КЛАДБИЩЕ КУКОЛ Валерий Роньшин
        Две подружки, Юлька Чижикова и Юлька Рыжикова, попали в ТАКУ-У-Ю кошмарную ситуацию, от которой просто волосы дыбом становятся. Откуда взялся на кладбище ночной клуб «Веселый могильщик»? Зачем фирма «Анатас» скупает старые куклы и хоронит их? Почему Рыжикову преследует маньяк по кличке Кукольник? И это далеко не все вопросы, на которые предстоит ответить девчонкам, чтобы понять, что за чертовщина начала с ними происходить после посещения магического салона госпожи Терезы…
        Валерий Роньшин
        КЛАДБИЩЕ КУКОЛ
        Глава I
        ЯСИК НОИК
        Неприятности чаще всего приходят оттуда, откуда их вовсе не ждешь… Жизнь двух подружек, Юльки Чижиковой и Юльки Рыжиковой, складывалась просто замечательно. Во-первых, начинались летние каникулы. Во-вторых, родители у обеих Юлек укатили кто куда (у Чижиковой — на Север, в командировку; у Рыжиковой — на юг, в отпуск); а значит, можно было ходить на ночные дискотеки, устраивать дома вечеринки, играть до одурения в стрелялки-убивалки на компике… Короче, полный букет удовольствий.
        В последний учебный день девчонки решили вместо школы закатиться в ресторан. Отметить успешное окончание седьмого класса. И не в какой-нибудь забегаловке, типа «Макдоналдса» с его вечными гамбургерами и чизбургерами, а в самом что ни на есть шикарном, дорогом ресторане.
        В наше время попасть в ресторан не проблема. Даже для школьниц. Были бы только, как говорится, баксы. А баксы у Чижиковой и Рыжиковой были. Сразу после отъезда родителей обе Юльки «сели» на телефон и принялись обзванивать модельные агентства. (Чего непродвинутые родичи явно бы не одобрили.) Ну а дальше пошло как по маслу. Ведь у обеих подружек имелись длинные-предлинные ноги. А в модельном бизнесе ноги ценятся выше головы, это вам не Академия наук. Поэтому после первого же кастинга (то есть выбора моделей) девчонкам предложили «делать дефиле», проще говоря — учиться ходить по подиуму. Рыжикова с Чижиковой быстренько этому научились и уже через пару дней приняли участие в традиционном показе мод в казино «Олимпия». И заработали аж по триста баксов. Вот так-то!
        И теперь подружки сидели в рыбном ресторане «Империал» и оживленно болтали. О чем? Да о парнях, конечно. Чижикова рассказывала Рыжиковой о своем новом увлечении.
        - Та-а-кой классный парень, — с придыханием говорила Юлька, — та-а-к классно целуется…
        - А вы каким поцелуем целовались? — интересовалась другая Юлька.
        - Японским [[1] Японский поцелуй — крепкие поцелуи через равные интервалы.].
        - Да, неплохой поцелуйчик, — со знанием дела оценила Рыжикова. — А поцелуй с разворотом не пробовали [[2] Поцелуй с разворотом — губы расположены перпендикулярно друг другу.]?
        - Пробовали…
        Юные красавицы знали толк в поцелуях. За свою четырнадцатилетнюю жизнь и та, и другая Юлька сменили не одного бойфренда. И даже не двух.
        - А как его зовут? — спросила Рыжикова.
        - Тоха.
        - Антон, что ли?
        - Ага, Антон. Он от меня прямо без ума. Говорит, у него еще никогда такой классной девчонки не было.
        Рыжикова саркастически скривила губы.
        - И ты на это купилась? Да они все так говорят.
        - Ну и что, все равно кайфово. К тому же он такой красавчик. Хочешь, фотку покажу? — Не дожидаясь ответа, Чижикова достала снимок. — Гляди, какой симпатюля.
        Рыжикова еще больше скривилась.
        - По-моему, он для тебя малость староват.
        - Ничего не староват. Ему всего шестнадцать с хвостиком.
        - И большой хвостик?.. — не без ехидства осведомилась Рыжикова.
        - Да ладно тебе, Рыжик, — отмахнулась Чижикова. — Нам ведь тоже не по семь лет… К тому же я не собираюсь встречаться с ним целую вечность. Попудрю ему мозги с недельку и найду другого. Как говорит моя маман: «В жизни главное — разнообразие».
        - Это точно, — согласилась Рыжикова.
        - Он меня постоянно на «ужастики» водит, — продолжала Чижикова. — Я уже объелась всеми этими «Воплями», «Криками», «Стонами»… А вчера, знаешь, что смотрели?
        - Что?
        - «Диван-вампир».
        - Говорят — чумовой «ужастик».
        - Да ну, полная лажа. Там диван кровь высасывает у всех, кто на нем спит. Прямо разбух от крови. А один мужик ка-а-к даст по нему ножом, кровища из дивана ка-а-ак хлынет… Фу, гадость, — поморщилась Чижикова.
        - А еще куда ходили?
        - На кладбище.
        - Куда-а?! — округлила глаза Рыжикова.
        - На кладбище. Тохе нравится на кладбищах тусоваться. Кстати, мы с ним на кладбище и познакомились. Прикольно, да?
        - Ну-у, не знаю. — Рыжикова вновь взглянула на снимок. Ей вдруг показалось, что она уже видела этого Тоху.
        - Слушай, Чижик, я его где-то видела.
        - Где ты могла его видеть?
        - Не помню… А как его фамилия?
        - На фига мне его фамилия? — засмеялась Чижикова. — Я за него замуж не собираюсь.
        В этот момент к столику подошел официант. С усами.
        - Что будем заказывать, девочки? — бодренько поинтересовался он.
        Чижикова тут же начала дурачиться:
        - Нам, пожалуйста, картошку в мундире, селедку неочищенную и два кусочка черствого хлеба…
        Официант оценил Юлькино остроумие.
        - Хе-хе-хе, — посмеялся он в усы. — Шутница, однако… Ну а все-таки, девочки, чего желаете?
        И подружки пожелали крабов с овощами, печеного гуся с паприкой, отварного осетра в огуречном рассоле и стерлядь, фаршированную раковыми шейками.
        Усатый официант убежал выполнять заказ. А Чижикова и Рыжикова вернулись к прерванному разговору.
        - Тоха меня сегодня в «ночник» зовет, — похвасталась Чижикова и предложила: — Пошли с нами, Рыжик. И Влада своего возьми.
        Рыжикова хмыкнула:
        - Вспомнила. Я Влада еще на прошлой неделе отшила.
        - Да не гони.
        - Честное слово.
        - У вас же такая романтическая любовь была.
        - Была да сплыла.
        - И ты так спокойно об этом говоришь?
        - Ну а что мне теперь — застрелиться?
        - Он же тебе такие обалденные стихи писал… — Мечтательно закатив глаза, Чижикова продекламировала:
        Разлука не может быть вечной.
        Ты вдруг придешь ко мне.
        И мы пойдем гулять при луне,
        Позабыв о всякой фигне…
        - Писать-то он писал, — подтвердила Рыжикова. — А потом взял и подставил меня.
        - Как это?
        - А раззвонил дружкам, что у меня прямо крышу снесло от любви к нему.
        - Во гад какой!
        - Я ему так и сказала: «Ну ты, Влад, и гад!»
        - А он чего?
        - Да ничего. Ухмыляется, как придурок…
        - Тогда правильно сделала, что отшила, — одобрила Чижикова. — Найдешь другого. Кругом полным-полно классных парней…
        - Да ну их на фиг! — с презрительной гримасой бросила Рыжикова. — Все парни какие-то прибабахнутые…
        К столику снова подошел официант. Но уже другой. Без усов. Он принес девчонкам заказ.
        Чижикова начала и безусого прикалывать. Скорчив серьезную физиономию, она выпалила:
        - Аик гдеик уик саик тыйик?
        - Простите, что? — не понял официант.
        - Аик гдеик уик саик тыйик, — повторила Чижикова все с тем же серьезным выражением лица.
        Надо сказать, что это была вовсе не тарабарщина, как могло показаться на первый взгляд. Это был «тайный» язык, который подружки разработали еще в четвертом классе. Впрочем, особо напрягаться девчонки не стали. Просто к каждому слогу каждого слова они прибавляли слог «ик». Вот и вся тайна.
        В данном случае Чижикова спросила у официанта: «А где усатый?»
        Но безусый, конечно же, не врубился.
        - Извините, — обратился он к Рыжиковой, — а на каком языке говорит ваша подруга?
        - На барментьерском, — не моргнув глазом, выдала Рыжикова. — Есть такое государство — Барментьера.
        - Что-то я не слыхал о таком государстве.
        - Да оно ма-а-хонькое… — Рыжикова показала кончик мизинца. — Вот такое.
        - А где оно находится?
        - Ну, если смотреть со стороны Европы — то справа от Аргентины.
        - А-а, — протянул официант.
        Поверил он или нет — было непонятно. Впрочем, возможно, и поверил, потому что Чижикова и впрямь походила на мулатку-шоколадку из Латинской Америки. Во время весенних каникул она с родителями побывала на Мадагаскаре. Загорела там до черноты и привезла кучу золотых побрякушек. Сейчас у нее на ногах красовались ножные браслеты, на руках, соответственно, ручные браслеты, и даже в пупке (который оставался открытым) поблескивало золотое колечко. Так что официант вполне мог принять девчоночий розыгрыш за чистую монету. Во всяком случае, он попросил Рыжикову:
        - Вы не переведете, что сказала ваша подруга?
        Рыжикова с готовностью «перевела»:
        - Она желает вам, чтобы у вас все было, и вам за это ничего не было. Это традиционное пожелание жителей Барментьеры.
        - О, спасибо, спасибо… — рассыпался официант в благодарностях.
        - По-жа-лю-сто, — ответила Чижикова, едва сдерживая смех.
        - Вы говорите по-русски! — восхитился официант.
        - Нимножько, — старательно коверкала слова Юлька. — Совсьем каплюшку. Ясик ноик?
        - А что такое ясик… э-э… носик? — вновь посмотрел официант на Рыжикову.
        - Не «ясик носик», а «ясик ноик», — поправила его та. — Это значит — «ясно».
        - Ясик ноик, ясик ноик, — усиленно закивал Чижиковой официант.
        Но Юлька на него уже не смотрела, нацелившись вилкой в отварного осетра. Другая же Юлька принялась за печеного угря.
        - Не буду вам мешать, девочки, — сразу закруглился официант. — Приятного аппетита.
        И он исчез.
        А подружки принялись лакомиться рыбкой. Потом они еще заказали икорки. Рыжикова — черной, а Чижикова — красной. Затем отведали креветок в пикантном соусе… И все была такая вкуснятина! Но и денежек, конечно, много набежало.
        На десерт официант принес девчонкам персиковое мороженое в хрустальных вазочках.
        - Мы этого не заказывали! — закричали в один голос Чижикова и Рыжикова.
        - За счет заведения, девочки, — широко улыбался официант. — Ясик ноик?
        - Ясик ноик! — хором ответили подруги.
        Слопав халявное мороженое, они вышли на улицу. Настроение у обеих Юлек было просто великолепное. Еще бы, после такого перекусончика.
        - Клевое местечко, да, Рыжик?
        - Ага. Классно посидели. А как ты думаешь, официант врубился, что мы его прикалываем?
        - Ни фига он не врубился, — захихикала Чижикова.
        Рыжикова тоже захихикала.
        - Барментьера… — сквозь хихиканье сказала она. — Справа от Аргентины… Ой, умора.
        - «А что такое «ясик носик»?» — передразнила официанта Чижикова.
        Подружки закатились пуще прежнего.
        - Ха-ха-ха! — заливалась Чижикова.
        - Хи-хи-хи! — вторила ей Рыжикова.
        Девчонки даже не подозревали, что скоро им станет не до смеха.
        Глава II
        «ПРЕДСКАЗЫВАЮ СМЕРТЬ»
        Полдень был не за горами. Солнце стояло в зените. А Чижикова с Рыжиковой стояли на набережной Мойки и кормили уточек. Кидали им в воду мякиш от батона. Невдалеке шумел Невский проспект.
        - Слушай, Рыжик, — вернулась к прежнему разговору Чижикова, — так ты идешь с нами в «ночник»?
        - Ой, Чижик, я даже не знаю.
        - Пошли. Повеселимся.
        - А нас туда пустят?
        - Конечно, пустят. В ночные клубы с восемнадцати лет пускают.
        - Ты думаешь, мы тянем на восемнадцатилетних?
        - В этом прикиде — не тянем. Но мы же намажемся, накрасимся…
        - Наштукатуримся, — подхватила Рыжикова.
        - Вот именно! Да мы будем выглядеть на двадцатник, не меньше!
        Девчонки дружно засмеялись.
        - А во сколько вы идете? — спросила Рыжикова.
        - Тоха должен мне звякнуть. Тогда и договоримся. Но я думаю, часиков в десять.
        - Хорошо. Я тоже пойду.
        - Ура-а! — запрыгала Чижикова. — Ну мы там с тобой дадим жару! Оторвемся на полную катушку!
        - Это точно.
        - С Тохой познакомишься.
        - Где же все-таки я его могла видеть? — вновь попыталась вспомнить Рыжикова.
        - Вот сегодня у него и спросишь. Может, и он тебя где-нибудь видел.
        Девчонки направились к Невскому.
        - Ой, гляди, Чижик, — со смехом воскликнула Рыжикова. — Прикол какой!
        - Где? — завертела головой Чижикова.
        - Да вон… — тыкала Рыжикова пальцем в сторону большой вывески:
        МАГИЧЕСКИЙ САЛОН ГОСПОЖИ ТЕРЕЗЫ
        А чуть ниже было написано:
        ПРЕДСКАЗЫВАЮ СМЕРТЬ.
        КТО ЖЕЛАЕТ УЗНАТЬ, КОГДА ОН УМРЕТ,
        МОЖЕТ ОБРАТИТЬСЯ В НАШ САЛОН.
        ИССЛЕДОВАНИЕ ПЛАТНОЕ. ТАЙНА ГАРАНТИРУЕТСЯ.
        - Давай зайдем, — предложила Чижикова.
        - Ой, нет, — поморщилась Рыжикова.
        - Ну давай, Рыжик. Узнаем, когда умрем. Это же Прикольно.
        - Не хочу.
        - Ну-у Ю-у-ль… — заканючила Чижикова, — ну пожа-а-а-алуйста…
        - Отстань!
        - Ну Юлечка, солнышко… Ну ради меня…
        - Отстань, я тебе сказала.
        - Не отстану.
        - Да они ж, наверное, офигенные деньги дерут.
        - Я за все заплачу.
        - Нет, все равно не пойду, — ответила Рыжикова, ощущая в душе какое-то нехорошее предчувствие.
        - Ах, так! — мстительно вскричала Чижикова и легко запрыгнула на низкий парапет набережной.
        - Эй-эй! — предостерегающе окликнула ее Рыжикова. — Смотри в Мойку не плюхнись.
        - Специально плюхнусь, если не пойдешь, — пригрозила Чижикова и чуть было действительно не упала в воду. — Ой, мамочки! — заверещала она, теряя равновесие.
        Рыжикова вовремя сдернула подругу с парапета.
        - Шизанутая!
        - Да, я шизанутая, — подтвердила Чижикова. — Сейчас по-настоящему в Мойку прыгну, если не согласишься.
        - Ну ладно, — нехотя уступила Рыжикова. — Идем в твой дурацкий салон.
        - Йес! — радостно завопила Чижикова. — Вот увидишь — это будет круто!
        - Угу, — буркнула Рыжикова, чувствуя, как на душе становится все тоскливее. И главное, непонятно — почему?
        Магический салон напоминал офис преуспевающей фирмы: дорогая офисная мебель, дорогая оргтехника… Навстречу девчонкам шагнул мужчина в дорогом костюме. — Здравия желаю! — по-военному поздоровался он.
        - Здрасте, — ответили ему обе Юльки.
        - Я секретарь госпожи Терезы. Чем могу служить?
        - Мы хотим узнать, когда умрем, — запросто брякнула Чижикова.
        - Это стоит пятьдесят долларов.
        - Пятьдесят? — обалдели подружки.
        - Так точно!
        - За двоих? — уточнила Рыжикова.
        - Никак нет! С каждой.
        - Что-то больно много берете, — заметила Чижикова.
        - А вы хотите столь ценную информацию бесплатно получить?
        - Что уж в ней такого ценного? — спросила Рыжикова.
        Секретарь объяснил:
        - Зная день своей смерти, вы можете грамотно спланировать оставшуюся жизнь. Не спеша подобрать местечко на кладбище, заказать памятник… Да и вообще пожить в свое удовольствие.
        - А ваш салон гарантию дает? — спросила Чижикова.
        - Так точно. Если в течение двух недель со дня предсказания клиент не умирает — деньги возвращаются.
        - Ладно, уговорили… — Юлька протянула секретарю стодолларовую купюру. — За двоих.
        - Госпожа Тереза вас сейчас примет, — сказал секретарь, пряча деньги. И добавил: — Вам еще повезло, девочки. Многие по году ждут приема. Госпожа Тереза — очень занятой человек.
        Он нажал кнопку переговорки.
        - Да, Жорж? — послышался хрипловатый женский голос.
        - К вам клиентки, Тереза Михайловна.
        - Пусть заходят.
        - Слушаюсь! — И девчонкам: — Проходите, пожалуйста.
        Подружки прошли в соседнюю комнату. И словно бы попали в другой мир. Звуки улицы, дневной свет… — все это осталось за дверью. Девчонки очутились в сумрачном помещении. На черном столике стоял черный подсвечник с тремя горящими свечами, тоже черными. И лежал череп-пепельница.
        Госпожа Тереза курила тонкую сигару. Это была уже немолодая женщина с ядовито-зелеными волосами, кроваво-красными губами и мертвенно-синими ногтями.
        - О-о, — томно промолвила она, — какие прелестные девочки. Присаживайтесь, крошки, — указала дымящейся сигарой на два черных стула.
        Девчонки сели.
        - Вы экстрасенс? — бойко поинтересовалась Чижикова.
        - Нет, дорогуша, — ответила госпожа Тереза. — Я ведьма.
        - Настоящая ведьма?
        - Да уж не игрушечная.
        - И вправду можете предсказать, когда человек умрет?
        - Легко, детка. У меня по этой части ба-а-льшой опыт. Я ведь сама в детстве два раза умирала. Первый раз — в пять лет, в реке утонула. Второй раз — в пятнадцать, под машину угодила.
        - А-а, так вы пережили клиническую смерть, — поняла Чижикова. — Я про это читала. Вы увидели яркий-яркий свет, а потом попали в длинный-длинный тоннель, да?
        Госпожа Тереза выпустила в потолок колечко дыма.
        - Какие глубокие познания о смерти в столь юном возрасте.
        - А что, разве не так?
        - Нет, милая. Я увидела маленькую девочку в белом платьице. Это и была моя Смерть.
        - Девочка-Смерть? — удивилась Чижикова.
        - Да, девочка-Смерть, — подтвердила госпожа Тереза. — К взрослым приходит взрослая Смерть. А к детям — детская Смерть. У Смерти много обличий…
        - Я фигею, — сказала Чижикова.
        А Рыжикова молчала. Хорошее настроение у нее улетучилось еще на улице, а сейчас в душу вползал самый настоящий страх. Она жалела, что поддалась на уговоры подруги и пошла в магический салон.
        Чижикова продолжала вовсю любопытничать:
        - Страшно было умирать?
        - Вовсе нет, — отвечала госпожа Тереза. — Даже приятно…
        У Рыжиковой холодок по спине пробежал от этих слов. А Чижиковой хоть бы что. Захихикала.
        - «Приятно»? Ну вы загнули.
        - Нисколько. Смерть — самое прекрасное, что есть на свете.
        - Однако вы живы, — с подколом отметила Чижикова.
        - Ничего подобного. На самом деле я мертвая.
        И от этих слов у Рыжиковой холодок по спине пробежал. А Чижикова опять захихикала.
        - Все-то вы сочиняете, — прямо заявила она. — Мы вам не верим. Да, Рыжик?
        - Ага, — выдавила из себя Рыжикова.
        - Верить или не верить — дело ваше, — невозмутимо ответила госпожа Тереза, сбив пепел сигары в череп-пепельницу.
        - А докажите, что вы ведьма, — начала по обыкновению прикалываться Чижикова. — Наколдуйте чего-нибудь.
        - Что именно? Я знаю десять тысяч способов колдовства.
        - Ну коне-е-чно… — скептически протянула Чижикова. — Вы можете по моей фотке определить, каким деревом я была в прошлой жизни, да?
        - Как раз этого я и не могу. А установить по фотографии, жив человек или нет — запросто.
        - Сейчас мы это проверим. — Чижикова, подмигнув Рыжиковой, достала из рюкзачка фотографию своего бойфренда. — Что вы про него скажете?.. — протянула она снимок госпоже Терезе.
        Ведьма мельком глянула на фото.
        - Только одно: он мертв.
        - А вот и нет! А вот и нет! — торжествующе завопила Чижикова. — Мы с ним сегодня в ночной клуб идем! Понятно вам?
        - Ты можешь идти с ним куда угодно, детка. Но этот юноша мертвый. Причем мертвый с самого рождения.
        - Как это?
        - Он родился от мертвецов.
        - От каких мертвецов?
        Госпожа Тереза равнодушно пояснила:
        - От живых родителей рождаются живые дети, а от мертвых — мертвые. Так что, милочка моя, твой Тоха — мертвец.
        Тут уж Чижикова сразу и не нашлась, что ответить. Ведь имени своего парня она госпоже Терезе не называла. Повисла пауза. Ведьма, затянувшись напоследок, кинула сигару в пепельницу. — Давайте-ка, красавицы, перейдем к делу. Вы, я так понимаю, хотите узнать, когда умрете?
        - Да, хотим! — с вызовом ответила Чижикова.
        - А вы уверены?
        - В чем?
        - В то, что вы этого хотите.
        - Да, уверены. Точно, Рыжик?
        Рыжикова кивнула, хотя она-то как раз и не была уверена.
        - Сейчас узнаете, — с усмешкой произнесла госпожа Тереза. — Кто первый?
        - Я! — вскочила со стула Чижикова.
        - Разувайся, детка.
        - Зачем?
        - Я предсказываю смерть с помощью ногомантии.
        - А что это такое?
        - Гадание по ноге.
        - А по какой ноге вы будете гадать? По левой или по правой?
        - По левой.
        Чижикова сняла левый ботинок. С минуту ведьма изучала линии Юлькиной ступни. Потом сказала:
        - Ты, дорогуша, проживешь сто один год.
        - Я фигею! — присвистнула Чижикова.
        Госпожа Тереза посмотрела на Рыжикову.
        - Теперь ты, лапонька… А ты, рыбка, — обратилась она к Чижиковой, — подожди ее за дверью.
        - О’кей! — весело откликнулась та и не удержалась, чтоб напоследок не съязвить: — Спасибо за приятное вранье, Тереза Михална!
        - Пожалуйста, — в тон ей ответила ведьма.
        Юлька вышла.
        А вторая Юлька осталась один на один с ведьмой.
        - Боишься меня, лапонька? — спросила у нее госпожа Тереза.
        - С чего вы взяли?.. — занервничала Рыжикова.
        - Боишься, боишься, — усмехалась ведьма. Поднеся подсвечник с горящими свечами чуть ли не к самому Юлькиному носу, госпожа Тереза начала пристально вглядываться в Юлькины черты.
        Рыжикова еще больше занервничала.
        - Что вы меня разглядываете?
        Ведьма не отвечала.
        - Может, мне разуться? — спросила Юлька.
        - Не надо. Я и так вижу печать смерти на твоем лице. Увы, дорогуша, ты умрешь раньше, чем состаришься.
        Во рту Рыжиковой пересохло.
        - А… когда?
        - Сегодня.
        Бедная Юлька чуть со стула не упала от такого предсказания. Она знала, конечно, что когда-нибудь ей придется умереть. Ну там лет через семьдесят или на худой конец через пятьдесят… Но сегодня?!
        - Да, сегодня, — повторила госпожа Тереза, словно отвечая на невысказанный Юлькин вопрос.
        - Но мне же только четырнадцать, — пролепетала Рыжикова.
        - Это не имеет значения. Главное не сколько человек прожил, а сколько ему осталось. А твоя жизнь уже на исходе.
        - Но… но я же ничем не болею.
        - Умирают и не от болезней, зайка. Смерть — он всегда рядом. Можно угодить под машину, разбиться на самолете, поскользнуться, захлебнуться, подавиться… Смерть — она всегда рядом, — повторила ведьма.
        - Вы это точно знаете?
        - Что Смерть — рядом? Абсолютно точно.
        - Нет, то, что я умру именно сегодня.
        Госпожа Тереза помедлила с ответом. И в Юлькиной душе полыхнула надежда.
        - Не точно, да?! Не точно?!
        - Ну, скажем, так — шансов у тебя почти никаких.
        - «Почти»?! — ухватилась Рыжикова за это слово, как утопающий за соломинку. — Значит, все-таки есть шанс?!
        - О-о-чень маленький. Но если вдруг такое чудо случится, и ты сегодня не умрешь, приходи завтра, я тебе сообщу новую дату смерти. Бесплатно.
        - Спасибо. — Юлька потерянно побрела к выходу. — До свидания, — сказала она от дверей.
        - Скорее уж — прощай, — поправила ее ведьма.
        На ватных ногах Рыжикова вышла из комнаты.
        В холле Чижикова вовсю кокетничала с секретарем.
        - Вы женаты? — игриво спрашивала она.
        - Никак нет! — отвечал секретарь.
        - Что, еще не встретили свою любовь?
        - Так точно!
        И тут Рыжикова выходит. Белая, словно снег.
        - Рыжик, что с тобой? — кинулась к ней Чижикова.
        - Ничего. Идем отсюда.
        На улице кипела обычная жизнь. Шли прохожие. Мчались машины…
        - Ну чего она тебе там наговорила? — добивалась Чижикова от подруги.
        - Она сказала… сказала… — глотала Юлька слезы.
        - Что?! Что?!
        - Что я сегодня умру, — с трудом выговорила Рыжикова. И расплакалась.
        А Чижикова рассмеялась:
        - Ой, не могу! И ты поверила в эту чушь?! Да это все лапша на курином бульоне!
        - Ты думаешь?
        - Конечно!.. Не сходи с ума, Рыжик.
        - Но она же назвала имя твоего Тохи. Вот откуда она его узнала?! Откуда?!
        - Да это какой-то фокус, в который мы просто не въехали. Не бери в голову. — Чижикова глянула на часы и ужаснулась: — Я фигею — половина пятого! Было же двенадцать!
        - Ага, — подтвердила Рыжикова. Она тоже помнила, что в салон они вошли около двенадцати. Находились девчонки там от силы полчаса. Тем не менее часы у обеих Юлек показывали шестнадцать тридцать.
        - Тогда нам пора по домам, — сказала Чижикова. — Готовиться.
        - К чему? — не поняла Рыжикова.
        - Здрасте, приехали. Ты что, забыла? Мы же сегодня в «ночник» идем.
        Рыжикова и впрямь забыла. А теперь и настрой был не тот.
        - Я, наверное, не пойду, Чижик.
        - Из-за этой двинутой тетки? Ну ты даешь, Рыжик. Не думала, что ты такая суеверная.
        - Да я не суеверная…
        - Суеверная, суеверная, — настаивала Чижикова. — Вот на таких дурочках, как ты, всякие шарлатаны денежки и делают.
        Хотела Рыжикова ответить, что это ведь Чижикова затащила ее в салон и сто долларов выложила. Но вместо этого сказала:
        - Может, госпожа Тереза и шарлатанка, но сглазить она меня вполне могла.
        - Да, сглазить могла, — согласилась Чижикова. — В общем, смотри сама, Рыжик. В принципе можем и завтра в «ночник» закатиться.
        «До завтра надо еще дожить», — невольно подумала Рыжикова.
        - О, моя маршрутка! — воскликнула Чижикова. — Я побежала. А вечерком я тебе звякну. Вдруг ты передумаешь. О’кей?
        - О’кей.
        - Пока! Увидимся!
        И Чижикова помчалась к маршрутному такси, даже не подозревая, что вместо ночного клуба она попадет в морг.
        Глава III
        КУКОЛЬНИК
        Дома Чижикова накрасилась, намазалась и наштукатурилась.
        - Классный видок! — сказала она своему отражению.
        Плюхнувшись в кресло, Юлька нацепила наушники и врубила плеер. Стала раскачиваться в такт зазвучавшей мелодии. Чижикова не боялась пропустить Тохин звонок. У нее был автоответчик. Но время шло. А Тоха не звонил.
        «Вот блин, — подумала Юлька. Обычно она первая парням не звонила. Слишком жирно для них. Но в данном случае ситуация была иной. Тоха обещал позвонить — и не звонил… А вдруг с ним что-то случилось?
        Прождав еще с полчасика, Чижикова не вытерпела. Позвонила сама.
        - Майор Гвоздь на проводе! — чеканно ответил ей мужской голос.
        Юлька явно попала не туда. Сбросив звонок, она вновь набрала Тохин номер.
        - Майор Гвоздь на проводе! — отчеканил все тот же голос.
        Чижикова в третий раз попыталась дозвониться до Тохи.
        И опять на проводе оказался майор Гвоздь.
        «Вот блин!» — привычно подумала Юлька. А вслух спросила:
        - Простите, у вас какой номер?
        - А ты какой набираешь? — вопросом на вопрос ответил майор.
        Чижикова сказала.
        - А зовут тебя как? — продолжал задавать вопросы неведомый Гвоздь.
        - Предположим, Юля. А что?
        - Ты, наверное, с Антоном хотела поговорить?
        - Да, — несколько растерялась Чижикова.
        - Когда ты с ним виделась в последний раз?
        - Вчера.
        - Где?
        Это уже походило на допрос.
        - Вам-то не все равно? — вызывающе произнесла Юлька. — Позовите Антона.
        - К сожалению, он не может подойти.
        - Почему?
        - Его убили сегодня утром.
        - Как убили?! — ахнула Чижикова.
        - Из пистолета.
        - Из какого пистолета?
        - Автоматического. Системы «Макаров».
        У Юльки голова кругом пошла.
        - А кто его убил?
        - Маньяк один. По прозвищу Кукольник.
        - Кукольник… — машинально повторила Чижикова.
        - Так точно. Он на месте преступления всегда куклу оставляет. Это у него такая визитная карточка.
        - Он и Антону куклу оставил? — автоматом спросила Юлька.
        - Так точно, — подтвердил Гвоздь. — Куклу Барби. Мы поэтому и догадались, что это его рук дело.
        - Это не его рук дело. Куклу Барби я Антону подарила.
        - Вот так номер, чтоб я помер! — воскликнул майор. — А зачем ты взрослому парню куклу подарила?
        - Прикололась… — вздохнула Юлька.
        - Хм-м, — промычал Гвоздь. — Выходит, Кукольник здесь ни при чем. Я сразу и подумал: странно как-то…
        - Что — странно?
        - Кукольник специализируется на четырнадцатилетних девочках. И обычно орудует не пистолетом, а шприцом.
        - Шприцом?
        - Так точно. Делает жертве укол ламинола. Та отрубается. И Кукольник ее сжирает. Живьем.
        - Я фигею! — вырвалось у Чижиковой. — Он что, людоед?
        - Так точно, — в очередной раз подтвердил Гвоздь. — Маньяк-людоед… Тебе, кстати, Юля, сколько лет?
        - Четырнадцать.
        - Значит, он и тебя может слопать, — сделал вывод майор. — Поэтому будь начеку.
        - Буду, — пообещала Юлька и замолчала, не зная, что еще сказать.
        - Петр Трофимыч, — прозвучал в трубке чей-то голос в отдалении, — прикажете тело в морг отправлять?
        - Ну а куда ж еще? — ответил майор и вновь обратился к Чижиковой: — Юля, а ты не могла бы завтра подъехать в морг номер семь?
        - Зачем?
        - На опознание. Таков порядок.
        - Хорошо, я приеду.
        - Он находится на перекрестке улиц Бабеля и Врубеля. Знаешь, где это?
        - Знаю. Я рядом живу.
        - Правда? — обрадовался майор. — Тогда подходи прямо сейчас. Через часок. Договорились?
        - Договорились.
        - Вот и отлично! До встречи в морге.
        Чижикова положила трубку. И сама легла. На диван. Закрыла глаза. Перед ее мысленным взором сразу же возник образ улыбающегося Тохи. Никогда она его больше таким не увидит. Юлька протяжно вздохнула. Да, жизнь полна сюрпризов. И не всегда приятных.
        Прошло полчаса. Пора было идти в морг.
        Чижикова встала и пошла.
        Столько раз она пробегала по улице Врубеля и даже не подозревала, что низкое здание между магазинами «Фото» и «Охота» — морг.
        У входа висела табличка:
        ГОРОДСКОЙ МОРГ № 7
        Из глубины морга слышалась музыка. Отнюдь не похоронная.
        Звонок отсутствовал. Юлька постучала. Дверь открыл подвыпивший мужчина.
        - Морг закрыт! — весело сообщил он Чижиковой. — У нас свадьба!
        - Какая свадьба? — опешила Юлька.
        - Директор морга женится. Слышишь?.. — Мужчина приоткрыл пошире дверь.
        - Горь-ко! Горь-ко! — скандировал нестройный хор.
        - А вам не привозили… — начала было Чижикова.
        Но мужчина ее перебил:
        - Нам никого не привозили. Мы уже третий день гуляем.
        Юлька вернулась домой. И сразу увидела мигающий индикатор автоответчика. Кто-то оставил сообщение, пока она отсутствовала.
        Чижикова нажала кнопку. И ушам своим не поверила.
        - Приветик, Чижик-Пыжик, — зазвучал Тохин голос. — Появишься — звякни. Жду ответа, как электрик света.
        Юлька с колотящимся сердцем набрала номер.
        - Алло, — сказал Тоха.
        - Антон, это ты? — все еще не верилось Чижиковой.
        - Ну а кто же.
        - Я фигею…
        - А что такое? — не понимал Тоха.
        - Сейчас расскажу.
        И Юлька рассказала.
        - Нет, ты представляешь… — никак не могла она успокоиться.
        - Да-а, круто тебя прикололи.
        - Прикололи?
        - Конечно. Ты не туда попала, а там какой-то прикольщик сидит.
        - Но этот майор Гвоздь назвал твое имя.
        - Ты скорее всего первая назвала.
        - Ничего подобного. Он сказал: «Ты с Антоном хочешь поговорить?»
        - Значит, совпадение. Фамилию мою ты ему не называла?
        - Я ж ее не знаю.
        - Ну вот. Выходит, просто имена совпали.
        - Так ты думаешь, это прикол?
        - Уверен.
        - А может, и вправду какой-нибудь Кукольник убил какого-нибудь Антона?
        - Вряд ли. Я бы знал про этого Кукольника. Ведь я всю криминальную хронику по телику смотрю.
        Чижикова успокоилась.
        - В «ночник»-то идем? — спросила она.
        - А как же. Я для того тебе и звонил.
        - А почему так поздно? — с притворной суровостью осведомилась Юлька.
        - Угадай с трех раз.
        - И не подумаю. Быстро говори.
        - Я искал тебе подарок.
        - Какой подарок?
        - В честь нашего знакомства. Сегодня ровно неделя, как мы познакомились.
        - И что ты мне подаришь? — заулыбалась Чижикова.
        - Не скажу.
        - У-у, — надула губы Юлька.
        - Чего «у-у»?
        - Ну скажи, Тошка.
        - Не скажу, не скажу, не скажу, — дурачился Антон.
        - Ах ты, поросенок, — любовно обозвала его Юлька.
        В общем, поболтав в этом духе еще минут пять, они договорились о встрече. Чижикова выскочила в коридор. Но на полпути к лифту вспомнила о Рыжиковой. О том, что обещала ей позвонить. Вернулась. Набрала номер.
        - Чего надо? — ответил ей противный мужской голос. Юлька явно опять попала не туда. Потом что никаких мужских голосов, тем более противных, в квартире у Рыжика быть не могло.
        Сбросив звонок, Чижикова вновь набрала номер.
        - Чего надо? — услышала она все тот же голос.
        История повторялась…
        - Извините, у вас какой номер? — спросила Юлька.
        - Не знаю я, какой здесь номер, — пробурчал тип. — А ты кому звонишь-то?
        - Подруге, — ответила Чижикова и хотела положить трубку.
        Но тип сказал:
        - Ну есть тут одна девка. С бородавкой на шее.
        Юлька ощутила укол беспокойства. У Рыжика как раз под правым ухом была родинка.
        - Позовите ее, — осторожно попросила Чижикова.
        - Она дрыхнет.
        - Что?
        - Что слышала. Я ей сделал ма-а-ленький такой укольчик. И она сразу отрубилась. Ха-ха-ха… — разразился тип жутковатым смехом.
        - Дебил! — крикнула Юлька и бросила трубку.
        Телефон тут же зазвонил.
        - Алло, — сказала Чижикова.
        - Ты чего трубку бросаешь, финтифлюшка? — прорычал тип. — Сейчас я к тебе в гости приду. Поняла?..
        Юлька молчала. А тип продолжал:
        - Вот только скушаю твою подружку и сразу к тебе. С куколкой. Ты ведь любишь играть в куклы?
        - Вы кто? — медленно спросила Чижикова.
        - Пожиратель девочек! Ха-ха-ха…
        Глава IV
        У СТРАХА ГЛАЗА ВЕЛИКИ
        Не успела Чижикова умчаться на маршрутке, как Рыжикова, переходя дорогу, чуть было не угодила под другую маршрутку. Взвизгнули тормоза.
        - Куда прешь, трата-та-та-та! — заорал на Юльку водитель, щедро пересыпая свою речь ругательствами. — Глаза дома забыла, тра-та-та-та-та!.. Не видишь, что ли — красный горит, тра-та-та-та!..
        - Извините, — пискнула Рыжикова и юркнула в ближайшую подворотню.
        Села во дворике на скамейку успокоиться.
        «Вот ведьма проклятая, — думала Юлька. — Накаркала…»
        Посидев с минутку, но так и не успокоившись, Рыжикова пошла домой. Настроение у нее было на нуле. А дома, как назло, никого. Раньше Юльку это только радовало. Родичи, откровенно говоря, напрягали. Но сейчас Рыжикова предпочла бы, чтоб родители были дома. Ей не хотелось возвращаться в пустую квартиру.
        Юлька поднялась на свой двенадцатый, последний этаж и вставила ключ в замочную скважину. Когда она открывала дверь, в голове мелькнула дурацкая мысль, что в квартире ее поджидает убийца. Рыжикова с опаской вошла в прихожую. Убийцы не было.
        «Ну, идиотка», — обругала себя Юлька. Надо было срочно как-то успокоиться. И Рыжикова поняла как. Нужно закусить. Тогда настроение снова станет о’кей… Юлька прошла на кухню, сварила себе полпачки вареников с картошкой, обильно полила их сметаной и собралась уже есть… Но тут в ее ушах зазвучал голос госпожи Терезы: «Смерть всегда рядом, зайка. Можно угодить под машину, разбиться на самолете, поскользнуться, захлебнуться, подавиться…»
        Подавиться!
        Рыжикова тотчас отложила вилку. Под машину она сегодня уже чуть было не угодила. А сейчас вполне могла подавиться вареником… И хоть Юльке сильно хотелось есть, она отодвинула тарелку в сторону — потому что жить ей хотелось еще сильнее.
        Чтобы как-то отвлечься, Рыжикова решила посмотреть телевизор. Но в последний момент передумала. Еще, чего доброго, телик взорвется. Нет уж, лучше не рисковать… Ну а что тогда делать? Спать лечь? А если сердце во сне остановится?.. От всех этих дурацких мыслей у Юльки даже голова разболелась. «А вдруг у меня опухоль в голове?..» — мелькнула очередная дурацкая мысль. Неожиданно в форточку влетел воробей. «Чик-чирик», — весело прочирикал он и вылетел на улицу. У Рыжиковой ноги от страха подкосились. Она с первого класса знала эту примету: если в квартиру залетит воробей, то в квартире обязательно кто-то умрет. А кто может умереть в Юлькиной квартире? Только она, Юлька… От жалости к себе у Рыжиковой навернулись слезы на глаза. Юлька бросилась в спальню и зарылась лицом в подушку. Лежит, а сама думает с опаской: «Сейчас из-под кровати высунется лохматая рука и начнет меня душить…» Но это уже было чересчур. Рыжикова малость опомнилась. И пошла в ванную. Ванна, как и еда, всегда приводила Юльку в хорошее расположение духа.
        Правда, войдя в ванную комнату, Рыжикова подумала: «Как бы не захлебнуться». Но, решительно отбросив эту мысль, открыла кран.
        Тотчас в ванну хлынула… кровь.
        Рыжикова истошно завизжала, лишь в следующую секунду сообразив, что это просто ржавая вода. «Дура ненормальная», — обозвала себя Юлька.
        Пропустила ржавую воду, набрала чистую. Налила пены. И погрузилась в эту пену… Ах, как кайфово!
        Сразу же все черные мысли стали не такими уж и черными, будто в ванне отмылись. «Правильно Чижик говорит, — блаженно жмурясь, думала Рыжикова, — все это лапша на курином бульоне…»
        Она уже почти совсем успокоилась и даже начала задремывать в теплой водичке, как вдруг наверху раздались шаги. Кто-то прошел по потолку. То есть по чердаку. Рыжикова машинально глянула вверх, и от ужаса у нее округлились глаза и рот. Потому что из вентиляционного отверстия на нее глядело… мертвое лицо.
        Дико заорав, Рыжикова пулей выскочила из ванны и помчалась в спальню, нырнув там с головой под одеяло. Но под одеялом было еще страшнее, и Юлька, недолго думая, забралась под стол.
        В этот момент затрезвонил дверной звонок: дзинь-дзинь-дзинь…
        Рыжикова подкралась к дверям и глянула в «глазок». На лестничной площадке стоял Василь Василич Васичкин — председатель их кооперативного дома. Рыжикова обрадовалась ему, как родному.
        - Одну минуточку! — крикнула она.
        Быстренько оделась и открыла дверь.
        - Здрасте, Василь Василич.
        - Добрый вечер, Юля, — степенно ответил председатель. — Я заявки на ремонт собираю. У вас трубы не протекают?
        - Вроде не протекают.
        - Дай-ка я все же гляну.
        - Пожалуйста.
        Василь Василич вошел в прихожую.
        - Ты что, одна дома?
        - Ага. Родители в отпуск уехали.
        - Надолго?
        - На месяц.
        - Понятно…
        Васичкин прошел по комнатам, пощупал батареи.
        - Да, у вас порядок.
        Заглянул в туалет.
        - Тут тоже порядок.
        Вошел в ванную…
        Рыжикова замерла. Вот сейчас… Ей почему-то казалось, что Василь Василич, как и она, завопит от страха.
        - И здесь порядок, — сказал председатель.
        - А вентиляция?.. — затаив дыхание, спросила Юлька.
        - Да, с вентиляцией непорядок, — согласился Васичкин. — Что же вы вентиляционную решетку не поставите?
        - Папа давно собирается, но никак не соберется, — объяснила Рыжикова, думая с изумлением: «Неужели он не видит мертвого лица?»
        Василь Василич вышел из ванной.
        - А зачем вы куклу в вентиляцию засунули?
        - Какую куклу? — не поняла Юлька.
        - Вон ту, — снова открыв дверь, показал председатель.
        Рыжикова боязливо заглянула в ванную. То, что она приняла за мертвое лицо, и впрямь было лицом, но не мертвым, а кукольным. Вот что значит — у страха глаза велики.
        - Мы ничего не засовывали, — сказала Юлька. — Наверное, кто-то со стороны чердака сунул. Видите, она вниз головой сунута.
        - Хм, — озаботился Васичкин. — Кто ж это мог сделать? Ключ от чердака только у меня.
        - А вы сегодня были на чердаке?
        - Нет, не был.
        - Там кто-то ходил.
        - Когда?
        - Минут пять назад.
        Председатель еще больше озаботился:
        - Может, бомж какой поселился?..
        - Вы же говорите, ключ от чердака только у вас.
        - Ну, мало ли, другой подобрал… У тебя фонарик есть?
        - Есть.
        - Давай его сюда. Счас поглядим, кто там бродит.
        Юлька замялась.
        - Да ты не бойся, — засмеялся Василь Василич. — Если что, в обиду не дам. Во у меня кулачище какой… — И председатель продемонстрировал Рыжиковой свой здоровенный кулак.
        - А разве на чердаке нет света?
        - В том-то и дело. Проводка полетела. А мне как раз сегодня надо чердачные трубы осмотреть. Пошли, посветишь.
        Как только они вошли на чердак, под ноги Рыжиковой метнулась черная тень.
        - Это же кошка, — со смехом сказал Василь Василич. — Ты чего, Юль?
        «И правда, чего это я?» — конфузливо подумала Рыжикова.
        Васичкин, светя фонариком, уверенно зашагал в глубь чердака. В самый мрак.
        Юлька двинулась следом.
        - У тебя, Юля, уже каникулы? — на ходу интересовался Василь Василич.
        - Да, каникулы.
        - А ты в какой класс перешла?
        - В восьмой.
        - Значит, тебе четырнадцать?
        - Ага, четырнадцать.
        - Мой любимый возраст, — сказал председатель. Вокруг становилось все темнее и темнее.
        - А весишь ты сколько? — продолжал интересоваться Васичкин.
        - Что? — не поняла Рыжикова.
        - Вес у тебя какой?
        - Сорок пять килограммов. Но сейчас я немного пополнела.
        - Хорошо, что пополнела, — заметил Василь Василич. — И вообще ты хорошая девочка… — Председатель вдруг резко остановился. — Это еще что такое?..
        Последние слова Васичкина относились к деревянному ящику, стоящему у трубы.
        - Ну-ка, посвети. — Василь Василич передал фонарь Юльке. А сам откинул крышку.
        - Е-мое! — воскликнул он, заглянув в ящик.
        Рыжикова тоже глянула и ахнула. Ящик был доверху забит… гробиками. Малюсенькими, прямо-таки кукольными. Председатель достал один и открыл. Внутри, словно покойница, лежала кукла.
        - Теперь мне понятно, кто тут обосновался, — мрачно произнес Васичкин.
        - Кто? — спросила Юлька.
        - Кукольник.
        - Кто-кто?
        - Кукольник, — повторил председатель и, видя Юлькино недоумение, прибавил: — Ты что, не слышала, что у нас в Питере орудует маньяк по кличке Кукольник?
        - Нет, не слышала.
        - Ну ты даешь. О нем весь город говорит. Кукольник охотится за четырнадцатилетними девочками. И оставляет на месте преступления такие вот гробики с куклами.
        - Кошмар какой, — поежилась Рыжикова.
        - Еще бы, ведь он их пожирает.
        - Кого — кукол?
        - Нет, девочек. Делает им укол, а после съедает. Заживо.
        - Кош-ш-мар… — повторила Юлька, боязливо озираясь. — А вдруг этот маньяк-людоед сейчас где-то здесь?
        - Не вдруг, а точно здесь, — со смешком ответил Василь Василич. — Будем говорить откровенно, Юля. Я и есть маньяк Кукольник.
        - Вы шутите? — неуверенно произнесла Рыжикова.
        - Нет, финтифлюшка, не шучу, — оскалился Васичкин в мерзкой улыбочке. — Сейчас я тебя сожру. А косточки на помойку выкину.
        Юльку сковал ледяно ужас. «Помогите!» — хотела крикнуть она, но с губ сорвался лишь сиплый писк.
        Кукольник неотвратимо надвигался.
        - Из тебя получится отличное блюдо, пупсик…
        - Нет, — прошептала Рыжикова.
        - Да, — ухмылялся маньяк. — Я сделаю тебе ма-а-ленький такой укольчик, — он достал шприц. — Но ты не бойся, это не больно. Раз — и все.
        - Нет, нет, — повторяла Юлька, сжимаясь в комочек.
        - Да, да! — захохотал Кукольник и занес над Юлькой шприц. Рыжикова обреченно закрыла глаза. «Вот оно — ведьмино предсказание…» — успела подумать она и, ощутив укол, провалилась в кромешную тьму.
        Глава V
        НОЧНОЙ КЛУБ «ВЕСЕЛЫЙ МОГИЛЬЩИК»
        Чижикова лихорадочно набрала номер Антона.
        - Тоха! — закричала она в трубку. — Я только что звонила своей подруге и… — Юлька начала с волнением рассказывать.
        - Ты, наверное, опять к тому же придурку попала, — выслушав ее, сказал Антон.
        - А почему я все время к нему попадаю?
        - Это ты у меня спрашиваешь? — хмыкнул Тоха. — Позвони на телефонную станцию. Пусть они линию проверят.
        - А что, если на Рыжика и правда маньяк напал?
        - На какого Рыжика?
        - Ну, на мою подругу.
        - Ой, перестань.
        - Прямо отстой какой-то, — возмущалась Чижикова. — Тебе звоню — майор Гвоздь отвечает. Рыжику звоню — Кукольник. Кстати, — вспомнила она, — этот Гвоздь как раз и говорил про маньяка Кукольника.
        - Нет в Питере никаких Кукольников.
        - Может, просто не сообщают.
        - Про маньяка-людоеда? Да про него бы во всех газетах писали, на первых полосах… Я же говорю — тебя просто-напросто прикололи.
        - А про родинку он откуда знает?
        - От балды сказал, и случайно совпало.
        - Твое имя случайно совпало, родинка совпала… — перечислила Чижикова. — Больно много совпадений.
        - А ты считаешь, что твою подругу убил Кукольник и сейчас к тебе идет?
        - Не знаю.
        - Ну, хочешь, я ей со своего телефона звякну?
        - Ой, звякни, пожалуйста, Тошенька.
        Антон «звякнул».
        - Там трубку никто не берет, — минуту спустя сообщил он.
        - Может, мне к ней сходить?
        - Конечно, сходи, — иронично согласился Тоха. — В морг ведь ты ходила? Почему бы тебе и к подруге не сходить, раз ты такая дурочка.
        - Да я не дурочка. Просто я чего-то дергаюсь.
        - А ты не дергайся, — посоветовал Антон.
        - Легко сказать… Вот псих ненормальный, — разозлилась Юлька на «прикольщика». — Нашел себе развлечение…
        - Ладно тебе. Как будто ты сама так не прикалывалась.
        - Я?! — возмутилась Чижикова. — Никогда в жизни!
        - А кто мне про прикол с ушками рассказывал?..
        Юлька фыркнула. Да, было такое. Они с Рыжиком набирали первый попавшийся номер и спрашивали: «Квартира Зайцевых?» Им, естественно, отвечали: «Нет». — «А почему тогда ушки из трубки торчат?» — хихикали подруги. Но одно дело прикалываться про ушки, и совсем другое — про убийства. А потом еще перезванивать и угрожать.
        - Интересно, откуда этот тип знает мой номер?
        Антон демонстративно вздохнул:
        - О-хо-хо. Ты, Чижик-Пыжик, просто супердура.
        - Почему?
        - Потому. Ты ж ему звонила. А у него наверняка АОН [[3] АОН — автоматический определитель номера.] стоит.
        - Ой, верно, — дошло до Чижиковой. — Эх, жаль, у меня АОНа нет. А то бы мы его вычислили и рожу начистили, чтоб больше так не прикалывался.
        - Слушай, мы идем сегодня в «ночник»?! — сменил Тоха тему.
        - Да идем, идем…
        - Тогда до встречи.
        - Пока.
        «А, ладно, — решила Юлька, положив трубку, — вернусь из «ночника» и сразу Рыжику перезвоню…»
        И она поехала на свидание.
        - Потрясно выглядишь, — сделал ей комплимент Антон, когда они встретились.
        - Ты тоже.
        Тоха протянул наручные часы.
        - Это тебе. Подарок.
        - Ча-а-сики? — разочаровалась Юлька.
        - А ты что хотела? Ключи от иномарки?
        - Да нет. Но у меня же есть будильник, — показала она на свои наручные часы.
        - Это не простой будильник, а с маячком. Смотри… — Антон стал показывать: — Видишь, сюда встроена система GPS. Определение местоположения. Если ты потеряешься, то с помощью этих часов тебя всегда найдут.
        Чижикова другими глазами взглянула на подарок.
        - Ух ты! Супер-пупер! — Она чмокнула Тоху в щеку. — Спасибо, Тошенька. Ты чудо.
        И, взявшись за руки, ребята пошли в ночной клуб.
        По дороге Юлька принялась рассказывать Антону, как они с Рыжиком посетили магический салон госпожи Терезы.
        - Представляешь, ведьма посмотрела на твою фотку и говорит: «Он мертвец».
        - Да, я мертвец. У-у-у… — дурашливо завыл Тоха.
        - Между прочим, она тебя где-то видела.
        - Кто? Ведьма?
        - Нет, Рыжик… — Юльку опять уколола тревога. — Ой, а вдруг на нее все же маньяк напал, а?
        - Отдохни ты от этой мысли, — посоветовал Антон.
        - Да я понимаю, что это туфта, — оправдывалась Юлька. — Но все равно как-то неприятно.
        - А ты неприятное преврати в приятное.
        - Как?
        - Улыбнись, и все будет о’кей.
        Рыжикова улыбнулась.
        - У тебя очень красивая улыбка, — сказал Тоха.
        - А ты сегодня очень милый, — не осталась в долгу Юлька.
        - Только сегодня? — понарошку возмутился Антон. — А в другие дни?
        …Болтая о том о сем, они все дальше и дальше удалялись от центра.
        - Завтра не хочешь в кинишко смотаться? — предлагал Тоха.
        - Опять на «ужастик»?
        - Типа того. Называется «Тайны фамильного склепа».
        - Кстати! — вспомнила Чижикова. — Какая у тебя фамилия? А то Рыжик спросила, а я не знаю.
        Антон поморщился.
        - Мне не нравится моя фамилия.
        - Ну а все же?..
        - Не скажу.
        - Криворылов, да? — начала прикалываться Юлька. — Или Вонючкин?..
        - Сама ты Вонючкина.
        - А, знаю, знаю, — хихикала Чижикова. — Свиньин! Антон Свиньин!
        - Почти угадала.
        - Тоха, ну скажи. А то я теперь про это все время думать буду.
        - Рыбья у меня фамилия, понятно?
        - Ершов, что ли?
        - Налимов… Дурацкая, верно?
        - Да нет, нормальная фамилия, — не согласилась Юлька.
        Они уже шли какими-то пустынными переулками. Машины исчезли. Прохожие тоже.
        - Ну ты меня и завел к черту на кулички, — озиралась Чижикова по сторонам. — Надо было в какой-нибудь клуб на Невском закатиться.
        - На Невском полный отстой. А я тебя веду в самый отвязный клуб Питера.
        - Ну и где твой отвязный клуб? Долго до него топать?
        - Не очень. Часика три.
        - Кончай стебаться. Сколько нам еще пилить?
        - Уже припилили. — Антон показал на высокую ограду. — Вот, пожалуйста…
        Юлька с недоумением смотрела.
        - Но ведь это кладбище.
        - Правильно. «Ночник» посреди кладбища и находится. Идем… — И Тоха потянул Юльку к кладбищенским воротам. Чижикова с неохотой пошла.
        - Что-то мне здесь не нравится, — косилась она на кресты и надгробия.
        - Брось ты, Чижик-Пыжик. Это же прикольно — ночной клуб на кладбище!
        Они прошли по одной кладбищенской дорожке, свернули на другую… Впереди показалось одноэтажное здание.
        «ВЕСЕЛЫЙ МОГИЛЬЩИК»… «ВЕСЕЛЫЙ МОГИЛЬЩИК»… «ВЕСЕЛЫЙ МОГИЛЬЩИК»… — мигала неоновая вывеска над входом.
        Клуб был стилизован под склеп. Чижикову, привыкшую к шумным дискотекам, поразила странная атмосфера клуба. Никто не топал, не хлопал, не орал; огни не мигали, музыка не грохотала… Посетители чинно танцевали парочками под довольно-таки заунывную мелодию.
        Юлька чутко потянула носом:
        - Чем это пахнет?..
        Антон тоже принюхался:
        - Ничем не пахнет.
        - Да нет. Какой-то странный запах.
        - Не выдумывай. Идем лучше что-нибудь выпьем.
        Они сели на диванчик у стены. К ним подошел официант.
        - Что будем заказывать? — осведомился он.
        - А что вы порекомендуете? — спросил Тоха.
        - Наш фирменный коктейль «Большой мертвец».
        Антон с улыбкой глянул на Юльку.
        - Моя девушка не употребляет спиртных напитков. Она еще маленькая.
        - Для маленьких у нас имеется фирменный коктейль «Маленький мертвец». Безалкогольный.
        - А кока-колы у вас нет? — спросила Чижикова.
        - Есть.
        - Тогда лучше кока-колу.
        Официант удалился. Юлька посмотрела на танцующих. И обратила внимание на то, что лица у них были синеватые.
        - А почему у них лица синие? — спросила она у Антона.
        - Освещение такое, — объяснил Тоха. В этот момент на небольшой эстраде появились… скелеты с гитарами.
        - Ой, — вскрикнула, — скелеты…
        - Прикалываются ребята, — сказал Антон. — Загримировались.
        Один из скелетов громко объявил:
        - Дамы и господа! Сегодня для вас всю ночь поет Варвара!..
        На эстраду выбежала певица. В отличие от посетителей лицо у нее было не синее, а зеленое. Как у утопленницы. Она взяла микрофон и запела под аккомпанемент скелетов-музыкантов:
        Смерть пришла ночною порою,
        Тра-ля-ля, тра-ля-ля.
        Забрала меня с собою,
        Тра-ля-ля, тра-ля-ля…
        Скелеты-музыканты дружно подхватили:
        Тра-ля-ля, тра-ля-ля…
        Дверь, ведущая на улицу, распахнулась. В зал ворвался холодный ветер.
        - Эй, кто-нибудь! — крикнула певица. — Закройте дверь, а то меня ветром унесет. Буду тогда — унесенная ветром!
        Все одобрительно зааплодировали. Но дверь, похоже, никто закрывать не собирался.
        Юлька встала и подошла к выходу. На улице вовсю лил дождь. Чижикова закрыла дверь и вернулась.
        Антон протянул ей высокий стакан.
        - Прошу, Чижик-Пыжик.
        - А что это?
        - Кола. Ты же сама заказывала.
        - А почему она черная?
        - Да это стакан черный…
        Но Юлька не стала пить.
        - Ну ты и трусишка, — засмеялся Тоха.
        - А сейчас, дороги дамы и господа, — объявил скелет с саксофоном, — ностальгическая композиция «Воспоминания об ушедшей жизни».
        Скелет вскинул сакс, и полилась печальная мелодия.
        К столику подошел какой-то старый хрыч. С седой бородой и седой косичкой до плеч.
        - Позвольте пригласить вас на танец, — церемонно обратился он к Чижиковой. И, полуобернувшись к Антону, добавил: — Надеюсь, вы не возражаете, молодой человек?
        Тоха не возражал.
        Старый хрыч закружил Юльку под хриплые звуки саксофона.
        - Вам нравится это заведение? — поинтересовался хрыч.
        - Не очень, — призналась Чижикова.
        - Да, этот клуб довольно своеобразный. На любителя.
        - На большого любителя, — уточнила Юлька.
        - Верно, верно. А сколько вам лет?
        - Двадцать, — соврала Чижикова.
        Хрыч пытливо заглянул ей в глаза.
        - А если честно?
        - Ну семнадцать. А вам?
        - Семьдесят.
        - Хорошая разница, — захихикала Юлька.
        - Да уж, — засмеялся и хрыч. — А вы работаете или учитесь?
        - Работаю, — продолжала заливать Чижикова. — Фотомоделью. А вы?.. Еще учитесь?..
        - Ага, в школе… — подхватил шутку хрыч. — Нет, я тоже работаю. Кочегаром в крематории.
        - Я фигею! — поразилась Юлька.
        - А что вас так удивляет?
        - Никогда не танцевала с кочегаром из крематория.
        - А я никогда не танцевал с фотомоделью, — в тон ей ответил старый хрыч. И спросил: — Как вас зовут, милое дитя?
        - Юля.
        Хрыч сразу погрустнел.
        - Мою дочку тоже звали Юля.
        - Почему «звали»? — не подумав, брякнула Чижикова.
        - Она умерла.
        - Ой, извините…
        - Да нет, ничего… А меня зовут Николай Тимофеевич Угольков, — представился хрыч.
        - Очень приятно, — сказала Юлька и принюхалась. Опять откуда-то тянуло непонятным запахом.
        - Вам не кажется, что тут странно пахнет? — спросила Чижикова.
        - В этом клубе всегда такой запах.
        - Какой «такой»?
        - Запах могилы, — сказал Угольков.
        Юльку слегка покоробило.
        - Могилы?
        - Да, свежевырытой. Так пахнет сырая земля.
        - Никогда бы не подумала.
        - Это потому что вы молоды, — с улыбкой ответил Угольков. — Я бы даже сказал — супермолоды. — И прибавил, уже без улыбки: — А я стар, суперстар… Впрочем, в старости тоже есть свои плюсы, — продолжал кочегар. — К примеру, в мои семьдесят у меня больше шансов дожить до ста, чем у вас, в ваши семнадцать. Вы согласны?
        - Ну, предположим, — ответила Чижикова. — И что?
        - Ничего, — сказал Угольков. И повторил по слогам: — Ни-че-го.
        Мелодия закончилась. Угольков отвел Юльку к ее столику.
        - Благодарю за танец, — поцеловал он ей руку. Губы у него были как лед.
        Антон куда-то запропастился. «В тубзик, наверное, пошел», — решила Чижикова… Зазвучала новая мелодия, тоскливее предыдущей. Пары закружились в медленном танце. К Юльке подошла та певица, что пела о смерти.
        - Можно присесть? — спросила она.
        - Пожалуйста.
        Певица села.
        - Спасибо, что закрыли дверь, — сказала она. — А то у меня хроническая простуда. В земле так холодно.
        Юлька не поняла ее последней фразы. Но уточнять не стала.
        - Вам понравилось, как я пою? — спросила певица.
        - Понравилось, — кивнула Чижикова. — А вас вправду, зовут Варвара?
        Певица улыбнулась:
        - Нет, конечно. Это мой сценический псевдоним. На самом деле я Соня. Соня Пардон. — Наклонившись к Юльке, певица быстро прошептала: — Уходи отсюда, Юля.
        - Откуда вы знаете мое имя? — изумилась Чижикова.
        - Неважно. Уходи скорей. И больше никогда сюда не приходи.
        - А…
        - Никаких вопросов… Выйдешь в ту дверь, — показала певица глазами на дверь с надписью «Служебный вход». — За ней — коридор и еще одна дверь — на улицу…
        - Но…
        - И ни в коем случае не оборачивайся, когда пойдешь по коридору. Ты поняла?
        - Да… — Юлькино изумление росло, как снежный ком. — А что будет, если я обернусь?
        - Умрешь!
        Сказав это, певица ушла. А Чижикова осталась сидеть в полном обалдении. Глядя на посетителей клуба, так похожих на выходцев с того света, Юлька вдруг вспомнила, что на автостоянке рядом с кладбищем не было ни одной машины. Как же тогда все эти люди сюда попали? Пешком, что ли, пришли?.. И тут Чижикова ясно поняла, даже не поняла, а почувствовала, что ей надо делать ноги из этого «Веселого могильщика». И как можно скорее.
        Юлька вскочила и направилась к двери в надписью «Посторонним вход воспрещен». Толкнула ее. Вышла. И оказалась в узком коридорчике, в конце которого виднелась еще одна дверь. Чижикова поспешила к ней.
        - Чижик! Чижик! — раздался позади голос Рыжиковой. И Юлька… обернулась.
        Глава VI
        КОЧЕГАР УГОЛЬКОВ
        Чижикова лежала в открытом гробу. Но не мертвая, а словно бы окаменелая. Она не могла пошевелить ни рукой, ни ногой, ни языком. Хотя все видела и слышала. Вокруг гроба стояли ее одноклассники и учителя… Все было до того реально, что реальнее некуда. В то же время происходящее никак не могло быть реальностью. «Это лишь сон, — мысленно убеждала себя Чижикова. — Страшный сон. Сейчас он кончится, и я проснусь…» Но сон не кончался и не кончался. Выступал директор школы:
        - Сегодня мы провожаем в последний путь ученицу нашей школы Юлию Рыжикову…
        - Чижикову, — шепотом поправила директора завуч.
        - Да-да, Чижикову, — повторил директор. — Семиклассницу Юлию Чижикову…
        - Восьмиклассницу, — вновь шепнула завуч. — Мы же ее перевели в восьмой.
        - Да-да, восьмиклассницу… — опять исправился директор. И проникновенным тоном продолжил: — Костлявая рука смерти навсегда вырвал Рыжи… э-э… Чижикову из наших рядов. А если бы не вырвала, то Юлия наверняка бы закончила школу с золотой медалью… Поэтому, — торжественно возвысил голос директор, — на педсовете принято единогласное решение — вручить Юлии Чижиковой золотую медаль. Посмертно…
        Директор положил в Юлькин гроб медаль. Все зааплодировали.
        Потом выступала Раечка Козырева. Страшная зануда. Юлька ее на дух не переносила. Впрочем, как и Раечка Юльку. Но сейчас Козырева говорила совсем другое.
        - Мы с Юлечкой были лучшими подругами… — щебетала она.
        «Во врет-то», — возмущалась про себя Чижикова.
        Кто действительно был лучшей Юлькиной подругой, так это Рыжикова. Но ее на Юлькиных похоронах почему-то не было. Также отсутствовали и Юлькины родители. «Значит, мне все снится», — успокаивала себя Чижикова. Уж родичи бы с Рыжиком точно на ее похороны пришли, если б это было наяву.
        - Кто еще хочет выступить? — деловито осведомился мужчина в черном костюме. Видимо, похоронный распорядитель.
        - Позвольте мне зачитать телеграмму от Юлечкиных родителей, — сказала «классная» Валентина Никифоровна. — К сожалению, они не смогли присутствовать на похоронах. Но у них уважительная причина — служебная командировка.
        - Да, это уважительная причина, — согласился распорядитель. — Читайте…
        «Классная» прочла:
        - «Скорбим о смерти единственной дочери. Папа. Мама». А от себя лично я хочу добавить…
        - Нет-нет, — живо перебил ее распорядитель. — От себя ничего не надо добавлять. Наше время уже истекло. Мы должны освободить ритуальный зал крематория для следующей церемонии.
        «КРЕМАТОРИЯ! — пронзило насквозь Юльку. — Так вот где я нахожусь — в крематории!»
        Мутная волна страха накрыла Чижикову с головой. А что, если это все же не сон? И сейчас ее сожгут?! Юлькин мозг лихорадочно заметался в поисках выхода. А какой тут мог быть выход, если Юлька ни закричать не могла, ни даже мизинцем шевельнуть.
        - На этом траурную церемонию позвольте считать законченной, — быстренько закруглился распорядитель. — Память о Юлии Чижиковой навсегда останется в наших сердцах…
        - Да-да, — закивали учителя и ученики. — Конечно, останется.
        - Закрывай, — приказал кому-то распорядитель. И крышка гроба закрылась… Под завывания траурной мелодии гроб стал медленно опускаться. «Ой, мамочка, — в ужасе думала Чижикова, лежа в кромешной тьме. — Что же сейчас будет? Или я проснусь, или сгорю, как Жанна д’Арк!»
        Но не случилось ни того, ни другого. Гроб замер. И Юлька вдруг почувствовала, что может и говорить, и шевелиться. Откинув крышку, она выскочила из гроба. И увидела… кочегара Уголькова. Он стоял у печки и шуровал в ней длинной кочергой. — Здрасте, — сказала ему Чижикова.
        - Здравствуй, здравствуй, — ответил Угольков, продолжая орудовать кочергой. — Ну что, готова?
        - К чему?
        - К кремации.
        - К какой кремации?
        - Да ты юмористка, как я погляжу, — фыркнул кочегар. — Кто из нас умер?
        - А кто? — спросила Юлька.
        Угольков нахмурился:
        - Слушай, девочка, перестань валять дурака. Имеется справка о твоей смерти. Кочегар достал мятый листок. — Смотри — все как положено. Подпись. Число. Печать… Так что залезай в гроб.
        - Никуда я не полезу! — уперлась Чижикова. — Что за бред?
        - Ну как ты не понимаешь, — начал втолковывать ей Угольков, — раз есть свидетельство о смерти, значит, ты умерла. А раз ты умерла — я обязан тебя кремировать. Вот, читай инструкцию… — Угольков достал еще один мятый листок. И сам же прочел: — Пункт третий: «Анонимные покойники все, без исключения, кремируются…»
        - Но я не анонимный покойник! — воскликнула Чижикова. — Меня зовут Юля. Так же, как вашу дочку.
        - Откуда ты знаешь, как звали мою дочь?
        - Вы же мне сами сказали в ночном клубе.
        Угольков внимательно всмотрелся в Чижикову.
        - Постой, постой… Ты Юля?.. Фотомодель?..
        - Ну да. Вспомнили?
        - Вспомнить-то вспомнил. Но все равно я обязан тебя кремировать.
        - Да почему?!
        - Да потому! Посуди сама. Придут твои родители за урной с пеплом. И что я им скажу?
        - Скажете, что я живая. Знаете, как они обрадуются!
        Угольков с сомнением покачал головой:
        - Это еще вопрос. Родители всякие бывают. Одни, может, и обрадуются, а другие директору пожалуются. Дескать, ваш кочегар не выполнил своей работы.
        Юлька уже устала от всей этой белиберды.
        - Давайте я от вас сбегу? — предложила она. — Тогда вы скажете директору, что покойница сбежала.
        - По инструкции покойники не имеют права сбегать, — категорично заявил Угольков.
        - А в порядке исключения?
        - В порядке исключения, в порядке исключения, — пробурчал кочегар. — Что ж с тобой делать-то, ума не приложу?
        - Как — что?! Отпустите.
        - А свидетельство о рождении?.. Тьфу!.. О смерти!
        - Вы его в печку бросьте, — нашлась Юлька. — А потом сделайте вид, что потеряли.
        - Ладно уж, — сдался Угольков, — отпущу на первый раз. Но гляди, фотомодель, — погрозил он пальцем, — если опять в гробу увижу, точно кремирую. Согласна?
        Чижикова, конечно же, была согласна.
        - Ну, беги, — по-доброму усмехнулся кочегар. Два раза просить Юльку не пришлось. Она выбежала на улицу и увидела, что находится в центре города. На улице Некрасова. Покосившись на табличку с надписью «Крематорий», Чижикова припустила, словно ветер. Не успела она примчаться домой, как зазвонил телефон. Юлька схватила трубку.
        - Алло!
        - Чижик! — послышался голос Рыжиковой.
        - Рыжик! — завопила от радости Чижикова. — Слушай, по-моему, у меня крышу снесло, — мрачно сказала Юлька.
        - По-моему, у меня тоже, — ответила Юлька.
        Глава VII
        АБРАКАДАБРА
        И вот подружки встретились. И одновременно стали рассказывать. Каждая о своем. Получилась полнейшая мешанина.
        Девчонки поняли, что надо говорить по очереди. Первой начала Рыжикова:
        - …смотрю, а из вентиляции на меня мертвец пялится.
        - Я офигеваю, — комментировала Чижикова.
        - …гляжу, а в ящике полным-полно гробов с куклами.
        - Я обалдеваю.
        - … вижу, а у него шприц.
        - Я ошизеваю.
        Затем настала очередь Чижиковой. Она рассказала про скелетов-музыкантов в ночном клубе, про свои похороны, и про то, что кочегар Угольков собирался ее сжечь. Рыжикова выразила свое отношение к рассказу одним-единственным словом: «Жуть!»
        - Прикольно у нас каникулы начались, — вздохнула Чижикова.
        - Прикольнее некуда, — подтвердила Рыжикова, тоже вздохнув. — Я чувствую себя полной идиоткой.
        - И я.
        - Слушай, Чижик, а может, нас ведьма околдовала?
        - Какая ведьма?
        - Госпожа Тереза из магического салона.
        - Вряд ли. Скорее всего мы в этом дурацком рыбном ресторане отравились.
        - Как это?
        - Я где-то читала, что в некоторых видах рыб содержатся галлюциногенные вещества. Вот у нас и начались глюки.
        - По-твоему, это тоже глюк? — Рыжикова показала на куклу в розовом платьице.
        Чижикова недоуменно взглянула на куклу, затем, столь же недоуменно, — на Рыжикову.
        - Я что-то не врубилась.
        - Ты чем, Чижик, слушала? Я же тебе объясняю: Кукольник сделал мне на чердаке укол, я отрубилась, а очнулась — на Невском. Ноги ватные. Голова чугунная…
        Тут до Чижиковой дошло.
        - Так это все с тобой произошло не дома?!
        - Именно! Я на улице отключилась. А потом включилась. Пришла домой, а на моей кровати кукла лежит. Вот откуда она взялась?..
        Чижикова взяла куклу, повертела в руках. И сразу же ощутила запах сырой земли.
        - Чувствуешь, пахнет?
        - Да. А чем это?
        - Свежевырытой могилой.
        - Фу! — передернуло Рыжикову.
        - Выходит, у тебя были не глюки, — сделала вывод Чижикова.
        - А что тогда?
        - Не знаю… Слушай, а давай слазим на чердак. Посмотрим, вдруг там действительно есть ящик с кукольными гробами.
        - Нет, я не полезу, — категорически отказалась Рыжикова.
        - Ну надо же разобраться во всей этой фигне.
        - Зачем?
        - Как зачем? А если все по-новому повторится? Еще и вправду крыша слетит. Тебе это надо?
        Рыжиковой, конечно, это было не надо.
        - Ну а что мы можем сделать? — сказала она обреченно. — Чему быть, того не миновать.
        - Еще как миновать! — решительно возразила Чижикова. — Короче, у кого ключ от чердака?
        - У Василь Василича.
        - Позвони ему.
        - Ой, нет, — испугалась Рыжикова.
        - Фиг с тобой. Я сама позвоню. Говори номер.
        Рыжикова сказала. Чижикова позвонила.
        - Твой Василь Василич во Владивосток уехал, — сообщила она, положив трубку. — Два дня назад. А где ключ от чердака, его жена не знает.
        - Два дня назад, — повторила Рыжикова. — Ну дела-а.
        Чижикова встала.
        - Ладно, пошли пока что с моими заморочками разбираться.
        - Пошли.
        Перед уходом Рыжикова брезгливо взяла куклу двумя пальчиками и по дороге к лифту выбросила ее в мусоропровод. После чего тщательно вытерла руки носовым платком.
        Первый сюрприз ожидал девчонок на пересечении улиц Бабеля и Врубеля. Никакого морга там и в помине не было. Второй сюрприз ждал подруг на улице Некрасова. На месте крематория оказался кукольный театр.
        - Я фигею! — воскликнула Чижикова. — Тут же было написано: «Крематорий», — ткнула она пальцем в табличку «Служебный вход».
        Девчонки вошли. За дверью сидела тетенька-вахтерша и вязала.
        - Вам кого, девочки? — посмотрела она поверх очков.
        - Уголькова, — не задумываясь, ответила Чижикова.
        - Он будет после двух.
        - А кем он здесь работает? — поинтересовалась Рыжикова. — Кочегаром?
        - Каким еще кочегаром? Николай Тимофеевич наш главреж.
        - Кто-кто? — переспросили подруги.
        - Главный режиссер, — уважительно пояснила вахтерша.
        Девчонки вышли из театра.
        - Ты что-нибудь понимаешь? — спросила Чижикова у Рыжиковой.
        - Нет.
        - И я нет. Ладно, едем теперь на кладбище.
        Когда девчонки приехали на кладбище, то обнаружили там не ночной клуб «Веселый могильщик», а мастерскую по изготовлению гробов.
        Подруги постучали, вошли, осмотрелись. Никого. Одни гробы.
        - Гляди! — воскликнула Чижикова.
        В дальнем углу штабелями лежали маленькие, словно кукольные, гробики.
        - Такие же, как на чердаке, — с волнением произнесла Рыжикова.
        - Видишь, Рыжик! Кое-что начинает проясняться.
        - А по-моему, еще больше запутывается.
        - Сейчас разберемся, — уверенно сказала Чижикова и позвала: — Эй, здесь есть кто-нибудь?!
        В ответ — тишина.
        - Лю-ди, ау! — громче позвала Чижикова.
        На сей раз в тиши мастерской раздался скрипучий звук. Обе Юльки, как по команде, повернули головы. И увидели, что крышка одного из больших гробов медленно приподнимается. Рыжикову от страха бросило в жар, а Чижикову — в холод. БУМ! — с грохотом упала гробовая крышка на пол. И из гроба встал мертвец.
        Глава VIII
        ЧАСТНЫЙ ДЕТЕКТИВ ТЮХИН-МАТЮХИН
        В следующую секунду девчонки увидели, что это никакой не мертвец, а обыкновенный пьяница. С красными глазами и сизым носом.
        Но Чижикова все же решила удостовериться.
        - Вы не мертвец? — спросила она.
        - Какой еще мертвец? — буркнул мужчина. — Я столяр пятого разряда. Похмелкин Иван Лукич.
        - А почему в гробу лежали? — спросила теперь уже Рыжикова.
        - Да перебрал вчера малость, — охотно объяснил пьяница. — Вот и заночевал здесь. А кровати-то нет. Пришлось в гроб лечь… А который час?
        Чижикова глянула на часы, подаренные ей Антоном.
        - Половина шестого.
        - Утра?
        - Вечера.
        - Ничего себе, сколько я продрых, — изумился Похмелкин и страдальчески обхватил голову. — О-ох, как башка трещит. Опохмелиться бы. У вас, девочки, выпить не найдется?
        - Мы не пьем, — сказала Чижикова.
        - А закурить?
        - И не курим, — сказала Рыжикова.
        - Молодцы, — похвалил их пьяница. — Кто не курит и не пьет — тот здоровеньким помрет!.. А вы что, хотите гроб заказать?
        - Нет, мы хотели кое-что узнать. Скажите, эта мастерская здесь давно?
        - Да уж, почитай, лет пятнадцать.
        - А вы когда-нибудь слышали о ночном клубе «Веселый могильщик»?
        - Чего-чего? — вытаращился Похмелкин.
        Ясно, не слышал.
        Девчонки попробовали зайти с другого конца.
        - Откуда у вас эти гробы? — указала Чижикова на маленькие гробики.
        - Что значит «откуда»? Я их сам сделал. На заказ.
        - А кто вам их заказал?
        - Коммерческая тайна, — с важностью произнес столяр. И тут же простодушно добавил: — Мне заказчица велела всем так отвечать. Ежели, говорит, Иван Лукич, вас спросят насчет моего заказа, отвечайте: коммерческая тайна.
        - А за десять рублей скажете? — напрямик спросила Чижикова.
        - Не-е, — помотал головой Похмелкин. — За десять не скажу.
        - А за сколько скажете?
        - За стольник.
        Подруги полезли в карманы. Как назло, денег не оказалось ни у той, ни у другой Юльки. Лишь мелочевка.
        - Мы вам завтра принесем, — пообещала Рыжикова.
        - Лады, — кивнул Похмелкин. Девчонки вернулись на Некрасова. В театр кукол.
        Тетенька-вахтерша все так же вязала.
        - Николай Тимофеевич еще не приехал, — сообщила она. — Он в пробке застрял. Только что звонил из машины. Да вы пройдите к его кабинету, — раздобрилась вахтерша. — Там диванчик есть. Посидите. — И она объяснила, куда идти.
        Девчонки поднялись на второй этаж и оказались в просторном фойе. На стенах висели фотографии актеров-кукловодов. От нечего делать подруги стали их разглядывать.
        - Это он! — вскричала вдруг Чижикова.
        И впрямь — со снимка на нее глядел кочегар Угольников. Под фотографией было написано: «Главный режиссер Н.Т. Угольников».
        Рыжикова тоже посмотрела на фото.
        - Может, просто похож?
        - Нет, точно он. Рыжик, здесь кроется какая-то тайна.
        - А какая?
        - Откуда я знаю… Слушай, а что, если нам последить за этим Угольниковым?
        - У него ж машина. Он сел и поехал. А мы за ним что, бегом побежим?
        - И на такси денег не напасешься, — задумчиво добавила Чижикова. — О! — блеснула у нее идея.
        - Давай наймем частного детектива.
        - И ты ему расскажешь про наши заморочки?
        - На фига? Просто скажем, чтоб он следил за Угольниковым и нам докладывал.
        - Наверное, это дорого.
        - У одного детектива дорого, у другого не очень. Сейчас этих детективных агентств полным-полно. Пошли газету купим.
        Девчонки купили толстую рекламную газету и в графе «Услуги» нашли колонку «Детективные агентства».
        - Та-а-к, — вела Чижикова пальцем по странице. — «Поиск пропавших личностей» — это нам не надо… «Супружеские измены» — это нам тоже пока не надо… «Слежка и фотографирование»…
        - О, это то, что надо! — воскликнула Рыжикова.
        - Ага. Звякаем… — И Чижикова позвонила из ближайшего таксофона.
        Ей ответил жизнерадостный мужской голос:
        - Детективное агентство слушает!
        - Скажите, вам можно заказать слежку?
        - Разумеется!
        - Сколько это будет стоить?
        - Приезжайте, договоримся… — Голос сообщил адрес.
        Через час подруги вошли в детективное агентство. Их встретил настоящий русский красавец: голубые глаза, русые волосы, косая сажень в плечах. Рыжикова прямо им залюбовалась. А Чижикова осведомилась:
        - Вы частный детектив?
        - Он самый, — улыбнулся красавец от уха до уха. — Разрешите представиться — Тюхин-Матюхин. По матери Тюхин, по отцу — Матюхин. А зовут меня Сева.
        - Что, просто Севой вам называть?
        - А почему нет? Мне всего-навсего полтинник.
        Выглядел Тюхин-Матюхин лет на тридцать, не больше. Рыжикова ему об этом сказала.
        - А я веду здоровый образ жизни, — пояснил детектив. — Делаю зарядку, не пью, не курю…
        - Кто не курит и не пьет — тот здоровеньким помрет! — бойко повторила Чижикова слова Похмелкина.
        - Так это же классно — помереть здоровеньким, — рассмеялся Тюхин-Матюхин.
        И такой у него оказался заразительный смех, что девчонки тоже невольно засмеялись.
        - Хотите морковки? — предложил им детектив.
        - Какой морковки?
        - Сырой. Очень полезно для здоровья.
        Он протянул обеим Юлькам по очищенной морковке. И сам с удовольствием захрумкал.
        - Выкладывайте, какие у вас проблемы?
        - Мы хотим, чтобы вы последили за одним человеком… — начала Чижикова.
        - Слежка с прослушкой? — деловито поинтересовался Тюхин-Матюхин.
        - А что это значит?
        - Вам разговоры его записывать?
        - Да, записывать.
        - А лиц, с которым «объект» будет общаться, — фотографировать?
        - Да, фотографировать.
        Детектив сделал пометку в блокноте.
        - Так, теперь расскажите, почему вы решили за ним следить?
        Девчонки замялись.
        - А это обязательно? — спросила Рыжикова.
        - У меня такое правило, — твердо ответил Тюхин-Матюхин. — Я предпочитаю знать, во что ввязываюсь… — Да вы не стесняйтесь, — прибавил он мягче. — Сыщику, как врачу, нужно рассказывать абсолютно все. Иначе он не сможет помочь
        - Ну хорошо, — сказала Чижикова и принялась с ходу сочинять: — Понимаете, мне нравится один парень. Мы с ним после школы решили пожениться. Но я ничего не знаю о его отце. А мама говорила: «Хочешь знать, какой у тебя будет муж, — посмотри на его отца».
        - Разумно, очень разумно, — одобрил детектив. — Значит, тебе нужна информация об отце твоего будущего мужа?
        - Да. Сколько это будет стоить?
        - Сама-то как думаешь?
        - Ну, рублей триста, — прикинула Чижикова.
        - Правильно, триста, — кивнул Тюхин-Матюхин. — Только не рублей, а долларов.
        - Триста долларов?! — ахнули подруги.
        - Плюс накладные расходы, — добавил детектив.
        - А что это такое?
        - Предположим, идет «объект» в ресторан, — стал объяснять Тюхин-Матюхин. — Значит, и я должен идти за ним в ресторан. А там надо что-то заказывать. Не могу же я просто так сидеть. Логично?
        - Логично, — вынуждены были признать девчонки.
        - Машина у «объекта» есть?
        - Есть.
        - Во-о-т. Значит, я должен буду ездить за ним на своей тачке. То есть тратиться на бензин. Верно?
        - Верно, — снова неохотно признали подруги.
        - А если слежка с прослушкой и съемкой — это дополнительные расходы на пленку, фотобумагу, проявку… Итого две тысячи баксов, — подсчитал детектив.
        Девчонки даже морковками хрумкать перестали.
        - Сколько? — ошеломленно переспросили они.
        - Две тыщи. И то лишь из уважения к вашей молодости.
        Таких денег у подруг, конечно, не было.
        - Есть другой вариант, — улыбнулся Тюхин-Матюхин. — Вы мне говорите правду, а я вам тыщонку сброшу.
        - Мы вам правду и сказали.
        - Ой, да ладно, — махнул рукой детектив. — Я же профессиональный сыскарь. И сразу чувствую, когда мне лапшу на уши вешают.
        - Хорошо, — решилась Чижикова и рассказала все, как есть. Тюхин-Матюхин равнодушно пожал плечами.
        - Сны как сны. Мне и не такая чушь иногда снится.
        - А кукла? — напомнила Рыжикова.
        - А Угольков? — напомнила Чижикова.
        - Обычное самовнушение… Тебе, — обратился детектив к Чижиковой, — просто кажется, что кочегар из сна — это режиссер из театра… А ты, — повернулся он к Рыжиковой, — просто забыла, что у тебя была эта кукла.
        - Как я могла забыть?
        - Очень просто. Вы, девчонки, переутомились. Конец весны — самое тяжелое время для человеческого организма. Витаминов не хватает. А у вас к тому же еще и конец учебного года. Понятное дело, устали. Вот вам всякая чепуха и мерещится. Рекомендую попить лечебных трав для успокоения нервов. Могу дать рецептик.
        - Не надо нам вашего рецептика! — решительно встала Чижикова. — И ничего мне не привиделось!
        Рыжикова тоже встала, не менее решительно.
        - И мне не привиделось! И куклы у меня такой никогда не было!
        Подруги гордо пошли к выходу.
        - Ну хорошо, хорошо, — со смехом сказал им вслед Тюхин-Матюхин. — Послежу за вашим Угольковым.
        - За тыщу баксов?
        - Нет, всего лишь за пятьдесят. Что вы, собственно говоря, хотите узнать?
        - Ну-у… — затруднилась с ответом Чижикова, — чего-нибудь подозрительное.
        - Ясно. Сотовый у вас есть?
        - Нет.
        - Жаль. Я предпочитаю иметь с клиентами быструю связь.
        - Я могу у своего дяди попросить, — сказала Рыжикова. — У него два мобильника.
        - Попроси, потом звякни мне на «трубу», сообщи номер… А вообще-то, девчонки, — заключил детектив, хрумкая морковкой, — не берите вы всю эту чепуху в головы. Наоборот — радуйтесь. Могло ведь быть и хуже.
        Глава IX
        ЗАМОРОЧКИ ПРОДОЛЖАЮТСЯ
        Тюхин-Матюхин оказался прав. На другой день стало хуже. Утром Рыжикову разбудили настойчивые звонки.
        Она взяла трубку.
        - Слушаю.
        - Ты зачем выбросила меня в мусоропровод?! — раздался писклявый голос.
        - Кто это говорит?
        - Похорони меня на кладбище кукол, — продолжал пищать злобный голосок.
        - Да кто это?!
        Пошли короткие гудки.
        Сон с Юльки слетел. Она быстро набрала номер Чижиковой.
        - Алло, — сказала та.
        - Чижик, — закричала в трубку Рыжикова, — мне сейчас кукла позвонила!
        - Какая кукла?
        - Которую я в мусоропровод выкинула.
        В трубке послышался смешок.
        - И откуда она тебе звонила?.. Из мусоропровода?
        - Чижик, я не шучу… — И Рыжикова рассказала, как было дело. — А вдруг все по-новому начнется? — с тревогой закончила она.
        - Да подожди ты дергаться, — стала успокаивать подругу Чижикова, хотя у самой на душе было неспокойно. — Может, эта «кукла» больше тебе не позвонит.
        - А если позвонит?
        - Тогда и будем думать.
        Рыжикова вздохнула:
        - Еще сон дурацкий приснился. Будто пришел ко мне окровавленный Василь Василич и говорит: «Сегодня я тебя убивать не стану. А просто рядышком посижу».
        - Н-да, — буркнула Чижикова. — А у меня Тоха куда-то запропастился. Вчера весь вечер ему названивала.
        - Может, у него телефон сломался?
        - Он бы из автомата звякнул.
        - А если к нему сходить?
        - Я листок с его адресом не могу найти.
        - Через справочную адрес узнай.
        - Уже узнавала. Они не сообщают домашних адресов по номерам телефонов.
        - И что теперь?
        - Не знаю. Давай к алкашу пока смотаемся.
        - К какому алкашу?
        - К Похмелкину. Он же обещал за стольник сказать, кто ему кукольные гробы заказал.
        Подруги встретились на своем обычном месте.
        - Планы меняются, — объявила Чижикова. — Я нашла Тохин адрес. Поехали вначале к нему, а уж потом — к алкашу.
        - А ехать далеко?
        - На «Третьяковскую».
        - Куда?
        - Метро «Третьяковская».
        - Разве в Питере есть такая станция? Она же в Москве.
        - Сейчас посмотрим.
        Девчонки спустились в метро. «Третьяковская» оказалась в Питере.
        - Ни фига не врубаюсь, — всю дорогу удивлялась Рыжикова. — По-моему, она в Москве была. Рядом с Третьяковской галереей.
        - Значит, есть две «Третьяковские», — отвечала Чижикова, — одна в Москве, другая в Питере.
        Антон жил в высотном доме с охраной.
        - Вы к кому? — спросил у подруг охранник.
        - К Налимовым.
        - Минуту… — Он позвонил. — Елена Юрьевна, к вам две девочки пришли.
        - Пропустите.
        Шикарный лифт с зеркалами поднял девчонок на восьмой этаж. Дверь в квартиру была открыта. На пороге стояла женщина в черном.
        - Здрасте, — поздоровались с ней обе Юльки.
        Женщина молча кивнула.
        - Антон дома? — спросила Чижикова.
        - Антон? — с безжизненной интонацией повторила женщина. — Нет, его нет.
        - А когда он будет?
        - Никогда не будет, — странно ответила женщина.
        - Вы не могли бы ему передать, что приходила Юля. Мы с ним позавчера встречались и…
        - Какая глупая шутка! — резко оборвала Чижикову женщина. — Глупая и жестокая!.. — Дверь захлопнулась.
        Юльки растерянно посмотрели друг на друга.
        - Чего это с ней?
        - Может, она того? — Чижикова покрутила пальцем у виска.
        - Чи-и-жик, — вдруг с придыханием произнесла Рыжикова, — кажется, я вспомнила, где видела твоего Тоху.
        - Где?
        - На кладбище.
        - На каком кладбище?
        - В Комарове. Помнишь, прошлым летом я с родителями ездила за черникой. Ты еще не захотела с нами ехать…
        - Ну?..
        - Там, прямо в лесу, есть кладбище. На нем всякие знаменитости похоронены. Ахматова и этот, как его…
        - Короче, — нетерпеливо потребовала Чижикова.
        - Мы набрали черники и от нечего делать зашли на это кладбище. Там я и видела надгробие с фоткой твоего Антона.
        - Ой, перестань, Рыжик, — поморщилась Чижикова. — Ты обозналась.
        - Ничего не обозналась. Покажи еще раз фотографию.
        Чижикова показала.
        - На кладбище точно такая же, — уверенно заявила Рыжикова.
        - Да быть этого не может! Неужели ты сама не понимаешь?
        - Почему — не может? Ведьма ведь говорила, что он мертвец.
        - И ты поверила этой шарлатанке?
        - Поверила. Мне вообще кажется, что все наши заморочки из-за нее. Она против нас колдует.
        - А зачем ей это надо?
        - Не знаю. А что касается Антона, я тебе клянусь — на могиле его фотка.
        - Ну давай съездим, посмотрим, — уступила Чижикова.
        И девчонки отправились на Финляндский вокзал. А оттуда электричкой в Комарово.
        …На кладбище было тихо. Подруги брели между могил.
        - Я фигею, — вертя головой, изумлялась Чижикова, — оказывается, Гоголь здесь похоронен. И Чехов…
        Но Рыжиковой было не до Гоголя с Чеховым; ей не терпелось доказать свою правоту.
        - Во, смотри! — торжествующе воскликнула она.
        Чижикова посмотрела. И остолбенела. На могильной плите была та самая фотография, которую ей подарил Тоха. Чуть ниже тянулась надгробная надпись:
        «Горячо любимому Антону от папы и мамы».
        Глава Х
        ТРОЙНОЕ УБИЙСТВО
        Из остолбенения Чижикову вывел писк сотового телефона. Звонил Тюхин-Матюхин. На сей раз голос детектива звучал совсем не жизнерадостно.
        - Ну, девчонки, и втравили вы меня в историю. Давненько я так не рисковал…
        - А что такое? — спросила Чижикова. — С Угольковым какие-нибудь странности?
        - Хэ, странности, — хмыкнул в трубку Тюхин-Матюхин. — Не то слово. Тут така-а-я чертовщина.
        - Какая?
        - Не по телефону, — таинственно ответил детектив. — Надо срочно встретиться.
        - Мы сейчас приедем к вам в агентство.
        - Ни в коем случае. Туда теперь лучше не соваться ни вам, ни мне.
        - Почему?
        - Объясню при встрече. Вы где сейчас находитесь?
        - В Комарове.
        - Значит, вам до Питера где-то час добираться, — прикинул Тюхин-Матюхин. — Давайте тогда через полтора часика в баре «Два урода». Знаете, где это?
        - Нет.
        - Как выйдете с вокзала, сразу налево. До встречи.
        - Ой, а мы не посмотрели, во сколько электричка! — закричала в трубку Чижикова. Но уже шли короткие гудки.
        Чижикова передала весь разговор Рыжиковой. Рыжикова встревожилась за детектива:
        - Тюхин-Матюхин рискует? Значит, ему грозит какая-то опасность?
        - Может, он нас просто на понт берет, — предположила Чижикова. — Чтоб еще денежек выудить.
        - Не похоже…
        Всю дорогу до города подруги обсуждали странность с фотографией Антона и загадочный звонок детектива. За разговорами час пролетел как минута.
        У вокзала девчонки нашли бар «Два урода», вошли в него и сели на высокие табуреты у стойки. Детектива не было.
        - Что будете пить, девочки? — поинтересовался бармен.
        - Нам сока, пожалуйста, — сказала Рыжикова.
        - Какого?
        - Мне томатного.
        - А мне апельсинового, — прибавила Чижикова.
        Они выпили по стакану сока. Затем по второму. Время шло. Тюхин-Матюхин не появлялся.
        Наконец у входа в бар тормознула задрипанная «Мазда», и из нее вылез детектив. Увидев через стеклянную витрину девчонок, он помахал им…
        А потом случилось то, что подруги видели лишь в крутых боевиках. Из-за поворота на сумасшедшей скорости выскочила «бээмвэшка». ТРА-ТА-ТА-ТА-ТА!.. — раздались из нее автоматные очереди. И Тюхин-Матюхин, изрешеченный пулями, рухнул на тротуар.
        «Бээмвэшка» умчалась. Девчонки выбежали на улицу и склонились над детективом.
        - Кладбище… — прохрипел он, — … ку… кол…
        Это были его последние слова.
        ВАУ-ВАУ-ВАУ! — послышался вой милицейской сирены.
        Чижикова схватила Рыжикову за руку:
        - Бежим, Рыжик!
        И девчонки помчались. Когда бар «Два урода» остался за двумя поворотами, подруги перешли на шаг. Пот застилал им глаза, сердца учащенно колотились…
        - Чижик, зачем мы убежали? — отдышавшись, спросила Рыжикова. — Надо было все милиции рассказать.
        - Что «все»?
        - Ну то, что мы наняли Тюхина-Матюхина следить за Угольковым.
        - И как ты думаешь, что после твоего рассказа сделала бы милиция?
        - Не знаю.
        - А я знаю. Нас отправили бы в психушку.
        - Почему?
        - Сама, что ли, не понимаешь?
        - Так мы бы им рассказали то, что ты вначале Тюхину-Матюхину рассказывала.
        - А какой смысл?
        - Да ты пойми, Чижик, — горячилась Рыжикова. — Убийство Тюхина-Матюхина напрямую связано с нашими заморочками.
        - Я-то понимаю, Рыжик. А вот милиция вряд ли тебя поймет.
        - Ну и что ты предлагаешь?
        Чижикова принялась обмахивать ладонью разгоряченное лицо.
        - Давай чего-нибудь попьем. Пить так хочется.
        Подруги зашли в первое попавшееся кафе и взяли по банке колы. Здесь играла веселая музыка. Посетители пили соки и ели салаты. В окна светило солнце. И убийство детектива казалось каким-то наваждением.
        - Неужели его Угольков грохнул? — не верилось Чижиковой.
        «Угольков…» — громко прозвучало откуда-то со стороны. Девчонки закрутили головами. И увидели включенный телевизор. Передавали криминальную хронику.
        - …в момент взрыва главный режиссер находился у себя в кабинете, — продолжал диктор. — Следствию удалось установить, что взорвалась кукла, начиненная тротилом. Кто принес куклу-бомбу в кабинет, остается пока невыясненным. Также неясны и мотивы этого убийства.
        Криминальная хроника закончилась. Пошла реклама.
        Подруги были в шоке. Но, несмотря на шок, Чижикова не потеряла способности логически мыслить.
        - Если Уголькова убили раньше Тюхина-Матюхина, значит, он не виновен в смерти детектива, — сделала она вывод. — Спрашивается, кто их обоих убил?..
        - Да, кто? — откликнулась Рыжикова.
        - Тот, кто заказал Похмелкину кукольные гробы, — сделала еще один вывод Чижикова.
        - Почему ты так считаешь?
        - Потому что Тюхин-Матюхин перед смертью говорил о кладбище и о куклах. — Чижикова залпом допила колу и порывисто встала. — Едем, Рыжик!
        - Куда?
        - На кладбище. Узнаем у Похмелкина, кто заказал ему кукольные гробики.
        Когда девчонки приехали на кладбище и вошли в мастерскую, маленьких гробов там уже не было. Как и Похмелкина.
        - Иван Лукич! — позвали подруги.
        Нет ответа.
        - Мы вам сто рублей принесли! — прокричала Рыжикова.
        Тишина.
        - Опять, наверное, напился и в гробу дрыхнет, — сказала Чижикова. — Давай, Рыжик, крышку подымем.
        Общими усилиями девчонки сдвинули крышку.
        Похмелкин и впрямь лежал в гробу. Но не пьяный. А мертвый. С дыркой от пули между глаз.
        Глава XI
        КЛАДБИЩЕ КУКОЛ
        Подруги сидели в «Блинной» и ели блины с брусничным вареньем. У девчонок на нервной почве разыгрался аппетит. Они сидели в этой «Блинной» второй час. И чем больше говорили, тем меньше понимали, что же с ними произошло и — главное — продолжало происходить. Девчонки никак не ожидали такого поворота событий. Запутанная мистика буквально на глазах превратилась в не менее запутанный детектив.
        - Кош-ш-марный день, — говорила Рыжикова, уплетая десятый блин. — Угольков убит… Ну зачем, зачем надо было убивать всех этих людей?
        Чижикова пожимала плечами.
        - Не знаю.
        - А как ты думаешь?
        - Я о другом думаю. Нельзя вот так сидеть и скулить до бесконечности. Надо что-то делать.
        - А может, все само собой обойдется? — с надеждой спрашивала Рыжикова. — Не обойдется, — мрачно ответила Чижикова. — Если мы ничего не предпримем, будет только хуже.
        - Ты хочешь сказать, что мы… — голос у Рыжиковой дрогнул, — …следующие?
        - Вполне возможно.
        - Ой, мамочка. — Рыжикова от страха заказала себе еще порцию блинов — со сгущенкой.
        - Хотя, с другой стороны, — продолжала рассуждать Чижикова, — если б нас хотели убить, то давно бы убили. Значит, мы им нужны живыми.
        - Кому «им»?
        - Тем, кто всех убивает.
        - А зачем они всех убивают? — вернулась к первоначальному вопросу Рыжикова.
        - В этом нам и надо разобраться.
        Рыжикова в расстроенных чувствах обмакнула блин в сгущенку и целиком запихала в рот.
        - Ни фига у нас не получится, — сказала она, прожевав и проглотив.
        - Ну а ты что предлагаешь? Нанять еще одного частного детектива?
        - Ой, нет, — испуганно ответила Рыжикова. — Хватит с нас Тюхина-Матюхина. Мне его так жалко.
        - А Похмелкина тебе не жалко?
        - Тоже жалко. Но Тюхина-Матюхина жальче. Такой красивенький. Вел здоровый образ жизни. Морковку хрумкал… — принялась вспоминать Рыжикова.
        Чижикова же усиленно соображала.
        - Нужно как следует проанализировать ситуацию… — морщила она в раздумье лоб.
        - Мы ее уже сто раз анализировали. Получается абракадабра.
        - Вот и надо из этой абракадабры выстроить логическую цепочку.
        - Какая может быть логическая цепочка, если у тебя — ночной клуб с крематорием, а у меня — чердак с куклами…
        - С куклами! — ухватилась за последнее слово Чижикова. — Смотри, Рыжик, — везде куклы, куда ни глянь. Кукольный театр вместо крематория — раз. У тебя дома кукла непонятно откуда взялась — два. В кабинете Уголькова кукла взорвалась — три…
        - Похмелкину кто-то кукольные гробы заказал — четыре, — подхватила Рыжикова. — Утром мне кукольный голос звонил — пять…
        - Стоп! — воскликнула Чижикова. — Вспомни точно, что тебе сказала эта «кукла».
        - Она сказала: «Ты зачем выбросила меня в мусоропровод?»
        - А дальше?
        - «Похорони меня на кладбище кукол».
        - Вот! — победно вскричала Чижикова. — Тюхин-Матюхин перед смертью тоже говорил про кладбище кукол. Я только сейчас поняла. Он произнес не два отдельных слова, а фразу из двух слов: «Кладбище кукол».
        - Разве бывают кладбища кукол? Это, наверное, фигуральное выражение.
        - Какое?
        - Ну, иносказательное. Не имеющее отношения ни к кладбищу, ни к куклам.
        - Здрасте, приехали, — покачала головой Чижикова. — Наоборот, тут все связано с кладбищем… О! — вдруг перебила она себя: — Он же сказал: заказчица!
        - Кто сказал? Тюхин-Матюхин?
        - Да нет, Похмелкин! Помнишь, я у него спросила, кто ему заказал кукольные гробы. И он сказал: заказчица.
        - Ага, — припомнила и Рыжикова. И даже повторила всю фразу Похмелкина целиком: — «Мне заказчица велела всем так отвечать». Выходит, кукольные гробы заказала женщина.
        - Именно! И возможно, та самая, что говорила с тобой по телефону писклявым голосом.
        - Может, даже она всех и убила, — предположила Рыжикова.
        - Не исключено, — кивнула Чижикова. — Думаю, эта «кукла» тебе еще раз позвонит.
        - Зачем ей звонить?
        - А в первый раз зачем она звонила?
        - Черт ее знает.
        - То-то и оно. Все делается с непонятной для нас целью. Поэтому, если «кукла» позвонит, надо вычислить ее номер.
        - У меня же нет АОНа.
        - Не проблем. Я у знакомых попрошу. И еще надо выяснить насчет «кладбища кукол». Существует ли оно на самом деле.
        - Мне кажется, что нет.
        - Ну, есть же кладбища собак, кошек… Почему бы не быть и кладбищу кукол?
        - И кого там хоронят? Кукол?
        - Нужно выяснить.
        - О, идея! — осенило Рыжикову. — Давай у Гоши Компика спросим! Он же все на свете знает!
        Глава XII
        ГОША КОМПИК
        Гоша действительно все на свете знал. Потому что был вундеркинд. В год он научился читать и писать, в два — выучил наизусть все стихи Пушкина, а в три — мог пользоваться компьютером. Коэффициент интеллекта у Гоши был просто чудовищный — 350 (у Эйнштейна, для сравнения, — только 173). О чем бы Гоше не начинали рассказывать, он тут же перебивал: «Знаю, знаю, знаю…» А вот Гошины родители, наоборот, не знали, что с ним делать. Ведь это же ненормально — быть таким умным. Они Гошу и по врачам таскали, и экстрасенсам показывали — ничего не помогло. С каждым годом Гоша становился все умнее и умнее. В пять лет он пошел сразу в седьмой класс, где учились Чижикова с Рыжиковой, а после перешел не в восьмой, а в Институт высших компьютерных технологий. Гоша буквально помешался на компьютерах. За это его в школе и прозвали — Компик.
        Короче говоря, Гоша был самый настоящий гений. И, как всякий гений, имел несносный характер.
        - Ну чего надо? — хмуро спросил он у девчонок, когда те к нему пришли.
        - Компик, мы к тебе на одну минуточку, — прощебетала Чижикова.
        - Я не собираюсь тратить на вас целую минуту, — ответил шестилетний вундеркинд.
        - А хочешь конфетку? — предложила ему Рыжикова.
        Подруги знали, что, помимо компьютеров, у Гоши была еще одна пламенная страсть — конфеты.
        - Небось карамелька какая-нибудь? — презрительно скривился вундер.
        - Ну что ты, Гошенька. — Рыжикова протянула ему конфету. — Смотри — шоколадная.
        Юный гений тут же сунул конфету в рот и блаженно зажмурился.
        - Ка-а-йф.
        - Компик, а ты не знаешь… — начала Чижикова.
        - Знаю, — по привычке ответил Гоша.
        - Я же еще не сказала — что.
        - Ну так говори, чего кота за хвост тянешь, — пробурчал карапуз.
        - Есть такое «кладбище кукол»?
        - Есть. Виртуальное.
        - Как это?
        - Идемте, покажу.
        Гоша провел девчонок в свою комнату, где у него стояли два компьютера.
        Клик-клик-клик… — пощелкал он мышью одного из «компиков», и на экране появилась надпись:
        ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ
        НА ВИРТУАЛЬНОЕ КЛАДБИЩЕ КУКОЛ
        - Ух ты! — ахнули подруги.
        Гоша уверенно щелкал дальше. Попутно говоря:
        - Видите, вся территория разделена на секторы. У каждой куклы имеется надгробная плита, эпитафия, фотка… Все, как на настоящем кладбище…
        И вправду, виртуальное кладбище ничем не отличалось от реального. Только вместо людей были куклы: кукла Маша… кукла Даша… кукла Саша…
        - А зачем все это? — недоумевали девчонки.
        - А затем, — начал объяснять Гоша свысока (хотя сам был от горшка два вершка), — что человек нуждается в отрицательных эмоциях. Для баланса. Если в жизни все хорошо, для человеческой психики это плохо. Может наступить нервный срыв… Просекаете?
        Подруги не просекали.
        - Ну что ж вы дуры-то такие, — раздраженно бросил вундер.
        - Да ты, Гошенька, не нервничай. Лучше скушай еще конфетку.
        Гоша слопал конфету и продолжил объяснение:
        - Дети тоже нуждаются в отрицательных эмоциях. В особенности вы, девчонки. Кладбище кукол и дает девчонкам повод поплакать… Надеюсь, это ясно?
        Да, это было ясно. Но пришли подруги не за этим.
        - Компик, а кто придумал кладбище кукол?
        - Сейчас поглядим… — Клик-клик — щелкнул вундеркинд мышкой.
        «Дорогие девочки, — появилась надпись на экране, — пожалуйста, не выбрасывайте свои старые куклы. А присылайте нам. Мы будем их виртуально хоронить на нашем виртуальном кладбище кукол. В любой момент вы можете посетить могилку своей любимицы. Для этого вам надо всего лишь набрать адрес нашего сайта: http://www.kukla.ru/. Присылайте старые куклы по адресу: 195208 г. Санкт-Петербург, а/я 313. Смотрителю виртуального кладбища».
        Чижикова, прочтя текст, о чем-то задумалась. А Рыжикова спросила у Гоши:
        - Гошенька, а зачем тебе два компьютера?
        - Для работы, — снисходительно ответил вундер.
        - А разве нельзя на одном работать?
        - Ну что я тебе буду объяснять? — по-новому начал раздражаться юный гений. — Все равно ты ни шиша в этом не пендришь.
        - А вот и пендрю… — И Рыжикова, желая продемонстрировать свое умение, щелкнула мышкой. Но, как видно, не там, где надо. Экран погас.
        Тут уж Гоша раззлобствовался не на шутку.
        - Не умеешь, так не лезь!.. На компьютере работать — это тебе не гвозди заколачивать!
        Вундеркинд орал до тех пор, пока Рыжикова не заткнула ему рот очередной конфетой.
        А Чижикова при слове «гвоздь» вспомнила майора Гвоздя.
        - Компик, а ты не можешь узнать, есть ли в Питере такой майор Гвоздь?
        - Майор? — жуя конфету, повторил вундер. — Он в каких войсках служит?
        - Ни в каких. Он следователь.
        - Так бы сразу и говорила. — Гоша подвинул к себе клавиатуру. — Надо в милицейской компьютерной сети покопаться…
        Через пару минут вундеркинд выдал ответ:
        - Никаких Гвоздей в питерской милиции нет и никогда не было.
        - А вот если он убийства расследует, кем он может быть?
        - Фээсбэшником, к примеру.
        - Кем-кем? — переспросили подруги.
        Гоша скривился, как от кислого (хотя ел сладкую конфету).
        - Фээсбэшник — это сотрудник Федеральной службы безопасности, — раздельно произнес вундер. — Понятно?
        - Ой, Компик, а покопайся в их компьютерной сети, — попросила Чижикова.
        - Фээсбэшную сеть потруднее будет взломать, чем милицейскую, — заметил Гоша.
        - Гошенька, но ты же такой классный компьютерщик! — подзадорила его Рыжикова.
        - Сейчас попробую… — Гошины пальцы забегали по клавишам. Прошла минута… другая… Сеть ФСБ не взламывалась.
        - Вот ешкин кот, — бормотал под нос юный гений.
        - Не выходит, Гошенька, да? — посочувствовали ему девчонки.
        - Не мешайте! — рявкнул на них вундер. — Раскудахтались тут!..
        Пришлось подругам проглотить и эту пилюлю. Ради дела.
        - Йес! — наконец радостно закричал Гоша. — Получилось!
        - Компик, ты гений! — тоже обрадовались девчонки.
        - Сам знаю, — небрежно ответил малявка и начал читать с экрана: — Петр Трофимович Гвоздь…
        - Это он, он! — захлопала в ладоши Чижикова. Юлька прекрасно помнила, что, когда говорила с Гвоздем по телефону, кто-то позвал его по имени-отчеству.
        - Начальник Отдела паранормальных явлений… — читал Гоша.
        - А что значит — паранормальных? — перебили подруги.
        Вундер вскипел:
        - Ну вы, блин, меня уже достали!
        Честно сказать, Гоша тоже достал девчонок. Они испытывали сильнейшее желание отшлепать его, как капризного ребенка. Впрочем, Гоша и был капризным ребенком, только с гениальными мозгами.
        - Гошенька, а хочешь еще конфетку? — прибегла Чижикова к проверенному методу успокоения.
        - Конечно, хочу, — сразу успокоился вундер и пояснил: — Паранормальные — значит необъяснимые. Абракадабра всякая.
        Подруги переглянулись. Это был как раз их случай.
        - Ни фига себе! — вдруг воскликнул Гоша. — Да их хакнули!
        - Что-что? — вынуждены были опять спросить девчонки.
        - У отдела взломан банк данных. И скачаны все секретные файлы… — Гоша не отрывал взгляда от экрана. — Да-а, классно сработано. Сразу видно — действовал опытный хакер [[4] Хакер — взломщик компьютерных программ.].
        Кто такой хакер, подруги знали.
        - Компик, а посмотри… — начала Рыжикова.
        - Больше ничего смотреть не буду, — отрезал гений. — Я и так на вас кучу времени угрохал. А мне еще в виртуал периферийного реала надо входить.
        Конфет у девчонок не осталось, поэтому они не рискнули спросить — что это за виртуал периферийного реала?
        - А завтра посмотришь?
        - Смотря что.
        - Есть ли в Интернете информация на госпожу Терезу.
        - А кто она такая?
        - Ведьма.
        - Ладно уж, — раздобрился вундер, — завтра поищу вашу ведьму на оккультных сайтах.
        - Спасибо, Гошенька, — поблагодарили девчонки.
        - Спасибо в карман не положишь. С вас кило конфет. Самых дорогих.
        - Обязательно принесем, Компик.
        Гоша демонстративно отвернулся к компьютерам, давая понять, что разговор окончен. Одной рукой он стал что-то набирать на одном компьютере, а другой — на другом. Подруги пошли к выходу.
        - Дверь там как следует захлопните! — крикнул им вдогонку вундеркинд. — Чтоб замок закрылся.
        - Хорошо, Гошенька. До свидания.
        Юный гений не ответил. Он уже вошел в виртуал периферийного реала.
        Глава XIII
        ПЯТЬ ВАСИЛЬ ВАСИЛИЧЕЙ
        А девчонки вышли на улицу.
        - На фига тебе госпожа Тереза? — первым делом спросила Чижикова у Рыжиковой.
        - Мне кажется, это она звонила писклявым голосом.
        - Вряд ли.
        - Почему? Ведь с нее все наши заморочки начались. Она наколдовала.
        - Ой, Рыжик, что ж ты такая суеверная, — посетовала Чижикова. — «Наколдовала». Неужели ты веришь во всю эту чепуху?
        - Верю! — запальчиво ответила Рыжикова. — Я вообще думаю, что…
        - А я вот о другом думаю, — перебила ее Чижикова. — Зачем было создавать в Интернете кладбище кукол?
        - Компик же объяснил. Человеку нужны отрицательные эмоции…
        - Этих отрицательных эмоций и без кладбища кукол хватает.
        - Тебе, может, и хватает. А у тех девчонок, у которых родители богатенькие, их вообще нет. Хочешь крутую тачку — получай. Хочешь на Канары — поезжай. Им и погоревать-то не из-за чего. А тут куклу похоронила — и страдай себе сколько влезет.
        - В общем-то, да, — согласилась Чижикова. — Тогда другое непонятно. Для чего смотрителю реальные куклы, раз это виртуальное кладбище? Написал бы: «Присылайте фотографии кукол». А ему сами куклы понадобились.
        - Ну мало ли. Может, он их продает.
        - Да кто их купит?
        - Значит, чудак какой-нибудь, — сделала вывод Рыжикова. — Который коллекционирует старые куклы.
        - Не-ет, — качала головой Чижикова, — тут что-то другое. Надо бы найти этого «чудака».
        - Как ты его найдешь?
        - По почтовому адресу. Три последние цифры индекса означают номер почты. Нужно пойти на эту почту и узнать, кто абонирует номер триста тринадцать.
        - Ага, так тебе и скажут.
        - Ой, да что-нибудь сочиним — и скажут.
        - А какой там индекс?
        - Сто девяносто пять двести восемь, — без запинки выдала Чижикова.
        - Какой-какой?
        Чижикова повторила.
        - Вроде бы это мой индекс, — сказала Рыжикова.
        - Твой?
        - Ну да. Моего почтового отделения.
        - Ты уверена?
        - Пошли проверим.
        - Пошли. Родичи как раз письмо прислали.
        Девчонки пришли к Рыжиковой. На конверте стоял тот же индекс, что и в сайте виртуального кладбища: 195208.
        Подруги сразу подумали о Васичкине.
        - Василь Василич, — высказала вслух Чижикова.
        - А может, не он?.. — Рыжиковой так не хотелось, чтоб милейший Васичкин был замешан в каком-то грязном деле.
        - Сейчас узнаем. Идем на почту.
        Не успели девчонки выйти в прихожую, как раздался телефонный звонок.
        Рыжикова собралась снять трубку.
        - Подожди, — остановила ее Чижикова. — Пускай на автоответчик наговорят. Вдруг это «кукла».
        И точно — звонила «кукла».
        - Ты зачем выбросила меня в мусоропровод? — злобно пропищала она, как и прошлый раз. — Похорони меня на кладбище кукол… — И добавила кое-что новенькое: — А не то я тебя убью.
        - Ой, мамочка, — прижала ладони к щекам Рыжикова.
        - Надо ставить АОН, — приняла твердое решение Чижикова.
        На почте девчонкам удалось без труда обвести вокруг пальца молоденькую служащую. Та, заглянув в журнал учета, сообщила:
        - Ящик номер триста тринадцать абонирует В.В. Васичкин.
        У Чижиковой отпали последние сомнения. А Рыжикова все еще пыталась оправдать Василь Василича:
        - Вдруг это у него хобби.
        - Да какое хобби? — морщилась Чижикова.
        - Обыкновенное. Коллекционировать старые куклы.
        - И складывать их в гробы на чердаке, — иронично прибавила Чижикова.
        - Да нет там никаких гробов. Это было просто… — Рыжикова запнулась, не зная, как определить то, что с ней произошло, — …видение, — наконец нашла она нужное слово.
        - А давай проверим.
        - Что проверим?
        - Есть на чердаке ящик с кукольными гробами или нет. И если он там, то… — Теперь уже Чижикова запнулась.
        - Что?
        - Не знаю. Короче, полезли на чердак.
        Хоть Рыжикова и утверждала, что все произошедшее с ней на чердаке было видением, но лезть на чердак ей совсем не хотелось.
        - Нет там никакого ящика с куклами, — стала она увиливать.
        - Вот и посмотрим.
        - Как ты посмотришь? Ключ же у Васичкина.
        - Может, мы и без ключа обойдемся. Идем…
        Девчонки вернулись домой к Рыжиковой и, прихватив фонарик, подошли к чердачной двери.
        - Видала, какой замочище, — показала Рыжикова.
        - Разве это замочище, — усмехнулась Чижикова. — Если б я знала, что тут такая фитюлька в дверях, мы бы уж давно на чердак сгоняли.
        С этими словами она вытащила из волос заколку, сунула ее в замочную скважину, повернула — и дверь открылась.
        Несмотря на все свои страхи, Рыжикова не могла не восхититься подругой:
        - Супер! Где это ты, Чижик, наловчилась?
        - У меня парень был знакомый, в колледже на слесаря учился. Он мне и показал, как замки заколкой открывать. Ну что, пошли?
        Рыжикова медлила.
        - Страшновато как-то.
        - Чего ты боишься? Раз дверь была на замке — значит, на чердаке никого нет.
        - Все равно страшно…
        - Да мы только посмотрим, есть ли там ящик, и назад.
        - Ну идем.
        Девчонки вошли на чердак.
        - Вон туда надо, — показала Рыжикова, чувствуя, как учащенно колотится сердце.
        Они подошли к трубам. Луч фонаря выхватил из тьмы деревянный ящик.
        - Этот? — спросила Чижикова.
        - Этот, — ответила Рыжикова. Сердце у нее уже бухало, как колокол.
        - Открывать, Рыжик?
        - Открывай, Чижик.
        Чижикова откинула крышку. Подруги одновременно вскрикнули. Но не потому, что в ящике оказались гробики с куклами. Их-то там как раз и не было. В ящике, скрючившись, лежал Василь Василич. С перерезанным горлом.
        Девчонки потрясенно смотрели на труп, не в силах вымолвить ни единого слова. Наконец Рыжикова растерянно произнесла:
        - Кто ж его убил?
        - Я, — раздался из темноты насмешливый голос. В тот миг на чердаке вспыхнул свет.
        Девчонки обернулись и обмерли. К ним приближался… Василь Василич. Живой. Подруги, как по команде, повернули головы к ящику. Там тоже лежал Василь Василич. Мертвый.
        Живой Василь Василич держал в руке шприц. «Как тогда…» — машинально отметила Рыжикова.
        - Попались, финтифлюшки? — ухмылялся маньяк.
        - Не подходите! — отчаянно закричала Чижикова. — Стрелять буду!
        - Чем, фонариком? — захохотал Васичкин.
        - Бежим, Рыжик!
        Девчонки кинулись к чердачному окну, которое, к счастью, оказалось открытым. Но когда обе Юльки выбрались на крышу, они с ужасом увидели… еще одного Василь Василича. Третьего.
        Из чердачного окна тем временем вылез второй Василь Василич. А за ним показался первый — тот, что лежал в ящике. С перерезанным горлом.
        Это походило на какой-то кошмарный сон.
        Подруги, взявшись за руки, понеслись по крыше. Три Василь Василича, размахивая шприцами, бросились следом. Чижикова с Рыжиковой были явно проворнее. Они быстренько оторвались от преследователей; от пожарной же лестницы их отделяли каких-нибудь десять шагов. А там — по ступенькам вниз, и спасены! Но тут, словно из ниоткуда, впереди возник четвертый Василь Василич. А за ним и пятый.
        Путь к спасению был отрезан.
        Василь Василичи, взяв девчонок в «клещи», начали теснить их к краю крыши.
        - Помоги-и-и-те!.. — закричала Рыжикова.
        - Спаси-и-и-те!.. — подхватила Чижикова.
        Но, увы, никто им не помог и уж тем более не спас.
        Пять Василь Василичей подошли к двум Юлькам и без лишних слов столкнули их с крыши.
        - А-а-а-а-а-а-а-а… — истошно завопили девчонки и, со свистом рассекая воздух, полетели вниз.
        - Счастливого полета, — помахали им маньяки на прощание шприцами.
        Глава XIV
        ЧИЖИКОВА ИЛИ РЫЖИКОВА?
        Юлька открыла глаза и огляделась. Где она?.. На том свете? Вроде не похоже. Какая-то белая комната; сама Юлька лежит на белой кровати. «Больничная палата», — догадалась она. Юлька попробовала пошевелить руками и ногами. И с радостью почувствовала, что руки-ноги шевелятся. Но вслед за радостью пришло недоумение. Неужели можно грохнуться с двенадцатиэтажного дома и не только остаться в живых, но даже ничего себе не сломать? Странно… И тут Юльке стало еще страннее. Потому что до нее вдруг дошло, что она не знает, какая она Юлька: Чижикова или Рыжикова. Юлька начала лихорадочно вспоминать. Вспоминались, однако, детали как из жизни Чижиковой, так и из жизни Рыжиковой. Может, она сошла с ума? А что, ударилась головой об асфальт — и у нее крыша поехала. «Не пори чушь!» — одернула себя Юлька. Тем не менее факт оставался фактом — Юлька не понимала, Рыжикова она или Чижикова.
        В эту минуту дверь отворилась, и в палату вошла женщина в белом халате.
        - Здравствуй, Боренька, — сказала она ласково. — Пора принять таблеточку.
        Боренька?! Юлька рот от изумления разинула. А женщина положила ей на язык таблетку и подала стакан с водой.
        - Запей, Боря.
        Юлька машинально запила.
        - Молодец, хороший мальчик, — похвалила женщина Юльку и вышла из палаты.
        Что за чертовщина?.. Мало того, что ей никак не врубиться, Чижикова она или Рыжикова, ее еще вдобавок Борей назвали. «Надо срочно прояснять ситуацию», — решительно подумала Юлька и поймала себя на том, что так могла подумать только Чижикова. Ага-а, значит, она Чижикова!.. Но вслед за решительной мыслью пришла нерешительная: «Может, все само собой прояснится…» А так могла подумать только Рыжикова.
        Вот блин! Ну кто же она: Чижикова или Рыжикова? И тут Юлька сообразила, как это можно узнать. Да проще простого! В зеркало посмотреться!..
        Она вскочила с кровати и подбежала к большому настенному зеркалу. Посмотрелась в него, да так и ахнула. Потому что не увидела ни отражения Рыжиковой, ни отражения Чижиковой. Из зеркала на Юльку пялился какой-то парень… Юлька протерла кулаками глаза. И парень протер кулаками глаза. Юлька затрясла головой. И парень затряс головой. Юлька подняла руку. И парень поднял руку. Юлька топнула. И парень топнул. И Юлька поняла, что она и есть этот парень. В этот момент Юлька увидела еще одного парня. Но не в зеркале, а в дверях палаты.
        - Привет, — сказал он.
        - Привет, — осторожно ответила Юлька и поразилась своему голосу. Он был не девчоночий, а мальчишечий.
        - Хочешь увидеть живого динозавра? — спросил парень.
        - Кого?
        - Динозавра… Пошли, покажу.
        Юлька пошла. Парень привел ее к кабинету с табличкой «Главврач». Приоткрыл тихонько дверь.
        - Гляди, вон он сидит.
        Юлька заглянула. За столом сидел мужчина и что-то писал.
        - Видала, какой матерый динозаврище? — сказал парень.
        Но Юлька уже смотрела не на «динозавра», а на этого парня. Странный у него был вид. Даже не странный, а придурошный.
        Парень тем временем продолжал:
        - Ишь как ловко под человека замаскировался, гад. Думает, никто не поймет, что он динозавр. Но меня не проведешь. — Парень понизил голос: — Их здесь много, таких гадов. Они к нам из тридцать второго измерения проникают. Хотят захватить нашу планету.
        «Чокнутый», — поняла Юлька.
        К ним подошла женщина. Та самая, что давала Юльке таблетку.
        - Андрюшенька, иди к себе в палату, — ласково обратилась она к парню.
        - А вы знаете, Инна Борисовна, что он динозавр? — кивнул парень на приоткрытую дверь кабинета.
        - Знаю, милый. Иди отдыхай.
        Парень послушно ушел. Лицо у женщины было доброе. И Юлька решилась спросить.
        - Извините, — с запинкой произнесла она, — а я… кто?
        Женщина не удивилась вопросу.
        - Ты — Боря Пыжиков, — ответила она. — Круглый сирота. Живешь в детдоме.
        - Разве здесь детдом?
        - Нет, клиника.
        - Какая клиника?
        - Для душевнобольных детей, — раздался мужской голос. Это из кабинета вышел «динозавр». — У тебя, мальчик, врожденное слабоумие.
        - Ну зачем вы так, Игорь Матвеич? — укорила главврача женщина.
        - А затем, Инна Борисовна, что мы, врачи, должны всегда говорить детям правду. Как бы горька она ни была.
        - Вы не правы, Игорь Матвеич.
        - Нет, я прав, Инна Борисовна.
        Они заспорили…
        А Юлька не знала, что и думать. Боря Пыжиков, круглый сирота, да еще и с врожденным слабоумием. Просто бред какой-то.
        - Послушайте! — в отчаянии вскричала Юлька. — Я не Боря Пыжиков! Меня зовут Юля!
        Спор мигом прекратился.
        - Это что-то новенькое, — сказал врач. — И давно тебе кажется, что ты Юля?
        - Мне не кажется, — с горячностью ответила Юлька. — Я и вправду Юля. Только не знаю — Чижикова или Рыжикова.
        Врач с врачихой понимающе переглянулись.
        - Шизофренический генацитоз, — сказал врач.
        - С психокримической доминантой, — прибавила врачиха.
        - Я не сумасшедшая! — закричала Юлька.
        - Конечно, конечно. — Врачиха погладила Юльку по голове. — Ты только успокойся, Боренька.
        Юлька резко оттолкнула врачихину руку.
        - Я не Боренька, а Юля. Понятно вам?!
        - Нам все понятно, — сказал главврач и мигнул двум проходящим мимо санитарам, здоровенным, как шкафы.
        И Юлька ойкнуть не успела, как оказалась в смирительной рубашке и с кляпом во рту.
        Санитары отвели ее в палату, все стены которой были обиты толстым войлоком. И заперли. У Юльки на глаза навернулись слезы. Ну надо же, блин, и раньше было не пойми чего, а сейчас и вовсе полный отстой. Какая-то клиника для душевнобольных детей, какой-то Боря Пыжиков. А может, не какой-то?.. До Юльки внезапно дошло, что она помнит всю жизнь этого Пыжикова, как свою собственную. Буквально до мельчайших подробностей. А вдруг она и вправду Пыжиков? А Чижикова с Рыжиковой — просто плод его больного воображения. Да-да, скорее всего так оно и есть, раз она пацан. Или все-таки нет?..
        И Юлька вновь начала приводить доводы «за» и «против».
        И вот когда Юлька почти убедила себя в том, что она — Боря, дверь в палату отворилась, и вошел главврач. За ним вкатился маленький кругленький усатенький человечек, похожий на колобок.
        - Вот так номер, чтоб я помер, — сказал усатый, взглянув на Пыжикова в смирительной рубашке. — Что это вы его так упаковали?
        - Буянит, товарищ майор, — пояснил главврач. — Крайне тяжелый случай шизофрении. Мальчику кажется, что он девочка. Причем даже не одна девочка, а две.
        - Во как? — подкрутил усы майор. — Оставьте-ка нас наедине, милейший.
        Врач вышел. Майор вытащил у Пыжикова изо рта кляп.
        - Ну, здравствуй, Юля, — сказал он.
        Глава XV
        НАВЕДЕНКА СО СГУЩЕНКОЙ
        - Здрасте, — ответила вконец обескураженная Юлька. И осторожно спросила: — А разве я не Боря Пыжиков?
        - Никак нет! — отрубил майор.
        У Юльки капельку отлегло от сердца, но до конца ей еще не верилось.
        - Значит, я Юля? — лишний раз решила она удостовериться.
        - Так точно! — снова отрубил майор.
        - А которая? — продолжала выспрашивать Юлька. — Чижикова или Рыжикова?
        - И Чижикова, и Рыжикова. Одновременно.
        - Как это? — стала в тупик Юлька.
        - Скоро узнаешь. А пока ты мне все расскажи.
        - А вы кто?
        - Майор Гвоздь, — представился усатый.
        - Петр Трофимыч?
        - Да. Откуда ты знаешь?
        - Мы же с вами по телефону говорили. Вы еще про Кукольника рассказывали…
        - Про какого Кукольника?
        - Про маньяка, который четырнадцатилетних девочек пожирает.
        - Хм, — хмыкнул майор, — интересно… Ладно, об этом после. А сейчас выкладывай все по порядку.
        - Хорошо. Только вы снимите с меня эту дурацкую рубаху.
        Гвоздь снял с нее смирительную рубашку, и Юлька начала рассказывать. Весь рассказ занял у нее минут тридцать.
        - …а потом пять Василь Василичей столкнули нас с крыши. И я здесь очнулась. Поглядела в зеркало — а я уже не Чижикова, не Рыжикова, а какой-то Пыжиков, — закончила Юлька.
        - Понятненько, — задымил сигаретой Гвоздь.
        - А мне вот ничего не понятненько. Почему вы говорите, что я Чижикова и Рыжикова одновременно? Да и вообще, как это мы очутились в этом теле?.. — Юлька ткнула в себя пальцем.
        - В тело Пыжиквоа были перенесены ваши сознания.
        - А кто их перенес?
        - Я, — коротко ответил майор.
        - Вы? — таращилась на него Юлька.
        - Так точно!
        - А зачем?
        - Сейчас объясню. — И Гвоздь начал объяснять: — Я начальник Особого отдела ФСБ. Этот отдел расследует преступления, совершаемые нечистой силой…
        - Вы имеете в виду всяких там ведьм и колдунов?
        - И их тоже, — кивнул майор. — Но с этой публикой все гораздо проще. Они живут на земле и в основном промышляют мелким хулиганством: сглаз напускают, порчу наводят… Главная же нечисть находится там, — постучал Гвоздь каблуком ботинка о пол.
        Юлька посмотрела на пол, потом на майора.
        - Где «там»?
        - В инфернальном мире.
        - В каком, в каком?
        - Ну то есть потустороннем. Его еще называют адским миром.
        Тут в Пыжикове заговорила Чижикова.
        - Ой, да бросьте вы, — скептически произнесла она.
        - Я бы с удовольствием бросил, — покуривал Гвоздь. — Но, к сожалению, адский мир действительно существует.
        - И что, в нем черти водятся? — саркастически спросила Чижикова.
        Майор усмехнулся:
        - До чего ж у людей стереотипное представление об адском мире. Чуть что — сразу черти. Нет там никаких чертей и никогда не было.
        - Откуда вы знаете?
        - Знаю, — туманно ответил Гвоздь.
        - А кто там тогда живет?
        - Нечисть всякая, в тысячу раз похлеще чертей. Разными путями она просачивается в наш мир и внедряется в человеческое общество. Потому-то во многих странах сейчас и созданы подразделения по борьбе с нечистой силой…
        - А зачем эта нечисть к нам просачивается?
        - Чтоб гадости делать. Сколько человечество существует, столько инфернальная нечисть ему и вредит. Не нравимся мы ей почему-то… — Майор перекинул сигарету из правого угла рта в левый. — Так вот, американцы запустили на земную орбиту два спутника: «Полтергейст — 1» и «Полтергейст — 2». Эти спутники буквально нашпигованы современнейшей аппаратурой, способной выявлять на Земле существа из инфернального мира и уничтожать их из Космоса лазерной пушкой. Недавно «Полтергейсты» засекли на территории нашей страны, в районе Петербурга, некое инфернальное существо. Они уже хотели его уничтожить, но существо внезапно исчезло. Такого в практике «Полтергейстов» еще не бывало. Это говорит о том, что из адского мира к нам пожаловала не просто нечисть, а нечисть высшего разряда. А значит, и гадость она замыслила тоже высшего разряда…
        - Ну а мы-то тут при чем? — не понимали Чижикова-с-Рыжиковой.
        - Скоро и до вас дойдем, девчата, — пообещал майор и продолжил: — Получив сигнал от американцев, Особый отдел усилил наблюдение за ведьмами и колдунами, практикующими в Питере. В большинстве своем это обычные шарлатаны, но попадаются среди них и те, которые и впрямь обладают магическими способностями. Они-то самые опасные. Я думаю, инфернальная тварь прибыла на встречу с одним из этих опасных типов. И даже догадываюсь, к кому именно…
        Подруги тоже догадались.
        - К госпоже Терезе! — воскликнули они голосом Пыжикова.
        - А вы, девчата, сообразительные, — похвалил майор подруг. — Да, именно к ней. Только никакая она не Тереза. Ее настоящее имя — Алиса Моллард. Эта была самая крутая ведьма Англии.
        - Была?
        - Так точно — была. Ее сожгли на костре в 1648 году.
        - Как же она в Питере оказалась?
        - А она умеет из пепла возрождаться.
        В Пыжикове вновь заговорила сомневающаяся Чижикова:
        - Такого просто быть не может!
        - Еще как может. У меня давно зрели подозрения насчет госпожи Терезы. Чтобы их проверить, я послал в Скотленд-Ярд [[5] Скотленд-Ярд — уголовная полиция Великобритании.] факс своему другу — инспектору Кэлси. Он по моей просьбе сходил в Лондонский музей магии и колдовства, где хранится урна с пеплом Алисы Моллард. Так вот — урна на месте, а пепла нет. А раз пепла нет, значит, Алиса здесь, в Питере. Логично?
        - А чего ей тут надо? — пожали мальчишескими плечами девчонки.
        - Вот и я задал себе этот вопрос. И сам же на него ответил: в Питере у нее назначена встреча с посланниками из адского мира… Кстати, — Гвоздь вынул из кителя фотографию, — посмотрите внимательно, может, вы где-нибудь встречали этого типа?
        Подруги посмотрели. Со снимка на них, в свою очередь, смотрел мужчина с круглыми глазами, квадратным подбородком и треугольным носом.
        - Нет, мы его никогда раньше не видели.
        - Точно?
        - Точно. А кто это?
        - То самое существо, которое прибыло к нам из инфернального мира. «Полтергейсту — 1» удалось сфотографировать его из космоса.
        - Ну а мы-то тут при чем? — в очередной раз поинтересовались Чижикова-с-Рыжиковой.
        - Терпение, девчата, скоро узнаете… Итак, удостоверившись, что госпожа Тереза — это Алиса Моллард, я приставил к ней своего самого опытного агента — капитана Кипяткова…
        Девчонки сразу вспомнили ведьминого секретаря.
        - Его случайно не Жоржем зовут?
        - Да, Жорой, — подтвердил майор. — Он-то и выяснил, что Алиса Моллард навела на вас наведенку. Причем не простую наведенку, а наведенку со сгущенкой.
        - Какую наведенку?.. С какой сгущенкой?
        - Все ваши страсти-мордасти с крематориями и маньяком-людоедом и есть наведенка со сгущенкой. Алиса хотела вас как можно сильнее напугать. Потому что испуганное сознание проще из тела вытолкнуть. Но вы оказались крепкими орешками. — Гвоздь одобрительно похлопал Пыжикова по плечу. — Вместо того, испугаться, начали выяснять, что и как, да еще к частному детективу обратились. Ведьма, конечно, этого не ожидала. И ей пришлось дополнительные «страшилки» накручивать. С убийствами и тому подобным…
        - Вы хотите сказать, что убийств не было?
        - Скорее всего нет. Впрочем, я еще проверю, что было на самом деле, а что наведенка со сгущенкой. Но одно уже сейчас можно сказать точно: маньяка Кукольника в Питере нет.
        - Значит, Василь Василич не маньяк?! — обрадовалась Рыжикова.
        - Во всяком случае, по оперативным сводкам ФСБ, в Петербурге за последнее время никаких девочек не убивали и не пожирали.
        - А зачем Алиса Моллард вытесняла наши сознания? — спросила Чижикова.
        - Ей нужны были ваши тела.
        - А-а… — припомнила Рыжикова один фантастический фильм. — Она хотела переселиться из своего старого тела в наши молодые, да?
        - Нет, девчата, здесь покруче замешано… — Сделав последнюю затяжку, Гвоздь ловко послал окурок в крохотное оконце под потолком. — Алиса могла свободно и без ваших тел омолодиться. Она же суперведьма. Ей для чего-то другого ваши тела понадобились.
        - Почему именно ваши?
        - Думаю, здесь все решила магия чисел. — Щелкнув зажигалкой, майор закурил новую сигарету. — Существует некая магическая связь между числами и судьбою человека. К примеру, в фамилиях Пушкина и Дантеса равное количество букв — шесть. И у вас, девчата, в ваших именах и фамилиях тоже равное количество букв — тринадцать.
        - Ю… л… и… я… Ч… и… ж… и… к… о… в… а… — принялись считать подруги. — Ю… л… и… я… Р… ы… ж… и… к… о… в… а…
        Букв и вправду получилось одинаковое количество. Только не по тринадцать, а по двенадцать. О чем девчонки и сообщили Гвоздю.
        - А вы пробел между именем и фамилией посчитали?
        - Нет.
        - В магии числе пробел считается за букву. У вас — по тринадцать букв. Поэтому Алиса Моллард и выбрала ваши тела для трансформации сознания.
        - А что такое трансформация сознания?
        - То самое, о чем мы сейчас говорим. Всячески вас пугая, Алиса постепенно вытесняла ваши сознания из ваших тел, трансфомируя на освободившееся место свое сознание. Оттого-то такая абракадабра и шла. Тут тебе и наведенка со сгущенкой, и реальность, и мысленные образы самой Алисы…
        - А зачем ей нам свои мысленные образы передавать?
        - Незачем, конечно. Это был так называемый побочный эффект. В конце концов Алисе удалось полностью вытеснить ваши сознания и захватить тела. Вы должны были погибнуть — ведь сознание не может существовать вне тела. К счастью, я подоспел вовремя и перекинул ваши вытесненные сознания в Бориса Пыжикова, который идеально подошел для роли вашего нового тела.
        Чижиковой и Рыжиковой стало жалко бедного Пыжикова.
        - Значит, вы вытеснили из Бориного тела его сознание, и Боря погиб? — спросили они с укором.
        - Никак нет. Я не вытеснил его сознание, а немножко потеснил. Паренек от рождения слабоумный, а у слабоумных — сознание с гулькин нос. Так что места всем хватило, еще и осталось. Кроме того, магия чисел требовала, чтобы имя владельца вашего нового тела насчитывало тоже тринадцать букв. А в имени Борис Пыжиков их как раз тринадцать.
        - Выходит, вы умеете перемещать сознания? — дошло до подруг.
        - А как же! — горделиво подкрутил усы Гвоздь. — Я ведь не просто майор ФСБ, а еще глава Ордена белых магов Санкт-Петербурга, почетный член Международной ассоциации магических искусств, президент Академии практической магии и к тому же главный эксперт России по аномальным явлениям. Во как!
        - Ну вы крутой, — уважительно сказали Чижикова-с-Рыжиковой.
        - Так точно, — козырнул Гвоздь. И спросил: — Ну как, девчата, все уразумели?
        - Не все, конечно, — признались девчонки, — но кое-что уразумели.
        - Кое-что — это тоже неплохо, — заметил майор.
        - А где сейчас наши тела? — спросила Рыжикова. — Неужели нам так и придется, как сиамским близнецам, жить в одном теле на двоих?
        - Даже на троих, — поправила подругу Чижикова, имея в виду Пыжикова.
        - Спокойно, девчата. Все под контролем. Я приказал капитану Кипяткову задержать и допросить Алису Моллард. Он должен с минуты на минуту позвонить и доложить о результатах допроса.
        Тут же звякнул сотовый в кармане майора.
        - Майор Гвоздь на проводе! — отчеканил Гвоздь.
        - Говорит капитан Кипятков, — раздался из трубки громкий голос. — Разрешите доложить о результатах допроса.
        - Докладывай, Жора.
        - Результатов нет, товарищ майор!
        - Что, до сих пор не раскололась?
        - Так точно! Может, ее крестным знамением осенить?
        - Не кипятись, Кипятков. Это крайняя мера. Ладно, я сейчас подъеду. — И, послав второй окурок вслед за первым, майор сказал девчонкам: — Едем в Большой дом [[6] Большой дом в Петербурге — то же самое, что Лубянка в Москве. Дом, где находится питерская Федеральная служба безопасности.].
        Глава XVI
        ФИРМА «АНАТАС»
        В Большом доме майор Гвоздь и Чижикова-с-Рыжиковой прошли в 309-й кабинет, где располагался Особый отдел.
        Капитан Кипятков вытянулся по стойке «смирно»:
        - Здравия желаю, товарищ майор!
        - Здорово, Жора… Вот, познакомься, — кивнул Гвоздь на Пыжикова. — Юля Чижикова и Юля Рыжикова.
        - Здравия желаю! — козырнул им Кипятков.
        - Здрасте, — ответили девчонки.
        Они сразу узнали в капитане Кипяткове секретаря Жоржа. А он их, естественно, не узнал в таком виде.
        - Где задержанная? — приступил к делу майор.
        - Я ее в камеру отправил.
        - Вызови.
        - Слушаюсь!
        Кипятков нажал кнопку. Тотчас привели госпожу Терезу, вернее Алису Моллард.
        - На каком основании я арестована?! — закричала она с порога.
        - Не арестована, а задержана, — поправил ее Гвоздь.
        - Вы мне тут тень на плетень не наводите! — пуще прежнего взбеленилась ведьма.
        - А вы, Алиса, не кричите, — спокойно отпарировал майор, закурив сигаретку.
        - Я не Алиса, а Тереза!
        - Нет, вы именно Алиса. Алиса Моллард. У себя дома, в Англии, вы занимались черной магией. За что вас и сожгли на костре в 1649 году…
        Ведьма несколько поутихла.
        - Ну и что дальше? — хмуро спросила она.
        - Ничего, — попыхивал сигаретой Гвоздь. — Хочу задать вам парочку вопросов.
        - Задавайте хоть две парочки, все равно отвечать не буду.
        - Почему?
        - Нипочему.
        - Это не ответ.
        - Другого не ждите. Мне вам нечего сказать.
        - Так уж и нечего… — Майор кинул на стол фотографию, сделанную «Полтергейстом — 1». — Знаете такого?
        Ведьма мельком взглянула на снимок.
        - Не знаю.
        - Ладненько, — подкрутил Гвоздь правый ус. — Тогда ответьте на другой вопросик: куда вы дели тела двух девочек?
        - Каких еще девочек?
        - Вот этих, — указал майор дымящейся сигаретой на Борю Пыжикова.
        - Но это же мальчишка.
        - Правильно, мальчишка, в котором сейчас находятся сознания двух девчонок. Где их тела?
        - Не знаю.
        - Я смотрю, Алиса, вы ничего не знаете.
        - Да, я ничего не знаю, — демонстративно заявила ведьма и начала вдруг твердить как заведенная: — Не знаю… не знаю… не знаю… не знаю…
        - Вот так номер, чтоб я помер! — воскликнул Гвоздь, внимательно приглядываясь к ведьме.
        - …не знаю… не знаю… не знаю… — продолжала повторять та.
        Майор вынул изо рта сигарету и горящим концом ткнул Алису Моллард в лоб.
        Запахло паленой резиной. Затем раздался громкий свист: п-с-с-с-с-с-с-с-с-с-с-с-с… — это из дырки, которую прожгла сигарета Гвоздя, стал выходить воздух. А сама ведьма стала быстро-быстро сморщиваться и опадать, словно надувная игрушка. Скоро на полу лежала лишь бесформенная оболочка.
        - Пустышка, — сказал майор Гвоздь, снова сунув сигарету в зубы. И добавил, обращаясь к Кипяткову: — Что ж ты, Жора, так прокололся?
        - Виноват, товарищ майор, — потупился капитан. — Не разглядел.
        Девчонки молчали, потрясенные увиденным. За последнее время они много чего насмотрелись. Но такого…
        Майор с капитаном обменялись короткими репликами:
        - Выходит, она была в курсе.
        - Так точно, товарищ майор!
        Чижикова-с-Рыжиковой постепенно пришли в себя. Вернее, в Пыжикова.
        - А… а что это? — спросили они, указав на то, что минуту назад было Алисой Моллард.
        - Всего лишь пустая оболочка, — пояснил Гвоздь. — Ведьма ее нам подсунула. Уразумели?
        - Не-а, — помотали головой Пыжикова подруги.
        - Ну, вы знаете, что такое клон?
        - Да. Это точная копия, получаемая биологическим путем.
        - Правильно, — кивнул майор. — Пустышка — тоже точная копия, но получаемая магическим путем. Ее практически невозможно отличить от человека. Нам просто повезло, что Алисину пустышку заело. А то бы мы с ней так и валандались, думая, что это сама Алиса. Теперь уразумели?
        - Ага.
        - Жора!
        - Я!
        - Приобщи улику к делу.
        - Слушаюсь!
        Капитан скатал пустышку в трубочку и запер в сейф.
        - Итак, орлы, — сказал Гвоздь, ловким щелчком послав окурок в пепельницу, — налицо утечка информации. Спрашивается, как произошла эта утечка?
        - Не могу знать, товарищ майор, — козырнул Кипятков.
        - Мы знаем! — воскликнули Чижикова-с-Рыжиковой.
        - Выкладывайте, девчата.
        - Мы вам уже выкладывали, Петр Трофимыч. Помните, когда я по телефону звонила, вы трубку сняли…
        - Я — это кто? Чижикова или Рыжикова?
        - Чижикова. Я звонила Антону Налимову, а ответили вы. И про Кукольника рассказали. А потом послали меня в морг. На опознание.
        - Как же я мог упустить такой важный момент?! — хлопнул себя майор по лбу. — Выходит, Алисины мысли, смешавшись с наведенкой, трансформировались в мой ответ по телефону. Хм, но откуда она могла про меня узнать?
        - Да из ваших файлов, Петр Трофимыч! — снова воскликнули девчонки. — Она взломала компьютерный банк данных. И скачала все ваши секретные файлы.
        - А откуда вы, девчата, знаете про секретные файлы?
        - Нам Компик сказал.
        - Какой Компик?
        Подруги рассказали про Гошу-вундера.
        - Вот так номер, чтоб я помер! — Гвоздь взглянул на Кипятков. — Выходит, нас хакнули, Жора?
        - Так точно, товарищ майор!
        - М-да, а мы даже не заметили. Теперь понятно, почему Алиса вместо себя липтоидного двойника подсунула. Она знала о наших планах.
        - Ну пройдоха! — закипятился Кипятков.
        - Не кипятись, Жора. Без проигрыша нет выигрыша. Главное, что у нас в руках осталась ниточка.
        - Какая ниточка, товарищ майор?
        - Хакер, что нас хакнул.
        - А может, сама ведьма взломала ваш банк данных? — предположили Чижикова-с-Рыжиковой.
        - Исключено, девчата. Компьютерная сеть ФСБ защищена на нескольких уровнях. Ее никаким колдовством не возьмешь. Здесь явно работал опытный программист. Наша задача — его найти.
        - Гоша его найдет! — уверенно заявили девчонки.
        - Каким образом?
        - Он по следу хакера выйдет на его компьютер.
        - Это невозможно, девчата.
        - Для Компика возможно. Он же гений.
        - Ладно, едем к вашему гению. Попытка не пытка.
        - А вдруг он тоже наведенка? — выдвинул версию Кипятков.
        - Гоша — наведенка? — несколько подрастерялись подруги.
        - Вот заодно и проверим, — сказал Гвоздь.
        …Гоша, к счастью, оказался вполне реален.
        - Привет, Компик, — поздоровались с ним девчонки.
        - Привет. А ты кто? — спросил вундер у Пыжикова.
        - Я две Юльки. Чижикова и Рыжикова.
        - А-а, — сразу врубился юный гений, — трансформация сознания.
        - Так точно, — козырнул капитан Кипятков.
        Чижикова-с-Рыжиковой попросили:
        - Гошенька, ты нам не найдешь одного человека в компьютере?
        - А вы килограмм шоколадных конфет принесли? — напомнил им Компик.
        - Мы тебе завтра принесем, — пообещали подруги.
        - Вот завтра и посмотрю, — начал привычно выпендриваться вундеркинд.
        Но тут свое веское слово сказал майор Гвоздь:
        - Отставить выкрутасы, малец. Дело касается государственной безопасности. Уразумел?
        Гоша сразу почувствовал, что с майором шутки плохи.
        - Уразумел, — пискнул он и побежал к компьютеру.
        - След взят! — доложил через минуту вундер майору. — Хакер компьютерные вирусы на всем пути раскидал. Думал таким образом со следа сбить. Но я их своим антивирусником уничтожил.
        - Молоток! — одобрительно сказал майор.
        Гоша залился краской, польщенный похвалой.
        - Йес! Готово! — воскликнул он еще через пару минут и нажал на «Enter». — Мы в его компике!
        На экран выскочила страничка:
        РУКОВОДСТВО ПО САМОУБИЙСТВАМ
        ОГЛАВЛЕНИЕ
        1. Как правильно лечь под поезд.
        2. Как правильно повеситься.
        3. Как правильно застрелиться.
        …И так далее. Еще сто двадцать пять глав.
        Чижикова-с-Рыжиковой пожали плечами Пыжикова.
        - Фигня какая-то.
        - Так точно! — козырнул Кипятков.
        - Разберемся, — подкрутил Гвоздь усы.
        - Смотрим дальше… — щелкнул Гоша мышкой.
        На экране возникла новая страничка:
        ДОГОВОР
        Генеральный директор фирмы «АНАТАС» Брюховицкий Анатас Иванович, именуемый в дальнейшем «Заказчик», с одной стороны, и Телевицкий Сергей Николаевич, именуемый в дальнейшем «Исполнитель», с другой стороны, заключили настоящий Договор о нижеследующем:
        1. Исполнитель обязуется в течение 3 (трех) дней исполнить 1 (одно) деликатное поручение Заказчика.
        2. Заказчик обязуется исполнить 1 (одно) ЛЮБОЕ желание Исполнителя в течение 3 (трех) дней после исполнения Исполнителем пункта 1 (один) настоящего договора.
        3. Все расходы, связанные с исполнением деликатного поручения, Заказчик берет на себя.
        4. Односторонний отказ от выполнения условий настоящего договора не допускается…
        … И тому подобное. Всего двадцать три пункта. А в конце — адреса фирмы «АНАТАС» и Телевицкого.
        - Вот она, ниточка, за которую мы потянем и распутаем весь клубок, — удовлетворенно сказал майор и назидательно прибавил: — Запомните, орлы, часто неудача в одном деле оборачивается удачей в другом.
        - Телевицкий, наверное, киллер, — предположили Чижикова-с-Рыжиковой.
        - Почему киллер?
        - Потому что он — «Исполнитель», да еще и поручение — «деликатное».
        - Ни фига себе! — воскликнул вдруг Гоша.
        Все посмотрели на вундера.
        - Прочтите это слово наоборот, — ткнул гений пальцем в название фирмы.
        Все прочли. «АНАТАС» справа налево читалось как «САТАНА».
        - Это же договор с дьяволом! — ахнули подруги. — Телевицкий ему душу продал!
        - Ага, — согласился с девчонками Гоша и не преминул блеснуть своими знаниями: — В Средние века такие договоры писались на свитках, выделанных из телячьей кожи. И подписывались кровью. А теперь, значит, их на компьютерах печатают.
        - Не будем делать скороспелых выводов, орлы, — сказал Гвоздь. — Следствие покажет. Для начала надо допросить Телевицкого. Займись им, Жора…
        - Слушаюсь, товарищ майор!
        - А я займусь Брюховицким и фирмой «АНАТАС», а заодно проверю — существуют ли на самом деле главреж Угольков, детектив Тюхин-Матюхин и столяр Похмелкин. В общем, разбегаемся.
        И они разбежались.
        Глава XVIII
        НИТОЧКА ОБРЫВАЕТСЯ
        Дверь капитану и девчонкам открыл молодой человек ничем не примечательной наружности. Тщедушный. В очках.
        - Сергей Телевицкий? — официальным тоном осведомился у него Кипятков.
        - Да, это я. А в чем дело?
        - Служба безопасности, — показал капитан удостоверение. — Нам надо с вами поговорить.
        Телевицкий заметно насторожился.
        - А о чем?
        - Сейчас узнаете. Позвольте войти.
        - Пожалуйста.
        Кипятков и Пыжиков вошли в квартиру.
        - Где и кем вы работаете? — приступил к допросу капитан.
        - Программистом в компьютерной фирме.
        - Угу-у, — многозначительно протянул Кипятков.
        - Что «угу»? — занервничал Телевицкий.
        - Ничего. А что вы так нервничаете?
        - Я вовсе не нервничаю, — ответил хакер, судорожно сплетая и расплетая пальцы.
        - Знаете такую госпожу Терезу? — закурив, поинтересовался Кипятков.
        - Нет, не знаю.
        - А Алису Моллард?
        - Тоже не знаю.
        - А может, знаете? — прищурился капитан.
        - Я же сказал — не знаю! — сорвался на фальцет Телевицкий. — Не знаю, не знаю, не знаю…
        Кипятков, выхватив изо рта дымящуюся сигарету, ткнул ею Телевицкого в лоб.
        - А-а-а-й! — завопил хакер.
        Капитан сконфузился:
        - Извините. Промашечка вышла.
        - Вы за это ответите! — продолжал вопить Телевицкий. — Я на вас жаловаться буду!
        Кипятков стоял красный, как кирпич. Девчонки поняли, что надо выручать растерявшегося капитана.
        - Куда вы собираетесь жаловаться? — спросили они у хакера. — В фирму «АНАТАС»?
        Телевицкий сразу притих. Глаза у него забегали.
        - Что глазки-то бегают? — наступательным тоном продолжали подруги. — Совесть нечиста?!
        Теперь уже растерялся Телевицкий, а Кипятков обрел былую уверенность.
        - Знает кошка, чье мясо съела, — сказал он.
        - Какая кошка? — пробормотал хакер.
        - Вы простачком-то не прикидывайтесь! — напирал на него Кипятков.
        - Да я… — начал Телевицкий, отступая к стене.
        - Что «я»?! — перебили девчонки, тоже тесня хакера.
        В общем, хакер был приперт к стенке, как в прямом, так и в переносном смысле.
        - Хорошо, — сдавленным голосом промолвил он. — Я вам все расскажу… — И, суетливо поправив на носу очки, приступил к рассказу: — Это случилось из-за Сонечки. Я познакомился с ней в ночном клубе…
        - Она случайно не певица? — спросила Чижикова.
        - Певица.
        - А сценический псевдоним у нее не Варвара?
        - Варвара. Откуда ты, мальчик, знаешь?
        - В каком клубе вы с ней познакомились? — не отвечая на вопрос, выспрашивала Чижикова.
        - В клубе «Аллигатор». Соня там пела.
        - Опишите ее внешность.
        Телевицкий описал. Судя по описанию, это была Соня Пардон из «Веселого могильщика». Но ведь «Веселый могильщик» — наведенка. Как там могла петь реальная Соня? Опять получалась нестыковочка.
        Телевицкий рассказывал:
        - Увидев Сонечку, я понял — вот она, моя настоящая любовь. Единственная и неповторимая. Я предложил ей руку и сердце. Увы, Сонечка отвергла меня, сказав, что я не в ее вкусе. Как только я ее ни уговаривал, чего только ни обещал. Все впустую. И тогда, от отчаяния, я решил ее приворожить…
        - Вот так программист! — фыркнула Чижикова. — Вы бы еще в церковь пошли, помолиться…
        - Эх, мальчик, — со вздохом сказал Телевицкий, — ты не любил — тебе не понять.
        - Почему не понять? Я любила… э-э… то есть любил.
        - У тебя была не настоящая любовь, а так, юношеская влюбленность. Настоящая любовь — когда жить без нее не можешь. Ночью и днем только о ней и думаешь. Настоящая любовь — страшная сила, мальчик. Страшная… — Телевицкий посмотрел на Кипяткова. — Вот вы-то, наверное, знаете.
        - Так точно! — козырнул капитан. — Любовь зла — полюбишь и козла!
        - Да-да, — покивал программист и продолжил: — Я достал приворотные зелья. И все их тайно испробовал на Сонечке. Ничего не помогло. Сонечка была холодна, как лед. А я весь пылал от отчаяния. Дошло до того, что я скачал из Интернета «Руководство по самоубийствам» и стал выбирать способ, каким лучше всего свести счеты с жизнью. В этот критический момент мне позвонила какая-то женщина. Она сказала, что может приворожить ко мне Сонечку. Но за это я должен оказать некой фирме деликатную услугу. Я, не раздумывая, согласился.
        - Вы что, сразу ей поверили? — спросила Рыжикова.
        - Представь себе, мальчик, поверил. Сам не знаю почему. Мне по электронной почте прислали договор, который я обязан был подписать и отослать уже обычной почтой.
        - По какому адресу? — вскинулся Кипятков и весь напрягся в ожидании ответа. Вот она — зацепочка!
        - Поварская, шесть.
        Капитан досадливо крякнул. Это был адрес магического салона госпожи Терезы.
        - Я подписал договор и отослал.
        - Чем вы его подписали? — полюбопытствовала Чижикова. — Кровью?
        - Нет, шариковой ручкой.
        - А вы хоть врубились, что этот договор не совсем обычный?
        - Да во все я врубился, мальчик, — поморщился Телевицкий. — И даже заметил, что «АНАТАС» справа налево читается, как «САТАНА». Но для меня это не имело никакого значения. Да и потом — не верю я во всю эту мистическую чепуху.
        - Не верите, а сами договорчик-то подписали, — укорил Телевицкого Кипятков.
        - И приворотными зельями пытались воспользоваться, — прибавили девчонки.
        - А что мне оставалось делать? Утопающий, как известно, хватается за соломинку. Вскоре позвонил мужчина, представился Анатасом Ивановичем Брюховицким и сообщил, что именно от меня потребуется за Сонечкину любовь. Я сразу понял, что попал в шпионские сети…
        Кипятков и обе Юльки не ожидали такого поворота.
        - Какие еще шпионские сети?
        - Брюховицкий явно был шпион.
        - С чего вы взяли?
        - А кому могли понадобиться секретные файлы отдела ФСБ? Только шпиону.
        - И вы, думая, что он шпион, тем не менее согласились выполнить его задание?! — с возмущением воскликнул Кипятков.
        - Нет, все было немножко не так. Для себя я решил, что если информация в файлах и вправду окажется очень уж секретной, то я ее не отдам Брюховицкому. А если она будет не очень секретная, то отдам.
        - Что вы глупости-то городите?! — закипятился Кипятков. — Если информация засекречена, она считается секретной, без всяких «очень» и «не очень».
        - Ой, перестаньте! — отмахнулся Телевицкий. — У нас в России, куда ни плюнь, везде все засекречено. Хотя эти секреты даром никому не нужны… В общем, — заключил хакер, — я взломал фээсбэшный банк данных и скачал секретные файлы. Там оказались сведения о каких-то американских спутниках, следящих из Космоса за нечистой силой, да еще о каком-то майоре Гвозде, тоже следящем за нечистой силой у нас в Питере. Короче, чуть несусветная. Ну я и отослал эту ерунду на Поварскую, шесть.
        - Да знаете ли вы, что вам за это полагается?! — вне себя от возмущения вскричал Кипятков.
        - Мне уже все равно, — равнодушно ответил Телевицкий.
        - Как это все равно?!
        - А так. Сонечка не только не влюбилась в меня, а исчезла неизвестно куда. — Телевицкий тяжко вздохнул.
        Вслед за ним тяжко вздохнули капитан и девчонки. Ниточка, на которую так рассчитывал майор Гвоздь, оборвалась.
        Глава XVIII
        КТО ТАКОЙ ТОХА?
        - Вот так номер, чтоб я помер, — сказал Гвоздь, выслушав доклад Кипяткова.
        Оба фээсбэшника и обе Юльки были уже в Большом доме.
        - Странный тип этот Телевицкий, — подытожил Кипятков. — Вначале вроде как испугался. А под конец говорит: «А мне все равно».
        - Да он не странный, — поправил капитана майор, — а просто одурманен с помощью магии. Ты что, Жора, разве не понял? Алиса Моллард и Соня Пардон действовали заодно. Алиса наколдовала, чтобы Телевицкий по уши влюбился в Соню. А Соня ему дала от ворот поворот. Потом появился Брюховицкий с договором. В общем, все было разыграно как по нотам.
        - Зачем им был нужен этот договор? — пожимали Чижикова-с-Рыжиковой плечами Пыжикова. — Телевицкий бы и так согласился.
        - Ведьмы не могут без ритуалов, — объяснил Гвоздь, закуривая. — Обязательно подавай им черные свечи, черепа, договоры… Словом, дешевый антураж. Я их повадки знаю. У меня первая жена ведьмой была.
        - У ва-а-с?.. Ве-е-дьмой?.. — не поверили девчонки.
        - Так точно!
        - Зачем же вы на ведьме женились?
        - Когда мы поженились, она была ангелом. Это она потом ведьмой-то стала.
        - Разве такое бывает?
        - Бывает, девчата, и очень часто. Ведьмами не рождаются, ведьмами становятся.
        - И что вы, товарищ майор, с женой сделали, когда она ведьмой стала? — заинтересовался Кипятков. — На костре сожгли?
        Гвоздь чуть дымом не поперхнулся.
        - Скажешь тоже, Жора. Что я тебе, средневековый инквизитор? Просто развелся.
        - Петр Трофимыч, — спросили девчонки, — а как Соня Пардон могла оказаться в «Веселом могильщике»? Ведь ночной клуб — наведенка.
        - Для такой опытной ведьмы, как Алиса, вставить реального человека в наваждение — пара пустяков.
        - Тогда я другого не понимаю, — сказала Чижикова. — Если Соня заодно с Алисой, зачем она помогла мне выбраться из «ночника»?
        - Она тебе не помогла. Вспомни, где ты оказалась после ее «помощи». В крематории.
        - Ой, правда, — смутилась Чижикова от того, что не въехала в такую простую вещь. Видимо, то, что сознания девчонок находились по соседству с сознанием слабоумного Пыжикова, давало о себе знать.
        - Товарищ майор, а вам что удалось выяснить? — поинтересовался Кипятков.
        - Ну, во-первых, как я и предполагал, фирмы «АНАТАС» по адресу, указанному в договоре, нет. Главрежа в кукольном театре тоже нет. Вернее, главный режиссер, конечно, имеется, но фамилия у него не Угольков. «Мастерская по изготовлению гробов» на кладбище существует, но никаких кукольных гробиков ей не заказывали и ни о каком Похмелкине там не слыхали. — Гвоздь на секундочку прервался, сбив с сигареты пепел.
        - А Тюхин-Матюхин есть? — нетерпеливо спросила Рыжикова. Юльке очень понравился детектив. И ей не хотелось, чтобы он оказался убитым или наведенкой.
        - Есть.
        - Правда?! — обрадовалась Рыжикова.
        - Вернее, нет.
        - Как это? — разочаровалась Юлька.
        - По адресу, который вы мне назвали, действительно находится контора Тюхина-Матюхина, но самого детектива сейчас там нет. Секретарша сказала, что он ведет расследование в другом городе.
        - А в каком?
        - Секретарша не в курсе.
        - Кого же тогда застрелили у бара «Два урода»? — недоумевали подруги.
        - Никого. Такого бара в Питере отродясь не было. На этом месте расположено кафе «Два пингвина». И ящика с кукольными гробами я на чердаке не нашел.
        - Вы и на чердаке успели побывать, товарищ майор?
        - Так точно, Жора!
        - Выходит, у нас не осталось ни свидетелей, ни подозреваемых, — со вздохом сделал вывод Кипятков.
        - Не делай скороспелых выводов, Жора. Один остался.
        - Кто?
        - Антон Налимов. — Гвоздь перевел взгляд на Пыжикова. — Юля, можно задать тебе нескромный вопрос?
        - Вы у какой Юли спрашиваете? У Чижиковой или у Рыжиковой?
        - У Чижиковой.
        - Задавайте, Петр Трофимыч.
        - Я вот что хочу спросить. — Майор смущенно кашлянул. — Ты с этим парнем-то целовалась?
        - С Тохой? Целовалась.
        - Какими поцелуями?
        - Всякими.
        - А японским целовалась?
        - Да.
        - Ты только не падай в обморок, Юля. Но, по-моему, твой Тоха — это Алиса Моллард.
        У Пыжикова так челюсть и отвисла.
        - Я фигею!
        - Пока что особо не фигей. Это лишь мое предположение. Но смотрите, девчата, что получается. Наваждения у вас начались после того, как вы зашли в магический салон. Верно?
        - Верно, — подтвердили девчонки.
        - А кто вам надоумил зайти в этот салон?
        - Никто. Мы случайно на него наткнулись.
        - Не-е-ет, девчата, — покачал головой Гвоздь, — это была не случайность. Я думаю, Алиса давно вас вычислила, как наиболее подходящих кандидаток на трансформацию сознания. И, приняв облик шестнадцатилетнего паренька, искала с вами знакомства.
        - А зачем?
        - Ей надо было заманить вас в салон, чтобы провести с вашими сознаниями подготовительную работу. Вот поэтому, Юля, Тоха и поцеловал тебя японским поцелуем.
        - При чем тут японский поцелуй?
        - Вместе с этим поцелуем Алиса заложила тебе в подсознание приказ явиться в магический салон.
        - Но она с нами там ничего не делала. Мы только поговорили, и все.
        - Нет, не все. Вы же сами рассказывали, что вошли в салон около двенадцати, находились там от силы полчаса, а когда вышли, было полпятого. Это говорит о том, что Алиса с вами не разговаривала, а погрузила вас в транс и подготовила ваши сознания для трансформации.
        Чижиковой все еще не верилось.
        - Зачем тогда Тоха мне часы подарил, если он Алиса Моллард?
        - А ты не догадываешься?
        - Не-а.
        - Эти часики — с определителем местоположения.
        - А-а, — поняла Рыжикова. — По этим часам Алиса Моллард на Чижика наведенку наводила.
        - Так точно! — подтвердил Гвоздь.
        - А почему она мне такие часы не дала?
        - С тобой она и без часов справилась. На одного человека наводить наведенку для Алисы пара пустяков. А одновременно на двоих — уже напряг. Вот она часиками и воспользовалась.
        - Тоха — Алиса Моллард, — пробормотала Чижикова. — У меня в голове это не укладывается.
        - Ничего, уложится со временем, — заверил ее майор.
        - Но вы же говорите — это только ваше предположение. Может, Тоха к этой истории вообще не имеет никакого отношения.
        - Может, и не имеет, — согласился Гвоздь. — Тем более что в Комарове я его могилы не обнаружил.
        - Наверное, вы не там искали. Его могила между памятниками Чехову и Гоголю.
        - Да ведь Чехов с Гоголем в Москве похоронены.
        - В Москве? — удивились девчонки.
        - Так точно! — козырнул Кипятков. — На Новодевичьем кладбище.
        - Ну и ну, — почесали Чижикова-с-Рыжиковой затылок Пыжикова.
        А Гвоздь приказал:
        - Летим в Москву, орлы!
        Глава XIX
        ОЖИВШИЙ ПОКОЙНИК
        И вот они уже в Москве. На Новодевичьем кладбище. Между могилами Чехова и Гоголя и впрямь был похоронен Антон Налимов. Но какой!.. На гранитном постаменте возвышался мраморный бюст пожилого мужчины в морском кителе, тоже, разумеется, мраморном. Надпись, сделанная золотыми буквами, гласила:
        АДМИРАЛ АНТОН ЗАХАРОВИЧ НАЛИМОВ
        - Вот так номер, чтоб я помер! — подкрутил усы майор Гвоздь. — Это что ж, твой Тоха?
        Чижикова слова не могла вымолвить от изумления.
        А Рыжикова сказала:
        - Крутая фишка!
        - Так точно! — козырнул капитан Кипятков.
        - Я фигею, — уже вслух изумлялась Чижикова. — Тохе же было шестнадцать с хвостиком.
        - А этому Тохе шестьдесят с хвостиком, — указал Гвоздь на даты жизни. — Поздравляю вас, орлы. Вот вам еще одна загадочка, которую нам подкинула Алиса Моллард.
        - Вы думаете — она?
        - Ну а кто ж еще?.. Жора, дай-ка лупу.
        - Слушаюсь!
        Капитан достал из дорожной сумки увеличительное стекло и передал майору. Гвоздь, поднеся увеличилку к памятнику, принялся внимательно его осматривать.
        - Вот так номер, чтоб я помер! — воскликнул он минуту спустя. — Девчата, посмотрите-ка сюда, — передал он лупу Пыжикову.
        Девчонки посмотрели.
        В самом низу постамента виднелась едва заметная надпись: «Скульптор Савелий Ворончук». И проставлена дата.
        - Ну и что? — не поняли подруги.
        - А то. Выходит, памятник сделан в прошлом году. А адмирал умер в этом. Вам это странным не кажется?
        - Нет, не кажется. Египетские фараоны себе вообще пирамиды за сорок лет до смерти начинали строить.
        - Так то фараоны… — сказал майор. — Жора!
        - Я!
        - Дай-ка щуп.
        - Есть!
        Из той же дорожной сумки Кипятков вынул длинный металлический стержень, который еще и раздвигался, как антенна.
        - Прошу, товарищ майор.
        Гвоздь воткнул заостренный конец стержня в могилу и надавил. Штырь без труда вошел в мягкую землю. Лицо майора приняло сосредоточенное выражение.
        - Так, так, так, — бормотал он в усы, погружая щуп все глубже и глубже. — Ага-а, вот он гробик… — нащупал Гвоздь и присвистнул: — А покойничка-то в гробу и нет.
        - Как нет? — поразились все.
        - Сами послушайте… — Гвоздь потыкал стержнем. — Слышите?! Когда в гробу кто-то лежит — звук совсем другой… Вот так номер, чтоб я помер! Куда ж адмирал-то подевался? А, Жора?
        - Не могу знать, товарищ майор!
        - Может, домой вернулся? Надо бы проверить.
        Девчонки захихикали, думая, что Гвоздь шутит. Но майор и не думал шутить.
        - Едем на «Третьяковскую»! — распорядился он.
        - А почему на «Третьяковскую»? — спросили подруги.
        - Вы к кому? — как и прошлый раз, осведомился охранник.
        - К адмиралу Налимову! — отчеканил Гвоздь.
        - Он умер.
        - А кто теперь живет в его квартире?
        - Адмиральша Налимова. Но она никого не принимает.
        - Думаю, нас она примет. — Гвоздь показал охраннику удостоверение.
        - Проходите, товарищ майор, — козырнул тот. — Я ей сейчас позвоню.
        Шикарный лифт с зеркалами поднял фээсбэшников и Юлек на восьмой этаж. Дверь им открыла та самая женщина, которую Чижикова и Рыжикова видели в свой прошлый приход.
        - Здравия желаю! — отдали ей честь майор с капитаном. Обе Юльки тоже поздоровались.
        Адмиральша кивнула в ответ.
        - Чем могу служить, господа? — довольно сухо спросила она.
        - Хотелось бы с вами побеседовать, мадам, — галантно промолвил Гвоздь.
        - О чем же?
        - О вашем муже.
        Адмиральша меланхолично вздохнула.
        - Что о нем говорить. Он умер.
        - И тем не менее, — настаивал майор.
        - Хорошо, — согласилась адмиральша и впустила непрошеных гостей в квартиру.
        В прихожей всем в ноздри ударил крепчайший запах табака. Чижикова-с-Рыжиковой, то есть Пыжиков закашлялся.
        Майор же Гвоздь, наоборот, с удовольствием втянул ноздрями воздух.
        - «Джек-Потрошитель», — определил он нюхом заядлого курильщика. — Самый крепкий трубочный табак. — Вы что, мадам, трубку курите?
        - Представьте себе. Антон Захарыч всю жизнь курил. Ну и я пристрастилась.
        Адмиральша повела их в комнату. На журнальном столике стояла полупустая бутылка ямайского рома и стакан. «Видимо, адмирал всю жизнь еще и ром пил», — одновременно подумали Гвоздь, Кипятков и обе Юльки.
        - Прошу садиться, — указала адмиральша на массивные кресла и села сама. — Итак, я вас слушаю.
        - От чего умер ваш муж? — напрямик спросил майор.
        - От старости.
        - Но ведь он был не такой уж и старый.
        - Но не такой уж и молодой, — отпарировала адмиральша. И предложила: — Хотите рома, господа?
        - Мы на службе не пьем, — отказался за всех Гвоздь.
        - А я выпью. — Адмиральша залпом маханула целый стакан, даже не поморщившись. И потянулась к бутылке — налить еще.
        И тут майор Гвоздь сказал:
        - Послушайте, адмирал, может, прекратите этот маскарад?
        Адмиральша так и замерла над бутылкой. Чижикова-с-Рыжиковой тоже замерли. И Кипятков замер. В общем, все замерли. Кроме майора Гвоздя. Повисла пауза. Все ждали, что скажет адмиральша.
        - Чтоб меня пьяный кальмар проглотил, — басом сказала «адмиральша». — Как вы догадались, майор?!
        Гвоздь с усмешкой подкрутил усы.
        - Элементарно, адмирал. У вас в вырезе женской кофточки тельняшка виднеется.
        - А может, это для красы, — тоже усмехнулся «оживший» Налимов.
        - Сразу видно, что вы моряк, а не женщина. Женщина, к вашему сведению, никогда не наденет шелковую розовую блузку с сине-белым тельником.
        - Ух ты, — восхитился Кипятков. — Вы, товарищ майор, и в женской моде разбираетесь.
        - А как же, Жора, — подмигнул ему Гвоздь. — Я ведь в прошлой жизни женщиной был. И довольно симпатичной…
        - В чем, собственно, дело, братишки? — спросил адмирал, наливая себе полный стакан рома.
        - Давайте-ка по порядку, адмирал, — определил Гвоздь. — Вначале вы объясните, зачем покойничком стали. А уж потом мы вам все объясним.
        - Боюсь, я в двух словах не сумею.
        - Расскажите, как сумеете. Мы не торопимся. Верно, орлы?
        - Так точно! — подтвердил Кипятков за себя и за девчонок.
        - Ну что ж, слушайте. — Налимов осушил стакан и приступил к рассказу.
        Глава ХХ
        ТАЙНА ПОДВОДНОЙ ЛОДКИ «U -126»
        - Случилось это, братишки, пятнадцать лет назад. Я тогда был еще не адмиралом, а кавторангом, то есть капитаном второго ранга. Подводная лодка «Рязань», которой я командовал, выполняла специальное задание у берегов Африки, у мыса Нун. Моряки всего мира считают это место проклятым, там частенько исчезают корабли и подлодки. На наше счастье, «Рязань» никуда не исчезла, наоборот, мы обнаружили затонувшую немецкую субмарину времен Второй мировой войны. Все члены экипажа субмарины давным-давно превратились в скелеты, и лишь капитан, будто живой, сидел в капитанской рубке. На руке у него имелась вот такая татуировочка… — Закатив правый рукав блузки, адмирал показал на своей руке вытатуированный якорь. — Такие якорьки себе многие моряки делают. Согласно морской традиции. А у немецкого капитана под якорьком было еще и имя вытатуировано — «Вальтер». Мы отбуксировали подлодку на нашу базу, в Североморск, а тело таинственного Вальтера было отправлено в Научно-исследовательский институт Министерства обороны в Нижний Тагил. Прошло пятнадцать лет. Я дослужился до адмирала и вышел в отставку. И вот год назад
ехал я на поезде Нижний Тагил — Вышний Волочек и в купе повстречал… Вальтера. Поначалу я, конечно, решил, что обознался. Мало ли похожих людей. Потом гляжу — а у него якорек на руке вытатуирован и под ним — имя «Вальтер»… — Налимов прервался и пытливо взглянул на слушателей — как они отреагировали на столь странный рассказ.
        Но слушатели никак не отреагировали. Чижикова и Рыжикова за последнее время столько уже всего насмотрелись, что какой-то там оживший утопленник не произвел на них особого впечатления. Ну а про майора Гвоздя и капитана Кипяткова и говорить нечего. Они были тертыми калачами.
        Гвоздь лишь спросил:
        - Где он сел?
        - В Нижнем Тагиле.
        - А сошел?
        - Не знаю, я-то ехал в Москву. Но билет у него был до Вышнего Волочка.
        - Вы уверены, адмирал?
        - Абсолютно, майор. Я слышал, как проводник спросил: «Вы до Вышнего Волочка едете?» И видел, как Вальтер кивнул в ответ…
        - Угу-у, — протянул Гвоздь, закуривая сигаретку.
        Налимов тоже закурил, но трубку. И продолжил:
        - И вот после этой встречи началась со мной твориться всякая чертовщина. Иду, к примеру, по лесу, грибы собираю, а на сосне — повешенный качается. Подхожу ближе — нет никого. Или купаюсь в реке, а меня кто-то за ногу — хвать!.. И дальше все в том же духе. Э-э, думаю, братишка, а не связана ли вся эта чертовщина с Вальтером?..
        - Почему вы так решили?
        - Да я ж вон таким салагой во флот попал, — указал адмирал трубкой на Пыжикова. — Все моря и океаны пробороздил. У меня за это время нюх на опасность выработался. Как у корабельных крыс. Знаете, что крысы всегда опасность чуют?..
        - Знаем, — покивали все.
        - Вот и я почувствовал опасность. Да не простую, а смертельную. Вдобавок какая-то тетка крашеная по ночам стала сниться и твердить мне в каждом сне: «Скоро ты умрешь, касатик».
        - Опишите-ка эту крашеную тетку, — попросил Гвоздь.
        - Волосы у нее ядовито-зеленые, губы — кроваво-красные, ногти на руках — мертвенно-синие.
        - А сама она бледная, как поганка, — подхватили девчонки.
        - Вот в рот пароход! — забористо выругался адмирал. — Откуда ты, парень, знаешь?
        - Все вопросы потом, — напомнил майор.
        - Ну, в общем, решил я «отдать концы», как у нас на флоте говорят. Я так рассуждал: ежели меня чутье не обманывает, то рано или поздно Вальтер меня прикончит. Видимо, он понял, что я его тогда в поезде признал. А раз так, то лучше я сам помру, он и успокоится. А я тем временем разберусь во всей этой чертовщине…
        - А почему вы не обратились в милицию, товарищ адмирал? — поинтересовался Кипятков.
        - Обижаешь, капитан! — рванул на груди тельняшку Налимов. — Я, старый морской волк, побегу в милицию жаловаться, что меня какой-то паршивый утопленник достает? Да ни в жизнь!.. И потом, — прибавил адмирал поспокойнее, — кто бы мне поверил? Подумали бы: сорвало у старика якорь… Короче, ни в какую милицию я не пошел, а «помер».
        - Как же вам это удалось?
        - Да братишки-матросики помогли, которые когда-то служили под моим началом. Один стал врачом, он мне справочку о смерти подмахнул. Другой — директор кладбища, он мне могилку организовал. И вот как только меня «похоронили», так ощущение смертельной опасности сразу и прошло, да и чертовщина всякая прекратилась. Видать, поверил Вальтер в мою смерть и успокоился. Ну а я приступил к расследованию. Первым делом отправился в Нижний Тагил, в Научно-исследовательский институт Министерства обороны. А института уж и в помине нет. Закрылся из-за недостатка финансирования. Походил я по бывшим сотрудникам, про Вальтера поспрашивал. Никто о нем и слыхом не слыхивал. Оно и понятно — пятнадцать лет прошло. Я решил с другого конца подобраться и поехал в Североморск, на ту самую базу, куда мы немецкую субмарину отбуксировали. А субмарины тоже в помине нет. На металлолом порезали. Узнал лишь, что бортовой номер у нее был — «U-126». Я тогда скоренько в Москву вернулся — и прямиком в Военно-морской архив. Раскопал там трофейную документацию и выяснил, что в апреле 1945-го подлодка «U-126» под командованием капитана
Вальтера Штруделя выполняла задание у берегов Африки, у мыса Нун… — Налимов помолчал, попыхивая трубкой.
        Воспользовавшись паузой, Кипятков спросил:
        - Товарищ адмирал, а какое задание выполняла подлодка?
        - «Строго секретное» — так в документах написано. И ни слова больше… На этом мое расследование и завершилось. Никудышный, прямо скажем, из меня детектив получился.
        - А вы не можете описать внешность Вальтера, адмирал? — спросил Гвоздь, посасывая сигарету.
        - Конечно могу, майор. У него круглые глаза, квадратный подбородок и…
        - …треугольный нос, — закончил за Налимова Гвоздь и показал фотографию, сделанную «Полтергейстом-1». — Он?!
        - Чтоб меня бешеная акула разорвала! — вскричал адмирал. — Да, он! Но откуда, майор…
        - А вот откуда… — И теперь уже Гвоздь рассказал Налимову про «Полтергейсты», про свой Особый отдел и про девчоночьи заморочки…
        - Три тысячи чертей мне в глотку! — снова вскричал адмирал, выслушав рассказ майора. — Кто ж такой этот Штрудель?!
        - Инфернальное существо, которое воспользовалось телом утонувшего капитана.
        - Но как оно появилось на субмарине?
        - Из Зеленой дыры выползло.
        - Из какой еще зеленой дыры?
        - В космосе есть Черные дыры, — обстоятельно начал разъяснять майор Гвоздь, — а на дне океана, у мыса Нун, находится неисследованная впадина, которую называют Зеленая дыра. Вокруг нее ни рыбы не живут, ни водоросли не растут. Я предполагаю, что это выход из инфернального мира. Недаром же там все время корабли с подлодками пропадают…
        - Так надо бросить в эту дыру водородную бомбу! — воскликнул Налимов, грохнув кулаком по столу. — Чтоб всей нечисти амба настала!
        - А о Земле вы подумали? — вмешались девчонки. — Она ж расколется.
        - М-да, не подумал, — почесал затылок адмирал. И добавил как бы в свое оправдание: — Мы, моряки, народ простой, вначале говорим, а уж потом думаем.
        - Ну, Земля, положим, не расколется, — поправил девчонок Гвоздь. — Дело не в этом. Просто инфернальный мир бомбами уничтожить невозможно. Пока будет существовать Добро, будет существовать и Зло. Зло потому и существует, что Добро с ним борется. И чем больше Добро с ним борется, тем активнее сопротивляется Зло…
        - Ух ты! — восхищенно ахнул Кипятков. — Вы, товарищ майор, прямо философ.
        - Конечно, философ, Жора, — не отрицал Гвоздь. — Я закончил философский факультет Московского университета.
        - Петр Трофимыч, — сказала Рыжикова, — а может, тогда и не надо с ним бороться?
        - С кем?
        - Со Злом.
        - Да нет, девчата, надо, — майор ловким щелчком послал окурок в пустую бутылку из-под рома. — В мире должно сохраняться равновесие. Иначе говоря — вечная борьба Добра со Злом.
        - А почему, почему? — не понимали девчонки.
        - Нипочему, — просто ответил Гвоздь. — Так уж устроен мир.
        - Не очень-то хорошо он устроен, — заметила Чижикова.
        - Другого у нас пока что нет, — развел руками майор. — Ладно, орлы, вернемся к нашему гостю из Зеленой дыры. Расследование будем вести в двух противоположных направлениях. Я поеду в Нижний Тагил и попробую там что-нибудь выяснить о мертвом Вальтере…
        - Я же ездил и выяснял, — напомнил адмирал.
        - То вы, а то я. Я все-таки профессионал.
        - Можно и мне с вами поехать?
        - Поехали. — Гвоздь перевел взгляд на Кипяткова: — Аты, Жора, отправляйся в Вышний Волочек, по следам ожившего Вальтера. Постарайся узнать, что ему было нужно в этом Волочке. Уразумел?
        - Так ведь целый год прошел, товарищ майор, — нерешительно возразил Кипятков. — Нет уже давно никаких следов.
        - Следы, Жора, всегда есть. Надо только поискать.
        - А где искать-то?
        - Сориентируешься на месте. Знаешь, что говорили древние римляне? «Гладиатор принимает решение на арене».
        - У нас на флоте другая формулировочка имеется, — ввернул Налимов. — «Подводник принимает решение под водой».
        - Ну, не зна-а-ю, — сомневался капитан.
        - Тут и знать нечего, — отрезал майор. — Выполняй приказ — и все дела.
        - Слушаюсь! — козырнул Кипятков.
        - Девчата тебе помогут, — несколько мягче добавил Гвоздь. — Поможете, девчата?..
        - Поможем, — заверили майора Чижикова-с-Рыжиковой.
        - Тогда по коням! — подкрутил Гвоздь усы. И, вскочив в поезда, все разъехались кто куда. Майор Гвоздь с адмиралом Налимовым поехали в Нижний Тагил. А капитан Кипятков с Чижиковой-Рыжиковой и Пыжиковым — в Вышний Волочек.
        Глава XXI
        ГДЕ МЕД — ТАМ И МУХИ
        Всю дорогу Кипятков кипятился:
        - Ну и заданьице подкинул товарищ майор. Вот где искать эти следы?! Где?! Ведь год прошел! Год!..
        - Не кипятитесь, Жора, — советовали капитану девчонки. — «Гладиатор принимает решение под водой». Приедем — увидим.
        И вот они приехали.
        Вышний Волочек встретил их проливным дождем. Капитан с Пыжиковым забежали в какое-то кафе, которое оказалось вегетарианским. Ковыряя вилкой рисовую котлетку, Кипятков сокрушался:
        - Ума не приложу, с чего начать…
        Пыжиков тем временем доедал морковный салат.
        «Помнишь, как нас Тюхин-Матюхин морковкой угощал?» — мысленно обращалась к подруге Рыжикова.
        «Ага», — отвечала Чижикова, тоже мысленно.
        Девчонки уже наловчились общаться друг с другом.
        - Может, в милицию сходить? — рассуждал Кипятков.
        - При чем тут милиция? — спросила у него Чижикова.
        - Ни при чем, конечно. Но надо же с чего-нибудь начать.
        В эту минуту запищал сотовый.
        - Кипятков на проводе! — откликнулся капитан.
        - Здорово, Жора.
        - Здравия желаю, товарищ майор!
        - Как продвигается расследование?
        - Пока никак. Думаю.
        - Если долго думать, Жора, ничего не сделаешь. Начинай действовать.
        - Слушаюсь! — козырнул Кипятков.
        - Найдешь след, сразу звони. Уразумел?
        - Так точно!
        Майор Гвоздь отключился. Капитан сунул трубку в карман и принялся торопливо доедать котлету. Дождь между тем перестал. Выглянуло солнце.
        За окнами вегетарианского кафе засияли церковные купола.
        - Кажется, у меня наклевывается классная идейка, — глядя на церковь, задумчиво произнесла Чижикова.
        - Какая?! — вскинулся Кипятков.
        - Пока еще не знаю. Больно у этого Пыжикова котелок медленно варит. Сейчас, сейчас… Ага, вот она! — И Чижикова выдала свою «идейку»: — Надо в церковь сходить!
        - Помолиться, что ли? — усмехнулся капитан.
        - Нет. Со священниками поговорить. Вальтер же — нечистая сила. А церковь борется с нечистой силой. И если в городе происходили какие-нибудь инфернальные штучки-дрючки — священники наверняка обратили на них внимание.
        - А ведь верно! — обрадовался Кипятков.
        - Да, точно! — тоже радостно воскликнула Рыжикова. И добавила мысленно: — Ну у тебя и голова, Чижик!
        - Не у меня, а у Пыжикова, — справедливости ради уточнила Чижикова.
        - Выходит, не такой уж он и дебил, — отметила Рыжикова.
        - В общем, да, — согласилась с ней Чижикова, поймав себя на том, что ей приятны слова подруги. И тут же поймала себя на другом: ей начинал нравиться Боря Пыжиков, несмотря даже на то, что он был слабоумным.
        Короче, они пошли в церковь. У церковных ворот сидел нищий без одной ноги.
        - Пода-а-йте слепому калеке на пропита-а-ние, — канючил он.
        Капитан дал ему рубль. Девчонки — два.
        В церкви было тихо и прохладно. Перед образами горели свечи. На одну из икон молился священник.
        - Здравия желаю! — козырнул ему Кипятков.
        - Здрасте, — поздоровались и Чижикова-с-Рыжиковой.
        - Бог в помощь, дети мои, — степенно отозвался священник.
        - Простите, батюшка, а как вас по имени-отчеству? — поинтересовался Кипятков.
        - Зови меня — отец Варений, сын мой.
        - Валерий? — переспросил капитан.
        - Варений. От слова «варенье».
        - Ясно… Отец Варений, — сразу же взял быка за рога Кипятков, — в Волочке за последнее время никаких странностей не наблюдалось?
        - Странностей? — повторил священник. — В смысле — божественных чудес?
        - Нет, не божественных. Скорее наоборот.
        - Сатанинских, что ли?
        - Да, да, — закивали капитан с девчонками.
        Взгляд отца Варения сделался подозрительным.
        - А почему вас это интересует? И, собственно, кто вы такие?
        Кипятков показал удостоверение.
        - Служба безопасности, батюшка.
        - А с каких пор ФСБ начало нечистой силой интересоваться?
        - Вы что, нам не доверяете? — прямо спросила у священника Чижикова.
        - Не доверяю, отрок, — столь же прямо ответил отец Варений.
        - Так вот же удостоверение, — тряс корочкой капитан.
        - Это все филькина грамота, — пренебрежительно отмахнулся батюшка.
        - А что для вас не филькина?
        - Крест животворящий.
        - Что-что?
        - Перекреститесь на образа. Тогда я вам поверю.
        - Пожалуйста.
        Кипятков и Пыжиков перекрестились. Взгляд отца Варения сразу подобрел.
        - Вы на меня не обижайтесь, дети мои, — примирительно сказал он. — Мы, служители божьи, должны быть как никто бдительны. Нечистая сила не дремлет. Вон какие дела в городе творятся…
        - Какие? — встрепенулся капитан.
        - Небогоугодные, — ответил отец Варений. — Недавно кладбище открылось.
        - И что тут небогоугодного?
        - А то, что не людское это кладбище. А кукольное. Кукол там хоронят.
        Девчонки с капитаном чуть до церковного купола не подскочили от радости. Вот так удача!
        - Кукол?!
        - Да, кукол. А это грех. Куклы — создания человечьи, а не божьи. Нельзя их хоронить. А они говорят: теперь в Волочек туристы валом повалят, экзотическое кладбище за деньги посещать — городу прибыль. Вот и уговорили местное начальство.
        - Кто «они»? — спросила Рыжикова.
        - Похоронная фирма «АНАТАС».
        Капитан с девчонками опять чуть не подскочили. Ну надо же! Удача за удачей! А священник мрачно продолжал:
        - Я сразу понял, что это все происки дьявола. Знаете, как их фирма называется, ежели задом наперед прочесть?
        - Знаем, «САТАНА».
        - Вот именно — Сатана! — гневно воскликнул батюшка. — Я на это и городским властям указал.
        - И чего власти?
        - Да ничего. Кладбище все равно открылось. Видать, эта нечестивая фирма кому-то взятку дала.
        - А руководит фирмой случайно не Анатас Иванович Брюховицкий? — спросил капитан.
        - Он самый, — подтвердил отец Варений и вздохнул тяжко-претяжко. — Ох, чую, недоброе затеял в нашем городе этот Брюховицкий. Ох, недоброе… — Священник размашисто закрестился. — Ну да бог милостив. На него вся надежда.
        - На бога надейся, а сам не плошай! — весело выдал Кипятков. — Настроение у капитана стало просто отличное. Наконец-то появилась зацепочка.
        - А что мы, служители господа, можем сделать? — начал оправдываться священник. — Только уповать на милость божью. Это уж вы — служители безопасности — не сплошайте.
        - Не сплошаем, — заверил его капитан. И деловито поинтересовался: — Где, вы говорите, кладбище кукол?
        - Как из церковных ворот выйдете, так все прямо, прямо и прямо, — объяснил отец Варений. — И минут через двадцать упретесь в это сатанинское место. Там же, рядом, и фирма их поганая.
        - Ясненько, — бодро сказал Кипятков. — Ну, спасибочки за информацию. Айда, девчата.
        И они вышли из храма.
        - Какие «девчата»? — недоуменно пожал плечами батюшка, оглянувшись по сторонам.
        Он вернулся к своим молитвам.
        А Кипятков и Чижикова-с-Рыжиковой пошли прямо, прямо и прямо и уткнулись в кладбищенские ворота, на которых висела табличка:
        ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ НА КЛАДБИЩЕ КУКОЛ
        (Билеты приобретайте в кассе).
        Они купили билеты и вошли.
        «Кукла Маша», «Кукла Даша», «Кукла Саша»… — гласили надгробные надписи.
        Кипятков тотчас позвонил на мобильник Гвоздю.
        - Докладываю, товарищ майор! — отрапортовал капитан. — След обнаружен!
        - Молоток, Жора!
        - Рад стараться! — сиял Кипятков.
        - Смотри, не потеряй.
        - Не потеряю! — заверил начальство капитан и рассказал о разговоре с отцом Варением и о кладбище кукол.
        - Вот так номер, чтоб я помер, — привычно произнес майор, выслушав доклад капитана. — А ты этого Анатаса Ивановича еще не видел?..
        - Никак нет!
        - Надо бы на него посмотреть. И если это Вальтер — арестовать и допросить.
        - А если не Вальтер?
        - Тогда провести следственный эксперимент.
        - А в чем он будет заключаться?
        - Сейчас объясню. — И майор стал объяснять: — Мы тут с адмиралом тетю Мотю нашли…
        - Какую тетю Мотю?
        - Ту, что сорок лет уборщицей в исследовательском институте проработала. Она нам рассказала, что в лаборатории, где исследовали тело Вальтера, постоянно дохли мухи. В других лабораториях не дохли, а в этой дохли. Уразумел, Жора, куда я клоню?
        - Никак нет!
        - Наловишь с девчатами мух и пойдешь к Брюховицкому. И если мухи подохнут, значит, он — Вальтер, только в другом обличье. Теперь уразумел?
        - Так точно!
        - Действуй, Жора. Мы с адмиралом скоро подъедем. Я еще хочу могилку Вальтера разыскать, чтобы уж наверняка убедиться, что его там нет. Ну все. Привет девчатам.
        Связь оборвалась.
        Кипятков в двух словах пересказал разговор с Гвоздем.
        - А нас Брюховицкий-то примет? — засомневались девчонки.
        - Примет, — уверенно ответил Кипятков. — Я кое-что придумал. Надо только мух достать. — Капитан огляделся. Поблизости не было ни одной мухи.
        - О, мне опять классная идея в голову пришла! — воскликнула Чижикова. Да, голова у Бори Пыжикова явно работала все лучше и лучше. За какие-то полчаса ему в голову приходила уже вторая классная идея.
        - Ну-ка, ну-ка, — встрепенулся Кипятков.
        - Знаете, есть такая поговорка: «Где мед — там и мухи»?
        - Знаю. И что?
        - Как — что?! Надо меда купить!
        Они тут же отправились на рынок и купили поллитровую банку меда. Мухи не заставили себя долго ждать. Налетели со всех сторон. И не только мухи, но и пчелы с осами. Последним девчонки разрешили медиком полакомиться, а мух наловили и посадили в коробку из-под скрепок, которую заблаговременно приобрели в канцтоварах. Сделав это, Кипятков и Рыжикова-с-Чижиковой вернулись к кладбищу кукол. Но на сей раз они подошли к офису фирмы «АНАТАС». И первым, кого они там увидели, был тот самый нищий без ноги, что побирался у церкви. Теперь он сидел у кладбищенской ограды и канючил:
        - Пода-а-йте слепому калеке на пропита-а-ние.
        - Хм, — хмыкнул Кипятков. — Сдается мне, в прошлый раз у него левой ноги не хватало, а сейчас правой нет.
        - Каждый зарабатывает как умеет, — вступились за нищего девчонки. — Вот вам, дяденька, мед, — сунули они ему банку.
        - Дай тебе бог счастья, добрая душа, — ответил нищий. — Ты кто будешь — мальчонка али девчонка? Я ведь не вижу.
        - Мальчонка, — сказала Чижикова и поправилась: — То есть девчонка.
        - Две девчонки, — уточнила Рыжикова.
        И они вместе с капитаном Кипятковым вошли в офис фирмы «АНАТАС».
        Слепой калека проводил их внимательным взглядом.
        Глава XXII
        СТАРЫЙ ЗНАКОМЫЙ
        А в холле их встретил амбал-охранник.
        - Вы по какому вопросу? — спросил он.
        - Хотим предложить фирме «АНАТАС» вагон кукол! — бойко ответил Кипятков.
        - Вагон? — несколько опешил амбал.
        - Так точно! Железнодорожный.
        - Минуточку.
        Охранник куда-то позвонил, что-то сказал… И пропустил капитана с девчонками. Кипятков и Чижикова-с-Рыжиковой вошли в просторный кабинет. Брюховицкий совсем не походил на Вальтера. Если у того были — круглые глаза, квадратный подбородок и треугольный нос, то у этого — треугольные глаза, круглые уши, квадратный нос и вдобавок крючковатые пальцы. В общем, форменный урод.
        - Хотите предложить вагон кукол?! — с ходу осведомился он.
        - Так точно! — отрубил Кипятков.
        - Но мне нужны только старые куклы. У вас старые?
        - Так точно! — снова отрубил капитан.
        - А откуда у вас столько старых кукол, если не секрет?
        - Секрет, — сказали девчонки.
        - Ишь какой скрытный мальчик, — погрозил Брюховицкий Пыжикову крючковатым пальцем. Затем деловито обратился к Кипяткову: — Так вы желаете похоронить своих кукол на нашем кукольном кладбище?
        - Никак нет! Мы желаем их вам продать.
        - Прода-а-ть?.. — сердито засопел квадратным носом Брюховицкий. — Нет, милейший, покупать их у вас я не намерен. Это вы должны заплатить за то, что мы похороним ваших кукол.
        - Тогда прощайте! Айда, Боря.
        Капитан с девчонками двинулись к выходу.
        - Стойте, стойте… — поспешно закричал им вдогонку Брюховицкий. — Ну хорошо. Сколько вы за них хотите?
        - Десять долларов за куклу.
        - Когда можно будет получить товар?
        - Завтра.
        - О’кей. Завтра и оформим сделку. — Брюховицкий пристально посмотрел треугольными глазами на Кипяткова. — А ты — малый не промах.
        - Так точно! — в очередной раз рубанул капитан.
        На этом разговор закончился. Кипятков с девчонками вышли из кабинета. Чижикова-с-Рыжиковой сразу же открыли коробочку с мухами. Мухи, радуясь свободе, разлетелись во все стороны. Итак, под обличьем Брюховицкого скрывался кто угодно, но только не Вальтер.
        Когда они вышли на улицу, капитан доложил об этом майору.
        - Молоток, Жора, — похвалил его Гвоздь, — ловко с вагоном кукол придумал.
        - Рад стараться, товарищ майор! — вытянулся капитан по стойке «смирно».
        - И с продажей тоже ловко ввернул. Значит, он согласился купить у тебя целый вагон кукол?
        - Так точно! По десять долларов за штуку.
        - Вот так номер, чтоб я помер! Покупать куклы, чтобы потом зарыть их на кладбище…
        - Причем старых кукол, — уточнил Кипятков.
        - Да, да, старых… — задумчиво повторил Гвоздь.
        - Товарищ майор, может, его арестовать и допросить?
        - Пока не стоит, Жора. Ты лучше «жучок» [[7] «Жучок» — подслушивающее устройство.] в офисе поставь.
        - Слушаюсь, товарищ майор!
        - Я уже поставил… — вдруг вклинился в разговор мужской голос.
        - Кто это говорит?! — одновременно воскликнули майор с капитаном.
        - Частный детектив Тюхин-Матюхин! — представился голос.
        - Майор Гвоздь! — представился в ответ майор.
        - Капитан Кипятков! — не отстал от начальства капитан.
        - Рад знакомству, детектив, — продолжил Гвоздь. — Я, кстати, заходил в вашу контору в Москве. Секретарша мне сообщила, что вы проводите расследование в другом городе.
        - Как видите, она не соврала.
        - Но и всей правды не сказала. Она ведь наверняка знала, в каком именно городе.
        - Разумеется. Но я попросил ее держать это в тайне. Для конспирации…
        - Почему же вы теперь решили расконспирироваться?
        - Угадайте, Петр Трофимыч, — с хитринкой ответил детектив.
        - Зябликов — ты что ль?! — радостно вскричал майор.
        - Я!
        - Вот так номер, чтоб я помер! — Гвоздь расхохотался. — Так ты теперь — Тюхин-Матюхин?!
        - Ага! — хохотал и детектив.
        - Ну и фамильицу ты себе придумал, Сева. Тоже для конспирации?
        - А для чего ж еще? За мной ведь ФСБ не стоит, как за вами. Нам, частным сыщикам, на свой страх и риск приходится действовать.
        - И что тебе удалось выяснить?
        - Судя по всему, Петр Трофимыч, нечистая сила готовит в Волочке ба-а-льшую гадость.
        - Я тоже так считаю, — сказал Гвоздь.
        - И я, — вставил Кипятков.
        - А фирма «АНАТАС»… — начал Тюхин-Матюхин.
        Майор перебил:
        - Сева, ты это Жоре расскажи, а то у нас с адмиралом срочное дельце появилось…
        - С каким адмиралом?
        - Жора объяснит. До встречи.
        Гвоздь отсоединился.
        - Вы где находитесь? — спросил капитан у детектива.
        - Рядом с вами.
        Кипятков оглянулся. Слепой нищий ему залихватски подмигнул.
        И вот они уже сидели в вегетарианском кафе: капитан, детектив и девчонки. Тюхин-Матюхин, с аппетитом хлебая свекольник, рассказывал:
        - Сперва я думал — плевое дельце. А когда приступил к расследованию и сел госпоже Терезе на хвост, понял — дело-то серьезное и к тому же опасное. Начала со мной всякая чертовщина твориться: днем повешенные по углам мерещатся, ночью — кошмары снятся…
        - Прямо как у адмирала Налимова, — заметила Чижикова.
        Рыжикова не принимала участия в разговоре. Она во все глаза Пыжикова смотрела на Тюхина-Матюхина и никак не могла насмотреться. Он ей казался таким классным, таким крутым… В общем, чего уж тут скрывать — влюбилась в него Рыжикова по самые уши.
        - Значит, вы нам в Комарово не звонили? — уточняла Чижикова.
        - Нет, не звонил.
        - И у бара вас не убили?
        - Как видите, жив-здоров. — Детектив залпом осушил стакан с капустным соком.
        - Выходит, это была наведенка, — сделал вывод Кипятков. — Но почему же тогда Алиса Моллард не попыталась вас ликвидировать по-настоящему, раз вы сели ей на хвост?
        - Еще как пыталась! Поэтому мне и загримироваться пришлось, когда я сюда за ней отправился.
        - Так она здесь, в Волочке?! — воскликнул капитан.
        - Да, — кивнул детектив. — Она меня и вывела на фирму «АНАТАС». А сама как в воду канула.
        - Скорее всего ведьма теперь в одном из наших тел, — предположила Чижикова.
        - Вряд ли. Вас, девчонки, я бы сразу узнал.
        - А Вальтера вы тут не встречали? — спросил Кипятков.
        - Нет, не встречал.
        - А Соню Пардон?
        - Ту дамочку, что в «Веселом могильщике» пела? — припомнил Тюхин-Матюхин рассказ девчонок.
        - Так точно! А потом еще Телевицкого охмурила.
        - Как она выглядит?
        Капитан описал.
        - Да, я ее видел, — сказал детектив. — И не раз. Она жена Брюховицкого.
        - Вот так номер, чтоб я помер! — ввернул Кипятков поговорку своего начальства. — А сам, Сева, удалось подслушать, о чем они говорят?
        - Удалось-то, Жора, удалось. Да только я ни черта не понял. Они, когда вдвоем остаются, болтают на какой-то тарабарщине.
        - Может, иностранный язык?
        - Не похоже. Именно — тарабарщина. Типа: «Мурык бурык турык». — В каждом слове окончание «ык».
        - Прямо как наш «секретный» язык, — мысленно сказала подружке Чижикова. — Только у нас «ик», а у них «ык».
        - Угу, — отозвалась та, продолжая с обожанием смотреть на Тюхина-Матюхина.
        Детектив продолжал:
        - Они у себя дома на той же тарабарщине разговаривают…
        - Вы им и в квартиру «жучок» поставили?
        - А как же. И обыски провел. В квартире и в офисе.
        - И что?
        - Ничего подозрительного я не нашел. Но у меня создалось впечатление, что квартира у них для отвода глаз. А живут они в другом месте.
        - Вот бы выяснить, в каком, — загорелся Кипятков.
        - Я уже выяснил. В пригородном поселке Охряпино, в собственном доме.
        - А там вы обыск не проводили?
        - Как раз сегодня собирался. Они вечером в городе будут. Я подслушал телефонный разговор.
        - Как это вам всех подслушивать удается? — с любовью спросила Рыжикова.
        - У меня суперсовременная подслушивающая аппаратура, — пояснил Тюхин-Матюхин, как показалось Рыжиковой, — тоже с любовью.
        - Здо-о-рово, — завистливо протянул Кипятков. — А нам, в ФСБ, на новую «прослушку» средств не выделяют.
        - А можно с вами на обыск? — попросила детектива Чижикова.
        - Разумеется.
        И вот наступил вечер. И Тюхин-Матюхин (он же Зябликов), Боря Пыжиков (он же Чижикова-Рыжикова) и Жора Кипятков (он же капитан) отправились на электричке в пригород. Вагон покачивался, колеса постукивали, а Кипятков интересовался:
        - Сева, а откуда вы товарища майора знаете?
        - Было у нас с ним одно общее дельце лет двадцать назад, — хрумкая морковкой, отвечал детектив.
        - Двадцать? — вскинул брови капитан. — Сколько ж вам лет?
        - Полтинник.
        - Ничего себе, — присвистнул Кипятков. — Я думал, тридцатник.
        - Все так думают, — посмеивался Тюхин-Матюхин. — Я ведь почему молодо выгляжу? Потому что морковочку постоянно кушаю. А также капусточку, свеколочку, редисочку… — принялся с удовольствием перечислять детектив.
        Но капитана интересовало другое:
        - А что за дело вы с товарищем майором расследовали?
        - Маньячишку одного ловили. Он моржей убивал.
        - «Моржей»? Тех, кто зимним плаванием занимаются?
        - Да нет. Настоящих моржей. В Антарктиде.
        - В Антарктиде?! — воскликнули девчонки. — Вы что, там расследование проводили?
        - Представьте себе. Мороз восемьдесят градусов, а мы с Петром Трофимычем, знай себе, расследуем.
        - Зачем же маньяк моржей убивал? — спросила Чижикова.
        - Маньяки всегда кого-нибудь убивают. На то они и маньяки.
        - А вы его поймали? — спросила Рыжикова.
        - Разумеется. Закинули в Атлантический океан сеть и поймали. Он как раз под водой к моржовому лежбищу подбирался.
        «Охряпино», — прохрипел динамик.
        Дом Брюховицкого располагался на неприметной улочке, да и сам был довольно неприметен. Тюхин-Матюхин открыл отмычкой дверь, все вошли. Помещение производило впечатление нежилого — везде пылища с грязищей.
        Детектив с капитаном профессионально провели обыск. Но ничего подозрительного не обнаружили. Зато девчонки обнаружили. Когда Чижикова-с-Рыжиковой заглянули в холодильник, то у Пыжикова все съеденное в вегетарианском кафе так к горлу и подкатило.
        - Жора, Сева, — позвали подруги.
        Тюхин-Матюхин и Кипятков подошли и брезгливо сморщили носы. И было от чего морщить. В холодильнике на полках стояли: кастрюля супа из тараканов, банка варенья из пауков и сковородка с жареными мухоморами. В морозилке лежали замороженные дождевые черви.
        Кипятков немедленно доложил о противных находках начальству.
        - Вот так номер, чтоб я помер! — воскликнул майор Гвоздь, выслушав доклад. — Будь я трижды неладен, если Брюховицкий и Соня Пардон не каликадзары!
        Глава XXIII
        КАЛИКАДЗАРЫ
        - Живут они, как правило, в грязных помещениях, — объяснял майор капитану по мобильнику. — Питаются тараканами, дождевыми червями, пауками… в общем, всем тем, что вы в холодильнике обнаружили. Внешне каликадзаров почти невозможно отличить от людей. Единственное отличие — у них очень длинные языки.
        - В смысле — поболтать любят? — уточнил Кипятков.
        - Нет, Жора, в прямом смысле длинные. Сантиметров тридцать, а то и тридцать пять.
        - А сверхъестественными способностями они обладают?
        - Нет, не обладают. Это сама низшая категория нечисти. Ведьмы и колдуны используют их в основном как мелких пакостников.
        - Может, тогда арестовать Брюховицкого, раз нам теперь известно, кто он такой? Глядишь, он нас на Алису Моллард выведет. Или даже на самого Вальтера.
        - Ну что ж, арестуй, — разрешил Гвоздь.
        - Слушаюсь!
        Сунув трубку в карман, капитан передал содержание разговора детективу и девчонкам. Не успел он закончить, как к дому подкатила машина. Тюхин-Матюхин глянул в окно.
        - Брюховицкий с Соней! — воскликнул он. — Прячемся!
        Пряталок в просторной столовой было более чем достаточно. Кипятков нырнул в ящик под мойкой; Пыжиков (ну то есть девчонки) шмыгнул под обеденный стол с длинной, до пола, скатертью; а Тюхин-Матюхин юркнул во встроенный шкаф. Хлопнула дверь. В дом вошли каликадзары.
        - Тарык дурык шарык мутык… — оживленно рассказывал Брюховицкий.
        - Барык затык, — смеялась Соня Пардон.
        Они прошли в столовую, достали из холодильника свои «лакомства» и начали есть, продолжая разговор. То, что это были именно каликадзары, уже не вызывало никаких сомнений. Брюховицкий то и дело ковырял длинным языком у себя в ухе. А Соня, не менее длинным языком, дочиста вылизывала дно трехлитровой банки с остатками варенья из пауков.
        Момент для ареста был самый подходящий.
        - Приятного аппетита, — сказал Тюхин-Матюхин, вылезая из встроенного шкафа. Одновременно с ним из своих пряталок появились Кипятков и Пыжиков.
        Брюховицкий с Соней так и замерли, выпучив глаза на нежданных посетителей.
        - Вы арестованы, господа каликадзары, — объявил им капитан.
        - А вы… кто? — наконец обрел дар речи Брюховицкий.
        - Служба безопасности, — помахал Кипятков удостоверением.
        Первой пришла в себя Соня Пардон.
        - А у вас есть ордер на арест? — холодно осведомилась она.
        - Ордера нет, — честно признался капитан. — Но…
        - Тогда вон отсюда! — завизжала Соня.
        - Не дерите глотку, дамочка, — урезонил ее детектив. — А то паучками подавитесь.
        - Разве наши законы запрещают есть пауков? — с вызовом спросил Брюховицкий. Он уже тоже пришел в себя.
        - Наши законы запрещают подрывать нашу национальную безопасность, — отчеканил в ответ Кипятков.
        - Никто ее не подрывает, — сказала Соня Пардон.
        - Да? — саркастически прищурился капитан. — А зачем вы тогда открыли кладбище кукол?
        - Кладбище открыто с разрешения местной администрации, — заявил Брюховицкий. — Так что вы еще ответите за свое наглое вторжение в мой дом.
        - Ответим, ответим, — покивал Тюхин-Матюхин. — А вы нам ответьте: где сейчас находится госпожа Тереза, она же Алиса Моллард?
        Каликадзары демонстративно молчали.
        - Молчанием вы только усугубляете свою вину, — сказал Кипятков. — Тогда как чистосердечное признание будет учтено при вынесении вам приговора.
        - Какого еще приговора? — криво усмехнулась Соня Пардон.
        - А вы думаете, вас по головке погладят за то, что вы взломали компьютерную сеть ФСБ? Да еще и скачали секретные файлы…
        Соня досадливо прикусила губу.
        - Вы что, вышли на Телевицкого?
        - Так точно! Как вам удалось его охмурить?
        - Проще простого. Влила ему в ухо колдовскую настоечку, когда он спал.
        - Настойку вам Алиса Моллард дала?
        Соня Пардон, секунду помедлив с ответом, бросила:
        - Да!
        - Дура! — заорал на Соню Брюховицкий. — Зачем ты колешься?!
        - Сам ты дурак, — огрызнулась та. — Не видишь — им все известно! Я не собираюсь гнить в тюряге из-за ведьмы!
        - Где она, кстати? — поинтересовался Тюхин-Матюхин.
        - Не знаю, — буркнула Соня.
        - Вы, АНАТАС Иваныч, тоже не знаете?
        - Да, тоже, — отрезал Брюховицкий.
        - Ну а сюда, в Охряпино, она приезжает?
        - Нет, не приезжает! — разом воскликнули каликадзары.
        - А это что?.. — Детектив поднял с пола длинный волосок. — Интересно, чей он?
        - Мой, мой! — поспешно закричала Соня Пардон.
        - Сейчас проверим. Настоящий сыщик по волоску мно-о-го чего сказать может… — Тюхин-Матюхин начал внимательно изучать найденный волос. — Нет, это не ваш, мадам. Похоже, этот волосок принадлежал девочке лет четырнадцати… — Детектив вгляделся попристальнее. — Рост у нее где-то метр-пятьдесят, вес — около сорока шести килограммов, глаза серо-зеленые, нос слегка вздернут, пониже правого уха имеется родинка…
        - Так это ж я! — вскричала Рыжикова.
        - Точно — ты! — вскричала вслед за ней Чижикова.
        Со стороны смотрелось так, будто Боря Пыжиков сам с собой разговаривает.
        - Выходит, Алиса Моллард приняла облик Юлии Рыжиковой, — сделал вывод Кипятков.
        Каликадзары выглядели донельзя подавленными.
        - Мы готовы дать показания, — сумрачно произнес Брюховицкий.
        - Но мы мало что знаем, — добавила Соня.
        - Рассказывайте, что знаете.
        Каликадзары рассказали:
        - Наша задача состояла в том, чтобы уговорить местную администрацию дать разрешение на открытие кладбища кукол.
        - Вы действительно захоранивали на кладбище старых кукол?
        - Да.
        - С какой целью?
        - Цель нам неизвестна. Алиса Моллард приказывала захоранивать — мы и захоранивали.
        - А с Вальтером вы знакомы?
        - С каким Вальтером?
        - У которого круглые глаза, квадратный подбородок и треугольный нос.
        - Нет, такого мы не знаем. Все распоряжения мы получали от Алисы.
        - А чего вы ей подчиняетесь-то? — не понимали девчонки.
        - Мы — каликадзары, — был ответ. — А каликадзары испокон веков подчиняются ведьмам.
        Похоже, на сей раз они говорили правду.
        - Ну хорошо, — сказал детектив. — Когда вы видели Алису Моллард в последний раз?
        - Два дня назад.
        - Где?
        - Здесь.
        - А когда она в следующий раз обещала прийти?
        - Сегодня. — Брюховицкий кинул взгляд на часы. — Буквально с минуты на минуту должна появиться.
        Тут же затрезвонил дверной звонок.
        - Я ее встречу! — Кипятков бросился в прихожую, выхватывая на ходу пистолет из плечевой кобуры.
        Подскочив к двери, капитан распахнул ее настежь:
        - Пли-и-з-з, мисс Моллард. Кам ин [[8] Пожалуйста, мисс Моллард. Входите (англ.).].
        Глава XXIV
        УДАР СУДЬБЫ
        Но вошла не Алиса Моллард, а… майор Гвоздь.
        - Сеньк ю вери мач [[9] Большое спасибо (англ.).], Джордж, — тоже по-английски сказал он.
        - Товарищ майор?! — вытаращился на него Кипятков.
        - Он самый, — подкрутил Гвоздь правый ус.
        - Но вы же в Нижнем Тагиле!
        - Как видишь, уже нет.
        - А как вы нас нашли?! — обалдевал капитан.
        - Задавать подобные вопросы матерому фээсбэшнику?! — с напускным негодованием рявкнул Гвоздь. — Стыдись, Жора!
        - Виноват! — смешался Кипятков.
        - Да шучу я, шучу, — усмехнулся Гвоздь. — У меня в мобильнике — не только определитель номера, но еще и определитель местоположения собеседника. А что касается моего быстрого приезда, то я с тобой в последний раз уже из самолета разговаривал. Уразумел?
        - Так точно! — козырнул капитан и поинтересовался: — Товарищ майор, а где товарищ адмирал?
        - Я его в Москву отправил. На Лубянку. В секретный архив ФСБ. Пусть там в документах пороется. Может, что и нароет о подлодке «U-126».
        - А могилу Вальтера вы в Тагиле нашли?
        - Нашли. Как и следовало ожидать, она оказалась пустой.
        - Петр Трофимыч! — донесся радостный клич из коридора. В прихожую вбежал Тюхин-Матюхин.
        - Сева! — тоже радостно закричал Гвоздь. — Сколько лет — сколько зим!
        Они обнялись, похлопывая друг друга по спинам.
        Потом капитан доложил майору обстановку.
        - Вот так номер, чтоб я помер! — задымил сигаретой Гвоздь. — Выходит, Алиса сейчас сюда заявится?
        - Так точно!
        Тут же затрезвонил дверной звонок.
        - О черте речь — и он навстречь, — сказал Гвоздь, распахивая дверь.
        На пороге стояла Юлька Рыжикова. Точнее, Алиса Моллард в Юлькином теле. Увидев майора, капитана и детектива, она сразу заподозрила неладное.
        - Ой, извините, дяденьки, — прикинулась ведьма дурочкой. — Я, кажется, не туда попала.
        - Туда, Алиса, туда, — выпустив из ноздрей дым колечком, промолвил Гвоздь. — Мы как раз тебя и поджидаем.
        Ведьма хотела было дать задний ход (как сказали бы на флоте), но Кипятков цепко ухватил ее за руку.
        - Минуточку, гражданка Моллард. Вы арестованы.
        - Отпустите сейчас же! — заверещала ведьма. — Меня мамочка ждет!.. А-а-а-а-а!.. Спасите! Помогите! Убивают!..
        - Алиса, перестаньте валять дурочку, — поморщился майор. — Игра проиграна.
        Вопли тотчас прекратились.
        - Это еще почему? — уже нормальным голосом спросила Моллард.
        - Ваши сообщники во всем признались, — вступил в разговор Тюхин-Матюхин.
        - Предатели, — заскрежетала зубами ведьма.
        - Советую и вам признаться.
        - А это видел?! — Алиса показала детективу фигу. — Не дождетесь.
        Между тем в столовой девчонки держали на мушке Брюховицкого и Соню Пардон. Тюхин-Матюхин, уходя, отдал Пыжикову свой пистолет.
        Рыжикова вслушивалась в голоса, доносящиеся из прихожей.
        - По-моему, это мой голос…
        Чижикова тоже прислушалась:
        - Ага, Рыжик, твой…
        В этот момент ведьма устами Рыжиковой выдала такую порцию отборной брани, что девчонки в лице Пыжикова покраснели, как помидор.
        - Вам никогда его не найти! Никогда!.. — уже во все горло орала Алиса Моллард, по-видимому, имея в виду Вальтера. — Скоро он вам всем покажет кузькину мать!..
        - Кому это — всем? — кричал в ответ Кипятков.
        - Да вам, людишкам придурошным!..
        - Ну-ка, Алиса, перестаньте хамить, — осаживал ведьму майор Гвоздь. — Вы не у себя в Англии…
        - Да пошел ты, мент поганый!..
        Вслед за этими словами из прихожей неожиданно донеслось кваканье: ква-а-а… ква-а-а… ква-а-а…
        - Лови-лови! — закричал Тюхин-Матюхин.
        - Где-где?.. — закричал Кипятков.
        - Вон, вон полетела!.. — закричал Гвоздь.
        Чижикова-с-Рыжиковой слушали эти странные возгласы, разинув от удивления рот Пыжикова.
        - Кто это там квакает? — подумала Чижикова.
        - И летает… — успела подумать в ответ Рыжикова, и вдруг перед глазами у нее все закружилось и закувыркалось. А потом — бац! — наступил полнейший мрак. …Очнулась Юлька оттого, что кто-то похлопывал ее по щекам. Она открыла глаза.
        - Ну как ты, Рыжик? — спросил у нее какой-то мальчишка.
        В тот же миг Юлька поняла, что это Боря Пыжиков. Она быстро взглянула на свои руки-ноги. Это были именно ее, Рыжиковой, руки и ноги! Юлька находилась в собственном теле.
        - Значит, я — снова я, — пролепетала она, боясь поверить своему счастью.
        - Так точно! — подтвердил капитан Кипятков.
        Рыжикова обвела взглядом столовую. Каликадзаров уже не было (их отправили в следственный изолятор), а также не было ведьмы и… детектива. Юлькино любящее сердце сразу почуяло беду.
        - А где Тюхин-Матюхин? — с тревогой спросила Рыжикова.
        Все как один потупили взоры.
        - Где Сева? — с еще большей тревогой сказала Юлька. — Что вы молчите?..
        - Видишь ли, Юля… — откашлявшись, начал Кипятков.
        - С ним что-то случилось, да?.. — перебила его Рыжикова и посмотрела на майора Гвоздя. — Петр Трофимыч, что с ним?
        - Он погиб, — коротко ответил Гвоздь.
        - Как — погиб?!
        - Как настоящий герой… Жора, расскажи.
        - Слушаюсь, товарищ майор!
        И Кипятков рассказал:
        - Ведьма, поняв, что ее дела плохи, решила убежать. Вернее, улететь. Сбросив Юлькино тело, она превратилась в летающую лягушку. Но, вылетев за дверь и взмыв в небо, она наткнулась на провода высоковольтной линии, замкнула их и тут же сгорела дотла. Ветер, подхватив пепел, кинул его в открытое боковое окошко грузовика, несшегося по дороге. Прямо в глаза водителю. В это время дорогу переходили две девчушки лет пяти. Огромная машина неслась прямо на них, а водитель ничего не видел из-за пепла, засорившего глаза; девушки тоже ничего не видели, весело щебеча друг с другом. Зато Тюхин-Матюхин все отлично видел. Мгновенно оценив ситуацию, детектив в два прыжка подскочил к малявкам, схватил их за шкирки и отбросил на обочину. А сам отскочить не успел…
        Такие дела, — печально закончил капитан. — Алисе-то что — она через сто лет снова из пепла возродится. А Тюхин-Матюхин… эх!.. — горестно махнул рукой Кипятков.
        - Не может быть… — шептала Рыжикова. — Не может быть…
        Перед ее мысленным взором стоял улыбающийся Тюхин-Матюхин, аппетитно хрумкая морковкой. Юлькины глаза наполнились слезами. Для Рыжиковой это был первый в ее жизни удар судьбы.
        - Сева что-нибудь успел сказать перед смертью? — тихо спросила она.
        - Да, успел, — ответила Чижикова.
        - А что?
        - Он сказал, что ты, Рыжик, ему очень нравишься. И просил передать тебе прощальный привет.
        Тут уж Юлька не выдержала и зарыдала в два ручья. Да и у остальных глаза были на мокром месте. Ну, кроме майора Гвоздя, разумеется. Он переживал гибель давнего друга по-своему, куря одну сигарету за другой и ловкими щелчками посылая окурки в трехлитровую банку, где недавно хранилось варенье из пауков.
        Вдоволь нагоревавшись, все вернулись к прерванному расследованию.
        - Как говорится: нет худа без добра, — ободрил соратников майор. — Я имею в виду смерть Алисы Моллард. Теперь она на сто лет выбыла из игры. Нам остается найти Вальтера.
        - Где его искать-то?! — закипятился Кипятков. — Каликадзары не знают. Алиса уже не скажет…
        - Не кипятись, Жора. Я знаю — где!
        - Вы знаете?!
        - Так точно!
        - И где? — спросила зареванная Рыжикова.
        - В ее подсознании, — кивнул Гвоздь на Пыжикова, в котором на пару с Борей теперь осталась одна лишь Чижикова.
        Никто ничего не понял. И майор пустился в пространные объяснения:
        - Подсознание, или, как его еще называют, — внутренний мир, нельзя переместить в другое тело. Оно неразрывно связано со своим родным телом, в отличие от сознания. И если Алиса Моллард была в твоем теле, — указал Гвоздь на Рыжикову, — и, соответственно, в твоем внутреннем мире, значит, Вальтер сейчас находится в твоем теле, — указал Гвоздь на Пыжикова, подразумевая Чижикову, — и, соответственно, в твоем внутреннем мире. Поэтому «Полтергейсты» его и потеряли. Уразумели, девчата?
        - Уразуметь-то уразумели, — сказала Чижикова. — А толку-то? Все равно его надо искать.
        - Не надо. Я могу погрузить тебя в твой внутренний мир.
        - Как это?
        - С помощью трансмедитационной музыки.
        - Никогда о такой музыке не слышала, — пожала Чижикова плечами Пыжикова.
        - И я, — пожала своими плечами Рыжикова.
        - И я, — козырнул Кипятков.
        - Естественно, орлы, — подкрутил майор левый ус. — Я ее только вчера сочинил.
        - Вы и музыку сочиняете, товарищ майор, — не удержался от восхищенной реплики капитан.
        - А ты думал, Жора, — подмигнул ему Гвоздь. — У меня две сонаты, три кантаты и четыре рок-оперетты.
        - Я фигею, — сказала Чижикова.
        А Кипятков предложил:
        - Товарищ майор, а давайте в Юлин внутренний мир отряд спецназа погрузим. Пусть они с Вальтером разберутся.
        - К сожалению, во внутренний мир Юли может погрузиться одна лишь Юля.
        - И что я там должна сделать? — спросила Чижикова.
        - Задача у тебя простая. Найти Вальтера и нейтрализовать его.
        - Убить, что ли?
        - Нет, убить эту тварь невозможно. Она же не из плоти и крови. Ее можно только крестом шандарахнуть.
        - Каким крестом?
        - Вот этим. — Гвоздь достал из своей дорожной сумки православный крест с прорезиненной ручкой и с гордостью объявил: — Мое последнее изобретение — электрический крест!.. Вырубает любую инфернальную нечисть как минимум лет на триста. Держи, Юль.
        Чижикова осторожненько взяла крест. И невольно представила, как она один на один сражается с выходцем из ада.
        А Гвоздь с пафосом произнес:
        - Я не люблю громких слов, Юля, но от твоей победы зависит будущее всего человечества…
        - Неужели все так серьезно, товарищ майор?
        - Более чем, Жора. У меня ведь тоже, как и у Налимова, чутье имеется — только не морское, а сухопутное. Оно мне подсказывает, что Вальтер готовит гадость во всемирном масштабе.
        - А мне мое чутье ничего не подсказывает, — простодушно сказала Рыжикова.
        Гвоздь усмехнулся.
        - У тебя его просто нет. Чутье — оно такое: либо есть, либо нет… — Майор снова взглянул на Чижикову. — Слушай внимательно, Юля, и запоминай. Выход из внутреннего мира там же, где и вход. Если ты вырубишь Вальтера — вернешься живой и невредимой и в свое тело. А если не вырубишь…
        - Я его вырублю! — решительно тряхнула Чижикова головой Пыжикова.
        - И имей в виду, дочка: обычно такая тварь, как Вальтер, захватив чужой внутренний мир, населяет его фантомами. Самые опасные из них — фантомы-оборотни. Увидишь фантома-оборотня, сразу уничтожай его.
        - Чем уничтожать? Крестом?
        - Нет, огнем. Я дам тебе огнемет.
        - А как отличить фантома-оборотня от фантома-необоротня?
        - Элементарно. Окликни его, и если он обернется — значит, оборотень. Уразумела?
        - Так точно! — лихо козырнула Юлька. Она старалась держаться молодцом, хотя в душе отчаянно трусила.
        Однако майора Гвоздя не проведешь. У него глаз — алмаз.
        - Боишься? — остро глянул он на Пыжикова.
        - Ни капельки, — соврала Чижикова.
        - А если без понтов?
        - Ну… есть немного, — призналась Юлька.
        Гвоздь протянул ей какой-то белый камешек.
        - На вот, лизни.
        - А что это?
        - Авантюрин. Он смелости прибавляет.
        Чижикова лизнула. Авантрюрин оказался сладким, как сахар.
        - Прибавилось смелости? — спросил майор.
        Юлька вслушалась в себя.
        - Да вроде прибавилось. Можно еще лизнуть?
        - Хорошего понемногу. А то чересчур смелая станешь. Что тоже плохо. Когда много смелости — она переходит в безрассудство. А тебе рассудок во внутреннем мире ох как понадобится. Там все самой решать придется. Помощи ждать неоткуда. Поэтому будь начеку.
        - Буду, — пообещала Юлька.
        - Тогда вперед!.. Дай руку.
        Чижикова протянула майору руку, думая, что Гвоздь хочет пожать ее на прощание. Но майор, вытащив фломастер, нарисовал на ладони Пыжикова крестик.
        - Вот тебе еще один крест. Он отпугивает как фантомов-оборотней, так и фантомов-необортней… А теперь приготовься — начинаем погружение…
        Услыхав последние слова майора, Рыжикова опять залилась слезами. Не успела она потерять любимого детектива — как уже приходилось терять любимую подругу.
        - Отставить слезы! — приказал Гвоздь.
        Юлькины слезы тут же высохли.
        Майор достал из сумки старенький магнитофончик и включил его. Из динамика полилась странная, ни на что не похожая мелодия.
        - Держи хвост морковкой, — напутствовал Гвоздь Чижикову.
        - Удачи тебе, Юлюша, — козырнул Кипятков.
        - Счастливо, Чижик, — шмыгнула носом Рыжикова.
        - Пока-пока, — ответила им всем Юлька, добавив с напускной веселостью: — Я отправляюсь в дальний путь, но сердце с вами остается.
        - Закрой глаза, Юля, — попросил Гвоздь.
        Чижикова закрыла. Майор простер над ее головой руки.
        - Ты погружаешься в свой внутренний мир… погружа-а-ешься… погружа-а-а-ешься… погружа-а-а-а-ешься…
        И Юлька погрузилась.
        Глава XXV
        ВНУТРЕННИЙ МИР ЮЛЬКИ ЧИЖИКОВОЙ
        Чижикова пришла в себя. То есть в свой внутренний мир. И увидела, что он ничем не отличается от внешнего мира. Здесь даже Эрмитаж был. Юлька как раз рядом с ним и стояла, на Дворцовой площади.
        В общем, на первый взгляд все было как обычно. Но это только на первый… Взглянув на Александрийскую колонну, Чижикова заметила, что колонна отбрасывает… три тени. И у самой Юльки тоже оказалось три тени. Чижикова подняла голову, да так и ахнула. На синем, без единого облачка небе ярко сияли три солнца.
        «Я офигеваю», — подумала про себя Чижикова. Но долго ей офигевать не пришлось. На ее плечо легла чья-то рука.
        - Приветик, Чижик-Пыжик, — раздался знакомый голос.
        Юлька обернулась. Позади нее стоял… Тоха. Выглядел он как мертвец, пролежавший в могиле с полмесяца.
        Чижикова ка-а-к завопит, да ка-а-к припустит со всех ног.
        Юлька бежала, ничего не видя перед собой от страха. А когда увидела, то поняла, что прибежала на кладбище. Ее окружали надгробные памятники. На самом ближайшем из них было написано:
        Спи сладко, наша Шоколадка.
        «Шоколадкой» называли Юльку родители. Она посмотрела на фото умершей, и у нее екнуло сердце. Это была ее фотография. Подобного сюрприза Чижикова, прямо скажем, не ожидала.
        А дальше началось ТАКО-О-Е, что не каждому следует и читать. Поэтому, детишки, если у вас слабые нервишки, лучше пропустите эту главу.
        Земля зашевелилась, памятник повалился, а из могилы показалась… кукольная ручка. Потом еще одна… еще… И вот уже из земли полезли куклы с изъеденными червями кукольными личиками.
        Юлька опять ка-а-к завопит, да ка-а-к припустит. А куклы, все сплошь в белых саванах, кинулись за ней в погоню. Со стороны казалось, будто Чижикову преследует целое полчище белых крыс.
        Снова ничего не видя от охватившего ее ужаса, Юлька заскочила в какой-то дом и, оглядевшись, поняла, что попала в ночной клуб «Веселый могильщик». Посетители с синими лицами танцевали. Соня Пардон замогильным голосом пела:
        Сон и смерть…
        А может быть, одно и то же?
        Спящие и мертвые похожи…
        - Потанцуем, красотка? — пригласили Чижикову.
        Юлька не в силах была вымолвить в ответ ни слова. Потому что на танец ее пригласил… скелет.
        Он закружил Юльку по танцплощадке.
        - Не узнаешь меня, цыпка? — проклацал скелет челюстями.
        Преодолев страх, Чижикова глянула скелету прямо в пустые глазницы.
        - По-моему, вы официант этого клуба, — дрожа, как осенний листок, пролепетала она.
        - Смотри-ка, угадала. А вот тебе еще одна загадочка: почему в этом «ночнике» все, кроме тебя, мертвые?
        - Н-не знаю.
        - Да потому что я их всех отравил фирменным коктейлем «Большой мертвец», — захихикал скелет. — А тебя, красотка, я для разнообразия задушу… — К горлу Чижиковой потянулись костлявые руки.
        Оттолкнув скелет, Юлька бросилась к дверям. Но не к тем, в которые она вбежала (и где ее поджидали крысы… ой… то есть куклы), а к другим, в которые она выходила в прошлый раз.
        - Только не оборачивайся, детка, — закричала ей со сцены Соня Пардон, — а то умрешь! Ха-ха-ха…
        Чижикова уже бежала по длинному-предлинному коридору. Бежала… бежала… и прибежала… в крематорий.
        - Здрасте, давно не виделись, — с ухмылкой сказал ей кочегар Угольков и, схватив Юльку, куда-то поволок.
        - Куда вы меня тащите? — упиралась Чижикова.
        - К печке, — отвечал Угольков. — Я должен тебя сжечь!
        Юлька, изловчившись, цапнула кочегара зубами за палец.
        - А-а! — взвыл Угольков.
        Чижикова вырвалась из его рук, выскочила из крематория и заскочила в какое-то кафе. Упала там на стул, тяжело дыша от страха и бега.
        - Пожалуйста, что-нибудь попить, — попросила она подошедшую официантку.
        Но это была уже не официантка. Это был столяр Похмелкин. Как всегда, с похмелья.
        - Я пришел снять с тебя мерку, — помахивал он метровой линейкой.
        - Какую мерку? — не поняла Юлька.
        - Для гроба. Ведь ты сейчас умрешь. — И Похмелкин занес над ней линейку, которая превратилась в окровавленный клинок.
        Чижикова снова ноги в руки — и бежать! Прибежала в какой-то парк и без сил рухнула на траву у пруда. Тут вода в пруду забурлила, и на поверхность всплыла подводная лодка «U-126». Из подлодки вылез адмирал Налимов с трубкой в зубах.
        - Эй, братишка! — зычно прокричал он Юльке. — Хошь дым из ушей пущу?
        В ту же секунду из ушей адмирала повалил густой дым и окутал Чижикову с головы до ног. Юлька один раз вдохнула, второй — и поняла, что никакой это не дым, а нервно-паралитический газ. Закрывая рот и нос ладонями, Чижикова помчалась прочь от пруда.
        «Что же все это значит?.. — в смятении думала она на бегу. — И где, наконец, обещанные Гвоздем крест и огнемет?..»
        Только она так подумала, как тут же обо что-то споткнулась и полетела кувырком. Поднявшись, она увидела, что споткнулась не обо что-то, а о ручной огнемет. А неподалеку лежал электрический крест.
        - Классно! — воскликнула Чижикова. С огнеметом и крестом она почувствовала себя намного увереннее.
        И уже не побежала, а пошла. Впереди замаячили две фигуры. Мужская и женская. Юлька прибавила ходу. Нагнав парочку, она узнала их со спины. Это были ее родители.
        - Мама, папа, — окликнула их Чижикова.
        Родители обернулись. И Юлька сразу вспомнила предостережение майора Гвоздя. «Та-а-к, — поняла она. — Никакие это не мама и не папа, а фантомы-оборотни».
        - Доченька, — улыбалась ей «мама».
        - Как мы рады тебя видеть, — улыбался «папа».
        Они начали приближаться к Чижиковой.
        - Стоять! — приказала им Юлька, сняв огнемет с предохранителя.
        - Что с тобой, доча? Это же мы — твои папа и мама…
        - Никакие вы мне не папа и не мама! Вы — оборотни!
        Не успела Чижикова это прокричать, как лица «родителей» начали растягиваться, будто резиновые, и превращаться в сплошные зубастые пасти. Секунда — и обе пасти бросились на Юльку.
        Чижикова встретила их струей пламени из огнемета.
        «Так-то лучше», — удовлетворенно подумала Юлька, когда с оборотнями было покончено.
        И пошла дальше, искать Вальтера.
        - Эй, Вальтер, — звала она, — ты где?!
        - Я тут… тут… — донесся дребезжащий голос со стороны аттракционов.
        Чижикова свернула туда. И увидела аттракцион под названием «Лабиринт».
        - …Тут… тут… тут… — словно эхо неслось из глубин лабиринта.
        Юлька смело шагнула в лабиринт. И пошла… пошла… пошла… пока не наткнулась на стену. Она повернулась и снова пошла. И опять наткнулась на стену.
        - Чижик! — прозвучал знакомый голос.
        - Рыжик?! — обернувшись, ахнула Юлька.
        Да, буквально в двух шагах от нее стояла Рыжикова.
        «А Рыжикова ли? — охватили сомнения Чижикову. — Может, это фантом-оборотень? А как проверить?» Они же лицом к лицу стоят.
        - Да не оборотень я, не оборотень, — засмеялась Рыжикова, словно прочитав мысли Чижиковой. — Просто Петр Трофимыч нашел способ послать меня в твой внутренний мир. Тебе на подмогу.
        - А ты случайно не врешь?
        - Неик вруик, — ответила Рыжикова на их «тайном» языке. И Юлька ей поверила.
        - Ой, слушай, Рыжик, — взахлеб принялась она рассказывать. — Здесь такое творится… такое… Прямо сумасшедший дом…
        - Ничего, Чижик, теперь нас двое, — ободрила ее Рыжикова. — Не пропадем.
        - Ага, не пропадем, — ответила Юлька со счастливой улыбкой. И вдруг она увидела… точнее — не увидела родинки на шее подруги, чуть пониже правого уха. Все ясно! Перед ней оборотень!..
        Юлька вскинула огнемет. Но «Рыжикова» ударом ноги выбила у нее из рук оружие.
        - Сейчас мы тебя поджарим, — захохотал оборотень. — Ясик ноик?
        Из ниоткуда возникли пять Василь Василичей, схватили Чижикову и усадили на огромную электросковородку.
        - Поджарим, поджарим… — приговаривали Василь Василичи. — Чтоб корочка была румяная. Как у курочки…
        - А после мы тебя с подливочкой ням-ням… — облизывался один Василь Василич.
        - И с кетчупом ням-ням… — облизывался другой.
        - И с горчичкой ням-ням… — облизывался третий.
        Бедную Чижикову от носка до виска пронзила острая дрожь. И тут она вспомнила о кресте — не об электрическом, а о другом — том, что ей на ладони фломастером нарисовал майор Гвоздь.
        Юлька решительно выставила руку открытой ладонью вперед.
        - Вот вам! — торжествующе прокричала она. — Получите!..
        Вся нечисть в страхе отшатнулась. А Чижикова, спрыгнув со сковородки, схватила огнемет и давай поливать их всех огнем.
        - Ааааэээээуууууыыыы, — корчилась в огне нечистая сила.
        Позади Юльки раздались аплодисменты.
        - Браво, браво, браво…
        Чижикова резко обернулась, готовая и сюда пустить огненную струю. И увидела… себя. А вокруг — кучу дохлых мух.
        «Вальтер!» — поняла Чижикова и, отбросив огнемет, выхватила электрический крест, собираясь вырубить инфернальную тварь током.
        - Одну минуточку, — остановила ее та. — Хочу тебя предупредить, дорогая: конфлаграция все равно состоится.
        «Какая еще конфлаграция?» — недоуменно подумала Юлька.
        - К тому же, — продолжала тварь, — я спрятала в твоем внутреннем мире атомную бомбу с часовым механизмом. Если ты меня вырубишь, заработает телепатический автопилот, и через десять секунд твой внутренний мир взорвется. Ха-ха-ха… — разразилось дьявольским хохотом инфернальное существо.
        «Что же делать?» — лихорадочно соображала Чижикова. Умирать ей, естественно, не хотелось. А кому хочется?.. Тем более в четырнадцать с хвостиком. Стоп!.. Майор Гвоздь обещал, что если она вырубит Вальтера, то вернется живой и невредимой. Он именно так и сказал — «живой и невредимой». Да, но как быть с внутренним миром? И тут Чижикову осенила потрясная мысль. А на фига ей такой внутренний мир, где палят три солнца, где полным-полно злобных оборотней, где куклы похожи на крыс, а сама она похоронена на кладбище… Нет, она создаст себе новый внутренний мир.
        И Юлька, уже ни капли не сомневаясь — хрррясь! — крестом по твари. И вырубила ее.
        Сразу же заработал телепатический автопилот.
        «НАЧИНАЮ ОТСЧЕТ ВРЕМЕНИ… — зазвучал в Юлькиной голове металлический голос. — ДО ВЗРЫВА ОСТАЛОСЬ ДЕСЯТЬ СЕКУНД…»
        Чижикова сорвалась с места…
        ДЕВЯТЬ!
        Свернула направо…
        ВОСЕМЬ!
        Помчалась по коридору…
        СЕМЬ!
        Блин!.. Тупик!..
        ШЕСТЬ!
        Понеслась обратно…
        ПЯТЬ!
        Свернула налево…
        ЧЕТЫРЕ!
        Ура!.. Впереди — выход из лабиринта…
        ТРИ!
        Юлька бежала… бежала… бежала…
        ДВА!
        И выбежала… на Дворцовую площадь. Ура-а-а-а-а-а!..
        ОДИН! Вот она — Александрийская колонна, от которой началось Юлькино путешествие.
        ВЗРЫВ!
        …Последнее, что увидела Чижикова в своем внутреннем мире, было огромное грибовидное облако, поднявшееся над Эрмитажем.
        Глава XXVI
        ОЗАРЕНИЕ МАЙОРА ГВОЗДЯ
        А первым, кого Чижикова увидела во внешнем мире, был майор Гвоздь.
        - Ну как — порядок? — спросил он.
        - Полный! — ответила Юлька и огляделась.
        Помещение было другое. Не то, из которого Чижикова погружалась во внутренний мир. Там была столовая в доме Брюховицкого. А здесь — кабинет.
        - Ой, а где это мы? — не понимала Юлька.
        - В вышневолочковском отделении ФСБ, — пояснил Гвоздь.
        - А где Рыжик с Жорой?
        - Повезли Пыжикова в больницу.
        Только теперь Чижикова заметила, что она уже не в Пыжикове, а в самой себе. Юльку охватила бурная радость, смешанная, однако же, с тревогой за Борю.
        - А что с ним случилось?
        - Да ничего особенного. Надо на всякий случай обследовать парня. Посмотреть, как на его психику повлияло то, что в его теле находилось сразу три сознания.
        Чижикова успокоилась. И даже подумала: чего это она так задергалась из-за какого-то слабоумного Пыжикова? Но тут ее мысли приняли совершенно иной оборот. Она увидела, что за окнами кабинета в полном разгаре день.
        - Ни фига себе! — воскликнула Юлька. — Выходит, я всю ночь во внутреннем мире пробыла?
        - Какую ночь? Неделю!
        - Неделю?! — ахнула Чижикова. — А кажется — всего-то часик прошел.
        - Правильно, — кивнул майор. — Там — час, здесь — неделя. Время во внутреннем мире течет гораздо медленнее, чем во внешнем. — Гвоздь закурил. — Ну, давай, рассказывай…
        Юлька рассказала.
        - Хорошо, что вы мне авантюрин лизнуть дали, — закончила она. — А то б я там, наверное, со страху умерла.
        Майор, посмеиваясь, выпустил дым из ноздрей.
        - Это был сахар, — сказал он.
        - Сахар?
        - Так точно! Кусковой!
        - Ну и жулик вы, Петр Трофимыч.
        - Зато ты от страха не умерла, — подмигнул ей гвоздь.
        - Только вот без внутреннего мира осталась. Надо поскорей новый создавать… Ой, чуть не забыла… — вспомнила вдруг Чижикова. — Вальтер, перед тем как я его вырубила, говорил о какой-то конфрег… нет… конфлаграции.
        Майор Гвоздь помрачнел.
        - Вот так номер, чтоб я помер, — смял он в пальцах недокуренную сигарету.
        - А что такое конфлаграция?
        - Уничтожение Вселенной.
        - Чего-чего?
        - По-видимому, инфернальная тварь хочет уничтожить нашу Вселенную.
        Юлька фыркнула:
        - Фигня какая-то…
        - Нет, не фигня. — Гвоздь снова закурил. — Сведения, полученные от адмирала Налимова, это косвенно подтверждают.
        - Он что-то нашел в архиве?
        - Да. Шифровку нашего секретного агента Х-9. В самом конце войны агенту удалось внедриться в ставку Гитлера. Он сообщил в Центр, что руководство фашистской Германии, видя, что проигрывает войну, вступило в сепаратные переговоры с инфернальным миром. Посредником на этих переговорах была некая Тереза Шварцкопфф…
        - Тереза?! — подскочила Юлька. — Да это наверняка Алиса Моллард!
        - Я тоже так думаю, — кивнул майор. — В результате переговоров нечистая сила согласилась сообщить фашистам, где спрятано Абсолютное оружие. Информацию об оружии должен был доставить в Берлин некий курьер, за которым и была послана подводная лодка «U-126»…
        - К мысу Нун? Где Зеленая дыра?..
        - Так точно. Но подлодка не вернулась. А там и война закончилась…
        - А почему лодка затонула, Петр Трофимыч?
        - Откуда ж я знаю? Да это, по большому счету, сейчас и неважно. Важно другое. Да давняя история получила продолжение в наши дни. Инфернальный курьер, вселившись в тело утонувшего капитана Вальтера Штруделя, решил сам воспользоваться Абсолютным оружием…
        - Чего же он раньше им не воспользовался?
        - Видимо, ситуация не позволяла. А теперь позволяет.
        - Но ведь я вырубила курьера, — напомнила Чижикова. — Значит, ему опять ситуация не позволит.
        - Дело уже не в курьере, — озабоченно морщил лоб майор. — Боюсь, запущен сам механизм уничтожения Вселенной. Недаром же Вальтер тебе сказал, что конфлаграция все равно состоится.
        - Не понимаю я эту нечистую силу, — пожала плечами Чижикова. — Какие-то они прибабахнутые. Вселенную ни с того ни с сего захотели уничтожить. Ведь вместе со Вселенной погибнет не только Земля, но и их дурацкий инфернальный мир.
        - Зло многообразно в своих проявлениях, — ответил Гвоздь. — И одно зло вполне способно уничтожить другое. Скорее всего тут как раз такой случай. Вальтер задумал разделаться со своими, так сказать, соотечественниками при помощи конфлаграции. Сам же вместе с Алисой Моллард решил перебраться через Черную дыру в параллельную Вселенную…
        Юлька слушала версию майора, и ей казалось, что он пересказывает ей какой-то фантастический боевик: Черная дыра… параллельная Вселенная… Конфлаграция… — Потому-то они и хотели вашими телами воспользоваться… — заключил Гвоздь.
        - А почему именно нашими?
        - Я ж тебе уже говорил. У вас с Юлей в именах и фамилиях идеальное количество букв для магических операций. Тринадцать. И потом. Черная дыра, ведущая в параллельную Вселенную, очень узкая. Взрослому человеку в нее не пролезть. А вы, девчата, худенькие, юркие…
        - Прикалываетесь, Петр Трофимыч.
        - Какие уж тут приколы, — вздохнул майор. — Вселенную спасать надо.
        - На фига Вальтеру и Алисе уничтожать Вселенную? — продолжала недоумевать Чижикова.
        - Вероятно, из-за злобности натуры, — предположил Гвоздь. — Знаешь приговорку: «Сделать маленькую гадость — для меня большая радость». Вот и они решили сделать маленькую гадость.
        - Ничего себе — маленькую, — хмыкнула Юлька и добавила: — Им, значит, радость — а нам-то что теперь делать?
        - Продолжать расследование. Возможно, конфлаграцию удастся предотвратить, если мы узнаем, зачем Вальтеру и Алисе понадобилось кладбище кукол.
        - Надо узнать это как можно быстрей!
        - Так точно. Поэтому я и решил выкурить три пачки сигарет.
        - При чем тут сигареты? — не поняла Чижикова.
        - А ко мне озарение приходит аккурат после третьей пачки. Не знаю уж почему.
        …И вот майор Гвоздь лег на диван и, пуская к потолку кольца дыма, начал ждать прихода озарения. На исходе первого часа дверь кабинета распахнулась.
        - Жора!
        - Я!
        - Быстренько найди книгу «Мифы и легенды Петербурга»!
        - Слушаюсь! — козырнул Кипятков.
        Книга была доставлена.
        На исходе второго часа дверь снова распахнулась.
        - Жора!
        - Я!
        - Мигом разыщи «Санкт-Петербургские ведомости» за 1886 год.
        - Есть! — козырнул Кипятков.
        Ведомости тоже были доставлены.
        На исходе третьего часа дверь опять распахнулась.
        - Что прикажете, товарищ майор?! — вскочил со стула капитан.
        - Ничего, Жора… Входите, орлы.
        Чижикова, Рыжикова и Кипятков вошли в кабинет. Дым здесь стоял коромыслом, прямо хоть топор вешай. Обе Юльки закашлялись. Кипятков распахнул окно, впуская струю свежего воздуха.
        - Ну что ж, орлы, — приступил к обстоятельному рассказу Гвоздь, — закурил я, значит, сигарету и прикинул. Информации по этому делу столько набралось, что даже непонятно, о чем сперва и думать. И я стал думать обо всем сразу. Думал — курил, курил — думал… И когда выкурил первую пачку — пришел к первому выводу: в этой криминально-мистической истории мотивы поведения всех действующих лиц более-менее ясны. Кроме мотивов одного лица. Какого?.. — Майор сделал паузу.
        - А какого? — не догадались ни девчонки, ни капитан.
        - Кочегара Уголькова! Вообще неясно, почему он все время возникал в наведенке со сгущенкой и в мыслях Алисы. Я распечатал вторую пачку, закурил и начал думать исключительно об Уголькове. Тут-то я и вспомнил одну книжку, которую читал в детстве. Называлась она: «Мифы и легенды Петербурга». В ней имелась легенда и о кочегаре Уголькове. Вкратце легенда такова: «Жил когда-то в Петербурге некий Угольков. Он работал кочегаром в крематории. У Уголькова была дочка, которую он безумно любил. Дочка заболела неизлечимой болезнью. Кочегар впал в отчаяние. Случайно ему стало известно древнее колдовское поверье: если сжечь сто девочек от семи до семнадцати лет, то исполнится любое твое желание. И Угольков начал заманивать к себе в крематорий девочек и сжигать их в кремационной печи, чтобы исполнилось его заветное желание, и любимая дочка выздоровела…»
        - Кошм-а-ар, — заахали и заохали девчонки. — У-у-жас…
        - Да это же легенда, девчата, — напомнил им Гвоздь. — На самом деле ничего подобного не было.
        - А что было на самом деле, товарищ майор? — поинтересовался Кипятков.
        - Об этом и написано в «Санкт-Петербургских ведомостях» за 1886 год. Кстати, Жора, — прервался майор, — объявляю тебе благодарность за быстрый розыск материалов.
        - Служу Службе безопасности! — вытянулся в струнку капитан.
        - Так вот, — вернулся к рассказу Гвоздь, — в июльском номере «Ведомостей» была напечатана заметка под названием: «Куклы спасают жизнь». Речь в ней шла об Уголькове, только не о кочегаре, а об истопнике. Вспомнил я это, докуривая последнюю сигарету из второй пачки. А увидел я впервые эту заметочку, когда мне было лет десять. Я тогда нашел на помойке подшивку «Санкт-Петербургских ведомостей» за 1886 год. И прочел от корки до корки.
        - Ну у вас и память, товарищ майор, — не преминул восхититься начальством Кипятков. — Я вон даже не помню, что во вчерашних газетах пишут, а вы запомнили, что в позапрошлом веке писали.
        - Запомнить-то запомнил, Жора, но все равно следовало перепроверить — вдруг я какую-то важную детальку упустил. Поэтому я и попросил тебя разыскать мне книгу и газеты. В заметке наряду с Угольковым фигурировала и его неизлечимо больная девочка. На этом сходство с легендой заканчивалось. А вот как все было на самом деле. Девочка любила играть в куклы. Но Угольков был бедным человеком, поэтому и куклы у его дочери были самодельные, тряпичные. А она мечтала поиграть настоящими куклами. Тогда Угольков пошел к графине, в доме которой он служил истопником, и рассказал о больной дочери и ее мечте. Графиня оказалась доброй женщиной и отдала Уголькову старые куклы своей дочки. Мало того, она попросила знакомых графинь-мамаш, у которых были девочки, сделать то же самое. Больная девочка Уголькова была вне себя от счастья. Она целыми днями играла с куклами, а вечером укладывала их спать рядом с собой. Прошел месяц, и девочка полностью выздоровела. «Врачи считают, что ее выздоровление — следствие положительных эмоций, вызванных подаренными ей старыми куклами», — заканчивалась заметка в «Ведомостях». Куря
сигарету за сигаретой, я задумался над этой историей. И когда я докурил последнюю сигарету из последней, третьей, пачки, на меня и нашло озарение. «Э-э, — понял я, — положительные эмоции тут ни при чем». Хотя, конечно, и они сыграли свою положительную роль. Но главная причина выздоровления в том, что подаренные угольковской дочке куклы были наигранные. — Майор глянул на слушателей. — Уразумели, орлы?
        - Пока нет, — честно признались «орлы».
        - Ну, к примеру, есть старые иконы, на которые много молились, их называют «намоленные». Эти иконы способны творить чудеса. А есть старые куклы, которыми много играли. Их можно назвать «наигранные», потому что они впитали в себя любовь и положительную энергетику тех девочек, которые с ними играли. Так вот, мне кажется, что именно благодаря этой энергетике дочка Уголькова и выздоровела. А если десяток наигранных кукол справились с тяжелой болезнью, то сотни наигранных кукол, похороненные на кукольном кладбище, могут — что?..
        - Что? — переспросили капитан с девочками.
        - Кого-нибудь оживить!
        - А кого?
        - Того, кто находится под этим кладбищем.
        - А кто там находится?
        - Ну а сами-то как думаете?
        Честно сказать, обе Юльки и Жора никак не думали.
        И тогда майор Гвоздь, выдержав эффектную паузу, объявил:
        - Абсолютное оружие!
        Глава XXVII
        КОНТРОЛЬНОЕ ЗАХОРОНЕНИЕ
        - Абсолютное оружие? — вопросительно повторили все.
        - Так точно. Под кладбищем кукол похоронен некто, кто, вернувшись к жизни, может уничтожить нашу Вселенную.
        Кипятков, как обычно, закипятился:
        - Надо его поскорей выкопать, пока он не ожил!
        - Не кипятись, Жора, — подкрутил майор усы. — Во-первых, это только моя версия. Ее еще нужно проверить.
        - Да чего тут проверять-то?! — продолжал кипятиться Кипятков. — Выкапывать надо! Дорога каждая минута!
        - Спокойно, капитан. Для начала мы совершим контрольное захоронение.
        - А что значит — контрольное? — спросила Чижикова.
        - Проведем следственный эксперимент: похороним кого-нибудь на кладбище кукол и посмотрим, оживет он или нет.
        - А кого похороним, Петр Трофимыч? — спросила Рыжикова.
        - Меня, — ответил Гвоздь.
        Все засмеялись.
        А Кипятков сказал:
        - Для этого вам надо умереть, товарищ майор.
        - Верно, Жора, — без тени юмора ответил Гвоздь. — Я и умру.
        Тут все поняли, что майор не шутит.
        - Да вы что, Петр Трофимыч?! — загалдели девчонки. — А если ваша версия не подтвердится, и вы не оживете?!
        - Так точно! — согласился с девчонками Кипятков. — Давайте лучше на кроликах следственный эксперимент проведем.
        - Ни в коем случае! — отверг это предложение Гвоздь. — Ты же знаешь, Жора, я председатель петербургского отделения «Общества защиты животных»! И никогда не буду рисковать кроликами.
        - Кроликами, значит, не будете, а собой будете?! — наперебой кричали девчонки и капитан.
        - Тихо, тихо, — замахал на них руками майор. — Вы меня не поняли. Я ничем не рискую. Я же йог.
        - Кто вы?
        - Йог, — повторил Гвоздь. — И могу остановить себе сердце на пять дней. А потом снова его запустить.
        - Ух ты! — привычно восхитился капитан.
        - Правда, что ли? — не поверили девчонки.
        - Правда, правда, — ответил майор и начал развивать свою идею: — Я останавливаю сердце, вы меня хороните и ждете, когда я оживу. И если я оживаю раньше, чем через пять суток, значит, моя версия верна — наигранные куклы способны оживлять.
        И вот день подошел к вечеру.
        На кладбище кукол было тихо. Майор Гвоздь лежал в открытом гробу, покуривая сигаретку. Рядом стояли Чижикова, Рыжикова и капитан Кипятков. И хотя это было всего лишь контрольное захоронение, девчонки хлюпали носами. Да и капитан иной раз им подхлюпывал.
        - Ну что, орлы, приуныли? — ободряюще сказал из гроба Гвоздь. — Приказываю всем улыбнуться.
        Все кисло улыбнулись.
        Майор докурил сигарету и ловким щелчком послал окурок за кладбищенскую ограду.
        - Давайте прощаться, орлы.
        - Разрешите речь сказать, товарищ майор, — попросил Кипятков.
        - Ну скажи, Жора.
        - Товарищи! — похоронным тоном заговорил капитан. — Сегодня мы провожаем в последний путь майора Петра Трофимыча Гвоздя. Всю свою сознательную жизнь майор Гвоздь не покладая рук боролся с нечистой силой, отдавая этой борьбе всего себя без остатка. И вот пламенное сердце Петра Трофимыча сейчас перестанет биться… — В голосе капитана прорезались торжественные нотки: — Но не перестанут биться соратники майора Гвоздя. Они подхватят знамя борьбы, выпавшее из рук товарища майора, и понесут его дальше… — Кипятков, прервавшись, взглянул на лежащее в гробу начальство. — Ну как вам речь, товарищ майор?
        - Во! — показал Гвоздь большой палец.
        Капитан просиял.
        - Разрешите продолжать?
        - Достаточно, Жора. Лучше приготовь молоток и гвозди. Заколотишь гроб, как только я остановлю себе сердце.
        - Ой, а может не стоит гроб заколачивать, Петр Трофимыч, — начали упрашивать майора девчонки. — Давайте мы вас просто крышечкой накроем.
        - Отставить, девчата. Все должно быть как положено. Уразумели?
        - Уразуме-е-ли, — печально протянули Чижикова с Рыжиковой.
        - Попрошу соблюдать полную тишину, — деловито произнес Гвоздь. — Начинаю остановку сердца. — И он монотонно забубнил: — Мое сердце остана-а-вливается… остана-а-авливается… остана-а-а-а… — Голос замер на полуслове.
        Кипятков приложил ухо к груди майора. Послушал.
        - Не стучит… — объявил он и, сняв фуражку, перекрестился. — Царствие ему небесное.
        Девчонки тоже закрестились.
        Гроб заколотили, опустили с могилу и засыпали землей. А сверху положили надгробную плиту, на которой была высечена эпитафия, почти как у полководца Суворова [[10] На надгробии А.В. Суворова в Александро-Невской лавре написано: «Здесь лежит Суворов».]:
        ЗДЕСЬ ЛЕЖИТ ГВОЗДЬ.
        Постояли немного и пошли ужинать.
        Ночь прошла. Наступило утро.
        Ни свет ни заря обе Юльки и Кипятков поспешили на кладбище проверить — не ожил ли майор?.. Утренний туман обволакивал могилы.
        Солнце вставало.
        А майор Гвоздь сидел на своей надгробной плите, покуривая сигаретку.
        - Петр Трофимыч, — кинулись обнимать его девчонки. — Вы ожили!
        - Так точно!
        - Товарищ майор, а как же вам удалось из могилы выбраться? — недоумевал Кипятков. — Гроб ведь был заколочен, да и зарыт к тому же.
        Гвоздь посмеивался:
        - Я, Жора, в молодости в цирке выступал и по сто раз проделывал подобные корючки.
        - Что-что проделывали?
        - Корючки. Так в цирке называются небольшие номера. Я ложился в металлический ящик, его засовывали во второй металлический ящик, второй — в третий, третий — в четвертый… И так до десяти ящиков. Все они были заперты. А я через пять минут — ап! — и на свободе. Зрители просто рыдали от восторга.
        - Супер! — воскликнула Чижикова.
        - Круто! — воскликнула Рыжикова.
        А Кипятков спросил бодро:
        - Какие будут дальнейшие указания, товарищ майор?!
        - Указание нам всем одно, Жора, — выяснить поскорей, кто похоронен под кладбищем кукол.
        - Я знаю — кто, — раздался голос.
        Все обернулись. К ним подходил отец Варений.
        Священника было сразу и не узнать. Вместо рясы — спортивный костюм, на ногах — кроссовки.
        - Я по утрам пробежку совершаю, — поймав удивленные взгляды капитана и девчонок, пояснил батюшка. И степенно представился майору, с которым был еще незнаком:
        - Отец Варений.
        - Майор Гвоздь, — козырнул в ответ майор.
        - Вы уж простите, бога ради, что случайно подслушал ваш разговор.
        - Пустяки, батюшка. Так кто тут, под кладбищем, похоронен?
        - На этом месте три миллиона лет тому назад состоялась битва между ангелами небесными и демонами ада. Демоны были разбиты, а их главаря, демона Уничтожения по имени Дуррра, здесь и похоронили.
        - Дура? — не расслышав как следует, переспросила Чижикова.
        - Не Дура, а Дуррра, — поправил ее священник. — С тремя «р», мужского рода, ударение — на «а».
        - Вы в этом уверены? — спросил Гвоздь.
        - В чем?
        - В том, что демон похоронен именно здесь.
        - Уверен. Об этом в священных книгах написано.
        - Ну что ж, спасибо, батюшка, за ценную информацию. — Майор Гвоздь крепко пожал отцу Варению руку. — Вы даже представить себе не можете, как вы нам помогли.
        - Пустяки, майор, — в тон Гвоздю ответил священник.
        - Нет, товарищ Варений, не пустяки, — вмешался в разговор Кипятков и обратился к начальству: — Разрешите, я ему расскажу, товарищ майор.
        - Расскажи, Жора.
        Капитан рассказал.
        - Гос-с-поди, помилуй нас, грешных, — закрестился батюшка. — Страсти-то какие… Ну да бог не даст свершиться черному делу. Отвратит беду.
        - Бог-то бог, да будь и сам не плох, — молодцевато подкрутил усы Гвоздь. — Кипятков!
        - Я!
        - Свяжись-ка, Жора, с местными военными. Пусть на завтра выделят нам батарею тяжелой артиллерии.
        - Слушаюсь!
        - И еще нам нужна рота пулеметчиков и взвод огнеметчиков. Уразумел?
        - Так точно!
        Петр Трофимыч, а вы думаете, Дуррра уже ожил? — спросили девчонки.
        - Уверен, девчата. И завтра полезет из своей могилы.
        - Почему именно завтра?
        - Завтра же пятница, тринадцатое. Разгул темных сил. Верно, батюшка?
        - Да-да, сатанинский день, — закивал отец Варений и попросил: — Позвольте, майор, и мне поучаствовать в святом деле уничтожения нечисти.
        - Будем только рады, батюшка. Мы эту заразу — снарядами, а вы — молитвами.
        - А не маловато ли у нас сил? — засомневался Кипятков. — Справимся ли, товарищ майор?
        - Справимся, — ответил за Гвоздя священник. — Нам бог поможет.
        Глава XXVIII
        ПЯТНИЦА, ТРИНАДЦАТОЕ
        И вот наступил день Д (для тех, кто не в курсе, — день начала операции в военной терминологии). Все было готово к решающей схватке. Отец Варений благословил всех участников операции, в том числе и себя — ведь он тоже принимал в ней участие.
        Дело было за малым. Но малый что-то не спешил вылезать из своей могилы.
        - Ну где же этот Дурррак? — начали первыми проявлять нетерпение Чижикова с Рыжиковой.
        - Спокойно, девчата, — сказал им майор и глянул на часы. — Я думаю, он через часок полезет. В тринадцать часов тринадцать минут.
        - Почему именно в тринадцать тринадцать?
        - У нечисти тоже свои прихоти имеются. Любят они цифру «тринадцать». — Гвоздь протяжно зевнул. — Так что можно часик покемарить.
        С этими словами майор улегся на травку.
        - Неужели вы способны уснуть в такой ситуации, Петр Трофимыч? — поразилась Чижикова.
        - Очень даже способен.
        - Ну у вас и нервы, — восхитилась Рыжикова.
        - Да при чем тут нервы? Просто со временем ко всему привыкаешь. А у меня это уже трехсотая засада. Можно сказать, юбилейная.
        - Поздравляем! — сказали все.
        - Спасибо. К тому же на завтрашнюю ночь у нас еще одна операция намечена [[11] Об этой операции читайте в книге В. Роньшина «Отдай свое сердце», вышедшей в серии «Страшилки». (Прим. ред.)]. Поэтому надо как следует отоспаться. Кстати, Жора, к той операции все готово?
        - Так точно, товарищ майор!
        - Ну ладно, толкнете меня, когда Дурррик полезет. — И майор, положив под щеку ладонь, уснул.
        Время шло. Все напряженно ждали появления демона. Все, кроме Гвоздя, конечно. Он похрапывал — хррр… И вот ровно в тринадцать часов тринадцать минут под кладбищем кукол раздалось отдаленное громыхание.
        - Петр Трофимы, Петр Трофимыч, — принялись тормошить майора девчонки.
        - Кажется, лезет…
        - Кто лезет? — спросонья не понимал Гвоздь.
        - Дуррралей этот…
        Сон мигом слетел с майора. Он вскочил, надел фуражку. И зычно прокричал:
        - По местам, орлы!
        Гул нарастал. Земля задрожала…
        - Приготовиться к бою! — скомандовал Кипятков.
        - От-ставить!.. Ты что, Жора, поперек батьки в пекло лезешь?
        Капитан смутился.
        - Виноват, товарищ майор… А разве не надо к бою готовиться?
        - Вначале по-хорошему попробуем договориться. Дай-ка сюда «матюгальник».
        Кипятков подал Гвоздю мегафон.
        - Гражданин Дуррра! — обратился майор к демону, и усиленный мегафоном голос разнесся по всему кладбищу. — Вы окружены! Сопротивление бесполезно! Предлагаю вам сдаться!..
        Повисла пауза. Все ждали, что ответит Дуррра.
        А демон молчал.
        - Может, он не услышал? — предположила Чижикова.
        - Да все он услышал, — ответил отец Варений. — Слух у демонов отличный, а вот соображение не очень. До них доходит, как до жирафов.
        И действительно — только через десять минут раздалось громоподобное рычание:
        - ДЕМОНЫ НЕ СДАЮТСЯ!
        - Если демоны не сдаются — их уничтожают, — спокойно сказал Гвоздь и приказал в мегафон: — Огонь!
        - С богом, — перекрестился отец Варений.
        БАХ-БАХ-БАХ!.. — загрохотали орудия, сотрясая кладбище.
        ТРА-ТА-ТА-ТА-ТА-ТА… — застрочили пулеметы.
        ПШШШШШШШШШШШШ… — вырвались огромные языки пламени из пулеметов.
        Весь этот ураганный шквал огня обрушился на то место, откуда исходил демонический рык.
        - ТЫРПЫРДЫР-Р-Р-Р!.. — страшно взревел Дуррра, и от его рева повылетали все стекла в домах Вышнего Волочка. Земля вздыбилась, и на ее поверхности показалась ТАКА-А-Я образина, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Поэтому и не будем описывать.
        - Огонь! Огонь! Огонь!.. — яростно кричал майор, делая отмашку рукой.
        Т Р А Х!.. Б А Х!.. Т А Р А Р А Х!.. — залпы следовали один за другим. Бушевало пламя огнеметов. Рвались снаряды и разрывные пули.
        А демон все лез и лез из-под земли… Казалось, ему не будет конца, до того он был огромен.
        И снова грохотали орудия!.. Строчили пулеметы!.. Плевались пламенем огнеметы!..
        Черный дым уходил в синее небо, которое давно уже перестало быть синим.
        Дуррра пылал, как факел. Но продолжал упорно вылезать.
        - Товарищ майор, может, подкрепление вызвать?! — перекрикивая грохот орудий, предложил Кипятков.
        - А я-то на что?! — воскликнул отец Варений. И выскочил из укрытия.
        - Куда?! — закричал ему майор. — Назад!..
        Но священник побежал вперед, прямо к демону, держа перед собой Библию, словно щит.
        - Ах, горячая голова, — подосадовал Гвоздь. — Пропадет ведь ни за грош! — И приказал: — Прекратить огонь!
        Огонь тотчас прекратился. Все ждали, что предпримет отец Варений.
        Батюшка бесстрашно подскочил к Дуррре и, задрав голову, выкрикнул тому прямо в мерзопакостную рожу:
        - Именем господа нашего заклинаю тебя, исчадье зла, — сгинь! сгинь! сгинь!.. Аминь!..
        Но демон не сгинул. Подняв свою огромную лапищу, он обрушил ее на отца Варения и наверняка бы раздавил священника в лепешку, не отскочи тот вовремя в сторону.
        Дуррра снова нацелился лапищей. Ничто и никто больше не мог спасти батюшку. Разве что только бог. И отец Варений воззвал к нему:
        - Господи, спаси!.. Спаси, господи!..
        Тотчас с неба ударил сверкающий луч — прямо демону по темечку. А за ним второй луч — и тоже в темечко.
        - ПЫХТЫХФЫЫ-Х-Х… — на последнем издыхании прошипело чудище.
        - Бог услышал мои молитвы! — вне себя от счастья закричал отец Варений.
        - Будь я трижды неладен, если это не работа «Полтергейстов», — пробормотал в усы Гвоздь.
        Бравый майор был, как всегда, прав. Спутники «Полтергейст — 1» и «Полтергейст — 2» засекли демона Дуррру с земной орбиты и нанесли по нему удар из лазерных пушек.
        Страшилище корчилось в предсмертных судорогах.
        Ветерок разогнал дым, и опять на синем небе засияло солнышко. Запели птицы. Зажужжали пчелы. Заквакали лягушки.
        Все подошли к мертвому Дуррре. Вблизи он оказался не таким уж и огромным.
        - Я фигею, — сказала Чижикова. — Неужели такая шмакодявка могла уничтожить нашу Вселенную?
        - Этого мы уже никогда не узнаем, — ответил отец Варений.
        - К счастью, — добавила Рыжикова.
        - Так точно! — козырнул Кипятков.
        А майор Гвоздь, подкрутив правый ус, произнес:
        - Слушайте, орлы, стишок, который я только что сочинил на смерть демона Дуррры.
        - Вы, оказывается, еще и поэт, товарищ майор, — как всегда, восхитился начальством Кипятков.
        - А ты думал, Жора, — как всегда подмигнул ему Гвоздь и с выражением продекламировал:
        Пусть нечисть знает — ни за что
        Ей нас не победить!
        Не будем есть, не будем пить,
        А будем нечисть бить!
        Она коварна и хитра,
        Но выход мы найдем.
        Мы встанем на ее пути!
        Вселенную спасем!
        Проходят дни, бегут года —
        Мы не сдадимся никогда…
        - Дальше у меня две строчки не срифмовались, — перешел на прозу майор. — А кончается так:
        Сражались мы плечом к плечу,
        И громко я сказать хочу:
        Не страшен больше нам Дуррра!
        Ура! Ура! Ура!..
        - Ура-а-а! — подхватили все.
        ЭПИЛОГ
        Пролетел месяц. Юлька Рыжикова и частный детектив Тюхин-Матюхин сидели в кафе «Два пингвина» и ели земляничное мороженое с клубничным сиропом. Вы спросите, откуда в кафе мог взяться Тюхин-Матюхин, если его сбила машина? Правильно, сбила, но не до смерти. Когда детектива привезли в морг, выяснилось, что он живой. Крепкий тюхинско-матюхинский организм достойно выдержал удар грузовика. Еще бы, ведь частный детектив вел здоровый образ жизни: не пил, не курил, хрумкал морковку и делал зарядку. Но это еще не самое удивительное.
        Как вы помните, Боря Пыжиков был слабоумным мальчиком. Но после того, как в нем побывали сознания сразу двух Юлек, Боря начал умнеть прямо на глазах. И из слабоумного превратился в сильноумного. Принял участие в математической олимпиаде и завоевал первое место.
        Но и это еще не самое удивительное.
        Олимпиаду спонсировал американский миллиардер Рокфеллер. Ему так понравился смышленый парнишка, что он усыновил его. Вот так Борис Пыжиков стал Борисом Рокфеллером. И сразу же предложил Юльке Чижиковой свою руку и сердце. Юлька не стала отказываться ни от того, ни от другого, и они понесли заявление в загс. Но в загсе им сказали, что они рановато пришли, надо еще подождать годика четыре. Тогда ребята решили для начала просто обручиться. Тем более что у Юльки имелся знакомый батюшка — отец Варений. Он и обручил Чижикову с Пыжиковым, то есть с Рокфеллером. И счастливая парочка отправилась в Венецию кататься на гондолах.
        Ну а Рыжиков и Тюхин-Матюхин, как было уже сказано, сидели в кафе «Два пингвина» и ели мороженое. За то время, что они не виделись, частный детектив еще больше помолодел. И теперь выглядел лет на двадцать. А все потому, что он, хрумкая морковку, стал запивать ее полезными травами — ромашкой, крапивой, мятой… Так что возраст для влюбленных был не помеха. А то, что Юлька и Сева любили друг друга, было видно невооруженным глазом. Но они никак не решались признаться друг другу в своей любви.
        И вот Тюхин-Матюхин наконец-то решился.
        - Юля… — начал он.
        В этот момент к ним подошла официантка.
        - Еще что-нибудь будем заказывать, молодые люди? — спросила она.
        И тут детектива — бац! — осенила блестящая мысль. Он понял, как ему можно признаться в любви. Даже при официантке.
        - Яик теик бяик люик блюик, — сказал Тюхин-Матюхин Рыжиковой. — Ясик ноик?
        - Ясик ноик, — ответила Рыжикова и прибавила: — Яик теик бяик тоик жеик люик блюик, Сеик ваик.
        И, объяснившись стол оригинальным способом, Юлька и Сева залились счастливым смехом. А официантка смотрит на них и не понимает — чему это они так радуются?
        КОИК НЕЦИК
        ПРИМЕЧАНИЯ
        [ - Японским [1].] Японский поцелуй — крепкие поцелуи через равные интервалы.
        [ - Да, неплохой поцелуйчик, — со знанием дела оценила Рыжикова. — А поцелуй с разворотом не пробовали [2]?] Поцелуй с разворотом — губы расположены перпендикулярно друг другу.
        [ - Потому. Ты ж ему звонила. А у него наверняка АОН [3] стоит.] АОН — автоматический определитель номера.
        [ - У отдела взломан банк данных. И скачаны все секретные файлы… — Гоша не отрывал взгляда от экрана. — Да-а, классно сработано. Сразу видно — действовал опытный хакер [4].] Хакер — взломщик компьютерных программ.
        [ - Еще как может. У меня давно зрели подозрения насчет госпожи Терезы. Чтобы их проверить, я послал в Скотленд-Ярд [5] факс своему другу — инспектору Кэлси. Он по моей просьбе сходил в Лондонский музей магии и колдовства, где хранится урна с пеплом Алисы Моллард. Так вот — урна на месте, а пепла нет. А раз пепла нет, значит, Алиса здесь, в Питере. Логично?] Скотленд-Ярд — уголовная полиция Великобритании.
        [ - Не кипятись, Кипятков. Это крайняя мера. Ладно, я сейчас подъеду. — И, послав второй окурок вслед за первым, майор сказал девчонкам: — Едем в Большой дом [6].] Большой дом в Петербурге — то же самое, что Лубянка в Москве. Дом, где находится питерская Федеральная служба безопасности.
        [ - Пока не стоит, Жора. Ты лучше «жучок» [7] в офисе поставь.] «Жучок» — подслушивающее устройство.
        [ - Пли-и-з-з, мисс Моллард. Кам ин [8].] Пожалуйста, мисс Моллард. Входите (англ.).
        [ - Сеньк ю вери мач [9], Джордж, — тоже по-английски сказал он.] Большое спасибо (англ.).
        [Гроб заколотили, опустили с могилу и засыпали землей. А сверху положили надгробную плиту, на которой была высечена эпитафия, почти как у полководца Суворова [10]:] На надгробии А.В. Суворова в Александро-Невской лавре написано: «Здесь лежит Суворов».
        [ - Спасибо. К тому же на завтрашнюю ночь у нас еще одна операция намечена [11]. Поэтому надо как следует отоспаться. Кстати, Жора, к той операции все готово?] Об этой операции читайте в книге В. Роньшина «Отдай свое сердце», вышедшей в серии «Страшилки». (Прим. ред.)