Орхидеи на снегу Юлия Юрьевна Бузакина
        Цикл «Горячие страсти» #1
        Он - наследник многомиллионной империи. Она - очаровательная и невинная дочь друга семьи. Казалось бы, судьба предрешена. Только девушка сбегает от папочки и его охраны, а заодно и от влиятельного жениха. Чтобы окольцевать сбежавшую невесту, придется пуститься за ней в погоню по Европе. И не отвертишься - ведь по завещанию, чтобы получить семейную компанию, надо в кратчайшие сроки жениться на девственнице. Догнал? Она даже влюбилась? Отлично, только ее папа, похоже, передумал и нашел нового жениха. Кажется, все самое интересное только начинается…
        18+
        ЮЛИЯ БУЗАКИНА
        ОРХИДЕИ НА СНЕГУ
        (ЦИКЛ «ГОРЯЧИЕ СТРАСТИ»)
        ПРОЛОГ
        Алгарве, конец октября. Я стою на берегу океана и все никак не могу поверить, что это произошло. Кажется, моя жизнь процветающего бизнесмена и наследника нефтяной империи рухнула в один миг. Всего лишь одно сообщение от моей преданной секретарши, и вот - я снова одинок. Помолвка с любимой женщиной теперь кажется плевком в лицо всему моему семейству. Пока я вел деловые переговоры в Португалии, моя невеста развлекалась в моей собственной московской квартире с каким-то безвестным рэпером.
        Пляжный сезон уже закрыт. На всей территории ни души. Огромные волны накатывают на песчаный берег и отступают. Ветер треплет мои короткие русые волосы и пытается распахнуть легкое пальто. Начинает накрапывать легкий дождик. Я всматриваюсь в пасмурное небо, в серые волны и пытаюсь заставить сердце не ныть. Решительно сжимаю кулаки. Виктор Курбатов - отныне холост и свободен, как этот осенний океанский бриз. Он снова завидный жених. За его вниманием будут охотиться сотни претенденток. Только… ни у одной из них больше ничего не выйдет.
        ГЛАВА 1
        Двадцать девятое декабря.
        - Как думаешь, мне идет?
        Я верчусь перед огромным зеркалом в примерочной. На мне очень красивое платье с открытой спиной. Платье расшито пайетками, словно чешуя золотой рыбки и кажется, что на мне нарисовали этот наряд кистью, которую предварительно окунули в жидкое золото.
        - Тебе все идет, - отмахивается от меня уставшая от длительного шопинга тетушка. - Но ценник! Ты ценник видела? Оно стоит половину моего месячного дохода от турагентства!
        - И что? У меня есть папочка-миллионер. Он прислал мне волшебную кредитную карту, - довольно поглаживая нежную ткань, показываю язык тете я.
        - Хм, - приподнимает перекрашенную в салоне красоты бровь она. - Ладно, если тебе нравится, расплачивайся драгоценной картой, и идем куда-нибудь перекусим. Сил моих нет по этим магазинам ходить.
        - Уговорила, берем, - расплывается в улыбке моя симпатичная мордашка, обрамленная всклокоченными от беспрерывного натягивания на себя шмоток окрашенными сложной техникой «балаяж» волосами. Мои фиалковые глаза горят от предвкушения. Да, я немного нестандартная девушка. Не блондинка и не брюнетка, и даже не шатенка. Скорее, на моей голове живет целый микс оттенков - и пряди блонда, и пепельно русый, и даже карамельный беж. А вот глаза мне достались странного цвета. Не голубые, и не серые. С сиреневым отливом.
        Черт, кажется, от этих беспрерывных примерок пришел конец процедуре ламинирования. Хорошо еще, маникюр в порядке. Алые ноготочки с россыпью золотистых снежинок сияют красотой. Я любуюсь ногтями несколько мгновений, потом наскоро стягиваю с себя платье и приглаживаю растрепанные волосы. Это платье просто обязано принести мне удачу. Завтра вечером меня ждет самая отвязная вечеринка года. Лара, моя подружка, с которой мы отрабатываем преддипломную практику в тетушкином турагенстве, обещала свести меня с Тимуром. Владелец ночного клуба и жутко привлекательный брюнет - он именно тот мужчина, о котором все мои фантазии последних нескольких недель. Прикрываю на миг глаза и представляю его туго обтянутые модными джинсами узкие бедра, накачанные в тренажерном зале трицепсы, и таю…
        На кассе передо мной пять человек. Ничего не поделаешь, у всех предновогодняя лихорадка. Даже в очень дорогих магазинах не протолкнуться.
        Пока я отстаиваю очередь и расплачиваюсь новенькой кредиткой, тетя картинно возводит глаза к потолку. Она страдает лишним весом, ей жарко и неудобно в длинной шубе, ее выкрашенные в безумный белоснежный блонд волосы всклокочены после последней примерки вечернего платья, в которое она не влезла, и она безумно хочет кофе, потому что она кофеманка. Я ее понимаю, поэтому стараюсь не раздражать по пустякам.
        - Все, готово! - победно машу у нее перед носом аккуратным бумажным пакетом я.
        - Гип-гип ура. - Мрачно произносит тетушка. Запахивает рыжую шубу, и мы двигаемся в сторону ближайшей кофейни.
        В канун нового года, кажется, все свихнулись. Толпы народа штурмуют центральный универмаг, сметают с прилавков припорошенную серпантином продукцию с намеком на скорый бой курантов, а я несусь вслед за тетей Региной к заветному «Старбакс» с кучей цветных пакетов от ведущих брендов.
        В пакетах чего только нет - новенькое платье для новогодней вечеринки, за которое я отвалила огромное количество денег, туфли, подарки для родственников и даже набор игрушек для собаки старшего брата. Мой брат работает полицейским, и у него есть служебная собака - немецкая овчарка Динара. Для нее мой подарок. Потому что Динара - самая лучшая собака в мире.
        На повороте я не успеваю затормозить, резко врезаюсь в мужчину, и у одного из пакетов отрывается ручка. Черт, это пакет с заветным платьем. Платье для вечеринки плавно выскальзывает и падает к ногам незнакомца. Маленькое, словно сотканное из золота, с откровенным вырезом в области спины, оно будоражит воображение.
        Высокий и статный, в дорогом кашемировом пальто цвета моего любимого капучино, мужчина смотрит на платье, а затем поднимает голову. Я вздрагиваю и тут же заливаюсь багровым румянцем. Его глаза - пронзительно зеленые, словно кристально чистая морская волна, опаляют меня откровенным взглядом.
        От такого взгляда меня начинает бить мелкая дрожь. Мы стоим друг против друга, словно в замедленной съемке на фоне спешащей толпы, и никак не можем разойтись в разные стороны. Смущенная своей неловкостью, я украдкой рассматриваю мужчину. Пальто расстегнуто, и мне видно мягкий белоснежный пуловер, синие, с эффектом потертости, джинсы и стильные, поблескивающие дорогой кожей туфли. Легкая щетина на идеально очерченных скулах, немного растрепанные светло-русые волосы, четкая линия губ…
        Незнакомец медленно наклоняется, подхватывает скользкую ткань и протягивает мне платье.
        - Кажется, вы кое-что потеряли, - окатывая меня дерзким взглядом, выдыхает он. Не произносит, а именно выдыхает, так, что у меня начинают пылать не только щеки, но еще и уши, и почему-то подгибаются колени.
        Все. Меня заморозили. Я пытаюсь что-то сказать, но язык, будто прилип к нёбу. От дерзкого взгляда пронзительно зеленых глаз бросает в жар, и я никак не могу заставить себя протянуть руку, чтобы забрать то безумно дорогое платье, которое предназначалось вечеринке.
        Да что со мной такое? Просто мужчина. Неловко, да. Выпало платье. Хорошо, что не испачкалось, а то его пришлось бы нести в химчистку, и праздник был бы испорчен.
        - С-спасибо… - отойдя от своего не к месту случившегося ступора, бормочу я. Вырываю у него из рук платье и начинаю интенсивно запихивать обратно в пакет с оторванной ручкой.
        Он дарит мне улыбку - дерзкую, пронизывающую самые потаенные участки моей души, и двигается дальше. Пара шагов - и эскалатор уносит его наверх.
        Мне в спину всем своим весом резко врезается тетя.
        - Эрика! Ты чего стоишь?
        Я молча указываю ей на статную фигуру незнакомца.
        Он вдруг оборачивается. Улыбается мне одними уголками губ и вскоре растворяется в толпе.
        - Вау, - поправляя растрепавшиеся белоснежные волосы, восторженно произносит тетя. - Прямо принц из американской сказки про рождество.
        - Точно, - все еще окутанная наваждением, киваю я.
        - Самое то, чтобы будоражить воображение неопытных юных девиц, - тетушка качает головой, но уже через мгновение забывает про принца и несется дальше, в сторону кофейни.
        Два куска торта - шоколадный и ванильный, пончик и большой стакан кофе с фирменной маркировкой «Старбаркс» - еще немного, и тетя Регина будет в форме.
        - Вот не понимаю я, Эрика, на кого шьют наряды в этих дурацких магазинах? - поглощая первый кусок торта, тот, что шоколадный, жалуется мне тетушка. - На роскошную женщину с великолепными формами ничего невозможно купить! Пять иксэль - какая-то мерзкая маломерка! А что делать со спортивным костюмом? Твой батюшка обещал, что к рождеству мы рванем на Красную Поляну. У его партнера по бизнесу там целый гостиничный комплекс. А у меня даже спортивного костюма нет!
        Я украдкой посматриваю на нее. Представляю тетю Регину в спортивном костюме на горнолыжном курорте, и медленно бледнею. Неужели она не понимает, что сахар - это белая смерть? Тортики и пончики рано или поздно ее убьют!
        Но, видимо, предостережения всех диетологов мира не для моей тетушки.
        - Эрика, а ты помнишь Виктора? - проглотив добрую половину шоколадного торта, спрашивает она.
        - Нет… - пожимаю плечами я.
        Какого еще Виктора?
        - Ну, как же? Младший сны Курбатовых? У них еще отель в Красной Поляне с красивым бассейном?
        Я морщу лоб, пытаясь вспомнить, когда это мы ездили на горнолыжный курорт семьями. Вспомнила. Мне только исполнилось пятнадцать, и отец впервые взял меня с собой, чтобы познакомить с будущей миссис Щербаковой. Тетя ездила с нами. Больше для подстраховки, чтобы было, кому следить за мной, пока папочка ублажал свою новую пассию, подобранную на конкурсе красоты «Мисс Омск». Наша мама к тому времени только познакомилась со своим австрийцем, и была очень благодарна папе за то, что он забрал меня к себе на рождество. Я же в поездке жутко заболела. Все время провела в номере с высокой температурой и кашлем.
        - Ничегошеньки не помню. Только курс антибиотиков и жуткий кашель.
        - Ну, ничего. Познакомишься заново.
        Тетя поглощает остатки торта и пончик в мгновение ока, запивает их, чертыхаясь, горячим кофе, и мы готовы бежать к выходу.
        Я подхожу к припаркованному на стоянке красному автомобилю «Опель корса», отключаю сигнализацию и сажусь за руль. Тетя Регина плюхается рядом. Сидение жалобно прогибается и, пока я мысленно молю, чтобы машина не просела под ее весом, она с размаху перекидывает пакеты на заднее сидение. Вроде не просела. Я выдыхаю и включаю зажигание.
        Пока я прогреваю машину, тетушка вертит ручку настройки радио.
        «Ласт кристмас, лалала». Кажется, все ди-джеи разбежались на новогоднюю распродажу, и включили один и тот же набор рождественских песен.
        - Знаешь, мне кажется, я его где-то видела, - отчаявшись настроить музыку, произносит тетя.
        - Кого? - непонимающе посматриваю на нее я.
        - Того принца в стильном пальто.
        - А-а, это? Вряд ли.
        - Нет, нет, Эрика. Говорю тебе, я его видела. Кажется, в каком-то журнале про российских нефтяных магнатов.
        - Не упоминай при мне нефть и все, что с ней связано! - напрягаюсь я.
        - Хорошо, не буду. Но он точно на кого-то похож.
        - Оставь свои размышления при себе.
        - Как скажешь.
        Я переключаю коробку передач, и машина трогается с места.
        Тетушка замолкает и просто пялится в окно, на запорошенные снегом улицы. Видимо, снова думает о сказочных нефтяных магнатах и своих любимых тортиках. Это не удивительно, потому что смысл ее жизни - в десертах и светских сплетнях.
        ГЛАВА 2
        Позднее утро 30 декабря. Из огромного панорамного окна кухни наш микрорайон Ясенево видно, как на ладони. Здесь, на шестнадцатом этаже элитной новостройки уже третий год подряд мой папочка - жуткий диктатор и нефтяной магнат в одном лице, любезно оплачивает для нас с тетей Региной просторную квартиру с роскошной обстановкой.
        Да, я его наследница. Единственная родная дочь, которой предстоит встать во главе Омской нефтеперерабатывающей компании после прохождения стажировки. Хочу ли я этого? Нет. Мне нравится заниматься туризмом. Работать туроператором в тетушкином турагентстве на пару с подружкой Ларой и радоваться жизни - вот все мои планы на будущее. Но мамочка сказала, что дареному коню в зубы не смотрят, то есть, миллионы на дороге не валяются, и я обязана забыть то, что мне нравится. А тетушка и брат, которые обычно поддерживают меня во всех начинаниях, озадаченно пожали плечами.
        У нас с братом общая мама. Ник - ее сын от первого брака, я - от второго. Первый мамин муж был американцем, она прожила в Нью-Йорке ровно пять лет, а потом вернулась в Россию. Имя Николас осталось у брата в память о доброй Америке.
        Мама и мой отец никогда не состояли в браке. Мама считает омский любовный роман самой жуткой ошибкой в своей жизни. А меня - побочным эффектом накрывшей их с отцом в новогоднюю ночь страсти. Родители составили контракт за час до моего появления на свет по настоянию отца и расстались через десять дней после выписки из роддома. Так я получила в наследство фамилию Щербакова. Сейчас моя мама вышла замуж и улетела строить личное счастье в Австрию. Я осталась в Москве с тетушкой Региной, маминой сестрой. Так что, у меня перед глазами нет примера положительной семейной жизни. Зато я наследница папочкиной империи «Чернефть». Со всеми вытекающими последствиями.
        На самом деле до некоторых пор мой папочка мало интересовался жизнью единственной дочери. Я даже не подозревала о его существовании. Но с тех пор, как мне исполнилось пятнадцать, все изменилось. Вдруг выяснилось, что я обязана ездить в далекий и холодный город Омск как минимум два раза в год - летом и на новый год, чтобы общаться с папочкой и его капризной молодой женой.
        В этом году мне исполнится двадцать один. К новому году мой великий родитель приготовил какой-то загадочный сюрприз, и ждет не дождется моего приезда. Мне совсем не интересно, что это за сюрприз. Достаточно и того, что он беспардонно пытается контролировать мою жизнь.
        Но сегодня вечером все изменится. Я пойду с Ларой в ночной клуб, и там у меня завяжется самый настоящий роман с Тимуром. Конечно, Тима еще не знает, что я о нем мечтаю, но уверена - золотистое платье с открытой спиной поможет мне получить его в свои сети.
        - Я первая в душ! - тетя прерывает мои размышления своим громким воплем из спальни и невероятно быстро для своей весовой категории несется к ванной комнате.
        - А ты, Эрика, если доберешься до кофеварки, приготовь нам кофе, - бросает мне она.
        - Приготовлю, - согласно киваю я.
        Достаю из холодильника коробку, в которой лежит большая упаковка суши, имбирь, пачки соевого соуса и деревянные палочки.
        Ставлю коробки с суши на круглый стеклянный стол и включаю кофемашину.
        Осторожно отодвигаю прозрачную занавеску и на миг замираю от восторга. За окном кружатся снежинки, а на подоконнике стоит яркая, малиновая орхидея. Дикий контраст нежного, хрупкого создания и беспощадно холодной зимы создает неповторимую картину.
        - Сегодня в турфирме завал! Всем срочно понадобилось в Прагу и Дубаи, и обязательно на Рождество! - громко говорит со мной из ванной комнаты тетушка.
        - Наверное, это потому, что людям хочется праздника, - задумчиво отзываюсь я.
        Мне тоже хочется в Прагу. Но вместо Праги меня ждет ледяной Омск и Сочинская Красная Поляна. Потому что мой папочка не только магнат, но еще и патриот, который предпочитает новогодние праздники проводить в России.
        Словно молчаливое доказательство моих размышлений планшет на столе пестрит пропущенными вызовами от отца.
        Я морщусь. Ненавижу его настырность. Разве мало того, что за мной по пятам ходит незримая охрана, а вся квартира напичкана видеокамерами?
        Беру в руки планшет. Такое чувство, что сейчас из трубки вылезет папочкина рука и схватит меня за горло. Передергиваю плечами и нажимаю кнопку вызова.
        Лицо отца тут же появляется на экране планшета.
        - Эрика, - радостно похрипывает его голос на другом конце планеты, в далеком, скованном льдом Омске. - Как поживаешь?
        - Привет, па. Отлично поживаю.
        - Вот и хорошо. У меня припасен для тебя отличный сюрприз, Эрика. Когда вы с тетей Региной вылетаете в нашу сторону?
        - Билеты куплены на завтрашнее утро.
        - Почему не на сегодняшнее? - недовольно хмурится он.
        - Пап… у нас вечеринка. Хочу с друзьями отметить новый год.
        - Эрика! Знаю я эти вечеринки!
        - Ну, пап… я уже взрослая, - пожимаю плечами я.
        - ?????????????????????????
        - Никакого алкоголя! И никаких мужчин, Эрика!
        Я закатываю глаза к потолку. У моего папочки огромные махровые тараканы в голове. Он не только патриот в вопросах проведения отпуска. По его мнению, я свято должна блюсти свою невинность до самого замужества.
        - Пап, я пойду на вечеринку.
        Я с вызовом смотрю в планшет. Ему не удастся испортить мне сегодняшний вечер.
        - Иван пойдет с вами и будет зорко следить за твоим поведением.
        - Папа! - возмущенно вздрагиваю я. - Это просто пара коктейлей и много танцев! Мне ни к чему охрана!
        Иван - начальник папочкиной охраны, выстроенной в Москве в мою честь. Если этот перекачанный тупой громила потащится за мной на новогоднюю вечеринку, праздник будет испорчен. Нет ничего постыднее, когда твои друзья отрываются на полную катушку, а ты даже не можешь себе позволить лишний глоток коктейля, потому что за тобой зорко следят. А главное - Тимур, мой мужчина мечты, при виде Ивана растворится в тумане безумной новогодней вечеринки.
        - Или с Иваном, или никакой вечеринки! - отрезает папочка.
        У меня внутри все закипает от ярости. Я сжимаю планшет в руках с такой силой, что кажется, он сейчас треснет. В горле образуется комок.
        - До встречи дома, моя снежная принцесса, - подмигивает отец, и краем глаза я замечаю, как он уже набирает номер Ивана. Что-то обрывается у меня внутри.
        ГЛАВА 3
        Я выключаю планшет и шумно плюхаюсь на белоснежный кожаный диван в нашей просторной гостиной.
        С тех пор, как мне исполнилось пятнадцать, у меня нет права выбора, потому что по глупости моей мамочки я родилась с фамилией Щербакова. Нет, ей не стоило подписывать контракт накануне родов. Если бы не ее подпись, гласящая, что моим единственным опекуном будет являться родной папочка, я была бы свободна. Как моя подруга Лара, к примеру.
        Со мной-то и дружат только из-за Лары. Потому что никому не хочется ухаживать за ледяной и неприступной наследницей нефтяной империи со странным цветом глаз, по пятам за которой ходит охрана.
        Только я не ледяная. У меня большое и любящее сердце. Жаль, что благодаря стараниям папочки-диктатора мне некому дарить свою любовь.
        Трель звонка во входную дверь заставляет меня снова вздрогнуть. Неужели Иван пришел так быстро? У него что, крылья выросли?
        Мне дико не хочется открывать дверь телохранителю от папочки, но я знаю, что обязана это сделать. Я поднимаюсь и иду к двери.
        О, чудо! На пороге Николас, мой старший брат. Он в форме полицейского, и с ним его вечный напарник Динара.
        - Ник! - позабыв про нравоучения отца, я бросаюсь брату на шею.
        Динара деловито принюхивается и растягивается у двери. Ее взгляд горит в предвкушении лакомства.
        - Приветик, - брат стреляет по сторонам голубыми глазами в надежде увидеть мою подругу Лару.
        - Лары нет, - перехватывая его взгляд, качаю головой я.
        - Жаль.
        Надежда в голубых глазах тут же гаснет.
        - Как жизнь?
        - Плохо. Отец пристроил ко мне телохранителя и не отпускает на сегодняшнюю вечеринку. А она будет волшебной, Ник!
        - О…
        Николас потирает подбородок и растерянно посматривает в мою сторону.
        - Он не понимает, что мне не нужны его миллионы! Я свободы хочу… Любви хочу. А не Ивана в качестве сопровождающего по пятам персонала.
        - Возможно, и мужа тебе подберут по интересам папочки, - пожимает плечами брат.
        - О, да. И я навсегда застряну в ледяном городе на Северном Полюсе.
        - Не совсем на полюсе, но застрянешь, да.
        - Спасибо за моральную поддержку. Ты умеешь вселить оптимизм, - хмурюсь я. И вдруг в сердце загорается надежда. Если я уговорю Ника пойти со мной и Ларой на вечеринку, возможно, Иван согласится посидеть в машине и не заходить в клуб.
        - Пойдешь с нами на вечеринку? Будет весело, - приглашаю я.
        - К Тиму? От него все также тащатся все особи женского пола?
        - Ага. Он еще и бороду отпустил. По последней моде, - блаженно выдыхая, киваю я.
        Из ванной комнаты в одном полотенце выскальзывает тетя.
        - Ник! - испуганно вскрикивает она. - Предупреждать надо, что в гости придешь!
        - Тетушка, тебе нечего стесняться! Ты прекрасна! - хохочет Николас. - Уверен, в Омске ты обязательно встретишь своего мужчину, и он сделает тебе предложение руки и сердца!
        - Только после того, как луна и солнце поменяются местами! - тетя Регина, скептично посмеиваясь, прячется в спальне и быстро возвращается в гостиную. На ней коротенький шелковый пеньюар. Упс, кажется, Николас лишился дара речи. Даже Динара замерла.
        - И что, никто так и не сделал кофе? - обиженно надувает не в меру пухлые губки тетушка.
        - Кто самый лучший мастер по созданию капучино?
        Николас подмигивает нам, проходит мимо тети и скрывается на нашей кухне.
        Новая трель дверного звонка выводит меня из состояния ступора. Тетя Регина, нисколько не смущаясь, идет открывать. На пороге мой личный мучитель Иван.
        - Вау… - громила с вожделением скользит по тете Регине взглядом. - Обожаю пышечек в кимоно.
        - Это не кимоно! Это пеньюар! - раздраженно стреляет в него своими карими глазами тетушка. - И, скажи на милость, для чего ты пришел?
        - Эрика. Планы поменялись, - насмешливо смотря мне в глаза, произносит громила. - Собирай шмотки, мы вылетаем сегодня.
        - Что?!
        Кажется, меня сейчас хватит удар.
        - Не таращься на меня своими фиалковыми глазами! А то мне начинает казаться, что ты ведьма, которую забыли сжечь инквизиторы! Просто иди и собирай вещи.
        - Не пойду! У меня вечеринка! Отец знает, что мы прилетим завтра! - сжимаю кулаки я.
        - Отец передумал.
        Иван растягивает свои губы в садистской улыбке. На самом деле он ненавидит свою работу. Его, тренированного сотрудника службы безопасности, приставили следить за взбалмошной девчонкой с глазами, которым не хватило меланина.
        - Ник! - беспомощно заламывая руки, кидаюсь к брату на кухню я. - Скажи Ивану, что я не полечу в Омск сегодня!
        - Капучино! Обожаю капучино! - Иван беспардонно следует за мной по пятам, даже не удосужившись разуться, и ловко подхватывает с подноса чашку дымящегося напитка. - Давай, Эрика! Полчаса на сбор чемодана. Мы летим к твоему папочке. У него есть для тебя сногсшибательный сюрприз. Ты будешь в восторге.
        Судя по лихорадочному блеску в глазах человека-горы на русский лад, меня ждет что-то из ряда вон выходящее. То, что взбесит меня еще больше, чем его нынешнее вторжение.
        - Смотри на меня, Иван. Говорю по слогам. Я НЕ ПО- Е- ДУ.
        - Крошка, не заставляй меня самого собирать твои шмотки. Мне приказано доставить тебя на борт частного самолета вместе с тетей Региной через полтора часа. Так что, вперед. Или я заткну тебе в рот кляп, перекину через плечо, и доставлю в самолет насильно.
        - Ник! - умоляюще смотрю на брата я. - Скажи ему! Ну, скажи! Я не поеду с ним никуда!
        Брат приносит в гостиную поднос с кофе и ставит его на журнальный столик. Поворачивается ко мне.
        - Эрика, я тебя очень хорошо понимаю. Но, пойми, ты - наследница «Чернефти». Тебе придется лететь. Какая разница, сегодня или завтра? И какая разница, где напиться шампанским, а потом мучиться похмельем - здесь или в Омске?
        - Почему никто и никогда меня не поддерживает?! - истерически выкрикиваю я. При мысли о том, что Тимура этим вечером уведут у меня из-под носа, на глаза наворачиваются слезы.
        - Потому что глупо поддерживать бредовые идеи взбалмошной девчонки! - прихлебывая капучино, подмигивает мне Иван. Он уже успел развалиться на диване в своих грубых армейских ботинках. - Так что, быстро собирайтесь.
        - Идем, Эрика. Не хватало еще, чтобы Иван собрал твои вещи за тебя, - качает головой тетя Регина. - Он же перелапает твое белье своими огромными грязными ручищами!
        - Советую быть осторожнее с выражениями, - зловеще произносит ей вслед громила. - Иначе эти огромные и грязные ручищи быстро отшлепают не в меру развратно одетую тетушку!
        - Я прям уже горю предвкушением, - фыркает тетя Регина. Проходит мимо Ивана, и пеньюар, будто невзначай, соскальзывает с ее мягкого плеча.
        Судя по тому, как у человека-горы налились кровью глаза, ему действительно нравятся развратные пышечки.
        Я бросаю в сторону громилы испепеляющий взгляд и, словно замороженная, бреду следом за тетей в спальню.
        ГЛАВА 4
        - Просыпайся немедленно!
        Голос матушки доносится из небытия. Я ничего не могу разобрать. Да и как можно что-то разобрать, если виски на новогоднем корпоративе лилось бурной рекой, и веселье закончилось под утро в бассейне нашего горного отеля? Я даже глаза разлепить не в силах, не то, что понять, чего она от меня хочет в такую рань.
        - Просыпайся, кому говорят! А ты, пошла отсюда вон! Вон из постели моего сына!
        Визгливый голос мамочки бьет в голову набатом. Чьи-то бормотания извинений, потом шум, шорох.
        - Просыпайся, тебе говорят!
        Ледяная вода, которую плеснули мне в лицо, поднимет и мертвого. Я подскакиваю на постели, в чем мать родила, и таращусь по сторонам диким взглядом.
        Мне удается сфокусировать взгляд на стакане в руках у моей родной матушки.
        - Сколько я буду менять администраторов?! - продолжает свою гневную тираду она. - Каждый раз я нанимаю новую девушку и вытаскиваю ее у тебя из постели! Ты что, не понимаешь, о чем они мечтают?! Они хотят с должности администратора перепрыгнуть на должность владелицы отеля! И отцовских нефтяных скважин в придачу!
        Я прикрываюсь не успевшей промокнуть простыней и медленно вытираю воду с лица. Голова раскалывается после шумной вечеринки. И чего матушке неймется? Мы все были навеселе. Никаких обязательств. Просто секс.
        - Слушай… - медленно произношу я. - откуда мне было знать, что она ваш администратор? Я прилетел прошлой ночью, и Антон сразу же потащил меня на банкет по случаю нового года.
        - А ты и рад стараться! Мать и отца не видел шесть месяцев, а по приезду сразу же отправился на попойку! - брызжит ядом она.
        - Да что такого? Новогодние каникулы, все празднуют! - пытаюсь оправдываться я. - Я полгода упорно трудился на благо семейной компании. Что, нельзя расслабиться по приезду домой?
        Позабыв о том, что я совсем без одежды, я резко встаю с кровати, и не испытывая ни тени смущения, вальяжно прохожу мимо мамочки.
        - Прикрой свой срам! - швыряет в меня гостиничным полотенцем она.
        - А что такого? Ты же меня родила. Видела без одежды, и не раз, - презрительно пожимаю плечами я. Полотенцем размахиваю, как знаменем, кручу его над головой и совсем не собираюсь прикрываться.
        - С меня довольно, слышишь?! Довольно, Виктор!
        Я даже не оборачиваюсь. С гордо поднятой головой шествую в сторону ванной комнаты.
        Уже у самой двери мою спину догоняет еще одна порция ледяной воды из стакана.
        Твою мать. Вода стекает крупными струями по спине и ниже, противно щекоча кожу. Я сжимаю кулаки, но не оборачиваюсь. Громко хлопаю дверью ванной комнаты, чтобы показать мамочке, как я зол на нее за то, что она вторглась в мой номер спозаранку против правил. Хотя, у моей мамы нет правил. Она живет собственным настроением - вот и все ее правила.
        Контрастный душ помогает унять набат в голове. Мне немного легче. Похмелье уже мучает не так сильно. Но я жутко хочу доспать свои драгоценные часы отдыха. Его всегда мало. В Москве мне приходится пахать двадцать четыре часа в сутки, ибо это бред - что миллиардеры почивают на лаврах в свое удовольствие. У меня очень состоятельная семья. Но поверьте, каждая тысяча заработана тяжелым трудом. Я приехал к родителям на шесть дней рождественских каникул, чтобы как следует отдохнуть. Банально выспаться и провести время в тишине. Покататься на лыжах - в этом я ас. Поужинать в новогоднюю ночь с братом и родителями. Мне необходимо побыть наедине с собой. Ведь недавно я разорвал помолвку со своей невестой. Мы расстались очень некрасиво, потому что случайно выяснилось, что моя возлюбленная завела на стороне роман. На душе гадко до сих пор и мамочкина истерика ранним утром совсем не к месту.
        Немного придя в себя после вечеринки, устроенной моим братом Антоном в гостиничном баре, я выбираюсь из душевой кабинки и надеваю длинный махровый халат.
        Открываю дверь ванной комнаты и вздрагиваю, потому что снова натыкаюсь на мамочку, вальяжно устроившуюся в кресле с чашкой кофе. На журнальном столике стоит поднос с горячим завтраком. Свежевыжатый апельсиновый сок, тосты, яичница с беконом и даже сырники со сметаной и клубничным джемом.
        - Садись, Витя, - уверенным жестом указывает мне на софу она. - Обсудим дела за завтраком.
        - Что за дела?
        Я почесываю свой небритый подбородок и с размаху плюхаюсь на софу. Мне совсем не интересны дела в канун рождества.
        - Сегодня вечером в наш отель заезжает господин Щербаков с семьей! Думаю, пришло время познакомить тебя с будущей невестой.
        - Кем-кем? - последнее слово из ее уст мгновенно меня трезвит.
        Апельсиновый сок в стакане, который я собирался выпить, застревает в горле.
        - С будущей невестой. Довольно разврата в моем комплексе! Тебе уже двадцать восемь! Пора остепениться и подарить нам с отцом внуков! Не может наследник такой огромной империи таскать в свою постель непонятных девиц! Еще не хватало, чтобы какая-нибудь из них забеременела!
        Я отодвигаю поднос в сторону. Поворачиваюсь к матери.
        - Мам. У меня уже была невеста. Все закончилось очень плачевно. Именно сейчас совсем не время знакомить меня с чьей-то дочерью, которая нравится лично тебе. Мне нужен отдых. Я хочу восстановить силы после предательства Анжелы. Поверь, если ты начнешь свои игры сейчас, то ничего хорошего не выйдет. Девушке, которую ты выбрала, я ничего не смогу дать. Только разобью ей сердце. Это не самое лучшее начало семейной жизни.
        Мать мрачно смотрит в мою сторону.
        - Анжела была твоим собственным выбором, сынок. Вспомни, что я сказала тебе, когда ты привел ее в наш дом. Я сказала - она предаст тебя. Ты тогда обиделся. И что в итоге? Она сделала то, о чем я предупреждала. Поэтому, будь так добр, проведи сегодняшний вечер в компании семьи наших друзей. Даже если тебе не хочется общаться с людьми.
        - Ладно, - хмурюсь я. - Сегодня вечером я проведу время в вашей компании. Только, пожалуйста, пусть Антон с семьей тоже придет на ужин. Иначе я сойду с ума от ваших смотрин.
        - Придет и Антон, и моя любимая невестка, - расплывается в улыбке мать. - Пока единственная.
        Радоваться есть чему - жена брата Амелия на шестом месяце беременности. Скоро в семье Курбатовых будет пополнение. УЗИ даже обещает наследника мужского пола. Естественно, что у матушки чешутся руки пристроить второго сына, то есть меня. Увы, она не дождется. На моей личной жизни поставлена большая жирная точка. Больше никаких помолвок и разговоров о свадьбе. Если в глубине души я когда-то и мечтал о семье, Анжела позаботилась о том, чтобы обратить мои мечты в прах.
        Но, как говорят, если хочешь насмешить Бога, расскажи ему о своих планах на будущее.
        Прежде чем отправиться на прогулку, всласть покататься на лыжах, я заглянул в ресторан нашего отеля - пообедать с родителями.
        Я думал, Антон тоже придет на обед. Но нет, моего старшего брата нигде не видно. Видимо, Амелия устроила ему хорошую выволочку за развратный банкет у бассейна, и теперь он ублажает беременную женушку, чтобы та не нервничала по пустякам. Нервничать действительно не из-за чего - подумаешь, Антон танцевал дикие танцы с раздеванием на краю бассейна и в итоге свалился туда, потащив за собой столик с напитками и закусками? Ничего, выловили же. И Антона, и закуски. Даже домой отнесли. Антона. А в бассейне с утра поменяли воду. Надо иметь снисхождение - не каждый год перед братом встает такая моральная ответственность - ожидание наследника мужского пола. Вот он и успокаивает нервы, как может. Танцами и веселящими напитками. Со всеми вытекающими последствиями.
        Мать и отец уже сидят за столиком у панорамного окна. Я приветливо улыбаюсь. Мне есть, от чего улыбаться - несмотря на утренний инцидент, я скучал по своим родителям.
        Отец с нетерпением поднимается мне навстречу. Ему за шестьдесят, но он следит за своим здоровьем и занимается спортом. Свежий воздух и катание на лыжах - у нашей семьи это в крови. Нет ничего лучше, чем покорить очередную заснеженную вершину. Кровь бурлит, сердце готово выпрыгнуть из груди, и ты чувствуешь себя хозяином мира.
        - Каждый раз, когда мы долго не видимся, мне кажется, что ты снова подрос, - рассматривая меня зелеными глазами, улыбается отец.
        - Не подрос, па. Морщинок, наверное, добавилось после разрыва с невестой, - крепко обнимая его, качаю головой я.
        - Не переживай. Иногда, все, что не делается - к лучшему.
        - Хотелось бы в это верить.
        Я сажусь за столик. Официант несется к нам с меню.
        - Выбери медальоны из свинины в кляре, - советует мне матушка. - Они тают во рту. Пальчики оближешь.
        - Обязательно, - морщусь я. - Только в другой раз. Сейчас закажу бифштекс из говядины с кровью.
        - Жаждешь крови? - усмехается отец.
        Вскоре наш столик сервирован. Изысканный обед подан. Мы с отцом смакуем французский коньяк и ведем ленивый разговор о делах в нашей московской компании.
        - Хватит! - обрывает нас мать. - Петр, скажи Вите про завещание.
        - Завещание? - расслабленный элитным напитком, приподнимаю бровь я.
        - То, которое оставил твой дед. Позавчера исполнилось полгода со дня его смерти. Нотариус огласил условия наследования нефтеперерабатывающей компании.
        - Мне нет никакого дела до завещаний! Я упорно тружусь на благо семейной семьи и планирую делать это до самой старости. Разве не так делали все мужчины в нашей семье?
        - Тебе есть дело до этого проклятого завещания! - шипит мать.- Потому что в нем условия, которые тебе необходимо выполнить как можно скорее!
        - Что еще за условия?
        - Ты обязан жениться. Иначе компания достанется твоему дяде.
        Я ошеломленно смотрю на родителей.
        - Вы это серьезно? То, чему я посвятил большую часть жизни, может перейти дяде?
        - В том-то и беда, что серьезно, сынок, - отец разводит руками и наливает нам еще коньяка.
        - Я скопировала завещание для тебя лично. На случай, если ты мне не поверишь.
        Мать открывает сумочку и достает оттуда сложенный вчетверо листок.
        - Читай внимательно.
        Я утыкаюсь в немного помятый лист.
        «В случае, если мой внук Виктор Курбатов женится на невинной девушке и подарит семье наследника или наследницу в ближайшие после оглашения завещания полтора года, компания останется за ним. В противном случае она перейдет к моему младшему брату Александру Курбатову».
        Черт. Черным по белому. Не просто женится, а женится на невинной девушке. Ау, дедуля! Ты в каком веке жил?! Где ее взять, невинную?!
        - Где я найду девственницу? - в отчаянии сминаю бумагу я. - Скажите на милость?! Мне что, у каждой претендентки просить справку от гинеколога?!
        - Сегодня вечером в отель приедет наш партнер, Григорий Щербаков, - протягивает мне коньяк отец. - С ним будет его дочь, Эрика. Думаю, тебе стоит присмотреться к девушке. Она мила и скромна, и ты станешь ее единственным мужчиной.
        - Это… сделка? - все еще не верю родителям я.
        - Сделка во имя компании. Постарайся подружиться с Эрикой. Возможно, она придется тебе по душе. Ее отец в курсе, и он очень рад оказанному ему доверию.
        - А девушка в курсе, что она товар, который бросят в жертву нашей компании?!
        - Стоп. Почему сразу товар? Заставь ее влюбиться в тебя, Витя. Она идеально подходит под условия завещания, - нервно щелкает костяшками пальцев мать.
        Ненавижу, когда она это делает.
        - Я не в настроении заставлять кого-то влюбляться в меня! У меня внутри пусто! Все выгорело дотла!
        - Все, кроме привязанности к компании, верно? - потирает подбородок отец.
        - Верно, - мрачнею я.
        - Тогда во что бы то ни стало, очаруй ее.
        Мне кажется, что в помещении душно. Мне не хватает воздуха. Сердце гулко стучит в висках. Во имя компании мне придется обмануть честную и невинную девушку. Я разобью ей сердце, потому что не смогу полюбить. Я сделаю ее несчастной…
        Черт подери, мне придется это сделать. Для меня нет ничего дороже моей семьи и нашего семейного бизнеса. Нас с Антоном так воспитали родители. Антон стоит у руля здесь, на Красной Поляне, а я в Москве, где находится представительство нефтеперерабатывающей компании «ЗарНефть». Григорий Щербаков наш партнер. В бизнесе мы крепко повязаны. Родители все правильно просчитали - почему бы не связать нас с Эрикой узами брака и таким образом не просто выполнить условия завещания, а еще и укрепить деловую сторону отношений? Только они не понимают одного - я не робот, который может включить нужную программу и заставить себя влюбиться в девушку.
        Я постараюсь окружить ее заботой. Конечно, она и наши общие дети не будут ни в чем нуждаться. Но полюбить… Разве можно полюбить кого-то по приказу?
        - Мне надо побыть одному…извините, - я одним махом допиваю коньяк и медленно поднимаюсь из-за стола.
        Похоже, свежий воздух и снег сейчас - лучшее лекарство для моей растерянной и выгоревшей дотла душе.
        ГЛАВА 5. ЭРИКА
        Частный самолет, на который Мы с тетей Региной были доставлены под бдительным взглядом Ивана, взмыл в воздух. Мы летим в сторону Омска, родного города моего отца. Там он ждет нас с распростертыми объятиями. Интересно, он думает, что после его гадкого поступка я стану с ним разговаривать? Да я при первой же возможности сяду в такси и умчусь в аэропорт, чтобы вернуться обратно в Москву. Не нужны мне его миллионы. И нефтяная компания тоже не нужна.
        Я тоскливо выглядываю в круглое окошко иллюминатора. Мы провозились со сборами слишком долго. Уже стемнело, и кроме темноты мне ничего не удается рассмотреть.
        - Принесите, пожалуйста, шампанского и коробочку шоколадных конфет, - требует тетушка у стюарда. - А лучше коньячку. У меня паника начинается, когда самолет набирает высоту.
        - Так шампанское или коньяк? - приподнимает бровь стюард.
        - И того, и другого. И пожалуйста, принесите что-нибудь поесть. Я не ела с самого утра!
        Стюард удаляется исполнять ее требование. Иван в кресле напротив ухмыляется.
        - Не криви свою бандитскую рожу! - фыркает тетушка. - У меня действительно боязнь высоты!
        - Если будешь ерзать меньше, у нас появится шанс дотянуть до места без происшествий, - щурясь, ледяным тоном бросает ей Иван.
        Тетя Регина багровеет и подчеркнуто отворачивается к окну, всем своим видом давая понять, что ее оскорбила последняя фраза моего телохранителя.
        - А моя цель - доставить вас до места назначения. Потом я отчаливаю в отпуск, - продолжает говорить с ее затылком Иван.
        - Доставишь нас в Омск и наконец отвалишь? - в моем сердце начинает оживать надежда. Если человек-гора исчезнет с моего пути, я смогу беспрепятственно вернуться в Москву ближайшим рейсом.
        - Верно, Эрика. Только не в Омск. Мы летим в аэропорт города Сочи. Оттуда нас на машине доставят в поселок Красная Поляна. Там, в ультрасовременном горном отеле с огромным бассейном вас встретит отец. Я же вернусь обратно в аэропорт, - устало вздыхает Иван.
        - Какая приятная неожиданность… - наблюдая за стюардом, разливающим шампанское в бокалы на тонких ножках, ухмыляюсь я. - Меня везут не в Омск, а сразу в Сочи?
        - Разве может быть плохим новый год среди снежных вершин? - пожимает плечами Иван.
        Я подхватываю бокал с шампанским и залпом выпиваю. Нет ничего противнее, чем пить шампанское жадными глотками. Но если я не залью свое отчаяние хоть чем-то, я свихнусь.
        - А куда ты оправишься? - немного повеселев от шипящего напитка, заглядываю в серые глаза Ивана я.
        - К маме, - пожимает плечами он. - Мама ждет меня на новый год. Мы всегда отмечаем праздники вместе.
        - А потом? Будешь валяться на диване с коробкой чипсов и смотреть новогодние фильмы?
        - Именно так. Может, куплю немного пива к чипсам и включу какой-нибудь старый добрый боевик. «Крепкий орешек» или все части «Смертельного оружия».
        - Почему именно это старье?
        - Потому что оно делает мою жизнь немного счастливее.
        - А вот если бы у тебя была возможность выбирать, куда бы ты поехал на рождество? - не унимаюсь я.
        - Хм… - Иван задумчиво потирает подбородок, потом скользит вожделенным взглядом по тетушке Регине. - Я бы отправился на какой-нибудь тропический остров. Где жарко и можно плавать в океане. Я бы жарил крабов и мидий на костре, валялся на белоснежном песке и завел бы курортный роман с какой-нибудь одинокой пышечкой в облегающем купальнике.
        - Я завидую твоей фантазии, - вздыхаю я. - Я бы тоже хотела попасть в такое место. Холод и снег совсем не для меня.
        - Нет, Эрика! Тебя бы я не взял с собой ни за какие коврижки! - смешно трясет головой человек-гора. - Ты мне и здесь надоела.
        - Правда?
        - До чертиков. Вот где у меня сидишь, - проводит рукой по горлу он.
        Я удивленно ухмыляюсь. Оказывается, не только он меня раздражает, но и я его тоже. На миг мне начинает казаться, что у Ивана даже есть душа. Сердца у него точно нет, а вот душа есть. Она спрятана где-то глубоко в груде мышц и ее почти никогда не видно.
        - А сколько тебе лет, Иван? - покончив со вторым бокалом шампанского, спрашиваю я.
        - Сорок один. Самое время для подведения итогов и кризиса среднего возраста.
        - Так может, пришло время заняться чем-то более интересным, чем охранять меня?
        - Твой отец слишком хорошо мне платит, Эрика. Самое интересное в нашей жизни - деньги.
        - А если бы у тебя был выбор, какую жизнь бы ты выбрал?
        - Шампанское лишило тебя привычного образа, Эрика? К чему такие личные вопросы? - морщится Иван. Потом, видимо, чувствуя, что свобода близка, и скоро он от меня избавится, человек-гора смягчается.
        - Я бы купил маленькое бунгало все на том же тропическом острове, женился бы на той пышечке, с которой завел роман в первой фантазии и был бы счастлив.
        - Ага, - задумчиво потираю переносицу я. - У тебя все очень просто.
        - А у тебя сложно? - усмехается он.
        - У меня?…
        - Да. Ты где бы хотела провести свою жизнь, если бы избавилась от назойливого папочки?
        - Вернулась бы в Москву и продолжила работать туроператором. Ходила бы на свидания, много путешествовала. Мне нравится моя жизнь. Вернее, та ее часть, в которой нет персоны господина Щербакова.
        - И ты говоришь, что у меня все просто? Да твой жизненный сценарий во сто раз банальнее! - гогочет Иван.
        - Ну, и ладно, - обиженно отворачиваюсь к иллюминатору я.
        Около восьми часов вечера наш самолет плавно приземляется в аэропорту Сочи. Здесь около десяти градусов тепла по Цельсию. В своей дубленке я чувствую, что мне душно. Тетя Регина, выбравшись из самолета, на ходу расстегивает длинную рыжую шубу. Ее глаза поблескивают от радости - она в предвкушении процедур в СПА-салоне отеля, и ее уже даже не расстраивает то, что у нее нет спортивного костюма для катания на лыжах.
        Впрочем, подышать воздухом нам никто не дает - Иван торопится доставить нас по месту назначения и смыться.
        Мы забираемся в огромный джип с личным водителем и еще одним охранником, сидящим впереди, и машина срывается с места.
        Погода резко меняется. Душная в Сочи, на горной дороге она в мгновение ока превращается в метель из мокрого снега. В лобовое стекло летят огромные хлопья снега, и стеклоочистители не справляются с работой.
        Мы с тетей Региной тихонько смотрим в окошко справа и боимся лишний раз пошевелиться, потому что слева все свободное место занял Иван.
        Метель не прекращается. К тому времени, как мы подъезжаем к горному отелю, все вокруг заваливает снегом.
        Я выбираюсь из джипа и зачарованно смотрю на отель. Украшенный к новому году и рождеству и окруженный со всех сторон горными вершинами, он производит неизгладимое впечатление.
        Со стороны трассы нам навстречу движется мужчина с горнолыжным снаряжением. Его шапка и теплый спортивный костюм запорошены летящими снежинками.
        - Добро пожаловать в наш отель! - приветливо вскидывает руку в кожаной перчатке он. Поворачивается ко мне. Я смотрю на него всего один миг, и вдруг узнаю.
        ГЛАВА 6
        Говорят, зеленые глаза - редкость. Наверное, именно поэтому мужчина в торговом центре произвел на меня такое сильное впечатление. И вот, он стоит передо мной. Интересно, почему я встретила его здесь? Это судьба?
        - Эрика, идем! Погода портится, - зовет меня тетя Регина. Я смотрю на мужчину еще несколько мгновений.
        - Эрика? Приятно познакомиться, - подмигивает мне он. - Мы работаем вместе с твоим отцом. Я Виктор.
        - Очень приятно, - улыбаюсь я.
        - Как разместитесь в номере, спускайтесь в бар. Там делают отличный глинтвейн.
        - Через полчасика обязательно спустимся, - окончательно очарованная его обаянием, я соглашаюсь. К тому времени Иван уже отчалит обратно в аэропорт, и я буду предоставлена сама себе.
        Мужчина скользит взглядом по моим губам.
        - Думаю, там мы и встретимся, - медленно кивает он. Затем ускоряет шаг и быстро скрывается в стеклянных дверях отеля.
        Мы идем следом.
        Холл гостиницы, будто соткан из зеркальных поверхностей. Огромная хрустальная люстра под потолком отражает сияние разноцветных огоньков, а посреди холла стоит большая голубая ель, украшенная золотистыми и красными шарами и бантами. Под елью разместились игрушечный дед Мороз и Снегурочка. Зеркальный пол под елкой усыпан искусственным снегом. В правом углу холла пылает искусственный камин. Он украшен красными и золотыми свечами.
        Администратор на рецепшене - сама любезность.
        - Погода испортилась. Мне очень жаль, Эрика, но самолет вашего отца вынужденно приземлился на запасном аэродроме. Дороги перекрыли до самого утра. Боюсь, раньше завтрашнего обеда он не появится. Располагайтесь в вашем номере и приятного отдыха, - улыбается нам она.
        - Иван, тебе тоже придется переночевать в отеле, - озабоченно поворачиваюсь к своему телохранителю я.
        - Ни за какие коврижки! - отрицательно качает головой человек-гора. - Ваши с тетушкой чемоданы доставлены к двери гостиничного номера. Я уже связывался по скайпу с твоим отцом. Он сказал, что если ты доставлена в горный отель, то я могу быть свободен.
        - И как ты поедешь? Дороги замело, - хмурюсь я. - Здесь не степь, могут быть и оползни!
        - Эрика, с каких пор тебя интересует моя безопасность? - в голосе Ивана сквозит усмешка.
        - С тех пор, как я выяснила, что ты ненавидишь меня так же, как и я тебя.
        - Я тебя ни ненавижу. Просто ты мне надоела, только и всего.
        - Ладно, как знаешь. А я поднимусь в свой номер, переоденусь и пойду в бар. Очень хочется согреться горячим глинтвейном. Между прочим, будет очень странно пить глинтвейн в баре и не наблюдать твою огромную фигуру за соседним столиком.
        - Приятного отдыха, Эрика.
        Иван едва заметно кивает головой и быстро выходит из гостиничного холла на ночную заснеженную улицу. Там его ждет прогретый джип, на котором он надеется добраться до Сочинского аэропорта.
        Я сгребаю со стойки ключи от нашего с тетушкой гостиничного номера на втором этаже и быстро поднимаюсь по ступеням.
        - Эрика! - подхватывая подол своей рыжей шубы, вопит тетя Регина. - Ну, куда ты несешься на такой скорости?! Я за тобой не поспеваю!
        - В бар! Хочу горячего глинтвейна! - бросаю через плечо я. На самом деле кроме глинтвейна я хочу снова увидеть зеленоглазого незнакомца.
        Открываю дверь номера и в восхищении замираю на пороге. Белоснежное ковровое покрытие, уютный диван из светлой кожи, журнальный столик из каленого стекла и балкон с видом на заснеженные горы. На столике в стеклянной вазе стоит букет сиреневых орхидей. Рядом лежит красивая записка, написанная на тисненной золотом бумаге.
        - Вау… - восхищенно выдыхает за моей спиной запыхавшаяся тетушка. - Эрика, это орхидеи! Самые настоящие! И где владельцы отеля взяли орхидеи в такую метель?
        - Не знаю…
        Я подхожу к столику и осторожно беру записку. Надо же, она пахнет корицей и апельсинами! Как романтично.
        «С приездом в наш отель, дорогая Эрика. Надеемся, что отдых у нас оставит в душе самые приятные впечатления!» И подпись: В. Курбатов.
        - Кто такой В. Курбатов? - удивляюсь я.
        - В? Стой, может, Виктор, о котором я тебе говорила и который встретил нас у входа?
        - Виктор? А почему ко мне вдруг такое внимание?
        - Потому что твой папочка предупредил, что приедет с дочерью. Видимо, цветы прислали, чтобы поднять тебе настроение.
        - Ладно…
        Я несколько секунд раздумываю, есть ли в букете подвох, или нет. Потом вспоминаю зеленые глаза мужчины у входа в отель, и думаю о том, что если это и есть Виктор, то я совсем не против букета орхидей. Более того, я не откажусь выпить с ним по порции глинтвейна.
        - Я первая в ванную! - стягиваю дубленку я.
        - ?????????????????????????
        - Ой, а я тогда в номер ужин закажу. Сегодня больше никуда не пойду!
        Тетушка бросает шубу на пол, плюхается на диванчик и берет в руки меню гостиничного ресторана.
        Я запираюсь в ванной комнате. Не верится, что сегодня мне улыбаются звезды. Подумать только! Мой отец застрял в каком-то местном аэропорту до завтра, Иван растворился в закате, а в баре на первом этаже у меня есть шанс провести вечер в компании потрясающего Виктора Курбатова с зелеными глазами!
        Еще никогда в своей жизни я не приводила себя в порядок за такое короткое время. Душ, косметика, красиво подобранные пряди волос зажимом, а главное - платье из жидкого золота с открытой спиной и туфли на высокой шпильке. Сегодня я буду праздновать не сложившуюся новогоднюю вечеринку по-настоящему!
        Спустя полчаса я заглядываю в спальню.
        - Тетя, я в бар.
        - Эрика… ты сногсшибательно выглядишь, - восторженно выдыхает тетушка. - Надеюсь, Виктор оценит твой наряд.
        Я смущенно усмехаюсь.
        - Не жди меня рано.
        - Ладно… Я отпраздную канун нового года с блюдами из ресторана и милой рождественской комедией по телевизору, - улыбается она. - Если будешь проходить мимо рецепшена, поторопи их с моим заказом. А то я умру от голода.
        - Договорились, - сжимая узкий черный клатч из натуральной кожи, обещаю я.
        Осторожно спускаюсь по сверкающей лестнице на первый этаж и сворачиваю в сторону двери с надписью «бар». Толкаю дверь и мгновенно погружаюсь в интимный полумрак небольшого помещения. Бар почти пустой - только пара в углу пьет пиво с орешками в ожидании заказа.
        Моего незнакомца с зелеными глазами нигде не видно. Что-то обрывается внутри. Сердце горит желанием увидеть его снова. Как будто в нем есть что-то такое, чего нет в других мужчинах.
        Я забираюсь на барный стул, приветливо улыбаюсь бармену и прошу порцию глинтвейна.
        - Подождите минутку, - подмигивает мне он.
        Пока готовится глинтвейн, осматриваюсь по сторонам. Разноцветные огоньки цветомузыки мелькают по отделанным под кирпич стенам, сбитые и состаренные деревянные столы и стулья навевают состояние покоя и уюта. Расслабляюсь, и в ожидании заказа двигаю плечами в такт песням в стиле «Романтик сонгс».
        Барный стул справа отодвигается.
        Я удивленно вскидываю голову и сталкиваюсь взглядом с пронзительно зелеными глазами своего незнакомца.
        - Привет, - улыбается он. - Я узнал это платье.
        - Привет… - все еще не веря, что он рядом, выдыхаю я. - Узнал платье?
        Мой взгляд против воли скользит по широким плечам и по облегающей крепкие мышцы черной рубашке без воротника.
        - Да. Оно выпало из пакета к моим ногам в торговом центре. Помнишь?
        - Точно…
        Снова вдыхаю, и отчетливо чувствую аромат его одеколона - терпкого, древесно-амбрового, с сочными нотками имбиря. Я растерянно улыбаюсь, и, кажется, начинаю тонуть в пучине его зеленых глаз. Спасите меня кто-нибудь, пока не стало совсем поздно! Украдкой оглядываюсь по сторонам и что-то нигде не вижу очереди из спасателей. Ну, ладно. Честно говоря, я не уверена, что спасение мне необходимо.
        Бармен подносит мой заказ. Глинтвейн пахнет потрясающе - корицей, гвоздикой и крепким горячим вином.
        - А я Эрика, дочь Григория Щербакова, - произношу немного неуверенно я, и утыкаюсь в глинтвейн как в спасение.
        - Я знаю.
        Я снова поднимаю на него глаза.
        - Спасибо за орхидеи. Они очень красивые.
        - Орхидеи? - продолжая рассматривать мое золотистое платье, удивляется Виктор.
        - Да, орхидеи. Те, что доставили в мой номер с запиской от В. Курбатова. Это же ты?
        - Я.
        - Как тебе удалось достать орхидеи в такую погоду?
        - Да… пустяки. Хочешь, поужинаем вместе?
        Сердце через чур радостно подпрыгивает.
        - Хочу, - не имея сил оторвать взгляд от его аристократического профиля и спортивной выправки, улыбаюсь я.
        В Москве я никогда бы не согласилась поужинать с едва знакомым мужчиной. Но атмосфера в отеле такая романтичная и так пропитана праздником! А Виктор не чужой. Он знает, кто я. Вряд ли можно ожидать неприятного сюрприза от партнера отца. И да, он мне нравится. Так сильно, что где-то внутри становится горячо от его пронзительного взгляда. Наверное, в глубине моей души всегда жила тайная мечта о таком мужчине - дико привлекательном, состоявшемся и опытном в любовных вопросах. Это жутко опасно, поддаться его дерзкому обаянию, но, кажется, я со своей невинностью пропала.
        - Тогда допивай свой глинтвейн, и идем в ресторан. Сегодня на сцене будут петь приглашенные музыканты. Отель полон гостей, под новый год всем хочется веселья.
        - Ух, ты. И на заказ тоже будут петь?
        - Обязательно. Кстати, завтра в нашем отеле тематическая новогодняя вечеринка.
        - Правда? А какая тематика?
        - Аристократы. Вечерние платья для дам и смокинги для мужчин обязательны.
        - Как интересно. Я и не знала, что у вас здесь так весело.
        - Это ты еще не видела наш бассейн под стеклянным куполом. Если плавать в нем ночью, можно увидеть звезды на небе.
        - Класс.
        Я чувствую себя немного не в своей тарелке. Конечно же, я не знала про бассейн и тематическую вечеринку. Иван так разозлил меня своим приказом собираться и улетать сегодня, а не завтра, что я не брала с собой много вещей. Хорошо, что я взяла с собой еще одно вечернее платье.
        - Я не знала про тематическую вечеринку, - огорченно вздыхаю я. - Если погода прояснится, придется съездить в Сочи.
        - Завтра в первой половине дня, если уляжется метель, можем поехать вместе. В Сочи потрясающая новогодняя ярмарка, а я не успел купить подарки. Хочешь, составлю тебе компанию?
        - Очень хочу.
        Я улыбаюсь и придвигаю глинтвейн ближе. Мыслями я уже на новогодней ярмарке вместе с Виктором.
        ГЛАВА 7
        Эрика допивает свой глинтвейн и с улыбкой берет меня под руку.
        Мне нравится ее жест. Удивительно, но когда я увидел ее перед входом в отель, все страхи по поводу того, что я не смогу ее полюбить, куда-то исчезли. Эрика очаровательна. Я даже не ожидал от себя такого интереса к девушке, которую мне пророчат в невесты родители. Она хрупкая и нежная, и у нее удивительные глаза. Я никогда не встречал таких красивых глаз. А главное, она невинна. У нее еще не было отношений с мужчинами. Признаться честно, я никогда в жизни не имел отношений с девственницами. Даже представить не мог, что этот факт так взбудоражит мое воображение.
        Смешно, наверное, но я даже горд, что такая красивая девушка идет со мной под руку. Золотистое платье с открытой спиной облегает ее стройную фигуру, и да, на меня с завистью посматривают встречающиеся нам в просторном холле мужчины.
        Орхидеи… очень интересно, кто доставил в номер Эрики орхидеи с запиской от моего имени? Неужели матушка постаралась? Хорошо, что наша гостья не стала развивать тему, а то я попал бы в неловкую ситуацию. Ведь я даже понятия не имею, какого они цвета. Надо будет сказать матери, чтобы впредь предупреждала, если собирается доставлять Эрике сюрпризы от меня.
        У входа нас с Эрикой встречает метрдотель.
        - Столик на двоих, - прошу я.
        - Конечно, господин Курбатов. Добро пожаловать и приятного вечера.
        Он провожает нас к столику для вип-персон и подает меню.
        - Пока будут готовиться блюда, принесите нам бутылку французского шампанского, - прошу я.
        Эрика согласно кивает и одновременно листает меню. Я посматриваю на нее и едва сдерживаю улыбку. Она непосредственна и мила. Мне очень хочется коснуться ее руки, но я смягчаю свой порыв. Вдруг ее это оттолкнет? В моей жизни не было невинных девушек, и я очень боюсь все испортить.
        Вскоре к нам подходит официант с красивой золотистой бутылкой французского шампанского и двумя бокалами.
        - Я буду утку конфи, - решается Эрика.
        - А десерт?
        - У нас отличные профитроли, - улыбается официант. - Не хотите попробовать?
        - Хочу.
        Черт подери, мне нравится, как она говорит. Нравится, как ее глаза горят от восторга. Меня очаровывает ее искреннее «хочу». Хочу пирожное, хочу на новогоднюю ярмарку. Своей непосредственностью Эрика напоминает ребенка, и мне уже безумно хочется исполнять ее капризы. Скупить ей половину новогодней ярмарки, угостить профитролями и шампанским… главное, чтобы она с восторгом смотрела на меня своими фиалковыми глазами.
        - Я буду жаркое из свиных ребрышек с картошкой и тоже профитроли на десерт, - выбираю я. - И кофе. Эрика, ты будешь кофе?
        - Да, американо.
        Официант записывает наш заказ и быстро удаляется на кухню.
        - Виктор, только одно условие, - касается моей руки девушка.
        - Какое?
        Ох. Кажется, от ее прикосновения меня бросило в жар. Держи себя в руках, Виктор! Ты же опытный, уверенный в себе мужчина, а рядом перед тобой сидит нежный, едва распустившийся цветок. Нельзя все испортить своими не в меру распущенными желаниями!
        - Я плачу за себя сама.
        У меня такое ощущение, будто мне на голову только что вылили ушат ледяной воды.
        - Вот еще… Почему?
        - Потому что я так привыкла. Не люблю чувствовать себя обязанной.
        Я задумчиво потираю подбородок.
        Вот она - неприкосновенность. Надо срочно спасать ситуацию.
        - Эрика… Наши родители ведут бизнес вместе. Твой отец не простит меня, если узнает, что я пригласил тебя на ужин и заставил заплатить по счету, - мягко кладу свою руку на ее тонкие пальцы с алыми, украшенными снежинками ноготками, я.
        Прикосновение наших рук словно пронизано электрическими разрядами. Мне снова жарко. Я уже хочу ее. Хочу целовать нежные, невинные губки, хочу касаться ее тела, хочу, хочу… Но я тут же начинаю отдавать себе отчет, что с Эрикой надо держать себя в руках. Иначе раковина ее доверия, приоткрывшаяся на мгновение, тут же захлопнется.
        - Ты позволишь мне заплатить за ужин, Эрика? - втянув в легкие побольше воздуха, мягко спрашиваю я.
        - Только если это действительно может повлиять на ваши деловые отношения с отцом, - неуверенно соглашается она.
        Ура, кажется, первый раунд я выиграл.
        Ресторан полон гостей, и знакомые родителей с интересом посматривают в нашу сторону. Конечно, все наслышаны о разрыве с Анжелой и теперь пялятся на Эрику.
        Ого, оказывается, я собственник. Меня дико раздражает назойливое внимание публики. Я не хочу делиться Эрикой. Она будет только моей. Еще в обед я думал, что не смогу полюбить эту девушку. Сейчас я уверен в обратном.
        Я приподнимаю бокал.
        - За нашу встречу, Эрика.
        - Да, за встречу, - соглашается она и тоже берет свой бокал.
        - А чем ты занимаешься в Москве? - желая узнать о ней как можно больше, жадно интересуюсь я.
        - Отрабатываю практику в тетушкином турагентстве. Обожаю свою работу. Путешествия - самое интересное в этом мире, Виктор, - с восторгом рассказывает мне она.
        Я чувствую, что ей действительно нравится ее работа. Да, Она прелесть. Ничем не избалованная, милая и непосредственная девушка, которой нравится работать у тетушки.
        - Так ты любишь путешествовать или работать в туристическом агентстве?
        - Мне нравится дарить нашим клиентам радость. Отпуск - всегда радость. Но от путешествий я никогда не отказываюсь.
        - А когда защитишь диплом, чем планируешь заниматься?
        - Защита весной. И если бы была моя воля, я осталась бы работать в агентстве у тети, - пожимает плечами Эрика.
        - А что мешает там остаться?
        - Мой отец. Наверное, он заставит меня переехать в Омск. Там жутко холодно, а я люблю тепло.
        Девушка грустнеет. Видимо, шампанское, смешанное с глинтвейном, уже ударило Эрике в ее невинную головку, раз она начинает делиться со мной своими переживаниями.
        - Никто не может заставить тебя, Эрика, - уверенно говорю я.
        - Он может… - вздыхает она. - Сюда же заставил приехать. Значит, и в Омск заставит.
        - Что значит, заставил? Разве ты приехала к нам в гости не по своей воле?
        - Конечно, нет! На самом деле сегодня вечером я собиралась на вечеринку к друзьям.
        - А как ты оказалась здесь?
        - Папин охранник затолкал меня в частный самолет и доставил сюда, - грустно улыбается она. - Хотя, знаешь, сейчас я уже об этом не жалею. Ведь если бы меня здесь не было, я бы не познакомилась с тобой.
        Я озадаченно посматриваю на нее и потираю подбородок. Пазл начинает складываться в картину. Григорий Щербаков по случайности застрял на запасном аэродроме. Эрика с тетей летела из Москвы. Неужели ее привезли сюда насильно только для того, чтобы познакомить со мной? И даже не предупредили о том, что ей предстоит стать моей женой? Боже… Надо по-настоящему ей понравиться. Ведь, судя по ее словам, с отцом у нее совсем не складываются отношения. Если она узнает, что ее предварительно выдали замуж, даже не потрудившись об этом сообщить, она никогда не сможет мне доверять.
        - Может, это хорошо, что мы с тобой встретились? - мягко касаясь пальцев ее руки, произношу я.
        - Да. Думаю, это отлично, - соглашается Эрика. Она не торопится убирать руку, и я продолжаю мягко касаться ее пальцев.
        - Знаешь, - задумчиво продолжает говорить она, - у меня дома на кухонном окне растет орхидея. Она тоже не выносит холода. Я люблю смотреть на свою орхидею, когда за окном идет снег. Кажется, мы с ней чем-то похожи. Обе хрупкие и ранимые. Мне никак нельзя в Омск. Я там погибну. Как орхидея, если ее вынести на холод.
        Точно. Шампанское уже действует.
        - Не думай сейчас об этом, Эрика. Обещаю, никто не отправит тебя в Омск против твоего желания. А пока давай проведем каникулы в свое удовольствие? Ты умеешь кататься на лыжах?
        - Нет.
        - Тогда завтра утром мы отправляемся на ярмарку, а послезавтра, первого января, начнем утренней прогулки на лыжах.
        - А я не буду выглядеть глупо? Я ведь даже стоять на лыжах никогда не пробовала…
        - А я для чего? Поверь, в округе не сыщешь лучшего инструктора, чем Виктор Курбатов, - победно улыбаюсь я.
        - Ты, конечно, жуткий хвастун, но я доверюсь твоему опыту, - посмеивается она.
        Фраза «доверюсь твоему опыту» из ее уст - и меня снова бросает в жар. С ума сойти, как может распалить воображение одна единственная деталь - невинность девушки.
        - За мой опыт и за твое доверие, - опаляя ее дерзким взглядом, приподнимаю бокал шампанского я.
        Кажется, Эрика вдруг осознала неоднозначность сказанной ею фразы, потому что ее щеки заливаются румянцем, а глаза она прячет в тарелке с уткой конфи.
        У меня внутри бушует настоящий пожар. Она действительно девственница! Я пытаюсь погасить пламя холодным шампанским, но это мало помогает. Похоже, сегодня меня ожидает контрастный душ и бессонная ночь. Потому что спокойно уснуть, зная, что в гостиничном номере на втором этаже мирно спит на мягких перинах невинная Эрика, выше моих сил.
        ГЛАВА 8. ВИКТОР
        Тридцать первое декабря, одиннадцать часов утра. Снегопад прекратился, и из-за туч выглянуло ослепительное солнышко.
        - Забирайся.
        Я открываю переднюю дверцу своего нового черного «мерседеса» класса «хэтчбек» и впускаю Эрику в салон.
        Она в дубленке, джинсах и отороченных пушистым мехом высоких лоферах. На шее яркий желтый шарф. На руках желтые рукавицы. Волосы распущены и волнистым каскадом рассыпаются по плечам. На лице почти нет косметики, только полупрозрачный блеск для губ и тушь.
        В этом простом, непосредственном образе Эрика похожа на подростка. Но она мне безумно нравится. Нравятся ее горящие от легкого мороза щеки, нравятся волнистые пряди волос… Моя депрессия, связанная с разрывом помолвки, вдруг куда-то исчезла. О чем горевать, если мое воображение занято очаровательной и невинной Эрикой? Я готов подарить ей весь новогодний базар и мир в придачу! Только бы не потерять тот восхищенный блеск в ее глазах, когда она смотрит на меня. Каждый раз, когда фиалковые глаза девушки встречаются с моими, зелеными, в голове непроизвольно всплывает фраза «я доверюсь твоему опыту». Пожар, разгоревшийся в моем теле, уже ничем не потушить. Я с ним смирился, и надеюсь только на то, что когда в отель прибудет папочка Эрики, он ничего не испортит, и я получу свою невесту, а позже жену без проблем.
        Я сажусь за руль, включаю зажигание, бросаю короткий взгляд на Эрику, и машина плавно отъезжает от отеля. Эрика с интересом вертит головой по сторонам. Своим нетерпением она заразила и меня, и я тоже жду не дождусь, когда же мы окажемся на новогодней ярмарке. Если навигатор не обманывает, дороги уже расчистили, и мы доберемся до Сочи за пару часов.
        Дороги действительно расчищены. «Мерседес» стрелой летит по заснеженной и залитой солнцем трассе в сторону Сочи.
        Самая интересная ярмарка разместилась у одного из Сочинских отелей на Курортном проспекте. Чего здесь только нет! Аромат имбирных пряников и глинтвейна будоражит желание их попробовать, раскинутые шатры с сувенирами притягивают взгляд, а настоящий дом деда Мороза напоминает о детских сказках. Меня переполняют самые новогодние ощущения. Я украдкой посматриваю на Эрику. Похоже, мою подружку тоже захватило веселье.
        - Смотри, Виктор, какие милые игрушки! - с восторгом подхватывает маленьких дедов морозов и снеговиков она. - Если бы у меня была своя елка, я бы непременно купила все, что есть на прилавках!
        - Тебя угостить глинтвейном? - улыбаюсь я. Уже представляю следующий новый год, наш с Эрикой общий дом, огромную пушистую ель, терпкие ароматы корицы и апельсина, и от собственных фантазий мне становится очень уютно. Как будто, так и должно быть.
        - Да. И имбирный пряник, пожалуйста.
        Пока Эрика возится у прилавка с сувенирами и игрушками, я иду за глинтвейном и пряником.
        - Виктор, я тут подумала, что тебе не хватает шарфа, - когда я возвращаюсь, загадочно смотрит на меня девушка. - У тебя такие выразительные глаза, и под их цвет я купила тебе в подарок мужской шарф.
        Она извлекает из бумажного пакета красивый шарф с изумрудными и темно-зелеными узорами и вешает его мне на шею.
        - С наступающим новым годом!
        - Спасибо, - я даже немного растерялся. Мне и в голову не пришло, что сегодня новый год. Эрике ведь тоже надо купить подарок!
        - Держи свой глинтвейн, и идем, я тоже куплю тебе что-нибудь в подарок, - лукаво посматриваю на нее я.
        Мне очень хочется подарить ей что-то стоящее. Какое-нибудь украшение или наряд. Но я знаю, что пока еще рано дарить слишком дорогие подарки. Эрика может испугаться и закрыться.
        Мы медленно потягиваем глинтвейн и прогуливаемся по улице. Витрины маленьких магазинчиков сверкают нарядными витринами и зазывают на новогодние распродажи. Отовсюду слышна веселая музыка, а в самом центре ярмарки показывают шоу огня.
        Мы с Эрикой останавливаемся в толпе зевак и таращимся на исполнителей смертельно опасных трюков с огнем.
        - Виктор, как они это делают? - не перестает удивляться Эрика. - Они берут в рот керосин?
        - Похоже, да. Раньше мы заказывали такое шоу в наш отель, но сейчас отказались. Правила пожарной безопасности ужесточились.
        - Не хотела бы я так делать… Что заставляет их этим заниматься? - морщится она.
        Мы идем дальше. Внимание Эрики привлекают украшения из хрусталя. Шкатулочки, ангелочки, хрустальные шары и птицы - чего здесь только нет!
        - Хочешь, куплю тебе что-нибудь в подарок? - оживляюсь я.
        - Купи мне ангелочков на хрустальной лавочке, - сжимая мою руку, просит Эрика.
        Я покупаю ей подарок. Ангелочков запаковывают в картонную коробочку, и Эрика аккуратно прячет их в сумку.
        - Спасибо, - весело посматривает на меня она.
        - Твои руки совсем холодные, - сжимая ее пальцы, озабоченно хмурюсь я. - Пожалуй, надо где-то погреться. Как насчет того, чтобы перекусить в небольшом ресторане на набережной?
        - Я обожаю море! - глаза моей Эрики горят восторгом. - Идем скорее!
        Я беру ее за руку, и прогулочным шагом мы добираемся до побережья. Море настолько изумрудного оттенка, что режет глаз. Оно не спокойно. Накатывает огромными валунами на берег и тут же отступает.
        Эрика подбегает к небольшим ступеням, и спускается вниз, на мелкую гальку.
        - Иди сюда, Виктор! В Москве нет моря! А здесь есть! Оно такое потрясающее! Огромное и живое!
        Я засовываю руки в карманы своей дубленки и тоже спускаюсь вниз. Сырость пробирает до костей, и очень быстро становится невозможно стоять у воды.
        - Эрика, ты совсем замерзнешь. Идем в итальянский ресторанчик, - я указываю ей на мигающий огоньками и украшенный новогодними украшениями вход в небольшой ресторанчик и протягиваю руку.
        Она еще раз бросает взгляд на море и берет меня за руку. Этот жест - ее рука в моей руке - и по груди растекается приятное тепло. Прижимая ее ладонь к своему сердцу, я тяну девушку ко входу в ресторан.
        В ресторанчике почти никого нет. Мы выбираем столик в самом углу, у окна, и Эрика отправляется на поиски дамской комнаты. Пока она ищет дамскую комнату, я заказываю нам пасту, горячий суп и еще по порции горячего глинтвейна. Себе без вина - ведь нам еще ехать обратно на Красную Поляну.
        - Как ты догадался, что я хочу горячего супа? - вернувшись, удивляется она.
        - У моря холодно. Я подумал, что мы с тобой обязательно должны согреться, - поясняю я.
        Эрика садится мягкий диванчик рядом со мной, и в ожидании заказа задумчиво смотрит в окно на море.
        Задумчивая Эрика на фоне окна и бурлящего лазурного моря - словно картина, нарисованная самым умелым художником. И это не потому, что Эрика похожа на фотомодель с обложки. Как раз нет, не похожа. Она однозначно не модель с подиума. Она хрупкая и нежная. Ее волосы и глаза не совсем обычного оттенка, но они в ней очень гармонично сочетаются.
        - Знаешь, Виктор, я бы всегда хотела жить у моря. Там, где тепло, - нарушая ход моих мыслей, поворачивается ко мне девушка. - Когда я начинаю думать о том, что отец заставит меня переехать жить в Омск, мне становится очень плохо. По-настоящему плохо, понимаешь?
        - Эрика…
        Я беру ее за руку, и мягко поглаживаю запястье.
        - Никто не заставит тебя переехать в Омск.
        - Обещаешь? - заглядывая мне в глаза, тихо спрашивает она.
        - Обещаю.
        От тихого вопроса и кроткого взгляда Эрики меня переполняют чувства. Ничего не могу с собой поделать. Придвигаюсь ближе, кладу руку на ее талию и прикрываю на миг глаза от приятного цветочного аромата ее духов. Девушка не сопротивляется. Ее сердце бешено колотится в груди, все тело подрагивает от волнения, а она сама замирает в ожидании того, что вот-вот произойдет. Я склоняюсь к ней, и наши губы соединяются в первом робком поцелуе. Ощущаю, как под действием моих губ Эрика становится податливой. При мысли о том, что именно я буду создавать из нее женщину, от желания сводит скулы. Боже, как же я хочу ее! Этого не передать словами. Меня сможет понять только тот, кто хоть раз оказывался на моем месте.
        Я всего лишь легко касаюсь губами ее губ и уже чувствую, как она дрожит в моих руках. Наш поцелуй длится совсем недолго - я боюсь испугать ее своей настойчивостью. Отпускаю ее, растерянную, обратно на диван и с нежностью касаюсь пальцами ее щеки. Она смущенно улыбается. Я перехватываю ее взгляд и читаю в нем легкий намек. В голове снова всплывает ее фраза в ресторане «доверюсь твоему опыту», и мне становится жарко.
        Официант подносит наши блюда. Вынужденные прерваться, мы придвигаемся к столу и вскоре принимаемся за горячий суп и пасту.
        Из ресторанчика мы идем до моей машины в полном молчании, но Эрика крепко держит меня под руку. Этот безмолвный жест означает одно - отныне наши отношения изменились. Мы не случайные знакомые. Мы нечто большее. Чувства еще не определились до конца, но и мне, и Эрике уже понятно, что отныне мы с ней - пара.
        Всю обратную дорогу в машине мы слушаем радио и рассказываем друг другу веселые анекдоты.
        - Нет, нельзя так много смеяться! Я лопну, - хохочет она.
        - А как же новогодний банкет? Если ты лопнешь сейчас, то не сможешь лопнуть от новогодних блюд! - смеюсь я.
        У входа в гостиницу стоит еще один джип.
        - Похоже, отец приехал, - мрачнеет Эрика. Ее плечи тут же опускаются, а от хорошего настроения не остается и следа.
        - Не волнуйся, я буду рядом, - сжимаю ее руку я.
        Из джипа выбирается жена отца Эрики - Зина. Она немногим младше меня, и от того, что мачеха моей девушки такая молодая, мне становится не по себе. Надеюсь, она не сболтнет лишнего до новогоднего банкета.
        У Зины на руках сидит маленькая гладкошерстная чихуахуа с длинными ушами.
        - Эрика! - следом за Зиной из джипа выбирается Григорий Щербаков. - Наконец мы встретились, дорогая!
        Коренастый и крепкий, с грубыми, будто неотесанными чертами лица, партнер моей семьи Григорий Щербаков радостно раскидывает свои объятия.
        Эрика оставляет меня, и позволяет себя обнять.
        - Добро пожаловать в наш отель, - подхожу к вновь прибывшим я.
        - Виктор! Я смотрю, вы уже успели подружиться? - весело жмет мне руку Григорий.
        - Похоже, да, - немного смутившись, я засовываю руки в карманы и киваю. Замечаю, как Зина скользит по мне откровенным взглядом. Я никогда не связываюсь с замужними женщинами. А от взгляда жены партнера мне становится совсем не по себе. Уверен, ее фантазии далеки от мыслей про орхидеи на снегу, которыми забита невинная головка Эрики. Видимо, замужество по расчету со временем надоедает настолько, что не радуют даже деньги и хочется острых ощущений на стороне. Увы, Зина, я не соблазнюсь на твои прелести и горячие взгляды. Отныне в моей жизни есть только Эрика.
        - Ну, идем в отель. Мы жутко устали с дороги! Эрика, Зина привезла для тебя сногсшибательные платья из Милана! Ты будешь в восторге! - похлопывает по плечу дочь Григорий.
        Эрика молчит, но по выражению ее лица можно понять - ей ни к чему подачки от Зины.
        - Эрика, - останавливаю девушку я.
        Она поднимает на меня полные отчаяния глаза.
        - В девять часов вечера в ресторане начнется новогодний банкет. Я зайду за тобой в восемь пятьдесят.
        - Да, конечно. Я буду ждать, - она коротко кивает, сжимает пальцы моей руки и уходит вслед за отцом.
        Я смотрю, как они поднимаются по ступеням к серебристому лифту, как лифт поглощает Эрику, и на душе отчего-то очень тревожно. Будто произойдет что-то нехорошее. То, что лишит меня такого короткого и хрупкого состояния счастья, в которое я погрузился всего полчаса назад.
        ГЛАВА 9
        С того мгновения, как я увидела отца и Зину, мое душевное равновесие меня покинуло. Они оба - и отец, и его жена - отчего-то приехали уже накрученными и злыми. Если Виктор и смог создать для меня новогоднее настроение, то эти двое быстро меня его лишили. Видимо, они поругались накануне и до сих пор не помирились. Не понимаю, чего им не хватает?
        После семейного обеда в ресторане Зина остервенело выдергивает из чемодана вечерние платья, привезенные из Милана, и швыряет их на кожаный диван. Ее чихуахуа тихо сидит на белом коврике у подножья дивана, и внимательно следит за своей хозяйкой.
        - Не пойму, к чему такая официальность? - робко пожимаю плечами я.
        Мне неуютно в их номере, потому что от них двоих веет враждебностью. Я не знаю, по какой причине они поссорились, но не собираюсь быть козлом отпущения. Мне хочется уйти, но я сдерживаю себя из последних сил только для того, чтобы не нарваться на открытый конфликт.
        - Эрика, я смотрю, Виктор пришелся тебе по душе? - улыбается отец.
        Он сидит в кресле у камина, и с наслаждением потягивает виски со льдом. У него начался отпуск, а значит, ничто не может помешать моему отцу расслабляться с помощью любимого напитка.
        - Да, он приятный.
        Я стою у окна, скрестив руки на груди, и слежу за действиями Зины. Судя по всему, буря в ее душе еще не улеглась, поэтому дорогие платья летят во все стороны, словно дешевые тряпки для мытья полов. Не пойму, что не так?
        - Он пригласил тебя на банкет сегодня вечером? - продолжает любопытничать отец.
        - Да. Виктор даже подарил мне букет орхидей, - против воли улыбаюсь я.
        После моих слов про орхидеи Зина отбрасывает чемодан в сторону. Мы с отцом непонимающе переглядываемся.
        - Все! Достали меня твои наряды, Эрика! Сама подойди и выбери! - шипит она. Затем подхватывает свежие полотенца и скрывается в ванной комнате.
        - Какая муха ее укусила? - непонимающе развожу руками я.
        - Не обращай внимания. Очередные пмс, - злобно хихикает отец.
        - Пап, можно я к себе в номер пойду? До вечеринки всего ничего, надо успеть привести себя в порядок.
        - А платья?
        - Я возьму черное, классическое. Обожаю маленькие черные платья, - осторожно, будто опасаясь, что платье меня укусит, зажимаю в двух пальцах дорогой наряд я.
        - Хорошо, Эрика. Подойди ко мне, я подарю тебе новогодний подарок, и можешь отправляться к себе.
        - Тот сюрприз, который ты обещал? - улыбаюсь я.
        - Нет, тот сюрприз будет вечером, в ресторане. А сейчас я хочу подарить тебе украшение. Бриллиантовую тройку.
        Он поднимается со своего места, подходит к шкафу и достает оттуда черную бархатную коробочку.
        - Вот, держи. К черному платью идеально подойдет.
        Коробочка щелкает, и я восхищенно замираю. Колье из бриллиантов и серьги!
        - Спасибо! - целую отца в щеку я. - Все, побежала примерять красоту!
        В груди что-то переворачивается от счастья. Я буду самой красивой девушкой этим вечером! А, может, удастся уговорить Виктора показать мне звезды под стеклянным куполом бассейна. И он меня поцелует… еще раз.
        Я иду к своему номеру, сжимая в руках подарки отца, и от мысли о губах Виктора внизу живота порхают бабочки. Перед глазами стоит его аристократический, точеный профиль, русые волосы, пронзительно-зеленые глаза. Как же мне хочется остаться с ним наедине в полумраке гостиничного холла, или в лифте, и будто невзначай оказаться в его объятиях… Не думала, что мысли о поцелуях мужчины могут действовать так магически. Я уже трепещу в предвкушении! А может… Может, он тот самый, кто наконец откроет мне самые сокровенные тайны отношений между мужчиной и женщиной?
        Представив себя в объятиях Виктора на шелковых простынях, я чувствую, как у меня снова подгибаются колени. Щеки пылают от смущения, потому что вдруг выясняется, что я хочу и этого тоже.
        Погрузившись в свои фантазии, я добираюсь до нашего с тетушкой номера и неслышно вхожу.
        - Эрика, как прошел день? - высовывается из спальни тетя.
        - Отлично! Я купила тебе хрустальные статуэтки в подарок, - оживляясь, я аккуратно кладу платье и бриллианты на столик, и иду за сумкой, в которой остались сувениры.
        - Какие миленькие! - восторженно верещит тетя Регина, когда я достаю двух хрустальных снеговичков в вязанных шапочках.
        - Отец с Зиной из-за чего-то поцапались, - сообщаю я.
        - Да ясно, из-за чего. Твоя мачеха все время на сторону смотрит. Все принца на белом коне ищет, чтобы от твоего батюшки переметнуться на другую сторону, - презрительно фыркает тетя. - Так, а теперь примерь платье. Я хочу видеть, как ты будешь прекрасна на вечеринке.
        Я послушно иду в спальню и переодеваюсь.
        - Как тебе? - верчусь перед зеркалом я.
        - Бесподобно, - восхищенно рассматривает бриллиантовые украшения тетя.
        Звонит мой сотовый. Я смотрю на номер. Это Зина. Зачем она звонит? Я взяла не то платье?
        - Эрика, в шесть к вам в номер придет стилист. Он уложит твои волосы. К этому времени будь готова.
        - Зачем мне стилист? - не понимаю я.
        - Затем, что на сегодняшней новогодней вечеринке у Курбатовых будут все деловые партнеры отца. Сама понимаешь, что это за публика. Нельзя ударить в грязь лицом. У тебя приличные туфли есть?
        - Есть, - хмурюсь я.
        - Отлично.
        Зина быстро отключается. Ее звонок заставляет меня нервничать. Я езжу к отцу на новый год уже несколько лет подряд, и еще ни разу меня не заставляли делать прическу у стилиста и надевать дорогостоящие украшения. Что происходит?
        В назначенное время в номер приходит вызванный Зиной стилист. Я никак не могу взять в голову, к чему такая помпезность, но отказаться у меня не хватает наглости. Ведь отец подарил мне бриллиантовую тройку и очень хочет, чтобы вечером я предстала перед его партнерами во всей красе. Я не могу его подвести. Даже если Зина немного не в себе.
        Через час моя прическа готова. Я уже в платье и бриллиантах. Отчего-то я нервничаю. С нетерпением жду Виктора. Надеюсь, он спасет меня от родственников. А еще больше мое сердце хочет, чтобы Виктор у всех меня украл, и мы провели этот вечер вдвоем. Без глупых смотрин от отцовских партнеров.
        - Эрика, я пока приму ванную, - решает тетя Регина. - Потом подведу глаза в стиле смоки, намажу губы серебристой помадой и уложу волосы без всяких стилистов.
        Ее короткие белоснежные волосы легко укладываются феном и расческой.
        - Хорошо, - я согласно киваю.
        Прохожу в спальню и неуверенно останавливаюсь у огромного зеркала. Тетино вечернее платье - серебристое, с огромным вырезом в области груди, висит на плечиках. Тетя, в отличие от меня, успела загрести в чемодан весь свой гардероб.
        Она запирается в ванной, затыкает в уши наушники и напевает что-то себе под нос, а я, убедившись в своей привлекательности, возвращаюсь в гостиную. Сажусь на кожаный диванчик и любуюсь букетом орхидей в вазе. Закрываю глаза - и вижу Виктора. Сразу же ощущаю аромат амбры и почти чувствую силу его рук. Кажется, кто-то влюбился. Вот уж не думала, что за сутки влюблюсь в партнера отца. Но что произошло, то уже не изменить.
        В дверь стучат. Я нехотя расстаюсь со своими фантазиями и иду открывать.
        На пороге стоит посыльный. У него в руках красивая золотистая коробка с розовыми розами.
        - Эрика? Это вам, - застенчиво улыбается он.
        - От кого?
        - В записке все указано.
        - Спасибо.
        Сердце бьется, когда я беру в руки коробку. Кажется, я даже знаю, от кого она.
        Ставлю коробку на столик рядом с орхидеями, и открываю вложенную открытку.
        «Милая Эрика! Пусть эти нежные розы поднимут тебе настроение. С безумным нетерпением жду, когда же стрелки часов доползут до заветного момента, и я смогу взять тебя под руку, чтобы вместе идти на банкет. Увы, я забыл взять у тебя номер телефона, поэтому лишен даже такой малости, как возможность писать тебе сообщения. Так что, если будет желание, черкни мне что-нибудь по этому номеру. Искренне твой, Виктор Курбатов».
        Я смотрю на заветные цифры и прижимаю открытку к сердцу. Кажется, откуда-то с неба на землю спустилась целая компания феечек, и все они в один миг одарили меня волшебным ощущением счастья.
        - Вот ты где, - слышу вкрадчивый голос мачехи за спиной и вздрагиваю. Она вошла в приоткрытую дверь.
        - Что-то случилось, Зина? - непонимающе смотрю на нее я.
        - Витаешь в ванильных мечтах о Викторе? - с презрением ухмыляется она.
        - И что?
        - Глупышка! Думаешь, он сам подписал тебе эту открытку?
        - А разве нет? И какое тебе до всего этого дело? - непонимающе вжимаюсь в стену я.
        Зина никогда мне не нравилась. Есть в ней что-то нехорошее, отталкивающее. А сейчас у меня такое чувство, будто передо мной хищница, вышедшая на охоту. И она уже выпустила свои когти. Только не пойму, зачем ей ранить меня?
        - Потому что мне до слез смешно видеть тебя, наивную дурочку, разряженную, словно кукла из дорогого магазина! Как ты думаешь, Эрика, зачем такому роскошному мужчине, как Виктор, такая никчемная глупышка, как ты?
        - Я не знаю… Иногда люди встречаются просто так, без всякой выгоды, - сглатываю я.
        Уверенность в себе окончательно покидает меня. Не пойму мотивов Зины. К чему ей портить мне вечер?
        - Неееет, - хохочет она. - Вряд ли человеку, который владеет миллиардами, есть дело до глупой серой мышки, которая и целоваться не умеет!
        Я вспоминаю робкий поцелуй за дальним столиком в итальянском ресторане, и мне становится не по себе. А что, если Виктор действительно считает меня такой, как говорит Зина? Но если и так, то ей-то что? Не пойму… Приехала злая, как фурия. На мне срывается.
        - Уходи, Зина, - прижимая к сердцу открытку, твердо говорю я. - Иначе я все расскажу отцу.
        - Хорошо, уйду. Но прежде чем это произойдет, я хочу, чтобы ты знала. Твой отец продал тебя Виктору. По-настоящему продал, потому что тому срочно надо жениться на девственнице. Ты идеально подходишь. Так что, выбрось из головы ванильную чепуху, и беги отсюда прочь, пока ловушка окончательно не захлопнулась. Вряд ли у тебя появится еще одна возможность избежать жалкой участи стать женой Виктора в угоду его нефтеперерабатывающей империи. Тебя даже любить не будут. В лучшем случае станут жалеть.
        Зина передернула плечами и гордой походкой вышла из номера.
        У меня внутри что-то резко разлетелось вдребезги. Кажется, мое сердце. Отец меня продал? Продал Виктору в угоду общему бизнесу? Но ведь… это так не клеится к тому Виктору, которого я успела узнать.
        К горлу подкатился ком. Я схватила со стола орхидеи, принесенные накануне, бросила их на пол и безжалостно растоптала. По щекам покатились слезы. Я - серая, никчемная мышка с непонятными глазами и разноцветными волосами. А ведь еще пять минут назад я думала, что он - тот, кто предназначен мне судьбой. Какой же он жестокий и циничный, если мог все это время так уверенно играть на моей неопытности и чувствах!
        «Беги отсюда прочь, пока ловушка окончательно не захлопнулась… беги… беги прочь, пока не поздно».
        Тетя Регина продолжала завывать в ванной комнате в такт какой-то песне у нее в наушниках.
        Я огляделась по сторонам. Казалось, меня в один миг взял и растоптал кто-то огромный и беспощадный. Меня продали? Продали???? Но как? Как можно продать человека? У нас в стране демократия! Демократия, а не рабовладельческий строй!
        Взглянула на круглые часы на стене. Девятнадцать пятнадцать.
        «Беги прочь, пока ловушка не захлопнулась». Нет ничего глупее, чем пытаться сбежать из горного отеля в новогоднюю ночь. Но в этот миг я не могу больше ни о чем думать. Только бы исчезнуть отсюда навсегда. Никогда не видеть Виктора и отца. За то, что за моей спиной совершили такую страшную сделку.
        Я схватила дубленку, сгребла из шкафа кредитки и документы, всунула их в сумку, переобулась в удобные лофферы и бросилась прочь из номера.
        На мое счастье, на рецепшене никого не оказалось. Холл тоже был пуст - все готовились к предстоящей вечеринке.
        Я выскочила из отеля. Растирая слезы по лицу, быстро зашагала вдоль заснеженной трассы.
        У соседней гостиницы стояло всего одно такси.
        - Отвезите меня в Сочи, на вокзал, - открыв переднюю дверцу, умоляюще попросила пожилого водителя я. - Пожалуйста. Заплачу, сколько скажете.
        - По двойному тарифу.
        - Заплачу тройной, если довезете быстро.
        - По рукам, - ухмыльнувшись, стрельнул взглядом он. - Долетим за полтора часа.
        Я устроилась на заднем сидении старой машины, вытерла с лица слезы и только тут заметила, что до сих пор сжимаю в руке заветную открытку от Виктора. Стало горько. Хотела выбросить открытку, но окна в машине не открывались.
        «Ладно», - махнув рукой, я бросила ее в сумочку и стала смотреть на темную дорогу. Выброшу потом.
        ГЛАВА 10. ЭРИКА
        Вокзал в Сочи почти пустой. С моря тянет сыростью. Я даже слышу, как оно шумит где-то недалеко в темноте. Этой ночью разыгрался настоящий шторм.
        Увы, мне некогда любоваться морем у ночной набережной. Я возвращаюсь в Москву.
        Хорошо, что на билетных кассах нет очереди.
        - Девушка, мне надо в Москву. Срочно, - бросаюсь к ближайшей кассе я.
        - Скорый поезд «Адлер-Москва» отходит через десять минут, в 21.09. Еще можно успеть. На Казанском вокзале будете завтра в 20.15.
        - Один билет. Купе, - дрожащими руками протягиваю ей кредитную карту я.
        Сгребаю выбитый билет, свой паспорт, и сломя голову несусь на перрон, где уже завершается посадка на поезд. О, счастье, мне удается запрыгнуть в вагон за две минуты до отбытия. Открываю купе и растерянно осматриваюсь по сторонам. Ни души. В эту ночь мне придется ехать одной.
        Расстегиваю дубленку и медленно сажусь у окна. Поезд резко трогается с места и постепенно набирает скорость. Где-то в темноте, совсем рядом, бушует штормом мое любимое море. На Красной Поляне будет праздновать новый год моя семья. В Москве будет смотреть праздничный фейерверк из окна своей тесной однушки Николас в обнимку с Динарой, а я… совсем одна буду ехать в скоростном поезде «Адлер-Москва».
        В горле встал ком. Слезы, невыплаканные и горячие, вдруг покатились по щекам. Меня продали Виктору. Жестокому лицемеру, притворившемуся моим другом.
        В кармане дубленки с удивлением обнаруживаю смятую открытку с его номером телефона. Достаю сотовый. На часах двадцать один пятнадцать. Вечеринка в отеле началась. Мое исчезновение уже обнаружили. Смотрю на вызовы. От отца восемь пропущенных. Ну, и пусть. Плевать. Я еду в Москву, и меня никто не сможет остановить. Потому что мой главный мучитель Иван растворился в закате. А кроме Ивана никто не сможет меня догнать.
        Телефон снова вибрирует вызовом. Опять отец. Я смотрю на экран, и из глаз новыми потоками льются слезы. Продал меня… Продал. Не сделал наследницей, как обещал, а продал Виктору!
        Расправляю помятую открытку. Вбиваю в телефон номер Виктора.
        «Знаешь, а ведь я тебе поверила. По-настоящему поверила, что ты - тот, с кем у меня могут сложиться отношения. Я даже влюбилась в тебя, черт подери! А оказалось, что мой отец заключил с тобой сделку и продал меня?! Только лишь потому, что тебе нужна девственница в жены?! Знаешь, что, Виктор? Не ищите меня с отцом. Никогда. И советую вам не появляться в Москве. Потому что как только я окажусь на вокзале, сразу же пойду в ближайший полицейский участок и напишу заявление о том, что меня пытались продать. По-моему, у нас в стране за торговлю людьми существует уголовная ответственность. Да, кстати, передай огромную благодарность Зине за то, что она вовремя открыла мне глаза».
        Одно нажатие кнопки и сообщение отправлено. Я написала про Зину - чтоб ей тоже досталось. А про заявление для того, чтобы Виктор не расслаблялся.
        Ведь ясно, что как только мое сообщение дойдет адресату, то есть Виктору, мой отец вышлет за мной отряд особого назначения. И, наверное, пока меня будут ловить папочкины охранники, они вместе с Виктором утопят в бассейне под куполом папочкину жену за то, что из-за ее длинного языка сорвалась такая отличная сделка.
        Но меня никто не сможет поймать. Во-первых, потому что среди охранников отца мозги есть только у Ивана. А мой мерзкий мучитель сейчас с умилением смотрит новогодние фильмы в компании старенькой мамы и даже не представляет, что я сбежала.
        А во-вторых, потому что я сейчас позвоню Николасу и попрошу его встретить меня на вокзале. Ник полицейский. Он подскажет мне, как быть дальше в сложившейся ситуации. Возможно, возьмет с собой друзей, чтобы никто не посмел меня тронуть.
        Телефон снова вибрирует вызовом. Это номер Виктора. Ага, видимо, мое сообщение его озадачило. Интересно, что он мне скажет?
        Включаю на видеосвязь и спокойно смотрю ему в глаза. Черт, какой же он красивый. Даже сейчас у меня замирает сердце при взгляде на его точеный аристократический профиль и слегка растрепанные русые волосы.
        - Эрика…
        - Да, Виктор? Что-то случилось?
        Картинно приподнимаю бровь. Наверное, тушь растеклась и я выгляжу жутко страшной, потому что плакала. По-моему, сейчас снова расплачусь.
        - Милая Эрика, умоляю, послушай меня. Ты не правильно все поняла. Тебя никто не продавал, и тем более не покупал. Просто наши родители решили нас с тобой познакомить, а мы с тобой встретились немного раньше.
        - Да что ты?
        Как досадно, мне не удается держать себя в руках. Губы предательски дрожат и по лицу снова катятся слезы.
        - Эрика, у твоего отца чуть не случился сердечный приступ, когда тебя не смогли найти в отеле. Скажи, где ты? Это небезопасно, в новогоднюю ночь бродить одной!
        - Я еду домой, Виктор. В Москву. Мой брат встретит меня там. Никогда больше не тревожь меня. Я не стану твоей женой, ясно? Даже если земля и небо поменяются местами, этого не произойдет. А отцу передай, пусть здравствует и процветает без меня. Может, Зина родит ему еще одного ребенка. Для меня с этой минуты его больше не существует.
        - Эрика! - слышу я возглас отца за спиной моего предполагавшегося жениха. - Так нельзя! Тебя никто не продавал, Эрика!
        - А, папочка? С новым годом! Продавал, или нет, теперь будет разбираться полиция.
        - Эрика, умоляю, послушай меня, - голос Виктора дрожит от напряжения. Он бледен, и, кажется, начинает терять самообладание. - Ты нужна мне, Эрика. Никто кроме тебя не сможет занять место в моем сердце. Ради Бога, прости, если мы тебя чем-то обидели. Это завещание, оно существует, да. Но если бы ты мне не понравилась по-настоящему, у нас бы ничего не вышло.
        - Хватит заливать ерунду, Виктор! - горько усмехаюсь и одновременно всхлипываю я.
        - Просто скажи, где ты, и я приеду, - зеленые глаза мужчины моей несбывшейся мечты сверкают решимостью. - Эрика, для меня со вчерашнего вечера нет никого важнее тебя! И перестань плакать, потому что все, что тебе наговорила Зина - неправда!
        Ага. Уже представляю, как на заднем фоне отец душит Зину, и она бьется в предсмертной агонии.
        - Правда или нет, уже не важно. Я переживу, Виктор. Поплачу эту ночь, и все пройдет. Жаль, что ты оказался таким жестоким и бессердечным лицемером. Счастливого нового года.
        - Только не отключайся, пожалуйста! Нехорошо оставаться совсем одной в новогоднюю ночь!
        - Уж лучше одной, чем в такой гнилой компании, - снова всхлипываю я и с размаху нажимаю отбой.
        Все, больше никаких разговоров. Пора звонить Николасу.
        - Эрика! С новым годом! - радостно голосит мой брат в телефоне. - Угадай, кто у меня в гостях?
        В телефоне появляется веселое лицо Лары в шапочке Санты. Боже, как же я по ним скучаю! Сердце обливается кровью от мысли, что в новогоднюю полночь я не смогу до одури петь под подъездом вместе с Ником песню «В лесу родилась елочка, в лесу она росла» и вопить «Гип-гип, ура! С новым годом!», а Динара не будет нам подвывать. И вообще, если бы мой отец не был таким самодуром, а Иван не заставил меня сесть в самолет, сейчас бы мы могли встречать новый год вчетвером - Ник с Ларой, и я с Тимуром. Да, мечтай, Эрика. Как будто Тимур обратил бы на тебя внимание. Одного золотистого платья для этого мало. Надо быть, как минимум, раскованной блондинкой, чтобы ему понравиться. А не серой мышкой и в довесок ко всему неопытной девственницей.
        - Эрика… постой, ты что, плачешь? - пугается Лара. - И вообще, где ты? Мы думали, ты у отца.
        - Еду домой. Оказывается, отец заключил сделку со своим партнером Виктором Курбатовым и меня собирались продать. Потому что Виктору нужна жена-девственница! - я уже рыдаю взахлеб и не могу остановиться.
        - Продать?! - вытягивается лицо брата в телефоне. - Ничего себе! Где ты сейчас, Эрика?
        - Еду домой на поезде «Адлер-Москва». Я сбежала из отеля, Ник. На Казанском вокзале буду завтра вечером, в восемь пятнадцать. Пожалуйста, встреть меня. Я собираюсь написать заявление в полицию. Не позволю, чтобы мной торговали.
        - Хорошо, Эрика. Ты только не волнуйся. Скажи, там, в поезде, все в порядке? Тебя никто не обидит?
        - Нет. Я вообще одна в купе.
        - Отлично. Ничего, новый год встретим вместе, по сотовой связи. В полночь будет звонить мама. Так что, мы с тобой, Эрика! А завтра заберем тебя с вокзала. И обязательно разберемся с этим грязным делом.
        - Спасибо…
        Мне уже легче. Я все еще всхлипываю, но понемногу прихожу в себя. Все, что не делается, к лучшему. Теперь никто не сможет заставить меня поехать жить в ледяной Омск. Я останусь самой собой. Буду работать в тетушкином агентстве, и радоваться жизни. Стану ходить на нормальные свидания. У меня все наладится. Потому что теперь я свободна. Иногда встретить новый год в одиночестве - лучше, чем провести его в компании предавших тебя людей. Интересно, Тимур уже нашел себе девушку?
        ГЛАВА 11. ВИКТОР
        Я стою посреди гостиной в номере, который занимали тетушка и Эрика. В руке сжимаю сотовый телефон и растерянно смотрю себе под ноги, на белоснежный ковер. Кто-то жестоко расправился с букетом сиреневых орхидей, растоптав их нежные бутоны. Ковер похож на снег, и теперь мне кажется, что это не орхидеи умирают на снежном ковре. Это сердце Эрики медленно умирает от того, что ей наговорили. Даже представить страшно, в каком душевном состоянии она покинула наш отель после сказанного Зиной. И все из-за чего? Потому что мысль о том, что я женюсь на ее падчерице, была невыносима для болезненного самомнения Зины. Так она и сказала, когда мы - я и моя мать - пришли в номер Щербаковых. Теперь Амелия, Антон и тетушка Эрики отпаивают маму валосердином.
        - Как же так? - все еще не веря, что Эрика уехала ночью одна, продолжает вопрошать в пустоту мама.
        - Все будет в порядке, - капая вторую порцию валосердина себе, успокаивает ее тетя Эрики. - Я звонила Нику, он встретит ее на вокзале. Поезд идет почти без остановок, так что вряд ли Эрику кто-нибудь обидит.
        - Но ведь она осталась одна в новый год по нашей вине! А все так хорошо складывалось… - заламывает руки мама.
        - Не волнуйся, дорогая… - мой отец подходит к ней сзади и кладет руки ей на плечи. - Мы что-нибудь придумаем, обязательно.
        Господин Щербаков молча смотрит в окно. Его жена, уже почти бывшая, грузит в прибывшее такси чемоданы и собаку.
        Представляю, что творится в его душе. В обед мы договорились, что ни слова не скажем Эрике про завещание до тех пор, пока наши с ней отношения не станут серьезными. И что мы поженимся только в том случае, если наше желание будет взаимным. А Зина разрушила то хрупкое чувство, которое зарождалось между нами, одним махом.
        - Виктор… - поворачивается ко мне Щербаков. В его взгляде сквозит беспомощность. - Надо вернуть Эрику. Вернуть мою дочь. У меня кроме нее никого нет.
        Мне не нравится его смертельная бледность и то, как тяжело он дышит. Не нравится тяжелая атмосфера, туманом повисшая в гостиной в канун нового года.
        Из ресторана доносятся веселые песни. Слышен громкий смех и перезвон бокалов. А у меня под ногами растоптанные орхидеи, и мое сердце разрывается от тревоги и отчаяния, потому что Эрика осталась совсем одна в поезде. В отчаянии не только я. Обе наши семьи, кажется, погрязли в тягучем чувстве безысходности. Когда я летел к родителям на каникулы, я планировал провести тихое рождество в кругу семьи. Посидеть у камина с матерью и отцом, повеселиться с Антоном, всласть покататься на лыжах.
        Все рухнуло в один момент. Ни о каком спокойном рождестве не может быть и речи, пока я снова не увижу Эрику.
        - Я верну ее, - поворачиваюсь к участникам разыгравшейся драмы я. - Пусть спокойно доберется до Москвы. Я соберу вещи, и завтра утром тоже отправлюсь в Москву.
        - Я с тобой, - решительно сверкает взглядом тетушка Эрики.
        - В Москве вас будет ждать Иван. Я уже связался с ним по скайпу, - поглядывает на нас Щербаков.
        - Для чего нам Иван? - морщусь я.
        - Потому что Эрике нужна охрана. У меня кроме нее никого нет! А придурков на свете полно! Мало ли, кто захочет ее похитить! - рычит партнер, и я понимаю, что с ним бесполезно спорить.
        - Хорошо, пусть Иван будет наготове, но не показывается ей на глаза до того, как я с ней поговорю. Зашиты в лице брата-полицейского достаточно. Иначе вы спугнете Эрику, и она окончательно откажется с нами общаться.
        - Не уверен, что это здравая идея - доверить Эрику брату!
        - Но иначе мы ее потеряем! Как думаете, долго вам удастся удерживать ее на привязи после всего, что произошло?
        - Ладно, пусть не показывается до тех пор, пока ты с ней не поговоришь, - скрежетая зубами, соглашается со мной Щербаков.
        - А я уже так обрадовалась, что к следующему новому году у нас будет еще одна молодая семья, - снова всхлипывает моя мама. - Все так прекрасно складывалось… Как подумаю, что вы по-настоящему понравились друг другу, так сердце кровью обливается…
        - Мам. Если нам суждено быть вместе, то так и случится, - хмурюсь я.
        - Я попрошу, чтобы подготовили самолет, - смотрит на меня отец.
        - Отлично, - сдержанно киваю я. - А сейчас предлагаю всем вернуться в ресторан и отметить новый год. Как соберу вещи, присоединюсь к вам.
        Мы по очереди покидаем номер, в котором остановились Эрика и ее тетя. Я иду наверх, к себе. Остальные спускаются в ресторан. Надо держать марку.
        В своем номере я быстро собираю вещи. По большому счету я еще не успел толком их распаковать, потому что был занят Эрикой.
        На вешалке вместе с пальто висит красивый темно-зеленый шарф, подаренный Эрикой еще днем. Кажется, будто моя жизнь раскололась надвое - до ее отъезда и после. Мне горько, что милая и хрупкая Эрика так и не пошла на новогодний банкет рука об руку со мной, а вместо этого едет одна в поезде.
        Недолго думая, я беру из бара бутылку портвейна и покидаю номер. Но я отправляюсь не в ресторан. Я иду наверх, в бассейн под стеклянным куполом, оформленным в виде звездного неба. Распечатываю по дороге портвейн. Отхлебываю из бутылки. С новым годом, Виктор!
        Как же тихо. Горят только подсветки на стенах и под водой. Переодеваюсь в раздевалке в плавки, оставляю свою одинокую спутницу на лежаке и с разбега ныряю в теплую воду. Проплываю под водой целую дорожку, и только тогда выныриваю. Переворачиваюсь на спину и медленно отталкиваюсь от бортика. Смотрю наверх. В темноте видно звезды. Они мерцают яркими и холодными точками. Летят стрелками падающие звездочки. Да уж, мастера потрудились на славу, создавая эту небесную красоту. Будто настоящее небо раскинулось перед глазами. Интересно, Эрике бы понравилось небо над бассейном? Она так тонко провела связь между своим состоянием и орхидеями, когда говорила, что не хочет переезжать в Омск. Наверное, ей бы здесь понравилось. Ночь, падающие звезды над головой и ни души вокруг.
        Я горько вздыхаю, забираюсь на край бортика и тянусь за бутылкой портвейна, которую оставил на лежаке. Болтаю босыми ногами в прозрачной, подсвеченной голубыми фонариками изнутри воде. Завтра. Завтра утром я полечу в Москву и разыщу там Эрику. Мы начнем все с чистого листа. С самого начала. Я стану за ней ухаживать, дарить подарки, присылать на работу цветы, приглашать на свидания. На этот раз у нас все получится. И к черту это завещание. Не думаю, что Эрику интересуют только деньги. В нашем случае они играют второстепенную роль. Потому что именно из-за денег я сейчас в одиночестве напиваюсь, сидя у бассейна, а ее с каждой минутой все дальше уносит поезд «Адлер-Москва».
        ГЛАВА 12. ЭРИКА
        Поздний вечер первого января. Мы с Ларой валяемся на диване в малогабаритной квартире Ника и пялимся в никому не нужный новогодний концерт в телевизоре. Ник запретил нам появляться на кухне, потому что он там готовит для нас какой-то сногсшибательный коктейль с текилой. Динару тоже выгнали в гостиную, но она не сдается - растянулась под дверью кухни и пытается всунуть свой нос в щель между полом и дверью.
        Стол ломится от новогодних салатов, а на шампанское даже не хочется смотреть. Как-никак вечер первого января, и это - стандартная реакция на вкусности.
        Я чувствую себя ужасно разбитой и уставшей. Как будто по мне проехались самосвалом прошлой ночью. И дело даже не в долгой дороге домой. Просто… я до сих пор не могу прийти в себя после того, как поверила Виктору и больно обожглась. Он так сильно запал в мое сердце. Еще ни разу в жизни мужчина не действовал на меня так магически. Стоит мне закрыть глаза - и тут же вижу его точеный аристократический профиль, русые волосы и зеленые глаза. А еще чувствую запах амбры с примесью чего-то мужского, и от этого по коже бегут мурашки. Я пытаюсь отогнать прочь свою реакцию на его образ, но пока у меня плохо получается. Если бы раньше кто-то сказал мне, что любовь с первого взгляда существует, я бы рассмеялась. Теперь же мне не до смеха.
        Лара, захваченная моим рассказом о том, что меня продали папочкиному партнеру по бизнесу, роется в интернете в поисках информации о Викторе. Любопытство бежит впереди нее. Как же так, Эрику кому-то продали, а Лара даже не видела этого человека на фотографии?
        Даже здесь, в маленькой квартире Николаса, мне никак не удается избавиться от своего наваждения. Кажется, каждая часть меня пропитана мыслями о его предательстве.
        - Ага, у него была невеста, - со знанием дела протягивает Лара.
        - И куда делась? Ее утопили в бассейне, потому что она не соответствовала завещанию? - горько усмехаюсь я.
        - Нет. Представь себе, она ему изменила с каким-то рэпером в его собственной квартире, пока он был в Лиссабоне… Пишут, что он очень переживал из-за разрыва помолвки.
        - И давно они разбежались?
        - В конце осени.
        - Хм… Значит, я была бы слабым утешением его разбитого сердца, вызывающим жалость?
        - Похоже на то.
        - Почему женщины всегда накручивают ситуацию? - слышен голос Ника из-за кухонной двери. - Вы не допускали мысль, что Эрика могла действительно понравиться Виктору? По-настоящему?
        Спустя мгновение он появляется у дивана с подносом, на котором стоит текила, на блюдце выложен нарезанный зеленый лайм и насыпана соль.
        - Это и есть твой коктейль? - разочарованно фыркает Лара. - Я думала, ты соорудишь что-то тропическое, в больших пузатых бокалах и с трубочками.
        - Сначала я тоже думал так сделать, но мысль о том, что мы зря переведем продукт, не давала мне покоя. Поэтому я решил выбрать классику - соль, лайм, текила.
        Николас ставит поднос на уставленный новогодними салатами стол и садится между нами. Ему не дает покоя Лара. Он начинает наматывать на пальцы ее длинные и черные, как смоль, волосы. Она улыбается и продолжает пялиться в экран планшета.
        Если до моего поспешного отъезда на Красную Поляну они просто перекидывались сообщениями и заигрывали друг с другом, то теперь свершилось чудо. Мой брат и моя лучшая подруга встречаются.
        - Завтра мне придется выйти на работу, - Лара оставляет планшет и тянется к Нику. - Так что, если хочешь выпить свой недококтейль, Ники, то давай сделаем это сейчас.
        - Зачем тебе завтра в агентство? - удивляюсь я.
        - Мы отправляем тур в Прагу. В последний момент появились еще желающие, которым выдали визу. Придется заняться оформлением.
        - В Прагу… - восторженно выдыхаю я.
        - Ага… Проживание в отеле - настоящем замке на берегу реки. Интерьер соответствующий. Если бы у меня были лишние сорок тысяч, я бы сама туда рванула, - вздыхает Лара.
        Николас протягивает нам стопки с текилой.
        - Короче, надо выпить текилу и слизнуть соль вместо закуски, - посыпая щепоткой соли свое запястье, поясняет он.
        Динара, сидящая напротив, удивленно трясет головой.
        - Я не буду себя облизывать! - возмущается Лара. - Лучше окуну кусочек лайма в соль.
        Я молча глотаю крепкий напиток. Текила обжигает мне горло и быстро ударяет в голову.
        - А еще одной горящей путевки не надйется? - вдруг спрашиваю я.
        - Ты хочешь полететь в Прагу? - удивленно посматривает на меня подруга.
        - А почему бы и нет? На моей кредитной карте пока еще достаточно денег. Видимо, папочка чувствует себя виноватым, если не отключает ее от банка. Срок действия моей шенгенской визы закончится аж через два года. Загранпаспорт у меня с собой. Я всегда вожу с собой документы. Развеюсь, восстановлю душевное равновесие. Поброжу вдоль реки. Не океан, конечно, но кажется, тоже ничего.
        - ?????????????????????????- Ты это серьезно, Эрика?
        - Дай мне десять минут, чтобы подумать.
        Вторая стопка текилы, за ней третья.
        - Все, я подумала. - Ой, как кружится голова. - Знаете, я так устала от постоянного контроля, что готова лететь, куда угодно, лишь бы оказаться без сопровождения в лице Ивана, тетушки и папы.
        - Тогда переводи деньги, пока не передумала.
        - А у меня будет хороший номер?
        - За сто евро в сутки у тебя будет отличный номер в стиле средневековья. Там даже на двуспальной кровати балдахин сверху навешен, - хохочет резко опьяневшая Лара.
        - Как интересно… - лукаво посматривает Николас на Лару. - Я бы с удовольствием занялся с тобой любовью на такой кровати. Жаль, что у меня послезавтра дежурство.
        - Мы можем навесить такую штуку над твоим огромным диваном, - продолжает веселиться Лара.
        - Диван расшатается, и балдахин накроет вас сверху, - смеюсь я.
        - Чего ты смеешься, Эрика? Если хочешь в Прагу, собирай шмотки. Вылет завтра утром.
        - Я боюсь ехать к себе в Ясенево. Там меня может поджидать Иван, - хмурюсь я.
        - А сколько денег на твоей кредитке? Может, устроим шопинг? - оживляется подруга. - А потом сходим в кино.
        - И в какое-нибудь уютное кафе! - улыбаюсь я.
        - Какой шопинг? Уже почти десять вечера. Сегодня первое января, выходной, - разливает остатки текилы Николас.
        - Вот черт, и, правда, - тянусь к Динаре я. Чешу ее за ушами. Она довольно лижет мне руки.
        - Ну, идем тогда в кино, что ли? На ночной сеанс? - потягивается на диване Лара.
        - Леди Ди, ты остаешься сторожить нашу квартиру! А мы с Ларой и тетушкой Эрикой пойдем в кино. Может, есть какие-нибудь ужасы?
        - Да что ты, Ник! Сейчас же новый год. Будет какая-нибудь романтичная комедия, - оживляется Лара.
        - Не называй меня тетушкой! Я сразу же представляю себя размером пять иксэль! - качаю головой я.
        - Ладно, допиваем волшебную текилу, и вперед.
        - Ура, ура! Мы идем в кино! - прыгаем от радости мы с Ларой. Мои расстройства по поводу недавнего предательства Виктора на некоторое время растворяются в текиле. Надеюсь, я быстро приду в себя и к рождеству забуду его зеленые глаза.
        Поход на рождественский фильм закончился, когда перевалило за полночь. Мы побродили немного по праздничной Москве, обсудили героев сказки и вернулись обратно на квартиру к Николасу.
        Лара и Ник варили глинтвейн на кухне, а у меня глаза слипались от усталости. Я едва дождалась своей порции сладкого напитка. Уже засыпая в окутавшем меня аромате терпкой гвоздики и кориандра, я вдруг вспомнила, что мне никто не звонил. Отец, Иван, тетушка - все они как будто в один момент вычеркнули меня из своей жизни. Это было странно и неприятно.
        «Наверное, после того, как я разгадала их заговор, стала неугодной. А Виктор, мой несостоявшийся супруг, уже сидит в кабинете гинеколога, и осматривает претенденток на роль будущей госпожи Курбатовой», - зло усмехнулась я.
        На следующее утро, едва протрезвев после распития текилы и глинтвейна, я стояла в аэропорту, сжимая во влажных от волнения ладонях свой билет до Праги. Предприимчивая Лара умудрилась оформить для меня горящую путевку в считанные часы. До сих пор не могу понять, как она может так много пить и одновременно так ловко соображать?
        Мой нехитрый багаж состоял из раскрашенного яркими цветами и пальмами чемодана Лары, в который уместились пижама Лары с фото героев из сериала «Сверхъестественное» на груди, зубная щетка и два набора очень откровенного и еще не распечатанного нижнего белья - кружевного белоснежного и черного. Эти наборы подруга купила накануне, но так и не успела ими воспользоваться. Предполагалось, что деньги за наборы я верну Ларе на карту, а все остальное куплю себе в Праге.
        Впервые в жизни я летела в другую страну совсем одна. С одной стороны мне было немного не по себе, а с другой - я очень радовалась возможности побыть в полной тишине и наедине со своими мыслями.
        Уже в самолете, перед самым взлетом, я вдруг поймала себя на мысли, что больше всего обижена на Ивана. Удивительно! Я так ненавидела его за наглость и постоянное присутствие в моей жизни, а теперь сожалела, что он не побежал за мной следом.
        Место рядом со мной было свободно, и я все ждала, что вот-вот рядом плюхнется его огромная фигура, и человек-гора, растянув губы в привычной садистской улыбочке, произнесет: «Хотела улететь без меня, Эрика? Не выйдет».
        Кто-то подошел к свободному месту. На миг зажмурившись, я приготовилась ответить Ивану на его очередную гадость, но почему-то его громогласный голос не спешил разрезать воздух проклятиями за то, что я лишила его возможности досмотреть «Крепкий орешек» по телевизору.
        Подняв глаза, я замерла от удивления. Передо мной стоял Тимур. Тот самый Тимур, ради которого я покупала дорогущее золотистое платье. Побритый почти наголо, с густой черной бородой и пронзительными голубыми глазами, с тонкой серьгой в одном ухе, он стоял передо мной, вальяжно засунув руки в карманы ультрамодных джинсов, и приветливо улыбался.
        - Вы тоже в Прагу? Приятного полета, - мягко проговорил он. Затем, обернувшись к брюнетке с модной стрижкой каре немногим старше моей тетушки, указал ей на свободное кресло. - Мама, похоже, здесь твое место.
        - И вам приятного полета… - вспомнив, что Лара нас так и не успела познакомить поближе, сглатываю я.
        Брюнетка устраивается рядом со мной, а красавчик Тимур располагается в кресле через проход.
        Мое сердце бьется все сильнее. Похоже, рождественские каникулы в Праге будут веселыми.
        Как-то не к месту вспомнилось, что Тимур неравнодушен к сексапильным блондинкам. Украдкой пробегаюсь взглядом по своему прежнему мужчине мечты. Клянусь, как только сойду с самолета, брошусь в первый попавшийся салон красоты и перекрашу волосы. А еще куплю себе самую яркую помаду и тушь с эффектом накладных ресниц. И какое-нибудь потрясающее платье для прогулок по средневековому замку.
        Уж я постараюсь, чтобы моя невинность, которая так будоражила воображение Виктора, поскорее осталась в прошлом. А мой несостоявшийся аристократический супруг пусть и дальше сидит в кабинете гинеколога, выискивая девственниц среди претенденток на его руку и сердце.
        ГЛАВА 13. ВИКТОР
        Москва встретила нас с тетушкой Эрики неприветливым ледяным ветром и морозом.
        - Виктор, я думаю, нам следует разделиться. Я поеду домой, в Ясенево, и попробую убедить Эрику, что ее никто не собирался продавать, - кутаясь в длинную рыжую шубу, вещает Регина на всю округу. - Если вы появитесь на пороге квартиры вместе со мной, она, чего доброго, подумает, что вы хотите увезти ее обратно.
        - Отлично. Поговорите с ней. У меня в Москве свои дела, - соглашаюсь я. - Созвонимся ближе к вечеру.
        На самом деле я готов на все, лишь бы избавиться от ее шумной компании. От ее назойливого внимания у меня пульсируют болью виски. Если к ней присоединится Иван, я застрелюсь. Поэтому ретируюсь еще до того, как чрезмерно болтливая тетушка не поняла, что у нее нет моего номера телефона.
        У меня есть одно очень хорошее свойство - природная интуиция. Это свойство не раз выручало меня в делах, помогая сделать правильный выбор в сложных ситуациях. И сейчас, я уверен - Эрика не показывалась у себя дома. Скорее всего, она осталась у брата.
        Я ловлю такси и еду туда, где живет Николас. Мне необходимо поговорить с Эрикой прямо сейчас. Нет смысла оттягивать наш разговор, ведь мы и так упустили целые сутки. Уверен, если я возьму ее за руки, она сразу же успокоится. Я отвезу ее в свое любимое местечко под Лиссабоном, в Алгарве, что находится на самом берегу океана. Самое главное - чтобы она мне поверила, и чтобы мы остались одни. Без тетушек, охранников и прочего сопровождающего персонала. Ведь до тех пор, пока в наши отношения не вмешивались наши родственники, все складывалось прекрасно.
        Я выхожу из такси у подъезда. Ледяной ветер обдает меня волной холода. Я потираю руки и жалею, что не надел теплую дубленку. В пальто неуютно, но именно к нему идеально подходит шарфик, который мне подарила Эрика.
        Поднимаюсь по ступеням, вхожу в подъезд, поднимаюсь на лифте на четвертый этаж. Сейчас я увижу Эрику, и все изменится.
        Жму на кнопку дверного звонка, в ожидании нервно потираю ладони.
        Почему-то я уверен - как только мы с Эрикой посмотрим друг на друга, непонимание рассеется.
        Дверь открывает брюнетка в джинсах и топике. В появившуюся щель вытягивает свою морду немецкая овчарка.
        - Привет, чем могу помочь? - приветливо улыбается мне девушка.
        - Привет, я Виктор. Скажите, Эрика случайно не у вас остановилась?
        - А! - весело хлопает в ладоши брюнетка. - Тот самый Виктор! На фото вы другой.
        - На фото? - непонимающе посматриваю на нее я.
        - Ну, да. Это же вам собирались продать Эрику в новогоднюю ночь?
        - Продать?
        Я растерян. Вот так в лоб, мне еще никто не говорил правду. В моей среде люди привыкли вуалировать истинные намерения.
        - Да вы проходите, не стойте. Нииик! У нас гости!
        Из комнаты высовывается рослый и смазливый блондин. Видимо, это и есть брат Эрики. Он дружелюбно пожимает мне руку.
        - А где… Эрика? - растерянно посматриваю на царящий вокруг беспорядок я.
        - Эрика?
        Николас и его подружка переглядываются.
        - Прежде, чем мы скажем, где Эрика, нам надо знать ваши истинные мотивы, - произносит блондин. Напускное дружелюбие тут же сходит с его лица. - Если вы действительно заключили сделку с ее отцом только ради пункта в завещании, то советую не тратить понапрасну время. В мире полно девственниц, готовых отдаться вам за ваши деньги. А вот сестра у меня одна.
        - Я вижу, Эрика вам уже все рассказала, - потираю подбородок я. - Только есть один момент. Я здесь, потому что она нужна мне.
        - Ничем не могу помочь. Приходите через неделю, - улыбается блондин.
        - Почему через неделю?
        - Потому что Эрика отправилась в новогодний тур по Европе, - сладко улыбается его подружка.
        - Куда?! - хлопая глазами, как последний идиот, почти выкрикиваю я.
        - В новогодний тур. Купила горящую путевку и улетела в Европу, - как маленькому, поясняет мне она.
        - Какую путевку?! Как можно купить путевку за тот день, что мы не общались?!
        - Как, какую? Горящую.
        - Вы это серьезно?!
        - Уж куда серьезнее. Вещи ей собирать помогали. Так что, для вашего неотложного разговора придется подождать неделю. Ну, или позвоните ей.
        - Она внесла меня в черный список! Я не могу ей звонить!
        - Мы не можем ничем помочь, - снова переглядывается сладкая парочка. Немецкая овчарка у них под ногами смешно приподнимает одно ухо. Отлично, невеста сбежала у меня из-под носа и теперь надо мной смеется даже собака!
        - Как она успела за сутки оформить визу?!
        - Почему за сутки? Она же в туристическом агентстве работает. У нее есть шенген, - улыбается брюнетка.
        - ?????????????????????????- Куда конкретно она полетела? - посматриваю на парочку я.
        - Отель «Штекл» в городе Глубока над Влтавой, недалеко от Ческе-Будеевице, если вам это о чем-нибудь говорит, - улыбается девушка.
        Естественно, мне это ни о чем не говорит. Я не питаю восторга от бесцельных экскурсий по старым плесневелым замкам. В последний раз я был в Праге несколько лет назад, и мне этого хватило. Но я достаю свой сотовый и старательно вбиваю название гостиницы и города.
        - Спасибо.
        - Не за что. Приятно было познакомиться.
        Блондин снова широко улыбается, его собака виляет хвостом. Само дружелюбие.
        Я выхожу из подъезда и растерянно смотрю по сторонам. Все усложнилось. Теперь, чтобы поймать свой шанс с Эрикой, мне придется отправиться в Чехию. Хорошо, что у меня тоже есть шенгенская виза. Иначе мне бы действительно пришлось ждать целую неделю, прежде чем нам с Эрикой удалось поговорить.
        Из-за угла вылетает тонированный «ВАЗ2107» красного цвета. Неужели такие машины еще на ходу? Конкретно данный экземпляр, видимо, был подвержен тюнингу, потому что он обвешан новыми бамперами, а громкое рычание двигателя намекает на то, что передо мной - гоночный болид, а не семерка.
        Окно открывается, и оттуда высовывается Иван, телохранитель Эрики.
        - Виктор! Добрый вечер!
        - И вам того же, - озадаченно посматриваю на него я.
        - Садитесь в машину, холодно на улице!
        Мне кажется, что в старой колымаге, которая косит под гоночный болид, вряд ли будет теплее, но все же сажусь вперед.
        - Что, обстоятельства изменились? - ухмыляется громила. Теплый пуховик, спортивные брюки, кроссовки и вязаная шапочка - ну, один в один бандит из девяностых.
        Я поправляю свое стильное пальто и приподнимаю бровь.
        - Откуда вы знаете?
        - Ее кредитные карточки. У меня в телефоне отмечается все, что она покупает.
        - И вы ее не остановили, зная, что она приобретает путевку в Прагу?!
        - Не успел, - разводит огромными ручищами Иван. - Иногда оповещения приходят с опозданием. А в случае с Эрикой сделку провели очень быстро. Кто ж знал, что ей стукнет в голову такая идея?
        Его сотовый пиликает сообщением. Взглянув на экран, громила усмехается.
        - О, в салоне красоты была. Интересно, что вытворила со своей внешностью отчаявшаяся сбежавшая невеста? Надо будет заглянуть в ее инстаграм. Вдруг побрилась наголо?
        - В инстаграм?
        - Ну, да. По долгу службы я везде подписан на Эрику. И в соцсетях в том числе. Я их еще взламывать умею. Так что, все переписки моей подопечной у меня, как на ладони.
        - И что интересного она пишет подругам? - с насмешливым презрением посматриваю на громилу я.
        - Ну, из интересного только то, что ей очень нравился один парень. Она звала его мужчиной мечты.
        - Что за мужчина мечты? - напрягаюсь я.
        - Какой-то Тимур, владелец ночного клуба «Розовая пташка».
        - Какое глупое название заведения, - фыркаю я. - Уверен, у нее с владельцем ночного клуба ничего не может быть.
        В груди начинает закипать ревность. Что еще за мужчина мечты? Эрика - моя невеста!
        - Не уверен, - хмыкает громила. По горящему блеску в почти черных глазах я понимаю - сейчас он достанет козырь из рукава.
        Я благородно выдерживаю паузу. Ну, не томи мистер привет из девяностых. Давай, вываливай свою информацию. Вижу же, у тебя руки чешутся меня огорошить.
        - Объект под названием «мужчинамечтыТимур» летел вместе с Эрикой на одном самолете. И сейчас заселился в ту же самую гостиницу. Он, правда, с мамой. Но что мешает Эрике воплотить мечту о красавце в реальность? Кстати, у него очень стильная бородка. Не хотите отпустить бороду, Виктор? Кажется, Эрике нравятся лысые бруталы с бородой, - гогочет громила.
        У меня что-то обрывается внутри. Мне уже не до веселья.
        - И что же мы тянем время?! - хватая его за полы дутой куртки, рычу я. - Вылетаем в Прагу немедленно! Пока мою невесту не лишили того, что должно быть только моим!
        - Эй, полегче, - окатывает меня звериным взглядом Иван. - Я вообще-то куртку только вчера купил. Нечего ее лапать! И вообще, как только мы появимся в Праге, я погружу Эрику в первый попавшийся самолет и отправлю к отцу. Ему не терпится провести с ней воспитательную беседу.
        - Мне некогда болтать с человеком, у которого, скорее всего, нет в наличии разрешения на въезд в Европу! Я теряю с тобой время!
        Я дергаю ручку тюнингованного гоночного болида под названием «ВАЗ 2107» и ставлю ногу на асфальт.
        - Но ведь я на машине. Как думаете, кто из нас попадет в аэропорт быстрее? Вы пешком, или я на авто? - раздается насмешливый голос у меня за спиной.
        - Боюсь, что на этой колымаге мы доберемся в аэропорт только завтра утром, - брезгливо морщусь я.
        - Машина - зверь! - обиженно передергивает огромными плечами Иван. - А документы у меня имеются. Как вы думаете, можно не иметь в наличии документы, когда твоя подопечная работает в турагентстве, и ее самое любимое на свете времяпровождение - это путешествия?!
        - Ладно, поехали, - сдаюсь я.
        ГЛАВА 14. ВИКТОР
        Начинает смеркаться. Дорога, по которой мы едем, ведет совсем не в аэропорт. Она ведет в Ясенево.
        - Иван, твой навигатор сбился?! - раздраженно восклицаю я.
        - Нет, - непонимающе посматривает на меня он.
        - А почему мы свернули не на ту дорогу?!
        - Потому что прежде чем мы окажемся в аэропорту, нам необходимо забрать еще одного человека.
        - Это кого еще?!
        Ответом на мой вопрос мелькает длинная рыжая шуба перед окном. О, нет. Только не это. Не затыкающаяся плюшка в рыжей шубе сведет меня с ума!
        - Зачем она нам?! - хватаю Ивана за грудки я.
        - А как же без нее? - пожимает плечами он. - Я всегда беру их обеих. Эрику и тетушку.
        - Но Эрики здесь нет!
        - Хм… Я об этом не подумал.
        - Она сведет нас с ума в дороге!
        - Не сведет. Заткнем ее пончиками. Она любит с кремом.
        Бедовая «семерка» плавно притормаживает у обочины.
        - Привет, мальчики! Я уже забронировала билеты на самолет, - слышу у себя за спиной радужный голос тетушки Регины я. - Вылетаем утром, в 8.55. Вам повезло, что я владелица туристического агентства, потому что все билеты на ближайшие рейсы раскуплены. А папочка Эрики рвет и мечет, что мы допустили ее бегство в Прагу. Он требует, чтобы ее немедленно доставили в Омск.
        Я испепеляю взглядом Регину. Кажется, вместо уютного рождества у камина в компании семьи меня ждет не только сражение с загадочным бородатым объектом под названием «мужчинамечтыТимур», но и нервный срыв от общения с не в меру болтливой родственницей Эрики.
        - Летите вдвоем. А меня доставьте в аэропорт сейчас же! У нашей компании собственный самолет и соглашение с Аэрофлотом! - рычу я.
        Тетушка на мгновение задумывается.
        - А почему бы вам не взять нас с собой, дорогой Виктор?
        Я снова уничтожаю ее взглядом.
        - Потому что у нас с вами нет ничего общего. К тому же, я должен поговорить с Эрикой до того, как вы начнете использовать свои привычные методы - запихивать ее силой в самолет и везти туда, куда она не хочет!
        - Перелет займет каких-то три часа! Неужели вам жалко взять нас собой? - впивается мне в плечо тетушка своими пухлыми пальцами с алым маникюром. Интересно, педикюр на ее пухлых ножках тоже алый?
        - Нет, - высвобождаясь от ее мертвой хватки, раздраженно выдыхаю я. - Я не возьму вас с собой.
        - Между прочим, глубокоуважаемый Виктор, - зло бросает мне Иван, - это было ваше предположение - не снимать Эрику с поезда, а дать ей возможность успокоиться в компании брата.
        - Эрика очень ранима! Ее нельзя возвращать отцу с помощью грубой силы!
        - Надеюсь, теперь вы понимаете, на что она способна, если дать ей свободу?!
        - Мальчики, не ссорьтесь! - встревает Регина. - Иван, у тебя есть с собой приличный костюм?
        - Зачем мне костюм?
        - Я забронировала для нас с тобой номер на двоих. Отель, в котором остановилась Эрика, называют «Замком влюбленных». Там проходят торжества для новобрачных в стиле средневековья. Мы с тобой притворимся сгорающей от страсти парой.
        - Чего?! - ошалело поглядывает на тетушку громила. Кажется, он даже побагровел от смущения. - Мы с тобой поселимся в одном номере? Я не могу!
        - Почему?
        - А вдруг ты храпишь?
        - Я подарю тебе беруши, - ухмыляется Регина. - Так скажи, у тебя есть с собой костюм?
        Судя по всему, ей жутко весело от всего нашего приключения. А вот мне не очень. Надо избавиться от этой парочки до того, как они окончательно все испортят.
        - Есть, - рычит Иван. - Один единственный, я использую его в служебных целях. Например, когда мероприятие требует особого дресс-кода, и без костюма не пройти.
        - Если я правильно понял направление деятельности отеля, ваш дресс-код на ближайшее время - средневековые костюмы и маски, - читая информацию в сотовом телефоне, бросаю парочке я.
        - Почему маски? - удивляется тетушка.
        - Потому что как раз завтра во дворе отеля будет проходить мероприятие в стиле средневековья. Советую запастись костюмами в Праге до того, как отправитесь на машине в «Штекл».
        - Потрясающе! - Регина хлопает в ладоши, и машина резко дергается.
        - Советую не хлопать. А то недолго и в кювет улететь, - стреляет взглядом в плюшку Иван.
        - А ты руль держи крепче. И не улетим, - лучезарно улыбается та. - А, стоп! Остановите возле вон той булочной! Я не могу лететь без десерта!
        Пока я размышляю - оставить этих клоунов прямо здесь и ловить такси, или смолчать, возле булочной плавно притормаживает такси.
        - У тебя на все пять минут! Не успеешь, отчалим без тебя, - сквозь зубы цедит Иван.
        - Я мигом! - выпрыгивает из машины тетушка Эрики.
        Словно навстречу последней надежде, я быстро открываю дверцу и выбираюсь из гоночного болида.
        - До встречи в Праге, Виктор, - ухмыляется мне в спину Иван. - Надеюсь, вам удастся перехватить Эрику до того, как она отдастся мужчине своей мечты по имени Тимур. Помните одно - как только я окажусь в отеле, я погружу Эрику в такси, и она ближайшим рейсом отправится в Омск. Без вас.
        - А я надеюсь, что мы с вами там не встретимся, - подмигиваю ему я.
        Подбегаю к такси и прошу отвезти меня в аэропорт. Мне везет, водитель только что освободился, и у него нет заказов.
        Такси плавно отъезжает от булочной. Я игнорирую обиженный взгляд Ивана и продолжаю писать сообщения пилотам.
        Потом шумно вздыхаю и смотрю в окно. В голове не укладывается, что все настолько усложнилось. Мне придется не только разыскивать Эрику, но и спасать ее от грубого Ивана и потерявшего разум отца.
        ГЛАВА 15
        Утро. Я стою у большого зеркала в своем номере в одном полотенце и с интересом рассматриваю новую Эрику.
        Новая Эрика все еще очень непривычна моему взгляду. Волосы больше не в беспорядке. Разноцветные пряди не исчезли, но у меня появилась очаровательная челка. Ногти поменяли свой цвет. Никаких снежинок. Только золото.
        Да, я трусиха. Я не решилась полностью перекрасить волосы. Но мне очень нравится моя челка. Удивительно, как новый облик может поднять самооценку. Я подмигиваю своему отражению. Принимаюсь за макияж. Я передумала покупать яркую помаду. Я не любитель ярких тонов. А вот золотистый блеск для губ и хайлайтер мне по душе.
        Чемодан Лары пополнился новыми вещами, но новое платье я тоже не стану надевать. Джинсы и мой любимый вязаный пуловер цвета капучино - то, что надо для первой в жизни экскурсии без сопровождения Ивана и тетушки.
        Сейчас я спущусь на завтрак, а через тридцать минут наша первая экскурсия - в этот день группа, с которой я прилетела, отправляется в Прагу на небольшом экскурсионном автобусе.
        Как же меняется мир вокруг тебя, когда внутри ты чувствуешь себя уверенно! Я спускаюсь вниз по широкой лестнице, и на меня с интересом посматривают мужчины, стоящие в просторном, отделанном под средневековый замок, холле. Оказывается, мужчины реагируют не на яркий макияж, а на особое состояние внутри. Когда ты себе нравишься, ты нравишься всем вокруг.
        Сажусь за свободный столик, заказываю легкий завтрак и с любопытством осматриваюсь по сторонам. Интерьер оформлен в средневековом стиле - белоснежные потолки в виде полукруглых сводов, белые стены, отделанные внизу темными панелями. Столики накрыты белоснежными скатертями.
        Гости понемногу заполняют ресторан, и краем глаза я замечаю Тимура в компании его мамы. На самом деле его мама выглядит не старше моей тети Регины, а то, что она следит за своей фигурой, делает ее намного привлекательнее.
        Я не успеваю подумать о том, что если бы Тимур был без мамы, то с ним было бы проще познакомиться ближе, как вдруг она меня узнает. Приветливо улыбаясь, подходит к моему столику.
        - Доброе утро. Мы с вами летели в самолете вместе. Помните?
        - Да, - киваю я.
        - Я Лидия. А вы совсем одна?
        - Да, я путешествую в одиночестве. Присаживайтесь за мой столик. Возможно, мне будет не так одиноко.
        - Тимур! Посмотри, кого я нашла! - машет рукой сыну эта милая дама. - Девушка, с которой мы летели в самолете, совсем одна. Думаю, будет отлично, если мы с тобой составим ей компанию.
        Я даже не успеваю залиться краской. Тимур, мужчина из моих грез, сканирует меня цепким взглядом голубых глаз, и кажется, остается доволен.
        - Меня зовут Эрика, - не желающим слушаться языком поясняю я.
        - Очень приятно, я Тимур. Заказать вам еще кофе?
        - Нет, спасибо.
        Бархатный, завораживающий голос. Я стараюсь приветливо улыбаться, но кусок больше не идет мне в горло. Мой безумный мозг лихорадочно набрасывает зарисовки плана - соблазнить нагловатого красавчика и избавиться от того, что так нужно моему несостоявшемуся жениху Виктору. От собственной девственности.
        Черт, почему Тимур не Виктор? С Виктором все было так просто! Его взгляд, прикосновения наших рук - и я начинала плавиться, как горячий воск. А Тимур какой-то другой. И туалетная вода у него совсем не такая. Тяжелый, сладкий запах, и никакой амбры.
        Ну, вот. Я снова думаю про Виктора. Неужели нет способа избавиться от своего наваждения? Даже здесь, в Праге, стоит мне закрыть глаза, и в моих фантазиях он снова рядом. А Тимур уже не вызывает таких эмоций.
        Пока я пытаюсь заставить себя увлечься Тимуром, его мама рассказывает нам про свое путешествие в Прагу в прошлый раз. Оказывается, семья Тимура любит проводить новый год в Европе. Мечта, а не мужчина. Не то, что мой папочка-патриот и Виктор. При мыслях о Викторе сердце наполняется тоской.
        Хотя, зачем я себе вру? Мне очень понравился отель, в котором мы собирались встречать новый год.
        - Эрика, не хотите составить нам компанию на экскурсии? - обрадованная тем, что нашла благодарную слушательницу, приглашает меня Лидия.
        Я неуверенно пожимаю плечами. Поднимаю глаза на Тимура. Он, кажется, тоже очарован. Об этом говорит мерцающий желанием познакомиться со мной поближе взгляд голубых глаз.
        «Интересно, когда целуешься с бородатым мужчиной, борода колется?» - мелькает шальная мысль в моей голове.
        - Встретимся через десять минут в холле. Я только заберу сумку из номера, - обещаю им я.
        Бегу наверх, хватаю свою сумку, и вскоре мы выходим из отеля. Спускаемся по роскошной лестнице с величественными статуэтками на перилах, и оказываемся в живописном дворике с круглым фонтаном в средневековом стиле. Подходим к экскурсионному автобусу. Я оглядываюсь по сторонам. Не может быть, чтобы отец решил вычеркнуть меня из своей жизни. Где его хваленая охрана? Почему не набрасывается на меня с наручниками? Стоп. Папочка патриот. У него просто нет с собой визы для въезда в Европу. И у охраны тоже. А ждать визу в праздники - это долгое дело. Я вернусь раньше, чем они получат разрешение на путешествие по Европе.
        Меня отпускает. Сердце переполняет такая радость, что хочется захлопать в ладоши. Я их переиграла! Я уехала, и они не могут меня достать! Виктор и отец в черном списке, значит, доставать меня звонками они тоже не могут. Стоп. А Иван и тетушка не в черном списке. Но если тетя не звонит мне из солидарности, то почему мой личный мучитель до сих пор себя никак не проявил?
        - Вечером можно будет прогуляться по парку и по городу. Он небольшой, но в свете новогодних огней смотрится очень красиво, - засунув руки в карманы джинсов, улыбается мне Тимур. Его кожаная куртка расстегнута, и мне видно обтянутые водолазкой бицепсы. От мыслей про его накачанные в тренажерном зале мускулы мое сердце начинает колотиться от смущения, и я забываю про Ивана. Кажется, у меня пылают даже уши.
        - С удовольствием, - едва слышно мямлю я и забиваюсь на самое дальнее сидение в автобусе. Нет, надо срочно что-то делать со своим смущением. Меня уже пригласили на вечернюю прогулку. Она вполне может закончиться в гостиничном номере на средневековой кровати с балдахином, о котором так мечтали Лара и Николас. Почему бы и нет? Романтичная обстановка, красивый мужчина. Мой первый раз запомнится мне на всю жизнь. Я мужественно втягиваю в себя воздух. У меня получится. Всего один вечер - и я буду избавлена от страшной участи быть проданной Виктору в угоду завещанию во имя нефтеперерабатывающей компании.
        Тимур забирается в автобус и ищет меня взглядом. Видимо, мое желание спрятаться он расценил по своему, и с радостью усаживается рядом. Я вжимаюсь в кресло. До Праги ехать больше часа. «Что ж, Эрика, привыкай. Если все сложится удачно, сегодня ночью свершится то, что тебе так необходимо», - посматривая из-под ресниц на его стильную бородку, размышляю я.
        - А чем ты занимаешься в Москве, Эрика? - будто подтверждая мои мысли, спрашивает Тимур.
        - Работаю в туристическом агентстве, - охотно делюсь с ним я. - Честно говоря, до последнего момента не собиралась никуда лететь, а потом вдруг подвернулась горящая путевка, и я решила развеяться.
        - Ты работаешь вместе с Ларой?
        - Да, она моя подруга.
        - Я ее знаю, - улыбается Тимур. - Очень милая особа. Она подбирала нам с мамой тур. Если бы мне нравились брюнетки, я бы непременно на нее запал.
        - А тебе не нравятся брюнетки?
        - Люблю девушек со светлыми волосами, - опаляя меня горячим взглядом, ухмыляется Тимур. Берет мою руку и восхищенно выдыхает.
        - Обожаю такие женственные, ухоженные ручки. А золотистые ногти вообще огонь…
        Я стараюсь не развивать тему, просто загадочно улыбаюсь и смотрю в окно.
        ГЛАВА 16
        Мы проезжаем мимо еще одного средневекового замка, и гид начинает рассказывать историю.
        Тимур устает слушать его болтовню, и начинает шепотом вставлять свои комментарии. Они ни к месту, но очень смешат. К тому моменту, как мы въезжаем на холм, к Пражскому Граду, у меня болит живот от смеха.
        - Пожалуйста, помолчи хотя бы минутку, - вытираю слезы я. - Я больше не могу смеяться.
        По возвращению на центральную площадь мы выбираемся из автобуса. Тимур от меня не отходит. Его мама - настоящий кладезь историй и знаток всех потайных мест города. Нам уже ни к чему гид.
        - Предлагаю отделиться от экскурсии, побродить по магазинчикам, пообедать в уютном ресторанчике, а потом добраться до нашего отеля своим ходом. На автобусе или такси, - уверенно подхватывая меня под руку, говорит она.
        Я в нерешительности. Отделиться от экскурсии и пойти с Тимуром и Лидией? Но разве меня кто-то ждет? Кажется, все забыли про мое существование, и уже третьи сутки я предоставлена сама себе.
        - Идем, Эрика. Мама знает отличные места, - подхватывает меня за талию Тимур.
        И я сдаюсь. Да, он не кажется мне таким близким, каким казался Виктор в тот день на Сочинской ярмарке, но он хорош собой и у него очень милая мама. Почему бы не согласиться на необычное приключение?
        Тимур и его мама увлекают меня за собой. Мы проходим мимо средневековой ратуши, и я не успеваю фотографировать. Нас окружают средневековые здания в стиле барокко, живописные готические постройки, и я уже вижу знаменитый Карлов мост.
        Меня переполняет восторг. Мой телефон переполнен селфи с Тимуром на фоне Пражских достопримечательностей. Мы бродим по маленьким сувенирным лавкам, делимся впечатлениями, и Тимур уже не кажется мне чужим.
        Вкусности в небольшом и уютном пражском баре рядом с Карловым мостом окончательно лишают меня бдительности. Оказывается, Тимур и его мама - большие знатоки чешского пива. Мы пробуем и светлое, и темное, и кажется, в моей голове все смешалось в один яркий коктейль, и мне с трудом удается найти дамскую комнату.
        Когда мы выбираемся на улицу, уже темно. Зимняя Прага ночью потрясающе красива. Морозец совсем небольшой, всего два или три градуса. Мы с мамой Тимура берем его под руки с обеих сторон и медленно бредем через мост.
        - Говорят, здесь живут привидения, - подмигивает мне мужчина из моих грез.
        - Я не боюсь привидений, - качаю головой я.
        - Да ладно тебе. Все девчонки боятся привидений, - веселится Тимур.
        - Я особенная, - с достоинством вздергиваю подбородок я.
        Он подмигивает мне и резко щиплет за бока. Я взвизгиваю, а потом, оказавшись в его объятиях, хохочу.
        Втроем мы добираемся до стоянки такси, и вскоре оно несет нас в сторону отеля-замка.
        «Штекл» ночью - что-то незабываемое. Свет в многочисленных окнах, маленькие подсветки в парке, гордые статуэтки на перилах… Такое чувство, что я на самом деле оказалась в средневековье.
        - Я в номер! Ноги отваливаются после такой прогулки, - сообщает Лидия.
        - Эрика, хочешь, погуляем по парку? - сжимает мою руку Тимур.
        - Хочу, - на миг замираю я.
        Наши взгляды пересекаются. Мы смотрим друг на друга, не отрываясь, и мое сердце начинает биться чуть быстрее.
        Тимур ведет меня по дорожке мимо круглого фонтана, мимо аккуратно подстриженных клумб. Его рука - большая и теплая, и я постепенно привыкаю к его образу.
        У одной из лавочек Тимур замедляет ход и медленно притягивает меня к себе. Некоторое время мы стоим, прижавшись друг к другу. Я слышу, как стучит его сердце. Его губы так близко, что я ощущаю их тепло. Прикрываю глаза и отдаюсь его губам. Его язык со знанием дела врывается в мой невинный ротик, и ловко втягивает меня в свои сети соблазна. Оказывается, если мужчина тебя целует, тело непременно откликается. Я чувствую, как начинаю дрожать в его руках.
        Кажется, шутки кончились. Романтичный поцелуй в красивом парке у замка. Начало положено. А следом будет первая ночь с красивым мужчиной. Надо набраться мужества и пройти через это. Я медленно отрываюсь от губ Тимура и заглядываю в его глаза. Там бушует огонь. Он притягивает меня к себе крепче. Я чувствую каменную твердость в его джинсах. Кажется, это именно то место, которое я должна в себя принять, чтобы… Я сглатываю от волнения. Чтобы избавиться от Виктора и отца навсегда, верно. Как же страшно…
        Пока в моем воспаленном сознании проносятся тревожные мысли, его губы скользят по моей шее. Руки забираются под мою дубленку и гладят спину.
        От таких прикосновений становится жарко. Я чувствую, как низ живота наполняется теплом.
        - Хочешь, проведем остаток вечера в моем номере? - слышу я дерзкий шепот у самого уха. - У меня есть отличное вино и сыр.
        - А твоя мама? - выдыхаю я.
        - Моя мама живет отдельно.
        - Хорошо. Я переоденусь и приду к тебе в гости, - шепчу я. - Дай мне тридцать минут.
        - Как скажешь, принцесса. Номер двадцать семь.
        - Договорились. Не будем зря терять время.
        Меня начинает потряхивать от волнения. Тимур улыбается и сжимает мою руку в своей.
        - Тогда идем в отель, - тихо произносит он, и ведет меня за собой.
        Даже не помню, как я оказалась в своем номере.
        Быстро вытряхиваю из сумки купленные в Праге сувениры и достаю из чемодана элегантное платье из мягкой шерсти. Цвета белого камня, с тонким золотистым пояском, оно отлично подойдет для свидания в номере у Тимура. И, конечно же, комплект белья, который отдала мне Лара. Возьму белый. Белый цвет всегда ассоциировался у меня с невинностью. О, еще в пакет с бельем аккуратно вложены полупрозрачные чулки. Лара, вот шалунья. Для Ника все это подбирала. Тоже мне, сама невинность в белоснежном комплекте и чулочках.
        Несколько мгновений я скептично осматриваю зажатый в пальцах чулок с подвязкой.
        «Ну, что ж. Чулки, так чулки. Будет удобнее избавиться от одежды и приступить к самому главному», - хихикнув, решаю я.
        Быстро принимаю душ. Подправляю макияж, собираю волосы у основания новенькой золотистой заколкой, купленной днем в Праге, и облачаюсь в свой наряд «прощай, невинность».
        Сногсшибательно. Собираю в сумку документы. Почему-то не могу оставить документы в номере. Мне становится не по себе от мысли, что их могут умыкнуть неизвестные грабители. Глупо, знаю, но все равно не могу с ними расстаться. Надеваю туфли на высокой шпильке и смотрю на свое отражение в зеркале. Я иду в гости к мужчине, который даст мне то, что так необходимо. С такими трусиками из трех ажурных полосочек он избавит меня от невинности за считанные минуты.
        Я приподнимаю подол платья и любуюсь своей стройной ножкой в чулке и туфле. Может, совсем снять трусики? Тимур приподнимет мое платье, проведет горячей ладонью по бедру, а там, выше сюрприз. Ничего нет. Наряд из разряда «Возьми меня сразу!».
        Я усмехаюсь, приподнимаю голову, и вдруг… в отражении замечаю букет. Букет темных орхидей на прикроватной тумбе.
        ГЛАВА 17
        Меня прошибает холодный пот. Я пячусь прочь от зеркала. Как орхидеи могли оказаться у меня возле кровати? Кто заходил в номер в мое отсутствие? Неужели…
        Подол платья выпадает у меня из рук. Ладони становятся влажными. Я растерянно осматриваюсь по сторонам.
        Нет, в номере я одна, иначе меня бы уже связали, заклеили скотчем рот и погрузили в самолет.
        Крадусь к букету и вытаскиваю вложенную записку. Она на такой же бумаге, что и в горном отеле у Виктора.
        «Эрика, я весь день пытался тебя отыскать в Праге, но ты, словно в воду канула. Знаю, звучит глупо, но дай мне шанс. Всего один маленький шанс, Эрика. Ты мне очень нужна. Виктор». И внизу приписка: «P.s/ будь осторожна. Иван уже здесь. По приказу твоего отца он обязан доставить тебя в Омск в ближайшие часы. Нам с тобой необходимо встретиться до того, как он вмешается, потому что обстоятельства резко изменились».
        О, боги. Он прилетел сюда. На несколько мгновений мое наивное сердце подпрыгивает от радости. Виктор прилетел сюда, чтобы добиться меня! Он раскаивается и просит шанс!
        «Потому что ему очень нужно выполнить условия завещания», - шепчет мой внутренний голос. И все обрывается.
        Меня трясет. Дрожащими руками я вставляю записку обратно. Надо бежать отсюда. Как можно скорее оказаться в номере у Тимура и завершить начатое. Только так я избавлюсь от Виктора. Он - лицемер, играющий на моих чувствах. Ничего хорошего не выйдет из нашего разговора. Разве что меня запихнут обратно в самолет и доставят в Омск, к папочке. Потому что я не уверена, что Иван и Виктор по разные стороны баррикад.
        «Но я не хочу к Тимуру!» - цепляясь за призрачную надежду, вопит влюбленная дурочка внутри меня.
        «Заткнись, идиотка!» - мысленно рычу я самой себе и бросаюсь к двери. Какое счастье, в просторном коридоре полумрак и пустота. Снимаю туфли на высокой шпильке, сжимаю сумочку с документами и крадусь в сторону широкой средневековой лестницы. Никто не должен обнаружить мое присутствие.
        Я уже почти у поворота. Внезапно дверь одного из номеров распахивается и оттуда выходит громила в костюме. Он напевает себе под нос какую-то веселую рождественскую песенку и движется в мою сторону. Я бросаюсь к повороту и замираю у стены. Я бы узнала этого громилу из тысячи. Потому что такая походка и скрипучий голос может быть только у одного человека - у Ивана. Ноги подгибаются от страха. Вот и все. Сейчас он увидит меня, и моим планам конец.
        - Иван! - слышу я знакомый голос тетушки из номера. - Нам в другую сторону, Иван!
        Шаги громилы замирают почти возле поворота, и он замолкает.
        - Нет же! - рычит мой мучитель. - Лестница там!
        - А я тебе говорю, что мы доберемся до ресторана короткой дорогой! - звенит в моих ушах тетя Регина.
        - Послушай женщину и сделай по-своему! - брызжет ядом громила, но его тяжелые шаги удаляются в противоположную сторону.
        Я мысленно благодарю тетю за ее неуместную глупость и срываюсь с места. Сжимая туфли в одной руке, а сумку с документами в другой, несусь сквозь полумрак коридора с такой скоростью, что украшения на стенах мелькают перед глазами. Еще ни разу в своей жизни я не бежала так быстро на свидание с мужчиной. Главное, добраться до лестницы. А потом оказаться в номере 27. И все, прощай, жадный наследный принц Виктор!
        Лестница уже совсем близко. Осталось преодолеть в полумраке всего несколько дверей. Полы моего платья разметались, пятки в полупрозрачных чулках сверкают, и, кажется, я сейчас выброшу туфли к чертовой матери, чтобы они мне не мешали быстро передвигаться.
        В какое-то мгновение дверь предпоследнего возле лестницы номера открывается. Я получаю резкий удар в лицо, и меня отбрасывает к стене. Вскрикнув, я хватаюсь за нос и губы. Боль такая сильная, что в глазах мелькают черные точки. Чувствую, как через мои тонкие пальцы капает кровь. Она попадает на гостиничный ковер и на шикарное платье из тонкой шерсти.
        - Эрика! - слышу я испуганный и знакомый мужской голос. От боли в переносице сводит скулы. Сердце бешено колотится. У меня подгибаются колени. Я начинаю оседать на пол. В глазах снова темнеет.
        Я прихожу в себя уже на постели в гостиничном номере, очень похожем на мой. Испуганно осматриваюсь по сторонам и пытаюсь приподняться на локтях. Новая волна боли в переносице тут же возвращает меня обратно.
        - Эрика, как ты себя чувствуешь? - заботливый, мягкий голос. Тонкие, аристократические пальцы касаются моего лба.
        Я узнаю эти пальцы и распахиваю глаза. Передо мной обеспокоенное лицо Виктора. Красивые, будто точеные черты. Зеленые глаза. Светло-русые волосы. Верхние пуговицы белой рубашки расстегнуты, выставляя четко очерченный рельеф мышц груди. Он не перекачаный брутал, но очень ладно сложен. Да, это Виктор. Никто другой не может быть так привлекателен.
        Я сбрасываю его руки и пытаюсь отползти подальше.
        - Милая, постарайся не шевелиться до прихода врача. Возможно, у тебя сотрясение, - ласково говорит со мной он и протягивает мне лёд.
        Я дрожу всем телом и с ужасом таращусь на него.
        - Ты боишься меня, верно? - огорченно сглатывает он. Берет мою руку в свою и подносит ее к губам. Нежный поцелуй - и мой страх куда-то растворяется. Ему на смену приходит волна горячего тепла.
        - Не надо вызывать врача, - едва слышно шепчу я. - Здесь Иван. Если он обнаружит меня, то сразу же погрузит в самолет и отправит в Омск. Я не хочу в Омск, Виктор. Я там умру.
        - Эрика… - хмурится Виктор. - Никто не увезет тебя без твоего согласия.
        - Мы это уже проходили, - качаю головой я. - Ни к чему повторять одно и то же.
        Виктор отпускает мою руку. Подходит к бару, берет оттуда два красивых бокала, открывает коньяк и наливает нам выпить.
        Возвращается к постели и протягивает мне напиток.
        - Выпей, Эрика. Коньяк расширит сосуды и немного успокоит боль.
        Я осторожно сажусь и забираю коньяк.
        - А лимона у тебя не найдется?
        - Сейчас, - улыбается Виктор. Его пламенный взгляд, аристократический профиль, белая рубашка в сочетании с элегантными брюками - и пока он идет к маленькому холодильнику за лимоном, влюбленная дурочка внутри меня течет горячим воском по средневековой постели с балдахином.
        Он возвращается с тонко нарезанным лимоном на блюдечке.
        - За встречу, - приподняв свой бокал, произносит мой несостоявшийся супруг.
        Я хмуро посматриваю на него и одним махом выпиваю коньяк. Боль понемногу отступает.
        Я понимаю, что оказалась в ловушке, но глупая влюбленная дурочка внутри меня подпрыгивает от восторга. Вот кого она выбрала, чтобы избавиться от невинности. Очаровательного аристократа с красивыми чертами лица. Ей ни к чему бородатый брутал. Но дурочка - она и есть дурочка. У нее нет мозгов. Она не понимает, что ее влюбленность подведет ее под монастырь. Виктор не любит меня. Ему лишь нужно выполнить условия завещания, а я - очень удобный козырь.
        Наследный принц садится на край постели и внимательно смотрит в мои глаза.
        - Эрика, я знаю, что ты напугана, и совсем не доверяешь мне. Но если бы я ничего не испытывал к тебе, я бы не помчался за тобой в Европу. Поверь, в мире достаточно девушек, способных помочь мне воплотить условия завещания в жизнь. Ты понравилась мне по-настоящему. Я не хочу тебя потерять. Пожалуйста, дай мне шанс доказать тебе, что между нами все может сложиться.
        Я с сожалением посматриваю на него.
        - Не сложится, Виктор.
        - Эрика, прошу тебя.
        Он берет мои руки в свои, снова подносит их к губам, и я плавлюсь. Почему Виктор так магически действует на меня? Его прикосновения сводят с ума.
        - Послушай меня, малышка. Мы с тобой сейчас же сбежим ото всех на свете. Никто не станет нас тревожить. Только я и ты.
        - Что значит, сбежим? - встревожено посматриваю на него я.
        - Это значит, что мы сейчас же уходим из отеля незамеченными, садимся в мой самолет и улетаем в Лиссабон. Есть одно местечко, которое я очень люблю. Алгарве - небольшой поселок на берегу океана. Мы с тобой поселимся в моем доме с террасой у самого пляжа. Сейчас не сезон, и людей почти нет. Мы с тобой отлично проведем время в этом месте. Обещаю, нас никто не потревожит. А если ты захочешь уехать, позвонишь Ивану, он примчится за считанные часы.
        Я растерянно смотрю на загубленное платье из тонкой шерсти. Поднимаю глаза на Виктора. Я не знаю, что думать. В темных коридорах рыщет Иван, который увезет меня в Омск. Виктор - последний мужчина, которому я смогла бы доверять. Но, между Омском и океаном, что я выберу?
        «Конечно, Алгарве!!!! - вопит влюбленная дурочка из моего подсознания. - Только посмотри на него! Какой красавчик! От одного его взгляда голова кружится! А этот аристократический профиль! У вас получатся чудные детки!»
        «Дурааа! Голова кружится, потому что меня треснули дверью по переносице!» - не остаюсь в долгу я.
        В коридоре слышатся раздраженные голоса.
        - Что я тебе говорил?! Выход к ресторану здесь! С другой стороны!
        Это скрипучий бас Ивана. Я сглатываю и вжимаюсь в подушки.
        - Решай скорее, Эрика, - опаляет меня взглядом зеленых глаз Виктор. - Пока эта сладкая парочка будет ужинать в ресторане, мы можем беспрепятственно сбежать из отеля. Когда Иван голоден, у него напрочь отключается чутье. А с прожорливой тетушкой Региной он погрязнет в блюдах как минимум на час. Если же он учует твое присутствие, тебя тут же погрузят на самолет и отправят в Омск. Тогда я уже не смогу тебе помочь. Твой отец отдал приказ доставить тебя к нему домой. Наша с ним договоренность в прошлом.
        - Почему в прошлом?
        - Потому что со вчерашнего дня обстоятельства изменились.
        - Изменились?
        - Да. После моего отъезда твоя мачеха сделала еще одну глупость.
        - Какую?
        - Она сказала твоему отцу, что я ей очень нравлюсь, - с горечью ухмыляется Виктор. - Понимаешь, что чувствует твой отец? О нашей договоренности теперь не может быть речи. Мы даже больше не партнеры. Тебя приказано доставить в Омск, чтобы найти другого мужа.
        Я растерянно смотрю в его зеленые глаза. Почему-то в голову приходит мысль, что вода в океане на побережье такого же кристально-чистого изумрудного оттенка. Мне безумно хочется ему верить. Хочется сбежать с ним ото всех на свете.
        - Если я сделаю то, о чем ты просишь, папочка лишит меня всего… - посматриваю на Виктора я.
        - Если у нас все получится, Эрика, это будет уже не важно.
        Виктор сжимает мою руку в своей.
        - Так что, да? Или нет? Мы теряем время.
        Тепло, исходящее от его ладони, заставляет мое сердце биться быстрее. Я не хочу в Омск. Я хочу оказаться в объятиях своего теперь уже опального жениха.
        - Да.
        Руки дрожат от волнения. Я сказала «Да»? «Да» Виктору?!
        Голова кружится после полученной травмы, но мое сердце преисполнено решимости.
        - Отлично. - Он касается ладонью моей щеки. - Теперь дай сюда свой сотовый телефон.
        - Зачем?
        - В нем жучки. Иван вскрывает твои социальные сети и отслеживает местонахождение. Если хочешь по-настоящему избавиться от него, надо выбросить телефон.
        - Ладно.
        Я тянусь за сумочкой. Перетряхиваю ее всю, но сотового телефона нет.
        - Похоже, он остался в моем номере. В кармане дубленки.
        - Вот и отлично. Дай мне ключ от номера, и сиди здесь очень тихо, пока я схожу за твоими вещами. Только без глупостей, потому что времени на побег все меньше. Пока Иван видит тебя на своем радаре, он спокойно поглощает ужин. Я оставлю сотовый в твоем номере.
        - Хорошо.
        Я протягиваю Виктору ключи от номера, и он исчезает за дверью. Вжимаюсь в подушки, и меня трясет крупной дрожью. На что я только что подписалась? На побег с Виктором? А что, если у него что-то было с Зиной? Что, если Виктор - маньяк, который топит свои жертвы в океане?
        «А разве Иван не маньяк?» - возмущается влюбленная дурочка.
        "Замолчи, умоляю. Из-за тебя я и так вляпалась по уши», - потирая шумящие виски, отзываюсь я.
        ГЛАВА 18
        Проходит каких-то десять минут, и Виктор возвращается. У него в руках чемодан Лары и моя верхняя одежда.
        - Иван вместе с твоей тетей ужинает в ресторане. Я видел их за столиком. Сотовый телефон я оставил под подушкой на твоей кровати, - сообщает мне он.
        Подносит к кровати мои новенькие кожаные сапожки на высокой платформе. Опускается вниз.
        - Давай сюда свои ножки, Эрика. Я помогу тебе обуться.
        Я послушно опускаю ступни на пол и позволяю Виктору обуть меня.
        - Голова сильно кружится? - озабоченно поднимает голову он.
        - Не очень, но переносица еще ноет, - отчаянно подавляя в себе странное желание прикоснуться к его взъерошенным русым волосам, сообщаю я.
        На миг наши взгляды пересекаются. Меня бросает в жар.
        - Будем надеяться, что сотрясения нет, - продолжая смотреть в мои глаза, медленно произносит он.
        Виктор помогает мне встать на ноги и подает дубленку. Быстро облачается в элегантное пальто, которое произвело на меня впечатление еще в торговом центре, и забирает из шкафа свою небольшую дорожную сумку.
        - Идем, Эрика. У нас с тобой совсем немного времени, чтобы исчезнуть незамеченными, - вешая свою сумку на плечо, произносит он.
        Не знаю, почему я ему доверяю. Но моя рука в его руке, и мы быстро идем по темному коридору.
        На рецепшене Виктор на миг останавливается.
        - Девушка, возьмите ключи от номера. Обстоятельства изменились, и мы выезжаем раньше.
        - Да, конечно, - приветливо кивает она.
        Крепко держась за руки, мы выходим из отеля на темную улицу. Я с сожалением оборачиваюсь на свет в широких витражных окнах. Вспоминаю, что в номере 27 меня ждет Тимур, и становится не по себе. Я так легко поддалась на уговоры Виктора. А вдруг у него действительно что-то было с Зиной?
        - У меня ничего не было с твоей мачехой, - будто предупреждая мой вопрос, прерывает наше молчание он. - Честное слово. Я никогда не связываюсь с замужними женщинами. А с женой партнера тем более не стал бы связываться. Я и видел ее второй или третий раз в жизни. Видимо, она решила насолить напоследок в отместку, раз придумала такую ерунду.
        Я молчу. В голове до сих пор шумит, и нет сил вступать в спор. Возможно, в отместку мне Зина действительно придумала то, чего не было на самом деле.
        Такси доставляет нас в аэропорт. Виктор крепко держит меня за руку и разговаривает по телефону с пилотом. Самолет готовится к вылету.
        В небольшом салоне частного самолета тепло и уютно. Нам приносят шампанское и легкий ужин.
        - Тебе понравится мой дом в Алгарве, - посматривая на меня, улыбается Виктор. - Не может не понравиться, Эрика. Ведь он находится на берегу океана. А ты так любишь море.
        - А в доме больше никто не живет? - Я жую рис с курицей из коробки и уже, кажется, почти свыклась с мыслью о том, что мы с Виктором сбежали от моего отца, Ивана и назойливой тетушки.
        - За домом присматривает Роксана. Я уже сообщил, что мы прилетим. Она приготовит дом к нашему приезду. Кстати, она печет потрясающие пироги с ревенем и вишней. Тебе понравится. Отоспимся и пойдем гулять на пляж. Там великолепный вид.
        Я смотрю на своего несостоявшегося жениха. Его глаза горят восторгом, когда он рассказывает о своем доме в Алгарве. Видимо, это место ему по-настоящему дорого.
        - Виктор, я все равно не понимаю… - шампанское понемногу начинает действовать на мое сознание и боль в переносице окончательно растворяется. - Зачем тебе я? Мы знакомы всего пару дней, а ты несешься за мной в Европу, теперь везешь к себе домой. Неужели в мире нет другой девушки с похожими чертами?
        - Есть, наверное, - потягивая шампанское из бокала, задумчиво пожимает плечами он. - Только ни у одной девушки в мире нет таких красивых фиалковых глаз и непосредственного смеха. Ты никогда не слышала теорию о том, что у каждого из нас в мире есть своя вторая половинка?
        - Где-то слышала.
        - Знаешь, когда мои родители впервые заговорили о завещании, я очень испугался. Они предложили познакомиться с тобой, потому что ты - очень выгодный для компании и семьи вариант. Я был уверен, что не смогу заставить себя полюбить девушку, которую мне навязывают. А потом, когда ты выбралась из джипа вместе со своей смешной тетушкой, я вспомнил то платье в торговом центре. И твои глаза. Их невозможно забыть. На следующий день в ресторанчике у моря ты заговорила о том, как любишь тепло и побережье. И я понял - что ты и есть та вторая половинка, которой мне так не хватало. Ведь я тоже так люблю стихию.
        - А Зина сказала, что я глупая серая мышка, которую бросят в угоду интересам отцовского бизнеса. И что ты никогда не сможешь меня полюбить. Будешь в лучшем случае жалеть…
        Я хмурюсь и смотрю в иллюминатор. Как же неприятно вспоминать те слова, из-за которых я сбежала из отеля в новый год!
        - Эрика… - Виктор ставит бокал на небольшой столик и берет меня за руку. - Если даже в желании наших родителей познакомить нас и присутствовал холодный расчет, в тот момент, когда я тебя увидел, все изменилось. Я хочу, чтобы мы с тобой попробовали построить отношения. Начнем все с чистого листа.
        - ?????????????????????????- Наверное, в твоих словах есть какая-то истина… - заглядываю в его зеленые глаза я.- Только сейчас я очень устала. Единственное, чего мне хочется - это выспаться.
        - Можешь подремать, пока мы летим. А когда доберемся до места, тебе приготовят горячий глинтвейн и самую мягкую постель, - с улыбкой обещает Виктор.
        Стюард убирает столик и приносит мне плед. У меня глаза слипаются от усталости. Видимо, полученный удар по переносице все же не прошел бесследно. Я чувствую, как Виктор помогает мне откинуть кресло, как заботливо укутывает меня пледом и с нежностью гладит по волосам, и закрываю глаза. Мысли плавно кружатся в моей голове, и я все еще не могу до конца поверить, что согласилась сбежать от Ивана и тетушки.
        Когда мы прибываем в Лиссабон, часы на табло указывают без четверти полночь. Температура - тринадцать градусов тепла. Воздух - сырой и свежий, как всегда в городах на побережье, и от этого радостно бьется сердце.
        В самолете мне удалось немного поспать, прохладный ветер окончательно прогнал мой сон и теперь, пока Виктор договаривается с такси и грузит наши вещи в багаж, я с интересом кручу головой по сторонам.
        - Виктор, а океан далеко от дома? - усаживаясь рядом с ним в такси, спрашиваю я.
        - Совсем недалеко, - подмигивает мне мой спутник.
        - А ты проводишь меня туда?
        - Да, завтра.
        - Не завтра. Сразу же, как только мы приедем.
        - Ночью? Но там совсем темно.
        - И что? Я хочу послушать, как шумит океан.
        - Хорошо. Только вещи оставим, и сразу же отправимся на пляж, - обещает мне он. - Но предупреждаю сразу: пляж дикий. Там не будет ничего кроме океана и песка.
        - А мне больше ничего и не нужно, - восторженно сжимаю ладони я.
        Дорога занимает совсем немного времени. Пока Виктор расплачивается с таксистом кредитной картой и забирает багаж, я нетерпеливо переминаюсь с ноги на ногу - вдалеке слышен шум волн и чувствуется тот особый аромат сырости с примесью сероводорода, от которого сразу же поднимается настроение.
        Мне так хочется взглянуть на океан, что я едва сдерживаю свой порыв идти на его зов одной. Виктор замечает мое нетерпение и улыбается.
        - Потерпи еще немного, Эрика. Я только занесу сумки в дом.
        - Хорошо, я подожду здесь.
        Он поднимается по невысоким ступеням и исчезает за резной деревянной дверью.
        Я с любопытством осматриваюсь по сторонам. Фонари освещают вход и небольшую часть террасы. Пластиковые лежаки сложены по три и накрыты пленкой - не сезон. Кустарники и вечнозеленые кусты самшита выстроились аккуратной шеренгой вдоль дорожки, ведущей к дому. Интересно, летом здесь много народа? Наверное, много. Представляю, как Виктор устраивает на террасе вечеринки для своих друзей в жаркий летний вечер - с танцами и коктейлями, и улыбаюсь. Мне уже хочется быть его девушкой в ярком летнем платье, или просто в купальнике и парео, и веселиться вместе с ними.
        Вышедший из дома Виктор берет меня под руку.
        - Чему ты улыбаешься, Эрика?
        - Мне кажется, летом здесь весело, - поясняю я.
        - Летом весело, да… - кивает он. - Когда вернемся, выпьем горячего глинтвейна. Роксана потрудилась в честь нашего приезда и оставила нам на кухне пирог и глинтвейн. Только одно предупреждение - на пляже песок. Боюсь, твои замшевые сапожки не подойдут для ночной прогулки.
        - Ничего, потерплю, - сжимаю его руку я.
        Мы идем по небольшой улочке, освещенной тусклыми фонарями. Мое сердце замирает в предвкушении чуда. Как маленький ребенок, я жду волшебства. Ведь там, где живет океан, не может быть по-другому.
        Виктор притягивает меня к себе за талию, и мы резко сворачиваем куда-то вниз, на узкую неровную тропинку. Дальше фонари заканчиваются. Шум океана кажется таким громким в ночной тишине, что закладывает уши.
        Еще пара шагов, и мы оказываемся на песочном пляже. Вокруг почти ничего не видно, только сплошная темнота и песок под ногами, но океан так близко, что мне становится не по себе. В темноте он кажется огромной бесформенной бездной, которая дышит. И ее легкие - это волны, беспокойно накатывающие на берег.
        Я в нерешительности останавливаюсь. Легкий ночной ветер будоражит воображение, но подойти ближе я не решаюсь. И признаться Виктору в том, что мне жутковато, тоже не решаюсь.
        - Вот то, что ты так хотела увидеть, - загадочно улыбается в темноте он.
        - Я не знала, что он такой… такой огромный и живой… - испуганно шепчу я.
        Виктор удивленно приподнимает красивую бровь.
        - Ты его испугалась?
        - Похоже на то…
        Он прижимает меня к себе. Я чувствую едва уловимый аромат амбры и успокаиваюсь. Мне хорошо в его объятиях.
        Его губы медленно опускаются на мои. Поцелуй - осторожный и нежный - кажется мне легким дуновением ночного океанского бриза. Каждая клеточка моего тела робко отзывается на прикосновения его губ. Я закрываю глаза. Подаюсь ему навстречу, позабыв обо всем на свете.
        Виктор отрывается от меня на мгновение, заглядывает в темноте в мои глаза и улыбается. От его взгляда по спине бегут мурашки. Еще совсем непорочная, я подрагиваю и хлопаю ресницами в его объятиях. Но вот его губы обрушиваются на мои с новой силой. Язык скользит в мой рот. Поцелуй становится уверенным и настойчивым, и я трепещу, постепенно расставаясь со своими страхами. Его запах, аромат амбры, властные поцелуи, заставляющие покоряться - и я растворяюсь в Викторе. Нет ничего слаще прикосновений его губ и рук. Я понимаю, что пропала. Окончательно и бесповоротно я утонула в его изумрудных глазах на берегу ночного океана.
        ГЛАВА 19
        Утро 4 января. Я открываю глаза, и в первое мгновение не могу понять, где нахожусь. Огромная мягкая постель, никаких средневековых балдахинов над головой. Сажусь, осматриваю пижаму Лары с героями из сериала «Сверхъестественное» и тут же утопаю в мягких перинах. Осторожно трогаю свою переносицу. Вроде почти не болит. Интересно, синяк остался? Поворачиваю голову в сторону окна - и в восторге замираю. Совсем близко в туманной дымке я вижу серую полосу океана и песчаный пляж. Не могу поверить своим глазам!
        Я торопливо соскальзываю с кровати и подхожу к большому панорамному окну с легкими, льняными занавесками, закрепленными тонкими канатами. Мне не показалось. Вдали действительно океан. Настоящий океан! Мои губы невольно растягиваются в счастливую улыбку. Интересно, на улице холодно? Прошлой ночью было тепло. Или это мне было тепло от тех поцелуев, что дарил Виктор? Вспоминаю их и заливаюсь краской от смущения. Мы вернулись домой, выпили по коктейлю, я попробовала кусочек пирога с вишней и ревенем, а потом Виктор отправил меня спать в эту спальню. Да, точно. Был поцелуй на пляже, после которого я еще долго не могла заснуть. Все мысли были только о Викторе, который после поцелуя вероломно оставил меня одну.
        Начинаю осматриваться в спальне. Светлый пол, светлые стены в стиле лофт. Плетеный коврик оттенка светлый беж на полу. Белый шкаф и комод с зеркалом, на котором стоит прозрачная декоративная ваза с настоящими кораллами. Белые и бежевые декоративные подушки на огромной кровати, небрежно откинутое покрывало из льна, постельное белье с рисунком ракушек. Боже, да это же спальня мечты! Спальня в морском стиле с видом на океан. Спальня Виктора.
        Никогда в жизни мне не приходилось просыпаться в подобной комнате. Меня переполняют чувства. Я совсем не жалею, что согласилась приехать сюда и дать нам с Виктором шанс.
        Подхожу к комоду, с интересом прикасаюсь к кораллам. Они колются, но очень гармонично вписываются в интерьер. Внимательно смотрю на свое лицо. Переносица чуть припухла, но синяков не осталось. И то хорошо. Не хотелось бы начинать отношения с Виктором, имея синяк на пол лица.
        Подбираюсь к шкафу. На вешалке висит мое испорченное накануне платье. Внизу обнаруживаю яркий чемодан от Лары. Вещей не так много, надо будет еще что-то прикупить, если найду магазин. Достаю джинсы и пуловер. Пуловеру, как и платью, после вчерашней прогулки по Праге требуется стирка - в баре я посадила пятно. У меня осталась всего одна белая толстовка и темно-зеленое платье-рубашка с рукавом на три четверти. Нет, не только платье. Есть еще один комплект нижнего белья от Лары - черный. Я достаю из сумки прозрачный пакет с комплектом и ухмыляюсь - черные чулочки оказываются намного развратнее белых. Они в сеточку и подвязки оторочены по краям кружевами. Уф, надеюсь, сегодня Виктор не уйдет просто так, раздразнив меня поцелуями перед сном.
        Я высовываюсь в деревянную дверь и справа, рядом с просторным холлом, нахожу ванную комнату. Там же и стиральная машинка. Отлично, мои вещи будут готовы через полтора часа. Надо только выбрать правильный режим и потом найти утюг.
        Довольная тем, что все оказалось просто, я загружаю стирку и выставляю таймер.
        Горячая вода в душе творит чудеса. Выбираюсь из ванной, нахожу здесь же фен и сушу волосы. Быстро крашу глаза, подвожу брови, наношу на губы блеск, переодеваюсь и отправляюсь на поиски Виктора.
        В холле, залитом светом из такого же большого панорамного окна с видом на океан, я обнаруживаю белоснежную лестницу с витиеватыми черными перилами. У лестницы на полу, будто сбитом из состарившихся деревянных досок, покрашенных белой краской, стоят декоративные пальмы в кадках. Мягкая мебель из коричневой кожи, на полу полосатый коврик. Чуть впереди арка, ведущая в кухню-столовую.
        Я слышу звуки работающего радио и шум. Ароматно пахнет свежим апельсином и жареным беконом. Не в силах сдержать улыбку, я тихонько прокрадываюсь к арке.
        Вижу спину Виктора. В приталенной рубашке из хлопка, джинсах и кроссовках, он сногсшибательно выглядит. Не подозревая, что за ним следят, он весело подпевает себе под нос какую-то португальскую песенку и возится у столешницы.
        Не желая и дальше тайком за ним подсматривать, я делаю два шага вперед.
        Он поворачивается, и его красивое лицо тут же озаряет радостная улыбка.
        - Эрика, доброе утро!
        - Доброе, - улыбаюсь я.
        Он оставляет готовку и привлекает меня к себе. Легкий поцелуй в шею - и по коже бегут волшебные мурашки. Пронзительный взгляд зеленых глаз - и я снова тону.
        - Как спалось?
        - Хорошо, как никогда.
        - Сейчас будет готов завтрак.
        Виктор отпускает меня и возвращается к столешнице. Я с сожалением забираюсь на высокий барный стул. Снова подразнил меня поцелуем и отвернулся.
        Поворачиваю голову к окну. С ума сойти, и здесь из окна мне видно кусочек океана. Кажется, им все дышит.
        - Когда ты говорил про дом у океана, я даже представить не могла, что он такой красивый, - почти смирившись с тем, что продолжения поцелуя не будет, восхищенно говорю я.
        - Держи свежевыжатый апельсиновый сок. Через пять минут будет готова яичница с беконом.
        - ?????????????????????????
        Три секунды - и возле меня появляется высокий стакан с витиеватой трубочкой. И снова поцелуй в шею, от которого по спине в разные стороны разбегаются мурашки.
        - Это твой собственный дом, или ты его снимаешь? - отпивая сок, пытаюсь справиться с наваждением я.
        - Собственный.
        Виктор внимательно смотрит на меня. Судя по блеску в его глазах, он доволен тем впечатлением, которое на меня произвело его любимое место.
        - Вся моя жизнь - это работа, Эрика. Напряжение сказывается на душевном состоянии. Иногда очень хочется побыть наедине с собой, в тихом месте, - раскладывая в тарелки скворчащие яйца с беконом, поясняет он. - Четыре года назад я купил этот дом. Мне нравится проводить здесь свободное время. Сейчас тихо, а летом не протолкнешься. Вокруг много красивых пляжей. А если становится скучно, можно поехать в Лиссабон. Кстати, если хочешь, вечером можем туда рвануть. В какой-нибудь ночной клуб.
        - Хочу! - попрыгиваю на высоком стуле от восторга я. Ночной клуб, коктейли, дискотека и никакого Ивана за соседним столиком. Я в раю?
        Небольшой столик у окна уже сервирован. Там свежие булочки, сливочное масло, клубничный джем и кружки для кофе и чая.
        В рабочей зоне я замечаю кофеварку.
        - Если хочешь, значит, туда мы и отправимся. Как допьешь свой сок, могу сделать тебе эспрессо, - расставляя тарелки на столике, предлагает Виктор.
        - С удовольствием выпью чашечку крепкого кофе, - оживляюсь я. - Кстати, я загрузила стиральную машинку. Ничего?
        - Правильно сделала.
        Мы почти не касаемся друг друга, но между нами чувствуется дикое притяжение.
        - После завтрака сходим к океану? - с надеждой посматриваю на Виктора я.
        - Конечно, сходим. Иначе, зачем я тебя привез? - посмеивается он. - Сейчас всего двенадцать градусов тепла, но к обеду прогноз обещает солнце и плюс семнадцать.
        - Ух, ты, - с восторгом потираю ладони я. - Как будто из зимы мы резко попали в весну.
        - Точно, - оживленно кивает мне Виктор. - Погуляем по пляжу, потом пообедаем в каком-нибудь ресторанчике, а вечером на такси отправимся в Лиссабон.
        Я счастливо втягиваю воздух. Нет, правда. Нет никого счастливее меня.
        Спустя полчаса мы выбираемся из дома. Туман у пляжа рассеивается и действительно проглядывает солнце. Как же хорошо! У воды я снимаю дубленку - градусник показывает плюс двадцать один.
        Я подхожу к самой кромке и касаюсь воды пальцами. Она ледяная, но очень приятная.
        - Если хочешь, завтра я отвезу тебя к мысу Рока. Там очень красиво. Вода изумрудная и прозрачная, как слеза, - предлагает мне Виктор.
        - Хочу, - улыбаюсь я.
        Видимо, ему нравится, как я произношу это слово. Он окатывает меня взглядом своих зеленых глаз, и я снова чувствую, как по груди растекается тепло.
        ГЛАВА 20
        Мы бродим по песчаному пляжу около часа. Мне совсем не хочется никуда уходить, но Виктор берет меня за руку и тянет в сторону городка, туда, где справа на возвышенности простираются белоснежные домики с оранжевыми крышами. На фоне слепящего солнца и синего океана они режут глаз своей белизной.
        Мы долго идем вдоль берега по тропинке. У подножья скалы небольшой подъемник поднимает нас в город. Виктор крепко держит меня за руку, и мне хорошо.
        Узкие улочки ведут нас к центральной площади, у которой разместился храм. Многие рестораны и кафе закрыты до следующего сезона, но у побережья нам удается найти уютный ресторанчик, в котором подают отменное вино и жареную рыбу.
        Я начинаю жалеть, что у меня нет с собой сотового телефона. Я бы могла наделать целую кучу фотографий.
        - Можем делать фото на мой, - предлагает Виктор.
        После обеда у нас уже целая куча совместных селфи - в ресторанчике и на фоне синего океана. По дороге домой я останавливаюсь и с восторгом смотрю на пейзаж. Передо мной раскинулся огромный, залитый солнцем океан. Он шумит, дышит, и мое сердце бьется быстрее от того, что я здесь.
        Виктор улыбается, фотографирует меня на свой телефон.
        - Ты такая непосредственная, когда радуешься, - подхватывая меня за талию, говорит он. Его губы будто невзначай скользят по моей шее, и от этого вся кожа покрывается волшебными мурашками. Я поворачиваюсь к нему, обвиваю его шею руками и прикрываю глаза.
        Его губы мягко опускаются на мои. Я несмело отвечаю на поцелуй.
        Его язык, получивший разрешение, дерзко врывается в мой рот.
        Я обнимаю его за шею, вдыхаю его запах, и вдруг понимаю, что со вчерашнего поцелуя на ночном пляже все изменилось. Как будто до нашего приезда с Алгарве была одна Эрика, а вчера ночью родилась совсем другая. Та, которая совсем не представляет своей жизни без Виктора и этого волшебного места у океана.
        Виктор на мгновение отрывается от моих губ и заглядывает в мои глаза.
        - Ты такая красивая сейчас, Эрика… - тихо произносит он. - Кажется, теперь я знаю, как выглядит счастье.
        Проводит пальцами по моим длинным, слегка растрепавшимся от ветра и солнца волосам. Касается щеки. Я с замирающим сердцем слежу за его прикосновениями и тону в омуте его изумрудных и прозрачных, как волны в океане, глаз.
        Вот его губы снова опускаются на мои. Дарят мне нежный поцелуй, от которого внизу живота начинают порхать бабочки. Внутри меня растет желание стать его. Только его. Я подаюсь ему навстречу и обвиваю его шею руками крепче.
        Он запускает пальцы в мои волосы, и его губы обрушиваются на мои с новой силой. Поцелуй, сладкий и страстный, захватывает нас без остатка. Я прижимаюсь к Виктору. Его сила и тепло сводят меня с ума, заставляя трепетать каждую клеточку моего тела.
        Вот он ослабляет хватку. Отрывается от моих губ, касается пальцами подбородка. В его изумрудных глазах застыл немой вопрос. Похоже, ответом является легкая дрожь в моем теле, и едва заметный кивок. Да. Да, я хочу, чтобы мы это сделали. Я не желаю больше терять ни минуты. Пусть наша первая близость произойдет здесь, в его доме на берегу океана.
        Виктор понимающе улыбается. Берет меня за руку и ведет за собой в сторону дома.
        В просторном холле мне вдруг становится не по себе.
        - Я принесу нам вина, - замечая мое замешательство, принимает решение он.
        Я поправляю свое платье-рубашку и медленно опускаюсь на диванчик из коричневой кожи. Меня начинает потряхивать от напряжения. Я хочу, чтобы в первый раз все прошло гладко, но уверенность понемногу меня оставляет. В голове кружится хоровод дурацких «а вдруг». Да, вино однозначно не помешает. А еще лучше коньяк.
        Виктор возвращается с подносом. Там два бокала, открытая бутылка португальского вина с незнакомым мне названием и стеклянная вазочка с миндалем в шоколаде.
        Он ставит поднос на журнальный столик и открывает красиво разрисованную коробочку с марципаном.
        - Тебе немного не по себе, да? - выкладывая марципан, понимающе приподнимает бровь он.
        Я чуть заметно киваю. О, да. Кажется, у меня даже язык примерз к нёбу, настолько мне не по себе.
        Виктор искоса посматривает на меня и наливает нам по полному бокалу вина.
        - За твою красоту, Эрика, - протягивая мне бокал, произносит он.
        - Спасибо, - я улыбаюсь и чувствую, как щеки заливаются румянцем. Еще ни разу у меня не было такого откровенного свидания с мужчиной, результатом которого должно стать очень важное событие.
        Бокал вина пуст, а меня все еще потряхивает.
        - Еще вина? - посмеивается Виктор.
        - Пожалуй, да.
        Черт, почему он так спокоен? Кажется, вино не действует на мой испуганный мозг.
        - Еще один, и все. Иначе ты совсем опьянеешь, - наливая темно-красную жидкость в мой бокал, предупреждает он.
        - Ладно.
        - И конфету возьми.
        Виктор наблюдает за тем, как я лихо допиваю до дна свое вино, и участливо протягивает марципан.
        Забирает бокал, ставит его на столик и притягивает меня к себе. Гладит мою спину и заглядывает в глаза, пытаясь понять мои ощущения.
        Я постепенно расслабляюсь в его руках. Вино начинает понемногу действовать, и мое тело откликается на прикосновения его пальцев. Он склоняется ко мне и дарит легкий поцелуй.
        Я таю от его прикосновений, и придвигаюсь ближе. Он принимает мой намек. Откинув волосы с плеча, целует изгиб шеи.
        По телу бегут мурашки. Я втягиваю в себя воздух и прикрываю глаза. Чувствую, что Виктор действует осторожно, едва сдерживая свои порывы, потому что боится испугать меня.
        Я заглядываю в его глаза и запускаю пальцы в его взлохмаченные русые волосы.
        - Сделай это, - срывается шепот с моих губ.
        И снова все меняется. Как будто мой внутренний мир, до этого тусклый и мрачный, вдруг взрывается яркими красками. Я обнимаю его за шею, вдыхаю его запах, и мой разум окончательно теряется в непривычно ярких ощущениях.
        Его руки действуют смелее. Он гладит мои плечи и одну за другой расстегивает пуговицы на моем платье. По моему телу прокатываются горячие волны. Я заглядываю в его глаза, и понимаю, что пропала.
        Виктор освобождает мои плечи от платья, целует мои губы и шею. Его пальцы скользят, поглаживают, и я ощущаю жар, который сводит низ живота. Моя кожа покрывается мурашками, я хочу еще, еще…
        Платье соскальзывает вниз, и Виктор принимается за бретели ажурного лифчика от черного комплекта, подаренного Ларой. Приспускает их и покрывает горячими поцелуями мои плечи. Аккуратно опускает чашечки вниз, и я растворяюсь в его объятиях и откровенных прикосновениях. Мои соски твердеют под его пальцами. Дыхание сбивается.
        Вскоре на мне остаются черные ажурные чулочки и трусики от Лары.
        - Пора в спальню, Эрика, - слышу тихий и уверенный голос Виктора я.
        Он поднимает меня с дивана, подхватывает на руки и несет в спальню.
        Постель залита золотистыми лучами уходящего на закат солнца. Виктор опускает на мягкую кровать, с вожделением любуется моим телом в лучах заката над океаном и медленно расстегивает пуговицы на своей рубашке.
        Я утопаю в подушках и чувствую, как дрожит каждый миллиметр моего тела. То, как он расстегивает пуговицы, как снимает свою рубашку, заставляет мое сердце отстукивать бешеный ритм в висках.
        Следом за рубашкой улетают джинсы, и Виктор возвращается ко мне. Я замечаю его эрекцию в серых боксерах и нервно сглатываю.
        Он склоняется надо мной, и его губы соединяются с моими. Поцелуй, неторопливый, наполненный страстью, гипнотизирует меня. Его руки сжимают мою грудь, несильно оттягивают розовые соски, а губы, оторвавшись от моего рта, создают нежную дорожку из поцелуев внизу живота.
        Я подрагиваю от волнения. Горячие поцелуи подбираются к резинке трусиков, и в следующий миг пальцы рук отодвигают ажурную ткань и проникают внутрь, в самое сокровенное и запретное местечко в моем теле.
        Я сглатываю и беспомощно цепляюсь за покрывало.
        - Какая ты влажная, Эрика… - крепко притягивая меня к себе второй рукой, шепчет Виктор, и я чувствую на нежной и возбужденной коже влажную ткань трусиков. - Но я не хочу в первый раз использовать презерватив. Скажи, у тебя давно были месячные?
        - Да… Кажется, вот-вот должны начаться… - возбужденная до предела, шепчу я в ответ.
        - Тогда мы сделаем это без презерватива, хорошо?
        - Я… я не знаю… если ты уверен…
        Он тянет ажурные трусики вниз и отбрасывает их в сторону. Его губы покрывают меня поцелуями, а пальцы продолжают бесстыдно массировать клитор и скользить внутри моей дырочки, такой маленькой и тугой.
        Внизу живота разгорается настоящий пожар. Я с трудом контролирую свое дыхание, провожу рукой по его колючей щеке и касаюсь русых волос.
        - Пора, Эрика, - его голос срывается от возбуждения. Он стягивает боксеры и подминает меня под себя.
        - Ты готова, малышка?
        - Кажется, да…
        - Если будет немного больно, держись за меня крепче.
        - Ладно…
        Я вся дрожу. Он разводит мне ноги и устраивается между них. Я чувствую, как его член упирается в мою промежность, и инстинктивно прогибаюсь ему навстречу. В следующий миг он врывается в меня, и я громко вскрикиваю от саднящей боли внутри.
        - Тише, Эрика, тише… - шепчет мне в шею он. - Расслабь бедра и прими меня до конца…
        Я пытаюсь повиноваться и расслабляюсь. Боль понемногу утихает, уступая место новому ощущению - я чувствую его большой член внутри, и испытываю от этого странное возбуждение.
        Виктор, перехватив мои эмоции, одной рукой прижимает меня крепче к своей груди, второй упирается в постель, и начинает осторожно двигаться внутри меня.
        С моих губ срывается хриплый стон. Я слышу, как бешено колотится его сердце, как он, охваченный диким первобытным возбуждением, ускоряет ритм, врываясь все глубже, заполняя меня до самого конца и заставляя извиваться под его натиском.
        Он с наслаждением разряжается в меня и обмякает.
        Я лежу под ним и чувствую, как стучит в висках пульс. Кажется, несколько мгновений назад Виктор сделал меня женщиной.
        - Как ты, малышка? - откатываясь в сторону, обеспокоенно заглядывает в мои широко распахнутые глаза он.
        - Нормально… Я думала, будет больнее… - смущенно усмехаюсь я и чувствую, как пылают щеки.
        - Иди ко мне… - он притягивает меня к себе и с наслаждением вдыхает запах моих волос.
        Саднящее ощущение между ног постепенно стихает, и я с удовольствием устраиваюсь в его объятиях под мягким одеялом. Его пальцы скользят по моей обнаженной груди, гладят низ живота, и я чувствую, как у меня закрываются глаза. Удивляюсь, что я так устала и тихо засыпаю в его руках. Похоже, собираясь в Лиссабон на дискотеку, я переоценила свои возможности.
        ГЛАВА 21
        Когда я просыпаюсь, за окном уже совсем темно. В растерянности сажусь на кровати. Не могу понять, какое время суток - раннее утро или поздний вечер. Приглаживаю волосы и смущаюсь - на мне нет одежды. Вспоминаю, что мы с Виктором занимались сексом, а потом я вырубилась. Чувствую легкую боль между ног и замечаю пятна крови на простыне. Окончательно проснувшись, сползаю с постели, заворачиваюсь в покрывало и выглядываю в холл. Вокруг тишина. Виктор что, ушел? Оставил меня одну и ушел?
        Раздосадованная, я хмурюсь и пячусь в ванную комнату, принять душ. Горячие струи понемногу приводят в порядок мои мысли. Кажется, я больше не девственница.
        Неужели пришел конец моим страданиям?
        «Конец, или нет, только в итоге я все равно оказалась в постели Виктора, от которого бежала», - вздыхая, хмурюсь я. В душе - целый хоровод ощущений: здесь и легкий стыд за то, что произошло, и тихая радость, поселившаяся внизу живота и порхающая бабочками, потому что подсознание чувствует - он ушел ненадолго.
        Я все стою под струями душа. Мысли кружатся, но как-то лениво, и постепенно сходят на «нет», позволяя обволакивать себя негой из горячей воды.
        Выключаю воду, закутываюсь в большое полотенце и выбираюсь на влажный пол.
        - Эрика! - слышу голос Виктора у двери. - С тобой все в порядке, малышка?
        - Да, - слегка сорвавшимся на хрип от волнения голосом отзываюсь я и открываю дверь.
        - Привет, - он улыбается своей самой очаровательной улыбкой и касается тонкими, аристократическими пальцами моей щеки.
        - Я проснулась, а тебя нет, - недоверчиво посматриваю на него я.
        - Пока ты дремала, я ходил в супер-маркет, - поясняет он.
        На журнальном столике я вижу пакет с продуктами и очаровательный букет персиковых роз.
        - Ты принес мне цветы?
        - Прости, здесь не так легко найти орхидеи, которые ты так любишь, - поясняет он. - Но я нашел розы.
        - Розы мне тоже нравятся.
        Я топаю босыми ногами по полу к журнальному столику
        и с восхищением беру в руки букет.
        - Спасибо.
        - Ты такая красивая сейчас, Эрика, - восторженно смотрит на меня Виктор. - В одном полотенце и с распущенными волосами. У тебя потрясающие глаза. Наверное, по возвращению в Москву, каждое мое утро в офисе будет начинаться с этих воспоминаний.
        Возвращение… Мне становится плохо при мысли о том, что нам придется вернуться в Москву. Меня ждет объяснение с разъяренным отцом и плюющийся слюной в порыве бешенства Иван. Ведь по-настоящему сбежать от Ивана мне удалось впервые.
        - Почему ты резко помрачнела, Эрика? - удивляется Виктор.
        - Я вспомнила, что в Москве меня ждет Иван, от которого мы сбежали.
        - Теперь все будет по-другому.
        Виктор подходит ко мне, притягивает меня к себе за талию и с нежностью целует в ложбинку у основания шеи.
        - По-другому? - как эхо, повторяю я.
        - Да, милая Эрика. Я буду встречать тебя после работы, приглашать в кино или куда-нибудь поужинать, мы вместе будем долго гулять по вечерней Москве. Ведь теперь есть Мы. Не ты, или я по отдельности, а мы вдвоем. Я очень рад, что мы с тобой вместе.
        Я улыбаюсь и прижимаюсь к нему крепче. Вдыхаю аромат нежных персиковых роз. Внутри меня переполняет маленькое женское счастье. Нет, я еще ни разу в жизни не теряла голову от мужчины так сильно, как от Виктора. Растворяюсь в своих ощущениях и прикрываю глаза.
        - Я вижу, ты не очень настроена ехать в Лиссабон? - шепчет мне в шею он.
        И мне вдруг хочется поехать. Выпить коктейль и танцевать, танцевать до самого утра.
        - Поехали, Виктор, - заглядываю в его зеленые глаза я. - Оторвемся на дискотеке! Я хочу потанцевать!
        - А как же ужин? - посмеивается он. - Я купил замороженное мясо краба. Думал, мы вместе его приготовим, а потом завернемся в теплые одеяла и поужинаем на терассе.
        - Найдем закусочную, - уже горю от предвкушения я.
        - Ну, хорошо, собирайся. Через двадцать минут закажу такси. Как раз к десяти вечера приедем.
        Я расцветаю и чмокаю его в колючую щеку.
        - У тебя есть свободная ваза, чтобы поставить цветы?
        - На кухне. Иди, собирайся, я поставлю их в воду.
        Я вручаю ему букет и торопливо шлепаю в сторону спальни. Там мои высохшие джинсы и любимый пуловер цвета кофе с молоком.
        Ночной Лиссабон - это что-то незабываемое. Весь светится огнями. Ночные клубы сконцентрированы в одном районе, и нам не надо бесцельно бродить по городу. Вокруг много молодежи - парочки или компании, такие же, как и мы, в джинсах и куртках, и им тоже не терпится выпить и оторваться на танцполе. Огромные охранники на входах в злачные заведения зорко за всеми следят и напоминают мне Ивана.
        Мне очень весело. Внутри все бурлит от предвкушения веселья, и я сжимаю руку Виктора крепче.
        Мы подходим к заведению со сверкающей неоновой вывеской, Виктор платит 20 долларов за вход и помогает мне спуститься вниз по ступеням. Такое чувство, что мы попали в старый ангар. Кирпичные стены, портрет Эрнеста Че Гевары в полный рост прямо у банной стойки. Ди-джей разложил свою аппаратуру тут же, под портретом. Кто-то танцует на узком танцполе в свете софитов, кто-то лениво потягивает пиво и коктейли со льдом.
        Виктор поясняет мне, что это нормально для Лиссабона - открывать клубы в старом, заброшенном месте из восьмидесятых и сохранять его стиль, и подводит меня к небольшому столику у стены. В стоимость входа уже включены пиво и коктейли, и нам не приходится скучать - их приносят сразу. Видимо, здесь не любят тратить время впустую, в ожидании заказов. Непонятные ритмы, которые создает ди-джей, постепенно захватывают мое тело. Вокруг пахнет марихуаной и табаком. Мозг после второй порции мартини расслабляется, и меня тянет танцевать.
        Разговаривать бесполезно - грохочущая музыка перебивает все попытки завязать диалог.
        Второй коктейль заканчивается и, кажется, я совсем опьянела. Я поднимаюсь из-за столика. Пританцовывая, подхожу к Виктору и тяну его на танцпол. Он улыбается и поднимается вслед за мной. Мы протискиваемся на танцпол и начинаем двигаться в такт музыке. Мне кажется, еще никогда в жизни я так не танцевала. Клубы дыма, сверкающие разноцветные софиты и счастье. Бесконечное счастье от того, что рядом нет опостылевшего Ивана, и я могу делать, что хочу, заполняет все мое сознание и мне совсем не хочется возвращаться обратно в трезвую реальность.
        После третьего коктейля Виктор мягко меня останавливает.
        - Эрика, тебе потом будет плохо.
        - Пожалуйста, это последний, - прошу я.
        - Ладно, пусть будет последний, - хмуро соглашается он.
        Третий коктейль - и я окончательно улетаю в нирвану своего счастья. Клубы дыма и запах марихуаны кружат голову не хуже коктейлей, и я чувствую, как меня уносит на волнах моей свободы в объятия Эрнеста Че Гевары. Нет, это хмурящийся Виктор.
        - Идем отсюда, - тянет меня к нашему столику он. - Я понимаю, что тебе очень хорошо, но на сегодня коктейлей достаточно. Иначе завтра ты не сможешь встать с постели.
        Спустя десять минут мы оказываемся на улице. Свежий воздух немного приводит меня в чувство. Залитый ярким светом причал с маленькими катерами и яхтами очень живописно смотрится. Я беру Виктора под руку, и мы медленно прогуливаемся вдоль побережья.
        - Завтра отвезу тебя к мысу Рока, - сообщает он. - А послезавтра нам придется вернуться в Москву.
        Я с сожалением вздыхаю и сжимаю его руку еще крепче. Мне очень не хочется возвращаться.
        - Не грусти, Эрика, - приподнимает мой подбородок Виктор. - В Москве нам с тобой тоже будет хорошо. А сюда вернемся весной, в мае.
        - Мне страшно даже подумать о том, что придется объясняться с отцом, - качаю головой я. - Наверное, тебе повезло больше, чем мне. У тебя хорошая семья.
        - Да, - Виктор улыбается. - Я очень люблю родителей. У нас теплые отношения. Тебе они тоже понравятся.
        - Ты собираешься меня с ними знакомить?
        - А как же иначе?
        Он улыбается и сжимает мою руку.
        - С тобой я хочу только серьезных отношений, Эрика. Даже представить себе не могу свою дальнейшую жизнь без тебя.
        - Правда? - мои губы против воли растягиваются в улыбку.
        - Самая настоящая правда.
        Он подносит мою руку к своим губам и целует.
        - Эрика, ты выйдешь за меня замуж?
        - Замуж? - испуганно сглатываю я.
        - А почему нет? - удивляется он. - Ты получишь диплом, будешь продолжать работать в своем любимом турагентстве. Все, как и раньше. Только вместо квартиры в Ясенево и цербера по имени Иван у нас с тобой появится общий дом. На каникулы мы будем много путешествовать. А медовый месяц проведем здесь, в нашем доме у океана.
        В нашем доме у океана. У меня даже сердце остановилось от радости. Вместо ледяного Омска я получу любимого мужа, и мы будем проводить свободное время в доме у океана.
        - Почему ты молчишь, Эрика? - обеспокоенно заглядывает в мои глаза Виктор. - Ты не хочешь, чтобы мы были вместе?
        - Хочу. Очень хочу, - улыбаясь, обвиваю его шею я.
        - Правда? - заглядывает в мои глаза он.
        - Да.
        - И ты согласна стать моей женой?
        - Согласна.
        - Значит, по возвращению в Москву я могу сделать тебе официальное предложение?
        - Можешь…
        Он прижимает меня к себе и его губы медленно скользят по моим губам. Я подрагиваю в его руках. Он целует меня снова и снова, и кажется, здесь, у причала, залитого светом ярких фонарей, я дала Виктору окончательное согласие стать его женой.
        ГЛАВА 22
        Мыс Рока врезается в мою память яркой, залитой солнцем площадкой и прозрачной, как слеза, изумрудной водой океана, плещущейся где-то далеко внизу. Такое чувство, что именно здесь заканчивается земля и начинается бесконечное царство океана. Виктор стоит у обрыва скалы, засунув руки в карманы стильного пальто, и смотрит вдаль. Образ Виктора на фоне скал и бушующего океана отчего-то очень сильно западает мне в душу. Я улыбаюсь и снимаю его на телефон, который он отдал мне, чтобы я могла делать фотографии.
        Я щелкаю камерой, а в голову лезут обрывки сегодняшнего утра. Мы впервые проснулись в одной постели. Долго-долго занимались любовью, и от воспоминания о его откровенных ласках и прикосновениях у меня внизу живота все сворачивается в тугую пружину. Кажется, мое тело никогда не насытится этими ощущениями. Я снова его хочу. Хочу в мягкую постель на фоне безбрежного океана, и отдаться его поцелуям. Впустить его в себя и, не сдерживаясь, стонать от безумного наслаждения, когда он двигается внутри то медленнее, то ускоряя темп, заставляя меня впиваться ему в спину ногтями.
        От того, что это мой будущий муж, такой элегантный и пронзительно красивый, у меня замирает сердце.
        - Иди ко мне, Эрика, - подзывает меня Виктор. - Сделаем селфи на фоне бушующего океана.
        Я послушно подбегаю к нему. От его объятий и запаха по коже в разные стороны разбегаются мурашки, и я прикрываю глаза от удовольствия. Мы вместе фотографируемся. Виктор нечаянно нажимает на видеосъемку и начинает дурачиться. Кусает меня в шею. Я взвизгиваю и давлюсь смехом.
        - Эрика, ты выйдешь за меня? - удерживая камеру одной рукой и притягивая меня к себе второй, рычит он. - Если не выйдешь, то я тебя укушу… Потому что на самом деле я вампир…
        - О, да, укуси меня… - делая страшные глаза, хохочу я. - А еще лучше, сначала пересмотри «Сумерки», потому что Эдвард вел себя немного по-другому. Он наоборот, боялся укусить Беллу.
        - А я меркантильный вампир. Я сразу хочу обратить тебя, чтобы долго не мучиться, - веселится Виктор.
        - Я разрешу тебе это сделать, только в том случае, если ты отведешь меня в ресторан и покормишь. Я ужасно проголодалась.
        - Ты смотри, какая прожорливая невеста мне попалась… - подхватив меня за талию, озадаченно потирает подбородок Виктор. Потом взрывается смехом, продолжает снимать видео и тянет меня к машине.
        У меня от смеха на глазах выступают слезы. Я сажусь в машину и поспешно вытираю их пальцами.
        - Ладно, раз ты хочешь есть, поехали в Лиссабон. Тридцать минут, и будем в городе, - принимает решение Виктор и включает зажигание.
        Мы находим уютный ресторан с видом на побережье, заказываем обед. Кажется, я готова съесть все, что прописано в меню.
        - Успокойся, Эрика, мы едим не в последний раз, - подтрунивает надо мной Виктор. Его зеленые глаза горят, и я чувствую, что он счастлив так же, как и я.
        После обеда мы долго болтаемся по городу. Я покупаю сувениры для брата и для Лары. Немного подумав, покупаю тетушке большую бежевую сумку из пробки. Да, оказывается, в Португалии делают изделия из пробки. В конце концов, с тетей Региной я не ссорилась. Будет, о чем ей рассказать. Если она и была в Португалии, то очень давно. Ларе покупаю набор мыла из натуральных ингредиентов. Для брата приобретаю лосьон после бритья и португальский портвейн.
        Виктор замечает ювелирный магазин и тянет меня за собой.
        - Идем, Эрика. В Лиссабоне самое лучшее золото. Я хочу купить для тебя подарок.
        Португальская филигрань - это потрясающие ювелирные украшения, будто сплетенные из тонких золотых нитей. Я с восторгом рассматриваю выложенный под стеклом товар.
        - Смотри, Эрика, - зовет меня Виктор. - Это орхидея. Помнишь, ты рассказывала мне про твою орхидею на окне?
        - Помню… - я подхожу к нему и замираю. Под стеклом я вижу брошь. Крупная позолоченная орхидея из португальской филиграни. Серебро вытянуто в тончайшие нити, из которых сплетен трехмерный цветок орхидеи, покрытый золотом. Цена заставляет меня нервно сглотнуть, но Виктор уже подзывает девушку-консультанта.
        Она приветливо улыбается и понимающе кивает.
        - Вить, но это же очень дорого, - нервно шепчу я.
        - Я хочу подарить подарок своей будущей жене. Привыкай, Эрика. Я не буду дарить тебе дешевые вещи, - подхватывая меня под руку, шепчет в ответ он.
        Честно говоря, я чувствую себя странно. С одной стороны - неловкость, с другой - восторг.
        Девушка укладывает брошь в бархатную коробочку. Виктор достает кредитную карту и расплачивается за подарок.
        - Держи, - улыбаясь, протягивает мне пакетик с коробочкой он.
        - Это потрясающе. Спасибо, - бормочу я и целую его в губы.
        - Кольцо я куплю тебе в Москве. Сделаем все, как полагается. Я приглашу тебя в ресторан, а когда ты сядешь за столик, достану из кармана пиджака коробочку с кольцом и произнесу нужные слова.
        - Хорошо, - смеюсь я. - Будем считать, что на данном этапе ты сделал мне предложение золотой орхидеей в красивой бархатной коробочке.
        Вечер мы решаем провести дома. Сворачиваем к рынку, покупаем свежие овощи и королевские креветки. Креветки уже в маринаде, и их можно просто пожарить на мангале.
        - Королевские креветки и сухое вино - у нас будет роскошный ужин, приготовленный своими руками, - погружая пакеты с провизией в багажник, весело сообщает мне Виктор.
        А я совсем не против. Те два дня, что мы провели в Португалии, я успела влюбиться в его дом до безумия. Не знаю, как я жила раньше без Виктора и без его уютного дома на берегу океана.
        Солнце плавно садится в океан, а мы с Виктором готовим наш ужин на террасе. Мангал пылает огнем, креветки уложены на решетку, в телефоне играет веселая песня «Sia» в исполнении Chandelier, и я с бокалом сухого вина пританцовываю вокруг решетки, за которой зорко следит посмеивающийся моим танцам Виктор.
        Креветки пахнут так вкусно, что кружится голова.
        Несмотря на показное веселье, мне немного грустно. Даже не верится, что завтра утром мы улетаем обратно в зимнюю Москву. Но билеты уже куплены через интернет, и всем ясно, что чудес не бывает. Новогодние каникулы заканчиваются, им на смену приходят рабочие будни.
        Мне предстоит неприятная встреча с отцом. Наверное, все это время он сходил с ума от беспокойства, ведь я сбежала в Португалию даже без своего сотового, не дав ему шанса хоть как-то оправдаться за неприятное происшествие в горном отеле. Парадокс в том, что сбежала я именно с тем человеком, которому, по идее, отец меня и продал. Успела влюбиться по уши в него самого и в его дом на берегу океана, и теперь готова стать его женой, чтобы выполнить условия завещания.
        - Малышка, неси овощи из кухни, - снимая с огня креветки, просит Виктор, и я тороплюсь за нарезанными овощами.
        Мы принимаем решение поужинать на свежем воздухе, несмотря на прохладу. Вечер такой теплый и сырой, что не хочется заходить в дом.
        Виктор сервирует деревянный столик для барбекю и выносит плетеные кресла. Я несу овощи, кукурузный хлеб и столовые приборы.
        Два теплых пледа тоже готовы, если станет совсем холодно, ими можно будет укутаться.
        - Я буду скучать по этому месту, - разделывая креветку, грустно сообщаю Виктору я.
        - Мы обязательно вернемся, - обещает мне он.
        Мы сидим на террасе почти до полуночи. Вино и креветки давно закончились, а мы болтаем обо всем на свете.
        - Ты замерзла… - посматривает на меня Виктор. - Идем в дом, я тебя согрею.
        Я молча соглашаюсь. Мы быстро собираем тарелки и заносим их в кухню.
        И вот мы уже на пороге спальни.
        - Кто хочет горячий душ? - заговорщицки шепчет Виктор.
        - Я хочу… - обвиваю его шею руками. Он приоткрывает дверь ванной комнаты плечом и заталкивает меня внутрь.
        Одежда, пропахшая дымом, быстро оказывается на полу.
        Горячие струи душа в ванной комнате приятно ласкают кожу. Виктор прижимает меня к прохладному кафелю, гладит спину и плечи.
        Он так близко под струями воды, что спиной я ощущаю его горячее тело. Моя грудь прижата к прохладному кафелю и от этого контраста - горячих струй по спине и прохлады на груди и внизу живота, по коже бегут мурашки. Я чувствую, как Виктор прижимает меня к себе спиной и мягко скользит мыльными пальцами по животу, опускаясь все ниже. Нащупывает складочки между ног и начинает нежно массировать клитор. Я прикрываю глаза, и меня бросает в дрожь от сладких прикосновений.
        Он запускает пальцы второй руки в собранные заколкой волосы и прижимает к себе сильнее. Я возбуждаюсь до безумия. Прижатая к стене, становлюсь податливой и прогибаюсь навстречу ласкам, как кошка. Его губы скользят по моей шее, плечам, пальцы продолжают массировать меня внутри.
        Низ живота сводит от желания. Я чувствую его ягодицами, какой он твердый. Мне хочется впустить его, и я несмело подаюсь вперед. Его вторая рука отпускает мои волосы и скользит вниз по бедрам, гладит ягодицы, врывается глубже, осторожно раздвигая нежные складочки между ног. Пальцы мягко массируют мою горячую плоть и мое тело отзывается сладкими судорогами на каждое прикосновение.
        Он впивается губами мне в шею и резко овладевает мной сзади. С моих губ срывается стон наслаждения.
        - Какая ты горячая… - выдыхает Виктор. - И ты моя… только моя…
        - Да, твоя…
        - Повтори это еще раз… - шепчет мне в шею он. - Я схожу с ума, когда ты так говоришь…
        - Твоя… только твоя… - прикрыв глаза, шепчу в ответ я.
        Его ладони нежно поглаживают мою спину, но движения внутри меня становятся жесткими и глубокими. С моих губ срывается крик. Бедра инстинктивно двигаются ему навстречу. Низ живота наполняется сладкой тяжестью и кажется, я куда-то проваливаюсь. Колени подгибаются. Я едва удерживаюсь ладонями за прохладный кафель, чтобы не сползти вниз. Внутри что-то взрывается ярким спазмом, и я окончательно теряю над собой контроль.
        Медленно прихожу в себя под продолжающим поливать нас горячим душем. Виктор крепко держит меня, не давая упасть.
        - Кажется… я совсем потеряла голову… - шепчу я.
        - Не ты одна… - едва заметно улыбаясь, заглядывает мне в глаза он.
        - Я люблю тебя…
        - Я тоже тебя люблю, Эрика.
        - Мы же всегда будем вместе, да?
        - Всегда.
        Он выключает воду, стягивает с вешалки полотенце и с нежностью заворачивает меня в него.
        Быстро обтирается вторым полотенцем и наматывает его на свои стройные бедра.
        Легко подхватывает меня на руки и несет в постель. Я медленно таю в его умелых руках. Прижимаюсь к его теплому, еще слегка влажному после душа телу, с наслаждением вдыхаю аромат его кожи с едва заметной примесью амбры и чувствую, как меня клонит в сон.
        - Спи крепко, моя сладкая малышка, - укладывая меня на постель, тихо приговаривает Виктор.
        Я с благодарностью сжимаю его руку и забираюсь под одеяло. Нет никого счастливее меня.
        ГЛАВА 23
        Утром такси везет нас в Лиссабон. Я с грустью смотрю в окно, стараясь впитать красоту окружающих пейзажей, чтобы они грели меня воспоминаниями потом, когда я окажусь в Москве.
        Виктор молчит, но держит мою руку в своей. Я не знаю, о чем он думает, но тепло его красивых, аристократических пальцев заставляет сердце биться быстрее.
        Вот и Лиссабон. Аэропорт. Виктор все также держит мою руку в своей. Пройден паспортный контроль. Багаж сдан, и мы проходим в зал ожидания. Скоро объявят о посадке на рейс до Москвы, и мы сядем в самолет.
        У меня в душе жуткая тревога. Я начинаю понимать, какую глупость совершила, сбежав от отца и Ивана. Отец все это время, скорее всего, сходил с ума от беспокойства.
        - Все будет хорошо, вот увидишь, - пытается приободрить меня Виктор. - Если ты переживаешь из-за долгого отсутствия, просто возьми мой сотовый и позвони отцу.
        - Я не могу. Мне страшно ему звонить. Что я скажу? Что обиделась на его некрасивый поступок за своей спиной? Но теперь все совершенно нелогично. В итоге ведь мы с тобой все равно вместе.
        - Эрика. Он поймет. В конце концов, он так хотел, чтобы мы с тобой сблизились, что вряд ли будет долго злиться на тебя за тур по Европе.
        - Я напишу ему сообщение, можно? С твоего телефона? Пока не объявили посадку?
        - Хорошо.
        Виктор протягивает мне свой сотовый. Мы вместе находим номер телефона моего отца, и я дрожащими пальцами вбиваю сообщение.
        «Пап, привет. Это Эрика. Я потеряла свой сотовый, поэтому теперь без связи. Мне очень жаль, что между нами произошло недоразумение в новогоднюю ночь. Прости, что доставила тебе неприятные моменты, заставив переживать за свое исчезновение. На самом деле мы с Виктором встретились в Праге и поняли, что хотим всегда быть вместе. Я люблю его. Он сделал мне предложение. Сегодня мы возвращаемся в Москву. Надеюсь, ты будешь рад за нас двоих. Целую, твоя дочь Эрика».
        Я смотрю на Виктора.
        - Отправлять?
        - Отправляй, - согласно кивает он.
        Один клик - и сообщение отправлено.
        Диктор объявляет о посадке на рейс. Виктор выключает телефон и берет меня за руку.
        Самолет взлетает в воздух. Что ж, остается надеяться, что отец уже получил мое сообщение, и у него будет несколько часов на то, чтобы принять новость и не злиться.
        Вот и Москва. Самолет идет на посадку.
        Холод, колючий ветер и срывающийся снег - что ж, добро пожаловать в настоящую зиму. Я вздыхаю и крепче сжимаю руку Виктора. Ничего, что холодно. Главное, что мы вместе.
        Он бросает на меня короткий взгляд и улыбается.
        - Заберем багаж и вызовем такси.
        - Хорошо.
        - Ты уже решила, куда ехать? Если в Ясенево, я поеду с тобой. Надо все объяснить твоему отцу.
        - Думаешь, он в Москве?
        Виктор включает сотовый и смотрит на экран. Никаких ответных сообщений нет. Вызовов тоже. Мне становится не по себе. Может, отец не прочел сообщение?
        - Давай заберем багаж, и я ему позвоню, - предлагает он.
        - Давай, - соглашаюсь я. Ничего другого мне просто не приходит в голову.
        Мы забираем багаж. Я оборачиваюсь и вижу нескольких мужчин в форме полицейских. Они о чем-то переговариваются и смотрят в нашу сторону. Что-то сообщают по рации и уверенно направляются к нам.
        - Виктор Курбатов? - грозно спрашивает один из них.
        - Да, - немного удивлен мой будущий муж. - Вы что-то хотели?
        Полицейский достает свое удостоверение.
        - Вы арестованы за похищение дочери Григория Щербакова.
        - Похищение? - непонимающе переглядываемся мы с Виктором.
        - За похищение и принуждение к близости, - грозно кивает полицейский.
        - Но меня никто не похищал! - возмущенная до глубины души, вскрикиваю я.
        - Простите, девушка, мы вынуждены передать вас отцу. Все остальное придется доказывать в суде.
        Щелкают наручники на запястьях Виктора.
        - Я не похищал Эрику, - пытается объяснить полицейскому Виктор.
        - Вам придется очень постараться, чтобы доказать обратное.
        Я вижу отца, который спешит нам навстречу. С ним… о, боже. Журналисты с камерой. Это телевидение. Выражение его лица - горечь и отчаяние.
        - Папа! - бросаюсь к отцу я. - Скажи им, папа! Скажи, что меня никто не похищал! Я уехала сама!
        - Этот человек обманом увез мою дочь! - кричит на камеры Григорий Щербаков. - Он похитил ее и соблазнил, перед этим также вероломно соблазнив мою жену! Он обесчестил мою дочь! Он - страшный преступник! Я требую для него самого сурового наказания!
        - Папа! - в отчаянии кричу я. - Это неправда! Я люблю Виктора! Никто не соблазнял твою жену!
        В глазах моего любимого растерянность. Видимо, он никак не ожидал, что его обвинит в похищении собственный партнер по бизнесу.
        Полицейские под вспышками камер насильно ведут Виктора к полицейской машине, что стоит у выхода из аэропорта.
        - Эрика! Не верь им! - резко оборачивается он. - Я люблю тебя!
        Я прикрываю рот рукой, чувствуя, как к горлу подкатывается ком.
        - Я тоже тебя люблю… - шепчу ему вслед я. В голове стучит, что это чудовищная ошибка. Что сейчас я еще раз объясню все отцу, и Виктора отпустят.
        Какой-то мужчина в стильном черном пальто, молодой и наглый, грубо берет меня под локоть.
        - Пройдемте, госпожа Щербакова. Вас ждет машина.
        - Кто ты такой?! - толкаю его в бок я.
        - Ваш новый телохранитель, Вадим, - дерзко подмигивает мне он.
        - Что значит, новый телохранитель?! А где Иван?!
        - Иван был уволен в тот день, когда вас похитили из Праги. Он не справился со своими обязанностями. Когда вас выкрали из гостиницы, он преспокойно развлекался в обществе вашей тети. У нас в службе недопустимо такое отношение к работе в угоду похоти.
        - Как, уволен?! - вырываюсь из цепкой хватки нового телохранителя я. - Папа! Папа, что происходит?! Где Иван?! Мне не нужен новый телохранитель!
        - В машину, Эрика! И больше никакого самовольства! - ледяным тоном бросает мне отец.
        Новый телохранитель ведет себя еще бесцеремоннее, чем Иван. Читай книги на Книгочей.нет. Поддержи сайт - подпишись на страничку в VK.VK.(Он тащит меня к выходу вслед за полицейскими, которые сажают в машину моего любимого.
        Я в отчаянии оборачиваюсь. Один единственный пронзительный взгляд в глаза друг другу - и Виктора заталкивают внутрь. Теперь он - опасный преступник, которому предъявили страшное обвинение, а я - пленница новых папочкиных охранников.
        - Я никуда не поеду, пока мы не поговорим! - резко поворачиваюсь к отцу я. - А если ты меня заставишь, то потеряешь! Окончательно потеряешь, папа! Навсегда потеряешь!
        Видимо, отчаянная решимость в моих глазах заставляет его передумать.
        - Хорошо, - окатывая меня ледяным взглядом, произносит он. - Мы поговорим по приезду домой. Мы едем в Ясенево. До тех пор, пока все подробности дела не будут выяснены, нам придется остаться в Москве.
        Отец поворачивается к моему новому телохранителю и отдает приказ сообщить шоферу, чтобы ко входу подали машину.
        Меня усаживают в черную «Тойоту Камри» рядом с отцом. Телохранитель садится вперед к водителю - тоже профессиональному сотруднику службы безопасности.
        Всю дорогу отец сохраняет гробовое молчание. Меня начинает трясти мелкой дрожью. Единственное, что хорошего в создавшейся ситуации - это то, что меня не отправили в Омск. Остальное - катастрофа. Наши с Виктором отношения - как Титаник, которому пророчили великое будущее, и который по случайному стечению обстоятельств резко пошел ко дну.
        ГЛАВА 24
        Вот и моя квартира. Орхидея на окне в кухне все та же, нежная и хрупкая. Дома никого нет - тетя в турагентстве.
        - Я не понимаю! - как только мы оказываемся в просторной гостиной, бросаюсь к отцу я. - Зачем Виктора арестовали, папа? Не ты ли заключил с ним сделку насчет меня?
        - Эрика! Ты ведь могла позвонить мне хотя бы раз! Вместо этого ты внесла нас всех в черный список и сбежала в Прагу!
        - Это никак не объясняет арест Виктора!
        - Виктор похитил тебя, зная, что наша договоренность в прошлом!
        - С чего это она вдруг в прошлом?! Что изменилось?!
        - Зина рассказала тебе не все, Эрика! Она повела себя некрасиво, но то, что она сделала это из собственного интереса, полностью поменяло положение дел!
        - Из какого интереса, папа?!
        - У нее были свои виды на Виктора! Она была моей женой, а днем и ночью видела в постели его!
        - И твои планы вдруг изменились, да?! Просто от того, что твоя молодая жена вдруг заинтересовалась Виктором?
        - Эрика! Моя дочь никогда не выйдет замуж за мужчину, из-за которого развалился мой брак!
        - Твой брак развалился не из-за Виктора, а из-за не в меру похотливой Зины! Нет вины Виктора в том, что он ей нравился!
        Я так громко кричу, что кажется, сорвала голос. Меня всю трясет. Как так можно?
        - Не важно, Эрика, - отмахивается отец. Подходит к графину, наливает себе воды и жадно ее пьет.
        - Тогда забери заявление, - умоляюще смотрю на него я.
        - Нет, Эрика. Он тебя похитил, и я уверен, что ему удалось сделать то, от чего я всегда тебя ограждал.
        - Я люблю его, папа! Люблю, понимаешь?! - мой голос окончательно срывается.
        - Забудь его, Эрика. Вы больше никогда не увидитесь.
        - Что значит, никогда?! - взвизгиваю я.
        - Это значит, что будет суд.
        - Но я стану все отрицать! Все, слышишь?! Я поехала с ним, потому что полюбила его! Меня никто не похищал!
        - Даже если все было так, как ты рассказываешь, это ничего не меняет. Я никогда не позволю остаться безнаказанным человеку, укравшему и обесчестившему мою дочь. Он пойдет под суд. А уж мои адвокаты постараются выставить дело в таком свете, чтобы ему дали все пятнадцать лет.
        - Нет… - в ужасе шепчу я. - Так нельзя…
        - Так будет. И ты ничего не изменишь, Эрика. Он отнял у меня самое дорогое - мою дочь. И из-за него рухнул мой брак. Виктор заплатит за все. Через пару дней журналисты не оставят ничего от его доброго имени. Вряд ли на суде ему удастся оправдаться. Против него слишком много факторов - условия завещания, твое исчезновение из отеля в Праге. И я даже думать не хочу о том, чем вы с ним занимались там, куда он тебя отвез! Он вскружил тебе голову своим обаянием, впрочем, как и Зине, и получил все, что ему было нужно!
        - Да как же ты не понимаешь?! Он не кружил Зине голову!
        - Я сотрудничал с ним и его семьей много лет. Я даже не подозревал, что моя жена, занимаясь любовью со мной, вместо меня представляет моего партнера!
        - Это она тебе сказала?! Она, да?!
        - Я не хочу больше обсуждать мою разрушенную жизнь, Эрика. Пока будет идти судебное разбирательство, ты останешься в Москве. После того, как Виктору вынесут приговор, я заберу тебя в Омск. Теперь уже навсегда. И запомни - даже если его каким-то чудом оправдают, вы больше никогда не увидитесь. Постарайся смириться. Внешность иногда обманчива. Этот проходимец просто тебя использовал, чтобы выполнить условия завещания и получить наследство. Ты стала жертвой его привлекательности.
        Я смотрю на отца и чувствую, как моя душа медленно рассыпается на тысячи острых и черных осколков. У меня почему-то нет сил говорить. Горло сдавило спазмом, и язык совсем не слушается.
        - Вот твой телефон, - отец достает из кармана пальто мой сотовый, брошенный в Праге. - Постарайся всегда быть на связи. И без глупостей. Пропадешь с радара хоть раз - пеняй на себя. Поедешь в Омск сразу же. Вадим позаботится о том, чтобы ты не вляпалась в новые неприятности.
        Он кладет телефон на журнальный столик. Застегивает пуговицы на кашемировом пальто и направляется к выходу.
        Я не шевелюсь. Где-то на самом дне моего сердца брезжит едва живая надежда на то, что все еще можно исправить. Что до суда можно как-то договориться и забрать заявление отца.
        Я слышу, как хлопает входная дверь. Мой отец ушел. И этот хлопок двери, будто в один миг убил ту едва живую надежду на дне моего сердца.
        Интересно, почему меня не приковали к батарее, чтобы я снова не убежала?
        "Потому что я никуда не убегу. Ведь Виктор в большой беде, и я останусь здесь, как верная собачонка", - всплывает откуда-то едва осознаваемая мысль.
        - ?????????????????????????Мой мозг понемногу приходит в себя и начинает лихорадочно работать. Если меня не заперли и не приковали к батарее, значит, надо привести себя в порядок и ехать к Нику. Он полицейский, и точно сможет помочь расставить все по полочкам.
        Я бегу в спальню, достаю джинсы, свитер и свежее белье. Наскоро принимаю душ, сушу волосы и собираю их в высокий хвост. Сгребаю в сумочку ключи от машины. Да, надо взять сотовый с собой. Теперь, когда я впала в окончательную немилость к своему папочке, не стоит лишний раз драконить его самолюбие и новую охрану.
        Достаю из шкафа шубку из норки с капюшоном - за окном температура опустилась до минус тринадцати - и быстро обуваюсь в меховые сапожки. Ник на службе. Я точно знаю его расписание, поэтому поеду в полицейский участок.
        Внизу, на подземной парковке, будто привет из прошлой жизни, стоит моя любимая машинка. Грустно улыбаюсь и жму на кнопку противоугонной системы на брелке.
        - Куда едем? - слышу мужской голос за спиной. Вздрагиваю и оборачиваюсь. У бетонной колонны, скрестив руки на груди, стоит мой новый телохранитель Вадим.
        - В полицейский участок, - стреляю презрительным взглядом в его сторону я. Да, это не Иван. Никаких спортивных костюмов и дутых курток. Телохранитель из кинофильма - стильное кашемировое пальто с воротником-стойкой, классические черные брюки, вязаная жилетка, дорогой парфюм. Выпендрежник с большой буквы. Еще и наглый. Потому что смотрит на меня не как Иван. Иван смотрел на меня, как на надоевшего избалованного ребенка. А этот смотрит на меня, как похотливый самец. Может, у меня уже галлюцинации? Не станет же папочкин новый сотрудник службы безопасности смотреть на меня, как на сексуальный объект?
        - И зачем госпоже Щербаковой понадобилось в полицейский участок? - насмешливо открывает мне дверцу пассажирского сидения он.
        - Это моя машина. - Резко перехватываю его руку я. - Поэтому поведу я. А если вам приказано повсюду следовать за мной, то садитесь сзади. Мы едем к моему брату. Отец не запрещал мне передвигаться по городу. Он только приказал быть в зоне доступа.
        - Девушки не умеют водить, - мертвой хваткой впивается в мое запястье Вадим. - Так что, позвольте мне. Я знаю кратчайший путь до полицейского участка, в котором работает ваш брат.
        Я с презрением смотрю на него. Не телохранитель, а терминатор.
        - Отлично, давайте проверим ваши способности, - выдергивая руку, ухмыляюсь я. - Только если что-то пойдет не так, пеняйте на себя.
        Сузив глаза, он выдергивает у меня из рук ключи от машины и ждет, когда я сяду на пассажирское место. Закрывает дверь, огибает машину и устраивается за рулем.
        Насупившись, я зорко слежу за каждым его движением. Ничего, я изучу твои повадки и однажды сделаю так, что тебя уволят за непрофессионализм.
        Вадим водит машину, как Шумахер. Ловко лавируя в потоке машин, он доставляет меня по скользкой дороге в участок в два раза быстрее, чем обычно. Черт, кажется, найти в нем изъян будет сложнее, чем я думала.
        - Подождите меня здесь, - прошу я.
        - Нет.
        - Что?
        - Я пойду с вами, Эрика.
        - Но в полицейском участке мне ничего не может угрожать!
        - Моя работа - следовать за вами повсюду.
        Я ничего не говорю, просто выбираюсь из машины и изо всей силы хлопаю дверцей. Вадим лишь приподнимает бровь.
        Вместе мы подходим к кабинету Николаса.
        - Подождите меня возле двери, - хмуро приказываю я. На этот раз терминатор вроде бы не спорит. Остается торчать снаружи.
        Я приоткрываю дверь.
        Николас как раз делает себе чай в жестяной кружке. Он в форме, и от этого кажется еще больше, чем есть на самом деле.
        - Эрика! - увидев меня, пугается брат. - С тобой все в порядке, Эрика?!
        Забросив чай, бросается мне навстречу и крепко прижимает к своей широкой груди.
        - Не все, Ник… - пытаюсь сдерживать эмоции я.
        - Мы думали, тебя уже нет в живых! - трясет меня за плечи он. - После того, как ты исчезла из гостиницы в Праге, полиция сбилась с ног, пытаясь тебя найти. Мы даже в международный розыск тебя подали! Одно единственное сообщение с телефона Виктора прояснило все дело!
        Я потрясенно смотрю на брата. Я не ослышалась? Своим сообщением с сотового телефона перед взлетом я подписала Виктору приговор? Они не могли понять, куда я делась. Объявили в международный розыск… Им даже в голову не пришло, что я просто поехала отдохнуть.
        - Ты скажи, Эрика, как произошло, что ты бежала от Виктора, а оказалась в итоге вместе с ним? Он заставил тебя?
        - Нет…
        - Да ладно, брату можно рассказать все! Он тебя пытал? Принуждал к отношениям?
        - Ник! Прекрати! - у меня дрожат губы. - Я люблю его! Люблю, понимаешь? Я поехала с ним просто так! Потому что меня достал надзор в лице папы и его охранников!
        - Просто так?… - озадаченно потирает квадратный подбородок Николас. - То есть, похищения не было?
        - Нет, конечно! Мы решили начать все сначала, вот и уехали вместе!
        Ник медленно отодвигает стул и садится у стола.
        - Тогда все очень плохо, Эрика. Потому что против Виктора уже сфабриковано дело о похищении.
        - Я знаю… - я прикрываю рот рукой и сажусь рядом с ним. Из глаз вдруг начинают катиться слезы. - Полиция арестовала его прямо в аэропорту, Ник… они даже слушать нас не стали.
        Брат хмурится. Протягивает мне бумажные салфетки из распакованной недавно пачки.
        - Только это недоразумение. Никто меня не похищал. Просто… просто я влюбилась в Виктора. Он предложил попробовать начать все сначала, и я согласилась. Мы сели в самолет и улетели в Португалию.
        - Ты говорила об этом отцу?
        - Да… но он даже слушать меня не стал. Зина рассказала ему небылиц про то, что Виктор ей очень нравился, как мужчина, и отец окончательно потерял разум.
        - Он потерял разум, когда получил от тебя сообщение о том, что ты с Виктором и собираешься за него замуж. Он планирует убедить следователя и судью, что тебя похитили и вынудили вступить в связь.
        - Я буду все отрицать… - качаю головой я.
        - На стороне твоего отца средства массовой информации. Они уже пронюхали про завещание. Теперь от твоего Виктора мокрого места не оставят.
        - Что же делать? - всхлипывая, растерянно шепчу я.
        - Ты ничего не можешь сделать. Единственное - когда тебя будут допрашивать, говори правду. Что ты уехала, потому что любила его. И что никакого похищения не было. Если тебе удастся убедить следователя, возможно, дело смогут замять. По крайней мере, Виктора не посадят в тюрьму. Твой отец требует для него самого сурового наказания. За похищение дают от пяти до пятнадцати лет, сестренка.
        Еще никогда я не чувствовала себя такой беспомощной. Допрашивать? Меня будут допрашивать, как потерпевшую?…
        - А без допросов никак нельзя обойтись? - испуганно смотрю на брата я.
        - Если ты откажешься сотрудничать со следствием, это только подтвердит виновность Виктора.
        - Ясно…
        Если бы я только знала, чем обернется для меня побег с Виктором! Если бы только знала…
        Я даже не запомнила, как Вадим вез меня обратно домой. Все, будто померкло. Призрачная надежда на то, что арест Виктора - недоразумение, окончательно угасла. Мы вдруг встали по разные стороны внезапно разверзнувшейся между нами пропасти. Он - преступник, а я - жертва, которой, по рассказам моего отца, ловко заморочили голову и склонили к близости. Самое страшное - мне дадут адвоката, который будет петь с моим папочкой в унисон. Они всеми силами постараются сбить меня с толка. Даже здесь я осталась одна. Мне придется очень постараться, чтобы доказать свою версию. Увы, здесь мне никто не сможет помочь.
        ГЛАВА 25
        Вадим провожает меня до самой двери квартиры.
        - Можете быть свободны до завтра, - раздраженно смотрю на него я. - Сами понимаете, мне некуда бежать. Пока мой любимый мужчина под следствием, я не стану делать глупости.
        - До завтра, Эрика.
        Он испытующе смотрит, как я открываю дверь, и только после этого уходит.
        Судя по работающему в гостиной телевизору, тетя уже дома. У меня нет никакого желания кричать во все горло, что я вернулась, поэтому я тихо стаскиваю с ног меховые сапожки, вешаю шубу на вешалку в гардероб и едва слышно прокрадываюсь в гостиную. В следующий миг мои глаза округляются от удивления. На диване у телевизора сидит совсем не тетя Регина. Развалившись, как у себя дома и бесцеремонно щелкая семечки в хрустальную вазочку, диван оккупировал Иван.
        - Иван! - вырывается хриплый возглас из моего пересохшего горла.
        - Эрика! - не менее удивленно подскакивает на диване мой бывший телохранитель.
        - Как ты здесь оказался?
        - А что ты снова натворила, Эрика?
        - Я?
        - Ну, да, ты! Все новостные каналы кричат одно и то же - Виктор Курбатов похитил и обесчестил дочь своего партнера, потому что ему было необходимо выполнить условия завещания.
        - Каналы?… Отец и до телевидения добрался?
        - А ты думала, он будет стоять в сторонке, и смотреть, пока ты нагуляешься и спокойно вернешься домой?
        - Ничего я не думала…
        - Конечно, не думала! Ты даже по-человечески сбежать не смогла!… - стряхивая остатки семечек в вазочку, презрительно фыркает он.
        - А ты даже по-человечески поймать меня не смог! - обиженно скрещивая руки на груди, выкрикиваю я. Губы начинают дрожать, и кажется, я вот-вот снова расплачусь. Уже не пойму из-за чего - то ли от обиды, что Иван меня не поймал, то ли от того, что он меня бросил…
        - А кто сказал, что я собирался тебя ловить? - приподнимает бровь мой бывший телохранитель.
        - А зачем ты поехал за мной в Прагу?!
        - Я поехал совсем не за тобой. За тобой помчался безумно влюбленный в тебя красавчик с зелеными глазами. А я лишь подстегнул его, пообещав поймать тебя и первым же рейсом отправить в Омск.
        - Ничего не понимаю! Тебя уволили, потому что ты не уследил за мной в Праге!
        Иван спокоен, как удав.
        - Верно, Эрика.
        - И тебя это совсем не расстраивает?
        - Нет.
        - Почему?! - окончательно сбитая с толка, взмахиваю руками я.
        - Потому что я с самого начала не собирался тебя там ловить. Неужели ты думаешь, что я не заметил тебя у стены в замке?
        - Ты… меня видел?
        - Конечно. Но я не хотел поймать тебя первым. Как ни странно, Эрика, вы с Виктором идеально друг другу подходите. Поэтому я в свое удовольствие развлекался с твоей тетей в ресторане, пока вы с Виктором судорожно собирали твои вещи и садились в такси, которое должно было отвезти вас к самолету.
        - Но тебя же за это уволили… - непонимающе хлопаю глазами я.
        - Милая… - Иван пожимает огромными плечами и похлопывает меня по спине своей ручищей. - Кто тебе сказал, что я хотел продолжать работать на твоего отца? В тот момент, когда я доставил тебя до горного отеля в Сочи, я уже знал, что выполняю свое последнее поручение. Я не собирался возвращаться после нового года.
        - А зачем вернулся?
        - Ну… твой отец и Виктор наломали дров, и ты сбежала. А дальше мне уже стало интересно, чем закончится ваша с Виктором гонка. Если бы я ушел со службы раньше, у тебя бы не было ни единого шанса улететь в Лиссабон.
        - То есть, ты все знал, и не сделал ничего, чтобы предотвратить мое бегство?
        - Совершенно верно. Более того, развлекаясь с твоей тетей, я тянул время.
        - Лучше бы ты меня остановил… - устало опускаюсь на кожаный диван я. - Потому что теперь все еще хуже, чем было до моего побега.
        - Знаешь, Эрика, я не виноват, что вы с Виктором даже романтический побег влюбленных не смогли провернуть.
        - Стоп. А что ты делаешь у меня в квартире? - посматриваю на него я.
        - Так я теперь здесь живу… - немного помявшись, почесывает свою отросшую щетину Иван.
        - Чего?!
        - Ну, как бы тебе сказать… Я живу с твоей тетей. Ей было очень одиноко, когда ты сбежала, вот она и попросила меня на время переехать.
        - За деньги?!
        - Почему сразу за деньги? - обижается Иван. - Я что, похож на мужчину по вызову?
        - Меня же ты охранял за деньги.
        - Охранял, да. А с Региной у нас все… эм… как бы это тебе объяснить… по любви, вот.
        - Ты встречаешься с моей тетей?! - взвизгиваю я. - А мой отец об этом знает?!
        - Думаю, нет. Зачем ему знать, с кем встречается твоя тетя? - пожимает плечами Иван. - Ладно, мне надоело обсуждать мою личную жизнь. Пиццу будешь? Ее недавно принесли, она еще теплая.
        - Буду, - окончательно сбитая с толка, соглашаюсь я.
        Спустя пару минут мы с Иваном сидим на кухне и уплетаем пиццу с ветчиной и грибами.
        - А где ты теперь работаешь? - посматриваю на Ивана я.
        - Друг позвал меня работать в детективное агентство, - гордо расплывается в довольной улыбке человек-гора. - Я всегда мечтал быть частным детективом. Меня пригласили как раз перед новым годом, так что я уже знал, что уволюсь. А потом, когда твоя тетя заявила, что в Праге нас с ней ждет один номер для двоих, я решил сыграть последнюю партию.
        - А можно… я тебя найму? - осторожно посматриваю на Ивана я.
        - Снова? Ни за что на свете! - с ужасом отодвигается от меня человек-гора.
        - Виктор попал в беду, Иван. Мой отец настроен очень категорично. Я хочу, чтобы ты помог мне собрать доказательства того, что мы были вместе по обоюдному согласию, и что меня никто не похищал.
        - Нет, Эрика. У нас с тобой больше не будет никаких деловых отношений. Если ты хочешь вызволить Виктора из беды, тебе надо только настаивать на своем во время допроса. Виктор станет утверждать то же самое, и возможно, сфабрикованное твоим отцом на скорую руку дело развалится до суда.
        - У нас с Виктором осталось много фотографий из отпуска. Там видно, что мы счастливы вместе. Но все они в его телефоне.
        - Плохо. Их могут уничтожить… А Виктор никуда их не выкладывал?
        - Я не знаю. Мы ведь сбежали. Поэтому старались вести себя тихо, чтобы нам никто не помешал.
        - Вот и результат.
        - Да уж…
        Щелкает входная дверь, и на пороге появляется тетя Регина.
        - Эрика! - испуганно вскрикивает она. Объемные сумки из супермаркета с грохотом падают на сверкающий паркет. - Ты жива! Бог мой, а ведь мы думали, что тебя похитили с целью выкупа!
        - Никто меня не похищал, - удурченно качаю головой я. - Просто мы с Виктором решили попробовать начать все сначала, без свидетелей. А теперь его арестовали и обвинили в похищении.
        - Какой кошмар… То есть, все это время, пока мы сходили с ума от беспокойства, ты просто развлекалась в свое удовольствие?!
        Я молчу. Мне нечего ответить. Мне стыдно за то, что я так поступила с тетей.
        - Значит, так. Раз тебя не похитили, с завтрашнего дня марш на работу! А сейчас помогай Ивану разбирать сумки!
        - Это не поможет мне вернуть Виктору свободу, - скрещиваю руки на груди я.
        - А ему теперь никто, кроме адвокатов, не поможет. До того, как тебя вызовут на допрос, придется вести обычный образ жизни, - Иван поднимается из-за стола и идет в прихожую, забрать сумки, которые притащила тетушка.
        - Уложи мясо в мойку, Эрика, - командует тетя Регина. - Я приму душ и быстро приготовлю на ужин жаркое.
        - Пока будешь в ванной, тебе сделать чашечку капучино, пышечка? - бодро отзывается Иван.
        - Сделай, пупсик, - расплывается в блаженной улыбке тетя.
        Я вздыхаю. Похоже, они тут неплохо устроились в мое отсутствие. Вместе живут, готовят друг другу кофе. Прямо кадры из рекламы «Моя семья».
        - Эрика, а раз уж тебя никто не похищал, и ты соизволила вернуться, помоги Ивану разобрать продукты, - назидательно машет пухлым указательным пальцем у меня перед носом тетушка. - А мне предстоит разговор с твоей матерью. Она тоже думала, что тебя похитили, и собиралась вылетать в Москву.
        Я принимаюсь за пакеты. Вот только моей мамы здесь не хватало. Она очень эмоциональная особа. Меньше всего на свете мне сейчас требуется ее присутствие. Но от того, что в моей квартире теперь живет Иван, на душе становится немного спокойнее.
        Всю ночь я не могу заснуть. Сжимаю в ладонях позолоченную орхидею, купленную Виктором в Лиссабоне и плачу. Открываю телефон. Решаюсь написать Виктору письмо.
        «Для меня имеешь значение только ты. Мой отец совершил чудовищную ошибку, и я сделаю все возможное, чтобы ее исправить. Потому что я люблю тебя. Помнишь, в самолете ты сказал, что мы созданы друг для друга? Так вот, ты был прав. Потому что я не представляю своей жизни без тебя. Я люблю тебя, Виктор. Никто и ничто не заставит меня отказаться от своих чувств». Нажимаю «отправить». Письмо улетает адресату. Конечно, он не прочтет его сразу, но когда-нибудь обязательно увидит.
        «А может, мне удалось забеременеть? Ведь мы не предохранялись?» - уже под утро приходит мне в голову спасительная идея. Если я окажусь в положении, отец не станет выдвигать против Виктора свои необоснованные обвинения, и мы сможем пожениться.
        На следующее утро в ванной комнате моей последней надежде приходит конец - месячные не заставили себя ждать. Я запираюсь в душевой кабинке и плачу навзрыд. При мысли о том, что Виктор оказался под следствием из-за моего отца, мне хочется биться головой о стену. Сердце разрывается от боли. Там затаились воспоминания. Вот мы с Виктором забираемся в ванную… вот его теплые губы скользят по моей шее, руки ложатся на бедра, притягивают меня все ближе… Я чувствую его дыхание, срывающийся шепот… По лицу сплошным потоком катятся слезы, и я никак не могу их остановить.
        «Возьми себя в руки, Эрика. Вряд ли ты сможешь ему помочь, если будешь тряпкой», - уговариваю сама себя я. Через сорок минут мне удается успокоиться, и я быстро выбираюсь из ванной.
        В турагентство мы едем втроем - мою машину с гордым видом ведет мой новый телохранитель, а тетушка садится сзади. Я уже смирилась с тем, что Вадим будет всюду совать свой нос. Мне сейчас не до него. Единственная приятная мысль - о том, что я увижусь с Ларой, любимой подругой, и это немного согревает душу.
        - Эрика! - увидев меня на пороге агентства, подскакивает со своего места у компьютера подруга.
        - Ничего не говори… - крепко обнимая ее за шею, бормочу я.
        - Да уж, все сложилось совсем плохо, - качает головой она. - Видела бы ты, что пишут с утра в интернете.
        - И что пишут? - снимая шубу, интересуюсь я.
        - Что Виктор - подлец, который соблазнил жену твоего отца, а потом, узнав, что есть завещание, похитил тебя из Праги и принудил к отношениям.
        - Но он не соблазнял Зину, - отмахиваюсь я. У меня уже каша в голове из-за этих буйных фантазий неуемных журналистов, купленных моим папочкой.
        В обед на мою почту приходит ответ на ночное письмо Виктору. Сердце на миг замирает - неужели его выпустили? И тут же обрывается - по тексту видно, что ответ писала женщина.
        «Милая Эрика! Мне очень понятны ваши чувства - вы ослеплены любовью. Но, пожалуйста, сделайте одолжение - вычеркните моего сына из своей жизни навсегда. Вы сами не понимаете, что натворили. Его деловой репутации пришел конец, он отстранен от руководства компанией, и даже если дело не дойдет до суда, вряд ли ему удастся восстановить свое доброе имя. Заклинаю вас - никогда больше не тревожьте его. Ваш отец - чудовище, которое много лет притворялось другом. И вы сама ничем не лучше него. Если бы не вы, мой сын был бы счастлив. Вы сломали его жизнь. Если у вас есть хоть капля совести, не смейте больше ему писать».
        - Ого… - бормочет за моей спиной Лара. - Похоже, мамочка Виктора читает его почту…
        Мне кажется, меня резко ударили по лицу наотмашь. Мои щеки пылают от стыда, в горле застрял ком. А самое страшное - мне даже нечего ей ответить. Потому что средства массовой информации выставили меня несчастной жертвой, а Виктора - преступником.
        ГЛАВА 26
        Начались допросы. О, как изворачивался следователь, желая добиться от меня признания! Мой адвокат, которого купил отец, адвокат обвиняемой стороны и даже прокурор - бросались на меня, словно свора истекающих слюной бешеных собак. Они доводили меня до слез, тыкали пальцами в тщательно собранные доказательства, путали, чтобы я оговорилась. Не знаю, как я выстояла. После письма матери Виктора у меня внутри что-то надломилось. Это «что-то» было уже не починить, но я продолжала стоять на своем - меня никто не похищал. Я уехала по собственному желанию, потому что влюбилась.
        Через две недели дело закрыли. Виктора выпустили на свободу. Я узнала об этом из новостей, когда мы с Ларой сидели в офисе тетушкиного агентства и по новой привычке поддразнивали Влада, таскающегося за мной по пятам. По самолюбию моего отца, выбросившего огромные суммы на обвинение, был нанесен сокрушительный удар. Я поняла, что выиграла первый раунд. Но какой ценой? Люди жутко любопытны и они обожают копаться в чужом грязном белье. Моей репутации пришел конец. Даже на улице на меня посматривали с брезгливой жалостью - как на девушку, которую выкрали у отца и лишили чести. Никому не было дела до того, что мы с Виктором просто влюбились друг в друга. С меня валилась одежда, так сильно я похудела. Я почти ничего не ела все эти дни, не могла спать. Эрика, такая веселая и жизнерадостная, вдруг угасла. От нее осталась едва заметная и бледная тень. Все эти дни меня почти никто не поддерживал - только Лара с Ником и задумчиво потирающий жесткую щетину Иван, которому по вечерам я рассказывала, как в очередной раз изворачивался следователь. Именно дельные советы Ивана помогли мне выстоять в самые трудные
моменты. Увидеться с Виктором мне так и не разрешили.
        - Поздравляю, - кинув подозрительный взгляд на Влада, развалившегося на диване для посетителей, украдкой сжала мою руку под столом Лара. - Ты - самый стойкий боец из всех, кого я знаю. Ник будет тобой гордиться.
        Мое сердце болезненно сжалось. Ник, может и будет. Но вернется ли ко мне Виктор? Ведь его семья попросила меня больше никогда не беспокоить их. Даже толком не узнав о том, какая я на самом деле, они заочно меня прокляли. Все это время я держалась только потому, что любила Виктора. Любила так сильно, что даже люди в форме оказались не в силах противостоять моему упорству.
        Я прождала его весь день. Я гипнотизировала свой сотовый. Я смотрела в почту. Я мерила шагами расстояние от дивана для посетителей до стола и обратно. Виктор не появился.
        - Похоже, кого-то бросили? - насмешливо протянул мне шубу в конце рабочего дня Вадим.
        - Не твое дело, - взяв себя в руки, из последних сил огрызнулась я.
        - Да, ладно, не злись. Хочешь, по приезду в Омск сходим вместе в кино? - нахально подмигнул мне терминатор. - Я так понимаю, самое главное - невинность - ты уже потеряла и твоему папочке все равно, за кого тебя выдать?
        Сволочь. Я сжала кулаки.
        - Чего ты злишься? Это не я придумал! Так в интернете пишут, - давясь смехом, пояснил мой телохранитель. - К тому же, в Омске холодно. Надо же будет тебя кому-то греть. Я готов.
        - И не мечтай. Я не поеду в Омск.
        - Поедешь, - поправляя пальто, парировал он. - Твой отец сказал, завтра.
        Внутри все похолодело.
        - Почему он мне не сказал?
        - А я откуда знаю? Наверное, потому что он с тобой не разговаривает.
        - У него ничего не выйдет.
        - Может, и выйдет. Кстати, мы с тобой сейчас едем в ресторан.
        - Зачем?
        - Там нас ждет твой отец. У него есть для тебя сюрприз.
        Я подхватываю сумочку и быстрыми шагами иду к выходу. Вадим галантно приоткрывает мне входную дверь и семенит следом.
        Я смотрю вперед и стараюсь выглядеть бодро. Но я обманываю себя и окружающих. На самом деле все намного хуже, чем раньше. В результате глупой аферы, которую начал мой отец, я проиграла по всем фронтам. Теперь наши отношения с моим суровым родителем, жаждущим справедливости, вряд ли возможно восстановить. И ужин в ресторане ничего не изменит. А самое страшное - кажется, я окончательно потеряла Виктора. Он не вернулся ко мне.
        Мы подходим к машине, и я передаю ключи Вадиму. Говорят, человек быстро ко всему привыкает. Вот и я привыкла, что он меня возит. Я даже привыкла к месту рядом с водительским, хотя раньше всегда водила машину сама.
        Он заводит мой красный «Опель» и медленно выезжает на подтаявшую дорогу.
        - Завтра первое февраля. Скоро день всех влюбленных, - задумчиво произносит мой телохранитель. - Ты любишь этот праздник, Эрика?
        - Нет, - хмуро отзываюсь я. - Сколько себя помню, мне никогда не дарили валентинок.
        - Почему?
        - Потому что благодаря таким как ты, с пятнадцати лет ко мне не подпускали лиц противоположного пола.
        - О, как жаль. А мне всегда дарили слишком много валентинок.
        - Ты в школе был бабником?
        - Еще каким, - самодовольно улыбается Вадим.
        - По тебе и видно, - ухмыляюсь я.
        - Ты первая, кто от меня не в восторге.
        - Может, потому что ты слишком настырно преследуешь меня?
        - Это моя работа. Так что, сходим вместе в кино после того, как вернемся в Омск?
        - Я подумаю.
        Что мне ему еще сказать, если он никак не отвязывается? То, что я не поеду в Омск? Он будет твердить, что поеду. Парадокс в том, что без Виктора мне ничего не нужно. Я так стойко держалась на допросах, а теперь, когда все осталось позади, сломалась. Даже слабая тень прежней Эрики постепенно тает. К утру она окончательно растворится в предрассветной дымке.
        Мы подъезжаем к китайскому ресторану «Храм Дракона». Вадим выбирается из «Опеля» и галантно открывает дверь, выпуская меня из машины.
        Я осматриваюсь по сторонам. У меня такое ощущение, как будто я попала в китайский квартал в центре Москвы. Темно-красная гамма, китайские фонарики на стенах, покрытые стеклом столики из красного дерева. Даже китайская живность за стеклом - в небольшом прудике возятся черепахи и плавают большие золотые рыбки.
        Сам Григорий Щербаков восседает за одним из самых лучших столиков и просматривает записи в деловом блокноте. Он всегда ведет деловые записи в блокноте, ему так удобнее.
        Я смотрю на отца и ничего не чувствую. Мне не хочется с ним говорить. Не хочется выяснять отношения. Не хочется кричать: «Зачем?!»
        Впрочем, он добился своего. Виктор так и не дал о себе знать, и боюсь, что это означает одно - нам больше не быть вместе. Похоже, второй раунд проиграла я.
        - Эрика, - оживляется отец. - Добрый вечер.
        - Не думаю, что добрый, - качаю головой я.
        Вадим отодвигает мне стул и помогает сесть.
        - Присаживайся с нами, Вадик, - приглашает терминатора Григорий.
        Вадик? Это что-то новенькое…
        - Зачем? - все же срывается с моих губ каверзный вопрос, но теперь он, скорее, вызван удивлением.
        - Скоро узнаешь, - подмигивает мне телохранитель.
        Отец подзывает официанта, и скоро тот несет бутылку дорогого шампанского.
        - Ужин можно подавать через пять минут, - приказывает ему Григорий.
        Отлично, у меня даже не спросили, что я буду есть. Впрочем, не удивительно. Я не любитель китайской кухни, максимум, что могу съесть - это суши. А вот мой отец ее обожает.
        - Эрика, я надеюсь, ты довольна исходом дела? - разливая шампанское в бокалы, спрашивает отец. - Твоего ненаглядного Виктора выпустили на свободу. Он больше не преступник. Кстати, ты так рьяно его защищала все это время. Что-то я не вижу, чтобы он вился вокруг тебя с букетом алых роз наперевес и щенячьей благодарностью в глазах.
        Я молчу. Мне нечего ответить. Виктор действительно не объявлялся. В душе теплится надежда, что может быть, он придет позже, но письмо его матери никак не идет у меня из головы. Она попросила больше не беспокоить их семью. Возможно, мой любимый думает также.
        - Так вот, Эрика. Теперь, когда Виктор показал свое истинное лицо, а именно то, что его чувство к тебе не стоит и ломаного гроша, надеюсь, ты поняла самое главное - не стоит идти против родного отца в угоду глупой влюбленности. Виктор был мошенником. Он хотел получить наследство. Его не интересует, что ты чувствуешь. Так что, предлагаю успокоиться и окончательно оставить его в прошлой жизни. Завтра мы отправляемся домой. Рядом с тобой все это время находился достойный мужчина, и я думаю, вы прекрасно друг другу подходите.
        Отец с обожанием смотрит на Вадима. Я давлюсь шампанским и начинаю кашлять. Мне не послышалось?!
        ГЛАВА 27
        - Папа! Ты решил выдать меня замуж за телохранителя?! А что же теперь такие низкие ставки?! - взвизгиваю я.
        - Успокойся, Эрика, - Вадим участливо протягивает мне салфетку. - Все не совсем так, как ты подумала.
        - На самом деле Вадим не настоящий телохранитель, - качает головой Григорий. - Он служил в спецназе, на этом сходство с охраной заканчивается. И он - единственный сын моего хорошего друга. Между прочим, наследник компании, производящей колбасные изделия. Очень прибыльное дело. Мы придумали идею с телохранителем, чтобы ты успела привыкнуть к нему.
        - О, - я хлопаю ресницами, как полная дура. Мне уже даже не больно. Внутри - странное равнодушие. - Теперь ты решил продать меня Вадиму?
        - Да почему сразу продать?! - взрывается отец. - Вадим - прекрасный кандидат на роль мужа! У него столько боевых наград! Он будет любить тебя!
        - Правда, Эрика, - улыбаясь неотразимой улыбкой плейбоя, берет мою руку в свою Вадим. - Ты мне очень нравишься. Все совершают ошибки. Тебе задурил голову успешный и уверенный в себе мужчина. Понятно, тебя было некому защитить, и ты поддалась на его чары. Но теперь все будет по-другому. Мы вернемся в Омск и начнем все с чистого листа. Тебе понравятся наши фирменные охотничьи колбаски.
        - А как же твои планы поставить меня во главе компании, папа? - поворачиваюсь к отцу я.
        - Эрика, милая. Разве можно ставить во главе компании того, кто разбирается только в тонкостях турбизнеса? Во главе компании встанет Вадим. Он отлично разбирается в делах.
        - Он же торгует колбасой!
        - Не торгую, а произвожу, - обиженно фыркает Вадим. - Торгуют в нашей фирменной мясной лавке.
        - Конечно, все моменты мы скрепим договоренностями, в которых черным по белому будет написано, что ты являешься полноправным владельцем! - уверяет меня отец. - Но зачем такой милой и нежной девушке заниматься бизнесом? Этим займется твой муж. Он быстро учится. А ты сможешь и дальше жить в свое удовольствие, путешествовать и тратить деньги на развлечения. Нет, ну, еще, пожалуй, подаришь мне внука. Я очень хочу внука.
        Произнеся последнее предложение, мой папочка расплывается в улыбке. Видимо, мысль о внуке давно не дает ему покоя.
        - В первый же год подарим, обещаю! - подмигивает мне Вадим. - У нас в роду никогда не бывает девочек. Одни мальчишки!
        - Вы что, действительно думаете, что я соглашусь на ваш план? - с ужасом взираю на мужчин я.
        - А у тебя нет выбора, - приподнимает нахальную бровь Вадим. - Тебя бросили, Эрика. Твой любимый мужчина слился. Смирись с этим.
        Отец согласно кивает и приподнимает бокал с шампанским.
        - С ума сойти… - растерянно шепчу я.
        - Да ладно тебе! Мы прекрасная пара! За последние две недели я успел привязаться к тебе. Ты мне по-настоящему нравишься.
        Официант приносит суши и каких-то улиток. В горшочках перед нами ставят суп со странными ракушками.
        - Обожаю китайскую кухню, - потирает руки Вадим. - После охотничьих колбасок суп из ракушек - мое самое любимое блюдо…
        Я с отвращением смотрю на плавающие в зеленоватой жиже ракушки. Потом поднимаю остекленевшие от ужаса глаза на Вадима. Они всё просчитали. Они ждали сегодняшнего вечера, чтобы с торжеством в глазах открыть бутылку дорогого шампанского и поздравить меня с провалом. Меня ждет ледяной Омск, торговля колбасой и новый муж, которого мне подогнал заботливый папа. Прекрасное будущее!
        - Эрика, отведай рапанов, - толкает меня в бок Вадим, и тут же высасывает склизкую жидкость из раковины.
        - Они отвратительные, - кривлюсь я.
        - С лимоном объедение! Тебе надо попробовать, - не унимается мой новый будущий муж из Омска.
        Я смотрю на его чмокающие губы, и мне кажется, что меня сейчас стошнит.
        - Не грусти, Эрика. Девушки в твоем возрасте часто оступаются. Теперь, когда ты испытала на себе, что значит не слушаться папочку, советую встряхнуться и начать все сначала, - подливает мне шампанского отец.
        Я обреченно придвигаю к себе бокал. Остаток вечера давлюсь шампанским и стараюсь хранить молчание.
        После ужина в ресторане Вадим провожает меня до двери квартиры. На этот раз он назойливее, чем обычно.
        - Я не приглашу тебя на чай, - прежде чем отпереть замок, качаю головой я.
        - Какая же ты упрямая, - касаясь пальцами моих волос, нахально ухмыляется он. - Ну, я подожду еще немного. В Омске холодно, Эрика. Там тебе быстрее захочется тепла.
        - Вот тогда и поговорим, - отталкиваю его от двери я.
        - До завтра, милашка, - дерзко подмигивает мне он.
        - Пока.
        Глаза бы мои тебя не видели! Я протискиваюсь в дверь и быстро захлопываю ее изнутри.
        Смотрю в глазок до тех пор, пока Вадим не скрывается за серебристыми дверьми лифта, и только тогда позволяю себе стянуть с ног сапожки.
        Дома никого нет. Иван вместе с тетей ушли в кино. Ради такого случая он даже забрал ее с работы на своей «семерке» на час раньше обычного.
        Я поглядываю на экран телефона. Никаких известий от Виктора. Внутри что-то хрустит и окончательно ломается.
        Прохожу на кухню, включаю нижний свет и медленно опускаюсь на стул. Моя орхидея так и стоит у окна, но она сбросила свой самый красивый цветок. Кажется, это моя душа резко оторвалась от тела и разбилась вдребезги. Погибла.
        Виктор не вернется. Его семья не позволит. Мы теперь ничем не хуже Ромео и Джульетты - наши семьи категорически против нашего союза. Виктор провел почти три недели под следствием. Думаю, ему с лихвой хватило впечатлений от нашей связи. Его отстранили от управления компанией, его репутация навсегда запятнана, а я… благодаря отцу и средствам массовой информации меня обесчестили на весь мир.
        Я вздыхаю и смотрю на свои тонкие пальцы. Я больше не хочу. Ничего не хочу. Что там сделала Джульетта? Приняла снадобье, которое ее усыпило, а потом вонзила в себя нож?
        Как во сне, я поднимаюсь из-за стола и иду в тетушкину спальню. Когда-то она принимала сильные таблетки от бессонницы, доступные только по специальному рецепту. Врач еще предупреждал ее, что передозировка смертельна. У тети Регины есть свойство хранить ненужные лекарства в верхнем ящике комода.
        «Я больше не хочу… не хочу, чтобы мне предлагали отношения папины избранники».
        Открываю верхний ящик комода. Да, туба с таблетками так и стоит в самом углу вперемешку с аспирином и в беспорядке разбросанными анальгетиками.
        Осторожно достаю тубу, закрываю ящик и возвращаюсь на кухню. Наливаю в высокий стакан воду, высыпаю все таблетки себе на ладонь. Интересно, этого достаточно? Надеюсь, что да. Сглатываю их по несколько штук, давлюсь, кое-как запиваю водой. Потом еще несколько. Так, теперь надо подождать. Сажусь обратно за стол и пялюсь в пустой экран телефона.
        Мне страшно. Еще ни разу в жизни мне не приходилось ждать собственной смерти. Не знаю, сколько проходит времени, но я не выдерживаю. Нахожу номер Виктора, который вбила еще в поезде, когда ехала из Сочи в Москву в новогоднюю ночь. Долго смотрю на цифры, до тех пор, пока они не начинают расплываться в глазах. Потом набираю сообщение.
        «Ты ведь… отказался от меня, да?» Один щелчок, и несмелое последнее сообщение в моей жизни отправлено. Глаза начинают сами собой закрываться. Я роняю голову на руки и чувствую, как засыпаю.
        ГЛАВА 28. ВИКТОР
        Я стою у окна своей московской квартиры на Новом Арбате и вглядываюсь в сумерки. Ощупываю свежую рубашку, которая приятно пахнет ополаскивателем для белья, прислоняюсь лбом к прохладному стеклу и грустно ухмыляюсь. Не верится, что я снова дома. Не верится, что мое желание создать семью с Эрикой обернулось кошмаром. У меня больше нет работы, нет друзей. От меня все отвернулись. Я - как прокаженный. Как же легко в один миг сделать из уверенного в себе бизнесмена преступника. Надо только договориться с СМИ и выбрать правильную тактику.
        Самое страшное - в итоге я все равно потерял Эрику. Вряд ли она захочет разговаривать со мной после всего. Я теперь далеко не выгодный жених. Я - изгой. Нет, у меня есть деньги, есть дом в Португалии, но когда у тебя выбивают почву из-под ног, отнимая то, чем ты занимался всю сознательную жизнь и выбрасывают из кругов, в которых ты привык вращаться, твой привычный мир рушится. Уверенности в завтрашнем дне нет никакой.
        - Да ладно тебе, придумаем что-нибудь, - становится рядом со мной мой брат Антон. Конечно же, он примчался в Москву, как только стало известно, что меня арестовали и теперь, когда наши родители отчалили в Сочи, домой, заливает глаза виски со льдом. Ведь намного приятнее проводить время в моей пустой квартире, чем выслушивать нытье своей беременной женушки, которая уже практически на сносях.
        Мне тоже хочется выпить и расслабиться, но напряжение от последних трех недель настолько сильное, что я никак не решаюсь налить себе порцию виски.
        На подоконнике щелкает сообщением мой сотовый телефон. Что, снова счета от адвокатов? Или очередной истерический вопль моей мамочки, которую только в обед уговорили сесть в самолет и вернуться домой?
        Нехотя я отрываюсь от созерцания фонарей за окном и поглядываю на еще не угасший экран.
        «Ты ведь… отказался от меня, да?»
        Сердце пронзает дикая боль. Только один человек мог это написать. Моя Эрика, которая пострадала от всего не меньше, чем я.
        Я хватаю в руки сотовый. О чем я думал весь день? Она ждала меня! Какой же я придурок! Расклеился, решил, что больше ей не нужен. Но ведь когда любишь, не важно, есть у тебя статус или нет. Важен сам человек. А я ее предал. Меня отпустили утром, уже ночь, а я ей до сих пор не позвонил.
        Я судорожно жму на кнопки.
        Гудки. Длинные и противные. Почему она не берет трубку? Написала сообщение и не отвечает?
        Я звоню снова. Щелчок на другом конце провода.
        - Эрика… привет.
        Никакого ответа. Да что такое?
        - Эрика, ты меня слышишь?
        Тихий стон, потом грохот и тишина. Сердце уходит в пятки от страха. С ней что-то случилось.
        - Кто звонил? - с любопытством вытягивает шею Антон.
        - Кажется, Эрика в беде.
        - Тебе туда нельзя, Виктор. Мы едва избавились от назойливых журналистов.
        Но разве меня может остановить голос брата?
        Я хватаю со стола ключи от своего «мерседеса», на ходу натягиваю пальто и сломя голову несусь к лифту.
        - Стой, я с тобой! - опрокидывая в себя остатки виски и одновременно пытаясь натянуть на ноги туфли, кричит в приоткрытую дверь мой братец. Но я его почти не слышу. Сердце бешено колотится в висках, ладони вспотели от напряжения. Она живет на шестнадцатом этаже, этим мне все уши прожужжала ее тетушка, когда мы вместе летели в Москву второго января. Даже номер квартиры назвала, все ругалась, что лифт прямо напротив их двери.
        - Витя, ты совсем с катушек съехал?! - едва успевает втиснуться в закрывающиеся двери лифта Антон.
        - Мне нужно к Эрике, - сдвинув брови, смотрю на брата я. - Я должен убедиться, что с ней все в порядке. И если я больше не интересую ее как мужчина, пусть скажет мне об этом лично.
        - Тебе снова предъявят обвинение!
        - В чем? Меня оправдали! Я ее не похищал!
        - Тебя оправдали только потому, что она уверила всех, что поехала с тобой по любви!
        Мы быстро спускаемся на платную стоянку. Я открываю мерседес, включаю зажигание. Антон плюхается рядом. Он едва успевает пристегнуться, как машина срывается с места.
        Мы нарушаем все возможные правила и превышаем скорость. Мне нехорошо. Я чувствую себя предателем. Я должен был ей позвонить! Хотя бы написать сообщение. Сказать спасибо за то, что она так мужественно держалась все эти дни и не позволила себя сломить. А я ничего такого не сделал. Я расклеился.
        Вот и Ясенево. В темноте сложнее отыскать дом Эрики, но чувство тревоги толкает меня вперед.
        Мы кое-как паркуемся почти в палисаднике и выбираемся из машины.
        Я не знаю код от двери подъезда, но нам с Антоном везет - какая-то женщина подходит к этому же подъезду и набирает код. Мы молча вклиниваемся в лифт за ней следом. Она выходит на восьмом этаже, мы едем на шестнадцатый.
        Вот и квартира напротив лифта. Точно, это именно та дверь, о которой бурчала тетушка Регина.
        Я нажимаю на дверной звонок. Потом еще раз и еще. Никто не открывает.
        - Эрика! - тарабаню по двери ладонью я. - Открой, Эрика!
        - Похоже, никого нет. Может, она писала тебе не из дома? - пожимает плечами Антон.
        - А где ей еще быть?
        - Ну, пошла в ночной клуб, напилась там мартини и начала писать тебе сообщения.
        - Ее не отпустили бы в клуб! Ее папаша не дружит с головой! - фыркаю я и снова стучу ладонью по двери. - Эрика, открой!
        Замок наконец щелкает, но как-то странно. Дверь не открывается. Я толкаю ее плечом и врываюсь в просторный холл. Мне в руки тут же падает Эрика. Я едва успеваю ее подхватить.
        - Эрика! - заглядываю девушке в лицо я. - Эрика, что с тобой?!
        Она пытается открыть глаза, но у нее плохо получается. Рука разжимается. На пол выпадает странная туба из-под таблеток и позолоченная орхидея, которую я дарил ей в Лиссабоне.
        - Черт! - первым опоминается Антон. - Да она таблеток наглоталась! Быстро в ванную!
        Мы тащим Эрику в ванную комнату. Все, как в страшном сне.
        - Держи ей волосы! - листая гугл-поиск в сотовом телефоне, приказывает Антон. - Кажется, я нашел, как это делается.
        Он кладет сотовый на полочку и сует Эрике два пальца в рот. Эрику тошнит прямо в раковину.
        - Еще давай! - не унимается Антон. Горстью зачерпывает в кране холодную воду и заставляет Эрику глотать. Потом снова сует пальцы ей в рот. - Витя, ищи аптечку. Нам нужен активированный уголь и вода с солью.
        У меня нет времени спрашивать у брата, на каком сайте он прочел, что надо делать. Я бегу в кухню. К счастью, мне удается найти соль и воду.
        Антон заставляет Эрику пить соленую воду.
        Я переворачиваю вверх дном все ящики, но никак не могу найти аптечку.
        - Черт, не могу найти лекарства!
        - Обычно одинокие тетушки хранят лекарства в спальне у кровати, - отзывается из ванной Антон.
        Я наугад распахиваю первые попавшиеся двери. Мне везет, похоже на спальню. Раскрываю ящики прикроватной тумбы и нахожу лекарства. Активированный уголь тоже есть. Видимо, тетушка, которая любит вкусно поесть, держит его на всякий случай.
        Когда я возвращаюсь, Антон уже усадил Эрику на край ванной и снова что-то ищет в своем сотовом.
        - Надо десять грамм, - поднимает голову он. - Так написано в интернете. Десять грамм активированного угля, чтобы нейтрализовать действие таблеток.
        Я смотрю на упаковку таблеток, мысленно пытаясь посчитать, сколько штук будет весить десять грамм.
        - Давай все, - решает Антон. Вручает мне нетвердо держащуюся на ванной Эрику и бежит на кухню за новой порцией воды.
        Я стою рядом с Эрикой и извлекаю таблетки из оболочки.
        Она уже почти пришла в сознание. Смотрит по сторонам стеклянным взглядом.
        - Эрика, милая, тебе надо будет сейчас выпить таблетки, - касаюсь ее щеки я. - Слышишь? Активированный уголь. Постарайся принять их как можно скорее.
        Девушка почти никак не реагирует. Я замечаю, что у меня дрожат пальцы. Да что там пальцы, меня всего трясет. Она чуть не отправилась на тот свет.
        Подоспевший со стаканом воды Антон каким-то чудом заставляет ее открыть рот и глотать таблетки.
        - Зачем ты сделала это, малышка? - поглаживая ее по растрепанным волосам, шепчу я.
        - Завтра я уезжаю в Омск… папа нашел мне нового мужа… - шепчет в ответ она.
        - Какого еще мужа?! - что-то колется в груди болезненной ревностью и возмущением. - У тебя не может быть другого мужа, кроме меня, Эрика…
        Я беру в ладони ее бледное лицо. С отчаянием заглядываю ей в глаза.
        - Ты же… не передумала? Не передумала стать моей женой?
        - Я была уверена, что ты меня бросил… - с горечью шепчет она. - Поэтому решила, что лучше наглотаться таблеток, чем ехать с новым женихом в вечный холод.
        - Никуда ты не поедешь! - рычу я. - Где твоя верхняя одежда?
        - В гардеробе.
        - Отлично. Ты поедешь со мной, Эрика? Станешь моей женой?
        - Поеду… Только у меня совсем нет сил.
        - Просто скажи мне «да», и я отнесу тебя к себе домой на руках.
        - Да.
        Я втягиваю в себя воздух и прижимаю Эрику к своей груди.
        - Антон, принеси сапоги и шубу Эрики, - прошу я.
        - Зачем? - с опаской посматривает на меня брат.
        - Я не оставлю ее здесь.
        - Ты что, Витя? С собой ее брать нельзя! Не отвяжемся потом от ее папочки!
        - Я ее не отдам! - сверкая взглядом, прижимаю к себе Эрику я. В груди клокочет ярость. Мало того, что мне карьеру испортил, так еще и Эрику решил выдать неизвестно за кого!
        Антон судорожно сглатывает. Несколько мгновений медлит.
        - Пожалуйста… - умоляюще смотрит на нас Эрика. - Не оставляйте меня здесь…
        - Антон! Неси вещи! - начинаю раздражаться я.
        Брат понимает, что медлить нельзя и отправляется в гардеробную.
        - Где твои документы, малышка? - озабоченно заглядываю в лицо начинающей понемногу оживать девушке я.
        - На кухне, в сумке. Я всегда ношу их с собой. Только не бери мой телефон, он напичкан всевозможными датчиками для слежки и прослушки.
        Спустя пять минут мы втроем покидаем квартиру - я несу Эрику на руках, Антон закрывает дверь квартиры и с ее сумочкой в руках следует за нами.
        - Усаживай ее на заднее сидение. Я сяду рядом, - уже у машины говорит он.
        Мы кое-как усаживаем Эрику. Антон устраивается рядом с ней. Я сажусь за руль.
        - Останови возле аптеки, надо купить еще активированный уголь, - командует Антон.
        - Я хочу крепкого и сладкого чая, - подает робкий голос с заднего сидения Эрика.
        У меня на сердце становится спокойнее. Если она просит чай, значит, все не так плохо.
        - Как приедем домой, сделаем чай, - обещаю я.
        Антон выпрыгивает из мерседеса и бежит в аптеку. Хорошо, что ночью почти нет очереди. Он быстро возвращается с пакетом, набитым лекарствами.
        - Что ты там купил? - приподнимаю бровь я.
        - Все, что прописал интернет, - пожимает плечами брат.
        Некоторое время мы движемся по ночному городу молча. Самые большие пробки уже рассосались, движение пришло в норму, так что мы добираемся до Нового Арбата без приключений.
        Еще немного препятствий в виде ступеней и лифта, и мы в моей квартире.
        Я помогаю Эрике снять шубу и меховые сапожки.
        - Мне нужна ванная, - смотрит на нас с Антоном она.
        - Первая дверь направо. Я пока сделаю тебе чай. Ты же еще хочешь чая? - встревожено смотрю на любимую девушку я.
        - Хочу, - слабо улыбается она.
        - Отлично.
        Я скидываю с себя пальто и обувь, и несусь на кухню, делать ей чай.
        - А знаешь, что самое паршивое во все ситуации, брат? - встает за моей спиной Антон.
        - Что? - поднимаю глаза я.
        - То, что теперь мы ее по-настоящему похитили, - щедро плеская себе виски в стакан, с отчаянием в голосе произносит он.
        ГЛАВА 29
        Я замираю с чайным пакетиком, зажатым в руке.
        - Похитили? - приподняв бровь, переспрашиваю у Антона.
        - А как иначе назвать то, что мы с тобой только что сделали? Мы привезли домой девушку, из-за которой тебя три недели продержали под следствием! Осталось только дождаться визита полицейских и нового обвинения.
        - Мы не станем ничего ждать. Завтра же подадим заявление в загс и поженимся.
        Мои глаза полны решимости.
        - Вы не поженитесь за один день. После подачи заявления надо ждать месяц. Если хотите пожениться раньше, надо предъявить справку о беременности невесты.
        - Она не беременна. Иначе не стала бы глотать таблетки, - качаю головой я.
        Дверь ванной комнаты открывается и оттуда тихо выскальзывает Эрика. Она неважно выглядит.
        - Как ты, малышка? - обеспокоенно посматриваю на нее я. - Может, в больницу?
        - Не надо… Я выпью чай и посплю. Мне не настолько плохо, чтобы обращаться к врачу.
        Я отодвигаю ей стул и помогаю сесть за стол. Ставлю перед ней горячий сладкий чай.
        - Пей, Эрика. А завтра мы с тобой подумаем, как быть дальше. Утро всегда мудренее вечера. Так говорит наш с Антоном отец.
        - Точно, - при упоминании отца улыбается Антон. - Утро вечера мудренее.
        - Ты же… больше не оставишь меня одну? - с тревогой в фиалковых глазах смотрит на меня Эрика.
        - Нет. Ни за что не оставлю, - присаживаюсь рядом я. - Сейчас ты выпьешь чай и ляжешь в постель. Все остальное - завтра, когда тебе станет лучше.
        - Как скажешь… - слабо улыбается она и сжимает мою руку под столом. - Как же я рада видеть тебя снова…
        - Я тоже, Эрика. Прости меня. Я должен был сразу позвонить тебе. Просто я подумал, что теперь, когда меня отстранили от управления компанией и я больше не имею прежнего статуса, я тебе буду не нужен…- виновато посматриваю на нее я.
        - Вить… как же, не нужен? Да я все эти дни только мыслями о тебе и жила! У меня только одна мечта была - снова оказаться с тобой в нашем доме на берегу океана.
        - Похоже, этот дом - на данном этапе все, что у нас осталось, - невесело улыбаюсь я. - Поженимся как можно скорее и вернемся туда?
        - Да, - в фиалковых глазах моей любимой девушки вспыхивает радость. Она сжимает мою руку крепче.
        - Только для того, чтобы пожениться, вам придется целый месяц ждать своего часа. Если, конечно, вы не постараетесь и не сделаете ребенка прямо завтра. А потом не получите справку у гинеколога, - ухмыляется Антон. Он смешивает уже вторую порцию виски со льдом, и даже не морщится. Видимо, крепкий напиток совсем ударил ему в голову.
        - Месяц? Где нам прятаться от моего отца целый месяц? - пугается Эрика.
        - Может, в нашем отеле? - приподнимает стакан с виски Антон. - Сейчас не сезон, посетителей будет совсем не много. Спрячетесь там, а я прикажу персоналу держать язык за зубами.
        - А родители? Если им в голову взбредет приехать в отель? - недоверчиво посматриваю на брата я.
        - Если приедут родители, придется прятаться. Но обычно в феврале они не заезжают. А если заедут, то вы отправитесь в Сочи. Кстати, там вас и поженим. В центральном загсе.
        - Эрика, ты хочешь выйти замуж у моря? - заглядываю девушке в глаза я.
        - Еще бы… - улыбаясь, шепчет она. - Через месяц уже будет март. А значит, в Сочи будет тепло.
        - Нет, ну, пляжный сезон рановато еще в марте открывать, - потирает гладко выбритый подбородок Антон. - Но морозов не будет точно.
        У меня внутри все горит от радостного предвкушения. Я притягиваю Эрику к себе, и она перебирается мне на колени.
        - Я куплю тебе самое красивое платье, - поглаживая ее по спине, обещаю я. - Мы сыграем свадьбу и отправимся в Лиссабон. Ты хочешь медовый месяц в нашем доме у океана, малышка?
        - Хочу… - она обвивает мою шею руками и прикрывает глаза. - Вечно бы так сидела. Обнявшись с тобой, вдыхая твой запах… Обещай, что не отдашь меня отцу. Слышать не хочу про его любимого Вадика.
        - Ни за что на свете.
        Чай заканчивается. Кажется, Эрике пора в постель.
        - Пойдем, малышка. Я отведу тебя спать. А завтра ранним утром отправимся в путь.
        - Я забронирую три билета на самолет, - начинает рыться в сотовом телефоне Антон. - Мы же не забыли паспорт Эрики?
        - Конечно, нет, - отвечаю я.
        Эрика послушно поднимается с меня. Я беру ее за руку и веду в свою спальню.
        - Переоденься в мою майку, - протягиваю девушке длинную майку с рукавами я. - Как приедем на место, придумаем что-нибудь с твоими вещами.
        - Их уже не забрать, наверное.
        - Я куплю тебе новые, не переживай.
        Эрика переодевается в майку и забирается под одеяло.
        - Спи, малышка, - шепчу я.
        - Ты же будешь спать со мной?
        - Конечно. Куда я без тебя теперь…
        Я улыбаюсь. поправляю одеяло и нежно целую ее в губы. Не могу удержаться, ложусь на край постели поверх покрывала. Касаюсь пальцами ее скул, перебираю растрепанные волосы. Эрика уже закрыла глаза, но все равно едва заметно улыбается. Тянет мою руку на себя и устраивается в моих объятиях.
        Мне хорошо от того, что она снова рядом. Даже все мои тяжелые размышления отступили - и все от того, что Эрика, моя любимая малышка, тихо сопит у меня под боком. Я представляю ее в белоснежном свадебном платье и снова не могу сдержать улыбку.
        Самое важное сейчас - добраться до Сочи и подать заявление в загс. Главное, чтобы папа Эрики все не испортил. Он, конечно, будет очень зол на Эрику за еще один побег, но ему придется смириться.
        Я не замечаю, как меня затягивает дремота. Прихожу в себя от резкого звонка в дверь. Смотрю на экран сотового телефона - начало первого. Эрика вздрагивает.
        - Кто это, Витя?
        - Не знаю… - пытаюсь отогнать от себя сон я. - Сейчас посмотрю. Сиди тихо, хорошо?
        - Да.
        Она натягивает на себя одеяло. Я иду в холл. Антон, оказывается, еще не ложился, смотрит сериал «Во все тяжкие» на диване в гостиной.
        Мы с Антоном переглядываемся. Подходим к входной двери и по очереди смотрим в глазок. Я узнаю Ивана.
        - Виктор, открывай! Нечего на меня через глазок пялиться! - громыхает человек-гора.
        - Как его консьерж пропустил? - обескуражено разводит руками Антон. - Может, не открывать?
        - Надо открыть. Он не успокоится, пока дверь не вышибет, - фыркаю я.
        Антон берет стоящую в углу бейсбольную биту.
        - Если что, я стукну его по черепу, - сбивчиво шепчет он.
        - Только бей посильнее, такого огромного амбала слабым ударом не вырубить, - предупреждаю я.
        - Хорошо, но я ударю не сразу. Сначала спроси, что ему нужно.
        Я осторожно открываю дверь, оставляя одну цепочку.
        - Что тебе нужно, Иван? - делая вид, что он меня разбудил, интересуюсь я.
        - Где Эрика? С ней все в порядке?
        - Эрика в полном порядке, но с тобой она не поедет.
        - Само собой разумеется, что не поедет. Не очень и хотелось бы.
        - И чего ты тогда приехал?
        - Хочешь знать? Потому что сейчас за ней сюда притащится такой бандитский хвост, что твой братец, прячущийся за дверью с битой, вряд ли тебе поможет.
        Антон недовольно пыхтит и высовывается из-за двери.
        - Я не верну Эрику, Иван. Мне все равно терять больше нечего.
        Я стою, скрестив руки на груди, и сверлю амбала взглядом.
        - И каков план по спасению ваших отношений? - протискивается в холл Иван.
        - К чему тебе наш план?
        - Ни к чему… Эрика, где ты? Выбирайся немедленно, - громыхает на всю квартиру он.
        Спустя несколько мгновений моя малышка показывается из спальни.
        - Ты себя хорошо чувствуешь? - бросается к ней телохранитель. Ты смотри, какой заботливый.
        - Да, кажется, уже лучше.
        - Регина сказала, что те таблетки, которые ты выпила, очень опасны.
        - Витя и Антон вовремя успели промыть мне желудок, - робко прижимаясь к двери, улыбается она.
        - Так они - герои дня? - покосившись в нашу сторону, насмешливо ухмыляется Иван.
        Терпеть не могу эти его гопницкие манеры и показушность. Вот уж кто любит играть на публику!
        - Значит, так. После того погрома, который вы учудили в квартире, мы с тетей просмотрели видеозапись.
        - Видеозапись? - переглядываемся мы с Антоном.
        - Конечно! Скажите мне, кто так похищает невесту?! Вы наследили везде! Везде, где только можно! Господин Щербаков будет не просто вне себя от злости. Завтра в восемь часов утра он будет в бешенстве. И если он пошлет за вами своих головорезов, мало не покажется! Лично мы с тетей Региной решили отправиться ночевать к моей маме. От греха подальше. Пусть сами разбираются в пустой квартире.
        - Только не это! - испуганно жмется Эрика к дверям спальни. - Я лучше умру, чем поеду с ними в Омск!
        - Мы поженимся раньше, чем они успеют нас достать, - хмуро бурчу я.
        - Уверены, ребята? - усмехается Иван. - Тогда почему вы еще не в пути? Кстати, куда вы собираетесь бежать?
        - В Сочи, - подает голос Эрика. - Нам срочно надо делать ноги отсюда, Витя. Папа не допустит, чтобы его надули еще раз! Теперь он будет особенно опасен!
        - Мы собирались выдвинуться ранним утром. Эрика еще не очень хорошо себя чувствует, - хмуро посматриваю на Ивана я.
        - И вам не кажется, что на самолете будет быстрее? - встревает задетый нахальством Ивана Антон.
        - Если хотите выиграть хоть немного времени, придется поторопиться. В Сочи придется ехать обходными путями. И никаких самолетов! Каждый патруль будет ждать твою машину, Виктор! А каждый полицейский в аэропорту будет иметь при себе ваш фоторобот. Как только вы зарегистрируетесь и пройдете в зал ожидания, вас поймают. Эрику посадят на самолет до Омска, а вот куда на этот раз отправят Виктора, я не знаю.
        - Меня никуда больше не отправят, - фыркаю я. - Только ленивый не знает, что мы с Эрикой вместе, потому что любим друг друга.
        - В общем, если хотите по-тихому уехать и спрятаться до свадьбы, надо двигаться прямо сейчас. У меня есть хороший друг, он таксист. Я с ним договорился, он ждет вас у подъезда. Конечно, двухдневная поездка обойдется вам в круглую сумму, но зато избежите всех полицейских патрулей. Он знает такие дороги, которые вам и не снились.
        Мы с Антоном неуверенно переглядываемся.
        - Почему мы должны тебе верить? - начинаю злиться я.
        - Потому что мне не все равно, что будет с Эрикой. А этот ее колбасный король совсем не то, что нужно для счастливой семейной жизни. Ты, Виктор, подходишь на роль ее мужа намного больше. К тому же, я так понимаю, первую часть завещания вы уже выполнили? - насмешливо посматривает Иван на Эрику, смущенно натягивающую на колени мою футболку.
        - Я не хочу даже слышать ничего о завещании! - рычу я. - У нас есть дом в Португалии и пока этого достаточно. Мы с Эрикой сменим гражданство, а потом решим, что нам делать дальше.
        - Иван прав, Витя. Едем сейчас, - внезапно принимает решение Эрика. - Я только переоденусь, а вы соберите свои вещи.
        - Эрика, тебе надо немного отдохнуть, - обеспокоенно посматриваю на любимую девушку я.
        - Отдохну в вашем отеле, - улыбается она. - Я помню, что там был отличный бассейн. Давно мечтала поплавать под звездами.
        - Ладно, - смягчаюсь я. - Мы быстро соберемся.
        - И выключите все свои сотовые телефоны. По ним вас тоже можно отследить, - назидательно вещает Иван. - И никаких покупах с помощью кредитки. Снимайте наличные сейчас. Потом вас смогут отследить.
        - Как все сложно! - злится Антон.
        Через час вещи и документы собраны, сотовые телефоны выключены. Мы планируем снять деньги на выезде, чтобы не привлекать внимание.
        Ледяной февральский ветер ближе к утру пробирает до костей. Вокруг тихо. Возле подъезда нас ожидает еще один привет из девяностых - веселый дядька кавказской национальности в спортивном костюме, кожаной куртке и кепке за рулем подержанного «БМВ».
        - Гиорги доставит вас до места назначения. Насчет полиции можете не беспокоиться - он знаток своего дела. Не зря наше агентство с ним сотрудничает, - на ходу поясняет Иван.
        - Машина - зверь! - гордо произносит наш новый знакомый. - Но оплату беру только наличными.
        - Получишь только половину, - брезгливо осматривая машину, цедит сквозь зубы Антон. - А вторую половину по прибытию на место назначения. Так будет честно.
        - По рукам, - кивает водитель.
        - Эрика, тетя собрала твои вещи. Они в багажнике. Когда назначите день свадьбы, дай знать вот по этому номеру телефона. Она очень хочет присутствовать на свадьбе, - уже у дверцы вещает Иван.
        - Обязательно. Спасибо тебе, - на миг она крепко обнимает его за шею.
        - И, пожалуйста, без глупостей. Никаких таблеток больше. Лучше звони, если попадешь в неприятности.
        - Конечно, - Эрика сжимает его огромные лапищи в своих изящных ручках, и он помогает ей устроиться на заднем сидении.
        - А еще лучше, знаешь, на той неделе мы с твоей тетей приедем в Сочи, погулять у зимнего моря.
        - Дай знать. Я очень хочу, чтобы вы присутствовали на моей свадьбе.
        - Поехали, - машет нам новый знакомый. - Время не ждет.
        Мы с Антоном забираемся в машину - я сажусь к Эрике, брат к водителю, и «БМВ» трогается с места. В зеркало заднего вида я вижу огромную фигуру Ивана, который стоит, засунув руки в карманы спортивного трико, и провожает нас зорким взглядом. Мы двинулись в путь. Наша цель - сочинский загс. Возможно, Антону удастся договориться, и нас с Эрикой поженят раньше. Но удастся ли нам добраться до Сочи без приключений? Через несколько часов отец Эрики и ее новый жених обнаружат, что квартира пуста. И тогда нас начнут искать. Кто успеет первым - мы или колбасный король Вадим? Скрестим пальцы и будем верить, что нам удастся добраться до Сочи первыми.
        ГЛАВА 30. ЭРИКА
        Стук, стук. Стук, стук. Дорога не очень ровная, и машину потряхивает. Я чувствую, как ее трясет, даже сквозь дремоту, но мне очень не хочется открывать глаза. Нет ничего приятнее, чем спать в объятиях любимого. Вдыхать его запах, слышать, как в груди бьется его сердце. Еще накануне мне казалось, что наша новая встреча с Виктором невозможна, а теперь он бережно прижимает меня к себе, и даже во сне я бесконечно счастлива. Мы снова в бегах, теперь уже по-настоящему, но я верю, что мы успеем пожениться до того, как еще раз столкнемся с моим папочкой и его охраной.
        Нет, все же кочки не дают мне спать дальше. Я осторожно приоткрываю один глаз, за ним второй. Приподнимаю голову. Уже светло.
        - Доброе утро, - слышу мягкий голос Виктора и улыбаюсь.
        - Доброе… - прижимаюсь к нему я.
        - Выспалась?
        - Кажется, да. А ты спал?
        - Немного. В дороге спать неудобно.
        Антон на переднем сидении еще похрапывает. Я с интересом выглядываю в окно. Ничего особенного - сплошные лесополосы и поля, припорошенные грязным февральским снегом. Периодически кое-где вдалеке мелькают постройки.
        - Скоро будет небольшой населенный пункт. Там можно остановиться и выпить кофе, - смотрит на нас в зеркало Гиорги.
        - Было бы очень неплохо, - оживляется Виктор. - Мы уже почти шесть часов в пути.
        - Если вечером успеем добраться до Краснодара, остановимся там на ночь.
        - Стоит ли светиться лишний раз? В гостинице от нас потребуют документы.
        - Мой друг держит небольшой гостевой дом. У него не нужны документы.
        - Откуда ты так хорошо все знаешь? - нехотя открывает глаза Антон.
        - Родители в Сочи живут. Вот и вожу туда из Москвы желающих добраться на такси. Поэтому все дороги, как свои пять пальцев знаю.
        - Не надоедает?
        - А почему мне это должно надоедать? Я люблю дороги.
        - Логично, - вынужден согласиться с ним Антон.
        Спустя некоторое время мы проезжаем небольшой населенный пункт. На выезде заправка с небольшим стеклянным магазинчиком. Внутри есть пластиковые столики, а за прилавком две девушки обслуживают посетителей - наливают кофе, чай, разогревают хот доги и по желанию даже делают овсянку с сухофруктами.
        - Можно мне овсянку? - оживляюсь я. - Обожаю на завтрак овсянку и кофе.
        - Можно, конечно, - улыбается мне Виктор. - Иди в дамскую комнату, я закажу.
        Вскоре мы все сидим за пластиковым столиком и завтракаем - я овсянкой и маленькой булочкой, а мужчины - хот догами. Кофе - ароматный и горячий, подают чуть позже.
        - Ты выглядишь немного лучше, Эрика, - искоса посматривает на меня Антон.
        - Надеюсь, мы доберемся до Краснодара без приключений и выспимся в гостиничном номере, - с надеждой вздыхаю я.
        После завтрака мы снова садимся в наш «БМВ».
        Однообразный пейзаж за окном, еще одна остановка, побитая дорога - и к одиннадцати часам ночи мы въезжаем в Краснодар с объездной дороги, на которой нет патруля.
        В маленьком гостевом доме нас встречает радушный хозяин. С широкой улыбкой он зовет нас в номера. Видимо, у них с нашим водителем договор - тот поставляет клиентов на ночлег.
        - Ужин подадут прямо в номер, - обещает хозяин. - У нас очень вкусный шашлык и люля-кебаб. А грузинское вино - закачаешься.
        - Несите все, - сдается Антон.
        Нам выделяют два номера - одноместный для Антона, а второй для нас с Виктором.
        Большая двуспальная кровать и душ - кажется, после стольких часов дороги для счастья мне больше ничего не нужно.
        - Ничего не знаю, ванная моя, - тут же принимаю решение я.
        - Я останусь у вас поужинать, - заглядывает в наш номер Антон.
        - Это не изменит моего решения занять ванную комнату, - поворачиваюсь к нему я.
        - Да, пожалуйста, - пожимает плечами Антон.
        Знаю, что уже поздно, но горячие струи такие приятные, что я никак не могу заставить себя выключить воду. Торчу в душе минут тридцать. Просто лью воду себе на спину и плечи, и чувствую, как усталость понемногу отступает. На душе тревожно. Мне очень хочется знать, какие же действия предпринял отец. Начал ли он снова вопить на весь свет о том, что у него похитили дочь? Или решил действовать тихо, не привлекая внимания полицейских? Как по мне, так лучше уж во всеуслышание. Так у нас с Виктором хотя бы есть шанс оправдаться. А если втихую, послав за нами в погоню охрану, будет совсем несладко.
        - Эрика, где ты там застряла? - слышу голос Антона я. - Выбирайся скорее, а то мы съедим весь шашлык, и тебе ничего не останется!
        - ?????????????????????????
        О, нет. Не переживу, если прожорливый братец Виктора съест наш ужин. Я жутко голодная.
        Надеваю имеющийся на вешалке серый вафельный халат с пометкой «икеа», тщательно вытираю волосы полотенцем и выбираюсь из ванной.
        - Ты смотри, повелась, - весело хихикает Антон и щедро разливает в бокалы красное грузинское вино. - Витя, кажется, я открыл новый способ освободить ванную. Надо пригрозить, что не останется еды.
        Ужин уже принесли, но к нему не прикасались. Ждали меня. На небольшом журнальном столике, придвинутом к кровати, стоит поднос с горячим шашлыком и люля-кебабами. От аромата жареного на углях мяса голова идет кругом. Красный и белый соус, лепешки - в общем, все включено.
        Я забираюсь на постель с ногами, рядом с Виктором, и крепко целую его в щеку. Он сжимает мою руку, посмеивается с шутки Антона и подает мне бокал вина.
        В тесноте и неудобстве, но очень вкусно.
        - Ну, за веселую компанию, - произносит тост Антон.
        - За компанию, - соглашается Виктор.
        - Наша главная цель - добраться до Сочи. Там у меня есть связи, есть охрана, и я лично знаком со всеми полицейскими. Вряд ли они станут рисковать дружбой с нашей семьей ради сомнительного интереса твоего папочки, Эрика, - отпив вина из бокала, начинает размышлять Антон. - Я думаю, отель мы закроем по приезду на неделю. На какую-нибудь санобработку. Например, от термитов.
        - Каких термитов? Разве они водятся на Красной Поляне? - смеется Виктор.
        - У нас будут. - Упорно хмурит брови Антон. - Их занесут постояльцы с Африканского континента.
        - С какого континента? - переглядываемся с Виктором мы.
        - Да какая разница, с какого? Главное, чтобы звучало очень устрашающе и правдоподобно, и постояльцы бежали из отеля со всех ног, - не выдерживает и начинает смеяться вместе с нами Антон.
        Я успокаиваюсь. Если нам удастся добраться до Сочи, все будет хорошо. Остался всего один день дороги, и мы окажемся в безопасности. Надеюсь, неприятных сюрпризов не будет.
        Мясо быстро исчезает с подноса. Кажется, мы объелись.
        - Было вкусно, но пора спать, - с сожалением посматривая на пустые тарелки, вздыхает Антон. - Я прихвачу бутылочку белого вина с собой, вы не против? Помогает от бессонницы, знаете ли.
        - Нет, не против. Красное останется нам с Эрикой, - отзывается Виктор. - Малышка, собери посуду, а я наконец приму душ.
        - Хорошо, - я согласно пожимаю плечами и начинаю собирать посуду на поднос.
        Покончив с тарелками, я подхватываю свой еще наполовину полный бокал вина и устраиваюсь на постели. Пара глотков, и мне в голову вдруг приходит мысль о том, что на самом деле мы с Виктором как никогда раньше близки к выполнению пунктов в завещании его деда. О том, что я была невинной, а Витя меня этого лишил, благодаря папочке не знает только ленивый. То есть, первый пункт сто процентов выполнен. И если… если сейчас же заняться вопросом ребенка, то мы прекрасно уложимся в срок. Кажется, у меня подходящий период для того, чтобы забеременеть. Тогда Витя получит нефтеперерабатывающую компанию, и мы будем жить долго и счастливо.
        Как говорит мой брат Ник, истина всегда лежит на поверхности. Ее просто надо осознать. И, да, с некоторых пор я стала меркантильной. Если компания принадлежит Вите по праву наследования, то не вижу причины не выполнить все условия до конца.
        Я глотнула еще вина для смелости, распахнула халат, красиво улеглась на постели и принялась ждать, когда же Виктор выберется из ванной комнаты.
        Мне везет - в отличие от меня, мой любимый не так долго возится под душем и вскоре предстает передо мной в одном полотенце на бедрах. Я нервно сглатываю. Крупные капли тонкими струйками стекают по его светлой коже. Шелковистые волосы на груди влажно поблескивают. Взгляд зеленых глаз, пронзительный и откровенный, опаляет меня с ног до головы.
        - А ты красивая, Эрика, - улыбается Виктор.
        Его взгляд скользит ниже, к слегка распахнувшемуся халатику. Зеленые глаза вмиг меняют оттенок и становятся темнее. Да, судя по уверенно торчащему полотенцу ниже пояса, он тоже меня хочет.
        Виктор подходит ко мне ближе, устраивается на постели рядом со мной и запускает пальцы в мои еще слегка влажные волосы. Притягивает к себе и накрывает мои губы властным поцелуем. Этот поцелуй наполнен необузданной жадностью, и я чувствую, как все мое тело охватывает пламя. Я обвиваю его шею руками. С губ срывается стон, который тут же глушит его очередной поцелуй.
        Он распахивает мой халат, обнажает округлую грудь. Одной рукой поддерживает меня за спину, а второй сжимает и покручивает тугой сосок моей груди. Зеленые глаза неотрывно смотрят в мои. Губы медленно скользят по шее. У меня внизу живота начинает разгораться самый настоящий пожар. Губы отрываются от шеи и скользят ниже, в зону декольте, разлетаясь по коже тысячей волшебных мурашек. Вот они поочередно впиваются в тугие бутоны. У меня вырывается стон, и его теплая ладонь опускается мне на живот. Она гладит, движется ниже и сжимает мое горячее и еще почти невинное лоно. Я судорожно впиваюсь пальцами в простынь и инстинктивно сдвигаю ноги.
        - Пусти меня, - шепчет он.
        От этого хриплого шепота сбивается дыхание. Внизу живота порхают бабочки. Как же возбуждает его голос…
        Я покорно расслабляюсь и позволяю его пальцам оказаться внутри.
        Он притягивает меня к себе и целует, не давая перевести дыхание. Пальцы продолжают массировать клитор, дразнят, проникают внутрь и заставляют выгибаться.
        Виктор отрывается от моих губ и снова заглядывает мне в глаза. Я судорожно сглатываю. Его взгляд темнеет от нахлынувшего желания. Он слушает мое сбивающееся дыхание и продолжает сладкую пытку ласками в самом чувствительном месте. Я вскидываю голову и беспомощно цепляюсь в простынь. Тону в омуте его зеленых глаз, и тело мне больше не подвластно.
        Чувствуя мое возбуждение, он подминает меня под себя.
        - Не представляешь, как я хочу тебя, - покусывая мочку моего уха, хрипло шепчет Виктор.
        Я развожу ноги и осторожно касаюсь его твердого члена рукой. Закусываю губу. Какой он большой, когда хочет разрядки. Это ужасно пошло, но мне хочется коснуться его губами. Я едва сдерживаюсь. Мягко поглаживаю его, ощущая, как от моих прикосновений он становится еще тверже.
        Виктор хрипло стонет и обрушивается на меня горячими поцелуями. Отметает все мои попытки его ласкать, подминает под себя и врывается внутрь рывками, заставляя извиваться под ним.
        Я вскрикиваю и впиваюсь ногтями в его крепкие плечи. Внизу живота появляется сладкая тяжесть, и я инстинктивно двигаю бедрами ему навстречу.
        - Осторожнее, малышка, - вырывается у него. - Мы без презерватива, я должен успеть из тебя выскользнуть, прежде чем…
        - Сделай мне ребенка, - обвивая ногами его талию, шепчу я.
        - Что?! - Виктор пугается и замирает во мне.
        - Пожалуйста, Витя… сейчас как раз самое подходящее время… - продолжая подрагивать под ним от возбуждения, молю я.
        - Так нельзя… это… неправильно…до свадьбы… - растерянно бормочет он.
        Но я продолжаю насаживаться на его член, сначала медленно, а потом все быстрее, мечтая только об одном - о сладкой разрядке. Мое дыхание становится рваным, я чувствую, как внутри меня накрывает огромная темная волна.
        - Черт! - вырывается у Виктора беспомощный крик, и, конечно, он не успевает из меня выйти.
        Я кричу и растворяюсь в блаженстве, которое мне доставляет движение внутри. Охнув, откидываюсь на подушки и чувствую, как из меня вытекает теплая жидкость.
        - Эрика! - возмущенно нависает надо мной Виктор. - Что ты наделала?!
        Мне так хорошо, что не хочется шевелиться. Я глупо улыбаюсь и смотрю в потолок.
        - Чему ты улыбаешься?! - поворачивает мое лицо к себе он. - Мы только что сделали ребенка!
        Я заглядываю в его зеленые глаза и вдруг понимаю, что он по-настоящему напуган.
        - Я хочу от тебя ребенка, - касаясь ладонями его щек, шепчу в ответ. - Мой папа думает, что отнял у тебя имя и все привилегии, но на самом деле он оказал нам очень хорошую услугу. Теперь весь мир знает, что ты лишил меня невинности. Это первый пункт завещания твоего деда. Второй пункт мы выполнили только что. Теперь осталось добраться до загса и расписаться. Все. Нефтеперерабатывающая компания останется за тобой.
        - Да я даже думать не хочу об этом проклятом завещании! - всплескивая руками, кричит Виктор. - Эрика! Как ты можешь так спокойно рассуждать о завещании после того, что нам пришлось из-за него пережить?!
        - А почему нет?! Разве ты не заслуживаешь того, чтобы компания осталась за тобой? Разве не в нее ты вкладывал силы?! По какой причине ты должен ее отдать своему дяде?!
        - Так нечестно по отношению к тебе, Эрика! Получается, я сделал именно то, в чем меня обвиняли все это время средства массовой информации! Я использовал тебя для того, чтобы получить компанию!
        - Неправда! Я попросила у тебя ребенка! Я! А не ты заставил меня его сделать ради завещания!
        От обиды я чувствую, как глаза наполняются слезами. Всхлипываю и отворачиваюсь от него.
        Виктор хочет что-то еще сказать, но эмоций больше, чем слов, и он просто в отчаянии разводит руками. Достает из сумки свежие вещи и начинает одеваться.
        - Я не хочу использовать тебя для выполнения условий завещания, Эрика. Ты не инструмент, понимаешь? - натягивая боксеры, поворачивается ко мне он.
        - Витя! - растираю по лицу слезы я. - Меня вмешали в это дело с завещанием с самого начала! Я должна была стать твоей женой для того, чтобы удовлетворить условия, оглашенные нотариусом. В чем проблема? Я тебя люблю, и теперь у нас есть общее будущее. Так почему я должна быть против выполнения условий, скажи мне?
        - Потому что это не правильно! Когда я звал тебя в Португалию, я хотел с тобой отношений. Но не воплощения условий завещания. Поэтому не смей лезть в мои дела, ясно? Ты станешь моей женой не потому, что нам нужно выполнить какие-то условия выжившего из ума дедушки, а потому, что я люблю тебя!
        - Но… ведь если ты меня любишь, ты же не сможешь не любить нашего ребенка, верно?
        - Все. Я так больше не могу. Мне надо подышать свежим воздухом! - натягивая джинсы, а следом вязаный свитер, произносит он.
        Быстро одевается и уходит из номера.
        Я сижу на постели и растираю слезы. Кто-нибудь может мне объяснить, что происходит? Мужчины всегда так пугаются, если им предстоит отцовство?
        ГЛАВА 31
        Мы уезжаем из гостиницы перед рассветом, в пять тридцать утра. Наша цель - во что бы то ни стало добраться до Сочи.
        - Остановимся у небольшой заправки и позавтракаем, - в начале девятого принимает решение Георги. - Дорога пустая, так что мы идем на опережение. Остается надеяться, что после поворота на Горячий Ключ не попадем в пробку-сюрприз.
        «БМВ» сворачивает к заправке и останавливается в парковочном кармане. Я с радостью выбираюсь из машины. Виктор выходит следом. Он хмуро посматривает на меня, прячет руки в карманы пальто и не делает попыток сблизиться. Видимо, его очень задело, что я обманом выпросила у него ребенка, и ему сложно смириться с тем, что уже ничего не изменить.
        Мне обидно, но я стараюсь не подавать вида и веду себя так, будто ничего не произошло.
        В небольшом стеклянном магазинчике он покупает завтрак и кофе на нас двоих, и продолжает всем своим видом показывать, что мне не стоило проявлять инициативу и решать его дела без разрешения.
        «Ну, и дуйся себе дальше, сколько влезет!», - мысленно начинаю злиться я.
        - Что, у страха глаза велики, да, Витя? - хихикает в свою одноразовую тарелку с сэндвичем Антон.
        - Ты это о чем? - медленно поднимает на брата красивые глаза Виктор.
        - Стены в гостинице были очень тонкие. Слышно даже шепот, - давится сэндвичем и смехом одновременно Антон.
        - Отвали! Не твое дело, о чем мы с Эрикой говорили перед сном!
        - Да я и не лезу… - продолжая улыбаться до ушей, благородно опускает глаза в пластиковый стаканчик с кофе его брат. - Просто очень приятно, что теперь не ты один можешь потешаться над скорым пополнением в нашей семье.
        Я краснею и молча давлюсь овсянкой. Может, я бы и вставила пару оправдательных фраз от себя, но мне настолько стыдно, что проще просто жевать. Если бы я только знала, что Антон может услышать нашу ссору!
        - Не переживай, Эрика. Даже не представляешь себе, как обрадуется наша с Витей мамочка, когда узнает, что в семье появится еще один наследник!
        - Не обрадуется, - ковыряя ложкой в любимой овсянке, бурчу я. - Когда Витю только арестовали, она написала мне письмо.
        - Какое еще письмо? - приподнимает бровь Виктор.
        - Я была в отчаянии и отправила тебе на официальную почту письмо, в котором писала, что мне нужен только ты. Я надеялась, что ты его прочтешь и поймешь, что я жду твоего возвращения. Твоя мама его прочла вместо тебя и попросила меня никогда не беспокоить вашу семью.
        - Я не знал, что она читает мои письма… - хмурится Виктор.
        - Это недоразумение, Эрика! - успокаивает меня Антон. - Просто в тот момент все были очень накручены ситуацией. А мама любит читать желтую прессу по утрам. Вот и воспринимала тебя, как самое большое вселенское зло.
        - Хочется в это верить.
        - Не переживай, я с ней поговорю, - искоса посматривает на меня Виктор. Видимо, все еще раздумывает, прощать мне ребенка без его согласия, или нет.
        После завтрака мы снова двигаемся в путь. Дорога относительно свободна, пробок нет. Но Гиорги внезапно напрягается.
        - Мне не нравится серый седан, который едет за нами следом, - посматривая в зеркало заднего обзора, медленно произносит он.
        - Что за седан? - тут же начинаем вертеть головами по сторонам мы втроем.
        - Если это преследователи, то они выжидают удобного момента. Когда трасса окажется пустой, попробуют прижать нас к обочине.
        - Как они нас выследили?! - испуганно вскрикиваю я.
        - Кто-нибудь из вас оплачивал покупки кредитными картами? - смотрит на нас в зеркало заднего вида Гиорги.
        - Нет, только наличкой. - Хмурится Виктор.
        - Значит, кто-то пользовался сотовой связью.
        - Эрика? - осуждающе посматривает на меня мой будущий муж.
        - У меня нет сотового. Я же его у тети в квартире оставила! - оскорбленная до глубины души, сжимаю кулаки я.
        - Точно, прости, - тут же смягчается он.
        - Я под утро включал телефон, но всего на одну минутку, - нервно сглатывает Антон. - Мне надо было посмотреть, много ли постояльцев в отеле, чтобы по приезду запустить план по закрытию отеля на санобработку.
        - Ты в своем уме?! Что теперь делать? - набрасывается на него Виктор.
        - В случае чего, стрелять умеете? - потирает небритый подбородок Гиорги.
        - Давно уже не держал в руках пистолет, - пугается Антон.
        - Открой бардачок и возьми мой тт. Не волнуйся, у меня на него лицензия есть.
        - Можно, я как-нибудь без пистолета? - жалобно поджимает губы Антон.
        - Давай сюда, - хмурится Виктор. Его зеленые глаза сверкают решимостью. - Это мое дело, мне и разбираться. А ты, братец, в следующий раз думай, прежде чем делать глупости!
        Антон вздыхает и достает из бардачка небольшой черный пистолет.
        - Держи. Не забудь перезарядить. Я не имею ни малейшего желания вляпываться в мокрые дела, - передает его брату он.
        - Если начнут прижимать нас к обочине, будем стрелять по колесам, - принимает решение Гиорги.
        От страха я прикрываю рот рукой.
        - Им ведь… я нужна, верно?
        - Конечно, ты. Кто же еще? Папочка ведь пока не в курсе, что его ждет большой сюрприз в виде внука, - язвительно ухмыляется Виктор.
        Я с обидой посматриваю на него.
        - И нечего делать такие глазки, будто ты вот-вот расплачешься! - продолжает отчитывать меня он. - Ты сама виновата, что не спросила у меня разрешения!
        - Бессердечная, - посмеивается с переднего сидения Антон.
        Трасса внезапно пустеет. Мы резко замолкаем. Серый седан все ближе.
        Гиорги, ожидая, что машина пойдет на обгон, уходит вправо, к обочине. Но, видимо, нас не собираются обгонять.
        - Трое, - впившись опытным взглядом в окна седана, произносит Гиорги. - Пули зря не расходовать. Если прижмут нас к обочине, я вырвусь вперед, а ты целься по колесам, Виктор. Их седан сразу потеряет управление.
        - Хорошо. Эрика, перебирайся на другую сторону и пристегнись, - командует Виктор.
        Я перебираюсь через него на сторону рядом с водительской и тяну на себя ремень безопасности.
        Сидящий с нашей стороны мужчина приоткрывает окно седана и пытается что-то сказать. Гиорги внимательно смотрит в зеркало заднего вида. Вокруг пусто. Преследователей больше нет.
        Тогда он открывает окно со своей стороны.
        - Верните девчонку и разойдемся! - кричит мужчина из седана.
        - А если не вернем? Тогда что? - насмешливо ухмыляется Гиорги.
        - Тогда получайте привет от нашего хорошего друга Вадима!
        Будто подтверждая свои серьезные намерения, седан изо всех сил ударяется в нашу «БМВ» своим боком.
        Нас подбрасывает. Я взвизгиваю.
        - Ах, ты… - рычит Гиорги. Дальше следуют очень грязные ругательства. Один ловкий поворот руля, и «БМВ» влипает в бок седана ответным ударом.
        Я сижу, вжавшись в сидение, и пытаюсь вспомнить хоть одну молитву, но в голове пусто. Чертов терминатор. Никак не может смириться, что выгодную невесту-наследницу папочкиной нефтеперерабатывающей компании увели из-под носа!
        Седан уходит немного вперед, и тут я отчетливо вижу, как сидящий на заднем сидении мужчина открывает окошко и высовывает в него обрез.
        - С нашим хорошим другом Вадимом не следует шутить. Вы похитили его будущую жену!
        В следующий момент у ВМВ вылетает одна из передних фар.
        - Сука! - орет Гиорги. Догоняет седан и изо всех сил врезается ему в задний бампер.
        Я снова визжу и закрываю лицо руками. Ничего не могу с собой поделать, это очень страшно, когда машина на скорости врезается в другую машину.
        - Меня сейчас стошнит! - вопит Антон с переднего сидения. - Дайте пакет, я задыхаюсь!
        - Обойдешься, - цедит сквозь зубы Виктор.
        - Витя, мы сейчас пойдем на обгон, а ты сразу стреляй ему по задним колесам! - отъехав немного назад, рычит Гиорги.
        - Давай! - уверенно кивает Виктор и тоже приоткрывает заднее окошко.
        Гиорги жмет на газ. Мы вырываемся вперед. Я слышу, как еще один выстрел разбивает нам фонари на заднем бампере.
        - Суки, в бензобак целятся… - впиваясь огромными ручищами в руль, рычит Гиорги.
        - Пригнись, Эрика! - приказывает мне Виктор. Я наклоняю голову и слышу выстрелы, теперь уже из нашей машины.
        В следующий миг седан подбрасывает в воздухе. Я поднимаю голову и, приоткрыв рот, наблюдаю за тем, как он падает на бок и его несет в поле.
        - Черт, у нас пробито колесо… - в отчаянии проводит ладонью по лицу наш водитель. - Далеко не протянем, а менять сейчас равносильно самоубийству.
        - А что будет с ними? - сжимая трясущимися руками ремень безопасности, всхлипываю я.
        - Это уже не наше дело, Эрика, - осторожно прижимает меня к своей груди Виктор. - Мы оторвались. Вот что главное.
        - Надолго ли? - сипит с переднего сидения Антон. Он весь зеленый. - Дайте пакет, меня сейчас вырвет.
        Гиорги сует ему какой-то пакет из бардачка, и да, нашего великого умника Антона выворачивает прямо в машине.
        Виктор морщится и прижимает меня к себе крепче.
        - Слушайте, ребята, на этой машине мы дальше не поедем. Она будет привлекать внимание. До Сочи осталось совсем немного, и вам придется выкручиваться самим. Я дотяну до ближайшего населенного пункта и встану на ремонт. Чувствую, он дорого обойдется.
        - Мы все возместим, - обещает Виктор.
        Я сижу и боюсь шелохнуться. Не от того, что мне страшно, нет. Просто боюсь спугнуть внезапно вернувшееся расположение моего будущего мужа. Мне безумно хочется, чтобы он меня простил и больше не злился.
        Впереди показывается маленький населенный пункт. Гиорги сворачивает нашу ковыляющую на одно колесо «БМВ» на проселочную дорогу.
        - Как же мы доберемся, если у нас больше нет машины? - заглядываю в глаза Виктору я.
        - Попробуем кого-нибудь нанять, - отвечает он. - Гиорги, ты не против, если я на время оставлю себе твой пистолет?
        - Нет, - понуро качает головой наш водитель. - Потом сочтемся.
        Машина останавливается у заброшенной на вид вулканизации.
        - Все, ребята. Приехали. Можно выходить, - сообщает Гиорги.
        Мы выбираемся из машины. Вокруг пасмурно и неприветливо. Лужи, подтаявший снег, неухоженные дворики за маленькими, облезлыми заборчиками. Самая настоящая глухомань.
        - Как здесь страшно… даже людей нет… - таращится на соломенную крышу вдалеке и нервно крутит пуговицы на пальто Антон. - Вдруг здесь живут каннибалы, которые едят случайных путников?
        - Как же нам здесь найти машину? - жалобно выдыхаю я.
        - Будем думать, - пряча пистолет в карман пальто, отвечает Виктор.
        - Гиорги, ждем тебя в нашем горном отеле на Красной Поляне. Он будет закрыт, но ты знаешь, по какой причине. Там и сочтемся.
        Антон сует нашему водителю визитную карточку горного отеля.
        - Гиорги… - прошу я. - Свяжитесь с Иваном. Скажите, чтобы они с тетей приезжали в Сочи как можно скорее. С ними мне будет спокойнее.
        - Обязательно, Эрика, - обещает тот.
        - Пройдемся по поселку. Может, найдем машину, - берет меня за руку Виктор.
        Мы с Антоном молча соглашаемся. Хмуро шагаем по размокшей дороге. Я украдкой посматриваю на своих попутчиков. Удивительно, как ярко проявляется человеческая сущность в момент опасности! Иногда годами живешь бок о бок, и не знаешь человека по-настоящему. А сейчас, когда мы втроем попали в наше жуткое приключение, всех видно, как на ладони. Антон много умничает, но в момент опасности он сразу сдал свои позиции. Витя, казавшийся мне утонченным аристократом, на самом деле спокойно взял ответственность на себя и хладнокровно отправил наших преследователей в поле.
        - Да уж, хороший у тебя преемник, Витя, - фыркает Антон. - Настоящий бандит.
        - Терминатор, - соглашаюсь я. - Наглый, самовлюбленный и очень настырный.
        - Ничего, как только доберемся до Сочи, ему нас не переиграть, - сдвигает красивые брови Виктор. - Пусть попробует сунуться в наш отель.
        - Утопим его в бассейне? - оживляется Антон.
        - Много чести. Лучше развесим по всему городу фоторобот с призывом, что это опасный маньяк, похищающий девушек.
        - Точно! Сейчас позвоню знакомому капитану… - тянется за сотовым телефоном Антон.
        - Позвони, - плотно сжимает губы Виктор. - И тогда мы вообще никуда не доедем. Так и поляжем в поле следом за тем серым седаном.
        - Черт… - морщится Антон. - Я забыл, что нельзя пользоваться телефоном. Как же все неудобно! Я устал… я хочу к себе в отель! Хочу на мягкий кожаный диван, хочу сигару и стаканчик бренди…
        - Заткнись, Тони, - рычит Виктор. - Иначе я тебе сейчас врежу.
        - Три недели в тюрьме окончательно тебя испортили, Витя, - обиженно отвечает братец.
        Мне хочется заткнуть уши и не слушать их перебранку. Поворачиваю голову - и вдруг вижу во дворе за деревянным забором старую девятку. На заднем стекле крупными буквами написано объявление: «Срочно продаю!» и номер сотового телефона.
        - Витя, - сжимаю руку любимого я. - Кажется, у нас есть шанс уехать отсюда до того, как Вадим найдет еще друзей в округе.
        Виктор останавливается. Подходит к забору и заглядывает во двор. В хлипкой будке начинает лаять привязанная на цепь дворняга.
        Пожилой мужчина в потертом пуховике и валенках курит у порога.
        - Эй, любезный. Машина на ходу? - громко спрашивает Виктор.
        - На ходу… - недоверчиво посматривает на нас хозяин. - А вам зачем?
        - Нам до Сочи добраться надо, а наша машина сломалась. Много за нее хотите?
        - Я не поеду на этой колымаге, - раздраженно рычит Антон.
        - Тридцать тысяч и по рукам. Она после капремонта, до Сочи точно дотянет без приключений, - обещает хозяин.
        - Тридцать тысяч за эту рухлядь?! - не унимается старший брат Виктора.
        - Двадцать, и забираем ее прямо сейчас, - пропуская мимо ушей нытье брата, торгуется с хозяином Виктор.
        - Двадцать пять.
        - Ладно, давайте за двадцать пять.
        Хозяин бодро подбегает к калитке и впускает нас во двор.
        - Сейчас принесу ключи и документы, - бормочет он и несется в дом.
        Я робко жмусь ближе к забору. Виктор внимательно осматривает «девятку» со всех сторон.
        - Если она на ходу, до Сочи доберемся, а у въезда в город оставим ее и все, - принимает решение он.
        Спустя еще двадцать минут мы быстро оформляем договор купли-продажи и подписываем его прямо на капоте машины. Все, «девятка» наша.
        - Эрика, ты сядешь назад, так будет безопаснее, - говорит мне Виктор и открывает заднюю дверцу.
        Я соглашаюсь. Я замерзла и вообще уже согласна на что угодно, лишь бы поскорее убраться из этого мрачного поселка.
        - Здесь воняет, - со стоном плюхается на переднее сидение Антон.
        - Ничего, зато машина неприметная. Никому в голову не придет нас штрафовать, - усаживается за руль Виктор. - Поехали, надо забрать наши вещи из «БМВ». Потом заправимся, и в путь.
        Вскоре «девятка» бодро несется по дороге. Мы держим курс на Сочи.
        Удивительно, нас не останавливает ни один патруль. Видимо, «девятка» действительно совершенно не привлекает внимание. В ней очень неудобно, но я молча терплю дискомфорт. Мне хочется поскорее добраться до отеля. Антон периодически стонет, но тоже молчит. У нас нет другого выхода, только ехать вперед.
        Поздним вечером мы въезжаем в Сочи. Длинный тоннель позади.
        В Сочи настоящая весна. Пальмы, вечнозеленая хвоя. Запах моря, и никакого снега и грязного подтаявшего льда.
        - Господи, спасибо! Спасибо! - открыв окно, во все горло вопит Антон.
        Я улыбаюсь и ловлю взгляд Виктора в зеркале. Он пытается продолжать хмуриться, но у него ничего не выходит. Как только наши взгляды пересекаются, его губы невольно растягиваются в ответную улыбку.
        В моем сердце порхают бабочки. Я тянусь к нему, крепко обнимаю за шею и целую в колючую щеку. Кажется, после долгих скитаний мы вернулись домой.
        ГЛАВА 32
        Какое же это счастье - оказаться снова в отеле, с которого все начиналось! Нам с Виктором выделяют романтичный номер для молодоженов и даже приносят бутылку шампанского в ведерке со льдом.
        - Ванная моя, - сбрасывая с ног сапожки, заявляю я.
        - Похоже, в нашей семье я всегда буду принимать душ вторым? - затаскивая наши чемоданы с вещами, приподнимает бровь Виктор.
        - Не обязательно… - смеюсь я. Открываю свой чемодан, достаю оттуда красивое белье и шелковый пеньюар и закрываюсь в ванной.
        Когда я возвращаюсь, в номер уже доставлен ужин - горячие отбивные с запеченным картофелем и салат. Виктор открывает шампанское.
        - Не скучай без меня, - улыбается он. Протягивает мне бокал и тоже скрывается в ванной комнате.
        Я беру бокал с шампанским и подхожу к окну. Даже ночью видно горные вершины. Как красиво. Меня переполняет радость. Мы смогли! Смогли добраться до места, где будем в относительной безопасности. Слышу, как открывается дверь ванной комнаты.
        - Нравится вид из окна? - подходит ко мне Виктор.
        - Очень.
        Я улыбаюсь и медленно поворачиваюсь к нему. Он в одном спортивном трико, без майки. Волосы влажные после душа. Я прижимаюсь к его теплому, еще слегка влажному торсу и с наслаждением вдыхаю аромат его кожи с легкой, едва ощутимой примесью геля для душа.
        Виктор притягивает меня к себе и жадно впивается в мои губы поцелуем. Его руки обжигают поглаживаниями мою спину и бедра. Я на миг отрываюсь от его губ и заглядываю в его зеленые глаза. Пытаюсь прочесть его мысли, но у меня ничего не выходит. Желание, яркое, ничем не прикрытое, вспыхивает и в один миг лишает меня способности размышлять.
        Виктор резко подхватывает меня на руки. Я взвизгиваю и смеюсь. Он подносит меня к постели.
        - К черту ужин, оставим его на потом, - укладывая меня на покрывало, решает он.
        Отбрасывает в сторону подол мешающего пеньюара, скользит взглядом по темно-красному ажурному белью и дерзко отодвигает тонкую полоску трусиков. Пальцы его руки мягко проникают внутрь, в мое горячее и нежное лоно. Я всхлипываю и откидываюсь на мягкие подушки. Он продолжает ласкать меня внутри до тех пор, пока я не начинаю кусать губы и ерзать на простыни.
        - Войди в меня, - вырывается у меня мольба.
        Виктор заглядывает мне в глаза и улыбается. Медленно щелкает застежкой лифчика и освобождает из плена небольшую упругую грудь.
        - Еще немного рано, - шепчет он.
        Подхватывает за резинку трусики и медленно тянет их вниз. Мое дыхание учащается. То, как он меня раздевает, безумно возбуждает. Кажется, я уже на грани.
        Он быстро сбрасывает с себя остатки одежды, прижимает меня к себе и терзает поцелуями мою грудь.
        Между ног все сжимается сладким спазмом, и я, желая ощутить его внутри как можно скорее, подаюсь ему навстречу. Его губы скользят по моему животу, создают дерзкую дорожку из поцелуев и оказываются в самом низу. Я судорожно выдыхаю и инстинктивно приподнимаю бедра.
        - Какая ты нежная внутри… как маленький розовый бутончик… - касаясь пальцами моего клитора, шепчет он.
        - Войди в меня, - сгорая от желания, прошу я.
        Он подминает меня под себя, и я чувствую, как он сначала мягко, а потом все увереннее заполняет меня собой.
        - Еще… пожалуйста, я так тебя хочу…- умоляю я.
        Его руки сжимают меня крепче. Мое тело откликается на каждое прикосновение, на каждый вздох. Внизу живота все сводит сладким спазмом, и я, громко вскрикнув, утыкаюсь ему в плечо. Чувствую его финальные толчки внутри и расслабляюсь. Виктор, накрыв меня собой, издает глухой стон наслаждения.
        - Шампанского? - откинувшись на подушки, улыбается он.
        - Чуть позже, - пытаясь выровнять сбившееся дыхание, соглашаюсь я.
        Подбираюсь к нему и устраиваюсь у него на груди.
        - Я люблю тебя, - убирая выбившуюся прядь моих волос за ушко, признается он.
        - Я тоже тебя люблю… Прости, что так глупо повела себя прошлой ночью, - виновато прячу глаза я. - Мне надо было спросить тебя, прежде чем предпринимать такой важный шаг.
        - Да ладно, я уже смирился, - тихо смеется в мои волосы Виктор. - Если я такой негодяй, то до конца им и останусь. Можешь написать в твиттере, что я назло всем вышел из тюрьмы, сделал тебе ребенка и готов получить наследство.
        - Хорошо, что твой дедушка хоть с полом ребенка не определился, - смеюсь я. - А то журналисты следили бы за нами все девять месяцев - будет нужный пол у ребенка, или не будет.
        - Нет, у них ничего не выйдет. Мы с тобой поженимся в ближайшие дни и покинем Россию. Ты же еще не передумала жить со мной в моем доме у океана?
        - Я? Ты шутишь? Провести у океана весну и лето, разве есть что-то прекраснее?
        - Просто, после того, как я был отстранен от работы в компании, кроме этого дома у меня в личной собственности больше ничего нет. Все остальное принадлежит семье, но не мне, - грустнеет Виктор.
        - Мы станем иммигрантами, и что? - пожимаю плечами я. - Нет места прекраснее, чем твой дом у океана, Витя. И если у нас будет ребенок, то пусть он родится именно там.
        - Ну, если ты так хочешь, то пусть так и будет, - улыбаясь, касается моей щеки он.
        Ранним утром в горном отеле переполох. Его закрывают на санобработку от страшных африканских термитов, которых завезли постояльцы из знойной Африки. Конечно, на самом деле таких насекомых даже не существует, но разве можно унять разгоряченную крепкими напитками фантазию Антона?
        Проживающих в отеле постояльцев расселяют в соседние гостиницы. Напуганные придуманной Антоном басней, гости Красной Поляны разносят информацию, сдобрив ее своей порцией небылицы. Оказывается, африканских термитов они даже видели бегающими по холлу, и те размером с ладонь.
        К обеду в поселке начинается самая настоящая истерия. В наш отель звонят хозяева соседних гостиниц, чтобы узнать, насколько быстро передвигаются эти страшные насекомые и можно ли их убить мухобойкой.
        Управляющий нашего отеля, которого достали звонками, на полном серьезе советует им приобрести кувалду и отбойный молоток, потому что у африканских термитов панцирь, как у черепахи.
        За обедом в ресторане гостиницы к нам подсаживается цветущий и довольный собственной выдумкой Антон. Все идет по его идиотскому плану, и он безумно горд собой.
        - Эрика, у тебя не осталось фотографии Вадима? - спрашивает у меня деятельный братец Виктора.
        - У меня нет телефона, - качаю головой я. - Если что-то и было, то осталось в нем.
        - Значит, найдем терминатора по базе данных. Кстати, я достал справку о беременности. Вот она.
        Перед нами на столе появляется справка. Срок - шесть недель.
        - Ее надо будет отвезти в загс, так что после обеда собирайтесь и поедем в Сочи.
        - В Сочи? - радуюсь я. - И можно будет увидеть море?
        - Очень даже может быть.
        - Эрика, тебе надо будет купить новый телефон, - придвигая к себе чашку кофе, спохватывается Виктор.
        - Как раз и купим, - соглашается Антон. - Допивайте кофе, и вперед. Я подогнал машину ко входу.
        - Мы сегодня подадим заявление в загс? - улыбаюсь я.
        - Да, - кивает Витя. - Ты же не передумала?
        - Теперь уже поздно отказываться, - смеюсь я.
        Через два часа мы оказываемся в Сочи. Пишем заявление в загсе, сдаем паспорта, и нам назначают дату свадьбы - шестое февраля. Это через три дня.
        - Так скоро? - удивляюсь я.
        - А ты думала, я просто так здесь налоги плачу в казну? - цветет и пахнет Антон. - Хотели быстро свадьбу, вот вас и пропустят вне очереди.
        Мы с Виктором переглядываемся и улыбаемся.
        - Так, а теперь, жених, поцелуй невесту и едем в полицейский участок, - никак не может остановиться Антон. - У меня там одноклассник работает. Мишка Прохоров. Он, кстати, до капитана дослужился. Хороший товарищ. Жена у него, правда, злющая и жадная.
        Капитан полиции Михаил Прохоров выслушивает нашу историю в своем кабинете. Пару секунд озадаченно потирает гладко выбритый подбородок, а потом зовет свою сотрудницу-практикантку из академии.
        - Леночка, надо пробить по базе данных одного очень злого бандита из Омска и сделать фоторобот.
        - Будет исполнено, Михаил Григорьевич, - застенчиво улыбается она.
        - К утру весь город будет обклеен объявлениями о розыске опасного преступника из Омска, похищающего южных девушек, - обещает нам капитан. - На въезде будут проверять каждую машину. В аэропорту тоже раздадим материал. Даже Адлеру сообщим.
        - В Адлер он не поедет, ему Эрика нужна. Лучше нашу округу - Сочи - Красная Поляна. Сочтемся тогда, - довольный собой, кивает ему Антон. - Приезжайте с женой в наш отель. Путевка «все включено» в подарок.
        - Можно, я ее одну к вам недели на две отправлю? - умоляюще смотрит на нас капитан. - Я хоть отчеты разгребу в тишине.
        - Можно, конечно. Скажи ей, у нас есть бассейн под звездами. СПА-салон в подарок.
        - Спасибо! - радостно пожимает Антону руку Прохоров.
        Мы выходим из участка и садимся в машину.
        - Теперь за телефоном, - спохватывается Виктор. - Эрика, милая, и скажи мне, какое ты хочешь свадебное платье?
        - Никакое, Витя. В свадебном платье будет неудобно убегать от моего папочки и Вадима, - качаю головой я.
        - Да их не пустят, - отзывается с водительского места Антон. - Мы еще и охрану в отеле усилили. И тревожную кнопку включили. Все будет хорошо.
        Почему-то я не очень верю в слова Антона, но когда получаю в подарок новенький айфон последней модели - радуюсь, как ребенок и забываю про свои тревожные мысли. Наконец у меня есть сотовый, в который не встроен датчик слежения.
        - Витя, мы должны сделать селфи, - пристаю к любимому я.
        - Ну, началось, - подводит глаза он. Потом показывает язык в камеру, и мы вместе смеемся до слез.
        Всю дорогу обратно до Красной Поляны мы с Витей пытаемся разобраться в моем новом телефоне. Загружаем вайбер, новую страничку в инстаграм. Весело хохочем и делаем глупые селфи. Нет ничего приятнее, чем сидеть на заднем сидении машины в объятиях любимого мужчины и просто дурачиться.
        Но стоит нам подъехать к гостинице, как наше веселье вмиг стихает.
        Заметив черный мерседес у входа, Антон и Виктор нервно сглатывают.
        Антон растерянно потирает лоб.
        - Не понимаю… они же должны были вылететь в Куршавель ночным рейсом, - беспомощно поворачивается к Виктору он.
        - Кто? - пугаюсь я.
        - Мама и отец, - поясняет Виктор и тоже нервно потирает подбородок. - Думаю, нам с тобой, Эрика, лучше переночевать в соседней гостинице.
        - Хорошо. Не станем терять время.
        Теперь пугаюсь уже я. Встретиться с мамой Виктора после того ответного письма мне представляется сомнительным удовольствием.
        Мы с Виктором быстро выбираемся из машины Антона. И да, именно в этот момент открывается красивая стеклянная дверь и на входе появляются родители Виктора и Антона. В мгновение ока наши взгляды пересекаются, и становится понятно - бежать нам больше некуда.
        - Мальчики?! - широко распахнув глаза, выкрикивает моя будущая свекровь. - И… Эрика?!
        - Здравствуй, мама, - обреченно вздыхает Виктор и инстинктивно прижимает меня к себе.
        ГЛАВА 33
        - Витя! Но как?! Как вы снова оказались вместе?! Мало тебе трех недель в тюрьме из-за нее?! - взвизгивает моя матушка.
        - Лида, умоляю, не нервничай… - крепко сжимает ее руку отец. - Хватит и того, что наш отель пал жертвой жутких термитов! Антон, вы уже вызвали санитарную службу?
        - Откуда… вы узнали про термитов? - озадаченно морщится Антон.
        - Как, откуда?! Из интернета, конечно! - продолжает взвизгивать моя мама. - Мы уже должны были пойти на посадку, когда я на миг открыла свой сотовый телефон! И тут такое! Наш отель пал жертвой термитов! Естественно, мы бросили в аэропорту даже багаж и примчались сюда первым рейсом!
        - Успокойтесь, госпожа Курбатова, - высовывается из дверей дежурный администратор. - Пока у нас есть отбойные молотки, термиты нам не страшны.
        Наша матушка бледнеет и начинает оседать за выложенную итальянской плиткой дорожку.
        - Лида! - пугается отец.
        Чертов Антон! Это он заставил администраторов выучить глупые фразы про отбойные молотки.
        - Мама! - испуганно подскакиваю к ней я. - Да нет никаких термитов, мамочка! Это все придумал Антон, чтобы обезопасить отель от чужаков. Пойдем внутрь, мне кажется, нам надо обо всем вам рассказать. Потому что мы с Эрикой только что подали заявление в загс.
        - В загс? Да ты в своем уме, Витя? Ты хочешь всю оставшуюся жизнь в тюрьме провести?
        - Ну, можно и так сказать. Брак - такое мрачное дело, - зло хихикает Антон.
        Они с отцом берут маму под руки и ведут ее обратно в отель.
        Отец украдкой машет нам с Эрикой идти следом.
        - Все будет хорошо, - шепчу любимой на ушко я, и крепко сжимаю ее руку.
        - Что-то мне не верится… - у Эрики в глазах слезы. - Если твои родители будут против нашей свадьбы, что тогда, Витя? Я не хочу, чтобы меня ненавидела твоя семья…
        - Эй… - останавливаюсь на пороге я. Беру ее лицо в ладони и целую в губы. - Ну же, возьми себя в руки, малышка. У меня эмоциональная мама, но она быстро отходит.
        Девушка хлопает глазами и, кажется, поток слез удается предотвратить. Я снова беру ее за руку и веду за собой.
        Когда мы поднимаемся на третий этаж, маму заводят в президентский номер. Как только мы с Эрикой открываем дверь, на нас все оборачиваются.
        Отец тут же сует маме в руки бокал с бренди и усаживает ее в кресло у камина. Антон плюхается в кресло напротив и сбивчиво рассказывает ей про термитов, а отец продолжает разливать всем бренди в бокалы на коротких ножках.
        - Так, хорошо, никаких термитов нет, - недоверчиво посматривает на нас с Антоном она. - А что насчет Эрики? Вы планировали пожениться втайне? Ничего не сказав нам?!
        - Ну, в общем, в свете сложившихся обстоятельств мы именно так и собирались поступить. А потом улететь в Португалию, - стараясь сохранять спокойствие, поясняю я. Закрываю собой невесту, потому что чувствую, как у нее дрожат руки.
        - Как?! Как ты мог спланировать такое мероприятие без нас?! - подскакивает в кресле мама. - Для чего я тебя растила?! Чтобы потом получить известие о тайной свадьбе и бегстве из страны?!
        - Мама, мы не хотели широкой огласки… - развожу руками я. - В свете событий последних недель нам это ни к чему.
        Говорить про преследователей у меня не хватает смелости. Если моя мама узнает, что в нас стреляли, у нее случится сердечный приступ.
        - Это бесчеловечно, Витя… - расстроено шепчет она. В глазах блестят слезы. - Бесчеловечно, слышишь?! Лишить нас возможности присутствовать на твоей свадьбе! Отец Эрики и так принес нам слишком много горя. А ты, мало того, что снова связался с его дочерью, еще и тайно решил все провернуть! Что плохого я тебе сделала, скажи?!
        Где тонко, там и рвется. За моей спиной всхлипывает Эрика. Все, потоки слез не остановить. Несколько мгновений я растерянно смотрю на отца и на брата, потом бросаюсь к невесте и пытаюсь ее обнять. Она отталкивает меня и пулей вылетает из президентского номера.
        - Черт… - сглатываю я.
        - Иди, Витя, - машет мне отец. - Догони и успокой Эрику, пока она снова от нас не сбежала. Мы здесь без тебя разберемся.
        Я бегу по коридору следом за плачущей невестой. У лестницы мне удается ее догнать. Я хватаю ее за руку, разворачиваю к себе и прижимаю к груди.
        - Эрика, милая, ну что такое? - целуя ее в макушку, ласково бормочу я. - Не плачь, прошу. Мы все равно поженимся. Ну, же… посмотри на меня. Мы справились с таблетками, которые чуть не отправили тебя на тот свет. Мы смогли уйти от бандитов, нанятых неуемным Вадиком. Мы добрались до Сочи и подали заявление в загс. Нам осталось совсем немного - подобрать тебе красивое платье и получить свидетельство о браке. Ну, же… иди ко мне.
        - ?????????????????????????
        Я целую ее соленые от слез щеки. Заглядываю в полные слез глаза. Снова целую, теперь уже в губы.
        - Почему плачет моя Эрика?! - раздается визгливый голос откуда-то слева. Я вмиг узнаю этот голос. Голос, который может принадлежать только одному человеку - безумной тетушке в рыжей шубе.
        - Тетя… - отрывается от моей груди заплаканная невеста. - Вы приехали?!
        Ее полные слез глаза загораются радостью. Еще миг - и она бросается навстречу родственнице.
        - Конечно, приехали! - хохочет тетушка Регина. - Мы все приехали, Эрика. И Ник, и Лара! А чуть позже прилетит мама!
        - Да! - пыхтит на лестнице за ее спиной Иван с двумя огромными чемоданами. - Нас слишком много. Враг не пройдет!… Виктор, объясни мне одну вещь. Отчего администратор на рецепшене долго не хотел нас пускать, а потом предложил захватить отбойные молотки в номер?
        - Это на случай, если на вас нападут африканские термиты, - отзываюсь я.
        - А они что, такие страшные? - пугается тетя Регина.
        - Очень, - киваю я, потому что уже и сам поверил в наличие термитов в нашем отеле.
        - Ну, пока со мной рядом мой рыцарь, мне термиты не страшны, - расплывается в улыбке тетя Регина и поворачивается к Ивану. - Да, пупсик?
        - Само собой, - довольно отвечает человек-гора. - Так почему плачет Эрика?
        - Внезапно вернулись мои родители. Они не знали, что мы собираемся пожениться, - отмахиваюсь я.
        - И… и я не нравлюсь Витиной маме… - снова всхлипывает моя невеста.
        - Так. Эрика, немедленно успокойся. Что значит, не нравишься? - возмущенно фыркает тетя. - Она сама тебя выбрала для Виктора. Ты не можешь ей не нравиться. А вот твой папа может. Но наломать столько дров, сколько их наломал Гриша, под силу только неуверенному в себе параноику.
        На лестнице появляется эффектная брюнетка в спортивном костюме и короткой дубленке. Я ее помню. Это подружка Ника. За ее спиной брат Эрики.
        - Эрикаааа! - раскидывая объятия, несется навстречу моей невесте брюнетка. - Урааа! Нам срочно надо выпить по коктейлю за встречу! Витя, не знаю, как вам удалось смыться от Вадима, но поздравляю!
        Я посмеиваюсь и пожимаю руку Николасу.
        - Лара, как хорошо, что вы прилетели! - виснет на шее у подруги Эрика.
        - Так, всем десять минут на перезагрузку и встречаемся в баре! Я заглядывала, там очень симпатично! - подпрыгивает от нетерпения Лара. - И платье! Ты выбрала платье?
        - Я… я не очень хотела платье… - сглатывает Эрика.
        - Не слушайте ее, - притягиваю я невесту к себе. - Она просто еще немного не сориентировалась. Слишком много событий за последние два дня.
        Эрика посматривает на меня и благодарно улыбается.
        - Так, запасы корвалола у меня с собой в аптечке, - приподняв вверх пухлый палец с алым маникюром, произносит тетушка Регина. - Витя, забирайте с Эрикой гостей и идите в ресторан. Кажется, нам всем надо встряхнуться перед таким важным событием. Твою маму я беру на себя. Завтра поедем выбирать платье невесте.
        Удивительно, но впервые за все наше знакомство я дико благодарен тетушке. Нам с Эрикой и вправду не помешает встряхнуться в веселой компании.
        - Встречаемся в ресторане через пятнадцать минут! - подпрыгивает от радости Лара. - Обожаю предсвадебную суету и все такое…
        - Детка, веди себя скромнее, - пытаясь сдерживать смех, берет ее под руку Николас.
        - А самое главное - успеть поймать букет невесты, - продолжает взахлеб болтать Лара. - Эрика, ты же бросишь мне букет?
        - Брошу, - вытирая слезы, кивает моя невеста.
        В холле появляется Антон.
        - Как там мама? - продолжая прижимать к себе Эрику, спрашиваю я.
        - Ну… красиво пустила слезу, а потом сказала, что нам всем надо спуститься в ресторан, выпить хорошего французского коньяку и обсудить завтрашнюю поездку за свадебным платьем.
        - О! Я же сказала! - улыбается тетя Регина. - Платье, жди нас!
        - Так мы едем за платьем? - удивленно протягивает Эрика.
        - Нет, тебя выпустят замуж без платья, - фыркает Антон. - Витя, мама и папа хотят поговорить с тобой и Эрикой наедине, прежде, чем вы спуститесь в ресторан. Остальных приглашаю на ужин.
        - Хорошо, - сжимаю руку Эрики я. Мне немного не по себе от этого «поговорить с тобой и Эрикой наедине», но я намерен придерживаться нашего плана до конца, поэтому смело веду невесту за собой.
        Она обреченно вздыхает, но идет следом.
        Мои родители ждут нас в президентском номере. Я открываю дверь, и мы с Эрикой нерешительно останавливаемся у входа.
        Мама все также сидит у камина с бокалом бренди в руках, а отец стоит у окна, нервно потирая подбородок.
        - Эрика! - мама поднимается со своего места и пытается улыбнуться. - Нам с тобой надо поговорить. Сядь со мной рядом, пожалуйста.
        Моя невеста неуверенно смотрит на меня. Я согласно киваю, и тогда она подходит к моей маме и присаживается на диван. Я останавливаюсь позади дивана рядом с Эрикой, и, кажется, готов броситься ей на помощь в любой момент.
        - Мы не хотели тебя обидеть, милая. Прости нас, - касается ее руки мама. - С самого начала ваше с Виктором знакомство задумала я, потому что условия завещания требовали от него жениться на порядочной девушке, и ты идеально подходила на эту роль. Никому даже в голову не пришло, что из этого выйдет такая страшная драма. Но меньше всего на свете мы могли поверить в то, что вы с Витей полюбите друг друга на самом деле и будете бороться даже после того, как его арестовали и отстранили от работы в компании. Я не вижу никаких препятствий на пути к вашему союзу. Добро пожаловать в нашу семью.
        - Спасибо, - у Эрики в глазах слезы. - Вы даже не представляете, насколько для меня важны ваши слова.
        - Значит, сегодня за ужином мы составим свадебное меню, завтра отправимся за красивым платьем, а послезавтра сыграем небольшую счастливую свадьбу, - раскрывает ей свои объятия моя мама. - А все остальное постараемся забыть, как страшный сон.
        Мы с отцом переглядываемся и улыбаемся.
        - Кажется, завтра нас ждет настоящий свадебный переполох, - подмигивает мне он.
        - Похоже на то… - осторожно киваю я.
        - Что ж, поздравляю, Виктор. Ты выбрал отличную девушку. Пусть ваш союз будет таким же крепким, как наш с мамой.
        - Он будет еще крепче, - я наклоняюсь к Эрике и целую ее в макушку. Она улыбается сквозь слезы и сжимает мои руки своими горячими и влажными от волнения ладонями.
        Все тревоги в один миг растворяются. Странно, я никогда не задумывался, насколько важной может быть поддержка семьи в такие сложные моменты.
        ГЛАВА 34. ЭРИКА
        Я стою в примерочной свадебного салона и с восхищением разглядываю незнакомку, которая улыбается мне из большого, до самого пола, зеркала.
        Свадебное платье. Из нежного, струящегося атласа, в стиле ампир, утонченное и величественное одновременно, даже с простым «пучком» волос на голове, оно вмиг превратило меня в самую очаровательную невесту на Сочинском побережье.
        - Эрика! Ну, покажись нам! А то я умру от любопытства! - сокрушается тетушка из зала, где они с Ларой и будущей свекровью ждут моего выхода.
        - Еще минутку, - прошу я и осторожно поправляю маленькую змейку сбоку. Осталось влезть в красивые белоснежные туфли на высокой шпильке - и образ готов.
        Виктора мы с собой не взяли, потому что жениху не положено видеть свадебное платье, и он отправился за костюмом с отцом и братом.
        А вот Иван неотступно следовал за нами, потому что особо опасного преступника из Омска местные полицейские так и не арестовали. Конечно, мне хотелось верить, что терминатор-спецназовец махнул на меня рукой и уехал обратно на север, но интуиция тревожно подмигивала - не уехал. Затаился и вот-вот нанесет свой решающий удар.
        Иван думает так же, как и я. Засунув руки в карманы спортивных брюк, он внимательно следит за входной дверью.
        Я наконец набираюсь смелости и выглядываю из примерочной.
        - О, Боже… как жаль, что твоя мама приедет только к вечеру… Она упустила самый важный момент… - со слезами на глазах бормочет тетя.
        - Какое платье! Отпад! Ты в нем, как королева! - восторженно бегает вокруг меня Лара.
        - Эрика… ты великолепна… - поднимаясь с дивана, произносит Лидия, моя будущая свекровь. - Именно такой я всегда и представляла невесту Вити. Оно тебе нравится?
        - Да, - от волнения мое горло охрипло, и я почти шепчу.
        - Подберем аксессуары. Вечером в отель привезут накидку из норки.
        - А мастера маникюра можно заказать в отель? - оживляется Лара.
        - Конечно. И визажиста, и мастера свадебных причесок, и профессиональную видеосъемку, - кивает Лидия. - Не переживай, Эрика, мы год назад играли свадьбу Антона, так что все нужные телефоны у меня до сих пор сохранились. Во сколько у нас бракосочетание?
        - В пятнадцать сорок пять, - шепчу я. Голос все еще не вернулся.
        - С раннего утра все будут в отеле, - обещает будущая свекровь. Поворачивается к девушке-консультанту. - Милая, нам нужно не только платье. Красивая фата или диадема, чулки, белье для невесты - в общем, полный комплект. Нам нужно все самое лучшее.
        - Конечно, Лидия Константиновна, - бросается выполнять запрос девушка.
        Дальше я только хлопаю ресницами под одобрительные возгласы тети Регины и Лары. Примерно час меня мучают примерками аксессуаров. Под конец я так устаю, что кажется, рухну на диван прямо в платье и туфлях. Мне уже все равно, какой лифчик я выберу, потому что все комплекты, которыми трясет Лара у меня перед глазами, слились в одно сплошное белое полотно.
        - Берем вот этот, - наугад тычу я пальцем в один из комплектов и с облегчением выдыхаю, когда девушка-консультант начинает паковать наши покупки в пакеты.
        - Кажется, нам пора пообедать в каком-нибудь уютном ресторанчике, - пока я переодеваюсь обратно в джинсы и свитер, поднимает вверх свой пухлый палец с алым маникюром тетушка.
        - Можно у моря? - внезапно прорезавшимся голосом прошу из-за ширмы я.
        - Конечно, милая, - улыбается свекровь, всем своим видом давая понять, что она довольна нашими покупками. - Я позвоню Вите, скажу, чтобы он подъехал туда.
        Когда я готова ехать в ресторан, она берет меня под руку, и мы вместе идем к выходу, где нас ждет машина и нетерпеливо переминающиеся с ноги на ногу тетя и Лара. Иван уже сидит рядом с водителем.
        - Выпьем по бокалу горячего глинтвейна и полюбуемся морем. Кстати, завтра прогноз погоды обещает солнце и плюс шестнадцать. Если так, то на фоне моря получатся великолепные свадебные фотографии, - продолжает говорить она.
        - Спасибо, - с благодарностью сжимаю ее руку я.
        - Тебе спасибо, что встала на сторону Виктора в самую трудную минуту. Антон рассказал мне вчера вечером всю вашу историю.
        Я краснею. Неужели Антон не мог держать язык за зубами?!
        - И даже…
        - И даже то, что стены в гостевом доме были тонкими, и он слышал вашу ссору, - понимающе кивает она. - Скажу тебе по секрету, милая, Витя может сколько угодно играть в благородство, но на самом деле он сломлен. Всю свою жизнь он бьется за успех нефтеперерабатывающей компании. То, что его отстранили от управления, нанесло непоправимый удар по его самолюбию. И если ты хочешь помочь вернуть ему его права, подарив ребенка, это достойно уважения. Козни твоего отца смогли отнять у Вити его детище, но они не сумели уничтожить ваше чувство. Если в ближайшие девять месяцев у вас родится ребенок, Виктор станет полноправным владельцем компании, и уже никто не сможет помешать ему занять свое законное место в бизнесе.
        - ?????????????????????????Я смотрю ей в глаза и застенчиво улыбаюсь. По сердцу растекается приятное тепло от того, что в моем решении родить ребенка меня поддержала будущая свекровь. А ведь она могла встать в позу и всеми силами противостоять нашему союзу после того, что натворил мой великолепный папочка.
        - Ну, же, поехали быстрее!
        - Что вы там медлите?!
        Тетя и Лара уже на грани голодного обморока. Естественно, они возмущаются.
        Мы едва умещаемся на заднем сидении просторной «тойоты». Водитель везет нас на набережную, где - о, чудо - открыт тот самый итальянский ресторанчик, в котором Виктор в первый раз меня поцеловал.
        Официант приносит нам пасту и глинтвейн, и мы впятером долго сидим у окна, любуясь из большого окна неспокойным морем. Кажется, время остановилось и больше никуда не спешит. Вити рядом нет, но у меня в душе приятный покой. Это потом, когда мы выйдем за стеклянную дверь, нас поглотит суета. Приедет моя мама, Антон будет бегать по отелю и хвататься за голову, потому что обязательно забудут что-то закупить на свадебный стол, меня будет ждать долгая процедура маникюра и прочие прелести будущей невесты. Все потом. А сейчас есть море и теплая компания в лице моей почти свекрови, тетушки, Ивана и подруги Лары.
        На двери звенит музыка ветра и в ресторан заходит мой будущий муж.
        Я улыбаюсь. Наши взгляды пересекаются, и я читаю в его глазах то же самое воспоминание, которое пронзило меня. Наш первый поцелуй на диванчике в углу ресторанчика.
        Все оживляются.
        - Сынок, тебе купили костюм? - машет ему Лидия.
        - Конечно, - снимая пальто, улыбается он. Подходит ко мне, крепко целует и садится рядом. - Я ужасно проголодался, а еще больше соскучился по своей невесте.
        Я заглядываю в его зеленые глаза, улыбаюсь и таю в крепких объятиях. Наверное, именно этот вечер на фоне моря я запомню, как один из самых счастливых в своей жизни. Какие бы события не ждали нас с Витей впереди, самое главное уже произошло - мы вместе.
        На обратную дорогу до отеля мы решаем разделиться - я сажусь к Виктору в его «хэтчбек», а все остальные возвращаются в «тойоту» с водителем, который привез нас сюда.
        Мы с Виктором приезжаем в отель первыми. Въезд перегородил небольшой фургон. Возле фургона трое мужчин в белых поварских фартуках.
        К нашей машине подбегает управляющий отелем.
        - Виктор Петрович, тут свадебный торт доставили, а Антона Петровича на месте нет, он с женой по делам уехал. Что делать?
        - Договаривались же, что торт завтра ранним утром привезут! - недовольно посматривает на перегородивший нам дорогу фургон мой будущий муж.
        - У них завтра все часы доставки заняты. Пройдите в холл, распишитесь, что приняли товар, чтобы его в кухню ресторана могли отнести.
        - Идем, Эрика, - зовет меня Виктор.
        Мы выбираемся из машины и направляемся к двери отеля.
        - Вить, я сумку с телефоном в машине забыла, - спохватываюсь я. - Дай ключи, я заберу.
        - Виктор Петрович, ну, где вы? Распишитесь скорее, иначе торт разморозится, и фигурки жениха и невесты потеряют форму.
        - А их, что, из карамели отлить не могли? - раздраженно фыркает Витя. - Эрика, возьми ключи от машины. Заберешь сумку и приходи в холл, посмотрим на торт. Его должны украсить орхидеями.
        - Я быстро!
        Мои глаза горят предвкушением. Торт, украшенный моими любимыми орхидеями с фигуркой жениха и невесты. Что может быть красивее?
        Я быстро отпираю машину. Краем глаза вижу, как Виктор открывает стеклянную дверь. Водитель фургона сует ему бумаги для росписи, а я тянусь за сумочкой, которая осталась на переднем сидении.
        - Далеко собралась, дорогая? - раздается противный голос.
        Я узнаю этот голос и вздрагиваю. Мой несостоявшийся жених и владелец колбасного завода Вадим стоит у меня за спиной
        Резко оборачиваюсь и с ужасом смотрю на переодетого в повара терминатора. У него в руках пистолет и наручники.
        - Попробуй только пикнуть, и я застрелю твоего Виктора, - сладко улыбается мне он. - Хочешь?
        - Н-нет… - сглатываю ком в пересохшем от волнения горле я.
        - Вот и умница.
        Щелчок - и наручники берут в плен мои запястья, а Вадим выдергивает у меня из рук ключи от машины.
        - Садись вперед, Эрика. Сделаешь что-то не так, и Виктор умрет. Я не шучу. Поверь, смерть любимого накануне свадьбы - это очень больно. Так что, оставь ему шанс жить дальше, и поехали домой.
        Как во сне, я сажусь на переднее сидение Витиного черного «хэтчбека». Терминатор продолжает целиться ничего не подозревающему Вите в спину, огибает машину и садится за руль.
        - Вот и отлично, - включает зажигание он. - Трасса почти пустая, так что мы быстро доберемся до аэропорта. В Адлере нас ждет самолет. Мы возвращаемся домой, моя дорогая Эрика. Омск, мы уже в пути.
        «Хэтчбек» срывается с места и вылетает на трассу.
        Меня, будто заморозили. Я хочу открыть рот и закричать, но от ужаса у меня сводит скулы, и я даже не могу шептать. В глазах стоят слезы. Думаю о том, что Витю только что чуть не застрелили - и внутри все обрывается. Мы просчитались. Нас никто не смог защитить. Ни Иван, ни усиленная охрана, ни развешанный фоторобот преступника по всем окрестностям… Мы так радовались скорой свадьбе, что наша бдительность полностью ослабла.
        - Зачем ты меня похитил? - прилипшим к нёбу языком шепчу я. - Я ведь жду от него ребенка.
        - Ничего страшного, - уверенно смотрит вперед Вадим. - Воспитаем. Откормим охотничьими колбасками и выдадим за своего общего. Твой папочка ни о чем не догадается.
        Стрелки спидометра зашкаливают за 160 километров в час. Мне страшно. Кажется, Вадим не совсем в своем уме. Трасса подтаявшая, и машину может в один миг унести в кювет. Конечно, терминатор водит, как Шумахер, но это не значит, что мы выживем, если машину занесет на такой огромной скорости.
        Мы на пути в аэропорт. Те несколько десятков километров, которые отделяют Красную Поляну от аэропорта Адлера, стремительно сокращаются.
        Вдалеке появляется еще одна машина. Я ее узнаю. Это «тойота», на которой нас весь день возили по городу за покупками.
        Я стараюсь заставить себя спокойно дышать, чтобы не выдать волнение. В сердце загорается надежда - в машине точно должен быть Иван. Виктор не мог не заметить, что его «Хэтчбек» сорвался с места и умчался в неизвестном направлении. А значит, они с Иваном взяли подъехавшую вторую машину и собираются нас догнать.
        После внезапно проснувшейся надежды меня накрывает новая волна паники. Виктор не знает, что у Вадима пистолет. Он не знает, что Вадим хочет его убить.
        Вдалеке появляются огни аэропорта. Расстояние между машинами стремительно сокращается.
        Я пытаюсь вспомнить хоть одну молитву, но, как и в прошлую погоню, тщетно. Тогда я мысленно начинаю умолять Ивана сообщить в полицию, что преступник найден. Пусть высылают группу особого реагирования в аэропорт и не выпускают самолеты. Только бы Виктор не бросился меня спасать сам. Потому что если он бросится на Вадима, тот, не раздумывая, выстрелит.
        Внезапно «хэтчбек» сворачивает с трассы. Меня подбрасывает, и я вскрикиваю.
        Наша машина против правил несется к взлетной полосе. Вдалеке я замечаю небольшой частный самолет Омской нефтеперерабатывающей компании. Внутри все обрывается. Самолет взлетит в любом случае.
        «Тойоты» больше не видно. Меня бьет крупная дрожь. Неужели Иван не успеет?
        Но вот машина появляется с другой стороны взлетной полосы и несется навстречу самолету. На несколько секунд самолет закрывает обзор, и «тойота» теряется из вида.
        Вадим ухмыляется. Резко притормаживает и перезаряжает пистолет.
        - Выходи из машины первой, Эрика. И помни, в случае чего, я застрелю Виктора, даже не поморщившись.
        Я выбираюсь из машины. Мои руки скованы наручниками.
        Порывы февральского ветра на открытой полосе бьют в лицо.
        «Тойота» выныривает из-за самолета. Ее заносит, и она, прокрутившись на асфальте, резко останавливается напротив нашей машины. С водительского сидения выбирается Иван.
        - Эрика! Стой на месте и не шевелись! - машет мне он.
        - Иван! Он убьет Витю! - изо всех сил кричу я. Из глаз текут слезы, которые размазывает по щекам ледяной ветер.
        - Вити здесь нет! - также громко кричит мне в ответ Иван. - Не волнуйся, Эрика!
        Я замечаю в его огромной руке отбойный молоток, который управляющий щедро раздавал всем на рецепшене.
        За моей спиной раздается выстрел. Я взвизгиваю и оборачиваюсь на грохот пистолета.
        Вадим и Виктор сцепились в схватке у капота «хэтчбека». У Вадима в руке зажат пистолет, но Виктор не дает ему выстрелить. Первая пуля продырявила колесо в машине.
        - Твою мать! - рычит Иван и бросается к ним. Два удара молотком по руке с пистолетом, и тот выпадает на землю.
        Я слышу вой полицейских сирен. Они несутся к самолету со стороны аэропорта. Краем глаза я вижу, как Иван добивает терминатора и скручивает ему руки за спиной. Ко мне бежит Виктор.
        Перед глазами все плывет. У меня подгибаются колени, и я чувствую, как больно ударяюсь коленями о промерзший асфальт. Все вокруг превращается в разноцветный калейдоскоп, а затем меркнет.
        - Эрика! Эрика, любимая, очнись…
        Меня подхватывают крепкие руки. Я знаю, что это Витя, но никак не могу прийти в себя. Щелкает дверца машины. Ветер куда-то исчезает.
        Я заставляю себя открыть глаза и вижу перед собой испуганного Виктора. Мы в «тойоте».
        Шум и гомон снаружи - подъехал полицейский патруль.
        - Все живы? - заглядывает в машину капитан Прохоров. Он при исполнении и сияет, как новенький пятак.
        - Живы, - касаясь ладонями моих ледяных щек, улыбается Витя.
        - Врач нужен?
        - Нет. Только ключи от наручников. Кажется, опасный маньяк из Омска выбрал жертвой мою невесту.
        - И он повредил выстрелом шину вашего «хэтчбека», Виктор. Сожалею, машине потребуется ремонт. Ее заберет эвакуатор. А вот самому умельцу из Омска еще долго не выбраться из следственного изолятора, поверьте мне, - снимая с меня наручники, ухмыляется капитан. - Ну, совет да любовь. Счастливой семейной жизни.
        - Спасибо, - переглядываемся мы с Виктором.
        - Будем рады видеть вас с женой завтра на нашей свадьбе, - пожимает руку Прохорову Виктор.
        - Спасибо! Моя жена уже получила приглашение на двоих и третий день не может решить, какое платье надеть. Так что, мы обязательно придем, - во все тридцать два зуба улыбается Прохоров. Отдает честь, плотно прикрывает дверцу машины, и мы с Виктором остаемся наедине.
        - Ты же… в порядке, милая? - заглядывает мне в глаза мой любимый.
        - Он хотел застрелить тебя… - шепчу я.
        - Теперь он очень нескоро выйдет на свободу, - прижимая меня к себе, успокаивает меня Виктор. - Мы в полной безопасности, Эрика.
        - Да, - все еще не веря, киваю я в ответ.
        - Ну что, поехали в отель? - заглядывает в машину Иван.
        Мы с Витей переглядываемся и улыбаемся.
        - Понял, - лукаво поблескивая глазами, усаживается на водительское место мой бывший телохранитель. - Держим путь в свадьбу!
        Машина трогается с места. Виктор склоняется ко мне и нежно скользит губами по моим губам. Я обвиваю его шею руками. Поцелуй, терпкий и сладкий, уносит прочь все тревоги. Сердце отчаянно бьется в висках от радости - свадьбе быть.
        ЭПИЛОГ
        В горном отеле с раннего утра переполох, но это самый восхитительный переполох на свете. За окном сияет яркое солнышко, и уже в десять часов утра температура воздуха бьет все рекорды - плюс девятнадцать.
        Вокруг меня носятся визажист и парикмахер. Белоснежное платье из атласа послушно висит на плечиках, ожидая своего часа. Я тоже никак не могу дождаться этих заветных трех часов дня. Я безумно скучаю по своему будущему мужу, которого у меня вероломно отняли прошлым вечером и с которым запретили видеться до самой свадьбы.
        Мои волосы собирают в греческий узел и у основания скрепляют россыпью золотых орхидей. Я смотрю на себя в зеркало и не могу налюбоваться - макияж и прическа выше всяких похвал.
        В полдень мне начинает казаться, что стрелки часов замерли на одном месте и уже больше никогда не двинутся вперед. Как назло, Лара умчалась придумывать конкурсы для застолья вместе с Николасом, Антоном и Амелией, а я осталась совсем одна.
        В комнату заглядывают тетя Регина и моя мама. Обе - в сверкающих вечерних платьях с откровенными вырезами. Короткие белоснежные волосы тети уложены в прическу, а глаза подведены в стиле «смоки айс». В руках она держит бутылку шампанского. Моя мама в макияже более натуральна - сказывается выработанный за время иммиграции австрийский менталитет. У нее в руках три бокала и бархатная коробочка.
        - Эрика, как ты тут? - вытягивает полную шею тетя.
        - Схожу с ума от одиночества, - поджав губы, отвечаю я.
        - Пора надевать свадебное платье, Эрика. Лидия сказала, что фотограф уже приехал, и можно начинать фотосессию.
        - Хорошо, - оживляюсь я. Достаю из комода приготовленное белье и начинаю переодеваться.
        Некоторое время тетя и мама пыхтят, помогая мне затянуть все завязки на платье. Вот я готова, и они замирают в восторге у зеркала.
        - Боже, Эрика… - в глазах у мамы слезы. - Дай, я тебя обниму…
        Пока мы осторожно обнимаемся, чтобы не испортить мой макияж и платье, тетя хлопает бутылкой шампанского.
        - Надо выпить за нашу девочку, - умиляется она и разливает шампанское в бокалы.
        Потом мама и тетя переглядываются.
        - Эрика, нам надо кое-что тебе сказать, - вкрадчиво начинает речь тетушка.
        - Что? - приподнимаю красиво подведенную бровь я.
        - Эти украшения, бриллиантовая тройка… их прислал твой отец, - сглатывает мама и протягивает мне бархатную коробочку, которую я тут же узнаю. Именно эта тройка должна была быть на мне в новогоднюю ночь, когда я сбежала из отеля.
        Почему-то при упоминании моего отца я мрачнею. Наверное, от того, что каждая невеста мечтает видеть двоих родителей рядом в день свадьбы.
        - Зачем он их прислал? - стараясь прогнать набежавшие на глаза слезы, робко интересуюсь я.
        - Вчера вечером он прислал мне письмо на электронную почту, - тщательно прячет глаза тетушка. - Я не стала тебе говорить, потому что приключение с Вадимом и так лишило тебя покоя.
        - И что же он написал?
        - Он снова помирился с Зиной. Она в очередной раз наплела ему с три короба о том, что хотела вызвать его ревность, поэтому и придумала небылицу о себе и Викторе, а на самом деле она любит твоего папу.
        - Мне кажется, у нее просто закончились деньги, - презрительно фыркнув, опрокидывает в себя бокал с шампанским тетушка.
        - В общем, как бы там ни было, белая и пушистая Зиночка пустила слезу, умоляя отца принять ее обратно, и даже пообещала в ближайшие девять месяцев родить наследника мужского пола.
        - И он повелся?! - вскрикиваю я так громко, что мама с тетушкой вздрагивают.
        - Представь себе… - кивает мама. - Сейчас они отправились на Мальдивы, делать своего ребенка. А тебе в подарок отец попросил передать бриллиантовую тройку. Еще он отписал тебе квартиру в Ясенево и обещал каждый месяц высылать какой-то процент от прибыли компании. В документах все указано, но я не спец в ценных бумагах. В общем, у тебя есть отличное приданое, которым ты можешь распорядиться на свое усмотрение.
        Я сглатываю. Некоторое время рассматриваю свои красивые ногти, пытаясь переварить новости.
        - То есть… вчерашняя попытка Вадима похитить меня и увезти в Омск была уже его собственной инициативой?
        - Видимо, этот наглец совсем с катушек съехал, когда узнал, что твое наследство уплывает из рук… - кивает головой тетя Регина.
        - А знаете… пусть у папы с Зиной все получится, - все еще не веря тому, что мой отец вот так просто сменил свои планы заполучить внука на планы получить сына, пожимаю плечами я.
        - За это и выпьем! - протягивает мне бокал тетя Регина.
        - Эрика! Фотограф приехал! - распахивая дверь, весело кричит Лара. - Лидия Константиновна приказала тебя позвать! Будет фотосессия!
        - Похоже, церемония начинается? - переглядываются мама и тетя.
        - Похоже, что да, - чувствуя, как от волнения шумит в висках, отзываюсь я.
        И понеслось. Мой любимый Виктор в потрясающем светлом костюме и с букетом темно-красных орхидей, перевязанных золотой лентой у двери моей комнаты. Фото и видеосъемка. Веселые и шумные гости. Льющееся рекой шампанское. Приветливые сотрудники загса. И вот, мы уже обмениваемся кольцами, а с губ срывается заветное «да».
        - … Поцелуйте невесту…
        Наши губы сливаются в нежном поцелуе. Вокруг слышны вопли: «Поздравляем!»
        В холле загса мы с Виктором под растроганными взглядами родственников и друзей танцуем свой первый медленный танец. У меня на тонком безымянном пальце поблескивает обручальное колечко - знак того, что с этого момента я стала женой. Теперь я - Курбатова. И очень может быть, что под сердцем я уже ношу наше с Витей на двоих маленькое счастье. Меня переполняют чувства - нежность, радость, бесконечная любовь к своему мужу…
        - Эрика, бросай букет! - выкрикивает Лара. Видимо, моей лучшей подруге не терпится поймать букет невесты. Николас, судя по мужественной улыбке, уже смирился и готов к следующему шагу в отношениях.
        Мы с Витей переглядываемся. Я с любовью прижимаю букет орхидей к сердцу.
        - Бросай, Эрика. Не жалей. Завтра утром я подарю тебе еще один, - целуя меня в губы, шепчет Виктор.
        Я поворачиваюсь к гостям. Улыбаясь, размахиваюсь и бросаю букет Ларе.
        Аккуратный букет орхидей взлетает в воздух. А следом за ним в воздух взмывает тетя Регина. В изящном прыжке она отталкивает локтем потирающую в предвкушении ладони Лару и ловит цветы.
        Все в немом удивлении замолкают.
        - Пупсик! Кажется, тебе понадобится новый костюм! - во все горло вопит счастливая до безумия тетушка.
        Под общие возгласы одобрения и смех Иван бледнеет и хватает с подноса проходящего мимо официанта бокал шампанского.
        Я тихо давлюсь смехом Вите в пиджак. Еще никогда в жизни мне не приходилось читать страх в глазах своего бывшего телохранителя.
        - Похоже, скоро нас ждет еще одна свадьба? - целуя меня в макушку, улыбается Виктор.
        - Да, если Иван не запрыгнет на ближайший самолет и не улетит на Северный Полюс, - продолжаю смеяться я.
        Крепко держась за руки, мы с Витей выходим из загса. Фотограф снова заставляет нас улыбаться на камеры, гости открывают шампанское и желают нам счастья, а после машины мчатся к морю, на новую фотосессию.
        Как же тепло на пляже! Кажется, сама природа решила сделать нам с Витей роскошный свадебный подарок и прогрела воздух солнечными лучами.
        - Знаешь, кажется, я начинаю скучать по нашему дому у океана, - обнимая за шею любимого мужа, шепчу я.
        - Сбежим завтра утром? - заговорщицки шепчет в ответ он.
        - Как только проводим всех гостей.
        - Договорились. Вечером закажу билеты на ближайший самолет до Лиссабона.
        Я утопаю в его глазах - пронзительно зеленых, глубоких, словно кристально чистая морская волна - и таю от счастья. Этот миг - именно то, что я запомню навсегда. Шумящее море, яркое солнце и мы с Витей, повенчанные бушующими волнами.
        КОНЕЦ.
        13.12.2018 - 03.02.2019