Схватка с Кощеем Бессмертным Валерий Роньшин
        Братья Виноградовы - Егор и Никита - отчаянные ребята, всегда готовые к приключениям. Приехав однажды в Москву, мальчишки оказываются вовлеченными в одно очень загадочное дело, касающееся ни много ни мало национальной безопасности страны. Егору и Никите предстоит выйти на главаря Ордена черных магов - Кощея Бессмертного. Справятся ли ребята с таким сложным заданием? Смогут ли они противостоять несокрушимой магической силе злодея? Кто выйдет победителем в этой неравной борьбе?
        Валерий Роньшин
        Схватка с Кощеем Бессмертным
        ГЛАВА I. ИСКАТЕЛИ ПРИКЛЮЧЕНИЙ
        
        Настоящий крутой парень должен уметь делать три вещи: классно драться, классно водить машину и классно стрелять. Братья Виноградовы — Егор и Никита — умели и то, и другое, и третье. Правда, стрелять им приходилось только в тире, водить — только старенький отцовский «Москвич» (и то лишь когда отец разрешит), а драться, вернее, бороться, ребята ходили в городской спортивный клуб — в секцию боевого самбо.
        А все потому, что жили Егор с Никитой не в Сан-Франциско, а в Гусь-Франковске. И не было здесь ни ураганной пальбы из автоматов, ни сумасшедших погонь на клевых тачках, ни ночных казино, где тайно собирались всякие гангстеры... Короче, жизнь в Гусь-Франковске ничем не напоминала ту, что показывали в штатовских боевиках.
        Братья обожали смотреть боевики. Особенно им нравились фильмы про секретных агентов ФБР. Вот уж у кого была потрясная жизнь — не соскучишься. На каждом шагу агентов подстерегала опасность, каждую минуту они палили из своих «пушек», а уж кулаки пускали в ход чуть ли не каждую секунду. БАМ! БУМ! БАХ! ПЛЮХ!.. Один бандит летит налево, другой бандит летит направо!.. Супер!
        Еще Егор с Никитой любили смотреть «ужастики». Тоже прикольно. Всякие там кровожадные вампиры, космические монстры и прочие твари, с которыми бесстрашно сражались все те же секретные агенты... Мальчишки во все глаза пялились на экран, с головой погружаясь в сладостную атмосферу зловещих тайн и загадок.
        Но фильм заканчивался, и Никита с Егором вновь оказывались в Гусь-Франковске, где не было ни кровожадных вампиров, ни уж тем более космических монстров. А была лишь аптека, баня, парикмахерская... Ну и, конечно, школа, куда братья ходили вот уже восемь лет и, зевая от скуки, слушали там про всяких Менделеевых, Ньютонов и других зануд.
        И так день за днем, день за днем...
        Раньше хоть в летние каникулы можно было как-то оттянуться. Отец Егора и Никиты — Прохор Петрович — работал на заводе, который выполнял дорогостоящие заказы для космической отрасли. Поэтому семья Виноградовых вполне могла себе позволить съездить летом за границу. Ну, не на Багамы, конечно. Но в Турции и Венгрии они побывали. А с этого года космические заказы прекратились и завод перешел на изготовление алюминиевых кастрюль. А на кастрюлях много не заработаешь. Да и ту мизерную зарплату, какую теперь получал Прохор Петрович, выплачивали нерегулярно. Поэтому ни о каких поездках — не то что за границу, а даже по родной стране — не могло быть и речи.
        Хорошо еще ребята в свое время уломали отца купить им по мотоциклу. Ну не по «Харлею», конечно. А по «Яве». Но и на «Явах» классно гонять. Что мальчишки и делали. А однажды они увидели по телевизору передачу о московских байкерах, или (как те сами себя называли) «ночных волках». Эти «волки» носились на мотоциклах по ночной Москве без «глушилок». Не долго думая, братья Виноградовы тоже сняли глушители с мотоциклов и на громко тарахтящих «Явах» стали носиться по ночному Гусь-Франковску. Это было клево!.. Но вскоре Егора с Никитой вызвал к себе начальник городской милиции майор Сидорчук, показал им целую кипу жалоб и пригрозил, что, если поступит еще хоть одна жалоба, он наложит на родителей штраф.
        Ребята приуныли. Но ненадолго. Очень скоро они нашли себе другое клевое занятие. Стали тусоваться на дискотеках и прикалывать девчонок. Дело в том, что Никита и Егор были не просто братья, а братья-близнецы. Вот они и решили на этом сыграть. Егор знакомился на дискотеке с девчонкой и под каким-нибудь предлогом заманивал ее вечером на кладбище. А на кладбище из-за креста с дикими воплями выскакивал Никита. Девчонка, естественно, визжала от страха. Еще бы! Идешь с парнем по кладбищу, а тут вдруг он же из-за креста появляется. Классный прикол!.. Но очень скоро все местные девчонки узнали об этом приколе — и на удочку прикольщиков не попадались.
        Ребята опять приуныли. Теперь вечерами они сидели дома и смотрели по телику фильмы о сногсшибательных и головокружительных похождениях секретных агентов по всему свету. «Вот, блин, — завистливо вздыхая, думали братья. — Неужели придется ВЕЧНО торчать в этом Гусь-Франковске?»
        Но, как известно, все течет и все меняется.
        В один прекрасный день изменилась и жизнь братьев Виноградовых. Им наконец-то удалось поучаствовать в самой настоящей погоне за самым настоящим преступником. Вернее, преступницей. Международной аферисткой и авантюристкой — Барбарой Крюгер. Эта дамочка приехала в Гусь-Франковск, чтобы обтяпать тут кой-какие темные делишки. А когда на ее след вышли российские спецслужбы, она попыталась смыться.
        И смылась бы, если б не братья Виноградовы.
        Именно Никита с Егором бросились в погоню за аферисткой на своих «мотиках» и задержали ее.[1 - Подробно об этом читайте в книге Роньшина В. "Охота за Красной Шапочкой" . (Примеч. ред.)]
        Мальчишек снова вызвал к себе начальник милиции майор Сидорчук. На сей раз он крепко пожал ребятам руки и поблагодарил за проявленную бдительность и гражданскую активность.
        После этого случая братья поняли, что мечты могут так и остаться мечтами, если не начать действовать. Надо не глазеть по телику на приключения секретных агентов, а самим искать себе приключений. Потому что: кто ищет — тот всегда найдет!
        Сказано — сделано!
        Ребята решили прокатиться на мотоциклах аж до Крыма. По карте автомобильных дорог они подсчитали, что от Гусь-Франковска до Крымского полуострова почти тысяча двести километров. Это ж сколько приключений может произойти по пути! Даже если предположить, что на каждые сто километров в среднем будет приходиться по одному приключению, то это уже двенадцать приключений! А если еще по самому Крыму проехать, то и все двадцать наберется!
        В общем, чего тут долго раздумывать? Надо ехать!.. Правда, вначале следовало попросить разрешения у родителей. К счастью, мать в этот момент гостила у своей сестры в Ростове. Она бы, конечно, ни за что ребят не отпустила. Но отец — совсем другое дело. Прохор Петрович поворчал-поворчал для порядка да и разрешил сыновьям попутешествовать, видимо, вспомнив, как он сам пацаном путешествовал автостопом.
        И вот Егор с Никитой вскочили на свои «Явы» и понеслись, обдуваемые упругим ветром... По берегу Азовского моря, через Мариуполь, Мелитополь... В Крым!
        И по дороге с мальчишками такое случилось, что погоня за Барбарой Крюгер показалась им фигней на палочке. Хотите верьте — хотите нет, но ребятам удалось задержать двадцать пять опасных преступников! Это случилось в небольшом городе Хохольске, на границе с Украиной. Тут уж был весь джентльменский набор — и ураганная автоматная пальба, и сумасшедшая погоня... А Егор даже умудрился попасть к бандитам в лапы, и его жизнь висела на волоске. Но парень не растерялся. Когда бандиты на минутку вышли из комнаты, где Егор лежал связанный по рукам и ногам, мальчишка подполз к телефонному аппарату, снял трубку зубами, а носом набрал номер хохольского отделения милиции. И уже через пять минут в бандитское логово ворвались люди в камуфляжной форме.
        И — началось!
        БАМ! БУМ! БАХ! ПЛЮХ!.. Один бандит летит налево, другой бандит летит направо! Класс! Как в самом наикрутейшем боевике!.. Теперь уже братьям пожал руки не майор Сидорчук, а генерал Облеухов. Первый заместитель директора ФСБ. Он специально для этого прилетел из Москвы в Хохольск.
        — Спасибо, пацаны, — сказал генерал. — Вы настоящие герои!
        — Да пустяки, — ответил смущенный Егор. — Точно, Ник?
        — Точно, — подтвердил не менее смущенный Никита.
        — Нет, не пустяки, — возразил Облеухов. — Вы думаете, мы арестовали мелких уголовников? Нет, ребята. В Хохольске проходил тайный съезд воров в законе. Сюда со всей России съехались лидеры самых мощных преступных группировок...
        — Ни фига себе! — поразились мальчишки.
        — Я уже доложил о вас директору ФСБ, — продолжал генерал. — И он пожелал лично с вами встретиться. Так что через недельку милости прошу в Москву.
        Вот это была фишка! Егор с Никитой еще ни разу в Москве не были.
        — В Москву?! — ахнули они в один голос.
        — В Москву, — подтвердил Облеухов. — На Лубянку. Там у нас ФСБ располагается. Директор сказал мне по телефону, что хочет наградить вас ценными подарками. Но не знает, какими. Чего бы вы, парни, хотели?
        Мальчишки переглянулись. Ясно, чего. По «Харлею» с высоким рулем. Но вслух ребята не решились высказать свое желание.
        — Ничего нам не надо, — скромно сказал Никита. — Верно, Егорка?
        — Верно, Ник.
        Генерал добродушно усмехнулся:
        — Так уж и ничего. А разве вам не хочется получить по «Харлею» с высоким рулем?
        Мальчишки опять переглянулись.
        — А как вы догадались? — удивленно спросил Егор.
        — На то я и контрразведчик, чтоб обо всем догадываться, — посмеиваясь, ответил Облеухов.
        — Контрразведчик? — повторил Никита. — ФСБ — это же разведка!
        — Нет, парень. Разведка — это СВР. Служба внешней разведки. А у ФСБ широкий спектр задач. Мы и с преступностью боремся, и с терроризмом, и с наркобизнесом, ну и, разумеется, шпионов ловим.
        — А что, еще до сих пор есть шпионы?
        — Да полным-полно. В одной только Москве две тысячи шпионов.
        — Так много?! — воскликнули ребята.
        — А вы посчитайте, сколько стран на Земном шаре. И каждая страна норовит заслать к нам шпиона. А развитые государства — такие, например, как Соединенные Штаты, — засылают в Россию сразу по нескольку шпионов.
        — Но ведь Америка с Россией дружат, — сказал Егор.
        — Запомните, пацаны, — генерал Облеухов поднял указательный палец, — есть дружественные страны, но нет дружественных разведок. Ясно?
        Братья кивнули. А Никита спросил:
        — Выходит, ФСБ у нас — это как ФБР в Америке?
        — Ну, в общем, да, — тоже кивнул генерал. — Наши структуры примерно одинаковы. У них секретные агенты, у нас секретные агенты...
        — А нам нельзя стать секретными агентами? — задал заветный вопрос Егор.
        Генерал Облеухов иронично прищурился:
        — Не рановато ли, пацаны, в агенты собрались? Вам ведь лет по четырнадцать, не так ли?
        — Ну и что, что по четырнадцать?! — с горячностью ответил Егор. — Зато, знаете, как мы метко стреляем? Я всех зверей с первого раза сбиваю.
        — Каких еще зверей? — не понял генерал.
        — В тире, — пояснил за брата Никита. — Там мишени в форме зверюшек...
        — И деремся мы классно! — продолжал с той же горячностью Егор. — Два раза в неделю ходим в секцию самбо.
        — Все это, конечно, хорошо, — сказал Облеухов. — Но научиться драться и стрелять при желании может каждый. А вот стать контрразведчиком каждый не может. Для этого талант нужен.
        — А у нас есть талант, — бойко выдал Егор. — Точно, Ник?
        — Точно, Егорка!
        — А вот мы сейчас это и проверим. — Генерал достал листок бумаги. — Держите, пацаны. Это специальный тест, с помощью которого определяется, есть у человека талант контрразведчика или нет. Здесь ровно сто вопросов. Надо на них ответить.
        Вооружившись шариковыми ручками, братья Виноградовы принялись отвечать на вопросы теста. Сначала шли простенькие вопросики: как вас зовут, где вы родились, кто ваши родители?.. Потом пошли вопросы позаковыристей, типа: «Если все жители Земли одновременно подпрыгнут — сойдет Земля с орбиты?» Егор написал, что сойдет. А Никита написал, что нет. Да и как тут узнать наверняка?.. Были в тесте и прикольные вопросы, например, такие: «Хотели бы вы стать своей матерью или своим отцом?»... В общем, мальчишки ответили на все сто вопросов и отдали бумажку Облеухову.
        — Сегодня же отправлю ваши ответы по факсу в Москву, — пообещал генерал. — В Аналитический центр. Психоаналитики их проанализируют и к завтрашнему дню сделают заключение — о вашей пригодности или не пригодности к работе в секретной службе. Так что до завтра, пацаны.
        ГЛАВА II. ОРДЕН ЧЕРНЫХ МАГОВ
        На следующий день братья Виноградовы вновь встретились с генералом Облеуховым в городском Управлении ФСБ.
        — Поздравляю, пацаны, — сказал им генерал. — Получен ответ из Аналитического центра. У вас отличные показатели. Вы набрали целых триста баллов.
        — Значит, мы можем стать секретными агентами?! — радостно воскликнул Егор.
        — Можете. Кто набрал триста баллов, того без всяких экзаменов зачисляют в спецшколу контрразведки.
        — Клево! — восхитился Егор.
        — Классно! — восхитился Никита.
        — Но вначале вам надо окончить среднюю школу, — несколько остудил их пыл Облеухов.
        — А нельзя нам из своей школы перевестись в спецшколу? — с надеждой спросил Егор.
        — Нет. Туда принимают только со средним образованием.
        Мальчишки сразу приуныли. Еще целых три года ждать. Тоска-а.
        — Но, — продолжал генерал, — учитывая, что у вас отличные показатели и что сейчас летние каникулы, я хочу поручить вам одно задание.
        — Настоящее? — на всякий случай уточнил Никита.
        — Да уж не игрушечное, — усмехнулся Облеухов и, погасив усмешку, добавил серьезным тоном: — Дело, пацаны, касается национальной безопасности нашей Родины. Ну как, согласны?
        Еще бы братья были не согласны.
        — А какое задание? — нетерпеливо спросил Егор.
        — Сейчас узнаете. — Облеухов нажал кнопку звонка. В дверях появился генеральский адъютант.
        — Слушаю, товарищ генерал! — щелкнул он каблуками.
        — Принеси-ка нам чего-нибудь выпить. — Облеухов с хитрецой глянул на ребят: — Вы что, пацаны, предпочитаете — виски или коньяк?
        Мальчишки заулыбались, понимая, что генерал шутит.
        — Мы предпочитаем кока-колу, — сказал Егор.
        — И пепси-колу, — добавил Никита.
        Адъютант принес и то, и другое, а также чипсы и поп-корн. Братья принялись за угощение, то и дело поглядывая на Облеухова в ожидании, что тот скажет.
        Но генерал вместо того, чтобы сказать, спросил:
        — Вы знаете, пацаны, кто такой Кощей Бессмертный?
        — Кощей — это... э-э... — Никита почесал переносицу. — Злой персонаж из русских народных сказок.
        — С тремя головами, — добавил Егор.
        — Три головы у Змея Горыныча, — поправил Егора генерал Облеухов. — У Кощея одна голова. Но дело не в этом. Я имею в виду совсем другого Кощея. Не сказочного, а вполне реального. Но уж это такой негодяй, что сказочный ему и в подметки не годится.
        — Маньяк какой-нибудь? — спросил Никита.
        — Хуже.
        — Убийца? — предположил Егор.
        — Еще хуже...
        Мальчишки заинтригованно смотрели на генерала. Кто ж может быть хуже маньяков и убийц?
        — Он маг, — коротко сказал Облеухов.
        — Маг? — повторил Никита, первым делом подумав о магнитофоне.
        А Егор почему-то подумал о магазине.
        — Черный маг, — уточнил генерал Облеухов. — Есть целая наука, пацаны, — «черная магия» называется. Вы что, про нее ничего не слыхали?
        — Слыхали, — ответил Егор. — У нас в Гусь-Франковске полным-полно всяких гадалок, ясновидящих и этих... как их... эстра... — Он взглянул на брата.
        — Экстрасенсов, — подсказал Никита.
        Генерал пренебрежительно махнул рукой.
        — Нет, пацаны. Это все в основном Шарлатаны. А я имею в виду черных магов, которые действительно обладают сверхъестественными способностями. Но используют свои способности во вред людям. Словом, совершают магические преступления.
        — Магические преступления? — с недоумением повторил Егор.
        — А что это такое? — спросил Никита, тоже с недоумением.
        Генерал Облеухов принялся расхаживать по кабинету, объясняя на ходу:
        — Ну вот возьмем, к примеру, заказные убийства. Почему большинство заказных убийств не удается раскрыть? Да потому что их совершают не киллеры, а... как бы поточнее сказать... духи киллеров. По-научному их называют — элементалы. Это искусственные существа, созданные магами с помощью магических чар. Создав такой элементал, маг дает ему в руки оружие и показывает фото человека, которого надо убрать. Выполнив задание, элементал тут же растворяется в воздухе. Поэтому на месте преступления всегда находят оружие, но никогда не находят киллера...
        По мере того как Облеухов говорил, лица ребят изумленно вытягивались. Уж не прикалывает ли их генерал?..
        — Вы это серьезно? — напрямик спросил Егор.
        — Абсолютно. Какие могут быть шутки, если черные маги активизировали свою преступную деятельность. Раньше они вредили по мелочам и от случая к случаю. Но после создания ими единой организации — Ордена Черных Магов — вконец обнаглели. Экономический кризис, политический кризис, моральный кризис... — это все их рук дело. Вон, кстати, — кивнул Облеухов на окно, — обратите внимание. Сейчас лето, а погодка-то осенняя стоит...
        На улице и впрямь стояла осенняя погода — моросил нудный дождик... Мальчишки захихикали. А Никита спросил с подколом:
        — Плохая погода — тоже дело рук черных магов?
        Генерал Облеухов сокрушенно вздохнул:
        — Эх, пацаны, и я бы рад с вами похихикать. Но факты — упрямая вещь. И этих фактов у нас в ФСБ набралось предостаточно. Все они свидетельствуют о том, что именно черные маги дестабилизируют обстановку в нашей стране. Им необходима отрицательная энергия. И Россия для них сейчас — идеальная питательная среда. Сами видите, что творится, — преступность растет, уровень жизни падает. Отсюда атмосфера уныния, тоски, страха... А черным магам этого и надо. Им только тогда хорошо, когда другим плохо. Поэтому они всеми своими колдовскими силами и поддерживают такую атмосферу... — Генерал остановился посредине кабинета, закурил и продолжил ходить и говорить: — Терпеть подобное безобразие больше нельзя. Надо нанести магам удар. Сокрушительный удар! — Подойдя к столу, Облеухов с силой грохнул по нему кулаком. — Покончить с ними раз и навсегда! С этой целью служба безопасности разработала операцию под кодовым названием «Капкан». — Генерал замолчал, затянувшись сигаретой.
        Егор с Никитой тоже молчали. Они не знали, что и сказать.
        — Ну а мы-то что должны сделать? — наконец спросил Егор.
        — Ваша задача — выйти на главаря Ордена Черных Магов. Понимаете, о ком я говорю?
        — Понимаем, — кивнул Никита. — О Кощее Бессмертном.
        — Правильно. По оперативным данным, Кощей сейчас находится в Москве. Вы тоже туда отправитесь. Только учтите, пацаны, — это очень опасный преступник. Он маг шестого разряда. А шестой разряд у черных магов считается самым высоким. — Генерал пытливо посмотрел на ребят. — Ну что, юные контрразведчики, не испугаетесь Кощея?
        — Еще чего, — лихо ответил Егор. — Да мы его морским узлом завяжем! Точно, Ник?
        — Точно, Егорка!
        Облеухов дружески хлопнул Егора по плечу:
        — Вот это ответ настоящего контрразведчика! Хвалю! Так держать!..
        Егор покраснел от удовольствия. Не каждый же день тебя хвалит и хлопает по плечу живой генерал, да еще первый заместитель директора ФСБ.
        Облеухов перешел на деловой тон:
        — Связь в Москве будем держать через капитана Белову.
        — Белова? — переспросил Никита.
        — Белову. Капитан — женщина. Запоминайте адрес конспиративной квартиры: 1-я Тверская-Ямская, дом шесть, квартира двенадцать. Вы там будете жить. Вот ваши билеты. — Генерал протянул мальчишкам два билета. — Поезд отходит через час.
        — А... — заикнулся было Егор.
        — Остальные инструкции получите у Беловой, — опередил Егоровы вопросы генерал. — Шуруйте на вокзал, пацаны, а то опоздаете на поезд. Попутного ветра вам в спину.
        И Облеухов выпроводил ребят из кабинета.
        Выйдя на улицу, мальчишки обалдело посмотрели друг на друга. Им было от чего обалдеть. Черные маги... Кощей Бессмертный... элементалы... Что за фигня?..
        Егор так прямо и сказал:
        — Фигня какая-то. Точно, Ник?
        — Черт его знает, — пожал плечами Никита. — Может, и не фигня. Помнишь, по ящику «ужастик» показывали...
        — Это там, где секретные агенты колдунов мочили? — сразу врубился Егор.
        — Ага.
        — Так то по телику. А тут в жизни.
        Ребята задумались. Но долго думать они не любили.
        — А, ладно, — махнул рукой Никита. — Чем запутаннее, тем прикольнее. Верно, Егорка?
        — Верно, Ник!
        ГЛАВА III. КАПИТАН БЕЛОВА
        Братья Виноградовы поехали в Москву.
        Вагон, в котором они ехали, оказался необычным. В нем имелись видеозал, бар, массажный кабинет...
        Не успел поезд отойти от вокзала, как дверь в купе отворилась и безукоризненно вежливый официант подал обед: суп-пюре из крабов, севрюгу в белом соусе и кофе-экспрессо, а на десерт — фруктовое суфле со свежей клубникой. Егор и Никита начали отказываться, но тут выяснилось, что обед входит в стоимость билета.
        Понятно, что билеты в такой вагон стоили приличных денег. И купить их могли себе позволить только какие-нибудь «новые русские».
        Сосед мальчишек по купе и был одним из таких «новых русских». На пальце у него сверкал перстень с бриллиантом, на галстуке сияла булавка с рубином, а на запястье блестели золотые часы. И сам он выглядел, как модель с обложки стильного мужского журнала. Высокий, стройный, русоволосый... Единственной деталью, несколько портившей его, была легкая хромота. Он ходил, опираясь на изящную тросточку с перламутровой рукояткой.
        Второй сосед ребят был телохранителем первого. Громила двухметрового роста с квадратной челюстью. Пиджак у него заметно топорщился. Братья сразу смекнули, что под пиджаком — «пушка» в плечевой кобуре.
        — Лучше, парни, быть богатым, чем бедным... — уплетая суфле, разглагольствовал «новый русский». — Но если ты богатый, то у тебя всегда будут проблемы: наезды, угрозы, шантаж... Поэтому без телохранителя богатому человеку не обойтись... Тимоха, — позвал он громилу, — сгоняй, дружище, в бар и возьми мне коктейль подороже. А парням купи мороженого, тоже самого дорогого. Вы как, парни, не против?
        Мальчишки были не против.
        — Слушаюсь, господин Кощеев. — Тимофей вышел из купе.
        «Кощеев?!» — встрепенулся Егор и посмотрел на брата. Но Никиту, видно, ничего не насторожило. Он спокойно допивал кофе.
        А Кощеев продолжал разглагольствовать:
        — У богатого — весь мир в кармане...
        — Ну а как стать богатым? — поинтересовался Никита.
        — Запросто. — Кощеев положил в рот ягодку клубники. — Надо никогда никому ничего не делать даром. И стараться всегда брать больше, чем даешь...
        Вскоре вернулся Тимофей с мороженым и коктейлем.
        — Тимоха у меня настоящий профи, — похвалил его Кощеев. — Он свою «пушку» за секунду из кобуры выхватывает.
        — Так уж и за секунду, — усомнился Никита. — В боевиках и то за две секунды это делают. Мы с Егоркой время засекали. Верно, Егорка?
        — Верно, — подтвердил Егор. — Это уж вы загнули насчет секунды.
        — Я загнул?! — с ходу завелся Кощеев. — Спорим на тыщу баксов, что Тимофей выхватит «пушку» за секунду!
        Мальчишки фыркнули.
        — Откуда у нас такие деньги? — сказал Никита.
        — О'кей, парни. Давайте спорить на щелбан.
        И они поспорили на щелбан.
        — Тимоха, продемонстрируй, — приказал Кощеев.
        — Слушаюсь, господин Кощеев.
        Тимофей молниеносно выхватил из плечевой кобуры «пушку». Вот только что пистолет был в кобуре — а вот уже дуло смотрит в лицо Егору. Казалось, даже секунды не прошло.
        — Круто, — сказал Егор.
        — Клево, — сказал Никита.
        — Подставляйте, парни, лбы, — со смехом произнес Кощеев. — Счас вы у меня от первого щелчка подпрыгнете до потолка.
        Мальчишки подставили лбы. Кощеев отвесил им по щелбану.
        Поезд между тем с грохотом мчался к Москве.
        За окнами вагона проносились деревья, кусты, столбы... Наступила ночь. Братья полезли на свои верхние полки. Спать. А на нижних полках уже вовсю храпели Кощеев и его телохранитель Тимофей.
        — Ник, — тихонько позвал Егор.
        — А, — отозвался Никита.
        — Ты спишь?
        — Нет еще.
        Егор перешел на едва слышный шепот:
        — Тебе этот Кощеев подозрительным не кажется?
        — А что в нем подозрительного? — зашептал в ответ Никита.
        — Как «что»? А фамилия?.. Вдруг он и есть Кощей Бессмертный?
        — Брось ты, Егорка. Кощеевых знаешь сколько? До фига и больше.
        — Думаешь?
        — Конечно.
        — Ладно, давай дрыхнуть.
        — Давай.
        И мальчишки уснули.
        А проснулись уже в Москве. Поезд прибыл на Павелецкий вокзал.
        На привокзальной площади, у тротуара, стоял сверкающий белый лимузин. Водитель в униформе предупредительно распахнул перед Кощеевым дверцу:
        — Прошу, шеф...
        Кощеев повернулся к ребятам:
        — Садитесь, парни. Подброшу, куда вам надо.
        — Да нет, спасибо, — отказался Егор.
        — Мы на метро, — сказал Никита.
        — Ну как хотите.
        Кощеев уселся на заднее сиденье, рядом с ним сел Тимофей. И сверкающий лимузин укатил.
        А мальчишки потопали к метро.
        Ехать им было недалеко. До станции «Маяковская». А затем еще немного пройти. В общем, они довольно быстро добрались до 1-й Тверской-Ямской улицы.
        Дверь им открыла женщина в строгом сером костюме. Лицо у нее тоже было строгое.
        — Добрый день, — поздоровались ребята.
        Не ответив на приветствие, женщина спросила:
        — Братья Виноградовы?
        — Да.
        — Я капитан Белова. Заходите. Никита и Егор вошли в квартиру.
        — А как вас по имени-отчеству? — из вежливости поинтересовался Никита.
        — Обращайтесь ко мне — «товарищ капитан», — сухо ответила Белова и тут же перешла к делу: — Значит, так, Виноградовы, обо всех странностях, какие будут с вами происходить, докладывать немедленно. Я тут рядом живу, — указала она на стену. — В соседней квартире...
        — А какие с нами странности будут происходить? — спросил Егор.
        — Это вы узнаете, когда на вас выйдет Кощей Бессмертный.
        — Он выйдет на нас? — удивился Никита. — А генерал Облеухов говорил, что мы должны на него выйти.
        — Пока вы ехали в Москву, ситуация резко изменилась. Астрологи службы безопасности составили ваш гороскоп. Оказывается, сейчас вы находитесь под влиянием Ганимеда, спутника Сатурна. Это означает, что вы представляете для Кощея смертельную опасность. И он, конечно же, постарается вас уничтожить...
        Братья рты разинули от такой фишки.
        — Ни фига себе, — сказал Егор.
        — А как он нас уничтожит? — спросил Никита.
        — Ясное дело, как, — буркнул Егор. — Подошлет этого... элементала.
        — А откуда он знает, что мы в Москве?
        Капитан Белова холодно усмехнулась:
        — Успокойтесь, Виноградовы. Я сказала — постарается уничтожить. Но у него ничего не получится. — Белова достала две цепочки с кулонами. — Вот, наденьте. Это магические талисманы, изготовленные в Научном отделе ФСБ. Вы не должны снимать их ни днем, ни ночью. Такой талисман есть и у меня. Талисманы защитят вас от черных магов и помогут выполнить задание.
        — А какое у нас задание? — спросил Никита.
        — Вы будете гулять по Москве. Ходить в театры, на выставки...
        — Ну а задание-то какое?.. — повторил вслед за Никитой Егор.
        — Это и есть ваше задание. Мальчишки переглянулись. Что за чушь?..
        — Серьезно, что ли? — не поверил Никита.
        — А ты думаешь, мальчик, я шучу? — Белова пристально посмотрела ему в глаза. Никите даже неприятно стало от этого взгляда. Потому что взгляд у Беловой был какой-то потусторонний.
        — Я шутить не люблю, — прибавила Белова все с той же холодной усмешкой. — Запомните это, Виноградовы.
        — Но вы нам хотя бы объясните, в чем заключается операция «Капкан»? — сказал Егор.
        — Этого вам знать не положено, — отрезала капитан.
        Ребята опешили.
        — Как это — «не положено»?! — возмутился Никита. — Мы же принимаем участие в операции!..
        — Специфика работы службы безопасности, — занудным тоном начала объяснять Белова, — заключается в том, что агент, занятый в какой-либо операции, не должен знать подробный план всей операции. Ему известно лишь его конкретное задание. Это делается для того, чтобы в случае провала агента не ставить под удар всю операцию... Ясно, Виноградовы?
        — Ясно, — пробурчали братья.
        — Что же касается операции «Капкан», — продолжала Белова тем же занудным тоном, — то ее подробный план известен лишь генералу Облеухову. Руководителю операции. Связь с генералом будете держать через меня. Ни в коем случае не ходить и не звонить на Лубянку. Этим вы можете сорвать операцию. На случай непредвиденных обстоятельств у нас предусмотрен запасной канал связи — майор Ворон. Ему удалось внедриться в Орден Черных Магов. Он работает колдуном в Центре нетрадиционной медицины. Центр расположен в Большом Таганском тупике. При встрече со связным покажите ему вот эту карту. — Белова протянула мальчишкам даму пик. — Вопросы есть?
        — Есть, — сказал Егор. — Как мы узнаем, что Кощей на нас вышел?
        — Не беспокойтесь, узнаете, — туманно ответила капитан.
        — А как он хоть выглядит? — спросил Никита.
        — Служба безопасности располагает весьма скудной информацией о Кощее. Известно лишь, что он маг шестого разряда, что его называют Кощеем Бессмертным и что у него на правом запястье цветная татуировка. Вот тут. — Белова показала на свое запястье. — Зеленый паук с черным крестом.
        — А что нам делать, когда Кощей на нас выйдет?
        — Пока делайте то, что приказано. В дальнейшем получите новые инструкции... Вот вам деньги на первое время. — Белова дала ребятам пачку денег. — Вот вам сотовые телефоны для связи со мной. — Белова дала ребятам два «мобильника». — И вот вам билеты в Большой театр. — Капитан протянула братьям два билета. — Послезавтра вы идете на балет «Лебединое озеро». А завтра пойдете в Третьяковскую галерею...
        Мальчишки поморщились. Балет... галерея...
        — Может, мы лучше на футбол сходим? — предложил Егор.
        — Или на хоккей, — добавил Никита.
        — Никаких футболов и хоккеев, — отчеканила Белова. — Вы сюда не развлекаться приехали, а выполнять ответственное задание... Да, и вот еще что. Окна и форточки в квартире должны быть постоянно заперты.
        — Но ведь жарко же, — запротестовал Егор.
        — Ничего, не растаете. Кроме того, когда вы дома, дверь должна быть закрыта на цепочку.
        — А это-то зачем? — не понял Никита.
        — Не задавай лишних вопросов, мальчик.
        — Но...
        — Все. Разговор окончен.
        Капитан Белова направилась к выходу. Но с полдороги вернулась.
        — И чтобы мне без самодеятельности, — погрозила она пальцем. — Делать только то, что я приказываю.
        Сказав это, Белова ушла. Уже окончательно. Как только за ней захлопнулась дверь, мальчишки дали выход своему раздражению.
        — Ни фига себе заявочки! — закричал Егор. — «Этого вам знать не положено...» «Не задавай лишних вопросов...» Вот швабра!
        — А голос-то какой противный, — подхватил Никита.
        — Ага! И сама вся сухая, как чипса. Точно, Ник?
        — Точно, Егорка!
        — «Обо всех странностях немедленно докладывать», — снова передразнил Егор Белову. — «Странности»! Какие, на фиг, странности?
        ГЛАВА IV. «НЕ ЖДАЛИ»
        Странности начались этой же ночью. В окно спальни кто-то постучал. Тихонько так: тук-тук-тук... Никита проснулся.
        — Егорка, — позвал он брата.
        — А? — откликнулся со своей кровати Егор.
        — Слышишь, стучат?
        — В дверь?
        — Нет, в окно.
        — В какое окно? Мы же на пятом этаже.
        — Да только что стучали.
        — Это ветер... — пробормотал Егор, вновь погружаясь в сон.
        Никита прислушался. Тихо.
        «Наверно, и впрямь ветер», — подумал он и пошлепал босиком в туалет.
        В ванной, которая находилась рядом с туалетом, горел свет. Перед сном Никита принимал душ и смутно помнил, что свет он вроде как выключал.
        Выключив свет, Никита вернулся в комнату.
        — Егорка...
        — Ну чего? — не открывая глаз, сонно спросил Егор.
        — Ты в ванной свет включал?
        — Нет.
        — Там свет горел. А я помню, что выключал.
        Егор не ответил. Он уже спал. Никита лег и накрылся одеялом.
        — Егорка...
        Молчание.
        — Егорка, — повысил голос Никита.
        — Ты меня уже заколебал, Ник, — заворочался проснувшийся Егор. — Чего тебе?
        — А вдруг это — они?
        — Кто — они?
        — Ну эти... черные маги.
        — Отвали, Ник. Дай поспать. — И Егор опять уснул.
        Никита попытался точно вспомнить — выключал он свет или не выключал. Но, так и не вспомнив, тоже уснул.
        А утром в ванной снова горел свет. У Никиты даже сердце екнуло, когда он это увидел.
        — Егорка, начинаются странности.
        — Ты думаешь?
        — Чего тут думать? Ну хорошо, предположим, вчера вечером я забыл свет выключить. Но ночью-то я его выключил!
        — Пошли Чипсе все расскажем, — предложил Егор.
        Братья Виноградовы направились в соседнюю квартиру.
        — А форточки и окна были заперты? — первым делом спросила Белова, выслушав рассказ.
        — Да, заперты, — сказал Никита.
        — А дверь на цепочку не забыли закрыть?
        — Нет, не забыли, — сказал Егор.
        — Тогда это голубь в окно стукнул. Или ворона. А свет в ванной вы просто не выключили.
        — Нет, я выключил! — упрямо возразил Никита. — Выключил!
        — Ладно, я доложу обо всем генералу 06-леухову. Посмотрим, что он скажет. А вы езжайте в Третьяковскую галерею...
        И ребята поехали в Третьяковку, хотя совершенно не понимали, какое отношение имеет картинная галерея к операции «Капкан». Но они честно обошли все залы. Вернее, не обошли, а оббежали. Братьям все эти шедевры были по барабану. Лишь у одного полотна они ненадолго задержались. У картины Васнецова «Три богатыря».
        — О, Ник, смотри, — сказал Егор, — у нас на конспиративной квартире точно такая же висит.
        — Нет, Егорка. У нас висит картина этого... как его... Айвазовского «Девятый вал».
        — Какой на фиг «Девятый вал»? Вот эта картина висит. Я специально смотрел.
        — И я смотрел. Айвазовский, «Девятый вал».
        — Спорим, Васнецов!
        — Нет, спорим, Айвазовский!
        — На что спорим?
        — На тыщу баксов, — засмеялся Никита, вспомнив спор с Кощеевым.
        ...После Третьяковской галереи мальчишки отправились шататься по Москве. По пути им попался Старый Арбат, следом Новый Арбат, потом Красная площадь, далее Большой театр, куда они должны были завтра идти на «Лебединое озеро»... А затем братьям захотелось есть.
        И они тут же увидели ресторан.
        За всю свою четырнадцатилетнюю жизнь Егор с Никитой ни разу не были в ресторане. Они решили исправить это досадное упущение. Тем более что у них были деньги.
        Ребята уже хотели зайти в ресторан, как вдруг к ним подкатил сверкающий белый лимузин. И из него вылезли Кощеев с тросточкой в руке и Тимофей с «пушкой» под мышкой.
        — Ба! Старые знакомые, — воскликнул Кощеев. — Давненько не виделись. Никак решили закусить?
        — Ага, — ответили братья.
        — С удовольствием составлю вам компанию.
        Они все вместе вошли в ресторан и сели за столик. К ним тотчас подскочил официант:
        — Здравствуйте, дорогие гости. — Он протянул каждому по меню. — Прошу ваши заказы.
        — «Тимаки»... — прочел Егор. — А что это такое?
        Официант причмокнул губами:
        — О-о, это японское лакомство.
        — «Тэппояки», — прочел Никита. — А это что?
        Официант вновь причмокнул:
        — О-о, это китайский деликатес.
        — Несите и то, и другое, — распорядился Кощеев.
        Официант принес.
        Никита с Егором и Кощеев с Тимофеем принялись за лакомства с деликатесами.
        — Ну как вам Москва, парни? — поинтересовался Кощеев. Он первый покончил с едой и теперь дымил толстой сигарой.
        — Клевый городишко, — ответил Егор, ловко расправляясь с «тимаки».
        — Где были?
        — В Третьяковской галерее, — ответил Никита, ловко расправляясь с «тэппояки».
        Кощеев помахал рукой, отгоняя от лица дым.
        — Нашли куда идти — в Третьяковку. Лучше б на кик-боксинг сходили.
        — Кик-боксинг?! — Ребята как по команде подняли головы от тарелок. Они очень даже интересовались кик-боксингом.
        — А где это? — спросил Егор.
        — Вон Тимофей в курсе, — кивнул на телохранителя Кощеев. — Тимоха, расскажи.
        — Слушаюсь, господин Кощеев. — И Тимофей начал рассказывать: — Сейчас в спорткомплексе «Олимпийский» на проспекте Мира проходит турнир «Планета «Кик-боксинг». Завтра состоится финальная встреча. Будет 12-раундовый бой за звание чемпиона мира среди профессионалов.
        — А в каком стиле? — со знанием дела осведомился Никита.
        — В стиле фул-контакт.
        — О, круто! — воскликнул Егор. — Это ж самый жесткий стиль кик-боксинга. Интересно, билеты еще есть?
        — Есть, — сказал Тимофей.
        — А где их можно купить?
        — В кассах спорткомплекса. — Телохранитель объяснил, как добраться до проспекта Мира.
        Мальчишкам уже не терпелось бежать за билетами. Они быстренько очистили свои тарелки и позвали официанта. Расплатиться.
        Явился официант.
        Никита полез в карман за кошельком. Кошелька в кармане не оказалось. Он сунул руку в другой карман. И там нет.
        — Егорка, — испуганно произнес Никита, — что-то я денег не найду.
        Егор полез за своим кошельком. И у него в карманах было пусто. Официант ждал.
        — У нас деньги украли, — удрученно сказал ему Егор.
        — Это ваши проблемы, — холодно ответил официант.
        — Никаких проблем, приятель. — Кощеев достал толстый бумажник. — Я заплачу. — И он небрежно кинул на стол крупную купюру. — Этого хватит?
        — Даже чересчур. — Голос официанта сразу потеплел.
        — Сдачу оставь себе.
        — Премного благодарен.
        — Спасибо, — поблагодарили Кощеева и ребята. — Вы нам дайте свой адрес, мы вам вернем.
        — Пустяки, парни. Ничего не надо возвращать. У меня денег как грязи.
        Пи-пи-пи-пи... запищал кощеевский «мобильник».
        — Да?.. — поднес Кощеев трубку к уху. — За сколько?.. О'кей. — Он взглянул на телохранителя. — Тимоха, едем с итальяшками контракт подписывать.
        — Слушаюсь, господин Кощеев.
        И они укатили на своем сверкающем лимузине.
        А Никита с Егором остались.
        — Где ж это у нас деньги-то стырили? — расстроенно сказал Никита.
        — Скорее всего в Третьяковке, — предположил Егор. — Помнишь, рядом с нами тетка стояла.
        — Это которая в очках?
        — Ну!
        — Во ловчила. Я даже не почувствовал.
        — И я не почувствовал. Наверно, бритвой карманы разрезала. — Егор сунул руку в карман. — Ой, Ник, гляди... — тотчас вскричал он и вытащил кошелек.
        Никита сунул руку в свой карман. И у него кошелек оказался на месте.
        Мальчишки, разинув рты, смотрели то на кошельки, то друг на друга.
        — Вот это прикол, — ошеломленно пробормотал Егор. — Точно, Ник?
        — Точно, Егорка.
        Поудивлявшись еще некоторое время, братья Виноградовы отправились во Дворец спорта. Покупать билеты на кик-боксинг. Купили на восемь вечера и пошли к метро.
        Вдруг Егор резко остановился.
        — Блин! — ударил он кулаком в ладонь. — Завтра же в семь этот дурацкий балет!
        — Черт! — вспомнил и Никита. — Верно. А что же делать?
        — Пойдем на кик-боксинг.
        — А как же задание?
        — Один день погоды не делает.
        — А если Чипса во время раунда по сотовому звякнет?
        — Пусть звякает. Мы ей скажем, что балет смотрим.
        На том и порешили.
        Вернувшись на 1-ю Тверскую-Ямскую, ребята первым делом подскочили к репродукции в прихожей: посмотреть, что же все-таки там висит — картина Васнецова «Три богатыря» или картина Айвазовского «Девятый вал». Подскочили и замерли, вытаращив глаза. Потому что на стене висела... картина Репина «Не ждали».
        ГЛАВА V. АСЯ-«ВЕЗУНОК»
        — Что это вы по ресторанам ходите? — перебила мальчишек Белова, едва только они начали ей рассказывать, где были. — Да еще за государственные деньги...
        — Но мы же должны где-то есть, — стали оправдываться ребята.
        — Ешьте в кафе. А еще лучше — покупайте себе продукты и готовьте дома. Холодильник в квартире имеется, электроплита тоже... — Белова и дальше собралась распространяться на эту тему, но теперь уже мальчишки ее перебили:
        — Товарищ капитан, мы вам совсем про другое хотели рассказать...
        И они рассказали о кошельках, которые вначале исчезли, а затем появились.
        Белову в этом рассказе заинтересовали не столько кошельки, сколько Кощеев.
        — Значит, вы ехали с ним в одном купе, а потом встретили у ресторана, — задумчиво проговорила она. — Странно, очень странно.
        — А что тут странного? — пожал плечами Егор. — Случайная встреча, только и всего.
        — Я не верю в случайные встречи. Тем более в Москве, где живет девять миллионов человек. — Белова сделала пометку в блокноте. — Надо будет выяснить, кто этот Кощеев.
        — Была и другая странность, — сказал Никита.
        — Какая?
        Ребята рассказали о картинах Васнецова, Айвазовского и Репина.
        — Пожалуй, я прямо сейчас съезжу на Лубянку, — решила капитан Белова. — Доложу обо всем генералу Облеухову.
        И она поехала на Лубянку.
        А мальчишки вернулись в свою квартиру. Несмотря на то, что они недавно ели, им снова хотелось есть.
        — Я бы, пожалуй, чего-нибудь стрескал, — сказал Егор.
        — И я бы не отказался, — сказал Никита.
        — Давай жребий бросим, кому в магазин бежать.
        — Давай.
        Братья по любому поводу бросали жребий. То есть подкидывали монетку — орел или решка? Вот и сейчас подкинули. Бежать в магазин выпало Никите.
        — Только в темпе, Ник. А то я с голодухи коньки отброшу.
        — Засекай время. Я за минуту сгоняю.
        Никита выскочил из квартиры и помчался вниз по лестнице. В магазине он купил копченую колбасу, хлеб, масло, сгущенку, тушенку, пряники, кока-колу, фанту, чипсы, жвачку... И решил, что, пожалуй, хватит. Расплатившись, он вышел на улицу.
        И тут же услышал мелодичный голос:
        — Мальчик...
        Никита обернулся. К нему обращалась девчонка примерно одного с ним возраста. «ОГО!» — подумал Никита. Не «ого», а именно — «ОГО»! Потому что он первый раз в жизни видел такую красивую девчонку.
        — У тебя жетона не будет? — спросила девочка. — Мне надо срочно позвонить.
        Жетона у Никиты не было. Зато у него был сотовый телефон.
        — Держи, — протянул он девчонке «мобильник».
        — Спасибо. — Девочка набрала номер. — Мам, я скоро приду... — Вот и весь разговор.
        — Спасибо, — вновь сказала девочка, вернув Никите трубку.
        У Никиты от волнения во рту пересохло. Даже язык, и тот высох. Ведь сейчас девчонка уйдет. И он ее больше никогда не увидит... НИ-КОГ-ДА.
        Никита лихорадочно соображал, как бы ее задержать. И сообразил.
        — А ты москвичка? — спросил он.
        — Да, москвичка.
        — Не скажешь, где тут у вас в Москве музей яблочных огрызков?
        Шутка была не ахти какая, но сработала. Девочка улыбнулась:
        — Прикалываешься? Никита тоже улыбнулся:
        — А что, разве заметно?
        — Заметно. Но я приколов не боюсь, если надо — приколюсь, — задорно произнесла девочка и поправила челку на лбу.
        — А тебя как зовут? — спросил Никита.
        — Ася. А тебя?
        — Никита.
        — Ты откуда-то приехал?
        — Да, из Гусь-Франковска. Есть такой городок под Ростовом.
        «Эх, — мелькнуло в голове у Никиты, — вот бы рассказать ей, что я агент службы безопасности и прибыл в столицу для выполнения секретного задания. Но нельзя. Конспирация».
        Пришлось выдать банальнейшую фразу:
        — Я приехал в гости к родственникам.
        — Понятно. — Девочка бросила взгляд на часы. — Извини, мне надо бежать.
        — А можно я тебя провожу?
        — Мне далеко ехать.
        — На метро?
        — Да. А потом еще на электричке.
        — Я тебя до метро провожу. Ладно?
        — Ну проводи.
        Ребята пошли к метро. И разговор у них тоже пошел. Да так бойко, что через пять минут они уже болтали, будто сто лет знакомы.
        — Знаешь, как меня в классе называют? — спрашивала Ася.
        — Как?
        — Ася-«везунок».
        — Почему «везунок»?
        — А мне постоянно везет. Когда выучу уроки — меня спрашивают, не выучу — не спрашивают. Классно, да?
        — Классно. А еще как тебе везет?
        — Деньги часто нахожу.
        — А я зато ушами умею шевелить, — похвастался Никита.
        — Да-а? Ну-ка, пошевели. Никита пошевелил.
        — Супер! — захлопала в ладоши Ася. Они дошли до метро и остановились.
        — Давай завтра встретимся? — предложил Никита.
        — Неплохая мысль, — улыбнулась девочка. — Можем сходить в музей яблочных огрызков.
        — А еще лучше на концерт. Ты от каких групп тащишься?
        — Ни от каких. Я вообще не фанатка. Я бы с удовольствием сходила на «Лебединое озеро». В Большой театр. — Ася грустно вздохнула. — Но туда билеты дорого стоят.
        Никита чуть не подскочил от восторга. Это было такое везение, что даже не верилось. Ведь у него в кармане лежали два билета в Большой театр. И как раз на «Лебединое озеро».
        Никита принял загадочный вид.
        — Ася, сейчас я открою тебе одну тайну, — сказал он. — Знаешь, что я умею делать?
        Девочка хихикнула:
        — Знаю. Ушами шевелить.
        — Не только. Я еще могу исполнять любые желания. Ты хочешь сходить на «Лебединое озеро»?
        — Хочу, хочу, хочу.
        — Тогда смотри. — Никита совершил руками несколько «магических» пассов: — Ка-рамба-мамба-тумба! Алле-гоп!.. — И он выхватил из кармана два билета. — Прощу, ваше высочество.
        Ася глядела на билеты квадратными глазами.
        — Но как?.. Откуда?..
        Никита широко улыбался, довольный произведенным эффектом.
        — Я добрый маг и волшебник.
        Ребята договорились, что встретятся у входа в театр за час до начала спектакля. И разошлись. Ася поехала на метро. А Никита полетел по воздуху. Да, да. Именно полетел. У него словно крылья за спиной выросли.
        — Ни фига себе у тебя минута! — накинулся Егор на брата, когда тот «прилетел» домой. — Я уж думал, тебя Кощей Бессмертный похитил.
        Егор отрезал себе кусок колбасы, кусок хлеба и начал жадно есть.
        — Егорка, я сейчас с такой классной девчонкой познакомился, — не терпелось рассказать Никите.
        — М-м, вкусненькая колбаска, — причмокивал от удовольствия Егор.
        — Да подожди ты со своей колбаской! Я же тебе про девчонку рассказываю.
        — Про какую девчонку?
        — Ну, с которой я познакомился!
        Егор в два счета умял колбасу с хлебом. Смахнув крошки с рубашки, он спросил:
        — А ты ей не говорил, что у тебя есть брат-близнец?
        — Нет, не говорил. Слушай дальше...
        — Лучше ты, Ник, послушай. Я придумал, как ее можно приколоть. Ты с ней спускаешься в метро и в последний момент не успеваешь войти в вагон. Двери закрываются. Она уезжает. А на следующей станции в тот же вагон вбегаю я, весь запыхавшийся, и говорю: «Уф, еле догнал!» Ну как, клевый прикол?
        Прикол был, конечно, клевый. Но Никите совсем не хотелось прикалывать Асю.
        — Мы с ней завтра в Большой театр идем, — сообщил он.
        Егор изумленно уставился на брата, словно у того вдруг выросли рога.
        — Ты что, офонарел?! А как же кик-боксинг?!
        — Сходи один.
        Егор ушам своим не поверил:
        — Ради какой-то девчонки ты пропустишь финал чемпионата мира по кик-боксингу?!
        — Пропущу, — не задумываясь, ответил Никита.
        — Да у тебя крыша поехала, Ник. Ты что, втюрился в нее?!
        Никита мечтательно улыбнулся:
        — Может, втюрился, а может, втрескался. Я еще не знаю.
        — Ну и ну, — почесал Егор макушку. — Я просто торчу от такой примочки. Ну расскажи, что хоть за девчонка?..
        — Ее зовут Ася, — принялся с удовольствием рассказывать Никита. — Ася-«везунок»...
        Поздним вечером того же дня мальчишки лежали в темной комнате на своих кроватях и, глядя в потолок, думали каждый о своем. Егор думал о кик-боксинге, о черных магах, о Кощее Бессмертном, о Чипсе (ну то есть о капитане Беловой), о картине Репина «Не ждали», о генерале Облеухове... Короче, в голове у него было столько мыслей, сколько народа набивается в общественный транспорт в «час пик». Зато в голове у Никиты было хоть шаром покати. Он думал об одной лишь Асе.
        ГЛАВА VI. ДЕТСКИЙ САДИК № 13
        В эту ночь ничего странного не произошло. В окна никто не стучал, свет никто не включал. Правда, под самое утро Егор услышал, как скрипнула дверь в соседней комнате. Но скрип он слышал сквозь сон, поэтому не понял — действительно ли дверь скрипнула или же ему это приснилось.
        Весь день ребята бродили по Москве. А вечером Никита отправился на балет, а Егор — на кик-боксинг.
        Как только Никита увидел Асю, у него снова во рту пересохло. Ася выглядела сногсшибательно. Она была в коротком синем платьице без рукавов. Это платье очень подходило к ее синим глазам... В общем, полный отпад.
        Они вошли в театр, и Никита на минутку даже об Асе забыл. Потому что театр тоже выглядел сногсшибательно. Везде позолота, зеркала; на полу — ковровые дорожки, на потолке — хрустальные люстры, а в буфете — шоколадные пирожные...
        Никита и Ася съели по пирожному и выпили по коктейлю.
        Затем гуляли по фойе и разговаривали.
        — В «Лебедином» две главные партии, — с увлечением рассказывала Ася. — Одетты и Одилии. Но танцует обе партии одна балерина.
        — Одновременно? — поинтересовался Никита, думая в этот момент о том, брать ему Асю за руку во время спектакля или не брать?..
        — Конечно, нет, — звонко рассмеялась девочка. — Сначала она выходит на сцену в белой пачке. А потом в черной.
        — В какой пачке?
        — Так называется балетная юбочка.
        — Откуда ты это знаешь?
        — Я в балетном кружке занималась.
        — А сейчас не занимаешься?
        — Нет, бросила. Поняла, что великой балерины из меня не получится. К тому же я сладкоежка. А балеринам сладкого нельзя. Они даже чай без сахара пьют.
        — Зато на пенсию в тридцать пять лет уходят, — блеснул и Никита своими познаниями о балете. — Я в одном журнале читал.
        Прозвенел третий звонок, и ребята поспешили в зрительный зал. Свет медленно погас. Занавес поднялся. «Лебединое озеро» началось...
        Место по левую сторону от Никиты было свободно. Лишь через десять минут после начала спектакля кресло занял опоздавший зритель. Никита искоса посмотрел на него.
        Это был Кощеев!
        Мысли Никиты понеслись наперегонки, словно гоночные автомобили. Кощеев, опять Кощеев... Ну хорошо, один раз можно случайно встретиться с бывшим соседом по купе. Но два раза?! В принципе можно встретиться и два раза. И даже три. Вон в Гусь-Франковске Никита по нескольку раз в день со своими приятелями сталкивается. Но Москва — это не Гусь-Франковск. Здесь девять миллионов жителей, если верить Беловой. И дважды случайно столкнуться в Москве с одним и тем же человеком — да такого просто быть не может! И тем не менее вот он, Кощеев, — сидит рядышком, покручивая свою неизменную тросточку... Никита так разволновался, что даже забыл взять Асю за руку. Все его мысли сосредоточились на Кощееве.
        До конца первого действия Никита просидел как на иголках.
        — Ба! — воскликнул Кощеев, когда в зале зажегся свет. — Старый знакомый!
        — Здрасте, — с усилием улыбнулся Никита.
        — Здорово, здорово. Надо же, второй раз случайно встречаемся.
        — Да уж, — промямлил Никита.
        — А я тут рядом живу, на Тверской, — начал разглагольствовать Кощеев. — Поэтому хожу сюда пешком. Тянет иной раз пройтись пешочком, без телохранителя, без... — Тут Кощеев заметил Асю. — О, пардон, вы с дамой. Не буду мешать.
        И он, прихрамывая, вышел в фойе.
        Ребята тоже вышли в фойе.
        Ася стала рассказывать, что после школы она собирается учиться на дизайнера... Никита слушал вполуха, продолжая думать о Кощееве.
        «А вдруг Кощеев и в самом деле Кощей Бессмертный? — думал Никита. — И пришел сюда не балет смотреть, а расправиться с ним, с Никитой?» От этого предположения Никиту аж в жар бросило. Он непроизвольно пощупал через рубашку магический талисман, который должен был защитить его от черных магов.
        —...оформлять интерьеры квартир, — рассказывала Ася. — Подбирать мебель, обои, шторы... Чтобы все детали гармонично сочетались друг с другом.
        — И за это деньги платят? — рассеянно спросил Никита.
        — Еще какие.
        Они вернулись в зал.
        — Во втором действии будет фуэте, — сказала Ася, усаживаясь в кресло.
        — Что будет? — переспросил Никита.
        — Фуэте. Одилия сделает тридцать два оборота вокруг своей оси.
        — Как это?
        — На пальцах одной ноги.
        — А-а...
        Началось второе действие.
        И вот когда Одилия принялась делать тридцать два оборота, в кармане у Кощеева запищал «мобильник».
        Кощеев приложил трубку к уху:
        — Да?.. Сколько?.. О'кей!..
        Никита покосился на Кощеева и вдруг увидел... зеленого паука, сидящего у того на правом запястье. В ту же секунду Никита понял — это татуировка! Та самая, о которой говорила Белова.
        Все сомнения разом отпали!..
        Рядом с Никитой находился Кощей Бессмертный! Главарь Ордена Черных Магов!..
        «Спокойно, Ник, — сказал себе Никита. — Не надо дергаться. А что надо? — спросил он себя. — А вот что — проследить за Кощеевым, узнать, где тот живет, а потом доложить капитану Беловой. А она, в свою очередь, доложит генералу Облеухову... Да, но как быть с Асей? Он же не может ей рассказать о секретной операции «Капкан». Ладно, — решил Никита, — чего-нибудь придумаю...»
        Но он так ничего и не придумал.
        Спектакль окончился.
        — Ты меня проводишь? — спросила Ася, как о чем-то само собой разумеющемся.
        Никита замялся:
        — Понимаешь... э-э...
        Ася гневно сверкнула глазами:
        — Не хочешь — так и скажи!
        — Да я бы проводил, — мялся Никита. — Но мне срочно надо в одно место.
        — Ну и иди в свое место. Я тебя не держу.
        Никита видел, как Кощеев, опираясь на трость, направляется к выходу. Блин! Что же делать?! Сердце Никиты буквально разрывалось между долгом агента ФСБ и Асей. И долг победил!
        — Дай мне номер своего телефона, — быстро сказал Никита. — Я тебе позвоню.
        — Я не люблю, когда мне парни звонят.
        — Давай тогда завтра встретимся.
        — Завтра я не могу.
        — А послезавтра?
        — Тоже не могу.
        — А послепослезавтра?
        — Послепослезавтра?.. — Ася задумалась.
        Кощеев вышел из театра. «Уйдет же!..» — мысленно запаниковал Никита.
        — Хорошо, давай послепослезавтра, — согласилась девочка. — У памятника Пушкину. В двенадцать.
        — А где этот памятник?
        — Захочешь меня увидеть — найдешь.
        Они вышли на улицу. Ася, не прощаясь, направилась в сторону метро. А Никита «сел на хвост» Кощееву.
        Кощеев направился в сторону Государственной думы, потом свернул на Тверскую, затем еще раз свернул — на Огарева — и еще раз — в какой-то узкий переулочек.
        Небо заволокло тучами. Подул резкий ветер. Заморосило.
        Кощеев все шел и шел, не замечая, что следом за ним крадется Никита. А Никита не замечал, что следом за ним ползет черный «Мерседес» с тонированными стеклами и потушенными фарами.
        Наконец Кощеев вошел в какой-то дом. Никита тотчас вытащил «мобильник» и позвонил Егору.
        Пи-пи-пи... раздались короткие гудки.
        Занято.
        Тогда Никита позвонил капитану Беловой. Пиии...пиии...пиии... раздались длинные гудки. Белова не отвечала. Никита хотел было сунуть «мобильник» в карман, но тут позвонили ему.
        — Да? — сказал он в трубку.
        — Ник! — послышался возбужденный голос Егора. — С кем ты там треплешься?
        — Ни с кем. Я только что тебе звонил.
        — А я тебе. Слушай, я за Кощеевым слежу! Никита опешил.
        — За Кощеевым?..
        — Ну!.. Он и есть Кощей Бессмертный!..
        — Постой-ка, Егорка. Это я за Кощеевым слежу!
        — Ты?!
        — Ага. Он сидел рядом со мной в театре.
        — Да нет! Он сидел рядом со мной на кикбоксинге! И я заметил у него на руке татуировку. Зеленого паука с черным крестом.
        — Я тоже заметил у него на руке зеленого паука с черным крестом.
        — А ты уверен, что это был именно Кощеев? Может, просто мужик похожий.
        — Я же с ним разговаривал.
        — И я с ним разговаривал.
        — А ты Чипсе звонил?
        — Звонил, но не дозвонился.
        — И я не дозвонился.
        — Вот блин! Дрыхнет, наверно.
        — Ага. И что теперь будем делать?
        — Продолжать слежку, — принял решение Егор. — Ты следи за своим Кощеевым, а я буду следить за своим. Скорее всего они братья-близнецы, как мы с тобой.
        — А ты сейчас где?
        — У какой-то конторы. Он туда вошел.
        — И мой Кощеев в контору вошел.
        — А у тебя что за контора?
        — Не знаю. Надо вывеску посмотреть.
        — Посмотри. А я у себя посмотрю.
        Никита осторожно двинулся к двери, за которой скрылся Кощеев. И вдруг увидел, что к этой же двери приближается темная фигура. На всякий случай Никита припомнил парочку приемов самбо.
        — Ник, — неуверенно произнесла фигура, — ты, что ли?
        — Егорка?!
        Да, это был Егор.
        — Ни фига себе! — присвистнул он. — Выходит, оба Кощеева в одну и ту же контору вошли.
        Мальчишки прочли вывеску у входа:
        «ДЕТСКИЙ САД № 13».
        Теперь стало понятно, почему рядом с домом располагалась детская площадка. Ребята перемахнули через забор и сели под «грибок». Они решили дождаться, когда Кощеевы выйдут из детсада.
        Но Кощеевы выходить не спешили. Прошел час... второй... третий... а там и ночь прошла. Забрезжил хмурый рассвет... И вот уже первые мамаши привели в детский садик своих детишек.
        За ночь братья продрогли до костей. Их зубы выбивали барабанную дробь.
        — Н-н-ник...
        — Ч-ч-что, Е-го-гор-р-ка?
        — Я н-на раз-з-вед-д-д-к-ку с-с-гон-н-ня-ю...
        — Н-ну с-с-гон-н-няй.
        Егор погнал на разведку. То есть зашел в детсад и принялся с деловым видом шнырять по комнатам. Словно бы он кого-то ищет. Впрочем, Егор и в самом деле искал. И не кого-то, а Кощеевых. Но их здесь не было. Они как сквозь землю провалились.
        ГЛАВА VII. «ЭЛИКСИР МОЛОДОСТИ»
        Вернувшись на 1-ю Тверскую-Ямскую, ребята рассказали обо всем капитану Беловой. Они думали, что Белова их похвалит, но та начала их ругать.
        — Вы нарушили приказ, Виноградовы! — кричала она. — Вам было приказано идти вдвоем в Большой театр!.. — Белова сердито взглянула на Егора. — Почему ты пошел на кик-боксинг?!
        — Да я... — начал Егор.
        Белова перебила:
        — Из-за твоего безответственного поведения может сорваться операция «Капкан»!.. А ты? — Белова метнула сердитый взгляд на Никиту. — Почему ты не доложил о знакомстве с подозрительной девчонкой?!
        — Да она... — начал Никита.
        Белова и его перебила:
        — В общем, так, Виноградовы. Объявляю вам по строгому выговору. Ясно?
        — Ясно, — пробурчали мальчишки.
        — Завтра утром пойдете на выставку крупного рогатого скота в ВВЦ. И чтоб на сей раз без фокусов.
        — А что нам делать на этой выставке? — спросил Егор.
        — Ничего не делать. Поглядите на рогатый скот и вернетесь обратно.
        — А как же Кощеевы?
        — Кощеевыми займутся другие агенты. Кстати, я навела справки. В Москве живут одиннадцать мужчин с фамилией «Кощеев». Но среди них нет ни одного с теми приметами, которые вы мне сообщили.
        — А что, если в детском саду обыск провести? — предложил Никита.
        — Верно! — поддержал брата Никита. — Неспроста же они туда зашли.
        — Это не ваша забота, Виноградовы, — отрезала Белова. — Делайте то, что вам приказано.
        И капитан ушла, громко хлопнув дверью.
        — Тоже мне начальница, — бросил ей вслед Егор. — Ничего толком объяснить не может. Только орать умеет. Вот на фиг нам идти на эту дурацкую выставку?
        — А в Третьяковку мы на фиг ходили? — прибавил Никита.
        — Знаешь что, Ник? — решительно сказал Егор.
        — Что?
        — Давай проведем самостоятельное расследование.
        — Давай! — с готовностью согласился Никита. — А то держит нас за слепых котят!
        — Вот именно! А мы, между прочим, двадцать пять бандитов в Хохольске взяли!
        — И Барбару Крюгер мы тоже взяли!
        — И Кощея с черными магами возьмем! Точно, Ник?!
        — Точно, Егорка!
        Короче, братья разошлись не на шутку.
        Немного успокоившись, они слопали банку тушенки с банкой сгущенки, запили все это фантой и приступили к разработке плана дальнейших действий.
        — Я думаю, не стоит ждать, когда Кощеевы снова на нас выйдут, — сказал Егор. — Мы сами на них выйдем.
        — А как?
        — С помощью татуировки. Я ведь спросил на кик-боксинге, что это у него за паук.
        — Спросил?!
        — Да. Я сказал, что мне очень понравилась его наколка и я хочу себе такую же сделать.
        — Клево придумал! А он чего?
        — А он ответил, что это очень сложная работа. И вряд ли кто за нее возьмется. А ему сделал по дружбе один кореец, который здесь живет, в Москве. Въезжаешь, Ник?
        — Пока нет.
        — Ну это же целых три ниточки! — Егор стал загибать пальцы. — Во-первых, кореец. Во-вторых, по дружбе. В-третьих, живет в Москве.
        — А если Кощеев наврал? — выдвинул аргумент Никита.
        — А если не наврал? — выдвинул контраргумент Егор. — Надо же проверить.
        — Как ты проверишь?
        — Обойдем все салоны татуировок. Наверняка кто-нибудь из татуировщиков знает этого корейца.
        — Ну предположим, мы его нашли. И что ему скажем?
        — Скажем, что нам надо отдать Кощееву деньги. Мы же ему вправду должны за ресторан.
        — А кореец ответит: давайте я передам.
        — Ну и пусть. Мы сядем ему на «хвост», и он приведет нас в логово Кощея Бессмертного. Классный план?
        — Да не очень.
        — У тебя что, другой есть?
        — Нет.
        — Тогда будем действовать по моему плану. И Егор набрал номер горсправки — узнать адреса салонов, где делают татуировки. В справочной сказали, что такой информацией они не располагают, и посоветовали позвонить в платную справочную. Егор позвонил. И там сразу же дали все нужные адреса.
        Мальчишки отправились по этим адресам.
        Один из салонов находился буквально в двух шагах от 1-й Тверской-Ямской. На площади Маяковского. В гостинице «Пекин».
        Над дверью висела вывеска:
        САЛОН «ИМИДЖ»
        Татуировки. Временные и постоянные.
        — Желаете «тату» сделать? — спросил у ребят татуировщик. В руке у него появилось приспособление, похожее на машинку парикмахера. — Сейчас соорудим.
        — Нет, нет, — поспешно отказался Никита. — Мы просто зашли кое-чего выяснить.
        — А что именно?
        Мальчишки заранее придумали легенду, чтоб не вызывать никаких подозрений. Поэтому Егор лихо отбарабанил:
        — Понимаете, наш отец — журналист. Сейчас он пишет книгу о татуировках. А мы с братом помогаем ему собирать материал для этой книги.
        — Ага, — подхватил Никита. — Папа просил нас узнать про татуировку в виде зеленого паука с черным крестом. Он ее видел у одного человека. Этот паук был прямо как живой.
        — Как живой? — повторил татуировщик. — Тогда это объемная татуировка. Их классно корейцы делают. Я, кстати, знаю одного такого корейца. Он здесь, в Москве, живет.
        Братья Виноградовы радостно переглянулись. Вот это да! Первая попытка — и сразу удача!
        — А где его салон находится? — спросил Егор.
        — Нигде. Он уже не практикует.
        — А почему?
        — Старый стал. Больной.
        — А где он живет? — спросил Никита.
        — Да тут, недалеко. У планетария. — Татуировщик назвал адрес.
        И ребята потопали к корейцу.
        Корейца звали Ким Ен Бен. Он и правда был старый. Руки у него тряслись, глаза слезились... Егор и ему лихо отбарабанил легенду насчет отца-журналиста. И Ким Ен Бен пригласил ребят в квартиру. Жил он один, общаться ему было не с кем, поэтому он сразу же ухватился за возможность поговорить. И братьям пришлось выслушать длиннющую лекцию о татуировках.
        Они узнали, что наибольшей популярностью среди мужчин пользуются наколки в виде тигров и драконов, а среди женщин — цветочков и бабочек; что татуировки делают даже на деснах и внутренних сторонах щек; что больнее всего татуировку делать на том месте, на котором сидят... Ну и так далее.
        Егор и Никита прямо устали слушать разговорчивого корейца.
        Наконец Ким Ен Бен и сам устал говорить. И Егор спросил его о Кощееве.
        — Какой Кощеев? — удивился старик.
        — Ну ваш друг. Вы ему сделали объемную татуировку. Зеленого паука с черным крестом.
        Кореец покачал головой:
        — Не знаю я никакого Кощеева. А зеленого паука я наколол Жене Поцелуеву. Вот он действительно был моим другом.
        — Был? — повторил Никита. — А он что, умер?
        — Понятия не имею. Может быть, и умер. Мы с ним поссорились много лет назад... — И Ким Ен Бен опять принялся рассказывать, на сей раз про своего друга: — Я познакомился с Евгением, когда переехал из Пхеньяна в Москву. Мы с ним были ровесники, поэтому легко сдружились. И дружили много лет. До тех пор, пока он не увлекся черной магией... Мальчишки сразу навострили уши.
        — Женя был очень красивый парень, — продолжал кореец. — Высокий, стройный, русоволосый... В университете, где он учился, все однокурсницы по нему с ума сходили. Правда, он слегка прихрамывал. Но эта хромота нисколько его не портила, наоборот — добавляла романтической таинственности...
        Мальчишки еще больше навострили уши.
        — К сожалению, его внешность сыграла с ним плохую шутку. Женя вбил себе в голову, что должен найти «эликсир молодости», чтобы сохранить свою красоту. Он начал читать оккультную литературу, проводить у себя дома странные опыты. Разговоры его тоже стали странными. Однажды он мне рассказал про Страну трехликих и одноруких. В этой стране люди не разделялись на мужчин и женщин. После смерти их тела закапывали в землю, но сердца у них продолжали биться. А через сто двадцать лет они оживали и выходили из могил... В общем, сущий бред. Я ему так прямо и сказал. Он обиделся, наговорил мне кучу грубостей. Мы поссорились. Женя ушел, и больше я его никогда не видел. — Ким Ен Бен замолчал.
        — Ну а татуировка? — спросил Никита.
        — Какая татуировка?
        — Зеленый паук с черным крестом.
        — Ах, это, — вспомнил старик. — Незадолго до наглей ссоры Женя показал мне старинную книгу. В книге был рисунок — зеленый паук с черным крестом на спине. Женя попросил сделать ему татуировку по этому рисунку. Я сделал.
        — А у вас нет его фотографии? — поинтересовался Егор.
        — Нет.
        — А его адрес вы не помните?
        — Помню. Он жил на Воровского. Теперь это Поварская. — Ким Ен Бен назвал номер дома и квартиры.
        — Егорка, на фиг тебе адрес? — спросил Никита, когда ребята вышли на улицу.
        — Как это на фиг? Высокий, стройный, русоволосый, да еще и хромает. Вылитый Кощеев.
        — Ну и что? Кощеев не очень старый, а этому Жене сейчас за шестьдесят. Кореец же говорил — они ровесники.
        — А вдруг Поцелуеву удалось найти «эликсир молодости»? И он теперь не стареет.
        Никита с удивлением посмотрел на брата:
        — Ну ты загнул, Егорка.
        — Ничего не загнул. Если можно создать искусственного киллера, то почему нельзя получить «эликсир молодости»? Так что поехали на Поварскую. Может, этот Поцелуев и есть Кощеев.
        ГЛАВА VIII. «ДЕЛО О СБЕЖАВШЕМ МЕРТВЕЦЕ»
        В доме, где жил Поцелуев, подъезд был закрыт на кодовый замок. Мальчишки наудачу понажимали кнопки, но замок не открылся. И братья уселись на скамейку дожидаться, когда кто-нибудь войдет или выйдет. Долго им ждать не пришлось. К подъезду подошла старушка. Обе руки у нее были заняты сумками.
        — Деточки, — попросила старушка, — вы не поможете мне сумки донести? А то лифт не работает, а я живу на последнем этаже.
        — Конечно, поможем, — сказал Никита, забирая у старушки одну сумку. Егор забрал вторую. Старушка открыла кодовый замок. Ребята мигом влетели на последний этаж.
        — Смотри, Егорка. — Никита показал на дверь. — Здесь как раз Поцелуев живет.
        — Может, бабка — его жена?
        — Сейчас узнаем.
        Минут через десять на лестнице появилась старушка.
        — Гос-с-поди, — бормотала она, с трудом поднимаясь по ступенькам, — что за наказание. Когда же лифт-то починят?
        — Простите, вы в этой квартире живете? — Егор кивнул на дверь.
        — Нет, деточка, вон в той. — Старушка указала на соседнюю дверь.
        — А вы Евгения Поцелуева знаете?
        — Женю? Ну конечно, я его знала.
        — Знали?.. Он что, умер?
        — Да, умер.
        — Давно?
        — Очень давно. Много лет назад.
        Версия Егора растаяла, словно дым. Больше ребятам здесь делать было нечего. Они направились к лестнице.
        — Спасибо, деточки, — сказала им вслед старушка.
        — Не за что, — ответил Никита.
        Мальчишки стали спускаться по ступенькам. А старушка стала открывать дверь своей квартиры. При этом бормоча под нос:
        — Женечка Поцелуев... Красавец был мужчина... И как это он из могилки-то убежал?..
        Братья Виноградовы остановились, переглянулись и вернулись.
        — Убежал? — спросил Егор.
        — А?.. — не расслышала старушка.
        — Вы сказали, что Поцелуев убежал из могилы.
        — Да, да. Захар Матвеич приказал могилку разрыть. А Женечки в гробу-то и нет...
        Ребята разочарованно посмотрели друг на друга. У бабки был явно сдвиг по фазе. Но Егор все же поинтересовался:
        — Какой Захар Матвеич?
        — Следователь Тимохин. Он Женичкино убийство расследовал.
        Кое-что начало проясняться.
        — Значит, Поцелуева убили? — спросил Никита.
        — Убили, деточка, убили.
        — Ну а могилу его зачем раскопали?
        — Захар Матвеич чего-то говорил, а вот чего — не помню...
        Егор прищурился:
        — Как следователя звали — помните, а о чем он говорил — не помните? Странно, бабушка.
        Старушка игриво улыбнулась, показав вставные зубы.
        — А у меня с Захар Матвеичем роман был. Но, увы... — Она печально вздохнула. — Мы разошлись, как в море корабли.
        — Ну а потом-то его нашли? — допытывался Егор.
        — Кого? Захара Матвеича?
        — Да нет! Поцелуева!
        — Ох, деточка, я не помню.
        «Да, с бабкой каши не сваришь, — понял Егор. — Надо выходить на Тимохина».
        — А этот Захар Матвеич где следователем работает?
        Никита толкнул брата локтем:
        — Егорка, он уж, наверно, давным-давно на пенсии.
        — Блин, точно, — спохватился Егор и задал другой вопрос: — А где он живет?
        — А зачем он вам? — насторожилась старушка.
        Егор, не моргнув глазом, выдал:
        — У вас был роман с Тимохиным, а у нашей бабушки — роман с Поцелуевым. Вот бабуля и попросила узнать о его судьбе.
        — Как я ее понимаю, — закивала старушка. — Старая любовь не ржавеет.
        — Ну так где он живет? — нетерпеливо повторил Егор.
        — Раньше Захар Матвеич жил на улице Чехова. В коммунальной квартире. А где сейчас, не знаю. Может, и до сих пор там. — И она назвала ребятам адрес.
        — А где эта Чехова?
        — Рядом с Пушкинской площадью.
        Никита сразу вспомнил о свидании, которое ему назначила Ася.
        — А там есть памятник Пушкину?
        — Есть, деточка.
        Ребята поехали на улицу Чехова.
        Бывший следователь Тимохин жил на прежнем месте. Но дома мальчишки его не застали. Сосед по коммуналке сказал им, что Захар Матвеич пошел в пивной бар «Император» пропустить кружечку пивка.
        Выяснив, как выглядит Тимохин и где находится бар, братья тоже отправились в «Император».
        Несмотря на громкое название, бар был самой настоящей забегаловкой. Прокуренной и грязной. Бывший следователь сидел в углу зала. Перед ним стояли три пивных кружки — две пустых, одна полная — и лежала распечатанная пачка сигарет.
        — Здрасте, — поздоровались ребята. — Вы Захар Матвеич?
        — Ну, предположим, — ответил Тимохин. — А вы, мальцы, кто такие?
        Егор с ходу отбарабанил легенду, слегка ее подредактировав.
        — Понимаете, наш отец — журналист. Сейчас он пишет книгу о всяких криминальных делах. А мы с братом помогаем ему собирать материал для этой книги.
        — Ага, — подхватил Никита. — Нам одна ваша знакомая посоветовала к вам обратиться.
        — Какая знакомая? — спросил Тимохин, сделав большой глоток из кружки.
        — С Поварской улицы, — сказал Егор.
        — У вас с ней еще роман был, — добавил Никита.
        — А-а, — протянул Тимохин. — Худенькая такая дамочка?
        — Да, да, — закивали мальчишки. — Помните?
        — Смутно. — Тимохин сделал еще один большой глоток из кружки. — Ну и чего она вам про меня наболтала?
        — Сказала, что вы были лучшим сыщиком Москвы! — бойко соврал Егор. — И что вам поручали распутывать самые запутанные преступления.
        Бывший следователь довольно улыбнулся:
        — Когда-то я и вправду был, как сейчас говорят, крутым сыскарем... — Улыбка погасла. Тимохин вздохнул. — Но все проходит, мальцы. Теперь я просто старый пенек. И в моей жизни осталось лишь одно заметное событие.
        — Какое? — полюбопытствовал Никита.
        — Мои собственные похороны. — Тимохин одним махом прикончил кружку.
        — Кстати, о похоронах, — быстро сказал Егор. — Что это у вас за странная история была, связанная с кладбищем?
        — Странная история?
        — Ну, когда вы пустой гроб в могиле обнаружили.
        — Ах, вот ты о чем... — Тимохин вытащил из пачки сигарету. — Да, было у меня такое дельце. Я его назвал «Дело о сбежавшем мертвеце». — Чиркнув спичкой, Тимохин закурил. — Вышел я на него случайно. В то время я занимался грабителями, которые на кладбищах орудовали. Они по ночам могилы раскапывали, а потом снова закапывали. Чтоб, значит, все шито-крыто было. А вещички из могил в комиссионные магазины сдавали. Не сами, конечно, а через подставных лиц. Я приказал своей опергруппе взять под наблюдение все московские «комиссионки». И очень скоро мы вычислили подставных лиц, а затем и банду. А дальше, мальцы, начинается самое интересное. Арестовали мы пять бандитов, а в ходе следствия выяснилось, что в банде был еще и шестой. Некий Алик по кличке Капуста.
        — «Капуста»? — повторил Никита. — А почему «капуста»?
        — Очень уж этот Алик денежки любил.
        — А при чем тут денежки? — спросил Егор.
        — Ну сейчас деньги как называют? — вопросом на вопрос ответил Тимохин.
        — Бабки, — хором сказали ребята.
        — Правильно, бабки. А раньше их называли — капуста... — Тимохин стряхнул с сигареты пепел. — Стали мы искать этого Алика-Капусту и вскоре нашли. И знаете где? В психушке. Я, естественно, решил проверить — не симулянт ли он. Проверил. Нет, не симулянт. Явно чокнутый. Все время бормочет о каком-то ожившем мертвеце. Допросил я его. И вот что выяснил. Из-за своей жадности Алик не только вместе с бандой орудовал, но еще и в одиночку могилы грабил. Как-то раз выкопал он гроб из могилы, открыл, а мертвец ему и говорит со смехом: «Здорово, приятель. Ловко мы провели этого Цоллера». Капуста до смерти перепугался и — бежать с кладбища. Бежит и вопит во все горло. Короче, малость свихнулся... — Тимохин выпустил изо рта струю дыма. — Выслушал я эту историю и поехал прямиком на Ваганьковское кладбище — поглядеть на могилку, о которой Капуста рассказывал...
        — Это была могила Поцелуева, — вставил Никита.
        — Да, его, — кивнул Тимохин. — Она неподалеку от могилы Есенина расположена... Прихожу я и вижу: все честь по чести. Веночки, цветочки. Получается, что рассказ Капусты — плод его больного воображения... Но почему-то эта история не выходила у меня из головы. Чувствовал я своим ментовским носом: что-то тут не то. В общем, взял я разрешение на эксгумацию, и мои ребята из опергруппы вскрыли могилу. Достали мы гроб, а в гробу — никого. Пусто... Прямо как в моей кружечке. — Тимохин показал на пустую кружку.
        Братья Виноградовы намек поняли.
        — Хотите еще пивка, Захар Матвеич? — предложил Егор.
        — Охотно.
        — Так я сгоняю, Захар Матвеич? — вскочил со стула Никита.
        — Сгоняй, малец, сгоняй.
        Никита сгонял за двумя кружками пива.
        — Ваше здоровье, мальцы. — Бывший следователь осушил одну кружку. — Ну вот, стал я, значит, расследовать это дело. Вначале отработал версию о летаргическом сне. Думаю, может, впал человек в летаргический сон, а его взяли да и похоронили, не разобравшись.
        А тут на его счастье Капуста подвернулся... — Тимохин отпил из второй кружки. — Но были в этой версии некоторые неувязочки. Куда бы такой человек сразу побежал?..
        — Домой, конечно, — сказал Егор.
        — Правильно, домой. К жене и детишкам. Обрадовать: вот, мол, папка с того света вернулся. Но, как оказалось, у Поцелуева не было ни жены, ни детей, ни других родственников. И в свою квартиру на Воровского он не вернулся. Опять же — могилка в полном порядке. Выходит, после бегства Капусты Поцелуев привел ее в надлежащий вид. Зачем, спрашивается?.. — Тимохин допил вторую кружку. — Решил я тогда выяснить, что он за птица? Пошел в конструкторское бюро, где он работал. А бюро этого уже нет. Закрыли. Я начал искать бывших сослуживцев Поцелуева. И тут оказалось, что все сотрудники этого конструкторского бюро — «мертвые души».
        — Какие еще мертвые души? — спросил Никита.
        — А такие же, как у Гоголя. Читали его книжку «Мертвые души»?
        — Мультик по ящику смотрели, — сказал Егор.
        — Значит, понимаете, о чем я говорю.
        — Да не очень, — признались ребята.
        Бывший следователь разъяснил:
        — Все те люди, что числились сотрудниками бюро, на самом деле давно умерли. А по их документам были оформлены другие люди. Смекаете, мальцы?
        Мальчишки не «смекали».
        — А зачем это было сделано?
        — Вот и я задал себе этот вопрос. Но до сих пор не получил на него ответа. Потому что, как только я стал копать в этом направлении, меня вызвало начальство и приказало закрыть дело. Я закрыл.
        — И даже не поинтересовались, почему вам приказали его закрыть? — удивился Никита.
        Тимохин хмыкнул:
        — Это сейчас у нас, мальцы, свобода. Делай что хошь. Хоть голым по Красной площади бегай. А раньше строго было. Лишних вопросов никто не задавал. Тем более в органах милиции. Приказ получил. Честь отдал: «Слушаюсь!» И кругом, шагом марш.
        — Ну а сами-то вы что об этом думаете? — спросил Егор.
        Тимохин снова хмыкнул.
        — Да ничего не думаю. Все это дела давно минувших дней. — Он поднялся из-за стола. — Бывайте, мальцы. Потопал я в свою берлогу. Спасибо за пивко.
        И бывший следователь направился к выходу.
        Ребята тоже вышли на улицу. Мигали неоновые вывески ресторанов и клубов. Начиналась ночная жизнь.
        Но братьям Виноградовым было не до ночной жизни. В головах у них все перемешалось. Ким Ен Бен... Поцелуев... следователь Тимохин... Капуста... сбежавший мертвец... конструкторское бюро с мертвыми душами... А еще: черные маги... два Кощеева... зеленый паук... детский садик... В общем, крутой коктейльчик.
        — Лично я уже ни во что не врубаюсь, — со вздохом сказал Никита. — А ты, Егорка?
        — Да и я тоже, — признался Егор. — Ладно, Ник, поехали дрыхнуть. Утро вечера мудренее.
        ГЛАВА IX. ДВЕ ФОТОГРАФИИ
        До утро оказалось не мудренее. Наоборот — утром ребята еще больше запутались.
        — Вот блин! — сказал Егор после целого часа безуспешных попыток свести концы с концами. Чем больше мы узнаем, тем больше все запутывается.
        Никита потянулся:
        — Перекур, Егорка. Пошли пожрем.
        — Давай сходим в «Макдоналдс», — предложил Егор.
        — Давай! — с энтузиазмом согласился Никита.
        Мальчишки много слышали о «Макдоналдсе», но никогда там не были. По той простой причине, что вместо закусочной фирмы «Макдоналдс», где продавали разные гамбургеры и чизбургеры, в их родном Гусь-Франковске была закусочная фирмы «Гусь-Франковские зори», где продавали лишь черствые пирожки с капустой и картошкой.
        Не успели ребята выйти на лестничную площадку, как из соседней квартиры появилась капитан Белова.
        — Доброе утро, мальчики, — приветливо сказала она.
        Белову словно кто подменил. Глаза у нее были добрые-добрые. Голос нежный-нежный.
        — Вы уже завтракали? — заботливо поинтересовалась она.
        — Да вот хотим чего-нибудь купить на завтрак, — осторожно ответил Егор.
        Белова улыбнулась. Ласково-ласково.
        — Ничего не надо покупать, мальчики. Завтракать будете у меня. Прошу. — Она распахнула дверь своей квартиры.
        Мальчишки нерешительно топтались на месте.
        — Заходите, заходите, — приглашала их к себе капитан. — Вы же еще ни разу у меня не были.
        Егор и Никита зашли.
        Квартира Беловой была в точности такая же, как у них. Только мебель, естественно, другая.
        — Мойте руки и садитесь за стол, — распорядилась Белова.
        Ребята вымыли руки и сели за стол. Капитан начала их угощать.
        — Никитушка, бери бутербродик с гусиным паштетом... А ты, Егорушка, попробуй бутербродик с красной икрой...
        Никитушка?.. Егорушка?.. Что это с Чипсой?..
        — Кстати, меня зовут Татьяна Сергеевна, — сказала капитан Белова.
        — Очень приятно, — ответил Никита.
        — И мне, — добавил Егор.
        После бутербродов последовали омлет, лангет и винегрет. А затем Белова водрузила на стол огромный торт.
        — А сейчас будем пить чай.
        И они стали пить чай. С тортом.
        — Хочу вам сообщить радостное известие, — сказала за чаем Белова. — Генерал Облеухов разрешил мне посвятить вас во все детали операции «Капкан».
        — Клево! — воскликнул Егор.
        — Классно! — воскликнул Никита.
        — Но не сегодня, мальчики, — прибавила Белова, — а завтра... Ну, наелись? — Она шутливо потрепала братьев по головам.
        — Спасибо, — поблагодарили ребята.
        — А что вам на обед приготовить? Братья принялись дружно отказываться:
        — Да ничего не надо, Татьяна Сергеевна.
        — Мы сами себе что-нибудь приготовим.
        — Нет, нет и нет, — решительно отмела их возражения Белова. — Обед готовлю я... Хотите, сварю борщ со свежей капустой?
        — Ну сварите, — согласился Егор. Он очень любил борщ.
        — А на второе что?
        — Вареники с картошкой, — сказал Никита, который их просто обожал.
        — Вот и договорились. Идите погуляйте. Обед будет готов в три часа. Так что не опаздывайте.
        — А как же выставка рогатого скота? — напомнил Беловой Егор.
        Капитан замахала руками:
        — Никаких выставок. Сегодня у вас день отдыха.
        Мальчишки вышли на улицу.
        — Чего это с ней? — спросил Никита.
        — А я откуда знаю? — пожал плечами Егор.
        После плотного завтрака у Беловой идти в «Макдоналдс» ребятам расхотелось. И Никита предложил:
        — Слушай, Егорка, здесь где-то ролледром есть. Я по телику видел. Давай туда махнем. На роликах покатаемся... Эй, Егорка, ты что, не слушаешь?
        Егор и правда не слушал. Он с задумчивым видом уставился вдаль.
        — Егорка, очнись!
        — Подожди, подожди, — отмахнулся Егор. — У меня в голове одна идейка вертится. Сейчас я ее поймаю...
        — А что за идейка?
        — Да подожди ты... — снова отмахнулся Егор. — Ага! Поймал! — Он взглянул на Никиту. — Ник, сейчас мы с тобой махнем не на ролледром, а на кладбище.
        — На какое кладбище?
        — На Ваганьковское.
        — Зачем?
        — Посмотрим фотку на могиле Поцелуева. И если на фотке Кощеев, сразу все станет ясно.
        — Что ясно?
        — Что Поцелуев — это Кощеев, ну то есть Кощей Бессмертный. Значит, ему удалось получить «эликсир молодости», и вдобавок он научился воскресать из мертвых.
        — Ну ты нагородил.
        — Ничего я не нагородил. Погнали на кладбище.
        — А если на могиле нет фотки?
        — Вот и проверим. Никита покачал головой:
        — Егорка, мне кажется, это ложный след. Поцелуев не имеет к Кощееву никакого отношения.
        — Но фотку мы можем посмотреть, чтобы убедиться?!
        — Можем, конечно. Только как ты найдешь его могилу?
        — Очень просто. Тимохин же сказал, что могила Поцелуева рядом с могилой Есенина.
        — Ну ладно, погнали.
        Братья спросили, как доехать до Ваганьковского кладбища. И поехали. До станции метро «Улица 1905 года».
        Могилу Есенина ребята нашли быстро. А могилу Поцелуева еще быстрее. С потрескавшейся эмалевой фотографии на ребят глядел... Кощеев.
        — Убедился, Ник? — торжествующе сказал Егор.
        — Да-а, — протянул Никита и вдруг схватил брата за руку: — Смотри, Егорка!
        — Что?
        — Смотри! — повторил Никита, указывая пальцем на соседнюю могилу.
        Егор посмотрел.
        — Ни фига себе! — ахнул он.
        На табличке, привинченной к православному кресту, черным по белому было написано: БЕЛОВА ТАТЬЯНА СЕРГЕЕВНА
        Но дело было не в надписи. А в фотографии, с которой на мальчишек глядела... капитан Белова. Глаза, нос, рот... все принадлежало ей. Даже часики на руке — и те были ребятам знакомы.
        — Фигня какая-то, — пробормотал Егор, не сводя глаз со снимка. — Точно, Ник?
        Никита до того очумел, что даже не ответил. Только кивнул.
        И в самом деле получалась полнейшая «фигня». Буквально час назад Белова спрашивала у ребят, что им приготовить на обед. И она же — лежала на кладбище. Да еще с 1951 года.
        Вот как такое возможно?..
        Никита наконец обрел дар речи.
        — Как же такое может быть? — растерянно произнес он. — А, Егорка?
        — Это все шуточки Кощеева, — показал Егор на соседнюю могилу. — Поехали обратно. Надо рассказать Беловой об этих странностях.
        Вернувшись на 1-ю Тверскую-Ямскую, мальчишки принялись названивать в квартиру Беловой.
        За дверью было тихо.
        — Наверное, ушла куда-нибудь, — предположил Никита.
        — Да никуда она не могла уйти. Она же обещала обед приготовить. Звони, Ник, звони.
        Никита позвонил.
        — Смотри-ка. — Егор толкнул дверь. — Не заперто.
        Братья с некоторой опаской вошли в прихожую.
        — Татьяна Сергевна! — позвал Никита.
        В ответ — тишина. Лишь холодильник урчит на кухне.
        Егор заглянул в ближайшую комнату.
        — Татьяна Серге... — тоже хотел позвать он, но слова застряли у него в горле.
        Посредине комнаты, на полу, лежала капитан Белова. Мертвая.
        ГЛАВА X. НЕТ ТЕЛА — НЕТ ДЕЛА
        Белова лежала, уткнувшись носом в ковер. Из спины у нее торчал нож. Не сговариваясь, ребята кинулись вон из комнаты и вон из квартиры. Вбежав в свою квартиру, они, опять же не сговариваясь, схватили по бутылке колы и выпили все до последней капельки. Только после этого мальчишки немного успокоились.
        — Надо в ФСБ сообщить, — сказал Никита.
        — Нам же нельзя обращаться в ФСБ.
        — Тогда давай позвоним в милицию.
        — В милицию?
        — Да. Скажем, что нашу соседку убили.
        — А вдруг она еще живая?
        — Ты что?! Видал, сколько крови на полу?! Никита набрал «02».
        — «Седьмая» слушает, — раздался в трубке женский голос.
        — Тут... это... убийство, — сбивчиво объяснил Никита.
        — Соединяю с отделом убийств.
        Зазвучал мелодичный сигнал. Затем мужской голос отрывисто сказал:
        — Отдел убийств.
        — У нас соседку убили.
        — Как зовут?
        — Виноградов. Никита.
        — Да не тебя, мальчик. А соседку.
        — Белова. Татьяна Сергеевна.
        — Адрес?
        — Первая Тверская-Ямская, дом шесть,
        квартира двенадцать.
        — Жди. Ничего не трогай. Через пять минут буду.
        И действительно, ровно через пять минут раздался звонок в дверь. Ребята открыли. На пороге стоял хмурый мужчина.
        — Следователь Глюкин, — представился он и деловито прибавил: — Где убитая?
        — В соседней квартире, — сказал Егор.
        — Идемте.
        Они вошли в квартиру Беловой. В комнате на полу никого не было. Капитан Белова исчезла. Братья онемели.
        — А... — разинул рот Никита.
        — О... — разинул рот Егор.
        — Ну где труп-то? — хмуро смотрел на них следователь. — Показывайте, показывайте...
        Никита показал:
        — Вот тут лежал. Верно, Егорка?
        — Ага, тут.
        — Вы что, со мной шутки шутите? — недовольным тоном спросил Глюкин.
        — Да нет, — промямлил Егор. — Здесь она лежала. С ножом в спине.
        — А на ковре — кровь, — добавил Никита. Следователь наклонился.
        — Не вижу я никакой крови.
        И правда — крови на ковре не было.
        Мальчишки ровным счетом ничего не понимали.
        Глюкин обошел всю квартиру, заглядывая по пути в шкафы, за шторы, под кровати... Ребята растерянно плелись позади следователя.
        — Ну где труп-то? — в очередной раз поинтересовался Глюкин.
        — Не знаем, — пожал плечами Егор.
        — А кто знает? — Прищурив левый глаз, следователь пристально посмотрел на братьев. — У вас, пацаны, в раннем детстве черепно-мозговых травм случайно не было?
        — Это в каком смысле? — не понял Никита.
        — В прямом. Мамка на пол не роняла?
        — Да вроде не роняла, — сказал Егор.
        — «Вроде», — хмыкнул Глюкин. — А галлюцинациями не страдаете?
        — Не страдаем.
        — Ну ладно тогда. Бывайте. Я пошел.
        — А как же Белова? — в один голос спросили ребята.
        Следователь развел руками:
        — Так нет же тела. А нет тела — нет дела.
        — Но мы же видели ее собственными глазами! — воскликнул Егор.
        — С ножом в спине, — прибавил Никита.
        Глюкин что-то черкнул в блокноте. Вырвав листок, протянул Никите:
        — Держи, парень. Если еще раз увидите свою соседку, с ножом или без ножа, позвоните по этому телефону.
        Следователь ушел.
        Братья Виноградовы, захлопнув дверь на автоматический замок, вернулись в свою квартиру.
        — По-моему, он нас за шизиков принял, — сказал Егор.
        — Его можно понять, — рассудительно заметил Никита.
        — Эх, зря мы с тобой сразу убежали! — с досадой произнес Егор. — Надо было квартиру обыскать, вдруг убийца где-нибудь в шкафу прятался.
        — Он и нас бы тогда грохнул, — вновь рассудительно заметил Никита.
        — Пусть бы только попробовал! Нас двое, а он один.
        — А если не один? Да с «пушкой»? Что б ты сделал?
        Егор оставил вопрос без ответа.
        — Блин! Куда же Белова-то подевалась?!
        — Наверное, ее в ковер закатали и унесли, — предположил Никита.
        — Ковер-то на месте.
        — Это другой ковер. Тот был в крови.
        — О! — вскричал Егор. — Идея! Надо у бабок спросить, что у подъезда сидят, — не выходил ли кто-нибудь с ковром?
        Мальчишки сгоняли вниз.
        — Нет, — сказали бабки, — с ковром ни кто не выходил.
        Вернувшись в квартиру, ребята сели за стол, подперев головы руками. Они приуныли. И было от чего приуныть. У них еще старые-то загадки не разгаданы. А тут — на тебе, две новые. Даже не две, а три: могила Беловой, убийство Беловой и пропажа тела все той же Беловой.
        «БОМ-БОМ-БОМ...» — начали отбивать полдень настенные часы.
        — Время идет, а мы сидим, — со вздохом сказал Егор.
        — А что ты предлагаешь?
        — Надо ехать в Большой Таганский тупик.
        — К колдуну Ворону?
        — Ага.
        — Может, подождем немного?
        — Чего ждать-то? Белова убита. Тело ее исчезло. Нужно сообщить об этом Ворону, чтоб он передал Облеухову...
        — Ну поехали. Ты даму пик куда дел?..
        — Вот она. — Егор достал из ящика игральную карту.
        — Егорка!! — Никита аж на стуле подскочил. — Я знаю, кто убил Белову!..
        — Кто?
        — Кощеев!
        — С чего ты взял?
        — Я вспомнил! Рукоятка ножа была перламутровая. Точно такая же, как рукоятка трости у Кощеева!
        Егор тоже подскочил на стуле:
        — Выходит, это была не трость, а трость-кинжал!
        — Вот именно!
        Мальчишки немного взбодрились. Наконец-то у них появилась хоть какая-то версия. Но тут Егор сказал, нахмурившись:
        — Да, но как он мог ее убить? У Беловой же был магический талисман. Значит, Кощеев...
        — ...может убить и нас, — мрачно докончил Никита.
        Ребята притихли.
        В тишине сразу стало слышно тиканье настенных часов. Это тиканье показалось братьям Виноградовым довольно-таки зловещим. Будто часы отсчитывали последние минуты их жизни. Тик-так-тик-так-тик-так...
        ГЛАВА XI. ГОВОРЯЩАЯ ГОЛОВА
        Колдун Ворон; и в самом деле был похож на ворона. Длинный нос, глаза-бусинки, черная одежда...
        — Чем могу служить, молодые люди? — спросил он.
        — Вот, — коротко сказал Егор, выложив на стол Даму пик.
        Ворон быстро сунул карту в карман.
        — А-а, так это вы приходили ко мне на прошлой неделе?! — громко произнес он.
        — Нет, мы не... — начал Никита.
        Колдун приставил палец к губам, затем заговорил еще громче:
        — Помню, помню, молодые люди. Вы просили средство против сглаза. Сейчас я вам напишу рецепт. — Он что-то написал на листке и протянул листок ребятам. — Пейте этот отвар перед сном, мелкими глотками. И сглаз как рукой снимет.
        На листке было написано:
        «Сегодня в 7 вечера. Пестовский переулок, 10, кв. 4. Проверьте, чтобы за вами не было слежки».
        — Всего хорошего, молодые люди. — Ворон заговорщически подмигнул мальчишкам.
        Братья Виноградовы вышли на улицу.
        — Его подслушивают, — сказал Егор.
        — Я тоже об этом подумал, — сказал Никита.
        Они оказались правы. Когда в семь вечера ребята пришли к колдуну (предварительно попетляв, чтобы оторваться от возможного «хвоста»), Ворон им первым делом сообщил:
        — У меня в кабинете установлена подслушивающая аппаратура. Поэтому я с вами так и разговаривал.
        — Значит, маги вас в чем-то подозревают? — спросил Егор.
        — Не подозревают, а проверяют. Я еще не прошел обряд инициации, то есть посвящения в члены Ордена Черных Магов.
        Виноградовы с любопытством разглядывали жилище колдуна. Вся квартира была выдержана в черном цвете. Черные обои, черные шторы, черная мебель... Лишь человеческий череп, лежащий на черном столе, был белым.
        — Не пугайтесь, — сказал Ворон. — Это муляж.
        — А вы и вправду колдун? — поинтересовался Никита.
        — Да. Колдун.
        — А летать умеете? — осведомился Егор.
        Ворон серьезно объяснил:
        — Ни один колдун в мире, даже самый опытный, не может летать. Левитацией владеют только ведьмы. Тяготение имеет волновой характер, поэтому лишь женщины способны настроиться на эти волны. Понятно?
        — Понятно, — с умным видом ответили ребята, хотя на самом деле ничего не поняли. Какая еще левитация?..
        — Слежку за собой не заметили? — перешел к делу Ворон.
        — Да вроде не было «хвоста», — сказал Никита. — Верно, Егорка?
        — Верно. А то б мы его в два счета вычислили.
        — Ну рассказывайте, что там у вас приключилось.
        Мальчишки рассказали.
        — Надо обо всем генералу Облеухову доложить, — сказал в конце рассказа Егор.
        Колдун Ворон кивнул:
        — Разумеется, надо. Но я могу связаться с генералом только через моего связного. А мой связной — через своего связного. Видите, какая длинная цепочка получается.
        — А когда вы сможете передать информацию своему связному? — спросил Никита.
        Ворон пожал плечами:
        — Понятия не имею, когда он ко мне придет. Может, завтра. Может, через неделю.
        — Ну ни фига ж себе! — с жаром воскликнул Егор. — Мы не знаем план операции «Капкан»; вы не знаете, когда связной придет. Какая-то дурацкая конспирация получается!
        — И вовсе не дурацкая, — спокойно возразил колдун. — Лучше лишний раз подстраховаться, чем провалить всю операцию. Слишком много поставлено на карту. На днях мне удалось выяснить, что Кощей Бессмертный не просто маг шестого разряда, он — Архидьявол пятого Инфернального Мира.
        — А что это значит?
        — Как бы вам объяснить, попроще-то... — сощурился Ворон. — Ну вот есть такие понятия — теза и антитеза. Другими словами — посыл и возражение этому посылу. Понимаете?
        Мальчишки помотали головами. Нет, не понимают.
        — Ну, Кощей как бы плюс единица, — продолжил объяснения колдун. — А все остальное как бы минус единица... А что получится от сложения плюса и минуса?
        — Ноль, — сказал Никита, у которого по математике были одни пятерки.
        — Правильно, ноль. То есть — взаимное уничтожение. Теперь понятно?
        Ребята вновь помотали головами.
        — Ладно, — сдался Ворон. — В принципе вам это знать не обязательно. Я просто хочу сказать, что Кощей обладает поистине чудовищным запасом черной энергии. Поэтому ему и удалось расправиться с Беловой. Кощей пробил своей энергией защитное поле ее магического талисмана.
        — А зачем он убил Белову? — спросил Егор.
        — Кто ж его знает, — задумчиво ответил колдун и добавил, тоже задумчиво: — А что, если нам об этом у самой Татьяны Сергеевны узнать?
        — Так ведь она ж убита! — одновременно воскликнули братья.
        — Вот и хорошо, что убита. То есть, конечно, не хорошо, — поправился Ворон. — Просто теперь она наверняка знает, почему ее убили и кто убил. А мы вызовем ее с того света и спросим.
        — А разве так можно? — спросил Никита.
        Ворон улыбнулся:
        — Можно, только осторожно. — И прибавил уже серьезным тоном: — Для этого надо знать законы метафизики.
        — Метафизики?.. — Мальчишки опять ничего не понимали.
        — Да. Это законы, которые управляют всей нашей жизнью.
        — А вы знаете эти законы?
        — Кой-какие знаю.
        — Так чего мы ждем?! — вскричал Егор. — Давайте вызовем Белову!
        Ворон вновь улыбнулся:
        — Ты думаешь, это так легко? Нет, молодой человек. Водопроводчика из жилконторы и то непросто вызвать. А тут — мертвеца с того света. Для вызова капитана Беловой мне придется покинуть свое материальное тело и выйти в астрал. И есть опасность, что я могу обратно не вернуться... — Колдун помолчал. — Но если вы мне поможете...
        — Конечно, поможем! Точно, Ник?
        — Точно! Поможем!
        — Но учтите, молодые люди, вы тоже подвергнетесь серьезной опасности. Все магические ритуалы подчинены так называемому принципу маятника. Любое действие, совершенное помощниками мага, может вернуться к ним в самых жутких формах...
        — Фигня! — отмахнулся Егор.
        — Мы не боимся! — тряхнул головой Никита.
        — Ну что ж. Тогда следуйте за мной.
        Колдун Ворон привел мальчишек в зеркальное помещение. Пол, потолок, стены — все здесь было зеркальным. Посреди комнаты стоял круглый столик со свечой в подсвечнике.
        Окна в комнате отсутствовали. Поэтому, когда Ворон закрыл дверь, стало темно.
        Колдун зажег свечу. Пламя, отразившись во всех зеркалах, озарило комнату тусклым, дрожащим светом.
        — Сейчас я стану вызывать Татьяну Белову, — торжественно объявил Ворон. — Вы, молодые люди, должны повторять за мной магические заклинания. И ни в коем случае не оборачиваться. Если вы обернетесь, сразу же умрете. Понятно?
        — Понятно, — ответили ребята уже не столь бойкими голосами, как прежде.
        Колдун Ворон простер руки над горящей свечой и нараспев произнес:
        — Аль-магель... Он-тиум...
        — «Аль-магель... Он-тиум...» — тоже нараспев повторили Егор с Никитой.
        — Гут-талакс... — продолжал колдун.
        — Гут-талакс... — эхом отозвались мальчишки.
        Хоть сердца у них и беспокойно колотились, в глубине души ребята не верили, что Ворону удастся вызвать Белову с того света...
        И ВДРУГ!..
        Вся комната озарилась яркими вспышками... Никита с Егором испуганно вскрикнули. В следующую секунду с потолка прямо в пламя свечи ударил тонкий зеленый луч.
        Свеча погасла.
        Заклубился белый дым.
        Он начал быстро-быстро разрастаться, загустевать, принимая формы человеческой головы...
        И вот уже в воздухе висела... голова капитана Беловой.
        Одна голова. Без туловища.
        Братья Виноградовы застыли от ужаса, не в силах оторвать глаз от кошмарного зрелища.
        — Здравствуйте, Татьяна Сергеевна, — поздоровался с головой колдун Ворон.
        Голова в ответ кивнула.
        — Татьяна Сергеевна, — продолжал колдун, — вы должны отвечать на мои вопросы. Предупреждаю, говорить следует правду, только правду и ничего, кроме правды. Вы меня поняли?
        Голова снова кивнула.
        — Итак, мой первый вопрос. Кто вас убил?
        Веки Беловой дрогнули, и глаза открылись.
        Зрачки у капитана горели, словно раскаленные угли.
        Бледные губы разомкнулись.
        — Два... пять... семь... — забормотала голова, — четыре... девять... шесть... три...
        — Отвечайте на мой вопрос, капитан! — грозно крикнул Ворон. — Я вам приказываю!
        Но голова продолжала бормотать цифры:
        — Два... пять... семь... четыре... девять... шесть... три...
        «У-у-у-у...» — раздался страшный гул. А вслед за гулом послышался пронзительный свист: «С-с-с...»
        — Ложись!!! — истошно завопил колдун, кидаясь на пол.
        Мальчишки тоже кинулись на пол.
        «С-с-с-с-с...» — нарастал свист с каждой секундой.
        «Это конец!» — со страхом подумал Никита. То же самое со страхом подумал и Егор.
        И вдруг... раз! — все исчезло.
        Вернее, не все. Зеркальная комната, братья Виноградовы и колдун Ворон остались. А исчезли — голова Беловой, мерцание и зеленый луч.
        — Уходим, — прохрипел колдун и на четвереньках выполз из комнаты.
        За колдуном, тоже на четвереньках, выползли ребята. Некоторое время вся троица молча лежала на полу.
        Наконец они пришли в себя.
        — Ну как? — поинтересовался Ворон.
        — Круто, — сказал Егор. — Точно, Ник?
        — Точно... А почему одна голова была?
        — Видимо, туловищу не удалось прорваться на этот свет.
        — А почему она только цифры говорила? — задал еще один вопрос Никита.
        — Беловой что-то помешало говорить открытым текстом. И она зашифровала свой ответ. Я постараюсь его расшифровать. А вы, молодые люди, ступайте пока домой. Для расшифровки мне потребуется полное уединение. Придете ко мне завтра утром... — Ворон на секунду задумался. — Нет, пожалуй, лучше послезавтра вечером.
        Ребята вышли на улицу.
        Был самый разгар дня. Сияло солнце. Пока колдун Ворон вызывал Белову с того света, в Москве прошел ливень. И город теперь сверкал на солнце. Сверкали лужи, автомашины, витрины магазинов, кресты на церквях...
        Но Егору и Никите было не до сверкания. После пережитых волнений им дико захотелось есть. Они заскочили в первую же попавшуюся кафешку и набрали себе столько всего, что едва дотащили на подносах до столика у окна. И с жадностью набросились на еду, не обратив никакого внимания на черный «Мерседес» с тонированными стеклами, стоящий за окнами кафе.
        ГЛАВА XII. МАГАЗИН «ДАЛЬНЯЯ ДОРОГА»
        Всю ночь мальчишек мучили кошмары. Никите снилось, что у него исчезла голова и что его теперь показывают в цирке, в аттракционе под названием «Мальчик без головы». Егору приснился кошмар похлеще. Будто его перевели не в девятый класс, а в первый. И ему теперь надо по новой учиться восемь лет.
        — Да я же в девятый перешел! — кричал во сне Егор.
        — Нет, Егорушка, — ласково отвечала директор школы. — С первого сентября ты пойдешь в первый класс.
        Егор проснулся и, мигом сообразив, что это лишь сон, успокоился. Никита уже не спал.
        — Егорка, — позвал он.
        — Чего?
        — Ты спишь?
        — Не-а.
        — Слушай, мне такая фигня приснилась! Хочешь расскажу?
        — Валяй.
        Никита рассказал.
        — Хэ, — хмыкнул Егор. — Подумаешь — голова исчезла. Мне покруче фигня снилась.
        — А какая? Егор рассказал.
        — Да, крутой сон, — согласился Никита. Ребята помолчали.
        — Два... пять... семь... — задумчиво пробормотал Никита.
        — Ник, что ты там бормочешь?
        — Да цифры, которые Белова говорила. Интересно, что они означают?..
        — Сходим завтра к Ворону и узнаем.
        — Думаешь, он расшифрует?
        — А почему нет? Он же все-таки колдун.
        — Четыре... девять... шесть... три... — снова забормотал цифры Никита. И вдруг вскочил с кровати, как ужаленный. — Егорка! Это же номер!..
        — Какой номер?
        — Телефонный! Тот, что нам следователь Глюкин дал! Двести пятьдесят семь, сорок девять, шестьдесят три!
        — Не может быть! — Егор тоже вскочил с кровати, как ужаленный. — Где листок с номером Глюкина?!
        — В большой комнате! На столе!
        Мальчишки бросились в соседнюю комнату. Егор схватил бумажку.
        — Двести пятьдесят семь, сорок девять, шестьдесят три, — быстро прочел он. — Ну и ну! Вот это прикол! Голова Беловой дала нам номер следователя!..
        — Слушай, Егорка, а что, если этот Глюкин работает на Кощея?
        — Вряд ли.
        — Почему — вряд ли?
        — Мы же по «ноль два» звонили. И дежурная соединила нас с отделом убийств.
        — Ну и что?
        — Как — что?! Мы же могли и не позвонить в милицию.
        — Вообще-то верно, — согласился Никита. — Для чего же тогда Белова дала нам номер Глюкина?..
        — Фиг ее знает.
        — А может, это случайное совпадение?
        — Чтоб одновременно семь цифр совпало? Не-ет, Ник, тут явно какая-то связь. Но вот какая?.. — Егор заходил по комнате.
        Никита звучно зевнул.
        — Айда спать, Егорка. Ночь же еще.
        — Неужели ты сможешь уснуть?
        — Очень даже смогу.
        И Никита отправился спать.
        Больше кошмары его не мучили, и он благополучно проспал до утра.
        Когда Никита проснулся, в окна весело светило солнце. А Егор мрачно сидел на своей кровати.
        — Полночи и так, и этак крутил, — сообщил он. — И все равно не врубаюсь, на фига Белова дала нам номер Глюкина?
        Никита потянулся:
        — Егорка, а давай звякнем по этому номеру.
        — И что мы Глюкину скажем?
        — Ничего. Когда соединится, мы положим трубку.
        Егор потряс головой:
        — Ник, говори яснее. Я не врубаюсь.
        — Раз Белова сообщила нам номер телефона, значит, она хотела, чтобы мы позвонили по этому номеру.
        Егор почесал лодыжку:
        — Ты считаешь?
        — Давай проверим.
        — Ну давай.
        Егор набрал — 257-49-63. «Пии-пии-пии... — пошли длинные гудки. Трубку сняли, и женский голос сказал:
        — Магазин «Дальняя дорога».
        Егор нажал на рычаг:
        — Магазин какой-то...
        — Какой магазин?
        — «Дальняя дорога».
        — А что это такое?
        — Да, наверное, прибамбасы для туристов.
        — Звони еще. Ты не туда попал.
        Егор позвонил. Ему ответил тот же голос:
        — Магазин «Дальняя дорога».
        — Извините, — сказал Егор. — Это двести пятьдесят семь, сорок девять, шестьдесят три?
        — Да. А что вы хотите?
        — Позовите, пожалуйста, Глюкина.
        — Здесь таких нет. Егор положил трубку:
        — Нет там никакого Глюкина. Братья задумались. Но не надолго.
        — Знаешь что, Егорка? — сказал Никита.
        — Что?
        — Я думаю, магазин — это прикрытие. На самом деле там логово черных магов.
        — Ну да?
        — Точно тебе говорю. Надо сгонять в этот магазинчик. На разведку.
        — Ну давай сгоняем. Звякни, узнай адрес.
        — Лучше ты.
        — Мой голос уже знают. Могут чего-нибудь заподозрить. Так что звони ты.
        Никита позвонил и узнал, где находится магазин.
        Ребята поехали по указанному адресу. Как только они вылезли из троллейбуса, так сразу же увидели знакомый детский садик № 13. Рядом с детсадом и располагался магазин «Дальняя дорога».
        И первое, что мальчишкам бросилось в глаза, едва они переступили порог магазина, был... гроб.
        ГЛАВА XIII. В ГРОБУ
        Магазин «Дальняя дорога» оказался салоном ритуальных принадлежностей. Здесь торговали гробами, венками, бумажными цветами, черными ленточками и белыми тапочками.
        Ребята переходили из зала в зал, с любопытством разглядывая похоронные вещички. Братьям еще ни разу не доводилось бывать в такого рода магазинах.
        — Прикольное местечко, — фыркнул Егор. — Точно, Ник?
        — Точно, Егорка.
        К мальчишкам подошел продавец. Неприятный тип с тупым и сонным лицом.
        — Хотите что-нибудь купить? — спросил он.
        — Да нет. Так просто смотрим, — ответил Никита.
        — Здесь вам не выставка. Если не собираетесь ничего покупать, выметайтесь.
        И продавец указал на дверь.
        — Вот баран, — сказал Егор в адрес продавца, когда ребята вышли на улицу.
        Никита посмотрел на детский сад:
        — Егорка, а что, если между детсадом и магазином есть связь?
        — Какая связь?
        — Подземная. Они связаны подземным ходом. Поэтому Кощеевы тогда и исчезли.
        Егор на глазок прикинул расстояние от детского садика до магазина.
        — А что, вполне возможно. — Он азартно потер руки. — Кажется, мы напали на след, Ник.
        — Пошли Ворону все расскажем, — предложил Никита.
        — Успеется, — отмахнулся Егор. — Вначале надо самим разобраться.
        — В чем ты собираешься разбираться?
        — Да во всем! — Егор начал перечислять: — Что это за магазин? Раз. Есть ли подземный ход? Два. И если есть, то почему детский сад связан с магазином подземным ходом? Три!
        — А как мы все это выясним?
        — Залезем ночью в магазин и обыщем его, — уверенно сказал Егор.
        — Ну ты загнул. Там же охрана. И сигнализация. Ничего у нас не выйдет.
        — Выйдет. Надо спрятаться в магазине перед закрытием.
        — А куда ты спрячешься?
        — В гроб?
        — В гроб?
        — Ага! И никакая сигнализация не помешает.
        — А охрана?
        — Да нет никакой охраны.
        — А если есть?
        — А если есть, то охранники будут или дрыхнуть, или в карты резаться.
        — Почему?
        — Потому. Какой дурак полезет гробы воровать?.. Короче, Ник, давай жребий кинем, кому в гроб ложиться.
        — Ну давай, — без особого энтузиазма согласился Никита.
        Егор достал из кармана монетку.
        — Я — орел, ты — решка. Идет?
        — Идет.
        Выпала решка.
        — Значит, так, — деловито заговорил Егор. — Минут за десять до закрытия мы заходим в магазин. Я отвлекаю продавца, а ты залезаешь в гроб. Ночью все разведаешь, а утром снова спрячешься в гроб. Я прихожу к открытию и опять отвлекаю продавца. Ты вылезаешь из гроба, и мы сматываемся. Клевый планчик?
        — А если меня засекут в гробу?
        — Скажешь, что решил гроб на себя примерить, — не задумываясь ответил Егор.
        — Ты что Егорка, того? — постучал себя по лбу Никита.
        — А что такого? Одежду в магазинах примеряют? Примеряют. И в мебельных на диваны и кресла садятся, прежде чем их купить. А почему здесь нельзя?.. Так что не дергайся, Ник.
        Но Никита продолжал «дергаться».
        — А если на потолке видеоглазок?
        — Да какой видеоглазок?! Это ж тебе не универсам, где можно жвачку стырить. Попробуй-ка вынеси гроб незаметно... — Егор хлопнул брата по плечу: — Не мечи икру. Все будет о'кей.
        Никита сумрачно вздохнул. Доводы Егора его как-то не убедили... А тут он еще про Асю вспомнил.
        — Вот блин, — вырвалось у Никиты. — У меня же завтра свидание.
        — Свидание?
        — Ага, с Асей. Мы с ней договорились встретиться в двенадцать у памятника Пушкину.
        — Ну и что?
        — А то. Припрусь как сонная муха. Мне ж всю ночь не спать.
        — Фигня, — по своему обыкновению сказал Егор.
        — Тебе фигня, а мне нет.
        — Так позвони ей и назначь другое время. Делов-то.
        — Я не знаю номер ее телефона.
        — Давай тогда сейчас к ней сгоняем.
        — Я не знаю, где она живет.
        — Ну хочешь, я в гроб полезу, — великодушно предложил Егор. — А ты ночью выспишься.
        — Нет, не хочу, — отказался Никита. — Все должно быть по-честному. Раз выдала решка, значит, лезу я.
        ...И вот за десять минут до закрытия братья Виноградовы вошли в магазин «Дальняя дорога». Тип с сонным и тупым лицом им, к счастью, не попался. Мальчишки быстренько прошмыгнули в отдел гробов. Здесь стоял другой тип. С маслеными глазками и тонкими усиками.
        — Вы продавец этого отдела? — спросил у него Егор.
        — Да, а что?
        — Вас девушка спрашивает.
        — Какая девушка? Где?
        — Да там, на улице, у входа. Идемте, я покажу.
        И они ушли.
        В отделе остался один Никита. Он бросил молниеносный взгляд направо, потом налево. А затем — шмыг! — в ближайший гроб. И накрылся крышкой, оставив себе малюсенькую щелку, чтобы можно было дышать.
        И — затаился.
        Минуты тянулись как часы. Нервы были натянуты как струны...
        Слышались шаги, голоса.
        Наконец все стихло. Магазин закрылся.
        Но вылезать из гроба было рано. Следовало дождаться ночи.
        ...Наступила ночь.
        Никита хотел было уже приподнять крышку, но тут снова послышались шаги. Это еще кто?.. Никита опять затаился. Шаги приближались. Судя по шагам, к гробу подходило несколько человек. Вот они подошли. Сердце Никиты застучало так сильно, что он испугался, как бы подошедшие не услышали этот стук. «Что же им сказать, если они вдруг откроют крышку?..» — лихорадочно соображал он. Но крышка не открылась. Наоборот — плотно закрылась. Не оставив даже малюсенькой щелки. Потом гроб подняли и куда-то понесли.
        ГЛАВА XIV. В ЛОГОВЕ КОЩЕЯ БЕССМЕРТНОГО
        Несли гроб недолго. Минуты две. Затем поставили. Крышка открылась. И Никита невольно зажмурился. Его ослепили солнечные лучи. «Откуда взялось солнце? — пронеслось у Никиты в голове. — Сейчас же ночь...» Он открыл глаза. Ночи как не бывало. За окнами сияло солнце. Но теперь Никиту поразило другое. За теми же окнами он увидел — воду. Одну только воду. До самого горизонта.
        Что за чертовщина?.. А где же Москва?..
        — Москва тю-тю, — раздался знакомый голос. — Ты на моем острове, паренек. Посредине Тихого океана.
        Никита выскочил из гроба.
        — Кощеев?! — воскликнул он.
        Да, перед ним, покачиваясь в кресле-качалке, сидел Кощеев, как всегда вертя в руках свою тросточку. Справа от Кощеева стоял его телохранитель Тимофей. А слева, на зеркальном столике, лежал какой-то круглый предмет, накрытый покрывалом.
        — Я не Кощеев, — усмехнулся Кощеев. — Я — Кощей Бессмертный. Глава Ордена Черных Магов.
        Никита растерянно озирался. Позади него стояли четыре человека в черных масках. Стены комнаты были выкрашены в кроваво-красный цвет. За окнами слышался шум морского прибоя.
        «Бред какой-то», — подумал Никита.
        — Ну рассказывай, паренек... — уже без усмешки произнес Кощеев.
        — Что рассказывать?
        — Расскажи, на кого ты работаешь?
        — Ни на кого не работаю.
        — А с генералом Облеуховым ты разве не знаком?
        — Нет, не знаком.
        Кощеев погрозил Никите пальцем:
        — Ай-ай-ай. Нехорошо. Такой большой мальчик — и врешь.
        — Ничего я не вру. Не знаю я никакого Облеухова.
        — А вот мы сейчас это проверим.
        Кощеев резко взмахнул тростью — и солнце за окнами мгновенно погасло, словно его выключили. На секунду стало темным-темно. Затем комната озарилась яркими вспышками, точно такими же, какие были в квартире колдуна Ворона, когда тот вызывал Белову. И точно так же, как у колдуна, с потолка ударил зеленый луч. Заклубился белый дым. Он стал быстро-быстро разрастаться, загустевать, принимая формы человеческого тела...
        И вот уже посредине комнаты стоял... генерал Облеухов.
        Он был весь бело-прозрачный. Сквозь него можно было смотреть, как сквозь стекло.
        — Где твой хозяин? — строго спросил у Облеухова Кощеев.
        — Спит, о мой повелитель, — кланяясь, ответил генерал. — И я должна вернуться в него до того, как он проснется.
        «Это не генерал Облеухов, — сообразил Никита. — А его душа».
        — Вернешься, дорогуша, — заверил Кощеев, поигрывая тросточкой. — У меня к тебе всего один вопрос. — Он указал тростью на Никиту. — Облеухов знает этого парня?
        — О да, мой повелитель, — ответила душа генерала, снова кланяясь. — Этот мальчик и его брат-близнец принимают участие в операции «Капкан».
        — Ладно, свободна, — бросил душе Кощеев и опять резко взмахнул тростью. Душа генерала Облеухова тотчас растаяла в воздухе.
        За окнами вновь засияло солнце и зашумел океан.
        — Ну? — Кощеев грозно свел брови. — Что ты на это скажешь, паренек?
        А что Никита мог сказать? Он потрясенно молчал.
        А Кощеев продолжал с презрительной ухмылкой:
        — Жалкие людишки! Вы вздумали вступить в схватку с самим Кощеем Бессмертным — Архидьяволом пятого Инфернального Мира. Да я вас всех в порошок сотру! Да вы у меня вот такими все будете. — Кощеев сбросил покрывало с круглого предмета, лежащего на столике.
        Никита чуть не вскрикнул. На столике лежала голова капитана Беловой.
        — За что вы ее убили? — пересохшими от волнения губами спросил Никита.
        — За дело, парень, за дело. Впрочем, я могу ее оживить. Но при одном условии. — Кощеев подался вперед. — Скажи, кто из моих людей работает на ФСБ?!
        — Вы сами прекрасно знаете, кто. Вам душа Облеухова сказала.
        Кощеев расхохотался:
        — А ты, парень, не дурак. Да, знаю. И колдун Ворон жестоко поплатится за свое предательство. Я превращу его в дохлую ворону. — Кощеев взглянул на своего телохранителя. — Тимофей, тащи вторую половину.
        — Слушаюсь, господин Кощеев.
        Телохранитель скрылся за дверью и тотчас же вернулся, неся на плече обезглавленное тело.
        Кощеев приставил голову Беловой к телу и замазал шею то ли замазкой, то ли пластилином.
        — Готово, — сообщил он.
        Капитан Белова открыла глаза.
        — Извините, — смущенно пробормотала она. — Кажется, я задремала.
        — Ничего, бывает, — ответил Кощеев, при этом хитро подмигнув Никите.
        Белова глянула на часы:
        — Ой, я же должна быть на Лубянке. У генерала Облеухова.
        И она выбежала из комнаты.
        У Никиты было такое ощущение, будто он находится в кошмарном сне. Или в фильме ужасов. Его сознание отказывалось принимать происходящее за реальность. Просто отказывалось.
        — Что, паренек, эффектно? — посмеивался Кощеев. — Да, я умею оживлять мертвецов. Скоро я оживлю всех людей, которые умерли за всю историю человечества. А это восемьдесят миллиардов мертвецов. И они уничтожат вас, живых!
        «Может, у меня крыша поехала? — в страхе думал Никита. — И это все галлюцинации?..»
        В комнату тем временем вошел еще один Кощеев.
        Тот Кощеев, что сидел в кресле-качалке, сразу помрачнел.
        — Здорово, мужики! — весело гаркнул второй Кощеев, обращаясь к людям в черных масках.
        Первого Кощеева буквально затрясло от злобы.
        — Эй, ты! — заорал он. — Проваливай отсюда! Второй Кощеев посмотрел на первого:
        — Что-то я тебя не пойму, милейший.
        — Все ты отлично понимаешь! — зло бросил первый Кощеев.
        — Хорошо, — отрывисто сказал второй Кощеев. — Давай говорить начистоту. Когда ты умер...
        — Это ты умер! — сорвавшись на фальцет, перебил первый Кощеев. — А я — бессмертный! Бессмертный!..
        Второй Кощеев пожал плечами:
        — Я тоже бессмертный. И надо еще посмотреть, кто из нас бессмертнее.
        «Что за бред? — думал Никита. — Что за бред?..»
        — Чего тебе нужно? — перестав орать, с угрозой спросил первый Кощеев.
        — А ты будто не знаешь? — Второй Кощеев указал пальцем на трость. — Дай ее сюда.
        — На! — хрипло выкрикнул первый Кощеев, кинув трость к ногам второго Кощеева.
        Второй Кощеев с победной ухмылкой наклонился... В ту же секунду первый Кощеев выхватил из кармана блестящую коробочку и направил ее в сторону второго Кощеева. Послышалось легкое, можно даже сказать, бархатное жужжание.
        И второй Кощеев — вспыхнул! Словно его заранее облили бензином.
        Он распрямился, объятый пламенем, выронил трость, сделал несколько шагов в сторону первого Кощеева, покачнулся... Все происходило в абсолютной тишине. Молчал потрясенный Никита, молчал первый Кощеев, молчал второй Кощеев, молчал телохранитель Тимофей, ну и, конечно же, молчали люди в черных масках... Затем второй Кощеев стал проваливаться сам в себя. Сначала голова, проломив плечи, ушла в туловище, потом рассыпались ноги; тело бесшумно упало на пол и тоже рассыпалось.
        От второго Кощеева осталась лишь горстка пепла.
        — Тимофей, убери мусор, — с брезгливой гримасой распорядился первый и теперь уже единственный Кощеев.
        — Слушаюсь, господин Кощеев.
        Телохранитель взял стоящий в углу веник, аккуратно замел пепел на совок и, приоткрыв оконную раму, высыпал его за окно. Прямо в Тихий океан.
        — Ну что, парень, убедился в моем могуществе? — глядя на Никиту, криво усмехался Кощеев. — Небось хочешь теперь служить мне верой и правдой?
        Никита не ответил, медленно приходя в себя после кошмарного зрелища.
        — Хочешь или нет? — добивался от него Кощеев.
        — Нет, — тихо, но твердо сказал Никита.
        — Ах нет. — Кривая усмешка превратилась в злобную. — Ну ладно, паренек. — Кощеев перевел взгляд на телохранителя: — Тимофей, проводи мальчишку.
        — Куда прикажете, господин Кощеев?
        — На тот свет.
        ГЛАВА XV. ПЛОХИЕ ПРЕДЧУВСТВИЯ
        Ночью в Москве разыгралась настоящая буря. Ветер с остервенением носился по ночным улицам, поднимая в воздух тучи мелкого сора и срывая с домов рекламные щиты. На разные лады визжала сигнализация у машин, стоящих во дворах... Егор внезапно проснулся. В первую секунду он не понял, что его разбудило. И лишь во вторую секунду его как укололо — с Никитой стряслась беда. Егор это почувствовал. Что неудивительно. Близнецы, в отличие от обычных братьев и сестер, ощущают друг друга на расстоянии. Один близнец всегда может точно сказать, хорошо сейчас другому или плохо. Даже если их разделяет океан.
        «С Ником что-то случилось... — с тревогой думал Егор, слушая, как за окнами стонет ветер. — Или мне это кажется?.. Позвонить ему на сотовый?.. Нет, звонок может его выдать...»
        В этот момент зазвонил телефон в прихожей. Егор босиком прошлепал туда и снял трубку.
        — Да?
        Молчание.
        — Я слушаю. Молчание.
        — Говорите.
        «Пи-пи-пи...» — короткие гудки. Егор шмякнул трубку на рычаг. Но не успел он отойти от аппарата, как тот вновь зазвонил.
        — Алло! — крикнул Егор.
        Пи-пи-пи...
        — Коз-зел! — с выражением сказал Егор в пикающую трубку и выдернул телефонный шнур из розетки.
        Ему захотелось пить. Он пошлепал на кухню. Открыл дверцу холодильника и — замер. Холодильник был пуст. Хотя еще вечером там лежали масло, колбаса, бутылка фанты...
        Что за черт? Куда подевались все продукты?
        — Руки вверх! — рявкнул кто-то за спиной у Егора.
        Вздрогнув, Егор резко обернулся. Голос доносился из комнаты.
        — Сейчас получишь пулю в лоб!..
        «БАХ-БАХ...» — загремели выстрелы. Егор вбежал в комнату. Там работал телевизор, хотя Егор его не включал. Показывали боевик.
        У Егора от волнения перехватило дыхание.
        «Спокойно, парень», — мысленно сказал он себе и попытался собрать в кучу разбежавшиеся мысли.
        Скорее всего это шуточки черных магов. Но только лишь шуточки. Если бы маги могли с ним расправиться, они б давно уже расправились, а не стали бы врубать телик, воровать продукты и звонить по телефону...
        Выходит, талисман действует.
        Впрочем, талисман талисманом, а Егор все же взял из кухни большой нож да так и просидел с ним остаток ночи, не сомкнув глаз.
        А утром погнал в магазин «Дальняя дорога».
        В отделе гробов на сей раз была молоденькая продавщица.
        — Вы продавец этого отдела? — спросил у нее Егор.
        — Да, а что?
        — Вас молодой человек спрашивает.
        — Какой молодой человек? Где?
        — Да там, на улице, у входа. Идемте, я покажу.
        И Егор увел продавщицу из зала, давая Никите возможность вылезти из гроба. У входа, естественно, никакого молодого человека не оказалось. Продавщица вернулась на свое место, а Егор стал ждать брата. Никита не появлялся. Егор опять вошел в магазин. Только сейчас он заметил, что в отделе гробов нет самого большого гроба.
        — Извините, — вновь обратился он к продавщице, — у вас тут гроб стоял. А сейчас не стоит.
        — Значит, продали, — ответила продавщица, подпиливая маникюрной пилочкой длинные ногти.
        — Не могли его продать. Я вчера был перед самым закрытием.
        — Не знаю, мальчик, я вчера не работала.
        Итак, ночные предчувствия Егора оправдались. С Никитой что-то случилось.
        Выйдя из магазина, Егор быстро набрал номер Никитиного «мобильника». Ни ответа, ни привета.
        И Егор поехал в Пестовский переулок. К колдуну Ворону.
        — М-да, — сказал колдун, выслушав взволнованный рассказ Егора. — Темные силы не дремлют.
        — И что теперь? — спросил Егор.
        — Что теперь, что теперь, — угрюмо повторил Ворон два раза. — А ничего. Не надо было самодеятельностью заниматься. Кто вас просил соваться в этот магазин?
        — Да мы думали...
        — Думали... Тут не думать надо, а выполнять приказы. Запомни раз и навсегда: контрразведка и самодеятельность — вещи несовместимые.
        Егор в ответ виновато вздохнул. А Ворон продолжал:
        — Я тоже догадался, что голова Беловой сообщила нам номер телефона. И узнал, что это номер магазина «Дальняя дорога». Но я же не поехал туда и не полез в гроб. Я эти сведения передал связному.
        — А что, связной приходил?!
        — Да, вчера вечером. Так что генерал 06-леухов уже должен быть в курсе и принять все необходимые меры.
        — Ну а с Ником как же?
        — С братом твоим ситуация не ясная. Он либо жив, либо мертв.
        — А как узнать точно?
        — Надо попробовать вызвать его с того света. Если он явится — значит, мертвый. Не явится — живой.
        — Так давайте вызовем.
        — Рановато еще. Покойников с того света после захода солнца вызывают.
        — Белову вы вызывали до захода солнца, — напомнил Егор.
        — Она покойница, а не покойник. Покойниц можно в любое время вызывать. В общем, подходи вечерком.
        — Во сколько?
        — Часиков в десять.
        — Угу.
        Егор вышел на улицу.
        На улице светило солнце. А на душе у Егора скребли кошки. «Эх, Ник, Ник, — думал он. — Где ты сейчас? На том свете или на этом?..» Егор снова позвонил Никите и, с минуту послушав длинные гудки, сунул трубку в карман.
        Он взглянул на часы. Половина двенадцатого. До десяти вечера — куча времени. И что делать?..
        И тут Егор понял, что.
        Ехать на свидание к Асе. Ведь если он с ней не встретится и не узнает ее адрес или телефон, то Никита больше никогда не увидит девчонку, которая ему так понравилась.
        Егор спустился в метро и поехал до станции «Пушкинская». Он решил не говорить Асе, что он брат Никиты, а сделать вид, что он и есть Никита. Они и раньше с Ником так девчонок прикалывали. Но сегодня Егору было не до приколов. Он хотел выдать себя за Никиту просто для того, чтобы избежать лишних объяснений. Ведь девчонок не поймешь. Скажешь, к примеру, Асе, что Никита не смог прийти на свидание, а она повернется и — поминай как звали.
        Приехав на «Пушкинскую», Егор через подземный переход вышел к памятнику Пушкину.
        ГЛАВА XVI. ЧЕРНЫЕ ПЕРЧАТКИ
        Вышел и обалдел. Девчонок вокруг памятника было хоть пруд пруди. И которая из них Ася — поди догадайся. Но Егор догадался. Ник же говорил, что Ася очень красивая.
        Егор подошел к самой красивой девчонке.
        — Приветик, — сказал он ей.
        — Привет, Никита, — без особой радости ответила девочка.
        Егор тут же вспомнил рассказ Никиты о том, как они с Асей чуть не поссорились после спектакля. «Поэтому она такая недовольная», — решил Егор.
        — Как дела? — спросил он.
        — Нормально.
        Они пошли по Тверской улице в сторону Красной площади.
        «Ладно, — подумал Егор, — полчасика с ней побазарю, узнаю номер телефона и смотаюсь».
        — Много тебе везло в последнее время? — поинтересовался он, вспомнив еще один рассказ Никиты; о том, как Асе постоянно везет.
        — Не очень...
        Они дошли до памятника Юрию Долгорукому. Всю дорогу Егор пытался завести разговор. Но Ася или отмалчивалась, или отделывалась скупыми фразами.
        «Странная девчонка, — искоса поглядывая на Асю, думал Егор.
        — А чего ты такая грустная? — напрямик спросил он.
        — Я не грустная, а задумчивая.
        — А о чем думаешь?
        Вместо ответа Ася показала на дом, мимо которого они проходили.
        — Я в этом доме живу, — сказала она. — Зайдем? Мама такой классный ананас купила.
        — Ну пошли, — сразу согласился Егор, который никогда в жизни не пробовал ананаса.
        Они поднялись в лифте на седьмой этаж. Ася вставила ключ в замочную скважину.
        — У тебя что, дома никого нет? — спросил Егор.
        — Не-а, — ответила девочка, пропуская его вперед. — Проходи.
        Егор вошел в квартиру. Квартирка была стильная.
        — Клево у вас, — сказал Егор, осматриваясь.
        Ася несколько оживилась:
        — Нравится? Это я все оформляла. Ты ведь знаешь — я хочу стать дизайнером.
        — Знаю, — кивнул Егор, подумав: «Каким еще дизайнером? »
        Они прошли на кухню.
        Ася достала из холодильника большой желтый ананас и отрезала от него несколько ломтей.
        — Налетай, — сказала она.
        Егора не пришлось просить дважды. Он впился в сочную мякоть зубами.
        — Классно, — облизывал губы.
        Ася к ананасу не притронулась.
        — Никита... — тихо проговорила она, когда Егор умял весь ананас. И замолчала.
        — Что? — спросил Егор.
        Ася потеребила край скатерти.
        — Я бы хотела с тобой посоветоваться.
        — Ну посоветуйся.
        — Понимаешь, дело в том... — Ася замялась. — Как бы тебе это сказать. — Она вновь потеребила скатерть. — В общем, со мной в последнее время происходят какие-то странности...
        «Блин, — подумал Егор, — и тут странности...»
        — Даже не со мной, — поправилась Ася, — а с моей мамой. И даже не с мамой, — снова поправила она себя. — В общем, слушай... — И девочка начала рассказывать: — Все началось с того, что мама уехала в командировку. Хотя раньше никогда в командировки не ездила. А вернулась в перчатках...
        — В каких перчатках?
        — В черных. Я, конечно, спросила, почему она в перчатках. А мама ответила, что случайно обожгла руки, и поэтому ей придется носить перчатки, пока не нарастет новая кожа. Я попросила показать ожоги, но она сказала, что это не очень эстетичное зрелище... — Ася помолчала. — А недавно я заметила в мусорном ведре окурок. Мне это показалось странным. Ведь мама не только не курит, она даже дыма сигаретного не выносит...
        — Может, это был папин окурок?
        — У меня нет папы. Я живу с мамой и старшей сестрой.
        — Тогда это твоя сестра курила.
        — Она тоже не курит. К тому же она сейчас в Японии.
        — Ну значит, к твоей матери приходила подружка.
        Девочка покачала головой:
        — Я знаю всех маминых подруг. Они все некурящие.
        Егор поерзал на стуле:
        — Че-то я не врубаюсь.
        — Сейчас врубишься, — заверила его Ася. — Слушай дальше... Кроме сигаретного дыма, мама всегда терпеть не могла пива. А тут вдруг начала пить его в огромных количествах. Буквально каждый день выпивает по нескольку бутылок. Но зато совсем перестала есть свои любимые овощные салаты. И это еще не все. Раньше мама не могла уснуть без снотворного. Постоянно покупала в аптеке то бутамидол, то аделоин. А сейчас к снотворному даже не притрагивается. Спит как убитая. Да к тому же храпит.
        — А раньше не храпела?
        — Нет, не храпела. Но и это еще не все. Вчера поздно вечером я случайно услышала, как мама разговаривала с кем-то по телефону... — Ася помолчала.
        — Ну и что? — спросил Егор.
        — Она говорила... мужским голосом, — многозначительно произнесла девочка.
        — Мужским?
        — Да, мужским. Такой грубый голос с хрипотцой. Как только я его услышала, так сразу и поняла: эта женщина... не мама.
        Егор изумленно уставился на Асю:
        — А кто же она?
        — Не знаю. Но точно не мама. Хотя на первый взгляд — вылитая мама.
        Егор пытался въехать во все то, что ему сейчас сообщила Ася. Но как-то не въезжалось.
        — И знаешь, что я думаю? — продолжала Ася, переходя почему-то на шепот.
        — Что? — тоже невольно шепотом ответил Егор.
        — Мне кажется, дело здесь в черных перчатках. Под ними скрывается какая-то тайна.
        — Под перчатками?
        — Да. Вот бы незаметно их снять.
        — А как ты их незаметно снимешь?
        — Никак, — вздохнула Ася.
        Егор на миг задумался. И тут же придумал, как можно снять перчатки.
        — У вас снотворное осталось? — деловито осведомился он.
        — Да, осталось.
        — Тащи.
        — Зачем?
        — Тащи. Увидишь.
        Девочка принесла упаковку бутамидола.
        — А открытая бутылка пива есть? Ася заглянула в холодильник:
        — Есть. Только не бутылка, а банка.
        — Потянет. Давай сюда.
        — Держи. Но я не пони... Егор перебил:
        — Сейчас поймешь!
        Он кинул в банку две таблетки снотворного. Зашипев, таблетки полностью растворились в пиве.
        Егора распирало от гордости.
        — Клево, да? — хвастливо сказал он. — Она выпьет пиво и отрубится. А ты снимешь с нее перчатки.
        В глазах у девочки зажглись сердитые огоньки:
        — Да ты с ума сошел!
        — А что такого? — искренне удивился Егор.
        — Чтобы я своей маме подсовывала пиво со снотворным? Да никогда в жизни!..
        Егор даже рассердился. Ну девчонки, блин! Никакой логики у них нет.
        — Ты же сама сказала: «Это не моя мама!»
        — Я сказала: кажется, не моя.
        — Ты не говорила «кажется».
        — Нет, говорила.
        — Нет, не говорила.
        — Говорила!
        — Не говорила!
        Неизвестно, как долго бы продолжался их спор, если б в прихожей не хлопнула дверь.
        — Ой, мама пришла... — Ася повысила голос: — Мам, это ты?!
        — Да, я, доченька.
        — У нас гости.
        На кухне появилась коренастая и широкоплечая женщина.
        — Здрасте, — поздоровался с ней Егор.
        — Познакомься, мама, — сказала Ася. — Это Никита.
        —Очень приятно. А меня зовут Галина Сергеевна. — Женщина взглянула на Асю. — Ты кормила своего гостя?
        — Да, мы ели ананас.
        — Молодцы. — Женщина вдруг страдальчески сморщилась, поднеся руки к вискам. — Голова прямо раскалывается. Пойду, пожалуй, прилягу. — И, ненароком прихватив со стола банку с пивом, Галина Сергеевна ушла.
        — Вот видишь, что ты наделал, — накинулась на Егора Ася. — Сейчас она выпьет пиво и уснет.
        — Ну и пускай поспит. Голова болеть перестанет.
        Некоторое время спустя из комнаты донесся храп.
        Егор поднялся со стула:
        — Идем.
        — Куда?
        — Снимем с нее перчатки.
        — Ой, нет, — испугалась Ася. — Не надо.
        — Надо. — Егор решительно вышел из кухни.
        За ним нерешительно вышла Ася. Они осторожно заглянули в комнату. Галина Сергеевна спала, лежа на диване.
        — Мама, — позвала Ася.
        — Хр-р-р...
        Ребята на цыпочках подкрались к дивану.
        — Снимай перчатки, — распорядился Егор.
        Ася начала стягивать перчатки с материных рук. Ее собственные руки дрожали... Когда дело было сделано, девочка потрясенно ахнула.
        Ожогов на руках у Галины Сергеевны не было и в помине. Зато была ярко-синяя татуировка на левом запястье: «Боря + Надя = дружба».
        — Это не моя мама, — прошептала Ася, глядя широко раскрытыми глазами на грубые, явно мужские руки.
        — Совершенно верно, дорогая, — вдруг ответила «мама» мужским голосом. — Я не твоя мама.
        ГЛАВА XVII. ЖУРНАЛИСТСКОЕ РАССЛЕДОВАНИЕ
        — Кто вы такой?! — Егор сжал кулаки. Он был готов к драке. Незнакомец же был настроен вполне миролюбиво.
        — Борис Алексеевич Врунский, — спокойно представился он. — Журналист.
        — А где моя мама? — дрожащим голосом спросила Ася. — Вы ее убили?!
        Врунский рассмеялся:
        — Да почему убил? С ней все в порядке. Она в тюрьме.
        Голос у Аси задрожал еще сильнее:
        — В к-какой т-тюрьме?
        — В спецтюрьме под Вологдой. Сейчас я вам все объясню, ребята. Только сначала приведу себя в порядок.
        Врунский сходил в ванную, смыл с лица грим, снял парик и накладные ресницы. И через минуту перед Асей и Егором предстал самый настоящий мужчина с лысой, как бильярдный шар, головой.
        Закурив папиросу, он сказал Егору:
        — С пивом это ты ловко придумал. Молоток. Если б я не слышал весь разговор из прихожей, то, пожалуй, попался бы на твою удочку.
        Егор настороженно молчал.
        — Ладненько, приступим к объяснениям. — Врунский посмотрел на Асю. — Как ты думаешь, Ася, почему мы с твоей матерью так похожи?
        — Не знаю, — напряженно ответила девочка.
        — Да потому, что Галя моя сестра. Разве она тебе ничего не рассказывала про своего брата-близнеца?
        Вид Аси мгновенно изменился. От ее напряженности не осталось и следа.
        — Ой, — всплеснула она руками. — Вы — дядя Боря?!
        — Он самый!
        Ася засияла, словно елочная игрушка.
        — А мама вас так искала! Так искала! Она во все архивы запросы посылала. — Ася повернулась к Егору: — Никита, представляешь — это мой дядя Боря! Они с мамой воспитывались в детском доме. А потом судьба их разлучила. — Ася вновь взглянула на Врунского. — Дядя Боря, а почему в архивах о вас нет никаких сведений?
        — Сведения есть. Просто после усыновления я получил фамилию приемных родителей. Отсюда и путаница. Кстати говоря, я тоже посылал запросы в разные архивы, пытаясь найти Галю. Но безуспешно.
        — Потому что мама три раза замуж выходила, — пояснила девочка. — И все три раза меняла фамилию.
        - Ясненько... Ну что ж, теперь, думаю, надо объяснить, почему я здесь, а Галина — в тюрьме.
        — Да, дядь Борь, объясните, пожалуйста, — попросила Ася.
        Врунский стал объяснять:
        — Все началось с того, что я поступил в Московский государственный университет. На факультет журналистики. С отличием окончил его и пошел работать в газету. Но вскоре понял, что мне не хочется писать ни о политике, ни о культуре, ни об экономике. А тянет заниматься исключительно криминальными темами. И я перешел в отдел уголовной хроники. Но и этого мне показалось мало. Я начал сам проводить расследования. Стал журналистом-детективом...
        — Дядя Боря, вы обещали про маму рассказать, — робко напомнила Ася.
        — Минуту терпения. Дойдем и до мамы... И вот однажды мне в руки случайно попали секретные материалы. Они касались высших должностных лиц нашего государства. Не сегодняшних, а вчерашних. Тех, кто управлял нашей страной в недавнем прошлом. Вы, ребята, конечно, не помните этих людей. Вас в те времена еще и на свете не было. А они уже были дряхлыми стариками. И оказывается, по их распоряжению проводились сверхсекретные исследования с целью получения «эликсира молодости». Видимо, старичкам очень хотелось помолодеть...
        Егор тут же вспомнил Евгения Поцелуева, который тоже хотел получить «эликсир молодости».
        Журналист, покуривая папиросу, продолжал:
        — Признаться, я поначалу думал, что эти документы — фальшивка. Но в один прекрасный день я обнаружил за собой слежку. А в другой прекрасный день кто-то перевернул мою квартиру вверх дном и выкрал папку с документами. И я понял: материалы — не фальшивка. И еще я понял: кому-то очень не хочется, чтобы история с «эликсиром молодости» получила огласку. Тогда я спросил себя: кто в те далекие годы мог заниматься подобными делами? И сам себе ответил: КГБ.
        — КГБ? — повторила Ася. — А что это такое?
        — Комитет государственной безопасности, — объяснил Врунский. — Так раньше называлась Федеральная служба безопасности, а короче, ФСБ. В общем, я решил провести журналистское расследование. Но не успел даже начать это расследование, как мне позвонил неизвестный и предложил купить у него сведения о проведении испытаний «эликсира молодости» на человеке. Я, разумеется, согласился.
        — Но это же могла быть ловушка! — воскликнул Егор.
        — Вот именно! — подхватила Ася. — Как вы об этом не подумали, дядя Боря?!
        — Об этом я в первую очередь подумал. Но есть, ребята, такой термин — «профессиональный риск». Пожарные, рискуя жизнью, тушат пожары, а мы, журналисты, рискуем жизнью, добывая сенсационную информацию. К тому же я надеялся, что это все-таки не ловушка. Просто человек, узнав, что я собираю сведения об «эликсире», захотел подзаработать. Короче, встретился я с этим типом, передал ему деньги, а он отдал мне кейс. Но как только кейс оказался у меня, так сразу же со всех сторон налетели крепкие парни, заломили мне руки за спину и впихнули в машину. Я и глазом не успел моргнуть, как очутился в тюремной камере. — Врунский прищурился сквозь папиросный дым. — И как вы думаете, что было в кейсе?
        — Наркотики, — предположил Егор.
        — Оружие, — предположила Ася.
        — Не угадали. Там действительно лежали документы. Но они относились не к испытаниям «эликсира молодости», а к испытаниям летающей подводной лодки. То есть меня подставили. Мне предъявили обвинение по «тридцать шестой» статье — шпионаж и измена Родине — и приговорили к расстрелу.
        — К расстрелу! — ахнули ребята.
        — Так точно, друзья. — Врунский щелчком послал окурок в форточку. — К счастью, у нас в стране пока еще действует мораторий на смертную казнь, и расстрел мне заменили пожизненным заключением. И вот вам ирония судьбы. Не успели меня посадить, как на мое имя пришла официальная бумага из архива, куда я посылал запрос относительно Гали. В бумаге сообщалось, что моя сестра проживает в Москве по такому-то адресу. Я, конечно, сразу написал Галине письмо. Она приехала...
        — Значит, мама ездила не в командировку, а к вам, — догадалась Ася.
        — Совершенно верно. Я ей все рассказал. И Галя предложила мне поменяться местами. Мы же с ней близнецы. Она сказала, что посидит вместо меня в тюрьме, а я доведу до конца журналистское расследование, узнаю, кто меня подставил, и тем самым докажу свою невиновность. Мы разработали с Галей план моего побега. Он, как видите, удался. И вот теперь я на свободе, а Галина — в камере.
        — Но дядя Боря, — с тревогой сказала Ася, — в камере же полным-полно уголовников.
        — Успокойся, девочка. Это спецтюрьма. В ней сидят только шпионы. И у каждого шпиона там отдельная камера со всеми удобствами. Ясненько?
        Ася облегченно вздохнула:
        — Ясненько, дядя Боря. Но вы все равно постарайтесь скорее закончить свое журналистское расследование.
        — Да я стараюсь. — Врунский закурил вторую папиросу. — Мне уже удалось узнать фамилию человека, который испытывал на себе «эликсир». Правда, во время последнего испытания он погиб. Его посмертно наградили орденом и похоронили на Ваганьковском кладбище.
        — А как его фамилия? — спросил Егор.
        — Поцелуев.
        Егор чуть со стула не упал.
        — Поцелуев?! — вскричал он. — Евгений?!
        — Да, Евгений, — подтвердил Врунский. — А ты откуда знаешь?
        Егор замялся.
        Журналист пристально посмотрел ему в лицо:
        — Тебе что-то известно, Никита. Расскажи — что?
        Егор молчал. В душе у него шла напряженная борьба. Рассказать?.. Не рассказать?..
        — Расскажи, — мягко настаивал Врунский.
        Егор колебался...
        — Никита, расскажи, — поддержала своего дядю Ася.
        И Егор рассказал.
        ГЛАВА XVIII. ПОТАЙНАЯ ДВЕРЬ
        Егор рассказал о генерале Облеухове, о черных магах, о капитане Беловой, о двух Кощеевых, о детском садике № 13, о следователе Тимохине, о бандите по кличке Капуста...
        — Секундочку, — перебил его в этом месте Врунский. — Повтори еще разок, что сказал Поцелуев, когда Капуста открыл крышку гроба.
        — Он сказал: «Здорово, приятель. Ловко мы провели этого Цоллера».
        — Цоллер, Цоллер,.. — задумчиво произнес журналист. — Был такой знаменитый немецкий ученый — Карл Цоллер. Он погиб в автокатастрофе в сороковом году... Ладненько. Продолжай.
        Егор продолжил.
        И рассказал о могиле Беловой на Ваганьковском кладбище, о следователе Глюкине, о колдуне Вороне, о голове, вызванной с того света, о магазине «Дальняя дорога», о Никите, который залез в гроб и исчез вместе с этим гробом...
        Здесь Егора перебила Ася:
        — Значит, ты не Никита, а Егор?!
        — Да, — кивнул Егор. — Я Егор.
        — А вдруг Никита погиб? — с тревогой сказала девочка.
        Егор только вздохнул в ответ. Ему самому эта мысль не давала покоя.
        — А ты не помнишь, какие колдун говорил заклинания, когда вызывал Белову с того света? — спросил Врунский.
        — Помню. — Егор нараспев произнес: — Ал-магель... Он-тиум... Гут-талакс...
        Ася и Врунский засмеялись.
        — Да-а, парень, — покачал головой журналист, — здорово вас этот Ворон разыграл.
        — Разыграл?
        — Конечно.
        — А почему вы так решили?
        — Да потому что альмагель — это желудочное лекарство. А онтиум — ушные капли.
        — А гутталакс, — прибавила Ася, — слабительное.
        Егор растерялся:
        — А как же голова?.. Зеленый луч?..
        — Все эти фокусы делаются с помощью водяной пыли. Ее распыляют в темной комнате, а после на нее, как на экран, проецируют лазерное изображение.
        — Но голова была будто живая!
        — Правильно, — кивнул Врунский. — Потому что это объемное изображение.
        Егору все еще не верилось:
        — Ну а яркие вспышки откуда?
        — Это и вовсе элементарно. В комнате распыляется пыль, но уже не водяная, а обыкновенная. И включается кварцевая лампа. Знаю я все эти штучки.
        — А откуда вы их знаете, дядь Борь? — поинтересовалась Ася.
        — А я как-то проводил расследование, связанное с махинациями группы экстрасенсов. Эти аферисты тоже пользовались кварцевыми лампами, лазерными лучами и прочими прибамбасами, чтобы обманывать доверчивых людей.
        — Так вы считаете, что Ворон — аферист? — спросил Егор.
        — Э нет, брат. Тут дело посерьезнее... — Журналист закурил третью папиросу. — Расскажи-ка все с самого начала. Но помедленнее.
        Егор рассказал. Помедленнее.
        Пока он рассказывал, Врунский выкурил третью папиросу и закурил четвертую.
        — Значит, вы с Никитой позвонили по «ноль два» и вас соединили с отделом убийств?
        — Да, с отделом убийств.
        — Странно. Насколько я знаю, дежурная на пульте сама передает полученную информацию опергруппам. И те выезжают на место происшествия.
        — А к нам приехал один Глюкин.
        — Очень странно. Похоже, что и тут вас, ребята, накололи.
        — А кто наколол?
        — Да Глюкин с Беловой... Кто ж еще.
        После этих слов Егору оставалось только почесать затылок. Что он и сделал.
        Журналист выпустил изо рта колечко дыма:
        — Егор, а на могиле Беловой ты ничего подозрительного не заметил?
        — Ничего. Могила как могила. Крест, фотка, год рождения, год смерти.
        — А какой год смерти указан?
        — Пятьдесят первый.
        — Ясненько. — Врунский пружинисто поднялся с дивана. — Едем на Ваганьковское!
        На Ваганьковском кладбище журналист пристально всмотрелся в фото Кощеева-Поцелуева.
        — Это не Поцелуев, — уверенно заявил он.
        Затем Врунский так же пристально всмотрелся в фото Беловой.
        — И здесь туфта чистейшей воды.
        — Почему туфта? — спросил Егор.
        — А ты посмотри, какие у нее часы на руке. Егор посмотрел. Ася тоже посмотрела.
        — Обыкновенные электронные часики, — пожала плечами девочка.
        — Вот именно — электронные, — подчеркнул Врунский. — А в пятьдесят первом году электронных часов не было. Их тогда еще не выпускали.
        — Но как Белова могла узнать, что мы с Ником пойдем на кладбище? — недоумевал Егор.
        — Элементарно. Она подслушивала все ваши разговоры.
        И тут до Егора дошло.
        — Точно! — вскричал он и сорвал с груди цепочку с талисманом. — Это — «жучок»!
        — Молоток, соображаешь, — похвалил Егора Врунский. — Да, это обыкновенный «жучок», с помощью которого прослушивали все ваши с Никитой разговоры.
        — Наверно, и сейчас прослушивают! — Егор с силой бросил талисман на землю и ударил по нему каблуком.
        «ТРИК-ТРАК» — раздалось из-под каблука. И от «жучка» ничего не осталось.
        Егор никак не мог успокоиться.
        — Ни фига себе заявочки! Ну Белова! Дурачила нас, как хотела!.. Но зачем?! С какой целью?!
        — Возможно, ответ на этот вопрос мы найдем на Тверской-Ямской, — сказал журналист. — Едем!
        И вот они уже приехали на 1-ю Тверскую-Ямскую.
        Ася с видом знатока оглядела квартиру.
        — Нет продуманного дизайна, — отметила девочка. — Этот шкаф, к примеру, здесь совершенно не на месте, — показала она на встроенный шкаф.
        — Не на месте, говоришь? — Врунский открыл дверцу шкафа. — Та-ак, — пробормотал он себе под нос. — Ясненько.
        И... скрылся в шкафу.
        Ася и Егор удивленно переглянулись.
        — Ребята, лезьте сюда... — позвал их журналист.
        Егор и Ася тоже полезли в шкаф и увидели, что задняя стенка — вовсе не стенка, а замаскированная под стенку дверь, ведущая в соседнюю квартиру.
        — Я сразу понял, что здесь где-то должен быть потайной ход, — сказал Врунский, когда все вышли из встроенного шкафа в квартире Беловой. — А иначе каким образом свет в ванной сам собой загорелся и телевизор сам собой включился?..
        — Вы считаете, это дело рук Беловой?
        — Несомненно.
        — Но зачем, зачем ей все это было надо?! — не мог понять Егор. — Как вы думаете, Борис Алексеич?..
        Вместо ответа журналист нырнул обратно в шкаф.
        — Дядя Боря! — крикнула ему вслед Ася. — Вы куда?!
        — Я сейчас вернусь... Хочу кое-что проверить.
        Через минуту зазвонил телефон. Егор снял трубку.
        — Алло?
        — Егор? — Это был Врунский.
        — Да... Ой, а откуда вы знаете номер Беловой?
        — Я его не знаю. Я набрал первые попавшиеся цифры.
        — Ага-а, — тотчас сообразил Егор. — Значит, если звонишь из той квартиры, то попадаешь в эту. Поэтому, когда я набрал «ноль два»...
        — ...тебе ответила Белова, — подхватил журналист на другом конце провода, — а затем передала трубочку Глюкину. Так что, куда бы вы с братом ни позвонили по этому телефону, вам всегда могла ответить Белова.
        А могла и не ответить, а просто подслушать разговор...
        — Наверное, и сотовые телефоны, которые она нам дала, устроены по такому же принципу, — предположил Егор. — Точно, Борис Алексеич?
        Врунский молчал.
        — Алло, — сказал Егор.
        Врунский молчал.
        — Алло!.. Алло!.. — Егора охватило беспокойство. — Ася, там что-то случилось! Бежим скорее!..
        Через потайную дверь они кинулись в соседнюю квартиру.
        — Борис Алексеич! — позвал Егор.
        — Дядя Боря! — позвала Ася.
        Ответа не было. Журналист исчез.
        ГЛАВА XIX. «РУКИ ПОДНЯТЬ! ГОЛОВЫ ОПУСТИТЬ!»
        Никита, весь упакованный в кожу, мчался на «Харлее» по пустынному шоссе. Мотоцикл ревел, ветер свистел. Ух! Круто!.. А навстречу Никите, тоже на «Харлее» и тоже упакованный в кожу, мчался Егор.
        — Егорка, привет! — радостно заорал Никита.
        Мотоцикл Егора летел прямо на мотоцикл Никиты. Лоб в лоб.
        — Егорка, ты что, спятил?! — теперь уже испуганно заорал Никита, резко выворачивая руль.
        А руль не выворачивается. А Егор продолжает нестись на Никиту.
        — Его-о-ор!! — что есть мочи завопил Никита. — Отверни-и-и-и!!
        А Егору хоть бы хны. Идет на таран. И вот два мотоцикла ка-а-к врежутся друг в друга. ТРАХ-ТАРАРАХ! ...И Никита проснулся.
        — Уф, — с облегчением выдохнул он, поняв, что это лишь сон.
        Но уже в следующую секунду на Никиту обрушились кошмарные воспоминания, которые были покруче самых страшных снов. Перед его внутренним взором, словно кадры «ужастика», замелькали картинки: вот он лезет в гроб, вот гроб куда-то тащат... крышка открывается... в глаза бьет солнце... вода за окнами... Кощеев с тросточкой... душа генерала Облеухова... воскресшая Белова... объятый пламенем второй Кощеев... и наконец — кривая усмешка первого Кощеева и слова, сказанные телохранителю Тимофею: «Проводи мальчишку на тот свет».
        А дальше — как отрезало.
        Вокруг Никиты висела кромешная тьма. А сам Никита лежал на какой-то подстилке. «Где я? — подумал он. — Может, и правда, уже на том свете?» Он осторожно ощупал себя, проверяя, нет ли на теле дырок от пуль. Дырок не было, зато в кармане был «мобильник». Никита на ощупь набрал номер Егора.
        «Пиии... пиии... пиии...» — шли длинные гудки. Неужели не ответит?
        — Да? — раздался голос.
        «Ответил!» — ликующе подумал Никита.
        — Егорка, ты?!
        — Ага, я, — со смешком сказал Кощеев. У Никиты внутри все так и оборвалось. А Кощеев продолжал насмешливо:
        — Проснулся, паренек? А теперь послушай, что тебе скажет дяденька Кощей. Ты сейчас находишься в переходном периоде. С этого света на тот. Тимофей вкатил тебе укол снотворного с ядом. Так что готовься к смерти. Но если надумаешь служить мне верой и правдой, позвони. Я прикажу Тимофею дать тебе противоядие. Имей в виду, парень, в твоем распоряжении полчаса.
        «Пи-пи-пи...» — пошли короткие гудки.
        Никиту с головой накрыла мерзкая волна страха. Еще так недавно у него впереди была целая жизнь. И вот теперь от этой жизни остались жалкие полчаса. А если точнее — то тридцать минут. А если еще точнее — то тысяча восемьсот секунд. И эти секундочки: тик-тик-тик-тик-тик... уходили одна за другой. К горлу подкатил горький комок. Никите захотелось плакать.
        «А ну, не раскисай, — мысленно прикрикнул он на себя. — Лучше думай, как выкрутиться». Ну а как тут выкрутишься, если яд уже в тебе? А противоядие — у Кощеева.
        «Надо схитрить», — решил Никита.
        И снова набрал номер Егора. И снова ему ответил Кощеев:
        — Да?
        — Я согласен, — сказал Никита. Тотчас вспыхнул яркий свет. И Никита
        увидел, что он находится в той же комнате, что и раньше. Только окна теперь были занавешены плотными шторами да куда-то подевались люди в черных масках. А Кощеев все так же сидел в кресле-качалке. И все так же, справа от него, стоял телохранитель Тимофей. Кощеев поманил Никиту пальцем:
        — Подойди сюда, паренек.
        Никита подошел.
        — Значит, готов служить мне верой и правдой? — противно ухмыльнулся маг.
        — Готов. Но сначала дайте противоядие.
        Кощеев расхохотался.
        — Ох уж мне эти дети, — хохотал он. — До чего ж они доверчивые. Нет никакого противоядия, парень. И яда тоже нет. Тимофей вкатил тебе чистое снотворное. Ха-ха-ха... — Кощеев резко оборвал смех: — Но учти, парнишка, если ты попытаешься водить меня за нос, то действительно получишь яд... А теперь слушай мой первый приказ. — И, глядя на Никиту в упор, маг раздельно произнес: — Ты должен убить своего брата. Понял?
        Никиту даже качнуло от этих слов. «Вот гадина», — подумал он.
        — Ты понял?! — повысил голос Кощеев.
        — Понял, — буркнул Никита, думая при этом: «Главное, из твоих поганых лап вырваться. А там мы с Егоркой покажем тебе где раки зимуют».
        Кощеев будто прочел Никитины мысли:
        — Не рассчитывай, парень, что я пущу это дело на самотек. Тимофей будет тебя «пасти». И если ты не прикончишь братца, Тимофей прикончит тебя.
        — Слушаюсь, господин Кощеев, — откликнулся телохранитель.
        Маг открыл было рот, чтобы сказать еще какую-то гадость, но тут вдалеке раздалось несколько хлопков.
        Кощеев посмотрел на телохранителя:
        — Это что такое? Тимофей прислушался.
        — Из «калаша» лупят, — определил он.
        — Из какого «калаша»? — нервно заерзал Кощеев в кресле.
        — Из автомата Калашникова.
        Выстрелы уже гремели не смолкая, становясь все слышнее и слышнее.
        Кощеев, грязно выругавшись, вскочил с кресла и выхватил из кармана пистолет. Тимофей тоже выхватил пистолет — из плечевой кобуры.
        И в этот момент появился... колдун Ворон. А за ним... следователь Глюкин.
        — Слизняк, рвем когти! — заорали они. — Менты всю братву замели! Сейчас здесь будут!
        Кощеев заметно растерялся:
        — Какие менты?!
        — Омоновцы с осназовцами!
        — Ч-черт! Уходим!!
        Но уйти им не удалось. В комнату с автоматами наперевес ворвались люди в камуфляжной форме. Впереди всех бежал коренастый и широкоплечий мужчина с мужественным лицом. Никита сразу узнал его, так как не раз видел по телику. Это был очень знаменитый человек. Григорий Молодцов, по прозвищу Суперопер. Лучший российский сыщик.
        — Руки поднять! — грозно крикнул он. — Головы опустить!
        Ворон, Тимофей и Глюкин, бросив оружие, послушно подняли руки, а головы опустили.
        Никита вдруг почувствовал, как ему в висок уперся холодный пистолетный ствол.
        — Не дергайся, парень, — прорычал Кощеев, прижимая Никиту к себе и таким образом прикрываясь им, словно щитом, от омоновцев и осназовцев.
        — Бросай пушку, Слизняк! — приказал Суперопер.
        — Узнал меня, начальничек? Я тебя тоже
        узнал.
        — Вот и ладненько! Бросай пушку!
        — А это видел? — Кощеев показал Супер-оперу кукиш. — Если сию минуту не дашь мне тачку, я разнесу мальчишке башку.
        В животе у Никиты противно заныло от страха.
        — Ну разнеси, — спокойно ответил Молодцов. — И получишь за это вышку.
        Кощеев оскалился:
        — Ошибаешься, начальничек. У нас сейчас в расход не пускают. Мне дадут от силы пятнаху.
        В голосе Суперопера зазвучали стальные ноты:
        — Запомни, Слизняк, если с головы пацана упадет хоть один волос, я тебя сам в расход пущу. Ясненько?
        — Не бери на понт, мусор, — процедил Кощеев. — Не испугаешь.
        Но на самом деле Кощеев испугался. Никита почувствовал, как у Кощеева задрожали руки. А у Никиты весь страх, наоборот, куда-то исчез. И он, недолго думая, применил против бандита прием самбо. Кощеев даже ахнуть не успел, как очутился на полу. К нему тут же подскочили омоновцы с осназовцами и надели наручники.
        — Молоток! — похвалил Никиту Суперопер. — Где ты научился этому приемчику?
        — А я в секции боевого самбо занимаюсь.
        — Вот это ты правильно делаешь, — снова похвалил Григорий Молодцов Никиту. — В нашей стране сейчас без боевого самбо не обойтись.
        В комнату вбежал еще один омоновец.
        А может, осназовец. Отдав Молодцову честь, он доложил:
        — Товарищ полковник, банда обезврежена! Потерь нет!
        — Молоток, лейтенант, — похвалил и его Суперопер. — А со стороны бандитов есть потери?
        — Никак нет! Имеются только раненые.
        — Ладненько. Вези всю шайку-лейку в «Матросскую тишину». — Молодцов посмотрел на Никиту: — А ты, Никита, давай рассказывай.
        «Откуда он знает мое имя?» — подумал Никита, но спрашивать не стал, а начал рассказывать.
        ...Выслушав рассказ, Суперопер сунул в зубы папиросу и щелкнул зажигалкой.
        — Да-а, брат, — сказал он, закуривая, — от таких штучек могла и крыша поехать.
        — Так у меня чуть не поехала, — признался Никита.
        — А ты хоть понял, что тебе просто мозги
        пудрили?
        — Начинаю понимать. Вот только не пойму, как второй Кощеев в пепел рассыпался и откуда океан за окнами взялся?
        — Ну это-то ерунда. — Молодцов выпустил изо рта колечко дыма. — Тебя Слизняк загипнотизировал. Он в совершенстве владеет гипнозом.
        — Слизняк? — повторил Никита. — А кто он такой?
        — Обычный бандит.
        — Обычный? Но он же главарь Ордена Черных Магов!
        Суперопер усмехнулся:
        — Нет никакого ордена. И не было никогда. Вам, ребята, попросту головы морочили.
        — Но зачем? — не понимал Никита.
        — А вот это еще предстоит выяснить.
        ГЛАВА XX. ХЛЕБ С ГОРЧИЦЕЙ
        Егор и Ася неслись во весь дух по 1-й Тверской-Ямской улице. Затем — просто по Тверской улице. А потом, свернув направо, понеслись по бульвару, тоже, кстати говоря, Тверскому. Но тут Ася остановилась.
        — Егор, — прерывисто дыша, сказала она. — Я больше не могу. Объясни, куда мы бежим?
        — Никуда. Мы уходим от «хвоста».
        — От какого «хвоста»?
        — От слежки.
        — А разве за нами следят? — Ася оглянулась.
        — Не оглядывайся! — Егор дернул девочку за руку.
        — Что ты так дергаешь?! — возмутилась Ася. — Мне же больно!
        — Бежим, бежим, — подталкивал ее Егор.
        — Никуда я не побегу, — капризно ответила девочка. — Я устала. И вообще, я есть хочу...
        Егор скривился, как от лимона.
        — Ой, все вы, девчонки, одинаковые!
        — Как будто вы, мальчишки, не одинаковые, — парировала Ася.
        — Ася, — раздельно заговорил Егор, — ты не врубаешься в ситуацию. Врунского похитили. Если б мы в темпе не слиняли из квартиры, могли похитить и нас.
        — Да почему похитили? Может, дядя Боря просто куда-нибудь вышел.
        — Ты что, дура?! — вспылил Егор. — Куда он мог выйти, если я с ним по телефону разговаривал?!
        — Сам ты дурак! — Ася резко повернулась и пошла быстрым шагом.
        Егор догнал ее:
        — Ты куда?
        — Домой!
        — Нельзя тебе домой. Там может быть засада.
        — Какая засада?
        — Обыкновенная... Ну, конечно, если ты хочешь, чтобы тебя похитили, иди.
        Ася не уходила.
        — С чего ты взял, что у меня дома засада?
        — Нас же подслушивали. Поэтому вполне могли вычислить, где ты живешь.
        Ася задумалась. Подумав минутку, она сказала со вздохом:
        — Есть так хочется.
        — Ладно, — сдался Егор. — Пошли слопаем по гамбургеру.
        Ребята стояли неподалеку от «Макдоналдса».
        — Ты же говорил, что за нами «хвост», — напомнила девочка.
        — Да и фиг с ним, с «хвостом». Успеем еще оторваться.
        — А если нас похитят?
        — Где?
        — В «Макдоналдсе».
        — Вряд ли. Слишком много народа.
        Ася и Егор зашли в закусочную и взяли себе по двойному гамбургеру и по коктейлю.
        — А зачем этим черным магам нас похищать? — спросила Ася, с аппетитом уплетая гамбургер.
        — Фиг их знает, — пожал плечами Егор. — Но Ника же они похитили. И Врунского...
        — Может, пойдем в ФСБ? — предложила девочка. — К генералу Облеухову.
        Егор молча тянул коктейль через соломинку.
        — Егор, — позвала Ася.
        — А?
        — Я говорю: может, пойдем в ФСБ? К генералу Облеухову.
        Егор опять промолчал. В голове, у него шла интенсивная работа. Он в который уже раз пытался свести концы с концами. И в который раз у него ничего не сводилось. Но одно Егор понимал четко, даже не понимал, а чувствовал каким-то десятым чувством — в ФСБ идти не стоит.
        — Не надо туда идти, — сказал он.
        — А почему? — спросила Ася. Егор допил коктейль.
        — Нипочему. Просто не надо, и все.
        — А что надо?
        — С Тимохиным посоветоваться.
        — Со следователем?
        — Да. У него котелок варит будь здоров.
        Ася запихала в рот остатки гамбургера:
        — Ну пошли, посоветуемся.
        От «Макдоналдса» до улицы Чехова, где жил Тимохин, было десять минут ходьбы. Но ребята пилили к бывшему следователю четыре с лишним часа, так как отрывались от возможного «хвоста». Они пересаживались с троллейбуса на автобус, с автобуса на метро, с метро на трамвай, а с трамвая снова на троллейбус... В общем, на улицу Чехова Егор с Асей явились в десятом часу вечера.
        Бывший следователь жил в крохотной комнатке с окнами во двор. Ни о каком дизайне тут и речи не было. Мебель стояла как попало; ее даже мебелью трудно было назвать. Самая настоящая рухлядь, покрытая толстым слоем пыли.
        — Человек должен жить в естественной микробной среде, — с усмешкой сказал Тимохин, заметив, что гости рассматривают его холостяцкое жилище. И добавил: — Есть хотите, детишки?
        — Нет, спасибо, — отказались ребята.
        Сам бывший следователь ужинал. Ел яичницу прямо со сковородки.
        — Ну тогда выкладывайте, что вам от старика понадобилось?
        Егор «выложил». Рассказал все с самого начала и до самого конца. То есть с того момента, как генерал Облеухов дал ему и Никите задание, и до того момента, как исчез журналист Врунский.
        Пока Егор рассказывал, Тимохин доел яичницу.
        — Интересное кино, — проворчал он, вычищая сковородку хлебной коркой. — Выходит, малец, твой папаша никакой не журналист?
        Егор покраснел:
        — Нет, не журналист. Мы с Ником вам наврали.
        — А сейчас ты, случаем, не врешь?
        — Сейчас не вру.
        — Мы пришли посоветоваться, — вмешалась Ася. — Вот что нам теперь делать?
        Старик ответил не сразу. Он неторопливо закурил сигарету, кинул спичку в пепельницу и лишь после этого сказал:
        — Даже не знаю, детишки, что вам и посоветовать. Вы вляпались во взрослые игры.
        — Что значит вляпались? — насупился Егор. — Мы с Ником получили задание от первого заместителя директора ФСБ.
        — Хэ, — хмыкнул бывший следователь. — Задание... Тебе, малец, сколько лет?
        — Четырнадцать.
        — И ты считаешь, четырнадцатилетним пацанам могли дать какое-то задание?
        — Но ведь дали же! — воскликнула Ася.
        По-прежнему глядя на Егора, Тимохин произнес:
        — ФСБ просто использовала тебя и твоего брата в каком-то грязном деле.
        — В грязном?! — обомлел Егор.
        — А ты думал, в ФСБ одни ангелы с крылышками работают? Нет, малец. Служба безопасности — крайне запутанная структура. Она уже давно нуждается в реорганизации. Там полно всяких проходимцев, которые используют ФСБ как прикрытие в своих преступных целях.
        — А вы не преувеличиваете? — спросила Ася.
        — Наоборот — преуменьшаю, — дымил сигаретой Тимохин. — Теперь-то я понял, почему начальство запретило мне тогда расследовать «Дело о сбежавшем мертвеце». Это была секретная операция КГБ. Я так думаю: «покойника» должны были выкопать кагэбэшники, но их опередил Капуста. А Поцелуев решил, что Капуста — «свой». И сказал ему: «Здорово, приятель. Ловко мы провели этого Цоллера». Смекаете, детишки?
        — Смекаем, — кивнул Егор. — Ну а нам-то что делать?
        — Тебе, малец, я бы посоветовал ехать в свой Гусь-Франковск. И обо всем забыть.
        А как же Никита?!
        — Ах да, Никита... — Тимохин закашлялся, поперхнувшись дымом.
        — Может, в милицию обратиться? — сказала Ася. — Пусть они обыщут магазин «Дальняя дорога».
        — Ну обыщут, и что? — ответил Егор. — Ника наверняка уже там нет.
        — А почему ты не хочешь пойти к генералу Облеухову?
        У Егора в голове будто фонарик зажегся. Он внезапно понял, почему ему не хочется идти в ФСБ.
        — А что, если это Облеухов приказал Беловой пудрить нам мозги? — высказал Егор свою догадку. — Может такое быть, Захар Матвеич?
        — Все может быть, малец. — Тимохин, затянувшись последний раз, загасил окурок в пепельнице. — Ясно одно: корни этого дела уходят в далекое прошлое. Вот и надо начинать с корней. И перво-наперво выяснить, что за исследования проводил КГБ в своей секретной лаборатории.
        — Так дядя Боря же выяснил, — напомнила Ася. — Они хотели получить «эликсир молодости».
        — Это понятно. Непонятно другое. Для чего был разыгран спектакль с гибелью Поцелуева? Кто такой Цоллер? И почему они его провели?..
        — Ну а как мы все это узнаем? — спросил Егор.
        — В секретном архиве ФСБ должен храниться отчет об этой операции...
        — Кто ж нас в секретный архив пустит? — сказала Ася.
        — Надо что-то придумать, — сказал Тимохин.
        — А что тут придумаешь? — сказал Егор.
        И все трое замолчали.
        — О! — воскликнул вдруг Тимохин и выставил на стол банку с горчицей. Потом отрезал горбушку от буханки... Ребята с удивлением следили за его действиями.
        — Народное средство для прочистки мозгов, — пояснил бывший следователь, густо намазывая горчицу на хлеб. — Мозги прочищает только так. — Он впился зубами в свой специфический бутерброд. Лицо его сразу перекосилось.
        Егор с Асей тоже невольно сморщились.
        — Ух! — аж крякнул Тимохин, мотнув головой. — Хо-ро-шо шибануло.
        — Прочистились мозги? — улыбнулся Егор.
        — Не гони коней, малец. — Тимохин запихал в рот остаток бутерброда. — Готово! Есть!..
        — Что есть? — спросила Ася.
        — Есть у меня один знакомый по фамилии Сморчков. Мы с ним на Петровке вместе работали. Честно сказать, противный малый. За деньги все что угодно мог сделать. Даже по потолку пройти.
        Егор с Асей засмеялись.
        — А что вы смеетесь? Сморчков денежки любил почище, чем Капуста. Один раз за пять рублей мышь съел.
        Девочку передернуло от отвращения:
        — Фу, какая гадость.
        — И что этот Сморчков?.. — спросил Егор.
        — Он потом с Петровки на Лубянку перешел. В КГБ. А сейчас на пенсии. Но у него, по идее, должны остаться связи в органах. Хотя, конечно, сомнительно, что он захочет нам помочь.
        — Но спросить-то можно?! — загорелся Егор.
        — Естественно. За спрос не ударят в нос. Сейчас я ему позвоню.
        Тимохин вышел в коридор коммуналки позвонить. И очень быстро вернулся.
        — У меня, детишки, для вас две новости. Одна хорошая, другая плохая. С какой начать?
        — С хорошей, — сказала Ася.
        — Сморчков хоть и на пенсии, однако до сих пор работает в службе безопасности. И как раз там, где нам надо. В секретном архиве... — Тимохин помолчал.
        Егор и Ася тоже молчали, ожидая плохую новость.
        — А теперь о плохом. Знаете, сколько он с меня потребовал за то, чтоб посмотреть отчет?
        — Сколько? — разом спросили ребята.
        — Тысячу долларов.
        ГЛАВА XXI. ЧЕГО ТОЛЬКО В ЖИЗНИ НЕ БЫВАЕТ
        — Ничего себе заявочки, — присвистнул Егор — Штука баксов. Не слабо. Он что, офонарел?
        — Может, он просто пошутил? — предположила Ася.
        — Какие там шутки, — ответил Тимохин. — Сморчков три раза повторил, что мы проведем время в тысячу раз лучше.
        Ребята не поняли.
        — Какое время? — спросил Егор.
        — Ну я ему предложил сходить на ипподром. А он в ответ предложил сходить в зоопарк, сказав, что там мы проведем время в тысячу раз лучше.
        Ребята опять не поняли.
        — А при чем тут ипподром с зоопарком? — спросила Ася.
        Тимохин стукнул себя по лбу:
        — Вот старый пень! Вы ж ничего не знаете. — И он начал объяснять: — Дело в том, детишки, что в ФСБ существует служба внутренней безопасности, которая прослушивает телефонные разговоры всех фээсбэшников. А фээсбэшники тоже не дураки, зачем им наживать себе лишние неприятности? У каждого из них имеется свой собственный код для разговоров по телефону. Код Сморчкова я знаю еще с тех времен, когда он в КГБ работал.
        — Значит, «ипподром» — это секретный отчет! — с ходу врубился Егор.
        — Верно, малец. А «в тысячу раз лучше» — это цена, которую заломил Сморчков за то, что он нам покажет этот отчет.
        — Может, он имел в виду рубли, а не доллары? — сказала Ася.
        — Нет, милая, — ответил бывший следователь, — «зоопарк» — это как раз доллары. Рубли у него — «футбол».
        — А вы бы с ним поторговались, — сказал Егор.
        — Я торговался. Предлагал ему сходить на футбол. А он ни в какую. Уперся, как баран. Зоопарк да зоопарк.
        — Где ж мы возьмем ему столько денег? — вздохнула девочка.
        — Банк надо грабануть, — хмуро сострил Егор.
        — У меня дома есть двести долларов, — сказала Ася. — На роликовые коньки.
        — А что толку, — махнул рукой Егор. — Домой же тебе нельзя... Блин, и я лоханулся! Все деньги на Тверской-Ямской оставил. У меня с собой только стольник. — Егор вынул из кармана мятую сотню.
        — А у меня полтинник. — Тимохин выложил пятидесятирублевку.
        — А у меня тридцатник. — Ася высыпала мелочь.
        Все молча смотрели на деньги. Потом Ася перевела взгляд на Тимохина:
        — Захар Матвеич, а что, если вам еще горчички съесть? Сразу чего-нибудь придумаете.
        — Да тут хоть всю банку вылижи, доллары от этого не появятся.
        Егора вдруг осенило. Без всякой горчицы.
        — Аська! Ты же везунок!
        — Ну и что?
        — Значит, можешь выиграть деньги!
        — Выиграть?
        — Да!
        — Вообще-то я никогда не играла.
        — Тем более! Новичкам всегда везет! Ася задумчиво покрутила локон:
        — А где мне играть? В казино?
        — Кто ж тебя в казино пустит? На игровых автоматах.
        — Ничего не выйдет. Там детям до 18 лет играть запрещается. Я сама табличку видела.
        — А я видел, как пацаны играли, и им слова никто не говорил. Так что давай рискни!
        Ася была не прочь рискнуть.
        — Ну пошли. Сыграю.
        — Куда «пошли»? — усмехнулся Тимохин. — Первый час ночи. Тоже мне, игроки. Сегодня ночуйте у меня. А завтра что-нибудь придумаем.
        Но назавтра они ничего не придумали. И Егор снова вернулся к своей идее.
        — Захар Матвеич, — убеждал он Тимохина, — да вы поймите, Асе везет! Она точно выиграет! Скажи, Ась?
        — Я, конечно, не гарантирую, — ответила девочка. — Но попробовать можно.
        — Ладно, черти полосатые, — сдался Тимохин. — Уговорили старика.
        И они отправились искать игровые автоматы. Долго им искать не пришлось. Не успели они выйти на Садовое кольцо, как сразу же увидели вывеску:
        777
        ИГРОВЫЕ АВТОМАТЫ
        Ребята и бывший следователь спустились в полуподвальное помещение. Механик игровых автоматов объяснил им правила игры. Оказалось все очень просто: покупаешь жетоны, опускаешь их в автомат и нажимаешь кнопку или рукоять — в зависимости от типа автомата.
        — Ну, с богом, милая, — перекрестил Тимохин Асю.
        И Ася, опустив первый жетон в щель автомата, нажала кнопку. Замелькали вишенки, колокольчики, семерки... Постепенно замедляя свой бег, они со щелканьем остановились. Выпала семерка и два колокольчика.
        Проигрыш!
        — Вот блин! — с досадой воскликнул Егор. — Айда к другому автомату. Этот несчастливый.
        Однако и второй автомат для Аси оказался несчастливым. И третий, и четвертый, и пятый... Короче, Ася проиграла на всех автоматах. Только один раз ей выпали две вишенки и колокольчик, и она выиграла три жетона. Но это же не тысяча долларов!
        Девочка чуть не плакала:
        — Никакая я не Ася-«везунок».
        — Фигня, — подбадривал ее Егор. — Сейчас выиграешь. — Но в душе он уже не верил в Асин выигрыш.
        Тимохин молча хмурился. Остался последний жетон. Ася опустила его в никелированную щель и дернула ручку.
        — Проиграла, — упавшим голосом произнесла она, даже не дожидаясь конца игры.
        И тут вдруг автомат защелкал, засверкал, зазвенел.
        На табло стояло — 777!
        А в жетоноприемник посыпались жетоны. Они сыпались-сыпались-сыпались... И вот уже стали пересыпаться через бортик и падать на пол.
        Такого здесь еще не было. Асе не просто повезло, а фантастически повезло. Потому что ей выпал не выигрыш, а — супервыигрыш!
        «Дзинь-дзинь-дзинь...» — звенел автомат как сумасшедший.
        Со всех сторон сбежались игроки. Послышались восторженные возгласы:
        — Ух ты!
        — Ого!
        — Вот это прикол!
        Жетонов на полу валялось столько, что механику пришлось сгребать их лопатой. А потом он поменял жетоны на деньги. Получилось аж полторы тысячи долларов. Выигрыш механик выдал, разумеется, не долларами, а рублями. Но по курсу.
        — Поздравляю, — кисло сказал он Асе. — Приходите к нам еще.
        — Обязательно придем, — ответил за девочку Егор. Обалдевшая Ася не могла вымолвить ни слова.
        Ребята и Тимохин вышли на улицу.
        — Ну что я говорил?! — широко улыбался Егор.
        — Да-а, — протянул Тимохин. — Чего только в жизни не бывает.
        И они отправились к Сморчкову, который жил в Охотном ряду.
        — Вы меня тут, детишки, подождите, — сказал Тимохин, когда они подошли к дому. — Сами понимаете — дельце деликатное. Я долго не задержусь.
        И действительно, долго он не задержался. Когда бывший следователь вышел из подъезда, лицо у него было мрачнее тучи.
        — Что случилось, Захар Матвеич? — кинулись к нему ребята.
        — Сморчков нам помочь не может, — угрюмо объявил Тимохин. — В секретном архиве нет нашего отчета.
        — А где же он? — спросил Егор.
        — В центральном секторе документации. Но туда имеют право входить только сотрудники с допуском «А». А у Сморчкова допуск «Б».
        — А вдруг Сморчков ошибся? — сказала Ася. — Он что, помнит, где какой отчет лежит?
        — Помнит. В прошлом месяце он работал с «Каталогом оперативных мероприятий ФСБ». Это такая книга, где перечислены названия всех операций службы безопасности. Так вот, в каталоге указано, что отчет по операции «Эликсир» хранится в центральном секторе документации.
        — Вы что же, думаете, нам нужен именно отчет по операции «Эликсир»? — спросил Егор.
        — Скорее всего.
        Все помолчали.
        — И что нам теперь делать? — наконец сказала Ася.
        — Горчицу с хлебом есть, — невесело усмехнулся Тимохин. — А если серьезно, то у меня имеется одна идейка.
        — Так что ж вы молчите?! — воскликнул Егор.
        — Она мне только сейчас в голову пришла. — Закурив сигарету, бывший следователь начал излагать свою идею: — Раньше все черновики секретных документов свозили сжигать в одно место. Был такой «объект 321», или, как его попросту называли, «кочегарка». Туда везли секретные черновики из МВД, КГБ, МИДа... В общем, отовсюду.
        — А зачем? — удивилась Ася. — Жгли бы каждый у себя.
        — Э-э, милая, — поднял брови Тимохин, — тогда с этим строго было. Существовал специальный закон «О государственной тайне». К примеру, в МВД, где я работал, ни одну служебную бумажку нельзя было просто так выкинуть на помойку. За это полагался срок. Поэтому и везли к дяде Ване...
        — К дяде Ване? — переспросил Егор.
        — Да. К кочегару, который сжигал черновики. Ивану Иванычу Мушке. Мы с ним одно время пиво вместе пили.
        — Ага-а, — на лету схватил Егор. — Вы думаете, что в «кочегарке» сохранился черновик отчета по операции «Эликсир»?
        — В принципе мог сохраниться, учитывая нашу российскую безалаберность. А мог и не сохраниться.
        — Но шанс есть! — воскликнула Ася.
        — Да, шанс есть, — подтвердил бывший следователь.
        И они поехали на Чистые пруды, где жил Иван Иванович Мушка.
        Дверь им открыла старуха в мятом халате и с папиросой в зубах.
        — Извините, мы можем поговорить с Иван Иванычем? — спросил у нее Тимохин.
        — Вряд ли, — ответила старуха.
        — А почему?
        — Он на кладбище. Уже десять лет.
        — Жаль, — вздохнул бывший следователь. — А вы ему кто?
        Старуха выпустила из ноздрей папиросный дым:
        — А вам-то не все равно?
        Тимохин вгляделся в морщинистое лицо старухи.
        — Надя? — неуверенно произнес он. — Ты, что ли?..
        Старуха тоже вгляделась в морщинистое лицо Тимохина.
        — Захар... — так и ахнула она.
        — Что с нами сделало время, Наденька, — грустно покачал головой бывший следователь. — Помнишь, в школе на выпускном балу ты читала стихи Блока о прекрасной незнакомке?
        — Читала, — со вздохом подтвердила старуха, — а теперь вот уборщицей в бане работаю.
        — Да-а, — продолжал качать головой Тимохин, — чего только в жизни не бывает.
        — Ну заходи, Захар, — пригласила старуха. — Посмотри, как я живу.
        Жила бывшая одноклассница Тимохина «фигово» (как выразился бы Егор). Телевизор у нее был черно-белый, холодильник сломался, труба под кухонной раковиной протекала. Обо всем этом старуха не замедлила сообщить Тимохину и ребятам. А затем начала рассказывать, как помогала мужу жечь секретные черновики в «кочегарке», как после падения коммунистического режима про «объект 321» все забыли, как на месте «кочегарки» городские власти хотели построить церковь, но почему-то не построили, а продали этот участок какой-то фирме, а фирма, в свою очередь, решила построить казино, но тоже почему-то не построила...
        — Надюша, а где ключик от «кочегарки»? — прервал бывшую одноклассницу Тимохин.
        — Да вон, на гвоздике висит, — показала та.
        Взяв ключ, ребята и Тимохин отправились на Киевский вокзал, а оттуда поехали электричкой до Матвеевской, где как раз и находился «объект 321».
        «...КЗГРЯК!» — с трудом повернулся ключ в ржавом замке. Тимохин, Ася и Егор общими усилиями открыли проржавевшую дверь. В носы им ударил мерзкий запах гнили. «Кочегарка» походила на заброшенный пункт приема макулатуры: везде были навалены горы бумаги; мокрые стены были покрыты мхом и плесенью; из трещин в цементном полу росли белые поганки. В общем, никому не было дела до бывших секретов бывшего Союза. Кроме, пожалуй, крыс, которые устроили в бумажных горах свои норы.
        — Ни фига себе, — присвистнул Егор. — Да тут трактором не разгребешь!
        — М-да, — буркнул Тимохин. — Вряд ли мы здесь разыщем наш черновик.
        — Ой! — Ася поскользнулась на поганке и, чтобы не упасть, схватилась за высокую кипу папок. Кипа покачнулсь и рухнула. Одна из папок свалилась Асе прямо на голову. — Ой, — опять ойкнула девочка.
        Папка так и осталсь лежать у нее на голове, будто шляпа. Ася сняла папку с головы и не поверила своим глазам.
        — Ой, — снова ойкнула она. — Смотрите!..
        Егор и Тимохин посмотрели.
        Сквозь грязь на обложке папки проступала надпись: «Операция «Эликсир» (черновик отчета)».
        — Йес! — радостно выкрикнул Егор, вскинув сжатую в кулак руку. — Классно!
        — Чего только в жизни не бывает, — третий раз за день произнес бывший следователь, забирая у Аси папку. — Да ты, милая, и впрямь «везунок».
        Девочка улыбалась.
        Но радоваться было рано. Все листы в папке сгнили, и прочесть что-либо было невозможно. Лишь на одном листе с трудом читалась строчка, написанная от руки:
        «Г. Елец, ул. Красных кавалеристов, д. 8. Карл Цоллер».
        ГЛАВА XXII. ПРОФЕССОР ЦОЛЛЕР
        Тудух-тудух-тудух-тудух...» — стучали колеса электрички. Тимохин, Ася и Егор ехали в Елец. Бывший следователь дремал. Ася смотрела в окно. А Егор глядел на Асю. «Какая она красивая...» — думал он. С того момента, как Егор впервые увидел Асю на Пушкинской площади, эта мысль неотвязно преследовала его. Егора, конечно, беспокоила судьба исчезнувшего Никиты, но это, однако, не мешало ему замечать, как Ася отбрасывает непослушные волосы со лба, как взмахивает ресницами, как улыбается... «Ну и гад же ты, — обзывал себя частенько Егор. — Ник исчез, а ты на его девчонку пялишься...» Он сто раз давал себе слово не думать об Асе и поменьше смотреть на нее, но...
        Но думал и смотрел.
        Ася отвернулась от окна:
        — Егор, помнишь, дядя Боря говорил про знаменитого немецкого ученого Карла Цоллера?
        — Помню.
        — Так, может, это он живет в Ельце?
        — Врунский же сказал, что Цоллер погиб в автокатастрофе в сороковом году.
        — Это вполне могла быть инсценировка, — вмешался в разговор проснувшийся Тимохин. — Я слышал, что фашисты частенько прибегали к этому приему, чтобы заполучить какого-нибудь известного ученого.
        — А зачем? — не поняла Ася.
        — Ясно зачем, — сказал Егор. — Чтобы ученый работал над их засекреченными проектами и никто бы об этом не знал.
        Электричка замедлила ход.
        — Елец, — хрипло буркнул динамик.
        Электричка остановилась. Ребята и Тимохин вышли. И спросили у первого встречного, где тут улица Красных кавалеристов. Оказалось, что такой улицы в Ельце уже нет.
        Ее переименовали в улицу Белых гвардейцев. И пилить до нее надо пешком через весь город, потому что общественный транспорт не работает. Забастовка.
        Тимохин и ребята попилили.
        Дом под номером восемь представлял из себя перекособоченную избушку. Кнопки звонка у двери не было. Егор постучал.
        — Стучи не стучи, все равно не откроет, — сказала какая-то женщина, идущая мимо. — Гут глухонемой живет.
        — И давно живет? — поинтересовался Тимохин.
        — Давно.
        Женщина пошла дальше. Егор подергал ручку.
        — Она, кажется, на крючок закрыта, — определил он.
        — Сейчас откроем. — Тимохин достал из кармана складной нож. Вставив лезвие ножа в дверную щель, он сбросил крюк с петли. — Порядок.
        Они вошли в избу. И сразу же увидели сгорбленного старика. Он был такой старый, что по сравнению с ним Тимохин выглядел просто мальчишкой.
        Старик сидел в глубоком кресле. Его слезящиеся глаза, не мигая, смотрели на непрошеных гостей.
        — Здравствуйте, дедушка, — поздоровалась Ася.
        Старик никак не отреагировал.
        — Аська, он же глухонемой, — сказал Егор.
        — Глухонемой, — медленно повторил Тимохин. И вдруг ка-а-к гаркнет: — Гутэн морген, герр Цоллер! Старик вздрогнул.
        — Притворяться бесполезно, — с напором продолжал бывший следователь. — Я вас раскусил. Вы не глухонемой.
        — Да, я не глухонемой, — скрипучим голосом ответил старик. — Вы пришли меня убить?
        Тимохин и ребята слегка опешили.
        — С чего вы это взяли? — спросил Тимохин.
        Вместо ответа старик спросил:
        — Вам сколько лет, молодой человек?
        Ася с Егором хихикнули. Бывший следователь тоже улыбнулся:
        — Шестьдесят девять.
        — А мне девяносто шесть. Большой грех, молодой человек, обманывать беспомощного старика.
        — Да никто вас не обманывает! — воскликнул Егор. — Мы правда не собираемся вас убивать. Скажи, Ась?
        — Нет, не собираемся, — подтвердила девочка.
        — Тогда ответьте, кто вы и откуда знаете мое настоящее имя?
        — Я бывший следователь Тимохин, — сказал Тимохин.
        — А я просто Ася, — сказала Ася.
        — Ну а я Егор, — сказал Егор.
        — В свое время, — продолжал бывший следователь, — я вел дело Евгения Поцелуева. Помните такого?
        Старик разрыдался, словно младенец.
        — Боже! Прости меня, Боже! — восклицал он сквозь рыдания. — Смерть этого человека на моей совести!..
        — Вы что-то путаете, герр Цоллер. Смерть Поцелуева не может быть на вашей совести, потому что он сбежал из могилы.
        Старик сразу перестал рыдать:
        — То есть как сбежал?
        Тимохин рассказал, как.
        — Доннэр вэттэр! — выругался по-немецки Цоллер. — Выходит, меня провели.
        — Да, — кивнул Тимохин. — Поцелуев так Капусте и сказал: «Ловко мы провели этого Цоллера».
        — Черт возьми! — теперь уже по-русски выругался старик, а вслед за этим вздохнул с облегчением: — Но зато теперь моя совесть чиста. Никто не погиб из-за моих экспериментов.
        — А вы не могли бы рассказать об этих экспериментах? — попросил бывший следователь.
        На лице старика отразилось колебание:
        — Вообще-то я дал подписку о неразглашении государственной тайны.
        — В каком году вы ее давали?
        — Не помню.
        — Но это было больше двадцати лет назад?
        — Я, я, — по-немецки подтвердил Цоллер. — Больше.
        — Тогда можете смело рассказывать. Срок давности уже истек.
        — Гут, — сказал Цоллер и начал свой рассказ: — Всю жизнь я боялся смерти. Даже когда был маленьким мальчиком. Что же говорить о том времени, когда я стал подростком, а затем юношей? Мысль о неотвратимости смертного часа приводила меня в ужас. И я решил вступить в схватку со смертью. Найти «эликсир бессмертия». С того момента вся моя жизнь была посвящена поискам «эликсира». Увы, исследования требовали огромных денежных затрат и не приносили никакого дохода. Поэтому никто не хотел финансировать мои опыты. Но тут к власти в Германии пришли нацисты. И в сороковом году меня пригласил к себе Гитлер. В ту пору мне было уже пятьдесят лет...
        — Так вы видели живого Гитлера?! — воскликнул Егор.
        — Да, мальчик. Как тебя. Он сказал, что знает о моих исследованиях и готов их финансировать, но при одном условии. В случае успешного завершения исследований «эликсиром» смогут воспользоваться лишь члены его партии. Я встал перед дилеммой: прекратить исследования из-за отсутствия средств или продолжать их, но в тайной лаборатории нацистов. Я выбрал второе. А когда русские войска взяли Берлин, меня арестовали и привезли в Москву. К Сталину.
        — Так вы видели живого Сталина?! — воскликнула Ася.
        — Да, девочка. Как тебя. Он сказал мне то же самое, что и Гитлер. Что знает о моих исследованиях и готов их финансировать. Но в случае успешного завершения исследований «эликсиром» смогут воспользоваться лишь члены его партии. Я опять встал перед дилеммой, но на сей раз дилемма была несколько иная: или меня расстреляют, или я продолжу исследования в тайной лаборатории коммунистов. Я выбрал второе. А когда в пятьдесят третьем году Сталин умер, мои исследования свернули. Прошло какое-то время. И меня вновь привезли в Кремль. Там сидели дряхлые старики. Они предложили мне возобновить поиски «эликсира бессмертия». Сказали, что не пожалеют средств, лишь бы только я быстрее нашел «эликсир». И правда, средств они не пожалели. И вот настал долгожданный день. Я наконец-то получил «эликсир бессмертия». Оставалось только испытать его на человеке...
        — Этим человеком и был Поцелуев, — вставил бывший следователь.
        — Да, он, — кивнул Цоллер. — Но эксперимент прошел неудачно. Исследования опять свернули. А мне дали вот этот домик, одновременно взяв с меня подписку о неразглашении государственной тайны. Тайной считалось все, что было связано с «эликсиром». — Старик вздохнул. — Итак, дело всей моей жизни пошло прахом. Мой «эликсир», вместо того чтобы обессмертить человека, убил его. Я решил: пусть тогда он убьет и меня. И допил остатки «эликсира». Но почему-то меня он не убил. Я продолжал жить. И вот...
        — Постойте-ка, — снова перебил Тимохин. — Если вы встречались с Гитлером перед войной и вам было пятьдесят лет, то теперь вам никак не может быть девяностошесть.
        — Точно, — подхватил Егор. — Вам должно перевалить за стольник!
        Цоллер округлил глаза:
        — Разве?.. Сейчас посчитаю... — Он посчитал. — Майн гот! И правда, мне уже за сто перевалило!
        — Выходит, ваш «эликсир» действует! — воскликнула Ася.
        — Где ж действует, если я не помолодел, — резонно заметил старик.
        — Но ведь и не умерли, — тоже резонно заметил Егор.
        — Да вроде нет. — Профессор хихикнул.
        — А кто контролировал работу вашей лаборатории? — поинтересовался бывший следователь.
        — Особый отдел КГБ.
        — А кто был начальником отдела?
        — Этот... как его... — Старик наморщил лоб, пытаясь вспомнить. — Человек по фамилии... по фамилии...
        — Облеухов, — подсказал чей-то голос от двери.
        Все повернули головы. В дверном проеме стоял... Кощеев.
        ГЛАВА ХХIII. ТАЙНОЕ СТАНОВИТСЯ ЯВНЫМ
        — Удивлены? — с усмешкой спросил он. — Сейчас вы удивитесь еще больше. — Кощеев взмахнул тросточкой.
        И в комнату вошел... Никита.
        Егор захлопал глазами:
        — Ник, ты откуда?
        — Из Голливуда, — засмеялся Никита.
        Кощеев опять взмахнул тросточкой.
        И в комнату вошел... Врунский. Или не Врунский?.. Егор пригляделся. Что за ерунда?.. Еще вчера журналист был лысый как бильярдный шар, а сегодня он уже с густой шевелюрой. И вообще Врунский был похож не на Врунского, а на знаменитого Григория Молодцова — аса питерского угрозыска.
        — Гриша?! — радостно вскричал Тимохин.
        — Захар Матвеич?!
        Суперопер и бывший следователь обнялись, похлопывая друг друга по спине. Молодцов повернулся к Кощееву:
        — Познакомьтесь, это мой учитель. Я когда-то у него на Петровке начинал. Младшим опером.
        Тимохин и Кощеев обменялись рукопожатиями.
        — Захар Матвеич Тимохин. Бывший следователь.
        — Олег Николаевич Кощеев. Директор ФСБ.
        У Егора глаза на лоб полезли:
        — Как директор ФСБ?.. Ася подбежала к Молодцову:
        — Дядя Гриша, а куда вы тогда исчезли?
        — Сейчас расскажу, племянница. У Егора челюсть отвисла:
        — Кто племянница?
        — Я племянница, — с очаровательной улыбкой сказала Ася. — А это — мой дядя Гриша. Мамин брат.
        У Егора в голове все кувырком пошло.
        — А мама твоя в тюрьме?
        Ася рассмеялась:
        — Да в какой тюрьме? Она на Кипре отдыхает.
        — Ни фига не врублюсь. — Егор взглянул на брата. — Ник, ты-то хоть врубаешься?
        — Я еще вчера врубился, Егорка. Нас с тобой все за нос водили.
        — Кто «все»?
        — Ну во-первых: Белова, Ворон, Глюкин... — принялся перечислять Никита.
        — Кстати, Белова никакая не Белова, — сказал Суперопер, — а Чернова...
        — А Ворон никакой не Ворон, — сказал директор ФСБ, — а Воронихин...
        — А Глюкин никакой не Глюкин, — сказал Никита, — а Глюкман...
        — А все вместе они — банда генерала Облеухова, — заключил Григорий Молодцов.
        — А Облеухов тоже не Облеухов? — спросил Егор.
        — Облеухов как раз Облеухов, — сказал директор ФСБ и начал рассказывать: — Этот проходимец затесался в ряды службы безопасности много лет назад. И на протяжении этих лет ловко маскировался под честного контрразведчика. Ему доверяли, он успешно продвигался по служебной лестнице, в то же время обделывая свои грязные делишки. Облеухов продавал секретную информацию направо и налево — то иностранным разведкам, то отечественным криминальным структурам. Мало того, он создал свою собственную преступную организацию. Служба безопасности, конечно, понимала, что у нее под носом орудует хитрый враг, и делала все возможное для того, чтобы разоблачить этого врага. Но ее усилия оставались тщетными. И тогда ФСБ обратилась за помощью к Супероперу. — Директор посмотрел на Молодцова. — Григорий Евграфыч, вам слово... И дальше стал рассказывать Суперопер: — Когда я приехал из Питера в Москву, то первым делом взял под подозрение всех высших руководителей ФСБ. В том числе и директора, — кивнул Молодцов на Кощеева. — Но после тщательной проверки у меня остался лишь один подозреваемый. Генерал Облеухов. Меня
заинтересовала давняя операция, которой руководил Облеухов. Он тогда работал начальником Особого отдела КГБ. А операция носила кодовое название...
        — «Эликсир»! — не удержавшись, выпалил Егор.
        — Верно, «Эликсир». На эту операцию были отпущены огромные средства. Путем простых арифметических расчетов я вычислил, что половина этих средств странным образом исчезла. А когда в Министерстве финансов начали зарождаться смутные подозрения на сей счет, операцию вдруг резко свернули. Официальной причиной остановки операции «Эликсир» была гибель тайного агента Поцелуева. Он погиб во время испытания «эликсира бессмертия»... Итак, ниточка оборвалась. Но тут я вспомнил ваше дело, Захар Матвеич. О сбежавшем мертвеце. И понял: это вторая ниточка...
        — Молоток, Гриша! — восторженно хлопнул Тимохин Суперопера по плечу. — Моя школа!
        —...Я связал обе эти ниточки и пришел к выводу: гибель Поцелуева — ловкая инсценировка. Видно, Облеухов почувствовал, что запахло жареным, и решил сорвать операцию. Он прекрасно понимал, что после опыта со смертельным исходом испытания «эликсира» будут остановлены. Так оно и вышло...
        Профессор Цоллер был до крайности возмущен.
        — Майн гот! — закричал он. — Доннэр вэттэр! Как же так можно?! Это же не к лицу офицеру КГБ!..
        — Подлецу все к лицу, — спокойно ответил Григорий Молодцов и продолжил свой рассказ: — Мои люди взяли генерала Облеухова «под колпак». Вскоре мне доложили, что генерал послал двух ребятишек родом из Гусь-Франковска в Москву. Меня это насторожило. И я приказал взять «под колпак» и вас, парни...
        — А мы ничего и не заметили, — сказал Егор. — Точно, Ник?
        — Точно, Егорка. Не заметили.
        Директор ФСБ улыбнулся:
        — Вы и не могли заметить. Это же был «колпак» самого Суперопера.
        — Одновременно с этим, — продолжал Молодцов, — я попросил свою племянницу Асю познакомиться с одним из братьев-близнецов и пригласить его к себе домой. А дома мы с Асей устроили маленький спектакль, который нам вполне удался...
        — Да уж, — буркнул Егор. — Круто вы меня прикололи.
        — Ну не обижайся, Егорчик. — Ася шутливо дотронулась до кончика Егорова носа. — Не обижаешься?
        Егор покраснел и от прикосновения, и от «Егорчика».
        — Не обижаюсь, — смущенно пробормотал он.
        Суперопер между тем рассказывал:
        — Когда мы с тобой, Егор, говорили по телефону, у меня в голове связались еще две ниточки — детский садик № 13 и тайная лаборатория профессора Цоллера. Я понял, что именно под детским садом лаборатория и располагалась. Просто тогда это был не детсад, а...
        —...конструкторское бюро! — подхватил бывший следователь Тимохин. — В котором «мертвые души» работали.
        — Правильно, Захар Матвеич. Я решил срочно проверить свою догадку. Но уже без вас, ребята, — мельком глянул Суперопер на Асю с Егором. — Потому что чувствовал — мне потребуются ребята покрепче. Омоновцы с осназовцами. Так оно и оказалось...
        — У нас с Егоркой тоже была версия, что под детским садом — подземный ход, — сказал Никита. — Верно, Егорка?
        — Верно, Ник.
        — И вы не ошиблись, пацаны. Облеухов переоборудовал лабораторию под свою «базу». Дело в том, что после прекращения исследований вход в подземелье был замурован, и со временем о лаборатории все забыли. Все, кроме Облеухова. Через подставных лиц он купил магазин рядом с детским садом, и его люди прорыли от магазина подземный ход к лаборатории, ну а со стороны детсада сделали потайной выход. На всякий случай... В общем, чего тут долго рассказывать. Я с омоновцами и осназовцами внезапно нагрянул на «базу» и взял всю облеуховскую банду во главе с Кощеевым...
        Ася и Егор невольно посмотрели на директора ФСБ.
        — Нет, ребята, — с улыбкой сказал суперопер. — Не с Олегом Николаевичем, а с бандитом по кличке Слизняк, который был загримирован под Олега Николаевича.
        — А второго «Кощеева» вы взяли? — спросил Егор.
        — Разумеется.
        — А он кто?
        — Да тоже бандит.
        — А зачем они под вас загримировались? — спросила Ася у директора ФСБ.
        — Сейчас объясню, — ответил директор и начал объяснять: — Система российской безопасности — это сложный аппарат со множеством различных служб. Некоторые отделы настолько засекречены, что даже я, директор, не знаю, чем они занимаются. Из-за этой чрезмерной секретности и стало возможным проникновение в органы безопасности таких проходимцев, как Облеухов. Эта же самая секретность позволила ему использовать честных контрразведчиков в своих преступных целях. Ну а главной его целью было — мое место. Место директора ФСБ. Представляете, друзья, каких бы он дров наломал, если б стал директором ФСБ?
        — Представляем, — закивали все головами.
        А Егор спросил:
        — Как же он мог занять ваше место, если директора ФСБ назначает Президент? Мы с Ником об этом где-то читали. Точно, Ник?
        — Точно, Егорка. Читали.
        — Здесь тоже действует все та же пресловутая секретность, — разъяснил Кощеев. — Президент назначает ложного директора.
        Этот «директор» как бы лицо ФСБ. Он дает интервью, присутствует на официальных приемах. Короче, осуществляет связь с общественностью. Ну а в действительности руководит службой безопасности секретный директор. То есть я. А если с секретным директором что-либо случится, его место автоматически займет первый заместитель.
        — То есть Облеухов, — вставил Никита.
        — Совершенно верно. Поэтому план у Облеухова был простой. Устранить меня и занять мое место. А орудием устранения он выбрал вас, ребята.
        — А почему именно нас? — никак не мог понял Егор.
        — Да потому что вы еще пацаны. Вас легче обмануть, чем взрослых.
        — Но ведь еще легче нанять киллера.
        — Э нет, — сощурился директор. — Во-первых, у меня отличная охрана. А во-вторых, подозрения сразу бы пали на Облеухова. Ведь именно ему было выгодно мое устранение. Вот он и придумал всю эту белиберду с Орденом Черных Магов и послал вас в Москву, где его сообщники принялись усиленно пудрить вам мозги. Сначала по мелочам: стук в окно, свет в ванной, картина Репина...
        Дальше — больше. Некий Кощеев с татуировкой... второй Кощеев... татуировщик из салона «Имидж»... Ким Ен Бен...
        — Как?! — вскричал Егор. — Кореец тоже работал на Облеухова?
        — Да никакой он не кореец. Это давний сообщник Облеухова — Евгений Поцелуев.
        Егор почесал макушку:
        — Ни фига себе...
        — Преступники слушали все ваши разговоры через «жучки»-талисманы и, узнав, что вы собираетесь делать, действовали на опережение. К примеру, когда вы решили идти на кладбище, они быстренько заменили на надгробной плите фото Поцелуева на фото «Кощеева» и вдобавок поставили на соседнюю могилу крест с данными Беловой... Ну а затем пошло-поехало: «убийство» Беловой, исчезновение ее тела, говорящая голова... Наконец вас заманили в магазин «Дальняя дорога», похитили Никиту и показали ему настоящий фильм ужасов — с вызовом души генерала Облеухова, оживлением мертвой Беловой и превращением одного из «Кощеевых» в кучу пепла...
        — Минуточку, — перебил директора Егор. — Нас в магазин никто не заманивал. Мы с Ником сами догадались, что цифры, названные головой, — это телефонный номер.
        — Ну а если б не догадались, вас бы «надоумил» Ворон и под каким-нибудь предлогом послал в этот магазин. Где вам должны были окончательно задурить головы.
        — Ну задурили бы они нам головы — и что дальше? — все еще не понимал Егор.
        — А дальше — завершающая часть плана Облеухова. Как вы знаете, я хотел принять вас у себя на Лубянке и поблагодарить за помощь, оказанную нам в Хохольске. (Кстати, тогда вы очень навредили Облеухову. Ведь это по его инициативе в Хохольск съехались воры в законе.) И вот перед нашей встречей колдун Ворон вам бы сказал, что директор ФСБ и Кощей Бессмертный — одно лицо. И что это лицо надо срочно уничтожить. По плану Облеухова, к тому времени у вас должна была уже окончательно съехать крыша...
        — Но ведь нас с Ником после стали бы допрашивать и мы бы все рассказали, — заметил Егор.
        Директор ФСБ усмехнулся:
        — И ты думаешь, кто-нибудь поверил бы во всю эту бредятину с магами и говорящими головами?.. Да все бы решили, что вы, ребята, просто свихнулись, насмотревшись «ужастиков». Вас бы отправили в сумасшедший дом, а Облеухов занял бы мое место на Лубянке. К счастью, этого не произошло. Облеухов арестован и уже начал давать показания. Но для службы безопасности — это очень серьезный урок. Я уже приказал провести реорганизацию всех структур ФСБ. Также я приказал провести проверку всех контрразведчиков. И оставить в рядах ФСБ только тех, у кого чистые руки, горячее сердце и холодная голова. А вам, Григорий Евграфыч, — обратился Кощеев к Молодцову, — я предлагаю занять место моего первого заместителя.
        — Спасибо, Олег Николаевич, — сказал Суперопер, — но кабинетная работа не для меня. Я люблю перестрелки, погони, схватки.
        Директор ФСБ посмотрел на Тимохина:
        — А вы, Захар Матвеич, не хотите еще послужить Родине?
        — Да нет, — отказался бывший следователь. — Староват я уже для службы.
        — Профессор Цоллер вас омолодит, — хихикнула Ася.
        Директор хлопнул себя по лбу:
        — Тьфу ты, чуть не забыл. Карл Фрицевич, принято решение возобновить операцию «Эликсир». Так что можете снова приступать к поискам «эликсира бессмертия».
        — А профессор его уже нашел, — сказал Тимохин.
        — Найти-то нашел, — вздохнул Цоллер. — Да только под горячую руку я весь «эликсир» выпил. Теперь потребуется несколько лет, чтобы его опять получить. Боюсь, не успею.
        — Успеете, Карл Фрицевич, — уверенно заявил Егор. — Какие ваши годы? Вам ведь всего-навсего за стольник перевалило.
        И все засмеялись.
        Глава XXIV. АЛЯ-КАРАТИСТКА
          На Москву опустилась ночь. Егор и Никита спали в своих кроватях на 1-й Тверской-Ямской улице. Вернее, спал один Никита. Егору не спалось. Он все ворочался... ворочался... И думал.
        Думал Егор об Асе. До встречи с ней он о девчонках мало задумывался. И к любви у него было отношение плевое. Все эти ахи, охи, вздохи... Фигня, одним словом.
        А вот оказалось — не фигня.
        Лежал теперь Егор, уставившись в потолок, и вздыхал. Главное, еще б девчонка крутая была. Ну там карате занималась или на «мотике» гоняла. Так ведь нет...
        — Егорка, — вдруг раздался в темноте голос Никиты. Оказывается, он тоже не спал.
        — Что?
        — Ты об Асе думаешь?
        (От брата-близнеца ничего не утаишь.)
        — Об Асе, — честно признался Егор.
        — Она тебе нравится?
        — Нравится, — вновь честно признался Егор.
        — И мне нравится.
        Повздыхали.
        — И что же мы теперь будем делать? — спросил Никита. — Раз она нам двоим нравится?
        — Не знаю.
        — И я не знаю.
        Помолчали.
        — Может, горчицы съедим? — предложил Егор. — Сразу что-нибудь придумаем.
        Никита скептически хмыкнул:
        — Угу. Давай еще жребий кинем. Опять помолчали.
        — Ник, — первым подал голос Егор.
        — А?
        — Интересно, а кто из нас ей больше нравится?
        — Да-а, интересно...
        — Слушай, Ник. — Егор приподнялся на локте. — А что, если нам у нее у самой спросить?
        — Что спросить?
        — Ну кто ей больше нравится, ты или я? Никита порывисто сел в кровати:
        — Верно, Егорка! Пусть сама выберет.
        И на следующий день братья Виноградовы пошли к Асе домой. На Тверскую улицу.
        — О, двое из ларца, одинаковых с лица, — улыбнулась девочка, открыв дверь. — Ну проходите. А я как раз ананас купила. Будете?
        — Конечно, — ответил Егор. — Но дело не в этом. Понимаешь, Ася, мы тут с Ником... — Егор запнулся.
        — Да, Ась, мы тут с Егоркой... — подхватил Никита, но тоже запнулся.
        — Какие-то вы сегодня немного странные, мальчики, — сказала Ася. — Не выспались, что ли?
        Егор набрал в грудь побольше воздуха и выпалил:
        — Ася, скажи по-честному, кто из нас двоих тебе больше нравится?
        — Да, кто? — прибавил Никита.
        Ася захихикала.
        — Ну-у, не знаю. И ты вроде ничего, — посмотрела девочка на Егора, — да и ты тоже, — перевела она взгляд на Никиту.
        — Ася, — твердо произнес Егор, — ты должна выбрать кого-то одного.
        — Одного, — эхом отозвался Никита.
        — Тогда мне надо подумать. — И Ася задумалась.
        Братья даже дышать перестали, ждали ее ответа.
        Ася думала-думала, думала-думала... Наконец сказала:
        — Ну и задали вы мне задачку. Пожалуй, я с сестрой посоветуюсь... Аля! — громко позвала она.
        В комнату вошла... вторая Ася.
        — Привет, — помахала она мальчишкам. Те прямо обалдели.
        — Познакомьтесь, — сказала Ася. — Это моя сестра Аля. Мы с ней близнецы, как вы, наверное, заметили.
        — Ты же говорила, что у тебя старшая сестра, — продолжая обалдевать, напомнил Егор.
        — А я старше Аси, — улыбнулась Аля. — На целых три минуты.
        А Ася сказала:
        — Аля вчера вернулась из Японии. Она ездила туда на соревнования по карате...
        — Ты — каратистка? — недоверчиво глядел Егор на Алю.
        — Каратистка, — подтвердила девочка.
        — А не врешь?
        — Могу доказать... Я-а-а! — врезала Аля Егору босой пяткой в подбородок.
        Егор — бряк! — на диван.
        — Алька, ты с ума сошла! — закричала на сестру Ася.
        Егор теперь уже с восторгом глядел на Алю с дивана.
        — Круто! — воскликнул он.
        — У нас сегодня в секции показательные выступления, — сказала Аля-каратистка. — Я тоже буду выступать. Хочешь посмотреть?
        — Хочу! — не задумываясь, ответил Егор.
        Ася шутливо нахмурилась:
        — Егор, а как же я?
        — А мы с тобой пойдем в Большой театр, — сказал Никита, доставая два билета. — На балет «Щелкунчик».
        — Классно! — захлопала в ладоши Ася.
        И обе парочки, слопав ананас, разошлись. Аля с Егором пошли на карате, а Ася с Никитой — на балет.
        Вот так!
        notes
        Примечания
        1
        Подробно об этом читайте в книге Роньшина В. "Охота за Красной Шапочкой" . (Примеч. ред.)