Тюре Свентон, частный детектив Оке Хольмберг
        Тюре Свентон #1
        Это первая из серии книг о приключениях частного детектива Тюре Свентона.
        Весьма вероятно, что схватить таинственного неуловимого преступника, который задумал ограбить одну очень старинную виллу, не удалось бы даже Свентону. Но, к счастью, в один прекрасный день в его контору заглянул загадочный продавец ковров-самолетов…
        Для среднего школьного возраста.
        Оке Хольмберг
        Тюре Свентон, частный детектив
        Глава 1
        Заботы Тюре Свентона
        Улица Шведской Королевы — длинная и узкая улица, расположенная в самом центре Стокгольма. Машины движутся по ней беспрерывным потоком. Понятно, что в таком месте очень удобно иметь свою контору. Ну а уж частному детективу просто не найти более подходящего места для своей конторы, чем такая улица. Там он всегда будет находиться в самой гуще событий. И если вы теплым летним днем будете идти по улице Шведской Королевы, не удивляйтесь, когда увидите на двери одного из домов табличку с надписью:
        Этот Свентон был совсем невысокого роста — маленький и худощавый, но с острым профилем. Он как раз сидел за письменным столом и озабоченно поглаживал свою черную бороду. У него был большой тонкий нос — он вообще очень напоминал ястреба (если можно представить себе ястреба с бородой). Вид у него был невеселый.
        Он думал о том, что он отважный и проницательный детектив, с удовольствием берущийся за самые сложные и опасные дела. Он, возможно, самый выдающийся частный детектив во всей стране. Одно плохо — никто не предлагал ему никаких дел. Если кто-то звонил в дверь, то это чаще всего оказывался продавец шнурков для ботинок и почти никогда — клиент, желающий, чтобы Свентон выследил какого-нибудь подозрительного типа или отыскал дорогое жемчужное ожерелье, пропавшее в прошлую пятницу. И поэтому никто не знал о том, что он такой выдающийся частный детектив, — об этом знал только он сам.
        У каждого человека есть свои маленькие странности. У Свентона их было две. Во-первых, он не мог правильно выговорить свое настоящее имя — Стюре Свенссон. У него получалось нечто более похожее на «Тюре Свентон». Поэтому он раз и навсегда изменил имя, так что его теперь действительно звали Тюре Свентон. Он не мог также выговорить слово «булочка» — у него получалось «булотька», а когда он хотел сказать «пистолет», у него получалось «питолет». Приходится признать, что Свентон выговаривал далеко не все буквы.
        И еще очень странно было то, что Свентон всегда казался занятым, хотя ему совершенно нечего было делать. Если кто-нибудь случайно заглядывал к нему в контору, у посетителя могло сложиться впечатление, что Свентон буквально перегружен опаснейшими делами. Телефон звонил беспрерывно, и Свентон отвечал, к примеру: «Алло!.. Хоросо. Отлитьно. Но помните, пользуйтесь питолетами только при крайней необходимости. Вы меня поняли, парни?» Или посетитель мог, к своему величайшему удивлению, услышать, что Свентон «следовал за ним до самого Рио-де-Жанейро… в сотрудничестве с бразильской полицией. Всего доброго». Все это могло показаться очень странным, ведь посетитель не мог знать, что это на самом деле фрекен Янссон, секретарша Тюре Свентона, звонила из соседней комнаты. Она получила строжайшее указание немедленно приводить в действие телефон, как только к Свентону кто-нибудь придет.
        Контора Тюре Свентона состояла, таким образом, из двух смежных комнат, и в той из них, что ближе к входной двери, сидела фрекен Янссон. Это была пожилая седовласая дама в очках и с чрезвычайно располагающей внешностью. Как раз сейчас ей было очень некогда. Она вязала на спицах две прихватки для кастрюль, которые собиралась подарить своей сестре на именины, и поэтому она несколько недовольно оторвалась от своего занятия и сняла трубку, когда зазвонил телефон. Это был ее шеф, частный детектив Т. Свентон. Он звонил из соседней комнаты.
        - Фрекен Янтон, — сказал он. — Не съесть ли нам по булотьке? Будьте добры, позвоните в кондитерскую «Руса», чтобы нам принесли две булотьки.
        Тюре Свентон не знал ничего прекраснее булочек со сливками. Если он был в хорошем настроении, то ему хотелось булочек со сливками, чтобы ощущение праздника было полным. Если же он был мрачен, ему тем более хотелось булочек со сливками, чтобы хоть как-то поднять настроение. А кондитерская «Руса» была единственным местом в городе, где в любое время года можно было купить булочки.
        - Со сливками? — спросила фрекен Янссон.
        - Разумеется! И попросите побольше сливок! Пусть пока запишут в долг.
        Булочки из «Руса» скоро прибыли. Они были просто замечательные большие, румяные, а сливки буквально выпирали наружу со всех сторон. Такая булочка — это как раз то, что нужно человеку, когда он немного не в духе.
        Частный детектив Тюре Свентон снял свою черную бороду, убрал ее в ящик письменного стола и принялся есть.
        Глава 2
        Летний день в Брусничногорске
        Далеко-далеко на юге Швеции есть маленький городок под названием Брусничногорск. Мало кто слышал про этот городок, но это и неудивительно, ведь он совсем маленький. В нем всего одна улица, которая называется Большая улица, хотя она скорее похожа на переулок. Самый большой и красивый дом на Большой улице — это Большая Гостиница.
        Стояло жаркое лето, и городок Брусничногорск мирно дремал, убаюканный зноем. Некоторые жители городка сидели в маленьком треугольном парке в тени высоких деревьев и любовались цветочными клумбами, но на Большой улице не видно было ни души. На окраине городка, за которой начинался Земляничный Пригорок, стоял уютный желтый домик с двумя застекленными верандами. Этот домик назывался «Уголком Фредрика». Он был окружен густым зеленым садом, где росло множество цветов и змеились маленькие, посыпанные песком дорожки.
        В «Уголке Фредрика» жили две милые старушки. Одну из них звали Сигрид Фредрикссон, а другую — Фредрика Фредрикссон. Обе они были седые, и обе очень любили детей. Их часто можно было видеть в саду, где они не спеша прогуливались, любуясь цветами, — больше всего им нравилась резеда. Иногда их седые головы со старомодными прическами можно было увидеть на верхней веранде, где они часто сидели и любовались открывающимся оттуда видом. По вечерам они могли наблюдать с веранды, как солнце садится за Земляничный Пригорок.
        Сигрид и Фредрика прекрасно ладили между собой, они никогда не ссорились, как это нередко делают другие люди, живущие вместе. Они всегда и во всем соглашались друг с другом. Но была одна-единственная вещь, по поводу которой они придерживались разных мнений, — это рыцарский кремневый пистолет времен Тридцатилетней войны. Да-да, настоящий старинный пистолет с перламутровыми пластинками на рукоятке, который висел в холле первого этажа вместе с другим оружием. Когда-то он принадлежал одному из предков Сигрид и Фредрики. Предка звали Фредрик Фредрикссон — в этом сестры были совершенно единодушны. Однако фрекен Сигрид была абсолютно уверена, что он стрелял из этого пистолета в битве при Лютцене, а фрекен Фредрика была не менее уверена, что он завоевал его в бою при Брайтенфельде. В остальном же у них никогда не бывало никаких разногласий. Все родственники и знакомые знали об этом и поэтому в присутствии Сигрид и Фредрики никогда не заводили речь о старинных рыцарских пистолетах.
        На подоконнике в холле стоял большой серебряный кубок. Его видно было даже с улицы, особенно и ясный день, когда кубок снял и переливался на солнце. Отец фрекен Сигрид и фрекен Фредрики был инженером-строителем, и когда он проработал пятьдесят лет, двести семь его лучших друзей сложились и купили ему подарок по случаю юбилея — вот этот самый роскошный серебряный кубок. Это был дорогой и памятный подарок.
        Каждое лето к сестрам Фредрикссон приезжали погостить их четверо маленьких племянников. В жаркие дни они все вместе пили клубничный сок в беседке в саду, а в дождливую погоду горячий шоколад со взбитыми сливками на верхней веранде. И даже если во всем городке Брусничногорске было пусто и тихо, то в саду вокруг «Уголка Фредрика» всегда было шумно и весело. Лизабет, Ян, Бьёрн и Кристина играли в саду среди пионов и ноготков. Они играли в самые разные игры, а иногда залезали в большую зеленую бочку, стоявшую возле угла дома, и играли в кораблекрушение.
        Скоро уже пора было пить сок. Погода была великолепная, так что они, конечно, собирались посидеть в беседке среди зелени. Все ждали Лизабет, которая отправилась в кондитерскую Ларссонов купить сахарный крендель и четырнадцать булочек. Обычно сестры Фредрикссон сами пекли сахарные крендели и булочки, но сегодня было слишком жарко, чтобы стоять у плиты.
        Кроме того, все ждали, что вернется Ян он пошел на улицу поиграть с другими мальчиками. Солнце припекало. Скорее бы вернулась Лизабет, тогда можно будет наконец выпить клубничного сока.
        А вот и Лизабет, настала пора позвать домой Яна. Но и Бьёрн, и Кристина еще издалека увидели, что она идете пустыми руками. А где же булочки? И где сахарный крендель?
        Лизабет с громким плачем открыла ворота. Ни булочек, ни сахарного кренделя у нее не было.
        - Лизабет, детка, что случилось?! — воскликнула тетя Фредрика и поспешила ей навстречу. Но Лизабет только плакала, так что слезы ручьями текли у нее из глаз.
        - Боже мой, откуда вся эта грязь?
        Как раз утром Лизабет надела чистое желтое платьице, которое тетя Фредрика специально нагладила. Теперь оно было перепачкано грязью. На нем было столько глины, песка и грязи, что просто трудно себе представить.
        - Что произошло? Где ты была? — испуганно спрашивала тетя Фредрика, но Лизабет только плакала и ничего не могла ответить.
        Тут подбежала тетя Сигрид. Она испугалась не меньше, чем тетя Фредрика.
        - Ты что, ползла домой по-пластунски? — спросил Бьёрн.
        И только когда Лизабет немного успокоилась, все наконец узнали, что же произошло. Она действительно пошла и купила в кондитерской Ларссона четырнадцать булочек и сахарный крендель. По дороге домой, идя по Большой улице, она встретила незнакомого человека. Он шел прямо ей навстречу, и ей показалось, что он очень внимательно рассматривал два пакета, которые она держала it руках. Лизабет сошла с тротуара, чтобы обойти его. Тут он что-то сказал ей, она испугалась и побежала. Он догнал ее и подставил ей ножку, так что она упала в самую грязную лужу.
        - По ведь это просто невероятно! — выпалила тетя Сигрид и посмотрела на тетю Фредрику, которая вообще ничего не могла сказать.
        - Я уронила оба пакета, и он тут же схватил их, — продолжала Лизабет. Она уже почти успокоилась, но еще чуть-чуть всхлипывала. — Он тут же засунул одну булочку в рот и проглотил ее, не жуя. Потом он взял еще одну булочку, потом еще одну…
        Тут настал черед тети Фредрики воскликнуть:
        - Но ведь это просто невероятно!
        - Я сказала, что это мои булочки и чтобы он не смел их есть.
        - И что же он ответил? — нетерпеливо спросил Бьёрн. Ему вся эта история показалась не только ужасной, но и жутко захватывающей. Он сам много раз проходил по Большой улице, но с ним никогда не случалось ничего подобного.
        - Этот придурок! — Лизабет проглотила последний всхлип. — Когда я сказала, что это мои булочки, он ответил: «Но ведь ты меня угощаешь, не так ли?» И мигом проглотил все четырнадцать булочек, а затем взялся за сахарный крендель. Он держал его обеими руками и кусал, как бутерброд.
        - А потом? — спросил Бьёрн. — Что было дальше?
        - Я побежала домой, а он кричал мне вслед, что завтра он предпочел бы поесть свежих пряников с корицей.
        - В жизни не слыхивала ничего подобного, — сказала тетя Фредрика.
        - Как он выглядел? — спросила тетя Сигрид.
        - Он был очень большой и толстый. Нет, не то чтобы толстый, но такой огромный и широкий.
        - Ты не могла бы описать его?
        - Конечно. На нем была белая панама такая, с козырьком. Потом еще синяя рубашка, а все остальное серое. Он был огромный и неуклюжий, как бык.
        - Подумать только, чтобы такое могло случиться у нас в Брусничногорске! Кто бы это мог быть?
        - Он был как бык. Огромный идиотский бык! — Лизабет больше не всхлипывала, теперь она злилась.
        - Да, придется тебе снять это платье и надеть вместо него голубое, — сказала тетя Фредрика.
        Все это время Кристина стояла рядом и молча слушала. «Я никогда в жизни не пойду больше в кондитерскую Ларссонов», — думала она.
        И тут появился Ян. Он бежал, заметно хромая. Издалека было видно, что с ним что-то не в порядке. И действительно: когда он приблизился, стало видно, что все правое колено у него в крови. А если присмотреться внимательно, можно было заметить на его чумазом загорелом липе две узенькие дорожки от высохших слез.
        - А с тобой-то что произошло? — удивилась тетя Сигрид.
        - Дружочек, что еще случилось? — спросила тетя Фредрика.
        - Меня укусил Снапп, — зло ответил Ян. Снаппом звали соседского пса. Это был ужасно злой пес, и его никогда не выпускали со двора. Единственное, что ему оставалось, — это злобно гавкать за высоким забором.
        - Снапп? Но как это могло случиться? Он что, не сидел на цепи?
        - Мы играли в футбол на дороге, и тут появился какой-то тип, — стал рассказывать Ян. — Этакий громила. Он стукнул по мячу так, что мяч перелетел через забор. Ничего себе, правда? И он вовсе не шутил, он сделал это назло. Конечно, никто не хотел лезть за мячом — кому хочется иметь дело со Снаппом? Так что мы сказали этому толстяку, чтобы он сам достал мяч, но он заявил, что уже совсем не так хорошо лазает через заборы, как раньше, — из-за подагры. Он сказал, что у него на одной ноге подагра, по пообещал монетку в пятьдесят эре тому, кто достанет мяч. Мы подумали, что это очень здорово, и, конечно же, все хотели получить пятьдесят эре. А Снаппа было не видно, и мы решили, что если очень тихо и осторожно перелезть через забор, то все будет в порядке. Так что мы стали тянуть жребий, кто полезет за мячом, и я вытащил самую длинную соломинку. Я перелез через забор как можно тише и незаметнее. Мяч лежал посреди газона, так что до него было довольно далеко, хотя я все равно успел бы, потому что Снаппа вовсе не было видно. Но только я подкрался к мячу, этот придурок стал свистеть и вопить во все горло.
И Снапп, конечно, тут же прибежал. Я пытался удрать, но когда я уже почти перелез через забор. Снапп подпрыгнул и укусил меня за ногу.
        - Я в жизни не слышала ничего подобного! — воскликнула тетя Сигрид.
        - Невероятно! Здесь у нас в Брусничногорске! — ужаснулась тетя Фредрика.
        - Когда я снова выбрался на улицу, этот громила стоял там и хихикал. И он заявил, что раз я не достал мяч, то и пятьдесят эре не получу. Он сказал, что в следующий раз сам сходит за мячом, потому что подагра уже не так болит, и пошел своей дорогой.
        - Как он выглядел? — поинтересовалась тетя Сигрид.
        - Он был похож на быка, да? — нетерпеливо спросил Бьёрн.
        - У него была белая панама, как у быка… то есть, я хотела сказать, не было ли на нем случайно белой панамы? — так же нетерпеливо спросила Кристина.
        - Была, — сказал Ян. — Белая панама с козырьком.
        Все молча переглянулись. Настроение у всех окончательно испортилось.
        - Сегодня вы больше не будете выходить из дому, — сказала тетя Фредрика своим четырем маленьким родственникам.
        - Ни в коем случае! — воскликнула тетя Сигрид. — Пока этот ужасный человек находится в Брусничногорске, вы будете сидеть дома. За те семьдесят лет, что я живу здесь, я ни разу не слышала ничего подобного.
        - И я тоже не слышала, — сказала тетя Фредрика. — А ведь я тут живу уже семьдесят один год.
        В конце концов они все же уселись в беседке пить сок, но на этот раз им пришлось довольствоваться сухарями. А сухари — это, разумеется, совсем не то же самое, что свежие сдобные булочки, и уж совсем не то же самое, что сахарный крендель. Но покуда человек в белой панаме разгуливает по городу, никто из них не решался выйти за ворота.
        Так что Лизабет, Ян, Бьёрн и Кристина сидели и макали сухари в малиновый сок, чтобы они как следует размякли. Лизабет уже переоделась в голубое платье, а у Яна была забинтована нога.
        И тут загрохотала крышка жестяного почтового ящика, висящего на воротах.
        - Почтальон! — закричал Бьёрн и побежал вынимать письмо.
        Оно было адресовано «Тетушкам из „Уголка Фредрика“».
        - Как странно, — пробормотала тетя Сигрид и вскрыла конверт. — Тетушкам из «Уголка Фредрика». От кого бы это?
        Пожилые сестры склонили друг к другу свои седые головы и стали читать:
        Был бы очень благодарен тетушкам, если бы они к ближайшему четвергу смогли передать нижеподписавшемуся 3 тысячи крон, которые ему совершенно необходимы. Лучше и надежнее всего вложить деньги в конверт, а конверт положить в дупло большого дуба на склоне Земляничного Пригорка. В противном случае неизвестно, что может случиться. Например, из «Уголка Фредрика» может исчезнуть тот или иной серебряный кубок, а то и еще что-нибудь.
        В любом случае тетушкам не следует замешивать в это дело полицию. Что-то подсказывает мне, что в этом случае может произойти какое-нибудь серьезное несчастье. Я слышал, например, как целая вилла взлетела на воздух. Правда, она была красного цвета, но, насколько я понимаю, то же самое может случиться и с желтой виллой, а в такую замечательную погоду это было бы особенно досадно. Единственное, что требуется от тетушек, — это самое позднее в четверг вечером положить конверт, содержащий 3 тысячи крои, в дупло старого могучего дуба, короля леса.
        С наилучшими пожеланиями и в надежде, что чудесная летняя погода сохранится надолго, имею честь подписаться
        Искренне ваш Вильхельм Вессла.
        Две добрые седовласые старушки не сразу поняли весь ужасный смысл этого письма.
        - Серебряный кубок? — пробормотала тетушка Сигрид.
        - Король леса? — пробормотала тетушка Фредрика.
        Они прочли письмо еще раз и обеспокоились.
        А когда они вполголоса прочли его в третий раз, они поняли наконец, какая опасность им всем угрожает.
        - О чем это письмо? — полюбопытствовал Бьёрн и укусил седьмой сухарь.
        - Кто-то собирается стырить Большой Кубик? — спросил Ян.
        Дети не совсем понимали, что такое серебряный кубок, и называли его между собой Большим Кубиком.
        - Это письмо от громилы? — испуганно спросила Лизабет.
        Тетушки вздохнули.
        - Допивайте сок, дети, — печально сказала тетя Фредрика. — А затем… затем вам лучше всем пойти и лечь в постель.
        - В постель?! — хором воскликнули Бьёрн, Лизабет, Кристина и Ян и уронили сухари, которые грызли. Было всего три часа дня.
        - Да, — кивнула тетя Сигрид. — Вам лучше всего пойти и лечь спать. Я дам каждому из вас по шоколадке.
        Солнце светило над Брусничногорском как ни в чем не бывало. Городок, такой маленький, что мало кто вообще знает о нем, тихо дремал на солнцепеке. В большом саду возле желтой виллы все так же алели пионы, жужжали пчелы и шмели. Но хотя небо было по-прежнему голубым и чистым, двум добрым тетушкам из «Уголка Фредрика» казалось, что большая грозная черная туча закрыла собой солнце, так что на все легла угрюмая тень.
        Глава 3
        Тюре Свентон получает задание
        Был очень жаркий день, просто ужасно жаркий день. В такой день особенно хорошо лежать в гамаке в саду где-нибудь в Брусничногорске.
        - Уф, какая жара! — говоришь ты, лежа в гамаке. — но имеется в виду, что так и должно быть. Так замечательно, что жарко, что вокруг так много цветов и птиц, и четверо маленьких племянников как раз сидят в большой бочке и играют в кораблекрушение. А вот в Стокгольме все совсем иначе. Над улицей Шведской Королевы нависает тяжелый зной, и асфальт под ногами кажется мягким, как мох. Это уже совсем другое дело.
        Тетушка Фредрика Фредрикссон медленно шла по тротуару с сумкой в руке. В сумке лежали зубная щетка, два апельсина и еще некоторые мелочи, необходимые в дороге. Она отправилась в это дальнее путешествие, чтобы отыскать в столице умелого и надежного частного детектива. В Брусничногорске имелся свой полицейский по имени Кланг, и он был, конечно, надежен во всех отношениях, но в письме от господина Веселы было ясно сказано, что не следует обращаться в полицию.
        Тетушка Фредрикссон очень устала. От жары и городского шума голова у нее пошла кругом. Где ей искать частного детектива? Она понятия не имела, куда ей обратиться. И тут она случайно увидела табличку на одном из домов:
        «Ой, как замечательно, — подумала она. — Я просто не в состоянии идти дальше».
        Когда кто-нибудь звонил в дверь конторы Тюре Свентона, это чаще всего оказывался торговец шнурками или почтовой бумагой. Фрекен Янссон открыла дверь и уже собиралась сказать, что ей не нужны шнурки, но тут она увидела, что перед ней стоит симпатичная, по очень усталая седая дама, к тому же слегка нервничающая.
        - Можно ли побеседовать с детективом Фредрикссоном?.. То есть… я хотела сказать, можно ли поговорить с фрекен Свентон? — спросила незнакомая дама.
        - Проходите, пожалуйста, — любезно сказала фрекен Янссон. — Как мне о вас доложить шефу?
        - Господин Вессла, — сказала дама и буквально рухнула в кресло. — Нет, что я говорю… Я хотела сказать Вильхельм Фредрикссон. Ой, какая сегодня ужасная жара!
        Фрекен Янссон зашла и кабинет к Тюре Свентону, который как раз сидел и решал кроссворд.
        - К вам фрекен Фредрикссон-Вессла. — сказала она.
        - Ага! Попросите ее присесть и подождать минутку, я скоро освобожусь, — сказал Свентон и продолжал ломать голову над номером девять по горизонтали — «восточная монета» (пять букв, из которых первые три, по всей видимости, «дин»). — Восточная монета, — пробормотал Свентон себе под нос и засунул руку в карман. — Немного шведских денег тоже было бы неплохо.
        В кармане у Свентона лежала одна монетка в пятьдесят эре и одна монетка в десять эре.
        Затем он открыл дверь в проходную комнату, и в кабинет вошла седая дама с любезным, по испуганным выражением лица. Она поздоровалась со Свентоном и сообщила, что ее зовут Фредрика Фредрикссон.
        - Свентон, — представился Свентон.
        - Я к вам прямо из Стокгольма, — сказала фрекен Фредрикссон, опускаясь на стул.
        - Откуда? — удивился Свентон.
        - Я имею в виду — прямо из Брусничногорска.
        Свентон не мог вспомнить города с таким названием. «Такого города я не проходил в школе по географии», — подумал он.
        - Брусничногорск? Где это находится?
        - Это далеко-далеко на юге, а в поезде было так жарко, — сказала фрекен Фредрикссон. — Не будь у меня с собой апельсинов…
        Она протянула Свентону письмо и попросила его прочесть. Свентон сел на стул перед своим письменным столом и посмотрел на подпись. Увидев имя Вильхельм Вессла, он буквально подскочил, как будто на стуле лежало не меньше сотни кнопок.
        - Вессла! — воскликнул он, словно увидел среди бела дня привидение.
        - Вы знакомы с господином Веселой? — с удивлением спросила фрекен Фредрикссон.
        Свентон не успел ответить, потому что зазвонил телефон.
        - Извините, — проговорил Свентон и снял трубку. — Алло!.. Так. Но применяйте питолеты только в крайнем случае. Помните, только в самом крайнем случае! Пока.
        Когда Свентон дочитал письмо, фрекен Фредрика боязливо спросила:
        - А кто такой этот самый Вессла?
        - Да, это хороший вопрос. Кто же такой этот самый Вессла? Единственное, что о нем известно, — это то, что он всегда исчезает.
        - Всегда исчезает?
        - Да, как только полиция собирается его схватить, он бесследно исчезает. Никто никогда не видел Вилле Весслу. Никто не знает, как он выглядит. Он появляется то здесь, то там. Но едва полиция собирается надеть на него наручники, как он ускользает. Никто никогда не видел его.
        - Все это очень таинственно и неприятно, — сказала фрекен Фредрика.
        - У вас есть какая-нибудь ниточка?
        - Ниточка? — переспросила фрекен Фредрикссон и уже хотела открыть свою сумку.
        - Не появлялся ли в Брусничногорске какой-нибудь подозрительный тип? Подумайте, фрекен Фредрика, не встречали ли вы в последнее время кого-нибудь, кого вы совсем не знаете?
        - Нет… хотя… да, конечно. Ох, это так ужасно. Он такой злой и жестокий, просто невероятно!
        Фрекен Фредрикссон рассказала о том, что произошло с Лизабет и Яном. Она спросила Свентона, не думает ли он, что человек в белой панаме и есть Вессла.
        - Пока еще рано что-либо утверждать по этому поводу. Известно только, что Вессла маленький и юркий, как хорек. Однажды он пролез через замочную скважину.
        - Неужели это возможно?! — воскликнула фрекен Фредрикссон.
        - Это было в Даларна и…
        Тут снова зазвонил телефон.
        - Совершенно не дают покоя, — нетерпеливо проворчал Свентон и взял трубку. — Алло!.. Да, он спрятался в канализационном люке на улице Сюрбруннс-гатан. Он переоделся настройщиком роялей, но на этот раз ему не уйти. Я велел оцепить весь квартал… Спасибо. Всего доброго.
        «Он внушает доверие. — подумала фрекен Фредрикссон. — Настройщик в канализационном люке — с такой задачей Кланг никогда бы не справился».
        - Так вот, как я уже говорил, Вессла пробрался сквозь замочную скважину. Хотя, конечно, это была очень большая замочная скважина. Дело было в Даларна, он спрятался в старом сарае. Это был очень старый сарай — еще времен Густава Вазы. И ключ к нему был размером с… ну, скажем, со сковородку, так что и замочная скважина тоже была немаленькая, но в любом случае, фрекен Фредрикссон, мы имеем дело с человеком, который может пролезть через замочную скважину.
        - Это ужасно, — сказала фрекен Фредрика и вытерла платочком пот со лба. При этом по комнате распространился приятный запах одеколона.
        Внезапно в голову ей пришла одна мысль.
        - Да, но ведь тогда это точно не он! Дети говорят, что тот человек в белой кепке был огромен, как бык!
        - Хм… пока еще рано что-либо утверждать по этому поводу.
        - Ах, как бы мы были благодарны вам, господин Свентон, если бы вы приехали к нам в Брусничногорск и сами взялись за это дело! Тогда нам всем было бы намного спокойнее.
        Свентон понял, что перед ним открывается самый большой шанс в его жизни. Поймать самого Вильхельма Весслу — это значит сделать нечто такое, что никому до сих пор не удавалось. Свентон уже представлял себе огромные заголовки в газетах: «Тюре Свентон разгадывает загадку Веселы. Блестящее расследование в Брусничногорске».
        Но куда можно доехать за шестьдесят эре? Во всяком случае, не до Брусничногорска. Где взять стартовый капитал? У Тюре Свентона была тетушка Хильда, которая жила в Седерхамне, и у нее имелся стартовый капитал, по ей гораздо больше нравилось говорить о сквозняках и своем ревматизме.
        - Мы бы не так боялись, если бы господин Свентон приехал к нам в Брусничногорск. — продолжала фрекен Фредрикссон.
        - Я, разумеется, весьма заинтересовался вашим случаем, — пробормотал он, — но сейчас я, к сожалению, очень занят. Срочное дело на улице Сюрбруннс-гатан…
        - Как жаль… Мы так надеялись…
        Лицо добродушной пожилой дамы стало совсем усталым и печальным.
        - Фрекен Фредрикссон, сегодня вечером я сообщу вам, смогу ли я взяться за ваше дело.
        Тюре Свентон принял решение несмотря ни на что заказать разговоре Седерхамном и поговорить с тетушкой Хильдой относительно стартового капитала.
        Глава 4
        Незнакомец с ковром
        Едва за фрекен Фредрикой Фредрикссон закрылась дверь, как кто-то снова позвонил в контору Тюре Свентона, частного детектива. Фрекен Янссон открыла дверь и увидела перед собой смуглого незнакомца в котелке. Он выглядел совсем не так, как большинство людей, — скорее наоборот. Самым необычным в нем были, пожалуй, его глаза. Они были очень темные — можно было сказать, что они черны, как ночь, и весьма загадочны. Под мышкой он держал какой-то предмет, похожий на свернутый в трубочку ковер.
        - Мы не собираемся ничего покупать, — сказала фрекен Янссон, подозрительно косясь на странный предмет.
        Незнакомец молча поклонился.
        - Что вам угодно? — спросила фрекен Янссон.
        Незнакомец снял котелок, и фрекен Янссон увидела, к своему величайшему удивлению, что под шляпой у него еще один головной убор — феска, маленькая красная шапочка с кисточкой.
        - Что вам угодно? — повторила фрекен Янссон, на этот раз уже не так уверенно.
        - Мой скромный визит касается частного детектива Свентона, — сказал таинственный незнакомец и поклонился, отчего кисточка у него на макушке закачалась вперед-назад.
        Фрекен Янссон, боясь возражать, провела его к Свентону.
        Свентон оглядел незнакомца, высокого и стройного, с загадочными глазами, напоминающими черный бархат. На голове у него была странная шапочка. Кажется, такие шапочки называют фесками. Вид у него был очень странный и очень восточный. Под мышкой он держал какой-то предмет, судя по всему свернутый в трубочку ковер.
        - Итак, в чем заключается ваше дело? — проницательно спросил Свентон.
        - Мое имя Омар, — проговорил незнакомец с загадочными бархатными глазами и медленно, с достоинством поклонился.
        - Свентон, сказал Свентон.
        Некоторое время оба молчали. Незнакомец стоял совершенно неподвижно. Свентону стало немного не по себе.
        - Итак, в чем заключается ваше дело? — спросил он как можно суровее.
        - Для меня большая честь, — произнес незнакомец. — лично познакомиться с господином Свентоном.
        Свентон нервно забарабанил пальцами по столу. Затем в комнате снова воцарилась тишина. Слышно было лишь гудение транспорта за окном. Свентон старался не смотреть на незнакомца. Он совершенно не знал, что сказать. Стоило ему что-нибудь сказать, как незнакомец начинал кланяться. Это было очень странно. Частные детективы постоянно подвергаются всевозможным опасностям, и Свентон сразу же заподозрил, что у этого человека что-то на уме. Или он хочет что-нибудь продать?
        - Это связано со шнурками для ботинок? — спросил Свентон. — Я не покупаю никаких шнурков.
        Смуглокожий незнакомец медленно поклонился и чуть заметно улыбнулся.
        - Я тоже не покупаю никаких шнурков, — сказал он. — Я никогда не пользуюсь шнурками.
        Свентон покосился на его ноги. На ногах у незнакомца были остроконечные бархатные тапочки, возможно и впрямь очень мягкие и удобные, но абсолютно непригодные для того, чтобы ходить по улице Шведской Королевы в самом центре Стокгольма.
        - Я унаследовал два ковра от моего отца, — заявил господин Омар.
        Свентон был настолько удивлен, что даже открыл рот. Потом он рассердился и ответил язвительно:
        - Да неужели! В таком случае я унаследовал гораздо больше. Коврик у двери, ковровую дорожку в коридоре, полосатый ковер в приемной, два ночных коврика так что я унаследовал достаточное количество ковров.
        Незнакомец с восточной внешностью выразил свое согласие легким кивков головы.
        - По моему ничтожному разумению, вам очень пригодился бы еще один ковер.
        «Ха! — подумал Свентон. — Я давно должен был его раскусить. Это продавец ковров».
        - Ничего подобного! — сказал он и стукнул ладонью по столу. — Два года назад я купил в кредит еще один копер, и я до сих нор… ну, это к делу не относится. Я не собираюсь покупать ковер.
        - Если господин Свентон не пожелает купить у меня ковер, то я, разумеется, не буду продавать ковер господину Свентону, — загадочно проговорил незнакомец и раскатал свой ковер на полу.
        Если бы это по крайней мере был новый ковер с толстым ворсом и яркими красками! Но этот ковер — о, он был совершенно выцветший и изрядно потертый по краям. Да и в середине он тоже был потерт. Такой ковер просто стыдно предлагать кому бы то ни было.
        - Я унаследовал два ковра от моего отца, — повторил незнакомец, — и это один из них.
        - Да, я вижу, — сказал Свентон. — Я так и предполагал.
        - Немногим выпадает счастье иметь два ковра, — продолжал незнакомец, не обращая внимания на слова Свентона.
        - Разумеется, нет, зато я знаю немало людей, которые имеют по семь-восемь ковров.
        - Несомненно, — произнес незнакомец с загадочными глазами. — Но не летающих.
        Он поклонился почти до самого пола.
        - Простите? — переспросил Свентон, которого раздражали эти бесконечные поклоны.
        - Но не летающих, — повторил незнакомец все с тем же выражением лица. — Но не летающих ковров.
        «Что он имеет в виду?» — подумал Свентон. Про летающие ковры он читал в книжке. Когда-то давно он получил в подарок на Рождество от своего отца книжку восточных сказок. Там были и летающие ковры, и много всяких прочих невероятных вещей. Можно лаже допустить мысль, что где-нибудь на Востоке они до сих пор существуют, ведь Восток — страна чудес. Но здесь, на улице Шведской Королевы, в самом центре Стокгольма, не может быть никаких летающих ковров. Тюре Свентон подумал, что этот человек с загадочными глазами и в красной феске немного не в себе. Возможно, он даже опасен.
        - Если господин Свентон желает опробовать ковер, можно прямо сейчас совершить небольшое путешествие, — предложил человек с бархатными глазами. — Садитесь, окажите любезность.
        Он показал на расстеленный ковер.
        Свентон слышал, что, когда имеешь дело с опасными сумасшедшими, надо делать так, как они хотят, и ни в коем случае не спорить с ними.
        - Садитесь, будьте любезны, — повторил незнакомец, указывая на ковер, лежащий между ними на полу.
        Свентон решил, что лучше не возражать, и уселся на ковер.
        - Куда господин Свентон желает полететь? — спросил незнакомец.
        - Хм, я бы слетал, пожалуй… хм, на Хмельное Поле, — сказал Свентон, чтобы хоть что-нибудь сказать. Он чувствовал себя очень глупо и недоумевал, что еще этот странный незнакомец придумает.
        - Хмельное Поле — превосходный парк, — и незнакомец поклонился уже, наверное, в сотый раз. — Хотя мне очень не хватает огромных прекрасных кактусов, которые украшают парки в моей стране.
        - Совершенно верно, — поспешно согласился Свентон. — Мне тоже всегда казалось, что на Хмельном Поле не хватает кактусов.
        - Теперь осталось только провести рукой по бахроме ковра и сказать «Хмельное Поле», — продолжал незнакомец.
        - Да, я понимаю, это так просто, — пробормотал Свентон, который решил со всем соглашаться. Он уже собрался провести ладонью по бахроме, когда господин Омар остановил его.
        - Минуточку! — воскликнул он. — Я совсем забыл про окно.
        - Да, конечно же, окно, — пробормотал Свентон, обеспокоенно косясь на незнакомца. Кто знает, чего еще можно от него ожидать… К своему ужасу, он увидел, что господин Омар подошел к окну и распахнул его настежь. Затем он повернулся к Свентону и произнес:
        - Вот теперь все в порядке.
        Свентон послушно провел рукой по бахроме ковра и произнес:
        - Хмельное Поле.
        Не успел он договорить, как ковер оторвался от пола и вылетел в раскрытое окно.
        Глава 5
        Первый полет Тюре Свентона
        Вот Свентон уже летел над городом. В жизни с ним не случалось ничего подобного. Крыши домов с торчащими трубами остались далеко внизу. Улица Шведской Королевы отсюда сверху напоминала узенький ручеек, а люди казались не больше муравьев. Он видел, как внизу ослепительно блестит на солнце гладь залива. Ох, как замечательно!
        Ковер сделал небольшой вираж над Северной площадью, где столпились трамваи и автобусы размером с детские кубики. Он никогда не думал что Северная площадь так красива. И вот ковер медленно и мягко приземлился на зеленом газоне посреди Хмельного Поля, в двух шагах от клумбы с красными и желтыми цветами.
        Тюре Свентон растянулся на солнышке и глубоко вздохнул, нежно погладив ковер.
        «Да, пожалуй, в этих старых арабских сказках гораздо больше правды, чем мы думаем», — сказал он сам себе. И когда он подумал о том, как вежливо вел себя господин Омар, как он кланялся после каждого слова и как нелюбезно он сам с ним разговаривал, ему стало по-настоящему стыдно. «Я обязательно предложу ему чашечку кофе и буду кланяться так же часто, как и он», — решил Тюре Свентон.
        Только теперь он внимательно рассмотрел ковер. От него едва уловимо пахло лошадью, нет, не лошадью… Откуда же ему был знаком этот запах? Ах, теперь он вспомнил. Совсем недавно он был в пирке и видел там двух верблюдов. В перерыве он зашел в конюшню, чтобы погладить их, поскольку Свентон очень любил животных, особенно верблюдов. Да, так оно и есть — от ковра приятно пахло верблюдом.
        В остальном же он выглядел как любой другой старый потертый ковер. Вынося такой ковер, для того чтобы выбить его во дворе во время весенней уборки, невольно подумаешь: «Что скажут соседи? Надо срочно покупать новый!»
        А еще Тюре Свентон подумал о том, что Вилле Вессла как раз сейчас находится в маленьком городке Брусничногорске на самом юге страны, где он вынашивает планы нового преступления. И он сразу же понял, какую неоценимую пользу принесет ему в этом деле летающий ковер. «По-моему, люди переоценивают значение автомобилей в наши дни, — подумал он. — И железных дорог тоже».
        Он понятия не имел, почем нынче подержанные летающие ковры, однако подозревал, что сколько бы он ни кланялся и ни угощал гостя булочками, за шестьдесят эре господин Омар свой ковер не продаст. Он молча скатает его в трубочку, отвесит последний поклон, наденет котелок поверх красной фески и растворится в толпе вместе с ковром.
        «Ах, если бы тетушка Хильда была немного посговорчивее!» — сказал он себе, лежа на газоне возле цветочной клумбы.
        Тетушка Хильда по каким-то непонятным причинам не любила говорить о деньгах. Она предпочитала разговоры о своем ревматизме, а Свентон со своей стороны считал эту тему куда менее интересной.
        «Мда, о вкусах не спорят», — вздохнул он и нащупал в кармане две монетки. Затем он снова вздохнул.
        Наконец он сел, встряхнулся и проговорил, хлопнув ладонью по ковру:
        - Ты будешь моим! Во что бы то ни стало! Я немедленно позвоню в Селерхамн тетушке Хильде. Я скажу ей, что мне срочно необходим ковер, потому что из щелей в полу ужасно дует. Это должно ее разжалобить.
        Однако пора было возвращаться в контору. Он совершенно позабыл о времени и наверняка уже довольно долго пролежал здесь, на Хмельном Поле.
        Заметив, что к нему направляется полицейский констебль, судя по всему, для того чтобы сказать ему, что на газоне лежать запрещается, он провел рукой по бахроме и произнес: «В контору!» Сердце у него радостно забилось, когда ковер, словно подхваченный невидимыми руками, взмыл в воздух и поплыл над верхушками деревьев.
        Не успев даже опомниться, он влетел через открытое окно в свой кабинет и с легким стуком опустился на пол. Господин Омар поклонился ему и закрыл окно. Частный детектив Тюре Свентон поклонился еще ниже — он поклонился почти до самого пола.
        Глава 6
        Тюре Свентон покупает летающий ковер
        - Надеюсь, господин Свентон доволен ковром? По моему скромному разумению, он летает достаточно быстро и достаточно мягко.
        - Не желаете ли отведать булотьки?!! — с воодушевлением спросил Свентон.
        Его собеседник не знал, что такое «булотьки».
        - Для меня было бы большой честью отведать булотьки в приятном обществе господина Свентона, — ответил он вежливо.
        Свентон попросил фрекен Янссон немедленно позвонить в кондитерскую «Руса» и заказать три булочки.
        - И побольше сливок!
        А затем он добавил, понизив голос:
        - Пусть пока запишут в долг.
        В ожидании посыльного из «Руса» Свентон осторожно завел разговор о коврах. Он всячески старался скрыть свою заинтересованность, в противном случае, он был уверен, господин Омар заломил бы огромную цену. А выпросить у тетушки Хильды денег в долг весьма непростая задача. Поэтому он сказал, что, к сожалению, он унаследовал не менее семи ковров (даже девять, если считать два ночных коврика, которые были протерты до дыр, но которые в крайнем случае еще можно было использовать).
        - Девять штук! Так что, честно говоря, мне вряд ли потребуется еще один ковер.
        - Однако есть ли среди этих девяти ковров хотя бы один летающий? — спросил господин Омар.
        - Летающий? Хм… я, право, не знаю, я не пробовал на них летать.
        - Если господину Свентону ни к чему этот ковер, — проговорил загадочный араб, — то я ни в коей мере не буду настаивать на том, чтобы продать его господину Свентону.
        - Хм… дело в том… я, право, не знаю, — пробормотал Свентон. — Мне кажется, что он заметно потерт по краям.
        - Да, — согласился незнакомец, — он потерт по краям.
        - И в середине тоже. Пожалуй, там он еще больше потерт.
        - Да, — согласился господин Омар. — Там он даже еще больше потерт. Мой отец всегда сидел там, когда летал на нем.
        Он показал проплешину, где узор был совершенно вытерт.
        - Это его любимое место. Он часто летал по делам из Медины в Мекку и обратно. Он торговал верблюдами. А до него мой дедушка. Он часто летал из Мекки и Медину и обратно. Он торговал подержанными шатрами, и у него тоже было свое любимое место на ковре. А от этого остаются следы.
        - Да-да, и очень заметные следы, — подтвердил Свентон. — Я не могу заплатить большую сумму за сильно подержанный ковер.
        Господин Омар молча поклонился. Свентон становился все более нетерпелив. Обычно люди не признают никаких недостатков в той вещи, которую собираются сбыть с рук, а этот странный человек преспокойно соглашался со всем, что ему ни скажешь.
        - Честно говоря, мне кажется, что от него сильно пахнет верблюдом, — продолжал торговаться Свентон.
        - Да, — подтвердил господин Омар и поклонился. — От него пахнет верблюдом.
        - Очень сильный запах, — сказал Свентон.
        - Он особенно заметен, когда стоит такая безветренная погода, как сегодня, — с вежливым поклоном согласился господин Омар.
        - Это весьма неприятно, — сказал Свентон.
        - Разумеется. Безветренная погода это очень неприятно. Особенно если идти под парусами.
        - Я имел в виду очень неприятно, когда от ковра пахнет верблюдом. Понюхайте сами! — Свентон втянул ноздрями воздух. — Вся комната уже пропахла верблюдом!
        Арабский незнакомец тоже втянул носом воздух, при этом на лице у него возникло блаженное выражение.
        - Можно подумать, что находишься в верблюжьем стойле, — продолжал Свентон, который твердо решил торговаться до последнего.
        - Именно это я и хотел сказать. У нас это называется «караван-сарай».
        Глаза у Омара стали печальными, словно его вдруг охватила тоска по родным местам. Он еще раз втянул носом воздух.
        Свентон нетерпеливо барабанил пальцами по столу. Никогда в жизни он не слышал ничего подобного. Невозможно торговаться с человеком, который без конца кланяется и со всем соглашается.
        - Сколько вы хотите за него? — спросил он напрямик, решив взять наконец быка за рога.
        - Для меня было бы большой честью уступить его господину Свентону за пятьсот динаров, — сказал хозяин ковра.
        - Пятьсот чего? — переспросил Свентон с удивлением и тут же вспомнил про слово в кроссворде, который ему наполовину удалось решить. — Пятьсот динаров?
        Динар и в самом деле был «восточной монетой» (№ 9 по горизонтали, пять букв). Теперь он вспомнил это. Он понятия не имел, сколько это будет в шведских кронах, но был совершенно уверен, что это слишком много.
        - Пятьсот — это слишком много за такую старую и потертую вещь. Тем более с таким сильным запахом верблюда.
        - Да. — сказал господин Омар и стал неспешно сворачивать ковер. — Пятьсот — это на сотню больше, чем четыреста, а четыреста — это очень крупная сумма.
        Вид у него был еще более загадочный, чем обычно. Его глаза были черны, как ночь.
        Свентон подумал о Вилле Вессле. Он уже мысленно рвал на себе волосы.
        В этот момент в дверь постучала фрекен Янссон. Просунув голову в приоткрытую дверь, она проговорила шепотом, чтобы не мешать их беседе:
        - Все готово. Прошу вас, если вы уже освободились.
        Фрекен Янссон накрыла в проходной комнате маленький уютный кофейный столик. Посреди стола стояло блюдо с тремя большими булочками.
        В них было очень много сливок и очень много миндального крема, а сверху они были щедро посыпаны сахарной пудрой.
        - Пожалуйста, начинайте без меня, сказал Свентон. — Мне нужно сделать один важный телефонный звонок.
        Свентон плотно прикрыл дверь, схватил телефонную трубку и заказал срочный междугородный разговор с тетей Хильдой в Седерхамне.
        - Не может ли тетушка одолжить мне пятьсот динаров? — начал он безо всяких вступлений. — Речь идет о летающем Вессле… то есть, что я говорю… о ковре.
        От волнения у него перехватило дыхание.
        - Мне совершенно необходим ковер, потому что из щелей в полу ужасно дует.
        Услышав, почему Свентону понадобился ковер, тетушка Хильда не смогла ему отказать. Она пообещала немедленно отправиться в филиал Восточного банка и поменять шведские кроны на динары.
        «Потом я все ей объясню, — подумал Тюре. Когда я поймаю Весслу и она увидит огромные заголовки в газетах, тогда она поймет меня».
        Тем временем фрекен Янссон и господин Омар принялись за булочки со сливками.
        - Впервые в жизни имею честь отведать булотьку, — сказал арабский незнакомец и поклонился.
        - О! — воскликнула фрекен Янссон. («Неужели он тоже шепелявит? — подумала она. — До чего обидно. Такой симпатичный! В нем есть что-то романтическое».)
        Тут вошел Свентон и тоже уселся за стол.
        - Я только что звонил в Седерхамн, — сказал он. — Дал указания филиалу Восточного банка выслать мне пятьсот динаров. Думаю, уже завтра мы получим эти деньги. Вас это устроит?
        Господин Омар поклонился так низко, что небольшое количество сливок повисло у него на правом ухе.
        - Ковер перешел к новому хозяину, — ответил он, не меняя выражения лица.
        - Прекрасно! — сказал Свентон и взял с блюда последнюю булочку.
        - Господин Омар как раз рассказывал мне, что у него на родине не едят булочек со сливками.
        - Не едят? — удивился Свентон. — А что же вы тогда едите?
        - Иногда мы едим чепчоуку.
        - Что-что, простите? — переспросил Свентон. — Вы не могли бы повторить?
        - Охотно, — ответил араб с легким поклоном. — Мы едим чепчоуку.
        - Ах вот как, — пробормотал Свентон.
        - Ой, какое вкусное название! — воскликнула фрекен Янссон. — Чей…?
        - Чепчоука. Приятное на вкус и легкое блюдо из овощей, которое особенно приятно поедать жарким днем, когда дует суховей, а он дует почти всегда.
        - А как вы вообще проводите свободное время там у себя в пустыне? — спросил Свентон.
        - Иногда мы ездим верхом.
        - На лошади? — спросила фрекен Янссон.
        - Нет, на верблюде, — с поклоном ответил господин Омар. — И еще мы очень часто пьем кофе.
        Свентон ярко представил себе бескрайнее, залитое солнцем песчаное море. Вдали виднелся оазис с зелеными пальмами, караван верблюдов медленно и серьезно вышагивал по песку. Он услышал, как бьют колокола на башнях минаретов незнакомым дребезжащим звуком. В шатре сидел человек с очень восточном внешностью, ел чепчоуку и пил кофе, а горячий свет солнца заливал всю эту картинку, словно расплавленное золото.
        «Надо будет слетать навестить их там как-нибудь при случае», — подумал Свентон.
        - Ну а булотьки? — сказал он вслух. — Значит, у вас в пустыне нет ничего столь же прекрасного, как булотька со сливками и миндальным кремом?
        Незнакомец загадочно улыбнулся. Его глаза казались еще более непостижимыми, чем обычно.
        - Булотек у нас нет, — сказал он и поклонился.
        «Как жаль, что он тоже шепелявит!» — подумала фрекен Янссон.
        - Я так и думал, — ответил Тюре Свентон и вытер сливки с кончика носа.
        Глава 7
        Когда же наконец приедет Свентон?
        А в Брусничногорске между тем стояло такое солнечное лето, какого и старожилы не припомнят. Даже пожилые сестры Фредрикссон не могли вспомнить второго такого лета. Каждый день погода стояла такая замечательная, что газоны порыжели, цветы начали засыхать на корню, а пыль лежала на улицах толстым слоем.
        В «Уголке Фредрика» приходилось все время поливать пионы, гладиолусы, розы и резеду. Обычно Лизабет, Бьёрн, Ян и Кристина охотно помогали в этом деле. У каждого из них была своя маленькая лейка, из которой так чудесно было поливать цветы. У Лизабет была белая лейка, у Бьёрна — красная, у Яна — зеленая, а у Кристины желтая. Теперь все четыре лейки стояли рядком в сарайчике, и никто не брал их оттуда по вечерам, чтобы полить цветы.
        Кристине, Яну, Лизабет и Бьёрну нельзя было выходить за калитку, им нельзя было даже находиться в саду. И мало того что они должны были сидеть целый день в доме, им приходилось еще и лежать в кроватях. Лежать в кровати, когда болеешь, очень тяжело, но лежать в кровати, когда не болеешь, в тысячу раз тяжелее. Все тело ноет, по ногам пробегают мурашки, и кажется, что если тебе сейчас не разрешат встать с постели, то ты действительно неизлечимо заболеешь.
        - Бедные мои деточки, — вздохнула тетя Сигрид, давая каждому по шоколадке с орехами. — Вы должны понять, что это ради вашего же блага. Вспомните про этого ужасного человека в белой панаме.
        - Но неужели все-таки обязательно лежать в постели? — спросила Кристина.
        - Вот и я говорю! — крикнул Ян из другой комнаты. — Достаточно того, что мы не выходим из дому.
        - Вот и я тоже так думаю, — вторил ему Бьёрн. — Достаточно и даже предостаточно! Почему нас заставляют лежать в кровати? Ведь мы не смертельно больны, в конце концов.
        - Я, во всяком случае, совсем не больна, — сказала Лизабет, откусывая от своей шоколадки.
        - Вы же понимаете, — проговорила тетя Сигрид, — что, когда вы одеты и бегаете по дому, вас невозможно удержать. Вы заиграетесь и забудете об осторожности. Вы начнете носиться по всему двору, как беззаботные птенчики. А вдруг человек в белой панаме снова появится и схватит вас?
        - Мы ему совершенно не нужны, — упрямо ответил Бьёрн. — Ему нужен Большой Кубик.
        Сестры Фредрикссон с удовольствием отправили бы Лизабет, Кристину, Яна и Бьёрна домой к родителям, где они находились бы в безопасности, но это было невозможно, поскольку их родители были в отъезде. Не придумав ничего лучше, они решили держать детей в постели. Да и что еще они могли бы сделать?
        - Когда же наконец приедет детектив Свентон? Уже наступила среда, а не позднее вечера четверга нужно было опустить деньги в старый дуб на Земляничном Пригорке. А иначе…
        - Ты уверена, что он приедет? — спросила тетя Сигрид.
        - Да, моя дорогая, — ответила тетя Фредрика. — Как только он услышал, что речь идет о Вильхельме Вессле, он сразу же загорелся. Я думаю, что он мечтает приехать сюда и поймать его.
        Пока Свентон не приехал, обе тетушки жили в постоянном страхе. Они были уверены, что человек в белой панаме и есть Вессла. Они то и дело бросали тревожный взгляд на улицу, как впередсмотрящий на корабле высматривает подводные скалы и предательские мели.
        - Что вы хотите сегодня шоколад или сок? — спросила тетя Фредрика, заглядывая в комнаты к своим маленьким подопечным.
        - Сок! — тут же выпалил Ян.
        - Шоколад! — крикнула Кристина.
        - В такую жару? Разумеется, сок, — сказала Лизабет.
        - Нет, лучше шоколад, и побольше, — крикнул Ян.
        Спустя некоторое время все четверо сидели за большим круглым столом на верхней веранде. На них были зеленые пижамы с желтыми утятами. Старые тетушки дали им на этот раз и шоколад, и малиновый сок, поскольку им обеим было очень жаль детей.
        Понятно, что нелегко весь день напролет лежать в постели. Сегодня им разрешили брать столько сливок, какао и сахару, сколько они захотят. Ян положил себе так много того, другого и третьего, что в чашке почти не осталось места для воды.
        - Кладите всего по вкусу — лишь бы вам нравилось, — сказала тетушка Сигрид.
        И тут они услышали глухой удар, который раздался где-то наверху. Кажется, он донесся откуда-то с крыши домика. Дети тут же перестали мешать ложками в чашках и звенеть стаканами. У пожилых сестер Фредрикссон похолодело в груди. Все замерли и прислушались.
        Стали отчетливо слышны чьи-то шаги. Кто-то ходил по жестяной кровле. Затем они услышали, как открылось маленькое четырехугольное окошко под крышей, и шаги раздались на чердаке. Они все приближались… и тут перед ними возникла странная фигура. Невысокий человек в кожаном мотоциклетном шлеме на голове держал в руках мешок, жестяную банку, примус, кофейник, большой бинокль в футляре, а также свернутый в трубку ковер.
        - Свентон, — произнес Свентон и поклонился.
        Глава 8
        Полет над Брусничногорском
        Тюре Свентон прилетел из Стокгольма. Полет проходил нормально. Теперь ему представился случай всерьез проверить ковер, и он еще раз убедился, что ковер летает великолепно. Прежде чем отправиться в путь, ему пришлось о многом побеспокоиться. Главное ничего не забыть. Он взял с собой большой мешок со всевозможной одеждой на случай, если придется переодеться кем-нибудь для маскировки. Он подумал также и о примусе с кофейником, потому что в полете всегда кстати чашечка горячего ароматного кофе. Кроме того, он взял с собой специальную банку, в которой всегда хранил булочки во время своих поездок. Большой бинокль был ему тоже, разумеется, необходим, и, наконец, в кармане у него лежал служебный пистолет. Таким образом, он все предусмотрел и ничего не забыл.
        Когда он поднялся в воздух, фрекен Янссон закрыла за ним окно. Поскольку было довольно жарко, он не стал надевать большую черную бороду, а ограничился легкими усами, но их сдуло, едва он подлетел к Шлюзу. Пролетая над Южным Хребтом, Свентон включил примус. Примус уютно загудел, и скоро чудесный запах кофе смешался с ароматами летних цветов. Когда кофе был готов, Свентон достал из банки первую булочку.
        Чайки парили в воздухе вокруг ковра, и он бросил им кусочек булки. В результате целый хвост оглушительно вопящих чаек следовал за ним до самого Седергелье. Затем он прилег поспать часочек и проснулся лишь тогда, когда уже пролетал над Смоландской возвышенностью. И вот он прибыл на место.
        - О, господин Свентон, — проговорила фрекен Фредрика. — Я так рада, что вы, господин Свентон, приехали к нам. А это моя сестра.
        - Свентон, — сказал Свентон и поклонился. Потом он поздоровался с Лизабет, Кристиной, Яном и Бьёрном.
        - Вы что, проспали сегодня, мои юные друзья? — спросил он, глядя на их зеленые пижамы с желтыми утятами.
        - Ничего подобного! — ответил Ян. — Нам просто не разрешают встать с постели, потому что мерзкий Громила собирается стырить Большой Кубик.
        - Ян, мальчик мой, — с упреком проговорила тетя Сигрид.
        - Но как же господин Свентон добрался сюда? — спросила фрекен Фредрика. — Нам показалось, что вы упали прямо с небес. Вы прилетели на самолете?
        - Нет-нет, я прилетел на ковре.
        Все с удивлением посмотрели на ковер. Они, конечно, слышали про летающие ковры, но никогда не видели их и даже не подозревали, что они на самом деле существуют.
        - Дядя Свентон, а вы разрешите нам немножко покататься на ковре? — спросила Кристина.
        - Да-да! — наперебой загалдели Бьёрн, Лизабет и Ян. — Дядюшка Свентон! Пожалуйста! Ну хотя бы капельку!
        - Это исключено! — воскликнула тетя Фредрика. — Разумеется, нельзя!
        - Тетушка Фредрика! Ну пожалуйста! Тетушка Сигрид, вы нам разрешите, да?
        - Вы можете упасть и удариться, — сказала тетя Сигрид.
        - Да и потом, вы можете простудиться, — добавила тетя Фредрика. — Там наверху наверняка ужасно дует.
        - Сегодня совершенно тихая погода, — сказал Тюре Свентон. — И я с удовольствием возьму вас с собой. Мы совершим небольшой полет над городом — я думаю, на ковре всем места хватит.
        Фредрика и Сигрид испуганно и нерешительно посмотрели друг на друга.
        - Вы сможете показать мне сверху все улицы и другие важные места, — продолжал детектив Свентон. — Это было бы очень ценно, потому что я намерен немедленно начать расследование. Однако прежде всего я не отказался бы выпить стаканчик соку.
        Свентон снял свой кожаный мотоциклетный шлем. Голова напоминала пирог, только что вынутый из духовки.
        - О, садитесь, пожалуйста, прошу вас, — фрекен Фредрика подала ему стакан сока. — Боже мой, дети! Чем же мы будем угощать господина Свентона!
        - Ничего, с этим все в порядке, — сказал частный детектив Тюре Свентон и поставил на стол свою жестяную банку с булочками. — Прошу!
        Все дружно наклонились вперед, чтобы заглянуть в банку. Она была почти до краев полна невероятно аппетитных булочек со сливками.
        - Надо же, булочки! — воскликнула тетя Фредрика. — Булочки в середине лета, как это вкусно.
        - А что, у вас в городе совсем не пекут сдобы? — удивленно спросил Свентон.
        - Да нет, пекут, конечно, но булочки со сливками делают только на Пасху.
        - Я так и думал, — сказал Свентон. — У нас в Стокгольме то же самое. Есть только одна кондитерская, где все делают, как надо, — это «Руса». Смешно.
        Они взяли каждый по булочке, но в банке еще оставалось с десяток штук. Теперь она была заполнена булочками до половины.
        Когда все допили свой сок и расправились с булочками от «Руса», Тюре Свентон расстелил на полу свой замечательный ковер и широко распахнул окно.
        - Прошу занять свои места, — сказал он.
        Бьёрн, Лизабет, Кристина и Ян тут же бросились к ковру и уселись на нем, но пожилые тетушки Фредрикссон сказали, что им очень нелегко будет усесться на ковер, и к тому же, если бы даже им это удалось, им будет еще сложнее потом снова подняться на ноги. Однако выход был найден из сада принесли два легких плетеных кресла, их поставили на ковер и усадили в них пожилых тетушек.
        Сам Тюре Свентон сидел впереди — у самой бахромы, позади него расположились Кристина и Ян, за ними Бьёрн и Лизабет, а позади них тетушки Сигрид и Фредрика в своих удобных плетеных креслах.
        Все, сгорая от любопытства, наблюдали за Свентоном, когда он провел рукой по бахроме ковра и произнес:
        - Кружок над Брусничногорском и обратно на веранду.
        Словно подхваченный невидимыми руками, ковер взмыл в воздух и вылетел в окно.
        До чего забавно было взглянуть на Брусничногорск с высоты птичьего полета! Был очень жаркий день, но здесь, наверху, свежий ветерок приятно обдувал лица. Внизу под собой они увидели маленький, хорошо знакомый городок с единственной улицей, маленькими домишками и прямоугольниками садов, а в вышние над ними было лишь голубое небо, но которому плыли маленькие мохнатые облачка.
        - Вы не возражаете, если я закурю? — спросил Свентон, вынимая длинную сигару.
        - О, пожалуйста, господин Свентон, — ответила тетя Фредрика. — Как вам будет угодно.
        - Бьёрн! — воскликнула тетя Сигрид. — Отодвинься подальше от края!
        - Ну, мои юные друзья, — сказал Свентон, глубоко затянувшись сигарой, — покажите мне наиболее важные ориентиры в вашем городе.
        - Вот там мы были в гостях в прошлую среду! — закричала Лизабет, показывая на зеленый газон с белыми садовыми стульями.
        - Да, хотя сливки у них оказались кислые! — крикнула Кристина.
        - Кристина, дитя мое! — пробормотала тетя Сигрид.
        Свентон достал из футляра свой мощный бинокль и осмотрел белые садовые стулья.
        - А это что за здание? — спросил он и показал на дом внизу на Большой улице, который был необычно большим для такого маленького городка.
        - Это Большая гостиница, — сказал Бьёрн. — Я был здесь на благотворительном базаре Спортивного общества.
        - Понятно, — Свентон навел бинокль на Большую гостиницу. — Очень подозрительное строение.
        И действительно. Едва он произнес эти слова, как из гостиницы вышел огромный человек в белой панаме.
        - Я так и думал, — пробормотал Свентон себе под нос, но ничего не сказал своим спутникам, чтобы не пугать их. Когда сидишь на летающем ковре, нужно особенно тщательно взвешивать каждое слово.
        - А вот там железнодорожный вокзал! — радостно завопила Кристина.
        - Держись подальше от края, Кристина! — крикнула ей тетя Фредрика.
        Свентон навел бинокль на здание вокзала, которое отсюда сверху казалось не больше жестяной банки для булочек. Железнодорожные пути напоминали следы велосипеда на мокрой земле, а черный паровоз, тянувший за собой три вагончика, только что выпустивший из трубы небольшое черное облачко, походил на игрушечный паровозик.
        - Железную дорогу люди вообще почему-то сильно переоценивают, — пробормотал Свентон. — От нее на самом деле очень мало толку. Особенно когда надо куда-нибудь доехать.
        И он погладил свой верный ковер.
        - Вон он! Вон он! — закричали вдруг разом Бьёрн, Лизабет, Ян и Кристина. Они все показывали пальцами в одну сторону, наклоняясь и свешиваясь с ковра, чтобы лучше видеть.
        - Тихо, тихо! — закричали тетя Фредрика и тетя Сигрид. — Господин Свентон, скажите детям, чтобы они сидели смирно. Ведь они могут упасть!
        - Сидите тихо, мои юные друзья, — сказал Свентон. — Можно очень больно ушибиться, если упасть с ковра. Даже набить себе синяков, а то и еще чего похуже.
        - Но ведь там Громила в своей белой панаме!
        - Боже мой! — пробормотала тетя Сигрид и схватилась за сердце. — Нет, я даже не хочу смотреть.
        - Он стоит напротив нашего дома! — закричал Ян.
        - Какой ужас! — вздохнула тетя Фредрика. — Я тоже не желаю смотреть.
        Частный детектив Тюре Свентон спокойно взял бинокль и навел его на «Уголок Фредрика». Желтый домик был окружен со всех сторон живой изгородью из сиреневых кустов, а перед изгородью стоял человек, самый настоящий великан, и заглядывал в сад. Вот он исчез из виду изгородь закрывала его. Никто не проронил ни слова, но всем стало ужасно не по себе. Тюре Свентон опустил бинокль. Его челюсти были плотно сжаты, упрямая складка пролегла вокруг рта. Он больше, чем когда бы то ни было, напоминал в этот момент ястреба.
        Через некоторое время ковер мягко спланировал вниз к «Уголку Фредрика» и влетел в открытое окно верхней веранды. Человека в белой панаме нигде не было видно.
        На столе стояла жестяная банка. Свентон протянул было руку, чтобы убрать ее, но вдруг замер на месте. Когда они отправились в полет, в банке оставалось не меньше двенадцати булочек со сливками. Все сгрудились вокруг банки и заглянули вовнутрь.
        Банка была пуста.
        Глава 9
        Свентон осматривает серебряный кубок и рыцарский пистолет
        - Дело обстоит куда серьезнее, чем я предполагал, — проговорил Свентон, задумчиво барабаня пальцами по жестяной банке, которая грохотала при этом, как всякая пустая жестяная банка.
        - Как вы думаете, господин Свентон, неужели это господин Вессла, который… — испуганно спросила тетя Фредрика.
        - Пока еще слишком рано что-либо утверждать по этому поводу. В настоящий момент мне хотелось бы осмотреть дом. Будьте так любезны, покажите мне юбилейный кубок.
        Когда Лизабет, Бьёрн, Ян и Кристина остались одни на веранде, Лизабет сказала:
        - Я больше никогда в жизни не выйду за ворота.
        - А я и вовсе не боюсь этого дурацкого Громилу, — заявил Бьёрн. — Нашли кого бояться!
        - Ты, между прочим, его не видел! — сказал Ян.
        - Громила собирается стащить Большой Кубик, — сказала Кристина.
        Дети не очень понимали, что такое «юбилейный кубок», и называли его между собой «Большим Кубиком».
        - Вот именно, что собирается. Но теперь ему это не удастся, потому что приехал дядя Свентон.
        - Ни один человек на свете не справится с Громилой, — сказала Лизабет.
        - А вот и справится! — возразила Кристина. — Дядя Свентон точно справится.
        - Громила в два раза больше, чем дядя Свентон.
        - Это вовсе не зависит от того, кто больше, — сказал Бьёрн.
        - Еще как зависит! — возразил Ян. — Кстати, есть еще один человек — этот самый Вессла.
        - А вот и нет! Громила и Вессла — это один и тот же человек, уж я-то точно знаю, сказал Бьёрн.
        - Я совершенно уверена, что дядя Свентон победит кого угодно, потому что он частный детектив, вот так-то. И потом, у него есть летающий ковер, — выпалила Кристина.
        Некоторое время все четверо сидели молча и думали о летающем ковре, потом о Громиле, потом о дяде Свентоне, и все были почти совсем уверены, что дело вовсе не в том, кто из них больше.
        Тем временем тетушки Фредрикссон показывали Свентону свой дом. Он убрал свой аккуратно свернутый ковер в надежное место в холле первого этажа, и теперь все трое стояли и смотрели на юбилейный кубок. На стене у окна висела фотография отца тетушек Фредрикссон — старого инженера-строителя Фредрикссона. Каждый год 23 июня, в день его рождения, в саду собирали большой букет анемонов и георгинов и ставили в этот кубок. Он был очень красивый и очень дорогой, кроме того, это была память об отце. Поэтому тетушки Фредрикссон ни за что на свете не согласились бы с ним расстаться. Теперь, когда приехал частный детектив Свентон, им обеим стало как-то спокойнее.
        Инженер-строитель Фредрикссон в свое время обожал старинное оружие, и у него была очень изысканная коллекция оружия. Она красовалась на стене в холле над плетеными креслами. Здесь были шпаги, алебарды, кривые кинжалы, прямые кинжалы, ружья и пистолеты. А на полу стояла настоящая пушка Густава II Адольфа, маленькая, но грозная — редчайший экспонат, жемчужина всей коллекции.
        Свентон остановился возле этой стены и оглядел оружие.
        - Хм, — сказал он и нащупал в кармане свой служебный пистолет. — Хм… но, честно говоря, все эти штуки давно уже устарели. Очень несвоевременные модели. Предположим, например, что за этой портьерой стоит Вилле Вессла. Предположим, что мы внезапно обнаруживаем его ботинки, торчащие из-за портьеры.
        Обе тетушки вздрогнули и с испугом покосились на портьеру.
        - О нет, господин Свентон, не говорите так, прошу вас! — сказала тетя Сигрид.
        - Нередко случается, что вдруг видишь носки ботинок, торчащие из-за портьеры, — продолжал Свентон. — Чтобы мы делали, если бы он стоял там, вооруженный до зубов? Попросили бы его подождать, пока мы выкатим пушку времен Густава Адольфа? А потом мы попросили бы его подождать еще немного, пока мы сбегаем в магазин за фунтом пороха и запасным ядром? Хм!
        - Совершенно верно, — пробормотала фрекен Фредрика и снова покосилась на портьеру.
        - Или возьмем, к примеру, вот этот мушкет. Он очень красив, не спорю, по задумывались ли вы когда-нибудь над тем, что необходимо девяносто три различных приема, чтобы зарядить мушкет и выстрелить из него? На это уйдет полдня, а Вессла, возможно, не пожелает так долго ждать. Кроме того, мушкет очень часто дает осечку.
        - Действительно, — пробормотала фрекен Сигрид. — Я никогда об этом не думала.
        - Я знаю, о чем говорю, — продолжал Свентон. — Мы, детективы, очень часто сталкиваемся с тем, что из-под портьеры торчат ботинки, в этом нет ничего необычного, и мы в таких случаях пользуемся более современным приспособлениями.
        С этими словами Свентон вытащил из кармана пистолет. Пожилые тетушки в испуге попятились.
        - Это совершенно безопасно, — сказал Свентон.
        - Успокойся, моя дорогая, — фрекен Фредрика погладила сестру по руке. — Это совершенно безопасно.
        - Я хотел лишь показать вам, как выглядит современный питолет, — сказал Тюре Свентон и спрятал свой пистолет обратно в карман. — В решающий момент от одного такого питолета больше проку, чем от всей этой оружейной коллекции.
        - Мы должны все же показать господину Свентону наш рыцарский пистолет, — сказала фрекен Сигрид и сняла со стены большой кремневый пистолет времен Тридцатилетней войны с перламутровыми пластинками на рукоятке. — Наш предок, Фредрик Фредрикссон, участвовал в свое время в бою при Лютцене, и тогда…
        - В битве при Брайтенфельде, моя дорогая, я очень хорошо это помню.
        - В бою при Лютцене, моя дорогая. Кстати, именно этот пистолет решил исход битвы, я это прекрасно помню.
        - Он взял его в качестве трофея в бою при Брайтенфельде, — горячо возразила фрекен Фредрика. — Армия кайзера, как вы знаете, господин Свентон, потерпела поражение.
        - Ничего удивительного, — ответил Свентон, окидывая неодобрительным взглядом тяжелый пистолет. — С таким непрактичным оружием можно проиграть любое сражение. Это очень устарелая модель.
        - Да, но согласитесь, господин Свентон, что это очень красивая вещь.
        - На одной красоте далеко не уедешь, — твердо возразил Свентон, — ведь мы знаем, какая участь постигла войска кайзера.
        Он снова нащупал в кармане свой верный пистолет. Не исключено, что он может пригодиться здесь, в Брусничногорске.
        Свентон заметил, что тетушки Фредрикссон разволновались и покраснели. Он, конечно, не мог знать, что в их присутствии не следует говорить о кремневом рыцарском пистолете с перламутровыми пластинками на рукоятке. Однако от него не укрылось, что по этому вопросу между пожилыми тетушками нет обычного согласия, и он поспешил перевести разговор на другую тему.
        - Теперь я намерен пойти и проверить, являются ли Громила и Вессла одним и тем же липом или нет, — сказал он. — Но сперва мне надо переодеться и немного прихорошиться.
        Он загадочно улыбнулся.
        - О! Куда вы собираетесь направиться, господин Свентон?
        - Прямо в осиное гнездо, — ответил Свентон с еще более загадочной улыбкой.
        Глава 10
        Свентон в осином гнезде
        Некоторое Время спустя тетушки Фредрикссон, сидевшие на верхней веранде, увидели нечто необычное. Они в жизни не видели ничего более странного.
        Какая-то совершенно незнакомая женщина вышла из дома и пошла через сад к воротам. На ней было синее платье с белым передником, и она выглядела как горничная из Большой гостиницы. Вот она обернулась и посмотрела в сторону веранды. Тут пожилые тетушки, к своему величайшему ужасу, увидели, что во рту она держит большую сигару. Это было очень странно. Странно и непонятно.
        - Счастливо оставаться! — крикнула горничная и помахала им рукой. Затем она выбросила сигару, подобрала юбки и большими решительными шагами вышла за ворота. Тетушки буквально онемели от изумления.
        - Бог ты мой, да это же господин Свентон! — воскликнула тетя Фредрика, когда к ней вернулся дар речи. — Это был господин Свентон, я точно знаю.
        - Он, должно быть, великолепный частный детектив, — сказала тетя Сигрид. — С тех нор как он появился здесь, мне стало как-то спокойнее на душе.
        - Он блестящий частный детектив, моя дорогая. Когда я была у него в Стокгольме, он только что окружил настройщика роялей. Нашему Клангу это никогда в жизни не удалось бы.
        А тем временем Свентон направился прямиком к Большой гостинице. Подойдя к маленькой задней двери, он обследовал замок. Дверь была заперта.
        - Я так и думал, — пробормотал он и поднял ржавую булавку, валявшуюся в песке. — С помощью этой булавки он быстро открыл замок.
        - Занятно, — сказал он и открыл дверь. Поднявшись по узкой лестнице, он оказался в небольшом коридоре. По обеим сторонам коридора располагались комнаты. По левой стороне находилась комната номер 101, а по правой — комната номер 102. Других комнат здесь не было.
        Свентон постучал наугад в дверь сто первого номера.
        - Войдите! — ответили ему изнутри.
        Свентон открыл дверь и увидел перед собой пожилую даму в вязаном свитере.
        - Почему не повешены чистые полотенца в ванной? — тут же спросила она.
        - Сейчас, минуточку, — сказал Свентон и закрыл дверь. Затем он постучал в дверь его второго номера. За дверью слышались приглушенные голоса, которые сразу стихли, едва раздался стук.
        Через несколько мгновений дверь открылась, и частный детектив Тюре Свентон оказался лицом к лицу с самым огромным и самым отвратительным типом, которого когда-либо видел. Его грубое загорелое лицо напоминало бифштекс.
        - В чем дело? — проревел Громила и посмотрел на Свентона сверху вниз, словно Свентон был мухой, которую хочется немедленно прихлопнуть.
        - Телефон, — проговорил Свентон, указывая пальцем вконец коридора. — Телефон.
        Громила подозрительно оглядел горничную и погромыхал в указанном направлении. Тюре Свентон тут же шмыгнул в комнату номер 102. Там не было ни души.
        Но едва он собрался обследовать ящик письменного стола, как из шкафа донесся слабый шум. Тюре Свентон поспешно нырнул мод кровать и едва успел спрягаться. Дверь шкафа приоткрылась, и со своего места под кроватью Свентон увидел, как две маленькие, тщательно отутюженные брючины пересекли комнату и уселись в кресло у окна. К брючинам прилагалась также пара маленьких начищенных ботинок с острыми носами.
        Тут вернулся Громила. Свентон увидел его огромные грязные ботинки. Стул жалобно заскрипел под ним, когда он уселся.
        - И вовсе никакой не телефон, — проворчал он. Его голос напоминал гул землетрясения. — Я поговорю об этом при случае с горничной.
        Свентон услышал звук откупориваемой бутылки, а затем звяканье стаканов.
        - Не желаешь ли выпить? — сказал высокий писклявый голос. Затем послышалось двоекратное бульканье как будто в два стакана наливали воду.
        - Терпеть не могу малиновый сок, — сказал Громила. — Я хочу есть.
        - Малиновый сок на самом деле очень питательный, — с упреком проговорил писклявый голос. — Он содержит огромное количество витамина С.
        - Я хочу бифштекс, — сказал Громила.
        - Ты получишь бифштекс. Сегодня ночью, около полуночи, мы взберемся на гору и заберем наши три тысячи. А потом пойдем и купим бифштекс.
        - Вчера я ничего не ел, кроме нескольких булочек, которые мне случайно подвернулись на Большой улице. И еще сахарного кренделя.
        - Да, но ведь это же очень вкусно!
        - Ничего особенного. Пряники с корицей куда вкуснее. Я хочу БИФШТЕКС!
        - Ты получишь бифштекс, малыш. Настоящий бифштекс с луком и картошкой.
        - А вдруг в этом проклятом дубе не окажется денег, что тогда? Не могу же я всю жизнь обходиться без бифштекса!
        - Спокойствие! — ответил писклявый голос и отхлебнул сока. — Тетушки Фредрикссон — милые старые дамы, на которых вполне можно положиться.
        - Да, но если все-таки?
        - Тогда мы пойдем и возьмем большой серебряный кубок, который мы видели в окно. И еще кое-какие славненькие безделушки. Не желаешь ли еще соку?
        - Разве что чуть-чуть.
        Свентон снова услышал бульканье.
        - Скажи «стон», когда будет достаточно, — сказал тоненький писклявый голосок.
        - Стон! — прогремело в ответ, словно гром с неба. — Говорю тебе, я терпеть не могу этот дурацкий сок.
        - За твое здоровье! — ответил тоненький голосок.
        - Сегодня я за весь день съел лишь несколько идиотских булочек со сливками, которые нашел в жестяной банке.
        - Булочки со сливками! Это же так замечательно!
        - Я хочу БИФШТЕКС! Ты совершенно не думаешь обо мне! Ты-то сам небось можешь питаться одним соком хоть все лето, ведь ты такой маленький и хлипкий!
        - Ну и радуйся этому!
        - Сам радуйся! Послушай, разве я не принес тебя в чемодане в гостиницу? Что бы ты делал без меня? Сам-то сидишь себе целыми днями в шкафу и в ус не дуешь!
        - Дорогой мой дружочек, — сказал писклявый голос. — Если, предположим — заметь, я творю «предположим». — если, предположим, мы ничего не найдем сегодня вечером в пустом старом дубе, то мы прямиком направимся в «Уголок Фредрика» и заберем кубок. Это мы преспокойно можем проделать и среди бела дня. Скажем, завтра ровно в девять тридцать утра. Не забудь захватить с собой мешок. Тетушки Фредрикссон — очень симпатичные доверчивые старушки, я уверен, что они не обратятся в полицию.
        - Главное, чтобы я поскорее получил наконец свой бифштекс.
        - Может быть, еще немного соку?
        - Нет уж, спасибо. Я не люблю малиновый сок.
        - Тогда пойди купи вечернюю газету — надо узнать прогноз погоды на сегодня. Если ожидается дождь, то я возьму с собой зонтик, когда мы пойдем за деньгами. Не хочу испортить костюм.
        Тут маленькие начищенные ботинки с острыми носами отправились обратно в шкаф, а большие коричневые, покрытые грязью, вышли из комнаты.
        Через некоторое время частный детектив Тюре Свентон тоже выбрался из комнаты. В коридоре он пару раз чихнул — под кроватью было пыльно.
        Глава 11
        Который дуб?
        Несколько позже Тюре Свентон сидел за круглым столом на верхней веранде виллы «Уголок Фредрика» и ужинал вместе с тетушками Фредрикссон, а также с Кристиной, Яном, Лизабет и Бьёрном. Они ели леща, запеченного в тесте, и пирог с черникой.
        - Все оказалось именно так, как я и предполагал. — объявил Свентон. — Этот человек в белой панаме вовсе не Вилле Вессла.
        - Не хотите ли вы сказать, господин Вессла… — испуганно проговорила фрекен Фредрика. — То есть, я хочу сказать, господин Свентон…
        - Дело обстоит именно так, как я и подозревал с самого начала. Вессла сидит себе в шкафу и попивает малиновый сок. Поэтому никто никогда не видел его. Все видят только Громилу, но его никому не придет в голову заподозрить.
        - Я всегда подозревала Громилу, — сказала Лизабет, которая не забыла, как он подставил ей подножку на Большой улице.
        - Лизабет, детка! — с упреком проговорила тетя Сигрид.
        - Я тоже с самого начала подозревал Громилу, — сказал Ян, у которого коленка по-прежнему была замотана бинтом.
        - Ян, детка! — с упреком сказала тетя Фредрика.
        - Итак, быть или не быть! — провозгласил Свентон. — Сегодня ночью Вессла и Громила собираются прогуляться до Земляничного Пригорка, чтобы забрать деньги. Что же касается лично меня, то я собираюсь прогуляться в том же направлении, чтобы забрать Весслу и Громилу.
        Все разом перестали есть и изумленно уставились на Свентона.
        - Замечательный пирог, — сказал Свентон и взял себе еще кусок. — Мои юные друзья, — продолжал он. — Я надеюсь, что вы согласитесь сходить со мной после ужина на Земляничный Пригорок. Вы должны показать мне этот дуб, чтобы я мог потом легко найти дорогу.
        - Это очень просто. Дуб стоит на северном склоне горы, — объяснила фрекен Сигрид. — Я это точно знаю, потому что на прошлой неделе я сидела под ним и штопала носки.
        - Нет-нет, моя дорогая, возразила фрекен Фредрика. — На южном склоне. Я это точно знаю, потому что я спряталась под ним однажды от проливного дождя.
        - В этом году не было ни одного проливного дождя, — сказала Лизабет.
        - Это было прошлым летом, деточка. Этот старый дуб вон в той стороне, — тетя Фредрика показала направление рукой.
        - Ничего подобного! Вон в той стороне, — сказал Ян, показывая совсем в другую сторону. — Я залезал на него три дня назад.
        В старом дереве у Яна был свой тайник, где он хранил книгу про индейцев, пластик жевательной резинки и черный блестящий комок, который он подобрал, когда обновляли асфальт на улице, и который мог для чего-нибудь пригодиться. Так что уж он-то точно знал, где находится злосчастный дуб.
        - А вот и нет! — крикнул Бьёрн и махнул рукой совсем в другую сторону. — Он находится вот там. Я залезал на него два дня назад, так что точно знаю.
        - Нельзя лазить по деревьям, Бьёрн! — строго сказала тетя Сигрид. — Ты можешь упасть оттуда и ушибиться.
        - А я и упал, но совсем нисколечко не ушибся, — ответил Бьёрн, с аппетитом уминая черничный пирог, от которого губы у него стали совсем синими.
        Однако теперь настала очередь Лизабет и Кристины. Они обе тоже прекрасно знали, в какую сторону надо пойти, чтобы добраться до старого пустого дуба. Они много раз играли там в дочки-матери, так что могли запросто указать направление.
        Теперь все окончательно запутались.
        Свентон все это время сидел молча, переводя взгляд с одного на другого.
        - Один, два, три, четыре, пять, — сказал он, загибая пальцы. — Сколько же дубов существует на самом деле? Ну ладно.
        Он вытер рот салфеткой и поднялся.
        - Пожалуй, лучше всего пойти туда всем и разобраться на месте. Спасибо за ужин.
        Дети тоже поблагодарили за ужин и вытерли рты салфетками. Однако и у Свентона, и у них губы были странного синего цвета, когда они выходили за ворота.
        Скоро станет ясно, кто же был прав. Скоро они увидят, где же на самом деле растет старый дуб.
        Они долго бродили взад-вперед по пригорку. Оказалось, что все были правы — там росло ровным счетом пять больших старых дубов.
        Который из этих дубов имел в виду Вессла, когда писал письмо? Как можно поймать его, не зная этого? Свентон придумал такой великолепный план. Он собирался взять большой конверт и положить в него… нет, конечно же, не три тысячи крон, а, к примеру, аккуратно нарезанную газету. А затем он собирался прикрепить конверт к дубу огромным количеством кнопок. Летающий ковер он заранее расстелил бы возле дуба, и пока Вессла с Громилой; проклиная все на свете, отдирали бы кнопки, он бы тихонечко подкрался, провел рукой по бахроме ковра и сказал: «В контору». И ковер, легко поднявшись в воздух, унес бы их всех троих в Стокгольм. Он, конечно, заранее позвонил бы фрекен Янссон, чтобы она позаботилась о достойной встрече полицейские, фотографы, журналисты…
        Но теперь весь этот блестящий план рухнул. Если прикрепить конверт к тому дубу, который растет на северном склоне, и расстелить под ним копер, можно быть совершенно уверенным, что Вессла и Громила будут искать деньги в том дубе, который растет на южном склоне. Нельзя же подбежать к ним с ковром наперевес и сказать: «Прошу прошения! Не будут ли господа столь любезны присесть на минуточку на этот коврик?»
        Тюре Свентон был молчалив и подавлен, когда они возвращались обратно в «Уголок Фредрика». Кристина, Ян, Лизабет и Бьёрн не знали, в чем дело, однако они заметили, что дядя Свентон чем-то озабочен, и тоже шли молча, чтобы не мешать ему думать.
        Частный детектив Свентон напряженно думал. Другой на его месте вряд ли смог бы быстро придумать новый способ, как поймать Весслу и его подручного. Однако в том-то и дело, что Тюре Свентон был, пожалуй, самым непревзойденным частным детективом во всей стране (хотя никто, кроме него самого, не подозревал об этом), и поэтому нет ничего удивительного в том, что, когда они подходили к горчично-желтой вилле, у него уже созрел новый блестящий план.
        Свентон начал излагать остальным свою идею, когда все они сидели в холле в уютных плетеных креслах и пили кофе.
        - Итак, на Земляничном Пригорке растут пять больших старых дубов. Откуда мы можем знать, какой из них имел в виду Вессла, когда он распространялся о короле леса? Плохо сработано! Ведь там целых пять пустых старых королей, то есть, я хотел сказать, дубов. Нам остается только одно — караулить возле всех пяти одновременно. Надеюсь, вы не откажетесь помочь мне, мои юные друзья?
        Бьёрн и Кристина с радостью согласились, а Ян и Лизабет молча переглянулись. Им уже довелось повстречаться с человеком в белой панаме, и они не горели желанием снова иметь с ним дело. И уж во всяком случае, не на Земляничном Пригорке ровно в полночь.
        Что же касается добрых тетушек Фредрикссон, то они просто пришли в ужас.
        - Но… господин Свентон! — воскликнула тетя Сигрид. — Это невозможно! Если этот огромный ужасный великан увидит детей, то… Нет, это недопустимо, совершенно недопустимо!
        - Нас никто не увидит, — спокойно ответил Свентон и положил себе в кофе еще кусок сахару.
        - Но… почему?
        - Потому что мы будем невидимы!
        Глава 12
        На Земляничном Пригорке
        Вечер выдался мрачным и облачным. Казалось, что замечательное теплое лето прошло и наступила осень. К половине двенадцатого стало так темно, как никогда еще не было этим летом. Все дома и виллы Брусничногорска были объяты мраком. И только в «Уголке Фредрика» за одним-единственным окошком горел свет. На дороге, ведущей к Земляничному Пригорку, не было ни души, поэтому никто не обратил внимания на странную процессию, гуськом взбирающуюся на пригорок.
        Впереди шел куст можжевельника, а за ним следовали два сиреневых куста и две елочки. На самом деле это был частный детектив Тюре Свентон со своими четырьмя маленькими помощниками, которые пробирались в темноте к месту засады.
        Вот в этом-то и заключалась блестящая идея Свентона!
        Добрые старые тетушки помогли ему в подготовке его великолепного плана. Они укрепили веточки сирени на платьях девочек и еловые веточки на костюмах мальчиков, так что теперь Лизабет и Кристина ничем не отличались от самых обычных сиреневых кустов, а Ян и Бьёрн ничем не отличались от маленьких елочек. А Свентон выглядел как самый настоящий можжевеловый куст. Разумеется, пока все они двигались, вышагивая гуськом по дороге, можно было заподозрить, что что-то тут нечисто. Особенно подозрительно выглядел можжевеловый куст, который нес свернутый в трубочку предмет, по всей видимости ковер.
        Но когда они все стояли неподвижно среди других кустов и деревьев и старались дышать как можно тише, можно было с уверенностью сказать, что никто не отличит их от настоящих. А именно это им и было нужно. План заключался в том, что каждый из них будет караулить возле своего дуба, и, когда Вессла и Громила появятся, чтобы забрать деньги, тот, кто караулил у этого самого дуба, покричит совой. Едва услышав крик совы, Свентон должен был бежать туда, осторожно приблизиться к дереву и расстелить ковер у самых ног двух вымогателей, пока они вовсю отковыривают кнопки, которыми конверт прикреплен к дереву. И как только они ступят на ковер, можжевеловый куст проведет рукой по бахроме ковра и скажет: «В контору!» И тогда можно будет сказать, что частный детектив Т. Свентон из Стокгольма поймал Весслу и его сообщника.
        Этот план был так прост и одновременно так гениален, что далеко не всякий частный детектив в стране мог бы выдумать такой план. Очень немногие могли бы выдумать такой план, возможно даже, что только один-единственный человек во всей стране мог это сделать. Тюре Свентон как раз размышлял над этим, шагая в темноте по мрачному молчаливому лесу со своими четырьмя маленькими помощниками. Скоро, очень скоро, а если точнее, то уже завтра он станет самым известным частным детективом во всей стране. («Куст можжевельника разгадывает загадку В. Веселы». «Подвиг непревзойденного частного детектива Т. Свентона в Брусничногорске».) И еще он думал о своем замечательном ковре и был очень доволен собой, хотя несколько можжевеловых веток попали ему под рубашку и немилосердно кололись.
        Поднявшись на гору, компания рассыпалась. Каждый пошел к своему дереву, и у каждого был большой конверт и много-много канцелярских кнопок. Очень страшно было залезать внутрь дуба, потому что там было совершенно темно, и пока они возились с кнопками, им все время чудились приближающиеся шаги. И как хорошо было потом, когда можно было отойти в сторонку, встать среди кустов и перевести дух. Тут можно было чувствовать себя совершенно спокойно и знать, что никто и никогда не разглядит тебя в темноте.
        Теперь оставалось только ждать. Было тихо-тихо. Где-то в вышине шуршали кроны деревьев, да откуда-то издалека донесся чуть слышный паровозный гудок, и снова наступила тишина. Вокруг едва можно было различить стволы деревьев, но вверху над головой отчетливо виднелись ветки, словно нарисованные черной тушью на сером небе.
        Ян как раз стоял и думал, что неплохо было бы забрать из дупла книгу про индейцев, жевательную резинку и блестящий черный комок. Если Вессла и Громила увидят его сокровища, они наверняка украдут их. Он уже совсем собрался подбежать к дубу, когда за спиной у него ясно послышались шаги — на этот раз ему не показалось. Две тени, одна очень большая, а вторая необычно маленькая, прошли всего в нескольких шагах от него. Большая тень ахала, вздыхала и пыхтела, а маленькая двигалась легко и бесшумно.
        Они подошли к дубу, и Ян увидел, как в темноте вспыхнул маленький огонек. Это Вессла зажег спичку. Они искали конверт. Настало время прокричать совой.
        - Уху! Уху!
        Две фигуры возле дуба на мгновение замерли и прислушались, но вскоре зажгли спичку, и стало видно, как один из них лезет в дупло старого дерева.
        Частный детектив Т. Свентон со всех ног кинулся бежать на зов. Надо сказать, что не так-то легко бежать по Земляничному Пригорку, потому что земля там очень неровная и каменистая, а когда ты при этом загримирован под куст можжевельника и держишь под мышкой свернутый в трубочку ковер, задача еще более усложняется. Свентон постоянно спотыкался, чуть не падал, а колючие ветки можжевельника кололись везде, где только можно. Теперь колючки попали ему еще и в брюки.
        Ян с нетерпением ждал его. Вот он наконец появился из-за деревьев. Можжевеловый куст сбросил скорость и начал осторожно, шаг за шагом, подбираться к дубу. Ян почувствовал себя гораздо с покойнее, потому что ему совсем не правилось стоять там в одиночестве, пусть даже он был совсем невидим.
        И Вессла, и Громила забрались в пустой ствол огромного дерева, так что Свентону не составило труда расстелить свой ковер на земле позади них. Выбравшись оттуда, они должны были оказаться прямо на ковре. Свентон встал возле самой бахромы, изо всех сил стараясь походить на куст можжевельника. Правой рукой он крепко сжимал в кармане свой пистолет. Тюре Свентон был готов ко всему.
        Внутри дуба Громила вовсю возился с кнопками. Он ломал ноготь за ногтем, пока Вессла не вытащил из кармана маленький перочинный ножик.
        - А вдруг кто-нибудь придет сюда и увидит нас? — пропыхтел Громила.
        - Да, это вообще славненькое местечко для ночных прогулок. Скоро здесь сделают прогулочный бульвар, можешь мне поверить, — насмешливо ответил Вессла, изящно отковыривая одну кнопку за другой.
        - Ты так думаешь? — переспросил Громила и огляделся вокруг в темноте. Он никогда не понимал шуток Веселы. Он засунул пальцы в рот и стал сосать обломанные ногти. — Послушай, — проговорил он, — эти проклятые старушки натыкали сюда столько кнопок, чтобы мы подольше возились с ними. Они хотят нас схватить! Может, здесь за каждым кустом сидит по полицейскому!
        Свентон крепче сжал в руке пистолет.
        - Ты кого-нибудь видишь? — спокойно спросил Вессла, отковыривая предпоследнюю кнопку.
        - Как я могу кого-нибудь видеть, когда вокруг такая темнота, что хоть глаз выколи? — проревел Громила. — Я сам себя не вижу.
        - Тогда и никто другой не сможет тебя увидеть, мой маленький друг.
        Громила тяжело вздохнул и снова стал сосать пострадавшие пальцы.
        - Ну нот, осталась последняя кнопка, и денежки уже у нас в кармане, — сказал Вилле Вессла и чихнул. (Летом он всегда страдал от тяжелого аллергического насморка.) — Что ты захочешь на завтрак — бифштекс или немного взбитых сливок с ревенем?
        - Бифштекс! — тут же ответил Громила. Но потом он заподозрил, что Вилле Вессла шутит, и очень рассердился, потому что он терпеть не мог шуток, когда речь шла о еде. Он вылез из дуба и встал на ковер. Пот лил с него ручьями, он снял свое пальто и перевел дух.
        Тюре Свентон был готов в любую минуту осторожно провести рукой по бахроме и сказать: «В контору», едва второй злоумышленник тоже спустится на ковер.
        - Ну вот, теперь все в порядке, — сказал Вессла, ловко спрыгивая прямо на ковер с большим конвертом в руке.
        Обоим очень не терпелось исследовать содержимое конверта, и Громила отшвырнул в сторону свое пальто. Оно упало прямо на куст можжевельника. Свентон почувствовал, как что-то мягкое свалилось ему на голову, и все вдруг погрузилось в абсолютную темноту. Теперь ему оставалось одно — стоять неподвижно.
        Вессла вскрыл конверт перочинным ножиком. Громила стоял, опираясь рукой о дерево, и вытирал второй рукой нот со лба. Он весь вспотел от напряжения.
        - Я печенкой чую, что где-то поблизости прячется какой-то детектив, — сказал он.
        Тем временем Вессла обнаружил, что находится в конверте. При свете зажженной спички он разглядывал пачку нарезанной газетной бумаги.
        - Ах вот как! — прошипел он, зло стиснув зубы.
        - Я так и знал! — пробурчал Громила. — А ты еще болтал тут про бифштекс.
        - Лучше бы ты выбрал взбитые сливки с ревенем, — тихо проговорил Вессла с угрозой в голосе. Он был просто вне себя от злости, и Громила сообразил, что в такой ситуации благоразумнее помолчать. — Завтра мы пойдем в «Уголок Фредрика» и заберем серебряный кубок и еще кое-какие мелочи. Ровно в половине десятого. Смотри, не проспи. И захвати с собой мешок.
        Громила сорвал с куста свое пальто и стал натягивать его.
        Теперь или никогда. Тюре Свентон быстро нагнулся, провел рукой по бахроме и проговорил как раз в тот момент, когда Вессла чихнул:
        - В контору.
        Ковер не тронулся с места.
        Вессла и Громила в злобном молчании скрылись за деревьями.
        Глава 13
        Возвращение
        Если кто-нибудь проходил в эту темную ночь мимо «Уголка Фредрика», он наверняка подумал бы, что обитатели желтой виллы мирно спят, как и все прочие жители Брусничногорска. По затем он, возможно, обнаружил бы, что в одном окне горит свет и узкая полоска света пробивается из-под опущенных жалюзи.
        Предположим, что этот человек, случайно проходивший мимо в ночном мраке, оказался чрезвычайно любопытным. Допустим, что этот человек открыл калитку и вошел в сад, хотя у него там не было никаких дел, и приблизился к окну, за которым горел свет, это окно находилось прямо за грядкой с резедой. И если бы он, ко всему прочему, был настолько плохо воспитай, что из чистого любопытства прильнул бы к окну, чтобы заглянуть вовнутрь через щелочку в жалюзи и постараться выяснить, почему в «Уголке Фредрика» кто-то до сих нор не спит в столь поздний час, — тогда он увидел бы двух старушек с папильотками и полосах, сидящих в плетеных креслах под коллекцией оружия. И этот любопытный прохожий, который, вероятно, никогда не видел человека в бедой панаме, и никогда не слышал про Вилле Весслу, и не подозревал, что детектив Свентон находится на Земляничном Пригорке с четырьмя своими маленькими помощниками, наверняка задался бы вопросом, почему это сестры Фредрикссон до сих пор не легли спать, хотя уже так поздно. Ведь любопытный незнакомец не мог знать, что они очень волнуются, с нетерпением ожидая возвращения двух
маленьких сиреневых кустов и двух елочек.
        Почему они так долго не возвращаются? Что могло случиться?
        Пожилые тетушки сидели молча и вслушивались в темноту. Снаружи не доносилось ни звука. Слышно было лишь скрипение плетеных кресел, в которых они сидели.
        - Посиди минуту спокойно, — сказала фрекен Сигрид, — я ничего не слышу из-за того, что ты так скрипишь.
        - Это вовсе не я скриплю, — ответила фрекен Фредрика, — я-то как раз сижу неподвижно, моя дорогая.
        Тут они обе поднялись, потому что кресла скрипели и похрустывали от каждого вздоха. Некоторое время скрип продолжался сам по себе, но когда он наконец смолк, фрекен Фредрика сказала: «Тихо!» и подняла вверх указательный палец. Они изо всех сил прислушивались, но ничего не могли расслышать.
        - Вот увидишь, они с минуты на минуту будут здесь, — продолжала тетя Фредрика.
        - Ты уверена, моя дорогая?
        - Я это точно знаю. Господин Свентон уже, конечно, на пути в Стокгольм с этими двумя ужасными преступниками. Он сказал, что поедет на ковре, а не на ночном поезде.
        - И тогда мы никогда больше не увидим эту белую панаму возле нашей живой изгороди! — воскликнула тетя Сигрид.
        - Никогда, слава богу, — произнесла тетя Фредрика.
        Им очень хотелось в это верить, но тут фрекен Сигрид отчего-то печально вздохнула, и фрекен Фредрика вздохнула следом за ней. Еще некоторое время они стояли молча и прислушивались. Но как они ни напрягали слух, им не удавалось уловить ни одного звука, кроме тихого шелеста в кронах деревьев…
        Если бы неизвестный прохожий оказался до того невоспитанным, что стоял бы и подслушивал весь этот разговор (и. возможно, в довершение ко всему, затоптал бы грядку с резедой), то теперь его взору открылось бы редкое зрелище — бредущая впотьмах роща. Впереди шагал куст можжевельника, а за ним две елочки и два сиреневых куста. Они вошли в калитку и направились по песчаной дорожке к дому. Куст можжевельника пес свернутый в трубочку ковер. Вся компания зеленых насаждений зашла в «Уголок Фредрика», закрыв за собой дверь.
        Любопытный прохожий, вероятно, ущипнул бы самого себя за руку и протер глаза. К счастью, в Брусничногорске не было таких любопытных людей. Жители города могли разве что отправиться на станцию, чтобы посмотреть на пассажиров шестичасового поезда, который останавливается здесь всего на минуту. Или прогуляться воскресным днем по Большой улице. Но здесь совершенно не было принято стоять под окнами желтых домиков и подслушивать. И это хорошо, потому что пожилые тетушки очень любили резеду. И еще они очень не любили, когда кто-то посторонний видит их с папильотками на голове. Так что можно было только порадоваться, что в Брусничногорске не оказалось ни одного настолько любопытного человека.
        - Деточки дорогие! — хором воскликнули тетя Сигрид и тетя Фредрика, обнимая маленькие елочки и сиреневые кусты. — Как мы вас заждались!
        Внезапно они заметили куст можжевельника и сообразили, что в его возвращении в «Уголок Фредрика» есть нечто странное. Ведь он должен был в это время уже лететь в Стокгольм с двумя арестованными им преступниками.
        - Что произошло?! — хором воскликнули тетя Сигрид и тетя Фредрика.
        Ян, Лизабет, Бьёрн и Кристина как раз собирались начать леденящий душу рассказ о своих приключениях на Земляничном Пригорке, когда частный детектив прервал их:
        - Спасибо за помощь! Вы молодцы. А теперь настало время ложиться спать.
        Они тут же поняли, что дело серьезное и спорить бесполезно придется тащиться к себе наверх и укладываться спать.
        - Дядя Свентон! — крикнула Кристина, уже поднимаясь по лестнице. — А можно мы и завтра побудем еще кустами и деревьями?
        В руке она все еще держала веточку сирени.
        - Дядя Свентон! — крикнул Ян с самой верхней ступеньки. — Правда, из меня получилась самая настоящая елочка?
        - Марш в кровать! — рявкнул Свентон таким голосом, что всех четверых как ветром сдуло.
        Свентон говорил в таком суровом тоне вовсе не потому, что можжевеловые ветки нещадно кололи его под рубашкой, — вовсе нет, просто ему одному из всех было известно, в какой опасности все они находились. Поскольку ковер не желает больше летать, поймать Весслу не представляется возможным. До сих пор это никому не удавалось. Пожилые тетушки будут жить в вечном страхе перед Вилле Веселой. С ними в любой момент может произойти все, что угодно. «Этот Свентон, — будут говорить они, конечно, он привез с собой очень вкусные булочки. По назвать его хорошим частным детективом никак нельзя!»
        Когда Лизабет, Ян, Кристина и Бьёрн наконец улеглись и заснули, обеспокоенные тетушки вернулись к Свентону, который нервно ходил туда-сюда по холлу в своем можжевеловом костюме.
        - Ковер не взлетел. Он неисправен. Вессла и Громила разгуливают на свободе.
        Тетушки с ужасом уставились на свернутый ковер, лежавший у двери.
        - Эти арабские ковры, возможно, очень прочные и хорошие во многих отношениях. — горько заметил Свентон. — Но проблема состоит в том, что на них нельзя полагаться.
        - Ох! — хором вздохнули тетя Фредрика и тетя Сигрид. Обе чуть не плакали, ведь все их надежды, связанные с этим ковром, разом рухнули. Они были совершенно уверены, что Свентон уже давно летит в Стокгольм с двумя негодяями. В это время он должен был бы пролетать над Смоландской возвышенностью.
        И тут фрекен Фредрика еще раз внимательно посмотрела на ковер. Поднявшись и подойдя к двери, она развернула ковер и стала его разглядывать. Сестры переглянулись.
        - Боже мой, господин Свентон! — произнесла наконец фрекен Сигрид. — Это же наш старый ковер из прихожей!
        Глава 14
        Свентон находит свой ковер
        - Что? Ковер из прихожей? — выкрикнул Свентон. Он одним прыжком подлетел к ковру и уставился на него. — Зажгите побольше света, если можно.
        Сестры включили все лампы, какие были в холле, и Свентон отчетливо увидел, что перед ним на полу лежит совсем не его ковер, хотя и очень похожий по рисунку. На всякий случай он наклонился и понюхал его. Нет, никакого намека на запах верблюда!
        - Как же так? — спросил он и нахмурился. — Я положил мой ковер вот сюда, на это самое место. Кто же мог его взять?
        В комнате воцарилась тишина. Свентон внимательно смотрел на тетушек, переводя взгляд с одной на другую.
        - Я знаю! — воскликнула вдруг фрекен Фредрика. — Теперь я все поняла. Мы как раз сегодня делали уборку и, возможно, перепутали ковры. Наверное, мы вывесили ковер господина Свентона на проветривание вместо ковра из прихожей.
        - Проветривание? — изумился Свентон и почесал спину.
        - Да, сказала фрекен Сигрид. — Мы всегда выносим наши ковры проветриваться по четвергам. Я даже почти уверена, что ваш ковер висит в саду на подставке для выбивания ковров.
        Свентон кинулся к двери и выбежал в сад. Сумрак летней ночи понемногу рассеивался, начинало светать. За домами действительно находилась подставка, на которой по четвергам выбивали ковры. Еще на расстоянии нескольких шагов он почувствовал верблюжий запах. Здесь как будто бы только что побывало не меньше сотни старых добрых верблюдов. Его ковер! Теперь он понял, почему глаза его друга господина Омара подергивались пеленой, едва речь заходила о родной пустыне и верблюдах. Такое может кого угодно растрогать до слез! На всякий случай Свентон облетел пару раз вокруг дома ковер летал замечательно.
        Свентон скатал ковер в трубочку и понес в дом. И тут он еще раз проявил свою несравненную гениальность. Когда он входил в холл, в голове у него уже созрел новый блестящий план поимки Веселы и его подручного. («Вессла схвачен в городке Брусничногорске. Т. Свентон из Стокгольма — неутомимый охотник за преступниками».)
        Он немедленно поделился своим планом с тетушками.
        - Мы разворошили осиное гнездо, — начал он. — Вессла и Громила вне себя от ярости. В половине десятого они явятся сюда, чтобы украсть юбилейный кубок. И это очень хорошо, потому что, когда они придут, я немедленно возьму их на ковер и отвезу в Стокгольм, чтобы сдать полиции.
        - Как вы собираетесь это сделать, господин Свентон?
        - Это проще простого. Я расстелю ковер на дорожке в саду. Вессла и Громила сразу же пойдут и встанут на ковер. И тогда я немедленно стартую и беру курс на Стокгольм.
        - Да, но, дорогой господин Свентон, неужели можно знать наверняка, что эти два негодяя вот так пойдут и встанут на ваш ковер? Зачем они будут это делать?
        - Это предельно просто — серебряный кубок будет стоять на ковре.
        - О! Но осмелятся ли они взять его, если господин Свентон будет при этом сам сидеть на ковре?
        - Я переоденусь маленьким мальчиком, и они подумают, что меня можно не бояться. Это очень просто, — сказал Свентон. Сейчас он был похож на ястреба, очень довольного собой. — Будьте так любезны позвонить ко мне в контору, когда мы отправимся в путь. Сообщите фрекен Янтон, что я возвращаюсь домой с Веселой и Громилой на борту. Пусть она позаботится о том, чтобы нас встречало не меньше дюжины полицейских. И журналистов. Скажите ей, чтобы пригласила побольше журналистов. И фоторепортеров. Ради бога, не забудьте фоторепортеров!
        - Мы передадим все это фрекен Янссон, — сказала фрекен Фредрика. Затем они пожелали Свентону доброй ночи. Все устали от потрясений.
        - Спокойной ночи, господин Свентон! — сказали сестры Фредрикссон и отправились к себе наверх.
        - Спасибо, и вам того же! — сказал Свентон и зевнул. Он вышел на крыльцо и снял с себя можжевеловый костюм, чтобы не мусорить колючками в доме. Затем он расстелил летающий ковер на полу в холле, положил свой пистолет в байку из-под булочек, растянулся на ковре и тут же заснул глубоким крепким сном.
        Глава 15
        Вессла и Громила в саду тетушек Фредрикссон
        Было девять часов утра. День выдался такой же ясный, как и все остальные дин этого лета. В саду «Уголка Фредрика», как обычно, играли дети. Казалось даже, что детей немного больше, чем обычно. Если остановиться у калитки и сосчитать, сколько же их на самом деле, то можно было обнаружить, что их действительно пять вместо четырех. Этого мальчика в белом матросском костюме здесь определенно раньше никто не видел. Он был немного побольше остальных, и на голове у него красовалась бескозырка с надписью «Королевский флот».
        Это Тюре Свентон тренировался. Он был очень аккуратным частным детективом, и если уж он был переодет маленьким мальчиком, то специально упражнялся, чтобы играть и бегать, как мальчик, так что никто не заметил бы ни малейшей разницы между ним и Яном с Бьёрном. Вот сейчас он бегал вокруг грядки, гоняя перед собой обруч. Затем он и фал со всеми в пятнашки, а потом on залез на пожарную лестницу и поиграл с Яном в чехарду. После этого он уселся в беседке, чтобы немного передохнуть, и закурил большую сигару.
        Взглянув на часы, он обнаружил, что уже десять минут десятого. Скоро пора уже было расстилать ковер на песчаной дорожке перед домом. Он собирался сложить на ковре все свои пожитки, чтобы все было готово к отлету в Стокгольм: мешок, примус, кофейник, банка для булочек и полевой бинокль. В последний момент он собирался взять серебряный кубок и поставить его посреди ковра, чтобы он блестел на солнце и был виден издалека. Такие люди, как Вессла и Громила, притягиваются к серебряным кубкам, как мухи на варенье, — это он точно знал.
        Свентон окинул взглядом сад. Кристина, Ян, Лизабет и Бьёрн забрались в зеленую бочку, стоявшую возле угла дома, так что только их головы торчали наружу.
        - Дядя Свентон! — закричали они ему. — Мы играем в кораблекрушение!
        Они все считали, что дядя Свентон самый лучший дядя на свете. Ведь он умеет придумывать такие замечательные игры. Сначала они, переодевшись в елочки и сиреневые кусты, отправлялись среди ночи на Земляничный Пригорок. Никто другой не придумал бы ничего увлекательнее. Теперь он сам переоделся маленьким мальчиком — такого тоже никто другой не смог бы придумать.
        - Отлитьно! — крикнул Свентон в ответ из беседки. — Но как только я подам вам сигнал свистком, вы немедленно убегаете в дом. Запомните это. Ни один из вас не должен находиться в саду после моего сигнала.
        Вот настало время расстелить копер на песчаной дорожке. Сделай это, он на всякий случай наклонился и понюхал его. Он ощутил родной, надежный запах верблюда. Свои вещи он аккуратно сложил на ковре. В банке для булочек лежал небольшой запас на дорожку — санки из кондитерской Ларссонов. К сожалению, в Брусничногорске не пекли булочек со сливками.
        Когда все приготовления были закончены, он подошел к калитке и зорко осмотрелся. На улице не видно было ни души. Однако он подумал, что детям пора на всякий случай спрятаться в доме, и просвистел в свой свисток. Затем он снова уселся в беседке и закурил. Отсюда ему прекрасно была видна калитка.
        Он засунул руку в карман, чтобы проверить, на месте ли пистолет. Никто на свете не осмелился бы лететь на ковре с Громилой и Веселой, не имея при себе оружия. «Куда же я дел свой пистолет? — подумал он. — Оставил на столике в холле?»
        Он уже поднялся, чтобы сходить за ним в дом, когда в кустах раздалось громкое шуршание, и большая голова Громилы высунулась из кустов. В следующую секунду Громила уже стоял, заслоняя своей огромной тушей вход в беседку. Он казался еще больше, чем обычно, а Свентон в своем матросском костюме выглядел совсем маленьким. Громила держал в руке пустой мешок, перекинутый через плечо.
        - А твоя мама знает, что ты куришь? — спросил он своим громоподобным голосом.
        Свентон бросил сигару в песок.
        - Не-а, — проговорил он. — Никого нет дома. Я совсем один.
        - Ах вот как! — сказал Громила и осклабился. — Ах нот оно что!
        Вид у него был довольный. Он громко свистнул, и тут рядом с ним неожиданно возник маленький человечек в темно-синем, тщательно отутюженном костюме и остроносых ботинках. Невозможно было сказать, откуда он взялся, просто вдруг словно вырос из-под земли.
        - Этот парень говорит, что он один дома, — сказал Громила. Вессла радостно присвистнул.
        - И погода замечательная, — сказал он и чихнул пару раз.
        Тюре Свентон стремительно выскочил из беседки и побежал в дом, чтобы схватить серебряный кубок.
        Считая, что никого нет дома, Вессла и Громила собрались без всяких церемоний зайти в дом и набить полный мешок. Просто идеальные условия для воровской работы!
        Оба остановились, как вкопанные, увидев мальчика в белом костюме. Он выбежал из дома с серебряным кубком в руках.
        - Эй, мальчуган, — начал было Вессла, но Свентон, не останавливаясь, пронесся мимо них к ковру.
        На ковре стояла большая зеленая бочка!
        «Ох эти дети! — подумал Свентон. — Зачем они поставили сюда эту бочку?» Ничего уже нельзя было сделать. Все шло как по нотам. Поскольку Вессла и Громила очень хотели получить кубок, они тут же бросились за ним. Едва они ступили на ковер, Свентон провел рукой по бахроме и скомандовал: «В контору!»
        Словно подхваченный невидимыми руками, ковер взмыл в воздух и поплыл прочь, унося с собой Свентона, Весслу, Громилу, серебряный кубок и большую зеленую бочку.
        На верхней веранде мелькнули седые головы сестер Фредрикссон. Они махали Свентону и кричали что-то ему вслед, но слов он уже не мог разобрать.
        Частный детектив Тюре Свентон покинул Брусничногорск.
        Глава 16
        Опасное путешествие
        Вессла и Громила неподвижно сидели на ковре, словно оцепенев. Спрыгивать уже было поздно. На этот раз Вессла и Громила попались. Тюре Свентон не только привез с собой в Брусничногорск вкусные булочки — он был еще и блестящим детективом, возможно, самым несравненным детективом во всей стране. Однако он отдавал себе отчет в том, что ему предстоит опасное путешествие — Свентон был безоружен, потому что так и не успел найти свой верный пистолет. Он в последний раз помахал рукой «Уголку Фредрика». Брусничногорск остался позади. Ковер взял курс на Стокгольм.
        И тут из бочки неожиданно высунулись четыре взлохмаченные детские головки. Свентон, Вессла и Громила с изумлением уставились на радостные физиономии детей.
        - Что вы здесь делаете? — строго спросил Свентон.
        - Мы летим! — ответила Лизабет.
        - Дядя Свентон, можно, мы будем летать с вами каждый день? — спросила Кристина.
        - Мы уже выше самых высоких сосен! — крикнул Ян. — Смотрите, вон «Уголок Фредрика»! Какой крошечный домик!
        - Кто разрешил вам прятаться в бочке?
        - Но мы же играли в кораблекрушение!
        - Кто разрешил вам поставить бочку на ковер? — сурово сказал Свентон.
        - Мы играли, как будто попали на необитаемый остров.
        Только теперь дети заметили двоих преступников, сидевших на ковре возле противоположного края. Одного из них — того, что в белой панаме, — невозможно было не узнать. Они разом замолчали. Полет на ковре уже не казался им таким увлекательным.
        Свентон в отчаянии огляделся вокруг. Что делать? Брусничногорск остался далеко позади. Сперва он думал вернуться в «Уголок Фредрика». Он не хотел, чтобы Лизабет, Бьёрн, Ян и Кристина сопровождали его в этом исключительно опасном путешествии. С другой стороны, он не мог допустить, чтобы ковер повернул назад и приземлился в саду «Уголка Фредрика». Это было все равно что собственными руками отпустить Весслу и Громилу на свободу.
        Поднялся довольно сильный ветер, однако он дул в попутном направлении, так что почти не ощущался. Ковер набирал скорость. Леса, озера и поля проплывали под ними, то тут, то там далеко внизу виднелись маленькие городишки с игрушечными домиками.
        Вессла и Громила постепенно оправились от шока и стали вполголоса переговариваться между собой.
        - Мы на летающем ковре, — сказал Громила.
        Вессла не удостоил его ответом.
        - Но летающих ковров не бывает, — продолжал Громила.
        - Оно и видно, — язвительно заметил Вессла.
        - Я слышал, как этот парень в белом костюме сказал: «В контору». Я совершенно не хочу ни в какую контору.
        - Я тоже, — фыркнул Вессла. — Я всегда недолюбливал конторы.
        - Может быть, он везет нас прямо в полицию? — Громила вопросительно посмотрел на Весслу, который снова не удостоил его ответом. — Терпеть не могу трескотни пишущих машинок.
        - А как ты относишься к полицейским, если мы действительно направляемся в полицию? — с издевкой спросил Вессла. — Помолчи, мне надо подумать.
        Некоторое время он молчал, потом пробормотал себе под нос:
        - Мы не можем изменить направление, в котором летит ковер.
        - И то, в котором летим мы сами.
        - Заткнись! — огрызнулся Вессла. Он не мог думать, когда Громила что-нибудь говорил.
        Свентон не спускал с них глаз. Он не слышал, о чем они говорили, но знал, что надо быть начеку.
        От Громилы и Веселы можно ожидать всего, чего угодно.
        - Послушай, Громила, — сказал Вессла совсем тихо. — Ты помнишь, как мы взлетали? Мне кажется, что этот маленький негодник пропел рукой по ковру и сказал: «В контору!»
        - Я не обратил внимания.
        - Зато я обратил. Надо попробовать, вдруг нам удастся изменить курс ковра.
        - И куда же мы полетим?
        - Мы сойдем в Мьельбю. Это тихое спокойное местечко.
        Не зная, что нужно провести рукой по бахроме, Вессла провел рукой по самому ковру и процедил сквозь зубы: «В Мьельбю».
        Ковер продолжал лететь, как летел.
        - Ты говоришь себе под нос, так что ничего не слышно! — сказал Громила.
        - В Мьельбю! — проревел он и стукнул кулаком по ковру, так что целое облачко пыли взлетело и развеялось по ветру. Но ковер не собирался приземляться в Мьельбю. Он непоколебимо продолжал лететь вперед.
        Они были уже так высоко, что земля под ними казалась географической картой.
        - Вот там Бурен, Роксен и Глан! — радостно прокричала Кристина, показывая пальцем. И действительно, эти три озера легко было узнать (конечно, если хорошо учил в школе географию).
        - Пожалуй, самое разумное, что мы можем сделать в нашей ситуации, это сбросить щенков за борт, — прошептал Вессла. Громила наклонился вперед, чтобы лучше слышать. — Если мы будем одни, то нам все равно, где мы приземлимся.
        - А если нас будет встречать полиция?
        - Это не имеет значения. Нас никто не знает. Никто ничего не сможет доказать, если мы будем совершенно одни, — зашептал Вессла на ухо Громиле. — Слушай меня! Засунь этого маленького паршивца в бочку и давай скорее выкинем их всех за борт!
        Он наклонился вперед и посмотрел вниз. Они как раз пролетали над озером. (Это было озеро Глан, но Вессла не знал об этом, потому что у него всегда была двойка по географии.)
        - Давай шевелись! — прошипел он. — Лучше всего сделать это прямо здесь. Бочка сама выплывет потом на берег, с малявками ничего не случится.
        Свентон, который все время был начеку, вовремя сообразил, что они собираются выбросить бочку за борт. Громила поднялся и шагнул к нему.
        Свентон тоже поднялся.
        - Здесь никто ничего не бросает за борт без моего разрешения. Давайте не будем трогать бочку. Она нам еще пригодится.
        И он вытащил из-под белой матросской блузы грозное оружие — рыцарский кремневый пистолет. Не найдя в холле своего пистолета, он впопыхах схватил первое, что попалось под руку.
        Громила на секунду заколебался, увидев огромный пистолете двумя стволами, наведенный прямо на него.
        - Что за ерунда! — крикнул Вессла своим визгливым голосом. — Ты что, боишься этого сопляка? Это всего-навсего игрушка, которую он получил в подарок на Новый год. Пошевеливайся! Бросай бочку в воду!
        Громила шагнул ближе.
        Лизабет, Ян, Бьёрн и Кристина залезли обратно в бочку и сидели, боясь даже высунуть головы наружу.
        - Громила хочет бросить нас в озеро Глан, — Кристина с трудом сдерживала слезы.
        - Ничего не выйдет. Дядя Свентон здесь. Он этого не допустит, — ответил Ян, но голос его звучал совсем не так уверенно, как хотелось бы.
        - Он ничего не сможет сделать, — прошептала Лизабет. В глазах у нее блестели слезы. — Громила в тысячу раз сильнее.
        - Кончай реветь, — сказал Ян, но, если присмотреться, можно было заметить, что он и сам вот-вот расплачется.
        Это было, пожалуй, самое тяжелое испытание в жизни Тюре Свентона. Наверное, ни один частный детектив на свете не оказывался в более трудной ситуации. Громила был невероятно силен. Кто мог помешать ему взять первого попавшегося частного детектива, схватить за шиворот, запихнуть в бочку и скинуть ее вниз вместе со всем содержимым? Ужасная правда заключалась в том, что, пока ковер находился между небом и землей, Громила мог сделать с ними все, что захочет. Вернее, все, что захочет Вилле Вессла, а это еще хуже.
        Свентон стоял, сжимая в руке старинный пистолет. Он заметил, что его оружие не произвело на Громилу особого впечатления, и ничего удивительного. Как бы ни был красив старинный пистолет, как бы ни сияли перламутровые пластинки на рукоятке, — ни одни нормальный человек не испугается перламутра.
        Громила схватил Свентона за плечо и сжал его своей огромной рукой, словно тисками. Здравый смысл подсказывал, что надо идти на уступки.
        - Эй вы двое! — крикнул Свентон. — Вы не сможете управлять ковром, он слушается только меня.
        Громила топтался в нерешительности.
        - Подожди! — пропищал Вессла. — Что он говорит?
        - Я говорю, что я могу в любой момент изменить направление полета. Если вы будете вести себя благоразумно, то я, возможно, заставлю ковер приземлиться в тихом надежном месте.
        Наступила гробовая тишина. Слышен был лишь легкий шелест, который всегда слышен, когда летишь на настоящем арабском ковре.
        - Ты можешь приземлиться в Мьельбю? — крикнул Вессла со своего места на другом конце ковра.
        - Мьельбю? Не могу сказать, чтобы мне очень нравился этот городок, однако я ничего против него не имею. Почему бы и нет?
        - Тогда давай пошевеливайся! И болтай поменьше…
        - Обещайте не трогать бочку! И меня тоже!
        - Иди сюда. Громила. Мы летим в Мьельбю.
        Громила выпустил плечо Свентона, и тот облегченно вздохнул. Тюре Свентон, который в последние дни так часто представлял себе огромные газетные заголовки на первых страницах, отчетливо видел теперь, как эти заголовки растворяются в пустоте. Как только они приземлятся в Мьельбю, Вессла и Громила исчезнут — как они всегда делали раньше. Неужели ни один человек на свете не в состоянии поймать их? Но если существует только две возможности: одна быть сброшенным в Бурен, Роксен или Глан, а вторая — приземлиться в Мьельбю, то тогда уж лучше Мьельбю.
        - Давай, вези нас в Мьельбю! — крикнул Вессла.
        - Пусть твой помощник сядет на место! Он закрывает мне обзор!
        - Иди сюда и садись на место! — крикнул Вессла громче. Ему не терпелось скорее очутиться в Мьельбю.
        Громила что-то проворчал себе под нос и поплелся на свое место. Ему казалось, что было бы гораздо лучше скинуть бочку в море. Он с большим удовольствием размял бы таким образом свои мускулы, а потом бочка выплыла бы на берег, так что с малявками ничего бы не случилось.
        Когда он наконец уселся, Свентон провел рукой по бахроме и произнес: «Мьельбю». Он произнес это слово очень угрюмо и печально. Ковер тут же сделал сложный вираж, поворачивая влево. Теперь они летели прямиком в Мьельбю это означало, что Свентона постигла неудача. В Мьельбю у него не было никаких дел.
        Свентон сидел, сжимая в руках тяжелый рыцарский пистолет. Он угрюмо вздохнул. Мьельбю — во всех отношениях приятный городок, железнодорожный узел, и вообще, но лично у него не было там никаких дел.
        Все усилия оказались напрасными. Свентон сидел, нервно перебирая пальцами по двуствольному пистолету, как вдруг случайно задел пальцем курок.
        Пистолет был заряжен.
        Глава 17
        Прибытие в Стокгольм
        Пистолет был заряжен. Он пролежал заряженным аж со времен Тридцатилетней воины, хотя никто об этом не подозревал.
        Раздался оглушительный выстрел. Никто и никогда не заряжал кремневые пистолеты аккуратнее и основательнее, чем предок сестер Фредрикссон, рыцарь Смоланда Фредрик Фредрикссон. Друзья называли его за это Громовержцем. Его пистолеты всегда стреляли безотказно. От невероятного грохота семь ворон и две птицы побольше упали замертво, а далеко внизу, на берегу озера Глан, целая стая скворцов разом взлетела с большого вишневого дерева, на котором они как раз сидели и обедали. У Свентона все лицо почернело от пороха. Из одного ствола рыцарского пистолета тянулся дымок. Громовержец, как всегда, отлично сделал свое дело.
        Вессла и Громила словно оцепенели. У Веселы кончик носа стал черным от порохового дыма, у Громилы защипало глаза, так что он начал тереть их кулаками. Пуля просвистела как раз над их головами, но никто из сидящих на ковре не пострадал.
        Свентон вытер лицо рукавом блузы, который стал от этого совсем черным. Затем он произнес, наведя двуствольный пистолет на Весслу и Громилу:
        - У меня есть еще один выстрел.
        Он быстро провел рукой по бахроме ковра и произнес: «В контору!» И снова верный пахнущий верблюдами ковер послушно изменил курс. Теперь они летели в Стокгольм, прямо в контору частного детектива Т. Свентона на улице Шведской Королевы.
        «Будем надеяться, что и второй ствол заряжен, — подумал Свентон. — Одно ясно мы, пожалуй, недооцениваем оружие семнадцатого века».
        К нему снова вернулось хорошее настроение.
        - Эй там, в бочке! — крикнул он. — Не желаете ли вылезти и подышать свежим воздухом?
        Четыре головки осторожно высунулись из бочки.
        - Как насчет чашечки кофе? — продолжал Свентон. — И булочек из кондитерской Ларссонов?
        - Кофе сюда! — крикнул Громила. — И побольше булочек!
        - Ну-ка, тихо там, на том конце ковра! — сказал Свентон. — Пусть Лизабет достанет кофейник, а Ян пока разожжет примус.
        Лизабет и Ян выбрались из бочки. Они испуганно огляделись по сторонам. Видно было, что они слегка бледны, даже несмотря на загар. Однако, увидев, что дядя Свентон в самом веселом расположении духа, они поняли, что можно больше не бояться. Скоро примус уютно загудел, и чудесный аромат кофе смешался с запахом верблюда.
        Свентон вместе с Кристиной, Яном, Лизабет и Бьёрном сидел и пил кофе, закусывая булочками из кондитерской Ларссонов в Брусничногорске (поскольку булочек со сливками там, как ни странно, не пекли). Пистолет он все время держал на коленях, не спуская глазе Весслы и Громилы.
        - Не желают ли господа выпить по чашечке? — спросил он, когда они закончили пить кофе.
        - Поменьше болтовни, — буркнул Громила, облизываясь. — Поменьше болтовни и побольше кофе.
        Получив свою порцию кофе с булочками, он залпом выпил кофе и пожаловался, что он слишком слабый. Булочки он тоже проглотил в один миг. Вессла же не захотел ни того, ни другого.
        - Вам не нравится наш кофе? — спросил Свентон.
        - Я никогда не см на пустой желудок, — ответил маленький Вессла, злобно сверкнув глазами.
        Они стремительно приближались к цели. Вот уже под ними проплыли огромные леса Кольмордена, а когда они собрались выпить еще по чашечке кофе, вдали ослепительно заблестела полоска воды.
        - Это озеро Меларен! — закричала Кристина, у которой всегда были одни пятерки по географии.
        - А теперь давайте наведем порядок и приготовимся к посадке, — сказал Свентон и закурил большую сигару.
        Ян, Лизабет, Бьёрн и Кристина стали дружно собирать чашки и наводить порядок. Скоро все вещи аккуратно лежали на своих местах.
        - А вот и пистолет дяди Свентона! — воскликнул вдруг Бьёрн, показывая пальнем на банку из-под булочек. Действительно, в банке лежал пистолет. Свентон сам положил его туда накануне вечером, а затем, забыв об этом, поместил сверху два десятка булочек. Ну что ж, очень хорошо, что он в конце концов нашелся, однако Свентону вполне хватало старого рыцарского пистолета. С ним, пожалуй, даже надежнее.
        - А вон там уже виднеется Стокгольм! — крикнул Ян, восторженно тыча пальцем в горизонт.
        - Осторожно! — сказал Свентон. — Держитесь подальше от края.
        Ян сел, продолжая показывать пальцем.
        И в самом деле, вдали уже виднелся Стокгольм со всеми его улицами и домами. Отсюда сверху он напоминал серый лабиринт. То здесь, то там из него торчали башни церквей. Виден был и Королевский дворец, а за ним — блестящая гладь озера Меларен, подступающего к самому городу. Белые пароходы сновали в шхерах, выпуская из труб черный шлейф дыма, хотя с такой высоты они казались игрушечными лодочками, неподвижно лежащими на поверхности воды. А вокруг кружились и кричали чайки — несметное количество белых чаек.
        Кристина запустила руку в банку с булочками и отщипнула кусочек.
        - Не делай этого! — крикнул Свентон, но было уже поздно: Кристина кинула кусок булки чайкам, которые тотчас заволновались. Они замахали крыльями в два раза быстрее и закричали в два раза громче. Прежде чем Свентон успел вмешаться, Бьёрн тоже кинул чайкам кусок булки, и тут они совершенно осатанели. Они неистово завопили и замахали крыльями с такой бешеной скоростью, словно кто-то поджег им хвосты. Одна за другой они пикировали на банку с булочками, громко барабаня клювами по крышке и оглушительно крича прямо над ухом у семерых, сидевших на ковре.
        Свентон испугался, что чайки будут преследовать их до самой конторы. Это могло испортить его триумф. Он вскинул старинный рыцарский пистолет. Второй ствол тоже был заряжен. Раздался такой оглушительный выстрел, что чайки разом кинулись врассыпную и с жалобным криком пустились наутек. Громовержец, как всегда, отлично сделал свое дело.
        - А скоро мы приземлимся? — спросила Лизабет.
        Всем не терпелось скорее приземлиться в Стокгольме — всем, кроме Веселы и Громилы. У них был такой вид, словно их мучила зубная боль. Кажется, они совсем не мечтали поскорее очутиться в Стокгольме.
        - Мы прибываем на место через несколько минут. Предъявите билеты! — весело сказал Свентон и глубоко затянулся сигарой.
        - Дядя Свентон все время шутит! — сказала Кристина.
        - А где именно мы должны приземлиться? — спросил Ян, и Свентон показал ему улицу, которая казалась узким, беспрерывно текущим ручейком — это была улица Шведской Королевы.
        «Надеюсь, что фрекен Янссон не забыла открыть окно», — подумал он.
        Достав полевой бинокль, он навел его на окна своей конторы. Как он мог усомниться! Оба окна были распахнуты настежь, и там столпилось огромное количество народу. Все стояли и с нетерпением вглядывались в небо. Там были и фотографы, и журналисты, и полицейские.
        И все они ждали частного детектива Тюре Свентона, которому удалось поймать самого Весслу сего подручным.
        Глава 18
        Утро в конторе Т. Свентона
        Следующий день был таким же ясным и солнечным, как и все остальные дни в то лето. Зной плыл над улицей Шведской Королевы, и асфальт по-прежнему был мягким, как мох. Второго такого лета не могли припомнить даже старожилы. В такой день лучше всего находиться в каком-нибудь маленьком славном городке вроде Брусничногорска. Там можно выпить малинового сока в беседке, а затем прогуляться до Земляничного Пригорка и поиграть в пустом стволе старого дуба или просто посидеть под дубом, штопая носки. И можно было спокойно пойти в кондитерскую Ларссонов за сахарным кренделем и булочками, не опасаясь встретить ужасного незнакомца в белой панаме, поскольку в Брусничногорске больше некого было теперь бояться. Вот где надо было бы находиться в такой чудесный день.
        Однако в Стокгольме тоже было неплохо. Если зайти и тот дом на улице Шведской Королевы, на дверях которого висела табличка:
        и подняться наверх в контору Т. Свентона, можно было увидеть, как частный детектив собственной персоной листает газеты, кипой лежащие перед ним на столе. И вряд ли можно представить себе более счастливого детектива.
        В конторе находились также фрекен Янссон, секретарша частного детектива, и четверо его юных друзей — Кристина, Бьёрн, Ян и Лизабет. Все они листали газеты и рассматривали фотографии, помещенные в них.
        Свентон как раз читал статью на первой странице газеты с броским заголовком: «Подвиг частного детектива. Тюре Свентон из Стокгольма разоблачает Весслу и его соучастника». Далее следовало увлекательное описание всех его приключений в Брусничногорске.
        Все, кто читал эту статью, очень радовались, что Вессла и Громила наконец-то пойманы. Можно было больше не опасаться коварного Весслу. «Тюре Свентон — без сомнения, самый блестящий и самый проницательный частный детектив во всей стране», — говорилось в конце статьи. Раньше об этом знал только он сам, теперь об этом узнали все. Его приемная уже была забита посетителями. Один из них хотел, чтобы Свентон выследил подозрительного индивида, другой — чтобы он разыскал дорогое жемчужное ожерелье, пропавшее в прошлую пятницу. Все хотели доверить ему серьезные и опасные дела и были бы очень благодарны, если бы у знаменитого частного детектива нашлось для них время.
        Однако как раз сейчас у него не было времени. Ему еще надо было прочесть так много статей и посмотреть так много фотографий в газетах. Затем он должен был послать открытку своему другу Омару и сообщить ему, что ковер чувствует себя хорошо. И еще, конечно же, послать другую открытку тете Хильде в Седерхамн.
        - А вот и я! — закричал Бьёрн, показывая всем свою фотографию в газете. И действительно, все четверо юных помощников частного детектива сфотографировались по очереди с дядей Свентоном. Получились замечательные фотографии, которые будет так приятно показать тете Сигрид и тете Фредрикс по возвращении в Брусничногорск. На снимках знаменитый частный детектив пожимал руки своим помощникам и благодарил их. Под каждым снимком стояла подпись: «Т. Свентон благодарит Бьёрна, который принимал участие в операции в качестве елочки», «Дядя Свентон сердечно пожимает руку Кристине», «„Спасибо за помощь, Лизабет“, — говорит детектив, которому удалось поймать самого Весслу». «„Спасибо, Ян! Ты был молодцом“, — говорит Т. Свентон».
        В другой газете была помещена фотография Лизабет с жестяной банкой в руках. Подпись гласила:
        «Ужасающее открытие эта банка, и которой частный детектив Свентон хранил свои любимые булочки со сливками, вдруг оказалась пустой».
        Далее следовала фотография самого Свентона в матросском костюмчике и с рыцарским пистолетом в руке. Под фотографией можно было прочесть: «„Старинные рыцарские питолеты очень недооцениваются в наше время“, — говорит Тюре Свентон, который считает, что семнадцатый век был золотым веком оружейных ремесел».
        В газете была также фотография фрекен Янссон за письменным столом с телефонной трубкой у уха. «Секретарша знаменитого детектива, фрекен Янссон, принимает важное донесение». гласила подпись под снимком.
        Свентон и четверо его маленьких друзей уселись на ковре, расстеленном посреди комнаты, потому что так им удобнее было разложить вокруг себя все газеты сразу. Каждый знает, что листать газеты и рассматривать фотографии в них удобнее всего сидя на ковре. «Пожалуй, настало время для булочек со сливками», — подумал Свентон. Он попросил фрекен Янссон позвонить в «Руса» и заказать шесть булочек со сливками.
        - И побольше сливок! — добавил он.
        Булочки скоро прибыли. Они были великолепны — румяные, сдобные, а сливки так и выпирали наружу со всех сторон.
        - Дядя Свентон, можно нам покататься немного на ковре? — попросила Лизабет.
        - Пожалуйста, дядя Свентон! — сказал Ян.
        - Мы так давно не летали на ковре! — сказала Кристина, облизывая пальцы, перепачканные сливками.
        - Ну хотя бы маленький кружок над городом! — сказал Бьёрн.
        - Кружок над городом? — переспросил Тюре Свентон, который сидел и перебирал пальцами бахрому ковра, думая совсем о другом.
        Не успел он произнести: «Кружок над городом», как ковер оторвался от пола и вылетел в окно. Пятеро пассажиров зажмурились от яркого солнца. Каждый из них держал в руке надкушенную булочку со сливками.