: жила была маленькая девочка по имени Ники Север.
        —Джемисон.
        Даллас покосился на нее:
        —Джемисон Север?
        Ее губы скривились.
        —Ники Джемисон. Вообще-то Николетт.
        —Красивое имя.
        —Спасибо. Я не имею никакого отношения к его выбору.
        —А кто?
        Она положила голову на спинку кресла.
        —Моя мать. Андреа Джемисон. Ей было всего семнадцать, когда я родилась. Я не знала отца и, честно говоря, не очень верю историям, которые она мне о нем рассказывала.
        —Почему нет?
        Ники закрыла глаза.
        —Потому что восемнадцатилетний парень из Ридж-Каунти, штат Теннесси, не может быть одновременно астронавтом, гитаристом в рок-группе и следующим Биллом Гейтсом.
        —У твоей мамы были большие мечты.
        —Да. — Ники повернула голову и открыла глаза. — Иногда слишком большие.
        —Что она думает о твоем новом задании?
        Улыбка Ники исчезла.
        —Она погибла, когда мне было шестнадцать. Вождение в нетрезвом виде. Она убила себя и семью из четырех человек после того, как выпила лишнего в Таверне «Виски-Роуд».
        Даллас поморщился:
        —Мне очень жаль.
        —Она просто не умела держать себя в руках. — Ники вздохнула. — Черт, она даже не пыталась.
        —Что с тобой случилось после этого?
        —Ничего. Провозгласила себя эмансипе. Я уже работала в закусочной в Биттервуд, и хозяйка, Мэйси, позволила мне жить в комнате над закусочной, пока я не окончу школу. — Тоскливая улыбка говорила о горьких воспоминаниях. — Мэйси предложила мне остаться с ней и ее семьей, но я хотела убраться из Ридж-Каунти. Поэтому уехала, как только смогла.
        —Куда ты пошла?
        —Прямо к чертям собачьим. — Ники рассмеялась, но он не услышал особого веселья в ее голосе. — Как насчет тебя? Как ты попал из Кентукки в штаб-квартиру ФБР?
        —Чудом.
        Она толкнула его локтем:
        —Вы пытаетесь уйти от ответа, мистер Коул?
        Да, немного. В его прошлом было много, о чем он предпочел бы не вспоминать, в том числе, как почти не разрушил свою жизнь.
        —Я просто не люблю говорить о прошлом.
        Он поднялся и подошел к окну возле двери. Немного раздвинул занавески — достаточно, чтобы посмотреть на залитый лунным светом двор, не показывая своего лица. Даллас не заметил на улице никаких признаков движения, но недавнее вторжение в дом оставило чувство настороженности и беспокойства.
        —Что там произошло? — спросила Ники, подойдя к нему.
        Даллас повернулся. Она стояла в нескольких футах от него. Огонь бросал красные отблески на ее темные волосы, кожа приняла теплый золотистый оттенок.
        —Там? — спросил он.
        Ники подошла ближе, остановилась всего в нескольких дюймах.
        —Ты изменился, — ее голос чуть понизился, — стал опаснее.
        Он мрачно улыбнулся. Ники даже не представляла, насколько близка к правде. В его жизни был период, когда он действильно чуть не превратился в опасного парня. Несколько шагов в неверном направлении — и он мог бы кончить так же, как и его продажные и безжалостные братья, и вести нехорошую жизнь в суровых горах Кентукки.
        Он солгал, когда сказал, что у него не осталось семьи в Кентукки. Там были его братья. Но он не виделся с ними много лет. Сознательно.
        —Я плюшевый мишка, — сказал он.
        —Нет. Это не так, — рассмеялась Ники и прижала ладонь к его груди, будто хотела почувствовать сердцебиение. Его пульс подпрыгнул в ответ на ее прикосновение.
        —Ты права. Я могу быть очень опасным, если захочу. — Он накрыл ее руку своей ладонью, прижимая к тому месту, где билось сердце. — Я просто много лет пытался подавить это желание.
        —И теперь ты хочешь? — Голос Ники стал ниже. Мягче.
        —Не хочу. Но могу, если придется. Вот что я сегодня вспомнил. Там.
        По-видимому, в нем все еще оставалось что-то от тех неумолимых, ничего не прощающих гор. И возможно, это поможет ему выбраться из Риверс-Энд живым.
        Пальцы Ники нежно скользнули по его щетинистому подбородку.
        —Я когда-нибудь говорила, что меня тянет к опасным парням?
        —Нет. — Он наклонился к ней ближе. — Но не могу сказать, что я удивлен.
        Ники поднялась на цыпочки, прижалась своими мягкими губами к его губам. Он обнял ее, притянул к себе, провел пальцами вдоль ее позвоночника, по линии талии, изгибу бедер. Ники тихонько застонала, провела пальцами по его волосам и посмотрела на него пьяными от страсти глазами.
        —Как бы я этого ни хотела, не думаю, что мы должны это делать.
        Он хотел возразить. Уже открыл рот. Но кусок горящей древесины вдруг с треском рассыпался, и Даллас вспомнил, насколько небезопасно их обиталище. Эта ночь в лучшем случае короткая передышка в предстоящей борьбе за жизнь. Они не могут позволить себе быть безрассудными.
        —Сегодня ты спишь на кровати, — предложил Даллас, отодвигаясь от Ники на безопасное расстояние.
        —Ты все еще слаб, — сказала она.
        —Нет, — заверил он, — уже нет.
        —Хорошо. Постарайся немного поспать. — Она повернулась и пошла вниз по коридору.
        Даллас чуть было не пошел за ней, даже сделал несколько шагов к ее двери, но повернул к дивану. Он нашел постельное белье в шкафу в коридоре, постоял у закрытой двери спальни. Услышав легкое движение за дверью, представил, как Ники готовится ко сну. Снимает джемпер и джинсы, расстегивает бюстгальтер…
        Даллас заставил себя вернуться в переднюю комнату. Разложил диван, снял свитер и лег на спину на диван, наблюдая за игрой света и тени на деревянных потолочных балках.
        Ей нужна твоя помощь, напомнил он себе. А тебе нужна она.
        Ники несколько дней соглашалась на две смены в закусочной, отчасти стараясь порадовать Тревора и в надежде наткнуться на Дела Макклинтока.
        Ее вторая смена закончилась, Дел или кто-то из его парней не появились в закусочной, и Ники забеспокоилась. Может, они нашли в вагончике то, что заставило их притормозить, но этого не может быть. Она собрала всю грязную одежду Далласа и выбросила ее в мусорный контейнер в близлежащем городке в первый же день, когда поехала на работу в утреннюю смену. Единственным компроматом могли быть записки от Куинна и Даллас Коул.
        После окончания вечерней смены она снова припарковалась за хозяйственным магазином и направилась в горы к тайнику, не очень ожидая найти сообщение так скоро. Но условный сигнал на месте. Агент X приходил.
        Ники достала пачку бумаг из ниши в пещере и просмотрела их, подсвечивая фонариком. Сообщение Куинна состояло из указаний, следуя которым Ники пришла к поваленной сосне в пятидесяти ярдах к северу от пещеры. Под сосновыми ветками был спрятан большой рюкзак.
        Внутри рюкзака лежал новый портативный компьютер и оборудование, которое она не смогла идентифицировать. Но Даллас Коул сможет, она не сомневалась.
        Ники спустилась с горы, убедилась, что за ней никто не наблюдает, подойдя к машине, сунула рюкзак под пассажирское сиденье и поехала к вагончику.
        Когда она притормозила на перекрестке, позади нее раздался громкий гудок. Взглянув в зеркало заднего вида, Ники увидела «шевроле-сильверадо»[4 - Полноразмерный пикап.] Дела.
        Черт побери! Дверь водителя открылась — из пикапа вылез Дел и направился к ее джипу. Ники заглушила мотор и вышла к нему.
        —Ты до чертиков меня напугал, Дел Макклинток! — Ники смягчила слова улыбкой.
        Он рассмеялся:
        —Мне нравится держать тебя в напряжении, милая!
        —Где ты был? Я надеялась увидеть тебя в закусочной. — Ники подошла к нему, поиграла с застежкой-молнией на его куртке. — Тебе не нравится, как я готовлю?
        —Я люблю твою стряпню, дорогуша. И ты это знаешь.
        —Ты уезжал из города?
        —Мне нужно было кое с кем встретиться.
        Ники обиженно взглянула на него:
        —С девушкой?
        —Нет. Это бизнес.
        —Хорошие новости?
        —Вполне вероятно. Как ты смотришь на то, чтобы на какое-то время уйти из этой закусочной? Поработать где-нибудь еще?
        —Зависит от того, где. — Подавив отвращение, она положила руки ему на плечи.
        —Я ведь рассказывал тебе о моем друге, который не очень справляется с диабетом?
        —Верно. Ты говорил, что ему даже придется отправиться в больницу на какое-то время, если он не сможет понизить уровень сахара в крови.
        —Он отказывается ехать к врачам. Его отец попал в больницу несколько лет назад с переломом руки и умер через два дня. Он и близко к больнице не подойдет.
        —Если он не сможет отрегулировать уровень сахара в крови, то все равно там окажется, хочет того или нет, — сурово произнесла Ники.
        —Вот тут-то ты и появишься, милая. — Он погладил ее по щеке тыльной стороной ладони. Ники едва не передернуло. Она сдавала в этой игре, а ведь когда-то могла исполнять роль послушной подружки, и глазом не моргнув.
        За последние несколько лет многое изменилось. Включая ее саму.
        —Ему нужна личная медсестра, наверное, это так называется.
        —Я не медсестра, — поправила Ники, надеясь, что это не изменит его решения.
        —Почти. Ты ведь знаешь, как проводить лечение? Контролировать его состояние. Готовить еду, которая поможет ему держать сахар под контролем. Не так ли?
        —Это я могу делать, — кивнула она, одновременно взволнованная и испуганная.
        —Он хочет встретиться с тобой. Если ты ему понравишься, он тебя возьмет. — Дел улыбнулся ей. — Он очень щедро платит, малышка. И если ты будешь хорошо делать свою работу, он не забудет, что именно я рекомендовал тебя.
        —Это важно?
        —Да. — Дел притянул ее в свои объятия и прижался губами к ее уху. — Очень важно.
        Ники отстранилась, чтобы взглянуть на него.
        —Тогда я буду стараться.
        Дел нежно поцеловал ее.
        —Я знаю, милая. — Он кивнул на ее джип. — Торопишься домой?
        —Завтра я выхожу с утра, хотя сегодня отработала две смены. Совсем измоталась. В другой раз, ладно?
        —Ловлю тебя на слове.
        —Когда у меня будет собеседование с твоим другом? Он тихо рассмеялся.
        —Собеседование?
        —Это ведь работа, правильно?
        —Да, это работа. — Его улыбка исчезла. — Завтра ты опять работаешь в две смены?
        —Нет, в полдень освобожусь.
        —Посмотрю, смогу ли я договориться о встрече после обеда. — Дел поцеловал ее долгим, ласковым поцелуем, у Ники по коже побежали мурашки. — Я позвоню завтра.
        —Буду ждать. — Она вырвалась из объятий Дела и одарила его улыбкой — которая, надеялась Ники, не выдавала ее отвращения, — и поспешила к своему джипу.
        Добравшись до вагончика, Ники все еще дрожала. Но изо всех сил старалась излучать спокойствие, когда внесла рюкзак с компьютерным оборудованием в дом.
        Даллас, стоя перед камином, повернулся и хмуро посмотрел на нее.
        —Ты задержалась почти на час.
        —Не знала, что передвигаюсь по расписанию, — отрезала она.
        —Не думаешь, что у меня есть право беспокоиться за тебя, учитывая типов, с которыми ты водишь компанию?
        Если бы только это. Ники все еще ощущала руки Дела Макклинтока на своей спине, его губы на своих. Она чувствовала себя грязной.
        Даллас подошел к ней, положил ладонь ей на щеку.
        —Ты в порядке?
        От его прикосновения что-то внутри у Ники сломалось, она бросилась в объятия Далласа, уткнувшись горячим лицом в изгиб его шеи. Он крепко обнял ее.
        Он обхватил ее лицо обеими ладонями и заставил Ники взглянуть на него.
        —Что-то случилось? В ответ она поднялась на цыпочки и прижалась губами к его губам.
        Глава 10
        Язык Ники переплелся с его, и Даллас вдруг ощутил вкус страха. Она потянула за край его свитера, ее руки скользнули вверх по его плоскому животу, и Даллас почувствовал испуганную дрожь в ее пальцах.
        Он схватил Ники за руки и отстранился, глядя в ее блестящие глаза.
        —Что случилось?
        Ее взгляд переместился ему на грудь.
        —Много всего.
        Он усадил Ники в кресло у огня и опустился на корточки перед ней.
        —Начнем с самого начала. Почему ты так поздно вернулась домой?
        —Я решила проверить тайник и нашла там инструкцию агента Х, как найти это. — Она махнула рукой на рюкзак, который оставила на журнальном столике.
        —Агент X? — спросил Даллас, подходя к рюкзаку. Ники смущенно улыбнулась.
        —Я не знаю его настоящего имени. Даже не знаю, как он выглядит.
        Даллас расстегнул молнию на рюкзаке. Внутри он нашел ноутбук и аксессуары, которые соответствовали его списку, приложенному к письму.
        —Куинн очень быстро раздобыл все нужное.
        Он оставил компьютерную аппаратуру лежать в рюкзаке, несмотря на острое, зудящее желание подключить ее и начать работу.
        —Почему у меня такое ощущение, что это не все?
        —Потому что это так, — призналась Ники. — После того, как я забрала аппаратуру, Дел Макклинток остановил меня на перекрестке.
        —Он видел рюкзак?
        Ники покачала головой.
        —Я вышла из машины навстречу, чтобы он не видел.
        —Тогда что случилось?
        —Возможно, завтра у меня будет собеседование.
        —Собеседование?
        —Для новой работы. Медсестра для человека с диабетом. — Ники мрачно улыбнулась. — Это то, чего я ждала.
        Он положил руки ей на колени.
        —Тогда почему ты выглядишь такой напуганной?
        —Может, потому, что я напугана? — Она убрала его руки и встала, подошла к окну, затем обратно к камину. — Не знаю, почему Куинн думал, что я подхожу для этой работы. А может, так и есть. Раз солгал — навек лгуном стал, верно?
        Даллас схватил Ники за руку, останавливая ее нервные метания по комнате.
        —Если ты не хочешь этим заниматься, пусть Куинн найдет кого-то другого.
        —И три месяца работы коту под хвост, именно сейчас, когда все усилия вот-вот окупятся? — Ники решительно покачала головой. — Это нервы. Просто это стало неожиданностью, и я оказалась не готова.
        Глаза Ники сверкнули ожесточенным блеском, она была прекрасна.
        Ники кивнула в сторону рюкзака:
        —Как быстро ты сможешь это настроить?
        —Дай мне полчаса, — сказал он. Подавив в себе желание отговорить Ники от опасного плана, он взял технику, переданную для него Куинном, и приступил к работе.
        За тридцать минут куча гаджетов и проводков, которые были спрятаны в карманы рюкзака, в сочетании с мощным смартфоном превратились в руках Далласа в работающую систему выхода в Интернет. И Даллас торжественно провозгласил:
        —Мы готовы к работе.
        —Ура!
        —Технофобка, — пробормотал он со смехом. — Не знаю, как можно прожить здесь даже три дня без Интернета, не говоря о трех месяцах.
        —Ты ведь знаешь, что Куинн, скорее всего, предусмотрел возможность контролировать все, что ты будешь делать на сервере?
        Даллас поднял глаза, удивленный ее серьезным тоном.
        —Значит, он так ведет дела?
        —Бывший церэушник, — ответила Ники.
        —Я все проверю.
        Существовало несколько способов установки программы слежения, и пара других трюков, о которых обычному пользователю ни за что не догадаться.
        Но Даллас был не простой пользователь.
        —Я еще посижу пару часов. — Он посмотрел на Ники, отметив темные круги у нее под глазами. — Иди в кровать. Тебе нужно поспать. Разве у тебя не утренняя смена?
        —Да, — улыбнулась Ники. — Ты уверен, что не хочешь оставить это до утра?
        —Абсолютно. Ты сегодня снова спишь в кровати. Я лягу здесь, когда закончу.
        Она помедлила, долго смотрела на него своими голубыми глазами.
        —Спасибо.
        —За что?
        —За то, что с тобой я чувствую себя не такой одинокой. — Она улыбнулась ему, потом повернулась и быстро вышла из комнаты.
        Даллас вздохнул, подавив мощное желание последовать за Ники в спальню.
        Он проверил некоторые наиболее очевидные места в системе, где Куинн и его компьютерщики могли спрятать регистратор работы клавиатуры, и ничего не нашел. Однако, копнув глубже, обнаружил программу, которая абсолютно точно была разработана для того, чтобы отслеживать все, что он делает на компьютере.
        Удалить ее достаточно просто, но Даллас не из тех, кто выбирает легкие пути. Вместо этого он слегка переделал программу так, чтобы все, что будет получать Куинн, выглядело бы бессмыслицей.
        Спустя час досконального изучения он нашел еще одну программу слежения, быстро справился и с ней, затем принялся за работу.
        Прежде чем уехать в закусочную сегодня во второй половине дня, Ники дала ему список имен, которые она собрала во время своего пребывания в Риверс-Энд. Дел Макклинток стоял первым в списке, поэтому Даллас начал с него.
        Простой поиск в Интернете не дал ничего интересного, но поисковые машины — это для детей. След есть у каждого. Главное выяснить, где искать. И одна из самых полезных вещей, которые Даллас узнал в классах по кибербезопасности, которые посещал пару лет в ФБР, — это где именно нужно искать.
        У вины вкус пепла — такой же прокуренный и горький. Запах обжигал ей нос и щипал глаза, и слезы горячими струйками стекали по щекам.
        Она сделала свою работу. Теннессийское Бюро Расследований действовало по ее наводке, по информации, которую она получила от Джеффа Бервелла.
        Теперь нужно выяснить, как попрощаться с Джеффом и детьми, не говоря им правды, — она никогда не была простой домработницей. Она была шпионкой.
        —Они не узнают, кто дал информацию, — заверил ее куратор Мартин Фридман, когда они встретились в придорожном кафе за городом.
        —А что потом? — поинтересовалась она, чувствуя внутри странную пустоту.
        —Потом у тебя будет новое задание. Ты очень ценный сотрудник. Начальство этого не забудет.
        Она могла гордиться собой, но чувствовала только отвращение.
        В доме было тихо. Джефф уехал в город навестить мать, которая прибаливала в последние дни. Дети спали наверху в своих комнатах. Ники пыталась читать, но мысли постоянно возвращались к ее работе. Она почти чувствовала запах пепла, запах сожаления. Она выпрямилась, открыла глаза.
        Это было не сожаление. Это был пожар.
        Тьма снаружи озарилась жутким светом. Ники бросилась к окну и отдернула занавеску. Сердце замерло от ужаса, когда она увидела, как языки пламени подбираются к дому, заполняя все вокруг густым дымом.
        Зима была сухой. Слишком сухой.
        Когда она направилась к лестнице, открылась входная дверь и Джефф Бервелл ворвался внутрь — с дикими глазами, лицо и одежда испачканы сажей.
        —Дом в огне! — закричал он, торопясь мимо нее вверх по лестнице.
        Ее колени подогнулись, сердце колотилось от страха, и она схватилась за спинку кресла-качалки.
        —Ники! — позвал Джефф с верхней части лестницы.
        Но пламя уже взвилось вверх, окружая ее.
        —Ники?
        Ники проснулась с криком, резко села в постели, сердце бешено стучало.
        Кровать чуть прогнулась, и сильные руки обняли Ники, притягивая ее к себе.
        —Все хорошо, — прошептал голос Далласа ей на ухо. — Это просто сон.
        Она прижалась лбом к изгибу его шеи, глотая воздух, пока сердце не успокоилось.
        —Это был не сон.
        —Сон. Все в порядке. — Он запустил пальцы ей в волосы, отводя ее голову назад. Ники посмотрела на него снизу вверх в тусклом полумраке спальни и отметила решительный взгляд его темных глаз. Мой рыцарь, подумала Ники, подавив улыбку.
        —Я в порядке, — заверила она, но Даллас не выпускал ее из объятий.
        —Ты громко стонала.
        —Ты сам сказал, это просто сон.
        Его прикосновение обжигало.
        Она отодвинулась, поднялась с кровати и подошла к окну. На мгновение ей почудилось, что мир снаружи тоже охвачен огнем, как в ее сне.
        —Ты сказала, это не сон. Что ты имела в виду?
        —Ничего. Наверное, я просто не до конца проснулась.
        —Ну же, Ники. Ты что-то недоговариваешь.
        —Мне приснился пожар. Тот, в Теннесси.
        —Когда ты работали на ТБР?
        Она кивнула:
        —Я встретилась с моим куратором, и он сказал мне, что задание выполнено. Они раскрыли заговор, и я могу оставить ферму Бервелла в ближайшее время.
        —Ты спасла жизни.
        —Я предала людей, которые мне доверяли. — Она повернулась к окну, вспоминая свою встречу с Делом Маклинтоком. — Кажется, это у меня особенно хорошо получается.
        —Ты сожалеешь, что приехала сюда и взялась за это задание?
        Ники покачала головой:
        —Нет. Дел Макклинток не Джефф Бервелл. Он очень плохой парень. Бандиты, с которыми я сейчас имею дело, заслуживают всего, что получат.
        —Но тебя что-то беспокоит.
        Ники прижалась лбом к холодному оконному стеклу.
        —У них есть жены, подружки, дети. Большинство их женщин полностью зависят от своих мужчин. Некоторые из них едва умеют читать и писать. Лишь у немногих есть профессиональные навыки, которые помогли бы им изменить свою жизнь к лучшему.
        —И поэтому их мужчинам все должно сходить с рук?
        —Конечно нет. — От ее дыхания на окне появилось запотевшее пятно. Ники подняла руку и вытерла его. — В этой игре просто нет победителей.
        Даллас подошел к Ники сзади, обнял и прижался щекой к ее виску.
        —Нет, думаю, что нет.
        Она прижалась к нему, успокаиваясь.
        —Как продвигается операция «Компьютерный мастер»?
        —Все настроено.
        Она взглянула на часы. Только полночь.
        —Быстро.
        —Я собрал всю систему так, чтобы ее легко можно было спрятать в считаные секунды, покажу тебе завтра, на случай, если тебе придется быстро заметать следы.
        Хорошая идея, подумала Ники, учитывая недавнее вторжение в дом.
        —Ты уверен, что технотроглодит вроде меня справится?
        Он засмеялся ей в ухо:
        —Да.
        Они замолчали, глядя в окно на лес, им было хорошо вдвоем.
        Вдруг резкий стук в дверь разрушил эту тихую гармонию.
        Ники рывком высвободилась из объятий Далласа.
        —Кто-то у двери. Тебе нужно спрятаться. Немедленно.
        —Я должен спрятать компьютерное оборудование.
        —Хорошо, спрячь.
        Они перешли в гостиную, стук не прекращался.
        —Поторопись, — прошептала она, но Даллас упаковывал оборудование в рюкзак.
        —Куда положить? — шепотом спросил он, застегивая молнию на рюкзаке.
        —В подвал.
        Он бросил на нее странный взгляд, от которого щеки Ники зарделись, когда она вспомнила свой последний визит в подвал. Но Даллас перекинул рюкзак через плечо и зашагал вниз по коридору.
        Стук в дверь становился все громче.
        —Ники! — Голос снаружи принадлежал Кейту Пикетту. Он казался пьяным и напуганным.
        —Иду! — крикнула она, прислушиваясь к звуку закрывающейся двери в подвал. Услышав мягкий щелчок, она поспешила к входной двери и повернула ключ в замке.
        Кейт был бледным и жалким, с красными воспаленными глазами, на джинсах кровь.
        —Я, наверное, убил ее, — невнятно сказал он.
        Сердце Ники екнуло.
        —Кейли?
        —У нее повсюду кровь. Я даже не сильно ударил ее.
        —Где она?
        Ники напряглась, пытаясь собраться с мыслями.
        Нужны медикаменты. Придется обойтись аптечкой в ванной комнате.
        —В грузовике!
        Ники посмотрела на него в ужасе.
        —Ты привез ее сюда?
        —Она умирает и твердит, ты знаешь, что делать.
        Это чудо, что они добрались сюда живыми по горной дороге, учитывая, насколько пьян был Кейт.
        —Я только возьму аптечку.
        Она поспешила в ванную, окинула ее быстрым взглядом, убеждаясь, что Даллас не оставил улик. Ее сердце екнуло, когда она поняла, что на диване лежат дополнительные подушки и одеяла, но отмахнулась от тревожной мысли. Кейт пьян и ничего не заметит.
        Ники схватила аптечку и последовала за Кейтом к его видавшему виды внедорожнику. Пассажирская дверь была открыта, на сиденье, согнувшись, сидела Кейли: ее рвало. Крови было много — на хлопчатобумажном платье, она текла вниз по ногам на подножку автомобиля.
        Лицо Кейли было в синяках, губы окровавлены. Сукин сын избил ее.
        —Ты ударил ее в живот? — вскричала она на Кейта.
        —Нет, клянусь, что нет.
        —Он этого не делал, — прохрипела Кейли между приступами рвоты.
        Выбора не было. Ники достала телефон и набрала 911.
        Кейт схватил ее за руку, пытаясь вырвать сотовый:
        —Какого черта ты делаешь?
        Ники отдернула руку.
        —Спасаю ей жизнь. И твою задницу от камеры смертников. — Она услышала, как ответил диспетчер, и быстро назвала свой адрес. — У меня раненая беременная женщина, у которой кровотечение, — сказала Ники, ее взгляд упал на лужу набежавшей на гравий крови под ногами Кейли. Сердце Ники ушло в пятки, когда она открыла аптечку и вытащила пару хирургических перчаток. — Направьте сюда скорую помощь, немедленно!
        Глава 11
        Сирена прогудела и затихла, и над подвалом, где прятался Даллас, воцарилась тишина. Не имея возможности определить, сколько времени прошло, Даллас запаниковал.
        Крики мужчины были слышны даже внизу, но вскоре стихли. Потом сирены. Они смолкли на несколько минут, потом снова взвыли и постепенно удалились.
        Даллас ждал. Он был уверен, что прошло больше часа, когда наконец послышался скрип половиц над головой. Шаги приблизились, затем дверь в подвал открылась.
        —Можешь выходить, — сказала Ники.
        Он поднялся по ступенькам, Ники прислонилась к стене напротив: под глазами фиолетовые тени, на джинсах, свитере и на руках — кровь.
        Даллас оглядел ее, пытаясь понять, откуда кровь, но не заметил никаких травм.
        —Ты в порядке? — спросил он, сердце болезненно забилось в груди.
        Ники посмотрела на свои окровавленные руки.
        —Мне нужен душ.
        —Чья это кровь?
        —Женщины, которую я знаю. Она была беременна.
        —Была?
        —Была, но не представляю, что это еще возможно. — Ники прошла по коридору в ванную комнату, оставив дверь открытой.
        Даллас последовал за ней, остановился на пороге: Ники тем временем открыла кран и мыла руки в раковине.
        —Выкидыш?
        —Типа того.
        —Что это значит?
        Ники намылила руки до самых локтей — розовая пена капала в раковину.
        —Муж бьет ее. Он не признается, но думаю, он ударил ее в живот сегодня вечером.
        —Сволочь!
        Она мрачно кивнула:
        —Теперь это проблема шерифа.
        —Я слышал сирены.
        —Это была машина скорой помощи. Помощники шерифа приехали с мигалками, но без сирен. — Она смыла мыльную пену и, нахмурившись, внимательно рассматривала руки. Потом взяла мыло и снова их намылила.
        —Только этого тебе не хватало. Копы, рыскающие вокруг?
        Она снова смыла пену.
        —Я надеюсь, они не будут обвинять меня.
        —Почему они пришли к тебе?
        —Я говорила тебе, что постаралась создать себе репутацию человека, к которому можно обратиться, если кому-то из Горной Пехоты понадобится медицинская помощь.
        —Ты смогла ей помочь?
        —Я не дала ей впасть в шоковое состояние. Успокоила ее. Но я не могу остановить маточное кровотечение в домашних условиях. — Ники вытерла руки полотенцем и повернулась к Далласу. — Сукин сын знал, что она беременна. Он сделал ей ребенка, а потом забрал его у нее. — Губы Ники задрожали от ярости.
        —Полагаю, ты не в первый раз имеешь с ними дело?
        —Я пыталась помочь нескольким женщинам. — Ники прошла мимо него в коридор, а затем в свою спальню. — Иногда мне кажется, это безнадежное дело. Никто не уважает и не ценит их. Даже они сами. — Она открыла ящик комода и достала смену белья. — Некоторые из них едва умеют читать и писать. Есть такие, кто подсел на метамфетамин или героин. Их дети рождаются с наркотической зависимостью.
        —Бедность безжалостна.
        —Это не просто бедность. Это такие люди. Больные, жестокие, властолюбивые мерзавцы, которые называют себя Горной Пехотой. — Она яростно захлопнула ящик, так, что закачалось зеркало на стене. — Я и раньше знала людей из вооруженных формирований. Некоторые из них искренне хотели быть готовыми защищаться в случае иностранного вторжения. Другие были просто идиотами с оружием, которые искали повод поиграть в солдат. Но Горная Пехота отличается от всех. Это бандиты, которые пытаются оправдать свои преступления, прикрываясь патриотизмом. Меня от них тошнит.
        —Скажи мне, что я могу сделать, — тихо спросил Даллас.
        —Здесь ты не поможешь.
        —Я не о Горной Пехоте. Я говорю о тебе. Что я могу сделать для тебя?
        Губы Ники задрожали, и она покачала головой:
        —Я в порядке.
        Он ей не поверил, взял за руку и, потянув к себе, обнял. Она не сопротивлялась.
        —Ты испачкаешься кровью…
        —Я ее отмою.
        —Я не знаю, повлияет ли это на их планы в отношении меня. Надеюсь, что нет, но, возможно, придется поработать еще, чтобы восстановить их доверие.
        —Потому, что ты пыталась помочь одной из их подружек?
        —Потому, что я вызвала скорую. Они не хотят вовлекать какие-либо официальные службы. А парамедики позвонили в управление шерифа.
        —Ты соврала полицейским?
        —Нет. Я рассказала им обо всем, что этот подонок делал с Кейли, с тех пор как я живу в Риверс-Энд. Возможно, не стоило так поступать, но…
        —Молодец! Работать под прикрытием еще не означает продавать свою душу. — Он обхватил ее лицо обеими руками. — Иди прими душ. Я прослежу, чтобы мы провели эту ночь в безопасности.
        Пока Ники принимала душ, Даллас проверил замки и убедился, что вагончик заперт. Кроме гостиной в вагончике были ванная, кухня, спальня Ники и комнатка, которая использовалась как кладовая. Даллас изучал эту комнату, оценивая ее пригодность для установки компьютера, когда Ники вышла из душа и застала его там.
        Она надела легинсы и футболку с длинным рукавом и толстые носки.
        —Что ты ищешь?
        —Думаю освободить место для стола возле окна. Это обеспечит приличный прием сотовой связи для Интернета.
        —Дел сказал, что попытается устроить для меня собеседование во второй половине дня. Он позвонит, чтобы сообщить. Но думаю, я успею купить какой-нибудь стол в секонд-хэнде в Абингдоне. Пожалуй, подберу тебе кое-какую одежду.
        —Было бы неплохо, — признался он. — Но ты уверена, что у тебя будет время?
        —Время я найду, — твердо заявила она. — Я хочу, чтобы ты снабжал меня информацией, как только я вплотную займусь заданием.
        —Они считают, что ты бросишь свой вагончик?
        —Думаю, мне придется переехать к пациенту, чтобы постоянно ухаживать за ним.
        —Значит, ожидается, что дом будет пустовать. — Даллас нахмурился.
        —Вагончик стоит в глуши, далеко от всех дорог. Кроме того, я арендую этот домик, так что если уеду, люди решат, что заселился кто-то другой, — успокоила его Ники.
        —Как насчет хозяина? Он или она не станут задавать вопросы?
        —Хозяин вагончика Александр Куинн. Хотя это не так легко вычислить. Так что ты можешь оставаться здесь и заниматься компьютерной магией, когда я уйду.
        —Уверена, что твой переезд туда — хорошая идея?
        —О! — Ее улыбка исчезла. — Это необходимо. И сейчас самая подходящая ситуация.
        —Ну да, если сегодняшние события не изменят их планов.
        Ники кивнула:
        —Именно.
        —Тебе нужно поспать. Пойду заберу компьютерное оборудование из подвала. — Проходя мимо Ники, он остановился и коснулся ее щеки кончиками пальцев. — Надеюсь, с твоей подругой все хорошо. Когда ты выяснишь?
        —Городок маленький. Новости распространяются быстро. — Она чуть сжала его ладонь. — Спасибо. Не знаю, что бы я сделала, не будь тебя здесь сегодня.
        —Ты бы сделала то же самое, — с уверенностью ответил он. Такой человек, как Александр Куинн, не просто так выбрал Ники Джемисон, чтобы внедрить в Горную Пехоту, после того, как ни один из его оперативников не справился с задачей.
        Даллас поцеловал ее в лоб, разглаживая губами первые морщинки.
        —Спокойной ночи. — Он вышел из комнаты и направился в подвал.
        Стараясь не шуметь, Даллас снова установил оборудование и начал составлять список того, что хотел выяснить с помошью Интернета. Он обнаружил список членов Вирджинской Национальной гвардии — участников программы по борьбе с наркобизнесом. Среди них был Делберт Макклинток.
        Доступ к сети ФБР для Далласа был уже отрезан, но он знал лазейки в системе. Если правильно все сделать и не оставить следов, у него есть шанс добраться до самой вершины иерархической лестницы. Ну, почти до вершины. Помощник директора Филипп Крэндалл тоже еще не добрался до самого верха. Но разоблачение помощника директора еще как зачтется опальному рядовому сотруднику ФБР.
        Далласу нужны доказательства. Неоспоримые свидетельства того, что у Крэндалла есть план, который не имеет ничего общего с привлечением Горной Пехоты к суду. И время уже на исходе.
        Ники закончила свою утреннюю смену в закусочной, а Дел Макклинток все еще не позвонил. Ни один из парней Горной Пехоты не появился на завтрак, и это заставляло Ники нервничать. Новость о несчастье Кейли Пикетт уже облетела весь Риверс-Энд. Описания ее состояния варьировались от критического до стабильного, но все соглашались с тем, что Кейт Пикетт нанес ей травмы, а Ники спасла жизнь.
        —Ты герой, — сказала ей Белла приглушенным голосом, ее восхищенный взгляд немного смущал Ники. — Я слышала, она истекала кровью и могла умереть, а ты остановила кровотечение.
        —Я просто вызвала скорую и согревала и успокаивала Кейли как могла, — ответила Ники. Меньше всего ей хотелось оказаться в центре внимания. — Малыша жаль.
        —О! Ты не слышала? — Белла снова понизила голос: — Она не потеряла ребенка.
        Ники уставилась на нее:
        —Это невозможно.
        —Я слышала, доктор сказал то же самое. Но маленький человечек все еще там, по крайней мере, это последнее, что я слышала.
        Белла, наверное, что-то не поняла, подумала Ники. Она видела, сколько крови потеряла Кейли и в каком состоянии была, когда приехала «скорая помощь». Но, как выяснилось, это Ники была не права. Незадолго до одиннадцати в закусочной раздался телефонный звонок: Ники как раз помогала Белле и Тревору убирать после завтрака, когда первая волна гостей схлынула, а до ланча было еще далеко. Тревор пошел ответить на звонок, а когда вернулся, хмуро и многозначительно посмотрел на Ники:
        —Дел Макклинток. Хочет поговорить с тобой.
        С сильно бьющимся сердцем Ники вошла в комнату отдыха и подняла трубку.
        —Привет, Дел.
        —Я слышал, ты герой.
        Она посмотрела на Тревора, который проследовал за ней и остановился в дверях, с беспокойством наблюдая за Ники, повернулась к нему спиной и понизила голос.
        —Думаю, это преувеличение.
        —Ты спасла Кейли Пикетт и ее ребенка. Я бы сказал, это немало.
        —Значит, ребенок действительно выжил?
        —Да.
        —Это мальчик?
        —Так сказал доктор. Кейли собирается назвать сына Ник. В твою честь.
        К удивлению и стыду Ники, на ее глаза навернулись слезы.
        —Упрямый паренек. Никогда бы не подумала, что он выкарабкается.
        —Кейли должна быть очень осторожна следующие несколько месяцев. Но врач думает, у нее хорошие шансы родить здорового малыша.
        —Отлично!
        —То же самое я сказал моему другу, когда рассказывал о том, что ты сделала. — Дел казался довольным. — Он был очень впечатлен и даже сказал, что ты бесстрашная.
        —Я удивлена; ты и твои приятели не побили меня; яведь рассказала полиции, что Кит сделал с Кейли.
        —Кит идиот. И скотина. Знаешь, не все думают, что женщины — это мешки для битья, — пренебрежительно заявил Дел.
        —Но многие продолжают бить их.
        —Мы над этим работаем, — сказал Дел.
        Ники ему не верила. Она слышала, как он говорил с женщинами — и о женщинах, — когда думал, что она не слушает. Он разыгрывал перед ней спектакль. Дел хотел, чтобы у него был «свой человек» на самом верху Горной Пехоты.
        —Он хочет встретиться с тобой, но сегодня не может. Как насчет завтра?
        Ники подавила вздох разочарования. Ее терпение на исходе.
        —Хорошо. Завтра подойдет. В котором часу?
        —Какой у тебя график работы?
        —В пятницу у меня выходной.
        —Отлично. Я заберу тебя около одиннадцати, и мы поедем к твоему новому работодателю.
        —Не опережай события, — возразила она, — я могу ему не понравиться.
        —Это невозможно, милая.
        —Слушай, может, встретимся в закусочной, зачем тебе проделывать весь путь до моего дома? — Дел не должен узнать, что она прячет в своем вагончике Далласа Коула.
        —Как хочешь. — Дел понизил голос, словно не хотел, чтобы его услышали посторонние: — У меня сегодня выходной. Хочешь поужинать со мной в Абингдоне?
        Ники нахмурилась. Дел никогда раньше не приглашал ее на свидание.
        —Мой вагончик в ужасном состоянии, и мне действительно нужно остаться дома и навести порядок. Как насчет завтра, после разговора с твоим другом? Может, даже отпразднуем?
        —Обязательно.
        —Это свидание, — сказала она так тепло, как только могла в этой ситуации. Потом повесила трубку, повернулась и увидела Тревора, который молча смотрел на нее.
        —Что? — спросила она Тревора.
        —Дел Макклинток плохой парень.
        —Может быть, я не ищу хорошего.
        —Ники…
        —Я знаю, что делаю, Тревор. — Она выдержала его взгляд не моргнув. — Я абсолютно точно знаю, что делаю. — Она развязала фартук и бросила его в корзину для белья рядом с дверью в комнате отдыха. — Приеду рано утром в субботу, но на сегодня я закончила, — сказала она и прошла мимо Тревора с высоко поднятой головой.
        День был солнечный. В воздухе пахло весной. А весна всегда была любимым временем года Ники. Она села за руль джипа, вытащила сотовый телефон и позвонила в больницу в Абингдоне. К ее удивлению, Кейли уже выписали.
        Решив заскочить к Кейли позже, Ники отправилась в комиссионный магазин в Абингдоне. Через час у нее уже был полный мешок одежды для Далласа, но письменный стол найти не удалось.
        Перед ее уходом сегодня утром они с Далласом договорились об условном стуке. Три резких удара означают, что все в порядке. Если она войдет без стука, Даллас должен уносить ноги как можно скорее.
        Ники припарковалась перед вагончиком, поднялась по лестнице и, прежде чем войти, постучала три раза в дверь. В домике стояла мертвая тишина. Она прошла в кухню — Даллас сидел за столом и читал что-то, похожее на письмо. Подняв глаза на Ники, он махнул ей рукой, приглашая присоединиться.
        Она положила мешок с одеждой на пустой стул рядом с Далласом.
        —Достала тебе немного одежды, но пока не нашла стол.
        —Спасибо. — Он изобразил улыбку, которая тут же исчезла. — Как смена?
        —Как всегда, — ответила Ники. — Дел позвонил перед моим уходом.
        —Встреча с твоим потенциальным пациентом еще не отменилась?
        —Завтра во второй половине дня. — Она кивнула на письмо. — Что это?
        —Сообщение от твоего босса. Я нашел его на жестком диске, когда немного порылся. Он был достаточно любезен, чтобы приложить к оборудованию небольшой принтер, так что я распечатал письмо. — Даллас протянул ей бумагу.
        Она быстро просмотрела записку, узнавая лаконичный тон Куинна. Дошла до конца и еще раз перечитала, внутри у нее все сжалось.
        —Это безумие.
        Даллас мрачно кивнул.
        —Эта Мишель Матсумура — она была твоим боссом в ФБР, да?
        —Верно. — Его голос прозвучал напряженно.
        —А теперь они думают, что ты убил ее?
        Он посмотрел на Ники, в глазах стояли слезы.
        —А если это так?
        Глава 12
        —Ты не убивал ее.
        Ники встала и склонилась над ним с суровым выражением лица. Он подумал, как ему повезло, что Ники его союзник, а не враг.
        —Не в буквальном смысле. — Он откинулся на спинку стула и посмотрел на Ники. — Но ее убили из-за меня. Из-за выбора, который я сделал.
        —Ты этого не знаешь. Ты хотя бы поискал информацию в Интернете? Или прочитал это сообщение от Куинна и сразу же начал изводить себя?
        —Я посмотрел. Полицейские предполагают, что она кого-то спугнула.
        —Может, так и было.
        —Но должна быть причина, почему полиция разыскивает меня для допроса. Я должен сдаться, — сказал он и добавил: — Я подвергаю тебя опасности, находясь здесь.
        —Если сдашься, станешь легкой добычей, — предупредила она. — Такой человек, как Филипп Крэндалл, может достать тебя даже в тюрьме.
        —По крайней мере, он не будет пытаться добраться до меня через других людей.
        —Значит, ты позволишь ему выиграть? Добровольно возьмешь на себя вину, и пусть он продолжает делать то, что делает? — Ники покачала головой.
        —Не понимаю, почему он ополчился на Мишель. Почему она? — гневно произнес он. — Она была такая славная. Веселая, добродушная и очень, очень хорошая. — Слезы обжигали глаза, но Даллас сморгнул их, подавив слабость, которую они выдавали.
        Ники поставила стул рядом с ним и взяла Далласа за руки.
        —Расскажи мне о ней. Я хочу, чтобы она стала реальной для меня.
        Он взглянул на Ники и увидел, что ее глаза сверкают.
        —Зачем?
        Ники сжала его ладони.
        —Потому что я хочу, чтобы в моей голове был ее образ, когда я буду помогать разоблачать этих сукиных детей.
        Даллас поднес ее руки к губам и поцеловал костяшки пальцев.
        —Она бы тебе понравилась.
        —Так скажи мне о ней, — повторила она. — Она была замужем?
        —Разведена. Вышла замуж сразу после колледжа. Она никогда не говорила о нем плохо, но, кажется, он был ей неверен.
        —Дети? Ее семья жила рядом?
        —Нет. Они в Сан-Франциско. На другом конце страны.
        Даллас молчал. Он думал о том, что если бы не звонок Кейда Лэндри, он торчал бы сейчас в офисе в Вашингтоне, работая над буклетом или новыми иллюстрациями к следующей брошюре для вербовки на военную службу. А не сидел бы в вагончике где-то в горах, с соблазнительной женщиной, которая не заслуживает умереть такой молодой.
        —А как по-твоему, у нее были какие-либо основания подозревать, что именно Филипп Крэндалл стоит за твоим исчезновением? — спросила Ники через несколько минут.
        —Не знаю. Она была умной. Но не знала, что я пошел к Крэндаллу по поводу Кейда Лэндри. Я сам ничего не подозревал о Крэндалле, пока не поговорил с ним напрямую.
        —Он сказал что-то подозрительное?
        —Только, чтобы я не говорил никому, что Кейд Лэндри мне звонил.
        Ники прищурилась.
        —Это показалось тебе подозрительным.
        —У тебя в голове когда-нибудь звучал тоненький голосок, который говорил: здесь что-то не так?
        Ники кивнула.
        —Вот это я и слышал. Что-то не так.
        —Ты уверен, что Крэндалл натравил на тебя тех парней на дороге?
        —Я никому не говорил о своих подозрениях насчет Крэндалла. Никому, кроме Кейда Лэндри и Оливии Шарп. Ты ведь знаешь Оливию? Она тоже работает на «Врата».
        —Мы знакомы.
        —Короче, к тому времени за мной уже следили.
        —Кто-нибудь мог перехватить звонок от Лэндри?
        —Может быть. Но я не совсем тот, за кем стали бы устанавливать слежку, особенно после того раза.
        —Что ты имеешь в виду?
        —Ты ведь знаешь, что Кейд Лэндри исчез почти год назад?
        —Верно. ФБР подозревает его в причастности к заговору с целью убить одного из их тайных агентов.
        —Он знал, что его подозревают, но располагал какой-то информацией, которой хотел поделиться с помощником директора Крэндаллом. Однако не хотел связываться с ним по обычным каналам. Поэтому позвонил мне.
        —Почему тебе? Ты не агент.
        —Думаю, именно поэтому, — с улыбкой ответил он. — Я никто. Кто заподозрит, что мне будет звонить агент-предатель?
        —Откуда Лэндри вообще тебя знает?
        —Он проходил курс кибербезопасности в то же время, что и я, чуть больше года назад. Его направили в резидентуру в Теннесси, хотели, чтобы он стал их ключевым специалистом по кибербезопасности. Предполагаю, он вспомнил обо меня, когда ему понадобилась помощь.
        —Ты не заподозрил Крэндалла, когда пришел к нему в первый раз?
        —Я не ходил к нему, — тихо ответил Даллас, откидываясь на спинку стула.
        —Но ты сказал, Лэндри попросил тебя обойти официальные каналы связи.
        —Я его не послушал. Решил, что у него паранойя. Правила существуют не просто так. Субординация не какой-то там произвольный набор стандартов.
        —Вот когда все пошло не так для Лэндри.
        —Я слышал, что он внезапно исчез, все его вещи из квартиры пропали, и многие решили, что он просто сбежал.
        —Но это не так.
        —Нет. Я никогда так не думал. Из сплетен в Бюро я знал, начальство считает, что Лэндри был подкуплен Горной Пехотой. Ты слышала о двух смертниках, которые взорвали склад в Вирджинии несколько лет назад?
        Ники кивнула:
        —В то время я выполняла задание для полиции Нэшвилла. Все находились в состоянии повышенной готовности.
        —Лэндри был в спецназе ФБР. Он и его команда преследовали террористов, заблокировали здание, но ворвались слишком рано, хотя Лэндри клянется, что получил приказ штурмовать. Двое из его команды были убиты. Это разрушило его карьеру.
        —ФБР решило, что он специально сорвал облаву?
        —Они не были уверены, иначе предъявили бы ему обвинение.
        —Значит, когда он внезапно пропал без вести в самый разгар расследования по Горной Пехоте…
        —Было решено, что он перешел на сторону зла, — закончил за нее Даллас.
        —А ты? Что ты подумал?
        —Я думал, что он мертв. — Даллас встал. — Когда он объявился, я решил его послушаться и сделать все так, как он хочет.
        —Но это не сработало так, как он надеялся? — Ники тоже поднялась.
        —Не сработало. Я думал, что он мертв, пока ты не сказала мне, что это не так. — Он кивнул в сторону коридора. — Если я буду сидеть здесь и скорбеть, это не остановит Крэндалла. Мне нужно выяснить больше о том, что происходит в Горной Пехоте. Особенно если ты собираешься встретиться лицом к лицу с главарем.
        Ники последовала за ним в кладовку и остановилась в дверях, наблюдая, как Даллас придвинул стул к деревянной подставке, держа компьютер в руках.
        —Неужели ты думаешь, что сможешь найти что-то в Интернете? Я уверена, что множество людей, гражданских и представителей закона, уже пытались получить такую информацию. И до сих пор никому не повезло.
        —Это потому, что они ищут не там, — ответил Даллас.
        —А ты знаешь правильные места? — Голос Ники прозвучал скептически.
        Даллас самоуверенно посмотрел на Ники, получая удовольствие от того, как в ответ вспыхнули ее щеки.
        —Сейчас выясним.
        —Сэр, вы просили меня сообщать вам о попытках хакерских атак и несанкционированных подключениях.
        Помощник директора Филипп Крэндалл оторвался от документов и увидел Хопкинс из отдела кибербезопасности. Он махнул женщине, чтобы она вошла.
        —Засекли что-нибудь?
        —Кажется, да, — ответила она, нахмурившись, и на бледном лбу проступили тонкие линии. Джессика Хопкинс была высокая стройная женщина под тридцать, но выглядела лет на десять моложе благодаря хорошей коже и явному пренебрежению к косметике. В своем аккуратном костюме она выглядела как подросток, нарядившийся в одежду матери. Будучи высокого роста, она носила удобные туфли на низком каблуке.
        —Скажите, что вы обнаружили, Хопкинс?
        —Был зафиксирован своего рода запрос. В системе. Это сложно. — Она махнула рукой, словно дальнейшие вопросы излишни. Крэндалл полагал, что так и есть, если она сможет объяснить ему, в чем сложность.
        —Так это была атака или нет?
        —Думаю, что да.
        —Вы можете сказать, откуда?
        —Вот это-то и странно. Все очень хорошо замаскировано, словно та, кто рылась в системе, знала, как заметать следы.
        —Это она?
        —Или он. Просто прежде чем взламыватель отключился, я успела отследить, как он или она вошла в систему. — Хопкинс наклонилась к нему, понизив голос. В широко раскрытых глазах читалось беспокойство. — Я думаю, то есть я уверена, для входа использовали логин и пароль Мишель Мацумуры.
        Крэндалл замер. Потом спохватился; он должен как-то отреагировать: профиль мертвого сотрудника ФБР был активирован спустя два дня после его убийства.
        —Мы можем как-то отследить, откуда было произведено подключение? — спросил Крэндалл, жалея, что не совершенствовал свои скромные навыки работы с компьютером. Он полагал, что занимает достаточно высокую должность в ФБР, чтобы не утруждать себя изучением передовых технологий — это обязанность подчиненных. Его работа заключается в том, чтобы объединять связи, а не выискивать их.
        Он записал для себя, что должен устранить пробелы в своем техническом образовании. Компьютеров не избежать, а поскольку он не собирался в ближайшее время возвращаться на свою вирджинскую ферму, придется поучиться. Особенно в целях сохранения абсолютной конфиденциальности.
        Он посмотрел через стол на Джессику Хопкинс и осознал, что уже в недалеком будущем ему придется убрать и ее, хотя надеялся, что этот момент никогда не наступит. Если она не будет задавать неправильных — или, скорее, правильных — вопросов.
        Крэндалл не испытывал удовольствия от некоторых вещей, которые вынужден был делать, чтобы достичь своих целей. Но он давно пришел к выводу, что народ, который он клялся защищать ценой собственной жизни, не способен к самоуправлению. Без вмешательства практичных мужчин, как он, нация рано или поздно погибнет из-за собственной невоздержанности и неумеренности.
        Грустно, но с кем только не поведешься ради спасения страны.
        Он отпустил Хопкинс, попросив держать его в курсе, если она обнаружит что-то еще, и проводил женщину до лифта. Но как только она вошла в кабину и двери со свистом закрылись за ней, Крэндалл направился дальше к лестнице.
        Дорога от здания ФБР до станции метро «Федерал-Триэнгл» проходила мимо великолепных фасадов величественных зданий, которые напоминали человеку, что он находится в самом великом городе самой великой нации в мире. Реальность, как и все в этом переменчивом мире, была гораздо сложнее.
        По серебряной линии метро Крэндалл доехал до небольшого кафе в Арлингтоне, сел за стойку и заказал черный кофе и хрустящий яблочный пирог. Заказ оперативно принес бритый молодой человек, который с улыбкой налил ему кофе. Его темные глаза на мгновение остановились на лице Крэндалла.
        —Давно вас не было.
        —Никак не получалось выбраться в эту часть города, — ответил Крэндалл, улыбнувшись в ответ. Он вытащил из кармана пиджака бумажник и протянул официанту двадцатку, обернутую вокруг записки, которую он составил в поезде. — Надеюсь вернуться сюда в ближайшее время.
        —Кофе и яблочный пирог будут ждать вас, сэр.
        Молодой человек взял с улыбкой деньги и понес к кассе. Открыл денежный ящик, одной рукой развернул банкноту и положил ее в лоток, а другой сунул записку в карман.
        Кивнул Крэндаллу и скрылся в задней части кафе.
        Крэндалл откинулся на стуле, наслаждаясь горячим крепким кофе. Может, ему и не хватает знаний, чтобы понять то, что сказала ему Джессика Хопкинс в офисе, но он знал много людей, которые могли все объяснить, оставалось только ждать.
        Когда Ники была маленькой девочкой и ее мир был так же изменчив, как погода Теннесси, она находила утешение в приготовлении пищи. Не еда давала Ники ощущение нормальной жизни, хотя она вместе с другими наслаждалась результатами своих кулинарных изысков, а сам акт приготовления.
        Эмоциональные подъемы и спады ее матери делали жизнь непредсказуемой, но пока у Ники были плита и кастрюля, она контролировала, по крайней мере, одну часть своего мира. Она училась готовить по старой кулинарной книге ее бабушки, случались и неудачи. Но их становилось все меньше, и свою первую настоящую работу школьница Ники получила в закусочной Мэйзи Ледбеттер, где отвечала за гриль. Именно там она узнала, что приготовление пищи не умение, а искусство.
        Она не готовила ничего изысканного с тех пор, как поселилась в этом крошечном горном городке, но несколько недель назад Ники купила в продуктовом магазине Абингдона несколько отличных филе форели и ждала подходящего случая, чтобы достать их из морозилки и сделать с ними что-нибудь интересное.
        Ники взбила лимонно-сливочный соус для форели и смешала свежую зелень и шпинат для салата, при этом напевая себе под нос и ужасно фальшивя. Дневное напряжение таяло так же быстро, как сливочное масло для соуса, и к тому моменту, как Даллас, принюхиваясь, вошел на кухню, Ники снова была спокойна и почти радостна, несмотря на новости, которые омрачили ее день.
        —Что это за удивительный запах? — пробормотал Даллас, наклоняясь ближе и заглядывая ей через плечо на филе форели, подрумянившиеся на сковороде.
        —Форель в лимонно-сливочным соусе и салат с медовой заправкой.
        Ники боролась с желанием откинуться и прижаться к его телу, окунуться в его тепло, но напомнила себе, что должна сдерживаться. Но почему? Что бы ни происходило между ней и Далласом Коулом, это не было поспешно или безрассудно, несмотря на короткое время, которое они провели вместе. У Ники даже появилось ощущение, что она знает его лучше, чем кого-либо в своей жизни.
        Она позволила ему увидеть, какая она на самом деле, и он не сбежал от нее. Правда, он был не в состоянии далеко уйти.
        —Мне кажется, форель сейчас подгорит, — прошептал Даллас ей на ухо.
        Ники сняла сковородку с огня.
        —Извини. Я не привыкла, чтобы меня отвлекали на кухне.
        Он провел рукой по ее щеке, заставив вздрогнуть.
        —Я отвлекаю?
        Ники повернулась к нему, прижав ладонь к его груди.
        —Тебе уже пора это знать.
        Даллас наклонился, чтобы поцеловать Ники, и она потянулась ему навстречу.
        Глава 13
        Даллас подавил желание сгрести ее в охапку и отнести в спальню, хотя соблазн был так велик, что почти подавил способность Далласа сопротивляться ему. Если бы он хотел от нее только секса, то не пытался бы замедлить ход событий. Ему нужно было больше. Ники стала его спасательным кругом, и у него появилось ощущение, что и она воспринимала его так же.
        Но желание поцеловать ее пересилило, особенно когда Ники поднялась на цыпочки и обвила руками его шею, притягивая его голову к себе. Ники провела кончиком языка по его губам, раскрывая их. Даллас углубил поцелуй, смакуя сладкое тепло ее языка, наслаждаясь движениями ее руки, ласкающей его грудь. Лишь когда Ники запустила ладони под подол его рубашки и начала поднимать ее вверх, Даллас поймал ее за руки и отвел их подальше, сделав несколько глубоких, резких вдохов, чтобы успокоиться. Ники со страстью смотрела на него.
        —Ты не похож ни на одного мужчину, которого я когда-либо пыталась соблазнить, Даллас Коул.
        —Это хорошо или плохо? — спросил он.
        Она склонила голову, улыбка заиграла на ее раскрасневшихся от поцелуя губах.
        —И то и другое.
        —Если это еще не ясно, я хочу тебя.
        Ники подошла ближе и прижалась к нему.
        —Я знаю. С трудом Даллас заставил себя отстраниться от Ники.
        —Мы должны доверять друг другу.
        —Да, — согласилась она.
        —А секс все усложняет.
        Она кивнула:
        —Верно.
        —Я только что узнал, что тот, с кем я работал на протяжении многих лет, мертв и может быть связан с проблемами, в которые я ввязался. — Даллас избегал взгляда Ники. — С тобой было бы легко забыться и похоронить свое горе.
        —Утешительный секс.
        —Да. — Он покосился на нее. — Я не хочу, чтобы между нами оставалась какая-либо неопределенность. Не хочу, чтобы ты чувствовала себя так, словно тебя использовали.
        Но это не окончательный отказ.
        —Хорошо. — Улыбаясь, она вернулась обратно к плите и взяла кухонную лопатку. — Все еще хочешь поужинать?
        —Да, — улыбнулся ей Даллас. — Я могу как-то помочь?
        —Над раковиной ты найдешь стаканы, кувшин холодного чая в холодильнике. — Ники виновато пожала плечами. — Я не держу в доме вино или пиво. Алкоголизм — наша семейная черта, поэтому я избегаю крепких напитков.
        —Чай отлично подойдет.
        Даллас нашел стаканы и наполнил их льдом из морозильника.
        —Лимон?
        —Вот, пожалуйста. — Ники указала на половинку лимона, лежащую на разделочной доске возле плиты.
        Даллас нарезал лимон дольками и добавил по одной в каждый напиток. К тому моменту, когда он нашел ящик со столовыми приборами, Ники разложила филе форели и зеленый салат на тарелки, затем поставила их на стол.
        Несколько минут Даллас и Ники ели в уютной тишине. Форель была приготовлена так восхитительно, что с ней не могло сравниться ни одно блюдо, которое Даллас когда-либо ел в самых дорогих ресторанах Вашингтона.
        —Сколько ты уже готовишь? — спросил он через несколько минут.
        —С детства. — На ее губах заиграла улыбка. — Когда я была моложе, моя жизнь представляла собой настоящий хаос. Я должна была сама заботиться о себе, приготовление пищи было единственным, что я могла контролировать. Если у нас дома были продукты, я готовила себе еду и находила утешение в том, что могу сама накормить себя. Так я чувствовала себя менее беспомощной, не зависящей от того, поставит мать еду на стол или нет. Потому что, когда она была пьяна или под наркотиками, забывала есть по нескольку дней и, конечно, не думала обо мне.
        —Мне очень жаль.
        —Не очень хорошая жизнь для ребенка, но это меня закалило. Не жалею об этих жизненных уроках. Я выжила благодаря им.
        Даллас потянулся через стол.
        —Выживания недостаточно.
        —Иногда так бывает.
        —Я хочу большего для тебя.
        Ники посмотрела на него снизу вверх — ее глаза увлажнились.
        —Спасибо.
        —Ники, я знаю, ты упорно трудилась, чтобы внедриться в Горную Пехоту. Но то, что ты собираешься сделать, может тебя убить.
        Она уронила вилку и накрыла его руку своей ладонью.
        —Можно погибнуть, просто выйдя на улицу. Или выехав на машине на дорогу.
        —Не будь легкомысленной.
        —Я просто реалистка. Жизнь — это риск. Я могу погибнуть в любой день в какой-нибудь глупой аварии. Тогда какая польза от моей жизни?
        Даллас хотел возразить, но он понимал ее чувства. Одной из причин, почему он решил обучаться для работы в отделе кибербезопасности ФБР, было желание делать что-то более существенное в жизни, чем просто составлять брошюры для вербовки на военную службу.
        —Я иду на это с широко открытыми глазами, — сказала Ники. — И осознаю опасность, которая меня ждет. Но я подходящий человек для этой работы. Ты сам знаешь.
        Как бы Далласу ни хотелось возразить, она была права. Ники смогла приблизиться к верхушке Горной Пехоты, чего другим еще не удавалось.
        —Как тебе это удалось? Почему Куинн решил, что ты правильный человек?
        —Не знаю, — призналась она. — Думаю, дело в том, что я тоже родом из горного района, как и они. Я знаю эту жизнь, понимаю трудности и разочарования, которые заставляют этих людей вступать в вооруженные формирования. — Ее голос понизился почти до скрипучего шепота. — Я была одной из них, в самых разных проявлениях на протяжении многих лет.
        Даллас выбрался из Харлан-Каунти молодым и избежал худшего благодаря своему школьному учителю. Даллас знал, что ему очень повезло, и с болью думал о Ники, которой в одиночку пришлось бороться с бедностью и отчаянием, что свидетельствовало о ее внутренней порядочности, благодаря которой Ники смогла найти цель в жизни.
        —Ты оставила сообщение для Куинна о твоем успехе? — Даллас ковырял вилкой в оставшемся куске форели, аппетит давно прошел.
        —Да. Надеюсь, он успеет прислать ответ до завтрашней встречи. — Ники кивнула на еду: — Тебе не нравится?
        —Рыба очень вкусная. Просто я не так голоден, как мне казалось.
        Ники сочувственно улыбнулась:
        —Переживаешь из-за меня?
        —Да. Это разрешено?
        —И очень ценится. — Она потянулась через стол и провела пальцами по его руке. — Хочешь прогуляться сегодня вечером?
        —В лесу?
        —Можно подняться наверх. — Она кивнула в сторону горы, возвышающейся за домиком. — Я хочу проверить тайник перед сном. Знаю, может быть, еще слишком рано, но небольшая физическая нагрузка мне не повредит. Что скажешь?
        Даллас оценил уровень доверия, который означало такое предложение.
        —Ты собираешься показать мне тайник?
        —Сейчас речь идет о твоей жизни, как и о моей. — Ники отдернула руку и встала, взяв свою тарелку со стола.
        Даллас последовал за ней со своей тарелкой.
        —Ты думаешь, они захотят, чтобы ты сразу же переехала?
        —Мне все равно нужно будет вернуться и упаковать вещи.
        Он почувствовал облегчение. Тогда у него появится еще один шанс отговорить ее.
        —Как продвигаются дела с компьютером? — спросила она, раскладывая оставшуюся еду в контейнеры, чтобы поставить в холодильник.
        —Медленно, — признался он. — Я стараюсь не оставлять никаких следов.
        —Получается?
        —Не знаю. В общем и целом, думаю, да. В принципе, невозможно подключиться к защищенной сети, не оставляя следов.
        Он не сказал ей, где искал подсказки. Вторгаться в сеть ФБР было чертовски опасно, и Ники, вероятно, так же волнуется из-за риска, который Даллас берет на себя, как он из-за ее завтрашней встречи с Делом Макклинтоком и его боссом.
        Но Далласу нужно выяснить тайные связи Крэндалла. Необходимо доказать, что ассистент директора ведет незаконную игру, — только так Далласу удастся оправдать свое доброе имя. И если это означает большие риски — что ж, Ники не единственная, кто готов рискнуть головой ради смысла жизни.
        Последние несколько месяцев Джон Бартоломеу жил в скромной, но уютной квартире в Абингдоне, штат Вирджиния, работая консультантом по безопасности днем и курьером ночью. Деньги небольшие, но если он хотел работу, за которую хорошо платят, то занялся бы бухучетом или финансами.
        А Джон хотел работу со смыслом. Ту, которая у него была раньше и которую он был вынужден оставить. Он считался хорошим шпионом, пока был в игре. Он обладал таким типом лица, которое люди забывали, как только оно исчезало из их поля зрения. Средний рост, обычное телосложение, волосы не черные, не белокурые, а что-то среднее, зимой темнее, летом светлее. Кожа не слишком белая, не слишком смуглая, глаза не голубые, не карие, а какого-то орехового оттенка, который менялся по настроению.
        Будь он склонен к криминалу, то ему, вероятно, сошло бы с рук любое количество преступлений, потому что никто бы не вспомнил, как он выглядел. Только его речь обращала на себя внимание людей: горный носовой выговор — теннессийские корни, — от которого он так и не смог полностью избавиться. Здесь, в предгорьях Голубого Хребта, он вписался почти как родной. Невзрачность ценилась в его делах.
        Казалось, никто не заметил, как он покинул квартиру вскоре после захода солнца и поехал на смотровую площадку на Беллвезер-Роуд, где оставил свой грузовик, и стал подниматься на гору к тайнику.
        Без суеты оставил записку от Александра Куинна и поспешил вниз. На обратном пути в Абингдон он заехал в круглосуточный магазин за упаковкой пива и к девяти часам уже сидел дома, положив ноги в носках на журнальный столик. Если кто-то заметил, что он уезжал, то вряд ли посчитал это подозрительным. Ну кто не ездил вечером за пивом?
        Задернув оконные шторы и включив телевизор, Джон вытащил из кармана записку, оставленную Ники, и снова прочитал нацарапанное сообщение.
        Ей наконец назначили встречу с их важной шишкой — это означало, что задиристой девчонке из Ридж-Каунти, штат Теннесси, удалось обмануть подозрительную Горную Пехоту, с чем не справились десятки парней до нее.
        А действительно ли ей удалось? Или ее запланированная встреча с Делом Макклинтоком и его таинственным боссом на самом деле просто еще одно испытание на благонадежность? Самое опасное из всех испытаний?
        Она проверит тайник до завтра и найдет инструкции Александра Куинна до той встречи. Как и агент X, Куинн тоже настороженно относился к такому подарку судьбы.
        Джон открыл бутылку пива и отхлебнул, напомнив себе, что у него нет возможности контролировать эту операцию. С этим фактом ему иногда было очень трудно смириться. Для человека, который жаждал действий, деятельности, наполненной реальным смыслом, самая трудная часть работы заключалась в том, чтобы просто ждать.
        - ? ?
        Ночной воздух был холодным и резким, но какое это оказалось блаженство, когда он заполнил легкие Далласа. Поход в горы сильно измотал Далласа, но он справился. Физические последствия его столкновения с Горной Пехотой почти исчезли с его тела за последние несколько дней. Остались только душевные раны.
        —Ну как ты, держишься? — спросила Ники, когда он прислонился к холодной каменной стене пещеры.
        Он кивнул, слишком запыхавшись, чтобы ответить. Ники провела ладонью по его руке, проходя мимо, и вошла в темную пещеру, исчезнув из поля зрения. Через минуту появилась и кивнула ему:
        —Тебе нужно отдохнуть?
        Он хотел сказать нет, но вместо этого кивнул на лежащее рядом бревно, которое Ники повернула на бок, прежде чем войти в пещеру.
        —Полагаю, это бревно что-то значит?
        —Это наш сигнал. Он поворачивает его вверх. Я поворачиваю вниз. Посиди на нем, если нужно.
        Даллас присел на поваленное дерево.
        —Ты прочла записку?
        Кивнув, Ники села рядом и сказала, понизив голос:
        —Куинн волнуется, что это может быть еще одним испытанием. Он пишет, пока не нужно считать, что я в деле.
        —Он прав.
        —Знаю. — Она подвинулась ближе к Далласу и положила голову ему на плечо. Тот обнял ее, прижав к себе.
        —Что, если он действительно потребует, чтобы ты переехала к нему?
        —Предполагаю, это именно то, чего он захочет. — Ники выпрямилась и посмотрела на Далласа. — Мы тоже этого хотим. Чтобы подобраться ближе, чтобы быть внутри, собрать информацию, — для этого я сюда и приехала.
        —Как я буду знать, что с тобой все в порядке?
        —Ты не будешь. Не сразу. — Она взяла его за руку и не отпускала. Пальцы были холодными. — Может, попросить Куинна, чтобы он вытащил тебя отсюда? Он может поселить тебя в один из наших безопасных домов в Теннесси.
        —Я не знаю Куинна. И не доверяю ему. — Даллас встретился с ней взглядом. — Я доверяю тебе.
        —Тогда оставайся в моем вагончике, как мы планировали. — Ники поднялась и потянула Далласа за собой. — Готов пойти домой?
        Домой, думал мрачно он, стараясь идти в ногу с Ники, когда они спускались с горы. Вагончик больше не будет казаться ему домом, когда Ники уйдет.
        Стук в дверь раздался поздно вечером, когда Филипп Крэндалл уже готовился ко сну. Его жена, Мелинда, предпочитала жить на их ферме в Фэрфакс-Каунти, поэтому на неделе он ночевал в городской квартире, а выходные проводил на ферме.
        У него в квартире редко бывали посетители и никогда коллеги из Бюро, что означало одно из двух: либо человек, постучавший в дверь, ошибся квартирой, либо его поездка в закусочную в Арлингтоне принесла результаты раньше, чем он ожидал.
        Когда Крэндалл открыл дверь молодому человеку, одетому в ярко-красную рубашку поло с логотипом сети пиццерии, то сначала решил, что первое предположение правильное — доставка пиццы не в ту квартиру.
        Но взглянув в знакомые голубые глаза баристы из кафе, который взял его записку с двадцатидолларовой банкнотой, Крэндалл все понял.
        —Доставка пиццы, — отчеканил молодой человек. — С вас пятнадцать долларов.
        —У меня только двадцать, — сказал Крэндалл.
        Молодой человек улыбнулся:
        —Я дам сдачу.
        Крэндалл вытащил бумажник и передал двадцатку.
        Молодой человек вернул ему сложенную бумажку в пять долларов и передал коробку с пиццей.
        —Приятного аппетита, сэр.
        Крэндалл закрыл дверь и запер замок, затем отнес коробку с пиццей на журнальный столик. Он сидел и смотрел на закрытую коробку, его сердце неожиданно заколотилось. Парень ведь не проделал бы весь путь сюда, если бы результат был незначительным. Логично?
        Крэндалл развернул банкноту в пять долларов. Внутри обнаружил небольшую квадратную бумажку с тремя словами: Проверь под пиццей. Глядя на коробку с пиццей, он неожиданно напрягся. Крэндалл еще не испытывал трудностей в общении с теми, кого выбрал себе в союзники, но всегда знал, что общение с ними связано с определенным риском. Может наступить день, когда они решат, что он им уже не нужен.
        Так легко избавиться от него с помощью простой бомбы, спрятанной внутри коробки для пиццы! «Жизнь — это авантюра, Фил. — Скрипучий голос отца звенел в его голове. — Ты не можешь выиграть, если не играешь, так что подбери сопли и рискни».
        Крэндалл глубоко вздохнул и открыл коробку с пиццей. Взрыва не последовало. Содержимое состояло из восьми кусочков пиццы с пепперони и грибами. Крэндалл резко выдохнул и поднял один из кусков, чтобы посмотреть под ним.
        Под пиццей лежал прозрачный полиэтиленовый пакет. Он вытащил его, стер муку и прочитал записку внутри. Что касается несанкционированного подключения к сети, мы отследили сигнал телефона, исходящего с вышки в Дадли-Каунти, штат Вирджиния, говорилось в записке. Ниже этого лаконичного заявления были указаны детали, в том числе координаты вышки сотовой связи.
        Дадли-Каунти, штат Вирджиния, подумал Крэндалл. Почему это название кажется таким знакомым? Он порылся в кармане и достал мобильный телефон с предоплаченной сим-картой, который использовал для своих тайных звонков, и набрал номер. Человек на другом конце линии ответил после второго гудка:
        —Чего ты хочешь?
        —Информацию, — сказал Крэндалл. Затем изложил то, что ему нужно было узнать. — К утру?
        —За определенную плату.
        —Как всегда. — Он повесил трубку и, неожиданно почувствовав зверский аппетит, потянулся за куском пиццы, которую сначала отодвинул в сторону.
        Глава 14
        Пятница оказалась чудесным днем, солнечным и теплым. Ники хотелось верить, что прекрасная погода означает хорошую примету, что ее встреча после обеда будет успешной и тайная операция пройдет гладко.
        К несчастью, Ники не верила в хорошие приметы.
        —Ты не должна проходить через это. — Голос Далласа прогрохотал за спиной. Тепло его тела захлестнуло Ники, когда Даллас встал позади нее у кухонного окна.
        —Должна. — Она качнулась назад и прижалась спиной к груди Далласа.
        Он обнял ее за талию.
        —Нет, не должна. Куинн вообще не имел права вовлекать тебя в это. Ты не профессиональный агент.
        —У меня был опыт работы с агентурами.
        —В качестве информатора, а не под прикрытием.
        —По существу, сейчас я тоже информатор. Кроме того, я работала под прикрытием на ферме.
        —Это другое дело. — Даллас крепче обхватил ее, прижавшись щекой к ее виску. Грубая утренняя щетина покалывала ее кожу, посылая легкую дрожь вниз по спине.
        —У меня есть еще три часа до встречи с Делом. Неужели мы не можем поговорить о чем-то другом? — Ники развернулась в руках Далласа к нему лицом, уперлась ладонями ему в грудь. — Расскажи мне что-нибудь, чего я о тебе не знаю.
        Его губы изогнулись в улыбке.
        —Эта игра тебя утомит.
        —Позволь мне самой оценить. — Ники потянула за отворот его рубашки. — Я так и не нашла для тебя стол. Мне нужно сделать это, прежде чем я уеду на новую работу.
        —Вдруг он захочет, чтобы ты переехала немедленно?
        —Я скажу, что мне нужно сообщить шефу на работе и поговорить с моим арендодателем. Они не могут ожидать, что я все брошу и выйду на работу сегодня. — Ники покачала головой. — Если я соглашусь на такое, то это будет выглядеть подозрительно. Я заставлю их выполнить некоторые из моих условий, прежде чем приму их.
        —Ты жесткий переговорщик, да?
        —Могу быть такой.
        —Ясно, приму к сведению.
        Она прижалась щекой к его ключице.
        —Если бы у меня была возможность оставаться с тобой на связи, когда я уйду.
        —Как ты собираешься контактировать с Куинном?
        —На моей цепочке для ключей есть устройство слежения. Куинн сможет найти меня где угодно. — Тело Далласа внезапно напряглось, и она поняла, что это ему не нравится. — Я должна доверять Куинну. Он всегда заботился обо мне.
        —Ты знаешь координаты твоего трекера? Я мог бы сам отслеживать тебя.
        Ники отстранилась, чтобы посмотреть на него.
        —Я же сказала, что это просто встреча. Я пока никуда не ухожу.
        —Я буду чувствовать себя спокойнее, если смогу следить за тобой. — На его губах мелькнула быстрая робкая улыбка. — Это звучит жалко, верно?
        —Вообще-то это звучит очень мило. — Ники прижалась губами к его губам. Постаралась, чтобы поцелуй был легким, нежным, хотя желание прижаться крепче, поцеловать глубже было почти непреодолимым.
        Даллас запустил пальцы ей в волосы и не отпускал, отвечая на поцелуй с отчаянием и яростью. Звук телефона, раздавшийся в коридоре, заставил Далласа застонать. Он глубоко выдохнул Ники в губы.
        —Это, наверно, Дел?
        Она кивнула.
        —Не отвечай, — прошептал он, снова наклоняясь, чтобы поцеловать ее.
        Она чуть не поддалась соблазну уступить Далласу, но силой воли высвободилась из его объятий и, выйдя в коридор, взяла с тумбочки трубку.
        —Алло?
        —Привет, Ники. Просто хотел убедиться, что ты собираешься на нашу сегодняшнюю встречу.
        —Конечно. С нетерпением жду этого. — Ники села на кровать и подняла глаза, когда Даллас появился в дверях, наблюдая за ней. — Мне нужно что-нибудь знать?
        —Я думаю, он просто намеревается поговорить с тобой о твоих обязанностях. Он хочет следить за своим здоровьем, не связываясь с врачами.
        —Но доктор должен выписать ему лекарство, — предупредила Ники.
        —Он знает это. Поверь мне, милая. Ты ему понравишься.
        Может быть, все дело в нервах, но что-то в веселом тоне Дела заставило Ники засомневаться, стоило ли соглашаться, чтобы он подвозил ее на встречу.
        —Слушай, я знаю, что мы планировали пересечься в закусочной, чтобы ты подвез меня, а мы не можем просто встретиться с тобой там, где живет твой друг? Если я буду работать с ним, мне все равно нужно знать, как туда добираться, не так ли?
        На другом конце провода наступило напряженное молчание.
        —Все в свое время, — наконец жестко ответил Дел. — Он ясно выразился, как представляет себе первую встречу, и нам не стоит расстраивать его в первый же день.
        —Конечно нет, — быстро согласилась Ники, боясь, что он может передумать. — Встретимся в закусочной, как и планировали.
        —Он обалдеет от тебя, — сказал Дел. — Поверь мне.
        —Большое тебе спасибо, что устроил это. Тогда увидимся в одиннадцать?
        —Да, милая. Пока.
        Ники повесила трубку и посмотрела на Далласа:
        —Я сошла с ума, что согласилась на это?
        —Да, — ответил он категорично.
        —Сейчас я уже не могу отступить.
        Глаза Далласа вспыхнули гневом, он молча смотрел на нее. Слова были лишние. Он уже сказал ей свое мнение о задании, которое Куинн просил ее выполнить. И Ники слишком близко подошла к своей цели, чтобы сейчас остановиться.
        Она должна довести это до конца.
        Официально Джон Бартоломеу работал не на Александра Куинна. Он трудился в корпорации с ограниченной ответственностью под названием «Цитадель пропертиз» — консультационной фирме по вопросам безопасности, с которой Куинн подписал контракт. Но правда заключалась в том, что в «Цитадели» числился один-единственный сотрудник. И Куинн чертовски нагружал его работой.
        На столе рядом с Джоном лежала папка с несколькими заявлениями о приеме на работу, которые Куинн отправил по факсу на этой неделе. Год назад возникли кое-какие проблемы с внутренним контролем, и Куинн решил заключить контракт на проверку анкетных данных сотрудников.
        До конца недели Джон должен будет просмотреть эти резюме и убедиться, что Куинн не принял ни каких необдуманных решений, о которых мог бы пожалеть в будущем. Но сначала у него по плану встреча.
        Поездка из Абингдона в Риверс-Энд заняла почти полчаса, большую часть времени Джон петлял по извилистой двухполосной дороге, проходящей по горам и тенистым низинам Голубого Хребта.
        Закусочная «Дуган» выглядела снаружи более чем заурядно — простая коробка со стеклянной витриной, расположенная на главной дороге, ведущей в город. Без четверти одиннадцать парковка только начинала заполняться. Джон поставил машину у дороги, чтобы видеть все заезжащие и выезжающие автомобили.
        Куинн не приказывал ему садиться на хвост Делу Макклинтоку и следовать к месту встречи, но и не говорил этого не делать. Джон все еще раздумывал над вариантами, когда увидел, как джип Ники припарковался во втором ряду.
        Он достал небольшой бинокль и взглянул на нее через боковое окно водителя. Ники выглядела напряженной. Что было вполне понятно. Но Джон надеялся, что она возьмет себя в руки до прибытия Макклинтока. Успех этой операции зависит от того, сумеет ли она сохранить холодную голову.
        В кармане затрещал телефон, и Джон вздрогнул от неожиданности. Он проверил дисплей — номер не определился.
        Конечно, это Куинн. Его босс не заморачивался с любезностями:
        —Ты ее видишь?
        Джон опустил бинокль.
        —Да.
        —Не вмешивайся. Не знаю, насколько хорошо обучен Макклинток, но ты не можешь рисковать — вдруг он почувствует слежку.
        Джон проглотил вздох.
        —У нас все чисто? — спросил Куинн стальным голосом.
        —Идеально.
        —Трекер работает?
        Джон взял планшет с пассажирского сиденья и коснулся экрана кончиком пальца. Выскочила программа слежения GPS: мигающий зеленый свет, указывающий местоположение Ники Джемисон на карте.
        —Работает хорошо.
        —Будем надеяться, что она будет постоянно держать этот брелок при себе.
        Джон заметил синий пикап «шевроле», который остановился позади джипа Ники.
        —Макклинток здесь, — сказал Джон Куинну.
        —Он один?
        —Кажется, да. — Джон внимательно посмотрел на пикап в бинокль. Макклинток сидел в кабине один. — Только он.
        Пока Джон наблюдал, Ники вышла из джипа и направилась к пассажирской двери «шевроле». Окрыла дверь и забралась в кабину, одарив Макклинтока нервной улыбкой.
        Пикап сразу же выехал со стоянки на главную дорогу, затем исчез за поворотом.
        —Она уехала с Макклинтоком, — сообщил он Куинну.
        —Маячок все еще работает?
        Джон проверил GPS-трекер — тот двигался вместе с пикапом.
        —Да.
        —Следи за трекером. Я буду на связи. — Куинн повесил трубку.
        Джон включил двигатель. Ему очень хотелось проигнорировать приказ Куинна и последовать за «шевроле», но он заставил себя повернуть руль в противоположном направлении. Ники Джемисон была находчивая женщина, она сумела преодолеть барьеры и проникнуть во внутренний круг Голубой Пехоты, чего не удалось опытным агентам.
        Он должен доверять ей, она делает свою работу, а он свою.
        Джон уже подъезжал к дороге, ведущей обратно в Абингдон, когда его телефон зазвонил снова. Он нажал на кнопку громкоговорителя и ответил.
        —Да?
        Это был Куинн.
        —У нас проблема.
        Стука не было, только возня ключа в замке и скрип открываемой двери. Даллас закрыл ноутбук и схватил бейсбольную биту, которую Ники дала ему утром, прежде чем уехала в закусочную. Он встал, подошел к двери и выглянул в коридор. Его сердце екнуло, когда там возник мужчина и уставился на Далласа.
        —Убирайся отсюда, или я вызову полицию, — прорычал Даллас, выпрямляясь и размахивая перед собой битой.
        Брови мужчины удивленно приподнялись, но он не выглядел слишком обеспокоенным.
        —Ты не будешь звонить в полицию, Коул, потому что они уже ищут тебя. — Он поднял руки, показывая, что не вооружен. — Меня зовут Джон Бартоломеу. Я работаю с Александром Куинном. И должен вытащить тебя отсюда.
        Даллас крепче сжал биту, застигнутый врасплох немногословным заявлением.
        —Александр кто?
        —Это я забирал сообщения Ники из тайника, в том числе информацию о твоем неожиданном вторжении в ее секретную операцию. Она называет меня Агент X.
        Именно так Ники называет своего посредника. Но может быть, этот человек перехватил какую-то информацию. Или, еще хуже, добрался до самой Ники?
        —Я тот, за кого себя выдаю, — отрывисто заявил мужчина, который представился как Джон Бартоломеу. — Но у меня нет времени доказывать тебе это, поэтому очень нужно, чтобы ты просто поверил мне.
        —Почему у тебя нет времени? — спросил Даллас, вцепившись в биту.
        —Потому что агенты ФБР направляются сюда, чтобы схватить тебя. Они могут появиться в любой момент, в твоих же интересах убраться отсюда, пока не поздно.
        —И я должен поверить тебе на слово?
        Мужчина глубоко вздохнул, как будто упорство Далласа начинало его раздражать.
        —Как насчет слова Кейда Лэндри? — Он опустил одну руку и потянулся к карману.
        Даллас инстинктивно сделал шаг назад к кладовке, так что между ним и мужчиной оказалась дверная рама.
        —Подними руки вверх.
        Мужчина вынул руку из кармана — в пальцах был зажат сотовый телефон.
        —Куинн прислал мне ссылку на видео. Так и думал, что тебя придется уговаривать. — Он повернул телефон экраном к Далласу. — Тебе нужно подойти ближе.
        Даллас покачал головой:
        —Положи телефон на пол и подтолкни его ко мне.
        Мужчина повиновался. Даллас ногой остановил скользящий телефон.
        —Повернись ко мне спиной и положи руки на стену.
        Джон повернулся и поднял руки, прижав ладони к стене.
        Даллас присел и поднял трубку, не сводя глаз с Джона. Потом взглянул на экран и, сжав губы в тонкую линию, нажал на кнопку воспроизведения видео.
        На экране появилось знакомое лицо.
        —Коул, это Лэндри. Кажется, Куинн думает, что ты не поверишь, поэтому слушай. Джон Бартоломеу говорит тебе правду. Немедленно выбирайся из вагончика.
        —А может, вы заставили его произнести этот текст? — усомнился Даллас.
        —Никто не принуждает меня записывать это, — продолжал Лэндри на видео, предвидя его сомнение. Он даже улыбнулся, словно знал, что правильно предсказал реакцию Далласа. — Оливия передает привет. Теперь, пожалуйста, уходите оттуда.
        Видео закончилось, и Даллас посмотрел на Джона. Прежде чем он успел что-то сказать, телефон Джона зазвонил, до смерти напугав Далласа.
        Джон посмотрел на Далласа через плечо.
        —Это Куинн. Он единственный человек, у кого есть этот номер. Мне нужно ответить на звонок. У Куинна может быть новая информация.
        Даллас нажал кнопку громкой связи.
        —Куинн?
        Человек на другом конце заговорил после небольшой паузы:
        —Я полагаю, это Даллас Коул?
        —Почему вы отправили за мной курьера?
        —Он не сказал вам?
        —Я хотел бы услышать это от вас, — сурово заявил Даллас.
        —Нет времени, — нетерпеливо ответил Куинн.
        —Постарайтесь.
        —Мои контакты в ФБР сообщили, что из-за подключений к их компьютерным системам они решили, что вы пытаетесь взломать сеть ФБР. — Даллас слышал раздражение в голосе Куинна по телефону. — Они каким-то образом отследили подключение к системе с мобильного телефона в Дадли, штат Вирджиния. И направили агентов из бристольской резидентуры. Которые будут там в течение следующих двадцати минут. Я предлагаю вам уходить.
        Даллас посмотрел на Джона, который настороженно наблюдал за ним.
        Тон Куинна стал более жестким:
        —Кстати, когда вы выберетесь, попросите Джона показать вам систему GPS, с помощью которой он отслеживает местонахождение Ники.
        Джон встревожился:
        —Зачем это?
        —За тем, что, — ответил Куинн резким, как осколки стекла, голосом, — Горная Пехота каким-то образом выснила, что Ники — агент, работающий под прикрытием.
        Глава 15
        По радио в пикапе Дела, работающему на всю катушку, передавали хэви-метал так громко, что Ники не могла думать. Она украдкой поглядывала на Дела, который отбивал басовую партию на руле и мчался вперед, превышая скорость.
        —Далеко еще? — спросила она, перекрикивая радио. Они уже ехали почти двадцать минут, продвигаясь все глубже в горы, с тех пор как покинули Риверс-Энд. Ники еще никогда не заезжала так далеко в горы, поэтому точно не знала, куда они направляются.
        —Недалеко, — ответил Дел с улыбкой, от которой у Ники зашевелились волосы.
        Что-то не так, инстинкт говорил ей, что надо быть настороже. Она не могла потребовать, чтобы Дел развернул пикап и поехал обратно в Риверс-Энд, но Ники была начеку. На случай опасности у нее должен быть план побега.
        Ники выросла в отвращении к огнестрельному оружию; причиной тому были вооруженные парни, которые захаживали к ее матери и до смерти пугали маленькую девочку. Александр Куинн настоял на том, чтобы она научилась пользоваться оружием, но она всегда надеялась, что это ей не пригодится. Похоже, она ошибалась.
        —Твой друг живет здесь? — спросила она, вглядываясь через ветровое стекло в густой лес. Если в этой части гор и существовали какие-то дома и постройки, то они редким пунктиром покрывали ландшафт — неосвоенные акры плотных лесных массивов с преобладанием хвойных пород.
        В этих лесах легко заблудиться, подумала Ники, и у нее по коже побежали мурашки. Заблудиться и исчезнуть навсегда. Впереди дорогу пересекала грунтовая тропа. Наконец пикап замедлился перед поворотом. Ники с опаской посмотрела на узкую грунтовую дорожку. Насколько далеко в лесу живет босс Дела?
        Свернув на тропу, Дел вел машину с гораздо большей осторожностью. Началось настоящее испытание тряской и подпрыгиванием. Ники внезапно занервничала, но старалась сохранять спокойствие, по крайней мере внешне.
        —Почти приехали, — сказал Дел, широко улыбнувшись.
        От этой улыбки, дикой и голодной, Ники бросило в дрожь.
        Так улыбается хищник, глядя на свою добычу.
        —Они остановились. — Даллас бросил быстрый взгляд на Джона Бартоломеу. Тот сосредоточенно вел машину на большой скорости с потрясающим мастерством. Расстояние между ними и мигающей красной точкой на карте GPS постепенно сокращалось.
        —Адрес? — спросил Джон.
        —Это не адрес. Даже не шоссе, насколько я понимаю. — Даллас уставился на планшет, пытаясь увеличить изображение. — Последняя дорога, по которой они ехали, кажется, Партлоу-Роуд. В восточном направлении от Солтвил.
        Джон тихо вздохнул:
        —Я должен был это предвидеть. Она хотела выполнить это задание, — добавил Джон, глядя в сторону Далласа. — Попросила Куинна еще об одном шансе. Ты это знал?
        —Я знаю о том, что Горная Пехота напала на человека, у которого она работала.
        —Она собирала о нем информацию, — поправил Джон. — Они сожгли его дом. Дети едва спаслись.
        —Она сказала, что парень на самом деле не был связан с Горной Пехотой.
        —Нет. Но она этого не знала, когда согласилась шпионить за ним.
        Даллас посмотрел на мужчину:
        —Что ты имеешь в виду?
        —То, что для нее это не первый раз, — растягивал слова Джон. — Она знала, на что идет, когда взялась за это задание. Нет смысла спорить о том, должна ли она была работать под прикрытием. Она решилась на это, и сейчас у нее серьезные проблемы. Куинн сможет добраться сюда только через пару часов, так что от нас двоих зависит, вытащим мы ее оттуда живой или нет. Ты со мной?
        —Конечно, я с тобой. — Даллас снова посмотрел на планшет. — Думаю, они свернули на дорогу или тропу, которая не отмечена на карте GPS.
        Джон указал на навигатор, встроенный в приборную панель его грузовика.
        —Можешь забить туда последние четыре координаты?
        —Конечно. — Даллас ввел координаты. — Как только доберемся до третьей точки, нужно искать поворот налево.
        Они молчали, пока навигатор озвучивал указания по первым координатам. Через несколько секунд Джон спросил:
        —В каком ты состоянии?
        Даллас с удивлением посмотрел на него:
        —Не в лучшей форме, но не сравнить с тем, что было несколько дней назад.
        —Ты был у них в плену.
        —Около трех недель.
        —Какие-нибудь идеи, где именно?
        Даллас подумал:
        —Не слишком далеко отсюда. Когда я сбежал, направился на запад. Потом упал где-то в горах.
        —На Беллвезер-Роуд, — задумчиво пробормотал Джон.
        Даллас посмотрел на планшет, изучая карту GPS-программы слежения. Приглядевшись, нашел Беллвезер-Роуд.
        К западу от того места, где красная точка указывала местоположение Ники. Его охватила паника.
        —Думаешь, они привезли ее к тому месту, где удерживали меня?
        —Не уверен, — признался Джон. — А ты как думаешь?
        —Мы не можем просто поехать туда. Если это действительно то место, где они меня держали, там повсюду вооруженные бандиты.
        —Нам придется идти пешком. Что-нибудь придумаем, когда подберемся ближе и поймем, что нас ожидает.
        Даллас хотел ответить, но навигатор объявил о том, что они прибыли по первым указанным координатам, и дал указания, как ехать к следующей точке на карте.
        —Что ты можешь вспомнить о том месте, где был в плену? — спросил Джон.
        —Это в лесу. В горах. Там стоял вагончик, но меня держали в другом месте. Недалеко от вагончика в земле был погреб для хранения овощей. Они бросили меня туда. Приковали кандалами к бетонным стенам. Как в темнице. — Он вздрогнул.
        —У них есть и другие подобные места, — сказал Джон.
        —Знаю. Ники рассказала мне, что Кейд Лэндри провел какое-то время прикованным в подвале дома в Теннесси.
        —Я тоже это слышал, — тихо подтвердил Джон. — Ты справишься? Если мы доедем туда и это окажется тем самым местом?
        Резонный вопрос, должен был признать Даллас. Даже сейчас ему становилось не по себе при мысли, что он может вернуться туда. Он все еще чувствовал холод, запах плесени, пота и страха. Нет, он не хотел возвращаться туда.
        Но если там Ники, он пойдет туда, потому что больше, чем пережитые испытания, его пугала мысль, что он никогда больше не увидит Ники.
        Когда-то Николетт Дестини Джемисон думала, что мир полон бесконечных возможностей. Она станет кем-то особенным. Кем-то важным. Красивой и элегантной, как тайная принцесса, которая появится из куколки и поразит мир своими блестящими радужными крыльями.
        Но однажды она наткнулась в лесу на тело мужчины, или, по крайней мере, она так думала, судя по грязным рваным остаткам одежды. Руки раздутые, странного цвета. Ботинки, которые едва держались на набухших ногах. А лицо — то, что насекомые и дикие животные сделали с его лицом, преследовало Ники в кошмарах еще несколько месяцев.
        И в тех кошмарах она пришла к мрачному выводу, что в горах и низинах Ридж-Каунти, штат Теннесси, не бывает принцесс. А бывают наркоманы и алкоголики. Люди, которые убивают других людей из-за женщин или денег или просто из-за плохого настроения и оставляют их гнить в лесу.
        Что бы она ни делала, эта реальность не изменится, и Ники Джемисон отказалась от своей мечты. Пока не встретила Джеффа Бервелла и его трех маленьких детей.
        Не то чтобы она влюбилась в него. Нет. Никакой романтики. Но Джефф вырос в горах, как она сама.
        Ему нравилась его жизнь, он занимался земледелием с такой же любовью и терпением, с какими один воспитывал троих детей. Его жизнь была наполнена смыслом и радостью, несмотря на мучившее его горе.
        Она снова поверила, что может устроить такую жизнь для себя. Пусть даже она не станет принцессой с радужными крыльями. Пусть не очарует принца, который поклянется ей в вечной любви и преданности. Но ее жизнь может что-то значить. Это не обязательно бесконечная череда злоключений и ошибок. Ники может быть счастлива, если просто найдет что-то, что будет любить так же, как Джефф любит свою семью и ферму.
        Но Горная Пехота сожгла его мечту дотла, и для Ники это стало личной драмой. Она тяжело переживала его потерю, она потеряла надежду на будущее счастье.
        Она ничего не слышала о Джеффе, с тех пор как Теннессийское бюро расследований поспешно вывезло ее из Терлоу-Гэп, подальше от людей, безжалостно отомстивших человеку, которого сочли предателем. ТБР не давало ей информации, хотя она об этом просила. Ее куратор из ТБР, Мартин, перестал отвечать на ее звонки и велел ей прекратить названивать и жить дальше.
        Ники просто не знала, как это сделать. Пока не встретила Александра Куинна и уговорила его дать ей работу. Какую-то цель в жизни.
        Сидящий рядом в пикапе Дел Макклинток фальшиво подпевал радио, но на его губах по-прежнему играла полуулыбка, от которой у Ники по коже бегали мурашки.
        Подожди, сказала она себе и стала украдкой осматриваться в кабине грузовика в поисках чего-то, что могло послужить ей оружием, если ситуация выйдет из-под контроля. Но в кабине не было ничего подходящего. Даже скребка.
        Сквозь деревья впереди она увидела что-то похожее на угол вагончика. Через тридцать ярдов показался весь вагончик. Перед ним стояли четверо мужчин с винтовками.
        —Какие-то проблемы? — спросила она Дела, поворачиваясь к нему.
        Но не успела заглянуть ему в лицо, Дел приставил к ее сердцу ствол большого черного пистолета.
        —Милая, это ты одна большая проблема.
        —Не понимаю. — Ники уставилась на пистолет. Если она невинная женщина, какую из себя разыгрывает, то должна истерить от дикого страха, того, что испытывает сейчас.
        —Ты думала, мы не выясним, Ники? — Хищная улыбка Дела стала шире. — Считаешь, что имеешь дело с кучей тупых провинциалов?
        —Выясните что?
        Ей не сбежать отсюда, от этих мужчин с винтовками. Даже из машины не выбраться: Дел застрелит ее. Он был слишком близко, чтобы промахнуться.
        —Ты работаешь на копов, да?
        Она посмотрела на него, по-настоящему ошеломленная. Он думал, что она работает на копов? Какого черта?
        —О чем ты?
        —Один из наших ребят на днях заехал в закусочную во время твоей смены. Твое лицо казалось ему знакомым, пока он наконец не вспомнил. Ты Ники Джералдс, женщина, которая работала на его двоюродного брата в Терлоу-Гэп, Теннесси.
        Под псевдонимом Ники Джералдс она работала на Джеффа Бервелла.
        —Ты говоришь о Джеффе?
        Дел удивился:
        —Ты признаешь это?
        —Я работала экономкой и няней у парня по имени Джефф Бервелл после смерти его жены. Я была там недолго — случился пожар.
        —Ники Джералдс?
        —Фамилия моего мужа, — солгала она. — Я еще использовала ее, хотя развод почти завершился.
        Мгновение Дел выглядел неуверенным.
        —Ты была замужем?
        —Да.
        —Ты никогда об этом не упоминала.
        Ники нахмурилась:
        —Это не был счастливый брак. Он мне постоянно изменял. И обращался со мной, как с мусором. Я не люблю говорить о той жизни. Это стыдно и больно. — Она посмотрела на пистолет. — Пожалуйста, убери это. Ты меня пугаешь.
        Дел не опустил пистолет, но сместил несколько влево: теперь ствол смотрел в сторону приборной панели.
        —Дарби сказал, все парни в Теннесси были уверены, что ты просто обманываешь Джеффа. Пытаешься заставить его предать семью и сдать их ФБР.
        —Это безумие. Боже мой, Дел! ФБР? Да ты знаешь, какие головорезы работают на ФБР? Мы ведь уже говорили об этом?
        —Говорили? — Его взгляд снова стал подозрительным. Ники поняла, что снова теряет его доверие. — Чем ты занимаешься с твоими приятелями из ФБР, собираешь на меня информацию? Держишь меня за болвана, верно? Достаточно пару раз полить грязью правительство, мило улыбнуться, надеть обтягивающую блузку и узкие джинсы, и тупые дикари купятся на что угодно. — Его голос опустился до рева. — Верно?
        Ствол пистолета снова уперся ей в грудь.
        —Нет! Боже, Дел!
        Она отпрянула, видя, что Дел по-настоящему разозлился на нее. В его глазах вспыхнул гнев. Пассажирская дверь открылась, и Ники выпала бы из маши ны, если бы не ремень безопасности. Сзади ее подхватила пара рук. От того, кто поймал ее, пахло беконом и гренками. Ники вырвалась из удерживающих ее рук и повернулась. Перед дверью стоял Тревор Колли с легкой улыбкой на губах.
        —Не ожидала меня увидеть?
        Ники уставилась на него, не понимая, что здесь делает владелец закусочной?
        —Не понимаю.
        Он покачал головой:
        —Ты думаешь, Ники, что видишь людей насквозь. Ну да, Дела ты сразу раскусила. Поняла, что нужно иметь с ним дело, если хочешь попасть в эти круги, верно? Потому что он чуть умнее и влиятельнее других. Прирожденный лидер, не так ли?
        Пульс застучал в голове у Ники, когда она смотрела на мужчину, с которым работала несколько месяцев, ничего не подозревая.
        —Ты же ненавидишь Горную Пехоту.
        —Правда? — Его улыбка стала еще шире. — А может, я просто хотел, чтобы ты в это поверила?
        —Зачем? — спросила она. — Ты пытался меня подставить? Зачем тебе это нужно? Чего ты хочешь от меня? — Она перевела взгляд с Тревора обратно на Дела. — Существует ли вообще твой друг, который нуждается в медицинской помощи?
        —Существует, — ответил Тревор, — но это не лидер Горной Пехоты, дорогуша.
        —Тогда кто?
        Тревор кивнул в сторону вагончика. Из открытой двери вышла женщина, она держала за руку маленького мальчика лет четырех или пяти. Ребенок был бледным и худым, слишком худым, под глазами синели темные круги.
        Женщина посмотрела на мужчин с винтовками и подвела ребенка к краю крыльца. Это была высокая стройная женщина лет тридцати, тоже бледная и изможденная. Она подняла воспаленные глаза и с отчаянием посмотрела на Ники.
        —О, Тревор, — прошептала Ники, сердце у нее защемило. — Это твой сын?
        —Мой сын, — тихо ответил он. — Так что меня, на самом деле, не волнует, на кого ты работаешь. Или почему. Теперь ты работаешь на меня. И ты останешься здесь и сделаешь все, чтобы помочь моему мальчику.
        Глава 16
        День был необычно теплым для середины февраля в горах. Но в глуши леса ветви вечнозеленых деревьев преграждали путь теплым солнечным лучам. Хорошо, что у Джона Бартоломеу в грузовике лежала запасная куртка. Особенно же Далласу повезло, что он носил обувь на полразмера меньше, чем его благодетель, благодаря второй паре носков они стали ему совсем впору. Рукава рубашки и брюки, которые Ники купила в комиссионном магазине, были коротковаты, в остальном одежда подходила по размеру и неплохо согревала Далласа, пока они с Джоном пробирались через сухой подлесок в сторону мигающих красных огней, обозначающих метоположение Ники на карте GPS.
        Позаимствованный револьвер «смит-вессон» вкобуре, сунутый за пояс, был залогом того, что Далласу не придется вступать в борьбу с голыми руками.
        Джон остановился и вытянул руку, чтобы задержать Далласа. Повернулся и посмотрел на него: ореховые глаза гармонировали с лесной камуфляжной раскраской лица, которую он сделал, прежде чем они вышли из грузовика и направились в лес. Потом кивнул куда-то вперед и отвернулся.
        Даллас вгляделся в темный мрак и увидел то, что имел в виду Джон — край поляны ярдах в семидесяти на восток. Глаз уловил какое-то движение, но Даллас не смог разобрать, что именно.
        Джон поднес небольшой бинокль к глазам и посмотрел в него. Затем поднял три пальца. Что, черт возьми, означают три пальца? Джон, видимо, почувствовал его замешательство, потому что быстро взглянул в его сторону и пробормотал:
        —Трое мужчин. Рядом с вагончиком. Нам нужно подобраться ближе, но двигайся медленно, осторожно и тихо. Понял?
        Даллас кивнул. Джон стал пробираться вперед, двигаясь с осторожностью и опаской. Даллас шел за ним след в след, вспоминая давно забытые навыки поведения в лесу. Он научился охотиться в юном возрасте, когда его с братом посылали добыть что-нибудь — вдобавок к еде, которую отец украл или купил на деньги, вырученные от продажи наркотиков. Даллас и его брат Клентон представляли себя Даниэлем Буном[5 - Даниэль Бун — американский первопоселенец и охотник, чьи приключения сделали его одним из первых народных героев США.], прокладывающим новые тропы в горах Харлан-Каунти, штат Кентукки.
        Конечно, все эти тропы были проложены задолго до них — хорошими и злыми людьми, — и детские мечты Далласа о приключениях и открытиях вскоре уступили место реальности его тупикового существования.
        Он выбрался из Кентукки благодаря собственным мозгам и остроумию и начал новую жизнь. И вот снова крадется по лесу в поисках добычи.
        Они подобрались на расстояние двадцати ярдов к освещенному солнцем вагончику, который теперь виднелся сквозь поредевшие деревья. Джон присел на корточки, прячась за кустом черники. Трое мужчин, которых Джон уже видел раньше, стояли рядом с невысоким крыльцом. Четвертый опирался на перила. Солнечный свет блестел на стволах винтовок в руках мужчин.
        Джон заговорил очень тихо, его голос походил на легкий шум ветра:
        —«Ремингтон-798». «Браунинг-Икс-Болт». «Марлин-Икс-Эс-7». Еще один «Ремингтон». Пятой модели, я думаю.
        Он перечислял Далласу, чем вооружены противники, словно был уверен, что Даллас разбирается в оружии. То есть Джон знал о Далласе хотя бы то, что Даллас не просто гражданский графический дизайнер, работающий на ФБР, и понимает кое-что в винтовках. Судя по доверию, проявленному Джоном, он также верил, что Даллас умеет передвигаться по лесу незаметно. Что еще Куинн и его люди знают о нем и его прошлом?
        Джон пробрался на несколько ярдов вперед, к другому кусту. Даллас последовал за ним, зацепился ногой за сухую ветку, и она хрустнула.
        Мужчина, стоявший к ним ближе других, резко повернулся, нахмурив брови. Он посмотрел в сторону деревьев. Даллас и Джон застыли на месте. В камуфляже их могло выдать только движение. Даллас, почти не дыша, наблюдал за встревоженным стрелком через полузакрытые веки. Тот, наконец, расслабился и отошел от крыльца.
        После долгой паузы Джон провел их вперед еще на несколько ярдов и снова присел на корточки. С этого места открывался неплохой вид на весь двор.
        С краю был припаркован большой синий пикап «шевроле». Джон с мрачной ухмылкой повернулся к Далласу.
        —Дел Макклинток, — тихо сказал он.
        Даллас еще раз посмотрел на грузовик. Кабина пуста, значит, Дел и Ники внутри вагончика.
        Очень хорошо охраняемого вагончика.
        —Я не могу помочь Джейсону. Как бы ни старалась.
        —Тревор говорит, у вас получится. — Линетт Колли смотрела на Ники с надеждой.
        —Кое в чем я могу ему помочь, — сказала Ники так нежно, как только могла. Любовь и страх Линетт Колли за своего ребенка вызывали сострадание.
        —Я знаю, что он нуждается в инсулине, и Тревор позаботится об этом, но можно сделать что-то еще? — Линетт коснулась бледной щеки Джейсона.
        —Джейсону нужен врач, — сказала Ники тихо, но твердо.
        Линетт покосилась на нее.
        —Тревор этого не допустит. Вы это знаете. Поэтому вы здесь.
        —Он ведь любит своего сына?
        —Да. — Линетт дерзко подняла подбородок. — Не смейте думать, что это не так.
        —Ни в коем случае, — быстро ответила Ники.
        Но она не врач, и хотя немного ухаживала за такими больными, все это были взрослые, страдающие сахарным диабетом второго типа. Сахарный диабет первого типа, так называемый детский диабет, совершенно другое дело.
        Но как бы то ни было, Ники могла кое-что сделать, чтобы понизить уровень сахара в его крови.
        —Нам нужен его глюкометр.
        —Хотите измерить его сахар?
        Услышав сдавленный голос матери, Джейсон с тревогой посмотрел на нее:
        —Никаких тестов, мама. Хорошо?
        Ники опустилась на колени перед мальчиком, который сидел на диване.
        —Джейсон, мама объяснила тебе, что такое диабет?
        —Это то, чем я болею. — Малыш был скорее раздражен, чем напуган. — Мне нельзя есть конфеты, только иногда.
        —Потому что в таких вещах, как конфеты, картофельное пюре и печенье, полно углеводов. Ты знаешь, что такое углеводы?
        Он покачал головой.
        —Это то, что делает продукты хорошими. Но в твоем случае слишком много углеводов могут сделать еду для тебя опасной. Тебя когда-нибудь жалила пчела?
        Его глаза округлились.
        —Я ненавижу пчел.
        —Я тоже, — сказала Ники, взглянув на Линетт с улыбкой. — Но ты знаешь, что пчелы могут быть хорошими?
        Джейсон смотрел на нее скептически.
        —Они помогают растениям расти. — Ники старалась объяснять проще. — Когда пчелы это делают, они хорошие.
        —Но не тогда, когда жалят тебя, — настаивал он.
        —Абсолютно верно. — Она взглянула на Линетт и едва заметно кивнула.
        Линетт встала и вышла из комнаты.
        Джейсон проводил мать озабоченным взглядом, но обернулся на Ники, когда та снова заговорила.
        —Углеводы как пчелы. Когда они работают так, как надо, помогают твоему организму расти, как пчелы — растениям.
        —Пока не ужалят, — проворчал мальчик. — Тесты как пчелиные укусы.
        —Верно, — согласилась Ники. — Но они помогают нам понять, нужно ли давать лекарство, чтобы ты чувствовал себя лучше.
        Линетт вернулась в комнату с небольшим чехлом, положила его на журнальный столик перед диваном, где сидел Джейсон и смотрел на Ники.
        Ники вытащила глюкометр из чехла. Прибор среднего размера — на самом деле, не идеальный вариант для Джейсона, которому придется постоянно измерять уровень глюкозы, чтобы держать сахар под контролем. Ники посмотрела на Линетт.
        —Где вы это взяли?
        Женщина запаниковала:
        —С прибором что-то не так?
        —Вовсе нет, — заверила ее Ники. — Он может делать то, что вам нужно. Это доктор прописал?
        Линетт помотала головой:
        —Я же сказала вам…
        —Кто поставил диагноз?
        —Я попросила одного друга отвезти нас в Бристоль несколько месяцев назад. Я знала, что-то не так…
        —И Тревор не позволит показать его врачу?
        Линетт посмотрела на нее, словно защищаясь.
        —У него есть свои причины.
        —Врач поставил ему диагноз?
        —Да. Он хотел, чтобы через несколько дней я показала ему Джейсона, но…
        —Но Тревор не пустил. — Ники посмотрела на Джейсона, который с опаской поглядывал на ланцет, лежащий рядом с глюкометром. Ники поискала в одном из внутренних карманов чехла и обнаружила запечатанный пакет со спиртовыми салфетками. Она уже вымыла руки перед тем, как войти в комнату, но на всякий случай достала одну салфетку и быстро протерла руки. — Как часто вы проверяете его кровь? — спросила Ники, взяв ланцет.
        Джейсон издал тихий стон.
        —Он так это ненавидит, я стараюсь не мучать его больше двух раз в день.
        —Этого недостаточно. — Ники бросила на Линетт виноватый взгляд. — Я знаю, вы оба не хотите этого слышать, но регулярное измерение необходимо, чтобы контролировать его уровень сахара и не допустить осложнений.
        У Линетт на глаза навернулись слезы, когда она взглянула на своего сына.
        —Он так это ненавидит.
        —Держу пари, Джейсон, еще больше ты ненавидишь, когда тебе плохо, разве нет?
        Его взгляд оторвался от ланцета и встретился с ее.
        —Я просто хочу играть с другими детьми.
        Его жалобный ответ растрогал Ники. Не важно, как она сюда попала или какой опасности подвергается, она поможет этому маленькому мальчику.
        —Давайте посмотрим, что мы можем сделать, — сказала она, включая глюкометр и протягивая руку мальчику.
        Неуверенно он положил свою руку на ее ладонь.
        Ники орудовала ланцетом так нежно, как могла, но была не в силах сделать процедуру безболезненной. Джейсон немного похныкал, когда ланцет пронзил его кожу, но не заплакал. Стойкий малыш.
        Она нанесла каплю крови на тест-полоску глюкометра. Через несколько секунд на экране появились показания.
        —Слишком высокие, — сказала она Линетт. — Когда он в последний раз ел?
        —Несколько часов назад.
        —Когда вы в последний раз вводили ему инсулин?
        На лице Линетт отразилось страдание.
        —Вчера вечером.
        —Мы должны сделать ему укол. Немедленно.
        Джейсон расплакался. Линетт хотела успокоить его, но Ники схватила ее за руку.
        —Срочно принесите инсулин.
        Линетт ушла, а Ники потянулась к Джейсону, чтобы обнять его. Мальчик сначала сопротивлялся, но потом положил голову ей на плечо и стал успокаиваться.
        Распахнулась дверь, и в комнату вошел Тревор с каменным выражением лица.
        —Что ты с ним делаешь?
        Она выдержала взгляд Тревора не дрогнув.
        —То, для чего ты меня сюда привез, стараюсь ему помочь.
        —Думаешь, я хочу чего-то другого?
        —Я думаю, что ты боишься больниц и врачей, поэтому у тебя есть только я. Ты нуждаешься во мне больше, чем я в тебе, так что уймись, ты все равно не сможешь запугать меня и заставить делать то, что хочешь. Ноздри Тревора раздувались от гнева, но он молчал. Ники посчитала это победой. Тревор вышел из комнаты, хлопнув дверью. Через минуту вернулась Линетт с пакетом.
        —Он кричал на вас? — тихо спросила она, передавая все Ники.
        —Не сильно, — ответила та с подбадривающей улыбкой, извлекая инсулин и шприцы из пакета. — Врач, к которому вы ходили в Бристоле, назначил дозировку, указанную на упаковке?
        —Да, но лекарство почти закончилось.
        Еще бы. Ники сжала губы и вскрыла упаковку шприца — Джейсон опять захныкал.
        —Вы ставили ему уколы в мягкую часть живота, верно?
        —Да.
        —Джейсон, сможешь мне помочь? — спросила она, обращаясь к мальчику. Он посмотрел на нее широко раскрытыми глазами. — Ты умеешь щипаться?
        Его глаза округлились еще больше.
        —Мама говорит, что я не должен щипаться.
        —Ну, иногда можно. Как сейчас. — Она протянула руку. — Ущипни меня. Прямо сюда, в руку.
        Он помедлил, посмотрел на мать. Та кивнула, и он повернулся к Ники, протянул руку и ущипнул ее.
        —Ау! — вскрикнула она и дернулась назад. Потом усмехнулась: — Шучу. Совсем не больно.
        Губы Джейсона медленно расплылись в улыбке.
        —Ты провела меня.
        —Да, — согласилась Ники. — Теперь можешь ущипнуть себя за живот точно так же, как ущипнул меня за руку?
        Нахмурившись, он посмотрел вниз на футболку.
        —Зачем?
        —Потому что, если ты ущипнешь себя, когда я буду делать тебе укол, ты его даже не почувствуешь. Хочешь попробовать?
        Он помедлил, затем потянул футболку вверх, обнажив живот. Ники увидела несколько маленьких синяков — вероятно, остались от предыдущих инъекций. Мальчик захватил пальцами немного кожи чуть ниже пупка.
        —Чувствуешь? — спросила она.
        Он кивнул, сжимая немного сильнее.
        —А сейчас закрой глаза и просто ущипни.
        Он сделал, как просила Ники, и она быстро ввела инсулин в зажатую кожу.
        —Готово.
        Джейсон открыл глаза и посмотрел на нее.
        —Ты снова меня провела.
        —Нет, все сделано.
        Линетт, стоявшая сзади, заплакала.
        Мужчины с винтовками ушли по одному, и с наступлением темноты на дворе остался стоять один пикап «сильверадо». От нескольких часов, проведенных в неподвижности, у Далласа заболели ноги и руки, напомнив ему: как бы ни улучшилось его состояние с момента побега из плена, он все еще слаб.
        Его держали в другом месте. Даллас был уверен. Но он чувствовал, что это где-то рядом. Тот же ландшафт. Рельеф. А спустя несколько минут наблюдения Даллас не сомневался, что один из вооруженных мужчин тот самый, что стерег его в плену.
        Он отметил, что не впал в эмоциональный паралич, оказавшись в том месте, где его мучили, и счел это своей победой.
        —Ближайшее боковое окно, — пробормотал Джон. Это были первые слова, которые он произнес за последний час.
        Даллас проследил за его взглядом и увидел, как в угловом окне раздвинулись шторы, и они увидели Ники. Значит, она здесь. Сигнал GPS не подвел их.
        Она в плену? Или еще играет свою роль?
        —Они точно знают, что она секретный агент? Насколько Куинн в этом уверен? — спросил он Джона.
        —Он не послал бы нас за ней, будь он не уверен.
        Даллас снова взглянул на окно. Ники исчезла, вместо нее между шторами появился высокий широкоплечий мужчина, который с хмурым видом вглядывался в лес.
        —Дел Макклинток, — пояснил Джон.
        Даллас еще раз посмотрел на мужчину, прежде чем он, как и Ники, отошел от окна и исчез из поля зрения.
        —Если они знают, что она агент, почему не прикончили ее? — От этих произнесенных вслух слов у него заболел живот. — Кажется, они даже не взяли ее в плен?
        —Если ты имеешь в виду, что она не прикована к стене в подвале, то нет, — ответил Джон. — Но есть много других способов удерживать человека в плену.
        Даллас посмотрел на вагончик, его взгляд остановился на окне, где он видел Ники.
        —Я знаю, — сказал он.
        Именно это его и пугало.
        Глава 17
        —Я не знала, что они собираются с вами так поступить, — мягкий голос Линетт Колли выдернул Ники из полудремы. Она выпрямилась и взглянула на женщину, которая сидела в кресле-качалке напротив, держа спящего ребенка на руках.
        Сахар в крови Джейсона наконец достиг нормального уровня и не поднялся даже после легкого ужина. Мальчик вскоре заснул, измотанный болезнью и волнениями.
        —Вы давно здесь сидите? — спросила она, подавив зевок.
        —Всего несколько минут. Мужчины только что закончили ужинать.
        Ники оглядела комнату, убедилась, что они одни, и тихо спросила:
        —Кто здесь сейчас?
        —Дел и Тревор. Остальные уехали еще до того, как я приготовила ужин. Не думаю, что они вернутся до утра.
        Ники встала и выглянула в окно. Снаружи наступила ночь, лишь на западе небо еще сохраняло легкие сине-фиолетовые тона.
        —Этот вагончик всегда так охраняется?
        —Нет, — устало ответила Линетт. — Когда я вышла замуж за Тревора, он был простым поваром. Мы жили, наверное, бедно, но счастливо. А потом я узнала, что жду ребенка. И все усложнилось.
        —Быть бедным и счастливым оказалось недостаточно?
        —Видимо, нет. — Она вздохнула. — Приходится идти на ухищрения, и вот вы получаете то, чего никогда не имели, потом желаете все больше и больше.
        Я клянусь, эти горы — настоящий ад на земле. И Тревор уже сам превратился в дьявола. Потому что он местный король.
        —Я выросла в горах, — пробормотала Ники, поворачиваясь к Линетт. — Когда я смотрю на эту дикую прекрасную природу, не понимаю, как она может порождать зло.
        —Вы считаете меня ужасной матерью?
        —Я думаю, вы любите сына. И вы напуганы. Не знаете, как его защитить. — Она подошла к качалке и присела перед Линетт, думая о Кейли Пикетт и том младенце, борющемся за жизнь, несмотря на то что все против него. Эти горы могут быть суровыми и неумолимыми, но здесь все еще можно встретить милосердие, мужество, чудеса.
        То, что Ники собиралась сказать, могло убить ее — она это знала. Но это также могло спасти три жизни.
        —Линетт, если я вытащу вас с Джейсоном отсюда, то помогу достать все необходимое, чтобы обеспечить ему нормальную жизнь, насколько это возможно. Я знаю, ты этого для него хочешь.
        Слезы навернулись Линетт на глаза.
        —Тревор не позволит мне вывезти его отсюда.
        —Если это правда, то мы должны увезти его отсюда без ведома Тревора.
        Ники видела, что эта мысль причиняла Линетт боль. Несмотря на недостатки и грехи Тревора, он что-то значил для своей жены. Расставание разобьет ей сердце. Но если она не оставит его, то может потерять сына. Чертов Тревор. Черт его побери за то, что поставил эту женщину перед таким выбором.
        —Вы уже помогли ему. Разве вы не можете и дальше это делать? — Линетт смотрела на своего спящего сына, и слезы капали из ее глаз ему на щеку. Мальчик пошевелился во сне, провел рукой по лицу, почувствовав слезы матери.
        —Недолго. Он нуждается в тщательном обследовании и частых посещениях врача.
        —Я не могу себе этого позволить. Вы знаете, что не могу.
        —Существуют программы и люди, которые могут помочь вам.
        Линетт подняла на нее глаза.
        —Полагаю, такие, как вы?
        —Да.
        Она покачала головой:
        —Если мы выберемся отсюда, вы возбудите дело против Тревора.
        —Если мы сбежим, сомневаюсь, что кто-то вообще сможет отыскать Тревора в ближайшее время. — Ники знала: он не попадется, чтобы ответить перед законом. Что члены Горной Пехоты умели делать, так это исчезать, когда в воздухе пахло жареным.
        Линетт поморщилась.
        —Я знаю, что вы не можете этого понять, но я люблю его.
        Ники накрыла руку Линетт ладонью.
        —Я понимаю. Я знаю, что значит любить тяжелого человека.
        —Вы влюблены в Дела? — спросила Линетт.
        Ники посмотрела ей в глаза:
        —Нет.
        —Но у вас есть мужчина? — Губы Линетт чуть изогнулись в улыбке, которая преобразила ее изможденное лицо: какой же симпатичной девушкой она была, когда Тревор Колли сделал ее своей невестой. — Вы такая хорошенькая. С ним тоже тяжело?
        У Ники перед глазами мелькнуло лицо Далласа, и она ощутила острую боль тоски. Что он сейчас думает? Она должна была вернуться домой сто лет назад. Он начал паниковать? Уже воспользовался ее телефоном, чтобы позвать на помощь?
        Что, если он пытается найти ее? Наверняка он рискнет жизнью ради нее. Но бандитов много. Будь Даллас даже в лучшей боевой форме, а Ники знала, что он еще не полностью восстановил свои силы. Один безоружный против двух вооруженных парней — он ничего не сможет сделать и сам, скорее всего, погибнет.
        —С ним очень тяжело, — призналась она вслух. — Он очень упрямый.
        Но она его все равно любит. О боже, подумала Ники. Я люблю его?
        Она оторопела, сама себе изумляясь.
        —Вы могли бы оставить его?
        —Я оставила его, чтобы приехать сюда. — Ники смотрела на Джейсона, ее сердце сжалось от горечи и жалости. — Я знала, что, может быть, никогда больше его не увижу, если соглашусь на эту работу. Но это было правильное решение. — Она посмотрела на Линетт. — Здесь у Джейсона никогда не будет нормальной жизни. Тревор никогда и ничего для этого не сделает. Вы ведь это знаете?
        Губы Линетт задрожали, но она кивнула.
        —Отсюда можно выйти так, чтобы Дел и Тревор не увидели?
        Линетт посмотрела на нее долгим взглядом.
        —Нам не стоит беспокоиться о Деле и Треворе.
        Ники удивилась:
        —Почему?
        Линетт поцеловала сына в макушку и слабо улыбнулась.
        —Потому что я положила диазепам в тушеную говядину, которую приготовила на ужин. Они проспят, по крайней мере, пару часов.
        Невозможно было понять, сколько людей находится в вагончике, хотя за последний час Даллас видел еще одного мужчину, выглядывавшего в одно из окон, и силуэт женщины в том же окне, где до этого показалась Ники.
        —Это не Ники, — уверенно сказал он Джону. Ники была выше и крепче.
        —Думаю, второй мужчина Тревор Колли, — пробормотал Джон. — Босс Ники в закусочной.
        Даллас нахмурился:
        —Она никогда не говорила, что он связан с Горной Пехотой.
        —Может быть, она не знала.
        —А Куинн?
        Джон повернулся к нему, глаза сверкали в темноте.
        —Если бы Куинн знал, то сказал бы ей.
        —Да ладно. Куинн бывший агент спецслужбы. Думаешь, можно доверять бывшему агенту? Разве он скажет все, что тебе нужно знать?
        Зубы Джона блестнули в полумраке.
        Ну-ну, подумал Даллас.
        —Ты ведь тоже бывший агент?
        —У меня не такой большой стаж, — ответил Джон, все еще улыбаясь.
        Даллас подумал: наверное, хорошо, что Джон знает кое-какие шпионские трюки, но сейчас предпочтительнее наличие нескольких людей в команде. Хорошо вооруженных, которые умеют сражаться и удерживать позиции.
        Ники самая замечательная женщина, которую он когда-либо встречал, — редкое сочетание нежности и страсти, силы и доброты, сострадания и упорства. Даллас сомневался, что имеет право на такую женщину, но он собирался это выяснить.
        Значит нужно найти способ вытащить ее из вагончика и увезти в безопасное место.
        —Думаю, внутри двое мужчин, женщина и Ники, — тихо сказал он. — Они вооружены, мы тоже.
        —В их распоряжении, вероятно, немало оружия, — предупредил Джон.
        Даллас кивнул.
        —Но у нас преимущество — неожиданность.
        Джон бросил любопытный взгляд в его сторону:
        —Ты что-то задумал?
        —Это не то место, где они держали меня в плену. Но очень похожее.
        —Ну и что?
        —Возможно, в этом доме тоже есть погреб, где они время от времени удерживают пленных.
        —Думаешь, Ники там?
        —Возможно. Если это такой же погреб, где они приковывали меня к стене, туда должен быть вход как из дома, так и снаружи.
        —То есть, если нам удастся найти дверь в погреб, мы сможем проникнуть внутрь дома.
        Даллас кивнул:
        —Точно.
        —Они услышат, если дверь откроется.
        —Если не будут заняты чем-то еще. Например, не отвлекутся на шум перед домом.
        Глаза Джона сузились.
        —Полагаю, отвлекать придется мне?
        —Ники меня знает, тебя нет. Она может не поверить тебе.
        Джон сжал губы, но кивнул Далласу, чтобы тот следовал за ним к задней части дома.
        —Тогда давай посмотрим, есть ли здесь подвал.
        За домом все заросло очень высокой травой, похоже, ее не подстригали с лета. Даллас выбрался из укрытия и, нагнувшись, медленно побрел по траве.
        Он чуть не споткнулся о люк у дальнего края поляны. Опавшие листья скрывали большую часть деревянного полотна, но металлические петли предательски блестели в лунном свете, проникавшем сквозь облака на ночном небе.
        На петлях висел крепкий замок, который не давал открыть дверь изнутри. Но он не был защелкнут. Как можно тише Даллас снял замок с петель и положил в траву.
        Он поднял голову — Джон Бартоломеу наблюдал за ним, над травой, на расстоянии нескольких ярдов, виднелись лишь его глаза. Даллас кивнул, сверкнув торжествующей улыбкой.
        В следующее мгновение Джон подобрался к месту, где сидел Даллас:
        —Залезь туда, убедись, что в подвале никого, и проверь, нет ли другой двери. Затем возвращайся.
        Сделав глубокий вдох, Даллас открыл люк в погреб и поморщился, когда дверные петли заскрипели.
        —Прикрой меня сзади, — прошептал он и встал на верхнюю ступень лестницы, едва различимой через открытую дверь.
        —Держи, — сказал Джон, протягивая ему что-то. Это была связка ключей с небольшим фонариком на цепочке. Даллас обхватил ключи, чтобы те не звенели, кивнул в знак благодарности, а затем направился вниз по ступеням.
        В подвале была кромешная тьма и стоял затхлый запах. Спустившись, Даллас услышал слабый шорох, вероятно, какие-то грызуны, обитавшие в подвале. Потом включил фонарик, надеясь, что зверьков не обнаружит.
        Погреб оказался меньше, чем он ожидал. Даллас почувствовал легкое удушье — первый признак клаустрофобии. Ощущение усилилось, когда он посветил фонариком и увидел множество наручников и оков, привинченных к стене.
        Поток страшных воспоминаний почти парализовал его, но Даллас заставил себя дышать медленно и глубоко, сосредоточиться на пульсе. Через минуту головокружительное слайд-шоу в его сознании угасло, и он двинулся вперед.
        На другом конце погреба Даллас заметил крутую лестницу, которая вела к двери на самом верху. Он проверил нижнюю ступеньку — крепче, чем он ожидал, даже не скрипнула под его весом.
        Медленно поднявшись по лестнице, Даллас осторожно взялся за ручку двери. Она легко повернулась в руке: не заперта.
        Хорошо. Это хорошо.
        Он спустился вниз по ступенькам и подошел к открытому люку, посмотрел на Джона, который заглядывал в погреб.
        —Внутренняя дверь не заперта. Отвлеки их на две минуты, я проберусь в дом и вытащу Ники.
        Джон коротко кивнул и исчез из виду. Даллас снова поднялся по лестнице.
        - ? ?
        Линетт вернулась в комнату, ее глаза светились от страха и волнения.
        —Они оба спят. Но мы должны сделать все очень тихо.
        Ники кивнула, крепче прижимая к себе Джейсона.
        —Есть задняя дверь?
        —Да, но она очень громко скрипит. Звук может разбудить их.
        Черт побери.
        —Мы не можем пройти мимо них?
        —В погребе, — сказала Линетт, кивком приглашая Ники следовать за ней, — есть дверь, которая ведет наружу.
        Молясь, чтобы мальчик не проснулся, Ники переместила его себе на бедро и последовала за Линетт по темному коридору. Из комнаты, где дремали Дел и Тревор, проникал тусклый свет. Справа располагалась закрытая дверь.
        Только Линетт потянулась к ручке, в передней части дома раздался какой-то шум. Линетт вздрогнула и наткнулась на Ники — от резкого толчка Джейсон проснулся.
        —Мама? — заплакал он.
        Ники услышала торопливые, спотыкающиеся шаги по коридору.
        —Быстрее! — прошипела она, подталкивая Линетт к двери.
        Но не успели они коснуться ручки, как дверь распахнулась, чуть не задев их обеих. Линетт отпрянула, прижав Ники к стене, — небольшой дверной проем заполнили широкие плечи мужчины. Даллас! Сердце Ники екнуло, Даллас схватил ее за руку.
        —Уходим отсюда.
        - ? ?
        На переднем крыльце раздались оружейные залпы — могло показаться, что домик-вагончик защищают не двое вооруженных мужчин, а небольшая армия.
        Джон выстрелил в них пару раз из пистолета и заметил, что движения бандитов неуклюжие и неуверенные, а реакция замедленная.
        Но даже плохим снайперам иногда везет. Одна из выпущенных пуль срикошетила от задней двери «сильверадо», припаркованного во дворе, и прошла по касательной, задев плечо Джона. Обжигающая боль сменилась странным онемением в руке. Слава богу, стреляет он другой, но левая рука, по сути дела, выведена из строя.
        Он сделал несколько выстрелов и сменил позицию, стараясь продвигаться к задней части дома, где надеялся встретить Далласа и Ники, которые могут выбраться из погреба в любой момент.
        Выстрелы из леса позади него спутали все его планы.
        —Кто вы? — Худая женщина, стоящая между Далласом и Ники, уставилась на него в шоке, вздрагивая при каждом выстреле.
        —Это друг, — сказала Ники, одной рукой подталкивая Линетт вперед, другой прижимая к себе плачущего, вырывающегося из ее рук маленького мальчика. — Линетт, возьмите его. — Ники передала ребенка в объятия матери и посмотрела на Далласа. — С тобой все в порядке?
        Даллас поймал теплую ладонь Ники. Он не знал, кто эта женщина и ребенок, но достаточно было, что Ники пыталась им помочь. Значит, он отвечает и за них тоже.
        Джон сумел отвлечь мужчин, по крайней мере, на некоторое время. Даллас первым поднялся по ступеням, затем протянул руку и помог выбраться из погреба Линетт и мальчику. Ники шла последней.
        —Кто стреляет? — тихо спросила она, отпустив его руку.
        —Ты знаешь его как агента X.
        Шорох в сухой траве заставил Далласа нагнуться.
        Он выхватил пистолет из кобуры. Внезапно над травой показалась голова Джона Бартоломеу.
        —Подходит подкрепление, но я уведу их отсюда. Возьмите грузовик. Не ждите меня.
        В осанке Джона было что-то странное, половина его туловища казалась ниже другой, как будто провисала, но Даллас не успел разобраться, в чем дело: Джон уже повернулся и побежал к лесу.
        Даллас услышал выстрелы с другой стороны дома и понял, что пора действовать.
        Он схватил Ники за локоть и подтолкнул ее в сторону леса — в противоположном направлении от того, куда скрылся Джон. Линетт бежала впереди них, невероятно быстро, учитывая то, что у нее на руках ребенок. Даллас взглянул на Ники:
        —Будь осторожнее, — сказал он.
        —Всегда, — ответила Ники ему вслед, слова развеялись в прохладном ночном бризе.
        —За мной, — бросил Даллас Линетт, обгоняя ее и направляясь через лес туда, где Джон припарковал грузовик. Он знал, что у того не будет ни времени, ни возможности догнать их. Джон велел им не ждать его, и, как бы Далласу ни претило бросать товарища в беде, он понимал: другого выхода нет.
        Грузовик стоял на том же месте, где они его оставили: скрытый от глаз, вдали от дороги. Даллас открыл заднюю дверь кабины и помог Линетт забраться на узкую скамейку.
        —Пристегнитесь и пригнитесь, — велел он ей, открывая дверь для Ники.
        Когда Даллас дошел до двери водителя, Ники уже разблокировала ее и протягивала ему руку, чтобы помочь забраться. Решив не терять времени на ремень безопасности, Даллас завел грузовик и выехал на пустую дорогу, готовясь к худшему.
        Но по ним никто больше не стрелял. Никакой погони, никаких пикапов с вооруженными парнями, как в тот раз, когда Даллас столкнулся с Горной Пехотой.
        На протяжении четырех или пяти миль им вообще не встретился ни один автомобиль. И тут Даллас услышал шум двигателя, он приближался и становился громче. Когда гул стал более отчетливым, Даллас безошибочно узнал характерный звук работающих лопастей.
        Вскоре шум превратился в оглушительный рев, в поле зрения появился вертолет, который пролетел невероятно низко над землей и сел на шоссе ярдах в трехстах от грузовика. Даллас едва успел затормозить. Он повернулся, чтобы посмотреть на Ники. Она взглянула на него огромными от ужаса глазами.
        Внезапное появление вертолета заставило замолчать плачущего ребенка. Даллас оглянулся на мать с сыном: испуганные, они наблюдали зрелище с раскрытым ртом.
        Какое-то движение сбоку привлекло его внимание, Даллас посмотрел через лобовое стекло и увидел мужчину, освещенного фарами грузовика. Он склонился под сильным потоком воздуха от быстровращающихся лопастей, но Даллас разглядел темно-русые волосы и бородку.
        Сидевшая рядом Ники засмеялась. Он посмотрел на нее, решив, что это нервная реакция на все пережитое за день.
        Ники улыбнулась ему, кивнув в сторону человека, приближающегося к грузовику.
        —Вот так эффектно появляется Александр Куинн.
        Эпилог
        —Мы пока не обнаружили Джона Бартоломеу.
        Ники открыла глаза и увидела Александра Куинна, который стоял перед ней и протягивал дымящуюся чашку кофе.
        —Как и его тела, — сказала она, желая сохранять оптимизм. Но Ники видела достаточно столкновений между Горной Пехотой и их врагами, чтобы знать: отсутствие тела не всегда означает счастливое спасение.
        —Если он жив, то найдет способ связаться с нами. — Куинн сел на край стола перед Ники, кивая в сторону двери. — Думаю, они почти закончили с Коулом.
        «Они» — небольшая группа американских конгрессменов, которые согласились встретиться с Далласом на «нейтральной территории». Так Куинн называл конференц-зал своей фирмы «Врата».
        Ники допрашивали сотрудники ФБР. Но Куинну как-то удалось не подпускать федералов к Далласу, пока не была организована встреча с конгрессменами, встревоженными самоубийством помощника директора ФБР по имени Филипп Крэндалл.
        —Они не уверены, что это самоубийство, — признался Куинн, когда рассказал Ники о смерти Крэндалла.
        —Что ты думаешь?
        Он пожал плечами:
        —Все может быть.
        Ники поднялась со стула. Последние две ночи она спала в офисе, в одной из шести комнат общежития, устроенного в бывшем подвале особняка. Она понятия не имела, где Даллас провел эти ночи: Куинн разлучил их, как только вертолет приземлился на площадку, сооруженную на крыше хозяйственного магазина.
        —Знаю, ты не можешь сказать мне, где Линетт и Джейсон, но ты о них что-нибудь слышал? С Джейсоном все хорошо?
        Лицо Куинна смягчилось.
        —Они оба в порядке. Лечащие врачи Джейсона уверены, что он хорошо отреагирует на лечение, и они научат Линетт, как правильно оказывать ему помощь.
        —И Тревор не сможет до них добраться?
        На лице Куинна появилось странное выражение.
        —В чем дело? — спросила Ники.
        —Тревор мертв.
        Ники снова села: новость застала ее врасплох.
        —Как?
        —Следователи считают, что Дел Макклинток застрелил его и скрылся.
        —А Линетт знает?
        —Да.
        Дверь в кабинет открылась. Ники подняла глаза и увидела Далласа — он выглядел еще более изможденным, чем раньше, и старше. Но он был жив. И смотрел на нее темными глазами, в которых мерцал огонек.
        —Я пойду поговорю с конгрессменами, — заявил Куинн, когда Ники поднялась.
        Она не отрывала взгляда от Далласа, который направился к ней через комнату. Куинн кивнул и покинул кабинет, закрыв за собой дверь. Несколько секунд Даллас смотрел на нее. Он был усталым и измотанным, но его глаза остались ясными и яркими, полными эмоций, в которые Ники боялась верить.
        —Ты в порядке? — спросил он.
        —Я в порядке. А ты?
        —Устал, — признался он. — Как выжатый лимон.
        Ники провела пальцами по колючей щетине.
        —Что будет дальше? — Увидев его слегка озадаченный взгляд, добавила: — С конгрессменами. Тебе придется иметь дело с ФБР?
        —Нет, — быстро ответил он. — В ФБР довольны моей историей. Видимо, твой босс имеет большое влияние среди определенных правительственных агентств. Но я не смогу возобновить работу в Бюро.
        —Значит, ты свободный агент.
        —Безработный агент.
        —Куинн всегда ищет умных людей. Ты умный.
        —Я графический дизайнер.
        —Который учился на эксперта по кибербезопасности.
        —И не закончил обучение.
        —Мы можем над этим поработать, — твердо заявила Ники, поглаживая его ключицу большим пальцем.
        Губы Далласа изогнулись в улыбке.
        —Мы?
        Ники сделала шаг вперед и задрожала, когда Даллас положил руки ей на бедра.
        —Я думаю, мы очень хорошая команда. Не стоит разрушать хорошую команду.
        Он опустил голову, прижался лбом к ее лбу.
        —Я тоже так думаю.
        —Значит, договорились?
        Он чуть откинул голову назад и, прищурившись, посмотрел на Ники сверху вниз.
        —Договорились.
        Он склонился ближе, коснулся губами мочки ее уха.
        —Товарищи по команде могут целоваться? — прошептал он.
        Ники повернула голову и прошептала в ответ:
        —В том числе.
        Даллас наклонился и прижался губами к ее губам.
        Ники притянула его ближе, ощущая, как сильнее забились их сердца, когда Даллас углубил поцелуй.
        И черт побери, если Ники вдруг не почувствовала себя принцессой.
        Радужные крылья, и все такое.
        notes
        Примечания
        1
        «Черный блок» — наиболее радикальное движение антиглобалистов. Название происходит от внешнего вида участников движения, которые носят одежду черного цвета и скрывают свои лица за такого же цвета масками.
        2
        Медовая ловушка — секс-шпионаж.
        3
        Так называемый организованный резерв Вооруженных сил США (Национальная гвардия США).
        4
        Полноразмерный пикап.
        5
        Даниэль Бун — американский первопоселенец и охотник, чьи приключения сделали его одним из первых народных героев США.