Двойня для решалы Элен Блио
        Кира Лафф
        - Это ведь мои дети, котён? Не лги?
        - Это дети мои и моего мужа, оставьте меня в покое Никита Андреевич!
        - В покое? Это шутка? Тебе пора забыть это слово, котёнок.
        Смотрю на девочек-близняшек и понимаю, что о покое, скорее всего забуду я. До того момента пока не получу официальный статус их отца. А их мать… её я в покое точно не оставлю. Придется решать - быть с «решалой», или забыть о детях.
        Пять лет назад я любил эту женщину, она предала меня, растоптав чувства. Готов ли я простить предательство? Готова ли она узнать, что предают её?
        Элен Блио
        Двойня для решалы
        Глава 1
        - Ну, здравствуй, Котёна…
        - Здравствуйте.
        Смотрю, сжав челюсти на девчонку, которая причинила столько боли в прошлом. Хочу ненавидеть, и не могу. Не получается у меня ее ненавидеть. Никак. Несмотря ни на что.
        «Выкает» мне еще, глупый котёнок. Ладно, переживем…
        - На «вы» ко мне? С чего вдруг? Или забыла, как… как любимым называла? Как имя мое шептала по ночам?
        Молчит, котёна, глаза опускает, губку нижнюю закусывает. Плакать что-ли собралась?
        - Простите, Никита Андреевич, мне нужно дальше с документами работать. Если я сделаю ошибку надо будет заново все регистрировать. Вы же хотите, чтобы я вам путевку сегодня выписала, да? Свадебное путешествие ждать не будет?
        Неожиданно малышка смотрит на меня с вызовом. Это что-то новенькое.
        - Ревнуешь, что ли? - выгибаю брось, иронично усмехнувшись откидываюсь в не слишком удобном кресле. - Что, тебя твой женишок в свадебное не возил?
        - Не возил.
        - Интересно, почему? Денег не хватило?
        - Это вас не касается, Никита Андреевич. Можно я буду дальше работать.
        - Ну, работай…
        Закидываю ногу на ногу, прищуриваюсь.
        Она изменилась за эти годы. Но стала только красивее, аппетитнее, что ли… Все такие же роскошные волосы, фигурка ладная, хотя килограмм пять явно прилипло. Но это мне даже нравится. Все время ругал ее за то, что косточки слишком торчат. Старался накормить.
        Что же с тобой стало, котёна? За что ты так со мной?
        Пять лет прошло, а мне иногда кажется, что все было вчера.
        Или… в другой жизни.
        Маленькая перепуганная девушка, почти девчонка. И я, грозный «траблшутер», в то время начальник отдела безопасности одной из крупных охранных контор. «Решала», занимающийся самыми сложными делами. «Решебник» - как назвала меня однажды она, моя нежная девочка, мой котенок, Саша Котёночкина…
        Если бы знал, что встречу ее в этом несчастном турагентстве ни за что бы сюда не сунулся.
        А ведь мне сказали, что всех сотрудников проверили! И даже скинули досье на каждого.
        Но кто же знал, что Саша Иванова, менеджер по продажам, и моя котёна - это одно лицо?
        Смотрю на неё, замечая, что она чувствует мой пристальный взгляд и на ее щеках начинает проявляться розовый румянец. А я смотрю, глаз не отвожу.
        Нагло, дерзко рассматриваю, оценивающе.
        Одета скромно, простенько, ну, тут у них явно форма рабочая, белая блузочка, синяя юбка, кажется такие называются - карандаш.
        Я все успел рассмотреть, когда она вышла к нам, чтобы поприветствовать меня и мою невесту Алёну.
        Мы зашли в турагентство, Алёна сразу начала суетиться, объяснять, что мы вот-вот поженимся, нам нужно оформить свадебное путешествие, потом ткнула в самый дорогой тур, чмокнула меня в щеку и сказала, что хочет заскочить посмотреть купальники, пока документы будут оформлять, тянула меня пойти с ней, но я сказал, что посижу, подожду пока девушка все оформит. Алёна, кажется, не просекла, что мы с сотрудницей агентства знакомы, ушла спокойно.
        А я сижу, слушая как гремит в груди сердце, которого, как я думал, у меня давно нет…
        - Никита Андреевич, ваша невеста будет менять фамилию после бракосочетания?
        - А почему тебя это интересует, котён?
        Сашка краснеет еще больше, ноздри раздувает, злится, явно.
        - Потому что документы при смене фамилии меняются. Разве нет? - поднимает глаза и смотрит с такой… болью что ли? Или мне мерещится?
        У неё-то чему болеть? Уж эта-то девчонка точно без сердца.
        Бросила меня в самый тяжелый момент, когда вся жизнь чуть под откос не пошла, из-за одного косяка. И накосячил-то из-за кого? Из-за неё, из-за котёнка сладкого. Хотелось с ней дольше побыть, любить, от себя не отпускать. Доверил дело не тому человеку, просто чтобы лишний день провести с моей девочкой…
        - Никита Андреевич?
        - Что?
        - Вы меня не услышали? Я спросила о смене фамилии.
        - Котён, я не знаю, что там по закону, но мы улетаем на следующий день после свадьбы, вроде бы еще старые паспорта действуют? Месяц же дается на смену, нет?
        - Я это выясню.
        - Сделай одолжение, это же твоя работа? - снова вальяжно откидываюсь в кресле. - Ты сама-то летала на Мальдивы? Как там? Стоит оно того?
        - Не летала. Но наши клиенты все в восторге.
        - Почему не летала? Дорого?
        Сам не знаю, зачем цепляюсь. Вижу же, что ей Мальдивы не по карману? Если бы все у нее было в шоколаде не сидела бы в заштатном агентстве на копеечной зарплате.
        Молчит, котёнок, не отвечает. Ладно, я тоже помолчу.
        Назойливая трель телефонного звонка разрывает тягучую тишину между нами. Ухмыляюсь, кто еще мог поставить на звонок такую мелодию? Сейчас у большинства стандартные, или на «беззвучке» - увлечения рингтонами остались в «нулевых».
        - Да, малыш. Что? Я работаю, да. Сколько? - смотрит на меня, взгляд почему-то странный, испуганный, боится она меня что ли?
        Ну да, я же для нее, бандит, преступник, странно, что она у меня справку о закрытии судимости не потребовала, а то мало ли, может таких как я на Мальдивы не пускают.
        - Милая, я скоро освобожусь и приду. Ждите меня. Пожалуйста, я вас прошу! Несколько минут и я приду за вами.
        Слушаю ее, не понимая, почему вдруг такая тяжесть в груди. Она… с ребенком что ли разговаривает? Со своим ребенком?
        Ладони становятся влажными, боль сковывает. Вспоминаю, как она хотела родить мне, как рассказывала, что ей совсем не рано в двадцать лет мамой становиться, как она всегда хотела семью, чтобы как минимум трое, потому что сама росла одна у матери…
        - Извините, Никита Андреевич, я почти закончила. Если хотите, я могу вам все документы выслать на почту, и… ждать не обязательно.
        - А деньги?
        - Вы же внесли аванс? Остальное переведете. Мы доверяем клиентам.
        - Да? А зря. Доверять никому нельзя.
        Опускает голову, вижу, что руки у нее дрожат. Значит, все-таки чем-то я тебя цепляю, котёна? Не забыла, как умирала в моих объятиях? Как любила?
        - Солнц! Я вернулась! Вы как? Все оформили? Все готово? Слушай, там такие купальники, закачаешься, я сама выбрать не смогла, хочу, чтобы ты посмотрел.
        - Алён, ну, я же просил, давай ты сама? - моя невеста залетает в небольшое помещение турагентства как ураган. Яркая блондинка, с натуральной грудью и почти натуральными губами. Смесь Скарлет Йохансон и Николь Кидман. Адская смесь, я бы сказал. Но главное ее достоинство, о котором мало кто знает - мозги. Увидев Алёнку впервые вряд ли кто-то подумает, что на самом деле она то же «решала» причем с приличным послужным списком.
        - Ну, со-олнц, - деланно надувает губки, - ну сама я никак, ты должен это видеть! Девушка, скоро вы там уже, а? Я по всему ТЦ успела пробежаться.
        - Я заканчиваю. Я предлагала все на почту отправить, но ваш будущий муж отказался.
        - Я не отказывался.
        Мы смотрим друг на друга, и между нами так явно искрит, что не дай Бог тут были бы пары бензина - все бы взлетело на воздух.
        Алёна смотрит то на меня, то на Сашку, вижу в ее глазах насмешливый интерес. Конечно, она впервые видит, чтобы у меня вот так вот, с девушкой. Я же неприступный Никита Лавров, гроза и ужас, которого даже матерые «безопасники» боятся.
        Встаю, понимая, что нужно валить, пока я тупо не сдал все пароли и явки, и не провалил задание.
        Но выйти из кабинета мы не успеваем, потому что дверь распахивается, и к нам залетают две маленькие принцессы, или, скорее два крохотных урагана, с воплями, с визгами, опережая и чуть не роняя друг друга они бросаются к моему котёнку, которая резко встает из-за стола, хлопая длиннющими ресницами.
        - Ма! А мы тебя нашли!
        - Мамочка, мы сами пришли!
        - Мы тете Кате сказали, что знаем, где ты и пришли!
        Они прижимаются к ее ногам, повисают, как магнитики.
        Две абсолютно одинаковые девчонки.
        В пышных платьицах, с раскрашенными аквагримом мордашками.
        Очень похожие на Сашу.
        И на меня, черт побери! Фамильную родинку на щеке одной из девчонок не заметить трудно.
        Ну что, котёна? По ходу, тебе придется многое мне рассказать!
        Глава 2
        - Мам! Я - лисичка! - щебечет Милаша.
        - А угадай, кто я? Мам, ну мамочка! Посмотри! - Алина демонстрирует будто разукрашенные розовым щёчки.
        - Ты… ты… - я запинаюсь, потому что мысли никак не идут. Я вообще ни о чём сейчас думать не могу. Ни о чём, кроме угрожающе крупного мужчины в кожаной куртке, что стоит позади и зорко смотрит на девочек… его девочек…
        - Мамуль, ну ты чего! - хмурит бровки Алина. - Разве не видишь?
        - Пинки Пай, - мужской голос заставляет всех присутствующих обернуться. - Ты Пинки Пай, - спокойно говорит Никита.
        Да, его голос спокоен. Но это спокойствие обманчиво. По его прищуренным ярким зелёным глазам я вижу, что он просто в бешенстве. Но пока старается этого не показывать. Неужели догадался…
        - Правильно, угадал! - улыбается Алина. - Откуда знаешь? Смотри, вот тут даже рог есть! - она убирает с лица чёлку и тут же подходит к нему. Ох уж эта ее манера сразу со всеми на «ты» и так просто!
        - Да что ты говоришь! - Никита садится на корточки и с неподдельным интересом изучает «рог единорога». Но я знаю, что смотрит он вовсе не на него… А на лицо моей дочери. Долго так смотрит, внимательно…
        - А у меня хвост есть! - подбегает к нему Милашка и поворачивается спиной.
        - Чудесный хвост, - усмехается Никита.
        Никогда раньше не видела на его лице такого выражения. Он кажется ошеломлённым… немного потерянным.
        Так странно, что, оказывается, эту неприступную скалу преступного мира тоже можно удивить…
        - А родинка у тебя тоже нарисованная? - внезапно он подмигивает Алине.
        - Нет, - сияет дочка. - Она у меня самая настоящая!
        Меня будто ведром ледяной воды окатывает…
        Родинка… у Алины есть родинка прямо над верхней губой справа…
        Милая такая, почти неприметная.
        Точно такая же, как и у её биологического отца. Только теперь она у него надёжно спрятана под длинной щетиной. Помню, как я подкалывала его, что у Наталии Орейро есть такая же…
        Мои дочери похожи на меня. Они мои… вот только родинка. Это дурацкая фамильная черта Лавровых всё портит!
        - Ну всё! - внезапно для всех присутствующих выкрикиваю я. Получается слишком громко. Слишком взволнованно. - Девочки, вам разве не пора на праздник возвращаться?
        В голове у меня сейчас полный кавардак. Мысли мечутся, задевая одна другую. Господи! Нужно, чтобы девочки поскорее ушли! Чтобы у Никиты больше не было к ним вопросов про всякие неудобные родинки… И ко мне тоже.
        Я судорожно ищу ключи в ящике стола. Закрою агентство и отведу детей. Может быть, невеста Никиты ждать не захочет, и, пока я буду ходить до развлекательного центра, они просто уйдут?
        Чёрт возьми… где же эти ключи…
        - Я отведу, - вздрагиваю от его низкого баритона и поднимаю испуганный взгляд. Никита угрожающе возвышается над моим рабочим столом.
        - Нет… нет… - в ужасе выдыхаю я. - Я… я сама…
        - Ладно вам, девушка, - его невеста подходит ближе. - Вы нам ещё не все документы подготовили. - Мы отведём ваших детей, да, дорогой?
        Она приторно улыбается и переплетается пальцами с Никитой.
        - Возражения не принимаются! - свирепо заявляет он.
        - Ура! Ура! - предательски радуются девочки, хватая незнакомого им дядю за руки.
        - Давай, мы из тебя тоже поняшку сделаем? - тут же предлагает Алина.
        - Ну ты чего! - начинает спорить Мила. - Какая из него поняшка? Смотри, какой огромный! Не, я попрошу тётю-художника ему медведя нарисовать.
        Вчетвером они уже направляются к выходу из агентства, а ясама не своя из-за всего происходящего, нервно семеню за ними следом.
        Девочки хихикают и веселятся, очень быстро убегая вперёд.
        - Жди тут, - Никита резко оборачивается ко мне, пожирая меня хищным взглядом. Сердце в груди замирает. Боже… я всегда его боялась… а теперь… Теперь я просто в ужасе. - Никуда. Не. Уходи.
        Сказав это, он поворачивается ко мне спиной и выходит в двери вслед за невестой и дочерями.
        А я… я так и остаюсь смотреть им вслед.
        Руки дрожат.
        Пульс бешено разгоняет кровь, мешая её с адреналином.
        Я думала, что кошмар под названием «Никита Лавров» давно в прошлом.
        Но прошлое только что пробарабанило в дверь моей спокойной и размеренной жизни.
        И если я эту чёртову дверь не открою, то он всё равно войдёт. Выломает даже самую надежную броню, чтобы заставить меня страдать.
        Глава 3
        Перед глазами мелькают почти все цвета радуги - две куклы в ярких, пышных платьицах, раскрашенные мордашки, ободочки с цветочками на головах.
        И родинка. Родинка, из-за которой в свое время не раз кулаками махал, объясняя некоторым, что дразнить такого парня как я не стоит.
        Родинка, из-за которой один котёночек тоже надо мной потешался, говорил, что я похож на какую-то там Наталью Фигейро или не Фигейро, а потом… потом обводил ее крохотным пальчиком, прижимаясь губами и шептал о любви… Врал…
        - А ты, Лавров, полон сюрпризов! - Моя невеста смотрит иронично усмехаясь. - Я чего-то о тебе не знаю, а, котёнок?
        - Многого, со-ол-нц! - отвечаю ей такой же наглой ухмылкой. Вижу, что принцессы убежали далеко вперед, кажется, пора их догнать. - Эй, красавицы? Лиса, Пинки пай, а ну стоять!
        Они хохочут, но не слушают, от слова совсем. Ладно!
        Догоняю, хватаю обеих за пышные юбочки, тяну на себя, чтобы подхватить за спины и поднять.
        - Кто не слушается, а? Куда одни побежали? Вам мамка не рассказывала, что нельзя в таких больших магазинах никуда убегать?
        - У нас не мамка, а мамочка! И она все рассказывала! - хитро улыбается лисичка.
        - Только мы не все слушаем! - это Пинки пай, та, у которой родинка.
        - Да? А знаете, что вокруг полно незнакомцев? - во мне вдруг просыпается доблестный сотрудник правоохранительных органов, - Мамочка вам объясняла, что делать, если к вам пристает незнакомец?
        - Объясняла. - не растерявшись говорит Пинки Пай, и мне становится интересно, что же она говорила.
        Алёна подходит к нам.
        - Лавров, у нас полно дел, вообще-то!
        - Я помню, подожди. Так что надо делать, когда рядом незнакомец?
        Малышки переглядываются. Сомневаюсь, что их мамаша учила их как себя вести в подобных ситуациях, если девчонки не задумываясь сбежали с детского праздника, а потом так же спокойно ушли с чужими людьми. Да уж! Мне еще их воспитывать и воспитывать. Всех троих!
        - Ну? - смотрю на них стараясь выглядеть сурово. А дальше…
        - А! Незнакомец! - громкие вопли маленьких негодяек оглушают меня, заставляя пошатнуться. - Незнакомец! Помогите! Незнакомец!
        Алёна уже откровенно ржет, а мне так вообще не до смеха, потому что вокруг народ начинает оборачиваться и вижу двух охранников, спешащих к нам.
        - Свалить не вариант, да Лавров? - кричит невеста, пытаясь перекрыть визги двух одинаковых «плохишек».
        - Уймитесь, все, хватит! Молодцы! Сейчас незнакомец будет задержан.
        Опускаю их вниз, придерживая за руки, смотрю на парня в костюме и с бейджиком начальника охраны этажа.
        - В чем дело?
        - Да вот, дети шалят.
        - Документы. Вы кто девочкам?
        - Он никто! - орет лисица, - Он - незнакомец!
        - Я все объясню.
        - Пройдемте с нами.
        - Послушайте, - Алёна обворожительно улыбается, - давайте я объясню? Их мама попросила нас отвезти девочек в детский центр. Она работает тут рядом, турагентство «Аль-кона» видите? Можем сейчас сходить за ней.
        - Она сама уже… идет, - говорю я, видя бегущую к нам взволнованную Александру.
        - Что? Что случилось? Мила? Алина? Что ты сделал?
        - Я? - удивленно прищуриваюсь, нормально, да? - я ничего. Это ты отлично научила детей вести себя в нештатных ситуациях. Я просто проверил. Они знают, что делать, когда рядом незнакомец.
        - Мам, он нас сам спросил! - лукаво щурится Пинки пай, кого-то дико мне напоминая.
        Кого-то. Хм. Меня!
        - Вы мать девочек? - сотрудник охраны строго смотрит на котёнка.
        - Да, я. Я тут работаю, попросила клиентов провести детей на праздник.
        - Вы с ними хоть знакомы, мамаша?
        - Я? - Сашка неуверенно смотрит на меня, потом на Алёну, - я…
        - Знакомы. Были когда-то. - неохотно достаю «корочку», не хотел светить.
        Охранник смотрит, сразу меняется в лице. Внештатный сотрудник отдела безопасности правительства Москвы - звучит весомо.
        Сашке необязательно знать, что написано в удостоверении, поэтому я его сразу убираю.
        - Извините, что так получилось, все нормально, - киваю охране, - ну что, провокаторши, пойдем дальше?
        - Мы не пворокатолши! Сам такой! - Пикни пай коверкает сложное словцо и показывает мне язык, впрочем, я не удивлен.
        - Мамочка, мы с ним не пойдем, он тебя мамкой назвал! - куксится лиса.
        - Хорошо, я вас сама провожу.
        - Саш, тебе работать надо, мы проводим.
        - Да, девушка, а то мы свои путевки до ночи будем ждать. А мы спешим, да, любимый?
        Алёна нарочно обнимает, и проводя острым ноготком по моей шее чмокает в щеку.
        Сашка краснеет, присаживается на корточки перед малышками.
        - Я сейчас все закончу и приду к вам, передайте тете Кате - я скоро. И… не хулиганьте, пожалуйста! Мы же… мы договаривались, что вы будете хорошими?
        - Ладно. Будем.
        Саша поднимается, смотрит на меня.
        - Извините, что так вышло. Они…вообще-то спокойные.
        - Почему-то я сомневаюсь. Ладно, идите работайте, Александра. Не волнуйтесь, доставим ваших… крошек, в целости и сохранности.
        Минуты через две мы подходим к входу в детский развлекательный центр.
        Странно, что девчонки вышли отсюда и их никто не задержал - тут и охранник, и администраторы. Хотя глядя на этих малых хорошо понимаю - если они чего-то сильно захотят - сделают!
        Опускаюсь на корточки, чтобы еще раз внимательно на них посмотреть.
        - Ну что, Лисица, Пинки пай? До встречи?
        - Меня зовут Алина, а ее Мила. Только мы с вами не встретимся. Папа не разрешает маме с чужими дядями ходить.
        - Это ваш папа правильно делает. Что же он сам за вами не следит? Сегодня вроде суббота? Работает?
        - Нет. Папа не работает. Он все время на рыбалку ездит. Или дома сидит и «телек» смотрит. И маму воспитывает.
        - Молчи, Милка. Нельзя такое рассказывать. Ну все, пока.
        - Пока.
        Улыбаюсь, пытаясь скрыть щемящую боль, сдавившую грудь.
        - Ой, незнакомец, а что это у тебя? - удивленно смотрит Пинки Пай. - родинка? У тебя тоже родинка? Там, под бородой?
        Родинка, да, это она точно заметила. Внимательная, славная малышка.
        - Родинка? Где родинка?
        - Ну, вот же, тут?
        Пинки Пай тычет пальчиком и тут же с визгом отпрыгивает, когда я в шутку пытаюсь этот пальчик откусить, а потом заливисто хохочет. А я…
        Поддаюсь необъяснимому порыву, обнимаю ее и тоже смеюсь, спиной чувствуя взгляд потрясенной Алёны.
        - Я тоже хочу потрогать родинку! - лисица, которую, кажется, зовут Мила.
        Поджимает губки, тянет палец, осторожно, быстро отдергивает, когда ей кажется, что я готов и его прикусить, остается серьезной, снова тянет, почти прикасается. Я делаю обманное движение ртом, но она успевает убрать руку и хитро улыбаясь показывает язык.
        - Не успел! Не успел!
        - Ладно, один ноль в твою пользу!
        - Нет! - это влезает Пинки Пай - Алина, - два ноль! Мы вдовём играем против тебя!
        - Не вдовём, а вдвоём, - поправляет лисица, - еще будем?
        - А как же ваш праздник?
        - Там скучно, там пригласили какую-то дурацкую Белоснежку, и конкурсы глупые. И торт невкусный. С мастикой. У нас мама печет вкусный.
        Да, я помню какой торт она печет. «Наполеон». Фирменный. И еще делает зефирный со сливками. И вообще… Готовит котёна пальчики оближешь. Я и не ожидал когда-то. Девчонка же совсем была…
        Девчонка, девчоночка…
        Ох, ты ж… ешки-матрешки. Была невинная, скромница, от которой с первого взгляда повело как мальчишку.
        А теперь вот… Куклы эти. И родинка.
        Мои ведь, куклы! Мои! К бабке гадалке не ходи!
        Почему котёна молчала? Неужели так люто возненавидела? И за что? Я ведь чист был перед ней. Не лгал никогда!
        И темных дел за мной не водилось! А что под следствие пошел, так это же чистой воды подстава была, и я Александре об этом докладывал! А она…
        - Милый, мы пойдем уже, а? детей довели как обещали? Время-деньги. Цигель-цигель, ай лю лю!
        Понимаю, что невеста моя нервничает. Но уходить пока рано, у меня еще есть тут дельце.
        Пинки пай смотрит на Алёну пристально, потом на меня. Прищуривается хитро - как же мне знаком этот взгляд! Пальчиком манит к себе, показывая, что что-то на ушко мне сказать хочет.
        - Что, принцесса?
        - Она у тебя заколдованная? - шепчет слишком громко.
        - Кто?
        - Ну, эта, девушка, - кивает на Алёну, шепчет еще громче. - она ведьма злая. А притворяется хорошей.
        - Я все слышу, кукла! Нельзя так говорить! - Алёна иронично выгибает бровь и надувает губы. Умеет прикинуться дурочкой.
        - Мне можно! Я Пинки пай! Я все могу! - и показывает моей невесте язык. Да уж, воспитанием этого "поняшика" придется серьезно заняться!
        Сестра, более серьезная на первый взгляд лисичка тянет Пинки Пай за руку.
        - Ладно, Алюша, пойдем, может там уже веселые игры.
        - Подожди. - смотрю на неё внимательно, потом перевожу взгляд на Пинки Пай и протягиваю руки приглашая их в «обнимашки».
        Девчушки не задумываясь приникают ко мне. Держу два хрупких тельца.
        Пахнет от них здорово. Чем-то необыкновенно нежным, тонким, сладким. Клубникой со сливками и чистотой. Детством.
        Отстраняюсь, улыбаясь, замечаю, что длинные локоны Пинки пай застряли, запутались в клепке моей кожанки.
        - Ой… зацепилась...
        - Не дергайся, подожди, малыш, сейчас. - осторожно распутываю, отрывая небольшой клок тонких льняных волос.
        - Больно же!
        - Ну, извини, по-другому никак было не сделать. Зато теперь свобода.
        - Ладно. Пока-пока, незнакомец!
        - Меня Никита зовут.
        - Никита. Пока-пока.
        - Пока-пока!
        Машу вслед, отправляя их в игровую. Вижу как какая-то женщина, наверное мать именинницы у которой они на празднике их встречает, видимо слушает рассказ о том, как они искали маму, смотрит на меня…
        - Лавров, ты ничего мне не хочешь рассказать? - Алена стоит, сложив руки на груди, иронично ухмыляясь.
        - Можешь меня поздравить, невеста. Кажется, я только что стал папой.
        Глава 4
        Я нервно отстукиваю ручкой по столу.
        Смотрю в бумаги, но ничего толком не вижу! Перед глазами всё ещё стоит сцена пятиминутной давности.
        Никита крепко держит девочек, а они вырываются с криками "незнакомец".
        Господи! Я это только в страшных снах видела!
        Мой бывший, этот бандюган, сидевший в тюрьме преступник, вернулся, что забрать у меня девочек...
        Странно, но в памяти он отпечатался именно таким: недобро смотрящим на меня в комнате встреч в СИЗО.
        Он, ведь считал, что я бросила его в самый сложный момент его жизни! Что я предатель.
        Да, я предатель!
        Я с этим... бандитом ничего общего иметь не желала и не желаю!
        Есть девушки, которых заводят подобные американские горки. Опасные мужчины, их деньги и власть. Но я не из их числа! У меня от такого ноги подкашиваются, а живот от ужаса сводит!
        Нет, я такое не люблю. Меня в мужчинах привлекает в первую очередь стабильность!
        Вот, например, мой муж - Андрей. Да, пусть он уже год не может работу найти. Зато ездит на рыбалку и улов привозит. Его мама по выходным на рынке рыбу продает, часть денег отдает нам. Стабильно? Стабильно!
        А вот с Никитой сразу было всё нестабильно...
        С самой первой встречи я чувствовала исходящую от него опасность... Кожаная куртка, крутой внедорожник, байк... Хобби - бокс. Непонятно откуда много денег...
        Уже этого достаточно, чтобы напрячься!
        Но это я сейчас, в двадцать четыре года, понимаю. А тогда, в восемнадцать...
        Взрослый, красивый, сильный...
        Он задаривал меня подарками. Сперва я отказывалась, всё вернуть пыталась, но он как-то раз сурово так сказал: "Не дури. Ты моя женщина. Будешь принимать от меня всё, что я захочу."
        И я начала принимать... Цветы, колечки, серёжки, платья красивые, кулончики...
        Я была очарована. Нет. Не так.
        Я будто под гипнозом рядом с ним находилась!
        Ничего и никого вокруг не видела. Хорошо хоть подруга нашлась - открыла мне глаза!
        - Документы готовы? - властный рык Лаврова, будто вырвавшийся из моих воспоминаний, заставляет меня подпрыгнуть на месте.
        - Что? А, да... сейчас... - лепечу я, оглядываясь в поисках его невесты.
        Но её нет. Он один пришёл.
        И я тут одна.
        Лучше бы с этой своей, Алёнушкой вернулся...
        - Выкладывай! - Никита в три шага преодолевает разделяющее нас расстояние.
        За эти годы он совсем не изменился. Такой же крупный, мощный качок. Только вот бороду отрастил... но ему идёт.
        Хотя, почему я об этом думаю? Идёт - не идёт! Какая вообще разница?!
        - Вот, - руки дрожат, но я всё равно протягиваю ему нужные документы. - Держите.
        - И что ты мне выкаешь, котёна? - Никита опирается обеими руками о стол и нависает надо мной, заставляя вжаться в офисное кресло.
        - Вы же мой клиент, - замечаю я. Во рту сохнет от волнения.
        - Клиент, значит, - Никита присвистывает. - И всё? Больше ничего добавить не хочешь?
        - А что тут добавить? Вы женитесь, я - замужем. К сему ворошить прошлое? - при мысли о его невесте желудок совершает резкое сальто.
        Но я себя осаждаю. Я не должна думать о ней. Не должна!
        Никита молчит.
        - Я думал, ты хоть в чём-то изменилась, - разочарованно говорит он. - Но вижу, что нет. Всё такая же врушка. Ладно, пофиг. Это не меняет мои планы.
        - Какие такие "планы"? - взволнованно переспрашиваю я. - У вас на меня планы есть?
        - На тебя? - он хищно скользит глазами по моей фигуре, задерживаясь в некоторых местах особенно долго. - На тебя у меня планов никаких нет. Мне чужие объедки не нужны!
        Чувствую, как щёки загораются алым. Боже... неужели он подумал, что я ему на что-то намекаю?
        Каков наглец!
        - Уходи! - цежу я сквозь сомкнутые губы. - Убирайся!
        - О, котён, вот как ты заговорила, да? А как же уважительное "вы"? Я же всё ещё клиент, нет разве?
        - Клиент-не клиент! Мне уже наплевать на эту сделку! - я вскакиваю с места, упираясь руками в бока. - Не хочу иметь с тобой ничего общего, ясно?
        - В жизни не всё бывает, как мы хотим, - Никита нахально усаживается на край стола. Его ноги становятся по бокам от моих, словно в капкан меня ловят. - Не хочешь иметь со мной ничего общего? Как на счёт общих детей?
        Я резко выдыхаю. Сердце пускается вскачь.
        Стараюсь выглядеть равнодушной, но чувствую, как внутри всё сжимается от паники.
        - Они... они не твои! - голос звучит испуганно, неубедительно. - Это дети мои и моего мужа! Оставь меня в покое!
        - В покое? - его широкая бровь изгибается в вопросе. - Скоро ты забудешь, что такое покой, котёнок!
        Никита резко встаёт, чуть ли не сбивая меня с ног, отталкивает к стене. Я врезаюсь в неё спиной и... замираю.
        Потому что Никита стоит теперь слишком близко ко мне.
        Руками упирается по обе стороны, давит мощным телом.
        - Пусти! - ударяю кулаком в прокаченную грудь. Ненавижу, когда он пользуется своим превосходством в силе!
        - Или что, Санчо?
        Дурацкое прозвище! Терпеть его не могла!
        Я набираю в грудь побольше воздуха, чтобы высказать ему, как сильно он меня бесит, но в этот момент Никита берёт меня за подбородок и приникает губами к моим! Чувственно и нежно... Ласкает, целует... покоряет!
        Я... я просто теряюсь от такого! Тут же переношусь во времени и пространстве. В прошлое... в то время, когда я так сильно его любила...
        Глава 5
        Сам не знаю, зачем я делаю это. Хотя фиг с два. Знаю прекрасно.
        Хочу впиться в эти пухлые нежные губы с первой секунды как увидел. Наказать их за все то время, что жил без неё.
        Время, которое она украла у меня. У меня и у моих детей, как я понимаю.
        Волосы на пуговице-заклепке закрутились неспроста.
        Алёна, конечно, была в шоке, когда я огорошил ее заявлением о новом статусе.
        - Серьёзно, Лавров? Или прикалываешься?
        - Я много прикалываюсь, Алёнушка, а?
        - Ну, вообще-то да! - ухмыляется, выгибая бровь.
        - Да. Но не над такими вещами. Волосы для ДНК экспертизы подойдут, не в курсе? - смотрю на невесту, потирая бороду.
        - Вроде подойдут, но… я не уверена. Могу узнать. - Алёна пожимает плечами и тянется к телефону.
        - Узнай, пожалуйста. Это срочно. А я пока пойду, посмотрю, что там с нашими путевками.
        - Надеюсь, свадьбу отменять не будем? - хмыкает, с усмешкой глядя на меня.
        - То есть наличие двух спиногрызок тебя не смущает?
        - Учитывая то, что они назвали меня ведьмой? - она откровенно ржет, закатывая свои потрясающие глазки с веерами накладных ресниц. - Нет уж, Лавров, ты мой крест, и мне его нести. Понял? Так что… Иди, выясняй, что со свадебным путешествием, а я пока пойду волью в себя порцию кофеина и найду тебе лабораторию для анализов.
        Алёна резко поворачивается, идет по торговому центру призывно виляя бедрами, заставляя всех без исключения посетителей, носителей игрек хромосомы выгибать шейные позвонки.
        Ох уж эта Алёнка, Алёнушка…
        Могла бы пойти со мной. Избавила бы меня от этого искушения.
        Вот же, ешки-матрешки, зачем я это делаю?
        И получаю… ох ты ж…коленом, почти в то самое…
        Ну, котёна!
        - С ума сошла? - сгибаюсь пополам, но больше играю в боль, хочу «купить» эту глупышку.
        - Пусти! И не лезь ко мне! Я же… я… объедок, так? Что же ты, Лавр, ты же брезгуешь?
        - Дурочка. - резко поднимаюсь, на этот раз прижав ее так, чтобы блокировать любую попытку дотянуться до моих «фаберже». - я же не виноват в том, что ты стала такой…
        - Какой? - подбородок дрожит, в глазах наливается влага, эх, котёна, котёна…
        А действительно, какой она стала? И какой была?
        Девчонкой была совсем. Чёрт возьми, ей ведь всего восемнадцать было! Всего!
        А мне тридцатник. Как раз после днюхи моей с ней и познакомились. Я с хорошего похмелья был.
        Как сейчас помню эти глазенки испуганные, распахнутые, то как дрожала, на меня глядя. Боялась.
        И сейчас боится.
        - Зачем ты так со мной, а, котёна? Я же любил тебя.
        - Ты? Ты… ты вообще не знаешь, что такое любовь! Ты не умеешь любить! Ты…
        - Я, я, я… считаешь, я один во всем виноват, да?
        - Я не просила тебя в тюрьму садиться! И убивать никого не просила, и вообще…
        - Убивать? Ты что? Ты с ума сошла, котён? Я никого не убивал!
        Ладно, не в тот раз. Она знала, что были в моей биографии моменты. Сотрудник службы безопасности, бывший десантник, я должен быть готов ко всему, и я был готов.
        Но не в тот раз. Не в той голимой подставе!
        - Ты…- снова дрожащие губы, и слеза, повисшая на реснице, - мне все равно. Ты… пусти! Забирай свои документы и… езжай в свое свадебное путешествие! И не трогай меня больше!
        - Не трогать, да, котён? Совсем?
        Сам не понимаю, что делаю, но… ее просьба не трогать словно срывает предохранители. Глаза котёнка становятся еще больше, она закусывает губу, слезы текут по щекам, всхлипывает, и… сама тянется ко мне. Тянется, я чувствую. И я тянусь, снова к этим сладким губам.
        Целую глубоко, основательно, не пропуская ни миллиметра, ласкаю, углубляя поцелуй. И чувствую, как котеночек мой расслабляется, становится податливым, тает в руках моих. И я таю.
        С ума схожу.
        Ешки-матрешки… зачем тебе все это, Лавр? Зачем…
        И сам отвечаю на вопрос - затем! Затем, что эта женщина - моя! И…
        И не только женщина моя. Дети ее мои.
        Эти забавные дикарки, принцессы ураганные - точно мои. К бабке гадалке не ходи.
        Анализ я, конечно, сделаю, но тут и без анализов.
        - Никит… не надо… пожалуйста, остановись. - трясется, шепчет как в бреду сама наталкиваясь на меня.
        Остановись! Нет уж, милая, сначала я доведу дело до конца. Чтобы ты вспомнила, что потеряла, а потом… потом поговорим!
        - Ник… - вскрикивает, взлетая, а потом обмякая в моих руках
        Целую ее, ощущая себя просто всемогущим, прижимаюсь лбом к ее лбу, дышу тяжело, словно это не она, а я сейчас в эти мгновения испытал самые волшебные чувства. Закрываю глаза, стараясь унять напряжение, разрывающее все внутри.
        Моя девочка, моя котёна.
        Нет, Лавр, не твоя. Совсем не твоя. Котёна замужем. Котёна, возможно и мужем вот так же сладко… а может и не только с ним, раз так легко сдалась мне.
        Резко отстраняюсь от неё, смотрю, не понимая, почему вдруг меня охватывает такой гнев.
        Хочется взять тоненькую шейку, и…
        - Слушай внимательно, котёна. Я буду делать анализ ДНК. И если узнаю, что это мои дети и ты от меня это скрыла, то…
        - Это мои дети! Мои! Только мои! А ты… иди дальше, играй в свои игры! Давай! Пусть тебя снова посадят! Никто не отдаст детей такому отцу!
        - Значит, все-таки отцу? Призналась, котёна?
        - Ни в чем я не признавалась! Дети мои и мужа, родились в браке. Всё.
        - А если я проверю?
        Молчит. Трясется вся, а потом кидается на меня с кулаками, пытаясь задеть побольнее, только делает больно себе - мне ее удары как слону дробина.
        Беру запястья в захват, понимая, что синяки скорее всего оставлю.
        - Зря ты, котёна. Все зря. Я сильнее. И умнее. И денег у меня больше. И еще… Я не сидел в тюрьме, Саш. Не сидел. С меня сняли все обвинения. Отпустили. Извинились. Вот только любимая моя уже успела мне рога наставить. Так что… не было смысла ей обо всем докладывать. Ладно, путевки готовы?
        - Нет.
        - Невеста завтра заберет. До встречи, котёна, до скорой встречи…
        Выхожу, захожу за угол, к пожарной лестнице, и со всей дури луплю кулаком в стену, разбивая костяшки…
        Глава 6
        Его слова эхом отдаются в ушах.
        Он не сидел? Но как? Как это возможно?!
        Я ведь была уверена, что Никита... убил человека!
        А теперь... всё кажется таким странным...
        Лавров хлопает дверью и уходит, а я обессиленно сползаю по стене.
        На губах всё ещё чувствуется вкус его поцелуя. Горячего, страстного... пугающего и сводящего с ума поцелуя!
        Никита всегда был для меня таким.
        Страшным и одновременно притягательным. Волнующим и пугающим...
        Рядом с ним за три месяца знакомства я испытала такую бурю эмоций, что не чувствовала с мужем за целых пять лет совместной жизни.
        Мне всегда казалось, что это хорошо. С Андреем всё предсказуемо, понятно.
        В то время как с Никитой...
        Когда-то он ворвался в мою жизнь как ураган. Подхватил меня, закружил в вихре обманчивых эмоций и унёс на вершины блаженства. И чем выше я поднималась, тем больнее потом было падать...
        Я закрываю глаза и вспоминаю тот день пять с половиной лет назад, когда мы с Никитой встретились.

* * *
        - Сашка, ну давай быстрее уже! - моя подруга Ксюша недовольно цокает языком, стоя возле заднего входа в ресторан, где я подрабатываю в свободное от учёбы время. - Я уже замёрзла ждать тебя!
        - Иду, иду, - тихо отвечаю я, разминая затёкшие ноги. После смены в ресторане идти гулять совершенно не хочется, но я ей обещала...
        - Я сейчас тебе такое расскажу! - радостно подпрыгивает Ксюша, чмокая меня в щёку, когда я, наконец, выхожу ей навстречу.
        - Судя по твоему виду, ты лотерею выиграла? - устало улыбаюсь я.
        - Лучше! - хлопает в ладоши она. - Я познакомилась с та-а-аким мужчиной! - она мечтательно закатывает глаза.
        - Так это ты из-за него неделю в универ не приходила? - хмурю брови я. - На семинарах про тебя спрашивали...
        - Но ты, ведь, меня прикрыла? - отмахивается подруга.
        - Ага, - недовольно отвечаю я. Ненавижу врать. Ни ради себя, ни ради других... Меня это гнетёт, я просто физически не переношу ложь. - Ладно, кто же твой принц номер двадцать пять?
        - Какая ты злая! - смеётся Ксюша. - Как там в песенке поётся? "Кто у нас не первый, тот у нас второй?"
        Подружка довольно хохочет, хватая меня за руку и переводя через дорогу как маленькую. Собственно, я и есть маленькая.
        Мне восемнадцать. И я даже толком ни с кем не целовалась в отличие от Ксю…
        - В общем, фамилию назову, а ты уж сама всё поймёшь!
        Озадаченно смотрю на подругу. Он певец что ли? Или артист? Известная личность?
        - Дорофеев! - чуть ли не выкрикивает подруга.
        Напрягаю память... Кто-то из команды «Блэк стар»? Вроде там таких не было… И кто же это такой? Смотрю на подругу глаза вылупив.
        - Ну ты чего! "Если ты за правду, ты за Дорофеева!" - внезапно скандирует она.
        Ого! Начинаю соображать.
        - Он... политик?
        - Да! Депутат!
        - Но они же все старые... - морщу нос я. - И дряхлые...
        - Этому ещё и сорока нет! - обиженно поджимает губы Ксюша. - И вообще, он очень симпатичный! И не женатый!
        Улыбаюсь. Сомнительно, чтобы это знакомство принесло Ксюше счастье... По мне, политики - не самые достойные люди. И с таким своё счастье не построишь.
        Задумчиво смотрю в сторону дороги и резко останавливаюсь, чуть ли не врезаясь в возникшего будто из ниоткуда мужчину.
        Первое, что бросается в глаза - рост незнакомца.
        Я ему лицом в грудь упираюсь. А грудь у него такая широкая, мощная... Он в футболке с коротким рукавом, и на плече на левом видна причудливая татуировка.
        - Засмотрелась на дядю, Санька? - испуганно поднимаю глаза на незнакомца, жующего жвачку. Он совершенно точно незнакомец, но откуда же тогда он знает моё имя?
        - И-и-извините, - лепечу в ответ, а сама не могу отвести взгляд от его ярких глаз, в которых прыгают бесенята. - А вы... вы кто?
        - Лавров я, - подмигивает мне мужчина. - У меня дело есть к подружке твоей. Отойдешь на минутку, нам с ней надо… перетереть.
        Грудь сдавливает какое-то непонятное разочарование... Я, конечно, не такая яркая, как Ксюша, но, вроде бы, тоже вполне ничего себе... Правда опыта у меня ноль...
        И зачем ему Ксюша понадобилась? У неё, вон, этот... депутат есть...
        Думаю и тут же одёргиваю себя. К лучшему, что этот Лавров мной не заинтересован. Почему-то чисто интуитивно он кажется опасным человеком!
        - Отойдём? - тон его голоса меняется, становясь каким-то металлическим, когда он берёт Ксению за локоть и отводит в сторону.
        Он что-то внушает ей с очень серьёзным выражением лица. А я в это время пользуюсь случаем, чтобы разглядеть его получше.
        Широкие тёмные брови. Мужественное лицо, чувственные губы... Слева над верхней губой я замечаю элегантную родинку, что придаёт ему дополнительного шарма.
        - Всё поняла? - сурово спрашивает Ксению, когда они подходят ближе.
        - Да! - недовольно сопит она. По бунтарскому выражению её лица сразу понятно - на самом деле, Ксюша и не думает соглашаться!
        - Извините, - набираясь храбрости, вдруг спрашиваю я. - А откуда вы моё имя знаете?
        Мужчина смотрит на меня заинтересовано. Чуть прищуривается, изучает.
        - Работа у меня такая: всё про всех знать, - говорит он, а потом внезапно мне подмигивает.
        Я теряюсь и не знаю, что ответить.
        - Пошли уже! - тащит меня в сторону Ксения. Ей этот Лавров явно неприятен.
        Мы уже было разворачиваемся, чтобы уйти, но тут моё обнажённое плечо обжигает лёгким, почти неуловимым прикосновением.
        - До встречи, Котёнок, - бархатистый голос мужчины таит в себе непонятный мне намёк. - До скорой встречи.
        - Ну чего ты застыла! - Ксюша решительно тянет меня через дорогу. Мы бежим на мигающий зелёный. А у меня перед глазами только зелень его таинственных глаз.
        - Жуткий тип, да? - спрашивает Ксюша, когда мы поворачиваем за угол. - Сразу видно: бандит!
        - Думаешь? - невпопад переспрашиваю я.
        - Уверена! Его конкуренты моего депутата подослали! Прикинь, он сказал мне не видеться с ним!
        - Да уж...
        - Он меня предупреждал, что могут быть такие вот… встречи…
        Я слушаю в пол уха болтовню Ксюши, а сама всё не могу выкинуть из головы слова незнакомца: "До скорой встречи, Котёнок". Мороз по коже... Он же не собирается искать со мной новых встреч? Правда?
        Глава 7
        - Лавр, ты меня сегодня просто поражаешь… - Алёна смотрит на мой кулак, замотанный чистым носовым платком. - Кого уписал?
        - Гипсокартон.
        - А, тогда ладушки. Не придется тебя спасать в очередной раз. Ну, что?
        - Что? - смотрю на невесту не понимая, что она от меня хочет.
        - Путевки? Документы?
        Ешки-матрешки, я сказал Сашке, что Алёна все заберет. Просто потому, что не мог уже находиться с ней рядом. А ведь мы не просто так пришли в это агентство. Получается я из-за своей связи с котёной могу снова крупно облажаться…
        - Я сказал, что ты заберешь.
        - Прелестно. Опять я, снова я. Слышь, Лавр, ты нарываешься! Вот возьму и скажу тебе «нет».
        - В смысле? - таращусь на красавицу блондинку, реально не понимая, что она имеет в виду.
        - Перед алтарем, котёнок, скажу тебе «нет». Понял? Если будешь при мне так себя вести и пялиться на всяких!
        - Она не всякая.
        - Я уже поняла. В душу лезть не буду, захочешь - расскажешь. Но… девчонки реально похожи на тебя.
        - Чем? Родинкой? - ухмыляюсь, потому что мне как раз показалось, что малышки больше в Санькину породу.
        - Поведением. Такие же… отвязные. По приколу так взять и заорать - незнакомец. Тебя, между прочим, могли и повязать. - она улыбается довольно, как кошка, объевшаяся сметаны. Паразитка такая.
        - Я в курсе.
        Да, девицы на самом деле… отвязные, Алёнка права. И… наверное я рад. Рад буду если они реально мои. А сомнений почти нет. И клок волос есть, который нужно в лабораторию…
        - Я нашла несколько контор. Цены примерно одинаковые. Выбирай. Есть тут рядом. Есть рядом с нашим домом. Лучше, наверное, у нас?
        - Лучше там, где будет результат быстрее и… правильный.
        - А почему он должен быть неправильный? Думаешь, кто-то будет специально тебе палки в колеса вставлять, чтобы ты не узнал, что ты их отец? - удивленно выгибает бровь.
        - Не думаю. У Сашки нет таких связей и ресурсов. У ее мужа, видимо, тоже.
        - Ах, я забыла, принцесса же за-амужем…
        - Слыш, Алён, не зли меня, ладно?
        - Туше! - она поднимает руки вверх, словно соглашаясь на ничью. - значит, домой едем?
        - Да, наверное…
        - Наверное?
        Опускаю голову, хочется еще раз взглянуть на девчонок. Такие они… смешные. Маленькие, а уже со своим мнением, ишь как ловко Алёнку ведьмой окрестили. И прямо в точку попали - ведьма она и есть, с ней дружить надо.
        И еще… понимаю, что в этом здании сейчас она, моя котёна и…
        Сил нет.
        Воспоминания топят, хочется погрузиться в них до боли.
        Как она перепугалась меня в первый раз. И потом…

* * *
        - Привет, котёна.
        - Приве… ой, - глаза огромные, как у котика из мультфильма. Котика я хорошо знаю, с сеструхой пришлось раз сто посмотреть, когда она мелкая была. - Здравствуйте.
        - Здравствуй. - протягиваю огромный букет гортензий. Не знаю почему выбрал их. Розы показались банальными, ромашки - смешными, тюльпаны - слишком помпезными…
        - Зачем вы? Я не возьму.
        - Почему?
        - Потому что. Это… дорогой букет. - вижу, как ее щёки становятся пунцовыми, губу нижнюю закусывает. Эх… я бы ее и сам покусал.
        - Дорогой. А ты разве дешевая?
        - Что? Я… я, - вижу, как малышка просто задыхается от гнева, - я не продаюсь, ясно.
        - Так я тебя и не покупал вроде? Это просто букет.
        - Спасибо. Но я не возьму у вас цветы. Вам кофе? Американо, капучино, латте?
        - Раф. Лавандовый. - иронично поднимаю бровь. - и что у вас есть еще?
        - Что вы хотите?
        - Что я хочу, котён, ты уже поняла, наверное, - ухмыляюсь, глядя на то, как она все больше покрывается румянцем, стесняется и… боится.
        Но мне это даже нравится. Такая кукла должна бояться таких как я.
        Потому что… Чёрт, потому что я для неё слишком старый, слишком прожжённый, слишком опытный. И то, что я хочу она, как мне подсказывает интуиция еще и не делала ни разу. И даже не думала об этом всерьез.
        А я думаю. После первой встречи постоянно думаю. Даже не встречи. После того как нашёл ее фотку в соцсетях рядом с этой… Ксюшей из плюша.
        «И что такая скромная, правильная малышка делает рядом с этой оторвой?» - вот какая была у меня первая мысль.
        И захотелось проверить, на самом ли деле она такая… чистая.
        Не удержался. Пришел проверять.
        - Так что вы еще будете? У нас есть пирожные, сэндвичи, пироги, салаты.
        - На твой вкус. Только уговор - ты посидишь со мной.
        - Я на работе, извините не могу.
        - Твой рабочий день заканчивается через десять минут. Как раз сделаешь кофе мне и себе. И закусон какой-нибудь.
        - Я после работы сразу иду домой, мне нельзя задерживаться, меня мама ждет.
        - С мамой вопрос я решу. И подвезу тебя.
        - Вы слово «нет» не понимаете, да?
        - Нет. Не понимаю. И лучше тебе это запомнить, котёна.
        Улыбаюсь, не выдерживаю, протягиваю руку, чтобы ее волосы заправить за ухо. Такое нежное розовое ушко. И кожа такая чистая.
        Лавр, придурок, ей всего восемнадцать!
        Чёрт… Но тормозов у меня уже нет. Отказали.
        Повернуло меня на этой девочке.
        Ты, Лавр, попал.
        Глава 8
        - Мама!
        - Мамочка!
        Маленькие ураганчики несутся ко мне в объятия.
        - Ты не представляешь! - округляет глаза Мила. - Я сейчас такое тебе расскажу!
        - Представляешь! - перебивает её сестра. - Даше пони подарили!
        - Ну ты чего! - дует губы лисичка. - Я же хотела ей рассказать!
        - Ну извини, не удержалась! - розовая мордашка показывает язык. - Ты слишком медленно говоришь!
        - Ничего не медленно! Я вообще...
        - Стоп. Стоп, - останавливаю я начинающуюся ссору. - Пони. Даша. Настоящий что ли?
        Я надеваю на них лёгкие курточки и беру за руки.
        - Мамуль, ну ты чего? - закатывает глаза Алина. - Они же не миляды!
        - Не кто? - рассеянно переспрашиваю я.
        - Не милядыры! - настойчиво доказывает моя личная поняшка, топая ножкой.
        - Ты неправильно говоришь! - вступает сестра. - Не "милядыры" надо говорить, а "олинархи"!
        - Кто? Кто? - снова переспрашиваю я.
        Мы уже подходим к выходу из Торгового центра, и я параллельно думаю о том, где лучше сесть на маршрутку...
        Все эти милядыры и олинархи кажутся мне таинственными персонажами неведомого нового мультика, чьи фигурки мне придётся дарить им на следующий день рождения.
        - Нет, не олинархи, ерунда какая-то! А богачи! - наконец, находится Алина. - Богачи, мамуль! Ведь только богачи могут настоящих пони дарить?
        Несмотря на безумный стресс, от рассуждения малышек, мои губы сами собой расплываются в улыбке. Миллиардеры и олигархи! И где они таких слов понабрались?
        - Да, котики, - быстро говорю я, смотря по сторонам, - такие подарки могут позволить себе только очень богатые люди.
        - А мы богатые, мамуль? - с надеждой спрашивает Милаша.
        - Нет, малыш, мы не богатые, - я вздыхаю. - Но это не значит, что мы не счастливые, - наклоняюсь и заглядываю девочкам в глаза. - Ведь мы есть друг у друга. Мы любим друг друга! И это самое большое счастье!
        - Это точно! - близняшки прижимаются ко мне.
        - Но поняшки бы всё равно не помешали бы... - глубокомысленно вздыхает Алина.
        - Такие, как эти? - с восторгом спрашивает Мила, глядя куда-то вперёд.
        Я тоже поднимаю взгляд и чуть ли не оседаю на асфальт...
        Прямо перед входом стоит Никита... а в руках у него две громадных мягких пони... Одна розовая, а другая золотая...
        - Незнакомец! - радостно вопит Алина, вырывает свою руку из моей и опрометью несётся к нему.
        - Стой! - кричу я, что есть сил.
        Боже!
        Никита делает два шага вперёд, и Алина врезается в него, обхватывая за ногу.
        - Это мне?! - радостно вопит она.
        Мы с Милой тоже прибавляем шаг.
        - Это не тебе, - опережаю я Никиту. - Дядя, наверное, своим детям купил, идём, Линуся!
        Пытаюсь схватить Алину за руку, но это не так просто. Если уж она что-то решила... Упрямая, прямо как...
        - Алина Андреевна! - строго говорю я. - Прекрати сейчас же!
        - Андреевна? - Лавров смотрит свирепо. - Андреевна?!
        Чёрт... совсем не подумала...
        В его присутствии у меня вообще что-то с мозгами, видимо, происходит... Не то.
        - О, а какой золотой, красивый! - Мила тоже тянется к игрушке.
        - Нравится? - Никита тут же меняет тон, обращаясь к девочкам. - Это вам, красавицы!
        Не спрашивая моего разрешения, он вручает им игрушки. Пони оказываются лишь на пять сантиметров ниже малышек. Просто огромные...
        - Подлый приём, - недовольно бурчу я, понимая, что из-за взятки теперь оказалась в меньшинстве.
        - И ты мне будешь о подлости говорить, Котён? - цедит Лавров, поворачиваясь ко мне в пол оборота. - Лучше помолчи.
        - Мы не возьмём эти игрушки! - повышаю голос я. - Они даже в маршрутку не влезут! И в комнате для них нет места! - припоминаю узенькую комнатку девочек в нашей скромной двушке. - И вообще...
        - В мою машину влезут! - Лавров идёт назад, к дороге, и открывает дверь огромного квадратного внедорожника.
        - О, гелик! - поражает меня осведомлённостью Милана. - А ты что, - она придирчиво оглядывает Никиту. - Ты олинарх?
        - Нет, я не олинарх, - подмигивает моей дочери Лавров. - Я рыцарь.
        - Рыцари на конях должны быть! - вставляет Алина, крепко прижимая к себе розовую пони.
        - У вас, девушка, устаревшие сведения, - Никита подмигивает и ей, а потом берёт и без спроса сажает в свой громадный внедорожник. - Это раньше они на конях были. А сейчас на таких вот бо-о-ольших машинах ездят.
        - А у нашего папы маленькая, - грустно замечает Мила. - И ломается всё время.
        - И что же он делает с ней?
        - А он в гараж уходит, чинит её там с другими дядями... Иногда может целый выходной чинить, а потом приходит уставший, еле на ногах стоит... и спать ложится...
        - Ну всё! Хватит! - я не выдерживаю и густо краснею. - Побаловались и хватит! Девочки, идём домой!
        - Садись, Котён, я довезу.
        - Отдай мне детей! - шиплю я, дёргая ручку задней двери. Не хотелось при девочках сцену устраивать, но, видимо, придётся...
        Лавр уже их в машину затолкал! Точнее... они сами залезли! Чёрт! Сразу видно - орудует профессиональный преступник!
        - Ну хватит, Саш, - его огромные ручища ложатся мне на талию и сжимаются вокруг неё в плотное кольцо. Дышать становится невыносимо!
        От него... от его близости... и от его непроходимого хамства!
        - Руки убрал! - как мне кажется, грозно говорю я. - А не то...
        Внезапно Лавров подхватывает меня вверх и не церемонясь, заталкивает на переднее сидение!
        - Когда рыцарь предлагает леди прокатить её на своём коне, - бывший дьявольски двусмысленно ухмыляется. - Леди от такого предложения не отказывается!
        Меня от его слов мурашки пробирают... а по телу проходит сладкий спазм... меня будто парализует...
        Никита наклоняется вниз, якобы для того, чтобы пристегнуть ремень безопасности, а сам при этом проводит пальцами по моему колену... Гладит, сжимает... ласкает...
        - Особенно та леди, - продолжает свои намёки он - которая уже не раз на этом коне каталась и прекрасно знает, каков это жеребец в деле!
        У меня брови вверх поднимаются. Начинаю задыхаться от его наглости!
        - Ах, ты...
        - Мам, ну правда! Чего ты… как упрямая?
        - Представь, что ты на коне скачешь! - тут же предлагает Алина с заднего сидения.
        - Пинки Пай дело говорит, Котён, - Никита быстро пробегается пальцем по моим губам, сминая их. - Ты просто представь, как это приятно...
        И нагло ухмыляется, глядя на то, как я густо краснею.
        Глава 9
        Краснеет.
        Интересно, с чего бы? Замужняя дама с детьми.
        И чего это ее так от шуток про жеребца клинит? Но, чёрт возьми, почему-то мне приятно.
        И то, что она рядом приятно.
        Хотя мозгами-то понимаю, что веду я себя капец как неправильно. Весь день, начиная с нашей встречи в агентстве.
        Мне первым делом нужно было уйти оттуда и позвонить Стрельцу, который скинул мне это дело.
        И спросить, какого… в агентстве, которое подозревают хрен знает в чем, и в которое он нас с невестой отправил сидит как ни в чем не бывало моя бывшая любовь.
        Бывшая, о которой Стрелец прекрасно знал!
        Вот, что надо было делать! А не отправлять Алёну домой на такси, а самому переться в детский магазин за этими сказочными лошадками!
        Но… ешки-матрешки, оно того стоило!
        Смотрю в зеркало заднего вида на две сияющие мордашки. Одна улыбается мне, а вторая тут же показывает язык и смеется.
        А у меня сердце сжимается. И хочется… хочется сжать чью-то тоненькую шейку и потрясти хорошенько!
        Зачем она это сделала? Почему детей от меня спрятала?
        Сидит, глаза опустив, губу опять закусывает, котёна…
        Она такая… Такая же как была когда-то. Милая, наивная, невинная. Кажется такой. Хотя я теперь знаю, что все это обман, маска.
        Фиг с два она невинная. Скрыла от меня детей. Выскочила замуж за какого-то чудака на букву «м» пока я в СИЗО сидел, а друзья искали управу на урода, который пытался меня закрыть, повесить на меня преступление, которого я не совершал.
        - Эй, незнакомец! - машет с заднего сидения маленький поняшик.
        - Я вам говорил, меня Никита зовут, забыли?
        - Забыли, - весело мотает ножками Пинки Пай. Ботиночки у нее со сбитыми носами.
        Челюсти сжимаю. У моей малышки обувь как у… Ладно, решим и этот вопрос. Со временем.
        - Мы домой-то поедем? - это лиса уже вопрошает. Серьезная девица.
        - Сейчас поедем. Если вы готовы.
        - Мы готовы! Вперед! - смеется довольная Алина, прижимая к себе пони.
        - Мы тут недалеко живём. - а у котёны голос хриплый. - пара кварталов.
        - Адрес говори.
        - Заводская шестнадцать, корпус два.
        - Принял.
        - Только… езжай спокойно, пожалуйста.
        Поворачиваю голову, отвесить бы ей, пару ласковых! Но не при детях. Или она всерьез считает, что я своих детей буду опасности подвергать?
        Я вообще всегда езжу аккуратно.
        Почти всегда.
        Ухмыляюсь, вспоминая очередной раз, когда пришел к ней в кафешку с цветами и уговорил принять предложение подвезти до дома…

* * *
        - Вы… вы не говорили, что…
        Малышка смотрит на мой байк, хлопает ресницами. Они у неё свои, хотя сначала я решил, что накладные, те, которые наращивают, в которых почти все девицы стали ходить - больно уж длинные, как веера падают на щечки.
        - Тебя что-то не устраивает?
        - Да. Все не устраивает. Извините, я на этом не поеду.
        - Почему?
        - Потому. Не поеду и все! - складывает руки на груди, косится на остановку, явно мечтая, чтобы подъехал автобус, на котором она сможет от меня свалить.
        - Боишься? - улыбаюсь, стараясь как-то смягчить ситуацию. Я и вправду слегка облажался, приехав на байке.
        Это не то, чтобы понты, просто не успел поменять коня, спешил к неуступчивой котёне, к которой уже больше трех недель подкатывал безрезультатно.
        Сам над собой угорал! Когда еще меня девица столько динамила? Да никогда!
        И какая девица! Понимал, что она дите-дитем, я для неё старпер конченный, наверное, хотя она пару раз говорила, что дело не в возрасте, но.
        Мне тридцатник, ей восемнадцать. Да, я себя чувствовал… не совсем адекватным, правда. Все понимал. Но сделать с собой ничего не мог.
        Пару раз заставлял себя ее номер удалять - какая фиг разница, когда он на подкорке записан, разбуди ночью - вспомню!
        Принимал решение забыть, закрыть страницу эту, уговаривал себя - не пара, не моего поля ягодка, оставь, забей! А вечером как штык у кафе, с очередным веником…
        - Да, я боюсь.
        - Правда, что ли? - не ожидал, что именно так ответит, а она смотрит исподлобья, губы поджимает.
        - Правда. У меня… у меня одноклассник погиб, на мотоцикле разбился.
        - Котён, я на байке уже лет пятнадцать. По молодости была авария, ну и пару раз из-за чайников на дороге. Я очень аккуратно. И байк… это Харлей Дэвидсон, легенда. На таком прокатится одно удовольствие.
        - Харлей? Как в кино?
        - Ну, почти…другая модель, конечно. Поехали, котён. Тебе понравится.
        Подхожу к любимому жеребцу, снимаю шлем, протягиваю Сашке. Понимаю, если сейчас скажет, что не поедет, придется такси заказывать.
        Но она смотрит уже заинтересованно, делает шаг, второй.
        - Давай шлем помогу надеть.
        - Я сама.
        - Самостоятельная? - улыбаюсь, нравятся мне ее коготочки кошачьи, которые она то и дело выпускает.
        - Очень.
        Все-таки мне приходится ей помочь. Хорошо, букет в этот раз не сильно большой.
        Сажусь, котёна пристраивается сзади.
        - Держись только крепче, не бойся.
        - За… за что держаться?
        - А есть варианты? - поворачиваюсь, бровь выгибая, надеваю свой шлем. - Обними меня покрепче, доставь старичку удовольствие.
        - Нашелся… старичок. - хм, это она сказала? Опять коготки, и мне по кайфу!
        Чувствую осторожные руки на талии, хватаю, притягиваю ближе, чтобы плотнее прижалась.
        - Мне так неудобно, это… слишком.
        Зато мне удобно, думаю про себя и завожу двигатель.
        Хочется показать ей класс, но я помню, что она боится, поэтому еду максимально корректно.
        На одном из перекрестков нас подрезает какой-то упырь на раздолбанной иномарке, котёна ахает, вжимается в меня, а я кайфую, посылаю этому «долбону» лучики добра.
        Жаль, что ехать не так долго - малышку как всегда мама дома ждет. Но мы еще покатаемся.
        Паркуюсь во дворе, чуть поодаль от ее подъезда, поворачиваюсь, снимая с головы защиту.
        - Ну как?
        - Спасибо. Страшно.
        - Да ладно тебе, круто же?
        - Очень, только я пар раз чуть не умерла.
        - Правда, что ли? - реально не понимаю, шутит она или всерьез. - зачем тогда села, если так боишься?
        - Что бы ты отстал!
        Срывает шлем с головы, пихая его мне в руки.
        - А мы уже на «ты» наконец-то?
        Краснеет, снова губы кусая.
        - Можно я уже пойду? Выпустите!
        - А если нет?
        - А если закричу?
        - Кричи!
        Вижу, как она набирает воздух, со вздохом поднимаюсь, подаю ей руку, помогая слезть, а потом…
        Потом резко дергаю ее на себя, ловлю в объятия и… наконец-то прижимаюсь к этим сладким леденцовым губам. Она успевает только ахнуть от шока, напрягается в моих руках, но ненадолго. Чувствую, как котёна становится податливой, мягкой, и даже приоткрывает свой ротик, позволяя мне слишком много.
        Глава 10
        Украдкой смотрю на бывшего. Почему-то мне кажется, что он погружен в воспоминания. Не хочу даже думать о том, что именно он может вспомнить.
        Я ведь сегодня тоже вспоминала.
        Наш первый поцелуй. Такой резкий, неожиданный и…такой сладкий!
        Ох… надо забыть, не думать.
        Не успеваю опомниться - мы уже приехали.
        - Выпусти нас тут! - умоляю Никиту, как только машина сворачивает в нужный двор.
        Воровато оглядываюсь по сторонам. Не хватало ещё сплетен от соседей! Так и представляю, как Андрей встречается со своими друзьями вечером около машины, а они ему докладывают о том, как какой-то незнакомый мужик подвозил его жену и детей, да еще на такой крутой тачке!
        - Давай до подъезда доброшу, мне несложно, - отзывается Никита.
        - Нет! - мёртвой хваткой впиваюсь ему в руку. - Пожалуйста! - испуганно заглядываю в глаза. - Не надо…
        Никита, кажется, меня совсем не слушает. Потому, что смотрит он совсем не в глаза. А на своё запястье, которое пытаются обхватить мои похолодевшие пальцы.
        - Ладно, как скажешь, - тормозит возле детской площадки.
        Облегчённо выдыхаю.
        Одной проблемой меньше.
        - Мамуль, - радостно верещит Мила. - Там Аришка гуляет! Можно я ей поняшку покажу?
        - Где? - тут же подскакивает Лина. - Я тоже хочу! Можно, мамулечка? Ну пожаааалуйста!
        - Нет, - безапелляционно заявляю я. - Домой!
        - Ладно тебе, Котён, - Никита безотрывно смотрит на девочек в зеркало заднего вида и широко улыбается. - Пусть похвастаются перед подружками.
        Не спрашивая разрешения, он поворачивается и открывает заднюю дверь со стороны тротуара.
        - Идите, ураганы, проветритесь!
        Девочки с радостными криками выпрыгивают из машины и несутся по площадке к своим подружкам.
        Я тоже дёргаю ручку двери, но она почему-то не поддаётся.
        - Выпусти меня! - истерически повышаю голос я. - Сейчас же!
        - Подожди, Сань, - Никита перехватывает мою руку.
        Дёргаю сильнее. Господи… оставаться с ним наедине в замкнутом пространстве для меня просто противопоказано!
        - Хорош ломиться, ты сейчас ручку оторвёшь!
        - Новую купишь! - вскипаю в ответ я. - Пусти!
        - Да успокойся ты! - он внезапно отстёгивает свой ремень безопасности и обхватывает меня за плечи, заставляя приникнуть к его широченной груди.
        - Тихо, тихо, - гладит меня по волосам, пытаясь успокоить. - Разговор есть, котён.
        Он говорит так серьёзно, что от тона его голоса у меня внутри всё в узел скручивается.
        - Какой ещё… - нервно лепечу я. - Какой ещё разговор?
        - Дети мои, котён. И я буду их отцом, - его слова обрушиваются на меня как волна цунами. - ДНК тест сделаю и подам документы…
        - Какой ещё ДНК? - я вырываюсь из медвежьих объятий. - Ты в своём уме?! Это мои дети, понял, Лавров?! МОИ! Я их рожала! Я их растила! Да и не похожи они на тебя! Увидел родинку и думаешь, это что-то значит?!
        Произношу сбивчивую тираду на одном дыхании и чувствую, как грудь изнутри гореть начинает.
        - Я сделаю тест в любом случае, - теперь Никита смотрит холодно. - Могу по-хорошему, а могу по-плохому!
        Сердце бешено стучит в груди… Господи… чтобы ему такого сказать?
        - Я тебе изменяла! - выдаю первое, что приходит в голову. - Несколько раз!
        Его глаза недобро сужаются, изучают меня несколько секунд, а потом, внезапно, чувственные губы мужчины расходятся в насмешливой улыбке.
        - Ты? - он одаривает меня весёлым взглядом. - Да ты до меня и не целовалась даже ни с кем! За ручку не ходила! Я всё помню, котён, не думай, что забыл! Ха! Изменяла она!
        На меня накатывает отчаяние… Он прав, это было глупо. Ведь Никита был моим первы мужчиной… До него я и правда… даже не целовалась.
        - Значит, так, котёна, - слышу щелчок разблокировки двери. - Слушай сюда. Я тебе не советую у меня на пути мешаться. ДНК материал у меня есть. Алёне поручил этот вопрос.
        - Невесте своей? - с недоумением спрашиваю я.
        Никита как-то странно усмехается и кивает.
        - Невесте, невесте… А чего ты удивляешься? У нас с ней доверительные отношения.
        Теперь наступает моя очередь хмыкнуть с сомнением.
        Интересно, он своей Алёне и про поцелуй наш рассказал? И про то, как к стене меня прижимал, ласкал до умопомрачения, детям игрушки покупал, до дома подвозил?
        - Когда придут положительные результаты - пойдём оформляться.
        - Куда? - снова удивляюсь я.
        - Отцовство оформлять.
        - У девочек есть отец! Он… он их пять лет воспитывал! Ты что? - горло сдавливает от паники. - Семью нашу разрушить хочешь?
        - Я. Хочу. Своих. Детей! - делая паузы между словами чеканит Лавров. Жёстко так говорит, холодно… - И, если для этого мне придётся избавиться от твоего муженька-неудачника, - он разводит руками, давая мне возможность самой сделать вывод.
        У меня внутри всё вскипает! Хочется треснуть по его самодовольной роже!
        Я заношу руку и с размаха бью ему по щеке открытой ладонью.
        Секунду Никита смотрит на меня поражённо.
        А потом… потом он набрасывается на меня! Резко в одно движение прижимает в спинке сиденья! Хватает лицо в ладони и…
        Целует…
        Но не так, как тогда в турагентстве. В этот раз он почти кусает мои губы!
        По телу пробегает... нет, не пробегает, меня сносит жгучей волной! Будто сам ад разверз свои недра и опалил меня.
        Никита целует жёстко. Присваивает, подчиняет... Заставляет забыть обо всём на свете. Прямо как тогда, впервые... прошло столько лет, а с ним всё чувствую, как в первый раз! Неужели так бывает? Мурашки испуганно расползаются по телу будто потревоженные жучки - врассыпную!
        А этот невозможный мужчина продолжает терзать меня, вторгаясь каждый раз всё глубже и глубже...
        Пугаюсь собственных чувств! Разум вопит о том, чтобы я сбежала! Сейчас же!
        Но тело против воли разрешает приоткрыть рот ему навстречу и...
        Впустить его.
        Сладко... сладко и...
        Больно! Он снова кусает меня!
        Я вскрикиваю и нажимаю на ручку двери.
        Как могу отбиваюсь и чуть ли не вываливаюсь на проезжую часть.
        Не успевая опомниться, вскакиваю на ноги и опрометью бросаюсь в сторону детской площадки.
        Бегу, не разбирая дороги.
        Сердце бешено бьётся, разнося по венам адреналин!
        - Мила! Алина! - кричу я, вот-вот готовая разреветься.
        Когда мои дочки, наконец, подбегают, и я беру их за руки, разрешаю себе развернуться и посмотреть туда, где только что стоял огромный чёрный внедорожник.
        Моргаю несколько раз, вглядываясь в опускающиеся сумерки.
        Машины нет.
        Он уже уехал.
        Глава 11
        Сладкая…
        Такая же сладкая как раньше. И такая же… невинная, чёрт возьми.
        Знаю, что замужем она, уже пять лет замужем, знаю, что до своего замужества была со мной.
        Да, всего-то три месяца, но за это время… кажется за это время я изучил ее тело вдоль и поперёк. Крышу сносило от всего что делал с ней. Никогда со мной такого не было. Даже не представлял, что бывает. Так остро и так ярко.
        А я-то себя прошаренным считал. Все знающим, все умеющим. Полагал, что в этой сфере я просто ас. И меня ничем не удивить.
        И вот, поди ж ты…
        Ни до неё такого не было. Ни после. И близко не было, ни с кем.
        Ешки-матрёшки, Лавр!
        Сам себе хочу сказать - беги от неё. Беги подальше! Снова тебя это все прожуёт, переварит, и не поймешь, как так-то…
        Но куда бежать? А девчонки? Эти маленькие ураганчики. Такие - мои!
        Домой еду на автомате. Алёна звонит - нашла нужную «лабу». Не так далеко от коттеджного поселка, где мы обитаем.
        Договариваемся встретиться там через полчаса.
        Несусь по трассе. Магистраль, сто десять. Я не нарушаю. Почти. Сто двадцать еду. Хочется забыться, втопить… Хотя мой «гелик» не для таких подвигов. Вообще, на таких машинах не гоняют. На них ездят спокойно, без нервов. Люди, у которых есть такая машина уже давно всем все доказали, так что… ничем ни с кем мериться не нужно.
        И я такой. Уже все доказал. Всем.
        Только не котёне.
        Котёна по-прежнему считает меня бандитом и отморозком.
        Дурочка. И кто ей все это внушил я, конечно, знаю. Задушил бы собственными руками, стерву…
        Подъезжаю к зданию, на котором вывеска известной лаборатории.
        Алёна стоит рядом со своей машиной.
        - Пойдем, папаша, нас уже ждут. Договорилась, оплатила. За тобой должок. Да, кстати, они предупредили, что волосы срезанные не подходят.
        - То есть?
        - Нужна именно волосяная луковица. Там тебе расскажут.
        Мне по роду деятельности приходилось решать и распутывать самые разные дела. Но чаще я занимался преступлениями экономическими. А вот с делами семейными, в которых имели бы значение такие вот ДНК тесты сталкиваться не приходилось.
        К счастью, все подходит, материал у нас забирают. Результат обещают через три дня.
        Можно и быстрее, но я не вижу смысла.
        Я ведь и так знаю, что девчонки эти - мои? А тест это просто…
        Просто чтобы котёна не отвертелась.
        - Ну что, Лавр, ты домой?
        - Я да, а ты?
        - У меня еще дела, к свадьбе же готовимся, забыл? - усмехается, подмигивает, потом подходит ближе, обнимает меня, смотрит в глаза, - Эх, Лавр, Лавр…
        - Что?
        - Ничего. - чмокает меня в щеку и идет к своей тачке. - я поздно буду, меня не жди, если что там на ужин гречка с курицей.
        - Опять гречка?
        - Лавр, а что делать? Твоя домработница закупилась в пандемию, не выбрасывать же?
        - Издеваешься?
        - Есть немного.
        - Ох, Алёнушка, перевоспитывать тебя надо, драть как сидорову козу!
        - Вау! Ты хочешь стать моим мистером Греем? Я не против, Лавр. Ладно, поехала.
        - Эй, кто такой мистер Грей?
        - Спроси у своей котёны, она должна знать.
        Невестушка садится в авто, трогается с места с присвистом, любит скоростёнку, как и я. Вообще, мы с ней идеальная пара. Почти во всем.
        Усмехаюсь. Да уж. Идеальная пара…
        Когда-то я считал, что моя идеальная пара - Саша. Котёна. Котёночек мой. Санчо…

* * *
        - Не называй меня так!
        - Почему?
        - Потому, и вообще… если я один раз разрешила поцеловать меня то… это еще ничего не значит!
        - Разрешила? - усмехаюсь, хватая малышку за локоть, притягиваю на себя. - То есть ты считаешь, что ты разрешила?
        - Пусти… те! Хватит. И вообще… Не приезжайте больше, и не звоните.
        - Котён, а в чем дело-то?
        - В том. Вы… вы мне не пара.
        - Не пара, да, не спорю.
        - Что? - удивленно округляет огромные глаза. Они у нее очень красивые. Ярко голубые, с золотистыми точечками. И длиннющие ресницы. Люблю просто смотреть в ее глаза.
        И не просто, тоже люблю.
        Люблю… нет, о том, что ее люблю я не думаю. Какая любовь? Просто красивая малышка, которую хочется присвоить вот и все. Раздразнить. Научить всему. Попробовать.
        - Если мы не пара, зачем вы сюда ходите?
        - А что, обязательно быть парой? - знаю, что специально ее троллю, довожу, но мне это нравится.
        - Не обязательно. До свидания.
        - Котён, погоди…
        Она обходит меня, идет по улице решительно. Я смотрю ей вслед. Чего добивается? Чтобы бегал за ней?
        Не побегу ведь!
        Усмехаюсь, голову опускаю. Иду к тачке - решил в этот раз байк будет слишком, да и дождь накрапывал.
        Только успеваю подумать о дожде - он тут как тут. Проливается как из ведра. Резко. Котёна не успевает опомниться, озирается в поисках укрытия, поворачивается ко мне, такая беззащитная, потоки воды словно ручьи слез на ее алых щечках.
        Быстро шагаю к ней, внутренне сам над собой стебусь - не побежишь за ней, да, Лавр?
        Подхожу, хватаю ее в охапку. Дрожит вся, замерзла, хотя дождик по-летнему теплый.
        - Ку-ку-да? Т-ты?
        - В машину, куда, замерзнешь, заболеешь к чертовой матери, лечить потом тебя от бесплодия…
        - Н-не… не надо меня л-лечить.
        - Я сам решу, надо или не надо!
        - Ре-решишь, да? Ну д-давай, решай… реш-шебник.
        - Сама ты, решебник! Я «решала».
        - Реш-шала?
        - Решаю проблемы, не слышала ни разу о таких?
        Сажаю ее на заднее сидение, сам тоже залезаю туда, мокрый насквозь. Хорошо в салоне тепло, тянусь вперед к панели, врубаю печку. Расстегиваю рубашку. Вижу глаза котёны округляющиеся - татуировку разглядывает, которая маскирует шрам от пули.
        - Нравится? Потрогай, если хочешь.
        - Нет, спасибо.
        - Сними кофту, мокрая.
        - Не могу.
        - Почему?
        - Потому. - отворачивается, обнимая себя руками.
        - Снимай, воспаление легких схлопочешь.
        - Вам какая печаль?
        - Такая!
        Резко разворачиваю, задираю кофту, котёна отбивается, но быстро затихает, позволяя себя раздеть. А я понимаю, что снова «попал» не по-детски, потому что под кофточкой у нее тоненький прозрачный, кружевной бюстик, который нифига не скрывает. И я вижу острые темные ягодки... Она дрожит, глаза опустив, а я…
        Сглатываю, потом скидываю с себя рубашку, рывком сажаю котёну на колени, к себе прижимая.
        - Грейся, - сам не узнаю свой севший разом голос.
        Она дергается, но потом, почувствовав видимо, что сидит на чем-то очень опасном, замирает, почти на дышит.
        Поднимаю ее голову за подбородок, смотрю в глаза. Она не выдерживает взгляд, смыкает ресницы, но… открывает ротик мне на встречу.
        И я оправдываю ожидания, целую нежно, ласкаю своими губами, понимая, что крышу сносит, еще немного и…
        Нет, нельзя. Она еще маленькая для такого. Только поцелуи, Лавр. Только поцелуи.
        - Никита…
        - Что?
        - Ты… правда считаешь, что я тебе не пара?
        - Правда. Ты ж дите еще совсем…
        - Зачем тогда ты меня…
        - Я сам не знаю. Клинит на тебе и все. Только о тебе и думаю. Только тебя… - замолкаю, сглатывая, ешки-матрёшки…
        - Что? Только меня?
        - Ничего. Потом расскажу, когда подрастешь.
        - Я взрослая, мне уже восемнадцать давно.
        - Знаю. А мне тридцать. Недавно.
        - И что?
        - А то… Старый я для тебя.
        - Ты не старый. Ты…
        - Что я?
        Тушуется, скромничает сразу, краснеет.
        - Так что?
        - Ничего… поцелуй меня еще раз.
        Улыбаюсь, а потом… укладываю ее на сидение, устраиваясь рядом. К такому поцелую нужно подготовиться основательно!
        Глава 12
        - Папа! Папа! - кричат с порога девочки. - Мы дома!
        Я закрываю дверь, снимаю обувь и помогаю близняшкам раздеться.
        - Помойте ручки и поиграйте немного, - говорю я им.
        Малышки бегут вперёд, не расставаясь с подарками.
        Навстречу нам выходит Андрей. Судя по выражению его лица, он очень недоволен.
        - Смотри, что нам дядя подарил! - демонстрирует игрушку Мила.
        - Видишь какой красивый! - Алина ласково гладит розового единорожку по морде. - Проголодался, наверное, - заботливо говорит она. - Идём, дам тебе морковку!
        - Руки! - кричу я вдогонку, избегая сурового взгляда мужа.
        Мы остаёмся наедине.
        - Ты голодный, - прохожу на кухню.
        - Кто им подарил эти игрушки? - хмуро спрашивает он, пока я зажигаю плиту.
        - Богатые клиенты, - отмахиваюсь я, а потом добавляю: - Свадебное путешествие, удачный тур…
        - Удачный тур? - с подозрением переспрашивает Андрей. - И куда же?
        - На Мальдивы, - отвечаю не задумываясь, и даже не вру.
        Сердце так и стучит в висках. Надеюсь, дочки не расскажут, как мой «богатый клиент» подвёз нас до дома… В подъезде я попросила их сохранить это в тайне… Но дети есть дети.
        Ужасно, конечно, что приходится втягивать их во взрослые интриги, но у меня просто не было другого выхода.
        - На улице темно уже, - продолжает Андрей, подходя к холодильнику. - Дома жрать нечего. А ты шляешься непонятно где.
        Я молча киваю. Знаю, что он сейчас просто выпустит пар, а потом попросит прощения…
        У мужа просто сложный период в жизни. Год назад он потерял неплохую работу. Был водителем у одного крупного бизнесмена. А тот неожиданно вместе с семьёй переехал в Штаты… Андрей пробовал найти нечто подобное, но, к сожалению, его поиски затянулись.
        Варианты, конечно, были и много. Но с зарплатой в половину меньше той, что он получал. Андрей продолжает искать, я знаю. Просто пока ничего подходящего не подвернулось.
        Наверное, кто-то на моём месте сказал бы, что мне нужно настоять на том, чтобы он взялся хоть за что-то…
        Но каждый раз, когда я хочу, наконец, заговорить с ним об этом, вспоминаю, как Андрей в свое время спас меня, как поддерживал, когда я была беременна. Как настоял на том, чтобы я три года сидела в декрете с детьми… При этом он прекрасно знал, что девочки - не его. И никогда не попрекал меня этим. Ну, почти никогда.
        Так что я чувствую себя обязанной ему. Временные трудности скоро закончатся, и тогда мы заживём также, как жили до этого!
        Всё будет хорошо… будет хорошо…
        - Я сейчас быстренько всё приготовлю, - суечусь я. - Ты макароны с котлетами будешь?
        - Поздно уже, - Андрей захлопывает холодильник и садится за стол. - На ночь есть вредно. Особенно тебе. Если так и дальше будет, придётся тебе опять на новые джинсы тратиться. В старые не влезешь.
        Я проглатываю обиду. Да, я за последний год поправилась на пять килограмм. Работаю с десяти до восьми вечера. Выходной - понедельник. Прихожу поздно, поэтому ужин у нас обычно уже после девяти вечера. Хорошо, дети в садике ужинают, их это на касается.
        - Я всего на полчаса задержалась, - оправдываюсь я. - Сложный клиент.
        Закусываю губы и отворачиваюсь. Ненавижу врать!
        - Конечно, конечно, Мальдивы сами себя не забронируют! - усмехается он.
        Андрей всегда немного посмеивался над моей работой, считая, что она больше похожа на хобби.
        Мои мечты о работе гидом и путешествиях казались ему несбыточными. «Спустить с небес на землю, Санька» - говорил он мне. И я спустилась. После неоконченного высшего по направлению «бизнес и туризм» меня бы точно не взяли в зарубежный отель на должность гида или управляющего… Тем более, с двумя маленькими детьми.
        - Как сегодня день провёл? - решаю перевести тему разговора я.
        - Нормально, - бурчит в ответ муж.
        Он снова подходит к холодильнику, достаёт оттуда банку пива и наливает себе в стакан, отставляя пустую. Я выкидываю её, замечая в мусорке три точно таких же.
        Вздыхаю, но ничего не говорю. Знаю, что мои замечания ни к чему хорошему не приведут. Только в очередной ссоре.
        Остаток вечера проходит как обычно.
        Андрей засыпает перед телевизором, а я, уложив детей спать, запираюсь в ванной.
        Включаю воду и беру телефон.
        Безумно хочется хоть кому-нибудь выговориться…
        Подруг у меня не так уж много. Некоторые из них - жёны друзей Андрея.
        С ними поделиться своей проблемой я, понятное дело, не могу.
        Решаю позвонить своей старой подруге, Ксюше.
        Той самой Ксюше благодаря которой я встретила Никиту.
        Ну, то есть не совсем благодаря.
        У Лаврова тогда было к ней дело. И познакомились мы с ним в тот вечер, когда он угрожал ей…
        - Алло! - раздаётся в трубке задорный голос Ксюши.
        На заднем фоне играет громкая музыка. Подруга явно не дома. Она любит повеселиться.
        - Привет, Ксюш, - шепчу я в трубку. - Можешь поговорить?
        - Ой, погоди, - кричит она в ответ. - Тут ничего не слышно. Сейчас! Повиси чуток!
        Она не сбрасывает, а оставляет меня на линии.
        Я слышу мужские голоса, смех, музыку. А потом всё стихает.
        - На улицу вышла, - сообщает она. - Ну что, выкладывай, зачем звонишь?
        Я глубоко вздыхаю. Коротко пересказываю ей события вечера. Периодически Ксения вставляет недовольные «Ух!» и «Ну и мудак!».
        Наконец, когда я выкладываю ей всё как на духу, чувствую небольшое облегчение.
        - Так, - задумчиво говорит подруга. - Значит, объявился твой бандюган…
        - Ага, - шмыгаю носом я.
        - Ну и что делать будешь? - по ее голосу понимаю, Ксюша тоже не очень довольна, что Лавр объявился.
        - Понятия не имею, Ксень…
        - Он хочет ДНК тест делать? - переспрашивает она.
        - Ага, - испуганно подтверждаю я. - Но Андрей… не могу представить, что будет… что будет с нами… с девочками… Вдруг… вдруг, - чувствую, как меня настигают рыдания. - Вдруг Лавров их заберёт.
        - Это он может! - хмыкает Ксения, только усугубляя мои худшие опасения. - У козла и связи нужные есть и бабла до хрена…
        Нервно сглатываю… Боже… Боже мой!
        - Но ты погоди, не реви, - успокаивает меня она. - Ты говорила, у него невеста есть?
        - Да, Алёна! - тут же подтверждаю я. - я им путевки оформляла, на… на Мальдивы…
        - А номер у тебя её имеется?
        - Конечно! В документах в агентстве точно должен быть! Я могу съездить завтра…
        - Короче, - перебивает меня она. - Звони этой бабце и говори, что дети его и что ты стребуешь с её женишка кучу бабла за алименты!
        - Что?? - поражённо выдыхаю я.
        - То, глупая! - поясняет Ксюша. - Вот скажи, какой бабе захочется, чтобы у её мужика чужие дети были?
        - Не знаю… - пожимаю плечами я. Понимаю, что сама бы была не против, наверное…
        - Ой, Сань! - усмехается Ксюша. - Поверь, не все такие святые, как ты. Послушай мой совет. Позвони этой Алёне и попроси её подменить, что он там взял? Волосы? Или пусть даст взятку лаборатории, чтобы сфальсифицировать результат!
        - Но… - по спине пробегают мурашки. - Это же преступление!
        - Я тя умоляю! Не ты же будешь взятку давать! А Алёна! Ну и как потом докажут, что ты при делах?
        - Не знаю… - тихо шепчу я. Вся эта затея мне совсем не нравится.
        - Это твой шанс, детка! - Ксюша кажется такой уверенной, что часть её боевого настроя передаётся и мне. - Хочешь, я ей звякну?
        - Нет! - тут же отказываюсь я. - Лучше я сама…
        - Ну вот и решили! - радостно говорит подруга. - И ты это, не бойся, если надо, найдём на этого урода управу!
        - Спасибо, Ксюш…
        - Ладно, завтра ещё звякну тебе. Мне пора. Меня ждут.
        - Хорошо…
        Я не успеваю закончить фразу, как Ксения разъединяется, оставляя меня один на один с мыслями.
        В ванной комнате клубится пар.
        Я раздеваюсь и погружаюсь в горячую воду с ароматной пеной.
        Закрываю глаза…
        Боже, пожалуйста! Дай мне сил пережить это безумие!
        Глава 13
        После возвращения домой два часа почти провожу в «тренажерке», специально урабатываюсь до состояния, когда уже ничего не двигается и хочется просто упасть и умереть.
        Падаю в джакузи.
        Когда строил этот дом сразу рассчитал, чтобы был тренажерный зал, сауна с небольшим бассейном и круглая чаша джакузи.
        Лежу, откинув голову на бортик, смотрю в панорамное окно, из которого открывается шикарный вид на реку.
        Покупал этот участок, сразу были мысли, что когда-нибудь женюсь, привезу сюда любимую женщину, тут мы вместе будем воспитывать детей.
        А теперь моих девочек растит какой-то чмошник…
        Сжимаю кулаки. Чёрт…
        Перед тем как пойти железо тягать пробил этого недомужа моей котёны.
        Твою ж дивизию…
        Зло ухмыляюсь сам себе. Надеюсь, котёна с ним очень счастлива!
        Водила! Без образования, «птушник» хренов. Вспоминаю, как этот козлина вокруг нее крутился еще тогда. Какой-то родственничек ее подружайки, из-за которой моего приятеля депутата чуть не грохнули.
        По-хорошему же тогда просил эту Ксюшу отвалить. Не ожидал, что эта шмара окажется такой подставщицей.
        Ну, ладно, хрен с ней. Но то, что моя Сашка, котёнок мой вот так меня предала…
        Я же помню, какой она была, все помню. И первый поход в ресторан, как стеснялась она всего, смущалась. Вообще, идти никуда со мной не хотела, несмотря на те сумасшедшие поцелуи в моем внедорожнике. И первые подарки….

* * *
        - Никита, извините, но…
        - Извини - те? Ты издеваешься, котён?
        Притягиваю ее к себе, прижимаю, отворачивается стыдливо.
        - Ну, ты чего, малыш?
        - Ничего, люди кругом.
        - И что?
        - Ничего, я…
        - Стесняешься меня что ли? - ухмыляюсь, внутренне радуясь такому ее поведению.
        Нравится мне все. И румянец ее, и стеснение, и то, что ведет себя не как все современные девицы, для которых главное - бабки, шмотки и удовольствия.
        Нет, не то, чтобы мне жалко было, наоборот, всегда старался быть щедрым, не экономил на женщинах, не был скрягой. Просто, всегда чувствовал сразу, когда из меня пытаются сделать удобный кошелек. И сразу такие отношения заканчивал.
        Котёнок у меня даже цветы брать стесняется. Просит огромные букеты не покупать.
        Хорошо, я её услышал. Принес ей вместо цветов красивую коробочку, а в ней цепочка с кулончиком. Тоненькая, небольшой камушек. Но стоила эта прелесть как самолет - знаменитый ювелирный бренд, от которого все девчонки млеют.
        Котёна зацвела румянцем от удовольствия, поблагодарила. Даже позволила подарок ей на шейку надеть и поцеловать в плечико.
        А на следующий день, уже красная как рак, вернула.
        - Тебе же понравилось, Саш? - смотрю на неё прищурившись, изучаю.
        - Да, очень красиво. Но я не могу от вас такие подарки принимать. - губы поджала, чтобы не дрожали.
        - Почему? И почему снова «вы»? - бесит уже, честное слово.
        - Потому что! Не понимаете?
        - Нет. - хотя прекрасно все понимаю. Цену узнала, ёшки-матрешки.
        - Хватит, Никита! Все ты понимаешь! Я… не продаюсь и всё.
        - Так я тебя и не пытаюсь купить, котён. Это. Просто. Подарок!
        - Все говорят - просто! А потом что, отрабатывать придётся?
        Твою ж… смотрю на неё, зубы сжав от злости… Ведь не глупая же, но иногда… Понимаю, откуда ветер дует.
        - Подружка тебя надоумила, да?
        - Что?
        - То! Сама ты эту глупость сочинить не могла. Эта твоя, Ксюша - юбочка из плюша, да?
        Молчит. А я понимаю, что попал в яблочко.
        Не понимаю другого, как моя Сашка, этот цветочек невинный, наивный могла сойтись с такой как… Я же на её подругу к тому моменту приличный материал собрал. С трудом соображал какого хрена на неё Дорофеев клюнул. Ну да, мордашка смазливая, и умеет изображать девочку-колокольчика. Но в реале там просто пробу не где ставить!
        - Никита…
        - Что? - смотрю обиженно, потому что… потому что обиделся. Вот так.
        Взрослый мужик обиделся на девчонку-малолетку.
        - Никит, не обижайся. Но я на самом деле не могу. Если мама узнает сколько это стоит…
        - Почему мама должна быть против? Это подарок.
        - Это стоит как ее зарплата за год! Даже больше…Может, поэтому?
        - Малыш, ну… что я тебе должен китайскую подделку подарить за пять рублей, да?
        - Ты… ты мне вообще ничего дарить не должен.
        - Саш? - а вот это было обидно!
        - Я и без подарков…
        - Что?
        - Ничего…
        Опускает голову, а мне хочется… схватить ее в охапку хочется, и увезти, далеко-далеко, туда, где не будет никаких Ксюш, мам…коллег, случайных прохожих.
        Увезти, спрятать от всего мира, и любить… Любить до боли, до дрожи, до…не знаю до чего, до конца, раз и навсегда.
        Сам таким своим мыслям удивляюсь.
        Неужели это оно, Лавр? То самое? Что бывает, как говорят, в жизни раз? Что срывает тормоза, башню сносит? Когда предохранители сгорают к чертям?
        Именно так я себя с Сашей и чувствую.
        С ней я живу. Вот, когда она рядом. Сердце сжимается, сердце, которого, я думал, у меня и нет. А оно есть, оказывается. Большое, горячее. И я ей готов его на блюдечке принести.
        - Саш…
        - Никита, просто обними меня.
        - Что?
        Смотрю на нее удивленно, не понимая. Только подарком моим в меня швырнула, больно сделала отказом и… обними?
        - Обними и не отпускай, мне… мне больше ничего не надо.
        Обнимаю, прижимаю к себе.
        Дурочка, мне ведь тоже больше ничего не надо, ну… пока. Я ведь и не требую, все понимаю. Готов ждать пока созреет.
        Ей всего восемнадцать, я знаю, что она еще ни с кем и никак. И жертвы ее мне не нужны совсем.
        Хочу, чтобы сама пришла, чтобы реально захотела этого.
        Именно меня захотела. Удостоила чести стать первым для нее. Во всем первым. Потому что планы у меня на эту девочку большие.
        Планы присвоить навсегда.
        - Никит, а ты… ты говорил, что дом строишь. А ты мне его покажешь?
        - Конечно покажу, котён. Хочешь, прямо сейчас съездим?
        - Хочу…
        Привожу ее на участок, показываю все, где что будет. Малышка ахает, охает, кажется, ей реально нравится и место, и все мои задумки.
        - Хотела бы я тут жить.
        - Саш, так это не проблема. Если ты хочешь?
        Вспыхивает, отворачивается, и тихо-тихо так говорит - «хочу». А у меня опять в сердце словно расплавленный металл.
        Люблю ее. Просто люблю и все.

* * *
        Воспоминания хочется утопить в хорошей порции горячительного. Но я не пью уже очень давно.
        Эх, котёна, котёна… Почему ты поверила всякому дерьму, которое про меня наговорили? Почему не поверила мне?
        Ведь любила же?
        Если бы не любила, разве стала бы со мной…?
        Глава 14
        Сладко потягиваюсь в кровати, а потом резко сажусь, с ужасом глядя на время.
        Девять сорок пять!
        Андрея рядом нет!
        Набрасываю халат и забегаю в спальню девочек!
        Их тоже нет
        Никого!
        Куда же они подевались?!
        Сегодня понедельник, мой единственный выходной, но я не помню, когда последний раз отсыпалась!
        Бегу на кухню, и замечаю на столе записку.
        "Дали тебе выспаться, Санька. Отвёз девочек в садик. Мне рано утром позвонили, позвали на собеседование. Вернусь днём."
        Я ошарашено смотрю на пустое мусорное ведро.
        Андрей даже мусор вынес.
        Господи! Да что происходит-то?
        Несколько раз перечитываю записку...
        Быть не может!
        Растерянно улыбаюсь. Может быть, и правда говорят: не бывает худа без добра?
        Может быть, вселенная сжалилась надо мной? И после вчерашнего стресса решила подарить кусочек... если не счастья, то хотя бы спокойствия? Благополучия?
        В квартире так непривычно тихо...
        Делаю себе кофе и бутерброд с маслом. Не хочется сейчас думать про здоровое питание - хочется в кои-то веки насладиться моментом!
        Оглядываюсь по сторонам...
        Пять лет назад, когда у меня были крупные неприятности из-за Никиты, именно Андрей помог мне всё решить... привёз в эту квартиру, всё устроил...
        Он с Никитой никогда не встречался, даже не видел его... Просто знал, что мой бывший - бандит, убийца... преступник, одним словом.
        И что он сел в тюрьму, оставив меня одну, беременную... У меня не было денег, мне угрожали враги Никиты... А Андрей оказался тем самым рыцарем, что спас меня.
        Между нами не было сумасшедшей страсти, вернее, я знаю, что Андрей меня очень любил, давно любил, но мое сердце молчало, для меня он был просто друг. Но то, как Андрей повел себя в той ситуации, как встал на мою защиту…
        Да, он не дарил мне баснословно дорогих подарков, не обещал подарить рай.
        Он просто был рядом, когда мне было плохо. Утешал, помогал. Стал моей тихой гаванью.
        И за это я всегда буду ему благодарна.
        Всегда!
        Уверена, у нас всё наладится. Нужно просто пройти эту чёрную полосу вместе. Общие трудности, ведь, сближают?
        Какое-то время я разрешаю себе бесцельно смотреть за окно и пить кофе.
        Вдыхаю аромат бодрящего напитка и собираюсь с мыслями.
        Агентство. Телефон Алёны... Предложение Ксюши.
        Конечно, будет странно, если я приеду сегодня на работу. В свой законный выходной! Но... что поделать!
        Мне не очень хочется следовать совету подруги.
        Врать… плести интриги... это не моё!
        Я... я просто позвоню этой Алёне и отчитаюсь о проделанной работе, а заодно постараюсь выведать ещё кое-что.
        Это будет вполне нормально! Ведь они и правда ждут звонка?
        Они... Они собираются пожениться! Он поедет в свадебное путешествие с этой блондинистой куклой!
        Сердце замирает, когда я вспоминаю о Лаврове.
        Замирает, а потом снова оголтело бьётся в груди.
        Мне очень больно думать о нем и о ней…
        За годы он ничуть не изменился! Как был шедшим напролом мерзавцем - таким и остался!
        Помню, как однажды он сказал мне, что всегда добивается того, чего хочет.
        Много лет назад он хотел меня... и получил.

* * *
        - Чего ревёшь, котён? - идёт за мной, не останавливается.
        Всё с букетом своим неприлично огромным. Просила, ведь, не приносить!
        - Ничего, - всхлипываю, вытирая нос рукавом.
        - Не сдала? - усмехается он.
        - Тройку... - заливаюсь слезами я. - Мне тройку поставили!
        Густые брови мужчины ползут вверх от удивления.
        - И ты из-за этого так плачешь?
        Я поджимаю губы и отворачиваюсь. Ему не понять! Сомневаюсь, что он вообще оценкам придавал значение!
        Ксюша уверяет, что Лавров - обычный бандюган, а никакой не "решала".
        «Никаких "решал" не бывает, Саша, - говорила мне подруга. - Разуй глаза! Твой Лавр просто преступник. И скорее всего опасный! Неужели ты веришь в эти сказки про законный бизнес?»
        - Мне домой надо, - вырываю руку я. - К следующему экзамену готовиться!
        - А как же наши планы, Санчо?
        - Отложим, - сухо отвечаю я, а про себя думаю, что лучше бы он их вообще отменил, а не отложил!
        Лавров внезапно ловит меня за руку и заставляет остановиться.
        - Ну-ка, посмотри на меня! - ловит моё лицо в ладони и вверх тянет. - Ты же знаешь, котён, я всегда добиваюсь поставленных целей!
        Я закатываю глаза, но вскоре игнорировать прямой взгляд его ярких зелёных глаз становится невозможно.
        Смотрю в них и снова попадаюсь на ту же удочку.
        Тело внезапно становится мягким и податливым. Мне уже не хочется домой учить уроки... Хочется остаться с ним и...
        - Я решу твои проблемы с универом, - спокойно говорит мужчина. - Будешь отличницей.
        - Я и так отличница... была...
        - Пока со мной не повстречалась? - Никита смотрит задорно, подмигивает. Улыбается так обаятельно, что невольно мои губы тоже начинают подрагивать.
        - Поехали со мной на выходные, а?
        - У меня экзамен в понедельник, - слабо протестую я.
        - Тш-ш-ш, - он прикладывает указательный палец к моим губам, слегка сминает их. Кончиком языка чувствую его чуть солёную кожу. - Я всё устрою. Дай мне свою зачётку.
        Я тереблю синюю книжку с оценками в руках... Боже! Похоже на фильм "адвокат дьявола"! Где сам чёрт постоянно искушал главного героя...
        Вот и я обзавелась своим искусителем.
        Безумно привлекательным и очаровательным и…Любимым?
        - Не надо, - еле слышно шепчу я, когда Никита забирает зачётку из моей руки. - Это же нечестно!
        - Честно. Ты же так готовилась! Да?
        - Да... но...
        - Можешь не приходить на последние два экзамена, - его губы шепчут в миллиметрах от моих. - Я всё устрою. Только... - пальцы зарываются в мои волосы, поглаживают кожу... безумно приятно! - Только соглашайся, Саньчик...
        Упрямо мотаю головой, а он целует.
        Целует так, что я обо всём забываю... Соглашаюсь и...

* * *
        Ту сессию я "сдала" на отлично.
        Но тогда я ещё не знала, к чему приведёт легкомысленное решение поехать с Лавровым за город.
        Боже! Лучше бы этого не было в моей жизни!
        Глава 15
        Бессонница.
        Опять накрыла напасть, не прошло и пяти лет, как говорится. Не было этой проблемы давненько.
        Последний раз, помню, мучался так, когда вышел из СИЗО и узнал, что любимая вот так со мной обошлась. Вернее, узнал я об этом еще когда сидел.
        Глазам не поверил, когда адвокат бумагу показал.
        Да уж. Кто бы знал, что «прилетит» мне не от кого-нибудь, от любимой женщины.
        Не то, чтобы я особенно рассчитывал на ее показания. Слава Богу, было мне еще чем прикрыться, но…
        Когда вышел, решил сразу к ней поехать. Поговорить.
        Ага, поговорил.
        Увидел ее с хахалем… И…
        Сначала думал - всё, как отрезало. Вместо тягучей жажды все время быть с ней, в ней, в её глазах, в её мыслях - желание забыть, не видеть.
        Растоптать невинный, чистый образ.
        Полагал, что у меня получилось. Учитывая то, что мне добрые люди о моей котёне рассказали.
        Первое время казалось - помогло.
        Уехал в жаркие страны, благо, работа позволяла. Надолго уехал. Полгода меня в стране не было. Занимался серфингом, дайвингом, кайтсерфингом - это когда на доске с кайтом, чем-то вроде крыла, параплана, парашюта. Давно мечтал попробовать, наконец осуществил.
        Летел по океану под парусом и думал - вот бы меня Сашка увидела, вот бы с ней так… Ешки-матрёшки, пару месяцев точно не мог от этих мыслей уйти. Но все-таки справился. Нашел себе островитяночку бойкую, с которой было весело и сладко. Не так сладко, как с котёной, но все-таки…
        Без дела тоже не сидел, помог пару раз «Интерполу», положил на счет приличную сумму.
        Даже в кино снимался - в качестве каскадера.
        Казалось - забыл.
        Всё. Отпустило!
        Ну, была у меня такая вот маленькая котёна, думал, люблю её, заберу себе, присвою, женюсь, детей нарожаем, дом построим вдвоем, будем жить. Котёна моих надежд не оправдала, предала, продала меня за три рубля.
        Ладно, с кем не бывает.
        Проехали. Живем дальше.
        Вернулся домой и чуть ли не в первый же день снова к ней поехал.
        Твою ж…
        Притащился, ждал. А ее нет. Замуж вышла.
        Нашел. Опять увидел. Опять с этим козлом.
        И с животом. Огромным.
        Ну, что сказать?
        Посмеялся сам над собой.
        Вот так, Лавр, думал, ты прошареный, думал, в людях разбираешься. А тут тебя восемнадцатилетняя сопля вот так развела!
        Хотел опять уехать, потом подумал - и что, так и бегать от неё всю жизнь?
        Забил. Время лечит.
        Да. Оно вылечило. Не вспоминал о ней несколько лет.
        Ну, почти…
        Все равно понимал, что всех баб стараюсь выбирать, чтобы не дай Бог на неё не похожа. И бабы в основном так, просто без обязательств, получить подобие удовольствия.
        Нет, были и попытки отношения строить. Но…
        Потом появилась Алёна. И работа. Жизнь вошла в определённое русло.
        Я успокоился. Меня даже от имени Саша перестало дергать.
        И тут - на тебе!
        Спасибо, Стрелец, друг! Подогнал работенку.
        Встаю, невыспавшийся, злой как собака. Иду в зал. Час тренировки с разминкой. Бассейн - в моем особенно не поплаваешь, конечно, но все равно хотя бы метров пятьсот отмахать утром - вполне.
        Иду на кухню, на завтрак стандартная овсянка, которую я, как ни странно, очень люблю.
        Просматриваю в ежедневнике список дел. Нужно заехать в офис, потом еще в пару мест.
        Как раз сегодня встречусь со Стрельцом. Задам ему несколько не очень удобных вопросов.
        - Доброе утро, Никит. - заходит заспанная Алёна, в тапочках с меховыми помпонами, в коротком халатике. Ухмыляюсь, глядя на неё.
        - Уже одиннадцать, Алён.
        Она только весело улыбается в ответ, подходит, чмокая меня в щеку.
        - И что, это не утро? Не двенадцать же? Я вчера поздно пришла, поздно легла…
        - Поздно, это часов в семь утра, или восемь?
        - Лавр, не будь занудой, а? Во сколько пришла, во столько и пришла. Я тебе пока еще не жена, чтобы отчитываться!
        - Ну-ну… Куда-то собираешься?
        - Собираюсь. Котёна твоя звонила.
        Горячая волна накатывает. Саша звонила Алёне? Зачем?
        - Путёвки наши, солнц. Мы же вчера не закончили оформление. Вот как раз очень удобно, что она меня приглашает. Без тебя. Повод кое-что узнать. Расспросить её, да? Пробить. Хотя сомневаюсь, что твоя малышка в курсе.
        - Почему?
        - У неё на лбу написано - мисс честность и неподкупность.
        Да неужели? Не могу сдержать ухмылку - неподкупность! Знаю я стоимость этой неподкупности. Ее личные тридцать сребреников.
        - Не мисс, она миссис. Замужем котёна. И не моя давно, так что… и… насчет неподкупности, Алён, не будь так уверена. Некоторые только с виду такие чистые и наивные.
        - Ладно, я поняла. Она твой триггер, ахиллесова пята, больная мозоль.
        - Ничего ты не поняла. Просто будь начеку, ладно? Не дай себя обмануть этой мелкой заразе.
        - Ох, ох, - Алёна смеется, показывая прекрасные, но острые зубки, - неужели ты беспокоишься обо мне, Лавров?
        - Я о деле беспокоюсь. Так что… Держи в курсе. Я в офис. Потом встреча со Стрельцом.
        - Если я успею - подъеду, ну, если я вам там нужна.
        - Ты нам всегда нужна. Красивая женщина в нашем деле - залог успеха.
        - Ой, не надо, Лавр! Не подлизывайся. - вижу, что несмотря на свои слова Алёнка очень довольна.
        - Я серьезно. Чтобы я без тебя делал?
        - Жил бы счастливо, наслаждался свободой. - показывает мне язык, я в ответ качаю головой.
        - Я и наслаждаюсь. - молчу только, что иногда свобода эта поперек горла.
        Глава 16
        - Хотите воды, или кофе? - дрожащим голосом предлагаю я сидящей за столом блондинке.
        Так страшно обернуться и вновь встретиться взглядом с Алёной. Красивой и успешной невестой Никиты…
        - Не надо, Саш, давайте к делу, - её голос кажется мне обманчиво вежливым.
        Я быстро киваю и сажусь за стол напротив неё.
        - Вот, я тут почти всё оформила, - протягиваю её документы на подобранный тур. - Можете посмотреть, всё ли устраивает?
        Алёна быстро скользит глазами по фотографиям шикарного пятизвёздочного отеля, который находится на одном из крохотных островов в Индийском океане. Бунгало, которое я выбрала для молодоженов стоит на сваях прямо в воде, причем оно расположено на отдельной ветке, там точно будет тихо, никто не помешает им… Не помешает делать то, что делают жених и невеста. Почему-то мысль об этом заставляет сердце сжаться в крохотную тяжелую точку.
        - Вы знаете, - Алёна откладывает бумаги в сторону. - Я тут подумала, что нам с Никитой стоит отменить поездку.
        - Как? - вырывается у меня. - Там же уже бронь стоит… и деньги за предоплату не вернут…
        - Деньги? - рассеянно переспрашивает девушка. - Деньги не столь важны, Саш. У моего жениха их и так слишком много. Поверьте, Лавров не обеднеет.
        Я поджимаю губы. Стараюсь не показывать своё негодование. Давно убедилась, что у богатых свои причуды…
        - Ладно, тогда в какой стране будем отдыхать? - нацепляю дежурную улыбку и покорно включаю компьютер. Стараюсь не пялиться на невесту Никиты. Ни к чему бередить раны.
        Она роскошная. Ухоженная. Дорогая. Ему под стать.
        Я бы такой никогда не смогла быть, как бы не пыталась…
        - В какой стране? Ни в какой! - заявляет Алёна, складывая одну ногу на другую.
        Правой рукой она перебирает блестящий на запястье браслет с подвесками. Открыто смотрит на меня.
        - Как это? - с недоумением переспрашиваю я. - У вас изменились планы? Или вы решили заказать тур в другом агентстве? Если так, то мы готовы предложить вам скидку…
        - Опять вы про деньги! При чем тут деньги? - усмехается Алёна. - Да, Саш, планы поменялись. Планы на свадьбу.
        У меня сердце нервно подпрыгивает. Во рту становится так сухо, что язык еле ворочается.
        - Вы передумали выходить замуж? - еле слышно интересуюсь я.
        - Ну, - Алёна обводит помещение задумчивым взглядом, а потом останавливает его на мне. - Не делайте вид, что вы не при чём, - открыто заявляет она. - Ваши дети сильно осложнили наши с Никитой отношения.
        Она замолкает и выжидательно смотрит на меня. Уши начинают гореть от прихлынувшей крови. Господи! Только этого мне не хватало! Выяснения отношений с его невестой! Я поняла, что Алёна в курсе, но почему-то не думала, что она вот так просто сама заведёт об этом разговор!
        - Я ни на что не претендую! - быстро говорю я, понижая голос.
        Совсем не хочется, чтобы коллега, сидящая за соседним столом, догадалась о сути моих проблем.
        - Это вы сейчас так говорите, - усмехается Алёна. - А потом… - она устало вздыхает. - Подадите в суд, затребуете алименты…
        - Нет! Нет! - чуть ли не кричу я. Даша, сотрудница нашей фирмы, с удивлением смотрит на меня, и я спешу взять себя в руки.
        - Поверьте, мне ничего такого не нужно! - снова говорю ей я уже на полтона тише. В голову тут же лезут советы Ксении, которые она давала мне вчера вечером…
        Закусываю губы. Быть может, Ксюша была права? Вот он, мой шанс? Объединиться с невестой Лаврова и…
        - Как я могу быть уверена в том, что вы мне правду говорите? - Алёна слегка склоняется вперёд и облокачивается на стол. - Поймите, мне ведь тоже нужны гарантии…
        - Вы могли бы мне помочь! - вырывается у меня. Испуганная своими же словами я тут же затихаю. Но Алёна довольно расплывается в улыбке.
        - Рада, что вы первая об этом заговорили, - она роется в сумке и достаёт оттуда что-то наподобие чековой книжки. - Сколько вы хотите?
        - Я? - мои глаза снова округляются. - Я не…
        - Да ладно тебе, Саша, - Алёна, кажется, теряет терпение. - Назови сумму, и мы разойдёмся полюбовно. Никиту я возьму на себя. И тест ДНК тоже. Сделаем его отрицательным, для начала. А потом, я увезу моего любимого мужчину подальше и заставлю забыть… - она многозначительно усмехается. - Забыть о прошлом.
        Я нервно сглатываю.
        - Мне не нужны ваши деньги, - шепчу в ответ, пряча глаза. Назойливый внутренний голосок, очень похожий на голос Ксении настойчиво твердит мне, что я совершаю ошибку, и деньги мне ой как нужны. Но я стараюсь не слушать «дурные» советы и настаиваю на своём. - Мне нужно, чтобы вы сделали отрицательный тест!
        - На отцовство? - недоверчиво поднимает вверх идеальную бровь Алёна.
        - Да, - продолжаю я. - Поймите, у меня семья… Дети знают другого отца… Я не хочу всё портить!
        - То есть ты готова пойти на обман и лишить Никиту его детей? - уточняет она. - Навсегда?
        Сердце сдавливает непонятно откуда взявшееся чувство вины. Я кусаю губы и медлю с ответом.
        Но потом, вдруг, вспоминается то, с каким трудом я выпутывалась из «отношений» с Лавровым в прошлом… как боялась за свою жизнь…
        - Да, - твёрдо говорю я.
        Лицо Алёны, кажется, ничего не выражает.
        - Я не хочу для них такого отца, - быстро говорю я, чувствуя потребность хоть как-то оправдаться.
        Не перед этой гламурной девушкой, которая, как мне кажется, знает Никиту только с лучшей его стороны.
        Не перед ней. А перед собой.
        - Как вы правильно сказали, деньги - это далеко не всё! Главное для меня - это безопасность моей семьи… Моих детей. А Никита занимается такими вещами…
        - Ладно, - прерывает меня она. - Я что-нибудь придумаю, - невеста бывшего элегантно встаёт с кресла. - А про деньги ты подумай. Мне так было бы спокойнее… Документы бы подписали и разошлись…
        Она довольно подмигивает мне.
        Потом говорит уже громче.
        - Агентство у вас хорошее! - оглядывает вывески и логотип, висящий за моей спиной. - Я тут подумала, это же выгодняй бизнес? Как считаешь, стоит вложиться? Выкупить такое вот маленькое предприятие, а?
        - Даже не знаю… - мямлю в ответ, с ужасом думая, что Алёна может стать моей прямой начальницей.
        - Ладно, Саша, я тебе позвоню, - наконец говорит она и, окинув меня напоследок любопытным взглядом, поворачивается, ко мне спиной, и идёт к выходу.
        Глава 17
        - Ну, привет, Стрелец!
        - Как говорил мой бывший шеф, Роман Вишневский, «не нукай, не запряг», - мой друг улыбается широко, подает руку.
        - Что, хорошее настроение у тебя, да?
        - Отличное, когда новости хорошие - и настроение хорошее.
        - И какие же у тебя новости? - почему-то его довольная рожа меня бесит.
        - Можешь поздравить меня, скоро стану отцом!
        Чёрт побери, новости реально хорошие, и не поздравить нельзя.
        Протягиваю руку, мы обнимаемся дружески, похлопываю по плечу. Жена Стрельцова Илона когда-то была любовницей его шефа, гламурной красоткой, а потом этот шеф - Роман Вишневский, миллиардер и олигарх - неожиданно женился на совсем не гламурной барышне с кучей детей.*
        Эту историю Стрелец мне рассказал сам - мы отмечали его мальчишник в хорошей чисто мужской компании, в бане.
        - Поздравляю, Стрелец - молодец. Кого ждете?
        - Илона считает, что будет пацан, пока не понятно, а мне все равно. Девчонка - тоже хорошо!
        - Это точно. Хорошо. - я теперь это, кажется, понимаю, - Кстати, меня тоже можешь поздравить.
        - С чем? - Стрелец смотрит удивленно.
        - Да, с тем же самым.
        - То есть… погоди… а мать кто? Неужели Алёнка? Вы же…
        - Ты издеваешься, Стрельцов? А то ты не знал?
        - В смысле? - друг поднимает брови, и я не знаю, верить или не верить в его искреннее непонимание ситуации.
        - В коромысле! Ты нас с Алёной в это турагентство за каким хреном отправил? Попросил помочь по дружбе, да? Помог, спасибо!
        - Лавр, давай без намеков, а? Я реал не вдупляю!
        - А не надо ничего вдуплять. Ты знал, что там котёна работает?
        - Какая котёна?
        - Моя котёна! - начинаю раздражаться, вроде Стрелец никогда не грешил такой тупостью, а тут…
        - Слушай, у тебя этих котён в последнее время…
        Что? Он серьезно? Кулаки непроизвольно сжимаются, Стрелец обращает на это внимание и шутливо поднимает руки.
        - Котёна у меня была одна. Сашка. Саня. Санчо. Александра Котёночкина.
        - Это та, которая…
        - Да. Та самая. Она работает в этом турагентстве. Ты не знал?
        - Честно говоря - нет. Это… это моя Илона попросила, чтобы я их пробил, ну, вернее, что бы я вас с Алёной отправил. Там хозяйка дюже ушлая, она за время локдауна какие-то аферы проводила с баблом, которое у туроператоров зависло. Ну и вроде как была отправка девочек сомнительная. Обещали, что будут танцевать, и анимацией заниматься, а по итогу…
        - В итоге, Стрелец.
        - Ой, не уподобляйся Вишневскому, не учи меня говорить правильно. Получается, в этой конторе работает твоя… котёна?
        - Да, просто как наемный работник, получает небольшую зарплату плюс проценты с продажи тура имеет.
        - Да я понимаю, что она просто наемный. Погоди, я запутался, мы же начали с того, что ты… ты скоро будешь отцом? Значит ты с ней?
        - Не скоро буду, а уже есть! У котёны двойня, близняшки, девчонки четырех лет. Мои.
        - Ого. Уверен?
        - К бабке гадалке не ходи. Хотя… тест ДНК я уже сдал.
        - Оперативно.
        - Но это так, просто… для проформы. Там… там все на лице написано у одной.
        Дотрагиваюсь ладонью до бороды, под которой прячется родинка, та самая.
        - Ну… круто. И что будешь делать?
        - Воспитывать буду. Сначала котёну, а потом…
        Представляю, через что мне придется пройти, чтобы начать девчонок воспитывать. У них же формально есть отец. Этот мужик, за которого Санька вышла. Не думаю, что они его считают чужим дядей. Говорили же что-то про папку своего.
        Вот только папка, вовсе не папка, ёшки-матрешки…
        Обсуждаем со Стрельцом дела насущные, потом возвращаюсь в свой офис. Алёна уже там.
        Пьет свой любимый кофе - заваривает молотый прямо в чашке. Мне делает из кофемашины американо с холодным молоком.
        Мне кажется странным то, что она такая молчаливая, отвечает односложно.
        Я понимаю в чем дело, когда она выкладывает свой телефон и включает запись.
        Твою ж…
        Хорошо, что у меня прямо в кабинете висит хороший боксерский мешок. Серия пушечных ударов, таких, что отдача в плечо рубит, и голова кружится от мгновенной нехватки кислорода.
        Вроде выпустил пар, но…
        - Убью, заразу мелкую. Своими руками задушу… - вроде шепчу, про себя, но понимаю, что Алёна все слышит.
        - Не руби с плеча, Лавр. Тут… не так просто все.
        - А как? Как не просто?
        - Девочек ведь и правда воспитывал ее муж? С рождения. Они его отцом считают. Представь, к тебе бы пришел чувак и сказал - я твой отец!
        - Да у меня, собственно, так и было.
        Воспоминания детства накатывают неожиданно. Вспоминаю глаза матери, перепуганные, и мужика, которого видел впервые - страшного, огромного, руки в наколках, череп бритый. Правда, другого отца я, к счастью, не знал. А этот в итоге стал лучшим. Но мать реально сильно переживала за меня.
        Выходит, и котёна переживает.
        Ухмыляюсь горько. Могла бы не переживать, если бы не кинула меня! Не подставила!
        Вместе были бы! Я бы ее беременную девять месяцев бы на руках носил. И девулек бы потом с рук не спускал! Залюбил бы, затискал, занежил, разбаловал бы.
        Еще не вечер баловать! Накануне перед тем как лечь просматривал сайты всякие, смотрел, что в детскую купить, кроватки в виде карет заказал, ковер пушистый, разных игрушек.
        - Никит, я ведь ее сама на этот разговор вытянула, может, она и не стала бы.
        - Не важно.
        - Послушай, тут нужно очень аккуратно действовать, осторожно.
        - Без тебя знаю. Нужно.
        - Понять надо, как она живет, кто этот её муж, который якобы отец, что он из себя представляет.
        - Вот ты этим и займешься.
        - То есть? Предлагаешь мне его закадрить? - Алёнка усмехается, закатывает глаза, - ох вы мужики… Всех по себе судите. А если он ее реально любит?
        - При чем тут кадрить? Хотя, и кадрить, может, тоже придется. С завтрашнего дня Андрей Андреевич Иванов, муж Александры Ивановой в полном твоем распоряжении.
        - В смысле?
        - Нанят в качестве твоего личного водителя. Наслаждайся!
        - Лавров, ты в своем уме? На хрена мне водитель?
        - Будет тебя по городу возить. На маникюры-педикюры, в салоны, в шоу-румы, на стрелки с подружками.
        - Зачем?
        Зачем! Кто бы еще мне сказал - зачем?
        - Держи друзей близко, а врагов еще ближе. Знаешь кто это говорил?
        - Знаю. Дон Корлеоне.
        - Вот! Считай, что я теперь дон. Да, кстати, Андрюша не в курсе, что его нанял отец его детей, и лучше до поры ему об этом не знать. Придумай, как выкрутиться, чтобы в случае чего и Сашка не поняла, что возит он именно тебя, ясно?
        - Ясно!
        Алёна встает, выплескивает кофейный жмых из чашки, моет ее, ставит чайник, подходит к окну, внимательно глядя на зеленую лужайку.
        Ясно. Хорошо, когда человеку все ясно. Мне пока не ясно ни хрена.
        Кроме одного.
        Влип я. Опять влип. По уши увяз в котёне. И… с этим надо что-то решать. Не даром я «решала».
        ******
        Историю Романа Вишневского, а также его "безопасника" Стрельца и подружки Илоны можно прочитать в романе "Куплю свое счастье".
        Глава 18
        - Папа!
        - Папочка!
        Сердце неприятно сжимается в груди, когда я слышу радостные крики близняшек, бегущих навстречу вернувшемуся после первого рабочего дня Андрею.
        Я тоже отхожу от плиты и вытираю руки о фартук, спеша поприветствовать мужа.
        До сегодняшнего разговора с Алёной я никогда не думала об отцовстве с такого ракурса.
        Никита, ведь, тоже имеет права... Права на любовь к детям. На их воспитание... А я, получается, лишаю его их?
        Сама не знаю почему, но теперь я, помимо воли, всё время ставлю себя на его место.
        Что бы сделала я, узнай о том, что меня лишили почти пяти лет общения с дочерями? Что бы почувствовала, если бы не я, а Никита скрывал их наличие от меня все эти годы?
        Наверное, была бы в бешенстве! Конечно, скрывать детей от матери куда сложнее, чем от отца. Практически невозможно... Но если предположить чисто гипотетически...
        Нет. Даже представить себе не могу!
        Когда в голове рисуется картинка - мои девочки называют мамой чужую женщину, например... такую, как Алёна. А меня при этом считают совершенно посторонней! Б-р-р! Мороз по коже!
        Но, ведь, Никите приходится мириться как раз с такой ситуацией... Должно быть, он жаждет моей медленной смерти...
        - Идите сюда, мои зайчики! - Андрей радостно обнимает девочек с порога. - Смотрите, что я вам принёс!
        Когда он протягивает дочкам небольшие подарки - героев их любимого мультфильма про девочек-зверушек - у меня отпадает челюсть!
        Перевожу на Андрея поражённый взгляд... Боже! Да что с ним такое?! Последний год, после того как он потерял работу, Андрей не проявлял никакого интереса к воспитанию дочек...
        Я понимала, в какой сложной жизненной ситуации оказался мой мужчина, и старалась взять на себя все обязанности. Не настаивала.
        Подсознательно я понимала, что не имею права требовать от него искреннего интереса к детям, которых я родила от другого.
        Морально я была готова к подобному.
        Но сегодня муж не перестаёт удивлять меня в самом лучшем смысле этого слова. Я словно возвращаюсь в то время, когда у нас с Андреем все было хорошо.
        - О, папульчик! - глазки Милы загораются радостным блеском. - Спасибо тебе! Какие красивые!
        - Вот это да! Это мне? - Алина распаковывает свою коробку. - Вау!
        - Идите играйте, - посмеивается Андрей, а потом поворачивается ко мне и достаёт из-за спины букет хризантем. - А это для мамочки!
        Я теряю дар речи...
        Дрожащими руками беру цветы и наклоняюсь, чтобы вдохнуть аромат. Приятный... горько-сладкий...
        Я не очень люблю хризантемы, но сейчас это не важно.
        - Андрюша... - поражённо выдыхаю я. - Спасибо тебе!
        - Сегодня аванс дали, - подмигивает муж и чмокает меня в щёку. - Решил отметить!
        Я расплываюсь в улыбке.
        Боже! Неужели всё и правда начинает налаживаться?!
        Если бы не проблемы с Лавровым...
        Впрочем, мне совершенно не хочется омрачать такой чудесный вечер мыслями о мерзавце-бывшем.
        Нет. Зря я его жалела.
        Как же быстро ему удалось вновь залезть ко мне в голову!?
        Я незаметно зажмуриваюсь и трясу головой, пытаясь избавиться от дурацких воспоминаний.
        Долой дурные мысли!
        Мужчина, о котором я должна заботиться, стоит сейчас передо мной!
        - Ужинать будешь? - спрашиваю я, ставя цветы в вазу.
        - Давай! - потирает руки он. - Я ужасно проголодался!
        Киваю и быстро накрываю на стол.
        Андрей с аппетитом уплетает картошку с мясом, накладывает салат и даже не наливает себе ставшую уже привычной "рюмочку".
        - Ну что, рассказывай! - смотрю во все глаза на него я.
        - Ну что рассказывать, Санька? - он откидывается на спинку стула. - Работа хорошая, платят неплохо. График немного ненормированный, зато выходные почти всегда свободные!
        Я киваю, не переставая радоваться за мужа.
        Наконец-то его плохое настроение позади! Теперь заживём как раньше!
        Я сама пытаюсь поверить в это...
        Убедить себя, что появление в моей жизни Никиты ровным счётом ничего не значит!
        - А кого возить-то будешь?
        Андрей опускает глаза в тарелку и как-то странно смущается, а потом говорит.
        - Ну чего пристала, любопытная ты моя! Бизнесмена одного, его семью, если понадобится...
        Несмотря на то, что я сама задала этот вопрос, слушаю его в пол уха.
        В голове всё ещё сидит образ Никиты за рулём его громадной машины. То, как он уверенно крутил руль и с надеждой и нежностью поглядывал на своих дочерей на заднем сидении... И на меня.
        На меня от тоже глядел. И от этого взгляда хотелось выпрыгнуть на полном ходу! Или, наоборот, остаться внутри навсегда...
        Думаю об этом, и живот предательски сладко тянет, вспоминаю о поцелуе, и…
        Нет, не надо! Я не должна! Стоп!
        Весь оставшийся вечер изображаю неподдельную радость и участие...
        Однако почему-то настроение, резко повысившееся после прихода мужа, терпеть снова на нуле.
        Взвесив всё, я понимаю, что Лавров так просто, как обещала мне Алёна, точно нас не отпустит.
        Он привык доводить все дела до конца. Привык добиваться своего... Уверена, в его неспокойной голове уже созрел какой-то план...
        - Сань, иди сюда, - муж протягивает ко мне руку и тянет в свои объятия.
        Мы лежим в постели, под одним одеялом.
        А мне чуть ли не разреветься хочется!
        Боже... как же его внимание невовремя...
        - Ты такая красивая сегодня, - говорит Андрей, ища губами мои. - Я как увидел тот букет, так сразу о тебе подумал.
        Я задерживаю дыхание.
        Боже мой! Когда он такой нежный, добрый и внимательный моя совесть буквально кричит внутри о том, какая я негодяйка!
        Уже два дня подспудно смакую воспоминания о мерзавце, из-за которого меня чуть не убили! И совершенно равнодушна к тому единственному, кто по-настоящему любит и заботится обо мне!
        Ведь первые пару лет нашей совместной жизни Андрей был таким как сегодня - милым, заботливым и верным! Ну а я...
        Наверное, сердцу не прикажешь... я старалась делать всё так, чтобы он никогда не понял, что близость с ним для меня скорее долг, чем удовольствие...
        Господи! Как же это несправедливо!
        - Ты устала, наверное, - вздыхает мужчина.
        - Да, есть немного, - быстро соглашаюсь я, закусывая губы.
        - Ну ничего, - Андрей устраивается поудобнее и всё пытается заглянуть мне в глаза. - Вот я начну в полную силу работать - ты тогда на полставки сможешь перейти. Будешь больше дома времени проводить. Девочек можно будет из сада пораньше забирать!
        Целую его в щёку и закрываю глаза.
        Я последняя сволочь!
        Чёртов поцелуй Никиты в агентстве, а потом и в машине всё не выходит из головы!
        Мне хочется выть от бессилия!
        Ведь если бы сейчас рядом со мной лежал он... Лавр. Никита…
        Я бы позволила ему куда больше, чем целомудренный поцелуй в щёку...
        Глава 19
        Смотрю на пухлый конверт, который мне передал курьер. Результаты анализа ДНК.
        Я специально не стал делать экспресс вариант. Мне нужны были эти несчастные три дня просто чтобы немного остыть, прийти в себя.
        Пролетели они незаметно. Старался загружать себя работой чтобы не думать. Не думать о котёне.
        И все равно. Что-то постоянно напоминало о ней.
        Чашка кофе - сразу вспоминаю, как она любила сварить мне чашечку утром, когда мы уже стали… ну, в общем не жить вместе, но…
        Булочная по дороге в офис - Сашка любила круассаны с миндалем и ванильным кремом. Каждый раз говорила, что ей нельзя, она и так поправилась, а я задирал брови, притягивая ее к себе и проверяя - в каком месте, потом покупал ей заветный ароматный рожок и наблюдал как она его ест, закатывая глаза от удовольствия. А потом слизывал с ее губ этот ванильный крем с лепестками миндаля, и…
        Цветочная лавка в нашем коттеджном поселке - нахмурившаяся котёна, которая просит меня не привозить огромные букеты, а потом радуется крохотному цветку в горшке, название которого я так и не запомнил.
        Даже моя подушка, которую я перед сном подминаю под себя…

* * *
        - У тебя же шея будет болеть, так спать нельзя?
        - А так можно! - бросаю подушку и подминаю под себя одну аппетитную девчонку, которая тут же краснеет и хлопает ресницами.
        - Подожди, мы же только…
        - А ты думала это и всё? Нет, малыш, я дорвался до сладкого. Теперь будешь расплачиваться за все те недели, что ты меня «динамила».
        - Я не «динамила», я…
        - Я знаю…

* * *
        Мне кажется, я так отчетливо помню наш первый раз, но…
        Никогда не думал, что воспоминания будут приносить такую боль.
        Лучше не вспоминать, чтобы не сорваться.
        Открываю конверт.
        Чёрт. Я ведь знал! И все равно так больно!
        Лезвием по сердцу, в хлам.
        Сам не знаю как, но накатывает такое отчаяние… Встаю, подхожу к окну, задираю голову.
        Я ж не плакал никогда! В жизни ни разу, только пацаном сопливым, а тут…
        Не плакать хочется. Выть!
        И снова воспоминания, словно кто-то консервным ножом грудную клетку открывает.

* * *
        - Никит, а ты… ты детей хочешь?
        - Сань, я предохраняюсь, потому что тебе рано.
        - Почему рано?
        - Глупышка, тебе восемнадцать всего, блин, какие дети?
        - Твои. Представляешь, если двое сразу? Два мальчика. На тебя похожих, таких же сильных и упертых.
        - Я разве упертый?
        - Ага! Уперся в меня, и не отпускал.
        - Так то в тебя. Потому что…
        - Почему? - смотрит, глазками хлопает, колокольчик, такая вся, после ночи любви разомлевшая, такую хочется брать еще, любить, занежить до обморока…
        - А ты не знаешь?
        Головой качает, хочет услышать. А мне не жалко, и легко сказать.
        - Потому что люблю тебя, котён. - смущается, щечки розовеют, губы облизывает.
        - И я…
        - Что, котён.
        - Тоже.
        - Что тоже? - усмехаюсь, она всегда так, сразу не скажет.
        - Люблю.
        - Неужели? - иронично поднимаю бровь, а она уже знает, чем ответить.
        - Люблю тебя, Лавр. Ясно? И детей хочу. И мне не рано. Понял? Если что… если вдруг…
        - Котён, не надо нам таких «вдруг».
        - Я рожать буду, понял? И мне не важно «за» ты, или…
        - Санька, давай серьезно, а? Тебе учиться надо, ты малышка совсем, а я.
        - А ты?
        - У меня дела серьезные всякие, сейчас вот… ну, есть напряги некоторые.
        - В смысле? - смотрит перепугано, а я себя ругаю, зачем сказал? Ведь понимаю, ее в свои рабочие разборки тянуть. Депутат мой сглупил, подруга ее тут крутится, мутная, хотя я просил отвалить на время, но…
        - Это тебя не должно волновать, котён. Все хорошо. Просто, мне… мне нужно немного времени.
        - Для чего?
        - Чтобы разрулить. А потом… Потом начну дом строить. И замуж тебя возьму. Тогда и детей родим. Как тебе такой расклад? Устраивает?
        Кивает, прижимаясь к груди, ластится, точно котёнок!

* * *
        Эх…
        Знал бы тогда, что все вот так, землю бы ел, но не попал под удар! Или выбравшись не стал бы гоношиться, гордость показывать. Пошел бы к ней и заставил ответить, почему бумаги те подписала, почему показания не дала нужные.
        И от кого залетела…
        Смотрю в окно - муж моей ненаглядной у тачки стоит, открывает дверь, подает Алёне руку. Галантный, что ли?
        Хмыкаю. Этот хрен только отвращение вызывает! И эта мразота моих детей воспитывает?
        Ну… котёна, ты…
        А это что? Твою ж дивизию!
        Андрей-воробей руку невесты моей отпускать не собирается! Приподнимает ее, целует, чуть не кланяется Алёнке. А та и рада стараться, лыбу давит.
        Ладно, я ей сам задание дал.
        Через пять минут открывается дверь.
        - Значит, муж моей котёны тот еще ходок, да?
        - А ты глазастый Лавр, ревнуешь?
        - А если да?
        - Если да, то скажу, мужик он, вроде не плохой…
        - А дальше, как в анекдоте, с энурезом и глухой?
        - Ладно тебе, Никит. Водит аккуратно, обходительный. Помогает. Ну и… в общем, приударить за мной совсем не против. Так что…
        - Ясно. Хорошо. Ты в офисе будешь? Мне нужно по делу.
        - По какому? - бросает взгляд на конверт, который я беру в руки. - Результат, как я понимаю тот, который ты ожидал?
        - Именно.
        - Так… может я к ней поеду? Сама? Я же обещала помочь? Посмотрим, что она дальше делать будет?
        - Нет уж. Я лучше сам. Сделаю ей предложение, от которого она не сможет отказаться.
        - Даже так? - Алёнка ухмыляется, - Ну, вперед, Лавр. Только смотри, как бы тебе не сделали такое же предложение.
        Вот же… умная баба, жаль, я таких не люблю. С ними слишком сложно.
        А может не люблю просто потому, что уже давно и плотно подсел на другую?
        Час по пробкам и я у двери туристического агентства. Захожу.
        Котёна, к счастью, сидит одна. Задумчиво смотрит на экран компьютера. Кажется… всхлипывает?
        - Ну, привет, Александра.
        - При… привет. - вижу, как она мгновенно бледнеет, губу закусывает. - ты… ты за путевками? Твоя невеста отказалась и я…
        - Я прекрасно знаю о чем ты говорила с моей невестой. - говорю тихо, голос свой сам не узнаю.
        Сашка медленно встает, совсем белая становится, как стена, как песочек на Мальдивах, куда нас в свадебное путешествие хотела отправить…
        - Я… я ничего… она предложила сама. Я бы не стала, я…
        - Ты так хочешь, чтобы я от своих детей отказался, да, котён?
        - Нет, я…
        - У меня есть предложение. Если ты хочешь, чтобы я исчез из твоей жизни, придется кое-что сделать для меня. - говорю, а потом поворачиваю ключ в замке, закрывая дверь.
        Подхожу вплотную, смотрю прямо в глаза.
        - Кое-что очень дурное, котён…
        Глава 20
        - Земля вызывает Александру Иванову! - я вздрагиваю от голоса своей коллеги Дарьи, что, оказывается, стоит прямо возле моего письменного стола и уже какое-то время настойчиво о чём-то спрашивает.
        - А? - невпопад переспрашиваю я.
        - Я тебе говорю, что пойду на обед, - нетерпеливо говорит Даша, уже, видимо, не в первый раз. - А ты в облаках витаешь, меня не слышишь!
        - Иди, конечно, - рассеянно киваю я. Полдня уже жду звонка или визита Алёны, которая обещала помочь с результатом. Даже звонила ей пару раз сама, но она, как на зло не берёт трубку!
        - А ты не пойдёшь? - Даша интересуется больше ради вежливости. За полтора года работы мы с ней так особо и не подружились. Она моего возраста, но семьи у неё нет. Тусуется по клубам, встречается с парнями… её мои рассказы о муже и детях утомляют.
        - Нет, - я отрицательно мотаю головой. - Что-то аппетита нет…
        - Ну ладно, - пожимает плечами она. - Тогда вернусь через час.
        Даша разворачивается на каблуках и выходит из нашего кабинета.
        Беспокойство зашкаливает!
        Не могу понять, почему Алёна мне так и не перезвонила!
        Вдруг, у неё не получилось? Вдруг, она, по какой-то лишь её ведомой причине, решила рассказать Лаврову правду? Боже… внутри всё скручивается в жгучий узел лишь только от одной мысли об этом!
        Но помимо страха, все последние дни во мне набирало силу другое противоречивое чувство. Непонятное чувство вины… После слов Алёны, я всё никак не могла перестать сочувствовать этому мерзавцу. Быть может, я совершаю ошибку? Никита, ведь, родной отец моих девочек… Быть может, за эти годы он исправился, и больше не занимается тем, чем занимался тогда, пять лет назад…
        От всех этих мыслей просто голова идёт кругом!
        Чтобы хоть как-то отвлечься, я открываю сайт для бронирования туров и просматриваю последние спецпредложения для операторов…
        И тут…
        - Ну привет, Александра, - знакомый голос заставляет меня чуть ли не подпрыгнуть в кресле.
        По спине пробегает неприятный холодок…
        - Привет, - кажется, будто вся кровь покидает моё тело. Сердце начинает бешено бухать в груди, разнося по телу адреналин.
        Боже! Пожалуйста! Сделай так, чтобы он пришёл по делу… За путёвками…
        Поднимаю взгляд и заглядываю в его глаза. Прищуренные, цепкие…
        - Ты за документами? Твоя невеста отказалась и я…
        Его ответ заставляет меня сжаться в комок.
        Алёна подставила меня… Она ему всё рассказала! О, Господи!!
        Я лепечу что-то о том, что я не хотела, но по дикому взгляду Лавра понимаю, что он не намерен прощать. Он пришёл, чтобы наказать меня за обман!
        - Ты так хочешь, чтобы я от своих детей отказался? - в его голосе слышится боль, гнев… и даже презрение…
        Мужчина быстро поворачивает ключ в двери и стремительно двигается ко мне.
        А я, будто загнанный оленёнок перед хищником - боюсь пошевелиться!
        - У меня есть предложение, - дьявольски жестокая усмешка трогает его чувственные губы. - Если ты хочешь, чтобы я исчез из твоей жизни, придётся кое-что сделать для меня, - по искрам болезненной одержимости в его глазах я прекрасно понимаю, на что он намекает. - Кое-что очень дурное, котён…
        Его пальцы скользят по моим плечам. Едва заметно касаются ключиц.
        Я нервно сглатываю, встаю и хватаю его за запястье.
        - О чём… - язык еле ворочается во рту. - О чём ты говоришь?
        - Тебе повезло, Сань, - с напускным добродушием говорит бывший. - Сегодня я добрый. И у меня к тебе есть предложение, которое подойдёт нам обоим, - его сильная ладонь с лёгкостью преодолевает моё сопротивление.
        Указательный палец движется всё ниже и ниже - к интимной ложбинке на груди. Я вздрагиваю, когда он касается меня там. Кожу обдаёт диким, всепоглощающим жаром.
        - Проведи со мной ночь, - нетерпеливо цедит он сквозь плотно сжатые зубы. - Я соскучился по своей маленькой послушной киске. Хочу снова ощутить её тепло и ласку. Давай, как в старые добрые, а?
        У меня перехватывает дыхание. Низ живота сводит резкий, но сладкий спазм. В голове тут же встают картины давно забытого прошлого… Того, что мы делали, когда оставались наедине. Того, что он делал со мной… Сладко. Больно. Остро. И безумно приятно…
        - Будешь хорошей девочкой, и, так и быть, я оставлю тебя и детей в покое. Даже твоего неудачника муженька не трону, - он говорит об этом так просто, будто всё уже решено!
        - Ну? - его пальцы внезапно сжимают низ моего живота. - Что скажешь, малыш?
        - Не.. не надо… - еле слышно выдыхаю я.
        - Да ты не бойся, котён, тебе тоже будет приятно. Хочешь, я тебе ещё деньжат подкину?
        Последние слова больно ранят моё самолюбие. Этот нахал обращается со мной как с падшей женщиной!
        В горле встаёт противный ком. Стараюсь его сглотнуть, но ничего не выходит. Дыхание получается частым и сбивчивым.
        - Я! - быстро-быстро моргаю, чтобы не разреветься. - Я тебя ненавижу, Лавров! Ты думаешь, что меня можно купить, да?
        - Ну а что? - кажется, он ничуть не смутился. - У Алёнки моей почти получилось же?
        - Боже… - имя его невесты ещё делает мне ещё больнее. Я знаю, кто я для него. Лишь развлечение на одну ночь! Свою Алёну он любит. Ей бы он никогда подобное не предложил!
        - Ты ничуть не изменился! - громко выпаливаю я, пытаясь отстраниться. - Такой же хам и бандит!
        В его глазах плещется ярость.
        - Бандит?! Я?! Ты совсем сдурела?!
        - А кто же ещё! - больше не сдерживаясь кричу в ответ я. - Твои дружки меня чуть не убили тогда! Угрожали! А этот «неудачник», как ты его называешь, меня спас, ясно?!
        Дышу так тяжело и часто, что голова начинает кружиться. В груди всё рокочет от еле сдерживаемого гнева.
        Внезапно Никита хватает меня за шею и припечатывает к стене.
        Из лёгких выбивает остатки кислорода. С ужасом смотрю на него.
        - Хватит врать! - зло шепчет он. - Я знаю, как было! Ты взяла деньги за те показания! За своё враньё, из-за которого я чуть в тюрягу не сел!
        Я пытаюсь сделать вдох, но от переполняющего меня ужаса ничего не выходит!
        - Я любил тебя, ясно?! Сам не знаю, за что! Просто любил и всё! Криминалом никогда не занимался! Наоборот, помогал людям избавиться от ненужной «крыши», решал их проблемы. Да ты и сама это прекрасно знаешь, Саша!
        Мотаю головой, чтобы дать ему понять, что я даже не представляю, о чём он говорит!
        - Не нужно прикрывать своё предательство очередными байками!
        От бессилия в глазах скапливаются слёзы. Беспомощно бью по нему кулаками, но ему это, что слону дробина - никак не реагирует!
        - Зачем же… - из последних сил сдерживая подступающую истерику говорю я. - Зачем же я тебе нужна тогда? Раз я предательница! Раз ты меня так сильно ненавидишь? Просто оставь меня в покое!
        На секунду он прикрывает глаза, будто борется сам с собой.
        Его горячее тяжёлое дыхание опаляет мою щёку, заставляя кожу покрываться мурашками.
        Секундное колебание, и Никита снова смотрит на меня.
        И в этом взгляде я вижу свой приговор.
        - Я не могу. Не могу тебя забыть, чёртова ты ведьма!
        А потом он резко приближается ко мне и впивается в мой рот жадным, страстным поцелуем!
        Глава 21
        Смотрю на неё - глаза горят, раскраснелась, боится, и в то же время находит смелость мне ответить! Правда, я вообще с трудом соображаю, что она несёт!
        Какой бандит? Какие разборки? Какие дружки? Кто ей угрожал?
        Первая мысль - у неё жар, она бредит? Или… настолько лживая, что на ходу придумывает всю эту чушь?
        Понимаю, что со всем этим придется разбираться, но пока…
        Пока я от своего предложения отступать не готов!
        Нет уж, милая, придется ответить за всё!
        Хочу сказать ей что-то резкое, грубое, обидное, раз уж она по мне таким катком проехалась и… не могу.
        Вижу эти губы дрожащие, глаза, в которых слезы плещутся и…
        - Зачем я тебе нужна тогда? - выпаливает на грани истерики, - Раз я предательница! Раз ты меня так сильно ненавидишь? Просто оставь меня в покое!
        Оставить в покое? Такую вот? Дрожащую?
        Которая не знает, чего больше боится, меня, или того, что хочет от меня?
        Она ведь хочет! Я чувствую!
        Чёрт, я же… я же даже запах ее чувствую, ешки-матрешки!
        - Оставь меня в покое, Никита! Оставь!
        - Я не могу. Не могу тебя забыть, чёртова ты ведьма!
        Впиваюсь в ее рот поцелуем.
        Хочется ее растерзать! Чтобы она заплатила за все, что сделала! За каждый день, который я провел вдали от моих детей! За каждый раз, когда они называли папой этого придурка, который якобы спас котёну.
        Хочется растерзать, но в какое-то мгновение понимаю, не могу.
        Чёрт, не могу боль ей причинять, не могу, хочется взять нежно, любить… Как тогда, пять лет назад… осторожно, сладко, вкусно…

* * *
        - Никита…
        - Ничего не бойся, девочка моя… Я… ты же знаешь, я готов ждать, сколько нужно. Понимаю все.
        - Понимаешь? Ничего ты не понимаешь, глупый, - улыбается так, что мне хочется себя в грудь бить, словно я хренов Тарзан из джунглей. Это мне она улыбается! Это из-за меня у неё появляется эта милая ямочка на щеке! - Никит, не надо ждать!
        Что? Она…
        - Котён, ты…
        - Да, я… я не боюсь, и я хочу. Тебя. Сейчас!
        Мы сидим в моей машине, сзади, Сашка у меня на коленях. Обнимает, ластится - точно котенок маленький!
        - Сейчас? Не здесь же?
        - Поехали к тебе, Никит?
        - Ко мне домой?
        Кивает. И улыбается. И наклоняется, чтобы прижаться ко мне еще ближе, и прошептать:
        - Поехали быстрее, пожалуйста! Пока я не передумала…
        Глупая котёна! Да я все правила к хренам нарушу, буду лететь как на крыльях. Благо, дом мой совсем рядом…
        В гостях у меня она была уже один раз. Чай пили, кино смотрели, целовались.
        Блин, мне тридцать лет! А я как… детсадовский полицейский! Сам себя бил по рукам. Сидел с ней перед телеком, мечтал о душе ледяном. Потому что заведен был до чёртиков. До предела!
        А она… все понимала, хитрюга мелкая! Осторожничала. И заводила! И…
        Но я - кремень! Держался. Потому что видел - ей рановато. Рановато ей! Надо…
        Хотел, чтобы она реально уже дозрела. И ждать не могла.
        И вот…
        Из машины ее на руках выношу, быстро в квартиру, хорошо, в лифте никого. Консьержка только диким взглядом одарила. Ну, видимо я выглядел как варвар, который добычу в логово тащит.
        Дверь открываю, скидываю обувь.
        - В душ пойдем? - спрашиваю, и сам понимаю - в душ мы потом сходим. После.
        Радуюсь, что домработница как раз накануне убирала, в квартире марафет. И в спальне все чистое, свежее…
        И белое, как по заказу.
        - Испачкаем… - котёна смущается, личико прячет на моей груди.
        Испачкаем, однозначно! Хранить буду, блин…
        А дальше…
        Дальше просто сказка, мечта. Не думал сам, что смогу таким быть.
        Нет, для меня это всегда значило много, и всегда я старался, чтобы женщине со мной было хорошо. Очень хорошо.
        Но в этот раз…
        Я готов петь о её теле, пить ее кожу, наслаждаться чистотой, красотой, свежестью.
        Любить. Обожать. Обожествлять.
        Даже не представлял, что могу быть таким. Чёртов романтик!
        И все-таки… все-таки в какой-то момент не сдержался, понимал, что могу боль причинить, но с катушек сорвался, снесло меня напрочь, повело, переклинило. Только слышал ее рваные вздохи, вскрики, всхлипы… думал, что потом, потом прощения буду просить за все, а пока…
        Достать до самого донышка, погрузиться, раствориться в ней. Стать одним целым, сплестись…
        Лежу, прижимая к себе ее дрожащее тело, сцеловываю слезки с нежной кожи.
        - Прости меня, котён, не плачь… Прости. Скажи, чего ты хочешь, все сделаю…
        - Я… хочу… еще…
        Это были, наверное, самые лучшие три слова из тех, что я слышал. Ну, если только не брать в расчет слова «я тебя люблю».
        - Тебе же домой не нужно, Саш?
        - Не-а… я… я маме сказала, что буду у Ксю.
        Хмурюсь, не нравится мне, что её мать отпускает к такой как эта подружайка на ночь. Но… в итоге-то котёна со мной?
        Обнимаю, потом поднимаю на руки.
        - В душ пойдем?
        - Лучше в ванную, можно?
        - Тебе все можно, котён. Всё!

* * *
        Реально же всё ей готов был позволить! И позволял! А она…
        Слышу стук в дверь, отстраняюсь, вижу растерянное лицо Сашки.
        - Иванова! Открой, чего ты закрылась-то?
        Котёна бледнеет, глазами хлопает.
        - Открой дверь, Никита, это коллега, что она обо мне подумает?
        - Мне не важно, что она подумает. Мне важно, чтобы ты поняла. Мое предложение в силе. Будешь моей - оставлю тебя в покое. Поняла?
        - Поняла. Ты… какая же ты мразь, Лавров! Как ты можешь вот так…
        Смотрит на меня, реально как на бандита какого-то… пусть смотрит!
        - Я мразь? Как я могу? А ты как можешь? Ты моих детей от меня прятала столько лет, ты…
        - Саша! Открывай! Мне документы оформлять надо! Саш!
        - Сейчас!
        Отталкивает меня, проходит мимо. Ключ поворачивает. Заходит девушка, весело машет перед носом у котёны пакетом явно с какой-то едой, потом, видимо, видит ее состояние, замечает меня.
        - Ой, извините, я… помешала?
        - Нет, Даш, не помешала. Это клиент, помнишь я говорила, Мальдивы, свадьба, переживал, что невеста отказалась ехать…
        - Да, очень переживал, - говорю насмешливо, мне по большому счету плевать, что подумают о котёне сама пусть выкручивается…
        - Ах, да… - говорит девица, разглядывая меня с интересом, - я ее помню, эффектная девушка. Так что у вас, свадьба отменилась?
        - У меня? - ухмыляюсь нагло, - Нет, у меня со свадьбой все в порядке. Просто нас путешествие не устроило. Больно дешево.
        Вижу, что котёна сжимает губки, хочет ответить, но нельзя - я клиент.
        - Дёшево? - наигранно удивляется коллега котёны, - Странно, хотя… Сашка у нас недавно работает, могла сделать ошибку. Давайте я посмотрю для вас тур. Я вам подберу то, что нужно.
        - Прекрасно. Я воспользуюсь предложением. Приеду завтра. Поговорим.
        Подмигиваю дамочке, которая умильно улыбается мне. Прохожу мимо. Останавливаюсь рядом с Александрой, чуть наклоняюсь к ней.
        - Завтра. Поняла? Жду ответ. Хочешь дальше жить спокойно - скажешь «да».
        - Нет. Я скажу «нет» и мне плевать… - шипит котёна, но замолкает, наткнувшись на мой взгляд. - Ты…
        - Бандит, да? - вторю ей шепотом, - и чему же ты удивляешься? Завтра, поняла?
        Выхожу, хлопая дверью.
        А в груди зудит…
        Зараза. Больно-то как! Вроде хотел сделать больно ей, а болит у меня…
        Глава 22
        Опустошённо опускаюсь на своё место.
        Сжимаю похолодевшие пальцы в кулаки, чтобы хоть как-то унять дрожь.
        Тело живёт отдельной от мозга жизнью.
        Пытаюсь взять его под контроль и перестать трястись - но ничего не получается...
        - А он точно "просто клиент"? - спрашивает моя коллега с неподдельным интересом.
        - Да, - киваю я, уставившись в потухший монитор компьютера. - Просто наглый богатенький клиент, который думает, что за деньги в жизни можно купить абсолютно всё.
        - Ну-ну, - ехидно усмехается Даша и проходит на своё место. - Как скажешь, Саш.
        Помолчав немного, она вдруг добавляет:
        - Знаешь, а я, ведь, думала, что у тебя жизнь скучная, - Даша кажется ужасно заинтересованной. - Беру свои слова обратно!
        В ответ я лишь глубоко вздыхаю. Даже оправдываться не хочется. У меня будто разом выкачали все силы.
        В голове чистый лист - ни одной дельной мысли - сплошное оцепенение.
        Как он мог? Не понимаю... как...
        Хочет сделать из меня продажную женщину?
        Пойдёт на всё, лишь бы отомстить?
        Даже от него я не ожидала подобной подлости.
        А, видимо, зря.
        Ведь ещё когда мы с Никитой встречались, пять лет назад, ко мне закрадывалось подозрение, что я его плохо знаю.
        Потом, конечно же, оно только укрепилось, когда его обвинили в убийстве охранника того депутата, с которым Ксюша встречалась, было покушение на самого депутата, погиб телохранитель.
        Я… я не могла поверить, что Никита мог… Но…
        Той ночью, когда это произошло, я проснулась, но обнаружила, что его нет в кровати... Встала, прошла по его квартире. Никиты не было. Я тогда целый час уснуть не могла, всё ждала, когда он вернётся... Утром он мне сказал, что его срочно вызвали на работу.
        А потом его забрали. Мне повезло, я как раз была у мамы, то есть у себя дома. Мне позвонили, сказали, что Никиту арестовали, обвинили в убийстве.
        У меня был шок. Я ревела сутки, не могла остановиться. Поверить не могла! Мой Никита! Мой Лавр! Мой рыцарь! Решебник… который решал все проблемы, и вдруг…
        Я не верила, но потом пришла Ксюша. Её было не узнать - избили сильно. Она сказала, что это дело рук врагов ее депутата. Её подставили. Как именно - я не поняла. Но… В общем, Ксю все время повторяла, что Лавров бандит, что это он во всем виноват.
        А еще через пару дней ко мне пришел мужчина, представился другом Никиты, попросил подписать показания. Сказать, что Никита провел со мной ту ночь, попросил меня выгородить Лаврова.
        Видя, как безутешна Ксюша, которая была влюблена в депутата, а в итоге он ее просто кинул из-за всего этого, я… я чувствовала вину... Именно подруга окончательно открыла мне глаза на... моего любимого... Я просто не смогла поступить иначе! Не стала его выгораживать. Сказала в полиции правду...
        Даже несмотря на угрозы от дружков Лаврова, даже несмотря на то, что я продолжала любить его всем сердцем...
        Но в жизни часто приходится выбирать между тем, что хочется и тем, что правильно. Тогда я выбрала второе.
        А что же мне выбрать сейчас?!
        Пребывая в самых мрачных мыслях по поводу визита Лаврова и его бесчестного предложения о продаже моего тела, я не сразу замечаю, как звонит телефон.
        - Санюш, - говорит Андрей. - Я пораньше освободился. Давай я сейчас за тобой заеду и вместе девочек заберём из садика?
        Смотрю на часы. Пять вечера... Мне работать ещё два часа...
        - Давай! - неожиданно соглашаюсь я и поднимаюсь с места, беря с вешалки свою ветровку.
        - Ну и отлично! Через десять минут буду! Ты там только не копайся - я ко входу подъеду, а там долго ждать нельзя.
        - Ладно, ладно... - рассеянно обещаю я.
        Так хочется оказаться рядом с родным человеком! Пусть я пока и не решаюсь посвятить Андрея в свои проблемы, но безумно хочется ощутить его крепкое плечо рядом!
        - Даша, - обращаюсь к коллеге. - Я сегодня пораньше уйду... - мне всегда неловко, когда приходится просить кого-то об одолжении. - Прикроешь?
        - Да не вопрос! - с неожиданной готовностью соглашается девушка. - У тебя вид такой... - она многозначительно поднимает брови. - В общем, иди, ничего тут не случится без тебя!
        - Спасибо тебе огромное! - искренне улыбаюсь ей я. - Я тебя тоже как-нибудь подменю.
        - Да ладно тебе, - отмахивается она. - Ничего страшного.
        Даша отворачивается обратно к компьютеру. Ей кто-то звонит по видеовязи.
        А я, не теряя времени, бегу к машине.
        - Привет, Сашуль, - Андрей чмокает меня в щёку.
        - Привет, - сажусь и пристёгиваюсь. - Как день прошёл?
        - Да нормально, - скромно отвечает Андрей, но я замечаю, что он буквально светится от счастья. - Как там твой бизнесмен? Кстати, как его зовут? - пытаюсь припомнить имя, но понимаю, что Андрей мне его так и не сказал.
        - Алё... - начинает он, но потом вдруг замолкает. - Алёша.
        - Алёша? - смеюсь я. - Серьёзно? Вот так просто?
        Андрей как-то нервно посмеивается и смотрит на дорогу.
        - Ну это я так его про себя называю. На самом деле, его зовут Алексей.
        - А, ну понятно.
        - Иногда вот приходится ещё его невесту возить, - будто невзначай добавляет он.
        - Красивая, наверное? - спрашиваю больше ради поддержания беседы, чем из ревности. Странно, но я Андрея никогда не ревновала. Наверное потому, что всегда доверяла ему...
        Или… не любила.
        - Да нет, - отмахивается он. - Я вообще и не заметил, как она выглядит. Всё больше на дорогу смотрел...
        Андрей продолжает в красках рассказывать о том, кто и где его сегодня подрезал на дороге и в скольких местах ему пришлось отстоять в пробке...
        Я пытаюсь показать свою вовлечённость, но мысли, словно стадо неосмысленных овец, разбредаются - кто куда.
        - Ты тут посиди, - говорю мужу, когда он паркуется возле детского сада. - А сейчас сбегаю за ними.
        Андрей не возражает.
        Я быстро прохожу пост охранника и миную двор.
        - А вот и вы, Александра, - взволнованно говорит Нина Васильевна - воспитатель нашей группы. - Я уже звонить вам хотела!
        - В чём дело?
        - Да тут... - женщина переходит на шёпот. - Какой-то мужчина к вашим дочерям пришёл. Уверяет, что родственник!
        О, боже... Внутри всё опускается... Становится нестерпимо душно...
        - Зачем... зачем же вы его пустили? - слабым голосом спрашиваю я.
        - Мне заведующая позвонила и сказала пропустить... - округляет глаза Нина Васильевна. - И я у девочек ваших спросила, они сказали, что знают этого дядю и вообще чуть ли не на шею к нему бросились... Но я всё равно бы никуда их не отпустила с ним! Не волнуйтесь!
        - Где они? - чувствую, как от волнения перед глазами всё начинает кружиться.
        - Да вон в группе сидят...
        Не дослушав ответ, я шагаю вперёд и вижу широченную спину стоящего на одном колене мужчины... Рядом с ним Мила и Алинка.
        Да как... Как он посмел?!
        Глава 23
        Бандит. Да уж…
        Котёна и не думает о том, что это слово словно ножом по сердцу!
        Бандит… Она ведь знала! Знала мою историю! Про отца, которого осудили ни за что, вот так посчитали бандитом! Про мать, которую вся родня на аборт отправляла, а она сбежала из города ни с чем, меня родила, хорошо, добрые люди помогли. А когда папка вернулся, то долго еще ему «аукалось» это - бандит. А он войну прошел, в горячих точках был, потом парней тренировал, уважаемым человеком стал. Жаль, ушел рано, и мать почти сразу за ним.
        Бандит…
        Хочется бросить все на хрен. Свалить, чтобы не видеть, не знать…
        Но вспоминаю глазенки хитрые - Пинки Пай, её родинка, и вторая малышка - лисичка, такая серьезная. Мила и Алина. Девчушки мои.
        Мои!
        Поэтому уезжать мне нельзя.
        Лавров своих не бросает!
        Нет уж, котёна!
        От бандита тебе не избавиться!
        Веду машину плавно, бросаю взгляд на заднее сидение, где пакеты шуршат с подарками.
        Перебираю в голове разговор сегодняшний со Стрельцом.
        Я к нему как раз после свидания с котёной набрал.
        - Паш, тут такое дело. Нужно информацию пробить.
        - Прикольно, а что ко мне, сам не сможешь?
        - В том то и дело. Не могу. Светиться не могу.
        Объясняю в трех словах. Стрелец офигевает от всего, что я ему сказал.
        - То есть, ты считаешь, что кто-то копал именно под тебя?
        - Да хрен его знает. Нет, взяли то меня понятно почему, ты помнишь, какие силы против Дорофеева шли. Он тоже, сглупил, девку эту к себе приблизил. Я как знал, что она подставит! В ее шмотках жучки нашли тогда. Мне интересно, кто и зачем к котёне моей подвалил. Кто с ней поработал?
        - Так подружка же? Нет?
        - Подружка - это одно. Подружка ей могла сказать, что я бандит, ладно, - скриплю зубами, - подружка могла ей напеть, что от меня надо подальше держаться. Но Сашка мне сказала, что к ней мои дружки приходили. Вот я и хочу узнать, что это у меня за дружки были, откуда взялись, и почему мою женщину стали прессовать!
        - Понял. Ты… Слушай, ты прости, Лавр, я тогда упустил этот момент. Мой косяк.
        - Это мой косяк. Это была моя любимая женщина, значит и косяк мой. И… не стоило адвокату разрешать к ней ходить с этим алиби. Только хуже сделал.
        - Ну, ладно тебе, это же и моя идея была. Ты ведь уверен был, что она подпишет, скажет, что ты всю ночь провел с ней…
        - Да я и провел! Я всего то на час вышел…
        Я действительно тогда вышел случайно - услышал шум, у соседей разборка была, пошел чтобы успокоить. А потом Дорофеев позвонил, подскочил на десять минут, кое-что перетерли с ним. Кто ж знал, что в этот момент его охранника грохнут? И нельзя было нам светить, что мы вместе, кто бы в такое алиби поверил?
        - Ладно, Лавр, я чем смогу помогу!
        - Спасибо! Да, еще просьба, ты, я слышал, меценат, помогаешь детским садам? Можешь позвонить тут в один, попросить, чтобы меня пустили?
        Подъезжаю к саду, глушу мотор. Достаю пакеты.
        Сердце сейчас выпрыгнет.
        Мои котята меня узнают, улыбки до ушей удивленные.
        - Незнакомец!
        - Тише, тише, какой же я незнакомец? Я… - так и хочется сказать - ваш папа! Но нельзя.
        Пока нельзя.
        - Ты Никита! И ты знакомец! - улыбается Пинки Пай
        - И хор-роший! - Это Милушка, лисичка.
        - Спасибо. А это вам.
        - Подарки, опять?
        - Опять! Что, вам часто дарят?
        - Нет, папа недавно принес…
        А вот это больно. Больно, что чужого папой называют.
        И хочется опять схватить котёну и трясти, чтобы всю дурь вытрясти!
        - А ты зачем подарки принес, ты что, Дед Мороз? - прищуривается Пинки.
        - А я разве седой старик с бородой и в шубе?
        - Не седой, но с бородой. Ты зачем пришел, ты нас ухищать будешь? - это лиса, серьезно спрашивает, руки в боки.
        - Нет, ухищать не буду. Похищать тоже. Просто, хотел узнать, как дела, соскучился.
        - Ты в нашу маму влюбился, да? - ого! Вот тебе раз, Лавр. Вот это умыла тебя четырехлетка…- Влюбился?
        Ешки-матрешки! Понимаю, что краснею…А они смотрят, вроде серьезно, а глаза хитрые-хитрые.
        - В маму нельзя влюбляться! - и снова здравствуйте!
        - Это еще почему?
        - Потому что мама жамужем! - Пинки пай говорит строго, при этом еще поднимает пальчик вверх, умильно, до невозможности, еле сдерживаюсь, чтобы не засмеяться в голос, и в то же время думаю, что моя малышка права.
        - Не жамужем, замужем! Вот! - лисичка Мила поправляет сестренку и так же строго смотрит на меня.
        - Понял я, понял. Жамужем, замужем. Но я же не к ней пришел, а к вам, правильно? Давайте-ка, открывайте подарки. Скажете, понравилось или нет.
        - Понравилось. Нельзя говорить не понравилось, это неже… неве.. желе..
        - Невежелево! - изрекает лиса.
        - Невежливо. Да. На самом деле. Но… мне нужно знать, нравится или нет, тогда я в следующий раз принесу то, что вам понравится.
        - Следующего раза не будет! - голос у котёны дрожит, вижу, что она вся красная от гнева. - И эти подарки тоже забирайте. И если вы не хотите, чтобы у администрации сада были проблемы, вы сюда больше не придете!
        Медленно поднимаюсь, чувствую, как желваки играют, скулы сжимаю.
        - Мама! Там… там котики! И лего с феями! Мама!
        - Быстро одеваться, нас папа в машине ждет! - говорит строго, и смотрит на девчонок так… что они сразу понимают, лучше не шутить.
        И я тоже понимаю, что со мной шутить не надо!
        Если до этого момента еще были сомнения, то…
        Резко хватаю Сашку за локоть, вытаскиваю в коридор, там вижу дверь, не раздумывая открываю - кладовка! Повезло!
        Заталкиваю ее туда, захожу сам, дверь закрываю.
        - Ты что творишь, Лавров, ты в своем уме? - шипит на меня испуганно.
        - Это ты что творишь, Иванова, или как там тебя? Ты… совсем рамсы попутала? Берегов не видишь? - рычу я в ответ.
        - Это ты берегов не видишь! Может мне сразу в полицию заявить? - кто-то минуту назад вот так же грозил мне пальчиком как она сейчас. - Ты по какому праву пристаешь к моим детям?
        - По праву рождения! Просто потому, что это и мои дети тоже!
        - Они не твои! - в глазах пылает огонь инквизиции. Эх, котёна, эту бы энергию, да в мирных целях!
        Прижимаю ее к стене, хватаю за подбородок.
        - Я предложил тебе сделку! Соглашайся, если хочешь, чтобы я оставил вас в покое!
        - Согласиться на что, стать твоей…- губы дрожат, выговорить дурное словно не может, - подстилкой?
        - Ой, брось, котёна, раньше же тебе нравилось? Помнишь, как текла?
        Не знаю, что на меня находит, но я рывком задираю ей юбку, пробираясь пальцами к самому сокровенному. Она тихо ахает, начиная биться в моих крепких руках. Держу крепко, глажу по нежной поверхности.
        - Не надо, Никита, что ты творишь? - глаза блестят, но… меня не обмануть, и она сама это понимает.
        Прижимаюсь, большим пальцем оттягиваю нижнюю губу, а потом набрасываюсь с поцелуем, диким, первобытным, жарким.
        А она… Отвечает! С таким же напором. Словно голодала несколько лет и вот получила порцию пищи.
        - Саша… Сашенька…
        - Никита, пожалуйста, пусти! Там дети, там … меня муж ждет… Прошу…
        - Хочешь ведь меня, чувствую, я прекрасно это чувствую! Мое предложение в силе. Пока. Хочешь жить спокойно - плати по счетам!
        Стоим, смотрим друг на друга как борцы на ринге.
        И вдруг.
        - Ма! Мам, ты где?
        - Мамуль! Мы готовы, ты где?
        Сашка смотрит испуганно, вытаскиваю руку из сладкого местечка, смотрю на неё.
        - Не открывай, они спустятся вниз! А потом мы выйдем!
        Да? Как бы не так! Ухмыляюсь и открываю дверь кладовки в котором прячу похищенную маму своих детей.
        Глава 24
        Я чуть ли не выпрыгиваю из тёмной душной каморки, а моё сердце, в свою очередь, чуть не выпрыгивает из моей груди.
        Щёки горят адским пламенем! Я резко одёргиваю юбку и щурю глаза, заново привыкая к солнечному свету.
        - Мамулечка, - Алина бросается ко мне. - Вот ты где!
        Я растерянно хватаю дочку в объятия.
        Мила всё ещё стоит на месте и хитро смотрит то на меня, то на Никиту, которому, всё ни по чём! То, что меня повергает в шок - с него как с гуся вода!
        - Ты что, ковдун? - воинственно спрашивает Милаша, упирая руки в боки. - Я тебе не разрешаю маму похищать!
        - Да я и не собираюсь никого похищать, - усмехается Никита, продолжая жадно меня разглядывать. Мне так и хочется шикнуть на него! Ну неприлично же так смотреть! Тем более, в детском саду!
        Но как только встречаюсь с ним взглядом, низ живота томно тянет, словно там батончик баунти - райское наслаждение расплавился...
        Я-то знаю, как этот мужчина умеет превращать ад в рай, и наоборот…
        - Жду, - продолжает Лавр. - Когда ваша мамочка сама ко мне придёт.
        - Зачем? - недоумевает Алина.
        - Всё просто, Пинки, - подмигивает ей подлец. - У меня для неё, как и для вас, есть подарочек. Хочу, чтобы она пришла и взяла его в свои руки.
        - Мам, давай, бери. У него всегда подарки классные, - со знанием дела советует Мила.
        - Упрямая у вас мамуля, - Лавров снова многозначительно усмехается. - Так и напрашивается на ремень.
        - Физические наказания - это непедигигенично! - с не по годам мудрым видом изрекает Алина. - Так бабушка всегда говорит.
        - Чего? - хмурится Мила. - непеди-чего?
        - Не-пер-да-го-гич-но! - по слогам выдаёт Алина.
        Никита еле сдерживает смех...
        Вообще, жёсткое выражение на его лице сменяется нежным и мечтательным, когда он смотрит на дочерей.
        - Всё-всё! - торопливо разворачиваю к выходу девочек я. - Нам пора.
        Малышки, как на зло, уходить не спешат. Подбегают к Лавру и обнимают его за ноги...
        Чёрт возьми! И когда они успели так к нему привязаться?
        - Девочки! - стараюсь, чтобы мой голос звучал твёрдо. - Идёмте!
        Бывший испепеляет меня взглядом.
        Вижу, как его губы шепчут «один день», и мужчина показывает мне указательный палец.
        Вспыхиваю и резко вылетаю из дверей вслед за своими неугомонными ураганами.
        Мы выходим во двор, и я нагоняю непосед. Отзываю их в сторонку и снова прошу сохранить в секрете эту встречу...
        Алинка в который раз поражает меня мудростью.
        - Да, мамочка, когда Пашка мне куличи лепил, я Серёжке не рассказала об этом. Вот и папе знать не надо, что этот дядя в тебя влюбился.
        Я почти лишаюсь дара речи...
        Влюбился, надо же…Если бы так!
        Хотя… нет, я бы не хотела, наверное. И вообще…
        Боже... как же отвратительно, что мои малышки оказались втянуты в совсем недетские проблемы!
        Когда мы садимся в машину, Андрей недовольно бурчит, что уже нас заждался... Но мы втроём молчим, будто в рот воды набрали.
        Вся эта ситуация жжёт меня изнутри.
        Невыносимо скрывать такое от мужа!
        Весь вечер я чувствую себя не в своей тарелке, и когда, наконец, девчонки засыпают, я решаю закинуть Андрею удочку.
        Сажусь рядом с ним на диван и вздыхаю:
        - Я вот последние пару дней всё думаю... Что, если мой бывший объявится?
        Дрожь проходит по телу. Внимательно слежу за реакцией Андрея.
        - Какой еще бывший? - удивленно спрашивает муж.
        - Лавр… Лавров, Никита, отец девочек, другого у меня не было.
        Муж замирает, ухмыляется, потом смотрит спокойно, как ни в чем не бывало.
        - Да он же в тюряге сидит, Сань, разве нет?
        Что?
        - Почему ты думаешь, что он сидит? - взволнованно спрашиваю я.
        - Ну ты же сама, вроде, рассказывала, что он бандюган... Что, вроде, убил кого-то, или типа того? Еще же… дружки его тебя тогда прессовали, я помог, разве нет?
        -Да. - сглатываю, горечь во рту…
        - Ну вот. Значит, сидит. Уверен, что так быстро бы его не выпустили, если, конечно, он не дал кому на лапу.
        Хмурюсь... пытаюсь вспомнить, что именно я рассказывала Андрею про Никиту. Почему-то мне кажется, что разговора про убийство не было... Может быть, Андрей сам справки навёл? Почему он так уверен, что Лавров сидит в тюрьме?
        - Ну даже если уже откинулся, то что в этом страшного? - Андрей внезапно обнимает меня за плечи и притягивает ближе. - Ты ему ничего не должна, Сашка!
        - А как же дети?... - тихо шепчу я
        - А что дети? Дети - твои! Ты - мать! Никто никуда их не заберёт.
        Да, дети на самом деле мои. Только мои. Когда я их родила то еще не была официально женой Андрея и не вписывала его в свидетельство о рождении. Это он так решил, сказал, что тогда я смогу получить какие-то льготы.
        Сейчас вот я думаю, что это было ошибкой.
        - Вдруг... - я решаюсь высказать самое худшее предположение, что продолжает терзать меня изнутри. - Вдруг он их похитит?!
        - Да зафига ему это? - с недоумением поднимает брови муж. - Он твоих детей знать не знает! Они, по сути, ему чужие. Зато, - Андрей кажется внезапно заинтересованным. - Мы с тобой можем выгоду из этой ситуации найти!
        Моргаю, не понимая, к чему он клонит.
        - Можно у него деньги отсудить. За почти пять лет алименты! Даже если по минималке считать, то весьма кругленькая сумма выходит...
        - Что ты такое говоришь?! - я вся выпрямляюсь и сбрасываю с себя его руку.
        - Ну а что, Сань! Нам бы эти деньги совсем на повредили!
        Смотрю на Андрея и будто вижу его впервые!
        В его глазах мне чудится неприятный алчный огонёк. Это мне совсем не нравится. Я ведь и не думала о том, чтобы пытаться требовать у Никиты деньги на детей! Мне главное, чтобы он оставил меня и их в покое!
        А Андрей…
        - Я притворюсь, что не слышала этого! - сцепив зубы отвечаю я. - И вообще, сегодня, пожалуй, посплю у девочек на диване.
        - Ага, - недовольно хмыкает он. - Давай, вперед! Я уже не жалуюсь. Ты последние дни такая холодная, словно я тебе и не муж вовсе. Давай, иди на диван. Не велика потеря. Кому хочется с сосулькой спать? Только, знаешь, дорогая, что бывает, когда жена не дает мужу? Муж начинает искать того, кто даст! Хочешь, чтобы я искал? Вперед, на диван!
        - Ты что говоришь?
        - То, что слышала! Хватит, нажрался я выше крыши! Знаю, что не любишь меня и не любила, так хоть бы раз вид сделала, что тебе со мной хорошо! Под этим бандитом, небось, не бревном лежала, а? Нравилось тебе, как тебя убийца утюжит?
        Сама не знаю как рука поднимается, с размаху луплю мужа по щеке. Он резко отталкивает меня, впечатывая в стену, нависает сверху.
        - Что, по больному задел, да? Правда глаза режет? С ним сладко было, а со мной, значит, плохо? Дура ты, дура, Сашка! Я ведь тебя любил! Я все для тебя. А ты… - муж сжимает моё лицо, сдавливает щеки…
        - Пусти, мне больно! - еле выговариваю, чувствуя, как накатывают слезы.
        - Пущу! Только хорошо запомни. Надоело мне все это. Ясно? Надоело. Думаешь, кроме тебя баб нет? Уверяю, желающих занять твое место - вагон и маленькая тележка! А вот куда ты пойдешь, с двумя детьми? Если только к хахалю на зону, парашу драить!
        Он отпускает меня, и уходит в спальню, а я не могу сдержать слёзы обиды.
        Ухожу в ванну и медленно оседаю на пол, размазывая по щекам мокрые слёзы.
        Господи... и почему же всё должно быть так сложно?!
        И почему… почему мне хочется, чтобы меня кто-то обнял, пожалел, прижал к груди, пообещал, что все будет хорошо…Чтобы не знать никаких забот. Снова стать беззаботной девчонкой, такой, какой я была тогда… с Никитой. До того, как он меня сломал…
        Глава 25
        Бесит все, главное - ни на ком не сорваться! Только один вариант, пойти в клуб, на спарринг, отметелить кого-нибудь, ну или дать отметелить себя. Хотя, хрен с два я дам, в таком состоянии себя отметелить.
        Звоню хозяину Магомеду Мансурову, договариваюсь.
        Невесте своей тоже звоню. Чтобы знала, если что, откуда мое тело забирать.
        Алёна недовольна, ворчит, что я совсем сдурел, и на неё дела перекинул.
        - Ты там… в турагентстве только развлекаешься! Личные вопросы решаешь. А между прочим, хозяйка его на самом деле баба мутная. И пара девочек, которые от нее уехали типа танцевать в турецкие отели, в реале оказались совсем не на танцполе! Лавр, там все серьезно!
        - Хорошо, Алён, я понял. Будем работать над этим. Завтра начнем, ладно?
        - Прохладно. Еще вопрос, я сегодня правильно водилу отпустила или как?
        - Правильно. Давай потом обсудим, лады?
        - Смотри сам. А то… увезут они твою котёну.
        - Куда?
        - Туда куда девчонок-танцовщиц увозят, будешь знать!
        - Типун тебе, знаешь куда? Все, понял тебя, давай, до вечера, сладкая…
        - Пока, сладкий, - говорит, как выплевывает, знаю, терпеть не может когда к ней так.
        Спарринг отлично прочищает мозги. Ты просто час или два думаешь только о том, как не сдохнуть. А все остальные мысли - прячутся в самый дальний угол сознания.
        Удар, блок, удар, отойти, закрыться, нападать, удар. А потом сидишь в углу, дышишь, дышишь, и радуешься, что не пропустил.
        После часа хорошего спарринга я как младенец.
        Иду в клубе в бассейн, еще пару тысяч метров проплыть и совсем хорошо.
        Потом в спорт-баре беру облепиховый чай, сажусь за стол и…
        - Привет, Лавр.
        - И тебе привет, Дрофа.
        Дорофеев. Тот самый депутат, из-за которого я тогда чуть не присел. И из-за которого весь сыр-бор вышел.
        Собственно, если бы не он я бы и не узнал о котёне.
        - Как сам?
        - Отлично. Ты смотрю тоже?
        Дорофеев реально за эти годы даже помолодел. Женился на простой девушке, детей у них вроде уже двое, и третий на подходе, за пять лет успел. Все так же в депутатах ходит.
        Он нормальный мужик. Правильный. Бизнес, конечно, не бросил, просто все на жену перевел, а рулит сам - да, почти все так делают. Семье того телохранителя, который тогда пострадал помогает. Он ведь на его сеструхе и женился.
        - Вадим Вадимыч, у меня вопрос к тебе.
        - Давай, Лавр, я весь твой. Чайку своего плеснешь?
        - Пожалуйста. - наливаю ему чай в пиалу, которую заранее принесла расторопная официанточка, - помнишь то дело наше? Когда твоего парня убили, и меня обвинили?
        - Забудешь разве, ты же знаешь мою историю, что спрашиваешь.
        - Слушай, а ты в курсе, что мою девушку тогда прессовали?
        - Что? В смысле? Ту... Сашу, кажется да? ты ее еще так смешно называл, котик или.. котенок.
        - Котёна. Ну… ее просили дать показания, что она со мной была в ту ночь?
        - Да, я тебе говорил, юрист дебилом оказался, что-то он там финтил, потом же я убрал его?
        - Не суть. Подписывать она не стала. А потом… вроде как на неё наезжали. Ты не в курсе кто это мог быть?
        - Ты что, подозреваешь, что мои люди?
        - Нет. В твоих я уверен. Но… не стыкуется у меня история. Она говорит - наезд был. А что за наезд, кто мог наехать? Я в душе не секу.
        - Я, конечно, поспрашиваю тех, кто тогда был в деле, но… А твоя девчонка точно не врет? Она же… Она ведь была подругой этой… заразы?
        Да уж, про Ксюшу иначе не скажешь. Это она сначала очень хотела к Дорофееву в штаны залезть, потом ей показалось, что он ей мало внимания уделяет - считай, мало бабла на нее тратит, и она живо нашла того, кто просто заплатит за слив информации о Вадиме. Собственно, по сути, из-за нее и получилось то нападение.
        По-хорошему, ее бы надо было наказать. Но… Вадим решил, что с женщинами он не воюет. Просто припугнули ее хорошенько, чтобы больше в такие игры не лезла. И она затаилась, легла на дно.
        Прощаюсь с Дорофеевым, выпив еще по чарочке облепихового. Еду домой.
        Алёна ужинает очередным смузи. Для меня правда есть тушеное мясо с овощами.
        Накладывает тарелку, садится напротив.
        - Что?
        - Люблю смотреть как ты ешь.
        - С чего бы?
        - Так. Красиво, аккуратно и по-мужски как-то. Посмотрю - как будто сама наелась.
        - Твои диеты до добра не доведут.
        - Это не диеты, это детокс. Ты скажи лучше, что там с твоей котёной, что ты решил?
        - Что я решил? Сама как думаешь?
        Она усмехается.
        - Судя по твоему потрепанному виду - ничего хорошего.
        - Именно. Предложил ей сделку.
        - Интересно.
        - Переспит со мной, и я отстану и от неё, и от близняшек.
        - Что? - Алёна искренне потрясена, не играет. - ты реально так сказал?
        - Реально.
        А дальше Алёнушка качает головой и повторяет фразу из известного фильма.
        - Ну ты мудак!
        И без неё знаю.
        Вообще с трудом сам себя понимаю, зачем с этим предложением дурацким полез?
        Может… если бы я к ней с любовью, с лаской, с подарками, она бы и сама?
        Ёшки-матрешки, и правда мудак ты, Лавр! Когда это котёну за цацки можно было купить?
        За любовь и ласку - да. Вот только… тогда она была девушка свободная, и то с предрассудками! А теперь дама замужняя, и предрассудков еще больше!
        Чёрт.
        Опускаю голову, неожиданно Алёна подходит ближе, садится рядом, за плечи обнимает и по голове гладит, словно я дите малое, неразумное.
        - Эх, Никита, Никита, умный же мужик…
        - В каком месте?
        - Ладно, не ёрничай. Значит, так ей и сказал, если под тебя ляжет, ты от неё отстанешь?
        - Сказал.
        - А она?
        - О… она много чего в ответ. И ругала, и бандитом называла, и просила, и плакала, и…
        - Что?
        - Ничего.
        - Знаешь, что самое прикольное, а, Лавр?
        - Что, Алёна?
        - То, что ты ждешь, что она тебя отошьет! Откажется! Плюнет тебе в морду, но в постель с тобой не ляжет, и ноги не раздвинет.
        Чёрт… права, белокурая моя бестия! Именно этого и жду!
        Глава 26
        Сладко потягиваюсь в кровати. Мне снился такой чудесный сон… Словно тогда, пять лет назад я вышла замуж не за Андрея, а за Никиту… Он не был преступником, и в тюрьме не сидел, и никакие бандиты ко мне не приходили, и он не считает, что я его не предавала и… всё сложилось так, как он обещал мне когда-то давным-давно…
        «Я построю дом. Женюсь на тебе. Родишь мне детей…» - словно заново чувствую на шее его горячее дыхание… страстный, сбивчивый шёпот эхом отдаётся в ушах…
        Чья-то рука обнимает меня за талию, и я, всё ещё не до конца отошедшая от сказочного сна, выгибаюсь в спине и чуть ли не мурлычу как довольная кошка.
        - Саша, Санечка, - совсем другой голос нашёптывает возле уха.
        Резко распахиваю глаза.
        Вот чёрт!
        Первое, совсем иррациональное желание - сбросить с себя руку мужа.
        Я вся вздрагиваю и испуганно оборачиваюсь.
        - Ты чего такая? - Андрей с тревогой смотрит на меня. - Сон плохой приснился?
        - Ага! - чувствую, как к щекам приливает румянец. - Кошмар!
        - Ну ничего, Санюш, это было не по-настоящему, - он ласково гладит меня по волосам.
        А мне хочет губы закусить от досады. Да, это было не по-настоящему. Всё, что у нас случилось с Никитой было не по-настоящему.
        Не хочу признаваться самой себе в том, что где-то в глубине души мне настолько понравилась эта сказка, что совсем не хотелось просыпаться…
        Также, как и пять лет назад, сейчас во сне, я с лёгкостью поверила в его любовь. Нарисовала себе обманчиво прекрасную картинку. Придумала принца, которым он никогда не был.
        Удивительно, почему же так долго я видела в Лаврове достойного человека в то время, как все обстоятельства, да и окружающие нас люди тоже, буквально кричали об обратном?
        Отодвигаюсь на край кровати, притворяясь, что мне нужно в туалет. Встаю и плетусь в ванну.
        Чищу зубы, умываюсь.
        Сегодня у нас в офисе начальство затеяло какую-то ревизию, поэтому у меня образовался внеплановый выходной. Можно было бы поспать подольше, но мой организма настолько привык просыпаться в шесть пятнадцать утра, что, теперь отказывается спать дольше.
        Девочек сегодня решила не водить в садик. Я и так с ними мало времени провожу. Пусть хотя бы сегодня побудут дома.
        - Сань, - Андрей заканчивает завтрак и встаёт из-за стола. - Тут такое дело…
        Близняшки ещё сонно возятся в овсяной каше, пока Андрей отзывает меня в сторонку.
        - Что такое?
        - У нас скоро корпоратив будет… - как-то вяло начинает он. - Ну, в компании моих нанимателей. И всем работникам сказали явиться с супругами.
        Мне кажется, или Андрей не горит желанием брать меня с собой?
        - Давай скажем, что я заболела? - тут же предлагаю я, вспоминая, что одеть мне на такое мероприятие катастрофически нечего…
        - Нет, - натянуто улыбается он. - Так несолидно. Тебе тоже надо пойти!
        - И когда мероприятие? - хмурю лоб я.
        - Послезавтра, - Андрей уже открывает дверь.
        Потом он, вдруг, роется в бумажнике и выуживает оттуда тысячную купюру и протягивает мне.
        - Купи себе что-нибудь.
        Я поднимаю брови и смотрю на протянутые деньги.
        Андрей думает несколько секунд, а потом достаёт ещё две тысячных купюры и даёт мне.
        - Хочу, чтобы ты была самой красивой!
        Я искренне улыбаюсь, чмокая его в щёку.
        Конечно, мужчины не разбираются в том, сколько сейчас стоят женские платья…
        - Пока, - сияет муж и выходит за дверь.
        Возвращаюсь на кухню и убираю со стола.
        - Мамуль, а можно мне пряник вместо каши? - интересуется Мила, хмуря вздёрнутый носик.
        - А мне лучше два! - тут же вклинивается Алина.
        - Сначала полезная еда, а потом сладости! - безапелляционно заявляю я, стараясь усмирить их до того, как начнут клянчить.
        Девочки вздыхают и принимаются за еду.
        После того, как мы подъедаем запасы сладостей, запивая их чаем, девочки уже радостно предвкушают день прогулок и веселья.
        - Почаще бы ты, мамуля, не работала! - вздыхает Алина. - Дома гораздо лучше, чем в саду!
        - Да? - усмехаюсь я, помогая им одеться. - И чем же?
        - А тем, что тут есть ты! - Мила порывисто обнимает меня.
        В груди вскипает чувство вины. Как бы мне хотелось проводить с малышками побольше времени! Устраивать вот такие дни отдыха и прогулок по паркам… Но вместо этого мне приходится чуть ли не каждый день по десять часов проводить
        на работе…
        Пока мы едем в лифте, девочки наперебой обсуждают, куда бы им хотелось пойти в первую очередь - в кино, или в зоопарк.
        Мы выходим на улицу, и…
        Прямо перед подъездом я замечаю уже знакомый квадратный внедорожник. Сердце испуганно ёкает в груди. О, боже…
        Стараюсь ускорить шаг, но тут Алина вырывает ладошку из моей руки и несётся куда-то в сторону!
        - Привет! - вопит она, пока я поворачиваю голову.
        Внутри всё сжимается… Конечно. Этот день был слишком хорош, чтобы быть правдой…
        Огибая машину справа, к нам направляется Никита. Собственной персоной!
        - Привет, мелюзга! - он треплет по голове подбежавшую к нему Алину. - Как жизнь?
        - Хорошо! - радостно откликается она. - А ты сегодня без подарков?
        - Алина! - одёргиваю её я. - Так неприлично говорить!
        Щёки краснеют, и я подхожу ближе к дочери.
        - А что тут неприличного? - усмехается Лавров. - Просто девочка знает, чего хочет, правда, Пинки?
        - Это неправильно… - сжимаю губы я. - Не нужно баловать моих детей!
        - Залезайте, - Никита распахивает заднюю дверь машины. - Там ваши подарки.
        Радостно визжа, девочки бросаются в распахнутую дверь и начинают рыться в пакетах.
        - Хочешь их купить? - недовольно смотрю на Никиту я. - Любовь, знаешь ли, не покупают.
        - Не учи меня воспитывать моих же дочерей, окей? - глаза Никиты полыхают огнём. Вижу, что мои слова задели его, хоть он и пытается это не показывать.
        - Они не твои, - машинально повторяю я.
        - Но скоро станут, - мужчина коварно ухмыляется. - Или нет? - он подходит ближе, проводит шершавым пальцем по обнажённой ключице.
        Я вся вспыхиваю и взволнованно моргаю. Нужно было надеть шарфик…
        - Ты… ты… на что намекаешь?
        - Сама знаешь, котёна, - Лавр демонстрирует ряд ослепительно белых зубов, расплываясь в порочной усмешке.
        - Я… - начинаю было я, но потом слышу пиликание домофона. Кто-то выходит из нашего подъезда.
        - Доброе утро! - здоровается со мной соседка Анна Владимировна - пожилая женщина с пятого этажа. Ужасная сплетница.
        Я чуть ли не отпрыгиваю от Никиты, пока женщина оглядывает нас любопытным взглядом.
        - Доброе… - лепечу я в ответ. - А мы вот решили в центр поехать, - зачем-то оправдываюсь я. - Такси уже ждёт!
        Мельком вижу полные веселья глаза Никиты.
        Если он сейчас что-то ляпнет, клянусь, я собственноручно придушу его!
        - Да-да, - кивает женщина, продолжая смотреть на нас. - Хорошей вам прогулки.
        Я быстро захлопываю заднюю дверь и сажусь на переднее сидение.
        Не говоря ни слова, Никита занимает водительское место.
        - Такси? - негромко говорит он, поднимая брови. - Серьёзно?
        - Тш-ш-ш! - цыкаю я не него, глядя в боковое зеркало на Анну Владимировну, которая почем-то не спешит уходить.
        - Ну что, малышня, - Никита оборачивается к девочкам. - Поехали развлекаться?
        - Ура-а-а! - слышаться восторженные возгласы.
        Соседка, наконец, уходит, и я дёргаю ручку дверцы, пытаясь выйти.
        Но предусмотрительный Никита уже успел её заблокировать.
        Чёрт! Чёрт! Чёрт!
        - Незнакомец, - хитро говорит Мила я заднего сидения. - А почему ты нам подарки даришь, а мамуле - нет?
        - Мила! - оборачиваюсь и недовольно смотрю на дочь. Господи! И в кого она такая пройдоха? Хотя… понятно в кого…
        - Да! Подарки всем девочкам надо! А мамочке платье нужно! - подхватывает Алина. - Она с папулей на праздник идёт! Корпанатив называется!
        Перевожу гневный взгляд на вторую дочь. Да что с ними такое сегодня?!
        - Платье, значит? - подмигивает им Никита. - Тогда поехали за платьем!
        Я не успеваю ничего возразить, как его огромная машина трогается с места…
        Глава 27
        Машину веду аккуратно, все-таки в ней мои дети, да и сам я, как ни странно, спокоен.
        Увидел их, и сразу так хорошо стало внутри, тепло. Ощущение как в детстве, когда подарки получал, только теперь я их сам дарю.
        И даже то, что котёне видеть меня не приятно не раздражает.
        Пусть! Пусть побесится, время у неё на это пока есть.
        До корпоратива. А там… там решим, что дальше.
        С корпоративом, по мнению невесты я, конечно, переборщил. Когда сказал ей вчера, что праздник устрою, и чтобы она водилу своего нового с женой пригласила, Алёна меня чуть не съела.
        - Никит, ты, по-моему, уже переигрываешь.
        - В смысле?
        - Тебе зачем это надо?
        - Надо. И потом… праздник же? Первомай на носу? Вот пусть наши парни повеселятся. Ты займись, клуб сними приличный, программу, ну, ничего такого - чтобы ведущий, что там еще на таких мероприятиях делают?
        - Откуда я знаю?
        - Ешки-матрешки, что, никогда на корпоративах не была?
        - Только в качестве стриптизерши, - фыркает с вызовом.
        - Реально?
        - Лавр, у тебя свои методы работы, у меня свои. Надо будет, я и из торта голышом выпрыгну.
        - Да ты прям… горишь на работе!
        - Иногда и горю. - ухмыляется, - что? Файер-шоу я тоже умею. Я же училась в театральном на «заочке», факультет сценического движения и боя.
        - И фехтовать умеешь?
        - И на рапирах, и на шпагах, и на мечах.
        - Опасная штучка. - улыбаюсь, притягивая ее в объятия. - Хорошая ты, Алёнушка!
        - Хорошая, только ты меня не любишь.
        - Люблю, глупая, конечно, люблю! Самый лучший напарник, такого у меня еще не было!
        - И ты самый лучший. Хоть и «козлишь».
        - В смысле?
        - В смысле! С турагентством я одна бодаюсь! Я же пришла, сказала, что хочу этот бизнес купить. Без котёны твоей. Так они там видимо хвосты подчищают. Но я туда нашего человечка внедрила, и в компьютеры программки уже стоят нужные. Это все, между прочим, Лавр, и твоя работа! А ты…
        - Я тебе свой гонорар отдам. Так, говоришь, подчищают? А котёна что, тоже в теме?
        - Они завтра закрывают офис, типа на проверку, так что… дома будет котёна твоя. Лови момент!
        Вот я и словил. И везу малышку за платьем, в котором она на мой корпоратив придет. Правда, она об этом еще не знает.
        О том, что ее муженек на меня работает.
        Интересно будет посмотреть на ее лицо, когда она все поймет.
        Заходим в торговый центр - не тот, в котором она работает, естественно, но Сашка все равно вся зажалась, волнуется, что ее кто-то со мной увидит. Соседку у дома так испугалась, аж задрожала вся. То есть боится, что муж обо мне узнает? Правильно, пусть боится.
        - Ма! А мы куда пойдем?
        - А пирожные пойдем есть?
        Маленькие ураганчики прыгают вокруг, не стоят на месте, такие забавные. Смотрю, улыбаюсь им. И боль давит, оттого, что они понятия не имеют кто я такой…
        - И пирожные пойдем, и мороженое, только сначала маме платье нужно.
        - Платье, да! Платье надо! На конпоратив! Мама там должна быть самая красивая! - Пинки Пай смотрит на котёну с обожанием. - А ты там тоже будешь, Никит?
        - Я? - интересно, как она догадалась?
        - Нет, малышка, дяди Никиты там не будет. И вообще… Платье я сама куплю. Потом. Куда вы хотите пойти? В игровую? - а голос грустный совсем. Нет уж, милая, платье так платье!
        - Да, да! В игровую! В игровую! - две одинаковые мышки прыгают вокруг, улыбаются.
        Игровая - это отличная идея, хотя мне не хочется расставаться с моими дочурками, но…
        Подходим к администратору, малышки сразу бросаются снимать обувь, чтобы пройти внутрь.
        - Нам на час, за двоих, сколько?
        - За двоих - тысяча за час. Полторы на весь день.
        - Нам час.
        - Ма, час это мало…
        - Мамуль, может на пару часиков?
        - Давайте два на весь день, - протягиваю купюры, подмигиваю девчонкам, которые довольно улыбаются.
        - Не нужно, пожалуйста, хватит часа, и я сама заплачу, - вижу, что Санька покраснела, глаза прячет, а у самой в кошельке видно, денег совсем мало, а ей же еще платье где-то надо купить.
        Чувствую, как злость закипает. Не на неё. На мужика, который не может нормально свою семью содержать. И жмется!
        Я ему пятьдесят тысяч аванса заплатил! А он ей не мог на детей деньги выделить? Те же ботиночки стертые у обеих…
        - Им часа мало, да, поняшики? Мало же?
        - Мало!
        - Вот и развлекайтесь, а мы пойдем за платьем!
        - Куда? Нет, я не пойду. Мы тут посидим, подождем…
        - Мы пойдем за платьем, да, куколки? Вы тут без нас не заскучаете?
        Хохочут, конечно, не заскучают! Игровая шикарная, даже я, ни хрена в этом не понимающий - разбираюсь!
        Провожаем их, беру Сашку за локоть.
        - Пошли.
        - Я никуда не пойду. Я сказала.
        - Саш, хватит, а? Или ты хочешь, чтобы я сейчас позвал малышек и рассказал, почему я им подарки таскаю?
        - Ты… - смотрит с гневом, в глазах сразу влага… - Ну и гад же ты, Лавров. Как я раньше не видела, что ты такой?
        - Может, я раньше таким не был, а? Может, это ты меня таким сделала?
        - Я? То есть это я виновата в том, что ты сволочь?
        - Ого! Какие мы слова знаем! А вроде воспитанная барышня. Не ломайся, пошли за платьем.
        - Не пойду! - вырывает руку, быстро идет куда-то по просторному холлу торгового центра. Идет в нужном направлении, как раз там бутик, куда я хотел ее затащить.
        Догоняю, ловлю за руку, прижимаю к себе.
        - Так, тихо, спокойно. Сейчас идем и покупаем платье, поняла? Тебе все равно нужно платье. Если не хочешь, чтобы все узнали, от кого у тебя дети, то пойдешь со мной.
        - Шантажист!
        - Предательница!
        Смотрим друг на друга, такое ощущение, что между нами молнии летают, да так и есть.
        - Платье, значит?
        - Платье, Саш, платье. Любое выбирай, я заплачу.
        - Заплатишь? Щедрый что ли? Мне от тебя ничего не надо! Сама заплачу!
        - Прекрасно, значит я на тебе сэкономлю. Пойдем, нам сюда.
        Быстро завожу её в нужный отдел, там консультанты тут же бегут к нам навстречу. Одну я знаю - подружка моей невесты. Округляет глаза меня увидев.
        - Никита? Привет!
        - Привет, Натусик, нужно роскошное платье на корпоратив. Вот для этой куколки.
        - Есть пожелания? Цвет, длина? Модель?
        - Тащи все самое шикарное, мы будем выбирать. Да, и белье под платье, естественно, и туфли.
        - Поняла, Никит, все будет. Проходите в примерочную, я принесу.
        Котёна вся алая, как роза. Но молчит, не перечит.
        Прохожу вместе с ней в примерочную.
        - А ты куда?
        - Как куда? Буду выбирать платье. И белье.
        - Выйди. Я не буду при тебе ничего мерить!
        - Будешь, котёна, будешь!
        Заталкиваю ее в кабинку, закрываю дверь.
        - Что ты…что ты творишь?
        Что я творю! Сам не знаю. Но соскучился по ней, просто пипец как! Прижимаю к стенке, а она не сопротивляется, только смотрит жалобно так…
        - Никит, не надо, пожалуйста!
        - Не могу, котён… прости…
        Целую, нежно, ласково, в памяти сразу то, что было раньше, когда она от моих поцелуев таяла. Она и сейчас тает.
        - Зачем ты так, Никит, за что? Почему ты таким стал? Ты же… ты же другим был, совсем другим!
        Почему я таким стал? Потому что меня любимая женщина предала, растоптала, унизила…
        Чёрт…
        Прижимаюсь лбом к ее лбу, потом резко отстраняюсь, открываю дверь. Выхожу.
        - Я тут подожду. Примеряй. Начни с красного, красный цвет тебе идет.
        Глава 28
        Он наконец-то выходит, и я могу перевести дух.
        Щёки краснеют как стоп-сигнал светофора!
        Вот только не знаю, зажгла ли я этот стоп для Никиты?
        Я хотела... правда, хотела, чтобы он прекратил меня мучать! Вот только...
        Каждый его поцелуй, каждое прикосновение всё сильнее распаляли огонь внутри! И теперь это пламя никак не хочет погаснуть!
        Дрожащими руками натягиваю невесомый комплект белья.
        На ценник стараюсь не смотреть - потому что тогда точно грохнусь в обморок! Прямо тут, в этой просторной примерочной, которая почему-то кажется до жути тесной... словно воздуха не хватает! Дышать тут нечем!
        Всё пропитано им... и я тоже пахну им!
        Этим невозможным! Невыносимо наглым мужчиной, который привык брать, не спрашивая...
        Никита всегда получает то, что хочет. Я знаю это из прошлого опыта. Тогда, пять лет назад я тоже пыталась сопротивляться... вот только зря. Все мои усилия оказались тщетны.
        Он называл меня котёнком. И рядом с ним я до сих пор чувствую себя именно так - бездомным, потерянным животным, которое подобрали на улице. Когда он проводит своей горячей ладонью по моей шерсти - я готова замурлыкать... свернуться клубочком в надёжных объятьях и закрыть глаза от удовольствия!
        Зажмуриваюсь, стараясь отогнать непрошенные чувства. Нет. Я не должна поддаваться его дьявольскому обаянию. Ведь я уже давно не котёнок!
        Я - замужняя женщина... я - мама! Я не должна... не должна...
        - Тебе идёт, - низкий, хриплый голос заставляет вздрогнуть.
        Вот чёрт...
        Никита, оказывается, давно приоткрыл дверь примерочной и всё это время следил за мной в щёлку.
        - Не надо... - тихо шепчу, видя в отражении зеркала его голодный взгляд.
        Стою в одном белье и даже не спешу прикрыться. Чувствую себя ужасно порочной.
        Так нельзя... зачем я позволяю ему смотреть?
        В груди тяжкий ком. Не даёт дышать.
        Чувство вины борется с диким желанием...
        Господи... мне, ведь, нравится, что он смотрит!
        Нравится, как он смотрит...
        Дико, опасно... обольстительно...
        Бельё в области груди вдруг кажется нестерпимо тесным. Острые вершинки становятся чувствительными и утыкаются в тонкое кружево...
        Нервно сглатываю, когда он входит.
        Стоит позади меня. Смотрит в зеркало.
        Я тоже смотрю на нас.
        Не узнаю обнажённую незнакомку в отражении. Блестящие глаза, пылающие щёки... Нет, это не могу быть я!
        Никита кладёт ладони мне на живот.
        Перехватываю крупные запястья и стараюсь их оттолкнуть.
        Но он сильный. Очень сильный.
        Такой высокий и мощный... Его плечи раза в два шире моих. Боже... как красиво мы смотримся в отражении. Хрупкая я и такой мужественный он.
        Сама не понимаю, как это происходит, но на секунду я разрешаю себе перестать сопротивляться.
        Просто откидываю голову назад, на широкую, твёрдую грудь. Прижимаюсь спиной к его телу... закрываю глаза...
        Его пальцы скользят всё ниже и ниже... Мы оба дышим словно спортсмены после длительной дистанции... после забега...
        Вот только я не бегу. Хотя должна. Но почему-то я стою как вкопанная и разрешаю ему хозяйничать с моим телом.
        Знаю, что он чувствует. Его желания очевидно проступают, утыкаясь недвусмысленной твёрдостью мне в поясницу.
        А пальцы меж тем... гладят, ласкают, растягивают дорогое кружево там, внизу... Исследуют, заставляя всё тело трепетать и жаждать продолжения!
        - Не нужно, Никит, пожалуйста, - трепыхаюсь я, боясь, что он продолжит... но ещё больше опасаясь, что остановится.
        Свожу ноги плотнее... Ах... как же сладко...
        - Расслабься, котён... - жаркое дыхание опаляет ухо. Кожа реагирует, покрывается острыми колышками мурашек.
        Мне остро и сладко. Ёрзаю, прижатая к нему... не нахожу себе места от переполняющих меня ощущений...
        Больше всего я боялась снова почувствовать это... ведь с Андреем я никогда... никогда не могла...
        - Мне нравится, как ты реагируешь, сладкая, - продолжает распалять меня он. - Знал, что ты не забыла меня... я знал...
        Закусываю губы до боли, чтобы не быть слишком громкой.
        Господи! Что он творит!
        Всё тело, словно наэлектризованное, бьётся током и дрожит от волнующих импульсов, что заставляют чувствовать меня его умелые руки.
        Я сгораю в его пламени... это мой личный ад! С каждым движением я словно умираю и рождаюсь вновь!
        - А-а-ах, - не могу больше сдерживаться и впиваюсь в шершавую кожу ногтями.
        Никита накрывает мои губы своей ладонью и властно приказывает:
        - Давай же, малышка, не сдерживайся! Сделай это! Отпусти себя!
        Он давит особенно сильно на самую чувствительную точку, и я...
        Словно дверь, сорвавшаяся с петель от ураганного порыва верта, начинаю биться в сладких судорогах.
        Мои глаза закатываются, и я беспомощно хватаю носом воздух...
        Бьюсь, кричу, извиваюсь... распадаюсь на невидимые частицы, а потом снова возвращаюсь в своё взбесившееся тело.
        Крепкие руки удерживают меня в вертикальном положении.
        Никита поворачивает меня к себе лицом и ласково целует.
        - Это бельё мы точно возьмём, - усмехается он.
        Потом, видя моё замешательство, добавляет:
        - В таком состоянии его просто не примут обратно.
        Я вскипаю и, сгорая от стыда, опускаю взгляд вниз. А он берет мое лицо за подбородок, поднимает, заставляя смотреть в глаза.
        - Я сказал, чтобы ты надела красное. Я передумал, котён. Примерь вот это, - он показывает на вешалку. - Белое. Белое платье. Всегда мечтал увидеть тебя в белом.
        Вижу, как сжимаются челюсти. Он мечтал видеть меня в белом платье невесты. Он именно это имел в виду.
        Мгновение мы смотрим друг на друга, словно стараясь вспомнить, запомнить…
        Потом Никита целует мою руку, и снова выходит из примерочной, тактично оставляя меня наедине с собой...
        А я… я медленно сползаю по стене на пол...
        Да. Тут мне и место... На глаза наворачиваются слёзы.
        Сама не знаю, от чего мне хочется плакать больше... От счастья? От шока? От удовольствия?
        Или от осознания того, что я только что стала падшей женщиной?
        Это уже не просто поцелуи... не просто преследование бывшего...
        Я только что изменила своему мужу с другим.
        С тем, кого поклялась самой себе никогда больше не пускать в свою жизнь. С тем, кого поклялась однажды разлюбить...
        Поклялась, и не смогла. Не смогла!
        Я все еще люблю его. Сильно, остро, страстно, до бабочек в животе, до осколков сердца на асфальте.
        Люблю.
        И не знаю, что мне с этим делать…
        Глава 29
        Выхожу из примерочной, в висках стучит, нервы как канаты натянутые, весь на взводе.
        Мне нужен ледяной душ. Или хороший спарринг.
        Или хороший секс.
        Секс с котёной. Только с ней. Больше ничего не поможет.
        Хочу её, только её, эту сладкую девочку, такую невинную и наивную, словно и не живёт она почти 5 лет в браке с другим мужиком. Как будто там у не ничего нет. Она до сих пор моя. До сих пор мне принадлежит.
        Сажусь на диванчик, голову опускаю.
        Чувствую ее запах. Везде. В ушах до сих пор ее стоны, всхлипы, дыхание.
        Наваждение моё.
        Проклятие.
        Что же делать-то, а?
        Ведь если бы я понимал, что она не хочет, что её это не вставляет, не заводит, если бы знал, что она меня вычеркнула тогда, пять лет назад, спустила в унитаз наши чувства - было бы проще.
        Но я ведь вижу, что это не так!
        Ну не такая Сашка! Если бы она не хотела, чтобы я ее трогал, она бы когтями, зубами бы рвалась! Она бы билась со мной не на жизнь, а на смерть! Да, конечно, я сильнее, если бы я захотел, я бы ее сломал, но она бы не получила удовольствия! Ни хрена бы она не была такой мокрой и готовой, если бы не хотела сейчас меня. Именно меня!
        Поэтому и было в ее глазах это выражение отчаяния!
        Ни ненависти, ни отвращения - именно отчаяния. От того, что она, её тело, её сердце до сих пор отзывается на мои прикосновения. На мои ласки.
        Она отвечает мне не потому, что я принуждаю. А потому, что не может не отвечать.
        И что нам с этим делать?
        Телефон вибрирует. Приходит сообщение от Дорофеева. Интересно.
        У него появилась какая-то информация. Насчет котёны. Любопытно. А Стрелец пока молчит.
        Ну что ж…
        Дверь в примерочную открывается.
        Поднимаю взгляд и челюсть падает.
        Зачем я просил ее примерить именно белое? Она как невеста. Такая чистая, невинная, но при этом такая желанная. Не смотрит на меня, стоит, глаза опустив.
        Чёрт. Она идеальная, моя…
        Встаю, делаю шаг к ней, и тут же взгляд - как выстрел.
        - Не подходи. Не трогай меня, Никита!
        - Саш…
        - Нет. Не надо. Хватит! Ты уже достаточно поиграл со мной.
        Достаточно? Она серьезно? Да будь моя воля… ешки-матрешки, я бы… я бы забрал ее себе, я бы неделю ее не выпускал из спальни! Я бы…
        - Тебе нравится меня унижать, оскорблять, мучить… Ты считаешь, что я заслужила. А ты не думал, что скажут твои дети, когда узнают о том, что ты издевался над их матерью? Думаешь, им это понравится?
        - Саша… - она вступает на опасную дорогу.
        - Ты можешь, конечно, купить их подарками, игрушками, развлечениями, новыми платьями…
        Чёрт, вот это она зря сказала.
        - Ботиночками еще, Саш. Ботиночки у них стоптанные.
        Вижу, как она вспыхивает, и выражение растерянности на лице сменяется гневом. Как львица будет за своих детей драться - это я уже понял!
        - Что? Что ты сказал? Стоптанные ботиночки? Они новые, Никит! Я их месяц назад купила! Просто это дети! Они такие! Милуся аккуратная, а вот Алинка - нет, она может в первый же день новое платье порвать, потому что в кустах была кошка, которую ей непременно надо! А обувь - это вообще боль. Она же встает у бордюра, в садике, и начинает носиком ботиночка долбить - ей так нравится! А краска с обуви сейчас быстро слезает, даже с самой качественной. И да, у меня нет возможности им ботинки по пять, десять тысяч покупать! А иногда я беру ношеное, то, что знакомые отдают. Не поверишь, так многие делают!
        - То есть, мои дети в обносках ходят?
        - Нет, Никита! Это мои дети ходят в обносках. Понял? - не говорит, словно выплевывает слова, презрением поливает. - У тебя вообще никаких детей пока нет! Будут, когда твоя белобрысая мымра тебе родит. Ясно? И платье свое забирай, не надо!
        Смотрю, как она заходит в примерочную, не закрыв дверь, начинает расстёгивать молнию, сдирать с рукава. А сама ругает меня, выражения не выбирая.
        Чёрт, опять я облажался. Хотел же, чтобы все было спокойно!
        Хотя нет, нет, Лавр! Ты ее сюда притащил, в этот магазин дорогущий, чтобы унизить в очередной раз! Чтобы дать ей понять, что ты ей можешь тут шмотку купить, а ее муж - нет! Что ты весь из себя такой крутой мачо, богатенький, а она тебя на какого-то нищеброда променяла…
        Вот этого ты хотел.
        Сам себя ненавижу в этот момент. И что делать - не знаю.
        И хочется поговорить с ней нормально, прощения попросить сам не знаю за что. А с другой стороны - гложет обида, злость.
        На то, что не мне поверила тогда, а тем, кто про меня наговорил всякого.
        - Александра, успокойся. Хватит. Характер будешь мужу показывать. Завтра на корпоративе чтобы в этом платье была, ясно? И условия мои ты хорошо помнишь. Переспишь со мной - я в твою жизнь лезть не буду. Материально помогу, если надо. Но влезать в семью не стану.
        - То есть… получается, девочки тебе не нужны, да? Ты с ними так, поиграл как с котятами и выбросил?
        Стоит в одном белье, и смотрит с презрением, как королева, блин, английская.
        Снова шагаю к ней, закрываю дверь. Она руками себя обнимает, от меня закрывая, только это бесполезно - все равно я все вижу, и чувствую. Чувствую, как жар от неё идет, и до сих пор запах возбуждения в воздухе.
        Но трогать ее я сейчас не буду. Постараюсь не трогать.
        - Одевайся, Саш. Пойдем. Девчонки еще хотели пирожных.
        - Сладкое им вредно. Обед скоро.
        - Значит, накормлю вас обедом. Потом пирожные. Потом домой отвезу.
        - Всё уже решил, да?
        - Да. Я же решала, забыла?
        - Решала… Да. Только, почему-то решаешь чужие проблемы, а мне только создаешь. Я не возьму платье, Никит. Оно очень дорогое, денег таких у меня нет. Что я мужу скажу, где взяла? Белье… тоже кому-нибудь подари, или выброси, раз его нельзя не купить. Туфли тоже… колодка не удобная, жмут. За такие-то деньжищи… Так что… Прости, решала. Решай в другом месте.
        - Саш, смотрю, ты больно смелая, да? Еще раз говорю - платье возьмешь и наденешь завтра. И белье. И туфли. Если не наденешь - пеняй на себя. Все равно узнаю, что по-своему поступила. Тогда действительно, не решу твои проблемы, а новых добавлю.
        - Сволочь ты, Лавров.
        - Да. Я такой. Извини. Учителя по жизни были хорошие. Выходи, я жду.
        Сам покидаю примерочную, злой как чёрт.
        Не знаю, что на меня нашло. Не хотел ведь ругаться, грубить не собирался. Думал, все пройдет спокойно. Особенно после того, как она таяла в моих руках, содрогаясь от удовольствия.
        Но, видимо, с котёной это не работает. Нам с ней обязательно надо сцепиться, поругаться. По-другому пока никак.
        Но это только пока.
        Посмотрим, что она запоет завтра, на корпоративе. Когда поймет, что я реально могу и ей и её супругу жизнь испортить.
        Надеюсь, она пока не поняла, кто именно устраивает этот корпоратив?
        Думаю, хороший будет сюрприз.
        Глава 30
        Рассеянно перебираю вилкой в салате. Ресторан дорогой - наверное, чтобы заплатить за то, что заказали дочки, придётся отдать всё, что дал мне сегодня Андрей…
        - Ну как вам развлечения? - Никита не спускает глаз с близняшек, которые с удовольствием уплетают блюда из «детского меню» ресторана. Кажется, они заказали почти всё, что там было! Я пыталась их урезонить, но Никита, наоборот, подначивал и предлагал всё новые и новые угощения…
        В итоге трое против одного - шансы на победу были неравны.
        Мне пришлось сцепить зубы и сидеть молча. Себе я вообще ничего заказывать не стала, но Никита сделал это вместо меня. Салат с морепродуктами… Неужели он до сих пор помнит, что я их люблю?
        - О, нам очень понравилось! - Мила откидывается на спинку кресла и мечтательно закатывает глаза. - Давай туда вернёмся после обеда?
        - Давай! - тут же соглашается бывший.
        - Нет! - резко отвечаю я, и вся компания устремляет на меня недовольные взгляды.
        Быстро же он их на свою сторону переманил!
        - Ну ма-а-ам! - канючит Алина. - Ну пожа-а-алуйста!
        - Нет, нам пора домой, - смотрю на часы я. - Дома ещё куча дел! И у вас в шесть часов танцы, забыли?
        - Так вы танцами занимаетесь? - после нашей ссоры Никита обращается исключительно к девочкам. Меня игнорирует. Так и лучше, наверное…
        - Да! - Мила отставляет недоеденную тарелку и берёт следующее угощение.
        Недовольно вздыхаю. Меня с детства приучили, что к еде нужно относиться с уважением… Я старалась привить это и дочерям, но Никита своим баловством перечёркивает все мои старания! Словно нарочно!
        - Скоро у нас выступление! - Алина уже доела и теперь переходит к десерту. Точнее, десертам. Во множественном числе. Потому что перед ней стоит целых четыре тарелки с лакомствами.
        - Ты придёшь? - с надеждой спрашивает Мила.
        Она так странно смотрит на Никиту… с такой неподдельной симпатией, что мне становится не по себе. Несмотря на мои старания, с Андреем девочки так и не стали по-настоящему близки. Я не требовала от него многого… и в результате, за последний год, они очень сильно отдалились.
        Сама не знаю, что именно меня так напрягает в этой внезапной любви дочерей к Никите.
        Наверное, я просто боюсь что, когда он «наиграется» в папочку, и укатит в свадебное путешествие со своей невестой, мои девочки будут скучать… и страдать… Также, как и я когда-то.
        - Он не придёт, - холодно говорю я. - У Никиты на это время запланировано путешествие. В другую страну. - На языке так и вертится «и с другой тётей», но я держу себя в руках, чтобы не разочаровывать дочерей.
        Боковым зрением вижу, как Никита с силой вонзает нож в лежащий на тарелке стейк.
        - Ваша мама не знает, о чём говорит, - цедит он сквозь плотно сжатые зубы. - Лично я ваше выступление не пропущу.
        - Не давай обещаний, которые не можешь исполнить, - парирую я, сверля его негодующим взглядом. Интересно, когда мы с ним встречались, и он надолго уезжал «по делам», он тоже изменял мне, как изменяет сейчас своей невесте со мной?
        Лавров поднимает на меня тяжёлый взгляд. В нём мне видится вызов и одновременно… отчаяние…
        - Я всегда исполняю свои обещания, Саша, - говорит он, и в его словах мне чудится скрытая угроза.
        Я вся вспыхиваю, понимая, к чему он клонит. Поспешно опускаю взгляд.
        На глаза наворачиваются слёзы… Боже… и за что он так со мной? Почему так ненавидит?
        Тело само вспоминает, как ещё какой-то час назад мне было безумно хорошо в его руках… Так хорошо, как бывало только с ним… Господи! И за что мне это?!
        - Я скоро приду, - шепчу я и вскакиваю из-за стола.
        Не глядя бегу в туалет. Закрываюсь и даю волю слезам.
        Чувствую себя такой беспомощной и несчастной… Вытираю рукой щёки и не хочу выходить обратно.
        Минут через пятнадцать слышится настойчивый стук в дверь.
        - Ты скоро? - это голос Лаврова. - Если не выйдешь, я девочек к себе домой заберу.
        Его слова словно ножом по сердцу. Делаю глубокий вдох и подхожу к раковине.
        - Выйду через пять минут, - стараюсь говорить решительно, чтобы он не расслышал мой заплаканный голос.
        Открываю кран с прохладной водой и умываюсь.
        - Саш… - кажется, Никита никуда не ушёл, а всё также стоит под дверью. - Ты что, плачешь?
        - Нет, - делаю глубокий вдох и открываю дверь.
        Мы с Никитой встречаемся взглядами. Он внимательно оглядывает мои красные щёки, а потом вдруг проводит по ним пальцами…
        Я вся вздрагиваю и прикрываю глаза.
        - Не надо больше так… - шепчу, держась из последних сил.
        - Почему? - хрипит он не своим голосом.
        - Ты делаешь мне больно.
        - Я тебя еле касаюсь, - отвечает он, но я слышу, как дрожит его голос.
        - Ты всё понял, Никит, - отступаю на шаг назад. Быть рядом с ним, дышать его запахом… просто невозможно! - От тебя мне больно, - я вдруг толкаю его в грудь. - Понимаешь?!
        Он смотрит на меня ошеломлённо. Ничего не говорит, лишь перехватывает мои запястья, заставляя задержать руки на его груди.
        - Мне тоже больно, Саш, - его глаза становятся влажными.
        - Тогда давай просто не будем больше… - не знаю, как закончить фразу, и опускаю ресницы. - У меня есть муж. У тебя - невеста. Пусть всё так и остаётся.
        Его горячие пальцы внезапно сильно сжимают мои ладони.
        - Ты этого хочешь? - бывший прищуривается. Нежность в его взгляде сменяется озлобленностью. - Хочешь остаться со своим мужем?!
        Я задыхаюсь! Сердце трепещет так сильно, что я с трудом соображаю. Боже… я знаю, что должна ответить… но это простое «да» никак не хочет срываться с губ. Давай же, Саша! Всего два звука! Это так просто!
        Молчание затягивается. Никита сверлит меня взглядом, а я только хватаю ртом воздух, тщетно заставляя себя сказать нужное!
        - Я так и думал, - коварно усмехается он. - Вот тут, - Никита быстро кладёт руку на мою левую грудь. Слегка сминает и приподнимает её. - Сердцем ты уже знаешь, что я победил. И твоему разуму, - он ласково проводит рукой по моим волосам. - Осталось просто смириться.
        Глава 31
        Весь день пытаюсь шутить, улыбаться, веселить девчонок, на самом деле на сердце камень.
        И все, что происходит - пытка!
        Потому что каждую хренову секунду я думаю о том, что было бы если бы тогда Сашка меня не предала!
        Или…
        Чёрт… Или если бы я забил на гордость, пришел к ней и сам попытался разобраться во всем!
        Сам! Пришёл. Поговорил. Рассказал, что все обвинения с меня сняты, что это было недоразумение. Предложил бы все то, что хотел предложить - дом, семью, детей…
        Детей, которых она уже, как оказалось, ждала.
        Эх, Лавр… облажался ты знатно.
        Сижу вот, смотрю на ураганчиков, которые наелись от пуза, и кажется уже спать хотят, и думаю, сейчас отнес бы их по кроваткам, почитал бы сказку. А потом…
        Потом пошел бы к их маме, чтобы устроить с ней сказку наяву.
        И что она там застряла, в дамской комнате?
        Хорошо, что в ресторане есть детский уголок, аниматор уводит моих девчушек туда, а я иду узнать, где их мамашка непутевая.
        И… ешки-матрешки. Ревет сидит.
        Я ей делаю больно! Я!
        А она? А она нет?
        - Ты всё понимаешь, Никит, мне от тебя больно…
        Смотрит так… в глазах слезы, а потом, потом резко толкает в грудь, и почти кричит.
        - Понимаешь?
        Понимаю! Твою ж… дивизию! Еще как понимаю! Потому что мне тоже больно! Каждую гребанную секунду!
        - Тогда давай заканчивать! У меня есть муж. У тебя - невеста. Пусть всё так и остаётся.
        Что? Она реально считает, что все должно остаться вот так?
        - Ты этого хочешь? - смотрю, пытаясь понять, соврет она, или все-таки… все-таки будет той моей котёной, которая всегда только правду? - Хочешь остаться со своим мужем?!
        Молчит. Долго молчит. Не смотрит на меня, мимо смотрит. Вижу, как в ней переворачивается все, как она понимает, что не может сказать…
        Не может сказать «да». Потому что, если скажет - солжет. Сама себе солжет.
        Открывает рот, а звука нет! Только хриплые выдохи, которые мне хочется заглушить поцелуем.
        Чёрт. Я ведь радоваться должен, что она молчит? Но… не радует. Хочется, что бы она мне сказала «да». Чтобы со мной была.
        Несмотря ни на что.
        Всё на самом деле простить ей готов. Да и мне есть в чем перед ней повиниться.
        Но… не могу вот так, сразу. Не готов пока сам.
        - Я так и думал, - усмехаюсь нагловато, прикрывая этим циничным видом то, что в реале чувствую, - Сердцем ты уже знаешь, что я победил. И твоему разуму, осталось просто смириться.
        Говорю, а сам по голове ее глажу, как котёнка, и мягко к себе привлекаю.
        - Не надо, Никит, прошу… пожалуйста.
        - Я не буду, котён, не буду… Мне одна минутка нужна. Просто минутка. А то…
        Не могу сказать, что не выживу. Не смогу, если не почувствую ее сейчас. Хоть на мгновение.
        - Ма-а! А вы тут? А вы прячетесь? А мы хотим писать! Ма!
        Усмехаюсь. Эти ураганчики-ангелочки всегда вовремя.
        Сашка, охнув от неожиданности меня отталкивает, краснеет дико.
        Две пары глаз смотрят с любопытством. А потом я слышу шепот Пинки Пай.
        - Я говорила, что он в неё влюбился!
        - Это я говорила! - таким же шепотом отвечает Лисичка Мила.
        - А кто знает, что подглядывать не хорошо?
        - А мы не подглядываем. А вы обнимались!
        - Нет, вам показалось! Просто… у дяди Никиты была ресничка в глазу, я ее вытащила.
        - Не вытащила, - ухмыляюсь, зная, что прилетит мне за это! - посмотри, она еще там.
        Сашка ноздри раздувает.
        - Вытащила!
        - Ма, ну посмотри!
        - Вы, кажется, в туалет хотели? Ну, поторопитесь, а то может случится неприятная неожиданность!
        - Мы потерпим, а ты ресничку вытащи!
        Ей ничего не остается, как подойти ко мне снова.
        - Не боишься, - шепчет гневно, - что я тебе глаз выколю?
        - Ну, тебе потом жить с одноглазым. - тихо парирую, смотрю внимательно. Снова краснеет моя котёна.
        Потом аккуратно подносит пальчики к моим щекам, глазам, гладит, делая вид, что ресничку ищет.
        - Все, теперь чисто.
        - Спасибо тебе, котёна. - ловлю пальчики, подношу к губам, наши хитрюги одинаковые хихикают и скрываются в кабинках. А я ловлю момент, хватаю Сашку, прижимаю и целую быстро.
        - Никита, хватит!
        - Хватит. Ты знаешь цену хватит. Одна ночь. И ты свободна.
        - Я тебе не верю.
        - Что? - выгибаю бровь.
        - Ты меня не отпустишь. Унизишь, будешь попрекать потом. Но спокойно жить мне не дашь.
        - Ты мне не веришь? Могу расписку написать. Я отстану. Только…
        - Что?
        - Боюсь, ты сама ко мне прибежишь, захочешь продолжения банкета.
        - Ха! Ты так в себе уверен, Лавр?
        - Я? Да! Ты ведь меня за пять лет не забыла. И с хреном твоим у тебя никогда не было так как со мной!
        - Мам, а хрен это разве хорошее слово? Так нельзя говорить, а он говорит! - упс… вот это мы приплыли!
        Чё-ёрт…теперь уже я краснею. Облажался, так облажался…
        Сашка смотрит на меня, бровь выгибает, мол, давай, Лавр! Умеешь ляпать, умей и отвечать!
        - Да, малышки, словно не хорошее и повторять его нельзя
        - А кого ты назвал «хрен»?
        Ешки-матрёшки…
        - Алина! - тут уже котёне не выдерживает, - слово плохое и повторять его нельзя.
        - Я не повторяю, просто спросила, кто такой «хрен».
        Да уж, вижу, что малая уже просто издевается надо мной, воспитывает! Знает, что говорить нельзя, но…
        - Вообще-то это растение, но иногда так называют не очень хороших людей. Но вам это повторять нельзя. Если не будете повторять, то я… я подарю вам во-о-от таких поняшиков! - показываю размер больше их роста, не знаю, бывают ли такие, но чувствую, придется найти!
        - Такие к нам в комнату не влезут. - расстраивается Мила, морщит нос смешно, я тоже в детстве так делал.
        - Значит они будут жить у меня, а вы будете приезжать в гости, договорились?
        - Да, да, да! - обе прыгают радостно, а котёна опять мрачнеет.
        - Ну, вы уже все? Ручки мыть и на выход, раз у вас сегодня еще и танцы…
        - Да, у нас танцы, а у мамы с папой конпоратив!
        - Конпоратив не сегодня. А завтра!
        Смотрю на Сашку, которая явно сама не своя.
        - Нам и правда уже пора, Никита.
        - Я отвезу.
        Кивает, не в силах спорить.
        Во дворе снова встаю подальше от подъезда, хотя знаю, что муж котёны сейчас сильно занят - возит мою невестушку по бутикам, тоже наряды на «конпоратив» выбирают. Ей платье, ему… костюм. Пусть хоть завтра лохом не выглядит. За мой счет. Чего уж там…
        - Ма, мы на площадку сбегаем?
        - Сбегайте, конечно, - отвечаю за Сашку, которая молчит. Смотрит в одну точку.
        Ураганчики бегут к качелям, провожаю их взглядом и поворачиваюсь к котёне, которая на меня уже смотрит.
        - Что, малыш?
        - Ничего. Думаю.
        - О чём.
        - Если… если как ты говоришь, ты не был ни в чем виноват, если ты не сидел, если тебя тогда же выпустили… почему ты тогда меня бросил?
        Глава 32
        Разглаживаю блестящее белое платье, изящное, нежное.
        Смотрю на себя в зеркало и не узнаю. Такая красивая… лёгкая… Вот только выражение лица у этой красотки в отражении очень встревоженное.
        Я не нахожу себе места после того разговора с Никитой.
        Вспоминаю его хмурое лицо, когда я задала ему тот вопрос: «почему ты тогда меня бросил?»
        «Я был для тебя лишним»
        Вот и всё его объяснение. Потом он ещё добавил, что знал, про мою беременность и брак… Не хотел мешать…
        Так получается, он за мной следил? Следил все эти годы?
        В голове не укладывается… Я думала, что он забыл обо мне. Думала, что вычеркнул из жизни! А он… оказывается, он тоже обо мне думал! После того, как его отпустили из следственного изолятора, он приезжал… искал…
        И что же он увидел? Меня с Андреем. Уже беременную…
        Живот был небольшой, несмотря на то что я ждала двойню.
        Наверное, он подумал, что беременность наступила позже.
        Помню, как я уже была на шестом месяце, а мне в автобусе место не уступали, потому что живота почти не было видно, зато потом резко вырос и на восьмом месяце я была круглая как матрешка.
        Вспоминаю любимую присказку Никиты - ёшки-матрешки, все время тогда так о себе думала - стала как та ёшка-матрешка…
        Почему-то глаза на мокром месте…
        - Ну что, Сань, готова? - Андрей барабанит в дверь спальни.
        - Да-да, - нервно отвечаю я. - Ещё пару минут!
        Быстро забираю волосы в аккуратный хвост. Лёгкие волны спадают на плечи.
        Я крашу губы бледно-розовой помадой. Купила тот самый оттенок, что последний раз использовала пять лет назад… Никите он очень нравился. Сама не знаю, зачем это делаю! Ведь я иду на праздник не с Лавровым, а с мужем. Никита меня даже не увидит!
        Странное разочарование от этих мыслей остро колет сердце.
        Ну что за ерунда! Зажмуриваюсь и мотаю головой, чтобы прогнать ненужные мысли. Полный бред… я словно для него наряжаюсь!
        - Саш, времени в обрез! Выходи давай! - в голосе Андрея слышится нетерпение.
        Бросаю взгляд на настенные часы. И правда. Уже пора.
        Открываю дверь и выхожу.
        Сперва Андрей даже не смотрит на меня. Потом оглядывает мельком и… Застывает на месте.
        Он кажется ошарашенным. Я смущённо опускаю взгляд. Щёки так и пылают! Очень не люблю врать. И надеюсь, что он не спросит меня, откуда у меня это платье!
        - Ты в этом собралась? - коротко интересуется он.
        - Ну… да.
        - Нет, Сань. Это уже слишком.
        Почему-то Андрей кажется мне недовольным. Поджал губы, стоит насупившись.
        - Откуда оно у тебя? Никогда не видел…
        - Да так… - развожу руками и пожимаю плечами. Чёрт. Всё же спросил. - Старое… я на выпускной в школе в нём ходила…
        - И влезла? - удивлённо поднимает брови он.
        - Да, - его замечание раздражает меня. Не так уж я и изменилась после родов. Пять лишних килограмм только на попе видны.
        Скрещиваю руки на груди.
        - А что?
        - Да ничего. Давай что-то другое лучше, - он хмурится, словно от зубной боли. - А то в этом ты как невеста на свадьбе!
        - Другого нет! - с вызовом отвечаю ему я. Уверенно шагаю к двери. - Да и времени тоже нет на переодевания.
        Андрей быстро смотрит на часы.
        Замечаю, что и у него тоже костюм новый, кажется дорогим…
        - А у тебя этот костюм откуда? - хмурюсь, вспоминая его гардероб.
        - Да это… - муж как-то странно мнётся, параллельно открывая дверь. - Это начальник отдал. Ему маленький стал.
        - А… понятно…
        Объяснение мужа отчего-то кажется мне неправдивым, но я решаю не зацикливаться.
        Пока мы едем до загородного гостиничного комплекса, в котором будет проходит корпоратив, я чувствую странную тревогу. Внутри всё сжимается. Я очень напряжена.
        Сама не понимаю, отчего это. Сердце то замирает в груди, то снова пускается галопом… Наверное, это потому, что мы с мужем давно никуда не выбирались. Сегодня моя мама согласилась взять девочек в себе с ночёвкой. Причин для беспокойства нет. Всё будет хорошо…
        Гостиничный комплекс поражает воображение своей красотой и помпезностью. Во все глаза смотрю на ровные ряды идеально подстриженных пихт… на ухоженные газоны и клумбы, над которыми явно поработал не один десяток ландшафтных дизайнеров.
        Паркуемся. Наша скромненькая «калина» смотрится бедной золушкой рядом с разодетыми шикарными сёстрами немецких марок.
        Чувствую себя не в своей тарелке и вцепляюсь в локоть мужа.
        - Андрей, - шепчу я ему. - Я что-то волнуюсь.
        - Не дури, Сань, - он смотрит по сторонам, когда мы входим в просторный вестибюль ресторана.
        Полы тут такие глянцевые и сверкающие, что, мне кажется, в них можно рассмотреть собственное отражение.
        - Всё будет хорошо! Повеселимся!
        Мы проходим дальше. Никто из гостей не обращает на нас ни малейшего внимания.
        - Мне нужно узнать, за каким столиком нас посадили, - говорит Андрей, продолжая внимательно разглядывать толпу. - Я сейчас вернусь.
        - Не оставляй меня, - вцепляюсь в него мёртвой хваткой. - Я тут совсем никого не знаю…
        - Сань, ну не будь такой дикой! - недовольно говорит он. - Можешь как раз с кем-нибудь познакомиться. Я скоро вернусь.
        С этим словами он забирает у меня свою руку и скрывается в толпе незнакомых мне людей.
        Печально провожаю его взглядом. Прижимаюсь к стене. Официант подносит мне бокал шампанского.
        Я с радостью беру его и залпом выпиваю. Пью я редко, поэтому в голову тут же ударяет. Чёрт. Не нужно было. Лучше мне оставаться в трезвом уме…
        - Кое-кого ты тут знаешь, - сзади, возле уха, раздаётся знакомый голос.
        Я вздрагиваю всем телом, и пустой бокал выпадает из рук.
        В этот момент человек, стоящий за моей спиной, резко наклоняется и подхватывает фужер в десяти сантиметрах от пола!
        Мои ноги тут же становятся ватными, мягкими… Перед глазами начинают порхать тёмные бабочки. В ужасе хватаюсь за грудь.
        Передо мной на одном колене стоит Никита. В его руке зажат изящный фужер на тонкой ножке. Бывший смотрит на меня снизу вверх. А я смотрю на него… И кажется, это мгновение длится вечно, прежде чем…
        Глава 33
        Стою перед котёной на одном колене, и залипаю.
        Она просто невероятно красивая. Широко распахнутые глаза, губки пухлые, румянец, и фигурка у неё что надо, я вижу, что она чуть округлилась, но в тех самых нужных местах. Местах, за которые мне очень хочется подержаться. Причем, как можно скорее.
        Мысль о том, что это вполне может произойти уже сегодня действует на меня мгновенно. Во рту пересыхает. А внизу все каменеет, приходя в боевую готовность.
        Мы смотрим друг на друга, кажется, вечность, прежде чем… прежде чем она потрясенно выдыхает:
        - О, Господи…
        - Милая, можешь не называть меня Господом, когда мы одни, - повторяю старую шутку из какого-то фильма, ухмыляюсь и заставляю себя встать.
        Нависаю над малышкой, которая, несмотря на каблуки чуть выше моего плеча.
        - Отлично выглядишь.
        - Что ты тут делаешь?
        - Я? Пришел посмотреть выполнишь ли ты мою просьбу. Наденешь наше платье, - специально говорю «наше», напоминая ей то, что произошло в примерочной, заставляя ее еще больше смутиться и покраснеть, - Молодец, так держать.
        - Как ты сюда попал? Ты… тебя пригласили? Или… - закусывает губу, начинает озираться испуганно. Неужели думает, что я пробрался на закрытое мероприятие тайно, только чтобы ее увидеть?
        - Или. - киваю усмехаясь, - Я сам себя пригласил.
        - Ты с ума сошел, Лавров? Это… это вечеринка для сотрудников компании. Тебе тут нельзя. Если тебя увидят?
        - Что будет? - выгибаю бровь, даже интересно, что она скажет.
        - Тебя выгонят.
        - И что?
        - Что? - она искренне не понимает, почему я так спокоен! - Это… это неприлично. Нормальные люди так не поступают. Уходи.
        - Не могу.
        - Почему? Что ты за человек такой, а? - в глазах страх, дрожит, я чувствую.
        - Нормальный человек, Саш. Вполне нормальный.
        Человек, которому единственная любимая женщина вчера задала очень неудобный вопрос.
        Любимая. Да. Я не оговорился. Любимая. Та, которую я любил. Единственная любимая, потому что других не было.
        «Почему ты тогда меня бросил?»
        Почему бросил. Потому, котёна, потому…
        Потому что не ожидал, что ты так быстро мне замену найдешь. Не ожидал, что будешь по улице идти под ручку с каким-то придурком, улыбаться ему, да еще и гладить его по щеке, целовать, и смотреть так…
        Чёрт, до сих пор воспоминание это все внутри разрывает. Я видел, как она его целовала! И как смотрела смущенно! На меня не смотрела так. И не целовала сама первая, никогда… Ну, в смысле… Сначала.
        Стеснялась. А может, делала вид? Может, не так и приятны были ей мои поцелуи?
        Мысль об этом тогда меня в шок повергла. Нет, не могло этого быть! Ну, может сначала она стеснялась, боялась, но потом-то? Потом ведь любила же? Любила?
        - Никита, уходи, пожалуйста… Я…
        - Что?
        - Я боюсь…
        Интересно, чего? Неужели за меня боится? Боится, что меня выгонят с позором крутые работодатели ее муженька?
        - Пожалуйста, Никит, если Андрей увидит…
        Ах, Андрей, ясно. Качаю головой, наклоняя ее ниже. Не за меня боится. Боится, что муж нас застукает. Или боится, что я скандал устрою и её мужа - тунеядца с работы, которую он наконец, типа, нашел, попрут. Ну, ну…
        - Уйду, не переживай. Только… Хочу напомнить о моем предложении.
        - О каком?
        - Ты знаешь, котёна. Ночь. Одна. Бурная. Как раньше. Чтобы… чтобы постель вся мокрая была.
        Ее дыхание становится прерывистым, грудь вздымается, а дрожь еще сильнее.
        - Одна ночь, Саша, и я отвалю. Не буду мешать, докучать не стану.
        - А девочки? - смотрит так пристально, губу закусывает.
        - А что, девочки? Они пока маленькие. Скажешь им, что я уехал. Буду присылать им подарки, деньги тебе переводить на них, если хочешь.
        - Они… ты им понравился.
        - Они мне тоже, котён. Очень понравились. Но… ты ведь сама не хочешь, чтобы я остался в твоей жизни, да? Я ведь убийца, отморозок, правильно? Тебе ведь так обо мне сказали?
        Смотрю пристально. Пока не успел ничего выяснить, Дрофа только дал мне наводку, сказал кого искать, кто может помочь мне, пролить свет на события пятилетней давности, объяснить, что за «друзья» якобы мои, прессовали котёну. Я все выясню, и кто-то ответит за ложь. Или эти мифические друзья, или…
        - Что, котёна? Молчишь? Ты же сама не хочешь для своих малышек отца с темным тюремным прошлым, да?
        - Сейчас не время и не место говорить об этом.
        - Время и место выбираешь не ты, дорогая. Я и так дал тебе слишком много времени. Пора решить, что ты будешь делать. Отдашь мне свое тело на одну ночь, и я оставлю твое семейство в покое. Не отдашь - все разрушу, отберу детей, поняла?
        - Ненавижу тебя.
        - Я в курсе, милая, в курсе.
        Ухмыляюсь, представляя как ее маленькая ручка поднимается вверх, и она с размаху дает мне пощечину. Но нет. Котёна держит себя в руках.
        Сглатывает, быстро смотрит по сторонам.
        - Пожалуйста, давай не здесь, не сейчас, прошу…
        - Даю тебе еще пару часов форы, котёна. Но ты должна дать ответ сегодня, ясно?
        Провожу пальцем по нежной щечке, хочется ее поцеловать нестерпимо, но нет. Позже. Когда она скажет «да», потому что именно это она и скажет.
        Смотрю поверх головы котёны, встречаюсь взглядом с кем надо, киваю. И тут же слышу голос ведущего мероприятия:
        - Дамы и господа, мы приглашаем на сцену руководителя компании «Лавр». Приветствуем - Никита Лавров и его невеста Алёна Соловьева.
        Ну что, котёна, к этому ты точно была не готова?
        Глава 34
        Оторопело пялюсь в спину Никите и его блистательной невесте…
        В голове шарики за ролики закатывают. Я просто моргаю какое-то время не в силах принять очередной сюрприз судьбы. Хотя нет, не судьбы.
        Это гадкий сюрприз бывшего, который держит сейчас мою жизнь в ежовых рукавицах!
        Словно загипнотизированная, смотрю на сцену. Никита расправляет плечи и благодарит собравшихся за то, что они пришли сюда сегодня… Он говорит уверенно, словно настоящий хозяин жизни… Король, который обращается к подданным… Красивый, вальяжный, импозантный. Король, возле которого стоит его королева. Алёна ослепительно улыбается со сцены своей голливудской улыбкой.
        Речь Никиты длится недолго. Вскоре он желает всем приятного вечера и уходит со сцены, держа свою невесту за руку…
        Чувствую, как по телу прокатывает крупная дрожь. Кажется, будто температура в зале ресторана опустилась градусов на десять.
        - Ну вот видишь, - кто-то берёт меня за локоть. - Ничего страшного с тобой не случилось, пока меня не было!
        Оборачиваюсь и вижу Андрея.
        Боже… Андрей… Я совсем про него забыла! Внутри всё сжимается от ледяной паники. Что если он узнает, кого возит?! Не сомневаюсь, что Никита нанял его не просто так! Что если…
        - Андрей, дорогой! - от мелодичного голоса Алёны мы оба чуть ли не подпрыгиваем.
        Андрей кажется смущённым не меньше моего.
        Смотрим туда, откуда к нам неспешно подходят хозяева этого мероприятия. Никита и Алёна. О, нет!
        Я стискиваю руку мужа, не зная, как заставить его сейчас же уйти. Тяну в сторону, но он стоит как вкопанный. На его лице блуждает мечтательная улыбка.
        - Саша? - Алёна изображает удивление. - Вы тоже тут? Вот так сюрприз!
        Даже не знаю верить её поднятым вверх бровям, или нет? Никита посвятил её в свои дьявольские планы, или же Алёна такая же жертва ситуации, как и я?
        - А ваш муж не рассказывал, что женат именно на вас! - невеста Лаврова обворожительно улыбается.
        - А почему он должен был вам это рассказывать? - хмурюсь я, бросая косые взгляды на Никиту, который стоит чуть поодаль и кажется ужасно довольным собой.
        - Ну как же! - Алёна пожимает хрупкими плечами. - Он ведь на меня работает. Целыми днями вместе, - она зачем-то кладёт ладонь на грудь моего мужа и похлопывает по ней. - Он такой молодец!
        - Да ладно вам… - Андрей краснеет от смущения.
        Никогда раньше не видела его таким довольным.
        Чёрт! Что тут происходит?!
        - Как бы там ни было, - Алёна обращается исключительно к моему мужу. - Желаю вам отлично провести время!
        Сказав это, она оборачивается к своему жениху. Никита приобнимает её за талию, и отводит к другим гостям.
        - Андрей, - поворачиваюсь к мужу. - Ты у кого водителем работаешь? Ты же говорил, что мужчину возишь…
        Супруг кажется всё ещё немного растерянным.
        - Просил же её не подходить… - бормочет он, пряча глаза в пол, но потом быстро берёт себя в руки. Поворачивается и смотрит мне прямо в глаза. - Саш, вот только не надо истерик, - делает глубокий вдох. - Я знал, что ты так отреагируешь.
        - Как отреагирую? - округляю глаза я.
        - Как-как? Вот так! - Андрей повышает голос. - Если бы я сразу сказал тебе, что вожу сногсшибательную красотку, то ты бы начала переживать и закатывать мне сцены! А мне эта работа очень нужна, ясно? Ради тебя и твоих дочек стараюсь, между прочим!
        - Ради моих дочек? - чувствую, как начинаю задыхаться.
        - То есть ради наших, - он морщится. - Ради нашей семьи. Нам эти деньги нужны, и увольняться я не собираюсь!
        Смотрю на Андрея, будто вижу его впервые… Что он такое говорит?! Я никогда его не ревновала! За все пять лет ни разу! Даже когда он один ходил на корпоративы на прошлой работе, даже когда задерживался допоздна…
        - С чего ты решил, что я буду ревновать? - тоже повышаю голос я. - Ты говоришь какую-то ерунду, Андрей! Может быть… - я внимательно смотрю в его глаза. - Может быть тебе самому эта Алёна понравилась, а? Поэтому ты её скрывал?
        - Не перекладывай с больной головы на здоровую! - цедит он сквозь плотно сжатые зубы. - Я тебе не изменял!
        Его слова больно режут сердце… чувство вины за то, что произошло между нами с Никитой поднимает голову.
        - Андрей… - тихо шепчу я, снижая тон.
        - Что «Андрей»? - переспрашивает он со злой усмешкой.
        - Поверь… - не знаю, как убедить его в том, что хочу сказать, при этом не раскрывая правды о его нанимателях. - Тебе надо уйти с этой работы!
        Цепляюсь за его руку и стараюсь заглянуть ему в глаза.
        - Саша! - муж кажется взбешённым моим предложением. - Я уже тебе всё сказал! Я больше безработным быть не собираюсь! Даже если придётся возить «Мисс Россия», я не откажусь от этой работы в угоду твоему… сумасбродству!
        - Сумасбродству?! - меня снова охватывает гнев. - Да как ты не понимаешь…
        - Я как раз отлично всё понимаю! - сверкает глазами муж. - Тебе нравилось, когда я дома сидел, да? Удобный муж, который во всём от тебя зависит! Так вот, дорогая моя, больше такого не будет! Я сам принимаю решения! А если они тебе не нравятся, то ты…
        - Что? - внутри всё опускается от его слов.
        - Можешь собирать вещички и уходить! Найди другого дурака, который будет терпеть истерики и тянуть тебя и двух твоих детей! С меня хватит!
        Я отступаю от мужчины на шаг. Его разъярённое лицо с плотно сжатыми губами и покрасневшим от гнева лбом кажется мне незнакомым.
        Продолжаю молча отступать, пока между нами не вырастает расстояние в пару метров… а потом просто отворачиваюсь и бегу вперёд.
        Слёзы градом обрушиваются на раскрасневшиеся щёки… Я почти не вижу ничего перед собой, наталкиваюсь на незнакомых людей, путаюсь в платье… Мне нужно на воздух… срочно… Нужно сбежать из этого места как можно быстрее…
        Сама не замечаю, как оказываюсь возле какой-то двери. Резко дёргаю ручку, и меня обдаёт прохладным воздухом.
        Выхожу на улицу и прислоняюсь спиной к стене. Я стою в узком проходе между двумя зданиями. Наверное, это запасной выход.
        Чувство разочарования и беспомощности захлёстывает меня. Медленно сползаю по стене… Накрываю лицо руками и поддаюсь рвущимся наружу рыданиям. Почему моя жизнь - это бесконечная череда предательств? Почему я всё время выбираю не тех мужчин?
        Боже… резкие слова Андрея эхом отдаются в голове… Как он может быть таким жестоким? Неужели он всё время был таким, а я просто не замечала? Я ведь уверена была, что он меня любит! Многое прощала именно потому, что знала - он любит! Столько всего сделал для меня, потому что искренне любит! А я так и не смогла полюбить… Чувствовала вину свою.
        Считала, что должна быть ему благодарна… и поэтому пропускала мимо ушей все тревожные звоночки?
        Внезапно мне на плечо ложится чья-то ладонь. Вздрагиваю всем телом и поднимаю взгляд, ожидая увидеть Андрея… Но передо мной стоит вовсе не муж.
        Ко мне склоняется Никита… Истинный виновник всех моих бед. Мне хочется винить его во всём! Переложить ответственность за мою ссору с мужем на его плечи!
        Но на лице Лаврова не осталось и следа надменности, которая окутывала его непрошибаемой бронёй ещё каких-то десять минут назад…
        Он смотрит на меня с таким сопереживанием и сочувствием, что мне требуется вся сила воли, чтобы не поддаться этому взгляду… Стискиваю зубы и открываю рот, чтобы сказать ему всё, что я о нём думаю!
        - Сашенька, что с тобой?
        Глава 35
        Ко многому я готов, но почему-то не готов видеть ее перекошенное от боли лицо, глаза, переполненные слезами, и её отчаяние.
        Мне на мгновение становится дико страшно - в таком состоянии она могла выскочить не сюда, на задний двор гостиничного комплекса, а на проезжую часть, перед ним, где даже по вечерам носятся бешеные автомобилисты.
        Чёрт, это ведь я виноват в том, что с ней сейчас происходит! Я довел её до этого. Да, я считал, что она все это заслужила, но…
        Сейчас, почему-то я не торжествую, не праздную победу.
        Наоборот. Чувствую себя проигравшим.
        - Сашенька…
        Хочется обнять её, взять на руки, как ребенка малого, утешить, сделать так, чтобы больше никогда не плакала!
        Да, пусть она в прошлом предала, да, пусть ушла с другим, пусть скрыла от меня моих малышек, пусть… Лишь бы она была жива, здорова и счастлива.
        Мысль эта прошибает молнией.
        Какой же я дурак! Идиот конченный! Решил воевать с этой девочкой. Силу свою показать! Власть!
        И что?
        Она меня одним своим взглядом обезоруживает… Заставляет на колени встать и прощения просить.
        Мне еще Алёна пыталась глаза открыть, а я…
        - Придурок ты, Лавр! Просто конченный. Да и вообще, вы мужики…
        - Что мы мужики? Что мы? А вы? Вы женщины, лучше? Что ты мне сейчас ее защищаешь, выгораживаешь? Она предала меня! Изменила! Детей моих чужой мужик воспитывает, и хреново воспитывает!
        - Ты уверен в том, что это она предала? Уверен? Сколько лет ей было, Лавр, напомни? Восемнадцать? А теперь себя в восемнадцать вспомни. Много у тебя ума-то было, а? Она же девочка была совсем, ты сам рассказал, что невинную ее взял, не целованную! А тебе уже тридцатник был!
        - И что?
        - То! Слушай и молчи! Когда женщина говорит! Представь, ей восемнадцать. Она влюблена. Почти ничего про тебя не знает, кроме того, что у тебя откуда-то есть деньги. Ты ей рассказывал, чем занимаешься? Нет!
        - Я говорил, что я «решала».
        - Откуда ей знать кто такой «решала», чувак, опомнись! Особенно после того, как ты в СИЗО оказался! Естественно, первая мысль будет - посадили за дело! А тут еще - к бабке гадалке не ходи - подруга подгадила! Да, да, что ты глаза вылупил? Та самая подруга, которая твоего Дорофеева в итоге подставила! Ей не нужна была такая свидетельница как твоя котёна, она ей, небось и наплела, что ты бандит.
        Смотрю на раскрасневшуюся от негодования Алёнку, а в голове скрипят винтики. Она ведь права… ёшки-матрешки… права…
        Мы собираемся на корпоратив, Алёна уже в нарядном платье, выглядит охренительно. Особенно такая вот, разъяренная фурия. Эх, такой бы женщине да мужчину нормального найти! Но ей, как и мне в любви катастрофически не везет. Тут мы родственные души.
        Алёна с шумом выдыхает, откидывая с лица упавшие волосы.
        - Потом, Лавр, ты сам сейчас пытаешься выяснить, кто мог прессовать твою девушку. И, кажется, она не солгала, к ней действительно приставали, да? Опять же представь! Она совсем молодая, тебя посадили, она узнает о беременности, к ней подкатывают какие-то отморозки, и тут появляется прЫнц на белом коне.
        - Кто?
        - Мужик «еёйный», блин! К которому ты меня сейчас приставил. Или его ко мне. Он ведь её спас! Он мне сам рассказал, мол, у жены были проблемы, я помог! Да еще и принял ее беременность, пообещал детей как своих принять! Что ей оставалось делать? Ждать, пока тебя выпустят?
        - Да! Ждать!
        - Правда? А жить на что? Детей содержать на что? А если бандиты опять придут? Что делать?
        - То есть ты её во всем оправдываешь, да, Алён? Ты бы так же поступила?
        - Нет. И не во всем оправдываю! Я бы на ее месте добилась бы свидания с тобой и все выяснила от тебя! От первого лица! Но это я. Я сильная баба, Никит. Поэтому я одна. А она… она слабая, она девчонка тогда была, глупышка. Это ты должен был заставить своих людей, адвокатов, юристов, не требовать у неё бумаги подписать с твоим алиби, а устроить свидание, чтобы ты сам ей все объяснил!
        - Я не требовал бумаги подписывать.
        - Тем более. Ладно, мы уже опаздываем, Никит. Давай, бабочку тебе завяжу. И подумай о моих словах. Ты слишком многое требовал от маленькой девочки. И сейчас многое требуешь. И ты не прав!
        Да, не прав. Понимаю.
        Сейчас вот смотрю в глаза котёны и понимаю. Дурак. Идиот. Не прав.
        - Сашенька… что с тобой?
        - Что со мной? Ты еще спрашиваешь? Я…Ты мне жизнь сломал, Лавров. Понимаешь? Ты меня уничтожил… Растоптал. Унизил… Ты, сильный мужчина, взял и…Уходи. Не хочу видеть тебя. Не могу. Делай что хочешь. Детей моих ты не получишь. Я костьми лягу, но их тебе не отдам! Понял? Если надо будет, я до президента дойду. На площадь Красную с плакатом выйду! Пусть меня посадят! Но…
        - Тише, тише… успокойся…я…
        Пытаюсь взять ее за руки, но она отбивается. Делает попытку встать, чуть не падает, вернее падает в мои объятия, колотит кулачками по груди.
        - Ненавижу тебя, ненавижу, ненавижу…
        Такая красивая, такая несчастная…
        - А я люблю тебя, Сашка… Люблю, слышишь… не могу без тебя. Не могу. Совсем…
        Из последних сил прижимаю ее к стене, стараясь руки ее зафиксировать, беру лицо в ладони, смотрю в глаза, в которых тоска!
        И у меня тоска. Сил больше нет без неё. Ни секунды… ни мгновения.
        Обрушиваюсь на её рот поцелуем горячим, хочется влезть в неё, в самую душу, до глубин её добраться. Вкусная, сладкая, такая родная! Такая моя…
        Губы мягкие, не сжимает, не противится. Но и не отвечает. Словно застыла, оторопела… замерла.
        Ох, котёна, что же ты со мной делаешь!
        Еще мягче, еще нежнее целую, ласкаю, стону внутренне, дышать не могу, так хорошо! А потом чувствую движение, осторожное, пугливое. Губки ее дрожат, словно с собой борются. Всхлипывает, обмякает в моих руках, словно сдаваясь.
        - Саша… Сашенька…
        - Никита…- шепчет так нежно, что башню окончательно сносит.
        Подхватываю её на руки и тащу по проходу к двери в другое здание. Оно совсем рядом, в паре метров, дверь такая же задняя, знаю, что она открыта. Мне нужно только на второй этаж подняться. Ключ-карта от номера в кармане.
        Мы продолжаем целоваться, не знаю, как удается мне идти, проделывать все это от её губ не отрываясь. Прислоняю к стене у двери в номер, мгновение смотрим в глаза друг другу.
        Я даю ей это мгновение, чтобы она могла меня оттолкнуть, сказать нет. Она ведь понимает, куда я её веду, или нет?
        Может и не понимает. Но мне сейчас все равно.
        Заношу ее в номер. Свет не зажигаю. Тут полумрак. Кровать огромная с белоснежными простынями.
        Еще раз отстраняюсь, поворачиваю Сашку так, чтобы кровать видела. Шепчу:
        - Сашка, ты понимаешь да? Если ты не хочешь, можешь уйти сейчас я отпущу. Умру, но отпущу…
        Молчит, поворачивается, смотрит диким взглядом.
        Такая красивая в своем белом платье. Точно невеста!
        Моя невеста. Моя жена. Любимая моя, единственная. Навсегда.
        Поднимаю ее на руки, чтобы бережно опустить на кровать. Сам над ней зависаю.
        - Люблю тебя, слышишь? Люблю. Только ты. Одна. Больше никто. Никогда.
        Молчит, в глазах снова слезы, обвивает мою шею ручонками, притягивая к губам.
        Поцелуй - это лучший ответ.
        И я теряюсь в ней, пропадаю. Одежда мешает, но мне сейчас по хрену. Главное добраться до сокровенного, погрузиться в моё сладкое счастье.
        Сразу, до упора, резко.
        - Прости, маленькая, прости…
        Мой рай на земле! Моя обитель. Счастье моё!
        Тону в её глазах распахнутых, сцеловываю слезы с ресниц. В ушах шум стоит.
        Господи, как я пять лет без этого жил?
        - Прости, маленькая, это будет очень быстро сейчас, но я просто не могу остановиться.
        - Не останавливайся, Никит, только не останавливайся!
        Чувствую ее движение навстречу и схожу с ума…
        Всё. Дальше дороги нет. Теперь только так.
        Только с ней.
        Только в ней.
        До конца.
        - Люблю тебя, котёна моя, как же я тебя люблю!
        Глава 36
        Страстные прикосновения Никиты, слова о любви действуют как анестезия для моей израненной души.
        Как и тогда, в примерочной бутика, сейчас мне не хочется думать и анализировать. Я просто растворяюсь в солёном шторме эмоций, который дарит мне этот мужчина.
        Я могла уйти. Дважды могла отказаться.
        Но, словно висящая над пропастью, я ухватилась за него как за соломинку. Кажется, стоит разжать руки, и я ухну куда-то в бездну.
        Поэтому я не отпускаю. Держусь за него, впиваюсь ногтями в широкую спину. Черчу полоски, не боясь причинить боль.
        Никита уже избавил меня от платья. Оно, как и его рубашка и пиджак, лежат бесформенной грудой на полу. Между нами больше нет преград. Как и обмана. Мы полностью обнажили наши души и тела друг перед другом.
        Я уже не притворяюсь, что он меня заставил. Иду на это сама. Осознанно. Потому что хочу. Хочу снова почувствовать себя той девочкой, что была когда-то. Доверчивой, любимой, юной...
        Да и Никиту я представляю таким, как видела его пять лет назад. Мощным, сильным, надёжным, единственным...
        Его губы творят со мной что-то безумно приятное, я вся трепещу от этих ласковых, дразнящих и таких желанных поцелуев. Жар растекается по телу невыносимой лавой. Я словно спящий вулкан, что внезапно пробудился. Чувствую, как внутри кипит кровь. Как что-то мощное и неумолимое зарождается в глубине, готовое вот-вот выплеснуться наружу.
        Но Никита не даёт мне желаемое так быстро. Дразнит, ласкает... мне приходится полностью позабыть о гордости и умолять его... умолять дать то, чего так сильно жаждет моё тело...
        От моих стонов и просьб он выглядит почти сумасшедшим. Глаза горят, а рельефные мышцы покрываются мокрыми капельками.
        Когда он резко притягивает меня к себе, врывается, даря небывалое чувство наполненности, с моих губ срывается томный стон. Распахиваю глаза, глядя на него с восхищением. Моё тело всегда подчинялось ему с неприличной поспешностью. Вот и сейчас не исключение.
        Крупные ладони сжимают меня ниже поясницы, припечатывают к мощному телу так, что не вдохнуть. Сперва движения нежные и плавные, но вскоре они набирают обороты и резкость.
        Наслаждение растекается в точке проникновения его тела в моё...
        Запрокидываю голову, полностью отдаваясь быстрым толчкам.
        Наши тела плачут слезами удовольствия, делая нас горячими и влажными.
        - Любимая моя, - его зубы прикусывают шею. - Как же я скучал...
        Острый ток разносится по венам, полностью лишая меня способности к трезвому мышлению. Мозг, отравленный гормонами счастья, концентрируется лишь на вожделенной вершине, к которой мы оба движемся... несёмся с неумолимой скоростью.
        И я достигаю её первой... всё тело скручивается в невыносимых судорогах, трясётся, словно молнией поражённое... А потом ко мне присоединяется Никита. Чувствую, как он взрывается, орошая меня своим горячим наслаждением...
        А я... будто забываюсь на какое-то время, полностью теряя связь с реальностью... Никита шепчет мне что-то ласковое, лицо пальцами гладит, но я почти не слышу его слов. В ушах гудит, внутри - пожар...
        Чудится, словно я пять лет спала как принцесса в хрустальном гробе, а теперь вдруг моё тело очнулось!
        Всё вокруг кажется ярче, воздух свежее, а ощущения острее!
        - Я хочу... - задыхаясь, начинаю я. - Я хочу ещё!
        Никита смотрит на меня удивлённо, но кажется ужасно довольным, он опускается поцелуями ниже и... заставляет снова взорваться фейерверком, но уже от ласки его нежных, сочных губ и языка...
        Не знаю, сколько часов продолжается это безумие. Мы похожи на два магнита, что сорвались с цепей под воздействием непреодолимого притяжения!
        Когда силы покидают нас, Никита подгребает моё обездвиженное тело поближе в себе. Накрывает рукой и утыкается носом в затылок. Он словно маленький мальчишка, что прижимает к себе любимую игрушку...
        Игрушку...
        Отчего-то эта мысль остро колет сердце.
        Глаза жжёт толи от сонливости, толи...
        - Теперь отпустишь нас? - безэмоциональным голосом спрашиваю я.
        Никита прижимается ко мне сзади. Чувствую, как он задерживает дыхание.
        - Ты о чём, котёна? - хрипит он мне в ухо.
        - Я же выполнила все условия, - слова даются с трудом. Внутри словно выжженая пустыня - эмоций нет, я полностью выжата. Лишь в горле встаёт неприятный ком. - Ты обещал, что отпустишь...
        - Санька, любимая, - он трётся о мой затылок колючей щекой. - Ты что такое говоришь? Никуда я тебя не пущу! Ты что придумала?
        Молчу в ответ. Лёгкие изнутри огнём жжёт.
        - Спи, глупенькая, - Никита обвивает мой живот, вдавливает в себя. - Утро вечера мудренее.
        Через несколько минут его дыхание становится глубоким и размеренным. Он спит. А я - нет.
        Невидящим взором смотрю в темноту перед собой, пытаясь осознать, что же я натворила...
        Глава 37
        Просыпаюсь с довольной блаженной улыбкой. Давно мне не было так хорошо! Лет пять уже точно не было. С тех самых пор, как я потерял мою котёну…
        Осознаю это в полной мере только сейчас. Я был идиотом, когда потерял её. Сам потерял.
        Что мне стоило прийти к ней и потребовать объяснений? Что стоило просто взять и отбить мою девочку у придурка, с которым я её встретил? Который занял мое место, стал её мужем, видел появление на свет моих детей, был с ними с первого дня.
        Если бы я тогда засунул гордость в одно место, то не просрал бы пять лет жизни. И моей, и её…
        Потому что понимаю - она тоже все пять лет жила не в шоколаде.
        Если бы у неё все было хорошо, она бы и не посмотрела на меня. Котёна не из тех, кто бросается на каждого.
        И то, что она провела со мной ночь - это значит многое.
        Она ведь отдалась мне совсем не потому, что решила пойти на мои условия. Чтобы она там не шептала в ночи.
        Отпустить её! Хрена с два я теперь отпущу!
        Заберу себе, присвою, верну!
        Потягиваюсь, и поворачиваюсь, чтобы снова притянуть к себе свою мягкую податливую кошечку, но…
        Чёрт… я один в постели. Саши рядом нет, и как я понимаю, нет её уже долгое время - постель рядом совсем остыла.
        Значит, ушла… сбежала…
        Глупышка моя.
        Качаю головой улыбаясь.
        Ну, что ж… спешить мне, в принципе, не куда. Я все для себя решил. И ночь только доказательство правильности решения.
        И все, что вчера мне сказала Алёна - тоже правильно. Отрезвила, отругала.
        Даже жаль будет с ней расставаться.
        Хотя, зачем расставаться? Работать вместе у нас получается. Правда, в последнее время работает больше она, я совсем забыл о наших делах, занимаясь личной жизнью. Нужно будет выписать Алёнушке премию. И зарплату поднять. И узнать, закончили ли ремонт в её доме, и когда она уже сможет туда переехать.
        Мне бы тоже ремонтом заняться, обустроить детские. И спальню обновить.
        Купить, наконец, огромную кровать. И ковер с длинным ворсом в гостиной перед камином положить…
        Правда, при наличии в доме двух маленьких ураганчиков заниматься чем-то интересным на ковре перед камином будет проблематично.
        Вспоминаю девчонок, и сразу сердце щемит. Как так вышло, что котёне пришлось одной их воспитывать? Супруга ее как воспитателя я не особенно беру в расчет. Хреновый он воспитатель, явно, раз малышки к чужому доброму дяде так быстро потянулись.
        Два моих маленьких «поняшика», две принцессы…
        Стоп. Две… ха-ха… интересно, а Сашка предохраняется? Потому что я этой ночью о контрацепции даже не вспомнил.
        А что если…
        Меня эта мысль прошибает, с ног сбивает. Нужно срочно найти котёну и выяснить.
        Да, ешки-матрешки, что выяснять? Найти, и забрать к себе. Вот что мне надо сделать!
        И точка!
        Иду в душ, быстро одеваюсь, выскакиваю из номера.
        Надо ей позвонить, наверное? Или сразу домой к ней ехать?
        Но дома муж… При нём разговаривать и выяснять все не хочется. Или… может как раз наоборот? Прийти и сказать, что я забираю свою женщину и своих детей?
        Звонит телефон. Понимаю, что уже не раннее утро, я что-то забыл?
        - Привет, Алён, да… Что? На работу не вышел? Почему? Хорошо. Ты где? Давай.
        Алёна, оказывается тоже ночевала в гостинице. И сейчас ждет меня в кафе, внизу. От чашки кофе я точно не откажусь.
        - Доброе утро. - выглядит Алёна как всегда. Ведьма, блин… или фея?
        Нет, я тоже после бурной ночи наверняка выгляжу отлично.
        - Что, хорошо провел время, Никит?
        - А что, заметно?
        - Угу, и не только. Ты вчера с котёной ушёл, да?
        Смотрит как-то подозрительно, мне это не нравится.
        - А в чём дело?
        - В том. Муж её потерял. Напился. Жаловался мне вчера весь вечер, - Алёна морщит нос, явно ее воспоминания о ночи не столь радужны, как мои.
        - Рассказывай.
        - Ну, в общем…Сначала он всё ко мне клеился, рассказывал, какая я офигенная.
        - Вот урод…
        - В смысле? - Алёна ухмыляется, изображая удивление. - Ты нарываешься, Лавр!
        - Нет, ты офигенная, да, а он женат, между прочим! У него жена и дети…
        - Ладно, остынь… Слушай лучше, он пошёл искать эту самую жену. Я так понимаю, они поругались. Твоя котёна хотела, чтобы он уволился. А муженек решил, что она его приревновала. В общем, он ее не нашёл, пришёл опять ко мне, уже хороший такой, ну и стал рассказывать об их жизни. Что он в неё влюблен был со школы, она его «футболила», «динамила», типа относилась как к брату. Потому что он - внимание, Лавр! - двоюродный братец её лучшей подруги. Улавливаешь?
        - Так…- улавливаю, не то слово… - и дальше что?
        - Дальше он начал рассказывать какой он герой, что он её от бандитов спасал, что он её беременную взял и не попрекнул ни разу, что всё для неё делал. А она… в общем, типа Снежная королева, холодная и… фригидная.
        Алёна снова ухмыляется, я тоже. Да уж… нашел фригидную, козёл…
        Выплёвываю ругательство, сжимая кулак, и от того, что этот придурок смеет свою жену с чужой бабой обсуждать, и от того, что это я позволил ему быть мужем котёны столько лет и… заниматься тем самым с моей любимой девочкой! Да еще и попрекать её в холодности. Урод моральный! Я до него доберусь!
        - Это всё?
        - Нет… Он потом искал её, звонил, она, естественно, не ответила. Он стал звонить её матери, выяснил, что за детьми она не приехала. Это было примерно в двенадцать ночи уже, так что… У него могут возникнуть подозрения.
        - Чёрт…
        Мне совсем не хочется, чтобы у Сашки были проблемы из-за меня.
        - Спасибо, Алён, тогда я поеду к ней.
        - Думаешь, это будет правильно?
        - А что, лучше, чтобы этот хрен её прессовал? Тем более, ты говоришь, что он не вышел на работу.
        - Он звонил. Извинялся. Похмелье у него. И… жены, как я понимаю, дома нет.
        - И где она?
        - Я-то откуда знаю? Это ты с ней провел ночь, так что…
        А вот это мне совсем не нравится. Куда могла уйти котёна?
        Набираю её номер - абонент не абонент.
        Твою ж… дивизию.
        Если с ней что-то случилось, я себе этого не прощу!
        Глава 38
        Ещё не рассвело.
        Я сижу на краешке дивана, на котором спят мои сокровища и глажу их длинные шёлковые волосы.
        Мне нужно о многом подумать... Решиться на что-то, но я совершенно не представляю, как это сделать...
        Будто заведённая провожу ладонью по головам моих сонных девочек, смотрю в пустоту перед собой невидящим взором.
        Таксит, наверное, принял меня за сбежавшую невесту. Остановился возле входа в гостиницу, а когда я поспешно запрыгнула на заднее сидение, мужчина какое-то время не трогал с места. Спросил: "а жениха-то ждать?"
        Я грустно усмехнулась и сказала, что никакого жениха нет - я одна.
        Он удивлённо пожал плечами, и только тогда поехал.
        То, что я сказала ему - чистая правда. У меня нет жениха.
        Да и мужа, по всей видимости, теперь уже тоже.
        Впервые в жизни я чувствую, что должна полагаться только на саму себя. От мужчин один проблемы!
        Сейчас я уже даже не плачу - просто безразлично смотрю вперёд. На занимающееся зарево рассвета за окном, на отступающую синеву неба... и на останки своего прошлого.
        Никита снова сделал это. Ураганом ворвался в мою размеренную жизнь и всё сломал. А я... я просто позволила ему это сделать.
        Знала, что потом мне будет тошно, горько и больно, но...
        Как девочка Элли из сказки про Волшебника Изумрудного города позволила этому урагану поднять вверх мой домик и унести его в неведомую страну.
        Страну, в которой так хорошо, так сладко, так волшебно! Вот только возвращаться из неё больно, крылышки обламываются…
        - Мамочка, - Алина приоткрывает сонные глазки. - Какая ты красивая... как Золушка! - шепчет дочка. - Почему грустная? Прообронила туфельку?
        Выдавливаю улыбку.
        - Да, вроде того, Пинки Пай, потеряла.
        Стараюсь спрятать поглубже своё душевное состояние. Ни к чему пугать им детей.
        - Ну ничего, - малышка потягивается и трёт глаза ладошками. - Принц тебе её возвернёт!
        - Вернёт.
        - Ага!
        Алина сонно улыбается и двигается ближе к сестре.
        - Мамуль, ложись с нами, - предлагает она, распахивая одеяло. - Тут тепло!
        Я и правда чувствую ужасную усталость.
        Знаю, что мне нужно сперва раздеться и принять душ, но просто не нахожу в себе на всё это сил.
        Падаю на постель прямо в платье, устало опускаю опухшие от слёз веки. Заплаканные глаза кажутся слишком сухими. Да... мне просто нужно заснуть... забыться... и выбросить эту ночь из головы...
        Ласковое прикосновение к плечу заставляет меня очнуться. Щурюсь. Комната уже залита светом.
        - Санечка, - мама склоняется надо мной. - К тебе тут Андрей пришёл...
        Лицо у мамы растерянное...
        Конечно, она ведь понятия не имеет, почему я заявилась среди ночи при параде и уснула у неё на диване... Мама знает лишь то, что мы с Андреем пошли на корпоратив. Недоумевает, наверное, что могло пойти не так?
        - Да, я сейчас к нему выйду.
        Сажусь на диване. Из окна во всю светит солнце.
        - Который час? - спрашиваю её я.
        - Уже десять, - отзывается мама. - Мы с девочками позавтракали, собираемся погулять... А вы пока поговорите тут.
        - Хорошо, - грустно улыбаюсь я, ловлю её за руку. - Спасибо тебе.
        - Не за что доченька, - мама отвечает мне немного взволнованной улыбкой.
        Теперь, наверное, начнёт переживать по поводу наших с Андреем отношений... Эх! Ей волноваться нельзя. Совсем. Сердце.
        - Да, я сейчас с ним поговорю.
        Встаю и быстро стягиваю с себя платье.
        Несколько кружев в области талии и на спине испорчены... Наверное, когда Никита меня держал, дёргал за замочек, то...
        По телу проходит резкая, почти болезненная волна трепета. Воспоминания всплывают одно за другим... Боже, что я натворила?! Я же всё ещё в браке, замужняя женщина! И вот так…
        Дрожащей рукой приглаживаю растрёпанные пряди. Открываю дверь шкафа и беру домашнее платьице времён универа. Переодеваюсь, оно, конечно маловато, но это не важно. Делаю долгий глубокий вдох, выхожу в коридор.
        Андрей так и стоит возле входной двери. Проходить не стал.
        Мы смотрим друг на друга молча.
        Кажется, каждый из нас чувствует вину.
        Он - за то, что наговорил вчера лишнего, а я...
        Моя вина, конечно же, с его никак не сравнится. Я перешла все мыслимые и немыслимые рамки!
        - Саш, - начинает первым он. - Ты прости меня пожалуйста...
        - Не нужно, Андрей, - я просто физически не могу выдержать его взгляд.
        Несмотря на то, что я должна сейчас чувствовать, на меня находят совсем другие эмоции. Грудь горит от странного раздражения на мужа. Сама не понимаю, что со мной, и почему я так реагирую, но...
        - Поехали домой, Сань, - вздыхает Андрей. - Зря ты сбежала. Телефон отключила... Я тебя всю ночь искал! Ну кто так делает?!
        Поднимаю на него взгляд.
        - Я никуда не поеду, - слова даются мне на удивление легко. - Мы с моими, - делаю особенное ударение на этом слове. - дочерями останемся у мамы.
        - Что за глупости? - Андрей тоже начинает раздражаться. Прямо как вчера... Когда он злится, его лицо становится таким неприятным. Странно, и почему я раньше этого не замечала?
        - Это не глупости, - отчеканиваю каждое слово я. - Так будет лучше.
        - Лучше? - он повышает голос. - Кому лучше? Как ты вообще собираешься жить в этой крохотной халупе с матерью и двумя детьми?
        - Это временно, - закусываю губы, понимая правоту его слов.
        - Твоих денег не хватит, чтобы снимать квартиру, - хмыкает он. - Не дури уже, Саша. Поехали домой, харе придуриваться.
        - Слушай Андрей, - я складываю руки на груди и смотрю на него с вызовом. - Ты так уверен, что я никого, кроме тебя найти не смогу?
        - Ой, давай не будем, - цедит он сквозь зубы. - У тебя двое маленьких детей. Кого ты найдешь? Кому этот «гембель» нужен? Поверь, таких мужчин, как я, не так уж много.
        Да уж, хорошо мой муженек по моей самооценке проезжается, красиво! Злость охватывает сильнее.
        - А что бы было, если бы мой бывший объявился, а?
        Андрей как-то странно вздрагивает.
        - Он же в тюрьме сидит, ты о чём вообще?
        У меня так и просится всё ему рассказать, но отчего-то я медлю.
        - И вообще, думаешь, он тебя помнит? - муж криво ухмыляется.
        Ах так? Ладно!
        - Скажи, а что бы ты сделал, если бы кто-то очень богатый предложил мне провести с ним ночь в обмен на гору денег? - выпаливаю я не задумываясь.
        Андрей скептически смотрит на мой старенький халатик и на воронье гнездо вместо причёски.
        - Тебе? Денег? Ты совсем с ума сошла от ревности? - он неприятно усмехается. - Ой, вот только… давай не будем выдавать желаемое за действительное, Саша.
        - Ты о чём это? - не унимаюсь я.
        - Ну, - он смотрит на меня в упор. - Ладно, допустим вчера ты выглядела «секси», но… ты же холодная как лёд! У тебя это на лице написано! В постели как бревно, да еще и родила двоих... не думаю, что гипотетические миллиардеры такие неразборчивые...
        Внутри всё вскипает разом. Рука сама взмывает в воздух и опускается на лицо мужа. Хлопок пощёчины звенит в тишине квартиры.
        Андрей просто теряет дар речи. А я этим пользуюсь. Резко распахиваю дверь и толкаю его в грудь.
        - Убирайся! - шиплю на него с такой ненавистью, что сама себе поражаюсь. - Всё кончено, Андрей! Я подаю на развод! Радуйся, больше не будешь спать с бревном! И сюда не приходи!
        Муж часто-часто моргает и открывает рот, чтобы что-то мне ответить, но я проворно захлопываю дверь перед его лицом.
        Молодец Сашка! Так ему и надо! Почему-то, несмотря на то что ситуация должна меня расстраивать я чувствую дикий подъем и радость!
        Один есть.
        Что ж…Остался ещё один.
        Глава 39
        Сижу в машине у дома котёны. Думаю.
        Почему-то пока не решаюсь зайти.
        Что я скажу?
        Нет, что я скажу я, конечно, знаю. Скажу, давай-ка ты, Сашка, собирай малышню и поехали домой. Хватит! Нажились порознь!
        Расстались по глупости, по своей или… или еще и помог нам кто-то - это я выясню - теперь надо обратно сходиться.
        И детей своих я хочу признать и воспитывать. Сам! И имею полное право!
        И вообще…
        Хочется сказать ей - ты же любишь меня, котёнок мой ненаглядный! Любишь!
        Не любила бы - не было бы этой ночи! Это уж я точно знаю. Саша не такая, не стала бы бросаться на мужика. Ни ради детей, ни ради денег.
        Я же как дурак эту проверку ей устроил. Думал, может так лучше будет. Она подумает, что нужно со мной переспать из-за детей, отказать не сможет, а там поймет, что не в детях дело! А в том…
        В том, что мы все еще друг для друга единственные.
        Тру глаза, лицо закрывая.
        Ешки-матрешки…
        Как я вообще мог так уснуть, что не слышал, как она ушла?
        Нет, это ясно как. После такой бурной ночи.
        Словно за все пять лет спешил отлюбить её. И она… Она тоже.
        Вспоминаю стоны её, глаза, губы… кожу с капельками пота, такую нежную. Крики, просьбы…
        Только не останавливайся… Чёрт, это лучшее, что может мужчина от любимой услышать. Не останавливайся!
        Ну я и… Не остановился. Ни в первый раз, ни во второй, ни в третий…Давно такого не было со мной. Как мальчишка, у которого сил немеряно. Который не знает проблем с этим делом. Которому не надо выжидать, пока его компаньон придет в форму.
        Так, ладно. Стоит подумать, так снова уже все в напряжении. Словно ночи и не было!
        Готов к труду и обороне, блин.
        Он готов! А я ни хрена не готов пред Сашины очи появиться!
        Да и есть ли там котёна?
        Вижу подъезжающую развалюху. Оттуда выходит ее благоверный.
        Вот козёл, он же перебрал вчера? И за руль? Придурок.
        Он выходит из тачки один. Без Сашки. Может она уже дома?
        Что-то подсказывает - вряд ли. Слишком помятый вид у муженька.
        А, была ни была.
        Выхожу, громко хлопая дверью, как сирота, блин… Отец раньше меня все время ругал за это, повторял поговорку дурацкую.
        Вижу, что Андрей, морщась смотрит в мою сторону и его лицо удивленно вытягивается.
        - Доброе утро, Андрей, что же вы на работу не вышли? Невеста моя вас ждала?
        - Доб… доброе… Из… вините, - заикается, и пытается дышать в сторону, - я звонил Алёне Владимировне, я…вчера…
        - Да уж, накосячили вы вчера, что говорить. - бесит он меня, поэтому я и глумлюсь над ним как могу, раздражает. Чудо бесхребетное!
        И как Сашка могла променять меня на такого? Что же он сотворил, что она меня из своей жизни вычеркнула, а его…
        - Извините, Никита… Андреевич. Я просто вчера… Я… Жена моя, просто, повела себя как…
        - Что? - еле успеваю сдержаться, чтобы не набросится на чмошника. Он еще смеет котёну обвинять?
        - Извините… - задрал уже с извинениями! - Она… приревновала меня… и…
        - К кому? - интересно, как выкрутится?
        - Ну, как к кому? К… - смотрит, понимает, что если скажет про Алёну то есть шанс огрести. В принципе у него по любому шанс огрести, только он об этом не знает. - Просто… к женщинам. Понимаете, она у меня… девушка обычная, простая…- Вот же с… Простая! Идиот конченый!
        Сжимаю кулаки, хочется ему хорошо так вмазать. Но по ходу ему уже прилетело, щека красная.
        - Простая, значит?
        - Да… обычная самая, а там у вас такие красотки ходили. Да и вообще…
        - Что, к Алёне приревновала, да?
        Смешно смотреть на него, побелел, глазки забегали…
        - Ну что ты дергаешься, Андрюх? Как есть говори, чего уж…
        - Ну… да… типа того… увидела её и…
        - А она тебе не рассказывала, где она еще видела Алёну?
        Ага, теперь он пугается. Смешной человек. А меня несет! Хочу, чтобы этот урод ответил за все страдания котёны. И моих девчонок.
        Да, может он и женился на ней беременной, и детей обеспечивал, хоть и не признал, кстати, но… все равно он козёл безрогий. Вернее, ухмыляюсь, снова ночь воскрешая в памяти, уже рогатый. Трижды. Или даже больше.
        - А видела твоя Сашка Алёну на работе. Она нам свадебное путешествие оформляла. Только до конца не оформила, мы отказались.
        - Да, а почему? Она накосячила что-то?
        - Накосячила… скажешь тоже. Разве Санька умеет косячить? Она всегда и всё по высшему разряду делает!
        Ага! Теперь, кажется, нерадивый супруг начинает вдуплять, что что-то тут не то.
        - А вы… вы Сашу давно знаете?
        - Знаю. Давно. И близко. Я Никита. Тот самый.
        - Никита? Какой?
        - Который Лавр. Решала. Отец её детей. Слышал о таком?
        Ох ты ж… как бы его тут инфаркт не хватил! Реально за сердце хватается! И побелел.
        - Алё, Андрей? Все в порядке?
        - Да… я… просто думал…
        - Надо не просто думать, Андрей, думать надо сложно. Я вернулся. И хочу забрать свою женщину и своих детей. И ты мне сейчас скажешь, где они, да?
        - Я… я не знаю.
        - Не знаешь? А за какую сумму примерно ты узнаешь? Сто кусков? Двести? Может полляма? Я готов заплатить, Андрей. Но только чтобы тебя не было рядом ни с моей котёной, ни с детьми, понял?
        - Я её муж.
        - Объелся груш, Андрей. Тебе что, свобода не нужна? На хрена тебе чужие спиногрызы? И жена, которая… - Чёрт возьми, так и подмывает сказать, что жена его всю ночь со мной провела, и как провела! Только… это совсем не мужской поступок, это низость, я так не поступлю…
        - Жена, которая что? - Андрей смотрит, неожиданно зло, как будто понимает…
        - Ничего. Хорошая у тебя жена, только… не ценишь ты её ни хрена, понял? Такую девочку надо на руках носить! Одевать как куколку! На курорты возить! И работать она не должна, домом ей надо заниматься, и детьми! А ты…
        - Много ты знаешь про мою жену, как я посмотрю. Что, хочется очень, да? Хочется? А вот хрен тебе! Она моя, понял? Она сама тебя кинула, сказала, что ей уголовник не нужен, ясно? Твои дружки её прессовали, чуть не… чуть по кругу не пустили… если бы не я…
        - Что? Что ты сказал?
        - Что слышал! И вообще, вали-ка ты отсюда, Лавр хренов, думаешь, самый крутой, да? Да на…
        И тут этот кретин делает то, за что я даже начинаю его уважать. Бросается на меня. Несмотря на то, что я его выше, и шире раза в полтора в плечах!
        Ладно, мужик, твой выпад засчитан! Не слился! Попытался за честь постоять. Делаю перехват, заламываю ему руку, стараюсь аккуратно, но все равно что-то хрустит, и он орет.
        - Я все равно их заберу, Андрей. Но могу сделать тебя чуть богаче. Так что… лучше скажи по-хорошему, где Сашка и девчонки. И не мешай мне их возвращать, целее будешь! Так что? Скажешь? Деньги я переведу. Не обижу. Законы чести я соблюдаю…
        - Не нужны мне твои бабки. У матери она. Давай, поезжай! Интересно только будет на тебя потом посмотреть!
        - Почему?
        - Огребешь.
        Глава 40
        - Сань, а ты чего такая хмурая? - Ксюша присаживается на край рабочего стола.
        - Ничего, - буркаю в ответ. - Голова болит, может быть, погода...
        - Опухшая вся, ревела что ли? - подруга смотрит с интересом, но почему-то ее интерес не кажется мне дружелюбным.
        Может потому, что я и перед ней чувствую некую вину? Андрей все-таки ее родственник. Хоть и дальний. Они всем говорят, что двоюродные, на самом деле их матери троюродные сестры, да еще и не кровные. Но общаются и дружат с детства. И Андрей с Ксюшей тоже.
        - Так и будешь молчать?
        Почему-то мне совсем не хочется рассказывать Ксении о настоящей причине моего убийственного настроения.
        После ухода Андрея я всё плакала и ждала, что тот, другой, истинный виновник моих бед, тоже заявится...
        Мне почему-то одновременно хотелось, чтобы Никита приехал и в то же время совсем не хотелось...
        Ходила по квартире как загнанный зверь. Не могла найти себе места от беспокойства... Как мне в глаза ему смотреть? Что сказать? А что он мне скажет? Или не скажет? Опять приставать начнёт? Боже...
        И этого тоже с одной стороны не хотелось, а с другой… тело меня снова предавало.
        Однако все мои переживания были лишними - Никита так и не приехал. Наверное, теперь, после ночи, проведённой вместе, несмотря на его громкие обещания, я ему неинтересна...
        Получил, что хотел. Развлёкся. Сломал сопротивление... И даже не звонит. Нет, не то, чтобы я сильно жду его звонка. Вообще не жду и не хочу! Я, ведь, сама сбежала от него! Просто...
        Глупая надежда на то, что он будет меня завоёвывать всё ещё тлеет в душе. Греет как угли в уже погасшем костре - огня нет, но тепло идёт. Видимо, пора залить этот костёр водой раз и навсегда!
        - Ну, если ты так, Саш, давай к делу тогда! - Ксения принимает серьёзный вид моей начальницы. Она - совладелица турагентства, в котором я работаю. Наведывается сюда крайне редко, поэтому иногда я даже забываю об этом факте. Даже несмотря на то, что она сама меня сюда устроила.
        - Ладно, - киваю я, разглаживая старую плиссированную юбку. Пришлось порыться в маминых шкафах, когда подруга меня в выходной день на работу вызвала непонятно зачем.
        - Тут такое дело, надеюсь, ты останешься довольна, в общем…- Ксюша смотрит на меня с таким видом, будто приготовила самый лучший подарок из всех, что я когда-либо получала. - Нам нужно наладить связь с одним отелем в Турции. Они готовы предложить особые условия, но для этого нужно приехать лично...
        Хмурю лоб. Интересно, а при чём тут я? Наверное, Ксюша хочет, чтобы я ей документы подготовила? Или билеты на самолёт забронировала? Это можно было сделать не выходя из дома…
        - И я хочу, - Ксения сияет белозубой улыбкой. - Чтобы туда поехала ты!
        Мне остаётся лишь удивлённо моргать...
        - Что? Ты... - мои глаза чуть ли не на лоб лезут, я реально думаю, что ослышалась. - Ты хочешь меня на курорт отправить?
        - Да, - победно усмехается Ксения. - Тебе нужно расположиться в этом отеле, оценить его гостеприимство, а потом встретиться с владельцем и...
        - Подожди, Ксюша, - останавливаю я её. Мне и самой надо остановиться, слишком все стремительно развивается. - Ты реально хочешь меня в Турцию отправить?
        Пусть она скажет, что я что-то не так поняла, Господи!
        - Саня, ну ты че как не родная? Да! Да-а! - Ксю улыбается, словно предлагает мне миллион долларов, - Вспомни, когда я тебя брала то говорила, что возможно, будут командировки, да?
        - Да, но…- чёрт, я к этому вот вообще не готова! И не понимаю, каким боком Ксюша вдруг начала влезать в дела агентства, вроде как тут всем заправляет другая женщина. Мне казалось, что подруга просто дала ей денег на развитие и получает какие-то дивиденды, ну и путевки нахаляву. Правда, откуда у Ксю появилась такая крупная сумма она мне так и не призналась. Говорила, что ей дал деньги тот депутат, с которым она крутила, когда мы с Никитой… Но вроде он ведь её бросил? И как раз мой Лавров, по мнению Ксю был виноват? Я совсем запуталась…
        - Са-аш, давай никаких «но», а? Надо ехать, причем срочно.
        - У меня сейчас... - вздыхаю. - Совсем не та ситуация... у меня... - в горле встаёт неприятный ком, когда вспоминаю обо всем. Мне реально не до поездок! - Проблемы.
        - Проблемы? Неужели опять с Лавровым? - лицо Ксении меняется, она недовольно складывает на груди руки и сжимает губы. Вот же…
        - Ну... - опускаю глаза в стол. Уже жалею, что рассказала Ксюше о его возвращении. - Нет, не только...
        Не могу ей рассказать! Не могу! И… про Андрея тоже! Что делать?
        - Саш, - Ксения наклоняется вперёд, переходя на шёпот. - Ты почему его до сих пор не отшила?? Разве сама не понимаешь, что ему от тебя надо, а?
        - Что? - переспрашиваю я, не понимая к чему клонит подруга. Разговор ведь у нас был о том, что Никита узнал о девочках, и…
        - Ну он самоутвердиться хочет, Сань! Ты же его кинула тогда! Он сидел, а ты… Ушла к другому! - лицо Ксении становится сочувственно жалобным. - Вот он теперь хочет, чтобы ты к нему вернулась только для того, чтобы самому тебя кинуть, понимаешь?!
        От её слов внутри всё неприятно ноет. Я и сама подозревала нечто подобное... но...
        - Глупости, Ксю, у него невеста есть, - не могу скрыть горечь в голосе. - Зачем ему эти игрища?
        - Ну как раз! Невеста! Все ясно! - Ксюша округляет глаза, смотрит на меня как на дурочку. - Последнее развлечение перед браком! Может быть, он даже невесте этой своей про тебя рассказал! Ты вроде говорила же, что они вместе приходили, да? Сюда? Или я что-то путаю? Знаешь, богатые мужики от своих жён даже и не скрывают походы налево...
        Морщусь. Как же мне неприятно это всё обсуждать...
        К горлу тошнота подкатывает, когда я представляю, что наша с Никитой прошлая ночь для него просто поход "налево"... странный способ доказать в очередной раз своё превосходство надо мной. Доказать, что я была неправа, что не стала бороться за него тогда...
        Прошлая ночь, которая показалась мне райской… пока я не очнулась.
        Эти мысли заполоняют разум словно удушливый дым - становится трудно дышать... лёгкие словно огнём горят!
        - Хватит, Ксюш, - резко останавливаю подругу я. - Дело не только в Никите. И… Он не ко мне лезет. Ему дочери его нужны вот и всё. И… я сама решу, как мне быть.
        - Ладно. Решишь так решишь! - снова поджимает губы Ксения. - Тебе виднее, конечно. Если ты считаешь, что вся проблема в детях, то… Да, но, извини уж, в командировку всё равно поехать придётся.
        Я смотрю на неё, в полном шоке. Она ничего не поняла? Какая может быть поездка, когда…
        - Придётся, Саш, не смотри на меня так. Реально туда надо приехать лично. Кое какие проблемы у нас с этим отелем. Надо разобраться. Заодно отдохнешь, в море искупаешься, там оно уже теплое. Бассейн если что у них подогреваемый есть. Фрукты, овощи… лишние три денька я тебе впишу на расслабон…
        - Ксюш, ну какие три денька, какой расслабон? Детей я куда дену? - обращаюсь я к последнему доводу.
        - Оставишь с мамой. Она же у тебя в отпуске, вроде бы? Вот! В крайнем случае Андрюша отвезет их к своей. Я понимаю, что вы с ней в контрах, но…
        Взволнованно вздыхаю. Это какой-то капец! Я не ожидала, что подруга меня вот так добьет!
        - Тебе это пойдёт на пользу, Саша! - убеждает подруга. - Вот увидишь! Ты вернёшься оттуда совсем другим человеком!
        - Откуда это она вернется? - резкий голос заставляет вздрогнуть...
        Глава 41
        Еду по городу, стараясь успокоиться.
        Не ожидал я такого от мужа котёны. Реально не ожидал!
        Ешки-матрёшки, я же готов был ему уже бабла отвалить, реально! Зная, что Сашка бы мне этого точно не простила.
        А он… Получается по морде меня моими же бабками, да? Прикольно.
        Значит, не такое уж он говно?
        Так может… может Санька реально за него вышла не потому, что ей деваться было не куда, а потому что полюбила? А я, придурок, все себе какие-то иллюзии строю?
        Нет. Чёрт…
        Нет, Сашка, она… Если бы она его любила, она бы мне пальцем до себя не позволила дотронуться! Еще тогда, в первый день, в агентстве!
        А уж говорить о том, что она бы спать со мной стала…
        Она ведь не такая?
        Или…
        Или это снова мои иллюзии? Может я её слишком… идеализирую?
        Но, чёрт побери, котёна же моя! Только моя, и…
        И то, что она с мужем эти пять лет прожила ни хрена не значит! Я же видел глаза её! Как смотрит на меня. Да что глаза… тело её! Тело её ночью всё сказало лучше всяких слов!
        Как она тянулась ко мне, как выгибалась, как кожа ее румянилась, покрывалась капельками пота… как она губы кусала, как дрожала… И стоны ее, и вскрики, и то, как прижимала она меня к себе. И как целовала… И что шептала…
        Чёрт, она ведь повторяла моё имя! Моё - не мужа!
        Значит понимала, что со мной она любовью занимается. Именно любовью.
        И так невероятно у меня было только с ней одной. Больше ни с кем.
        Ни до тридцатника, пока её не встретил у меня такого не было, ни после, когда потерял.
        Как же я могу её потерять?
        Со всей дури луплю по рулю. Хрень какая-то!
        Почему всё именно вот так вышло, а?
        Еду к котёне, чтобы всё выяснить, иначе… А огребу я от неё или нет - вообще дело десятое! И я не боюсь ни хрена огрести. Вообще ни разу!
        Почти уже доезжаю до дома её матери - адрес помню, да и не так далеко они живут - телефон звонит.
        - Лавр, ты искал человека одного, приезжай, кажется есть информация.
        Это Дорофеев, депутат. Так. Твою ж…
        Смотрю на окна котёнины - помню, как пять лет назад вот так же приезжал, смотрел. Ждал.
        Подняться или…
        Чёрт, понимаю, что подняться надо, сказать ей, чтобы не думала ни о чём, что я и её и девчонок забираю себе и точка.
        Что…
        Что люблю больше жизни, вот что сказать я ей должен! Еще вчера должен был сказать!
        Да, хрен там! Я ей это пять лет назад сказать должен был. А теперь… час, два - уже погоды не сделают.
        Если реально всё то, о чем она ночью шептала в забытьи - значит моя, присвою её себе, чего бы это ни стоило.
        А если обманывала…
        Ох, нет, об этом думать не буду. Обманывать слова могут.
        А губы, капли пота на коже, аромат страсти, дрожь тела подо мной - это всё правдой было!
        Резко выкручиваю руль, еду к Дрофе.
        Чувак незнакомый сидит в бильярдной, в подвале дома Дорофеева. Нервничает.
        Узнаю его. Он тоже работал в охране тогда, пять лет назад. Когда убили телохранителя. После убийства почти сразу уволился, сказал тогда, что у него дети маленькие, рисковать боится. Мы его проверяли, к убийству он причастен не был. И зачем Дорофеев его нашёл?
        - Ну, привет, какими судьбами?
        Парень смотрит на меня, явно недоволен тем, что я тут.
        - Не докрутили мы, Лавр, тогда эту историю, не докрутили. - Дорофеев, сжимает челюсти. - Я сам виноват, девку эту пожалел. Как её? Ксюша? Которая с твоей дружила?
        - Ксюша, юбочка из плюша… - морщусь, вспоминая дуру недалекую, которая вечно с моей котёной терлась, самка, искала на кого вскочить, кто побогаче.
        - Точно, Ксюша, - Дрофа, открывает бутылку минералки, - мне тогда показалось, что она случайно во все это дело влетела, ну, с кем не бывает? Дурочке дали немного кэша, чтобы рассказала, где я бываю, с кем пересекаюсь. Она и повелась. Не думала, что мне это навредит. И не думала, что об этом я узнаю.
        - Я тебе говорил, что её надо получше пощупать?
        - Да, Лавр прости. Мой прокол. Ну, за это и огреб, почти. Если бы не ты, хрен бы я тогда в депутаты вылез.
        - Ладно, это я бы сел, если бы не ты.
        - Мужики, вы так и будете считаться, или меня послушаете? - мужик, сидящий на стуле явно зол на нас обоих.
        - Ну, давай, Сеня, банкуй. Рассказывай.
        - С бабами надо вовремя разбираться, че рассказывать?
        Ухмыляется недобро, а потом… рассказывает.
        Твою ж…
        Да уж. Это не Дрофы прокол. Это мой. Не прокол даже, про…
        Тут надо называть вещи своими именами. Облажался я по полной.
        Ксюша-то не просто юбочка из плюша была. И не за три копейки кому-то рассказала, где депутат Дорофеев бывает, с кем общается.
        Её, оказывается, серьезные люди завербовали. Подписали на то, чтобы она не просто что-то там рассказывала, а буквально всё. Пароли, явки, так сказать. Эта тварина и в личную переписку умудрилась залезть, и документы фотографировала. Компромат искала. И она же помогала меня подставить.
        И с её легкой руки к котёне подваливали, сначала просили моё алиби подтвердить, типа, подписаться, что я с ней всю ту ночь провёл, а потом эта же сучка Сашку убеждала, что этого делать нельзя, что я убийца, и если она подпишет, её тоже могут посадить за дачу ложных показаний.
        Вот же…
        Слов нет, одни буквы…
        - А потом, когда ты в СИЗО был, она же решила помочь братцу твою девчулю окучить.
        Сглатываю, желваки играют. Хочется убивать. А кого? Ксюшу? Мужа котёны? Или… себя?
        - Короче, я знаю только где она пацанов нанимала, и зачем. А бабло она точно от Шмарова получила. Который на ваше кресло депутатское метил, и пытался тогда компромат нарыть. И бабло немалое. Но я так понял, вы были только одной из мишеней. Она потом ему еще не раз помогала. С вами-то как раз накладка вышла.
        - Что за пацаны? Зачем?
        - Пацаны подкатили к вашей женщине. Сказали, что долги на вас висят, что вы не расплатились, и, если дама ваша бабло не найдет, они её… ну в общем, сами понимаете, припугнули. Они к ней пару раз подкатывали. Первый раз она как раз с подружайкой была…
        Капец, какой капец! Я как лох всё это пропустил! Ничего не знал! А мою Сашку…
        Мою девочку чистую какая-то подлая тварина обманула, какая-то шваль подзаборная пугала!
        Оказывается, подкатывали к ней с наездом, требовали денег, много. Она испугалась, хотела ко мне пойти, а Ксюша эта снова ей мозги запудрила, сказала, что я не помогу, только хуже будет. Обещала помочь сама.
        А на вторую встречу пришёл этот муженек недобитый с какими-то пацанами, типа этих прессанул и они отвалили!
        Твою ж… Если бы Сашка хоть что-то понимала в мире преступном, сообразила бы, что братва так просто не отвалит! Что всё это хрень собачья!
        Подстава!
        Но Сашка слишком правильная и чистая. Ни фига не разбирается в этом мире.
        Поверила всему. И в то, что это я её жизнь опасности подверг, поверила.
        Поверила подруге близкой.
        Она ведь мне рассказывала, что с Ксюшей давно дружит, что Ксюша ей как сестра.
        А я… меня рядом не было. Я помочь не мог. И оправдаться не мог.
        И… сам же её своими руками отдал, и девчоночек своих отдал.
        - Кофе тебе, может, Лавр? Или покрепче?
        - Спасибо. От кофе не откажусь. Покрепче нет. Дела еще важные у меня.
        Важные не то слово. Надо как-то всё это Сашке рассказать. И про подругу её, и про мужа…
        Или… не стоит? Слишком больно ей будет узнать, как её близкие люди предавали?
        Но если не рассказать, то…Нельзя такое скрывать, и потом, что, так и будет она с ними спокойно общаться?
        Пьем с Дорофеевым кофе, обсуждаем планы.
        Снова телефон звонит. А я думаю, что надо было Сашке хоть сообщение написать. Наверняка обижается.
        А может и вообще думает, что-то типа - ночь провел и всё, опять бросил. Чёрт…
        - Никита, - голос невесты Алёны ничего хорошего не предвещает, - у меня новости. Очень интересные.
        - Говори.
        - Тут твоя девушка собирается в Турцию.
        - Что?
        Глава 42
        - Откуда это она вернется?
        Быстро оборачиваюсь, услышав знакомый голос.
        В турагентство входит Алёна. Она, как и всегда, выглядит просто сногсшибательно. Белоснежный костюм из лёгкой струящейся ткани. Светлые волосы уложены аккуратным локонами… Она похожа на Снежную королеву - настолько ослепителен её образ.
        Как бы я не относилась к невесте Никиты, обманываться не хочу. На её фоне я заметно проигрываю… Особенно в этой видавшей виды юбке университетских времён.
        - Алёна? - удивлённо переспрашиваю я, с трудом справляясь с уколами ревности, что неприятно щекочут за рёбрами. - Что вы тут…
        - Решила нанести визит, - она снимает солнцезащитные очки в тонкой оправе и обаятельно улыбается, глядя на нас с Ксюшей. - А то вы вчера так незаметно исчезли…
        Мне остаётся только поджать губы, гадая, правдивы ли слова Ксении о том, что Лавров обо всём ставит свою женщину в известность…
        Быть может, он ей и о нашей прошлой ночи успел похвастаться? И она сразу прискакала сюда?
        Мне, конечно, подобных отношений не понять. Я бы ни за что не согласилась делить Никиту… то есть не Никиту, а своего мужчину. Никита, ведь, не мой. Он принадлежит этой обворожительной красотке, а не мне.
        Понимаю, что у меня непроизвольно начинают трястись руки.
        - У нас тут важный разговор, если что, - враждебно отвечает Ксения, поворачиваясь к вошедшей спиной. - Ну так как, - мне подруга сочувственно улыбается. - Значит, договорились?
        - Даже не знаю… не уверена, что смогу поехать…
        - Куда поехать? - тут же вмешивается Алёна, полностью игнорируя неприветливое поведение Ксюши.
        - В Турцию… - тихо начинаю я, но подруга меня тут же перебивает:
        - Не ваше дело! - она чуть ли не шипит на Алёну. Удивительно, что она позволяет себе так разговаривать с клиенткой! Никогда не видела Ксению в таком недоброжелательном расположении духа.
        В груди тут же вспыхивает благодарность. Какая же Ксения замечательная подруга! Не боится клиента потерять, но проявляет ко мне такую солидарность!
        - Ну как же не моё? - Алёна поднимает брови, а у меня внутри всё холодеет. Неужели она сейчас скажет что-то про своего жениха?
        - Очень просто не ваше! - огрызается Ксения. - Вы вообще кто, и зачем пришли? - подруга, всё же, поворачивается к вошедшей лицом.
        - Да вот, - Алёна обводит помещение оценивающим взглядом. - Смотрю бизнес у вас перспективный. Хочу долю купить. Будем управлять вместе. У меня есть много идей по рекламе и маркетингу!
        - Этот бизнес не продаётся! - отрезает Ксения, и моё сердце снова радостно подпрыгивает. Ни за что не потерплю Алёну в качестве своей начальницы! - Если у вас ещё какие-то вопросы…
        - Что же вы сразу отказываете потенциальному инвестору? - Алёна недовольно прищуривается. - Хотя бы выслушайте моё предложение?
        - Почему я должна его слушать? Еще раз спрашиваю, вы кто?
        - А вам разве подруга ваша обо мне не рассказывала? - Алёна ослепительно улыбается, - я была уверена, что Саша с вами поделилась. Я Алёна. Невеста Лавра.
        Вижу, как меняется лицо Ксении. Кажется, подруга за меня эту сияющую «блонду» порвать готова!
        - Ах, точно! Алёна! Как же я сразу не догадалась. Вы же скоро замуж выходите? - Ксюша переходит в наступление. - Вот и выходите себе! Поезжайте… куда вы там собирались с этим своим… мужем! Я так понимаю, что он обеспеченный человек? Вам и работать-то не надо!
        Чувствую себя неудобно. Конечно, Алёна мне мало симпатична, но я бы не осмелилась вот так указывать незнакомому человеку стоит ли ему работать, или нет…
        - Да, - Алёна просто непрошибаема. - Замуж выхожу, - она бросает на меня самый добродушный взгляд. Ни намёка на ревность! Ничего!
        И я ничего не понимаю, просто растерялась! Выходит, Лавров ей не сказал про нас?
        - Ну вот и поговорили, Алёна. - бросает Ксения, всем своим видом показывая, что разговор окончен. - Дверь закройте, когда будете уходить.
        Алёна стоит ещё несколько секунд, задумчиво глядя на нас. Многое бы отдала, чтобы узнать, о чём она думает сейчас…
        - Что ж… увы, думаю свадебное путешествие нам придется заказывать в другом месте. Увы для вас, комиссию бы получили хорошую. До встречи, Саша. - кивает она мне на прощание. - Еще увидимся, я думаю.
        - До встречи… - тихо отвечаю я, чувствуя, как глаза начинает жечь. Не хотелось бы мне с ней видеться, определенно.
        Алёна выходит, а я зависаю в своих мыслях, лишь в пол уха слушая гневные рассуждения Ксюши о том, что «у этой бабы ни стыда, ни совести».
        Последняя надежда рушится… Никита не отменил свадьбу. Ничего не сказал своей невесте о нас… о нашей прошлой ночи…
        Злюсь сама на себя за эту обиду. Как можно было снова поверить его словам?! Ну что я за дура такая?!
        Нижняя губа начинает предательски дрожать.
        - Эй, подруга! - Ксения пристально смотрит на меня. - Ты чего? Реветь собралась?
        - Нет… - отнекиваюсь, а сама уже чувствую, как глаза слезами наполняются.
        - Всё! Решено! - Ксюша хлопает по столу. - Ты едешь в эту командировку и точка! Вылет завтра. Поедешь, развеешься! И забудешь о своём Никите! В конце концов, тебя дома муж ждёт, Саш. Андрей, может, и не богач, зато надёжный! Вот увидишь, как только ты выкинешь этого придурка из головы, у вас в семье всё наладится. Будет всё по-старому.
        Я киваю на ободрения Ксюши, а сама думаю лишь о том, что «по-старому» уже никогда не будет…
        Ведь я изменила Андрею… нужно будет ему признаться… иначе я сама себя уважать не буду! Захочет ли он простить меня? И, главное,… захочу ли я этого прощения?
        - Ты поезжай домой, - Ксюша встаёт из-за стола. - Собирай вещи, договаривайся с мамой. Я тебе вечером билет скину на почту, и все инструкции, сложного ничего нет. Сначала ты просто будешь тайным клиентом, а потом я напишу, что делать дальше. - она достаёт смартфон и ставит себе «напоминалку». - Ну всё, не раскисай!
        Несмотря на погожий денёк, дорога до дома кажется мне унылой.
        Сперва я решаю заехать к маме, проведать дочек. И спросить у неё, сможет ли она присмотреть за ними в течение этой недели…
        На сердце даже не кошки скребут, а какие-то дикие тигры всё в клочья разрывают. Ужасно гадко… от самой себя… от своего малодушия. Ведь, несмотря ни на что, я солгу, если скажу, что Никита для меня ничего не значит.
        Наоборот, он значит слишком многое! Как там говорят? Любовь всей жизни? Да… наверное… Он мой личный искуситель. Как бы я хотела никогда с ним не встречаться!
        Даю себе обещание: чтобы он не сказал мне при нашей следующей встрече, если, конечно, такая будет, я ему ни за что не поверю!
        Уверенно шагаю к подъезду маминого дома, когда слышу позади негромкий окрик.
        - Саша! - узнаю голос Никиты и вздрагиваю.
        Всё внутри леденеет, и я замираю на месте как вкопанная.
        Закрываю глаза, не желая видеть его. Сцепив зубы, готовлюсь к борьбе.
        И лишь глупое сердце предательски радостно трепещет в груди…
        Глава 43
        - Саша! - окликаю бредущую по тротуару котёну. Чувствую, что она какая-то потерянная, как будто что-то очень нехорошее произошло за то время пока мы были не вместе. Прошла мимо моей машины даже не взглянув, не заметила мой огромный «Гелендваген»! И меня, стоящего рядом с ним с букетом нежных пионов.
        Я, конечно, понимаю, что облажался по полной.
        Сначала потому, что слишком сильно и долго ласкал и любил ее ночью, и потом так же крепко уснул, позволил ей сбежать. Потом, потому что не позвонил ни разу.
        Да и вообще, я с котёной облажался по жизни. И теперь не представляю, как всё исправить. Но только прятать голову в песок - не в моих правилах.
        Я готов принять всё. Её гнев, её обиду, её боль.
        Не готов принять только безразличие.
        А оно льдистой дымкой льется из её глаз, когда она поворачивается и смотрит на меня.
        И я понимаю почему. Ох, Лавр, Лавр… ёшки-матрешки…
        Мне нужно сделать что-то. Что-то очень важное. Настоящее. Что-то такое, что навсегда изгонит эту прозрачную пелену равнодушия из её сердца.
        Решительно делаю шаг, иду к ней. В конце концов, я «решала», я должен решать проблемы, а не создавать их!
        - Саша…- только подходя ближе замечаю, что в глазах все-таки есть что-то. На самом дне. То, что придает мне сил.
        Не думая, опускаюсь на колени, обхватывая ее ноги, прижимаясь головой к животу.
        Она ахает, пытается отступить, но куда там! Разве я отпущу?
        - Никита, перестань, не надо!
        - Надо, Саш, - поднимаю голову, - еще как надо!
        Резво встаю, обнимаю, прижимаю к себе крепко, так, чтобы даже не думала вырываться, и не могла ничего сказать.
        - Прости меня, котён, любимая, прости…
        - Не надо, Никит… - слышу в голосе слезы закипающие, вот-вот заплачет, глупышка моя.
        - Тихо, тш-ш-ш… Тихо, маленькая. Всё! Всё хорошо! Теперь всё будет хорошо, обещаю…
        - Не… невесте своей обещай!
        Чувствую, как начинает вырываться, локотками меня толкая. Сначала не соображаю о чём она - какой невесте? Потом доходит, хочется заржать, но понимаю, что не поймет.
        - Невесте, говоришь? Так я ей и обещаю!
        Поднимаю её голову, беру лицо в ладони, букет зажат нещадно между нашими телами.
        - Ты моя невеста, слышишь? Только ты!
        - Хватит, Никит. Пусти меня. Это уже не смешно. Во-первых, я замужем, а во-вторых, твоя Алёна…
        - Моя Алёна, - перебиваю, пока она чего не сказанула лишнего, - моя Алёна мой партнер, напарник, мы с ней вместе работали под прикрытием несколько лет. У нас было задание, где мы изображали жениха и невесту, ну, с тех пор и пошло…
        - Да? - смотрит недоверчиво, - и свадебное путешествие, тоже задание?
        - А ты догадливая! Котён, давай поедем ко мне, там всё обсудим, а? Не на улице разговаривать?
        - Никуда я не поеду. - резко вырывается, оправляя простенькую кофточку, - Меня дети ждут. И вообще, обсуждать нечего. Лавр. Я сказала, что я замужем…
        - А мужу своему ты другое сказала, разве не так? Выгнала же его? Еще и по морде дала, как я понимаю?
        - Это уже не твое дело.
        - Моё, - рывком возвращаю её к себе, - всё, что тебя касается - моё дело. И поговорить нам надо. Хочешь - у тебя дома поговорим? Только… там слишком много маленьких ушек, им пока нельзя слушать того, что я тебе скажу.
        - Я не хочу ничего слушать, Никита, ты не понял?
        - Совсем ничего? Даже о том, как подруга твоя и муж твой пять лет назад подставу устроили? И о том, кто на самом деле к тебе братков посылал? И адвоката, чтобы моё алиби подтвердить? И кто тебя убедил подписать бумагу, что тебя со мной не было? И кто сделал так, чтобы я об этом узнал?
        - Что ты несешь, Никит? - смотрит, глаза по пять рублей округляя, - ты о чём?
        - Ты и сейчас мне не поверишь, да, Саш? - головой качаю, ухмыляясь.
        А чего ты ждал, Лавр? Ей столько лет внушали, что ты зек, убийца, бандит… И тут она после страстной ночи и признаний в любви тебе сразу поверит? Кстати, в любви-то нормально так и не признался.
        Хватаю ее за талию, поднимаю, тащу в машину.
        - Что ты делаешь, Никита?
        - Сказал же, что разговор не для улицы, котён?
        Затаскиваю на заднее сидение, сам следом забираюсь, двери блокирую, вижу, в глазах у неё растерянность и страх. Слезки подкатывают.
        - Мне не веришь, да? Хорошо. Может, другим поверишь?
        Достаю телефон, нахожу приложение с диктофоном - у меня это уже как условный рефлекс, все важные разговоры автоматом записываю, просто нажимаю кнопку и все.
        Сашка слышит голос мужика, который нам с Дорофеевым буквально час назад каялся. Я, конечно, не уверен, что она сразу поверит, но…
        Вижу, как бледнеет на глазах, губку закусывает. И… слезки повисают на ресницах. Рот рукой закрывает, когда история с Андреем всплывает.
        Может, и не виноват муженек-то… ему эта Ксюша, юбочка из плюша наплела, что он может Сашку получить, если впишется, ну и…
        Когда всё заканчивается мы оба молчим.
        Потом Сашка поворачивает голову, смотрит на меня.
        А я…Чёрт, мне так её жалко в этот момент, что я даже теряюсь. Делаю единственное, что кажется правильным. Притягиваю к себе, прижимаюсь лбом к её лобику чистому.
        - Я люблю тебя, Сашка…
        Глава 44
        - Я не хочу ничего слушать, Никит, ты не понял?
        Нежный аромат чудесных цветов, что разделяют нас с Лавровым, не даёт сосредоточиться. Но я всё равно держусь из последних сил. Воинственно свожу брови к переносице и стараюсь смотреть на него холодно и неприступно. Обещала, ведь, себе, что больше не куплюсь на всю эту чушь!
        Обещала!
        Но Никита меня будто не слышит! Его огромные ручищи с силой сжимаются на талии - уже дышать сложно. Предпринимаю отчаянную попытку вырваться, но…
        Это нереально! Даже обидно, что я такая мелкая и слабая по сравнению с ним. И в то же время… так хорошо быть слабой…
        Стоп! Саша! Никаких слабостей! Он не заслужил!
        И слушать я правда не хочу, но…
        Никита начинает быстро говорить, рассказывать мне что-то, и по ходу его речи понимаю, что глаза мои округляются всё сильнее.
        Меня шокирует его история.
        - Что ты несёшь, Никит? Ты о чём? - чувствую, как голос начинает предательски дрожать.
        Если это его новая попытка запутать, или запугать меня, то… надо сказать, ему это удаётся!
        Сердце взволнованно бухает в груди, потому что Лавров бьёт по самому больному, по последнему, что осталось у меня - доверию к моим самым близким людям.
        Впрочем, он, ведь всегда так поступает… Наносит сокрушительные удары, не давая опомниться. Как боксер на ринге.
        - Ты и сейчас мне не поверишь, да, котёнок? - смотрит с такой тоской, будто это не он сейчас разрушает мою веру в мужа и лучшую подругу, а я ему больно делаю…
        Не дожидаясь ответа, Никита подхватывает меня за талию и тащит к машине.
        Несмотря на ошеломительные новости, которые он только что на меня обрушил, я сопротивляюсь, как могу! Но… куда там! Удары моих кулаков по широченной груди - как слону дробина!
        В машине Никита без промедления достаёт свой телефон и включает какую-то запись. Я скептически складываю руки на груди, всем своим видом показывая, что верить в его бредни я не намерена! Однако… не слушать разговор я не могу…
        По мере того, как мужчины на записи выдают новые факты, я чувствую, как в груди всё скручивается в неприятный комок.
        Ксюша… Как? … Не могу поверить! Нет! Нет… этого просто не может быть!
        А потом доходит очередь и до Андрея… глаза начинает жечь, когда я слышу признание допрашиваемого…
        Андрей врал мне всё это время? Мой Андрей? Тот, который мне в рот заглядывал сначала? Который клялся в любви, убеждал, что я самая-самая, и что беременность моя вовсе не помеха, и детей моих он будет любить?
        Пять лет… пять ужасно долгих лет, пока я считала его своим спасителем, жалела, пыталась хоть что-то почувствовать, потом трепела его унижения, потому что думала, что всем в своей жизни обязана ему… А он…
        Мой муж врал мне…
        Прикрываю рот ладонью, больше не в силах справляться с собственными чувствами. Мне хочется выть от боли… Закрыться от всего мира. Чтобы никто не видел моего поражения… я… я просто не хочу во всё это верить… неужели я могла быть настолько слепой?!
        Когда запись заканчивается, мне даже говорить не хочется. Я поражённо смотрю перед собой в одну точку.
        Что же теперь делать? Весь мир перевернулся за какой-то час… Свет стал тьмой, а белое - чёрным… Сердце и чувства словно под анестезией…
        Уже не смахиваю стекающие по щекам слёзы. Сейчас мне всё равно, как я выгляжу… Чувствую себя растоптанной… униженной… глупой…
        Поворачиваю голову и встречаю взглядом с Никитой, который тоже молчит. В его глазах я не нахожу ни капли осуждения своей глупости… в них столько сочувствия, что мне отчего-то хочется плакать ещё сильнее…
        Потом Никита берёт меня за руку, притягивает к себе и очень нежно говорит:
        - Я люблю тебя, Сашка… - вздыхает, прижимается лбом к моему. - Всегда любил. Кажется, ещё до нашей первой встречи уже любил только тебя. Ждал такую, как ты, понимаешь? А потом, когда потерял тебя долго пытался эти чувства заглушить, искоренить. Думал, они меня слабым делают… Какой же я был идиот! Просто слепец!
        Он грустно усмехается, и я тоже отчего-то усмехаюсь… Смех сквозь слёзы получается.
        Я ведь тоже… все эти пять лет… любила, пыталась забыть… Казалось, уже вычеркнула, победила эту страсть, и…
        - Мы оба с тобой дел наворотили, Никит…
        - Да… наворотили, - соглашается он, прижимая меня к своей широкой и горячей груди. - Не знаю, сможешь ли ты когда-нибудь простить меня… За эти пять лет… за то, что отпустил тогда…
        Я задыхаюсь от переизбытка противоречивых чувств. Хочется одновременно и плакать, и смеяться! И на шею ему броситься и одной побыть…
        Собираю в кулак остатки воли, уткнувшись носом в область его сердца. Слышу его взволнованный стук и выдыхаю:
        - Никит, нам нужно всё обдумать.
        - Мне обдумывать точно ничего не надо, - отзывается он. - Я знаю, чего хочу!
        Его жар и напористость заставляют меня снова невольно улыбнуться. В этом весь Никита… всегда всё знает! Пять лет назад знал и сейчас тоже вот знает…
        Он ласково проводит пальцем по моим губам, слегка сминает, а потом обводит по кругу… Ласкает, а потом нежно целует, снова заставляя меня трепетать…
        - Стой… - дыхание сбивается. - Погоди…
        Никита тяжело вздыхает и замирает. Всё ещё крепко обнимает, но уже не целует.
        - Я не хочу… - тихо начинаю я. - Снова сделать ошибку… не хочу начинать наши отношения с измены мужу… Пусть даже мой муж оказался предателем, но…
        Понимаю, что на самом деле уже изменила, и, наверное, это не имеет значения, но…
        - Ох, Сашка… - Никита усмехается. - Правильная ты моя девочка…
        Сама не знаю, почему торможу всё сейчас. Просто чувствую, что не должна бросаться ему на шею… Так будет лучше.
        Я должна сперва всё спокойно обдумать.
        Неожиданно, поездка в Турцию кажется мне очень удобным способом немного перезагрузить мою жизнь.
        Действительно, это так кстати! Поеду, побуду одна, будет время все разложить по полочкам…
        - Никита, я….Я в командировку уезжаю завтра.
        - Завтра? - он спрашивает как-то буднично, просто.
        - Да. В Турцию. Это по работе. Нужно… наладить связь с одним отелем.
        - Правда? - Никита иронично поднимает брови, но почему-то не кажется мне удивлённым. - Ну, что ж… в Турцию, так в Турцию!
        Он смотрит на меня с непонятным задором, а мне остаётся лишь моргать, гадая о причине его странной реакции…
        Глава 45
        Стараюсь быть спокойным, но по факту - ни хрена не спокоен.
        Давно уже не спокоен, весь день, с самого утра.
        Нет, еще раньше…
        Да твою ж… ешки-матрешки… с того дня, как зашел в это тур агентство долбанное и увидел там мою котёну…
        И сейчас вот эта вся хреномундия, которая творится. То, что пришлось ей дать запись послушать, чтобы поняла, как ее подружайка «слила» позорно, и как муженек во всем этом спектакле бравом участвовал.
        И слезы малышки моей на их совести! Но и на моей тоже.
        Я сам дурак все про… профукал.
        Слава Богу, мне дали второй шанс. Кажется кто-то там, наверху, меня все-таки любит.
        Хочется прямо сейчас подняться в квартиру к ее матери, забрать маленьких ураганчиков и поехать домой. К нам домой.
        В тот дом, который я, думая о ней строил. Представлял, как бы ей понравилось. Злость кипела, а все равно хотелось, чтобы она рядом. И чего, дурак, столько времени потерял? Если хотел?
        Надо было идти и… брать штурмом!
        Ладно, что сейчас об этом? Сейчас надо думать о том, что дальше.
        Дальше Турция. И вопрос, стоит ли Сашке знать, что ее в этой Турции ожидает, или все-таки нет?
        Алёнке, конечно, надо памятник поставить. Это дело - полностью на её голову свалилось, пока я свои амурные дела решал. Но она сотрудник опытный, прожжённый, в правильном смысле этого слова. Так что пока я страдал, Алёна большую работу проделала. Главное, меня этим вообще не грузила. Заслужила не только премию, но и повышение, хотя повышать ее уже выше некуда, если только вообще ей всю мою контору передать - пущай пашет.
        - Турция, так Турция, - повторяю, усмехаясь недобро, так, что даже, по-моему, пугаю котёну.
        - Никит, все нормально?
        - Хорошо всё, малышка, только… ты мне разрешишь с тобой в квартиру подняться? Я, правда, почти без подарков… к ураганчикам?
        - Почему ураганчики? - улыбается, так мило, поправляет воротник моего кардигана, чёрт, я растаю ведь, хотя кое-кто вообще ни разу не тает, наоборот, каменеет буквально на глазах, и Сашка это чувствует, ёрзает, смущаясь на коленках моих.
        - Са-ань, лучше не елозь, а? Чревато!
        - Чем? - хлопает глазюками, как будто не догоняет.
        - Тем… не посмотрю на то, что мы в машине под твоими окнами, и на слова твои про статус замужний не посмотрю, ночью и ты о нем не помнила, так ведь? - Вижу, что мучает это ее, напрягает сразу, а я… я и так весь напряжен, - Прости, не буду. Только… сам понимаешь, я… на голодном пайке так долго?
        - Ты-то? - хмыкает, мгновенно превращаясь в ту девчонку, которая меня боялась, но отшивала на «раз-два», - ты то, небось, ни одной не пропускал! Зная тебя…
        - Зная? Много ты обо мне знаешь, котён! Мы когда пять лет назад с тобой начали встречаться, у меня никого не было! И потом, после… долго никого…
        - Никит, прости, я… не важно это уже.
        - Важно. Сама знаешь, что важно. Я был бы тебе верен, если бы… и сейчас, ты моя и больше мне не нужен никто. И ждать готов, пока ты там с этим всё не решишь… Хочу, чтобы ты сама ко мне пришла… Так что, к ураганчикам можно?
        - Можно, только… давай пока не будем им говорить, кто ты? Их подготовить как-то надо.
        - Как скажешь.
        - И еще… мама… не думаю, что она тебя хорошо встретит.
        - Ничего, и с этим разберусь.
        - Я ей еще не сказала про Турцию. Она, конечно, с девчонками останется, просто…
        - Малыш, не грузись, если что не так - я со всем разберусь, хорошо? Я все решу, я же…
        - Решала, я помню. - усмехается горько, да уж, малышка, я твои проблемы пока явно не решил, но все впереди.
        Поднимаюсь с ней в квартиру. Девчонки с порога бросаются на меня с воплями - «незнакомец», хохочут, а я радуюсь, что хоть небольшие подарочки, всего лишь по шоколадке, но вожу с собой.
        Мать котёны выходит в коридор, смотрит на меня серьёзно так, очень в этот момент Сашку напоминает.
        - Ну, здравствуй, Никита Лавров.
        - Ба, ты Никиту знаешь? Откуда? - это, конечно, неугомонная Пинки пай! Алинка-малинка…
        - Знаю, как не знать. Он…
        - Мам… Никита хотел просто девочкам шоколадки передать и всё.
        - И всё? Только шоколадки? На большее не расщедрился? Папаша?
        - Мама! - котёна стоит, рот рукой прикрывая, опешила.
        - Ну-ка, ураганчики, давайте-ка в комнату, - отвлекаю дочурок, которые, к счастью, вроде ничего не поняли, - у меня для вас еще сюрприз!
        - Сюприз! Я люблю Сюпризы! - это лисичка, Милушка.
        - Не сюприз, а сюрприз! Р-р-р, понимаешь? - рычит на неё Алинка. - Бегом, за сюрпризом!
        Уносятся в комнату, меня за собой утягивая, я, проходя мимо мамы Сашкиной улыбаюсь ей.
        - Всё еще впереди, всё будет! Главное, что с тещей повезло!
        - Что? - она глаза округляет, точно Сашка лет через двадцать, двадцать пять.
        - Мам, пожалуйста!
        - Ах, пожалуйста! Я сейчас тебе скажу, про пожалуйста…
        Понимаю, что в коридоре сейчас будут разборки, но дети меня уже втащили в спальню, которая раньше была комнатой котёны. Бывал я тут не часто, но… пару раз заходил.
        - Что за сюрприз?
        - Да так, хотел спросить…Вы на море давно были?
        - На море? Не знаем, не помним, - лопочут одновременно.
        - А хотите?
        - А что там будет интересного?
        - О! Много всякого разного!
        Рассказываю им о прелестях турецких курортов, сам пока еще не понимая, зачем. Но поехать туда, конечно, хорошо бы. Естественно, не в такой компании, в которой котёна поедет, но…
        Чувствую, что Саша заходит в комнату, наблюдает за нами. Вижу, как Пинки Пай косится на неё, потом поворачивается ко мне:
        - Никит, а почему тебя бабушка папашей назвала?
        Самый неудобный вопрос, который можно было придумать. И у меня во рту пересыхает, потому что так хочется на него ответить!
        - Ты чей папаша? - не может угомониться Алинка, и я знаю, в кого она такая!
        Улыбаюсь, протягивая руки.
        - А ну-ка, иди сюда, хитрюга!
        Она не задумываясь бросается ко мне в объятия. И Мила прыгает туда же вслед за ней. Сижу на полу, обнимая своих ураганчиков, а сам смотрю на Сашку, у которой слезы в глазах.
        - Я вам потом расскажу, почему, позже. Вы пока… идите к бабуле, может помощь нужна, нам с вашей мамой надо поговорить.
        - Поговорить? А целоваться будете?
        - Алина! - Сашка недоуменно смотрит на дочь, - ты что такое говоришь?
        - Ничего. Я так, просто… он же тебя уже похищал? А тебе понравилось!
        - Алина! Идите к бабушке… она там, кажется, пирог хотела ставить…
        Мила отрывается от меня, бежит к матери, а Пинки шепчет горячо и громко мне на ухо:
        - Поцелуй ее, я разрешаю, она тогда расколдуется и перестанет плакать!
        Малышка убегает, тянет сестру из комнаты, обе напоследок хитро смотрят на меня.
        - Значит, тебя надо поцеловать, чтобы ты расколдовалась?
        - Никит…
        - Получается, я мало целовал… Надо исправляться…
        Подхожу, обнимаю ее крепко, по-хозяйски, чтобы поняла уже, кто тут главный.
        - Никит…
        - Тише… дети сказали надо поцеловать. Детей надо слушать!
        Целую, нежно, чувствуя мурашки на шее, когда она начинает отвечать мне, так невинно и сладко, как тогда, давно, первый раз в прошлой жизни…
        Но я помню, что она просила дать ей время. Я готов.
        Надеюсь, после Турции у неё уже не будет сомнений.
        Кстати, о Турции.
        - Малыш, я хотел поговорить с тобой о твоей поездке. Правда… не уверен, что тебе понравится то, что я скажу…
        Глава 46
        - Александра! - мама словно раздувается от негодования. - Ты… ты! - она вся краснеет и упирает кулаки в бока. - Ты совсем с ума сошла, дочка?
        - Мам, погоди… - устало начинаю я, но она вся кипит и перебивает меня.
        К счастью, старается говорить не громко, я понимаю - она не любит скандалы в принципе, и против, чтобы дети слышали ругань. Мама всегда была такой, хоть и вспыльчивая, но…
        - Погоди? Погоди! - мама закатывает глаза. - Не буду я «годить»! Ты зачем его сюда привела, а? Из тюрьмы выпустили, он к тебе заявился?
        - Мам…
        - Так вот знай! Я этому бандиту ни дочку, ни внучек не дам! Не было его в их жизнях и хорошо! Шоколад принёс он! - тон её голоса всё повышается, и я начинаю переживать, как бы все-таки девочки в комнате не услышали нас. - Ха! Думает, герой теперь?
        Понимаю чувства мамы, на ее месте я бы, наверное, еще не так шумела, вообще бы на порог не пустила, с кулаками бы накинулась. И вижу еще, что мама боится… реально боится Никиту! И это… это больно режет по сердцу.
        - МАМА! - шиплю, пытаясь снизить тон, беру её за локоть и увожу на кухню. - Прекрати, пожалуйста! Просто остановись и послушай!
        Мама бессильно прислоняется к стене, печально качает головой.
        - Он опять тебе мозги заморочил… Эх…
        - Ничего он мне не морочил, мам! - теперь уже я начинаю раздражаться, потому что хочется скорее объяснить, а она не готова слушать. - Пойми ты, Никита, наоборот, мне глаза открыл!
        - Открыл! Как же! Больше он ничего у тебя там не открыл, а?
        Я густо краснею, понимая к чему эти её намёки. Ох у ж эти мамы! Сразу все понимают…
        - Ты чего…
        - Ну я же должна знать, к чему готовиться. А то наделает дел и опять в тюрьму сядет, а мы что будем делать, а Сань?
        - Он не сидел в тюрьме, мам! - решаю обрубить её сомнения сразу.
        - Как так? - мама удивлённо опускается на стул.
        - Вот так… Его… в общем… Меня обманули, предали, - тихо говорю я, только сейчас сама начиная осознавать весь ужас того, что с нами случилось. - Его оболгали… Я и сама пока не до конца во всём разобралась, но как только разберусь…
        - Не был в тюрьме? - видимо, маму больше всего именно это зацепило. - А почему тогда к детям не пришёл?
        - Он… - вот это самое страшное для меня! - он не знал, что у него они есть… Опускаю взгляд в стол, понимая, что слезы снова подступают.
        Это ведь и моя вина тоже… Моя вина в том, что Никита не знал о своих ураганчиках…
        - Так ты…ты ему не сказала?? - брови мамы поднимаются, я понимаю, что она в шоке.
        - Нет.
        - Ох, Сашка, Сашка… - она закрывает рот рукой, я ведь ей тоже не всё тогда рассказала, мне казалось, я берегу ее сердце.
        Теперь понимаю, я должна была поделиться всем с мамой, возможно, она дала бы мне хороший совет и… все было бы иначе. Только вот что сейчас говорить!
        - Понимаешь, мам, я… Я же реально думала, что он убийца. А потом еще… в общем, ко мне пришли, какие-то… бандиты, требовали денег. Тогда за меня Андрей заступился. Ну и… Я решила, что Никита виноват во всех бедах, а Андрей он… помог, поддержал. И… любил меня, всегда говорил об этом…
        - Ох, дочка…
        - А когда с Никиты сняли обвинения, он нашёл меня, но… он просто наблюдал издалека… И увидел то, чего больше всего боялся. Меня с большим животом и другим мужчиной… Он решил, что это я его предала…
        - А ты?
        А что я? Я и предала, получается… Помню, как хотела пойти к Никите в СИЗО, добиться встречи, а Ксюша меня отговаривала! Господи, если бы я знала!
        - Никита… он… он думал, что я счастлива.
        - А ты была не счастлива? - мама протягивает руку и накрывает мою ладонь. Чувствую, как слезы жгут щеки, хоть и наплакалась я уже за эти дни, но их меньше не становится, - Дочка, дочка… Я же видела, что у вас с Андреем не всё так гладко, но… думала, ты его любишь…
        - Я тоже так думала, - быстро вытираю очередную выкатившуюся из глаза слезинку, надо заканчивать этот потоп! - то есть… думала полюблю.
        Я действительно так думала, всё надеялась, что чувство придет. Особенно поначалу, когда Андрей старался меня завоевать.
        Оказалось, любовь и благодарность - разные вещи.
        Хотя, благодарить Андрея было тоже не за что, как теперь выяснилось…
        Но я решаю об этом умолчать. Сперва надо самой разобраться, а уже потом родственников посвящать.
        Встаю из-за стола.
        - Мам, ты не волнуйся. Я торопиться не буду. Мы с Никитой сперва всё обговорим, а уже потом…
        - Ох, Сашенька, - мама тоже встаёт и порывисто обнимает меня. - Я же тебе счастья только желаю! Переживаю за тебя, за внученек! Но… - она смотрит мне прямо в глаза. - Я знаю, что ты у меня девочка умненькая. Верю, ты во всём разберёшься!
        - Спасибо, мамуль! - я улыбаюсь и снова обнимаю её.
        Мы слышим, как из спальни доносятся весёлые крики и смех. Вижу, как лицо мамы разглаживается, даже улыбка появляется.
        - Иди, иди, - выпроваживает меня мама. - Посмотри, как там они.
        - Ладно, - согласно киваю я, потом вспоминаю, - Мам, Никита он… он не только шоколадки. Он им и игрушки уже дарил и… в кафе водил и в игровую, он… он их очень любит, правда. И они… Он им тоже нравится.
        - Так он… не первый раз их видит? То-то я вижу, они к нему так кинулись! И мне рассказывали о каком-то «незнакомце», но я и подумать не могла…
        Рассказывали! Вот же лисички! Я же просила ничего и никому! Видимо, бабушке они доверяют…
        - Это они так шутят, про незнакомца. А Никита… он их ураганчиками называет.
        - Придумал же! И в точку… Ладно, иди к ним, иди…
        Еще раз обнимаю маму, и ухожу в комнату.
        Открываю дверь и вижу, как Никита обнимает девочек с таким блаженством и нежностью на лице, каких я никогда не видела у Андрея…
        Я-то думала, что мои девочки для мужа родные, что они «наши», а не только «мои» … Но, похоже, что я выдавала желаемое за действительное.
        Кажется, что все в нашей семье, кроме меня, видели эту правду. И девочки, и Андрей не горели особенным желанием общаться… Но делали вид, что всё хорошо, чтобы меня не расстраивать! Как подумаю о том, что из-за моей глупости дочери могли всю жизнь прожить рядом с вот таким недоотцом… Мороз по коже!
        Смотрю на милую сцену какое-то время, и как только я пытаюсь выпроводить девочек к бабушке, хитрюга-Алина начинает говорить что-то там про поцелуи… Я снова неудержимо краснею.
        А Никита… ему только повод дай!
        Девочки выбегают из спальни хихикая, а их папа тут же переключает всё своё внимание на меня. Сжимает в объятиях… целует так, что у меня все мысли сразу из головы вылетают. Боже… как же сладко…
        Я таю! Хочется, чтобы всегда вот так! Чувствовать его сильное тело рядом, дышать его ароматом мужским, родным таким, еще немного и я сдамся окончательно, несмотря на все данные самой себе установки.
        - Малыш, я хотел поговорить с тобой о поездке, - шепчет он мне на ухо. - Правда… не уверен, что тебе понравится то, о чём я хочу тебе сказать…
        С трудом вырываюсь из его обольстительного плена.
        О чём это он?
        Глава 47
        - Санька, Санечка... - Никита снова отвлекается, ловит в ладони моё лицо и притягивает ближе к себе. Получается нетерпеливо, но одновременно очень нежно.
        Щекочет меня своим носом, а потом губы ласкает. Внутри всё замирает от сладости...
        Мамочки, почему же мне так хорошо с ним! Не могу… нет сил сдерживаться, когда он вот такой! Жалобно постанываю в его объятиях, всхлипываю, все-таки находя в себе силы его отодвинуть. Хоть попытаться.
        - Любишь ты надо мной издеваться, Лавров... - рвано выдыхаю я, когда он слегка ослабляет хватку.
        - Сань, а давай прям тут, а? Быстренько? - он с надеждой смотрит на разложенный диван. - Я же помню, что эта дверь запирается!
        У меня брови ползут вверх от его предложения! Уж не знаю, как реагировать! Рассмеяться, или по щеке наглой шлёпнуть?
        - Давай, котёна! Можно даже стоя, у стеночки!
        - Ты совсем сдурел, да? - стараюсь выглядеть сурово, но губы предательски расползаются в озорной улыбке. - я тебя сейчас поставлю, к стеночке!
        - А что? - Никита ухмыляется нагло, а сам меня к диванчику маминому теснит. - Там на кухне у них готовка. Слышишь? - он указывает пальцем в сторону. - Они там телек вроде включили, Саньчик. Не услышат. А мы поторопимся, я же знаю, что ты у меня можешь? Пара минут, и тебе будет так хорошо!
        Его пальцы уже начинают задирать подол моей дурацкой плиссированной юбки.
        - Пара минут? - вот же… скорострел! Главное, смотрит так жалобно, как котик из Шрека, - Ага, щаззз с тремя «з»!
        Сама не знаю, почему, но на самом деле, вся эта ситуация меня ужасно веселит.
        - Котёна-а… - рычит как тигр, совести нет!
        - Лавров, ты отвлекаешься! - пытаюсь воззвать к его разуму я. - Ты мне что-то "ужасное" про Турцию поведать хотел! Разве нет?
        - Хотел, хотел, - шепчет возле самого уха. - Но… я потом, после… Такие новости на сухую не воспринимаются… Надо смазать!
        Ах смазать? Сейчас я ему смажу!
        - Так, Лавров! - пытаюсь играть в училку. - прекращай!
        - Ну, малыш, ты же сама хочешь, я чувствую… вся завелась! - о, боже… его рука, наконец, забирается под юбку, начинает хозяйничать. Да что ж такое!
        Ох… Или… может, правда? Очень быстро и тихо?
        Урчит как кот дорвавшийся до сметаны! Ну уж нет! Я дала себе слово держаться!
        - Никита Андреевич! Я серьезно! Сначала расскажи что хотел!
        - Котёнок… - морщит лоб, всем видом говоря, что я не права, - я просто знаю, что после моих новостей, ты дурачиться уже не захочешь, так что...
        Ах так, да?
        - Решил урвать? - с напускной строгостью спрашиваю я.
        - Есть такое дело, - его глаза опять хитро прищуриваются, и всё лицо становится ужасно нахальным.
        Обольстительно водит бровями вверх-вниз. Ёшки-матрешки - это же его любимое выражение? Впору мне его повторить.
        - Ну так что скажешь?
        - Скажу? Я-то скажу! Что ты наглец! А вот ты мне, наоборот, слишком многого не говоришь! - каким-то чудом вырываюсь из объятий и отступаю на почтительное расстояние, поправляя смятую кофту.
        - Сашка, чёрт тебя возьми! Меня жутко заводит, когда ты... - он обводит моё тело голодным взглядом. - Строгая такая... неприступная и...
        - Так, молодой человек, - еле сдерживая смех подыгрываю я. - Ведите себя прилично!
        Выставляю руку вперёд, и Никита тут же ловит её, опускаясь передо мной на колени. Страстно целует ладонь и в глаза заглядывает.
        Он такой огромный, что даже когда его ноги согнуты, достаёт мне почти до груди!
        - Сань…
        - Рассказывай, Никит, я жду!
        Кривит губы, словно ругнувшись про себя нехорошо, выдыхает.
        - Ну ты только не расстраивайся, но подруга твоя, Ксюша эта плюшевая, будь она не ладна ... - дальше Никита все-таки позволяет себе крепкое словцо, хотя обычно никогда в моём присутствии не выражался.
        - Да, Никит, - пожимаю плечами я. - Сама в шоке, не понимаю, как я могла так долго этого не замечать...
        Я до сих пор не отошла от предательства Ксюши, которую я все эти годы чуть ли не членом семьи считала... И, наверное, еще долго не отойду.
        Но Никита продолжает, говорит, что в этот раз подруга превзошла себя... Я реально не уверена, что хочу знать...
        - Командировка эта, в общем, она ее придумала специально, чтобы тебя подставить. Мы с Алёной, - я по привычке хмурюсь при упоминании имени мнимой невесты.
        Никита замечает, ухмыляется - ему явно по кайфу, что я ревную, и снова целует мою руку.
        - В общем, мы с коллегой, - он усмехается, давая тем самым мне понять беспочвенность моей ревности. - Пока ещё сами точно не знаем, как должно дело сложиться.
        - Ты о чём?
        - В общем, мы ведь и пришли в ваше турагентство не просто так, и не за свадебным путешествием.
        - Неужели? - сама рот кривлю, не веря ему до конца.
        - Вот тебе и неужели. Поступил сигнал. Мне дали задание проверить, что и как. Левые дела ваше агентство проворачивало. И тебя сейчас пытаются в это дело втянуть.
        - Как? - я пока ничего не понимаю, но уже чувствую, что хорошего мало.
        Варианта два на самом деле, - Никита становится задумчивым. - При первом тебя просто попросят сопроводить девушек, что якобы едут в отель на работу устраиваться, аниматорами, танцовщицами, так… типа того.
        - А на самом деле? - хлопаю ресницами я, уже что-то соображая.
        - На самом деле их в бордель везут. Клиентов развлекать. Только вот девочки об этом ни сном, ни духом. Ясно?
        - Что? Но… как?
        - Вот так. Их в бордель, а тебя на крючок.
        - В смысле? - голова идут кругом.
        - В том смысле, что ты окажешься у них на крючке, тебе припишут сутенёрство.
        Я аж закашливаюсь в ответ. Я в шоке!
        - Что?? Какое ещё сутенёрство??
        - В Турции на этот счёт порядки строгие. Всё-таки страна религиозная, там разврат не любят... Можно схлопотать реальный срок в их тюрьме. А уже когда там юрист к тебе придёт... В общем, отсидеться там можно по полной!
        Я ошалело смотрю на Никиту. Не может быть, чтобы Ксюша приготовила для меня подобную участь... За что она меня так ненавидит? Я понять, наверное, никогда не смогу...
        - Это в случае, если вы попадетесь. А если нет, то подруга твоя все равно будет тебя на коротком поводке держать, и пугать тем, что если ты рыпнешься - шаг вправо, шаг влево, - она тебя властям сдаст, как соучастницу. А торговля людьми дело нешуточное.
        - Ты говорил... - оторопело начинаю я, чувствуя, как внутри всё сковывает ледяной коркой. - Есть ещё вариант развития событий?
        - Есть, - замечаю, как его ладони сжимаются в кулаки, и желваки ходят. - Другой вариант, если ты, Котёночкина, не как сутенёр, поедешь, а... - кажется, ему трудно договорить эту фразу.
        - А как?
        - В общем, сама на работу устраиваешься, ясно? - хмурится, и выдает последнее свистящим шепотом, - В бордель на продажу!
        Я охаю и прикрываю ладонью рот...
        Что?
        Все слова Никиты сначала кажутся полным бредом... Ни за что бы в них не поверила, если бы услышала от кого-то другого, но… Никите я верю.
        Теперь верю.
        Увы, только теперь…
        - Что же мне делать... - тихо спрашиваю я. Паника не даёт мыслить рационально. В висках стучит, ладони вспотели. - Может быть, сказать, что я не поеду? Скажу, что я заболела? Или… или…
        Всхлипываю, силясь не разрыдаться… а он…
        Он неожиданно обнимает меня и… смеется?
        - Не-ет, котёна! Ешки-матрешки! Тогда ты пропустишь всё веселье! - я смотрю на него так, словно он внезапно сошел с ума, а Никита довольно потирает руки. - Не боись, Сашка, ты не одна не курорт поедешь! А с группой поддержки!
        Не боись? Да именно этого я боюсь больше всего!
        Глава 48
        Какая же она у меня… маленькая, нежная, сладкая… Просто невероятная! Так и…
        Ох, чёрт, не съел бы, но облизал всю, с ног до головы! Не пропустил бы ни миллиметра ее шелковой кожи. Смаковал, наслаждался, ласкал.
        Понимаю, что с катушек слетаю, прямо здесь и сейчас хочется взять!
        Словно не было этой ночи - ни хрена не насытился! Мало мне её! Мало!
        У меня за все пять лет долга к ней с процентами набежало! И я готов к возмещению убытков.
        И сам всё возмещу стократ!
        Только бы получить себе насовсем, в безраздельное пользование!
        - Малышка моя, можно же прямо тут, у стеночки…
        Голова кружится от ее аромата! Она ведь тоже хочет, я чувствую! Но…
        Стоп, Лавр! Распалился, о делах забыл, а дела, они такие… Отлагательств не терпят.
        Еще немного «троллю» свою котёну - свою, именно! Потому что даже несмотря на ее слова о том, что ей нужно время я понимаю - моя она!
        Вся моя! Надо только аккуратно взять и забрать ее обратно. Так, чтобы даже мысли не возникло протестовать и упираться.
        Дожать-то я её дожму, надеюсь… Но…
        Жать не хочется. Хочется, чтобы она реально думала, что сама всё решила. Что я дал ей то самое время, которого у нас, кстати, ни хрена нет!
        Потому что вот-вот может отзвонится её «подружайка» со своими ценными указаниями, а я еще Сашку не подготовил.
        Начинаю рассказ, наблюдаю за котёной и… готов убить «юбочку из плюша» на месте! Сволочь же? Других слов у меня просто нет.
        Гадина паршивая!
        Я ведь её хорошо помню. Знаю, что притворяться она хорошо умеет. Как она к Дорофееву в доверие втерлась? Строила невинность, глазками хлопала. Да она ведь Сашку тогда с собой таскала для прикрытия, потому что у Сашки на лбу было написано - спортсменка, комсомолка, про красавицу промолчу! Видно было, что девочка правильная! И на Ксюшу тоже все смотрели как на нормальную, а она…
        Говорю, а сам понимаю, что Сашка совсем расклеилась. Мало того, что предательством разочарована, так еще и эти новости.
        - Что же мне делать... - почти шепотом спрашивает. Ладошки вспотевшие потирает, - Может быть, я не поеду? Скажу, что заболела? Или… или…
        Ёшки-матрешки! Только не плакать, родная! Только…
        Нужно что-то действенное придумать, чтобы её взбодрить!
        Ничего лучше на ум не приходит как обнять, и засмеяться.
        Да что она, в самом деле? Думает, что я ее брошу? Не помогу? Не спасу?
        Глупышка моя, сладкая…
        - Не-ет, котёна! Не ехать - нельзя! Ты пропустишь всё веселье! - смотрит как на полоумного, а у меня такая здоровая злость! - Не боись, Сашка, ты не одна не курорт поедешь! А с группой поддержки!
        Дрожит, поднимает голову, а губы такие, манящие…
        Не могу сдержаться, целую, припирая все-таки к стене, отмечая, что на кухне шумно, аромат пирога чувствуется, но, все-таки, минуток десять у нас еще есть же?
        Стоим прямо у двери, исхитряюсь повернуть замок, и наглею.
        Моей конфетке надо расслабиться.
        - Никита, - шепчет рвано, когда моя рука до сокровенного добирается, - ты с ума сошел, там… и… не до этого сейчас, пожалуйста!
        Как не до этого, малыш, когда как раз?
        Не даю ей возможности опомниться, вырваться. Да, может это неправильно, но… Знаю, что ей сейчас тоже это нужно!
        Смотрю прямо в глаза, не отрываясь, прижимаюсь лбом к ее лбу…
        - Маленькая моя, любимая, единственная… Люблю тебя, котёночек мой, слышишь? Люблю…
        - Никита…
        - Тш-ш-ш… Тихо, малыш, тихо, вот так, да…
        Башню сносит от того, как это чувствуется! Немного запретно, и так охренительно!
        Стараюсь двигаться быстро и бесшумно, надо торопиться, хотя так хочется растянуть удовольствие!
        Приходится закрывать котёне ротик поцелуями и ладонью, когда она дрожит от удовольствия, и расслабляется в моих руках.
        - Никита… ты…
        - Да, я гад, родная, согласен, но так ведь сразу лучше, да?
        Утыкается мне в грудь, судорожно всхлипывает.
        - Ты моя, слышишь? И никто не посмеет тебя обидеть! И я всегда теперь буду рядом, даже если тебе нужно время на то, чтобы меня принять. Поняла? Я буду ждать, любимая, сколько нужно.
        - Хорошо.
        Легко поднимаю ее на руки, сажусь с ней на кровать, убаюкиваю как ребенка.
        - Все, все, милая, расслабься и слушай. Что касается поездки…
        - Не поеду, - перебивает решительно. - Сейчас же позвоню Ксюше и всё ей выскажу и…
        - И сорвешь нам всю операцию?
        - Что? Операцию? - в мгновение превращается из ласкового котёнка в ощетинившегося тигрёнка, - моя жизнь для тебя просто операция? Ты…
        - Тихо, уймись…
        - Уймись? Это ты мне говоришь, Лавр? Да я…
        - Дай же мне объяснить! Тебе ничего не угрожает! Всё под контролем!
        - Да? Интересно! Пять лет назад ты тоже говорил, что все под контролем! А потом тебя посадили, и я осталась одна! И когда адвокаты непонятные приходили, и когда бандиты, и…
        - Малыш, это было пять лет назад. И да, тогда я облажался! Я не думал, что все это как-то по тебе ударит. Понятия не имел, что кто-то воспользуется тем, что с мной случилось, чтобы нас развести…
        - Я не позволю им играть моей жизнью! Ты подумал, что будет если… Дети, девочки мои, что с ними будет, подумал?
        - Спокойно, милая. Подумал я обо всем! Не переживай!
        - Не переживай? Да я…
        - Я полечу с тобой. Слышишь? Я буду там рядом с тобой!
        - Ты? Но…
        - Я. И Алёна. И еще несколько хорошо обученных людей. Ты будешь под отличным прикрытием.
        - Я…Но…
        - Послушай, мне нужно, чтобы Ксюша была уверена, что ты летишь, поняла меня? Чтобы она знала, что ты находишься там!
        - Я могу сказать, что лечу и…
        - Нет, ты должна сесть в самолет, тебя должны видеть девочки, которые полетят с тобой. И сопровождающие тоже.
        - Какие сопровождающие? Там еще кто-то будет, да?
        - Будет. Но для тебя главное, что рядом буду я. Поняла меня?
        Кивает.
        Но я вижу, что, конечно, она в шоке.
        Если бы я мог сделать так, чтобы ей не нужно было лететь - конечно сделал бы. Но когда Алёна рассказала свой вариант расклада - я согласился, что так будет лучше.
        - Малышка, думай о том, что там тепло, солнце, море…
        - Где? В борделе, куда меня продадут?
        - В Турции, Саш, в Турции!
        - Мне все равно. Я никуда не еду!
        Глава 49
        - Наш самолет совершает посадку в аэропорту города Даламан…
        Приятный голос стюардессы сообщает, что мы вот-вот достигнем нашей цели. Счастливчики, сидящие у иллюминаторов, наблюдают шикарную картину - сначала бирюзовое море, потом горы, покрытые местами лесами, местами выжженой на солнце травой.
        Тут красиво. Я рад, что мы прилетели именно в этот регион. Несмотря на то, что предстоит работёнка, и, возможно, не самая простая.
        А еще я очень рад, что в салоне, впереди меня на несколько рядов сидят котёна, и ее замечательная, в кавычках, лучшая подружка Ксюша.
        Именно этому факту я рад. Ксения Обуховская решила сама принять участие в данной операции.
        Это реально удача для нас, потому что в этом случае доказать ее причастность к преступлению будет довольно просто. Вот если бы она осталась в Москве - тогда пришлось бы попотеть.
        Весь полет наблюдаю за Сашкой - не нравится, что она так напряжена, конечно, вряд ли она себя выдаст, но все-таки. Пока, как я понимаю, подружка считает, что моя любимая просто панически боится летать.
        Прямо за ними сидит эффектная брюнетка с высокой грудью и черными как смоль волосами.
        Свою, так называемую «невесту», а проще напарницу Алёну в этом образе даже я узнал с трудом. Но перевоплощение - это её конек, так сказать, весьма выгодная опция.
        Она может стать ослепительной красавицей, а может прикинуться такой замухрышкой, что ни у одного мужика даже мысли не возникнет к ней подойти, и лицо ее, в этом случае, никто не запомнит.
        Для некоторых операций - просто находка!
        Сам я так же выгляжу весьма своеобразно.
        Котёна меня тоже не признала, когда увидела - хороший, «пивной» животик, дикая яркая рубаха с шортами, шапочка, из-под которой торчат сальные патлы, желтые зубы, широкий нос. Всё это, разумеется, не грим. Это только в сериалах и кино внешность меняется с помощью накладных усов или искусственной лысины. В жизни любой мало-мальски внимательный человек сразу заметит, что тут что-то не так.
        Поэтому перевоплощение должно быть максимально простым, натуральным. Специальные накладки в нос, вставная челюсть, имитирующая натуральную.
        Модная стрижка из дорогого «барбершопа» легко превращается в немытый эконом вариант.
        Все эти ухищрения давно отработаны, действуют безотказно.
        Когда я утром приезжаю к котёне в образе, она просто проходит мимо, даже не взглянув.
        - Алё, куколка, куды почапала?
        Поворачивает голову в легком шоке.
        - Это вы мне?
        - Тебе, тебе, лапуль, слышь, твоей маме зять не нужен?
        Хмыкает, чуть не крутит пальцем у виска, проходит дальше, озабоченно глядя в сторону дороги, откуда я должен приехать.
        - Мадам, а что это вы такая неласковая, а? Может я того… жениться готов? Может я твоя судьба, алё?
        Не вступает в диалог, это мне нравится - с хамами, реально, лучше не пререкаться.
        - Малыш, ну чё ты, я ж по-хорошему хочу! Реал, ты такая секси-шмекси, ты не смотри, что я не в форме, я так-то мужик хоть куда. Могу еще ого-го… и к стеночке прижать…
        Не ведется, и не соображает, что к чему.
        - Зая, реал, я в Турцию намылился, хошь, вместе полетим, а? Будет весело. Я тебя там…- подхожу ближе, уже на довольно опасное расстояние, - купаться будем, загорать, и это, ночью, того-самого, а?
        - Мужчина, вы пьяный? Пожалуйста, уйдите, сейчас мой муж приедет.
        - О! У нас есть муж! Да ладно? А че без кольца? - замечаю, что котёна на самом деле обручалку сняла! Это отличный знак! - Без кольца не считается!
        - Он сейчас приедет и покажет, считается или нет!
        - А если он уже приехал? - неожиданно хватаю ее, прижимая к самому горячему месту, которое, увы, сложно почувствовать под накладным пузом.
        Санька и тут не сразу вдупляет что к чему, начинает вопить, отбиваться, а потом… Потом шокировано смотрит в мои глаза.
        - Никита? Это… ты?
        - Нет, не я. Этот образ я называю «дядя Сёма из Челябы», чё, зая, замутим?
        Потом мы ржем как кони, потому что «дядя Сёма» реально веселый «чел».
        Сначала я думал не показываться Сашке в таком виде, чтобы она каким-то образом нас не выдала, но потом решил, если она будет точно знать о том, что я рядом, ей будет спокойнее.
        После того нашего разговора в квартире, когда я поведал ей тайный план ее «подружайки» прошло меньше суток.
        Сашка, конечно, вся была в напряжении, после того как я убедил её в необходимость поездки и рассказал, кто будет рядом, и как мы будем действовать - немного успокоилась, но все-таки… И разговор с Ксюшей дался ей нелегко. И сборы.
        Мне тоже за несколько часом пришлось сделать какую-то хренову тьму дел. Начиная с согласования и координации действий нашей стороны и турецких партнеров, с которым Алёна связалась заблаговременно. Заканчивая подготовкой сюрприза для любимой, о котором я молчу как рыба об лед.
        Выходим из самолета, идем на паспортный контроль.
        Ксюша мило общается с девушками, которых везет на работу. Улыбается им, видимо расписывает все прелести жизни на курорте.
        Да, да, знаем, какой курорт их ждет.
        Дом в горах, охраняемый почти как легендарный Алькатрас. Никаких шансов сбежать или связаться с людьми из внешнего мира. Если повезет, то у каждой будет несколько постоянных клиентов. Не повезет, будут работать в отдельном корпусе, обслуживать всех подряд, практически круглые сутки.
        Несчастной, которая попала в подобное заведение через Ксюшу в прошлый раз нереально крупно повезло. Она раньше работала в турецком отеле танцовщицей, и встретила управляющего этого отеля, с которым у неё были хорошие, дружеские отношения. Он её выкупил. Девчонку хорошо припугнули, сказав, что бы ни в коем случае не сообщала ни о чем властям. Но она все-таки связалась со своей подругой Илоной - супругой Павла Стрельцова, с которым мы вместе работаем. А Илона каким-то чудом узнала, что в турагентстве, занимающемся подбором персонала для турецких отелей, работает моя котёна… Так дело попало к нам.
        Наблюдаю за Саней, она старательно делает вид, что очень рада этой вынужденной командировке. Её взгляд цепляет меня в толпе, и я вижу слабую улыбку, обращенную ко мне одному.
        «Все будет хорошо» - шепчу одними губами.
        Ни Ксюша, ни котёна не знают, что из шести девушек, которых они привезли на работу три - наши, включая Алёнку.
        На улице из ждет микроавтобус. Грузятся, весело, с шутками, прибаутками.
        Я знаю, что сначала их всех реально повезут в отель.
        Нам важно понять, где, когда и как состоится передача «живого товара».
        Я сажусь в такси, за рулем которой сотрудник местных спецслужб. Парень учился у нас в России, его мать русская. По дороге он рассказывает мне что им уже удалось установить.
        Своих они будут брать сами, нам было главное разоблачить тех, кто помогает турецким сутенерам с нашей стороны.
        Приезжаем в небольшой отель, размещаемся.
        Дальше я слушаю трансляцию встречи, которую мне передает Алёна.
        Ксюша красиво рассказывает о том, что жить девочки будут в этом отеле, у самого моря, да он простенький, три звезды, но это курорт Фетхие, тут, в принципе, не много больших отелей. Девочки, якобы, будут работать в большой шоу-программе на подтанцовках, ничего сложного, просто пара легких танцев, главное костюмы - а-ля бразильский карнавал. Программу поставят за пару дней, а дальше каждый вечер будут возить в разные места, для выступлений. Дни полностью свободны. Работа по вечерам.
        Послушать - так просто сказочное везение. С ужасом думаю, сколько молодых дурочек вот так ведется на подобные приглашения и пропадает потом в турецких борделях.
        Не нравится мне фраза, которую Ксюша говорит моей котёне после того, как заканчивает свой рассказ.
        - Саш, а ты сама не хотела бы потанцевать? Прикольно же? Ты раньше же ходила куда-то занималась? Мне одной девочки не хватает, должно быть шесть, а их пять. Может, поработаешь пару недель, пока не привезут новую? Платят тут очень хорошо. Сможешь потом своих спиногрызок сюда на отдых привезти на пару недель, а?
        Спиногрызок, значит?
        Ну, кто-то мне за спиногрызок ответит!
        Глава 50
        От того, как Ксюша расписывает условия работы танцовщиц у меня аж дух захватывает. По её словам, получается, что это работа мечты, не иначе! Если бы я не знала об истинном лице своей «подруги», то точно бы поверила её россказням!
        Вроде бы все просто, пара вечеров репетиций, потом сдача номера вечером в местном «агентстве», что-то типа прослушивания, которое, как гарантирует Ксюша просто формальность. А дальше - выступления по вечерам, свободные дни, и куча бабла…
        Смотрю на радостные лица красивых девушек. Кажется, они реально так взволнованы перспективами!
        Жаль, конечно, что их мечтам так и не суждено будет сбыться!
        Хотя, с другой стороны, впредь они будут умнее - нельзя же быть такими доверчивыми!
        Это я, кстати, не только им мысленно говорю, но и себе тоже! Как вспомню, что последние шесть лет жизни безоговорочно доверяла Ксюше… так всё внутри вскипает от стыда и негодования!
        - Ну что скажешь? - «подруга» подсаживается ближе.
        - Ты о чём? - инстинктивно отодвигаюсь от неё в сторону.
        - Может быть, расширим круг твоих обязанностей? - Ксюша потягивает минеральную воду с лаймом, а мне протягивает какой-то алкогольный, судя по запаху, коктейль. Я делаю вид, что пью, а сама лишь играю с соломинкой.
        - Не знаю, Ксень, я с мамой на неделю договорилась… Да и вообще ты же мне изначально совсем о другом говорила!
        - Ну смотри сама, конечно, - с деланым равнодушием Ксения пожимает плечами. - Шоу-программа очень популярная, это не какой-то там стриптиз! У нас всё прилично! Тебе просто повезло, что одна из девушек отказалась в последний момент!
        Еле сдерживаюсь, чтобы не плеснуть в эту наглую лгунью клубничным коктейлем! Прилично всё у неё! Конечно!
        - Даже не знаю, - пожимаю плечами я. - Мне надо подумать…
        Если бы не Никита, который сидит в самом конце зала и, я уверена, неотрывно следит за мной, я бы уже не выдержала и бежала от этой змеюки теряя тапки. Но его близость придаёт мне спокойствия и уверенности.
        - Конечно, конечно! - Ксюша говорит приторно-елейным голосом. - Иди отдохни в номер и обо всё подумай! И ещё одно - если согласишься, то я тебе на самом деле вполне приличную премию выпишу в добавок к деньгам, которые ты за помощь в отеле получишь!
        - Спасибо тебе большое! - я изображаю благодарное её щедростью лицо.
        - Да, всегда пожалуйста! - кивает начальница. - За помощь моему агентству в трудную минуту. И вообще…
        - Что вообще? - не понимаю, что она имеет в виду.
        - Да так, не бери в голову. Просто… поговорила с Андреем. - она смотрит пристально, мне не по себе становится. Неужели Андрей рассказал что-то про Никиту? Что-то кроме того, что я сама поведала мнимой подружке?
        - И что?
        - И ничего! Андрей, конечно, у нас тоже, тот еще… Начал мне рассказывать, что ты его ни в грош не ставишь, что ты в постели… ой, прости, конечно, но тут я считаю он сам виноват. Ну и… В общем, подруга, тебе реально нужна перезагрузка, так что лови момент! Развеешься! Может… может даже с кем-то тут замутишь. Забудешь про своих московских кобелей! А потом вернешься к нормальной семейной жизни!
        Да уж… у меня внутри реально кипит все от негодования! Интересно, принял ли меня Андрей если я вернулась бы к нему после тех «шоу» которые для меня приготовила его кузина?
        Все мои силы уходят на то, чтобы, как и всегда, поцеловать её в щёку на прощание.
        Оборачиваюсь в поисках Никиты, но его в зале уже нет. Чёрт… и куда же он делся? Вздыхаю и направляюсь к лифтам.
        За мной следует одна из девушек - яркая брюнетка с длинной чёлкой. Мы с ней не разговаривали, но вроде бы у нас с ней один номер на двоих?
        Она успевает зайти в лифт вместе со мной и нажимает на тот же этаж, где располагаются наши апартаменты.
        Стараюсь на пялиться на неё, и смотрю исключительно в пол. Эх… Никита! Где же ты?! Мне так нужна твоя подсказка! Нужно ли мне соглашаться на предложение Ксении? Или это уже слишком?
        Что-то подсказывает мне, что вечернее «прослушивание» в здании местного «агентства», куда повезут всех девушек, это и есть конечная точка всего этого ужасного путешествия! Тот самый бордель, куда всех нас продаёт моя лучшая подруга!
        Брюнетка настойчиво маячит на моей спиной. Видимо, у нас и правда, один номер на двоих…
        Открываю дверь и поворачиваюсь к ней.
        - Привет! Нас вместе поселили?
        Девушка кивает и заходит следом за мной в номер. Её молчаливость кажется мне странной, и я предпринимаю новую попытку.
        - А как вас зову… - я осекаюсь на полуслове, когда брюнетка внезапно стягивает с головы… парик!
        - Виолетта, - глядя на меня карими глазами, улыбается мне…а потом начинает хохотать. Это Алёна! У неё линзы! И как я раньше не заметила?!
        Я поражённо моргаю… вот это да!
        - Ты тоже тут?
        - Конечно! - Алёна снимает шапочку для волос и вздыхает, обмахиваясь рукой. - Ну и жарища в этом парике!
        - Да уж… представляю…
        На самом деле я уже ничего не представляю… Всё в голове как-то странно смешалось.
        - Я в ванну! - Алёна кажется на удивление спокойной. - А к тебе сейчас Лавров зайдёт.
        - Ага, - оторопело отвечаю я.
        - Ты молодец, кстати, - Алёна дружелюбно улыбается мне. - Классно с Ксенией держалась!
        - Ну… - отвечаю смущённой улыбкой я.
        Даже несмотря на то, что теперь я точно знаю: Никиту и Алёну связывают лишь деловые отношения, мне всё равно почему-то неуютно рядом с ней.
        - И ещё я хотела тебе сказать, - девушка подходит чуть ближе. - Я рада, что с Никитой у вас всё наладилось. А то мне уже немного надоело изображать с ним счастливую парочку, - она подмигивает. - Я Никиту люблю как брата. И желаю ему счастья! Надеюсь, после стольких лет, он, наконец, обретёт его с тобой!
        Кажется, мои щёки краснеют. Я заставляю поднять взгляд на девушку, которую я долгое время считала своей соперницей… Теперь-то я вижу, как сильно я ошибалась! Слишком во многом я ошибалась…
        - Спасибо тебе, - я беру её за руку. - За всё…
        Алёна улыбается, потом притягивает меня в объятия.
        - Не бойся, всё будет хорошо!
        Нас прерывает щелчок электронного замка на двери. Она открывается, и в комнату входит тот жуткий тип в безразмерной гавайской рубашке, что так нагло приставал ко мне сегодня утром.
        - О, девчонки мои подружились уже?
        - Фу, Лавр, ты же знаешь, я твоего «дядю Сёму» не выношу! - Алёна морщит аккуратный носик и идёт в сторону ванной комнаты, оставляя нас одних.
        Я бросаюсь в объятья к моему мужчине. Закрываю глаза, утопая в непривычно объемном животе.
        - Маленькая моя, - Никита снова становится собой, гладя меня по волосам. - Ты как?
        - Переживаю… - тут же признаюсь ему я. - Мне Ксюша предложила…
        - Танцовщицей подработать? - лукаво усмехается Лавров.
        - Ты откуда знаешь? - удивлённо смотрю на него.
        - А я всё про тебя знаю, котён, - он ласково щёлкает меня по носу, а я невольно улыбаюсь. - Тут не только мы работаем, но и Турецкие спецслужбы. Всё под контролем.
        - Ну так что, мне согласиться? - взволнованно спрашиваю я.
        - Ну… - Никита мечтательно закатывает глаза. - Я бы не против увидеть тебя в одной из тех коротеньких юбочек для выступлений…
        Ладонь мужчины шаловливо опускается ниже поясницы и слегка сжимает меня прямо за…
        - Никита! - я слегка шлёпаю его по груди.
        - Дядя Сёма любит обнимашки, - Ливров снова изображает голосом более взрослого мужчину.
        - Дядя Сёма сейчас получит прямо по своим… - я тоже опускаю руку и ниже его живота и показательно нажимаю.
        - Ну всё, Сань, я за тебя не переживаю! - усмехается он в ответ. - Может, и спецслужбы не понадобятся? Ты там сама всех уложишь, тигрица?
        Я нервно хихикаю и снова смотрю ему прямо в глаза.
        - Всё будет хорошо, малыш, - серьёзно обещает мне он. - Мы поймаем эту гадину, и она больше не сможет проворачивать свои грязные делишки!
        - Ладно, - я сглатываю. - Тогда я, пожалуй, соглашусь!
        - Вот это я понимаю: боевой настрой! - одобряет Никита. - Помни, я всегда буду рядом. И ещё: надень вот это.
        Лавров протягивает мне аккуратные женские часики с тёмным кожаным ремнём.
        - Это ещё зачем? - удивляюсь я.
        - Тут микрофон. Я буду слышать, всё, что происходит рядом с тобой.
        Никита нежно улыбается.
        - Кстати, - добавляет, помогая застегнуть замочек. - Можешь и в Москве не снимать. Они ещё и фото делать умеют… В душе, например, или в примерочной…
        Я качаю головой и лукаво смотрю на него:
        - Лавров, ты не исправим!
        Глава 51
        Внешне я спокоен и хладнокровен. Уверен в нашей операции на все сто.
        Внешне.
        Чёрт, избавиться от внутренней дрожи ни хрена не могу.
        Потому что это не какие-то рандомные девицы сейчас могут пострадать, чисто теоретически!
        Моя женщина может пострадать! Единственная и любимая!
        Ешки-матрешки… Начинаю реально сомневаться в том, что поступил правильно втянув её.
        - Лавр, успокойся. Ты себя выдашь!
        Алёна и еще две девочки из нашей команды сидят в моём номере. Я на связи с сотрудником местных спецслужб. Обговариваем последние детали.
        Мне не нравится то, что они предлагают нам в итоге. Но отказаться мы уже не можем.
        Шестеренки закрутились. Откат назад означает отказ от операции.
        Да, мы можем сейчас тут взять Ксюшу, но предъявить ей нечего, она сорвется с крючка, как и ее местные партнеры, или, вернее сказать, хозяева.
        И вообще, если мы сейчас сольемся, это может означать одно - десятки девчонок могут поплатиться жизнью. Девчонок, вся вина которых в том, что им захотелось немного заработать.
        На самом деле, есть ведь вполне легальные конторы, которые занимаются поиском сотрудников для заграничных отелей. Ищут аниматоров со знанием языка. Ищут танцовщиц, актеров с разными шоу-номерами.
        Платят, конечно, не миллионы, зато ты работаешь у моря - несомненный плюс.
        Откуда девчонкам знать, что они связываются не с нормальным агентством, а с такой подставщицей как Ксюша? И что им придется танцевать на простынях, в горизонтальном положении?
        Представляю Сашку, которую хватают чьи-то грязные лапищи, и хочется разорвать Ксюшу своими собственными руками!
        Тварь.
        - Лавр, все будет хорошо! - еще и Алёнка зудит, всё хорошо, всё хорошо…
        Как бы не накаркала…
        Ксюша за завтраком увивалась вокруг котёны, всё пела ей про отдых, про деньги, про то, что, если Сашка захочет, может и Андрея бортануть.
        - Найдешь себе тут знойного турка! А что? А вдруг?
        Слышу ее реплики и ярость накатывает. Вот же гадина! Она же сама сначала Сашку со своим братцем свела, замуж выдала подругу, а теперь что?
        Муженек этот, Андрей, тоже тот еще… Сначала я его зауважал, когда он на меня кинулся, котёну, типа, защищал, а он…
        Этот утырок, оказывается, тайно пишет Алёне!
        Во-первых, сдал ей меня - она ж моя невеста, а я его жену клею! Потом начал комплименты отвешивать, мол, Алёна такая красавица, хоть куда, и зачем ей «изменщик Лавр» - орфография Андрея сохранена! - когда есть нормальные мужчины, готовые ее на руках носить.
        Ха! Про руки - это он на себя намекал?
        Видел я его мускулатуру, хрена лысого он кого-то на руки поднимет. Ему бы только удочку и держать - Алёна говорила, что он её все уши про свою рыбалку прожужжал, мечтал с первой зарплаты спиннинг навороченный купить.
        Спиннинг! Блин! Не детям новую обувь и игрушки, не жене духи и платье, а себе! Спиннинг…блин…
        Бомбит меня, от осознания, что по моей вине Сашка с этим чмошником столько лет потеряла.
        Ладно, это лирика. А у нас тут всё серьезно.
        Котёна уже два дня что-то там репетирует. Костюмы у них, конечно, капец.
        А-ля бразильский карнавал - это значит просто лифчик и трусики. Причем, трусики не панталончиками или шортиками! Стринги, твою ж Амазонку!
        Танец тоже, такое себе зрелище. Стоят передом, качают бедрами, поворачиваются задом, трясут…
        Бли-и-ин! Так и подмывает пойти в зал, где эта шалашовка устроила им репетиции и выдрать оттуда Саньку.
        Но… нельзя!
        Спецоперация назначена на завтрашний вечер. Так что…
        Днём Алёна договаривается со всеми, ведет девочек на пляж. Ксюша куда-то уезжает одна, Сашке говорит, что встреча по работе.
        Это реально по работе, той самой, грязной, которой она тут промышляет. Хорошо, что моя смелая Сашка смогла нацепить Ксю жучок. Так что подругу нашу пасут.
        Увы, прослушка не срабатывает, явно эту мадам принимают или в бункере, или там, где есть глушилки. Может, подозревают что-то, а скорее всего это стандартная процедура. Эти уроды понимают, чем рискуют. И явно они не дилетанты.
        Пока ни Ксюши, ни Алёны с девицами в отеле нет, «дядя Сёма» пробирается в номер к своей любимой кошечке.
        - Никита, с ума сошел! Увидят если? Провалим все дело! - это она мне говорит? Усмехаюсь…А что? Из котёны получился бы не плохой агент! Хлопает невинными глазками, а сама ручкой цепляет жучок, или наручники на жертву! Или на мушке держит.
        Прижимаю к пухлому «комку нервов», висящему на талии. Да уж… не мог придумать образ поизящнее!
        - Котён, у нас как минимум часа два есть.
        - На что? Инструкции мне давать будешь?
        - Ага, инструкции!
        Именно инструкции, причем долго, подробно, медленно, и в горизонтальном положении.
        Целую ее, пытаясь отстегнуть накладной живот, готов к тому, что моя сладкая будет упираться, пытаться меня остановить, а она неожиданно наоборот ко мне приникает, обнимает крепко, выстанывая моё имя прямо мне в губы…
        Дрожит вся, от предвкушения и, как я понимаю, от страха. Боится. И я ее понимаю. Сам боюсь!
        - Никита…
        - Тише, родная, тише… все будет хорошо! - мои бы слова, да Богу в уши!
        Номер у них крохотный, турецкий стандарт, что с него взять, две узких кровати. На одну я отношу мою ласточку.
        Мне нужно расслабить её, заставить забыть о дурном. Дать веру в то, что все получится. И я это делаю так, как умею. Руками, губами, глазами…
        Нежностью своей.
        Сашка, кажется, забывает о том, что просила меня дать ей время, что пыталась оставаться верной женой. Глупенькая!
        Верной женой она будет только мне! И точка! А всяким там хранить верность… Много чести!
        Ловлю ее стоны и всхлипы. Кожа нагревается, пот течет. Слизываю капельки с шеи, с тяжелых полушарий. Шепчу на ухо всякие словечки, немного пошлые, знаю, что её это странным образом заводит.
        Сливаемся воедино, она цепляется за меня, выгибаясь. Ох, малышка, как же мало тебе надо оказывается! Я еще ничего не успел, а она уже забилась в блаженстве, повторяя шепотом моё имя.
        - Любимый мой, мне так хорошо!
        Знаю, сладкая, знаю, а мне-то как…
        Два часа пролетают незаметно. Получаю сообщение от Алёнки, они возвращаются, значит мне пора…
        - Малышка… всё будет хорошо. Верь мне и ничего не бойся!
        Целую на прощание. Натягиваю свою амуницию, перевоплощаясь в «дядю Сёму».
        Я должен сообщить Сашке еще одну новость, но не уверен, что она отреагирует правильно. Но мне кажется ей надо знать.
        - Саш, я… в общем, перед самым вылетом я связался с знакомыми юристами и… короче, я подал от твоего имени заявление на развод.
        - Что ты сделал? - глаза округляет в удивлении, - а… так можно было?
        Ну, как сказать, можно? Мне можно!
        - И еще… насчет усыновления, вернее, удочерения. Документы готовы, осталось совсем чуть-чуть и… наши девочки будут моими тоже.
        Жду, что она рассердится, начнет меня обвинять в молчании, в том, что я действовал за ее спиной…
        Но Сашка молча подходит ко мне и неожиданно обнимает, прижимаясь к груди, хотя в образе «Сёмы» это целая проблема.
        - Спасибо тебе, Никита!
        Да уж! И пойми этих женщин!
        Глава 52
        Приятная музыка, приглушённый свет... Здание, в которое нас привезла Ксюша, похоже на настоящий дворец! Внутри - позолота, благородное дерево, ковры... в общем, восточная роскошь. Однако снаружи это место больше похоже на средневековую крепость! Абсолютно неприступно!
        Когда весёлый автобус с живым товаром подъезжал к воротам, я нервно сглотнула, в очередной раз поругав себя за то, что согласилась на эту авантюру... В голове то и дело вспыхивали пугающие образы того, что с нами, со мной и с Никитой может произойти что-то ужасное и тогда... наши девочки будут расти без родителей! Какой кошмар!
        До сих пор словно на иголках сижу, хотя до выступления остались считанные минуты. Вырывая меня из пугающих мыслей, на плечо ложится мягкая ладонь. Резко оборачиваюсь. Ко мне подошла Алёна в образе роковой красотки Вероники... или Виолетты? От переживаний я, видимо, начала имена забывать.
        - Ты как? - тихо спрашивает она, поправляя мою причёску, которая, кстати, тоже результат её мастерства - высокая, изящная с вплетёнными цветами нежных оттенков.
        - Нормально, - взволнованно киваю.
        - Молодец, что держишься, - говорит девушка, ослепительно улыбаясь мне.
        Мы сидим в удобных креслах в гримёрке за сценой. За последние два дня я кое-как успела выучить движения танца... Неужели никого, кроме меня не смущает, что в шоу участвуют непрофессиональные танцовщицы? Понятное дело, что афера Ксении рассчитана на наивных дурочек, ищущих лёгких денег, но всё же... Всё очень очевидно!
        - Ничего тут не пей не ешь, - Алёна наклоняется к моему уху. - Просто делай вид.
        Я снова послушно киваю. У меня во рту всё так пересохло, что даже мысль о еде и напитках отдаётся в животе неприятными спазмами.
        - После выступления, - Алёна всё ещё делает вид, что поправляет мне причёску. - Когда покупатели оценят новый товар, Ксении передадут наличные деньги за девочек. Сделка будет завершена, и в этот момент нагрянет полиция и спецслужбы. Тебе лучше спрятаться тут.
        - А ты как же? - испуганно округляю глаза я.
        - Улыбайся, Саша, улыбайся, - спокойно говорит Алёна.
        Я натягиваю губы в неестественной улыбке.
        - Я буду вместе с Никитой участвовать в задержании. А ты вместе с девочками просто спрячешься тут, идёт?
        - Ладно...
        - Ну что, готовы? - Позади нас раздаётся довольный голос Ксении, и Алёны быстро ретируется.
        Все девочки оборачиваются.
        - Сегодня мы заключим контракт, - подруга ободряюще смотрит на собравшихся. - Поэтому вам нужно выложиться по полной! Вы у меня настоящие красавицы! Уверена, всё получится!
        Я еле удерживаюсь от того, чтобы не цокнуть языком и не закатить глаза! Какая же она бессовестная лгунья!
        Ксюша ещё какое-то время продолжает что-то убеждённо вещать, но, когда её напутственная речь заканчивается, она подходит ко мне.
        - Выглядишь шикарно! - она удовлетворённо оглядывает мой блестящий миниатюрный наряд и броский макияж. - Просто звезда Бродвея!
        - Ой, да ладно тебе! - я отмахиваюсь от неё, стараясь спрятать за фальшивым смущением свою неприязнь.
        - Вот только часы эти тебе совсем не идут к образу, - Ксения внезапно сощуривается и тянется к моему запястью. - Лучше их снять.
        Сердце начинает бешено биться в груди, и я машинально убираю руку за спину.
        - Мне их мама подарила, - отчаянно вру я. - На удачу!
        - На удачу? - Ксюша расплывается в приторной улыбке. - Ну тогда ладно, можешь оставить!
        Выдыхаю с облегчением.
        - Эх, Сашка, - подруга подходит ближе и обнимает меня за плечи. - Я так благодарна, что ты согласилась мне помочь! Ты настоящая подруга! - она проникновенно смотрит мне в глаза. - Как же я тебя люблю!
        От её слов внутри что-то перещёлкивает. Чувствую, как нижняя губа начинает предательски подрагивать. Господи! Хоть бы сдержаться!
        Я просто смотрю на неё и не могу поверить в то, что целых шесть лет считала её одним из самых близких людей... рассказывала ей всё самое личное, а она...
        - Эй, ну ты чего? - Ксения смотрит на меня с удивлением. - Плакать собралась?
        - Да я... просто... - из одно глаза, всё же, выкатывается непрошенная слезинка. - Просто я так... благодарна тебе!
        Вздыхаю с облегчением, замечая, что Ксения
        принимает мои слова за чистую монету.
        - Ну, давай сойдёмся на том, что мы обе друг другу помогли! - подмигивает она мне. - Ведь девочки должны выручать друг дружку?
        Я быстро-быстро киваю и слышу, как за занавесом начинает играть громкая музыка. Ведущий уже объявляет наш выход на английском языке.
        - Ну всё, - Ксюша радостно улыбается. - Вам пора!
        С замиранием сердца, я огибаю её и с потоком взволнованно перешёптывающихся девушек направляюсь на сцену.
        Мы занимаем места, и занавес открывается под аплодисменты... исключительно мужской аудитории!
        Роскошный зал этого явно элитного борделя заставлен столами, за которыми сидят мужчины различных возрастов и национальностей.
        Некоторые курят, другие лениво потягивают алкоголь, но все до единого внимательно наблюдают за тем, что происходит на сцене. Словно голодные хищники, терпеливо ожидающие момента, когда можно будет наконец схватить добычу!
        Моё место находится слева, и походу танца я замечаю сально смотрящего прямо на меня мужчину в дорогом тёмном костюме. Он неприятно подмигивает мне и постоянно возит бровями вверх-вниз.
        Музыка ещё не успевает закончиться, и девочки ещё не занимают свои конечные позиции, как внезапно этот человек вскакивает с места и делает пару шагов к сцене. Потом он тянет руку к моей ноге и говорит на английском с сильным акцентом:
        - I've seen enough! Come here, little whore!
        После непонятных слов, он резко дёргает меня за щиколотку, и я чуть ли не падаю со сцены... Но в этот момент, меня хватает чья-то мягкая, но сильная ладонь. Поднимаю глаза вверх и вижу Алёну.
        - План поменялся, - шепчет она мне. - Беги в гримёрку сейчас!
        Она толкает меня себе за спину, а потом я замечаю в её руках... пистолет!
        С улицы доносятся выстрелы, а я, испуганно прикрывая голову, опрометью бросаюсь за занавес.
        Ноги в неудобных туфлях на огромных каблуках неуклюже заплетаются... Я несусь вперёд не глядя, чувствую запах дыма...
        В гримёрке почему-то очень дымно... Пожар? Боже... что же делать? Алёна сказала мне прятаться тут, но...
        На моём запястье смыкается чья-то рука.
        В темноте я не могу разобрать, кто это! Сперва мне кажется, что это снова Алёна, но потом я понимаю, что это...
        - Иди сюда, Саша, я тебе помогу!
        С небывалой силой Ксения толкает меня в какую-то потайную дверь прямо посередине коридора! Не удерживаюсь на ногах и плюхаюсь на пол... Получается очень больно, потому что в этом тесном проходе пол оказывается бетонным.
        - Ну?! - интонация подруги меняется. - Чего расселась?! А ну живо поднимай свою задницу!
        В руках у Ксении блестит что-то металлическое... С ужасом понимаю, что это нож! Острие которого направлено прямо мне в лицо!
        - Ты плохо слышишь? - шипит она. - Делай, что сказала, иначе, я тебе мордашку подправлю!
        Трясущимися руками шарю в темноте и осторожно поднимаюсь на ноги.
        - Ксюш, ты что? - Еще пытаюсь делать вид, что ничего не понимаю, но бывшая подруга явно не шутит.
        - Я сказала шевелись, ты… сука… Если узнаю, что ты навела…Убью…
        - Ксюш... прошу... - лепечу я, наконец понимая, в какую беду я угодила.
        - Спускайся по лестнице, - зло говорит она. - Тебе пора познакомиться со своим нанимателем!
        Глава 53
        Какого хрена! Ну какого же хрена… Чёрт…
        Слов у меня нет, одни буквы. Так отец мой говаривал. И буквы эти, ясен пень какие, «икс», «игрек» и «и краткое» …
        Я ведь предупреждал горячих турецких парней о том, что на рожон лезть не надо? Что все будем делать тихо, мирно?
        Но что-то пошло не так.
        Да, блин! Я с юности ведь знаю закон подлости! Если все идет слишком хорошо, значит жопа впереди!
        И вот она! Большая такая, конкретная…
        Коллеги мои сейчас недоумевают, не понимают, почему меня так колбасит!
        Конечно! Потому что их любимые сидят дома, в тепле и уюте.
        А моя… Моя где-то «шарится» в этом логове разврата. И я не знаю где. Вернее, знаю, но не уверен, что она все еще там.
        И что делать?
        Как назло, еще и Алёна куда-то пропала!
        Главное, как хорошо все начиналось! Несколько наших сотрудников играли роль клиентов. Мне и моему напарнику Арчи удалось снять охрану, пока внутри шло представление.
        Сначала выступали постоянные работницы этого замка удовольствий. Дальше был выход, так называемого «эксклюзива».
        Среди них и моя котёна. Да уж, наряды у них… скажем прямо, ткани - как украли. Почти ничего не прикрыто - я наблюдал шоу сидя в кабинете сотрудника местной службы безопасности.
        У парня, я вам скажу, интересная работенка. Многие клиенты и знать не знали о том, что их амурные игры могут быть записаны.
        Нет, как я понял со слов этого самого сотрудника - он говорил на вполне сносном английском, и даже по-русски мог, вип-клиенты шли особняком, их личности были строго засекречены. Они приезжали в закрытых машинах, в масках на лицах. И кабинеты, в которых им оказывали услуги не были оснащены камерами.
        А вот простые любители острых ощущений, могли жестоко поплатиться за пагубную страсть.
        Впрочем, до их проблем и горестей мне большого дела не было.
        Я смотрел на монитор и спрашивал, что дальше будет с девочками из шоу?
        Турок из службы охраны рассказал, что дальше девочек уведут на женскую половину, а клиенты будут разыгрывать их.
        - Типа аукциона что ли?
        - Да. Аукцион. Аукцион. Нарды. Бильярд.
        То есть эти козлы играли на девчонок.
        - Так, а потом?
        - Потом… ну… потом…ночь. Каждый проводит ночь с победительницей.
        - То есть с той, кого выиграл?
        - Да. Да. Выигрыш. Точно. Девушка - выигрыш.
        - Веселуха, чё… твою ж… - Арчи тоже зол, у него у самого две дочери дома, представить, что их вот так могут.
        - Ок, давай, рассказывай дальше, где охрана еще, сколько, как пройти на женскую половину?
        Мы выясняем детали, сообщаем нашим, которые ждут сигнала. А потом…
        Потом я вижу на экране как какой-то урод хватает за щиколотку мою Сашку.
        И меня просто на части рвет.
        - Вот падла!
        А дальше цирк с конями. Раздаются выстрелы, крики, девчонки вопят. Вижу, как наши подсадные прикрывают наивных дурочек, которые поехали в Турцию немного заработать.
        В зале хаос, на сцене тоже.
        Что за хрень? Не вижу котёны!
        Знаю, что Алёна ее прикрывает, и всё равно дико волнуюсь.
        Особенно волнуюсь тогда, когда вижу Алёну. А Сашки с ней нет.
        Достаю телефон, открываю приложение. Вроде Сашка должна быть в гримёрке.
        - Арчи, ты давай за нашими, встречай, провожай к месту, я пошел туда. По ходу кого-то уже взяли, но часть этих уродов разбежалась.
        Быстро несусь к залу, по ходу сбиваю пару охранников, обезвреживаю, забирая оружие и пристегивая их же наручниками друг к другу.
        Влетаю в зал - наши подсадные в принципе сработали не плохо. Но явно недостаточно, чтобы победу праздновать.
        - Где она? - обращаюсь к Алёне, которая стоит, направив пистолет на одного из главарей шайки - его первым мне показал тот парень из охраны, сдал своего не задумываясь, зная, что так ему светит меньший срок.
        - Я её за кулисы отправила.
        Выскакиваю туда, открываю гримерку. Девицы сидят там. Две наши - спокойные, две подсадные - в истерике, слезы градом, косметика поплыла…
        - Всё, всё, девочки, прекращаем потоп. Хорошо всё будет. Поедете домой в целости и сохранности. А где Саша? С вами еще одна была?
        - Её подруга утащила.
        - Ксюша? Которая главная? - твою ж дивизию! Чуяло сердце…
        - Она. Мы д-думали, они з-заодно, нас п-продали, а сами…- всхлипывает одна из девочек.
        - Мозги бы включали, никто бы вас не продавал. Сидите тихо. Сейчас еще подкрепление придет. Нам не только вас вывезти нужно, нам еще надо всех сотрудниц этой башни страсти освободить.
        Говорю, и выхожу… Мне пока надо найти и освободить одну. Самую главную.
        Странно, сигнал вроде показывает, что она тут, рядом. Но где? Неужели часы сняла?
        Замечаю драпировку на стене, за ней явно потайной ход.
        Открываю, захожу. Фонарь включать опасно, слабый свет телефона помогает увидеть за дверью узкий темный коридор. Тут никого нет. Это я и вижу, и слышу.
        Под ногой что-то хрустит. Наклоняюсь, и поднимаю те самые часы…
        Чёрт, чёрт, чёрт…
        И где мне теперь её искать?
        Двигаюсь дальше, коридор длинный, в конце делится на два. Лево или право?
        Выбираю левую сторону. Сам не знаю почему. Интуиция, что ли?
        Моргает рация. Хватаю, отвечаю тихо.
        - Да?
        - Лавр, нашел котёну? - Алёна, блин!
        - Я просил тебя не выпускать ее из виду? Она пропала. Маячок ее у меня в руках.
        - Ясно. Ты где?
        - Здесь тайная комната.
        - Смотри, я ей еще один повесила. Сейчас скину тебе данные. Она пока где-то в доме.
        - Что значит, пока?
        - То и значит, Лавр, понимаешь же, что её могут вывезти? Тут у них потайных ходов до хрена и больше. Арчи только что передал, что два перекрыли, но есть еще.
        Блин… Прислоняюсь к стене, дышу тяжело. Что делать? Что?
        - Я иду к тебе!
        Понимаю. Что нужно дождаться Алёну, потому что только с ней я могу найти Сашку.
        Минуты в темном коридоре тянутся бесконечно. А потом у меня и вовсе тормозит сердце, потому что я слышу где-то вдалеке женский крик. Очень знакомый крик…
        Глава 54
        Узкая винтовая лестница уходит всё дальше вниз. Ксюша идёт позади, я хватаюсь пальцами за тонкие перила. Высокие каблуки то и дело застревают в кованых железных ступенях - того и гляди упаду!
        - Шевелись давай! - зло цедит сквозь зубы Ксюша.
        Не узнаю её голос. Кажется, со мной разговаривает какая-то совершенно незнакомая девушка! Неужели эта озлобленная фурия и моя подруга, с которой мы знакомы уже почти шесть лет - один и тот же человек?
        Мы доходим до самого низа, и я останавливаюсь.
        - Подожди… - тихо говорю, наклоняясь, чтобы снять эти ужасные шпильки.
        Ксения недовольно цокает языком, но тоже замирает.
        - Как ты могла… - всхлипывая, обращаюсь к ней.
        У меня не осталось иллюзий, что мои слёзы смогут хоть как-то её разжалобить… Просто нет сил больше держаться… Хочется сесть прямо тут, на холодный бетонный пол, обнять себя руками и притвориться, что весь этот кошмар мне просто снится!
        - Как я могла?! - передразнивает меня она. - А как ты могла разболтать всё Лаврову? А?
        - Ч-ч-что…? - тихо переспрашиваю я, стараясь выглядеть удивлённой. Но при упоминании Никиты по телу тут же проходит волна паники. Волоски встают дыбом, а кожа покрывается мурашками…
        - Что слышала! Я знаю, что это именно он берёт штурмом здание! Решала хренов! Я догадалась. Сложила дважды два. Сначала он появляется у нас в офисе, потом какая-то шмара начинает вынюхивать… Так что можешь больше не строить из себя невинную овцу! И так за шесть лет насмотрелась на тебя достаточно!
        Ксения одаривает меня презрительным взглядом. А я… сжимаюсь в комок, не понимая, откуда в ней столько ненависти ко мне…
        - Ксюша… почему… что я тебе сделала?
        Бывшая лучшая подруга закатывает глаза.
        - Что сделала? А ты не понимаешь разве? - она прищуривается. - Я вот всегда поражалась тебе, Саша. Не могу понять, ты и правда такая дура, или просто притворяешься?
        Я часто-часто моргаю, начиная перебирать в голове прошлое в поисках своих возможных прегрешений перед Ксюшей. Но, несмотря на все старания, хоть убей не могу вспомнить ничего существенного!
        - Ксения, я… - начинаю, не зная, что ей сказать.
        - У тебя есть всё! - нетерпеливо перебивает меня она. - Разве ты не видишь? Всё есть! В то время, как у меня… - она отводит взгляд. - Всю жизнь мне приходилось везде самой пробиваться, Саш! С детства я была одна! Родители пили, им было на меня глубоко плевать! Я сама деньги лет с тринадцати зарабатывала! Уже тогда мужикам нравилась… Но всем им было нужно от меня лишь одно. Никто никогда меня не любил, так как тебя твой Никита! Да и Андрей туда же! Все покупались на это твоё невинное личико и олений взгляд! Хотя что ты из себя представляла, а?! Ровным счётом н-и-ч-е-е-г-о! - Ксения наклоняется ко мне и высокомерно смотрит в глаза. - Просто пустышка, которой от рождения повезло в жизни.
        - Да что ты такое говоришь? - поражённая её словами поднимаю брови я. - В чём мне повезло-то? В чём?!
        - Внешность, - равнодушно пожимает плечами она. - Любящая мать. Воспитание. Принцесска ты, Сашка. А мужики клюют на таких, как ты. Хотят быть принцами, идиоты… Сперва развлекаются с такими, как я, а потом в жёны таких как ты берут! - она недовольно отворачивается. - Знаешь, сколько бабла я в свою внешность вложила? А у тебя всё своё, натуральное. Только вот пользоваться этими преимуществами ты не умеешь. Потому что дура дурой. Могла бы сразу Никиту этого, Лавра, на себе женить и жить на всём готовом, но ты… - она злорадно смеётся. - Сама от него отказалась! Идиотка! Так тебе и надо! Ох, знала бы ты, как я смеялась над тобой все эти годы! Умора просто! Прогнала богатенького мужика, родила от него, а вышла за нищеброда! Да ещё и на алименты не подала! - Ксения неприятно смеётся мне прямо в лицо.
        Чувствую, как начинаю задыхаться от захлёстывающих эмоций. Горло до боли сдавливает, а лёгкие словно огнём наполняются… Я не чувствую больше сил. Не могу бороться… я думала, Ксения меня продать ради денег хотела, а оказывается… лучшая подруга все эти годы тайно меня ненавидела!
        - Ладно, вставай! Пора тебе к клиенту топать! - она резко хватает меня за руку, и, угрожая ножом, толкает вперёд, к закрытой двери.
        Потом быстро распахивает её, и мне в спину летит очередной толчок.
        Вваливаюсь внутрь. Глаза слепит от резкого яркого света -
        они уже успели привыкнуть к темноте коридора.
        Приглядываюсь.
        Передо мной огромная кровать. Помещение оформлено в красных тонах… Сразу напоминает о борделе. Хотя, почему напоминает? Это же и есть самый настоящий публичный дом!
        Меня всю трясёт, когда я думаю о неведомом «клиенте», как его назвала Ксения… Быть может, я смогу с ним договориться? Объясню, что я тут оказалась по ошибке? Что в доме полно полиции и…
        В комнате есть ещё одна дверь. Когда мы оказываемся внутри, она открывается и… моё сердце чуть ли не останавливается, потому что из-за неё выходит тот, кого я меньше всего ожидала тут увидеть…
        - Андрей? - шепчу пересохшими губами.
        Сперва я даже радуюсь тому, что вижу его. Кажется, что теперь я в безопасности! Что Андрей тоже каким-то удивительным образом узнал о том, что задумала Ксения, и приехал спасти меня…
        Однако, как только я поднимаю глаза, встречаясь с его взглядом, новая порция адреналина выбрасывается в кровь. Пячусь назад…
        Его взгляд пугает меня. Решительный. Жёсткий. Я никогда не видела мужа в таком состоянии!
        - Ну здравствуй, дорогая, - его губы расплываются в неприятной усмешке.
        Он подходит ближе, протягивает руку, чтобы дотронуться до моего лица, а потом вдруг… резко бьет меня наотмашь по щеке раскрытой ладонью. Я громко вскрикиваю, кажется голова отлетит, хватаюсь за полыхающую алым кожу…
        - Надеюсь, ты готова исполнить супружеский долг, девочка моя? - говорит муж с непонятным злорадством. - А то я уже заждался. Сколько ты меня динамила, а? Зато перед бывшим сразу ноги раздвинула! Шлюха!
        - Ладно, - Ксения звучит вполне довольной собой. - Развлекайтесь тут, голубки, а мне пора!
        Я лишь успеваю в ужасе обернуться, когда она проворно закрывает за собой дверь, оставляя нас наедине.
        Быстро бегу за ней следом и дёргаю ручку на себя… Но она почему-то не поддаётся!
        - Куда же ты, любимая? - слышу, как Андрей нагоняет меня, а потом хватает за волосы, с силой впечатывая тело в стену. - Ты разве не соскучилась по своему мужу?
        - Отпусти меня! - кричу, вырываясь словно дикая кошка. - Сейчас придёт Никита и…
        - Никто за тобой не придёт, солнышко! - он вдавливает в меня своё тело, и я чувствую пары алкоголя в его дыхании. Просто отвратительно! - Тут шумоизоляция! И сеть подземных тоннелей. Поэтому, к счастью, в этот раз исполнить свои супружеские обязанности тебе никто не помешает…
        Глава 55
        - Лавр, ты тут?
        - Что вы за тормоза! - шиплю, выплевывая ругательства, потому что бесит! Я заблудился в этих гребанных катакомбах, побежал на крик, наткнулся на стену, попытался вернуться… Причем в дикой ярости от понимания, что где-то там кто-то мучает мою котёну! И не только мучает!
        - Извини, приятель, тут такая тема, все непросто. Мы взяли не всех.
        - Да, неужели? Ты считаешь, я не знаю?
        - Погоди орать, - спокойно говорит один из наших, которого привела Алёна, это при том, что я говорю шепотом! - Слушай. Два главаря скрылись тут, в подвалах. И с ними, видимо, твоя девушка…
        - Мне настолько по хрену на главарей сейчас! Пусть турки сами с ними валандаются! Ты мне выдай точку, где моя девочка! И я пойду туда сам. И зубами загрызу всех, кто посмел ее тронуть!
        - Никит, правда… Сам же знаешь, все лучше на холодную голову…
        - Нет у меня холодной головы! И не будет уже…пока Сашку не верну.
        - Никит…
        - Харе, я уже тридцать пять лет Никита! Давай координаты. Что еще там? Где она может быть? Сколько там народу?
        Алёна показывает мне маршрут - да уж, ясно, почему этих уродов никто не поймал до сих пор! Пойди их найди в этих лабиринтах.
        - Там не должно быть большой охраны. Почти весь персонал, обслугу мы взяли. Смылись, по сути, только два местных чиновника, которые, видно, и покрывали весь этот вертеп. Ну и девица, которая привезла новеньких.
        Мы идем в ту сторону, где расположен маячок. Я молюсь, чтобы сигнал не пропал. Иначе…
        Иначе просто не знаю, что сделаю, буду все тут крушить!
        - Мы совсем рядом.
        - Тихо! - Алёна подносит палец к губам и показывает нам, жестами, чтобы мы вырубили фонарики.
        Я слышу звук шагов, голоса. Кто-то говорит на турецком и на ломанном английском. И один голос мне явно знаком.
        - Не волнуйся, сюда точно никто из них не дойдет.
        - Да я не волнуюсь, только как мы выберемся?
        - Выберемся по тоннелям. Ваши русские точно их не найдут. А нашим туркам заплатят, они глаза закроют. Жалко только, что девочек упустили. Там была пара очень даже хорошеньких.
        - Девочек я вам еще привезу. Только ставки выросли. И мне теперь в Москву нельзя возвращаться. Так что, буду через посредников работать, тут останусь.
        Сашкина Ксюша, и с ней какой-то местный, возможно, один из главных.
        - Сама не хочешь подработать, а? Я бы нашел тебе отличных клиентов!
        - Иди ты Хюсу, знаешь куда?
        Они выходят из-за угла, у Ксю в руках телефон, она фонариком подсвечивает дорогу, видит нас не сразу, а когда замечает, вскрикивает, и не сразу успевает вырубить свет. Все происходи мгновенно, бросаюсь вперед, чтобы схватить эту сучку. Наш боец двигается в сторону турка, в руках у которого я вижу оружие. Выстрелить он, к счастью, не успевает.
        Припираю наглую тварь к стене:
        - Где она? Сашка где? Говори?
        - Пусти, урод, что тебе от меня надо? Я тебя не знаю!
        - Быстро веди меня к ней, или я за себя не ручаюсь, пальцы начну ломать, по одному!
        - Я ничего не знаю, пусти. Помогите! - успевает крикнуть один раз, я не думаю, затыкаю ей рот, встряхиваю за плечи, так, что она башкой о свод тоннеля бьется, - Алён, держи её, я вперед.
        Бегу, зная, что где-то там сейчас моя девочка, и ей плохо. И виноват в этом только я…
        Луч фонарика облизывает стены, я замечаю несколько дверей. Странно, зачем делать их тут, в подземелье?
        Потом соображаю, наверняка тут могли держать девчонок, чтобы обслуживали каких-нибудь особых клиентов.
        Открываю одну дверь, за ней такое, что просто плюю от отвращения, бывают же… извращенцы, которые все это реально используют?
        Еще одна дверь - за ней почти то же самое.
        А вот третья дверь закрыта! И что-то мне подсказывает, что мне именно туда!
        Дергаю на себя сильнее - не поддается. Долблю кулаком со всей дури.
        - Открываем, «Интерпол»!
        Тишина… неужели я ошибся? Неужели… Больше тут дверей нет. Если Сашка не тут, то…
        - Котёна! Если ты меня слышишь, от двери отойди! - Говорю, выжидаю несколько секунд, стреляю в замок и тут же выбиваю дверь ногой.
        За дверью комната, вполне обычная для борделя, я, конечно, не знаток, но…
        Посреди лежит какой-то мужик, а моя котёна стоит чуть поодаль с блестящей туфлей в руке.
        - Сашка!
        - Лавров! - поднимает глаза, подбородок трясется, зарёванная вся, прекрасная… Я тебя ненавижу!
        Слава Богу, живая!
        Делаю шаг, мужик шевелится, к своему изумлению, узнаю его.
        Вот тебе и рыбак - любитель острых ощущений!
        - Сашка…
        - Не подходи, я и тебе череп проломлю каблуком! Как ты мог втянуть меня в этот кошмар, а? У меня двое детей, мать одна, уже немолодая, а ты…
        - Не у тебя, котёна, у нас!
        - Нет! У меня! Потому что о детях своих только я думаю! Ты вот хоть представляешь, что было бы с ними если бы меня… Если бы со мной тут что-то случилось, а? А если бы и с тобой тоже? Кому нужны сироты?
        - Саш, давай сначала выйдем отсюда, потом поговорим, пожалуйста!
        - Выйдем, отлично! А вот разговаривать с тобой я больше не намерена! Хватит! И трогать меня не смей!
        Непутевый муженек стонет на ковре, вижу, что по его виску кровь течет. Мне его, конечно, не жалко, но если он тут «скопытится»… ладно, отправлю подмогу за ним, а моя любимая…
        Моя любимая стоит, вооружившись туфлей на платформе, которой реально, наверное, убить можно.
        - Выведи меня отсюда! И сделай так, чтобы я твою рожу больше не видела. Все понял, Лавров? Ты…
        - Понял, не дурак. Пошли.
        Отступаю, чтобы пропустить ее вперед. Слежу за туфлей, каблук нельзя упускать из виду. Хотя под таким каблуком я бы себя чувствовал совсем не плохо…
        Сашка проходит, я одним резким движением вышибаю у неё из руки почти «смертельное» оружие, и прижимаю ее к стене, закрыв рот ладонью.
        - Красивая ты у меня, Сашка! Красивая… Но глупая…Куда же ты от меня денешься, а?
        Вижу, как глаза ее слезами наполняются, что-то мычит. Осторожно убираю руку, готовясь к потоку ругательств, которые на меня выльются. А она неожиданно прижимается к моей груди…
        - Никита, я так испугалась! Испугалась, что больше никогда тебя не увижу! Что они тебя… и меня… и…
        - Тише, тише, любимая, все хорошо. Вот теперь точно всё будет хорошо!
        Улыбаюсь, наклоняюсь, чтобы поцеловать ее и слышу выстрел…
        Глава 56
        Никогда не думала, что жара может быть такой приятной. В Москве лето всегда ассоциировалось у меня лишь с липкими футболками и душным общественным транспортом, в то время как это место…
        Оглядываюсь по сторонам. Пальмы создают приятную тень над нашим бунгало. Небо - чистая лазурь! Ни облачка! Вода в бассейне вторит его краскам - ласковая, нежная синева… И разлетающиеся повсюду капли. Конечно, как может быть иначе, если в бассейне резвятся два маленьких ураганчика!
        - Папа… то есть дракон! Ты попался! - кричит Алина, целясь в Никиту водным пистолетом.
        Она стреляет решительно и беспощадно - прямо в лицо зазевавшемуся родителю.
        - Ах ты Пинки Пай! - Лавров протирает лицо от брызг и строит зловещую гримасу. - Ну сейчас ты…
        Он в два счёта догоняет визжащую близняшку и принимается её щекотать. Но в этот момент на помощь сестре приходит Мила.
        - Погоди, дракоша! - угрожает она, набрасываясь ему на спину. - Сейчас я тебе задам! Нельзя нападать на принцесс!
        Мила тянет его за шею, а Алина вырывается, убегая от его щекотки, и вместе они побеждают плотоядного дракона, который уходит с головой под воду.
        Мы с мамой не можем смотреть на это представление без улыбки.
        Мама одна воспитывала меня. Я никогда не знала, каково это - играть с папой, чувствовать его любовь, внимание… быть под его защитой. Андрей не особенно играл с девочками - сейчас я это очень хорошо понимаю, они все-таки были для него чужими.
        Теперь, когда наша семья воссоединилась, мне остаётся только благодарить Провидение за то, что мои дочери смогут вырасти в полноценной семье.
        - Помоги же мне, о прекрасная королева! - Никита неожиданно выныривает прямо у самого бортика бассейна, обдавая меня прохладными каплями.
        Несмотря на то, что мой «дракон» всё ещё в образе, это не мешает ему задержаться долгим и томным взглядом на моих обнажённых ногах, а потом скользнуть им чуть выше и… расплыться в многообещающей усмешке.
        Я не успеваю прийти на помощь горе-дракону, как отважные рыцари уже снова нападают на него. Ой… они же только что были принцессами? Ладно, игра есть игра!
        - Иди, помогай своему дракону, - подмигивает мне мама. - А то он бедный уже весь извёлся. Глядит на тебя очень-очень голодным взглядом.
        - Мама! - я невольно краснею.
        - Ну а что такого? - мама довольно поднимает брови. - Я тоже этих рыцарш отведу перекусить, - она поднимается с шезлонга и подходит к бассейну. - Ну-ка! Детвора! Кто хочет мороженное?
        - Я! - кричит Мила.
        - И я! Клубничное! С посыпкой! - вторит ей Алина.
        - А мне тоже можно? - негромко говорит их папа, но смотрит при этом исключительно на меня. - Тоже хочу клубничное.
        - Мы тебе принесём, папчик! - торжественно обещает Мила.
        - Да-да! - кивает Алина. - Если ещё после нас в ресторане мороженное останется, оно твоё!
        - Ваш папа сам разберётся, - усмехается их бабушка, помогая девочкам выйти. - Ну что, пошли?
        Однако повторно приглашать близняшек не требуется. Они, крича и улюлюкая, уже несутся вперёд, прямо в открытые двери ресторана. Мама тоже спешит за ними и просит их вести себя потише.
        Улыбаюсь им вслед и встаю с шезлонга. Кожу немного тянет от загара, а по телу разливается приятное тепло.
        Подхожу к бассейну и окунаю туда пальцы. Прохладно.
        - Прыгай ко мне, - улыбается мне Никита.
        - А ты поймаешь? - дразню его я, медленно снимая с бёдер парео.
        - А ты всё ещё сомневаешься? - взгляд у него такой хитрый-хитрый.
        Не говоря больше ни слова, я немного разбегаюсь и… прыгаю прямо в объятья к любимому.
        Никита и правда ловит меня, не давай уйти под воду с головой. Прижимаюсь к его горячему телу, и дотрагиваюсь до его губ своими. Они такие мягкие, такие нежные…
        - Любимая моя, - шепчет мне он, сжимая меня в объятьях. - Ты же понимаешь, насколько сильно я тебя люблю?
        Я лишь киваю в ответ. Теперь я понимаю. Я всё понимаю…
        - А ты меня? - продолжает он, опуская руки гораздо ниже моей талии. - Любишь, или ещё ненавидишь?
        Бью по водной глади рукой так, чтобы брызги попали на его лицо.
        - Глупый! Тебе ещё какие доказательства нужны? - я качаю головой, но при этом не могу сдержать улыбку. - Люблю… я очень тебя люблю, Лавров… Если бы не ты, я бы…
        И тут я снова вспоминаю тот ужасный день.
        Леденящий душу выстрел. Людей в форме полиции… И его лицо.
        Взволнованное лицо любимого мужчины.
        - Ты ранен? - шепчу пересохшими от волнения губами. - Никита…
        Мне кажется, его объятия слабеют, а меня при этом накрывает паникой. Неконтролируемо дрожу, ощупывая его тело.
        - Нет, малышка, всё в порядке, - с привычной самоуверенностью заявляет мне он.
        Но я ему не верю. Продолжаю лихорадочно водить руками по его спине. Боже… я так и знала… я так и знала, что этот день закончится чем-то ужасным!
        - Никита, пожалуйста, - еле слышно шепчу. - Просто скажи мне правду!
        - Котён, всё хорошо! - он поворачивается, демонстрируя мне невредимую спину. - Видишь? Крови нет!
        - Но… - непонимающе смотрю на него, отказываясь верить в лучшее. - Когда выстрелили… ты меня… накрыл собой! Оттолкнул, а потом прижал… словно…
        - Рефлексы у меня такие, милая, - улыбается он. - В опасной ситуации спасать самое ценное.
        Я отступаю на шаг назад, боясь поверить в правдивость его слов. Всё ещё ошарашенная, наблюдаю, как полицейские выводят из злополучной комнаты моего бывшего мужа.
        Замечаю кровь на его лице… А в глазах слёзы.
        Внутри борются противоречивые чувства. И злость за его дурацкое нападение… и жалость…
        - Никит, - тихо говорю я. - Андрей, он…
        - Ему по заслугам достанется, - цедит любимый сквозь плотно сжатые зубы. - Двадцать лет в тюрьме, и он получит там своё. Я уж позабочусь об этом!
        - Андрей… он… - вспоминаю, как после того, как бывший муж прижал меня к стене, мне удалось его оттолкнуть. Ударила его каблуком… не думала, что по голове попаду. Андрей потом скрючился на полу и начал плакать… говорил о том, как любит меня… о том, как жалеет, что всё так вышло… - Он не виноват…
        - Саш, - Никита поворачивается ко мне. - Ты мой ангел! Всегда всех прощаешь, но в этот раз…
        - Подожди, Никит, я… Я не то, что прощаю, но не думаю, что Андрей участвовал во всей этой истории, - признаюсь ему я. - Думаю, его Ксюша против меня настроила, поэтому он так…
        - Следствие разберётся, - сухо отвечает Лавров. - А кстати, как ты сюда попала? Он тебя уже ждал?
        - Меня… меня Ксюша привела, - говорю сквозь зубы. - … угрожала мне, я перепугалась, она привела меня, а тут он, ну и… закрыла меня с ним… А он…
        - Вот же…тварь! - ревёт Никита. - Я ж ее голыми руками…
        - Поздно, тигр, - к нам подходит довольная Алёна. - Повязали твою подружку, увезли уже.
        - Как это? - округляю глаза я.
        - Мы её в коридоре успели схватить. Она тебя сюда привела, а сама сбежать пыталась. Ну и нарвалась на нашу засаду. Она и её хозяин из местных. Так что…Его будут судить местные, но он не отмажется, это точно. Это дело на особом контроле. Всех повяжут. Её, скорее всего, передадут нашим органам, ну тут уж мы костьми ляжем, чтобы села…
        Мы с Никитой дружно выдыхаем. Я с облегчением. А он, судя по всему, с разочарованием…
        - Всё кончено, Сань, - поворачивается он ко мне. - расслабься…
        Я быстро-быстро моргаю, не понимая, что значат его слова. Спросить не успеваю, потому что он отвлекается - Алёна передает ему рацию, он говорит с кем-то из командующих спец. операцией. А я…
        Я просто смотрю ему вслед.
        «Всё кончено» …
        Быть может, он это не только про задание сказал? Может, он имел ввиду наши отношения?
        Дурацкая недоверчивость, которая теперь, кажется, стала неотъемлемой частью моей личности, заставляет всё внутри скрутиться от тревоги.
        Что, если я была лишь частью его операции? Возможностью подобраться к цели поближе?
        Горло сжимает от подступающих рыданий…
        Я просто не выдержу, если это так… не выдержу!
        Глава 57
        Смотрю на мою сладкую котёну, томно потягивающуюся на шезлонге, тут же пропускаю очередной удар и фонтан из брызг от ураганчиков летит прямо в лицо.
        Ох уж эти принцесски! Не дают полюбоваться на их мамочку! А полюбоваться ох как охота! Не насмотрелся еще, и, наверное, никогда не насмотрюсь!
        Хорошо, будущая теща все понимает, уводит малышек за мороженым. Эти лисички хитрющие, просто так не отстанут. Да я, в общем, и не хочу, чтобы отставали! Готов заниматься с ними часами.
        Милые, славные, родные… Смотрю на них и думаю, даже если бы Сашка родила их не от меня, все равно были бы мои сейчас. Потому что это ЕЁ дети! Дети моей любимой женщины!
        Женщины, которая покачивая бедрами подходит к кромке бассейна. Хочется её всю, сразу, обнять, прижать… не отпускать больше.
        - Прыгай ко мне, - призывно улыбаюсь.
        - А ты поймаешь? - надувает губки, и небрежно распахивает парео. Глупышка моя. Конечно же поймаю!
        Секунда и вот она уже в моих руках. Мягкая, расслабленная… Хочется зарыться в её тело, забыться…
        - Ты же понимаешь, насколько сильно я тебя люблю? - провожу губами от мочки уха ниже, по шейке, к ключицам, там, где чувствительное местечко… Мало, мне ее мало! - А ты меня? Любишь, или ещё ненавидишь?
        Вспоминаю слова, сказанные там, в подвале. Больно ударившие по сердцу. Понимал, что сгоряча, в запале, что испугана была, но…
        Маленькая негодяйка повторяет подвиг своих дочурок, брызгает мне прямо в лицо!
        - Тебе еще доказательства нужны? - головой качает, а потом.... - Люблю… я очень тебя люблю, Лавров… Если бы не ты, я бы…
        Вижу, как на её лице снова тень, голову опускает.
        - Саш… ну ты чего опять? Родная…
        Вспоминает, опять вспоминает…. Ёшки-матрешки…
        Я понимаю, что это неизбежно, что она далеко не сразу сможет это забыть, закрыть для себя этот день и память о нем, но…
        Моя котёна реально сначала решила, что меня подстрелили. Только с этим вопросом разобрались, я готов был её вывести - что-то случилось. Я не сразу сообразил - что.
        - Всё кончено, Сань, расслабься… - говорю улыбаясь, чтобы хоть как-то подбодрить. У самого всё еще уши горят, потому что понимаю - по моей вине Сашка оказалась в этой передряге.
        Мне бы сразу её из этого агентства туристического вытащить. Раньше открыть глаза на подругу. Глядишь, вся спецоперация прошла бы без неё.
        Облажался. И готов вину признать. Вот только Саня, когда я вывожу её из подземного бункера, смотрит как-то странно. И на меня, и на Алёну, и на остальных сотрудников.
        Я отвлекаюсь, потому что мне еще предстоит многое обсудить с нашими турецкими партнерами. Прошу Алёну за котёной приглядеть.
        Минут через тридцать Алёна подходит, просит меня на пару слов.
        - Лавр, ты что своей Сашке сказал?
        - А что такое?
        - Ничего. Просит помочь ей вернуться в Москву как можно скорее.
        - Погоди, зачем? Там… там же ее не ждет никто? Она сказала, зачем?
        - Может ты все-таки сам с ней поговоришь? Ты мужик, или где?
        Чёрт! Только вот от Алёны мне еще нравоучений не хватало!
        Извиняюсь перед коллегами, иду к Саше.
        - Малышка, в чем дело?
        - В смысле? - поднимает на меня глаза, вижу, что еле сдерживается.
        - Зачем тебе срочно в Москву? Что-то случилось?
        - Случилось, да, Никит. Случились у меня дети, двое, и мама. Они меня ждут. Раз уж ты сказал, что все кончено…
        - Ну да, кончено, бандитов повязали, притон закроем, разъяснительную работу проведем…
        Понимаю, что что-то все-таки не так, очень сильно не так.
        - Котён, реально, что стряслось?
        - Ничего, я… - подбородок дрожит, она так забавно пытается сдержать слезы. - Ты сказал, что все кончено, и я… я подумала, что всё, что…
        Твою ж мышь! Она подумала, что кончено между нами? Или я перегрелся на турецком солнце?
        - Ты решила, что я с тобой завязываю, да? То есть, кидаю тебя? Бросаю? Ну, типа, что-то было, да, но это ошибка, и все-такое? Я правильно понимаю?
        Смотрит как на умалишенного, потому что все это я говорю ей с улыбкой.
        - Глупая ты у меня девочка! Глупая! Ну, как ты могла подумать, что я… После всего? Да я… Я же люблю тебя, Сашка! Люблю!
        Резко тяну на себя, обнимаю, чуть заваливая, и целую в губы, смачно, крепко, сладко, под улюлюканье коллег по цеху, своих и иностранных.
        - Люблю, поняла? Чтобы иначе и думать не смела!
        - Никита…
        - Люблю, котён…
        - Я… спасибо тебе…
        - Дурочка, разве за такое спасибо говорят?
        - Я… я тоже люблю тебя, Никита, правда, но… Понимаешь, мне на самом деле надо ехать. Меня ждут мама и ураганчики наши.
        - Я знаю, милая, да. Скоро поедем вместе! - ухмыляюсь, потому что она еще ничего не знает про мой сюрприз.
        Едем на арендованной мною машине. Дорога шикарная - небольшой серпантин вдоль моря, виды - закачаешься! Это не та туристическая, всем известная, и надоевшая многим до оскомины Турция, где в огромных колхозных отелях сидят как в резервации, ходят стадом на завтрак, обед и ужин, и дерутся за лежаки у бассейна.
        Это совсем другая Турция. Колоритная, яркая, необыкновенная. Та, которую я и сам люблю, и хочу увидеть и исследовать вместе с моей женой и нашими детьми.
        - Никита, а далеко еще до аэропорта?
        - Саш, не переживай, далеко. Тут у меня есть еще одно дело. Заедем, а потом сразу к детям.
        Заезжаю я в небольшой отель в крайне живописном месте. Паркую машину. И вижу, как к нам несутся любимые ураганчики в ярких сарафанчиках и панамках, а следом идет мама Саши.
        Котёна, конечно, глазам не верит.
        - Никит, как? У них же… даже паспортов не было?
        - Все можно сделать очень быстро, родная. Ты рада?
        - Да! Да! Да! - счастливая, бросается мне на шею, не стесняясь ни дочек, ни мамы.
        - Ого! Мам! Значит он все-таки принц, да? Он тебя расколдовал?
        - Он не принц, сладкая, он… он просто ваш настоящий папа.
        Потом Сашка скажет, что сама не поняла, как это у неё вырвалось, но оказалось, что это был самый крутой и безболезненный способ признаться.
        - Никит, теперь ты задумался… - маленькая нахалка, притирается ко мне впечатывая то, что пониже спины прямо в мне в… в общем, туда, где её реально уже заждались, и окрепли донельзя!
        Хватаю, тащу к лесенке, выношу из воды и направляюсь к нашему бунгало.
        Теща займет малышек на час, точно, так что…
        - Давай, котёна, отрабатывай!
        - Что? - не ожидала такого! Глазки округлились…
        - Все косяки свои, с самого начала. То, что ты меня сразу за бандита приняла. То, что думала, что меня посадили. То, что детей скрыла. Работы много, так что, начинай!
        Бросаю ее на кровать, широко развожу ноги, опускаюсь следом.
        - Давай, маленькая, я помогу тебе все отработать. Будет очень хорошо! Думаю, лет пятьдесят мне хватит, или… семьдесят?
        - Смотри, Лавров, ловлю на слове!
        Глава 58
        От дикого желания всё внутри сводит… Никита нависает надо мной и смотрит так лукаво, но вместе с тем нежно и страстно, что я начинаю задыхаться от предвкушения.
        Он опускается между моих широко разведённых ног и прикасается губами к эпицентру удовольствия. Его язык выписывает сложные, дразнящие узоры, а я приподнимаю вверх бёдра, показывая, как мне это нравится.
        - Это так…м-м-м… - томно постанывая, говорю ему я. - Ты хочешь, чтобы я отрабатывала свои провинности?
        Выгибаюсь ему навстречу, одновременно запуская руку в его волосы. На затылке они короткие, но ухватить есть за что.
        - А что? - он поднимается на локтях, вытирая губы. - Слишком ванильно, малышка?
        После этих слов он резко переворачивает меня на живот, и, не успевая сгруппироваться, утыкаюсь лицом в подушку.
        - Эй, Лавров! - шиплю с притворным негодованием. На самом деле, меня ужасно заводит его сила и мощь… я хочу, чтобы он не останавливался и хорошенько меня наказал!
        - Что, котёна, испугалась? - он поднимается выше и прижимается ко мне всем телом. Поясницей чувствую всю силу его желания.
        - Конечно, - шепчу пересохшими губами. - Страшно, когда к тебе вот так пристаёт самый настоящий преступник! Бандит!
        Говорю это быстро, а потом закусываю губы, ожидая его реакции.
        - Значит, вот так, да? - кажется, он усмехается мне в ухо, развязывая тесёмки топика купальника. - Тебя это, оказывается, заводит, чертовка?
        Его пальцы ложатся на мои рёбра и начинают меня щекотать.
        Я хохочу и извиваюсь, пытаясь увернуться, но Никита держит очень крепко, придавливая к кровати весом своего прокачанного тела.
        Потом, мне, всё же, удаётся высвободиться, и я снова переворачиваюсь на спину, оказываясь под ним. Веселье уходит, когда я смотрю в его глаза. Такие страстные, дикие… Подаюсь вперёд и прикасаюсь к его губам своими. Прижимаюсь к его всё ещё влажным после бассейна мышцам, провожу по ним пальцами, чувствуя, как этот сильный мужчина подрагивает от моих ласк…
        - Любимый… - стону в его приоткрытый рот, обвивая бёдра своими ногами. - Я так тебя люблю…
        Его раскрытая ладонь ложится под мой затылок и держит его, заставляя меня чувствовать себя настоящей принцессой в его сильный и крепких объятьях.
        - Ты моё счастье, - он целует моё лицо быстро и без разбора - попадает то в щёки, то в нос. Мне приятны эти нетерпеливые ласки, и я уже готова слиться с моим единственным и самым дорогим мужчиной в единое целое.
        Сама приспускаю его шорты и трусь о его мощь, давая понять, как сильно я его желаю…
        И Никита не заставляет меня долго мучаться ожиданием. Его бёдра сперва отходят назад, а потом резко соприкасаются с моими, заставляя меня сладко вскрикнуть. Его толчки отдаются во всём теле резкими электрическими импульсами. Я словно растворяюсь в них, сливаясь с ним в единый организм, становясь нежным и податливым продолжением его, в то время как он становится сильной и мощной частью меня…
        Кажется, что наша любовь единственна и уникальна. Что такой любви, как у нас, больше нет ни у кого на планете! И я уверена, что так и есть… Ведь каждая пара влюблённых людей создаёт свой, ни на что не похожий мир. Мир гармонии, доверия, взаимопонимания и страсти!
        Его пальцы ласкают меня снизу. Я то громко стону, то закусываю губы от удовольствия, чувствуя, как его движения внутри моего тела становятся всё более рваными и несдержанными. Я принимаю их. Обнимаю его собой, и разрешаю ему познавать свою глубину.
        В какой-то момент мы оба подходим к краю невыносимого возбуждения, задерживаемся там на несколько секунд, а потом… резко прыгаем вниз! Но ураган нашей страсти не даёт нам упасть - он подхватывает нас в полёте и поднимает всё выше и выше! В необъятные небесные дали. Туда, где, должно быть, и существует то самое, седьмое небо.
        Прижимаюсь к любимому липким от пота телом. Мы оба тяжело дышим и улыбаемся дрожащими от счастья и наслаждения улыбками.
        - Котён, - Никита нежно обнимает меня. - Я хочу, чтобы наша свадьба состоялась сразу, как только мы вернёмся в Москву.
        Я прикрываю глаза. По телу разливается блаженная нега.
        - Как скажешь, любимый.
        - Что, даже спорить не будешь? Мой котёнок, наконец, убрал свои коготки? -
        довольно спрашивает он.
        - Ты меня приручил, - я уютно устраиваюсь на его широкой груди и закрываю глаза.
        - Как же мне повезло, - медленно выдыхает он. - Сделал тигрицу своей домашней кошечкой.
        Я и правда словно готова замурлыкать в ответ.
        Теперь, когда волнения прошлого навсегда оставили нас, я готова быть для него кем угодно. Котёнком, любовницей, матерью его детей и его женой… Я дам ему это… дам всё, что он попросит.
        Глава 59
        - Ты не понимаешь, Стрелец, мне надо срочно. Да! Развод! Я понимаю, что это не делается вот так. Но! Мне! Нужен! Развод!
        Закипаю мгновенно, как самовар на углях. Не волнуют никакие юридические проволочки и прочее.
        Развод, и девичья фамилия! Я сказал!
        И заплатить готов сколько угодно!
        Развод нужен, как воздух!
        - Выдыхай, Лавр. Не нервничай. Разведем тебя без шума и пыли! - Стрелец ржет в трубку, гад такой.
        Сам понимаю, что надо выдохнуть и успокоиться, но…
        Но я обещал моей малышке, что мы поженимся быстро. А чтобы мы поженились быстро надо, чтобы она быстро развелась.
        Документы я подал заранее, еще до отъезда. Сам все собрал и сделал, благо, для меня и моей команды это не проблема, но… Времени прошло не так много. Поэтому приходится обращаться к Стрельцову, тем более его задание мы благополучно выполнили. Все живы, здоровы. Преступники схвачены.
        Причем, мы взяли и самого главного - владельца целой сети подобных заведений, торгующих живым товаром. Он, конечно, гражданин Турции, но так получилось, что сами турки сдали его нам, понимая, что на Родине он сидеть не будет - его выкупят, отмажется. Но так как преступления он совершал против граждан нашей страны, то, согласно международному праву, была возможность сделать так, чтобы и судим он был по законам страны потерпевшей. У нас он тоже долго сидеть не будет. Но не потому, что его выкупят, скорее продадут.
        «Юбочка из плюша» тоже получит по полной. Не спасет ее даже сотрудничество со следствием, на которое она так рассчитывала. И влиятельные друзья так же не помогут - это уж Стрелец постарается, да и я тоже.
        Андрей…Хм, с одной стороны, формально, предъявить мужу котёны нам нечего. Он не участвовал в схеме, он выступал как клиент. С другой - он знал, в каком качестве собираются использовать его супругу? Знал! И бездействовал! Так что… пока пусть посидит. Подумает о своей жизни.
        А я спокойно закончу все дела с разводом.
        Возвращаюсь в бунгало, где сладко спит моя девочка.
        Сажусь рядом и просто смотрю.
        Смотрю и… ешки-матрешки, странно как-то себя чувствую. В горле ком стоит. А в грудной клетке сжимается моторчик от невероятной нежности.
        Ноздри улавливают ее манящий, женский чувственный аромат. Вспоминаю, как буквально полчаса назад она вжималась в меня, заходилась в судорогах, дрожала, всхлипывая, шептала сбивчиво слова любви…
        И опять мысль - Господи, как я жил без этого? Что же я за дурак был, когда позволил её у себя отнять?
        А что, если бы Стрелец не дал мне это задание хреново?
        Что если бы супруга Стрельца Илона не вспомнила мою котёну, которую она в живую-то и не видела, только фото!
        Было дело, когда меня приперло сильно, накрыло, мы со Стрельцом вмазали хорошенько, и я его супруге, которая на психолога училась, душу всю выложил. С картинками, блин… Илона тогда меня хорошенько встряхнула, говорила, что я сам дурак - правильно говорила.
        Получается, Илона узнала в сотруднице агентства мою котёну - Стрельцов мне рассказывал, что у его супруги глаз-алмаз, память отличная.
        Вспоминаю тот визит в турфирму, мой шок, когда я понял, что за девушка за столом сидит. Её шок, когда она меня увидела…
        - На «вы» ко мне? С чего вдруг? Или забыла, как… как любимым называла? Как имя мое шептала по ночам?
        - Простите, Никита Андреевич, мне нужно дальше с документами работать. Если я сделаю ошибку надо будет заново все регистрировать. Вы же хотите, чтобы я вам путевку сегодня выписала, да? Свадебное путешествие ждать не будет?
        Как губки у неё дрожали, когда про свадебное путешествие и невесту мою говорила… А я… баран… только и мог, что ёрничать! Издеваться…
        - Ревнуешь, что ли? Что, тебя твой женишок в свадебное не возил?
        - Не возил.
        - Интересно, почему? Денег не хватило?
        - Это вас не касается, Никита Андреевич. Можно я буду дальше работать.
        - Ну, работай…
        А у самого в груди дыра была размером с Московскую область… и боль…Такая, что хоть на стенку!
        И так хотелось… выписать ей хорошенько по заднице! За все!
        И прижать к себе хотелось, целовать, по голове гладить и успокаивать, потому что видел - ей тоже ни хрена не легко…
        А потом… Потом прибежали «поняшики» ураганчики, и я вообще чуть умом не тронулся…
        - Никит, ты что? - забываясь в воспоминаниях, не замечаю, что моя сладкая проснулась.
        Ложусь рядом, прижимаю к себе, в глаза заглядывая.
        - Родная, прости меня за всё…
        - За что?
        - За то, что столько лет потеряли…
        - Глупый, тебе не за что прощения просить, это я…
        Закрываю рот поцелуем, не даю ничего сказать. Я! Она себя виноватой считает! Да она девчонка была! Малышка, только-только из-за парты! А я взрослый мужик состоявшийся. А повел себя - хуже подростка!
        - Люблю тебя, Сашка… и девчонок люблю. Так, что сердце просто в клочья. И маму твою люблю. - реально люблю, потому что теща будущая что надо!
        Слышим стук в дверь, спохватываемся!
        - Вовремя ты вспомнил! - котёна смеется, натягивая плавочки и футболку, я встаю, дверь открываю. Залетают наши малышки, бросаются на меня. Подхватываю их, поднимая на руки - своя ноша не тянет.
        - Па! Мы мороженое ели!
        - И пили газировку!
        - И потом еще пиццу!
        - И ходили котяток гладить!
        Мама Сашки смотрит виновато.
        - Они очень просились к папе и маме. Вы уж извините…
        - Это вы нас извините, скинули на вас детей, а вам тоже нужно отдохнуть…
        - Ой, да мне с ними в радость, только… очень уж они к тебе, Никит, привязались. Да и похожи они на тебя, просто копии! Любят папку!
        Слышу это, и таю от счастья.
        Что еще надо?
        Наверное ничего. Всё у меня теперь есть.
        Или…
        Смотрю на Сашку выразительно.
        Пацана бы мне еще. А лучше двух. Для симметрии.
        Кажется, котёна все понимает?
        По крайней мере улыбается и… кладет руку на живот
        Что????
        Эпилог 1. Котёна.
        Нельзя войти в одну реку дважды. Конечно, события жизни могут повторяться. Поцелуй, влюблённость, небольшая частичка счастья, скрытая в глубине тела новая жизнь… Всё это когда-то уже было у меня. Или… я думала, что было.
        Первая свадьба с Андреем… Я тоже была беременна и в белом платье. Он смотрел на меня радостным взглядом. А в итоге… Всё, чему я поверила, оказалось ложью.
        Но, как я уже говорила, события жизни хоть и повторяются, но каждый раз несут в себе нечто новое… неизведанное… удивительное.
        Смотрю на себя в большое зеркало и оцениваю нежно струящиеся локоны. Разглаживаю коротенький халатик цвета слоновой кости. Справа в чехле висит моё свадебное платье. А пока на мне только фата и кружевное бельё, скрытое под халатиком.
        Задерживаюсь взглядом на пока ещё плоском животике и улыбаюсь. В прошлую беременность мне так и не удалось порадоваться простым мелочам будущей мамы - меня постоянно отвлекали от этого прекрасного состояния внешние проблемы. Однако теперь судьба подарила мне ещё один шанс на счастье. Я снова буду мамой… И на этот раз всё пройдёт так, как я об этом мечтала - в кругу любимой семьи. Ведь именно это мы хотим сделать сегодня с Никитой - создать новую семью.
        Дверь большой комнаты, в которой со мной работали визажисты и парикмахеры, открывается, и пространство тут же наполняется весёлым детским смехом. Это наши ураганчики решили проверить, готова ли их мамочка к предстоящему торжеству.
        - Мамуля! - ко мне подбегает Алина, расширяя свои яркие зелёные глазёнки от восхищения. - Ты настоящая принцесса!
        - Нет, Алина, - со знанием дела заявляет Мила. - Мамочка у нас не принцесса, она - королева! Смотри, у неё даже корона в волосах есть!
        - Где? Не вижу! - Алина подпрыгивает на маленьких каблучках в попытках разглядеть подарок их папы.
        Я наклоняюсь вперёд, чтобы дочкам было видно небольшую диадему, искусно спрятанную в причёску.
        - Вау! - хлопает в ладоши Пинки… да-да, Никита так постоянно её называет, вот и я тоже от него подхватила. - А можно мне примерить?
        - Потом примеришь, - к нам присоединяется моя мама. - А пока марш в коридор. Мамулю свою не отвлекайте! Ух, егоза! - она берёт за руку Милу, которая норовит расстегнуть чехол платья. - Пошли, хулиганки! - мама хочет казаться строгой, а сама при этом улыбается и со слезами на глазах обращается ко мне: - Ты моя красавица! Доченька…
        Мы порывисто обнимаемся, и шумная компания выходит из комнаты.
        Я закрываю глаза, делая глубокий вдох. Несмотря на то, что в этот раз я уверена в своём выборе, как никогда, на душе всё равно немного волнительно. Стою так пару минут, пытаясь унять быстрое биение сердца.
        Резко выдыхаю, когда на мою талию сзади мягко ложатся чьи-то руки. Распахиваю глаза и вижу в отражении зеркала Никиту…
        - Ты что тут делаешь? - не могу сдержать волнение в голосе. - Тебе сюда нельзя!
        - Это ещё почему? - Никита поднимает вверх бровь. - Ты, ведь, ещё не в платье!
        Смотрю на своего элегантного жениха и качаю головой, улыбаясь.
        - Лавров, всему тебя учить? - мои ладони накрывают его горячие руки. - Невесту до свадьбы видеть не полагается!
        - Только видеть нельзя? - его пальцы скользят всё ниже по облегающему силуэт тонкому шёлку. - А что тогда можно с невестой делать? Я могу закрыть глаза… наощупь…
        Он сжимает мои бёдра, недвусмысленно намекая на свои совсем неджентльменские намерения.
        - Невесту, дорогой жених, - я беру его за запястья и поднимаю проворные руки выше. - Полагается ждать у алтаря.
        - Какие дурацкие правила, - покорно выдыхает он, нежно целуя меня в шею. - И кто это придумал?
        - Не знаю, - пожимаю плечами я. - Говорят, что видеть невесту к несчастью…
        - Котёна, - Никита убирает в сторону мои локоны. - Разве ты не знаешь, что всё счастье в руках человека?
        Потом будущий муж разворачивает меня и, продолжая держать за талию, заглядывает в мои глаза.
        - И в моих руках сейчас так много счастья, что хватит не на одну жизнь. Любимая, ты - самый чудесный подарок судьбы. И, поверь, я его ни за что не упущу!
        Я прикрываю глаза от трепета и радости, а потом тянусь губами вперёд и прикасаюсь к своему Никите… к любимому и самому лучшему мужчине на свете…
        Люблю его! Люблю! Люблю…
        И… у нас ведь есть еще немного времени?
        Видеть невесту до свадьбы не полагается? Значит мы просто закроем глаза и будем наслаждаться друг другом.
        - Любимая, ты…моё чудо! Моё счастье… котёна моя.
        И когда мы снова становимся одним я решаю, что уже можно признаться…
        - Никита, я… у нас будет ребёнок…
        Эпилог 2. "Решала" (02.07)
        - Эй, папаша? Ты что?
        - Господи, с виду мужик-то крепкий!
        - Ага, такие крепкие шкафы чаще всего и падают, нашатырь несите. Что там с роженицей?
        - Головку родили уже, нормально все. Мальчик.
        - А ты откуда знаешь? Головку же только родили?
        - А я мужиков по выражению лица еще в утробе узнаю. Вечно всем недовольны!
        - Ишь ты, какая, Егоровна, у самой же трое парней? И внуки!
        - Вот именно! Трое парней, и у каждого еще по два пацана, прошу их - родите мне девчонку хоть кто-нибудь! Девочки - это ж такое счастье.
        - Да… счастье - словно в тумане слышу свой голос.
        - О, глядите, папаня очнулся! Ну что, боец, ты как? - полная, веселая женщина в медицинской форме смотрит ехидно, это, кажется, она про девчонок говорила?
        - Я… нормально, а как котёна?
        - Какая еще котёна? - молоденькая медсестра пытается помочь мне встать.
        Я что, реально упал? Сознание потерял?
        Ешки-матрешки…
        Чувствую, как щеки становятся огненными - краснею, что ли?
        - Это он роженицу котёной называет. Ну что, отец, думаю, приглашать тебя в родзал не стоит? Опять, чего доброго, в обморок хлопнешься?
        - Как это не стоит? Я… я должен. Там… Сашка… Она… ей же плохо?
        - Ты что, парень? Чего это ей плохо? Она рожает, ей хорошо! А вот тебе плохо будет, если ты еще раз у меня решишь там глазки закатывать, понял? Осознал? Пойдешь? Или тут подождешь пока твой богатырь родится?
        С трудом соображаю, что она говорит, голова еще в тумане. Но понимаю, что пойти к котёне я обязан! Я обещал быть рядом! Я…
        Я даже не представлял каково это, видеть, как твоя женщина…
        А обморок… даже не знаю. Не от страха, нет. От того, что не дышал, когда с ней рядом стоял и видел, что мой малыш вот-вот увидит этот мир!
        - Давай быстрее, папаша, пропустишь самое интересное!
        Она буквально вталкивает меня в помещение, в котором проходят роды и я понимаю, что реально почти пропустил.
        Потому что буквально в следующее мгновение слышу низкий протяжный стон моей любимой, и почти сразу вижу его.
        Малыша.
        И…
        Господи, только бы снова не хлопнуться в обморок!
        В глазах слезы, чувствую их, в горле ком, и… такое невероятное чувство…
        Счастье. Ни с чем не сравнимое!
        Врач что-то спрашивает у Сашки, кажется, пол ребенка, просит сосчитать пальчики на ножках, ручках. Не знаю, зачем это все, но…
        Мне хочется скорее подойти к ней ближе. Но пока нельзя.
        Малыша забирают на какие-то процедуры, Сашка тоже еще занята.
        Но я могу подойти ближе, взять ее за руку. Она поворачивает голову, и улыбается!
        Она! Улыбается!
        Боже, она часов шесть его рожала, говорят это быстро, мне показалось - вечность! Ей было больно. Я видел. Её скручивало. Она стонала. Даже кричала пару раз.
        А теперь она улыбается как ни в чем ни бывало!
        Женщины - это просто чудо какое-то! Любимая моя…
        - Спасибо тебе, Никита!
        - Мне? За что?
        - За сына…
        Слезы чувствую. Мужчины не плачут, да? Как бы не так. Иногда мужчины должны поплакать!
        Чуть позже, пока котёной занимаются сестры я снова вижу в коридоре ту самую даму - кажется акушерку.
        - Ну что, герой? Поздравляю! Первенец?
        - Нет. Уже есть двое.
        - Ого! А чего тогда в обморок?
        - Я… на родах первый раз.
        - Ясно. Кто у вас, мальчишки?
        - Девочки. Близнецы. Ураганчики…
        - Везет тебе, папаша, девочки - это счастье! Ну, будь здоров! Еще за одним приходите, только больше, чтобы мне без обмороков! И котёну свою береги! Мы, девочки, только с виду такие сильные. Нас поберечь и пожалеть надо.
        Я знаю. Знаю, что сильные. Вон Сашка сколько всего перенесла! Выдержала! И близняшек сама рожала, и поднимала, по сути, сама, что там ее недомуж, много ли помогал? А потом… Когда мы снова встретились? Я вел себя как мудак. Шантаж этот идиотский затеял! Тупил по страшному!
        А она все вынесла, и простила.
        - Никита, он так на тебя похож?
        - А мне кажется на тебя…
        - Нет, на тебя.
        - Имя-то мы с тобой так и не придумали, не договорились?
        - Ну, у меня один вариант… - котёна улыбается.
        - Какой?
        - Пусть он тоже будет Никита. Никита Никитич Лавров, звучит же?
        Не знаю, звучит или нет, но мне очень приятно, что она так решила.
        Хотя в нашей семье «решала» я, важные решения мы принимаем вместе.
        И так будет всегда.
        Потому что решения нам подсказывает любовь.