Аграфена и Братство говорящих котов Евгений Гаглоев
        В мире, где старинные заклинания и летающие посохи прекрасно уживаются с паровыми машинами и дирижаблями, где коты умеют мыслить не хуже нас с вами, где люди помнят Пророчество о ребенке, который низвергнет тирана, - живет себе в сиротском приюте Аграфена. Морковные волосы, конопушки, веселый нрав. Вместе с друзьями - обаятельным Тришем (который совсем чуть-чуть леший) и толстячком-изобретателем Пимой она мечтает убежать далеко-далеко. Невозможное становится возможным, когда Аграфена встречает первого из Братства Говорящих Котов…
        Евгений Гаглоев
        Аграфена и Братство говорящих котов
        Любимым детским книжкам посвящается…
        Глава первая,
        в которой в теплице старосты заводятся привидения
        Ворованная провизия всегда вкуснее, чем купленная за свои деньги! Да и есть ее куда интереснее.
        Аграфена и ее лучший друг Триш знали об этом не понаслышке. К тому же, если бы они и решили купить себе что-нибудь пожевать, им просто нечем было бы заплатить - оба с самого рождения жили в сиротском приюте и, естественно, денег отродясь в руках не держали. Поэтому, когда Кухарка прогнала всех воспитанников из приютской столовой, и, распевая во всю глотку имперские военные марши, начала убирать со столов оставшуюся после ужина посуду, Аграфена и Триш ничего лучшего не придумали, как совершить набег на теплицу старосты деревни.
        Порции детям Кухарка всегда давала небольшие, но сегодня она превзошла сама себя. Аграфене досталось три ложки вареного гороха, а Тришу и вовсе две - в столовой он споткнулся с тарелкой в руках и вывалил на пол почти половину своего ужина.
        Комендантша Коптильда с утра уехала в столицу, поэтому Кухарка осталась в приюте за главную. Сэкономленные на воспитанниках продукты она свалила в свой мешок, собираясь утащить их домой. Жадная, весьма неопрятная тетка, Кухарка своим внешним видом напоминала паучиху - толстый живот, нечесаные космы, тонкие ручки и ножки. Да и складом характера она обладала не лучшим, так и норовила стянуть все, что попадало в ее тощие загребущие ручонки.
        Живот Аграфены издал такое громкое урчание, что Триш даже остановился и удивленно на нее посмотрел.
        - Твой червяк проснулся! - со знанием дела заявил он.
        - Еще бы! Ведь я так и не смогла его заморить! - ответила Аграфена.
        Она так сильно хотела есть, что все окружающие ее предметы казались девочке разными вкусностями.
        Солнце уже садилось. Его ярко-оранжевый диск, напоминавший оголодавшей девочке блин, медленно опускался за дальний холм, похожий на высокий торт, на котором стоял сиротский приют. Тень от холма буквально на глазах сползала вниз и накрывала расположенную в долине деревню Белая Грива. Маленькие домики с белыми стенами и красными крышами, разбросанные между небольшими рощицами фруктовых деревьев, смахивали на пирожки, рядами уложенные на большом зеленом противне.
        Аграфена и Триш только что выбрались через окно спальни для девочек на узкий карниз, перебрались с него на крышу приюта, пересекли ее наклонную черепичную поверхность и перелезли на огромный дуб, растущий рядом с домом.
        Теперь оставалось всего ничего - спуститься с дерева и незаметно пробраться через свалку металлолома к железной ограде. Свалка находилась на заднем дворе приюта и представляла собой нагромождение всяких ржавых железяк, оставшихся еще, должно быть, со времен гражданской войны.
        Комендантша сего заведения Коптильда, ветеранша тех военных действий, никому не позволяла вывозить эти железки, утверждая, что они напоминают ей о старых добрых временах, когда она ездила на своем боевом танке и безжалостно громила врагов нынешнего императора Велдора Великого.
        В самом дальнем углу решетчатой ограды, окружавшей свалку, было место, где не доставало одного прута. Через эту дыру Аграфена, да и другие воспитанники, частенько покидали территорию приюта, не опасаясь, что их застукает у ворот сама Коптильда или ее младший братец Копотун.
        Последний значился в приюте помощником комендантши, но абсолютно ничего при этом не делал. Целыми днями он валялся в гамаке, висевшем во дворе между двумя деревьями, или слушал радио в директорском кабинете, а потом пересказывал сестре последние новости империи.
        К забору свалки примыкал большой вольер, обнесенный сеткой, в котором обитал Вельзевул - огромная жуткая псина Коптильды, размером с крупного пони, покрытая косматой черной шерстью. Аграфена всерьез подозревала, что в роду Вельзевула попадались не только обычные собаки, но и драконы, черти или еще кто-нибудь похуже. Пес уважал и боялся только Коптильду, всех остальных же он вообще ни за кого не считал.
        Почуяв приближение детей, Вельзевул начал громогласно лаять и яростно бросаться на стены вольера. Хорошо, что они были сварены из металлической сетки и толстых листов железа. Проломить он их не мог, однако и не оставлял попыток сделать это.
        Однажды пес сумел порвать цепь и вырвался из своего зарешеченного логова во двор прямо во время послеобеденной прогулки. Треть воспитанников приюта тогда в мгновение ока очутились верхом на высоком заборе, причем сами позже не могли вспомнить, как они туда взобрались. Вторая треть просто попадали в обморок от испуга, а остальным пришлось срочно бежать в прачечную - отстирывать бельишко. Аграфена тогда оказалась в первой трети, Триш - во второй, а еще один их приятель Пима - в третьей.
        Коптильда быстро загнала пса обратно в вольер, угрожая ему револьвером и браня на чем свет стоит, но воспитанники на всю жизнь запомнили тот ужасный день.
        Аграфена и Триш быстро пригнулись к земле, чтобы Вельзевул не успел их рассмотреть. Так, на всякий случай. После давней космической катастрофы, когда половина Луны упала на землю, неожиданно обнаружилось, что самые обыкновенные коты вдруг научились говорить. Кто знает, может, и собаки теперь тоже умеют, да только скрывают это? А эта псина знала о девочке много занятного и явно не стала бы помалкивать! Сколько раз она вот так пробиралась мимо него в деревню, а потом возвращалась, нагруженная ворованными овощами!
        Ребята прокрались к ограде и выбрались с территории приюта через заветную дыру. По слухам, эту брешь в заборе сотворил сам Вельзевул, сожрав один из чугунных прутьев. Аграфена ничуть в этом не сомневалась! Пес обладал поистине акульей пастью и, наверное, на досуге, когда ему удавалось вырваться, поедал пасущихся около Белой Гривы коров и баранов.
        Оказавшись за пределами забора, Аграфена и Триш быстро юркнули в высокую траву.
        Вокруг приюта было большое пшеничное поле, немного поодаль которого начиналась тропинка, ведущая вниз, в деревню. Девочка выглянула из травы. Вокруг было совсем тихо. Похоже, их побег остался незамеченным. Они выбрались с поля и поспешили в Белую Гриву.
        Коптильда поехала в столицу империи за деньгами, которые ежемесячно выделялись на приютские нужды, и скорее всего останется ночевать в городе, поэтому ребята не опасались, что кто-то их хватится. На берегу небольшого озера, расположенного у подножия холма, Аграфена заприметила спину братца комендатши. Копотун удил рыбу, да поедал пирожки, которые специально для него напекла Кухарка. Вся его поза говорила о том, что ему совершенно все равно, чем там сейчас занимаются воспитанники приюта. Для Копотуна все они, шестьдесят с лишним человек, были на одно лицо.
        - Опусти-ка свой кочан пониже! - посоветовала Аграфена Тришу. - Тебя видно из травы. Вдруг Копотун заметит?
        - Да он, похоже, вообще спит! - ответил тот.
        - Лучше не рисковать!
        Парень послушно втянул голову в плечи.
        Девочке недавно стукнуло двенадцать лет, а Тришу уже исполнилось четырнадцать, так что он был на голову выше ее. Аграфена считала мальчишку изрядным болваном, но уже сейчас начинала понимать, что, когда повзрослеет, обязательно в него влюбится. Высокий и стройный, с крепким и гибким телом, закаленным в многочисленных драках, Триш обладал зелеными глазами и длинными черными волосами до плеч. На солнце его волосы отливали зеленым цветом. Если бы не это обстоятельство, да не его остроконечные уши, парень был бы совсем похож на человека.
        Кто-то из его родителей принадлежал к клану леших - странного и недружелюбного народа, обитающего где-то в дальних лесах страны. Этих непонятных существ не любили и даже страшились. Их считали мутантами и старались избегать встреч с ними. Наверное, поэтому Триша и подкинули на крыльцо приюта, когда он был еще совсем маленьким. Оставалось загадкой лишь то, каким образом маленький леший появился в окрестностях Белой Гривы.
        Сама Аграфена оказалась в приюте как раз двенадцать лет назад, в самый разгар войны. У девочки были короткие, вечно взлохмаченные волосы огненно-рыжего цвета, большие голубые глаза и маленький вздернутый нос, который она вечно совала куда не следует и частенько за это получала.
        Эти двое считались знатными драчунами, многие дети в приюте их даже побаивались. Правда, только в последние годы, когда они оказались самыми старшими воспитанниками. Поначалу, Триша постоянно задирали за его остроконечные уши, а Аграфену за ее дружбу с ним. Но когда оба подросли, а старшие дети покинули приют, ситуация заметно изменилась. Теперь приютские хулиганы предпочитали обходить их стороной.
        Ребята не спеша пробирались сквозь высокую траву, и вскоре из-за пригорка уже показались остроугольные крыши крайних домиков деревни. Аграфена и Триш решили не выходить на большую дорогу, а продолжить свой путь кустами и зарослями. Приютских здесь не очень любили. Местные мальчишки частенько устраивали с ними драки, а старики и старухи жаловались на детей Коптильде, и та потом устраивала воспитанникам серьезную взбучку.
        Высоко в небе парил дирижабль имперской жандармерии, похожий на огромную переваренную сардельку. Под брезентовым шаром, надутым горячим воздухом, висела небольшая кабина со стеклянными стенами, сквозь которые было видно сидящих внутри двух жандармов. По указу императора Велдора Первого, в их обязанности входило следить за порядком в Белой Гриве и ее окрестностях. Но как-то Пима соорудил мощный телескоп из осколков разбитых бутылок от шнапса, и Аграфена и Триш смогли разглядеть, чем на самом деле занимались эти бравые служители закона в своей стеклянной будке. А они пили пиво, играли в карты на деньги, спали на своих креслах, и иногда, видимо, от скуки, мутузили друг дружку.
        Так что сейчас жандармам явно было не до ребят. Да и что они могли разглядеть с такой высоты? Аграфена и Триш могли показаться им всего лишь двумя черными точками на пшеничном поле, не больше.
        Девочка толкнула друга в бок.
        Полукровка повернул голову и недовольно на нее уставился.
        - Ты чего? - спросил он, слегка нахмурившись.
        - Тебе никогда не хотелось удрать из приюта? - немного рассеянно произнесла Аграфена. - Не на время, а навсегда?
        - Смеешься? - изумился Триш. - Да я только и мечтаю об этом, как и все остальные сироты. Избавиться от ненавистной Коптильды и стать свободным! Да только ты не хуже меня знаешь, что это невозможно.
        Он показал ей на массивный ошейник из кожи и блестящих металлических пластин, плотно сидевший на его загорелой шее.
        - Благодаря этому нас тут же вычислят и поймают. И тогда не миновать нам чего похуже, чем сиротский приют, - добавил он, пожимая плечами.
        Аграфена горестно вздохнула.
        - Еще два года терпеть выходки Коптильды! Угораздило же нас попасть в эту богадельню!
        Она сама мечтала жить где-нибудь в столице, кататься на лошадях, летать на дельтапланах, бороздить моря и океаны на больших железных пароходах. Да только на ее шее красовался точно такой же ошейник, замкнутый на небольшой висячий замочек.
        На замке девочки был выгравирован порядковый номер 238. Их присваивали каждому ребенку при поступлении в приют. Триш получил следующий номер - 239, поскольку он попал сюда практически сразу после Аграфены. По правилам такие ошейники носили все воспитанники этого заведения. Замочки запирали с помощью магии имперских Эсселитов, и снять их до совершеннолетия не было никакой возможности.
        Аграфена как-то слышала, что несколько лет назад из их приюта уже пытались сбежать двое мальчишек. Их быстро нашли по этим самым ошейникам. Видно, Эсселиты могли ощущать магию даже на расстоянии. С тех пор мальчиков больше никто не видел. По слухам, беглецов отправили работать в имперские каменоломни, расположенные где-то в самой глуши игурейских провинций.
        Триш мечтательным взглядом уставился на висящий в воздухе дирижабль.
        - Когда-нибудь я тоже стану пилотом! - сказал он. - Только не военным, а гражданским. Буду летать на дельтаплане или дирижабле! И тогда уже никто не сможет удерживать меня против моей воли!
        Он вдруг споткнулся о здоровенный камень и во весь рост растянулся на траве.
        - Будем надеяться, что в небе тебе повезет больше, чем на земле! - улыбнулась Аграфена.
        Староста деревни жил в самом большом и богатом доме Белой Гривы. Красивый трехэтажный особняк с просторной террасой и несколькими балконами, как и другие дома, был выкрашен в белый цвет. Дом окружал сад, переходящий в огромный огород, засаженный картошкой, репой и тыквой.
        Посадки деревенских жителей то и дело атаковали вороны, поэтому на участке старосты повсюду стояло множество огородных пугал. Некоторые из них привели бы в ужас и человека, но вороны, похоже, их даже не замечали. За особняком возвышались две большие стеклянные теплицы - цель Аграфены и Триша.
        Конечно, ребята прекрасно осознавали, что лезть туда опасно, но именно здесь росли самые вкусные и сочные огурцы во всей округе.
        К тому времени, когда они добрались до жилища старосты, солнце уже окончательно скрылось за холмом, и на деревню опустились сумерки.
        В окнах окрестных домов зажегся свет, со стороны местного трактира «Ржавая подкова» начала доноситься музыка, раздавались пьяные крики и грохот тарелок.
        Аграфена и Триш перелезли через кирпичный забор, окружавший владения, и увидели, что в окнах особняка нет света. Неужели им так повезло, что старика сегодня не оказалось дома?
        Ребята уже мысленно начали радоваться тому, что они совсем близки к цели, да не тут-то было.
        Едва Аграфена и Триш двинулись через огород в сторону заветных теплиц, над дверью особняка зажегся фонарь, и сам староста вышел на крыльцо. Убегать было уже поздно, а спрятаться на открытом пространстве просто негде. Вдоль грядок, на длинных веревках развевалось свежевыстиранное белье.
        Ребятам не оставалось ничего другого, как только прикинуться пугалами и застыть на месте, широко раскинув руки.
        Староста страдал близорукостью, о чем знали все жители деревни и обитатели приюта. Ему недавно исполнилось семьдесят лет. На его тощей фигуре колыхалась длинная ночная рубаха, похожая на женскую, а лысый череп старика покрывал белый колпак с кисточкой. По всему его внешнему виду было похоже, что он уже собирался лечь в постель.
        Староста сладко потянулся, затем разинул рот и широко зевнул.
        - И куда же ты выперся, старый олух?! - раздалось вдруг из дома. - Смеркается ведь уже! Все порядочные люди давно готовятся ко сну!
        - А может, я не порядочный! - раздраженно бросил старик.
        - Оно и видно! Где были мои глаза, когда я выходила за тебя замуж?!
        Аграфена с трудом сдержалась, чтобы не захохотать.
        Из окна на втором этаже выглянула мадам Бина, супруга старосты. Она, как и ее муж, обладала тощей костлявой фигурой. На голове у нее красовался белый кружевной чепец, а плечи были укутаны в красивую вязаную шаль.
        В Белой Гриве ее называли ходячей катастрофой. Где бы ни появилась мадам Бина, вокруг сразу все начинало ломаться, взрываться, гореть и тонуть. Эта женщина просто притягивала к себе неприятности!
        Вот и сейчас она попыталась закрыть окно и створкой сшибла с подоконника фикус. Глиняный горшок разлетелся вдребезги в метре от старосты, стоявшем как раз под этим самым окном. Старик от неожиданности выпучил глаза и отскочил в сторону.
        - Бина! - раздосадованно завопил он.
        - Хватит орать! - строго крикнула в ответ женщина. - Наш ангелочек уже легла в постельку и видит десятые сны!
        Мадам Бина захлопнула окно. Она даже не заметила исчезновение цветка.
        Ангелочек - единственная дочь этой супружеской четы - Кризельда стояла на балконе третьего этажа и курила одну из папашиных трубок. Эта мощная широкоплечая девица шестнадцати лет от роду весила, должно быть, полторы тонны и с трудом проходила в дверные проемы. Никто в деревне не знал, в кого она такая уродилась, при отце и матери тощих, как сушеные стручки фасоли. Кризельда не так давно начала курить табак, потому что кто-то сказал ей, что это способствует похудению. Но результатов пока явно не наблюдалось.
        Аграфена стояла неподвижно на одной ноге с поднятыми к небу руками, и ее конечности уже начали затекать. С какой радостью она сейчас попрыгала бы, чтобы размять мышцы!
        Но старик, похоже, и не собирался пока заходить в дом. Он уселся в большое плетеное кресло, стоящее на крыльце, откуда-то вытащил еще одну трубку и начал набивать ее табаком.
        Триш, изображавший пугало неподалеку от Аграфены, поднял глаза наверх и остолбенел от ужаса.
        Кризельда смотрела прямо на него! Девица довольно улыбалась и подмигивала ему, посылая воздушные поцелуи. Сильно затянувшись трубкой, она выпустила в темное небо сразу два колечка дыма.
        Колечки, напоминающие обручальные кольца, сцепились между собой и медленно растаяли в воздухе.
        Парень громко сглотнул.
        В это время на огород старосты опустились сразу три вороны. Одна из них с важным видом подошла к Аграфене, склонила голову набок и стала внимательно ее разглядывать. Вторая ворона взлетела в воздух и опустилась на голову Триша. Затем с не менее важным видом она начала клевать его прямо в лохматую макушку.
        Тот терпел, сколько мог, а потом резко поднял руку, схватил назойливую птицу за крыло и скинул ее со своей головы на землю.
        Вороны с громким карканьем разлетелись в разные стороны.
        Староста заметил, что на его грядках кто-то шевелится, выпучил глаза и заголосил. Забыв про трубку, он резво спрыгнул с крыльца и схватил валявшуюся неподалеку метлу.
        В этот момент вороны неожиданно устремились прямо к старостиной дочке. Кризельда на своем балконе, увидев, что они летят прямо на нее, вздрогнула от неожиданности, выпустила трубку изо рта и начала энергично отмахиваться руками от громко каркающих птиц.
        Выпавшая трубка, перевернувшись в воздухе, попала точно старосте за шиворот. Тот, в свою очередь, издал громкий пронзительный визг и начал галопом скакать по садовой тропинке.
        На крик из дома выбежала мадам Бина.
        - Чего орешь, как оглашенный?! - воскликнула она.
        Через мгновение, споткнувшись на ступеньках крыльца, женщина рухнула сверху на как раз пробегавшего мимо мужа. Метла, трубка, чепец и ночной колпак полетели в разные стороны.
        Аграфена и Триш бросились бежать. В потемках они не заметили тонкую бельевую веревку и тут же запутались в сохнувших на ней простынях. В белых развевающихся накидках они заметались по огороду, не видя дороги, потом столкнулись друг с другом и вместе упали на землю.
        В попытке избавиться от простыней, оба резко вскочили, но тут же налетели на стеклянную стену теплицы и с грохотом ввалились в парник. Операция пошла не так, как планировалось, но все же они добились своего!
        Девочка начала быстро рвать огурцы и запихивать их за пазуху. Триш все еще пытался выпутаться из облепившей его еще не высохшей простыни.
        Староста и мадам Бина, наконец, сумели подняться.
        - Привидения! - заорал староста, тыча пальцем в сторону парников.
        - Воры! - завопила его жена.
        Схватив наперевес метлу, она понеслась к теплице.
        Аграфена в тот момент помогала другу выпутаться из его оков.
        Заметив несущуюся к ней старуху, девочка резво бросилась прочь. Освобожденный Триш едва поспевал за ней, быстро перебирая своими длинными ногами. В мгновение ока они перемахнули через забор и рванули в сторону приюта.
        Вдогонку им неслись гневные угрозы старосты и его жены.
        Отбежав от деревни на порядочное расстояние, ребята углубились в пшеничные поля, окружавшие приютский холм, и только здесь, наконец, остановились, чтобы перевести дух.
        Они повалились на землю и громко захохотали. Девочка смеялась так, что по ее щекам потекли слезы. Триш даже не мог говорить, только тихонько повизгивал.
        - Фу! - выдохнула Аграфена, когда они немного успокоились. - Едва не попались.
        - Ага, - согласился Триш. - Мне даже как-то есть расхотелось!
        - Как это расхотелось? - возмутилась она в ответ. - Зря что ли столько стараний?!
        Девочка вытряхнула из-под рубахи украденные огурцы и разделила добычу на две равные части. Затем пододвинула к Тришу его долю.
        Они тут же приступили к трапезе, громко хрустя сочными овощами.
        Приют грозно возвышался перед ними, почти сливаясь с темным небом. Здание строили, надстраивали и подстраивали не один десяток лет, поэтому сейчас оно напоминало башню из разноразмерных коробок, кое-как сваленных друг на друга. Казалось, это высокое несуразное строение давно должно было рухнуть, но каким-то чудом приют все же умудрялся держаться на вершине холма.
        - Знаешь, о чем я иногда думаю? - спросила Аграфена.
        - О чем?
        - Каково это было бы, взобраться на крышу приюта и спрыгнуть с нее с раскрытым зонтиком?
        Парень звонко расхохотался.
        - Ну ты даешь!
        - А что такого? Наверное, не я первая об этом подумала! - с легким возмущением сказала Аграфена, легонько пихнув друга в бок.
        - Что-то мне не приходят в голову такие безумные идеи! - признался Триш.
        - А меня вот посещают периодически, - задумчиво произнесла она.
        Вдоволь насмеявшись и перекусив, ребята выбрались с поля и зашагали вверх по узкой тропинке. Копотун уже ушел с озера. Наверное, доел свои пирожки. Вот кому жилось в приюте сыто и вольготно! А вот Аграфене и Тришу совсем не хотелось возвращаться. Но что они могли поделать? Ошейники Эсселитов не давали им особой свободы передвижения.
        Когда друзья уже почти подошли к ограде, окрестности сиротского приюта вдруг сотряс мощный вопль комендантши Коптильды, сопровождаемый громкими выстрелами двух ее любимых револьверов.
        Аграфена и Триш испуганно переглянулись.
        - Коптильда! - в ужасе прошептала девочка.
        - Она вернулась раньше времени! - воскликнул Триш.
        - И, наверное, узнала о нашем отсутствии!
        Никогда еще они не неслись обратно в приют после подобной вылазки с такой скоростью!
        Оба мгновенно протиснулись сквозь дыру в заборе, пересекли свалку металлолома, и с самыми ужасными предчувствиями вбежали во двор приюта, где как раз начиналось вечернее построение.
        Глава вторая,
        где Пима объедается вареньем, а Коптильда палит из револьверов
        - Кто стащил мое земляничное варенье?! - заорала Коптильда, да так, что на заднем дворе Вельзевул чуть не упал в обморок, а по всей деревеньке Белая Грива разлаялись собаки.
        Все шестьдесят воспитанников приюта как один вздрогнули от ужаса.
        Аграфена и Триш успели влиться в толпу за несколько секунд до того, как комендантша выстроила детей в две шеренги и с грозным видом начала прохаживаться между рядов.
        Коптильда, огромная грузная тетка, весом, должно быть, добрых две тонны, уперев руки в бока, пристально разглядывала своих подопечных, пытаясь определить виноватого.
        Ее широкую грудь крест-накрест опоясывали патронташи, полностью набитые патронами, а на поясе висели два больших пистолета. В любой момент она мастерским движением могла извлечь их наружу и так же быстро убрать обратно в кобуры. Комендантша любовно называла их «господами револьверами» и не уставала повторять, что именно они не раз спасали ее жизнь во время гражданской войны двенадцать лет назад. Каждый воспитанник приюта знал почти наизусть легендарную историю о том, как Коптильда собственноручно из этих самых пистолетов уложила трех драконов. Правда, Аграфена отлично помнила, что раньше она рассказывала об одном чудовище. Через пару лет комендантша уже утверждала, что завалила двоих, а теперь вот убитых драконов вдруг стало трое. Такими темпами через пару лет, в списке застреленных окажется, наверное, уже с десяток этих гигантских чешуйчатых монстров!
        - Вы, маленькие кусочки навоза, прекрасно знаете, как я люблю земляничное варенье! - орала Коптильда. - И знаете, что каждый раз в это время года Кухарка варит его для меня и ставит остудиться на кухонном окне! Так кто посмел похитить целую банку?! Что за наглый, испорченный обжора посмел посягнуть на неприкосновенное, стоило мне только отъехать на десять минут?!
        Комендантша, стоявшая в этот момент спиной к детям, резко развернулась на каблуках своих огромных кожаных ботинок и подозрительно уставилась на Аграфену.
        - Ты! - прорычала она. - Маленькая рыжая негодяйка! Это ведь твоих рук дело?!
        Девочка растерянно замотала головой.
        - Отвечай, пока с тобой не начал говорить господин револьвер! - Коптильда выхватила из кобуры один из своих пистолетов и сунула его дуло под нос Аграфене.
        - Никак нет! - выпалила Аграфена, вытянувшись по стойке «смирно».
        - Никак нет, кто?!
        - Никак нет, ваше высокоблагородие! - Девочка почти не дышала.
        Коптильда требовала от воспитанников, чтобы все обращались к ней, как к настоящему генералу. При этом комендантша не могла запомнить ни одного имени, поэтому кухарку она называла «Кухаркой», а детей вообще - первым, что приходило ей в голову. Помнила она лишь имена своего брата Копотуна, да единственного приютского учителя Федусея.
        Огромной ручищей комендантша схватила Аграфену за шиворот и подняла на уровень своего носа. Ноги девочки оторвались от земли и заболтались в воздухе.
        - Имя! - гаркнула Коптильда.
        - Аграфена!
        - Так кто украл мое варенье, Маргафена?! Покажи мне паршивца пальцем и будешь завтра спать до обеда!
        - Я ничего не знаю об украденном варенье! - отчеканила девочка. - Так как я спала!
        - Спала?! - От ярости комендантша даже затопала ногами. - Да как ты посмела?! Спать вечером, в то время, когда должна собирать на плантации ягоды вместе со всеми?!
        Аграфена от страха зажмурила глаза. Это ж надо было так сглупить?!
        По заведенному здесь вечернему распорядку после окончания учебных занятий все воспитанники приюта действительно должны собирать землянику в саду, либо разгребать мусор во дворе, складывая железо в одну кучу, а все остальное барахло в другую.
        Но не могла же Аграфена, в самом деле, признаться, что они с Тришем бегали в деревню воровать огурцы из тамошних теплиц? И что там их застукал деревенский староста, и им пришлось убегать от него сломя голову?
        - За это, завтра ты одна соберешь две дневные нормы земляники! - гаркнула Коптильда. - А если не справишься, не миновать тебе «копошилки»!!!
        - Есть! - Аграфена отдала честь и поневоле поежилась.
        Коптильда резко разжала пальцы, и девочка шлепнулась на землю.
        Придется завтра попотеть, чтобы собрать четыре ведра земляники. Все лучше, чем угодить в «копошилку». Так комендантша называла глубокую яму, выкопанную позади приюта и заполнявшуюся помоями, да всякими нечистотами. Это отвратительное место, огороженное невысокими деревянными перилами, воняло настолько, что при приближении к нему начинали слезиться глаза.
        Малейшее упоминание о «копошилке» - излюбленном месте Коптильды для наказаний провинившихся - наводило дикий ужас на всех воспитанников приюта.
        Стоило кому-то из детей оплошать, комендантша тут же хватала его за шиворот и бесцеремонно тащила к этой яме. Уже на месте она обвязывала несчастного под мышками толстой веревкой, бросала в «копошилку» и начинала бултыхать его там, дергая за другой конец веревки. Остальные же должны были стоять рядом, громко хохотать и показывать на бедолагу пальцем. При этом тот, кто смеялся тише всех, летел в яму следующим.
        Аграфене «посчастливилось» побывать в «копошилке» трижды! Каждый раз она потом часами отмывалась в озере, пытаясь избавиться от ужасной вони.
        - Ну, так что?! - рявкнула Коптильда, грозно поглядывая на остальных детей. - Кто видел вора? Не признаетесь - буду швырять вас в «копошилку» по одному до тех пор, пока она не выйдет из берегов!
        - Я видела его со спины, - раздался где-то сзади противный скрипучий голос.
        Это оказалась Кухарка, только что появившаяся на крыльце приюта. Аграфену всегда бросало в дрожь при виде этой жуткой старухи с сальными волосами и длинным крючкообразным носом, в котором та частенько любила на досуге еще и ковырять пальцем. На ее фартуке постоянно были какие-то грязные пятна, а мятый колпак вечно съезжал на глаза, придавая ее лицу еще более угрюмое выражение.
        - Это был мальчишка, - проскрежетала Кухарка. - Маленький толстый мальчишка с короткими ногами! В шлеме с очками на голове!
        Услышав эти слова, Аграфена похолодела.
        В приюте жил только один мальчик, подходивший под такое описание. И Аграфена точно знала, что он очень любит сладкое. Его звали Пима, сокращенно от Пигмалион, и он считался третьим членом их с Тришем компании.
        Совсем недавно Пиме исполнилось одиннадцать лет. Обычно, он ходил в коротком черном халате с карманами, туго набитыми всякими разными железками, а на голове у него практически всегда был кожаный танкистский шлем с большими очками на потертой резинке. Пима постоянно что-то мастерил, очень много читал и мечтал стать изобретателем, чтобы когда-нибудь устроиться в имперскую Академию наук.
        Вот только Пима оказался на редкость невезучим мальчиком.
        Даже варенье не смог украсть так, чтобы остаться незамеченным!
        Коптильда сразу смекнула, о ком идет речь.
        - Я знаю вора! - восторженно воскликнула она. - И сейчас он ответит мне за свои злодеяния!!!
        Довольно потирая руки и предвкушая скорую расправу над нарушителем, комендантша начала хищно оглядываться по сторонам в поисках Пимы, однако не обнаружила его во дворе приюта.
        Аграфена поняла, что другу удалось скрыться незамеченным, и вздохнула с облегчением.
        - А ну-ка найдите мне этого толстопузого паршивца! - приказала Коптильда воспитанникам. - Как бишь его? Перегнилион?! Кто приведет его ко мне, получит награду - дам облизать тарелку из-под варенья!
        Дети тут же бросились врассыпную.
        Они не столько желали награды, сколько просто хотели поскорее убраться с глаз разъяренной комендантши.
        Аграфена и Триш знали, где искать друга. Обычно Пима прятался либо в амбаре, либо на заднем дворе приюта в самом скопище мусора и нагромождения ржавых железок. Среди металлолома иногда попадались почти новенькие запчасти от старинного оружия, танков и пушек, оставшихся со времен гражданской войны. Пима любил ковыряться в этом старом хламе и выискивал там элементы для своих изобретений.
        Ребята сразу побежали на свалку.
        Уперев по обыкновению руки в бока, Коптильда начала расхаживать по двору, бросая гневные взгляды по сторонам.
        Когда двенадцать лет назад ей предложили место в закрытом казенном учреждении, она подумала, что будет служить надзирательницей в тюрьме, и, согласившись занять этот пост, с радостью отправилась в Белую Гриву. Но на месте выяснилось, что ей предстояло работать в убогом, как она тогда выразилась, сиротском приюте. Коптильда переживала недолго. Она тотчас решила превратить это заведение в подобие тюрьмы! И теперь чувствовала себя здесь как рыба в воде.
        Аграфена и Триш нашли Пиму в большой железной бочке. Он прятался там, закутавшись в свой халат. На губах у него были следы земляничного варенья.
        - Насколько все плохо? - сразу осведомился Пима, когда они сняли с бочки крышку и заглянули в его укрытие.
        - Хуже некуда! - воскликнула Аграфена. - Как ты мог съесть ее варенье? Знал же, что это под строжайшим запретом!
        - Знал! - с сокрушенным видом признался Пима. - Но просто ничего не мог с собой поделать! Когда увидел эту банку, такую теплую, пахнущую земляникой, мои руки сами к ней потянулись.
        Он расстроенно шмыгнул носом и стал вылезать из бочки. Выбравшись, мальчишка приметил у себя под ногами какую-то гайку, поднял ее и сунул в карман.
        - Попадет теперь тебе за это от Коптильды! - сказал Триш.
        - Это точно… - обреченно кивнул Пима.
        Вдруг Триш навострил свои остроконечные ушки.
        Позади них раздался тихий шорох.
        В следующее мгновение кто-то громко заорал:
        - Вот они! Я их нашел!
        Все трое резко повернулись и увидели Миссу - противного тощего прыщавого мальчишку лет тринадцати, которого ненавидел весь приют. Мисса был на хорошем счету у Коптильды, потому что при любой удобной возможности ябедничал ей на других воспитанников.
        Вот и сейчас он кричал на весь двор, показывая пальцем на испуганных ребят.
        - А ну заткнись! - Аграфена и Триш одновременно бросились на него с кулаками.
        Пару лет назад, заручившись поддержкой более старших воспитанников, он сильно попортил им жизнь своими издевками и насмешками. Теперь же оба с большим удовольствием мстили ему при каждом удобном случае.
        Коптильда появилась через пару секунд, так что ребята даже не успели хорошенько намять Миссе бока. За ней семенила Кухарка.
        Довольный собой, ябедник криво заулыбался.
        Пима, осознавая, что наказание неизбежно, с виноватым лицом вышел из-за спин прикрывавших его друзей.
        - Попался! - ехидно произнесла комендантша, медленно вышагивая в сторону мальчика и вытаскивая по пути из-за пояса оба револьвера. - Маленький трусливый пожиратель чужого варенья! А ну попляши-ка под мою музыку! Растряси жирок!
        Она принялась палить из пистолетов под ноги Пиме. Тому пришлось высоко подскакивать и вертеться на месте, чтобы не угодить под обстрел.
        Аграфене и Тришу было бесконечно жаль толстячка, но что они могли поделать?
        Вскоре у Коптильды кончились патроны.
        Комендантша перевела дух.
        - Думаешь, на этом все закончилось? Ну уж нет, толстопузый очкарик! - Она самодовольно рассмеялась. - Главное наказание еще впереди!
        Коптильда сорвала с пояса увесистую связку ключей и швырнула их Кухарке.
        - Кухарка! Сходи в мой личный продовольственный погреб! - приказала она старухе. - Да принеси мне банку облепихового варенья! Побольше, да подревнее! Сейчас мы посмотрим, на что действительно способен этот маленький обжора!
        Кухарка на лету поймала ключи и тут же скрылась из виду.
        - Я узнала о таком способе наказания в одной старой книжке! - объявила Коптильда. - Все ждала подходящего случая, чтобы испробовать его на практике!
        Мисса подобострастно подскочил к комендантше.
        - Я помог вам! - залебезил он. - Мисса хороший! Он получит что-то за свою помощь?
        - Получит! - она ласково потрепала своего любимчика по голове. - Я же обещала! Коптильда довольна Клипсой!
        Аграфена в ужасе стояла на своем месте и не могла оторвать глаз от несчастного Пимы, которого комендантша, подталкивая в спину пистолетами, направляла в центр двора.
        Облепиховое варенье, что готовила для Коптильды кухарка, воняло еще похлеще копошилки. От его запаха волосы вставали дыбом, глаза начинали слезиться, а уши просто сворачивались в трубочку.
        Пиму ожидало очень жестокое наказание!
        Кухарка притащила из погреба огромную банку этого чудовищного варева.
        Предвкушая явное удовольствие, комендантша аж подпрыгивала от нетерпения.
        Вокруг нее и Пимы во дворе собралась огромная толпа детей.
        - Любишь чужое варенье? - с ехидной улыбкой осведомилась Коптильда. - Так я тебя уважу! Ты надолго запомнишь мою щедрость и доброту!
        Она поставила перед мальчиком банку, которая оказалась едва ли не с него ростом, и сняла с нее крышку.
        - Ешь! - грозно приказала комендантша. - И будешь есть это варенье, пока оно у тебя из ушей не полезет!
        Пима осторожно понюхал банку и поморщился.
        - А земляничного больше не осталось? - робко спросил он.
        Коптильда расхохоталась.
        - Земляничное я сама люблю! - воскликнула она. - А маленькие конопатые воришки вроде тебя должны есть то, что им дают! Если, конечно, не хотят бултыхаться в «копошилке»!
        Пима тяжело вздохнул. Пару раз и ему доводилось поплавать в вонючей жиже.
        Тем временем Кухарка вытащила из замызганного передника ложку, обтерла ее подолом своего платья и торжественно вручила Пиме.
        Бедному мальчишке больше ничего не оставалось, как начать есть варенье. Морщась, он с отвращением отправлял в рот все новые порции, стараясь при этом не вдыхать мерзкий запах. Коптильда с блеском в глазах наблюдала за ним. Аграфена и Триш тоже не сводили с приятеля удрученных глаз.
        Пима довольно быстро расправился с половиной содержимого банки, но на том запас его сил иссяк.
        - Я больше не могу, - признался он.
        - Ешь! - упорствовала Коптильда.
        - В меня больше не лезет…
        - Давись, но ешь! Это надолго отобьет у тебя охоту воровать чужие сладости!
        Казалось, Пима сейчас треснет. Он даже начал тяжело дышать.
        А комендантша все стояла и продолжала пристально смотреть на мальчика.
        Вдруг Аграфена выступила вперед.
        - Хватит уже над ним издеваться! - воскликнула она и сама удивилась своей смелости.
        Коптильда злобно уставилась на нее.
        - Что?! - взревела комендантша. - Я не ослышалась? Это же наша Ифигенна! Ты защищаешь этого очкастого обормота? Да ты никак тоже хочешь отведать моего вареньица?
        Аграфена в ужасе отшагнула назад. От одного вида и запаха облепихи ее кидало в дрожь.
        Коптильда громко щелкнула толстыми пальцами.
        - А ну, Кухарка, тащи сюда еще одну ложку!
        Кухарка с готовностью понеслась в кухню.
        Триш тоже выступил вперед.
        - Тогда уж несите две ложки! - твердо заявил он.
        Другие мальчики и девочки, собравшиеся вокруг них во дворе, тоже начали выходить из толпы.
        - И мне! - сказал стоявший позади Аграфены мальчик.
        - И мне! - подхватила одна из девочек.
        - И я хочу варенья! - стало раздаваться со всех сторон.
        - Бунт?! - взревела Коптильда. - Да я вас в порошок сотру!
        Тем временем Пима зачерпнул оставшееся в банке варенье прямо рукой и быстро швырнул его в кусты.
        В это время во дворе приюта появился тощий старик Федусей, преподававший в приюте историю и математику.
        Старый учитель носил очки с толстыми линзами. Они постоянно сползали ему на кончик носа, так что их приходилось ежесекундно поправлять. Федусей частенько прикладывался к фляжке со сливовой настойкой, которая всегда была припрятана у него во внутреннем кармане пиджака, отчего походка его была неровной и прерывистой. При этом он всем говорил, что пьет микстуру от кашля. Иногда они пили «микстуру» вместе с Копотуном и потом подолгу валялись под дубом во дворе приюта, а Коптильда грозилась перестрелять обоих.
        Еще Федусей часто рассказывал, что периодически видит живых чертей. И чем больше он потреблял своей «микстуры», тем больше чертей приходило, как он выражался, с ним пообщаться.
        - Госпожа Коптильда! - позвал он и громко икнул. - Вас зовет ваш брат. Он получил срочную телеграмму из столицы!
        - Какая еще телеграмма?! - рявкнула на него та. - Не видишь, я тут занята важным делом?! Подавляю восстание аборигенов!
        - Послание прямиком из министерства, - пояснил Федусей.
        - Я же была там сегодня утром! Неужели не могли сказать мне все на словах!
        Старый учитель пожал плечами и покачнулся.
        - Копотун ждет вас в кабинете, - сказал он.
        - Охота мне бегать туда-сюда! - огрызнулась Коптильда.
        Она задрала голову вверх и посмотрела на окно директорского кабинета, расположенного на верхнем этаже здания. В помещении горел свет.
        - Копотун! - рявкнула комендантша. - Что там еще стряслось?!
        Брат Коптильды даже не счел необходимым подойти к окну.
        - Телеграмма! - не вставая с дивана, крикнул он. - Ревизоры императора облетают все школы и приюты страны. Через несколько дней они появятся и у нас.
        - Черт! - раздраженно выругалась Коптильда. - Ревизоры из императорского дворца! А у нас тут такой балаган! Эй, вы! - прикрикнула она на притихших воспитанников приюта. - А ну быстро все пошли на уроки!
        - Так ведь ночь на дворе, - робко произнес кто-то из детей.
        - Точно! - с досадой бросила комендантша. - Значит, шуруйте по своим комнатам! Навести порядок! Отдраить полы! Всем выстирать и погладить свою одежду!
        Она повернулась к Пиме, Аграфене и Тришу.
        - А с вами, маленькие вонючки, я еще не закончила! - грозно проговорила комендантша. - Как там вас? Мардафена, Клима и Стриж! Сейчас у меня нет на вас времени, но в наказание все трое завтра останетесь без ужина! Ляжете спать голодными, и пусть это послужит вам хорошим уроком! В следующий раз не будете меня злить!
        Она резко развернулась на каблуках своих армейских ботинок и быстро зашагала прочь.
        - И хорошо, - вздохнул Пима. - А то я варенья, кажется, на всю оставшуюся жизнь наелся!
        Воспитанники приюта начали потихоньку расходиться.
        Никто из них так и не заметил пары больших янтарно-зеленых глаз, все это время внимательно следивших за происходящим через маленькое слуховое окошко подвала приюта.
        Глава третья,
        в которой вспоминают о пророчестве колдуньи
        Телеграмма в приют пришла не просто так. Буквально за сутки до описанных выше событий в столице империи, в величественном дворце императора Велдора Первого произошло очень странное происшествие.
        Глубокой ночью, когда в тронном зале проходил торжественный бал, собравший множество знатных столичных особ, на огромную куполообразную крышу старинного замка опустилась женщина в черном развевающемся плаще. Она прибыла верхом на резном рунном посохе. На таких обычно передвигались по воздуху имперские Эсселиты. Может, кто-то и видел ее прибытие, но дворцовые стражники не придали этому особого значения, решив, что прилетел кто-то из приспешников первого министра императора, миледи Лионеллы.
        Незваной гостье по виду было около пятидесяти лет. Ее темные волосы, зачесанные назад, украшали длинные шпильки, а стройную фигуру облегало элегантное платье, предназначенное для верховой езды. Женщина проворно спрыгнула с посоха, одним движением сложила его вдвое, словно антенну от радиоприемника, и спрятала в складках своего плаща. Затем она легким шагом пересекла крышу и спрыгнула на расположенную метром ниже смотровую площадку дворца. На краю площадки стояли широкие мягкие диваны, рядом с ними на специальной треноге был размещен большой позолоченный телескоп. Император Велдор любил нежиться здесь на солнышке после сытного обеда, поглядывая на снующих туда-сюда далеко внизу горожан. Сверху они казались ему не больше муравьев.
        Во время бала нижние этажи дворца кишели стражниками, верхние же покои практически никто не охранял. Проникнуть сюда можно было лишь по воздуху, но ни дельтапланы, ни дирижабли просто не смогли бы приземлиться на покатой крыше. А Эсселитов, летающих на своих посохах, император не опасался. Ведь все они повиновались миледи Лионелле, а та считалась его правой рукой.
        Никто и представить себе не мог, что далеко не все Эсселиты довольны правлением деспотичного Велдора и тем более некоторые из них могут замышлять что-то против короны.
        Женщина в плаще толкнула широкие стеклянные двери и проникла в верхние покои дворца. Оказавшись в большом темном зале с высоким потолком, она быстро огляделась.
        Когда-то давно она служила во дворце королевской нянькой. В те времена в этом помещении располагался тронный зал. Сейчас же прислужники Велдора устроили здесь нечто вроде трапезной. Она увидела длинные ряды столов, покрытых темно-красными скатертями, расставленные на них золотые кубки и изящные фарфоровые тарелки.
        Этажом ниже раздавалась танцевальная музыка, гости императора отплясывали на балу. Очевидно, те из них, кто продержится до утра, рассчитывали устроить здесь после грандиозное пиршество.
        Женщина недовольно поморщилась. В этом был весь Велдор. Он предпочитал гулять, пить и веселиться, да еще иногда казнить неугодных ему людей, в то время как государством фактически управляла Лионелла, злобная ведьма, стоявшая во главе ордена Эсселитов.
        Она грустно вздохнула. Будь проклят тот день, когда во дворец короля Ипполита впервые приехала Лионелла! Если бы старый правитель знал, чем все закончится, он, не раздумывая, приказал бы сбросить ее с самой высокой башни замка.
        В дальнем углу зала, скрытая за плотными бархатными портьерами, находилась невысокая дверь, ведущая в имперский архив. Туда и направилась женщина. Узкая полоска света просачивалась сквозь щель между дверью и полом - в архиве кто-то был. Она приложила ухо к замочной скважине и прислушалась.
        Изнутри долго не доносилось ни звука. Наконец, послышался тихий шелест, будто кто-то перевернул страницу огромной старинной книги.
        Женщина толкнула дверь, вошла в помещение и быстрым движением закрыла за собой дверь, заперев ее на большой деревянный засов.
        Внутри маленькой комнатки стены были сплошь заставлены массивными книжными полками, а все свободное пространство оказалось завалено рукописными свитками, пожелтевшими от времени. За невысоким колченогим столом сидел древний старик. Архивариус выглядел высохшим и пожелтевшим, подстать своим свиткам, которые он столь бережно хранил. На столе стоял закопченный масляный светильник, при тусклом свете которого почтенный старец читал толстенный фолиант. На носу архивариуса сидели огромные очки с толстыми стеклами, его длинные седые волосы ниспадали на плечи и вились по спине.
        Увидев женщину, старик побелел, а глаза, казалось, расширились до размеров его очков.
        - Марта?! - в недоумении прошамкал архивариус. - Марта Грегуар Эсселит?! Ты ли это, или я окончательно сошел с ума?!
        - Ты не сошел с ума, Доминик! - кивнула ему женщина. - Это действительно я.
        - Но как?! Я считал, что ты давно мертва!
        - Бьюсь об заклад, об этом мечтают многие обитатели этого дворца! - насмешливо сказала Марта. - Но я пока не собираюсь претворять их мечты в жизнь.
        - Тебя наверняка разыскивают, - сказал архивариус. - Как и прочих сторонников свергнутого короля. Ты не боишься так просто заявляться во дворец?
        - Я в розыске уже почти двенадцать лет. За это время успела привыкнуть к постоянной опасности.
        - И все же!
        - Риск есть, - согласилась она. - Но у меня к тебе важное дело!
        - Ко мне? - удивился Доминик.
        - Ты - хранитель архива! А мне нужна информация.
        - А не боишься, что я позову стражу и сдам тебя Велдору или Лионелле? - поинтересовался архивариус. - Среди нынешних обитателей дворца предательство является очень популярным видом развлечений!
        Марта подошла к его столу и грозно нависла над тщедушным стариком.
        - Ты сам сказал, что у свергнутого короля есть и другие сторонники, - с ласковой улыбкой произнесла она. - Если ты сдашь меня властям, они тебя из-под земли достанут, уж ты мне поверь!
        Архивариус вздрогнул и громко сглотнул.
        - Так что тебе нужно? - почти шепотом спросил он.
        - Я хочу, чтобы ты порылся в летописях государства, - сказала Марта. - Вспомни, однажды, двадцать лет назад, когда Лионелла только вышла замуж за сына старого короля и начала устраивать во дворце и государстве свои порядки, к ней приволокли одну женщину…
        Старик взволнованно открыл беззубый рот.
        - Игурейскую колдунью?! - воскликнул он.
        - Верно, - кивнула Марта. - Эсселиты тогда были не в почете, колдунов опасались и недолюбливали. Крестьяне обвиняли ее в том, что она наводила порчу на их скот.
        - Я помню тот день, - сказал Доминик. - Я ведь лично присутствовал на ее допросе. Судьями руководила сама миледи Лионелла, она и допрашивала обвиняемую.
        - Ходили слухи, что на том допросе произошло что-то очень странное, - сказала Марта. - Я надеялась, что ты найдешь мне записи тех событий, но раз ты сам там присутствовал…
        - Да, - поспешно закивал архивариус. - Я отлично все помню! Миледи скрывала тогда свою принадлежность к Эсселитам и делала вид, что, как и все граждане империи, ненавидит колдунов. Она учинила игурейке многочасовой допрос, но та твердо держалась. Она при всех обвинила Лионеллу в том, что та сама ведьма и, стараясь сохранить свое лицо, пытается засудить сестру по ордену! Лионелла была в ярости, стала кричать и приказала казнить непокорную женщину. И тогда колдунья произнесла свое пророчество!
        Марта склонилась к старику.
        - Оно меня и интересует, - сказала она. - Помнишь, что именно она предсказала?
        - Игурейская колдунья предрекла Лионелле, что та ответит за свое предательство! - торжественно провозгласил архивариус. - Вот дословно, что она сказала: «Власть твою погубит ребенок, неподвластный магии Эсселитов! Дитя из дворца, избежавшее смерти, и выросшее в казенном доме. С добрым сердцем и чистой душой, она обретет силу, многократно превосходящую твою, и день этот станет последним в твоей никчемной жизни!»
        Марта восхищенно замерла.
        - У меня тогда прямо мурашки по коже побежали, - признался Доминик. - Так всегда бывает, когда кто-то из Эсселитов творит рядом свою магию. Я сразу понял, что когда-нибудь, пророчество игурейки обязательно сбудется!
        - Оно сбудется, - улыбнулась женщина. - Уж будь в этом уверен! Этот момент уже близок.
        - Но разве во время дворцового переворота кто-то из придворных смог спастись? - возразил архивариус. - Те, кто не переметнулся под знамена нового императора, были расстреляны на месте, а члены их семей безжалостно уничтожены…
        - И все же кое-кому удалось спастись в ту роковую ночь, - сказала Марта. - Двое младенцев из королевского дворца остались в живых. Я сама помогла спрятать их от мести Велдора и Лионеллы. Пророчество явно говорит о ком-то из них. Ты не представляешь, как я рада услышанному сейчас!
        Женщина склонилась и поцеловала взволнованного старика в макушку.
        - А теперь прощай, мой старый друг, - сказала она. - Не знаю, свидимся ли еще, но я буду на это надеяться.
        Марта вышла из архива и быстро зашагала в сторону смотровой площадки.
        В этот момент гигантские двери зала с грохотом распахнулись.
        Женщина резко обернулась и оцепенела.
        Она увидела ту, кого больше всего опасалась, ненависть к которой уже столько лет таилась у нее в душе.
        Миледи, первый министр императора и глава Ордена Эсселитов, вошла в зал. Неожиданная встреча удивила ее не меньше, чем Марту. Лионелла выглядела лет на сорок, хотя на самом деле ей было куда больше. Высокая, худая, бледная как смерть женщина с ярко-красными губами и хищным взглядом. Миледи была одета в длинное черное платье и накидку, кружевной шлейф струился за ней по мраморному полу. Ее длинные черные волосы были уложены в высокую, замысловатую прическу, украшенную изящными изогнутыми серебряными спицами.
        - Ты?! - гневно выдохнула она через мгновение. - Стражники предупредили меня, что на крышу опустился кто-то из Эсселитов! Но я никак не ожидала увидеть во дворце тебя!
        - Отчего же?
        - Я считала, что ты давно мертва!
        - Приятно сделать тебе сюрприз! - ехидно улыбнулась Марта.
        - Последний в твоей жизни! - парировала Лионелла.
        Она выхватила свой рунный посох и с силой ударила его железным наконечником об пол.
        По черному дереву зазмеились тонкие красные молнии, показывающие готовность посоха к использованию.
        Марта вытащила из-под плаща свой и одним щелчком раздвинула его. По виду ее посох напоминал обычную трость с серебряным набалдашником, посох Лионеллы же выглядел, словно королевский скипетр. Миледи взмахнула своим оружием и резким движением направила его в сторону противницы. Молния, слетевшая с наконечника, врезалась в пол у ее ног.
        Едва успев увернуться, Марта раскрутила над головой свой посох и махнула им в сторону Лионеллы. Молния, выпущенная ею, оказалась куда точнее. Шлейф платья миледи тут же вспыхнул, к потолку взвился черный дым.
        Она с гневным возгласом сбросила накидку, оставшись в одном платье, и кинулась на Марту.
        Посохи скрестились в воздухе, издавая треск и скрежет.
        Марта отбила выпад Лионеллы и тут же ударила сама.
        Та проворно отпрыгнула, изогнувшись, словно змея, и попыталась зацепить противницу наконечником посоха. Марта едва успела увернуться. Молния Лионеллы метнулась в сторону ближайшего стола и с громким треском разнесла его в щепки.
        Горящая скатерть взмыла в воздух, кубки и тарелки, приготовленные для утренней трапезы, разлетелись во все стороны.
        Они вновь скрестили посохи и битва продолжилась.
        Зал наполнился запахом озона. Так по обыкновению пахло во время грозы. По всему залу раздавался сильнейший грохот от взрывов, разлетающегося на куски дерева и разбивающегося стекла. Через несколько минут на шум прибежали трое стражников в форме имперских войск. Пораженные видом двух сражающихся Эсселиток, они остолбенели на пороге.
        - На что уставились, недоумки?! - рявкнула на них Лионелла. - Пристрелите эту лазутчицу!
        Услышав приказ миледи, стражники одновременно потянулись к кобурам за своими револьверами.
        Марта бросилась к огромному витражному окну.
        - Не уйдешь! - Лионелла зло расхохоталась.
        Ее посох взметнулся в воздух, и яркая молния понеслась прямо в Марту. Женщина проворно запрыгнула на свою трость и взмыла к потолку.
        Удар молнии Лионеллы пришелся на окно и миллионы разноцветных осколков посыпались на пол. Миледи и стражники едва успели отскочить в сторону от целой лавины битого стекла.
        В ту же секунду Марта, воспользовавшись заминкой, выпорхнула в разбитое окно и скрылась в темном небе.
        - Стреляйте! - взвизгнула миледи.
        Стражники начали палить вдогонку быстро удаляющейся фигуре, но ни один патрон не достиг своей цели.
        - Болваны! - Гнев Лионеллы вырывался наружу. - Идиоты! Вы не только пропустили во дворец лазутчицу, вы еще и дали ей уйти!
        Она вскинула посох и окатила всех троих целым каскадом молний. Стражников свалило на пол, и они задергались, точно в конвульсиях.
        С надменным видом миледи прошла мимо, даже не взглянув в их сторону. Она приблизилась к двери архива и толчком ноги распахнула ее.
        Архивариус боязливо жался за своим низеньким столом.
        - Мерзкий старикашка! - Ее ярости не было предела. - Она приходила к тебе?!
        Доминик выскочил из-за стола и пал на колени перед Лионеллой, упершись лбом в каменный пол.
        - О да, миледи! - заголосил он. - И я как раз хотел отправиться в ваши покои, чтобы сообщить об этом!
        - Почему же не отправился?! - Она толкнула его посохом в бок, и немощный старик упал на спину. - Ты с ней в сговоре?!
        - Я уже собирался выходить, как вдруг началась ваша дуэль! - поспешно стал оправдываться Доминик. - А когда дерутся два Эсселита, нам, маленьким людям, лучше всего держаться подальше. Не ровен час, испепелите меня в секунду, а мне еще так хочется пожить!
        Лионелла зловеще усмехнулась.
        - А что мне мешает прямо сейчас превратить тебя в кучу углей, старикашка? - спросила она. - Я к тебе давно присматриваюсь! Ты безвылазно сидишь в своем архиве. Кто знает, какие мысли посещают твою пустую голову?
        - Нет, миледи! - взмолился архивариус. - Моя пустая голова совершенно пуста от природы!
        - Что от тебя хотела королевская нянька?!
        - Она расспрашивала меня о пророчестве! - выпалил старик.
        Та недовольно нахмурилась.
        - О том бреде, что двадцать лет назад наговорила игурейская ведьма?
        - Да, миледи! Она заставила меня все ей рассказать! Вы же знаете этих Эсселитов! Она угрожала мне своим рунным посохом! Что мне оставалось делать? Я все ей выболтал!
        Лионелла схватила старика за грудки и рывком поставила его на ноги.
        - А почему вообще она интересовалась этим пророчеством? - не унималась она.
        - Грегуар сказала, что в момент переворота из дворца смогли вывезти двух детей! - чуть дыша, произнес Доминик. - Она считает, что в пророчестве говорится об одном из них!
        Брови миледи изумленно поползли вверх.
        Слова старика ее просто потрясли.
        - Как?! - выдохнула она. - И где сейчас эти дети?!
        Архивариус пожал тощими плечами.
        - В пророчестве сказано, что ребенок вырастет в казенном доме. Сейчас ему лет двенадцать - пятнадцать. Значит, он содержится в каком-нибудь государственном приюте, или в какой-нибудь тюрьме для несовершеннолетних…
        - А ведь ты прав, - потрясенно прошептала Лионелла. Она швырнула старика через всю комнату, и тот брякнулся в свое кресло. - Сиди здесь! И пеняй на себя, если ты мне солгал! Я тебя испепелю!
        С этими словами миледи развернулась и вышла из архива. Ее одолевали дурные предчувствия.
        В зал вбежал глава дворцовой стражи Мафусаил. Невысокого роста, толстый и неповоротливый, он обладал почти квадратной фигурой и пышными усами, которые отросли практически до его плеч.
        Увидев своих людей, валяющихся на полу без сознания, Мафусаил вытаращил глаза.
        - Что здесь случилось?! - писклявым голосом взвизгнул он.
        Лионелла схватила его за усы и подтянула его лицо к своему.
        - С каких это пор начальник стражников обо всем узнает самым последним? - тихо осведомилась она. - Хочешь, чтобы я пожаловалась на тебя императору? Великий Велдор быстро укоротит твои усищи!
        Маленькие глазки Мафусаила едва не вылезли на лоб.
        - Не надо, миледи! - запричитал он. - Впредь я буду порасторопнее!
        - Хочется в это верить! - Миледи отпустила его усы так резко, что тот едва не свалился на пол. - А теперь слушай меня внимательно!
        - Я весь во внимании! - тут же повиновался он.
        - Отправляйся на дворцовый телеграф и разошли телеграммы по всем имперским заведениям для несовершеннолетних сирот. Пусть директора приютов, школ и тюрем приготовятся к проверке! Я отправляю к ним своих ревизоров. Никого из детей никуда не отпускать! В госпитали не отвозить! Умерших не хоронить! Понял?!
        - Так точно! - Мафусаил резко выпрямился и стукнул каблуком о каблук.
        - Иди! - отмахнулась от него Лионелла. - И пригласи в мои покои Рашида, Гребуна и Левтину. У меня есть для них задание.
        Глава стражи кивнул и со всех ног понесся исполнять поручение.
        Миледи зашагала в свою часть дворца.
        На самом верхнем этаже, под куполообразной крышей, располагалась ее лаборатория. Огромное помещение со сводчатым потолком, пропахшее химикатами и разными колдовскими зельями. В центре зала на толстых цепях висел большой шар из блестящего металла. Внутри него постоянно что-то булькало и подергивалось так, что он слегка раскачивался в воздухе. Под шаром постоянно горел огонь, по всей лаборатории от него тянулись тонкие трубки и провода, соединенные с хитроумными аппаратами, закрепленными на стенах.
        Рашид, Гребун и Левтина появились в лаборатории несколько минут спустя. Первого и второго только что подняли с их постелей в покоях замка. Последнюю нашли на имперском балу, она была в роскошном наряде из красного шелка.
        Рашид, высокий тощий мужчина с костлявым морщинистым лицом, одетый во все черное, приблизился к Лионелле и с почтением поцеловал ей руку. У него были длинные с проседью волосы до плеч. За ним последовал Гребун - низкорослый толстяк с обритой наголо головой. С трудом передвигаясь на своих коротких ногах, он также приложился к руке миледи своими пухлыми губами.
        Левтина, войдя в лабораторию, лишь слегка склонилась в реверансе. Она была самой молодой из троицы - полноватая женщина с черными, вечно всклокоченными волосами. Впрочем, сегодня они были уложены в элегантные локоны.
        Из всех троих самым опасным был Рашид, угрюмый злобный Эсселит, психопат и убийца. Гребун не отличался особой смелостью, но славился своей подлостью и склонностью к разным козням и интригам. Левтина же считалась самой сильной во всем, что касалось колдовства. Она повелевала энергиями и знала наизусть тысячи самых различных заклинаний.
        Столь непохожие друг на друга, они являли собой единое целое, ибо было в них нечто общее: жадность, зависть и подлость - их бессменные спутники - объединяли эту троицу в сплоченную команду, готовую выполнить любой, даже самый чудовищный приказ.
        - Миледи, - обратился к Лионелле Рашид. - Зачем вы пригласили нас в такое позднее время?
        - Во дворец только что проникла Марта Грегуар, - сухо сказала та. - Она пыталась разнюхать о пророчестве игурейской колдуньи, и сказала архивариусу, что у нее есть основания полагать, что пророчество может сбыться.
        От изумления у Эсселитов вытянулись лица.
        - Но как? - выдохнул Гребун. - Ведь никто из детей не должен был выжить!
        - И все же кому-то из них посчастливилось остаться в живых! - скривилась Лионелла. - Я помню, что в ночь дворцового переворота из города выехала карета. Мы смогли ее настигнуть и взорвать, но в спешке не позаботились убедиться, что все пассажиры действительно погибли. А ведь там как раз ехали дети! А вдруг кто-то из них действительно остался жив?
        - Так что мы должны сделать? - спросила Левтина.
        - С утра отправляйтесь по приютам, тюрьмам, колониям! Найдите мне этого ребенка!
        - Нам убить его? - спросил Рашид.
        - Нет, - покачала головой Лионелла. - Привезите его ко мне. Я сама хочу убедиться, что игурейка не ошиблась в своем пророчестве.
        - Хорошо, миледи!
        Все трое склонились перед ней.
        - На рассвете мы отправимся в дорогу! - сказал Рашид.
        - И не мешкайте! - холодно сказала Лионелла. - И так много времени растрачено впустую! И еще! Проверьте напоследок вокзалы столицы. Возможно, я ошибаюсь, но вдруг Марта решит сесть на какой-нибудь поезд? Тут-то мы ее и схватим! Я с удовольствием поговорила бы с ней, так сказать, по душам!
        Эсселиты поклонились еще раз и отправились по своим комнатам собираться в дорогу.
        Глава четвертая,
        в которой Аграфена собирает ягоды, а Пима орудует ножницами
        Утро в приюте началось с учебных занятий. Предполагалось, что сирот должны научить еще хоть чему-то, кроме как писать и читать. Эти две дисциплины Аграфена знала вполне сносно и просто не понимала, зачем ей еще учить историю, математику, географию и астрономию. Тем более что все предметы вел старик Федусей, а он иногда сам забывал, что именно преподает в данный момент и начинал нести полнейшую околесицу.
        Появившись в классе, учитель демонстративно прокашлялся, а потом приложился к фляжке со своей «микстурой», после чего ему явно полегчало. Старик порозовел, начал улыбаться и прямо сочился благодушием.
        Шел урок истории. Федусей оглядел мутным взором притихший класс, поправил на носу съехавшие очки, и спросил:
        - К сочинению все готовы?
        - У нас вообще-то сейчас история, - напомнил ему Пима.
        - Ах, да! - кивнул старик. - Верно! Как я мог забыть?!
        «Микстура» подействовала быстро - он уже едва держался на ногах. Федусей пытался ровно стоять у доски, на которой висела карта империи, но его постоянно клонило то в одну, то в другую сторону. В конце концов, он решил сесть на стул, и дело пошло куда лучше.
        Немного призадумавшись, он начал рассказывать ученикам о том, как великий Велдор свергнул старого тирана-короля Ипполита и провозгласил себя первым императором страны. Федусей рассказывал эту историю практически на каждом уроке, но каждый раз потом забывал об этом и принимался за нее вновь, прибавляя все новые подробности.
        - Старый король Ипполит правил много лет, - начал он, - и это были не лучшие времена для страны. Народ платил непомерные налоги, простые люди голодали, в то время как богачи купались в роскоши.
        - А разве сейчас происходит не то же самое? - поинтересовался Триш.
        - В принципе, да… Но сейчас в стране наведен порядок! - ответил Федусей и громко икнул. - Вся наша жизнь проходит по строгим правилам. Вот взять хотя бы вас. При старом правлении вас бы просто вышвырнули из приюта по достижении восемнадцати лет. И что дальше? Слонялись бы по всей стране, не зная куда приткнуться.
        Аграфена подумала, что если бы не война, развязанная Велдором, она вообще вряд ли сейчас сидела бы в этом приюте. Кем, интересно, были ее родители, и что с ними стало?
        - А сейчас? - продолжал Федусей. - И думать нечего! После приюта такие, как вы, отправляются в государственную военную академию, где готовят будущих солдат. Станете защищать империю от врагов, благо сейчас их развелось огромное количество. На юге берберийские кочевники, на западе игурейские колдуны, со стороны моря того и гляди пираты нападут. Так что будете защищать свою страну!
        - А при старом короле у нас тоже было столько врагов? - спросила Аграфена.
        Учитель подозрительно на нее посмотрел.
        - А ты что так интересуешься? - сказал он, прищурив один глаз.
        - Просто так, - пожала плечами девочка.
        - Лучше вам не лезть в большую политику! Меньше знаете, лучше спите! И вообще, хватит на сегодня! - отмахнулся старик. - Идите себе подобру-поздорову!
        Федусей вытащил из кармана фляжку со своей «микстурой» и сделал большой глоток. Воспитанники начали расходиться.
        После занятий настало время для полевых работ.
        У самого подножия холма, на котором стояло здание приюта, неподалеку от озера, располагались плантации клубники и земляники, огороженные высоким забором с колючей проволокой.
        Эти бескрайние поля относились к приюту. Воспитанники собирали ягоды, которыми Коптильда потом торговала на местном рынке, выручая неплохие деньги. Предполагалось, что золото расходуется на нужды сирот, но на самом деле комендантша забирала все себе. Иногда, правда, она делилась малой долей с Копотуном и Кухаркой - чтобы не нажаловались в министерство, но большая часть денег оседала в ее кармане.
        Поговаривали, что у Коптильды имеется большой дом, где-то за окраиной деревни. Она держала его закрытым, а сама жила в приюте, на казенных харчах. Так ей не приходилось тратить свое жалованье на еду, дрова и электричество. Комендантша не уставала хвастаться всем своей экономностью, но Аграфена и другие дети знали, что она просто была большой скрягой.
        Аграфена, Пима и Триш собирали поспевшую клубнику в большие плетеные корзины. Неподалеку от них на высоком деревянном кресле, под огромным цветастым зонтом, сидел Копотун. Рядом с ним стояли кувшин с квасом и корзина с пирожками. В его обязанности входило следить, чтобы воспитанники не совали ягоды в рот, а клали их в корзины. Но когда толстяка разморило на солнышке, он просто уснул. Тут-то ребята и устроили себе целое пиршество!
        А что еще им оставалось? Коптильда запретила всем троим приходить сегодня на ужин. Клубника оказалась для них единственной возможностью хоть как-то поесть.
        Вскоре корзины наполнились до предела, как и животы Триша, Пимы и Аграфены. Копотун громко храпел в своем кресле.
        Девочка улеглась на мягкую траву рядом с грядками и блаженно зажмурилась. Друзья вытянулись рядом.
        В небе над их головами медленно проплывал имперский дирижабль.
        - Я совсем не хочу идти в солдаты! - сказала вдруг Аграфена. - Федусей сказал, что ничего другого нам не светит…
        - А я хочу? - возмутился Триш. - Да только другого выбора у нас нет!
        - Выбор есть всегда! - с уверенностью заявила она. - Если бы мы только могли избавиться от ошейников!
        - А что бы ты тогда сделала? - спросил Пима.
        - Подалась бы в пираты! - сказала Аграфена. - Или к берберийским кочевникам! Скакала бы себе целый день на лошади, да горя не знала!
        - Кочевники живут свободно, - согласился Триш. - Империя им не указ!
        - Потому что во время войны они не поддержали Велдора! - добавил Пима.
        - Но они не помогли и старому королю Ипполиту! - возразил Триш.
        - Потому что он пытался заставить их платить налоги! Оставил бы их в покое, может, до сих пор сидел бы на своем троне во дворце! - со знанием дела заявила Аграфена. - К тому же захват власти Велдором случился так быстро, что кочевники просто не успели прийти на помощь Ипполиту.
        - Откуда ты все это знаешь? - удивленно спросил Триш.
        - Слушать надо было внимательно! Федусей нам об этом рассказывал на уроке математики!
        - Я тоже не хочу идти в армию императора, - признался Пима. - Я вообще боюсь всякого оружия. Лучше податься в ученые, чем идти воевать!
        В это время на клубничной плантации появилась Коптильда. Она увидела, что ее братец храпит, подошла и резко стряхнула его с кресла. Очутившись на земле, Копотун вмиг проснулся. Пытаясь сообразить, что произошло, он хотел было сесть, но только опрокинул стоявший рядом кувшин с квасом на траву.
        - Что?! - спросонья закричал он. - Где?!
        - Так вот, значит, как ты следишь за этими ворюгами и прихлебателями?! - вопила Коптильда. - Они, наверное, съели уже половину моей клубники!
        - Да я глаз не сомкнул! - обиженно сказал Копотун.
        - Я видела! Нашла, кому доверить такое ответственное дело! Пустоголовому простофиле!
        - Это я-то простофиля?! - возмутился он. - Да я самый умный человек во всей округе!
        Комендантша усмехнулась.
        - Твоя голова такая же дырявая, как этот кувшин! - сказала она.
        - С этим кувшином все в порядке!
        - Да неужели?
        Коптильда подобрала пустой сосуд с земли и треснула им брата по лбу, да с такой силой, что кувшин разлетелся вдребезги.
        Комендантша в негодовании зашагала прочь, а Аграфена и другие дети покатились со смеху. Бедный Копотун лежал на животе и злобно поглядывал в их сторону.
        - Не было бы мне так лень, - процедил он сквозь зубы, - уж я бы вам наподдавал! А ну проваливайте отсюда! Не мешайте мне отдыхать!
        - Ура! - обрадовался Пима. Он склонился к Аграфене и Тришу. - Пойдем со мной, - заговорщицким тоном произнес он. - Я кое-что вам покажу!
        - Мы, наконец, увидим, для чего ты собираешь все эти винтики и гайки? - спросила Аграфена.
        - Нет! - он покачал головой. - Для этого еще слишком рано. Я не люблю показывать свои изобретения в то время, когда они еще не закончены! У меня есть кое-что другое, и мне не терпится уже это опробовать!
        - Пойдем! - кивнула девочка. - Только сначала уберем ягоды с солнца, а то они прокиснут и превратятся в «микстуру от кашля». Федусей будет только рад, а Коптильда нас всех потом в «копошилку» пошвыряет!
        Они затащили корзины под высокий навес, скрыв их от солнечных лучей, затем направились вслед за Пимой на задний двор приюта.
        Здесь стоял большой амбар, заваленный разным барахлом. Комендантша хранила в нем дрова для растопки кухонной печи, метлы, грабли и лопаты для огородных работ. В дальнем углу Пима оборудовал себе тайный угол, где мастерил всякие штуки. Сарай все время стоял закрытым, на его дверях висел большой замок. И все же пробраться внутрь не составляло особого труда через небольшую дыру в стене, скрытую куском фанеры.
        Пима отодвинул заслонку, и ребята протиснулись внутрь. В сарае было тепло и сухо, пахло свежими опилками. В центре стоял большой паровой котел, склепанный из толстого железа, благодаря которому зимой в комнатах приюта сохранялось тепло. От него отходило множество тонких медных трубок, исчезавших где-то под потолком.
        - И что же ты хочешь нам показать? - поинтересовалась Аграфена.
        Пима осторожно подцепил пальцами одну из досок пола и приподнял ее. Там оказался глубокий тайник. Мальчик просунул туда руку и извлек на свет здоровенные ножницы по металлу.
        Аграфена и Триш шарахнулись в сторону, решив, что он их сейчас прирежет ими. Но Пима только ухмыльнулся.
        - Я точил их две недели! - сообщил он. - Дормидонт выковал их из закаленной стали, так что они режут даже металл!
        Дормидонт - деревенский кузнец, в чью мастерскую частенько тайком сбегал Пима. - Веселый и остроумный старичок с вечно торчавшими в разные стороны волосами, будто его то и дело било током, всегда ходил в длинном кожаном фартуке и специальных защитных очках. Пима частенько помогал ему чинить всякие механизмы, которые потом крестьяне использовали для посева и уборки пшеницы или в других хозяйственных целях.
        - Зачем они тебе? - спросила Аграфена, с опаской разглядывая ножницы.
        - Хочу кое-что проверить! - Пима подошел к Тришу и усадил его на старый, сильно потрепанный стул. Затем немного запрокинул ему голову и приготовился перерезать ножницами злополучный ошейник.
        - Думаешь, получится? - скептически спросила девочка. - Мы ведь уже несколько раз пытались. Резали их ножницами, пилили кухонным ножом, даже серпом пробовали - все без толку!
        Однажды она пыталась разрубить ошейник топором и едва не снесла Тришу голову. Парень потом не разговаривал с ней целые две недели.
        - Но в этот раз ножницы очень крепкие! - пыхтя от натуги, произнес Пима.
        Он крепко сдавил ручки.
        Послышался громкий треск, посыпались искры. Ножницы с щелчком переломились пополам, не причинив ошейнику никакого вреда.
        Вздрогнув, Триш резко отпрянул и свалился со стула.
        - Меня током ударило! - возмущенно воскликнул он.
        - Током? - удивился Пима.
        - Магия Эсселитов, - напомнил ему парень, поднимаясь с пола. - Она не дает снять ошейник никаким инструментом. Кроме такой же магии.
        - Да кто они такие эти Эсселиты?! - с негодованием воскликнул Пима. - Откуда у них такие способности?!
        Аграфена вдруг поняла, что и сама этого не знает. Эсселиты существовали всегда, и она ни разу не задавалась вопросом, откуда они вообще взялись.
        - Надо будет как-нибудь спросить об этом у Федусея, - сказала она. - Он ведь уже старый и явно должен что-нибудь знать об этом!
        Пима открыл свой тайник и раздосадованно швырнул туда обломки ножниц.
        - Все равно что-нибудь придумаю! - с хмурым видом пообещал он.
        …В потолке прямо над головами ребят зияла большая трещина. Сквозь нее все это время за ними пристально наблюдали большие янтарно-зеленые глаза с узкими черными зрачками.
        Глава пятая,
        где Аграфена и ее друзья попадают в засаду
        Вечером все обитатели приюта отправились в столовую, за исключением Аграфены, Триша и Пимы, которые все еще были наказаны и, естественно, лишены ужина. Кухарка готовила просто отвратительно. Ходили слухи, что она иногда подкидывает в кастрюлю червяков или подливает туда машинного масла, так что совсем не удивительно, что от этих кулинарных шедевров исходил аромат, как от «копошилки». Но Аграфена сейчас согласилась бы и на ее стряпню. Съеденной днем клубники надолго не хватило, и живот предательски урчал от голода.
        Ребята вышли во двор и присели на сваленные у забора железные бочки из-под керосина.
        - Есть хочется, - жалобно заныла девочка.
        - Ага, - подтвердил Триш. - Я бы сейчас слона, наверное, съел!
        - А все из-за некоторых… - Аграфена пихнула локтем Пиму в бок, да так, что тот чуть не свалился с бочки.
        - Виноват, - согласился он. - Но сделанного не воротишь.
        - И что нам теперь, с голоду помирать? - спросил Триш.
        - А пойдем в деревню? - предложила Аграфена. - Стащим из теплицы каких-нибудь овощей, ими и перекусим? Только к старосте больше не пойдем - странная у него какая-то семейка!
        Мальчишки приняли ее предложение единогласно.
        Все трое отправились в деревню. На улице уже смеркалось, так что им удалось без труда выбраться из приюта незамеченными. Лишь Вельзевул в очередной раз едва не проломил забор, когда они прокрадывались мимо его вольера. Но как только ребята отошли на несколько метров, псина сразу успокоилась.
        Аграфена, Триш и Пима спустились с горы и затаились в кустах у окраины деревни, чтобы обговорить план дальнейших действий.
        На этот раз они выбрали своей целью теплицу с помидорами, принадлежавшую церковному сторожу, злющему старику с деревянной ногой. Однако бегал этот дед так быстро, что мог запросто догнать даже Триша! Сторож жил на самом краю деревни, рядом со старой церковью. Теплица стояла у самого дома - высоченный куб из прозрачного стекла. Старик всегда запирал ее на ночь на большой висячий замок, однако одно из боковых стекол легко снималось.
        - Мы-то с тобой пролезем, - сказала Аграфена Тришу. - А вот этот толстяк по-любому не пройдет!
        - Да не такой уж я и толстый! - возразил Пима. - Просто у меня крупная кость! А еще я немного пухленький!
        - Пухлее не бывает! - согласилась девочка. - Ты весишь, наверное, не меньше Коптильды или Кризельды. Это две самые главные толстухи наших краев!
        Триш поежился.
        - Как вспомню взгляд Кризельды, прямо в дрожь бросает! - признался он. - Не иначе она решила меня подкараулить при случае и слопать!
        - Не бойся! - рассмеялась Аграфена. - Ходи повсюду с Пигмалионом. Когда она увидит нашего толстячка, сразу забудет про твои кожу да кости!
        Выждав еще немного времени, когда на улице совсем стемнеет, они отправились к домику сторожа. Ребята перелезли через деревянный забор, хозяина дома не было видно. Наверное, сидел сейчас в «Ржавой подкове», а может, вообще лег спать пораньше.
        Аграфена и Триш пробрались в теплицу, начали рвать помидоры и рассовывать их по карманам. Пима остался караулить снаружи. Собак сторож не держал, так что ребята были уверены в успехе своей операции.
        Набрав добычи, ребята вылезли из теплицы и знаком показали Пиме, что все в порядке и можно уходить. Все трое собирались уже направиться обратно к забору, как вдруг в темных окнах домика сторожа вспыхнул свет.
        Старик резво выскочил на крыльцо, громыхая своей деревянной ногой.
        - Воры! - завопил он, увидев их. - Держи воров!!!
        Вслед за сторожем на крыльцо выбежал его сын, здоровенный прыщавый мальчишка-подросток. С огромной дубиной в руках он бросился в погоню за воришками.
        И тут Аграфена поняла, что в этот раз они сильно просчитались, выбрав своей целью именно эту теплицу. Обычно церковный сторож всегда был один, а с сыном виделся только во время школьных каникул, когда тот приезжал в Белую Гриву из соседней деревни, где жил с матерью. И девочка совсем не подумала, что сейчас как раз такое время!
        Аграфена, Триш и Пима ломанулись сквозь растущие рядом с теплицей кусты жимолости, теряя на ходу ворованные помидоры. Мальчишка, оказавшийся очень проворным, понесся за ними, угрожающе размахивая своей дубиной.
        Ребята с разбегу перемахнули через забор. Их преследователь перескочил следом и издал громкий свист, на который со всех сторон мигом сбежались его приятели из соседних домов. За Аграфеной и ее друзьями неслось уже пять человек.
        Дело пахло керосином.
        Сын сторожа на бегу размахнулся и швырнул свою палку под ноги Тришу. Парень запнулся и рухнул на землю.
        Гнавшаяся за ним толпа издала восторженный рев.
        Увидев, что Триш упал, Аграфена остановилась и побежала обратно - на выручку к другу. Пима даже не сбавил ход. Вскоре он скрылся в ближайших кустах.
        - Попались! - восторженно крикнул сын сторожа. - Ворюги! Сейчас мы вам надолго отобьем охоту шарить по чужим огородам!
        - Правду Мисса сказал! - подхватил второй мальчишка. - Хорошо, что мы уже наготове сидели!
        Аграфена изумленно вытаращила глаза. Этот ябедник сдружился с деревенскими! Видимо, он рассказал им, что сегодня кое-кто из приютских останется без ужина и наверняка захочет поживиться чужими овощами. Стало быть, он тоже иногда похаживает в деревню!
        Триш вскочил на ноги и принял боксерскую стойку.
        Аграфена подскочила к нему, подхватив с земли брошенную дубину.
        - Кто первый? - грозно спросила она. - Сейчас всем вам наваляем!
        Деревенские мальчишки даже слегка оторопели.
        - А это что за рыжая бестия?
        - Это я-то бестия?! - разозлилась Аграфена. - А ну подходи! Сейчас угощу тебя отбивной по ребрам!
        Девочка внимательно осмотрелась по сторонам. Неподалеку от нее у дороги пошевелились кусты. За ними явно кто-то скрывался.
        - А ну выходи, заячья душа! - крикнула она. - Думаешь, не знаю, что ты там, предатель?!
        Из-за кустов высунулся Мисса. Он довольно улыбался.
        - Лопни мои глаза! - удивленно воскликнул Триш. - Он действительно сдал нас этим!
        - Вы меня всегда недооценивали! - ехидно сказал Мисса. - Кто бы мог подумать, что за столь невзрачной личностью скрывается такой гений злодейства!
        - Иди сюда, гений злодейства! - крикнула Аграфена. - Ты испортил нам весь план! Сейчас дам тебе за это такого пинка, что долетишь до самого приюта!
        Мисса слегка оробел.
        - Что вы на них смотрите?! - обратился он к деревенским. - Лупите их скорее!
        - Вали их камнями! - скомандовал сын сторожа.
        Мальчишки тут же начали хватать с земли камни и швырять их в Аграфену и Триша.
        Девочка ловко отбила первый камень дубиной, и он угодил в лоб конопатому заводиле. Тот упал на землю. Но Тришу не повезло - следующий камень угодил точно ему в плечо. Парень охнул от боли.
        Аграфена разозлилась не на шутку.
        Схватив дубину наперевес, она бросилась на деревенских, и начала дубасить их без разбора, куда попало. Парни с криками бросились врассыпную. Триш догонял, кого мог, и раздавал им пинки. Когда ему в руки попался перепуганный Мисса, парень издал радостный клич. В это время из-за кустов выпрыгнул Пима. В руках он держал какой-то небольшой мешочек. Он запустил в него руку, вытащил горсть чего-то блестящего и швырнул под ноги противникам. Послышался громкий треск. К общему удивлению остальных участников события деревенские мальчишки начали подпрыгивать на месте, поочередно задирая ноги. Под ними что-то громко стреляло и взрывалось. Запахло дымом и горчицей.
        - Надо звать остальных! - крикнул конопатый, поднимаясь с земли.
        Деревенские, прихватив с собой Миссу, тут же побежали за подмогой.
        - Дело дрянь! - уныло сказала Аграфена Тришу. - Они сейчас всю деревню приведут! Надо убираться отсюда, пока не поздно!
        - Согласен! - выдохнул тот.
        Он опустил глаза на дорогу. Оказалось, что Пима швырнул под ноги мальчишкам гильзы от патронов.
        - Это хлопушки! - пояснил мальчик. - Я делаю их из патронов Коптильды. Набиваю в них порох, горчицу и серу! Здорово они их перепугали!
        - Я сама едва штаны не потеряла от страха! - призналась Аграфена. - А мы думали, что ты нас бросил!
        Пима напустил на себя оскорбленный вид.
        - Может, я и трус, - сказал он, - но друзей в беде никогда не брошу! Я и подмогу привел!
        Пробравшись сквозь кусты, к ним вышел Дормидонт. Старичок шагал в своем обычном кожаном фартуке до пола, комбинезоне из плотной ткани и толстенных очках. Волосы, как обычно, торчали в разные стороны. В руках кузнец держал длинную кочергу.
        - А что драка уже закончилась? - разочарованно произнес кузнец. - Ну вот! А я-то думал, разомнусь на сон грядущий!
        - Надо уходить! - сказала Аграфена. - Они убежали ненадолго. Сейчас притащат сюда половину Белой Гривы!
        - А пойдемте ко мне, - предложил Дормидонт. - Я вас чаем напою. Переждете у меня в кузнице, а потом вернетесь в свой приют, когда страсти поутихнут.
        Ребята решили согласиться на такое предложение и все вместе отправились к старику.
        Кузница стояла неподалеку от приютского холма, на самом берегу озера. Это было слегка покосившееся одноэтажное строение с высокой жестяной крышей. Из длинной кирпичной трубы всегда вился дымок. К кузнице примыкали домик Дормидонта и большой сарай, в котором тот хранил разную поломанную технику, разбиравшуюся время от времени на запчасти.
        Старик вскипятил в чайнике воду и заварил чай. Затем вытащил из хлебного ларя корзинку со свежими булочками и поставил ее перед ребятами. Аграфена, Триш и Пима тут же налетели на еду. Еще бы! Они ведь все еще умирали с голоду! Они жевали булки и закусывали их помидорами, теми, что не успели растерять во время драки. А Дормидонт тем временем разливал чай по большим жестяным кружкам.
        Он нравился Аграфене, да и другим приютским воспитанникам. Добрый, смешной, слегка сумасшедший старичок. У Дормидонта была дочь, которая вместе со своими детьми жила в стране берберийских кочевников. В Белую Гриву семейство приезжало очень редко. Внуки постоянно приглашали любимого деда погостить и даже пару раз просили переехать к ним жить насовсем, но тот пока не собирался уезжать из своей деревни.
        Добродушный старик любил детей и знал множество разных интересных историй. Аграфене, Тришу и Пиме нравилось бывать у него в гостях. Дормидонт тоже участвовал в гражданской войне, но, в отличие от комендантши, не любил вспоминать былые годы. Он предпочитал рассказывать сказки, да всякие смешные случаи из своей жизни.
        - Так, значит, Коптильда лишила вас ужина? - качая головой, спросил Дормидонт.
        - Ага, - кивнула Аграфена, жуя помидор.
        - Вот же старая вредная галоша! - скривился кузнец. - Напоминает мне мою бывшую жену!
        - А что стало с вашей женой? - поинтересовался Триш.
        - Она сбежала из деревни, когда выяснилось, что мой кот заговорил, - сказал Дормидонт. - Перепугалась до такой степени, что в момент покидала свои пожитки в чемодан, и только ее и видели! Но я особо и не переживал, она совершенно ничего не умела делать по хозяйству!
        Аграфена понимающе кивнула.
        Коты начали говорить лет пятнадцать назад. Вернее, случилось это гораздо раньше, но все это время коты старательно скрывали свои способности от людей. Они все также играли роль пушистых домашних любимцев, а сами, как выяснилось позже, готовили заговор по захвату имперских предприятий рыбной промышленности.
        Когда же их злодейские планы раскрыли, котов объявили вне закона, начались настоящие гонения. Их боялись! Тогда коты оставили людские дома и ушли в леса, чтобы можно было беспрепятственно замышлять новые злодейские планы. С тех пор о них мало что было известно.
        - А вы знаете, что в нашей деревне именно мой кот заговорил первым? - вдруг спросил Дормидонт.
        Ребята даже перестали жевать.
        - И что он сказал? - спросила Аграфена.
        - Попросил оставить ему махорки докурить, - ответил кузнец. - Он сделал это машинально, а потом сам перепугался до потери сознания. Но знаете, я бы никогда не предал моего Пафнутия Дормидонтовича. Когда началась вся эта заварушка с котами, он просто ушел от меня. А я ведь его так любил, моего жирного котяру!
        По традиции, котов величали по имени-отчеству. Имя им давали владельцы, а отчество присваивалось по имени хозяина. Аграфена видела котов только на картинках, и они не производили впечатление таких уж опасных типов. Милые пушистые зверушки с хитрыми мордочками.
        Однако время уже было позднее, и ребятам давно пришла пора возвращаться в приют.
        - Вы заходите, когда захотите! - сказал им напоследок Дормидонт. - Будет время, займемся вашими ошейниками вплотную. Пима сказал, что те ножницы сломались. Попробуем выковать что-нибудь другое, более мощное!
        Ребята поблагодарили старика за угощение и отправились восвояси.
        - И часто ты у него бываешь? - спросил Триш Пиму, когда они шагали к приюту.
        - Частенько, - ответил мальчик. - Особенно в последнее время. Я собираю одно большое устройство, а Дормидонт мне в этом помогает. К тому же у него полно места для моих изобретений. А в приюте Коптильда сразу заставила бы меня сдать все в металлолом!
        Глава шестая,
        в которой Марта садится в поезд
        На железнодорожном вокзале столицы царила страшная суматоха. Поезда прибывали и отбывали ежеминутно, по перронам бегали носильщики с багажом, толпились отбывающие и провожающие. Позади вокзала, огромного здания, сооруженного из стального каркаса и прозрачных стеклянных стен, виднелся купол императорского дворца. Собственно, он отлично просматривался из любой части города.
        По перрону быстро шагала, слегка опираясь на длинную изящную трость с серебряным набалдашником, высокая стройная женщина в черном плаще. Ее голову покрывал широкий кружевной капюшон, который она чуть придерживала рукой так, чтобы ее лица не было видно.
        Марта Грегуар Эсселит, а это была именно она, остановилась у рекламной тумбы, расположенной рядом с билетной кассой. Ее внимание привлек плакат, наклеенный поверх всех остальных объявлений. Это оказался розыскной листок имперской жандармерии.
        «Разыскивается опасная преступница, - гласила крупная надпись сверху. - Государственная изменница и пособница предателей короны. Марта Грегуар Эсселит. Хитра, изворотлива, владеет магией! Награда за поимку - миллион золотом!» В центре листка был размещен ее портрет. В принципе, довольно похожий, но на рисунке ее лицу придали уж слишком злобное и угрюмое выражение.
        Марта усмехнулась и поплотней закуталась в свой плащ.
        Ищейки Велдора и Лионеллы времени зря не теряли.
        Конечно, она сильно рисковала, появившись в столице. Жила бы себе тихо и мирно на пастбищах берберийских кочевников. Они всегда лояльно относились к приверженцам свергнутого короля, хоть и не одобряли методов его правления. Но сейчас ей необходимо было убедиться в том, что пророчество действительно существует.
        Правда, теперь Эсселиты императора знали, что она жива и за ее голову назначили высокую награду, но Марта не переживала на этот счет, порой доводилось выбираться и не из таких передряг.
        Женщина продолжала идти, пряча лицо от людей. В стороне раздался оглушительный свист, перрон накрыло густым облаком пара. Ближайший паровоз тронулся с места, громыхая колесами и все набирая скорость.
        Марта ускорила шаг. Билет лежит в кармане, поезд, на котором ей предстояло выехать из столицы, должен тронуться в путь через несколько минут.
        Изначально она планировала вылететь из города на своем рунном посохе, замаскированном под трость, но во время боя с Лионеллой порядком израсходовала его энергию и побоялась, что оставшейся ей может не хватить. Посохи подзаряжались по ночам от лунного света, но сегодня, как назло, ночью все небо было затянуто густыми черными тучами.
        Тут из толпы выскочил невысокий толстый человечек в черном костюме и круглой шляпе-котелке. Пристальным взглядом он смотрел прямо на Марту. Та беззвучно выругалась про себя.
        Это явно один из ищеек жандармерии. В столице их служило прилично, около тысячи. Они сновали по улицам, разнюхивали, подслушивали, подсматривали, ища признаки мятежников в лицах прохожих, и иногда их труды были весьма успешны.
        Марта подошла к своему вагону и протянула билет кондуктору, дежурившему на перроне. Тот, в свою очередь, услужливо поклонился и жестом пригласил пройти в вагон. Ее купе выглядело очень респектабельно. Обшивка из темного дерева, мягкие диваны, обтянутые синим бархатом, толстый пушистый ковер на полу.
        Перед тем, как зайти в вагон, она мельком обернулась, желая убедиться, что рядом нет ищейки. И это еле заметное действие оказалось ошибкой. Маленький человечек в шляпе-котелке все еще наблюдал за ней прищуренным взглядом.
        С того момента, как он заприметил Марту на вокзале, весь ее облик вызвал в нем интерес и подозрение. Увидев, как она обернулась, ищейка вытащил из кармана пиджака свернутый розыскной плакат, развернул его и сверился с изображением. Он тут же узнал ее, и, поняв, что чуть было не упустил преступницу, за чью голову обещано целое состояние, потрясенно расширил глаза.
        Поезд тронулся с места.
        Марта вздохнула с облегчением. Теперь он не сможет заскочить в поезд вслед за ней, и эта мысль ее успокоила. Но радоваться было рано. Ищейка, оказавшийся Эсселитом, выхватил из-под плаща рунный посох и с силой ударил им по перрону. С другого конца посоха сорвалась и устремилась в небо яркая вспышка красного света.
        Народ на перроне в ужасе шарахнулся в стороны. Поезд постепенно ускорялся, но все же ехал еще недостаточно быстро.
        В небе над вокзалом возникли три силуэта в черных развевающихся плащах - Эсселиты Лионеллы - Рашид, Гребун и Левтина.
        Марта раздосадовано поджала губы. Она отлично знала этих троих и ненавидела их едва ли не сильнее, чем саму миледи.
        - Она в поезде! - крикнул Эсселитам ищейка! - Я узнал ее! Она села в третий вагон!
        Прихвостни миледи тут же устремились вдогонку за поездом. Сам ищейка вскочил на свой рунный посох, поднялся в воздух и устремился за ними, но его средство передвижения оказалось на порядок медленнее.
        Поезд летел по рельсам, истошно гудя и покрывая все вокруг клубами густого черного дыма. Эсселиты мчались за ним следом, быстро приближаясь к третьему вагону.
        Вскоре все трое зависли точно над купе, в котором сидела Марта. Пару секунд спустя к ним присоединился ищейка.
        Рашид прокричал заклинание, и крыша вагона под ними с грохотом разлетелась в щепки. Марта подняла вверх голову и с ненавистью стала смотреть на своих преследователей.
        Они улыбались в предвкушении близкой победы и награды.
        - Сдавайся Грегуар! - крикнула Левтина. - Все равно тебе не уйти!
        - Уверена? - спросила Марта, поднимая в воздух свою трость.
        Молясь про себя, чтобы энергии посоха оказалось достаточно, она выпустила в Левтину длинную извилистую молнию.
        Та вскрикнула и хотела увернуться в сторону, но врезалась со всего размаха в растущее рядом с дорогой дерево. Да так и осталась висеть, вниз головой, запутавшись в кривых ветках.
        - У нее рунный посох! - воскликнул Гребун.
        - Ты же не думал, что я появлюсь в столице без него? - парировала Марта.
        - Замаскировала его под трость? - догадался Рашид. - Умно придумано!
        Следующая молния, выпущенная Мартой, полетела в ищейку. Его черная накидка тут же воспламенилась, и он с воплем скрылся из виду, оставшись где-то позади паровоза.
        Рашид выхватил из-за пояса револьвер с длинным дулом.
        - Сдавайся, ведьма! - крикнул он. - Иначе я прострелю тебе голову!
        Марта пренебрежительно усмехнулась.
        - А что, Эсселиты больше не соблюдают кодекс чести, согласно которому поединки между магами проводятся только посредством заклинаний? - поинтересовалась она.
        - Ха! Я ненавижу честные поединки! - оскалился Рашид. - Их слишком легко проиграть!
        - Тогда и я не буду с вами любезничать!
        С этими словами она подхватила с пола ковер и бросила его вверх.
        Через мгновение плотная ткань накрыла Рашида вместе с Гребуном, и обоих откинуло в сторону от железной дороги.
        Опасность на сей раз миновала, однако оставаться в поезде теперь было нельзя.
        Марта с щелчком раздвинула свою трость, вскочила на нее верхом, и взмыла в воздух. Пока эти горе-Эсселиты придут в себя, она уже успеет улететь на порядочное расстояние.
        Женщина выпорхнула сквозь развороченную крышу вагона, поднялась повыше в небо и осмотрелась. Гребун и Рашид, по размеру не больше муравьев, копошились на земле далеко от железной дороги, пытаясь выпутаться из ковра, а Левтины и ищейки и подавно не было видно.
        С высоты птичьего полета окрестные городка и деревеньки напомнили Марте квадратики на шахматной доске.
        Понимая, что оставшегося заряда энергии посоха до Белой Гривы не хватит, она решила остаток пути преодолевать на перекладных. Но так имперские Эсселиты не смогут ее выследить. Ее и ребенка, двенадцать лет назад волей случая спасшегося из дворца во время государственного переворота…
        Глава седьмая,
        в которой Федусей рассказывает историю, а Триш удирает от Кризельды
        На следующий день, когда все воспитанники приюта направились в учебный класс Федусея, комендантша Коптильда подкараулила Триша в коридоре первого этажа. Она без лишних объяснений схватила его за шиворот и втащила в свой кабинет.
        - Я ничего не сделал! - сразу начал оправдываться он.
        Комендантша расхохоталась.
        - Как задергался, полукровка! Не бойся, сегодня я тебя ни в чем не обвиняю. Пока! Так что расслабься, Дриш, и слушай сюда!
        Тот обессиленно опустился на стул.
        - Вчера ко мне приходил гонец от старосты деревни! - сказала она.
        Мальчишка даже чуть позеленел от страха.
        Староста явно узнал его, когда они с Аграфеной орудовали в его теплице, и нажаловался Коптильде. Теперь придется ему барахтаться в «копошилке»!
        - Он заказал мне две корзины моей чудесной клубники! - продолжила комендантша. - А отнесешь ягоды ты! Об этом он особо просил!
        - Я?! - воскликнул Триш. - А почему я?!
        - Откуда мне знать? - буркнула Коптильда. - Да я и думать на эту тему не желаю, у меня и так проблем хватает! Короче! Иди под навес, возьми там две корзины с ягодами и отправляйся к старосте! И не вздумай прикарманить деньги, что он тебе даст! Я точно знаю сумму, а тебе не скажу, чтобы ты не придумал какую-нибудь хитрость!
        - А как же уроки? - с надеждой в голосе проговорил Триш.
        - Пропустишь одно занятие! - рявкнула на него комендантша. - Федусей даже не заметит твоего отсутствия! Он сегодня слегка перебра… - она вдруг осеклась. - Перелечился, в общем!
        Старый учитель в последнее время совсем потерял остатки совести. Коптильда уже давно хотела выяснить, откуда он берет свою настойку, но пока ей это не удавалось. Сначала, она думала, что он пополняет свои запасы в трактире «Ржавая подкова», но оказалось, что старик даже не покидает территорию приюта! Комендантша не отчаивалась. У нее уже созрел план по разоблачению старого пьяницы, и она собиралась привести его в действие как можно скорее.
        Триш встал со стула и медленно поплелся на плантацию за корзинами. Он предпочел бы целый день слушать Федусея с его странными историями, чем попасться на глаза старосте, который точно узнал его! Небось затащит сейчас в свой дом и надерет уши, чтобы неповадно было в следующий раз шарить в его огороде.
        Тем временем Федусей начал урок истории, пребывая в твердой уверенности, что сегодня он преподает ученикам астрономию.
        Он водрузил на нос свои очки и с задумчивым видом уставился в потолок.
        - Ну, так кто расскажет мне, как называются все три луны, что кружат на орбите нашей планеты? - спросил он.
        Дети молчали, обдумывая его вопрос. И только Аграфена подняла руку.
        - Хочешь ответить? - осведомился Федусей.
        - У нас же сейчас история… - робко пробормотала та.
        Учитель уставился на нее так, словно у девочки на макушке вдруг выросли рога.
        - В самом деле? - удивился он. Старик всплеснул руками. - Опять кто-то перепутал мое расписание?! Никакого порядка нет в этом бедламе!
        Федусей подошел к окну и задумался.
        - Значит, история, - неуверенно сказал он. - А я ведь даже не подготовился! О чем же мне вам рассказывать?!
        - Расскажите нам об Эсселитах, - попросила вдруг Аграфена. - Откуда они появились?
        Тот с трудом сфокусировал на ней взгляд.
        - А с чего вдруг такой интерес?
        - Вы же сами сказали, что не знаете, о чем рассказывать!
        - Верно, - кивнул Федусей.
        Он прокашлялся, достал из кармана фляжку и сделал пару глотков.
        - Об Эсселитах, так об Эсселитах. Ну так вот! - начал он. - Много лет назад, когда ни вас, ни даже меня еще на свете не было, случилась страшная космическая катастрофа! В результате каких-то там вселенских завихрений, первая луна столкнулась со второй и отколола от нее порядочный кусок!
        - Вот, наверное, грохоту было! - зачарованно сказал Пима.
        - Этот кусок разлетелся на миллион мелких осколков и обрушился в виде метеоритного дождя на нашу планету, - продолжил Федусей. - И земля изменилась. К примеру, именно тогда появились первые драконы. Вы не поверите, но до лунного столкновения драконы были маленькими зелеными существами. Они любили греться на солнышке и питались насекомыми. После метеоритного дождя, когда все оказалось заражено космической радиацией, драконы вымахали до огромных размеров и принялись крушить города. Люди начали их истреблять и уничтожили большую часть. Оставшиеся рептилии попрятались в подземных пещерах и редко теперь кажут нос на поверхность. Кстати, в то время появились и первые лешие, а также другая нечисть. Раньше, все они были обыкновенными людьми, но потом сильно мутировали из-за радиации.
        - И Эсселиты? - спросила Аграфена.
        - Какая нетерпеливая козявка! - разозлился Федусей. - Я к ним и веду! Много веков назад в дальних игурейских скалах стоял древний монастырь, принадлежащий ордену Эсселитов. Вышло так, что когда на землю посыпались метеориты, монастырь оказался в самом эпицентре катастрофы. Ни одна точка земли не пострадала так, как та гористая местность. Почти все обитатели монастыря погибли, а те, кто остался в живых, приобрели очень необычные способности.
        Федусей, стоявший прежде посреди класса, вернулся за свой стол.
        - Они стали повелевать энергиями, научились разным сверхъестественным штучкам. Впоследствии это начали называть магией. Эсселиты - это клан, род, члены одного огромного семейства. Со времен катастрофы семейство сильно разрослось, и почти все их потомки имеют магические способности. Эта сила передается только по наследству, с кровью, от отцов детям. Так что только Эсселиты могут владеть магией…
        Голос учителя стал звучать все тише и невнятнее. Похоже, «микстура от кашля» оказалась крепче, чем обычно.
        - Значит, научиться магии нельзя, - расстроенно сказал Пима.
        - Нет, если только ты не принадлежишь к роду Эсселитов, - сказал Федусей.
        - А вдруг принадлежу?! - с надеждой в голосе произнес мальчик. - Кто знает, кем были мои папаша и мамаша!
        Старик громко рассмеялся и икнул.
        - Вот умора! - воскликнул он. - Да будет тебе известно, что Эсселиты не раскидывают своих детей, где попало! Все они растут и учатся в том самом монастыре в игурейских горах. Его давно отстроили заново, и там теперь находится школа для юных колдунов!
        - А где располагается сам орден? - поинтересовалась Аграфена.
        - Естественно, во дворце игурейского падишаха! - сказал Федусей. - Сам он погиб много лет назад, и теперь старейшины ордена заняли его цитадель. А глава Эсселитов, миледи Лионелла, живет в столице, в замке нашего досточтимого императора…
        Он хотел сказать еще что-то, но вдруг уронил голову на стол и громко захрапел. Воспитанники поняли, что урок на сегодня закончился.
        Триш шагал к дому старосты, нагруженный двумя корзинами с клубникой. Он уже представлял, какой расправе подвергнет его этот злобный старик за украденные огурцы и разбитую теплицу, и от этого становился все мрачнее.
        Подойдя к ограде особняка, Триш подергал шнурок дверного колокольчика.
        - Иду! - послышалось из дома.
        Несколько минут спустя дверь открыла мадам Бина. На ее голове раскачивался огромный белый чепец, из-за которого она казалась на полметра выше своего обычного роста.
        - А вот и клубника! - воскликнула она. - Заходи, мальчик, сейчас мы с тобой рассчитаемся!
        Тот, холодея от дурных предчувствий, вошел во двор имения.
        Жена старосты отправилась в дом.
        - Жди меня здесь, я принесу деньги! - пояснила она.
        Триш настороженно осмотрелся по сторонам. Самого старосты он не увидел, и ему немного полегчало. А мадам Бина, похоже, не успела тогда его толком разглядеть и сейчас просто не узнала.
        В это время из дома выплыла Кризельда и направилась прямо к Тришу. Тут-то бедный парень и понял, что его неприятности только начинаются…
        На дочке старосты красовалось пышное белое кружевное платье, в котором она казалась еще толще, чем обычно. На голове у девушки сидел такой же здоровенный, как у мадам Бины, кружевной чепец, а из-под него выбивались соломенного цвета волосы, скрученные в тонкие локоны. Девица энергично пыхтела папашиной трубкой, и вокруг нее вились клубы сизого дыма.
        - Привет! - хрипло прогрохотала она.
        Триш поморщился. От звука ее прокуренного голоса у него по спине побежали мурашки.
        - А я уже заждалась! - продолжила Кризельда, все приближаясь.
        - Ты мне? - перепугался он.
        - А кому же? Это ведь я настояла, чтобы именно ты принес нам ягоды! - девушка подошла вплотную к недоумевающему парню.
        - Почему?
        - Потому что я только о тебе и думаю с тех пор, как увидела в нашем огороде! Красавчик-леший! Я уже вторую ночь вижу тебя во сне!
        Вот тут Триш струхнул не на шутку и немного отклонился назад от напиравшей девицы.
        - Твоя мама скоро выйдет? - нервно осведомился он.
        - Не скоро, и не надейся! - осклабилась Кризельда. - Я спрятала ее кошелек в буфет, она будет искать его, пока не найдет!
        - Но зачем?
        - Да чтобы побыть с тобой наедине, дубина ты пустоголовая!
        Кризельда, повернув голову чуть в сторону, выплюнула трубку и неожиданно бросилась на Триша. Он хотел было удрать, но не успел. Девица обхватила его своими мощными ручищами и подняла в воздух.
        - Какой же ты легкий! - захохотала она. - Именно о таком муже я всегда и мечтала! Чтобы можно было швырять через весь дом, когда у меня будет плохое настроение! Мои кузины лопнут от зависти!
        Кузины? Наверное, они были подстать Кризельде. Дочка старосты трясла и тормошила бедного Триша так, что его голова болталась во все стороны. Когда он совсем уж было простился с жизнью, из дома показалась мадам Бина.
        Кризельда сразу отпустила парня, и тот брякнулся на садовую дорожку.
        - Еле нашла свой кошелек! - озабоченно сказала жена старосты. - Какая-то я рассеянная в последнее время! Вот, мальчик, держи!
        Едва живой Триш на карачках подполз к ней, выхватил деньги, и быстро выскочил за калитку.
        - Какой странный мальчик! - недоуменно сказала мадам Бина. - Что это с ним?
        - Он просто чересчур стеснительный! - хохотнула Кризельда. - Обожаю таких лапочек! Так бы его и съела!
        Глава восьмая,
        где Мисса получает задание, а кот ворует какао Кухарки
        В приюте полным ходом шла уборка. В ожидании ревизоров, Коптильда решила вычистить все строение сверху донизу, покрасить стены и потолки, вымыть все оконные стекла. Естественно, она делала это не сама, а заставляла воспитанников.
        Комендантша не уставала повторять, что главное - умение хорошо руководить. Она горланила военные марши, палила из обоих револьверов, подгоняя детей, и ежеминутно грозилась пошвырять всех в «копошилку».
        После обеда всех детей согнали во двор и заставили разгребать скопившиеся там горы мусора. Металлолом, годами хранившийся во дворе, было приказано складывать в одну кучу, деревяшки и картон в другую.
        Когда большую часть барахла убрали, оказалось, что у дальней стены ограды стоит настоящий боевой танк!
        - Это же он, мой верный товарищ! - восхитилась Коптильда. - На нем я сражалась с врагами во время гражданской войны! Уже и позабыла, что он здесь. Надо бы поставить его на постамент и покрасить, чтобы все знали о моей воинской доблести!
        На другом конце двора, у самых ворот, располагалась небольшая бетонная площадка, на которой когда-то стояли кадки с цветами. Комендантша заставила детей толкать танк до тех пор, пока он не оказался на этом возвышении. Затем она взобралась на него, уселась на крышу и оттуда начала раздавать указания по дальнейшей расчистке двора.
        - Эй ты, коротконогий! Кати эту бочку туда! А ты, лопоухая, тащи эту доску к сараю! Криворукий и толстопузый распилят ее на дрова!
        К Коптильде приблизился Мисса. Под его левым глазом красовался большой синяк.
        - Вот это фонарь! - расхохоталась она. - Можно на полустанке перед паровозами семафорить! Кто это тебя так отделал?!
        - Я пострадал за правду! - злобно огрызнулся Мисса. - Рассказал кое-кому кое о чем!
        - И получил за это? - комендантша засмеялась еще громче. - Такова участь всех доносчиков! Так кто тебе накостылял?
        - Про них я больше не буду рассказывать. Ее я боюсь, а он слишком сильный. Впредь буду ябедничать только про тех, кто послабей меня! - решительно заявил мальчишка.
        - Разумно, не спорю! - согласилась Коптильда. - Кстати! У меня есть для тебя задание!
        Мисса навострил уши.
        - Проследи за Федусеем и узнай, где он берет свою «микстуру от кашля»! - приказала она. - У такого скользкого слизня, как ты, это не вызовет особых хлопот!
        - А что мне за это будет? - сразу уточнил он.
        - Накормлю тебя вкусным ужином в своем кабинете, отдельно от остальных воспитанников! - пообещала комендантша. - Но только если узнаешь правду. А не узнаешь… - Она поднесла к носу мальчика свой огромный кулачище. - А ну, понюхай, чем пахнет?
        Мисса осторожно повел носом и поморщился.
        - Силой! - уважительно сказал он.
        - Верно! - кивнула та в ответ. - Ну так вот. Не узнаешь, где он берет свое пойло, поставлю тебе фингал под второй глаз!
        Мальчишка перепугался до полусмерти и осторожно отошел в сторонку.
        В это время во дворе приюта появился Триш, бледный и основательно перепуганный. Он подошел к Коптильде, отдал ей деньги за клубнику и направился к друзьям.
        - Ты откуда такой пришибленный? - спросила Аграфена.
        - Из дома старосты! - выдохнул парень с поникшей головой.
        - Он тебя узнал? - испугался Пима.
        - Нет! Меня узнала Кризельда, его дочка!
        - Эта великанша! - Девочка рассмеялась. - Что она от тебя хотела?
        - Сказала, что хочет выйти за меня замуж! - признался Триш.
        Пима и Аграфена так и покатились со смеху.
        Рядом с ними вдруг грохнул выстрел. Пуля пропорола землю, взметнув фонтанчик пыли.
        - Эй, вы! - крикнула комендантша. - Маргалена, Бриш и Дыма! Хватит ржать, начинайте работать! Пока господин револьвер не заговорил!
        Аграфена, Триш и Пима сразу схватили втроем какую-то тяжелую железяку и поволокли ее в сторону остального металлолома.
        - На войне вас давно бы расстреляли! - вещала Коптильда, закинув ногу на ногу. - Или взяли бы в заложники! Враги любят брать в заложники таких ротозеев! Да мне и самой приходилось! Однажды меня поймали в окружение, и у меня не оказалось никаких путей к отступлению! Но я не оплошала! Я захватила вражеского командира и взяла его в заложники! Прикрываясь им, словно щитом, я спаслась от погони! А все почему?! Потому что он был таким же болваном, как и вы!
        Тем временем из кухни вышла Кухарка с большой кружкой холодного кваса.
        Она промаршировала к танку и протянула кружку Коптильде.
        - Благодарю за службу! - гаркнула та. - В такую жару это именно то, чего мне недоставало!
        - Рада стараться, ваше высокоблагородие! - отчеканила старуха.
        Она развернулась на каблуках и промаршировала обратно.
        Войдя в кухню, она вдруг увидела сидящего на кухонном столе толстого черного кота с огромными зелеными глазищами. Перед тем, как отнести комендантше квас, Кухарка приготовила себе пару бутербродов с колбасой и кружку горячего какао. Оказалось, что пока она ходила во двор, кот умял оба бутерброда и теперь запивал их какао, держа кружку двумя лапами.
        Старуха так и застыла на пороге, мгновенно лишившись дара речи.
        Кот спокойно допил остатки какао, а потом запустил в Кухарку пустой кружкой.
        - Ох, и жадная же ты, тетка! - презрительно сказал он. - Колбасы себе нарезала с мою голову величиной, а молока для какао зажала! Тоже небось домой уволокла, как и вчерашние макароны?!
        Издав пронзительный визг, Кухарка попыталась увернуться, от летевшей в нее кружки, да только свалилась на шкаф с кастрюлями. Раздался оглушительный грохот.
        Коптильда спрыгнула с танка и, размахивая револьверами, понеслась в кухню. Ей под ноги подвернулся маленький худенький мальчик из младшей группы. Она схватила его за руку и отшвырнула с дороги. Несчастный упал в толпу других детей, и все они повалились на землю.
        Комендантша ворвалась в кухню с пистолетами наголо.
        Кухарка, подобрав юбку, стояла на столе и с выпученными от страха глазами показывала в дальний угол.
        - Там! - крикнула она. - Кот!!!
        Коптильда тут же пальнула в угол из обоих пистолетов.
        Что-то пушистое, черное и юркое проскочило между ее ног и бросилось на улицу. Комендантша выскочила следом и начала палить куда глаза глядят. Дети, все как один, бросились на землю, прикрывая головы руками.
        В один прыжок зверь взлетел на забор, перемахнул через него и был таков.
        Их кухни выбежала переполошившаяся Кухарка.
        - Настоящий кот! - визжала она. - Я едва не спятила! Вошла в кухню, а он сидит на столе и хлещет мое какао!!! Да еще и колбасу съел! Четыре килограмма!!!
        - Давно я не видела этих пушистых тварей! - грозно произнесла Коптильда. - Они всегда появляются не просто так. Скоро что-то произойдет, это как пить дать!
        Кухарка все никак не могла успокоиться. В конце концов, она отправилась к Федусею - глотнуть его «микстуры от кашля». Мисса бесшумной тенью показался из-за угла и на цыпочках отправился за ней.
        Комендантша рявкнула в сторону притихших детей, и они вернулись к работе. Когда середина площади очистилась от ржавого металла, она втолкала во двор приюта большущую телегу.
        - Бросайте металл сюда! - скомандовала Коптильда. - Завтра отправим его деревенскому кузнецу. Он за это выкует нам новые ворота, а то старые скоро совсем развалятся!
        Триш и Пима быстро переглянулись.
        - Надо напроситься в деревню! - шепотом произнес второй. - Сможем вновь погостить у Дормидонта.
        - Ага, - задумчиво кивнула Аграфена.
        Она стояла и не сводила глаз с ограды, за которой исчезло это необычное черное создание. Девочка готова была поклясться, что перед тем как исчезнуть, кот подмигнул ей и приветливо помахал лапой.
        Глава девятая,
        в которой господину Амброузу снится море
        В это время на другом конце провинции, в совершенно другом сиротском приюте, разворачивались другие события.
        Директор-комендант приюта господин Амброуз, тучный, неповоротливый, абсолютно лысый мужчина с маленькими заплывшими глазками, лежал в гамаке, подвешенном между двумя деревьями. Толстые стволы осин согнулись от непомерной тяжести и периодически угрожающе потрескивали, но директор не обращал на это никакого внимания. Он медленно раскачивался в гамаке и представлял, что лежит на морских волнах где-то на далеком тропическом пляже.
        Амброуз много месяцев грезил об отпуске, мечтал уехать куда-нибудь далеко-далеко, где ничто не напоминало бы ему об этих противных детишках! Однако отпуск в ближайшем будущем ему не светил. Его заместитель Галилей Бородавка оказался, как выражался директор, тупым как пробка. Совершенно не умел экономить и считать деньги, полученные для поддержания приюта. Он так и норовил потратить больше, чем следовало.
        Не так давно господин Амброуз поймал его в тот момент, когда Галилей собирался ехать на рынок за мясом для воспитанников. Как будто не знал, что на рынке оно всегда стоит бешеных денег! Сам директор приюта предпочитал брать мясо по дешевке, у заезжих цыган. Как объяснить этому балбесу Галилею, что конина ничуть не хуже говядины, а стоит на порядок дешевле?! Детишки и такое сжуют и не поморщатся.
        Разве можно оставлять на такого человека хозяйство? Он же разорит его за пару дней!
        В это время на втором этаже здания приюта распахнулось окно.
        - Господин Амброуз!!! - раздался громкий истеричный вопль.
        Комендант недовольно поморщился. Легок на помине!
        - Господин Амброооооуууууз!!! - повторил Галилей.
        - Чего тебе?! - рявкнул тот в ответ. - Не видишь, я отдыхаю после обеда!
        Он только что съел целого жареного поросенка и запил его бутылкой виноградного сока.
        - Срочная телеграмма, господин Амброуз! - крикнул Бородавка.
        - Что еще за телеграмма?!
        - Из министерства! Передано из самого императорского дворца!
        - Из дворца?!
        Директор от неожиданности свалился с гамака. Здание приюта едва не сотряслось от грохота.
        Господин Амброуз попытался сесть, но у него ничего не вышло, мешал толстый живот и короткие ножки.
        - Что же ты медлишь, рыбьи мозги?! - завопил господин комендант. - Бегом сюда! Поможешь мне встать и заодно зачитаешь свою телеграмму!
        Галилей поспешил ему на выручку. Когда, пятнадцать минут спустя, ему, наконец, удалось поднять господина Амброуза на ноги, Галилей зачитал послание из министерства.
        - Указом императора Велдора Великого, - продекламировал он, - назначается срочная проверка всех казенных учебных заведений и приютов! Всем директорам, комендантам и смотрителям оказывать всяческую поддержку министерским ревизорам! Предоставить для проверки всех воспитанников и заключенных, живых и мертвых!
        - Только этого не хватало! - запричитал Амброуз. - Наш приют стоит ближе других к столице! Наверняка они в первую очередь нагрянут к нам!
        От злости директор отвесил своему заместителю увесистого пинка.
        - Чего встал, бестолочь?! А ну бегом в приют! Поднимай всех этих спиногрызов и прихлебателей! До прибытия ревизоров остается всего ничего, а у нас еще толком ничего не готово! Надраить полы в прихожей! Начистить столы в столовой! Обед должен быть такой, что пальчики оближешь! И пусть все эти оборванцы наденут свои лучшие тряпки! А кто испортит нам эту проверку - пусть заранее молится! Никого не пощажу, всех отправлю в каменоломни!
        Бородавка стремглав бросился исполнять приказания.
        В приюте содержалось пятьдесят три ребенка. Каждый получил свое задание и незамедлительно принялся за работу. Заведение в считаные часы оказалось выскобленным дочиста, затем все воспитанники надели свою лучшую одежду, представляющую собой свежевыстиранное рванье.
        Господин Амброуз нашел себе не менее важное занятие. Он взобрался на чердак приюта, достал свой телескоп и несколько часов подряд разглядывал небо над зданием приюта. Его ожидания оказались не напрасными. Пять часов спустя он заметил в голубом небе три быстро приближающиеся черные точки.
        Комендант издал могучий рык и понесся вниз с чердака в свой кабинет.
        - Все на улицу! - верещал он по дороге. - Выстроиться у парадного входа!
        Воспитанники приюта высыпали во двор. Они встали во дворе в две шеренги, по обе стороны от покосившегося крыльца, и вытянулись по стойке «смирно». Толстяк-директор облачился в длинную парадную мантию цвета красного золота и нацепил на голову высокий колпак. Галилей Бородавка тоже вырядился в свой лучший костюм. Все с замиранием сердца задрали головы вверх в ожидании высокопоставленных гостей.
        Вскоре те появились в небе над крышей приюта. Двое мужчин и женщина плавно приземлились во дворе, прилетев на рунных посохах. Господин Амброуз завистливо уставился на эти чудесные приспособления. Орден Эсселитов использовал свои увесистые деревянные жезлы, покрытые замысловатой резьбой, для магических трюков и быстрого передвижения по стране. Они не доверяли паровозам и самоходным экипажам, считая их уделом простолюдинов. Эсселитам была подвластна магия, и они использовали ее к месту и не к месту. Посохи изготавливались в каком-то дальнем игурейском монастыре, и особенности их устройства держались в строжайшей тайне.
        Директор узнал всех троих Эсселитов и едва сознания не лишился от одного их вида. Рашид, Гребун и Левтина предстали перед обитателями приюта с серьезным, несколько грозным видом, как бы подтверждая тем самым важность своей миссии.
        Амброузу приходилось встречать этих персон на приемах во дворце императора, и слышать разные слухи об их злобности и коварстве. Рашид и Гребун прилетели в обычных дорожных костюмах. Из-под черной накидки Левтины виднелось шикарное вечернее платье из красного шелка.
        - Добро пожаловать! - поспешно рассыпался в поклонах директор приюта. - Как добрались, господа? Если бы нас предупредили хотя бы за месяц, мы смогли бы организовать вам более достойный прием!
        - Мы не собираемся здесь надолго задерживаться! - хмуро произнес Рашид. Он скользнул взглядом по толпе притихших воспитанников. - Согласно указу верховного императора Велдора Первого, мы облетаем все приюты и школы империи. Так что времени у нас в обрез!
        Левтина с брезгливым видом приподняла свои юбки.
        - Какая грязища! - воскликнула она. - Мое платье этого не заслуживает!
        Господин Амброуз подскочил к ней и услужливо взял в руки ее длинный шлейф.
        - Вам не следовало отправляться в дорогу в таком шикарном облачении, госпожа Левтина! - сказал он.
        - Я получила задание во время бала во дворце императора! - ответила она. - Поэтому мне даже некогда было переодеться. Госпожа Лионелла любит, когда ее приказы исполняются незамедлительно!
        Директор понимающе кивнул. Глава ордена Эсселитов миледи Лионелла имела репутацию страшной женщины. О ее жестокости ходили легенды.
        - А в чем заключается ваша проверка? - поинтересовался Амброуз. - Вы ищете рекрутов для набора в армию императора или что-то еще?
        - Что-то еще! - уклончиво ответил Гребун.
        - Здесь все ваши воспитанники? - осведомилась Левтина.
        - Да! - с готовностью кивнул директор.
        - Отлично!
        Женщина вышла в центр двора и осмотрела шеренги детей. Господин Амброуз неотступно следовал за ней, держа в руках подол ее платья. Она взвалила рунный посох на плечо и повернулась к своим спутникам.
        - Ну что, начнем? - Левтина решительно шагнула вперед.
        - Начнем! - подтвердил Рашид.
        Все трое сблизились в центре двора приюта.
        Затем они соединили концы своих посохов и подняли их над головами. Левтина громко выкрикнула какое-то заклинание.
        Язык был очень древним, и никто, кроме Эсселитов, не мог им владеть.
        Посохи затрещали от сильного электрического разряда. Вокруг колдунов полыхнула ослепительно яркая вспышка голубого света. Она молниеносно охватила весь двор и прокатилась по рядам учеников.
        В тот же миг все присутствующие, кроме трех Эсселитов, свалились на землю и громко захрапели.
        - Сонное заклятие! - удовлетворенно проговорил Гребун. - Оно всегда действует безотказно!
        Двор приюта превратился в какое-то царство сна.
        Господин Амброуз уснул прямо стоя, с шумом рухнув через мгновение на землю.
        Подол платья Левтины все еще был крепко зажат в его руках, поэтому, когда он свалился, наряд колдуньи с громким треском разорвался по швам, оголив ее нижние юбки.
        Та взвизгнула и попыталась прикрыться.
        - Черт побери! - злобно сказала она, обернувшись на спящего директора. - Старый толстый идиот!
        Рашид и Гребун готовы были зарыдать от хохота.
        - Думать надо было, прежде чем выкрикивать заклинание! - сказал второй.
        - А раньше не мог предупредить?! Теперь придется возвращаться в столицу за новым платьем!
        - Купишь что-нибудь в местной лавке, - хмуро изрек Рашид.
        - В этой дыре?! Да ты смеешься надо мной! - возмутилась Левтина. - Что местные портнихи смыслят в новых нарядах?!
        Эсселиты огляделись по сторонам, рассматривая дело своих рук, и разочарованно покачали головами.
        - И здесь провал! - раздраженно сказала колдунья. - Ни один не устоял против заклятия!
        - М-да, - согласился Рашид. - Здесь его явно нет.
        - Когда же нам, наконец, повезет?! - заныл Гребун. - Мы побывали в двух тюрьмах, а впереди еще столько приютов! Я уже устал мотаться по всей стране на этой проклятой палке!
        - Все устали, - мрачно отозвался Рашид. - Но приказ императора надо выполнить. Иначе миледи лишит нас наших голов!
        Услышав упоминание о Лионелле, двое других одновременно громко сглотнули и поежились.
        - Так что, возвращаемся домой? - с надеждой спросила Левтина. - Мне действительно нужно переодеться!
        - Ладно! - Рашид взял рунный посох наизготовку. - Все равно мы должны уточнить детали пророчества. Впереди еще сорок с лишним приютов! Нам хотя бы узнать, кого мы ищем, мальчика или девочку!
        Гребун издал жалобное хныканье. Но другого выхода не было. Эсселиты сели верхом на свои посохи и взмыли в затянутое тучами небо.
        Господин Амброуз, словно большой поросенок в нарядном костюме, лежал в оставшейся после вчерашнего дождя луже и блаженно улыбался во сне. Ему снилось, что он нежится на мелководье морского побережья, где-то на пустынном тропическом пляже.
        Глава десятая,
        в которой Коптильда устраивает олимпиаду, а мадам Бина зажигает факел
        Следующим утром комендантша Коптильда проснулась с мыслью, что ее физическая форма сейчас несколько далека от идеала. Страсть к земляничному варенью не прошла для нее даром. Рассматривая себя в зеркале, Коптильда не смогла обнаружить не то что талию, даже намека на нее! Все тело превратилось в один сплошной бесформенный живот.
        - Пора срочно что-то предпринять! - сказала сама себе комендантша.
        Она натянула на себя майку, боксерские трусы, размером больше походившие на чехол для танка, портупею с револьверами, и вышла во двор приюта. Возле амбара лежала ее любимая ржавая штанга весом в восемьдесят килограммов. Дети хотели вчера утащить ее в металлолом, но просто не сумели поднять.
        Коптильда схватила штангу и начала энергично качать бицепсы. Когда она подняла штангу пятьдесят три раза, ее голову вдруг посетила очередная безумная идея.
        - Олимпиада!!! - закричала она так, что на третьем этаже приюта все девочки попадали с кроватей.
        Комендантша отбросила штангу в сторону, перебудив при этом всех мальчиков и заодно все остальное население Белой Гривы, и громко затопала, направившись в здание.
        - Подъееееем! - рявкнула она и пару раз пальнула в потолок из револьверов. - Живо все в коридор! Кто выйдет последним, полетит в «копошилку»!
        Полусонные дети начали вяло выходить в коридор, потирая заспанные лица.
        - Олимпиада! - провозгласила Коптильда, выталкивая воспитанников во двор. - Засиделись вы у меня, маленькие разжиревшие вонючки! Не одной же мне страдать?! Пришла пора и вам растрясти свой жирок и показать, на что вы действительно способны! Когда я служила в армии, нас каждый день гоняли по стадиону! Я пробегала двадцать километров с мельничным жерновом на шее! Вам в будущем предстоит то же самое, так почему бы не начать готовиться уже прямо сейчас?!
        Аграфена и Триш горестно вздохнули. Пима вообще едва сознания не лишился, когда понял, что ему предстоит бежать кросс.
        - Да я вообще бегать не умею! - застонал он. - Мои ноги для этого не приспособлены!
        - Может быть, они приспособлены для чечетки? - предположила Коптильда, показав ему свой револьвер. - Смотри у меня! Как бы не пришлось тебе снова сплясать под мою музыку!
        Пима побледнел и тут же примолк.
        Кухарка быстро приготовила простенький завтрак. Дети перекусили, и комендантша погнала их на деревенский стадион. Шествие сопровождалось стрельбой и звуками военных барабанов.
        Стадион находился неподалеку от Белой Гривы. Он представлял собой большой круг вытоптанной земли, со всех сторон окруженный дремучими лесами и болотами. В центре него располагались разные спортивные сооружения: лестницы, бревна, брусья и турники для подтягивания.
        Когда по деревне разлетелся слух, что приютские воспитанники будут соревноваться в ловкости и быстроте, местные жители быстро собрались на трибунах, чтобы поглядеть на это зрелище. Несмотря на ранний час, свободных мест на стадионе уже не осталось. Развлечений в деревне не хватало, поэтому жители пользовались любой возможностью повеселиться.
        Самые почетные места заняли староста, его жена и их дочь. Мадам Бина пришла в одном из своих больших чепцов, на Кризельде было платье, еще пышнее вчерашнего. Она больше напоминала торт с взбитыми сливками. Увидев эту девицу, Триш чуть не упал, но Аграфена по-дружески поддержала его за плечи, не забыв при этом хихикнуть.
        - Какая замечательная идея, устроить в Белой Гриве олимпиаду! - заявил староста. - У нас так давно не проводилось ничего подобного! Так давайте подойдем к этому мероприятию со всей возможной ответственностью! Может, кто-то из жителей деревни тоже хочет поучаствовать в соревнованиях?
        Желающих не нашлось. Все хотели только смотреть и насмехаться над приютскими горе-спортсменами.
        - А в доказательство того, что у нас настоящая олимпиада, - сказал староста, - мы зажжем настоящий олимпийский огонь!
        - Точно! - обрадовалась комендантша. - Давайте взорвем что-нибудь, да так, чтобы грохоту побольше!
        На трибунах послышались жиденькие аплодисменты.
        - Взрывать мы ничего не будем! - с опаской произнес староста. - Вечно вы, мадам Коптильда, все преувеличиваете…
        Кузнец Дормидонт и деревенский парикмахер Игуан прикатили откуда-то большую железную бочку и установили ее в центре стадиона. Церковный сторож приволок флягу керосина. Он нашел в лесу неподалеку от стадиона сучковатую дубину, и обмотал ее старыми тряпками, соорудив таким образом факел. Затем вылил содержимое фляги в бочку.
        - Дайте мне факел! - торжественно произнес староста деревни. - Я открою олимпиаду!
        - Вот уж дудки! - неожиданно возразила мадам Бина. - Дайте факел мне!
        - Но почему? - возмутился старик.
        - Потому что в молодости я уже это делала, - был ответ. - Двадцать лет назад я открывала олимпиаду в Белой Гриве. Это традиция!
        - Помню то открытие, - подал голос Дормидонт, едва сдерживая смех. - Полдеревни чуть не сгорело к чертовой бабушке!
        - Это не моя вина, - стала оправдываться мадам Бина. - Погода тогда стояла ветреная.
        Она выхватила факел из рук церковного сторожа, подскочила к кузнецу и сунула обмотанный тряпками конец ему под нос.
        - Поджигай, Дормидонт! - приказала женщина.
        Тот пожал плечами, достал из кармана фартука спички и подпалил факел. Мадам Бина торжественно зашагала к бочке с керосином. Староста сделал знак музыкантам и над стадионом раздался барабанный бой.
        - Олимпиаду считать открытой! - провозгласила она, бросая горящий факел в бочку.
        Пламя, сопровождаемое громким хлопком, вспыхнуло в одно мгновение, бочка подпрыгнула на месте и чуть было не перевернулась. Мадам Бина стояла слишком близко к огню, поднявшемуся высоким столбом, языки пламени успели зацепить ее кружевной чепец, который тут же загорелся прямо у нее на голове. Жена старосты издала дикий вопль и рванула по беговой дорожке в сторону ближайшего болота, беспорядочно размахивая руками. Наверное, еще никогда, ни один бегун, не мчался по этому стадиону с такой впечатляющей скоростью.
        Сам староста, громко охая и причитая, спрыгнул с трибуны и побежал за своей непутевой супругой. Кризельда громко захохотала, вскоре к ней присоединилась вся деревня.
        - Так и знала, что эта тощая селедка снова что-нибудь напортачит, - с досадой сказала Коптильда.
        - Начинайте, - сказала Кризельда, раскуривая трубку. - Мы же не собираемся здесь до вечера торчать!
        - Вас сюда вообще никто не звал, деревенские пустомели, - буркнула в ответ комендантша.
        Коптильда выгнала всех детей на беговую дорожку, подняла револьвер к небу и пальнула так, что у половины присутствующих заложило уши. С неба рухнула подстреленная ворона, а воспитанники, сорвавшись с места, побежали по кругу.
        - В лес! - кричала комендантша. - Всем бежать в лес! Сделайте круг вокруг болота и возвращайтесь обратно! Именно такое расстояние вам придется пробегать в армии каждый день, а не этот жалкий кружок по стадиону.
        Воспитанники послушно свернули с беговой дорожки и углубились в лес. Местность вокруг Белой Гривы всегда была болотистой, а во время дождей болот становилось еще больше. В здешних лесах то и дело появлялись и исчезали целые озера. Все зависело от того, каким выдавалось лето.
        В этом году оно стояло особенно жаркое, поэтому те озера, что были поменьше, просто высохли, оставив после себя темные углубления в земле.
        Трое друзей бежали последними. Триш несся впереди, Аграфена за ним, а Пима едва переставлял ноги где-то позади.
        - Пить! - застонал он. - Я так больше не могу!
        Аграфена и Триш перепрыгнули ручей, впадающий в болото.
        Пима свалился на живот и ползком направился к воде. Его друзьям пришлось остановиться, чтобы подождать, пока тот напьется.
        - А эту воду вообще можно пить? - с опаской спросил Триш.
        - Можно, - отмахнулась Аграфена. - Вот если бы она текла из болота, я бы еще подумала…
        Пима, наконец, утолил жажду и кое-как поднялся на ноги.
        - Много нам еще осталось? - поинтересовался он.
        - В два раза больше, чем мы уже пробежали, - сказала девочка.
        Пима страдальчески вздохнул.
        Они продолжили свой бег, но через пару десятков метров вконец запыхавшийся толстячок опять захотел пить.
        Чуть в стороне за пригорком журчала вода. Он повернул туда, пробрался сквозь густо растущие заросли и прыгнул с пригорка вниз.
        До Аграфены донесся звук громкого шлепка. Триш ничего не услышал и продолжал бежать дальше. Девочка закрутила головой по сторонам.
        - Подожди, - ухватила она Триша за край рубахи. - Куда делся этот увалень?
        Ребята поднялись на пригорок и посмотрели вниз.
        Перед ними расстилалось давно высохшее озеро. Всю землю вокруг покрывал толстый слой солончаков. Кое-где еще виднелись влажные прогалины, но в основном они увидели растрескавшуюся от сухости почву. Пима лежал лицом вниз как раз в одной из таких прогалин. Он медленно поднялся, весь в грязи и в белой соли, и жалобно застонал.
        Аграфене и Тришу вновь подвернулся случай вдоволь посмеяться.
        - Ну как, попил водички? - поинтересовалась девочка.
        - Она соленая! - Пима начал отплевываться.
        Друзья помогли раздосадованному мальчику подняться наверх.
        - Я и не знала, что тут есть такое большое высохшее озеро, - призналась Аграфена.
        - Я тоже не знал, - кивнул Пима. - Зато теперь в курсе, что не стоит тут болтаться по ночам.
        Когда троица вернулась на стадион, некоторые из воспитанников уже прыгали в высоту, носясь по беговой дорожке с длинными шестами.
        Мисса прыгнул немного неудачно и, вместо того чтобы приземлиться на батут, улетел в заросли боярышника. Еще одна девочка, прыгнув с шестом, упорхнула в самую гущу зрителей на трибуне. Ее поймал церковный сторож, усадил рядом с собой и начал угощать шоколадками.
        Аграфена, Триш и Пима хотели было отдохнуть, но Коптильда уже придумала для детей новый вид экзекуции. Она заставила воспитанников метать копья, ядра и диски.
        - В этом нет ничего сложного! - сказала она. - Я занималась этим, когда еще ходила в детский сад!
        Комендантша схватила копье и метнула его в ближайшую сосну. Оно метко вошло в середину ствола, дерево расщепилось, словно зубочистка.
        Воспитанники приюта с ужасом в глазах разбирали оставшиеся копья и пробовали повторить трюк, проделанный только что Коптильдой. Увы, ни один из них не смог добросить орудие даже до леса.
        Комендантша сильно разозлилась и начала раздавать всем пинки и тумаки, дети едва успевали уворачиваться от ее кулаков.
        Староста, вновь сидевший на своем месте рядом с немного подпаленной супругой, восторженно хлопал в ладоши, наблюдая за метанием копий, пока одно из них не угодило в скамейку совсем близко от него. После этого старик поспешно засобирался домой, уводя с собой все семейство.
        Упиравшаяся Кризельда посылала Тришу множественные воздушные поцелуи, пока мадам Бина в обгоревшем чепце утаскивала ее со стадиона.
        Глава одиннадцатая,
        где Аграфена знакомится с братством говорящих котов
        Этой ночью Аграфена спала, что называется, без задних ног. Олимпиада, устроенная Коптильдой, вымотала ее до предела. После метания копья ей пришлось потом еще подтягиваться на турнике и прыгать в длину. Иначе, по словам новоиспеченного тренера, девочке ни за что не удалось бы перескочить через ров с кольями и битым стеклом во время военных действий.
        Аграфена отключилась, едва только ее голова коснулась подушки. Ей снилось, что она стоит на носу большого пиратского корабля, о каких им рассказывал Федусей. Он раскачивался на волнах, хлопая парусами, его мачты громко скрипели. В кожаной пиратской одежде, с остро заточенным ятаганом в руке, девочка смотрела вдаль, и волосы развевались за спиной на сильном морском ветру.
        В определенный момент этот ветер оказался очень назойливым. Он гладил ее по лицу, щекотал ноздри, лез в глаза так, что Аграфене пришлось отворачиваться. Она пыталась защититься от него рукой, но все было тщетно. Пришлось проснуться.
        Открыв глаза, девочка едва не закричала от ужаса - на нее пялился какой-то толстый черный пушистый зверь, нагло развалившийся на ее матрасе рядом с подушкой. Вместо морского бриза по ее лицу елозил его пышный хвостище!
        Она не сразу узнала кота, который выхлебал какао Кухарки.
        Аграфена открыла рот, чтобы заорать, но зверь проворно вспрыгнул ей на грудь и зажал ей рот своей мягкой лапой.
        - Вот только не надо вопить, - промурлыкал он. - Вы люди совсем какие-то дикие стали. Чуть что, сразу начинается ор и стрельба из пистолетов!
        - Ты кто?! - громко прошептала Аграфена, все округляя глаза.
        - Кот, - ответил зверек. Он спрыгнул с нее и лег на бок, поигрывая длинным черным хвостом. - Меня зовут брат Акаций, я слежу за тобой и твоими дружками уже который день.
        У девочки даже рот приоткрылся от удивления.
        - Настоящий кот! - выдохнула она через секунду.
        - Ага.
        - А как твое отчество?
        - У меня нет отчества, - помрачнел Акаций. - Потому что никогда не было владельца. Брат Акаций и все тут!
        Она протянула руку и потыкала в него пальцем.
        - И что дальше? - недовольно осведомился он. - Подергаешь за усы?
        - Просто проверяю, не сон ли это!
        Аграфена провела рукой по гладкой шерстке.
        - Вот это уже лучше, - довольно промурлыкал кот. - Продолжай в том же духе. Меня так давно никто не гладил!
        - Тебе нравится? - улыбнулась девочка, продолжая гладить мягкую шерстку.
        - А кому не нравится? - брат Акаций усмехнулся. - Только вы, люди, в последнее время шарахаетесь от нас, как от чумных!
        - Это же вы хотели устроить какой-то там рыбный переворот.
        - Ну и что с того? - спросил кот. - С чего весь шум-гам? Всего-то хотели захватить контроль над рыболовными судами. Большая потеря! Вы бы и без рыбы обошлись, все равно не знаете, как ее надо есть: Верный способ испортить этот замечательный продукт - сварить ее, или того хуже - зажарить! Уж на это у вас ума хватает!
        - А зачем ты за мной следишь? - спросила она.
        - Потому что ты мне интересна, Аграфена, - ответил Акаций. - А еще я узнал, что вы мечтаете сбежать из приюта.
        - А кто об этом не мечтает?
        Кот хитро прищурился.
        - Но только у вас, в отличие от остальных, это может получиться, - тихонько промурлыкал он.
        - Правда? - обрадовалась Аграфена.
        - Ага. Если сможете избавиться от своих ошейников.
        - Это я и без тебя знаю, - Девочка помрачнела. - Но как их снять?..
        - Мы можем помочь, - снисходительно произнес кот.
        - Кто это «мы»? - не поняла она.
        - Братство говорящих котов.
        Брови Аграфены поползли вверх.
        - У вас есть свое братство?!
        - А как же. Почему, думаешь, меня зовут брат Акаций? Должны же мы поддерживать друг друга. У нас есть свои представительства во всех городах империи. Целые банды из свободных говорящих котов. А еще мы имеем своих шпионов в домах разных богатых вельмож по всей стране. Ты ведь в курсе, что не все коты умеют говорить?
        - Понятия не имела, - призналась девочка.
        - Люди любят тех котов, которые держат язык за зубами и не могут выболтать их секреты. Поэтому каждого пойманного кота подвергают тщательной проверке. Выясняют, умеет ли он говорить. Если не умеет, ему позволяют жить с человеком. Но наши шпионы умело скрывают свои способности к разговорам.
        - А как вас проверяют? - поинтересовалась Аграфена.
        - В жандармериях есть особые специалисты по допросам. Они начинают щекотать кота. Если он расхохочется, значит, он лазутчик. А если промолчит, значит, он вполне безопасен. Ну не придурки ли?
        Брат Акаций возмущенно фыркнул.
        - И ваши шпионы не хохочут? - восхитилась она.
        - Нет, хоть им и очень трудно сдержаться. К тому же не все коты любят, когда их гладят или берут на руки.
        - А чего ради вы хотите нам помочь? - подозрительно спросила девочка.
        - Потому что вы нам подходите! - Акаций хлопнул ее лапой по плечу. - Вы плюете на правила, вы воруете в деревне овощи и никого не боитесь. Вы можете нам помочь, а мы, в свою очередь, поможем вам.
        - Но что вам от нас нужно?
        - Я подробностей не знаю. Пойдем со мной к нашему предводителю. Он все тебе расскажет.
        - У вас и предводитель имеется?! - вновь изумилась Аграфена.
        - А как же! - Кот начал стаскивать с нее одеяло. - Пойдем!
        Он соскочил на пол и призывно посмотрел на девочку.
        - Прямо сейчас? - удивилась та.
        - А когда еще? Средь бела дня, когда ваша полоумная комендантша будет разгуливать по двору со своими пистолетами?
        - Но мальчишки спят.
        - А они нам и не нужны, - сказал Акаций. - Откровенно говоря, твои друзья - сборище балбесов. Они только все усложнят. Лучше ты сама им потом все расскажешь.
        - Не смей оскорблять моих друзей! - Аграфена грозно посмотрела на кота. - Не то я тебе наваляю!
        - Фу-ты ну-ты, какие мы обидчивые! - Кот нервно встряхнул хвостом. - Ладно. Свое мнение о них я оставлю при себе. Так мы идем?
        Девочку разбирало сильнейшее любопытство.
        Во-первых, ей не терпелось поглядеть на других говорящих котов. Говорят ли они так же хорошо, как брат Акаций? И умеют ли горланить хором песни? А во-вторых, ей сильно хотелось узнать, как именно коты могут ей помочь.
        Она решительно встала с кровати.
        - Идем! - сказала Аграфена.
        Акаций вскочил на окно и двумя лапами толкнул деревянную створку. Окно приоткрылось. Он тут же проскользнул в образовавшуюся щель и спрыгнул на карниз.
        Девочка сунула ноги в ботинки, набросила на плечи одеяло, чтобы не замерзнуть, и вылезла в окно вслед за котом. Дуб, по которому она обычно спускалась на землю, рос с другой стороны дома. Аграфена взобралась на крышу и аккуратно зашагала по ветхой кровле. Акаций двигался впереди нее, подняв хвост трубой.
        На крыше торчало несколько печных труб. Летом печи и камины не топили, потому что и так стояла жара, но из одной трубы вился белый дымок. Аграфена с удивлением остановилась.
        Она прикинула примерное расположение комнат. По всему выходило, что прямо под ее ногами находилась комната Федусея. Старик топил печь.
        - Наверное, он готовит ужин, - догадалась девочка.
        Акаций захохотал так, что чуть не свалился с крыши.
        - Ты чего? - не поняла Аграфена.
        - Ужин?! - Кот снова засмеялся. - Да это он опять самогон гонит! Уж я вдоволь за ним посмотрел. Федусей прячет в своей комнате настоящий самогонный аппарат и по ночам ставит его на огонь.
        - Что?! - ее глаза стали, как блюдца.
        - А где, думаешь, он постоянно пополняет запасы своей «микстуры от кашля»?! Да он сам варит ее каждую ночь, когда все в приюте ложатся спать.
        - И Коптильда ни о чем не догадывается? - хихикнула Аграфена.
        - Конечно, нет. Иначе она давно разнесла бы его в щепки. Кстати, ее братец Копотун частенько наведывается в гости к Федусею. Они вместе снимают пробу с этого варева, а потом до утра распевают песни про гоблинов и играют в карты на деньги.
        - И откуда ты все это знаешь? - поразилась девочка.
        - Говорю же! Я несколько дней слежу за всеми вами, - пояснил брат Акаций. - Такого уже насмотрелся, впору книги начинать писать. Страшные романы ужасов.
        Они пересекли крышу, затем спрыгнули с нее на верхушку дуба. Раскидистые ветви дерева росли почти вплотную друг к другу. Аграфена спускалась по ним, словно по перекладинам лестницы, стараясь не зацепиться одеялом за какой-нибудь сучок. Акаций просто прыгал с ветки на ветку до самой земли.
        Затем они прокрались к ограде и протиснулись между прутьями.
        Из вольера Вельзевула послышался оглушительный рык, сопровождаемый лязганьем цепи. В следующее мгновение пес с грохотом врезался в ограду.
        У Аграфены душа ушла в пятки. Кот ощетинился, шерсть на спине встала дыбом так, что тот почти в два раза увеличился в размерах.
        - Чтоб тебя разорвало! - в сердцах бросил он. - Это не пес, а вурдалак какой-то! Его давно следовало отправить в ближайший госпиталь для медицинских опытов! Пусть имперские лекаришки посмотрят, что у него внутри.
        - А собаки еще не научились говорить? - на всякий случай поинтересовалась Аграфена. - Меня давно интересует этот вопрос. А то этот пес знает обо мне много всякого…
        - Им это не дано, - ехидно заулыбался Акаций. - У собак мозги устроены по-другому! Ладно, мы итак задержались. Пойдем в лес, - сказал кот. - Я тебя отведу в наше убежище.
        - У вас и убежище имеется? - девочка не переставала удивляться.
        - Да! - с гордостью ответил кот. - Только его местоположение - большая тайна. Разболтаешь кому-нибудь, я тебе отомщу.
        - И каким же образом?! - рассмеялась Аграфена.
        - Будешь каждое утро находить у себя в постели дохлых мышей.
        - Фу! - скривилась она. - Лучше мне и впрямь держать язык за зубами.
        Акаций побежал вперед, девочка поспешила за ним.
        Черный силуэт кота терялся на фоне темной земли. Иногда Аграфена упускала его из виду и шла не в ту сторону, тогда Акаций окликал ее и ждал, пока она его догонит.
        Вскоре они спустились с холма и углубились в чащу леса. В Белой Гриве, оставшейся позади, не светилось ни одного окна. Деревня давно спала и видела сны.
        Они шли долго, Аграфена совсем потеряла счет времени. Девочка внимательно смотрела под ноги, опасаясь споткнуться об корни и поваленные деревья. В небе сияла круглая луна, но под густые кроны деревьев ее свет почти не проникал, так что толку от нее было мало.
        Наконец, брат Акаций вывел их на огромную поляну, залитую лунным светом. Здесь под ногами шелестела густая мягкая трава, на которую сразу захотелось прилечь, чувствовался сладковатый аромат ночных цветов. В центре поляны рос большой толстый дуб, его раскидистые ветви, казалось, шевелились в темноте.
        Аграфена пригляделась и увидела, что ветки дерева сплошь покрыты котами. Каких тут только не было! Говорят, что ночью все кошки серы, но это оказалось совсем не так. Черные, белые, рыжие, серые и смешанных мастей во всех всевозможных комбинациях этих четырех цветов. Зверьки сидели и смотрели на нее большими глазами, сверкавшими в темноте, как искры. Они бесшумно передвигались по ветвям, отчего казалось, что дерево живое.
        - Как вас много! - восторженно воскликнула Аграфена. - Никогда не видела столько котов! Хотя, я вообще котов никогда не видела!
        - А мы вот тебя видели, - послышалось с дуба.
        - Как вы расколошматили теплицу деревенскому старосте! - воскликнул один кот.
        - А потом улепетывали от его полоумной женушки! - подхватил второй.
        - Помереть со смеху можно! - раздалось с соседней ветки.
        Дуб затрясся от кошачьего хохота.
        На землю спрыгнули три кота. Они вальяжно двинулись навстречу Аграфене, задрав вверх пушистые хвосты. Остальные внимательно за ними наблюдали, поблескивая глазами.
        Вперед вышел небольшой толстенький кот, светло-серый в черную полоску. Размерами он напоминал футбольный мяч, да и формой тоже. Если бы только мяч передвигался на коротких толстых лапках. Похоже, он тут совсем не голодал. Кот важно приблизился к ней и потерся о ее ноги. Аграфена едва сумела удержать равновесие. Она чуть отступила назад, стараясь не наступить случайно ему на хвост.
        Двое других зверьков уселись неподалеку. Один из них был рыжий в белую полоску, и тоже довольно упитанный. Второй, напротив, выглядел очень худым и длинным, он имел абсолютно черный окрас.
        - Аграфена, - промурлыкал кот, похожий на мяч. - Меня зовут брат Пафнутий. А это, - он махнул хвостом в сторону своих сопровождающих, - брат Шнырь и брат Ерофей. Мы очень рады, что ты согласилась прийти.
        Шнырем звали рыжего, а черный оказался Ерофеем.
        - Интересно же! - сказала Аграфена, стараясь получше их всех разглядеть. - Я никогда не видела живых котов, а тем более не говорила с ними. Как от такого отказаться.
        - Ты очень смелая и любознательная, - сказал брат Пафнутий. - Значит, мы в тебе не ошиблись. Только ты можешь помочь нам в нашей проблеме. А мы, в свою очередь, готовы помочь тебе.
        - И моим друзьям, - напомнила ему девочка.
        - Конечно! - уверил ее Пафнутий. - Куда же без них?
        - Так что вам от меня нужно? - спросила она.
        - Присядь, - Кот махнул лапой в сторону торчавшего неподалеку большого пня. - И я тебе все объясню.
        Аграфена примостилась на край пня и поплотней закуталась в одеяло. Кот присел на землю рядом с ней. Шнырь и Ерофей подошли поближе. Акаций тоже расположился неподалеку и навострил уши.
        - Так ты и есть кошачий предводитель? - спросила девочка.
        - Да, - кивнул тот. - Я стою во главе местного отделения Братства говорящих котов.
        - А чем занимается ваше Братство?
        Кот задумчиво почесал лапой за ухом.
        - Черт его знает! - наконец признался он. - Едим, гуляем, кувыркаемся. Живем в свое удовольствие.
        - Опять затеваете какие-то злодейские планы? - Аграфена с интересом заглянула ему прямо в глаза.
        Кот резко вскочил и завертел головой по сторонам.
        - Кто проболтался?! - завопил он. - Комки меха.
        - Знаю кто! - тут же подскочил Шнырь. - Это не иначе Бонифаций! Он известное трепло.
        - Чего?! - раздалось с дерева.
        На траву спрыгнул большой пушистый черный кот с белой грудкой.
        - Это я-то трепло?! - воскликнул он. - А ну иди сюда, крысиный хвост! Я тебе земли в уши натолкаю!
        - Думаешь, я испугался, усатое недоразумение?! - фыркнул Шнырь.
        Он прыгнул на Бонифация, коты сцепились в большой черно-бело-рыжий клубок и покатились по земле. Ерофей кинулся их разнимать, но в результате сам присоединился к драке. Катаясь клубком вокруг дерева, коты вскоре врезались в ствол дуба и разлетелись в разные стороны.
        - Прекратить! - рявкнул Пафнутий. - Иначе всех в болото побросаю! Замучаетесь потом отмываться.
        Аграфена звонко расхохоталась. Кот живо напомнил ей Коптильду. Но драка тут же закончилась. Бонифаций принялся энергично вылизываться. Шнырь погрозил ему когтистым кулаком.
        - Позже еще поговорим, - буркнул он.
        - Плюю и чихаю на ваши угрозы! - отвернулся от него Бонифаций.
        Пафнутий покосился на Аграфену.
        - Насчет плана… ты меня подловила, - догадался он. - Я в тебе не ошибся.
        - Значит, и впрямь что-то задумали? - спросила девочка.
        Кот лег на травку и потянулся.
        - Ничего особенного, - равнодушно ответил он. - Опасаться стоит лишь новому императору и его приспешникам. Обычных людишек мы не тронем.
        Аграфена открыла рот, чтобы спросить, что именно они затевают, но Пафнутий не дал ей заговорить.
        - Поговорим о деле. Нам нужно, чтобы ты достала для нас кое-что, - промурлыкал предводитель котов.
        - Что именно? - уточнила девочка.
        - Рыбу! - вдруг выкрикнул Шнырь.
        - Что?! - в один голос воскликнули Аграфена и Пафнутий.
        - А что, вы имели в виду что-то другое? - удивился тот. - Просто рыбки охота. Давно уже не ели.
        - Вам нужна рыба? - девочка с недоверием посмотрела на кота-предводителя.
        - Не слушай этого обалдуя! - воскликнул Пафнутий. - А ты, - он повернулся к Шнырю, - заткни свою полосатую морду!
        - Уж больно рыбки хочется, - жалобно промяукал рыжий.
        - Вчера мы влезли в продуктовую лавку, - сказал ему предводитель. - И украли целый мешок рыбы. Она лежит в тайнике на берегу болота. Если такой голодный, сходи туда!
        - И много там еще осталось? - поинтересовался Шнырь.
        - Побольше, чем у тебя извилин!
        - Сколько?
        - Пять!
        Рыжий котяра закатил глаза и принялся что-то подсчитывать, загибая пальцы. Пафнутий вновь повернулся к Аграфене.
        - Нам нужна книга, - сказал он. - Очень старинная и дорогая, она когда-то принадлежала одной могущественной ведьме из ордена Эсселитов.
        Девочка вновь изумленно приподняла брови.
        - Сдается мне, вы не по адресу обратились, - сказала она.
        - Отчего же?
        - Где я вам достану такую книгу?!
        - Она хранится неподалеку от Белой Гривы, в подземелье под кладбищем, - сказал Пафнутий. - Раньше там стоял дом ведьмы, потом его сожгли крестьяне, вернее, пытались сжечь. Дом лишь малость обгорел, но подземелье осталось нетронутым. Вход в него скрыт где-то в подвале дома. Твоя задача - проникнуть туда и принести нам эту книгу. А за оказанную услугу мы поможем тебе и твоим друзьям избавиться от ошейников. В книге описан способ, как снять магическое действие с этой штуковины, - он показал когтем на ее шею.
        Аграфена вся обратилась в слух.
        - А почему вы сами не отыщите книгу? - спросила она.
        - Во-первых, она надежно спрятана, а во-вторых, - брат Пафнутий замялся, - потому что опасаемся! Поговаривают, что в подземельях обитает призрак ведьмы. А мы до седой шерсти боимся привидений.
        - Вот оно что! - понимающе кивнула Аграфена. - Теперь все понятно. Кто же не боится призраков?! Но как я отыщу вход в подземелье дома колдуньи?
        - Задача не такая сложная, как кажется, - успокоил ее кот. - Об этом явно знает кто-то из местных старожилов. С нами они, естественно, не захотят разговаривать, а у вас может и получиться. Так как, возьметесь за это дело?
        - Возьмемся! - с готовностью кивнула девочка.
        Она тоже боялась привидений, но это был единственный шанс избавиться от ошейника, а ей уже так не терпелось удрать из-под опеки Коптильды.
        - Отлично! - обрадовался Пафнутий. - Акаций будет приходить к тебе каждую ночь, и ты будешь держать его в курсе событий. А теперь тебе пора возвращаться, Аграфена. Скоро встанет солнце, и тебя хватятся в приюте.
        Девочка встала с пня и попрощалась с котом, по-дружески пожав ему лапу. В это время Шнырь закончил свои подсчеты и подергал Пафнутия за хвост.
        - У меня в голове извилин куда больше пяти, - сообщил он.
        Пафнутий развернулся и отвесил ему подзатыльник. Аграфена едва сумела сдержать смех. Затем Акаций проводил ее обратно в приют, и она вернулась в спальню для девочек.
        До самого утра девочка так и не смогла сомкнуть глаз.
        То, что случилось ночью, казалось таким фантастическим, что у нее просто захватывало дух. Аграфена было решила, что ей все приснилось, но утром, спустив ноги с кровати, ее ботинки оказались испачканы землей. Это точно был не сон!
        Глава двенадцатая,
        где Аграфена узнает о деревенской ведьме, а Федусей снова видит чертей
        Мальчишки едва с ума не сошли, когда Аграфена рассказала им о своем ночном приключении.
        - Ты говорила с котами?! - ужаснулся Пима. - И они тебя не слопали?!
        - С чего ты взял, что они едят людей? - недоуменно спросил у него Триш.
        Тот смущенно пожал плечами.
        - Говорят, они очень хитрые и коварные, и любят мясо. С чего бы им и людей не есть?
        - Главное - они могут помочь нам сбежать отсюда, - сказала Аграфена. - Но и мы должны помочь им отыскать эту книгу.
        - Легче сказать, чем сделать, - проговорил Триш. - С чего мы начнем?
        - Поговорим с Дормидонтом? - предложила девочка. - Он живет здесь уже много лет и может что-то знать об этой ведьме!
        Подходящий случай представился очень скоро.
        После обеда Коптильда приказала им оттащить телегу с металлоломом деревенскому кузнецу.
        - Пусть все-таки выкует мне новые ворота, - сказала комендантша. - И чтобы были не хуже, чем триумфальная арка! А остаток металла может оставить себе на свои бездарные поделки! Не забудешь, Мардафена?
        - Никак нет! - отчеканила девочка, уже давно не обращавшая внимания на всевозможные коверканья своего имени.
        Аграфена и Триш взялись за оглобли телеги и покатили ее вниз по склону холма. Пима шагал сзади и придерживал край, чтобы телега не покатилась вниз под собственной тяжестью. Иначе все трое оказались бы у Дормидонта гораздо раньше, чем планировали.
        Кузнец как обычно напоил их горячим чаем и угостил свежими бубликами. Затем, они помогли ему разгрузить телегу от металлолома.
        В его хозяйстве хранилось множество разных занятных вещиц. Различные самоходные игрушки, пружинные механизмы, хитроумные устройства. Дальний угол кузницы, словно занавес, огораживал растянутый кусок брезента.
        - А там у вас что? - спросил Триш.
        - Изобретение Пигмалиона, - улыбнулся старик. - Только я вам сейчас его не покажу. Оно еще не закончено.
        Аграфена с Тришем удивленно посмотрели на Пиму.
        - Так вот где ты держишь свое устройство?!
        - А где же еще? - мальчишка усмехнулся. - Не в приюте же, под надзором Коптильды.
        - Ну, так что там у тебя? - девочка испытующе посмотрела на него. - Хоть намекни.
        - Нет! - твердо ответил мальчик. - Это будет сюрприз.
        Триш хотел поднырнуть под брезент и взглянуть на секретное изобретение. Но Пима угрожающе взял в руки увесистый гаечный ключ, и тот сразу присмирел.
        Аграфена повернулась к кузнецу.
        - Дядя Дормидонт, а правда, что в Белой Гриве когда-то жила ведьма? - спросила она.
        - Ведьма? - удивленно переспросил добрый старик. Он приподнял свои очки с носа на лоб, закурил трубку и призадумался. - Хм… Помню, жила здесь одна. Ох, и жуткая была тетка! Я тогда еще маленький был совсем. Амалией ее звали. Говорят, страшные вещи творила. Скотину портила, урожаи сушила или наоборот заливала дождем. Боялись ее все и ненавидели. Но она давно померла.
        - А она жила в доме у кладбища? - снова спросила девочка.
        - Где стоял ее дом я уж и не помню, - развел руками Дормидонт. - Об этом надо у Всеслава спросить, трактирщика из «Ржавой подковы». Он живет здесь дольше всех остальных жителей. Может, что-то и помнит еще.
        - А как нам с ним поговорить? - поинтересовался Триш.
        - Да нет ничего проще! - воскликнул Дормидонт. - Приходите ко мне сегодня вечером, и я сведу вас с ним.
        - А сейчас нельзя? - уточнил Пима.
        Кузнец выглянул в окно.
        - Нет, еще слишком рано. Сейчас он отсыпается. Трактир ведь работает всю ночь до рассвета. Лучше всего прийти к нему часиков в восемь вечера. В это время в «Ржавой подкове» сидит не так много народа. Основная масса подтягивается только часам к десяти.
        - А нас туда пустят? - несколько обеспокоенно спросил Триш.
        - Со мной пустят, - заверил его Дормидонт.
        На том и решили. Ребята договорились встретиться на крыше приюта после захода солнца.
        Вечером после отбоя Аграфена дождалась, когда другие девочки в ее спальне уснут, а затем потихоньку оделась и подошла к окну. Она хотела открыть его, да не тут-то было. Ставни окна оказались заперты на замок! Да и снаружи окно закрывала какая-то плотная ткань. Девочка потрясенно замерла на месте.
        Она только сейчас вспомнила, что днем Коптильда приказала мальчишкам повесить на стене приюта огромный приветственный плакат. На нем большими корявыми буквами было написано: «Добро пожаловать, имперские ревизоры! Дайте денег на новую крышу!»
        Плакат приколотили почти под самым козырьком, и он свисал вниз, закрывая два этажа. Поэтому выбраться в окно не представлялось возможным.
        Аграфена задумалась. Как ей теперь попасть на крышу? Триш и Пима по-любому уже ждут ее там.
        И тут ее вдруг осенило.
        Она посмотрела в сторону печи и прищурилась. Можно выбраться на кровлю через печную трубу. Летом Кухарка печи не топит, а расстояние от спальни девочек до крыши составляло каких-то пять-шесть метров в высоту.
        Девочка подошла к печи и засунула в нее голову. Труба оказалась достаточно широкой, Аграфена вполне могла в нее пролезть. Наверху сквозь квадратное отверстие виднелось ночное небо.
        Не раздумывая больше ни минуты, она залезла в нутро печи, выпрямилась, и ухватилась руками за кирпичные выступы. Подтянулась, уперлась ногами в стенки трубы и быстро начала карабкаться наверх.
        Аграфена моментально вывозилась в саже и стала похожа на трубочиста. Об этом следовало подумать заранее, а сейчас возвращаться уже поздно. Добравшись до самого верха трубы, она выбралась наружу и огляделась вокруг.
        Триш и Пима сидели на выступе крыши, рядом с трубой Федусея, из которой снова поднимался белый дымок. Когда девочка вылезла из трубы, у тех волосы встали дыбом - так сильно они перепугались.
        - Что, страшно стало? - захохотала Аграфена.
        - Ты бы видела себя со стороны! - выдохнул Пима. - Черная, лохматая, тебе еще разноцветные бусы, и будешь похожа на настоящего дикаря!
        - А я то как струхнул, - признался Триш. - У меня даже сердце бьется где-то в горле.
        - Глотай его скорей обратно, а то помрешь! - испугалась за друга Аграфена.
        Она спрыгнула с трубы…
        И проломив крышу, с грохотом провалилась в комнату Федусея.
        Старик тем временем готовил очередную порцию своей «микстуры от кашля». В длинном толстом купальном халате и домашних шлепанцах он расхаживал по комнате, в предвкушении новой порции любимой настойки.
        В камине горел огонь. На чугунной решетке был установлен большой жбан, склепанный из желтого блестящего металла, сбоку от него стояла кастрюля. От одного приспособления к другому тянулась тонкая латунная трубка, закрученная в спираль. Из трубки в кастрюлю капала горячая, немного мутная жидкость - «микстура».
        Федусей в это время наблюдал за процессом и нетерпеливо потирал ладони.
        Проломив потолок, Аграфена ввалилась в его владения с диким грохотом. Увлекая за собой по дороге куски черепицы и деревянных перекладин, она рухнула на кровать, подлетела на пружинах и отскочила на пол, толкнув при этом этажерку с книгами. Та брякнулась прямо в камин, жбан тут же опрокинулся, все его содержимое вылилось в камин, мгновенно затушив пламя. По комнате поплыл удушливый сизый дым, почувствовалась жуткая вонь.
        Все произошло буквально за пару секунд.
        Федусей издал громкий крик и с выпученными глазами стал метаться по комнате. Когда он остановился, поправил на носу очки и разглядел, наконец, Аграфену, перемазанную сажей, старик завопил еще громче.
        - Черти!!! - кричал он. - Опять ко мне пришли черти!!! Караул!!!
        Девочка сама перепугалась до полусмерти. Триш и Пима осторожно заглянули сверху в дыру. Аграфена вскочила на кровать Федусея и начала подпрыгивать на ней, подлетая на пружинах все выше и выше, вытянув обе руки вверх.
        - Зачем вы разлили мою «микстуру», черти?! - вопил раздосадованный старик. - Попросили бы по-хорошему, я бы и так с вами поделился!
        Подпрыгнув в очередной раз, Аграфена подлетела под самый потолок. Триш схватил ее за руки и рывком вытащил на крышу. После этого уже вместе с Пимой все трое побежали к другому краю кровли, спрыгнули на дуб и начали быстро спускаться вниз.
        К Федусею прибежал перепуганный Копотун.
        - Чего орешь?! - спросил он.
        - Черти проломили мне крышу! Разлили самогон!
        - Какие странные черти! - удивился Копотун. - Помнится, когда они приходили к тебе раньше, не приносили столько убытку.
        - Раньше они приходили не такие страшные. - заявил Федусей.
        - Так дыхнул бы на них своим перегаром! От такого запаха вся нечисть разбежится. А так все твое варево накрылось медным тазом.
        - Да черт с ним с самогоном! - махнул рукой старик. - Я еще наварю. Но вот крыша! Что я скажу мадам Коптильде?
        Копотун посмотрел на потолок.
        - А зачем тебе ей что-то говорить? - сказал он. - По-моему, все очень даже неплохо. Теперь тебе можно охотиться на гусей, не вставая с кровати. Я всегда о таком мечтал!
        - Тогда давай поменяемся комнатами? - предложил Федусей.
        В это время дверь со скрипом отворилась.
        В комнату тихонько вошел Мисса. Он посмотрел на перевернутый самогонный аппарат, на сломанную этажерку, на дыру в потолке, затем перевел хитрый взгляд на учителя.
        - А тебе что тут понадобилось? - недовольно спросил у него Копотун.
        - Ее высокоблагородие, мадам Коптильда, поручила мне узнать, где вы берете свою… - мальчишка ехидно ухмыльнулся, - «микстуру». И, кажется, я знаю, откуда у вас такие неиссякаемые запасы!
        Старик побледнел, став одного цвета со стеной. Копотун нахмурился.
        - К чему ты клонишь, поганец? - спросил он.
        - Теперь я знаю ваш секрет, - вкрадчиво произнес Мисса. - А вы наверняка не захотите, чтобы о нем узнала мадам Коптильда. Так что вы мне дадите за молчание?
        - Что?! - взревел Копотун. - Шантаж?!
        - Ну что вы! - улыбнулся юный вымогатель. - Просто взаимовыгодное соглашение.
        - Я тебе сейчас покажу соглашение! - кричал разъяренный толстяк.
        Он бросился на Миссу. Мальчишка хотел выскочить за дверь, но Федусей опередил его и преградил тому пути к отступлению. Тот начал метаться по комнате, словно загнанная в ловушку мышь, а Копотун все пытался ухватить его за уши.
        - Выпустите меня! - орал Мисса.
        - Держи его! - вопил Федусей.
        - Ату его!
        - Ставь подножку!
        - Никому ничего не скажу!
        - Хватай паршивца!
        Мисса изловчился, запрыгнул на кровать, подлетел к потолку и ухватился за край дыры. Он быстро подтянулся и выбрался на крышу приюта. Сверху послышался топот его ног.
        Копотун решил последовать его примеру. Но он не рассчитал, что мальчишка весил раз в пять меньше его. Когда толстяк прыгнул на койку Федусея, его отшвырнуло не наверх, а в сторону. Кровать с треском сломалась, а сам Копотун вылетел в открытое окно.
        С пронзительным визгом он полетел вниз с высоты третьего этажа. Каким-то чудом ему посчастливилось ухватиться за край плаката, растянутого для ревизоров, и он повис на нем, болтая ногами в воздухе.
        В это время из главной двери здания приюта вышли Кухарка и Коптильда. Копотун тут же примолк. Он знал, что если сестра его сейчас увидит, закатит дикий скандал. Ведь она собственноручно рисовала этот плакат несколько часов!
        Кухарка прислушалась.
        - Вы ничего не слышали, ваше высокоблагородие? - спросила она.
        - Нет, - покачала головой комендантша.
        - Будто взвизгнул кто-то…
        - Опять, наверное, девчонки не спят, - сказала Коптильда. - Сходи-ка к ним в спальню, да наподдавай, чтобы впредь неповадно было!
        - А вы куда-то собираетесь? - поинтересовалась старуха.
        - Решила сходить немного прогуляться. Засиделась я что-то в этом приюте.
        - Господина Копотуна с собой не берете? - осведомилась Кухарка.
        - Вот еще! - усмехнулась комендантша в ответ. - Этого жиртреса? Пусть спит себе дальше в своей комнате. Хоть он мне и брат, я в жизни не встречала более бесполезного человека.
        Она спрыгнула с крыльца и зашагала к воротам.
        - Зря вы так, - вздохнула Кухарка. Втайне она уже несколько лет была неравнодушна к этому толстому колобку, но не осмеливалась никому в этом признаться. - Он хороший человек. Такие люди с неба не падают!
        Коптильда громко хлопнула воротами.
        Над головой Кухарки раздался треск рвущейся материи.
        Секунду спустя Копотун грохнулся в клумбу с цветами рядом с крыльцом. Она всплеснула руками и поспешила ему на помощь.
        Оказалось, что все-таки падают!
        Глава тринадцатая,
        в которой устраивают погром в трактире
        Аграфена, Триш и Пима пришли к Дормидонту уже около десяти часов вечера. Девочке пришлось по пути еще свернуть к озеру, чтобы хоть немного отмыть от сажи лицо и руки. Старик повел их в трактир «Ржавая подкова», стоявший на другом краю деревни недалеко от дороги.
        Трактир представлял собой слегка покосившееся двухэтажное здание с примыкающими к нему гаражом и конюшней. В зале стоял полумрак. Аграфена решила, что здесь иногда бывают разные бандиты с большой дороги, а им не по нраву яркое освещение.
        В заведении оказалось довольно много посетителей. В основном путешественники, бывшие в деревне проездом, но присутствовали и много местных жителей. Аграфена, Триш, Пима и Дормидонт сели за самый дальний столик, возле окна, подальше от чужих глаз. Вскоре к ним подошла официантка, и они заказали ей чай с вишневым пирогом. Кузнец попросил для себя большую кружку пива.
        Официантка привычно кивнула и удалилась.
        Девочка с любопытством закрутила головой по сторонам.
        Неподалеку от них сидела женщина в длинном черном кружевном плаще, явно не местная. В ней чувствовалась какая-то элегантность и аристократичность, а деревенские тетки такими достоинствами не отличались. На голове у нее был широкий капюшон, почти полностью скрывающий лицо.
        За соседними столиками по другую сторону от них расположились старые солдаты из деревенских жителей. В своих рваных шинелях, обвешанные сплошь орденами, они являли собой очень необычное зрелище. Вояки громко хохотали, пили пиво, ругались, на чем свет стоит, а некоторые из них уже лежали на полу, не в силах подняться.
        Трактирщик Всеслав, огромных размеров человек с длинными усами и большим животом, принес им тарелки и начал расставлять их на столе.
        - Добрый вечер, Всеслав, - поздоровался с ним кузнец.
        - И тебе вечер добрый, Дормидонт! - кивнул трактирщик. - Кто это с тобой?
        Он показал на детей.
        - Внуки приехали погостить, - ответил Дормидонт. - Дети моей непутевой дочки.
        - Той, что сбежала в края берберийских кочевников?
        - Ага.
        - Нечасто у нас останавливаются жители других областей, - сказал Всеслав, пристально разглядывая детей. - И как вам наша деревня?
        - Очень даже ничего! - Аграфена ляпнула первое, что пришло ей на ум.
        - Небось совсем не похожа на ваши места?
        - Нет.
        Девочка пихнула под столом Дормидонта. Пора срочно менять тему разговора. Она понятия не имела, как там поживают берберийские кочевники, а Всеслав, похоже, собирался расспросить ее об этом со всеми подробностями.
        - А у нас ведь разговор к тебе имеется, Всеслав, - сказал кузнец.
        - О чем это? - несколько удивившись, спросил трактирщик.
        - Ты знал ведьму Амалию?
        Тот вытаращил на него глаза.
        - С чего это ты вдруг заинтересовался этой старой историей, Дормидонт? - недоуменно спросил он.
        - Да просто хотел освежить свою память, - ответил кузнец. - Склероз совсем замучил. Не помнишь, где она жила? У меня что-то совсем из головы вылетело.
        Трактирщик приложил указательный палец ко лбу и задумался.
        - Я тогда совсем еще мальчонкой был, - медленно проговорил он. - Амалия, вроде как, была из первых Эсселитов и появилась в этих краях вскоре после крушения луны. Она прибыла сюда уже совсем старой каргой, никто точно не знал, сколько ей тогда было лет. А жила она где-то у кладбища… Если я ничего не путаю.
        - Сейчас ведь ее дома не существует? - уточнил Дормидонт.
        - Нет, - покачал головой трактирщик. - Его сожгли вскоре после ее смерти. Там только кучка обгоревших развалин, заросших кустарниками.
        Аграфена и Триш переглянулись.
        - Наверняка под теми развалинами и есть вход в подземный тайник, - еле слышно прошептала девочка. - Хотя коты говорили, что дом еще стоит…
        - Может, они что-то перепутали? - предположил Пима. - Но как мы туда проберемся? А если вход завалило, когда дом обрушился?
        - Надо нам сходить на кладбище и самим посмотреть, что там к чему, - сказала Аграфена.
        Пима и Триш вмиг побледнели, представив себе это страшное место.
        Тем временем трактирщик отошел к другим посетителям, а Дормидонт перевел глаза на девочку.
        - Вот вы и узнали что хотели, - сказал он. - Что дальше?
        - Пойдем на развалины, попробуем там что-нибудь найти.
        Официантка принесла им пирог и разлила чай по кружкам. Кузнец подвинул к себе пиво и блаженно прикрыл глаза.
        - Сначала нужно подкрепиться, - резонно заметил он.
        С этим никто не стал спорить. Тем более что горячий пирог пах так вкусно. У ребят мгновенно слюнки потекли, и они набросились на угощение.
        Аграфена с мальчишками быстро опустошили свои тарелки и хотели уже уходить, но в этот момент в трактире появилась Коптильда.
        Она вошла в «Ржавую подкову», довольно улыбаясь, уперев руки в бока. Ее грудь как всегда перепоясывали патронташи, за поясом торчали револьверы.
        - О нет! - в ужасе воскликнул Пима. - Она сейчас нас увидит, и нам конец.
        - Не паниковать раньше времени! Быстро лезьте под стол! - приказал Дормидонт.
        Все трое тут же нырнули вниз и притихли. Кузнец на всякий случай опустил скатерть пониже.
        Комендантша прошагала в середину трактира и уселась за свободный столик около камина. Она и не посмотрела в сторону Дормидонта.
        - Эй, Всеслав! - рявкнула она трактирщику. - Налей-ка мне своего лучшего пива. Сегодня годовщина окончания гражданской войны и все, кто участвовал в военных действиях, должны выпить за эту дату.
        Ее предложение единогласно поддержали деревенские вояки. Правда некоторые из них уже храпели на полу, а другие едва могли пошевелиться, но от выпивки никто не отказался.
        Хозяин заведения раскупорил бочонок лучшего пива и его официантки начали разносить кружки по залу.
        - Нашли повод выпить, - вполголоса сказал Дормидонт. - Двенадцать лет страна находится во власти тирана.
        Он буркнул это себе под нос, но Коптильда все же расслышала его слова.
        - Это кто там выступает?! - гаркнула она. - Ах, Дормидонт! Немудрено! Все знают, что ты воевал на стороне приспешников старого короля Ипполита.
        - Да! - с гордостью произнес кузнец. - Потому что я уважал короля, и все мы хорошо жили при его правлении. Пока власть не захватил Велдор, вы все не бедствовали. Не было таких налогов, не было войн с соседними королевствами, не было тайной полиции.
        - За такие разговорчики тебя самого надо отправить в кутузку! - гневно воскликнула Коптильда.
        - А я не боюсь, - сказал Дормидонт. - Мне уже нечего терять. По крайней мере простые люди меня уважают. А тебя - нет, потому что ты сражалась на стороне Велдора!
        - И поэтому я имею вес в обществе! - с гордостью произнесла комендантша. - Все меня почитают и боятся. А уважения мне и не нужно.
        - Какой там почет? - ухмыльнулся старик. - Тебя ненавидят не только обитатели приюта, но и все жители Белой Гривы.
        Та только рассмеялась.
        - А им и не надо меня любить. Лишь бы боялись!
        - Поэтому тебе и нравится Велдор, - подытожил Дормидонт. - Вы с ним одного поля ягоды.
        Коптильда выхватила из-за пояса револьверы.
        - Что-то ты разговорился, старикашка! Сейчас я продырявлю твою тупую башку!
        Кузнец вскочил на ноги.
        - Люди! И долго мы будем терпеть такое к себе отношение от прихвостней императора?!
        Престарелые вояки вскочили, и в зале сразу поднялся сильный шум.
        - Быстро убрать оружие! - прикрикнул Всеслав. - Я не потерплю стрельбы в своем заведении!
        - А я с ним и без оружия разберусь! - Комендантша убрала пистолеты обратно в кобуры и прыгнула на Дормидонта.
        Старик проворно отскочил в сторону, и та пролетела мимо. Она врезалась в толпу старых вояк и свалила несколько человек на пол. Завязалась ожесточенная драка.
        Дормидонт шепнул детям, чтобы они выбирались из трактира при первом же удобном моменте.
        Коптильда дралась сразу с тремя здоровенными мужиками. Она схватила одного из них за грудки и бросила его через весь зал. Тот свалился на стол перед незнакомкой в черном плаще и разнес его в щепки.
        Женщина, до этого хранившая молчание, вскочила на ноги.
        - Довольно! - крикнула она.
        - А это еще кто? - оскалилась Коптильда. - Что-то мне твое лицо знакомо!
        Женщина тут же надвинула капюшон пониже на глаза.
        - Вспомнила! - завопила комендантша. - Нам ведь присылали твой портрет! Это же преступница! - заорала она на весь трактир. - За нее назначено огромное вознаграждение! Всей деревне хватит на неделю попойки!
        Драка тут же остановилась, все уставились на женщину в плаще.
        - Беглая Эсселитка! Мятежница! - раздались удивленные голоса.
        Сельчане двинулись на нее со всех сторон. В уме они уже подсчитывали возможный барыш.
        Женщина отбросила в сторону свой стол и выпрямилась в центре зала.
        - Предупреждаю, - угрожающе произнесла она. - Я просто так не дамся.
        - Держи ее!!! - крикнула Коптильда.
        На незнакомку прыгнули со всех сторон.
        Из-под ее плаща показался рунный посох, сделанный в виде красивой трости с серебряным набалдашником. Она ударила им в пол, и волна огромной силы расшвыряла нападавших по всему трактиру. Часть из них просто повылетала в окна, разбив стекла. Комендантшу отбросило на несколько метров. Она проломила головой тонкую стену между залом и конюшней и повисла в дыре.
        Женщина запахнулась в свой черный плащ и бросилась к выходу.
        За ней никто не побежал. Одни в этот момент пытались подняться, другие просто сидели на полу, стараясь понять, что только что произошло.
        Аграфена и ее друзья воспользовались ситуацией, как советовал им кузнец, и тихонько выбрались из трактира.
        За ними следом выбежал потрясенный Дормидонт. Никто из них и не вспомнил, что за заказанные блюда принято платить.
        Глава четырнадцатая,
        в которой Аграфена приходит не на то кладбище
        Когда Аграфена, Триш и Пима показались на улице, странной женщины уже и след простыл. В трактире все еще не утих возбужденный гул голосов, слышался громкий треск и ругательства - Коптильду вытаскивали из стены.
        Дормидонт повел ребят на южную сторону деревни. Там находилось кладбище, окруженное редким леском, о котором говорил трактирщик Всеслав.
        - Так это и была Эсселитка! - восхищенно проговорила девочка.
        Она все еще находилась под впечатлением от увиденного.
        - Да, такие они и есть, - подтвердил кузнец. - Нам еще повезло, что смогли унести ноги. Говорят, что лучше не вставать на пути у разозленного Эсселита.
        - Какой у нее классный посох! - выдохнул Пима. - Как их делают? Из какого дерева?
        - Этого никто не знает. Что-то связанное с космическими потоками и лунной энергией, - пояснил старик. - Я слышал, что они оставляют свои посохи под лунным светом. И те, таким образом, подзаряжаются, словно аккумуляторы.
        - Но они же деревянные? - не унимался Пима.
        - Оболочка сделана из какого-то особого дерева, покрытого разными колдовскими символами, а сердцевина из серебра, - сказал Дормидонт. - Когда она выдвигается наружу, посох становится длиннее в два раза и тогда Эсселиты могут на нем летать.
        - Круто! - выдохнула Аграфена.
        - Вы совсем не о том думаете, - сказал вдруг Триш.
        - А о чем нам еще думать? - не поняла она.
        - Пошевелите мозгами! Что делает Эсселитка в Белой Гриве?
        - А ведь верно! - кузнец даже остановился. - Что ей тут понадобилось? Мы живем в глухой провинции, на порядочном удалении от столицы. Да здесь Эсселитов не видели уже лет пятьдесят! Последней как раз и была эта самая Амалия. И тут вдруг на тебе! Надо будет поговорить со старостой. Может, он что-нибудь об этом знает?
        Вскоре они подошли к деревенскому кладбищу.
        В сумраке смутно белели надгробные камни, ветки деревьев опускались низко над могилами. Триш и Пима сразу примолкли, наверное, просто испугались. Аграфене все было нипочем, она думала только о том, что коты помогут ей избавиться от ненавистного ошейника.
        В поисках развалин дома, они обошли все кладбище вдоль и поперек. Ребята вместе с Дормидонтом еще долго бродили впотьмах, пока, наконец, почти час спустя, не набрели на небольшой холмик, густо заросший кустами можжевельника. Сначала они просто не обратили на него внимания, но затем присмотрелись повнимательней. На холмике местами виднелась старинная кирпичная кладка, даже торчал остаток почерневшей печной трубы.
        Аграфена обошла вокруг возвышения, пристально его разглядывая, но не нашла ничего даже похожего на дверь.
        - По словам котов, под этими развалинами должен быть проход в подземелье, - напомнила она своим спутникам.
        - Но как нам его найти? - спросил Триш.
        - А может, он и в самом деле давно обвалился? - предположил Дормидонт. - Столько лет ведь прошло!
        - А что это вы тут ищете? - раздался вдруг хриплый старческий голос.
        Аграфена и Триш едва не пустились наутек от неожиданности.
        Пима так просто перестал дышать.
        Из-за ближайшего могильного камня выступил высокий тощий старик в длинном поношенном пальто и потрескавшемся цилиндре. При ходьбе он опирался на сучковатую палку.
        - Это ты, Казимир? - удивленно спросил кузнец.
        - Дормидонт? - выдохнул, в свою очередь, старик. - Вот кого не ожидал здесь увидеть в такое время!
        - Это кладбищенский сторож, - пояснил ребятам Дормидонт. - Расслабьтесь, а то уж небось потеплело в штанишках?
        - А кто это с тобой? - поинтересовался Казимир.
        - Так, ребятки из приюта.
        - Не поздновато ли для прогулок? - удивился сторож. - Да и место вы выбрали, прямо скажем…
        - Вспомни себя в их возрасте! - хохотнул кузнец. - Ты ведь сам в том приюте воспитывался. И явно так же сматывался погулять при любой возможности.
        - Что верно, то верно! - рассмеялся в ответ Казимир. - Только мы все к деревенским девкам на танцульки бегали, но никак не на кладбище.
        - Это уж кому где гулять нравится, - буркнул Пима.
        - Слушай Казимир, а не здесь ли жила ведьма Амалия? - Дормидонт показал рукой на холм.
        Казимир отрицательно покачал головой.
        - Тут стоял мой сарай с метлами и лопатами, - пояснил он, - пока я не спалил его к чертям, возвращаясь однажды поутру из трактира! Зато теперь точно знаю, что жонглирование горящими факелами требует большего мастерства. А ведьма Амалия жила совсем не здесь.
        - Но трактирщик Всеслав сказал, что ее дом стоял где-то у кладбища, - возразила Аграфена.
        - Верно! - кивнул сторож. - Да только не у этого, а у старого! Того, что заброшен уже много лет.
        - Точно! - воскликнул Дормидонт. - И как я сам об этом не подумал?
        - Так есть еще и старое кладбище?! - изумился Пима.
        - Конечно, есть! - кивнул Казимир. - А вы разве о нем не слыхали? Старый, древний погост в нашей округе. Жуткие места! Там призраки водятся целыми полчищами!
        - Призраки?! - Триш, побелев, сделал шаг назад.
        - Ага! Поговаривают, сама Амалия там бродит, владения свои стережет! В те места днем-то ходить страшно, а ночью я вообще ни за какие коврижки туда не отправлюсь! - заявил Казимир. - Вот там ее дом и стоит.
        - Он тоже сгорел? - спросила Аграфена.
        - Нет, целехонек, - сказал сторож. - Хотели как-то его поджечь деревенские озорники, да только ничего у них не вышло. Амалия до сих пор ведь магией владеет. Не дала она тогда пожару разгореться. Люди там не бродят, призраков опасаются. Да и кто туда сунется? Коптильда потом всех со свету сживет.
        - А при чем тут наша комендантша? - удивилась девочка.
        - А как же! - Казимир вскинул седые брови. - Ведь она этот дом выкупила, когда только приехала в Белую Гриву. Живет она сейчас в приюте, но дом является ее собственностью. Он сейчас закрытый стоит, там замки даже на окнах понавешаны.
        - А я ведь слышал, что у Коптильды имеется дом в деревне, - подал голос Пима. - Значит, это он и есть! Нашла же она место для того, чтобы хранить свое барахло.
        - Слышал, что Казимир сказал, - произнесла Аграфена. - Там никто не ходит. А значит, ей не стоит опасаться, что в дом влезут воры.
        Сторож тем временем дружелюбно взглянул на Дормидонта.
        - А что, дружище, не пропустить ли нам по стаканчику? - спросил он. - У меня в сторожке припрятана бутылка отличного вина!
        - С удовольствием! - обрадовался кузнец. Он повернулся к ребятам. - Вы, сограждане, отправляйтесь-ка в приют, поздно уже для прогулок. А завтра днем приходите ко мне и вместе сходим к старому кладбищу!
        - Хорошо! - кивнула Аграфена. - Идите, отдыхайте! Так и поступим!
        Старики попрощались с детьми и ушли в сторожку Казимира.
        Аграфена дождалась, пока они скроются за могильными камнями, а затем взглянула на Триша и Пиму.
        - И не подумаю идти сейчас в приют! - сказала она. - Так кто со мной к старому кладбищу?
        - С ума сошла? - испугался Пима. - Всякий знает, на кладбища, особенно старые, ночью лучше не соваться!
        - Покойников боишься?
        - Покойников я не боюсь, - неуверенно произнес мальчик. - Если только они не начинают вдруг шевелиться…
        Девочка взглянула на Триша.
        - Ну а ты пойдешь со мной?
        - Пойду, - ответил тот. - Все равно мне теперь не уснуть.
        - Решено! - обрадовалась Аграфена. - Мы пойдем к кладбищу, а ты, Пима, возвращайся в приют!
        - Один в темноте?! - ужаснулся он.
        - А что такого?
        - Да я уж лучше с вами на кладбище пойду. Вдруг деревенские мальчишки караулят дорогу на холм. Или того хуже, Вельзевул опять с цепи сорвался и бегает по двору!
        - Вот и хорошо! - улыбнулась девочка. - Значит, пойдем втроем!
        - А ты хоть дорогу-то знаешь? - спросил у нее Триш.
        - Примерное направление, - призналась Аграфена. - Это где-то за деревенским стадионом. Да не пропадем! Тут особо и плутать-то негде!
        Они выбрались с кладбища и направились к другому краю деревни.
        Вскоре дорогу им преградило небольшое озеро. На темной воде мерцала красивая лунная дорожка. У причала покачивалось несколько рыбацких лодок, привязанных к бревнам, торчащим из песка на берегу.
        - Придется брать лодку, - Аграфена показала рукой на причал. - Плавать все умеют?
        - А это зачем? - недоуменно спросил Триш.
        - А вдруг лодка потонет на середине озера.
        - Никогда не плавал, - признался Пима.
        - Я тоже, - сказал Триш, - так что даже не знаю, умею или нет.
        - Будем надеяться, что умеем, - сказала она. - Пима, прыгай в лодку! А я пока веревку отвяжу.
        Мальчик подошел к краю причала и запрыгнул с него в ближайшую лодку. Тонкие доски с треском проломились, и он с головой ушел под воду. Лодка тут же начала тонуть.
        Через минуту Пима вынырнул рядом с ней, отфыркиваясь и отплевываясь.
        - Кажется, я умею плавать! - радостно сообщил он.
        Аграфена переглянулась с Тришем.
        - Придется поискать другую, покрепче, - сказала девочка, оглядываясь вокруг.
        Ребята нашли еще одну лодку и втроем забрались внутрь. Аграфена и Триш взяли в руки весла и оттолкнулись от причала.
        - А почему кладбище устроили на том берегу? - недоуменно спросил Триш.
        - Скорее всего тогда здесь еще не было озера, - важно изрек Пима. - Вокруг деревни постоянно то исчезают, то появляются водоемы, видимо, здесь почва такая.
        Вскоре они достигли противоположной стороны. Склон был пологий, так что в свете луны уже с берега виднелись старинные каменные надгробия заброшенного кладбища. Вся почва вокруг имела странную белую окраску. Аграфене даже показалось, что на земле лежит снег. Но потом ребята поняли, что раньше на этой равнине стояла вода, теперь же землю покрывала соль.
        Они подошли к старому кладбищу и увидели дом Коптильды. Старинный мрачный особняк в три этажа с высокой черной крышей стоял на небольшом пригорке позади этого мрачного места. Все окна наглухо закрыты ставнями, краска на стенах совсем облупилась. Когда-то дом окружала чугунная ограда, теперь забор повалился и местами врос в землю.
        Аграфена поднялась на скрипучее крыльцо и подергала дверную ручку.
        - Заперто! - сообщила она.
        - Кто бы сомневался, - ухмыльнулся Пима.
        - Давайте обойдем дом, - предложил Триш. - Может, хоть одно окно открыто?
        Они двинулись вокруг дома. Но все окна, как и предсказывал Казимир, были закрыты и заперты на защелки. Задней двери у дома не оказалось. Место, где она когда-то была, скрывали толстые доски, наколоченные друг на друга.
        Единственный способ попасть внутрь - войти через парадную дверь.
        - А может, выломаем замок? - предложил Триш.
        - Коптильда сразу узнает, что тут кто-то побывал! - возразила Аграфена. - Она вызовет жандармов, и тогда нам всем не поздоровится!
        - Не надо ничего ломать! - запротестовал Пима.
        Он сунул руку в карман своего халата, вытащил оттуда что-то похожее на кусок мыла и принялся энергично разминать его пальцами.
        - Что это? - заинтересованно спросила девочка.
        - Мягкий воск! - пояснил он.
        - И что ты собираешься с ним делать? - спросил Триш.
        Пима приложил воск к замочной скважине и навалился на него всем телом.
        - Сниму слепок, - пропыхтел мальчик. - Завтра попрошу Дормидонта выковать нам по нему ключ, и вернемся сюда вечером!
        - Хорошая мысль! - обрадовалась Аграфена. - Ты просто гений!
        - А то я не знаю! - произнес довольный собой Пима.
        - А у Дормидонта получится?
        - Конечно! Он настоящий мастер своего дела!
        - Главное - мы нашли этот проклятый дом! - сказал Триш. - А теперь давайте возвращаться в приют, пока нас действительно не хватились.
        Обратный путь они преодолели без приключений.
        Ребята привязали лодку на старом месте, затем направились к приютскому холму. Все трое шагали в приподнятом настроении. У них наконец-то появилась надежда, что они на самом деле смогут избавиться от ошейников и покинуть ненавистный приют. А ради такого дела, Аграфена, Пима и Триш готовы были горы свернуть!
        Вернувшись, друзья обнаружили, что их ботинки покрыты белой засохшей глиной с того берега озера. Пришлось им задержаться у водокачки, чтобы отмыть обувь перед тем, как войти в здание. Иначе комендантша сразу бы догадалась, где они побывали этой ночью.
        Глава пятнадцатая,
        в которой Марта треплет Пафнутия, а Пима кует ключ
        Утром следующего дня Коптильда вновь вызвала Триша в свой кабинет. Когда он явился, она сидела на табурете в центре комнаты с задранным к потолку носом, в своем парадном кителе, вся увешанная орденами и револьверами.
        Триш сначала не понял, в чем дело, но потом увидел, что она позирует. Господин Ледоносий, деревенский скульптор, маленький лысый дядька в брезентовом комбинезоне, расположившись у окна кабинета, лепил ее бюст из белой глины.
        - Только не шевелитесь, мадам Коптильда! - воскликнул мастер. - Я как раз ухватил нужное положение вашего носа!
        Он зачерпнул в ведре горсть глины и начал прилаживать статуе нос.
        - Поскорее бы! - сказала комендантша. - У меня уже шея затекла! Придется потом отлупить кого-нибудь, чтобы размяться!
        - Вызывали, ваше высокоблагородие? - осведомился Триш, вытянувшись по стойке «смирно» у двери.
        - А, это ты Хмыш! - Коптильда скосила в его сторону глаза, стараясь не двигаться. - Глянь-ка на мою скульптуру! Похоже выходит?
        - Так точно! - отчеканил тот.
        На самом деле бюст ничего общего не имел с физиономией комендантши. Что и было похоже, так это ордена и эполеты. Они скульптору удались на славу.
        - Покажу имперским ревизорам, что и мы не лыком шиты, - сказала Коптильда. - Я вот зачем тебя вызвала. Старосте понравилась наша клубника. Уж не знаю отчего, но его дочурка Кризельда просто без ума от моих ягод. Так что иди на плантацию, бери еще две корзины и тащи их в его дом!
        Триш похолодел.
        - Но почему опять я! - воскликнул он. - Попросите Миссу, Кухарку или еще кого-нибудь!
        - Они просили, чтобы ягоды принес именно ты! - отрезала Коптильда. - Видать, им показалось, что физиономия у тебя честная. Дурачье! Они-то не знают вас, как знаю я! Так что отправляйся в деревню и не забудь взять с них деньги за ягоды. Все понял, остроухий?
        Тот удрученно кивнул головой.
        После занятий у Федусея, все еще пребывавшего в трансе после своей недавней встречи с чертями, Аграфена и Пима выбрались из приюта через дыру в заборе. Они собирались сходить к Дормидонту, чтобы попросить его выковать дубликат ключа.
        Триш вышел через главные ворота. Он с поникшей головой нес две корзины ягод, еле переставляя ноги. Они встретились у подножия холма и дальше зашагали вместе.
        - Подождите меня у Дормидонта, - попросил Триш. - Я скоро! Если Кризельда меня не слопает.
        - Хорошо, - согласилась девочка. - Все равно придется ждать, пока он выкует нам ключ.
        На развилке Аграфена и Пима повернули в сторону кузницы, а Триш отправился к дому старосты.
        Его худшие опасения подтвердились. Парень как в воду глядел. Кризельда уже поджидала его на террасе дома, попыхивая своей трубкой. Со времени их последней встречи она, казалось, стала еще толще. На ней так и трещало по швам пышное розовое платье, расшитое гигантскими желтыми цветами. Едва Триш вошел во двор, она выплюнула трубку и бросилась на него с поцелуями.
        - Любимый! - взревела Кризельда. - Что же ты так долго?!
        Парень приготовился удирать, но она повисла на нем всей своей массой и придавила спиной к забору, так что ему было не выбраться.
        - Красавчик-леший, - шептала она. - Я еще никого так не любила! Я еле смогла перенести нашу разлуку! Попрошу-ка я мамашу, чтобы забрала тебя из приюта лакеем в наш дом. Тогда мы всегда будем вместе.
        - Нет! - в ужасе выдохнул Триш, стараясь увернуться от ее толстых губ.
        - Да! - расхохоталась толстушка. - А через несколько лет ты женишься на мне, и мы получим папашино наследство. Эх, заживем тогда! Поцелуй же меня, моя прелесть!
        - Ну, нет! - испугался он.
        - Не поцелуешь, не отдам тебе деньги за клубнику, - заявила Кризельда. - И ваша комендантша с тебя тогда три шкуры спустит!
        Она потрясла у него перед носом кошельком с монетками.
        - Так что давай, не стесняйся!
        Девица сложила губы в трубочку и закрыла глаза.
        Триш воспользовался моментом, выхватил у нее кошелек, вывернулся из ее хватки и пустился наутек. Кризельда, громко топая, бросилась за ним. Тот вылетел за ограду имения, захлопнул калитку и навалился на нее всем телом. Толстуха тут же начала выносить дверь изнутри.
        - Думаешь, это меня остановит?! - смеялась она.
        Триш быстро сунул руку в кошелек, отсчитал необходимую сумму, сунул деньги в карман, а кошелек перебросил обратно через забор.
        Затем резво отскочил от калитки и понесся в сторону кузницы что было сил.
        От очередного удара мощной девицы калитка слетела с петель, издав при этом звук, похожий на взрыв. Кризельда вывалилась на дорогу и снова расхохоталась.
        - В следующий раз ты так просто от меня не отделаешься! - крикнула она вдогонку улепетывающему Тришу.

* * *
        Марта медленно шагала по лесу, раздвигая ветви рунным посохом. Солнце стояло высоко над верхушками деревьев. Весело щебетали птицы, дул приятный теплый ветерок.
        Женщина расстегнула плащ и закинула его полы за плечи, чтобы не мешал ходьбе. Совсем снять с головы капюшон она не решилась. Листовки из столицы, обещавшие награду за ее голову, достигли даже этой отдаленной провинции. Она и подумать не могла, что кто-то узнает ее в том трактире. Теперь ей следовало соблюдать особую осторожность.
        Виной всему была Коптильда, комендантша приюта. Марте приходилось слышать раньше об этой вздорной и склочной женщине. Теперь она встретилась с ней лицом к лицу и убедилась, что все слухи оказались верны. Та произвела на нее впечатление не просто взбалмошной сумасбродки, похоже, у нее просто были не все дома!
        Но ничего! Марта улыбнулась своим мыслям.
        За свою жизнь она встречала личностей и похлеще.
        Грустно, что ребенок вырос в окружении таких психопатов. Интересно, что с ним стало спустя все эти годы? В кого он превратился? Ведь Марта в последний раз видела его совсем крошкой.
        Она шла по лесу уже почти три часа. Женщина точно знала, что коты обитают где-то поблизости, но пока не обнаружила и намека на их присутствие.
        Конечно, хвостатые пройдохи отлично умели прятаться…
        Может, и сейчас кто-нибудь из кошачьего братства следит за ней, скрываясь в густой траве?
        Марта на всякий случай посмотрела по сторонам.
        Так и есть!
        Кое-кто, длинный и тонкий, покрытый блестящей черной шерсткой, затаился на ветках осины прямо над ее головой.
        - Что же ты затих, мой пушистый друг? - обратилась она к нему. - Спускайся сюда! Уж мы найдем, о чем поговорить!
        Кот понял, что его присутствие раскрыто, и резво бросился прочь. Он черной стрелой мчался по веткам, быстро перескакивая с дерева на дерево.
        Марта вскинула посох, покрутила серебряную рукоятку, чтобы уменьшить мощность заряда, а потом выпустила вдогонку коту извилистую сверкающую молнию.
        Заряд настиг кота во время очередного прыжка. Изгибающиеся голубые молнии окутали его тельце магической сетью и подбросили в воздух. Дико перепугавшись, кот заорал во все горло.
        - Не бойся! - сказала Марта, подтягивая его поближе. - Я просто хочу расспросить тебя кое о чем.
        - Я не умею говорить! - воскликнул кот. И тут же испуганно заткнул себе пасть обеими лапами.
        Женщина продолжала аккуратно подтягивать энергетический силок.
        Кот, плавно переворачиваясь в воздухе, подплыл к ней и остановился в паре метров над землей, удерживаемый магической силой Эсселитки.
        - Как тебя зовут? - спросила Марта.
        Кот замотал головой.
        - Да ладно тебе! - рассмеялась женщина. - Я все равно уже обо всем догадалась! Ты ведь из Братства говорящих котов! Успокойся. Я друг. Так назови мне свое имя.
        - Ерофей, - пискнул кот.
        - Брат Ерофей, - кивнула Марта. - А я ищу брата Пафнутия. Меня зовут Марта Грегуар Эсселит. Он ждет меня.
        - Так это ты?!
        Кот выдохнул и с облегчением перевернулся на спину, продолжая висеть в воздухе.
        - Брат Пафнутий уже давно ждет тебя! Могла бы сразу представиться, прежде чем устраивать свои фокусы-покусы!
        - Я хотела, но ты задал стрекача! - улыбнулась Марта.
        - Я просто погнался за воробушком! - воскликнул Ерофей. - Не думала же ты, что я испугался?
        - Конечно-конечно! - согласилась она. - Так ты отведешь меня к брату Пафнутию?
        - Следуй за мной, - сказал Ерофей, переворачиваясь на живот.
        Марта выключила посох, и кот приземлился на все четыре лапы. Он тут же встрепенулся, вытянул хвост трубой, и с важным видом зашагал в лес.
        - Только не отставай! - бросил он Марте. - А то не ровен час заблудишься еще!
        Женщина с улыбкой покачала головой.
        Вскоре Ерофей вывел ее на широкую поляну, в центре которой рос большой раскидистый дуб.
        Брат Пафнутий нежился на солнышке, развалившись на старом пне. Услышав шаги, он лениво приоткрыл один зеленый глаз.
        - Кого там еще принесла нелегкая? - недовольно поинтересовался кот-предводитель.
        Ерофей остановился у самого пня. Марта вышла в центр поляны и, прищурившись, взглянула на Пафнутия. Узнав ее, кот сразу подскочил на месте и уважительно поклонился.
        - Марта! - сказал он. - Я ждал тебя еще вчера! Что задержало тебя в дороге?
        - Небольшие неприятности с местными жителями, - ответила она. - Я рада, что, наконец, добралась до тебя.
        - Я бы угостил тебя чем-нибудь, - смущенно произнес Пафнутий, - да только вряд ли ты обрадуешься парочке убитых мышей!
        - Не переживай на этот счет! - сказала Марта. - Я недавно перекусила. Расскажи же мне скорей о девочке. Какая она?
        - Девочка, как девочка, - развел лапами Пафнутий. - Ничего особенного. Как ты и просила, мы следили за ней последние двенадцать лет. Надо сказать, она та еще оторва!
        Женщина улыбнулась.
        - Я знала, что пророчество говорит именно о ней!
        - Не факт! - покачал головой предводитель котов. - За все эти годы мы ни разу не сумели проверить ее способности. Просто случая не подворачивалось. Ты же знаешь, с магией в этих краях туго! Но ты не переживай! Недавно меня вдруг осенило, как можно устроить ей проверку.
        Марта озадаченно нахмурилась.
        - Что ты придумал? - спросила она.
        - Я попросил ее принести книгу из подземелья Амалии.
        - Что?! - ужаснулась Марта.
        - А что такого? Там все просто пропитано магией, - сказал Пафнутий. - Колдовство там сочится из каждой дыры, словно масло из прохудившейся бочки. Если она действительно ребенок из пророчества, то никакого вреда ей не будет.
        Женщина подскочила к коту и сгребла его за шкирку. Пафнутий издал возмущенный вопль. Она резко подняла его и встряхнула в воздухе. Толстые лапки зверя дернулись, как конечности марионетки.
        Кот ошалело взвыл.
        Ерофей счел за лучшее убежать и спрятаться в кустах.
        - Как ты мог послать ее туда?! - крикнула Марта. - Амалия славилась своей способностью к разным капканам и ловушкам! А если девочка пострадает?!
        Она отпустила кота, и он шмякнулся на землю.
        Пафнутий сразу отскочил от нее подальше и принялся вылизывать свою шерстку, будто Марта испачкала его с головы до ног своим прикосновением.
        - Она же не подвержена магии, - обиженно буркнул он. - Или ты сама в этом сомневаешься?!
        - В подземелье могут попасться и не магические западни!
        - Хм… Об этом я как-то не подумал! - Кот почесал лапой за ухом.
        - Когда она собирается в подземелье? - спросила Марта.
        - Не знаю точно! - ответил Пафнутий. - К ней приставлен брат Акаций. Он даст мне знать, когда они отправятся в поход.
        - Они?
        - Аграфена поведет с собой двух своих приятелей.
        - Час от часу не легче! - вздохнула женщина. - Книга мне пригодилась бы, но рисковать ради нее детскими жизнями… Придется ждать вестей от твоего Акация, а потом отправляться в подземелье вместе с Аграфеной. И молись своим кошачьим богам, чтобы с ней ничего не случилось! А иначе я оторву тебе твой и без того короткий хвост!
        Пафнутий боязливо подгреб под себя задней лапой упомянутую конечность и громко сглотнул.
        Тем временем Пима и Аграфена пришли к дому Дормидонта.
        Кузнец выглядел довольно помятым, видать вчерашняя вечеринка у сторожа Казимира затянулась до самого утра. Даже его вечно торчащие во все стороны волосы казались сегодня какими-то поникшими.
        Дормидонт в своих неизменных очках и фартуке сидел на крыльце. В руках он держал кружку холодного кваса и периодически прикладывал ее к своей больной голове.
        Ребята поздоровались.
        Тот вяло отсалютовал им кружкой.
        Пима показал ему кусок воска с оттиском замочной скважины.
        - Дормидонт, ты можешь сделать нам такой ключ? - спросил он.
        - Откуда это у вас? - удивился старик.
        - Это слепок замка от дома на старом кладбище.
        - Так вы все-таки туда ходили! - он усмехнулся.
        - Конечно! - сказала Аграфена. - Ты бы вряд ли сегодня с нами туда пошел!
        - Это точно, - смущенно согласился старик. - Лучше бы я вчера пошел с вами, чем к этому старому дурню Казимиру. От его вина меня до сих пор мутит! А еще у меня коленки не гнутся, руки дрожат, да и голова побаливает.
        - Пьянство до добра не доводит! - важно изрекла девочка.
        - Золотые слова! - согласился Дормидонт.
        - А ключ-то для нас сможешь сделать? - спросил Пима.
        - А он вам так срочно нужен? - уточнил кузнец с явным нежеланием.
        - Конечно! - воскликнула Аграфена.
        Старик мучительно поморщился от ее крика. У него возникло ощущение, что рядом прогремел пушечный выстрел.
        - Такая тонкая ювелирная работа! - сказал он. - Я и при нормальном самочувствии в последнее время за такое не берусь… Глаза уже не те.
        - Ну пожалуйста! - взмолились ребята.
        - Ладно! - не выдержал Дормидонт. Он поставил кружку на крыльцо и протянул руку за восковой болванкой. - Давайте сюда свой слепок, сейчас что-нибудь придумаем!
        Старик пригласил их в свою кузницу. Нацепив на нос очки в три раза толще, чем носил обычно, кузнец приступил к работе. Он приготовил в специальной чашке гипсовый раствор, аккуратно натолкал его в оттиск, затем дождался, когда гипс засохнет и извлек его наружу.
        Девочка увидела в его руках маленький гипсовый ключик.
        - Образец готов! - радостно объявил Дормидонт. - Теперь осталось по его подобию выковать ключ!
        Пима уже разжигал огонь в печи.
        Аграфену заставили качать меха, чтобы раздуть угли. Она ухватилась за длинную рукоять и начала с усилием толкать ее вверх и вниз. Механизм с трудом поддавался, издавая громкие звуки скрежета.
        - И сколько мне их качать? - спросила девочка.
        - Пока у тебя руки не отсохнут! - со знанием дела ответил Пима.
        - Значит, уже недолго осталось! - обрадовалась Аграфена.
        Дормидонт взял в руки клещи, вытащил из печи раскаленную докрасна железную болванку и положил ее на наковальню. Его руки сильно тряслись, болванка то и дело ездила по наковальне туда-сюда.
        - Ковать придется тебе, - сказал он Пиме.
        - Что?! - перепугался мальчик. - Да я отродясь молот в руках не держал!
        - А я его сегодня просто не удержу! - сказал кузнец. - Что тут уметь-то? Знай, стучи себе молотком! Конечно, если этот ключ действительно нужен вам сегодня…
        - Бери молот, толстопузый! - пропыхтела Аграфена, ворочая мехи. - Не видишь, я уже вне себя!
        Пима нехотя схватился за молот двумя руками и с трудом оторвал его от земли.
        - А куда бить-то? - поинтересовался он, поправляя на носу съехавшие защитные очки.
        - Вот сюда! - ткнул пальцем Дормидонт.
        Пима пожал плечами и треснул молотом по указанному месту.
        Старик взвыл от боли, зажал ушибленную руку под мышкой и волчком закрутился на месте.
        Аграфена хохотала что было сил.
        - Встретились два слепых! - сказала она, еле сдерживая от смеха слезы.
        Пима тем временем выронил молот себе на ногу, и присоединился к кузнецу в его диких скачках и завываниях. Когда оба успокоились, выяснилось, что гипсовый ключ разбит, восковая форма свалилась в горн и расплавилась, а палец Дормидонта распух до такой степени, что старик не мог держать даже кружку с квасом, не то что молот.
        Похоже, план Пимы с треском провалился.
        - Остается только один выход, - мрачно изрекла Аграфена.
        - Какой? - спросил Пима. - Снова тащиться к дому на кладбище, чтобы сделать новый слепок?
        - Стащить ключ у Коптильды! - сказала девочка.
        В кузнице воцарилась мертвая тишина.
        Глава шестнадцатая,
        в которой император встречается с королем кочевников
        Император Велдор ожидал сегодня важных гостей.
        В связи с этим во дворце с самого утра шла напряженная подготовка. Повара готовили угощение, слуги полировали полы и стены в тронном зале, Мафусаил муштровал дворцовых стражников.
        Император пригласил короля берберийских кочевников Гамеда, а тот не пожелал явиться без своих телохранителей. Кочевники славились своей вспыльчивостью, поэтому глава дворцовой стражи и гонял своих солдат, чтобы те постоянно находились в состоянии боевой готовности и не теряли бдительность.
        Отношения Велдора и Гамеда давно уже оставляли желать лучшего. Кочевники так и не признали нового императора.
        Они уважали старого короля Ипполита, хоть и постоянно с ним ссорились во времена его правления. Просто тяга к ругани и дракам была у них в крови. Однако после хорошей потасовки стороны всегда мирились и устраивали совместные гуляния. Велдор же захватил трон настолько вероломным способом, что они так и не смогли ему этого простить.
        Кочевники не признали новую власть и закрыли границы между своими краями и империей Велдора. Они отказывались подчиняться захватчику и не платили налоги в казну. Императору приходилось мириться с этим, ведь кочевники считались очень воинственным народом. К тому же их численность намного превышала количество солдат в его армии.
        Велдор долго приглашал Гамеда для личного разговора и вот, наконец, тот согласился.
        В час встречи император восседал на своем позолоченном троне в богато расшитой драгоценными камнями мантии, большой золотой короне и с тяжелым скипетром в руках. Он обладал почти двухметровым ростом и поистине богатырским телосложением. Все его тело бугрилось мощными мышцами, а голова была наголо обрита и блестела в свете люстр.
        По правую руку от правителя сидела миледи Лионелла. Кресло ее было чуть пониже и не так богато украшено. Сегодня она надела длинное темно-красное платье, а волосы свободно распустила по плечам. Под рукой Лионеллы стоял ее рунный посох, по черному дереву которого то и дело пробегали красные искорки.
        С другой стороны от императора расположился его второй министр барон Аурелий Эхо. Уродливый толстый старик с длинными седыми волосами, облаченный в длинное золотое одеяние, туго обтягивающее выпирающий живот. Его маленькие глазки совсем заплыли от жира, а лицо было сплошь изрыто оспой. И без того неприятный тип, Эхо обладал отвратительной привычкой постоянно причмокивать и облизывать свои толстые губы.
        Двери зала распахнулись, и в помещение вошел Мафусаил.
        - Король кочевников Гамед и его свита! - провозгласил он.
        - Проси, - кивнул ему император.
        Стражник учтиво поклонился, развернулся и молча вышел.
        Минуту спустя в зале появились кочевники.
        Гамед оказался рослым крепким мужчиной средних лет. Его длинные волосы были заплетены в толстые косы, широкая борода спадала на грудь. Позади короля двигалось еще шесть человек, таких же крепких, как и он сам. Одежда кочевников была сшита из кожаных лоскутов. На плечах гостей лежали шкуры животных.
        Лионелла едва заметно поморщилась.
        - Дикари, - чуть слышно шепнула она.
        Гамед вышел вперед и слегка склонил голову. По правилам дворца, всякий представший перед императором, независимо от ранга и положения, должен был низко поклониться. Но кочевники, похоже, не собирались подчиняться этим законам.
        - Приветствую тебя, король Гамед, - сказал Велдор. - Рад, что ты, наконец, согласился почтить нас своим присутствием.
        - Только для того, - хмуро проговорил кочевник, - чтобы раз и навсегда обо всем с тобой договориться, Велдор. И чтобы ты больше не посылал к нам своих гонцов.
        - Договориться? - усмехнулся тот. - Рад это слышать! Нам давно следовало все обсудить, Гамед. Двенадцать лет я являюсь императором этой страны, и только сейчас ты соизволил приехать ко мне на аудиенцию! По крайней мере это просто не вежливо с твоей стороны!
        - Ты узурпатор, Велдор! - с презрением сказал король. - Ты захватил трон силой, поэтому мы никогда не преклоним коленей перед тобой.
        - Я не прошу преклонения, - ответил император. - Все народы этой страны платят налоги. Все, кроме твоих кочевников! Это сильно мне не нравится! Давай договоримся вот о чем, Гамед. Я снижу налог специально для твоих людей. Но они будут платить в мою казну, как и все остальные жители этой империи.
        - Нет, - покачал головой Гамед. - Мы не платили королю Ипполиту и не собираемся платить тебе. Кочевники - свободный народ. Наша страна - это одна большая степь и мы постоянно передвигаемся с места на место. Мы разводим лошадей и овец и живем за счет торговли с другими странами. С чего нам платить кому-то, кто абсолютно ничего для нас не сделал.
        - Потому что я император! - разозлился Велдор.
        - И что с того? - рассмеялся король. - Правь своими подданными. Мы к ним не относимся.
        - Я терпел ваши выходки двенадцать лет! Но мое терпение не безгранично!
        - Это угроза? - усмехнулся Гамед. - А я их не боюсь. Если бы ты мог, то давно пошел бы на нас войной! Но твоя армия малочисленна, ведь большая часть воинов осталась с твоим отцом в другой стране. Ты пользуешься поддержкой ведьмы, - кочевник кивнул в сторону Лионеллы, - в этом и заключается вся твоя сила. Но в ордене Эсселитов тоже сейчас раскол. Часть из них не согласна с твоей политикой. Они попросили убежища и сейчас живут на моей территории. И если ты пойдешь на нас войной, то мои колдуны выступят против твоих. Знатное выйдет побоище! Так что давай уж лучше оставим все как есть, Велдор, и разойдемся по-хорошему. Ни нам, ни тебе ни к чему лишние проблемы.
        С этими словами, Гамед сделал еле заметный кивок головой в знак того, что разговор окончен, развернулся и зашагал к выходу. Его люди последовали за ним, изредка бросая напряженные взгляды на императора и его министров.
        - Какая наглость! - возмутился барон Эхо, когда двери за кочевниками закрылись. - Неужели этот дикарь прав, и мы ничего не можем с ним сделать?
        Велдор стиснул скипетр так, что костяшки его пальцев побелели.
        - Двенадцать лет я пытаюсь устранить этого Гамеда! - прошипел он. - Двенадцать лет я подсылаю к нему шпионов и наемных убийц. Но он предвидит все мои ходы наперед! Шпионов он разоблачает, ни одно покушение не увенчалось успехом. У него действительно есть свои Эсселиты, которые предупреждают его о малейшей опасности. Одна из них эта Марта, бывшая королевская нянька!
        Император повернулся к Лионелле.
        - Я слышал, она недавно проникала во дворец? - со злобой в голосе спросил он.
        - Да, она была здесь, - кивнула миледи.
        - Так какого дьявола ты позволила ей уйти?! - рявкнул Велдор.
        Лионелла вздрогнула от неожиданности.
        Барон Эхо довольно улыбнулся и облизнул губы. Он терпеть не мог миледи, так же как и она его, и всегда радовался, когда у нее возникали проблемы и недопонимания с императором.
        - Виной всему ваши стражники! - холодно ответила Лионелла. - Они позволили ей пробраться во дворец, приняв за свою, а когда я обо всем узнала, момент уже оказался упущен!
        - Что ей тут понадобилось?
        - Она хотела узнать о пророчестве.
        - О том бреде игурейской колдуньи?! - Велдор расхохотался. - Она всерьез в это верит? Что какой-то ребенок положит конец твоим штучкам?! А она глупее, чем я думал!
        Барон Эхо визгливо подхватил смех императора.
        - Какой бред, подумать только! - воскликнул он.
        - На вашем месте я бы более серьезно к этому относилась, - тихо произнесла миледи.
        - Так ты что же, тоже веришь в это? - спросил император. - Значит, ты так же глупа, как и она!
        - Ваше величество, мы можем поговорить наедине? - спокойно спросила Лионелла.
        - Но я второй министр! - запротестовал барон Эхо. - От меня вы можете ничего не скрывать!
        - Наедине! - с нажимом повторила она.
        Велдор повернулся к Эхо.
        - Покиньте нас ненадолго, барон, - попросил он. - Если что, я потом вам обо всем расскажу.
        Второй министр недовольно посмотрел на миледи, поднялся со своего кресла и засеменил к выходу. Когда он вышел, Лионелла повернулась к императору.
        - Значит, вы не верите в пророчества? - тихо осведомилась она. - Так я вам объясню, что к чему!
        С этими словами миледи встала с кресла и подняла свой посох.
        Велдор заметно напрягся.
        - Когда я была маленькой, мне предсказали, что мой отец погибнет на войне, которую сам и развяжет, - сказала Лионелла. - И это пророчество сбылось! Позже, мне предрекли, что я встану во главе ордена Эсселитов. И это оказалось правдой! Дальше мне было предсказано, что я буду править империей, хотя на троне будет сидеть совершенно другой человек. И это тоже сбылось!
        Она нацелила посох в грудь Велдору.
        По темному дереву затрещали искры.
        Император испуганно вжался вглубь трона.
        - Ты не забыл, что именно я правлю этой страной, а ты лишь моя марионетка?! - злобно произнесла Лионелла. - После убийства короля Ипполита, я сама могла занять этот трон, но предпочла передать его тебе, ибо мне неинтересна политика! Забыл, что именно я помогла тебе завоевать эту страну?! Помнишь, чем ты мне обязан?!
        - Помню, - испуганно выдохнул император.
        - Ну так воспринимай всерьез мои слова! - прошипела колдунья. - Это пророчество может сбыться и тогда тебе тоже не поздоровится! Ведь если я лишусь своей власти, ты тоже потеряешь корону!
        - Да-да, я все понял… - поспешно закивал он.
        - И еще! - Посох Эсселитки вновь издал громкий треск. - Не смей орать на меня! Особенно при этом жирном куске сала, твоем втором министре! Ведь если ты мне надоешь, - она выдержала эффектную паузу, - я вполне могу посадить на это место какого-нибудь другого императора! - Лионелла указала на трон.
        - Хорошо! - тут же сдался Велдор. - Будь по-твоему!
        - То-то! - миледи понемногу начала успокаиваться.
        Искры на ее посохе исчезли.
        - Так что мне делать с этими кочевниками? - сдержанно спросил император. - Пока я в ссоре со своим папашей, он действительно не дает мне солдат. И я не могу поставить Гамеда на место…
        - Пусть пока убираются подобру-поздорову, - ответила она. - Пусть радуются, пока могут. Месть - блюдо, которое подают холодным. Сначала мне нужно отыскать этого ребенка. Он как-то связан с Мартой, а та связана с королем Гамедом. Как только я распутаю этот клубок, мы поймем, что делать дальше. Кочевники нам еще за все ответят. И за свою непокорность, и за помощь опальным Эсселитам. Не будь я Лионелла Меруан!
        Глава семнадцатая,
        где Аграфена и Акаций следят за Коптильдой
        Ночью к Аграфене снова пришел Акаций. Он бесшумной проворной тенью проник в спальню девочек, взобрался на ее кровать и пощекотал ей лицо своим пушистым хвостом.
        - Как успехи? - спросил кот, когда Аграфена проснулась.
        Девочка села на постели и потерла глаза.
        - Мы нашли дом ведьмы, - сообщила она. - Но пока не обнаружили вход в подземелье. Для этого нужно попасть в подвал особняка, а у нас нет ключа от входной двери.
        - Прискорбно, - поморщился Акаций.
        - У Коптильды есть ключ от дома, но мы не знаем, где она его хранит!
        - Можно за ней проследить, - предложил кот.
        - За Коптильдой? - испугалась Аграфена. - А ты сможешь?
        - Спрашиваешь! - усмехнулся он. - Коты - прирожденные шпионы!
        - Она пристрелит тебя, если заметит слежку!
        Акаций подбоченился и взмахнул хвостом.
        - Думаешь, я испугался вашей комендантши?! - воскликнул кот. - Невменяемая старая дубина, вот она кто! Ей никогда в жизни меня не заметить, если я только сам не захочу!
        В это время с улицы раздался очередной вопль Коптильды.
        - Кто порвал мой неподражаемый плакат?!
        Акаций прижал уши и забился под одеяло Аграфены.
        Девочка рассмеялась.
        Во дворе приюта загрохотали выстрелы.
        - Утром найду виновного, и ему не поздоровится! - комендантша кричала на всю округу, паля одновременно из обоих револьверов.
        В спальне девочек никто и ухом не повел. Воспитанники приюта давно привыкли к ночной стрельбе и истеричным крикам Коптильды, поэтому дети спокойно продолжали спать.
        Аграфена соскочила с кровати и подбежала к окну.
        Плакат свободно болтался, теребимый ночным ветром, и больше не закрывал стену приюта. Комендантша с грозным видом шагала в сторону ворот. Она обулась в высокие резиновые сапоги, на спине висел большой рюкзак.
        - Она куда-то собралась! - сказала девочка.
        Акаций сразу высунул голову из-под одеяла.
        - Может, она опять пошла в трактир? - предположил кот. - Если так, то можно за ней не следить. Не ровен час и в самом деле пристрелит где-нибудь в подворотне!
        - На ее спине рюкзак, а на ногах сапоги. Наверняка она пошла к своему дому. Пойдем! Проследим за ней и узнаем, где она хранит ключи.
        Аграфена быстро оделась и они с Акацием вылезли через окно.
        Коптильда шагала в сторону леса. Ее мощную фигуру, движущуюся по пустынной дороге, было хорошо видно даже на расстоянии. В столь позднее время она совсем не боялась грабителей. Кто бы рискнул связаться с такой отчаянной теткой?
        Девочка старалась держаться достаточно далеко, чтобы оставаться незамеченной, кот бесшумно шагал рядом.
        Комендантша свернула с дороги и направилась в сторону ведьминого дома. Аграфена двинулась за ней следом.
        Озеро, которое ребята недавно переплывали на лодке, они обошли по хитро замаскированной в лесных дебрях тропе. Девочка запоминала дорогу, чтобы в следующий раз им не пришлось махать веслами.
        Приблизившись к дому, Коптильда остановилась и быстро огляделась по сторонам. Затем сняла с пояса связку ключей и подошла к двери.
        Аграфена услышала железное лязганье и скрип. Видимо, из-за сырости, замок успел порядком проржаветь.
        Комендантша вошла в дом и прикрыла за собой дверь.
        Девочка с котом двинулись за ней и хотели тихонько проникнуть в дом следом, но Коптильда заперлась изнутри.
        Вскоре на втором этаже дома зажегся свет.
        Акаций быстро вскарабкался по растущему неподалеку дереву и запрыгнул на карниз окна. Аграфене пришлось тоже лезть вверх. Створки окна были плотно закрыты, но в них зияли широкие трещины.
        Девочка заглянула в комнату.
        Она увидела мрачное помещение с темными, покрытыми плесенью грязными стенами и низким потолком. В углу комнаты стоял большой несгораемый шкаф. Комендантша открыла его дверцы маленьким ключиком, начала доставать из своего рюкзака мешочки, набитые монетами и стала укладывать их на полки внутри.
        - Мои маленькие золотые друзья! - нежно приговаривала она. - Здесь-то вас никто не найдет! Только мамочка Коптильда. Деревенские боятся этого места как огня. А в приюте вас хранить небезопасно - мой братец быстро наложит на вас свои загребущие лапы!
        Акаций взволнованно метался по карнизу. Щели в ставнях окон располагались слишком высоко, и он никак не мог в них посмотреть.
        - Ну что там? - тихо спросил он.
        - У нее здесь сейф, - прошептала Аграфена. - Она хранит в доме золото!
        - Золото?! - оживился кот. - Вот хитрая злодейка! Видно, совсем никому не доверяет. Нужно украсть у нее и ключи от сейфа.
        - Зачем? - удивилась девочка.
        - Но там же золото, глупенькая! Неужели тебе не нужны деньги?!
        - Это же воровство!
        - И что?! - воскликнул Акаций. - Вы всю жизнь воруете еду!
        - Но не золото! - возразила она. - Нельзя красть у людей деньги!
        - Да она сама их незаконно присвоила.
        - Нам нужна книга. И я пообещала вам достать только ее, но никак не золото Коптильды.
        - Вот ведь соломенная башка! - разозлился кот.
        Аграфена возмущенно пихнула его в пушистый бок. Акаций слетел с карниза и упал на мягкую траву, растущую у дома.
        Девочка осторожно отпрянула от окна и начала спускаться вниз по дереву.
        Кот с возмущенным видом вылизывал свою шерстку.
        - Больше тебе вообще ничего не скажу! - заявил он.
        - Обиделся?
        - Язык прикусил!
        Аграфена подхватила его под толстые бока, взвалила себе на плечо и начала гладить. Акаций дулся еще какое-то время, но вскоре уже блаженно урчал от удовольствия. Продолжая держать кота, она отошла от дома на несколько метров и спряталась в кустах неподалеку от кладбища. Отсюда хорошо просматривалось крыльцо особняка.
        - Все хочу спросить, - тихо сказала девочка. - Зачем вам понадобилась книга ведьмы Амалии?
        - Там есть очень нужная нам информация, - уклончиво ответил Акаций.
        - Да вы читать-то хоть умеете? - с недоверием спросила Аграфена.
        - А то! - важно изрек кот. - Еще и получше некоторых! Наш предводитель Пафнутий вообще самый грамотный кот на свете. Особенно хорошо ему удаются этикетки на консервных банках.
        - Кстати, - вспомнила вдруг девочка. - А как его по отчеству? Я как-то забыла спросить.
        - Пафнутий Дормидонтович! - ответил Акаций. - Раньше он жил в доме деревенского кузнеца.
        Аграфена едва не вывалилась из кустов.
        - Это кот Дормидонта?! - воскликнула она.
        - Конечно! Откуда бы еще у него взялось такое дурацкое отчество?
        - А Дормидонт так по нему скучает.
        - Пафнутий тоже скучает по хозяину. Но ему приходится скрываться. Жандармы ведь не дремлют.
        - Дормидонт никогда не сдал бы его в жандармерию! - с уверенностью сказала Аграфена. - Мне кажется, он любит котов. Пусть Пафнутий как-нибудь его навестит. Старичку будет приятно повидаться со старым другом.
        - Передам Пафнутию, - пообещал Акаций.
        В этот момент дверь особняка со скрежетом отворилась. Коптильда вышла на крыльцо и стала возиться с ключами. Ее рюкзак, еще недавно туго набитый, теперь свободно висел на своих лямках. Она заперла дверь, затем пристегнула увесистую связку к своему поясу.
        Девочка не забыла подглядеть, какой именно ключ она использовала - самый большой и самый ржавый из всей связки.
        Комендантша заревела свой любимый военный марш и бодро зашагала обратно к приюту. Аграфена и Акаций тихонько последовали за ней.
        - И как ты собираешься стянуть у нее ключ от дома? - поинтересовался кот.
        - Еще не знаю, но обязательно придумаю… - ответила она, задумавшись. - Нужно разработать план.
        - Ух, как все серьезно! - съязвил кот.
        - А ты как думал?
        - Я никогда ни о чем не думаю! - заявил Акаций. - Это моя единственная положительная черта.
        - Ты совсем, как Триш, - заметила Аграфена. - Он тоже сначала делает, а потом только задумывается, что натворил!
        - Это который из твоих друзей, сосиска или пончик? - уточнил кот.
        Девочка засмеялась, зажимая себе рот рукой. Никто еще не сравнивал высокого и стройного Триша и маленького и толстенького Пиму с едой.
        - Надо тебе обязательно с ними познакомиться, - сказала она Акацию. - Они очень хорошие ребята.
        - У нас еще будет возможность сделать это! - заверил ее кот.
        Он проводил Аграфену до самой ограды приюта.
        - Ладно, теперь мне пора, - прошептал он. - Доберешься дальше одна?
        - Конечно! Я ведь уже не маленькая.
        - Вот и хорошо!
        И Акаций убежал в темноту.
        Девочка пролезла в дыру в заборе, обошла здание и вскарабкалась по дубу на крышу приюта. Над комнатой Федусея все еще зияла огромная дыра. Она тихонько подкралась к ней и заглянула в каморку.
        Самогонный аппарат учителя снова пыхтел над каминной решеткой. По комнате плыл сладковатый дымок. Сам Федусей, Копотун и Мисса - Аграфена особенно удивилась, увидев здесь этого противного мальчишку, - сидели вокруг стола и играли в карты.
        - Так ты раздумал ябедничать на меня Коптильде? - поинтересовался Федусей.
        - Раздумал, - кивнул Мисса. - Пока… У меня еще не водилось друзей, с кем я мог бы перекинуться в картишки. И потом, на следующем уроке, вы же поставите мне хорошую оценку?
        - Если поможешь мне заделать эту дыру, - он показал на потолок.
        На лестнице вдруг послышался громкий топот сапог.
        Федусей и Копотун тут же узнали этот звук и заметались по комнате. Старый учитель схватил свой самогонный агрегат за ручки, обжегся и громко выругался. Снова ухватился за него, теперь уже через рукава своего халата, стащил с каминной решетки и спрятал в шкаф. Едва он успел это сделать, дверь комнаты распахнулась.
        В каморку вошла Коптильда.
        - Ага! - завопила она. - Три кочана капусты и одна извилина на всех!
        - Чего тебе надо? - недовольно проворчал Копотун. - Сидим, играем в карты, никого не трогаем!
        - Мне тут птичка на хвосте принесла, что это ты оторвал мой несравненный, потрясающий плакат! - сообщила комендантша.
        - Заткнуть бы клюв этой птичке! - злобно сказал ей братец.
        - Так ты или нет?
        - Я упал в окно, и мне пришлось ухватиться за твой плакат, чтобы не свернуть себе шею.
        - А плакат-то здесь при чем?! Летел бы себе мимо! Невелика потеря!
        - Так-то ты обращаешься со своим родным братом!
        - Да у меня еще два брата и три сестры. Что мне теперь, ноги вам целовать?! - Коптильда принюхалась. - А чем это у вас тут пахнет?!
        Федусей побледнел и затрясся.
        Мисса закрыл лицо картами.
        Комендантша подскочила к шкафу и резко распахнула его дверцы. Жбан Федусея выкатился ей под ноги, содержимое растеклось по всему полу, источая жуткую вонь.
        Коптильда заорала так, что Аграфену едва не сдуло с крыши. Потом комендантша увидела дыру в потолке, и ее крик перешел в рев разъяренного медведя.
        Девочка предпочла не дожидаться, чем закончатся эти разборки, и опрометью кинулась к своему карнизу. Пару минут спустя она уже была в спальне девочек и юркнула под одеяло.
        Над приютом до самого утра раздавались выстрелы, громкие крики и хлесткие звуки ударов.
        Глава восемнадцатая,
        в которой Коптильда идет в купальню, а в приют прилетают ревизоры
        Весь следующий день был посвящен разработке плана по похищению ключа от дома комендантши Коптильды. Пока Копотун с подбитым глазом рисовал во дворе приюта новый приветственный плакат, а Федусей и Мисса стучали молотками на крыше, заделывая дыру, воспитанники собирали ягоды на плантациях. Аграфена, Триш и Пима собрались в дальнем углу амбара.
        - И как мы украдем у нее ключ? - спросил Триш. - Она постоянно таскает связку на поясе. Не на секунду с ним не расстается.
        - Расстается, - задумчиво произнесла девочка. - Когда моется в приютской купальне.
        Коптильда любила мыться. Она через день принимала ванны, да к тому же два раза в неделю топила в приюте баню, куда никого не пускала.
        - Предлагаешь залезть к ней в купальню?! - ужаснулся Пима.
        - А у тебя есть другие предложения?
        - Это без меня! - наотрез отказался мальчик. - Я к ней туда не полезу.
        - Нужно только пробраться в раздевалку, - сказала Аграфена. - Никто не заставляет тебя лезть к ней в помывочную.
        - А я и в раздевалку не полезу. У меня еще психика неокрепшая.
        Девочка перевела взгляд на Триша.
        - Ну а ты?
        - Я у дверей покараулю, - осторожно сказал он. - А ключ ты уж сама воруй!
        - Тоже мне, мальчишки! - фыркнула Аграфена. - Опять придется самой все делать!
        Когда поспевшие ягоды были собраны, комендантша приказала воспитанникам повесить на стену новый плакат, который оказался еще страшнее предыдущего. Копотун мало того, что обладал ужасным почерком, так еще и пропустил половину букв. Позже Коптильда заставила девочек подмести дорожки, обустроить у главных дверей приюта клумбы и посадить в них полевые цветы. Мальчикам она дала задание вывезти остатки металлолома кузнецу Дормидонту.
        - Скажете ему, что ворота мне уже не нужны. Пусть он выкует мне новый танк! - заявила она. - Буду ездить на нем на парады в столицу!
        Ее старый танк красовался на своем постаменте, сверкая свежей краской. Комендантша собственноручно покрасила его колеса в черный цвет и нарисовала на покрышках белые ободки.
        Когда вечером все запланированные работы подошли к концу, Коптильда отправила детей по их спальням, а сама пошла в купальню.
        Аграфена поняла, что время, которого они так ждали, пришло.
        Она сделала знак Тришу, тот понимающе кивнул.
        После того как остальные воспитанники разошлись по комнатам, ребята встретились на заднем дворе приюта, около двери в купальню.
        - Кухарка! - послышалось изнутри. - А ну поддай пару! Я хочу, чтобы вода кипела, тысяча чертей! А она у тебя едва теплая!
        - Сию минуту, ваше высокоблагородие, - ответила старуха.
        Раздался грохот тазиков, плеск воды и громкое шипение.
        - Другое дело! - восторженно воскликнула Коптильда.
        Триш поежился.
        - Мне даже тут стоять страшно, - признался он Аграфене. - А ты собралась внутрь заходить.
        - Другого выхода все равно нет! - сказала девочка.
        Она толкнула дверь и бесстрашно вошла внутрь.
        Приютская купальня представляла собой два объединенных помещения. В первом - том, что поменьше, - стояли шкафчики для одежды. Во втором - располагалась большущая лохань из блестящего желтого металла. В нее из нескольких леек под большим напором подавалась горячая вода. В этой посудине мылись только Коптильда и ее брат Копотун. Воспитанников, как правило, окатывали холодной водой из шланга во дворе, а Федусей и Кухарка предпочитали ходить в купальни Белой Гривы.
        Одежда комендантши висела в шкафу. Портупея, ремни и патронташи свисали с гвоздя. Сама она плескалась в лохани, а Кухарка регулировала температуру воды.
        Аграфена на цыпочках прокралась в раздевалку, подтянула к себе ремень Коптильды и сняла с него связку ключей. На большом кольце висело около тридцати разнообразных отмычек. Девочка сразу узнала ключ от дома. Она аккуратно сняла его с кольца и сунула в карман. Затем вернула связку на место и тихонько вышла из душевой.
        Триш ждал ее снаружи. Он вспотел от волнения, даже больше чем сама Аграфена.
        - Ну как? Удалось? - чуть дыша, спросил он.
        Та помахала у него перед носом ключом.
        Парень облегченно выдохнул.
        - Нужно пока спрятать ключ, - сказала девочка. - Если она хватится его, то перевернет весь приют вверх ногами!
        - А когда пойдем в старый дом? - спросил Триш.
        - Сегодня, как только стемнеет.
        В это время с главного двора послышался громкий топот.
        Ребята быстро переглянулись, а затем прыгнули в сторону амбара. Около него стояли железные бочки из-под керосина. Они спрятались за этими емкостями и притихли. Аграфена проверила ключ в кармане штанов.
        К двери купальни подбежал Копотун. Девочка даже не подозревала, что этот толстяк умеет так быстро бегать. Он кулаками забарабанил в дверь.
        - Коптильда! - завопил он. - Коптильда, выходи!
        - Кого там еще принесло?! - недовольно прорычала комендантша. - Что за бестолочь отвлекает меня от моего купания?! Сейчас выйду - полетишь у меня в «копошилку»!
        - Это же я, твой брат!
        - А я к тебе и обращаюсь! - рявкнула она. - Какого черта тебе нужно!
        - Ревизоры! - выдохнул Копотун. - Они прибыли!
        - Что?! - Из-за двери послышался грохот тазов и всплеск воды. - Ревизоры?! Что же ты сразу мне об этом не сказал, медный лоб?! Уже выхожу! Займи их пока чем-нибудь!
        Толстяк умчался так же быстро, как и появился.
        Коптильда выскочила из помывочной пару секунд спустя, уже полностью одетая. Годы в армии не прошли для нее даром.
        Следом бежала взмыленная Кухарка.
        - Всех построить во дворе! - крикнула на ходу комендантша. - И приготовь праздничный ужин! Придется угощать этих чиновников!
        - У меня уже почти все готово, - сказала та. - Только разогреть и подать к столу.
        - И заставь кого-нибудь из воспитанников прислуживать за обедом! - приказала Коптильда. - Чтобы все было на высшем уровне!
        - Есть! - отчеканила старуха, побежав скорей выполнять поручение.
        Аграфена и Триш дождались, когда комендантша и Кухарка свернут за угол, и понеслись за ними следом.
        Копотун уже выталкивал во двор воспитанников приюта. Солнце клонилось к закату, на улице быстро темнело, а дети не могли понять, в чем дело. Ведь обычно в это время их уже отправляли спать.
        Аграфена прыгнула в толпу девочек и сделала вид, что ее тоже только что подняли с кровати.
        Во дворе приюта стояло трое незнакомцев, опирающихся на красивые резные посохи. Все были облачены в длинные черные плащи.
        - Эсселиты… - потрясенно зашелестело в толпе.
        Двое мужчин, высокий и костлявый, и маленький и толстый, хмуро разглядывали детей. Женщина с надменным видом поправляла свою прическу, растрепавшуюся во время полета.
        Коптильда шагнула им навстречу.
        - Господин Рашид! - приветливо воскликнула она. - Господин Гребун, мадам Левтина! Как я рада вас видеть в своем заведении.
        Комендантша улыбалась и выглядела такой добродушной, что, казалось, сейчас начнет сочиться сахарным сиропом. За все двенадцать лет, проведенные в приюте, Аграфене еще не приходилось видеть ее в таком расположении духа.
        - А вот мы не рады видеть нас в вашем заведении, мадам Коптильда, - недовольно произнес Рашид. - Но что поделать? Таков приказ императора Велдора, мы обязаны подчиняться!
        - Как истинные граждане своей страны, все мы выполняем свой долг! - согласилась комендантша. - Позвольте, я покажу вам свой приют!
        - Нас больше интересуют ваши воспитанники, - сказал Гребун. - К тому же мы не планируем задержаться здесь надолго. Дела, знаете ли!
        - Но ведь ночь на дворе! - воскликнула Коптильда. - Дела подождут! Предлагаю вам поужинать и переночевать в моем учреждении, а завтра и приступите к своим обязанностям.
        Рашид и Гребун переглянулись.
        Левтина вышла вперед.
        - А это дельное предложение! - сказала она. - Сколько можно мотаться по этой провинции? Я уже устала носиться на этой палке! - Колдунья взмахнула своим рунным посохом. - Почему бы нам и в самом деле не переночевать здесь? А утром и приступим к проверке.
        - Возможно, ты права, - согласился Рашид. - Нам действительно стоит отдохнуть. Мы принимаем ваше приглашение, мадам Коптильда!
        - Отлично! - обрадовалась та. - Прошу в мой кабинет.
        В этот момент ворота открылись, и во дворе показался староста Белой Гривы. За ним шли его жена Бина и дочь Кризельда. Староста шагал в старомодном потертом сюртуке и широкополой шляпе. Его жена и дочь нарядились в платья одинаковых желто-розовых цветов. На мамаше платье висело, словно на тонкой швабре, на Кризельде же, напротив, трещало по швам.
        - Добрый вечер, господа! - Староста приподнял свою шляпу. - Мадам Коптильда, у вас гости? - удивился он. - Простите, если бы я знал, мы пришли бы в другое время!
        - А это что за клоуны? - хмуро спросил Рашид.
        Комендантша прыгнула навстречу старосте.
        - Господин староста! - ласково воскликнула она. - Может, и вы присоединитесь к нашему праздничному ужину? У нас сегодня высокопоставленные гости из самой столицы, господа Рашид, Гребун и Левтина! Работники министерства и имперские Эсселиты!
        - Ооо! - подобострастно простонал тот.
        Он, его жена и дочь, поклонились так резко, что едва не врезались лбами в бордюр новенькой клумбы.
        - Мы с радостью разделим с вами трапезу! - воскликнул староста. - Заодно и о деле поговорим!
        Коптильда поспешно понеслась вперед, показывая дорогу в свой кабинет. Высокопоставленные гости степенно двинулись за ней следом.
        Воспитанники поняли, что они больше никого не интересуют и, недовольно перешептываясь, начали расходиться по своим спальням.
        Аграфена тихонько подошла к Пиме и Тришу.
        - Сегодня Коптильде явно будет не до нас! - чуть слышно сказала она. - Лучшей возможности нам не представится! Встречаемся на заднем дворе через полчаса!
        Друзья понимающе кивнули.
        Аграфена направилась в спальню для девочек.
        Вдруг на ее плечо легла костлявая рука, заставив ту резко обернуться.
        - Не торопись! - ехидно сказала ей Кухарка. - Мне понадобится твоя помощь!
        - Что вам нужно? - испуганно спросила девочка.
        - Будешь прислуживать за столом!
        - Что? - возмутилась Аграфена. - Почему я?!
        - Ты самая старшая из девчонок и самая расторопная!
        - Не хочу!
        - А в «копошилку» хочешь? - Старуха противно заулыбалась. - Сейчас пожалуюсь на тебя Коптильде! Будешь ночевать в этой выгребной яме!
        Аграфене ничего не оставалось, как только подчиниться.
        Глава девятнадцатая,
        в которой званый ужин превращается в цирковое представление
        Стол Кухарка накрыла в директорском кабинете. Накануне воспитанники несколько часов убирали его под строгим надзором Копотуна, так что сейчас там все сверкало чистотой. Комната была обставлена массивной мебелью. На стенах висели почетные грамоты и дипломы Коптильды, знамя империи и портрет императора Велдора Первого.
        Стол ломился от еды. За все время, что Аграфена жила в приюте, она не видела таких изысканных блюд. Для Эсселитов приготовили жареного поросенка, несколько разных салатов, мясной суп, мягкие сдобные булочки. На десерт был земляничный торт с взбитыми сливками.
        На саму Аграфену натянули чистый передник, дали в руки девочке поднос и приказали таскать из кухни тарелки с закусками.
        - Если что-нибудь разобьешь, - пригрозила Кухарка, - я запеку тебя в своей духовке и подам на стол с яблоком в зубах!
        Та только крепче сжала в руках бокалы, которые сейчас как раз несла в директорский кабинет.
        За столом чинно восседали Коптильда, ее брат Копотун, троица имперских ревизоров и семейство старосты в полном составе. Позади мадам Бины возвышался гипсовый бюст комендантши с задранным к потолку носом, весь увешанный орденами.
        - Так как там жизнь в столице? - спросил староста у Рашида. - До нас совсем не доходят последние новости. Не планирует ли император издать каких-нибудь новых указов?
        - Указы издаются каждый день, - ответил Рашид. - Пока они дойдут до дальних провинций, на смену им уже приходят новые. В эти смутные времена законы устаревают так быстро, что мы не поспеваем их даже изучить.
        - Мы ведь собираемся в скором будущем переехать поближе к центру империи, - с мечтательным видом сообщил староста. - Кто знает, может, мне посчастливится стать придворным у его величества? А моя дражайшая супруга и ангелоподобная дочурка станут фрейлинами.
        Ангелоподобная дочурка как раз раскуривала трубку. Услышав слова отца, она поперхнулась и громко закашлялась.
        - Во дворец?! - Кризельда даже подскочила. - Вот уж повезло бы, так повезло! Мои кузины померли бы от зависти!
        Левтина брезгливо поморщилась.
        - А как дела на наших границах, господа? - поинтересовалась мадам Бина. - Берберийские кочевники не готовят очередной бунт?
        - Кочевники всегда что-то готовят, - ответил Гребун. - Будь моя воля, давно вторгся бы в их земли, арестовал всех этих бездельников и отправил в каменоломни. Не знаю, почему император так долго терпит их выходки?!
        - Это не будет длиться вечно! - подала голос Левтина. - Вот увидите! Император опасается выступать против кочевников в открытую, ведь их так много. Но когда в столицу подтянутся войска из его родного королевства, тут уж берберийцам несдобровать.
        - Война - это всегда хорошо! - поддакнула комендантша. - А то мы уже засиделись без дела. Я успела соскучиться по грохоту пушек.
        - Что вы такое говорите, мадам Коптильда! - испугался староста. - Война - это всегда разрушение и смерть!
        - Только если не знаешь, как командовать войсками и вести сражения! - ухмыльнулась она. - А уж я-то знаю! Чуть что, хватай заложника и беги к выходу! Кстати, господин староста, а о чем вы хотели поговорить?
        - Об одном вашем воспитаннике, - вспомнил он. - Том пареньке, что приносил нам клубнику. Очень шустрый парнишка, который из лесных мутантов. Хотел попросить вас отдать его мне в лакеи, мадам Коптильда. Мне не помешает такой энергичный помощник.
        Аграфена едва не споткнулась на пороге с полным подносом блюд, услышав его слова.
        Триша хотели забрать из приюта?!
        В лакеи?!
        Это явно происки Кризельды! Вон она, сидит, улыбается, словно сытая тигрица.
        - Вам нужен этот остроухий парень? - удивилась Коптильда. - В жизни не встречала более никчемного существа, кроме моего братца!
        Копотун, весь вечер хранивший молчание, стал сверлить ее взглядом. Синяк, красовавшийся у него под глазом к этому времени приобрел фиолетовый оттенок, бровь вздулась, что, безусловно, прибавляло к его выражению лица сейчас еще больше свирепости.
        - Значит, с передачей проблем не возникнет! - обрадовался староста.
        Коптильда хитро улыбнулась.
        - Ну что же, если мы с вами сойдемся в цене…
        Тот поперхнулся куском мяса.
        - Вы хотите денег? - удивилась мадам Бина.
        - А что такого? - комендантша изобразила на лице недоумение.
        - Вы же только что назвали его никчемным существом.
        - Я перепутала его с другим своим воспитанником!
        - Я думала, вы будете рады избавиться хотя бы от одного из лишних ртов.
        - Но не от этого, - продолжала упорствовать Коптильда. - Это же такой хороший мальчик! Работящий, умный, такой хороший помощник! Как там бишь его, Мыш?
        - Вообще-то Триш, - поправил ее староста. - И сколько же вы хотите за него?
        - Сейчас подумаем! - Комендантша повернулась к Копотуну. - Позови-ка сюда этого Триша!
        - Почему я? - недовольно буркнул Копотун, который в этот момент набивал рот булками.
        - Потому что за этим столом ты самое бесполезное создание! - прикрикнула на него Коптильда.
        Копотун поднялся и недовольно что-то бурча вышел из кабинета.
        Эсселиты тем временем закончили с едой и стали выбираться из-за стола.
        - Покажите нам наши комнаты, - попросила Левтина, - мы отправляемся на покой.
        - А как же десерт? - воскликнула комендантша.
        - Лично я стараюсь не есть сладкое в такое позднее время! - ответила Эсселитка. - Берегу мою потрясающую фигуру!
        Аграфена с сомнением покосилась на ее выпирающее пузо.
        - К тому же в столице сейчас уже глубокая ночь, - сказал Рашид.
        - Ну что же, господа, приятных снов! - Коптильда учтиво поклонилась. - Кухарка! - рявкнула она, да так, что мадам Бина нервно вздрогнула.
        Та мигом примчалась с кухни.
        - Проводи наших гостей в отведенные им комнаты.
        Кухарка с готовностью подскочила к двери и жестом пригласила гостей следовать за ней. Эсселиты вышли.
        В это время в кабинет вернулся Копотун.
        За ним шел перепуганный Триш.
        - Эй ты, Бриш! - крикнула ему комендантша. - Пляши от радости! Настал и на твоей улице праздник! Господин староста хочет забрать тебя лакеем в свой дом.
        - Что?! - такого Триш явно не ждал. Он затравленно покосился на дочку старосты.
        Кризельда то и дело бросала на парня влюбленные взгляды. С каким удовольствием Аграфена вывалила бы ей сейчас на коленки тарелку с горячим супом, но девочка понимала, что тогда и ей не избежать неприятностей.
        - А я вот говорю ему, что ты мне и здесь пригодишься, - сказала Коптильда. - Верно?
        - Верно, - с надеждой закивал Триш. - Конечно, пригожусь!
        - Вот если только мне за тебя заплатят… - Она скосила глаза в сторону старосты. - Скажем… Пятьдесят золотых!
        - Сколько? Да это же грабеж средь бела дня! - Он даже подскочил на своем стуле. - Пятнадцать золотых! - выкрикнул староста. - И ни монетой больше!
        - Сорок пять! - не унималась комендантша.
        - Двадцать!
        - Сорок!
        - Тридцать пять! - перебила вдруг мадам Бина. - И прекращайте эти торги!
        - По рукам! - сразу согласилась Коптильда.
        На Триша было жалко смотреть. Аграфена даже подумала, что он сейчас упадет в обморок, так сильно он побледнел.
        - Завтра же оформим сделку, - сказал староста.
        - Конечно! - кивнула комендантша. - Как только эти несносные ревизоры уберутся из моего приюта.
        - Ура!!! - взревела Кризельда, радостно вскочив со стула. - Сбылась моя мечта! Теперь буду гонять его по двору плеткой целыми днями, а лет через пять выйду за него замуж.
        После этих слов, староста и мадам Бина резко повернули головы в сторону дочери, страшно выпучив при этом глаза.
        - Что?! - в один голос взвизгнули оба.
        - А я что, вас не предупредила? - спокойно спросила Кризельда. - У меня на этого красавчика далеко идущие планы!
        Девица вдруг кинулась на потрясенного Триша и вцепилась в него с такой силой, что парень чуть не взвыл от боли.
        - Он мне нравится! - заявила она и ударила ногой в пол. - Так что оформляйте поскорее свою сделку! Такие парнишки на дороге не валяются.
        Староста сам стал бледнее Триша.
        Мадам Бина тихо ойкнула.
        - Так вот какие у вас планы на его счет! - воскликнула Коптильда. - В таком случае, я продешевила! Восемьдесят золотых!
        Тут бедный староста не выдержал. Он закатил глаза и сполз под стол.
        - Тридцать пять! - прорычала Кризельда. - Мы уже обо всем договорились! - Она стала громко топать и махать руками, отпустив при этом Триша.
        Тот незаметно шагнул к открытому окну.
        - Не отдам! - завопила комендантша.
        - Руки прочь от нашего лакея! - взвизгнула мадам Бина.
        Коптильда кинулась к Тришу. Аграфена, понимая, что друга надо спасать, успела подставить ей ножку, и комендантша с грохотом растянулась на полу. На столе подскочила вся посуда, пару бокалов с громким звоном разлетелись на мелкие осколки.
        Бюст Коптильды от такого сотрясения нырнул носом вниз со своего постамента. К несчастью, он обрушился на голову мадам Бине, которая тут же упала лицом в тарелку с салатом, а затем шмякнулся на пол, расколовшись на несколько частей.
        - Бунт?! - взревела комендантша с бешеными глазами.
        Копотун, стоявший все это время в дверях и наблюдавший за происходящим, затрясся от хохота.
        - Ой, не могу! - выдохнул он. - Вот умора! И ужин, и бесплатный цирк!
        Триш вдруг вспомнил рассказ Коптильды о том, как надо выходить из окружения врагов. Он сгреб Кризельду в охапку.
        - Беру толстуху в заложники! - крикнул он.
        Парень вытолкнул ее в окошко и сам выпрыгнул следом.
        Кризельда с утробным воем обрушилась на новенькую клумбу. Триш упал на нее сверху, быстро скатился, словно с огромной перины, и хотел было дать деру, но…
        Во дворе разгуливал Вельзевул.
        На мощной шее огромного пса болтался короткий обрывок цепи. Видимо, он сорвался с привязи и решил пройтись по территории приюта в поисках кого-нибудь, кого можно сожрать.
        Увидев Триша и Кризельду, Вельзевул восторженно рыкнул и большими скачками бросился в их сторону.
        Кризельда взревела как дикий зверь и в несколько секунд взобралась на самую макушку стоявшего рядом дуба. Триш счел за лучшее упасть и притвориться мертвым.
        На нижней ветке дерева сидел кот Акаций и сотрясался от беззвучного хохота, ухватившись лапами за живот.
        Вельзевул схватил парня за шиворот и поволок на задний двор, где обычно закапывал то, что впоследствии собирался съесть.
        В этот момент староста вскочил и бросился к окну. По дороге он зацепился за ножку стула, споткнулся и растянулся на полу. Кряхтя и охая, он быстро поднялся и свесился через оконную раму.
        - Моя крошка Кризельдочка! - закричал он. - Эта ужасная псина ничего тебе не сделала?!
        - Она уволокла моего любимого! - донеслось сверху. - Сейчас слезу и переломлю эту тварь об коленку!
        - Кризельдочка! - во весь голос захохотал Акаций, напрочь позабыв о бдительности. - Вот так имя! Такого имени врагу не пожелаешь!
        - Кот?! - удивленно воскликнул староста. - А эта бестия что здесь делает?! Вражеский шпион, подлый заговорщик!
        - Как ты меня назвал, старикашка?! - завопил тот. - А ну иди сюда! Я тебя уделаю!
        Староста решительно полез в окно. Коптильда уже поднималась с пола, с ненавистью глядя на Аграфену и доставая из кобуры револьвер.
        Девочка поняла, что дела плохи. Она оттолкнула старика в сторону и сама выпрыгнула в окно. Комендантша и староста одновременно бросились за ней, перегнулись через подоконник и застряли в проеме.
        Аграфена понеслась на задний двор. Акаций рванул вслед за ней. Вдогонку им летели гневные крики и выстрелы.
        Коптильда наконец сумела отпихнуть старосту от окна. Она хотела вылезти наружу, но не смогла перекинуть ногу через подоконник. Пришлось ей бежать на улицу через дверь.
        Тут в кабинет вошла кухарка с огромным тортом в руках.
        - А вот и десерт! - торжественно провозгласила она.
        Выбегающая в этот момент Коптильда сшибла ее с ног.
        Мадам Бина как раз поднималась из-за стола, когда на нее обрушился торт и, как вражеский снаряд, уложил ее на пол.
        - За мной! - кричала комендантша Кухарке. - У нас тут побег! Не дай бог об этом прознают ревизоры! Нужно вернуть беглецов! Немедленно!
        Кухарка кивнула и с готовностью рванула вслед за ней.
        Копотун спокойно уселся на пол и начал поедать торт, прямо руками отламывая от него огромные куски.
        В кабинет заглянули Мисса и Федусей.
        - Проходите, не стесняйтесь, - пригласил их Копотун. - Тут еды на всех хватит.
        Старый учитель подошел к мадам Бине и помог ей подняться с пола.
        - Мадам, - он галантно поцеловал ей руку. - Позвольте вас чем-нибудь угостить!
        Бина, с ног до головы перемазанная кремом и взбитыми сливками, довольно заулыбалась.
        - Какой приятный кавалер!
        - Эй ты! - возмущенно воскликнул староста. - А ну убери лапы от моей жены!
        Тем временем Вельзевул приволок Триша на задний двор. Пес на глазок прикинул размеры паренька и с довольным видом начал рыть яму - примерно метр на два.
        Триш осторожно приоткрыл один глаз.
        До дыры в заборе можно было дотянуться рукой. По ту сторону ограды он увидел Аграфену, она отчаянно махала руками, стараясь привлечь его внимание. Рядом с ней нетерпеливо подпрыгивал толстый черный кот.
        Парень дождался, когда Вельзевул отвернулся от него, вскочил на ноги и юркнул в дыру.
        Пес издал оглушительное рычание и прыгнул вслед за ним.
        В это время на заднем дворе появилась Коптильда.
        - СТОЯТЬ!!! - взревела она, на ходу размахивая пистолетами.
        Вельзевул потерял сознание и свалился на землю, закатив глаза.
        Комендантша не заметила его в темноте и случайно споткнулась об собаку. Рухнув лицом в грязь, она издала еще один отчаянный рык.
        - Помоги мне! - крикнула она подоспевшей Кухарке.
        Та протянула ей руку, но на то, чтобы поднять комендантшу из грязи у нее ушло минут десять. Коптильда весила раз в пять больше ее, и у старухи просто не хватало сил.
        Аграфена, Акаций и Триш опрометью кинулись вниз с холма. В руке девочки парень заметил ключ от дома Коптильды.
        - Так ты не стала его прятать? - спросил он.
        - Не успела! - выдохнула девочка. - Я весь вечер протаскала его в кармане.
        У развилки их ждал Пима.
        - А ты как здесь очутился? - Все трое явно не ожидали его встретить.
        - Я ходил к Дормидонту! - пояснил тот. - Уже возвращался в приют, как вдруг увидел вас.
        Он заметил Акация.
        - Лопни мои глаза! - воскликнул Пима. - Так это и есть тот самый кот?!
        - Брат Акаций! - важно произнес зверь.
        - Да, забыла вас представить! - вспомнила Аграфена. - Это Триш и Пима, а это Акаций.
        Кот махнул пушистым хвостом.
        - Какие у вас дурацкие имена! - сказал он. - Лучше буду звать вас Сосиска и Котлета. Так мне легче запомнить.
        Триш и Пима оторопели до такой степени, что даже не стали ему возражать.
        - Ну, так что? - поинтересовался кот. - Каков план дальнейших действий?
        - Идем в дом Амалии! - твердо произнесла девочка.
        - Сегодня? - ужаснулся кот.
        - А ты боишься? - спросила она. - Ах да, точно! Вы же сказали, что боитесь привидений!
        - Я ничего не боюсь, - насупился Акаций. - Может, кто-то из наших и боится, но только не я!
        - Пойдешь с нами? - предложила Аграфена.
        - Пойду! - горячо воскликнул кот. - Только брат Пафнутий просил предупредить его заранее…
        - Зачем? - не понял Триш.
        - Не знаю! Может, тоже собирался пойти в подземелье, - предположил Акаций.
        - Пафнутий?! - рассмеялась девочка. - Ну нет! Хотел бы, давно бы справился и без нашей помощи! Ладно, хватит разговоров! Пойдемте к особняку, я знаю короткую дорогу.
        И вся компания отправилась к старому кладбищу.

* * *
        В лунном свете особняк выглядел еще страшнее, чем обычно. Черные окна, облупившиеся стены, слегка покосившаяся крыша - это жуткое место, казалось, являло собой средоточие зла.
        Аграфена поднялась на крыльцо и вставила ключ в замочную скважину.
        Раздался тихий щелчок, дверь со скрипом отворилась.
        - Ну что идем? - повернулась она к Тришу и Пиме.
        - Идем, - кивнули оба.
        Акаций взобрался девочке на плечо. Он старался выглядеть храбрым, но Аграфена чувствовала, как все его тельце трясется мелкой дрожью.
        - Давайте пошевеливайтесь! - сказал кот. - Чем раньше отыщем книгу, тем раньше уберемся отсюда.
        Они вошли в дом и оказались в темной неухоженной прихожей.
        Пима вытащил из кармана халата спички и небольшой огарок свечи.
        - Как предусмотрительно! - воскликнул Акаций. - Не зря мы взяли тебя с собой!
        - У меня при себе много всяких полезных штук! - с гордостью произнес Пима.
        Из другого кармана он извлек небольшой подсвечник со стеклянным колпаком, вставил в него огарок и поджег фитиль. При этом тусклом дрожащем свете они начали осматривать убранство дома.
        - Раз нам нужен вход в подземелье, на верхние этажи можно не подниматься, - изрек Триш.
        - Но там же золото! - завопил Акаций.
        - Золото?! - оживился парень. - Где?!
        - В сейфе Коптильды!
        Аграфена даже в темноте увидела, как у Триша загорелись глаза.
        - А ну-ка успокоились! - прикрикнула она. - Мы здесь не за золотом, а за книгой. Не позволю вам тут грабить и мародерствовать!
        - Ну хоть чуть-чуть! - взмолился Триш.
        Пришлось дать ему подзатыльник.
        Парень злобно оскалился, потирая макушку.
        - Не переживай, Сосиска, - сказал ему Акаций. - Захватим золото на обратном пути!
        Тот сразу успокоился.
        Аграфена дернула кота за хвост.
        - Не подначивай его, а то и тебе не поздоровится!
        Акаций хотел что-то сказать, но понял, что лучше ему сейчас помалкивать.
        Вход в подземелье обнаружился за небольшой потемневшей от времени дверцей в кухне особняка. Ребята спустились вниз по узкой винтовой лестнице и оказались в подвале. Это было небольшое прямоугольное помещение с низким потолком, гладкими стенами и ровным полом. В углу стоял большой старинный камин.
        И никаких дверей.
        - Вход явно замаскирован! - догадалась Аграфена.
        - И как нам его найти? - поинтересовался Триш.
        - Давайте простучим здесь все! - предложил Пима. - Если услышим пустоту - значит, там вход и есть.
        Они тут же рассредоточились по комнате и начали стучать кулаками по стенам и прислушиваться.
        Глава двадцатая,
        где обнаруживается тайный вход в подземелье
        Выбравшись из грязной лужи, Коптильда вернулась в купальню и Кухарка, как могла, смыла с нее засохшую грязь. Принимать ванну времени не было, поэтому комендантшу просто окатили водой из большого ведра, после чего она вышла из купального отделения и уселась перед зеркалом.
        - Всегда знала, что красота - это страшная сила! - сказала сама себе Коптильда и принялась скручивать свои жиденькие волосы в пучок на макушке. - Чем там занимаются наши гости? - спросила она у Кухарки.
        - Староста, его жена и уродливая дочка спелись с Копотуном и Федусеем, - сказала та. - Они уже доедают мои изысканные кушанья! Сдается мне, что нам с вами ничего не останется!
        - Пусть подавятся! - бросила комендантша. - У нас сейчас есть дела поважнее! Поможешь мне изловить эту рыжую нахалку Балдафену и ее дружков!
        - Есть! - воскликнула Кухарка, моментально выпрямившись по привычке.
        - Куда они могли отправиться? - задумалась Коптильда.
        - Наверняка опять побежали к кузнецу! - предположила Кухарка. - К этому заступнику детишек!
        Комендантша облачилась в чистую одежду, повесила на грудь патронташи и пристегнула к поясу ремень с кобурами пистолетов. Затем она ощупала свое обмундирование. Чего-то явно не хватало. Ее амуниция почему-то казалась легче, чем обычно.
        Коптильда схватилась за ремень, нащупала связку ключей. Самого большого и самого тяжелого ключа на ней не оказалось.
        - Ключ!!! - истошно закричала она. - Кто-то спер ключ от моего дома!
        - В чем дело? - перепугалась Кухарка.
        - Скорее! В мой дом! Они побежали в мой дом, чтобы ограбить меня! Они украли мой ключ!
        Комендантша выбежала из купальни, выхватывая по дороге револьверы.
        Во дворе приюта ее ждало новое потрясение.
        Ее любимый танк стоял без колес. Кто-то подложил под него стопки кирпичей, а сами колеса бесследно исчезли.
        Но на поиски времени уже не оставалось.
        Скрежеща зубами от злости, Коптильда рванула к своему дому. Преданная Кухарка понеслась вслед за ней.
        Тем временем Аграфена, Триш и Пима продолжали выстукивать стены подвала, но пока не нашли никаких пустот. Акаций сидел возле камина и внимательно за ними наблюдал. Вскоре ребята обошли весь подвал по контуру и снова встретились у камина.
        - Ничего нет! - разочарованно сказала девочка.
        - Может, коты ошиблись, и вход в подземелье находится не здесь? - предположил Триш.
        - Похоже, ошейник окончательно перекрыл доступ кислорода к твоим мозгам, - буркнул Акаций. - Коты никогда не ошибаются!
        - Сейчас раскручу тебя за хвост и тресну об стену! - пообещал ему Триш.
        - Только и можете, что вечно угрожать тем, кто меньше вас ростом! - недовольно произнес кот.
        Акаций вдруг повел носом по воздуху.
        - А ведь откуда-то дует! - сказал он. - Я чувствую затхлый сырой воздух!
        - Откуда? - спросила Аграфена.
        Кот двинулся по подвалу, периодически останавливаясь и принюхиваясь. Вскоре он вернулся обратно к камину.
        - Здесь это чувствуется сильнее всего, - сообщил он.
        Акаций подошел к камину вплотную и обнюхал очаг, заполненный старой золой.
        - Дует от камина! - констатировал кот. - Наверное, проход скрывается за ним!
        - Попробуем его отодвинуть? - предложила Аграфена.
        - Смеешься? - изумился Пима. - Да он весит тонну! Нам не сдвинуть его с места.
        - Попытка не пытка! - возразила девочка.
        Все трое, за исключением кота, подошли к камину, ухватились за его выступы и поднатужились что было сил. Камин даже не пошевелился.
        - У меня идея! - воскликнул Пима.
        Он убежал наверх, в кухню, и вскоре вернулся с длинным ломом.
        - Используем его как рычаг! - провозгласил он.
        Пима сунул конец лома между стеной и камином и навалился на него всем весом.
        - А ну помогите! - пропыхтел он.
        Аграфена и Триш налегли на лом. Тут даже Акаций внес свой посильный вклад, упершись в железный прут передними лапами.
        Камин с протяжным скрежетом слегка сдвинулся с места.
        Из образовавшегося черного провала сразу потянуло сквозняком.
        - Ура! - обрадовался Пима. - Мы нашли проход! Гляньте, какая здоровенная дыра! Здесь бегемот пролез бы!
        - Нет, - скептически заметила Аграфена. - Я видела бегемота на картинках в учебнике Федусея. Он бы по-любому здесь застрял!
        - Вот странная была бы картина! - хохотнул Триш.
        В это время наверху хлопнула входная дверь.
        Они сразу примолкли.
        В прихожей послышались чьи-то тяжелые шаги.
        - Здесь кто-то есть! - раздался вдруг голос Коптильды.
        Ребята застыли на месте.
        - Кто там? - не расслышал Триш.
        - Твоя лучшая подружка Коптильда! - прошептал Акаций, спрятавшись за Пиму.
        Триш испуганно охнул.
        - Скорее! - скомандовала Аграфена. - В проход!
        Они протиснулись в темный лаз и попытались задвинуть камин на место. На это их сил уже не хватило. Бросив все, как есть, ребята быстро побежали по подземному ходу. Пима несся впереди, освещая путь своей свечой. Акаций вновь взобрался на плечи девочке и лежал на ее спине, словно большой меховой рюкзак.
        Коптильда с Кухаркой обежали весь дом, затем спустились в подвал. Они сразу заметили, что камин слегка отодвинут от стены.
        - Вот! - крикнула Коптильда. - Я же тебе говорила! Они хотели меня обокрасть! Хотели спереть мой замечательный камин!
        - Зачем им понадобился ваш камин? - удивилась Кухарка.
        - Греться зимой и готовить в нем еду, бестолочь! - рявкнула комендантша.
        Она бросилась к камину. И вдруг увидела щель в стене.
        - Что это?! - На ее лице выразилось полное недоумение.
        - Похоже на проход, - присмотревшись, сказала Кухарка.
        - Я понятия не имела, что здесь есть подземный ход!
        Коптильда одной рукой схватилась за камин и с легкостью отодвинула его в сторону. На просыпанной золе виднелись следы детских ботинок.
        - Ага!!! - воскликнула комендантша. - Они решили скрыться от меня в этом подземелье! Глупцы! Если только захочу, я вас из-под земли достану!
        И она полезла в проход. Кухарке не оставалось ничего другого, как пойти за ней.
        В подземном коридоре стоял запах сырости, плесени и чего-то гниющего. Просачиваясь через густой мох, с каменного потолка капала вода. Время от времени в коридорах слышался шелест пробегавших крыс и другие, еще более странные звуки.
        Воздух в тоннеле был влажным и холодным, ребята быстро замерзли в своих легких рубашках. Один Пима шагал и радовался в своем плотном длинном халате.
        Продрогший кот залез Аграфене под рубашку и теперь грелся сам и согревал ее своим мягким пушистым тельцем.
        Девочка забрала у Пимы свечу и пошла вперед, прислушиваясь к эху шагов. Постепенно каменный коридор опускался все глубже под землю.
        - Мы, наверное, уже под самым кладбищем, - робко заметил Пима.
        - Тогда бы нам на голову сыпались скелеты, - сказала Аграфена. - А пока валятся только червяки и жуки.
        - Что?! - в ужасе воскликнул Триш. - Так вот что падает мне за шиворот?!
        Он с воплями начал носиться по коридору, стряхивая с себя насекомых.
        Тоннель сворачивал то влево, то вправо. Свет от свечи в руках Аграфены отбрасывал странные шевелящиеся тени.
        Девочка в который раз подивилась предусмотрительности Пимы. Свеча горела под стеклянным колпаком, и гулявший по подземелью сквозняк не причинял ему никакого вреда. Иначе они могли бы остаться в кромешной тьме.

* * *
        Комендантша и ее спутница переглянулись у входа в подземный коридор.
        - Слышишь, кто-то орет?! - прошептала Коптильда. - Они уже отошли на порядочное расстояние. Коридор длиннее, чем я предполагала.
        - Но зачем они вообще полезли под землю? - недоуменно спросила Кухарка.
        - Искать сокровища, зачем же еще! - догадалась комендантша. - Тут когда-то жила одна старая ведьма. Наверняка успела кое-что скопить за свою долгую жизнь. Да только ничего этим паршивцам не обломится! Дом мой, а значит, все сокровища тоже мои!
        - Поговаривают, здесь водятся призраки, - едва слышно произнесла Кухарка, поежившись.
        - Призраки-шмизраки! - Коптильда показала ей один из своих револьверов. - Ни один призрак не устоит перед этой пушкой!
        - Но я думала, что они бесплотные…
        - Тогда тем более нечего бояться! Дунешь на призрака, он и рассеется в туман!
        Комендантша вернулась в кухню и вскоре вновь появилась в подвале с зажженным керосиновым светильником в руках. На ее спине висел большой рюкзак.
        - Пойдем! - позвала она Кухарку.
        - Туда?! - ужаснулась та.
        - А куда же еще?
        - Вот уж дудки! Сокровища нужны вам! - заупрямилась она. - А мне-то какой резон туда тащиться.
        - Так и быть, я с тобой поделюсь! - пообещала Коптильда. - Если будешь держать язык за зубами и не растреплешь обо всем моему жадному братцу.
        - Вот это другое дело! - обрадовалась Кухарка. Она шагнула вперед Коптильды и остановившись в проеме обернулась. - Ну где вы там? Давайте поторапливаться!
        Глава двадцать первая,
        в которой Аграфена и ее друзья встречают ведьму Амалию
        Аграфена, Пима и Триш двигались дальше по тоннелю, которому, казалось, не будет конца. Девочка то и дело поглядывала на свечку. Огарок с каждой минутой становился все короче. Она надеялась, что он продержится еще хоть немного.
        Пима понял ее беспокойство.
        - Не переживай, - сказал он ей. - У меня в кармане есть еще две свечи.
        Аграфена вздохнула с облегчением.
        Когда они уже порядком устали, коридор вдруг вывел их в просторную квадратную комнату. Вдоль стен валялись старые пожелтевшие кости, очень уж похожие на человеческие. Пол помещения был вымощен квадратной плиткой, черного и белого цветов, уложенной в шахматном порядке.
        В дальней стене виднелся еще один темный проход.
        Ребята вошли в комнату и огляделись.
        - Не нравятся мне эти кости, - напряженно сказал Триш.
        - А мне не нравится, что вы не смотрите себе под ноги! - заметил Акаций. - А вдруг здесь понаделано ловушек для таких вот простаков.
        Едва он это сказал, одна из плиток под ногами Пимы с тихим щелчком ушла вниз.
        Дверной проем, через который они вошли в комнату, тут же закрылся толстой чугунной решеткой.
        - Я же говорил! - воскликнул кот.
        Пима и Триш ошарашенно переглянулись.
        - Как мы теперь выйдем обратно?! - воскликнул второй.
        - Не знаю как вы, а уж я-то выйду! - усмехнулся Акаций. - Я запросто пролезу между этими прутьями.
        - Не паникуйте! Просто нам придется двигаться дальше, - спокойно сказала Аграфена. - Может, на том конце коридора есть другой выход?
        Она сама едва сдерживалась, чтобы не запаниковать, но не хотела показывать это своим и без того перепуганным друзьям.
        Вдруг по подземному коридору пронесся пронизывающий ледяной ветер. Что-то зашумело под потолком, зашелестело и загрохотало.
        А потом хриплый надтреснутый голос произнес:
        - На твоем месте я бы на это не надеялась!!!
        Ребята порядком струхнули и начали испуганно озираться по сторонам.
        - Кто это? - чуть слышно спросила Аграфена.
        - А вы кто такие?! - сварливо осведомился голос. - Чего пожаловали? Незваные гости хуже захватчиков!
        - Мы просто дети… - дрожащим голосом сказал Триш.
        - Просто дети не вошли бы в мои подземелья! - ответил голос.
        - Твои подземелья? - удивилась Аграфена.
        - Я - Амалия! Все здесь принадлежит мне! - злобно проскрежетало под потолком.
        Пима испуганно охнул. Триш так и сел на каменный пол. Акаций забрался еще глубже под рубашку Аграфены и затрясся так сильно, будто его беспрерывно било током.
        - Ты же умерла? - брови девочки подскочили вверх.
        - Настоящему Эсселиту это не помеха! Умирает лишь наша телесная оболочка. А дух, при желании, может остаться на земле, особенно если у него имеются кое-какие незаконченные дела!
        В центре комнаты показалось какое-то неясное свечение. Вскоре эта дымка собралась в невысокий светящийся силуэт.
        Перед остолбеневшими ребятами появилась древняя иссохшая старуха в старомодном платье. Амалия вся переливалась бледно-голубым призрачным светом, ее морщинистое лицо корчилось в недовольной старушечьей гримасе.
        - Не иначе пришли украсть что-нибудь! - подозрительно прищурилась она. - Так я вам этого не позволю! У меня много капканов припасено для таких, как вы!
        Аграфена набрала в легки побольше воздуха и дунула в сторону Амалии.
        Силуэт старухи заколыхался на сквозняке.
        - Так я и знала! - сказала девочка. - Она ничего нам не может сделать. Это всего лишь туман.
        - Это я-то туман! - разозлилась старуха. - Да меня вся деревня боялась!
        - Тысячу лет назад! - добавила Аграфена.
        Она повернулась к Тришу и Пиме.
        - Пойдем! Нечего тут рассиживаться!
        Она бесстрашно двинулась дальше и прошла прямо сквозь Амалию. Старуха злобно зашипела и заколыхалась, но мертвая ведьма в самом деле не могла причинить девочке никакого вреда.
        Акаций высунул голову из-за шиворота девочки и показал Амалии язык.
        - Ну что ж, давайте двигайте дальше! - вдруг ласково сказала старуха. - Действительно, чего мне переживать? Меня давно нет на свете, а мои сокровища пригодятся кому-нибудь другому…
        Что-то в ее словах заставило Аграфену остановиться.
        Уж больно быстро старая ведьма сменила гнев на милость.
        Она осмотрелась по сторонам.
        Подняв с пола большую кость, девочка размахнулась и бросила ее в дальний конец комнаты. В ту же секунду из противоположных стен вылетели целые полчища остро отточенных спиц. С громким свистом они буквально изрешетили стены.
        Утыканная спицами кость со стуком упала на пол.
        Пима и Триш были готовы в этот момент просто потерять сознание.
        Амалия раздраженно выругалась и растаяла в воздухе.
        - Умнее, чем я думала! - прошамкал ее голос откуда-то сверху. - Проваливайте пока не поздно! То ли еще будет!
        - Идем дальше? - спросила Аграфена у мальчишек.
        - Может, лучше подождем? - предложил Пима. - Вдруг там еще остались иглы?
        Девочка подняла с пола вторую кость и точно так же швырнула ее в темноту. На этот раз ничего не случилось. Она бесстрашно двинулась дальше, не оставив Пиме и Тришу других вариантов, кроме как последовать ее примеру. Ребята достигли края комнаты и вошли во второй коридор.
        Коптильда и Кухарка двигались по темному коридору, стараясь не шуметь, чтобы не спугнуть беглецов.
        - Ох и задам же я им, когда поймаю! - шипела комендантша. - Они у меня будут жить в «копошилке»! За исключением Гриша! Его-то я продам старосте для потехи его полоумной дочки!
        Из темноты донеслось какое-то шуршание, затем металлический лязг.
        Обе замерли на месте.
        - Что это было? - спросила Коптильда.
        - По звуку, будто ржавая калитка закрылась! - сказала Кухарка.
        - Они что-то нашли! - воскликнула комендантша. - Бежим!
        Она понеслась вперед, громко топая ботинками. Ее спутница рванула следом. Не то, чтобы Кухарке так уж не терпелось схватить беглецов, просто страшновато было оказаться в кромешной тьме.
        Фонарь-то был у Коптильды.
        - Не отставай! - крикнула ей та на ходу. - Пока мы тут клопов считаем, эти спиногрызы все золото сопрут!
        Она не заметила внезапно возникшую перед ней преграду и с жутким грохотом во что-то врезалась.
        Ба-бах!
        Комендантша постояла, не двигаясь, еще какое-то время, потом рухнула на спину и осталась лежать неподвижно. Кухарка подняла выпавший из ее руки фонарь и присмотрелась. Проход преграждала чугунная решетка, сваренная из толстых прутьев.
        - Хм! Да тут закрыто! - удивленно сказала она.
        - А то я не поняла! - Коптильда быстро вскочила на ноги. - Это явно происки той хитрой рыжей девчонки Шмаграфены! Ну ничего! Нет такой преграды, которую не одолеет комендантша Коптильда!
        Она сунула руку в свой рюкзак и начала лихорадочно что-то там искать. Пару секунд спустя, комендантша извлекла из рюкзака настоящую гранату. У Кухарки глаза полезли на лоб.
        - Вы же не собираетесь… - начала было она.
        - А ну посторонись!
        Коптильда отошла на порядочное расстояние от решетки, выдернула из гранаты чеку и швырнула смертоносное устройство вперед.
        Кухарка бросилась на пол и прикрыла голову руками.
        Мощный взрыв разнес решетку на мелкие куски. Весь коридор содрогнулся, с потолка посыпались куски кирпича и штукатурки.
        - Я же говорила!!! - восторгу комендантши не было предела.
        Проход и в самом деле был теперь свободен.

* * *
        Аграфена и ее друзья как раз вошли в следующую комнату, когда где-то далеко, позади них, что-то прогромыхало. Да так, что пол содрогнулся под их ногами.
        - А это еще что? - испугался Пима.
        - Наверное, опять какие-то ловушки Амалии, - предположила Аграфена. - Нам следует соблюдать осторожность!
        - Нам следует поскорее найти книгу и драть отсюда когти! - пискнул Акаций. - Чего я вообще сюда поперся? Не иначе, вторая половина луны грохнулась мне на голову, а я и не заметил.
        Триш вышел вперед. Пол в этой комнате оказался выложен такой же плиткой, что и в предыдущем помещении. Неожиданно под ногами парня что-то заскрежетало. Аграфена схватила его за край рубашки и резко дернула назад. Тот приземлился на пол.
        Едва она это сделала, из стен комнаты выдвинулись ряды железных копий, похожие на гигантские расчески. Они со скрежетом сомкнулись ровно в центре комнаты. Если бы девочка не свалила Триша с ног, он сейчас оказался бы наколот на эти толстые, ржавые иглы, словно бабочка на булавку.
        - Вот невезуха! - раздался сверху раздосадованный голос Амалии. - Столько стараний и все псу под хвост!
        - И много еще у тебя таких ловушек? - крикнула ведьме Аграфена.
        - Хватит с избытком, чтобы прикончить вас, мерзкие воришки! - огрызнулась старуха.
        Пиму уже всего трясло от страха. Триш тоже весь вспотел. Расстояние от копий до пола составляло примерно полметра. Ребятам пришлось встать не четвереньки и, постоянно пригибаясь, преодолеть эту комнату ползком.
        Акаций выбрался из-под рубахи Аграфены и зашагал вперед. Он тщательно осматривал каждую плитку в поисках замаскированных кнопок. Но в этой комнате ловушек больше не оказалось.
        Они добрались до следующей двери, ведущей в очередной коридор. Новый тоннель оказался гораздо шире предыдущих. Аграфена, Триш и Пима поднялись на ноги и стряхнули с себя пыль и паутину.
        Девочка шагнула вперед.
        Вдруг ее нога прошла сквозь пол.
        Поняв, что проваливается в пустоту, она попыталась ухватиться за что-нибудь и восстановить равновесие, но было слишком поздно. С громким криком Аграфена начала падать.
        Теперь уже Триш схватил ее за шиворот и дернул на себя.
        Та чудом не уронила подсвечник. Пима взял его из ее рук и посветил в коридор.
        Оказалось, что пола в проходе просто не было. Он давно провалился вниз в еще более глубокую пещеру. Видимо, когда-то случилось землетрясение или просто почву размыла вода.
        В глубоком черном провале виднелись обломки деревянных брусьев и осколки каменных плит. Глубина шахты составляла не меньше десяти метров.
        - Глубоко, - констатировал Пима.
        Кто бы знал, чего ему стоило сохранять такое спокойствие!
        - И широко, - добавил Триш. - Как мы будем перебираться?
        До противоположного края провала им никак не допрыгнуть.
        Пима посветил вверх. Потолок подземелья поддерживали толстые деревянные балки.
        - Кажется, у меня есть идея, - сказал он.
        Мальчик распахнул свой халат. На его поясе была закреплена свернутая кольцами веревка и привязанный к ней стальной крюк.
        Пима раскрутил крюк в воздухе и швырнул его вверх.
        Тот зацепился за одну из балок. Он подергал веревку. Балка казалась очень крепкой, она не качалась и не трещала под его весом.
        - Что это ты задумал? - с подозрением спросил Триш.
        - Мои устройства меня никогда не подводили! - уверенно произнес Пима.
        Он ухватился за веревку обеими руками, сделал пару шагов назад и с разбега прыгнул, перелетев на другую сторону ямы. Затем бросил конец веревки ребятам.
        - Что-то я побаиваюсь, - признался Триш. - А вдруг бревно треснет или веревка оборвется.
        - Уж если она выдержала такого толстяка, - заметила Аграфена, - то и нас с тобой выдержит! Давай я вперед, если ты боишься!
        На самом деле ей было очень не по себе от этой затеи, но она не хотела этого показывать.
        Акаций вновь забрался ей за пазуху.
        - Полетишь вниз - ори! - сказал он. - Может, у меня будет возможность выпрыгнуть и спастись.
        - Умеешь ты успокоить, - буркнула ему Аграфена.
        Она повторила трюк Пимы, а потом бросила веревку Тришу. Парень тоже благополучно перебрался к друзьям.
        Ребята перевели дух и двинулись дальше.
        Глава двадцать вторая,
        в которой Коптильда заключает сделку с привидением
        В это время обе преследовательницы ребят вошли в комнату, утыканную копьями, и остановились, пораженные увиденным.
        - А это еще что?! - ужаснулась Кухарка. - Такого я даже во время войны не видела!
        - Где бы ты такое видела? Сидела небось в каком-нибудь блиндаже!
        - Я служила в полевой кухне! - с гордостью заявила та. - Однажды мой котел с кашей захватили враги! Пятьдесят человек потом слегло с расстройством желудка! Меня даже медалью наградили!
        - Вот это наш человек! - Коптильда хлопнула старуху по плечу так, что у той коленки подогнулись.
        - Служу империи! Кстати, не хотела бы я оказаться здесь, когда эти пики вылезали из стен!
        Комендантша подошла к ближайшему копью, ухватилась за него и сломала, словно сухую ветку.
        - Они проржавели насквозь, - сказала она. - Тоже мне, ловушка!
        Обе принялась ломать копья, освобождая себе проход.
        В этот момент в середине комнаты появился неясный светящийся силуэт бледно-голубого цвета.
        - Еще какие-то две мымры пожаловали! - раздался скрипучий старушечий голос. - Здесь что сегодня день открытых дверей? То веками ни одного человека, а то гляди-ка - посетители за посетителями!
        - Ты еще кто такая? - с подозрением спросила Коптильда.
        - Я - Амалия! - сказал призрак. - Хозяйка этих подземелий.
        Кухарка громко взвизгнула и свалилась на пол без сознания.
        - Ну хоть на кого-то я сумела нагнать страху! - удовлетворенно заметила ведьма. - Видать, есть еще порох в пороховницах!
        - Теперь я тут хозяйка, так что проваливай отсюда подобру-поздорову! - грозно сказала ей комендантша. - Твое время давно вышло, так что не мешай мне в моих поисках!
        - Ты тоже ищешь книгу? - изумилась Амалия.
        - Зачем мне твоя книга?! - скривилась Коптильда. - У меня в сарае и так дров на растопку хватает! Мне нужно золото!
        - Золото? - От удивления призрак даже подлетел вверх.
        - Золото, серебро и бриллианты! Жемчуг! - начала перечислять комендантша. - Все, что можно продать за хорошую цену! А еще те мерзкие детишки, что пробрались сюда раньше меня!
        - А мы с тобой одного поля ягоды! - обрадовалась Амалия. - Ты такая же алчная злодейка, как и я!
        - Да ладно, ты мне льстишь! - Коптильда даже слегка покраснела.
        - Давай заключим сделку? - предложила ведьма. - Я приведу тебя к этим мерзким детям, и ты получишь золото! У меня действительно кое-что припрятано в дальнем зале подземелья. Заберешь детей и сокровища, но книга останется здесь! Нельзя чтобы она попала в руки людей!
        - Хорошо! - с готовностью кивнула комендантша. - Золото я всегда уважала больше, чем всякие там затхлые книжонки!
        Амалия кивнула, по воздуху подплыла к стене и показала Коптильде на один из слегка выпирающих кирпичей.
        - Нажмешь сюда, - сказала она. - Откроется еще один проход, ведущий сразу в дальний зал подземелья. Если тебе повезет, окажешься там раньше детей. И эту с собой прихвати! - Амалия показала на лежавшую на полу Кухарку. - У меня здесь и так много разного барахла разбросано! Нечего ей тут валяться.
        Коптильда надавила на указанный кирпич. Он ушел в стену, раздался тихий скрежет. Часть кирпичной кладки ушла в сторону, и комендантша увидела вход в еще один подземный коридор.
        Она взвалила бесчувственную Кухарку на плечо и зашагала по тайному проходу. Силуэт Амалии плыл по воздуху впереди нее, показывая дорогу.
        Преодолев еще один изогнутый тоннель, Аграфена, Триш и Пима вошли в просторное помещение с высоким сводчатым потолком. Похоже, это был последний зал подземелья. По крайней мере девочка не увидела в нем никаких входов в другие коридоры.
        В самом его центре, на каменном возвышении лежала толстая книга, раскрытая ровно на середине. С пожелтевших от времени страниц, покрытых толстым слоем пыли, свисала серая паутина. Первым желанием Аграфены было сейчас же броситься к книге, схватить ее и бежать отсюда прочь, на свободу. Но она понимала, что в этом зале также могут оказаться разные хитроумные ловушки ведьмы Амалии.
        Она опустила Акация на пол.
        - Ты весишь поменьше нас, - сказала коту девочка. - Может, прогуляешься до книги и заодно разглядишь плитки на полу?
        - Ладно! - нехотя сказал тот.
        Он двинулся к постаменту, тщательно рассматривая все вокруг себя.
        - Вроде чисто, - сказал Акаций, преодолев половину пути. - Никаких кнопок, да и железом не пахнет…
        Аграфена, Триш и Пима шагнули в зал.
        В это время по помещению пронесся уже знакомый ледяной ветер.
        - Ага! - торжествующе крикнула Амалия. - Вот вы и попались!
        По подземелью пронесся ее злобный хохот. Раздался громкий, пронизывающий звук, похожий на скрежет металла по стеклу. Пол и стены зала начали вибрировать, как при сильном землетрясении.
        Триш и Пима одновременно испуганно закричали, схватившись друг за друга.
        Аграфена удивленно вытаращила на них глаза.
        Затем мальчишки стали бегать по залу, размахивая руками. Они словно старались от кого-то убежать.
        - Вы что? - недоумевала девочка. - С ума посходили?!
        - Не надо! - кричал Триш. - Уберите ее от меня! Не хочу! Не пойду!
        - Нет! - еще громче вопил Пима. - Не отдавайте меня им! Они запишут меня в солдаты!
        Аграфена вообще ничего не понимала.
        Ведьма продолжала торжествующе хохотать где-то под потолком.
        - Это магия! - крикнула она.
        Девочка посмотрела на Акация. Кот прижимался к каменному полу, его черная шерсть стояла дыбом. Он пронзительно шипел и пытался ударить кого-то невидимого лапой.
        - Да что здесь происходит?! - возмутилась Аграфена.
        Хохот Амалии резко стих. Вибрация пола и стен прекратилась.
        - Ты ничего не видишь? - недоуменно спросила ведьма.
        - А что я должна увидеть? - она непонимающе уставилась на призрака. - Троих болванов, убегающих от собственных теней?
        - На этот зал наложено самое мощное мое заклятие! - воскликнула старуха. - Всякий входящий сюда начинает видеть свои самые страшные кошмары! То, чего он боится больше всего в жизни! А ты ничего не видишь?!
        Аграфена стала удивленно озираться по сторонам.
        - Нет! - сказала она.
        - Как нет?! - изумилась Амалия. - Не может этого быть! Ты что же, ничего не боишься?
        - Еще как боюсь! - ответила девочка. - Но тут ведь ничего нет! Чего мне бояться?
        Триш, Пима и Акаций продолжали с воплями носиться по темному залу. Хорошо, что подсвечник Аграфена держала сама.
        - Тысяча чертей!!! - вдруг зарычала ведьма. - Я поняла! Ты неподвластна магии Эсселитов!
        Девочка непонимающе пожала плечами и двинулась к книге.
        Ей уже надоело выслушивать всех этих психов.
        - Ребенок, неподвластный магии! - потрясенно повторяла Амалия. - Та, о ком говорит пророчество! И как я не поняла этого сразу?!
        Аграфена подошла к книге и, смахнув паутину и пыль, захлопнула ее.
        Триш, Пима и кот сразу остановились и начали недоуменно озираться по сторонам. Похоже, действие магии старой ведьмы кончилось. Девочка застегнула книгу на специальные металлические защелки, закрепленные на обложке.
        - Нет! - с отчаянием взвыла ведьма. - Забирай все, только оставь книгу!!!
        Рядом с каменным постаментом стоял небольшой сундучок.
        Девочка наклонилась и подняла его крышку. Внутри лежали старинные золотые монеты. Никогда еще она не видела столько золота.
        - Зачем мне деньги? - подумала вслух Аграфена. - Мне нужна свобода!
        Сунув книгу под мышку, она зашагала к выходу из помещения.
        В этот момент боковая стена раздвинулась и в зал выскочила Коптильда.
        Девочка в ужасе застыла на месте.
        В руке разъяренной комендантши горел керосиновый светильник, на ее плечах, словно какая-то потрепанная накидка, висела бесчувственная Кухарка.
        Комендантша поставила фонарь на пол, выхватила из-за пояса револьверы и прицелилась в Аграфену.
        - А ну стоять, не двигаться! - крикнула она. - Положи книгу на место и иди сюда!
        - Да! - подхватила Амалия. - Пусть вернет ее на постамент и откроет на той же странице!
        - Мне нужна эта книга, - робея, произнесла девочка.
        - А мне нужно золото! - гаркнула Коптильда.
        Она шагнула в сторону Аграфены.
        - А ты у меня еще получишь по заслугам!
        В этот момент под ноги комендантше юркнул Акаций, почти неразличимый на темном полу. Та споткнулась об кота и повалилась лицом вниз. Раздался грохот, светильник Коптильды погас, а оба ее пистолета вдруг одновременно выстрелили.
        - Бежим! - крикнула девочка.
        С книгой под мышкой она бросилась в тот коридор, откуда только что появилась комендантша с Кухаркой на плече. Триш, Пима и Акаций рванули вслед за ней.
        - Гады! - ревела в кромешной тьме Коптильда. - Ну я вам покажу, когда выберусь отсюда! Вы у меня надолго запомните эту ночь!
        Ведьма взвыла от ярости и бессилия, ее призрак стал метаться по комнате.
        Свет от огарка свечи в руках Аграфены беспорядочно дергался по темным стенам коридора. Ребята стремглав домчались до комнаты с копьями, затем вбежали в помещение с шахматным полом.
        Решетка оказалась разломанной, вокруг валялись куски ржавого металла.
        Наконец они добрались до прохода, перекрытого камином, и почти все одновременно вывалились в подвал особняка.
        - Что теперь? - спросил запыхавшийся Триш.
        - Бежим к котам! - сказала Аграфена. - А потом, если они и в самом деле освободят нас от ошейников, укроемся в лесу!
        Акаций презрительно фыркнул.
        - Что значит «если»? Коты всегда держат свое слово!
        - Сначала надо вернуться в приют, - вдруг сказал Пима.
        - Зачем? - удивленно спросил Триш.
        - Надо забрать кое-что, - ответил тот. - Я не все успел отнести в кузницу. И тогда мы сможем очень быстро убраться из Белой Гривы.
        - Это как-то связано с твоим тайным изобретением? - спросил Триш.
        - Да!
        - Ладно! - сказала девочка. - Тогда идем в приют, а потом к котам.
        - Я предупрежу Пафнутия о вашем визите! - сказал Акаций. - Только постарайтесь не задерживаться! Вдруг Коптильда быстро найдет обратную дорогу?
        Он махнул хвостом и скрылся в темноте.
        - Идем! - скомандовала Аграфена. - Пока она и в самом деле не выбралась из подземелья!
        Ребята поспешили обратно в приют.
        Комендантша шарила руками в темноте, ругаясь, на чем свет стоит.
        - Куда подевался этот проклятый светильник?! - воскликнула она.
        - Ты упустила их! - злобно крикнула Амалия. - Они утащили мою драгоценную книгу!
        - Твоей книгой только кошачий туалет устилать! - огрызнулась Коптильда. - Нашла о чем сожалеть!
        - Ты не понимаешь, дубина ты пустоголовая! - разозлилась ведьма. - Много веков члены моего семейства записывали в этой книге различные заклинания и колдовские рецепты! А теперь все это оказалось в руках мерзкой девчонки, на которую и магия-то не действует!
        Комендантша, наконец, нащупала в темноте светильник и принялась искать свой рюкзак, в котором у нее лежал коробок спичек.
        - Где я? - раздался вдруг в темноте слабый голос Кухарки.
        - Очнулась! Спящая принцесса! - сквозь зубы процедила Коптильда. Она обнаружила спички и зажгла фитиль в светильнике. - Проспала все самое интересное!
        - Мы все еще в подземелье? - испугалась та.
        - Нет! На балу у императора! - съязвила комендантша.
        - А где то страшилище?
        - Я все еще здесь! - сердито отозвалась Амалия.
        Кухарка испуганно пискнула, уставившись на висевшего в воздухе призрака.
        - А теперь хватай золото и будем выбираться отсюда! - скомандовала Коптильда.
        Она повернулась к сундуку.
        Но того на месте не оказалось.
        - Где мое золото?! - потрясенно воскликнула ведьма. - И книгу умыкнули, и золото с собой прихватили! Сплошной убыток с этими незваными гостями!!!
        Глава двадцать третья,
        где сбывается мечта Аграфены, а Коптильда падает в «копошилку»
        Уже приближаясь к Белой Гриве, Аграфена вдруг заметила в руках Триша какой-то увесистый сундучок. При ходьбе там что-то тихонько бряцало.
        - Что это у тебя? - спросила она.
        - Золото Амалии, - с улыбкой ответил тот. - Я прихватил его, пока вы разбирались с Коптильдой. Мертвой ведьме оно все равно уже не нужно, а комендантше жалко было оставлять! К тому же оно пригодится нам в дороге!
        - А ведь верно! - согласилась Аграфена. - Кстати! Может, объясните, чего вы так перепугались в том зале с книгой?
        - А ты действительно ничего не видела? - удивился Пима.
        - Нет!
        - Мне мерещилось, - начал рассказывать Триш, - что я служу лакеем в доме старосты, а его дочка повсюду гоняется за мной в свадебном платье с плеткой в руке. Ох, и страху же я натерпелся!
        - А мне казалось, - взволнованно произнес Пима, - что за мной явились жандармы и хотят отправить меня в армию императора. Я ведь хотел поступить в Академию наук! У меня чуть сердце от страха не остановилось!
        - Опасная это вещь, магия! - изрек Триш. - Повезло тебе, что она на тебя не подействовала!
        - Повезло, - с облегчением сказала Аграфена.
        Она взглянула на Пиму.
        - А эта твоя запчасть, она большого размера?
        - Не очень, - ответил тот.
        - Может, один справишься?
        - Справлюсь, но одному мне как-то боязно появляться в приюте! - признался мальчик.
        - Ладно, тогда сделаем вот что!
        Аграфена сунула книгу Амалии в руки Тришу.
        - Бери книгу и золото и иди в кузницу Дормидонта! - сказала она. - А мы с Пимой заберем эту штуковину и тоже придем туда.
        - Хорошо, - кивнул он. - Только будьте осторожны! На улице такая темень, смотрите, не попадите под какую-нибудь телегу!
        - Посмотри на это пузо! - Пима похлопал себя по животу. - Любая телега отскочит!
        Триш улыбнулся, взял из рук девочки книгу, и зашагал в сторону деревни. Аграфена и Пима быстро побежали к приюту.
        Вельзевул уже сидел в своем вольере, злобно поглядывая на них сквозь решетку. Видимо, Копотун сумел каким-то образом посадить его обратно на цепь.
        Ребята тихонько пробрались к амбару. Они залезли внутрь, там Пима отодрал от пола доску и извлек из своего тайника какой-то предмет, завернутый в плотную тряпку. Предмет запросто умещался в ладони.
        - И это все? - разочарованно сказала Аграфена. - Я-то думала!
        - Это главная деталь моего изобретения! - важно заявил Пима.
        Ребята стали осторожно вылезать из сарая сквозь дыру в стене…
        И нос к носу столкнулись с Кухаркой.
        - Вот они! - заверещала она. - Мадам Коптильда! Скорее сюда!
        У тех душа ушла в пятки.
        Старуха схватила их своими тощими цепкими пальцами и снова принялась отчаянно звать комендантшу. Аграфена и Пима, не сговариваясь, бросились в разные стороны. Кухарка, которую едва не разорвало пополам, опрокинулась на спину и начала верещать изо всех сил.
        Девочка схватила друга за руку и бросилась прочь, таща его за собой. Путь к спасительной дыре в ограде оказался теперь отрезан Кухаркой.
        Они побежали к главным воротам.
        Навстречу им, громко топая своими армейскими сапогами, неслась Коптильда с перекошенным от злости лицом.
        - Попались! - прорычала она. - Ну вы у меня сейчас получите на орехи!
        Этим двоим ничего другого не оставалось, как забежать в здание приюта.
        Аграфена неслась вверх по лестнице, Пима едва поспевал за ней. Кухарка и Коптильда бежали следом.
        - Не уйдете! - крикнула комендантша. - От Коптильды еще никто никогда не уходил! А ну отдавайте золото, ворюги! Тогда, может, и пощажу!
        Те бросились на чердак. Забежав внутрь, они захлопнули за собой дверь и начали быстро заваливать ее разным барахлом, которого вокруг было в избытке.
        Здесь хранилось много старой поломанной мебели. В картонных коробках лежали давнишние газеты и потрепанные книги. Рядом с дверью стояла старинная деревянная стойка, из которой торчали старомодные зонты и трости.
        Минуту спустя дверь чуть было не разлетелась от сильного удара. Вся груда мебели, наваленная ребятами, подскочила на месте.
        - Открыть! Немедленно! - орала Коптильда.
        Аграфена быстро огляделась в поисках путей к отступлению.
        Пима подскочил к окну чердака, открыл его и выглянул наружу.
        - Здесь слишком высоко! - воскликнул он.
        Девочка выхватила из стойки два зонта. Тот, что побольше, она бросила Пиме.
        - Будем прыгать! - заявила она.
        - Что?! - ужаснулся мальчик. - А если мой зонт не раскроется?
        - Приземлишься раньше меня, - спокойно ответила Аграфена.
        Дверь уже трещала под ударами Коптильды. Пирамида из мебели и коробок начала рассыпаться.
        Дети взобрались на подоконник и раскрыли зонты. Внизу, как раз под ними, располагалась «копошилка». Но дул ветер и они надеялись, что их все же отнесет в сторону от зловонной ямы.
        - Всегда мечтала попробовать сделать это! - призналась Аграфена.
        - Свалиться с крыши в копошилку? - не понял Пима.
        - Прыгнуть с зонтиком, дубина!
        Дверь позади них взорвалась, не выдержав очередного удара. Мебель с грохотом полетела в разные стороны.
        - Держи их! - от ярости лицо комендантши покрылось красными пятнами.
        Аграфена и Пима взялись за руки и, с силой оттолкнувшись ногами, отважно прыгнули вниз.
        Коптильда рванула вперед и попыталась ухватить девочку за ноги, но не успела. Зато она потеряла равновесие и сама вывалилась в окно, зацепившись ногами за ветхий подоконник.
        - Скорее! - закричала она Кухарке. - Тяни меня обратно!
        Та схватила ее за ноги и попыталась втащить внутрь, но удержать такой вес Кухарке было не по силам. Коптильда взбрыкнула ногами и полетела вниз, увлекая за собой свою горе-спасительницу. Обе с пронзительным криком пролетели три этажа и приземлились в «копошилку», подняв при этом целый столб мутных вонючих брызг.
        Ветер отнес Аграфену и Пиму немного в сторону, так что им удалось избежать подобной участи.
        Затем оба зонта почти одновременно сломались, вывернувшись на изнанку, и ребята камнем полетели вниз.
        Им повезло больше, чем Коптильде и Кухарке - они упали на раскидистую крону дуба. Несколько веток начали с треском ломаться под их весом, но все же порядком смягчили падение.
        Аграфена и Пима ничуть не пострадали.
        Свалившись с дерева на землю, они вскочили на ноги и побежали к воротам приюта, на ходу стряхивая с себя обломки веток и листья.
        Позади них раздавалась брань комендантши и Кухарки, которые, переругиваясь между собой, пытались выбраться из «копошилки», да только вновь соскальзывали обратно.
        За этим занятием их и застал Рашид, разбуженный криками и шумом. Он приблизился к яме, кутаясь в свой черный плащ, и посмотрел на Коптильду.
        - Что здесь происходит? - хмуро поинтересовался он, морщась от зловонного запаха.
        Комендантша смахнула с лица налипшие помои.
        - Мы вас разбудили? - перестав браниться, осведомилась она.
        - Да тут и мертвый бы проснулся! - буркнул Рашид. - Сначала крики во дворе, потом беготня по всему приюту, а потом еще и ваши вопли, когда вы пролетели перед моими окнами!
        - Не извольте беспокоиться, - с кривой улыбкой сказала Коптильда, сидя по уши в грязи. - Мерзкие детишки только что сбежали! Но это не проблема. Мы быстро их найдем!
        - Из приюта кто-то удрал? - обеспокоенно спросил Рашид.
        - Девчонка и еще двое мальчишек!
        - В ваших интересах вернуть их до утра! - угрожающе произнес Эсселит. - Проверка касается всех обитателей приюта!
        - Конечно! - заверила его комендантша. - Будет сделано! Я уже догадываюсь, где они могут скрываться. Дайте мне только выбраться отсюда!
        Рашид огляделся по сторонам и увидел рядом веревку, привязанную к стволу дуба, на которой Коптильда обычно опускала детей в «копошилку». Он брезгливо приподнял свободный конец и бросил его комендантше. Та ухватилась за нее и кое-как выбралась на берег.
        Кухарка, с ног до головы перемазанная грязью, вылезла вслед за ней.
        - А в чем заключается ваша проверка? - спросила Коптильда. - Кого конкретно вы ищете? Может, я смогу вам помочь?
        Рашид смерил ее презрительным взглядом.
        - Нам нужен ребенок, невосприимчивый к магии, - сказал он. - О его появлении нас предупредила миледи Лионелла. Он содержится в одном из казенных заведений империи.
        Комендантша вытаращила глаза.
        - Вам нужна Дардафена! - воскликнула она. - Как раз та самая девчонка, что удрала отсюда! Это точно она! Мне Амалия сказала!
        Рашид изменился в лице.
        - Она находилась здесь! - ошеломленно крикнул Эсселит. - Под самым нашим носом!
        - Нужно было сразу сказать, кого вам нужно! - усмехнулась Коптильда.
        - Эта девочка… Что она из себя представляет?
        - Наглая воровка! Злобная, жестокая, хитрая интриганка! - проворчала Кухарка, вытряхивая из ботинок отбросы.
        - Она мне уже нравится! - усмехнулся Рашид. - Надо ее изловить. Надеюсь, ошейник еще на ней?
        - Конечно! - заверила его Коптильда. - Ошейники носят все наши воспитанники.
        Рашид извлек из-под плаща свой рунный посох и ударил им о землю. С конца посоха сорвалась яркая вспышка. Она взмыла в темное небо высоко над приютом и взорвалась, словно гигантский салют.
        - Гребун! - крикнул Эсселит. - Левтина! Мы нашли, что искали!
        - Я пойду с вами! - сказала комендантша.
        - Лучше примите ванну! - брезгливо поморщился тот. - Вы похожи на свинью!
        - Что?! - возмутилась Коптильда. - Кухарка! Ты слышала, как он тебя назвал?
        Та лишь раздраженно покачала головой.
        Во дворе приюта появились Гребун и Левтина.
        - Ребенок? - спросил колдун.
        - Да! - кивнул Рашид.
        - Наконец-то мы сможем вернуться в столицу! - радостно воскликнула колдунья.
        - Она сбежала, но на ней ошейник! Настройте свои посохи на поиск. Мы быстро отыщем ее по магическому сигналу!
        Эсселиты вскочили на свои посохи и взмыли в ночное небо.
        Коптильда и Кухарка проводили их завистливыми взглядами.
        - Надо бы и мне заиметь такую палку! - сказала комендантша.
        - И мне бы не помешало, - добавила Кухарка. - Тогда все деревенские мужики будут нашими!
        Глава двадцать четвертая,
        в которой Аграфена узнает о себе много нового
        В кузнице Дормидонта, несмотря на позднее время, оказалось довольно многолюдно. Сам кузнец сидел на завалинке у дома рядом с котом Пафнутием. Долгие годы разлуки не прошли даром, оба искренне радовались встрече. Они курили по очереди трубку и тихонько о чем-то шептались. Неподалеку от них сидел кот Акаций и морщился от табачного дыма.
        У ворот кузницы стоял Триш. Приблизившись, Аграфена увидела, что он разговаривает с какой-то женщиной в длинном черном плаще.
        Девочка стала удивленно присматриваться к ним. Это оказалась та самая Эсселитка, что устроила погром в трактире «Ржавая подкова»! Что она здесь делает?
        - А вот и они! - воскликнул брат Пафнутий, когда Аграфена и Пима подошли к кузнице.
        Он спрыгнул с завалинки, подбежал к девочке и потерся об ее ноги.
        Пиме уже не терпелось установить принесенную деталь в его загадочное изобретение. Поэтому он тут же убежал в кузницу и скрылся за брезентовым занавесом.
        Эсселитка двинулась навстречу Аграфене. Девочка напряглась и на всякий случай сделала шаг назад. Но женщина была настроена дружелюбно.
        - Ты и есть Аграфена? - спросила она.
        - Да, - кивнула девочка, не сводя с нее настороженного взгляда.
        У Эсселитки оказалось очень доброе, но слегка уставшее лицо.
        - Меня зовут Марта, - представилась та. - Марта Грегуар. И я ищу тебя уже несколько дней.
        - Ищите меня? Но зачем? - удивилась Аграфена.
        Она все поглядывала на красивую резную трость, которую та держала в руках. Сложенный посох выглядел вполне безобидно, но девочка уже знала, на что способен этот предмет.
        Марта вздохнула.
        - Не так я себе представляла этот разговор, - произнесла она. - Давайте-ка все зайдем внутрь? Не ровен час сюда нагрянут имперские Эсселиты…
        - Что им здесь делать? - перепугалась Аграфена.
        - Я все тебе объясню, - ответила женщина.
        Все вошли в кузницу. Дормидонт запер дверь и подпер ее толстым бревном.
        Марта взглянула на девочку.
        - Мне нужно очень многое тебе рассказать и объяснить, но времени очень мало! Я искала тебя, чтобы спасти от других Эсселитов, Аграфена. Они охотятся за тобой по приказу первого министра империи миледи Лионеллы.
        Та на миг лишилась дара речи.
        - Но я никому ничего не сделала! - запротестовала она. - Тем более на таком высоком уровне. Не мог же староста нажаловаться императору, что я иногда тырю у него огурцы!
        Женщина грустно улыбнулась.
        - Существует пророчество о неподвластном магии ребенке, - продолжила она. - Ребенке, который сыграет важную роль в будущем империи, лишив власти миледи Лионеллу, и тем самым поможет свергнуть нынешнего императора. Похоже, что речь идет именно о тебе.
        - Да я ни Лионеллу, ни императора в глаза не видела! - воскликнула девочка. - И с чего вы взяли…
        Она вдруг осеклась, вспомнив слова ведьмы Амалии. Та что-то говорила о том, что на Аграфену не действуют ее колдовские заклятия…
        - Ну хорошо, - неуверенно сказала она. - Вы меня нашли. И - да, на меня не действует магия. Но что дальше? Вообще-то мы думали, что коты помогут нам избавиться от ошейников…
        - Для этого тебе не нужна помощь котов, - улыбнулась Марта.
        Аграфена только сейчас заметила, что на шее Триша ничего нет. Только белая полоска на загоревшей коже - след от злополучного ошейника. Очень непривычное зрелище…
        - Но как?! - девочка продолжала недоумевать.
        - Я все же Эсселит! - улыбнулась женщина. - И могу отомкнуть заколдованные замки. А что касается тебя… Вот возьми, - она протянула Аграфене обычные ножницы по металлу.
        - Но…
        - Попробуй! - настаивала Эсселитка.
        Та взяла ножницы и легко срезала с себя ошейник.
        Триш, Дормидонт и Акаций ошалело уставились на нее.
        - Как? - воскликнул кузнец. - Обычными ножницами?! Но почему у нее не получилось этого раньше?!
        - Девочка моя, - сказала Марта Аграфене. - Ты могла избавиться от ошейника в любой момент. Ты невосприимчива к магии Эсселитов. А значит, ошейник не имел над тобой власти.
        - Но мы же пробовали! - воскликнула она.
        - Вообще-то я всегда пробовал на Трише, - сказал из-за занавеса Пима. - А на тебе ни разу…
        - Вот гадство! - в сердцах бросила Аграфена. - Оказывается, я могла сбежать давным-давно!
        Она вдруг умолкла.
        - Но я все равно не ушла бы без своих друзей! - Девочка посмотрела в сторону Пимы и Триша. - Куда я без них?
        - Конечно! - кивнула Марта. - Ради них ты и совершила этот поход за книгой Амалии!
        - Книга! - завизжал вдруг Пафнутий. - Я же совершенно про нее забыл! А все из-за тебя, Дормидонт! Заболтал меня совсем!
        Кот проворно вскочил на верстак, на котором лежала книга, и начал быстро перелистывать страницы.
        Наконец он нашел, что искал.
        - Есть! - обрадовался Пафнутий.
        Он вырвал из книги нужный ему лист.
        Все присутствующие просто остолбенели.
        - Рецепт приготовления валерьянки! - пояснил кот. - Народными методами! Теперь мы сами сможем готовить это чудо-зелье, а не воровать его в лавке местного аптекаря!
        - Так книга была нужна вам только для этого? - возмутилась Аграфена.
        - Да!
        Девочка со злостью толкнула Пафнутия с верстака, и тот слетел вниз, приземлившись на три лапы. В четвертой он сжимал вырванную страницу.
        - А мы-то надрывались! - разозлился Триш.
        - Ты ничего не смыслишь в валерьянке! - обиженно фыркнул Пафнутий, прижимая листок к своему животу. - Это великая вещь! А книга… Ну она еще много в чем может пригодиться. Например, подложить под ножку стола, чтобы не качался. Или использовать вместо груза, когда квасишь капусту! А вообще мы с ее помощью действительно могли снять ваши ошейники. Если бы Марта здесь не объявилась!
        - Знаешь, почему он отправил за книгой именно тебя? - спросила Марта у Аграфены. - Он знал, что на тебя не подействует магия Амалии! Ведь он давно уже следит за тобой по моей просьбе! Когда я об этом узнала, было уже слишком поздно. Иначе я никогда не подвергла бы тебя таким испытаниям.
        - Да ладно, - смутился Пафнутий. - Все ведь закончилось хорошо!
        - А вы разве меня знаете? - удивилась девочка.
        - Знала, - поправила ее Марта. - Это было давно, почти двенадцать лет назад, когда мы обе жили во дворце.
        При этих словах Аграфена изумленно раскрыла рот и, не мигая, впилась в нее глазами. Сегодня она узнала о себе столько нового и, похоже, это оказались еще не все новости.
        - Я служила королевской нянькой, а ты была новорожденной малюткой, и звали тебя Полина, - сказала женщина.
        - Полина?! - изумилась девочка. - Но я Аграфена!
        - Это имя тебе дали уже в приюте, - терпеливо пояснила Марта. - Знаешь, как именно ты попала в Белую Гриву?
        - Знаю! - кивнула она. - Меня подбросили в приют во времена гражданской войны.
        - Тебя должны были привезти ко мне, - возразила Эсселитка.
        - Что? - в один голос воскликнули Аграфена и Триш.
        Акаций и Дормидонт тоже слушали Марту, раскрыв рты. Только Пафнутий внимательно изучал рецепт приготовления валерьянки.
        - Расскажу вам одну историю, - начала она. - Только вкратце, а то нам действительно дорога каждая секунда! Король Ипполит, прежний правитель этого государства, был очень мудрым и справедливым человеком. Он славился своей мягкостью и добросердечием. Поэтому алчные монархи соседних королевств частенько пытались свергнуть его с трона и захватить нашу страну. Но у короля Ипполита была преданная армия, они стойко отражали все набеги неприятеля.
        Так продолжалось много лет. Но вот, однажды, на нас напал падишах Меруан, правитель одного островного государства, королевства под названием Игурея. Разыгралась нешуточная война, многие храбрые воины погибли тогда. В том числе и старший сын Ипполита, принц Рэм. В конце концов, падишах сам пал на поле боя. У него осталась дочь, принцесса Лионелла. А у короля Ипполита имелся еще один сын, принц Антуан. И наш король решил женить своего сына на дочери погибшего правителя, чтобы объединить два королевства в одно. Это и стало его роковой ошибкой, изменившей жизнь всей страны.
        Лионелла появилась во дворце, скромная и кроткая девушка. Но на самом деле, она оказалась злобной и вероломной колдуньей! Тогда еще никто не знал, что дочь Меруана занимает не последнее место в иерархии ордена Эсселитов. С ее появлением во дворце начались скандалы и дрязги. Принцесса задумала отомстить за смерть своего отца! Лионелла умело плела козни и интриги. Вскоре она сумела поссорить Антуана с отцом. Да так, что последний уехал из королевского дворца на другой конец страны и забрал с собой половину армии.
        После этого на нашу страну напал Велдор.
        Сначала он одолел Антуана и перебил его солдат. Случилось это глубокой ночью. Двери дворца оказались открыты, и враг сумел напасть на спящих людей. Я уверена, что сама Лионелла приложила к этому руку! Позже Велдор напал на дворец Ипполита. Все придворные были уничтожены, как взрослые, так и дети. Меня спасло лишь то, что в ту ночь я гостила у короля берберийских кочевников. Из захваченного дворца, преданные Ипполиту люди, сумели вывезти лишь двоих детей. Маленького принца Конрада, сына погибшего принца Рэма, и дочь первого министра Полину. Детей везли ко мне, в страну кочевников, но по пути на карету совершили нападение Эсселиты.
        Марта подошла к Аграфене и положила руку девочке на плечо.
        - Все эти годы я считала тебя погибшей, пока вдруг, совершенно случайно, не услышала о пророчестве. И тогда я начала искать тебя, Аграфена. Хорошо, что я успела опередить Эсселитов, посланных миледи. Но теперь они тоже знают о тебе и не успокоятся, пока не убьют.
        - Но почему? - испугалась девочка. - Я ведь не замышляю ничего дурного!
        - У тебя великое предназначение. В пророчестве сказано, что ты сумеешь одолеть Лионеллу! А значит, и самого императора! Ты вдоволь пожила в приюте, Аграфена. Ты видела жестокость и несправедливость. А теперь представь, что то же самое творится по всей стране. Сильные угнетают слабых, богачи насмехаются над бедняками, хотя сами живут исключительно за счет их труда! В королевстве вот-вот вспыхнет восстание! Велдор - лишь подставное лицо. Фактически, королевством правит Лионелла, а он лишь выполняет ее приказы. Ведь она верховная ведьма Эсселитов, а Велдор всего лишь человек. И победить ее можешь лишь ты, девочка, на которую не действует магия!
        - А если я не хочу? - тихо спросила девочка. - Мне ведь всего-то нужна свобода!
        - Но за тобой уже охотятся, - напомнила Марта. - Ты не сможешь скрываться вечно, Аграфена. У тебя есть только один шанс прекратить все это - выполнить свое предназначение. А я помогу тебе!
        - Вот черт! - По всему было видно, что она сильно расстроилась.
        В этот момент в дверь кузницы громко постучали.
        - Именем императора! Откройте! - раздался повелительный голос.
        Аграфена узнала Рашида, ревизора из столицы.
        - Эсселиты! - выдохнула Марта. - Слушайте меня внимательно! Я постараюсь их задержать, а вы бегите отсюда при первой же возможности. Ты очень важна для всего государства, Аграфена! Не дай им себя схватить!
        - Это моя кузница! - сказал Дормидонт. - И я сделаю все, чтобы защитить свое имущество и моих друзей!
        - Но все же, будь осторожен! - сказала ему женщина.
        Она выхватила из-под плаща трость.
        В ту же секунду дверь разлетелась в щепки.
        Дормидонт сгреб в охапку Аграфену и быстро потащил в заднюю часть кузницы, туда, где скрывалось изобретение Пимы. Триш, Пафнутий и Акаций рванули за ними следом.
        В помещение вошли Рашид, Гребун и Левтина. Их черные плащи скользнули за ними, словно тени.
        - Марта! - удивленно воскликнула колдунья. - Вот так встреча! Значит, мы на верном пути! Это ты здесь спрятала девчонку?
        Та угрожающе выставила трость перед собой.
        - Зря вы сюда явились! - грозно произнесла она.
        - Теперь мы не в воздухе, и ты не сможешь нас так просто победить! - рассмеялся Гребун.
        - С тобой я и на земле справлюсь! - оскалилась Марта.
        Она вскинула посох и выпустила ослепительную молнию в сторону противников.
        Эсселиты бросились врассыпную. Левтина спряталась за верстаком, на котором все еще лежала книга, Гребун и Рашид укрылись за наковальней.
        - Отдай нам девчонку! - прорычал последний из своего укрытия. - И можешь уходить!
        Следующая молния полетела в его сторону.
        Раздался громкий треск, по наковальне зазмеились голубые электрические разряды. Но выстрел оказался гораздо слабее предыдущего. Посох Марты практически исчерпал всю энергию, она так и не успела подзарядить его прошлой ночью.
        Рашид выпрыгнул из-за наковальни и в ответ выстрелил в Марту. Та уклонилась. Начался бой.
        Марта решила держаться до последней искры.
        Гребун и Левтина выбрались из своего укрытия и присоединились к схватке. Кузница наполнилась грохотом, взрывами и громкими возгласами Эсселитов. Обстановка наэлектризовалась до предела.
        - Нужно помочь Марте, - шепнула Аграфена Дормидонту. - Она, конечно, волшебница, но их трое, а она одна!
        - А ведь ты права, дочка! - кивнул он уверенно. - Негоже мне, старому вояке, отсиживаться в темном углу, когда за наши жизни сражается женщина!
        Дормидонт подскочил к двери, соединяющей кузницу и дом, и толкнул ее.
        - Бегите! - крикнул он детям. А сам схватил длинную кочергу и ринулся в бой.
        Колдуны Лионеллы постепенно зажимали Марту в угол. Женщина отступала к стене, отражая удары своим посохом, но ее силы уже были на исходе.
        - Твоя игрушка против нас бесполезна! - расхохоталась Левтина. - Что ты будешь делать, когда посох окончательно выйдет из строя?!
        - Уж я найду, чем его заменить! - уверила ее противница.
        Гребун и Левтина выступили вперед. Рашид двинулся сзади.
        Все трое нацелили свои посохи на Марту.
        В этот момент из-под ее плаща вылетели Пафнутий и Акаций. Первый вцепился в лицо Гребуна, второй запрыгнул на Левтину.
        Эсселиты с истошным воем забегали по кузнице, выронив свои рунные посохи.
        Гребун силился оторвать от себя Пафнутия, но у кота оказались очень острые когти.
        - Мое лицо! - верещала Левтина. - Моя прическа!
        - Уж я сейчас подравняю твои лохмы! - прошипел Акаций.
        Колдунья кинулась на улицу. Притолока у двери была очень низкой. Кот успел спрыгнуть с ведьмы в последний момент, и она с громким стуком врезалась лбом в деревянную перекладину.
        Левтина ничком упала на пол.
        - Коты?! - крикнул Рашид. - Так ты еще заодно и с котами?! - он в ужасе взглянул на Марту. - Да ведь это настоящий заговор!
        Из-за брезентового занавеса выбежал Дормидонт и с кочергой наперевес бросился на него.
        - В моем доме я сам выбираю, с кем мне быть заодно! - крикнул старик.
        Он замахнулся кочергой. У Рашида не оставалось времени, чтобы использовать силу посоха, и он просто подставил его под удар.
        Они начали фехтовать, словно заправские гвардейцы императора. Дормидонт быстро наносил удары, противник легко их парировал и бил сам.
        - А ты неплох, старый хрыч! - одобряюще сказал Рашид.
        - Старая королевская гвардия не чета нынешним имперским соплякам! - гордо воскликнул кузнец.
        Тем временем Марта подхватила с пола посохи Марты и Гребуна.
        - Коты, при всех их недостатках, куда порядочнее твоих хозяев, Рашид, - сказала она.
        Женщина дождалась, когда Дормидонт отскочит в сторону от очередного выпада противника и одновременно выпустила в Рашида молнии сразу из обоих посохов.
        Два извилистых ярких луча ударили колдуна в грудь.
        Он с приглушенным стоном отлетел назад и проломил фанерную перегородку между кузницей и домом Дормидонта.
        В стене осталась дыра, по форме похожая на человеческое тело.
        Гребун все еще носился по помещению с котом на голове, с грохотом натыкаясь на разные железки. Кузнец швырнул кочергу ему под ноги. Тот споткнулся и упал на пол. Пафнутий принялся прыгать на нем всеми четырьмя лапами.
        - Вот тебе, толстяк! Получай! - воинственно шипел кот.
        Аграфена и Триш и не подумали убегать. Вооружившись длинными палками, они тоже собирались вступить в бой.
        Тем временем Дормидонт сдернул брезентовый занавес с изобретения Пимы. Друзья потрясенно замерли на месте.
        Глава двадцать пятая,
        в которой Аграфена и ее друзья уезжают из Белой Гривы
        В углу кузницы стояла настоящая самоходная машина!
        Внешним видом она напоминала гигантский самовар на колесах, с длинной, упирающейся в потолок трубой, и специальными сиденьями для пассажиров, расположенными в верхней части устройства. Машина блестела в полумраке новенькими клепками, ровными рядами покрывающими ее латунные бока.
        Пима возился в механизме, быстро орудуя гаечным ключом.
        - Почти готово! - напряженно пыхтел он.
        - Что это? - спросила Аграфена.
        - Моя машина! - с гордостью сказал мальчик. - Я собирал ее из запчастей, которые находил во дворе приюта. Работал целых два месяца! Я знал, что когда-нибудь она обязательно нам пригодится.
        - Так вот что ты скрывал?! - воскликнул Триш. - А колеса! Это же колеса от танка Коптильды!
        Девочка залилась хохотом.
        - Точно! То-то я смотрю, знакомые белые ободки!
        - Я скрутил их, когда она кормила ужином Эсселитов! - сказал Пима. - А Дормидонт установил их на машину, пока мы искали книгу в подземелье Амалии!
        - Какие же вы молодцы! Так мы поедем на ней?! - восторженно воскликнула Аграфена.
        - Конечно! - ответил довольный Пима.
        Кузнец подошел к Аграфене и помог ей взобраться на сиденье машины. В верхней части устройства располагался руль и несколько длинных рычагов управления.
        Пима вскочил следом и сел на место водителя. Триш разместился рядом с Аграфеной. Откуда-то выскочил кот Акаций и запрыгнул ему на колени.
        - Эх, не довелось ее испытать! - с ноткой сожаления произнес Пима.
        - Сейчас и испытаем! - подбодрил его Дормидонт.
        Снизу у машины имелась настоящая печка. Как оказалось, она была уже набита дровами.
        Старик открыл заслонку и плеснул в топку керосину. Затем зажег спичку и бросил ее следом. Дрова тут же загорелись.
        - Главное - почаще подбрасывайте дровишек! - предупредил Дормидонт. - А теперь убирайтесь отсюда, пока эти императорские прихвостни не очухались!
        Пима запустил механизм, машина послушно поддалась и загудела, поршни со скрежетом начали ходить туда-сюда.
        Мальчик развернул уже знакомую Аграфене тряпку и извлек из нее изогнутый блестящий ключ. Он вставил его в специальный замок и повернул с некоторым усилием.
        Конструкция запыхтела еще громче.
        - Не так быстро! - неожиданно раздалось в кузнице.
        Рашид с перекошенным от ярости лицом медленно выбирался из обломков стены. Левтина стояла на пороге, поправляя свои всклокоченные волосы. Гребун, наконец, стащил с себя Пафнутия и отшвырнул его в сторону. Кот проворно перевернулся в воздухе и приземлился на лапы.
        - Дети, уезжайте! - крикнула Марта.
        - А вы? - испугалась Аграфена.
        - Я вас догоню! - пообещала женщина.
        Рашид вскинул посох и выпустил в Марту яркую молнию.
        Та успела отскочить в сторону, выронив случайно посохи Гребуна и Левтины, которые до этого держала в руках. Колдун и колдунья сразу кинулись к своему оружию.
        Пима дернул рычаг, снимая машину с тормоза.
        Неуклюжее на первый взгляд изобретение сорвалось с места и с громким скрежетом помчалось прямо на Эсселитов. Рашид, Гребун и Левтина бросились в разные стороны.
        Дормидонт в это время успел подбежать к воротам и распахнул их настежь.
        Машина выкатилась на улицу, пыхтя дымом и слегка подскакивая на кочках. Шесть колес от танка Коптильды резво набирали скорость.
        - Спасибо тебе за все, дядя Дормидонт! - крикнула Аграфена, оглядываясь.
        - Спасибо! - вторили ей мальчишки.
        - Спасайтесь, ребятки! - помахал им на прощание кузнец. - Мы с вами еще обязательно встретимся!
        Машина Пимы выехала на ночную улицу и понеслась прочь от кузницы. Ребята бросили прощальный взгляд на домики Белой Гривы, на здание приюта, возвышавшееся на холме над деревней, на блестящую в темноте гладь озера. Жизнь здесь никогда не казалась им легкой и беззаботной, но все же им довелось испытать в этих местах столько приключений!
        А это дорогого стоит!
        В этот момент у кузницы взорвалась крыша. Показалось пламя. В огненном вихре в небо взметнулись три черных силуэта в развевающихся плащах. Это были Эсселиты императора.
        Они устремились в погоню за машиной.
        Аграфена испуганно ахнула, но Дормидонт, а за ним и Марта в дымящемся плаще выбежали на улицу. За ними скачками несся Пафнутий, таща на себе книгу Амалии.
        - Давай, брат Пафнутий! - крикнул Акаций с колен Триша. - Посшибай их с посохов этой книженцией!!!
        Марта раскрутила свою трость над головой, создав в темном небе гигантскую светящуюся энергетическую петлю, а затем швырнула ею вдогонку Эсселитам.
        Петля, словно сверкающее волшебное лассо, обхватила всех троих.
        Марта махнула посохом в сторону озера.
        Рашида, Гребуна и Левтину с силой дернуло вниз и все трое очутились в воде.
        - Спасите! - тут же заверещала колдунья. - Я не умею плавать!
        Двое других поплыли ей на выручку.
        Марта посмотрела на Дормидонта.
        - Кажется, нам удалось их остановить! - улыбнулась она. - У рунных посохов есть одна особенность. Они не работают, если их намочить в воде! А пока они высушат свои палки, Аграфена и мальчики окажутся уже далеко от Белой Гривы!
        - Слава Богу! - расслабился кузнец.
        - Тебе лучше тоже здесь не оставаться, Дормидонт! - сказала Марта. - Эти Эсселиты не оставят тебя в покое! Они вызовут жандармов и тебя арестуют за помощь беглецам.
        - А куда же мне податься? - развел руками старик.
        - Полетели со мной? - предложила она. - Я как раз собираюсь к берберийским кочевникам. Они дают убежище многим врагам императора и, в последнее время, я постоянно живу в их стране. Мой посох еще не совсем разрядился. Мы сможем дотянуть до ближайшего города, а там сядем на паровоз.
        Дормидонт с сожалением взглянул на свою разрушенную кузницу. Обломки уже вовсю пылали, пожар разгорался все сильнее.
        - А! - махнул он рукой. - Была, не была! Поехали! Жаль оставлять эти места, да авось еще когда-нибудь вернусь в Белую Гриву! К тому же у меня дочь и внуки живут в стране берберийцев. К ним и подамся, они давно меня к себе приглашают.
        - Вот и славно! - обрадовалась Марта.
        - Ну а ты, Пафнутий Дормидонтович? - кузнец взглянул на своего кота.
        Тот сидел неподалеку на скамеечке и аккуратно собирал лапами рассыпавшийся табак. Услышав, что к нему обращаются, он испуганно вскинул голову, словно его застали врасплох.
        - Мне нельзя уезжать, - сказал Пафнутий. - Мои коты без меня пропадут. К тому же, кто возглавит восстание в этих краях, когда начнется революция? Хватит и того, что я приставил Акация к Аграфене. Он проследит, чтобы в дороге с этими непутевыми детьми ничего не случилось!
        - Так вот почему он поехал с ними! - догадался Дормидонт. - Что ж, это хорошая идея!
        - А другие в мою голову и не приходят! - важно заявил кот.
        Кузнец обнял старого пушистого друга на прощание.
        - А книгу я заберу, - сказала Марта. - Кто знает, что скрыто на ее страницах! Нельзя допустить, чтобы она попала к Эсселитам Лионеллы.
        - Конечно, забирай! - сказал Пафнутий. - Я для тебя ее и вытащил из огня!
        Женщина поблагодарила кота и спрятала книгу под плащ. Затем Марта раздвинула свой посох и села на него верхом. Дормидонт взобрался позади нее, и они вместе взмыли в воздух.
        - Ты уж высоко не поднимайся, - попросил старик. - А то свалюсь еще с непривычки!
        - Не беспокойся, я буду осторожна! - заверила его Марта. - А тебе взять с собой ничего не нужно?
        - Да у меня ничего особо ценного и нет! - рассмеялся Дормидонт.
        - Не переживай! В Берберии много кузниц, там это очень важная профессия. Без работы ты не останешься!
        - Отлично! - обрадовался тот. - Не люблю сидеть без дела!
        Посох Марты поднимался все выше, затем они полетели в сторону леса и вскоре скрылись из виду.
        Пафнутий собрал остатки табака в кисет, взял его в зубы и побежал к своим котам.
        Эсселиты, наконец, добрались до мелководья. Опираясь на свои намокшие посохи и громко отплевываясь, они выбрались на берег с ног до головы перемазанные тиной.
        Гребун и Левтина обессиленно упали на песок. Рашид стащил с себя плащ и окинул недовольным взглядом свой безнадежно испорченный камзол.
        На берегу неожиданно показалась Коптильда. Она выглядела чистенькой и свежей. На комендантше были новенький мундир и начищенные до блеска сапоги.
        Она посмотрела на горящую кузницу, затем перевела насмешливый взгляд на троицу перепачканных колдунов.
        - Ну и что? - ядовито осведомилась она у Рашида. - Кто тут из нас теперь свинья?!
        - Чего вам здесь нужно? - рявкнул он в ответ.
        - Просто хотела понаблюдать за вашими методами работы! Сдается мне, свое задание вы провалили, господа Эсселиты? Где девчонка Бардафена?
        - Она ушла! - скрежеща зубами проговорил Рашид.
        - А как же ошейник? - удивилась Коптильда.
        - Они от них избавились! Все трое!
        - Что?! Так эти двое мальчишек тоже сбежали?! Тысяча чертей! - крикнула комендантша. - Это уже серьезно! Три побега из имперского приюта! Если начнутся разборки, я все свалю на вас! Это вы во всем виноваты, не смогли поймать каких-то сопляков! Теперь вам точно несдобровать!
        - Мы обязательно ее схватим! - злобно сказала Левтина. - Если бы не Марта…
        - Она сумела застать нас врасплох, - согласился Гребун. - Но больше это у нее не получится!
        - Вернемся в ваш приют! - сказал Коптильде Рашид. - Нам нужно срочно дать телеграмму в имперский дворец. Пусть Лионелла знает, что девчонка действительно выжила и что она на свободе.
        Глава двадцать шестая,
        в которой миледи Лионелла получает телеграмму, а Амалия - второй шанс
        Глава дворцовой стражи Мафусаил бежал по коридорам дворца, размахивая длинной полоской белой бумаги. В замок только что пришла срочная депеша из деревеньки Белая Грива, адресованная миледи Лионелле. Мафусаил до дрожи в коленках боялся этой женщины и хотел заставить кого-нибудь из своих людей доставить ей послание, но просто не смог найти свободного человека.
        Пришлось отправиться самому.
        Его шаги гулко отдавались под высокими сводчатыми потолками дворца. Стояла глубокая ночь, и в покоях императора было тихо. Все придворные давно спали и видели сны. Бодрствовали лишь охранники, да повара в кухне, которые уже готовили угощение для очередного бала.
        А еще не спала миледи Лионелла.
        Мафусаил подозревал, что она вообще никогда не спит. В ее лаборатории на верхнем этаже дворца постоянно горел свет. Даже ночью окна башни ярко светились в темноте. Она никого не пускала туда, кроме своих Эсселитов, и стражник даже не представлял, чем она там занимается. Знал только по слухам, что чем-то ужасным.
        Он наконец добрался до последнего этажа башни и остановился, чтобы перевести дыхание.
        Двери лаборатории находились прямо перед ним.
        Изнутри доносился какой-то странный шелест и пыхтение, словно работала некая паровая машина.
        Едва он собрался постучать, двери сами распахнулись у него перед носом.
        Мафусаил испуганно замер, увидев на пороге саму миледи.
        Колдунья стояла и молча смотрела на него. Черная с золотом накидка струилась за ней по полу.
        - Ну?! - хмуро произнесла Лионелла.
        - Телеграмма! - пролепетал глава дворцовой стражи дрожащим голосом.
        Она заметила в его руке смятую полоску бумаги. Молниеносным движением, колдунья выхватила у него послание и тут же захлопнула перед толстяком двери.
        Мафусаил с облегчением вздохнул. По крайней мере сегодня все обошлось без угроз и оскорблений. Он развернулся и собрался уйти, но тут дверь за его спиной вновь приоткрылась.
        - Откуда отправлено это послание, ты, ходячее недоразумение?!
        - Из Белой Гривы! - пискнул тот. - Получено только…
        Дверь снова захлопнулась.

* * *
        Лионелла быстро пробежалась глазами по тексту телеграммы. Послание отправил Рашид. Они обнаружили девчонку в приюте Коптильды и упустили ее.
        - Черт!
        Она скомкала бесполезную бумажку и швырнула ее в камин.
        - Ни на кого нельзя положиться, - холодно сказала миледи сама себе. - Меня окружают одни олухи и никчемные болваны!
        На дальней стене ее лаборатории, позади магического шара, подвешенного к потолку, висела большая карта империи.
        Лионелла приблизилась к ней и внимательно начала изучать. Наконец, она отыскала Белую Гриву, небольшую провинциальную деревеньку, затерянную в дальних лесах. Колдунья напрягла память. В этой местности Эсселиты не появлялись уже очень давно.
        Она невесело усмехнулась. Что и говорить, приспешники короля Ипполита выбрали отличное место, чтобы спрятать от нее этого ребенка.
        Лионелла подошла к книжному шкафу и вытащила из него толстую книгу в черном бархатном переплете. Фолиант представлял собой реестр, список всех Эсселитов, когда-либо проживавших в империи. Она быстро нашла в оглавлении название «Белая Грива» и открыла книгу на указанной странице.
        В этой деревне когда-то жила Амалия Кэррит Эсселит, говорилось в книге. Ведьма умерла почти полвека назад, однако для Лионеллы это не являлось серьезной помехой.
        Она подошла к шару, подвешенному на толстых цепях, сосредоточилась и назвала полное имя мертвой Эсселитки.
        - Амалия Кэррит Эсселит! Явись передо мной, где бы ты ни находилась! Глава ордена желает говорить с тобой!
        Блестящая поверхность шара слегка затуманилась. Затем на ней появился чуть заметный силуэт. Как отражение возникает на запотевшем зеркале, так и здесь слабые очертания начали понемногу проявляться. Через мгновение силуэт стал виден совсем отчетливо.
        Перед Лионеллой предстал призрак старой ведьмы.
        - Опять двадцать пять! - раздраженно воскликнула Амалия. - Будет мне сегодня покой или нет?!
        - Амалия Кэррит Эсселит? - холодно осведомилась миледи.
        Старуха испуганно всплеснула прозрачными руками.
        - Повелительница! - потрясенно сказала она. - Приношу свои извинения! Я не сразу вас узнала!
        - Тебя сегодня еще кто-то тревожил?
        - Дети! - воскликнула мертвая ведьма. - Гадкие невоспитанные детишки! И среди них девчонка, на которую не действует наша магия! Вы можете себе это представить?! Я за всю свою жизнь не встречала подобного существа!
        - Девочка побывала в твоем подземелье?! - Лионелла побледнела еще сильней обычного. - Что там творится в вашей забытой деревне?!
        - Я не так много знаю. Ведь мои подземелья находятся далековато от поселения. Но сегодня тут порядочный всплеск магической активности, - сообщила Амалия. - Я ощущаю сильную вибрацию атмосферы! Кто-то сражался на рунных посохах!
        - Расскажи мне о девчонке, - попросила миледи. - Ты сумела ее разглядеть? Кто она такая, и что из себя представляет?
        - Да ничего особенного! - развел руками призрак. - Но она сумела проникнуть в мое подземелье, это раз! Обошла все мои ловушки, это два! На нее не действует колдовство, это три! Я устроила здесь мощный магический заслон, а она его даже не увидела! Мне даже обидно! И еще она утащила мою колдовскую книгу!
        - У нее есть эсселитская книга? - Лионелла была неприятно удивлена. - Плохие новости!
        - Она нагло стащила ее, я даже не сумела ничего предпринять! - воскликнула Амалия. - Кто знает, каких бед она теперь с ней натворит?!
        - В этом ты права… - задумчиво произнесла миледи.
        - Повелительница! - с надеждой проговорила мертвая ведьма. - А может, вы вернете меня? Хоть ненадолго? Вам ведь это под силу? Уж я бы сумела вернуть себе книгу и хорошенько проучить эту рыжую нахалку!
        Миледи изумленно приподняла брови.
        - Ты просишь о воскрешении?! - переспросила она.
        - Я уже засиделась в этих гнилых подземельях! Верните меня хоть на пару дней! - взмолилась Амалия. - Я вам пригожусь!
        - Воскрешение мертвых Эсселитов требует больших затрат сил и энергии!
        - Но я этого стою! Расспросите обо мне хранительницу легенд нашего ордена! Вы еще так молоды и не помните меня. Но она расскажет вам, какой сильной ведьмой я считалась в прошлом! Сколько великих дел я провернула!
        Лионелла задумалась.
        Девчонку, несомненно, нужно было заполучить любым способом. На Рашида и его людей она больше не надеялась. Этим троим требовался серьезный и надежный предводитель. Самой ей покидать императорский дворец не хотелось. Велдор в ее отсутствие мог натворить немало глупостей. Но кого-то нужно отправить в погоню за детьми…
        Так почему бы и не Амалию?
        - Я должна обсудить этот вопрос со старейшинами ордена, - наконец сказала она призраку. - Если они дадут свое согласие, мы вернем тебя! Возможно, ты действительно окажешься полезной.
        - Благодарю вас, повелительница! - подобострастно воскликнула Амалия. - Вы не пожалеете об этом! Ради вас, и во благо ордена, я готова умереть и второй раз!
        - Возвращайся пока к себе, - милостиво отпустила ее Лионелла. - Я свяжусь с тобой, когда мы примем окончательное решение.
        Амалия низко поклонилась, и ее изображение медленно растеклось по гладкой поверхности зеркального шара.
        Глава двадцать седьмая,
        самая короткая, где Аграфена и ее друзья едут навстречу новым приключениям
        Машина, собранная Пимой, легко катилась по проселочной дороге, попыхивая черным дымом. Триш периодически подкидывал в топку дрова, Аграфена следила за давлением пара на специальных приборах «манометрах», которые Пима также скрутил с танка Коптильды. Кот Акаций свернулся клубком на сиденьи рядом с девочкой и мирно спал.
        Дорогу с обеих сторон обступал густой темный лес. Деревья быстро проносились перед глазами ребят. Никто из юных путешественников не хотел спать, несмотря на позднее время. Беглецов переполняли новые впечатления. Разве можно думать о сне в таком состоянии?
        - Так куда мы держим путь? - спросила Аграфена у Пимы.
        - Пока не знаю! - признался он. - Уедем подальше от Белой Гривы, а там посмотрим. На свете много мест, где я мечтаю побывать!
        - Отправимся путешествовать! - радостно сказал Триш. - Поедем, куда глаза глядят! Марта сказала, что найдет нас. А до тех пор мы предоставлены сами себе!
        - Она столько всего тебе наговорила, - вспомнил Пима. - Как думаешь, ты и правда родилась в королевском дворце?
        - А с чего ей нас обманывать? - заметила Аграфена. - Она сказала, что у меня есть предназначение. Я должна что-то делать, но я понятия не имею, что именно!
        - Наверное, нужно просто подождать? - предположил Триш. - Когда придет время, ты сама поймешь, что тебе стоит предпринять.
        - Если только не пропущу этот момент! - девочка кивнула.
        - Марта наверняка расскажет тебе больше, когда мы с ней встретимся в следующий раз! - сказал Пима.
        - Надеюсь на это. Я даже не успела ее расспросить о своих родителях! Какими они были? И как звали мою маму и отца…
        - Я бы тоже не отказался узнать о своих родителях, - согласился Пима.
        - И я, - подхватил Триш. - Мы обязательно все узнаем! Мы свободны и у нас столько всего впереди!
        Аграфена толкнула спящего кота в пушистый бок.
        - А ты не собираешься возвращаться к своим собратьям? - спросила она, когда Акаций открыл глаза и недовольно на нее посмотрел.
        - Я еду с вами! - ответил кот. - Всегда мечтал о путешествиях! К тому же в Белой Гриве мне просто нечего делать, умереть можно от скуки. А с вами мне будет гораздо веселее! Да и брат Пафнутий попросил меня приглядывать за тобой!
        - Но тебе придется то и дело прятаться! - возразила девочка. - Люди ведь не доверяют котам.
        - Да ты что?! - расхохотался Акаций. - Разве такой душке, как я, можно не доверять?!
        - Вообще-то у тебя очень подозрительная физиономия. - сказал Пима.
        - Ага, - согласился Триш. - И взгляд такой, будто ты собираешься нас ограбить или чего похуже!
        - Толстый и тонкий спелись за моей спиной! - раздосадованно воскликнул кот. - Да будет вам известно, что нашего брата боятся не во всех краях этого сумасшедшего мира! Вот в Берберии и Игурее котов очень даже уважают! Ну а если что, буду залезать в твой вещевой мешок! Ты что, против?
        - Вовсе нет! Чем больше спутников, тем веселее, это правда! - сказала Аграфена.
        - То-то же! Кстати! - вспомнил вдруг Акаций. - А ведьмино золото вы не забыли?!
        - Нет, - заверил его Триш. - Сундучок лежит в багажнике!
        - Ну хоть в этом вы преуспели!
        Он успокоился и тут же снова уснул, свернувшись клубком.
        - Я так рада, что моя жизнь, наконец, изменилась к лучшему! - задумчиво сказала Аграфена. - Мы спаслись от Коптильды и имперских Эсселитов! От старосты и его полоумной семейки! От участи стать солдатами Велдора, и от призрака ведьмы Амалии! Успели и поискать сокровища, и полетать с зонтиками!
        - Повезло же нам, что все хорошо закончилось, - облегченно вздохнул Триш.
        Акаций снова открыл глаза. Оказалось, что он не спит, а просто притворяется.
        - Закончилось? - кот усмехнулся. - Вы что не слышали, о чем вам говорила Марта? Сдается мне, все только начинается!
        Над лесом медленно поднимался красный диск солнца.
        КОНЕЦ