Филимонов Геннадий, Ледяная Ловушка- библиотека РусЛит

        Ледяная ловушка Геннадий Филимонов
        Хорошо вырваться из слякотной Москвы в край яркого солнца, белого снега и песен про Домбай! Одно только омрачает Алисе настроение: крайне несимпатичный мамин приятель — «новый русский», который организовал эту поездку. А может, он вообще… шпион? Заманит маму в горы, выведает известные ей военные секреты — дальше лучше не продолжать. Похоже, девочке не обойтись без ее верных рыцарей Тоника и Профи. Они отправляются вслед за Алисой в горы, невзирая на то, что впереди их подстерегают коварные ледяные ловушки. И не только…
        Геннадий Филимонов
        Ледяная ловушка
        Глава I
        Самая страшная тайна
        Самое неприятное в жизни — это пытаться доказывать взрослым очевидные истины. Они в таких случаях если и не выходят сразу из себя, то немедленно встают в позу и сами начинают контрнаступление. А сделаны ли у тебя уроки? А за что в дневнике тройка по поведению? И кто звонил вчера после двенадцати ночи?
        Тоска! Но ведь молчать тоже нельзя. Иначе даже самые любимые родители могут наделать невероятных глупостей! Особенно в тех случаях, когда они влюблены.
        Алиса догадывалась, что с ее мамой произошел именно такой случай. Об этом говорило то, что теперь мама первая бросалась к телефонной трубке, а потом долго, с придыханием, разговаривала о всякой ерунде, называя постороннего человека Борей. Обновила всю свою косметику и переворошила все вещи в шкафу, по десять раз переодеваясь перед походом в театр. Отвечала невпопад на элементарные вопросы и могла часами сидеть, глядя в одну точку и глупо улыбаясь.
        А вчера Алиса впервые увидела маминого Борю. И это было ужасно. Ему не хватало только пальцев веером. Типичный «новый русский» с неопределенным прошлым.
        Плотная коренастая фигура, холеное загорелое лицо, слегка вьющиеся темные волосы, зачесанные назад, и чуть ироничный, настороженный взгляд.
        Еще бы золотую цепь на шею и шестисотый «Мерседес» к подъезду. Но Боря ездил на «Фольксвагене». Так он объяснял это Алисиной маме. Наверное, тоже из скромности он пригласил их на горнолыжную базу в Приэльбрусье, а не на Альпийские склоны Швейцарии.
        Алиса молча смотрела на свою бедную маму, которая уже целых два часа уговаривала ее поехать кататься на горных лыжах. Нет, спорить с ней сейчас бесполезно. И одну отпускать ее тоже нельзя.
        - Я согласна, — просто сказала она, вставая.
        - Вот и умница, — обрадовалась мама и, чмокнув дочь в щеку, побежала укладывать чемоданы.
        Задумчиво хмурясь, Алиса прошла в прихожую, сунула ноги в небольшие кожаные сапожки и осторожно прикрыла за собой дверь. Ей не хотелось объяснять маме, куда она идет и зачем. Да она и сама этого еще не знала.
        Первым она встретила во дворе Профи. Он с упоением испытывал свою новую конструкцию — доску для катания по снегу, ничего не замечая вокруг. Это было его обычным состоянием, за что он и получил кличку Профессора, Профессионала, а сокращенно Профи.
        Впрочем, Алиса звала его Павликом, а он уже давно был ее верным рыцарем, преданным другом. Прошлым летом вместе с ним, Тоником и Сашкой они спасали маму Тоника, которую держали бандиты на даче в Серебряном Бору заложницей, а потом в Греции боролись с пиратами на яхте посреди моря.
        Сверху прошуршала, прошелестела сорвавшаяся с крыши глыба льда и с грохотом разбилась рядом с Алисой. Она зажмурилась, инстинктивно втянула голову в плечи и сделала два коротеньких шага вперед. На том месте, где она стояла, взорвалась, разлетевшись на тысячи сверкающих осколков, еще одна громадная сосулька.
        Профи, который в это время съезжал с невысокой горки, оглянулся и, потеряв равновесие, полетел к ее ногам.
        - Тебе что? — закричал он, — жить надоело?! Надо же иногда смотреть и вверх. А если бы сосулька на голову свалилась?
        - А, ерунда, — отмахнулась Алиса, стряхивая льдинки с шерстяных колготок. — Я же успела шагнуть вперед.
        - А если бы не успела?
        - Ладно, проехали. А что это у тебя за деревяшка?
        - Сноуборд собственной конструкции, — гордо произнес Профи. — Я уменьшил размеры по сравнению с классической доской и изменил угол носовой части, за счет чего выросла маневренность. Смотри, как им удобно управлять.
        Профи встал на доску и покатился по слегка наклонной дорожке, усиленно работая бедрами. На повороте он покачнулся и полетел в сугроб.
        - Жалко, что зима кончается, — ничуть не смутившись, крикнул он, — только кататься научился.
        Алиса рассмеялась. И тут ей пришла в голову замечательная мысль.
        - О доблестный рыцарь! — воскликнула она. — Готов ли ты оказать ничтожную услугу беззащитной даме?
        - Я готов служить тебе бескорыстно и преданно, госпожа.
        Профи бухнулся на колено, приложил руки к сердцу и слегка наклонил голову.
        - Если ты готов жертвовать своей жизнью ради меня столько раз, сколько потребуется, то поклянись, что даже под страшными пытками мои враги не смогут вырвать из твоей груди жуткую тайну, которую я тебе сейчас поведаю.
        - Клянусь, о прекрасная дама!
        Профи патетически развел руки в стороны и опять прижал их к сердцу.
        - Поклянись тенью своих предков, — потребовала Алиса самую страшную клятву.
        - Клянусь, — дрогнувшим голосом выговорил Профи.
        - Подойди ко мне.
        Профи поднялся с колена, стряхнул снег и подошел к Алисе. Он был всерьез заинтересован.
        - Тебе придется на десять дней уехать в горы, — сказала она, испытующе глядя в его глаза. — Тебя ждет Эльбрус.
        Профи молча смотрел на нее, пытаясь понять, шутит она или всерьез.
        - Не бойся, я буду рядом, — успокоила Алиса, неправильно истолковав его молчание. — Не совсем рядом, но ты в любой момент сможешь меня увидеть.
        - Это меняет дело, — пробормотал Профи. Он знал, что от Алисы можно ждать чего угодно, но каждый раз она ставила его в тупик по-новому.
        - Ты сможешь испытывать свою доску все эти десять дней. Ты сможешь наслаждаться чистым горным воздухом, ярким солнцем и моим обществом. Тебе этого мало?
        - А тайна? — осторожно напомнил Профи.
        - Слушай меня внимательно. — Алиса оглянулась по сторонам и понизила голос. — Ты ведь знаешь, что моя мама работает на закрытом военном заводе?
        - Знаю.
        - Так вот. Уже около месяца вокруг нее вьется очень подозрительный тип.
        - Ну и что? Вы ведь уже год как с отцом не живете.
        - В том-то и дело! А откуда он это узнал? Откуда у него столько денег, если он нигде не работает? Почему у него зимой загорелое лицо, как ты думаешь?
        - Может быть, он загорал в солярии? — предположил Профи.
        - Да ну тебя! Как ты не понимаешь, что он обыкновенный шпион, иностранный разведчик? Что он нарочно к моей маме подбирается.
        - Шпион? Ну ты даешь! Сейчас шпионов не бывает, — нарочито усмехнулся Профи.
        - Еще как бывает! Какой ты все-таки наивный, Павлик. Он хочет завербовать мою маму или просто выведать у нее важные сведения. Их нельзя оставлять вдвоем ни на минуту, понимаешь? Для чего я прошу тебя поехать с нами? Потому что у меня одной так не получится. Кроме того, у тебя же есть всякие шпионские штучки. Как тот микрофон, по которому мы нашли дачу в Серебряном Бору. Шпионов нужно разоблачать. Но если ты боишься, я и одна справлюсь.
        - А Тонику ты сказала?
        - Мы поссорились. Он трус. — Алиса отвернулась, а потом искоса взглянула на Профи. — Если ты тоже трусишь, то так и скажи. Я не обижусь. Только считай, что я тебе ничего не говорила. И запомни: ты дал клятву.
        Профи молчал. Алиса повернулась и, осторожно переступая через кусочки льда, пошла к подъезду.
        - Когда вы уезжаете? — крикнул ей вслед Профи.
        - Послезавтра, с Курского до Минеральных Вод, — ответила она и скрылась за дверью.
        Глава II
        Профи против шпионов
        Тоник не хотел ссориться с Алисой. Она всегда нравилась ему больше других девчонок. А в последнее время он только о ней и думал. Но вчерашний случай…
        Они стояли на лестничной клетке третьего этажа. Олег с Максом играли на гитарах, Бурдяй им тихонько подпевал, а Вика с Катей, хихикая, шептались. И вдруг Алиса объявила:
        - Кто не побоится спрыгнуть с третьего этажа, того я поцелую, — и посмотрела на Тоника.
        От неожиданности он растерялся. Такое могла сказать Катя, в крайнем случае, Вика, но не Алиса.
        Все переглянулись, а толстый Бурдяй неторопливо подошел к окну, одним движением распахнул его и, пыхтя, влез на подоконник. Вместе с холодным воздухом на лестничную клетку влетели несколько снежинок и отчаянно закружились перед тем, как растаять. Стало слышно, как внизу играет малышня, а рядом, на дереве, встревожено каркает ворона.
        - Снега маловато, — проворчал Бурдяй, тяжело спрыгивая на пол, — целуйтесь лучше сами.
        Алиса покраснела. Она и не предполагала, что кто-нибудь, кроме Тоника, может выпрыгнуть из окна и ей, потом придется с ним целоваться. А Тоник резко повернулся и, неожиданно громко хлопнув дверью, вышел в холл к лифтам.
        - Трус, — донесся до него звонкий голос Алисы.
        Трус, трус — звенело у него до сих пор в ушах. Хотя трусом он никогда не был, и Алиса это прекрасно знала. Ей захотелось порисоваться перед девчонками. Показать свою власть над ним. Это хоть более-менее понятно. Хуже другое. Пусть даже ей наплевать, что он мог сломать ногу, но неужели она стала бы целоваться с Бурдяем, если бы тот прыгнул?
        Тоник полулежал в мягком кресле перед музыкальным центром. Музыка в наушниках давно стихла, но он этого даже не замечал. Он не услышал, как вошла мама, а только почувствовал ее прикосновение.
        - Антон, — мягко проговорила она, — к тебе Павлик пришел, а проходить не хочет.
        Профи действительно стоял в дверях и, увидев, Тоника, замахал руками.
        - Быстрее, быстрее. Пойдем ко мне. Дело чрезвычайной важности.
        Он иногда любил выражаться так, как будто от его действий в этот момент зависело будущее всего человечества.
        Дверь в его квартиру была распахнута настежь. Тонику нравилось здесь бывать. В одной из комнат среди яркой зелени и экзотических цветов в двух больших аквариумах-ширмах плавали разноцветные рыбки и африканские шпорцевые лягушки. А другая была до отказа набита самой разнообразной электроникой.
        Сюда и провел его Профи.
        - Садись, — он почти втолкнул Тоника в крутящееся кресло и взволнованно заходил по комнате.
        Тоник с интересом наблюдал за ним. Таким Профи он давно не видел. Что же его так завело?
        - Поклянись, — потребовал Профи страшным голосом, — что ты никогда, никому, ни при каких обстоятельствах не выдашь тайну, которую я тебе открою.
        - Клянусь, — охотно отозвался Тоник. Давно у них не было общих тайн.
        - Клянись тенью своих предков, — продолжил Профи и осекся. Он ведь тоже недавно клялся. Хотя он ведь клялся не выдавать тайну врагам, а какой Тоник враг? Он друг, ему можно. — Ладно, достаточно, — смягчился Профи. — Я тебе и так верю. Скажи мне лучше вот что: как ты относишься к Алисе?
        - Мы вчера поругались, — нехотя ответил Тоник.
        - Я не об этом. Поругались, помирились — ерунда все это. А если бы она попала в беду, ты бы ей помог?
        - Спрашиваешь! А как она нам помогала прошлым летом, забыл?! Я теперь за нее в огонь и в воду. А что? С ней случилось что-то?
        - Не с ней. С ее мамой.
        - С Ларисой Сергеевной?
        - Да, то есть, нет, — запутался Профи. — Пока нет, но может случиться.
        - Что случиться? Говори, не тяни.
        - Ею заинтересовалась иностранная разведка, — весомо произнес Профи. — Послезавтра их вместе с Алисой вывозят в горы.
        - А Алиса тут при чем?
        - Притом, что она для маскировки. Раз женщина берет с собой в горы дочь, значит, она ни о чем плохом и не думает.
        - А зачем в горы-то?
        - Как ты не понимаешь? — возмутился Профи. — В горах очень удобно вербовать агентов — вокруг все просматривается, никаких датчиков в снегу не спрячешь, ну, а если откажешься, то столкнут в пропасть, и все дела.
        - И она не боится?
        - Она еще ни о чем не догадывается. Она думает, что они едут отдыхать. Кататься на горных лыжах.
        - Уф, — выдохнул Тоник, — так бы сразу и сказал. А то — в горы увозят. А откуда ты знаешь про шпионов?
        - Один из них поедет с ними. Откуда знаю — пока сказать не могу. Мне дали задание следить за каждым его шагом. Один я могу не справиться, поэтому зову тебя. Если ты только не побоишься.
        - Подожди, — остановил друга Тоник. — Почему это именно тебе дали такое задание?
        - Доверяют, значит, — скромно потупился Профи. — Кроме того, я же знаю Алису и могу спокойно рядом с ними болтаться. Кто меня заподозрит? Ты лучше скажи — едешь или нет?
        - Конечно, еду. Только с родителями не знаю, как договориться. Тебе хорошо, твои когда еще приедут. А мои — знаешь, как они теперь за все дрожат.
        - А ты уговори их поехать с тобой. Они ведь у тебя горнолыжники. Скажи, что переутомился в школе, хочешь покататься, и все такое.
        - Точно. И как это я сам не сообразил. Надо попробовать.
        - Тогда по рукам, — торжественно провозгласил Профи и поднял правую руку.
        - По рукам! — ответил Тоник и хлопнул с размаху по его открытой ладони.
        Глава III
        Как правильно отрезать хвост
        О том, что маму можно будет легко уговорить, Тоник не сомневался. Она всегда и во всем его поддерживала. С отцом сложнее — у него работа. Бизнес — дело серьезное, говорил он обычно, приходя домой поздно вечером. Хотя эта формулировка уже всем порядком надоела. Да и ему, как выяснилось, тоже.
        - Ура! — закричал он, бросая папку с бумагами на диван. — Едем в горы. Наконец-то! Старик, как тебе пришла в голову такая замечательная идея?
        - Витя, ну какой он тебе старик? — возмутилась Светлана Васильевна. — Кто ты тогда?
        - Неважно, кто я. Это он так быстро растет в моих глазах. Я о горах мечтаю уже четыре года, а он взял и догадался. Молодец, что еще скажешь.
        - Успокойся, ведь ты же работаешь, а работа у тебя на первом месте, не так ли?
        - В том-то и дело. У меня как раз дела в Нальчике, и я раздумываю, кого бы туда послать. Так ведь я же могу теперь съездить сам. Отвезу вас на горку, устрою в гостинице, покатаюсь немного и в Нальчик. За день-два все улажу и снова к вам. Молодец, сынок, так держать!
        - А школа? — продолжала возражать мама. — Ему же нужно ходить в школу.
        - А разве у вас не каникулы? — недоумевающе посмотрел отец на Тоника.
        - Ты даже не знаешь, когда у сына каникулы! — вздохнула мама.
        - Да это ничего, пап. Ты позвони классной, скажи, что забираешь меня, а я возьму с собой учебники и буду сам заниматься.
        - А справишься? — на всякий случай спросила Светлана Васильевна.
        - Конечно, — горячо заверил Тоник, — а когда я гриппом болел и дома занимался, не отстал же.
        - Ну ладно, уговорили, — с улыбкой сдалась мама. — Только я сама буду проверять твои уроки.
        - Ура-а! — закричали Тоник с отцом и бросились ее целовать.
        И закрутилась, завертелась веселая кутерьма. После примерок горнолыжных ботинок выяснилось, что мамино снаряжение Тонику уже мало, а папино немножко велико, так что кататься он будет сначала на папиных лыжах, а потом что-нибудь подберут в прокате.
        Мама принялась укладывать в рюкзаки и сумки теплые вещи, комбинезоны, отец отправился увязывать с предстоящей поездкой свои дела, а Тонику поручили купить билеты.
        На вокзал он поехал вместе с Профи. Но билетов в восьмой вагон, в котором должна была ехать Алиса, не оказалось. Пришлось удовольствоваться седьмым вагоном.
        - Бери себе билет, — толкнул Тоник Профи, пряча деньги в карман. — А мне не нужен билет, — независимо сказал Профи, — я так доеду.
        - Бесплатно?
        - А как же. На время поездки я стану невидимкой.
        - Здорово, — засмеялся Тоник. — А я-то тебя увижу?
        - Какое у вас купе? Пятое. Ну, пока, встретимся в поезде, — протянул он руку Тонику и тихо прибавил: — По сторонам не оглядывайся, за нами следят. Постарайся незаметно избавиться от «хвоста».
        После этих слов он поднял воротник куртки, сунул руки в карманы и быстрым шагом пошел в противоположную от метро сторону. Тоник внимательно смотрел ему вслед, но было похоже, что никто преследовать Профи не собирался. Как бы случайно окинув глазами окружающих, Тоник, не торопясь, пошел на выход. Нужно только не подавать виду, что он догадался. Раз они не пошли за Профи, то будут теперь следить за ним. Только что же им нужно? Ответ на этот вопрос он надеялся получить от Профи в поезде.
        Спустившись в метро, Тоник дождался поезда, который шел в противоположную от дома сторону, и в последний момент перед закрытием двери выскочил из вагона. Перрон был почти пуст. Несколько человек разговаривали, не обращая на Тоника никакого внимания, да на скамейке сидела старушка в потертой шубейке.
        На противоположную сторону тоже прибыл поезд. Тоник дождался, когда все люди войдут в вагон, и в последнюю секунду ринулся к дверям. Он успел поставить на порог ногу, а потом проскочить внутрь. Фу-у, оторвался. Теперь можно было расслабиться и спокойно ехать домой.
        Глава IV
        Легко ли быть невидимкой?
        Два дня, плотно заполненных сборами, пролетели незаметно. За все это время Тонику ни разу не удалось увидеть ни Алису, ни Профи. Иногда ему даже казалось, что Профи над ним подшутил. Но все равно съездить в горы от этого меньше не хотелось.
        С настоящих гор ему кататься еще не приходилось. Впервые он встал на лыжи в Филевском парке, в самой дальней его части, неподалеку от моста через Москву-реку. Сначала не получалось даже зацепиться бугелем за трос, который тащил лыжников на вершину холма. А потом он стоял наверху и смотрел, как один за другим веселые люди в разноцветных комбинезонах легко уносились вниз, чтобы через несколько минут опять подняться к вершине. Ему казалось тогда, что это так просто — взять и скатиться по прямой, как он раньше делал на обычных лыжах. Но на горных все получилось иначе.
        Его сразу же с огромной скоростью понесло вниз, и он понял, что если не упадет раньше, то вылетит прямиком в Москву-реку. А на этом месте даже в сильные морозы не исчезала большая полынья. Купаться не хотелось. Он попытался резко повернуть влево, но его занесло, и теперь пришлось тормозить унизительным задним плугом. Сработали предохранители креплений, лыжи отстегнулись, и он полетел по склону, вспахивая носом рыхлый снег.
        Отец молча смотрел на него, и он, вскочив на ноги, собрал лыжи и вновь поехал наверх, а там, стоя перед следующим спуском, увидел, что у него сильно трясется правая нога. Страха он не ощущал, а нога тряслась. И он опять летел кувырком по склону и чувствовал такой подъем духа, словно у него прокачали по крови кислород. После этого он и стал по-настоящему учиться.
        Потом были горка в Крылатском, станция Турист, Яхрома, и везде приходилось преодолевать себя и бросаться вниз, навстречу неизвестности. Каждый новый склон учил его кататься по-своему. Хотя сама техника оставалась одной и той же.
        А теперь его ждали настоящие горы…
        Тоник шел по перрону первым, отыскивая свой вагон. Он нес на плече тяжелый чехол с лыжами, чуть сзади держался отец с огромным рюкзаком и сумками, а замыкала шествие мама, едва успевающая пробираться в толпе за мужчинами.
        Мокрый снег летел в лицо, под ногами чавкало грязно-серое холодное крошево из воды и все прибывающих снежинок. Зима еще сопротивлялась приближению тепла. Около седьмого вагона Тоника обогнал шустрый бородатый старичок в старой телогрейке и кроличьей шапке. В отличие от вокзальных бомжей он держал в руках длинный саквояж, обшитый брезентом.
        Старик явно спешил на поезд. Перед входом в вагон он споткнулся и со стоном схватился за поясницу. Тоник машинально поддержал старика за телогрейку, а тот ухватил его за руку и скрипучим голосом попросил помочь ему войти в вагон.
        - А ну-ка билеты покажите, — закричала им вслед проводница.
        - У нас билеты, у нас, — подоспела Светлана Васильевна.
        Тоник с трудом протиснулся со стариком в вагон, но как только они удалились от глаз проводницы, приободрившийся старичок уверенно зашагал без посторонней помощи и тут же скрылся в пятом купе.
        Вот так сосед. Но, открыв дверь, Тоник никого в купе не обнаружил. Странно. И в это время прямо перед его носом шлепнулся башмак. Тоник поднял голову — старик карабкался на багажную полку.
        - Дедуль, это место для лыж, зачем вы туда полезли? — изумился Тоник.
        - Не кричи, дурак, это же я, — услышал он в ответ голос Профи. — Закрой меня чехлом так, чтобы снизу незаметно было, да побыстрее.
        - Ну ты даешь!
        Уже могли быть рядом родители. Тоник закинул башмак на полку, затем встал на нижнее сиденье и положил лыжный чехол рядом с Профи. Тот лежал, вжавшись в дальний угол, а его саквояж из квадратного каким-то образом превратился в обычный чехол.
        - Как здесь пыльно, — закашлялся Тоник. — Смотри не чихни, невидимка.
        - Ты с кем разговариваешь? — спросил его подошедший отец. — Давай-ка рюкзак на третью полку закинем.
        - Здесь нет третьей полки, — сказал Тоник, спрыгивая на пол.
        - Ах да, я и забыл, что мы в купейном едем. Придется его тогда как-нибудь вниз запихнуть.
        - Вытащи из рюкзака еду, — попросила мама. — Все равно скоро ужинать.
        Виктор поставил пакет с едой на столик, отчего рюкзак смог уместиться под нижней полкой.
        Поезд тронулся, но Москва еще долго заглядывала в окошко. Скоро появилась для проверки билетов проводница. Увидев Тоника, она спросила:
        - А где же твой старичок?
        - А я знаю?
        - Антон! — укоризненно проговорила мама.
        - Я, правда, не знаю, — попытался оправдаться Тоник. — Я помог ему войти в вагон, а куда он потом пошел, мне как-то неинтересно.
        Проводница внимательно посмотрела на него, но ничего больше говорить не стала. Она взяла деньги за постель и отправилась в следующее купе.
        - Давайте ужинать, — предложила мама. Она расстелила на столе чистую газету, а потом достала из пакета огурцы, помидоры и курицу, завернутую в фольгу.
        Тоник невольно посмотрел наверх. Бедный Профи, как он выдержит эту пытку соблазнительными запахами? Нужно для него припрятать кусочек курицы.
        Между тем из соседних купе уже доносилось бренчание гитары и пока еще нестройное пение. Судя по всему, эта большая группа горнолыжников тоже ехала в Приэльбрусье. Родители обгладывали курицу, молча слушали песни и улыбались, вспоминая свои предыдущие поездки в таких же компаниях. Тоник старался есть как можно медленнее, чтобы хоть что-то осталось Профи, и его расчет оказался верным. Отец, насытившись, потянулся и отправился в коридор подышать воздухом. Почти сразу за ним вышла мама, ободряюще улыбнувшись Тонику.
        - Эй, невидимка, ты живой? — сразу же полез наверх Тоник, держа в руке куриную ножку.
        - А здесь классно! — сказал Профи, впиваясь зубами в курицу. — Я уже столько успел всего передумать. Тебе сейчас нужно выйти на связь с Алисой. Мне сегодня появляться на людях опасно. А завтра грим сменим, и вперед!
        - А что я ей скажу?
        - Пароль — «Скажите, как пройти к библиотеке имени Гоголя», отзыв — «Библиотека закрыта, читайте Гоголя в Интернете, вам дать ссылку?». После чего обсуждаете план действий.
        - Дурак ты, Профи.
        Тоник спрыгнул вниз, достал расческу и быстро привел волосы в порядок.
        - Ты не прав, мой друг, дурак тот, кто задает дурацкие вопросы, а не тот, кто на них отвечает, — глубокомысленно заявил Профи.
        - Ты с кем разговариваешь? — заглянула в купе Светлана Васильевна.
        - Да это радио какое-то дебильное, то включится, то отключится, — нашелся Тоник. — Пойду в туалет схожу.
        - Смотри, там очередь.
        - Подождем, не страшно.
        Это хорошо, что в туалете очередь. Можно будет незаметно в соседний вагон пройти. Зря только он не спросил, в каком купе едет Алиса. Хотя ее всегда слышно издалека, где бы она ни находилась.
        Алиса стояла перед своим купе у окна, подставив лицо прохладному ветру. Рядом с ней топтался взрослый мужчина и оживленно размахивал руками в такт своим словам.
        - Вы не скажете, как пройти в библиотеку? — вылетело само собой у Тоника.
        - Антошка! — ахнула Алиса.
        - Ну, вы общайтесь, молодежь, — смутился мужчина и исчез в соседнем купе.
        - Ты как меня нашел? — посмотрела Алиса на Тоника восхищенными глазами.
        - Как всегда, — развел руками Тоник. — Шел, шел и нашел.
        - Тебе Профи сказал, — догадалась Алиса. — Вот негодник! А еще клятву давал.
        - Он и меня заставил поклясться. А давай его поколотим?
        - Не, жалко. Друг все-таки. А где он сейчас?
        - Едет в нашем купе под видом багажа.
        И Тоник рассказал, как они садились в поезд, как прятались от проводницы, а Алиса, глядя в его глаза, думала о нем же. Как все-таки здорово, что он никогда не выясняет отношения, а просто ведет себя так, как будто они и не ссорились. Как с ним легко и замечательно. Как просто и весело.
        - Пойдем в купе, — взяла она его за руку. — Представляешь, как моя мама удивится.
        - А это был он? — кивнул Тоник на дверь купе, в которое вошел мужчина.
        - Нет, что ты. Он курит. А это так, обычный дядька. Прицепился ко мне с дурацкими разговорами.
        Она раздвинула дверь перед Тоником, а сама выглянула через его плечо, чтобы полюбоваться произведенным впечатлением.
        Мама была потрясена. Сначала она слегка расстроилась, поняв, что ее роман не пройдет незамеченным, а потом обрадовалась, поскольку знала, что с Тоником Алиса будет в полной безопасности. Кроме того, мама надеялась теперь чаще бывать с Борисом наедине. Но как она в этом жестоко ошибалась!
        - Садись, Антон, — любезно пригласила она приятеля дочери к столу. — Как хорошо, что вы тоже едете в Приэльбрусье. А в какой гостинице вы собираетесь остановиться?
        - Мы еще не решили, — дипломатично сказал Тоник. — Папа говорит — разберемся на месте.
        - Я вам рекомендую «Иткол», — тоном знатока сообщила Лариса Сергеевна, — там лучше кормят.
        - Это еще не самое главное.
        В дверях стоял молодой мужчина спортивного телосложения. Он быстро оглядел Тоника с головы до ног и протянул руку.
        - Борис.
        - Антон.
        Тоник сразу почувствовал исходившую от этого человека скрытую силу. С ним такое бывало в незнакомых компаниях. Внешне как будто бы все нормально, но при этом с кем-нибудь из ребят устанавливается сильное противостояние. Тогда он обычно проводил воображаемую серию ударов, и все вставало на свои места. Сейчас он тоже как бы для пробы мысленно ударил локтем в солнечное сплетение Бориса, но сразу почувствовал, что тот устоял. И тут же получил в ответ мощный удар в челюсть, от которого опрокинулся навзничь. Ага, надо быть хитрее. Вспомнив Джун из «TEKKEN-3», Тоник провел головокружительную серию, завершающуюся болевым приемом айкидо, и понял, что они на равных.
        Прошло всего несколько секунд. Только Алиса почувствовала некоторую напряженность и сняла ее простой фразой:
        - Давайте пить чай.
        - Давайте, — согласилась Лариса Сергеевна.
        Но Тоник, поблагодарив за приглашение, от чая отказался, иначе его отсутствие могли бы заметить. Алиса вышла с ним попрощаться.
        - Приходи завтра сразу с утра, хорошо? — попросила она. — Поиграем во что-нибудь все вместе, а то время в поезде тянется невыносимо.
        - Конечно, приду, — пообещал Тоник. Он подумал, что Алиса еще ничего не знает о Борисе, и решил разработать дальнейший план вместе с Профи.
        - Пока, — почти шепотом сказала Алиса и неожиданно быстро поцеловала его в щеку.
        Через секунду она махала ему рукой от самого купе, а он, чуть ли не подпрыгивая, помчался к своим.
        Мама уже заправила постели и собиралась ложиться.
        - А где отец? — спросил Тоник.
        - Ложись. Напоется и придет. Соскучился по таким компаниям.
        Тоник быстро разделся, влез на вторую полку и заглянул в пещеру к Профи. Тот, похоже, уже спал. В купе осторожно вошел отец. Через пять минут все погрузилось в тишину. И только из дальнего купе неслось дружное:
        Прошу вас, ваша честь, вниманья мало-мальского,
        Не то я вымру весь, как лошади Пржевальского.
        Глава V
        Куриная нога в качестве улики
        Странные сны видятся в поезде, когда ты то просыпаешься, то вновь проваливаешься в неопределенную, зыбкую реальность, перемешанную воображением в такую кашу, в которой что-либо понять можно только утром, выбравшись из постели и окончательно продрав глаза.
        Всю ночь Тонику виделись какие-то люди, они то входили в купе, то выходили из него, один из них потом устроился на соседней полке и грозил, улыбаясь, длинным пальцем. Потом полка опять оказалась пуста, и вновь кто-то заглядывал в двери и звал поиграть в шахматы. Тоник шарил рукой в изголовье, но шахматы все не находились, а человек все звал…
        Проснулся Тоник от негромкого разговора. Мама расспрашивала отца о бородатом старике. Неужели она видела Профи?
        - Он лежал ночью на этой полке, — показывала она пальцем над головой отца. — Я сначала думала, что ночью к нам сел четвертый пассажир, но куда он тогда делся утром?
        - Тебе, наверное, ночью что-то приснилось, — успокаивал ее отец. — Подсадить к нам никого не могли, это место одного парня из вчерашней компании. Он уже вечером там, где пил, и упал. Ну, может быть, он проснулся ночью, пришел к нам спать, а утром ушел похмеляться.
        - Да нет же. Он был в телогрейке. Как вчерашний старик, которому Антон помогал сесть в поезд, — с расширенными глазами тихо проговорила мама.
        - Но это мистика какая-то получается, — рассмеялся отец. — Ты хочешь сказать, что это наш домовой тоже поехал кататься на лыжах?
        - Не пугай меня, Витя, — простонала мама, — ты же знаешь, как я боюсь всей этой нечисти.
        - Это ты зря, считается, что домовые, наоборот, помогают своим хозяевам. Ну, не в смысле стирки, уборки…
        Тоник в это время приподнялся на локтях и погрозил кулаком Профи, который, поблескивая от восторга глазами, прислушивался к беседе.
        - Эй, проснулся, орел? — услышал наверху шевеление отец. — Ну-ка, рассказывай, куда ты вчерашнего старика дел?
        - Он в какое-то купе зашел, — начал сочинять, краснея, Тоник. — Я даже не запомнил куда. А ночью мог все перепутать сам. А утром, наверное, к себе ушел. Я его тоже видел.
        - Слава Богу, — сказала мама, — а то я уже думала, что у меня галлюцинации. Давайте-ка вставать, братцы-кролики.
        Как только мать с отцом ушли умываться, Тоник сразу заглянул к Профи.
        - Ты зачем моих предков пугаешь? Тоже мне — кошмар из багажного отделения.
        - Да, тебе хорошо, ты на мягком матрасе спал, а у меня уже все тело ноет. Попробуй, полежи здесь полчасика, а я на тебя посмотрю.
        - Тогда вылезай, что ты себя мучаешь?
        - Пока еще рановато. Ты сходил бы к Алисе на разведку. Что там у них новенького?
        - А она знает про шпионов?
        - Знает. Можешь от нее ничего не скрывать. Она с нами.
        - Отлично. Пойду умоюсь, а то стану на тебя похож, чучело, — пошутил Тоник.
        - Сам ты чучело огородное, — огрызнулся Профи и затих. Он думал. С одной стороны, в этом гриме показываться опасно, проводница опять привяжется, а с другой стороны, только в таком виде и можно подобраться к Борису, иначе Лариса Сергеевна узнает. Да, задача…
        Тоник пожалел, что не дал Профи поесть, пока никого не было. Завтрак мама приготовила только на троих, и передать теперь что-нибудь наверх не получалось. Бедный Профи! Мало того, что бока болят, так теперь еще и без завтрака пришлось остаться.
        Мама завернула куриные кости в газету и велела выбросить их в мусорный ящик рядом с туалетом. Тоник решил заодно зайти к Алисе.
        Она так же, как вчера, стояла у окна и, увидев Тоника, бросилась к нему навстречу.
        - Ты где пропадаешь? Обещал же вчера прийти пораньше. А я тебя жду, жду. Мои уже давно в ресторане, а меня вещи охранять оставили. Нужно что-то делать, ты понимаешь?
        - Подожди меня здесь. Я попробую послать туда Профи. Они его в таком виде не узнают.
        - Какая разница! — только и успела вымолвить Алиса, а Тоник уже был в конце вагона.
        Перед своим купе он вдруг услышал короткий вскрик и шум падающего тела. Одним резким движением он отодвинул дверь и увидел мать, сидящую на полу и показывающую пальцем вверх.
        - Там, — говорила она медленно и удивленно, — там, наверху, старик.
        - Мама, какой старик, ты что? — бросился поднимать ее Тоник.
        - Я видела. Он в окне отразился. Бородатый.
        - Да нет там никого. Я сейчас проверю.
        - Не надо, — схватила она его за руку, — не надо проверять. Давай выйдем отсюда. Я сейчас приду. Я за отцом схожу.
        Она медленно пошла вдоль вагона. Времени почти не оставалось. Профи это тоже понял и уже вылезал из своего убежища.
        - Беги в вагон-ресторан, — дал ему подзатыльник Тоник, — а потом поговорим, чтобы ты мою мать не запугивал.
        Придерживая шапку, Профи ринулся в следующий вагон. К счастью, Светлана Васильевна не оглядывалась, а то могла бы испугаться еще больше. Взъерошенный, щуплый Профи, в старой телогрейке и потертой шапке, из-под которой клочьями торчали во все стороны седая пакля волос и растрепанная бороденка, действительно был похож то ли на домового, то ли на лешего.
        - Ой, — хлопнул себя по лбу Тоник, — ведь Профи оставил свой саквояж.
        Медлить было нельзя. Тоник вытащил чехол Профи и уложил его под нижнюю полку, спрятав за сумкой и рюкзаком. Едва он успел опустить крышку, как в дверях появились отец и проводница.
        - Никого нет, — сказал отец, заглядывая наверх.
        Проводница не поверила и, кряхтя, полезла проверять сама. Потом попросила показать, где лежат остальные вещи. Все было нормально.
        - В какое, ты говоришь, купе зашел твой старик? — обратилась она наконец к Тонику.
        - Не помню я, — отвернулся он.
        - До вашего купе или после?
        - Мне кажется — до.
        - Ну ладно.
        Проводница вышла, а отец достал сверху, где лежал Профи, обглоданную куриную ногу и положил ее на стол перед сыном.
        - Что это такое?
        - Косточка. Куриная, — посмотрел на него невинными глазами Тоник.
        - Как она оказалась наверху?
        - Наверное, осталась от предыдущих пассажиров.
        - Ты меня за дурака-то не держи, — серьезно сказал отец. — Думаешь, я не отличу вчерашнюю косточку от позавчерашней? Там кто-то был?
        Тоник медленно наклонил голову.
        - Кто? — повторил отец.
        - Это не моя тайна.
        - А чья?
        - Этого я тоже не могу сказать.
        - А ты знаешь, что у мамы из-за твоих штучек подскочило давление? И она уже думает о том, чтобы вернуться домой.
        - Пап, там на самом деле ничего страшного не было. Через час я вам все расскажу, можно?
        - А сейчас? Почему нельзя это сделать сейчас?
        - Я дал слово, — упрямо повторил Тоник.
        - Ладно. Иди, успокой мать. Она в купе у проводницы.
        Отец задумчиво посмотрел вслед сыну, затем взял куриную ножку и с силой запустил ее наверх, туда, где раньше прятался Профи.
        Глава VI
        Старый бомж снимает маску
        Профи пулей пролетел мимо Алисы, едва успев кивнуть ей на бегу. Впрочем, она все равно его не узнала. И только когда появилась запыхавшаяся проводница и спросила, не проходил ли старик, похожий на бомжа, Алиса обо всем догадалась.
        - Нет, — сказала она, — за последние пятнадцать минут мимо не проходил ни один старик.
        - А кто проходил? — заинтересовалась проводница.
        - Мальчик проходил. Очень хотел со мной познакомиться, — и Алиса описала, как смогла, Тоника.
        - Этого я знаю, — устало вздохнула проводница и, потеряв к Алисе интерес, отправилась обратно.
        А Профи уже сидел в вагоне-ресторане. Телогрейку и шапку он успел спрятать в переходе между вагонами и теперь старательно приглаживал взъерошенные волосы. Руки он еще дома покрасил луковой шелухой, как красят на пасху яйца. Лицо с помощью специального клея избороздил морщинами, парик взял напрокат у мамы, довольно легко превратив пепельный цвет в седой при помощи специальной жидкости. Лишние волосы пустил на усы и бороду. Старенький отцовский свитер и просторные тренировочные брюки с пузырями на коленях завершали картину.
        Лариса Сергеевна сидела с Борисом за соседним столиком, почти напротив. Беседовали они вполголоса, поэтому Профи перебрался к ним поближе. А чтобы они говорили при нем открыто, он решил притвориться глухонемым.
        Он взял меню, подошел к ним и стал мычать, как Герасим, утопивший Муму, тыкая пальцем в строчки.
        Борис брезгливо забрал у него меню и позвал официантку.
        - Макароны по-флотски и стакан компота.
        - А кто платить будет?
        - С меня высчитайте.
        Борис сунул ей крупную купюру и отвернулся к Ларисе.
        Профи помычал, кланяясь, и уселся неподалеку. Самое время пообедать.
        Официантка мигом принесла ему большую порцию макарон с мясом и компот, засунула в пластмассовый стаканчик свежие салфетки, успев протереть при этом стол. Казалось, еще немного, и она начнет умиленно гладить старого бомжа по головке. Сколько же денег дал ей этот тип?
        Сам Борис потягивал вместе с Ларисой ликер, запивая после каждого глотка крепким кофе. Рядом лежала открытая коробка конфет. Но болтали они буквально ни о чем, так что Профи можно было полностью сосредоточиться на еде. Макароны он проглотил в считанные минуты и уже собирался не спеша, растягивая удовольствие, пить компот, как увидел в дверях хорошо ему знакомую проводницу.
        - Вот он где, призрак лапотный, а я весь вагон свой перерыла, — говорила она, неумолимо приближаясь к его столу.
        Теперь все решали секунды. Профи вскочил, резким движением сдвинул стол на середину, загораживая проход, и бросился к противоположному выходу из ресторана.
        Проводница завизжала, как будто ее резали, но аккуратно отодвинула стол и уверенно последовала за «стариком». Спрятаться в поезде не так-то просто. Особенно когда пассажиры видят, что за тобой гонятся.
        Но Профи действовал по своему плану. На бегу он успевал захлопывать за собой все распахнутые двери, что еще больше задерживало преследователей, и смог оторваться от них на целый вагон.
        Увидев приоткрытую дверь туалета, он, не раздумывая, заскочил туда, заперся и сразу начал развоплощаться. Парик он повесил на крючок, старый папин свитер и тренировочные брюки тут же полетели в окно, а под ними обнаружился новый спортивный костюм с ярко-оранжевой ветровкой.
        Оставалось только снять грим. А в дверь уже стучали. Профи осторожно убрал с лица тонкие полоски специального клея, который помогал изобразить морщины и шрамы, и стал смывать с лица и рук желтую краску.
        - Открывай дверь! — кричал кто-то высоким голосом. У проводницы был тембр погрубее.
        Профи слегка согнулся, прижав руками живот, и сдавленно прокричал в ответ:
        - Кто там стучит? Ждите очереди.
        За дверью все стихло, а затем кто-то другой вкрадчивым голосом спросил:
        - Мальчик, а ты там один?
        - Нет, мы тут всем классом руки моем.
        - Остряк-самоучка. Открой нам дверь.
        - У меня живот болит. А если вам приспичило, идите в другой конец вагона. Там тоже туалет есть.
        За дверью замолчали. Профи высунулся в окно, чтобы быстрее высыхало лицо, и увидел мальчишку, изо всех сил махавшего ему рукой. Промелькнули несколько деревенских домиков и исчезли за деревьями. Профи всегда удивляло, как это люди живут в такой глуши. Хотя он сам все равно полжизни проводит за компьютером. А у них ведь наверняка и компьютера нет.
        Обернувшись к зеркалу, он одним движением руки привел прическу в относительный порядок, нажал ногой на педаль спуска воды, сунул парик за пазуху и решительно щелкнул замком.
        Двум любопытным теткам, глазевшим на него из купе проводников, он мысленно показал язык и отправился обратно через вагон-ресторан.
        Как он и предполагал, Ларисы Сергеевны с Борисом там уже не было. За их столиком сидела официантка и грустно смотрела в окно. Наверное, ей тоже хотелось махнуть в горы вместе с сильным и загорелым мужчиной.
        Глава VII
        Семь ходов к мату
        А все-таки движущийся поезд похож на корабль во время качки. Тебя слегка бросает из стороны в сторону, и ты думаешь о том, как бы не подхватить морскую болезнь. Профи даже попробовал сунуть руки в карманы, как старый морской волк, но едва не стукнулся лбом о стену, на которой висело расписание.
        В Минеральные Воды они должны приехать завтра, рано утром. Значит, впереди еще целый день и короткая ночь. Спать можно лечь пораньше, в купе у Тоника, все равно там есть одно свободное место. А сейчас у него опасно, днем проводница может заглянуть в любой момент. К Алисе тоже идти рановато. Куда же тогда деться? Не торчать же все время в туалете.
        И тут, бросив взгляд в полуоткрытую дверь одного из купе, он увидел двух мужчин, сидевших за шахматной доской. Профи знал по опыту, что если у соперников силы примерно равны, то они могут играть напролет целыми сутками, а если нет, то кому-то из них быстро становится неинтересно.
        Здесь скорее всего был как раз второй случай. Один из шахматистов, полноватый и абсолютно лысый мужчина, скучающе посматривал в окно, а второй напряженно завис над доской, то хватаясь за фигуру, то отдергивая руку, словно доска была под электрическим током.
        Все ясно. Очень подходящий случай. Профи просунул голову в купе и весело спросил:
        - В шахматы поиграть возьмете?
        - Давай на победителя, — ободряюще улыбнулся Лысый. Он, конечно, понимал, что просто так мальчишка к взрослым людям не сунется. Значит, будущая партия обещала быть интересной.
        Второй мужчина, обладавший пышной шевелюрой и типично восточной внешностью, смерил Профи взглядом, нервно улыбнулся и опять углубился в изучение позиции. Его король болтался посреди доски, оставшиеся фигуры сбились в кучу, а противник уже готовился объявить мат в несколько ходов.
        Все это сразу разглядел Профи, прикрыв поплотнее за собой дверь и усевшись рядом с незадачливым игроком. Тот напряженно тер пальцами виски и никак не мог решиться сделать ход. Слишком очевиден был проигрыш при почти равном количестве фигур у черных и у белых.
        - А ты давно научился в шахматы играть? — покровительственным тоном спросил Лысый.
        - Два года уже играю, — небрежно ответил Профи.
        Он не уточнил, что эти два года он играл в шахматы с компьютером, изучил все дебюты и классические партии. Отца он уже обыгрывал давно, а прошлым летом смог победить нескольких опытных игроков на Тверском бульваре.
        Нервный пассажир все-таки сделал ход, и через пять минут все было кончено.
        - Мат, — лаконично констатировал Лысый и посмотрел на Профи.
        Тот, не заставляя себя ждать, уселся за доску и стал расставлять белые фигуры.
        Первый ход он сделал королевской пешкой сразу через одно поле, чтобы начать завоевание центра. Противник ответил тем же. Значит, он не боялся играть открытые дебюты.
        Профи напал на его пешку конем. Тот, в ответ, защитил ее своим конем.
        Профи нацелился слоном на фланговую королевскую пешку. Черные, сделав такой же ход, могли попасть под гамбит Эванса или, сходив другим конем, начать острую «Защиту двух коней». Но Лысый выбрал пассивный ход ферзевой пешкой, подкрепляя на всякий случай королевскую.
        Профи вывел второго коня, все больше фигур нацеливая на центр, завоевание которого во всех учебниках по шахматам считалось необходимым. А черные решили связать слоном первого белого коня, который прикрывал собой от удара ферзя.
        Не веря еще своей удаче, Профи с нарочито беспечным видом сделал рокировку. Так и есть, противник не удержался от соблазна разрушить пешечную защиту короля и напал своим конем на ту же самую белую лошадь.
        Теперь можно было проводить старинную эффектную комбинацию. Профи осторожно взял двумя пальцами коня, подвергшегося нападению, и поставил его вместо центральной, королевской пешки противника. То есть он ее попросту срубил, подставляя тем самым коня под бой другой пешки и оставляя незащищенным ферзя.
        Лысый выразительно постучал пальцем по круглой головке королевы. Профи развел руками: что же теперь сделаешь, а перехаживать не в его правилах. Пожав плечами, Лысый молча забрал ферзя слоном — игра уже не казалась ему интересной.
        - Шах, — объявил Профи, забирая слоном фланговую королевскую пешку.
        Король изумленно двинулся на единственное свободное поле.
        - Мат! — и второй белый конь, прыгнув в центр, нанес завершающий удар.
        - Мат?! — ахнул восточный человек, — вот это игра! Давай, гроссмейстер, знакомиться. Рустам, — и он уважительно протянул победителю руку.
        - Павлик.
        Удивленно качая головой, Лысый перевернул доску.
        - Давай-ка теперь я белыми сыграю.
        Теперь он двинул вперед ферзевую пешку. Профи, не раздумывая ни секунды, поставил ему под бой свою королевскую. Он решил сыграть незаслуженно забытый дебют Берда.
        Лысый с недоумением взглянул на противника, но пешку взял. Профи тут же напал на нее конем.
        Лысый, стремясь вывести вперед нужные фигуры, тоже защитил ее конем. Профи с торжеством в душе поставил ферзя перед королем, нападая на ту же пешку.
        Белые в ответ сделали почти единственный и очевидный ход слоном, усиливая ее защиту.
        - Шах, — неожиданно нападает ферзь с правого фланга.
        Белый ферзь хладнокровно встает перед своим королем, одновременно не давая срубить слона.
        Черный ферзь довольствуется пока взятием пешки, и под боем оказывается белая ладья.
        Белый ферзь бросается ей на помощь, встав рядом с черным и пытаясь вынудить его к размену. Но не тут-то было! Профи связывает ферзя противника своим слоном, и белым ничего не остается, как отдать свою самую сильную фигуру за простого слона.
        Лысый думал несколько минут, а затем положил ферзя на доску.
        - Сдаюсь.
        - Семь ходов! — восхищенно цокнул языком Рустам. — Далеко пойдешь, мальчик.
        - Степаныч, — сунул толстую ладонь побежденный.
        - Очень приятно, — машинально ответил Профи.
        - Давай еще сыграем, — начал расставлять фигуры Степаныч.
        Именно сейчас Профи следовало бы уйти. И носить потом до конца поездки звание непобедимого шахматиста. Но пока идти было некуда и поэтому пришлось играть.
        Он так и не проиграл ни одной партии, но выигрыш давался ему с каждым разом все труднее и труднее. Степаныч на ловушки больше не попадался и старался держаться до последнего.
        Рустам только восхищенно цокал языком и хлопал себя по коленкам, не отрывая взгляда от доски. Только однажды, после легкого двойного стука в дверь, он вскочил так, словно рядом бабахнули из пистолета, и неловко выбрался в коридор.
        Его не было минут пятнадцать. За это время Профи слышал, как возвращалась в свой вагон проводница, громко обсуждая подробности недавней погони.
        Рустам вернулся с выражением глубокой озабоченности на лице. Он сел в сторонке и задумался, глядя в одну точку.
        Профи почувствовал себя неловко, ему показалось, что Рустам страдает из-за него. Наверное, тоже хочет играть в шахматы.
        - Спасибо за компанию, — сказал победитель, доиграв очередную партию, — мне пора к своим, а то они уже наверняка беспокоятся.
        - Заходи еще, — протянул ему руку на прощание Лысый, — поиграем.
        Рустам даже не шелохнулся. Это показалось Профи странным, но не более того. А всерьез он задумался над этим немного позднее.
        Глава VIII
        Фокусы покусы
        Купе Алисы располагалось в этом же вагоне. Профи постучался.
        - Входите, — раздался ее звонкий голос.
        Алиса лежала на верхней полке и читала книгу. Увидев Профи, она приветливо улыбнулась.
        - Павлик! Нашелся, наконец! А я уже думала, что тебя заковали в цепи и отвели в мрачное подземелье. Садись.
        - О нет, как же я могу сидеть в присутствии прекрасной дамы?
        - Ладно, я сегодня добрая, — рассмеялась Алиса, — можешь присесть на самый краешек маминой полки.
        Ей нравилась эта игра. Она ведь так не похожа на обычную жизнь. Если захотеть, то можно представить себя кем угодно. И так приятно повелевать и дарить милости.
        - А где твоя мама? — поинтересовался Профи.
        - В гостях у Тоника. Вернее, у его родителей. А меня оставили охранять имущество. Похожа я на грозного стража?
        - Ужасно похожа, — согласился Профи. — У меня чуть сердце в пятки не ушло, когда услышал твой грозный рык: «Входите!»
        Он таким комичным басом произнес последние слова, что и сам не удержался от смеха.
        - А ты здорово загримировался, — отсмеявшись, похвалила Алиса. — Я тебя только со спины узнала. И то лишь потому, что очень уж старичок твой резво несся.
        - Наверное, я немного испугался, проводница так громко кричала, — смутился Профи.
        - А как ты от них спрятался? Они же тебя целой толпой искали.
        - Очень просто, — начал фантазировать Профи, — в туалете из окна перебрался на крышу. Они заглянули — никого. Я слезаю обратно и иду к тебе. По дороге разгримировался.
        - А все остальное время ты на крыше сидел или шел по вагонам, как в кино?
        - На крыше сидел. Знаешь, там какая красота!
        - Знаю. Ты лучше расскажи, что тебе удалось разузнать. Кстати, как тебе Борис показался?
        - Маскируется он, конечно, классно, — начал издалека Профи, — но один момент выдает его с головой.
        - Какой момент? — замерла Алиса.
        - Он перед тем, как закурить, не разминал сигарету пальцами. У наших курильщиков это почти рефлекс — привычка. Значит, он точно оттуда, — многозначительно кивнул Профи в сторону.
        - А что он курил?
        - «Кэмел».
        - Зачем же эти сигареты разминать? Они и так мягкие.
        - Все равно. Привычка-то остается.
        - Боюсь, что у тебя устаревшие сведения. А если он всю жизнь только «Кэмел» и курит?
        - Еще один момент — он меня накормил обедом.
        - Ну и что?
        - А то, что наш человек нищему просто дал бы денег, а у них накормить называется благотворительностью.
        - Очень тонкое наблюдение, — отметила Алиса. — Молодец. А на какой стадии у него процесс вербовки, как тебе показалось?
        - На начальной. Пока старается соблазнить ее красивой жизнью: кормит шоколадными конфетами, ликером поит.
        - Ну, к конфетам она относится спокойно, ликеры тоже не страшны, а вот красивая жизнь — это да, это опасно, — задумалась Алиса.
        - И что, она за красивую жизнь может Родину продать?
        - Какую Родину, ты что? — возмутилась Алиса и тут же спохватилась: — Понимаешь, человек может иногда нечаянно проболтаться, незаметно для себя. Особенно после ликеров. Их нельзя никак оставлять вдвоем.
        - Понимаю, — вздохнул Профи. Без грима его задача усложнялась многократно.
        До них донеслись звуки веселой возни, смех, а потом из-за двери выпорхнула Лариса Сергеевна.
        - Павлик! — удивленно воскликнула она. — А ты как здесь оказался?
        - Я тоже кататься еду, только не на лыжах, а на сноуборде.
        - Он сам его сделал, представляешь, мам, — добавила Алиса.
        - А ты что же валяешься, когда к тебе в гости мальчик пришел? — попеняла дочери мать. — Воспитываешь тебя, воспитываешь.
        - Мы в поезде, а не дома. И потом, публично делать замечания некрасиво, — спрыгивая на пол, парировала дочь.
        - Ах, вот как! — не нашлась сразу Лариса Сергеевна.
        - Еще один горнопляжник, — весело сказал Борис, входя в купе.
        - Я сноубордист, — гордо отозвался Профи.
        - Ага, будешь разбивать своей доской наши склоны.
        - Ваши — не буду! — отвернулся к окну Профи.
        - Ну-ну, не дуйся. На обиженных знаешь что — воду возят, — попытался пошутить Борис.
        Он взял со стола колоду карт, привычно перетасовал ее и сбросил на стол три из них. Карты глянцевито блеснули на солнце.
        - Запомни какую-нибудь, — предложил он Профи, — или все три.
        Тот нехотя приподнял уголок одной из карт и вопросительно посмотрел на Бориса.
        - Запомнил?
        - Да.
        Борис перетасовал колоду еще раз, положил на стол и стукнул по ней кулаком. Одна из карт выдвинулась из общей кучи примерно на сантиметр.
        - Она?
        Борис выдернул эту карту из колоды и, перевернув, бросил на стол.
        - Я тоже так умею, — независимо сказал Профи.
        Он взял карты и тщательно перетасовал их.
        - Мама, — спросила Алиса, — а почему Антон не пришел?
        - Ой, они там все перепуганные. Светлане Васильевне что-то почудилось, то ли домовой, то ли еще что. Наверное, они того старика видели, которого мы в ресторане кормили, помнишь, Боря?
        - Да, старикашка был занятный. Куда он только делся? Проводница говорит, что его так и не нашли.
        - Как интересно, — оживилась Алиса, — вы его видели? Расскажите!
        - Ничего интересного, — пренебрежительно бросила Лариса Сергеевна, — плюгавенький, скрюченный, немой старикашка. Отвратительно чавкал, когда ел макароны.
        Алиса отвернулась к стенке, чтобы не рассмеяться, а Профи почувствовал, что краснеет. Он разделил колоду пополам, перевернув карты так, чтобы они были открыты картинками с двух сторон.
        - Смотрите мне прямо в глаза, — сказал он Ларисе Сергеевне напряженным голосом гипнотизера, — я буду угадывать карты. Восьмерка пик.
        - Да ты же ее видел, — усмехнулась Алисина мама.
        - Хорошо. — Профи достал карту, которая смотрела прямо на него, и переложил ее вперед. — Валет черви.
        - Правильно, — удивилась Лариса.
        - Шестерка пик, девятка бубен, туз крестей, — продолжал удивлять ее Профи. Он перекладывал карты по одной, успевая заметить их масть и достоинство.
        - Мама, он же видит карты, прежде чем тебе показать, — не выдержала Алиса. — Это же детсадовский фокус-покус.
        Внезапно Профи поймал недоумевающий взгляд Бориса, уставившегося на его пальцы. Краска! Там же оставалась въевшаяся в кожу вокруг ногтей желтая краска. Как он мог об этом позабыть!
        Профи бросил карты на стол, не зная, как выйти из создавшегося положения, но в это время кто-то два раза постучал в дверь. Первый раз громче, а второй, сразу следом, тише, как будто что-то стукнулось о блестящий пластик купе.
        Борис вздрогнул, взял сигареты со стола и почти сразу вышел.
        - Что-то он часто курить стал, — вздохнула Лариса Сергеевна.
        Профи вспомнил, что точно такой же стук он слышал во время игры в шахматы. Кто-то вызывал таким образом Рустама, а теперь Бориса. Нужно любой ценой попытаться увидеть этого человека.
        - До завтра, — попрощался он, — а то меня уже везде ищут.
        Алиса улыбнулась. Так оно на самом деле и было.
        - Приходи еще, ладно? — попросила она.
        - Конечно, — расплылся в улыбке Профи, понимая, что сегодня сюда вернуться уже навряд ли получится.
        Глава IX
        Таможня дает добро
        Коридор перед купе был пуст. Может быть, Борис курит в тамбуре? Профи прошел по вагону до туалета и остановился. Что он скажет Борису, если тот его увидит? Пожалуй, надо сделать вид, что дожидаешься очереди в туалет.
        Профи присел на ящик для мусора и почувствовал, как гулко забилось сердце. Он вспомнил истории о людях, которых выбрасывали на ходу из поезда, и представил себя на их месте. Главное — не стукнуться головой о столб и сразу же сгруппироваться, чтобы, кувыркаясь, смягчить падение. А потом, если сломаешь ногу, можно доползти до ближайшей деревни и какой-нибудь палкой постучать в окно.
        Возможно, придется отразить нападение деревенских собак, а еще лучше, если бы в лесу напали волки. От волков нужно спасаться на дереве. А если волк один, то можно успеть схватить его за язык. Одна женщина схватила так волка и привела его в деревню. Только тогда лучше ногу не ломать. И в какой стороне деревня?
        Профи решил выглянуть в окно. В это время дверь в тамбур распахнулась, пропуская парня с девушкой. Прямо напротив двери стоял Борис и смотрел на Профи пронзительным взглядом.
        Прошло всего одно мгновение, дверь захлопнулась, а Профи встал и на негнущихся ногах отправился в купе к Тонику. Продолжать сегодня расследование уже не хотелось. Нужно передать другу всю информацию, которую он успел раздобыть.
        В пятом купе царила полная идиллия. Светлана довязывала длинный шарф ярко-красного цвета. Тоник соревновался с отцом в армрестлинге. Профи почувствовал себя даже неловко, как будто вторгся без приглашения в чужой дом.
        - О, Павлик, заходи, — как ни в чем не бывало, улыбнулась ему Светлана.
        - Помогай мне скорее, — закричал Тоник. — Видишь, я один не справляюсь.
        Профи бросился на помощь другу, и они вдвоем, навалившись на руку Виктора, смогли уложить ее на стол. Хотя никто не был уверен, что он не поддавался.
        - Здоров же ты, однако, — сказал Виктор и ткнул пальцем в бицепс Профи.
        - Я по специальной системе занимаюсь, — начал объяснять Профи и остановился, уловив озорной огонек в глазах Виктора.
        - Ладно, ты лучше скажи, как тебя родители отпустили? Нам Антон только что все рассказал, а то наша мама уже собиралась в Москву возвращаться. Напугал ты ее, надо сказать.
        - Вы меня простите, Светлана Васильевна. Ей-Богу, я не хотел, — с нотками раскаяния проговорил Профи.
        - Да уж простила. Но если бы это был не ты — все уши бы оборвала. Давно меня так не пугали. А как же ты дальше ехать собираешься?
        - Если не выгоните — там же. Осталось только ночь продержаться. Даже меньше. У меня деньги на обратную дорогу есть, вы не думайте.
        - Ладно, — встал Виктор, — пойду к проводнице, возьму билет.
        - Ты что, Витя, — поймала его за руку жена, — она же на него так разозлилась, что теперь не успокоится, если не сдаст в милицию. Посадят его в КПЗ вместе с малолетними преступниками. Ты этого хочешь?
        - Конечно, пап, никто же не узнает, — добавил Тоник. — Пусть он с нами едет.
        - Я же не против. Просто хотел как лучше, — обескуражено произнес Виктор. — А если проводница в купе зайдет?
        - Скажем, что в гости пришел из соседнего вагона. Не усложняй жизнь, — рассудила Светлана. — Давайте ужинать и ложиться спать. Завтра вставать рано.
        Поезд сильно замедлил ход, подъезжая к небольшой станции. Виктор выглянул в окно и присвистнул.
        - Вот это повезло. Таможня. Сейчас наши вещи трясти будут. Документы проверять.
        - Я в туалете спрячусь, — вскочил Профи.
        - Сиди уж, — осадил его Виктор. — Все равно теперь поздно.
        По вагону уже шли, бухая сапогами, пограничники. Дверь с грохотом отъехала в сторону, пропуская молодого сержанта, принесшего с собой запах угольного дыма и резкого одеколона.
        - Документы предъявите, пожалуйста, — козырнул он. — Багажные места покажите.
        Светлана передала сержанту паспорта, а Виктор показал багаж.
        - Не открывайте, — остановил его сержант, — отдыхать едете?
        - Хотим но лыжах покататься, пока зима не кончилась, — выдохнул Виктор, — а впрочем, в Москве она уже кончилась.
        - Ваши дети?
        - Наши, наши.
        - Желаю приятно отдохнуть.
        Сержант еще раз взял под козырек, вернул паспорта и вышел.
        - Слава Богу, — перекрестилась Светлана, — я так перетрусила. Давайте-ка все за стол. Будем восполнять потерянные калории.
        После ужина Виктор ушел к компании гитаристов, выяснять, придет ли кто-нибудь из них ночевать на свое место, а Тоник с Профи, не дожидаясь его возвращения, стали укладываться спать.
        Тоник отдал другу свою вторую простыню, и Профи, накрывшись одеялом, тут же сладко засопел. И немудрено после такого дня. А Тоник долго слушал пение ребят из соседнего купе и уже в полудреме, очнувшись на секунду, увидел, как отец вставляет в специальный дверной паз спичечный коробок, чтобы ночью не забрались воры.
        Глава X
        Ограбление по…
        Утреннее пробуждение было неожиданным. Кто-то резко застучал в дверь, а потом все сразу вскочили и начали собираться. Времени на умывание уже не оставалось. Виктор смел в свою большую сумку все, что стояло на столе, достал сверху лыжи и погнал всех на выход.
        Светлана едва успела собрать постельное белье и вручить его проводнице. На счастье Профи, проводница, которая могла его узнать, как раз спала, и он спокойно со своим саквояжем проследовал за всеми.
        - Что-то ты легко одет, — посетовала Светлана, ежась от утреннего холода.
        - Секундочку.
        Профи передал Тонику саквояж и вернулся назад. Около титана, рядом с использованным бельем, на ручке двери висела его телогрейка. Видимо, проводница нашла ее в промежутке между вагонами и принесла сюда. Рассудив, что это его телогрейка и поэтому никому больше она принадлежать не может, Профи набросил ее на плечи и вышел из вагона.
        - О, гроссмейстер! — хлопнул его по плечу Рустам и исчез за киоском.
        Рядом выгрузилась большая группа горнолыжников, которые ехали в этом же вагоне. С ними о чем-то договаривался Виктор.
        - Ребята! — раздался неподалеку звонкий голос Алисы. — Вы едете?
        Она уже сидела в машине, выглядывая из окна на нерасторопных пассажиров, которые не могли сообразить, куда же им двигаться.
        - Мы на автобусе поедем, — сказала ей Светлана. — Нас не ждите.
        - До встречи в Итколе, — помахала рукой Алиса, и машина рванулась в темноту морозной ночи.
        Тоник только успел кивнуть на прощание.
        - Грузимся, — объявил Виктор, и все, подхватив свой багаж, направились к автобусу, который в это время разворачивался на площади.
        - У них в группе как раз четверых не хватает, — объяснял по дороге Виктор. — Так что мы можем с ними до Иткола добраться и в гостиницу устроиться.
        В автобусе под мерное журчание мотора всех сразу потянуло в сон, только неугомонные гитаристы сначала пробовали петь хором, но скоро сморило и их.
        Тоник проснулся оттого, что голова Профи свалилась ему на плечо. Осторожно подвинувшись, он посмотрел в окно. Автобус ехал по краю пропасти. А на другой стороне сгрудились запорошенные снегом горы. Как же с них кататься? Тут можно так разогнаться, что и не остановишься. Мрачные исполины с усмешкой смотрели, как у их подножия ползла букашка, напичканная разноцветными живчиками, одним из которых почувствовал себя Тоник.
        - Баксанское ущелье, — сказал отец. Неужели здесь тоже живут люди? Для чего же им понадобилось так далеко прятаться?
        Впереди, на краю дороги, показался небольшой домик, сложенный из камня. Рядом стояли вооруженные автоматами люди.
        Автобус остановился. Бородатый горец поднялся на приступочку и заговорил резким голосом с водителем, а потом показал на домик. Руководитель группы горнолыжников встал и, найдя глазами Виктора, позвал его на выход.
        - Не ходи, Витя, — вцепилась в мужа Светлана, — что им от тебя нужно?
        - Не бойся, Света, сейчас все выясним.
        Мягким движением высвободившись, отец решительно пошел к выходу. Мама замерла, понимая, что остановить его не сможет.
        Руководитель группы и Виктор зашли в домик, а через пять минут вернулись обратно.
        - Налог собрали, — объяснил отец, усаживаясь на место.
        - Какой налог? Эти грабители собирают налог? — не могла прийти в себя Светлана.
        - Налог на мусор. Мы въезжаем на территорию заповедника. В Приэльбрусье тоже кто-то должен убираться.
        - Как будто они будут убираться! — поморщилась Светлана. — Не могу представить их с метлой в руках.
        - Они и не убираются. Хорошо, есть еще энтузиасты-мальчишки, летом ползают по склонам, собирают всю эту дрянь, которую выбрасывают туристы.
        - Сами гадим, а потом жалуемся, — вмешался в разговор Тоник.
        - Вот это речь не мальчика, но мужа, — довольно сказал Виктор. — Если бы все были такие сознательные, как мой сын. Верно мыслишь.
        - Неужели нельзя собрать этот налог без автоматов? Я уже думала, нам всем конец, — продолжала недоумевать Светлана.
        - Наверное, не все дают без автоматов, — подытожил разговор Виктор. — Отдыхайте, нам еще далеко ехать.
        Профи поднял голову, приоткрыл глаза и замер, завороженный суровой красотой гор, освещенных утренним солнцем.
        - Вот это да! — восхищенно протянул он. — И с этих гор мы будем кататься?
        - Или кувыркаться, — поежился Тоник, представив себя летящим в пропасть.
        - Есть новая информация, — понизив голос, заговорщицки произнес Профи. — Наш общий знакомый не один. Их как минимум трое. С одним из них я познакомился.
        Тоник уважительно посмотрел на друга. Раньше Профи таким не был. Честно говоря, все ребята во дворе считали его немного трусоватым. Может быть, потому что он не любил драться?
        - А ничего, что ты засветился?
        - Нормально. Наоборот, будет повод около них болтаться. Я его хочу научить в шахматы играть. А самого главного пока вычислить не удалось. Он вызывает их условным сигналом. Запомни.
        И Профи простучал на ладони серию двойных ударов.
        Горы постепенно сдвигались, пропуская ребят в самое сердце Баксанского ущелья. Автобус уже ехал между высоченных сосен, облитых расплавленным золотом ослепительного солнца. Все в природе как будто замерло, настороженно внимая непрошеным гостям. А вот впереди, в глубине леса, показалось пятиэтажное строение, напоминающее собой обычный дом отдыха. Это и была гостиница «Иткол».
        Глава XI
        Незваные гости
        Возле окошечка администратора волновалась толпа обеспокоенных горнолыжников — мест в гостинице не было.
        - Как же так? — возмущался крепкий, загорелый парень. — Мы ведь еще в Москве места заказали.
        - Знаю я вашу Москву, — парировала администратор, — меня там три дня в милиции продержали за то, что у меня лицо нерусской национальности.
        - Девушка, но это ведь не мы вас задержали!
        - А, все вы одинаковые. Не стойте зря, мест все равно сегодня не будет.
        - Антон, Павлик, вы приехали? — подбежала к ребятам Алиса. — Пойдемте погуляем.
        - И в самом деле, — согласилась Светлана. — Идите пока погуляйте. А мы здесь во всем разберемся.
        - А вон моя мама идет, — не без гордости показала Алиса.
        По лестнице, держа Бориса под руку, спускалась Лариса Сергеевна. Все невольно залюбовались этой парой, как будто сошедшей с рекламных страниц глянцевых журналов.
        - Здравствуй, Светланочка, — Лариса подставила щеку для поцелуя, — а почему вы еще не в номере?
        - Мест нет, к сожалению. Вы нас всех опередили.
        - А почему вы стоите в общей очереди? Это же туристические группы.
        - В одной из групп оказались свободные места, и мы решили присоединиться. Им номера бронировались, значит, рано или поздно всех расселят. А сами мы теперь навряд ли устроились бы — самый сезон.
        - Тогда удачи вам. Может быть, прогуляемся?
        - Возьмите с собой мальчишек, а мы будем дела улаживать.
        Алиса взяла Тоника и Профи под руки и вывела на улицу. После пропитанной автомобильными выбросами Москвы здешний воздух показался кристально чистым. Казалось, им не дышишь — его пьешь.
        - Куда пойдем? — поинтересовался Профи.
        - Давайте на горку посмотрим, на Чегет, — подсказал сзади Борис.
        - А какая гора выше, Чегет или Эльбрус? — оглянулась на него Алиса.
        - Конечно, Эльбрус. Зато на Чегете можно кататься с самой макушки.
        Они шли по лесной дороге, окруженные молчаливыми соснами, словно хранящими красивую древнюю тайну.
        - Э-ей, — крикнула Алиса.
        - Эй-е-е-ей, — отозвалось отовсюду эхо.
        С веток соседней сосны соскользнул большой пласт снега и шлепнулся на землю со стороны Профи, обдав его мельчайшей белой пылью.
        - Осторожнее, — испугался он, — так можно лавину вызвать.
        - Эх ты, а еще Профи, — засмеялась Алиса. — Гостиницы не строят в лавиноопасных местах.
        - А мы уже далеко ушли от гостиницы, — попытался оправдаться Профи.
        - Посмотри!
        Впереди, сразу за поворотом, перед ними открывалось здание гостиницы «Чегет», а рядом высилась похожая на гигантского дракона гора. Она оказалась еще больше гор, которые стояли вдоль скальной дороги.
        - Как красиво!
        Алиса остановилась. Зрелище действительно того стоило. Вся нижняя часть горы, называемая выкатом, была усыпана невообразимо ярко одетыми лыжниками, беззаботно порхавшими над склонами, словно экзотические бабочки. Дальше, наверху, были видны металлические опоры подвесной канатной дороги. Отсюда они казались тоненькими спичками. Перед выкатом сверху выворачивалась узкая труба, на которой лыжники казались пришпиленными к склону. Непонятно было, как они не падают вниз по законам земного притяжения.
        - Смотрите, упал, — показал вверх Профи. Один из лыжников, проходивших трубу, сорвался и полетел вниз, словно альпинист, сорвавшийся с кручи.
        - Круто, — выдохнул Тоник. Он даже не представлял себе, как можно кататься на склонах с такой крутизной.
        - Это Чегет, — возбужденно заговорил Борис. — По правилам, уклон не должен превышать сорок пять градусов, но здесь есть склоны и покруче. Никто вас на них, конечно, не погонит, но желающие там покататься находятся.
        - Самоубийцы, — сказала Лариса. — Не понимаю, что заставляет людей бессмысленно рисковать жизнью.
        - О, адреналинчик в кровь — это посильнее любого наркотика, — продолжал Борис. — Кто почувствовал хоть раз, как закипает кровь перед смертельной опасностью, тот будет всегда возвращаться в горы.
        - Боря, я тебя начинаю бояться, — кокетливо сказала Лариса.
        - Несколько лет назад, — уже не мог остановиться Борис, — здесь намеревались проводить международные соревнования. Собралась авторитетная комиссия. После долгих дебатов решили, что с этой горы могут кататься только русские и китайцы.
        - Почему? — чуть ли не в один голос спросили ребята.
        - Потому что китайцев до фига, а русским все по фигу, — выпалил Борис и с облегчением захохотал. — Шутка!
        Кроме него, никто не засмеялся.
        Глава XII
        Белый альпинист
        - А где же твоя мама?
        Алиса стояла посреди просторного гостиничного холла и с недоумением оглядывалась по сторонам.
        - Сейчас выясним.
        Тоник подошел к окошку администратора.
        - Скажите, пожалуйста, а куда вы поселили большую такую группу? Они здесь недавно стояли.
        Девушка-регистратор уже не выглядела такой усталой, как утром.
        - Идите в кабинет директора, — показала она в другой конец холла.
        Тоник пожал плечами. Что им там делать? Выяснять отношения с начальством они никогда не любили. Проще было бы устроиться в гостиницу «Чегет» или «Терскол», где еще были свободные номера.
        - Пока, ребята, — Алиса поцеловала своих спутников в щечку, — мы, наверное, с мамой после обеда поспим, а вечером вы приходите. Мы в триста двенадцатом.
        Перед кабинетом директора стоял высокий красивый парень и точил напильником металлические канты на краях лыж.
        - Проходите, ребята, — улыбнулся он, — теперь мы здесь жить будем.
        Обе комнаты были заставлены рюкзаками, лыжами, спальными мешками. На сдвинутых вместе столах уже собирались обедать.
        - Антон, Павлик, — позвала мальчиков Светлана. — Идите к столу, а то мы уже собирались вас искать.
        - А мы здесь правда будем жить? — с интересом оглядел кабинет директора Тоник.
        - Только до завтра, — успокоила его Светлана. — Завтра должен освободиться номер на четвертом этаже, и мы переедем. А сегодня переночуем здесь. Видите, нам даже спальные мешки дали.
        Вдоль стен из них были устроены импровизированные постели. Несколько человек уже спали. Тоник переглянулся с Профи. Неплохо было бы тоже завалиться на боковую.
        - Давайте быстренько мыть руки и обедать, — заторопила их Светлана, — никого больше ждать не будем. Все устали с дороги.
        А после сытного обеда, почти сразу провалившись в глубокий сон, Тоник слышал в короткие минуты пробуждения, как звенели стаканы, произносились тосты и пелись под гитару горнолыжные песни. Вся группа отмечала прибытие в Приэльбрусье.
        Проспали они на удивление долго. Очнувшись, Тоник приподнялся на локте и принялся вглядываться в серый полумрак. Отовсюду слышалось только сонное сопение горнолыжников и журчание воды в батареях отопления.
        Сколько же сейчас времени? Алиса, наверное, еще ждет.
        Профи безмятежно спал. Ну и ладно. Осторожно выбравшись из-под одеяла, Тоник отыскал свои кроссовки, накинул на плечи легкую ветровку и вышел в холл.
        Триста двенадцатый номер. Это на третьем этаже. Несмотря на позднее время, навстречу ему по широкой лестнице все время спускались веселые компании и пробегали отставшие от своих одиночки. В горы всегда приезжают либо парами, либо целыми группами. Одному здесь скучно. Особенно когда вокруг постоянный карнавал.
        Чуть ли не из-за каждой второй двери слышался гитарный перезвон и хрипловатые, надсаженные голоса. Тоник постучал в триста двенадцатую. Никакого ответа. Постучал громче. Тишина. Где же они могут быть?
        Выбежав на улицу, он отсчитал на третьем этаже шестое окно с краю, но, разумеется, света там не было. Зато над головой у него засверкали яркие, крупные, непривычно близкие звезды. В Москве они были гораздо тусклее и мельче. И какой здесь чистый, глубокий снег. Натянув на голову капюшон, Тоник раскинул руки и упал спиной в сугроб.
        Теперь звезды смотрели ему прямо в лицо. Еще мгновение, и они все быстрее понеслись к нему навстречу, а он стал чувствовать себя такой же звездой, ужавшись в стремительном полете до мельчайшей точки.
        - Молодой человек, вы там смотрите не замерзните, — донеслись до него звонкие девчоночьи голоса, — а то нам без вас будет скучно.
        Тоник уселся в сугробе, а девчонки, весело смеясь, пробежали мимо.
        Действительно, так ведь и замерзнуть можно. Он встал, отряхнулся от снега и пошел на доносящиеся из-под земли звуки музыки.
        Бар располагался в полуподвале. Пройдя сквозь дымную завесу курительной комнаты, Тоник толкнул массивную деревянную дверь и оказался в просторном помещении, занятом длинной барной стойкой, дубовыми столами и площадкой для танцев. Справа от входа пустовала небольшая эстрада. Музыка неслась из высоких черных акустических систем, а сам ее источник прятался под стойкой бара. Танцевали везде, даже между столами. Наступил час пик для всех желающих прилюдно расслабиться и отдохнуть.
        Алису можно было заметить сразу от дверей. Она сидела рядом с мамой, а напротив них отчаянно жестикулировал, что-то увлеченно рассказывая, Борис.
        Наверное, расписывает свои подвиги. Тоник сразу успокоился и вышел из бара. Денег у него с собой все равно не было, а выслушивать разглагольствования Бориса не хотелось.
        В кабинете директора царили тишина и спокойствие. Но спали не все. В дальнем углу комнаты кто-то негромко рассказывал страшные истории. Об этом было несложно догадаться по его замогильному голосу и по таинственным, с придыханием, интонациям.
        Тоник пробрался на свое место, залез под одеяло и невольно прислушался.
        - И когда я потерял надежду выбраться из проклятого каменного мешка, — продолжал рассказчик, — я сел на холодный пол и заплакал. И в этот самый момент я заметил впереди неясный, призрачный свет. Я готов был поклясться, что обследовал перед этим каждый миллиметр поверхности стен этой пещеры и никакого отверстия там быть не могло. Я подумал, у меня глюки. Тем более что в следующее мгновение там появился человек. Он был весь в белом.
        - Ой, — не выдержала одна из слушательниц.
        - Это был белый спелеолог. Он поманил меня рукой, плавно так, словно воздух погладил, и ушел в стену. И я пошел вслед за ним.
        - Я бы ни за что… — выдохнула все та же слушательница.
        - В стене действительно оказалась дыра. Я прошел буквально десять-пятнадцать шагов и вышел на свой лагерь. Меня уже не искали. Но самое главное, знаете, в чем?
        - В чем? — замерли слушательницы.
        - Когда мы пошли с фонарями к этому проходу, то оказалось, что никакой дыры там нет. Голая стена.
        - Врешь.
        - Вот еще, — обиделся рассказчик, — а как бы ты сейчас меня увидела? Белый спелеолог всегда помогает людям. Нужно только догадаться, что он хочет сказать. И не бояться. А вот если бы мне встретился черный спелеолог, то тогда точно была бы крышка.
        - А белый горнолыжник бывает? — с легкой усмешкой спросила одна из девушек.
        - Не знаю, — помолчав, сказал парень, — не встречал. А вот белый альпинист, говорят, бывает. Люди видели.
        Под их негромкий разговор, Тоник незаметно заснул. И может быть, под влиянием этой истории всю ночь ему снился один и тот же сон. Он едет на лыжах по заснеженной ледяной пустыне, а в стороне появляется высокий, длинноволосый, седой человек весь в белом и машет ему руками, или подзывая к себе, или предостерегая от чего-то.
        Глава XIII
        Кубарем с эльбруса
        Так вот он какой, Эльбрус… Тоник стоял на лыжах перед обрывом, а впереди возвышалась гора с двумя вершинами, окутанными облаками. Облаков хватало и здесь, почти под ногами. Можно было оттолкнуться как следует палками и въехать на пухлую, нетронутую белизну обманчивых склонов. Кувыркаться пришлось бы долго — машины отсюда казались маленькими букашками, а людей не было видно совсем.
        Рядом пыхтел Профи, регулируя крепления сноуборда. От лыж он принципиально отказался, хотя ребята из московской группы предлагали ему, так же как и Тонику, покататься на своих запасных. Профи решил испытывать самодельную доску до тех пор, пока она не развалится. А это, как он уже понял, могло произойти в любой момент, достаточно налететь на камень или неудачно приземлиться после прыжка. Даже сейчас, в самом начале спуска, нужно было прыгать с высоты около полутора метров, чтобы потом съезжать по буграм до более ровной поверхности.
        Светлана присоединилась к группе горнопляжниц, не решаясь пока спускаться вниз, а может быть, боясь показаться смешной в глазах сына. Виктор помогал ей натираться кремом от загара, чтобы хоть как-то защититься от слепящего беспощадного солнца. Ветер сюда еще не добрался, поэтому многие девушки разделись почти до купальников. На фоне снега их загорелые фигуры смотрелись вызывающе смело, но холода и в самом деле не ощущалось.
        - Намажьте-ка себе носы, — протянул Виктор руку с выдавленным на ладонь кремом Тонику и Профи, — а не то завтра себя сами не узнаете.
        - Пап, а ближе к вершине можно как-то подняться? — поинтересовался Тоник.
        - Отсюда можно на ратраке добраться до Приюта Одиннадцати, — показал Виктор на гусеничный трактор, к которому как раз цеплялась тросиками группа бывалых горнолыжников. — Спуститься, правда, обратно сможет не каждый, но не каждый туда и поднимается.
        - А Приют Одиннадцати — он на самом верху?
        - Нет, мы сейчас на станции Мир, это три тысячи пятьсот метров над уровнем моря, Приют на высоте четыре двести, дальше Скалы Пастухова — четыре семьсот, а потом Седловина — пять тысяч сто. Но там уже особенно не покатаешься, воздух разреженный, дышать трудно.
        - Здесь тоже здорово! — Тоник обвел восторженными глазами всю панораму заснеженных гор. — Скажу в классе, что на лыжах катался с Эльбруса — никто не поверит.
        - Ты сначала скатись, — усмехнулся Профи.
        Он взял свою доску под мышку и спрыгнул вниз. Пробежав по буграм, как по ступеням, он оказался в начале более пологого спуска и встал на сноуборд.
        - Догоняй! — крикнул он Тонику.
        - Пока, пап, встречаемся внизу, — только успел сказать Тоник и, направив лыжи немного наискосок, прыгнул в месте, где высота не превышала метра. Почти сразу ему пришлось поворачивать налево, потом снова вниз и направо. «Как это я не падаю?» — подумал он и тут же упал. Одна из лыж отстегнулась и покатилась вниз. На устаревших креплениях не было специальных усиков, которые должны, упираясь в снег, останавливать лыжи. Еще немного в сторону, и лыжа могла бы съехать в глубокую расщелину. Что бы он тогда сказал ребятам?!
        Профи уже скрылся из виду. Доковыляв в высоких горнолыжных ботинках до расщелины, Тоник осторожно подтянул к себе лыжу и вновь приготовился к спуску. Отец помахал ему сверху рукой. Нужно было ехать.
        Выскочив на скорости к самому краю огромной, круто вогнутой чаши, на дне которой копошилась в снегу маленькая фигурка Профи, Тоник остановился, залюбовавшись простором и величием открывшегося пейзажа. Везде, куда бы он ни бросил взгляд, вдаль уходили сумрачные горные вершины, неприступные скалы и затаившиеся между ними заснеженные равнины с крутыми и пологими спусками.
        Спуск здесь был не слишком крутой, но и не то чтобы пологий. Хорошо, что просторно — можно долго катиться в одном направлении, а потом, не спеша входить в новый поворот. Главное, не заехать случайно за красный флажок, отец говорил, что там может быть такой глубокий снег, в который лыжник уходит с головой, и даже если поднять вверх палку, ее все равно не будет видно.
        Рассказывали, что здесь пропадали целые группы и никого из них потом так и не находили.
        Ободряя себя этими мыслями, Тоник плавными дугами спускался к Профи. Тот, отряхнувшись от снега, теперь рассматривал следующий участок спуска.
        - Смотри, — показал он Тонику самое опасное место, — слева пропасть, и пройти можно только вдоль горы. Если кто-нибудь будет двигаться навстречу, то столкновение неизбежно.
        - Здесь одностороннее движение, — засмеялся Тоник. — Да и другой дороги для нас никто не сделает. Ты мне лучше скажи, куда делся Борис? Он ведь сам нас звал на Эльбрус.
        - Боюсь, что он перепутал автобус. Хорошо, если случайно, а если сознательно, то значит, он нас вычислил.
        - А вдруг он сейчас с ними что-нибудь сделает?
        - Не думаю. Ему нужно сначала усыпить их бдительность, тем более что Алиса рядом. Она их вдвоем не оставит, если только в пропасть не свалится.
        - Ты так не шути, — сказал Тоник и, оттолкнувшись, покатился к узкой дороге вдоль скалы. Сбрасывать скорость с поворотами там было невозможно, поэтому он постарался войти на этот перешеек с минимальной скоростью. Налево, в пропасть, он старался не смотреть, чтобы не закружилась голова.
        - Лыжню! — раздался сзади отчаянный вопль Профи.
        Видимо, сноуборд разогнался быстрее и теперь того и гляди врежется прямо в спину. Тоник оглянулся — ошалевший Профи несся на него, как камикадзе в последний бой.
        Сгруппировавшись, Тоник пригнулся, чтобы в случае чего погасить удар своим телом, но в последний момент Профи слегка взял влево и сумел проскочить рядом с ним по самому краю обрыва. Теперь Тоник мчался вслед за Профи, но тот, к счастью, ехал быстрее.
        Пройдя на выходе между двумя скалами, они выскочили на просторную площадку перед Старым Кругозором. Тоник не удержался на повороте и шлепнулся в подтаявший снег. По закону подлости кругом загорало и просто отдыхало столько народу, что Тонику впору было провалиться сквозь землю. Поймав отстегнувшуюся лыжу, он вновь вставил ногу в крепление. Теперь можно не спеша подъехать к основной массе горнолыжников, выпить чашку горячего кофе и немного расслабиться.
        Глава XIV
        По кровавому следу
        - А ведь ты опасен для окружающих, мой юный друг, — сказал загорелый парень, лениво потягивая дымящийся глинтвейн.
        - Разве я сбил кого-нибудь? — не понял Тоник.
        - Ты убить можешь. Представь, что твоя лыжа отстегивается и летит вниз, в долину. А там люди в очереди на подъемник стоят, шашлык кушают, анекдоты травят. И тут летит твоя лыжа со скоростью триста километров в час. Нет, ты страшный человек, потенциальный убийца! — выразительно расширил глаза парень.
        - Что же мне делать? — растерялся Тоник.
        - На, привяжи лыжи к ботинкам шпагатом, — протянул ему два куска веревки Профи. — У меня так сноуборд привязан. И никуда твои лыжи не денутся.
        Тоник откатился в тень, где почти никого не было, и принялся прилаживать веревки к своему снаряжению.
        - Ты заметил, какое скольжение у моей доски? — начал хвастаться Профи. — Как я тебя на прямой сделал! Как первоклашку.
        - Тише едешь, дальше будешь, — буркнул Тоник. Его настроение портилось с каждой минутой все больше — может быть, из-за того, что рядом не было Алисы, хотя сам он в этом не признался бы даже себе.
        - Поехали.
        Он оттолкнулся палками от плотного, укатанного снега и уверенно начал спускаться к Азау. Здесь им пришлось сложнее, потому что примятая ратраком дорога не отличалась особенной широтой и повороты приходилось выполнять слишком часто. Профи то и дело уходил вперед, но частенько ошибался и оказывался в очередном сугробе, что, впрочем, не уменьшало его стремления к скорости. Уже в самом конце спуска, вдоволь накувыркавшись, он растянулся на снегу, поджидая друга.
        - Смотри, — показал он Профи яркие пятна крови, уходящие вниз, — на кого-то напал снежный барс.
        - Или белый медведь, — отшутился Тоник. — Человеку, может быть, нужна помощь, а ты разлегся. Вставай, лежебока!
        Кровавый след тянулся до выката. Дальше ничего не было видно, но и никакого пострадавшего обнаружить тоже не удалось.
        - Пропал человек, да и автобус-то наш тоже тю-тю, — посетовал Профи. — Как в гостиницу добираться будем?
        - Давай подождем отца. Он обещал вслед за нами спуститься.
        С горы один за другим неслись веселые, улюлюкающие лыжники. Они подъезжали к своему автобусу, сбрасывали лыжи и шумно укладывались, рассказывая о своих впечатлениях.
        Вскоре показались и родители Тоника. Светлана проходила трассу аккуратно, старательно, без особого резона, но и без падений. А Виктор, стремительно проносясь мимо, всегда дожидался ее внизу для подстраховки.
        - Как добрались, без потерь? — первым делом спросил он.
        - Нормально, дядь Вить, — бодро отозвался Профи. — А вы видели на снегу кровь?
        - Это ты подстрелил барана?
        - Разве вы не заметили, что это человеческая кровь? — возмущенным голосом, подчеркивая неуместность шутки, заявил Профи.
        - Анализа мы, собственно говоря, не проводили, — смутился Виктор, — но то, что автобус нас не дождался, навевает разные мысли.
        - Ты думаешь, это кто-то из наших? — подъехала к ним Светлана.
        - Посмотрим. — Виктор озабоченно посмотрел на часы. — На обед еще успеем даже своим ходом. Я поеду первым, за мной Павлик, потом Антон и наша мама. Интервал двадцать пять метров. Вперед!
        Дорога от Азау до гостиницы «Иткол» шла все время вниз, поэтому ехать по ней было нетрудно и весело. Часть пути удалось катиться по самой дороге, а потом — рядом, проскакивая на хорошей скорости между деревьями.
        Возле входа в гостиницу прогуливался Володя Солдатов — юморист и прикольщик, неформальный руководитель московской группы. Сегодня он был явно не в духе.
        - Что случилось, Володя? — бросились все к нему с расспросами.
        - Мой тезка, муж Оли Башилкиной, покалечился. Помните, он вчера весь вечер канты точил. Доточился… Уже прошел почти всю трассу и перед Азау каким-то образом умудрился воткнуть лыжу носом в снег, а второй по ноге проехался. Половину икроножной мышцы срезал…
        - Как же он теперь? — ахнула Светлана.
        - Перевязывают. Врачи сказали — жить будет.
        - Ну и шуточки у тебя.
        - А я вполне серьезно. Рана опасна, но не смертельна. Такой раной каждый чайник может гордиться.
        - А он разве чайник? — спросил Тоник.
        - Такой же, как и ты. Смотри, у тебя лыжи привязаны к ботинкам веревочкой, а если ты, допустим, падаешь, то что с тобой происходит?
        - Если при всех, то мне стыдно, — вспомнил Тоник свое падение перед Кругозором.
        - Если бы только стыдно, — вздохнул Солдатов. — Ты летишь со склона, лыжи отстегиваются, и вся эта конструкция превращается в мясорубку, а на выкате получается вполне приличный лангет.
        - Ты что же, Антон, кто тебя надоумил? — забеспокоилась Светлана. — А если бы ты в самом деле упал?
        - А если бы лыжа слетела и в поселок? А там дети играют.
        - Герой, значит. Ну, молодец, — протянул Виктор. — Только героизм этот ни к чему. После обеда сходим к Рафику, он к твоим креплениям усики приделает, и никакие веревочки не понадобятся. Это моя, конечно, вина, недосмотрел.
        - Дядя Витя, это я виноват, — потупился Профи. — Это мои веревочки.
        - Чем в грудь себя бить и каяться, пойдемте-ка лучше, братцы-кролики, обедать, — вмешалась Светлана. — В конце концов, все хорошо, что хорошо кончается.
        Глава XV
        О чем шумит Баксан
        Тоника и Профи поселили в отдельном номере на четвертом этаже. Ближайшими соседями сбоку были Виктор со Светланой, а снизу — Борис. Профи считал, что в этом им невероятно повезло, лучших условий для установки наблюдения за подозреваемым и не придумать.
        После обеда он раскладывал на столе шпионские приспособления: беспроводный микрофон в комплекте с миниатюрным диктофоном, половинку двенадцатикратного бинокля, фонарик, замаскированный под авторучку, перцовый аэрозольный баллончик, а Тоник стоял на балконе, впитывая в себя запах мокрого снега, замешанного на сосновых иголках и весеннем солнце.
        У подножия горы дикие лошади засовывали головы в большой железный мусорный бак. А может быть, они не были дикими, просто им здесь убегать некуда, со всех сторон горы, оттого и бродят целыми днями без присмотра. В Москве лошадей на помойках не встретишь, там только собаки или кошки борются за право обладания обглоданным рыбьим хвостом. И то они все брошенные.
        В это время дверь распахнулась, и в комнату вбежала взволнованная Алиса.
        - Уходит! — почти закричала она, — он уходит. Скорее за ним!
        - Куда уходит? — хладнокровно спросил Профи, засовывая половинку бинокля и перцовый баллончик в карман.
        - Как будто я знаю! Он сказал, что будет отдыхать в номере, а сам с сумкой и в теплой куртке куда-то пошел. Он вообще весь день вел себя странно, я вам потом расскажу, догоняйте его скорее.
        Схватив на бегу куртку, Тоник выскочил из номера вслед за Профи, и они, перепрыгивая сразу через четыре ступеньки, помчались за Борисом.
        Он как раз выходил на шоссе, но свернул не к Чегету, а в противоположную сторону. Это было особенно подозрительно. Неужели у него пришло время выходить на связь?
        Прячась за деревьями и проваливаясь в глубокий снег, два отважных друга пробирались вслед за опаснейшим государственным преступником, шпионом, а может быть, даже диверсантом. Хуже всего было то, что его, возможно, придется брать с поличным, а кроме баллончика, они никаким оружием не располагали.
        - Как мы его брать-то будем? — толкнул Тоник Профи.
        - Соберем улики, а там посмотрим.
        Профи сейчас было не до разговоров. Важнее всего не упустить из виду Бориса и не попасться на глаза тому, с кем он встречается.
        Пройдя по шоссе километра два, Борис свернул в сторону небольшого деревянного домика, одиноко пригорюнившегося на просторной площадке. Однако, вопреки ожиданиям, в дом Борис не вошел, а, пройдя мимо, склонился над колодцем.
        - Смотри, он даже не оглядывается по сторонам, — удивился Профи, напряженно всматриваясь в окуляр бинокля. — Думает, что вокруг никого нет. Наверное, там тайник для передачи сведений.
        Борис повозился несколько минут около колодца, потом закинул изрядно потяжелевшую сумку через плечо и тронулся в обратный путь. Ребятам пришлось спрятаться за пушистой елкой. Они лежали на снегу, пока Борис не скрылся за поворотом.
        - Бежим, — Профи вскочил первым и бросился к колодцу.
        Когда Тоник догнал его, Профи уже сидел на краю колодца и задумчиво смотрел на ледяную воду.
        - Смотри, сюда можно опустить металлический предмет, а потом достать его магнитом.
        - А вдруг примерзнет? Хотя нет, он тут долго не возился, взял что-то и ушел.
        - А если кто-нибудь пришел раньше его?
        - В эту глушь? — засомневался Тоник, но тут, словно опровергая его слова, на дороге показалась большая группа туристов.
        - Бежим, — опять вскочил Профи.
        - Поздно, — Тоник крепко сжал его руку. — Нас заметили. Давай лучше посмотрим, что они делать будут. Пойдем пока отойдем к речке.
        Неподалеку шумела небольшая горная река. Тоник понял, что именно эти звуки он слышал во время ночевки в кабинете директора. Тогда он принял их за бульканье воды в батареях отопления. Река сбегала с гор со стороны Чегета и, казалось, торопилась поведать о чем-то очень важном. Но вслушивался в ее речи, пожалуй, только заиндевевший кустарник, что сплетался на берегу в причудливые сказочные картины ледяного царства. Именно такими цветами украшала бы свой дворец Снежная королева, поселись она в здешних местах. А, может быть, это она их здесь и выращивала.
        - Сережка, смотри, как красиво!
        Одна из девушек, схватив за руку своего друга, зачарованно повела его к берегу речки.
        - Мальчишки, а вы охраняете это чудо или тоже любуетесь? — с улыбкой спросила она. — Я раньше думала, что мужчины только разрушать красоту умеют.
        - Ну, ты, мать, даешь, — притворно возмутился Сережка. — Все великие художники — мужчины. Быть может, только за редким исключением.
        - Увы, — развела руками его девушка, — вы или великие художники, или мелкие пакостники, или вообще никто.
        - А я кто? — грозно вопросил Сережка и поднял ее на руки над самой рекой.
        - Ты просто пакостник, пусти, — запротестовала девушка.
        - Баксан, Баксан-река, могила ее глубока, — продекламировал парень и обратился к Тонику, — ну что, ребята, отомстим за весь обруганный мужской род сразу? Кстати, как вам нарзан? Пить можно?
        - А мы не пробовали, — ответил Профи.
        - А что же тогда вы тут делаете? — удивился Сережа.
        - Пусти меня, наконец, — всерьез разозлилась девушка. — Думаешь, все так примитивно устроены, как ты? А ребятам красоты хочется, а не водки. А-а, все равно тебе не понять!
        Парень вернул девушку на землю и, опустив голову, молча направился к колодцу. Там его друзья наполняли пластиковые бутылки бесплатным нарзаном.
        - Обиделся, что ли? Ну и дурак! — заключила девушка. — Пока, мальчишки, — помахала она Тонику и Профи на прощание. — Я завидую вашим девчонкам. Счастливо.
        Тоник и Профи смотрели на дорогу, пока девушка со своими друзьями не скрылась за поворотом, а потом взглянули друг на друга и одновременно вздохнули.
        Глава XVI
        Алиса начинает сердиться
        Обратный путь вел все время в гору, поэтому иногда приходилось останавливаться, чтобы отдышаться, сказывались две тысячи метров над уровнем моря. Разговаривать ни о чем не хотелось, было ясно, что Борис смог оставить их в дураках.
        Обидно, конечно, но не все еще потеряно, исход поединка часто решает последний раунд.
        Алиса встретила их на дороге. Кончик ее красного шарфа болтался на ветру, как флажок, предупреждающий об опасности. Руки она держала в карманах, отбрасывая волосы со лба легким движением головы.
        - Гуляете? — с усмешкой спросила она.
        - Мы его выследили, — начал с жаром объяснять Профи. — Только он очень хорошо маскируется. С поличным взять не сумели. Хитрый, гад, чисто работает, ни к чему не придерешься.
        - Ни с кем он там не встречался, — прибавил Тоник, — и сообщений никаких не оставлял. Хотя, может быть, мы что-то не заметили. Мне кажется, он нас просто запутать хочет.
        - Он вас видел? — насторожилась Алиса. — Пойдемте-ка, прогуляемся по дороге. Здесь нас никто не услышит.
        - Не видел он нас, — категорично заявил Профи. — Он даже ни разу не оглядывался.
        - Вот это как раз и подозрительно, — сказал Тоник.
        - Ты тоже заметил? — остановилась Алиса.
        - Что именно?
        - Что он изменился. Вы ведь даже не спрашиваете, как мы откатали первый день в горах. Бездарнее и тупее я никогда еще не проводила время. Во-первых, он нас обманом затащил в другой автобус, чтобы мы не поехали с вами. Во-вторых, мы поднялись на подъемнике к кафе «Ай» и три часа смотрели, как он ест шашлык.
        - Неужели он вам не дал ни кусочка? — поразился такой жадности Профи.
        - Дал, конечно. Но сколько шашлыка могут съесть две женщины, которым не все равно, как они выглядят? Через пятнадцать минут мы наелись, еще минут двадцать пили сок, а потом нам делать было нечего. А он все время ел. Я думала, его придется катить с горы, как бочку. Полное ничтожество. Ничего интересного рассказать не мог, только таращился на подъемник, как будто кого-то ждал. Это было даже невежливо. А еще записывал, сколько шашлыка он умял.
        - Может, он на спор шашлык ел? — предположил Тоник.
        - Какое там, — махнула рукой Алиса. — Если люди спорят, то у них хотя бы азарт появляется. А этот сидел, как бегемот, засовывал в рот мясо, чтобы не сказать глупость, хотя ничего умного от него никто и не ждал. Так я на лыжи и не встала.
        - Как же вы спускались?
        - На канатке вместе с чайниками. Хотя мне даже понравилось. Красиво. Как будто на дельтаплане летишь. Но этот Боря мне все настроение испортил. В гостинице он сразу пошел спать. А потом побежал за нарзаном, как выяснилось. Лечиться от обжорства решил. Мама пошла в гости к Светлане Васильевне, так он тут же к себе гостей привел.
        - Каких гостей? — замер Профи.
        - Не знаю. Я только голоса из-за стенки слышала.
        - Чего же ты молчала! — возмутился Профи. — Бежим скорее к тебе в номер. Я же говорил, что нарзан — это только для отвода глаз. Мы можем пропустить встречу с резидентом.
        - Подслушивать нехорошо, — попыталась сопротивляться Алиса, но Профи сразил ее убийственным аргументом:
        - А если этим мы спасем кому-нибудь жизнь?
        В гостиницу они примчались за одну минуту. Из номера Бориса действительно доносились возбужденные мужские голоса. Профи внимательно оглядел всю комнату и взял со стола алюминиевую кружку, в которой обычно кипятили чай.
        - Это то, что нужно, — сказал он и, приставив кружку отверстием к стене, приник ухом к донышку.
        - Плоховато слышно, — с сожалением вздохнул он, — не все слова разобрать можно. У них там еще музыка.
        Алиса тоже прислушалась. Звуки доносились, действительно, как из бочки.
        - Неправильно делаешь, — сказал Профи, — кружку надо ставить на розетку. Правда, у них, мне кажется, как раз в нее и включен магнитофон. А давайте из нашей комнаты попробуем?
        - Как это? — не понял Тоник.
        - А вот увидите.
        Гордый тем, что он может показать своим друзьям нечто новое, Профи привел их наверх и усадил на кровать.
        - Смотрите.
        Он достал из стола металлическую тарелку, поставил ее на пол точно под люстрой и прильнул к тарелке ухом.
        - Система та же, — сказал он, — только слышимость лучше. Нет, слышно, может быть, хуже, зато понятней, о чем речь.
        - Дай я попробую, — попросил Тоник, но Профи только махнул рукой.
        - Подожди. Они как раз уходить собираются.
        Профи поднялся с пола, убрал тарелку на место и, не торопясь, присел на свою кровать.
        - Ну, — не выдержал Тоник. — О чем они говорили?
        - Там было еще двое мужчин. Сейчас они должны спускаться по лестнице.
        - Давай их догоним, выследим, — предложил Тоник.
        - А зачем? Одного из них я и так знаю, он с нами в соседнем вагоне ехал, а второй слишком опасный. Тем более что они уезжают отсюда насовсем. Пусть у них не будет никаких подозрений, а мы тем временем с Борисом разберемся.
        - Ребята, что вы такое напридумывали? — рассмеялась Алиса. — Это его старые друзья по институту. Они к нам подходили в кафе «Ай». Он у них еще бумагу одалживал.
        - Вот, вот, а зачем им в кафе бумага? Они что там, стихи писали?
        - Да нет, Борис иногда какие-то цифры записывал. Может быть, у него научная работа. Про шашлык он, конечно, шутил, я теперь понимаю. Я надеюсь, что вы больше не будете подслушивать. Друзья его уже уехали, а моя мама все вам и так рассказать может.
        - А как же насчет вербовки? — спросил Тоник.
        - Никак! Я вам это задание дала, и я его снимаю. Договорились?
        Ребята переглянулись, и Профи потер большим пальцем кончик носа. На их тайном языке это означало молчание.
        - Я зайду сейчас к маме, — Алиса встала, — а вечером мы собираемся в бар. Придете?
        - Придем, — ответил за двоих Тоник.
        Глава XVII
        Один на один
        - Неужели Алису уже завербовали? — недоумевал Профи, спускаясь вместе с Тоником по лестнице в бар. — Она ведь на Бориса злится, а сама его защищает.
        - Да нет, она из-за мамы. Боится, что мы будем ее подслушивать.
        - Так ведь она сама просила меня не давать им оставаться вдвоем, а теперь, наоборот, переживает, что он к этому не очень рвется.
        - Попробуй пойми этих женщин, — поддержал друга Тоник. — Но все равно, я думаю, за Борисом нужно продолжать наблюдение.
        - Конечно, это очень подозрительная личность. Алисе только ничего пока говорить не будем. Тебе сколько денег дали?
        - На напитки хватит, — сказал Тоник. — И на мороженое останется.
        Они уже входили в бар. Свободных мест, на первый взгляд, хватало, но многие танцевали. Тоник прошел сразу к стойке бара.
        - Два джин-тоника, пожалуйста, — попросил он, — и шоколадку.
        Пока Профи отыскал Алису и подошел к нему, Тоник уже успел получить заказ.
        - Ты что купил? — удивился Профи. — Он же с градусами.
        - Там их совсем немножко, меньше, чем в пиве.
        - Все равно. Лариса Сергеевна твоим родичам расскажет, и они больше денег не дадут.
        - Давай здесь выпьем, — предложил Тоник.
        - Давай, только Алиса нас ждать будет. Она же меня видела.
        - Пусть подождет немного. Ты мне лучше расскажи, о чем разговаривал Борис с гостями.
        Тоник открыл обе банки и протянул одну Профи. Тот сделал несколько глотков, огляделся и начал вполголоса рассказывать.
        - Слышно было плохо. Ругались они, говорили, что уезжать надо, а он спорил. Какие-то подсчеты обсуждали.
        - Я же говорил, не зря они что-то записывали.
        - И самое главное, почему они уезжать хотят… — Профи выдержал паузу, — они говорили, что их кто-то вычислил.
        - Неужели нас заметили?
        - Не знаю. Только нам нужно быть осторожнее. Мы можем следить за одним человеком, а за нами в это время будет наблюдать кто-то другой.
        - Есть один способ, — задумался Тоник. — Самое простое — это находиться рядом с ним. Давай завтра будем, как и они, на Чегете кататься.
        - А если они на Эльбрус поедут?
        - Договориться еще сегодня можно, а завтра будем ждать их около автобуса. Никуда они и не денутся. Прикинемся чайниками, попросим Бориса научить нас правильной технике.
        - Тебе и прикидываться особенно не нужно, — подколол друга Профи.
        - Но-но, потише. Сам-то сколько раз с Эльбруса летел вверх тормашками?
        - Смотри, Алиса! — вдруг воскликнул Профи.
        Тоник обернулся и увидел, что Алису ведет на танец парень лет семнадцати. Звучала очень медленная, красивая музыка. Алиса положила ему руки на плечи, он обнял ее за талию, и они вплыли в колышущееся облако танцующих. Неподалеку плавно двигались в танце, Неподалеку плавно двигались в танце, о чем-то весело болтая, Лариса и Борис.
        Не отрывая взгляда от танцующих, Тоник медленно допил свой коктейль, бросил в рот кусок шоколадки и направился через весь зал к Алисе.
        - Подожди, это же местные, — схватил его за руку Профи. — Пусть хоть танец закончится.
        Тоник непонимающе посмотрел на него, потом на Алису и, словно притягиваемый мощным магнитом, двинулся в прежнем направлении.
        Музыка за это время как раз сменилась на быструю. Алиса, ее мама и Борис образовали небольшой кружок, к которому тут же присоединился местный парень со своим приятелем. Тоник и Профи, танцуя, вошли в их круг. Алиса улыбнулась: говорить что-либо в таком шуме было бессмысленно. Местные ребята делали вид, что не заметили вновь прибывших, и старательно выплясывали, чтобы не ударить в грязь лицом перед москвичкой.
        Тоник всегда танцевал лучше всех в классе, а сейчас он превзошел самого себя, так отдаваясь музыке, что на него даже начали оглядываться. А он не смотрел ни на кого, только иногда бросал взгляд на Алису, сталкиваясь с ее недоумевающими, но искрящимися весельем глазами.
        Танец закончился. Алиса вместе с мамой пошла к своему столу, уверенная, что Тоник с Профи идут за ними. Но все сложилось иначе. Как только Тоник повернулся, чтобы идти за ней, он ощутил на плече чью-то руку.
        - Пойдем выйдем, — услышал он грубоватый голос с легким акцентом, — поговорить нужно.
        Тоник оглянулся. Около стены еще пять местных ребят внимательно наблюдали за ходом разговора.
        - А может быть, тебе лучше сразу спать пойти? — продолжал тот же парень. — Эта девушка занята.
        - А ты ее спросил? — с вызовом бросил Тоник.
        - Не понимаешь по-хорошему, — с сожалением процедил парень, — пойдем поговорим. Здесь шумно. Людей много.
        - А ты здесь побудь, — остановил двинувшегося за Тоником Профи второй парень. — Они один на один разговаривать будут.
        Профи заметил, что вслед за Тоником на улицу потянулись ребята, стоявшие у стенки. Оглянувшись, он увидел сидящих за столом ребят из московской группы.
        - Владимир Иванович, — бросился он к Солдатову. — Тоника местные ребята драться повели.
        - Я все видел. Гоша, бегом за Степиным, — тут же распорядился Володя, — пусть на улицу подходит. А мы пока разбираться начнем.
        Четверо крепких мужчин встали из-за стола и отправились вслед за Профи. Во главе такой компании он почувствовал себя гораздо увереннее. Но все-таки они немного опоздали. Неподалеку от входа в гостиницу, рядом с соснами уже началась драка. Местный бросился на Тоника, стараясь ударить его посильнее, но попал в пустоту и растянулся на снегу во весь рост. Не успев осознать, что произошло, он опять ринулся на Тоника и снова оказался на земле, причем в этот раз он приложился спиной сильнее, так что даже не сразу вскочил. Местные ребята начали обходить Тоника со всех сторон, и если бы не Солдатов, ему бы пришлось туговато.
        - В чем дело, друзья мои? — спросил Володя, сразу сориентировавшись в обстановке.
        Местные обернулись на его голос, их оказалось уже с десяток. Не дожидаясь дальнейшего развития событий, Тоник обошел их и встал рядом со своими, но силы все же были не равны. Еще минута, и образовалась бы общая свалка, но в это время из бара подошли Степин с Авдеевым и Гоша. Нападавшие замялись, исход драки теперь мог быть непредсказуемым.
        Профи с облегчением вздохнул, но тут из дверей выбежали четыре бородатых загорелых человека, снова изменив расстановку сил.
        - Что за шум, что за базар? — подошли они к Солдатову, может быть, потому, что он единственный из москвичей отпускал бороду.
        - Мальцы девочку не поделили, — кивнул Солдатов на Тоника и его противника, который стоял неподалеку, надеясь поквитаться за свое поражение. — А девочка наша, и паренек наш. Все из одной группы. Они с Москвы еще дружат. Ей, кстати, четырнадцать лет.
        - Понятно, — сказал самый старший. Потом он повернулся к своим ребятам и не меньше минуты их на своем гортанном языке сердито отчитывал. Вся толпа незаметно растворилась в темноте, а соперник Тоника протянул ему руку со словами примирения.
        - Ну как, порядок? — спросил горец у Солдатова.
        - Все отлично, — ответил тот, радуясь благополучному исходу.
        - А что случилось, ребята? — подошел Степин. — Мы так хорошо сидели.
        - Нормально все, — не стал даже вдаваться в детали Солдатов. — Местным невыгодно распугивать приезжих, они здесь только и живут за счет туризма, тем более что их ребята были крупно не правы. Пойдемте лучше отметим это дело.
        При входе в бар Тоник едва не столкнулся с Алисой.
        - Вы где были? — обеспокоенно спросила она. — Опять дрался?
        - Нормально все, — ответил он словами Солдатова. — Потанцуем?
        Больше в этот вечер друзья не отходили от Алисы ни на шаг.
        Глава XVIII
        Как стать горнофляжником
        На следующий день никто даже не вспомнил о вчерашнем инциденте. Заблаговременно взяв лыжи из хранилища, Тоник, его мама и Профи сидели на лавочке в ожидании автобуса. Виктор, сославшись на срочные звонки, остался в гостинице. Свои лыжи вместе с ботинками он отдал сыну.
        Чтобы ботинки не болтались, Тонику пришлось надеть еще пару теплых носков. Но это было даже к лучшему — ноги не замерзнут, даже если сидеть на снегу часами. Хотя толстые пластиковые ботинки защищали от холода достаточно надежно и сами по себе. К тому же начиналась весна, и с каждым днем становилось все теплее и теплее.
        Кое-кто из пострадавших от солнца засовывал под затемненные очки бумажку, прикрывающую нос от окончательного распада. Остальные старались заранее нанести на самую выступающую часть лица побольше крема, предохраняющего от загара. От крема исходил стойкий, терпкий, неповторимый запах, который создавал особенно волнующее настроение, связанное с ярким солнцем, огромными соснами, заснеженными горами и веселыми людьми в ярких комбинезонах. Они не боятся риска и умеют отдыхать. А этому тоже стоит научиться.
        Алиса появилась после того, как основная масса горнолыжников уже уселась в автобус. Борис с Ларисой подошли чуть позднее, но для них места были заняты, поэтому все без особых проблем доехали до Чегета.
        - Борис, вы, кажется, обещали нас сегодня поучить кататься? — напомнила Алиса, как только выбралась из автобуса.
        - Какой он тебе Борис? — одернула ее мать.
        - А что такого, он мне разрешил так себя называть, ведь правда?
        - Конечно, не так уж я стар, чтобы быть дядей Борей. Я раньше вожатым в летнем лагере работал, так меня каждый клоп Борисом называл.
        Алиса оскорблено отвернулась, а бывший вожатый как ни в чем не бывало начал вставлять ботинки в крепления лыж.
        Лариса тронула его за плечо.
        - Боря, давай сначала наверх поднимемся, а потом уже встанем на лыжи. Как ты поедешь на подъемнике? Зацепишься лыжей за дерево, — попыталась пошутить она.
        - Я наверх сегодня не поеду, — категорично сказал Борис. — Я же обещал с ребятишками позаниматься. Будем здесь, на выкате, кувыркаться. Если хочешь — присоединяйся. А не хочешь — гора большая.
        - Боря, я же боюсь одна.
        - Светлана Васильевна, а у вас какие планы на сегодня?
        - Я сегодня буду на третьем уровне кататься. Там, говорят, бугельный подъемник работает.
        - Возьмите с собой Ларису, вам вдвоем все веселее будет.
        - С удовольствием, а вы пока за нашими детьми присмотрите, ладно?
        - Об этом я и толкую. Вы, главное, без меня с горы не спускайтесь, откатаете пару часиков и на подъемнике назад возвращайтесь. А мы завтра туда тоже отправимся, если сегодня успешно позанимаемся.
        Он посмотрел на слегка приунывших ребят и вдруг гаркнул:
        - Как настроение, суслики?
        - Отличное, — вяло ответил за всех Профи.
        - Тогда вперед.
        И Борис уверенным коньковым ходом пошел к подножию горы. Остальным ничего другого не оставалось, как подчиниться. Только Светлана с Ларисой отправились на подъемник, думая над тем, как истолковать поведение Бориса. Он сегодня вновь повел себя самым непредсказуемым образом.
        А под горой царило веселье. Около первой металлической опоры канатной дороги шашлычники нанизывали куски мяса на алюминиевую проволоку. Почти напротив, в деревянных павильонах, можно было выпить горячего глинтвейна или просто чашечку кофе. Со всех сторон неслась музыка, но не настолько громкая, чтобы заглушать радостные вопли чайников, впервые сумевших покорить крутые склоны Чегета.
        Параллельно склону выстроилась цепочка начинающих горнолыжников, а перед ними расхаживала девушка-инструктор.
        - Это утюги! В горах страшнее зверя нет. Они пока опасны не только для себя, но и для окружающих, поэтому на склон их выпустят только после прохождения курса молодого бойца, после посвящения в чайники, — объяснил ребятам Борис.
        - Почему утюги — понятно, а почему чайники? — заинтересовалась Алиса.
        - А кто же они есть? — захохотал Борис. — Посмотри вот на этот экземплярчик, — показал он на мужчину, который не решался спуститься вниз и делал вид, что наслаждается солнцем. — Левая рука у него на поясе, как ручка у чайника, а правая отставлена вместе с палкой в сторону, как будто это носик. Похоже?
        - Ив самом деле, — заулыбались ребята, а Тоник незаметно убрал руку с пояса.
        - А теперь — наверх! — скомандовал Борис. — Я сделаю из вас настоящих зубров.
        Сначала он побежал коньковым ходом, а потом стал подниматься боком, быстро переступая параллельными лыжами. Тоник с Алисой старались подниматься так же, как он, а Профи взял сноуборд под мышку и спокойно пошел за ними.
        Борис ждал их примерно на середине выката.
        - Вставай на свою доску, — начал он с Профи. — На скейте катался?
        - Катался.
        - Тогда легче. Здесь главное — стойка. Вначале центр тяжести ровно над серединой доски, а потом в зависимости от поворота. Главное, корпус должен быть не зажатым. Расслабься, но в то же время будь начеку, ситуация может меняться ежесекундно. Давай, пошел, пошел, — заторопил Борис.
        Профи уже спускался на Эльбрусе с более крутых склонов, поэтому здесь, на выкате, без особых проблем съехал вниз и тут же полез обратно.
        - Ну вот, — удовлетворенно сказал Борис, — главное — дать человеку верное направление, а дальше он и сам сможет. А вы что приуныли? Вперед с песней, а я посмотрю, какие у вас ошибки.
        Алиса плавно оттолкнулась и осторожно, огибая бугры, начала спускаться, стараясь не набирать скорость. Три года назад отец учил ее технике сопряженных поворотов, и теперь оставалось только восстановить старые навыки.
        Тоник испугался, что Борис передумает учить их правильной технике, и поехал врастопырку, широко расставив ноги. К счастью, Алиса все-таки упала, и он, подкатившись к ней, нарочно свалился рядом.
        Боря сразу же подъехал к ним и галантно подал Алисе руку.
        - Корпус вперед нужно подавать, а не на попу садиться, — сделал он Алисе замечание, от которого она покраснела бы, если бы и так не разрумянилась от свежего воздуха и небольшого морозца.
        - А ты старайся держать коленки вместе, — бросил он Тонику. — При поворотах загружай внешнюю лыжу. Поворачиваешь влево — дави на правую лыжу, вправо — на левую. Все очень просто.
        - Антон, я думала, что ты лучше катаешься, — подколола приятеля Алиса.
        - У меня лыжи отца, к ним еще привыкнуть нужно, — отговорился Тоник и поехал до конца спуска.
        Профи добежал до них, встал на сноуборд и скатился вниз вместе с Тоником.
        - Посмотри-ка наверх, — сказал он, — Борис все время оборачивается на подъемник. Вчера он мог ждать того, кто поднимался, а сегодня он кого ждет?
        - Может быть, смотрит, когда Лариса Сергеевна проедет?
        - Да они давно уже проехали. Нет, тут что-то не то.
        - Разберемся. Лишь бы он ни о чем не догадался. Пойдем наверх.
        - Мальчишки, подождите меня, — крикнула Алиса, не сумев остановиться рядом с ними.
        Группа утюгов уже начала осваивать торможение плугом. По очереди они летели вниз, упираясь в снег лыжами, составленными правильным треугольником. Многие при этом выпучивали глаза и орали диким голосом. Хотя и без того все старались держаться от них в сторонке.
        Ребята съезжали со склона, выбирая промежутки между заездами утюгов, чтобы не слишком рисковать. Опасно не только наскочить на упавшего утюга, но и оказаться протараненным сзади. Но взбираться на склон приходилось пешком, поэтому Алиса скоро устала.
        - Давайте передохнем, — взмолилась она. — Так пить хочется.
        Все четверо воткнули лыжи вместе с палками в соседний сугроб и заняли место за столиком. Борис принес на подносе всевозможных булок, пирожных, взял несколько граненых бутылочек разных соков. Высоко в небе кружили дельтапланеристы.
        Денек выдался что надо.
        Алиса присмотрелась к окружающей публике. Многие из них уже были в хорошем подпитии, кто-то только начинал водные процедуры.
        - Борис, — не выдержала она, — кто все эти люди? Почему они не катаются?
        - О, это самая малочисленная категория горнолыжников — горнофляжники, — сел на своего любимого конька Боря. — В отличие от них горнопляжники — чаще всего это особи женского пола — кучкуются в основном на втором и третьем уровнях, неподалеку от нагретых на солнце скал. Их можно отличить по почти полному отсутствию одежды и рассеянному взгляду. Встреча с ними грозит горнолыжникам вывернутой шеей и непредсказуемыми сходами с трассы. А горнофляжники, преимущественно мужчины, в поисках горнопляжниц иногда добираются до кафе «Ай», но не выше. Обычно они застревают именно здесь.
        В горнофляжники, как правило, попадают не по своей воле. Разбитые лыжи, разбитые ноги, разбитые сердца — все это наикратчайший путь к выкату. Хотя отдельные представители занимаются этим только из любви к искусству.
        - Великолепно, Борис, — захлопала в ладоши Алиса. — Если бы эту речь слышала моя мама.
        - Она ее слышала, но, к сожалению, не от меня.
        - А разве это не вы придумали?
        - Увы. Это фольклор, устное народное творчество. Я что-то в меру переврал, что-то добавил. Так и рождаются байки.
        - А я слышал другую классификацию, — решил поделиться своими познаниями Профи. — По ней все горнолыжники подразделяются на загоралыциков, катальщиков и бухальщиков.
        - А все люди на чегетоман и мирян, — добавил Борис.
        - Как это? — заинтересовалась Алиса.
        - Чегетомане отличаются от мирян нездоровым блеском глаз и асимметричным загаром лица.
        - Почему? — спросил Тоник, до сих пор молча наблюдавший за Борисом. Он заметил, что Борис встал к столику так, чтобы видеть подъемник, и постоянно бросает туда взгляды.
        - А вот завтра поедем с макушки Чегета кататься, так вы, пока подниметесь, как раз на одну сторону и обгорите.
        Алиса, завидев спускающегося на летающем крыле горнолыжника, прихватила бутылочку минералки и побежала смотреть, как он приземляется.
        - Мужики, — наклонился к ребятам Борис, — а ведь завтра Восьмое марта. Надо что-то придумать. У вас есть идеи?
        - А у вас? — одновременно спросили Тоник и Профи.
        - Думаю, — почесал лоб Борис. — Вкусный стол им, конечно, можно организовать, но нужно что-то еще.
        - Надо поговорить с Солдатовым, — предложил Профи.
        - А кто это?
        - Он из нашей группы. Всемирно известный карикатурист и вообще человек прикольный. С ним не соскучишься. Он наверняка что-нибудь интересное придумал.
        - Ладно, обсудим.
        К столику уже подходила Алиса.
        - Представляете, он прямо так с лыжами и летел. Зачем, не понимаю?
        - Он на лыжах разгоняется со склона, пока парашют ветром не надует, — пояснил Борис. — Ну и не сбрасывать же их потом кому-нибудь на голову.
        - А если отвалятся?
        - Если бы у бабушки выросла борода, то она стала бы дедушкой, — не слишком удачно пошутил Борис. Он сам это почувствовал и, чтобы замять неловкость, скомандовал: — А теперь вперед, к вершинам горнолыжной техники. Гора зовет!
        Глава XIX
        А на скалах растут цветы?
        После занятий с Борисом ребята так вымотались, что даже улеглись после обеда спать. Но уже через полчаса их разбудил Солдатов.
        - Извините, что разбудил, парни, но иначе будет поздно. Вы что делать умеете?
        - А что нужно? — не отрываясь от подушки, сонным голосом спросил Профи.
        - Петь, плясать, анекдоты рассказывать. Завтра у наших женщин праздник, но на самом деле только от нас зависит, будет ли он для них праздником.
        - Борис предлагал вкусный стол устроить, — спросонья пробормотал Тоник.
        - Это само собой. Готовить будем сами, но нужна еще культурная программа. Борис — это кто?
        - Он с Алисой и ее мамой приехал, — пояснил Тоник.
        - Знаю такого, подключим и его. А вы что умеете?
        - Пантомиму можем показать.
        - Какую пантомиму, ты что? — подскочил в кровати Профи. — Я ничего такого не умею.
        - Будешь ассистентом. Фонограмму включать и изображать деревья сможешь?
        - Не знаю.
        - Отлично, ребята! — обрадовался Солдатов. — Репетируйте, а я дальше пошел. Нужно народ поднимать.
        Тоник выскочил из кровати и подошел к балкону.
        - Вот мы и поспали.
        - Я не выспался, — буркнул Профи и забрался с головой под одеяло.
        - Спать будем дома. Нужно нарвать цветов, пока не стемнело.
        - Ты что, по фазе сдвинулся? Какие здесь могут быть цветы?
        - Эдельвейсы. Или багульник. Что-то же должно расти на этих скалах? Ты можешь, конечно, спать, я тебя ждать не буду.
        Профи, кряхтя, прошел к умывальнику и плеснул в лицо горсть холодной воды.
        - Ты хоть знаешь, где искать эти цветы?
        - Разумеется, не в снегу. Посмотри в окно: солнечная сторона горы уже давно сухая, там и должны расти эдельвейсы.
        - Ладно, посмотрим.
        Профи на всякий случай сунул в карман половинку бинокля и отправился вслед за неугомонным другом.
        Неподалеку от помойки, где паслись лошади, они и начали восхождение. Тоник наметил ориентиром небольшую скалу, похожую на поднятый вверх указательный палец. Казалось, что до нее добраться ничего не стоит, но на самом деле им пришлось потратить на это не менее получаса.
        - Где же твои эдельвейсы? — язвительно усмехнулся Профи, привалившись спиной к скале.
        - Где, где… За эдельвейсами выше надо лезть. Правда, время идет к вечеру, а на ночь все цветы закрываются.
        - Утром я сюда не полезу.
        Профи навел бинокль на окна гостиницы, где уже начали зажигать свет. Мощности его бинокля хватало только на то, чтобы разглядеть человеческие фигуры, а лица были отсюда неразличимы.
        - У Бориса опять гости, — сказал он, — только не пойму кто.
        - Солдатов к нему собирался, — оглядываясь в поисках хоть какой-нибудь растительности, сообщил Тоник. — Не забудь, нам сегодня вечером нужно фонограмму приготовить: женский смех записать с разговорами, потом, как птички поют, хорошо бы еще, как машина разгоняется и тормозит.
        - А я что должен буду делать?
        - Включишь нашу запись и станешь около меня с еловыми ветками крутиться. Нужно будет только менять высоту и скорость вращения. Да я тебе потом все объясню. Нам уже пора спускаться, а то стемнеет, и полетим кувырком.
        - Да уж, конечно, лучше спуститься, пока не стемнело. А ты все-таки посмотри в бинокль, как мы высоко забрались.
        - Я и так вижу.
        Тоник обнаружил неподалеку невысокий куст с корявыми темными ветками и на всякий случай сделал из них два букета.
        - Догоняй, — услышал он голос Профи, осторожно сползающего вниз. Спускаться оказалось намного сложнее, чем подниматься. Но меньше чем через час они благополучно подходили к зданию гостиницы.
        - Стой, — Профи незаметно дернул Тоника за рукав. — Там местные.
        Около столовой на лавочке сидели трое ребят из вчерашней компании.
        - Ну и что. Испугался?
        - Почему? Твой отец ведь говорит, что выигранным считается тот поединок, которого ты сумел избежать.
        - Для этого не всегда нужно уносить ноги. Можно пустить в ход искусство дипломатии.
        - А если не получится?
        - Вот тогда — ноги. Но их только трое. Справимся. В крайнем случае наши помогут, из окон же все видно.
        Увидев Тоника, ребята встали и вышли на выложенную плитами дорожку. Тоник подошел к ним.
        - Здорово, командир, — протянул ему руку вчерашний противник.
        - Привет, — ответил Тоник.
        - Заур, Кемал, Тима, — назвали себя ребята.
        - Антон, Павел.
        - Слушай, Антон, — Заур взял Тоника за пуговицу, — ты меня вчера хорошо приложил.
        - Ты первый начал, — приготовился к худшему развитию событий Тоник.
        - Я был не прав, и я извинился, правильно?
        - Правильно.
        - Извини еще раз, если держишь что-то в сердце.
        - Ей-Богу, Заур, ничего плохого даже не думаю.
        - А приемы нам покажешь? Мои друзья говорят, что я просто поскользнулся.
        - Хоть сейчас. Давай только зайдем за угол, а то подумают, что деремся.
        Профи посторонился, пропуская мимо себя всю компанию.
        - Сходи пока за еловыми ветками, — попросил его Тоник. — Штук шесть-семь вполне хватит.
        - Зачем вам елка? — спросил Заур. — Новый год встречать по восточному календарю?
        - Да нет, для другого праздника, — сказал Тоник, не вдаваясь в подробные объяснения. — А приемы вчерашние из школы айкидо. Это оборонительная школа, она использует силу противника. Чем сильнее нападение, тем эффективнее защита.
        - Про айкидо мы знаем, не совсем темные. Ты лучше сам прием покажи.
        - Хорошо. Нападай на меня, как вчера.
        Тоник отработал с ребятами пару приемов и, пообещав продолжить обучение в другой раз, отправился в гостиницу.
        Глава XX
        Во всем виноват Визбор
        Профи ждал Тоника на лавочке возле столовой.
        - Зачем ты им приемы показываешь? — спросил он, вставая. — Чтобы они наших ребят потом били?
        - Во-первых, — начал Тоник, забрав у него ветки, — я показывал им оборонительные приемы, а во-вторых, они обычно сами драться никогда не лезут. Он же не знал, что мы с Алисой знакомы, думал, что я у него отбить девчонку хочу. Ты бы что вчера на его месте сделал?
        - Я бы на его месте не стал звать с собой друзей, если решил драться один на один.
        - Он их и не звал, они сами вышли.
        - Ага, сами. А мне сказали не выходить. Если бы я наших мужиков не позвал, неизвестно, чем бы все закончилось.
        Сверху, с балкона третьего этажа, полетела, рассыпая искры, недокуренная сигарета.
        - Привет, пацаны! — раздался хрипловатый голос.
        - Привет, Володя, как нога? — Тоник узнал Башилкина, упавшего с Эльбруса.
        - Заживает…
        - Мы к тебе сейчас зайдем, ладно?
        - Дверь не заперта, заходите.
        Ребята забежали сначала к себе. Пока Тоник складывал ветки в угол, Профи схватил металлическую тарелку и приложил ее к полу.
        - Перестань, а, — поморщился Тоник. — Борис нормальный парень. Со своими, правда, прибамбасами, но никакой он не шпион.
        - Ты что, а факты? — опешил Профи.
        - Какие факты? Ты все придумал, чтобы вместе с Алисой сюда поехать, только и всего. Думаешь, никто не видит, какими глазами ты на нее смотришь?
        - Я? Смотрю? Я нормально смотрю, а вот ты — да, втюрился по самые уши.
        - Я? Втюрился? Если бы ты не был мой друг…
        - Ну что тогда, что?
        - Ничего. Можешь продолжать свою слежку, а мне противно. Я лучше пойду с Володей поговорю. Человек приехал в горы и видит их только с балкона.
        - А я разве против? Я ему даже бинокль подарю.
        - Нужна ему твоя половинка!
        - А вот мы посмотрим, нужна или нет. Оптику только протру.
        Профи достал из саквояжа фланелевую тряпочку, осторожно подышал на стекла и стал их тщательно протирать.
        Тоник ходил по комнате, постепенно успокаиваясь. Зачем он накричал на Профи? Такого друга ведь поискать. И старается он всегда больше для всех, чем для себя. Бинокля даже не пожалел.
        Через три минуты они как ни в чем не бывало шли в гости к Башилкиным. Дверь действительно была не заперта.
        - Заходите, заходите, — встретила друзей лучезарной улыбкой Оля, Володина жена, самая доброжелательная и гостеприимная девушка во всем «Итколе».
        Володя лежал на кровати поверх одеяла и листал старый журнал. Вокруг него стояли стопки книг.
        - Ого, сколько литературы! — уважительно присвистнул Профи. — Разве в библиотеке дают по столько?
        - Это ребята мне нанесли. У кого что было. Делать, говорят, тебе нечего, читай. Я и читаю.
        - И много осталось? — спросил Тоник.
        - Много. Что-то здесь не очень читается, пока вы там в горах кувыркаетесь.
        - Да, не повезло тебе, — посочувствовал Профи. — В первый же день и такая травма. Может, еще заживет, успеешь покататься?
        - Нет, уже не успею. Хорошо еще, что без заражения обошлось, а то бы меня в больницу отправили. Здесь я хоть горным воздухом дышу.
        Профи положил на кровать половинку бинокля.
        - С ним будет не так скучно.
        - Спасибо, ребята. Это вещь, я понимаю. Хоть посмотрю на вас. Жалко, окно выходит на другую сторону.
        - А это что такое? — Тоник приподнял стопку больших разрозненных бумажных листов.
        - Юрий Визбор. «Завтрак с видом на Эльбрус». Книга — замечательная. Мне ее приятель в Интернете нашел, на принтере распечатал. Я, можно сказать, из-за нее сюда и приехал. Визбор ведь в этой гостинице жил, на Чегете катался. Влюблялся, песни свои писал и эту повесть тоже. А теперь я даже в кафе «Ай» попасть не смогу.
        - Приедем сюда еще, что ты плачешься? — стала успокаивать его Оля. — Зато ты с Эльбруса катался.
        - Где катался — там и поломался, — вздохнул Володя. — А вы еще не ездили на Эльбрус?
        - Нет, — махнул рукой Тоник, — там такие очереди на подъемник. Одного раза вот так хватило. Завтра тоже будем на Чегете кататься, на третьем уровне.
        - Канты наточили? — улыбнулся Башилкин.
        - А как же! — дружно ответили ребята.
        Весь остаток вечера они отрабатывали завтрашнее выступление. Профи ни разу не заговорил о Борисе и, казалось, уже смирился с закатом своей. карьеры знаменитого сыщика.
        Глава XXI НАД ЧЕГЕТОМ ТИХО ПРОПЛЫВАЯ
        На следующее утро Профи проснулся от легких толчков, сотрясавших пол. Это Тоник делал упражнения древней гимнастики «Мэй хуа», что в переводе с китайского означает «дикая слива».
        - Ты слишком рассеян, — тоном учителя заговорил Профи. — На киноварном поле концентрируйся. А то твоя бабочка порхает, как будто медведь вишню рвет.
        - Дань-тянь мой в порядке — спасибо зарядке, — сказал Тоник, поклонившись восходящему солнцу. — А ты поспи еще, великий сэнсей.
        - А сколько времени? — Профи взглянул на часы и присвистнул. — Так и опоздать на автобус можно. Тащись потом пешком. Хорошо же ты вчера меня достал своими репетициями.
        - Зато сегодня у нас все получится.
        - Посмотрим.
        Алису они встретили на лестнице. Борис с Ларисой уже успели занять для всех места в автобусе. Лариса выглядела почти счастливой — сегодня они будут кататься вместе. По дороге она рассказывала о своих вчерашних впечатлениях.
        Виктор сидел рядом со Светланой. Сегодня он мог себе позволить покататься от души, тем более что крепления к лыжам Тоника он сделал, а завтра ему предстояло ехать по делам в Нальчик. За сына он не беспокоился, парень рос самостоятельным и не слабым.
        Профи решил незаметно для Тоника все же продолжить наблюдение за Борисом: он знал из книг, как умело порой маскируются шпионы, и чем больше этот плейбой входил в доверие к его друзьям, тем большие вызывал подозрения.
        Алиса немного успокоилась. Раньше она боялась, что Борис будет стремиться занять место ее отца, но здесь быстро стало ясно, что это не так, — напротив, она даже испугалась, что «красавец-мужчина» только играет чувствами ее матери. Она хотела, чтобы ее мать бросила Бориса, но не стерпела бы, если бы это позволил себе он.
        Сейчас все встало на свои места. Каждый остается при своих интересах. Каждый играет свою роль. И получается вполне приличный спектакль. Но это еще не настоящая жизнь. По-настоящему они жили с отцом. Где он теперь? С кем? Почему?..
        В подъемнике она оказалась рядом с Тоником. Нужно было успеть сесть за несколько секунд, пока кресло стоит неподвижно, а потом поднять повыше ноги, чтобы не зацепиться ботинками за сугроб, и… поехали. Сначала их резко потащило вверх, а потом скорость показалась не такой уж и высокой. Особенно когда внизу под ногами закачались огромные сосны, а впереди стал плавно накатываться на них белоснежный склон. Хотя попадались и рыжие прогалины с чернеющими пятнами камней.
        - Закрой штангу, — сказал Тоник сразу после старта.
        - Я и так не боюсь, — легкомысленно ответила Алиса.
        - А знаешь, что бывает при экстренном торможении?
        - Мы же не на машине едем.
        - Все равно, мне говорили, что один парень, сходя с подъемника, зацепился курткой за кресло и его потащило прямо на огромные колеса, которые трос тянут.
        - Какой ужас ты рассказываешь!
        - Единственное, что успели сделать — отрубить питание у канатки, а те, кто не закрыл штангу, вылетели из кресел.
        Алиса установила страховочную штангу на место и прикрыла глаза, подставив лицо утреннему солнцу. Ей было приятно думать, что Тоник, возможно, сейчас ею любуется. Все-таки хорошо быть красивой.
        Поскрипывали ролики канатной дороги, внизу почти бесшумно скользили первые лыжники, а впереди раскрывалась подернутая легкой дымкой панорама Кавказских гор.
        Пересев около кафе «Ай» на вторую очередь канатки, вся группа устремилась вверх. Вершина Чегета уже казалась вполне досягаемой.
        Собирались все около небольшого вагончика под скалой. Здесь же и вставали на лыжи. Для того чтобы забраться еще выше, нужно было воспользоваться бугельным подъемником.
        - Эта горка — как у нас в Крылатском, — сказал Тоник, привыкший подниматься на гору с помощью бугеля. — Стоило ли так далеко ехать?
        - Сейчас посмотрим, как ты будешь с нее спускаться, — обещающим неприятности тоном отозвался Борис. — К тому же не забывай, что тебе предстоит покорить весь Чегет. А здесь только макушка для чайников.
        Заплатив за подъем, вся группа по одному подходила к краешку обрыва, где, стоя на лыжах и ухватившись за бугель, можно было катиться вдоль пропасти до самого верха. А там, вытащив бугель из-под ног и вовремя отпустив его, нужно было сразу отъезжать в сторону, чтобы не мешать следующему чайнику. Хотя и некоторые зубры начинали спуск с Чегета именно отсюда.
        Борис не дал ребятам долго любоваться окружающими красотами, а сразу показал, как правильно проходить бугры, и отправил их по одному вниз. Профи хитро прошел на сноуборде по кромке целины, а Алисе с Тоником пришлось на буграх покувыркаться. Только после третьего спуска они смогли добраться до вагончика без падений.
        Борис так же, как и вчера, не спускал глаз с подъемника. Тоник, чтобы сразу все разъяснилось, решил спросить его об этом напрямую. Он выбрал момент, когда рядом стояли Алиса и Профи.
        - Борис, — назвал он его так же, как и Алиса, — а почему вы все время следите за подъемником? Боитесь, что он сломается?
        Борис нервно улыбнулся и огляделся по сторонам.
        - А что, это так заметно? Я хочу в Подмосковье свой подъемник запустить. Присматриваюсь. Нужно рассчитать нагрузку, пропускную способность, рентабельность. Там, конечно, условия другие, но все-таки.
        - Здорово! — восхитился Тоник. — А в каком месте?
        - Пока не знаю. Наши люди ездят по всему ближнему Подмосковью, выбирают места. Этим летом будем определяться.
        Перед очередным подъемом Тоник догнал Профи и торжествующе произнес:
        - Видишь, как все просто. А ты нафантазировал неизвестно что: шпионы, резиденты, военные тайны.
        Профи многозначительно промолчал. Слова Бориса только подтвердили его подозрения, но говорить о них Тонику он пока не хотел.
        В этот день они прокатились по макушке раз двадцать, и Борис пообещал завтра взять их с собой на полноценный спуск с Чегета до самого выката. А сегодня пришлось спускаться вниз на подъемнике вместе с травмированными и чайниками. И как ни странно, это оказалось самым сильным впечатлением за день.
        Алиса уже знала, что их ждет при спуске на канатке, по своим вчерашним ощущениям. Но здесь им пришлось спускаться с еще большей высоты, чем было расположено кафе «Ай». И острота переживаний тоже повысилась.
        Когда едешь на подъемнике вверх, то под тобой все время гора, пусть даже и в тридцати-сорока метрах, а когда спускаешься, то склон резко уходит вниз и ты оказываешься парящим на огромной высоте. Во всяком случае, ощущение точно такое же. А еще добавляется чувство безопасности, свойственное только птицам, потому что ни один летательный аппарат, созданный человеком, не дает абсолютной гарантии мягкого приземления.
        Даже разговаривать ни о чем не хотелось, и, только добравшись до земли, Алиса намекнула Тонику:
        - А ведь сегодня праздник.
        - Мы вас будем поздравлять сегодня в пять часов в комнате отдыха, — смущенно проговорил Тоник. Затем он вытащил из кармана и протянул ей небольшой, отполированный дождем и ветром прозрачный камень. — А это тебе.
        - Какая прелесть! — восхитилась Алиса. — Где ты его нашел?
        - Там таких уже не осталось. Это единственный экземпляр.
        - Спасибо, — растрогалась Алиса и поцеловала Тоника в щеку.
        - А это от меня, — протянул ей Профи аудиокассету.
        - Спасибо, Павлик, — и она чмокнула его тоже. — А что у тебя там записано?
        - Пение птиц Баксанского ущелья. Приедешь в Москву — вспоминать будешь.
        - Спасибо, ребята. Но какая я все-таки нехорошая — сама на подарки напросилась.
        - Мы все равно хотели тебе их вручить, только в торжественной обстановке, вечером, — сказал Профи.
        - А мне кажется, здесь самая торжественная обстановка и есть, — засмеялась Алиса.
        - Все равно мы тебя будем поздравлять еще вместе со всеми. Ты придешь с мамой?
        - Конечно.
        Глава XXII
        Графиня, мне приснились ваши зубья
        Подготовка к празднику началась сразу после обеда. Всех женщин уложили спать, чтобы не мешались.
        Мужчины раздвигали столы, готовили салаты, открывали консервы, рубили колбасу, расставляли бутылки с напитками. Уже к четырем часам все было готово. Оставалось привести себя в порядок.
        Солдатов, успевший переодеться раньше всех, перевязывал розовой ленточкой букетики из барбариса. На стенах висели его карикатуры, посвященные женщинам. Один из стульев стоял у стены, на которой висело объявление: «Дружеские шаржи, ГЛАЗАМИ ВЛЮБЛЕННЫХ МУЖЧИН, Солдатов». Над другим стулом было написано: «Хиромант Гоша. ПРЕДСКАЗЫВАЮ ЛЮБОВЬ И СЧАСТЬЕ В СЕМЕЙНОЙ ЖИЗНИ. ТОЛЬКО СЕГОДНЯ. СПЕШИТЕ!»
        В пять часов женская половина группы, источая изысканные ароматы и блистая немыслимыми прическами и нарядами, собралась у входа в комнату отдыха. Зазвучала музыка, дверь распахнулась, и дам пригласили войти.
        Каждой из них при входе Солдатов вручил по букетику из барбариса.
        - Какой очаровательный веник, — негромко сказала Алиса маме.
        - Милые дамы, — обратился ко всем Солдатов, — эти скромные, неказистые веточки могут подарить вам множество нежнейших, изумительных цветов, если вы, возвратись в Москву, поставите их в воду. Можете считать, что это действующая модель ваших отношений с мужчинами.
        - То есть вас нужно тоже сажать в воду? — немедленно отреагировала Лариса.
        - Нет, нас нужно обильно поливать пивом, — захохотал Борис.
        - Просим всех к столу, — перекрывая шум, торжественно провозгласил Солдатов.
        Женщин рассадили таким образом, чтобы они могли, не выбираясь из-за стола, наблюдать за «культурной программой». Самым юным предназначался сладкий, детский стол.
        - Я буду краток, — поднял Солдатов бокал с шампанским. — Пусть это прозвучит банально, но, чем больше я живу, тем больше убеждаюсь, что всем самым лучшим в себе я обязан женщинам. Часто великое и смешное, нелепое и ужасное совершается мужчинами только ради одного взмаха ваших ресниц. И я не был исключением. Но даже в самых моих безумных поступках, совершенных ради любимой женщины, потом находился неожиданный для меня самого высокий смысл. Так выпьем за это неуловимое нечто, делающее нас мужчинами. За вас, дорогие женщины!
        За этим тостом последовали другие, и скоро все расслабились и развеселились. Можно было начинать представление.
        - Первым номером нашей программы будет инсценированная песня, — громко объявил Солдатов.
        Закаленный солнцем и продутый ветрами всех вершин России и дружественных стран, самый опытный горнолыжник в группе Андрей Степин уселся на стул посреди комнаты, а позади него Авдеев и Гоша легли на пол, накрывшись простынями.
        - Графиня, мне приснились ваши зубья, — запел Андрей, а Авдеев с Гошей, как ваньки-встаньки, приподнялись навстречу друг другу. Волосы у них стояли дыбом.
        - Как будто бы я мчусь на вороном, — Авдеев оседлал Гошу, изображая скачущего всадника. — И хвост его, как хризантемы с клумбы, напоминает мне о вас и о былом.
        Авдеев извлек на полном скаку из-под Гоши пушистый мохеровый шарф, свернутый в виде хвоста, и зарылся в него носом.
        Прошу вас, ваша честь, вниманья маломальского,
        Не то я вымру весь, как лошади Пржевальского.
        Запели они все вместе, а всадник с лошадью, встав на колени и тряся по-цыгански руками, двинулся прямо на хохочущую публику. Остальные два куплета шли под обвальный хохот, а последний припев потонул в аплодисментах.
        - Спуск чайника с горы Чегет в устье реки Баксан, — объявил Солдатов следующий номер.
        Профи включил фонограмму с пением птиц, а Тоник встал на воображаемые лыжи, сдвинул со лба на глаза воображаемые затемненные очки и начал спуск. Почти сразу Профи взял в каждую руку по охапке еловых веток и начал кружиться слева от него по часовой стрелке. Он менял скорость вращения и высоту веток, создавая иллюзию деревьев, мимо которых проезжал лыжник.
        Тоник замечательно передавал в пластике неумелые движения чайника и неровности трассы, чудом сохраняя равновесие. Вот он согнулся перед прыжком с трамплина, Профи начал уводить ветки вниз и после прыжка ушел с ними, а Тоник взмыл вверх.
        Сначала он летел, прижимая руки к бедрам, а потом раскинул их в стороны, словно паря в пространстве. Чириканье птиц слышалось то громче, то тише, как будто Тоник пролетал мимо них. А вот где-то внизу он услышал разговор нескольких девушек, записанный вчера Профи. Сейчас он звучал на повышенной скорости.
        Громкость разговора сначала нарастала, потом начала ослабевать. Лыжник, оглядываясь назад и как бы забываясь, опустил руки вниз. Через мгновение он уже падал и, спохватившись, принялся быстро-быстро махать руками, как птица. Но было уже поздно. Профи схватил ветки и застыл перед Тоником, сложив их так, чтобы казалось, будто лыжник застрял на дереве.
        Через мгновение они раскланивались. Большая часть аплодисментов предназначалась, конечно, Тонику. Но Профи тоже решил блеснуть. Он подошел к пианино, откинул крышку и пробежал пальцами по клавиатуре. Как он и предполагал, инструмент был расстроен, но отступать уже не хотелось.
        - Соло на фортепьяно, — объявил Солдатов. — Импровизация.
        Профи заиграл. Не зря же он был сыном концертирующего музыканта и, прежде чем всерьез заняться электроникой, изучал сольфеджио.
        Все замолчали, настолько его музыка неожиданно вписалась в этот небольшой зал с уходящим в темноту горным пейзажем за окном.
        Аплодисменты были не слишком бурными, но продолжительными.
        - Что ты играл? — спросила его Алиса.
        - Седьмой вальс Шопена, — извиняющимся тоном ответил Профи. — Фортепьяно расстроено, иначе бы ты узнала.
        Андрей Степин, не дожидаясь объявления номера, взял гитару и запел грубоватым, мужественным голосом:
        Я не владею испанским, немецким, французским,
        Мой кругозор остается достаточно узким,
        Только любовь, только воздух, и суша, и море,
        Только цветы и деревья в моем кругозоре.
        После того как он допел всю песню, Оля Башилкина сказала:
        - Андрюшенька, нас твой кругозор вполне устраивает. Даже хорошо, что ты играешь на гитаре, а не на пианино. Спой нам еще что-нибудь из Суханова или Визбора.
        Андрей запел про Пера, выменявшего корову на скрипку, а когда зазвучал припев, то многие стали танцевать.
        - Белый танец, — объявил Солдатов. — Танцуют все!
        Алиса не стала приглашать на танец Тоника, чтобы не обидеть Профи, и они все вместе сидели за столом, негромко подпевая Андрею.
        Бывало, играет на скрипке скрипач,
        Все мальчики в пляску, а девочки в плач.
        А то поведет он смычком, и тотчас
        Все мальчики в хохот, а девочки в пляс.
        Когда песня закончилась, Солдатов опять взял власть в свои руки.
        - А сейчас, — продолжал он, — приглашаются на конкурс семейные пары. Прошу на сцену семьи Авдеевых и Башилкиных.
        Володя Башилкин, опираясь на самодельный костыль, выбрался из-за стола.
        - Я надеюсь, мы не в беге будем соревноваться? — спросил он.
        - Сейчас мы проверим, как жены умеют вас кормить, — громко объяснил Солдатов и вынес две плоские тарелки с разлитой на них сметаной. — Мужчины держат руки за спиной, а жены помогают своим мужьям вылизывать тарелку. Победит тот, кто справится с этим быстрее.
        Авдеев настолько рьяно взялся за это дело, что жена, желая ему помочь, наклонила тарелку слишком сильно и, под всеобщий хохот, вылила остатки сметаны ему на грудь.
        - Победила семья Башилкиных, — объявил Солдатов и передал победителям приз — медвежонка-панду в маечке с надписью «Ай лав ю». Авдеевым достался утешительный приз — шоколадка.
        - А теперь конкурс для тех пар, которые еще не успели связать себя узами брака. Проверка на совместимость и находчивость. Гоша с Леночкой — пожалуйста, и… нужна еще одна пара.
        - Кто со мной? — сказала Алиса, вставая. Тоник и Профи поднялись почти одновременно, но тут же сели, уступая друг другу.
        - Давайте я, — вызвался Борис.
        - Нет, не годишься, староват, — забраковал его Солдатов. — Лучше бы из молодежи, кто там ближе сидит?
        Пришлось идти Тонику. Солдатов протянул через комнату веревочку, на которой болталось два яблока.
        - А теперь каждой паре нужно съесть свое яблоко как можно быстрее, но без помощи рук. Начали, — хлопнул он в ладоши.
        Гоша с Леной быстро сориентировались и принялись одновременно кусать яблоко с двух сторон. Тоник с Алисой попробовали перенять опыт старших, но яблоко крутилось и они все время стукались губами. Несмотря на проигрыш, им тоже вручили трогательного мишку в маечке. И, конечно, Тоник отдал его Алисе.
        Потом опять звучали тосты, объявлялись белые танцы и, по просьбе женщин, не белые. Все повеселились на славу. Праздник удался.
        Глава XXIII
        Посвящение в горнолыжники
        У Алисы опять испортилось настроение. Вчера Борис напился. Сначала все было очень мило, он говорил Ларисе комплименты, приглашал ее на каждый танец, очаровательно ухаживал. Но потом… Что-то в голове у него сдвинулось. Мало того, что он начал путать дочку с мамой, так под занавес бухнулся на колени перед местной медсестрой, лечившей Башилкина, и позвал за него замуж. Медсестра, казалось, была шокирована, но утром видели, как она входила к нему в номер. Пробыла она там, правда, минут пять, но тем не менее… Своим поведением он компрометировал маму.
        С ним нужно поговорить. Хотя поймет ли? Говорят, что у трезвого на уме, то у пьяного на языке. Неужели он действительно влюблен в медсестру? Вчера он увидел ее в первый раз. Авдеев, как самый опытный дипломат, пригласил ее на вечер, чтобы она лучше лечила Башилкина. Это что, любовь с первого взгляда? Но ведь мама гораздо красивее. Все-таки на мужчин в этих вопросах полагаться трудно.
        К утреннему автобусу после вчерашнего праздника из взрослых выбрался пока только Виктор, да и то потому, что он уезжал на пару дней в Нальчик. Светлана, так же как и Лариса, решила наконец отоспаться. Борис обещал появиться с минуты на минуту.
        Вчера Алиса подошла под вывеску хироманта и, протянув ему руку, спросила напрямую:
        - Скажите, Гоша, меня ждет какое-нибудь великое будущее?
        - Какое-нибудь непременно ждет, — улыбнулся Гоша. — А если серьезно, то ваша линия успеха соединяется с линией жизни где-то около тридцати двух лет.
        - Ничего себе, — вздохнула Алиса. — Мне кажется, так долго не живут.
        Она слегка кокетничала, потому что ей ужасно нравилось, что Гоша обращается к ней на «вы».
        - Ну что вы, — начал утешать ее хиромант, — ваша линия жизни очень крепка и устойчива. Некоторые проблемы со здоровьем могут начаться где-то с восьмидесяти четырех лет, но если вы будете заниматься спортом, и не для рекордов, а для собственного удовольствия…
        - Буду, — сказала Алиса.
        - Тогда вам ничего не угрожает. Линия ума у вас тоже хорошая, ум ясный, сразу видите сущность любого человека. Доверяйте побольше себе и никогда не ошибетесь в людях. Дальше… К цели идете прямо, настойчивы, во второй половине жизни появится предрасположенность к мистическим озарениям.
        - Я прославлюсь?
        - Если будете прилагать определенные усилия. Ваша линия успеха немного спотыкается на линии любви, вы будете очень влюбчивы, но если у человека, который вам встретится, материальное будет превалировать над духовным, то с ним ваш успех может не состояться.
        - А как это?
        - Вы это легко почувствуете сами.
        - А у Бориса, как вы думаете, что превалирует? — с удовольствием выговорила Алиса незнакомое слово.
        - Борис являет собой вполне определенный материальный тип. Само по себе это ни хорошо, ни плохо, все зависит от направленности его ума, его устремлений. Они могут привести его и к истинной духовности, и к окончательному падению.
        - Понятно.
        Сейчас материальный тип плелся к автобусу, еле волоча за собой лыжи. Куда же ведут его устремления? Алиса справедливо полагала, что все сказанное о ней относится и к маме. Только мама совершенно не разбирается в людях. Нужно ей как-то помочь.
        - Что же медсестра ответила на ваше предложение? — спросила Алиса, несколько высокомерно приподняв подбородок.
        - Какое предложение? — не понял Борис.
        - Вы же вчера предлагали ей руку и сердце.
        - Да? Надо же… Это сколько же я вчера выпил? А я думал, она меня с Башилкиным перепутала. То-то она мне про своих мам-пап рассказывала. Интересовалась, какая у меня в Москве квартира. Таблетку от головы дала.
        Видимо, таблетка помогла Борису плохо, раз он перед подъемом на гору выпил целый стакан глинтвейна. После этого он заметно повеселел, не хватался при каждом шаге за голову и даже пытался петь песни. Пока подъемник тащил его до самого верха, он окончательно пришел в себя.
        - Ну что, орлы? — грозно вопрошал он, выстроив ребят перед спуском. — К подвигам готовы?
        - Готовы, — ответил за всех Профи. А Алиса всматривалась в помятое лицо маминого ухажера, пытаясь определить его сущность.
        - Значит, так, — начал инструктировать Борис, — идите строго за мной, вперед не выскакивайте, делайте все, как я. Если не видите, что впереди за поворотом, сбрасывайте скорость. Если видите, то тоже сбрасывайте. Кто отстанет — подождем, не страшно. Сейчас мы пойдем до кафе «Ай», там будут еще указания.
        Начало спуска показалось всем несложным. Примерно так же, как и на вершине, но после поворота, о котором предупреждал Борис, ребята выскочили на ту часть горы, с которой можно улететь туда, где ползали едва заметные машины-букашки. Здесь все было изрыто буграми величиной с метр, и если бы ребята не научились проходить их наверху, то сейчас могли бы спускаться только на пятой точке.
        Тоник старался не смотреть вниз. Вчера в гостиницу привезли девушку, которая упала именно в этом месте. Опытная горнолыжница, она просто потеряла равновесие, и все. Она пролетела через две каменные гряды, а поймали ее ниже кафе «Ай». Как ни странно, никаких особенных повреждений, кроме синяков и шишек, у нее не нашли. Спасатели объясняли это тем, что она сразу после падения потеряла сознание и поэтому кувыркалась в полностью расслабленном состоянии.
        Приходилось быть предельно осторожным. Борис, пройдя основную массу бугров, поджидал ребят, как бы страхуя на случай падения, хотя на самом деле он ничем не смог бы помочь, разве только поймать отскочившую лыжу.
        К счастью, спуск закончился благополучно. К кафе «Ай» все подъезжали победителями. Но еще предстояло пройти оставшийся отрезок трассы до самого выката.
        - Первое испытание прошло успешно, — после небольшого отдыха официальным голосом говорил Борис, — но не будем почивать на лаврах. Впереди нас ждет самое страшное, но и самое увлекательное: траверс, предельные уклоны, выкат с камнями и проплешинами. Возможен на повороте вылет в реку Баксан, но это исключительно на любителя. Прежнее пожелание относительно скорости остается в силе.
        До самого траверса спускались примерно так же, как и на втором уровне. Высота была меньше, но это ничуть не снижало опасности. Хотя уже можно было поглядывать по сторонам. Алиса даже заметила, что к опорам подъемника на уровне одного метра от снега привязаны полосатые матрасы.
        - Борис, а для чего эти матрасы? — не удержалась она от вопроса.
        - Чтобы не стукнуться об опору.
        - А почему они так высоко?
        - Раньше они были там, где нужно, а сейчас снег подтаял, а матрасы остались.
        - Почему же их не перевяжут на новое место?
        - А если завтра опять снег? — резонно возразил Борис. Потом снова начал давать инструкции: — Траверс проходим по одному. Скорость сбрасывайте кто как умеет. Можно плугом. В конце нужно остановиться. Кто пойдет после меня?
        - Павлик, — сказал Тоник, вспомнив, как тот на Эльбрусе просил у него лыжню.
        - Отлично, — Борис посмотрел на часы и, слегка толкнувшись, покатился по узкой тропинке, нависшей над крутейшим обрывом, с уклоном в сторону Донгузского ущелья.
        Немного подождав, за ним тронулся Профи. Ему было сложнее сбрасывать скорость, поэтому он старался сразу взять дистанцию с запасом.
        Алиса взглянула на Тоника. Обычно красноречивый, в горах он чаще молчал. Что с ним произошло или происходит, она еще понять не могла.
        - Езжай сначала ты, — наконец-то сказал он, — а то одна здесь останешься.
        - Ты пропускаешь меня вперед. Очень мило, — улыбнулась она. — Говорят, этот обычай родился еще в каменном веке, когда мужчины, желая проверить, есть ли в пещере медведь, первой пропускали туда женщину.
        Тоник молча оттолкнулся, объехал Алису и помчался вслед за Профи. С криком «Ты что, шуток не понимаешь?!» Алиса стремительно неслась за ним.
        Борис едва успел отъехать в сторону, как следом вылетел Профи, а потом и все остальные. Алиса уже почти догоняла Тоника, и чтобы избежать столкновения, ему приходилось отталкиваться палками. В самом конце, желая снизить скорость, он прыгнул, поставив лыжи под углом девяносто градусов. Алиса сделала тот же маневр, но не удержалась на ногах и стала заваливаться на него.
        - Держись, — закричал Тоник, и они вдвоем покатились со склона.
        К счастью, этот участок был не очень высок, и они скоро остановились. Пришлось собирать лыжи и палки, а потом продолжать спуск. За счет своего падения они прошли самый крутой и опасный участок склона. Профи даже не рискнул туда соваться со своей доской и спустился старым добрым способом — на своих двоих.
        Дальше оставался самый комфортный участок трассы, если бы не весна и нехватка снега. Извилистая дорога огибала гору, постоянно снижаясь, скорость все время нарастала, а сбросить ее было не просто — дорога узкая, и камни очень часто попадались на пути. Один маленький камешек мог запросто выбросить человека на жесткий наст, да и лыжи тоже не железные.
        Борис шел по трассе первым, предупреждая о камнях и резких поворотах. Тоник с Алисой едва успевали реагировать на неожиданно возникающие препятствия, а Профи половину дороги вообще проехал по самому краю, где было больше снега.
        Ему не повезло больше всех. Он догнал Бориса на одном из узких участков трассы, где не мог маневрировать, и прошелся по камню. Иначе им бы пришлось столкнуться. Доска заскрежетала, Профи чудом не потерял равновесие и остаток пути катился, перенеся центр тяжести на уцелевшую часть доски.
        Обогнув гору, они подъезжали к подъемникам с другой стороны. Борис правильно решил, что для начала им лучше спускаться к выкату здесь. Иначе они могли вернуться, раздолбав не только сноуборд, но и лыжи. И хорошо, если не ноги. На Чегете спасатели со стальной люлькой целыми днями шныряли по склону, вытаскивая травмированных, как раненых с поля боя.
        Остановившись около закусочной, они вставили лыжи в снег, отряхнулись и стали рассматривать сломанный сноуборд. Восстановить его уже было невозможно. Борис незаметно отошел к киоскам, купил бутылку белого сухого вина и вернулся обратно.
        - Внимание, — громко сказал он.
        Все обернулись, и он выплеснул вино им в лица.
        - Борис, вы сошли с ума! — возмутилась Алиса.
        - Поздравляю вас со спуском и с крещением, — торжественно провозгласил он. — Теперь вы настоящие горнолыжники.
        Какой-то парень, только что снявший лыжи, подошел к ним поближе.
        - А вы не могли бы и меня окрестить? — попросил он. — Я тоже сейчас первый раз спустился с Чегета.
        - Пожалуйста, — Борис широким жестом плеснул на него вина.
        - Спасибо, ребята. Я скоро приду. Полканов долгов не оставляет, — сказал парень и исчез в очереди.
        - Что у тебя с доской? — спросил Борис у Профи.
        Вместо ответа тот показал широкую вмятину, от которой начали расходиться лучики трещин.
        - Да, друг, — посочувствовал Борис, — откатался. Поразительно, как она у тебя в первый день не сломалась. Я лично, кроме тебя, не видел человека, который бы катался на самодельной доске. У людей даже фирменные крошатся за сезон, а твоя, если не этот камень, еще бы послужила. Ты прямо гений какой-то.
        - Он не гений, а Профи, — сказала Алиса. — Все умеет.
        - Все уметь невозможно, — из скромности возразил Профи.
        - Но стремиться к этому нужно, — заметил Борис. — Хорошая позиция, одобряю.
        - А мне кажется, — вступил в разговор Тоник, — лучше уметь что-нибудь одно, но как следует.
        - Ты за узкую специализацию, — определил Борис.
        - А Павлик все умеет как следует, — настаивала на своем Алиса. — Поэтому его и прозвали Профи.
        - Друзья, — подошел к ним только что окрещенный Борисом парень. — Разрешите пригласить вас к моему столу. Александр Полканов, — представился он. — Предприниматель.
        - Ну что вы, Саша, у нас сейчас будет свой стол, — отказался Борис.
        - Обижаете. У меня сегодня как-никак день рождения, а отметить не с кем. А вы мне сразу понравились — хорошие ребята. Я людей насквозь вижу. Пойдемте, вы же не знаете, как тяжело одиночество, особенно в такой день, — сокрушенно вздохнул он, немного переигрывая.
        - Правда, Борис, мы же с вами. Зачем обижать человека? — горячо вступилась за него Алиса.
        - Я пас, — Борис поднял обе руки, тем самым соглашаясь с ней.
        На столике, облюбованном Сашей, стояли стаканчики с дымящимся глинтвейном, лежали чипсы, орешки в пакетиках, шоколадные конфеты.
        - За вас, друзья мои, — поднял стаканчик Полканов. — За то, что у вас еще все впереди. У меня впереди уже ничего нет. У меня все есть сейчас. Квартиры, машины, дачи. Мне не для чего больше жить. Я сегодня хотел разбиться, упасть с Чегета, но не повезло. Зато я встретился с вами, со своей молодостью, со своими надеждами. И я словно родился заново.
        - Можно чуть-чуть? — Алиса показала глазами на глинтвейн. Борис снисходительно кивнул. — А сколько вам лет? — спросила она, взяв стаканчик в руки.
        - Ужасно много. Я достиг возраста Иисуса Христа и сегодня наконец принял крещение. Я чувствую себя так, словно мне две тысячи лет.
        - А выглядите вы как юноша, — сделала ему комплимент Алиса.
        - Вы находите? — сразу оживился Полканов. — А знаете, почему я к вам подошел? Я видел ваш портрет во Флоренции, в галерее Уффици. Я сидел три часа перед полотнами Боттичелли и плакал.
        - Что же вас так расстроило?
        - Недостижимость идеала. Я и не мечтал о таком счастье — говорить со столь совершенным созданием…
        - Послушай-ка, друг, — остановил поток его словоизлияний Борис. — Девочке недавно исполнилось четырнадцать лет. Ты попал не по адресу.
        - Вы не поняли, — обиделся Саша. — Я же только восхищаюсь.
        - Так! — раздался сзади возмущенный голос Ларисы. — Это что же здесь происходит? Борис, как ты прикажешь мне это понимать? Вчера ты приставал к моей дочери, а сегодня поишь ее вином.
        Лариса пришла в спортивном костюме, но без лыж. Значит, кататься она не собиралась.
        - Он не виноват, это я пою ее вином, — вмешался Полканов. — Кстати, вы знаете, что ваша дочь — ангел?
        - А ну-ка, ангел, марш домой. Сейчас же иди в гостиницу, там поговорим.
        - Мама, мне уже не десять лет, — неожиданно для себя сказала Алиса.
        - Что? Если через полчаса ты не придешь в гостиницу, то завтра мы уезжаем домой! — твердо выговорила Лариса и, развернувшись, быстрым шагом пошла в сторону леса.
        Борис вздохнул, пожал плечами и, забрав из сугроба лыжи, отправился за ней.
        - Продолжим наш праздник, — поднял стаканчик Полканов. — Теперь нам никто не сможет помешать.
        - Спасибо, — отодвинул от себя глинтвейн Тоник, — но нам нужно идти.
        - Да, — подтвердил Профи, — нам пора.
        - Я думаю, это каждый должен решать для себя сам, — сказал Полканов, внимательно глядя на «свой идеал».
        - Мальчишки, вы идите, а я вас догоню. — Алиса напряженно смотрела, как на ярко светившее солнце надвигалась большая серая туча.
        - Пойдешь одна через лес? — не понял Тоник.
        - А что?
        - Да это не проблема, ребята, я провожу, — вмешался Полканов. — Машины, правда, у меня с собой нет, зато личная охрана обеспечит нам безопасность. Можете не беспокоиться.
        - Да нет, спасибо, — сухо сказал Тоник. — Мы лучше подождем.
        - Как хотите.
        Словно по заказу, с неба повалил крупный, пушистый снег. Такие снежинки делали в школе из ваты и вешали на веревочках. Сейчас они спускались в горячий глинтвейн и таяли. В одно мгновение все вокруг приобрело сказочный вид, даже горнофляжники стали похожи на Санта-Клаусов, стоящих в очереди за подарками. Смутные очертания гор стали теряться в сплошном беспорядочном кружении белых пачек заблудившихся танцовщиц.
        - Все-таки нужно идти домой, — с сожалением сказала Алиса. — Саша, вы с нами?
        - Если вы не против.
        - Почему я должна быть против? Вы живете в гостинице «Иткол»?
        - Нет, в «Чегете». А в «Итколе» я еще ни разу не был. Грех не воспользоваться таким случаем.
        Бизнесмен оставил свои лыжи друзьям, которые, оказывается, все это время стояли за соседним столом, и хотел помочь Алисе, но его опередил Профи. Забросив останки сноуборда далеко в сугроб, он взял ее лыжи и понес в гостиницу.
        Алиса с Сашей, не торопясь, брели вслед за ним, а рядом плелся Тоник. Он проклинал все на свете, но не мог ничего изменить. Приходилось слушать бесконечный рассказ Полканова о его новогодних каникулах в Таиланде.
        Глава XXIV
        Поцелуй снежной королевы
        Снег валил не переставая. За несколько часов, пока ребята обедали, отдыхали, во дворе появились пухлые сугробы. Сидеть в гостинице в такую погоду казалось преступлением. Алиса сама зашла за ребятами. Мама с ней принципиально не разговаривала. Полканов давно вернулся к себе, вырвав у своей юной дамы обещание появиться завтра в кафе «Ай».
        На самом деле это ровно ничего не значило.
        Алиса не любила, когда на нее давят.
        - Привет, зубрилки! — весело воскликнула она, увидев друзей с учебниками в руках. — Готовитесь к школе?
        - А ты что, уже все выучила? — спросил Профи, спрыгивая с кровати. Тоник читал книгу, лежа на животе, и даже не повернулся к ней.
        - Все выучить невозможно, да и не нужно это никому. Я все равно буду актрисой. Антон, а ты почему не здороваешься?
        - Как будто бы виделись сегодня.
        - Обижаешься из-за Шурика?
        - Какой он тебе Шурик? Дяденька тридцати с лишним лет.
        - И совсем не похоже. Кроме того, с ним интересно. Он много видел. Где он только не побывал!
        - Да в его возрасте уже можно полмира объездить, — усмехнулся Профи.
        - Что-то не у всех получается. А он мне нужен по одному делу. По какому — пока сказать не могу.
        - И не очень-то интересно.
        Алиса подошла к окну, отдернула штору.
        - Хватит вам валяться, смотрите, как хорошо на улице. Пойдемте снежную бабу лепить.
        - Если лепить, так уж королеву, — сказал Профи.
        - А ты сможешь?
        - Ты же сама говорила, что я все могу.
        - Я придумала, — Алиса даже захлопала в ладоши. — Давайте вылепим рыцарский замок. Вон там, под соснами. А внутри, если хочешь, поселим Снежную королеву. Вы станете Каями, а я Гердой. И я буду освобождать вас от ее плена.
        - Замок — это интересно, — одобрил Тоник. Он достал с балкона небольшой фанерный ящик из-под посылки. — Будем кирпичи снежные делать.
        В сплошной пелене снежинок звуки терялись, поглощаемые спускавшимися сумерками. Небольшое пространство под соснами становилось тем особенным, уютным участком планеты, где хотелось бы построить дом, пусть далее из снега, пусть даже на время и пусть даже не для себя.
        Ребята сосредоточенно скатывали снежные шары, закладывая их в основание будущего замка. Им хотелось успеть закончить основную работу сегодня, чтобы завтра утром, подойдя к окну, люди увидели бы чудесный замок со сказочными героями.
        Выстроив стены, ребята разделились: Тоник стал вылепливать башенки, а Профи вместе с Алисой занялись Снежной королевой. Сначала они построили трон, а потом посадили на него владычицу ледяных просторов.
        Тоник подключился к ребятам, когда Снежная королева уже готова была повелевать и дарить милости. Он сбегал к гостинице, отыскал кусок большой сосульки и вставил его королеве вместо сердца.
        - Поцелуйтесь с ней, — неожиданно потребовала Алиса.
        - Зачем? — не поняли ребята.
        - Так надо. Поцелуйтесь.
        - И что будет?
        - Увидите.
        Пожав плечами, Тоник коснулся губами холодной щеки королевы.
        - Нет, в губы, — снова потребовала Алиса.
        - В губы так в губы, — пробормотал Тоник. — Такой же снег, что в одном месте, что в другом.
        - Теперь Павлик.
        Профи быстренько чмокнул королеву и повернулся к Алисе.
        - И что теперь?
        - А теперь… — Алиса задумчиво посмотрела в сторону. — Она заколдовала вас, а я расколдую.
        Она повернулась к ребятам. Друзья переглянулись и, пожав плечами, пошли к гостинице.
        - Вы куда? — закричала Алиса. — Подумали, что я целоваться с вами буду. Очень нужно. Да стойте вы! Приходите завтра в бассейн купаться, если снег не кончится.
        - Какой бассейн? — спросил Профи.
        - В поселке Терскол, кажется. Спросите у кого-нибудь, здесь все его знают. Мы с мамой пойдем, если помиримся, на десять часов утра.
        - За вами зайти?
        - Не надо. Лучше сразу там, в воде, встретимся. Я хочу с ней по дороге поговорить. Придете?
        - Конечно, — сказал Профи.
        Ему все равно теперь с горы не на чем было кататься. Хоть в бассейне поплавать, и то хорошо.
        Когда Алиса пробралась к себе в номер, мама уже спала. Но ночью, сквозь сон, девочке послышался тихий плач. Она знала эти звуки, они были хорошо знакомы ей по тем дням, когда ушел папа…
        Глава XXV
        Шаг в пропасть
        Утром Алиса решила не будить маму. Снег валил так же безостановочно, как и вчера. Она взяла купальник, полотенце, оделась потеплее, чтобы не простыть после бассейна, и вышла на улицу.
        Замок оброс большими шапками снега. Снежная королева стала похожа на сурового рыцаря, приставленного охранять ледяное жилище. Алиса подошла к нему, провела рукой по лицу, сбрасывая лишний снег. Бедный рыцарь, как тебе одиноко.
        Около гостиницы фырчали автобусы, готовые везти к подножию гор самых заядлых горнолыжников. Таких набралось не очень много, большинство надеялись переждать непогоду, а потом кататься в свое удовольствие по глубокому снегу, не боясь угодить в расщелину. Видимость сегодня была неважная.
        Мимо пробежал какой-то человек, хлопая теплыми рукавицами. Алиса пригляделась — это Борис, налегке, без лыж, торопился на автобус. Он был один.
        - Борис, — крикнула она, — а где мама? Вы куда?
        Борис на бегу показал на часы, потом бессильно развел руками и запрыгнул в начинающий трогаться автобус.
        Алиса только сейчас сообразила, что она могла бы на этом автобусе проехать хотя бы половину дороги до бассейна, но было уже поздно. Второй автобус тоже выруливал на дорогу. Теперь придется идти пешком. Может быть, все-таки зайти за мамой? Но в этом случае придется сказать о Борисе. Она расстроится. С Борисом лучше поговорить самой.
        Алиса, не торопясь, шла по заснеженной дороге и думала о предстоящем разговоре. Им с мамой Борис не нужен, это ясно. Мама, правда, пока это еще не понимает. Ничего, поймет. Но если он завез их в горы и теперь прячется, то это просто непорядочно. Он должен хотя бы соблюдать приличия. И мама переживает. А ведь на самом деле он не стоит папиного мизинца.
        Дойдя до поворота к Чегету, Алиса немного подумала и решительно повернула к подъемникам. Этот разговор откладывать больше нельзя. Борис садился в автобус, который шел на Чегет. Если его нет внизу, то он наверняка в кафе «Ай». Без лыж здесь больше некуда деться. А если бы он пошел в бассейн, то захватил бы с собой хоть полотенце.
        Мальчишки, наверное, ее ждут. Смешные. Не понимают, что, когда они вместе, она должна к ним относиться одинаково. Или почти.
        Как к братьям. С Тоником у нее, конечно, совсем другие отношения, но их не нужно подчеркивать. Ведь Павлик тоже хороший, зачем же его обижать?
        Алиса заплатила за подъем к кафе «Ай», уселась в кресло и поплыла над соснами. Бассейн, где купались сейчас ребята, остался далеко внизу за деревьями.
        А Тоник в это время соревновался с Профи на дальность плавания под водой. Поперек они бассейн переплывали легко, а вот вдоль не хватало дыхания. Нужно было еще суметь не уткнуться в боковую стенку. Оказалось, что не так просто плыть по прямой, хоть они глаза в воде не закрывали.
        Вместе с ними купалась еще группа девчонок, которые забавно визжали, если их дернуть неожиданно за ногу. Тоник старался не злоупотреблять этим приемом, но не мог удержаться и не схватить при случае рукой за розовую пятку. Тем более что на самом деле никто не обижался и всем было весело.
        Его беспокоило только отсутствие Алисы. Вчера она сама позвала их в этот бассейн, попросила за ней не заходить, можно было подумать, что она с мамой уже купается здесь с самого утра. Но бассейн открылся в десять, а Алиса так и не появилась.
        Ничего не сказав Профи, он прошел в раздевалку, тщательно вытерся мохнатым полотенцем, а потом, неожиданно для себя, быстро оделся и вышел из бассейна.
        Ветра не было, поэтому он не боялся простудиться. Теплая шерстяная шапочка надежно прикрывала слегка влажные волосы. Тоник выбрался на шоссе и быстрым шагом направился в сторону «Иткола».
        - Здорово, командир, — услышал он знакомый голос сквозь рев мотоцикла. Это Заур притормозил рядом с ним. — Садись, подвезу. Тебе куда?
        - В «Иткол», — крикнул ему в ухо Тоник, усаживаясь на сиденье.
        Мотоцикл с места рванул вперед. Заур включил фару, чтобы улучшить видимость, но она не очень помогала, снег летел на них такой плотной стеной, что пришлось сбрасывать скорость. Тем не менее до «Иткола» они добрались сравнительно быстро. Заур остановил мотоцикл у самого входа.
        - Подари девушке, друг, — протянул он Тонику шоколадку «Аленка», — той самой. Может быть, она мне с балкона рукой махнет. Сделаешь?
        - Конечно, Заур. Я быстро. Перепрыгивая сразу через несколько ступенек, Тоник вбежал на третий этаж.
        - Лариса Сергеевна, — сунул он голову в дверь, — Алису можно?
        - А разве она не с вами в бассейн пошла? — встревожилась Лариса.
        - Нет, ее с нами не было.
        - Но вот же, она взяла полотенце и купальник, я специально проверяла.
        - Наверное, куда-нибудь зашла по дороге, — предположил Тоник.
        - Куда?! — Лариса Сергеевна стала лихорадочно одеваться. — Куда она могла зайти?
        Тоник заскочил к себе в номер, взял отцовские горнолыжные ботинки и побежал вниз. Хранилище для лыж было еще открыто. Неподалеку, как былинный богатырь на Коньке-Горбунке, сидел на мотоцикле Заур.
        - Подбросишь до «Чегета»? — схватив отцовские лыжи, бросился к нему Тоник. — Алиса пропала. Может, она в кафе «Ай».
        - Садись, — коротко бросил Заур.
        Через десять минут он высадил Тоника перед подъемником, а сам поехал к бассейну. Вдруг Алиса пошла на следующий сеанс и не встретилась им на дороге?
        А Тоник уже уносился вверх, крепко прижимая к груди отцовские лыжи. Понадобятся они ему или нет, он еще не знал.
        Редкие лыжники внизу катились плавно по большим полуокружностям: видимо, свежий снег не давал им особенно разгоняться. Да это и опасно. Отец рассказывал, что если с раскатанного склона выскочить на скорости в мягкий снег, то лыжи резко останавливаются, крепления не срабатывают, а ноги ломаются в голени, как спички.
        Соскочив с кресла, Тоник направился было к кафе «Ай», но вдруг заметил около подъемника Бориса. Натянув до самых глаз спортивную шапочку, он топтался неподалеку, словно кого-то ждал.
        - Борис, — позвал его Тоник, — вы Алису не видели?
        - Видел, — ответил тот сразу, — она поехала наверх.
        - Спасибо.
        Тоник сразу развернулся обратно и, только усевшись в кресло, подумал о том, что не спросил, на лыжах ли была Алиса. Ее мама тоже не посмотрела, на месте ли горнолыжные ботинки дочери. Хотя, иначе, что ей делать наверху? В такую погоду, при ее технике, если кататься, то только там.
        На всякий случай он внимательно всматривался в скользящих внизу лыжников, но Алиса среди них не попадалась. Конечно, она должна кататься на бугеле.
        Но наверху оказалось, что бугельный подъемник не работал. Чтобы это понять, пришлось подъехать почти к самому обрыву, и теперь Тоник ругал себя за это. Алиса могла в это время проскочить мимо него и начать спуск. Из-за сильного снегопада он мог ее не заметить.
        Убедившись, что здесь Алисы точно нет, Тоник стал спускаться, надеясь догнать ее, если она решилась одна на такое рискованное предприятие. Идти по целине на лыжах оказалось несложно, хоть и тяжелее поворачивать. Можно было скользить по склону без особых усилий. Конечно, Алиса могла бы решиться на спуск, раз это кажется настолько приятным и легким.
        Внезапно уклон резко увеличился, носки лыж зарылись в снег, и Тоник полетел, распластавшись, в свежий сугроб. Одна из лыж скатилась метров на десять вниз. Пока он добрался до нее, видимо, оказался в низине — все вокруг было в сплошном белом тумане. Встав снова на лыжи, он потерял точную ориентацию и повернул значительно правее, чем было нужно, потому что уклон везде казался одинаковым. Теперь он старался сильнее садиться на задники лыж, чтобы кончики всегда торчали из снега. Ему казалось, что он сможет ехать так до самого низа, но совершенно неожиданно перед ним возник пустой провал пропасти. Взяв резко влево, Тоник почувствовал, как весь снежный массив оседает вместе с ним. В следующее мгновение он опрокинулся на спину и полетел в пропасть.
        Глава XXVI
        Визитка для ангела
        Алиса ждала Бориса в кафе «Ай». Он сказал ей, что скоро придет, купил сок, пирожное и исчез. А в это время появился Полканов. На сей раз говорливый бизнесмен был трезв и задумчив. Увидев Алису, он сделал удивленное лицо.
        - Вот так встреча. Маленькая принцесса.
        - Вчера вы называли меня ангелом, — улыбнулась Алиса.
        - Вчера я видел только сияние вокруг ваших волос, а сегодня заметил и корону.
        - У вас потрясающее зрение. Моя мама ничего такого не видит.
        - Смотреть и видеть — это разные вещи. Один человек скользит взглядом по поверхности явлений, а другой сразу проникает в суть.
        - Другой — это вы, конечно?
        - Говорить самому о себе — нескромно. Я лучше расскажу вам о моем старом друге — фотографе. Он умеет так снимать лицо человека — а ведь это врата души, — что в нем открывается такое…
        - В вашем друге?
        - И в нем тоже. Как он бы мог вас снять! Честно говоря, я был бы счастлив, если бы ваш фотопортрет висел у меня в офисе.
        - А почему в офисе? Вы там живете?
        - Я живу в Бастилии.
        - В тюрьме?
        - К счастью, нет, так прозвали в народе мой дом на Преображенке. Я не решусь принести туда фотографию прекрасной девушки, потому что ее могут разорвать на кусочки мои многочисленные поклонницы.
        - У вас их так много?
        - О, я безумно популярен у женщин.
        - А вот это уже неинтересно. Вы мне стали скучны, — отвернулась Алиса.
        - Вы меня прогоняете? Напрасно. Может быть, я вам еще пригожусь.
        - А кем вы работаете?
        - Продаю самолеты. «Боинги» в основном. Иногда наши. Когда настроение хорошее.
        - Вы вчера жаловались, что не знаете, куда потратить деньги?
        - Да, это основная проблема моей жизни. Я сейчас как раз над ней работаю.
        - Я серьезно.
        - Я тоже.
        - У нас есть общий друг, его зовут Саша Прокофьев. Он живет в детском доме. Он хорошо поет, но ему нужен учитель. Вы же знаете, что в наше время без образования никуда?
        - Наслышан. Ему нужен личный учитель?
        - Нет, это неудобно. Он так не согласится. Нужен учитель для всех. У кого есть данные, конечно. Вы бы могли такому учителю платить зарплату?
        - А какой номер его детского дома?
        - Ой, я не помню. Надо у Антона спросить или у Павлика.
        - Вот моя визитка. В Москве позвоните. Скажите, ангел…
        - Я уже не принцесса?
        - Принцесс вокруг много, а ангел, увы, один. Вы согласны стать моим ангелом-хранителем?
        - Смотря от чего вас нужно охранять.
        - От меня самого в первую очередь. Та-ак, кажется, ваш дядя.
        - Он мне такой же дядя, как я вам тетя.
        Борис сбил при входе в кафе снег с шапочки, как следует отряхнулся и прошел к их столику.
        - Друг мой, я, кажется, предупреждал вас, что девочке четырнадцать лет? — произнес он не без угрозы.
        - Борис, прекратите, — вмешалась Алиса. — Вы меня бросили здесь, среди пьяных мужчин, а он, между прочим, готов был заступиться, если что.
        - Насколько я понимаю, ты хотела поговорить со мной без свидетелей.
        - Да, но это не повод для хамства.
        - Друзья мои, не надо ссориться. Особенно из-за меня. Прощайте.
        Полканов склонил голову в полупоклоне и вернулся к своим друзьям. Борис перевел взгляд на Алису.
        - Ты, я вижу, не подарок.
        - Вы тоже. Вы ведете себя с моей мамой неадекватно.
        - Как, как? — с усмешкой переспросил Борис.
        - Вы компрометируете ее своим поведением. Можно подумать, что вы приехали сюда ухаживать за медсестрами и глазеть на девушек, которые катаются на подъемниках.
        - Девочка моя… — снисходительно начал Борис.
        - Я не ваша девочка.
        - Успокойся. Не забывай, что вы живете здесь за мой счет. И я не обязан перед такой малявкой отчитываться.
        - Это подло — так говорить. Вы сами нас пригласили — никто не напрашивался.
        Алиса отодвинула недоеденное пирожное и побежала к выходу. В дверях она столкнулась с матерью.
        - Мама, мы уезжаем, пойдем отсюда, — быстро проговорила Алиса.
        - Доченька, что случилось? Тебя обидел кто-нибудь? Почему у тебя слезы?
        - Мама, пойдем, — Алиса потянула за собой мать, и та, не успев заметить, с кем разговаривала перед этим дочь, вышла из кафе.
        Перед подъемником Алиса вдруг уткнулась матери в плечо.
        - Мама, я скучаю по па-а-пе, — сорвался ее голос на последнем слове.
        - Ну что ты, доченька. Успокойся. В Москву приедем — сразу с ним увидишься. Созвонишься и увидишься.
        - Мама, а ты помнишь, как нам было хорошо вместе? Как мы ездили с папой в Домбай, он учил нас кататься, потом гуляли вечером, он показывал нам Полярную звезду. Помнишь, как он уронил тебя в сугроб, а потом мы с ним нарочно упали тоже? Мы везде были вместе. Помнишь, как он говорил — девочки мои? Почему мы здесь не с ним, а с этим Борисом?
        - Это жизнь, доченька. Наша бестолковая и нескладная жизнь. Что я могу тебе сказать? Ты уже большая, скоро сама все поймешь. Может быть, хоть ты не станешь совершать моих ошибок.
        - Мама, ты же любишь папу. И он тебя любит, я знаю. Я чувствую, как он переживает, как он скучает по нас.
        - Поехали вниз, — спохватилась Лариса, — а то нас совсем занесет снегом.
        Глава XXVII
        Ледяная ловушка
        Полет в пропасть был недолгим. Тоник даже не успел испугаться, как оказался впечатанным в снег. Первым, инстинктивным движением он попытался сесть, одновременно сбросив с лица целый пласт легкого свежего снега. Ему это удалось, потому что лыжи при падении отстегнулись и теперь торчали где-то в ногах.
        Опираясь на лыжные палки, которые остались в руках, он привстал, глубоко провалившись в снег. Сугроб возвышался вокруг него плотной стеной. Слева скорее угадывалась, чем была различима сквозь хоровод снежинок, высокая скала, а справа шло ощущение пустоты, ужаса, безжизненности.
        - Э-ге-гее! — крикнул Тоник, но звуки потонули, заглохли, затерялись в снежной пустыне.
        Он попытался достать лыжи, но не дотянулся, пришлось приближаться к ним, обваливая палками снег. Тяжелые горнолыжные ботинки уходили вниз, пока не начинали приминать сугроб до более плотного состояния. Чтобы добраться до лыж, Тонику пришлось вытоптать небольшую площадку. Теперь он успокоился — отцовские лыжи были спасены.
        Только сейчас он представил, что мог улететь на самое дно пропасти, сломать себе что-нибудь при падении или разбиться совсем. Ему здорово повезло, что он упал на этот козырек.
        Ведь если сверху бросят веревку, а еще лучше веревочную лестницу, то можно будет отсюда выбраться. Вот только с лыжами лезть неудобно.
        Тоник представил, как над ним зависает вертолет с веревочной лестницей. Он карабкается по ней, затем летит прямо на лестнице к кафе «Ай». Там его ждут мать, отец, Алиса, Профи. Женщины плачут от радости, мужчины утирают скупую слезу. Он спускается к ним — поцелуи, объятия. Суровый горнолыжник со шрамами на лице жмет ему руку и благодарит за мужество. Горнопляжники и горнофляжники, окружив вертолет плотной толпой, хлопают в ладоши и пьют за его здоровье джин-тоник. Компания по производству джин-тоника дарит ему роскошный автомобиль, и они все вместе едут на нем в Москву.
        Красота! Но пока вокруг не было ни души, никто еще даже не знал о его исчезновении, да и снегопад мешал бы поискам. Тоник представил, как снег наконец перестанет валиться с неба переваренной манной кашей, а он, встав на краю ущелья, закричит зычным голосом над пропастью. Голос отражается от скал, дробится о камни и разлетается многократным эхом по всему Донгузскому ущелью.
        Нет, надо что-то делать сейчас. Искать его начнут не раньше, чем через два часа, когда отключат подъемник и начнут опускаться сумерки. Глупо ждать, что кто-то случайно услышит его крики. Нужно обустраиваться.
        Тоник закрепил лыжи над головой и положил их на край сугроба. Получилась небольшая крыша. Потом сделал в снежной стене под ней углубление, чтобы можно было присесть. Положил туда лыжные палки, на них рукавицы и только потом сверху уселся сам.
        В ботинки набился при падении снег. Тоник снял сначала левый ботинок, шерстяной носок, вытряхнул весь снег, затем проделал то же самое с правым. Очень удачно, что отцовские ботинки немного велики, благодаря этому он надел шерстяные носки, да и нога сидит не так плотно, остается воздух, можно шевелить пальцами, меньше риск отморозить ноги.
        Вокруг стало неправдоподобно тихо. Снежинки с мягкой настойчивостью летели с неба одна за другой, и Тоник подумал, что, если сидеть без движения, очень скоро они завалят его с головой. Сначала засыплют ноги, потом руки, сложенные на коленях, а потом голову, и этот склон ничем не будет отличаться от остальных. А весной, когда растает снег, здесь будет сидеть скелет в новеньком комбинезоне.
        Тоник настолько ярко представил эту картину, что даже вскочил. Нет, с ним такое случиться не может, его спасут. Найдут сегодня, в крайнем случае завтра. Замерзнуть он не успеет, все-таки уже не зима, да и оделся он в бассейн теплее обычного, чтобы не простудиться после купания. Кроме теплого комбинезона с курткой, на нем были полушерстяной спортивный костюм и свитер. Нет, холод ему не угрожает. Голод? За один день от голода никто не умирал. Воды вокруг сколько хочешь. Он взял в ладонь немного пушистого, чистого снега и слизнул его, задержав на языке, пока не растает.
        Вода показалась довольно вкусной. Захотелось еще. В Москве снег гораздо грязнее, им запросто отравишься, а здесь… Тоник вспомнил о свойствах талой воды. Она дает организму энергию, очищает его, при необходимости лечит. Дополнительная энергия ему бы не помешала, есть ведь все равно нечего.
        Он сел поудобнее, сунул руку в карман и наткнулся на шоколадку Заура. Это для Алисы, надо будет завтра ей отдать.
        На душе сразу стало теплее, и Тоник почувствовал себя уже не таким одиноким. В конце концов, его друзья и родители где-то совсем близко.
        Глава XXVIII
        Как убирают свидетелей
        Профи не сразу заметил отсутствие Тоника. Он отрабатывал задержку дыхания в воде не меньше чем на минуту. Ныряльщики за жемчугом могли обходиться без воздуха около трех минут, а некоторые — пять, шесть. Конечно, они для этого тренировались всю жизнь, но все равно их пример вдохновлял. Профи даже стал придумывать свою систему ныряния. Набрав как следует воздуха, он выпускал его в воде в щеки, а потом снова глотал. Происходила имитация дыхания. Пока получалось не очень хорошо, но секунд десять он на этом все же выигрывал. Это обнадеживало.
        Тоника он хватился только тогда, когда захотел похвалиться перед ним своими успехами. Сначала он подумал, что Тоник опять побежал босиком в снег, но женщина, дежурившая у входа, больше никого в плавках не видела. В раздевалке его одежды не оказалось. Все было ясно, он ушел из-за Алисы. В любом другом случае он обязательно предупредил бы об уходе.
        Время сеанса купания уже заканчивалось. Просушив волосы под феном, Профи выбрался на улицу. Одному идти было скучно, Тоник всегда придумывал что-нибудь интересное. Жалко только, что он в шпионов больше не верит. Теперь придется доводить дело до конца самому.
        Почему же не пришла купаться Алиса? Может быть, это как-то связано с Борисом? Тогда понятно, почему Тоник исчез так незаметно. Он наверняка что-то знал, просто побоялся признать свою ошибку. Он ведь первый потребовал прекратить слежку за Борисом.
        Профи даже прибавил шаг, опасаясь, что какие-то важные события могут пройти мимо него. Рядом пролетел сумасшедший мотоциклист, ведь гонять на скорости при такой видимости было безумием. Если сам не разобьешься, то собьешь случайного прохожего. Профи поежился, представив себя в роли этого самого прохожего.
        Мотоциклист резко развернулся и подъехал к нему. Профи узнал в лихаче Заура и решил спросить его об Алисе.
        - Здравствуй, брат, — протянул руку горец.
        - Здорово, коли не шутишь, — ответил Профи.
        - В бассейне купался?
        - В нем самом.
        - Девочку вашу, красивую, не видел? Она на второй сеанс не приходила?
        - Нет, не видел. Спит, наверное, еще.
        - Да нет, не спит. Пропала она.
        - Как пропала?
        - Как люди пропадают? Дома нет, в бассейне нет, на дороге нет. На горке сегодня одни профи, которые с закрытыми глазами трассу ходят.
        Профи польстило употребление его прозвища в таком приятном контексте, но встревожило сообщение об Алисе. Неужели его догадка подтверждается? В таком случае нужно искать ее на Чегете.
        - А если она в кафе «Ай»? — предположил он.
        - Туда твой друг поехал, Антон.
        - Ему нужна наша помощь. Едем на горку! — воскликнул Профи.
        Заур молча завел мотоцикл, и они помчались к Чегету.
        Соскочив с сиденья и не дожидаясь, пока Заур выключит двигатель, Профи бросился к подъемнику.
        - Стой, — крикнул вслед ему Заур. — Я тебя проведу.
        Он оставил мотоцикл около кассы и прошел вперед, позвав за собой Профи. Затем Заур что-то сказал на своем языке контролеру и уселся в кресло, жестом приглашая Профи устраиваться рядом.
        - Ты давно знаешь своего друга? — спросил он Профи, когда они понеслись вверх.
        - Вот с такого возраста, — показал рукой как можно ниже. — Мы живем в соседних квартирах.
        - А как он, такой молодой, получил коричневый пояс?
        - У него папа инструктор рукопашного боя. Он все системы знает. А с Тоником начал заниматься чуть ли не с трех лет. С ним бесполезно, он и болевые знает, и по точкам работает. А сейчас они с папой на энергетику упор делают. Астральное карате — слышал о таком?
        - Слышал, но не видел.
        - А у них еще лучше. Выигранным боем считается тот, который ты сумел предотвратить. Противник сам уходит. У них применяется три уровня воздействия. Первый, когда противник испытывает страх. Второй, когда теряет силу, а третий, когда понимает, что был не прав. Третий самый тяжелый, им владеют только продвинутые.
        - А Антон какой?
        - Идущий. Он идет по тропе. Прорывы бывают во все уровни, но стабильности пока нет. Это с возрастом приходит, так его отец говорит.
        - А почему он с нами эти приемы не применял?
        - Нельзя. Он тогда джин-тоник выпил. А это сразу сбивает на низший уровень.
        - Смотри, это же она! — воскликнул Заур. Навстречу им спускались на подъемнике Алиса с мамой. Они были увлечены разговором и не глядели по сторонам.
        - Алиса! — закричал Профи, — где Тоник?
        Алиса закрутила головой, стараясь понять, откуда кричат, и, увидев Профи, показала пальцем вниз.
        - Не понял, — пожал плечами Профи. — Подождите нас внизу, — крикнул он, но Алиса только показала на уши и с сожалением развела руками.
        - Как это он успел мимо нас проскочить? — с досадой проговорил Профи.
        Они пересели в обратную сторону и поплыли в снежном кружении вниз. Уже не стало видно ни земли, ни неба, все превратилось в один движущийся поток. И невозможно было понять, то ли это снежинки падают на землю, то ли земля отправляет их вверх.
        Внизу не удалось обнаружить ни Алисы, ни ее мамы. Заур снова посадил Профи на мотоцикл и повез его в сторону Иткола. Очень скоро они женщин догнали.
        - Счастливо, — сказал Заур, приподнял переднее колесо и, круто развернувшись, с ревом умчался в снежное крошево.
        - А где Тоник? — сразу спросил Профи.
        - Как где? — не поняла Алиса. — В бассейне. Разве вы не вместе купались?
        - Он ушел раньше. Заур говорит, что он поехал на Чегет искать тебя.
        - Видишь, Алиса, все тебя ищут. Разве можно уходить, никого не предупреждая? — с укоризной сказала Лариса.
        - Я его там не видела. Я все время была в кафе. Может быть, он уже спустился? Я надеюсь, он не на лыжах поехал?
        - Не знаю. Надо было спросить у Заура.
        - Это тот парень, с которым вы чуть не подрались? А теперь дружите? У девчонок это была бы вражда на всю жизнь.
        - Он хороший парень. И нам с ним делить нечего.
        - Да? — довольно скептическим тоном отозвалась Алиса. — Посмотрим.
        В гостинице Профи в первую очередь проверил, на месте ли ботинки Тоника. Обычно они стояли около батареи отопления. Сегодня валялись под кроватью. Но ботинок Виктора не было нигде. Или он их забрал сам, или Тоник поехал все-таки с лыжами. На всякий случай Профи решил заглянуть к родителям Тоника.
        - Павлик, заходи, — пригласила его Светлана. — Как вам бассейн?
        - Отлично, — сказал Профи, оглядываясь по сторонам. Виктор сидел у стола и подшивал старые горнолыжные рукавицы. Ботинок нигде не было видно.
        - Не могу выбросить, — пояснил Виктор. — С ними я начинал свой первый спуск. Они мне приносят удачу. А где Антошка?
        - Гуляет, — неопределенно ответил Профи. — А вы давно приехали?
        - Только что. Очень удачно съездил. Все-таки хорошо некоторые вопросы решать самому, на месте. А то из Москвы видится одно, а здесь, оказывается, все иначе.
        Понятно. Если он приехал только сейчас, то ботинки забрать уже не мог, Тоник ушел на Чегет раньше. Значит, Тоник поехал на гору с лыжами. Неужели он собирался кататься в такую погоду?
        Профи попрощался и отправился к Алисе. Она могла внести ясность в некоторые вопросы.
        Для разговора пришлось вызвать ее в коридор.
        - Что ты делала в кафе «Ай»? — с ходу спросил он.
        - Разговаривала с Борисом и еще с одним человеком.
        - Тоник мог быть свидетелем вашего разговора?
        - Не знаю. Ну, он мог видеть нас, конечно. Через стекло или даже если зашел бы в кафе. Я особенно по сторонам не смотрела. А какое это имеет значение?
        - Его могли попытаться убрать. Справиться с ним, конечно, сложно, но, если использовать фактор внезапности…
        - О чем ты говоришь, Павлик! Понимаешь, я тебя обманула, когда сказала, что Борис шпион. Мне просто хотелось поехать с вами. Он, конечно, не очень приятный человек, но и только.
        - Подожди. Вы все время были вместе?
        - С Борисом? Не совсем. Он отходил куда-то минут на двадцать. Но что из этого?
        - Один вариант. Он мог передавать по Интернету через спутниковый телефон секретные сведения, а Тоник, обнаружив его, сразу становился опасным свидетелем. А с ними, знаешь, как поступают в горах?
        - Как?
        - Сбрасывают в пропасть.
        - Совсем у тебя «крыша» поехала. Вот увидишь, они вернутся вместе с Борисом на автобусе. Он просто катается, а ты навыдумывал неизвестно что. И вообще мы отсюда уезжаем.
        Алиса повернулась и, хлопнув дверью, зашла в номер.
        Глава XXIX
        Домик в сугробе
        Тоник впервые ощутил, как это страшно, когда ты никому не нужен. Все те два-три часа, пока не остановили подъемник, никто и не думал его искать. А он был вынужден ждать, пока кто-нибудь не вспомнит о его существовании. И это оказалось самым невыносимым.
        Сначала он пытался заниматься медитацией, сосредоточивался на воображаемой светящейся точке, представлял себя пульсирующим огненным шаром, чтобы не замерзнуть, а потом стал испускать в пространство сигналы SOS: три коротких, три длинных, три коротких.
        Наверное, он потратил на это слишком много энергии, потому что начал замерзать. Пришлось думать о более эффективном способе борьбы с холодом.
        Самое простое — это движение. Тепла при этом выделяется много, но больше хочется есть. Нужно было выбрать что-то среднее. Тоник решил начать с обследования местности.
        Он взял лыжную палку и стал протыкать ею снег во всех направлениях. Скоро он определил, что козырек обрывается примерно в полутора метрах от него. Снег был слегка влажным, но не плотным, и Тоник решил выкопать себе пещерку, пока все вокруг не прихватит ночной морозец.
        Определив направление параллельно скале, но в стороне от обрыва, он наметил контур своего будущего жилища. Вход должен быть небольшим, чтобы его можно было закрыть снежным комом. Внутри тоже должно быть не очень просторно — так теплее.
        Он разрыхлял или обрушивал снег палкой, а потом выгребал его лыжей. Пришлось для этого вытоптать площадку побольше. На ней он скатывал снежные комья и ставил их на сугробы, чтобы стены вокруг него были повыше.
        Выбрав из пещеры мягкий снег, он пролез внутрь и стал притаптывать старый, слежавшийся наст. В результате его домик стал даже больше, чем он намеревался сделать. Хотя стоять в полный рост в нем все равно было нельзя.
        Затащив в него лыжи, палки, Тоник снаружи против входа соорудил из снега диванчик, чтобы можно было с комфортом поразмышлять о вечном. Тут тоже пришлось немного углубиться в сугроб, иначе снег летел бы прямо за шиворот.
        Закончив работу, он присел отдохнуть. Заметно стемнело — значит, подъемник уже не работал и скоро его хватятся. Интересно, кто первый поймет, что он не вернулся с горы? Видели его только Заур да Борис. И тут по спине Тоника пробежал неприятный холодок. Ведь Борис соврал ему, что Алиса на втором уровне. Если бы она туда и поднялась, то все равно не решилась бы одна спуститься на лыжах. Зачем ему это было нужно? А если он никому не скажет об их встрече?
        Остается Заур, но у него свои дела, он может вообще неделю в «Итколе» не появляться. Выходит, что сидеть здесь придется долго. Пока догадаются, что его нет, пока не проверят все окрестности, пока дождутся утра — все равно в такую погоду в темноте никого не найдешь. Если бы не снегопад, можно было бы кричать. Эхо донесло бы его голос даже до нарзанного источника.
        Нужно ложиться спать, пока еще нет мороза. Хоть бы немного выспаться. Впереди долгие ночные танцы вместе со снежинками до самого утра. Конечно, некоторые люди, застигнутые снежной бурей, сидели в таких же пещерах по нескольку суток и не замерзали, но у них были теплые полушубки и еда. Какая же ночь ждет его? Неизвестно. Так что надо готовиться к худшему.
        Тоник снял красный шарф, привязал его к лыжной палке и воткнул ее в снег как можно выше. После этого он подкатил большой снежный ком почти к самому выходу, потом пролез внутрь, положил рядом обе лыжи креплениями вниз. Получилась вполне приличная лежанка.
        Высунувшись наружу, он подтащил снежный ком прямо к пещере. Затем заделал оставшиеся дырки снегом и начал укладываться спать. Застегнул все пуговицы снизу доверху, натянул на голову капюшон. Одну из рукавиц подложил под левый бок, а вторую — под голову. Чтобы не мерзли пальцы, засунул руки между ног. Теперь оставалось самое трудное — заснуть.
        Глава XXX
        Спасатели
        Профи был единственным, кто ждал автобус с Чегета. Одновременно он следил за дорогой, и если бы Тоник появился оттуда, то не прошел бы незамеченным.
        Борис приехал с горы один. Начали сбываться самые плохие предположения. Но все-таки нужно было задать ему в лоб вопрос о Тонике.
        - Борис, а вы Антона нигде не видели? — бросил Профи как бы невзначай.
        Он отметил, как Борис на мгновение замялся перед ответом.
        - Видел, — наконец последовал ответ. — Он ехал на второй уровень.
        - С лыжами?
        - Как будто. Я не приглядывался. А ты чего такой озабоченный?
        - Он до сих пор не вернулся.
        - Подумаешь, опоздал на автобус. Со мной это сколько раз было. Доберется. Такие люди не пропадают.
        - А если с ним что-нибудь случилось?
        - Полчаса ему нужно на спуск, полчаса до гостиницы, стало быть, через час можно начинать суетиться. А пока — расслабьтесь, милорд. Жизнь любит тех, кто ей улыбается, а не тех, кто ждет от будущего одних гадостей. Я бы даже сказал: кто чего ждет, тот то и получит.
        - Я не жду плохого, я просто беспокоюсь.
        Борис свернул в лыжное хранилище, а Профи немного подумал и побежал к Чегету. Он решил проверить, все ли лыжники спустились или кто-то еще катается. Чтобы не сбить дыхание, он бежал в одном ритме, расслабив корпус и максимально удлиняя шаг. Ему казалось, что он скользит над землей, бесшумно и стремительно. Снегопад только усиливал это ощущение.
        Через десять минут он был у выката. Как раз подъезжал запоздалый лыжник.
        - Там кто-нибудь еще остался? Вы не видели? — бросился к нему Профи.
        - Нет там никого. У меня крепление сломалось, а то бы я давно спустился. Хорошо еще успел сюда выбраться, пока не стемнело.
        Профи постоял у горы, пока не стало действительно темнеть, а потом побежал назад. Теперь он мчался еще быстрее, потому что уже было ясно: друга нужно искать. Оставалась слабая надежда, что Тоник встретил кого-нибудь из старых знакомых и зашел в гости, хотя это было на него совсем не похоже.
        Около входа в гостиницу Профи едва не столкнулся с Алисой.
        - Бегаете неизвестно где, а вас ищут, — бросила она.
        - Я искал Тоника, но его нигде нет. Мои подозрения подтверждаются, — быстро ответил Профи и побежал наверх.
        В их комнате все оставалось по-прежнему, Тоник здесь не появлялся. Тогда Профи спустился на третий этаж: обычно там в холле смотрели телевизор родители Тоника.
        - Выключите вы этот ящик, — лениво проворчал Солдатов, играя с Гошей в шашки. — Неужели он вам в Москве не надоел? От плохих новостей портится пищеварение. Вот если бы кто-нибудь сделал передачу «Добрые вести» или «Хорошие новости», я бы ему памятник поставил. От имени всех задерганных людей с расстроенной психикой.
        - По-моему, сейчас таких большинство, — поддержала его Светлана.
        - Вы думаете, хороших новостей может хватить на целую передачу? — улыбнулся Виктор.
        - Я убежден — хватит, — ответил Солдатов, — надо только хотеть их увидеть.
        - Страус в минуту опасности тоже засовывает голову в песок. Он думает, что если ничего страшного не видно, то этого как бы и нет, — возразил Авдеев.
        - А если у бедной птицы нет ничего, кроме крыльев, и страна в опасности, вы ей посоветуете улететь в теплые края? — парировал Солдатов.
        - Да уж лучше, чем головой в песок, — сказал Виктор. — А где Антон? — наконец заметил он Профи.
        - Не знаю, — пожал тот плечами.
        - Как не знаешь? Ты ведь говорил, что он гуляет.
        - Борис его видел на Чегете.
        - Подожди, вы ведь сегодня ходили в бассейн?
        - Он ушел оттуда один, а потом, наверное, решил покататься.
        - Так он был на лыжах? И до сих пор не вернулся? — всполошилась Светлана. — Нужно его искать, вдруг он сломал ногу и лежит сейчас на снегу.
        - Вот тебе и новости, Владимир Иванович, — хлопнул Солдатова по плечу Степин, а затем обратился ко всем: — Через пятнадцать минут собираемся внизу в холле. Одеваться теплее. Брать с собой фонарики, если есть, еду, водку. Но рюкзаки не перегружайте.
        - А водку-то зачем? — удивилась Башилкина.
        - Растирать, если кто обморозится.
        Через пятнадцать минут возле кабинета директора собралась почти вся московская группа. К ним вышел Андрей Степин с незнакомым человеком.
        - Мужчины, зайдите в кабинет для инструктажа, а женщины и дети останутся в гостинице. Спорить не пытайтесь, в такую погоду вы нам только осложните поиски. А не то придется еще искать и вас.
        В кабинете перед разложенной на столе картой «Чегета» стояли незнакомые люди. Они оказались профессиональными спасателями.
        Всех мужчин разделили на группы, каждую из которых возглавил спасатель. Одной группе предстояло идти по кулуару вверх, практически под подъемником, другой — параллельно Донгузскому ущелью, а третьей — там, где спуск в Даллар. Встретиться все группы должны были в кафе «Ай». Дальнейшие инструкции обещали дать на месте.
        - Надо бы проверить само ущелье, — сказал Виктор.
        - Туда нельзя, — предостерегли его, — там в любой момент может сойти лавина.
        Эта фраза только подстегнула отца Тоника. Ведь если мальчик упал в ущелье, то лавина может накрыть его, и тогда все. Виктор не стал ждать остальных, а сразу побежал к Чегету.
        - Дядя Витя! — бросился за ним Профи. — Возьмите меня с собой. Я выносливый. Я бегаю быстро.
        - Нет, Павлик. У меня к тебе личная просьба — присмотри за Светланой Васильевной. Я боюсь, как бы она не наделала глупостей. Будь с ней рядом, ладно? Я на тебя надеюсь.
        Профи уныло кивнул и поплелся в гостиницу. Присматривать нужно было бы за Борисом, но он тоже вместе со всеми идет на поиски. Везет же Тонику — такое классное приключение. А с другой стороны, вдруг с ним правда случилось что-то ужасное?
        Глава XXXI
        Лавина
        Дома Тоник умел засыпать быстро. Для этого нужно было удобно лечь и не ворочаться. Если начнешь переворачиваться с бока на бок, то уже не заснешь — мысли замучат.
        Он старался ощутить себя так, словно его положили в уютную колыбельку и ему хорошо, спокойно и радостно.
        Дальше он пытался представить себе красные розы, голубое небо, зеленую траву, желтое солнце. Сначала по отдельности, а потом вместе. Цвета смешивались и переливались во множестве тончайших оттенков, которые он никогда не видел в реальной жизни. Неожиданно появлялись причудливые картинки, и, постепенно становясь все определеннее, они переходили в сны.
        Больше всего во сне он любил летать. Это с ним обычно происходило после удачных и наполненных радостным ожиданием дней. Он делал во сне легкий прыжок вперед, но в последний момент не падал, а начинал скользить над землей и мог подниматься выше и выше.
        Сегодня он видел другие сны. Сумрачные, без ярких красок, с тревожным ожиданием и повторяющимся сюжетом. Он часто просыпался, но лежал без движения и опять попадал в сонный дурман. Когда стало по-настоящему холодать, он начал просыпаться чаще и уже просто лежал, думая обо всем, что придет в голову.
        Отец, наверное, уже вернулся из Нальчика. Он всегда давал сыну полную свободу и верил, что с ним ничего плохого случиться не может. Но случилось же. Хотя, конечно, все совсем не так плохо, как могло быть. Лишь бы кончился снегопад. Говорят, что здесь он может продолжаться и неделю, и две.
        Отец говорил, что нельзя делать поступки, которые самому кажутся абсурдными, нелепыми, нельзя быть марионеткой в чужих руках. А он поцеловал Снежную королеву. И теперь он здесь, в ледяной ловушке. На дворец она совсем не похожа. Все получилось, как в сказке, только сердце у него не стало холоднее. Он ведь еще жив. Он увидел землю, несущуюся сквозь космические пространства, белые шапки гор и себя, лежащего под тонким слоем снега. Планете как будто бы все равно, живой он здесь лежит или мертвый, но не все равно его родителям, его друзьям, ему самому, в конце концов.
        Тоник достал шоколадку, отломил ровно половину, а остальное завернул в фольгу и спрятал в карман. Алиса ведь наверняка дала бы ему половину, если бы он попросил. Алиса очень хорошая. Только в последнее время она сильно изменилась. Люди все меняются, это нормально. Лишь бы не в худшую сторону.
        Такого вкусного шоколада он давно не ел. Шоколад «Аленка» — милая девчонка. Интересно, сколько сейчас времени? Темно, сыро. Как все-таки хорошо дома, в теплой постельке. Можно почитать книжку, послушать музыку.
        Хиромант Гоша говорил, что нельзя рвать цветы. Даже багульник или барбарис. Он говорил, что им больно. Они запоминают человека, который ломал их, и кричат от ужаса, если видят его вновь. Это доказали ученые. Они подключали датчики и зарегистрировали электрические сигналы, которые испускают растения в разных ситуациях.
        Неужели гора отомстила ему? Но ведь он тогда этого не знал! «Незнание Уголовного кодекса не освобождает от ответственности», — послышался нудный голос завуча.
        Нет, он, конечно, спасется. Не может быть, что не спасется. Это было бы неправильно. Он ведь хороший. Мама всегда говорила, что у него доброе сердце. И он нужен… А кому он нужен, кроме мамы, папы и нескольких друзей? Если перечислять поименно, то даже не все пальцы на руках получается загнуть.
        Нет, он нужен тем людям, с которыми еще незнаком. Он с ними еще познакомится. Они будут его любить, а он полюбит их. Он уже сейчас их любит, ведь раз он с ними подружится, значит, они хорошие люди. Кто же будет дружить с плохими?
        Внезапно он ощутил в природе перемену. Что-то страшное накатывалось на него, все вокруг зашелестело, и где-то внизу гулко ухнуло. Лавина. Начался сход лавин.
        К счастью, с этой стороны лавин не было. Они скатывались с противоположной стороны и разбивались внизу о сосны Донгузского ущелья. Но переход от абсолютной тишины к тяжелым вздохам огромных гор оказался слишком шокирующим, и Тоник в одно мгновение выскочил наружу.
        Его дворик уже снова утопал в снегу. Вокруг была черная, без единого просвета ночь. Только рядом что-то ворочалось, бухало, недовольно ворчало. Даже не верилось, что завтра наступит день, станет светлее и можно будет снова начинать жить.
        Глава XXXII
        Бегство от привидения
        Алиса стояла на лестничной клетке между третьим и четвертым этажами и смотрела в темноту за окном. Антошка где-то совсем один, среди холода, среди тьмы, а они сидят в теплой гостинице. Может быть, ему именно сейчас нужна помощь.
        - Что я говорил? — раздался сзади голос Профи.
        - Я не понимаю, ты как будто рад, что сбылись твои предсказания, лишь бы ты оказался прав?
        У Алисы на глаза навернулись слезы, и она побежала по лестнице наверх.
        - Да ты что? Он же мой лучший друг, — не отставал от нее Профи. — Я если не плачу, то только потому, что не верю ни во что плохое. Он выберется из любой переделки, это же Тоник. Помнишь, как в прошлом году…
        - Помню, — остановила его Алиса, — но тогда мы были вместе.
        - Мы и сейчас вместе. Меня не взяли из-за Светланы Васильевны. С ней кому-то нужно быть рядом. Ей одной нельзя. Я обещал ее поддерживать в трудную минуту.
        - Так чего же мы здесь стоим, пойдем скорее к ней. Ей ведь действительно хуже всех нас, и она сейчас одна.
        Из-за плохо прикрытой двери в комнату Светланы доносились возбужденные голоса.
        Похоже, что там собралась вся женская часть московской группы. Когда в дверях появились Алиса и Профи, все стихло. Светлана Васильевна сидела за столом, девушки — на кроватях.
        - Проходите, мальчики-девочки, присаживайтесь, — пригласила Оля Башилкина. — Расскажите нам, что там у вас случилось. Вы поругались с Антоном?
        - Нет, — одновременно ответили ребята.
        - Мы с ним в бассейне купались, я нырял в воду, — продолжил один Профи. — Потом смотрю: его нет. Пошел в гостиницу, встретил Заура на мотоцикле, это местный парень, мы с ним дружим, и он сказал, что отвез Тоника на Чегет искать Алису.
        - Мы, наверное, с ним разминулись, — добавила Лариса. — Я нашла ее в кафе, и мы поехали вниз. Может быть, он как раз наверх поднимался? Мы разговаривали, на встречных не смотрели, да и почти никто уже не поднимался.
        - Нет, он бы вас заметил, если поехал искать, — заключила Оля. — Значит, он проехал выше. Только почему? Неужели он просто решил один покататься в такую погоду?
        - На него это похоже, — сказал Профи. — Я все равно не мог с ним поехать, мой сноуборд сломался.
        Обсуждение случившегося затянулось до полуночи. Все вместе долго пили чай и разговаривали «за жизнь», стараясь не касаться мрачных материй. Профи время от времени бегал вниз, смотрел, не вернулись ли спасатели.
        Когда время подошло к двенадцати, Светлана попросила всех пойти спать, сославшись на усталость. А Профи уже решил, что ему нужно делать.
        Вернувшись в номер, он натянул на себя все самое теплое, что только смог отыскать. Телогрейка оказалась очень кстати. В карманы он положил фонарик и соевые конфеты: они не дадут ему погибнуть от голода, если он тоже свалится в пропасть.
        Самым слабым местом в его экипировке была спортивная шапочка. Связанная бабушкой для легких лыжных прогулок, она не годилась в условиях, приближенных к экстремальным. Выручил парик. Профи натянул сначала его, а только потом шапочку. Теперь ему стали не страшны никакие морозы.
        Уже собираясь выходить из номера, Профи услышал, как рядом негромко щелкнула дверь. Прильнув к замочной скважине, он увидел Светлану Васильевну. Тепло одетая, она спускалась по лестнице.
        Дождавшись, пока она сойдет вниз, Профи вышел, осторожно прикрыв за собой дверь. Ее нельзя далеко отпускать одну. Женщины в таких ситуациях часто теряют голову.
        В холле, не торопясь, шла закрыть за Светланой дверь сонная дежурная. Профи подбежал к выходу раньше нее и, оглянувшись, увидел изумленные глаза девушки, которая пыталась понять, откуда взялось это странное существо.
        Светлана шла к Чегету. Профи старался держаться за ней так, чтобы ее силуэт скорее угадывался, чем был ясно различим. О том, что его тоже видно, он не особенно беспокоился: узнать на таком расстоянии кого бы то ни было невозможно.
        Но Светлану, похоже, это и взволновало больше всего. Оглянувшись в первый раз, она остановилась, но и Профи сразу же остановился. Тогда она пошла быстрее, и ему тоже пришлось прибавить ход. К Чегету они уже приближались бегом.
        Светлана, не останавливаясь, сразу полезла по кулуару наверх. Профи пожалел, что не взял, как она, лыжные палки. На крутых участках трассы они здорово помогали. Хотя благодаря снегу он не скатывался вниз, но из-за него же совершенно вымотался, без конца проваливаясь в сугробы.
        Он теперь не стремился держаться за Светланой на одном и том же расстоянии: и так было ясно, что она поднимается в кафе «Ай». Да и появившаяся луна значительно улучшила видимость. Сколько прошло времени, Профи не знал, просто помнил только о том, что впереди есть место, где можно будет согреться и переночевать.
        Уже перед самым кафе его подхватили сильные руки и внесли в помещение.
        - Полюбуйся, Света, на свое привидение, — услышал он голос Солдатова.
        - Боже мой, Павлик! — воскликнула Светлана. — Так это ты за мной шел. А я перепугалась. Идет как тень. Я стою — он стоит. Я бегу — и он не отстает. Сам маленький, а голова большая. Потом эта телогрейка — как же я забыла, что ты в ней с поезда выходил.
        - Тоника нашли? — спросил Профи слабым от усталости голосом.
        - Ищут, — сел около него Солдатов. — Раз его сразу не нашли, значит, все в порядке, закопался где-нибудь в сугроб. В такой темноте на него наткнуться сложно. Как рассветет, мы продолжим — люди вымотались, промокли.
        - А где дядя Витя?
        - Он со спасателями выше пошел. С ними Андрей Степин, Гоша, ваш Борис. Больше никого с собой не взяли. Они же в связке идут. Отставать никому нельзя.
        - Понятно, — еле выговорил Профи заплетающимся языком. Он уже засыпал и не заметил, как его уложили на спальник, подложили под голову телогрейку. До утра оставалось несколько часов.
        Глава ХХХIII
        Лучшее средство от холода
        Тоник уже не пытался ложиться спать. Он прыгал по дворику, хлопая себя руками по бокам и пытаясь таким образом согреться. Но все-таки в пещерке было теплее и снег не валился все время на голову. Только там не попрыгаешь, потолок низкий. А если его сделать выше? Снегу насыпало достаточно, не провалится.
        Он пробрался в пещеру, переложил лыжи поближе к выходу и начал расширять свое временное пристанище. Теперь он решил приблизиться вплотную к скале, чтобы обезопасить себя от схода лавины. Снега набралось так много, что она могла стронуться и с этой стороны.
        Копать пришлось вслепую, лыжной палкой. Хорошо, что снег еще не слежался. Он крутил палкой в рыхлом снегу, пока не удавалось продвинуться вперед, потом утаптывал освободившееся пространство и начинал все сначала.
        Скала была рядом. От нее тянуло холодом. Он даже пожалел, что приблизился вплотную. Но все же, пока работал, он согрелся, и теперь нужно было не останавливаться.
        Он решил продолжать копать дальше. Вдоль скалы, чтобы не свалиться ненароком в пропасть. Лучше всего было работать в определенном ритме. Под песню или под стихи. Сами собой в голову приходили строчки любимого папиного поэта — Арсения Тарковского.
        Пускай меня простит Винсент Ван Гог
        За то, что я помочь ему не мог,
        За то, что я травы ему под ноги
        Не постелил на выжженной дороге,
        За то, что в зной не дал ему напиться,
        Не помешал в больнице застрелиться.
        Дальше Тоник помнил плохо и поэтому повторял эти строки снова и снова, как молитву, как заклинание. Ему нравились картины Ван Гога. Он частенько открывал дома альбом непризнанного при жизни художника и словно заряжался невероятной энергией этого человека.
        Как ни странно, он стал чувствовать его по-настоящему только после того, как научился проникать в картины Гогена. Отец как-то посадил его в музее перед картиной «Сбор плодов» и сказал, что желтые пятна внизу — это свет солнца, и пока он не почувствует, какой жаркий день вокруг собирающих плоды людей, дальше они не пойдут.
        Он сидел тогда перед картиной минут сорок. А потом каким-то чудом словно оказался внутри изображения. Это потрясло его. Он увидел мир таким, каким его видел художник. А это был невероятный мир. После этого для него открылся Ван Гог и много других художников. Любимыми становились те из них, в чьем мире ему было хорошо. У Николая Рериха на полотнах горы словно дышали, у каждой был свой характер, свое отношение к миру, а сейчас Тоник сам был частью жизни таких же гор.
        Он чувствовал себя червячком, вгрызающимся в яблоко. Правда, червячок свое яблоко заодно поедает, а он может есть только снег. Скорее он крот, но и крот находит в земле что-то съедобное. А у него есть половинка шоколадки. Она принадлежит Алисе. Но ведь Алисе он сможет потом купить десяток таких шоколадок. Если, конечно, отсюда выберется. А если не выберется, то она все равно не получит свою шоколадку. Надо ее съесть.
        Тоник выбрался на свежий воздух для ужина. Или для обеда, это теперь было неважно. Главное — меню. Оно у него состояло из двух блюд. На первое шоколадка, на второе — снег. Можно попробовать поменять блюда местами. Можно есть вперемешку: кусочек шоколадки — горсточка снега, шоколадка — снег, шоколадка — снег.
        Он старался ее тщательно пережевывать, хотя она и так таяла во рту. Йоги советуют на одно глотательное движение делать сорок жевательных. Жидкое есть, а твердое пить.
        Только зажевав шоколадку изрядным количеством снега, он заметил, что стало светлее. Видимо, на небе появилась луна. До утра еще, судя по морозу, было не близко.
        Нужно лезть обратно в нору. Так он прозвал свое укрытие. Оно теперь состояло из спальной комнаты и кладовки. Только в эту кладовку нечего было складывать. И шоколадок у него больше не осталось.
        Пробираясь по узкому ходу и ощупывая пространство впереди себя, Тоник заметил, что постепенно поднимается вверх. Это еще ни о чем не говорило, через пару шагов все могло измениться, но все же заметно прибавило оптимизма. А вдруг летом здесь проходила тропинка, ведущая наверх?
        Если даже и так, она вполне может выходить на гору метров через двести или триста. Тогда он доберется до поверхности к лету, когда растает снег. Но сейчас и это было неважно. Главное — согреться.
        Глава XXXIV
        Смертельная тайна
        Профи давно так хорошо не спал. Его разбудило шуршание веника, гоняющего по бетонному полу смятый бумажный стаканчик. Он приподнял голову и увидел девушку, подметающую пол. Больше никого в кафе не было.
        - А где все? — спохватился он. — Мы ведь должны с восходом солнца идти на поиски.
        - Ушли уже давно. Скоро и подъемник пустят, — ответила девушка, не прерывая своего занятия.
        - Уже девять! — чуть не закричал Профи, вскакивая на ноги. — Я им этого никогда не прощу.
        Сунув парик за пазуху, он выскочил на улицу. Снег еще шел, но совсем не так плотно, как вчера. Гора выглядела как новенькая. Если бы еще выглянуло солнце из-за туч.
        - Попей чайку, — позвала девушка. — А то какой из тебя спасатель.
        - А они пили?
        - Еще как, два ведра кипятку выдули.
        - Ничего себе! — восхитился Профи. — Я столько не выпью.
        - А я тебе столько и не налью. Иди, твой чай на столике, а то остынет.
        Профи прихлебывал сладкий горячий чай, о котором мечтал вчера, поднимаясь на гору, и думал. Если бы Тоника уже нашли, то все бы собрались в кафе. Значит, его еще ищут. В каких местах они уже были, он не знает. В каких не были — тоже. А отсюда все вокруг неплохо просматривается. Особенно если снег совсем перестанет. Он может первым увидеть того, кто найдет Тоника, и просигналить отсюда всем. Хорошо, что вчера Башилкин отдал ему половинку бинокля. Как знал, что она сегодня понадобится.
        - Спасибо, — поблагодарил он девушку. — Было очень вкусно.
        - Заходите еще, — засмеялась она в ответ. — Чаю у нас много.
        Подъемник уже тащил на горку первых энтузиастов. Из-за них очень скоро весь его план может рухнуть. Попробуй отличи на большом расстоянии лыжника от пешехода. Пока не поздно, нужно найти точки, в которых находятся спасатели.
        Сначала он смотрел в бинокль на второй уровень. В основном там попадались одинокие фигурки, бредущие на одинаковом расстоянии друг от друга. Потом перешел на другую сторону горы. А когда вернулся к кафе «Ай», там уже вовсю веселился народ. Все играли в снежки, валялись в сугробах. От мангалов шел дымок, обещая в скором будущем порадовать любителей шашлыка.
        Все радовались свежему снегу. Людей легко было понять: теперь не меньше недели можно будет спокойно кататься сверху до самого низа, не опасаясь камней.
        Профи отошел в сторонку, встал спиной к веселящейся толпе и стал внимательно разглядывать склон, ведущий в Баксанское ущелье. Вскоре у него за спиной скрипнул снег.
        - Не оборачивайся, — раздался смутно знакомый голос. — Не советую здесь торчать, а то вчера один уже засветился.
        - У нас человек пропал, мой друг. Мы его ищем, — сказал Профи, мучительно подавляя желание оглянуться.
        - Неважно. У вас девчонка была. Пусть она не едет в Минводы вместе с Борисом.
        - С чего это вдруг? — Профи наконец-то узнал по голосу человека, позавчера представился Александром Полкановым.
        - Его на этой дороге должны грохнуть. Я узнал случайно по своим каналам. Девчонку жалко. Ему не говори. Он знал, на что шел. А то тебя тоже грохнут. Никому ничего не говори, только сделай так, чтобы она не с ним ехала. Понял меня?
        - Понял.
        - И не маячь здесь с биноклем. Или в кафе сиди, или вниз спускайся.
        Человек ушел. Профи, не торопясь, провел биноклем по ближайшим склонам и отправился к подъемнику. Он справедливо рассудил, что, пока будет спускаться вниз, успеет рассмотреть все окрестности еще лучше.
        Грохнуть — это значит убить. Борис наверняка поедет в Минеральные Воды на легковой машине. Если Алиса с мамой будут рядом, то станут невольными свидетелями, а с ними разговор известный.
        Нужно что-то придумать, чтобы они не ехали с Борисом. Но что? Тоник бы сразу сообразил, он в таких ситуациях не теряется. Теперь его должны найти быстро. Вон сколько человек катается. Когда найдут, то внизу его встретить будет легче всего. С какой стати его поведут в кафе «Ай»?
        И что делать с Борисом? Знать, что человека должны убить и не суметь уберечь его от гибели? Вот это тоже задачка. А самое трудное, что никому об этом нельзя говорить ни слова. И кто такой этот Полканов? Он за наших или за них?
        Профи ехал на подъемнике, а справа обрушивались вниз лавины. Но далее это зрелище не могло отвлечь его от грустных мыслей. Скорее бы нашелся Тоник.
        Внизу из очереди в кассу к Профи подбежала Алиса.
        - Ну что, нашли его? Нашли? — повторяла она.
        - Скоро найдут. Видишь, снег кончился, людей везде катается столько, что, если спрячешься, все равно найдут.
        - А лавины? Вдруг он упал как раз туда, куда они сходят?
        - Дядя Витя все проверил, его там нет. Не переживай, человек не иголка.
        - Что же они так долго его ищут?
        - Может быть, уже нашли. Мы просто не знаем. Нужно подождать.
        - Я и так всю ночь не спала. А ты куда из гостиницы делся?
        - Мне же дали задание — присматривать за Светланой Васильевной. А она ночью на Чегет полезла.
        - И ты за ней?
        - Конечно.
        И Профи начал красочно пересказывать Алисе события прошлой ночи.
        Глава XXXV
        Спасение
        Тоник уже не знал, сколько времени он провел под снегом, пробираясь все дальше и дальше. Тропинка действительно все время шла вверх, и это заставляло его не останавливаться. Казалось, еще чуть-чуть, и сверху забрезжит свет, но чуда не случалось, унылый коридор все так же вел его в никуда.
        Прекращать работу тоже нельзя. Тогда можно забыться от усталости, заснуть и, если не замерзнешь, то наверняка что-нибудь отморозишь. Ногам это не угрожало, но можно было запросто застудить почки или легкие, а доктор Айболит до него сюда не доберется.
        Ноги все равно пострадали больше всего. От бесконечного утаптывания натерлись мозоли, и теперь он только брел через тоннель, проваливаясь по колено в жесткий снег.
        Свет неожиданно возник справа. Там могла светиться только пропасть, и Тоник сразу взял резко левее. Скала здесь уходила вверх под углом сорок пять градусов. Влезть на нее было очень сложно. Стоит поскользнуться — и полетишь в пропасть, пробив тонкую снежную оболочку.
        Пришлось вернуться еще на два метра назад. Склон здесь был более пологим. Можно пробовать выбираться наверх.
        Тоник вернулся назад за лыжами, снял палку с красным шарфом — все равно его видно только из ущелья — и подтащил их к месту будущего восхождения.
        Сначала пришлось расчистить путь от снега. Это заняло минут десять. Потом он положил лыжи так, чтобы они упирались задниками в тропинку, и, ставя ботинки на крепления, полез на скалу. Продвинувшись еще на метр, он обнаружил, что выбирается на горизонтальную площадку. Снег над головой обрушился. Яркое солнце брызнуло в него жгучими лучами. Теперь осталось только вылезти на поверхность.
        Тоник подтянул к себе лыжи. Потом начал расширять отверстие в сторону, противоположную от пропасти. Когда оно получилось достаточно широким, он поставил на снег лыжи и залез на них. Перед ним открывался широкий и пологий склон, по которому можно было пройти до основной трассы.
        Осторожно вставив ботинки в крепления, которые радостно щелкнули, он, переступая, кое-как выбрался на склон. Еще не веря себе, Тоник направил лыжи в сторону от пропасти и покатился по мягкому свежему снегу.
        На повороты у него уже не оставалось сил, ноги горели от стертых до крови мозолей, поэтому он выбрал самое прямое направление до ближайшего лыжника. На целине особенно и не разгонишься. Его скорости хватило только на то, чтобы, подъехав к лыжнику, упасть в снег. К счастью, этим лыжником оказался Солдатов. Он попросил лыжи у старого знакомого в кафе «Ай» и решил проверить снежные ямы, которые встречались в стороне от основных трасс.
        Солдатов сразу крикнул ближайшему спасателю, тот выстрелил из ракетницы, и через три минуты от кафе «Ай» к Тонику подкатила «скорая помощь» — металлическая люлька, которую держали за ручки с двух сторон спасатели.
        Тоника поместили в нее вместе с лыжами и повезли вниз. Солдатов шел за ними следом. Остальные понемногу подтягивались.
        Его повезли по длинной дороге вокруг горы.
        - Посторонись, — громко кричали спасатели, а Тоник выглядывал из люльки, как китайский император из паланкина.
        - Ноги сломал? Обморозил? — спрашивали самые любопытные, а Тоник широко улыбался в ответ.
        Спасатели подкатили его почти к автобусной стоянке. Оставшиеся двадцать метров нужно было пройти пешком. Тоник выбрался из люльки и, морщась от боли, мужественно двинулся, к автобусу.
        - Анто-о-он! — услышал он звонкий крик и поднял голову.
        Прямо на него летела, раскинув руки, Алиса. Шарф плавно падал под ноги, волосы развевались, полы расстегнутой куртки разлетались в стороны.
        Он не успел сгруппироваться, и они вместе повалились в сугроб. Уже подбегал Профи, за ним Лариса, Гоша, Башилкина. Все тормошили, щипали, гладили, хлопали его по плечам, и он подумал, что такая встреча стоила прошедшей ночи.
        Наконец сквозь толпу встречающих пробился отец. Он прижал на мгновение голову сына к своей, потом встревоженно спросил:
        - Что с ногами?
        - Ерунда, мозоли, — улыбнулся в ответ Тоник.
        Его уже обнимала мама. Она плакала, хотя все страхи были позади. И Алиса тоже украдкой вытирала слезы.
        - Пропустите больного в автобус, — делая суровое лицо, объявил старший спасатель.
        Мужчины подхватили Тоника на руки и занесли в салон. За ними повалила остальная толпа.
        - А вы куда? — удивился спасатель.
        - Мы — родственники! — дружно закричали все.
        Глава XXXVI
        Прощальный вечер
        Никогда еще Тонику не приходилось оказываться в центре всеобщего внимания. К нему подходили даже незнакомые люди, поздравляли, интересовались подробностями. Он устал рассказывать одно и то же.
        Профи решил закрыть доступ посетителям.
        - Больной отдыхает, — говорил он всем. И Тоник действительно отдыхал. Ноги ему смазали специальным средством и забинтовали. Обед принесли из столовой прямо в номер. К тому же он очень хотел спать.
        А московская группа готовилась к прощанию с Чегетом. Добровольцы ходили за нарзаном к источнику. Остальные занимались подготовкой праздничного стола.
        Профи решил осторожно прощупать почву.
        - Алиса, — сказал он как можно небрежней, — вы домой поедете с нами?
        - Конечно, — удивилась она, — у нас ведь билеты на один поезд.
        - А до поезда?
        - Не знаю, надо у мамы спросить. Она хочет на машине с Борисом. А что?
        - У нас в автобусе есть два свободных места. Пусть он сам едет на своей машине.
        - Нет, неудобно. С какой стати мы к вам в автобус полезем? У вас же группа, а мы дикие туристы.
        - А это ведь из-за него Тоник в пропасть попал. Борис ему сказал, что ты наверху, а так он бы дальше не поехал.
        - Скажи еще, что это он его туда столкнул. Не ты ли мне вчера это рассказывал? А Борис, между прочим, всю ночь по горе ползал, Антона искал.
        - Борис — опасный человек. С ним лучше не связываться.
        - Павлик, какой же ты все-таки впечатлительный. Я пошутила однажды, что он шпион, а ты до сих пор в эту сказку веришь. Да, он мне не нравится как человек, и мама в Москве с ним, наверное, расстанется, но с какой стати с ним ссориться сейчас. Он ведь действительно купил нам путевки, билеты, заботился как мог. Хотя, конечно, о маме мог бы позаботиться и получше.
        - То есть вы с мамой категорически отказываетесь ехать с нами?
        - Конечно. В этом просто нет никакого смысла.
        - Тебе не хочется ехать вместе с нами, с Тоником?
        - Павлик, не будь таким занудой. В Москве мы сможем видеться каждый день.
        - А ты все-таки подумай, — сказал напоследок Профи.
        Вечером к Тонику первым пришел Володя Башилкин. Он театральным жестом отставил в сторону костыль и прошелся по комнате.
        - Я здоров как бык, — весело бросил он, — жалко только, что уже уезжаем. А свой костыль я передаю тебе, по наследству.
        - Спасибо, — улыбнулся Тоник, — но мне не нужно. Я могу и так ходить. Правда, кроме тапочек, на ногу ничего не налезает. А завтра вообще можно мозольные пластыри поставить.
        - Ты что? — стали уговаривать его Башилкин с Профи. — С костылем гораздо эффектнее. Ты должен хотя бы сегодня появиться на вечере с костылем. Ты же герой дня. Украшение праздника.
        - Я боюсь напугать маму, — начал сдаваться Тоник.
        - Мы ее подготовим, уговорим, — настаивали друзья.
        Пришлось согласиться. В комнату отдых они входили по одному. Сначала Башилкин под одобрительные крики и радостные возгласы, а потом Тоник под шумные аплодисменты.
        Этот вечер сильно отличался от того, первого. Теперь все уже на самом деле сроднились друг с другом. Было что вспомнить, о чем рассказать. Набралось порядочно смешных историй из собственной жизни, поэтому капустник на сей раз не понадобился.
        Но песни под гитару были. Тоже немного другие — более грустные, с ностальгическими нотками. Звучали в основном самые любимые авторы: Суханов, Визбор, Дольский, Митяев. Одна девушка спела даже Камбурову.
        - О, если бы только! — взлетал над столом ее звенящий, рвущийся голос.
        «О, если бы только!» — задумывался каждый о своем.
        Глава XXXVII
        Взрыв под окном
        Тоник проснулся раньше обычного, хотя сегодня можно было не спешить на гору. Он потянулся и замер, вспомнив кошмарную ночь под снегом. Какое счастье, что все это в прошлом. Вокруг было тихо, только на соседней кровати сопел Профи.
        Оказалось, это он первый поднял тревогу. Все-таки друзья действительно познаются в беде. Хотя Тоник в друге никогда не сомневался. Профи всегда был таким. Но что столько людей бросилось на поиски среди ночи — это было неожиданно и приятно.
        Тоник взглянул на свои подсыхающие мозоли (бинты сняли вчера перед сном) и снова свернулся калачиком. Под одеялом было тепло и уютно. Он даже не заметил, как опять заснул.
        Разбудил ребят громкий стук в дверь.
        - Мальчишки, вставайте, хватит дрыхнуть, — крикнула из-за двери Оля Башилкина.
        И все-то ей нужно. Спали бы себе да спали. Тоник взглянул на часы: ого — а ведь до автобуса осталось не так много времени.
        Но особенно всполошился Профи. На бегу заскакивая в штанины, он первым забежал в душевую, умылся и выскочил из номера. Тоник даже не успел его спросить о причине спешки.
        Профи торопился к Алисе. Увидев их с мамой сидящими за столом, он сразу успокоился.
        - Вы еще не уехали? — машинально задал он тревоживший его вопрос.
        Алиса фыркнула. Профи был в своем репертуаре.
        - Мы давным-давно уехали, — потусторонним голосом заговорила она, — а это наши бесплотные тени. — И поплыла к нему, расставив руки.
        - Алиса, прекрати, — одернула ее мать. — Ты же знаешь, я терпеть не могу такие шутки.
        - Ты пришел заманивать нас в свой автобус? — уже нормальным голосом спросила Алиса. — Мама, как ты относишься к общественному транспорту?
        - Не паясничай. Ты же знаешь, что через полчаса придет машина.
        Этой информации для Профи было достаточно. Он побежал к себе в комнату.
        Тоник как раз чистил зубы. Он одним глазом увидел в зеркале, как Профи в считанные минуты уложил свои вещи и опять выскочил из номера.
        Теперь Профи бежал на улицу. Нужно было до прихода машины занять удобный наблюдательный пункт, а когда водитель уйдет, сломать ее. Например, вытащить парочку свеч зажигания. Или оторвать какие-нибудь проводки. Если водитель будет ждать клиентов на месте, то можно проткнуть колеса. На этот случай у Профи был настоящий швейцарский ножик с шилом. Мама купила его во время гастролей в Лондоне.
        Легковые машины обычно подъезжали прямо к гостинице, поэтому Профи решил укрыться в собственноручно построенном замке. Снежную королеву кто-то безжалостно разрушил, но зато внутри замка, около стены, сделали скамеечку из ящика, который Тоник принес с балкона.
        Профи уселся на нее и начал палкой расковыривать дырки в разных направлениях, чтобы просматривалось все пространство перед гостиницей.
        Автобуса еще не было. Сегодня уезжали сразу две группы, но многие еще оставались, пока не растает снег. Некоторые катаются на лыжах даже летом, только на Эльбрусе, на самых верхних уровнях. А в «Итколе» летом живут группы альпинистов или, скорее, туристов, желающих так называться. Они взбираются пешком по тропинкам, на которых зимой катаются горнолыжники, и получают значок альпиниста.
        Профи задумался и не заметил, как подъехал «жигуленок» одной из самых ранних моделей. Только когда водитель хлопнул дверью, он спохватился и стал выбирать самую удобную дырку.
        Водителя он увидел только со спины. Мужчина в потертой кожаной куртке пошел в гостиницу за клиентами. Теперь нужно было убедиться, что он приехал именно за Борисом. Пока оставалось только ждать.
        Через пять минут из гостиницы вышел Борис с двумя чемоданами, поставил их в багажник и побежал за вещами своих дам.
        Нельзя было терять ни минуты. Профи вскочил, выбежал из замка и замер. Спиной к нему на коленях у машины стоял какой-то человек и что-то засовывал под днище. Откуда он появился и когда, Профи даже не заметил. Он сделал два шага назад за стену, а незнакомец отряхнул снег с коленей и спокойно пошел в сторону шоссе.
        Там бомба, сразу догадался Профи. Теперь придется на ходу менять план. Он побежал в номер к Алисе, еще не зная, что скажет.
        Дверь в номер была лишь неплотно прикрыта, и в замке торчал ключ. Женщины уже собирались выходить. Профи одним движением захлопнул дверь, запер на ключ, сунул его в карман и помчался к себе. Сзади уже слышалось, как Борис лупит по двери кулаками.
        Тоник тоже собрал вещи и теперь затягивал рюкзак потуже.
        - Куда ты пропал? — встретил он Профи вопросом. — Я тут один белье сдаю.
        - Да я так, погулять ходил, — ответил Профи и вышел на балкон.
        Внизу на третьем этаже стояли Алиса с мамой. Борис лез на балкон к соседям.
        - Павлик, — закричала Алиса, — Антон! Нас заперли в номере. Откройте нам скорее. Ключ должен торчать в двери.
        Профи, конечно, знал, что никакого ключа там нет, но вместе с Тоником побежал вниз. Нужно было соблюдать конспирацию.
        Из соседнего номера выскочил Борис. Он подергал дверь и отбежал на три шага, чтобы высадить ее плечом.
        - Стойте, — остановил его какой-то мужчина. — Что вы хотите сделать?
        - Там люди, — показал Борис на дверь, — их кто-то запер.
        - С ума все посходили, — вздохнул мужчина. — Подойдите к администратору, возьмите дубликат ключа. Нельзя же так, по-бандитски. Вы тут все переломаете, а нам потом налаживай. После вас ведь тоже будут люди жить.
        Не дослушав, Борис побежал вниз. Администратора на месте не оказалось. Бедный Борис метался по гостинице, разыскивая то директора, то уборщиц. Только минут через пятнадцать-двадцать ключи нашлись. Узниц поздравили с освобождением. Можно было выбираться на улицу.
        - Я помогу вам, — сказал Профи и схватил два чемодана сразу.
        - Смотри не надорвись, — снисходительно бросил ему вслед Борис.
        Но на лестничной клетке вместо того, чтобы идти вниз, Профи уверенно направился наверх.
        - Ты куда? — закричали ему все, — машина во дворе.
        - Я сейчас, — сказал он. — Я быстро.
        Этой передышки ему хватило, чтобы подняться к своему номеру и успеть запереть дверь.
        - Павлик, открой, — уговаривала его Алиса. — Мы не будем тебя ругать. У него что-то с головой, — объясняла она громким шепотом окружающим. — Он со вчерашнего дня какой-то странный. Главное, не напугать его, чтобы он не выбросился с балкона.
        Борис опять сбегал к администратору, но Профи оставил ключ в замке, и просунуть другой ключ снаружи было невозможно.
        Оставалось только надеяться на переговоры. После Алисы «взял слово» Тоник, потом Светлана, но Профи сидел тихо, не подавая голоса.
        К нему заглядывали с соседнего балкона, но пролезть в комнату не могли, потому что балконную дверь он запер.
        Борис уже собрался применить все-таки грубую физическую силу и высадить дверь плечом, но в этот момент на улице прогремел взрыв.
        И тут Профи сразу открыл дверь, пропустив всех к балкону. Во дворе горела машина с чемоданами Бориса.
        Глава XXXVIII
        Как стать белым альпинистом
        Лариса обнимала напуганную дочь. Только сейчас она осознала, что с ними могло случиться. Борис сидел на кровати, обхватив голову руками, и повторял одно и то же:
        - Меня не выпустят отсюда… Меня убьют… Убьют…
        Алиса, не понимая сама, что говорит, ругала его.
        - Борис, почему вы, как честный человек, не сказали нам, что связаны с мафией?
        - Мне нужно было просто сосчитать людей на подъемниках. Только сосчитать. Теперь меня убьют. Из ущелья нет другой дороги. Все сбежали. Меня подставили. Они знали. Они все знали.
        - Зачем же вы считали людей?
        - Какое это теперь имеет значение? — потащила дочь к выходу Лариса, подхватив попутно сумку. Другую сумку взял Тоник.
        - Они мало платят, понимаете? — смотрел на них безумными глазами Борис. — Их нужно вывести на чистую воду.
        - Без нас, пожалуйста, — отрезала Лариса, уводя дочь подальше от опасного места.
        В комнате, кроме Бориса, остался только Профи. Он снова запер дверь и остановился перед Борисом.
        - Я могу вас спасти, — сказал он. — Но при одном условии. Если вы начнете честную жизнь.
        - Что ты предлагаешь?
        - Даете слово?
        - Даю. Ты же видишь, что меня подставили. Им на меня наплевать.
        - Хорошо. Снимайте пальто.
        Профи распаковал свою сумку, вытащил из нее старенький рюкзачок, бросил его Борису.
        - Кладите туда свои вещи.
        Затем достал актерский клей и сделал Борису глубокие складки с двух сторон от губ. С помощью этого же клея собрал лоб в морщины. Не удержался и добавил небольшой шрам под самым глазом. Укоротил парик еще немного, сделал изящную бородку. Наклеил ее. Подровнял ножницами. Коротенькие волоски подклеил на брови. После этого Профи напялил на голову Бориса седой парик, расчесал его и пригласил клиента к зеркалу.
        Борис ужаснулся: на него смотрел глубокий старик.
        - Здорово, — медленно проговорил он. — Неужели я когда-нибудь буду такой в старости?
        - Если не начнете новую жизнь сейчас, — сказал довольный Профи. — У вас под брюками видны тренировочные, лучше наденьте их сверху.
        Пока Борис переодевался, Профи достал для него телогрейку.
        - Теперь я и сам себя не узнаю, — восхищенно сказал Борис.
        - Сейчас подойдет наш автобус, — продолжал Профи. — Дайте водителю сколько-нибудь денег и проходите в самый конец. Ни с кем не разговаривайте, лучше всего прикиньтесь немым.
        - Подожди, что-то мне твое лицо знакомо. Это не тебя я кормил макаронами по-флотски в вагоне-ресторане?
        - Меня, — сознался Профи.
        - А зачем тебе был нужен этот маскарад?
        - Я без билета ехал. Зайцем.
        - Косым, — обрадовался почему-то Борис. — Держи, старик, билет на обратную дорогу. Мне он теперь не понадобится.
        - Боитесь — убьют? Вы думаете, вас все-таки узнают? — посочувствовал Профи.
        - Нет, меня, конечно, никто теперь не узнает. Я полечу в Москву на самолете.
        Кто-то негромко постучал. Борис взял рюкзак и открыл дверь.
        Тоник, отшатнувшись, пропустил его и зашел в номер.
        - Ты видел? — спросил он у Профи. — Это же белый альпинист. Он мне снился. Ты видел его?
        - Еще бы, — сказал Профи, — он поедет с нами на автобусе. А когда ты его видел во сне?
        - Давно. Еще в первый день. Помнишь, мы ночевали в кабинете директора? Только он был весь в белом. Подожди, а почему он в твоей телогрейке и куда делся Борис?
        Тоник посмотрел внимательно на друга и сам все понял.
        - Ты не боишься ему помогать? — только и спросил он.
        - Если ты не узнал Бориса, то его не узнает никто. А пока они обыщут гостиницу, мы уже будем далеко. Пойдем лучше посмотрим на машину.
        Внизу собралась большая толпа горнолыжников. Но ребята только убедились, что не пострадал шофер, и побежали за вещами. Отъезжающие уже усаживались в автобус.
        Алиса с мамой тоже поехали на автобусе. Другого выхода у них не было, да и с людьми не так страшно. На старика, затерявшегося среди чехлов с лыжами, они не обращали внимания.
        Последний эпизод в гостинице произвел на них сильное впечатление. Они даже побоялись подойти к машине, хотя там перебывали почти все. Даже сейчас Лариса поминутно хватала Алису в объятия и целовала в щеки, словно ее только что вытащили из пропасти.
        Алису это стало немного раздражать. Она уже успела оценить преимущества езды в автобусе. Много веселых людей, все поют песни, рассказывают смешные истории. И никакого Бориса словно и не было…
        Да и за окном горы казались еще красивее, чем когда автобус ехал сюда. Снег сделал их торжественно-грустными, словно они выстроились по краям дороги именно для того, чтобы достойно проводить путешественников.
        Только в Минеральных Водах, когда Борис выходил и метнул на прощание взгляд в их сторону, Алиса забеспокоилась.
        - Мама, а почему этот старик так на меня посмотрел? Он меня не сглазит?
        - Нет, доченька, мы тебя в обиду не дадим. Да и ты у нас не глазливая.
        - Алиса, а разве он тебе никого не напомнил? — многозначительно возвысил голос Профи. — Ты эти волосы нигде больше не видела?
        Алиса посмотрела на него, открыв рот.
        - Так это был он? — наконец спросила она.
        - О ком вы? — забеспокоилась Лариса.
        - Пашка, ты гений! — воскликнула Алиса и поцеловала Профи в щеку. — Мама, теперь ты можешь успокоиться, позади нас не останется ни одного трупа. Но какой из него получился неприятный старик! Ты был гораздо симпатичнее.
        Лариса тоже поняла, о ком идет речь, и запоздало выглядывала в окошко.
        - Куда же он теперь? Так ведь можно и на поезд опоздать. Но Павлик, — спохватилась она, — а если бы из-за него взорвали автобус?
        - Тогда пострадало бы всего тридцать человек. Наверное, они решили взорвать поезд, — сделал большие глаза Профи.
        - В самом деле, они же могут взорвать и поезд. Что же делать? — опять перепугалась Лариса.
        Тоник был рад, что его родители во время этого разговора тихо спали. Они видели взорвавшуюся машину, но никак не связали это происшествие с Борисом. Их сын считал, что родителей лучше оберегать от неприятных эмоций. Они пугливы и плохое запоминают надолго. А он надеялся съездить с ними еще куда-нибудь.
        Профи, чтобы успокоить Ларису, показал ей билет на поезд.
        - А он придет перед отправлением? — не поняла она.
        - Да нет же, — досадуя, что слишком сильно напугал Ларису, объяснил Профи. — Он мне и отдал билет, потому что не поедет на поезде.
        - Обиделся?
        - Наверное, — решил Профи не стращать больше бедную женщину.
        - А как же ты поедешь по его билету?
        - Очень просто. Будете теперь меня звать Борей.
        Лариса смотрела на него, как на новоиспеченного гангстера.
        - Такого я от тебя не ожидала… Боря, — сказала она, пытаясь сразу привыкнуть к его новому имени. Автобус уже подъезжал к привокзальной площади.
        Глава XXXIX
        Под чужим именем
        - Приехали, выгружайся, — заговорили все разом, когда автобус, сделав круг, остановился около здания вокзала.
        Рюкзаки и чехлы с лыжами передавали на руках до самого выхода. Там все опять разбились на группы. Телефонами и адресами обменялись, кто хотел, еще в автобусе и теперь, попрощавшись, пошли к вагонам.
        - Постойте пока здесь, — сказал Виктор, — а я сбегаю на вокзал за билетом для Павлика.
        - Дядя Витя, — остановил его Профи, — Борис решил лететь на самолете, а мне отдал свой билет. Я поеду вместе с ними, — и он взял сумки из рук Ларисы.
        - То-то я смотрю, его в автобусе не было.
        - А ты опять не убежишь с нашими вещами? — спросила Лариса.
        - Мама, ты еще не поняла, что он это делал нарочно?
        - Так ты все знал! Я все больше тебе поражаюсь, — обескураженно произнесла Лариса.
        - Мама, он известный сыщик, это всем известно.
        - А что у вас такое произошло? — заинтересовался Виктор.
        - Папа, ты же знаешь, во что он любит играть. Нам пора на поезд, а то опоздаем, — решил не посвящать отца в детали Тоник.
        На этот раз их разделяло два вагона. Профи заранее отдал свой билет Ларисе, и теперь она, боясь разоблачения, протягивала проводнице свой паспорт и три билета.
        - Дети ваши? — спросила проводница.
        - Наши, конечно. Боря, застегни ворот, простудишься, — набросилась она на Профи, хотя он уже заходил в вагон.
        - Двойняшки?
        - Ага, — подтвердила Лариса и, спохватившись, добавила: — Отцы только у них разные.
        - А я смотрю, фамилия другая. Тяжело, наверное, с двоими?
        - И не говорите. Не жизнь, а сплошной ужас, — совершенно искренне сказала Лариса, забираясь в вагон.
        В купе, раскладывая сумки по местам, она недовольно ворчала:
        - Научили мать врать, как вам только не стыдно?
        - Лариса Сергеевна, а вы не врите, — обиделся Профи. — Сдайте меня в милицию, и все дела.
        - Мама, он же нам спас жизнь, как ты не понимаешь? Это все из-за твоей неразборчивости в знакомствах, — пристыдила ее Алиса.
        - Ох, — уселась на лавку Лариса. — Ничего я в этой жизни не понимаю.
        - Здравствуйте, — вошел в купе последний пассажир. — Какая у нас сегодня чудесная компания. Василь Васильевич Канаев, — представился он с легким поклоном, — режиссер.
        - Лариса Сергеевна.
        - Алиса.
        - Боря.
        - Замечательно, — тоже присел на полку пассажир. — А то я ехал сюда в одном купе с натуральными бандитами. Думал, не доеду — зарежут. Они вот таким кинжалом, — он широко развел руки, — колбасу резали. И водку не пили — вот что самое подозрительное.
        - Я надеюсь, — сразу напряглась Лариса, — что вы тоже не будете пить водку. Обещаю — мы вас ни в чем подозревать не будем.
        - Мне нельзя, — вздохнул Канаев. — Закодировался. Работа ответственная, расслабляться не позволяет. А это дочка ваша? Прелестнейшее создание, вся в маму. Угощайтесь, — он высыпал из дипломата на стол шоколадные конфеты.
        - Мужчина и такой сладкоежка, — улыбнулась Лариса.
        - Не могу отказать себе в маленьких радостях. Шоколад хорошо стресс снимает, а мне приходится с людьми работать — сами понимаете.
        - А вы режиссер театра или кино? — поинтересовался Профи.
        - Преимущественно театра, хотя могу и кино. Я, собственно говоря, сам спектакли не ставлю, в основном с людьми работаю, поэтому моего имени вы не увидите на афишах, но знаю всех. Если надумаете поступать на актерский — обращайтесь ко мне. Поможем, — внушительно закончил он и положил на стол визитную карточку.
        Канаев действительно оказался довольно разносторонним человеком. Он читал свои стихи, пел романсы, рассказывал анекдоты, забавные истории из жизни известных актеров, ненавязчиво подчеркивая свое близкое знакомство с ними.
        А когда он узнал, что юный сосед играет в шахматы, восторгу его не было конца. Он извлек из дипломата коробку с магнитными фигурками, и до конца дня они с Профи пропали для окружающих.
        Ночь тоже прошла бы превосходно, если бы Канаев не храпел. Утром он трогательно извинялся и говорил, что съел слишком много конфет, а затем, окончательно раздобрившись, подарил три билета в цирк на ближайшее воскресенье.
        Но самое неприятное случилось после обеда. Тоник как раз ушел к своим, Лариса прилегла отдохнуть, Алиса читала книгу, а Профи с Канаевым расставляли шахматы для новой партии.
        В дверь постучали. Это был легкий двойной стук, тот самый, от которого вздрагивал Борис. Никто, кроме Профи, не обратил бы на него внимания, если бы через пять минут он не повторился.
        - Стучат, — сказал Василь Васильевич и выглянул из-за двери.
        Какой-то мужчина, идущий к тамбуру, поманил его за собой.
        - Схожу покурю, — сказал Канаев, взял сигареты и вышел.
        Профи забеспокоился. Неужели и он тоже из мафии? А ведь ни за что не подумаешь.
        Канаев вышел в тамбур, достал из пачки сигарету, но ему не удалось даже прикурить. Его прижали к стенке и быстро обыскали.
        - Где списки? — грозно спросил мужчина, чей локоть упирался Канаеву под горло.
        - Это не он, — сказал второй, — тот помоложе должен быть. Где Борис? — рыкнул он на Канаева.
        - В купе, — ответил тот, ничего не соображая.
        - Вызови его сюда покурить. Быстро! Если вякнешь про нас, полетишь под колеса.
        Канаев шел к своему купе с незажженной сигаретой в руке. Он не понимал, зачем этим бандитам понадобился мальчишка. Неужели он как-то связан с ними? Надо же, такие вроде симпатичные попутчики попались.
        - Боря, — тихо сказал он, войдя в купе, — там тебя покурить зовут. Но ты не ходи, это плохие люди.
        - Я не курю, — ответил Профи. Он уже догадался, что кому-то нужен Борис.
        - Ты, главное, из купе не выходи, а я пока пойду вызову милицию, — поднялся Канаев и осторожно открыл дверь.
        Напротив входа стояли двое мужчин мощного телосложения. Один из них тут же вошел в купе и усадил Канаева на место.
        - Где Борис?
        - Он с нами не поехал, — пролепетала Лариса. — Наверное, в гостинице остался.
        - Там машина взорвалась, — сказал Профи. — С его чемоданами. Мы испугались и уехали без него. Он, наверное, в машине сидел.
        - Не наверное, а вы должны знать точно. Кто едет по его билету, ты? — повернулся грамила к Профи.
        - Я.
        - Раз он дал тебе билет, значит, ты знаешь, куда он делся. Пока не скажешь, где он, отсюда никого просто так не выпустим. Будем твоих попутчиков выбрасывать по одному. Начнем, пожалуй, с папашки.
        Бандит двумя толстыми пальцами взял за галстук побледневшего Василь Васильевича.
        - Он поехал в аэропорт, — поспешно сообщил Профи, понимая, что Борис наверняка уже в Москве.
        - Как он туда добрался?
        - Он в автобусе под чехлами спрятался. Его никто не видел, — выдал Профи довольно правдоподобно звучащую версию.
        - Проверим, — сказал громила и вышел из купе.
        - Как он может это проверить? — пожала плечами Алиса.
        - Позвонит по сотовому в аэропорт, и все. Борис ведь наверняка под своей фамилией летел, — уверенно объяснил Профи.
        Василь Васильевич с опаской посмотрел на него, затем выглянул в коридор. Бандитов там уже не было. Тогда он быстро сложил шахматы, взял со стола свою визитку и выбрался из купе, успев на прощание поцеловать руку Ларисе Сергеевне.
        - А визитную карточку побоялся оставить, — заметила Алиса.
        - Зато билеты в цирк не забрал, — обрадовался Профи.
        К счастью, те, кто искал Бориса, больше не появились. И все равно Лариса Сергеевна вздрагивала от каждого стука, а Алиса не упускала возможности ее поддеть.
        - Все-таки, мама, — со вздохом говорила она, — ты совсем не разбираешься в людях.
        Глава XL
        Возвращение
        Москва встретила путешественников горячим весенним солнцем, подсыхающими лужами и веселым гвалтом ошалевших от неожиданного зноя воробьев.
        Казалось, прошло совсем немного времени, но что-то в природе сдвинулось, окончательно повернулось от зябких, промозглых дней к щедрым на тепло, расслабляющим весенним денечкам.
        Профи с облегчением бросил на пол своей квартиры уже ненужную сумку, разделся и сел к телефону. В Приэльбрусье он, как и в Москве, каждые два дня звонил бабушке.
        - Бабуля, как слышно?.. Хорошо? Это у нас телефон наладили… Мама приезжает завтра, я ее любимый борщ сварю… Денег много, я же экономный…
        Он тут же мысленно отругал себя за эту фразу, вспомнив, что собирался прикупить оперативной памяти для компьютера.
        - Бабуля, я тебе вечером еще позвоню, ладно?.. Ну, пока.
        Он бросил трубку и побежал к компьютеру проверять электронную почту.
        Тоник сначала принял душ, переоделся в чистое и только потом вошел в свою любимую комнату. Мама до сих пор называла ее детской. Здесь все было так, словно ее хозяин полчаса назад вышел прогуляться. И именно в этой комнате он особенно остро ощутил, что изменился. И тогда он подумал, что смысл всех этих поездок, приключений, головокружительных опасностей и состоит в возвращении. В возвращении туда, где до отъезда ты был хоть чуточку другим. Где ты можешь свериться с самим собой и понять про себя что-то очень важное…
        Алиса первым делом включила на воспроизведение автоответчик. Сначала в нем что-то щелкало, шипело, а потом зазвучал такой знакомый и близкий, долгожданный голос.
        - Девочки мои родные. Если бы вы знали, как я по вас соскучился…
        - Мама! — закричала Алиса. — Мама, папа звонил! Иди скорее сюда!
        Она перемотала кассету на начало и уселась на диван. Лариса прибежала из кухни, вытирая руки фартуком, и присела рядом. После шипения и щелчков опять зазвучало:
        - Девочки мои родные. Если бы вы знали, как я по вас соскучился. Как бы я хотел сейчас очутиться рядом с вами, обнять вас, заплакать вместе с вами. Я перед вами так виноват, что никакого прощения мне быть не может. Простить все, что было, — нельзя, забыть — можно. Я понимаю, что на это потребуется много времени, но я согласен ждать столько, сколько нужно. Я совершил очень тяжелую ошибку и сейчас за нее расплачиваюсь. Расплачиваюсь невозможностью встречи с вами. Расплачиваюсь невозможностью жить без вас. Я буду ждать вас столько, сколько будет длиться моя бестолковая жизнь. Оказалось, что без вас она лишена смысла. Совсем.
        Обнимаю. Целую. Жду.
        Алиса с мамой сидели на диване обнявшись, отцовский голос словно еще витал в воздухе, и им казалось, что они опять втроем, вместе, как тогда, раньше…