Сакральная жертва Александр Александрович Тамоников
        Боевые бестселлеры
        Секретарь посольства США в России Стив Джонс и полковник ЦРУ Барри Лаугер планируют серьезно дестабилизировать обстановку в России. Первое, что они намерены сделать, – это ликвидировать лидера оппозиции Градоверова и известного правозащитника Штерлиха. По мнению провокаторов, убийства известных персон поднимут волну возмущения среди населения. Кроме того, на «десерт» они задумали совершить теракт на железной дороге. Однако о планах заморских «партнеров» стало известно офицеру спецназа капитану Николаю Белову. К сожалению, информация крайне скудная и противоречивая, а до начала кровавой бойни остались считаные часы. И все же капитан Белов решает воспользоваться последним шансом, чтобы сорвать провокацию, и идет ва-банк…
        Александр Тамоников
        Сакральная жертва
                
* * *
        Все изложенное в книге является плодом авторского воображения. Всякие совпадения случайны и непреднамеренны.
    А. Тамоников
        Глава 1
        Пройдя четыреста пятьдесят километров по трассе «Дон», Аркадий Максимович Градоверов, по новым документам – Михаил Владимирович Васин, снизил скорость. Еще недавно он возглавлял некую весьма радикальную российскую политическую партию. Предыстория же этой поездки была весьма трагической.
        Банда террористов, направляемая Градоверовым, захватила провинциальный городок Губинск, но была уничтожена. Аркадию Максимовичу пришлось срочно бежать из Москвы. Этот настоятельный совет ему дал руководитель неправительственной организации «Инициатива» Владимир Карлович Штерлих.
        Спецназу удалось взять живыми Руслана Таева, главаря банды, осуществлявшей захват дома правительства в Губинске, и еще двух боевиков. Именно Таев и вывел ФСБ на Градоверова. Пока его ищут в Москве, но скоро начнут отлавливать по всей России.
        Опять же по совету Штерлиха, Васин захватил с собой в качестве прикрытия секретаршу Ольгу Удалову и ее малолетнего сына Дмитрия, который по дороге никак не мог основательно выспаться и теперь закапризничал. Да и что с него взять? Пацаненку-то всего три года.
        Удалова попросила остановиться у ближайшего кафе, хотела купить ребенку прохладной воды. Градоверов кипел от гнева на эту сучку с ублюдком, но внешне оставался спокойным. Он был просто обязан играть роль любовника, заботливого и внимательного.
        «Мазда» остановилась у небольшого кафе. Ольга побежала за водой. Градоверов вышел из машины, достал сигареты. Увы, он вновь начал курить. Впрочем, после стресса, пережитого в Москве, не только закуришь, но и запьешь по-черному.
        Неожиданно ожил его сотовый телефон, номер которого был известен только Штерлиху.
        – Да, Владимир Карлович, – ответил Градоверов и услышал молодой мужской голос:
        – Это не Владимир Карлович, а Артур. Тот самый человек, к которому вы едете.
        – Вы представитель НПО…
        – Не надо подробностей, уважаемый господин Васин. Я беспокою вас по поручению босса. С вами следует балласт, от которого необходимо избавиться до того, как вы прибудете в пункт назначения.
        – Да, но… я не смогу этого сделать.
        Артур усмехнулся и заявил:
        – Босс предупреждал об этом. Я помогу вам. Где вы сейчас находитесь?
        – У какого-то кафе. Тут деревушка, названия которой я просто не заметил.
        – Сколько вы проехали от Москвы и по какому маршруту?
        – По трассе «Дон», чуть более пяти часов…
        Тут молодой человек вновь прервал Градоверова:
        – Километров, господин Васин, а не часов!
        – Понял, сейчас гляну. Я обнулил счетчик одометра, выйдя на МКАД.
        – Нас может слышать ваша баба?
        – Нет, Артур, она в кафе.
        – Жду!
        Градоверов заглянул в салон, потом ответил:
        – Мы проехали четыреста пятьдесят один километр.
        – Где планируете остановиться на ночлег?
        – Думаю, у Рогачевки. Я как-то ездил по этой трассе, помню, там был неплохой мотель с приличным кафе.
        – Да, есть такой, – проговорил мужчина. – Там действительно можно хорошо отдохнуть. Но ничего больше, Михаил Владимирович. Не надо светиться в кафе. Когда вы будете заказывать номер, постарайтесь не регистрировать бабу с ребенком. Для этого есть деньги.
        – Я понял. Что дальше?
        – В девять утра после завтрака продолжайте движение. Запоминайте то, что я говорю! Вы минуете Каменск-Шахтинский, через двадцать два километра за ним свернете направо, на первую же грунтовую дорогу, проедете примерно триста метров и остановитесь в большой роще.
        – Но как я объясню этот маневр Ольге?
        – Как хотите. Скажете, что решили заехать к товарищу. В общем, это ваше дело. В роще вас будут ждать и освободят от балласта. Потом до самого конца пути вас будут сопровождать мои люди. Вам все ясно?
        – Ясно, – уставшим голосом ответил Градоверов.
        – Не беспокойтесь, мои люди все сделают быстро.
        – Пожалуйста, не при мне.
        – Это уж как получится. Сами не звоните мне. До встречи.
        – До свидания.
        Из кафе вышла Удалова и сказала:
        – Извини, я задержалась. Бармен долго искал воду без газа.
        – Почему без газа?
        – Газированную воду, Миша, ребенку пить вредно, да и нам с тобой тоже. Я еще кое-что купила. – Она показала Градоверову пакет, содержимое которого его совершенно не интересовало.
        – Едем, – сказал он.
        – А с кем ты по телефону разговаривал, если не секрет?
        Градоверов не сдержался и довольно резко спросил:
        – Ты подглядывала?
        – Нет, просто от стойки было видно.
        Он посмотрел ей в глаза и заявил:
        – Запомни, милашка, я звоню, кому хочу и когда мне угодно, понятно? Я не намерен ни перед кем отчитываться.
        Ольга потупила голову.
        – Извините.
        – Ладно, не обижайся. – Градоверов вновь включился в игру. – Ты же знаешь, как я не люблю, когда вмешиваются в мои дела.
        – Знаю и не обижаюсь. Димка не капризничал?
        – Притих. Ладно, все, садись на место, продолжим путь.
        – А сколько еще будем ехать? Сын все же устал, мне его кормить надо и спать укладывать. Какой в машине сон?!
        – Еще часа полтора езды, и остановимся на ночь. – Аркадий Максимович усмехнулся и осведомился: – Ты не забыла, что обещала мне?
        Удалова покраснела. Она никак не могла привыкнуть к своему новому, весьма неожиданному положению не какой-то задрипанной секретарши, которых меняют как перчатки, а любовницы самого босса, руководителя политической партии. Ольга нисколько не сомневалась в том, что в скором будущем он станет одним из самых заметных людей в стране. Впрочем, такие персоны любовниц меняют не реже, чем секретарш. Но об этом Удаловой думать не хотелось.
        Они отъехали от деревушки километров десять, как впереди из кустов словно леший появился полицейский в светоотражающем жилете.
        – Вот черт! – заявил Градоверов. – Тебя только тут и не хватало. – Он сбросил скорость.
        Полицейский отработанным движением повел жезлом, приказывая сделать остановку.
        Градоверов затормозил, повернулся к Удаловой и быстро проговорил:
        – Ты моя невеста, ребенок – мой сын, едем в Краснодар к твоей маме. Поняла?
        – Да, конечно, как скажешь.
        Градоверов вышел из машины.
        Полицейский, поигрывая жезлом, приложил ладонь к виску, представился:
        – Инспектор дорожно-патрульной службы сержант Носов. Здравствуйте.
        – Добрый день. Хотя уже, наверное, вечер. Я что-то нарушил?
        – Документы, пожалуйста.
        Градоверов достал борсетку, вытащил из нее паспорт, удостоверение водителя, страховой полис, другую документацию на машину.
        Сержант цепким взглядом посмотрел в паспорт, в удостоверение.
        – Значит, Васин Михаил Владимирович?
        – Да.
        – Кто с вами?
        – Моя невеста, можно сказать, жена.
        Сержант удивленно вскинул брови. Он видел Удалову, сидевшую сзади вместе с ребенком.
        – Невеста?
        – А что? В этом есть какая-нибудь странность?
        – Извините, но вы ей в отцы годитесь.
        – А вот это уже не ваше дело.
        – Конечно. Ребенок невесты?
        – Это мой ребенок.
        – Да?
        – Сержант! – повысил голос Градоверов. – По-моему, вы задаете вопросы, не имеющие к ситуации никакого отношения.
        – А вы не шумите, гражданин Васин, не надо. Я очень не люблю, когда на меня повышают голос. – Сержант подошел к задней дверке.
        Ольга открыла ее.
        – Женщина, ваши документы, пожалуйста.
        – А в чем дело?
        – Я вежливо попросил ваши документы.
        – Может быть, сначала предъявите свои?
        Носов как-то саркастически улыбнулся.
        – Извольте. – Он предъявил удостоверение.
        Женщина протянула ему паспорт и свидетельство о рождении сына.
        – Замечательно. Удалова Ольга Андреевна, сын – Удалов Дмитрий Сергеевич. Неувязочка получается.
        – Какая неувязочка, инспектор? – подошел Градоверов.
        – Да вот свидетельство о рождении. Здесь указано, что мальчик записан на мать, а отчество у него отнюдь не Михайлович.
        – Ну и что? Ребенок записан на мать и ее бывшего мужа.
        – Ага!.. А в паспорте штампа о браке нет.
        – Я не расписывалась с Сергеем, первым гражданским мужем, – заявила Ольга.
        Она начала выходить из себя. Мальчик почувствовал это и заплакал.
        – Сержант, ну какое вам дело, кто на кого записан? – стараясь говорить как можно спокойнее, спросил Градоверов. – В конце концов, это личная проблема каждого гражданина. Мне кажется, вас, инспектора ДПС, это совершенно не должно интересовать.
        Носов уже давно служил в ГИБДД, и работу свою знал крепко. Он поднял жезл и сказал:
        – Вот именно, что вам так кажется. А где гарантия, что мальчик действительно ваш и этой молодой дамочки? А если он похищен?
        – Так проверьте это.
        – Правильно. Надо проверить. Мы сделаем это. Сами понимаете, здесь провести проверку невозможно, поэтому вам придется проехать на пост, а оттуда, думаю, в райотдел. ГИБДД не ведет учет похищенных детей. Уже вечер, значит, в отделе вам придется задержаться до утра. Естественно, условия там не ахти, сами понимаете.
        – Так, сержант, давайте-ка отойдем в сторону.
        – Следуйте за мной. – Он взглянул на Удалову. – Вы, гражданка, оставайтесь на месте.
        Сержант немного провел Градоверова по обочине. За большим кустом, как-то уцелевшим на краю трассы, стояла служебная машина. В ней еще один полицейский, рядовой.
        Он вышел из машины, не забыв захватить с собой автомат.
        – В чем дело, Леша?
        – Проверь-ка, Вова, этого человека.
        Рядовой достал какой-то прибор, не больше школьного пенала, щелкнул тумблером и доложил:
        – Чист!
        – Прекрасно. Ты, Вова, посмотри за «Маздой», вернее, за женщиной с ребенком, сидящими в ней.
        – Угу.
        Рядовой зашел за куст.
        Сержант повернулся к Градоверову.
        – Ну и что вы хотели мне сказать, Михаил Владимирович?
        – Мы спешим, ребенок устал, задерживаться в вашем РОВД у нас нет никакого желания.
        – Это понятно и объяснимо. Условия никакие, да и отношение…
        – Документы в порядке, давайте решим вопрос по-хорошему.
        Сержант ухмыльнулся.
        – По-хорошему, это как? Взятка?
        – Что вы ломаете комедию?
        – Поаккуратней!..
        – Пять тысяч.
        – Умножьте на четыре и свободны.
        – Двадцать тысяч? Вы с ума сошли? За что?
        – За скорый отдых с молодой женщиной в уютном мотеле. Или вы предпочитаете обезьянник, заселенный местными алкашами и бандитами? По-моему, первый вариант гораздо предпочтительней.
        – Совсем вы совесть потеряли, сержант.
        – Это точно, потерял. Сам не знаю, где именно, и никак не найду. Да оно и не важно. Так как?
        – Ладно. Но один вопрос.
        – Один давайте.
        – А если бы не свидетельство о рождении ребенка, вы отпустили бы меня без проблем?
        Сержант рассмеялся.
        – Я, Михаил Владимирович, не первый год в полиции. Просто так машины не останавливаю. Вы заметили знак ограничения скорости до пятидесяти километров в час?
        – Где? – удивился Градоверов.
        – Сразу на выезде из деревни.
        – Но здесь же трасса!
        – Не заметили. А он есть. Вы же вели машину под сотку. У нас в кустах радар. Так что попали бы вы обязательно.
        Градоверов достал из борсетки четыре пятитысячные купюры, протянул сержанту.
        Носов вздохнул.
        – Не мне, в машину.
        Градоверов прошел к полицейской машине, бросил через открытую форточку деньги на сиденье, вернулся к сержанту.
        – Я могу ехать?
        – Подождите! Вова! – окликнул сержант подчиненного.
        – Да?
        – Подойди на место да глянь, все ли там как надо.
        Рядовой проскользнул в полицейский «Форд» и крикнул:
        – Порядок, Леша. Двадцать градусов. Слабовата, но на десерт пойдет.
        Носов вернул Градоверову документы.
        – А вот теперь, Михаил Владимирович, можете ехать на все четыре стороны. Только мой вам совет, не превышайте допустимую скорость. Я понимаю, вам не терпится уединиться с молодой женой, но тем не менее. И следите за знаками. До Рогачевки можете ехать спокойно. Засад больше не будет.
        Приняв документы, Градоверов взглянул на Носова и спросил:
        – А ты, сержант, женат?
        – Не «ты», гражданин Васин, а «вы»!
        – А вы женаты, сержант?
        – Это уже второй вопрос. Посему без комментариев. Счастливого пути.
        – Спасибо! – Градоверов вернулся в машину.
        – Чего этот сержант пристал к нам? – спросила Ольга.
        – А ты не поняла?
        – Нет.
        – Деньги хотел выбить. И это у него получилось.
        – Много заплатил? Извини, это, конечно, не мое дело.
        – Пустяки, двадцатку.
        – Двадцать тысяч? Но за что?
        – А иначе, дорогая, ты с ребенком провела бы ночь в отделе полиции, а не в мотеле.
        – Но на каком основании нас задержали бы? У меня документы в порядке. Проверили бы по базе данных и отпустили. Стоило ли платить этому крохобору?
        – Я думал лишь о тебе и ребенке.
        – Я, конечно, очень благодарна…
        – Все, Оля, едем.
        Градоверов завел двигатель, выехал на трассу. Сто с небольшим километров «Мазда» прошла за два часа.
        Ребенок устал от долгого переезда и постоянно хныкал. Это раздражало Градоверова. Он терпеть не мог детей вообще, а этого плаксивого Диму готов был выбросить из машины, как щенка. Но пока нельзя. Он еще нужен. Как и его мать.
        Поэтому ему пришлось сделать несколько остановок. Ольга выходила и прогуливалась с ребенком.
        К мотелю «Луч», расположенному сразу за Рогачевкой, Аркадий Максимович подъехал в 19.20. Пока Ольга возилась с ребенком, он прошел в холл придорожной гостиницы. За стойкой сидела ярко накрашенная дама преклонных лет.
        – Добрый вечер. Свободные номера есть?
        – Для вас у нас есть все, – ответила женщина и похотливо посмотрела на клиента.
        – Я не один, со мной невеста и сын.
        У администраторши сразу же пропал интерес к Градоверову.
        – Есть номер на двоих.
        – По-моему, ваш мотель не перегружен.
        – Я сказала, один двухместный номер. Вам этого недостаточно?
        – Мне нужен люкс. И не говорите, что такого в гостинице нет.
        – Здесь много чего есть. Будете брать предложенный номер?
        – Сколько?
        – На сутки?
        – Да.
        – Три тысячи.
        – Неплохо. В Москве тоже можно за такие деньги снять номер.
        – Здесь не Москва.
        – Это заметно.
        – Люкса, значит, нет?
        – Нет.
        – А если вот так? – Он выложил на стол пятнадцать тысяч. – За сутки, на троих.
        Настроение администраторши улучшилось.
        – Если так, то найдется номерок со всеми удобствами, в том числе с небольшой комнатой, подходящей для детской. Документы давайте.
        – Вам моего паспорта будет достаточно?
        – Нет, нужен паспорт и вашей невесты.
        – Я не хотел бы, чтобы она была зарегистрирована.
        – У вас странные запросы, уважаемый!
        – Ничего странного. Просто моя женщина пока еще замужем за другим человеком.
        – Увели, значит, бабу у кого-то? Такое бывает. Но это ничего не меняет, порядок один для всех.
        Градоверов выложил еще пять тысяч.
        – И сейчас ничего сделать нельзя?
        Администраторша притворно вздохнула.
        – Ладно уж, давайте свой паспорт.
        В холл вошли Ольга с сыном. Тот продолжал капризничать.
        Администраторша бросила взгляд на Удалову, усмехнулась.
        – Теперь все понятно.
        – Вот хорошо.
        Администраторша быстро заполнила бланк, выдала Градоверову ключи и пояснила:
        – Номер двадцать шестой, это в торце второго этажа. Лестница слева от меня.
        – Я хотел бы заказать ужин в номер, – сказал Аркадий Максимович.
        – Устраивайтесь. Я скажу Юрку, бармену. Он пришлет человека взять заказ.
        – Большое вам спасибо.
        – Не за что.
        Градоверов с Ольгой и мальчиком поднялись на второй этаж.
        – Юрок! – крикнула администраторша.
        – Ну? – отозвался молодой из-за дверей, ведущих в кафе.
        – Подь сюда, дело есть.
        – Иду!
        Клиентов в кафе было немного, и все они уже получили свои заказы. Поэтому бармен вышел.
        – Чего тебе, Викторовна?
        – Гости у нас сегодня хорошие. Апартаменты сняли. Держи, твоя доля. – Женщина бросила на стойку пятитысячную купюру, которая тут же перекочевала в карман бармена. – Им нужен ужин в номер. Москвичи, мать их, привыкли шиковать. Ты им цену-то подними.
        – Что за гости? – поинтересовался бармен.
        – Мужик лет пятидесяти, может, больше, солидный такой, видно, что богатенький. С ним баба лет двадцати пяти да ребятенок годов трех. Мужик этот… – Она посмотрела на запись в тетрадном листе. – Васин просил не регистрировать бабу, мол, увел ее у законного мужа.
        Бармен ухмыльнулся.
        – Так вот на чем ты его развела.
        – А что? С него не убудет. Надо быть полной идиоткой, чтобы отказываться от того, что само плывет в руки.
        – Верно. Лады, пошлю Светку, пусть заказ примет. А тачку свою этот Васин где оставил?
        – Да вон, в окно видать, рядом с входом.
        – «Мазда»? Не слишком подходящая для богатенького тачка.
        – Так наверняка шифруется.
        – Скорей всего. Но машину надо на стоянку. Это еще бабки.
        – Ты поделиться-то не забудь.
        – Ты ж не забыла. Пошел я.
        Вскоре мимо администраторши, виляя выпуклым задом, прошла сестра бармена официантка Светлана с меню в руках.
        – Ты перед кем кормой-то виляешь, Светка? Меня, что ли, соблазнить хочешь? – с усмешкой осведомилась администраторша.
        – Завидуешь, Викторовна?
        – Погляжу я на тебя лет через двадцать.
        – Нет, не поглядишь. Так долго люди не живут.
        – Ах ты, стерва гулящая.
        Сказано это было не зло. Светка только хмыкнула и продолжила путь. Администраторша вздохнула и сказала сама себе:
        – А ведь права Светка, завидую. Тут хоть бы какого-нибудь мужика подцепить, а она своей задницей редкого одинокого клиента в постель не затащит. Что ж поделать, молодость!..
        Трехкомнатный номер оказался уютным, ничем не уступавшим люксам столичных отелей.
        Сделав заказ на ужин, Удалова занялась сыном. Благо в номере были и ванная комната, и отдельная душевая кабина, в которой сразу же скрылся Градоверов.
        Вскоре они с Ольгой сидели за столом.
        – Как Дима? – спросил Аркадий Максимович.
        – Я помыла, покормила его, он сразу и уснул. Намаялся в дороге. А еще столько же ехать завтра.
        Градоверов налил женщине вина, себе водки и сказал:
        – Завтра будем ехать с остановками, не спеша. Мне придется заскочить в одно место. Это рядом с трассой и ненадолго. К вечеру будем в моем доме, на берегу Дона. Красивейшие места, чистая река, совсем не то, что в Московской области. А какая рыбалка! Ты когда-нибудь ловила рыбу?
        – Нет, – ответила Удалова. – Это, по-моему, не женское занятие.
        – Тебя кто-нибудь из близких не будет искать?
        Удалова вздохнула.
        – Нет.
        – Почему?
        – Да ведь у меня кроме сына и нет никого из родных.
        – Извини, я забыл, что ты воспитывалась в детском доме. Наверное, несладко было?
        – Нормально. Конечно, в семье лучше, но что поделать, если ее нет.
        – А как ты оказалась в детском доме? Где твоя мать?
        – Не знаю. Она отказалась от меня в родильном доме.
        – И ты не пыталась ее найти?
        – А зачем? Если я не нужна ей, то и она мне тоже. Я привыкла жить одна.
        Градоверов и Удалова выпили, поужинали. Официантка явилась по вызову, протянула счет. Увидев сумму, Аркадий Максимович покачал головой.
        – У вас цены выше, чем в столице. Я удивляюсь, как вы еще не прогорели. Или такой счет – это только для нас?
        Девушка поправила блузку, из которой так и просились наружу большие упругие груди, пожала плечами и сказала:
        – Меню не я составляю. Мое дело принести, унести, получить расчет.
        – Логично. – Градоверов положил в меню деньги. – Благодарю. Сдачи не надо.
        – Спасибочки. Я убираю?
        – Конечно.
        – Кофе не желаете? Он у нас очень хороший.
        – Нет, дорогуша, на ночь кофе мы не пьем. Больше ничего не надо.
        – Да, чуть не забыла. Машину оставлять у кафе небезопасно. Все же трасса, по ней кто только не ездит. В прошлом месяце от магазина, который недалеко отсюда, «Ауди» в момент увели, не успел хозяин пачку сигарет купить.
        – У вас есть что предложить?
        – Да, стоянка. Там ваша «Мазда» будет в безопасности.
        – Хорошо, я сейчас выйду и загоню машину на стоянку. В кафе мне подскажут, где это?
        Девица поставила посуду на поднос и проговорила:
        – В этом нет никакой необходимости. Дайте мне ключи, и наши парни все сделают сами. Ключи могу принести или оставить у администраторши. Вы завтра их заберете.
        Градоверов бросил ключи на стол и спросил:
        – Стоянка у вас тоже стоит недешево?
        – Ерунда, всего три тысячи.
        – За ночь?
        – Пять за сутки.
        – Неплохо. И много желающих за такие деньги пользоваться стоянкой?
        – Немного, но бывает, что и на трое суток ставят, когда отдыхают по полной программе.
        – Ладно, согласен. Оплата утром.
        – Конечно. Хорошего вам отдыха.
        Забрав поднос с посудой и ключами, еще сильнее виляя весьма привлекательным задом, официантка вышла из номера.
        «Вот бы кого сейчас на место Удаловой», – подумал Аркадий Максимович.
        Ольга заметила похотливый взгляд босса.
        – Она тебе понравилась?
        Градоверов изобразил недоумение.
        – Кто? Эта кукла? Да что ты. Я слишком хорошо знаю этих девочек. Если говорить прямо, обычных шлюх. Она за деньги ляжет хоть с обезьяной. Но хватит о ней, Ольга. У меня есть ты. Надеюсь, ты меня не разочаруешь.
        – Я постараюсь!
        – Тогда, дорогая, в душ и в спальню.
        – Да, конечно. – Удалова ушла в душевую.
        Градоверов выпил остатки водки, потянулся. Да, фигурка у гостиничной шлюшки чертовски хороша, совсем не то, что у секретарши. Хотя кто знает, кто из них лучше в постели. Он прошел в спальню, разделся, лег на широкую кровать под струи тихо работающего кондиционера.
        Ольга пришла быстро, увидела его голым, смутилась и смущенно отвела глаза.
        – Что, Оля, не подхожу? – спросил Градоверов. – Тело старое или размер не тот?
        – Ну что ты такое говоришь. Просто у меня давно не было мужчин.
        – Иди ко мне.
        Ольга и в самом деле старалась, но все же разочаровала Градоверова. Он особо не надеялся на ее сексуальный профессионализм, хотя и ожидал большего.
        – Тебе не понравилось? – тихо спросила женщина.
        У Градоверова было желание выгнать любовницу к ребенку, но он вновь сдержался и проговорил:
        – Скажу честно, Оля, я ожидал чего-то большего. Но, в принципе, для первого раза неплохо. Ты была скована.
        – Да, я так и не смогла расслабиться. И вино не помогло. Но это только сегодня. Потом у нас все будет хорошо. Мне просто надо немного времени.
        – Конечно, дорогая. Я тебя понимаю. Но давай спать, завтра рано вставать.
        Удалова тут же уснула.
        Градоверов лежал и думал:
        «Значит, Ольгу никто искать не будет. Это хорошо. Конечно, рано или поздно ее хватятся. Полиция начнет суетиться. Но пройдет время, и дело о женщине и ребенке, пропавших без вести, ляжет в дальний угол ящика письменного стола следователя. Жалко, конечно, эту доверчивую девочку, но каждому, как говорится, свое. Да и зачем ей такая жизнь? И ребенку тоже? Достойного мужа Ольге не найти, значит, в перспективе ее ожидает нищее существование на зарплату секретарши. Впрочем, нет смысла думать о ней и ее сыне, когда их судьба уже решена. Тут уже ничего не поделаешь».
        Постепенно Градоверов уснул.
        Они проснулись рано и позавтракали. В восемь часов утра Градоверов расплатился и вывел со стоянки «Мазду».
        Димка вновь закапризничал. То его тошнило, то в туалет надо. Аркадию Максимовичу приходилось останавливаться чуть ли не через каждые пятьдесят километров. Градоверов возненавидел этого капризного мальчишку, от плача которого у него разболелась голова. Председатель политической партии не привык так напрягаться.
        Он облегченно вздохнул, когда проехал Каменск-Шахтинский. Через двадцать километров Градоверов сбавил скорость, доехал до примыкания второстепенной дороги, повернул направо.
        Удалова, задремавшая было вместе с сыном, проснулась и осведомилась:
        – Уже приехали?
        – Я тебе говорил, что мне надо заехать в одно место.
        – Понятно. А до Ростова далеко еще?
        – Нет, километров сто сорок. Сейчас я встречусь с нужными людьми, и часов в шесть мы будем дома.
        – Хорошо. Я сразу искупаюсь в реке. Там это можно будет сделать?
        – Конечно, там можно все.
        Спустя несколько минут он въехал в большую густую рощу и почти тут же нажал на педаль тормоза. Дорогу под линией электропроводов перекрывал черный внедорожник «Лексус».
        – Кто это? – испуганно спросила Удалова.
        – Не волнуйся, дорогая, это машина того самого человека, с которым я должен был встретиться. – Градоверов остановился в двадцати метрах от «Лексуса», повернулся к Удаловой и спросил: – Дима спит?
        – Да. Сопит мой мальчик.
        – Это хорошо. Я выйду, ты оставайся здесь.
        – Ты ведь ненадолго?
        – А что?
        – Не знаю, как-то не по себе.
        – Тебе нечего бояться, дорогая.
        – Я не боюсь, но на душе отчего-то тревожно.
        – А ты трусиха. Ладно, не переживай. Я скоро вернусь.
        Градоверов выбрался из машины и пошел к внедорожнику. Ему навстречу шагнул мужчина в черных брюках и белой рубашке.
        – Вы, Аркадий Максимович, не через канадскую границу ехали? Мы здесь полдня кукуем.
        – С кем имею честь?
        – Болотко Виктор Андреевич, заместитель руководителя Северокавказского филиала НПО «Инициатива».
        – Значит, человек Артура?
        – Заместитель господина Стешина. Вам предъявить документы или устроить сеанс связи с Артуром Григорьевичем?
        – Не надо.
        – Отлично. Придется поторопиться, Аркадий Максимович.
        – А я что?.. Работайте! Баба и пацан в машине.
        – Вы, насколько я понимаю, не желаете видеть, как их уберут?
        – Нет уж, избавьте.
        – Как хотите. Зрелище действительно не из приятных. Но такова наша работа. Стас! – окликнул он кого-то.
        Из внедорожника появился водитель, размял широкие плечи и осведомился:
        – Что, работаем?
        – Да, на тебе баба, на мне пацан.
        – Угу.
        – Пошли.
        Болотко и Стас направились к «Мазде». Градоверов же зашел за «Лексус», стоял там и покусывал губы.
        Вскоре он услышал голос Ольги:
        – Вы кто? Что вам надо? Аркадий!..
        Крик женщины тут же смолк. Послышался шелест травы, кустарника.
        Через пять минут вернулся Болотко и сообщил, отряхивая брюки:
        – Вот и все, Аркадий Максимович.
        – Вы убили их?
        – А что мы должны были с ними сделать?
        – Но они хоть не мучились?
        – Нет. Мы сломали им шейные позвонки, если вас интересуют подробности.
        – Вы оставите их здесь?
        – Стас, мой водитель, сейчас закопает трупы. Мы заранее побеспокоились о могиле, так что погребение состоится по христианским традициям. Вот только холмика и креста не будет.
        – Вещи их из машины забрали?
        – Это придется сделать вам. Я не знаю, что принадлежит бабе.
        Градоверов кивнул и заявил:
        – Хорошо. Но вещи тоже надо бы в могилу.
        – Тогда поторопитесь.
        Градоверов прошел до «Мазды», собрал игрушки, одежду мальчика, одеяльце, какие-то вещицы Удаловой, сунул все это в ее дорожную сумку, осмотрелся, не забыл ли чего. Потом он вытащил сумку из машины и пошел в лес.
        Водитель усердно махал лопатой, закапывая тела.
        – Подождите. Сумку!..
        – Бросайте.
        Градоверов бросил сумку, нагнулся над ямой и увидел лицо Ольги. Все ее тело и труп сына были уже засыпаны. Глаза женщины были открыты. Она смотрела на него и как бы спрашивала: «За что? Почему ты убил нас?»
        Градоверов отшатнулся. Водитель тут же бросил лопату земли на лицо несчастной женщины. Аркадий Максимович поспешил на дорогу.
        Болотко стоял у внедорожника и курил.
        – Сбросили вещи? – спросил он.
        – Да. Я ее лицо видел.
        – Ну и что? Откровенно скажу, бабенка так себе. Может, в постели она и была секс-бомбой, а на внешность ничего особенного.
        – Она и в постели была никакой.
        – Тем более. Но вы, по-моему, расстроены, Аркадий Максимович.
        – Я политик, а не убийца, извините.
        – Ничего. Вы служили?
        – В смысле?..
        – В армии служили?
        – Нет.
        – Оно и заметно. А я на Кавказе такое пережил, что сейчас для меня человека прибить – как муху.
        Градоверов вздохнул.
        – Выпить бы.
        Болотко рассмеялся.
        – Помянуть невинно убиенных?
        – Просто выпить.
        – Выпьете, но не здесь. Я за вас машину не поведу. Как прибудем на место, там хоть до отруба. А сейчас придется потерпеть.
        – Долго еще будет возиться ваш водитель?
        – Ему не только закопать могилу надо, но и уложить обратно дерн, куст посадить, чтобы никому и в голову не пришло, что там такое.
        – Это где-то час?
        – Не знаю. Мы вас больше ждали.
        – Да все пацаненок. То ему пописать надо, то покакать, то проблеваться.
        – Забудьте о нем и о бабе. Сигарету?..
        – Давайте.
        Градоверов прикурил. Пальцы его дрожали.
        Водитель «Лексуса» Станислав Лопотко закончил работу в 18.20, положил очищенную лопату в багажник, переобулся в новые туфли.
        – Все, Виктор Андреевич, можем ехать. Старую обувку я по дороге выброшу.
        Болотко взглянул на Градоверова и сказал:
        – Проезжаем рощу, разворачиваемся и катим в обратку на трассу. Мы впереди, вы за нами, дистанция не менее пятидесяти метров. Если кого-то остановят менты, вторая машина проходит пост, встает и ждет. В усадьбу мы должны прибыть вместе. Вы способны вести машину, Аркадий Максимович?
        – Да.
        – Прекрасно. Тогда вперед!
        Оставшиеся сто километров они проехали без особых проблем. На посту ДПС «Мазду» с московскими номерами остановили, проверили документы и отпустили.
        В Новочеркасске внедорожник остановился. Болотко кому-то позвонил. Затем машины подъехали к Свято-Вознесенскому кафедральному собору.
        Градоверов был удивлен. Эти люди сейчас пойдут в православный храм?
        Болотко позвал его рукой.
        Градоверов вышел из машины, подошел к человеку Артура и спросил:
        – Что мы здесь забыли?
        – Вы крещеный, Аркадий Максимович?
        – Конечно, но какое это имеет значение?
        – Верующий?
        – Не сказать, чтобы очень, однако считаю себя православным.
        – Вот! А за невинно убиенных надо что сделать?
        – Что? – не понял Градоверов.
        – Свечи поставить, заказать службу. Чтобы все было чин по чину.
        Градоверов усмехнулся.
        – Может быть, еще предложите исповедоваться, рассказать священнику, кто убил этих невинных?
        – Исповедоваться вы, господин Градоверов, следователю будете, если попадете в руки полиции. Впрочем, можете оставаться здесь, я недолго.
        Болотко вошел в храм.
        Градоверов перекрестился на собор и проговорил:
        – Господи, прости раба твоего, сохрани и помилуй!
        Он не знал ни одной молитвы, обратился к Богу произвольно. Но Всевышний вряд ли его услышал.
        Вернулся Болотко и сообщил:
        – Ну вот, все сделал как положено. Новопреставленных священники будут поминать на службах целый год.
        – Очень рад.
        – Жестокий вы все же человек.
        – Это я жестокий? – воскликнул Градоверов. – Да я же пальцем никого не тронул.
        – Пальцем не тронули, но ведь знали, что ждет молодую женщину и ребенка. Почему не попытались спасти их? Ведь для этого ничего особенного не требовалось. Надо было отпустить их в Рогачевке, дать денег. Они жили бы. Но вы привезли их в рощу, понимая, что там с ними будет. Так кто из нас убийца? Вы или я, всего лишь технически выполнивший то, что было решено вами? Но давайте не будем ссориться из-за каких-то никчемных личностей. Были они, теперь нет. Помолимся и забудем. – Он перекрестился.
        То же самое машинально сделал и Градоверов.
        Машины покинули Новочеркасск. Градоверов вел «Мазду», соблюдая дистанцию в пятьдесят метров. Он не смотрел по сторонам, только в багажник внедорожника. На душе было скверно.
        На какое-то мгновение Аркадий Максимович задумался и едва не протаранил «Лексус». Хотя скорее он в хлам разбил бы «Мазду». Внедорожник начал тормозить, Градоверов не сразу среагировал на это и чуть не врезался. Обошлось. Он встряхнул головой. Но почему затормозил «Лексус»? Градоверов осмотрелся. По обеим сторонам дороги стояли добротные дома. Какое-то село, вероятно. «Лексус» повернул влево и пошел по пологому спуску. Градоверов ехал за ним. Он остановился, когда внедорожник развернулся на площадке перед массивными воротами. За трехметровым кирпичным забором виднелись крыши двух больших построек.
        Рядом с «Маздой» вырос Болотко и сообщил:
        – Приехали, Аркадий Максимович. Вы чуть было не разбили наш «Лексус». Сильно устали?
        – Да.
        – Тогда выходите. Артур Григорьевич ждет вас.
        – А «Мазда»?
        – О ней забудьте. Как и о бабе с ребенком. Она пойдет в утиль.
        – Это моя первая машина.
        – Но не последняя. Вы возьмете себя в руки или мне помочь?
        – Обойдусь без помощи. – Градоверов вышел из машины, и Болотко спросил:
        – Вы в салоне и в багажнике ничего не забыли?
        Градоверов забрал из бардачка борсетку, вытащил сумку из багажника. От двери будки охраны к нему подбежал молодой человек.
        – Передайте ему сумку, – сказал Виктор. – И пойдемте, я провожу вас к Артуру Григорьевичу. Надеюсь, оружия при вас нет? Впрочем, «рамка» в сторожке поймет это.
        – Какое у меня, к черту, может быть оружие?
        – О! Скоро вы оживете. И это правильно. Говорят, что нельзя забывать прошлого, иначе лишишься будущего. Но всякое правило имеет исключение. Иногда лучше жить настоящим.
        – Вы слишком разговорчивы, Виктор Андреевич.
        – Точно, пришли в себя. Отлично. Прошу. – Болотко указал рукой на дверь будки, где скрылся охранник с сумкой.
        Они прошли по аллее к первому большему дому, похожему на старинный феодальный замок.
        – Неплохо вы здесь устроились. А по соседству кто живет?
        – Нормальные люди, но наездами. Сейчас там никого. Видимо, хозяева за границу свалили.
        – Я не вижу охраны.
        Болотко усмехнулся.
        – Охрана есть, ее немного, но большего и не требуется. Мы представляем организацию, занимающуюся правами человека, и живем в мире со всеми. И с властью, и с криминалом. Но при необходимости у нас есть все возможности, чтобы защитить себя.
        Градоверов указал на второе здание, стоявшее в парке правее и выглядевшее поскромнее.
        – А это что за дом?
        – Гостевой. На первом этаже большой зал, где иногда Артур Григорьевич устраивает приемы, на втором – шикарные апартаменты. Насколько я понимаю, в данном случае они предназначены для вас.
        Они вошли в первый дом и поднялись по мраморной лестнице в холл второго этажа. Здесь на стенах красовалось старинное оружие, дорогие картины, стояли статуи.
        Тут их и встретил хозяин усадьбы.
        – Аркадий Максимович? Здравствуйте. Извините, ради бога, что не вышел к воротам. Мне как раз звонил босс.
        – Добрый вечер. Ничего страшного.
        – Я много наслышан о вас. Для меня большая честь принимать в этом доме такого гостя, как вы. Пройдемте, пожалуйста, в кабинет. – Артур повернулся к Болотко и приказал: – Вещи господина Градоверова доставить в гостевой дом.
        – Понял, Артур Григорьевич.
        – На этом свободен.
        – Благодарю.
        Стешин повернулся к Градоверову:
        – Прошу, Аркадий Максимович.
        Он ввел гостя в огромный кабинет, тоже оформленный в старинном стиле. Дубовый стол, массивные кресла, дорогой ковер, портьеры на окнах, шкафы с книгами в кожаных переплетах, хотя вряд ли Стешин когда-либо прикасался к ним. С этой обстановкой резко контрастировали компьютер, плазма на стене, спутниковый телефон на резном столике.
        – Присаживайтесь, пожалуйста. – Стешин указал гостю на кожаное кресло, стоявшее у такого же резного столика в углу кабинета.
        Градоверов присел, облегченно вздохнул и сказал:
        – Наконец-то.
        – Устали. Понимаю. Желаете выпить?
        – Да, – ответил Градоверов. – Мне это сейчас просто необходимо.
        – Что предпочитаете?
        – Водку.
        – Неужели? – удивился Стешин. – Это несовременно. Сейчас практически все люди нашего круга пьют виски или коньяк.
        – А я пью русскую водку.
        – Что ж, желание гостя – закон. – Стешин открыл бар в мебельной стенке, переставил бутылки, от чего по кабинету пошел звон стекла, достал водку и осведомился: – Аркадий Максимович, закуску заказать или вы обойдетесь пока лимонными дольками? Ужин я назначил на двадцать часов.
        – Не надо ничего заказывать, да и лимона тоже не нужно. От него у меня изжога.
        – Как скажете. – Стешин поставил на столик бокал, налил в него сто граммов водки.
        – Еще! – потребовал Градоверов.
        – Ого! Вы пьете такими дозами?
        – Да!
        – Хорошо. – Артур долил бокал до краев.
        Градоверов выпил водку в несколько глотков, достал пачку сигарет.
        – Позволите?
        – Конечно.
        Стешин выставил бронзовую пепельницу с откидной крышкой и встроенной зажигалкой. Градоверов прикурил сигарету.
        – Фу! Отпустило немного.
        – Прекрасно. Извините, но больше до ужина не налью.
        – Больше и не требуется.
        Хмель сразу ударил в голову председателя радикальной политической партии.
        Он откинулся на мягкую спинку кресла и заявил:
        – Замечу, что господин Штерлих ведет куда более скромный образ жизни.
        Стешин улыбнулся.
        – Вы бывали в загородном доме Владимира Карловича? Не в том, что недалеко от вашего коттеджа в поселке «Ударный». Я имею в виду тот, который стоит на берегу Истринского водохранилища?
        – А что, у него есть и там дом?
        – Есть, да такой, по сравнению с которым этот – жалкая хижина. Правда, он оформлен на другое лицо.
        – Нет, я там не был.
        – Думаю, еще побываете и убедитесь в правдивости моих слов.
        – А Штерлих не говорил, долго ли мне гостить у вас?
        – По обстановке, но уверяю, вам здесь понравится. Не захотите уезжать.
        – Посмотрим.
        – Давайте начнем смотреть с сюрприза, который я приготовил специально для вас.
        – Знаете, Артур Григорьевич…
        – Пардон, давайте просто Артур. Мне так привычней.
        – Хорошо, Артур, так вот, в последнее время я все больше стараюсь избегать сюрпризов.
        – Но не этого, уверяю вас.
        – Да? Что ж, посмотрим.
        Артур поднял трубку телефона, стилизованного под старину.
        – Мари, зайди!
        Двустворчатая дверь тут же распахнулась. В кабинет легкой походкой вошла женщина лет двадцати. Она была в черном платье, обтягивающем идеальную фигуру, таких же колготках и туфлях на высоком каблуке. Цвет платья отлично гармонировал с ее светлыми густыми волосами, уложенными в замысловатую прическу.
        – Знакомьтесь, Аркадий Максимович. Это Марина, или просто Мари. Мой сюрприз для вас.
        Глава 2
        При появлении такой дивной женщины Градоверов не сдержался и воскликнул:
        – Вот это красавица! Артур, откуда у тебя такое чудо? – не сводя глаз с Марины, спросил он.
        Стешин рассмеялся.
        – Нравится, Аркадий Максимович?
        – Нравится, – повторил Градоверов. – Нет, это совсем не то слово. Я просто в восторге. Поверь, у меня было много женщин, но не таких! Ты откуда ее выписал?
        – Она наша, местная. В Ростове много красавиц. – Стешин кивнул женщине и сказал: – Подойди, Мари. Это твой новый мужчина. – Он указал на Градоверова.
        Тот немного опешил.
        – Ты это серьезно, Артур?
        Он машинально и как-то незаметно стал обращаться к Стешину на «ты». Тот не имел ничего против и ответил:
        – Конечно, серьезно. Нет, Аркадий Максимович, если вам не по вкусу Марина…
        – Ты думаешь, о чем говоришь? Как может быть не по вкусу такая женщина?
        Марина Сосунова, проститутка из борделя, контролируемого людьми Стешина, вступила в игру, сценарий которой был ей хорошо известен. Она подошла к Градоверову, распахнула полы платья, села ему на колени, обняла холеной рукой за шею и поинтересовалась:
        – Я действительно тебе понравилась, дорогой?
        – У меня сбилось дыхание. Я сейчас определенно потеряю сознание.
        Стешин обеспокоенно взглянул на гостя.
        – Мари, поаккуратней, встань!
        – Нет-нет. – Градоверов похотливо ухмыльнулся. – Это от восторга. Благодарю за такой сюрприз. Не ожидал!..
        Девица наклонилась и прошептала ему на ухо:
        – Когда мы уединимся, ты узнаешь, что такое истинное наслаждение.
        – Я уже хочу уединиться.
        – Я это чувствую. Но впереди ужин.
        – К черту ужин.
        Стешин посмотрел на часы и заявил:
        – Насладиться вы еще успеете, а сейчас прошу в столовую.
        – Я предпочел бы апартаменты, – сказал Градоверов.
        Стешин сделал вид, что не услышал гостя.
        – Прошу, леди энд джентльмены, столовая на первом этаже.
        Отужинали они быстро. Градоверов выпил еще сто пятьдесят граммов водки под мясо на косточках. Марина ополовинила бокал сухого вина.
        Хозяин усадьбы пить не стал. Он улыбался, видя, как суетится Градоверов, представлял, как тот будет пыхтеть, пытаясь угодить Мари. Артур сам провел с ней ночь перед приездом Градоверова, заодно и провел инструктаж насчет гостя. Он подумал, что надо бы предупредить Мари, чтобы не переусердствовала. А то как бы столичный визитер не откинул ласты в самый неподходящий момент. Впрочем, Мари настолько опытна, что и сама прекрасно разберется во всем.
        В 20.30 Стешин провел Градоверова и Сосунову в гостевой дом.
        Апартаменты произвели впечатление на Градоверова. Все шикарно, дорого и со вкусом. Он сразу почувствовал себя здесь как дома. Хотя нет, гораздо лучше, особенно в обществе необычайно красивой и привлекательной женщины.
        Стешин показал гостю апартаменты, подмигнул Марине и оставил парочку наедине. Он заверил их в том, что они могут отдыхать по полной программе, ни о чем не беспокоясь. Им никто не помешает. По крайней мере, до утра.
        Стешин вернулся в кабинет, снял трубку спутникового телефона, набрал номер.
        Ему ответили тут же:
        – Да, друг мой?!
        – Добрый вечер, Владимир Карлович.
        – Добрый!
        – Докладываю. У меня все в порядке.
        Понимая, что телефон Штерлиха, которому сейчас и звонил Стешин, мог прослушиваться, Артур говорил так, словно проводил ежедневный отчет.
        – Это хорошо. Нашу организацию проверяет ФСБ. Возможно, сотрудники Ростовского управления займутся и северокавказским филиалом. У тебя все должно быть готово к этому. Ты в любой момент обязан предоставить правоохранительным органам все документы, требуемые ими, включая и финансовую отчетность.
        – Конечно, Владимир Карлович. Нам скрывать нечего.
        – Что у тебя по запросу детского дома?
        – Все подготовлено, осталось только перечислить деньги.
        – Никто не пытался создать проблемы?
        – Нет, у нас полный порядок.
        – Да, дети требуют особого внимания. Неплохо бы было организовать для них прогулку на теплоходе по Дону.
        – Решим этот вопрос.
        – Сам-то рыбалкой занимаешься?
        – Как только выпадает свободная минута.
        – Ну и что, водится еще рыба в Дону?
        – Водится.
        – Надо бы заехать к вам да половить рыбку с катера. В затоне.
        – Да, там, недалеко от бывшего пансионата, место прекрасное.
        – Ладно, может быть, и выберусь. Вопросы ко мне есть?
        – Один, Владимир Карлович.
        – Слушаю!
        – Чем вызван интерес органов безопасности к нашей организации?
        – Ты телевизор смотришь, в Интернет заглядываешь?
        – Конечно.
        – В курсе, что у нас недавно произошло недалеко от Москвы?
        Выдержав паузу, Стешин спросил:
        – Вы о кровавых событиях в Губинске?
        – Именно.
        – Но при чем здесь мы?
        – Нас пытаются связать с радикальной партией господина Градоверова и общественной организацией «Наш порядок», которые и устроили бойню в Губинске. К несчастью, я имел дело с Градоверовым. Всего-то отказал в финансировании, но ФСБ и этого достаточно, чтобы подозревать нас в соучастии.
        – Глупость полнейшая.
        – Не забывайся, Артур! Наши правоохранительные органы глупостей не делают.
        – А! Ну да, конечно.
        – Если у тебя все, то до свидания!
        – У меня все, до свидания, Владимир Карлович. – Стешин отключил спутниковую станцию и по внутреннему телефону вызвал к себе Каверяна, своего помощника.
        Вскоре в кабинет вошел молодой человек.
        – Слушаю вас, Артур Григорьевич.
        – Ты в курсе, кто у нас в гостях?
        – Конечно.
        – Прекрасно. Босс предупредил, что организацию трясет ФСБ. Могут и к нам заглянуть. Это крайне нежелательно.
        – Я понял вас. Не беспокойтесь. Органы госбезопасности не потревожат нас.
        – Ты гарантируешь?
        – А когда мои слова расходились с делом?
        – Такого не помню. Но нынешний случай особый. Градоверов находится у нас потому, что господин Штерлих хочет быть уверен в его безопасности.
        – Честно говоря, меня удивляет позиция босса.
        – Чем же?
        – Если Градоверовым серьезно занялась ФСБ, то от него следует как можно быстрее избавляться. А господин Штерлих решает прятать данного субъекта. Это выглядит довольно странно.
        – Если все было бы в руках босса!.. Градоверов наверняка нужен американцам. Зачем? Этого никто, кроме них, не знает. Иначе Штерлих не стал бы возиться с политической фигурой, отыгравшей свое.
        Молодой человек в безупречном костюме кивнул.
        – Да, скорее всего, так и есть. Ну что ж, если надо, то мы укроем господина Градоверова.
        – Ты за его безопасность отвечаешь лично. Я говорю о ФСБ.
        Каверян рассмеялся.
        – Отвечаю за безопасность от службы безопасности?
        – Ты меня понял.
        – Да, конечно.
        – Ступай и пригласи ко мне Болотко.
        – Он уже уехал.
        – Черт, я же сам его отпустил! Секретарша тоже уехала?
        – Да, вместе с Болотко.
        – Интересно, а наш капитан домой в село не ушел?
        – Я его час назад видел на причале.
        – Ладно, ступай! Займись безопасностью.
        – Считайте, вопрос решен.
        – Хорошо. Иди!
        Проводив помощника, Стешин включил сотовый телефон и набрал номер пенсионера, который когда-то был капитаном прогулочного теплохода, а теперь занимался катером, принадлежащим Артуру. Иван Петрович Лесин ответил после третьего гудка, что-то быстро прожевывая:
        – Да?
        – Это Стешин.
        – Доброго вечера, Артур Григорьевич.
        – Ты, Петрович, закусываешь, что ли?
        – Да. После работы имею полное право выпить с устатку.
        – И чем же это таким тяжелым ты занимался, что устал?
        – А для меня, Артур, любая работа сейчас тяжелая. На берегу, я имею в виду.
        – Катер исправен?
        – Блестит! Ты же знаешь, я слежу за ним как за родным сыночком.
        – Тебе предстоит завтра-послезавтра покатать по реке кое-кого.
        – Так я всегда готов.
        – Походить по реке, в затоне постоять.
        – С удовольствием, надоело на берегу сидеть. Душа реки просит.
        – Вот и получишь реку. Так что сегодня пей в меру, а завтра будь в готовности заняться делом.
        – Во сколько?
        – Будь готов с девяти утра, а там как получится.
        – Понял. А насчет выпить, Артур, это ты зря. Я всегда меру знаю.
        Стешин усмехнулся и спросил:
        – Даже когда засыпаешь у двери собственной хаты?
        – Да, именно своей, не чужой, заметь.
        – Ладно, что с тобой говорить. Года у тебя не те, чтобы перевоспитывать.
        – Вот это верно. Ты в отца пошел, Артур. Тот тоже дюже умный был, царство ему небесное.
        Отец Артура и Лесин были друзьями детства, вместе росли в селе Корсун, ушли в армию. Потом отец Артура поступил в институт, Лесин – в речное училище. Стешин-старший стал директором крупного завода, Лесин – капитаном небольшого теплохода. Они дружили до самой смерти отца Артура. Поэтому тот и взял к себе на работу речника, вышедшего на пенсию. Он прощал Петровичу его постоянные попойки на берегу, знал, что на реке тот капли в рот не возьмет.
        Оставшись наедине с девицей, Градоверов вдруг почувствовал себя неуверенно. Перед его глазами неожиданно всплыло лицо Ольги. Он не был готов к полноценному сексу с этой опытной женщиной.
        Она же так и вилась вокруг него.
        – Ты напряжен, дорогой. Расслабься.
        – Подожди, Мари, мне надо выпить. Где тут бар, не знаешь?
        – Прямо перед тобой, в мебельной стенке.
        Градоверов выпил сто граммов.
        – Тебе надо принять душ, дорогой, – промурлыкала девица. – Хочешь, сделаем это вместе?
        – Нет!
        – Ты стесняешься?
        – Знаешь, – решился Градоверов. – Я не уверен, что смогу быть с тобой.
        Барышня изобразила изумление.
        – Почему?
        – Видишь ли, я нормальный мужик, но сегодня мне пришлось пережить такое, что слишком уж сильно ударило по нервам.
        – Понимаю. Бывает. Я помогу тебе. Иди в душ. Я займу второй. Встретимся в спальне.
        Градоверов подчинился.
        Душ подействовал на него отрезвляюще, но этот факт еще больше усугубил положение, и без того незавидное. Женщина была красивой, привлекательной, доступной. Желание отдалось внизу живота, а вот главное достоинство никак не желало напрягаться.
        «Черт! Это же надо так опозориться?! Завтра надо мной вся усадьба смеяться будет. Не в глаза, конечно, но что это меняет? Остается надеяться на мастерство Мари, иначе позор», – подумал Аркадий Максимович.
        Он вышел из ванной, прошел в гостиную. Женщины там не было. Градоверов прямо из горлышка принял изрядную дозу водки. В голове зашумело, но больше ничего не произошло. Московский гость готов был выть от бессилия и ярости на свою неспособность.
        Из спальни раздался голос Марины:
        – Дорогой! Я здесь.
        – Иду.
        Он вошел в спальню и увидел на огромной высокой кровати совершенно голую женщину.
        – Иди ко мне! – позвала она.
        Градоверов опустил руки и стоял столбом.
        – Надо же! У нас действительно серьезная проблема, – воскликнула женщина. – Что ж, мне придется поработать. Ложись, дорогой.
        – Но ты видишь, я не смогу.
        – Сможешь, да еще как. Ложись на спину, расслабься и закрой глаза.
        Он повиновался, прилег на центр кровати, закрыл глаза. Марина начала ласкать его. Она делала все профессионально, но, увы, бесполезно. Инструмент Градоверова не набирал нужной твердости.
        Аркадий Максимович открыл глаза, оттолкнул от себя женщину.
        – Все! Сейчас ничего не будет, не получится. Ты спи, а я пойду в гостиную. А хочешь, можешь совсем уйти. Получишь наслаждение с кем-нибудь другим.
        – Ну уж нет, дорогой, рано ты сдаешься.
        Он повысил голос:
        – Я сказал все! Ты раздражаешь меня.
        – Я должна доставить тебе удовольствие, значит, сделаю это. Успокойся, мой дорогой. – Марина встала с постели и прошла к креслу, где лежало ее платье.
        Под ним оказалась сумочка. Девица достала оттуда небольшой пузырек с яркой этикеткой, выбила на ладонь крохотную таблетку зеленого цвета.
        Она подошла к кровати, присела на краешек, протянула Градоверову ладонь и сказала:
        – Проглоти вот это, дорогой.
        – Что за таблетка? Наркотик?
        – Да что ты! Это очень хорошее средство для мужчин, которые временами испытывают проблемы с потенцией. Всего одна таблетка. Через десять минут ты успокоишься, еще через две-три почувствуешь дикое желание. Твой член затвердеет, как металлический прут. Ты сможешь трахать меня четыре часа, превратишься в полового гиганта. Интервалы между сильнейшими оргазмами будут очень короткими, всего по несколько минут.
        – Ты это серьезно?
        – Конечно. Испытанное средство. Дорогое, как золото, но оно того стоит. Между приемами таблеток надо выдерживать перерыв, продолжительностью не менее тех же четырех часов.
        – Ты хочешь сказать, что эта зеленая хрень совершенно безвредна, в ней нет никакой наркоты?
        – Врать не буду, дорогой, не знаю. Но я в курсе, что действует эта хрень совершенно безотказно и не причиняет вреда. Но, может, хватить болтать? Ты хочешь получить необыкновенный кайф и иметь меня так, как только вздумаешь?
        Градоверов вздохнул и ответил:
        – Да, хочу.
        – Тогда глотай!
        Он взял таблетку, бросил в рот, проглотил.
        Девица легла рядом с ним и принялась ласкать.
        Не прошло и десяти минут, как Аркадий Максимович почувствовал прилив сил. Его дурное настроение стало отходить куда-то в сторону. Он приподнялся, погладил груди девицы.
        Тут-то Градоверова и прорвало. Он набросился на нее и терзал ее тело, словно дикий зверь. Не отставала от него и Марина. Она извивалась, визжала, быстро достигала сильнейшего оргазма.
        Эти бешеные оргии продолжались ровно четыре часа. Как только таблетка перестала действовать, любовники, взмокшие от пота, совершенно измученные, в изнеможении оторвались друг от друга. Градоверову казалось, что его сердце вот-вот выскочит из груди.
        Мари положила голову ему на грудь, посмотрела в глаза и осведомилась:
        – Ну и как, дорогой?
        – Сказочно! Другого слова и не подберу. Надо же, какая-то таблетка, размером с мелкую дробинку. Такого я не испытывал никогда.
        – А я что говорила! Но таблетка только стимулировала твой оргазм. Значит, ты еще способен на многое. Просто тебе мешали напряженность и усталость.
        – Но в таком темпе больше нельзя заниматься сексом.
        – Таблетку можно разделить, тем самым уменьшить время контакта наполовину, а потом и вообще отказаться от нее. Мы же теперь знаем, чего хотим друг от друга. Так что никакой зависимости.
        Градоверов вздохнул и заявил:
        – Посмотрим, что будет со мной утром.
        – Не беспокойся, дорогой.
        После душа они уснули.
        В половине девятого утра в двери апартаментов постучал Каверян. Ему пришлось ждать. Любовники продолжали заниматься сексом. Помощник Стешина слышал вопли московского гостя и ненасытной шлюхи Мари. Прервать их любовные игры он, разумеется, не решился.
        Где-то часов в девять в апартаментах наступила тишина. Каверян для верности выждал еще пятнадцать минут и только потом постучал вновь.
        – Да?! – крикнул Градоверов.
        – Это Сергей, помощник Артура.
        – Входи, Сережа, – весело позвал Градоверов.
        Он находился в отличном расположении духа и прекрасном настроении.
        – Здравствуй! Что ты хотел?
        – Пригласить вас с Мари на завтрак. Но я… ждал.
        – Правильно делал. Завтрак, говоришь? Да, это сейчас будет самое то. Ты ступай, мы сами придем в столовую.
        – Хорошо. Но учтите, Артур ждет вас с половины девятого.
        – Мы уже идем.
        За завтраком Градоверов выпил сто граммов. Он вел себя раскованно, уверенно.
        Стешин улыбался. Ему ведь было прекрасно известно, чем взяла московского гостя опытная шлюха. Это Артур дал ей чудесные крошечные таблетки.
        После кофе он сказал:
        – Предлагаю прогулку по Дону на катере.
        – Прекрасно! – Градоверов кивнул, повернулся к любовнице и осведомился: – Ты не против, дорогая?
        – Нет, конечно. Куда ты, туда и я.
        Градоверов перевел взгляд на Стешина.
        – Скажи-ка, Артур, а организовать рыбалочку можно?
        – Без проблем, Аркадий Максимович. Для вас все, что вам угодно.
        – Знаешь, а мне чертовски нравится тут.
        – Не вам одному. Повторяю, сейчас все в вашем распоряжении.
        – Ты поддерживаешь связь со Штерлихом?
        – Да. Хотите что-то передать Владимиру Карловичу?
        – Огромную благодарность. Но есть и вопрос. Когда я смогу напрямую с ним пообщаться?
        – Хорошо, я все сообщу в столицу. А сейчас, дамы и господа, переодевайтесь в спортивные костюмы, они в гостиной, и выходите во двор. Я проведу вас к причалу. Да, Аркадий Максимович, что вы предпочитаете для рыбалки, удочку, спиннинг?
        – Удочку, Артур, только ее.
        – Я понял. Жду вас во дворе.
        В 10.05 большой катер отошел от причала. Градоверов с Мари устроились на мягком сиденье сзади рулевого. Лесин вывел катер на середину реки, повернулся к пассажирам и спросил:
        – Вас как, с ветерком? Или предпочитаете прогулочный режим?
        – Прогулочный, – ответил Градоверов и поинтересовался: – Как вас зовут, капитан?
        – Кличьте Петровичем. Меня здесь все так зовут. И не надо «выкать», непривычный я к этому.
        – Тебе, Петрович, говорили о рыбалке?
        – Да. Пройдем до Ростова, за городом развернемся, поднимемся обратно. Я поставлю катер в затоне. Место заповедное, посторонних нет, с рыбнадзором вопрос решен, порыбачите на славу. Только надо было спиннинг брать. Там щуки и судака прорва.
        Градоверов не признался, что не умеет пользоваться спиннингом. Сколько ни пробовал, не получалось у него закинуть блесну хотя бы метров на десять. Однажды он бросил так, что вся леска вылетела с катушки и образовала клубок, который ему так и не удалось распутать. Пришлось резать.
        Нет, удочка – совсем другое дело. Без катушки. Просто удилище, леска, крючок, грузило, высокий поплавок.
        Погода выдалась теплая, светило солнце. Катер разрезал зеркальную гладь воды. Марина пила слабенькое сухое вино. Градоверову же водка уже была не нужна. Прошедшая ночь напрочь вычеркнула из его памяти убийство Ольги и ее сына. Сейчас все у него было хорошо.
        Катер вошел в узкий проход между осокой и вскоре оказался в затоне. На берегу, на вышке висел плакат: «Заповедная зона. Купание и ловля рыбы запрещены!».
        Это ограничение, разумеется, не касалось Градоверова. Однако оно имело самое прямое отношение к другому человеку, парню девятнадцати лет, устроившемуся среди осоки с мощной видеокамерой. Это был Андрей Голик, студент первого курса университета, активный член организации «Зеленый мир». Он сидел у затона уже неделю и ждал, когда кто-нибудь наплюет на запреты.
        Друзья отговаривали его. Место глухое, дорога по левому берегу плохая, да и далеко от города. Но Андрей отличался редким упорством.
        Он был вознагражден за это качество своего характера, когда увидел катер, медленно входивший в заповедную зону. Парень набросил на себя противомоскитную сетку в качестве маскировки, поднял камеру и начал съемку. С судна его видно не было. Ни Градоверов, ни Лесин даже не предполагали, что стали объектом пристального наблюдения.
        Когда же Градоверов забросил удочку, студент возликовал. Ну, наконец-то он поймал браконьера. Уже сегодня вечером его кадры попадут в Интернет вместе с подробными комментариями. Браконьеру, наверняка какому-нибудь чиновнику областной или городской администрации, придется оправдываться.
        Градоверов насадил на крючок червя, вытащенного из коробки с разнообразной наживкой. Хозяева заранее подготовили ее для дорогого гостя. Он выставил приличную глубину и забросил удочку. Но здесь, в центре затона, поплавок минут за пять ни разу не шевельнулся.
        – Надо перебираться поближе к камышам. Рыба сейчас там.
        – Ну так давай!
        Лесин подогнал катер к берегу.
        Градоверов забросил удочку и тут же вытащил подлещика весьма приличных размеров. Такое удачное начало вдохновило Аркадия Максимовича. В основном здесь клевала плотва. Она брала на червя, распаренную пшеницу, перловку и даже на простой хлеб. Всего-то за час он вытащил килограммов десять. Потом Марина, которой нечем было заняться, заставила его прервать рыбалку.
        – Нам пора, Аркадий. Скоро обед, я проголодалась, – проныла девица.
        – Не догадались с собой жратву взять, – досадливо проговорил Градоверов. – Но ты права, хорошего понемножку. Надо сказать Артуру, чтобы его повариха уху приготовила. – Он смотал удочку. Мари предложила ему вина, но москвич отказался:
        – Нет, дорогая, не хочу. Меня пьянит воздух и твое присутствие. После обеда займемся любовью.
        Сосунова усмехнулась и осведомилась:
        – На целую таблеточку или половину?
        – На половину. А может быть, обойдемся и без допинга.
        – Я вижу, ты ожил.
        – Только благодаря тебе. Давно я не чувствовал себя таким, как сейчас, словно двадцать годков сбросил.
        – А ты вообще женат?
        – Разве это имеет какое-то значение?
        – Просто интересно, не хочешь, не отвечай.
        – Ну почему же, отвечу. Я был женат, причем трижды.
        – Но сейчас свободен?
        Градоверов внимательно посмотрел на девицу и полюбопытствовал:
        – Уж не в невесты ли ты метишь, Мари?
        – Почему нет? – просто сказала она. – Из меня вышла бы неплохая жена. Ты помолодел бы не на двадцать, а на тридцать лет. Мне много не надо. Я женщина скромная.
        – Ну уж нет, я сыт по горло официальными браками.
        – Так никто не говорит об официальном браке.
        Катер вдруг накренился. Лесину пришлось заложить вираж из-за пары лебедей, неожиданно выпорхнувших из камыша.
        Марина повалилась на Градоверова, беззаботно и заразительно рассмеялась.
        – Ладно, Аркадий, не парься. Я не набиваюсь тебе в невесты.
        – Что, стар для тебя?
        – Ну ты даешь! Сам же дал понять, что тебе постоянная партнерша не нужна.
        – Я этого не говорил.
        – Значит, ты хочешь, чтобы я жила с тобой?
        – И этого не говорил. Довольно пустых разговоров. Жизнь покажет, что будет с нами дальше.
        – Ладно. Мне и так неплохо.
        Катер вышел из залива. Лесин пустил его в дрейф по течению.
        Катер причалил к берегу. Старик закрепил его, потянулся и мечтательно проговорил:
        – А вот теперь можно и поправить здоровье. Вчера, признаться, я чуток перебрал. Но сначала звонок. Да, господин гость, вы сегодня еще намерены выйти на реку?
        – Нет, – ответил Градоверов. – Похмеляйся, Петрович. А вот завтра, не загадывая, еще раз нырнем в затон.
        – Это как начальство решит.
        – Как мне надо, так оно и решит.
        – Ну тогда нырнем, почему бы и нет? – Дедок обошел вдоль причала, поднес сотовый телефон к щеке, с кем-то поговорил, с довольной физиономией вернулся к катеру и заявил: – На сегодня все. Расслабляюсь!..
        – Неплохая у тебя работенка, да, Петрович?
        – Не жалуюсь.
        – Ну и отлично.
        – Когда завтра-то пойдем в затон?
        – Лучше всего на вечернюю зорьку.
        – А может, на утреннюю? Хотя рано я вряд ли встану. Лады, тогда через Серегу Каверяна сообщите время.
        – Хорошо.
        Лесин забрался на катер, а Градоверов с девицей направились к главному дому. Председатель партии, донельзя довольный собой, гордо нес садок, набитый шевелящейся рыбой.
        Студент Голик собрал сумку, вышел из осоки, поднял из ямы скутер и закрепил на нем багаж. Потом он завел мотор и, огибая колдобины, поехал в сторону ближнего автомобильного моста, ведущего на Батайск.
        Андрей радовался долгожданной удаче, наконец-то подвернувшейся ему. Он вел свой скутер быстрее обычного. Ему не терпелось попасть домой и разместить ролик в Интернете.
        Оттого студент и не заметил на примыкании двух грунтовок небольшой, но коварной ямы с обрывистыми краями. Колесо скутера попало в нее. Парень перелетел через руль и ударился головой о землю, от жары превратившуюся в камень. Он потерял сознание.
        Хорошо, что из дальнего села в город ехал местный житель. Он увидел молодого человека, лежавшего на дороге, убедился в том, что тот жив, положил его в салон. Сумка и то, что осталось от скутера, уместились в багажнике.
        Потом этот добрый человек довез Голика до поста ДПС у моста через Дон. Полицейские вызвали «Скорую», позвонили родителям Андрея.
        Парень угодил в клиническую больницу. Травма оказалась тяжелой, студента поместили в реанимацию. Врач сказал, что жизни Андрея ничего не угрожает, если только не разовьется опухоль на месте удара.
        В любом случае Голику предстояло длительное лечение. Так что ни в этот день, ни в ближайшую неделю никто так и не увидел в Интернете запись, разоблачающую знатного браконьера.
        Это обстоятельство напрямую повлияло на ход дальнейших событий.
        В доме Градоверова и Сосунову встретил Болотко, заместитель Артура.
        – Ого! А вы, оказывается, неплохой рыбак, – воскликнул он, кивнув на садок с богатым уловом.
        – Место попалось хорошее. Конечно, я доволен.
        – Еще бы!
        – Вы не могли бы передать улов повару?
        – Хотите побаловаться ухой?
        – Конечно! Я ведь сам, своими руками все это поймал.
        – Давайте сетку. Будет вам уха. – Он забрал рыбу и сказал: – Артур Григорьевич выехал в Ростов, будет только завтра утром. Если что-то надо, обращайтесь ко мне. До восьми вечера я буду в усадьбе.
        – Думаю, вы нам не понадобитесь.
        Болотко усмехнулся и заметил:
        – Еще бы! Быстро же Мари вернула вас к жизни.
        – Да, это она умеет.
        – Обед в столовой. Уху приготовить на ужин?
        – Нет, на обед завтра.
        – Как скажете.
        – Мы примем душ у себя и придем в столовую.
        – Хорошо.
        – А потом мы закроемся в апартаментах. И большая просьба, Виктор. Не надо беспокоить нас.
        – Даже если с вами захочет поговорить господин Штерлих?
        Градоверов посмотрел на Болотко и ответил:
        – Если такое случится, то переведите связь в апартаменты. Ведь это возможно?
        – Возможно.
        – Ну и договорились. – Аркадий Максимович повернулся к девице: – Идем, дорогая.
        Градоверов с Мариной направились к гостевому дому.
        Проводив их взглядом, Болотко покачал головой и подумал:
        «Ну, Мари!.. Ну и сучка! Сумела-таки подмять и разбередить эту старую развалину. А придурок и рад. С помощью тех таблеток, что дал шлюхе Артур, можно и из импотента полового гиганта сделать.
        Но и отрицать способности Мари несправедливо. Глядишь, она так окончательно захомутает столичного гостя.
        Хотя нет, он ей не нужен. Вряд ли Мари сказала Градоверову, что если несколько месяцев подряд принимать эти чудесные таблетки, то конец упадет окончательно и безоговорочно.
        А на хрена ей импотент? Ну, разве что поживиться его имуществом. Так у Градоверова скоро ничего не будет.
        Но черт с ними. Пусть разбираются сами».
        После обеда Градоверов с Сосуновой уединились в апартаментах. Ужин они заказали туда же. После чего в гостевом домике все стихло.
        Этот день, среда, 13 августа, для старшего лейтенанта Белова и Виктории Гладилиной прошел в суете. Они готовились к отъезду в Москву. После уничтожения банды, захватившей ненадолго город Губинск, Николай должен был служить в антитеррористическом управлении. Вроде и вещей у них было не так много, однако они забили почти весь багажник старенького «Опеля», который давно уже пора было менять.
        Гладилина с сожалением взглянула на это чудо техники и спросила:
        – Ты уверен, Белов, что на этой колымаге мы доедем до Москвы?
        – Обижаешь. Эта, как ты назвала мою машину, колымага даст фору новым иномаркам, собираемым в России.
        – А я вот не уверена, что мы не встанем где-нибудь на полдороге.
        – Предпочитаешь ехать на автобусе? До автовокзала колымага точно доберется.
        Гладилина вздохнула и сказала:
        – Я бы поехала автобусом, да не могу оставить тебя одного в этой груде металлолома.
        – Тогда ротик свой прикрой и марш на переднее сиденье. Да не забудь пристегнуть ремень.
        – Что? – Виктория изобразила самое искреннее изумление. – У нее даже есть ремни безопасности?
        Белов разозлился:
        – Знаешь, а мне это начинает надоедать. Так ты едешь со мной?
        – Еду.
        – Тогда прошу в салон.
        – Есть, капитан.
        – Старший лейтенант.
        – Сам же говорил, что пора получать капитана.
        – Говорить не означает получить. Хватит болтать, Виктория Павловна!
        Сотовый телефон Белова издал сигнал вызова.
        Он посмотрел на экран.
        – Скоробогатов звонит. Интересно, зачем? Мы же вроде обо всем договорились.
        – Привет, Рома! – заявил старший лейтенант.
        – Здравствуй, Коля! Ты еще в Губинске?
        – Да. Что-то изменилось?
        – Кардинально нет, но хорошо, что ты еще не выехал.
        – А в чем дело?
        – Да со служебной квартирой в Москве небольшая заминка вышла. Вопрос решим однозначно, но не так быстро, как мне хотелось бы.
        – И что ты предлагаешь?
        – Не против пожить с недельку в учебном центре?
        – Это в казарме, что ли?
        – Зачем же в казарме? У нас там есть приличная гостиница с номерами в две и три комнаты, меблированными, со всеми удобствами. Или по этому вопросу тебе тоже с невестой надо посоветоваться?
        – Конечно. Мне-то, ты знаешь, все равно. Я могу и в палатке, и вообще в открытом поле, а вот женщине нужен хоть какой-то уют.
        – Посоветуйся и перезвони. Но отказа от перехода в группу не приму, приказ уже подписан.
        – Подожди немного, – сказал Белов и отключил телефон.
        – Плохие новости? – спросила Виктория.
        – Да как тебе сказать. Квартира в Москве еще не готова. Какая-то там заминка вышла. Скоробогатов предлагает нам пожить некоторое время в учебном центре, на полигоне, расположенном недалеко от столицы.
        – Вот этого нам для полного счастья как раз и не хватало.
        – Это же временно, Вика.
        Женщина вздохнула и заявила:
        – Нет ничего более постоянного, чем временные вещи.
        – Не хочешь на полигон, можешь остаться здесь. Как получу квартиру, сразу же заберу тебя.
        – Ага!.. Нет уж, дорогой, раз мы решили жить вместе, значит, так оно и будет. Надеюсь, нас не в блиндаж поселят?
        – Нет, в гостиницу. Номер со всеми удобствами на выбор. Я не знаю, как там с магазином, но столовая есть точно.
        – Ладно, звони своему начальнику, скажи, что мы согласны временно пожить на полигоне.
        – Дай я тебя поцелую.
        – Ты радуешься так, словно получил спокойную, безопасную, высокооплачиваемую должность в мэрии, а не в боевой группе, которая иногда немножечко воюет.
        – Но это же моя работа, Вика.
        – Я это уже поняла. Но звони своему другу. Он ведь ждет, наверное.
        Белов набрал номер Скоробогатова и коротко проговорил:
        – Мы согласны.
        – Отлично. Тогда так, назови марку и номер машины, на которой выезжаешь. Нужно быстренько оформить пропуск. Все же территория режимная.
        Белов назвал и услышал:
        – Понял. Теперь запоминай, как проехать к объекту. От Губинска пойдешь по московской трассе, через двести километров свернешь на дорогу, ведущую к загородному шоссе. Дальше до Николино…
        – Погоди, я не успеваю забивать маршрут в навигатор.
        – С московского на загородное шоссе, по нему до поселка Николино.
        – Так, есть. Дальше?
        – Минуешь мосты сначала через Оку, потом через Москву-реку. В селе Горбачевка прямо напротив церкви поворот направо. Там еще указатель будет, мол, до Москвы двадцать километров.
        – Село Горбачевка, поворот направо.
        – Верно. Сразу за ним пост. Он наш, просто в целях секретности представлен как полицейский. Там тебя обязательно остановят, проверят, осмотрят машину. Воспринимай как должное.
        – И что, там меня всегда будут досматривать?
        – Нет, только сегодня. Уже к вечеру я передам патрулю информацию по тебе и Вике. Больше досматривать не будут.
        – Понял. Дальше?
        – А дальше три километра прямо. Въедешь в лес и упрешься в шлагбаум. За ним огороженная территория блокпоста.
        – И вновь проверка?
        – Там тебя встречу я. Ты только позвони, как свернешь в Горбачевку.
        – Понял.
        – Проверь маршрут. А то уедешь к черту на кулички.
        – Заблужусь, позвоню.
        – Не все так просто, Коля. В некоторых районах области, как это ни странно, сотовая связь не действует.
        – Это возле Москвы? – удивился Белов.
        – Представь себе.
        – Трудно представить.
        – Тем не менее. Так что лучше не блуждать. Когда выезжаешь?
        – Да прямо сейчас и поедем.
        – Тебе на дорогу где-то часа четыре понадобится, да?
        – Меньше. По крайней мере, раньше я и за три часа доезжал до Кольцевой.
        – Когда это было?
        – Вот и я о том же. До встречи, Рома.
        – До встречи. Привет Вике.
        – Сам передашь при встрече.
        – Можно и так. Удачи, счастливой дороги.
        – Спасибо, заботливый ты мой. – Белов отключил телефон, проверил маршрут по навигатору, взглянул на Гладилину и сказал: – Порядок. Можем ехать, дорогая.
        – Белов, ты почему-то не предупредил начальника о том, что «Опель» твой на ладан дышит. Вполне возможно, нам потребуется эвакуатор.
        – Тебе доставляет удовольствие подкалывать меня?
        – Нет. Ладно, едем.
        Белов отъехал от дома, вывел «Опель» на проспект, с него ушел на московское шоссе.
        За постом ДПС он повернулся к невесте и сказал:
        – Если тебя начнет укачивать, тошнить…
        Виктория прервала старшего лейтенанта:
        – Не беспокойся, Белов. Если мне станет плохо, то я скажу тебе об этом.
        – Угу.
        – А вообще-то шустро бежит твой «Опель».
        – Говорил же тебе, он еще многим иномаркам фору даст, потому как настоящий «немец».
        Белов и без навигатора запомнил маршрут и спустя четыре часа без проблем въехал в село Горбачевка.
        – Так, храм слева, указатель впереди, значит, наш поворот сразу за магазином. – Он вырулил на довольно узкую, но хорошую асфальтированную дорогу и тут же увидел лейтенанта ДПС.
        Тот поднял жезл и указал на площадку перед будкой.
        Белов остановился, вышел из машины.
        Офицер подошел к нему и представился:
        – Инспектор лейтенант Шутов. Прошу ваши документы.
        Белов предъявил ему удостоверение личности офицера ФСБ.
        Лейтенант ознакомился с ним, кивнул и сказал:
        – Хорошо. Попросите, пожалуйста, товарищ старший лейтенант, вашу спутницу выйти из машины и откройте багажник.
        Гладилина уже покинула салон и достала из сумочки паспорт.
        Лейтенант глянул на него, осмотрел салон, багажник и заявил:
        – Все в порядке. Можете проезжать.
        – Черт!.. – воскликнул Белов.
        – Что такое? – Липовый инспектор пристально посмотрел на него.
        – Да позвонить забыл. Впереди же блокпост?
        – Да.
        – Там меня должны встречать. – Старший лейтенант достал сотовый телефон, набрал номер. – Рома, здесь Белый!
        – Слушаю, – ответил Скоробогатов.
        – Я на посту ДПС в Горбачевке.
        – Уже? Шустро. Тебя проверили?
        – Да.
        – Не спеша двигай к блокпосту. Подъедешь раньше, скажи дежурному офицеру, что я сейчас подойду.
        – Так открыто и назвать фамилию?
        – Да.
        – Хорошо. – Белов бросил телефон в карман.
        Вика уже села в салон.
        Николай подмигнул инспектору.
        – Удачной службы, лейтенант.
        – Благодарю.
        – Похоже, вы проходили стажировку в ГИБДД.
        – И не только там.
        – Бывай! – сказал Белов и повел «Опель» к лесу.
        Скоробогатов вышел на блокпост в тот момент, когда Николай остановил машину перед шлагбаумом. Майор что-то сказал дежурному офицеру, тот отдал команду, полосатая преграда поднялась.
        Скоробогатов кое-как уместился в «Опеле» и сказал:
        – Приветствую! Добро пожаловать в наш живописный учебный центр.
        – И куда ехать? – спросил Белов.
        – Прямо до большого ангара, затем перед складом поворот к пруду. Увидишь трехэтажное здание, возле него остановишься, – объяснил Скоробогатов.
        – Здесь и пруд есть?
        – Причем хороший, чистый.
        – И окунуться в нем можно? – спросила Виктория.
        – Сколько угодно, дно песчаное, есть пляж.
        – А как насчет рыбалки? – осведомился старший лейтенант.
        – Рыба есть, но тебе, Коля, будет не до нее. Это Вика сможет иметь возможность отдыхать, а тебе предстоит работа.
        – В смысле?..
        – Группа здесь не на отдыхе. Мы отрабатываем учебную программу. А это и физподготовка, и огневая, и рукопашка. Объяснять незачем. Ты и сам прекрасно знаешь, чем занимаются на полигоне.
        – Понятно.
        За разговором Белов подъехал к трехэтажному зданию.
        Скоробогатов показал на угол асфальтированной площадки и распорядился:
        – Ставь своего «немца» там.
        Белов подчинился.
        Офицеры и Вика Гладилина с вещами прошли в гостиницу. За столом администратора сидела молодая симпатичная женщина, сержант-контрактник.
        – Вот, Люда, твои новые постояльцы, – обратился к ней майор.
        – Очень приятно. Да, меня зовут Людмила.
        – Вика, – назвалась Гладилина, которой сразу понравилась эта приветливая особа.
        – Пойдемте, я покажу вам ваш номер. Он на третьем этаже, что, конечно, не совсем удобно, зато в вашем распоряжении все крыло. Ни одного соседа. У нас вообще заселен только первый этаж. Там живет группа товарища майора.
        Номер оказался очень даже приличным. По сути, это была отдельная квартира, меблированная, со всей необходимой бытовой техникой, ванной, душевой кабиной, двумя кондиционерами, большой лоджией с видом на чистый обширный пруд, окруженный сосновым лесом.
        – Ну и как? – спросил Скоробогатов у Виктории.
        – Мне нравится. А что насчет магазина?
        – В селе. На полигоне нет. Но в Горбачевку можно выезжать без проблем.
        – Отлично. – Вика повернулась к женщине и спросила: – А вы, Людмила, здесь постоянно живете?
        – Да. Мой муж комендант учебного центра. У нас небольшой дом недалеко от штаба. Наши всегда чем-то заняты. Станет скучно, приходите.
        – Договорились.
        – Устраивайтесь, – сказал Скоробогатов. – Сегодня, Коля, тебе день на акклиматизацию. Завтра быть на построении в восемь утра. На площадке перед домом. Представлю тебя бойцам, познакомлю со всеми, получишь на складе все, что положено, и вперед на мины, как говорится.
        – Ты вечером зайдешь?
        – Если Виктория не против.
        – Я не против, – ответила Гладилина. – Конечно, заходите.
        – Тогда в восемь буду. Не поздно?
        – Нормально. А как здесь насчет этого? – Белов сделал характерный жест.
        – Насчет этого, Коля, здесь сухой закон. Но немного можно. Если есть, конечно.
        – Я взял с собой бутылку коньяка.
        Вика посмотрела на него и осведомилась:
        – Это когда же ты успел?
        – Все тебе расскажи.
        – Ладно, – сказал Скоробогатов. – Вы устраивайтесь. Пойдем, Люда.
        Майор и женщина ушли.
        Виктория подошла к жениху.
        – А ну признавайся, когда и где ты купил коньяк?
        – Он давно в бардачке пылился, так что успокойся. Давай вещи раскладывать. Начинается новая жизнь.
        – Новая жизнь, Белов, начнется, когда ты станешь моим мужем.
        – Так это не проблема. Штампы в документы нам быстро поставят.
        – Ты только не забудь об этом.
        – Да что ты, как можно? – Он обнял невесту, фактически уже жену, вдруг поднял ее на руки и понес в спальню.
        – Ты что, Белов?..
        – А ты не догадываешься?
        – Но хоть…
        Белов закрыл рот Вики долгим страстным поцелуем.
        Глава 3
        В пятницу, 15 августа, в 19.00 «Бьюик» секретаря посольства США в России Стива Джонса въехал в Александрию, пригород Вашингтона. На окраине, возле одноэтажного дома, перед которым раскинулась ухоженная зеленая лужайка, Джонс остановил свой «Бьюик» и прошел к зданию.
        На входе его встретил коротко стриженный молодой мужчина крепкого телосложения.
        – Здравствуйте, мистер Джонс! – поприветствовал он дипломата и по совместительству офицера ЦРУ.
        – Добрый вечер, Фил! – сказал Джонс, улыбнулся и ослабил галстук. – Что-то сегодня жарковато.
        – Да, но уже не так, как час назад. Днем же вообще было пекло, температура поднималась до сорока градусов. Сейчас около двадцати восьми.
        – Полковник у себя?
        – Да, сэр, он ждет вас.
        – В кабинете?
        – В гостиной. Вы оставьте ключи, я загоню автомобиль на внутреннюю стоянку.
        – Не стоит, Фил, я ненадолго.
        – Хорошо. Прошу за мной.
        Фил являлся личным охранником полковника ЦРУ Барри Лаугера, куратора Джонса по линии отдельных секретных мероприятий, осуществлявшихся за пределами США.
        Пройдя прихожую, Джонс оказался в большой гостиной. Лаугер пил виски и слушал доклад Голди Брин, тридцатилетней женщины с весьма привлекательной внешностью и фигурой. После непродолжительного брака она развелась и вернула себе девичью фамилию. Джонс догадывался, что Брин была не только секретаршей полковника, но доказательств интимной связи куратора и молодой женщины не имел, да и не стремился получить. У каждого своя личная жизнь.
        Полковник был женат уже лет тридцать. Он имел троих сыновей и репутацию образцового семьянина. Впрочем, все это не создавало препятствий для связи с Брин.
        Увидев майора, полковник улыбнулся.
        – Приветствую тебя, Стив! Как перелет из Москвы?
        – Здравствуйте, мистер Лаугер! Перелет прошел без проблем.
        Брин кивнула майору и сказала:
        – Добрый вечер! – Она взглянула на Лаугера. – У меня все, сэр.
        – Тогда можешь быть свободна.
        – Может быть, заказать вам ужин?
        Лаугер посмотрел на Джонса и спросил:
        – Ты ужинал, Стив?
        – Обедал. Поужинаю позже, в Вашингтоне.
        – Хорошо. Голди! – обратился он к секретарше. – Ты отдыхай. Завтра у нас окончательное чтение отчета.
        – Да, сэр. До завтра.
        Брин вышла из гостиной. За ней последовал личный охранник Лаугера.
        Полковник и майор остались одни.
        – Выпьешь, Стив?
        – Я ж за рулем, сэр.
        – Когда это мешало тебе принять порцию-другую спиртного?
        Джонс усмехнулся.
        – Вы правы, но сейчас не буду.
        – Россия плохо на тебя действует.
        – Она, по-моему, сейчас всем создает проблемы, причем весьма серьезные.
        – Вот об этом и поговорим, но не здесь.
        Допив виски, Лаугер провел гостя в кабинет и предложил присесть в мягкое кожаное кресло, стоявшее рядом со стеклянным столиком. Сам устроился напротив и поинтересовался:
        – Ты, Стив, хочешь рассказать мне, как провалилась операция «Протест» в Губинске?
        – Вы все и без рассказа знаете. К сожалению, я переоценил возможности господина Таева. Хотя полностью проваленной операцию в Губинске назвать нельзя. Народ удалось поднять на протестные манифестации, был проведен захват губернатора и местного дома правительства, снайперы отработали задачу. А у ночного клуба вообще все было сделано по сценарию.
        – Но каков конечный результат, Стив? Русские смогли быстро нейтрализовать группу захвата, взяли живым Таева и еще двух участников группы. Те признались в провокации и убийствах. В итоге власть сумела удержать город в повиновении, что предопределило судьбу акций в других местах. Они были отменены. Это плохой результат, Стив. Вдобавок мы практически потеряли радикальную партию Градоверова, которая на днях будет запрещена, и подставили организацию «Инициатива», через которую имели возможность влиять на представителей российской оппозиции.
        – Но, сэр, против «Инициативы» у ФСБ ничего нет. Градоверов вовремя скрылся, Штерлих же крепко держит позиции. Да, на него пытался надавить сам генерал Володарский, но бесполезно. ФСБ не смогло получить улики против «Инициативы».
        – Пока не смогло, – проговорил Лаугер. – Володарский профессионал высочайшего уровня. Еще в Афганистане он немало попил нашей кровушки. Именно его подчиненные разгромили в Пандшере склад с переносными зенитно-ракетными комплексами «Стингер». Только моджахеды начали успешную борьбу с авиацией русских, как тут же последовал ответный удар. Мы потеряли тогда не только несколько миллионов долларов, что, в конце концов, не являлось трагедией, но и лишились ПЗРК, основного средства ПВО повстанцев. Русская авиация вновь вернула себе господство в воздухе. Именно Володарский реализовывал план по перехвату основных караванов, доставлявших оружие и боеприпасы из Пакистана. А сейчас боевая группа, подчиненная ему, нейтрализовала людей Таева. Спокойно, быстро и весьма результативно.
        – Но, сэр, глупо было бы рассчитывать, что ФСБ среагирует на акции в Губинске не столь агрессивно.
        – Да все было бы неплохо, если бы русские не взяли живым Таева, которого именно ты предложил вместо Бородинского.
        – Бородинский вообще ничего не сделал бы. Выбирать было не из кого.
        Лаугер поднялся, прошелся по кабинету.
        – Ладно, Стив, не ошибается тот, кто ничего не делает. Тебе известно, где сейчас находится Градоверов?
        – Да.
        – Прошу подробнее.
        – Штерлих отправил его в филиал организации, в Ростов.
        – Таких городов в России два. В какой именно?
        – Ростов-на-Дону, сэр.
        – Ты считаешь, что там он будет недосягаем для ФСБ?
        – В Ростове риск ареста Градоверова сводится к минимуму. Не более того.
        – ФСБ его ищет?
        – Да. Но Градоверов успел уйти вовремя. Я не могу понять одно. Почему вы решили оставить его в живых после неудачи в Губинске?
        – Потому и решил, что он еще нужен нам.
        – Не могу понять, зачем?
        – Объясню. За этим я и пригласил тебя. – Лаугер подошел к бару, достал бутылку виски, наполнил бокал темно-коричневой жидкостью, сделал глоток, вернулся на прежнее место. – Неудачей в Губинске наша работа по дестабилизации обстановки в России не закончена. Не удалось поднять народ прямыми акциями массового террора, следовательно, требуется изменить тактику, добиться решения поставленной задачи другими средствами и методами.
        – Что вы подразумеваете под этим?
        – Кардинальные действия российской власти против оппозиционно настроенных политиков в совокупности с крупным террористическим актом. Такова будет ответная реакция радикально настроенной оппозиции.
        Джонс покачал головой и заметил:
        – Слишком мудрено вы говорите, сэр!
        – Это общий план.
        – А почему вы решили, что верховная российская власть предпримет какие-либо кардинальные действия против оппозиции? Ей это совершенно не нужно. Сейчас ситуация в России такова, что даже план по дискриминации региональных властей, предложенный ранее, по большому счету, являлся авантюрой, практически не имевшей особых перспектив. Русские поддерживают своего президента как никогда раньше. Вы знаете, я предупреждал о том, что акции, подобные губинской, может, и подняли бы народ в некоторых областях, но лишь против региональных лидеров, а не Кремля, да и то ненадолго. На данном этапе свалить президента России практически невозможно.
        – Я полностью согласен с тобой, Стив. Пусть свалить президента России нам не удастся, но выставить его перед мировым, да и российским сообществом диктатором, кровавым тираном, достигающим своих целей преступным путем, мы вполне можем. По крайней мере, так считают в Белом доме. Да, Кремль не пойдет на какие-либо кардинальные меры против оппозиции. Она не представляет серьезной угрозы Кремлю. Но если вдруг в России один за другим будут уничтожены политики, общественные деятели, выступавшие против авторитарного правления президента России, если произойдет крупная катастрофа в результате террористического акта, вызванного протестными настроениями в стане оппозиции, то власть Кремля пошатнется. Ведь если бы в том же Губинске спецназ не взял живым руководителя захвата дома правительства, то ситуация там сейчас развивалась бы по-иному. Губернатор не остался бы на своем месте, толпы людей ринулись бы на полицейские участки, и властям пришлось бы усмирять волнения силой. Им удалось бы это сделать. Но вспыхнули бы другие города. Власть успокоила бы ситуацию и там, но какой ценой? Только силовым методом.
А это жертвы. После таких событий русские по-прежнему доверяли бы своему президенту и поддерживали бы его точно так же, как и сейчас? Сумела бы на этом фоне правящая партия получить большинство на региональных выборах? Это вопрос.
        Джонс вздохнул и осведомился:
        – А есть ли смысл говорить о том, что не произошло?
        – И опять я с тобой согласен. История не терпит сослагательного наклонения. Поэтому мы переходим к новому плану по дестабилизации обстановки в России. Не исключено, что все наши усилия окажутся напрасными, но и бездействовать мы не можем. Хотя бы из-за реальной угрозы лишиться того, что имеем. Приказ отдан, нам предстоит его выполнять.
        Джонс кивнул и спросил:
        – Значит, охота на оппозиционных деятелей и крупный террористический акт? С первым я еще согласился бы, но вот второе…
        – Заметь, Стив, террор будет выглядеть как ответ радикальной оппозиции.
        – В России нет такой оппозиции, которая прибегла бы к массовым убийствам.
        – Но есть отдельные личности, которые выброшены нынешним режимом из политической жизни и вынуждены скрываться от российского правосудия за границей. Есть организации, активно критикующие агрессивную политику России в отношении Украины. Да мало ли тех русских, которые ради свержения нынешнего диктаторского режима готовы на любую кровь?
        – Мало, сэр. К сожалению, таковых единицы.
        – А мы сделаем так, что их станет больше. В общем, на рабочем столе план конкретных действий на ближайший период. Посмотри его. Сам понимаешь, передать тебе этот документ для изучения в другом месте я не могу, так что займись им здесь. Думаю, часа хватит. Потом мы конкретизируем отдельные пункты, а после работы можем поужинать вместе. Здесь прекрасные рестораны! Я же пойду в бассейн. Режим, Стив!.. Надо держать себя в форме.
        Джонс улыбнулся и добавил:
        – Особенно имея при себе молодую секретаршу.
        – Да, и для этого тоже. Но мне неприятен данный разговор. Впредь прошу не поднимать этой темы!
        – Конечно, сэр!
        – Занимайся, майор. Через час я вернусь. Если что-то будет надо, вызовешь Фила по внутреннему телефону.
        – Думаю, что обойдусь и без помощи вашего охранника.
        – Вот и хорошо! – Лаугер вышел из кабинета.
        Бассейн находился напротив окна служебного помещения. Через несколько минут секретарь посольства США в России увидел, как его босс, образцовый семьянин, плещется в воде вместе с молоденькой секретаршей. Они были совершенно голыми.
        Джонс задернул шторы, сел за стол, открыл черную картонную папку. В ней было всего четыре листа. Он взял в руки первый из них и углубился в чтение.
        Лаугер вернулся ровно через час.
        Джонс уже отстранил от себя бумаги, курил и размышлял.
        – Ну и что, Стив? Как тебе план? – спросил полковник.
        – Признаюсь, я даже предположить ничего подобного не мог.
        Лаугер усмехнулся и заявил:
        – Если даже ты не мог, то для русских это станет еще большим и весьма неприятным сюрпризом.
        – С Градоверовым все понятно. Он, в принципе, сам виноват в том, что акция в Губинске провалилась. После нескольких громких заявлений этого господина против действующей власти его устранение вызовет какой-то резонанс в обществе. Особенно на фоне запрещения партии. Ну и черт с ним. Его все равно пришлось бы вывозить из страны, что дорого и совершенно бесполезно, либо устранять. Но Штерлих и террористический акт на железной дороге?..
        Лаугер подошел к Джонсу и заявил:
        – Не стоит недооценивать господина Штерлиха, Стив. Он сейчас позиционирует себя как одного из самых ярких общественных деятелей, занимающихся проблемами прав человека в России. В СМИ просочилась информация о том, что сразу же после событий в Губинске под пресс ФСБ в Москве первыми попали радикальная партия Градоверова и неправительственная организация Штерлиха. Уважаемый Владимир Карлович, человек аналитического ума, тут же сообразил, как интерес службы безопасности к его персоне перевести в нашу пользу. В Интернете полно сообщений о том давлении, которое верховная власть оказывает на правозащитные организации в России. И тут вдруг убийства Градоверова и Штерлиха. Это уже серьезно. Очень похоже на расправу.
        – То же самое объяснение дадут и власти. Да, расправа, но как результат провокаций западных спецслужб. Народ в это поверит.
        – Большинство, конечно, поверит Кремлю, но кто-то и призадумается, а лидеры оппозиционных движений попросту испугаются.
        – И постараются убраться из России. Тогда о каком акте возмездия может идти речь? Деморализованная оппозиция тщательно спланировала террористический акт. Нет, это неправдоподобно.
        Лаугер присел в кресло, задумался и через пару минут проговорил:
        – Здесь ты, Стив, пожалуй, прав. Повесить террористическую акцию на внутреннюю оппозицию не удастся. Но у России много внешних врагов.
        – Вы еще представьте террористами украинцев.
        – Нет! Украина не наше направление. Акции террора – оружие исламистов. Россия всегда выступала против радикальных мусульманских движений, нанесла им значительный урон. Именно Россия является одной из тех немногих стран, которые в состоянии устранить эту угрозу как внутри государства, так и за его пределами. Но ведь каждое действие вызывает противодействие. Почему теракты должны проходить только в Западной Европе? Террористы могут ударить и по России, как это уже было не раз.
        – Замечу, мистер Лаугер, что сейчас Северный Кавказ достаточно укреплен русскими.
        – Но речь идет вовсе не о Кавказе. В плане указывается акция в Центральном регионе.
        – Если к ней привязать исламистов, то какой-то смысл в ней есть. Но никак не оппозицию.
        – Согласен. Я внесу в план коррективы.
        Джонс поднялся из кресла, подошел к огромному аквариуму, занимавшему полстены, где плавали декоративные рыбки всех расцветок.
        – Значит, Градоверов и Штерлих? – уточнил он.
        – Да, – подтвердил Лаугер. – Тебе сложно будет контролировать ситуацию, поэтому в Ростов под видом туристов я отправлю своих людей.
        – Я должен знать, кто они.
        – Об этом я сообщу тебе перед отлетом в Россию.
        – То есть завтра.
        – Ты так быстро намерен вернуться в Москву?
        – Да. Я же не только офицер ЦРУ, но и дипломат. Впрочем, вылет у меня поздно вечером. При желании мы можем встретиться завтра.
        – Да, так и поступим.
        – Но не позже девятнадцати часов.
        – В шестнадцать.
        – Это вполне подойдет.
        – Тогда ужинаем, Стив?
        – Благодарю, я все же сделаю это в Вашингтоне.
        – Жаль, что не посидим вместе просто так, без разговоров о работе. Но задерживать не смею. Я провожу тебя.
        Лаугер прошел с Джонсом до стоянки. Там они и попрощались.
        Стив Джонс проснулся в 7 часов утра субботы 16 августа. Первым делом он принял душ, а потом подтвердил заказ на билет до Москвы. Вылетать ему предстояло в 22.30 по местному времени. Полет до Шереметьева продолжался девять часов тридцать минут. Следовательно, он будет в столице России в 17.30 по московскому времени.
        Многие тяжело переносят этот перелет, но Джонс уже привык. Ему приходилось проводить в пути и более двух суток подряд, пересекать практически все часовые пояса.
        До встречи с Лаугером оставалось достаточно времени.
        Позавтракав, майор сложил в чемодан чистое белье. Ношеное он затолкал в мусорный пакет и выставил его перед домом. Не стоит сдавать трусы, носки и майки в прачечную, тем более стирать их самому. Проще купить все новое. Так он и сделал, а затем выехал в город.
        Обедать Джонс не стал. Он решил сделать это у Лаугера и в 16.00, как и было договорено, подъехал к его дому. Встречал майора все тот же охранник Фил.
        Сотрудники ЦРУ расположились в кабинете, и Лаугер сказал:
        – Коррективы в план внесены и утверждены. Теракт на железной дороге проводится вне связки с акцией по политикам.
        Тут ожил телефон внутренней связи.
        Лаугер поднял трубку.
        – Да, Голди!.. Прекрасно, пусть Фил проводит их в кабинет. Нет, ты не будешь нужна. – Полковник положил трубку, взглянул на Джонса и пояснил: – Подъехали наши туристы.
        В кабинет тут же вошли мужчина и женщина лет сорока.
        Лаугер поприветствовал их и познакомил:
        – Чета Добринских, Дмитрий Иосифович и Екатерина Анатольевна. А это Стив Джонс, секретарь посольства США в России, ваш непосредственный куратор.
        – Вы русские? – спросил Джонс, разглядывая супружескую пару.
        Добринский усмехнулся и ответил:
        – Мы, пожалуй, уже нет, но наши родители – выходцы из России.
        – Вы хорошо владеете русским языком?
        – Можете проверить.
        Лаугер заговорил по-русски. Муж и жена Добринские вполне уверенно поддержали диалог.
        Джонс кивнул и заявил:
        – Акцент, конечно, заметен, но в общем для туриста очень даже неплохо.
        Лаугер усадил чету в кресла, взглянул на Джонса и пояснил:
        – Перед тобой, Стив, не просто граждане США, выходцы из России, но и агенты ЦРУ. Дмитрий – профессиональный диверсант, ликвидатор, если угодно, превосходный киллер, работу которого высоко ценят в Лэнгли. Кэт, или Екатерина, – отличный программист. С компьютером и всякими прочими электронными штучками она обращается так же профессионально, как Дмитрий с пистолетом. Кэт отлично осуществляет слежение за объектом охоты Дмитрия и наводит его на цель. Они всегда работают в паре. Особенно хорошо супруги проявили себя в бывшей Югославии. Они имеют и опыт работы на Кавказе. Где конкретно, раскрывать я, разумеется, не имею права.
        – Этого и не требуется. Достаточно того, что вы считаете мистера и миссис Добринских профессионалами.
        – Прекрасно. – Лаугер присел за рабочий стол. – Наши туристы вылетают в Москву в воскресенье. Девятнадцатого числа они будут уже в Ростове, остановятся в отеле, войдут в контакт с господином Стешиным.
        – Стешиным?.. – удивился Джонс. – Вы предлагаете возложить на него работу по Градоверову и Штерлиху?
        Лаугер усмехнулся и спросил:
        – Ты видишь в этом что-то странное? Впрочем, твоя реакция объяснима. Для тебя Артур Стешин всего лишь подчиненный Штерлиха, руководитель регионального отделения неправительственной организации. Однако замечу, что Стешин был завербован нами раньше Штерлиха. В свое время даже возник вопрос, кому доверить руководство «Инициативой». Тогда мы решили не подставлять Стешина.
        – Вот, значит, как? Почему все это держали от меня в тайне?
        – Стив, ты знаешь специфику работы управления, так что не надо задавать ненужных вопросов. Достаточно того, что Артур для нас гораздо ценнее, нежели Штерлих. Заниматься политиком и общественным деятелем будут Дмитрий и Кэт. На Стешине – организация акций. Отработав Градоверова и Штерлиха, Добринские выйдут из игры и вернутся в США. Возможно, для этого потребуется и твое вмешательство. На Артуре – организация их работы. Как в дальнейшем и третьей акции.
        – По-моему, план претерпел значительные изменения.
        – Вовсе нет. Просто ты сейчас ознакомился, скажем так, с приложением к нему.
        – Связь между нами подразумевается?
        – Об этом мы поговорим отдельно. Но Дмитрию и Кэт выход на тебя разрешается лишь в том случае, когда потребуется помощь посольства. Не исключено, что вы обойдетесь без этого.
        Из ресторана доставили обед. Секретарша сообщила об этом боссу и пригласила всех в столовую.
        После чета Добринских покинула дом полковника.
        Лаугер с Джонсоном вернулись в кабинет.
        – Теперь насчет связи, Стив. Тебе придется поддерживать контакт со Стешиным и с Добринским, который будет опекать Градоверова.
        – У них есть аппаратура, совместимая с той, которая работает в посольстве?
        – Нет. Вы будете выходить друг на друга, используя один из частных спутников, находящихся под нашим контролем. Связь совершенно безопасная. Спутниковые станции запеленговать невозможно. Сигналы идут в импульсном режиме сверхкороткого времени. Перехватить их тоже нельзя. Это проверено. Но лучше при переговорах все-таки не упоминать личные имена.
        – Хорошо. – Джонс кивнул и заметил: – Да, вы удивили меня планами насчет Стешина. Исходя из того, что ему предстоит не только организовать работу Добринских, но и проводить террористическую акцию, Стешин должен иметь профессионально подготовленную диверсионную группу.
        – Это совершенно не обязательно. Как можно устроить крушение пассажирского поезда на длинном перегоне? Для этого надо всего лишь заложить заряд, способный разорвать рельс на самом скоростном участке непосредственно перед подходом состава. Это под силу любому саперу, выпускнику армейской школы специалистов подрывного дела. Артур без труда найдет подходящих людей.
        Джонс посмотрел на Лаугера и заявил:
        – Похоже, вы часто общались с ним.
        – Позволь оставить это без комментариев.
        – Конечно. В принципе, к моей работе данное обстоятельство отношения не имеет.
        – Твоя задача, Стив, – осуществление контроля над реализацией всего плана и оказание при необходимости всей помощи, какая только возможна.
        – С взрывчаткой, как я понимаю, у Стешина тоже нет проблем?
        – Это же Северный Кавказ, Стив. Там, по-моему, ни у кого нет проблем с приобретением оружия или взрывчатых веществ.
        – Не согласен, но главное, чтобы Стешин имел все, что ему нужно.
        – Можешь считать, что это уже сделано.
        – Ну а финансовые вопросы?..
        – Что ты имеешь в виду?
        – Штерлих постоянно требовал денег, Стешин займется тем же?
        – Нет. Все финансовые вопросы с Артуром утрясены.
        – Значит, он уже в курсе нашего плана? Я говорю о скорректированном его варианте.
        – Да. Я отправил план в Ростов как раз перед твоим приходом. Тебя это не устраивает?
        – Напротив. Мне не придется доводить его самому.
        – Ну, что, Стив, по рюмочке, как говорится, на посох?
        – На посошок, мистер Лаугер.
        – Ох уж мне этот русский язык! Такой же непонятный и запутанный, как и сами русские люди. Что выпьешь?
        – Водки, – сказал Джонс. – За время работы в России я понял, что в мире нет ничего лучше этого напитка.
        – Хорошо. А я выпью немного виски.
        Из Александрии секретарь посольства США в России, он же майор ЦРУ, выехал в аэропорт Даллас, расположенный в тридцати шести километрах от центра Вашингтона.
        На планшет Стешина по закрытому каналу спутниковой связи поступили инструкции Лаугера. Он посмотрел их и довольно потер руки. Ну вот, наконец-то сбылось. Теперь Артур покажет, кто в этом доме хозяин.
        Полковник давно обещал вывести его на главную роль, и теперь это произошло. Совсем скоро Штерлих, осточертевший всем своими нудными нравоучениями, уйдет в мир иной. Только тогда Артур получит доступ к поистине огромным суммам.
        Лаугер требует убрать Градоверова, но так, чтобы это выглядело акцией спецслужб, избавившихся от радикального оппозиционера. И плевать, что ФСБ ищет его после событий в Губинске. Понятно, что в СМИ появятся сведения о сотрудничестве Градоверова, Бородинского, который когда-то являлся мэром города Губинска, и Таева. Да вот только после ликвидации этой информации будет грош цена.
        Главное, демонстративное убийство в Москве. Это полковник хорошо придумал. Теперь надо встретить исполнителей, прибывающих из США. Лаугер позаботился даже об этом. Тем лучше.
        А дать интервью для размещения в Интернете Градоверова заставит Мари. Похоже, что этот политик совсем потерял от нее голову. Точнее от того, чем она пичкает его перед сном.
        Жаль, конечно, что и Штерлиха американцы отдают своим киллерам. Стешин сам с удовольствием выпустил бы в этого правозащитника всю обойму своего пистолета. Но приказы не обсуждаются, они выполняются.
        Стешин вызвал к себе Каверяна.
        Помощник явился сразу же, так как находился в приемной, флиртовал с секретаршей Оксаной Свирь.
        – Да, Артур Григорьевич?
        – Мне нужно увидеться с Мари. Это срочно.
        – Она и Градоверов только что прошли к реке.
        – Что, опять водная прогулка?
        – Нет, Петрович на сегодня отпросился, так что гулять не на чем. Просто прошли к реке.
        – Так пойди и займи чем-нибудь нашего гостя, а Мари пусть придет ко мне. Градоверову не обязательно знать, что я хочу ее видеть.
        – Понял.
        Помощник собрался выйти, но Стешин остановил его.
        – Это еще не все, Сергей. В ближайшие дни тебе надо найти людей, которые могут взять интервью, затем профессионально обработать его и выставить на самые посещаемые сайты в Интернете. Но так, чтобы на них сразу не вышла ФСБ. Эта задача тебе по плечу?
        Каверян усмехнулся и ответил:
        – Все зависит от цены вопроса.
        – Получишь столько, сколько надо.
        – Тогда нет проблем. Есть у меня один человек, занимающийся размещением всяких скандальных штучек в Интернете. У него собственный сайт, зарегистрированный где-то у черта на куличках, в какой-то стране, название которой я сразу и не вспомню. Он и один все сделает именно так, как надо, но, разумеется, затребует приличную сумму. Этот фрукт знает себе цену.
        – У каждого человека, Сережа, цена одна – жизнь.
        – Так вы планируете?..
        Стешин прервал помощника:
        – Пока я ничего не планирую. Сейчас мне нужен специалист. А что с ним делать, я решу потом, как только интервью начнет гулять по Интернету.
        – Понятно.
        – Когда ты сможешь переговорить с ним?
        – В любое время. Он живет на окраине Ростова.
        – Семья?
        – Какая семья? Мать, по-моему, в Батайске, отец умер давно, а жены у него нет. У Эди все, в том числе и дражайшую половину, заменяет компьютер.
        – На что же живет твой Эдя?
        – Артур Григорьевич, эти ребята в сетях неплохие бабки заколачивают.
        – На чем?
        – Вот этого не знаю. Мне известно лишь то, что в июле Эдик неплохо зарабатывал на тотализаторе.
        – Он что, ипподром посещает?
        – На виртуальном тотализаторе. Там можно ставить на все, что угодно.
        – Ладно, мне это неинтересно. Значит, живет он один, и у него водятся деньги, так?
        – Да.
        – И ты можешь с ним договориться.
        – Да.
        – Отлично, начинай переговоры. Потребоваться твой Эдик может в ближайшее время. А сейчас обеспечь мне присутствие Мари.
        – Да.
        Помощник ушел.
        Секретарша предложила боссу кофе, но Стешин отказался:
        – Не хочу, Оксана.
        – Может, чаю?
        – Не приставай. Занимайся делом.
        – Ты давно не водил меня в ресторан, Артур. Может, я уже надоела тебе?
        – Ну что ты, крошка. Сейчас просто нет времени. Но скоро мы с тобой будем отдыхать на лучших курортах мира.
        Секретарша не без удивления посмотрела на босса и полюбопытствовала:
        – Ты ожидаешь повышения?
        Стешин рассмеялся и ответил:
        – Можно сказать и так. Ты пока иди, а вот вечером, пожалуй, останься. Если, конечно, у тебя нет дел в Ростове.
        – У меня нет таких дел в Ростове, из-за которых я заставила бы себя отказаться от ночи с тобой.
        – Вот и славно. Закажи пару бутылок хорошего сухого вина.
        – Сделаю.
        – Ступай!
        Следом за секретаршей в кабинет вошла Марина и спросила:
        – Вызывал, Артур?
        – Как у тебя дела с Градоверовым?
        Девица ухмыльнулась:
        – А то ты сам не знаешь.
        – По-моему, я задал вопрос.
        – Еще немного, и Градоверов предложит мне выйти за него замуж. Если, конечно, я захочу этого.
        – Не стоит, Мари.
        – Почему?
        – Потому, что после заключения брака ты не дашь ему прожить долго, а получить хоть что-то из имущества и бабок данного господина тебе не удастся. На все его состояние ФСБ скоро наложит арест.
        – Он ничего не говорил мне об этом.
        – А зачем ему посвящать тебя в свои трудности?
        – Вот старый хрыч! А я-то, дура, стараюсь…
        – Не забудь, за это плачу я. А если погонишься за двумя зайцами, то, как известно, ни одного не поймаешь.
        Марина села в кресло и закинула ногу на ногу. Полы легкого платья распахнулись, обнажив кружева черных трусиков.
        – Так чего ты хотел, Артур?
        – Твоя задача, Мари, уболтать Градоверова дать интервью.
        Девица поморщилась.
        – Чего? Интервью? Ты уверен, что обратился по адресу?
        – Предложение о том, чтобы он дал интервью, сделаю я. Но Градоверов может сразу и не принять его. Надо признать, что в этих делах он далеко не дилетант. Ты должна убедить его выполнить мою просьбу. Как? Дело твое. Прикидывай сама, а чтобы лучше думалось, возьми-ка вот это. – Стешин подошел к сейфу, достал из него пачку стодолларовых купюр, бросил ее на стол. – Хороший стимул, чтобы напрячь мозги, не правда ли?
        – Десять штук? Очень даже хороший стимул. Когда мне начать обрабатывать его?
        – Вечером, как уединитесь в апартаментах. Я буду говорить с ним возле дома, чтобы ты это видела. Потом ты спросишь у Градоверова, что я хотел от него, и приступишь к работе.
        Марина вздохнула и заявила:
        – Господи, как же мне надоели все эти интриги!
        – Ты можешь уехать. В борделе тебя очень ждут.
        – Нет, спасибо, мне и здесь неплохо.
        – Тогда делай, что говорю.
        – А разве?..
        Стешин прервал девицу:
        – Все, Мари, ты свободна. Градоверову ни слова о том, что была у меня.
        – Я была на приеме у гинеколога.
        – Иди отсюда!
        Проводив барышню, Стешин вышел во двор. Рядом тут же вырос охранник, встал метрах в десяти.
        Артур усмехнулся и спросил:
        – Ты чего встревожился, Хохол?
        – Так вас хочу прикрыть, босс.
        – От кого?
        – Мало ли.
        – Ты Болотко видел?
        – Да, он минут десять назад заехал, сейчас, наверное, на стоянке.
        – Сбегай за ним. Я в тени на скамейке в центральной аллее подожду.
        – Без телохранителя?
        – Беги за Болотко! Что за моду взяли совать нос туда, куда не следует?! – Он присел на скамейку, стоявшую в тени старого дуба, прикурил сигарету.
        Появился телохранитель по фамилии Робин, присел на соседнюю скамейку.
        Спустя несколько минут подошел Болотко и осведомился:
        – Вызывал, Артур?
        – Присядь. – Стешин указал ему на скамью и заявил: – Завтра тебе предстоит работа в Ростове.
        – Что надо сделать?
        – Во-первых, найти частный дорогой отель, но не в центре, а где-нибудь возле реки. Снять хороший номер для двоих. Чтобы сервис был по высшему разряду.
        – Отель Смаги не подойдет?
        – «Млечный Путь»? Неплохая идея.
        – У Леонида обслуживание покруче, чем в «Гранде». Для клиентов все, что им угодно: ресторан, бар, сауна, девочки, мальчики. А главное, солидная крыша. Работники не мешают. Свой парк иномарок напрокат.
        – Ты мне рассказываешь, что представляет собой отель Лени Смагина?
        – Ну да, ты же там отдыхал с Оксаной.
        – И не только с ней. Отель подойдет. Но поговори с Леонидом, чтобы наши клиенты были в нем одни. И никаких девочек с мальчиками!
        Болотко покачал головой.
        – Это убытки для Смаги, а он до денег жаден.
        – Мы снимем весь отель. Пусть он своих шлюх и геев на это время куда-нибудь пристроит.
        – Нам это обойдется в кругленькую сумму.
        – Не надо считать чужие деньги, Витя.
        – С каких это пор общая касса стала для меня чужой?
        – Оплата пребывания гостей будет производиться не из нашей кассы.
        – Тогда другое дело. А что за гости такие дорогие?
        – Иностранцы, американцы, муж и жена.
        – Извини, а какое отношение они имеют к нашей организации?
        – Все в свое время узнаешь. Ты должен будешь встретить гостей в аэропорту и доставить в отель. Они будут у нас послезавтра. Номер рейса я сообщу тебе дополнительно.
        – И как я узнаю их?
        – Вместе с номером рейса посмотришь их фото.
        Болотко кивнул.
        – Понял! Встречу, доставлю, что дальше?
        – Доложишь мне, получишь дальнейшие инструкции.
        – Непростая семейка летит, да?
        – Не то слово, Витя. Так что ты с ними поаккуратней.
        – Может, мне сегодня поехать к Смаге? На то, чтобы освободить отель, тоже нужно время.
        – Нет, ты займешься этим завтра.
        – Хорошо.
        – Вечером зайди в кабинет, я объясню, что нам предстоит делать.
        – После ужина?
        – До восьми часов.
        – Хорошо. Погода сегодня приятная, не жарко.
        – Нормальная погода.
        – Градоверов-то с Мари разгулялись не на шутку. Расшевелила она политика. Я думал, что после случая с бабой и ребенком он сломается. Ан нет, ожил, да еще как!
        – Пусть порадуется жизни.
        – Скажи, Артур, зачем он нам нужен? Нет, я понимаю, у него со Штерлихом были дела, что-то где-то сорвалось, Градоверов пустился в бега. Но почему мы должны с ним нянчиться?
        – Вот об этом и поговорим вечером. Кстати, хорошо, что ты напомнил. Мне надо связаться с боссом. Бабки на содержание Градоверова у нас по смете не предусмотрены. А Мари, похоже, уже выкачала из нашего политика все, что у него с собой было. Я к себе.
        Стешин вернулся в кабинет, по спутниковому телефону набрал номер Штерлиха.
        – Добрый день, Артур Григорьевич! – ответил тот.
        – Добрый, Владимир Карлович! У нас все нормально.
        – Правоохранители не приезжали?
        – Нет. Хотя все подготовлено. Документация, планы, отчетность.
        – Это хорошо. Мы открыты для власти, скрывать нам нечего.
        – Да, Владимир Карлович. Я хотел задать один вопрос. Мне на ремонт катера деньги нужны. По смете все, что было заложено на это, выбрано, а дело затягивается.
        – Возьми нужную сумму из расходов на детский дом. Там средства потребуются через неделю. К этому времени мы пришлем вам деньги.
        – Понял, так и сделаю. Но мне требуется разрешение.
        – Получишь. Через полчаса и придет. Что еще?
        – Как у вас дела?
        – У нас прошла проверка. Особых претензий нет. Одни только мелочи, чистая ерунда.
        – Но проверка продолжается?
        – Тебя это, Артур Григорьевич, беспокоить не должно. Организация работает, и этим все сказано.
        – Тогда до свидания.
        – В следующий раз прошу производить доклад в установленное время.
        – Извините. Я обязательно учту ваше замечание.
        – До свидания.
        Отключив телефон, Стешин решил искупаться в бассейне. Потом он прошел в столовую, пообедал, позвонил Болотко, узнал, что Градоверов с Мари только что прошли в гостевой дом, и направился туда же.
        Московский гость как раз собирался принять душ перед обедом.
        – Что-то случилось? – спросил он, увидев Стешина, к которому неизвестно почему испытывал странное чувство, что-то среднее между тревогой и страхом.
        – Мне надо поговорить с вами, Аркадий Максимович.
        – Прямо сейчас?
        – Если это удобно для вас.
        – Да, вполне. Пройдемте в гостиную. Мари попросить?..
        – Сама уйдет, девочка с понятием. Кстати, кажется, она вам понравилась?
        – Очень даже.
        – Я рад. Но давайте пройдем. Надолго я вас не задержу.
        Они присели в кресла. Стешин достал из пачки сигарету, помял в пальцах, но прикуривать не стал и сказал:
        – Я только что говорил со Штерлихом.
        – И как он? – спросил Градоверов.
        – У него все в порядке.
        – Насчет меня он что-нибудь говорил?
        – И в отношении вас все в порядке. Вам недолго осталось гостить здесь. Люди Владимира Карловича готовят безопасный коридор для вашего выезда из страны.
        – Хорошо!.. – сказал Градоверов и облегченно вздохнул.
        Стешин усмехнулся и продолжил:
        – Штерлих интересовался, не возьмете ли вы Марину с собой за рубеж?
        – Он знает и о ней?
        – Владимир Карлович знает все, что происходит здесь. Как и в других отделениях организации.
        Градоверов осмотрелся и проговорил:
        – Нет, знаете ли, предпочитаю уехать один.
        – Я так и думал.
        – Но вы же об этом хотели поговорить со мной?
        – Нет. Господин Штерлих поручил мне передать вам его небольшую просьбу.
        – Какую именно?
        – Он хочет, чтобы мы здесь организовали развернутое интервью с вами для дальнейшего размещения в Интернете. Вопросы вам будут переданы заранее.
        – Но тогда я вряд ли смогу без проблем покинуть не только страну, но и Ростов. Ведь я наверняка должен буду выступить с резкой критикой действующей власти.
        – О своей безопасности можете не беспокоиться. Интервью будет размещено в Интернете только после того, как вы покинете страну.
        – А где гарантии?
        – Вы не верите Владимиру Карловичу?
        – Иногда мне кажется, что я и самому себе не верю.
        – А я-то думал, что Мари полностью восстановила вас.
        – Я в порядке, но поймите и меня. В общем, мне надо подумать.
        – Конечно, подумайте. У вас сейчас, наверное, с наличкой туго?
        Градоверов сразу же сменил тон:
        – Да, знаете ли, осталось немного. Я не смог взять с собой достаточную сумму.
        – Об этом не беспокойтесь. Ни в чем не отказывайте себе. Господин Штерлих заявил, что наша организация берет на себя все ваши расходы.
        – Значит, я могу не ограничивать себя?
        – Да, конечно.
        – Отлично. Тогда дайте мне тысяч двести. Я хотел купить Мари колье.
        – Интересно, где? Насколько я знаю, в соседнем селе ювелирных магазинов нет.
        – В Ростове. В общем, Мари в курсе, где и что купить.
        – Хорошо. – Стешин достал из кармана брюк пятитысячные купюры, сложенные пополам, и сказал: – Здесь триста тысяч, Аркадий Максимович. Но не советую делать Мари такие дорогие подарки.
        – А вот это позвольте решать мне.
        Стешин развел руками.
        – Без вопросов. А о просьбе господина Штерлиха подумайте.
        – Так это просьба или одно из условий моего выезда за границу?
        – Владимир Карлович передал как просьбу. Вы же с ним друзья, не так ли?
        – Да уж. Хорошо, я подумаю!
        – Приятного аппетита и сильных ощущений. Что-что, а уж наслаждение мужчине Мари доставлять умеет. Впрочем, кому я говорю. Утром, если вы не против, я зайду к вам. Мне нужен будет ваш ответ.
        – Заходите, конечно. Ведь вы здесь хозяин.
        Стешин усмехнулся и заявил:
        – Значит, утром встретимся, Аркадий Максимович. Всего вам хорошего.
        Глава 4
        В 19.00 Болотко явился к Стешину. Руководитель организации указал ему на кресло и заявил:
        – Присаживайся и держись крепче, чтобы не упасть.
        Болотко с удивлением посмотрел на Стешина.
        – В смысле?
        – В самом прямом, Витя.
        Стешин прошел к двери, убедился, что секретарша уже ушла, присел в кресло и проговорил:
        – Я сам не ожидал, что так повернется, но судьба, оказывается, горазда преподносить еще те сюрпризы. Мне звонили из Штатов.
        – Что, напрямую?
        – Да.
        – Джонс?
        – Нет, тот, кто стоит над ним.
        – Ну и?..
        Стешин передал своему заместителю суть разговора с Лаугером.
        – Ничего себе! – воскликнул Болотко. – Это ведь получается, что ты встанешь над всей нашей организацией, не так ли?
        – Да, но для этого надо поработать.
        Он довел до Болотко и план Лаугера. Заместитель удивился еще больше.
        – Ни хрена себе! – заявил он. – Ну, Градоверова ладно, но Штерлиха? А потом еще работа на железной дороге? Это попахивает пожизненным заключением.
        – Это, Витя, попахивает большими деньгами. Ты представляешь, какие суммы проводил через себя Штерлих? Впрочем, он и сейчас еще этим занимается.
        – Да, конечно, но и работка не самая легкая.
        – Не спорю, но надо подойти к делу с умом, вовремя зачистить проблемные ситуации, не оставить свидетелей. Понятно, что гостей из США это не касается. Вполне можно все сделать, как говорится, без шума и пыли. А затем что? Ты прикинь, мы поднимемся на самый верх в оппозиции, будем не здесь, на берегу Дона, в каком-то дерьмовом селе торчать, а сидеть в солидном офисе Москвы, интервью давать, по ящику светиться. Жизнь, Витя, начнется совсем другая.
        – Ты о разговоре с Лаугером только мне сказал?
        – Пока да. Думаю, что мы не обойдемся без Каверяна и Робина. Но их введем в курс дела не сразу, а как только в этом возникнет необходимость.
        – Согласен. Градоверову уже известно об интервью?
        – Да, и он даст его.
        – А как ты планируешь вывезти его в Москву? Ведь он упрется, а если почует неладное, то и чухнет отсюда. Путей у него не так много, но они есть.
        – У Градоверова есть пути, но нет денег. И потом, вытягивание Градоверова в столицу – не наше дело. Мы должны будем доставить его куда надо в целости и сохранности.
        – Это сделаем. Так, значит, послезавтра мне встречать киллеров?
        – Да.
        – Но на хрена они прутся сюда, если работать им предстоит в Москве?
        – Это тоже не наше дело.
        – Ладно. Да, новость ты мне сообщил, конечно, еще ту.
        – Все будет ладненько, Витя. Ты давай-ка завтра займись отелем, а на следующий день встречай гостей. – Он вытащил из ящика стола папку, из нее – две фотографии, распечатанные на принтере. – Смотри и запоминай. Извини, дать с собой снимки не смогу.
        Болотко внимательно посмотрел на фотографии и сказал:
        – Запомнил. Мужчину лучше, у него физиономия выразительная. А вот баба какая-то невнятная.
        – Опознаешь в аэропорту?
        – Да.
        – Будь осторожен. Подойдешь к ним, когда выйдут из аэропорта, скажешь, что от Артура, мол, по просьбе мистера Лаугера.
        – Понял. Значит, мне завтра не приезжать сюда?
        – А зачем? Отзвонись, как решишь дела с отелем и после встречи гостей. Да ты и дальше будешь находиться при них, даже если они этого не пожелают.
        – Охрана или слежка?
        – И то и другое.
        – Понял.
        – Ступай, Витя. О дальнейших планах общей работы поговорим отдельно и конкретно.
        – Угу.
        – И выше нос! Скоро ты будешь…
        – Я уже это слышал. До связи, Артур!
        – До свидания. Удачи!
        Проводив заместителя, Стешин прошел в комнаты, принял душ. В уютной розовой спальне его ждала секретарша Оксана.
        Наутро воскресенья пошли доклады.
        Первой пришла Марина и заявила:
        – Я все сделала, Артур.
        – Ты имеешь в виду интервью Градоверова?
        – Да. Он по этому поводу такую антимонию развел! Мол, да кому это надо, меня подставляют. Правда, перед этим он выпил. Я приласкала нашего политика, успокоила, сказала, что друзья плохого не пожелают. В общем, он даст интервью.
        Пока девица рассказывала, сколь тяжело ей далась работа с Градоверовым, Стешин усмехался. Когда она закончила, он спросил:
        – Значит, согласием Градоверова я обязан только тебе?
        – Не только мне, конечно, но и я старалась.
        – Еще бы, за десять штук зеленых!
        – Я отработала эти деньги, – проговорила барышня и насупилась.
        – Успокойся, никто их у тебя забирать не собирается. Что сейчас сам Градоверов делает?
        – Не поверишь, с утра пошел на причал рыбу ловить.
        – Ну, почему же не поверю. Это для мужика нормально. Ты передай ему, чтобы, как освободится, зашел. Хотя нет, я сам пройду к нему на причал. Ты там не рисуйся.
        – В город бы съездить, Артур.
        – Что, Градоверов показал деньги?
        – А хотя бы и так. Разве я не могу получить подарок от клиента?
        – Можешь. После обеда вместе с Робиным в Ростов прокатишься.
        – Так ты скажи ему. Он ведь без тебя и шага не сделает.
        – Скажу. Ступай.
        – Хоть похвалил бы.
        – Молодец!
        Марина ушла.
        Не успел Стешин выкурить сигарету, как секретарша доложила, что прибыл помощник.
        – Пусть войдет, – приказал Артур.
        Иногда он бывал жестоким, чтобы подчиненные особо не расслаблялись, заставлял их все делать так, как расписано в должностных инструкциях.
        – Разрешите, господин Стешин? – В дверях показалась физиономия Каверяна.
        – Заходи. Но не паясничай.
        – Но ты же сам сегодня решил установить порядок.
        – Ладно, что у тебя?
        – Я по поводу программиста.
        – Ну?..
        – Встретился с ним. Поговорил. Объяснил, что надо сделать. Эдик сразу же выложил свои условия – пять штук евро.
        – А долларами он не берет?
        – Возьмет и долларами.
        – С работой справится?
        – Сказал, что без проблем. Сам все снимет, смонтирует и разместит там, где надо. Интервью будет висеть на самых посещаемых сайтах.
        – Хорошо. Держи с ним контакт. Как потребуется, привезешь его сюда. Твоему Эдику предстоит работать у нас.
        – Артур, это вряд ли. Ты даже не представляешь, сколько всякого хлама у него на хате! Он сказал, что съемку проведет там, где я скажу, а вот все остальное сделает только дома, так как ему придется хренову тучу всякой аппаратуры использовать. Может, он просто набивал себе цену, но скорей без своих компьютеров и несколько часов прожить не может. Прикидываешь, Эдя когда работает, так даже и поесть не выходит. Жрет чипсы прямо у компа и пиво прихлебывает. Эти программисты чудики еще те.
        – Ладно. Если так, то ты будешь находиться с ним до тех самых пор, пока интервью не появится в Интернете.
        – С момента съемки?
        – Естественно.
        – Не лишним будет этот контроль?
        Стешин поднялся, прошелся по кабинету и заявил:
        – Дело, Сережа, не только в контроле, но еще и в контрольном выстреле.
        – Ты хочешь сказать?..
        – Да, – резко проговорил Артур. – Нам такой свидетель не нужен. Как все сделает, ты уберешь его.
        – Но меня уже видели соседи Эдика.
        – Я же не сказал, чтобы ты пристрелил этого гения. Пива он жрет много?
        – Да.
        – Ну так приготовим ему баночку очень хорошего пивка. Есть у меня отрава, которую через десять часов после применения ни одна экспертиза не выявит. Так что подохнет Эдик фактически своей смертью, только чуть преждевременной. То, что тебя уже видели у него на хате, ерунда. Главное, не засветись в день интервью. Мы еще обдумаем, как это сделать.
        – Ну, если отрава, то ладно. А деньги отдать и забрать?
        – Можешь оставить ему на венок.
        – С какого резона?
        – Тогда что глупость спрашиваешь? Конечно, забрать и все следы ликвидировать.
        – Понял.
        – Ну а если так, то займись отчетностью. Штерлих должен прислать разрешение на использование средств, запланированных для детского дома, на ремонт катера.
        Каверян уставился на Стешина и спросил:
        – У нас что, катер сломался?
        – Нет, ты сегодня определенно не в своей тарелке. Дурь не пробовал?
        – Нет.
        – Деньги нужны для Градоверова.
        – Ага.
        – Проведи все по документам, чтобы комар носу не подточил.
        – Сделаю.
        – Давай! А я пройдусь на причал, поговорю с уважаемым господином Градоверовым.
        – А он там чего делает?
        – Рыбу ловит.
        – Рыбу?
        – Да, Сережа, рыбу. Приди в себя, или я тебя на медосмотр отправлю. Не нравится мне твоя заторможенность.
        – Это оттого, что я просто не выспался.
        – Я тоже не выспался, но не торможу, как машина на ручнике!
        – Кофе надо выпить.
        – Пей, сколько угодно. Документация через час должна быть готова, и не забывай программиста. – Стешин вместе с Каверяном вышел из комнаты и бросил секретарше: – Оксана, сделай Сергею тройную порцию кофе без сахара. Нет, две тройных порции.
        – Не много ли будет, Артур Григорьевич?
        – Для него сейчас в самый раз. Я на территории, если что, звони по сотовому.
        – Да, Артур Григорьевич.
        Стешин вышел из приемной, из дома и двинулся по аллее к причалу, на котором стоял Градоверов с удочкой в руках.
        Артур подошел к политику, когда тот как раз вытащил крючок из воды. Московский гость посмотрел на наживку и сплюнул себе под ноги.
        – Что такое, Аркадий Максимович? Рыба не ловится?
        – Ни одной поклевки, черт возьми. И место вроде хорошее, глубина приличная, течение не сильное, погода подходящая. В затоне за это время килограммов десять взял бы.
        – Так то в затоне. А здесь заниматься рыбалкой – лишь время впустую тратить.
        – Похоже, вы правы. Надоело уже смотреть на неподвижный поплавок. – Градоверов в сердцах бросил удилище на причал, повернулся к Стешину и осведомился: – Вы по делу, Артур Григорьевич, или просто прогуляться вышли?
        – У меня, к сожалению, времени для прогулок почти нет. Что у нас по интервью? Вы подумали?
        – Да. Но я должен получить от Штерлиха гарантии, что оно не будет опубликовано до моего убытия из России. Кстати, этот вариант прорабатывается?
        – Конечно.
        – И когда я смогу уехать?
        – Как только все будет готово.
        – Я готов записать интервью хоть сегодня, но после гарантий Владимира Карловича.
        – Думаю, сегодня мы и решим ваш вопрос.
        – Надеюсь. Пойду домой.
        Стешин проводил Градоверова до гостевого домика, вернулся в кабинет, набрал номер Штерлиха.
        – Владимир Карлович? Здравствуйте, это Артур.
        – Здравствуй, Артур. Как у тебя дела с катером?
        – Начали ремонт. В течение пары дней управимся.
        – До вторника?
        – Да.
        – Хорошо. Я вот почему интересуюсь. Возможно, вырвусь к вам на неделе, если, конечно, договорюсь с правоохранителями.
        – У вас все еще подписка о невыезде?
        – Да, черт бы ее побрал. Сегодня поставлю вопрос о снятии этого досадного ограничения.
        – Мы всегда будем рады вам.
        – Изменения в бюджете оформили?
        – Этим сейчас мой помощник занимается.
        – Смотри, чтобы все у вас было в порядке!
        – Конечно, Владимир Карлович.
        – У тебя все?
        – Да.
        – До свидания.
        – До свидания. – Стешин отключил спутниковый телефон и развалился в кресле.
        Теперь ему оставалось только ждать.
        После обеда Марина уехала в город.
        Вечером позвонил Болотко, доложил, что отель готов к приему гостей.
        Артур уже собирался тоже поехать в Ростов, решил, что здесь, в усадьбе, делать ему особо нечего, как спутниковый телефон просигналил тремя короткими гудками. Это значило, что включилась система связи по закрытому каналу.
        – Да?! – отозвался Стешин.
        – Приветствую вас.
        – Кто вы?
        – Давайте договоримся так. Я – Майор, вы – Дачник.
        Стешин понял, что на него вышел секретарь посольства США.
        – Я слушаю вас, Майор.
        – Вы подготовились к встрече туристов?
        – Да, у меня все готово.
        – Они прибывают к вам завтра в семнадцать сорок. Девятнадцатого числа вы должны встретиться с ними.
        – Во сколько?
        – В одиннадцать. Ваша задача: обеспечить их всем, что им потребуется.
        – Понял.
        – Завтра же организуйте интервью с политиком и отправьте его в Москву. Перечень вопросов вы получите сегодня по электронной почте на компьютер организации. Политика везти только на автомобиле. Никаких самолетов или железнодорожного транспорта. Он должен остановиться на съемной квартире по адресу… Запомнили?
        – Да.
        – С ним должна быть и его подружка.
        – Об этом в полученной мной инструкции не было сказано ни слова.
        – Вы поняли мои слова, Дачник?
        – Понял.
        – Ну вот и извольте исполнять! Вы обеспечите встречу туристов, организуете интервью, отъезд политика из города и размещение материала в Интернете, потом приступите к подготовке людей для командировки в Центральный округ. Но их должно быть не более трех. Без команды группу не отправлять!
        – Я все понял, Майор.
        – О выполнении распоряжений доклад по номеру, зафиксированному в памяти станции. Запомните, он будет на дисплее всего три минуты после окончания сеанса связи. Никаких записей! Вам придется его запомнить.
        – Запомню.
        – Вопросы ко мне?
        – Всего один. Деньги!
        – На счет вашего филиала уже переведена сумма, необходимая на первом этапе работы. Дополнительные средства получите после решения первостепенной задачи.
        – Но вам неизвестно, сколько мне нужно денег.
        – Вы проверьте счет и убедитесь, что суммы хватит на все. Я имею в виду решение задачи. Если вдруг ваши расходы резко возрастут, используйте личные сбережения. Они будут компенсированы с процентами. Что еще у вас?
        – Вы сказали о перечне вопросов. Значит ли это, что гость должен отвечать на них в произвольной форме?
        – Нет. Под вопросами будут стоять варианты ответов. Гость может выбрать любой из них. После распечатки вопросов файлы удалите.
        – Понятно.
        – Еще вопросы?
        – Нет.
        – Работайте!
        Связь оборвалась. Стешин успел запомнить номер, пока тот не исчез с экрана и из памяти спутниковой станции, вышел в приемную.
        Оксана Свирь подняла на него глаза и спросила:
        – Я вам нужна, Артур Григорьевич?
        – Конечно. Но пока не для того, о чем ты подумала. Из Москвы должно прийти электронное письмо, вопросы и ответы. Распечатай эти документы и тут же удали их из компьютера. Напрочь! Так, чтобы нельзя было добраться до них.
        Оксана кивнула.
        – Хорошо, Артур Григорьевич. Но чтобы полностью убрать текст письма, понадобится хороший программист.
        – Будет тебе специалист. Распечатку мне.
        – Да, конечно. Мне сегодня остаться?
        – Нет. Поезжай домой. У меня нынче работы много.
        – Хорошо.
        – Я смотрю, ты довольна, что не придется остаться.
        – Ну что ты, Артур! Будь моя воля, я всегда была бы с тобой.
        – Ну-ну. Думаю, это время не за горами.
        – Правда?
        – Делом занимайтесь, Оксана Владимировна.
        – Да, конечно.
        Стешин зашел в кабинет, набрал на сотовом телефоне номер помощника. Тот ответил не сразу:
        – Да?!
        – Почему заставляешь ждать?
        – В душе был. Телефон в кабину не взял.
        – Завра в полдень ты с Эдиком и аппаратурой, нужной для съемки, должен быть здесь.
        – Я все понял.
        Стешин переключился на Болотко и сообщил:
        – Туристы прибывают завтра в семнадцать сорок.
        – Ясно.
        – Встретишь, отвезешь в отель, останешься там. Послезавтра к одиннадцати подъеду я. Надо, чтобы в это время наши гости были в отеле.
        – Сделаем.
        – Давай!
        Переговорив с Болотко, Стешин по внутреннему телефону вызвал секретаршу и велел ей сделать ему кофе.
        – С сахаром? Крепкий? – уточнила Оксана.
        – С сахаром, обычный.
        – Ты нервничаешь. Что-нибудь случилось?
        – Не лезь, красавица, не в свои дела! Я в порядке.
        – Может, массаж?
        – Я сказал, что хочу кофе! – повысил голос Стешин.
        – А говоришь, что ты в порядке. Минуту.
        Выпив чашку кофе, Стешин вновь извлек из кармана рубашки сотовый телефон, по памяти набрал номер.
        – Толя, ты на месте?
        – Конечно, – ответил начальник охраны усадьбы Анатолий Сергеев.
        – Зайди.
        – Ты в кабинете?
        – Да.
        – Уже иду.
        Сергеев явился через несколько минут.
        – Слушаю, Артур.
        – Ты присядь. – Стешин указал ему на кресло. – Мне, Толя, нужны люди для очень грязной работы.
        В девяностые годы Сергеев был бригадиром в одной организованной преступной группировке, пожалуй, самой кровавой в регионе. В городе у него имелось много знакомых личностей с темным прошлым.
        – Что за работа, Артур?
        – Террористический акт на железной дороге.
        Сергеев с удивлением посмотрел на руководителя организации и осведомился:
        – Ты это серьезно?
        – Серьезней не бывает! Мне нужны три человека, способных пустить под откос пассажирский поезд.
        – И давно организация встала на путь терроризма?
        – А вот этого, Толя, не надо. Найдешь людей?
        – Это не проблема. Другое дело, что такая работа будет стоить дорого.
        – Плевать! Все одно платить никому не придется.
        – Ты хочешь сказать, что после работы их надо будет убрать?
        – А что вы в девяностые делали с теми, кого выводили на устранение чиновников и конкурентов? Особняки им покупали?
        – Тогда было другое время.
        – Оно всегда одинаковое.
        – А скажи-ка, начальник, какова моя доля в этом деле?
        – Пятьдесят штук евро.
        – Сто!
        – Ты решил поторговаться?
        – А ты представляешь, что светит за подобную работу, если на хвост упадут мальчики из ФСБ? Подбирать людей придется аккуратно, мне самому. Это очень сложная и ответственная работа, Артур.
        – Хорошо, сто тысяч евро.
        – Плюс шестьдесят в виде аванса исполнителям. Без него на подобную авантюру никто подписываться не станет.
        – Конечно же, эти деньги ко мне не вернутся. – Стешин встал из кресла, подошел к Сергееву.
        Тот тоже поднялся и услышал:
        – Значит, делаем так, Толя. Ты находишь людей и вывозишь их в пансионат «Рассвет». Там сейчас пусто, устроишь группу в корпусе, ближнем к реке. Я должен буду посмотреть на них со стороны.
        – Аванс, Артур! Заметь, для себя ни копейки пока не прошу.
        – Потому и не просишь, что заберешь шестьдесят тысяч. Или думаешь, я лох, не понимаю, что ты никому никакого аванса выдавать не будешь?
        – Не надо бы так говорить, Артур. Я не крыса, чтобы брать чужое.
        – Ладно, Толя, извини. Что-то устал я.
        – Работа на железке – инициатива босса?
        – Без комментариев.
        – Понятно. Скажу откровенно, не нравится мне суета, которая поднялась в последнее время в нашей спокойной конторе.
        – Мне тоже не нравится. Но это ненадолго, ты уж поверь мне.
        – А что после?
        – Светлое будущее.
        – Уверен?
        – Иначе не взялся бы за то, чем занимаюсь.
        – Надеюсь. Когда нужны люди для работы?
        – Я не тороплю тебя, но будет лучше, если ты найдешь их в ближайшие дни. Этих ребят еще пробить надо.
        – Тех, кого я привлеку, пробивать не имеет смысла.
        – Один из них должен уметь обращаться со взрывчаткой.
        – Это с нашим тротилом?
        – Да.
        – Для этого сапер не требуется. Но я найду специалиста.
        – Занимайся, Толя. График охраны на неделю вперед распиши, предусмотри возможные замены и работай. Доложишь, как только группа будет в пансионате.
        – Деньги!..
        Стешин вздохнул, подошел к сейфу, достал оттуда три пачки купюр по двести евро, бросил на стол.
        – Держи.
        Начальник охраны забрал деньги и сказал:
        – Буду нужен, звони.
        – Работай. Да, выйдешь во двор, позови ко мне Робина.
        – Он же с Мари уехал.
        – Черт, забыл. Хорошо, иди.
        Сергеев ушел, а Стешин вновь вызвал секретаршу.
        – Да, Артур Григорьевич?
        – Передай охраннику, как Робин привезет Мари, пусть зайдет ко мне.
        – Хорошо.
        – И чашку убери.
        – Конечно.
        Проводив взглядом секретаршу, Стешин махнул головой и подумал:
        «Черт, казалось бы, все просто. Выполняй инструкции, распоряжения, да и дело с концом. А я вымотался так, словно весь день в инвалидном доме подарки раздавал да речи толкал. Нет, правильно говорят, что бесплатный сыр бывает только в мышеловке. Положение и бабки надо отрабатывать в поте лица. Иначе дальше тебе хода не будет».
        Марина Сосунова вернулась из города в пятом часу.
        Водитель и телохранитель Стешина, предупрежденный охранником, тут же поднялся в кабинет начальника.
        – Какого черта, Андрей, ты катал эту суку почти пять часов? – взорвался босс.
        – Но, Артур, ты же сам велел мне провезти ее по магазинам. А бабы, сам знаешь!.. Им только дай деньги, они все бутики и гипермаркеты перетрясут. К тому же ты не обозначал время возвращения. Вот я и катал стерву, думал, буду нужен, сам позвонишь.
        – Звонил! Но ты не отвечал. Или где-нибудь в гаражах сам тискал эту шалаву?
        – Да на черта она мне сдалась? А насчет звонил… – Он посмотрел на телефон. – Твою мать, да он отключен! Но я не вырубал его, наверное, случайно вышло. А может, косяк с аккумулятором. Прости, Артур, моя вина.
        – Ладно. У тебя давно не было выходного. Даю тебе день, но послезавтра в одиннадцать мы обязаны быть в Ростове.
        – Какие проблемы?
        – Никаких. «Лексус» должен быть готов к девяти тридцати!
        – Да он и сейчас готов.
        – Сам приоденься. Чтобы вид был серьезный.
        Робин усмехнулся и спросил:
        – Фрак надеть?
        – Надо будет, Андрей, и фрак нацепишь. А пока достаточно строгого костюма, новой белой рубашки, галстука и полуботинок.
        – Обычный официантский прикид. Дома переоденусь. А ты не поедешь в город?
        – Нет.
        – Ты уверен, что я не нужен здесь ночью?
        – Охранника хватит. Тебе еще предстоит работа.
        – Как скажешь.
        – Свободен!
        Постепенно все, кроме Стешина, Градоверова, Мари и охранника Виктора Хохлова, уехали в Ростов. Хохол закрыл ворота, включил сигнализацию, видеокамеры и занял место перед пультом в дежурке.
        Мари, довольная подарками, опять напичкала Градоверова возбудителем и извивалась с ним в постели.
        Стешин же решил выспаться. Сегодня он лег раньше обычного.
        Утром следующего дня, в понедельник, 18 августа, Стешин вызвал к себе Градоверова. Он не пригласил его, а именно вызвал. Артур уже начал входить в роль босса и делал это подсознательно. Политик пришел, без стука открыл дверь кабинета и заявил:
        – В чем дело, Артур? Что означает твой вызов? Или ты решил, что я должен подчиняться тебе?
        Стешин понял, что переборщил.
        – Вызвал? Ну что вы, Аркадий Максимович! Это секретарша что-то напутала, я просто просил передать, что вы срочно нужны мне.
        Градоверов что-то недовольно буркнул и упал в кресло. Стешин усмехнулся и спросил:
        – Что, Аркадий Максимович, даже страстный секс надоедает?
        – Я не о том. Хочу знать, когда смогу вылететь за границу. Штерлих дал гарантии?
        – Их дал заокеанский друг. Он же передал мне вот это. Посмотрите, пожалуйста.
        – Что там такое?
        – Текст интервью, присланный из Москвы.
        – Какой же текст может быть во время интервью? Другое дело – перечень вопросов. Это вполне нормально.
        – Выясните сами.
        Градоверову пришлось подниматься, подходить к столу. Он взял листы, взглянул на них и пробурчал:
        – Что это? Готовые вопросы, понятно, но варианты ответов зачем? Мы что, на экзаменах в ГАИ? Мне надо выбрать правильный ответ?
        – Я смотрел бумаги. По-моему, ответы не слишком разнятся. Но вы правы. Вам действительно следует выбрать один из вариантов на каждый вопрос.
        Градоверов, несмотря на возраст, обладал обычным зрением.
        Он прочитал вслух:
        – «Аркадий Максимович, насколько мне известно, вас подозревают в организации массовых волнений в Губинске. Вы объявлены в розыск. Что вы скажете по этому поводу?» Так, теперь варианты ответов. Этот слишком объемен, а вот второй, пожалуй, подойдет: «Официально заявляю, что к трагедии в Губинске никакого отношения не имею. ФСБ нужен козел отпущения, раз истинных преступников служба упустила. На Лубянке, недолго думая, решили сделать таким козлом меня». Нет, не пойдет. Про козла не надо. Тут хорошо бы чуть изменить: «В ФСБ решили просто свалить на меня всю вину. Ведь наша партия, единственная оппозиционная, реально действующая против авторитарной власти, представляет угрозу для современных правителей. Трагедия в Губинске – это повод для расправы с нами. Уверен, что бойню организовали и провели спецслужбы по приказу из Кремля». Чушь, конечно, но это уже чуть более приемлемый вариант. Я могу так вот немного корректировать ответы?
        – Думаю, что можете. Мы сделаем так. Вы сначала ответите на вопросы только по выбранному варианту, а потом – с дополнениями и какими-то своими соображениями. Сами понимаете, это интервью не моя затея. Пусть работу оценивает тот, кто ее заказал. Впрочем, вам это должно быть без разницы. Заказчик опубликует текст только после того, как вы уедете за границу. Это он особо отметил.
        – Понятно. А что за бред идет дальше?
        – Не знаю, Аркадий Максимович, повторяю, я не составлял вопросы.
        – Но ведь ты их читал! «Как вы, Аркадий Максимович, считаете, вам удастся избежать преследований ФСБ? Может быть, следует обратиться в международные правозащитные организации? Справедливость же должна восторжествовать? Мы живем в цивилизованном мире». Ответы… так, наверное, вот этот. «О какой справедливости вы говорите? Если бы российская судебная система была независимой, справедливой, а следствие – беспристрастным, то я отдал бы себя в руки правосудия и был бы оправдан. Но власть скорее пойдет на мое физическое устранение, нежели даст возможность защититься на открытом процессе». Вопрос: «Вы думаете, что от вас постараются избавиться?» Ответ тут один, без вариантов: «Да, как только ФСБ выйдет на меня, я буду убит».
        – Ну и что вы усмотрели страшного в этих вопросах? Естественно, заказчик хочет выставить вас жертвой авторитарного режима.
        – Да, – неожиданно согласился Градоверов. – Иначе зачем и кому интересно интервью с беглым политиком?
        – Ну вот и разобрались.
        Градоверов бросил листы на стол и заявил:
        – Я хочу выпить.
        Стешин отрицательно покачал головой.
        – Нет, Аркадий Максимович, до интервью ни капли спиртного. Потом выпьем. На посошок. Вам ведь сразу же придется отправиться в Москву.
        – В Москву? – В глазах Градоверова вспыхнула тревога. – К Штерлиху?
        – Нет. На конспиративную квартиру. Выехать вы должны будете непременно с Мариной. Мне сообщили, что в Москве уже все готово для отправки вас за границу. С дамой это будет сделать проще.
        – Какого черта, Артур?..
        Стешин развел руками.
        – Не я, Аркадий Максимович, принимаю решения. Моя задача организовать интервью и обеспечить вашу с Мари безопасную доставку в Москву, до самой конспиративной квартиры. Что будет происходить дальше, я, к сожалению, не знаю. Да и не мое это дело. В Москве вами будут заниматься американцы.
        – Мне не нравится этот план. Я спокойно мог бы вылететь за рубеж и из Ростова. Так было бы гораздо безопаснее.
        – Ничего не могу сказать на этот счет, господин Градоверов. Сейчас попрошу вас пройти в свои апартаменты и подготовить Мари к отъезду. Уверен, она будет очень рада этому. Пусть соберет необходимые вещи. К двенадцати часам будьте готовы к встрече с журналистом и оператором в одном лице.
        – Какое издание он представляет?
        – Этот человек работает в Интернете. Это все, что я могу вам сказать.
        – Но тип-то хоть надежный?
        Стешин притворно вздохнул.
        – Аркадий Максимович, посудите сами, на мне ваша безопасность вплоть до столицы. Неужели я привлеку к работе первого попавшегося журналиста? Естественно, человек надежный. Но не грех и перестраховаться. До получения мною сообщения о вашем благополучном выезде из страны этот самый журналист будет находиться под моим личным контролем.
        – Ну, хорошо, выеду я из России, пусть с Мари, в конце концов, это не так важно, но мои счета наверняка заблокированы ФСБ. На что прикажете жить?
        – Это вопрос не ко мне. Уверен, без средств вас не оставят. Как и что будет сделано, вы спросите у того человека, который встретится с вами в Москве. Все, Аркадий Максимович, можете забрать бумаги и готовьтесь.
        – Мне они не нужны.
        – Тогда не смею задерживать. Не обессудьте, если по приезду журналиста за вами придет мой помощник.
        – Это молодой армянин?
        – Да, Сергей Каверян.
        – Хорошо. К двенадцати часам я буду готов.
        – И предупреждаю, ни грамма спиртного. Иначе нам придется отложить запись. Это не нужно никому. А выпить на посошок, как говорится, мы сможем и после интервью.
        – Еще вопрос, Артур.
        – Да.
        – Я могу переговорить со Штерлихом?
        – Нет. Это небезопасно. Телефоны, офис и дома Штерлиха прослушиваются специалистами ФСБ. Вы хотите, чтобы вас задержали на выезде из Ростова?
        – Я понял. – Градоверов резко повернулся и вышел из кабинета.
        Стешин сел в кресло, прикурил сигарету и подумал:
        «Наш политик почуял неладное. Но он ведь сам поставил себя в положение, из которого есть только один выход: довериться судьбе, делать то, что говорят другие. Надо было больше делом заниматься и не щелкать хлебалом. Удалась бы акция в Губинске, Градоверов остался бы на высоте. Нормальные люди не любят неудачников и дел с ними не имеют. Это, кстати, и мне хороший урок на будущее».
        В 11.30 приехал Каверян с молодым щуплым парнишкой в мятой грязной одежде. Ни за что не сказать, что это был компьютерный гений. Парень держал в руке спортивную сумку. Из окна кабинета Стешин видел, как помощник оставил этого гения на скамье в начале аллеи, сам же вошел в дом.
        Вскоре он предстал перед шефом и доложил:
        – Я привез специалиста, Артур.
        – Видел. На какой свалке ты его подобрал?
        – В натуре, человек со свалки. Отсюда он еще ничего, а подойти поближе, так хоть нос затыкай. Вонь от него, как от шелудивого пса.
        – Ты не мог заставить его помыться, привести себя в порядок?
        – Не стал давить. Черт его знает, как он отреагирует. Эти вундеркинды любят капризничать. Мне не хотелось силком тащить его сначала в душ, а потом и в машину. И так хорошо, что вышли без свидетелей. Еще бы без посторонних глаз вернуться бы на хату. После работы я уйду чердаком и соседним подъездом.
        – Это твое дело.
        – Позвать его для инструктажа?
        – Ты хочешь, чтобы провонял весь кабинет?
        Каверян рассмеялся.
        – Это да. Если он побудет здесь хотя бы минут десять, то потом, скорее всего, придется косметический ремонт делать.
        – Так какого черта спрашиваешь? На улице поговорим, заставим все же хотя бы душ принять. А то еще Градоверов задохнется. Спросит, что за чучело вы притащили?
        – Можно привести Эдю в порядок и здесь. Но тогда надо и одежду менять.
        – Свою отдашь, которую не жалко. Вы с ним примерно одного роста. А то, что он щуплый, ерунда. В картинке его не будет.
        Стешин с Каверяном спустились во двор, подошли к скамейке, на которой сидел вундеркинд.
        Стешину пришлось перебороть отвращение.
        – Здравствуй, Эдуард, – поприветствовал он парня.
        Тот встал.
        – Здравствуйте. А вы кто?
        – Не имеет значения. Скажи мне, Эдуард, когда ты в последний раз мылся?
        – Мылся? – удивился парень. – Не помню, может, неделю назад или две, а что?
        – А то, что воняет от тебя, как от помойного ведра, в котором неделю тухли рыбьи потроха. Нельзя так опускаться, Эдуард.
        – Да мне фиолетово, как от меня пахнет.
        – Не пахнет, а воняет.
        – Ну и пусть воняет. Сергей сказал, что есть работа. Я приехал. Чего еще надо?
        – Ты сможешь сделать все так, как нам надо?
        – Как два пальца об асфальт. За оговоренную сумму, разумеется.
        – Это не вопрос. Но тебе придется помыться и переодеться. Нет, вовсе не потому, что так хочу я. Человек, у которого ты будешь брать интервью, просто откажется от работы с тобой. Он у нас, видишь ли, брезгливый.
        – Ладно, помоюсь. Да и пора. Но где я возьму другую одежду?
        – Сергей тебе даст.
        – Тогда показывайте, где у вас ванная или душевая.
        – Ты еще не забыл, что это такое?
        – Очень смешно, господин инкогнито.
        Стешин повернулся к Каверяну и распорядился:
        – Сергей, проводи, обеспечь! На все про все двадцать минут.
        Каверян отвел парня в дом, вернулся и сказал:
        – Моется гений. Я дал ему майку, старые джинсы, плавки, носки, кроссовки.
        – Только не говори, что я должен компенсировать тебе затраты.
        – А я и не говорю.
        – Правильно. Я все думаю, в машину-то, наверное, сейчас не сядешь из-за вони?
        – Я открыл все дверцы. Скоро проветрится.
        – Твое дело. Тебе на «Вольво» ездить. И не торчи здесь, пойди посмотри этого гения. Проверь, чтобы помылся хорошо, парфюм ему дай. Ступай, Сережа.
        Спустя полчаса, с небольшим опозданием, Эдуард привел себя в порядок. Когда Каверян вывел компьютерщика из дома, того было не узнать. Длинные волосы зачесаны сзади в пучок, лицо чистое, приветливое. Приятный запах дорогого одеколона. Одежда не столь поношена, чтобы на это обращать внимание. Майка не болтается как на пугале, сидит вполне нормально. Да и джинсы впору.
        – Ну вот, – проговорил Стешин. – Теперь совсем другое дело. Неужели самому приятно, когда от тебя несет, как от помойки?
        – Мне все равно. Но так, как сейчас, конечно, лучше. Такое ощущение, что сбросил пару лишних килограммов.
        – Откуда им взяться? Ты горячее когда в последний раз ел?
        – Позавчера. Вечером Синица приходила, приносила грибной суп.
        – Что за Синица?
        – Да так, подруга. Верка Синицына, в школе вместе учились.
        – И часто она посещает тебя?
        – Нет, она со Славиком шуры-муры крутит.
        – Кто такой Славик?
        – Тоже хакер. Мы с ним в сети общаемся.
        – Тогда почему Синица решила прийти к тебе?
        – Сам удивлен. Я ее не просил. Может, со Славиком поссорилась?
        – Ее не смутил запах, царящий в твоей берлоге?
        – А у нее нос совсем не пашет. То ли от гайморита, то ли еще от чего. Ей что «Шанель», что дерьмо кошачье.
        – Созваниваетесь?
        – С кем? С Синицей?
        – С Синицей, со Славиком.
        – Надо было? Сказал же, в сети общаемся. У меня там сотни друзей. Болтаем, когда делать нечего. В основном же занимаемся тотализатором или разными играми на бабки. Иногда для забавы запустишь кому-нибудь вирус. Он тебе в ответ.
        – В общем, вся жизнь в сети?
        – А что? Нормальная жизнь. По крайней мере, если в виртуальном мире тебя и убьют, то не по-настоящему. На улице сейчас гораздо опаснее.
        – А как ты деньги получаешь с игр?
        – Обыкновенно, на банковскую карту.
        – Понятно. Камера у тебя профессиональная?
        – Конечно.
        – К работе готов?
        – А чего тут готовиться? Задавай вопросы да снимай клиента.
        – Хорошо. – Стешин повернулся к помощнику и распорядился: – Давай, Сережа, веди гостя в темную комнату подвала.
        – Э-э, мужчины! – воскликнул Эдуард. – Темная комната никак не пойдет. Мне свет нужен, причем яркий.
        – Будет тебе свет.
        – Ну, тогда другое дело.
        – Иди, Сережа. Мы будем вас ждать там.
        Каверян кивнул и направился к гостевому дому.
        Стешин взглянул на компьютерщика и сказал:
        – Пойдем и мы. Все посмотрим, скажешь, сколько софитов, ламп принести, где расставить.
        – А как насчет аванса? – спросил парень.
        Стешин усмехнулся.
        – Зачем он тебе сейчас?
        – А вдруг обманете?
        – Разве я не могу дать деньги, а потом отнять вместе со всей аппаратурой?
        – Но вы же не сделаете этого, – испугался молодой человек, совершенно не приспособленный к реальной жизни.
        – Не сделаю. Я слово держу. Все бабки получишь дома. Да, Сергей не говорил тебе. Я скажу. Он посидит у тебя на хате до того момента, как ты выложишь интервью в Интернет.
        – Это, включая монтаж, не займет много времени.
        – Нам надо, чтобы материалы появились в сети в определенное время.
        – Но это дополнительные неудобства, а у меня есть свои дела, которые, между прочим, кормят меня.
        – Ты получишь компенсацию.
        – Ну если так, то ладно. А сколько?
        – Пятьсот долларов хватит?
        – Евро.
        – Хорошо, евро.
        – Договорились. – Стешин вновь усмехнулся и повел парня к входу в подвал особняка.
        Вскоре туда в сопровождении Каверяна вошел Градоверов.
        Он осмотрел довольно убогое помещение, увидел кресло у стены рядом с журнальным столиком и спросил:
        – Это и есть студия? Я на своем веку давал много интервью, но чтобы в таком месте!.. Нет, это впервые.
        – А что вам, собственно, не нравится, Аркадий Максимович? Может быть, вам угодно засветиться перед камерами на фоне особняка, который мгновенно просчитают специалисты ФСБ? Но тогда вас прямо здесь и арестуют.
        – Хорошо-хорошо. Я готов.
        – Присаживайтесь, пожалуйста.
        Градоверов сел в кресло. Стешин положил на столик листы с вопросами и вариантами ответов, но партийный босс скривился и заявил:
        – Уберите! Градоверов никогда не выступал по написанному.
        – Но вы должны отвечать сначала строго по вариантам. Неужели забыли? Потом с импровизациями, дополнениями, сокращениями.
        – Но зритель сразу увидит, что я читаю текст.
        – Может быть, держать листы перед вами?
        – Я возьму бумаги в руки, но тогда они не должны попасть в объектив.
        Стешин повернулся к компьютерщику и спросил:
        – Сможешь так, Эдик?
        – Я как угодно смогу.
        – Хорошо, Аркадий Максимович, берите текст в руки.
        Градоверов взял листы, откашлялся, поправил галстук, одернул костюм.
        – Можем начинать.
        Стешин дал команду:
        – Всем тишина! Говорят лишь Эдик и господин Градоверов. Начали.
        Эдуард, отслеживая фокус камеры, задал первый вопрос. Градоверов ответил по выбранному варианту. Стешин с Каверяном стояли у двери и внимательно наблюдали за происходящим. Компьютерщик работал вполне профессионально. Градоверов уверенно отвечал на вопросы. Он лишь изредка бросал взгляд на листы. Политик знал, как показать себя.
        Глава 5
        Интервью уложилось в двенадцать минут. После ответов на вопросы Чухин снял Градоверова сбоку. Тот, имея привычку позировать перед телекамерами, повернулся к объективу, поднял голову. Эдуард выключил камеру и заявил:
        – У меня все.
        Стешин распорядился:
        – Проверь, вдруг звук не прошел, помехи какие-то или еще что-нибудь.
        – Да все нормально.
        – Я сказал, проверь! – повысил голос Стешин и велел Каверяну: – Да и ты посмотри, что там вышло.
        Сергей и Эдик посмотрели запись. Помощник Артура заявил, что все нормально.
        – Тогда выходим отсюда, – велел Стешин, поднялся наверх, там придержал Градоверова и сказал: – Пакуйте чемоданы, после обеда выезд. Да, и предупредите Мари, чтобы не красилась шлюхой и приоделась получше, а то напялит такую юбку, что всю задницу видно. Поскромнее надо, все же до Москвы ехать.
        – Останавливаться будем в том же мотеле?
        – Нет, конечно. Дважды светиться в одном и том же месте никак нельзя. Подберете другое заведение. Благо их сейчас по трассе как грибов.
        – Вы гарантируете, что интервью не появится в Интернете до моего отъезда из России?
        – Естественно.
        – Ладно. Но не нравится мне эта затея. Зачем дразнить правоохранителей?
        – Не следует, Аркадий Максимович, говорить о том, что уже сделано. Занимайтесь Мари. Кстати, у вас еще есть время прийти в себя. Она может сделать это куда лучше других.
        – Не понимаю, для чего эта девица будет нужна мне.
        – Прикрытие. Вы же тащили из Москвы бабу с ребенком.
        – Не напоминайте мне о них.
        Стешин поднял руки.
        – Хорошо. Аркадий Максимович, не надо волноваться по пустякам.
        – Вы бездушный, не знающий ни жалости, ни сострадания человек.
        – А вы лучше? Разве не по вашему приказу в Губинске положили десятки людей? Не вы подставили женщину с ребенком?
        Градоверов не ответил, развернулся и вдруг рявкнул на Марину, оказавшуюся поблизости:
        – Ну и чего вылупилась, уши развесила? Марш в апартаменты! Пора собираться!
        – А чего ты кричишь, Аркадий? Я-то тебе что плохого сделала?
        – Идем! – Он подхватил ее под руку и повел к гостевому дому.
        Марине мешали высокие каблуки. Она часто спотыкалась, но при этом умудрялась мастерски вилять круглым аппетитным задом. Скорее всего, это вошло у нее в привычку. Стешин проводил парочку взглядом, усмехнулся. К нему пошел Каверян и сказал:
        – Артур, надо бы с Эдиком расплатиться.
        – Насчет него все понятно?
        – Конечно. Зачем повторяться?
        – Подожди с ним, я сейчас.
        Стешин поднялся в кабинет, достал из сейфа пачку пятидесятидолларовых банкнот и купюру в пятьсот евро. Он спустился, передал компьютерщику деньги и заявил:
        – Держи, Эдик, можешь пересчитать.
        – Они настоящие?
        – Чего? Ты за словами-то следи! Здесь не рынок, не обманут.
        Эдуард забрал деньги, довольно улыбнулся и заметил:
        – Теперь я долго в шоколаде буду. – Он повернулся к Каверяну и осведомился: – Мы по пути в гипер заедем? Надо бы жратвой и пойлом затариться.
        – Заедем, – ответил помощник Стешина.
        – Ты, Эдик, работу как надо сделай, а то не только бабок лишишься, но еще и должен останешься. Очень крупную сумму.
        – За это не беспокойтесь. Не на рынке.
        – А ты юноша с юмором. Ладно, ступайте. Смотрите, поаккуратней там!.. – Стешин взглянул на Каверяна.
        Тот кивнул, мол, понял все.
        Помощник с компьютерщиком сели в «Вольво» и покинули территорию усадьбы.
        Стешин проговорил вслед им:
        – Да, Эдик, с юмором ты, и умный вроде, а жизни не знаешь. Ну и ладно, свечку за упокой твоей мятежной души мы поставим.
        Каверян въехал в Ростов, повернулся к Чухину и сказал:
        – Выбирай гипермаркет.
        – Здесь нет ничего нормального. Я имею в виду соотношение цены и качества. В моем районе гипер приличный. Там рядом и обменный пункт.
        – Я тебе сам бабки поменяю.
        – По курсу продажи.
        Каверян усмехнулся.
        – Ладно, договорились. Для хорошего человека ничего не жалко.
        – Один вопрос можно?
        – Хоть два.
        – А почему этот Градоверов так подставляется? Ведь после того как в Интернете появится такое интервью, его менты точно искать начнут.
        – А его, Эдя, уже ищут.
        – Да?
        – Угу. И не менты, а ФСБ.
        – Круто. Тогда тем более непонятно.
        – Тут нечего понимать, Эдик. Градоверов уже сегодня будет за границей.
        – Тогда ясно. За бугром такие, как он, всегда в цене.
        – Еще вопросы есть?
        – Нет. – Парень откинулся на спинку кожаного сиденья и проговорил: – Все-таки «Вольво» – хорошая машина. Лучше других иномарок.
        – Ты уже говорил это.
        – Говорил и еще скажу. Я раньше как-то больше «мерина» считал за эталон надежности и комфорта.
        Каверян рассмеялся и спросил:
        – У тебя был «мерин»?
        – Нет, но так, глядя со стороны.
        – «Мерседес» – тоже хорошая машина.
        – Но и стоят такие тачки дорого.
        – Ты же можешь зарабатывать? Вот и сколоти себе деньжат на иномарку.
        – А зачем она? Мне машина не нужна. Для меня аппаратура дороже всего. Сегодня вечером надо в тотализатор заглянуть, в Испании полуфиналы кубка начинаются. Там «Севилья» неплохо прет. Ставки на нее маленькие, но она вполне может «Барселону» насадить. И тогда на каждом евро можно выиграть восемь.
        – Это что, если штуку поставить на «Севилью», то в случае ее победы над «Барселоной» выигрыш будет восемь тысяч?
        – Ну, может, меньше, если букмекеры изменят ставки. Посмотрим. Что, тоже хотите сыграть? Но тогда лучше на вторую пару ставьте, «Реал» и «Валенсию». Королевский клуб в просаде, но вряд ли продует, а ничья вполне реальна. Так что можете ставить на то, что «Валенсия» не проиграет. Выигрыш, конечно, мизерный, но все не потеря бабок.
        – Смотрю, ты на этом собаку съел.
        – А то. Но мне больше нравится ставить на матчи Лиги чемпионов. Вот уж где может произойти все, что угодно. Если грамотно расставиться, то обязательно будешь в выигрыше.
        – Понятно, но мне надоела твоя болтовня. Давай лучше музыку включим.
        – У вас такая музыка, которую в прошлом веке слушали.
        – Да уж не рэп твой. – Каверян поставил диск.
        Салон заполнился спокойной, умиротворяющей, красивой мелодией, исполняемой на флейте в сопроводжении камерного оркестра.
        Чухин хмыкнул.
        – Ничего не скажешь, музыка. Я вам дома покажу, что сейчас молодежь слушает.
        – Там у нас будут другие дела. Помолчи пока.
        – А что молчать? Вон справа гипермаркет.
        – Ты этот имел в виду?
        – Да.
        – Ладно, смотрим. На стоянке места есть. Значит, причаливаем. – Каверян припарковал «Вольво» на краю стоянки, ближе к дороге, куда видеокамеры, расположенные у гипермаркета, не доставали.
        – Вы обещали поменять баксы, – напомнил Чухин.
        – Без проблем. Сколько?
        – Трехсот хватит.
        – Куда тебе столько? Это же больше десяти тысяч рублей. Поберег бы валюту.
        – Ладно, тогда двести.
        – Вот тебе четыре тысячи, давай сотку. Меняю по курсу продаж. Тебе сейчас и этих бабок хватит.
        – Если по сорок рублей, то ладно, годится, – согласился вундеркинд.
        Каверян забрал у компьютерщика сто долларов и выдал ему четыре тысячи рублей.
        – Я пошел? – спросил тот.
        – Вместе идем.
        – Зачем?
        – Да не волнуйся, следить за тобой не собираюсь. Мне самому кое-что купить надо.
        – Ага. Ну, тогда пошли.
        – Двигай. Я закрою машину и пойду за тобой.
        Чухин вышел из иномарки, потянулся и направился к центральному входу. За ним следом двинулся Каверян. В заведении он приглядывал за своим подопечным, заодно прикупил бутылку коньяка и блок сигарет. Они вышли из магазина почти одновременно. Эдуард нес два полных пакета.
        – Чего набрал? – поинтересовался Каверян.
        – Пива, чипсов, палку колбасы взял, хлеба.
        – Лучше бы суп какой-нибудь быстро готовящийся купил, а то испортишь желудок чипсами.
        – Все нормально. Я не люблю первые блюда.
        – А зря. Здоровье надо с молодости беречь. Потом хватишься, да будет поздно.
        – Если бы еще знать, сколько проживешь. У меня вон сосед по утрам постоянно бегал. И в жару, и в дождь, и в снег. Зимой в распахнутом пальто ходил, без шапки, лишь горло закутывал шарфом. И что? Как-то раз, дня через два после Нового года, побежал, как и всегда, да, видать, плохо ему стало. Присел на скамейку, на ней и помер. Сердце остановилось. А еще у однокурсника сестра в двадцать пять лет от обычного гриппа загнулась. Так что более того, что свыше отведено, все равно никто не проживет.
        Каверян усмехнулся и заметил:
        – Это точно. Каждому свой срок отмерен. Когда он придет, все одно отправишься на небеса.
        – Вот и я о том же.
        – И все же, как говорится, береженого бог бережет.
        – Я долго проживу, – уверенно заявил Чухин.
        – Тебе об этом сверху кто-то шепнул?
        – Нет, но я знаю. Обо мне еще весь мир услышит.
        – Ну-ну.
        Вундеркинд с пакетами сел на заднее сиденье. Каверян выехал со стоянки и через несколько минут остановился на дорожке, у сквера, чуть поодаль от дома, в котором жил Эдик.
        – А чего здесь? – спросил компьютерщик. – У подъезда места полно.
        – Это сейчас полно. А вечером вся территория так заполнится, что не вылезешь, да еще местный кто шум поднимет, мол, занял его место. Так что ты двигай на хату, а я поставлю тачку за автобусной остановкой и приду. Ты пока пивом не увлекайся, сразу же включай аппаратуру и начинай монтаж. Я подойду, дверь не закрывай.
        – Ладно, – сказал Чухин, забрал пакеты и пошел к дому.
        Каверян проводил его взглядом, проехал за автобусную остановку и приткнул «Вольво» на обочине у тротуара, где была разрешена стоянка. Он обошел соседнее здание, прошагал под окнами дома Чухина и незаметно для посторонних оказался в нужном подъезде. Перед дверью квартиры Сергей достал сотовый телефон, набрал номер Стешина и доложил:
        – Мы на месте.
        – Доехали без проблем?
        – Нормально. Я сейчас стою перед квартирой компьютерщика.
        – Тебя кто-нибудь из соседей мог видеть?
        – Если и так, то вряд ли опознает.
        – Машина?..
        – В стороне от дома.
        – Хорошо, работай, но еще раз повторяю, аккуратно, Сережа.
        – Все будет нормально, шеф!
        – Как мальчик подготовит материал, позвони мне.
        – Я все помню.
        – Удачи!
        Каверян выключил телефон, вошел в квартиру и захлопнул за собой дверь. Если здесь вообще когда-то кто-то убирался, то никак не меньше года назад, поэтому разуваться не имело смысла. Из комнаты доносились музыка и молодой женский голос:
        – Ну, Эдя, неужели нельзя избавиться от этого мужика?
        Это было неожиданно. Каверян вошел в комнату. Чухин сидел за столом и пил пиво. На диване, среди всякого барахла, притулилась девица с растрепанными сальными волосами, в грязной майке неопределенного цвета, джинсовых шортах и старых кроссовках на босу ногу. Она тоже держала в руках банку пива, неприязненно взглянула на Каверяна и демонстративно отвернулась.
        – Кто это? – спросил Сергей, взглянув на Чухина.
        Тот проговорил:
        – Галька, подружка моя. Иногда приходит перепихнуться.
        Девица всплеснула руками и заявила:
        – Может, ты, придурок, расскажешь еще, в каких именно позициях мы трахаемся?
        – А ты, Галя, лучше помолчала бы! – прервал ее Каверян, вновь уставился на Чухина и осведомился: – Почему эта девица сегодня здесь?
        – Так сама пришла. Она всегда появляется без предупреждения, когда захочет. У нее ключ есть.
        – Ты ничего не сказал мне о подружке.
        – Да она с Винтом последнее время кружила. Я думал, совсем к нему переметнулась.
        – Эдя, почему ты оправдываешься? – повысила голос девица. – Ничего особенного с Винтом у меня не было. Ты же последний раз выгнал меня, вот я и пошла к нему. А что мне было делать? Но он козлом оказался.
        – Все! – сказал Каверян. – Закончили базар. Пришла, значит, жалеть не надо, Эдик. Девочка она ничего, а тебе хоть иногда подружка требуется. Молодость. Только вот что, Галя!.. – Он повернулся к девице. – Придется тебе подождать, пока Эдик завершит одно важное дело. Потом я уеду, и вы сможете развлекаться по полной программе.
        – У меня тотализатор, – проговорил Чухин.
        – Какой тотализатор? – возмутилась девица. – Обойдешься сегодня без него.
        – И правда, Эдик, – поддержал девицу Каверян, прекрасно понимая, что выпускать ее из квартиры нельзя. – Ты же за свою работу получил неплохие деньги. А в тотализатор сыграешь, когда пойдет Лига чемпионов.
        – Деньги? – оживилась девица. – Какие, Эдя?
        – Вполне себе хорошие, – с усмешкой сказал Каверян. – Пять штук баксов.
        – Ничего себе! И ни слова мне не сказал. Я не думала, что ты такой же жлоб, как и Винт.
        – Я не успел сказать.
        Каверян вновь остановил перепалку:
        – Помолчите! Сейчас Эдик закончит работу, потом еще кое-что сделает. А ты в это время, Галя, займись уборкой квартиры.
        – Чего? Уборкой? На хрена? По-моему, здесь и так неплохо. У Винта еще хуже.
        – Но ты должна чем-то занять себя.
        Барышня молча взяла со стола планшет.
        – Что ты собираешься делать? – поинтересовался Каверян.
        – Пообщаюсь в сети.
        – Нет, это нельзя, пока не будет закончена работа Эдика.
        – Да что за дело у него такое?
        – Об этом он тебе потом расскажет, если захочет, конечно. Я смотрю, на полке много видеодисков. Фильмы неплохие. Вот возьми любой, подключи к наушникам и смотри, только не мешай никому.
        – Но я хочу пообщаться с друзьями.
        – А ты не хочешь, чтобы я связал тебя и закрыл в кладовке?
        – Пожалуй, я пойду отсюда, – заявила девица и поднялась с дивана.
        Каверян сблизился с ней и толкнул обратно.
        – Тебе что-то непонятно, сучка? Я сказал, ты будешь сидеть здесь, смотреть видик и сопеть в две дырки, пока я не уйду.
        Галина испугалась. В глазах мужчины она увидела смертельный холод. Так палачи смотрят на свои жертвы. Девчонка взглянула на Чухина и взмолилась:
        – Эдик, скажи ему! Пусть он отпустит меня.
        – Галя, тебя никто не звал сюда, а раз пришла не вовремя, то не ной. Слушай этого человека, и все будет нормально. Я сделаю дело, потом мы оторвемся.
        – Ты уверен?
        – В чем?
        – В том, что все будет так, как ты сказал?
        – Да. Я знаю этого человека. Он не причинит ни тебе, ни мне никакого вреда, но очень не любит, когда его не слушают. Особенно, если заплатил деньги, а работа еще не закончена.
        – Ладно. Хотя надо было бы домой пойти. С вами одни неприятности. – Галина достала с полки видеодиск, вставила его в плеер, включила телевизор, нацепила наушники и принялась смотреть какой-то сериал.
        Эдуард приступил к работе. Материала у него хватало, монтаж занял почти два часа.
        Наконец парень откинулся в кресле, повернулся к Каверяну и заявил:
        – Все, готово!
        Помощник Стешина посмотрел на Галину и усмехнулся. Девица безмятежно спала, не сняв наушники.
        – Ну и подружка у тебя. На какой свалке ты ее нашел?
        – Галька из приличной семьи, только шалавиться рано начала. С двенадцати лет с мужиками вовсю гуляла. Предки ее в интернат определили, а она оттуда сбежала. Потом они ее куда-то в Сибирь отправили, к родственникам. Бесполезно! Вернулась, и ничего не переменилось. Отец ушел из семьи, женился на другой, молодой женщине, партнерше по бизнесу. Мать запила. Тут до Гальки дела никому не стало. Школу она бросила, связалась с подругой, которая промышляла на трассе. Проститутничала. Потом заболела.
        – Трепак поймала, что ли?
        – Нет, сильно простудилась. Ее клиенты из машины среди леса зимой выкинули. Видимо, сделала что-то не так. А на ней какая одежда? В мороз кое-как дошла до ближайшей деревни.
        – Живучая.
        – Это да, как кошка. Короче, в деревне ее какая-то бабка вылечила. У нее она жила с годик.
        – А как ты с ней познакомился?
        – Не я, Винт. Витя Лобин, дружок мой. У него в той деревне дед жил. Он поехал туда летом, там и увидел Гальку. Ну и пошли у них шуры-муры. Он и привез ее обратно в город. Папенька Галкин с молодой женой в Москву перебрался. Мать пьет, как и раньше, неделями дома не бывает. Вот Галька в хате своей и осталась. Только почти не живет там, то у меня кантуется, то у Вити, а иной раз пропадет куда-то. Наверное, клиентов снимает.
        – Кому эта грязнуля нужна? Хотя, признаться, фигурка у нее ничего.
        – Мне без разницы, чистюля она или грязнуля, а для клиентов, наверное, приводит себя в порядок, не знаю. Да и плевать мне. Для траха пойдет, а ради чего-то большего она никому не нужна.
        – И что, полиция ею не интересовалась?
        – Меня это не касается.
        – Но сама-то она что-нибудь говорила?
        – Может, и говорила, но мне ее жизнь без разницы. Свалит, не пожалею.
        – Ну и житуха тут у вас.
        – Меня лично устраивает.
        – Судя по тому, как спокойно спит эта барышня, ее тоже все устраивает.
        Чухин вздохнул и заявил:
        – Зря вы ей о деньгах сказали. Теперь не отвяжется, пока все не прогуляем.
        – Так выгони ее.
        – Ее выгонишь! Она же как репей. Пристанет, не отвяжется.
        – Она отстанет от тебя. Это я обещаю.
        – Не надо только трогать ее!
        – Жалко?
        – Да вроде девка-то своя.
        – Не бойся, я ее не трону, – с усмешкой проговорил Каверян. – А ну-ка, врубай свой компьютер. Давай посмотрим, что у тебя получилось.
        Чухин включил ноутбук.
        – Пожалуйста, проверяйте.
        На экране возник господин Градоверов. Интервью было смонтировано профессионально. Каверян посмотрел все до конца и сказал:
        – Молодчик, Эдик, справился на «отлично».
        – Я же говорил.
        – Да-да.
        – Когда пускать в Интернет будем?
        – Подожди. Мне сперва позвонить надо.
        – Я тогда в сортир схожу. – Эдуард вышел.
        Каверян подумал, что это очень кстати, и бросил в открытую банку пива небольшой шарик, который тут же растворился. Потом он достал сотовый телефон, набрал номер Стешина и сообщил:
        – Материал готов. Эдик может выставить его в Интернет прямо сейчас.
        – Пусть так и делает. После этого решай с ним вопрос и уходи. Но аккуратно, Сережа.
        – Тут одна проблема нарисовалась.
        Голос Стешина посуровел:
        – Что еще за проблема?
        – Когда я вошел, у Эдика на хате оказалась шлюшка.
        – Что за шлюшка? Откуда она взялась?
        – У нее были ключи, пришла до нашего приезда. Вообще-то, она сейчас с другим пацаном, но неожиданно заявилась сюда.
        – Не нравится мне это. Эдуард мог позвонить ей.
        – Нет, он не при делах. Сама пришла.
        – Тогда тебе придется убирать и ее.
        – Да, я уже понял. Сделаю.
        – Как начнешь отход, позвони.
        – Обязательно.
        – Работай очень аккуратно, Сережа.
        Каверян отключил телефон. В комнату вошел Чухин и спросил:
        – Ну и что дальше?
        – Выставляй материал в Интернет.
        Вундеркинд сел за стол, потянулся к банке с пивом, но Сергей остановил его:
        – Успеешь нажраться! Сперва дело сделай.
        – Ладно.
        Программист недолго повозился с аппаратурой, откинулся на спинку стула и сообщил:
        – Все! Информация в сети.
        – Как проверить?
        – Очень просто. Посмотрите сами.
        Помощник Стешина уставился на экран.
        – Ну? Покажи.
        – Вот смотрите. В новостях на всех социальных сетях висит это интервью. Можно еще открыть с десяток самых посещаемых сайтов. Не верите, я выключу комп, затем опять врублю. Вы сами выйдете в Интернет и тут же в перечне основных событий дня увидите информацию об интервью господина Градоверова, далее откроете видео. Вот и смотрите.
        – К черту! Все равно я плохо разбираюсь в этом. Но ты понимаешь, что если обманул, то…
        – Понимаю, – сказал Эдик и улыбнулся. – Мне проблемы не нужны.
        – А если ФСБ выйдет на тебя?
        – А разве этим интервью может заинтересоваться служба безопасности?
        – Может. Но ты не очкуй. Спросят, скажешь, пришел какой-то мужик, внешность ты, естественно, не запомнил, попросил за штуку баксов разместить в Интернете материал с флешки. Ты это и сделал. Почему бы не заработать, если деньги сами в руки идут? ФСБ отстанет. Что с тебя взять? О нас ни слова.
        – Это я понял. – Он взял банку, сделал два глотка пива, переключил компьютер, и тут тело его вдруг пробили судороги.
        Парень повернулся.
        – Что со мной?
        Каверян усмехнулся и ответил:
        – Ничего особенного, Эдя. Ты просто подыхаешь.
        – Но я… – Договорить он не смог, рухнул со стула, изо рта пошла пена.
        Сергей оттащил его в угол, потом с банкой отравленного пива подошел к дивану, на котором спала девица, толкнул ее в бок.
        – Эй, подружка!
        Галина очнулась.
        – А?! Чего?!
        – Так всю жизнь проспать можно. Или ночь выдалась бессонной?
        – Какое вам до этого дело?
        – Сушняк не мучает?
        Девица осмотрелась.
        – А где Эдик?
        – В сортире блюет.
        – С чего бы это?
        – Пива пережрал, да еще и вискаря добавил.
        – Так он, сука, без меня все выжрал?
        – Нет, пиво осталось, да и вискарь есть. Гульнете, тем более что и бабла теперь у твоего Эдика много.
        Девчонка вспомнила про деньги, и лицо ее сразу повеселело.
        – Да, бабло, это хорошо.
        – На, выпей пивка. – Каверян протянул ей баночку.
        Девица машинально взяла ее, допила до дна. После этого с ней быстро произошло то же самое, что и с Эдуардом. Сергей дождался, пока Галина затихнет, забрал флешку с записью интервью, протер места, на которых мог оставить отпечатки, вытащил из кармана Эдика деньги. Потом он вышел в прихожую и посмотрел в дверной глазок. В подъезде никого. Каверян приоткрыл дверь, постоял, прислушался к тишине. Он поднялся на чердак, вышел из соседнего подъезда и тут же прошагал к машине.
        Сергей сел за руль «Вольво», достал сотовый телефон.
        – Артур, все в норме. Эдик и шлюшка уже на небесах. Я в машине.
        – Следов не оставил?
        – Нет.
        – Не засветился?
        – Нет.
        – Давай на базу. Здесь доложишь, как все было.
        – Я только не проверил, ушла ли информация в сеть.
        – Не беспокойся, ушла. Интервью уже висит на многих сайтах. Эдик сдержал слово.
        – За что и получил расчет.
        – Зачем ему такая жизнь?
        – Тоже верно.
        Каверян отключил телефон и осторожно, стараясь не нарушать правила дорожного движения, повел «Вольво» к выезду из города.
        Получив доклад помощника, Стешин вызвал секретаршу.
        Оксана вошла и сказала:
        – Слушаю, Артур. Кофе?
        – Нет. Пригласи-ка ко мне господина Градоверова. А за ним Робина.
        – Хорошо. А если наш гость отдыхает с Мариной?
        – Значит, сделай так, чтобы он слез с нее.
        – А если она на нем?
        Стешин взглянул на ухмылявшуюся секретаршу и заявил:
        – Это ты сегодня будешь на мне. И очень долго.
        – Разве я против?
        – Делай, что хочешь, но чтобы Градоверов как можно быстрее был здесь! Пока буду говорить с ним, Робин пусть ждет в приемной. Все понятно, красотка?
        – Да, босс.
        – Так-то лучше. Пошла!
        Градоверов пришел спустя десять минут.
        – Я слушаю вас, Артур Григорьевич.
        – Вы готовы к отъезду?
        – В принципе, да, остался финансовый вопрос.
        Стешин достал из сейфа несколько пачек стодолларовых купюр.
        – Этого вам хватит. Думаю, в Москве вы не задержитесь, а оплата услуг Мари – это уже ваша проблема.
        – Какого черта все навязывают ее мне?
        Стешин усмехнулся.
        – Аркадий Максимович, какое-то время вам придется жить в столице. Выходить на улицу нежелательно, ведь вас ищут. А с Мариной ничего этого не надо. Она и в магазин сходит, и еду приготовит…
        Тут Градоверов прервал Стешина:
        – Из нее такая же повариха, как из меня балерун!
        – Это вы зря. Мари умеет готовить. Она не любит этого делать, избегает кухни, но ей придется заниматься хозяйством и тем, чтобы вы не скучали.
        – Вам известно, как долго я должен буду пробыть в Москве?
        – Нет. Моя задача – отправить вас в столицу, обеспечить безопасность в пути.
        – Чертовщина какая-то. То мне надо немедленно бежать из Москвы, то так же срочно возвращаться. Неужели из Ростова невозможно организовать отъезд за границу?
        – Увы, Аркадий Максимович, это решаю не я. Скажите, когда точно вы с Мари будете готовы к выезду?
        – Через полчаса.
        – Значит, в тринадцать двадцать. Хорошо. В половине второго к гостевому дому подъедет «Мерседес». Видите, я выделяю вам свою самую лучшую машину.
        – Охрана будет?
        – Андрей Робин – прекрасный водитель и профессиональный телохранитель, а также мастер решать вопросы с представителями автоинспекции. У него к этому талант.
        – Он довезет нас и уедет обратно?
        – Это пока не решено.
        – Кем? Штерлихом?
        – Забудьте о нем, господин Градоверов. Вас взяли под свою опеку американцы.
        – Минуя НПО «Инициатива»?
        – У Штерлиха большие проблемы. А они американцам совершенно не нужны.
        – Странно, что об этом говорит руководитель филиала неправительственной организации, подчиненный Штерлиха.
        – Я не виноват в том, что уважаемый Владимир Карлович взял на себя гораздо больше, чем мог вынести. Поэтому все мы сейчас испытываем трудности. Но здесь, на Севером Кавказе, меньше. Мы ни в чем противозаконном не замешаны. Наша деятельность открыта, прозрачна. Мы работаем на благо людей, защищаем их законные права, действуем так, что к нам невозможно придраться. Поэтому Штерлих и отправил вас к нам, а не, скажем, куда-нибудь в Якутию.
        – Я уже имел сомнительное удовольствие наблюдать, как вы работаете.
        – Это насчет вашей секретарши и ее ребенка? Так вы сами приговорили их к смерти. Мы всего лишь помогли вам избавиться от балласта.
        – Значит, в смерти Ольги Удаловой и ее сына виноват я?
        – Не надо забивать себе голову тем, что было, думайте о том, что будет. И давайте не затягивать время. К сожалению, лично проводить вас не смогу, поэтому прощайте, Аркадий Максимович.
        – Почему «прощайте»? – воскликнул Градоверов.
        – Вы нервничаете, и это плохо. Выпейте немного коньяка. Я сказал «прощайте», потому что мы уже вряд ли встретимся. Ведь вам же предстоит жить за границей. Не думаю, что у вас появится желание вернуться в Россию. Я же не собираюсь уезжать из родной страны.
        Градоверов злорадно усмехнулся и спросил:
        – Патриот, да?
        Стешин вздохнул.
        – Можно сказать и так. – Он нажал кнопку телефона внутренней связи. – Оксана, проводи господина Градоверова. Пусть зайдет Робин.
        Водитель тут же появился в кабинете.
        – Ты сейчас повезешь Градоверова и Мари в Москву, – сказал ему Артур. – Доставить их туда надо аккуратно, чтобы нигде не засветиться.
        – Без вопросов. Куда конкретно в Москву?
        Стешин написал на листке адрес и заявил:
        – Найдешь по навигатору.
        – Деньги?
        Стешин достал две пачки тысячерублевых купюр.
        – Это тебе на все, включая вознаграждение.
        – Что-то многовато для командировочных.
        – Тебе предстоит не только доставить парочку по указанному адресу, но и какое-то время контролировать ее.
        – В смысле? Это что, жить с ними?
        – Да. И глаз не спускать!
        – Неплохая перспектива. Они будут трахаться как бешеные, а я – сидеть на кухне и слушать их крики?
        – Потерпишь.
        – Долго придется терпеть?
        – Пока не знаю. Думаю, нет. Когда ситуация прояснится, я позвоню тебе и скажу, что делать и когда возвращаться.
        – Хата-то хоть нормальная?
        – Это мне тоже неизвестно. Но те люди, которые ее готовили, в курсе, что в ней будут временно проживать три человека.
        – Значит, доставить Градоверова с Мари в Москву, охранять их и ждать твоего звонка. Это все?
        – Еще, если надо, прогуляться в магазин. И держи, пожалуйста, телефон включенным.
        Робин почесал подбородок и проговорил:
        – Кстати, насчет телефонов. Нахождение Градоверова и Мари на хате я обеспечить могу, а вот их звонков, особенно этого политика, никак не отслежу.
        – А ведь это верно! Ты не должен допустить никаких контактов Градоверова в Москве, а Мари там звонить некому. Посему необходимо изъять у них средства связи. При наличии на московской квартире городского телефона тебе придется вывести из строя и его.
        – Мобильники тоже мне изымать?
        – Нет, этим займусь я. Правда, мы уже попрощались. Но ничего, сделаем это еще раз.
        – Когда выезжать?
        – Через полчаса подай машину к гостевому дому и сообщи об этом мне. Я подойду, решу вопрос с телефонами, и поедешь.
        – Хорошо.
        – Свободен.
        Робин ушел.
        Позвонил он спустя тридцать минут:
        – Я у гостевого дома. Градоверов и Мари грузят вещи. Что-то много барахла они решили взять с собой.
        – Пусть берут. Я уже иду.
        Стешин прошел к соседнему особняку.
        Увидев его, Градоверов насторожился и спросил:
        – Что-то еще, Артур? Мы же вроде попрощались.
        – Я упустил одну небольшую деталь.
        – Какую?
        – У вас с Мари не должно быть телефонов.
        – Это еще почему? – осведомился Аркадий Максимович.
        – Потому что по одному, даже самому короткому звонку вас могут вычислить.
        Градоверов кивнул.
        – С этим ладно. Да, меня могут вычислить, но почему не должно быть телефона у Марины?
        Стешин повысил голос:
        – Потому, что по ней так решил я. Достаточно того, что у Робина будет мобильник. – Он забрал телефоны у Градоверова и девицы. – Все, еще раз прощайте. Андрей! – Стешин повернулся к водителю. – Счастливого пути. На остановке для отдыха позвонишь.
        – Понял.
        – Давай, удачи. – Стешин подмигнул Марине и заявил: – Держись за Градоверова, не упусти.
        – Не упущу. Об этом не беспокойся.
        Артур направился к главному дому.
        Робин вывел «Мерседес» на дорогу, ведущую к Ростову.
        Не успели закрыться ворота, подъехал Каверян.
        – А вот я. Вы не ждали?
        – Ждали. Идем в кабинет.
        Там Стешин предложил Каверяну присесть в кресло у журнального столика и приказал:
        – Рассказывай!
        – Все прошло по плану, если не считать присутствия девчонки на хате Эдика. Он все сделал, показал мне. Правда, я не смог проверить…
        – С этим порядок, – сказал Артур. – Я открывал Интернет. Твой Чухин справился с работой отлично. Получилось даже лучше, чем я ожидал. Спонсоры наверняка останутся довольными. Меня интересует другое. Не засветился ли ты?
        – Говорю же, нет. Все нормально. Через какое-то время трупы найдут, а яда в них, как и в банке с пивом, не обнаружат.
        – Даже если и обнаружат – ерунда. Главное, чтобы эти трупы на нас не намекали. Градоверов мог дать интервью где и кому угодно. То обстоятельство, что его запустили в Интернет в Ростове, по большому счету, ни о чем не говорит. Ростов – не маленький город. Концов ребята из ФСБ не найдут, при условии, что не выйдут на тебя.
        – Не выйдут.
        – Знаешь, я подумал, а не отправить ли тебя отсюда на какое-то время? Оформить задним числом отпуск и послать в Москву?
        – Можно и так. Я бы с удовольствием провел время в столице.
        – Ладно, я подумаю над этим. Флешка с записью у тебя?
        – Да.
        – Давай мне.
        Каверян передал носитель информации Артуру, тот убрал его в сейф.
        – Не опрометчиво ли держать улику при себе? – спросил помощник.
        – Это ненадолго. Поеду домой, заберу.
        – Я могу отдохнуть?
        – Да. Поедешь в город?
        – А что тут делать?
        – Давай, но будь на связи.
        – Само собой.
        Проводив помощника, Стешин вызвал по телефону Болотко.
        – Ты где?
        – Уже в аэропорту.
        – Как там дела? Рейс не задерживается?
        – Нет. Пока, по крайней мере, на табло стоит время прибытия по расписанию.
        – Ты там особо не рисуйся.
        – В аэропорту народу тьма. Непонятно, куда и зачем летят люди.
        – Встретишь гостей, устроишь в отеле, потом отзвонись.
        – Конечно.
        Стешин выключил телефон, достал из бара бутылку, налил виски, выпил. Пока все шло по плану.
        Через час его сотовый сработал сигналом вызова. На экране светилось «А. Р.». Звонил Робин. Что там еще?
        – Шеф! У Мари с собой планшет. Сначала она играла в игры, потом вошла в Интернет, а там!..
        – Я понял тебя. Градоверов поднял шум.
        – Не то слово.
        – Передай ему телефон. Забери у Мари планшет и вытащи из него модем, чтобы она не могла пользоваться Интернетом. Пусть играет.
        – Передаю телефон.
        Раздался возмущенный голос Градоверова:
        – Как это понимать, Артур? Мы же договаривались. Ты обещал!..
        Стешин прервал политика:
        – Не кричите, я не глухой. Накладка вышла. Этот придурок, который брал у вас интервью, все попутал, нажравшись пива.
        – Но ты представляешь, что теперь будет?
        – Представляю. Ничего особенного. За исключением того, что вам с Мари следует быть вдвойне осторожными.
        – Мне кажется, ты врешь, Артур.
        – Слова подбирайте, Аркадий Максимович! Если я говорю, что вышла накладка, то так оно и есть. Перестаньте орать, успокойтесь. Ничего страшного не случилось. Я бы сказал, даже хорошо, что так произошло. Теперь вы будете слушаться Робина.
        – Но возникнут дополнительные трудности с выездом за границу.
        – Не думаю. Вы, главное, не суетитесь, не предпринимайте никаких попыток связаться с Штерлихом.
        – Как я с ним могу связаться, если ты отобрал телефоны?
        – Вы могли позвонить из автомата.
        – Знал я, что тебе доверять нельзя. Никому вообще!..
        – А вот это правильно. Я лично никому не доверяю. Но все, хватит. Передайте телефон водителю и успокойтесь.
        Робин взял мобильник и сообщил:
        – Я вытащил модем из планшета Мари.
        – Тоже, наверное, возмущалась?
        – Как ни странно, нет. Послушалась сразу. Впрочем, здесь и ора Градоверова хватило.
        – Он больше не будет орать. Ты связался с Вениамином?
        – Да. Мой родственник ждет нас. Остановимся на ночь в его загородном доме.
        – Хорошо. До связи!
        – До связи, Артур!
        Стешин отключил телефон и подумал:
        «Черт возьми, как же я о планшете Мари не подумал? Но все, что ни делается, к лучшему. Испуганный Градоверов умерит спесь. Страх теперь будет сопровождать его повсюду, значит, он станет послушным. Интересно, как американцы решили убрать его и Штерлиха? Нет, то, что с помощью заезжих киллеров, понятно. Любопытны подробности. Возможно, я о них и узнаю. Позже. Или же нет. Это не так важно. Главное в том, что я возглавлю всю организацию. Остальное ерунда».
        Глава 6
        Болотко прогуливался по залу аэропорта, когда диктор сообщил о прибытии рейса из Москвы. Он взглянул на часы. 17.40. Смотри-ка, надо же, точно по расписанию!
        Заместитель Стешина прошел к месту, откуда должны были выйти пассажиры нужного рейса. Там он ждал еще довольно долго. Наконец-то появились люди. Болотко внимательно вглядывался в них и наконец-то увидел мужчину, запомнившегося ему. Женщина и в реальности оказалась какой-то неприметной. Болотко подошел к мужчине.
        – Добрый вечер. Господин Добринский Дмитрий Иосифович?
        – Здравствуйте. Да, это я. Кто вы?
        – Виктор Болотко. Я от Артура по просьбе господина Лаугера.
        – Хорошо. Как вас называть?
        – Виктором.
        – Без отчества?
        – Можно без отчества.
        – Со мной супруга – Екатерина Анатольевна.
        – Очень приятно. – Болотко хотел было поцеловать даме руку, но та лишь кивнула.
        – Где мы остановимся? – спросил Добринский, статный, крепкий мужчина лет сорока.
        Болотко улыбнулся и сообщил:
        – Для таких дорогих гостей мы подготовили частный отель. Там только прислуга, других клиентов нет.
        – Это не совсем правильно. Можно было использовать самую обычную, недорогую гостиницу.
        Болотко пожал плечами и пояснил:
        – Данный вопрос решал не я.
        – Хорошо. Так вы гарантируете, что в вашем отеле мы с женой не вызовем ненужного интереса со стороны службы безопасности?
        – Гарантирую.
        Добринский взглянул на жену. Та вновь кивнула.
        – Ладно. Где ваша машина?
        – На стоянке.
        – Возьмите наш багаж и ведите нас к автомобилю.
        Этого Болотко не ожидал, но подчинился. И не только потому, что того требовал Артур. Было в Добринском что-то такое завораживающее и обезоруживающее. Как у змеи, взглянувшей на грызуна. Они подошли к «Ауди».
        Болотко загрузил в багажник две сумки прибывших гостей, достал сотовый, набрал номер Стешина.
        – Это я! Встретил гостей, везу к Смаге.
        – Удачи.
        Виктор сел за руль. Добринские устроились на заднем сиденье. Они молчали всю дорогу. Заместитель Стешина довез их до отеля «Млечный Путь».
        Визитеров встречал сам владелец гостиницы. Рядом с ним стоял его заместитель.
        – Добрый вечер, господа! Я хозяин этого заведения Леонид Смагин. Для вас подготовлены апартаменты, в вашем распоряжении силовой и игровой залы, бассейн, сауна.
        – Вечер-то действительно неплохой, – ответил Добринский. – Но господин Болотко сказал, что, желая угодить нам, вы выселили всех постояльцев.
        – Да, это так. Мы нередко поступаем подобным образом, когда к нам приезжают такие уважаемые люди.
        – Вот вы упомянули игровой зал. Если в отеле нет других постояльцев, то с кем я могу сыграть в покер?
        – Для этого мы найдем вам компаньонов.
        – Понятно. Не надо никого искать. Я хочу посмотреть апартаменты, после этого пришлите официанта. Я сделаю заказ на ужин.
        – Ужин уже готов. Мы можем предложить вам…
        Добринский прервал Смагина:
        – Я привык есть то, что заказываю, моя жена тоже. Так что будьте любезны через полчаса прислать официанта. Сумки, пожалуйста, доставьте в номер. Кто нас проводит?
        – Мой заместитель. Вот он. Его зовут Валентин Зуев.
        – Багаж в машине, – проговорил Добринский.
        – Минуту, – сказал Болотко и предупредил гостей: – Завтра в одиннадцать к вам, Дмитрий Иосифович, приедет Артур Стешин.
        – Я в курсе.
        Болотко открыл багажник, передал сумки Зуеву. Тот потащил баулы на второй этаж. Следом двинулся Добринский.
        Когда они скрылись, Смагин проговорил:
        – Этот америкос редкостный поганец, а баба его – настоящая сучка. Я не выгнал их только благодаря тому, что уважаю тебя.
        – Или тому, что мы оплатили тебе все номера отеля на неделю вперед?
        Смагин повернулся к Болотко и заявил:
        – Если бы я знал, кого именно ты привезешь, то и бабки не помогли бы.
        – Серьезно?
        – Вполне.
        – Не узнаю тебя, Леня.
        – Да что теперь об этом. Сколько реально эта парочка пробудет здесь?
        – Точно не знаю. Но никак не больше недели.
        – Ладно, можешь ехать. За твоими америкосами мои люди будут смотреть как воспитатели в детском саду. Даже горшки за ними выносить.
        – Не переусердствуй, Леня. Это очень серьезные люди.
        – Особенно баба. На хрена Добринский таскает ее с собой? Мы здесь без проблем подогнали бы ему первоклассных девчонок.
        – Кстати, насчет этих особ. Пока в отеле американцы, тут не должно быть ни одной шалавы!
        – Я помню наш уговор.
        – Вот и хорошо.
        Болотко отошел от владельца отеля, вновь достал телефон и набрал номер Стешина.
        – Все в порядке, шеф, Добринские в отеле.
        – Как они ведут себя?
        – Вызывающе, пренебрежительно, нагло. Мы для них люди второго сорта.
        – Добринские живут в США, поэтому не могут быть другими. Предупреди Смагу, путь исполняет каждый их каприз.
        – Уже предупредил.
        – Тогда езжай домой. Завтра с десяти часов будь в усадьбе. Кстати, ты сказал Добринскому, что в одиннадцать я подъеду?
        – Да, он в курсе.
        – Хорошо. Отдыхай.
        Около полуночи Стешину позвонил Робин.
        – Не разбудил?
        – Очень умный вопрос.
        – Мы едем в загородный дом друга. Это в двадцати километрах от трассы.
        – Как ведет себя Градоверов?
        – Сейчас нормально. Сидит сзади, лапает Мари.
        – Значит, успокоился?
        – Наоборот, этот старый хрыч возбудился. Сосунова дала ему волшебную таблеточку. Только вот на хрена прямо сейчас-то?
        – Чтобы к прибытию в дом клиент созрел.
        – Как бы он не перезрел!
        – Мари знает, что делает.
        – Представляю, что будет в Москве.
        – Ты для начала доберись туда.
        – А куда я денусь, Артур?
        – До связи.
        – Угу.
        На сегодня было все. Стешин вышел в приемную. Секретарша сидела на столе, заложив ногу за ногу. Юбка поднялась, оголив ее стройные ножки в черных кружевных чулках. Она пила кофе. Стешин подошел к ней, погладил грудь и осведомился:
        – Ты готова?
        – К чему? Неужто к сексу?
        – Ну не к пионерской же линейке.
        – К сексу я всегда готова.
        – Прекрасно. Едем. Я жду во дворе.
        Стешин увез секретаршу на «Лексусе» в свой загородный дом, куда его жене дорога была строжайше заказана.
        Добринские оказались не такими уж занудами, какими представлялись в самом начале.
        Когда уехал Болотко, вниз спустился Зуев.
        – Ну и что там, Валек? – осведомился Смагин. – Америкосы наверняка потребовали сменить постельное белье? У них свое с собой?
        – Нет. Баба посмотрела простыни, наволочки и ничего не сказала. Добринский же заявил, что их все устраивает.
        – Да? Значит, отыграются на ужине. Позови-ка Ваганяна.
        Армен Ваганян работал в отеле шеф-поваром.
        – Арменчик! – Смагин взял его под руку. – Ты в курсе, что у нас устроились особо важные персоны?
        – Конечно. И что из этого? Я приготовил ужин из семи блюд.
        – А вот гости заявили, что привыкли есть то, что сами заказывают.
        – Э-э, Леня, зачем беспокоишься? Захотят они что-то экзотическое, мы сделаем. Продуктов у нас хватает каких угодно. Если чего и нет, то быстро дежурного к Георгу отправим.
        – Значит, проблем не будет?
        – Никаких. Ты же знаешь, Леня, я в Москве в элитном кабаке работал. Там такие заказы делали!.. И ничего, все оставались довольны.
        – Смотри, в этом я полагаюсь на тебя.
        – Один вопрос, Леня. А почему мы должны угождать этим людям? Они что, близкие родственники заморского президента?
        – Нет, гости Артура.
        – Ну, если так, тогда ладно. Но все равно гнуться перед ними не надо.
        Но ни гнуться, ни прислуживать особо не пришлось. Добринский выбрал блюда из меню, предложенного ему. После ужина они с женой понежились в сауне и легли спать.
        Ваганян, уходивший домой, сказал Смагину:
        – А ты говорил, капризные клиенты. Наши гораздо хуже.
        – Езжай, Армен. На завтрак заказ они сделали?
        – Да, и на завтрак, и на ужин.
        – А на обед?
        – Обедать, как я понял, эта парочка собирается в городе.
        – Вот как? Откуда узнал?
        – Так заказ-то мне сдали.
        – А, ну да, конечно. И вообще, пусть с америкосами Артур разбирается.
        – Правильно говоришь. Я поехал.
        – Давай.
        – А ты что же, решил здесь ночевать? Хотя, кажется, догадываюсь. Ты хочешь с Коко побаловаться? То-то она в баре вертится.
        – Коко здесь?
        – Ты не знал?
        – Нет. Ладно, езжай.
        Одна девица нарушила распоряжение Смагина и заявилась-таки в бар. Владелец «Млечного Пути» хотел было выгнать ее, но передумал. Если ему придется ночевать в отеле, то почему одному? А Коко, она же Влада Коконина, вполне могла скрасить досуг любого, даже очень требовательного мужчины.
        Во вторник, 19 августа, в 10.50 «Лексус» Стешина въехал на закрытую стоянку у отеля «Млечный Путь». К нему вышел Смагин. Они пожали друг другу руки.
        – Ну и как тебе наши гости? – осведомился Артур.
        – Ты знаешь, поначалу я отнесся к ним неприязненно. Чувствовалась эта американская надменность. А потом все устаканилось. Гости ничего особого не требуют. С утра поплавали в бассейне, недавно позавтракали. Повара похвалили. Собрались в город. Сейчас у себя, ждут тебя. Добринский интересовался, где ты живешь, за городом или в Ростове. Наверное, хотел узнать, далеко ли тебе ехать сюда.
        – Понятно. Ты на себя в зеркало смотрел?
        – А что такое?
        – Посмотри. Ночь со шлюхой, что ли, провел?
        – А вот это, Артур, тебя совершенно не касается.
        – Ошибаешься, Ленчик. Пока в «Млечном Пути» живут люди, приехавшие ко мне, и я плачу за их содержание бешеные деньги, все, что здесь происходит, меня очень даже касается. Я не хочу из-за тебя иметь неприятности от вышестоящих лиц.
        Смагин провел рукой по небритому подбородку и проговорил:
        – Да ладно тебе загоняться, Артур. Да, я провел ночь с бабой, но ведь охрана и прислуга делали свое дело. Добринские меня не видели.
        – Как же они хвалили повара? По телефону?
        – Нет, они говорили о его достоинствах с моим заместителем.
        – Надеюсь, Зуев был в порядке?
        – Он и сейчас в норме.
        – Ладно, где апартаменты американцев?
        – Пойдем, я провожу.
        – Ты скажи, сам найду.
        – По лестнице на второй этаж, из холла направо и до торца. Там двери, вход в апартаменты.
        – Понял. А ты все же приведи себя в порядок.
        – Да не вопрос.
        Стешин поднялся на второй этаж и ровно в одиннадцать часов постучал в массивную дверь.
        – Входите, – раздался голос за створкой.
        Стешин вошел. В большой прихожей стоял мужчина средних лет с пронзительным взглядом, одетый в джинсовый костюм. Даже Артур Стешин, видевший немало в своей жизни, вдруг почувствовал себя весьма неловко.
        – Добрый день, господин Добринский. Я – Артур Стешин.
        – Очень приятно. – Американец подошел к Стешину, протянул руку.
        Пожатие весьма напоминало зажим ладони в слесарных тисках. Добринский был силен.
        – Пройдемте, Артур Григорьевич, в гостиную.
        – Как скажете, – ответил Стешин и вновь почувствовал себя неловко.
        Он вел себя перед американцем не как руководитель серьезной организации. Так держится перед учителем мальчишка, не выучивший уроки. Это заметил и Добринский. Он улыбнулся, обнажив белоснежные зубы, и проговорил:
        – Расслабьтесь, Артур Григорьевич. Или у вас какие-то проблемы?
        – Да, не все в порядке на личном фронте, – чтобы как-то оправдать неловкость, соврал Стешин.
        – Ох уж эти женщины! Понимаю вас. Они кого угодно могут свести с ума.
        – Я решил свои проблемы, но нехороший отпечаток остался.
        – Пройдет, проходите.
        Они вошли в гостиную, где на диване, поджав ноги, сидела супруга Добринского в длинном халате.
        Муж представил ее:
        – Екатерина Анатольевна.
        – Артур, – ответил Стешин.
        Женщина кивнула, улыбнулась.
        – Очень приятно.
        – Мне тоже.
        Добринский предложил гостю присесть на стул за круглым столом:
        – Прошу, здесь вам будет удобно. – Он устроился напротив и спросил: – Первый наш клиент отправлен в Москву?
        – Да, он сегодня уже будет в столице, по адресу…
        Добринский прервал Стешина:
        – Мне не нужен его адрес. Господин Градоверов выехал один?
        – Нет, с ним женщина и водитель, он же охранник.
        – Ваш человек в состоянии обеспечить безопасность Градоверова на квартире?
        – Да.
        – Что собой представляет женщина?
        – Шлюха.
        – Род ее занятий мне известен. Но это совершенно ничего не говорит о ней как о человеке. Меня интересуют ее личностные качества.
        – Да неплохая баба, извините, женщина, но жадная. Она очень уж любит деньги.
        Добринский и его супруга рассмеялись.
        – А кто их не любит, Артур Григорьевич? Может быть, вы альтруист, готовы работать не за материальные блага, а за идею? – осведомился заморский гость.
        – Но не торговать собой.
        – Увы, Артур Григорьевич, все мы торгуем собой. Устраиваясь на какую-то должность, мы предлагаем работодателю свои услуги, знания, опыт, то есть себя самих. Он решает, взять нас или отправить на улицу. Сколько платить. Но давайте не будем тратить время попусту. Значит, господин Градоверов в надежных руках?
        – Да.
        – Вот и хорошо. От вас мне требуется оружие и безопасный перелет из Ростова в Москву.
        – Какое именно оружие вам нужно, Дмитрий Иосифович?
        – Пистолет с глушителем без номера и отслеживающей истории, два магазина к нему, если вместимость обоймы – менее десяти патронов.
        – Могу предложить только пистолет Макарова.
        Добринский поморщился и спросил:
        – Ничего другого достать нельзя?
        – Без номера и отслеживающей истории – нет.
        – Ну что ж, пусть будет «ПМ». Стрелять придется с близкого расстояния, а для этого сгодится и «макаров», хотя я предпочитаю «кольт».
        – Его здесь достать непросто, а не засвеченный – вообще невозможно.
        – А откуда у вас «ПМ», который вы предлагаете мне?
        – Известно откуда, Дмитрий Иосифович. Здесь, да и на всем Северном Кавказе, почти все оружие из Чечни или Дагестана.
        – Но тогда оно засвечено, как вы говорите.
        – Нет. Пистолет, который предлагаю я, не дошел до заказчика.
        – Откуда не дошел?
        – С военных складов Центрального округа, на которых в свое время произошел сильный пожар, якобы уничтоживший очень много стрелкового оружия, которое потом, как по волшебству, вдруг объявилось на Кавказе.
        – А как вы объясните отсутствие номера?
        – Так стволы же готовили к продаже.
        – Понимаю. Пожар был прикрытием крупного хищения.
        – Да. Но это произошло очень давно, если мне не изменяет память, в девяносто шестом году. В общем, ствол чистый, его можно смело бросать. Он никуда не приведет.
        – Сбрасывать оружие или нет, решать мне, Артур Григорьевич. Что по перелету?
        – Обеспечим. У меня есть выход на нужных людей. Мне только надо знать, вы полетите как гражданин США?
        – Ну что вы? Незачем вмешивать в наши дела государство, которое дало нам все. Мы полетим по тем российским паспортам, которые вы сделаете нам в самые кратчайшие сроки.
        – Угу. Значит, на мне и российские паспорта?
        – Да. – Добринский кивнул супруге.
        Она поднялась, взяла свою сумочку с трюмо, достала оттуда конверт, бросила его перед Стешиным.
        – Что это?
        – Здесь наши фотографии и деньги, необходимые для того, чтобы быстро сделать паспорта.
        – Откуда вы знаете, сколько и что стоит здесь, в Ростове?
        – Не забывайте, кто наш куратор.
        – Хорошо. Через трое суток паспорта будут готовы.
        Добринский отрицательно покачал головой и проговорил:
        – Нет, Артур Григорьевич, вы должны сделать документы и договориться о безопасности нашего перелета сегодня, максимум завтра до конца дня. Потому что послезавтра, а именно в четверг, двадцать первого августа, мы с Екатериной Анатольевной должны вылететь в Москву утренним рейсом.
        Стешин опять почувствовал себя мальчишкой, стоящим перед учителем. Добринский имел незаурядные способности подчинять себе волю других людей. Даже таких, как Стешин.
        – Сроки жесткие, но я постараюсь.
        – Это не ответ, Артур Григорьевич.
        – Вы вылетите в Москву в четверг утром.
        – Другое дело. Учтите, мне необходимо проверить ствол.
        – Он пристрелян.
        – Прекрасно, но я должен убедиться в этом сам.
        – Сегодня вечером вас устроит?
        Добринский посмотрел на жену.
        – Вряд ли, у нас полноценная культурная программа, а спектакль закончится поздно, – ответила она.
        Добринский перевел взгляд на Стешина и сказал:
        – Как видите, сегодня не получится. Давайте завтра с утра. Я буду ждать машину.
        – Хорошо, как скажете. Ваше решение для меня закон. Значит, я занимаюсь обозначенными вопросами. Завтра за вами заедет мой начальник охраны. Он покажет ствол и вывезет вас на место, где спокойно можно пострелять.
        – Договорились, Артур Григорьевич.
        – Какие еще будут пожелания?
        – Никаких. Следить за нами не надо. Лучше занимайтесь делом.
        – Я и не собирался следить за вами.
        – Не верю, но это не важно. Не тратьте драгоценного времени. – Добринский встал, что означало окончание разговора.
        Стешину пришлось откланяться. Он спустился в вестибюль. Там его ждал Смагин.
        – Ну что, Артур? Неплохо я устроил твоих гостей? – осведомился он.
        – Да, волне нормально.
        – Кофе?
        – Какой к черту кофе? – сорвался Стешин.
        Смагин с удивлением посмотрел на него.
        – Чего это ты дергаешься? Что-то идет не так?
        – Все так! Отвяжись.
        – Да я, в принципе, к тебе и не привязывался. – Владелец отеля надул губы, развернулся и ушел в бар.
        Стешин вышел на стоянку, сел в «Лексус», набрал номер секретарши и спросил:
        – Оксана, Болотко и Сергеев на месте?
        – По крайней мере, полчаса назад были тут. Заходили.
        – Ты найди их, пусть ждут меня.
        – А ты сейчас где?
        – Выезжаю из «Млечного Пути».
        – Хорошо, я все сделаю, Артур.
        – Если кто-то из них покинул усадьбу – верни. Передай, что это мой приказ.
        – Конечно, Артур.
        – Пока все.
        В 13.00 Стешин въехал на «Лексусе» во двор усадьбы. У дома его уже ждали Болотко и Сергеев. Стешин кивнул им и приказал:
        – В кабинет!
        Мужчины поднялись в служебное помещение особняка. Артур прошелся по кабинету, словно собирался с мыслями. Заместитель и начальник охраны молча смотрели на него. Стешин остановился у стола, повернулся к подельникам:
        – Значит, так, господа хорошие. Встретился я с американцами. Люди серьезные.
        Болотко усмехнулся и заметил:
        – Глупо было бы думать, что янки пошлют в Россию дилетантов.
        – Не перебивай. И что это за дурная привычка, Витя?
        – Извини.
        Стешин указал пальцем на начальника охраны и распорядился:
        – Толя, достань из тайника «ПМ» с глушителем, тот, который без номера, два… нет, три снаряженных магазина к нему. Завтра утром ты отвезешь все это в «Млечный Путь» и передашь господину Добринскому.
        Анатолий Сергеев кивнул.
        – Сделаю.
        – Это еще не все. Наш американский гость желает проверить ствол.
        – Разумно.
        – Вывезешь его в овраг за нашим селом. До этого пошлешь туда кого-нибудь из охраны, пусть посмотрят, чтобы там никого не было. Захвати с собой пустые бутылки.
        – Сколько?
        – А я знаю? Возьми с десяток. Этого должно хватить.
        – На стрельбу поедет только Добринский или и его жена тоже?
        – Этого я тоже не знаю. Да и какая тебе разница?
        – Никакой.
        – Как только Добринский пристреляет ствол, отвезешь этого господина обратно в отель или туда, куда он скажет. Так, с тобой все. – Стешин взглянул на Болотко, достал из кармана конверт, протянул его заместителю и проговорил: – Тебе, Витя, надо сегодня же сделать обычные российские паспорта на Добринских. Фотографии и бабки для этого в конверте.
        – За половину дня не успею, Артур.
        – А ты подсуетись, Каверяна подвяжи. Все связи подними, но смотри, чтобы паспорта не попали в поле зрения правоохранителей.
        Болотко открыл конверт, достал деньги, пересчитал и сказал:
        – Три штуки баксов. Этот Добринский знает наши расценки?
        – Это у него можешь спросить.
        – Но он не учел, что за сговорчивость и срочность надо доплачивать.
        – Сколько?
        – Полковнику не меньше штуки, бабам по пятьсот. Это по минимуму.
        Стешин открыл сейф, достал две тысячи долларов, бросил купюры на стол.
        – Забирай!
        – Но все равно за сегодня не успею.
        – Хорошо, сделай ксивы до завтрашнего вечера.
        – Это другое дело.
        – Но это не все.
        – Что еще?
        – Ты должен на новые паспорта забронировать два билета на утренний рейс в Москву в четверг, двадцать первого числа.
        – Слушай, Артур, а им чартерный рейс не заказать? – воскликнул Болотко.
        – Если надо будет, ты это сделаешь.
        – Хрень какая-то! Чего мы возимся с этими янки, как с чемоданом баксов?
        – Они стоят гораздо дороже. Ты все понял?
        – Да, но мне понадобится Каверян.
        – Забирай его. Иди! А вот ты, Толя, останься еще на несколько минут.
        Болотко пошел на выход, доставая телефон, чтобы вызвать помощника Стешина. Как только за ним закрылась дверь, Артур спросил у начальника охраны:
        – Ствол этот у нас в порядке?
        – У нас, Артур, все оружие в хорошем состоянии. Я лично слежу за этим.
        – Так, хорошо, но проверить до Добринского не помешает.
        – Да, конечно. Я сделаю пару выстрелов в подвале.
        – Что у тебя по диверсионной группе?
        – Нашел одного подходящего человека.
        – Кто такой?
        – Ирадов Георгий Степанович, мужик без комплексов, точно знающий, чего хочет. В Афгане в восьмидесятые служил прапором, командиром инженерно-саперного взвода отдельного батальона. Офицер погиб, он и остался за старшего.
        – Значит, сапер?
        – Да.
        – Это хорошо. И опыт работы с взрывными веществами у него есть, не так ли?
        – Опыта хоть отбавляй.
        – Где живет?
        – В Батайске. Там у него свой дом. Жена год как умерла, сын в Москве под каблуком у жены – дочери какой-то столичной шишки.
        – Один, значит?
        – Один.
        – Чем сейчас занимается?
        – У него свое небольшое дело. Он после дембеля на сварщика выучился, вот и делает сейчас под заказ оградки на кладбище, печки в баню. Без работы не сидит.
        – И чего же он хочет?
        Сергеев усмехнулся и ответил:
        – Денег.
        Стешин рассмеялся.
        – Удивил! Они всем нужны.
        – Верно, но мало кто копит их, отказывая себе практически во всем.
        – Ирадов отказывает?
        – Вот именно. Видишь ли, бабки ему нужны для того, чтобы старость провести не в Батайске, а в каком-нибудь испанском уютном приморском городишке.
        – Губа не дура.
        – Он добьется своей цели. Мужик бережливый, берется за любую работу.
        – Ты уже говорил с ним о нашем деле?
        – Так, не конкретно, намекнул, что есть грязная, но очень хорошо оплачиваемая работенка по его военной специальности.
        – И что он?
        – Посмотрел на меня и спросил не о сути этой работы, а о том, сколько за нее дадут. Я сказал, что этих денег ему хватит даже на то, чтобы тут же навсегда уехать к теплому морю. Только после этого он поинтересовался, что же именно ему придется делать.
        – Каков же был твой ответ?
        – Я сказал, что об этом рано говорить. Надо еще двух надежных человек подобрать.
        Стешин посмотрел на начальника охраны и спросил:
        – Ты уверен, что этот сварщик не сольет тебя ментам?
        – Уверен. Знающие люди рассказали мне, как Ирадов подрабатывает на кладбище.
        – И как?
        – Он дважды хоронил там левые трупы. Как ему после этого идти в ментовку?
        – Ладно. Что насчет двух других?
        – Тот же Ирадов сказал, что это не проблема. Есть у него пара корешков на примете. Но он сразу же оговорился. Мол, если все срастется, то все бабки ему, а он уж сам потом их поделит.
        – Ты узнал, кто они?
        – Само собой. Один – Морозец Василий, живет в Аксае, год как с зоны откинулся, срок тянул за убийство. Пятнадцать лет отсидел от звонка до звонка. Работать ему в падлу, а бабки тоже ой как нужны.
        – Откуда его знает Ирадов?
        – Так они двоюродные братья.
        Стешин кивнул и осведомился:
        – Кто третий?
        – Некто Лепехин. Ирадов зовет его Саньком. Сосед братана. Учился в каком-то колледже, примером был, пока, идиот, в двадцать три года не подсел на наркоту.
        – Что употребляет?
        – Все, на что хватает денег. Весь в долгах как в шелках.
        – Какой из него боец?
        – Боец никакой, согласен, но для рядовой и второстепенной работы подходит. Пока еще дурь его не валит. Времени прошло не так много. За бабки, чтобы расплатиться с долгами и прикупить дури, пойдет на все. Опять-таки, в ментовку ему идти никакого резона нет.
        – На чем сговорились?
        – Ирадов должен переговорить с Морозцем и Лепехиным. Затем он позвонит мне на левую трубу. После чего мы встретимся, перетрем все основательно, достигнем, как говорится, консенсуса и возьмемся за работу.
        – Мне наркоша не нравится.
        – Самое то, Артур. Как сделает дело, так Ирадов его сразу и спишет. Не исключено, что вместе с братцем. Жадный мужик очень.
        – Потому и жадный, что цель в жизни имеет, в отличие от других. Ладно, посмотрим на банду бывшего прапорщика. Потом решим, связываться с ними или искать других. Время по акции на железке нас не торопит.
        – Это сейчас не торопит. Как только америкосы разберутся с Градоверовым и Штерлихом, сразу же за диверсию возьмутся. Все мозги нам вынесут, если мы не сделаем дело. Так что, по-моему, нельзя тянуть с диверсионной группой.
        – Я сказал, посмотрим! У меня все. Занимайся стволом и завтра работай с приезжими. Но осторожно, Толя. Очень уж непростые эти американцы. Уж на что меня трудно чем-либо взять, и то от взгляда Добринского не по себе стало.
        – Ты это серьезно?
        – Серьезней некуда. Думаю, он гипнозом владеет.
        – Ну и хрен с ним. Меня это чудо не берет.
        – Так все считают и не замечают, когда гипнотизер делает с ними, что хочет. Я видел, как один такой умелец работал. Мужик подопытный в момент уснул, через полчаса продрал глаза и как ни в чем не бывало продолжил разговор. Вот только потом он сильно удивился, что это время прошло одним мгновеньем, но ладно. В принципе, нам действительно безразлично, обладает он гипнозом или нет. Наша задача – побыстрее избавиться от этой семейки. Так что работаем, Толя.
        – Понял.
        – Доложи потом, как отстреляетесь.
        – Конечно.
        – Давай! Как поедешь в «Млечный Путь», предупреди Смагу. Он проведет тебя к америкосам.
        – Понял.
        Стешин остался в кабинете один.
        «Еще немного, и я встану во главе организации, – подумал он. – Но подстраховаться не мешает. Никто не знает, что на уме у этих американцев. Надо дать им понять, что вариант с Градоверовым и Штерлихом со мной не прокатит. Да и не станут меня сразу убирать. Если, конечно, не будет провалена работа. А я ее сделаю. Почти половина уже готова. Мне бы с годик на месте Штерлиха посидеть. Больше не надо. За это время можно хапнуть столько, что на всю оставшуюся жизнь хватит».
        Его мысли прервала секретарша.
        – Артур, мы сегодня вместе? – осведомилась она.
        – А что, надоело?
        – Нет, просто спросила. Да и мать проведать надо. Давно не была у нее.
        – Проведаешь. Завтра.
        – А сегодня, значит…
        Стешин подошел к ней, ухватил за упругие ягодицы.
        – А сегодня ты еще развлечешь меня. Последние дни нервные какие-то, а что, как не секс, лучше всего снимает напряжение?
        – Я все поняла.
        – А поняла, так сделай мне кофе.
        – Тогда отпусти.
        Стешин убрал руки и уточнил:
        – Крепкий, хороший кофе, Оксана.
        – Я плохой делать не умею.
        – Ты у меня молодец. Скоро отблагодарю за все по-царски. Узнаешь, каким щедрым я могу быть. Ну, ступай! – Он хлопнул секретаршу по выпуклой заднице, упал в кресло, прикурил сигарету.
        Мысли куда-то разбежались. Думать не хотелось ни о чем. Даже о прелестях будущей жизни. Но это ненадолго.
        Градоверов сходил с ума от действия возбуждающих таблеток.
        – Когда мы уже, черт побери, приедем? – прокричал он Робину.
        Водитель обернулся к Марине и заявил:
        – Ты чего, сука, делаешь? Замучить мужика хочешь?
        – Я? А кто говорил, что нам минут десять езды осталось?
        – Так это до Воронежа, дура, а от него еще двадцать верст.
        – Ну, тогда, чтобы мой френд не загнулся от переизбытка чувств, останавливайся где-нибудь в рощице. Я сниму его напряжение на полчаса.
        – Голову бы тебе снять!
        Робин свернул на грунтовку, доехал до небольшой густой рощи.
        – Разряжайтесь! – сказал он и вышел из машины.
        Мари принялась за дело. Робин же достал телефон, набрал номер Стешина. Тот ответил не сразу, голос его был прерывистым, возбужденным:
        – Чего тебе?
        – С ума сойти. Вы все сразу, что ли, обожрались возбуждающих таблеток?
        – Давай по делу. Что случилось?
        – Ничего особенного. Я уже говорил, что эта сука Мари накормила Градоверова таблетками. У того кровь со спермой в голову ударила. Пришлось останавливаться. Они сейчас разряжаются, да так, что машина трясется.
        – Ты передай Мари, что если она еще раз без разрешения применит возбудитель, то я ее лично на куски порву.
        – Передам.
        – Где находитесь сейчас?
        – Уже недалеко от места ночевки. Но мне придется ждать, пока Мари успокоит хоть на полчаса этого таблеточного полового гиганта.
        – Ладно. Черт с ними, все равно уже ничего не изменишь. Но на будущее предупреди ее.
        – Может, я ей мордашку слегка попорчу?
        – Нет. Этого делать нельзя. Просто предупреди, и все. Место ночевки готово?
        – Должно быть готово.
        – Так уточни и без серьезного повода до приезда в Москву не беспокой меня. Мне тут и без тебя забот хватает.
        – Я слышу.
        – Чего ты слышишь?
        – Как ты сейчас с секретуткой развлекаешься. До связи. – Робин набрал номер своего знакомого, проживающего в Воронеже.
        Тот тоже ответил не сразу. Время-то позднее.
        – Да?!
        – Это Андрей.
        – Подходящий момент нашел. Что произошло? Мы же вроде обо всем договорились.
        – Я должен знать, готов ли твой дом, Миша.
        – Из-за этого и звонишь? А чего его готовить? Подъедешь к воротам, посигналишь, выйдет охранник. Он знает номер твоего «мерина», пропустит, откроет дом. А дальше с гостями сам разбирайся. Холодильник забит. Пойло в баре, спальни на втором этаже. Тот же охранник разбудит вас, когда надо будет.
        – Поселок, где стоит твой замок, менты контролируют?
        Михаил усмехнулся, но было слышно, что слова Робина ему польстили.
        – Нашел тоже замок. Обычный по нынешним временам коттедж.
        – Да, конечно, но ты не ответил на вопрос.
        – Полиция приезжает в поселок только по вызову охраны какой-либо усадьбы. Так просто менты не трутся ни в поселке, ни в ближайших деревнях. Даже участкового убрали.
        – Я тебя понял, спасибо, спокойной ночи.
        – Уснешь теперь с тобой. Придется снотворное пить.
        Робин вздохнул.
        – И ты на таблетках.
        – В смысле?..
        – Так, к слову пришлось. Доброй ночи!
        Телохранитель и водитель Стешина прикурил сигарету и посмотрел на лимузин. «Мерседес» плавно покачивался.
        «И сколько это будет продолжаться? – подумал он. – Сволочь ты, Мари, но ничего, я в Москве на тебе отыграюсь».
        Выкурив сигарету, он решительно направился к машине, рывком открыл заднюю дверь и услышал:
        – Да-да, все!
        Растрепанная Марина слезла с Градоверова и выскочила из автомобиля. Аркадий Максимович натянул брюки.
        – Значит, все? – спросил Робин.
        – Ты не представляешь, парень, какое это удовольствие на старости лет.
        – Вот и женитесь на этой сучке. Будет вам удовольствие до гробовой доски. Только боюсь, что закроется она, эта доска, совсем скоро.
        – Ничего ты не понимаешь в жизни, парень.
        – Куда уж мне. Теперь до места ночевки никаких остановок. Приспичит, терпите. Это вы в салоне спать можете, а мне перед второй и главной частью пути полноценный отдых нужен.
        – Конечно, Андрей.
        Подошла Марина и заявила:
        – Я в порядке. Мы можем ехать.
        – Да? Ну, спасибо. В салон, быстро! И никаких движух до места стоянки. Иначе так физиономию разрисую, что ни один пластический хирург не возьмется восстанавливать! Пошла, сучка!
        Девица фыркнула, запрыгнула на мягкое сиденье, прижалась к Градоверову и спросила:
        – Ведь ты ж, дорогой, не дашь меня в обиду, правда?
        – Андрей пошутил. Но и его понять можно. А ты ничего не бойся, пока я рядом.
        Садясь на место водителя, Робин усмехнулся и подумал:
        «Тоже мне, нашелся защитник. Одно мое движение, и ты рухнешь на пол со сломанными шейными позвонками».
        Он завел «Мерседес», развернулся на крохотной полянке, вывел машину на трассу и продолжил движение. Спустя пятнадцать минут водитель заметил дорожный указатель – поворот на Радово, до которого оставалось двадцать километров. Путь до поселка «мерин» преодолел за пятнадцать минут.
        Робин подъехал к забору нужной усадьбы, просигналил. Из калитки вышел щупловатый охранник и прикрыл глаза рукой, пытаясь рассмотреть номер. Водитель выключил фары. Охранник убедился в том, что подъехал именно тот «Мерседес», о котором предупреждал хозяин, и открыл ворота. Робин заехал во двор и затормозил у массивной лестницы с большими вазонами. Следом подошел охранник и сказал:
        – Доброй ночи! Здесь нельзя ставить машину. Вы не могли бы отогнать ее на стоянку? Она рядом, у гостевого дома.
        – Здесь постоит. Мы уедем рано утром. Кстати, ближайшая заправка далеко?
        – Только на трассе, от поворота километров пять.
        – Нормально. Веди, боец, показывай дворец господина Хованова.
        – Минуту. – Охранник достал ключи.
        Тут к ним подошла Марина и сказала:
        – Мне надо взять с собой кое-какие вещи.
        – Обойдешься.
        – Мне белье поменять нужно. Не могу же я без трусов ходить!
        – Чего? Ты, и вдруг не можешь? Я вообще-то думал, что ты давно забыла, что это такое.
        – Очень прикольно.
        – А разве нет?
        – Открой багажник, я быстро возьму из сумки все, что мне нужно.
        – Что за дела, Андрей? Даме нужны личные вещи, – вмешался Градоверов.
        – А мне нужен сон. – Водитель сплюнул, открыл багажник и заявил: – Забирай свои шмотки, только быстро. Смотри презервативы не забудь.
        – Да иди ты!..
        Вскоре охранник провел гостей на второй этаж. В столовой был накрыт стол. Горячего, понятно, не было, поэтому визитерам пришлось обойтись холодными закусками. Мари заварила чай.
        Во втором часу ночи все разошлись по комнатам. Звукоизоляция в доме оказалась на высоте. Робин уснул сразу, не слыша крика и стонов Градоверова, которого специальная таблетка терзала еще два часа.
        Глава 7
        Начальник охраны северокавказского филиала НПО «Инициатива» подъехал к отелю «Млечный Путь» в половине девятого утра и прошел в холл. Там уже находились Смагин и заокеанские гости, одетые в спортивные костюмы. Хозяин отеля познакомил Сергеева и Добринских.
        – Ствол, три магазина к нему, пустые бутылки-мишени в машине, – сообщил визитер.
        – Где будем проверять пистолет? – поинтересовался Добринский.
        – За городом, возле села Корсун.
        – Это мне ни о чем не говорит. Место надежное?
        – Да, мы там часто тренируемся в стрельбе.
        – Хорошо. Едем.
        Вперед вышел владелец отеля и осведомился:
        – Обед как всегда, господин Добринский?
        – Думаю, да, долго мы не задержимся.
        Американцы прошли к машине, устроились на заднем сиденье. Анатолий занял место водителя, завел двигатель, пристегнулся и спросил:
        – Как вам вчерашний спектакль?
        – Великолепно. Вы езжайте, мистер Сергеев.
        – Да, конечно.
        Спустя сорок минут «БМВ» съехала по грунтовке в глубокий овраг с обрывистыми склонами, местами заросший кустарником, и остановилась на небольшой площадке. Поперек нее лежало бревно. Рядом с ним был вкопан столик. Метрах в тридцати от него обнаружился еще один ствол, побольше, с обструганной верхней частью.
        – Вот и стрельбище, – доложил Сергеев.
        – Вы оцепление выставили? – спросил Добринский.
        – В этом нет необходимости. Не стоит опасаться, что в овраге могут оказаться случайные люди. Посторонних здесь практически не бывает.
        – Даже грибников?
        Анатолий усмехнулся и сообщил:
        – Об этих местах давно идет дурная слава. Местные стараются обходить овраг стороной.
        – Ну что ж, тогда, пожалуй, начнем.
        Все вышли из машины.
        Добринский взял у Сергеева пистолет, на столе быстро разобрал его, осмотрел, снова собрал, навернул глушитель.
        Потом он взглянул на Анатолия и заявил:
        – А вы что стоите? Выставляйте мишени. У вас много бутылок?
        – Десять штук. Половина стеклянных из-под пива и водки, остальные пластиковые.
        – Пластиковые оставьте, а стеклянные разместите следующим образом: первую и последнюю бутылки поставьте вертикально, остальные положите горлышками ко мне. Интервалы между бутылками – один метр. Длины бревна для этого вполне хватит.
        – Вы будете стрелять отсюда?
        – Не надо задавать лишних вопросов.
        – Понял, минуту.
        Начальник охраны забрал сумку, подошел к дальнему бревну и установил мишени, как того требовал стрелок.
        Добринский между тем передернул затворную раму, загнал патрон в патронник, покачал головой, взглянул на супругу и сказал:
        – Давненько, Кэт, я не пользовался такой машинкой. Ствол так себе, но в ближнем бою ничего. С небольшого расстояния девятимиллиметровая пуля не только поражает противника, как, скажем, «кольт» или «беретта», но и отбрасывает тело в сторону. Это дает значительное преимущество в помещении или на ограниченном участке, когда надо быстро передвигаться вперед.
        – Но тебе не придется воевать в помещении! Заказчик мог бы обеспечить тебя и куда более современным оружием.
        – И «ПМ» пойдет, если, конечно, он пристрелян, что мы сейчас и проверим.
        Сергеев выставил бутылки, вернулся на исходную, на огневой рубеж, и полюбопытствовал:
        – Так устроит, господин Добринский?
        – Вполне.
        Американец поднял руку с пистолетом и с промежутком в несколько секунд сделал пять выстрелов. Две крайние бутылки разлетелись на мелкие кусочки, средняя свалилась за бревно, две другие остались на месте.
        Отстрелявшись, Добринский с супругой направились к мишеням. Анатолий последовал за ними. Заморский гость сказал начальнику охраны:
        – Поднимите, пожалуйста, те три мишени, которые находились в положении лежа.
        Сергеев поднял бутылки и изумленно воскликнул:
        – Ну ни хрена себе!
        У всех трех бутылок были выбиты донышки. Это означало, что пули прошли через горлышко, не зацепив его. На такой цирковой номер способен только очень хорошо подготовленный стрелок, настоящий мастер.
        – Да, такого я еще не видел, – продолжал восторгаться Анатолий. – Ладно, тщательно прицелившись, с небольшого расстояния в одно горлышко из трех всадить пулю еще как-то можно, но чтобы вот так, без перерыва, на одном дыхании!.. Это впечатляет.
        – Поэтому, господин Сергеев, здесь нахожусь я, а не кто-то другой. Поставьте, пожалуйста, бутылки без дна на бревно.
        – Ваша супруга будет стрелять?
        – Да, пусть развлечется.
        Анатолий выполнил просьбу этого виртуоза. Екатерина Добринская взяла пистолет, подняла глушитель вверх, затем резко опустила и сделала три выстрела без малейшего перерыва. Бутылки разлетелись на куски. Она стреляла не хуже своего мужа. Добринский похвалил супругу:
        – Молодец, Кэт, я думал, тебе потребуется больше времени.
        – И все же, дорогой, «ПМ» мне не нравится.
        – Ничего. Пойдет. Да и работать нам придется с расстояния в несколько метров. – Американец вернул Сергееву пистолет.
        Супруги прошли к машине и опустились на заднее сиденье. Начальник охраны повернул «БМВ», вывел из оврага и двинулся в сторону города. Он справился со своей задачей.
        Вечером того же дня, когда сумеречная поволока начала затягивать реку, в усадьбу приехал Болотко. Он был весь в мыле. Виктор бросил «Ауди» у входа, прошел в дом, поднялся в кабинет. Стешин, сидевший в кресле, поднял на него глаза и спросил:
        – Ну и что ты мне скажешь, Витя?
        – Скажу, что меня можно выжимать.
        – Надеюсь, напрягался ты не напрасно?
        – Разумеется, – подтвердил Болотко и опустился в кресло напротив Стешина.
        Тот кивнул на бутылку виски.
        – Выпей! Сегодня возвращаться в Ростов нет смысла.
        Болотко плеснул в бокал темно-коричневой жидкости и заявил:
        – Если бы ты знал, каких трудов стоило мне решение всех вопросов.
        – Но ведь ты с этим справился, да?
        – А у меня был другой выход?
        – Честно говоря, нет.
        – Вот и я о том же. – Он бросил на стол два паспорта, в которые были вложены билеты на самолет. – Вот! Это все, что от меня требовалось, – сказал Болотко и выпил виски.
        Стешин посмотрел документы.
        – Так, Филимоновы Дмитрий Иванович и Екатерина Анатольевна. Хорошие паспорта.
        – Новые. А главное, в ментовскую базу данных введены. Проверяй, не хочу.
        – Так, – продолжал Стешин. – Билеты на самолет. Рейс номер такой-то на Москву, отправление завтра в десять тридцать. Фамилии и данные паспортов совпадают. Как насчет ствола?
        – Нормально. Я договорился. Командир экипажа, Варенин Константин Андреевич, перед посадкой заберет оружие, после приземления вернет. Где и как конкретно, мы обсудили.
        – Иначе поступить нельзя было?
        – Я хотел, чтобы он провел Добринского на борт с оружием, но Варенин уперся, сказал, что не будет чувствовать себя в полете спокойно, зная, что в пассажирском салоне сидит человек с боевым пистолетом.
        – Тоже правильно. Ты молодец, Витя.
        – Сам знаю, что молодец. Я еще налью?
        – Пей, заработал.
        – Я не только вискарь заработал.
        – Конечно. – Стешин достал сотовый телефон, набрал номер.
        Ему ответил молодой голос:
        – Отель «Млечный Путь», слушаю вас.
        – Ты и есть отель? – с усмешкой спросил Артур.
        – Пардон, Зуев слушает.
        – Это Стешин.
        – Добрый вечер, Артур Григорьевич.
        – Привет. Как наши постояльцы?
        – С ними все в порядке. Сидят в апартаментах, недавно вино заказывали.
        – А где твой босс?
        – Вы имеете в виду Смагина?
        – Что, у тебя есть другой босс?
        – Еще раз извините, за день устал. Леонид Андреевич выехал до утра.
        – Ладно, как мне поговорить с Добринским?
        – Я отнесу им свой телефон, вот и поговорите. Впрочем, вы могли бы и напрямую им позвонить.
        – Ты прав, я так и сделаю. Тебя Смага оставил в отеле на ночь?
        – Да, Артур Григорьевич.
        – Неси службу, Зуев. – Стешин прекратил разговор и набрал другой номер.
        – Да?! – услышал он голос Добринского.
        – Вечер добрый, господин Филимонов.
        – Что? Вы ошиблись номером.
        – Не спешите отключать телефон, Дмитрий Иосифович, это Артур.
        – Что за шутки, господин Стешин?
        – Никаких шуток. Просто я обращаюсь к вам по фамилии, указанной в вашем новом паспорте. Кстати, в нем вы Дмитрий Иванович.
        – Значит, документы готовы?
        – Готовы. Билеты на самолет тоже у меня.
        – Когда вылет? – спросил Добринский.
        – В десять тридцать.
        – Прекрасно. Что по игрушке?
        – С вами будет Болотко, он передаст ее пилоту, тот вернет вам уже в Москве. Где и как конкретно, уточнит мой заместитель.
        – Хорошо. Завтра в восемь одна из ваших машин должна быть у отеля. – Добринский отключил телефон.
        Вот так, чисто по-американски. «Должна быть» и никаких гвоздей, ни благодарности, ни приветливого словечка, сухо, высокомерно. А что еще ждать от этих людей? Стешин отпил глоток виски.
        – Доволен Добринский? – спросил Болотко.
        – Еще как! Чуть от радости не подпрыгнул.
        – Почему же ты такой хмурый?
        – Не много ли вопросов, Витя? Значит, так. Завтра подъем тебе в половине седьмого. Пока то да се, к восьми подъедешь к отелю. Заберешь американцев, отвезешь в аэропорт. Там решишь все вопросы с командиром экипажа, особенно оговоришь порядок передачи ствола в Москве. Добринский тип капризный, не всякий вариант его устроит. Но ты должен решить все вопросы. Как только борт взлетит, позвонишь мне.
        – Да, а потом?
        – Подъедешь сюда.
        – Я хотел в новый гипермаркет заехать, костюмчик посмотреть.
        – Разберемся с американцами, посмотришь.
        – Ну, тогда я на боковую. Набегался.
        – Давай.
        В загородном доме под Воронежем Робин проснулся оттого, что кто-то гладил его волосатую грудь. Он очнулся, крепко схватил чью-то руку.
        Рядом раздался женский писк:
        – Ты что, Андрюша, больно же!
        – Мари? – удивился Робин. – А где Градоверов?
        – Где ж ему быть, спит как убитый в комнате через коридор. Слышишь, даже сюда его храп достает.
        Что-то такое действительно было слышно.
        – А ты чего приперлась? – спросил Робин и сбросил с груди руку девицы.
        – Как что, Андрюша? Ведь я же знаю, что ты хочешь меня.
        – А еще что ты знаешь?
        – О вас, мужчинах, практически все.
        – Самоуверенно. Время?..
        – У меня нет часов.
        – Ну так посмотри на мои. Они на тумбочке.
        – Половина шестого. Самое время для секса. По опыту знаю, что по-настоящему сильное желание мужчина испытывает именно рано утром.
        – Потому что он в туалет хочет.
        – Потому что, дорогой, так устроена природа человека.
        – И откуда ты умных слов поднабралась?
        – По-твоему, я дура какая?
        – Судя по тому, что Артур приставил тебя к такой шишке, как Градоверов, нет. Говоришь, такова природа человека? Так чего тогда твой клиент дрыхнет без задних ног? Что-то не заметно, чтобы он очень хотел тебя.
        – Андрюша, Градоверов же под химией.
        Робин отстранил от себя женщину и спросил:
        – Скажи, Мари, и долго так мужик продержаться может?
        – Ты имеешь в виду в плане секса?
        – Ну, не в выступлениях же на партийных съездах.
        – Нет, та доза, которую определил ему Артур, скоро превратит его в импотента.
        – И что же тогда ты будешь делать с ним за границей?
        – А мне не нужен важный политик, престарелый папочка. Меня бабки его интересуют. Как только наша жизнь за бугром устаканится, разберусь с наследниками, заставлю его переписать все состояние на мое имя, а потом и распрощаюсь со стариком.
        – Вряд ли он отпустит тебя, – проговорил Робин. – Подписать, что нужно, ты, может, его и заставишь, но что будет потом? Градоверов не тот человек, чтобы дать себя обмануть какой-то шлюхе, пусть даже дьявольски расчетливой и хитрой.
        Марина усмехнулась и подтвердила:
        – Конечно. Живой ни за что не даст.
        – Ты хочешь сказать, что угробишь его?
        – Конечно. – Она сказала это совершенно спокойно, как нечто само собой разумеющееся.
        – Ну ты и сука!
        – Мы теряем время, Андрюша.
        – Я не хочу.
        – Чего ты не хочешь? Молодой, здоровый мужик не желает доступную и покорную бабу?
        – Да, я тебя не хочу. И вообще, не хрена тут ерундой заниматься, вали в апартаменты, в душ. В шесть Градоверову подъем. Приготовишь завтрак, перекусим и продолжим движение. К шестнадцати часам мы должны быть в Москве. И не просто в городе, а уже на нашей временной хате.
        – Ты многое теряешь.
        – За меня не волнуйся. Пошла в комнату!
        Марина обиженно фыркнула, запахнула прозрачный пеньюар, который совершенно не скрывал прелести ее тела, и вышла из комнаты Робина.
        «Живешь ты дурой, такой и подохнешь, – подумал телохранитель Стешина. – Кто ж тебе даст завладеть состоянием Градоверова, выпустит тебя с ним за границу? Одно слово, идиотка».
        Он поднялся с постели, прошел через коридор к душевой кабине, встал под струи теплой воды.
        Сразу после завтрака Андрей завел «Мерседес». Пока Градоверов и Мари возились с вещами, он набрал номер хозяина усадьбы.
        – Миша, извини, что так рано.
        – Не стоит, я всегда встаю в шесть часов, привычка. Как провели ночь?
        – Прекрасно.
        – Когда уезжаете?
        – Через десять минут. Спасибо за прием, Миша.
        – Не за что, счастливого пути. Будешь рядом, заезжай. Только один! Хорошую компанию я и здесь соберу.
        – Обязательно.
        – Ну, давай!
        Робин набрал номер Стешина.
        – Привет! У нас все нормально, в семь стартуем.
        – Смотри, впереди самый сложный участок.
        – Не волнуйся, я вовремя доставлю нашу милую парочку в нужное место.
        – Хорошо, что ты в этом уверен. Напоминать о звонке надо?
        – Нет. Я свяжусь с тобой в шестнадцать часов.
        – Возможно, у меня тогда уже будут инструкции по дальнейшим действиям в отношении Градоверова.
        – Лучше завтра. После отдыха и думается легче.
        – А тебе, Андрей, надо не думать, а выполнять то, что прикажу я.
        – Вот и хорошо. Меня это вполне устраивает.
        – Давай, до связи!
        – До связи!
        В семь часов утра «Мерседес» с Робиным за рулем покинул территорию усадьбы Хованова и через некоторое время вышел на трассу М-4 «Дон».
        В 7.40 к ростовскому отелю «Млечный Путь» подъехала «Ауди». Болотко выбрался из машины.
        Ему навстречу вышел Смагин.
        – Приветствую. Хорошо, что ты уже на месте.
        – Привет! А где мне еще быть?
        – Ты же вчера уезжал куда-то.
        – Зуев доложил? Совсем не может держать язык за зубами.
        – А что это ты разговорился? Никто к тебе не в претензии. Главное, что клиенты на месте.
        – Да, Витя, ты пройди к Добринскому. Он требовал, как подъедешь.
        – Требовал? – переспросил Болотко. – Не много ли на себя берет этот субъект?
        – Не мне решать.
        – Чертов янки надоел хуже зубной боли. Побыстрее бы избавиться от него.
        – Такие сами от кого хочешь избавятся. Я как встречусь с глазами Добринского, так холод по спине пробегает.
        – Его жена не лучше.
        – Та еще хуже. Как змеюка. Но ты теряешь время.
        – Они в апартаментах?
        – Сейчас уже, наверное, в холле.
        – Ладно. – Болотко поднялся на второй этаж.
        В большом холле сидели Добринский и его супруга. Рядом стояли дорожные сумки. Готовность к отъезду полная.
        – Доброе утро, господа, – поздоровался Виктор.
        – Доброе, – буркнул Добринский и протянул руку. – Документы!..
        Болотко передал ему паспорта и билеты на самолет. Добринский довольно долго изучал документы. Наконец он отдал жене ее паспорт, свой положил в карман и спросил:
        – Как вам удалось заполучить настоящие?..
        – Это долгая история, Дмитрий Иосифович. Если желаете, то я по дороге расскажу.
        – Хорошо. Не забудьте решить вопрос с пистолетом. Это, конечно, не критический момент, ствол можно найти где угодно, но предпочтительнее этот. Я его проверял.
        – Не волнуйтесь. Все будет сделано в лучшем виде.
        Добринские поднялись и прошли на выход. Сумки остались у кресел. Болотко осмотрелся. Кроме него в холле никого, звать на помощь бесполезно. Он злобно сплюнул на ковер, подхватил сумки и потащил их на стоянку.
        Они прибыли в аэропорт, когда диспетчер только что объявил регистрацию билетов и оформление багажа на нужный рейс. Болотко оставил американцев в очереди, отошел к буфету, достал сотовый телефон, набрал номер.
        – Константин Андреевич?
        – Да, кто это?
        – Не узнали?
        – Виктор Андреевич, вы где?
        – В аэропорту.
        – А конкретнее?
        – У буфета, того самого, который рядом с центральным входом.
        – Оставайтесь там. К вам подойдет рабочий аэропорта, из тех, кто таскает помывочные машины, представится Вячеславом, скажет, что от меня. Ему и передадите посылку.
        – Хорошо, передам. Как вы вернете ее нужным людям?
        – Запомните и передайте им вот что. Я верну посылку перед тем, как они покинут борт, у трапа. Для этого вашим людям следует выйти из салона последними или одними из таковых.
        – Вы запомнили, кому следует передать посылку?
        – Память еще ни разу не подводила меня.
        – На борту будет сотрудник безопасности авиакомпании?
        – Нет. На все рейсы их не хватает. Еще вопросы, Виктор Андреевич?
        – Я надеюсь, что все у вас получится.
        – Можете быть уверенным, не такие посылки передавали. Все, извините, мне надо на борт.
        – Счастливого полета!
        – Благодарю!
        Болотко отключил телефон, посмотрел налево, направо. Повсюду стояли пассажиры и люди, встречающие их, одни с вещами, другие налегке. Как ни всматривался Болотко в мужчин, проходивших мимо, человек, посланный командиром экипажа, возник перед ним неожиданно. Ему было лет под сорок. Мрачная физиономия украшена несколькими шрамами.
        «И как подобных типов на такую работу берут? – подумал Болотко. – Впрочем, невелика должность – таскать моечный аппарат».
        – Так это ты хочешь передать посылку Варенину? – спросил мужчина.
        – Да, я, а ты кто?
        – Вячеслав. Сомневаешься, позвони Косте. Хотя он уже не ответит. Давай свою посылку. – Вячеслав приоткрыл обширный карман куртки.
        Пакет с пистолетом, двумя магазинами и глушителем упал туда и словно исчез. Рабочий продолжил смотреть на Болотко.
        – Это все, – сказал заместитель Стешина.
        – Ты уверен? Или просто жлоб?
        – Черт! – Болотко бросил в карман пролетария пятитысячную купюру.
        Вячеслав улыбнулся, отчего лицо его приняло зверский вид, и сказал:
        – Теперь совсем другое дело. Не сомневайся, посылку доставлю Косте.
        – А я и не сомневаюсь. Потому как если ты не сделаешь этого или окажешься подставным ментом, то совсем скоро лишишься головы. Ступай, Слава!
        – Угу.
        Работник аэропорта ушел.
        Регистрация закончилась. Диктор объявил посадку. Болотко из вестибюля следил за тем, как она проходила. Он достал сотовый телефон только тогда, когда самолет начал набирать высоту. Стешин ответил тут же:
        – Слушаю, Витя!
        – Я проводил гостей.
        – Все нормально прошло?
        – Как и планировалось.
        – У тебя сомнения в голосе.
        – Пилот выбрал слишком ненадежный вариант сброса посылки.
        – Что ты имеешь в виду?
        – А вот это, Артур, мы узнаем через два с половиной часа.
        – Мы, Витя, можем узнать только одно. А именно, что гостей повязали. Боюсь, что этот печальный факт станет смертным приговором всем нам. Если же все пройдет нормально, то никто мне об этом не сообщит.
        – А людей из центрального офиса «Инициативы» подключить нельзя?
        – Ни в коем случае. Ты давай возвращайся.
        – Еду.
        Спустя час «Ауди» вошла на территорию усадьбы. Болотко поднялся на второй этаж. В приемной его встретила Оксана Свирь.
        – Добрый день, Виктор Андреевич.
        – Привет! Артур у себя?
        – Где ж ему быть. Нервничает.
        – С чего бы это? – Болотко вонзил в секретаршу и любовницу Стешина пронзительный взгляд.
        Она спокойно выдержала его и ответила:
        – Понятия не имею, Виктор Андреевич.
        – Я к шефу.
        – Кофе сделать? – спросила Оксана и обворожительно улыбнулась.
        – Сделай. Но не кофе, а чай, крепкий, без сахара.
        – Хорошо.
        Болотко прошел в кабинет. Стешин сидел за столом и барабанил по нему пальцами. Он указал на кресло и заявил:
        – Присаживайся. Теперь нам остается только ждать.
        – Доклада Робина о том, что он доставил Градоверова по указанному адресу?
        – И еще кое-чего. Думаю, что как только американцы благополучно устроятся в Москве, кто-то все же должен будет сообщить нам об этом.
        – Кто?
        – Скорей всего, Стив Джонс.
        – Секретарь посольства США?
        – Да.
        – А зачем ему мы, когда главные действия будут разворачиваться в Москве?
        – Ты не забыл о теракте на железной дороге?
        – Ну, в этом деле майор ЦРУ вряд ли светиться станет.
        – Ладно, чего гадать, поживем – увидим. В жизни нет ничего хуже, чем ждать.
        – И догонять.
        – Догнать, Витя, при желании и соответствующих условиях можно, а вот время поторопить никто не в силах. Ни при каких условиях.
        – Почему же? – Болотко улыбнулся. – Можно просто взять и перевести стрелки.
        – Очень умно. Что будешь пить?
        – Я уже заказал чай.
        – Ну а я…
        Болотко прервал начальника:
        – Артур, может, ты пока подзавяжешь со спиртным? Хрен его знает, как будут развиваться события, а то возьмет да и прибудет кто-нибудь от Джонса для инспекции финала, а особенно пансионата «Рассвет».
        Стешин отодвинул бутылку и сказал:
        – Да, ты прав. До завершения дела надо прекратить. – Он нажал на кнопку телефона внутренней связи и осведомился: – Оксана, ты Виктору чай заварила?
        – Да, сейчас принесу.
        – Сделай и мне тоже.
        – Конечно, Артур Григорьевич.
        Вскоре Оксана внесла в кабинет поднос с большим чайником и двумя фарфоровыми бокалами. Стешин и Болотко выпили чаю, обсудили свои дела. В половине первого на мобильник Стешина пришел вызов.
        – Алло! Артур?
        – Да.
        – Это Филимонов.
        Стешин оживился:
        – Как ваши дела, Дмитрий Иванович?
        – Мы в Москве, у нас все в порядке, посылка с нами. Благодарю.
        – Да не за что, Дмитрий Иванович. Мы тут…
        Однако Добринский не был расположен продолжать разговор. Да Стешину этого и не требовалось.
        Он взглянул на Болотко и сообщил:
        – Все в норме, Витя! Добринские долетели без проблем, получили ствол. Наша работа по ним завершена.
        – Поздравляю!
        – Спасибо. А вот теперь я все же выпью. За это грех не налить. Как ты?
        – Ладно, давай, – заявил Болотко и махнул рукой.
        Николай Белов наконец-то получил очередное воинское звание и стал капитаном. В половине девятого утра он вышел из номера общежития учебного центра, где они с Викторией Гладилиной проживали после переезда из Губинска.
        Белов прошагал по коридору, козырнул администратору Наталье Павловой.
        – Приветствую, Наташа! Как служба?
        – Спасибо, Николай Андреевич, служба идет нормально, как ей и положено. Вы на построение?
        – Да.
        – Не спешите. Сегодня ваши сюда не приедут.
        – Не понял.
        Офицеры группы спецназа проживали в Москве и проводили на полигоне учебные занятия. Белов же обосновался тут временно. В его московской служебной квартире шел ремонт.
        – А что непонятного, Николай Андреевич? Сегодня группа майора Скоробогатова не приедет в учебный центр.
        – Как же я? – Белов растерялся.
        – А вам, товарищ капитан, следует позвонить своему командиру.
        – Это информация от оперативного дежурного?
        Павлова улыбнулась и подтвердила:
        – Да, от него.
        – Ничего не понимаю. Рома мог бы и напрямую предупредить.
        – Что меня просили вам передать, то я и говорю.
        – Ясно.
        Белов вышел на улицу. Там стоял новенький «Форд», выделенный ему антитеррористической службой в личное пользование. Бензин и все остальные расходы, кстати, тоже оплачивались из казны. Он набрал номер своего командира и боевого товарища. Тот ответил вопросом:
        – Белый, какого черта?
        – Да что сегодня за день, одни непонятки? То администраторша в общаге воду мутит, то ты.
        – Почему не отвечал на вызовы?
        – Я не отвечал?
        – Ну не я же.
        – Погоди, Рома.
        Белов посмотрел на список пропущенных вызовов. Он был пуст.
        – Если верить тому, что я вижу, мне никто ни сегодня, ни вчера не звонил.
        – Так! Тебе придется заменить телефон.
        – И как это сделать?
        – Объясню позже. Как чувствует себя невеста?
        – Привыкает. Не в восторге, конечно, от нового места жительства, но, в общем, нормально, с женщинами гарнизона познакомилась. Все о работе спрашивает.
        – Есть ей работа. Заявление в ЗАГСе будет рассмотрено сразу же после твоего возвращения из командировки.
        – Еще один сюрприз! Значит, мне предстоит командировка?
        – Да, тебе и старшему лейтенанту Зуброву. Сейчас бери Викторию, садись в «Форд» и выдвигайся в управление. Я буду ждать вас в отделе спецмероприятий. Там получишь новый сотовый телефон, Вике предложат несколько вариантов работы. Мы же с тобой пойдем к генералу Володарскому. У него и будет определена задача по командировке. Вопросы, капитан?
        – Мне быть в форме?
        Скоробогатов чуть подумал и ответил:
        – Да, в форме. Еще вопросы?
        – Больше пока нет.
        – Ну что ж, тогда тебе два часа на прибытие в управление. Это с учетом пробок!
        Белов ответил:
        – Побойся бога, Рома! На то, чтобы привести себя в порядок, Вике потребуется не меньше часа.
        – Два часа, капитан! Это приказ.
        – Есть два часа. Но опоздание из-за пробок я не исключаю.
        – Жду!
        – Давай!
        Из общежития вышла Гладилина и осведомилась:
        – Ты чего это, Белов, застыл как истукан? Потерялся во времени?
        Николай обернулся и ответил:
        – Хуже. Я себя потерял, но уже нашел. А вот тебе еще предстоит это пережить.
        – Что ты имеешь в виду?
        – То, что через два часа мы с тобой должны быть в управлении.
        – Как через два часа? Мне…
        – Я доложил Роме, что у тебя уходит на макияж никак не меньше часа. Он принял эту важную информацию к сведению, но время прибытия изменять не стал. Так что поторопись, дорогая.
        – А зачем мне в управление?
        – Работу хотела получить? Вот там ты о ней и узнаешь. А меня ждет командировка.
        – Куда? На войну?
        Белов улыбнулся и проговорил:
        – Пора бы запомнить, дорогая, что мы постоянно на войне.
        – Ну и начался же день!..
        – То же самое я сказал Роме.
        – Побежала! Себе форму гладь сам. Я не успею.
        – Это я уже понял.
        Виктория убежала в общежитие.
        Белов быстренько выкурил сигарету и поспешил следом. Необходимости гладить форму у него не было, побриться Николай уже успел. В принципе, он был готов к отъезду. Гладилина же металась по комнатам, вытряхивала на кровать и диван свои наряды. Николай встал у входа в гостиную и саркастически хмыкнул.
        – Ты чего лыбишься, Белов? – спросила Виктория между делом.
        – Да вот любуюсь твоей дивной фигурой, на которой нет почти ничего.
        – Бессовестный! У меня нет времени надевать халат. Ты лучше скажи, это платье мне подойдет? Погляди, оно темное, приталенное.
        – В нем жарко будет.
        – Да, ты прав. Не пойдет. А вот этот костюм?
        – Он будет в самый раз, особенно если блузку сменить на майку.
        – Какая майка, ты о чем? Нет, тоже не годится. Черт, всего полно, а сразу и не сообразишь, что надеть.
        – Мы теряем драгоценное время.
        – Ладно, чего уж тут. – Вика натянула свои любимые джинсы и желтую майку. – Вот в этом и пойду.
        – Замечательно. Выбор отличный. Тогда уж лучше платье.
        – Все, решено. – Она пошла в ванную и принялась делать прическу.
        Белов пожал плечами и пробурчал:
        – Оно, конечно, практично, да и модничать не перед кем. Но все же женщины – очень даже странные существа.
        – Ты чего там бубнишь? – выкрикнула из ванной Виктория.
        – Выражаю восторг твоим решением.
        – Лучше помолчи, пока не поругались.
        – Уже молчу.
        Как ни странно, на подготовку Виктории ушло всего тридцать минут. Она взяла сумочку, взглянула на капитана и сказала:
        – Я готова.
        – Прекрасно. Джинсы и майка. А если в офис «Газпрома» придется ехать?
        – Ничего. Если твое начальство захочет, то меня кто угодно возьмет на работу в любой одежде.
        – В принципе, ты права. Пошли.
        – А мы успеем?
        – Не знаю. Все зависит от пробок.
        Несмотря на довольно плотный транспортный поток, особенно на окраине города, Белов все же уложился в отведенное ему время. Он припарковался на стоянке управления, скрывавшегося под вывеской одного из штабных подразделений Министерства обороны.
        В здании наряд проверил документы визитеров и пропустил их в холл. Там стояли майор Скоробогатов и какой-то офицер в очках. Роман поприветствовал Белова и Гладилину, потом представил им этого человека:
        – Капитан отдела тыла Крабов Алексей. Вам, Виктория Павловна, следует пройти с ним и обсудить варианты работы. Потом вы можете поехать посмотреть квартиру. Мне доложили, что ремонт закончен, вот и оцените, а мужа вашего я забираю.
        – Он сказал, что ему предстоит командировка. Это правда?
        – Да.
        – Белов надолго уедет?
        Скоробогатов улыбнулся и спросил:
        – А почему, Виктория, вы называете Николая по фамилии?
        – Привычка, Роман Владимирович, но Коля не в обиде.
        – Дело, конечно, ваше. А вот на какое время он уедет, я сказать не могу. Нет, вовсе не потому, что это какая-то тайна. Такова уж наша работа. Конкретных сроков исполнения того или иного дела часто никто установить не может. Все, как говорится, будет зависеть от обстановки на месте. Но заверяю, что командировка не из самых опасных, ничего чрезвычайного. В общем, вы занимайтесь своим делом. В центр вас отвезет все тот же капитан Крабов. А мы с Колей займемся своим. Да, не знаю, говорил Николай или нет. Как только он вернется, в ЗАГСе вас сразу распишут.
        Гладилина взглянула на жениха и осведомилась:
        – Почему ты мне ничего не сказал?
        – Как-то из головы вылетело.
        – Такое дело, и вдруг вылетело?
        – Вика, у меня работа, да и у тебя тоже, так что давай разбегаться. Ты должность себе поспокойней выбери и квартиру как следует посмотри, особенно сантехнику. Из меня слесарь, если что, совсем никакой.
        – Не беспокойся. Себя береги!
        – Само собой. Пока.
        Белов поцеловал невесту, и капитан Крабов увел ее в отдел тыла. Николай взглянул на Скоробогатова и спросил:
        – Так что за командировка мне предстоит, боевая или как?
        – Сейчас идем к генералу. Через десять минут начнется совещание. Там ты все и узнаешь. Да и я тоже.
        Офицеры поднялись на третий этаж. В приемной миловидная секретарша с погонами прапорщика указала на массивную дверь и сказала:
        – Проходите, пожалуйста. Александр Михайлович ждет вас.
        Скоробогатов и Белов зашли в кабинет. Командир группы доложил о прибытии. В помещении уже находились четверо офицеров, от лейтенанта до майора. Володарский указал прибывшим на свободные места у стола и заявил:
        – Так, кажется, все в сборе. Хотя нет. Я почему-то не вижу старшего лейтенанта Зуброва.
        – Извините, – сказал Скоробогатов, достал телефон, быстро набрал номер. – Зубров, ты где? Ну, давай, бегом! – Майор отключил телефон и доложил: – Зубров только что вошел в здание. Он опоздал из-за аварии на проспекте.
        Не успел майор договорить, как в кабинет вошел Зубров и, задыхаясь, проговорил:
        – Прошу прощения, товарищ генерал. Чертова авария!.. Менты все перекрыли, ни объехать, ни развернуться. И самое обидное, что все это приключилось всего-то в двухстах метрах от управления.
        – Займите место за столом, старший лейтенант, – распорядился генерал. – Так, теперь все в сборе. Начнем. Для начала я познакомлю вас. – Володарский представил офицеров друг другу, затем взглянул на следователя майора Давыдова, сидевшего рядом с ним, и заявил: – Вам слово, Денис Анатольевич.
        Тот поднялся и заговорил:
        – По поиску господина Градоверова могу довести следующее. В день массовых беспорядков в Губинске этот человек, подозреваемый в их организации, поспешно покинул Москву. По показаниям случайных свидетелей, он выехал из столицы на своей старой машине «Мазда», причем, как выяснилось, не один. В ходе расследования мы вышли на гражданку Королеву Галину Борисовну. Она показала, что в день трагедии, а значит, и бегства Градоверова ей позвонила секретарша бывшего председателя совета партии «Сплоченная Русь» Удалова Ольга Андреевна и сообщила, что Градоверов предложил ей уехать вместе. После чего ни Удалову, ни ее трехлетнего сына Дмитрия по месту проживания и в офисе никто не видел. В детском саду нам сообщили, что Удалова поспешно забрала сына. Осмотр квартиры показал, что Ольга Андреевна с работы домой не возвращалась. Этот факт подтверждает вероятность ее убытия вместе с Градоверовым.
        – Зачем политику такая обуза? Или у него с секретаршей были близкие отношения? – спросил генерал.
        – Таких отношений выявить не удалось.
        – Значит, прикрытие?
        – Думаю, да.
        – Дальше.
        – Я связался с ГИБДД. Руководством инспекции было дано распоряжение установить, когда и как шла по трассе М-4 «Мазда» Градоверова. Странно, но ни на одном посту ДПС ее никто не останавливал.
        В разговор вступил майор Скоробогатов:
        – Или останавливали и отпускали. Как это происходит, объяснять, думаю, не надо.
        Следователь согласился с ним:
        – Да, скорее всего, так и происходило. Но нам очень помогли камеры видеонаблюдения. Они запечатлели моменты прохождения «Маздой» тех или иных участков трассы. Тут-то и выяснилось кое-что интересное. Прошу внимания. – Майор выложил на стол несколько фотографий и продолжил: – Снимок номер один. Время: девятнадцать двадцать, место: подъезд к придорожному мотелю «Луч», расположенному недалеко от Рогачевки. На снимке искомая «Мазда». В ней на заднем сиденье отчетливо видны женщина и ребенок. Снимок номер два с камеры, установленной на торце здания. В мотель входят Градоверов и женщина с ребенком на руках. Снимок номер три. Время: восемь тридцать. «Мазда» стоит перед кафе, в ней никого нет. Но на снимке номер четыре с камеры, установленной в соседней деревне, также просматриваются на заднем сиденье женщина с ребенком. Следующий снимок номер пять сделан на въезде в город Каменск-Шахтинский. Время: пятнадцать ноль две. На нем также просматриваются фигуры на заднем сиденье. А вот шестой снимок получен с камеры видеонаблюдения поста ДПС у Новочеркасска. Обратите внимание на время: девятнадцать десять. И вот
на этом снимке сзади фигур не видно. Возникает вполне закономерный вопрос. Что же делал Градоверов с пятнадцати ноль двух до девятнадцати десяти, учитывая, что пройти ему предстояло немногим более ста километров? Отнимем час на путь. Получается разрыв во времени почти в три часа. К тому же обращаю ваше внимание на «Лексус», запечатленный на снимке, сделанном в районе Новочеркасска. Он шел впереди «Мазды». Последнее фото, на котором обе машины видны вместе, сделано с камеры, установленной между Новочеркасском и Ростовом. На заднем сиденье вновь никого не видно. Возвращаюсь к вопросу. Так что же произошло на трассе М-4 с пятнадцати ноль двух до восемнадцати десяти, отбрасывая час езды до Новочеркасска?
        Генерал посмотрел на следователя и заявил:
        – Как я понимаю, ответа на этот вопрос у вас нет, не так ли?
        – Пока нет. Поэтому я и просил усилить следственную группу для отработки мотеля «Луч», осмотра района от Каменск-Шахтинска до Новочеркасска и дальнейшего прохождения маршрута до Ростова.
        Володарский повернулся к Скоробогатову и спросил:
        – Что скажете вы, майор?
        – Скажу вот что, товарищ генерал. По-моему, за эти три часа, потерянных камерами, кто-то на «Лексусе» встретил Градоверова, но не на трассе, а где-нибудь рядом, и помог ему избавиться от Удаловой и ребенка. За это время можно сойти с шоссе, прибыть в то место, где запланировано убийство, уничтожить женщину с ребенком, захоронить их, замаскировать могилу и вернуться на трассу. Как только появилось ростовское прикрытие, Удалова и ее сын исчезли. Вряд ли их ликвидировал сам Градоверов. У него кишка тонка убить женщину и тем более ребенка. Скорее всего, это сделали люди, прибывшие из Ростова. По-моему, следует в первую очередь отработать мотель «Луч», дабы убедиться в том, что с Градоверовым в машине действительно были именно Удалова и ее сын, а не кто-то еще. Поэтому надо основательно прессануть персонал «Луча». Я считаю, что Градоверов обязательно должен был связаться с тем человеком, к которому он направлялся. Этот тип и помог ему избавиться от попутчиков. Не исключено, что данный субъект сам вышел на Градоверова, назвал ему место встречи и устранения свидетелей. Вполне допустимо, что это произошло
и раньше. Поэтому не лишним будет опросить персонал кафе, заправок, скажем, на удалении километров в сто от местонахождения «Луча».
        Оперативник следственной группы воскликнул:
        – Это придется останавливаться каждые пару километров.
        – Надо будет, остановитесь! – заявил генерал и перевел взгляд на майора: – Значит, так, Денис Анатольевич! Следственная группа получает усиление в виде двух офицеров спецназа. Задачу им вы определите сами. Группа занимается поиском, делает свою работу, а вот для того, чтобы кого-нибудь прессануть или нейтрализовать, у вас будет спецназ. Слишком уж жестко действовать не следует, – заявил Володарский и предупреждающе взглянул на Скоробогатова. – Спецам быть в штатской одежде. Необходимое снаряжение пусть сами подберут в отделе тыла. Сегодня же выезжайте по маршруту предполагаемого отхода господина Градоверова. Имейте в виду, что он наверняка сменил документы. Но физиономия у него запоминающаяся, кто-нибудь да вспомнит. Старший группы – майор Давыдов, радиоинженеру иметь при себе всю аппаратуру, необходимую для внешнего слежения и прослушивания. Оперативнику капитану Терпину и бойцам спецназа следовать на автомобиле Белова. Вопросы ко мне?
        – Вопросов нет, Денис Анатольевич, – ответил Давыдов.
        – А вот у меня к вам есть. Имеются ли у вас документы, необходимые для проведения обысков, досмотров, временного задержания подозрительных лиц, проникновения на закрытую, частную территорию?
        – Так точно. В наличии и распоряжения МВД, ФСБ, других силовых ведомств об оказании нам необходимого содействия.
        – Ну и хорошо. Скоробогатову и Белову остаться, остальные свободны.
        Офицеры специальной следственной группы вышли из кабинета. Генерал обратился к Белову:
        – Ты, Николай Андреевич, – старший в подгруппе поддержки. Если возникнет необходимость, разрешаю применять к подозреваемым специальные меры воздействия для получения информации. Давыдов этим заниматься не станет, даже имея разрешение, ты же – совсем другое дело. Тебе не впервой колоть духов разных мастей. Но смотри, Коля, не переусердствуй.
        Белов кивнул и заявил:
        – Я понял вас, товарищ генерал-лейтенант.
        – Насчет невесты не беспокойся. Если не сегодня, то завтра работа ей будет. Вернешься ты уже в служебную квартиру. Тогда же вы отправитесь в ЗАГС. Там вопрос решен.
        Николай усмехнулся:
        – Значит, в бой со спокойной совестью?
        Володарский ответил совершенно серьезно:
        – Возможно, что и в бой, капитан. Всем я говорить не стал, скажу только вам. По данным внешней разведки, деятельностью НПО «Инициатива» и партии «Сплоченная Русь» руководили сотрудники ЦРУ. Есть подозрение, что непосредственным куратором данных организаций является секретарь посольства, он же майор Центрального разведывательного управления Стив Джонс. Контрразведка установила за ним наблюдение. Возможно, что-то и проявится. Ведь куратор должен поддерживать связь с подчиненными.
        – Это он может делать и через третьих лиц, – проговорил Скоробогатов.
        Генерал согласился:
        – Да, может, но наша контрразведка способна отслеживать и этих самых третьих лиц. Хотя главное тут даже не это. Есть данные, пока, к сожалению, не проверенные, о том, что шеф Джонса по ЦРУ полковник Барри Лаугер связан с международной террористической организацией, которая с недавних пор нацелила свою деятельность на Россию. Возросла вероятность проведения в стране крупных террористических актов. Для этого помянутой структуре очень пригодятся боевики наших доморощенных оппозиционно-радикальных организаций. Поэтому обстановка может кардинально измениться, пока на свободе будут Градоверов и Штерлих. Этот правозащитник не скрывается, но против него у нас ничего конкретного нет. Только Градоверов может дать убойный компромат на Штерлиха. А чтобы как следует прижать Градоверова, надо в первую очередь взять его, выяснить судьбу секретарши и ее малолетнего сына. Я говорил, чтобы на связь со мной выходил майор Давыдов. Но по оперативной обстановке докладывать мне должны вы, Николай Андреевич. А чтобы не возникало разногласий в группе, постарайтесь делать это скрытно.
        Скоробогатов покачал головой и сказал:
        – Как-то нехорошо это, Александр Михайлович. Получается, что Белов будет дублировать Давыдова. Значит, следователю вы не доверяете?
        – Нехорошо, согласен. С другой стороны, Давыдов не увидит того, что заметят Белов и Зубров. А каждый раз указывать на это – тоже как бы принижать следователя. Поэтому, Николай, работать надо скрытно. Ну а если случится конфликтная ситуация, то ее погашу я.
        – Понятно, товарищ генерал.
        – И еще одно. Я уверен, что Градоверова спрятали не в самом Ростове, а где-то поблизости от города. Советую вам присмотреться к офису северокавказского региона НПО «Инициатива». Он находится рядом с Ростовом, в селе Корсун, на берегу Дона.
        – Посмотрим за филиалом, товарищ генерал.
        – Вот теперь все.
        – Мне выходить на связь с майором Скоробогатовым или лично с вами? – спросил Белов.
        – С майором. Со мной только в случае крайней необходимости, – ответил генерал.
        – Вопросов нет.
        – Свободны!
        Скоробогатов и Белов вышли из кабинета. Майор проводил капитана в отдел тыла. Гладилина еще находилась там.
        – Вот это мне подойдет, – сказала она, когда в кабинете начальника тыла появился Белов.
        – Что выбрала, дорогая?
        – Офисный работник, если кратко, но с какой зарплатой, Белов! Я и не думала, что обычным клеркам могут столько платить. А ты за мной?
        – Нет, я по своим делам.
        – Что ж, тогда я поехала на квартиру.
        – Давай!
        Виктория поцеловала жениха и сказала:
        – Возвращайся быстрей, Коля. Ты же знаешь, я всегда жду тебя и очень-очень люблю!
        – Постараюсь.
        Глава 8
        В полдень микроавтобус «Рено», в котором находились следователь Давыдов, эксперт-криминалист Локтев и радиоинженер Брагер, а также «Форд» с Беловым, Зубровым и Терпиным выехали за пределы Москвы. На коротком совещании было решено отойти от столицы на триста пятьдесят километров, откуда и начать активные действия.
        На постах ДПС их не останавливали. Инспектора прекрасно знали, какому ведомству принадлежат машины с такими номерами. Поэтому заданное расстояние было преодолено за три с небольшим часа.
        Никто ни в микроавтобусе, ни в «Форде», естественно, не обратил внимания на «Мерседес», проезжавший навстречу. Офицеры не знали, что в этой машине как раз и находился тот самый субъект, поиском которого занималась специальная группа.
        В 15.30 машины остановились у первого кафе в зоне активного поиска. Опрос персонала ничего не дал. Тут никто не помнил ни Градоверова, ни Удалову. То же самое ожидало офицеров и во многих других кафе.
        Давыдов уже хотел отменить проверку придорожных заведений. Белов, в принципе, был согласен с ним, но у спецов закончилась вода, и Николай попросил следователя сделать остановку у очередного кафе.
        Ни на что не рассчитывая, Белов направился в заведение. Там, кроме бармена, никого не было. Николай попросил две бутылки минеральной воды.
        Бармен поставил их перед ним и объявил:
        – Сто рублей.
        Белов положил купюру на стойку бара и спросил:
        – Скажите, а вы как работаете? Посменно?
        – А вам, собственно, какая разница?
        – Большая, уважаемый.
        Николай видел на визитке бармена его фамилию – Коровин и имя-отчество – Сергей Дмитриевич. Он достал из кармана удостоверение офицера ФСБ, показал бармену и вежливо осведомился:
        – Вы желаете поближе познакомиться со мной, почтеннейший Сергей Дмитриевич?
        Бармен, увидев документ, мгновенно изменил манеру поведения:
        – Извините, не знал. Так что вы спросили?
        – Я спросил, вы как здесь работаете? Посменно?
        – Бармены?
        – Бармены, официанты, другой обслуживающий персонал.
        – Да. Сутки тут, двое – дома.
        – Не припомните, одиннадцатого августа вы были на работе?
        – Одиннадцатого? Это был не мой день, но работал я.
        – Почему?
        – Виктор, которого я меняю, попросил отработать за него. Ему надо было жену в больницу отвезти на консультацию, беременная она.
        – Значит, одиннадцатого вы были здесь?
        – Да.
        – Народу много было?
        – Нет, только с утра, потом почти никого.
        – Почти или совсем никого?
        – Были посетители, но мало. Под вечер опять веселее дело пошло.
        Белов достал фотографии Градоверова и Удаловой, показал бармену и спросил:
        – Эти люди заходили? Смотрите внимательно.
        – Мужчина нет, а женщина была.
        – Точно?
        – Да, она хотела купить минеральной воды без газа. Мне пришлось искать ее в подсобке. Женщина явно нервничала и торопилась.
        – С ней был ребенок?
        – Нет.
        – А на чем она приехала, не видели?
        – Нет, но это мог видеть Петруша.
        Белов удивленно посмотрел на бармена и уточнил:
        – Что еще за Петруша?
        – Да алкаш из деревни. Он здесь постоянно отирается. Поднести что-нибудь поможет, подмести стоянку, протереть лобовое стекло, в общем, на подхвате. Мы ему за работу наливаем немного, или он покупает водку сам, когда подкалымить на стоянке удается.
        – Этот Петруша и сейчас здесь?
        – Тут где-то. Наверное, в тени, в кустах спит. У него там что-то типа лежбища. Иногда так наработается, что до утра остается. Когда тепло, конечно.
        – И где это лежбище?
        – Как выйдете, справа. Там кусты. Он сразу за ними должен быть, если в деревню не подался. Хотя нет, туда он сейчас не пойдет. Уже выпил граммов сто, и ему хватило. Болеет. Будет вечера ждать.
        – О нашем разговоре…
        Бармен поднял руки, словно сдаваясь на милость победителя.
        – Да-да, никому ни слова. Я все прекрасно понимаю.
        – Фамилия, имя, отчество Петруши?
        – Не поверите, не знаю. Сколько помню, его всегда Петрушей звали.
        – Понятно.
        Белов забрал бутылки с водой, вернулся к машине, бросил покупку на заднее сиденье и прошел к «Рено», стоящему на выезде.
        Давыдов открыл дверку пассажира и спросил:
        – Что тут, Николай Андреевич?
        – Была в этом кафе Удалова. В понедельник, одиннадцатого августа. Бармен ее вспомнил.
        – А Градоверов?
        – Она одна заходила, минералку купила, нервничала, торопилась.
        – Мне надо допросить бармена.
        – Не стоит, Денис Анатольевич. Все, что знал, он уже сказал. Здесь в кустах должен быть человек, который мог видеть и Градоверова.
        – Что за человек? Почему в кустах?
        – Местный, в кафе и на стоянке подрабатывает за выпивку. Пойдете со мной?
        – Конечно! – Давыдов выпрыгнул из кабины.
        Белов и следователь, стараясь не шуметь, прошли в обход кустов и увидели мужика неопределенного возраста, спящего на рваном старом одеяле. Все лицо его было покрыто потом и мухами, на которых он, впрочем, не обращал никакого внимания.
        – Это и есть тот человек? – Давыдов поморщился.
        – Чем он вам не нравится? Нормальный мужик, поработал, устал, теперь отдыхает.
        – От него даже сюда вонь достает.
        – Каждый имеет право на любой запах или не так?
        – Так-то оно так, но что может знать этот забулдыга?
        – А вот это мы у него сейчас и спросим. – Белов подошел вплотную к местному мужику, присел на корточки и тихонечко проговорил: – Эй, Петруша, ты выпить хочешь?
        Тот сразу же очнулся и, не вглядываясь в доброжелателя, даже еще не открыв глаза, ответил:
        – Наливай! – Мужик поднялся. – Давай, коли есть.
        – Найдется, Петруша. А что, сильно хочется?
        – Болею, сил нет, а Корова в долг не наливает.
        – Ты имеешь в виду бармена?
        – Кого еще? – В глазах мужика появился осознанный блеск. – Погоди, а ты кто такой?
        – Человек.
        – Да? И с чего ты, человек, вдруг решил налить мне? Просто так, по доброте душевной?
        – Как тебя зовут, Петруша?
        – Так и зовут. А наливать-то ты будешь?
        – Сначала поговорим.
        – Теперь ясно. Корова, сука, подставил меня. Если ты хозяин белой иномарки, то знай, что сигарет импортных я из салона не брал. И зажигалку тоже. Пацанва тут шныряла, это они. А мне…
        – Я не хозяин белой иномарки. Мне нет никакого дела ни до сигарет, ни до зажигалки.
        – Тогда чего же ты хочешь? Но без сотни граммов разговор у нас не получится. Оплата вперед!
        – Без проблем. Идем.
        – Нальешь?
        – Сказал же, идем. Если расскажешь, что мне нужно, бутылку получишь.
        – Пузырь? А что надо-то?
        – Так говорим или похмеляемся?
        – Похмеляемся.
        Белов повернулся к Давыдову и сказал:
        – Вы, Денис Анатольевич, пройдите на площадку перед кафе. Мы быстро.
        – Хорошо.
        Николай с мужиком вошли в заведение.
        – Сто пятьдесят водки, – проговорил Белов.
        Бармен улыбнулся.
        – Нашли Петрушу?
        – Как видишь.
        Мужик в два глотка изничтожил содержимое стакана, поморщился, занюхал выпивку рукавом грязной рубашки и полез в карман за «Примой». Но дымить в кафе не позволил бармен.
        – Запрещено, на улицу!..
        Белов и Петруша вышли на площадку, к ним подошел Давыдов.
        – Ну, давай, Петруша, рассказывай, что ты видел и слышал в понедельник одиннадцатого числа.
        Мужик откашлялся.
        – Вообще-то я Петров Петр Петрович.
        – Учтем. Рассказывай.
        – Значит, так. В тот день мне с утра подфартило. Подъехала компашка молодых пацанов на «десятке», а машина в грязи вся, словно из болота вытащили. Где уж они так уделали ее, не знаю. Вот я и предложил им помыть ее за пузырь. Пацаны согласились…
        Давыдов прервал Петрова:
        – Ты нам расскажи о «Мазде», которая останавливалась здесь под вечер.
        – Была такая. Я как раз на лежбище был, выглянул из кустов, подумал, может, стекло или кузов протереть, но увидел мужика, понял, что тот меня далеко пошлет, да так и остался на месте.
        Следователь достал фотографии, показал Петруше снимок Градоверова и спросил:
        – Этот мужчина?
        – Он. Представительный такой, важный. Только вот машина у него не того, не соответствовала.
        Давыдов показал фото Удаловой.
        – Эту женщину видели?
        – И эту видел. Она в кафе побежала.
        – А мужик? – спросил Белов.
        – Тот из машины вышел, и тут ему кто-то позвонил.
        – Ты слышал разговор?
        – Да разве сейчас вспомнишь? Вроде слышал чего-то.
        – С меня бутылка, Петр Петрович, – напомнил Николай.
        – А?! Ну да, слышал. Только бабки вперед.
        Белов отдал ему две сотни.
        – В общем, слышал я мало, сейчас вспомню. Значит, он, мужик этот, ответил. Здравствуйте, мол… имя-то я не помню, а вот отчество точно Карлович. Потому и не забыл, что у нас на деревне отродясь никаких Карловичей не бывало.
        – Дальше?..
        – Но мужик, видать, не угадал. Не Карлович это был, а кто-то еще. Этот, который с фотографии, спросил, дескать, кто вы… или откуда, название какое-то сказал, не запомнил. Потом он слушал и вдруг заорал: «Я не могу это сделать». Я потому запомнил, что мужик заметно перепугался, сильно побледнел и все на кафе смотрел. Затем он упомянул, что стоит вот на этом самом месте. Что-то еще говорил, потом нагнулся к машине, посмотрел на спидометр, сказал, мол, четыреста пятьдесят один километр проехал. Вроде все.
        – Вы уверены? – надавил Белов. – Я ведь могу деньги обратно взять.
        – Да погодь ты, бугай. Что еще?.. Ага! Сказал мужик, что у Рогачевки, мол, знает приличный мотель, позже спросил, как он объяснит этот маневр Ольге. Тут же тихим голосом, понял, дескать. После распрощался с тем, кто звонил. Теперь уже совсем все!
        – Точно?
        – Вот те крест!
        – Дальше что было?
        – Баба из кафе вернулась, они о чем-то поговорили и поехали. Баба, кстати, видела, как мужик по телефону трындел. Чего-то спросила, я не слышал. Они балакали с минуту, может, две, но меня это не интересовало, я лег в тень. Машина уехала в сторону Воронежа.
        Белов взглянул на Давыдова. Тот кивнул свидетелю и сказал:
        – Идите в кафе, Петр Петрович.
        – Это еще зачем? Водку я сам куплю, когда надо будет.
        – Протокол составим.
        – А чего сразу протокол-то?
        – Так положено. Или вы предпочитаете, чтобы мы вас доставили в ближайшее отделение полиции?
        – Нет уж, спасибочки, коли надо, то давай, начальник, здесь.
        – Прошу! – Давыдов увел Петрушу в кафе.
        К Белову подошел старший лейтенант Зубров и осведомился:
        – Ну и что тут, Коля?
        – Опознали Градоверова и Удалову. Они были здесь вечером одиннадцатого числа. Останавливались воду купить. Их опознали бармен и местный алкаш, который постоянно трется у этого заведения.
        – И дальше что?
        – Давыдов протокол составит, обсудим ситуацию и решим, что делать. Думаю, придется тряхнуть мотель «Луч».
        – Хоть разомнемся.
        Белов улыбнулся.
        – Я не в том смысле, Саша.
        – Э, Коля, был бы человек, а повод придраться всегда найти можно.
        – Ты еще не забыл, кто среди нас старший?
        – Да шучу я.
        – Не надо, Саша, не к месту!
        – Скучный ты.
        – Какой уж есть.
        Вскоре из кафе вышел Давыдов, за ним с бутылкой водки выпорхнул Петруша и вскачь ломанулся за угол. Следователь подошел к офицерам и заявил:
        – Итак, мы знаем, что Градоверов собирался останавливаться на ночь у Рогачевки. Это мотель «Луч», где была зафиксирована «Мазда» в ночь с одиннадцатого на двенадцатое августа. Едем туда. Там после опроса персонала определимся с дальнейшими действиями.
        До нужного места машины дошли за час с небольшим. В отличие от Градоверова спецам не требовались частые остановки. Они оставили автомобили на стоянке и всей группой вошли в мотель.
        Администраторша расплылась в широчайшей улыбке.
        – О! У нас целая компания. И одни мужчины. Прелестно!
        Давыдов и Белов подошли к стойке, остальные расположились на диване и в креслах. Майор предъявил служебное удостоверение, отчего улыбка тут же исчезла с лица Босиной Анны Викторовны. Так было написано на голубой визитке.
        – ФСБ?.. У нас еще не было таких посетителей.
        – Мы не совсем посетители, – сказал следователь. – Но давайте по порядку. Кто дежурил на вашем месте одиннадцатого августа?
        – Да я и дежурила. Мне тогда трое суток подряд отпахать пришлось. Сменщица уволилась, пока другую подыскали!..
        – Отлично. Вы журнал постояльцев ведете?
        – Конечно.
        – Нас интересует, кто останавливался в мотеле в ночь с одиннадцатого на двенадцатое августа.
        – Минутку. – Босина полистала журнал и ответила: – Семья из Питера и мужчина один из Москвы. Больше не было никого.
        – Что за семья?
        – Вороновы Олег Николаевич, Анастасия Сергеевна, Екатерина Олеговна и Михаил Олегович. Брали два двухместных номера.
        – Это получается, родители и дети?
        – Ну да. Дочери восемнадцать лет, сыну четырнадцать, только паспорт получил.
        – А мужчина из Москвы?
        – Сейчас. Вот он. Васин Михаил Владимирович. На «Мазде» приехал, ее потом на стоянку отогнали. Этот мужчина взял трехкомнатный номер.
        – Почему?
        Босина усмехнулась и спросила:
        – Не догадываетесь? Он и ужин с вином в номер заказал.
        – Девочки? – предположил Белов.
        – Но мы к ним никакого отношения не имеем. Постоялец же может приглашать к себе кого угодно, если, конечно, не будет при этом нарушать правила общежития.
        – И откуда этот Васин мог вызвать девочек?
        – Извините, этого не знаю. Да и не было никого. Не получилось у мужика расслабиться.
        – Значит, господин Васин был один?
        – Один.
        Следователь достал фотографию Градоверова, показал ее даме.
        – Это он?
        Администраторша нервно дернулась.
        – Не скажу, у меня на лица память плохая. Не знаю, он или нет.
        – Кто ему доставлял ужин в номер?
        – Светка Иванова, официантка. Она сегодня не работает.
        – Понятно. – Давыдов взглянул на Белова.
        Тот кивнул, облокотился на стойку и проговорил:
        – А теперь, Анна Викторовна, слушайте меня очень внимательно. Нам достоверно известно, что в ночь с одиннадцатого на двенадцатое августа в вашем мотеле останавливался мужчина, которого вы не опознали на фотографии. С ним были женщина и ребенок. Почему вы лжете?
        – Я не лгу. Вот журнал.
        – Вы не поняли, с кем имеете дело? Мы не полиция, а сотрудники службы безопасности. Кстати, женщина и ребенок, которые останавливались у вас вместе с гражданином Васиным, на следующий день были убиты.
        – Что? Убиты?
        – Именно. Если вы и в дальнейшем будете ломать перед нами дурочку, то станете соучастницей преступления. Возможно, не одного.
        – Да что вы? Кто ж знал-то? Все скажу. Васин этот, мужик с фотографии, приехал, как вы правильно сказали, с женщиной и ребенком, но попросил не афишировать это. Мол, женщина еще замужем, не хотелось бы, чтобы ее супруг узнал об их путешествии, что-то в этом роде. Вот я и пошла навстречу. Разве это преступление?
        – Как посмотреть. Значит, ночь они провели в мотеле?
        – Да.
        – Он не звонил с вашего телефона?
        – Нет.
        – Когда они уехали?
        – Где-то после восьми утра. Может, в половине девятого, я на часы не смотрела.
        – Васин хорошо заплатил вам?
        – Могу все вернуть.
        – Ладно. Будем считать, что он оплатил наш отдых. У вас есть свободные номера?
        – Для вас-то? Конечно, есть. Любые.
        – Нам любых не надо. Три двухместных.
        – Сделаем.
        – И ужин.
        – Само собой. За счет заведения.
        – Ужин мы оплатим, как и стоимость номеров, – сказал Давыдов.
        Белов пожал плечами. Хочет майор платить, пусть его.
        Номера нашлись быстро, офицеры поужинали. После этого в номер Белова и Зуброва пришел Давыдов.
        – Давайте обсудим ситуацию.
        – По-моему, все ясно, – сказал Белов.
        – И что же вам ясно, Николай Андреевич?
        – Удалову с ребенком Градоверов взял с собой в качестве прикрытия. Неплохо, кстати, действует, особенно помогает от инспекторов ДПС.
        – Это смотря от каких, – заметил Зубров. – Есть такие, что не посмотрят и на ребенка, выдоят как корову, была бы зацепка.
        – Сейчас это уже редкость.
        – Продолжайте, Николай Андреевич, – сказал Давыдов.
        – Прикрытие ему нужно для прохождения трассы «Дон», да и то не всей. В Ростов тащить женщину с ребенком не имеет никакого смысла. Значит, в районе Каменска-Шахтинского, где и начались непонятки со временем, Градоверов должен был избавиться от Удаловой и ее сына. С помощью людей, подъехавших на том самом «Лексусе», который в дальнейшем сопровождал «Мазду». Поэтому, пройдя Каменск, будем смотреть, где бандиты могли убить женщину и ребенка. Помните, Петруша говорил, что Градоверов в телефонном разговоре спрашивал, как он объяснит этот маневр Ольге? По-моему, имелся в виду сход с трассы. Но на километры от нее бандиты удаляться не стали бы. Следовательно, нам надо искать лесополосу, рощу либо овраг, расположенные рядом с трассой, к которым ведет более-менее ровная дорога. «Мазда» не «Лексус», она не по всякой грунтовке пройдет.
        – Интересно, а как на самом деле Градоверов объяснил Удаловой причину схода с трассы? – проговорил Зубров.
        – Это мы у него спросим. Поводов можно найти сотню. Например, заехать в какую-нибудь деревушку к дальним родственникам.
        – Хорошо. – Давыдов ударил ладонью по коленам. – Так и поступим. Завтра всем подъем в пять. В шесть продолжим движение.
        – Это значит, что в том районе будем где-то в час дня. Нормально, – согласился Белов.
        Давыдов ушел к себе в номер.
        В 16.40 Андрей Робин загнал «Мерседес» во двор московского дома и посмотрел на него. Это была обычная девятиэтажка на шесть подъездов, построенная где-то в семидесятые-восьмидесятые годы прошлого столетия.
        – Квартира шестьдесят шесть, – проговорил он. – Нормальный номер, почти сатанинский. Это в каком же подъезде?
        – Чего гадать? – сказала Мари. – Давай пойдем и посмотрим. Там номера проставлены.
        Они забрали сумки, прошли к зданию. Квартира номер шестьдесят шесть оказалась трехкомнатной. Она располагалась во втором подъезде, на третьем этаже. Окна, балкон и лоджия выходили на обе стороны. Робин осмотрел жилище. Оно было меблировано не особенно богато, но вполне достойно. Хотя Градоверов криво усмехнулся и заявил:
        – Надеюсь, нам недолго придется жить в этой халупе.
        – Как знать, – ответил Робин. – Короче, вы забирайте спальню, я – детскую. Располагайтесь.
        Градоверов и Сосунова ушли в спальню распаковывать сумки. Робин забрел на кухню, достал сотовый телефон, набрал номер Стешина.
        – Привет, шеф!
        – Привет.
        – Мы на месте, в Москве.
        – Отлично. Инструкции помнишь?
        – Да.
        – Ну и отдыхайте.
        – Разве эти алхимики дадут? Артур, имей в виду, если они будут беспредельничать, то я у сучки Мари отберу таблетки.
        – Нет. Пусть кайфуют. Тебе недолго терпеть.
        – Ладно! Когда они будут кувыркаться, я включу на всю мощь музыкальный центр, поставлю колонки к двери их спальни и посмотрю, каково им придется.
        – Ты хочешь, чтобы соседи вызвали полицию? В Москве – не у нас в усадьбе. Там жители избалованные, если шум какой, в момент ментов вызовут. А те приедут очень быстро. Что это будет означать, объяснить?
        Робин вздохнул.
        – Не надо. Но тогда и им визжать нельзя.
        – Да, и им нельзя. Предупреди об этом Мари. Пусть снизит дозу или сперва заклеит рот своему жениху, а потом его трахает.
        – Я с удовольствием сам залеплю ему рот, а заодно и нос. Пусть через задницу дышит!
        – Все, Андрей, поаккуратней там. Постоянно будь на стреме. Приказ на действия по этой парочке может поступить в любую минуту дня и ночи. Кстати, машина стоит далеко от дома?
        – Во дворе.
        – Никому не мешает?
        – Нет. Как ни странно, здесь машин у домов не так уж и много.
        – Ты там смотри. Если кто-то претензии предъявит, без всяких базаров, вежливо убери тачку. Понял?
        – Понял.
        – Ну все, удачи!
        – Ага. Бывай!
        На кухню вошла Марина и спросила:
        – Артуру звонил?
        – Да. Он строжайше приказал поддерживать на хате гробовую тишину. А что это значит? Таблетками не увлекайся, иначе отниму!
        – Мне, что ли, они нужны?
        – Так определи минимальную дозу, а то загробишь жениха. Или еще хуже случится – соседи вас услышат. Будет тебе тогда заграница. С небом в клетку.
        Девица томно потянулась и сказала:
        – Ладно, мы не будем шуметь. Артур не уточнил, сколько нам тут торчать?
        – Сколько надо, столько и будем. Артур еще раз предупредил, что ни Градоверову, ни тебе на улицу хода нет.
        – В магазины ты будешь ходить?
        – Да, я, закрыв вас на замок. Но не мечтай, что я буду покупать все, что вы пожелаете. Только самое необходимое и лишь в одном супермаркете, мимо которого мы проезжали.
        – А если мне потребуется специальный товар?
        – Какой еще специальный?
        – Прокладки, например.
        – Простыни порвешь. Раньше бабы обходились без прокладок и тампонов, управишься и ты.
        – Ну почему ты такой злой, Андрюша?
        – Ты еще на меня здесь, прямо на кухне, взгромоздись!
        – Да я бы с удовольствием, но ненаглядный мой рядом.
        – Давай посмотрим, что в холодильнике. Если надо, я схожу и прикуплю продуктов. А ты готовь жрать.
        – Проголодался, бедненький. И без еды он, и без секса, хотя баба рядом. А хочешь, Андрюша, я ночью усыплю Градоверова, приду к тебе и утолю голод?..
        – Ты мне таблетки все свои принеси. Буду выдавать тебе столько, сколько надо.
        – Прямо сейчас!
        – Это приказ Артура. Не вздумай утаить, отниму все!
        – Ой, да забери. Подумал, тебя усыплю или возбужу?
        – Так, Мари, за дело!
        – Слушаюсь, неприступный ты мой надзиратель.
        – Вот это ты верно сказала – надзиратель.
        Марина открыла холодильник.
        – Ого! Спешу обрадовать тебя, Андрюша, в магазин тебе ходить не придется. По крайней мере, в ближайшие дня два. Здесь всего битком. Даже того, что я видела только в кабаке. А в баре, который в гостиной, полно спиртного. Или его ты тоже запретишь?
        – Посмотрим. Если все есть, то готовь жрать.
        Марина вздохнула и пробубнила:
        – До чего же я это не люблю!
        – Так предложи жениху, пусть он борщ сварит.
        – Ага!
        – Ладно, я в душ. А ты разбери свои вещи.
        21 августа, в четверг, в 21.00 в областной клинической больнице произошло далеко не самое значительное событие. Студент Андрей Голик был переведен из реанимации в обычную палату. Рядом с ним находилась Валентина, его сестра, такая же активная участница организации «Зеленый мир».
        – Как ты? – спросила она брата.
        – Видимо, нормально. Я, Валька, такой материал в затоне снял! Ты не знаешь, где моя камера?
        – Нет больше камеры. Я посмотрела, что от нее осталось, когда предки твою сумку привезли. Придется новую покупать.
        – Но хоть запись-то сохранилась?
        Валентина Голик улыбнулась, достала из кармана больничного халата флеш-карту и сказала:
        – Тут твоя запись.
        – Смотрела?
        – Конечно.
        – В Интернет забросила?
        – Как я могла без тебя?
        – Правильно. Надо добавить к записи несколько слов о беспределе наших чиновников.
        – Ты знаешь, я попробовала.
        – Что получилось?
        – Сейчас посмотришь. Основной файл я не трогала.
        – Давай, Валя, быстрей. Я и так провалялся слишком долго.
        – Сам виноват, – сказала Валентина, достала из сумки планшет, подсоединила флешку и повернула экран к брату.
        На нем спокойная гладь затона, катер. Господин Градоверов снимает с крючка рыбу, которая ловится валом, одна за другой.
        – Это происходит в заповедной зоне, – зазвучал голос Валентины за экраном. – Всем жителям города известно, что там ловить рыбу нельзя. Но только не избранным, считающим себя хозяевами жизни. Вглядитесь в это самодовольное лицо. Видно человека высокого полета. Кто он, нам пока не известно, но это дело времени. Скоро жители города узнают фамилию этого народного слуги или бизнесмена, гробящего нереальным трудом свое здоровье исключительно во благо нас с вами. Хочется отметить, что мы в городе часто слышим лживые речи представителей местного филиала неправительственной организации «Инициатива» о нарушении наших с вами прав. Так вот, катер, на котором находится человек, совершенно открыто нарушающий закон, принадлежит ростовскому филиалу НПО «Инициатива». Вот так на деле, а не на словах ведут себя эти правозащитники, финансируемые Западом.
        Запись закончилась.
        – Ну и как? – спросила Валентина.
        – Отлично. Для первого сюжета пойдет. Потом пошлем ребят к самой усадьбе, где прячется эта «Инициатива». Уверен, они много чего интересного увидят. А кто этот человек, не узнала?
        Валентина отрицательно покачала головой.
        – Нет.
        – Почему? У тебя же было время?
        – Я с тобой сидела. Мама и папа, сам понимаешь, работают.
        – Извини, Валя.
        – Главное, ты оклемался.
        – А откуда ты взяла, что «Инициатива» финансируется Западом?
        – А кем же еще?
        – Значит, фактов у тебя нет.
        – А они нужны?
        – А что мой скутер?
        – В металлоломе.
        – Ладно. Выставляй материал в Интернет.
        – Наш сайт в это время почти никто не посещает.
        – Ничего. Ты, главное, размести. Завтра мы запустим материал по всей сети.
        – Хорошо. – Девушка занялась планшетом, вскоре откинулась на спинку стула и сообщила: – Все! Материалы на нашем сайте. И… уже есть один просмотр!
        – Ну вот, кто-то даже в это время интересуется нашими материалами.
        – Залетный какой-то. Черт!
        – Что такое?
        – Нас заблокировали. Появилось предупреждение: «В случае распространения данного материала ваш сайт будет закрыт».
        – Не понял. Люди того чинуши, который ловил рыбу, или «Инициативы» не могли заблокировать сайт. Они вряд ли вообще на него вышли.
        – К тому же так быстро. Может, ошибочная блокировка?
        – Или на сайте размещена какая-то информация, нарушающая чьи-то авторские права. Но мы можем запустить материал в сеть?
        – С этого планшета – нет.
        – Да, отсюда вряд ли получится, а вот с моего компа без проблем. Плохо, что до утра меня отсюда не выпустят.
        Валентина вздохнула и заметила:
        – Тебя и утром не отпустят.
        – На время уйду.
        – Хорошо, тогда завтра.
        – Да. Что вообще нового в университете, в организации?
        Блокировка сайта не была случайностью. Ростовское региональное управление ФСБ получило информацию из Москвы и внимательно отслеживало ситуацию в городе. Этим занимались и компьютерщики.
        Как только на экране возникла фигура Градоверова, дежурный офицер мгновенно заблокировал сайт и доложил о появившейся информации вышестоящему начальнику. Поэтому генерал-лейтенант Володарский уже в 21.10 знал об интересных снимках и блокировке в Интернете.
        Специалисты ФСБ определили, откуда была сброшена информация. Генерал очень удивился, когда ростовский коллега сообщил ему, что материал попал на сайт с носителя, находившегося в областной клинической больнице.
        Володарский приказал сотрудникам ФСБ немедленно отправиться туда.
        Валентина не думала долго задерживаться у брата. В десять часов за ней должен был заехать знакомый парень. Поэтому за несколько минут до этого срока она встала со стула и сказала, что ей пора.
        – А как у тебя отношения с Виталиком?
        – Не знаю, если честно. Парень вроде хороший, вижу, любит, но что-то мне мешает.
        – Это ты не любишь его. А жаль, из вас получилась бы прекрасная пара.
        – Мне только семнадцать, братик, вся жизнь впереди.
        – Тоже верно. Ты как поедешь домой? Надеюсь, тебя Виталик подвезет?
        – Да.
        – Так вот, как приедешь, сама не пытайся ничего с материалом делать.
        – Я даже флешку не возьму.
        – Правильно. А я утром после обхода подойду к врачу…
        Вдруг дверь открылась. В палату вошли двое мужчин в штатской одежде, но в них без труда угадывались люди военные.
        – Добрый вечер, – поздоровался один из них и представился: – Капитан ФСБ Артюхов, со мной старший лейтенант Виковенко. Вас в палате двое, не так ли? Как давно вы здесь находитесь?
        Парень сразу понял, в чем дело.
        – Я Андрей Голик, студент первого курса университета, член движения «Зеленый мир», а это Валентина, моя сестра. Так это вы заблокировали информацию, размещенную нами на сайте нашей организации?
        – Да. Хорошо, что не пришлось разбираться. Приятно иметь дело с умными людьми, – с улыбкой проговорил капитан.
        – Почему вы это сделали? – спросила Валентина.
        – Извините, я должен знать, кто проводил съемку у затона.
        – Я, – сообщил Андрей.
        – Дело в том, что вы запечатлели человека, который находится в розыске. Он виноват в массовой гибели ни в чем не повинных людей.
        – Ни фига себе! – вырвалось у Валентины.
        – Вам нечего опасаться. Наша служба успела заблокировать сайт до того, как его кто-то посмотрел.
        – Так это вы единственные посетители?
        – Да. Но, учитывая неординарность ситуации и опасность, которую представляют эти террористы, наше руководство решило установить здесь охрану. В палате останется старший лейтенант Алексей Виковенко. А вас, девушка, я подвезу домой и попрошу в ближайшие дни оттуда не выходить. Я передам вам пульт с тревожной кнопкой, чтобы вы в любое время могли вызвать наших людей. Не полицию, заметьте, а спецназ ФСБ. Но все это недолго.
        – Меня уже ждет молодой человек, – проговорила Валентина.
        – Хорошо. Езжайте с ним, но домой. Я буду следовать за вами. И еще вот что. – Капитан достал два бланка и продолжил: – Вам необходимо дать подписку в том, что вы не станете предавать огласке имеющиеся у вас материалы до особого разрешения органов безопасности. Вынужден предупредить, что нарушение данной подписки может повлечь за собой очень серьезные последствия. Вы подвергнетесь уголовному преследованию. Но в куда большей степени из-за вашей болтливости могут пострадать совершенно невинные люди. Хотя я уверен в том, что все у нас будет хорошо. Вы люди взрослые, все прекрасно понимаете.
        Брат и сестра Голик дали подписку. Капитан забрал флеш-карту, планшет и вышел вместе с Валентиной. На стул, на котором она сидела, опустился старший лейтенант, улыбнулся и спросил:
        – Как здоровье, борец за справедливость?
        Сотовый телефон Белова сработал сигналом вызова в 22.35. Николай уже лег, ему пришлось вставать. На экране светилась буква «В». Это значило, что звонил генерал Володарский, а он так просто в такое время беспокоить не будет.
        – Да, Александр Михайлович?!
        – Разбудил, наверное?
        – Я еще не спал.
        – Не могу дозвониться до Давыдова. Поэтому набрал твой номер.
        – Мне сказать майору, чтобы связался с вами?
        – Не надо. Доведешь информацию сам. А она такова, Николай Андреевич.
        Володарский передал Белову все по появлению на сайте организации «Зеленый мир» в Ростове снимков господина Градоверова.
        – Ростовчане сработали оперативно, – продолжил генерал. – Сайт был заблокирован практически тут же. По их данным, никто не успел ознакомиться с материалами. Из этого следует, что Градоверов находится на базе северокавказского филиала НПО «Инициатива». Или, по крайней мере, был там тринадцатого числа. Передашь Давыдову, что вы одной командой следуете до места вероятной расправы над Удаловой и ее ребенком. Далее ты, Зубров и Терпин выходите непосредственно к усадьбе филиала «Инициатива» в селе Корсун. Ищете подходящее место для наблюдения и начинаете слежение за объектом. Задача – выяснить, там ли Градоверов и можно ли без особого шума взять его, предварительно нейтрализовав персонал усадьбы. Кстати, полные и вполне реальные данные по этому долбаному филиалу ты спокойно найдешь в Интернете. Не оставляйте без внимания и бывший пансионат «Рассвет».
        – Тогда, товарищ генерал, мне потребуется спецавтомобиль и радиоинженер. Без его аппаратуры мы не сможем слушать объект.
        – Согласен. Сообщишь Давыдову мой приказ передать тебе спецмашину и радиоинженера. Ему самому, проведя работу на трассе, находиться в областном управлении ФСБ. При необходимости мы перебросим в Ростов всю группу. Но до этого тебе надо установить местонахождение Градоверова.
        – Я все понял. Александр Михайлович, у меня один вопрос.
        – Да?
        – Студенты, которые разместили материалы в Интернете, прикрыты?
        – Да, конечно. Ты не о них думай, а о работе.
        – У меня все.
        – Удачи!
        – И вам того же! – сказал Белов и отключил телефон.
        – Генерал вводную подкинул, Коля? – спросил Зубров, не успевший уснуть.
        – Хуже. Информацию по месту нахождения Градоверова.
        – Да ты что? – Старший лейтенант приподнялся на кровати. – Теперь нам остается взять его?
        – Все бы хорошо, Саня, да только информация десятидневной давности. За это время Градоверов, он же Васин, мог десятки раз свалить за бугор. Тем более Украина с ее мутной границей рядом.
        – Нам двигать в Ростов?
        – В село Корсун. Это недалеко от города, можно сказать, практически в черте.
        – Понял, филиал «Инициатива».
        – Да, но давай спать. Утром со всем разберемся. Нам еще придется искать трупы Удаловой и ее ребенка. Только после этого мы выходим к базе.
        – Спокойной ночи!
        – Спокойной ночи!
        Стив Джонс, секретарь посольства США в России, он же майор ЦРУ, имел привычку допоздна засиживаться в своем рабочем кабинете. Она вовсе не была результатом какого-то особого усердия по службе. Просто Джонс с некоторых пор начал писать детективы.
        Он скрывал ото всех это свое хобби, считал его несерьезным, особенно для человека такого положения. Стив несколько раз бросал это занятие, но что-то вновь тянуло его к столу.
        Сегодня, в 22.40 четверга 21 августа, майор писал предпоследнюю главу своего первого романа, когда в кабинет постучали. Джонс спрятал тетрадь, которой почему-то доверял куда больше, чем компьютеру, и сказал:
        – Да!
        – Разрешите, сэр? – В дверях кабинета появилась физиономия специалиста по радиоэлектронной борьбе Вилли Кошански.
        – Что тебе?
        – Обязан доложить, сэр, что с сегодняшнего дня ФСБ установило за вами наблюдение.
        – Наблюдение? ФСБ? Почему?
        Кошански пожал плечами и промолчал.
        – Как вы это определили? – спросил майор.
        – Такова наша работа, сэр. Вам нужны технические тонкости?
        – Нет, тонкости меня не интересуют. В чем выражается наблюдение?
        – На данный момент нами установлено, что ваш личный телефон прослушивается.
        – Служебный?
        – Нет, сотовый.
        – Интересно, когда же меня начали пасти?
        – Ориентировочно с середины сегодняшнего дня.
        – Но ведь телефоны всех сотрудников посольства имеют защиту от прослушивания. Разве это не так?
        – К сожалению, так было еще совсем недавно. Сейчас же мы лишились подобной защиты. Русские пробили ее.
        – И что, они теперь спокойно будут нас контролировать?
        – Нет. Мы заказали в Вашингтоне партию самых современных аппаратов с новой системой безопасности. Она прибудет послезавтра.
        Джонс откинулся на спинку кресла, взглянул на Кошански и уточнил:
        – Пасут только меня?
        – В активном режиме да.
        – Черт бы побрал этих русских!
        – Разрешите идти, сэр?
        – Подожди. Присядь. Хочешь, выпей виски. Ты мне будешь нужен.
        Кошански подчинился.
        Джонс задумался.
        «Почему русские начали следить за мной? Я где-то прокололся с Градоверовым или Стешиным? Но ни от Артура, ни от его человека, который смотрит за Градоверовым и шлюхой, сигнала тревоги не поступало. А подать его они могли легко, в любой ситуации, даже во время внезапного захвата, скажем, ночью в постели.
        Добринские? Но они в двадцать часов выходили на контрольную демонстрацию. А ФСБ начала слежку в полдень. Значит, ноги растут не здесь.
        Наверное, что-то пронюхала русская внешняя разведка. Но что конкретно она могла узнать? То, что я майор ЦРУ? Это для Лубянки не секрет. Я, майор Джонс, имел контакты с НПО «Инициатива»? Но мне, секретарю посольства, по должности положено поддерживать эти связи. Они никогда раньше не скрывались.
        Нет. Русская разведка вызнала что-то куда более серьезное. Может быть, не по мне, майору Джонсу, а по полковнику Лаугеру? От него ФСБ протянула нить к моей персоне? Это вполне вероятно.
        Полковник довольно плотно занимался террористическими организациями, а влезть в дерьмо и не запачкаться очень трудно. Допустим, так оно и есть. Но что даст ФСБ эта нить между Лаугером и мною, секретарем посольства в Москве?
        Надо поговорить с Лаугером».
        Джонс поднял глаза на Кошански и осведомился:
        – Как мне связаться с Вашингтоном?
        – Сэр, с этим проблем нет. Дипломатический канал надежно защищен.
        – Значит, я могу спокойно набрать номер и позвонить в Вашингтон?
        – Да, сэр!
        – Ты, Вилли, пока выйди в приемную, но не уходи.
        – Да, сэр!
        Проводив взглядом Кошански, Джонс поднял трубку телефонного аппарата, набрал номер. Послышались длинные гудки. Майор посмотрел на часы, они показывали 22.47, значит, в Вашингтоне сейчас почти три часа дня.
        – Слушаю, Лаугер.
        – Добрый день, полковник.
        – Стив, это ты? У вас в Москве, по-моему, поздний вечер.
        – Да.
        – Что-то случилось?
        Джонс доложил полковнику последние новости.
        – С чем ты связываешь начало прослушки?
        – Не с работой в России.
        – Считаешь, что русских заинтересовал я?
        – Возможно.
        – В принципе, это рано или поздно должно было произойти. Значит, так, Стив, найди способ связаться с нашими агентами. Я имею в виду Артура, а также семейную пару. Акции устранения должны быть проведены завтра в центре города.
        – Вы предлагаете вывезти туда и Градоверова, и Штерлиха?
        – Да.
        – Но последнего пасет ФСБ.
        – Ну и что? Твоя задача вывезти их в центр, а то, что Штерлиха зафиксирует наружка ФСБ, уже не имеет значения. Добринские должны отработать клиентов, как только они встретятся, и быстро уйти. Использовать угнанную машину. Это сделать нетрудно. После выполнения задания Добринским убыть в Петербург. Они знают, что там делать. Ты завтра же должен вылететь в Вашингтон вечерним рейсом.
        – Кто останется контролировать Артура?
        – Деньги, – с усмешкой ответил Лаугер. – По прибытии в Вашингтон сразу же ко мне. Вопросы есть, Стив?
        – Ваш план сильно смахивает на авантюру.
        – Нет, вовсе не смахивает. Это и есть авантюра. А иначе у нас ничего не получится.
        – Но почему? Для начала можно тихо убрать Градоверова с компанией на квартире, затем так же, без лишнего шума нейтрализовать Штерлиха, инсценировав самоубийство или несчастный случай. После этого можно будет направить Артура с его группой на работу по железной дороге.
        Лаугер повысил голос:
        – А нам не надо тихо и без шума, майор. Смысл устранения Градоверова и Штерлиха как раз и состоит в том, чтобы показать российской и мировой общественности, как авторитарная власть нарушает законы, открыто расправляется с оппозиционно настроенными политическими и общественными деятелями. В ответ она получает активное противодействие со стороны радикальных боевых формирований, которые из России никуда не делись. Вот в чем смысл нашей игры. Я, по-моему, уже говорил тебе об этом. Ты понял меня, Стив?
        – Да, сэр, я понял вас.
        – Работай и не забудь с утра заказать билет на самолет. Дома поговорим обстоятельней и подведем итоги.
        – Да, сэр!
        – Не хотел тебе говорить, Стив, но за тобой смотрит не только ФСБ. Так что давай, доиграй партию до конца. И без обид. Такая у нас с тобой работа.
        – Другими словами, если я не сделаю так, как запланировали вы, то мне уже не удастся вернуться в Штаты.
        – Заметь, Стив, это сказал не я. До связи и встречи! – Лаугер отключился.
        Джонс бросил трубку на рычаги, прикурил сигарету и крикнул:
        – Вилли! – Тут же появился специалист по радиоэлектронной борьбе. Майор выпустил в потолок облако дыма и сказал: – А теперь мне надо сделать четыре звонка на сотовые телефоны российских абонентов. Но так, чтобы переговоры не могли быть перехвачены. Это возможно?
        – Если только осуществить связь непосредственно через спутник ЦРУ.
        – Так какие проблемы?
        – Вы даете разрешение?
        Джонс рассмеялся и заявил:
        – Странный ты человек, Вилли. Мне нужны переговоры, а ты спрашиваешь, даю ли я на них разрешение.
        – Я все понял, сэр. Для этого нам надо пройти в сектор секретной связи и иметь код доступа к спутнику.
        – Код со мной. Ты уверен, что русские не перехватят переговоры?
        – К сожалению, в последний год они совершили настоящий прорыв в электронике. У них появились такие системы радиоперехвата, которые нам неизвестны. Так что гарантировать что-либо сейчас невозможно.
        – Черт тебя побери, Вилли, я смогу скрытно поговорить с нужными мне людьми или нет?
        – Поговорить сможете, а вот насчет перехвата…
        – Что насчет перехвата?
        – Думаю, русские не успели массово внедрить свои системы.
        – Ты думаешь? Этого мало, Вилли.
        – Хорошо. Мы проведем контрольный сеанс связи и посмотрим, работают против нас русские или нет.
        – Это другое дело.
        Джонс и Кошански прошли в сектор секретной связи. Контрольный сеанс показал, что спутниковая линия чиста. Первым Джонс вызвал Робина.
        Глава 9
        Опекун Градоверова и Сосуновой ответил после довольно продолжительной паузы:
        – Алло?! – В его голосе звучали нотки недовольства.
        Джонс начал монолог. Нельзя было допустить, чтобы абонент произнес хотя бы еще одно слово.
        – Слушай сюда, Робин. Ни в коем случае не пророни ни звука, только запоминай и делай то, что скажу. Я – Майор. Тебе должно было быть известно обо мне. Завтра с утра вместе с женщиной займетесь Градоверовым. Его следует загримировать, придать ему несколько иной вид. Во-первых, наголо постричь, во?вторых, попробовать сообразить усы или бородку. Если это не получится, сделать имитацию шрама. С помощью косметики это несложно. Приобрести трость. Для чего все это? На завтра назначена эвакуация из России. Градоверов должен быть готов к восьми утра. Ровно в десять часов именно ты, а не кто-то другой, подвозишь Градоверова и Мари к Дому книги на Новом Арбате. Высаживаешь их, встаешь неподалеку, где найдешь свободное место, и выходишь из машины, чтобы контролировать клиентов. Дальше. Градоверов и Мари должны стоять напротив центрального входа, как можно ближе к проезжей части, чтобы их без проблем подобрал черный «Мерседес», номер…
        Номер Джонс назвал из головы. В принципе, какая разница, если никакого «Мерседеса» на Новом Арбате не будет. Там появится другая машина, но знать об этом человеку Артура совершенно не обязательно.
        – Как только «Мерседес» заберет парочку и уйдет в сторону Садового кольца, ты возвращаешься на квартиру, подчищаешь там все и убываешь домой. Главное, Робин, в том, что Градоверов и Сосунова ровно в десять должны быть у проезжей части Нового Арбата, прямо напротив входа в Дом книги. Если ты все понял, ударь пальцем по микрофону.
        Джонс услышал стук.
        – Все! Работать! – заявил он, отключил телефон, посмотрел на Кошански и осведомился: – Ну и что, Вилли?
        – Внешних признаков перехвата разговора нет.
        – А внутренних?
        Кошански улыбнулся.
        – Аппаратура показывает, что сигнал на спутник русскими зафиксирован, но не более того.
        – А это не вызовет у них подозрения?
        – Могу сказать, сэр, что в это время многие из персонала посольства звонят родным и близким в Штаты. Это здесь ночь, у нас же разгар дня.
        – Значит, сейчас на наш спутник ушло не одно сообщение?
        – Сейчас одно. Но уже совсем скоро их будет два, не так ли?
        – Я могу связываться со Штерлихом?
        – Конечно. Один совет, сэр. Лучше будет, если вы сведете инструкции к минимуму фраз.
        – Знаю, но как это сделать, если каждому необходимо все разжевать?
        – Согласен.
        Джонс набрал номер Штерлиха.
        – Ну и кого там раздирает? – услышал он и заявил:
        – Это были последние слова, которые вы сказали в данном разговоре. Узнали меня? Если да, то кашлянете.
        Штерлих так и сделал.
        – Только слушать, ни слова в ответ. Завтра мы планируем вашу переброску в Штаты. Для этого ровно в десять утра вам необходимо быть на Новом Арбате, на ближнем углу Дома книги, если смотреть от станции метро и Кремля. Встаньте у проезжей части. На Арбате вы должны быть один. Что бы ни происходило, кого бы вы ни увидели случайно, не реагировать. Я в курсе, что вы под наблюдением ФСБ, но у российской безопасности нет достаточных улик для вашего задержания. Мы все проверили через агентов влияния. Вас заберет «Мерседес» черного цвета, государственный номер… – Джонс назвал Штерлиху тот же несуществующий номер, что и Робину. – В машине будет все, что необходимо для вылета в США. За рулем – человек посольства, он доставит вас в аэропорт, прямо к рейсу. Русские не смогут вас остановить. На всякий случай наши люди подтянут туда представителей СМИ. С собой не брать ничего. Все получите в Штатах. Эвакуацию следует провести быстро. Нами продуманы все детали, вам не о чем беспокоиться. Единственно, что от вас требуется, это быть в десять часов у Дома книги на Арбате. Все. Если вы поняли меня и готовы выполнить
инструкции в точности, кашлянете еще два раза.
        Штерлих сделал это.
        – Удачи, Владимир Карлович! Даст бог, встретимся в Вашингтоне. – Джонс отключил телефон и вновь взглянул на специалиста по радиоэлектронной борьбе.
        Кошански поднял большой палец и проговорил:
        – Все отлично, сэр. Русские зафиксировали и этот сигнал, но разговор не перехвачен.
        – Теперь еще два абонента. Может, сделать перерыв?
        – Если это возможно.
        – У тебя здесь есть выпить?
        – Нет. Но я могу принести. Только вот дежурный будет против.
        – Скажешь ему, что я распорядился.
        – Виски?
        – Нет, Вилли. Настоящей русской водки.
        – Да, конечно.
        Кошански обернулся быстро. Он принес запотевшую бутылку «Столичной», две рюмки, тарелку с хлебом и красной рыбой.
        – Вот это по-русски, – улыбнулся Джонс.
        Кошански разлил водку. Мужчины выпили, закусили, перекурили.
        – Ну что, теперь можно сделать и последние звонки?
        – Крайние, сэр. Не надо говорить «последние».
        – Ты еще поучи меня. Где воевал?
        – Я не воевал.
        – Тогда не рассуждай. Ты готов?
        – Готов.
        Джонс набрал номер Стешина.
        Тот ответил не сразу:
        – Да?
        – Это Майор. Ни слова больше, Артур. Слушай внимательно. В Москве началась акция по политику и общественнику. Заодно придется убрать и Мари, и твоего Робина. Это необходимо. Тебе же завтра собрать группу диверсантов в пансионате, подвезти им взрывчатку, определить задачу и обеспечить убытие к месту акции. Восточнее станции Жаховая они должны установить взрывное устройство и произвести подрыв железнодорожного полотна во время прохождения участка одновременно двумя скорыми пассажирскими составами. По расписанию они должны встретиться там в двадцать один час сорок четыре минуты. Во время возвращения группы она должна быть ликвидирована. Как это сделать, решаешь сам. Предпочтительнее заранее подготовить засаду из своих людей. Минирование машины нецелесообразно. Неизвестно, как поведут себя члены группы после подрыва железной дороги. Ведь старший там – сапер. Он может определить наличие мины, и тогда ситуация резко изменится не в твою пользу. Место пребывания группы в пансионате тщательно зачистить. После решения задачи ждать связи. Если вопросов нет, отключи телефон. Если что-то непонятно, оставайся
на линии. Я все повторю подробнее.
        Стешин отключился.
        – Ну и отлично, – проговорил Джонс.
        – Все в порядке, сэр, – сказал Кошански.
        А Стив уже набирал номер Добринского.
        – Алло, – ответил тот.
        – Режим молчания, Дмитрий. Акция завтра в десять на Новом Арбате. На углу у Дома книги, если смотреть от Кремля, у проезжей части будет стоять Штерлих, напротив центрального входа – Градоверов и его женщина, еще дальше у машины – Робин. Четыре цели, Дмитрий. Потом немедленный вылет в Петербург по российским паспортам. Оттуда по американским в любую страну Европы и к Лаугеру в Вашингтон. Там встретимся. Сам подумай, где и какую взять машину, не мне тебя учить. У меня все.
        Добринский не сказал ни слова и отключил телефон.
        Джонс вздохнул.
        – Вот и все, маховик запущен.
        – Отличная работа, сэр.
        – Если русские не засекли переговоры.
        – Они не смогли этого сделать.
        – Тогда еще по сто граммов и спать. Завтра мне предстоит перелет в Вашингтон.
        – Счастливый вы человек. Я так давно не был в родной Пенсильвании!..
        – Какие проблемы, Вилли? Подай рапорт об отставке, и тебя завтра же, возможно, одним бортом со мной отправят в Штаты.
        – И конец карьеры?
        – Здесь надо выбирать. Карьера либо жизнь обывателя в Пенсильвании.
        – Я еще не заработал на собственный домик.
        – Тогда трудись.
        Кошански нацедил еще по сто граммов.
        – Доливай всю, – сказал Джонс.
        Американцы опустошили бутылку и разошлись.
        Утром, сразу после подъема, Белов пришел к Давыдову и передал ему суть ночного разговора с Володарским.
        Следователь недовольно поморщился и спросил:
        – Почему он сам мне не сказал?
        – Не смог дозвониться.
        – Он не приказывал выйти на него?
        – Нет, лишь передать то, что я сказал.
        – Значит, перед нами Каменск-Шахтинский. До него идем в прежнем составе и порядке, дальше делимся. А что мне и эксперту делать в ростовском управлении, генерал не сказал?
        – Нет. Наверное, он еще свяжется с вами.
        – Да, нехорошо получилось, что я не ответил.
        – Пустяки. Генерал не из тех, кто поднимает шум из-за подобной мелочи.
        – Откуда вы это знаете? Сами без году неделя в управлении!..
        – У вас плохое настроение, Денис Анатольевич?
        – У меня, Николай Андреевич, прекрасное настроение. Вы не в курсе, завтрак еще не готов?
        – Я не горничная, господин следователь, – заявил Белов и вернулся в свою комнату.
        В шесть утра офицеры собрались у машин. Давыдов понял, что вел себя не совсем прилично, извинился. Колонна продолжила путь.
        Робин поднял Градоверова и Сосунову в пять часов. Политик не хотел вставать.
        – Что тебе надо? Посмотри на часы? – пробубнил он.
        Мари тоже возмутилась:
        – Какого черта, Робин?
        – Такого, мать вашу, любовнички, что в десять мы должны быть на том месте, откуда начнется ваша переброска за границу.
        Сон с Градоверова и Марины как рукой сняло.
        – Что? – одновременно воскликнули они.
        – Что слышали. Вчера, когда вы кувыркались в постели, позвонил американец из посольства и сказал… – Робин обладал отменной памятью и передал слово в слово монолог майора Джонса. – Так что, леди и джентльмены, кушать подано, садитесь жрать, пожалуйста.
        – Но это так внезапно! – сказал Градоверов и посмотрел на Марину.
        Та привстала на кровати, сбросила с себя простыню и как-то хищно оскалилась, совершенно не стесняясь наготы.
        – Это просто замечательно, дорогой. Сегодня мы уже будем за границей. Черт возьми, я так долго мечтала о новой обеспеченной жизни. И вот до нее рукой подать.
        Робин усмехнулся и сказал:
        – Погоди радоваться. Надо серьезно подготовиться к выезду на Новый Арбат.
        Градоверов внезапно заявил:
        – Но почему я должен стричься наголо? Можно ведь просто перекрасить волосы.
        – Можно и шрам натуральный сделать, и волосы покрасить в голубой цвет. Что сказал американец, то и будет. А волосы не хрен, отрастут. Причем без всяких таблеток.
        – Но тогда мы должны пойти в парикмахерскую, – заявил Градоверов.
        – А Мари зачем? Она и подстрижет и загримирует. Я схожу, куплю очки и трость. А вы, господин Градоверов, после того как Мари обкромсает вас и нарисует шрам, отрепетируйте хромоту, только правдиво, не путая ног. Мари! – позвал он девицу, которая нырнула в ванную принимать душ.
        – Чего тебе? – крикнула та из-за двери.
        – Что тебе понадобится, чтобы загримировать будущего муженька?
        – Ничего, у меня все есть. Я ему даже усики соображу из подстриженных волос.
        – Отлично. Готовься в темпе!
        – Я поняла.
        Робин пошел по ближайшим магазинам, вернулся через час и сказал:
        – Вот не знал, что в Москве так сложно обычную палку купить.
        – Ты не достал трость?
        – А это что? Не поверишь, у бомжа какого-то выменял на бутылку водки. Вот очки.
        В прихожую вошел Градоверов. Робин не смог удержаться от смеха.
        – Вы, Аркадий Максимович, сейчас вылитый предводитель дворянства из известного фильма. Встретил бы на улице, не узнал бы ни за что. Больше никакого грима и не надо.
        – Веселишься? Скоро я посмеюсь надо всеми над вами, когда буду по телевизору смотреть на бардак, творящийся в этой дерьмовой стране, в которой ты возишься вместе со своим Артуром.
        Марина прильнула к Градоверову и поправила его:
        – Ты хотел сказать «мы», дорогой. Мы будем смотреть по телевизору на бардак, творящийся в России.
        – Мы. Да, конечно. – Градоверов криво усмехнулся и подумал:
        «Нужна ты мне, шлюха ненасытная! Да в твоих глазах видно, что ты не преминешь при первой возможности удавить или отравить меня, чтобы заполучить состояние и потратить его на молодых жеребцов».
        – Конечно же, мы.
        – А все же я сделала усики. Покажи, дорогой.
        – Не надо.
        – Надо, – сказал Робин. – Посмотрим.
        Марина приставила под нос Градоверову аккуратные усики.
        – Отлично, – сказал Робин. – А теперь очки.
        – Вот! Совершенно неузнаваем, – заявила Марина и вдруг забеспокоилась: – Но ведь так нас и американцы не угадают.
        – Не волнуйся, узнают по трости, – заметил Робин. – Одевайтесь.
        – Мне надо сумку собрать, – сказала девица.
        – А разве я не говорил, что у вас не должно быть ничего при себе?
        – Но у меня хорошие вещи.
        – Да брось ты, Мари, – воскликнул Градоверов. – Здесь не продают хороших вещей. Вскоре ты увидишь, что выставлено в магазинах Вашингтона.
        – Но драгоценности я не оставлю.
        – Все, что уложишь в дамскую сумочку, твое, – разрешил Робин, хотя об этом аксессуаре американец речи не вел.
        Вполне возможно, что под всеми вещами он подразумевал и сумочку. Но это не багаж, ничего, прокатит.
        – В общем, собирайтесь. Выезд в восемь тридцать.
        Готовился к отъезду и Штерлих. С шести утра он находился в офисе, вызвал туда помощника и секретаршу. Тарасов и Линз были предупреждены об отъезде босса. Он сказал, что отправляется в командировку. Руководитель неправительственной организации собирался не спеша, с толком. Он просмотрел содержимое сейфа, положил на стол кипу бумаг, вызвал секретаршу и заявил:
        – Это, Лена, можно уничтожить.
        – Пропустить через режущую машину?
        – Да хоть так выбрось.
        – Понятно. Что еще?
        – Чашку кофе. И подбери мне галстук поскромнее. Этот слишком уж вызывающий.
        – Хорошо.
        Елена Линз принесла кофе, галстук, сама повязала его.
        – Совсем другое дело, – заметил босс.
        – Обычно ты брал меня с собой, – проговорила секретарша.
        – Обычно да, но не сегодня. Да и ненадолго я.
        – Но у тебя же подписка о невыезде!
        – К черту все эти подписки. Я им не простой работяга, а видный общественный деятель. И потом, что мне сделают мальчонки из ФСБ? Арестуют? Вот и славно. Это станет неплохим пиаром. Поэтому на такое они не пойдут. Вот увидишь, даже следя за мной, чекисты и пальцем не шевельнут, чтобы остановить меня в аэропорту. Максимум, что в их силах, это штраф, когда вернусь. И то если суд пойдет им навстречу. Но достаточно лишних слов. Где у нас Анатолий?
        – Машину на мойку погнал, заодно и заправит.
        – Хорошо. Вы тут без меня не скучайте. Даже можете отпуск взять на недельку.
        – Я хочу поехать с тобой.
        – Нет! – повысил голос Штерлих. – Пожалуйста, не возвращайся больше к этой теме.
        Появился Тарасов и сообщил:
        – Я готов, Владимир Карлович. Куда поедем? Сразу в аэропорт?
        Штерлих подозвал его поближе, взял листок бумаги и написал:
        «Новый Арбат, напротив ближнего торца Дома книги от Кремля».
        Тарасов прочитал текст и понимающе кивнул.
        Штерлих сжег в пепельнице бумагу и сказал:
        – Присядем на дорожку.
        Генерал-лейтенанту Володарскому пришел доклад о том, что господин Штерлих находится в офисе НПО «Инициатива» и явно собирается покинуть Москву.
        – Вот как? – генерал поднял брови. – Значит, Штерлиху наплевать на наш запрет?
        – Получается так, товарищ генерал, – проговорил полковник, отвечающий за наблюдение за руководителем НПО.
        – Ладно. Вести его машину до аэропорта. При оформлении задержать в жестком режиме. Не церемониться, наручники на запястья и бегом на выход, чтобы знал, с кем имеет дело.
        – Для этого необходимо ваше разрешение на привлечение группы задержания.
        – Дежурным подразделением обойдетесь. Машину Штерлиха вести по Москве в обычном режиме. Как только она двинется в сторону аэропорта или подъедет к какому-нибудь вокзалу, вызвать спецгруппу. – Володарский взглянул на полковника и спросил: – А что, Штерлих не назвал водителю то место, куда его следует отвезти?
        – Нет. Судя по тому, что слышал офицер непосредственного наблюдения, Штерлих написал адрес на бумаге, а затем сжег ее.
        – Странно, но, в принципе, объяснимо. У вас две машины сопровождения?
        – Если снять наблюдение с офиса «Инициативы», то две.
        – Снимайте. Значит, держать Штерлиха плотно и плевать, если он будет это видеть.
        – Есть, товарищ генерал!
        – Выполняйте. Я буду находиться здесь. Связь со мной по необходимости. Командира группы захвата проинструктируйте лично. Разрешение на ее использование я подпишу.
        – Разрешите идти?
        – Ступайте.
        Полковник козырнул и вышел из кабинета генерала. Володарский подошел к окну, развернул портьеры и подумал:
        «Интересно, куда это засобирался господин Штерлих? До сих пор сидел тихо как мышь, точно соблюдал инструкции. И вдруг решил выпорхнуть?»
        На столе просигналил телефон внутренней связи. Володарский поднял трубку.
        – Слушаю!
        – Товарищ генерал-лейтенант, к вам со срочным докладом офицер дежурной смены второго спецотдела.
        – Пусть войдет.
        Появился сухощавый майор.
        – Разрешите доложить, товарищ генерал?
        – Докладывайте.
        – Вчера поздно вечером, точнее, с двадцати трех часов двух минут до полуночи, из американского посольства были сделаны четыре звонка по закрытому каналу связи.
        – В этом есть что-то странное?
        – Дело в том, что примерно в это же время кто-то позвонил господину Штерлиху.
        – Вот как? Дальше?
        – А дальше ничего.
        – В смысле?..
        – Говорил только тот человек, который звонил. Его слов мы не слышали и зафиксировать не смогли.
        – Штерлих что, молчал?
        – Так точно. Он только ответил на вызов, спросил, мол, кто там названивает? После этого ни слова, только кашлянул в начале и в завершении.
        – Похоже, Джонс проинструктировал Штерлиха, и тот с утра засобирался в дальнюю дорогу. Но это один вызов. Кому еще мог звонить по особо секретному каналу господин советник американского посольства?
        – Этого мы установить не смогли.
        – Где же ваша новейшая система?
        – Она только устанавливается и налаживается, товарищ генерал. Работать с ней мы сможем не раньше понедельника.
        – Джонс мог знать об этом?
        – Никак нет.
        – Однако американцы в курсе, что мы получили новейшую аппаратуру, способную перехватить любые переговоры. Все же он решился провести несколько сеансов связи. Значит, майор, Джонс в курсе того, что наша новейшая система еще не введена в строй. Это вполне объяснимо. Их разведка, разумеется, тоже не спит. Плохо, что мы не смогли скрыть от противника данную тему. Но кому же еще звонил Джонс?
        – Вы спрашиваете у меня, товарищ генерал?
        – Свободен, майор.
        Офицер спецотдела удалился. Володарский присел в кресло.
        «Что за игру вы затеяли, господа американцы? – раздумывал он. – Хотите подставить Штерлиха. Это понятно. Он вам уже не нужен.
        А если Джонс говорил с Градоверовым? Ведь ему наверняка известно, где находится беглый политик. И далеко не факт, что в усадьбе у Ростова.
        Предположим, Градоверов уже в Москве. В таком случае со следственной группой мы опоздали. Хотя кто знает. Но допустим, что Градоверов в Москве и Джонс звонил ему.
        Что майор мог сказать этому господину, находящемуся в розыске? Тоже предложить выезд за рубеж? Глупо. Уж кого-кого, а Градоверова не пропустят ни на одном вокзале, ни в аэропорту.
        Тогда что? Да и с ним ли он говорил? Что-то подсказывает мне, что так оно и было. О чем? Эх, установить бы систему на пару суток раньше. Но тогда и Джонс действовал бы иначе.
        И еще один важный вопрос остается открытым. С кем говорил офицер ЦРУ кроме Штерлиха и Градоверова? С начальством в Штатах? Но для этого он всегда использует иной канал связи. Его не пробить и новейшей системой. Вдобавок это запрещено международными нормами. Прослушка данного канала – гарантированный грандиозный скандал.
        Нет, Джонс мог связываться только с абонентами, находящимися в России. Но кто они, не считая Штерлиха и Градоверова? Стешин в северокавказском филиале этой правозащитной организации? Вполне возможно.
        Но тогда выходит, что американцы активизируют незаконную боевую организацию для проведения теракта на территории России? Нестыковка. Джонс на этот момент не может быть в Москве.
        Черт, задал американец головоломку! Надо разгадывать ее, а время-то идет.
        Да и группа Давыдова только на пути к Ростову. А им еще надо осмотреть район за Каменск-Шахтинским. Только к вечеру, ну, может, в лучшем случае часам к четырем, Белов что-нибудь прояснит по усадьбе Стешина.
        Но то в Ростове, а что замыслил Джонс в Москве? Может быть, просто демонстративный вывоз Штерлиха? Рассчитывая как раз на нашу жесткую ответную реакцию? Это тоже в стиле ЦРУ. Провокации – их конек.
        Тогда он мог связываться с теми, кто должен обеспечить данное шоу. Если бы так!.. Интуиция подсказывает, что майор ЦРУ, а точнее, его руководитель, сидящий в Лэнгли, начал куда более серьезную игру.
        Сломать им ее в самом начале? Приказать немедленно арестовать Штерлиха? Это в моих силах, но если американцы все же делают ставку на провокацию, то я сам сыграю за них.
        Наверху не поймут, возникнет масса вопросов ко мне. Ведь очевидно, что Штерлиха американцы подставляют сознательно. Берите, мол, а мы тут же вам протест.
        Это все не то. Грядет что-то другое. Но вот что именно?»
        Володарский ломал голову, пытаясь просчитать истинный замысел сотрудников ЦРУ, а время между тем неуклонно приближалось к десяти часам. Прошел доклад полковника о том, что «БМВ» со Штерлихом, ведомая его помощником Тарасовым, начала движение в центр города.
        «В центр, – подумал Володарский. – Почему туда? Один из железнодорожных вокзалов? Белорусский, Рижский?»
        Он приказал продолжить наблюдение, группе слежения быть в готовности пресечь перемещение «БМВ».
        Следующий доклад полковника прошел в 9.55. Машина Штерлиха остановилась у Дома книги.
        Генерал удивился. Что понадобилось руководителю НПО в книжном магазине?
        Вдруг он понял главное. Это ликвидация!
        Володарский отдал приказ на задержание Штерлиха. Но что-либо изменить он уже не мог.
        За три минуты до машины Штерлиха напротив Дома книги на Новом Арбате остановился «Мерседес» Градоверова. Бывший политик, опираясь на трость, имитируя хромоту, вышел из машины и встал около центральной части. Мари театрально поддерживала его под руку. Ни он, ни тем более она даже не посмотрели в сторону торца здания.
        Робин нашел место для стоянки в двухстах метрах, откуда весьма кстати только что отошла бежевая иномарка. Он заглушил двигатель, следуя инструкции Джонса, встал у двери лимузина, следил за Градоверовым и Сосуновой.
        За час до этого Добринский прогуливался по тротуару вдоль старой московской улочки, расположенной в пределах Садового кольца. Спустя полчаса рядом с ним остановилась серебристая «девятка» не первой молодости. Екатерина Добринская открыла дверцу.
        Ее супруг опустился на заднее сиденье и спросил:
        – Ты ничего хуже подобрать не могла, Кэт?
        – Это самый оптимальный вариант. Ты заметил, что машина покрыта пылью?
        – Нет, не обратил внимания.
        – А я обратила. Пыль означает, что этой развалюхой долго не пользовались. Стало быть, не хватятся и сейчас. А тебе какая разница, откуда стрелять, из «девятки» или из «Мазератти»?
        Добринский улыбнулся и заявил:
        – Из «девятки» даже удобней.
        – Так я все сделала правильно?
        – Ты всегда, дорогая, все делаешь правильно.
        – Кто учил?..
        – Ни один даже самый толковый педагог ничего не сделает с глупым учеником. У тебя, дорогая, прирожденные способности диверсанта.
        – Именно поэтому мы вместе, да?
        – В том числе и поэтому. Так, точное время?.. – Добринский посмотрел на часы. – Девять тридцать восемь. До поворота на Новый Арбат при данном транспортном потоке не более двадцати минут. Пока рано.
        Женщина, сжимающая руль, промолчала. Сейчас, когда они вышли, как любил говорить муж, на финишную прямую, правом голоса и принятия решений обладал только он. Это нисколько не унижало Екатерину. Такова привычка, вырабатываемая специфической работой наемных убийц.
        Ровно через десять минут Добринский сказал:
        – Трогай, Кэт!
        «Девятка» отошла от тротуара и направилась к Новому Арбату. В 9.53 она вышла на широкую улицу.
        Практически в это же время на Новый Арбат выкатились две машины, в которых находились сотрудники ФСБ, сопровождавшие «БМВ» Штерлиха.
        Спустя две минуты Добринский сказал:
        – Первую цель вижу, вторую, сдвоенную, и третью тоже. Ты заметила их, Кэт?
        – Да.
        Киллер вновь посмотрел на часы: 9.58.
        – Веди машину не спеша, на постоянной скорости, не маневрируй на всем участке до развязки.
        – Ясно. Сзади две машины. Они идут впритык. В салонах по двое мужчин. Номера ФСБ.
        – Это сопровождение первой цели, – спокойно ответил Добринский. – Режим меняется. После отстрела отрыв от этих машин и маневрирование на участке Садового кольца.
        – Поняла, дорогой.
        – Мы оторвемся. Спокойней, Кэт!
        – Мы на рубеже.
        – Вижу.
        Поравнявшись со Штерлихом, Добринский выстрелил, не выставляя ствол с глушителем из окна. Пуля попала в лоб общественного деятеля, высматривавшего в транспортном потоке мифический черный «Мерседес».
        Сзади скрипнули тормоза. Кэт не комментировала то, что там происходило, поравнялась с Градоверовым и Сосуновой.
        На этот раз Добринский выстрелил дважды. Обе пули попали в головы бывшего политика и его любовницы.
        Робин увидел, как внезапно рухнули на асфальт Градоверов и Мари. На секунду он растерялся. Затем сделал шаг к тротуару и заметил, как из окна «девятки», поравнявшейся с ним, чуть высунулся черный зрачок глушителя. Андрей даже успел узнать киллера, того самого мужчину, который вместе с женой жил в Ростове, в гостинице, принадлежащей Смагину. Пуля, вонзившаяся ему в глаз, отправила Робина в черную пропасть, откуда еще никто и никогда не выбирался.
        Проведя четыре точных выстрела, Добринский закрыл окно в машине и сказал так же спокойно, как и раньше:
        – А теперь, Кэт, отрыв. Сделай, дорогая, так, чтобы мы через пять минут смогли бросить эту машину и скрыться в толпе.
        – Да, милый.
        Екатерина прибавила скорость, и тут, как бывает не так уж редко, в ситуацию вмешался слепой случай. Выходя на третью полосу, Добринская, привыкшая водить иномарки, не смогла вовремя выровнять «девятку», и та слегка чиркнула огромный черный внедорожник, проходивший мимо.
        – Черт! – воскликнула она. – Я задела «Ниссан».
        – Ерунда, – сказал Добринский. – Всего лишь царапина. Водитель, наверное, ничего и не заметил. Иначе он остановился бы.
        Увы, Добринские давно не жили в России. Это в США водитель автомобиля, пусть даже слегка поврежденного при соприкосновении с другим, тут же остановился бы и вызвал дорожную полицию.
        Водитель и пассажир «Ниссана» даже и не подумали ни о чем подобном. Бугай, сидевший за рулем, увидел, что «девятка», задевшая его дорогущую тачку, стала уходить, и взревел:
        – Шура, эта сука, которая влепилась нам в бочину, решила свалить! Ага! Как бы не так! – Водитель дал по газам, через пару секунд догнал «девятку» и резко подрезал ее.
        Екатерине пришлось тормозить и уходить вправо, к стоянке других машин, дабы избежать серьезного столкновения. Бугай вывалился из внедорожника. Екатерина повернулась к мужу и выкрикнула:
        – Он не даст нам уйти!
        – Даст. Ты проскочишь между капотом внедорожника и «Тойотой» справа?
        – Да, разве что слегка задену «Тойоту».
        – Нагнись!
        Екатерина пригнулась. Добринский пересел на левую сторону, открыл окно и выстрелил в бритую голову бугая. Тот рухнул под колеса внедорожника.
        – Вперед, Кэт! – распорядился Добринский.
        Но было поздно. Спереди и сзади «девятку» зажали машины, сопровождавшие Штерлиха.
        – Все, Дима, нам не уйти, – тихо проговорила Екатерина.
        – Да, – все так же спокойно проговорил Добринский, глядя на сотрудников ФСБ, приближавшихся с фронта и тыла и вооруженных пистолетами. – Прости меня за все, Кэт, и прощай!
        – И ты прости. Прощай.
        Добринский выстрелил в затылок жене. Кровь ударила в лобовое стекло.
        После выстрела Добринский рванул вооруженную руку к своей голове, но теснота «девятки» помешала ему это сделать. Довольно длинный глушитель задел за обшивку салона.
        Старший лейтенант, выскочивший из задней машины, мгновенно оценил ситуацию и выстрелил в руку Добринского. Пуля выбила пистолет. В следующее мгновенье еще два офицера сцепили наручники на запястьях раненого киллера.
        Он только поморщился от боли и проговорил:
        – Знал бы, не стал стрелять в тебя, моя Кэт!
        – Заткнись, ублюдок! – проговорил старший лейтенант. – Марш на выход, сволочь!
        По Новому Арбату, воя сиренами, мчались машины «Скорой помощи», используя встречную полосу.
        Генерал-лейтенант Володарский получил доклад об убийстве Штерлиха, Градоверова, Марины Ивановны Сосуновой и Андрея Викторовича Робина, по-видимому, ставшего случайным свидетелем преступления. Киллер, а именно гражданин США Дмитрий Иосифович Добринский, задержан. Перед этим он застрелил свою жену, сидевшую за рулем.
        Добринский собирался покончить жизнь самоубийством, но благодаря сплоченным и быстрым действиям офицеров группы сопровождения Штерлиха эта попытка была пресечена. При этом Добринский получил легкое ранение предплечья.
        Володарский откинулся на спинку кресла.
        Четыре трупа в самом центре Москвы! Среди убитых лидер оппозиционной политической партии, пусть уже и бывший, находящийся в розыске, но все же фигура значимая. Плюс руководитель неправительственной организации, отстаивающий права обычных граждан. Тоже фигура весьма видная.
        Два громких заказных убийства в центре Москвы. Оппозиционеры и западные дипломаты наверняка поднимут нешуточный шум.
        Хорошо, что киллера взяли и он оказался гражданином США. Вот здесь американцы допустили непростительную небрежность, ошибку. Прокол, который не даст им в полной мере использовать в своих целях ликвидацию Штерлиха и Градоверова. Хотя западные СМИ, как и всегда, все переврут.
        Генералу Володарскому теперь не избежать неприятного разговора в Кремле. Не исключено, что его уволят. Лишь бы это произошло не сегодня. Пусть Белов с группой успеет прояснить обстановку в Ростове и снять проблему, если, конечно, она возникнет. Володарский посмотрел на часы. Сейчас колонна с усиленной следственной группой находилась где-то на полпути к Каменск-Шахтинскому.
        Как-то тревожно прозвучал сигнал вызова телефона прямой правительственной связи.
        Генерал снял трубку.
        – Слушаю, Володарский. Так точно. Есть! Буду! – Он прекратил разговор и сказал: – Начинается!
        На 12.00 его вызвали на ковер. Действительно, шум поднялся нешуточный.
        До отъезда в Кремль ему следовало поставить в курс дел Давыдова, а с ним и Белова. Работу по северокавказскому филиалу НПО «Инициатива» необходимо было максимально ускорить. Террористического акта, если таковой запланирован Джонсом и его руководством, нельзя допустить ни в коем случае.
        Володарский набрал номер Давыдова.
        Выслушав генерала, следователь тут же приказал водителю прапорщику Прудову тормозить. За «Рено» встал и «Форд». Офицеры вышли на обочину.
        – Что произошло, Денис Анатольевич? – спросил Белов.
        – Звонил Володарский. В десять утра в Москве на Новом Арбате выстрелами из двигавшейся машины были убиты Штерлих, Градоверов, его спутница Мари, или Сосунова Марина Ивановна, и некто Робин Андрей Викторович.
        – Ну ни хрена себе! – не сдержался Зубров. – Вот это расклад! Заказное убийство почти у Кремля, в самом центре города. Нормально. Киллер, конечно же, скрылся?
        – Нет, – ответил Давыдов. – На этот раз помог счастливый случай. Это гражданин США Добринский. С ним была жена. В ходе задержания он убил ее и хотел застрелиться сам, но офицеры, сопровождавшие машину Штерлиха, взяли его живым.
        – Хорошо, что хоть так, – проговорил тот же Зубров.
        Давыдов повернулся к Белову и продолжил:
        – Я упомянул четвертого погибшего, Андрея Робина. Он был телохранителем и личным водителем Артура Стешина, возглавляющего северокавказское отделение НПО «Инициатива».
        – Конечно же, этот Робин не случайно оказался у Дома книги. Сто против одного, что это он и привез на Арбат Градоверова и его любовницу. А команду ему отдал Стешин. Раз киллер американец, то убийство замутили в ЦРУ.
        – Да, такова основная версия. Но давайте вернемся к нашим делам. Володарский опасается, что Стешин готовит террористический акт. Место и время неизвестны. В руки ФСБ попал киллер, который может знать многое, в том числе и о Стешине. Артур наверняка поспешит бросить все и свалить за рубеж. Либо он отправит к месту теракта диверсионную группу и людей, которые потом ее ликвидируют. Не исключено, что сперва отправит, а потом тут же свалит. Приказ Володарского ускориться. Как можно быстрее закончить работу у Каменск-Шахтинского. Потом рвать на всех парах к усадьбе Стешина. Возможно, мы еще успеем застать его и диверсантов там. Особое внимание генерал приказал уделить бывшему пансионату «Рассвет». Это самое удобное место для подготовки диверсионной группы.
        – Ясно. Тогда ставим проблесковые маячки и едем к Каменску на предельно возможной скорости. Если на месте поиск начнет затягиваться, я рвану к Корсуну без радиоинженера, на «Форде». Там как-нибудь разберемся. Володарский абсолютно прав в том, что надо торопиться. Но мы успеем. Если только Стешин не был в курсе планов американцев по Штерлиху и Градоверову.
        Зубров покачал головой и заявил:
        – Насчет этих вот политика и общественника он и мог быть оповещен, но вряд ли его посвятили во все тонкости плана. Значит, диверсионную группу он сможет отправить не раньше вечера. К этому времени мы успеем обложить и усадьбу и пансионат, естественно, с помощью ребят из Ростова.
        – Все, вперед!
        Водители выставили проблесковые маячки. «Рено» и «Форд» помчались по трассе, удерживая скорость не ниже ста километров в час. Поэтому в Каменск-Шахтинский следственная группа прибыла уже в 14.30. Проехав город, машины сбросили скорость. Вперед вышел «Форд». Белов бросил офицерам:
        – Парни, смотрим по сторонам, ищем съезд с трассы, по которому могла бы пройти «Мазда».
        Место встречи Градоверова с Болотко сотрудники ФСБ определили довольно быстро. Других таких рощ поблизости просто не было. К ней вела ровная, хорошо утрамбованная грунтовка, вполне проходимая для седанов с низкой посадкой.
        Машины свернули с трассы, вошли в рощу и замерли практически там же, где стояли когда-то «Мазда» Градоверова и «Лексус» Болотко.
        За работу взялся радиоинженер лейтенант Брагер, имеющий специальное поисковое оборудование. Все остальные помогали ему.
        Могилу, скрытую кустарником, нашел старший лейтенант Зубров. Он окликнул радиоинженера, прочесывающего рощу по секторам:
        – Илья, подойди-ка, посмотри вот здесь.
        – А что там? – сняв наушники, спросил инженер.
        – В некоторых местах ровными линиями лежит пожухшая трава. Будто дыры кто-то затыкал.
        Радиоинженер подошел, включил аппаратуру, внешне похожую на миноискатель. Прибор тут же издал противный писк.
        – Есть! Тела здесь.
        Зубров бросился за лопатой.
        Вскоре могила была разрыта, и офицеры увидели страшную картину. Описывать в деталях, как выглядели тела женщины и ребенка, наверное, не стоит.
        – Ну и суки! – прохрипел Зубров и отошел от могилы.
        Трупами занялся эксперт-криминалист.
        – Вот и все. Теперь мы поработаем здесь, а вы езжайте к усадьбе «Инициативы», – сказал Давыдов Белову.
        – Узнать, как была убита женщина и ребенок, можно? – сквозь зубы спросил Зубров.
        Давыдов окликнул Локтева:
        – Сергей Сергеевич, какова причина смерти?
        – Им сломали шеи, – ответил из могилы эксперт.
        – Понятно.
        Белов похлопал старшего лейтенанта по плечу.
        – Успокойся, Вова. Бог даст, отомстим.
        – Обещай, что непосредственных убийц отдашь мне.
        – Если одним из них не будет Стешин.
        – Договорились.
        Белов, Зубров, Терпин и инженер Брагер заняли места в микроавтобусе. Водитель прапорщик Прудов спросил у Белова:
        – В Ростов?..
        – Нет, в село Корсун. На окраине остановка. Там снимаем маяк, оцениваем обстановку и принимаем решение.
        Сотовый телефон Белова издал сигнал вызова. На экране светилась буква «В». Володарский.
        – Капитан Белов, товарищ генерал.
        – Вы где?
        – В роще, которая справа от трассы, в двадцати двух километрах от Каменск-Шахтинского.
        – Нашли?..
        – Так точно. Матери и ребенку ублюдки сломали шейные позвонки.
        – Твари! Я связался с Ростовом. Оттуда в Корсун сразу же выслали группу из трех офицеров. Одного к пансионату, двоих к усадьбе филиала. Старший группы капитан Сергей Уранов. Недавно я получил сообщение из Ростова. Стешин находится в усадьбе. Внутри замечены частые перемещения. Там всего около пяти-шести человек. В пансионате пока тихо. В общем, Артур на месте.
        – Единственная хорошая новость за сегодняшний день. Если, конечно, не считать того факта, что Градоверов и Штерлих получили по заслугам.
        – Немедленно выезжай к Корсуну. За постом ДПС у придорожного магазинчика вас будет ждать офицер из Ростова, старший лейтенант Мишин. Он знает номер микроавтобуса. Торопись, Николай. У нас неплохие шансы накрыть боевую организацию НПО.
        – Так точно, товарищ генерал.
        – Я постоянно на связи. Ночью буду в управлении, так что звони, не стесняйся. Удачи!
        – Благодарю. До связи! – Белов отключил телефон и приказал водителю: – Вперед, прапорщик! Давай на трассу и на всех парах до Корсуна. Перед постом ДПС сбросишь скорость, снимем мигалку. Илья, гони, не жалей тачку!
        – Понял, капитан.
        В усадьбе царила суета. Стешин отправил начальника охраны в Батайск за диверсионной группой и никак не мог дозвониться до него. Да тут еще заклинило сейфовый замок погреба, где в тайнике лежала взрывчатка. Хорошая новость сводилась к докладу трезвого Петровича о том, что катер готов к плаванию.
        Артур уже знал, что киллер взят живым.
        «А ведь этот Добринский был здесь! – рассуждал Стешин. – Именно тут он получил оружие, отсюда вылетел по поддельным документам вместе с супругой-мегерой, которую прибил, не раздумывая.
        Конечно, сразу расколоть такого рекса, как Добринский, безопасности не удастся. К тому же обязательно подключатся дипломаты американского посольства, что не позволит чекистам с ходу применить всякие свои препараты, развязывающие языки.
        Значит, у меня есть в запасе сегодняшний день, да и ночь. Если бы Добринский заговорил, то уже час назад здесь был бы ростовский спецназ. Но вокруг, по докладам охраны, все тихо.
        Да, время у меня есть. Главное – собрать диверсионную группу, обеспечить ее всем необходимым и отправить в нужное место. Потом эту тройку уберут Болотко и Сергеев.
        А мне придется уходить в Чечню. В горный аул Терни. На время, пока со мной не свяжется Джонс. Теперь следует забыть о московском офисе. Надо уходить через Грузию в Европу. Этот вопрос я еще обговорю с Джонсом.
        Ну а если янки решат меня кинуть, то я имею доступ к двум крупным счетам организации. Там шесть миллионов долларов. Этого мне хватит. Важно, что эти счета открывались лично Штерлихом, ныне покойным. О них теперь не знает никто кроме меня.
        Сейчас надо быстро отработать задачу Джонса. Сбрасывать его со счетов нельзя. Потом при случае можно будет и шантажировать. На всякий случай надо собрать сумку и подготовить машину. Но где, черт побери, Сергеев?»
        Тот словно услышал эти мысли Стешина, позвонил и сказал:
        – Артур, мы выезжаем из Батайска.
        – Как прибудете, сообщи, переправим вам взрывчатку. В ночь твоим диверсантам быть в готовности убыть в район работы. Подробнее позже. Давай! – Переговорив с Сергеевым, Стешин вызвал к себе заместителя и спросил: – Ну и что с тайником?
        – Вскрыли.
        – Груз в катер, потом ждать команды!..
        – Ты решил отправить диверсантов без сопровождения?
        Стешин посмотрел на Болотко и осведомился:
        – Я похож на идиота? Конечно, следом за ними двинутся наши парни, в задачу которых будет входить ликвидация этих доморощенных террористов после диверсии.
        – И кого ты выбрал?
        – Тебя и Сергеева. Другим, увы, такое дело доверить не могу.
        – Понятно. Значит, нам тоже предстоит дальняя дорога?
        – Если не заметут чекисты.
        – А что потом?
        – А вот это обговорим отдельно, перед выездом. Но за себя не беспокойся, я тебя не оставлю.
        – Надеюсь.
        – Ты не надейся, а верь. Я слово даю. А ты знаешь, что оно крепко.
        – Я понял тебя, Артур.
        Глава 10
        Оставшийся отрезок пути «Рено» с группой Белова преодолел за один час пятнадцать минут. У поста ДПС Николай приказал водителю сбросить скорость.
        – Так и так вставать, инспектор выходит, явно по нашу душу, – сказал прапорщик.
        – Вижу.
        Инспектор ДПС сделал отмашку, Прудов остановил микроавтобус. Полицейский отошел в сторону. К дверке пассажира шагнул молодой человек в джинсах и камуфлированной майке.
        – Старший лейтенант Мишин, – назвался он и показал Белову удостоверение сотрудника ФСБ. – Мне приказано встретить вас.
        Николай спрыгнул на асфальт, из салона вышли Зубров с Терпиным.
        – Доложи обстановку, старший лейтенант, – приказал Белов.
        – Обстановка следующая. Я постоянно поддерживаю связь с командиром группы капитаном Урановым. Люди в усадьбе к чему-то активно готовятся. Внутри зафиксированы руководитель филиала НПО Артур Стешин, его заместитель Болотко, помощник Каверян, капитан катера Лесин и двое охранников. Их личности сейчас устанавливаются в нашем управлении. В пансионате никого нет, но катер явно готов к отплытию. Видимо, Стешин от кого-то ждет сигнала. Подозреваем, что этим кем-то может быть начальник охраны усадьбы Сергеев. Перед вашим приездом Стешин с кем-то говорил по телефону и, видимо, был удовлетворен услышанным. После этой беседы охранники под руководством Болотко начали переносить на катер какие-то грузы. Что именно, нам пока неизвестно.
        – Катер до сих пор стоит у причала усадьбы?
        – Пока да.
        – У вас плавсредство есть?
        Старший лейтенант улыбнулся.
        – А как же без него? Есть моторная лодка, стоит ниже по течению.
        – Где находится старший вашей группы?
        – Капитан Уранов в доме, соседнем с усадьбой.
        – Он вот так просто и спокойно находится в чужом доме?
        – Здание пустует уже не первый день. Хозяева отдыхают на Крите, мы проверяли. На случай же появления хозяев у нас есть постановление суда, разрешающее проникновение на любую территорию, находящуюся в частной и государственной собственности.
        – Рядом с домом можно поставить наш автобус?
        – Вполне.
        – Так, чтобы его не было видно людям Стешина?
        – Само собой. Есть открытый навес для двух машин рядом с забором. «Рено» там встанет, и его не будет заметно из усадьбы.
        – А с лодкой кто?
        – Никто. Я переправил на тот берег лейтенанта Гену Батурина и вернулся сюда.
        – Значит, так. Сейчас все в автобус. Ведешь его к соседней усадьбе, затем берешь с собой капитана Терпина…
        Оперативник следственной группы кивнул.
        – Переправляешь его к лейтенанту. Ты берешь на себя руководство слежением за пансионатом, Володя, – заявил Белов.
        – Понял.
        Николай повернулся к Мишину и продолжил:
        – А ты, конечно, вернешься к нам. Вопросы?
        – Вопросов нет, но мне лучше сесть рядом с водителем. Эта дорога проходит прямо мимо усадьбы Стешина. Нам ведь надо подъехать к соседнему участку так, чтобы оттуда автобуса никто не заметил.
        – Дорогу знаешь?
        – Иначе не стал бы предлагать.
        – Садишься в кабину со мной. Всем в машину!
        Офицеры заняли свои места в салоне.
        Сразу же за постом ДПС «Рено» свернул в узкий проулок, где дорога была скорее похожа на прифронтовую. Вся в колдобинах, ямах, воронках.
        Машину затрясло, что вызвало недовольное бурчание прапорщика Прудова:
        – Другого пути найти не мог, старлей?
        – Нет другого пути. Это вам не Москва и даже не Ростов. Хотя, в принципе, уже практически он. Так, через сто метров налево.
        – Это где столб кривой?
        – Да.
        В 15.47 микроавтобус вкатился в ворота участка, указанного старшим лейтенантом Мишиным. За ними прапорщик Прудов резко ударил по тормозам, чтобы не влепиться в древний тополь огромных размеров. Офицеры вышли из автобуса. Мишин указал рукой влево:
        – Вон навес.
        – Прудов, «Рено» туда; Брагер, развернуть аппаратуру для тотального контроля над соседней усадьбой, включая причал и по возможности пансионат на левом берегу, – приказал Белов и поинтересовался: – До него твои приборы достанут?
        – Достанут. Радиус действия системы слежения составляет до десяти километров без выставления внешней антенны. С ней – до тридцати. С подключением…
        Тут Белов прервал радиоинженера:
        – Достаточно, Илья, работайте. Зубров, Терпин, за мной. – Николай повернулся к Мишину и распорядился: – Веди к капитану.
        – Прошу в дом.
        Капитан Уранов находился в одной из спален третьего этажа, откуда хорошо просматривалась соседняя усадьба. Он повернулся на голоса, отошел от окна, протянул руку Николаю, безошибочно определив в нем старшего московской группы, и представился:
        – Капитан Уранов, Сергей.
        – Капитан Белов, Николай. Давай к делу. Твой старший лейтенант подробно доложил обстановку, но это было десять минут назад. Что-то изменилось?
        – Только то, что груз, состоящий из одного ранца и двух сумок, доставлен на катер.
        – Катер по-прежнему на месте?
        – Да, можешь сам взглянуть.
        – Потом. Что с пансионатом?
        – Я думаю, скоро там появятся гости. Груз вряд ли предназначен для отправки в Ростов.
        – Почему ты так думаешь?
        – Интуиция.
        – Какое у вас оружие?
        – С этим порядок. У каждого «ПМ» и «АКС-74», светошумовые и наступательные гранаты. Есть и две «Мухи», как говорится, на всякий случай. Мы и для вас взяли три «калаша». А вас четверо.
        – Пятеро. Водитель и радиоинженер в автомобиле. Последний разворачивает аппаратуру слежения. Трех автоматов нам хватит. Кстати, а где оружие?
        – На первом этаже, в темной комнате вроде гардеробной.
        Портативная радиостанция малого радиуса действия капитана Уранова издала сигнал вызова.
        – Момент, господа! Здесь первый. Так, «БМВ», ясно. Это ближний к реке? А ты где? Необходимость в смене позиции есть? Хорошо, оставайся на прежней. До связи!
        – Наблюдатель за пансионатом? – спросил Белов.
        – Да. Только что на территорию въехала «БМВ» НПО. Это машина Сергеева, начальника охраны усадьбы. С ним прибыло три человека. Один совсем молодой. При себе имели дорожные сумки.
        – Оружие?
        – Оружия у них нет, по крайней мере, его не видно.
        – Это диверсионная группа. Нам надо перебросить к твоему наблюдателю нашего человека. Возможно, им предстоит действовать автономно.
        – Какие проблемы? У нас есть лодка.
        – Я в курсе, Мишин рассказал. – Белов повернулся к капитану Терпину. – Володя, возьмешь «АКС»…
        – Лучше два «АКСа» и одну «Муху», – перебил его Уранов. – У моего лейтенанта там только пистолет. Можно еще по паре шумовых и наступательных гранат взять.
        – Возьмешь два «АКСа», «Муху», шумовые и наступательную гранаты и с помощью лейтенанта Мишина переправишься на тот берег.
        – Он выведет тебя на позицию лейтенанта Батурина, – добавил Уранов.
        – Твоя задача: наблюдение, – продолжал Белов. – Слушать духов мы будем отсюда. Любые действия только по моей команде. У пансионата старший ты, Володя.
        – Понял.
        Белов взглянул на Мишина, тот – на Уранова. Ростовский капитан кивнул и распорядился:
        – Выполняй, Сергей! Туда и обратно, лодку на прежнее место.
        Сотовый телефон Белова провибрировал сигналом вызова.
        – Да?!
        – Лейтенант Брагер.
        – Слушаю!
        – Объекты номер один и два под контролем.
        – Меня интересует, что происходит на объекте номер два, в пансионате.
        – Оттуда Артуру позвонил некто Толик, доложил, что доставил группу обходчиков в первый корпус. Артур приказал ждать у причала пансионата. Обходчикам не рисоваться.
        – Понятно.
        – Мне постоянно докладывать о переговорах?
        – По запросу. Но если что-то экстренное, то выходи на меня сам.
        – Понял.
        Белов отключил телефон.
        – Система слежения в действии? – спросил Уранов.
        – Да, Сережа. Сергеев привез обходчиков. Так начальник охраны назвал диверсантов. Что ж, подмечено верно. Террористический акт, по данным разведки, планируется именно на железной дороге. Хотя, конечно, это еще не факт. – Белов посмотрел в окно и сказал: – Катер отошел от причала, двинулся к пансионату. Что за игра там идет? Ладно, вот это мы сейчас и узнаем. – Белов вызвал Брагера и спросил: – Илья, а ты грузом катера интересовался?
        – Так точно. В одном из ранцев два килограмма тротила в шашках, в остальных вещи, идентификации не подвергаются. Скорей всего, одежда. Возможно, продукты, сигареты, вода.
        – Оружие?
        – На катере оружия нет. Оно в первом корпусе на цокольном этаже, в третьей комнате справа левого от реки крыла. Там два пистолета, один автомат «АКС-74» У. Еще есть «ПМ» у человека, который встречает катер на причале, то бишь у господина Сергеева.
        – Понятно, он контролирует группу.
        Белов отключил телефон и сообщил офицерам то, что узнал от инженера. Уранов согласился с тем, что боевики, а иначе назвать сотрудников филиала НПО «Инициатива» невозможно, готовят диверсионную группу к отправке на задание.
        – Интересно, когда и на чем собираются уйти отсюда эти обходчики? – проговорил он.
        – А также кто и как будет их сопровождать, – добавил Белов.
        Уранов посмотрел на него и поинтересовался:
        – Ты считаешь, что обходчиков будут сопровождать?
        – Да, для ликвидации после решения главной задачи.
        – Что ж, это в их стиле. Вот только мы не дадим никому уйти.
        – Для начала не мешает узнать их планы.
        – Узнаем.
        – Катер разгрузился?
        – Возвращается.
        – Интересно, капитан этой шаланды в курсе дел этих общественников?
        – Вряд ли. Мы пробивали его. Старый дедок, полжизни на реке отпахал, по случаю нанялся в филиал.
        – Жаль. Мы могли бы потихонечку поговорить с ним прямо на катере.
        – Все, что надо, мы еще услышим.
        Вновь сработала радиостанция Уранова.
        – Слушаю вас, «Весна», – сказал он. – Так точно, здесь, работаем. Пока все спокойно. Никак нет, обойдемся. Понял вас. До связи. – Капитан отключил станцию и пояснил: – Это начальник нашего управления. Спрашивал о вас. – Уранов посмотрел на Белова. – Мол, как обстановка, нужна ли поддержка. Что я ответил, вы слышали. Генерал предупредил, что штурмовая группа спецназа находится в десятиминутной готовности и может прибыть к нам как по шоссе, так и по реке.
        – Это хорошо, – проговорил Белов. – Значит, резерв у нас есть. Но ты прав, Серега, обойдемся своими силами. Главное, взять живыми Стешина и, если получится, его ближайших соратников.
        – Это уж как бог даст.
        – Нет, Стешина надо взять живым при любом раскладе, – повысил голос Николай.
        Уранов улыбнулся и заявил:
        – Есть, товарищ капитан! Возьмем живым при любом раскладе.
        – Не паясничай.
        – И не думаю.
        Офицеры рассмеялись.
        Позвонил Брагер и сообщил:
        – Товарищ капитан, вернулся Сергеев.
        – Я это видел.
        – Стешин повел его в кабинет.
        – Это тоже видел.
        – Послушать их разговор желаете? Думаю, он будет интересен.
        – Сейчас подойду. Ты мне вот что скажи, одновременно слушать усадьбу и пансионат мы можем?
        – Можем, но для этого нужен второй оператор.
        – Понял, иду. – Белов кивнул Уранову и пояснил: – Я в спецфургон, послушаю разговор Стешина и Сергеева.
        – Давай, мы смотрим за объектом.
        – Не упускайте из виду катер и капитана. Особенно этого деда.
        – Конечно, командир.
        Белов спустился к машине, сел на стул у пульта, размещенного вдоль всего левого борта, надел наушники и стал слушать.
        – Ты объяснил мужикам, что предстоит сделать конкретно?
        – Да.
        – Как они восприняли задание?
        – Их всех больше интересовало, сколько они получат денег.
        – Обещанным довольны?
        – Условие выставили.
        – Какое?
        – Половину сразу, прямо здесь, вторую – после работы.
        – Они что, потащат деньги с собой?
        – Ирадов сказал, чтобы заплатили сейчас. Он вывезет деньги в Батайск и вернется.
        – Мы не можем этого позволить.
        – Понятно, но желательно выплатить названную сумму, иначе эти герои не тронутся с места.
        – Но ты же говорил, что все решишь.
        – А разве не решил? Диверсионная группа найдена, доставлена в пансионат. Я свою работу сделал. А то, что они выдвинули встречные условия, так это вполне объяснимо. Как бы ты сам поступил на месте Ирадова?
        – Хорошо. Отдашь им аванс. Но не половину, а треть. Скажешь, что остальное они получат после диверсии. Но в Батайск хода уже нет, пусть тащат бабки с собой.
        – Когда планируешь отправить их?
        – Ранним утром. Подрыв полотна они должны провести вечером послезавтра, в воскресенье. Именно двадцать пятого числа там сойдутся два скорых поезда. За день люди спокойно доберутся до района диверсии, отдохнут, все хорошенько осмотрят. У Ирадова будет достаточно времени на то, чтобы заминировать полотно и все тщательно замаскировать. Ты же с Болотко поедешь следом за диверсионной группой.
        – Следом? Я с Болотко? – удивился Сергеев.
        – Да. Вы устроите засаду по маршруту отхода группы и ликвидируете ее. Заодно заберете деньги. Машину придется сжечь вместе с трупами.
        – Но…
        – Так надо, Толик! Конкретную задачу я поставлю в четыре утра субботы, то есть завтра, здесь, в усадьбе. Сначала диверсантам, затем вам с Болотко.
        – А пока мы будем в разъездах, ты спокойно свалишь отсюда, да?
        – В чем дело, Толя? – повысил голос Стешин.
        – А в том, что я не верю тебе. Уж извини, Артур. Ситуация складывается такая, что ты и не захочешь, а все равно свалишь отсюда. Где потом тебя искать?
        – И что предлагаешь?
        – С Болотко ты договаривайся отдельно, а мои деньги, причем все, выплати сегодня. Я отвезу их в Ростов, в надежное место. Это чтобы мне спокойнее было. Если чекисты заставят тебя уйти, то я не окажусь в проигрыше.
        – Как же надоел мне этот шантаж! Куда я свалю без тебя? Какие чекисты? Если Добринский и заговорит, то не скоро, после того как будут улажены все формальности с посольством США, с адвокатами. За это время вы успеете вернуться. И ушли бы мы с тобой вместе.
        – Да, так было бы хорошо, но где гарантия, что Добринский не поступит иначе?
        – Гарантия – здравый смысл. Или ты думаешь, что его с бабой нанимал тот майор из посольства? Добринские наверняка сами служили в ЦРУ. Муженек весьма нежно относился к своей супруге, однако, не раздумывая, прихлопнул ее, да и сам пытался застрелиться.
        – Вот именно, что пытался. Считаю, хотел бы – застрелился.
        – Ладно. – Стешин прошел к сейфу, открыл его, выбросил на стол пачки стодолларовых купюр.
        Сергеев сложил деньги в заранее подготовленный пакет.
        Артур усмехнулся и заявил:
        – А ты предусмотрителен, даже об этом подумал.
        – Я, с твоего разрешения, съезжу в Ростов, да? Заодно на обратном пути соседей проверю.
        – Хорошо, но перед этим отвези бабки своим диверсантам.
        – Они такие же мои, как и твои.
        – Но нашел-то их ты.
        – Ладно, давай деньги. – Сергеев забрал аванс диверсантов и вышел из кабинета.
        Стешин коротко бросил:
        – Дурак!
        И наступила тишина.
        Белов снял наушники.
        – Понятно. Теракт на железной дороге. Ты, Илья, подключи водителя. Вместе слушайте усадьбу и пансионат.
        – Товарищ капитан, их надо брать до инструктажа.
        – А вот это, лейтенант, позволь решать мне.
        – Конечно, товарищ капитан.
        – Работай! – Николай поднялся на второй этаж.
        – Ну что там, в усадьбе? – спросил Уранов.
        Белов рассказал о планах боевиков.
        – Вот так, Сергей. Версия со взрывом на железной дороге полностью подтверждается. Постановка задачи в четыре утра, в усадьбе.
        – В это время и проведем штурм?
        – Нет. Мы проведем его раньше, в час, по двум объектам. Так будет проще. Если же дать всей банде собраться в усадьбе, да еще с оружием, имея под боком тайник, то наших сил может просто не хватить. Тогда мы вряд ли сумеем провести штурм без потерь, захватить Стешина, его ближайшее окружение и доморощенных диверсантов.
        – Ты прав. Значит, в час. Но план придется согласовать.
        – Это я решу. Кстати, мне надо срочно связаться с начальником управления. Он ждет доклада.
        – У вас свой закрытый канал связи?
        Белов улыбнулся.
        – Да. – Он поднял сотовый телефон. – Вот по этому аппарату. Быстро и надежно. – Николай набрал номер Володарского.
        Генерал ответил немедленно:
        – Черт бы тебя побрал, капитан! Я себе места не нахожу. Хотел сам вызывать.
        – Извините, товарищ генерал, только что определились с обстановкой.
        – Вы на месте?
        – Так точно.
        – Стешин в Ростове?
        – В усадьбе, село Корсун.
        – Это я и имел в виду. Значит, этот тип никуда не делся. – В голосе Володарского послышалось облегчение. – Докладывай обстановку, Белов!
        Николай описал расстановку и соотношение сил, сообщил о полном контроле над боевиками, о помощи, обещанной начальником ростовского управления.
        – Как понимаю, у тебя уже есть решение? – поинтересовался генерал.
        – Так точно. Необходимо согласовать его с вами и получить разрешение на контртеррористическую акцию.
        – Давай выкладывай свое решение.
        Белов откашлялся и заявил:
        – Предлагаю в час ночи одновременно атаковать усадьбу и пансионат. На противоположном берегу реки будут действовать капитан Терпин и лейтенант Батурин из ростовского управления. Их задача – нейтрализация группы диверсантов. Ребята, конечно, постараются взять их живыми. Здесь на штурм группу поведу я. Состав: старший лейтенант Зубров, два офицера из Ростова, капитан Уранов и старший лейтенант Мишин. В усадьбе находятся семь человек. Это сам Стешин, его заместитель, помощник, начальник охраны, водитель и два охранника. Расклад вполне нормальный. В резерве у нас останутся Брагер и Прудов. Если в пансионат переберется начальник охраны, то это серьезно не повлияет на соотношение сил. К тому же у нас есть возможность укрепления штурмовых групп, но скапливать в селе и у пансионата много людей не имеет смысла.
        – Ты смотри не переоцени себя.
        – Не переоценю.
        – И помни, Белов, нам нужно захватить как можно больше живых боевиков. Стешин же должен быть взят тепленьким в любом случае. Ты понял меня? В любом!
        – Понял. Этим персонажем я займусь лично.
        – Оружие у вас есть, не считая пистолетов?
        – Так точно, об этом ростовчане позаботились. Есть даже два одноразовых гранатомета «Муха», светошумовые и боевые наступательные гранаты. Извините…
        Зубров показал на свой телефон, ткнул рукой вниз и объяснил:
        – На связь вызывает инженер.
        – Извините, товарищ генерал, срочное сообщение Брагера. Я перезвоню.
        – Не отключайся, подожду.
        Белов принял от старшего лейтенанта его телефон.
        – Да?!
        – Это Брагер.
        – Понял уже.
        – Из усадьбы в Ростов выезжает начальник охраны Сергеев, но ненадолго. На обратном пути он должен проверить наш участок.
        – Все?
        – Из срочного – да.
        – Понял. Передай прапорщику быть в готовности к выводу автобуса с территории.
        – Есть!
        – И ждать!
        – Есть!
        Белов отдал телефон Зуброву, взял свой.
        – На связи, Александр Михайлович.
        – Что там у Брагера?
        – Он сообщил о выезде с территории усадьбы начальника охраны и его намерении на обратном пути осмотреть участок, где находимся мы. Я уже отдал соответствующие распоряжения, чтобы не попасть в поле зрения боевиков.
        – Понятно. Поаккуратнее там.
        – Так что насчет плана?
        – Вариант штурма всей банды при постановке задачи в усадьбе в четыре часа утра ты рассматривал?
        – Конечно, товарищ генерал.
        – Не проще накрыть всю эту стаю одним ударом?
        – Проще, но выше и вероятность потерь как с нашей, так и с вражеской стороны. И никакой гарантии взять Стешина. Он не уйдет, никто из банды не скроется, но вот живым? Здесь вероятность пятьдесят на пятьдесят.
        – А при действиях по двум направлениям ты гарантируешь пленение Стешина?
        – У меня будет гораздо больше шансов сделать это.
        – Хорошо. Решение утверждаю. Тонкости доработаешь на месте и по ходу непосредственной подготовки к штурму. Антитеррористическую операцию с применением всех видов вооружения разрешаю.
        – Понял. Принял к исполнению.
        – И помни, Коля, Стешин очень нужен нам живым.
        – Да все я понимаю. Киллер молчит?
        – Вокруг него сейчас такая суета! Он то ли действительно подавлен тем, что убил жену, а сам не смог застрелиться, то ли имитирует отрешенность, но говорить ни о чем не желает даже с представителем посольства. Молчит и глядит в одну точку.
        – Ничего, разговорится.
        – У него наверняка есть легенда, по которой и Штерлиха и Градоверова заказали, скажем, частные лица, никакого отношения к ЦРУ или другим службам не имеющие. Поэтому нам нужен Стешин, а также другие свидетели. Градоверова и девицу, которая ранее обреталась у Стешина, в Москве сопровождал человек Артура. Этот факт говорит о том, что Добринские были связаны с ним. Но Робин и Сосунова мертвы, они уже ничего не скажут, поэтому нам очень нужен Стешин. Тому скрывать что-либо особого резона нет. Сам он никого не убивал. То, что делали его подчиненные, вполне можно представить как результат прямого управления ими господином Штерлихом, который тоже ничего не подтвердит и не опровергнет. Так что Артур сдаст Добринского с потрохами. Если же будут и другие свидетели – еще лучше.
        – Я все понял. В Москве после расстрела политика и общественника поднялся большой шум?
        – А ты как думаешь? Посмотри телевизор.
        – У нас его нет.
        – Тогда Интернет. Хотя чего смотреть-то? Большой шум, капитан, поднялся. Одни западные СМИ уже обвинили российскую власть в политических расправах, другие – в полной беспомощности наших правоохранительных органов. Мол, какая же это защита права граждан на жизнь, если на центральной улице столицы открыто, средь бела дня, наемные убийцы расстреливают оппозиционно настроенных политиков? В общем, в этом духе. Но завтра они поубавят пыл. Мы обнародуем информацию о том, кто является киллером.
        – Почему завтра, не сегодня?
        – Внешняя разведка обещала сбросить материалы, указывающие на то, что Добринские являются сотрудниками ЦРУ.
        – В Лэнгли от них тут же открестятся. Мол, были такие, но затем вышли из-под контроля, возможно, были перевербованы российской разведкой. Ведь они же выходцы из этой страны!
        – Само собой. Но вместе с этим ЦРУ само успокоит своих не в меру активных журналистов. Но все, Белов, ты давай не оплошай там. В Москве нужны свидетели преступной деятельности «Инициативы» и связи этой конторы с иностранной спецслужбой. Ты меня хорошо понял?
        – Так точно, товарищ генерал!
        – До связи. И не пропадай.
        – До связи. – Белов отключил телефон и приказал: – Всем во двор!
        – А в чем дело? – удивился Уранов. – Москва отменила операцию?
        – Нет, начальник охраны, который выехал в Ростов, на обратном пути должен посмотреть этот домик.
        – Страхуется Стешин, сволочь!
        – Ему, Сережа, главное что? Отправить в район диверсии как можно больше людей. Одни будут взрывать, другие – гасить этих террористов. А сам Стешин потихонечку слиняет отсюда. У него наверняка есть несколько путей отхода. Удрать отсюда легко, хоть в горы, хоть на Украину. Только вот ничего у Артура не получится.
        Зубров тронул Белова за рукав и спросил:
        – Коля, ты не забыл обещание отдать мне тех, кто убил женщину с ребенком?
        – Не забыл. Вот только генерал приказал взять как можно больше живых. Как с этим быть?
        Зубров выругался и пошел на выход.
        – Убрать за собой все! Взять оружие. Мишин – гранаты! – приказал Николай.
        Когда жилищу был придан первозданный вид, офицеры вышли во двор. «Рено» уже стоял у ворот. В нем сидели водитель и лейтенант Брагер.
        – Мишин, мы с тобой пройдем к лодке. Отвезешь меня на тот берег, поставлю задачу ребятам из второй подгруппы. Остальные в машину и куда-нибудь за пределы села, но не в сторону Ростова, – распорядился Белов.
        – Надо бы здесь поблизости оставить человека, чтобы знать, как пройдет осмотр и когда Сергеев уберется в усадьбу соседей, – сказал Уранов.
        Белов повернулся к Брагеру и спросил:
        – Ты, Илья, из машины сможешь контролировать человека Стешина?
        – Только пассивно. Если он будет вести себя тихо, то…
        – Понятно, – прервал его Николай. – Хорошо, тогда поблизости придется находиться тебе, Витя. – Он перевел взгляд на Уранова.
        – Без проблем.
        – Отлично. Мишин, возьми оружие для бойцов второй подгруппы. Работаем! – проговорил Белов.
        Автомобиль выехал из ворот, проскочил дорогу и скрылся в переулке. Мишин закрыл створки.
        – Куда идти? – спросил Николай.
        – К берегу. Здесь недалеко.
        Они прошли метров триста. Потом Мишин указал на резиновую четырехместную лодку с довольно мощным мотором и заявил:
        – Шесть секунд, капитан, и мы на том берегу.
        – Давай, шесть секунд! – Николай улыбнулся.
        Пока старший лейтенант сталкивал лодку на воду, Белов по телефону вызвал Терпина и спросил:
        – Где находитесь?
        – У пансионата.
        – Это понятно, я еду к вам. Как найти позицию?
        – На берегу будет лейтенант Батурин. Он приведет вас к нам.
        Моторная лодка быстро пересекла Дон, не очень широкий в этом месте. Лодка прошла через высокую осоку, уткнулась носом в песчаную полосу.
        Тут же из кустов вышел лейтенант Батурин, назвался и предложил офицерам следовать за ним.
        – Мне идти с вами, товарищ капитан? – спросил Мишин.
        – Нет, – ответил Белов. – Останься здесь, я недолго.
        – Понял. – Старший лейтенант передал автоматы и гранаты Батурину.
        Тот провел Белова по неглубокой впадине до кромки прямой полосы высоких кустов акации.
        – Ее здесь, что, специально сажали? – поинтересовался Белов.
        Лейтенант пожал плечами.
        – Возможно.
        – И где позиция наблюдения?
        – Не видите?
        Капитан присмотрелся и заметил среди кустов улыбающееся лицо капитана Терпина.
        – Ну, если ты, Коля, меня с двух метров не заметил, то позиция правильная.
        – Да, устроились вы неплохо.
        Вскоре Белов прилег рядом с Терпиным. Батурин сложил в стороне оружие, устроился рядом. Отсюда открывался отличный вид на пансионат.
        – И где наши диверсанты? – осведомился Николай.
        – В первом корпусе. Это ближний к берегу. От него дорожка к причалу и пляжу, правда, уже прилично заросшему.
        – Хорошо. Слушайте меня, парни. – Капитан поставил задачу Терпину и Батурину, потом добавил: – Генерал просил взять как можно больше живых. Поэтому вы работаете по диверсантам в щадящем режиме. Стрелять на поражение только в крайнем случае. Возможно, здесь появится еще один человек или даже два. В этом случае живыми брать старшего диверсионной группы и тех, кто прибыл. У вас одна светошумовая граната. Этого хватит, чтобы дезорганизовать противника. Есть и наступательная. «РГД» применять по необходимости, лучше всего в качестве глушилки. Но вы и сами с этим разберетесь. Сигнал к штурму – моя команда либо начало работы по усадьбе. Вы услышите. Это на тот случай, если со средствами связи возникнет проблема.
        – Подобное возможно? – спросил Терпин.
        – А кто знает, Вова, что на уме у Стешина и каков его арсенал технических средств? А вдруг у этого правозащитника есть генератор – постановщик радиопомех и он решит его включить?
        – Зачем?
        – Хороший вопрос. Но ответ на него может дать только Стешин. Я же пока с ним беседовать не собираюсь. Страхуемся. Кстати, Артур тоже бережется, хотя повода для этого у него вроде бы нет.
        – В каком смысле бережется?
        – Он отпустил в город своего начальника охраны. Того самого Сергеева, который доставлял сюда диверсионную группу. На обратном пути тот должен осмотреть усадьбу, в которой расположились мы. Вот и пришлось на время уходить.
        – Я все понял. Значит, как можно больше живых?
        – Да.
        – Вопросов нет.
        – Как будешь работать?
        Терпин повернулся на другой бок и ответил:
        – Без заморочек. Забор здесь низкий, местами порушенный. Бросок к первому корпусу, проникновение внутрь с торца. Как видишь, окна во всем здании без решеток, некоторые открыты. Ну а внутри по обстановке, помня просьбу генерала и твой строгий наказ.
        – О завершении акции немедленный доклад мне!
        – Как же, Коля, без этого? Обязательно доложу, если коварный Стешин не применит установщик радиопомех. В этом случае просигнализирую флажками.
        – А они у тебя есть?
        – Думаю, найду внутри корпуса парочку полотенец или простыню. А нет, руками просигнализирую.
        – Договорились. Хорошие здесь места.
        – Надо Володарскому подсказать, что пансионат брошен. Конечно, им кто-то владеет, но особо не стремится что-либо восстанавливать и привлекать отдыхающих. Можно отжать это заведение и расслабляться здесь семьями. Представляешь, какая красотища! Чистый воздух, роща, река. Загорай, купайся, рыбку на зорьках лови.
        – Я обязательно передам генералу твое пожелание.
        – Почему мое? По-моему, все подпишутся под предложением сделать здесь базу отдыха. Можно и в усадьбе Артура, но там места маловато.
        – Помечтай.
        Сотовый телефон Белова провибрировал сигналом вызова.
        – Только что был Сергеев, – доложил Уранов.
        – Оперативно.
        – Да он ничего толком и не смотрел. Так, проверил, закрыты ли ворота, перелез через забор, походил по двору, потрогал ручки дверей, поглядел в окна, в огород и поехал в усадьбу. Можем возвращаться.
        – Подожди, выдержи паузу. Черт его знает, может, он что-то увидел подозрительное? Пусть Брагер дождется доклада Сергеева Стешину.
        – Понял.
        Спустя пять минут Уранов опять вышел на связь. Мол, Сергеев сообщил Артуру, что осмотрел дом и усадьбу. Там все чисто.
        – Хорошо. Дай команду Брагеру на возвращение и ворота открой, чтобы наши проскочили на участок незаметно.
        – Сделаю. Вас когда ждать?
        – Мы тоже возвращаемся.
        – Понял. До встречи.
        – Давай! – Белов отключил телефон, повернулся к Терпину и сказал: – Я возвращаюсь, вы тут организуйте наблюдение посменно, чтобы отдохнуть. В ноль пятьдесят полная готовность!
        – Есть, товарищ капитан! – Терпин улыбнулся.
        – Справитесь с задачей?
        – Я, Коля, между прочим, в оперативном отделении управления всего два года служу. До этого командовал разведывательно-штурмовой группой. На моем счету шесть боевых операций и два ордена за них.
        – Я не воевал, но прошел подготовку в антитеррористическом центре и аттестован как специалист по борьбе с диверсионными группами противника, – заявил Батурин.
        – Тогда я спокоен за вас. Пойду, пожалуй.
        – Проводить? – спросил Батурин.
        – Не надо, найду дорогу по своим следам.
        Через двадцать минут основная штурмовая подгруппа снова находилась на месте. Белов распорядился вести наблюдение по очереди. Только Брагер должен был постоянно слушать усадьбу Стешина.
        Первым на пост заступил водитель прапорщик Прудов. Все остальные устроились на отдых в гостиной и спальне. До времени «Ч», то есть начала активных действий, оставалось чуть более пяти часов.
        В 19.50 Брагер услышал, как Стешин объявил ужин. После чего он тоже отправил своих людей на отдых, оставив на постах у ворот и здания двух охранников. Чуть позже в усадьбе, занятой террористами, прикрывающимися вывеской неправительственной организации, наступила тишина.
        Не пошел домой и капитан катера. Петрович пристроился на корме, выпил там полбутылки водки и скрылся в трюме. Все это хорошо видел уже второй сменный наблюдатель, старший лейтенант Зубров.
        А вечер выдался просто замечательным, теплым, безветренным. Сейчас только на лодке с девочками отдыхать, особенно под водочку и шашлычок. Впрочем, неплохо и просто прогуляться по берегу.
        Старший лейтенант Мишин, третий сменный наблюдатель, разбудил Белова в половине первого ночи. Николай потянулся и заявил:
        – Хорошо покемарил. Вроде меньше четырех часов, а выспался от души. Вот что значит чистый воздух и покой. Даже странно. Обычно в таких селах вся вечерняя жизнь на реке проходит.
        – Это, может быть, раньше было, капитан. Сейчас молодежь сваливает в Ростов, там ночные развлечения. Ну а их родителям не до гулянок. Дела по хозяйству выматывают. На отдых люди рано отправляются.
        – Ладно. Ты будь осторожнее. Через пятнадцать минут сбор в гостиной. Свет, естественно не включать.
        – Само собой.
        Белов поднялся, по сотовому телефону вызвал радиоинженера и поинтересовался:
        – У тебя, Илья, крышу еще не снесло от такой длительной прослушки?
        – Все нормально.
        – Что у нас на объекте?
        – Все спокойно, хотя…
        – Что?
        – Слышу голоса Сергеева и охранников.
        – О чем говорят?
        – Сергеев сказал, что отправляется в пансионат.
        – Вот как? Понял. Слушай дальше!
        Белов подошел к окну и в свете фонарей увидел, как кто-то прошел на причал. Тут же на связь вышел Брагер и доложил:
        – Командир, Сергеев разбудил деда, капитана катера, и велел ему заводить дизель. Старик спросил, куда, мол, поедем? Сергеев ответил, что в пансионат.
        – Так, двигатель завелся. Слышу шум. Катер отошел от причала, двинулся к пансионату. Пока отбой, Илья. – Николай вызвал Терпина.
        Тот ответил:
        – Я все вижу, командир. Сколько человек на борту?
        – Капитан и Сергеев. Дедусь наверняка останется на своей посудине, никуда не пойдет.
        – Услышит выстрелы и может сдернуть.
        – Ну и черт с ним. Никуда он не денется. Катер перехватит водная полиция.
        – Сергеева придется валить. Он без боя не сдастся.
        – Валите, если окажет сопротивление. До связи!
        – Жду команды. До связи!
        Белов быстро оделся и вышел в гостиную. Все офицеры были на местах. За окном светился фонарями соседний участок, главный объект спецназа. Белов осмотрел бойцов и заговорил:
        – Довожу план штурма усадьбы. Старший лейтенант Зубров выходит к ограждению объекта со стороны нашего участка и берет на прицел охранников. Я, Уранов и Мишин выходим к дому Стешина со стороны реки. В дальнейшем мы вместе с Мишиным поднимаемся на балкон второго этажа и работаем по Стешину и Болотко. Зубров присоединяется к Уранову и прорывается на первый этаж коттеджа. По данным лейтенанта Брагера, там находятся Каверян, помощник Стешина, и водитель по фамилии Лопотко. Все действия по обстановке, но с учетом требования генерала о максимально возможном числе пленных боевиков. Москве нужны свидетели преступной деятельности ЦРУ в нашей стране. Только в случае крайней необходимости вести огонь на поражение. Действовать быстро. Вопросы?
        – Порядок выдвижения? – спросил Зубров.
        – Как только я, Мишин и Уранов выйдем к зданию, ты работаешь по охране, что последует сигналом для штурма как нам, так и офицерам второй подгруппы.
        Старший лейтенант кивнул. Белов вызвал на связь капитана Терпина и сообщил:
        – Штурм начинаешь, как только прозвучат первые выстрелы в усадьбе. План действий прежний: бросок к корпусу, применение светошумовой гранаты как отвлекающий маневр, потом непосредственная работа в корпусе. Не упусти из виду захват катера. У меня все. Вопросы?..
        – Вопросов нет.
        – Тогда удачи! До связи!
        – До связи!
        – Давай, Саша, твой выход, – сказал Белов Зуброву.
        Старший лейтенант исчез в коридоре, вскоре доложил:
        – Я на позиции. Оба охранника на улице.
        – Понял, жди! – Капитан повернулся к остальным офицерам и приказал: – На объект, за мной, марш!
        Первая штурмовая подгруппа через береговую линию вышла к дому Стешина. На Дон смотрел балкон второго этажа, поддерживаемый двумя колоннами.
        Белов показал Мишину на правую из них, потом ткнул рукой вверх. Старший лейтенант все понял. Он забросил автомат за спину и с обезьяньей ловкостью начал подъем. Поднявшись, Мишин бросил вниз веревку, очень кстати прихваченную с соседнего участка.
        Спустя минуту на балконе оказался и Николай. Уранов прокрался к углу здания. Белов включил телефон и тихо бросил Зуброву:
        – Начал!
        Старший лейтенант с такой же ловкостью, как и Мишин, оседлал забор и произвел два одиночных выстрела. Охранники рухнули на землю. Оба были ранены, оружие оказалось выбито из их рук.
        Не теряя времени, Зубров спрыгнул с забора и бросился к входной двери большой комнаты. Там он едва не угодил под пули Лопотко. Водитель услышал выстрелы, подозрительный шум в холле и схватился за пистолет.
        Уранов тоже вовремя увернулся, тут же упал на пол и дал очередь из автомата слева направо, вдоль всей комнаты. Лопотко не обладал навыками боя в ограниченном пространстве. Он стоял у кровати, держа пистолет обоими руками и косясь на окно. Думал выпрыгнуть, но пули Уранова пробили его живот. Боевик захлебнулся от дикой боли, рухнул на кровать и дико заорал.
        Зубров тем временем прыжком-перекатом влетел в гостиную и поднялся. У дивана, задрав руки, стоял Каверян в одних плавках. Александр подошел к нему, хлестким ударом ноги в промежность свалил на пол и приказал:
        – Лежать и не дергаться, иначе прибью как собаку!
        Каверян только застонал, часто моргая, словно этим хотел погасить звезды, вспыхнувшие в его глазах. В гостиную вошел Уранов и спросил:
        – Один взят?
        – Лапы поднял, – ответил Зубров. – Не хочет подыхать, сука, хотя ему не жить. Он ведь участвовал в убийстве женщины и ребенка. У тебя как?
        – Мой готов. Пытался отстреливаться.
        Наверху прогремел взрыв. На Зуброва, Уранова и Каверяна с потолка посыпались приличные куски штукатурки.
        – Валим отсюда! – крикнул Уранов. – А то еще плита рухнет.
        – Нет, уже не рухнет. Она монолитная, раз выдержала взрыв «РГД». Или граната бахнула не на полу.
        – Все равно уходим во двор. Там ведь охранники.
        – Они подстрелены.
        – Я в курсе. Но если эти ребята очень захотят, то могут доставить нам кучу неприятностей.
        – Это вряд ли. Ну да ладно, идем. – Зубров толкнул Каверяна в спину. – Вперед, козел!
        Чуть раньше Белов наверху рванулся к кабинету, Мишин – к ближней комнате. Стешин был уже у стола. Там стояло кресло, на спинке которого висела кобура.
        Николай дал очередь. Пули выбили щепки из стола. Стешин отлетел назад, но не встал, не поднял руки. Он прыгнул на диван, отскочил от него и оказался прямо перед капитаном.
        Николай не ожидал такой проворности от этого типа, но был готов ко всему. Он резким движением выбросил перед собой автомат. Голова Стешина откинулась назад, физиономия окрасилась кровью. Нога капитана помогла Артуру рухнуть на спину. В тот же момент ствол автомата уперся в его затылок.
        В коридоре прогремели две очереди.
        – Витя, что у тебя? – спросил Белов.
        – Ждал, сука! У него автомат.
        – А у тебя граната. Гаси его к чертовой матери.
        – Да? А пол не рухнет?
        – Так ты с умом.
        Болотко услышал про гранату, дал очередь в коридор и метнулся к окну. Ему надо было проскочить кровать. На нее-то и упала наступательная «РГД-5». Прогремел взрыв. Как только рассеялся дым, Мишин крикнул:
        – Готов голубчик! Нашпигован осколками, как печеная курица – чесноком.
        – Тащи его вниз.
        – Понял.
        Услышав одиночные выстрелы за рекой, начали штурм капитан Терпин и лейтенант Батурин. За несколько секунд они преодолели пространство от позиции до торцевого окна первого этажа корпуса, ближайшего к реке.
        Начальник охраны усадьбы в эту ночь спал плохо. Такое было редкостью. Обычно он выключался сразу, как только тыкался головой в подушку, сегодня же продирал глаза чуть ли не каждые полчаса.
        Проснулся Сергеев и в тот момент, когда офицеры спецназа запрыгнули в коридор. В темноте он не сразу нащупал автомат, но успел передернуть затвор. Именно этот характерный щелчок и остановил лейтенанта Батурина. Он замер у двери.
        Капитан Терпин затаился у соседней комнаты, откуда доносился храп. Он приложил палец к губам. Мол, тихо, не суетись! Сергеев укрылся за шкафом, выжидал. Прошла минута, за ней другая, и он подумал, а не показалось ли ему все это.
        Прошло еще две минуты. Из усадьбы, расположенной за рекой, донеслись выстрелы, взрыв. Наверное, ФСБ или менты накрыли главную базу. А это значит, что скоро они будут здесь. Видимо, пока им о пансионате ничего не известно, иначе навалилась бы штурмовая группа.
        Сергеев решил, что пора уходить, но перед этим стоило бы забрать деньги у Ирадова. Жалко оставлять у бывшего прапорщика, уголовника и наркомана огромную сумму. Надо действовать как можно быстрее. Он положил автомат на кровать и начал одеваться.
        Офицеры услышали это. Батурин взглянул на Терпина, кивнул в сторону комнаты. Капитан подал знак рукой. Давай, мол, работай.
        Лейтенант ворвался в комнату, когда Сергеев натягивал майку и руки его были заняты. Помня приказ Белова, Батурин не стал стрелять. Он нанес бандиту удар кулаком в челюсть. Тот перелетел через кровать. Раздался глухой стук.
        Терпин выбил дверь соседней комнаты и метнул туда светошумовую гранату.
        Вспышка, грохот, вопли и среди всего этого крик:
        – Всем с кроватей на пол, суки! Здесь спецназ! Руки на затылок. Одно лишнее движение, и валю без разбора.
        Оглушенные, ослепленные доморощенные диверсанты свалились на пол, заложили руки за головы. Терпину не составило труда связать их. Они не сопротивлялись.
        В проеме появился Батурин, включил свет.
        – Что? – спросил Терпин.
        – Незадача, товарищ капитан.
        – Ты по-русски говорить можешь?
        – Я легонько приложил боевика в челюсть, а он хрястнулся затылком о батарею. Короче, раскроил череп.
        – Ну и хрен с ним. Бегом к катеру, пока тот не ушел!
        Петрович, разумеется, слышал выстрелы и взрывы. Первой мыслью Лесина было завести катер и рвануть в сторону Ростова, но ему пришлось отказаться от этой идеи. Далеко ли он уйдет? Ясно, что банду берут менты. Побежишь, сразу мешок неприятностей наберешь. Если ноги уносил, значит, боялся. Выходит, что ты в чем-то замешан. А уж в чем именно, следователь придумает быстро.
        Поэтому Петрович и сидел в трюме, когда туда заглянул Батурин и спросил:
        – Лесин, вы на месте?
        – Тут я.
        – Спецназ ФСБ!
        «Это круче, чем полиция», – подумал капитан катера.
        – Тут я, без оружия и всякого желания оказать сопротивление.
        – Выходи!
        Капитан поднялся на палубу, размял руки и проговорил:
        – Не знаю, кто вы по званию, но сразу заявляю, что не в курсе дел Стешина и его компании. Наемный я. Катером занимался.
        – Знаю. Готовь посудину к отплытию.
        Капитан обиделся:
        – Чего это посудина-то? Хороший катер.
        – Если обиделся…
        – На обиженных кладут кое-что. А катер готов, стартер нажать, и пошли, куда скажете.
        – Жди пока и не вздумай бежать.
        – Не дурак.
        – Надеюсь.
        Лейтенант вернулся к пансионату. Трое диверсантов стояли в коридоре, около них лежали ранцы, автоматы.
        – Катер?.. – спросил Терпин.
        – На месте. Капитан ждет.
        – Давай, лейтенант! – приказал Терпин. – Возьми груз, оружие и тащи в катер. Я сопровожу туда же наших подрывников. Потом ты вернешься за телом начальника охраны.
        – Есть, товарищ капитан!
        Отправив Батурина, Терпин вызвал Белова и доложил:
        – Диверсионную группу взяли, начальник охраны погиб. Случайно.
        – Что значит случайно?
        – Ударился башкой о батарею, когда сбежать хотел.
        – Да?
        – Точно!
        – Катер?
        – На месте.
        – Что делать, знаешь. Ждем вас.
        Спустя двадцать минут все задержанные боевики сидели в гостиной, а Петрович – в холле. Там же находились раненые охранники и трупы Болотко, Лопотко и Сергеева.
        Артур отказался отвечать на вопросы. Но сразу разговорился его помощник Каверян, а следом и старший подрывников Ирадов.
        В 2.30 Белов вызвал на связь Володарского и доложил:
        – Товарищ генерал, задача по объектам в Корсуне выполнена. Стешин, его помощник Каверян, а также группа диверсантов из трех человек взяты живыми и невредимыми. Двое охранников ранены, к ним вызвана бригада медиков. Троих пришлось положить. Это Сергеев, Болотко и Лопотко. Именно двое последних и убили Удалову с ребенком.
        – Где и когда планировалась диверсия, выяснил?
        – Так точно. В воскресенье, двадцать пятого числа, у станции Жаховая при одновременном прохождении участка двумя пассажирскими поездами. Это должно было случиться в двадцать один час сорок четыре минуты.
        – Представляешь, сколько могло быть жертв?
        – Сотни!
        – Вы молодцы. Задержанных, раненых, трупы, все лишнее передайте капитану Уранову и отправляйтесь в город на отдых. Потом вместе с Давыдовым и Локтевым домой. Бандитов доставят в Москву сегодня же вертушкой. Вопросы?
        – Нет вопросов.
        – Спасибо тебе, Белов.
        – Служу России, товарищ генерал!
        – Ну да. Служи. Отбой.
        Белов отключил телефон, передал товарищам слова Володарского. Уранов кивнул и сказал:
        – Я тоже только что получил такой же приказ от своего генерала. Вы езжайте, парни.
        – А куда? – спросил водитель прапорщик Прудов.
        – Вы знаете, где находится наше управление?
        – Откуда?
        – Батурин! – позвал капитан.
        – Я!
        – Поедешь с ребятами, покажешь нашу гостиницу, поможешь устроиться. Понял?
        – Так точно!
        – Ну, давай.
        – Я готов.
        Офицеры пожали друг другу руки.
        Белов сел на место пассажира «Рено», обернулся к Зуброву:
        – Заметь, Вова, я слова не нарушил. Так уж вышло, что тех, кто убивал Удалову с ребенком, мы взять живыми не смогли.
        – Ладно, я не в претензии. Они получили по заслугам.
        – Слушай, Вова, а это правда, что ты к дежурной администраторше гостиницы в учебном центре Наташе Павловой клинья подбиваешь?
        – И кто же тебе это сказал, Белов?
        – Земля, Вова, слухами полнится.
        – Знаешь, я посмотрел на тебя с Викторией и решил, что надо жениться. Надоела холостяцкая жизнь.
        – Решение верное, только почему ты принял его, посмотрев на нас с Викой?
        – А у вас все натурально, без рисовок, по-настоящему.
        – Да? Не знал.
        – Знай!
        – Едем? – спросил прапорщик.
        Белов обернулся и крикнул в салон:
        – Лейтенант, ты где там спрятался? Куда ехать-то?
        – Я здесь. А ехать? Да пока прямо.
        Все рассмеялись. Впереди были ворота.