Десант в Забайкалье Александр Юрьевич Силаев
        Сибирский приключенческий роман
        Молодой учёный-геолог из Москвы вместе с товарищами отправляется в экспедицию в Забайкалье, где находит и успешно разрабатывает богатые месторождения золота. На опасном пути золотоискателя ему предстоит столкнуться с коварными бандитами, суровыми стихиями, проверить свой характер на стойкость и встретить спутницу жизни.
        Александр Силаев
        Десант в Забайкалье
        Клад
        Некогда ведущий научно-исследовательский институт Минерального сырья сжимался под гнётом перестройки. Бюджетное финансирование практически прекратилось, зарплата ничтожна - выживай, как можешь. Научные сотрудники увольнялись по три-четыре человека в месяц. Везунчики устраивались консультантами в столичные офисы акционированных горнодобывающих компаний, другие, просачиваясь, как рыба сквозь дырявую сеть, исчезали бесследно.
        Сергей присутствовал на рабочем месте несколько часов, остальное время преподавал в высших и средних учебных заведениях, иногда ему вместе с руководителем отдела Семёном Арнольдовичем Цесевичем удавалось заключать или участвовать в договорах. Большую часть заработка он тратил на строительство дачи.
        Администрацию охватила лихорадка оптимизации, она сводилась к тому, что освободившиеся кабинеты сдавали в аренду крохотным фирмам: по официальному договору - одна сумма, а в свои руки (обязательно в валюте) - другая.
        Сергея подселили в кабинет к Цесевичу. Однажды, вернувшись с лекций около двух часов дня, он застал Арнольдыча за обычным занятием: тот что-то искал. Не вынимая руки из ящика, сухо, требовательно спросил:
        - Сергей Михайлович, где мой документ? Небольшая схема. Поищите в своём столе.
        Такое поведение было объяснимо: человек пожилой, болезненный, да ещё куриная слепота, но все же это как-то нехорошо, поэтому Сергей ответил также недружелюбно:
        - Семён Арнольдович, я не имею привычки шарить по чужим столам. - И добавил: - Мои бумаги тоже иногда меняют свои места.
        Начальник сразу сменил тон:
        - Ну, может быть, случайно, среди листов по нашему последнему договору затерялось что-нибудь похожее на план горных выработок, я ведь беру материалы на дом, а после правки даю вам прочитать.
        - Нет, у меня случайно не бывает, я заметил бы сразу!
        На этом разговор прекратился. На следующий день, за обедом, Цесевич ласково поинтересовался:
        - А не могли бы вы, Серёжа, организовать небольшой геологический отрядик, съездить в поле?
        - Но ведь в институте финансирование полевых работ прекратилось?
        - А мы как бы в командировку, я с директором договорюсь.
        - Ну если так, то попробую.
        Сергей уже почти забыл об этом разговоре, но как-то утром Цесевич подсел к нему и, извинившись за оплошность, раскрыл папку:
        - Я нашёл схему.
        Это был стандартный лист для пишущей машинки из некачественной грязно-жёлтой бумаги.
        - Смотрите, Серёжа, я здесь, в исправительно-трудовом лагере, добывал золото. Копали, конечно, заключённые, а я показывал, где брать руду. Видите, это административный корпус, в нём мы камералили и жили; а это казарма охраны; вышки - их всего четыре, с них хорошо просматривалась вся территория, правда, они были деревянные и уже, наверно, сгнили, но бетонные основания остались; вот здесь располагалась дизельная электростанция мощностью, достаточной для освещения и работы небольших агрегатов - жалко, что её бросили; это склад для продуктов, рабочей одежды и хозяйственного инвентаря; вошебойка и баня в одном здании. Все строения из камня.
        Три штольни на два горизонта, они ещё тогда были неустойчивы, а сейчас и подавно обрушилась; кружочками обозначены норы, в которых копали золотоносный песок, - по пять в одном кусте, они ограждались колючей проволокой, центральный спуск охранялся солдатом. Насколько я помню, таких кустов нарыто около четырнадцати. В центре лагеря установка для промывания песка и отделения от него золота, вода поступала самотеком по узкому каналу из реки. Крестиками обозначена насыпь из белого песка - хвостов обогащения золотоносной россыпи.
        Сергей слушал молча. Потом для поддержания разговора всё же спросил:
        - Насколько можно судить по условному знаку, под номером один тоже обозначена штольня?
        - Да, она вырублена в пустой породе - гранитах. Её длина небольшая, метров шестьдесят. В ней хранили в стандартных деревянных ящиках взрывчатку, а в стальных - взрыватели.
        - А эти две параллельные линии, подковой огибающие лагерь с севера?
        - Пологая гряда. Зэки жили на её южном склоне в шести землянках, по десять человек в каждой.
        - Ну и что дальше? Зачем мне всё это знать?
        - А дальше, Серёженька, то, что, когда в стране началась перестройка, развал и хаос, я пошел на повышение в геологическое управление, но продолжал курировать это месторождение. Потом перевёлся в Москву. Через полгода лагерь расформировали, рудник приватизировали, но из-за нерентабельности он почти сразу обанкротился, и его ликвидировали. - Семён Арнольдович пытливо посмотрел: заинтересовал разговор или нет? Убедившись в отсутствии негативной реакции, продолжил: - Вот тут мы и подходим к главной интриге… - Ещё раз критически оглядел Сергея, напряг губы и решился: - Представь, последним рейсом на приёмный пункт привезли только золотосодержащий песок, а не золото, по геологическим балансам его из недр извлекли, но в промышленной отчётности оно не фигурировало! - Цесевич задержал дыхание, словно шагнул на шаткий мостик, протянутый над пропастью. - Но золото, двенадцать килограммов, не испарилось! Более того, от своего покойного друга я достоверно знаю, что, опасаясь ограбления, его спрятали на руднике: к этому времени все дороги уже контролировали шайки хорошо вооружённых бандитов.
        - Серёжа, разыскать его - наша задача! - воскликнул с болью Семён Арнольдович.
        Складывалось впечатление, что Цесевич впал в старческий маразм. Разговор веселил:
        - Вы, как большевик перед штурмом Зимнего, - задача! Ещё скажете, что «промедление смерти подобно». - Сергей едва сдерживал смех. - Да ваш друг мог проболтаться родственникам или ещё десятку неустановленных лиц.
        Старик не обращал внимания на скептическую улыбку, его взор блуждал где-то далеко.
        - Такой вариант не исключён, но будем надеяться на лучшее.
        Сергею неожиданно представилось это лучшее, и он спросил:
        - И что с ним делать? Ну, с этим золотом…
        - Присвоить, поделим пополам. - Цесевич произнёс эти слова без выражения, как само собой разумеющееся. - Кстати, территория лагеря лишена древесной растительности и просматривается насквозь, так что незваных гостей вы заметите сразу. - Сказал он это как-то странно, с нехорошим подтекстом, но вовремя замолчал и продолжил тихим усталым голосом: - Мне уже тяжело жить - все-таки под восемьдесят, жене очень плохо. Нам необходим хороший домашний уход, сиделка, а детей нет. Есть племянник, но он непутевый. Мечтатель. Книголюб. Книжками торгует в разнос. Разве это дело? Но я его люблю, опекаю. Его отец погиб. Я хочу передать ему большую часть своей доли.
        Сергей думал: «А не отец ли этого племянника - покойный друг-информатор? Ну и что, даже если так?.. Отбросим эту версию, просто надо быть осторожнее». - Кивнул Арнольдычу: - Я согласен, клад искать - не знаниями торговать. Интересней. Только мне пока непонятно, как конвертировать металл в рубли?
        - И это не твоя забота, узнаешь в своё время. - Цесевич пожал плечами. - Однако, Серёженька, меня удивляет, почему ты согласился?
        - Попробую объяснить. На первый взгляд, это золото, хотя и потеряно в одном исчезнувшем государстве, а мы его найдем в другом, правопреемном, - в любом случае, это будет клад. С другой стороны, его добыли частники, следовательно, оно как бы их собственность, а не клад. Но они утаили, фактически своровали, а присвоить украденное - святое дело. Даже, если его кто-нибудь обнаружил и сдал, предположим, в милицию, то оно, пролежав там годы из-за юридической казуистики, в конце концов приобретёт более рачительного хозяина. Если повезёт нам, мы просто вернём себе часть того, что у нас изъяла перестроечная машина, а своей совести скажем, что мы этот механизм чуть-чуть подправили - в свою пользу, конечно.
        - Всё это слишком мудрёно, Серёжа, да и не совсем верно, не забивай голову. Нам надо думать о другом и действовать быстро, а то новый губернатор отдаст эту территорию в аренду какому-нибудь азиатскому деятелю, который её огородит так, что на неё вообще не попадёшь.
        - Вы так сказали, словно рудник находился где-то в Сибири.
        - Ты угадал, хуже того - на границе с Китаем.
        - Час от часу не легче! Хотя… наверно, легче: приходилось бывать в этих краях.
        - Вот и славненько. А сейчас, Серёжа, разговоров достаточно, притомился я, подбирай группу.
        - А финансы на раскрутку? Всё же не ближний свет. О базе позаботьтесь, где машину арендовать, запчасти там всякие и материалы на оборудование фургона закупить. Ещё необходимо оформить въезд в погранзону и не забудьте подготовить письмо о содействии какому-нибудь местному начальнику, лучше хозяйственнику.
        - Не беспокойтесь, всё будет и даже больше, чем можно мечтать, а такого человека вы найдёте в крупнейшей в регионе геологической базе, она находится в посёлке, расположенном в двадцати пяти километрах от областного центра.
        - Тогда я приступаю прямо сейчас. Думаю, трёх ребят кроме меня будет достаточно?
        - Вполне, только я на них посмотрю.
        Сергей, как говорится, нутром почувствовал какой-то подвох и свои карты полностью не раскрыл: он решил взять двух проверенных водителей, а Арнольдычу показать только одного - Николая, менее опытного, но зато надёжного, которому доверял больше, чем себе. Сейчас тот трудился в коммунальном хозяйстве города уборщиком улиц, нередко в ночную смену. Умение бодрствовать, когда все спят, это дорогого стоит. Если бы Цесевич его раздел, то увидел бы татуировку во всю грудь: фиолетового палача в капюшоне с прорезями для глаз, который держит вертикально поставленный меч! Это значит, что человек беспощаден и лучше с ним в конфликт не вступать, иначе можно поплатиться жизнью. Для убедительности образа мастер выделил глаза красным цветом.
        Вторым шофёром Сергей наметил Егора Кузьмича. С ним он проработал не один сезон в Саянах. Водитель первого класса, победитель в мотогонках, отсидел пять лет за непреднамеренный наезд на пьяного пешехода, поэтому теперь всегда водит машину крайне осторожно. Но в критической ситуации - ас, и равных ему нет. Имеет корочки общественного автоинспектора. В настоящее время числится на крупной автобазе, обычно на подхвате у начальства: ремонтирует и доводит до блеска их машины, озабочен деньгами и строительством зимнего двухэтажного коттеджа с паровым отоплением на газе, лифтом, подземным гаражом и шикарной сантехникой, по натуре авантюрист, характер вспыльчивый, но отходчивый. На всякий случай его пришлось представить в качестве рабочего - мастера на все руки, но не водителя.
        Чтобы лучше ориентироваться в районе предстоящих поисков, Сергей составил собственную физическую карту. Для этого он, применив фотошоп, наложил на топооснову космические снимки, подобранные из разных поисковых систем.
        Затем расклеил объявления, что в геологическую партию на летний период требуются шофёр и рабочие, собеседование по адресу организации, у входа, в двенадцать дня.
        Стали наведываться желающие. Их отвергали: одни бомжеватого вида в тапочках на босу ногу, другие болтливы, третьи, увидев, что Арнольдыч дымит сигаретой, просили закурить.
        Николай Цесевичу приглянулся: паспорт российский, прописан в Москве, в центре, а что выглядит слабаком, то это понравилось ещё больше. Чтобы проверить профессиональные навыки, задал лишь один вопрос - как спускаться с горы: на нейтральной и тормозе или на скорости?
        - На скорости, - ответил Николай, чем окончательно убедил Семёна Арнольдовича в правильности выбора.
        Егор Кузьмич тоже произвёл хорошее впечатление: сдержан, немногословен, в меру крепкое рукопожатие, со спецификой горных работ вполне знаком - копал шурфы и канавы, подрабатывает слесарем, хочет сменить обстановку. Семья - жена и сын. Аккордная оплата по окончании сезона устраивает. Кузьмич Сергея не подвел: приглядывался к нему, своему будущему начальнику, нарочито оценивающе, будто видел впервые; на его пожилого спутника смотрел с уважением и пониманием, кто здесь старший. В общем, Цесевича в этой кандидатуре даже не пришлось убеждать.
        Отряд ещё не укомплектовали, а Арнольдыч уже не вышел на работу. По телефону жена пояснила, что Сёма заболел. Выждав три дня, Сергей решил его навестить. Оказалось, что подъезд оборудован кодовым замком. Стоял и ждал. Наконец выбежал молодой человек спортивного вида, брюнет с красивыми правильными запоминающимися чертами лица. Неброская куртка, джинсы. Сергей посторонился, взгляд непроизвольно отметил, что у того на ногах германские берцы. В лифте сохранился аромат сигарет, похожих на те, что курил Цесевич… Дверь долго не открывали: изучали через глазок.
        Семён Арнольдович лежал на разобранном диване, выглядел плохо, смотрел в потолок. Наконец повернул своё серое лицо, поднял руку для приветствия.
        - Нам нужен ещё один рабочий, желательно молодой и покрепче.
        На том и попрощались.
        Через день после выхода Цесевича на работу с поста охраны сообщили, что в их отдел пробивается какой-то настырный посетитель без пропуска. Старик на удивление бодро вскочил со стула, однако на лестнице Сергей его обогнал. У входа их дожидался молодой человек с правильными чертами лица, похожий на встретившегося в подъезде дома Арнольдыча… и обут в берцы…
        Стали расспрашивать. Зовут Виктором, прописка московская. Без определенного рода занятий, хочет подзаработать, посмотреть мир, испытать себя в сложных, но романтических условиях.
        Цесевич не утерпел, начал расхваливать:
        - Какие мышцы! А сколько раз подряд ты можешь сделать подъем переворотом? Десять. Молодец. А сколько секунд держишь угол, упираясь ладонями в пол? Двадцать. Похвально. Давайте, Сергей Михайлович, возьмём его.
        - Обязательно возьмём! - живо откликнулся Сергей, однако такая пылкая заинтересованность не ускользнула от его внимания. Ему стало любопытно: кто же этот Виктор на самом деле? Чтобы подкрепить возникшее подозрение, он послал Николая узнать, кто проживает по адресу юноши. В ДЭЗе тот пустил вход своё обаяние, коробку конфет… - и выписка из домовой книги на руках.
        - Сергей Михайлович, - докладывал следак с гордостью за быстро проделанную работу, - в квартире проживают престарелый дедушка и внук, однако, - он показал ещё одну бумагу, - это уже моя инициатива, обратите внимание, девичья фамилия жены Цесевича… - Марченко, такая же, как у Виктора, получается, что он - внучатый племянник Арнольдыча. Зашифровались родственнички! А я их за хоботок - и вытащил из подполья.
        Сергей не удержался, хлопнул в ладоши.
        - Ну, Коля, радуйся - у тебя появилась настоящая работёнка, как раз по твоему вкусу, накидывай на племянничка лассо и веди куда нам надобно, а начнёт рыпаться, дёрни, да так, чтобы на всю оставшуюся жизнь запомнил! Свяжись с Егором - сообщу нечто важное.
        В кафе на Бауманской было демократично: заказы не навязывали, хоть только чай с коржиками попивай, беседе не мешали. Сергей начал с главного:
        - Я вам доверяю больше, чем себе, ведь я могу поменять решение, вы - нет. Мне кажется, что Виктор ненадёжен, поэтому собрал только вас. - Закончить разговор постарался убедительно: - Проникнитесь в то, что сейчас услышите… Мы едем искать клад! Ящик с золотом… В Забайкалье.
        Друзья кивнули, соглашаясь, как будто предстоящее дело было сродни работе дворника.
        Наконец Арнольдыч выдал валюту (разумеется, в долларах), назвал посёлок, в двадцати километрах от которого находился заброшенный рудник, и проинструктировал Сергея:
        - Летите до областного центра, разыщите здание администрации - перед ним памятник Ленину, в Управлении природными ресурсами обратитесь к куратору - сыну моего давнего друга (назвал типично украинскую фамилию), он обеспечит необходимыми документами, а в конце сезона поможет с реализацией клада. - В заключение добавил: - На месте действуйте по обстоятельствам, побудьте настоящими разведчиками, в геологии работали, не привыкать! По мере возможности держите меня в курсе событий.
        Сергей особенно не обнадёжил:
        - Как карта ляжет.
        Сергей разместил отряд в фешенебельной гостинице «Аркадия», Виктору и Николаю поручил телеграфировать Цесевичу о благополучном приземлении, а сам, прихватив Егора, отправился в Областную администрацию. Знакомый куратор Арнольдыча дал указание в кратчайший срок подготовить комплект учредительных документов на малое предприятие ООО «Светоч», зарегистрировать его и изготовить печать, а также выдать лицензию на право проведения поисково-оценочных работ в районе заброшенного рудника. Потом связался с местным отделением ФСБ и попросил выдать разрешение на въезд в погранзону. Сергей компенсировал ему моральные и авансом предстоящие материальные затраты из средств Цесевича, пообещав хороший бонус, если проект завершится с прибылью.
        Через неделю отряд сел в автобус и отправился в поселок, на геологическую базу. Здесь очень помогло письмо о содействии, завизированное куратором; хозяйственник обеспечил (конечно, не за бесплатно) всем необходимым: мощным металлоискателем на обнаружение железа, меди и золота, карабином «Сайга» с оптическим прицелом, биноклем, подобрал по фигуре геологические костюмы, снабдил бланками путевых листов с печатью.
        Сергей арендовал «Вахтовку» на двухосном шасси КамАЗа - вездехода с тремя сиденьями в кабине. Шоферы переоборудовали кузов по своему вкусу: изнутри обили вагонкой, оставив между бортами и стенками пустое пространство, в нём устроили три тайника: первый - для металлоискателя и тонкого винтообразного бура-щупа с удобной рукояткой (его выточил Егор из арматурного прута), второй - для карабина и третий - для клада (эту секцию сколотили без ведома Виктора, так, на всякий случай, если поиски закончатся удачно); вдоль левого борта, вровень с полом, прорезали низкую стальную дверцу, закрывающуюся на задвижку, а в переднем борту - окно, чтобы природой любоваться, перед ним установили ящик-сиденье для инструментов; на потолок прикрепили синий ночник; для связи пассажиров с водителем вмонтировали выключатель, а в кабине лампочку; к задней двери прикрепили откидную складную лесенку - в общем, получился дом на колёсах, в котором можно и непогоду переждать, и ночью хорошо выспаться.
        Ремонт, наладку всех узлов и обкатку вездехода Егор Кузьмич произвёл сам, не доверяя ни местным слесарям, ни электрикам, при этом он постоянно приговаривал:
        - Им главное, чтобы машина отъехала за километр, а дальше, если что - это ваша вина: пользоваться не умеете.
        Завершив работу, он собрал инструменты, внимательно огляделся и, сказав обычное: «Как бы нам чего-нибудь чужого не забыть», перекрестился, наконец глубоко вдохнул и подмигнул Сергею, мол, всё будет путём.
        На почте отбили телеграмму Цесевичу: чувствуем прекрасно, закупаем продукты и отправляемся на поиски.
        Сергей занял место в кабине, Николай - за рулем, Егор и Виктор в кузове на сиденье-ящике. Их путь пролегал на юг, в сторону границы. На следующий день достигли обезлюдившего поселка, справа угрожающе нависали скалы, слева ослепительно сверкала река. Километров через двадцать дорогу перегородил шлагбаум, из находящегося рядом вагончика вышел офицер в звании лейтенанта: сапоги начищены, форма на удивление выглажена, взгляд недоверчивый, цепкий. Сергей стал на подножку кабины, заглянул в кузов:
        - Ребята, приготовьте паспорта, командировочные удостоверения и вылезайте: погранпост, проверка документов. Вопросы не задавайте.
        К шлагбауму как-то полубоком, не спеша, подчёркнуто лениво направился высокорослый сержант. Он на ходу передёрнул затвор и повесил автомат на правое плечо дулом вверх, но ремень из руки не выпустил, чтобы в любой момент быть готовым к стрельбе, повернулся лицом к приезжим. Офицер подождал, когда к нему приблизятся, и приказал:
        - Все к шлагбауму, ко мне подходите по одному после того, как назову фамилию. Командир! Начнём с вас. Прошу предъявить паспорт, разрешение на въезд в погранзону, если имеется оружие, то право на владение, накладную на груз.
        Сергей протянул документы, но в руки не отдал:
        - Вначале представьтесь, вдруг вы не те, за кого себя выдаёте, нас предупредили, что здесь банда объявилась.
        Пограничнику такая фамильярность не понравилась, проигнорировав просьбу, он резко потребовал:
        - Паспорт!
        Сергею пришлось смириться.
        Офицер тщательно изучил каждую строчку, сравнил фотографию с «оригиналом».
        - Судя по говору, вы из Европы, москвичи, а номер машины, похоже, из нашего региона. Цель поездки?
        - Оценка перспектив обнаружения рудных проявлений в районе бывшего трудового лагеря.
        Услышав, что приезжие - геологи, а не туристы, лейтенант смилостивился, ответил на просьбу: - Лейтенант Сущеня, - и дал знак сержанту, наблюдавшему из дверей вагончика.
        Тот, забравшись в кузов, долго осматривал полевое снаряжение, сверяя с перечнем в накладной. Закончив, показал зачехлённый карабин: - Охота в погранзоне запрещена.
        - Нас проинструктировали, это для самозащиты.
        - А ракетница?
        - Положена по технике безопасности, на случай, если кто-нибудь потеряется.
        Лейтенант также тщательно ознакомился с документами других членов отряда и наконец произнёс заветное:
        - Всё в порядке. Удачи.
        Вскоре дорога привела к изгибу реки, обведённому Цесевичем красной ручкой. Остановились осмотреться - карта, составленная Сергеем, полностью соответствовала окружающей местности. От этой точки в сторону рудника отходили две дороги: одна, широкая и пологая, плавной дугой огибала крупный массив скальных пород, другая, ущелистая, разрезала его узким лезвием - по ней решили не рисковать, однако Николай в памяти её зафиксировал. Поехали по широкой. Минут через двадцать дороги соединились, а через два километра показался заброшенный рудник: место сухое, ни травинки; дома каменные, крыши обвалились, вокруг одного, наиболее сохранившегося строения, недавно приспособленного под овчарню, обнаружились следы помета; от деревянных вышек остались лишь бетонные кубовидные основания…
        Кладоискатели поселились в землянках: Егор и Николай - вместе, одну оборудовали для Сергея, Виктор захотел жить отдельно, ему не препятствовали. Входы занавесили брезентом, на пол постелили кошмы. Машину поставили бортом с низкой напольной дверцей в сторону лагеря, а кабиной - в направление выезда. Дежурить, то есть сторожить и готовить еду, решили по очереди, Сергея от этих забот освободили.
        Егор протестировал металлоискатель на железо, чтобы не пропустить сейф, а также на медь и, особенно тщательно, на золото, затем с интервалом в десять метров наметил поисковые профили. Опасные штольни с провалами и норы с осыпающимися стенками оставили на потом.
        Сергей начал прослушивание с песчаных отвалов - участка, как ему казалось, самого удобного для захоронения клада. И напрасно - гробовая тишина! Только время потеряли. Переместились к центру лагеря - стал проявляться писк. Виктор фиксировал подозрительные места пирамидками из камешков, Егор проверял щупом, однако прибор реагировал на кусочки железа, гвозди, обрывки колючей проволоки… Два раза он указал на медь - выковыряли винтовочные патроны. Золото не обнаруживалось. Безрезультатно! Правда, некоторые считают, что отрицательный результат тоже результат. Да, конечно, если объект поисков не миф, а существует в действительности.
        Через несколько дней Виктор начал нервничать, наконец не выдержал - попросил разрешения съездить в ближайший посёлок, чтобы позвонить дедушке - поздравить с днём рождения. Николай ненароком подслушал его телефонный разговор и передал Сергею, что тот на деда времени не тратил, а сразу связался с Цесевичем и в деталях сообщил, чем мы занимаемся.
        - Не завидую ему, если окажется шпиёном, - подвёл итог Коля и засмеялся: - Умора. Вышли из почты: я на рынок овощей купить, он - в магазинчик, где на витрине колбаса нарисована, полакомиться захотел. Виктор, как всегда в триконях, горных ботинках с металлическими пластинками, вбежал, а пол каменный, поскользнулся и так на спине к самому прилавку. А колбасы-то нет - её ещё при Горбачёве съели!
        День шел за днём. Кладоискатели осторожно, как сапёры, прощупывали профиль за профилем - всё напрасно. Как-то холодным утром они устроились завтракать в землянке Егора-Николая за опущенным пологом. Неожиданно его отбросило сильным порывом ветра - в открывшуюся на миг щель увидели посторонних. Не вставая, начали обсуждать, кого это к ним занесло. Мужской низкий хрипловатый голос испросил разрешения войти. Дали «добро», и на пороге возник субъект в чёрном френче, наподобие того, что носил Керенский, в чёрных брюках с нешироким галифе, на ногах - узкие чёрные сапоги с узкими отворотами. Прикрепленный к своду фонарь осветил угловатое лицо с несколько выдающимся вперед подбородком, маленькими глубоко вставленными пронзительными глазками. Нос с горбинкой. На бледной коже тонкими палочками выделялись смоляно-чёрные брови.
        - Присаживайтесь, будьте как дома, - пригласил Коля.
        Гость представился:
        - Карачунов, - но остался стоять, снял картуз под Жириновского - на плечи упала пышная шевелюра, заговорил с характерным для южных областей России произношением буквы «г»: - Я ненадолго. Приглашаю сегодня к нам… часикам к двум. Вы, наверно, уже заметили, что мы поселились неподалеку, как говорится за углом в соседнем переулке, - шучу! - в строении при въезде в нашу шикарную обитель, или, точнее, лагерь, который мы вместе с вами вынуждены на время полюбить.
        - Замётано, - откликнулся Егор с некоторой издёвкой в голосе, но с самой доброжелательной из своих улыбок.
        - Крутов, - назвал свою фамилию Сергей и, чтобы выглядеть достаточно вежливым для незваного гостя, чуть приподнялся.
        Виктор сосредоточенно выправлял на горном ботинке погнувшуюся пластинку.
        Карачунов отступил, не оборачиваясь, отодвинул полог и пропал, оставив после себя запах крепких мужских духов.
        - Ну, как впечатление? - Сергей дал знак Егору, чтобы тот выглянул наружу. Он, убедившись в отсутствии ненужных ушей, с блаженством вытянулся на кошме.
        - Долго говорить не стану. Заявившийся к нам Карачун проще напёрстка: на какой палец наденешь, тому и будет служить.
        - Пх, - с недоверием выдохнул воздух Виктор. - Он - сила, не тебе чета, шурфовик.
        - Не пыхай, если в людях не разбираешься.
        - Егор Кузьмич - психолог, - ласково уточнил Сергей, но таким тоном, после которого спорщик сразу захлопнул рот.
        - Да не тратьте на него эмоции, Сергей Михайлович, лучше послушайте, пока у меня не пропало желание проявить познания в физиогномике. Этот тип ничего не боится, трусость вне его понимания - родился таким; себя выставляет, так это опять же свойство его характера; однако глуп, не может оценивать ситуацию верно, поэтому идёт напролом, и ему это удаётся, но лишь на время, оступится - неуверенным станет, комплексы изнутри душу выгрызут, вон как вздрогнул, когда услышал вашу фамилию. Неудавшийся артист, за горожанина себя выдаёт, а сам - деревня… трудно ему будет с нами. В общем, Михалыч, такие долго не живут. - Егор сжал ноги в коленях и вскочил одним ловким движением. - Я лучше к визиту собираться начну.
        Возле здания бывшей администрации лагеря, перегораживая широкую дорогу, стоял мощный чёрный джип с местными номерами. Двое крупных парней в чёрных шёлковых рубашках, с чёрными шнурками вместо галстуков, облокотившись на капот, с полным безразличием смотрели на приближающихся лохов.
        - Салют, - поприветствовал их Виктор.
        - И вам также, - ответили они.
        В дверном проёме появился Карачун, изобразивший, насколько позволяло его высокомерное лицо, полное радушие. Пол строения устилали кошмы, посредине на тонком белом коврике красовались бутылки с водкой, Егор и Николай тут же окружили их частоколом из коньяка - двойная символика: и спиртное более высокого класса, и намёк (если, конечно, дойдёт) на то, что особенно не рыпайтесь, вы у нас зажаты, а не мы у вас. Хозяин мгновенно оценил экспозицию и, не нарушая её, разместил между бутылок закуску. Посмотрев друг на друга, все разом сели, привычно скрестив ноги.
        Виктор, не торопясь, красивым хлопком открыл шампанское.
        - Прошу подставлять бокалы. За знакомство!
        Москвичи выпили со вкусом, по-благородному, приезжие в чёрном - одним махом. В следующее мгновение роль тамады перехватил Карачун, а своему парню дал знак наливать водку.
        - За удачу!
        Выпили и за неё. Затем Егор наполнил бокалы любимым коньяком.
        - За достижение цели!
        Потом все дружно поддержали решение наливать не только под тост, но и без приглашения - кто что хочет и сколько может.
        - За успех! За фарт! За успех!
        Заговорили откровенно. Карачунов представился аспирантом, собирающим материал для кандидатской диссертации, а своих подельников - в качестве коллектора и шофера. Сергей тайны из пребывания на руднике тоже не сделал, с достоинством открыл краплёные карты, что цель его поисково-оценочных работ определить рентабельность возобновления в этом районе добычи золота силами малого предприятия.
        Договорились обмениваться информацией.
        К вечеру все, уже изрядно поддатые, надумали показать свои умения и навыки, приобретенные в геологических экспедициях, - для этого выдернули доску из остатков жёлоба для промывки золотоносного песка и прислонили к стене дома. Николай и чёрный коллектор с десяти метров ножами пробивали её насквозь, Карачунов и Сергей изящно метали топоры, Егор - остро отточенную сапёрную лопатку, Виктор удивил всех: крутанувшись на месте, швырнул лом с такой лёгкостью, словно тот был из дерева. Лом полетел горизонтально и на уровне поясницы расколол доску пополам - представление окончилось.
        «Ай да тихоня, мечтатель, - мысленно передразнил Цесевича Сергей и задумался: - Что же получается, если Карачун образовался по наводке его друга (вот где проявилась истинная забота), а метатель лома их человек, то соотношение сил не в нашу пользу».
        - Начальник, мы не свалим, - будто угадали его мысли Егор и Николай, - придётся покрутить мозгами и, что обязательно, попробуем нейтрализовать этого новоявленного Рэмбо, подождём - будет масть.
        Бригада москвичей пробудилась лишь в полдень. Конкуренты: Карачунов и его коллектор уже бродили по участку, в руке аспиранта угадывалось нечто, похожее на металлоискатель. Особенно тщательно они обследовали места вокруг пирамидок.
        «Лови свой фарт», - посмеялся над ними Сергей и полез в кузов, приспособленный для скрытного наблюдения. Ситуация явно усложнилась, это уже не детство, когда, играя в казаков-разбойников, одни убегают, оставляя за собой метки-стрелки, чтобы другие не потерялись и попытались найти спрятанный ими секрет, - теперь создавалась взрослая игра, в которой победит тот, кто, используя ложные знаки, ловчей запутает соперника. И это не спорт, где превалирует соревновательность, а конкуренция - борьба, которая, возможно, потребует жертв.
        Чтобы уточнить ситуацию, Сергей устроил ещё одну маленькую провокацию. Для этого он снова направил Виктора в ближайший посёлок на почту и приказал отбить телеграмму Арнольдычу - сообщить о появлении странных незнакомцев, но ни слова о возникших опасениях и никакой инициативы не проявлять. Однако по возвращении Николай рассказал, что Рэмбо всё же упросил позвонить в Москву своему дедушке. Но звонил он Цесевичу.
        К счастью, Карачун с помощником начали поиски с центральной части рудника. Москвичи её успели обследовать. и поэтому переместились за пределы лагеря. Сергей выбрал в напарники Виктора, чтобы тот был под присмотром, и, нагрузив его металлоискателем, отправился на юг. От конкурентов их скрывали отвалы хвостов обогащения. Сергей слушал прибор и иногда просил Виктора складывать пирамидки, приговаривая про себя: «Трудитесь, гости, спокойно… портите уши, ворочайте камешки, копайте, надрывайте пупок. А под ними пусто!»
        Оставшиеся в лагере Егор и Николай занялись хозяйственными делами: поправили печку, на которой при помощи паяльной лампы готовили еду, покопались в моторе, а затем разделились. Егор принялся сосредоточенно прощупывать уже не представляющие интерес профили; Николай скрылся в кузове КамАЗа, где осторожно отодвинул задвижку в напольной дверце и принялся наблюдать за действиями чёрных аспирантов. Тотчас из их строения, проворно, и низко пригибаясь, выбежал второй помощник Карачуна, его голову скрывала балаклава песочного цвета - для маскировки. Через мгновение он достиг ближайшего скопления нор и скрылся… Егор, не обращая на него внимания, усердно сверлил грунт. Голова, то появляясь, то исчезая, перемещалась из одной норы в другую. «Ну, прямо как сурок на стрёме», - давился от смеха Коля.
        На другой день Егор и Николай ушли за гряду, ограничивающую лагерь с севера, и сразу наткнулись на кварцевую жилу с минералом, необычно золотистого цвета. Коля, конечно, обрадовался, подумав, что они обнаружили золото, но Егор разочаровал, пояснив, что это халькопирит, который он научился определять за многие годы полевых работ. На всякий случай наколотили таких зёрен и наполнили ими небольшой белый мешочек. При этом Николай не забывал наблюдать за чёрными кладоискателями в бинокль, скрытно заползая на вершину гребня. Те пока вели себя удовлетворительно: за пределы лагеря не выходили. И так несколько дней, пока не исчезли: то ли решили отдохнуть, то ли поехали за подкреплением.
        Сергей, чтобы окончательно запутать Виктора, немедля сосредоточил поиски вокруг жилы, а его принудил выколачивать халькопирит. Тот, глубоко убеждённый, что добывает золото, долбил старательно и очень переживал, что драгоценные зёрнышки попадаются так редко, и их набралось лишь половина банки из-под сгущёнки. Шоферы тоже время даром не теряли: каждое утро они уезжали на узкую дорогу, чтобы приспособить её, если понадобится, для отступления, а точнее сказать, наступления. Сложная она оказалась: и склоны отвесные, и карнизы, и курумник, и осыпи. Закончив дорожные работы, они возобновили поиски клада.
        Сергей распорядился собрать весь найденный халькопирит в большой брезентовый мешок и на глазах у Виктора отнёс в свою палатку.
        Неделя прошла спокойно.
        Тёплой лунной ночью Сергей, почувствовав духоту, откинул полог землянки. Засыпал, просыпался и вновь мечтал - особенно приятны минуты между сном и бодрствованием. Бесконечная тишина. Неожиданно её нарушил едва различимый скрип, щелчок и снова скрип. Звуки явно исходили из кузова автомашины. Сергей выглянул, ему показалось, что рядом с остатками промывочного агрегата мелькнула тень. И снова тишина, и снова покой, и снова приятная дрёма. Лишь ветер колышет край полога. Сергей немного поборолся с ленью и всё-таки вышел. Побродил у малых штолен, заглянул в большую, постоял у песчаной насыпи. Яркий безжизненный лимонно-жёлтый свет луны плотно насыщал всё окружающие предметы. Каменные выступы, словно надгробия, выделялись мерцающим ореолом. Жутковатое место.
        Послышался шорох. Медленно, осторожно Сергей переместился в эту сторону - в тени полуразвалившегося строения замер Виктор.
        - Я фотографирую, - пояснил он растерянно, действительно в его руках угадывался фотоаппарат. - Смотрите, какой странный неприветливый пейзаж. Пойдёмте сюда, к этим причудливым глыбам. Я поставил максимальную выдержку - получится… Я уверен.
        - Ну пробуй, только не споткнись.
        Утром, когда все ещё спали, Сергей внимательно осмотрел чуть ли ни каждый сантиметр кузова - тайники для металлоискателя и карабина «Сайга» никто не вскрывал. Успокоившись, Сергей спрыгнул на землю и подвернул ногу. Резкая боль в щиколотке была явно некстати. Ситуация менялась болезненно. Сергей позвал Николая и, показав на ногу, мол, сам не могу, попросил ещё раз осмотреть кузов. Шофёр отсутствовал не больше пяти минут.
        - Михалыч, мы всегда щуп протираем прежде, чем положить на место, а сейчас на нём остатки грунта, кто-то торопился, не успел почистить. Но это ещё не всё - я нашёл обломок от стальной пластины триконя. Кузьмич со мной спал, значит, ночью партизанил Виктор: места под пирамидками обследовал, да не успел следы замести, некачественную обувь носит. Если он крысой окажется, мы его накажем - зуб даю.
        - Ты прав, Коля, по всем пунктам. Я его ночью встретил, луна яркая была, скалы будто светились, и он объяснил, что пейзажи фотографировал. Импрессионист хренов.
        Сергея вылечил Егор, который всегда брал в экспедиции мумиё. Раскатав его в тонкую лепёшку, покрыл щиколотку и туго обмотал эластичным бинтом.
        - Сиди в кабине и три дня читай книгу, которую тебе Колюня купил…
        Находиться в лагере Сергею вскоре наскучило, и ему захотелось добраться до причудливого камня. Благодаря выветриванию тот напоминал удлиненную в виде корыта лежанку, в ней даже было изголовье - устраивайся с удобством и загорай. Чтобы её достичь, Сергею понадобилось перевалить гряду. Триста метров даже с костылем дались с трудом. Нога ныла нестерпимо, и он присел на небольшой выступ в двух метрах от камня. Когда боль поутихла, повернул голову и обомлел - на его лежанке расположилась совершенно нагая девушка. Из одежды только серёжки из чёрного агата, ожерелье из вишнёвого коралла и в цвет ему лак на ногтях рук и ног. Волосы цвета спелой пшеницы аккуратно подстрижены в каре… Синий цвет поролонового коврика приятно гармонировал с бархатистой слегка загорелой кожей. Минуты две Сергей разглядывал это невесть откуда взявшееся чудо.
        Опущенные веки подрагивали, по-видимому, незнакомка не спала, изучая его сквозь ресницы. Наконец она на что-то решилась, распахнула глаза и молча села.
        - Отвернитесь, пожалуйста, я оденусь.
        - Зачем? - удивился Сергей. - Я достаточно подробно рассмотрел все ваши интимные места.
        - Не обольщайтесь: у женщин много тайн, хотя бы потому, что их душа изменчива. Ну да ладно - это философия. А как общее впечатление?
        - На Кавказе в таких случаях говорят: «персик». Хотя это так и есть. Только непонятно - зачем вы здесь?
        - Давайте без банальностей и так вокруг одна проза. Меня привёз Карачунов, я его двоюродная сестра, сказал что здесь интересное место, живу неподалёку в украинском селе, наверно, слышали, как ночью гудел джип.
        Она села, натянула чёрные трусики-шортики, накинула белую короткую футболку, надела зелёные кроссовки, поднялась и пошла в сторону лагеря.
        - Приходите завтра, - пробормотал Сергей вдогонку.
        Девушка обернулась и обнадёживающе махнула рукой.
        На следующий день она опять пришла первой. Сергей доковылял вторым. На ней были те же трусики и футболка.
        - Что вы так изучающе на меня смотрите?
        - Мне понравилась ваш наряд, мне приятно любоваться вашим открытым и ласковым лицом.
        В её губах появился язычок - явный признак доброжелательности.
        - Давайте познакомимся, - тихо сказал Сергей.
        - Я не против - Лена.
        - Сергей Крутов.
        - Ну, Крутой, покажите свою лодыжку. О-о-о, да у вас замечательный лекарь. Моя помощь явно опоздала.
        Мумиё сделало своё дело. Через два дня боль пропала, и Сергей смог уже легко ходить, но вида пока не подавал: «Всё-таки Лена - сестра Карачуна и родственница, если не внучка, друга Цесевича. Но зачем она здесь? Отвести меня подальше, чтобы не мешал мнимым аспирантам? Вполне вероятно».
        На следующую встречу, чтобы развеять сомнения, Сергей принёс на свидание металлоискатель.
        - А эту штуку, - обрадовалась Лена, - я уже видела у брата. Можно надеть наушники?
        - Пожалуйста.
        Сергей незаметно включил тумблер. Лена громко ойкнула:
        - Как неприятно пищит!
        Сергей послушал: «Действительно, какие удачливые ушки!» - Но радость скрыл.
        - Леночка, так бывает, если прибор разладился, но ничего, Кузьмич его быстро починит!
        В лагерь возвращались вместе: Лена впереди, Сергей, чтобы его недомогание зафиксировали мнимые аспиранты, чуть отставая и сильно хромая. Когда солнце скрылось за ближайшей горой, он, убедившись, что утомлённая Лена завалилась спать, соблюдая все меры предосторожности, вернулся к камню - металлоискатель, настроенный на обнаружение железа, пищал как резаный. Во истину случилось по пословице: «Человек предполагает, а Бог располагает». Как ни старался Карачун изолировать Сергея, даже Лену подослал, а она взяла и помогла ненароком.
        Стала задача выманить Карачуна, его братков и Виктора из лагеря, проверить находку, если обнаружится золото, то его выкопать и перепрятать. Егор - мастер своего дела: столовую ложку сахара в бензиновый бак джипа… - и тот парализован. Сергей, сочувствуя горю, предложил мнимым аспирантам в помощь Виктора и Николая, чтобы они показали мастерскую, где можно промыть двигатель. Из обломка трубы смастерили жёсткую сцепку, КамАЗ повёл Николай, Карачун и Виктор расположились в отравленной машине.
        А Сергей пригласил Лену погулять подальше от лагеря: настойчиво объясняя, что местный пейзаж выглядит уж очень неромантично, да и лишние люди в нём. Но удалить всех нежелательных свидетелей не получилось: в строении остался чёрный коллектор. Егор напросился к нему в гости, выставил бутылку и на раз… - перепил хозяина. Затем вышел, сделал ушки топориком, но, даже услышав надрывный храп, не успокоился, для верности заглянул внутрь, пошлёпал слабака по щекам - тот не проснулся, лишь тогда перекрестился и, прихватив сапёрную лопатку, отправился на дело, рассуждая по пути, что у каждого свои радости.
        Щуп, пронзив грунт сантиметров на двадцать, наткнулся на что-то стальное. Кладоискатель отбросил грунт - обнажился стальной ящик, в каких раньше хранили взрыватели. Ещё раз перекрестившись, он откусил пломбы на защёлках и, затаив дыхание, поднял крышку… - взрыва не последовало, клад не был заминирован, жар, собравшийся в голове тугим комом, рассеялся. Внутри ящика, на плотной бумаге, матово блестели вцепившиеся в друг друга жёлтые пластинки самой причудливой формы. Егор перенастроил металлоискатель на золото - писк прибора зазвучал музыкой. Убедившись, что обнаружил клад, он пересыпал самородки в белые мешочки, сложил в рюкзак, отнёс в кузов КамАЗа и спрятал в оборудованный для этого тайник. Затем, понимая, что идёт на риск, оставляя драгоценный металл без присмотра, всё же вернулся за опустошённым ящиком, перенёс его в жилище Сергея и, напевая песню о золотых горах, наполнил ранее собранным халькопиритом. Закончив подготовку ложного клада, он вытащил из своёй землянки кошму и лёг рядом читать книгу.
        Виктор вернулся после ремонта джипа каким-то странным: огорченным и одновременно с уже проступающей радостью. Бросился к Крутову:
        - Сергей Михайлович, я был на почте, получил телеграмму до востребования… Семён Арнольдович умер. Что будем делать?
        - Продолжать, Витюша, - мы-то живы.
        Никуда заходить его не просили, но друзья, не сговариваясь, промолчали - и так всё ясно. Глубокой ночью, когда внучатый племянник в своих снах осмысливал открывшиеся обстоятельства, Егор позвал Сергея и Николая в кузов вездехода, зажёг фонарь и осторожно, чтобы не оставить следов, вскрыл самый тайный тайник, вынул самый тяжёлый белый мешочек и развязал. Кладоискатели, не доверяя зрению, по очереди потрогали золотые пластины.
        Последующие события развивались по сценарию, в котором главные роли отводились мнимым аспирантам и предателю.
        Утром Карачун, как бы невзначай, спросил Лену, чем занималась, как дела у москвичей.
        - Да ничего особенного: с Крутовым гуляла, перед твоим отъездом прибор у них сломался, сама свидетелем была, наушники надела, а в них как запищит! - чуть не оглохла.
        - Дура, - заорал Карачун, - почему сразу не сказала? - Замахнулся ударить, но, чтобы не вышибить последние мозги, сдержался. - Где? Где это было?
        - Сам такой же, - привычно парировала девушка. - Где-где - у камня-лежанки, и сейчас туда с Серёжей пойду.
        - А вот это выбрось из своей тупой башки, - приказал мгновенно успокоившийся аспирант, - уводи своего хахаля к реке!
        Виктор за ночь придумал единственно верный, как ему казалось, ход - тайно от москвичей предложить услуги Карачуну. Он выбрал момент и пошёл к его строению, но, услышав перепалку и сообразив, что клад обнаружен, извлечён и, возможно, находится в палатке начальника, тут же изменил план, ощутив всем своим существом, что сегодня будет удача, ведь неспроста какие-то высшие силы назначили его дежурным.
        С трудом дождавшись, когда Сергей и Лена скроются из вида, убедившись, что Карачун и чёрный коллектор бросились проверять подозрительное место, а Егор и Николай ушли к шофёру джипа просить какие-то детали, он, стараясь не шуметь и оглядываясь, проник в землянку Крутова и в углу под кошмой обнаружил стальной ящик, наполненный знакомыми блестящими жёлтыми зёрнами. От радости тронулся умом и не подумал, что золото без присмотра не оставляют! Находку решил спрятать в овчарне - главное утащить, а там видно будет: вариантов много!
        Николай, оставив чёрного шофёра наедине с Егором, начал с удовольствием наблюдать за манипуляциями диверсанта: как тот на карачках вытащил ящик, как пытался предохранить плечи от острых углов, как на ходу проверял надежность защёлок, опасаясь, что тот вдруг раскроется, и золото высыплется. Но развлекался так не он один. Как только Виктор скрылся в овчарне, тут же, как чёрт из-под земли, выпрыгнул Карачун. Он не сомневался, что метатель лома украл драгоценный металл, но, предположив, что даже вдвоём с ним не справится, послал за подмогой.
        В это время Сергей подводил Лену к её временному пристанищу. Из него, оттолкнув парочку, выскочили двое в чёрном. За ними появился улыбающиеся Егор, подошёл Николай, Сергей дал им знак замереть и не задавать вопросов. Затем, сославшись на необходимость присутствовать при починке металлоискателя, вежливо попрощался с подругой. Лена, скорчив капризную рожицу, скрылась в дверном проёме. Сергей, обняв соратников за плечи, направил к вездеходу.
        - Я всё видел, объяснять не надо. Критический момент настал. Сейчас или никогда! Счёт на секунды! Кузьмич, за руль. Я в кабину. Николай, шмотки в кузов, откинь и укрепи заднее сиденье, в твоих руках карабин, устраивайся, как в тире.
        Чёрные аспиранты окружили овчарню. Прижались к стенам. Прислушались. Карачун заглянул первым и тут же рванул вглубь - из строения донеслись вопли, по-видимому, там началась бурная защита кандидатской диссертации на тему свойств золота. Но Виктора так просто не возьмёшь: у него трикони на подошве горных ботинок и сам не слабый.
        Кузьмич перекрестился.
        Вражеский джип чёрной глыбой перекрывал выезд на широкую дорогу. КамАЗ на предельной скорости, угрожающе накреняясь, красиво обогнул его по крутому склону. На рёв двигателя из овчарни вывалился Карачун, помятый и в помёте, за ним - его побитые псы в чёрных рваных рубахах. Предатель остался лежать, обхватив ящик с халькопиритом.
        Бойцы кряхтя, со стонами залезли в джип. Они были уверены: двигатель мощный - догонят сразу, как черепаху.
        Неожиданно КамАЗ резко свернул на ущелистую дорогу, сбавил скорость и, неуверенно переваливаясь, пошёл юзом по скальным обломкам.
        Маневры москвичей забавляли «чёрных». Карачун, высунувшись в окно, завизжал:
        - Попались, фраеры! Добьём, как тараканов.
        Его шофёр попытался что-то возразить, но, получив удар локтём по оскалившемуся от напряжения рту, ещё более судорожно вцепился в руль.
        Джип приближался…
        Двести метров - в его правой задней двери опустилось стекло. Высунулся чёрный коллектор с автоматом.
        Николай не спеша открыл заднюю дверь и, облокотившись о борт, взвёл курок карабина.
        Сто метров… - в руке Карачуна запрыгал пистолет.
        Николай нащупал выключатель - в кабине вездехода мигнула лампочка - это означало «жми на тормоз!» Кузьмич, контролируя ситуацию в зеркало заднего вида, плавно остановился.
        Николай произнёс полюбившуюся фразу Алексея Лебедя: «Последним смеётся тот, кто стреляет первым» и два раза нажал на спусковой крючок - многотонные глыбы, лишившись любовно построенной опоры, хлынули вниз, создав на пути преследователей непреодолимую преграду. Чёрный коллектор и Карачун от испуга, как кегли, исчезли в провале салона, шофер, ловко изогнувшись, сместился под руль. Ещё два выстрела - и обвал сзади окончательно выбил спесь из чёрных кладоискателей.
        Николай выстрелил ещё несколько раз: просто так, для острастки, чтобы конкуренты не расслаблялись. Запоздалый камень звонко ударил по крыше джипа.
        В приятной для слуха тишине Коля, потеснив Егора, перебрался в кабину. Отряд тронулся дальше.
        - А вам пешочком по горным тропинкам, затем по ровной дорожке и, если повезёт, на перекладных, но кто подаст вам руку, - посочувствовал Егор неудачникам и, пожелав им нелёгкого пути, задумчиво произнёс: - Лену жалко - гулять не с кем.
        Николай похвалился:
        - А шпиёна мы всё же наказали!
        На погранпосту опять дежурил отряд Сущени. Лейтенант пересчитал геологов и, сличив с записями в тетради, спросил, куда подевался красавчик в горных ботинках на триконях. Сергей показал приказ.
        - Я его уволил в связи с окончанием полевых работ, он к другому отряду пристроился, если помните, мы их джип в ремонтную мастерскую на жёсткой сцепке буксировали.
        Лейтенант сделал пометку в тетради, сержант, осмотрев кузов и заглянув в ящик для инструментов, доложил, что посторонних не обнаружил. Сергей, дождавшись окончания всех формальностей и убедившись, что вездеход миновал шлагбаум, протянул руку Сущене.
        - Чёткий вы, одинаковые у нас характеры. Буду о вас помнить, а имени не знаю, вдруг ещё придётся встретиться.
        Офицер неприязни не выказал и назвался:
        - Василий.
        В сторону геологической базы ехали молча. Сергей искал выход из создавшегося положения и не находил. Он отчётливо понимал, что к людям покойного Цесевича обращаться не просто рискованно, а смертельно, ведь они наверняка связаны с Карачуном, следовательно, надо искать других покровителей.
        Молчание нарушил Егор:
        - Золото у нас, но это полдела. Как его превратить в купюры?
        - Да и Карачун от нас не отстанет, - продолжил сомнение Коля.
        Сергей сжал кулак.
        - Будет день - будет новая крыша, я везучий.
        На базе остановились перед столовой.
        - А что, Михалыч, не отобедать ли нам? - предложил практичный Егор Кузьмич. - Глядишь, на сытый желудок умная мысль придёт.
        Зашли - довольно уютно, в углу, возле окошка, за столиком на четверых, три свободных стула, посетитель брал из вазочки куски чёрного хлеба и намазывал их горчицей. К нему обратились трое:
        - Не возражаешь? - спросили с некоторым сомнением, закончили уверенно: - Мы присядем.
        - Я воз не рожаю. Я ем. Садитесь, коль не шутите, места всем хватит.
        Его разглядывали не стесняясь: сухощавый, черты лица заострены, взгляд исподлобья, настороженный, усталый. Мужик, выдержав экзамен, оценивающе посмотрел на Егора, потом более внимательно на Сергея и, в чём-то утвердившись, подозвал официантку. Та подплыла мягкой походкой.
        - У нас все блюда фирменные. - Стала перечислять, называя стоимость.
        - Кузьмич, да тут цены ресторанные! - чуть ли не криком выразил удивление Николай.
        Сосед ухмыльнулся:
        - Контора серьёзная, понимать надо. Такие только для приезжих, для своих - щадящие.
        Егор по-дружески хлопнул Сергея по плечу.
        - Ничего, начальник, потерпим, гульнём «копеек на двадцать» - небось не каждый день.
        Тот, соглашаясь, продиктовал:
        - Нам по салатику, язычок говяжий с хреном, бефстроганов с хрустящей картошечкой, бифштекс натуральный с петрушкой, по сто грамм и минералочки - всё на один счёт. Ещё бокальчики для коньяка.
        Им улыбнулись сочувственно и даже, если не показалось, отзывчиво:
        - У нас своё не пьют.
        - А если из заварного чайника?
        - Заварка кончилась - я вас не знаю, хотя, если познакомимся… - товарищи утвердительно закивали, - тогда принесу пустой, конечно, за отдельную плату, не забудьте наполнить и пейте по мере надобности.
        Сосед выбрал гуляш.
        Сергей повернулся к нему, обвёл рукой зал.
        - Какими судьбами? Бичуешь или на постоянной?
        Тот на вопрос не обратил внимания.
        - Видел вашу машину, качественно оборудована. Откуда сами-то?
        - С Юпитера, - недружелюбно ответил Коля.
        - А-а, это понятно, не с луны же свалились, как американцы, которые там вовсе не были. - Сосед всё же поднял забрало: - Артельщик я, бывший. Сейчас кайфую. Хорошо, хоть хлеб бесплатный.
        - Мы - геологи… Из Москвы, - постарался срезать острые углы Сергей.
        - А-а, свои стало быть, - потеплел собеседник, - я, конечно, извиняюсь, не хотел бы вам мешать, но всё же, честно говоря, я первый на этом аэродроме.
        - Так мы скромные, - поддержал начальника Егор, - да и горючее имеется, можем помочь - не керосин, но, если заправишься, взлетишь обязательно.
        - Посмотрим.
        Официантка принесла заказанные блюда и две бутылки «Боржоми», карандашиком постучала по чайнику - тот откликнулся пустотой, с заговорщицкой улыбкой полистала блокнотик. Как только она, покачивая кормой, отчалила, в крупной ладони Егора образовалась плоская фляжка, обтянутая тонкой коричневой кожей. Он быстренько перелил её содержимое в чайник, убрал и с гордостью тихо пояснил:
        - Коньяк армянский - начальник снабжает, каждому по потребности с учётом ёмкости сосуда и души. - Разлил коричневую жидкость по чашкам, одну пододвинул к артельщику. - Угощайтесь. - Чтобы дать незнакомцу освоиться с предложением, выдержал паузу: открыл бутылку минеральной воды, полюбовался на пузырьки, поднял чашку. - За знакомство. - Представился: - Я - Егор. - Показал на товарищей: - Сергей Михайлович, начальник, мы его уважительно называем по имени-отчеству, а он - Николай.
        - Анатолий, - кивнул сосед.
        Выпили. Пока ели, обменялись вкусовыми ощущениями: язык говяжий - нежнее сливок, бефстроганов - классический, бифштекс - сочный, гуляш - свежий без плёнок.
        - Я говорил, - похвалился знанием Толик, - контора!
        - Ну и как артельный труд? - поинтересовался Сергей.
        Толя не ответил. Он пристально, не отрывая взгляда, посмотрел на каждого, положил вилку на стол, как фокусник, сделал пас левой рукой, и в то же мгновение в его правой - нарисовалась фляжка, обтянутая тонкой коричневой кожей. Егор инстинктивно хлопнул по набедренному карману - его фляжка была на месте.
        - Отведайте из моей, - хрипло произнёс старатель, - коньяк дагестанский.
        Сергей крутанул головой, чтобы сбить наваждение, показал на фляжку.
        - Да мы, стало быть, родственники: кожа у нас одинаковая.
        - По крови, может, и нет, а духовная мама у нас одна, - согласился Анатолий и не без интереса спросил: - И что же вы поделываете?
        - Да так, пристреливаемся, шлихуем помаленьку, коренную руду пока не нашли, - сказал Егор, не особенно вдаваясь в подробности.
        Анатолий шумно втянул воздух, задержал дыхание, выдохнул и, надеясь на сочувствие, с горечью начал повествовать свою историю.
        - Я тоже пробы мыл, потом артель сколотил, разрешение оформил, да не сложилось: минерал сдали - все на радостях запили, срок лицензии закончился - разбежались. Занялся я поисками самостоятельно, без разрешения, и, надо же, подфартило: на небольшом плато, окружённом с трёх сторон обрывистыми склонами, россыпь с касситеритом выявил. Однажды набрал полбаула, килограммов на тридцать, а с горы спуститься не так-то просто: спереди обрыв, сзади граница - через неё, по Китаю, не пройдёшь, вниз по скалам стрёмно. Подумал, что всё: «Либо жадность фраера погубит, либо буду пить шампанское», - понадеялся на свой альпинистский опыт, не бросил добычу, повезло мне: и себя к равнине доставил, и минерал.
        - Я знал, что где-то совсем близко граница проходит, но значение этому не придал, рискнул ещё раз в кладовой поковыряться, уж больно богатая россыпь выдалась. Отдохнул денёк, собрался морально, привязал пустой баул за спину и по новой: пальчики за щели цепляются, ножки в выступы упираются. Вскарабкался почти наполовину, подождал на уступе, пока сердце успокоится, и снова вверх. Приподнял голову - сколько ещё тараканом ползти по склону, да оказалось конец страданиям: на моей поляне китайские погранцы с пулемётом… стоят, улыбаются, ждут, что русский предпримет. А мне что - не к ним же идти Родину предавать, маршрут знакомый: извернулся ящерицей, лёг на спину и ногами вниз, лишь бы не кубарем. А смех у зрителей вызвать, ой, как не хочется. Не дал я им покуражиться, сполз потихоньку по склону. Сел у ручейка, поел тушёночки с хлебцем, попил водицы - в мозгах просветлело, подивился: как ловко, без шума, у нас соседи кусочек страны оттяпали. Потом мне, правда, объяснили, что намыслил я неправильно, отстал от жизни - по договору о демаркации границы они на своей стороне были - получается, я к ним в
закрома родины лазил, хорошо ещё, что в свою тюрьму не увели… - Толик, вздохнув, пожалел себя, но тут же встрепенулся:
        - Меня легко не возьмёшь, потерял хвост, другой отрастёт. - Поднял чашку. - Прорвёмся! За удачу в нашем охотничьем ремесле!
        Чокнулись, выпили. Налили в бокалы минералки. Долго смотрели, как маленькие пузырьки целеустремлённо, один за одним несутся вверх и у самой поверхности, не успев надуться, лопаются.
        У Сергея зародилось зыбкое ощущение надежды: «Почему, откуда, от кого оно?»
        Он вгляделся в уже порядком «нагрузившегося» старателя, решил польстить:
        - Толик, ты удачливый: и минерал чувствуешь, и намываешь по самое не могу, и отдыхаешь без оглядки, скажи по совести: нет ли у тебя на примете делового человека, который бы поспособствовал получению лицензии - хочу артелью работать. Мы в долгу не останемся.
        Егор с укоризной осадил начальника.
        - Не проси, и за так сделает - мы же одной кожи!
        Толик почувствовал унижение, но всё же собрался с духом:
        - Правильно мыслишь, Сергей Михайлович, есть у меня один давний корифан, вместе в школе учились, а закончили жизнь порознь: он при деле, а я на вольных хлебах… с горчицей.
        - Средина июня, нам скоро надо.
        Толик надулся от собственной значимости.
        - Поможет. Но в доле будет - время неустойчивое, хотя, по правде сказать, с оформлением легче стало.
        - А ты, Толик, при таком раскладе на что рассчитываешь?
        Тот с опаской посмотрел на Егора.
        - Мне что: попить, поесть да приодеться.
        Сергей, в свою очередь, добавил прохладной водицы в разметавшуюся душу любителя дармового хлеба.
        - Ну ты сам понимаешь - это пока задумка, а будет ли от твоего корифана толк. Да и как он ещё на нас посмотрит. Может, самим попробовать?
        Заметив сомнение, Толик тут же воткнул стимул.
        - Без нас не проскочишь. Документ в любом случае через нас пойдёт. - И тут же успокоил: - Ты не боись, всё не хапнем. Слово даю. Завтра сюда приходи к одиннадцати.
        Егор провёл ладонью перед глазами охотников, деливших, как ему представлялось, шкуру неубитого медведя.
        Сергею это не понравилось, он грубо отстранил руку.
        - Без лицензии нам только зябнуть, а в Москве вообще мороз!
        Поманил официантку. Та проворковала:
        - С вас, троих, шесть тысяч, а с тебя, постоялец, - полторы сотни.
        Будущие артельщики договорились о ночлеге в общежитии - комнату им выделили на троих. Легли рано. Окно выходило на трассу. Мысли Сергея потерялись в успокаивающем шуме проходивших мимо машин.
        В столовую вошли в точно назначенное время. Рядом с Толиком, заняв выгодную позицию, чтобы видеть входящих, располагался высокий крепкий мужчина. Правильные черты лица, кожа обветрена, коротко подстриженные начинающие седеть волосы. Неподвижные глаза излучали уверенность и силу. На среднем пальце правой руки золотой перстень с драконом из тёмного нефрита.
        Сергей задумался: «Не чиновник и не работяга. Предприниматель? Скорее “деловой” - это настораживает, но в то же время, если не рисковать, то так и будешь всю жизнь протирать штаны. Он ценит нефрит, а не изумруд, значит, не кичливый… Доверюсь - от него исходит аромат надёжных денег».
        Представились:
        - Сергей Михайлович Крутов.
        - Аркадий Александрович Замойский. - И дальше без предисловий: - Я здесь случайно, ваш интерес приветствую, учтите наш - десять процентов от выручки. - И скороговоркой: - Сегодня я возвращаюсь в Администрацию области, а нам для заключения договора ещё необходимо снять копии с ваших паспортов. - Откинулся на спинку стула. - А теперь пофантазируем - артель должна иметь название.
        Сергея ударила досада: «Забыл, забыл подумать раньше, была ночь, я не надеялся и спал. - Цветными бабочками замелькали образы, один глупей другого: «Снежинка», «Поляна», «Перекат». - И вдруг, как об стену! Удар отрезвил - хватит мучить мозг. - С облегчением выдохнул: - «Искатель».
        - Ну что ж, похвально, за вами откроются необозримые возможности, благодаря которым будет всё. Но сейчас особенно не обольщайтесь. - Заметил удивление и разочарование: - Не надо так переживать, от вас потребуется лишь выдержка, терпение - я на полшага впереди. - Прервал напутствие: - Извините, мне надо на минутку, кое-что согласовать. - И вышел.
        Сергей переглянулся с товарищами.
        - Он кто?
        - Профессор! - гордясь знакомством, сказал Толик и пояснил: - В своём деле.
        Вошёл Аркадий Александрович.
        - Всё в порядке, сюда наведаетесь через неделю. - Уточнил дату: - В это же время. Надеюсь, у вас имеется сумма, чтобы окупить мои предварительные расходы?
        - Мы обеспечены, - кивнул Сергей.
        Сняли копии. Расстались, крепко пожав руки.
        С Профессором и Толиком встретились ровно в одиннадцать. Денежная смазка им понравилась. Губы Толика растянулись по самые уши. Профессор позволил себе улыбнуться лишь правым уголком рта.
        - Теперь в областной центр оформлять документы, а ты, Толик, о них, - он поочерёдно показал на Сергея, Егора и Николая, - постарайся забыть э-э… так годика на два.
        Впереди синий «мерседес» Профессора, за ним старатели на КамАЗе. Остановились у знакомого здания Администрации, Сергей показал, что хочет пересесть в салон джипа.
        - У вас ещё проблема? - спросил Аркадий Александрович без всякого удивления.
        - Вы прозорливы.
        - Я это предвидел, поэтому будьте откровенными: вы не собираетесь ни искать, ни намывать золото - оно у вас есть.
        - Это так, но форс-мажор ещё и в другом: мне противопоказано появляться в Администрации.
        - Становится всё интересней и интересней. - Профессор поднял тонированные окна и включил кондиционер. - Покатаемся.
        Сергей рассказал, что на его имя благодаря помощи сотрудника Управления по природным ресурсам уже зарегистрировано ООО «Светоч», но покровитель кинул, наслав банду некого Карачуна. Того нейтрализовали, но на время, поэтому всякое может быть.
        - Знаю такого, но ещё не пересекался. Действительно, это усложняет проект, но не настолько, чтобы от него отказаться. - Профессор опустил окно и помахал кому-то рукой. - Ваши волнуются, возвращайтесь, больше не будем жевать кисель, как только лицензия будет готова, я позвоню в «Аркадию», насколько я осведомлён, вы там обитаете, мне подскажут, когда вы будете на месте.
        Стоило прозвенеть звонку, как Николай мгновенно вскочил и снял трубку - в ней, словно голубь, переполненный любовью, ворковал приятный женский голос:
        - Вы не скучаете? А то я могу скрасить ваш досуг.
        - Мы со случайными девушками дел не имеем, - разочаровал потенциальный клиент.
        Через пять минут снова звонок:
        - С вами говорит представитель фирмы приятных услуг, приглашаем в сауну с бассейном и тайским массажем… - Николай не отвечал, пока на другом конце провода не повесили трубку.
        В холе, на выходе из отеля, крепкие мужики провожали их подозрительными взглядами: странные постояльцы.
        Через неделю очередной звонок, снова женский, но уже другой голос - каким говорят секретарши:
        - Пригласите Сергея Михайловича.
        - Я слушаю. - Сергей зажал трубку ладонью и прошептал: - От него.
        Разговор продолжался недолго.
        - Ну как? - спросил Егор. - Срослось?
        - Да как-то непонятно, мол, на меня хочет взглянуть какой-то чиновник. Назвали адрес, номер офиса и предупредили, что ехать необходимо городским транспортом.
        В кабинете находились только двое: Профессор, стоявший у окна, и некая личность женского пола, напрочь лишённая эмоций. Сергей сел напротив и предъявил паспорт, та его полистала, утвердительно спросила:
        - Вы - москвич, - посмотрела вопросительным взглядом… Прошла минута, но посетитель не дрогнул, не дождавшись ответной реакции (по-видимому, необходимого в таких случаях приношения), личность нехотя достала из ящика пакет. - Здесь все документы на артель и лицензия на отработку золотоносной залежи. - Закончила почти безразлично: - Спасибо за помощь.
        На выходе из здания Профессор посоветовал не расслабляться и ждать очередного звонка.
        Вскоре в областной газете было помещено объявление о банкротстве ООО «Светоч» и образовании артели «Искатель». В тот же день Сергею позвонили, уже знакомый женский голос пригласил на консультацию к доктору. Дежурная на ресепшене передали ему запечатанный конверт, в нём оказались адрес и код домофона.
        Пятиэтажный блочный дом располагался на окраине города. Будущие артельщики вышли из внедорожника и огляделись - удачное место для конспиративной квартиры: улица пустынная, тротуары отгорожены от проезжей части густыми деревьями, окна немытые, наверняка любопытные бабушки в них не заглядывают. КамАЗ оставили за углом, в ещё более глухом переулке. Сергей взял с собой только Егора, Николай схоронился в кузове.
        Встретила женщина в длинном чёрном платье, пригласила пройти в небольшую гостиную, там, в глубоком кресле, под крупномасштабной физической картой области, «пациентов» ожидал Профессор. Он встал и после короткого приветствия начал излагать план дальнейших действий:
        - Вам предстоит сдать свой улов в золотоприёмную кассу, она находится на территории горнодобывающего предприятия на юго-востоке области, запоминайте маршрут. Отправитесь не раньше чем через неделю, по пути на курорте подлечитесь. - С иронией пояснил совет: - Ведь настоящим старателям необходимо время, чтобы намыть золото.
        - Подлечимся, - заверил Егор и больше в разговор не вмешивался.
        Сергей показал составленную им географическую карту.
        - Вполне информативна, - коротко похвалил Профессор и продолжил: - Никаких писем, просьб о содействии у вас не будет, просто в проходной вызовите начальника (назвал фамилию) и предъявите ему вот эту вещицу. - Он подвёл к секретеру, достал коробочку и вынул золотой перстень с драконом из тёмно-зелёного нефрита. - Наденете на средний палец правой руки, у встречающего будет такой же, он проводит в режимное помещение и распорядится принять груз. Затруднений не ожидается, хотя, сами понимаете, могут быть и неожиданности, но я всегда рядом. Теперь о процедуре расчёта. Заведите карточку в Сбербанке, её реквизиты в присутствии начальника кассы передайте в бухгалтерию. После того как на вашу карточку поступит расчётная сумма, десятину перечислите на мою. - Аркадий Александрович дал пластик с выдавленными реквизитами и пояснил: - С индивидуальных старателей или недавно сформированных артелей беру по-божески: только пять процентов, а вы, по-видимому, нашли клад, о котором уже несколько лет ходят легенды, поэтому не обессудьте: десять процентов. - Профессор в ожидании возражений выждал паузу. - Вижу, что вы
согласны, тогда до связи.
        Николай доложил о наблюдениях.
        - Михалыч, минут через двадцать после того, как вы вошли в подъезд, вон у той пятиэтажки нарисовались два бурята, немного странные, какие-то заторможенные, один высокий, плотный, в кепке курил, другой, круглолицый и пухлый, всё время месил жвачку, чтобы за ними проследить, пришлось выбраться из машины. Они болтали мало, вначале косились на вход, потом плотный набрал код домофона и ему открыли дверь.
        - Тебя заметили?
        - Нет, конечно.
        - Ну и славно. Они нас видели, но не догадываются, что мы их тоже засекли, а сейчас самое неприятное: нам прежде, чем отправиться на пункт сдачи золота, необходимо убить время, недельку где-то перекантоваться, Доктор прописал подлечиться в санатории «Дарасун».
        - Это не в городе, - разочарованно протянул Николай, - помню, проезжали, невзрачное поселение.
        - «Крепись, геолог», - пропел Егор, - а сейчас воспользуемся случаем, прошвырнёмся по магазинам.
        В отделе, где продавали изделия китайских камнерезов, он выбрал для жены шкатулку из красной яшмы, Сергей - медведя из чароита; Николаю приглянулся смеющийся пузанчик из нефрита, продавщица, бурятка, с любовью прикоснулась к его животику: это Хотей, божок воплощения желаний, погладишь, и мечты сбудутся. Конечно, Николай его купил и прикрепил на панель в кабине вездехода, чтобы почаще гладить.
        В санатории артельщики не прописались, но талоны на массаж и укрепляющие ванны приобрели. Кино смотрели, на речке рыбку ловили, жарили, а так - скука. Как-то во время рыбалки к ним присоседились двое бурятов. Они оказались компанейскими ребятами и предложили отведать домашний самогон - тарасун. Егор и Сергей попробовали, от отвращения их потянуло скривиться, но Николай не позволил, скорчил благодарную улыбку и выпил, причмокивая от удовольствия.
        - Из чего гоните? - поинтересовался он с поддельным интересом.
        Буряты обрадовались, что угощение пришлось по вкусу, с готовностью объяснили:
        - Из молока, его девать некуда, за ним не приезжают: далеко и дороги плохие, а простоквашу возить накладно.
        Перед сном Николай объяснил, что новые друзья - старые знакомые, это они крутились возле дома Профессора.
        На пятые сутки Егор взмолился:
        - Поедем уже.
        - Так ночь на дворе, - возразил Сергей, но тут вмешался Николай:
        - Я поведу машину, в темноте все предметы чёрно-белые, а у меня глаза кошачьи, им цвета не нужны, да и движение меньше.
        Вначале путь к золотодобывающему предприятию проходил по знакомой асфальтированной трассе - не езда, а сплошное удовольствие, но перед съездом на покрытый щебёнкой просёлок Егор прервал ночные бдения Николая, сел за руль и вскоре резко свернул в открывшийся просвет. Только остановились, как мимо них, крадучись, прошуршал «мерседес».
        - А ведь это Профессора, - сказал в задумчивости Николай. - Как бы нас не кинули… для засады место выискивают?
        - Пока тревожиться рано, - рассудил Сергей, - однако на всякий случай займём круговую оборону: Егор ночует в кабине, я с Колей переберусь в кузов, приготовлю ракетницу - у меня глаза слабее, да и цель при ярком свете выискивать проще.
        Рассвет встретили в напряжении, но без паники. Вокруг тайга. Пробирались, часто притормаживая, внимательно осматривая поросшие редколесьем сопки. Тихо. Так прошёл день. Путь преградила неширокая, на первый взгляд мелкая река, но бродить её не рискнули, заночевали на берегу.
        Река действительно оказалась неглубокой. На открытом пространстве профессорский «мерседес» себя не проявил. Дальше путь усложнился: ручьи, овраги, осыпающиеся склоны. Наконец впереди прорезалась территория золотодобывающего предприятия, Коля погладил Хотея по животику: работай, друг, если получится, покроем тебя золотцем. Сергей надел перстень, Коля его увидел и обиделся:
        - Всё молчком действуете, не подсказали, где приобрести, я бы тоже на такой сподобился.
        - Не завидуй, это условный знак от Профессора, нас по нему должны встретить приветливо.
        - Я тут волнуюсь, нервные клетки расходую, а вы только снаружи беспокойство выказываете, а у самих всё на мази.
        - Успокойся, Коля, я, конечно, надеюсь на выигрышный расклад, но не настолько, чтобы сучить ножками в победном танце. Смотри, нам шлагбаум подняли - хорошая примета. Будь за рулём, я с Егором.
        На предприятии работали вахтовым методом, рабочие и немногочисленный инженерно-технический персонал жил в дощатом бараке, питался в столовой. Особняком стоял одноэтажный кирпичный дом. На стальной двери прикреплена неброская табличка «Без пропуска не входить». Сергей с трудом нашёл едва заметную кнопку вызова, нажал - на уровне груди открылось горизонтальное окошко, и он попросил вызвать начальника золотоприёмной кассы. Вышел мужчина, лицо изрезано глубокими морщинами, одет в чёрные брюки, синюю плотную куртку, при галстуке. Предположив, что это нужный ему человек, Сергей протянул руку для приветствия, мужчина, взглянув на перстень, молча протянул свою - на ней блеснул такой же - и показал, чтобы шли за ним. «Это наш начальник», - уже не сомневался Сергей.
        В тесной прихожей, за привинченным к полу столом, восседал бурят в камуфляжной форме ВОХР. Он записал паспортные данные вновь прибывших в прошитую суровыми нитками тетрадь в жёсткой обложке и выдал два белых разовых жетона. Начальник просунул свой в едва заметную щель и открыл дверь во внутренне помещение, вслед за ним, повторив его действия, устремились артельщики. Сергей на ходу снял перстень и кинул его в нагрудный карман геологической куртки - подальше от любопытных глаз. Путь преградил вставший из-за стола второй охранник. Он вопросительно посмотрел на начальника - тот посторонился. Вохровец с нескрываемым недоверием оглядел незнакомцев, потребовал раскрыть рюкзак и развязать белые мешочки, заглянул внутрь каждого и после продолжительного колебания наконец нажал кнопку под столешницей - появился ещё один в форме ВОХР. Они оба стали по бокам посетителей и под конвоем повели по слабо освещённому коридору к двери с табличкой «Весовая». Начальник пункта быстро набрал код, и она открылась. Вошли в комнату без окон. В полутора метрах от входа, поперёк стоял высокий, добротный, из цельного дерева
прилавок, на нём - весы. Приёмщик поднялся со стула, начальник коротко распорядился:
        - Прими.
        Егор сделал два заветных шага по бетонному полу и, вспомнив недавнее, содрогнулся: «Как в тюремной камере». Пересилив охватившую слабость, он начал вынимать мешочки и высыпать их содержимое в лоток. На табло высветилось: пять килограммов девятьсот шестьдесят один грамм. Сергей совершенно не к месту подумал: «Какая у Кузьмича точная рука - без весов поделил поровну».
        - Теперь в бухгалтерию, - поторопил начальник.
        Старателей под конвоем повели по полутёмному коридору, в узком просвете приоткрытой двери с табличкой «Бухгалтерия» мелькнул силуэт, похожий на профессорский.
        - Егор, видел? - прошептал Сергей, тот утвердительно кивнул.
        Сопровождающий то ли услышал слова, то ли по другой причине, но своё решение изменил:
        - Заходить не будем, передайте банковские реквизиты на свою карточку здесь, расчётную сумму переведут не позже, чем через пять суток.
        Выехали за шлагбаум, и Колю прорвало:
        - Я уже Хотея замучил - на пузе чуть яму не протёр, а вас всё нет.
        Егор заверил, что пока всё в масть, правда, одна непонятка: вроде бы здесь Профессор нарисовался.
        - Следит? Кинуть собрался? - забеспокоился владелец идола.
        - Пока будем считать, что он не просто, как теперь модно говорить, мониторит, а контролирует ситуацию, надеюсь, что в нашу пользу, - успокоил Сергей себя и друзей.
        Денег Арнолдыча хватило на люкс в «Аркадии». Ежедневно, как на работу, ходили в Сбербанк. И вот однажды у Сергея, проверявшего баланс на карте, перехватило дыхание, Николай от увиденного количества цифр так хлопнул по плечу Егора, что тот даже присел. Не медля перевели причитающуюся сумму Профессору.
        Вскоре, уже вечером, знакомый женский голос от его имени пригласил в ресторан «Мама Рома».
        В углу ждал Профессор. Старатели расселись, окружили, вонзили в него три пары цепких глаз. Тот вскинул на Сергея спокойно-удивлённый взгляд:
        - Зачем вы так? Напрасно! - Он осуждал всем своим видом и, чтобы сбить накал, польстил: - Какие у вас крепкие ребята!
        Сергей принял намёк, дал малую отмашку: чуть приподнял ладонь и опустил, мол, не стоит напрягаться и, как бы извиняясь, пояснил:
        - Пиджаки немного тесноваты, в цивильном не привыкли, трудились на благо Родины в местах труднодоступных, там и накачали мышцы. Это - Николай, Егор, - те в ответ привстали.
        - Охрана?!
        - Ну что вы! Друзья, артель, команда. И всё же не будем отвлекаться - вы получили перевод? Удовлетворены?
        Профессор позволил себе улыбнуться лишь правым уголком губ.
        - Вполне!
        - Тогда к главному, - Сергей откинулся на спинку стула, - я заказываю.
        - Вы опоздали, - охладил хозяин стола и щёлкнул официанту - тот принялся наполнять стол заранее приготовленными закусками. Профессор по-свойски обратился к Егору: - Распечатывай виски, ром, не жадничай, наливай до края, от души, потом самостоятельно: кто сколько хочет или сможет. - Улыбнулся всем. - За окончание дела! До дна!
        Ещё налили. И ещё. Пили раскованно, закусывали не торопясь, словно в родной семье. Николай по привычке оценивал окружающих. Через столик выглядывало и суетливо пряталось немного пухлое знакомое лицо. Это раздражало, сделав вид, что опьянел, он встал, его повело в сторону, чтобы не упасть, переключил движения на «автоматический режим», сделав их отточенными, как у заводной куклы. Протянул вперёд руку.
        - Я в клозет, позывы требуют.
        В холле на банкетке, раздвинув до предела ноги, восседал бритоголовый - копия парня в кепке, маячившего возле конспиративной квартиры.
        «Как тарасун пить, так вместе с нами, а как Профессора страховать, так порознь», - с некоторой обидой подумал Николай, и ему захотелось приколоться:
        - Привет, брателло! Как на стрёме? Не скучно?
        В ответ взгляд снизу вверх, как будто сверху вниз, уверенный, самодовольный, мол, кто ты, а я здесь - всё. Подбежал одутловатый, протараторил что-то по-бурятски. Бритый неспешно поменял свой облик, доброжелательно кивнул. В зал возвращались вместе. Сомкнули два стола.
        Профессор указал на братьев.
        - Сыновья друга: крепыш - это Баатар, по-бурятски богатырь, Балхан, что значит пухлый, - это не кличка, так родители назвали.
        - Во времена, - посетовал Николай, - захочешь пошутить: я его на итальянский лад назвал брателлой, а оказалось, что угадал.
        Сергей с Профессором с пониманием переглянулись: «По-другому не выживешь»…
        - А зачем следили? И в приёмном пункте? - с недоверием и долей неприязни уязвил Егор.
        - Всё для страховки, - разъяснил Профессор, - вдруг к вам какая-нибудь слизь прицепится (он выразился интеллигентно, мягко) или, не дай бог, - скривился, - договор нарушите… - Посмотрел на братьев, они съёжились под его пронизывающим взглядом. - Вы в ресторане засветились, оплошали, придётся провести занятия.
        - Аркадий Александрович, не бери в голову, - примирил Сергей, - веселиться будем. - Наполнил всем бокалы. - За взаимопомощь!
        Профессор с пафосом поддержал инициативу:
        - Взаимопомощь - это мощь, которую любому недругу не преодолеть. - И усмехнулся: - Особенно когда объединяются команды двух столиц.
        Сергей тост расширил:
        - За то, чтобы слились воедино русские равнины и горы Забайкалья!
        Егор уточнил:
        - С нами Бог!
        В умиротворении прошла минута.
        Аркадий Александрович показал Сергею на перстень:
        - Операция завершена, дракон выполнил свою роль, ему пора вернуться в свои покои.
        Сергей развёл руками:
        - Я с ним сроднился, давайте повременим.
        Профессор не удержался от восклицания:
        - У вас, как в пещере Али-Бабы - чем глубже, тем сказочнее. Ещё что-нибудь припрятали?
        - Осталось чуток, - выдавил Егор, как напроказивший школьник.
        Аркадий Александрович, особенно не задумываясь, изложил новый план:
        - Тогда, чтобы не вызвать подозрение, вам придётся отдохнуть дольше, чем в прошлый раз, поезжайте на Байкал, возвращайтесь не раньше средины августа, о прибытии сообщите, адрес знаете.
        - Всё сдадим, до крошки, по вашим правилам, - заверил Сергей.
        - Буду надеяться, - кивнул Профессор.
        Перед поездкой на знаменитое озеро Егор, казалось, не пропустил ни одного уличного объявления о продаже необычных предметов быта и одежды. Наконец нашёл то, что нужно. В доме-развалюшке, на окраине города, купил ковбойскую шляпу, надел и больше не снимал.
        Отряд расположился на южной окраине Байкала. Вроде бы место удобное: пологий песчаный берег, но порос камышами, вода тёплая, но какая-то нечистая, прожили два дня, больше не захотелось. Обогнули озеро и вдоль западного, почти безлюдного, берега устремились на север. Степи, ни деревца, ни кустика - пылит дорога. Миновали деревню. Появились редкие сосны. На каменистом, поросшем кедром, холме остановились. Справа обрыв. Протискиваясь между глыбами, спустились - вода чистая, как ювелирный аквамарин, черпай горстями - не напьёшься. Но холоднющая - градусов шестнадцать максимум, только чтоб окунуться и выскочить, а попробуй быстро, если кругом острые камни.
        Но место славное.
        - Поживём? - спросил Сергей.
        - Увидим, - сказал Егор.
        - Осмотримся, - уточнил Николай, - я тут, на поляне, заприметил остатки ограды, значит, где-то рядом деревня.
        Еду решили готовить на костре, паяльная лампа надоела, хотя вода на ней вскипает моментально. Попробовали напилить дров из жерди, но пила соскочила и чуть не отсекла палец Николаю. Он, не вскрикнув, сжал рану, терпеливо ждал, пока Сергей наложит мумиё и забинтует. Для костра срубили засохшую сосну, кедр пожалели.
        После ужина отправились искать деревню. Местные мужики оказались приветливыми, туристам рады: можно деньжатами разжиться; женщины смеялись: ещё один ковбой пожаловал, угостили котлетами из щуки и сказали, что её здесь навалом. Спросили участливо, где это Николай руку поранил, он рассказал, что жердь неудачно пилил, ему объяснили, что она из лиственницы, самого твёрдого дерева на Руси, и ещё поблагодарили за то, что старатели использовали для костра сушину, а не кедр, шишки которого они по осени сдают заготовителям - всё же деньги.
        Егор тоже захотел поймать щуку, встал с рассветом, выбрал на берегу удобное место между глыб, закинул спиннинг, поймал какую-то рыбу, отнёс на экспертизу деревенским, те объяснили, что это омуль, но его ловля запрещена, а щуки в их деревенском озере водятся, а не в Байкале. Пригласили вечером в гости.
        На столе бутылки с синеватым тарасуном, в мисках что-то пахучее.
        Хозяева угощают, а «это» ко рту поднести невозможно - тухлятиной несёт. Отказаться невежливо. Артельщики отщипнули по кусочку, проглотили, не поморщившись. Мужики смеются: это, мол, омуль для любителя, мягче масла. Женщины пахучие миски унесли, поставили другие.
        - Попробуйте омуля для гостей.
        - Вот это вещь, - восхитился Николай и вынул из кармана куртки бутылку водки.
        - Да-а, век буду помнить, жаль, что жены и сына здесь нет, - сказал Егор и выудил из глубокого кармана штанов ещё одну бутылку.
        Сергей достал из одного кармана штормовки бутылку водки, а из другого - батон самой лучшей копчёной колбасы.
        - Подарок от городских, нож едва берёт, крепче лиственницы, по кусочку надо отрезать для лакомства.
        В общем, едва доползли артельщики до своего вездехода. До средины августа не скучали: загорали, закалялись, кедровые орешки лущили, в гости ходили, даже привыкли есть свежего, чуть присоленного омуля. Перед отъездом деревенские подарили связку копчёного омуля.
        В городе, в почтовом ящике конспиративной квартиры, оставили сообщение, что выдвигаются к золотоприёмной кассе. Драгоценный груз там приняли без вопросов. Оговорённый процент перевели на карту Профессора.
        На геологической базе зашли в столовую - на прежнем месте, спиной к входящим, сидел Толик. Николай подошёл к нему, наклонился и вкрадчиво спросил:
        - И как ты себя чувствуешь?
        Тот не вздрогнул, лишь на мгновение замер, но, узнав голос, продолжил намазывать горчицу на хлеб; закончив, в два приёма проглотил бутерброд (без масла) и зло ответил:
        - Видишь, последнее доел, больше бесплатно кормить не будут.
        - Так, по нашим понятиям, тебе Профессор должен был хорошо отстегнуть за посредничество, - удивился Егор.
        - Как же… сунул десять и стеганул покрепче, чтоб под ногами не путался.
        Сергей попросил друзей заказать что-нибудь подходящее, а сам сел напротив бедолаги и призвал его сосредоточиться.
        - Я помню твой босс посоветовал забыть о нас, но зачем воспринимать его слова буквально - они всего лишь звуки… как бы это точнее выразиться, унесённые ветром. Не исключено, что ещё встретимся, мы товарищей в трудную минуту не бросаем, я с хозяйственником о тебе побеспокоюсь, чтоб подыскал приличную работу, и ещё: я с ним договорюсь, за определённую плату, конечно, чтобы сохранил до следующего года машину и снаряжение.
        Егор догадался, что начальник собирается обследовать район, прилегающий к бывшему исправительно-трудовому лагерю, и тут же предложил Толику:
        - Я тебе тридцать дам наличными, только сделай так, чтобы в наше отсутствие никто вездеходом не пользовался.
        Сергей с укоризной посмотрел на шофёра:
        - Ты забыл о снаряжении, поэтому потратимся поровну.
        Николай, опередив просьбу начальника, сразу предупредил, чтобы на него не рассчитывали, так как будет занят созданием собственного дела - салона «Тату». Егор, напротив, откликнулся положительно, представив, как на новые доходы улучшит жилищные условия.
        Сергей встретился с Профессором уже перед отлётом в Москву, процент его удовлетворил, но перстень всё же пришлось вернуть.
        Вдове Арнольдыча Сергей вручил хорошую сумму денег. Куда девался Виктор, она не знала.
        Россыпь
        Зимой Сергей посвятил свободное время изучению проб, благоразумно собранных во время поиска клада. Результаты показывали, что выше по течению реки, рядом с которой располагался заброшенный рудник, должна быть золотоносная россыпь. Весной он начал сколачивать артель: Николай отказался, сославшись на занятость, Егор согласился, кроме него Сергей включил в артель четырёх, на вид крепких парней, они хотели не только увидеть Сибирь, но и заработать. Константин и Андрей уже отслужили в армии, Юра и Дима - студенты геологоразведочного техникума.
        Хозяйственник на геологической базе сдержал слово: их вездеходом и снаряжением никто не пользовался. Возможно, что и Толик помог, но его не встретили, главный инженер сказал, что он работник хороший и поэтому отправил в помощь молодому геологу на дальний участок.
        При въезде в погранзону, как и прошлый раз, дорогу перегородил шлагбаум. Сергей, став на подножку кабины, заглянул в кузов и крикнул:
        - Погранпост, проверка документов, вылезайте.
        Из вагончика вышел офицер в звании лейтенанта - это был Василий.
        Сергей махнул ему как старому знакомому:
        - Привет.
        Однако тот обращение проигнорировал:
        - Все к шлагбауму, ко мне подходите по одному после того, как назову фамилии. Крутов! Начнём с вас. Цель поездки? Место базирования?
        - Геолого-поисковые работы в верховьях реки, - начал отрывисто рапортовать Сергей, копируя тон лейтенанта, - отметка из погранотряда имеется. - Но через минуту, мысленно одёрнув себя, продолжил более спокойно, повествовательно: - Молодые ребята решили мир посмотреть, к сожалению, полного единения между ними не произошло, разбились на пары: вот эти двое с интересом, отзывчивые, волевые, тот, что покрепче, - Юра, обликом помягче - Дима. В другой паре сблизились: Костя - ворчун и Андрей - зануда, не успела их армия отшлифовать, у меня проще: либо с нами, либо гуляй без нас. За рулём Егор Кузьмич, он тебе знаком по прошлому году.
        Окончив просмотр документов, офицер дал знак сержанту, тот устремился в кузов, долго осматривал полевое снаряжение, сверяя его с перечнем в накладной, наконец спрыгнул на землю.
        - У вас охотничий карабин «Сайга», покажите разрешение.
        Офицер остановил:
        - Не цепляйся, у них документы в порядке. - Обнял Сергея. - Здравствуй, искатель.
        Тот отстранился.
        - Я уж подумал, ты меня забыл.
        - Почему же, узнал, только ребята у тебя новые, им надо показать, что здесь граница, а не проходной двор. - И уже вполне доброжелательно отдал команду: - Ну что, геологи, вольно! - Стал расспрашивать: - Первый раз в Забайкалье? Как впечатление?
        - Познавательно, - съязвил Андрей, - думал здесь тайга непролазная, а оказалось - степи.
        - Что есть, - сдержанно отреагировал лейтенант.
        - Русские песни надо знать, - укорил Егор.
        - Мрак, - проворчал Костя, - бульдозер дорогу расчищал, пришлось два часа на солнцепёке маяться.
        Сергей махнул на них рукой.
        - Не обращай внимания, лучше расскажи, как служба? Почему не старшой? Что изменилось - год не виделись?
        - Да всё кручусь на одном месте: погранотряд, казарма, пост. А служба с юмором: до сих в деревне чёрными чернилами обзавестись не могут, как раз перед вашим приездом двоих пастухов обратно вернули - пропуска были заполнены синей шариковой ручкой, сутки у нас маялись, пока за ними машину не прислали. Старшого обещают к концу лета, в погранотряд перевести на постоянную, если, конечно, проявлю себя. А так всё по-прежнему. - Повернулся к ребятам: - Будьте осторожны, не курите, а то бродят тут всякие, бычки бросают, сейчас самая сушь начинается, пожар с ходу не погасишь. - Посмотрел на Диму и Юру: - Будьте внимательны, могут нарушители объявиться, две недели назад на другом берегу пастухи заприметили незнакомца, как раз в вашем районе, два дня на горе сидел, потом исчез: то ли изголодал, то ли наскучило, свалил куда-то…
        Сергей протянул руку для прощания:
        - Василий, извини - торопиться надо, день заканчивается. - Крикнул своим: - По местам. - Вскочил на подножку кабины и вдруг резко оглянулся: - Чуть не забыл: а что с туристами?
        - В джипе полиция никого не обнаружила, а вот на трассе, по слухам, кто-то подобрал девицу с раненым парнем. - Василий подошёл к Сергею. - Подожди, ещё что скажу: в вашем районе, рядом с родником, сохранился вагончик дорожных строителей с печкой, угля осталось немного, два-три чурбака для растопки дам, больше не могу, собирайте веточки.
        - Не пропадём - мы запасливые: у нас паяльная лампа и бочка с бензином. Паяльную лампу в печь - и готовь сколько душе угодно.
        - Ну, даёте! Не пойму, вы отдыхать приехали или работать?!
        - Жизнь с удобствами - работа спорится! - Cергей вскинул кулак. - Враг не пройдёт! Жди повышения. Вместе мы - сила. До встречи.
        - Удачи.
        В лучах заходящего солнца вагончик выглядел опрятным и даже красивым. Сергей заглянул в окна - «На восток выходят - раньше вставать будем». - Постучал в кузов машины:
        - С прибытием, соколы, вылетай! Обустраиваемся. Надо успеть засветло. Канистры с дизтопливом и бензином вон в ту расщелину, что подальше, поверх неё и рядом с вагончиком тенты от солнца натяните. Юра, ты вместе с Кузьмичом над углублением возле родника палатку поставишь, мы её понизу камнями прижмём, внутри булыжники горкой сложим - если их паялкой нагреть, баня будет. Заходи в хоромы. Спальники на лежанки. Для мягкости подстелим кошмы. Вносите раскладной стол и стулья, сейф. Кузьмич, за паялку. Ужин за полчаса успеешь?
        - Постараемся. Если темень накроет, машину подгоню, фары включу - новоселье справим с блеском. Шеф, как мне помнится, мы с тобой спирт выписывали для протирки «оптических осей». - Повернулся к новичкам: - Поясняю для малограмотных: это - такая воображаемая линия в микроскопе, её не протирают, но кладовщикам невдомёк, а спирт натуральный! Юрок, будь другом, помоги картошку почистить и ещё: достань тушёнку, хлеб, огурчики, соль. А лучше весь продуктовый вьючник в вагончик затаскивай.
        Спирт разлили по кружкам. Кто захотел, разбавил.
        Чокнулись, как затвором клацнули.
        - С новосельем!
        И ещё раз.
        - За удачу!
        И ещё раз.
        Вышли в ночь, Юра и Дима выстрелили из двух ракетниц одновременно: красным и белым, закричали что есть мочи:
        - Приветствуем вас, наши степи! С началом поисков - ур-р-а-а-а!
        «Как дети», - подумали Сергей и Кузьмич.
        Костя и Андрей валились с ног: то ли спирта перепили, то ли устали, в общем, хотели спать, а не радоваться.
        На следующий день, ближе к полудню, Сергей построил свою команду вдоль реки.
        - Ну, молодцы, взбодрились, пора за работу. Видите на том берегу хребет?
        Костя нехотя поднял голову.
        - И так ясно - за ночь не убежал.
        - Все внимание! Андрей, не спи! Вначале немного теории. Итак, из геологической карты следует, что хребет сложен крепкими магматическими, а пологий склон - не устойчивами к выветриванию осадочными породами. Возможно, вдоль контакта между ними скрывается руда. Наша задача подтвердить или опровергнуть это предположение.
        Костя поморщился:
        - Как в армии на политзанятиях.
        - Нам теория не в лом, нам практику подавай, - поддержал Андрей.
        Юра и Дима синхронно кивнули:
        - Не дрейфь, начальник, конечно, подтвердим, найдём руду.
        Сергей мимоходом поправил:
        - Правильно говорить «не беспокойтесь». - И продолжил: - Ручьи, впадающие в реку, все породы размывают в песок. При помощи лотков для шлихования, - Егор показал согнутое посредине корытце, - мы выделим тяжёлую фракцию. Будем надеяться, что в ней обнаружатся рудные минералы. Шлихи надо пересыпать в пронумерованные мешочки, места с наиболее интересными пробами пометим на карте.
        Кузьмич и Костя обследуют два левых, самых северных ручья, Юра и Дима - два правых. Начинаем как можно выше по склону. Андрей - за повара. Дежурим по очереди, достанется всем, не переживайте. Перерыв-перекус в тринадцать ровно! С собой возьмите банку ветчины, чай во фляжках, для сохранения тепла они обшиты шинельным сукном. Обед-ужин в вагончике. Расчётное время пять вечера, контрольный срок - не позже шести. Я в свободном полёте: постараюсь выявить участки, наиболее благоприятные для образования россыпей, вас буду навещать, подсказывать, как не смыть с лотка ценные минералы.
        Нам повезло: погода прекрасная, река обмелела, разбилась на мелкие протоки - брод открылся.
        Погнали!
        Вначале Сергей навестил пару Кузьмича.
        - Что тут у тебя интересненького? Похвались.
        - Блестит что-то. Костя, покажи шлих под четвёртым номером.
        - Так-так, это всё пирит - видите кубики. Кубик… кубик. - Сергей небрежно отшвыривал в сторону один блестящий кристаллик за другим и вдруг замер от удивления. - А это что за каверза? - Затаив дыхание, он вытянул за шнурок из полевой сумки лупу и стал вглядываться в толстенькую изогнутую матово-жёлтую чешуйку, нашарив пинцет, осторожно поместил её в пробирку с пробкой.
        Быстро перебрал оставшийся шлих.
        - Это гранат - так, попутный мусор. Продолжайте, а я наведаюсь к Юре и Диме.
        У них в шлихах блестел пирит и коричневел гранат.
        Перед возвращением в вагончик все собрались у брода, от усталости, закрыв глаза, сели, опираясь на рюкзаки. Сергей выждал с минуту и достал находку, попытался заинтересовать: водил ею перед опущенными носами, повышал голос:
        - Особое, я бы сказал, пристальное внимание, обращайте на такие каверзы. Не дай бог смыть их вместе с пиритом в ручей.
        Костя едва слышно просипел сквозь зубы:
        - Не тереби, спать хочется.
        - Замётано, командир, мы прочувствовали, - проговорил Дима.
        Кузьмич промолчал, потому что узнал в этой чешуйке золото.
        За обедом-ужином все обсуждали каверзу. Подолгу через стекло пробирки рассматривали в лупу, удивлялись необычной формой. Сергей обнял ребят:
        - Паре, которая первой обнаружит пять таких бляшек, один внеплановый выходной! (Но что это золото, умолчал - преждевременное возбуждение всегда вредно.) - Наметил план на завтра: - Работаем в низовьях двух северных ручьёв. Кинем жребий. Итак, на крайнем левом действуют Кузьмич и Юра, я с Андреем и Костей - правее, Дима за повара.
        День, два, три… неделя… Две-три и ещё ниже по течению четыре скрученные каверзы. Пары менялись ручьями, менялся состав пар. Но настоящая удача настигла лишь в устье самого северного ручья, когда в пару вновь соединились Кузьмич и Юра, именно в их в лотке матово выжелтились пять вожделенных бляшек. Кузьмич снял шляпу и на правах старшего, чуть ёрничая, произнёс:
        - Ну что, командир, твоё слово дороже золота (если бы он знал, как его слова близки к истине): обещал выходной - выполняй, а ты, Юрок, потерпи чуток, вначале я поотдыхаю: за сурками поохочусь - мне на шапку надо, а долг потом отдам, не сомневайся. - Он отсутствовал целый день. На следующий - остался дежурить, а заодно выделывать шкурки.
        Юра мыл шлихи с Димой, Сергей Михайлович - с Андреем и Костей.
        Постепенно у Сергея сформировалась идея, и он, разрешив всем загорать целый день, уединился. Перебродив реку, начал маршрут с самой южной точки. Перепрыгивая с камня на камень, он медленно перемещался вдоль берега. Чтобы не потерять мысль, останавливался и, уже рассуждая вслух, двигался дальше: «В южном ручье во всех пробах пусто, в следующем, ближе к вагончику, в двух пробах по две золотины, в дальнем северном - в трёх пробах по пять золотин. Максимальное количество чешуй в последнем ручье, следовательно, необходимо обследовать место его впадения в реку». - Мысли выстраивались в лад, а ноги всё ещё не ощущали, что давно скребут по гребенчатым выступам сланцеватых пород. «Стой!» - тревожным колоколом ударило в ушах. Сергей мгновенно выполнил внутренний приказ… проследил взглядом простирание гребешков - они терялись под водой и вновь обнажались на другом берегу. Их пластины топорщились ниже устья ручья, под острым углом к речному потоку. Резиновые сапоги оказались кстати: и от травм предохраняют, и ногам не дают промокнуть.
        Сергей опускался на корточки, запускал руку под карнизы, набирал в горсть песок - глинистые частицы практически отсутствовали. Бормотал: - «Вот где прячется моя удача, моя жар-птица - золотоносная россыпь! В километре от вагончика!» - Насчитал шесть сближенных гряд сланцеватых гребешков на участке, протяжённостью в двести и шириной (поперёк реки) в шестьдесят метров. Зашевелились сомнения: «А если его соколы догадаются, что золото моют, и их “жаба заест”, перессорятся? Э-э, нет! Не отчаивайся. Приглядывайся к ним и выбери надёжных. Главное - отработать россыпь, а драгметалл сдам, ведь артель зарегистрирована, да и Профессор поможет. - На этой взбадривающей ноте Сергей решительно перевёл стрелки. - Хватит умозаключений! Действуй! Времени мало - лето короткое! Но вначале убедись в правоте своих предположений, а то вон куда ускакал, будто золото уже в кармане».
        Утром Сергей выстроил ребят вдоль берега, указал на Костю:
        - Сегодня твоя очередь дежурить. - Тот пошёл чистить картошку с глухим, едва слышным ворчанием. - Юра, Дима и Андрей, возьмите пробы на месте, где были обнаружены пять золотин.
        Андрей пророптал:
        - Вода холодная, руки стынут.
        Сергей прихлопнул реплику, как назойливого комара.
        - Я ухожу с Егором Кузьмичом к истокам ручьёв на перевал, возможно, там находятся коренные золотоносные породы.
        Но выполнить намеченное оказалось не суждено: вброд к вагончику направлялся всадник. Спрыгнул с коня.
        - Здравствуй, начальник. Меня зовут Баян. Моя отара овец там, за горой, у границы.
        - Меня - Сергей Михайлович.
        Поза пастуха настораживала: она выражала одновремённо и учтивость, и непреклонное желание добиться какой-то своей цели. Он явно не мог тратить время на красивые слова. Ребята, уже собравшиеся уходить, вернулись, стали полукольцом, прислушались к разговору. В окне вагончика появилось и странно быстро исчезло лицо Егора. Его рука закрыла дверь. Сергей напрягся - все мелочи слились в одно нехорошее предчувствие, вспомнилась аксиома: «Ситуацию легче контролировать с минимальным количеством участников, и другая - покажи, кто здесь зависимый». Громко произнёс:
        - Соколы, к машине! - И пастуху тише: - Я через минуту вернусь, только дам задание.
        Он распорядился шлихи не мыть, а расположиться возле выходов сланцеватых гребешков.
        Баян, с присущим восточным людям терпением, дождался, чтобы сказать:
        - Начальник, я знаю, ты человек твёрдый, справедливый.
        - Откуда знаешь? Тебя здесь не было.
        - В бинокль смотрю. - Сергей подумал, что это шутка, и ошибся. Хорошо, что вида не подал. Пастух продолжал: - У меня обида. Помоги. Твой шофёр украл карабин. Пусть вернёт.
        - Как он мог украсть? Из юрты, что ли? У тебя у очага постоянно жена, дети. Ты что-то путаешь.
        - Из пещеры взял, я там прятал. Сын видел. Он всегда следит. Шофёр это был: ниже меня ростом, крепкий, улыбается часто, шляпу носит.
        Сергей вскипел. Но только внутри, снаружи сдержался.
        - Он вернёт!
        - Начальник, ты понимаешь, умный! Дружить будем! Заходи в гости - жена кумыс приготовит. Крепкий - понравится. - Прошла секунда, не более, пастух, словно вспомнив, что он - богатый человек, сбросил налёт учтивости: взлетел в седло, махнул плёткой, в его интонации проскользнула наглость, не просто утверждение, а приказ:
        - Завтра буду!
        Сергей постучал в дверь вагончика.
        - Леопольд, вылезай, разговор есть. - И закончил почему-то с грузинским акцентом: - Зачем закрылся?
        - Я не Леопольд и не кот, а Егор Кузьмич, - уточнил обиженный голос.
        - Тем более, выходи на свет.
        - Ну, вышел. И что дальше?
        - Егор, не заедайся. Посмотри на дальние горы, на чистое небо, на реку - красиво, широко, просторно. Но мы здесь гости. Гости! А ты в гостях украл. Их оружие. Оно для них святое. Отдай Баяну карабин.
        - Я не брал.
        - Отдай, всё равно пограничники при возвращении обыщут машину, найдут и конфискуют - ни себе, ни людям.
        - Не найдут!
        Сергей мысленно удовлетворился ответом: «Провинившийся подтвердил, что взял - уже хорошо». Однако Кузьмич хотя и сдавал позиции, но продолжал упрямо гнуть своё:
        - У меня мест много. У них мозгов не хватит искать.
        - На части, что ли, разберёшь? Я не хочу позора! Я не хочу, чтобы каждый, где бы мы ни появились, показывал на нас пальцем и хрипел вслед - вор-р, а дети кривлялись, свистели и строили рожи. У тебя есть дети?
        - Сын.
        - Представь, как он тебя освистывает.
        - Я нашёл, а не украл.
        - Это их земля. Это их дом. Дом везде! Ты нашёл в их доме! Твоё упрямство просто глупо. Верни.
        Егор было заикнулся что-то возразить, но Сергей так рявкнул, что в дальних горах наверняка образовалась осыпь:
        - Хватит базарить! Поставь сюда стул. Я сяду и буду ждать, пока ты не принесёшь винтарь!
        Шофёр отсутствовал полчаса, хотя находку спрятал в кузове рядом стоящей машины. Развернул тряпку, вынул чехол и из него извлёк карабин. Сергей полюбовался.
        - Хорошая вещь, ствол блестит - ухаживают, хотя, если прятали, значит, разрешения нет… И всё же вернём.
        Кузьмич сник, громко высморкался.
        - Зря отдаём.
        - Терпи, казак, - атаманом будешь. Держись за меня. Граница рядом, зачем нам враги среди местных - нужны помощники. Иди шкурки свои выделывать и обед приготовь со вкусом, как ты умеешь, возможно, нас скоро ждёт сюрприз. Понимаешь о чём я?
        - Догадываюсь.
        - Я к нашим соколам.
        Пользуясь случаем, ребята как могли забились в тень низкорослого кустарника.
        Сергей распорядился выгрести песок из-под ближайшего карниза - сразу намыли десять золотин.
        «Так и должно быть», - похвалил он себя мысленно.
        На следующий день, только начало светать, Сергей передал Баяну запелёнатый карабин, тот принял его с любовью, как грудного ребёнка.
        - Михалыч, я теперь кочую близко. Юрту поставлю - увидишь. Заходи - с семьёй познакомлю. Сегодня будь осторожен - погода портится. Вода разливаться начнёт. Опасно.
        - До встречи, Баян.
        Сергей позвал в напарники Егора, чтобы обследовать хребет, ребятам предложил устроить банный день и постираться, за старшего назначил Юру.
        К полудню пара достигла вершины. Кузьмич изображал обиду, но всё же не вытерпел, раскрыл рот:
        - Коренное золото ищем? Никакой руды здесь нет!
        - Как определил?
        - Прикинь, если есть руда, в глаза сразу бросится, а здесь на вершине только граниты, на склонах пустые сланцы, впечатляющих обломков нет, да и энтузиазм у тебя не проглядывается.
        - Ну, ты уникум: шофёр, автомеханик, геолог и к тому же психолог.
        - Приходится. Сам знаешь, седьмой год пошёл, как в геологических партиях кантуюсь, волей-неволей освоишь, только ты забыл, что я ещё и повар.
        - Помню. А о руде ты, наверно, прав: если она и была, её большую часть давно смыло в реку.
        Сергей выпрямился, потянулся, посмотрел в сторону приграничных гор и смолк на полуслове - на востоке и на юге их накрывало зловещей чернотой.
        - Кузьмич, там, где река берёт начало, идёт дождь.
        - Я вижу.
        - Поспеши домой, а я ещё постучу молотком.
        - Как знаешь, начальник. - И он ушёл не оглядываясь.
        Река набухала на глазах. Сергея от чувства надвигающейся опасности и желания довести дело до конца била нервная дрожь. Речные протоки сливались, течение убыстрялось, а он всё упрашивал себя и успокаивал: «Вот отколю образец от этого выступа - и в вагончик, ещё один, хотя бы ещё один». - Но обнаруживались только пустые породы.
        Река предупреждающе зазвенела, загрохотала, загудела.
        Мгновенно настала ночь. К счастью, взошла луна. Сергей почти вслепую скатился с горы. Увидел юрту. Откинул полог - очаг посредине, вокруг в красных отсветах Баян, его жена, два мальчика и девочка, у входа собака. Рыкнула, но, посмотрев на хозяина, смолкла. На стенах ковры. Уютно, тепло.
        - Здравствуйте.
        Все без всякого удивления доброжелательно закивали в ответ.
        - Здравствуй. - Хозяин сделал приглашающий жест. - Михалыч, оставайся. Спать постелим. Есть хочешь? Жди, что-нибудь придумаем на скорую руку. - Он взял пиалу, насыпал пшена, растёр.
        В голове Сергея пульсировали, перемешивались и не решались выплеснуться наружу мысли: «Как долго он возится! Мне нужно попросить лошадь - и только. И домой к своим. Пока не поздно!»
        Баян добавил коровьего масла, залил кипятком.
        - Кушай. - Обратился к девочке: - Бадарма, налей чаю.
        - Спасибо, красавица. Спасибо.
        Кипяток обжигал.
        - Баян, дай лошадь.
        Пастух прислушался, задумался.
        - Нет, нельзя - река гудит, тебя снесёт, конь погибнет. Не могу!
        - Я пойду.
        - Ты упрямый. Нельзя, спать надо!
        Сергей больше не рассуждал. А если бы задумался, зачем ему торопиться, то правильного ответа всё равно бы не получил. Ему хотелось к своему очагу. И только.
        - До свидания. - Он вышел.
        На юге, над берегом, ставшем родным, белый круг луны начали закрывать полосы наступающих облаков. Однако периодически возникавший свет завораживал, успокаивал, рождал глупую уверенность: «Ещё не тьма. Успею. Ничего, прорвусь».
        Внезапно путь преградил широкий поток. Сергей стал пробираться вверх по течению. Русло мелело, разбилось на легко преодолимые ручейки. И снова преграда. И снова справа наметился зыбкий пульсирующий под ногами брод. Но опять глубокое русло. И снова надежда. Сергей поднял голову - осталось всего лишь пять метров, и он коснётся твёрдой земли! Но пять метров - это новый поток. Он не сужался и не раздваивался. Вода в нём блестела чёрным лаком. Луну поглотила тьма, но Сергей уже сделал шаг, ещё осторожнее другой - и ухнул в провал. Его сбило, крутануло и поволокло. Игрушка в руках духа гор.
        В голове пульсировал приказ: «Не паникуй!» - и доводы: «У тебя есть опыт. Ляг на спину. Отдайся течению. Развернись ногами вперёд и подгребай к берегу».
        Ему повезло - снова блеснула луна.
        «Сапоги налились не водой - свинцом. Тянут на дно. Их не снять. И не пробуй! Греби правой рукой сильно, а левой - слабей. И к берегу, берегу, берегу! Левая нога коснулась опоры - перевернись на бок. Сгруппируйся. Выбрось тело на стабильный грунт. Вонзи пальцы хоть во что-нибудь. Уцепись».
        Сергей приподнялся на корточки - и упал… «Да и незачем вставать. Лёжа вылей свинец из сапог. Поднимись. Чувствуешь, как стало легче. А теперь иди. До вагончика недалеко - течение приблизило на километр! Вот уже совсем рядом. Ещё один шаг!»
        Все спали. В сумрачном тамбуре Сергей споткнулся, загрохотало ведро - на лежанках приподнялись тени. Луна просочилась в вагончик.
        Костя и Андрей пробормотали вразнобой:
        - Мы думали, вы не придёте, у пастуха останетесь. - И уткнулись в стену досыпать…
        - Снимите полевую сумку. Найдите ключ. Откройте вьючник. Спирту… - У Сергея сил говорить больше не было.
        Юра метнулся к плите. Загудела паяльная лампа.
        - Сейчас картошечку с тушёнкой разогреем - для вас приберёг на всякий случай. Я мигом.
        Дима схватил мокрую одежду.
        - Сюда повесим. В спальник залезайте. Жаркое по-домашнему туда подадим.
        Забулькал спирт - жизнь налаживалась.
        Сергей заснул, но ненадолго - что-то ударило в затылке, приоткрыл глаза.
        - Михалыч! - На краю топчана примостился кто-то, пахнущий машинным маслом, и прошептал: - Михалыч, не бери в голову. Мой психический насморк прошёл. Вот моя рука. Всё будет путём. Я с тобой.
        Луна мерцала тусклым синевато-белым светом, но его было достаточно, чтобы разглядеть шофёра - весь его облик говорил об искренности произнесённых слов.
        За завтраком Сергеем овладела какая-то неконтролируемая, хотя и осознанная, торопливость - ему не терпелось воплотить задуманное. Мысли бились, стремились наружу: «Отдых, расслабление - непозволительная роскошь. Июнь в разгаре!»
        Наконец, немного успокоившись, он озвучил последовательность предстоящих действий. В голосе непреклонность:
        - Река разлилась, брод закрылся, продукты на исходе, поэтому мы с Кузьмичом едем в посёлок. У вас банные дни, стирайтесь, отдыхайте. Юрий за старшего. Когда вернусь, мы все с новым силами начнём мыть пробы. Усердно и тщательно!
        Андрей и Костя нарочито резко отодвинули миски.
        - С нас хватит! Романтика закончилась, с утра до ночи в воде, не деньги зарабатывать, а ревматизм. Требуем расчёта!
        Сергей обрадовался - шелуха слетела сама, без усилий. Подмигнул Кузьмичу:
        - Бабы с возу - нам облегчение.
        Тот похвалил:
        - Вот это в масть, им с нами не по пути, за секунду машину подготовлю, до города подброшу, а дальше на поезде… если денег заработали. Юра, Дима, доставайте ракетницы, дуплетом, зелёными в честь отъезда.
        Сергей несколько изменил план: сократил отдых студентов до одного дня и распорядился продолжать мыть пробы у выхода сланцеватых гребешков.
        Непутёвых высадили на вокзале. Сергей сел в машину, но указание трогаться не давал. Кузьмич немного подождал и спросил:
        - О чём задумался, начальник? Что нас мало - не переживай, они по натуре крысы, когда-нибудь всё равно бы предали.
        - Я о другом - едем ружьё тебе выбирать. Какую предпочтёшь? Рекомендую вертикалку, она меньше перекрывает поле зрения.
        - Ну, Михалыч, не нахожу слов, в самое яблочко попал, век не забуду.
        - Значит, жить будем долго.
        Артельщики приобрели на геологической базе доски (чтобы не спугнуть удачу, Сергей не объяснил с какой целью), запаслись древесным углём, заправились соляркой, купили свечи и продукты, договорились о ночлеге в общежитии - комнату им выделили на двоих. Легли рано. Окно выходило на трассу, проходившие мимо машины убаюкивали.
        Обратный путь всегда короче и воспринимается несколько иначе. И не понять: то ли мир изменился, то ли ты.
        Три всадника перегородили дорогу, лошадь к лошади, бритые черепа, за спиной карабины. Сергею на подъём, им на спуск. Нехотя, заглядывая в кабину, уступили. Несомненно, они кочевали здесь всегда, но раньше их не замечали: были, как все, - теперь, как басмачи из кинофильма.
        Шлагбаум был опущен. Василия среди пограничников не оказалось. Старший, в звании лейтенанта, попросил выйти из кабины и предъявить документы, проверил их и заглянул в кузов.
        - Где остальные, которые выезжали из зоны?
        - Они уволились, вычеркните из списка.
        - Можете следовать. Будьте наблюдательны, поглядывайте в сторону границы.
        Река гремела, плясала и буйствовала, выгрызая на крутых изгибах куски податливого грунта.
        Впереди у самого обрыва расположились двое мужичков.
        - Привет, что поделываете?
        - Здравствуй, коль не шутишь. Видишь снедаем. И дорогу мало-помалу сторожим, чтоб шофера не утопли - размыло, однако.
        - Бичи, что ли? На сезонной?
        - Есть помаленьку. Дорогу трактором чистим.
        - И где же он?
        - Трактор, что ли? А ты глянь вниз - увидишь.
        Действительно, под обрывом на боку лежал трактор. Река, довольно урча, облизывала его правую гусеницу. Сергей и Кузьмич не могли понять, что произошло. Им объяснили:
        - Да просто! Остановились мы перекусить. Ну, выпили, совсем чуток. Начали его заводить, а он упрямый, хоть убей, трещит зараза - и никак. Устали мы, сели передохнуть, ну, сам понимаешь, бутылочку до дна освободили, а он - тварь эдакая - возьми сам и заведись, да ещё поехал. Пока удивлялись, пока приподнялись, поздно стало - только и успели, что три шага сделать, а он уже в реку сползать начал - так на глазах и завалился. Жалко его… - Мужики посочувствовали: - А вы, ребята, видать, настырные, вам куда-то спешить надо, но будьте осторожней: оползень, да и берег подмывает, не дай-то бог, вслед за трактором ухнете.
        Егор забурчал:
        - Обратно, что ли, пилить задним ходом? Три километра до удобного разворота раком пятиться. А там подмоет? Извините! - Неуверенно спросил Сергея: - Прорвёмся? - И ещё больше пригорюнился: - А если за нами и впереди - в ловушке окажемся.
        - Егор Кузьмич, - сказал с нажимом Сергей, - у нас выход один - вперёд, на риск, другого нет. Представь, Юра и Дима без еды, что им предпринять: нас ждать до последнего или навстречу идти километров тридцать?
        - Ладно, была не была, бог не выдаст - свинья не съест, - вздохнул Кузьмич, - за две недели дорогу, глядишь, расчистят - обратно выберемся. Погнали, - закончил он бойким словом.
        Осыпающиеся сланцы хрустнули под колёсами, как стекло. Река с наслаждением перемалывала выступающие из обрыва «косточки».
        Сергей тронул шофёра за локоть:
        - Остановимся?
        Егор вышел, приблизился к краю, потопал ногой - хорошо бы обвалился и ехать не надо, посмотрел вправо на склон, влево на воду… Протяжно вздохнул. Перекрестился. Вернулся в кабину. Понизил давление в шинах, распластав их как можно шире, и тронулся с места. Вначале медленно, потом быстрее, а на средине опасного участка газанул так, словно вбил кол в сатану.
        Пронесло!
        КамАЗ влетел в открывшееся пространство. Кузьмич давил на газ, клаксон и голосовые связки. Сергей сдержанно улыбался.
        Далеко впереди обозначились две ставшие чрезвычайно близкими фигуры. Юра и Дима махали и вращали руками, прыгали, свистели и кричали: «Ур-р-а-а-а», оглашая долину воплями радости.
        Они вскочили на подножки, вцепились в открытые окна - команда неслась в распахнувшиеся ворота удачи.
        А в лагере такая чистота, какой порядок! А на плите томится-дожидается обед, на сковороде накрыты полотенцем пышки, выпеченные из остатков чудом сохранившейся муки.
        - Как догадались о времени приезда?
        - Это не догадки - уверенность и расчёт.
        В ознаменование приезда взлетели красная и белая ракета.
        Ночь. На столе горят две свечи. Да больше и не требуется. Они трещат, чадят, напоминая, что за ними необходим уход, а о них забыли. Лица сжаты в круг.
        - Друзья, товарищи, ребята, - Сергей заговорил негромко, с каждым слогом понижая голос: - Я вам верю. - Из тайного кармана достал пробирку, и всё, что было в ней, рассыпал по белому листу бумаги - матово блеснули изогнутые, скрученные, вытянутые, сдвоенные, по форме птиц и сказочных зверей знакомые чешуйки и бляшки. - Смотрите - это золото! Здесь пятнадцать грамм. А мы его намоем намного больше. Сдадим за деньги государству, но часть, к сожалению, оставим нужным людям.
        - Михалыч, - несколько стесняясь, обратился к нему Юра, - можно вас так называть, а не по имени-отчеству?
        Сергей на миг опешил, когда пришёл в себя, не возразил:
        - Валяй.
        - Михалыч, а риск, хоть какой-то риск предполагается? Вдруг они нас обманут?
        - Не обманут, а кинут, - наставительно и довольно грубо перебил Кузьмич, - и не нас.
        Дима на реплику не среагировал и, о чём-то задумавшись, не очень уверенно поддержал Юру:
        - Риск должен быть оправдан.
        Егора понесло:
        - Оправдываться будем в полиции. Заглохни! - И тут же опомнившись, ударил себя по губам. - Это я так, не со злобы, вылетело, извините за резкость. У нас дело! Зарылись здесь. Как в норе, ничего не видите. Михалыч, подтверди - жизнь меняется к лучшему. Кинут, продинамят - эка печаль! - на месячную зарплату. А ты не боись! Прикинь - у нас лицензия! Рыжьё намоем - в «Националь» сходим, как белые люди!
        Егор впервые назвал золото по блатному - приоткрыл завесу своих прошлых лет.
        Дима не обратил внимания на происходящие метаморфозы. Он перестал слышать. На его лице, о котором обычно говорят «кровь с молоком», появлялась и вновь терялась какая-то озабоченность. Наконец он набрался смелости:
        - Михалыч, мне не хочется выглядеть подозрительным, но я всё же скажу: за нами следят. Это не Баян - он на коне и не скрытный, и не его дети - они заняты овцами. А кто-то другой с биноклем, я уловил блики, они появляются в полдень, на юге погранпост, а в километре наблюдательная вышка с окопами - он пришёл с востока, с дальнего хребта, где не кочуют пастухи.
        - Незнакомец, что ли, который сидел на горе, а потом исчез, - вслух рассуждал Сергей, - его что-то притягивает, не одинаковые ли у нас интересы?
        Поочерёдно согласились:
        - Возможно, не исключено, почему нет - блеск золота далеко виден, вот и прилип к нашему месту.
        Сергей повернулся к Кузьмичу.
        - Как мыслишь?
        - Брод только у нас. Ждите - сюда придёт…
        - Ладно, закончим. Хвалитесь, что насобирали в наше отсутствие.
        Сергей повертел пробирку.
        - Чудненько! Десять граммов не меньше. Завтра работаем со всей спортивной злостью на какую способны. Зло работаем! - И мягко завершил: - А чтобы не заныли косточки, обеденный перерыв на полчаса дольше… - Выждал паузу: - И еще: для ловли золотин будем использовать винтовой сепаратор. Всё! Разговоры окончены. Отбой.
        Проснулись рано, позавтракали. Сергей передал ключ Юре:
        - Возьми аппарат, похожий на змею, он в кузове машины, в длинном ящике, наконец удовлетворишь своё любопытство, а то хочешь в него заглянуть, да замок мешает.
        Юра принёс аппарат. Кузьмич достал два железных короба, попросил Диму взять ведро. Пошли к реке, остановились у выступающих из воды сланцеватых гребешков. Сергей подобрал прутик.
        - Слушайте внимательно: сейчас я объясню, как устроен сепаратор и как с ним работать. Видите - он представляет собой вертикальный, скрученный винтом алюминиевый жёлоб. Его наружный борт немного выше внутреннего. Сверху через воронку насыпают песок и льют воду. Внизу два слива: в том, что ближе к оси, накапливаются тяжёлые частицы, их мало, но среди них возможно золото, а лёгкие под влиянием центробежной силы устремляются к более удалённому. Под сливами поставим короба: для лёгких минералов большой, для тяжёлых - плоский. Чтобы исключить потери драгметалла в лёгкой фракции, её промывают дважды. Выявленные золотины складывайте - пинцеты я дам - вот в эту стеклянную банку с крышкой. - Выждал паузу - пусть осознают - и утвердительно спросил: - Перелопатим реку?! Усердно?!
        - Усердно! - подтвердил хор небольшой, но спаянной команды.
        Остаток дня работали, как на конвейере.
        Юра выскребал из-под гребешков песок, Дима лил воду, Егор складывал в стеклянную литровую банку тяжёлые минералы, Сергей проверял.
        С последними лучами солнца ушли в вагончик.
        Настала ночь. Для яркости зажгли мощный электрический фонарь. Сергей высыпал на оконное стекло намытые за день тяжёлые минералы и разровнял, вылавливать золотины доверил Диме. Он взял пинцет и приступил к священнодействию - через полчаса дно пол-литровой банки скрылось под золотом.
        - Улов неплохой. - Сергей пожал каждому руку. - Вам кажется, что мало, так не сразу Москва строилась. Терпите, ждите и воздастся. Если завтра намоем больше, Москва в кармане. - И добавил: - Шучу, конечно, но каждому на задумки хватит.
        Рассвет. Завтрак. В одно ведро грунт, в другое - вода. Осторожный слив. Внимательный взгляд.
        Ночь. Душа трепещет - пинцет вынимает золотую рыбку. Сергей вращает банку в колеблющемся свете свечи.
        - Всем видно?! От дна полсантиметра!
        Утром снова заученные движения. Заходит солнце.
        Рассвет. Работа. Хлюпает вода. Жёсткие брызги в лицо. Обед. Навык увеличивается. Солнце заходит. Ужин. В печи красным ещё мерцает уголь. Благодать. Высота золотого слоя достигла сантиметра!
        Завтрак. Автоматизм движений. Обед. Автоматизм. Заходит солнце. Ужин. Слой полтора сантиметра - всеобщий восторг.
        Неделя пролетела быстрее дня.
        Три свечи освещают усталые лица. Сергей втиснулся между Димой и Юрой.
        - Завтра для промывания грунта сколотим и установим наклонный жёлоб. По днищу прибьём сантиметровые поперечные рейки, перед ними будут накапливаться золотины, их вытаскивать пинцетом и складывать в стеклянную банку. На плотницкие работы и обучение один день.
        Ритм действий ускорился. В утомительно сверкающем потоке не пропусти счастье - пинцет наготове, золотую рыбку за хвост - и в банку. За день намыли сантиметровый слой!
        Сергей не удержался от эмоций:
        - Ребятушки, у нас не россыпь, а сказка - такие содержания случаются только в жилах. - И тут же стал экзаменовать: - Кто заметил, в каком месте наибольшие скопления золотин? Дима, ответ правильный - на средине реки, где мелкие временные протоки меняют своё русло. Мыть будем оттуда.
        Юра подался к Сергею:
        - Михалыч, я тут подумал… Лень - двигатель прогресса. Работа у нас вредная, ревматизная, нам нужен пожарный рукав, один его конец расположим выше по течению реки, другой - прикрепим к деревянному жёлобу, будем промывать не из ведра, а самотёком.
        - Я думал так же, но ты гений.
        - И тачку купим, удвоим производительность труда, - вошёл во вкус изобретений Дима.
        Кузьмич приобрёл их в ближайшем посёлке.
        И опять в бешенном ритме. Через неделю. Вечер. Трое заговорили разом:
        - Начальник, подведи итог.
        - Хорошо! Произведём приблизительный подсчёт: в нашем общем ЗОЛОТОМ БАНКЕ уровень достиг… - Сергей прислонил линейку, - пяти сантиметров с небольшим, а за вычетом утруски, - он с минуту вращал, наклонял и тряс банку, - ровно… пяти. Таким образом, масса драгметалла составляет… - он выдержал эффектную паузу, - не меньше килограмма!
        - А сколько в деньгах? - не вытерпел Кузьмич.
        - О деньгах в конце сезона.
        Солнце вошло в вагончик. Сергею со спальником расставаться не хотелось, не вылезая из него, принял сидячее положение. Егор, видимо, собирался на охоту, он опоясался патронташем, закинул за спину ружьё…
        Сергею не понравилось, что шофёр действует без предупреждения, и, обращаясь скорей к нему, чем к проснувшимся ребятам, сказал:
        - Для вас план работы прежний, а мы на восток, к дальнему хребту, искать следы пришельца.
        Егор что-то пробурчал, но возражать не посмел.
        Разведчики спешили, ведь скоро воздух прогреется и перестанет быть прозрачным. Сергею повезло: на фоне открывшейся синевы возникла движущаяся точка. Он достал бинокль.
        - Это человек… Не снежный, а обычный нарушитель. Уходит в сторону границы. Пропал… Кузьмич, посмотри - ты зорче.
        - Михалыч, не паникуй, я проследил - он до вершины не добрался, её не одолел, просто нагнулся и исчез. Он спрятался. Его фигуру я бы заметил на фоне неба. - Закончил привычными словами: - Мамой клянусь - у него там схрон!
        - Ну-у, фантазёр! И всё же верни бинокль. - Сергей внимательно осмотрел выступающие скалы. - Что-то не видно… Если ты прав, пусть пережидает, когда-нибудь да выползет, а мы пойдём домой: солнце шпарит.
        - Не торопись, здесь давеча был дождь, ищи грибы-дождевики.
        Из травы, отряхиваясь от земли, поочерёдно выступали белые куполочки: один, другой, третий. На корточках за ними. Ведьмин круг! Диаметр - двадцать метров! Рюкзак - на жарку-варку - праздник!
        У вагончика дремал уазик. На лавочке под окном примостился Василий, ближе к своей машине - сержант, его шофёр. Ребята расположились рядом на раскладных стульях.
        - Приветствую тебя, мой друг Василий, в пустынном уголке, - продекламировал Сергей и продолжил уже обычным тоном: - Как служится?
        - Как служба? Всё прекрасно - только на задних лапах не хожу! А в остальном без изменений. Хотя нет - занервничал зачем-то политрук, ужесточился инструктаж. Вот я и заехал.
        - В вагончик заходи, гостем будешь, - почему-то с грузинским акцентом вырвалось у Сергея и продолжилось уже с украинским: - Посидим, побалакаем.
        - Я не надолго: проведать и обратно.
        - Юрок, не слушай, мечи на стол что есть: зайчатину, картошку, малосольные огурчики, а ты, Димон, коньяк армянский распечатай.
        - Михалыч, а ваш Василий угадал с приездом. - Ребята торжественно, с благоговением достали что-то, накрытое цветастым махровым полотенцем. - Фирменные пышки! С пылу с жару - ешь до отвалу!
        Сергей поторопил:
        - Дима, достань гранёные стаканы, наливай, время не ждёт. И всё же пожертвуем секундой - для аромата коньяк в руках погреем, а он в ответ согреет душу.
        По очереди провозгласили:
        - За встречу! За знакомство! За ненапрасный труд! Чтоб двигатель работал как часы! Чтобы сбылась мечта! За действенную веру!
        Не спеша познали вкус коньяка. Ещё налили.
        Расслабился Василий, откинулся на спинку стула. Ему подумалось, как здесь приятно, но всё же пожурил:
        - У нас стрелять не положено.
        - Так это Кузьмич со страху, - объяснил Юра, - расскажи.
        - Да что говорить. Пошёл прогуляться, ружьё взял от бандитов защищаться, а то ходют тут всякие. Притомился, сел, о валун спиной упёрся, начал крышку у фляжки отвинчивать, а сзади что-то как треснет! Я вскинул ружьё и ба-бах, а это заяц от испуга вскочил, за камнем лежал. Убил несчастного. Вот сейчас его и едим.
        Василий засмеялся, совсем расслабился, вспомнил родное море, гладь и вдруг увидел перья на волнах - предвестники шторма… Внутренний сторож не дремал, интуиция дала знать…
        - Ребята, вы так нетерпеливо поглядываете друг на друга, что сразу ясно - хотите поделиться тайной.
        - Вы угадали, товарищ лейтенант! У границы кто-то посторонний, выискивает что-то, и у него бинокль.
        Сергей не выдержал, добавил:
        - Сегодня на склоне дальнего хребта мы разглядели - в бинокль, конечно, - человека.
        Сержант толкнул Василия:
        - Поспрашивай детально.
        - Расскажут сами.
        Однако Сергей о возможном схроне умолчал: «Что-либо знать, быть снисходительным и себя не выдать - почти искусство». - Сейчас же просто постеснялся: вдруг примут за манию.
        - Василий, что посоветуешь?
        - Давайте подумаем: это не охотник и не чужой пастух - из любопытства давно зашёл бы к вам. Как действовать? Что предпринять? Пока следите.
        - Э-э-э нет! - протяжно возразил Кузьмич. - Этого мало. А если нарушитель?! Мы выманим заразу. Нас четверо и пастух Баян. Его сына направим к вам на пост за помощью - обложим всем гуртом, не сбежит.
        - Будьте осторожны. Если увидите оружие, не предпринимайте ничего. Только сообщите.
        Попрощались. Уазик бесшумно тронулся с места.
        - Как Егор, - подметил Юра, - на горку ставит и катится, не заводя двигатель.
        У Димы спало напряжение:
        - Нам повезло, что погранцы не осмотрели берег и не наткнулись на агрегат - а то расспросы: откуда да зачем, как действует?
        - Михалыч, - подмигнул Егор, - за нас не беспокойся, мы понимаем, мы бы отвлекли: показали б баню или ещё что.
        Сергей поправил:
        - Пограничники. Будем уважительны к друзьям, а так всё правильно.
        Ночь. Сергея разбудил шёпот: Юра жаловался, что у него от напряжения трясутся ноги, Дима говорил, что у него клинит руку, ещё день - и он не поднимет даже ложку. И снова тихо. Сергей лежал, глаза открыты, решил: «Ребятам нужен срочный отдых». Показалось, что чёрный потолок раздвинулся и засветились звёзды. Бесконечность. Бесконечность мысли. Мысль воплощалась в образы, слова: «Пришелец - нарушитель нашего уклада, он знает зачем мы здесь, он отслеживает сколько мы намыли и опасается, что ему оставят крохи. А если он наводчик у бандитов? Он что-нибудь предпримет. Его необходимо опередить… убрать отсюда… нейтрализовать… - Тело уже спит, но мозг ещё бодрствует: - Просить помощи у Профессора? Но это быть в долгу… справимся сами…» - Сон качнул, и… наступило утро.
        Ребят разбудил трубный голос Сергея:
        - Подъём. На отдых становись! Завтрак наготове. Полдня на сочинение писем своим родным, наверно, забыли как водить ручкой, потом на почту в ближайший посёлок.
        Юра и Дима как прилежные ученики сели за стол. Сергей подозвал Кузьмича:
        - Вымани пришельца, он должен быть уверен в нашем отсутствии и действовать, не опасаясь слежки, тогда он обязательно оставит хотя бы маленькие следы.
        Шофёр забрался в кузов и долго копался в своём ящике с инструментами, вылез с брезентовым мешком для проб, в нём позванивало что-то металлическое. Из кучи столярных отходов выбрал две дощечки и направился к промывочному жёлобу. Юра тут же закончил письмо и увязался за ним.
        - Что будем мастерить?
        - Ловушку-катапульту для любопытных. Учись, малец. Смотри в четыре глаза!
        Егор укрепил на берегу маленькую катапульту и зарядил её камешком, привязал к ней и натянул вокруг жёлоба леску - всё это тщательно замаскировал. Закончив работу, стал пояснять:
        - Мы теперь не простые старатели, а старатели-охотники. Представь, как варяг заинтересуется сепаратором, начнёт золотины выискивать, заденет леску - выстрел, камешек бульк - и утонул. Не найдёшь!
        Подошёл Дима, засомневался:
        - А он новый положит, и мы ничего не узнаем: был он здесь или нет.
        - А мы камешек пометим маленькой зелёной точкой.
        Когда охотники, устанавливавшие ловушку, вернулись, Сергей зачитал Кузьмичу послание Профессору:
        «Уважаемый Доктор, как вы помните, меня в прошлом году свалил сильный приступ радикулита, вы сняли болевой синдром, но снова обострился хронический недуг - появились какие-то рассыпные боли, тело мёрзнет, словно находится в холодной воде. Сообщите, остаётся ли в силе ранее прописанное дешёвое лекарство.
        С уважением Сергей».
        Егор задрал шляпу на затылок.
        - Витиевато, но понять можно: мы нашли золотоносную россыпь, а не клад и просим принять добычу под низкий процент.
        - Я вижу, что ты с текстом согласен, значит, оправляем «до востребования».
        - Замётано.
        Заперли вагончик, Юре и Диме распорядились пустить зелёные ракеты - знак отъезда, напомнили, чтобы они почистили стволы ракетниц.
        В посёлке ребята отправили письма своим родным, Сергей - Профессору на адрес конспиративной квартиры. Прикупили муки и овощей, квашеной капусты. Кузьмич сел за руль и зарычал:
        - Не могу тер-рпеть! Хочу пр-р-оверить - клюнул нарушитель на приманку или упустил момент?
        - Так покрестись, - посоветовал Сергей.
        - С Богом!
        Ребята, увидев родной вагончик, слетели с кузова, как птицы на спелую рябину. Замок цел. Бегом - вот деревянный сепаратор, катапульта.
        - Кузьмич, она сработала! - вопил Юра. - В ней камешек без зелёной метки!
        - Ну, заяц, ты достал, - умелец сжал кулак, - поймаю - ноги выдерну.
        - Глянь, он аккуратный: и камешек, и леску вернул на место, поправил колышек, а пятнышко прошляпил, - торжествовал Дима. - Кузьмич, ты корифей!
        Подошёл Сергей, разобрал ловушку, на миг задумался.
        - Пускаем зелёную и белую ракеты - те, что указывают на возвращение - пусть запомнит, а красную оставим на отъезд.
        - Хитро, - разгадал замысел Кузьмич.
        Прошёл день. Ночь. На столе две свечи. Идёт совет.
        Сергей категоричен:
        - Нам чужой не нужен. Его надо отвадить.
        Юра брезгливо сморщился.
        - Михалыч, лучше убрать совсем.
        - Ты прав. Что скажешь, Дима?
        - Конечно, но как-нибудь, чтоб по закону.
        - Я понял, хотя сказано невнятно. Кузьмич, у тебя какие мысли?
        - Я этому проныре покажу. - От негодования закашлялся, охрип. - Придумаю подарок… И жив останется.
        - Приятно слышать. Полностью согласен. - Но тут же опомнился: - Сильно не травмируй. Договорились! Теперь подумаем, кто к нам повадился.
        Ребята не сомневались:
        - С той стороны, китаец, он золото наметил мыть, а тут мы образовались - вот проверяет, останется ему хоть что-нибудь, когда уедем.
        Сергей, приняв решение, встал.
        - Трудимся спокойно, как только обнаружим его присутствие, линяем за гору, прячемся недалеко. Оттуда наблюдаем. Мнимый отъезд - зелёные ракеты. Надеюсь, у пришельца уже выработался рефлекс и этот знак воспримет правильно. Дима, ты сейчас к Баяну - объяснишь, что ожидаем нарушителя, пусть из закромов Родины достанет карабин, Кузьмич, ты к Василию, узнай срок окончания его наряда, но только невзначай, как ты умеешь, результаты жду до вечера.
        Егор и Дима доложили:
        - Нам повезло: Василий будет находиться на посту ещё две недели, Баян всё понял, поможет, кочует совсем близко.
        Осталось подгонять судьбу, чтобы пришелец проявил себя быстрее, поэтому мыть золото не прекратили. Блики от оптики опять заметил Дима - настало время веселиться! Егор собрал товарищей в кружок.
        - Я заложу «мины-сюрпризы» нажимного действия, поранят до крови без шума.
        Сергей поверил и распорядился:
        - Иди колдуй, но только незаметно. Юра, ты при мне, перебродим реку, походим по склону туда-сюда, глядишь - и отпугнём варяга туда, откуда он не увидит лагерь. Дима, моешь золото один.
        Кузьмич выбрал несколько дощечек, пробил насквозь гвоздями, а выступающие острия заточил, как иглы.
        Во второй половине дня приготовились к отъезду. Рядом с жёлобом и на всякий случай у вагончика установили «мины», засыпали песком. Походили, а в тех местах, где притаились острия, осторожно прижали подошвы сапог, ботинок, кед - не отличить от окружающих следов. Забрались в машину, пустили зелёные ракеты и скрылись за бугром.
        Прошли сутки, а подлец не появлялся.
        - Ну, заяц, ты меня достал! - негодовал Егор. - Поймаю - будешь прыгать на трёх ногах.
        И всё же долгожданный день, когда возмездие неотвратимо, наступил. Но как медленно распрямляется пружина! Нарушитель не спеша, словно невесом, легко скользя по склону, спустился к берегу, перебродил реку, осторожно, высматривая катапульту, приблизился к жёлобу, поводил пальцем по дну, по-видимому, заметил золотину и поместил её в пакетик, на четвереньках покрутился на отвалах пустых пород, выпрямился и, о чём-то раздумывая, замер.
        Охотники передавали бинокль из рук в руки.
        - Ну давай, давай, не стой!
        И незнакомец сел! Не торопясь достал из рюкзака коробку и начал есть, из пластмассовой бутылки попил коричневую жидкость.
        - Кузьмич, дай мне, - дёргал за ремешок бинокля Юра.
        - Погодь, одзынь! Не мельтеши.
        Сергей припал к оптическому прицелу охотничьего карабина: «Всё же китаец… Без оружия».
        Нарушитель покоя сделал шаг, и наблюдатели увидели, как он раскрыл от боли рот, взмахнул рукой, поднял ногу, пытаясь рассмотреть прокол, и, ничего не понимая, аккуратно отступил в сторону. Присел, снял кед, вывернул стопу и чем-то смазал, подождал и, припадая, поковылял к броду. Не доходя вагончика, в куче древесных отходов нашёл палку. С трудом преодолев реку, достал бинокль и огляделся - опасности не обнаружил и, щадя раненую ногу, переступая кое-как, направился на юг, к границе, в гору.
        - Сработало, - орал Кузьмич, - поймаю, сдеру шкуру! жене на шапку!
        Молодые кричали, уже не опасаясь, что их услышат.
        Сергей невозмутимо выстреливал команды:
        - Егор, заводи! Быстрее к броду. Соколы, в машину, как переедем, пулей к Баяну… Егор, ты возвращайся - и за пограничниками.
        Всё пришло в движение: пастух, велев сыну следить за стадом, поскакал перекрывать единственный подход к границе. Вскоре с поста в уазике вылетел наряд, за ним гудел КамАЗ.
        Сергей с ребятами залёг у подножия хребта. Увещевал:
        - Соколики, помедленнее, притормозите, спустите пар, пусть он достигнет вершины ближнего хребта, нам без пограничников ничего предпринимать нельзя.
        Возле вагончика затрещал УАЗ. На ходу выпрыгнул Василий, за ним двое солдат, они бросились к Кузьмичу:
        - Нарушитель вооружён?
        - Ствола не разглядели. Садитесь в мой вездеход, так надёжней, я перевезу.
        Как только передние колёса коснулись другого берега, лейтенант стал на подножку, заглянул в переднее окно кузова, выкрикнул команду:
        - Сержанты, ко мне. Догнать геологов, дальше цепью, я посредине.
        Сергей приотстал.
        - Василий, смотри, нарушитель уже почти достиг вершины, но у него ранена нога, не уйдёт, где-то впереди Баян, он отсечёт путь отступления.
        Лейтенант тут же принял оптимальное решение:
        - Я со своими ближе к границе - пастуху на помощь, вы нарушителя гоните нам навстречу, постараемся взять в кольцо. У вас ружьё и карабин, но их ни в коем случае не применять!
        - Михалыч, - уговаривал Егор, - натянем вожжи, дадим паскуде понять, что потеряли его из вида. Он дальше двигаться не в силах. А если сможет, то только до вершины, не дальше. У него там схрон: вспомни, как он странно исчезает.
        - А вдруг на самом деле потеряем?
        - Не дрейфь, я его почую нюхом.
        - Лады. Теперь рассыпались, слились с травой - штормовой костюм поможет. Запомните: как только беглец окажется на вершине, делаем рывок, но такой, чтоб дать ему возможность исчезнуть в схроне. А если он задумает продолжить ковыляние, рывок двойной. Повторяю ещё раз - мы неприметны. Кузьмич, береги нюх!
        Команда достигла вершины… голой, как бывает голым пустое место. На склонах пришельца нет, он будто растворился в прозрачном воздухе. Егор закружился, как щенок за убегающим хвостом. Поодаль Дима с Юрой, словно наткнувшись на ведьмин круг, на корточках искали примятую траву. Но тщетно - нарушитель оказался легче пуха.
        Сергей движений, суеты не замечал, безучастный сел на камень и погрузился в полусон… Из памяти всплыла картина: «Он на краю заросшего ещё с войны окопа, отдыхает в тени деревьев, его родители недалеко, послышались их голоса, он смотрит под ноги и видит гриб, за ни другой - осталось лишь протянуть руку и сорвать…»
        Сергей очнулся. Взгляд перемещался от одной скалы к другой. Трава желтела равномерно и только возле утёса, нависшего сторожевой башней над обрывом, немного больше, чем везде. Там был заметен воздух, он слегка струился вверх.
        - Кузьмич, будь милостив, покружи возле утёса - там воздух виден!
        - Михалыч, ну ты даёшь! Экстрасенс хренов. Так не бывает.
        - А ты поползай… и понюхай. Чем чёрт не шутит, вдруг там обнаружится такое, что тебе понравится.
        Неожиданно Егор согласился, за что-то ухватился двумя руками и, как ковёр, свернул огромный пласт земли - обнажился щит из досок. На возглас удивления сбежались все. Подняли доски - на дне ямы забился в угол нарушитель.
        - Вылезай. - Сергей для убедительности повёл дулом карабина.
        В ответ тоскливый неподвижный взгляд.
        С южной стороны хребта подошли Василий и Баян, с северной - сержанты. Нарушитель уяснил приказ, лишь когда в него уставились два автомата. Ему поочередно помогали спускаться с гор, почти несли. Кузьмич умилялся:
        - Ты глянь, как хорошо хромает наш клиент - удачно наступил. - И ему в спину: - Я думал, ты шустрый заяц, а ты хромой китаец.
        Нарушителя бережно, как восточного божка, погрузили в вездеход, на другом берегу реки поднесли к УАЗу. Василий наладил рацию.
        - У нас нарушитель… Взяли… Возле вагончика… Сейчас доставим. - И сержанту: - Подсади его, видишь не хочет лезть.
        Егор не утерпел:
        - Китаец, не поминай лихом!
        Тот оглянулся, часто заморгал.
        - Я постараюся, софёр, сы-пи спокойна, есё не время. - Зло скривился. - Карачуна тебе рёбрыски пересчитает.
        Василий попрощался с Сергеем, и машина пограничников бесшумно тронулась с места.
        Когда вошли в вагончик, Серей был непреклонен:
        - Растапливайте печь, еду готовьте на два-три дня - работы до осени невпроворот.
        И снова, как прежде: грунт в ведро, на тачку, в жёлоб сепаратора, золотины в банку… Никто не беспокоил.
        В выходной поехали в посёлок, на почте, в окошке до востребования всем выдали конверты. В письме на имя Крутова всего лишь несколько слов: «Я свои рецепты не меняю».
        Артель трудилась до конца августа в поте лица, в ледяной воде, пока россыпь окончательно не истощилась. Сергей собрал совет.
        - Ну как? - Две пары глаз вопросительно и с надеждой ласкают Сергея Михайловича. - Уже можно подвести итог?
        - Вполне. - Но дальше ответил иносказательно - так случается, когда устанешь. В голове вертелись какие-то рифмы, он едва удержался от декламации стихов. - Путь открыт, стрелки выверены, закреплены, не свернуть, встреча со случайностями маловероятна. Смазки у нас достаточно, буксы не загорятся.
        Ребята поняли не очень: вроде бы всё путём, но тогда зачем так замысловато. Юра попросил разъяснить.
        - Друзья, у меня контакт с надёжным человеком, он обеспечит сдачу драгметалла без осложнений.
        - Получается, что мы всё же исключили риск, но на этом потеряли? - уточнил Дима.
        - Много? - забеспокоился Егор.
        - Для нас это копейки: мы намыли пять с половиной килограммов!
        В день отъезда неожиданно пошёл дождь, но вскоре прекратился, поперёк долины, триумфальной аркой зацветилась радуга.
        На погранпосту дежурил наряд Василия, сказал, что ему повысили звание и он здесь последний день, так как перевели в погранотряд на постоянную. Подошёл сержант-кинолог с овчаркой, попросил всех покинуть машину, собака сноровисто взбежала по лесенке в кузов, обнюхала все углы, ящик с инструментами и вернулась к ногам хозяина, тот отдал ей приказ проверить кабину. Василий, удовлетворённый положительным результатом, объяснил, что ищут наркотики, да и браконьеры повадились степного кота-манула ловить и вывозить в частные зоопарки.
        Сергей спросил о судьбе нарушителя, Василий рассказал, что тот китайцем был раньше, но, женившись на русской, получил наше гражданство, развёлся, работал у лесозаготовителей, возможно, у нелегальных, причину, зачем за вами следил, не назвал, только гримасы корчил, наказали его за незаконное пребывание в погранзоне и отпустили. Сергей и Василий пожали на прощание руки, обнялись, пообещали не забывать друг друга.
        Артельщики проскочили базу геологов, не останавливаясь. В городе сразу направились в Сбербанк заводить карточки на молодых старателей.
        - Теперь к нужному человеку, - распорядился Сергей.
        У него он задержался всего на пять минут.
        - Почему так быстро? - удивился Дима.
        - Его не оказалось дома, оставил записку, не переживайте. У меня по плану замечательное мероприятие: мы едем в «Банный рай».
        Сергей вызвал менеджера - вершителя людских желаний:
        - Отдельный номер каждому, полотенца, простыни, мочалки, мыло и шампунь. Соколики, десять минут на суету, сбор в парилке. Кузьмич, проследи.
        К ним затесался посторонний, но как-то сразу всё понял, застеснялся и растворился в пару уже на выходе. Помещение сушили влажным полотенцем резким взмахом, вчетвером взяв за концы. На полках по одному. Нега, лень, истома. Потом в предбанник остудиться и снова… Под душ в свою кабину, а у кого остались силы, ещё в парную! В завершение наслаждались пивом, расслабившись душой и телом.
        - Стоит жить?!
        - Всенепременно!
        - А теперь, - волшебствовал Сергей, - в «Аркадию».
        В ней заказал люкс и стал ждать, как прежде, вечернего звонка.
        Юра и Дима наперегонки подбегали к телефону:
        - Нам предлагают скоротать время с девушками, - недоумевали юноши: - Зачем? Мы найдём подруг сами.
        Наконец знакомый женский голос пригласил на консультацию. Возле конспиративного дома ни души. Сергей заглянул в кузов:
        - Ребята, мы с Кузьмичом уходим. Вы обнаружитесь минут через пятнадцать, потом гуляйте, но так, чтобы видеть вход в подъезд, обратите внимание на синий «мерседес», если появится, запомните всех праздношатающихся. Друг с другом не общайтесь, на девочек не отвлекайтесь, стихи не сочиняйте.
        - Мы не умеем.
        - Это я так, в качестве шутки.
        Перед квартирой новшество: видеокамера. Приглашённым открыли не сразу, встречала женщина в чёрном, она проводила до дверей кабинета, навстречу вышел бурят, бритый наголо.
        - Босс, к вам пациенты.
        Профессор поднялся с кресла, стоявшего под картой Забайкальского края. Сухо поприветствовал каждого:
        - Рад видеть.
        Сергей отметил, что на своёй территории тот ведёт себя более уверенно.
        - Я вижу, вы везучие.
        - Молимся, - объяснил Кузьмич.
        - Ну что ж, тогда к делу, посмотрим, какие успехи на сей раз.
        - На сей раз россыпь, досталась каторжным трудом.
        - Я не обижу, как договаривались, дань составит пять процентов. Удовлетворяет?
        - Мы помним, - ответил за двоих Сергей.
        Профессор достал коробочку, вынул перстень.
        - Процедура сдачи не изменилась. Надеюсь, вы не забыли мои реквизиты?
        - Это исключено.
        - Тогда до связи.
        Перед подъездом ждали трое: Юра, Дима и пухлолицый бурят.
        - Михалыч, - недоумевал Дима, - он сам к нам подошёл и сказал, что знает нас. Как он может знать, если в глаза не видел.
        - Это Балхан, - засмеялся Егор, - наш друг, он узнал вездеход, вот и нарисовался, познакомьтесь.
        В золотоприёмной кассе всё прошло без осложнений. Начальнику передали реквизиты карточек Сбербанка и направились обратно в город. Сняли номер всё в той же «Аркадии», вездеход поставили на платную стоянку, в центральное отделение банка наведывались пешком.
        Наконец долгожданный день настал. Юноши вгляделись в цифры на чеках балансов карт и испытали шок: банкоматы, люди - всё завертелось, но тут же стало на место. Диме почему-то захотелось поделиться своими знаниями:
        - Очень удобно, как в службе ордена тамплиеров, я читал, что они первыми освободили купцов от забот и страхов за свою мошну: наторговал, скинул монеты в их замке, получил расписку и двигай обратно, вернулся домой, сдал её - получи соответствующее количество драгметалла. За услугу плати - так и сколотил орден несметное богатство, только находится оно не в одном месте, а рассыпано.
        - Как всякое золото, - продолжил Сергей, - хотя, наверно, есть хранилище наподобие нашей россыпи, только спрятано там не вещество, а виртуальный аналог.
        - Накопленная энергия, - догадался Дима,
        Юра не философствовал, сказал твёрдым голосом, подражая Кузьмичу:
        - Надо отметить, но прежде в универмаг.
        Им повезло: директор оказался в кабинете.
        - Нам костюмы, да такие, чтоб выглядеть прилично перед девушкой и на людях, рубашки, галстуки и обувь. Что ещё?.. Конечно, запонки с топазом, часы, платочки и туалетная вода. Платим лично! В руки, без базара - видишь, старатели.
        Директор застыл в изумлении, но ненадолго.
        - Какие люди! Приглашаю в ресторан.
        - Спасибо, но нам, видит бог, предназначена другая встреча.
        Письмо Профессору с приглашением в ресторан «Аркадия» отправили по адресу конспиративной квартиры.
        Вечером название отеля засветилось по-иному: «Златые горы». Не иначе! В зеркалах ресторана себя не узнавали - отражались другие люди. Их сопровождал густой изысканный парфюм.
        Гудела свадьба, но старателям нашли отдельный столик. Вошёл представительный мужчина, с ним двое бодигардов: Баатар и Балхан. Егор наклонился к ребятам:
        - Слышали, его раньше звали Профессор, теперь - Босс.
        Сергей, приглашая, махнул рукой. Расселись.
        Аркадий Александрович удовлетворённо покачал головой:
        - Новая охрана? Крепыши.
        Сергей, как прежде, отмёл предположение:
        - Это Юра, Дима, - те в ответ привстали, - студенты геологического техникума, практиканты, как видите, упорный труд всегда на пользу. - Посмотрел на визави. - Сегодня в гостях - вы, плачу - я. - Подозвал официанта. Тот, почему-то бросив мимолётно-вопросительный взгляд на Аркадия Александровича, дал каждому по меню в роскошном переплёте и отошёл. Дождавшись лёгкого щелчка, непринуждённо принял заказ, казалось, у него память, хоть выступай в шоу «Удивительные люди». Вскоре он ненавязчиво наполнил стол изысканными холодными закусками, принёс две бутылки шампанского, показал Профессору и Сергею, уловив согласие, разлил.
        Сергей поднял бокал.
        - За окончание дела!
        Бодигарды вопросительно посмотрели на босса. Тот покровительственно разрешил:
        - Жизнь требует, мало-мало можно.
        Потом пошёл коньяк, водка, виски. Горячие закуски…
        У Егора возникло и стало неудержимо распирать душу желание как-то необычно выразить восторг - он привстал, качнул себя к Сергею:
        - Командир, я не могу терпеть, отщипни чуток, не успел обналичить, песню хочу! Они слабают, - он указал на оркестрантов, - мигом подберут мотив.
        - Нет проблем, сейчас халдея позову. - Сергей щелчком вызволил из дальнего угла наблюдавшего за ними официанта. - Любезный, разменяй купюру. - Тысячную протянул другу. - Иди заказывай. - И шутливо добавил: - Старатель.
        В зале приглушили свет: по лицам, стенам и потолку метнулись золотистые огни. Величавый гром оркестра поглотил внимание всех. Кузьмич стал в центре танцпола, дал знак, мол, потише и мастерски без подготовки вошёл в такт приятным баритоном, за ним вначале, чуть робея, потом, что было сил, Сергей, Юра, Дима.
        Когда б имел златые горы
        И реки полные вина…
        Кузьмич подошёл к Профессору, сказал по-свойски:
        - Напрягись, сейчас в нашу масть поёшь, небось с детства слова помнишь: дед учил.
        Аркадий Александрович не возразил.
        - Давай, - подстёгивал Кузьмич:
        - Всё отдал бы за ласки, взоры,
        И ты б владела мной одна…
        - Дима, Юра, поддайте жару! Баатар, Балхан, коль с нами, дуй во всю глотку! Не знаешь слов, мычи под музыку, чтобы ощутили все.
        В зале отдельные столы зауважали и вскоре свадебное застолье спустилось с гор и разлилось свободною рекой.
        Певца проводили аплодисментами. В умиротворении прошла минута.
        - Михалыч, мне надо танцевать, - потребовал Егор.
        - Вначале проверь машину.
        Аркадий Александрович успокоил:
        - У нас такого не бывает.
        Его охранники вскинули головы, мол, тоже хотим танцевать. Босс колебался.
        - Не берите в голову, пусть веселятся, - подтолкнул его в нужном направлении Сергей, - свадьба пляшет, мы вместе с ней.
        Старатели и бодигарды, порознь или вкруг выделывали фортеля насколько позволяли силы.
        Полночь. Прощальное застолье пошло на убыль…
        - Пора разбегаться! - неуверенно сказал Сергей.
        Аркадий Александрович, убедившись, что они остались одни, показал на перстень и требовательно постучал по столу.
        - Полевой сезон закончился, пора и честь знать.
        Сергей с сожалением прикоснулся к нефритовому дракону.
        - А может, повременим?
        - Я - не временщик, у меня постоянные дела, - отрезал Босс.
        - Ах, как не хочется, - посетовал Сергей, - вдруг пригодится.
        - Он будет наготове, но у меня. А сейчас советую идти в свой номер, я подстрахую.
        Утром, вернее, днём, их разбудило солнце.
        - Балдошка-то что надо! - сказал Егор, зажмуриваясь, как кот, и, потянувшись, предложил: - Михалыч, а не махнуть ли на Байкал, ребят порадовать, ведь для этого в Сибирь стремились. Рванём?
        Юноши переглянулись, но промолчали, чтобы не спугнуть счастье.
        - Обязательно! - расщедрился Сергей. - Теперь за ягодами на рынок.
        Арбузы выбирал Кузьмич: вначале - чтобы у них были сухие хвостики, полосы контрастные, а на боку светлое пятно, и лишь потом, прислушиваясь, щёлкал.
        При выезде из города их поджидали синий «мерседес». Водитель остался в машине, из неё вышли трое: Баатар, Балхан и ещё один крепыш, похожий на молодых батыров, возможно, их отец. Сергей покопался в дверце кабины, извлёк и передал каждому по прозрачному пузырьку, в которых блестели жёлтые каверзы, похожие на диковинных зверей.
        - На память!
        - Счастливого пути! Может, ещё встретимся.
        Егор гнал вездеход днём и ночью. Открылась нескончаемая гладь. Остановились. Он снял шляпу и пропел:
        Славное море - священный Байкал…
        Юноши бросились к воде, но старшие посоветовали ею только любоваться. Поехали дальше. Возле залива «Посольский сор» Егор огляделся, нашёл подходящую тень для машины, вылез и завалился спать. Проснулся в полдень. Сергей Михайлович, Юра и Дима, распластавшись на песке, наслаждались теплом уходящего лета. Егор вскинул руки навстречу солнцу, протяжно крикнул: «Бла-го-дать!» - и нырнул в воду. Не всплывая, проплыл метров пять, выскочил и, издав звук, похожий на медвежье рычание, понёсся вдоль берега, пробежав добрый круг, признался:
        - Не-е, братцы, это не по мне!!
        Тронулись дальше. В посёлке Энхалук (по-бурятски Ёнхолог, что значит «благодать»), набрели на пляж, усеянный разноцветной галькой, местные объяснили: так бывает после шторма. Выбирали только самые красивые камешки: прозрачный переливчатый опал, оранжевый сердолик, коричневый агат - насобирали брезентовый мешок для проб, Егор покачал на руке:
        - Сырья для сувениров килограммов на семь, не меньше, осталось только обработать!
        - Егор Кузьмич, - Дима и Юра впервые назвали шофёра по имени-отчеству, - мы их обточим, отполируем, дырочки просверлим, леску проденем, бусы и браслеты сделаем, у нас в техникуме станки есть, хорошим девочкам подарим, если, конечно, с такими познакомимся, а ты - жене.
        Егор в восхищении хлопнул в ладоши.
        - Да-а, вам практика явно на пользу пошла - вон какими деловыми стали, но зачем мелочиться, запомните место, приедете на следующий год, насобираете сколько сможете унести, мастерскую откроете, сейчас малый бизнес приветствуется… - Вздохнул: - Только не очень поощряется.
        Миновали Гремячинск, реку Турку, в Горячинске прогрелись в термальном источнике так, что паром час исходили. Купили свежей оленины, но на север ехать не позволяло время - у студентов наступал учебный год. Рядом с грунтовой дорогой приглянулось место для ночёвки.
        - Мне хавать хотца, - поделился мечтой Егор, остановил машину и полез за паяльной лампой, - жареная картошка и стейк из оленины в самый раз.
        Наелись так, что спать не захотелось, но всё же забрались в кузов и расстелили кошму, легли поверх спальников, дверь не закрыли… Безлюдно. Природа застыла в тишине… В чёрном прямоугольнике переливались звёзды. Дима сказал куда-то в темноту:
        - Мы добро сделали, золото намыли, государству сдали, золотой запас увеличили… и себя обеспечили. - Вздохнул мечтательно… - Вот если бы все добро делали, как бы жизнь улучшилась…
        Юра наивности друга так удивился, что даже сел.
        - Ты что совсем тёпленький, в источнике перегрелся? - Он нагрубил, но тут же опомнился, извинился и продолжил уже спокойно: - Ничего, это у тебя временное затмение, сейчас охлажу доводами и пройдёт. Дима! Добрые люди есть всегда, но, если их станет много, то обязательно появится такой, кто посчитает и объявит себя наидобрым, другие от зависти его тормозить начнут, он их отталкивать - свалка возникнет, а это уже зло!
        Дима обиженно молчал.
        Сергей нарушил тишину:
        - Так же и с золотом: если у кого-либо, в стране или во всём мире, окажется недостаток, то увеличение добычи пойдёт всем на пользу, но до определённого предела - рынок насытится, цена на золото упадёт, затраты превысят выручку, и тут стоп - сокращай производство, а если опоздал, потому что упёртый, ты - банкрот. В общем, ребятки, поведение людей и экономические законы одинаковы.
        - Закон в природе один, - веско обобщил Кузьмич.
        - Верно, - поддержал Сергей.
        - Нет, подождите, - подал голос Дима, для людей надо придумывать особые правила, чтобы они не попадали впросак.
        Юра парировал:
        - Законы только для законопослушных, а правила - для правильных.
        - Полностью поддерживаю, - с нажимом согласился Сергей, - и хочу добавить: даже хорошие правила не всегда полезны, особенно в экстремальных ситуациях, когда жизнь на волоске. - Обратился к Кузьмичу: - Позволишь случай рассказать?
        - Давай, мне тяжело вспоминать.
        Сергей сел, чтоб лучше слышали.
        - Работал я с Кузьмичом на Памире, а он, как вы знаете, заядлый охотник. А какая в высокогорье охота: ни кустика, даже трава растёт с проплешинами. Так вот ехали мы на подъём, медленно, слева, со стороны водителя, плоскотина… вдруг Кузьмич - «бах» - по тормозам и из кабины кубарем - вижу, за сурком погнался, а высота под четыре с лишним км, ноги от нехватки кислорода заплетаются. «Ну всё, - думаю, - не догонит или ещё хуже - сердце лопнет». И тут у сурка нервы сдали, разум потерял, назад метнулся, прямо под Кузьмича - тому только и оставалось, что упасть. Накрыл животом, последним усилием скрутил бедолаге шею и сам замер. Наконец отдышался, схватил трофей за хвост и швырнул в кузов… Продолжили путь по правой стороне, как положено. Вскоре пейзаж изменился: слева пропасть открылась, справа скала нависла. Движок едва тянет… Неожиданно, из-за перевала, навстречу - грузовик, сеном нагружённый выше бортов, прямо на нас прёт. По нашей полосе! В лоб! Я не знаю ни что подсказать, ни что приказать… ни что делать. Нам правила соблюсти? Так они ему по фигу. Если запаниковать, влево сдать, а он тоже о них
вспомнит? Ну думаю: таран обеспечен, скатятся наши косточки в бездну, поисковики за год не соберут.
        Между нами двести метров, сто, пятьдесят… - не дрогнул Кузьмич, довёл ситуацию до самого что ни на есть крайнего предела. «Ну и выдержка, пусть эта падла отворачивает», - успела мелькнуть восторженная мысль, и меня отбросило - это Кузьмич руль влево вывернул - вопреки правилам!
        Чумной водитель мимо пронёсся, мы оглянулись: думали, что у него тормоза отказали, а нет, он перед поворотом замедлил ход и скрылся, значит, от страха к скале прижимался, что впереди смерть ждёт, не оценивал.
        Егор Кузьмич едва до перевала дотянул, вывалился из кабины, обнял землю, полчаса сил набирался.
        С тех пор я доверяю ему больше, чем правилам.
        - А как же случай с карабином? - вспомнил Юра.
        - Это у него простительная страсть, - усмехнулся Сергей.
        - Да-а, вот тебе и правила, - скептически покачал головой Юра, - если им последуешь, либо сдохнешь, либо с другом поссоришься.
        - Я с Сергеем Михайловичем не сорился, - заметил Егор и предложил сменить тему: - Что мы всё о людях, машины тоже живые и к ним подход нужен, если заболеют, вылечи, но не наказывай, или операцию сделай - удали лишний орган, как апендикс у человека, когда воспалится. Помнишь, Михалыч, как на Тянь-Шане мучились. Был у нас ГАЗ-66, не тянет движок и всё тут, пока я не догадался, что он сконструирован для работы в разных условиях, а в горах ему кислорода не хватает - вот я и снял крышку с воздушного фильтра - его для пустынь ставили - сразу задышал наш вездеход полной грудью, заработал благодарно.
        А ещё, друзья, к машине надо относиться уважительно, холить и лелеять. Был у нас в партии шофёр, не любил свою машину, пинал по скатам, если портилась, а починить по-хорошему не умел. Как-то вернулся я с маршрута, а насильник под кабиной прихлопнутый лежит: в этой модели, чтоб до двигателя добраться, её надо поднять и надёжно закрепить, а он пренебрежительно отнёсся, поленился проверить, она и отомстила.
        Кузьмич смолк и, равномерно задышав, заснул. За ним остальные.
        Утром перед тем, как покинуть Байкал, плотно позавтракали, а на посошок разрезали два арбуза пополам, вынули часть сердцевины, а образовавшиеся чаши наполнили подогретым красным вином.
        Егор Кузьмич снял шляпу, морщины на лице разгладились, посмотрел на Сергея и, получив молчаливое согласие, сказал с чувством:
        - Ну что, старатели, дело в шляпе.
        - Аминь.
        Сергей поднял стакан:
        - Соратники, позвольте подвести итог - мы потрудились славно, так выпьем за находчивость и братство. И пусть все риски, какие когда-нибудь встретятся на пути, нас только укрепят. За дружбу и свободу!
        Все сдержанно произнесли традиционное:
        - У-ра.
        На геологической базе по договорённости с хозяйственником (за небольшую плату) вездеход поставили на консервацию, а полевое снаряжение сдали на хранение.
        В Москве Дима и Юра лишь не намного опоздали к началу занятий.
        Слитки
        Сергей, как говорится, запал на золото. Всё свободное время он проводил в Геологическом фонде, копался в старых, ещё доперестроечных отчётах, наносил на карту полученные сведения, сопоставлял, рассчитывал, строил гипотезы. И вот однажды ему приснился яркий, как молния, сон, будто он находится над золотоносной россыпью, скрытой под маломощным слоем песка. Сергей попытался запомнить место, но неожиданно заиграл мобильник, и видения оборвались. Звонил Егор Кузьмич, приглашал его и Николая в «Националь»:
        - Михалыч, повод для встречи веский: праздник мужской солидарности - двадцать третье февраля. Столик заказан, правда, на шесть персон, но это поправимо - посторонних не посадят, я договорился.
        К ресторану подошли одновременно. Всмотрелись в друг друга, оценили, что не изменились, и направились в зал.
        Стол уже был накрыт. Первый тост подняли за родителей, второй - за здоровье. Сергей дождался паузы и решительно перевёл стрелки на путь привидевшегося во сне открытия.
        - Соратники, у меня родилась идея.
        - Опять связанная с золотом, - не дав договорить, засмеялся Егор, - я тебя знаю, ты о нём только и думаешь, поэтому подписываюсь не глядя. Обустройство усадьбы закончено, отопление на газе смонтировано, жена и сын югами обеспечены, да вот на ипотеку подписался, в общем, нужен капиталец, да и не мешало бы поразвлечься, стосковался, понимаешь, по настоящей охоте.
        Николай позавидовал:
        - У тебя семья, а свободен, у меня нет, а всё время занят. - Повернулся к Сергею: - А вам, Михайлыч, тоже остепениться пора, жениться, не век же по горам шастать, пусть этот поход будет последним.
        - Эх, - хлопнул по столу Сергей, - последним так последним, а потом, глядишь - и правда хомут надену.
        Николай кивнул.
        - Ладно, соглашаюсь. - И шутливо предупредил: - Но только при условии, что экспедиция будет связана с поиском клада: чемоданчик золота килограммов на десять меня бы устроил, и чтобы с ручкой, пальцы берегу, тату наносить - это как на гитаре играть - искусство. - Продолжил уже серьёзно: - Мне деньги потребуются, я в прошлом году организовал «Салон-Тату», а теперь наметил создать фирму досуга для зарубежных туристов, всё в русском стиле: экскурсии по заповедным местам, закусочные со стерляжьей ухой, расстегаями и пирожками, блинами с икрой, пышками с мёдом или вареньем, для утоления жажды квас и морсы, в холодное время сбитень, по вечерам баня, на память тату.
        - Матрёшка на плече, - съязвил Егор.
        - Это мысль, - ухватился за предложение Николай, - будешь отвечать за рекламу.
        Сергей, не дожидаясь официанта, наполнил бокалы.
        - Так что, махнём в Сибирь? По рукам?
        - Как водится, - подтвердили друзья, разом выпили и встали пройтись, поразмяться.
        В холле их ожидали мужчина и женщина, по-видимому молодожёны, только что отмечавшие за соседним столиком завершение испытаний какого-то необычного аппарата. Мужчина, назвавшись Кириллом, сразу начал деловой разговор:
        - Мы случайно услышали вашу беседу и по обрывкам фраз догадались, что вы кладоискатели. Мы, изобретатели, предлагаем помощь в наладке приборов.
        Сергей посмотрел куда-то мимо. Николай изобразил восторг:
        - Люблю всяческие аппараты, особенно оружие. - Он думал, что мужчина отцепится, но ошибся.
        - У нас и с этим не проблема, - успокоил Кирилл.
        Тогда Егор, чтобы отделаться от навязываемых услуг, нарочито громко вспомнил о заказанной осетрине. Однако парочка, чуть не наступая на пятки, последовала за ним, так что ему ничего не оставалось, как пригласить за свой стол, вежливо объяснив, что беседовать стоя как-то стрёмно. Женщина бросила на Сергея цепкий взгляд и, уловив некоторое замешательство, мгновенно взяла инициативу на себя: обогнала всех и первой села на свободный стул. Коротко представилась:
        - Настя. - И, обняв подоспевшего Кирилла, обозначила интерес: мол, надоело с чиновниками общаться - смрадно, душа отдыха требует, хотим климат поменять.
        Сергея душевные метания не тронули, попытался убедить:
        - В Забайкалье природа дикая, да и народ не всегда приветливый, в общем, сплошной экстрим, не для женщин.
        - А это вы напрасно сказали, - скривилась Настя.
        - Даже так? - скептически улыбнулся Сергей. - И в чём же ваша фишка?
        - Я - нейрофизиолог и гипнотизёр, по совместительству.
        - Мне это так же далеко и непознаваемо, как свист дельфина, - отмахнулся Сергей.
        - Она реальный экстрасенс, а не колдун по объявлению, и не из тех, что по телевизору картинки за ширмой угадывают, - вежливо пояснил Кирилл и предостерёг: - Она не любит, когда к ней относятся пренебрежительно. Я тоже вначале не верил в её способности, поминутно прикалывался: покажи да покажи, что умеешь, будь ласка, не дразни. Упросил на свою голову. На третий день знакомства она говорит: раздевайся, ложись на спину, вытяни ноги и не шевелись, так уж и быть, покажу фокус. Нехорошее предчувствие возникло: ну, думаю, влип - девица-то сексуально озабочена, замучает до смерти. Короче говоря, делать нечего - сам виноват, лёг, на всякий случай разделся только до трусов, попробовал глаза закрыть, но она запретила. Жду… Настя подвела раскрытую ладонь к моему сердцу, подержала с минуту и медленно подняла… на полметра… - у меня озноб по всему телу. Колотун охватил - трясёт, будто электрический ток подключили. Дышать не могу, бьюсь, словно выброшенная на берег рыба. Взмолился: верни обратно - убрала руку, а дрожь не ослабевает, ноги занемели, брёвнами сделались. Пришлось ей над моим сердцем пассы делать и
лишнюю энергию с руки стряхивать. Вернула меня в естественное состояние минут через десять… Поднял голову, вроде всё вокруг по-прежнему, ничего не изменилось, от радости похвастался, что определил, откуда сила идёт: из центра ладони. А для неё - это не новость, на собаках проверяла.
        Николай слушал рассказ Кирилла также недоверчиво, как оратора на митинге, его морщило, словно от палёной водки. Едва дождавшись окончания жалоб, он игриво подмигнул Насте.
        - Уважаемая экстрасенс, позвольте, я прямо сейчас брякнусь на пол, и вы сотворите со мной какое-нибудь чудо.
        - Ошиблись адресом, мужчина, - отрезала Настя, - вы предназначены для другого, а не для клоунады.
        «Надо же, узнала мою мечту», - с уважением подумал Николай.
        Сергея вначале разговор забавлял, но вскоре он засомневался: а вдруг эта парочка и впрямь на что-нибудь сгодится, наконец решился:
        - Ну что, изобретатели, давайте так: если вы доходчиво и кратко изложите достоинства вашего аппарата, то считайте, что в нашу артель приняты. Постарайтесь, как в рекламе, уложиться в одну минуту.
        Кириллу потребовалось пятнадцать секунд.
        - Аппарат используют для замедления движений человека, вплоть до полной остановки.
        Артельщики осмысливали услышанное в полной тишине. Неожиданно Николай вскинул руку и, изобразив пистолет, громко щёлкнул.
        - Я понял - это оружие! Сергей Михайлович, возьмём изобретателей, всяко может быть!
        Егор вежливо обратился к Насте:
        - Нам повариха нужна, вы не беспокойтесь, я буду помогать.
        Сергей утвердительно кивнул:
        - Включаем в штат, Кирилл будет шлихи мыть, для ума работа простая, а вот физически - для выносливых.
        - Так вы не кладоискатели, а старатели, - догадался Кирилл.
        - Типа того, правильно мыслишь, товарищ, - похвалил Кузьмич.
        Сергей потёр лоб.
        - Насколько я понял, у нас сейчас консенсус, но если, уважаемые изобретатели, у вас возникнут непредвиденные обстоятельства, то сообщите о них заранее, свои намерения подтвердите в средине мая, и ещё: транспортные расходы за ваш счёт, аванс не полагается, но рабочей одеждой и спальными принадлежностями обеспечу. Возражений не слышу? Тогда до связи.
        Изобретатели дали о себе знать пятнадцатого мая. Сергей назвал дату вылета в краевой центр и номер рейса, напомнил, чтобы не забыли взять аппарат.
        В аэропорту прибытия Настя удивлялась: какие в Сибири мужчины культурные - туалетной водой благоухают. Николай восторг не поддержал, объяснив, что это бичи, и они её пьют, а не брызгаются. Для них аэропорт - это, словно выход в свет: для ресторанов другой дресс-код требуется. Их по уголовным делам в колонию-поселение определили, а когда срок отбыли, заработанные деньги пропили и на материк, то есть в Европу, попасть не смогли - скинули их, как взбунтовавшихся матросов, на берег да и забыли. А вообще они забавные ребята, с выдумкой. При Советах случай был: кому-то из них пришло в голову канаву поперёк улицы вырыть. Прохожие недоумевают, а работяги в землю вгрызаются сноровисто (другого не умеют), весело, автобус маршрут поменял, частники коммунальщиков матерят. Оказалось, бичи на ящик водки поспорили, что им никто не помешает. Канаву неделю не засыпали, всё искали, кто команду дал.
        Егора байки не увлекли, его интересовал багаж: «Кейс, сумка на колёсиках - и всё?!» Николай вообще ожидал увидеть что-то похожее на гранатомёт. Кирилл сразу понял причину их нервозности и попытался успокоить, что изделие много места не занимает. Друзья не верили. Сергей, не позволив разгореться нездоровому любопытству, переключил внимание на план ближайших действий:
        - Вначале регистрация в гостинице «Аркадия» - там уже забронированы номера, потом экскурсия по городу, утром на автобусе в посёлок, где на геологической базе нас поджидает вездеход, - и в путь.
        Новичкам показали Кафедральный собор (собор Казанской иконы Божьей Матери), «Банный рай», в лучшем супермаркете запаслись копчёной колбасой, сухофруктами и печеньем… Уже собирались возвращаться в гостиницу, как Николай чуть ли не силой поволок на кладбище, мол, самое информативное место, чтобы иметь представление о преступных группировках. Памятники разглядывал с трепетом, как историк, обнаруживший хранилище древних летописей.
        - Вот, видите, эти красавцы рядом покоятся: один уже в возрасте, наверно пахан, трое - молодые, а этот - совсем юнец, не дожил до светлого будущего.
        Николай говорил, говорил и вдруг стал столбом…
        - Сергей Михайлович, Кузьмич! - закричал сдавленным голосом. - Гляньте сюда, ведь это наш любимый Карачун… - Стёр пыль. - Однако… портрет лучше, чем морда в жизни… - Перекрестился и посочувствовал: - Сгинул бедняга в неравном бою.
        Кузьмич с обидой добавил:
        - Не сдержал китаец обещанного.
        Сергей, не вдаваясь в подробности, пояснил, что Карачун был местным авторитетом, пришлось с ним сталкиваться, а китаец, по-видимому, выполнял у него роль наводчика.
        На геологической базе Сергей познакомил Настю с завхозом и поручил закупить у него продукты (конечно, под своим контролем: всё же опыта у неё никакого). Вездеход ей понравился: настоящая крепость на колёсах, надёжней, чем у странствующих американцев; удивилась, зачем два выхода: один сзади, с большой дверью и откидной лесенкой - это понятно, для пассажиров, но боковой, у самого пола, и низкий, как щель? А два огромных огнетушителя? Николай терпеливо объяснил, что малая дверца для незаметных вылазок, а огнетушители, потому что в этих местах жара, сухо и случаются пожары. Кирилла заинтересовал металлоискатель, Николай, не дожидаясь вопроса, сказал, что может пригодиться: вдруг клад придётся искать, уже был случай. Достал нефритового Хотея, погладил по его пухлому животу и пояснил, что так местные вызывают удачу.
        В намеченный район выехали утром. Егор за рулём, Сергей, как всегда, штурманом, остальные в кузове, спереди, на ящике для инструментов. Темно, но туристы не роптали. Николай нажал на рычажок - открылось широкое окно.
        - Развлекайтесь, пока добрый.
        Кирилл и Настя высунулись чуть ли не по пояс, жадно впитывая картины меняющегося пейзажа. Цивилизация заканчивалась, редкие селения провожали без сожаления. Николай передвинул рычажок ещё на одно деление - поднялась спинка.
        - Доставайте попкорн, будьте, как в зрительном зале, со всеми удобствами.
        Асфальт сменился грунтовкой. Вокруг бесконечная беспросветная тайга… Но неожиданно возникла сказка: изумрудная долина, река, алмазные брызги на перекате, в бирюзовой воде коричневые, словно шоколадные, кони, голубое небо, по берегам суровые скалы - молчаливые хранители вечности.
        Настя заметалась от восторга.
        - Стойте! Остановитесь! Фото! Через мгновение всё исчезнет.
        Николай передвинул рычажок ещё на одно деление - в кабине замигала лампочка. Егор подумал: что-то случилось и резко затормозил. С непривычки у туристов закружилась голова. Они спрыгнули на землю. Кирилл потёр виски и убеждённо сказал:
        - За эти мгновения можно отдать жизнь.
        Настя беспрерывно щёлкала фотоаппаратом.
        - И этот кадр, и этот, в разворот… Теперь все вместе, на память.
        Кузьмич шагнул вбок и даже заслонил лицо шляпой:
        - Нам с Колей это ни к чему.
        Сергей сосредоточился на другом: по его расчётам погребённая россыпь должна быть где-то недалеко. Призвал занять свои места. Проехали всего ничего, как Настя, освоившаяся с управлением сигнальной лампочкой, вновь остановила машину.
        - Там, на пригорке, между деревьев, я видела бревенчатый дом, вернёмся, посмотрим, как хуторяне живут.
        Сергей попенял себя за невнимательность и согласился. Пришлось дать задний ход. Свернули на заросшую травой дорогу. Егор нажал на клаксон - вышел хмурый мужик и сказал, что здесь живут рыбаки, а туристам лучше убираться туда, откуда прибыли, для убедительности махнул куда-то на запад. В лучах заходящего солнца блеснул золотой перстень с драконом из тёмно-зелёного нефрита. Сергей вежливо попрощался, но всё же решил устроить ночёвку где-нибудь поблизости, уж очень всё выглядело неслучайным совпадением: и его расчёты по расположению предполагаемой россыпи, и неприветливость мужика, а главное - перстень. Вскоре дорога упёрлась в тропу. Все вышли из машины, осмотрелись, место хорошее, рядом река, есть где умыться. Кирилл и Настя спать в машине отказались, уже в темноте им помогли поставить палатку.
        В первом часу ночи Сергея разбудил женский крик, ей вторил мужской:
        - Пожар! Тайга горит.
        Сергей схватил огнетушитель и выпрыгнул из кузова, Николай с двумя ведрами бросился за ним, Егор устремился вслед, но, быстро опомнившись, вернулся, вскочил в кабину, с пол-оборота завёл двигатель и развернул машину на выезд из тупика. Настя и Кирилл не знали, что делать, пока Егор не толкнул их в сторону пожара.
        Горел дом рыбаков. Сами они, чтобы не опалило пламя, теснились поодаль, безучастно наблюдая, как огонь, вырываясь из окон, набрасывается на ветхую крышу. Сергей поставил огнетушитель на землю. Николай зло стукнул вёдрами, призывая к действию, но никто из рыбаков не пошевелился. Он набрал воду и передал подоспевшему Егору, тот - Кириллу, он - Насте, она - Сергею, тот плеснул в ближайшее окно, но вода превратилась в пар. Так несколько раз, но бешеные усилия оказались тщетными - крыша рухнула. Вырвавшиеся из оконных дыр огненные жгуты отшвырнули огнеборцев в глубь леса. Самая твёрдая струя вмялась в сосну - оранжевые ручьи горящей смолы устремились в небо. Ещё мгновение - и заполыхает крона! Тогда с верховым пожаром не справиться. Сергей переключил своих на деревья. Воду кидали, как заведённые. Но не всегда удачно. Тогда от хмурых наблюдателей отделился мужик с золотым перстнем, он вырвал у Насти ведро и сноровисто кинул воду вверх по стволу. К нему присоединились и организовали вторую цепочку остальные рыбаки. Огню не позволили распространиться по кронам. Пожар затих, ещё тлели отдельны брёвна… на
всякий случай их тоже залили.
        Кое-как отмывшись от копоти, все расположились на небольшом ставке, где на привязи болталась плоскодонная лодка. Испытание огнём сблизило, постепенно разговорились, мужики рассказали, что они не рыбаки, а старатели, золото поблизости мыли, да бандиты наехали, потребовали ежемесячно отдавать половину выручки за крышу, а у нас, как в сельском хозяйстве: сегодня повезло, а завтра пусто, вот и решили артель свернуть… поутру машина заберёт - и по домам… до лучших времён, недалеко река, лодку вам оставим, порыбачите.
        Сергей попросил разрешения у бригадира покопаться на его месте. Тот подумал, что-то прикинул и согласился:
        - Ищите, может, вам улыбнётся фортуна.
        Возвращаясь к месту ночёвки, Настя пристроилась к Сергею, спросила с некоторым вызовом:
        - Командир, развейте сомнения: я поняла, почему вы не использовали огнетушитель - увидели, что мужики только и ждут, когда их дом сгорит, и, чтобы не злить, лишь изображали помощь, но по какой причине нас не остановили?
        - Да просто хотел узнать, как справитесь с непредвиденной опасностью, - то ли в шутку, то ли всерьёз объяснил Сергей.
        - Мы исполнительные, но предпочитаем ясность в любом деле! - жёстко отреагировала Настя. - Нам претят сомнительные опыты, мы сами, если потребуется, их проведём. - Посмотрела в упор: - Согласны с такой позицией?
        - Куда деваться, - не стал перечить Сергей, вспомнив, что она сотворила с будущим мужем, и… пожелал спокойной ночи.
        Утром послышался звук мотора - старатели, как и обещали, уехали.
        На пепелище Кузьмич разбросал брёвна и, тщательно осмотрев каждую головешку, предположил, что здесь помимо жилища была мастерская.
        - Смотрите, большое помещение похоже на трапезную и опочивальню: остатки стола, остовы пружинных кроватей… А малая комната? Для бригадира? Тогда зачем ему стальной ящик с широким прямоугольным отверстием спереди и узким круглым - в тыльной верхней части? Печь? На ней еду готовили? Бросили, потому что прохудилась? Трубу в окно выводили? Но почему мы её не нашли? - Следопыт поднял арматурный прут с загнутым в виде кочерги концом, поскрёб внутренние стенки ящика. - Похоже на золотой налёт. - Закончил убеждённо: - Плавильня у них здесь была, вероятно, использовали мощную, изготовленную на заказ паяльную лампу, видел такую. Для такой печи труба не нужна, а запахи в окно улетят.
        Кирилл и Настя тоже поцарапали стенки, но золота не обнаружили. Сергей, как могло показаться, наблюдал без особого любопытства. Неожиданно он круто повернулся и, не оглядываясь, побежал к тропе. Она шла под уклон, вскоре деревья расступились - открылась поляна, изрезанная параллельными канавами, самая длинная упиралась в шурф, их глубина увеличивалась в его сторону, это наводило на мысль, что старатели отрабатывали лишь верхнюю часть золотоносного пласта. Егор догнал начальника, заглянул в канавы и шурф, сказал с завистью:
        - Эх, Михалыч, всё выскребли старатели…
        - Не торопись плакаться, - урезонил Сергей, - вот оборудуем лагерь, отдохнём, а уж тогда, на свежую голову, покопаемся и проверим: обоснованы твои опасения или так - страхи. А пока посмотрим, что нам может пригодиться.
        Рядом с шурфом валялся сломанный вороток, от него отходил узкий, в одну доску, настил, вероятно, для тачек, одну без колеса обнаружили возле небольшого водопада, вокруг были разбросаны обломки жёлоба для промывания грунта.
        С обустройством лагеря не заморачивались: сложили печь из плоских камней, натянули тент между сосен, под ним поставили два раскладных стола, лавки сколотили из напиленных чурбаков и сохранившихся досок.
        К настоящей работе приступили, как было заведено у Сергея, с восходом солнца. Вначале, вбив колышки, пронумеровали канавы, затем вернулись к машине. Егор вынул из ящика для инструментов винтовой сепаратор и два металлических короба, нагрузил ими Кирилла и Николая, прихватил два ведра, три сапёрные лопатки, лист пластика и повёл к водопаду. Там он наполнил приёмную воронку сепаратора песком и призвал к вниманию:
        - Сейчас самое важное: я буду лить в неё воду, пока весь песок не сойдёт в жёлоб. У аппарата два слива: дальний от оси для лёгкой никчемной фракции, ближний - для тяжёлой, где возможно накопление золотин. Под каждый подставим короба, тот, что вместительней, предназначен для лёгких минералов.
        Вскоре ёмкость для лёгких минералов наполнилась доверху, на дне другой накопилась лишь жалкая кучка каких-то невзрачных зёрен. Кузьмич посмотрел на учеников:
        - Процесс понятен?.. Тогда промываем сепаратор чистой водой - так после каждой пробы - и к канавам, где нас встретит Сергей Михайлович.
        Он уже ждал, выдал два пикетажных блокнота, вручил шесть небольших брезентовых мешков, вмещающих около десяти килограммов грунта, рюкзаки, сказал, что пробы достаточно брать только из крайних, западного и восточного, концов канав, и предупредил, чтобы не забывали маркировать пробы, для этого использовать этикетки - в них и блокнот записывать место взятия: номер канавы и наименование конца. Пожелав ни пуха ни пера, Сергей ушёл. Егор вручил Кириллу и Николаю лопатки:
        - Копайте, старатели, отрабатывайте хлеб, уставших буду заменять поочерёдно.
        Работа несложная, быстрая, вскоре набрали два мешка и пошли к водопаду. Кинули пальцы кому мыть первому, посчастливилось Кириллу. Он едва дождался, когда последняя капля взвеси стечёт в короб для тяжёлой фракции и, упав на колени, принялся смотреть, с другой стороны присел Николай - оба, конечно, ничего ценного не увидели. Кузьмич их легонько отстранил:
        - Над нами Бог, а я - наставник! Не мельтешите.
        Он дал отстояться и осторожно слил выступившую воду, затем высыпал осадок на лист пластика и разровнял мастерком - в центре блеснули две крупные золотины. Николай восторженно вскинул руку:
        - Правильным путём идём, товарищи!
        Кирилл тут же подсчитал, что если золотое зерно весит около сорока миллиграммов, а они смогут промыть за день только шесть мешков, то общий итог - не больше полуграмма - и как-то обиженно вскрикнул:
        - Но ведь это крохи!
        - А ты как думал? Пришёл и греби золото лопатой? Это ещё хорошо, неизвестно, что в других пробах будет.
        И угадал: один мешок вообще оказался без драгоценной начинки.
        Весь обратный путь Кирилл вздыхал:
        - Человек надеется, а природа располагает, у неё свои законы.
        Кузьмич не горевал:
        - Плохо считаешь, изобретатель: со дна одной пятиметровой канавы можно намыть четыре грамма золота, а теперь представь всю площадь залежи - счёт пойдёт на килограммы. И это только с её поверхности. - Закончил озадаченно: - Конечно, здесь бульдозер потребуется и гидромонитор. А если залежь на глубину обеднеет - тогда вообще с ней связываться не стоит.
        Сергей выслушал Кузьмича и распорядился продолжать опробование. Троица с заданием не подвела. Ознакомившись с полученными результатами, он решил исследовать россыпь на глубину, а для этого использовать полутораметровый коловорот. Его устанавливали на дне канав, крутили всеми мужскими силами. Ожидания подтвердились: на восточном фланге участка содержание золота явно возрастало с глубиной - получалось, что уехавшие старатели разрабатывали лишь корку золотоносной залежи. Чтоб убедиться в этом окончательно, требовалось проверить её западные фланги, где располагался шурф.
        Вечером Сергей объявил, что следующие два дня будут выходными, а он останется за повара. Николай с карабином и Егор с ружьём и биноклем отправились на охоту - погранзона далеко, стреляй без опаски. Кирилл и Настя ушли подыскивать пляж. Охотники выследили и подстрелили косулю. Добычу разделали на месте, тушу притащили в лагерь уже поздно вечером. Вместе с Сергеем, подсвечивая фарами вездехода, её разрубили на небольшие куски, их сложили в алюминиевый бидон, его поставили в самое прохладное место - в ручей под водопадом. Спать легли, предвкушая, как утром полакомятся свежатинкой. Но Настя, как обычно, сварила гречневую кашу с тушёнкой. Егор понюхал и, вложив в интонацию всё презрение, какое у него было припасено для таких случаев, сказал всего одно слово:
        - Садистка!
        Николай уточнил:
        - Ей пытальщиком работать, вполне справится.
        Кирилл сгорал от стыда.
        Настя оправдывалась:
        - Мясо сырое, пахнет противно, я не могу его готовить, в Москве колбасой питалась.
        Сергей горе-стряпуху не осудил, а просто послал за мясом и показал, как жарить шашлыки. Егор успокоился и сварил украинский борщ, не забыв при этом заправить его корочкой старого сала. Николай молча замесил тесто и испёк пирожки с печёнкой и луком. Кирилл порадовал киселём из ревеня, собранного практичным Кузьмичом. Насытившись, все занялись своим делом: Николай чистил и смазывал оружие, Кузьмич проверял двигатель, Сергей чертил геологический разрез золотоносной залежи.
        Настя увела мужа на речку: стресс снимать. Они нашли лодку, попытались рыбачить, но не получилось. Солнце ласковое… Скинули одежду, на песочке погрелись, окунулись и опять на песочке раскинулись… И вдруг прямо на них выползла израненная, в коростах засохшей крови, страшная женщина, протянула руку с золотым перстнем на пальце. Настя инстинктивно отпрянула, но не испугалась… неторопливо оделась. Женщина пересохшими, потрескавшимися губами взмолилась о помощи. Кирилл помог подняться. Её привели в лагерь.
        В это время Николай любовался блеском ружейного ствола. Неожиданно в дульном отверстии на фоне яркого неба привиделась Лена.
        - Ты? - Николай инстинктивно взвёл курки.
        - Коля! - Женщина упала на колени. - Не стреляй, всё расскажу.
        - Вы знакомы? - удивилась Настя и, не вдаваясь в подробности, побежала за аптечкой. Врачевала с любовью, чувствовалось, что ей это нравится. Она тщательно протёрла тело потерпевшей влажными салфетками, промыла спиртом ссадины, выдавила кровь из рваной раны на бедре.
        Николай метнулся к машине, вернулся с мумиё, убедившись, что рана не огнестрельная и чистая, наложил на неё тонкую плёнку природного лекарства и стал успокаивать:
        - Вспомни, как Сергея Михайловича вылечили, это средство для открытых ран, для гнойных использовать нельзя: ещё хуже будет. Я как-то ладонь отвёрткой (хотел сказал заточкой, но удержался) проткнул, прибинтовал нашлёпки с двух сторон, и, как видишь, даже шрамов не осталось, и у тебя как на собаке заживёт.
        - Ты собак не трожь, - незлобно предостерегла Настя, - я их уважаю, они мне в опытах помогают.
        Николай закончил перевязку.
        - А сейчас сбитнем напоим (Кириллу и Насте пояснил, что это вода, уваренная с мёдом и пряностями), шоколадом накормим, палатку поставим и спать уложим.
        Сергей и Егор наблюдали за всем происходящим в полном недоумении: то ли с ней действительно что-то стряслось, то ли она опять лазутчица.
        - Реально, Мата Хари, - наконец выдавил Кузьмич.
        Зашло солнце, молодожёны ушли в свою палатку. Друзья-товарищи устроились в кузове вездехода, плотно закрыли дверь, тьму рассеивал синий свет ночника, каждый по-своему думал о странном появлении Лены. Сергею не давал покоя золотой перстень с нефритовым драконом: «Конечно, оригинал у Профессора, другим, в качестве условного знака, он выдавал копии: мне, артельщику-погорельцу… - вспомнились исхудалые пальцы Лены… - и ей? Значит, она с ним в одной команде!»
        - Михалыч, - дотронулся до него Николай, - а ведь у Лены такой же перстень, какой вы надели перед входом в золотоприёмную кассу, и у Профессора похожий - значит, она и мы вместе с ним?
        - С ним, с ним, - подтвердил Егор, - спи спокойно.
        Лену не беспокоили сутки, она начала рассказывать сама.
        - Артельщики жили в доме для рыбаков, они там россыпное золото в слитки переплавляли, я как бы счетоводом была и кассиром, добычу взвешивала, записи проверяла, металл сдавали первого числа, через месяц. И вот несколько дней назад приехала - дом сгорел, меня встретил бригадир с двумя вооружёнными старателями и сам с пистолетом, куда остальные подевались, не знаю. По пути попали в засаду, во время перестрелки я в придорожную канаву выкатилась, разглядела, что с нападавшими был Карачунов, его в бок ранило, согнутый убежал, его кореша и наши артельщики не шевелились, наверно, мёртвые были…
        - Постой, красавица, постой, - пропел Кузьмич, - заливай, да в меру: мы своими глазами видели, руками трогали его могилу, помер он, а у тебя живой.
        - Истинная правда, под памятником «кукла»! Не фартило ему здесь, кто-то сильно наезжал, слышала, в Амурскую область подался, оттуда щупальца протягивал, он здесь наводчиков оставил, поджидал, когда добыча созреет, тогда и отбирал. Бритый он теперь наголо, бородку стильную отпустил, не узнать.
        Сергей пытался не пропустить ни жеста, ни слова, проникнуть в суть, но сосредоточиться мешал золотой перстень.
        - А это откуда?
        - Бригадир перед смертью передал, мол, у какого-то профессора такой же, ему выручку после сдачи слитков в кассу должны были привезти, но объяснить, где его найти, не успел, откинулся.
        Николай не верил:
        - Леночка, ведь ты сестра Карачунова, а говоришь, он тебя чуть не убил, небось потому и жива, что у него наводчицей была.
        - Богом клянусь, - перекрестилась девушка, - всё правда, хотите, паспорт покажу. Не сестра я ему, думала, побуду с ним полгодика, прибарахлюсь и исчезну, да влипла, он угрозой заставил соблазнить Сергея, а он оказался круче, я ещё тогда подметила, что у него фамилия звучная - Крутов.
        - Не шмогла, значит, - иронически пожалел Кузьмич. - Привлёк тебя, чтобы следить за ним и сразу сообщить, если клад найдёт. Но оказался - душегуб, использовал по мере надобности, пока не надоела, бросил, но ты, девка, не промах, к бригадиру пристроилась.
        Лена в отчаянии схватила Настю:
        - Они не верят! Я думала, вы туристы, а здесь Сергей со своими.
        - Мир тесен, - философски напомнил Кузьмич, - особенно для тех, кто повязан золотом. - Сощурился. - А теперь, Леночка, для полной ясности предъяви документы.
        Девушка вынесла из палатки куртку, вспорола зашитый для надёжности внутренний карман, вынула паспорт, из него выпала карточка Сбербанка. Николай поднял её и вернул владелице, зачитал анкетные данные:
        - Зацепина Елена Владимировна. - И, удивившись, покачал головой: - Действительно, у покойного фамилия другая.
        - Не у покойного, - поправила Лена, - а у сбежавшего бандита.
        Сергей отозвал Настю:
        - Ну как?
        - Похоже на правду, но что-то недоговаривает.
        Подошёл Кирилл, напомнил, что девица умолчала о слитках, и посоветовал жене применить свои способности.
        - Хорошо, - согласилась Настя, - завтра под гипнозом узнаю, куда они девались, сегодня пусть отдыхает.
        На время сеанса Настю и Лену как бы невзначай оставили одних, вернулись, когда Лена, прикрыв веки, тихо отвечала на вопросы. Она подтвердила, что не была наводчицей у Карачуна, рассказала, что полукилограммовые слитки везли в фанерном чемоданчике с ячейками, их было девять по три в ряд и один отдельно. Девушка неожиданно замолчала, её корёжило, она сжимала и разжимала зубы, наконец выдавила, что, лёжа в канаве, услышала стон бригадира, подползла, тот отстегнул от руки цепочку, прикреплённую к чемоданчику, передал перстень и умер. Лена вскрикнула:
        - Я не знаю, кто такой профессор! Я потеряла слитки, два дня пыталась найти, но не смогла. Карачун меня выследит и убьёт!
        - Опять не шмогла, - передразнил Кузьмич, - зачем она нам, только Карачуна приманивать.
        Настя ласковым голосом успокоила девушку и попросила заснуть, да так, чтобы приснились самые лучшие сны.
        Сергей разъяснил Насте и Кириллу Ленкину исповедь:
        - Профессор - фигура в краевом центре значимая, хотя и неприметная, он наш давний знакомец, ему многие проблемы по силам, а вот слитки найти, и, главное, быстро - это уже задача для экстрасенса, буди бедолагу, сделай из неё ищейку.
        Лена проснулась довольно бодро, ей дали ещё одну шоколадку и поставили во главе колонны поисковиков. Быстро нашли место перестрелки, однако ни машины, ни трупов не обнаружили. На обочине дороги сохранились бурые пятна, одна цепочка вела в лес, описав петлю, она снова вывела на дорогу и затерялась, по-видимому, Карачуну удалось перехватить машину. Лена показала канаву, где пряталась, бурый натёк это подтвердил.
        - У чемоданчика была ручка? - спросил Николай, вспомнив, как пошутил в ресторане.
        - Он в брезентовом мешке с двумя лямками, - серьёзно ответила Лена.
        - Это плохо: под цвет скал и лишайника, - вздохнул Егор.
        Сергей не выдержал:
        - Мозги у вас звериные: только и знаете, как еду раздобывать, а металлоискатель зачем - так и будем его мёртвым грузом возить?!
        Кирилл оживился:
        - Выделите горсть самых крупных золотых зёрен, и я его настрою так, что за пять метров обнаружим слитки, Настя Лену в транс введёт, чтобы у неё приметы припомнились, а вы, Сергей Михайлович, будете на карте отмечать отработанные маршруты.
        Сергей план одобрил:
        - Сами посудите: пока Карачун рану залечит, пока на поиски людей соберёт… - в общем, времени у нас предостаточно.
        - Не-ет, - заволновалась Лена, - у него связи во всех сёлах-посёлках, одному скажет - тот всю округу поднимет.
        Николай принял её слова всерьёз, отошёл от группы - в лесу замирал, прислушивался, на открытом пространстве глядел в бинокль. И не напрасно - на одном холме заприметил человека, тот явно повторял их путь, только поодаль.
        На следующий день все кроме Николая ушли из лагеря, а он остался (уж очень ему хотелось подловить преследователя), забрался в кузов вездехода и пристроился у дверцы-амбразуры. Надвигалась гроза, где-то посверкивало и громыхал гром, образовались небольшие тёмные тучки, по тенту ударили редкие тяжёлые капли дождя. Из леса вышел человек и сел за стол. Николай подкрался сзади:
        - Непогоду надеешься переждать?
        Незнакомец не вздрогнул, лишь как-то неестественно-медленно повернул голову.
        - Ты угадал, лесник я. Не против, если гостем буду?
        - А чё, я завсегда, - прикинулся глуповатым и радушным хозяином Николай, - однако скучно одному, шоферю у туристов. - Показал двумя пальцами всем понятный знак. - Да что всухую базарить, давай по маленькой, у них в загашнике водка есть.
        Николай раскрыл находившийся под столом вьючный ящик, достал бутылку и два стакана, гостю налил полный, себе четверть, мол, шофёру много не положено: командир строгий, если учует, сразу заработок уполовинит, снял с плиты сковородку, крупными кусками нарезал жареное мясо косули. Выпили, закусили, лесник похвалил повара, но замечания, что стреляли без разрешения, не сделал. Ещё выпили, гость опьянел, уронил голову на стол и заснул.
        По тенту ударили редкие тяжёлые капли, совсем рядом вонзилась молния, тут же выстрелил гром, пришелец не среагировал - алкаш конченый. Колю стихия развеселила, захотел пошутить: привязал проволоку одним концом к его брючному ремню, а другим - к дереву, представил, как лох вскочит, попробует идти, да не сможет - смешно. Тут молния как врежет, прямо в дерево, пришелец дёрнулся и затих - получил электрический разряд сильней шокера. Не до шуток стало. «Ну всё, склеил ласты, - испугался Коля, - куда его теперь?». Хорошо вспомнил, что в аптечке нашатырь есть, сунул ударенному в нос, тот задышал, как рыба на суше, повращал глазами и уставился на шофёра, явно не понимая, где он и что с ним. В общем, повезло обоим: гроза сухая была, пока заряд по стволу шёл, ослабел.
        - Ну что, лох, - воспользовался случаем шутник, - будем колоться или ещё попробуем, какая у природы сила?
        Лесник застонал, потрогал больное место.
        - Чё надо?
        - Чё-чё, - передразнил Коля, - сам знаешь. Хочу слышать, под кем из местных ходишь.
        - А тебе не всё ли равно, турист.
        - Всё рoвно будет, когда закопаю, - пояснил Коля и вздохнул: - Что-то тяжёлый день выдался: гроза, молнии, гром, да ты ещё мной пренебрегаешь, мне отдых требуется, давай по-скорому: говори и разбежимся.
        Пришлец попытался встать, начал ремень расстёгивать, но понял, что без него далеко не уйдёшь, прекратил. Наконец после долгого раздумья сказал, что знает Карачуна.
        - Вот и молодец, - похвалил Коля, - возьми пирожок с печёнкой. - Начал отвязывать проволоку. Тут в лагерь вошли следопыты, смотрят: за столом какой-то странный тип развалился, вялый, словно контуженый. Николая объяснил, что это - карачуновский шпиён, Ленку искал, вчера на нас наткнулся, сегодня решил поближе познакомиться, да неудачно: получил разряд молнии - во всём признался. Лена запаниковала:
        - Его отпускать нельзя!
        - С собой возить? Кормить? Нет! - сказала, как отрезала, Настя. - По-другому поступим - отпустим!
        - Правильно, - уловил мысль Кирилл и отвёл всех в сторону, - пусть он сообщит, что Лена у нас, бандиты нагрянут - мы их и положим.
        - Насмерть? - уточнил Кузьмич.
        - У изобретателей какое-то оружие есть, - догадался Николай, - вот и проверим, хотя, по мне, карабин надёжнее. - Не доверял он «ботаникам».
        Кирилл принял позу агента 007.
        - Мы решим проблему без шума и крови.
        Сергей удивился, но согласился. Николай, чтобы привести лоха в чувство, натёр ему уши до малинового окраса, поставил вертикально и крепко ударил в зад.
        - Иди докладывай, только не забудь, где мы находимся.
        Сергей убедился, что лазутчик скрылся из поля видимости, и пригласил всех за стол, Николаю поручил сбегать за игральными картами, сел напротив Лены и разложил картинки. Показал на даму:
        - Это - ты, туз - Профессор, король - Карачун, местный авторитет, я - валет, карта некрупная, но действенная, без меня тебе не выиграть. - Протянул раскрытую ладонь. - Снимай перстень, у тебя выхода нет, если не согласна, уходи, только, думаю, далеко не получится.
        Николай и Егор с пониманием кивнули. Лена очень не хотела расставаться с драгоценностью, но отдала. Сергей надел перстень и пояснил туристам-изобретателям, что это опознавательный знак для вхожих в сеть Профессора, с которым он тоже имел совместные дела.
        - У нас в резерве не больше двух недель, - подсчитал Егор, - если судить по прыткости Карачуна, то ещё меньше. - Посмотрел на Настю: - Теперь от тебя зависит - найдём мы этот злосчастный чемоданчик до схватки с бандитами или он травой зарастёт так, что его не найдёшь.
        Николая больше занимало оружие.
        - Уважаемые изобретатели, - обратился он к ним торжественно, - сейчас самое время научить нас пользоваться вашим аппаратом.
        Кирилл вынес из палатки кейс, вынул две чёрные пластиковые коробки с продольными прорезями, вдоль которых скользил рычажок.
        - Аппарат действует от батареек, видите, рычажок зафиксирован в крайне правом положении, если его перемещать влево, то движения людей замедлятся, красная риска - это предупреждение, сдвинь дальше - и их может сковать столбняк. Обратите внимание: излучение поражает всех без разбора, в радиусе ста метров, для подавления его вредного воздействия необходимо использовать глушилки: вот эти маленькие коробочки, их активизируют до момента включения аппарата. - Изобретатель показал, как ими пользоваться, раздал каждому по одной штуке, оглядел слушателей и спросил: - Будем испытывать или не рискнёте?
        Егор поёжился:
        - Только после вас.
        Сергей подумал, что такое оружие наверняка пригодится, но потом, а сейчас более важны гипнотические способности Насти.
        В лагере опять остался Николай: уж очень ему понравилось быть охранником.
        Лена нашла место, где ночевала первый раз, это подтверждали ворох кедрового лапника, обрывки нижнего белья, которое она использовала для перевязки ран. Настя попросила её лечь в положении, в каком она проснулась, и показать, куда потом пошла. Стало понятно, что Лена шла к месту нападения бандитов, или, попросту говоря, заблудилась. Тогда вернулись к ночлегу. Настя усадила потерявшую ориентировку девушку на окровавленные куски материи и под лёгким гипнозом заставила представить весь дальнейший путь, но это оказалось лишним: Лена не теряла ящик, а спрятала его где-то рядом, но где конкретно, не говорила, её словно заклинило, возможно, она всё ещё надеялась присвоить свалившееся на неё богатство.
        Сергей понял, что таким образом ничего путного не добьёшься, и попросил Настю вернуть упрямую девицу в естественное состояние. Он достал карту, выделил возможный район поисков и разбил его на квадраты. Пошли фронтом, а через тридцать метров - обратно параллельным курсом. Металлоискатель запищал рядом с засохшей сосной, где под грудой камней нашли плоский ящик в брезентовом мешке с лямками. Егор ловко закинул его за спину, взвёл курки ружья и пошёл первым, за ним туристы, между ними Лена, последним - Сергей с карабином.
        Николай заприметил следопытов ещё на подходе к лагерю, он выпрыгнул из кузова и доложил, что всё спокойно: ни вредных личностей, ни подозрительных шевелений. Егор с любовью положил ящик на стол и снял шляпу.
        - Ну что, друзья, дело в шляпе!
        - Посмотрим, - сдержанно сказал Сергей, всё ещё не веря в удачу. Он сдёрнул мешок, щёлкнул шпингалетами и поднял крышку ящика - внутри в специальных ячейках тяжело блестели десять слитков: по три в трёх рядах и один отдельно, по-видимому, дань Профессору. Николай обвёл находку невидимой линией и, остановив палец над этим слитком, многозначительно сказал:
        - Без крыши обойдёмся.
        У Лены сковало сердце - всё складывалось не в её пользу: и золото упустила, и перстень отдала, и Карачуна на себя натравила. Кирилл и Настя, потрясённые увиденным, молчали. Сергей разрядил обстановку:
        - Поделим с умом и по справедливости: шесть слитков между нами в равных долях, три - распределим между ограбленными старателями, их разыщет Лена, последний - оставим Профессору. - И, как бы оправдываясь, добавил: - Ему малая доля, потому что без нас этот клад вообще бы сгинул, как золото Колчака. - Обратился к изобретателям: - Надеюсь, вас жаба не заест, поможете, если что не так пойдёт?
        - Помогут, помогут, - согласился за них Егор, - целиком хапнуть совесть не позволит.
        Туристы посчитали за лучшее не обратить внимание на грубую реплику и промолчать. Кирилл потрогал слитки и подумал: «Для одних - это символ власти, для других - средство обеспечения научно-технического прогресса».
        Настя представила, как она откроет медицинский центр.
        Николай предостерёг, что лесник Ленку видел и обязательно Карачуну сообщит, где она прячется, а ещё напомнил, что тот и на него зло точит. А Насте - будто это и надо - обрадовалась: мол, хорошо, не придётся за ним гоняться. Сергей её поддержал, но всё же, не желая тратить время попусту, решил продолжить изучение россыпи, пояснив, что, по его гипотезе - содержание в ней золота должно увеличиваться с глубиной, а мощность - возрастать. Настя согласилась, что в таком случае прерывать работы просто глупо, ведь если проектировать фирму, то крупную, и предложила разделиться на две группы: одна, мужская, пойдёт на канавы, охранять её будет Кирилл, вооружённый аппаратом, другая - женская, тоже с аппаратом, останется в лагере.
        Однако после распределения ролей в предстоящей игре Сергей без ведома туристов всё же поручил Николаю охранять женщин ещё и дополнительно: скрытно и ненавязчиво. Тот пошутил, что у него при всём желании по-другому не получится.
        Мужчины работали в напряжении, ежеминутно ожидая нападения банды, особенно переживали за женщин, а у них всё складывалось как нельзя лучше: Настя передавала своё спокойствие Лене, а та учила, как для сохранения мяса готовить из него тушёнку и сушёную строганину. Николай перемещался от одной засады к другой, невидимый и неслышимый.
        Через несколько дней нервы у старателей не выдержали, они остались в лагере и больше его не покидали. Николай для лучшего обзора устроил наблюдательный пункт на крыше КамАЗа, Егор ухаживал за машиной, женщины и Кирилл занимались хозяйством, Сергей чертил разрезы россыпи.
        Николай первым заприметил бандитов, предупредив об их приближении негромким свистом, он распластался и, наведя карабин, замер.
        - Без паники, - предостерегла Настя, - оставайтесь на своих метах, я успокою их одна. - И подала условный знак, чтобы включили глушилки.
        Бандиты шли в затылок друг другу, но, увидев, что туристы не представляют опасности, рассыпались: двое с карабинами начали обходить лагерь, двое с автоматами остались в центре, за их спинами, держась за бок, появлялся и исчезал Карачун в бейсболке, прикрывавшей прекрасную мишень - лысину.
        У Лены то ли не выдержали нервы, то ли решила заточить внимание на себя, но она вдруг поднялась во весь рост и двинулась в сторону нападавших, Карачун тут же выскочил вперёд и крикнул:
        - Мы за Ленкой, других не тронем! - Но, увидев Сергея и Егора, осёкся, направив в их сторону пистолет, с перекошенным от страха лицом попятился. Настя нажала на кнопку «пуск», но бандит уже находился в зоне слабого воздействия аппарата.
        Движения наступавших замедлились, с каким-то невероятным усилием они передёрнули затворы. Николай кошкой соскользнул с крыши кузова и принялся их разоружать, складывая стволы на стол. Лена трогала застывшие лица бандитов и удивлялась: как восковые, таких в каком-то заграничном музее выставляют, по телевизору показывали… Неожиданно забеспокоилась:
        - Они не помрут?
        Настя пренебрежительно отмахнулась:
        - Оклемаются, им надо отлежаться, постелите кошму.
        Николай этим заниматься побрезговал, взял автомат и потянулся за Настиным аппаратом.
        - Догоню падлу и накажу!
        - Ты - рабочий. - Она небрежно отвела его руку. - Вот и выполняй, что прикажут, а в чужие дела не суйся.
        - Ошибаетесь, мадам, - разозлился Коля, сказал ехидно: - У меня по натуре другая обязанность.
        - Не говори ерунды, - скривилась Настя.
        - Тогда смотри. - Он рывком снял рубаху - во всю грудь обнажился палач в капюшоне: весь фиолетовый, только в прорезях красным горели глаза.
        Настя в обморок не упала, тату ей понравилось, разрешила, только посоветовала привести бандита живым.
        Карачун далеко не ушёл, в болото попал, долго прыгал с кочки на кочку, пока не допрыгался - провалился в промоину… но выкарабкался, попытался зарыться под корни берёзы, да не успел полностью, увидел преследователя - заверещал от бессилия, навёл пистолет, выстрелил, да мимо: по-видимому, он всё же потерял координацию. Дальше - игра в жмурки: только бандит поднимет ствол и прицелится, а его палач уже вне видимости. Так и стрелял в пустоту, пока патроны не кончились, тогда взял Коля Карачуна за шиворот, скрутил жгутом вокруг шеи и выдернул из норы, удерживая в подвешенном состоянии, неторопливо нашарил у него запасную обойму, зарядил пистолет и засунул к себе за пояс, затем, не опасаясь сопротивления, больно ткнул автоматом в спину.
        - Иди, куда укажу.
        В лагере идиллия: к бандитам не только здоровье вернулось, но и появилось желание сделать что-нибудь полезное - двое бревно пилят, двое, соревнуясь, чурбаки на ровные поленья колют. Настя подождала, когда Николай и Карачун подойдут поближе, и посадила дровосеков в кружок, раздала им карты и объявила:
        - Вы теперь мастера спорта по игре в дурака с погонами. - Показала на Карачуна: - А он - арбитр, судья международного класса, будет следить, чтобы не жульничали.
        У Егора от хохота даже пуговицы на рубашке затрещали. Настя шикнула, чтобы не отвлекал, а то гипноз перестанет действовать.
        Лена смотрела на Карачуна без ненависти, а скорее сочувствуя, с ужасом представляя, что с ней сделают туристы, если она им не понравится. С укором глянула на Сергея и ушла в свою палатку. Он с недоумением переглянулся с Кузьмичом:
        - Не пойму её: то говорила, что Карачун ей угрожал, то кричала, что убьёт, а когда на нас напал, чуть в объятия не бросилась, когда наконец поймали, так не только неприязнь не выказала, более того - жалела.
        - Слова для того и нужны, - вздохнул Кузьмич, - чтобы мысли скрывать, вспомни - она заговорила о слитках только под гипнозом.
        Игроков, будущих чемпионов, на ночь накормили, положили рядком на брезент и ещё одним укрыли от холода. За ужином все, но без Лены, решили, что оружие сдавать в полицию только лишняя морока, а если там окажутся люди Карачуна, то их, москвичей, обязательно за решётку упрячут - в общем, пришли к выводу, что молчание - золото, а банду лучше всего отвезти на трассу. Исполнить задуманное поручили Егору и Николаю.
        Утром картёжников накормили, а Настя внушила, что их повезут на соревнования, а на любой вопрос, чтобы отвечали чётко и внятно: дурдом, тренировка перед чемпионатом мира по игре в дурака с погонами, и больше ни слова, но, если ещё что-нибудь скажут, то их замучают кошмарные сны, словно раскалённым паяльником пытают.
        Егор, прежде чем сесть за руль, попросил Сергея оружие не уничтожать, а запереть в ящике для инструментов. Николай взял с собой только бинокль; будущих чемпионов затолкали в кузов и раздали карты, мол, не теряйте времени, тренируйтесь. Их высадили в хорошо просматриваемом месте: справа обрыв, слева сопка, поросшая лесом. Николай влез на сосну, пристроился поудобнее и приготовился наблюдать. Егор Кузьмич приподнял шляпу и попрощался с бандитами:
        - Ну что, неуважаемые, надеюсь больше не встретимся.
        Те, уже занятые игрой, не ответили. Убедившись, что всё происходит в соответствии с Настиной установкой, он залез в машину и поехал в посёлок за цементом для оборудования тайника, в котором надумал хранить изъятое оружие: кто знает, как жизнь сложится, может, и пригодится. Когда вернулся, игроков уже не было. Из леса вышел Николай, едва сдерживая смех, он поднял раскрытую ладонь.
        - Потом, потом всем расскажу, с подробностями, потерпи.
        Лена слушать не захотела, ушла в свою палатку. Николай рассказывал в лицах, стараясь передать интонацию и мимику.
        - Ждал я недолго. Недалеко от спортсменов остановился «форд», из него выпрыгнул пёс, наверно, по малой нужде - а столбика нет! Подбежал к лысому (тот стоял, чтобы у соревнующихся карты лучше видеть), задрал лапу и начал облегчаться, да не тут-то было, - арбитр испугался, закричал, а собаки трусливых не любят и даже злят, потому что они пахнут противно. Пёс взъярился, взахлёб залаял, кидаться начал… Карачун замер, ноги широко расставил, я подумал: он так сделал, чтобы собаку не раздражать… Хозяева еле своего любимца оттащили, уехали, но судья позы не поменял! Я оставался в недоумении, пока не увидел, что игроки к нему тянутся, принюхиваются и при этом кривятся - вот тогда до меня наконец дошло, что арбитр от страха обделался. Его раздели, кое-как травой обтёрли и напялили вместо штанов рубашку, пуговицами спереди. А он даже не поблагодарил, не извинился за вынужденный перерыв, сделал строгое лицо и скомандовал, чтобы тренировку продолжили.
        Я наблюдал дальше: на холме появилась «шкода», рядом с игроками она замедлила скорость, и я успел разглядеть в ней… - лесника, наверно, он всё ещё надеялся где-нибудь встретить бандитов, но когда увидел, что они заняты чем-то непотребным, проехал мимо. Лесник остановился в полукилометре, но из машины не вышел, а когда рядом с картёжниками затормозил полицейский УАЗ, сразу слинял. Стражи порядка попытались вежливо объяснить игрокам, что они немного перегораживают проезжую часть, но те их оттолкнули, тогда полицейские попробовали усадить в свою машину наиболее спокойного мужика в рубашке вместо штанов, но шофёр заупрямился, по жестам я понял, что он не хочет пачкать машину, показывая, что от этого чмо дерьмом несёт. В общем, вскоре прибыла медицинская помощь, люди в белых халатах ловко скрутили странных ребят, до меня донеслись крики:
        - Игра в дурака! Чемпионат мира!.. - Но санитары профессиональными ударами не позволили доорать заученные слова и, пояснив полицейским, что отвезут в специальный дом для дураков, погрузили в свою машину. Сердобольный медбрат собрал карты и, не оглядываясь, сел рядом с шофёром и укатил. Тут подъехал Егор Кузьмич.
        Николай закончил рассказ, слушатели с облегчением переглянулись: мол, как задумывалось, так и получилось. Он выждал ещё немного и стал убеждать Сергея свернуть лагерь и заняться реализацией слитков, но тот был непреклонен:
        - Мы уедем, только тогда, когда у меня не останется никаких сомнений в экономической целесообразности разработки глубоких горизонтов россыпи.
        Туристы, люди зависимые, не возразили: вдруг и, правда, им что-нибудь перепадёт от найденного клада. Кузьмич тоже не торопился с отъездом, сославшись в очередной раз, что ему надо отрегулировать зажигание и тормоза. На следующий день он дождался ухода мужчин и принялся сооружать тайник: за две ходки перенёс цемент в заранее выбранное место (женщины думали, что это нужно для работ на канавах), аккуратно надрезал и свернул дёрн, вырыл неглубокую яму и, обложив досками, залил дно и стенки раствором, оставшуюся часть использовал для изготовления крышки.
        Раствор застывал трое суток. Всё это время Егор помогал старателям, вместе с ними он восстановил вороток над семиметровым шурфом. Когда ремонт закончили, Сергей, прихватив коловорот, сел в ведро, и его опустили на дно. Не вылезая на поверхность, он отбирал пробы, мужчины их промывали. Результаты подтвердили его гипотезу, что содержание золота увеличивается с глубиной.
        Сергея подняли на свежий воздух, Егор и Николай, не задавая вопросов, принялись собирать инструменты - по последней записи в пикетажном блокноте они догадались, что в этом году изучение россыпи завершено. В лагерь вернулись раньше обычного, а в нём выставка актуального искусства: под брезентовым тентом печь в белой коросте, рядом торчит пенное чучело, похожее на человека - занимательно, но непонятно. Николай смахнул пузыристый покров с места предполагаемой головы и ахнул:
        - Да это же наш лесник! Братан, ты чё опять в гости или пожарником заделался, да огнетушителем пользоваться не умеешь?
        Скупая на юмор Настя, не выдержала, засмеялась.
        - Это я виновата, обед готовила, а подсолнечное масло на сковородке как полыхнёт! Над печкой полотенца сушились, не успела испугаться, что сгорят, как Лена уже огнетушитель схватила и погасила. Ещё подумала: всё же он пригодился, а тут из леса этот выскочил - показала на чучело - отвесил ей оплеуху и давай пытать, где слитки. Я крикнула, чтобы она глушилку включила, а сама аппарат активизировала - движения у насильника замедлились, но Лену не выпустил, в ступор вошёл, пришлось его в естественное состояние возвращать. Он почувствовал силу, да поздно, она вырвалась и начала со всех сторон его поливать, а я для надёжности обездвижила - так и стоит статуей, в себя никак прийти не может - в общем, воспитали мы акциониста, сейчас на мобильник зафиксирую и в Москве в Интернет выложу.
        Николай взял ведро с водой, хотел плеснуть, чтобы козла отмыть, но Настя не позволила, потому что он от толчка завалится, ушибётся, лучше к ручью отнести. Коля так и сделал, положил под водопад, дождался, когда последний пузырёк отойдёт, провёл острым камешком по животу - вроде живой, поставил на четвереньки, дал хорошего пинка и посоветовал больше не попадаться, иначе такая встреча может оказаться в его жизни последней.
        После ужина все разбрелись по своим местам. Егор проснулся первым, достал из ящика отобранное у бандитов оружие и начал чистить, приговаривая:
        - Хороший ствол на ласку завсегда отзовётся, а если маслицем смазать, вообще безотказным станет.
        Николай принялся помогать. Сергей наблюдал за действиями товарищей с некоторым удивлением:
        - К новому бою готовитесь? Так вроде бы не предвидится.
        - Это сейчас, - вразумлял Кузьмич, - а в будущем всякое может быть. Ты, Михалыч, завсегда всякую нечисть магнитом притягиваешь, лучше собирайся по-тихому, я тайник оборудовал.
        - Это не я, - попытался возразить Сергей, - а золото, я просто рядом с ним оказываюсь.
        Но друзья уже не слушали, они подхватили баулы с оружием и покинули кузов.
        - Как здесь хорошо! - восклицал Сергей, вдыхая чистый воздух. Он был счастлив и уже представлял, как в следующем году откроет рудник.
        - Идём, идём, Михалыч, - торопил Кузьмич, - а то изобретатели проснутся или, не дай бог, Ленка, потом домечтаешь. - Он остановился возле небольшой скалы и спросил: - Она тебе ничего не напоминает?
        - Да вроде похожа на ту, где китаец схрон для себя устроил, приметная.
        - Вы правы, шеф, значит, не забудете место, - уважительно сказал Кузьмич и осторожно скрутил дёрн - обнажилась крышка небольшого тайника.
        Николай посетовал:
        - Такое богатство хороним.
        - Не хороним, а храним, - поправил товарищ и сдвинул бетонную плиту. Затем нанёс на края стенок толстый слой герметика, аккуратно сложил стволы и патроны, закрыл тайник и развернул дёрн. - Ну как?
        - Ништяк, - похвалил Николай.
        Кузьмич обнажил голову, перекрестил секрет и проникновенно сказал:
        - Сергей Михайлович, я знаю, ты вернёшься сюда, не успокоишься, пока не отработаешь россыпь, мы будем далеко, но здесь останутся твои новые друзья, вспомни о них, когда станет совсем худо.
        - А вы где будете? - растерялся Сергей.
        - Мы займёмся организацией фирмы досуга, - ответил за двоих Кузьмич, - соблазнил меня Коля, будем предпринимателями.
        Вечером разложили костёр, Сергей распечатал несколько бутылок марочного вина… пили медленно, любуясь игрой разноцветного огня… сделалось грустно. Лена, призывая Егора поддержать, запела высоким голосом прощальную песню, он, чуть отставая, вторил приятным баритоном.
        Николай молча отделился от поющих, включил фары вездехода, скрутил тент, сложил столы, снял с печи конфорки, всё это погрузил в кузов и начал отвязывать растяжки у палаток. Подошли туристы, он посоветовал им собирать вещи и сел за руль.
        - Ты же рабочий! - поразилась Настя. - И ночь!
        - Кузьмичу нельзя, он выпивши, - мягко возразил Николай.
        - А ты трезвый?! - возмутился Кирилл.
        - Я по жизни шофёр, - вежливо пояснил Николай, - в трудную минуту его заменяю, мне без разницы: день светлый или тьма египетская. - Немного подождал, что скажут, и поинтересовался: - Ну так что, едем? Или здесь останетесь? - Не удержался и передразнил: - Ночь уже.
        Лена поняла, что лучше в перепалку не встревать, и через минуту уже сидела в кузове. Туристы, о чём-то пошептавшись, сложили палатки, Сергей помог погрузить вещи, подсадил Настю, тщательно погасил костёр, огляделся и занял своё место в кабине.
        Все, находившиеся в кузове, ехали в полудрёме. Сергей следил за дорогой, взбадривая себя и шофёра анекдотами. Показались редкие огни города… вскоре машина остановилась. Николай выпрыгнул из кабины и громко постучал в дверь кузова, когда открыли, сказал голосом полицейского, не терпящего возражений:
        - Зацепина Елена Владимировна, на выход с паспортом!
        Она зажмурилась, от нехорошего предчувствия защемило сердце: «Вот и пришёл конец вольной жизни, сейчас посадят в обезьянник, следователь начнёт допытываться, что знаю о нападении бандитов. А что ответить?.. Скажу, что это были люди Карачуна, сумела убежать, поранилась, плутала по тайге, пока не подобрали туристы, спасибо выходили…»
        - Ты что скукожилась? - ущипнул её Егор. - Это Колюня так шутит, он у нас пародист, вылезай, центр города, будем в гостиницу устраиваться.
        Подъезд сиял, словно ворота в рай - у Лены недавние опасения куда-то ухнули и улетели прочь; замирая, она переступила порог: «Впереди лестница - она ведёт на седьмое небо… там обитают боги. Приветливая девушка за стойкой… Зачем она здесь?.. Это - ангел? Вывеска, написанная английскими буквами “Reception”…понятно, ведь они говорят по-иностранному»…
        Настя, заметив у Лены блуждающий и отрешённый взгляд, пояснила, что девушка на входе даёт советы. Лена догадалась, что ей сейчас укажут место в раю, а часы отсчитают время пребывания, и тут же решила продлевать его всеми имеющимися силами.
        Сергей был уверен, что, навострившая ушки дежурная обязательно доложит главному администратору о разговорах новых постояльцев, а тот - Профессору, потому что в городе вся верхушка связана, или, попросту говоря, повязана. Он выпроводил группу на улицу и в спокойной обстановке предложил варианты проживания в гостинице: либо за свой счёт, либо в долг с его возвратом после реализации слитков. Лена, не желая больше рисковать, выбрала долговой вариант; Егор и Николай, чтобы не напрягать шефа (да и верили они ему больше, чем себе), выразили готовность оплатить своими; также поступили туристы, объяснив, что не имеют привычки брать взаймы у кого бы то ни было.
        Дождавшись, когда туристы и Лена зарегистрируются и уйдут в свои апартаменты, Сергей, чтобы брезентовый мешок с лямками не попался на глаза дежурной, попросил Егора переночевать в вездеходе, а Николая - купить утром кейс, переложить слитки и принести в их номер.
        Как только золото оказалось под охраной, Сергей пошёл к Лене. Он попытался объяснить, как оформить новую карту Сбербанка, но чем-то озабоченная девушка с трудом вникала в его слова - пришлось подстраиваться на её волну и спросить о причине душевного недомогания. А та вдруг выдала:
        - Мужа хочу!
        Сергей приосанился и, хлопнув сжатым кулаком по горделиво выпяченной груди, то ли с усмешкой, то ли серьёзно выдохнул:
        - Так вот он, бери, не пожалеешь.
        Но Лена начала путано возражать:
        - Ты у меня любовником был и даже как будто другом. - Неожиданно замолчала, даже всхлипнула… дальше пошли сплошные покаяния: - Меня Карачунов запугал, я утаила, что умею пользоваться металлоискателем, хотела сказать правду, предупредить об опасности, но ты опередил - что и говорить, Крутой. - Она посмотрела просветлённым, ну, чисто, девственным взглядом, и сказала мечтательно: - Мне такой муж нужен, чтоб основательный, чтоб в свет вывел, чтоб навсегда осталась в раю, каком сейчас очутилась.
        - Так я тебя выведу, - пообещал Сергей, снова попавший в её паутину, - у меня знакомый есть, дворянин.
        - Нет, мне сейчас надо! - воскликнула Лена. - И снова посыпались жалобы: - Я в посёлке родилась, жизнь беспросветная, на меня Карачунов запал, подарки дарил… но всё по мелочи: лак для ногтей, шмотки разные… редко… Чокнутый. Хорошо, что ты его в дурдом забил. - Лена посмотрела с неподдельной тоской. - А ты непоседа.
        «Вот уж действительно изменчивая натура», - подумал Сергей и, вздохнув, пожалел:
        - Эх, Ленка, Ленка, - не грызи душу, всё у тебя образуется, оформим банковскую карту, на модный прикид деньги выделю, с Профессором познакомлю.
        - Не гони, - горько нахмурилась девушка.
        - Это реально, - заверил Сергей.
        Молодожёны на его стук долго не отзывались, наверно, забылись в любовном сне после беспокойной ночи. Наконец дверь приоткрылась, в щель выглянул Кирилл, убедившись, что это свой, пригласил войти, предложил кофе (оно ещё с Москвы сохранилось, а в апартаментах была газовая плита). Сергей не отказался, но предупредил, что долго рассиживаться не собирается. Когда появилась Настя, сразу начал озвучивать план предстоящих действий: вначале вы распечатаете и передадите мне реквизиты банковских карт Сбербанка, затем главное - встреча с Профессором, а в завершение по желанию: вы в ожидании денежных поступлений остаётесь в городе, либо за свой счёт отправляетесь на восточный берег Байкала, где вплоть до острова Ольхон вода ещё тёплая.
        Туристы выбрали второе, ведь быть в Сибири и не посетить известное во всём мире озеро - это моральное преступление. Кирилл заверил, что о деньгах они, будучи уверенными в способностях Сергея, не беспокоятся, правда, Настя заметила, что скрыться от неё ещё никому не удавалось. В общем, туристы с планом согласились.
        Кузьмич и Николай напомнили, что всегда остаются с шефом до конца. Втроём они сочинили письмо Профессору с приглашением встретиться в ресторане «Аркадия», где закажут кабинет, кроме того, намекнули, что ими найдена занятная вещица, которая обязательно заинтересует его как учёного.
        Приближалось время идти в ресторан, и Сергею нестерпимо захотелось ещё раз взглянуть на Лену: без посторонних глаз, как прежде. В номер вошёл без стука - перед зеркалом стояла незнакомая девушка, она любовалась собой: короткое голубое из гипюра платье, колготки в тон, красные лодочки; длинные чёрные отливающие перламутром волосы, ровная чёлка чуть выше бровей; алые губы… Она, словно приглашая разделить радость, повернулась к нему вполоборота, только корпусом - Сергей узнал в ней Лену и вдруг осознал, что она далека от него, как сон. Сердце заклинило.
        - Елена, - произнёс он сдавленным шёпотом, - нам пора, идём.
        Стол уже был сервирован шампанским, вином, разноцветными холодными закусками, фирменными круглыми хлебцами, напитками и минеральной водой. Расселись, оставив по просьбе Сергея три свободных кресла, посмотрели друг на друга: Лена выглядела шикарно, Настя - скромнее, мужчины пришли в обычной городской одежде. Профессор появился с двумя постоянными охранниками в точно назначенное время, словно весь день был рядом; они молча заняла предназначенные им места; Сергей вначале представил их своим друзьям: Аркадий Александрович, профессор, Баатар, по-нашему богатырь, Балхан - пухлый, затем по именам Настю и Кирилла, после паузы - Лену, назвав её Еленой; Кузьмич и Николай кивнули приглашённым как старым знакомым.
        Неслышно вошёл метрдотель, мельком взглянув на Аркадия Александровича, открыл и разлил шампанское, выждал секунду и, как невидимка, исчез. Для Лены, а, может, ещё и для Насти его движения не остались не замеченными. Первый тост - за встречу, второй - за родителей, третий - уже с запинкой, подбирая повод, за дела… ели не спеша и молча… Сергею вся эта лабуда надоела, он уже собрался начать серьёзный разговор, но Профессор опередил:
        - И что же вы обнаружили? Стоянку первобытного человека? Какие-то артефакты? - Показал на изобретателей: - А это кто с вами? Археологи?
        Сергей сморщился, как учитель от глупого вопроса первоклашки.
        - Опять не угадали, Аркадий Александрович, что-то вас интуиция подводит: они - охранники.
        Тут Профессор удивился первый раз:
        - Они? - Но, чтобы не обидеть, всё же высказал своё мнение как можно корректней: - Так они же неспортивные.
        Насте его интонация не понравилась, и она пояснила с неприкрытой иронией:
        - Мы не силой действуем, а умом.
        - Похвально, - мгновенно отреагировал Профессор, стараясь избежать саркастической интонации, - и в чём же это выражается?
        Сергей не дал ей ответить, а просто надел на средний палец золотой перстень с нефритовым драконом.
        - Узнаёте? Занятная вещица, многие двери открывает, как волшебный ключ в сказках «Тысяча и одна ночь».
        Аркадий Александрович сморщил губы и пожал плечами, да и что ему ещё оставалось, ведь превосходство не на его стороне. Он терялся в догадках. Настя поняла, что Сергей выиграл первый раунд и подала знак: продолжай, сейчас самое время, твой гость в растерянности.
        - Вам нечего сказать, - пошёл в атаку Сергей, - тогда приступим к главному: - Эту вещицу ей, - он показал на Лену, - передал бригадир артельщиков, она вместе с ним и двумя охранниками попала в засаду, мужики погибли в перестрелке, а Лена, как видите, выжила. Вы слышали что-нибудь об этом?
        - Да, были какие-то разговоры, - кивнул Профессор.
        - Ну, если слышали, тогда продолжим, - натянул тетиву лука Сергей. - Банду возглавлял некий Карачунов, сейчас он нейтрализован, не беспокойтесь, - без крови обошлись, но недееспособен, убрали вашего конкурента, и это заслуга вот этих, как вы выразились, неспортивных охранников.
        Аркадий Александрович удивился второй раз. Сергей, изобразив полную неосведомлённость, поинтересовался:
        - Вы случайно не знаете, где находится Карачун?
        Кузьмич пробурчал что-то наподобие того, что этого вёрткого гада уже однажды хоронили и не дай бог, если он опять ускользнёт.
        - Могу только предполагать, - хмыкнул Профессор, - кто-то видел, что его в дом умственно неполноценных определили.
        - Вот и славно, - подала голос Лена, ласково посмотрев на Аркадия Александровича, - не будет вам больше кровь портить.
        Настя, сжав кулак, направила большой палец вниз, мол, добей его. Сергей дождался, когда Профессор избавится от завораживающего движения, и буднично, будто благодарил за подсказку, как пройти к станции метро, сказал:
        - Это Лена спасла слитки. - У Аркадия Александровича вначале мелькнула мысль всё отрицать, мол, не понимаю, о чём речь, но, вспомнив о перстне, быстро от неё отказался. Сергей, наблюдавший за сменой выражения его лица, слегка поиздевался: - Не переживайте, они у нас, поделим по-братски: каждому из нашей команды по одному, три ограбленным старателям - их Лена поможет найти, - оставшуюся часть вам, надеюсь, не забыли, что их было десять.
        Профессор уже поднял раскрытую ладонь, чтобы заткнуть рот надоевшему лису: «Вначале милостыню просил, потом в доверие влез, теперь условие диктует… - Но передумал: - Конечно, этот выскочка не джентльмен, но и не отморозок, а сейчас на его стороне, как теперь модно говорить, мягкая сила». В общем, отложил Аркадий Александрович проблему на потом, прекрасно сознавая, что и в будущем решать её будет непросто. Он ещё немного поразмышлял и предложил мировую:
        - Сергей Михайлович, вы правы, и наши прежние договорённости остаются в силе, поэтому забудем возникшие недоразумения и поднимем тост за «Союз интересов».
        - Разумно, - поддержал Сергей.
        Лена, осушив бокал, набралась смелости и в упор посмотрела на Профессора.
        - Скажите, Аркадий Александрович, вы хозяин отеля? И его название, и ваше имя одинаковы. - Не снижая напора, добавила лести: - Вы такой представительный и обслуга относится уважительно.
        В этот момент то ли Настя ей помогла гипнотическими способностями, то ли у девушки своих чар было предостаточно - так или иначе, но Профессор мгновенно забыл о неприятном разговоре: «Модель, ну, прямо, модель», - подумал он и, предвкушая сладостное развитие событий, как бы неуверенно, возразил:
        - Таких отелей целая сеть, а я всего лишь скромный служащий - директор, каких много.
        Лена, заметив, что в стене крепости возникла трещина, усилила натиск:
        - А что, директор, в вашем ресторане музыка имеется?
        Аркадий Александрович немедля громким щелчком подозвал метрдотеля и распорядился организовать танцпол. Тот стал тихо возражать, что там забронирован столик для значимого клиента, его терять накладно.
        - Так напрягись, выдели ещё более лучшее место, - вскипел Профессор, - не каждый день душа танца требует!
        - О-о! - воскликнула Лена в взрывном восторге. - У вас, как у индийского раджи, - в кино видела: стоило захотеть - уже выполняется! - Она встала и подала руку: - Приглашаю.
        В зал ушли все. Сергей немного попрыгал и вернулся, вскоре к нему присоединилась Настя. Они молча выпили. На его немой вопрос - а как же Кирилл, ответила, что пусть развлечётся: до сих пор от московских проблем с аппаратом не отошёл, а тут ещё новые прибавились… - ранимая он у меня натура. Она прислушалась к доносившейся из раскрытой двери музыке и с сочувствием посмотрела на Сергея:
        - Завидуешь? Такова жизнь: женщина продолжает оценивать и выбирать, даже если любит. Правда, в наше время и мужики пошли расчётливые.
        - А как же вы с Кириллом? - полюбопытствовал Сергей.
        - Так сложилось… может, и удачно - ум у нас одинаковый. - Настя налила вина в бокалы. Чокнулись. Выпили, и она нарушила молчание: - О Лене скажу так: эта девушка постоянно попадает впросак, но своё поведение не меняет… судьба в характере: его не изменишь, от неё не убежишь. Она словно рада обманываться, своеобразная мазохистка, не думаю, что у них долго продлится, но, может, успеет урвать золотую крошку. - Настя улыбнулась Сергею: - Ты не горюй, подыщу тебе пару.
        Профессор, его охранники и Лена в кабинет не вернулись. На следующий день Сергей подарил ей айфон, пообещав звонить только по делу, в ответ она стала с жаром убеждать, что окажет ему помощь в любое время суток. Больше он её не видел, может, съехала из отеля или затерялась в его недрах, ведь у директора наверняка имеется укромное местечко для длительных любовных утех.
        Туристы купили железнодорожные билеты до Улан-Удэ, до берега Байкала решили добираться автобусом. Чтобы лишний раз не светиться кейсом, попрощались в отеле. В последний момент Настя по-дружески подмигнула Сергею и сказала, что обязательно выполнит своё обещание.
        Старатели, плотно позавтракав, устремились к золотоприёмной кассе, сдача слитков прошла без осложнений, её начальник об откате не заикнулся, ведь его всегда выплачивал Профессор.
        В городе, пока Николай и Егор маялись в ожидании денежных поступлений, Сергей готовился к разговору с недавно избранным губернатором (прежний спалился на взятках, да и регион не развивал). В телевизионном интервью новый объявил о намерении оживить экономику за счёт малого бизнеса и перечислил, что уже сделал: создал фонд поддержки предпринимателям, выделил время для встречи с ними, распорядился, чтобы уменьшили количество проверок, организовал форум по обмену опытом. «Какой может быть обмен, - иронизировал Сергей, - когда достижения - коммерческая тайна, когда в первых тот, кто проворней оттолкнёт конкурентов, а если уж говорить о рейдерских захватов успешных предпринимателей, то это вообще мрак». Вот так, подумав, он пришёл к выводу, что надо спешить, пока чиновники из ближайшего окружения не обвинили своего главу в нарушении корпоративных интересов, мол, будь, как все - не высовывайся.
        Наконец на карту Сергея пришли деньги, он тут же перевёл намеченные доли Профессору и туристам, а Лене сумму, оставшуюся после её трат. Вскоре она ему позвонила, судя по радостному голосу, её переполняло счастье… однако в следующее мгновение пожаловалась, как ей было трудно отвлекать Аркашу от повседневных забот и разъездов.
        - Я ценю, безмерно ценю твои усилия, - с сарказмом ревнивца похвалил Сергей, - целую в щёчки.
        - Хорошо, что по телефону, - выразила некоторую раздражённость Лена, - а то бы он увидел следы и запытал до смерти: кто? когда? где успела?
        Тут до Сергея дошло, что он говорит не так, как надо, и начал усиленно благодарить:
        - Спасибо, спасибо, прости, ты помогла избежать засады, ещё не известно, чем бы это закончилось…
        - Пустяки, - не выдержала девушка. - Не продолжай, я помню, что мне ещё надо разыскать ограбленных старателей, - сказала она и тоскливо вздохнула.
        Сергей попытался успокоить:
        - Мне не срочно, я свяжусь с тобой ближе к лету. - Но, видимо, опять невпопад, потому что Лена отключила мобильник.
        На геологической базе артельщики быстро, не разгружая, поставили вездеход на консервацию, а с хозяйственником договорились о присмотре. В столовой встретили Толика, он выглядел весьма уверенным, не то что в первый раз; обнялись, троекратно, по православному обычаю, поцеловались; как требовали правила, заказали пустой чайник, за стаканом коньяка, цветом крепкого чая, разговорились о житье-бытье. Толику нынешняя работа не приглянулась: то у одного геолога на подхвате, то у другого, а ему хочется быть самостоятельным. Сергей тут же предложил должность бригадира в артели, человек на шесть, испытующе посмотрел и пояснил, что в следующем году наметил начать освоение крупной россыпи. Толик о наличии лицензии не спросил, лишь поинтересовался, будут ли участвовать в деле Егор и Николай. Сергей догадался, что этим вопросом получил положительный ответ, и поспешил с просьбой подыскать шофёра, чтобы тот не только в механике соображал, но и человеком был надёжным.
        - Михалыч, - удивился Кузьмич, а кто же у тебя опорой будет, ведь мы в Москве останемся?
        - Надеюсь на Анатолия, ещё думаю привлечь Диму и Юру: они к этому времени техникум закончат.
        - Их можно, - подтвердил Кузьмич, разливая коньяк, - только пусть он с шофёром познакомит, да и на его машину взглянуть не мешало бы: по ней сразу видно, какого класса специалист.
        Николай поднял стакан и чокнулся с товарищами:
        - Если всё обговорено, то не будем засиживаться, меня «Тату-салон» ждёт да и идея с кафе воплощения требует.
        Сергей расплатился за Толю и все пошли в гараж, остановились возле «мазды», под ней в бетонной яме трудился молодой человек. Москвичи начали критически обсуждать сноровистость его движений, а он, не теряясь и не раздражаясь, продолжал хладнокровно завинчивать крепёжные болты. Николай поманил, мол, дело есть. Механик вылез, не торопясь вытер ветошью руки и стал напротив Сергея. Он удовлетворённо подумал: «Сообразительный», - и назвался по имени-отчеству. Толик, посчитав себя значимой фигурой, без всяких предисловий предложил сменить место работы, пояснив, что это, хотя и в тайге, но за большие деньги. Мастер, давая понять, что неприлично выступать в роли главного, укоризненно глянул на знакомца, назвался Денисом и лишь потом сказал, что подумает. Егор оценил сдержанность и попросил показать рабочую машину - это был старый, но внешне ухоженный ЗИЛ.
        Пока шоферы осматривали двигатель и заглядывали под кузов, Сергей просчитывал все за и против: «Толик в обиде на Профессора, значит, не предаст, как говорится, враг моего врага - мой друг, а чтобы не было неожиданностей, придётся быть всё время на чеку. А как, столкнувшись с трудностями, поведёт себя Денис? Скорее всего, слабину преодолеет, ведь он дал слово».
        Сергей дождался осмотра, показал на Толика и сказал:
        - Мы не торопим, если надумаешь к середине весны, сообщи ему. - После паузы добавил: - И ещё: о нашем разговоре никому.
        Денис с пониманием кивнул.
        Сергей проводил товарищей до самого аэропорта. Уже перед выходом на лётное поле Николай удовлетворённо засмеялся:
        А ведь лето, в натуре, было удачным - тройной сюрприз: и Ленку встретили, и золото нашли, и Карачуна успокоили.
        - Ленку-то я нашёл, да сразу потерял, - сказал с сожалением Сергей.
        - Может, и к лучшему, - обнял его умудрённый опытом Егор Кузьмич, - не удержать тебе эту Мату Хари.
        Они попытались отговорить от очередной авантюры, но он не поддался, тогда напомнили, что у него есть не только неодушевлённые, затаившиеся в секрете помощники, но и настоящие, живые и отзывчивые друзья, прощание закончили настоятельной просьбой вызывать их немедля, если станет жарко.
        В городе Сергей, чтобы исключить нежелательную встречу с Профессором, съехал из отеля и снял комнату в частном секторе. Затем пошёл записываться на приём к губернатору, отрабатывая по пути фразы, способные убедить самого закостенелого чиновника. Секретарь, миловидная женщина средних лет, узнав, что предприниматель из Москвы, добросовестно его выслушала и, вникнув в суть вопроса, выделила в графике встреч тридцать минут в ближайший приёмный день.
        На междугородном переговорном пункте Сергей позвонил родителям и успокоил, что вернётся домой через две недели; в книжном магазине купил самый модный детектив и принялся ждать.
        В приёмную губернатора Сергей вошёл в точно назначенное время, другие посетители отсутствовали. «Однако порядок», - мелькнула мысль, но развить её помешал приглашающий жест секретаря.
        - Пора, будьте внимательны: двери двойные.
        Огромный кабинет не блистал излишествами, но был просторен и светел: тяжёлые портьеры сжаты в гармошку; посередине два полированных стола буквой «Т»: длинный - предназначенный для приглашённых, был пуст, по его обеим сторонам теснились мягкие стулья с высокими спинками, за коротким, но массивным, - восседал губернатор, довольный собой мужчина (по телевизору он таким не выглядел); на стене, за его спиной, гербы Российской Федерации, региона и между ними - президента.
        Хозяин показал вошедшему на ближайшее к себе место. Сергей, не садясь, представился, а дождавшись ответного приветствия, положил перед ним лист с тезисами и без лишних слов сказал, что ему необходима лицензия на разработку выявленного им месторождения золота.
        - Почему обратились ко мне, это вопрос к министру природных ресурсов, - совершенно не раздражаясь от фамильярного тона, озвучил он дежурную фразу.
        «Чиновник обычный, правильный, ещё не освоившийся, чиновник», - совершенно не расстраиваясь, подумал готовый к такому обороту Сергей и, сменив тональность, насадил на крючок наживку:
        - Видите ли, у меня не просьба, а, скорее предложение, имеющее прямое отношение к решению форс-мажорных проблем региона, например пожаров, наводнений, эпидемий и других стихийных бедствий. Для этого нужны средства, а их, как всегда, недостаточно или, вернее сказать, вообще нет, не за помощью же в Москву каждый раз обращаться, вдруг там косо посмотрят, на заметку возьмут, дотации уменьшат за нерадивость, на следующий срок не назначат. - Губернатор не перебивал, и Сергей, окрылённый небольшим успехом, продолжил: - Мне представляется, что было бы разумным создать для этих целей резервный фонд. - Он выдержал паузу: - Из добровольных пожертвований предпринимателей, благотворительность, так сказать, сейчас в моде.
        - Но крупные компании зарегистрированы в центре страны, - выразил сожаление губернатор.
        - А мы предложим быть щедрыми середнячков, ведь даже у гигантов имеются дочки, вот пусть все и раскошелятся.
        - Дополнительно напрягать средний бизнес - это как-то не вписывается в сложившийся законодательный тренд, - засомневался губернатор.
        Тут Сергей ввернул заготовленную формулу:
        - Если смотреть сверху, то все обязаны исполнять законы, но это не исключает права регионов их улучшать! - И добавил: - Я как будущий бизнесмен средней руки обязуюсь вносить в такой фонд десятую часть прибыли.
        - Денег хотите, - вдруг перебил губернатор.
        - Средства имеются, - парировал выпад Сергей, - просто помогите с оформлением лицензии на разработку месторождения и заключением договора с городской золотоприёмной кассой.
        - Взятку хотите дать? - посуровел губернатор. - Не берём!
        - Зачем? - искренне удивился Сергей. - Ведь моя идея - отчислять в резервный фонд. А чтобы середнячкам было комфортно вести бизнес, представляется целесообразным не изымать с них налоги, пока не пошла прибыль, обеспечить, так сказать, каникулы, а то вязнут они в кредитах и волнуют уже заботы не о деле, а о выживании.
        - Они и так прибыль в ноль сводят, - показал свою осведомлённость в экономике предприятий губернатор.
        - А вот выявление таких недоразумений - это уже забота проверяющих органов, - пожал плечами Сергей.
        Губернатор посмотрел на часы и пообещал изучить предложения, а при положительном решении передать секретарю.
        Выждав день, Сергей позвонил в приёмную, секретарь сообщила, что на его заявление наложена положительная резолюция, а завизированные распоряжения уже переданы руководителям соответствующих отделов. В канцелярии ему выдали копии и сказали, что губернатор на выезде.
        На оформление лицензии и договора с золотоприёмной кассой ушло две недели.
        «А ещё говорят, что загад не бывает богат, - вспомнил пословицу Сергей, - не верит народ нашим чиновникам, а я верю».
        Под приятно успокаивающий гул двигателей самолёта Сергей, проанализировав минувшие события, пришёл к выводу, что пострадавшие артельщики, чтобы избежать сложностей с регистрацией лицензии, разрабатывали россыпь нелегально, а от крышевавшего их и прилюдно униженного Профессора можно ожидать только одного - мести.
        Рудник
        Настя позвонила Сергею весной:
        - Узнал? Не забыл?
        - Хороших друзей не забывают, с ними можно хоть год не видеться, а они, как прежде, отзывчивы и верны. Ты из таких… Но это так - ремарка, лучше расскажи, как у вас дела.
        - Налаживаются, в реабилитационном центре начали использовать наш аппарат для восстановления движений у постинсультных больных. А у тебя?
        - Что у меня - особенно хвалиться нечем, правда, в хорошую погоду подсуетился - баню сложил, а так кабинетная жвачка, геолог в Москве, словно кот на привязи.
        - Потому и звоню, чтоб у тебя челюсти не свело, помнишь, обещала с девушкой познакомить?.. Нетривиальной…
        - Забавно, - оживился Серей, - и когда?
        - Завтра, в одиннадцать, у входа в парк «Сокольники», узнаешь по чёрной шляпке под мужскую и ридикюлю на ремешке через плечо.
        Сергей пришёл заранее. Был тёплый майский день, солнце янтарными брызгами пробивалось сквозь хризолитовую листву… В глубине аллеи появилась девушка, приблизилась: среднего роста, крепкая, в коротком чёрном платье с яркими крупными цветами, приподняла шляпку и улыбнулась.
        «Неужели мне?» - подумал Сергей.
        - Вам, вам, - подтвердила незнакомка, - вы так пристально всматривались в гуляющих… и одиноки… а золотой перстень с нефритовым драконом развеял последние сомнения - это вы.
        - Тогда познакомимся?
        - Конечно. Дарья Александровна.
        - Какое мощное сочетание имён - оба воители.
        - Это отец постарался, хотел, чтобы я побеждала во всём.
        - У меня проще: Сергей Михайлович.
        - Я представляла вас юношей, а вы - мужчина.
        - Стараюсь, - отшутился Сергей.
        - Это - не катастрофа и даже не беда, - поддержала его тон Даша, - был бы человек хороший.
        - Это уж для кого как, - развеселился Сергей и показал внутрь парка, - там выставка «Удивительное в камне». Заглянем?
        - Мне интересно всё, - согласилась Даша.
        Они переступили порог… - их обступили кристаллы строгих форм, необычных цветов и причудливого блеска. Оказавшись в родной стихии, Сергей, словно взлетел, преобразился и начал говорить красивыми словами.
        - Вот полихромный турмалин, он кичится, что, выбившись из грязи, выглядит почти по-царски: статен, одет в розовый камзол, голову венчает зелёная, как изумруд, шапка.
        А это - коричневый цитрин, он постоянно недоволен тем, что тёмен, завидуя своим лимонно-жёлтым братьям.
        - Разве он человек, - удивилась Даша, - ведь у него нет души.
        - Зато у меня есть, - возразил Сергей, - смотрю на минералы - и на душе теплеет, забываю о всём плохом, - взглянул на девушку и продолжил уже с меньшим подъёмом: - Вот голубой топаз, он твёрд и поддаётся мастерству лишь опытного ювелира.
        Кукольно-кричащий минерал назвали малахит, им восхищалась наша знать, в Зимнем дворце изделиями из него наполнен зал.
        А эти пронзительно-синие кристаллы - аметисты, пойдём к жеоде - подземному дворцу, где они росли. Загляни внутрь. Как они сверкают!..
        Даша молчала. Сергей посмотрел на неё и спросил упавшим голосом:
        - Разве ты не хочешь жить в сказочных чертогах?
        - Пожалуй, нет, в них скучно, мне по душе движение.
        - Движуха - это всё, - вмиг перестроился Сергей, - рванём в район моего детства.
        Даша кивнула, соглашаясь. Он выбежал из парка и остановил такси.
        Проскочили Садовое кольцо, притормозили на Зубовской площади, не спеша свернули на Большую Пироговскую, из машины вышли на нечётной стороне, напротив шестиэтажного дома. Сергей изобразил гида:
        - В этом полуподвале, в съёмной трёхкомнатной квартире, Михаил Афанасьевич Булгаков создал замечательный роман «Мастер и Маргарита». - Сергей виновато опустил глаза. - Это я потом узнал, что он здесь жил, а так проходил мимо, не обращая внимания: невзрачный дом, обычный для окраин. - Посмотрел на Дашу: - Ты читала?
        - Да, - подтвердила она без особого восторга.
        - А юмор? Юмор впечатлил? - спросил Сергей, уже не надеясь, что девушка разделит его чувства.
        - Конечно, - оживилась Даша, - особенно понравилось, когда героиня оседлала борова, как представила, - сразу на душе потеплело.
        - Хоть что-то, - обиделся за Мастера Сергей, но всё же решил продолжить экскурсию. Машину остановил в начале улицы Бурденко, пояснил, что раньше её именовали Долгий переулок, и показал на угловой дом.
        - Его построил Василий Васильевич Кандинский для получения дохода от сдачи квартир внаём; на последнем этаже оборудовал мастерскую, её соединил с башенкой на крыше, из которой открывался прекрасный вид на Кремль. - Заметив, что Даша внимательно следит за рассказом, Сергей воодушевился: - Василий Васильевич - зачинатель абстрактной живописи, искусства, где цветные пятна, мазки и линии действуют на мозг, как музыка, без всяких реалистических ухищрений.
        - Я понимаю, о чём ты говоришь, - поддержала его порыв девушка, - альбом с репродукциями его картин у меня на видном месте. - Ненадолго замолчала, словно прислушиваясь к своим мыслям, и тихо продолжила: - Его творчество - это путь от ярких реалистических пейзажей к сюжетам бестелесных красок и композициям геометрических фигур.
        - Ух ты, - изумлённо выдохнул Сергей, - какая общность!
        Даша разубеждать не стала…
        Она рассматривала мемориальную доску, когда у него вкрадчиво тренькнул мобильник. Послышался голос запыхавшегося Николая:
        - Мы с Кузьмичом открылись! Наше кафе, как я задумал, в русском стиле. Сейчас начнётся презентация. Сергей Михайлович, поспешайте.
        - Я с девушкой.
        - Тем лучше! Наконец-то образумились.
        - Коля! Не торопи судьбу, - пресёк возможные пожелания Сергей.
        Таксист, надеясь на хороший бонус, домчал, словно в машине отсутствовали тормоза. Остановил так резко, что ремни безопасности едва не разрезали пассажиров пополам. Сергей расплатился, помог Даше и пропустил вперёд. Над дверью кафе в прямоугольнике из синих диодов сверкала бронзовая вывеска «Русская еда», ниже - два стилизованных рисунка: слева половой с полотенцем поверх руки, справа - матрёшка.
        Вошли в небольшой уютный зал, из-за перегородки выскочил Егор, на ходу крикнул приветствие, усадил у окна, за столик на двоих, и снова исчез. Через минуту вынес на блестящем стальном подносе графин красного вина, кувшин клюквенного морса (уточнил, что не кислый), салат (скороговоркой перечислил: помидоры, огурцы, сладкий перец, репчатый лук - всё полито натуральным подсолнечным маслом), окорок со слезой и пампушки. В дверь гуськом просочились туристы из Китая, и он метнулся к ним, артистическим движением полотенца смахнул со скатерти несуществующие крошки, подал меню, раскрыл планшет и, склонив в учтивом полупоклоне голову, начал принимать заказы. Гид-переводчик был несколько озадачен выбором, но всё же лицо не потерял - с задачей справился. Как только Кузьмич с достоинством удалился, возник Николай, у него закуски появлялись, словно ниоткуда, как в сказке о скатерти-самобранке. От удивления туристы даже не успевали переглядываться.
        Дашу поразила память полового. Сергей предположил, что он заглядывает в установленный за перегородкой планшет - своеобразный новигатор, на котором отмечались номера столов, перечень заказов и цены блюд (наверняка с допусками в ту или иную сторону в зависимости от категории посетителей).
        Николай сменил на столе Сергея и его дамы приборы, поставил глиняные горшочки с дымящейся ухой из сёмги, а в миске, разрисованной зелёными, красными и жёлтыми линиями, горку пирожков с картошкой. Даша была в восторге. На десерт подали пышки с мёдом и компот из чёрной смородины с мятой.
        Когда туристы расплачивались, Сергей поинтересовался у гида, о чём они лопочут, тот перевёл, что их восхитило обслуживание, а особенно дешёвая и необычная еда и ещё мороженое - сливочный пломбир, какого нет даже в Европе. Половые попросили уточнить, что у них русская, а не иностранная еда! Зал опустел. Они взяли освободившиеся стулья и подсели рядом, Даша непроизвольно отодвинулась. Сергей протянул деньги одному из них, но тот брать отказался, мол, это презент от фирмы, и поспешил добавить:
        - Мы на минуту, замены нет, крутимся сами - как бы что-нибудь не подгорело или не выкипело.
        Дашу такое доверительное поведение заинтересовало:
        - Разве вы знакомы? - Она на секунду задумалась и рассмеялась: - Ну, конечно, у вас уж очень своеобразные опознавательные знаки: у двоих тату матрёшек на запястье, такие демонстрируют только друзьям, у Сергея - золотой перстень с драконом, что свидетельствует о его более высоком статусе.
        - Дракон выше?! - хмыкнул Николай. - Это ещё как смотреть. - Его явно занесло: - У меня тату-салон, а у него?.. - ничего капитального.
        - Может, вы всё же друзья? - ненавязчиво перебила Даша.
        Сергей подтвердил, что половые - его товарищи, соратники по добыче золота в Сибири. Чтобы заглушить боль от укола по самолюбию, а заодно проверить Дашину реакцию, грубо напомнил, кто их организовал и что без него, они бы так и продолжали шоферить. Товарищи мгновенно забыли о перепалке и удивлённо на него воззрились, мол, как неосторожно. Однако Сергей пояснил, что его девушка - подруга Насти и наверняка о многом знает.
        Судя по Дашиному лицу, она реагировала на всё происходящее спокойно: обычная пикировка между друзьями, так бывает. Егор и Николай опомнились, уже были готовы извиниться за недостойное поведение, но в кафе ввалилась шумная группа молодых людей из Северной столицы. Половые их деликатно, но твёрдой рукой, рассадили, крикнули Даше и Сергею: - До встречи, - и принялись обслуживать посетителей.
        Сергей проводил Дашу домой. Во дворе, отгороженном от улицы шлагбаумом, она зачем-то предложила выбрать любое здание, он, рассчитывая продлить свидание, показал на дальнее. Она как-то загадочно взглянула на него, вручила ридикюль (от этого ему стало неуютно), сказала, что сейчас покажет фокус: войдёт в подъезд, не зная кода домофона, и попросила отвернуться. «Взломщица, буду стоять клоуном с дамской сумочкой, отвлекая внимание от нежелательных свидетелей, хорошо ещё, что здесь меня не знают», - подумал Сергей и сделал вид, что повинуется. Он подсмотрел, как девушка летучей цепкой обезьянкой взлетела по газовой трубе на карниз подъезда, из него впрыгнула через раскрытое окно на лестничную площадку - и вот уже из двери выходит счастливая гимнастка… произносит: «Ву а ля!» - и кланяется благодарному зрителю. Она взяла ридикюль и поучительно сказала: - Видел, как воры могут легко проникнуть в подъезд, да и в квартиру, если на закрывать окна.
        - Ты кто на самом деле? - настала очередь удивляться Сергею.
        Даша вначале попыталась говорить серьёзно:
        - Я - психолог по вызову, выслушиваю истории, даю советы. - Но закончила со смехом: - В общем, развожу на деньги, мои клиенты - средний класс, а точнее, жёны, желающие получить от мужа больше, чем он может дать. Я их систематизирую, уже накопилось с десяток типажей - это удобно: порылся в памяти - и рецепт готов. - Сморщилась, как от лимона. Но мне претит размеренная жизнь, увлеклась паркуром, выступала за рубежом, призёр, - вздохнула, - сейчас рутина - тренирую молодняк, а хочется таких историй, чтоб жилочки вибрировали, как струны гитары под пальцами виртуоза.
        - Мне за тобою не угнаться, - посетовал Сергей, - и я - не виртуоз.
        - Не надо гнаться, я буду рядом, а струны настрою под тебя, мне представляется - ты свои силы принижаешь.
        Он оживился:
        - Дельный разговор, как раз на лето собираю новую команду.
        - Я вижу, что моя кандидатура вызывает интерес, это отрадно, но этого мало, хочу подробностей: у тебя в Сибири были враги?
        - Были, но они теперь в дурдоме, на свободе только один остался - лесник.
        - Не тот ли, фото которого показывала Настя - весь в пене, только и видна что искривлённая, застывшая в недоумении морда, у меня в мужской коллекции есть похожий - упёртый полудурок… в городе такие долго не живут. - После паузы закончила: - Интересно, сколько такой протянет на природе?
        - Думаешь, объявится?
        - Судя по роже, непременно.
        Когда прощались, Даша по отдельным цифрам продиктовала номер своего мобильника, Сергей - также чётко - свой.
        Оставшись один, он нашёл свободную лавочку и начал рассуждать: «Девушка в возрасте, возможно, одинока, чтобы поразить, выбрала прикид под стать моим вкусам (наверно, не обошлось без Насти), показала необычный фокус… Похоже, характер авантюрный… Посмотрим, как ещё себя проявит».
        На следующее свидание Сергей приехал на арендованной «Ладе» (а не на своей «ауди», чтобы не подумала, что он хочет выпендриться); Дашу встретил у входа в парк, она была одета в чёрные из тонкой кожи лосины и жилет, поверх него - красная куртка, воротничок оторочен коричневым мехом, на ногах лёгкие красные ботильоны.
        Сергей взял её ладонь, приветствуя, сжал и больше не отпускал, она не противилась. Они долго бродили по аллеям, где-то в безлюдном месте вышли на детскую площадку, Даша сняла куртку, положила её и ридикюль на лавочку (он наблюдал, не понимая зачем), подошла к горке и сделала на спуске стойку. Чтобы видеть её лицо, он обежал вокруг. Девушка медленно наклонила корпус вбок, а, когда тот принял почти горизонтальное положение, улыбнулась. Сергей, опасаясь, что она упадёт, взял за талию и поставил на землю… прижал к себе - и вдруг ощутил мощное желание, Даша его почувствовала, но не отстранилась. Тут раздались детские крики, и на площадку вкатились на велосипедах двое мальчишек, за ними, едва поспевая, бежала бабушка. Пришлось уходить. В машине Сергей, опережая возможный вопрос, сказал, что взял её в аренду. На Щёлковском шоссе предложил посетить «Город хобби», Даша не возразила.
        В торговом центре, миновав несколько коридоров, он привёл её в магазинчик «Кольца Лизиганга», где пояснил, что хозяйка, видимо, хотела таким образом отразить многоцветье коллекционных минералов. Даша подолгу рассматривала витрины с ювелирными камнями - особенно ей понравились бериллы: аквамарины, изумруды; топазы: голубые, дымчатые и бесцветные, блестевшие, как алмаз; замерла возле выставки фигурок животных, выточенных из сердолика, лунного камня, лазурита, бирюзы, малахита и коричневого переливчатого кошачьего глаза…
        Сергей попросил показать медведя из чароита, рассказал, что месторождение этого минерала имеется только в России и оно находится в тысяче километров севернее района предполагаемых работ. Даше зверь приглянулся, она взяла его в руки и подивилась - как резчик удачно подобрал фактуру камня под цвет шкуры бурого медведя. Пошутила:
        - Наверно, Топтыгин не испытывал недостатка в еде, смотри, как она у него лосниться.
        Видя, что Даша зверя не возвращает, Сергей сказал, что дарит, а про себя подумал: «Надо же, совсем недавно, на выставке, эмоций не проявляла, а сейчас раскрылась, не может оторваться от поразившего её каменного великолепия. - И ещё подумал: - Если у неё окажется природное золото, то оно понравится не из-за ценности, а - красоты».
        В кафе он попытался расплатиться за двоих, но она легонько шлёпнула по руке:
        - Не стоит, мы сейчас вместе, но каждый платит за себя. Признайся, ведь ты взял машину напрокат - вот и катай, вполне достаточные траты.
        Сергея мысленно даже передёрнуло: «Ну и расчёт. - Но тут же успокоился: - Главное, что участлива, значит, не предаст, лишь бы я со своими эмоциями не натворил глупостей».
        Прощаясь с Дашей, он спросил, какие у неё планы, она ответила, что у женщин они обычно зависят от настроения, а у неё один настрой - жажда приключений.
        Сергей, не откладывая на потом, связался с Димой, тот звонку обрадовался, от волнения говорил сумбурно, извинился, что сам не позвонил, мол, много раз хотел поблагодарить, да стеснялся беспокоить, без всякого перехода похвалился, что ему разрешили досрочно защитить диплом, а осенью без экзаменов зачислят в Московский государственный горный университет как бюджетника.
        Сергей поздравил с успехами и, как бы между прочим, поинтересовался, сохранились ли у него деньги, заработанные на практике в позапрошлом сезоне. Дима также между прочим, хотя уже почти догадался, о чём пойдёт речь дальше, подробно рассказал, что меньшую часть потратил на житьё-бытьё, шалости и слетал с мамой на юг, но большую сумму положил на депозит в надёжном банке, надеясь в будущем заняться бизнесом.
        - Это по-современному, - похвалил Сергей и тут же, мысленно поблагодарив за подсказку, предложил проверить полученные знания в настоящем деле, которое позволит значительно увеличить инвестиционный капитал. Убедившись, что юноша заглотил наживку, он, чтобы не мешать его друга обдумывать услышанное, переключил внимание на его друга Юру. Дима, неискушённый в психологических приёмах, в эту ловушку попал и сразу начал с удовольствием рассказывать, что с ним тоже всё в порядке: защищаются одновременно, учёбу продолжат в одном университете - в общем, сдружились крепко, и этим всё сказано.
        Сергей, чтобы не спугнуть мысль, мерцающую где-то в закоулках Диминого сознания, осторожно вернулся к основной теме и стал ненавязчиво убеждать:
        - Такой случай больше не представится… - Но вдруг, неожиданно для себя, выдал правду: - Вы - моя опора, без вас мне придётся туго, а бичей ох как не хочется нанимать.
        - Мы подумаем, - сказал Дима, уже согласившийся с предложением.
        Выждав неделю, Сергей позвонил Юре, его друг был рядом, их ответ так обнадёжил, что зыбкая почва надежд мгновенно обрела устойчивость бетона.
        Кафе для обсуждения деталей предстоящей экспедиции Сергей выбрал сам. Встретились в назначенное время. Юра прочёл вслух вывеску:
        - «Русская еда». - Не преминул поёрничать: - Надо же, не японская с обслугой из Киргизии, потрафили вы нам, Сергей Михайлович, зайдём хотя бы из-за названия, посмотрим, кто здесь занимается импортозамещением, однако право переступить порог первым он уступил Диме.
        Над головой мелодично зазвенел валдайский колокольчик. Встречать посетителей выбежал в фартуке… Егор Кузьмич!
        - Вот это сюрприз! - восторженно ахнули ребята. Они бы наверняка задушили в объятиях оторопевшего товарища, но тут на шум из-за перегородки вышел Николай. Сергей наскоро с ним познакомил, подтолкнул его к Егору, затем, отступив в сторону, показал молодым на старших:
        - Перед вами - не простые мужики, а фартовые герои, смотрите на них и завидуйте: за три полевых сезона, хотя нет, Николай только за два, они сколотили капитал, достаточный, чтобы открыть собственное кафе. Собственное! И вот вы в нём. Что скажете? Не слабо?
        - Круто, - как обычно, немногословно, выразила своё мнение молодёжь, но завидовать не стала.
        - Стоп-стоп-стоп, - выставил перед собой ладонь Дима, неожиданно вспомнивший о поразившей его нестыковке, - а почему Николай за два? Его с нами не было, потому что испугался?
        - Не по адресу, малыш, - раздражённо поправил Николай, - я в это время на деньги, вырученные в первом, совместном с Сергеем Михайловичем сезоне, создавал «Салон-тату». Впитал? - Увидев, что дошло, уже миролюбиво предложил папку с меню и извинился, что в средине дня у них только комплексный обед, а сегодня: хлеб домашней выпечки, винегрет, селянка (постный суп из белокочанной капусты, картофеля, моркови и лука, приправленный постным или конопляным маслом), бефстроганов, иван-чай и сбитень, по желанию можно отказаться от любого блюда, оставив только горячий напиток с пирожком.
        За едой Сергей рассказал студентам, что выявил богатую золотоносную россыпь, погребённую под маломощными наносами, лицензию на организацию мини-рудника получил, техникой обеспечит, перелёт оплатит в счёт ожидаемых доходов, шутливо уточнил: если доход не выгорит, то долг спишет, под конец добавил, что место хорошее - красивое и от границы далеко.
        Осторожный Дима спросил о возможных рисках.
        - Конечно, как во всяком серьёзном деле они есть, - не стал темнить Сергей, - тем более если оно связано с золотом: интересный металл, хоть и немагнитный, а притягивает, но вы ведь мужчины, в критический момент слабину не покажете?!
        - Постараемся, - веско заверили молодые рудознатцы, а Юра даже продемонстрировал накаченные бицепсы.
        - Тогда немного истории, - продолжил Сергей, - раньше в этом районе орудовал Карачун со своей бандой, помните, им китаец стращал, - так вот сейчас они благодаря нашим стараниям в психушке обитают, лишь один «перец» на свободе ходит, лесником служит, но, думаю, мы ему так мозги поправили, что все его потуги устроить нам козни окажутся детскими шалостями.
        - А китаец? - спросил Дима.
        - Сгинул на бескрайних сибирских просторах, - успокоил Сергей и предложил покончить с историей и обсудить будущее.
        - А разве ещё не всё? - удивился Дима.
        - Да нет, осталась щекотливая тема - с нами будет женщина.
        - Женщина?! - возмутился Юра и подковырнул: - Зацепила, оторваться не можете?
        - Она как полированная сталь, - вздохнул Сергей, - в рукавицах с шипами не удержишь.
        - А испугается, штаны испачкает? - потеряв чувство меры, не унимался Юра.
        - Она такого конфуза не допустит, - как-то буднично сказал Сергей, - а ваш характер укрепит.
        Дима попытался на свой манер предостеречь своего бригадира от опрометчивого шага:
        - Сергей Михайлович, мы как на корабле, от женщин в замкнутом пространстве только беды, ведь будут и другие мужчины.
        - Обязательно, но они для неё как шелуха, отлетят от одного щелчка.
        Постепенно для студентов все их доводы показались мелкими, словно бинокль повернули обратной стороной. Договорились созвониться, как только защитят диплом.
        Сергей поехал в свой НИИ, но душа заставила искать покой, и он вышел из метро в Александровском саду, ещё издали приметил пустую лавочку и ускорил шаг… Сел… После разговора с ребятами он колебался: то ли брать женщину на «мужской корабль» или всё же отказаться? Но Даша нравилась - сомнения размылись… и вскоре совсем исчезли. Сергей уже собрался набрать её номер, как айфон тренькнул - через мгновение послышался уверенный голос:
        - Я знала: ты согласишься меня взять, назначай дату вылета, билет куплю сама.
        - Да-да, конечно. Я упустил из вида, что ты психолог, - поторопился он с ответом, но тут же, отругав себя за суетливость, замолчал. Чтобы мобилизовать волю, ему потребовалась минута. Отстаивая свою независимость, продолжил уже по-деловому: - Однако придётся повременить, пока помощники не утрясут институтские дела.
        - Они студенты, преподаватели? - уточнила Даша.
        - Дипломники, заканчивают колледж.
        Уловив, что причина задержки не в ней, она сменила требовательный тон на мягкий, подкупающий, пообещав, что будет бестелесна, как тень.
        Сергей опять засомневался и кинул последний, как ему показалось убийственный, аргумент:
        - Ты стрелять умеешь?
        Она ответила без всякой похвальбы, что у неё талант.
        - Ладно, до связи, - резко прервал Сергей затянувшийся разговор, - встретимся в аэропорту.
        Как только с помощниками всё прояснилось, он сообщил Даше дату вылета, пункт назначения, аэропорт и номер рейса.
        Он видел её и во время регистрации, и при посадке, и даже в салоне самолёта - но своим ребятам не показал: захотелось преподнести сюрприз.
        Авиалайнер приземлился, и пассажиры разразились бурными аплодисментами: то ли в знак благодарности пилотам, то ли от радости, что остались живы.
        Багаж разобрали… зал ожидания опустел… Дима показал на стоявшую несколько поодаль женщину в костюме для сафари, перетянутом портупеей:
        - Она?
        - Она, кто же ещё, - хмыкнул Юра, - нам только такие любы.
        - Не она, а Дарья Александровна, - поправил Сергей, - наш боевой товарищ.
        Дима потянулся, чтобы помочь везти сумку, но Юра пресёк благородный порыв:
        - Не утруждайся, пусть привыкает.
        - Не люблю, когда дети капризничают, - мгновенно отреагировала Даша.
        - Это я - ребёнок?! - взвился Юра.
        - Не бери на себя, это я так, вообще, встречаются иногда, но у нас таких я ещё не приметила. «Ну всё, - мысленно вздохнул Сергей, - началось». А Даша продолжила говорить как-то по-особому спокойно, не вызывая раздражения: - Друзья на шутки-подковырки не обижаются, по воле обстоятельств мы обязаны быть вместе… Или ты хочешь поменять обстоятельства?
        - Не хочу, - тихо произнёс Юра.
        Сергей увидев, что инцидент исчерпан, сказал, что надо успеть на автобус, следующий до посёлка, где расположена геологическая база, и направился к выходу, к нему после небольшой заминки пристроился Дима, за ним - остальные.
        Сразу по прибытии в посёлок Сергей позвонил Лене, мобильная связь работала без перебоев, слышимость не хуже, чем в Москве. Девушка хвалилась, что жизнь удалась, желания удовлетворяются на все сто процентов и свободна, как тигрица. Наконец опомнилась:
        - А у тебя?
        - Я весь в делах, а если конкретно: помнишь, ты обещала разыскать ограбленных старателей, должок им надо отдать.
        - А-а, понимаю, - весело пропела Лена, - понадобились, значит, покажу, где живут, не менжуй, у меня без проблем, Аркаша оформил доверенность на «мерседес», ему скажу, что надо маму навестить, давно не видела, соскучилась.
        - Если так просто, то подруливай на геологическую базу дня через два, мы к этому времени освободимся.
        Сергей отключился, показал товарищам на проходную.
        - Дела делами, а обед здесь по расписанию.
        Охранник его узнал, связался с хозяйственником и, получив добро, пропустил на территорию всю группу. В столовой, за отдельным столиком, попивая компот, беседовали Толик и Денис, заметив, что Сергей не один, сразу не подошли, но на выходе преградили путь: мелькнула у них нехорошая мысль, что он о них забыл. Молодые москвичи, не сговариваясь, рассредоточились и начали окружать непонятную парочку. Парень с добродушной улыбкой не шелохнулся, второй - подозрительно скривившись, отступил. Сергей разрядил обстановку:
        - Мы все свои, знакомьтесь. - Он показал на приблизившихся юношей: - Дима и Юра, - и пояснил, что они ещё студенты, но уже с геологическим опытом, повернулся в сторону девушки: - Дарья Александровна, важнейшее звено в нашей бригаде, без неё мы много не наработаем.
        - Повариха, что ли? Ну, у нас, прямо, дом отдыха организуется, - развеселился опасливый. - А этого нервного весельчака, - прервал Сергей, - зовут Толиком, вечно в поиске, правда, не всегда с удачным концом, но, думаю, с нами не пропадёт.
        Добродушный парень назвался Денисом и, чтобы развеять сомнения в своих способностях, без всякой похвальбы, улыбнувшись ещё шире, добавил:
        - Универсальный солдат, могу всё, что связано с техникой.
        Даша восприняла его слова без всякой внутренней иронии.
        Будущие артельщики пожали друг другу руки, Денис и Толик сообщили, что они уже оформили очередной и дополнительный (за свой счёт) отпуски и готовы, хоть сейчас, приступить к добыче золота.
        - Замётано, - кивнул Сергей, - тогда не будем тратить время: Денис и Юра осматривают вездеход, я, Даша, Толик и Дима запасаемся продуктами и недостающим полевым снаряжением, потом я навещу хозяйственника.
        Тот встретил его как близкого друга, они поделились столичными и местными новостями, успехами в семейной жизни и на работе. На прощание Сергей подарил ему набор французского коньяка с бокалами, а жене - японский сервиз.
        Москвичи ночевали в общежитии, Денис и Толик - у себя дома. Утром Сергей собрал товарищей в кузове КамАЗа (уютно и от любопытных ушей далеко). Убедившись, что все приготовились слушать, не спеша перечислил, какие механизмы потребуются арендовать для освоения погребённой россыпи, и обозначил обязанности каждого из артельщиков: во-первых, для её вскрытия и удаления наносов необходим трактор с бульдозерной навеской - желательно, колёсный, чтобы быстрей перегнать к участку работ; во-вторых, для размыва грунта и отвода пульпы будем использовать гидромонитор, на нём попеременно будут трудиться Толик и Денис; для грубого разделения взвеси на фракции предполагаю использовать отсадочную машину, а для тонкой очистки - концентрационный стол, оба аппарата в ведении Юры и Димы; ещё следует приобрести передвижной, на колёсном прицепе, дизельный электрогенератор - за ним ухаживает Денис, он же следит за исправностью всех механизмов, Толик - бригадир, Даша - повар, у неё два выходных дня в неделю, замещаем по очереди, в основном, я. - Спросил каждого: согласен или нет? - Возражений не последовало, и он перешёл к
описанию негативного фактора:
        - Участок находится вблизи - это хорошо, но, чтобы до него добраться, надо проложить дорогу: спилить мешающие деревья и выкорчевать пни, а это займёт много времени - мы просто не успеем извлечь содержащееся в россыпи золото до наступления холодов. - Он посмотрел на товарищей, как бы призывая активизировать мыслительный процесс.
        Денис поднял руку:
        - Корчёвка - дело трудоёмкое, поэтому предлагаю пни подрывать! Серей Михайлович, договоритесь с хозяйственником, чтобы он выделил тротиловые шашки и взрыватели. За безопасность отвечаю, у меня есть сертификат на право проведения взрывных работ.
        Настойчиво заиграл мобильник, звонила Лена, она сказала лишь два слова, что будет утром. Сергей щёлкнул по телефону.
        - Завтра приедет проводник, подскажет, где живут старатели - они раньше мыли золото на нашем участке, если повезёт, возьмём ещё одного в помощь.
        Сергей поджидал Лену за проходной, вслед за ним вышли товарищи: любопытно всё же, как выглядит проводник. Вскоре рядом плавно остановился «мерседес», и из него выпорхнула модель! Только что не в лабутенах, а так - сплошной отпад. Её лицо сияло таким ярким счастьем, что света хватило бы на весь посёлок.
        «В отличие от манекенщиц улыбка не вымученная», - отметила про себя Даша, но девушке не позавидовала, даже мысленно пожелала, чтобы у неё всё сложилось прекрасно. А вот Толику поплохело, лицо скукожилось, узнал он профессорскую тачку: «Какая-то шалава на его мерсе катается, а мне грязь месить! Несправедливо». Девушка кинула на него взгляд и, словно узнав, отвернулась.
        - Лена, - отвлёк её Сергей от размышлений, - мы готовы, - махнул рукой. - Занимаем места согласно купленным билетам, я и Даша в кабине, остальные в кузове.
        Двоих старателей дома не застали: они уже прибились к какой-то подвернувшейся бригаде; третий, Георгий, вспахивал мотоплугом поле под картошку и сказал, что освободится в ближайшее воскресенье.
        Сергей тепло поблагодарил Лену за хлопоты и на прощание подарил флакончик наимоднейших французских духов. Денис, как когда-то Кузьмич, нажал на клаксон, и артель устремилась в будущее.
        На месте бывшего лагеря ещё сохранилась печь. Сергей поручил Даше разложить привезённые с собой складные столы, насобирать веток и заняться готовкой ужина, мужчинам показал, где ставить палатки: одну, ближе к машине, для Димы и Юры, вторую, на некотором удалении, для Толи, Дениса и ожидаемого помощника, третью, на отшибе, для Даши, себе выделил кузов вездехода. Завершив планировку, он взял топор и повёл Дениса и Юру к месту проектируемого рудника. Они сразу обратили внимание, что тропа узкая, и бульдозер по ней не пройдёт.
        - Верно, - согласился Сергей, - поэтому сделаем зарубки на деревьях, какие необходимо спилить.
        Утром Денис наладил бензопилу. Дорогу, чтобы стволы не загромоздили поляну, где находилась россыпь, решили прокладывать в сторону лагеря. Первую сосну свалили удачно - она упала прямо на тропу. Обрубили ветки. Юра и Дима схватились за комель, чтобы отодвинуть в сторону, крикнули Толику:
        - Чего ждёшь? Не сачкуй! - и заорали:
        Эх, дубинушка, ухнем,
        Эх, зелёная, сама пойдёт…
        Подёрнем, подёрнем, да ухнем…
        Оттащили, откатили… - Уф!
        Денис подсёк вторую сосну - и она тоже завалилась точно по оси намечаемой просеки.
        Очищай ствол.
        Подхватывай! Перекатывай!
        Для пятерых мужиков - это забава.
        Оказалось, что крупных деревьев не так уж и много.
        Обед по расписанию.
        Пока выдёргивали подлесок и кусты, Денис просверлил коловоротом дырки под пнями.
        На следующее утро он приказал всем спрятаться за машину, объяснив, что взрывы, хотя и маломощные, только, чтобы корни из земли выхватить, но зачем рисковать понапрасну, может, отвага для других дел пригодится. Ждали долго, даже устали. За это время сапёр заложил первый заряд, засыпал и утрамбовал отверстие, поджёг бикфордов шнур, отбежал и рыбкой нырнул в подвернувшуюся канаву. Грохот оповестил, что опасность миновала. Пень, лишившись скреп, сместился. Минёр уменьшил массу тротила: зачем попусту тратить взрывчатку - результат оправдал ожидание. Ещё один пень, ещё… Осталось два, наиболее близких к лагерю, и Денис увёл артельщиков в глубь тайги. Заложил заряд, наметил для укрытия пень пообъёмистей, поджёг шнур и откатился под его защиту. Взрыв! Последний - всё получилось, как говорят на Украине, клёво.
        Даша попросила сдвинуть пни к одной стороне дороги и расположить их в линейку, да так, чтобы плоскость спила была горизонтальной.
        - Уф, ну и заморочки, - выдохнул Сергей с хрипом недовольства, но согласился, смутно догадываясь, зачем это понадобилось. Позвал в помощь Диму и Юру, пока пни кантовали и устанавливали, Денис и Толик засыпали и утрамбовывали ямы.
        Закончив с обустройством проезда к будущему руднику, дорожники прошлись по нему ещё раз.
        - Столичный проспект! - не сдержал эмоций Дима.
        - Да, бульдозер проскочит с ветерком, - сдержанно согласился Денис, подражая голосу Сергея, - получилось лучше, чем трасса федерального значения, даже отбойники имеются.
        Мужчины расположились на краю поляны, изрезанной канавами, и приступили к планированию монтажных работ. Сошлись во мнении: участок должен быть прямоугольным; ход бульдозера направлять последовательно, уступами, начиная от длинного, ближайшего к лагерю, края; вскрышные породы сгребать вниз по склону; пульпа, образующаяся при размыве грунта гидромонитором, пойдёт самотёком; сортировочные механизмы разместить в нижнем конце потока, для них потребуется вырезать две глубокие террасы, на верхней - установить отсадочную машину, образующаяся после неё тяжёлая фракция поступит на концентрационный стол, его расположить на нижней террасе; проезд к участку, чтобы избежать затопления, необходимо отгородить водоотводной канавой; электрогенератор откатить на самое верхнее, удалённое от гидромонитора, сухое место; там же вырыть яму для ёмкости с дизтопливом.
        Даша наблюдала за геологами издали, не вмешиваясь в обсуждение. Сергей заметил её лишь при возвращении в лагерь, скользнул взглядом по лицу, штормовому костюму… вместо кроссовок она была обута в сапоги с отогнутыми наружу голенищами.
        - На кирзачи поменяла, - сказал он устало, - забавно: геологические ботильоны.
        Девушка покрутила носком, словно демонстрируя их изящество:
        - Выбор обуви зависит от обстоятельств, а я сейчас настроена на полевой лад, думаю, тебе понравится.
        Юра ткнул Сергея:
        - Не заглядывайтесь, не тратьте время, вспомните, сами говорили, что у геологов, как на войне, каждая минута за три.
        - Что-то не помню, но ты прав, отвлекаться на мелочи непозволительно, о плане на завтра расскажу за ужином.
        Дождавшись, когда все выпили по последней чашке чая, Сергей с надеждой посмотрел на Дениса:
        - Поможешь найти классного тракториста?
        - Имеется на примете, Иван Васильевич, индивидуальный предприниматель, - веско ответил механик, - привлекались на рытьё котлованов.
        - Тогда так, - распорядился Сергей, - едем за ним, у вас в моё отсутствие выходной день, у Даши не получилось с отдыхом, поэтому у неё особенный: избавьте от всех забот. Чем заняться на ваше усмотрение, Дима за старшего. Про себя подумал: «Пусть привыкает».
        Вначале артельщики по совету Дениса закупили дюжину листов кровельного оцинкованного железа, намереваясь смонтировать из них желоба для стока пульпы и шлама, потом отправились к его знакомцу. Тот маялся дома от безделья, поэтому согласился сразу, даже не дослушав до конца цель предстоящей работы. Собрался вмиг, выгнал колёсный бульдозер из-под навеса и последовал за КамАЗом. По дороге перестроились, Сергей сел в кабину тракториста, чтобы показать поворот к лагерю и въезд на площадку будущего рудника.
        Даша была в лагере одна. Сергей выпрыгнул из кабины чуть ли не на ходу. На его немой вопрос ответила, что все на просеке. Подбежал Дима.
        - Не шалили? - с лёгкой иронией поинтересовался Сергей.
        - Да что вы, Михалыч, как можно! Дрова пилили-кололи, поленницы для просушки решёткой складывали… сами увидите.
        Иван Васильевич владел бульдозером виртуозно, направляя отвал, словно танго танцевал. Денис любовался и похваливал себя: «Вот какой я молодец, вот какой я молодец, ведь это я предложил мастера!» Все пристально следили за его работой, понимая, что приглашение другого тракториста - это лишние траты, а следовательно, уменьшение их заработка. Бульдозерист не только учитывал замечания, но и сам подсказывал.
        К вечеру площадка для монтажа оборудования была готова.
        - Ур-р-а-а! - закричали ребята. - Наконец-то!..
        - Что с ними? - удивился Иван Васильевич.
        - Радуются, - снисходительно улыбнулся Сергей, - нервы не выдержали, для молодых наблюдать и не участвовать в деле - хуже пытки.
        Тракторист устал так, что едва сполз с сиденья. Сергей проводил его в лагерь, подвёл к рукомойнику, стал рядом.
        - Вода нагрета, умывайтесь, я солью. - Позвал Дашу: - Мечи на стол самое лучшее, отметим событие по-праздничному.
        От тостов обессилили только за полночь.
        Утром Сергей щедро расплатился с Иваном Васильевичем и, взяв с собой Толика и Диму, отправился на базу заключать договор на аренду техники. В лагере оставил Диму и Дашу: пусть притираются.
        Механизмы проверяли дотошно, вспоминая все знания, накопленные в течение жизни, а у Юры - во время учёбы. На это ушло два дня. При погрузке в КамАЗ Толик проявил необычное рвение, даже попытался сам отнести муфельную печь, но не смог.
        - Что это?
        - Сейф новейшей модификации, - на полном серьёзе пояснил Сергей, - открывается от прикосновения подушечки указательного пальца, в нём мы будем хранить намытое золото.
        Толик шутке не поверил, но взял информацию на заметку.
        На обратном пути заехали к старателю. Мать сказала, что он картошку посадил, но куда-то сорвался, пообещал вернуться. Ждать его, конечно, не стали.
        Монтаж оборудования - дело непростое, а когда практика нулевая, вообще жесть, и всё же механизмы разместили, как задумывали, с одним добавлением: концентрационный стол и муфельную печь (Толик думал, что это сейф) поместили в просторную, в виде дома, палатку с окном, выходящим на участок работ, нижние края прижали камнями, Денис провёл в неё свет. Убедившись, что кабель закреплён надёжно, приступили к проверке всей системы. Сергей поставил Толика за гидромонитор, отошёл и махнул рукой: - Начинай! - Мотор, набирая обороты, взвыл - толстая струя ударила в грунт. - Эй! Ослабь напор. - Сергей попытался перекричать рёв ожившего механизма, для убедительности крутанул рукой против часовой стрелки, но Толик не слышал и не видел, в растерянности он ослабил хватку - брандспойт вздёрнуло вверх, и горе-старатель очутился под душем, тогда он вцепился крепче и начал поливать тайгу слева направо, словно пожарник, стремящийся погасить пламя. Денис метнулся к нему, уменьшил мощность и перенаправил струю в нужное место - пульпа медленно, как было задумано, скользнула в жёлоб, а из него в отсадочную машину.
        Дима и Юра, заметив, что её приёмный ковш наполняется слишком быстро, подали знак, чтобы Толик ещё больше ослабил поток. Сергей немного понаблюдал и свистнул, чтобы отключили монитор. Юра ушёл в палатку и занял место у окна. Дима взял шланг, по которому подавалась вода из ручья на отсадочную машину, показал, чтобы напарник включил насос, и принялся осторожно разбавлять пульпу до состояния тонкой подвижной взвеси. Когда она достигла концентрационного стола, в палатку вбежал Денис, немного увеличил угол его наклона и нажал кнопку пуска - столешница задрожала и с металлическим стуком задвигалась из стороны в сторону.
        Дима, убедившись, что приёмный ковш покинул последний сгусток, просунул конец шланга в палатку, впрыгнул в неё и укрепил его на верхнем борту столешницы. Юра дождался, когда он снизит подачу воды до минимума, и побежал за Дашей и Сергеем, к ним присоединился Толик.
        Все сгрудились, заворожённо следя, как золотины накапливаются в верхних канавках. У Толика вспотели и тут же нестерпимо зачесались ладони. Диме показалось, что глаза старателя блеснули как-то не по-человечески хищно. В тишине раздался его судорожный шёпот:
        - Можно мне?
        - Валяй, греби, - великодушно разрешил Сергей и подставил специально подготовленный для этого стальной цилиндр с завинчивающейся крышкой.
        Толик, считая зёрна, выковырял добычу.
        - Двадцать золотин за один приём! - Его ногти так и норовили утаить хотя бы одно зёрнышко, но страх пересилил жадность, - он даже показал ладони, мол, ничего не прилипло.
        Даша как-то особенно на золото не смотрела, а следила за поведением мужчин, переводя изучающий взгляд с одного субъекта на другой. Юра вышел из палатки и перекрыл подачу воды из шланга, Дима остановил вибрацию столешницы, Денис отключил электрогенератор, Сергей направил Толика к выходу и застегнул палатку. Все ушли в лагерь.
        Неделю работали без выходных. Толик научился размывать грунт. Денис ежечасно сменял его, не забывая в образовавшиеся временные промежутки проверять систему отделения золотин… Напарник, пользуясь свободой, как правило, уходил на дорогу, садился на пень и, украдкой оглянувшись, доставал фляжку с коньяком. Пил, растягивая удовольствие, лишь по несколько маленьких глотков, напоследок вдыхал дурманящий запах и завинчивал крышку.
        Дима и Юра старались, чтобы ни одно драгоценное зёрнышко не скатывалось в шлам.
        Сергей наносил на план участка наиболее богатые места.
        Когда процесс наладился, оказалось, что бригада намывает в среднем по сорок граммов золота в день.
        Однажды, убедившись, что все работают хорошо, Сергей решил побыть поваром и сам приготовить завтрак. Встал рано, затопил печь и принялся чистить картошку. Даша появилась незаметно, села и стала молча наблюдать за его действиями. Чтобы как-то завязать разговор, он поинтересовался её мнением о компаньонах.
        - Ну что ж, начальник, - она пожала плечами, - извольте слушать. Вначале о ваших (почему-то обратилась на вы, а не на ты, как уже было не раз) старых товарищах.
        Дима, наблюдательный, доброжелательный, отзывчивый, можно подобрать много хороших слов, но лучше выразить одним - надёжный.
        Юра, технарь, вон как к Денису присоединился, скептик, всё любит сам испытать-проверить, самолюбивый, но верный друг во всех отношениях.
        Теперь о новеньких.
        Денис, улыбчивый такой, стеснительный, но внутри кремень, любого мерзавца обезвредит, в друзьях разборчивый, с тобой будет до конца.
        Толик - человек мутный, что внутри сразу не разглядишь, недовольный - это видно, завистливый, но пытается скрывать, правда, не очень умело, вечный посредник - в общем, характер нестойкий, если увидит выгоду, переметнётся даже к обидчику, по натуре - шестёрка.
        - Да-а, быстро ты вскрыла их характеры, - позавидовал Сергей.
        - Секрет простой: вы, мужчины, много времени тратите на расчёт, а у меня, как у большинства женщин, интуиция, ассоциативное мышление, пока вы размышляете, у нас уже подобран аналог, трафарет приложил, совпало - вот и все думы.
        - По одному-двум признаком трафарет не сложишь, особенно, если у женщины книжный образ, - возразил Сергей и поддразнил: - Подобрали трафарет, да не тот, вот и ошибаются.
        - Бывает, - согласилась Даша, - но не в нашем случае. К тому же ты забыл, что я - психолог, а психотипов не так уж много.
        - А обо мне что скажешь? - с опаской спросил Сергей.
        - Присутствующих не обсуждают, - жёстко обозначила свой принцип Даша.
        Обдумывая услышанное, он не заметил, как она ушла.
        В своей палатке Даша переоделась в зелёную футболку, шорты и кеды того же цвета, опоясалась портупеей, к ней прицепила тесак. Вспомнила связанную с ним историю, как в крещенские морозы познакомилась с мужчиной, потом вместе моржевали. Он говорил, что уходит из дома душой отдыхать, жаловался, что жена перестала его понимать: начнёт что-нибудь рассказывать, она продолжит о другом, получалось, что каждый о своём, ещё кошек завела, целую комнату для них выделили. Даша вспомнила, как прониклась его бедой и посоветовала подобрать занятие, чтоб целиком захватило, отвлекло от обывательских неурядиц.
        - Вы правы, - согласился тогда новый знакомый, - у меня отец точильщиком был, займусь и я этим делом, оборудую под мастерскую кладовку.
        Долго не виделись. Весной встретились, он выглядел уверенным, помолодевшим, похвалился, что жизнь ощутил, клиенты до самого верха: артисты, поэты, чиновники… в очередь становятся по записи, чтобы я им эксклюзивные ножи вытачивал с гравировкой. В знак благодарности подарил тесак с латунной рукояткой в виде волка и чёрные кожаные ножны.
        Даша бродила по тайге, подбирая место для тренировок. Одно приглянулось: нагромождение плоских каменных глыб, поваленные деревья, высоченная сосна в два обхвата. Захотелось проверить, сохранились ли навыки. Она разбежалась, как бы сбоку, сделала два шага по стволу, оттолкнулась правой ногой, приземлилась в намеченную точку - кувырок вперёд завершил любимый финт. «Неплохо, - похвалила она себя, - пусть здесь будет тренажёр».
        Вернувшись в лагерь, никого не обнаружила, по-видимому, Сергей отлучился на рудник. Ощутив какое-то тусклое одиночество, нехотя поела… Однако депрессия длилась недолго. Девушка решительно поднялась и, воспользовавшись предоставленной свободой, вернулась к тренировочной поляне. Два упавших дерева лежали под острым углом. Мужским движением она выдернула из ножен тесак и, с силой размахнувшись, срубила толстенную торчащую вверх ветку. «Получается, ещё как получается», - подбадривала она себя, оголяя стволы. К вечеру их наружные части были очищены, подстилающие - пружиной упирались в землю. Даша запрыгнула на тонкий конец бревна, покачалась, пробежала к комелю и перескочила на другое. «Недурственно. Даже прелестно!» - похвалила она себя на манер бабушки, когда той что-нибудь удавалось. Ещё раз с удовольствием покачавшись на тонкой верхушке ствола, заставила себя вернуться в лагерь.
        Даша незаметно пробралась в свою палатку, переоделась в штормовой костюм и сапоги. Ужин ещё сохранял тепло, и она с удовольствием поела приготовленную Серёжей стряпню. Тот, как будто её не замечая, на пару с Денисом с упоением стучал костяшками домино. Даша засмеялась, когда они, проиграв, кряхтя забрались под стол и заблеяли баранами.
        Толик отсутствовал. Она ещё немного постояла и ушла к себе. Вздремнула… ближе к полуночи облачилась в чёрную одежду ниндзи, накинула на голову островерхий, из мягкой ткани мешок с вырезом для лица, его нижнюю часть скрыла под чёрной лентой на липучке, опоясалась портупеей и прикрепила тесак. Приподняла дальний край палатки и выскользнула во тьму… Тихо… Птицы спали…
        Прикрытый ветками полумесяц слабо освещал дорогу. В направлении рудника небо было ярче. Даша перепрыгнула обводную канаву, окинула взглядом рабочую площадку - ей представилось, что она охраняет владения господина и его покой… Подошла к гидромонитору, потом к отсадочной машине, вернулась к верхнему краю рудника, постояла у электрогенератора, захотела на него влезть, но удержалась, лишь погладила остывающую сталь… Спустилась к палатке с концентрационным столом, вошла внутрь, но свет не зажгла…
        Луна поднялась выше, отчётливо обозначилась дорога, матово заблестели спилы пней. Даша вспрыгнула на ближайший и, резко оттолкнувшись, перелетела на следующий… Сердце билось ровно, дыхание не участилось, но стало жарко, и она отлепила ленту.
        Пни располагались на понижение, что уменьшало риск споткнуться о следующий. Это соблазнило. «Ещё последний», - уговорила она себя и снова взлетела. Приземлилась на корточки, чтобы удержать равновесие, взмахнула руками, как птица. Неожиданно где-то сбоку треснула ветка, потом ещё одна сзади, на удалении, и больше ни звука. Даша соскочила на землю и, не оглядываясь, пошла в лагерь. Мужчины, по-видимому, крепко спали. Она бесшумно приподняла полог своей палатки и пролезла к спальнику. Переоделась в ночнушку, легла поверх и положила рядом тесак…
        За завтраком Сергей сел между Денисом и Толей. Поел быстро. Ждал, когда закончат остальные, и отключился… Ему показалось, что его подхватил и высоко подбросил невидимый и мощный поток. Овладела эйфория, посмотрел вниз - открылось нескончаемое пространство, в нём копошились люди, узнавая некоторых он уже знал их дальнейшие действия.
        Почувствовав, как со стороны Толика нарастает и усиливается какое-то необъяснимо магнетическое давление, он вздрогнул и очнулся. От Дениса исходила лёгкость. У Сергея эйфория сменилась азартом, мозг сосредоточился лишь на одной цели, тело приготовилось к схватке. Окончательно стряхнув наваждение, он распорядился:
        - С сегодняшнего дня завтрак в восемь утра, обед, совмещённый с ужином, в семь вечера, перекус на рабочем месте, как у шахтёров, один тормозок на смену.
        Толик, отстранившись, словно опасаясь удара, неуверенно возразил:
        - Они вон сколько получают…
        - И ты - не шахтёр! - оборвал Сергей. - Свежим воздухом дышишь, не угольной пылью, у тебя силикоз не предвидится.
        - Я - бригадир, а Денис везде нос суёт, он кто - шофёр, и нечего ему у меня зарплату отнимать, - продолжал настаивать и жаловаться Толик.
        - У нас все одинаковы, и получат поровну, потому что взаимозаменяемость, а с бригадира только больший спрос, к тому же ты машину не водишь, а катаешься, - пока ещё не зло вбивал в его голову Сергей.
        Благодаря новому распорядку у Даши образовалась масса времени для тренировок. Сегодня она освободилась в полдень, переодевшись в штормовой костюм, быстро ушла на спортивную площадку. Первым делом выбрала сушину и в десяти шагах от неё прикрепила мишень. Тесак метнула, как учил отец, стараясь не отводить вытянутую руку от цели до самого последнего момента - острие вонзилось в дерево с приятным стуком, но, к сожалению, ниже мишени. Не без труда, раскачиванием вытащила. Расстояние до цели не уменьшила. Не совершая броска, более тщательно повторила движение, потом ещё раз, ещё и ещё, пока не убедилась в их правильности. Наконец с громким выдохом метнула - тесак вылетел из ладони, словно короткая стрела из арбалета. «О-о уже лучше, не в молоко, - отметила Даша, - закрепим достигнутое, и можно приступать к другим упражнениям».
        Она переместилась к каменному выступу с округлённым верхом, положила на него ладонь, примерилась и перемахнула, не задевая штанов. Рядом находились две плоские, вертикально стоящие глыбы, они послужили тренажёром для прыжков через расщелину и соскоков на землю. Вернулась к высоченной сосне, укоротив три нижние ветки на длину вытянутой руки и очистив от коры, сделала импровизированную лестницу, повисла на нижней, убедившись в надёжности, качнулась и бросила правую руку на более высокую ветку, подтянулась и уцепилась за неё левой рукой, повторив эти движения, спустилась вниз. С противоположной стороны сосны выстругала перекладину, проверила её надёжность, напрягла мышцы и выполнила подъём переворотом. Закончив тренировку, Даша пробралась сквозь заросли стланика к ручью, отцепила портупею с тесаком, двумя движениями освободилась от штормового костюма, скинула кроссовки и упала на дно лицом вниз. Замерла… Прохладная вода приятно обтекала разгорячённое тело… Но блаженствовать надоело, перевернувшись на спину, она рывком вскочила, по-собачьи отряхнулась, натянула кеды, влезла в штаны, рукава штормовки
связала спереди.
        На проезде к руднику никто не проглядывался. Она вспрыгнула на пень, с него перелетела на другой… третий, пока они не кончились. В лагерь вошла умиротворённая, спокойно, не торопясь развесила для просушки от пота костюм, футболку прикрепила в палатке на осевой алюминиевый стержень, тесак спрятала под спальником у изголовья. Вспомнив, что скоро вечерняя трапеза, пошла разогревать гречневый суп с тушёнкой и макароны, на десерт сварила компот из сухофруктов.
        Перед сном, как всегда в последнее время, игра в домино, реже - карты. Сергей ложился спать последним. Даша, улучив момент, когда он уже ставил ногу на лесенку, чтобы забраться в кузов, осторожно дотронулась до его плеча. Он сразу ощутил, что это не мужское прикосновение, и в сомнении подумал: среагировать или сделать вид, что ему безразлично, но принять решение не успел.
        - Серёжа, не ломай голову, - раздался шёпот, - это я, Даша, по делу, хочу поделиться наблюдениями, выслушай, а потом уже лезь в свою берлогу, - сказала она и почему-то добавила: - Хотя нет, ты даже не медведь, а бездушный компьютер.
        Сергей обиделся, но мысленно: «Сама механизм бесчувственный». Однако вслух сказал совсем другое:
        - Сейчас стану паинькой. Что у тебя?
        - Не у меня, а у нас, - поправила Даша и, наигранно потупившись, добавила: - Вообще-то я девушка скромная и послушная, как начальник скажет, так и буду говорить.
        - Не ёрничай, - поморщился Сергей, - не до этого.
        - Что так, в мутном Толике просвет появился, поэтому озадачен? - перешла на серьёзный тон Даша.
        - Догадлива. И через этот просвет видно, что ситуация напрягается и может выйти из-под контроля, исходит от него какое-то пакостное давление.
        - И у меня схожее чувство, - поддержала Даша, - я заметила, что наш вроде бы отчаянный (по его словам) Толик как-то резко изменился, пугливым стал, вздрагивает беспричинно, оглядывается…
        - Хорошо, я учту, - сухо сказал Сергей, - а сейчас мне надо спать, сил набираться.
        - Нет, подожди, - она схватила его за рукав, - я хочу и могу помочь, но для этого мне надо знать, как у тебя образовался этот тип.
        - Эх, - вздохнул Сергей, - уговорила, полезай в кузов.
        Сели рядом, он вздохнул повторно.
        - История долгая, но попытаюсь изложить кратко. Как ты уже, наверно, поняла, моя профессия связана с геологией, если конкретно, я - старший научный сотрудник НИИ. Так вот, был у меня начальник преклонного возраста.
        - Почему был?
        - Да помер, - пренебрежительно отмахнулся Сергей, - не в этом суть. Раскрыл он мне тайну, что в крае (мы сейчас в нём находимся) на территории бывшего исправительно-трудового лагеря, где он работал в советское время и начальный период перестройки, зарыт клад с золотом. Обычная история: рудник приватизировал кто-то из региональной администрации, но на него наехали бандиты, он еле ноги унёс, они думали, что тот исчез с добытым металлом… но мой начальник узнал, что налегке. В общем, втравил он меня в авантюру, уговорил найти клад, обещал через старых знакомых обеспечить сдачу золота государству, но всё пошло наперекосяк, видимо, произошла утечка информации - выследил нас Карачун, местный авторитет, напал со своей бандой, мы с боем прорвались (не беспокойся, обошлось без жертв с их стороны). Золото с нами, ну и что? Вот тут-то Толик и подвернулся, у него школьный кореш по фамилии Замойский, Профессором кличут, опекал он нелегальные артели по добыче золота, нам сбыт организовал за процент, конечно, но Толика на посредничестве кинул, тот обиделся, я его пожалел, на работу устроил. С Профессором ещё две
сделки провёл, каждый раз в качестве пароля для начальника золотоприёмной кассы он мне выдавал золотой перстень с нефритовым драконом. У меня такой же, но я его получил из рук Лены. Она сопровождала бригадира артельщиков в кассу, да кто-то навёл Карачуна, устроили бандиты засаду, всех перебили, бригадир перед смертью передал Лене опознавательный перстень. Ей удалось скрыться с ящиком золотых слитков, но тут же потеряла, набрела на нас, и мы его нашли. Перстень я у неё конфисковал. Замойский тогда Ленкой увлёкся и о нас вроде как забыл, - сдали мы металл на своих условиях, без его участия.
        Даша выслушала, не перебивая, правда, в конце уточнила:
        - Мне отец говорил, что авантюра - это, когда дело провалилось, а у тебя ведь хорошо получилось, значит, была удача.
        - Не скажи, дело продолжается, и ещё не известно, чем оно закончится. Толик меня смущает, ты сразу заметила, что характер у него нестойкий, от себя добавлю: жадный, вон как золото выцарапывал, не лидер, мне представляется, чтобы реализовать свои желания, будет искать покровителя, не исключено, что опять под Замойского ляжет, первая дружба или любовь, если не на равных, они, как силки, без посторонней помощи не развяжешь.
        - А ты в силках уже побывал? - спросила Даша, надеясь услышать правду.
        - У меня дружба на равных, - отсёк дальнейшие расспросы Сергей. - Давай лучше о деле: - Проследи за Толиком.
        - Я постараюсь, Серёжа, но и ты свой аналитический компьютер не ставь на сон.
        Она выпрыгнула из кузова, немного постояла, прислушиваясь, и направилась к своей палатке. Села перед входом на чурбачок… Посмотрела на звёзды… из памяти всплыл кадр: освещённый луной проезд к руднику, прыжки по пням… «Тогда сбоку и сзади ни с того ни с сего что-то два раза хрустнуло. А если это был человек? Случайно наткнулся? Увидел меня, отпрянул и на ветку наступил. Толик? Но зачем ему ночью по тайге шастать? Одно ясно: он резко изменился после этого случая».
        После разговора с Дашей Сергей ощутил ещё большее беспокойство и ускорил работу. Чтобы не останавливать конвейер ни на минуту, он заменял всех, но азарта хватило только на три дня, к тому же ему не терпелось узнать, остался ли в силе договор с золотоприёмной кассой или о нём напрочь забыли.
        Ночью Сергей заперся в кузове, включил ночник, достал цилиндр с сокровищем, судя по наполнению, уже намыли больше килограмма. Особенно результативными оказались последние дни и не только потому, что возрос темп работы, но ещё из-за того, что содержание металла в россыпи увеличилось.
        «И что дальше, - задал он себе вопрос, - продолжить или довольствоваться малым? - Для Сергея будущее в самом процессе добычи выглядело прекрасным, но его омрачали и изматывали риски. Он понимал, что залётные москвичи для старателей-старожилов - конкуренты, случайная помеха, которую надо выдавить, значит, от них жди неприятностей, а от местных бандитов конкретного налёта и не исключено, что со стрельбой. Сергей терялся в догадках: - Но почему бандиты выжидают? Не хотят размениваться на мелочи. И что отсюда следует? А то, что эту версию надо проверить как можно скорее - завтра же начнём плавить намытое!»
        Утром Сергей распорядился, чтобы Дима и Юра вместе с Толиком сосредоточились на наружных работах, затем позвал Дениса в палатку с концентрационным столом, зашторил окно, зажёг свет, достал из рюкзака цилиндр и, улыбнувшись, пошуршал его содержимым возле уха помощника, открыл муфельную печь, вынул две изложницы, наполнил их до краёв золотыми зёрнами и вернул в пазы. Включил нагрев, молча показал, что температуру надо медленно повышать до точки плавления, потом выключить печь и ждать, когда металл остынет. Денис по профессиональной привычке понимал знаки с лёту, слова ему были не нужны.
        Сергей выскочил наружу, чтобы попеременно сменять Толика, Диму и Юру. Когда по его подсчётам процесс плавки закончился, вернулся в палатку. Выждал, пока металл охладится, и точными, натренированными ударами молотка, как это проделывал сотни раз при откалывании образцов горных пород, сбил всплывший на поверхности слитков шлак. Взвесили - каждый из них потянул на семьсот граммов. Сергей спрятал их в барсетку и с облегчением сказал:
        - Вот и всё. - Однако тут же добавил: - По крайней мере, на этом этапе.
        Денис, соглашаясь, кивнул, поднял оконную шторку… но всё же спросил:
        - Сергей Михайлович, почему вы ребят не позвали, их опасаетесь?
        - Их - нет. Но береженого Бог бережёт, главное сомнение в Толике, он бы за ними увязался, а так спокойней, хотя это временно, наверняка этот жлоб догадался, чем мы здесь занимаемся.
        - А Даша?
        - Я ей верю! Кстати, она его из вида не выпускает, наблюдает издали, если он попытается какой-нибудь финт выкинуть, пресечёт немедля. Денис, хорошо, что и ты не расслабляешься, ведь золотые слитки - это сгустки энергии, они, как ядерный реактор, эксперименты с ними или небрежность чреваты… сам знаешь, к чему приводят. А у нас на пользу пойдут, и мы осторожны. Согласен?
        - Само собой, я - сапёр, нам ошибаться смертельно.
        - Похвально, вот и прикрепи к муфельной печи замок, Толик думает, что это сейф, проверим, как он закрутится.
        За ужином Толик разнылся:
        - Еда плохая, я, бригадир, имею право хоть раз вкусно поесть, надо за хорошёй съездить.
        Денис утешал:
        - Моя мамаша ещё перед отъездом об этом беспокоилась. Отец обещал кабанчика заколоть, думаю, они уже колбасок всяких набили, а уж сала насолила шматков десять, не меньше.
        Сергей тут же воспользовался случаем:
        - Вы правы, ребята, завтра и отправимся. - Про себя подумал: «Как удачно получилось: и металл сдадим, и деликатесами разживёмся, я к губернатору загляну, скажу, что обещание выполнил: внёс первый взнос в благотворительный фонд».
        По сложившейся традиции перед сном забили «козла». Сергей дождался, когда все разойдутся, и полез в кузов. Заперся, зажёг яркий свет, достал из тайника карабин, разобрал и тщательно протёр детали, собрал, поставил на предохранитель и снова спрятал, из другого тайника вынул барсетку со слитками, опоясался, затем извлёк из специального отделения городской костюм, примерил - вроде не топорщится, и повесил на плечики.
        Он уже спал, когда кто-то настойчиво постучал в борт кузова. Сергей отодвинул засов и открыл дверь.
        - Михалыч, это я, Юра, - раздался взволнованный голос, - срочное и чрезвычайное сообщение. - Юноша оглянулся, попросил выключить лампочку и проворно взбежал по лесенке. Отрывисто, не спрашивая разрешения, сказал: - Я закрою. Так надо!
        - Не части, говори спокойно, - попытался снизить градус возбуждения Сергей.
        - Михалыч! Не тормози. Ну, прямо, не знаю как сказать, - продолжал Юра в бешеном темпе: - Пошёл я по нужде, подальше от лагеря, ну, в сторону, куда мужчины ходят. Только присел - вижу тень. Движется! Небо у нас чистое, луна яркая - силуэт обозначился. Это не Денис был, я его фигуру знаю, Дима в палатке остался, и уж, конечно, не Даша. Толик! У него в руках что-то похожее на мобильник, только с толстой антенной, я такой у моего препода видел, он туризмом увлекается, - это спутниковый телефон! В нашем месте сотовой связи нет. Толик в светлое место передвинулся, чтобы цифры набирать было легче. Стал почти рядом со мной. Я сижу… Он заговорил с кем-то, по имени не называл. Голос подобострастный, заискивающий. Предательский! Я сразу подумал, что он с Аркадием Александровичем общался.
        Сергей заинтересовался. Очень! Спросил с надеждой на благополучный исход:
        - Он тебя видел?
        - Не-е, что вы, я за кустом хоронился. Дальше вообще супер: Толик сказал, что мы завтра в город едем добычу сдавать. Михалыч, мне тут совсем непонятно: вы говорили, что отправляемся к Денису за продуктами, а Толик по-другому докладывал.
        - Верно просчитал стервец, - презрительно ухмыльнулся Сергей, - догадался, что мы будем освобождаться от золота в краевом центре, на людях, а не в таёжной глуши, где мы беззащитны. Кроме того, Юра, касса, которой мы пользовались, Профессором контролируется, а я с прошлого года с ним в конфликте, он себя королём мнит, а я ему не поддался, значит, враг, а Толик, получается, у него теперь служка, наводчик, хотя раньше злобу на него таил, что недополучил за посредничество, ведь это он нас с Аркадием свёл.
        Сергей задумался: «Как бы всё это повернуть в нашу пользу? Риски высоки. А ставки? Стоят ли они рисков? Может, и стоят, но об этом не узнаешь, если не попробовать».
        - Михалыч, - осторожно толкнул его Юра, - на нас нападут?
        - Не исключено, поэтому вы с Димой останетесь в лагере. С Толиком ещё не решил, но обязательно что-нибудь придумаю.
        - Диме рассказать?
        - Ему можно, только без панических ноток.
        - Мы друзья, - напомнил Юра, - понимаем с полуслова, да и опыт у нас в таких делах хотя и небольшой, но имеется.
        У Сергея мыслей-вариантов множество, не дают уснуть, не позволяют сосредоточиться. Наконец выбрал один - рисковый, все другие, как пораженческие, были отвергнуты. Вышел в лагерь - в палатке Дениса разговор, значит, сосед уже на месте, поцарапал по пологу Дашиной, почудилось некоторое шевеление, подождал… кто-то дотронулся до его плеча, подумал: «Явно свой. - Ещё подумал: - Если Даша, сделать вид, что испугался или подождать?» Подождал. Дотронулись снова, он повернулся - она стояла явно озадаченная такой безразличной реакцией, спросила неуверенно:
        - Ты ко мне?
        - Да, но не затем, что первое приходит девушке в голову. Поговорить надо, отойдём к проезду на рудник.
        Сели на широкий пень, но всё равно получилось, прижавшись. Сергей ощутил, как по её телу пробежала быстрая дрожь, мгновенно сменившаяся каким-то магнетическим покоем, захватившим его разум. Ему стоило больших усилий, чтобы сбросить охватившее оцепенение и начать разговор, не потеряв главной мысли.
        - Даша… мне нужна твоя помощь, подыграй мне, сделай так, чтобы Толик остался на руднике под присмотром Димы и Юры.
        - А я?! Тоже с ними, кинул роль второго плана и успокоился?
        - Ничуть - с собой возьму, а чтобы у него не возникло подозрений, разыграй спектакль, и выглядеть он должен убедительно.
        - О как! Главной в нём буду - это мне нравится.
        За завтраком Сергей объявил, что едет в город уже сейчас и один. Даша, как только это услышала, тут же впала в истерику:
        - Я девушка! Мне баня нужна, городская! Надоело из тазика мыться, хочу комфорт, отдельный номер.
        - И мне не мешало бы, - подал голос Толик.
        - Ты - мужик, - совсем взъерепенилась девушка, - тебе золото мыть положено, а не себя ублажать, деньги зарабатывать на будущую жену!
        - Прекратить базар! - взревел Сергей и отрезал: - Со мной поедет только повариха! - Неожиданно сменил тон, спросил вкрадчиво: - Ясно сказано или меры принять? - Закончил примирительно, уже нормальным голосом: - Вас трое, хоть бочку воды нагрейте, хватит и грязь смыть и поплескаться.
        - У нас свободной бочки нет, - несмело возразил Толик.
        - Это я так образно, - иронизируя, сказал Сергей.
        Дима и Юра смотрели на Дашу озадаченно: не наблюдалось за ней такой вспыльчивости… да и у Михалыча поведение какое-то странное.
        Сергей залез в кузов, Денис, демонстративно погромыхивая навесным замком, подал ему муфельную печь и сел за руль. Толик проследил за его действиями и скрылся в своей палатке. Даша появилась в лёгком неброском сером платьице, перетянутом портупеей с прикреплённым к ней ридикюлем, и вольготно расположилась рядом с шофёром. Сергей опоясался барсеткой со слитками, надел костюм, легко сбежал по лесенке КамАЗа и примостился у дверцы. Дима и Юра подошли прощаться:
        - Михалыч, мы догадались зачем вы спектакль устроили: хотели Толика в лагере оставить, поручайте любое задание, он далеко, не услышит, горе коньяком заливает.
        - Вовремя вы, - похвалил Сергей, а просьба простая: дайте ему незаметно отлучиться, пусть сообщит боссу, что я ни о чём не подозревая, выехал в городскую золотоприёмную кассу с девушкой. Он Дениса из-за его доброй улыбки рохлей считает и в расчёт не берёт. Аркаша расслабится и вышлет в засаду людей попроще. Но - это семечки по сравнению с тем, что нас ожидает по мере накопления золота. - Посмотрел на ребят. - Ну как, геологи, поджилки уже затряслись, а то разбежимся?
        - Прорвёмся, - ответил за двоих Юра, ещё не представляя всю полноту опасности. - Сергей протянул им руки. - Тогда до встречи.
        Как только машина скрылась за соснами, он отчаянно засвистел и восторженно заорал:
        - Кот по бабам - мыши в пляс!
        Дима, оторопев от такого неуважения к Михалычу, посмотрел осуждающе, но сообразив, что тот ничего не делает без расчёта, решил его поддержать, закричав ещё громче.
        - Чего орёте? - Толик как-то боком выполз наружу.
        - Начальник умотал, погнали к ручью, - веселился Юра, - шлямбур возьми, грязь с кожи сколем, мыло и мочалку не забудь, помоемся, спинки потрём, вода скоро будет тёплой.
        Бригадир зло пробурчал, что останется в лагере, а с проблемой спины сам справится.
        - Дело хозяйское, - согласились друзья и посоветовали быть осторожней - не утонуть в шайке, а то без такого мастера, как он, гидромонитор заржавеет.
        Они выбрали пляжик попесчанистей и, раскинув руки, подставили животы солнцу. Временами высказывали опасение, как бы их подопечный что-нибудь подленькое не учудил. Через час поднялись почти одновременно, Юра чуть быстрее.
        - Лежи, не надо толпой, на рудник поглядывай.
        Вернулся довольный:
        - Судя по всему, наш ручной дятел задание выполняет добросовестно, стучит вне поля видимости, на плите вода греется, наверно, скоро объявится.
        Друзья, прожаривая спины, предавались мечтаниям. Дима сказал, что подал документы на инженерную геологию, мол, специальность в Москве востребована: грунты изучать для метро, эстакад, мостов - везде пригожусь и от дома близко.
        - А мне интересней с машинами, - поделился своими мыслями Юра, - научусь управлять горной техникой. - И добавил: - Может, где-нибудь под землёй и пересечёмся.
        Постепенно разговор свернулся на наболевшую тему. Дима посетовал, что с девушками трудно найти общий язык, ни в чём красоты не видят: ни в природе, ни в архитектуре, ни в живописи - потребительством заражены, положительные эмоции только от дорогих и модных вещей, ходят в магазины как на выставку, а мода что? - сегодня одна, завтра новую навяжут, только купили - уже барахло, а выбросить жалко. Познакомился с одной, браслет из камешков, что на Байкале насобирал, подарил, гулять пригласил, беседовать пытался, а она не слушает, по сторонам зыркает, женщин с собой сравнивает - невидимая стена непонимания.
        - Да, - веско подтвердил Юра, - расслоилось общество. - Но закончил оптимистично: - Ты, Димыч, не печалься, сколотишь капиталец, многое из того, что перечислил, перестанешь замечать, пробьёшь стену, деньги - таран мощный.
        - Стену-то, может, и пробью, но куда войду? Хватательный рефлекс раковой опухолью у многих души разъел, метастазы по семьям распространились. - Помолчал. - Чтобы болезнь уничтожить, нужна политическая воля, идеи найдутся, народ у нас творческий.
        Юра, мысля более приземлённо, продолжал убеждать:
        - Спорить не буду, но согласись, что капитал расширяет поле знакомств, вдруг найдёшь девушку с родственной душой? - После паузы неожиданно выдал: - А давай наш капитал в общее дело вложим. Что скажешь? Отличная мысль! Кредит не потребуется, только мозги, а они у нас есть. Раскрутимся. Представь, как жизнь изменится, любая девушка противостоять не сможет, сразу начнёт и тебя понимать, и искусство.
        - Я подумаю, - сказал Дима, - а сейчас пойдём посмотрим, чем Толик занимается.
        Они подошли к лагерю, когда тот уже залезал в свою палатку. В левой руке он держал спутниковый телефон. Услышав шаги, нырнул вглубь и закрепил входной полог. Рядом с плитой стояло пустое ведро. «Шустрый дятел, - подумали друзья, - и постучать успел, и помыться». Дима начал выкладывать из камешков какие-то слова. Юра поставил кипятить новую порцию воды…
        Денис, прежде чем свернуть с лесной дороги на основную, не покидая кабины, осмотрелся, не заметив ничего подозрительного, остановился на повороте. Сергей слазил в кузов, принёс карабин и поставил между ног. Товарищи удивились, но промолчали. Поехали дальше. Сергей поблагодарил Дашу за яркий спектакль, она сдержанно улыбнулась и спросила:
        - Металл в городе сдавать будем?
        - Верно, психолог, в золотоприёмную кассу на окраине… И что отсюда следует?
        - Где-то, рядом с ней, нас ждёт засада, но, полагаю, стрельбу на людях не устроят, по-другому действовать будут.
        - Правильно мыслишь, везём-то малость, по прикидкам осведомителя меньше килограмма.
        - А в натуре?
        - Один килограмм четыреста грамм, - раскрыл истинный вес груза Сергей.
        В разговор вклинился Денис:
        - Сергей Михайлович, вы Толика подозреваете? Я догадываюсь кто у него босс, он на базе ещё до вашего приезда с каким-то холёным чуваком разговаривал, у того золотой перстень с нефритовым драконом, такой же, как вы сегодня надели.
        - Этот мужчина нелегальных золотодобытчиков опекает, - пояснил Сергей, - он такие вещицы своим людям выдаёт (на время, конечно), но мне она досталась случайно, не из его рук, а надел, чтобы его шестёрок с толку сбить. - Поделился с Дашей ещё одной уловкой: - Кстати, Толик уверен, что металл мы везём в сейфе, за который он муфельную печь принимает, это уж Денис придумал, посоветовал запереть её на висячий замок.
        - А где золото на самом деле? - спросила Даша, чтобы окончательно прояснить ситуацию.
        - У меня в барсетке два слитка.
        - Так делись! - потребовала она, раскрывая ридикюль. - Не жадничай, клади один мне.
        - Но, Даша… - попытался сохранить независимость Сергей.
        - Не вибрируй! - отрезала воительница. - Когда выйдем из машины, за руки возьмёмся, нет, лучше пойдём в обнимку, изобразим влюблённую парочку, на меня не подумают, что отягощена грузом, не беспокойся, разрулю ситуацию грамотно.
        - Волнуешься?
        - Не больше, чем перед соревнованием, мой тренер говорил: «Think before take up» - подумай, прежде чем взлететь, так вот я подумала.
        Остановились в квартале от невзрачного двухэтажного здания.
        - Вам туда,? - уточнил Денис, Сергей подтвердил. - Тогда буду ждать за углом, дальше доберётесь пешком.
        Сергей и Даша, изображая влюблённых, прошли всего ничего, как откуда-то из-за гаражей возникли два бурята и угрожающе двинулись навстречу…
        - Это они, профессорские охранники, - шепнул Сергей, - жилистый - Баатар, пухлый - Балхан.
        Даша выскользнула из объятий ухажёра, словно от испуга замедлила шаг, ставя заплетающиеся ноги не вперёд, а куда-то за себя. Пухлый покосился на неё, но заходить за спину Сергею не прекратил. Тогда она раскрыла сумочку. Тот подумал, что девица хочет откупиться и двинулся в её сторону. Даша засеменила вбок, к гаражам. Жилистый продолжал наступать на Сергея. Чтобы окончательно разъединить бандитов, она вынула слиток и покрутила им, как зеркальцем. Этого оказалось достаточно, чтобы Балхан, потеряв остатки ума, метнулся к ней. Она вмиг защёлкнула ридикюль вместе с золотом, подпрыгнула, уцепилась за крышу ближнего гаража и взлетела на него с ловкостью кошки. Подождала, пока преследователь, кряхтя и матерясь, преодолеет подъём, попятилась, оглянулась - и её лицо исказилось от ужаса, с мольбой о пощаде протянула к Балхану руки. Он, разглядев позади неё широкий просвет, победно засмеялся и бросился вперёд, но она стремительно развернувшись, без разбега, с места, перемахнула на другой гараж. Пухлый по инерции прыгнул за ней, но неуклюже, как овца с отвисшим курдюком. Ударился коленом об острый край, заорал
от боли и провалился: не заметил мерзавец, что эта крыша была выше. Уцепившись за бортик, попытался вылезти, но Даша наступила обеими ногами на его плечи, вдавила в щель по самую шею (теперь хоть автогеном вырезай) и громко, как ведущий представление в цирке, объявила:
        - Смертельный номер - тигрица на козле!
        Баатар, услышав крик брата, повернулся в его строну - этого оказалось достаточно, чтобы Сергей рубящим ударом ладони раздробил ему ключицу. Пока тот корчился, изъял у него и растоптал мобильник, обыскивать Балхана не потребовалось - его руки были прижаты к телу надёжней, чем у спелёнутого младенца.
        Даша соскочила с крыши, Сергей быстро поблагодарил за помощь, взял у неё слиток, сказал, чтобы она помогла завести Денису карточку в Сбербанке и вместе с ним получила реквизиты. В конце инструктажа приказал в центре не маячить, ждать у банного комплекса, но внутрь не заходить, пообещал, что доберётся к ним своим ходом через полтора-два часа. Прощаясь, вскинул кулак и побежал к зданию кассы.
        Даша из любопытства задержалась. Незаметно наблюдая из подъезда жилого дома, увидела, как на крики Пухлого сбежались владельцы гаражей: они думали, что поймали грабителей, объяснений и воплей Жилистого не слушали, а просто врезали по почкам и печени. Пухлого пожалели: - Дурак, что с него взять, и так уже себя наказал. - Вызвали МЧС и «скорую». Те долго не появлялись, тогда хозяева поддели трос под мышки толстого вора, выдернули и бережно опустили на землю. Мобильник отобрали, полицию вызывать не стали, но пообещали, что если еще раз поймают, то обязательно покалечат так, что жить придётся на лекарствах.
        В золотоприёмной кассе Сергея встретили по-деловому, металл приняли без задержек, заверили, что деньги на счёт фирмы и в «Благотворительный фонд» переведут в течение двух суток. Губернатор, к сожалению, был в отъезде, поэтому докладную записку с извещением, что обязательство перед Фондом выполнено, пришлось оставить у секретаря.
        Денис и Даша поджидали Сергея в кабине, по его лицу сразу определили, что приёмка прошла успешно.
        - Куда теперь? - спросил Денис.
        - К тебе домой, в городе оставаться рискованно, уж очень машина заметная.
        - Вот это правильно, оформим всё по-человечески: баньку истопим, попаримся, завершение этапа отметим.
        Когда миновали пригород, Сергей поинтересовался:
        - Денис, скажи как на духу, почему ты выбрал нашу бригаду, а не объединился с Толиком? Уж чего проще: ограбили нас - боссу подарок, он за усердие что-нибудь отстегнул, хотя мог бы и кинуть, мы бы в полицию не обратились, ей залётными москвичами заниматься только себе в убыток, ведь у нас крыши нет, а без неё мы, как пожарник без каски, сгорим. Всё босс рассчитал правильно, недаром Профессором кличут.
        - Что сказать, Сергей Михайлович, быть духовником вам не по чину, не батюшка вы, а обычный человек, что касается Толика, то он - двурушник, однажды предал и второй раз постарается.
        Сергей замечание Дениса принял без обиды, но продолжил допытываться:
        - И всё же, ты с ним вроде как в друзьях был?
        - Да какие друзья, так, в столовой вместе питались.
        - А как ты думаешь, почему он к тебе не обратился, вдвоём-то сподручнее?
        - Так это совсем просто: из жадности, зачем делиться, надеялся сам управиться, делов-то - сообщил вовремя и подставляй ладошки под тридцать серебреников.
        - А почему ты в городе не удрал, вдруг засада была бы серьёзная? - продолжал уже скорее по инерции любопытничать Сергей.
        - Обижаете, Михалыч, сапёры работу на полпути не прерывают. Да и карабин вы оставили, сообразил бы, как применить.
        - Денис, ты понимаешь, что эта бездарная попытка ограбления - только начало штурма, ты даже представить не можешь, как возрастут риски по мере накопления у нас золота.
        - Почему? И представить могу, и за себя постоять, и товарищей выручить.
        Даша вопросительно посмотрела на Сергея:
        - И как мы поступим с Толиком? Уволим?
        - А зачем? - беззаботно ответил он, но потом всё же рассудительно пояснил: - Это нерационально, оставим, держать под наблюдением надёжней, по крайней мере будем знать, когда ждать очередного налёта, а вот где - над этим стоит поломать голову.
        Дом Дениса отгораживался от улицы высоким резным забором - только крыша видна. Хозяин нажал на кнопку звонка справа от калитки - вышли двое: мужчина и женщина, явно родители, такие же улыбчивые и доброжелательные. Сын обнял и поцеловал мать, представил: мама Вера, отцу крепко пожал руку, назвал по имени и отчеству: Алексей Петрович, повернулся к товарищам - Сергей Михайлович, геолог-изыскатель, наш бригадир, а это Даша, девушка сильная во всех отношениях. Денис распахнул ворота, хотел вкатить
        КамАЗ во двор, но Сергей отсоветовал: от любопытных глаз не спрячемся, а газон попортим, и предупредил, что ночевать будет в кузове, мол, у него там хоромы, да и хлопот будет меньше, заодно посторожит. Родители Дениса из деликатности на своём настаивать не стали. Мама Вера пригласила в дом. Сергей достал из кабины карабин и, пояснив, что на всякий случай возьмёт его с собой, последовал за всеми.
        Прихожая без излишеств: довольно просторная, зеркало, встроенный шкаф для одежды, кресло, низкая, но вместительная, этажерка для сапог и галош, рядом тумбочка для домашних тапочек… Половые доски широкие, пригнаны без зазоров, крашеные, блестящие, словно покрыты лаком. «Как в городской квартире», - отметил про себя Сергей. Все сменили обувь. Вошли в гостиную: у стены, слева от окна, резной буфет с витражными дверцами, посредине большой дубовый стол с фигурными ножками, тяжёлые стулья с высокими спинками. Алексей Петрович, уловив на лицах гостей удивление, объяснил, что мебель досталась по наследству от деда, жившего в этом доме ещё до революции, «колчаки» на постое были, но ничего не тронули.
        Вера накрыла стол, выставила домашнюю снедь, Сергей - бутылку водки. Выпили за знакомство.
        - А теперь в баню! - поторопил Алексей Петрович. - Дрова наколоты, прогреется мигом.
        Баня Сергею тоже понравилась: предбанник с окошком, лавка с удобной спинкой, табурет, на стене продольная вешалка с крючками, перед топкой низкая скамеечка, труба для дыма расположена возле кирпичной стены; парилка просторная, свет поступает через окошко с форточкой, кроме того, имеется электрическая лампочка, скрытая матовым плафоном, на стене, при входе, три берёзовых веника; пол слегка наклонный, в углу эмалированный поддон со сливом, рядом молочный бидон с холодной водой; печь удлинённая с продольной перегородкой, справа от неё горка булыжников, слева, ближе к поддону, прикреплён бак (для кипятка) с откидной крышкой. Алексей Петрович затопил печь, сел на лавку, откинулся на спинку и вопросительно посмотрел на Сергея:
        - Рассказывайте. - Не дождавшись ответа, перевёл взгляд на сына: - Мы с Верой догадались, что вы занимаетесь чем-то опасным, но скажу твёрдо: если это противозаконно, то Денис вам больше не товарищ.
        Сергей ответил в своей витиеватой манере:
        - Не всякое законное дело безопасно, более того, подчас чем законней, тем опасней.
        - Это как? - удивился Алексей Петрович.
        - А так: если под надёжной крышей работаешь, даже не совсем законно, то сторонние риски не болезненней комариных укусов, а если самостоятельно, то налетят завистники, как осы на сладкое, - криво усмехнулся, - хорошо бы только осы… - Он посмотрел своими чистыми голубыми глазами. - Вы не беспокойтесь, у нас по закону, но мы сами по себе - потому и опасно.
        - Так-так-так… - задумался Алексей Петрович, - что же это может быть за дело? Лесозаготовка на арендуемой площади? Ну и пили сколько вывезти сможешь, тайга большая - всем хватит. Нет, это что-то редкое, по объёму маленькое и очень привлекательное. - Хлопнул себя по лбу. - Неужели золото?
        - Да, батя, - кивнул Денис, - оно самое, и я останусь с Сергеем Михайловичем, с ним даже женщина не спасовала. Отобьёмся.
        Алексей Петрович посмотрел на сына с любовью и сказал с некоторой завистью:
        - Теперь молодёжь бесшабашная, придётся к ней подходы менять.
        Вошла Вера.
        - Мы тут с Дашей посоветовались и решили вас вперёд пропустить, чтобы над душой не стояли, да и пар мужикам покрепче нужен, а нам не особенно.
        Она разложила широкие махровые полотенца, простыни, мыло и мочалку.
        Денис скрылся в парилке, вернулся довольный.
        - Вода в баке - кипяток, к булыжникам не прикасайтесь - обожжётесь, сейчас подброшу пару полешек и приступим. Сергей Михайлович, вам как гостю на выбор: сперва посуху в сауне прожаритесь или сразу начнём париться?
        - Пожалуй, сперва сауна…
        - Это правильно, наоборот только кожу намучаешь. Тогда разоблачаемся - и за мной, занимаем нижний полок, высушимся, как воблы, хоть к пиву подавай.
        - Кстати, напомнил, - оживился Сергей. - Ты моё поручение выполнил?
        - Само собой. Ящик пива и полмешка воблы в кузове дожидаются, как раз перед вашим возвращением подвезли.
        - В кузове они лишние, - заметил Сергей, - пяток бутылок сюда тащи и с десяток рыбин, пожирнее, остальное для рудника сохраним.
        Калились камни. Сергей сидел, уставившись в одну точку, товарищи тоже не проявляли особого восторга. Подумал: «Не по-русски это, тупое сопротивление жару, ни расслабления, ни наслаждения, словно водку пьёшь не в охотку, а по необходимости - всё время следишь, как бы не опьянеть и лишнего не сболтнуть. Скучно и нудно! Нет, финская баня не по мне, она для заторможенных». - Захотелось встать, едва сдержался, чтобы не обидеть хозяев.
        Алексей Петрович, убедившись, что гость в полной мере оценил недостатки заморской бани, открыл и закрыл форточку, чтобы немного проветрить, окунул веник в тазик с холодной водой и, помахивая им то под потолком, то над полом, стал приговаривать:
        - Начнём с пара мягкого, доброго, словно матушка своего младенца в байковое одеяльце закутывает. - Брызнул на камни - зашипели они, недовольные: мол, зачем их покой нарушили. Алексей Петрович ещё раз брызнул, успокаивая: - Ничего, привыкайте, нам служите, а не себя ублажаете, не лопните, не расколетесь. - Показал, чтоб Сергей ложился, а Денис перебирался на верхний полок, набрал в таз кипятка и начал колдовать.
        - Теперь, бригадир, распластайся, расслабь животик, свесь руки. - Он окунул веник в воду и стал водить им вдоль тела, не прикасаясь, изредка стряхивая обжигающие капли то на руки Сергея, то на ноги, то на спину. - Увидев, что гость больше терпит, чем наслаждается, долил в таз малость холодной воды и предупредил: - Я сейчас веничком пошлёпаю. - Заглянул в глаза. - Ну как, пронизывает? Пробирает до самых косточек?
        - Да-да-да, - соглашался Сергей вначале через силу, но вскоре замурлыкал, как кот.
        Алексей Петрович, убедившись, что гость поймал удовольствие, прекратил священнодействовать. Но от увиденного огорчился:
        - А у тебя, москвич, с нервишками непорядок, кожа красными пятнами покрылась. Что-то произошло с тобой, словно под моральным гнётом находился или того хуже - в бою побывал. - Но расспрашивать не стал, снова взмахнул веником. - Ладно, попробую ещё, ласково, может, отойдут сосуды от скованности. - Перевернул Сергея на спину, скрестил ему руки на груди, стал обмахивать то тёплым, то горячим веником, потом также бока и спину. Через некоторое время разрешил подняться и отдохнуть в предбаннике. Вслед вышел Денис.
        Сергей вернулся и тут же снова попал в заботливые руки. Его мыли и споласкивали, пока он не заблестел, как полированное серебро.
        Алексей Петрович повертел гостя перед окошком, похвалил себя за мастерство и, не подумав о последствиях, спросил об ощущениях.
        - Ну что, Сергей Михайлович, как она жизнь? Сил прибавилось?
        - Ещё сколько, - бодро заверил Сергей и полез на верхний полок.
        - Ты не хорохорься, баня гонористых не уважает, мы не девицы, чтобы перед нами выставляться, - урезонил Алексей Петрович, но за ногу сдёргивать не решился.
        Отец попарил и помыл сына, потом он отца, а гость всё лежал.
        - Ты бы завязывал, в предбанничке охолонул, - посоветовал Алексей Петрович.
        - Да мне хорошо, ни пара, ни жара не чувствую, - удивлялся своим ощущениям Сергей.
        Остался один. Полежал на спине, на левом боку, на правом… к товарищам потянуло… В предбаннике сел на табурет… как-то плавно повело вбок… в провал… Очнулся - лежит на лавке, укрытый простынёй, Денис холодной водой в лицо брызгает.
        - Оклемался, - послышался голос Алексея Петровича и просьба: - Идём-ка, Михалыч, во двор, на ветерок, сядем в тенёчке за столик.
        Денис принёс пиво, кружки, воблу и ножички сдирать с неё кожу.
        Вера, увидев, что мужики принялись за пиво, крикнула с порога:
        - Вы всё? Или это промежуточный привал?
        - Пожалуй, достаточно, - отозвался Сергей, вспомнив пережитое.
        - Тогда наша очередь. - Она позвала Дашу, а мужчин предупредила, чтобы без неё в гостиную не заходили.
        В бане женщины мысленно поблагодарили за чистоту и порядок: «На полу ни пузырька пены, оба полока сухие, тазики блестят, бак и фляга наполнены водой под самые крышки».
        Сибиряки посмотрели на москвича - вроде отошёл, пододвинули ему кружку. Денис разлил всем пиво мастерски, с пеной. Выпили. В полном умиротворении они не спеша, потягивая горьковато-терпкий напиток и смакуя жирную воблу, наслаждались жизнью.
        Алексею Петровичу захотелось поделиться мыслями, узнать мнение столичного гостя, посмотрел с лукавинкой:
        - Сергей Михайлович, как вы думаете, что важнее: везение или осмотрительность?
        Сергей даже головой замотал:
        - Ну и вопросик! Непонятно.
        - А вы не торопитесь с ответом, - развеселился сибирский философ, - послушайте, потом скажите. Забавная история.
        Был у меня знакомый шофёр, кстати, тоже горожанин, невезучий каких мало. Приезжал он ко мне отдохнуть, в баньке попариться. Так вот, однажды парились мы, парились, так славно, что он из окружающего мира выпал.
        - В обморок упал? - подсказал Сергей.
        - Не совсем, забыл, где находится. Булыжники в каменке накалились, но ведь они не железные, со стороны не видать, что с ними деется, а помнить надо, в общем, прислонился к ним - кожа зашипела, горелым мясом запахло, образовались три отпечатка разной формы. Долго сокрушался, что не повезло ему.
        - Какое же это невезение, - удивился Сергей, - просто характер у него неосмотрительный.
        - Михалыч, - закончил рассказывать историю Алесей Петрович, - он понял, что выставляет себя в невыгодном свете, и стал по-новому объяснять, особенно женщинам, мол, это у него родимые пятна.
        - Это не пятна, а клейма, что он отроду недотёпа, - поддержал Сергея Денис.
        - Ладно, слушайте другую, - миролюбиво продолжил Алексей Петрович: - Поехали мы с ним за орешками, путь не близкий, а хочется. Вообще-то мы по стволам дубиной колотим, потом шишки внизу собираем, а ему утомительно. Выбрал самый высокий кедр, чтобы на другие не лазить, а с одного набрать как можно больше и не пустышек. Мы его не отговорили: вольному - воля. Добрался до середины, стал на ветку - она тресь и обломилась, полетел горожанин головой вниз - колом! Так и воткнулся в землю между корней, хрипит, ногами дрыгает… Вытащили мы его аккуратно… и представляете, Сергей Михайлович, в больнице сказали, что ему повезло: нет перелома, только компрессия позвонков. Через шесть месяцев снова за руль сел.
        - И как он теперь, в полном здравии? - поинтересовался Сергей.
        - Да кончилось у него везение. - Алексей Петрович перекрестился. - Жил он на восьмом этаже, и надо же какая напасть случилась - вышел из квартиры, а дверь захлопнулась, ключи на зеркале оставил. Полез к соседям через балкон, не удержался, слетел вниз… - насмерть.
        Говорить расхотелось.
        - Конечно, везение бывает, - вывел всех из задумчивости Денис, - и оно чаще у тех, кто осмотрителен. - Помолчал… - А лохов, как твой знакомец, я не уважаю, они даже не знают, что такое авось, делают что-либо, не задумываясь.
        Алексею Петровичу опять невтерпёж, продолжил москвича пытать:
        - У меня история о простом человеке, а вы, Сергей Михайлович, расскажите что-нибудь поучительное о везение и осмотрительности на примере начальников.
        - Так уж и быть, слушайте, как привычка подвела и начальника, и его заботливого помощника. Был у нас в научно-исследовательском институте директор, обязательный, все задания в срок выполнял, а у него шофёр, верный и добропорядочный, настоящий помощник. И вот пришло время ехать к министру с годовым отчётом. Шофёр, как обычно, чтобы начальнику свободу не сковывать, поставил пухлый портфель на заднее сиденье, дождался, когда шеф сложит руки на животе, и лишь тогда плавно нажал на газ.
        Едет директор в комфорте, ничто не мешает продумывать предстоящий доклад. И вдруг замечает, что двигатель не шумит, а машина стоит на Кудринской площади. Помощник выскочил, поднял капот, но неполадки не обнаружил! Время поджимает. Остановил такси, поставил по привычке портфель на заднее сиденье. Директор сел на переднее, подъехал к министерству вовремя. В проходной обратил внимание, что правая рука пустая. «Забыл в машине секретные документы! - мелькнула ужасная мысль, стал проклинать себя: - Растяпа, привык, что шофёр обычно доносит портфель до входа». Сердце сжало.
        Однако таксист оказался порядочным человеком, привёз в институт нераспечатанный портфель, правда, к концу рабочего дня. Шофёра уволили. Директора после выхода из больницы понизили в должности, пожалели или связи помогли, в общем, повезло ему, что не впаяли срок за халатность, время было не для разгильдяев.
        - Скажите, Сергей Михайлович, - спросил Денис после некоторого раздумья, - а Даша ваша помощница? Как сложное дело, так она всегда рядом.
        - Сам удивляюсь, почему так получается, - пожал плечами Сергей, - и если честно, я её на это не нацеливал. А вообще слово «помощник» не для нашей бригады, у нас правильнее говорить: мы - соратники.
        Пока мужики за жизнь говорили, Вера в баньке гостье душу правила.
        - Ты, Даша, устала, ляг на нижний полок, закрой глаза. - Провела большим и указательным пальцами вдоль позвоночника. - Ишь, как вздрогнула, лихо тебя скрутило, пружина стальная, а не женщина. Произошло что? Молчишь. Не хочешь рассказывать, неволить не стану, значит, так надо.
        Вера переворачивала Дашу, водила жарким веником то вдоль одного бока, то другого, то вдоль спины и напряжённых ног… обмахивала и похлопывала мягким паром, уговаривая:
        - Ты, девонька, сбрасывай заботы, расслабляйся, размокай, размякай… как гренки в супе…
        Долго так было. Потеряла Даша счёт времени, а может, и задремала. Наконец открыла глаза, посмотрела вокруг, спросила с удивлением:
        - Где я?
        Вера в ответ улыбнулась:
        - Вот и славно, значит, отпустила тебя напасть, а находишься ты у добрых людей.
        - Как мне легко-о, - прошептала Даша, встала, напилась колодезной водицы, обратилась к Вере:
        - Теперь вы ложитесь, попробую повторить ваши действия, видела кое-что.
        Вроде получилось, даже похвалы удосужилась.
        - А теперь, девонька, - предложила искусница, - давай испытаем баньку по-настоящему, забирайся на верхний полок, но прежде, чтобы было приятней, расстели полотенце, я на каменку холодной водой брызну - крутой пар до самых косточек войдёт. - Села рядом. - Ну каково? Ощущаешь, как душа заново рождается?
        - Ощущаю.
        - Тогда слезай, хорошего надо в меру.
        Они бросили на себя по тазу холодной воды, снова чуток погрелись, помылись, ополоснулись и вышли в предбанник. Накинули простыни. Смотрели на догорающие угольки, молчали… Вера помялась, помялась, не вытерпела и спросила в лоб:
        - Я понимаю, Даша, вопрос нескромный, но всё же любопытно: ты с Сергеем в близости была?
        - Это преждевременно, пока приглядываюсь.
        - А чувства? Чувства какие-нибудь испытывала?
        - Временами, - нарочито неуверенно ответила Даша и отвернулась.
        - Ну ты кремень! - восхитилась Вера, но тут же, сомневаясь в искренности её слов, прекратила расспросы и начала одеваться.
        Прежде чем выйти, она подвела Дашу к окну:
        - Глянь, на своего - мужик видный, надёжный… таких мало.
        На столе в гостиной - натюрморт. В глубоких керамических плошках деликатесы из свинины: колбаски, ливер с кусочками масла, корейка, сальтисон, сало с прожилками; в стеклянных тарелочках соленья и маринады: грузди, огурчики, помидоры, чеснок, мочёные яблоки, квашеная капуста; в стеклянных лодочках зелень: лук, петрушка и укроп; отдельно соль, молотый душистый перец, хрен и горчица. Вера вынула из духовки ржаной и пшеничный хлеба; сняла с плиты чугун с молодой (маленькими клубнями), варёной в сметане картошкой, разложила её по тарелкам, посыпала укропом.
        Даша наклонилась к Сергею и тихо сказала:
        - Натюрморт для русского художника.
        Он также тихо посетовал:
        - Такой ещё не родился.
        Алексей Петрович достал из буфета две бутылки с жёлто-зелёной жидкостью, наполнил хрустальные стопки. Сергей поднял свою, в ней завораживающе преломились лучи заходящего солнца. Показывая осведомлённость, спросил:
        - Самогон, первач?
        Алексей Петрович посмотрел с укоризной:
        - Вы уж, Сергей Михайлович, не обижайтесь, но первый перегон вонюч, в нём много сивушных масел, в голову бьёт и ноги, такой в самый раз для бичей, мы первый стакан свиньям скармливаем, а вот второй перегон - чистый спирт после отстоя разбавляем по своей пропорции.
        - У нас фирма, - подтвердила Вера, - месяц на тархуне, мандариновой цедре и корице настаиваем, иногда смородинового листа добавляем, вкус получается нежный, но вещь коварная, потеряешь контроль - под столом окажешься, пьём только по праздникам.
        Алексей Петрович поднял стопку:
        - За знакомство!
        Даша выпила одним махом.
        «Крепкая девка, - ещё раз мысленно утвердилась в своём мнении Вера, - под стать бригадиру. - Вздохнула. - Денису бы такую».
        «Воительница, амазонка, - восхитился её выдержке Сергей, - даже не поморщилась! А я слабак, так опозориться, и где - в бане!»
        Алексей Петрович повторно наполнил стопки.
        - За удачу!
        Даша опять выпила одним глотком. Сергей старался не отставать. Вера пожурила:
        - Вы пейте, наслаждаясь, за вами никто не гонится. Вкус почувствуйте и аромат. - После каждой стопки наставляла: - Вы заедайте, закусывайте, не забывайте заедать, настойка только слабой кажется.
        Даша зажмурилась, прислушиваясь к ощущению необычной лёгкости, словно полёт на финише на соревнованиях по паркуру. Сергей забыл о конфузе, он пребывал в нирване. Захотелось наведаться в «Город хобби» и приобрести самогонный аппарат, спросил у Петровича, что он использует в качестве сырья. Тот с готовностью объяснил, что картошку, из опыта знает - это самый нейтральный продукт. И напомнил, что главное в этом деле не исходный материал, а процесс.
        Слово «дело» вернуло Сергея к действительности, и он попросил внимания.
        - Завтра я отсыпаюсь, через день, чтобы не привлекать внимания, еду в город на автобусе, переведу деньги со счёта артели на карточки Дениса, Даши и товарищей, оставшихся в лагере.
        «Значит, Толику не светит», - подумала Даша и предупреждающе выставила перед собой ладонь: - Я с тобой! Не перечь! Прими как должное.
        Денис удивился такому напору, но, понимая, что это временно, промолчал. Действительно, страсти улеглись уже через минуту, и он предложил воспользоваться неприметной «четвёркой» друга. Алексей Петрович пообещал посторожить вездеход, Сергей отдал ему карабин, чтобы хулиганов отпугивал, если полезут в кузов или, того хуже, рискнут угнать.
        В городе остановились напротив входа в Сбербанк, его двери автоматически раскрылись, и Сергей, внимательно осматриваясь, вошёл в операционный зал. Народу было мало, перевод денег много времени не занял.
        - Ну как? - спросила Даша на выходе.
        - Нормально.
        - У меня тоже спокойно, из машины наблюдала, подозрительных личностей не обнаружила, это естественно: люди Профессора выслеживали КамАЗ, а мы передвигались на «четвёрке», нас в лицо знают только буряты-охранники, но они, наверно, ещё раны залечивают.
        По пути в посёлок никуда не заезжали. При встрече родители Дениса своих волнений не показали. Алексей Петрович вынес коробку с домашней снедью, Вера - небольшой мешок с картошкой, извинилась, что мало, потому что ещё копать рано. Сергей протянул ей четыре пятитысячные купюры.
        - Это за продукты и постой. - Денису вручил карточку: - На ней аванс, думаю, её надёжней хранить дома. - Повернулся к Даше: - Это твоя, с собой возьмёшь или здесь оставишь?
        Она улыбнулась.
        - С собой. Если пропаду, то вместе с заработком.
        Вера ушла в дом, вернулась с карабином на плече, в руках блестящий стальной поднос с пятью стопками водки:
        - На посошок. - Перекрестила каждого. - Берегите себя.
        - Прощайте, не поминайте лихом, - крикнул из окна кабины Денис и нажал на газ. Сергей наметил дальнейшие планы:
        - Сейчас на геологическую базу, заправимся соляркой и к себе на рудник, за старателем заезжать не будем, время дорого, да и Толик опасения вызывает.
        Проехали больше половины пути, дорога начала петлять, вездеход медленно преодолел подъём и остановился на вершине холма.
        - Выходите, проведём рекогносцировку, - пояснил Денис, - оглядитесь… Видите, мы поднимались по крутому повороту. Теперь посмотрите в направлении лагеря, представьте, что оттуда приближается автомобиль, перед подъёмом он, чтобы не заглох двигатель, обязательно разгонится, и если вовремя не притормозит, то, словно подброшенный трамплином, вылетит на противоположный склон - прямо в обрыв. Безусловно, если нас начнут преследовать вооружённые бандиты, я постараюсь маневрировать, крутить руль, и это усложнит их задачу. Я думаю, что они это понимают и поэтому устроят засаду. - Он обвёл окружающее пространство рукой. - А теперь, друзья, подумайте, где лучше всего её организовать: перед подъёмом, на склоне или на вершине?
        - На вершине рискованно: вдруг вы увернётесь, увеличите скорость, а стрелять вслед, по кузову, нерезультативно, ведь мы в него загрузим всяческие механизмы, - предположила Даша.
        - Разумно, - согласился Денис. - А устраивать засаду на склоне стрёмно, вокруг открытое пространство, не спрячешься.
        Даша продолжила:
        - Перед подъёмом сужение дороги, завалы из спиленных деревьев, оставшихся со времён строительства, пни, валуны - это самое удобное место.
        - За ними хоть по взводу маскируй, - согласился Денис, - а редкие ели, обеспечивают скрытный подход к позициям. - Задумался и добавил: - Ещё не следует исключать, что бандиты оставят автомобиль на вершине холма, чтобы не только наблюдать, но и в случае появления нежелательных свидетелей перекрыть им дорогу.
        - Ну, прямо Генштаб, - с шутливым уважением похвалил Сергей и подвёл итог: - Засаду следует ожидать у подножия холма. - Обнял товарищей. - Однако поторопимся, нас ребята заждались.
        В лагере обеденный перерыв, идиллия. Услышав звук мотора, Дима и Юра выскочили из-за стола и помчались навстречу. Толика, словно пригвоздило к лавке, сгорбился, застонал, промычал что-то нечленораздельное.
        - Сдали? - ещё издали закричал Дима.
        - Конечно, - успокоил Сергей, - удачно и всё по закону, - немного помедлив, всё же высказал наболевшее: - Только моральные принципы пришлось нарушить.
        - В ваших словах одно действие противоречит другому, разве так бывает? - удивился Юра.
        - Бывает, особенно в эстрадных шутках, да и в жизни, если кто-то перестаёт следовать навязанным ему незаконным правилам. Я понимаю, что если со стороны смотреть, то ситуация выглядит абсурдной, а вот для нас она вполне приемлема. Но ты не расстраивайся, поймёшь со временем, представится случай, и, думаю, ждать осталось недолго. А сейчас мигом в кузов, выкатываёте бочку солярки, для удобства подставьте доску.
        Сергей подошёл к Толику, посмотрел на него жутким взглядом:
        - А ты… - Тот, ожидая удара, сжался ещё больше. - Принеси на кухню коробку, мешочек с картошкой, пиво и воблу.
        - Начальник, - засуетился он, - всё-всё сделаю.
        - Бесхребетник, - заклеймил его прозвищем Сергей и зло сплюнул.
        Денис на глазах у всех достал муфельную печь, погремел висячим замком и отнёс на рудник, в палатку. Обнаружив на концентрационном столе две золотины, подумал, что это непорядок, и бросил их в стоящий рядом пустой цилиндр.
        Даша достала коробку и разложила на столе деликатесы из свинины, квашения, соления, полулитровую банку смальца и… двухлитровую - топлёного масла.
        - Ну, Вера, ну, хозяйка, ну, прямо как мама! - Она не находила восторженных слов.
        Вернувшийся Денис передал Сергею цилиндр, сказал, что в нём два золотых зерна, взглянул на Толика:
        - Что нахохлился? Всё по твоему заказу, теперь и наешься, и напьёшься.
        Тот в ответ пробурчал, что много не ест, а выпивкой заранее запасся.
        - Это мы проверим, - убедительно пообещал Денис.
        Сергей обратился к Диме:
        - Как тут без меня, выловили что-нибудь?
        Он громко ответил, что самую малость, а на ухо шепнул:
        - Самородок выскочил, потом покажем.
        - Толик - молодец, - также громко похвалил Юра, - ловко монитором управлялся, правда, уставал быстро, - закончил уже тихо: - Всё порывался на концентрационный стол взглянуть, но я, чтобы процесс не останавливать, не позволял, ведь нас было только трое.
        - Тогда за стол, - призвал Сергей. Он бросил воблу кучей, мол, каждый выбирает по вкусу, раздал каждому по бутылке пива, подождал, когда все наполнят кружки и поднял свою.
        - За успех!
        Он с умилением наблюдал, как артельщики стучат рыбинами, отрывают жирные пластины, со смаком запивая их жгучим напитком. Наконец решился прервать приятную для всех трапезу:
        - Хорошего понемножку, дела не ждут, до вечера работаем без перерыва.
        Даша сгладила резкий тон:
        - Я на ужин сварю щи из квашеной капусты со свининой, картошка есть, морковь и лук найдутся.
        - Повезло нам, - посмотрел на неё с благодарностью Денис.
        - В такой компании по-другому быть не должно, - кивнула она, соглашаясь. Затем собрала неиспользованную провизию и отнесла в заранее вырытый погреб. Дима и Юра быстро накололи дров и убежали на рудник.
        Даша готовила с удовольствием, Вечером, когда все собрались за столом, принесла стопку тарелок. Мужчины, сжимая ложки в правой руке, поставили их вертикально, мол, мы готовы. Стряпуха подняла крышку огромной кастрюли, взяла половник и неожиданно протяжно скомандовала:
        - Взво-од, товсь!
        От дурманящего запаха «солдаты» едва удержались на лавках, чтобы не броситься первыми на раздачу. Она наполняла тарелки под верхний ободок. Товарищи ели степенно, не взахлёб, а как подобает уважающим себя работникам. Толик тоже попробовал, не удержался, хрюкнул, даже распрямился, в общем, когда другие ещё вычерпывали со дна, он уже попросил добавки.
        - А-а, проняло, - усмехнулся Денис, - слабак, не умеешь наслаждаться, хвалился, что мало ешь, а сам, когда приспичит, жареную муху сожрёшь!
        Толик, увлечённый потреблением пищи, не ответил.
        Товарищи поблагодарили за вкусный ужин, но за столом, чтобы играть в домино, не остались: всё никак не могли разбиться на пары.
        Солнце скрылось за верхушками деревьев.
        Дима и Юра помыли посуду и, пожелав Даше красивых сновидений, ушли к себе. Она дождалась, когда все уснут, переоделась в костюм ниндзи, бесшумно отогнула задний полог палатки и нырнула в ночь. Ей нравилось всё: и густой едва слышимый шум тайги, и терпкие запахи, и мириады звёзд… и окружающие тайны. Воительница вышла на дорогу, ведущую к руднику. По корням, как по ступенькам, забралась на широкий пень, села на корточки, выпрямилась, соскочила на землю и перекувырнулась. Затем толчком, как раньше, попробовала взлететь на другой пень и - получилось, перепрыгнула на следующий, но не совсем удачно: взмахнула руками, чтобы не потерять равновесие, выставила их в стороны… удержалась.
        Ей захотелось побыть на руднике, посмотреть, как отдыхают металлические монстры, представить, как завтра они задвигаются, загудят и заскрежещут, подчиняясь мужской воле. Она сделала несколько лёгких шагов и услышала сдавленный, перемежающийся всхлипываниями шёпот, это не было похоже на человеческую речь, а скорее на скулёж щенка, наказанного злым хозяином. Даша подкралась ближе - Толик говорил по спутниковому телефону… по-видимому, с Профессором:
        - Они вернулись, продолжили мыть… Не увольняться?! - Скулёж сменился протяжным завыванием: - Они меня выследят и прибью-ют.
        Разговор прекратился. Предатель вышел на дорогу, сел на пень, достал фляжку, запахло коньяком, чтобы быстрее опьянеть и забыться, цедил маленькими глотками. Даша подумала, что с этим мозгляком надо быть поласковее, а то и впрямь сбежит. А тогда что? Профессор банду нашлёт, круговую оборону занимать? Без оружия? Только карабин, тесак, несколько тыловых шашек, но этим не отобьёшься. Хотя не всё так мрачно: он умом слаб, и от босса не уйдёт, а от нас подавно не скроется - попал хорёк в капкан накрепко.
        За полночь в кузов к Сергею постучали: два коротких и три длинных, после паузы ещё раз также. Он открыл дверь, по лесенке вбежали Дима и Юра.
        - Михалыч, мы незаметно, остальные спят, расскажите подробнее, как было, когда вы появились, мы сразу поняли, что не срослось у них. Толик вчера напрочь извёлся: вас нет, а мы его не отпускаем, только под вечер разрешили.
        Сергей посмотрел на товарищей с гордостью:
        - Вы задание выполнили на отлично. Мы сдали всё, что наплавили, деньги уже на ваших карточках, вручаю с благодарностью.
        - Служим артели! - выдохнули друзья.
        Вначале Сергей хотел свести рассказ к шутке, но потом решил ничего не скрывать:
        - Случилась небольшая заминка - возле золотоприёмной кассы нас остановили известные вам Баатар и Балхан. Один слиток у меня, второй - у Даши, она не растерялась, чтобы разъединить нападавших, показала свой Пухлому и тем самым увлекла его за собой на крыши гаражей, тот погнался за ней и попал в щель, для надёжности она вбила его обеими ногами по самую шею. - Тут Сергей всё же не удержался и пошутил: - Не больно, кроссовки у неё эластичные. В это мгновение я, применив один из приёмов восточных единоборств, сломал Баатару ключицу. Вот и всё, конец комедии, по времени она длилась не больше чем мой рассказ.
        - Да-а, - подвёл итог Юра, - теперь жди настоящий налёт, а не дешёвый гоп-стоп.
        - Пока тревожиться рано, - стал размышлять Сергей, - а вот к концу сезона придётся напрячься, - потёр лоб, - хотя и сейчас мозгами шевелить не помешает.
        Он обнял друзей, попросил отвлечься от наболевшей темы и, извинившись, пообещал, что обязательно выберет случай свозить их в баню, объяснив, что тогда в сопровождающих нужна была Даша, а не крепыши, расчёт был на то, что Профессор, не представляя, на что она способна, выставит на перехват лишь двух своих олухов.
        - Да мы и не обижаемся, - заверили ребята и с просветлёнными лицами показали самородок: - Это медведь, только маленький, с ноготь, но как похож!
        Сергей достал лупу, вгляделся.
        - Надо же, сидит, передние лапы приподнял, словно вдаль смотрит, ушки треугольником, прислушивается.
        Зажгли полный свет, Дима торжественно вручил находку, Сергей дал лупу. Даша долго разглядывала миниатюрное чудо природы, наконец сказала, что похоже на медведя.
        - Красивый, золотом отливает, поставлю рядом с чароитовым медведем, будет медвежий уголок.
        Сергей, как бы прощаясь, погладил зверя.
        - Устанешь, посмотришь на них, о нас вспомнишь, о Сибири.
        Утром Дима, воспользовавшись тем, что его заменял Юра, стал собирать камешки и выкладывать ими буквы. Даша с интересом наблюдала, вскоре прочла: «От бронзо… до толсто..». Озадачившись, спросила:
        - Скажи мне, кудесник, и что эти языческие символы обозначают?
        Дима взглянул на часы, крикнул, что вечером допишет, и убежал на работу.
        После ужина он взял в помощники Юру и вместе с ним выложил фразу: «От бронзовой кожи до толстой рожи». Затем пригласил всех полюбоваться, с чувством прочёл и пояснил, что это - слоган для их команды, только не футбольной, а артельной. Понимается просто: загар уже есть, а фэйс… - Посмотрел на Дашу с восхищением, - при таком питании уже завтра округлится.
        День сменялся днём. У Толика всё удавалось: струю монитора направлял в нужное место, следил, чтобы пульпа поступала в жёлоб равномерно и не выливалась через край.
        - Да ты, оказывается, можешь! - удивлялся Денис. - Сразу видно, что в охотку работаешь, и куда только лень подевалась.
        А исчезла она от того, что Профессор каждый день его дрючил, чтобы рыжьё быстрей намывал, потому как полевой сезон уже за половину перевалил. И всё же Толик не выдержал бешеного темпа, стал чуть ли на колени перед Сергеем, взмолился, что ему постоянный сменщик нужен, хотя бы по полдня, а не урывками, и ещё баня, чтобы грязь счистить и ноги пропарить. Денис разговор услышал, поддержал просьбу, мол, овладел он мастерством, пусть будет наставником, съездит за старателем, а заодно у него и помоется. Сергей вспомнил об обещании Диме и Юре и согласился.
        - Ладно, отпущу, только солярка за твой счёт, да и простой монитора компенсируешь: нам вдвоём с Дашей со всеми механизмами не справиться.
        - Но ведь с вами ребята останутся.
        - Они с тобой поедут, за компанию.
        От неотвратимости такого расклада у Толика даже сел голос, попытался выторговать хоть что-то:
        - Тогда тоже пусть платят.
        - Они не ноют и не выпрашивают, - отрезал Сергей, - так что вычту из твоего заработка, а не хочешь, катись хоть за кордон, тем более ты уже там побывал, дорога знакомая.
        - Нет-нет-нет, Сергей Михайлович, - струсил Толик, - я там не приживусь.
        - Наконец-то договорились, - брезгливо поморщился Сергей и распорядился, чтобы он собрал у всех вкладыши. - Что смотришь? Я с Дашей их постираю. Иди выполняй, нет, подожди, запомни - твоё место в кузове.
        Сергей передал Денису деньги: вдруг что-нибудь удастся купить, да и соляркой надо заправиться под завязку. Воспользовавшись тем, что все ушли собираться, он достал из кузова карабин, а когда все расселись по своим местам, спрятал его в Диминой палатке и расположился у плиты.
        Наконец шум, издаваемый двигателем уезжавшего вездехода, стих.
        - Вот мы и остались одни, уехали твои товарищи, - сказала Даша с какой-то непонятной интонацией: то ли в ожидании чего-то хорошего, то ли сожалея.
        - Необъективное определение, - сухо поправил Сергей, - разве ты мне чужая?
        Даша не ответила. Тогда он налил в тазик кипятка, разбавил и принялся мыть посуду. Ему это нравилось. Даша стала вытирать. Закончив успокаивающее действие, он наполнил ведро холодной водой, втиснул в него вкладыш и поставил на конфорку - всё молча. Затем взял тачку, набрал в ручье две фляги воды для полоскания белья и привёз на кухню. Предупредив, что ещё съездит за дровами, попросил не беспокоиться, потому что будет рядом.
        Сергей вернулся в лагерь, выгрузил дрова, поднял глаза и обомлел - Даша подходила к нему в одном купальнике, сильная и красивая. Едва сдерживаясь от охватившего возбуждения, он показал на таз, полный вкладышей, мол, что с этим делать. Она, словно не замечая происшедших с ним изменений, вытащила вкладыш, показала, что его надо взять за два ближних к нему конца и повторять за ней:
        - Разойдёмся, так, правильно, теперь натяг, сводим концы и встряхиваем. - Сергей взглянул на её колыхнувшуюся грудь и едва не упал. - Да ты слабак, - расстроилась Даша, - ну ничего, научишься. Теперь подходи ко мне. Что замер? Отдавай концы и отчаливай.
        Она повернулась к нему спиной… вытянулась, чтобы ловчее повесить вкладыш. Сергей разом лишился воли, инстинктивно обнял её, успел почувствовать упругое тело, она на миг замерла… и ловко выскользнула. Не торопясь, расправила на вкладыше складки и лишь тогда обернулась. Всмотрелась в его глаза и неожиданно предложила быстрей заканчивать всю эту дребедень и бежать на пляж:
        - Солнце приятное, позагораем, одни без свидетелей.
        - Сейчас переоденусь, - прохрипел Сергей.
        - Догоняй! - весело крикнула Даша.
        Он легко её догнал, и они одновремённо с разбега зарылись в песок.
        Лежали… Перевернулись на спину, раскинули руки так, что соприкоснулись кончики пальцев. Солнце палило нещадно. Переползли в ручей, распластались на дне, наслаждаясь движением перекатывающихся струй. Охладившись, выбрались в тень. Сергей к Даше не прикасался. «Терпи, - заставлял он себя, - жди, женщина выбирает сама, а если уж решится, то навсегда. Но это мука!» Так и молчали. Пока он не спросил будничным тоном, что она узнала новенького.
        - Так я же у тебя всё время на виду, - искренне удивилась Даша.
        - Не совсем, в ту ночь, когда мы из города приехали, ты куда-то исчезла.
        - Выследил?
        - Это не в моих правилах, случайно получилось.
        - Иногда хочется развеяться, вот и тогда бродила по руднику, мечтала… И наткнулась на Толика. Не волнуйся, он меня не заметил. Услышала, как боссу по спутниковому телефону докладывал, что мы вернулись довольные и возобновили добычу золота. В конце разговора, видимо, получил приказ оставаться с нами. На следующий день, как все заметили, гонор свой упрятал, но выдержки хватило лишь на неделю, опять выступать начал. Мерзкая натура.
        Сергей не утерпел, схватил Дашу за плечи, воскликнул:
        - Ты прирождённый разведчик! Что бы я без тебя делал?!
        Она не вырвалась, доверчиво прижалась и убеждённо сказала:
        - Да как всегда: дело продолжил бы и к защите готовился.
        - Это верно. - Он отстранился, её губы были так близко, одно незначительное движение… Но внутренний голос остановил: «Рано». Сергей сбил желание и уже непринуждённо спросил: - А ты-то сама как, готова к главному бою?
        - Постоянно, - ответила она так непринуждённо, будто собиралась убирать квартиру, немного помедлила и попросила отвернуться. - Я купальник простирну, песка много набилось, колется. «Опять испытание. Мучительница!» - мысленно негодовал Сергей. И тоже попросил на него не смотреть, потому что в его плавки набилось столько песка, что они вот-вот спадут. Украдкой подглядел, что Даша просьбу выполнила.
        В лагере она положила один край лавки на стол, а другой - вбила резким движением в землю, взглянула на Сергея и сделала, как когда-то в Московском парке, стойку.
        - Видишь, я в форме.
        - Купальной, - подколол Сергей, - посмотрим, как проявишь себя в штормовом костюме.
        - Сам в плавках, - отметила Даша, - иди приведи себя в пристойный вид.
        Ей потребовалось не больше пяти минут, чтобы облачиться в костюм для сафари. Сергей долго не появлялся, наконец вышел уже переодетый, но почему-то из Диминой палатки и крайне озабоченный.
        - Карабин пропал.
        - И как же ты собираешься воевать? - засмеялась Даша и делано задумалась: - Правда, у меня тесак есть, да и у тебя ладонь, как топор, отмахаемся. - Посмотрела с любопытством, как реагирует.
        - У нас ещё ракетница в резерве, - вспомнил Сергей.
        Она смилостивилась:
        - Ладно, идём покажу, куда перепрятала, сам посуди: от ручья лагерь не просматривается, а вдруг кто нехороший забредёт, перестреляет нашим же карабином, как куропаток, мне отец говорил, чтобы я всегда держала оружие рядом.
        Она подвела к зарослям соснового кустарника, из-под его корней проглядывала гранитная глыба, в одном месте она нависала над острыми камнями в виде карниза. Даша отодвинула небольшую плиту и из открывшейся ниши вытащила брезентовый свёрток.
        - Вручаю, защитник, и впредь будь осмотрительней, не в НИИ за микроскопом сидишь.
        Сергей выбрал в качестве тира сгоревший дом, между двумя обугленными столбами протянул верёвку, прикрепил к ней четыре пустые консервные банки и три коричневые (под цвет дерева) бутылки из-под пива.
        - Проверять будешь, как стреляю? - поинтересовалась Даша с некоторым пренебрежением. - Не сомневайся - хорошо. Отец научил: и расстояние определять, и дыхание задерживать, а если ранена, то, несмотря на боль, плавно нажимать на спусковой крючок - женщины это могут, они терпеливы, поэтому из них получаются великолепные снайперши.
        - Он что, больно делал?
        - Да, небольшой надрез, а сверху солью посыпал.
        - Н-да, ну и папаша, - не знал что сказать Сергей.
        Она отвернулась.
        - Спецназ… Погиб при выполнении сложного задания.
        Даша продырявила дно всех банок: и с позиции стоя, и с колена, и лёжа, и после перекатывания. Бутылки разлетались, как фейерверк, - смотреть приятно.
        В то время как Даша рассказывала Сергею о ночной слежке за Толиком, тот безуспешно пытался открыть калитку в шатком заборе, отделявшем от улицы избу старателя. На шум вышел худющий мужичок, он открутил проволоку, скреплявшую засов, но приехавших не впустил. Толик, изображая бригадира, сказал начальственным тоном, что он от Сергея Михайловича и ему нужен хозяин, бывший старатель.
        - Это я, - засуетился мужичок и отступил в сторону, - давно жду, переживаю, - вспомнив, что надо сообщить своё имя, назвался Гришей.
        «Ну и тип, - одновременно подумали Дима и Юра (они в первый приезд, как и Толик, находились в кузове и его не видели), - лицо старческое, по возрасту едва за тридцать, наверно, курит беспрерывно, настоящий табакоман; на лоб, рассечённый двумя продольными рытвинами, ниспадают слипшиеся волосы; глаза навыкате, без всякого выражения; губы тонкие, то ли в заискивающей улыбке, то ли в гримасе от боли… Разве это старатель - так, недоразумение».
        - Реальный додик, - тихо подвёл итог наблюдениям Юра.
        Рядом с мужичком стала женщина, по-видимому, мать и сразу объявила, что в избе свободных мест нет, но фанерная пристройка свободна и в ней можно переночевать, даже два матраса есть. Толик сразу перетащил в неё свой спальник и, ничего не сказав, куда-то слинял. Товарищи, догадываясь, что он отправился докладывать боссу, его не остановили, а принялись устраивать ночлег в кузове вездехода. Хозяин ждал. Закончив приготовления, они попросили показать баню.
        Внутри, как обычно: предбанник и парная, только запущенная. Пока Гриша курил на лавочке и балдел, уставившись своими рыбьими глазами куда-то, в лишь ему ведомое пространство, товарищи накололи дров, налили в бак и стоявшую рядом флягу воды (её пришлось носить из уличного колодца, у хозяев своего не было). Заметив, что затопили печь, он проверил, не выкатываются ли угольки, убедившись, что пожара не будет, вернулся на любимое место. Когда гости начали отскребать пол и лавки, балдёжник переместился внутрь бани, но помогать не стал, безучастно наблюдая за их действиями. Как только парная прогрелась, сразу появился Толик (будто в бинокль следил), но его дальше предбанника не пустили - пусть с Гришей беседует.
        Денис наглухо закрыл за собой дверь, размотал тряпицу и показал берёзовый веник, пояснив, что на всякий случай прихватил ещё из дома.
        - О-о-о, - протяжно выразили радость москвичи, и новый друг начал демонстрировать класс банного мастерства да так доходчиво и ёмко, что через полчаса они только и могли что произносить звуки, отдалённо похожие на ах и ох, а через час, обессилев от восторга, расслабленно, без движений лежать, наслаждаясь жизнью.
        Первым опомнился Юра, постучал рукой, как побеждённый самбист при болевом захвате:
        - Достаточно, мы научились, теперь твоя очередь. Ложись и терпи!
        В общем, упарилась троица и намылась до зеркального блеска.
        В предбаннике неудивительная картина: Гриша пребывал в привычной для себя безучастной позе, Толик безуспешно пытался его разговорить. Денис сказал, что пар ещё сохранился и вода имеется, а дровишки рядом, можно подбросить. Они пробормотали типа того, что им здесь хорошо, и не пошевелились. Так, наверно, продолжалось бы до глубоко ночи, если бы Юра не раскрыл настежь входную дверь. Только тогда ленивцы отцепились от лавки и начали нехотя стаскивать одежду.
        Товарищи, обмотавшись махровыми полотенцами, вышли во двор, из досок (их приготовили для ремонта прогнившего понизу крыльца, да так и не использовали) и чурбаков сложили стол, постелили тряпицу, достали пиво, предусмотрительно охлаждённое в колодезной воде, и воблу… Им было хорошо, они смотрели в небо, на пролетавших птиц… и мечтали.
        Появились горе-старатели, Гриша впустил в избу. Пятистенка выглядела убого: в большом помещении русская печь и две кровати (край второй выглядывал из-за занавески); через низкую открытую дверь можно было видеть горницу - в ней стол без скатерти, такие же, как в бане, лавки, в красном уголке, под потолком, три закопчённые иконы, под ними, на полочке, пустую лампадку.
        За занавеской скрипнула пружинная кровать, появилась уже знакомая женщина, она вынула из печи чугунок с картошкой в мундире, кивнула, чтобы шли за ней, и поставила его на стол, рядом кружку подсолнечного масла, солонку, стопку керамических мисок и стаканы (непонятно зачем), нарезала хлеб и вернулась в кухню.
        Денис сбегал к вездеходу, принёс кольцо домашней колбасы и бутылку водки. Её разлили и, не чокаясь, выпили, словно на поминках. Гриша вскоре захмелел, и его отнесли спать. Толик добрался до своего матраса в пристройке сам, упал на него ничком и тут же захрапел, то ли взаправду, то ли притворяясь.
        Товарищи поняли, что будущий помощник под стать Толику, хоть ставки делай, кто кого пересачкует. Задерживаться в этой дыре не захотелось. Утром попросили разрешения у Гриши накопать картошки сколько не жалко. У него оказалась только одна лопата, он резво схватил её, но, осилив лишь три куста, передал Юре. Проснулась женщина и ещё с порога закричала, что клубни ещё не созрели и поэтому много не даст. В итоге набрали половину мешка, Денис заплатил из расчёта сорока рублей за килограмм, затем посадил Толика и Гришу в кузов, Диму и Юру пригласил в кабину и сказал, что ещё необходимо заправиться соляркой. Им повезло: при выезде из посёлка встретили цистерну с надписью «Огнеопасно», уговорили поделиться, наполнили два бака, как просил Михалыч, под завязку.
        По пути Денис вздыхал:
        - Эх, тяжело мне будет с соседями, но к вам, москвичи, из тактических соображений переселяться не стану.
        Вездеход миновал поворот, вершину холма и остановился у подножия. Шофёр объявил кратковременный привал, разрешил прогуляться. Толик вылез с рюкзачком. Денис присел на обочине, поднялся, пересёк дорогу, снова присел, вернулся и с тоской в голосе сказал, что место здесь нехорошее, для бандитской засады удобное. Толик наблюдая за ним, тоже потоптался, но вскоре, словно ему приспичило, устремился в тайгу, попетляв между кустов, валунов и поваленных деревьев, скрылся.
        Гриша перешёл на другую сторону дороги и мгновенно преобразился - это уже был не рассеянный и безвольный недотёпа, а натренированная ищейка. Он словно что-то высматривал и прикидывал, за валуном сделал вид, что споткнулся и упал, украдкой выглянул и отполз, однако ни одно его движение не ускользнуло от Димы и Юры.
        Денис сложил ладони рупором, крикнул, что пора возвращаться в лагерь, и оглушительно свистнул. Гриша ещё раз прошёлся вдоль дороги и лишь потом полез в кузов. Толик появился после второго призыва.
        Уже в кабине Денис обвёл рукой окружающий пейзаж и поинтересовался у москвичей, как впечатление. Они вначале подумали, что их спрашивают о природе, и даже принялись перечислять увиденные красоты: замшелые валуны, ржавые выступы скал, склоны, покрытые жёлтым ковром цветущей пижмы, но вскоре сообразили, что вопрос был вовсе не праздный. Дима осторожно высказал предположение, что Толик долго отсутствовал, потому что сообщал боссу о наших делах, возможно, о том, что мы наняли ещё одного рабочего и тем самым ускорим работу. Но это мелковато, значит, о чём-то более важном. Юра обратил внимание, что Гриша повёл себя странно, словно чем-то заинтересовался, но, чтобы это скрыть, даже попытался схитрить. Дима добавил, что Толик не сразу в тайгу убежал, тоже что-то высматривал.
        - Мы поняли, о чём ты думаешь! - вскрикнули друзья одновременно. - Они выбирали место для засады!
        - Не они, а я им, - поправил Денис, - да и вы молодцы, наблюдательны, ничего не скажешь.
        - Само собой, - согласились ребята, - есть опыт. - Посетовали: - Раньше была только банда Профессора, а теперь ещё Гриша на кого-то работает, уж больно много на наш маленький отряд. - Но не испугались.
        Когда подъехали к лагерю, Денис, чтобы продлить срок службы аккумулятора, вначале поиграл, погудел двигателем и лишь потом его заглушил. Гриша вылез из кузова первым, быстро сориентировался и направился к кухне. Возле плиты натолкнулся на женщину, растерялся, провёл растопыренными пальцами, словно гребнем, по слипшимся волосам и попытался растянуть губы в улыбке. Толик по-свойски хлопнул его по плечу:
        - Дарья Александровна, наш командир по хозяйству.
        - Гриша, - прошелестел мужчина неопределённого возраста.
        - Моем руки и за стол, - распорядилась Даша, - мы с Серёжей приготовили шикарный обед.
        Новичок, не евший ничего подобного за всю свою невзрачную жизнь, разомлел, морщины разгладились, глуповатое выражение исчезло… достал пачку сигарет «Азерит». Толик дождался, когда он зажжёт спичку, и грубо пресёк дальнейшие действия:
        - Уважаемый, у нас не курят! И тем более за обеденным столом. - Видимо, он хотел показать свою значимость, но не получилось - Гриша лишь вытаращил глаза и страдальчески сморщился.
        - Погаси отраву, - тихо сказал Денис, - наверно, знаешь, как это делается. - И уточнил, что сапёры дважды не повторяют.
        Грише стало ясно, что у Толика здесь самое последнее место. Сергей даже зарычал от досады, что не прошло и часа, а с новичком уже тёрки, показал ему на грубияна:
        - Это твой наставник, он объяснит, как пользоваться монитором, а я со своей стороны научу его вежливости. - Сделал знак, чтобы поднимался. - Сейчас обустраивайся, ночевать будешь в палатке вместе с ним и Денисом Алексеевичем, найдёшь свободную раскладушку, на ней - спальный мешок, вкладыш, одеяло, рабочую одежду и портянки, рядом будут лежать болотные сапоги.
        Гриша с благодарностью закивал:
        - Мне везде хорошо, дадут корочку - и на том спасибо.
        - Кстати, о корочке, - вспомнила Даша, - у нас режим строгий, только завтрак и ужин, на рудник каждому выдаю сухой поёк, тебе класть некуда, поэтому возьми пробный мешок.
        Толик вынул из своего удобного, на алюминиевом каркасе, рюкзака наплечную сумку, закинул за спину и повёл напарника к руднику. Остановились на возвышении, Гриша посмотрел вниз и зачем-то пожаловался, как раньше ему было трудно - всё вручную, из инструментов только кирка, совковая лопата да тачка. Завздыхал. Толик похвалился:
        - У нас процесс механизирован, не работа, а санаторий. А у тебя вообще наслаждение - крути гидропушку да считай, сколько денежек намыл.
        - И сколько?
        - По моим прикидкам, четыре грамма за день на брата.
        Гриша потрогал монитор, заглянул в отсадочную машину, увидел, что кабель от электрогенератора ведёт в палатку, попытался войти, но Толик не посоветовал, объяснив, что в ней находится концентрационный стол, на котором накапливаются выделенные из грунта золотины, и если кто заметит твой интерес, то вначале поколотят, а потом уволят - видел, какие парни крепкие.
        Перед сном Дима поделился своими наблюдениями с Юрой.
        - Я подумал, что Гриша после Толикового наезда слиняет, а он обиду проглотил и остался.
        - Чтобы вынюхивать, - зло сказал Юра, - беспринципный мозглячок.
        С приездом Гриши, дополнительного едока, у Даши свободное время нисколько не сократилось, более того, увеличилось, конечно, и раньше мужчины помогали, но теперь и вовсе отпала необходимость дрова колоть, воду носить, картошку чистить - всё они делали в перерывах на отдых, только и оставалось, что перед ужином овощи, макароны или крупу по кастрюлям раскидать, воду для чая вскипятить или компот сварить, а так с полудня до семнадцати ноль-ноль что хочешь, то и делай. И надумала научиться метать в цель сапёрную лопатку.
        Рядом с тренажёрной поляной Даша выбрала в качестве мишени сушину потолще, процарапала на стволе круг, отсчитала десять шагов, примерилась, чтобы бросить, но, вспомнив совет отца, что для достижения хороших результатов необходима предварительная тренировка, решила начать с самой лёгкой. Она взяла лопатку за черенок, почувствовала, что центр тяжести находится на лезвии, покачала вверх-вниз и лишь потом плавно подкинула, рассчитывая поймать, не поранившись. Ещё в её полёте поняла, что ошиблась с силой броска, и отстранилась - острый конец воткнулся в землю. Даша подбросила снова. Потом ещё, но уже мысленно, и снова реально - и тут рука, словно сама, схватила черенок, приятное ощущение мгновенно распространилось по всему телу. Захотелось вновь испытать это чувство. Повторила бросок, и оно возникло - на лбу выступил пот. Разозлившись, что не смогла совладать с охватившей слабостью, она изо всех сил швырнула лопатку в дерево, та перевернулась в воздухе, но не достаточно, чтобы вонзиться в мишень. «Ах так! - воскликнула воительница. - Тогда я буду бросать тебя до тех пор, пока ты не станешь послушней
управляемой игрушки». Она подняла лопатку, крепко сжала черенок, сделала движение, будто собирается метнуть, но в самый последний момент из ладони не выпустила, остановив лезвие чуть выше мишени. Повторила этот приём несколько раз. Наконец решилась - лопатка сделала сальто… но воткнулась где-то непозволительно низко - у самых корней дерева.
        «На сегодня хватит, - с трудом остановила себя Даша, - завтра продолжим». «Продолжим», - повторило внутреннее эхо голосом отца.
        На третий день она попросила у Дениса напильник, чтобы наточить лезвие лопатки, объяснив, что она необходима для закапывания отходов, а земля здесь каменистая. Получился инструмент хоть мясо режь, хоть кости руби. «Кости, а где их взять?» Захотелось на охоту сходить, да вспомнила, что нельзя показывать, что у Сергея есть карабин.
        Даша тренировалась ещё несколько дней, пока не наловчилась метать лопатку так, чтобы лезвие вонзалось и вертикально, и горизонтально, в общем, как вынудят обстоятельства.
        Гриша оказался старательным учеником. «Надо же, может мобилизоваться, - удивлялся Денис, а выглядит, как законченный алкаш, такому только на вокзале стоять». И сглазил: пред сном тот стал выспрашивать, когда ожидать аванс, пришлось объяснить, что расчёт в этой артели после окончания сезона. В разговор вмешался Толик, напомнив, что одну партию металла уже сдали, мол, сам видел, как сейф в город увозили. Денис терпеливо перечислил, что деньги ушли на аренду техники, солярку и питание.
        - Так что же получается, - сообразил Гриша, - надо ускорить добычу. - И вдруг задумался, глаза чуть из орбит не выскочили: - А если бандиты нападут? Уже было такое, мне тогда повезло, после окончания работ нас по домам развезли, а бригадир с двумя вооружёнными охранниками и бухгалтершей должны были металл в золотоприёмную кассу сдать, вот по пути на них и напали, постреляли насмерть, только девица убежала. - У Гриши навернулись слёзы. - Я жив остался, но без заработка, пропали денюжки.
        «Он так подробно рассказал, словно рядом находился, - подумал Денис, - надо с Михалычем посоветоваться». Но вслух подбодрил:
        - Мы защищаться будем, ведь мы реальная сила! Правда, Толик? Поможешь?
        - Помогу, помогу, - пробормотал двурушник, - только чем?
        - Да, ты прав… - вздохнул Денис, но тут же повеселел: - А мы незаметно проскочим, ведь никто не знает, когда мы свернём работы…
        - Это верно, - согласился Толик, - а сейчас спать давайте. - Он отвернулся и предался сладким мечтам, как отыграется на сапёре за прилюдное унижение перед Гришей. Но вначале он выбрал в качестве жертвы именно этого слабака.
        Вскоре Даша объявила, что продукты надо экономить и поэтому пайки будет выдавать на двоих: одну банку тушёнки или ветчины, а не по одной каждому, как раньше, две варёные картофелины в мундире, хлеб или сухари, чётное количество кусочков прессованного сахара, чай в термосе, соль и спички.
        Воспользовавшись новым правилом, Толик сразу начал воспитывать из Гриши денщика:
        - Еду будешь носить в своём пробном мешке, к моему рюкзачку не прикасайся, банки вскрывай аккуратно, без зазубрин, не забывай ложки, следи, чтобы пламя костра, разложенного Денисом, было ровным, разогретую тушёнку дели поровну, нет, лучше я буду есть первым, а ты, что останется.
        Даша учителя не отвлекала, только посмеивалась.
        На руднике в перерыве на отдых Толик, чтобы окончательно сломить волю напарника, с чувством собственного достоинства и превосходства нарочито медленно занял самое сухое место у костра и с ехидной улыбочкой приказал стянуть с него сапоги, затем снял носки и протянул Грише:
        - Развесь и просуши. - Пошевелил пальцами. - А теперь вскрой банку тушёнки, разогрей и достань ложку - я перекушу. И не забудь перед этим руки помыть!
        Гриша робко попытался напомнить, что ещё не успел высушить свои портянки, а ноги гниют, но наставник лишь раздражённо отмахнулся и строго заметил, что полевой сезон короткий и надо работать, а не прохлаждаться. Ученик на это жалобно возразил, что стёр пятки и завтра будет нетрудоспособным. Толика такая непокорность мгновенно лишила благодушного настроения.
        - Захлопни пасть, гнилушка, - заорал он в бешенстве, - пока твой поганый язык не вырвал и в глотку не затолкал. - Схватил сапог, чтобы прихлопнуть мозгляка, но в этот момент подошёл Сергей и рявкнул громче обычного:
        - Хватит базарить! Ещё слово, и обоих вышибу из артели!
        Гриша тут же пожаловался, что Толик плохой человек, и заискивающим голоском попросил его наказать.
        - А ты под горячую руку не вякай, - посоветовал Сергей, - здоровей будешь.
        Толик засёк, что Сергей не возмутился его издевательствами над учеником, и возомнил, что может влиять на поведение людей, напрочь забыв, что сам в полной власти у Профессора. Захотелось ему необычного - овладеть Дашей, в лагере глаз с неё не спускал, во сне видел, руки слабели, монитор едва удерживал. Ни о чём другом думать не мог, убеждал себя: «Начальник промолчал… Гришка мне служит… а эту столичную кралю и подавно обработаю, небось стосковалась по мужику», - рассуждал так и даже огорчался, что раньше этого не сделал.
        Наконец решился, заявился в середине дня, но она встретила неприветливо, грубо спросила, зачем припёрся.
        - Дык… скоро конец сезона, - потерял свою уверенность Толик и попытался сказать остроумно: - Механизмы износились, смазать надо.
        - Нигролом Денис заведует, - показала Даша свою осведомлённость в технике, - иди к нему.
        - Зачем к нему, какой нигрол, - опешил Толик от такой непонятливости, - внутри смазать, - потряс фляжкой, - коньяк, тебе понравится. - Сел напротив Даши.
        Она поначалу заинтересовалась, что этот местный лавелас кроме выпивки ещё предложит, чем повеселит, как у него с фантазией: театров нет, а так хоть развлечение, правда, от тренировок отвлекает. Согласилась.
        Толик разлил коньяк. Поднял кружку, стал с пафосом говорить, что сезон кончается… «Повторяется», - отметила про себя Даша. Ухажёр продолжил:
        - А на финише бывают неожиданности… - «Это что-то новенькое», - она насторожилась. Но он, забыв, с чего начал, вернулся к своему привычному, голубиному: - Выпьем за то, чтобы они были приятными.
        Выпили. Толик пристально следил за реакцией девушки, но сам спросил уже не очень уверенно:
        - Ещё по разику?
        «А язычок-то заплетается, - зафиксировала Даша, - что-то быстро спиртное подействовало, хотя ничего удивительного, я и забыла, что он к фляжке часто прикладывается».
        - Наливай, - согласилась она, изображая бесшабашность.
        Выпили ещё разик. Толик поднялся, она тоже, он к ней потянулся, губки сердечком сложил. «Целоваться, что ли? - подумала Даша. - Да стол мешает, сейчас к ней подойдёт. - И верно, голубь к ней приблизился. - Вот деревня, даже слов завлекательных не говорит. Примитив. Или пьян?»
        Толик руки развёл, обниматься нацелился. Ей вмиг прискучила вся эта самодеятельность, она сжала кулак и прямым ударом в грудь сшибла его с ног. Он потерял сознание, пришлось поливать оживляющей водицей… Зашевелился.
        - Ещё повторить? Или достаточно? - спросила она участливо.
        Толик поднялся как-то странно: сразу на четыре конечности, доковылял до стола, взял фляжку. Даша повернула его лицом к проезду на рудник:
        - Иди, «мониторь», а то Гриша уже, наверно, извёлся. А ко мне ближе чем на шаг не подходи, последние мозги выбью. При всех.
        Неумолимо приближалась осень, а с ней заморозки. Сергей ускорил добычу, простои свёл к минимуму. Сам он и Денис, если замечали, что Дима и Юра устали, сразу, не слушая возражений, оттесняли их на отдых. Толик присмирел, Гриша не скулил, они выдерживали смену без понуканий.
        Даша в своих тренировках переключилась на бег, стремясь к совершенству и на коротких, и на длинных дистанциях, замедляя и ускоряя темп, сменяя бесшумный шаг нарочито громкими рывками. Как-то за полночь она набегалась и напрыгалась так, что вспотела, сильнее, чем в бане. Чтобы охладиться, легла в ручей против течения. Долго пила вкусную воду. Стал накрапывать дождик, капли попадали в глаза, и она перевернулась на живот. Послышались шаги… Подумала: «Как вовремя, белого лица не видно, костюм цвета хаки не отличим от каменистого дна, меня не заметят…» Человек прошёл мимо. Даша выскользнула на берег, слилась с травой и кошкой поползла на звук. Совсем рядом пошевелились и замерли две тени. Послышался испуганный вопрос Гриши:
        - Это ты?
        Мужской голос ответил раздражённо:
        - Филя я, не шуми. - Человек осветил фонариком своё лицо. - Убедился.
        Гриша облегчённо выдохнул:
        - Что ты хочешь?
        - Рудник посмотреть. Веди.
        Даше хватило мгновения, чтобы узнать в Филе лесника с Настиной фотографии. Она кралась за ними незаметная и бесшумная.
        Лесник восхитился механизацией добычи, остановился возле палатки, провёл кончиками пальцев по шнуру, стягивающему петли пологов и развязал. Огляделся… и лишь потом переступил порог и включил фонарик. Наводчик остался снаружи, он напряжённо следил за тонким лучом, как тот перемещался слева направо, потом сверху вниз… как надолго замер в метре от земли и, наконец, погас. Филя вышел и аккуратно зашнуровал вход.
        - Ну что там? - боязливо прошелестел Гриша.
        - Они, наверно, золото перед сдачей в кассу в слитки сплавляют, у них муфельная печь есть, - коротко сказал лесник, не вдаваясь в подробности.
        Лазутчики покинули рудник и скрылись за стволами деревьев, наваленных вдоль его верхнего края. Даша предположила, что Гриша пойдёт в лагерь, и вернулась к ручью продолжить тренировку, однако мозгляк после трудной встречи потерял ориентацию и заблудился, от страха взопрел, но ему повезло: набрёл на ручей, наклонился, чтобы ополоснуться, а там уже лежала Даша. Она не растерялась, широко распахнула глаза, протянула к нему руки, плеснула сомкнутыми ногами. Он, увидев белое лицо, завопил от ужаса:
        - Русалка! Изыди, нечисть! - Стал часто креститься: - Свят, свят, свят… Спасите, святые угодники!
        «Ну всё, сейчас умом тронется», - испугалась Даша, но, к счастью, обошлось: Гриша назад кувыркнулся, приземлился на корточки и, цепляясь за деревья, убежал.
        Ободранный, он заявился только к завтраку, наверно, по запаху лагерь нашёл. Честно объяснил, что заблудился. Поел, хотел спать завалиться, но Толик запретил, толкнул в сторону рудника:
        - Ты ослаб, мне за двоих отдуваться придётся, поэтому свой паёк уполовинишь, на цельный заработать не сможешь, а носки мне чаще менять будешь.
        На следующий день, рано утром, когда все спали, Даша обследовала верхний край рудника и обнаружила едва заметную тропинку, даже не тропинку, а следы, ведущие в глубь тайги, подумала, что Гриша ещё раз по ней пойдёт на встречу с лесником, тщательно осмотрела это место и нашла окурок сигареты «Азерит». После завтрака незаметно шепнула Сергею, что у неё есть чрезвычайно важная новость. Тот, не поворачивая головы, тихо сказал, чтобы приходила к машине в полночь, а остальных товарищей он предупредит сам.
        Взошла луна. Сергей ждал, расположившись в тени колеса. Даша заметила его ещё издали, приблизившись, скороговоркой сказала, что засекла Гришу вместе с лесником, и взошла по ступенькам в приоткрытую дверь кузова. Бесшумно один за одним за ней проследовал Дима, затем Юра и вскоре Денис, он успокоил, что соседи реально спят. Сергей закрыл дверь кузова, зажёг синий ночник. Все сели в кружёк на расстеленную на полу кошму.
        - Мы прямо как заговорщики, - подал реплику Дима.
        - Типа того, - согласился Сергей, показав в сторону палатки, где остались ещё двое, - обстоятельства вынуждают: Даша обнаружила, что Гриша о наших делах леснику сообщает, а тот из банды Карачуна. Дима и Юра о нём услышали от китайца, его бывшего наводчика, тот за нами следил, возле границы крутился, мы его пограничникам и сдали, а в прошлом году карачуновцы напали на артельщиков, перевозивших золото, кстати, намытое на месте нашего рудника. - Сергей замолчал и после непродолжительной паузы многозначительно спросил: - И как вы думаете, по чьей наводке?
        - Гришиной, - убеждённо сказал Денис, - он мне это нападение так подробно обрисовал, будто свидетелем был, но скорее от лесника слышал, сам-то он трусоват.
        - Всё сходится, - удовлетворённо подтвердил Сергей, - в той засаде участвовал лесник! В прошлом году он по заданию Карачуна за нами следил, мы бандита в дурдом определили, а его отпустили, да, получается, зря, но сфотографировали, Даша эту фотку видела у подруги (та с нами в прошлом году была) и узнала, когда он прошлой ночью с Гришей встречался, даже имя расслышала: Филей назвался, запомните, может, пригодится.
        - Окружают нас, - констатировал Юра и забеспокоился: - Как бы Толик и Гриша, эти ночные крысы, друг с другом не столкнулись?
        - Столкнутся не столкнуться - это их проблемы, у нас другие заботы, - напомнил Денис и обратился к Даше: - Ты покажи мне эту тропинку, буду к ней наведываться.
        - Тебя обнаружат, - попытался отговорить от рисковой затеи Дима.
        - У меня военный опыт, - возразил Денис, - они не догадаются, что человек крадётся, за лесные шумы примут, а зрение у меня ночное.
        - Да-а, - почесал затылок Дима, - мы, как партизаны на оккупированной территории, как бы банды не сговорились и совместную облаву на нас не устроили.
        - Думаю, - стал рассуждать Сергей, - что такой сценарий маловероятен: характеры у их боссов различные, да и времени для спевки недостаточно, скорее всего, они станут действовать по отдельности, когда работу закончим. - Он лёг, положил руки под голову и мечтательно сказал: - А ведь сложившаяся ситуация нам выгодна, Юра беспокоится, как бы негодяи ночью не столкнулись, а мы рискнём по-крупному: устроим так, чтобы сшиблись их банды. По нашей наводке и в том месте, какое укажем мы!
        - И где? - спросила Даша таким тоном, словно уже всё решено и расписано в деталях.
        - Безусловно, вне лагеря. Вспомни место у подошвы холма, на него показал Денис, когда мы возвращались после сдачи золота.
        - Кстати, - добавил тот, - на обратном пути после Гришиной бани, я опять там остановился, так, на всякий случай, для проверки реакций и не прогадал - Толик и Гриша повели себя на удивление одинаково, словно место выбирали для лёжки-засады.
        Даша вынула фотографию лесника, повернула, чтобы лучше разглядели:
        - Я уже не надеялась встретиться с этим акционистом-примитивистом, а он сам заявился, - засмеялась, - его явно не хватает в моей коллекции. - Пояснила, что это его пеной облили из огнетушителя, чтобы драйв сбить, когда он воспылал желанием девицу в заложники взять. Посмотрела, как бы извиняясь. - Я понимаю, что ещё не подошло время для выставки, но потом, когда поймаю, обязательно попрошу изобразить что-нибудь ещё эдакое, нетривиальное.
        - Не отвлекайся, - погрозил Сергей.
        - Так точно, мой генерал, - весело откликнулась на замечание Даша, - уже исправилась. - Бодро добавила: - Заманим крыс и перебьём.
        - Дело опасное, а у некоторых игра, - укоризненно покачал головой Сергей.
        - Теперь все войны у тех, кто их затевает, игрой называются, - заступился Юра и поднял руку. - Идею поддерживаю, осады нам не выдержать: оружия мало.
        - Учту, - пообещал Сергей, - а теперь по домам.
        Отработка россыпи завершалась, и предателями овладел страх разоблачения. Это сказалось на ночных разговорах. Первым не выдержал Толик:
        - Место здесь колдовское, - стонал он, - как бы с нами чего не случилось: бандиты засады устраивают, нападают…
        - А их убивают или дураками делают, - испуганным эхом откликнулся Гриша.
        - Тебя ещё раньше сделали, - отметил Толик и продолжил нагонять ужас на себя и слушателей: - А москвичей не трогают… - Перекрестился. - Им приведения помогают, своими глазами птицу Сирин с головой девы видел, на пне сидела, крыльями взмахивала.
        Денис даже приподнялся, удивившись такому бреду, посмотрел презрительно:
        - Выпить любишь, вот и привиделась. Во что веришь, то и мерещится.
        - Неправда ваша, - встрепенулся Гриша, - я с русалкой столкнулся, к себе завлекала, но я не дался.
        - В штаны наложил, вот и побрезговала тобой, - нервно захихикал Толик.
        - Только без оскорблений, - остановил Денис, - лучше послушайте, что я читал о «Снежном человеке»… - Помолчал, наблюдая за реакцией, и добавил: - Говорят, он и в наши места наведывался. - Соседи по палатке притихли. - Так вот один учёный, зоолог, изучавший миграцию пушных зверей, писал: «Куниц там всяких, лисиц рыжих и чёрно-бурых… однажды, в начале лета, на востоке Ленинградской области заприметил в бинокль странных существ, ни на человека, ни на обезьяну не похожих, трое их было, словно семейство: самец, самка и детёныш». Учёный сразу смекнул - это «снежные люди». Стал за ними следить, но сфотографировать не сумел, далеко они были, и тайга мешала. Долго так продолжалось, едва с голоду не помер, хорошо у него малокалиберка была, стреляет почти бесшумно. Прошёл за ними по следам Вологодскую и Архангельскую области, потом потерял самца, подумал, что тот заболел, наверно, воспаление лёгких подхватил, всё в воде отсиживался, жар снимал, по-видимому, в одном из болот утонул. - Денис на минуту прервал рассказ. - Думаю, потому их скелеты и не находят.
        Толик не испугался, ведь далеко это было, закидал вопросами:
        - А какого цвета у них шерсть?
        - Да вроде у детёныша бурая, у родителей потемней.
        - А рост, следы какие?
        - Рост выше нашего, а следы в два раза длиннее. - Денис, будто вспомнив самое важное, перешёл на зловещий шёпот: - Глаза у самца красным горят. - Сказал в шутку, а ему поверили, замолчали. Попросил Гришу свечу погасить. Тот медлил, наконец дунул и зарылся с головой в спальник.
        На следующий день Толик выпросил у Дениса гирлянду из цветных светодиодов, чтобы обозначить выход из палатки, а то по ночам застёжек не видно. Денис ею украшал кабину, но снял, пожертвовал из интереса, что дальше будет.
        Глубокой ночью Гриша, стараясь не скрипеть раскладушкой, встал и крадучись выскользнул из палатки. «Наверно, к леснику на доклад навострился», - подумал Денис сквозь сон, но сразу за ним не последовал, решил выждать. Минут через пятнадцать полуночник с воплями, что Это уже здесь, едва не оторвав полог, с разбега нырнул в спальник, сжался в комок и затих. Вскоре, пригибаясь, просочился Толик, Денис сделал вид, что не заметил его отсутствия.
        За завтраком Гриша постоянно озирался и даже отказался идти на рудник. Сергею такое поведение не понравилось, чтобы не вспылить, спросил, в чём дело. Тот, заикаясь, ответил, что боится, потому что встретил лешего: рычит, свистит, зубами скрежещет, вместо волос трава.
        - Может, тебе повезло, - съехидничал Толик, - «Снежного человека» видел?
        - Конечно, «Снежного», - воскликнул Гриша, вспомнив рассказ Дениса, и даже застонал от обиды, что его не жалеют.
        - А глаза, глаза у него какие? - допытывался доморощенный следак.
        - Страшные!.. Так и сверкают!
        - Я о цвете спрашиваю, - раздражённо уточнил Толик.
        - Да я ж говорю: яркие, бежевые, - в свою очередь разозлился свидетель.
        - Врёшь, красные! - выдал себя мистификатор.
        Тут Денис вспомнил, что не досчитался в гирлянде двух красных светодиодов, и спокойно попросил Толика их вернуть, но, посмотрев на хитрована, не сдержался, закончил угрожающе:
        - Больше свои шаловливые ручонки к чужому не протягивай, отобью, не сможешь ложку держать, будешь из плошки лакать, как собака.
        Но артист уже в такой раж вошёл, что отмахнулся от предупреждения, продолжил допрашивать в конец перепуганного свидетеля, уж очень хотел подтвердить свою догадку.
        - А скажи, дорогой Гриша, какого цвета огнетушитель? А кружка?
        - Он, как обычно, бежевый, только бледней, чем глаза у «Снежного человека», а кружка совсем бежеватенькая.
        - Она зелёная, - поправила Даша и задала контрольный вопрос: - А золото?
        - Бежевое, только блестит.
        - Да ты - дальтоник! - обрадовался Толик.
        - Я, может, и дальтоник, - с обидой согласился Гриша, - но хорошо вижу, что нутро у тебя чёрное.
        «Ну и работнички, - брезгливо скривился Сергей, - и сачки, и стукачи - всё сразу».
        Даша увидела недовольное выражение и поняла, что пора вмешаться: «А то ещё потеряет Михалыч контроль над собой, выгонит лохов к чёртовой матери, а ведь они в намеченном плане играют ключевую роль». Она громко хлопнула в ладоши.
        - Всё, спорщики, прекратили! О своих достоинствах и недостатках поговорите после окончания сезона, пригласите в гости и за бутылочкой обстоятельно выясните, у кого зрение правильнее, а сейчас за работу, если не остановитесь, паёк не выдам, водичкой из ручья удовлетворитесь.
        На следующее утро Даша, как всегда в последнее время, наполнила рюкзаки напарников выделенными долями продуктов и с приятной улыбкой пожелала удачной работы.
        Однако Сергей сказал, что ему надо кое-куда отлучиться.
        - И куда же ты нацелился, если не секрет? - полюбопытствовала Даша.
        - Вот это снайпер! - восхитился Сергей. - С первого выстрела в яблочко попала. - На секунду задумался. - Ладно, темнить не стану, наметил вскрыть секрет - схрон с оружием, - махнул в сторону удалявшихся Толика и Гриши, - они понимают, что сезон заканчивается, а если не они, то те, кто их за ниточки дёргает.
        - Критическая ситуация, - подтвердил Денис.
        - Поэтому, - продолжил, обращаясь к нему, Сергей, - постарайся сделать так, чтобы в моё отсутствие прилепившиеся к нам наводчики за периметр рудника даже носа не высунули. - Неожиданно спросил: - Тебе что по нраву: автомат или пистолет?
        Денис воспринимал услышанное с долей сомнения и поэтому ответил с заминкой:
        - Пистолет.
        Даша, напротив, расценила предложение вполне серьёзно и, не задумываясь, поторопилась сказать, что хочет автомат.
        - Тебе, снайперша, вполне подойдёт карабин с оптическим прицелом, - деликатно настоял Сергей, - а вот ребятам ничего не выделю, молоды ещё, рано им в боях участвовать.
        - У тебя что, целый арсенал? - Даша с трудом подавила восторг.
        - Арсенал не арсенал, а на пятерых хватило бы, после нейтрализации банды Карачуна спрятал. - Сергей решительно рубанул ладонью. - Сегодня в полночь собираемся на генеральный совет, сообщите молодёжи и проследите, чтобы топтунчики за ними не увязались.
        Ночь, кузов вездехода освещает синий ночник, на полу кошма. Соратники расположились в кружок. Денис, не вставая, достал из тайника связку тротиловых шашек, положил в центре, Даша вынула из ножен тесак и прислонила его к связке. Сергей извлёк автомат, карабин и пистолет - получилась смертоносная пирамида.
        От увиденного ребята пребывали в некоторой растерянности. Первым очнулся Юра, сказал утвердительно:
        - Михалыч, значит, вы всё-таки воевать намерились.
        Дима погладил автомат.
        - Оружия мало.
        - Это не всё, - пояснил Сергей.
        - Так вооружите нас, - воспользовался его словами Юра.
        - На войне побеждает не тот, у кого оружия много, а более опытный, и главное - у кого план разумней, - мягко, но с нажимом возразил Сергей. - Дотронулся до каждого из ребят. - Вот вас в техникуме из автомата или пистолета стрелять учили?
        - Было дело, по три патрона из того и другого.
        - Навыков недостаточно, - повёл рукой Сергей, - поэтому поступаете в распоряжение Дениса Алексеевича, из огнестрельного - на вас троих пистолет и ракетница - всё равно стрелять будете только в воздух, для острастки. - Он посмотрел куда-то поверх голов, словно пытаясь разглядеть будущее, потом, решившись, повернулся к Денису и в твёрдой уверенности, что тот справится с возложенной на него миссией, изложил план:
        - Завтра я объявлю о завершении работ и ликвидации рудника, а ты перед сном постарайся убедить наводчиков, что во вторник, ближе к вечеру, мы уезжаем в город для сдачи металла в золотоприёмную кассу… И ещё подскажи им самое удобное место для засады. Судя по твоим наблюдениям, лесник со своими братками займёт позицию ближе к полосе дороги, ведущей в город, а Толик - с противоположной. Меня и Дашу подбрось к ловушке заранее, я прихвачу автомат, она, как договорились, карабин, наша задача спровоцировать между бандами перестрелку… - Подумал и добавил: - На уничтожение.
        - А если они все к одной стороне направятся? - предположил Дима.
        - Это задачу усложняет, но не настолько, чтобы отказаться от плана, его-то мы с Дашей по ходу дела подкорректируем, а вот тебя с другом из-за непредсказуемости рисков из этой стадии операции придётся исключить: по моему мнению, чем больше участников, тем больше вероятность ошибок, останетесь, как я уже говорил, с Денисом Алексеевичем золото охранять и, если со мной и Дашей что-то смертельное случится, распорядитесь им по своему усмотрению.
        - Мы-то отобьёмся, - заверил Денис, не обращая внимания на последние слова, - главное - вы возвращайтесь.
        Сергей внимательно оглядел товарищей:
        - Диспозиция ясна. Тогда крепкого сна.
        После завтрака всей артелью приступили к демонтажу оборудования: отсоединили и смотали в кольца кабели, разобрали и поместили в кузов гидромонитор и отсадочную машину, туда же погрузили муфельную печь и концентрационный стол, к лагерю откатили электрогенератор. Весь день стукачи-наводчики работали сноровисто, однако вечером заволновались, всё порывались уединиться, но им ненавязчиво (у каждого из товарищей находился какой-нибудь сверхважный предлог) не позволили, можно сказать, чуть ли не за ручки отвели спать.
        Денис никак не мог заснуть, он вздыхал, ворочался, противно скрипел раскладушкой, пока соседи по палатке не взмолились, чтобы прекратил.
        - Не могу, - простонал шофёр, схватился за сердце, зажёг фонарик, выпил таблетку. Извинился и стал жаловаться: - Начальник поручил подготовить вездеход, чтобы во вторник, сразу после раннего ужина, ещё засветло, не задерживаясь, всей бригадой ехать в город добычу в золотоприёмную кассу сдавать. Ох, что-то не по себе мне, предчувствие нехорошее, как бы нам засаду не устроили, поглядывайте из кузова по сторонам, я окно открою, особенно гиблое место у подножия холма, где останавливались, когда от Гриши возвращались: там тайга начинается, валуны торчат, вдоль дороги деревья поваленные.
        Предатели притихли, стараясь запомнить каждое слово.
        С рассветом они, отталкивая друг друга, бросились к вездеходу, забарабанили. Сергей вылез заспанный, недовольно спросил, что стряслось.
        - Нам расчёт! Боимся. Место колдовское. Если в засаду попадём, перебьют.
        - Расчёт после сдачи драгметалла! - грубо пресёк Сергей истерику, но, вспомнив, что голодные крысы опасней крупных хищников, тут же себя одёрнул и сменил резкий тон на вразумительный: - Поймите, деньги у меня закончились, последние проели, а ещё за аренду техники платить…
        Но его объяснений не слушали.
        До середины дня наводчики слонялись по лагерю, словно находились в камере смертников: туда… обратно… и снова туда. Товарищи на их нервное поведение внимания не обращали, ведь когда-нибудь да созреют. Первым исчез Гриша, за ним испарился Толик.
        - Сработало! - хлопнули в поднятые перед собой ладони Денис и Сергей.
        - «Ещё день простоять и ночь продержаться», - продекламировали Дима и Юра.
        - Это нам, а им банды надо успеть собрать, - охладила ребячий восторг Даша.
        - Ничего, они в своём деле вёрткие, - успокоил Сергей, изобразив змейку, - однако и нам поторопиться не грех.
        Сперва товарищи откатили электрогенератор на поляну перед выездом на центральную дорогу, затем в кузове КамАЗа соорудили, как со смехом выразился Денис, долговременную огневую точку из поставленного на бок концентрационного стола, отсадочной машины и гидромонитора; чтобы препятствовать бесшумному передвижению боевиков, вокруг машины постелили листы кровельного железа, а между деревьев на высоте щиколотки протянули кабель. Муфельную печь (для Толика она сейф со слитками) Денис припрятал возле рукомойника, Даша прислонила сапёрную лопатку к лавке у обеденного стола.
        В район засады охотники за бандитами выдвинулись заблаговременно. Денис пожелал удачи, развернулся и вместе с ребятами, пересевшими в кабину, укатил в лагерь, но до него не доехал, сразу за поворотом, возле электрогенератора, снова развернулся и поставил машину так, чтобы её не было видно с центральной дороги.
        - Вот мы и опять одни, - сказала Даша. Она пристально вгляделась в Сергея и отвернулась.
        - Эй, что с тобой? - Сергей дотронулся до её плеча. - Всё в порядке?
        - Глаза у тебя голубые, завораживающие, - прошептала девушка.
        - И это тебя расстроило?! Не к месту лирика. Других нет и не предвидится, с такими повоюю. - Он повернул её к себе и отчеканил: - У нас обратного пути нет!
        - Ты меня не понял… Я о другом… - Даша вскинула голову. - А воевать? Я к этому готова всегда! - Она приставила ладонь к виску, словно отдавая честь. - Прорвёмся!
        - Тогда разбежались?
        - На исходные позиции! - крикнула она и метнулась в тайгу со стороны полосы дороги, ведущей в город.
        Помня рассказ Дениса о странном поведении Гриши в момент привала у подножия холма, Даша предположила, что Филя, лесник, появится именно отсюда. Тщательно осмотрев самое удобное место для засады, она обнаружила пустой коробок из-под любимых Гришиных сигарет - «Азерит», потом окурок, но их не подняла и не отшвырнула, просто походила вокруг и заметила, что лишайник на одном из валунов поцарапан, а растущие рядом цветы пижмы сломаны, как будто на них кто-то лежал. «Примеривался Филя для стрельбы, - саркастически подумала снайперша, - да не учёл, что сам окажется под моим наблюдением». Она ещё раз огляделась, отошла вбок от вероятного коридора обстрела КамАЗа, замаскировалась и замерла. В окуляр оптического прицела пространство предстоящего боя просматривалось великолепно. «Времени предостаточно, можно и отвлечься», - подумала Даша. Перед мысленным взором возникла мать, потом отец, сидящий в кресле перед телевизором. Из последней командировки он вернулся ослабленным, его комиссовали, сейчас он прозябал на каком-то оборонном заводе охранником, убеждая себя и семью, что такая служба тоже необходима. Даша
представила, как осенью купит родителям дачу, и они постепенно свыкнутся новым образом жизни: будут выращивать фрукты, овощи, разобьют цветник… Она вновь прильнула к окуляру, нашла Сергея, послала ему воздушный поцелуй и слилась с окружающей природой.
        Сергей, наблюдая в бинокль за действиями напарницы, догадался, что Даша обнаружила следы пребывания бандитов, а после того, как она указала на место их возможной лёжки, выбрал вне зоны ожидаемой перестрелки плоский валун и тоже замаскировался.
        Люди переносят ожидания по-разному: одни волнуются, другие впадают в спячку, Сергей, готовясь к бою, копил злость на предавшего Толика, на наводчика Гришу и особенно на Замойского - этого крупного и осторожного зверя, похожего на вожака одичавших собак, нападающего лишь в заключительный момент, когда у затравленной и израненной жертвы иссякают последние силы для сопротивления. Сергей непроизвольно сжал цевьё автомата, но сразу, как опытный спортсмен перед стартом, сбил напряжение.
        В это время Денис обучал друзей изготовлению и использованию взрывпакетов, или шумовых гранат, - это уж как кому нравится их называть.
        - Во-первых, - подчёркивал он, - спокойствие, во-вторых, точное соблюдение последовательности действий и, в-третьих, не отвлекаться даже, если тебя вдруг закусал какой-нибудь блох. - Инструктаж закончил словами: - Гранаты использовать только в критический момент и только после моего приказа! Прониклись?.. Тогда повторим пройденное.
        - Неплохо, - похвалил Денис после двух опытов. - Теперь о пистолете: он при мне, если потребуется, передам вам, но стреляйте только в воздух, нечего грех на душу брать, вам жизнь жить, а не по зонам скитаться.
        И тут друзья, вспомнив о ракетнице, сказали с обидой:
        - Вы пистолет в пугач превратили, а у нас настоящее оружие есть - ракетница! Если бандиту лоб выстрелить, то на месяц больничка обеспечена, на всю жизнь метка.
        - Опять насилие, - нахмурился Денис, - забудьте о стрельбе на поражение, мы её используем для освещения.
        - Диверсантов, если они в наш лагерь проникнуть попытаются, - согласился Юра.
        Сергей ждал… Наконец услышал слабое урчание двигателя, в бинокль сквозь редколесье ему удалось разглядеть, что на вершине холма остановился легковой УАЗ, из него выпрыгнули трое: впереди с опаской Толик в городской одежде, за ним двое в камуфляже, особенно выделялся крепыш, не отстававший от него ни на шаг, - все с автоматами. У подножия они рассыпались в цепь и залегли. Вначале таились, потом осмелели, начали переговариваться, поднимать головы, крепыш погрозил кулаком Толику и пообещал оторвать какую-нибудь часть тела, если наводка окажется ложной.
        «Грамотно действует, - мысленно похвалил шофёра Сергей, - стал поперёк дороги, сделал вид, что машина заглохла, с обеих сторон обрыв - не объехать, наверняка не пропустит свидетелей, а вот налётчики - реальные лохи, привыкли на гоп-стоп действовать, не подготовились к операции, думают, что мы безоружны, в удобный момент выскочат, направят стволы, окружат КамАЗ, может, даже очередь дадут для острастки, потом выстроят москвичей с поднятыми руками вдоль кузова, заставят парней показать, где золото спрятано, - и делу конец». - Сергей перевёл бинокль на другую сторону дороги - Фили ещё не было…
        Из-за поворота на проезд в лагерь появился КамАЗ, он медленно приближался к засаде… и тут мимо Даши цепочкой, в затылок, пробежали братки лесника, они сноровисто рассредоточились по укрытиям. Их было трое, но расцветка камуфляжа более соответствовала окружающей местности, чем у Филиных боевиков. Гриша в штормовом костюме трусил последним, но тоже с автоматом, едва удерживая его на весу за длинный ремень.
        Толик от увиденного потерял над собой контроль, чтобы лучше разглядеть, высунулся из укрытия и узнал своего денщика.
        - Ссучился, гад! - накрыл дорогу отборный мат. - Москвичам продался! - Он хотел выстрелить, но не успел: опередила Даша, её пуля срезала толстую ветку возле его уха, и он, проворней сурка, уловившего опасность, юркнул в щель под поваленным деревом.
        Денис, услышав выстрел, не разворачиваясь, задним ходом достиг поворота и наполовину скрыл кузов от случайных машин, решив, что если понадобится, то мгновенно перекроет основную дорогу, объяснив непрошеным свидетелям, что не сумел вписаться, мол, подвёл двигатель. Затем открыл окно и стал считать: «Был одиночный, похоже из карабина, это Даша провоцирует. А вы какого медлите!» - возмутился он на «лесных братьев».
        Гриша, словно следуя его призыву, крикнул леснику, что там Толик, на москвичей работает.
        - Попались! - оскалился Филя, не сообразив, что его тоже принимают за пособника столичных. - Урою! - Заметив шевеление в указанном направлении, дал длинную очередь, в цель не попал, но ликвидировал залёгшего рядом с Толиком крепыша. Второй боец засёк стрелявшего и плотным огнём вжал в каменистую почву.
        У Гриши не выдержали нервы, он отшвырнул автомат и с криком:
        - Я не могу убивать! - бросился в глубь тайги.
        - Стой! - завопил Филя. - Убью!
        Чтобы лучше прицелиться, он высунулся из укрытия и был сражён пулей поборовшего страх Толика.
        Перестрелка прекратилась.
        «Как бы не началось братание?» - забеспокоился Сергей. Чтобы не допустить нежелательного развития событий, он предельно мобилизовал внимание, окуляры бинокля выхватили два странных бугорка, через секунду они дрогнули. «Это ноги бандита», - догадка мгновенно воплотилась в действие, очередь из его автомата ещё молотила перфоратором по каменному выступу, скрывавшему тело, а Сергей уже выкатился из предполагаемой зоны ответного обстрела. Даша уловила Серёжину мысль, и её пули тут же окружили поваленное дерево, за которым прятался Толик. Она выстрелила пять раз и приказала себе: «Хватит! А то ещё помашет белой тряпкой и начнёт сдаваться». Но этого, к счастью, не случилось. Оставшиеся в живых лесные бандиты начали уползать, одного из них сразу подстрелили, но последний оказался опытным бойцом - он зарылся между корней подгнившего дерева. Толик и его боевик об этом не знали. Прежде чем приподняться, они прочесали автоматным огнём противоположную сторону дороги, не встретив сопротивления, пошли проверять результат. Вот тут-то лесной бандит их и подловил: одного наповал, но второй, Толик, увернулся и
пришил ловкача к земле оставшимися патронами. Прислонившись к дереву, он сменил магазин, отдохнул и побрёл к шофёру, дожидавшемуся на вершине холма.
        Денис после Дашиного выстрела начал комментировать москвичам доносившиеся звуки боя:
        - Длинная автоматная очередь из засады лесника, в ответ после короткой паузы шквальный огонь, значит, кто-то из городских ликвидирован, а плотная ответка - это от злости и бессилия. Одиночный автоматный выстрел с их же стороны, явно прицельный, значит, лесная банда кого-то не досчитается. Продолжительная пауза - выжидают. Опять длинная автоматная очередь, сопровождаемая грохотом и визгом пуль, словно стреляют по каменному препятствию. Но зачем попусту боеприпасы расходовать? Значит, нарочито. Возможно, Михалыч кого-то выманивает. Пять одиночных выстрелов из карабина, наверно, Даша, - не позволяет бандитам расслабиться! Ну, прямо спецназ! Две очереди со стороны городских, и в ответ тишина, значит, опять кого-то из лесных подстрелили. Выжидают. Шквальный огонь со стороны городских и снова тихо. По-видимому, они решили, что с противником покончено, и пошли на контроль.
        Неожиданно в районе засады лесных бандитов раздалась автоматная очередь и через мгновение другая, более глухая, словно стреляли в упор.
        - А это ещё что? - Денис с удивлением посмотрел на ребят, но они не знали, что сказать. - А это значит, - подвёл он итог, - что с лесной бандой покончено, а со стороны Толика, если и остался кто в живых, то нам не угроза, а вот, если он сам, то жди сюрприза.
        Денис, увидев, что с холма спускается УАЗ, развернул вездеход и направился в лагерь.
        - Ты куда? - опешили москвичи, выхватывая у него руль. - Там наши остались!
        - Без паники, я в них уверен, они живы, а вот машина, что к нам приближается, опасна, в ней может быть Толик, случайный свидетель сюда бы не сунулся. Едем в лагерь, там крысу сподручней встретить, да и Сергей с Дашей у него в тылу окажутся.
        Толик проследил за манёврами КамАЗа и, толкнув шофёра, возликовал:
        - Глянь, обделались москвичи, укрыться нацелились. Прикинь, там тупик, далеко не уедут, сами отдадут золотишко.
        - А если у них какое-нибудь оружие? - засомневался шофёр. - Или в тайге скроются.
        Толик задумался:
        - Темнеет, они к нашей природе не привычны, чтобы не заблудиться, где-нибудь поблизости схоронятся, но ты прав, пешком пойдём, а машину всё же разверни к выезду из тупика.
        Сергей и Даша вышли на центральную дорогу одновременно, мимо них прошуршал УАЗ, в нём удалось разглядеть шофёра и Толика, Даша в два прыжка подскочила к Сергею, кинула ему карабин и налегке помчалась за бандитами. Он не успел ни возразить, ни предупредить об опасности, ни остановить шальную девушку, лишь плюнул от досады, что вынужден осмотреть места засад. Со стороны городских обнаружился только один труп, Сергей стёр отпечатки пальцев со своего автомата, извозил в земле и швырнул в куст. Со стороны лесных оказалось аж три мертвеца, включая Филю, рядом с ним валялся автомат, по-видимому, Гришин, а вот его самого не было. Сергей представил, как оперативники будут ломать голову: почему есть трупы с автоматами, а два автомата без трупов, засмеялся и побежал догонять Дашу.
        Она преодолела три километра до поворота не больше чем за пять минут, здесь стоял УАЗ. Осторожно заглянула внутрь: «Пустой, следовательно, Денис направил КамАЗ в лагерь, а бандиты, зная, что он дальше рудника не проедет, и рассчитывая на внезапность, устремились за ним пешком. Это прекрасно. Я у них в тылу, обезвреживай хоть голыми руками».
        Приближалась ночь. Небо над вершинами деревьев окрасилось в чернильный цвет. Даша кралась, как ниндзя, если слегка приподнятый носок кроссовки встречал препятствие, она на долю секунды замирала, бесшумно переносила тяжесть тела вперёд и лишь потом делала следующий шаг. Бандиты не проглядывались. «Как бы их не опередить», - периодически возникала нехорошая мысль.
        Появилась луна. Неполная, но её света оказалось достаточно, чтобы разглядеть неуверенного в своих действиях мужчину, тот передвигался с каким-то внутренним напряжением, периодически вздрагивая, словно его били электрическим током. «Трус, слабак, а ещё шофёр». - Дашу передёрнуло от брезгливости. В этот момент под его ногами треснула ветка, в испуге он ухватился за дерево и, словно приклеился - в метре не разглядеть. К счастью, возник Толик и отлепил его чувствительной, но не звонкой (чтобы себя не выдать), а глухой затрещиной. «Удачно получилось, теперь вы оба на виду», - поблагодарила его охотница и тут же обеспокоилась, что профессорский прихвостень силу набирает.
        Впереди в лунном просвете появились очертания КамАЗа. Даша увидела, что бандиты, прячась в тени деревьев, приблизились к нему на расстояние нескольких шагов. Толик, находясь во власти накопившегося адреналина, не замечая сюрпризов, бросился к раскрытой двери кузова, споткнулся о кабель и с грохотом повалился на лист оцинкованного железа. Матерясь поднялся. Внутри машины ни смеха, ни возгласа, ни звука - ничего! Для проверки он выкрикнул имя Сергея. Чёрный зев кузова не реагировал. Повторил ещё раз с оскорблениями - показалось, что из кабины выскочила женщина. «Испугалась, сучка, сделала ноги. - Толик зло выругался и похолодел: - А если все смылись?! С золотом! Устраивать облаву ночью?.. Бесполезно! Через два-три дня оперативники на побоище прикатят, сюда доберутся…» В бешенстве дал длинную очередь поверх машины: боялся, а вдруг там всё же москвичи прячутся - гора трупов, тогда вообще не отвертишься. Пули скосили ветки. Из кузова послышался слабый голос Димы:
        - Не стреляйте. - Ему вторил Денис: - Сейф с металлом под рукомойником, Сергея здесь нет, он сбежал, без золота, его мне оставил, чтоб перепрятал, ключ выкинул. Ящик тяжёлый, далеко не унесёшь. Пытался замок открыть, да не успел, вы нагрянули. Пацаны район не знают, здесь хоронятся.
        Водитель УАЗа наблюдал, держа автомат наизготовку. Толик положил свой на лист железа и стал нащупывать ящик.
        - Дима, - тихо приказал Денис, - возьми пистолет, а ты, Юра, посвети.
        Тот выстрелил из ракетницы.
        В этот момент подоспевшая Даша метнула в шофёра прихваченную по пути сапёрную лопатку - остро отточенное лезвие пропороло куртку. Бандит заорал и выронил оружие. Денис кинул гранату ближе к Толику, взрывной волной того бросило на спину. Оглушённый, он с минуту лежал, потом потянулся за автоматом, поднялся, воспользовавшись светом догоравшей ракеты, попытался выстрелить, но его сильно шатало, чтобы удержаться, он опёрся ладонью о ствол дерева - тут-то Даша её и пригвоздила метко брошенным тесаком. Толик взвыл. Она посоветовала заткнуться, потому что её уши не переносят мужских воплей, и попросила подождать. Даша усадила шофёра на лавку, сорвала куртку, осторожно сняла напитавшуюся кровью рубашку, майку… и удивилась:
        - Да у тебя только лоскут кожи срезало, а голосишь, как недорезанный хряк. - Она протёрла рану перекисью водорода, наложила тампон и перебинтовала.
        Толик продолжал вопить, с ним пришлось повозиться: тесак вошёл в дерево глубоко, кисть освободилась лишь после раскачивания. Даша подвела предателя к столу, приказала сесть и положить ладонь на столешницу; не обращая внимания на вой, вылила на сквозной прорез всю оставшуюся в аптечке перекись.
        - Видишь, как хорошо пузырится, значит, обеззараживает. - Затем неторопливым движением взяла щепотку соли и неожиданно высыпала на рану. Толика подбросило, словно в его задницу вонзился острый конец распрямившейся пружины, рот раскрылся от крика, как у персонажа на картине Мунка. Правой рукой она жёстким толчкам усадила неженку на место. - Не рыпайся, для тебя стараюсь, я этим тесаком еду готовлю, надеюсь, ты не хочешь заражения крови или там какой-нибудь гангрены. Не хочешь, по глазам вижу. - А Толик их уже закрыл, ему сделалось дурно.
        Даша потрепала за плечо:
        - Очнись, будем ждать Сергея Михайловича.
        А он уже подходил, хотя ещё полчаса назад был занят делом. За поворотом к проезду, ведущему в лагерь, он наткнулся на пустой УАЗ и в этот момент услышал длинную автоматную очередь. «Толик напал», - подумал Сергей, - затем последовал резкий выстрел из ракетницы, пространство осветилось, раздался взрыв, и наступила долгая тишина. Он понял, что товарищи отбили атаку, а вот живы бандиты или нет - это было не понять. На всякий случай он быстро подрезал тормозные шланги: «Если им повезёт, то до города доберутся, если нет, что ж такова их незавидная судьба».
        В лагере лазарет: забинтованные бандиты сидят за столом, Толик руку баюкает, вместо колыбельной песни завывает. Дима чистит ракетницу, Денис, наставив пистолет на шофёра, следит, как тот выщёлкивает на тряпицу патроны из автоматных рожков, Юра смывает с листов кровельного железа следы копоти от взрыва.
        Сергей поравнялся с ранеными, наклонился и внезапно рявкнул:
        - Встать! Смирно! Отставить! В затылок стройсь! Автоматы на пле-чо! Бегом в город на доклад Профессору. Без утайки!
        Шофёр рванул первым, застонал, но темп не сбавил. Толик поравнялся с ним лишь у самой машины.
        УАЗ несся на предельной скорости.
        - Куда гонишь, у меня рука продырявлена, держаться не могу, - молил Толик.
        - В город, - огрызнулся шофёр, - у них карабин с оптикой, тормозить начнём - подстрелят.
        Товарищи погрузили оставшееся полевое снаряжение в вездеход. Даша окинула взглядом лагерь, сказала с грустью:
        - Словно мы тут и не были.
        Денис протянул Сергею пистолет и патроны:
        - А их куда?
        - По пути разберёмся, а сейчас прицепим электрогенератор и на базу, потом в город.
        - Ночуем у меня, - подсказал Денис.
        Когда достигли вершины холма, под обрывам, Денис увидел горящий УАЗ. Сергей пояснил, что это Толик, бесхребетник, качнулся на крутом повороте не в ту сторону и опрокинулся.
        Денис философски заметил:
        - Помнят о тех, кому повезло, о неудачниках забывают.
        Даша откликнулась формулой:
        - Судьба - это характер, от него не убежишь. - Повернулась к Сергею: - А «крутой поворот» - это ты, ведь ты Крутов?
        - Не суди по фамилии, просто совпадение.
        - Понимаю: просто падение.
        У излучины реки, где проглядывался широкий омут, Сергей попросил остановиться, вышел из машины и швырнул на его середину пистолет, туда же последовал узел с патронами.
        К Денису приехали под утро и сразу завалились - все кроме Сергея, он, помня наставления Кузьмича, что оружие надо любить, вначале почистил и смазал карабин. Положил его рядом и в полном умиротворении погрузился в дрёму: «Бандитов отвезут в морг, последние следы минувшего боя уничтожены, остаётся Гриша, но он, даже если на него выйдут оперативники, будет твердить, что ничего не знает, потому что копал картошку.
        Перед отъездом на базу Сергей подарил Алексею Петровичу свой айфон последней модели и заменил симку, карабин торжественно вручил сыну:
        - Владей, охотничий билет оформлю через хозяйственника.
        Денис отнекивался, но Сергей был непреклонен.
        Даша не растерялась, достала из ридикюля маникюрный набор и подарила Вере, мол, теперь в город наведываться будешь, он и пригодится.
        Арендный договор закрыли в течение дня и налегке, автобусом, отправились в краевой центр. Поселились у знакомой бабушки. Сергей купил новый мобильник и ночью позвонил Лене. Она обрадовалась:
        - Звоню, звоню тебе - не доступен, даже заволновалась: жив или нет.
        - Раз меня слышишь, значит, живой, и представь себе - не покалеченный, хотя случалось всякое. Ты лучше о себе расскажи. У тебя как?
        - Хреново, - сказала Лена как-то безысходно, но тут же, чуть ли не задыхаясь, перескочила на распиравшую её новость:
        - У Аркадия полиция о чём-то интересовалась, сказала, что Толик сгорел заживо, уголовное дело заведут.
        Сергей представил, как машина с разгона взлетела на холм, шофёр резко вывернул руль влево, хотел сбавить скорость, но не успел - тормозные шланги лопнули. Недолгий полёт в обрыв, удар о скалы, искра, взрыв, пожар - никто не успел выскочить.
        - Ну и что? - безразлично спросил Сергей. - Разве погибший чувак - твой друг?
        - Да нет, знакомый Аркадия.
        - Тогда не переживай, это у него беда, а я о тебе спрашиваю.
        - Так я и говорю: у меня хреново. У Аркадия после этого астма разыгралась, по отелю бегает, орёт: жареным пахнет, пережаренным! Дышать ему нечем. Я ему посоветовала вентолинчику брызнуть, так он озверел, схватил за волосы, на пол швырнул. Больно! Серёжа, что мне делать? Он на меня квартиру переписал, а теперь неадекватный. Может, свалить?
        - Плохие у него поварёнки, - посочувствовал Сергей и после паузы заметил: - От судьбы не уйдёшь.
        - Ты это мне? - озадачилась Лена.
        Он промолчал: «Сама догадается».
        Она продолжила изливать наболевшее:
        - Аркадий в город боится высунуться, тебя материт, Баатара и Балхана рядом держит, в своём номере поселил. Уйду я от него, а то прибьёт. - Лена не могла остановиться: - Какие-то одинаковые мне попадались: что Карачун, что Замойский - оба учёных изображали… а на поверку чмо захудалое, один артельный бригадир был ничего мужик, да погиб… некстати.
        - Продавай квартиру, перебирайся в другой город, подальше от Профессора, он мстительный, - советовал Сергей, - найди мужчину солидного, спокойного.
        Ей так говорил, а про себя думал: «Где сейчас найдёшь спокойного, все мечутся, на людях уверенные, а внутри тяжёлый маятник: то в одну сторону их качнёт, то в противоположную потянет».
        Лена прилежно выслушала совет, но поняла по-своему, стала его умолять, чтобы в Москву взял, пообещала помогать во всём, ухаживать, даже идеи подсказывать. Он сдержанно ответил:
        - Поздно уже.
        - Понимаю, понимаю, Серёженька, час ночи, ты устал.
        - Я о другом: поздно, потому что обстоятельства изменились, - без нажима пояснил он и отключил связь.
        Для золотодобытчиков опасность повторного нападения свелась к минимуму. Драгметалл сдали без проблем, бухгалтер золотоприёмной кассы гарантировала перевод денег на счёт его фирмы в течение пяти дней.
        Артельщики коротали вынужденные выходные на бабушкином дворе. Вспомнили недавний бой. Даша вздохнула:
        - А ведь мне так и не удалось вынудить лесника-акци-ониста продемонстрировать свой новый шедевр: убил Толик талант… и сам помер.
        - Не горюй, - утешил Денис, - без этих тварей жизнь проще.
        - Простота - это пустота, - возразила Даша, но почему-то не так уверенно, как прежде, наверно, устала, захотела покоя.
        - Ничего, - обнадёжил Сергей ёрничая, - западное искусство развивается стремительно, скоро в музеях не только муляжи трупов начнут выставлять, но и живые (из морга) трупы, говорят же: живая музыка, живые артисты, вот и покажут натуральных мертвецов во всей красе и разнообразных позах, назовут композиция № 5, № 6… и так далее, сколько чисел в названии поместятся, может, и лесника выставят или Толика.
        Дашу передёрнуло:
        - Что-то ты омерзительное будущее рисуешь.
        - Да это у них, на Западе, временное умственное помутнение, - успокоил Сергей, - дойдут до нижней критической точки и вспять повернут… или самоуничтожатся. Нам только переждать… как это китайцы умеют.
        Дима и Юра, услышав о китайцах, тут же пожаловались, что их вообще от операции отстранили, на обочину событий оттеснили, не то что раньше.
        - Ничего себе, - возмутился Сергей, - да вы были в самом эпицентре, без вас нас бы всех перестреляли.
        - Ну, положим, я бы не позволила, - нахмурилась Даша.
        - Да и я бы свой опыт в полную силу использовал, - поддержал её Денис.
        - Это верно, - сразу согласился Сергей, - мы все действовали творчески и слаженно, создали такую ситуацию, чтобы результат свершился только в нашу пользу. - Про себя подумал: «А ведь я шланги подрезал неслучайно, а с учётом характера Толика, правильно Даша его определила».
        Своё обещание бухгалтер сдержала, Сергей перевёл поступившую сумму на свою карточку и ликвидировал артель, но право на владение участком оставил за собой. Наведался в Сбербанк, узнал баланс на карточке, но она обратно не выдвигалась. «Отяжелела», - пошутил он мысленно. Пришлось звать на помощь консультанта, тот посоветовал повторно набрать код, попытался его подсмотреть, но Сергей не позволил. Сотрудник сдался, достал ключ, вскрыл терминал и вручил пластик. - «Надо ускорить выдачу зарплаты», - подумал Сергей и тут же вызвал товарищей в банк. Сел на виду. Ещё при входе в операционный зал они догадались по его лицу, что выйдут из этого хранилища другими людьми. Денис остался снаружи сторожить дорожные сумки. Дима торопил:
        - Мы за постой заплатили, вот ваши вещи, нам на вечерний рейс успеть надо, учёба началась.
        Однако Сергей, чтобы избежать услуг подозрительного консультанта, повёл товарищей в другое отделение Сбербанка. Перед терминалом они окружили его плотным кольцом. Перевод денег на их счета занял несколько минут.
        - А теперь… узнайте свой баланс, - сказал Сергей голосом фокусника, достающего из шляпы кролика.
        - Вот это да! - удивлённо и восторженно воскликнули Дима и Юра. - Не зря воевали.
        Денис обнял товарищей и, расчувствовавшись, троекратно поцеловал даже Дашу.
        - Вы настоящие друзья. Спасибо за всё. - Закончил шутливым тоном: - Наконец-то смонтирую обогрев полов в доме. - Посмотрел, как воспринимают.
        Все восприняли эту задумку с полным пониманием.
        - А потом опять на базу? - спросил Сергей, не скрывая скепсиса, и предложил: - Бери выше, у тебя организаторский талант, перебирайся в Москву, жильём обеспечим.
        - Буду думать.
        - Сомневаться в наше время - это роскошь, действовать надо! - Он подтолкнул Дашу. - А ты почему молчишь? Выдай что-нибудь обобщающее.
        - Что говорить, результат очевиден, мы не какие-нибудь безмозглые авантюристы, а рационально мыслящие предприниматели, - отчеканила она последние слова и вопросительно посмотрела на Сергея. - Хочу съездить на Байкал.
        Товарищи тут же её отговорили, мол, вода уже холодная, а полюбоваться и из иллюминатора можно. Сергей поддержал:
        - Навестим родителей, а потом слетаем к океану, туда, где круглый год тепло.
        Даша представила неспешное движение волн, завораживающее шуршание гальки и тихо сказала:
        - Надеюсь.
        В самолёте спали.
        Через день после прилёта в Москву Сергей пригласил Дашу, Диму и Юру в «Русскую еду», но студенты объяснили, что встреча приходится на среду, а им пропускать занятия никак нельзя, ведь они только поступили, возьмут и на платное переведут или того хуже - отчислят, желающих много, а без высшего образования в начальники не пробьёшься.
        Даша и Сергей подъехали ко входу в кафе каждый на своей «ауди».
        - Опять напрокат взял? - спросила она с лёгкой иронией.
        - Нет, собственный, приобрёл после первой сибирской командировки.
        - Ну ты хитрец! Проверял: простушка я, падкая на роскошь, или самостоятельная женщина.
        - Да и ты не очень открытая, - парировал Сергей, дёрнув за шнур колокольчика.
        Егор и Николай встретили так радушно, что немедля повесили табличку: «Перерыв по техническим причинам». Они подхватили дорогих гостей и усадили за столик в глубине зала.
        - Рассказывайте, не травите душу, - от нетерпения Николай выбил на столешнице SOS.
        - Намыли мно-о-го, - в подтверждение Сергей покачал руками, изображая, что поднимает неимоверную тяжесть.
        - Повезло, значит, - порадовался за друга Егор и тут же озаботился: - Гладко прошло, без эксцессов?
        - Да не совсем, но всё закончилось, как говорит Николай, ништяк.
        - Друзья из секрета пригодились? - спросил Егор Кузьмич, ожидая услышать похвалу.
        - Без них, Егорушка, нам бы кранты, две банды против нас образовались, но мы их перехитрили.
        - Две?! - изумился Николай и тут же огорчился: - А меня не было. Сколько адреналина потерял!
        - Откуда две-то? - удивился Егор.
        Даша пояснила:
        - Одна - во главе с лесником, помните такого?
        - Я помню. - Николай непроизвольно сжал кулаки. - Значит, не впитал мой совет. Реальный лох. Его успокоили?
        - Толик постарался.
        - Толик? Он что, за вас воевал?
        - В том-то и фишка, что против, - взял на себя инициативу Сергей, - этот шнырь к Замойскому прибился, о наших делах ему стучал, тот ему бойцов и выделил. Стравили мы обе банды: и Толика, и лесника. В этом заслуга Дениса, помнишь шофёра с геологической базы, подкинул он им факт, где нас легче подловить, когда мы в золотоприёмную кассу поедем. Вот они клюнули на золотую приманку, устроили засаду, рассчитывали, что против нас, а оказалось друг против друга, в перестрелке только Толик в живых остался, со своим шофёром на Дениса с ребятами попытался напасть, но Даша им в тыл вышла, нейтрализовала.
        - Насмерть? - оживился Николай, уставший от длинного повествования.
        - Да нет, только слегка поранила, они так в город спешили, что с обрыва кувыркнулись, сгорели заживо, Профессор после этого из отеля не высовывался.
        На входе в кафе настойчиво зазвонил колокольчик. Николай показал через стекло на объявление и отвернулся. Посетители возмутились, мужчина в стильном костюме оттеснил их и застучал со скоростью дятла. Пришлось приоткрыть дверь, в образовавшуюся щель тотчас просунулась нога в изящном полуботинке, Николай, опасаясь скандала, отступил. Настырный гость стал втолковывать нахальному служке:
        - Я буду переводить. У нас, туристов из Франции, жёсткий график, в едальне нет перерыва, но твой русский непорядок… - Он сжал, потом расслабил губы и чётко без акцента произнёс: - Наш план коту под хвост! - скорчил улыбку. - Это поправимо, бистро, бистро мечи на стол национальную еду.
        Николай предложил бефстроганов.
        - Это европейское блюдо! - вскипел гид.
        Егор Кузьмич присоединился к спорящим и терпеливо объяснил, что его улучшил повар графа Строганова, генерал-губернатора Новороссии, в честь его и названо. Оно отличается от французского тем, что полоски говядины после обжарки тушат в сметанно-томатном соусе, а у вас он подаётся отдельно. Вы попробуйте, уважаемый господин, у нас и гарнир особый, похожий на современные чипсы, только кружёчки картофеля жарятся не до хруста в растопленном смальце, что есть внутренний свиной жир.
        Французы под успокаивающую болтовню повара сели за стол, и сразу стало видно, что они никуда не спешат. По-видимому, торопился только их гид. Егор убежал готовить бефстроганов. Николай принёс на фаянсовых тарелочках салаты из помидоров, огурцов, сладкого перца и лука, политые подсолнечным маслом, и на блюдечках кусочки осетрины с ломтиками лимона, на расписном жёстковском подносе разложил разрезанные ромбиками пышки, поставил глиняный глечик с клюквенным морсом и разлил его по граненым стаканам.
        Гид потребовал крымского вина, Николай вынес две бутылки «Каберне»: портвейн и красное сухое. Француз не без внутренней борьбы успокоился. Даша мысленно предположила, что он из потомков эмигрантов начала двадцатого века.
        Николай, убедившись, что туристы заняты, переместился к друзьям, извинился за ожидание, мол, бизнес, как капкан, без травм не выскочишь. Даша заказала всё, как у французов. Он расставил закуски, стал за её спиной, лицом к другу, и спросил у него знаками: было ли с ней что-нибудь интимное? Даша краем глаза уловила, как Николай показал на неё пальцем, обратила внимание, что Сергей в ответ скрестил руки, и подумала, что это означает конец знакомству, но виду не подала. Она с трудом досидела до конца встречи. Наконец французы под разноголосое мяуканье и мурлыканье: бьян, бьян, тр-ре бьян… перемежающееся словами гида: хорошо, хорошо, очень хорошо… покинули зал. Даша тоже поднялась и, не глядя на Сергея, вышла вслед за ними, на улице холодно попрощалась, как это делают случайные партнёрши после вечеринки, села в машину и укатила.
        Товарищи наблюдали за ними в окно. Он, так и не докопавшись до причины резкой смены её настроения, вернулся в зал и попросил шампанского, русского, «Абрау-Дюрсо».
        - Что будем праздновать? - по-деловому спросил Николай, будто ничего не видел.
        - Конец сезона, - криво усмехнулся Сергей.
        - Три месяца вместе - и не срослось, этого не может быть! - воскликнул Егор. - Михалыч, ты ошибаешься! Когда вы вошли, она так на тебя смотрела… восхищённо.
        - Без неё обойдёмся, - упёрся Сергей.
        - Без неё не получится, - возразил Егор, пряча бутылку. - Поезжай домой.
        Тут Николай вспомнил о знаках, показанных им за Дашиной спиной, догадался, что она восприняла скрещенные руки Сергея за разрыв отношений, стал истово извиняться и просить прощения. Сбегал за бутылкой водки, разлил на три стакана. Закусили маринованными огурчиками. Распили ещё одну бутылку. Сергей подумал, что Даша скабрезные знаки всё же не заметила, и простил. Егор Кузьмич направил его к выходу:
        - А теперь, дорогой, поезжай домой, проспись, подожди, пока всё устаканится, время лечит, я такси вызову.
        Сергей послушался.
        Ему приснилось, как они с Дашей бесконечно долго поднимались по крутому травянистому склону, пока не достигли края, заглянули вниз - где-то далеко копошились люди, перемещались игрушечные поезда, блестели зеркала озёр… Они взялись за руки и прыгнули… Уже у самой земли их закрутил и разъединил вихрь. Острая мысль молниеносным ударом рассекла сознание. Ему показалось, что Даша, вторая половина его души, исчезла навсегда. От ужаса он очнулся и вдруг услышал её насмешливый голос:
        - Серёжа, это всего лишь сон.
        Два дня он в каком-то беспамятстве бродил по Москве, заглянул в свой НИИ, получил деньги за ранее выполненный договор, наведался в парк «Сокольники», посидел на их скамейке и вдруг нестерпимо захотел услышать родной голос. Набрал номер.
        - Даша! - выдохнул он в трубку. - Я не могу больше.
        - Я тоже, - прошептала она, - думала, ты уже не позвонишь.
        - Даша, давай встретимся.
        - Где?
        - У меня на даче, - выпалил Сергей и, не ожидаясь согласия, стал объяснять: - Подъезжай завтра утром к нашему метро.
        - Хорошо, буду на своей машине.
        Сергей упросил родителей повременить со сбором урожая ещё дня два-три.
        - Свидание, - уточнила мать, - чувствую, серьёзное. Познакомь.
        - Непременно, ма!
        Даша появилась в бархатном фиолетовом платье с запахом, в меру стянутым малиновым поясом, в тон ему - «лодочки». Сергей протянул огромный букет красных, белых и чайных роз, подобранных так, чтобы тёмные цветы в центре постепенно сменялись к краю светлыми. Девушка зарылась в них и, вдохнув дурманящий запах, забылась… Откуда-то донёсся его голос:
        - Поехали… на мою дачу, следуй за мной.
        Остановились у забора из профнастила. Сергей открыл калитку и пропустил Дашу вперёд. Она окинула взглядом небольшую усадьбу: «Площадь небольшая, планировка строгая, линейная, пространство не загружено мелкими деталями, поэтому просторно; огород и сад, вероятно, за двухэтажным домом с мансардными окнами; застеклённая веранда обращена на цветник».
        Сергей не торопил: «Пусть проникнется нашим духом». Подвёл к приземистому строению из полированного бруса.
        - А это что за казематы? - лукаво спросила Даша. - Ты сюда невинных девушек заманиваешь и не выпускаешь, пока не сдадутся?
        - Не было случая, баня это, - сухо пояснил Сергей.
        - Ну и дурачок, - засмеялась она, - если не ловушка, тогда топи.
        Он подвёл к глухой стене и стал демонстрировать своё изобретение.
        - Вот в этот бачок я наливаю солярку, она самотёком поступает по металлическим трубкам к двум форсункам, расположенным под баком с водой. Идём в предбанник. - Он зажёг вначале дальнюю, потом ближнюю горелку и, предупредив, что сейчас вернётся, ушёл. Принёс кипу банных принадлежностей и толстый широкий поролоновый коврик, всё это медленно, не представляя, что будет делать потом, когда закончит, разложил на прикреплённой к стене этажерке… обернулся. Даша в то же мгновение распахнула платье - от открывшегося великолепия Сергея обожгло.
        Она явно гордилась собой:
        - Ну как, нравлюсь? - И вдруг вскричала: - Что ты медлишь? Мне нестерпимо ждать! - Схватила коврик и, не закрыв дверь, вбежала в парилку.
        Он всё ещё стоял ошеломлённый. Она посмотрела на него с удивлением:
        - Ну ты и тугодум! Что замер? Стели!
        Он механически выполнил приказ. На большее воли не хватило. Плеснул воды на камни, от них ударило паром, выскочил в предбанник, перекрыл форсунки, вернулся в парилку - Даша лежала, закрыв глаза. Он поцеловал в губы… грудь… живот - и потерял самообладание… Даша вскрикнула.
        Через некоторое время она отодвинулась.
        - Ты девушка?! - удивился Сергей.
        Она улыбнулась:
        - Разве не видно?
        Долго молчали.
        - Ты мне веришь? - спросил Сергей.
        - Центры любви и веры сближены, вместе они формируют преданность, а ты любишь и веришь, - она нависла над ним, - значит, не предашь!
        Женщинам нравятся мужчины с бравадой. Я сразу, при первой встрече, поняла: ты рисковый и расчётливый, такому повода не давай - проглотит… едва сдерживалась. Лицо у тебя мужественное, словно скупыми линиями рисованное, а не слащавыми красками, как у Шилова. Вот сейчас посмотрю в твои бездонные голубые глаза и растворюсь в них без остатка. - Она засмеялась. - Целуй немедленно!
        Эпилог
        Вскоре Сергей и Даша обвенчались, зарегистрировали брак, сыграли свадьбу. Сергей вложил деньги в фирму «Русская еда», что позволило открыть ещё одно кафе. Дима и Юра окончили вуз, приобрели значительный пакет акций компании, специализирующейся на строительстве метрополитена. Денис перебрался в Москву, жил на даче Егора Кузьмича, внёс свой пай в фирму, вначале развозил обеды на заказ, потом, окрепнув, приобрёл по ипотеке квартиру в ближайшем Подмосковье.