Тайна за семью печалями Галина Владимировна Романова
        Детективы Галины Романовой. Метод Женщины. Новое оформление
        Узнав, что Илья годами изменял ей, майор Валерия Новикова в приступе ревности и злости испортила тормоза его машины. В случившейся аварии любовница мужа погибла. Илья ушел от Валерии, она уволилась со службы и почти скатилась на дно. Теперь именно ее, бывшего сотрудника полиции, подозревают во всех смертных грехах: она шантажистка и даже, возможно, убийца! Чтобы снять с себя несправедливые обвинения, Валерии придется найти настоящего преступника. Но помощники у нее при этом будут крайне ненадежные: мошенница-соседка и завзятый обманщик…
        Новая книга Галины Романовой - очень интригующая и трогательная история о том, насколько мы ответственны за то, что делаем со своей собственной жизнью. Несколько увлекательных сюжетных линий, повествующих о судьбах разных людей, развиваются параллельно, чтобы в финале сплестись в тугой узел, когда все тайны будут раскрыты, а злодеи выведены на чистую воду.
        Галина Романова
        Тайна за семью печалями
        
* * *
        Глава 1
        Это она никому ничем не обязана именно в этом месте и в это время, а не горластая дура, сидящая сейчас перед ней на корточках и сметающая в совок какой-то непонятный мусор. Она не обязана слушать этот ор, оскорбительные обвинения в свой адрес и оправдываться не должна тоже.
        - Я не обязана убирать все это раз за разом! Что уставилась, овца?!
        Соседка по лестничной клетке вытаращила на нее глазищи странного какого-то грязного оттенка. Валерия столько раз пыталась определить цвет радужки ее глаз и не могла. То они серые, то мутно-зеленые, как теперь. А то и вовсе цвета грязной лужи.
        - Твой кот вечно гадит под моей дверью! Я не обязана убирать все это дерьмо! Сколько это будет продолжаться, я тебя спрашиваю?!
        - У меня нет кота, - ответила она тихо, осторожно обошла сторонкой сердитую молодую женщину с грязно-зелеными глазами, вставила ключ в единственную в двери замочную скважину и уточнила: - И никогда не было.
        - Как это не было?! Ты чего врешь?! Я сама видела, как ты кормила какого-то заморыша молоком из чашки.
        Женщина уже стояла за ее спиной и орала ей прямо в ухо. В какой-то момент ей почудилось, что ее слюни брызжут ей прямо на шею. Она поморщилась. Ну, и резко обернулась. И совсем легонько ткнула своим лбом ей в лоб. Честно - легонько. Даже не в полсилы. А та отлетела на метр. И заорала еще громче что-то про «убивают», про матерую убийцу в доме, про алкоголь в ее крови что-то еще добавила.
        И все, она не выдержала. В один шаг - широкий и легкий - подошла к ней, прижала орущую женщину к стене, приставив согнутую в локте руку к ее горлу. Совсем легонько - честно - надавила. А она как захрипит.
        - Еще раз повысишь на меня голос… - прошипела она ей в переносицу, потому что была значительно выше.
        - И что будет, сука? - не хотела сдаваться скандалистка. - Убьешь меня?
        Сипела, задыхалась, а не сдавалась. Неожиданно где-то очень глубоко-глубоко, на самом днище ее скверной, как она считала, души шевельнулось что-то похожее на уважение.
        - Накажу, - ответила она с мимолетной ухмылкой и отступила.
        Минуту они стояли, глядя друг на друга исподлобья. Потом та, что орала - кажется, ее звали Настя, - обреченно махнула рукой и произнесла:
        - Вот что мне делать с этой бродячей тварью, а? Он мне всю душу вымотал! Гадит и гадит прямо сюда! - Она ткнула щепотью правой руки в область сердца. - Ты умная такая, скажи!
        - Ты про кота? - Она скрестила руки на груди.
        - Нет. Про мужа, - совершенно серьезно ответила соседка по лестничной клетке. - Он бродячая тварь. А кот - это так, уже как следствие. Кота я могу и отравить. А вот мужа…
        Сказать в ответ было нечего. И незачем. Время бесплатных советов давно закончилось.
        - Чего вытаращилась? - снова вскинула подбородок Настя. - Считаешь меня чудовищем?
        И снова Валерия не ответила. Чудовищем она считала себя. Страшным, ненавидящим все человеческое, недостойным прощения чудовищем.
        - А я точно его когда-нибудь отравлю, поганца этого! - Она повернулась к ней спиной, взялась за дверную ручку, но вдруг обернулась и уточнила: - Это я сейчас про кота, если что…
        Дверь за Валерией закрылась раньше, чем щелкнул Настин замок. Она задвинула щеколду, на которую всегда запиралась изнутри. Сунула руку в пакет, достала бутылку вина с металлической навинчивающейся пробкой. И начала пить из горлышка прямо в прихожей.
        Глава 2
        Настя курила на балконе, не стесняясь того, что вышла в одном нижнем белье. Белье было дорогим, ажурным. Фигура зачетной. Чего ей стесняться? То, что это бесило тетю из соседнего подъезда, чей балкон выше этажом и в метре слева, ее совершенно не волновало. Муж этой тети рассматривал Настю при каждом удобном случае. Если, к примеру, был не на работе. Если в спину ему не дышала жена. Если их дети не носились по квартире, как стадо молодых слонов. При детях, если что, Настя наготы своей не демонстрировала. Понятия тоже имела.
        Сегодня никого на соседнем балконе не было. Будний день. Тетя с мужем, видимо, на работе. Дети в оздоровительных лагерях. Настя лично видела, как их увозили родители, усаживая с чемоданами в такси. И она дома одна. Могла совершенно голой курить, ее дело. Но она была в белье. Дорогом и красивом. Она ждала гостя. Того самого, на которого имела виды.
        Она загасила окурок в пепельнице, глубоко вдохнула, выдохнула и пошла в ванную чистить зубы. Ее гость сам не курил, не понимал этой пагубной привычки. И курящие женщины его, мягко говоря, обескураживали.
        - Зачем? - растерянно моргал он каждый раз, как она выходила из машины покурить. - В чем удовольствие?
        Про удовольствие он, кажется, знал все. И как его доставлять, и как наслаждаться. И она перестала с ним спорить. И при нем больше не курила. Себе дороже! Он бы стал читать ей нотации, скрадывая время свидания. А его и так было немного. У нее муж, у него жена. Им необходимо соблюдать приличия. Хотя бы до поры до времени.
        Настя почистила зубы. Оскалилась натянутой улыбкой. Белоснежной. Перевела взгляд ниже подбородка и ахнула.
        - Вот сука, а! - выдохнула она, трогая продольный еле заметный синяк на шее. - Не больно же было! Ну как так?! Сейчас же Дэн придет. Станет задавать вопросы…
        Вопросов с его стороны почти не было. Было глубокое погружение в раздумья. Прямо у порога он застыл, забыв разуться. Уставился на ее шею и тихо спросил:
        - Кто? Муж? Когда успел?
        - Соседка полоумная. Я дерьмо за бродячим котом убирала. И на нее неосторожно наехала.
        - Как именно? - Он все стоял и не проходил.
        Насте пришлось повторить слово в слово, что и как она говорила соседке. Про овцу тоже не забыла.
        - Зачем? - Он все же снял кроссовки и пошел в ее спальню, подгоняя ее шлепками по заду, затянутому в кружевные трусы.
        - Что зачем?
        - Зачем ты ее обвиняла, если знала, что кот не ее?
        Он толкнул ее на кровать, навис, медленно скользя взглядом по ее телу.
        - А кого мне обвинять? Она его кормила, значит, виновата. К тому же алкашка, каких поискать. - Настя медленно водила пальцем по его щеке и губам.
        - В смысле, алкашка? - Он вдруг сел рядом с ней, изумленно вскинул брови.
        - Она пьет.
        - Каждый день?
        - Не засекала, - фыркнула она, почувствовав смутное беспокойство от такой его заинтересованности. - Но пьет исключительно вино. Никакой водяры, пива или самогона. Не смотри на меня так!
        А он смотрел именно так - как на любопытную беспринципную бабу. Был у него такой взгляд из арсенала особенных. Она считала его одним из самых оскорбительных.
        - Ты рылась в ее мусоре? - с легкой насмешкой поинтересовался он, начав медленно раздеваться.
        - Нет, конечно, о чем ты! - возмутилась она, стягивая с себя все. - У нее однажды перед мусоропроводом разорвался пакет. А там бутылки из-под вина. Такие, знаешь, с закручивающимися крышками.
        - Это мог быть единичный случай, - тихо возразил он, укладываясь на ее кровать на спину. - Или у нее побывали гости.
        - Нет. У нее не бывает гостей. Никогда. И вино она покупала при мне в нашем супермаркете не раз. Так что все сходится.
        - Хватит болтовни, - неожиданно прервал он ее, демонстрируя свое возбуждение. - Иди ко мне…
        Потом было два изнурительных по продолжительности сеанса секса с перерывом на кофе на кухне. После душа он позвал ее на кухню снова и запросил еды. Хорошо она была готова и кое-что приготовила, иначе быть конфузу.
        - Вкусные котлетки, - похвалил он, съев четыре штуки без хлеба и овощей.
        Настя ковыряла вилкой свою котлетку, сдержанно улыбалась и думала о том, что пора бы уже ему начать ей помогать как-то. Хотелось бы, чтобы материально и внушительно.
        Придет, трахнет, пожрет и уходит! Жесть! От ее мужа отличался только тем, что не пил и не скандалил вечерами. Такой же нахлебник.
        - Кто она? - неожиданно прервал ее мысли его осторожный вопрос.
        - Ты о ком? - не сразу поняла Настя.
        - Я о твоей соседке. - Он потянулся к пятой котлете.
        - Честно? Я не знаю. До нее тут жил какой-то дед старый. Нафталином весь подъезд от него провонял. Деда не стало, вселилась она. Поначалу все выгребала из квартиры. Какой-то даже ремонт делался. Потом затихла. И вдруг начала пить. Неожиданно, знаешь, - вспоминала Настя, морща лоб. - Перестала ходить на работу и начала пить.
        - Как ее зовут? Фамилия?
        - Фамилию не знаю, а зовут Валерия. Слышала, как Мария Сергеевна ворчала однажды у ее двери: Валера-Холера.
        Мария Сергеевна была старой склочницей, ее квартира располагалась между Настиной и Валерии. Была еще четвертая квартира на их лестничной площадке. Но там никто давно не жил. Дверь на ее памяти ни разу не открывалась. А Настя с мужем обитали по этому адресу уже седьмой год.
        - Значит, до нее там жил дед. Он умер, вселилась она. Зовут ее Валерия. Лет примерно сколько?
        - Не больше тридцати пяти точно. Может и много меньше. Не понять. Пьет, говорю же тебе. И не ухаживает за собой. Вечно по спортивке, тапки, кеды, кроссовки.
        - Спортсменка? - прищурился ее гость.
        - Не знаю.
        - Такой синяк на шее, дорогая, мог поставить либо спортсмен, либо представитель силовых структур. Профессиональный захват. Вот так она это сделала, да?
        Он в точности повторил движение локтем. Настя кивнула.
        - У нее «трешка»? - не унимался он, расспрашивая ее о соседке.
        - Да. У нее «трешка». Однокомнатная пять лет запертой стоит. И у нас с Марией Сергеевной по «двушке». А тебе зачем все это знать так подробно?
        - Просто я выясняю, - недовольно поморщился он. - Я прихожу сюда, к тебе. Считаю, что наши отношения в полной безопасности. И тут вдруг выясняется, что в квартире напротив проживает весьма странная особа.
        - Чем же она странная?
        Настя отчетливо поняла, что ревнует.
        - Пьет одно вино. А это что значит? - Он медленно полез из-за стола.
        - Что?
        - Что на вино у нее есть деньги. Откуда? Если она не работает, с твоих слов.
        - Не работает, - покивала согласно Настя, следуя за гостем в прихожую.
        - При этом у нее навыки спортсменки или…
        Ей надоело слушать ерунду про соседку, и она накрыла его рот поцелуем. Он не отозвался. Отстранился. Начал медленно обуваться.
        - Я позвоню, - сказал он на прощание и вышел из ее квартиры.
        Настя минуту стояла как вкопанная, потом выругалась и начала одеваться.
        Ей надо было съездить к матери мужа и сообщить ей, что Колю закрыли на пятнадцать суток за мелкое хулиганство.
        Конечно, он ничего такого не сделал. Это была чистой воды подстава со стороны ее любовника. Он хотел чистой территории, без неожиданного возвращения мужа с работы. И все придумывал и придумывал разные забавы для ее супруга. То каким-то неведомым образом организует ему трехмесячную командировку без возможности вернуться невзначай. То дежурства сплошным графиком. Теперь вот на полмесяца отправил в камеру. Якобы за разбитую витрину магазина.
        - Или платишь, или пятнадцать суток сидишь, - озвучили ее супругу в районном РОВД.
        Платить ему было нечем. Сумму ущерба выкатили огромную. И ее супруг решил, что лучше он посидит.
        - Матери позвони, - попросил он Настю три дня назад. - Переживать станет.
        Она ей честно звонила, но телефон был вне доступа. Теперь вот приходилось ехать. Мало ли! Вдруг старушка загнулась, а никого вокруг.
        К свекрови в гости она оделась поприличнее. Ни голых коленей, ни обнаженного пупка. Тонкие брюки. Рубашка в полоску. Босоножки. Перекинула через плечо сумочку, распахнула дверь и от неожиданности вскрикнула.
        - Какого хрена, Лера? - закричала она на соседку, стоящую на ее пороге в спортивных шортах и майке на тонких лямках.
        - Напугала? - качнулась та слегка. - Не хотела. Извини.
        - А хотела тогда чего?
        Настя ее потеснила, вышла на лестничную клетку, начала запирать квартиру. Обычно ей хватало двух замков. Сегодня она и на третий закрыла. Мало ли! При таком соседстве нелишним будет.
        - Ну! - повысила она на Леру голос. - Чего надо? Извиниться хотела?
        - Хотела тебя предостеречь.
        - Это я уже слышала, - фыркнула Настя громко. - Накажешь и все такое…
        - Нет. Не то. - Соседка наморщила лоб, приложила к нему ладонь и снова качнулась. - Я хотела тебя предостеречь… В смысле, по поводу твоего ухажера. Он опасный тип. Будь осторожнее.
        Настя, глядя на нее во все глаза, не знала, рассмеяться или снова разозлиться. Стоит перед ней…
        Еле стоит, если точнее. Несет всякую пургу. И как, черт побери, она узнала, что у нее был гость? Он всегда заходил, соблюдая меры предосторожности. В глазок подсмотреть не могла. В ее двери не было глазка.
        - Иди проспись, - буркнула Настя и пошла к лифту.
        - Я просплюсь, Настя, ерунда вопрос. А вот ты можешь не проснуться…
        Это были последние слова, которые Настя услышала, заходя в лифт.
        Глава 3
        Нина Николаевна Хмурова умирала. Она это понимала очень отчетливо и почти не боялась. Страшно ей было за сына - за Коленьку. Он ведь никому не нужен, кроме нее. Ни сестры, ни брата они ему с мужем не родили. И о жене приличной не побеспокоились. И досталось ему то, что досталось! Настя-курва. Так ее называла в разговоре с соседками и друзьями Нина Николаевна. А еще она называла Настю шлюхой и еще всякими разными нехорошими словами.
        Та при встрече, конечно, пыталась пустить Нине Николаевне пыль в глаза. Корчила из себя праведницу. Но мать-то не обмануть. Она все чувствует материнским своим сердцем. И понимает, что Коленька с катушек срывается только из-за нее. Ведь до женитьбы на этой курве он и запаха спиртного не выносил. Умным был, талантливым. Его после института куда только работать не приглашали. Он устроился на одно секретное предприятие и даже начал движение по карьерной лестнице. Нина Николаевна с отцом не могли нарадоваться. Сын у них получился на зависть.
        А потом он встретил курву Настю. Уж где и в какой подворотне это случилось, им было неведомо. Но он ее встретил. И с той минуты жизнь его покатилась под откос. Сначала начал потихоньку выпивать, потом прогуливать работу. Его уволили. И вместо того чтобы взяться за ум и встряхнуть себя как-то, он устроился на первое подвернувшееся место. Не пойми кем! Каким-то менеджером по каким-то продажам. Или менеджером еще по чему-то, они даже в толк не могли взять, чем он там занимается.
        Муж Нины Николаевны с расстройства заболел и помер. Сгорел за полгода. А Коленька как будто этого даже не заметил. Продолжал пить, гулять, жить с курвой. Вот уже почти семь лет живут. И, между прочим, в квартире, которую Нине Николаевне родная сестра завещала. Хорошо, лично у Нины Николаевны хватило ума составить завещание хитрое. По нему Коленька еще долго ничего не сможет с квартирой сделать. И уж тем более его курва! Той вообще ничего не достанется. Если с Коленькой, тьфу-тьфу-тьфу, вдруг что-то стрясется.
        Без права перенаследования составила Нина Николаевна завещание, вот так вот! Так что, если курва что-то там такое задумала, ничего у нее не выйдет. А то взялась, тварь такая, парня гонять из дома. Из его же дома! То командировку ему устроит на три месяца. То графики без выходных. Теперь вот и вовсе в тюрьму отправила на пятнадцать суток.
        Конечно, не сама Настя это вытворяла. Любовник ее - хищный, опасный тип. Нина Николаевна увидала однажды их вместе. Чисто случайно вышло. Но увидав, все поняла. И чтобы уж быть совершенно уверенной, наняла человека для сбора информации. И человек этот такого накопал!
        Сведения были не то чтобы дикими. Любовник курвы не был маньяком или преступником-рецидивистом. Как раз наоборот, он служил в органах. Но у него имелась жена! Милая толстушка Люся. И он ее, кажется, очень любил. И жалел. И баловал. Потому что она сильно болела после перенесенного инфекционного заболевания, и долго лечилась какими-то странными лекарствами, вызвавшими резкую прибавку в весе.
        Подробностей Нине Николаевне нанятый ею человек не сообщил: что за болезнь была у Люси, какие лекарства она принимала, увеличившие ее вес вдвое. Может, нанятый человек и сам не знал. Может, подробности стоили дороже, чем Нина Николаевна смогла заплатить. Не важно. Главным было то, что любовник обманывал не только свою бедную жену с курвой Настей. Он и Настю обманывал.
        И опять же, не это было страшным. А то, что ее Коленьку, кажется, все решили принести в жертву. Ее умного, талантливого мальчика, к которому работодатели в очередь стояли.
        Он позвонил ей на днях и первым делом спросил:
        - Ма, Настя тебе не звонила?
        - Нет, - ответила Нина Николаевна, забыв сообщить, что давно номер курвы заблокировала.
        - В общем, меня закрыли, ма, на пятнадцать суток.
        Далее он вкратце рассказал ей о витрине какого-то магазина, где он даже не был. И она все поняла. Его в очередной раз подставляют. И это только начало. Пятнадцать суток ерунда. Это не пятнадцать лет. Но ведь и их можно организовать, если у человека есть рычаги давления. Это она про любовника курвы Насти.
        И она решила действовать. Или сейчас, или никогда. Так она думала, записавшись на прием к Настиному любовнику. Были у того приемные часы для граждан. И вот там, прямо в его кабинете, она начала ему угрожать.
        - Я сейчас пойду к вашему руководству и все расскажу.
        - Что именно? - полуприкрыл веками глаза опасный любовник Насти. - Что я сплю с вашей невесткой? Так это не преступление.
        - Это не преступление. А вот то, что вы регулярно удаляете моего сына из ее жизни и из его же квартиры, уже тянет на служебное несоответствие.
        - Да ладно! - весело, казалось бы, фыркнул он.
        Но глаза его сделались как пистолетные дула.
        Нина Николаевна подумала недолго. Вспомнила все инструкции, которыми ее снабдил тот самый человек, которого она прежде нанимала для слежки, и поправилась.
        - Ну… Может, и не служебное несоответствие, а превышение должностных полномочий. Думаю, вашему руководству будет интересно узнать, какое участие вы принимаете в судьбе мужа вашей любовницы. А уж как интересно будет об этом узнать вашей жене!
        - Жене?
        Вот тут он поднялся и пошел к окну. Встал к ней спиной и минуту молчал. А потом с трудом вымолвил:
        - Люся - несчастный больной человек. И беспокоить ее нельзя. Я обещаю вам, что близко не подойду к вашей невестке. И вашего сына не трону больше никогда.
        - Обещаете? - привстала со стула Нина Николаевна.
        - Да. Клянусь! - Он резко обернулся и с кроткой улыбкой замахал на нее руками. - Сидите, сидите. Мы еще не договорили. Я очень виноват перед вами. И готов загладить свою вину. Мы сейчас с вами поговорим, все обсудим, выпьем с вами чаю или кофе. Что пожелаете?
        Она пожелала чаю. Зеленого без сахара. Он приготовил себе кофе. Они пили, говорили, как старые друзья. Он со слезой рассказывал ей о болезни жены. Как они с этим справляются. Как дорого им обходится ее лечение. Но они непременно с этим справятся.
        - Вы изменяете ей, - напомнила между прочим Нина Николаевна.
        - Ей нельзя заниматься сексом. Врачи запретили, - быстро ответил он и опустил голову. - К шлюхам я пойти не могу. Огласка и все такое.
        - И вы выбрали мою невестку, - осуждающе качнула головой Нина Николаевна.
        - Это она выбрала меня! - с легким возмущением отозвался он. - Буквально навязалась, соблазнила.
        - Я вам верю, - быстро согласилась Нина Николаевна. - Она такая. Сначала сотворила это с Коленькой. Теперь вот принялась за вас.
        - Что - это? - неожиданно уточнил он.
        - Разрушение! Она разрушает личность мужчины, что рядом с ней. Она его пленяет, делает безвольным, а потом уничтожает. Она курва, каких поискать. Простите!
        Она неожиданно прикусила язык. Поняла, что извиняется перед человеком, которого пришла обвинить. А он надолго задумался. А потом предложил еще чая. И она снова согласилась. В горле было сухо.
        Расстались они почти на дружеской ноте. Он пообещал посодействовать тому, чтобы Коленьку выпустили из камеры.
        - Завтра он будет дома, - сказал он напоследок и закрыл за ней дверь.
        Прошло уже три дня. Коленьку не выпустили, а ей неожиданно сделалось худо. Да так, что утром она не смогла встать с постели. Буквально не смогла пошевелиться. Руки, ноги были мертвыми. В постели было мокро. Она поняла, что у нее случился инсульт. Хотя было странно, что она это понимает. При умершем мозге соображать невозможно. Через час после пробуждения она смогла подтянуть руки к лицу и с ужасом обнаружила, что ногти на ее руках почти черные, а вокруг рта засохло что-то.
        Пена! Там была засохшая пена из ее рта. Ее отравили! Но кто и когда?!
        Нина Николаевна попыталась вспомнить. И не смогла. Она была и в кафе в эти три дня после визита к Настиному любовнику. Каждый день заходила. Ела мудреные салаты, роллы и арбуз с дыней покупала. Съела все до корки. Летом она плотно сидела на фруктах и овощах. Никакого мяса. Дыня показалась ей со странным привкусом, но она настырно ее доела. Потом вспомнился зеленый чай. Она выпила целых две чашки в кабинете Настиного любовника. Но чай был самым обычным. Из пакетика. Она сама пакетики выбрасывала в корзину для бумаг.
        Неужели дыня виновата в ее немочи?
        Она пролежала полдня, чувствуя, как уходят из нее силы. Несколько раз смотрела на телефон, заходившийся истошным звоном. Кто ей звонил, она не могла знать. Эта мелодия стояла на всех абонентах. Мог и Коленька звонить, если его выпустили. Если так, то он скоро примчится и спасет свою мамочку. И как только она встанет на ноги, она все-все-все ему расскажет. И про Настю, и про ее любовника. Она больше не станет щадить его самолюбие. Он должен знать.
        Телефон звонил без конца, силы из нее уходили, сознание путалось. Умирала она под звук щелканья открывающегося замка на входной двери и с легкой улыбкой успела прошептать:
        - Ну вот, наконец-то и Коленька…
        Глава 4
        Она уже неделю не пила и странно - не хотелось. Тупое погружение в собственные страхи, самобичевание и боль куда-то отступили. Надолго или нет, она не могла знать. Прогнозов давно не делала и не планировала тоже ничего. Уже давно! Просто спала, ела, пила, двигалась, дышала. Но она знала, что дышать не значило жить.
        Валерия сбросила ноги с кровати, резко вскочила и, пружиня мышцами, попрыгала на месте. Потом сделала несколько резких выпадов руками: левой-правой, левой-правой. Неожиданно поймала себя на мысли, что не отказалась бы от тренировки. Изнурительной, до сухости во рту и боли в мышцах. Дотянулась до телефона, набрала полустершийся из памяти номер.
        - Лера? - раздался тревожный мужской голос. - Ты?
        - Я… Как дела? - задала она вопрос, не имеющий смысла.
        Тот человек, которому она позвонила, никогда не жаловался и не хвалился. Его ответ всегда был «нормально».
        - Нормально, - ответил он привычно. - Ты-то как?
        Она подумала и ответила честно:
        - Могло быть и лучше. Терпимо.
        - Пьешь?
        - Неделю сухая.
        - Тянет?
        - Странно - нет, - призналась она с хриплым смешком.
        - Уже неплохо. А звонишь чего? В зал потянуло?
        - Ага…
        В горле царапнуло. Все-то он про нее знает! Чувствует ее, как себя. Самый лучший друг, брат по крови и сознанию - ее тезка Валерка, сын ее родной тети.
        - Еще лучше, Лера, - серьезно отреагировал он на ее ответ. - Жду тебя сегодня в семь. Придешь?
        - Да.
        - Обещаешь? - с тревогой уточнил двоюродный братишка.
        - Обещаю, - после недолгих колебаний ответила она. - Вы-то вообще все как? - Она не общалась с родней уже несколько лет. - Все живы, здоровы?
        - Более или менее. Кто-то женился, кто-то родился.
        - Упсс… И кто же?
        - Придешь - расскажу. - И с легким смешком он отключился.
        А ей вдруг стало так легко и свободно дышать, что в ванную она забыто побежала боковым-приставным.
        Долго мылась, потом старательно чистила зубы, сплевывая пену зубной пасты в раковину с такими громкими звуками, словно пыталась избавиться от винной вони, пропитавшей ее внутренности. Уставилась на порозовевшее лицо в зеркале, попыталась улыбнуться. Губы дрожали, морщились, но не улыбались. Поторопилась.
        После душа поменяла постель, зарядила стирку и принялась шарить по полкам шкафа в поисках приличного чистого спортивного костюма. Нашла тонкие синие штаны и белую футболку с капюшоном. Носочки в цвет, кроссовки из коробки. Фирменное она все спрятала еще до того, как впала в алкогольную спячку, чтобы на глаза не попадалось и не было желания все это выбросить или продать. Оделась, взъерошила волосы, увиденным в зеркале осталась довольна. Более или менее выглядит. Не так, как пару недель назад, когда были круги под глазами, одутловатые щеки и желтая кожа.
        Проверила наличие средств на счете. Все было в порядке. Деньги ей регулярно поступали, два раза в месяц. Сумма была приличной, она даже не смогла бы этого пропить с помощью группы собутыльников. А их у нее не имелось. Никогда.
        - Оживаем, Лера? - спросила она у своего отражения, надев кроссовки. - Пора?
        Продолжительный звонок в дверь заставил ее напрячься. Глазка в ее двери не было, она открыла без вопросов.
        На пороге стоял заросший щетиной сосед из квартиры напротив - Николай. Глаза красные, волосы взъерошены. Но перегаром от него не несло. Значит, трезвый. Тогда почему так выглядит? Настю застукал, наконец, с любовником? А к ней зачем пришел? За жалостью и пониманием? Вот этого-то как раз она ему дать и не сможет. Денег в долг - пожалуйста. Бутылку даже может вынести. У нее всегда запас на балконе хранился в картонных коробках. А вот за пониманием и состраданием - это не к ней.
        - Здрасте, - сипло поздоровался сосед, рассматривая ее так, будто видел впервые.
        Хотя, может, в таком виде и в самом деле ее впервые увидал. Или позабыл, как она может выглядеть. Не важно!
        - Здрасте, - ответила она ему с кивком.
        И замолчала. Не собирается она ему помогать наводящими вопросами. Раз пришел, значит, имеет, что сказать.
        - Разговор есть, - проговорил он с трудом после очень продолжительной паузы.
        - Есть - говори. - И опять она замолчала.
        Только выразительно глянула на левое запястье, где по определению должны были быть часы. Часов никаких не было. Она их не носила никогда.
        Николай намек понял. Вздохнул тяжело. Выдохнул.
        - У меня беда случилась, Валерия.
        О, имя ее знает. Надо же! Она-то думала, что кроме Марии Сергеевны - злобной старой ведьмы - никто не знает, как ее зовут.
        - Я не виновата? Нет? - с легким хмыканьем поинтересовалась она.
        - Нет, - мотнул он головой, приводя в движение всклокоченные волосы.
        - И?
        Она сделала попытку прикрыть дверь. Утопающий в горе человек не ее тема. Она себя едва спасла. К слову, что, кажется, спаслась, осознала всего лишь несколько дней назад.
        - Ты не виновата, Валерия, но ты должна мне помочь.
        Он не дал ей закрыть дверь, поставив на порог ступню в домашнем клетчатом тапке. Конечно, это не было для нее препятствием. Она бы справилась и с ногой его в тапке. И с самим Николаем. Но наносить кому-то увечья сегодняшним утром, начатым в хорошем настроении, она не станет.
        - У тебя минута, чтобы изложить суть. - Она мгновенно стала строгой.
        И подумала, что если он сейчас примется ныть, жаловаться на судьбу и неверную жену, то она все же применит силу и оттолкнет его. И дверь захлопнет.
        - Мама умерла, - еле продавил он через зубы.
        - Соболезную, - с кивком произнесла Валерия. - Денег нет на похмелку? Могу одолжить.
        - Не надо. У меня все есть - и деньги, и выпивка. Я не хочу. Не могу больше пить.
        Надо же, как совпало! Она тоже.
        - И что от меня надо? Погулять с тобой?
        «Как с собачкой?» - Этого она не произнесла. Но он догадливо хмыкнул.
        - Я же не пес, чтобы меня выгуливать, - удивил он ее снова.
        И снова повисла пауза. Она решила молчать до победного. Вдруг стало немного интересно. Выходило, что этот странный тип Николай удивительным образом шлепает с ней по жизни теми же самыми рельсами и даже мысли угадывает. До сего момента только двоюродный братишка этим мог похвастаться.
        - Мама не просто умерла. Ее отравили.
        Внутри у Леры противно заныло. И внутренний голос тут же потребовал захлопнуть дверь и не слушать сдавленный лепет серого от горя человека. Но она послала этот голос прочь. Где он был, голос этот, когда она утопала в вине и в прямом и переносном смысле несколько последних лет? Почему не нашептал ни разу никаких нравоучений? Не потребовал очнуться?
        - Есть заключение патологоанатома?
        - Есть, но очень туманное. Я мало что в нем понял.
        Он полез в карман широких спортивных штанов точно такого же цвета, как и у нее вытащил свернутый вчетверо лист, протянул ей.
        - Взгляни, пожалуйста.
        «Не бери этого! Уйди! - сипело в левом ухе. И в правом отзывалось: - Мало тебе своих проблем? Лера, не смей!»
        Но она уже развернула лист. И чем дольше читала, тем сильнее хмурилась.
        - Что вы от меня хотите? - вернула она Николаю заключение, аккуратно свернув его по тем же сгибам.
        - Правды! - воскликнул он с чувством.
        - Какой правды? - Лера начала чувствовать раздражение.
        - Мне соседки поначалу сказали, что мама отравилась дыней с рынка. Но что за дыня, что за рынок? Она никогда на рынках не покупала ничего. Всегда говорила, что там никакого контроля за продуктами. Не было никаких покупок на рынке. Бред это. Все и всегда магазинное.
        - Пусть магазинное, но это не исключает возможность отравления некачественным товаром. В каком магазине она покупала дыню?
        - Я не нашел чека, - признался Николай. - Зато эксперты нашли дынные и арбузные корки. Арбуз был чистым, а вот дыня…
        - А дыня была некачественной, что вызвало отравление у вашей матери и повлекло за собой смерть, - забытыми протокольными словами проговорила Валерия. - Все?
        - Нет, не все. - Его клетчатый тапок снова встал на ее порог. - В ее телефоне я нашел кое-что.
        Она молчала. Ситуация ее напрягала, вызывала острое желание спрятаться за своей дверью и провести остаток дня в предвкушении тренировки. И не потому, то Николай долго мямлил. А потому, что кое-что ей не понравилось в заключении эксперта.
        Она не могла быть уверенной на сто процентов, но, кажется, в крови его умершей матери был обнаружен яд. И вряд ли этот яд мог синтезироваться сам собой в сгнившей дыне.
        Но тссс, она молчок!
        - Я начал выяснять. Арбуз мама покупала в супермаркете по соседству. Одна из ее соседок работает там кассиром. Она запомнила, как мама выбирала арбуз. Но вот дыню… Дыню она заказывала.
        - В смысле?
        - Она заказывала доставку.
        - Откуда?
        - Из того же самого магазина. Днем позже.
        Из второго кармана широких спортивных штанов синего цвета Николай достал старенький мобильник-«раскладушку». Открыл его, потыкал пальцем в цифры, протянул ей.
        - Вот ее сообщение в магазин, в службу доставки. Там в заказе: дыня, творожки, хлебцы и килограмм свежих огурцов.
        - И? - Валерия развела руки в стороны, вытянув шею, тряхнула головой. - Что не так с этим заказом?
        - А то, что его не доставили. То есть доставили, но она от него отказалась. Сказала курьеру, что ей уже все привезли.
        - Что по этому поводу говорят в магазине?
        - То же, что и я вам. Заказ был сформирован. Но поскольку в тот день было много заказов, на адрес курьер приехал с большим опозданием.
        - Конкретнее! - потребовала Валерия.
        - Через два часа пятнадцать минут.
        - Ничего себе!
        - И мама его даже на порог не пустила. Точнее, не открыла ему подъездную дверь, сказав, что ей уже все привезли. Я что думаю…
        Его глаза, сверкающие лихорадочным блеском, налились слезами.
        - Я думаю, что кто-то перехватил ее сообщение и отвез то же самое, но от себя.
        - С целью?
        - С целью отравления! Ей накачали яда в дыню. Доставили все, опередив реального курьера. Я сверял заключение с интернет-ресурсами: такой яд, что был найден в ее крови, не мог образоваться в дыне в процессе брожения.
        - Вы же сказали, что ничего не поняли из заключения? - тихо возмутилась Валерия, получив невидимый подзатыльник от собственной осторожности.
        - Соврал, - нехотя признался Николай. - Мне просто очень нужна ваша помощь. Я хочу, чтобы вы помогли мне найти отравителя моей матери.
        - Нет.
        Лера спихнула его тапок и захлопнула дверь. Но настырный сосед принялся снова и снова звонить в ее дверь и орать, что у него еще есть что сказать. Хлопнула еще какая-то дверь, и голос Марии Сергеевны взвился до немыслимых высот, когда она заорала:
        - Вы чего это, алкоголики, устраиваете дебош?! Я сейчас полицию вызову!
        - Не надо полиции, - резко распахнула дверь Лера. Улыбнулась вредной тетке одними губами. - Соседское дело…
        Тут же вытянула руку, схватила Николая за рукав футболки и втащила к себе. Закрывая дверь, она услышала, как Мария Сергеевна заполошно выкрикнула:
        - Алкоголичка, прости господи!..
        - Простите, - проговорил Николай, потоптавшись у ее двери. - Можно я пройду?
        - Да уж входите! От вас не так легко отделаться.
        Он уже был на ее кухне и наливал в чайник воду из пятилитровой бутыли. Поставил на огонь, полез по шкафам. Лера знала, что он там найдет. Ничего! Сахар она не употребляла. Всякие печеньки и прянички тем более. Чай зеленый был. Кофе высокого качества. И все.
        Оказалось, что его это вполне устраивает. Он уселся напротив за стол с граненым стаканом, наполненным густым, как деготь, кофе. И, проникновенно глядя ей в глаза, проговорил:
        - Валерия, расскажите мне, что именно вы делали для моей матери?
        Она умела держать удар. Но это было раньше. До того как в ее жизни случилась трагедия. Сейчас ее душа стала вялой и порой беспомощной. Именно поэтому Валерия опешила от его вопроса.
        - Что я делала? - попыталась она прикинуться изумленной.
        - Не знаю. Жду ответа от вас. - Он отхлебнул кофе, даже не поморщившись. - Вы оказывали ей какие-то услуги. Мне бы очень хотелось знать, какие именно.
        - Но это… Я… - Ее растерянность разбавилась злостью. - Это не ваше дело!
        - Нет, мое. Она несколько раз переводила вам деньги. Я посмотрел в ее личном кабинете, она именно вам переводила деньги. Каждый раз разные суммы. За что?
        Лера молчала, сердито размышляя: сейчас ей выгнать Николая или чуть погодить?
        - Вы… - Он поставил на стол стакан. - Вы шантажировали ее чем-то?
        - Нет.
        - Я думаю, что шантажировали. Или угрожали. Именно поэтому она пошла в полицию. Думаю, она хотела написать на вас заявление.
        - Что-о?! - Лера вскочила с места и указала на дверь. - Вон пошел!
        - Заявление у нее наверняка не приняли. Мама не всегда могла сформулировать претензию. И тогда вы, поняв, что петля на вашей шее стягивается, отравили ее. У меня к вам только один вопрос, Валерия Степановна Новикова… За что вы убили мою мать?
        Глава 5
        Денис Градов не торопился собираться. Он тянул время. Через несколько минут, может, через пять или десять, ему должны были позвонить и организовать ложный вызов на место происшествия. И тогда он, изображая сожаление, обнимет Люсечку, уткнется ей в плечо носом и примется бормотать извинения. И она поедет к своей маме одна, без него. И будет все выходные готовить папе смородиновые и малиновые морсы, печь ему оладьи и измерять маме давление.
        Денису в их узком теплом кругу совершенно точно делать было нечего. Он найдет, чем себя занять. Может поехать к друзьям-охотникам в загородный клуб. Может организовать свидание за городом с Настей. Или с кем-то похожим на Настю. А может просто проваляться весь день перед телевизором, заняв себя просмотром интересных сериалов, на которые вообще не оставалось времени и смотреть которые он любил.
        Затягивая сборы, он подолгу рассматривал каждую футболку, откладывал ее и лез за другой. То же было и с носками.
        - Да хватит уже, Денис! - Люся выхватила у него из рук тонкий джемпер. - На выходные обещают плюс тридцать. Зачем тебе джемпер?
        - Мало ли. Вдруг пойдем с тобой к озеру прогуляться?
        - К какому озеру? - сдвинула к переносице густые брови жена. - Там нет никакого озера.
        Черт! Запутался совершенно. Озеро было в другом месте. Возле него он прогуливался однажды с Настей. Это когда он Настиного мужа-алкоголика отправил в длительную командировку, Люсю - к ее маме, а они с Настей укатили подальше с городских глаз на турбазу. Совершенно заповедным было то место. Тихим, малолюдным, с красивой природой. И озером.
        - Не у озера - значит, просто по улицам погуляем.
        - Негде там гулять, - проворчала Люся и начала застегивать дорожную сумку.
        И именно в этот момент зазвонил его телефон.
        Ну наконец-то! Он чуть не произнес это вслух.
        - Майор Градов, - представился он по форме, потому что звонили с дежурной части, а не с мобильного приятеля.
        - Товарищ майор, у нас ЧП, - тревожно высказался в трубку дежурный. - Убийство на Садовой.
        - Точный адрес говори, - потребовал Денис, стараясь не улыбаться.
        Дежурный назвал тот самый адрес, где он всего несколько дней назад проводил время с Настей.
        - За вами машину прислать? - удивил неожиданно дежурный.
        - Нет, я на своей.
        Он обернулся, глянул на притихшую Люсю виновато и обескураженно развел руками. Мол, что поделать.
        - А что там случилось?
        Он спросил, потому что всегда спрашивал. И сейчас, хотя это и был развод его жены, он спросить был обязан.
        - Молодая женщина Анастасия Хмурова. Умерла в результате падения с высоты, - скороговоркой проговорил дежурный.
        И снова Денис ничего такого не заподозрил. Понял, что его любовная интрижка коллегами раскрыта. И его вытаскивают из дома по его же просьбе, решив попутно постебаться.
        - Скоро буду. - Он отключил телефон и минуту хмуро его рассматривал.
        Пора завязывать с этой дамочкой. Сначала ее свекровь является к нему в рабочий кабинет и начинает шантажировать. Теперь коллеги решили над ним подшутить. Выходка была скверной, она могла иметь последствия. Если информация дойдет до начальства, не видать ему новой должности. А он ее ждет уже год!
        - Сама все слышала, - буркнул он недовольно, обходя Люсю стороной. - Даже отвезти тебя не смогу. У нас на земле происшествие.
        - Вот так всегда! - выкрикнула она ему в спину со злостью. - Стоит нам куда-нибудь вместе собраться, как тебя тут же срывают по работе!
        - Такая у меня работа, малыш, - улыбнулся он ей скупо, едва повернув голову в ее сторону. - Ты знала, за кого шла замуж.
        - Знала, - примирительно обронила она, догоняя Дениса и обнимая со спины. - Прости, прости, прости… Конечно, я знала, за кого выхожу замуж!
        Она знала. Он - нет. Он женился, вообще-то, на юной красивой девочке, талию которой обхватывал своими ладонями. С которой ему было весело и необременительно. Она досталась ему нетронутой. И почти год он наслаждался ее неискушенностью и смущением. А потом…
        Потом ему это стало надоедать. Хотелось красок поярче, ощущений поострее. А Люся тормозила. И через два года все также смущалась, если он представал перед ней голым. И своей наготы не демонстрировала, хотя тело ее все еще было прекрасным. Потом она захотела детей. И началось!
        - У вашей жены редкое генетическое заболевание. Разве она вам об этом не сказала?
        Он сидел перед доктором заграничной клиники осел ослом. Ему даже не намекнули ни разу! Никто - ни жена, ни ее родители. И он как дурак повелся на обещания ее папы, сулившего им счастливое обеспеченное будущее, и даже не спросил ни разу у Люси ни о чем таком. Был уверен в ее порядочности. А оказалось…
        - Я не могла тебе всего рассказать! - рыдала она часом позже после его откровенного разговора с ее лечащим врачом. - Мне обещали, что с возрастом все пройдет.
        - Ну не прошло же! Ты не излечилась.
        - Есть надежда, милый. Новый метод лечения уже разработан. Исключительно под меня моим врачом, который вел меня с детства…
        Вот вам и радость! Ее, оказывается, с детства лечили от какой-то мудреной дряни за границей, а он и не знал. Дальше - больше!
        - У меня нет денег вам на дом. Уж прости, Люсенька, - развел руками ее толстый папаша, от которого дочь и унаследовала дрянную болячку. - Все уходило и уходит на твое лечение.
        А Денис, между прочим, строил планы на жилье за городом. И оно ему было обещано еще в день помолвки. И машину ему крутую сулили. И о должности и внеочередном звании похлопотать.
        Результат оказался плачевен. Они с Люсей до сих пор живут в его «однушке». Он ездит на отцовской машине, подаренной ему в день свадьбы. До сих пор майор, и уже год ждет обещанного повышения.
        А Люсенька…
        Люсенька продолжает лечиться за границей за бешеные деньги. И мечтает когда-нибудь осчастливить его наследником. И лечение это мало того, что не приносит никаких результатов и стоит огромных денег, так оно еще и увеличило его жену в размерах втрое! Вместо стройной красотки в сорок семь килограммов Денис теперь живет с растолстевшей до ста двадцати килограммов женщиной, у которой к тому же растет борода. Твою же мать!..
        Он вовсе не был мерзавцем или расчетливым альфонсом до мозга костей, но так сильно обмануться в ожиданиях?! Градус, муть его, зашкаливал!
        - А может, ты недолго, милый? - широко улыбалось толстощекое лицо Люси, мусоля его влажными поцелуями. - Может, я тебя подожду?
        - Что ты, малыш! Как недолго? Это на день, точно. А опрос возможных свидетелей, а поквартирный обход, а работа по горячим следам.
        - А если это несчастный случай? - неожиданно с надеждой округлила Люся глаза. - Я случайно услышала, что там какое-то падение с высоты. Может, она сорвалась сама? Мыла окна, к примеру?
        Настя окон не мыла. Она приглашала для этого специальных людей. Оплачивала их услуги из кошелька мужа. Не потому, что распальцовка у нее была по максимуму. Мол, негоже мне и все такое. Нет. Она просто боялась высоты. Пятый этаж не стратосфера, конечно. И выйти покурить на балкон можно. Но чтобы с тряпкой выгибаться над карнизом - нет. Она дико боялась.
        И если звонок из дежурной части не был заранее спланирован, то Настю выкинули из окна, к гадалке не ходи. Но этого быть не могло. Выкидывать ее некому. Мужик ее на работе. Сразу приступил к обязанностям, стоило ему выйти из-под стражи. Денис специально узнавал. Была еще свекровь - дотошная бабка. Но они очень мило расстались с ней в прошлый раз. И мешать своему сыну быть счастливым, пускай и со шлюхой, она не станет. Да и сил у нее не хватит, чтобы Настю вытолкать из окна.
        Нет. Происшествие липовое. К гадалке не ходи, все придумано.
        Но, сев в машину, Денис поехал на адрес. Так, чтобы дотошный тесть, возжелай он через свои связи отследить его маршрут, ни к чему не смог бы придраться.
        О том, что у тестя имеются такие связи, Денис знал. И именно по этой причине никогда не пользовался личным транспортом, отправляясь на свидания. И именно по этой причине до сих пор жил с Люсей.
        - Давно бы развелся! - подсказала как-то ему выход одна из девушек, с которой у него был секс. - Чего ради, Дэн? Квартира твоя, машина твоя. И это твоя жизнь, в конце концов, какого хрена так мучиться?
        Он не мог не отметить справедливости данного утверждения. Кроме одного пункта - про жизнь. Испортить ему ее тесть мог на щелчок пальцев. И тогда он не то что повышения, вообще работы не найдет в городе. А то и за его пределами. Тесть мог ему жизнь изгадить и даже укоротить. Денис еще сохранил в памяти один инцидент, произошедший с ним сразу, как Люся начала лечение, начала пухнуть, как на дрожжах, и он стал подумывать о разводе.
        Его тогда подкараулили трое, хорошенько помяли, а на прощание пообещали не щадить его в следующий раз, если он еще станет сомневаться в правильном выборе жены.
        Ах, если бы его тесть был номенклатурным работником, или министром, или еще каким-нибудь влиятельным чиновником, он бы тогда точно выскользнул из его жирных пальцев. Точно! Но его тесть никем из перечисленных выше не являлся, он был бандитом.
        Жаль, что Денис узнал об этом слишком поздно.
        - Мой папа не бандит! - возразила как-то со смешком Люся. - Он просто с кем-то из них то ли знаком, то ли состоит в родстве. Раньше помогал чем-то. Может, и теперь помогает как-то. Я не знаю. Хочешь, спроси…
        Денис не был идиотом, чтобы лезть с подобными вопросами к мрачному жирдяю. Он просто стал осторожным. И о разводе с Люсей больше не помышлял.
        - Как будет угодно Богу, - часто шептал он себе перед сном, уговаривая потерпеть. - Все под ним ходим. И все по-разному. И все не вечно…
        Двор на Садовой был оцеплен. И даже сигнальная лента имелась. И машины с мигалками, и коллеги сновали туда-сюда.
        - Твою же мать, а! - воскликнул он в ужасе, рассматривая распахнутые окна Насти.
        Это что же - правда?! Настя в самом деле вывалилась из окна и погибла? И не было никакой шутки в вызове его именно сюда?
        Денис потянулся к бардачку, достал пару резиновых перчаток, полез из машины. К нему сразу же поспешил его приятель, с которым они договаривались о звонке.
        - Здорово, - протянул тот руку. И зачастил, зачастил: - Вот блин, Дэн, кто бы мог подумать, что наш с тобой договорняк обернется такой трагедией! И в мыслях не было так тебя подставлять.
        - В каком смысле? - протянул Денис с ленцой, не отводя взгляда от распахнутого окна пятого этажа.
        Белоснежные шторы - а Настя обожала в доме все белое - рвал ветер. Денису они казались парусами потерпевшего крушение корабля. Его слегка подташнивало. От страха за себя. Не дай бог всплывет его связь с Настей! Найдутся желающие пошептать на ухо начальству. А если до тестя дойдет…
        - В каком смысле, Костя, подставлять? - поторопил с ответом коллегу Денис.
        - Ну мы же договаривались, что я тебе ложный вызов оформлю, а тут вон как все вышло.
        - Так как все это вышло? Что произошло?
        Он пригнулся, пролез под сигнальной лентой. Подошел к темному пятну, обведенному мелом.
        - Тело уже увезли, - шепнул на ухо Костик. - Там жесть, что осталось. Месиво!
        - Предварительное заключение?
        - Смерть наступила в результате падения с высоты.
        Денис снова глянул на окно.
        - Пятый этаж, Костян. Как-то странно, что от нее ничего не осталось. На крыше были?
        - Зачем? - Капитан почесал макушку.
        - Я видел людей, погибших после падения с пятого и даже с шестого этажа. Никакого месива, Костян. Да, кости поломаны, череп пробит. Но… Надо осмотреть крышу. Двенадцать этажей плюс технический - это уже внушительно. Я пошел.
        - Я с тобой, - увязался Костя. - А в квартиру пойдешь?
        - И в квартиру пойду. - Он вдруг понял, что там могут быть его отпечатки, и побледнел. - Давай сначала в квартиру…
        Он правильно сделал, что завернул на пятый этаж. Эксперты только-только приступали к снятию отпечатков. В лифте он успел снять перчатки и убрать их в карман брюк. И в Настиной квартире, вопреки правилам, несколько раз трогал то, что не должен был. Лучше пускай его обвинят в неаккуратности на месте преступления, чем заподозрят в чем-то еще.
        - Следов борьбы в квартире я не обнаружил, - пожал плечами Вова Горелов - один из старейших экспертов. - Окно открыто, да. Но оно могло быть открыто и самой хозяйкой. Стало жарко, распахнула, чтобы проветрить. Кондиционера-то нет.
        - Кондиционера нет, - покрутил головой Денис, будто высматривая.
        Но он отлично знал, что кондиционера в этой квартире не было. Как отлично знал, что Настя не терпела распахивать окон. Мухи, комары были злейшими ее врагами.
        - Отпечатков ни на раме, ни на подоконнике нет.
        - Отпечатков подошвы? - уточнил Денис.
        - Вообще никаких. Ни ног, ни рук - ничего. Как она смогла бы, не трогая раму, открыть ее? Как забралась на подоконник, не наследив, я вас спрашиваю? - бубнил задумчиво Вова.
        - Она могла быть в домашней обуви. - Он повернулся к Костику. - В какой обуви была погибшая?
        - В кроссовках, - ответил тот.
        - В кроссовках?
        Настя не ходила по квартире в уличной обуви. Никогда! Не отличаясь моральной чистотой, обычную вокруг себя она соблюдала. Этим она особенно нравилась Денису. Его Люсенька запросто могла и потом пахнуть. И с нечищеными зубами из дома выйти. Такой вот ему достался подарочек.
        - А тапочки домашние? Они где?
        - В прихожей, под вешалкой, - уточнил Вова. - Если хочешь знать, майор, то я сильно сомневаюсь, что ее тело в такие дребезги разбилось, вылетев отсюда. Выше это было, гораздо выше.
        - А я что тебе сказал? - ткнул Денис локтем в бок Костика. - Характер травм, плюс уличная обувь, плюс отсутствие отпечатков… С крыши ее сбросили.
        - Могла и сама, - вдруг вставил Вова и почесал затылок. - Я, конечно, не так тщательно осмотрел, как это сделает патологоанатом, но не заметил на запястьях синяков. Но не мне версии выдвигать. Это ваша работа, парни.
        Денис постоял в раздумье минуты две и потащил Костика к двери.
        - На крышу? - кисло сморщился тот.
        - На крышу, брат. Там мы может найти ответы на наши вопросы. Идем…
        Глава 6
        - На крыше были найдены восемь окурков, предположительно, со следами губной помады погибшей, товарищ полковник. Точно такая же помада была обнаружена в ее доме. В настоящий момент делается анализ ДНК слюны. Если подтвердится, что это именно Хмурова там курила такое продолжительно время, то…
        - Погоди, майор, погоди, не части, - остановил его жестом полковник Волков. - С чего ты решил, что она там продолжительное время курила?
        - Восемь окурков, товарищ полковник.
        - Одна сигарета, в среднем, майор, выкуривается две-три минуты. Если она курила без остановки, то чуть больше пятнадцати минут.
        Денис мог бы возразить и рассказать присутствующим, что Настя не могла после первой сразу закурить вторую. Ей надо было отдышаться, заесть вонь во рту жевательной резинкой. А то и зубы почистить. И перерыв у нее всегда бывал минут по двадцать. Он же не дураком был. Знал, когда она выбегала на заправках из машины якобы в туалет, на самом деле там курила. Тайком, украдкой, с непременной жвачкой после. И если руководствоваться ее привычками, то пробыла она на крыше час, а то и больше. Зачем? Для чего? Шагнуть с нее собралась?
        Беда в том, что этой информацией он поделиться с участниками утреннего совещания не мог. Иначе сразу бы перекочевал в разряд подозреваемых.
        Но вопрос, кого и чего Настя там ждала, не давал ему покоя.
        - Хорошо. Предположительно погибшая сама полезла на крышу. Долго торчала там, курила. Телефон? Где ее телефон?
        - Он не был найден. И сейчас он выключен.
        - Хреново дело, майор. Под самоубийство не подведешь с пропавшим телефоном. Надо пробить все звонки и ее сообщения.
        - Занимаемся, - кивнул согласно Денис.
        И еле удержался, чтобы не вытереть пот со лба. Какой он молодец, что не дал Насте номер своего личного мобильного! Она знала только один. И тот был зарегистрирован на лицо, давно умершее. Вопросы, конечно, возникнут. И они даже будут стараться отыскать человека, пользующегося этим номером и регулярно назначающего ей свидания. Всей командой будут стараться. Но не найдут.
        Его, кстати, порадовало то, что его подозрения не оправдались. Никто не догадывался о его романе с Настей. Ни одного намека со стороны коллег. Ни одного вопроса. Он был осторожен. Он молодец.
        - Тогда у тебя только две версии, майор. Либо это самоубийство. Либо ее скинул кто-то. А кому это нужно? У кого мотив? Муж, любовник?
        - Муж закрыт до выяснения. Что-то невнятное у него с алиби. Личность возможного любовника выясняем.
        - Что соседи говорят?
        - Ничего, - широко развел руки в стороны Денис.
        И старательно следил за тем, чтобы пальцы не подрагивали.
        - Я, кстати, пригласил одну из них сегодня на допрос, - неожиданно вставил Костик.
        - Да? Кого? - Денис медленно осел на стул.
        - Некая Новикова Валерия Степановна. Преинтереснейшая личность, коллеги. - Костик резво поднялся, уловив интерес во взгляде полковника. - Я тут пробил ее по нашим базам, и…
        Костик подержал паузу ровно столько, сколько требовалось для того, чтобы у полковника Волкова глаза сделались округлившимися и азартными.
        - Оказывается, Новикова - наша бывшая коллега.
        Денис потрясенно замер.
        Вот сразу ему не понравилась эта пьющая баба. Сразу понял, что что-то с ней не так. Крылся какой-то подвох в том, что она неделями жрет именно вино, а не водку. И ее манера общения с соседями тоже вызывала вопросы. Синяк-то на шее именно она Насте поставила.
        Как же жалко, что он не может и об этом рассказать тоже. И тут же обдало холодом: а она? Она может про него рассказать? Что-то она о нем знает?
        Твою мать! Он зажал коленями ладони с такой силой, что заныли мышцы на ногах. Старая карга, явившаяся к нему в кабинет, кажется, знала о нем все и даже больше. Она пыталась его шантажировать. И даже Люсю приплела. Откуда она все узнала? Следила за ним? Это вряд ли. Бабка была неповоротливой. Денис непременно слежку бы обнаружил. Тогда кто? К кому она обратилась за помощью?
        А что, если…
        - Примерно шесть лет назад в ее жизни что-то такое произошло. Что-то грязное и нехорошее. Сведений негусто, а слухи я пока не собрал. Но она из полиции уволилась.
        - В звании? - заинтересовался полковник.
        - В звании майора.
        - Ничего себе! А лет ей сколько?
        - Тридцать пять лет. В разводе. Детей нет. Живет в трехкомнатной квартире на одной лестничной клетке с погибшей. Квартира досталась ей от деда в наследство. Дед был ветераном.
        - Чем она занималась и занимается после ухода из полиции? - снова спросил Волков.
        «Винище жрет, как не в себя! - хотелось выкрикнуть Денису, но он молчал, продолжая зло размышлять. - И на соседей нападает, если те ей делают замечание».
        - На нее зарегистрирована юридическая контора. Штат из пяти человек. Консультации, розыск пропавших, есть даже пара адвокатов, выступающих в суде по всяким мелким делам.
        Вот! Вот оно! Вот кто снабдил Настину свекровь сведениями о нем. Хреновые дела. Если информация хранится в базе данных фирмы этой Новиковой, то она этими сведениями запросто может поделиться с органами правопорядка. И тогда он из полицейских, ведущих расследование по факту гибели Анастасии Хмуровой, превращается в подозреваемого.
        Но тут опять же ладно, на момент гибели Насти у него алиби. Он был дома с женой.
        С женой - ключевые слова!
        Люся порвет его в клочья, если узнает о его романе на стороне. А она узнает, если ей придется подтверждать его алиби. И даже не она его порвет, а ее папаша. Вернее, бандиты. С которыми тесть то ли дружен, то ли состоит в близком родстве.
        - Хороший свидетель у тебя, майор, - перевел хитро прищуренные глаза на него Волков. - Давай-ка ты лучше сам с ней поработай. Баба матерая, судя по всему. Прости, капитан, но она тебе немного… Не по зубам, скажу, как есть. Итак, подведем итоги. Первая версия - самоубийство. Хмурова для чего-то пошла на крышу, выкурила там полпачки. А потом шагнула вниз. Перед этим она, возможно, мыла окна. Или просто проветривала дом. Либо тот, кто был с ней на крыше, решил обставить все как несчастный случай и окна эти сам распахнул. Зачем? Черт его знает.
        - Запаниковал, - подсказал Денис, вознося молитвы полковнику, возложившему на него допрос Новиковой.
        - Возможно.
        - Это мог быть несчастный случай, - с очередной надеждой подсказал Денис. - И тот, кто был с ней, перепугался, запаниковал и пошел открывать окно в ее квартире.
        - Для этого у него должен был быть доступ в квартиру.
        - Муж?
        - Похоже, - покивал Волков крупной головой с огромными залысинами. - Он мог быть уже на крыше. Первым, я имею в виду. А она пошла за ним. Нервничала, много курила. Что-то между ними произошло. Либо он ее столкнул. Либо она сама сорвалась. Он возвращается в квартиру, распахивает окно. Инсценирует ее выпадение из окна. Отпечатки на месте окурков все собрали?
        Костик закатил глаза. Отпечатков там было великое множество. Место любили подростки. Эксперты уже собрали коллекцию из тридцати разных отпечатков, которые, соответственно, принадлежали минимум трем десяткам людей. И оставались еще варианты. Среди них могли быть и пальцы мужа Насти.
        - Телефон… Его погибшая могла обронить или просто оставить там. Муж удрал, не заметил. А тот, кто потом пришел туда, его прикарманил. Следует опросить жильцов дома, установить личности подростков, любящих отираться на крыше. Работаем, коллеги. Завтра утром жду с докладом по результатам.
        - Костя, - остановил за локоть капитана Денис. - Допроси ее мужа. Нужно его дожимать. Чего он крутит? То на работе был. То отпросился он. Что-то про мать несет. Пурга, не находишь?
        - Никакой пурги, - растерянно моргнул Костик. - Его мать действительно умерла в результате отравления. То ли что-то съела отравленное. То ли выпила. Пока не успел в детали погрузиться. Но яд диковинный. В дыню сам точно попасть не мог.
        - В дыню? - Денис нахмурился. - Какая дыня? О чем ты?
        - Первоначальной версией следаков с того района было отравление некачественной дыней. Но потом выяснили, что такой яд не может образоваться в результате гниения, разложения и так далее. Никакого тебе ботулизма, сальмонеллы, холеры и так далее. Какой-то синтетический яд, я еще не вник. Но тетку отравили, стопудово. Причем яд действует будто не сразу.
        Твою же мать! Денису тут же захотелось заорать в полный голос, искусать в кровь кулаки.
        Бабка была у него на приеме, получается, незадолго до своей кончины. Если начнут устанавливать ее перемещения, выяснят, что она была у него и…
        И ладно! Он неожиданно успокоился. Да, была. За сына просила. Чтобы его пораньше отпустили за хулиганские действия в общественном месте.
        - В общем, крути сыночка, Костик. Что-то не нравится мне его невнятное бормотание. И да, если будет возможность, раздобудь мне все слухи, все сплетни об этой Новиковой. С чего это она на пике карьеры вдруг взяла и уволилась.
        - Так фирма у нее, - наморщил Костик лоб. - Думаю, там неплохо прилипает.
        Видимо, да. Раз может себе позволить туда не являться и регулярно пить. Денежка капает. По звонку вставать не надо.
        - Все равно нарой все, что можно. Не нравится мне ее увольнение, хоть убей. Идет?
        - Так точно, - шутливо козырнул Костя и, развернувшись, пошел по коридору в сторону выхода.
        Подойдя к двери своего кабинета, Денис попытался вставить ключ в замочную скважину, но руки так тряслись, что он дважды ключи выронил. Наклоняясь вторично за ними, он неожиданно услышал за своей спиной легкое покашливание, и вкрадчивый женский голос произнес:
        - Не следует так волноваться, товарищ майор. Мы же знаем, что вы ее не убивали.
        Глава 7
        Они долгих пять минут рассматривали друг друга, усевшись в его кабинете напротив. Он поместился за своим рабочим столом. Она без приглашения заняла стул Костика. Он не стал ее отговаривать.
        Во-первых, на его столе было чисто. Ни единой бумажки. Компьютер был выключен. Во-вторых, больше присесть было не на что. Стул от окна утащили в прошлую пятницу на празднование дня рождения кого-то из дознавателей. Да так до сих пор и не вернули.
        Она была…
        Она была очень эффектной, сделал он вывод. Выглядела классно. Судя по всему, не пила какое-то время. Минимум неделю. Смуглая кожа, черные глаза, коротко стриженные черные волосы. Лицо, избавленное от алкогольной одутловатости, было гладким, даже красивым. Хотя Денису в принципе нравились светлокожие и светловолосые женщины. Когда вот так все черным-черно и смугло, он терялся. Априори считал таких женщин агрессивными, наглыми, высокомерными.
        Одета она была в тонкие узкие джинсы белого цвета, белую футболку и сандалии. Лаконично и… красиво. Белый цвет прекрасно оттенял ее смуглую кожу. Он поймал себя на мысли, что любуется ею.
        - Что это сейчас было? - нарушил он паузу противным, скрипучим голосом.
        - Где? В коридоре?
        Он кивнул, она подергала плечами и проговорила:
        - Вы настолько сильно нервничали, что у вас тряслись руки и вы дважды уронили ключи. Что-то не так было на утреннем совещании?
        - Тайны следствия, - коротко отреагировал Денис.
        - Это понятно. Но, думаю, причина не в этом.
        Валерия широко расставила руки, обхватив длинными пальцами края Костиного стола. Смотрела она на него так, как он должен был сейчас смотреть на нее - обвиняя. Денису сделалось не по себе.
        - Думаю, вы в великой панике, товарищ майор. И мы оба знаем, почему.
        - И почему же?
        - Потому что вы состояли в любовной связи с погибшей Настей Хмуровой. Довольно продолжительное время. А точнее - чуть больше года. Приличный срок для того, чтобы привыкнуть, прикипеть, влюбиться по-настоящему. Для того чтобы жаждать ее высвобождения из уз брака. И желательно с сохранением жилплощади. Своей-то у вас - кот наплакал. Маленькая однокомнатная квартирка на двоих с женой, которая… Ну не суть.
        - А в чем суть, по-вашему?
        Вот тут ему впервые в жизни захотелось закурить. Никогда не курил и даже не пробовал. Но неожиданно подумал, что дым в легких спас бы его сейчас. Отвлек бы от осознания справедливости ее выводов.
        Он в полной заднице! И этого не признать он не может.
        Шагнула Настя с крыши, или ей помогли - это ничего не меняло. Он запятнан. Он облажался. Возьми Костик след, он за полчаса выведет его на коллегу. И все сразу поймут, кто именно помогал отправлять ее мужа в командировки и на пятнадцать суток.
        - Суть в том, что нам с вами лучше держаться вместе, - ответила Валерия и холодно улыбнулась.
        - То есть вы предлагаете мне преступный сговор? - Он ответил ей точно такой же улыбкой.
        - Нет, ни о каком преступном сговоре речи не идет. Я предлагаю вам сотрудничество, - мотнула она головой.
        И переместила руки со стола себе на колени.
        - Какого рода сотрудничество?
        - Мы с вами должны найти убийцу Насти и ее свекрови - что-то подсказывает мне, что это один и тот же человек. Отыскав его и призвав к ответственности, мы с вами снимем с себя подозрения.
        - А вас подозревают? - подался Денис вперед, уложив подбородок на сцепленные ладони.
        - А разве не по этой причине я здесь? - Валерия точно так же села и подбородок разместила на ладошках. - Вы настояли на моем допросе?
        - Нет, - отозвался он в замешательстве.
        - Ваш ушлый коллега. Капитан Константин Сидоров. Тридцать семь лет, холост. До сих пор живет с мамой.
        - О как! - вырвалось у Градова.
        - Так, так, и никак иначе, - улыбнулась она вполне по-человечески. - Пока капитан Сидоров наводил справки обо мне, я наводила справки о нем.
        - И обо мне?
        - О нет. О вас я все давно знала.
        - Вас наняла старуха Хмурова? Настина свекровь?
        - Так точно, майор. Она наняла меня.
        - А можно узнать, при каких обстоятельствах это случилось? Что, прямо постучалась в вашу дверь и предложила денег?
        - Она постучалась в дверь моей фирмы. И там уже мне предложила денег. Я там изредка, но появляюсь.
        - Вы ей не отказали?
        - Пыталась. Но эта, как вы изволили выразиться, старуха могла быть очень убедительной. Она меня, скажем, уговорила. - Валерия выразительно глянула на чайник в углу на тумбочке. - Может, чаю предложите, коллега?
        - Вы же уволились.
        - Бывших не бывает. Вы же знаете, майор.
        Он встал и нехотя направился к чайнику. Запасы кофе истощились еще на прошлой неделе. Точнее, их вместе со стулом утащили на празднование дня рождения кого-то из дознавателей. Им, видите ли, не хватило своего. Чай в коробке оставался. Кажется, пакетика три или четыре. Но Костик мог к нему приложиться. Сахара у них отродясь не бывало. Денис не употреблял его. Костик вечно боролся с генетической предрасположенностью к полноте.
        Чем ее угощать?
        - Не смущайтесь, майор, - со смешком проговорила ему в спину Валерия. - Картина знакомая. Я не один год проработала в органах. И за чайной ложкой кофе в соседний кабинет тоже бегала.
        Чай остался. Три пакетика. И вода в бутылке была свежей. Денис быстро залил чайник, включил. И не отходил от тумбочки, пока вода в чайнике не закипела. Дунул в чистую кружку по привычке. Подавил смущение под ее проницательным взглядом. Залил кипятком один пакетик, поставил перед ней чашку.
        - Чем же она вас шантажировала, коллега? - с зубовным скрежетом спросил он, возвращаясь на свое место.
        - Почему сразу шантажировала? - вскинула она брови, но тут же вернула их на место. - Ну да, о чем это я… Вас ведь она тоже прижала, явившись на прием по личным вопросам.
        - Так что у нее на вас было?
        - Она сделала нехорошее фото со мной в один из нелучших моих дней, - нехотя проговорила Валерия, закрываясь от него чашкой с чаем.
        - Она сфотографировала вас пьяной? - догадался он.
        - Так точно. И не просто пьяной. Я спала у своей двери. Была вхлам. Она сфоткала. И, показав мне фото, попросила о помощи. Я, как могла, сопротивлялась. Сказала ей, что моя фирма не занимается слежкой за неверными супругами.
        - А она в ответ?
        - А она в ответ заявила, что, если фирма не занимается, этим могу заняться я лично. И принялась тыкать мне в лицо своим стареньким телефоном с неясной фотографией. И противно так щурилась и говорила будто сама с собой… Типа, как воспримут мои сотрудники такой пассаж? Останутся ли работать? И какой будет репутация у моей фирмы, если поползут слухи о моем недуге… Противная старуха, согласна с вами на все сто. А от вас она что хотела?
        Он нехотя рассказал ей, что мать Николая Хмурова требовала немедленно освободить сына из-под стражи и вообще отвязаться от него. И от его жены. Настя хоть и курва, но Коленька ее любит. И с этим невозможно ничего поделать.
        - Если бы она была жива вот на этот самый момент, я бы точно подумала, что это она невестку с крыши столкнула.
        - Ну да.
        - А Николай почему присел в СИЗО после гибели жены?
        Она беззвучно пила кипяток и смотрела на него внимательно, без подвоха. Как если бы они и правда были коллегами и работали теперь в одной команде.
        Хотя…
        Они действительно в одной команде под названием «Потенциальные подозреваемые».
        - У Николая на момент гибели его супруги очень смутное алиби. То он говорит, что был на работе. То вспоминает, что отпросился куда-то по делам. Дела невнятные тоже. Какие-то бытовые покупки.
        - Какие? - прищурилась Валерия.
        - Что-то для организации поминок матери. А каких, собственно, поминок? Девять дней прошло. До сорока еще долго. И никаких чеков и маршрута в подтверждение. Смутно все…
        - А перед тем как погибла его жена, Николай приходил ко мне. И угрожал рассказать в полиции, что я чем-то шантажировала его мать. Он нашел в ее личном кабинете банковские переводы на мое имя. И решил, что я ее чем-то шантажировала. Чем - он не мог представить. Но вывод сделал именно такой. И она мне за это платила. И я ее за это убила.
        - Редкая чушь! - фыркнул Денис.
        - Вот и вы тоже это понимаете. И я ему тоже говорю: зачем же мне избавляться от курицы, несущей золотые яйца? Необоснованные обвинения. А он на своем: вы убили мою мать. За что? Я простила его, поскольку он был в шоке после перенесенного потрясения. Хватался за любую соломинку. Как ему казалось, это выведет его на убийцу-отравителя. Еле выставила его из дома.
        - Когда это было?
        - За два дня до гибели Насти.
        - Он больше не являлся?
        - Нет. Но под своей дверью утром в день гибели Насти я обнаружила гору кошачьего дерьма, пардон.
        И вот тут их взгляды скрестились в поединке.
        «А ведь у вас был конфликт с Настей из-за этого бродячего кота! И ты напала на нее. И оставила след на ее шее профессиональным захватом. И вы сильно повздорили в тот день. Она мне жаловалась!» - утверждал его взгляд.
        «Ни один идиот не станет убивать человека из-за бродячего кота, нагадившего под дверью. Даже если этот человек перетащил дерьмо от своей двери к чужой. Это не мотив для страшного преступления, - спокойно реагировали ее глаза. - А вот твой мотив куда интереснее. Ее свекровь тебя шантажировала, грозила рассказать о романе твоей жене. Ты решил Настю бросить. Но ее это не устраивало. Вы решили встретиться на крыше, подальше от людских глаз, чтобы все обсудить. Там у вас вышел скандал, и ты…»
        - Н-да, нехороший расклад у нас с вами получается, товарищ бывший майор Новикова Валерия Степановна. Кругом мы замазаны.
        - И повязаны, - не без удовольствия добавила она.
        Повисла пауза. Она беззвучно допивала свой чай. Он размышлял.
        - Я вот что думаю, - выпалили они одновременно.
        - Давай, ты первый. Ничего, что на «ты»?
        - Нормально, - с тяжелым вздохом отреагировал Денис. - Хорошо, я первый. Так вот, что я думаю… Настя боялась высоты. Так она мне рассказывала. Причина, по которой она полезла на крышу и накурилась там до чертей, должна была быть очень-очень серьезной.
        - Совершенно верно, - подхватила Валерия, осторожно ставя чашку на Костин стол. - И эта серьезная причина вряд ли связана с ее мужем. Ну, не смог бы он уговорить ее туда залезть. Зачем? Собачиться они могли и дома. А так она там торчала минимум полчаса. Кого-то ждала? С кем-то вела беседу? С кем? Кто и что могло заставить ее подняться так высоко, с риском для жизни. Она же психовала. Восемь окурков!
        - Откуда тебе-то известно? - нахмурился Денис.
        - У меня свои источники, майор, - вяло отмахнулась она. И неожиданно встрепенулась. - А у нее не мог быть кто-то еще? Кто-то помимо мужа и тебя? Извини, конечно, но если она изменяла законному мужу, что помешало бы ей изменить любовнику? Ничто. Надо искать третьего!
        - Третий всегда лишний, - вырвалось у него неожиданно.
        - Нам надо его найти и определить, кто же из вас троих был лишним?
        - Не факт, что у нее кто-то был, - неожиданно запротестовал Денис.
        Ему было жесть как неприятно! Одно дело, когда он был главным мужчиной в ее жизни, которому она жаловалась на свои личные проблемы, с кем искала утешения, кому дарила себя без остатка. Да, они обманывали всех вокруг. Но одно дело - самим обманывать. И совсем другое - чувствовать себя обманутым.
        - Отвратительное чувство! - вырвалось у него после паузы, которую она вежливо не нарушала.
        - Это когда тебе наставляет рога любовница? - на всякий случай уточнила она и встала из-за стола. - Согласна, гадко. Но это не повод для того, чтобы…
        Убивать! Вот о чем сказали ему ее глаза. И что-то еще такое в них промелькнуло. Какая-то то ли затаенная боль, то ли обида, то ли все вместе взятое. И он поймал себя на мысли, что ему не терпится узнать обо всех ее секретах.
        И он точно о них узнает. Как бы тщательно они ни охранялись.
        Глава 8
        - Люся, печенье бесподобное.
        Отец глядел на нее со скорбной жалостью. Так смотрят на безнадежно больного человека, когда знают, что ничего уже нельзя изменить, все потеряно, потрачено слишком много времени, и сил, и средств, но все впустую. И еще он при этом постоянно вздыхал. Глубоко и протяжно, со странными всхлипами. Словно уже оплакивал ее. При жизни оплакивал.
        Люся к этому давно привыкла и отца прощала. Он любил ее. И не потому, что она была его дочерью. А потому, что ему любить больше было некого. Мать давно уже превратилась в старую рухлядь - толстую, малоподвижную, некрасивую и брюзгливую. Ни брата, ни сестры у Люси не было. И, насколько ей было известно, на стороне наследниками ее отец тоже не обзавелся.
        - Спасибо, папа.
        Люся подошла к нему, медвежьей тушей возвышающемуся в большом кресле. Поцеловала в лобастую голову, смахнула крошки от печенья с его вельветовой домашней куртки.
        - Сейчас приготовлю тебе твой любимый клюквенный морс, - направилась она в летнюю кухню.
        - Погоди, Люсенька, - неожиданно остановил ее властный голос отца. - Присядь. Есть разговор.
        Она обернулась и пошла в направлении, указываемом ей отцом. Села напротив на широком диване без спинки. Покорно сложила руки на коленях. Она знала, о чем пойдет разговор. Она всегда была к нему готова.
        - Где твой муж? Почему он не с тобой?
        - Он на службе, папа, - ответила Люся, глядя на отца любящим дочерним взглядом.
        - У него же сегодня выходной. Или я что-то путаю? - Его глаза утонули в толстых веках, которые он любил сильно прищурить.
        - Его вызвали. Какое-то происшествие.
        Люся опустила голову, рассматривая свои сильно потолстевшие пальчики, теребившие поясок домашнего льняного халатика.
        - Брешет, кобель! - Мать подала голос из темной спальни.
        Та была без окон - небольшая глухая комната в восемь квадратных метров с широкой кроватью и старым матрасом. Мать там отдыхала днем.
        - Нет, мам. Ему при мне позвонили.
        - Могли этот звонок и нарочно придумать, - не унималась мать.
        И тогда Люся не выдержала. Вскочила с места и, повысив голос, ответила матери:
        - Я ехала за ним, если что, мама! И видела, куда он свернул. И оцепленный двор видела. И коллег его, и «скорую». Об этом Денис тоже договорился?
        Повисла тишина, нарушаемая лишь скрипом пружин старого матраса в темной спальне. Мать либо ворочалась, либо вставала.
        Вставала! Заполнила собой весь дверной проем. И, довольно улыбаясь, прошипела:
        - Ты за ним следила?
        - Я просто поехала за ним, - буркнула Люся в ответ и отвернулась. - Потому что у меня были сомнения.
        - Ты за ним следила, - подхватил отец и неожиданно с довольным смешком похвалил: - Молодец, дочка.
        Она не ожидала такой реакции. Замерла: должно было последовать продолжение.
        - Таких кобелей, как твой Денис, всегда надо контролировать, - не заставил себя долго ждать отец. И довольно улыбнулся. - Моя девочка!
        - С чего это он кобель? - со слабым протестом воскликнула Люся, схватила тарелку с печеньем и понесла ее в летнюю кухню.
        Но слова отца ее все равно достали.
        - Ты уже забыла, как он собирался с тобой развестись? После того как узнал о твоем недуге? Если бы не помощь моих друзей…
        - Это было лишнее, папа, - поморщилась она, не повернувшись. - Я говорила тебе об этом тогда. Говорю и теперь. У него были основания желать со мной развода.
        - Да? И какие же? - громко, как лошадь, фыркнула мать, все еще стоя в дверном проеме темной спальни.
        - Обманутые надежды, - коротко пожала плечами Люся, притормаживая. - Когда мы с ним женились, он любил меня и надеялся…
        - Что вместе с тобой переселится в замок, который я для вас построю. Пересядет на дорогую тачку. Будет кататься по заграницам, - с противными интонациями продолжил отец. - А вместо этого он…
        - Получил бесплодную жену, которая сильно растолстела и уже не может надеяться на то, чтобы стать матерью. И машина дорогая стоит в гараже, пылится. И замок нам ты, папа, построил. Только не позволил говорить ему об этом. И переезжать не разрешил. И мы до сих пор живем в его однокомнатной квартире. Тесной, неудобной. Почему?
        - Потому что я хочу его дожать, - гневно раздувая ноздри, ответил отец.
        Он зашевелился в большом кресле, сделанном специально под его размеры на заказ.
        - Хочу увидеть его истинное лицо. Все жду, когда же он себя проявит?
        - А годы идут, папа. А тебе ни разу не пришло в голову, что, заставляя его испытывать бытовые неудобства, ты вынуждаешь страдать меня? - Она вернулась и с грохотом поставила блюдо с печеньем на прежнее место на столе.
        - Тебя?! - вытаращился отец, насколько смог.
        - Меня, меня, папа.
        - Почему тебя? - Его огромная ладонь с толстыми пальцами легла на мощный затылок, ногти прошлись по жировым складкам. - С чего тебе страдать? Ты ездишь на отдых за границу раз в квартал. Да, он думает, что ты проходишь леченье, но ты же давно не лечишься. Ты ездишь на отдых.
        - И отдыхать я хотела бы с ним! - повысила Люся голос до повизгивания. - И жить в доме, который стоит под замком. А не толкаться боками в его «однушке». Я уже видеть тот микрорайон не могу. Но следую твоему плану! Молчу. Жду. Чего жду, папа, когда окончательно превращусь в развалину?
        - А ты не превратилась, считаешь? - подала голос мать и противно хихикнула. - Но не могу не согласиться, отец. Время быстротечно. Твои планы на перспективу идут в разрез с природой. Люська скоро будет такой же жирной, как ты и я. И тогда кобеля Дениса даже дворцом не заманишь.
        Люся смотрела на мать с ненавистью. Та вроде бы и вступилась за нее, а унизила до невозможности, и хочется вцепиться в ее толстые щеки когтями и расцарапать в кровь.
        Но она была умной, послушной дочерью. Никогда не перечила родителям. Даже когда они ее отправляли за границу на бесполезное лечение, испортившее ее внешность до неузнаваемости.
        А недавно она самостоятельно прошла полное обследование. И с ужасом открыла для себя: она не больна вовсе. Просто ее генетическая предрасположенность к полноте сыграла с ней коварную шутку. Заморские доктора наперебой отговаривали ее от диет и лечебной физкультуры. Уверяли, что для нее это смертельно опасно.
        - Враки, Людмила! - округлил глаза ее тайный доктор, которого она скрыла ото всех. - Вы стремительно набрали вес не из-за лечения. В ваших назначениях я не вижу вообще ничего, что могло бы способствовать. Вас просто очень долго держали, простите, буквально на откорме! Как…
        - Свиноматку, - закончила за него Люся со слезами. - И что же мне теперь делать?
        - Лечиться от лечения, - весело подмигнул ей молодой врач. - Если будете следовать моим советам, к концу лета увидите результат.
        Он назначил ей правильное питание и особые витамины. И Люся, сегодня утром встав на весы, чуть не расплакалась от радости. Минус пять килограммов. И это всего лишь за неделю.
        Конечно, при ее весе минус пять килограммов ничто. Никто и не заметил. Ни Денис, ни родители. Но она будет стараться. И к осени вернет себе былую красоту. Только бы Денис не сбежал к этому времени. Он же тот еще ходок. Люся знала.
        - Хорошо. Уговорили, девочки. Не стану больше держать собственную дочь в заложниках. Переезжайте, - махнул отец толстой лапой. И снова посмотрел на нее с жалостью. - Только поможет ли тебе это, милая?
        Поможет! И еще как! В доме, построенном еще к ее совершеннолетию, она сможет оборудовать себе спортивный зал. Уже сделала предзаказ на несколько тренажеров. Там у нее имеется собственный бассейн, не маленький, если что. И она там…
        - Только сильно-то не надейся на то, что он снова тебя полюбит. Ты же не станешь прежней, - снова вызвала волну гнева в ее душе мать. - Молодые девки на пятки наступают, не тебе чета.
        Она развернулась и с кряхтением скрылась за дверью спальни. Люся стояла с белыми губами и сжатыми кулаками посреди комнаты.
        - Спокойнее, милая. Не обращай на нее внимания. Она старая и вредная. И даже не заметила, что ты похудела. Сколько сбросила, детка?
        - Папа! - выдохнула она в сторону отца с нежностью. - Ты заметил?
        - Конечно.
        - Я прошла обследование и…
        - Все знаю, детка, - приложил он палец к губам и выразительно посмотрел на закрытую дверь темной спальни. - Я все и про всех знаю. Иначе какой я отец и муж, так ведь? Что я за глава семьи, если не контролирую ситуацию? Ну! Расскажешь отцу о чудодейственных способах похудения, нет? Может, и мне пора подумать о своем весе?
        Глава 9
        Илья сидел за своим рабочим столом и почти его не видел. Перед его глазами все ходило волнами и имело серый цвет. Такое с ним обычно случалось при панических атаках. Но их давно не было. Он прошел лечение. Конечно, лечился анонимно. Был у доктора, который даже паспорта его не спрашивал. Платил за сеансы наличными. Его никто не смог бы вычислить. Тем более что на прием он ездил за сотни километров. Здесь - в реальной жизни - он здоров. Для всех здоров.
        Его восстановили. И паника его давно не накрывала. А сегодня ни с того ни с сего снова все плывет перед глазами. Сердце бешено молотит, во рту сухо. А в голове…
        Он принялся тут же дышать, как его учил дорогостоящий доктор. Немного помогло. Но лишь немного. Перед глазами все так же плыло, хотя в голове прояснилось и мысли сделались стройными. И он даже позволил себе немного поразмышлять о причине панической атаки.
        С чего его опять накрыло? Вчерашний день прошел прекрасно. Он встретился вечером с женой в ресторане. Вернее, она заранее заказала столик, приехала и подождала его там. И даже уже сделала заказ, прекрасно зная, что именно он захочет.
        Ужин прошел великолепно. Они пили, ели, шутили. И станцевали один раз. И он даже позволил себе немного вольностей, произнесенных милым шепотом. Она смущалась, краснела и сдавленно фыркала.
        Потом они поехали домой. Долго занимались любовью. И уснули, крепко прижавшись друг к другу. Утром она встала рано, приготовила ему завтрак. Помогла с галстуком.
        Ну, все же отлично, ну! С чего его так разобрало?
        В дверь сунулась секретарша, принесла ему кофе и вишневые диетические пастилки.
        - Илья Сергеевич? - Ее лицо вытянулось. - С вами все в порядке?
        Видимо, вид у него был еще тот.
        - Все хорошо, ступай, - махнул он в ее сторону рукой и тут же спохватился. - Да, кофе оставь.
        Семеня в узкой юбке, секретарша поставила поднос на стол. Вежливо улыбнулась и через мгновение исчезла за дверью, плотно ее прикрыв. Вытянув руки над столом, он минуту рассматривал трясущиеся пальцы. Потом негромко выругался и схватился за кофейную чашку.
        Кофе взбодрил. Кофе отрезвил. Подстегнул его расшатанное настроение, направив в нужное русло. И через минуту он погрузился в работу. И проработал без перерыва пару часов. Встряхнул осторожный стук в дверь.
        - Илья Сергеевич? - снова заглянула в кабинет секретарша. - Еще кофе? Или, может, заказать вам обед сюда - в кабинет?
        - Спасибо, нет. Я еще поработаю, пообедаю в городе. И сюда уже не вернусь. - Ему вдруг сделалось жутковато от подобной формулировки, и он добавил: - Сегодня не вернусь.
        Он мог бы сказать ей, что она тоже может быть свободна, но не сказал, вопреки обыкновению. И так ее избаловал. Начала опаздывать. В бумагах путаница.
        - Все звонки направляй мне на мобильный.
        Это было ей предостерегающим сигналом. Чтобы она не вздумала умотать раньше времени с работы. А она и этим грешила.
        Он сел за руль уже через семь минут. Проехал пару кварталов, встал на светофоре, и тут его осенило. Он понял причину панической атаки, накрывшей его сегодня так внезапно.
        Валерия! В ней причина! В том, что приснилась ему сегодня.
        Сон был таким явственным. Казался почти реальностью. Он помнил все шутки и замечания из их разговора в этом сне. Да этот разговор и не был вовсе сном. Он из их прошлой совместной жизни. Именно так и о том они говорили перед тем, как он вышел из дома, сел в машину и уехал. Уехал от нее навсегда, как оказалось.
        Что там было в том разговоре? Какой-то анекдот о неверном муже. Лера его рассказывала и посмеивалась. Потом следила за ним напряженно и подозрительно. И вдруг спросила:
        - Илюша, ты все еще меня любишь?
        - Конечно, люблю, малыш! Ты сомневаешься?
        - А ты честен со мной? Не предаешь?
        Вопрос и тогда, и сегодня ночью снова показался ему очень-очень странным. И тогда, и сегодня во сне он подумал: Лера узнала о его связях на стороне? Ей что-то стало известно?
        - Нет, не предаю. И да - я честен, - ответил он с запинкой.
        Хотя ответить надлежало наоборот: да - предаю, и нет - не честен. Но, взявшись лгать ей однажды, он уже не мог остановиться.
        Ложь ведь как паутина. Начав ее плести, остановиться уже не сможешь. В нее попадают самые невероятные персонажи. Их надо в паутине крепко держать. Иначе, выбравшись из нее, они смогут сдать, навредить, перечеркнуть многое. И Илье приходилось плести эту паутину, крепко удерживая попавшихся: кого мелким шантажом, кого подкупом, кого уговорами. В какой-то момент ему стало казаться, что и сам он увяз в этой паутине. И что он уже не творец, а самая настоящая жертва.
        Душевными ломками и прозрением он ни с кем не делился. Это было сугубо личное. И самому себе он пообещал, что прекратит обманывать Леру. Прямо тем же утром, после ее вопросов, сам себе и пообещал: он все ей расскажет.
        Но опоздал. Судьба приготовила ему возмездие за его грехи. И после всего этого наказания они с Лерой уже не смогли быть вместе. Больше никогда не смогли быть вместе. Но сны о ней его регулярно навещали. И после них у него и случался приступ паники.
        А почему она ему приснилась сегодня ночью?
        Илья подъехал к ресторану, заглушил машину на стоянке и погрузился в размышления.
        Почему Лера снова приснилась? Вспомнил почти тут же. Вчера по телевизору был репортаж о происшествии в одном из спальных районов города. Какая-то молодая женщина сорвалась с крыши. То ли по неосторожности, то ли намеренно она упала, неясно. Но по этому адресу, где произошла трагедия, теперь жила его бывшая жена - Валерия Новикова. Он точно это знал. Он помогал ей переезжать в завещанную ей дедом квартиру. Адрес запомнил, потому что ездить приходилось не один раз. Вещей у Леры в их браке накопилось много.
        Вот в этом и была причина, по которой его бывшая жена снова навестила его во сне. Навестив, растревожила. И это вызвало приступ.
        - Это замечательно, Илья Сергеевич, что вы осознаете причину. Понимаете, что явилось триггером. Думаю, нам надо с вами выработать способы устранения подобной реакции на эту причину.
        Доктор что-то еще говорил и говорил. Долго, нудно, путано. В какой-то момент Илья заскучал и поспешил проститься, пообещав явиться при первом удобном случае на прием.
        Он не поедет к нему больше. Хватит сорить деньгами. Он справится сам. Он сильный. Он стал сильным со своей второй женой. Она вдохнула в него силы и уверенность после того, что с ним случилось.
        Он зашел в ресторан, заказал то, что особенно любил. И долго и с удовольствием обедал. Оставил официанту щедрые чаевые. Вышел из ресторана и поднял взгляд к небу.
        Там - в небесах - все было превосходно. Пронзительный солнечный свет плескался в яркой голубизне, редкие облака пристыженно удрали, намереваясь к вечеру снова сбиться в кучу и осыпать город дождем. Он не верил прогнозам, конец дня обещал быть замечательным. Теплым, полным безмятежной неги. Как бархатный плед, в который его вторая жена любила укутывать ему плечи, когда его знобило.
        Вспомнив о ней, он полез за телефоном. Набрал ее номер.
        - Да, любимый.
        Ее голос был несравненен. В нем он черпал утешение и покой.
        - Чем занимаешься? - спросил Илья.
        И тут же представил ее в саду под навесом в ее любимом кресле с книгой в руках. Почему-то ему захотелось, чтобы это было именно так сейчас. Лилиана в широком белоснежном платье из легкой ткани. Босая. Сидит в кресле, перелистывает страницы и время от времени отвлекается, чтобы взять с тарелки клубнику. Она очень любит клубнику. И Илья всегда старается купить ей ее. И зимой, и летом.
        Внезапно на солнце набежала тучка, и воображение тут же нарисовало неряшливое красное пятно на белом платье жены. И пальцы в красном. Конечно, причиной была перезрелая клубника. Она оставила пятна на пальцах и платье. Но его передернуло. И он поспешил прогнать скверные мысли.
        - Я езжу по магазинам, - перепутала все в его видениях Лилиана. - Если ты не забыл, в следующие выходные мы приглашены к Осиповым.
        Осиповы были их вновь приобретенными друзьями. Лилиана познакомилась в спортзале с Ниной. Она, в свою очередь, познакомила Илью со своим мужем - Иваном Сергеевичем. Пару раз поужинали в ресторане. Нашлось много общих тем. Завязавшиеся дружеские отношения были необременительными, и они их продолжили.
        Про торжество у Осиповых он либо не знал, либо забыл. Но счел за благо в этом не признаваться.
        - И? - поторопил он супругу.
        - Я полезла в шкаф, а там… В общем, мне совершенно нечего надеть. - И она мелодично рассмеялась.
        Ее смех, как и прежде, сводил его с ума. Он заряжал его энергией, жаждой жизни, впрыскивал очередную дозу восторга в его душу.
        - Ну, что могу сказать, - рассмеялся он в ответ. - Ни в чем себе не отказывай!
        Они еще минуту поболтали о пустяках. И договорились, что встретятся дома.
        Илья убрал телефон в карман, но неожиданно тот зазвонил.
        - Да! - ответил он довольно грубо, поскольку номер был незнакомым и программа не определила его принадлежность.
        - Здрасте, - резанул слух знакомый до судорог голос Валерии. - Не отвлекаю?
        - Что хотела? - нарочно не ответив на приветствие, отреагировал он еще более неприятно.
        - Слышал, что в моем доме случилось?
        Ее голос звучал с таким отвратительным намеком, что в глазах у него снова потемнело. И он поспешил к машине. Если его и накроет, то хотя бы не на глазах у всех.
        - Минутку… - пробормотал он, залезая в машину.
        И зачем-то тут же пристегнулся ремнем безопасности. Трясущейся рукой дотянулся до бардачка, открыл и потащил за уголок упаковку влажных салфеток. Начал доставать одну, вытянул целую дюжину. Тут же приложил влажный ком к лицу, поводил по щекам, лбу, подбородку.
        - Ты в порядке? - немного отрезвил его насмешливый голос бывшей жены.
        - Со мной все нормально, - скрипнув зубами, отреагировал он на ее насмешку. - Чего тебе надо, Лера? Мы же договорились, что ты никогда больше меня не потревожишь!
        - Извини, обстоятельства.
        И столько в ее ответе было гадкого значения, гадкого для него, что он едва не захныкал. И перед глазами снова все стало темным. И весь мир закачался. И ресторан напротив стоянки. И стоянка с машинами. И автомобиль его, вместе с ним.
        Началось!
        - Что за обстоятельства? - еле выдавил он.
        - Повторю свой первый вопрос: ты слышал, что случилось в моем доме?
        - Нет.
        Он уже давно понял, что лучший ответ - краткий. Он не побуждает к лишним вопросам, лишает возможности поймать тебя на неточностях.
        - Хорошо, - быстро согласилась Лера. - А случилось то, что моя соседка, из квартиры напротив, шагнула с крыши.
        - И?
        Его «и» прозвучало совершенно иначе, нежели десять минут назад, обращенное к Лилиане. Там оно было полно нежности, снисходительной ласки. В случае с Лерой - побуждения к действию, к скорейшему его завершению. Голос его был нетерпелив, суров и даже брезглив.
        - Неизвестно просто, сама она шагнула с крыши или ей помогли.
        - Дальше-то что?
        Грубость, которую он допускал по отношению к ней, неожиданно делала его сильным. И мир вокруг его машины начал постепенно приобретать привычные очертания.
        - Не находишь странным, что вокруг меня снова какая-то хрень происходит? - беспечно поинтересовалась Лера.
        - Вокруг тебя? - изумился он совершенно искренне. - Ты-то при чем? Не ты же ее с крыши скинула? Или ты?
        Он даже рассмеялся. Сил хватило. Но спина сделалась мокрой, и рубашка на груди тоже пошла влажными пятнами. Хорошо, что он давно завел привычку возить с собой запасную рубашку и пару футболок. И даже легкие немнущиеся брюки хранились в вакуумном пакете.
        - Не, не я. Хотя, признаюсь честно, отношения у меня с этой Настей Хмуровой были так себе.
        - Не удивлен! - фыркнул он, совершенно успокаиваясь.
        Ни имя, ни фамилия не были ему знакомы. И если Лера считала, что своими речевыми оборотами закинула на него лассо, то просчиталась. Он же неплохо ее изучил за годы совместной жизни.
        - Ты та еще стерва, Лера, - продолжил он. - Ужиться с тобой даже стены не могут.
        - Согласна. Я сложная. Как ты раньше любил говорить, штучная… - Она тяжело вздохнула и попыталась в очередной раз: - Значит, тебе незнакома женщина с именем Настя по фамилии Хмурова?
        - Нет.
        - А Настя Галкина?
        - Лера, ты серьезно? Ты же знаешь, какая у меня плохая память на фамилии. - Илья начал медленно расстегивать взмокшую рубашку. - Я, по-твоему, должен всех Насть в Москве знать?
        - Нет, это одна и та же Настя, - проворчала она. - Просто, Галкина - это ее девичья фамилия. И я подумала…
        - Ой, знаю я, как ты можешь думать! И не всегда головой, Лера. Не знаю я никакой Насти - ни Хмуровой, ни Галкиной. Если порыться в памяти, то ни одной Насти я вообще не знаю. Есть Валерии, Лилианы, даже Нины и Наташи. Но Насти - точно нет.
        Илья включил телефон на громкую связь и принялся стаскивать с себя рубашку. Справился быстро. За своим сиденьем в сетчатом кармане нашарил пакет с футболками. Достал одну. Рубашка была ни к чему. Он предупредил, что сегодня не вернется в офис. И в ресторан больше не пойдет. Только что оттуда.
        - Ты чего пыхтишь? - понизила голос Лера до подозрительного шепота.
        - Переодеваюсь.
        - Опять? Илья, у тебя опять панические атаки? - ахнула она негромко.
        Конечно, он мог бы ей признаться. И закричать, что да, да, опять! Потому что она приснилась ему, и это выбило его из колеи. А потом еще и позвонила, и это окончательно его добило. Да еще это не просто звонок вежливости, а черт знает что! Вопросы про какую-то сумасшедшую бабу, сиганувшую с крыши.
        - Нет, дорогая бывшая. Со мной все в порядке, - с наигранной бравадой проговорил Илья, натягивая футболку. - Обедал в ресторане, пятно от соуса.
        - Понятно. - Ответ ей не понравился. - Ну, тогда ладно. Тогда я за тебя спокойна.
        - Спасибо огромное за заботу, - фыркнул Илья весело.
        - Но одно меня все же тревожит. И довольно серьезно.
        - И что же?
        Он уже ткнул пальцем в кнопку замка зажигания. Машина послушно завелась. Прохладный воздух из кондиционера тут же освежил его лицо. Илья перед зеркалом пригладил растрепавшиеся волосы.
        - Что замолчала, Лера? Что тебя так серьезно встревожило?
        - В распечатках с телефона погибшей сохранилась история звонков.
        - И?
        И снова «и» прозвучало иначе. Теперь оно было полно неясной тревоги. Лера готовила подвох. Не просто так она позвонила и учинила допрос. Что-то не то!
        - Так вот, там есть несколько исходящих на твой номер телефона и несколько входящих. Ты никак не хочешь мне это объяснить?
        Огромных размеров черная волна поднялась прямо перед ветровым стеклом и с силой в него ударила. Казалось, что асфальт вдруг начал разрушаться и огромными плитами заваливать его машину. Он зажмурился и шумно задышал.
        - Илья? - услышал он ее голос откуда-то издалека.
        - Да.
        - Как ты это объяснишь?
        - С какой стати, - он сильно постарался, чтобы голос его сделался прежним. Зазвучал уверенно и беспечно, - я должен тебе что-то объяснять?
        - С той самой, что уже через день или два тебе придется это объяснять в полиции. Идиот!
        - Но я не звонил никакой Насте!
        Воспоминания о допросах в полиции его высокооплачиваемый доктор очень старательно вытеснял из его памяти. И ему это почти удалось. Они хранились где-то очень глубоко в сознании. Скомканным, черным, зловонным комом хранились там. Он их никогда не касался и не пытался развернуть. Но теперь…
        - Все довольно серьезно, Илья, - продолжила вбивать гвозди ему в мозг бывшая жена. - Один из входящих звонков с твоего номера на телефон жертвы был сделан за двадцать минут до ее гибели. Сказать, когда?
        - Скажи, - прохрипел он.
        А перед глазами уже черными торосами вставали картины прошлого.
        Он в тюремной камере-одиночке, куда его поместили до выяснения обстоятельств сразу после того, как выписали из больницы…
        В лицо бьет луч яркого света и свистящим шепотом ему задают скверные вопросы…
        Адвокат, скорбно поджимающий губы и советующий чистосердечно во всем признаться…
        - Господи, нет! - выдохнул он в ужасе, когда Лера назвала день недели и точное время звонка.
        - Что - нет? - со странной усталостью поинтересовалась бывшая жена.
        Он не помнил… Это совпало с тем, что…
        - Я был дома, - нехотя проговорил Илья.
        - Понятное дело, это был выходной. Кто-то может подтвердить, что ты никуда не уезжал? Кто-то, кроме жены?
        - Нет.
        - Скверно.
        - Не скверно то, что у меня как раз был приступ, - нехотя признался он. - Я забылся, а очнулся почти через час на полу в столовой. И Лилиана в слезах надо мной. С телефоном в руке.
        - С твоим? - быстро отреагировала Лера.
        - Не помню.
        - А зачем ей был нужен телефон?
        - Она собиралась вызвать «скорую».
        - Целый час?
        - Что целый час? - Он повысил голос, начиная терять терпение.
        Провел рукой по груди. Свежая футболка тоже взмокла.
        - Целый час собиралась вызвать «скорую»? А если бы…
        - Никакого «если». Она знает о запрете на вызов докторов.
        - Ты скрываешь ото всех свой диагноз? - ужаснулась Лера. - И каков он? Какой еще вердикт вынес тебе твой доктор помимо панических атак? Не маниакально-депрессивный синдром? Нет?
        - Отвали.
        Он обессилел, все. Ему срочно требовалось присутствие его любимой. Рядом с ней он сильный. В душ и к ней под крылышко. В теплый бархатный плед. Невзирая на жару на улице, его трясло.
        - В общем, милый мой, я тебя предупредила. Позаботься о серьезном алиби. И да, я серьезно нарушаю закон, предупреждая тебя и сливая информацию. Искренне надеюсь, что когда-нибудь ты меня за это отблагодаришь.
        Глава 10
        Градов стоял у двери Валерии Новиковой и настырно жал на кнопку звонка. Он был уверен, что она дома. Машина на стоянке. Балконная дверь распахнута настежь, штору полощет ветром. А она не открывает. Валерия не могла просто так не открывать, из-за простой блажи или вредности. Они договаривались.
        Справа поочередно щелкнули замки. Открылась дверь. На него пахнуло кислыми щами. Мария Сергеевна! Он редко, но сталкивался с ней, когда крался к Насте. Старуха была противной, въедливой. Никогда ничего не говорила, но так отвратительно хмыкала ему вслед, с таким значением, что Денис еле сдерживался, чтобы не обернуться, протянуть руку и надвинуть ей ее шапочку на нос.
        Да, она этот головной убор не снимала. Ни весной, ни осенью, ни летом. Всегда выглядывала из квартиры в нем. Это был какой-то странный трикотажный чулок грязно-серого цвета, стянутый на макушке хлипким помпоном.
        Денис в очередной раз нажал на звонок. И услышал справа:
        - К одной шлюхе ходил-ходил, теперь к другой повадился.
        Он резко повернул голову. Мелкая старая дрянь все в той же шапочке-чулке стояла на своем пороге, уперев маленькие сухонькие кулачки в тощие бока.
        - Что вы себе позволяете, уважаемая? - еле сдерживая гнев, спросил он, по ее примеру утыкая кулаки в бока. - Идет опрос свидетелей. И до вас очередь дойдет.
        - Мне-то что? - будто не слыша его, продолжила она говорить, рассеянно рассматривая дверь Леры. - Лера-холера свободная. Не замужняя. А вот Настасья… Нехорошо было так с Николаем поступать, гражданин начальник. Он ведь ее любил - шлюху безродную.
        - Почему безродную? - нахмурился Денис. - Насколько известно следствию, у погибшей много родственников и…
        - И все такие же, как и она - беспутные и безродные, - перебила его Мария Сергеевна, махнув на Настину дверь рукой. - У кого род имеется, тот в чести. А такие, как она… Точно блудные кошки и коты, что у нас тут гадят. Будь их хоть табор целый, если они беспутные, то и рода никакого нет. Один блуд и паскудство. Недаром покойница свекровь ее ненавидела. Заранее знала, что никакого толка не будет из Колькиной женитьбы.
        - Понятно, - решил он не нагнетать ситуацию спорами. И ткнул пальцем в дверь, у которой стоял. - А про эту соседку что сказать можете?
        - Про эту-то… - Она растянула тонкие губы в хитрой улыбке и с причмокиванием произнесла: - Скажу, что эта тебе не по зубам, начальник. Обломаешься…
        И скрылась в своей квартире, осторожно прикрыв металлическую дверь. Поочередно лязгнули оба замка. И следом со стороны кабины лифта он услышал:
        - Не очень приятная особа, не так ли?
        Валерия! Стояла, прислонившись плечом к подъездной стене. В трикотажных велосипедках и широкой майке. Но не с пробежки точно. Во-первых, обута была в сланцы. Во-вторых, никакого пота. Одежда сухая, волосы тоже.
        - Мы же договаривались! - упрекнул он, глянув на часы.
        Она тоже посмотрела на мобильник. Сверяя время.
        - Я вовремя. Это ты раньше. Ладно, не будем тешить тетю Машу. Идем внутрь.
        Он вошел. Сразу начал осматриваться.
        Квартира была огромной. Три комнаты соперничали друг с другом в размерах. Широкий длинный коридор. Как в школе, подумал он не без зависти. Не то что прихожая в его однокомнатной квартирке, где они с Люсей едва помещаются вдвоем. Кухня, куда его пригласила Лера, на кухню мало походила. Плита в две конфорки, маленький холодильник, пара шкафов. Все втиснуто в угол. Остальное пространство занимала диванная группа с низким большим столом.
        - Не люблю готовить и почти не делаю этого. Зачем мне тогда вся эта атрибутика: кастрюли, сковородки? Чтобы кофе сварить, есть машина. Так тебе что угодно: чай, кофе?
        Ему было угодно кофе. Она приготовила ему большую чашку. И добавила к нему диетический батончик. Он не роптал.
        - К слову, наша тетя Маша по молодости тянула срок, - усевшись напротив, добавила новостей Лера.
        - Ничего себе! А я смотрю: гражданин начальник, гражданин начальник. Хороший кофе, - похвалил он, ставя чашку на стол. - По какой статье?
        - Мошенничество в особо крупных размерах. Получила восемь лет. Отсидела от звонка до звонка. Странно, что вы ее не пробили. Все на мне сосредоточились?
        - Очередь еще не дошла, - слукавил он.
        Ему и в голову не пришло, если честно. Ну, вредная тетка и вредная. Потому что старая, решил он, и одинокая.
        - Но это я так, для информации. И к тому, что вряд ли она станет сдавать вашу с Настей связь твоим коллегам.
        - Почему так думаешь?
        - Потому что ей западло, - фыркнула Лера. - Сталкивалась с такими матерыми. И да, вряд ли она сбросила Настю с крыши. Силенки не те. Если, конечно, Настю сбросили.
        Он промолчал. Не стал выдавать заключения экспертов. Они в один голос утверждали, что ее падение не было несчастным случаем. Ее столкнули.
        - Не удалось установить, с кем она встречалась там? - Черные глаза Леры сверлили ему переносицу.
        Он выдержал. И ответил правду.
        - Нет. Информации нет. - Он допил в два глотка кофе. - Я вот до сих пор не могу взять в толк: почему крыша-то? Зачем ее туда понесло? Она высоты боялась.
        - Кто-то ее туда вызвал, - убежденно ответила Лера. - Или она знала, что найдет там того, кто постоянно там ошивается, и пошла туда.
        - А кто там постоянно ошивается, кроме подростков?
        - Не знаю. - Она досадливо поморщилась. - Я ведь только что оттуда. Поднималась, когда ты в мою дверь звонил. Никого. Пусто. Ни подростков, ни женщин, ни мужчин. Кстати, что муж? Отпустили? Слышала, как кто-то в замке его двери ключом поутру ворочал.
        - Отпустили. Оснований для дальнейшего содержания его под стражей нет. Хотя я ставлю на него.
        Он неожиданно покраснел под ее понимающим взглядом, добавил нехотя:
        - Мотив у него, как ни у кого.
        - Это да. И я бы точно на него поставила, если бы не одно «но». - Она выдержала небольшую паузу и закончила мысль: - Если бы не загадочная смерть его матери.
        Лера в подробностях рассказала, что узнала от Николая. О заказе из супермаркета. О том, что женщина от него отказалась, сославшись на то, что ей его уже доставили. И о дынных корках со следами яда, обнаруженного в ее организме.
        - Это нам о чем говорит?
        - О чем! - фыркнул он. - О том, что ее намеренно убили.
        - И это тоже, - отмахнулась от него Лера и даже поморщилась. - Это нам говорит о том, что кто-то знал о ее заказе. Как такое возможно? Кто мог знать?
        - Кто угодно.
        Денис заглянул на дно пустой чашки и запросил еще кофе. И пока она готовила, размышлял вслух.
        - Это мог быть тот, кто прослушивал ее телефон, что маловероятно. Это мог быть сотрудник супермаркета, куда поступают заказы.
        - И это мог быть тот, кто следил за ней.
        - Следил? - Денис даже рассмеялся. - Кому она нужна, чтобы за ней следить, Валерия?
        - Тому, кто тщательно готовил ее смерть, намереваясь выдать ее за смерть по естественным причинам.
        - Мотив должен быть очень-очень-очень серьезным. - Он принял из ее рук чашку с кофе. Кивком поблагодарил и снова повторил: - Очень серьезным должен был быть мотив. К примеру, жилплощадь.
        - Или тайна, которой она обладала. - Лера хитро прищурилась, подобрала ноги под себя, устраиваясь на диване удобнее. - Она тебя шантажировала?
        - Нет. - Он поперхнулся первым же глотком, вытаращился. - Ты чего, Валерия? Считаешь, что я стал бы ходить за ней следом и подслушивать ее разговоры? Так она бы меня вычислила на раз.
        - Кто знает! Ты же меня не вычислил. Потому что я профессионал. И ты не пальцем деланный. Но это я так… Понятно, что ты не стал бы этого делать. - Она выразительно блеснула глазами и добавила: - Сам…
        - Да иди ты! - И второй глоток пошел по горлу острым камешком.
        - Ладно, по бабусе сто вопросов. Ни единого ответа. Что касается Насти… А что твоя жена, майор? У нее ведь тоже причин желать смерти Насте предостаточно.
        - А что твой муж, бывший майор? - точно с такой же интонацией воскликнул Денис, обжигаясь кофе. - С его телефона звонили Насте за двадцать минут до ее гибели.
        - Уже знаешь, - покивала она.
        Встала с дивана и заходила по просторной комнате, которую трудно было назвать кухней. Он исподтишка за ней наблюдал. За тем, как она двигается. Гибкая. Сильная. Такой особой сложности не составило бы столкнуть с крыши даже мужчину. Что говорить о Насте?
        - Что, если ты его до сих пор ревнуешь? - размышлял он вслух, продолжая отслеживать ее реакцию. - И, узнав, что и у него тоже роман с Настей, устранила проблему в ее лице. А? Как тебе?
        Она встала как вкопанная. И сильно побледнела, между прочим. А потом вдруг принялась грозить ему пальцем и без конца повторять, чтобы он не смел. Никогда больше и ни разу.
        - Заинтересованное лицо здесь не я. А его вторая жена. Так что версия твоя говно. - И она добавила еще пару ругательств. - Доволен? Вывел меня из себя! И вообще, к чему нам с тобой друг друга подозревать? Мы с тобой в одной лодке. Надо искать реального убийцу.
        - Да, - нехотя согласился он и добавил: - Если только это один человек.
        Глава 11
        Он стоял навытяжку перед горой мяса и жира, называемой его тестем, и чувствовал, что его от противного, мелкого страха слегка подташнивает. Тесть позвонил ему в тот же день, когда Денис встречался с Лерой. И приказал вечером приехать к нему на городскую квартиру.
        Не попросил, не предложил - приказал!
        - И не вздумай лепить мне тут, что у тебя работа или что-то еще. Я не Люся! - оборвал он его робкие возражения. - Или ты хочешь, чтобы я тебя отпросил у твоего высшего руководства?
        Денис категорически не хотел.
        - То-то же, - довольно хмыкнул тесть. - Вечером жду.
        - Во сколько вечером?
        Самому себе собственный голос показался омерзительно услужливым. Он даже глаза закатил в немом бешенстве.
        - После семи я буду там. Приезжай.
        Он приехал в половине девятого. Нарочно тянул время, чтобы позлить тестя. Но оказалось, злил только себя, без конца застревая в вечерних пробках.
        - Ты бы еще на четвереньках по Москве полз, чтобы время потянуть. - Тесть обо всем догадался, не был дураком. - Ладно… Налей себе выпить. И мне заодно.
        Робкий глас о том, что он за рулем, был высмеян с презрительным фырканьем.
        - Когда это тебя останавливало!
        Тесть сидел на широком диване, занимая его на две трети. Места рядом с ним не было, но он приглашающе похлопал рядом с собой, повелевая ему присесть. Денис предпочел постоять.
        - Как угодно. - Темные глаза окинули его взглядом с носков до макушки с нескрываемой злостью. - Слушай стоя…
        И понеслось!
        - Я тоже был молодым, понимаю. И у меня были шлюхи. - Трясся жирным телом тесть, отчитывая Дениса за многочисленные похождения. - Но я их никогда не убивал!
        - Я никого не убивал.
        Он чувствовал, что по ногам его ледяными змеями скользят мурашки.
        - Но тебя подозревают, потому что ты состоял в любовной связи с девкой, которую скинули с крыши.
        Тесть присосался толстыми губами к краю стакана со скотчем. Принялся причмокивать, поглядывая на него с подлым прищуром.
        - Меня не подозревают, - возразил Денис и понял, что оправдывается. - Потому что об этом никто не знает.
        - Но это вопрос времени. Рано или поздно о вашей связи узнают.
        Денис понимал, что это могло случиться еще вчера. И просто чудо, что коллеги еще пока молчали. Он, конечно, как мог уводил их в сторону, но это не могло продолжаться вечно. И рано или поздно кто-нибудь самый ушлый докопается до правды. И тогда ему…
        - Не дрейфь, сынок. - Громкими глотками тесть допил скотч и запросил еще. - Все под контролем. Под моим контролем. Но!.. Это последний раз, когда я спасаю твою задницу. Если и соседка твоей шлюхи улетит с крыши, то тут уж извини…
        Толстые руки, сильно напоминающие Денису боксерские груши, оторвались от жирного туловища, мгновение повисели в воздухе и вернулись на место.
        - При чем тут… - Он не выдержал и судорожным движением вытер пот со лба. - Валерия Новикова мне помогает, это не то, что вы подумали. Я…
        - Откуда ты знаешь, что я подумал?
        Жирное тело колыхнулось и мелко затряслось. Так его тесть обычно беззвучно смеялся.
        - Ну… Наверняка решили, что я после Насти решил на ее соседку переключиться. И…
        - Нет. Не решил. Она тебе не по зубам. Сильная баба. Главное - умная. А ты идиот, уж извини. Что она тебя взяла в напарники, говорит только об одном.
        - И о чем же?
        Он даже позволил себе легкий вызов в голосе. То ли осмелел. То ли лишился разума.
        - Она хочет держать тебя под своим контролем. Всю ситуацию вместе с тобой - главным подозреваемым.
        Денис всплеснул руками, с силой ударив ладонями по бедрам.
        - Да говорю же вам, я ни при чем!
        - Своим ментам расскажи. Они тебе поверят.
        С громким оханьем и кряхтением тесть сполз с дивана. Минуту качался, пытаясь поймать равновесие. Потом, широко расставив громадные руки, пошел к шкафу в углу. На ходу бормотал что-то несвязное. И, глядя в его спину, напоминающую диванную спинку, Денис думал о том, что лучшего кандидата на роль подозреваемого вряд ли можно найти.
        Конечно, тесть это не сделал своими руками. Он давно уже превратился в развалину. В год он набирал по десять с лишним килограммов. И сбрасывать вес то ли не желал, то ли у него не выходило.
        Нет, сам он убить не мог. Но вот кто-то из его близких знакомых или родственников - Денис до сих пор в этом так и не разобрался - запросто мог устранить Люсину соперницу.
        Надо это обсудить с Лерой.
        Как там тесть сказал? Что она держит Дениса при себе, чтобы контролировать его? Ну-ну. Это еще надо поглядеть, кто кого держит под контролем. Она его или он ее.
        Валерия Новикова - это такой саквояж с тайнами! И дно там не одно и не два, а сразу четыре! Не просто так Настя видела в ней странности и придиралась к ней при каждом удобном случае.
        - Даже не думай, - скрипучим, гадким голосом произнес тесть, вернувшись на диван.
        - Вы о чем?
        Денис с опасением смотрел на крепко сжатый кулак тестя. Что-то тот вытащил из ящика шкафа и держал теперь, намереваясь продемонстрировать. Что это могло быть, оставалось только догадываться.
        - Даже не думай подозревать меня и сливать своим коллегам, - мрачно посмотрел тот на Дениса. - Сотру в порошок при малейших попытках! И бабу эту не вздумай на меня натравить.
        - А это все же вы? Вы организовали гибель Насти? - Он шлепнул себя ладонью по лбу. - Ну зачем же так? Могли бы просто мне сказать все откровенно. Я бы сам решил этот вопрос.
        - Не я, - оборвал тесть Дениса. - Не душегуб я. И никогда этого не приветствовал. Так что даже не думай. И ради Люси я готов на многое, но не на то, чтобы такой страшный грех на душу взять. К тому же у меня для тебя подарок. На вот, лови.
        На этих словах из его разжатого кулака в лицо Денису полетело что-то звенящее. Он еле успел поймать, иначе тяжелая связка ключей припечатала бы в лоб или под глаз. И с синяком ему тогда ходить недели полторы.
        - Что это? От чего ключи?
        - От вашего с Люсей дома. Хватит, пожили в твоей конуре. Перебирайтесь в нормальное жилье. Давно его для вас построил. Да все тянул и тянул. Все ждал, что ты себя как-то по-человечески проявишь. А ты шлюху за шлюхой менял. А с последней так вообще история. Прикипел ты к ней. Еще немного и…
        Тесть ее убил! Точно, он нанял киллера. Это в его духе - так именно помогать дочке. Денис еще помнил себя побитого после того, как захотел с Люсей развестись. И что главное: он никому ничего не озвучивал. А тесть догадался! И подсуетился вовремя - подослал головорезов.
        Сейчас он что делает? Устраняет Люсину соперницу в лице Насти. А Дениса покупает связкой ключей от дома.
        - В общем, документы я оформил на вас двоих. Чтобы тебе не казалось, что тебя обманывают и держат в примаках. Но… Не позволю дочь обижать. Еще одна твоя ходка налево и кастрации тебе не избежать. Так и знай! Люся любит тебя, дурочка. Старается. Худеть вон начала. Не заметил?
        Нет. Он не заметил в ней перемен.
        - Потому что не смотришь в ее сторону, - с тяжелым вздохом произнес тесть. - А надо бы! Ладно, поезжай в свой новый дом. Там в гараже твоя новая машина. Ключи от нее на связке. Машина оформлена на тебя. Это мой тебе подарок.
        - Спасибо, - еле выдавил Денис.
        Он был подавлен новостями. Его покупали, это ясно. Но как откажешься?
        Да, и отказаться сложно. И принять опасно.
        Что, если гибель Насти - дело рук тестя и его компании? Он же сомневается в его заверениях о непричастности? Более того: не верит. Тесть - матерая акула. Бегемот, способный с легкостью устранить помеху на своем пути. И что выходит? Денис тогда соучастником становится? Вступает в преступный сговор?
        Он подошел к широкому окну без занавесок. Десятый этаж. Вид потрясающий. Глянул вниз. И тут же лоб его покрылся испариной. Вылетев отсюда, в живых не останешься.
        Каково было Насте? Осознавала ли она, что сейчас умрет, когда ее столкнули? Что испытывала в этот момент? Успела испугаться? Кричала, нет?
        Неожиданно страшное сожаление вперемешку со страхом сдавило ему сердце.
        Вдруг она погибла из-за него? Так не должно было случиться! Он не хотел.
        - Вот именно, - скрипнул за спиной голос тестя. - Смерть страшная. И ты хорошо подумай прежде, чем новую шлюху себе заводить. Вдруг и она с крыши свалится…
        На новый адрес он ехал, не закрывая рта. Всю дорогу матерился, как никогда в жизни.
        - Сука, вот при чем тут я! А Настя? Она вообще жертва обстоятельств! Зачем ее было трогать? Жила бы и жила… Жирный урод! Купил меня, да? Считаешь, что купил? А вот хрена с два! Дом, машина! Да забирай! Мне ничего от тебя не надо! Вместе с Люськой! Не хочу!..
        Ворота были приветливо распахнуты. Дом понравился ему с первой минуты, как он его увидел. И все вокруг дома. И узкие дорожки, и сам сад, и высокие туи возле дома. Окна до пола. Все было мечтой. Несбыточной, красивой. Он, честно, о таком даже не мечтал, чтобы не расстраиваться, толкаясь с Люсей в тесной прихожей его однокомнатной квартирки.
        И, едва войдя в ворота, он понял: вся его ругань в дороге - пыль. Он хотел это все! Давно хотел!
        В самом доме все было, как на картинке в журнале. И - странное дело - его Люся выглядела вполне прилично в широких шелковых одеждах для дома. Исчезли трикотажные шорты в обтяжку и футболки, тесные в подмышках и на груди. Шелк шоколадного цвета - это то, что ей было нужно. Что ее красило.
        - Будем ужинать? - улыбнулась она ему, встретив поцелуем на пороге.
        - Будем. Только душ приму.
        Он скрылся в ванной на первом этаже. Заперся, осмотрелся. Ванная была размером с его жилую комнату в квартире, где они с Люсей разместили кровать, шкаф, телевизор с тумбочкой.
        Он встал под душ, осторожно закрыв стеклянные двери. Долго стоял под теплыми струями и ловил себя на том, что тревоги его испаряются. А совесть, в последний раз уколов, утекла с него вместе с водой прямо в сток, исчезла в водяной воронке.
        Вот лично он не виноват! Он ни в чем не виноват! Настя сама сделала выбор, начав с ним изменять своему мужу. И на крышу сама полезла, обкурившись там до одури. Даже если тесть как-то приложил руку к ее кончине, он сто процентов пытался с ней договориться. Ну не вышло, что поделать!
        Он вытерся пушистым полотенцем, на нем была вышивка с его именем. Надел домашние шелковые штаны, приготовленные Люсей. И вышел к ней просветленным и уверенным.
        Ужин прошел замечательно. Еда была непривычной - вкусной, легкой. Люся доставала ее из красивых коробочек и раскладывала по тарелкам. И все щебетала и щебетала, что это замечательная тема: ешь и худей.
        - А ты ведь похудела, - осторожно заметил Денис, хотя не мог этого знать и видеть за многослойными шелковыми балдахинами.
        - Да. - Она покраснела от радости. И, смущаясь, пообещала: - То ли еще будет, милый! Я в самом начале пути. Планирую вернуться к прежним размерам.
        Он с улыбкой покивал. И подумал, что если это действительно случится, то он сочтет, что награда наконец нашла своего героя. Не зря он страдал.
        - Я схожу в гараж, посмотрю на подарок тестя? - выскользнул он из ее рук, когда Люся слишком близко к нему прижалась и слишком жарко задышала в ухо.
        - Ну, посмотри. Документы в бардачке. - Если она и была разочарована, то никак не показала. - В гараж можно войти из восточного коридора.
        - А есть еще и западный? - рассмеялся он, считая, что удачно пошутил.
        - Есть, - серьезно ответила Люся, начиная убирать тарелки со стола и запихивая их в посудомоечную машину.
        Посудомоечная машина! Подумать только! В кухне его квартиры еле стол с табуретками и холодильником вмещался.
        - И северный есть, и южный. План на входе для удобства дизайнерами оставлен. Пойдешь в гараж, изучи, милый.
        Конечно, он изучил. И прошелся всеми коридорами. И наверх поднялся. И мансардный этаж посетил. И спортзал в цокольном этаже обнаружил. И забытое Люсей мокрое полотенце. Тренировалась? Его жена, запустившая себя до безобразия, тренировалась?
        - Это очень хорошо, дорогая.
        Он не побрезговал, отнес ее мокрое полотенце в прачечную. И такая была! А уже потом, смакуя и оттягивая момент, медленно двинулся в гараж.
        Он остолбенел, увидев машину. И мигом простил тестю все его двести килограммов жира, от вида которых его часто тошнило. И наглость в общении. И угрозы. И даже отбитые пару лет назад ребра простил ему мгновенно.
        - Твою же мать! - воскликнул он, усаживаясь за руль. - Это же надо! Это же так круто!
        Он счастливо рассмеялся, запрокидывая голову назад. Радовался как ребенок. Поэтому, ответив Валерии Новиковой на звонок, не сразу понял, чего она от него хочет.
        - Ты где вообще, майор? - чуть повысила она голос, устав от его бесшабашности.
        - Я? В настоящий момент - дома.
        - Нет тебя дома. Я возле него стою на машине. Твоей тачки нет на парковке. - Она шумно вздохнула.
        - Я переехал, - не стал он вдаваться в подробности.
        - Давно?
        - Сегодня.
        Она помолчала и вдруг вкрадчивым голосом произнесла:
        - Дай угадаю… Тебе сделал какой-то подарок твой влиятельный тесть?
        - Допустим?
        - Что бы ты не рыл под него, да?
        - Нет. Предположения не верны. - Он нежно поглаживал кожаную оплетку руля, непривычно маленького в диаметре. - Он хочет купить мою верность его дочери.
        - А-а-а, как мило. - Валерия отчетливо скрипнула зубами и выругалась. - А может, он тем самым хочет, чтобы ты…
        - Валерия, остановись. Не порть мне красоту момента. - Он как раз начал изучать управление на руле. - Давай не сегодня?
        - Как знаешь. Но будь готов к тому, что завтра в отдел вызовут твою жену на допрос.
        - С какой стати? - поинтересовался Денис рассеянно.
        Он нашел управление акустикой. Включил, убавил звук и наслаждался теперь чистотой звука.
        - С той, что ее машина была на адресе погибшей Насти. Попала на видеокамеры соседнего двора. Твои коллеги еще до них не добрались. Я работаю на опережение. Но это вопрос времени, сам понимаешь. Ты бы спросил у нее, что она там делала.
        - Люся?!
        До него наконец дошло. Он выключил музыку, вылез из машины. Не отнимая трубку от уха, вышел из гаража.
        - Да, да, твоя Люся знала, где живет твоя любовница. Ты бы допросил ее с пристрастием. Чтобы она об алиби позаботилась и все такое. Одним словом, будьте готовы к неприятностям. Мотив у нее еще более весомый, чем у тебя и твоего тестя. Ревность! А это, скажу я тебе…
        - Я понял, спасибо. - Он собрался оборвать разговор.
        - Погоди, майор. Это еще не все.
        - Что еще?
        - Ее машина так же засветилась на камерах возле дома отравленной Настиной свекрови. Как раз в тот день, когда ту обнаружили мертвой. Вот и соображай: откуда она знала адрес Нины Николаевны? Что она там делала? И… В общем, думай…
        Валерия отключилась. А Денис обвел придомовую территорию мрачным взглядом.
        Все заканчивается, не успев начаться? Если Люся устранила соперницу сама, и это вскроется в ходе следствия, ее посадят. Может, папа расстарается с адвокатами и ее приговорят к условному сроку? Но если установят, что и Настину свекровь Люся отравила, то условным сроком не обойдется. Люся сядет.
        А он? Что будет с ним? Его вернут в однокомнатную квартиру? Отберут машину? Погонят из дома?
        Он повернулся спиной к высокому забору и осмотрел красивое строение красного кирпича.
        Нет. Он отсюда не съедет ни при каких обстоятельствах. И если потребуется спасать Люсю, обходя закон, он это сделает.
        Глава 12
        - Лера-холера, открывай! - Мария Сергеевна молотила сухоньким кулачком по двери. - Куда провалилась-то?
        Пожилая женщина присела и, слегка сдвинув с головы тонкую трикотажную шапочку, приложила ухо к замочной скважине.
        - Провалилась девка, - прошипела она, с кряхтением вставая в полный рост. - Как вот не нужна, шастает. Как нужна, так нет ее.
        Шум поднимающегося лифта заставил ее задержаться у двери собственной квартиры. Она замерла. Лифт остановился на их этаже. Двери открылись. И оттуда вышел Николай, муж погибшей Насти. Следом за ним из лифта с истошным мяуканьем вывалился бесхозный кот.
        - Ты теперь его прикармливаешь? - подозрительно прищурилась пожилая женщина.
        - И вам здравствуйте, Мария Сергеевна.
        Николай подошел к своей двери. Нацелил ключ на замок.
        - Замки, вижу, поменял. Воров боишься? - Она уставилась на ключи в его руке. - Хитрый запор.
        - Вы в этом разбираетесь? - с ленцой отозвался Николай, слегка поворачиваясь в ее сторону.
        - Как сказать. - Худенькие плечи под ситцевым халатом пару раз дернулись. - Ключ необычный.
        - На заказ делали.
        - Воров боишься, Коля, Коля, Николай? - с ухмылкой повторила вопрос Мария Сергеевна, шире раскрывая свою дверь.
        - Тут не знаешь, кого бояться, - глянул он серьезно. - То ли воров, то ли убийц, то ли отравителей.
        - Это как же? Не поняла. - Лоб ее пошел мелкими морщинами.
        - Настю убили. Маму отравили. В квартире все вверх дном, - коротко ответил Николай и неожиданно резким движением отшвырнул трущегося возле его ног кота.
        С истошным мяуканьем кот отлетел к двери Валерии, ударился об нее и затих в углу.
        - Настю убили? - будто и не удивляясь, качнула головой Мария Сергеевна. - Как знать, Коля. Может, и сама она сиганула. Беспутной была. Курила, знакомства с мужиками водила.
        - С какими мужиками водила она знакомства, Мария Сергеевна? - Сосед сморщился, как от кислого. - Что вы несете?
        - С такими, что потом сюда с обыском и пришли. Среди прочих-разных твою хату шмонал и ее любовничек, Коленька.
        - Брехня, - крикнул он, вставил все же замысловатый ключ в замок, отпер дверь, вошел в квартиру и крикнул еще раз: - Брехня!
        Дверь с грохотом захлопнулась. Мария Сергеевна ухмыльнулась и тихо произнесла:
        - Ну-ну, Коля, Коля, Николай, сиди дома, не гуляй…
        Она совсем уже было собралась войти к себе, как лифт снова загудел. Она начала ждать. Вдруг Лера приехала? Она ей ой как нужна. Кое-что вспомнилось. Может, и ерунда. А может, и важное. Ментам она свою думку не расскажет. Много чести им помогать.
        Лифт встал на их этаже. И из-за кабины через пять секунд выскочила Лера.
        - Напугали, Мария Сергеевна! - ахнула она, отступая, когда соседка вышла ей навстречу.
        - Тебя напугаешь, как же, - прищурилась та, поправила шапочку, засовывая под нее выбившиеся редкие волоски. - Разговор есть, Лера-холера. А ты что же - опять за старое?
        В пакете, который был у молодой соседки в руках, отчетливо просматривались бутылки.
        - Это вода, - ответила та кратко и вдруг покраснела.
        - Ну-ну. Вода! В стекле? С железной крышкой? - не поверила Мария Степановна.
        Ей вдруг стало скучно и противно. И от Кольки, который просмотрел гадкую бабу у себя под носом. А теперь еще и возмущается. И ее во вранье обвиняет. Ему зуб что ли дать, чтобы поверил? Но от старых привычек она давно отвыкла. Жила тихо и незаметно. Ни к чему свое прошлое поднимать на вид.
        А эта красивая дурочка что со своей жизнью вытворяет? Пила, как не в себя. Потом будто угомонилась. А сейчас что же, снова за старое?
        - Да пошли вы все…
        Махнув рукой, Мария Сергеевна повернулась к Лере спиной и шагнула в квартиру. Но дверь запереть та ей не дала. Ногу в мягкой белой обувке под порог поставила и полезла в пакет.
        - Смотрите, Фома неверующий, - достала она стеклянную бутылку и повертела у нее перед глазами. - Это вода. Дорогая, импортная. В стекле она и с железной крышкой.
        Это правда была вода. И с чего-то это Марию Сергеевну порадовало. Она даже скупо улыбнулась, кивнула. Проговорила:
        - Ладно. Принято. Заходи. Разговор есть.
        Лера вошла в квартиру.
        - У меня нет роскоши, если что. Я срок тянула за мошенничество, всегда знала, как заработать. Ну, ты уж знаешь небось. А потом вот противно сделалось от денег. Тошнит от них.
        Она бормотала, подталкивая Валерию к кухне. Та на ходу оглядывалась. Находила, что в квартире очень чисто, но по-спартански мало вещей. В гостиной, которая просматривалась из прихожей, кроме тумбочки с телевизором и узкого диванчика у стены ничего не было. В кухне старый белый холодильник в углу. Электрическая плитка со спиралью на деревянной тумбочке. Обеденный стол и две табуретки. Такие на памяти Леры одноклассники в школе мастерили на уроках труда.
        - Это из школы. Там мой знакомый трудовиком до сих пор работает. Они с пацанами делали. Он мне самые надежные подобрал. Падай на нее, не развалится.
        Лера послушно уселась. Пакет с водой она оставила в прихожей. Сейчас, разложив руки на растрескавшемся от времени пластике обеденного стола, внимательно наблюдала за Марией Сергеевной. Та поставила на плитку зеленый эмалированный чайник. Полезла за чашками в тумбочку.
        - Ничего такого у меня нет, конечно. Но чаем хорошим напою.
        Чай, заваренный через три минуты, был крепким, отменно терпким, невероятно ароматным.
        - Вкусно. - Лера поставила чашку на стол, сделав пару глотков. - Так, о чем вы хотели со мной поговорить, Мария Сергеевна?
        - В общем, я тут наблюдаю вашу жизнь, да? Делаю кое-какие выводы. И понимаю, что многие тут врут. Ты врешь. Колька врет. Мать его врала при жизни. Настя тоже. Все, кто к вам ходит, врут. А я ваше вранье наблюдаю, да. И понимаю, что врут все не просто так, а по теме. И у каждого она своя. Чай пей, - прикрикнула на Леру Мария Сергеевна. - Ментам я, конечно, ничего не солью. Много чести. А вот тебе хочу кое-что рассказать. Но с одним условием!
        - И что за условие?
        - Ты расскажешь мне всю свою правду, - торжественно объявила пожилая женщина, выпив крепкий чай из своей чашки до капли.
        - Какую правду? - обеспокоенно завозилась на табуретке Лера.
        - Про себя. Я же вижу, что ты особенная. Умная. И из бывших.
        - Из каких бывших?
        - Из бывших ментов. У меня же глаз наметанный. Я вашего брата за версту чую. Ты из бывших, но чего-то у тебя пошло не так. Ты уволилась. Тут поселилась, в дедовой квартире. Скверный мужик был, скажу я тебе. Все приставал ко мне с вопросами. Он пристает, я его посылаю. То вежливо, то не очень. Не важно… Ты поселилась и пить начала. С чего вдруг? Молодая, красивая, и вдруг заперлась в квартире и пьешь. Что с тобой случилось в прошлой жизни, Лера-холера? Пристрелила кого-то при задержании? И теперь с этим жить не можешь?
        - Это так заметно? - У нее странно съежились плечи. Опустилась голова. - Это так бросается в глаза? Что на мне чья-то кровь?
        - Не сильно. Но я наблюдательная. Ну, Лера-холера? В кого шмальнула?
        - Я погубила любовницу своего мужа. Только я не шмаляла, как вы выражаетесь. На моей совести ее гибель, да. Но это не было убийством. Это… Это был несчастный случай. Почти… Так сложились обстоятельства. Черт! Я никогда не произносила этого вслух!
        - Может, время-то пришло? Сама знаешь как мент, а я как бывшая зэчка, что чистосердечное признание смягчает степень наказания.
        - Это в суде! - громко возразила Лера.
        - И тут тоже. - Сухонькая ладошка женщины легла на впалую грудь, легонько постучала; Мария Сергеевна криво ухмыльнулась. - Тут даже важнее. Говори, Лера-холера. Я умею слушать…
        Был и еще чай. И даже рюмка домашней наливки. Мария Сергеевна себе наливала. Лера отказалась. И много вопросов было, на которые ответов не находилось.
        - Ладно, с этим постараюсь разобраться. Есть у меня людишки, - занюхав апельсиновой сушеной коркой наливку, проговорила серьезно соседка Леры. - Тут вот что я высмотрела по факту глупой дурочки Настьки…
        Ее информация была ошеломляющей. Поверить в нее было просто невозможно.
        - Головой качаешь? И понятно. Кто в это поверит! Но я тебе не для этого рассказываю, чтобы ты, сломя голову, помчалась людей опрашивать. Присмотрись, Лера, - впервые не добавила прозвища к ее имени Мария Сергеевна. - Внимательно сначала присмотрись. А только потом решай, кто прав, кто виноват.
        Глава 13
        Костя старательно прятал от него глаза, сидя за своим компьютером.
        Ясно! Что-то накопал. Либо на него с Настей. Либо на Люсю. Только зря он так. Никто вреда Насте не причинял. За себя он точно знает. А с Люсей имел вчера вечером очень серьезный разговор. И ее рыдания, и признательные вопли носились по их дому до самой полуночи. Хорошо, никто из соседей их теперь слышать не мог.
        - Я не виновата! Я никого не убивала!.. Да, я следила за ней! Думаешь, я такая дура?! Не вижу, когда мне муж изменяет?! Каждая женщина чувствует! А когда все обострено, то особенно.
        При этих словах Люся пыталась обнять себя за талию. Но той не было на положенном месте. Там был жир.
        - В день ее гибели я была дома с тобой, - севшим от крика голосом рассказывала Люся. - А потом поехала за тобой, чтобы удостовериться, что ты не врешь. Когда ты свернул к ее дому, я была готова к тому, чтобы пойти за тобой! Но когда увидела все…
        - А у дома ее свекрови что делала? Ты ведь и там на камерах засветилась, дура!
        Он законно гневался. Он имел на это право. И еще…
        Ему очень хотелось пометить эту территорию как свою. Определиться тут хозяином. Люся ему в этом оказала хорошую услугу. Она виновата. Он на нее орет. В доме, подаренном ее отцом. Все справедливо. Он хозяин.
        - А ее свекровь в тот день умерла от отравления. Отравили ее, понимаешь? И ты там на машине! Круто, Люся!
        В праведном гневе он метался по их огромной кухне-столовой, ничего не задевая, ни обо что не спотыкаясь. И, невзирая на напряженность момента, это было замечательно.
        Простор - вот чего не хватало их отношениям. Простор - в прямом смысле этого слова. Когда тесно телу, тесно и душе, вот какой вывод он сделал.
        Он стоял возле окон со стаканом ледяной воды. Тонкая футболка, короткие шорты. Все известных брендов. Обнаружилось на полках в его новом шкафу. Люся позаботилась. Все это ему шло и было приятно телу. И он впервые ощутил себя значимым, удачливым, успешным.
        Понимал, конечно, с чьего плеча «шуба». Не без этого. Но не считал себя униженным. Комфортно ему было в новой жизни. Очень! Теперь хотя бы он знает, ради чего терпит неудавшийся брак. И впервые, да, он не желал расставания с Люсей. А хотел спасти эту дурочку, проревевшую весь вечер, так что лицо распухло до неузнаваемости.
        - Ладно, я спать, - объявил он ей, выйдя из душа. - Буду думать, что нам дальше делать.
        - Нам? - с надеждой подняла она на него взгляд.
        - Конечно, нам, Люся. Ты же моя жена. Мы семья. Но перед тем как я примусь гробить свою карьеру ради тебя, ты должна рассказать мне все-все-все.
        Если честно, то громкие заверения о карьере уже стали для него на тот момент пустым звуком. Если ради всего того, чем он вдруг стал обладать, ему придется уволиться, он готов! В «однушку» он больше не вернется…
        - А в камеру не хочешь, придурок?! - вытаращил на него глаза полковник Волков, к которому он пошел каяться до того, как Костя выложит все свои козыри и призовет его к ответу.
        - Товарищ полковник, я не виноват в ее смерти! Да, у меня была с ней связь. Не раз и не два, конечно, но я никогда не желал ей зла! И она не хотела ничего менять в своей жизни. Ее все устраивало. В смысле, формат наших отношений.
        Волков несколько раз с силой провел ладонью по голове, словно пытался что-то с нее стряхнуть. Очки летали по столу, вот-вот упадут на пол.
        - Придурок! - выпалил он снова и указал на стул подле стола переговоров. - Усаживайся. Будем размышлять.
        В ходе размышлений Денис пришел к выводу, что Волков был предупрежден о его похождениях с жертвой. И точно ждал, когда Денис сам придет каяться.
        - Если бы не явился вот сегодня, вот сюда, - тыкал Волков в свой стол указательным пальцем. - Я бы точно тебя закрыл как подозреваемого. Ты ненадолго меня опередил, майор. Развел гарем, понимаешь! Ладно…
        Он помолчал, хмуро глядя в стол. Потом поднял на него хитро прищуренные глаза.
        - Но муж-то ее точно идиот? И попадал в обезьянник по собственной воле?
        - Так точно, товарищ полковник, - вскочил с места Денис и честно глянул. Просто глазом не моргнул. - Он тот еще фрукт. Ко мне на прием даже его мать приходила. Просила посодействовать.
        - Почему к тебе?
        - Не знаю. У меня в тот вечер был прием по личным вопросам. Так совпало. Мы с ней очень тепло поговорили. Я ее чаем угостил.
        - Не ты ее траванул-то, майор?
        - Товарищ полковник… - Денис скупо улыбнулся. - Насколько мне известно из материалов дела, яд был обнаружен в дынных корках. Их нашли в ее мусорке.
        - Ладно, ладно… - замахал он на него руками. - Да сядь ты уже. Торчит тут столбом, понимаешь. Кстати… А она знала о вашей связи с невесткой?
        - Нет, - твердо выдержал он подозрительный прищур полковника. - Об этом при встрече не было сказано ни слова. Она жаловалась на сына. Просила ему помочь. О невестке не говорили.
        - Это хорошо. Потому что иначе было бы все очень плохо. Но раз так все совпало, что поделать, так ведь? Ты ведь с ней уже завязал на тот момент, правильно я понимаю? - подсказал полковник ему, какой именно версии следует придерживаться.
        - Так точно. Мы уже на тот момент давно не встречались.
        - А к ней ты если и заходил, то по ее просьбе - помочь с мужем разобраться. Не давал ей покоя. Обижал. Так?
        - Так точно. Ее супруг - весьма скандальная личность. Погибшая очень сильно страдала от него.
        - Почему выпустил его, майор, из-под стражи? Алиби у него на момент ее гибели не было же.
        - Так точно. Но не было и доказательств его вины. Даже общественный адвокат посоветовал нам не тянуть «одеяло» в ту сторону. Говорит, общественники насядут. Нарушение прав человека и так далее.
        - А ты и рад стараться! - снова разозлился полковник. - Будто не знаешь, что тогда твое имя станут полоскать. Я тут вот что подумал, майор… А что, если тебе ее представить не как свою любовницу, а как осведомителя, а? Там с ней на лестничной клетке весьма колоритные особы живут. Одна в прошлом срок серьезный мотала за мошенничество. Вторая как-то запятнала себя в непреднамеренном убийстве любовницы своего мужа.
        Его обдало ледяным потом.
        Новикова Валерия замешана в скандале по такой серьезной статье?! Ничего себе!
        - И муженек - особа непонятная. Вот тебе и разворот на сто восемьдесят градусов, майор. Представишь все именно так. Осведомителем она твоим была. Дальше придумаешь сам - кого и в чем она хотела уличить. И тут, к слову, то, что ее свекровь убили, тебе и на руку. Целая шайка там орудовала. Все, ступай, майор. Работай. Наверх я доложу, что положено. Но ты должен снабдить меня реалистичным обстоятельным отчетом. О ходе твоих разыскных действий и все такое.
        - Спасибо, товарищ полковник!
        Он чуть не прослезился. Так все лихо, так виртуозно разрешилось. И мечтать не мог.
        - Не мне, - выразительно поиграл бровями Волков и с коротким хмыканьем добавил: - Тестю спасибо говори. Умный мужик. Правильный.
        У Дениса имелись, конечно, возражения на этот счет. Целая дюжина! Но он счел за благо промолчать.
        Его счастливая жизнь в новом доме, к сегодняшнему утру находившаяся под большой угрозой, снова приняла реальные очертания, заиграла яркими красками.
        - А что с Люсей, товарищ полковник? - уже у самой двери поинтересовался Денис.
        Раз тесть за него так похлопотал, то уж за дочь - непременно.
        - А что с Люсей? - глянул на него поверх очков Волков. - Она ездила навестить подруг. Их показания на всякий случай уже у меня в деле. Ступай, работай. Да, и введи в курс дела капитана Сидорова. А то у него наверняка в горле уже пересохло от желания мне доложить о том, какой ты негодяй…
        Костя обнаружился в приемной. Стоял у стены с тонкой папочкой, которой он постукивал по согнутому колену.
        - Идем со мной, капитан, - приказал ему Денис. - Есть распоряжения от полковника.
        - Какие? - опешил тот, не ожидая такого поворота.
        - Хочешь у него сам спросить? - криво ухмыльнулся Денис. - Ну зайди. Попади под горячую руку.
        - Нет, но…
        Костя с сожалением глянул на тонкую папку. Наверняка там информация на Дениса и Люсю. И ее он теперь собрался представить высшему руководству, чтобы…
        Вот сученыш, а! Не спросил напрямую Дениса. Не обеспокоился тем, что коллега в дерьмо попал. И жена его заодно. А кинулся напрямую с докладом. Надо держать его подле себя. И наблюдать за ним внимательно. Чтобы не прилетело, откуда не ждешь.
        - Идем, капитан. Есть информация.
        Пока шли к кабинету - он впереди, Костя сзади справа, - Денис невесело рассуждал: не рядом пошел капитан - сзади, чуть правее, как конвоир. Уже записал его в преступники. Вот засранец! Ну ничего, и с этим он справится.
        - В общем так, капитан, - сурово глянул на коллегу Денис, усаживаясь за свой стол. - Теперь могу поделиться с тобой информацией. После того как полковник разрешил мне обнародовать небольшую ее часть. Это чтобы у тебя в горле не першило от желания меня сдать. Погибшая Анастасия Хмурова была моим осведомителем.
        - Что? - Тот неуверенно хохотнул раз-другой, а потом уже заржал в полный голос. - Это у нас теперь так называется? Не баба, которую ты регулярно трахал почти на глазах у ее мужа, а осведомитель? Зачетно, майор!
        И Костя задрал вверх оба кулака с оттопыренными большими пальцами. Стиснув зубы, чтобы не заорать, Денис наблюдал за коллегой со снисходительной улыбкой.
        - Да я знаю, что ее свекровь приходила к тебе на прием и умоляла оставить ее невестку в покое. И муж ее сокамерникам жаловался, что жена его с катушек слетела, трахается со всеми подряд.
        - Что за сокамерники? - лениво поинтересовался Денис и задумался. У Насти был кто-то еще, кроме него? Быть этого не может. Он бы знал. Она бы сама проговорилась. - Показания с них сняты?
        - Зачем? - вытаращился Костик.
        - Затем, капитан, что супруг остается в ранге подозреваемых. Если он знал о многочисленных изменах жены, мог и устать от этого. Напомню, дверь в квартиру жертвы была открыта ключом. Не взломана, не выбита. Открыта ключом. И оставалась открытой на момент ее гибели. Вместе с окном. И чтобы сомнения тебя не терзали.
        Денис раскрыл пустую папку, закрыл ее, отодвинул на край стола и лишь тогда глянул на Костю. Холодно глянул, как на младшего по званию.
        - У меня никогда не бывало ключей от квартир моих осведомителей. А у тебя?
        Костя смутился. Думал долгих пять минут, потом мотнул головой.
        - Не было тоже. Да у меня и осведомителей-то не так много. А что за дело было, товарищ майор? В чем она вам помогала?
        - Новикова… Новикова Валерия… - сильно растягивая гласные, ответил Денис, на ходу соображая, в чем бы позаковыристее начать подозревать ее.
        - Новикова? Бывшая наша коллега? Так я пробил ее. Нет там ничего. Даже сплетен.
        - Все очень тщательно охраняется, капитан. Вся информация. А как ты хотел? Что бы это висело в Сети в свободном доступе?
        Он снова тронул папку на столе, сильно жалея, что она пустая. Было бы в ней хотя бы что-то, хотя бы пара документов, мог бы изобразить заинтересованное прочтение. А так приходилось глаза в стол прятать.
        - И что по ней за информация?
        Кажется, Костика проняло. Подался вперед, смотрит открыто.
        - Несколько лет назад Новикова проходила подозреваемой по делу. Ей вменялось непреднамеренное убийство любовницы ее мужа.
        - Да ладно! - ахнул капитан Сидоров, откидываясь на спинку рабочего кресла.
        Он точно был ошеломлен.
        - Вот тебе и ладно. Дело замяли, конечно. Но родственники погибшей не успокоились. Точно не знаю кто, - пресек он всяческие вопросы. - Но кто-то продолжает под нее рыть. Может, муж бывший. Может, еще кто. Меня этой инфой не снабдили, капитан. Мне было дано задание: понаблюдать за ней. Я и наблюдал глазами Хмуровой.
        - А почему ты выбрал ее, Денис? Потому что она была красивая?
        - О боже, Сидоров, ты несносен. - Он облегченно рассмеялся и запустил в него бумажным комком, который свернул за мгновение. - А кого мне было на этой лестничной клетке выбирать? Саму Новикову или бабусю, отсидевшую за мошенничество в крупных размерах почти десятку? Настя пришла как-то за мужа своего непутевого похлопотать. Я ей помог его пораньше вытащить. И запросил услугу.
        - Понятно…
        Костик встал и заходил по кабинету. Встал у окна к Денису спиной: руки в карманах брюк, лопатки сведены. Он размышлял. Готовил вопросы. Денис был к ним готов.
        - А чего же ты тогда меня посылал о Новиковой справки наводить, если плотнячком по ней работал?
        - Один человек собирал информацию в частном порядке. Второй действовал на профессиональном уровне. Много не мало, капитан.
        - Нет, это понятно. Почему не поделился со мной информацией?
        - Ты действительно хочешь знать?
        Денис выбрался из-за стола, подошел к коллеге и встал с ним плечом к плечу. К слову, его плечо было выше сантиметров на десять.
        - А я могу тебе доверять? После того как поймал у кабинета полковника с доносом на меня?
        Это был хороший удар. Костик не был к такому готов и дернулся, как от физической боли. Вобрав голову в плечи, он обошел стороной Дениса и вернулся на свое рабочее место. Укрывшись за большим монитором, он пробубнил:
        - Извини, майор. Я был уверен, что ты с ней спал. И в голову не могло прийти, что она тебя снабжает информацией.
        - Потому что красивая, - поддакнул Денис. - А ты привык, чтобы осведомителем был либо торчок какой-нибудь, либо вышедший по УДО. Но не было таких на данной территории. Так сложилось… Давай поработаем.
        Он за два часа написал отчет для полковника Волкова. Более или менее логичный. С информацией по Новиковой, по большому счету, выеденного яйца не стоившей.
        Пила долгое время. Ничем не занималась. На фирме почти не появлялась. Время от времени скандалила с соседями. С погибшей имела мелкий конфликт на бытовой почве. И однажды позволила себе напасть на нее, оставила синяк на шее, применив профессиональный захват. Подозреваемой в убийстве Хмуровой быть не может, имеется алиби на момент убийства. Была на своей фирме.
        Последнее он добавил просто потому, что считал себя уязвимым. Если бы Валерия захотела, она бы вмиг развеяла легенду Дениса. У нее имелись фотодокументы, свидетельствующие, что его с Настей связывало нечто большее, чем профессиональный интерес.
        Поставив точку, он задумался.
        Рассказывать или нет Новиковой о том, что с ним произошло? Сейчас они будто в одной лодке. Так она считает. Он замазан личными отношениями с погибшей. На нее давит Николай Хмуров, обвиняя в убийстве своей матери. Потому что Валерия никак не объяснила ему, за что его мать платила ей деньги. Он считает, что за шантаж.
        Информация скверная. И для него, и для нее. Для него даже больше. Они оба знают, за что платила покойная Хмурова Нина Николаевна Валерии.
        Денис еще раз глянул на отчет, шитый белыми нитками, сохранил в памяти компьютера и отправил на печать. В кабинет полковника входил с тяжелым сердцем. Сейчас Волков разозлится, порвет отчет на мелкие клочки и отправит сочинять новый.
        Но неожиданно содержание полковнику понравилось. Он одобрительно покивал, прочитал еще раз и со словами: «Представлю, куда требуется», - убрал его в папку.
        - Капитан Сидоров как? Удовлетворен твоими объяснениями?
        - Так точно, товарищ полковник.
        - И ладненько. Я ему тут командировку одну подготовил. Пусть идет в кадры, получает предписание. Нечего ему тут под ногами путаться с лишними вопросами и избыточным любопытством. А ты сам… А ты сам начни искать что-то на эту Новикову. Многим она глаза мозолит своим любопытством. Начни с ее прошлого. С гибели этой… - Полковник открыл ежедневник, полистал свои записи и зачитал: - Анна Альбертовна Сереброва. Красиво-то как… На момент гибели в аварии с любовником - мужем Новиковой - ей было всего двадцать два. Совсем девчонка! Что стоишь столбом?
        Он не совсем понимал, зачем ему рыться в прошлом погибшей шесть лет назад девушки.
        - Поясню бестолковому. Этим делом никто серьезно не занимался. Спустили на тормозах. Потому что подозрения падали на Новикову. Сейчас рядом с ней опять труп. Опять молодая и красивая баба. И бабе этой звонил бывший муж Новиковой за двадцать минут до ее гибели. Может, связь с ней имел? А она опять заревновала? Начни рыть издалека, майор. Глядишь, дальний путь нас к финишу и выведет.
        - А если она узнает, что я под нее копаю? Она же в курсе моих отношений с погибшей.
        - Она свечку не держала? Нет. А проводить оперативно-разыскные мероприятия со своим осведомителем ты мог часами. Твое право. - Волков недовольно поморщился, смерил его осуждающим взглядом и в который раз за сегодня произнес: - Придурок!..
        Глава 14
        Дверь была тяжелой, дорогой фигурной резьбой напоминала шоколадку. Он осмотрелся, прежде чем позвонить. Другие двери выглядели иначе, но дешевле не казались. Да и сам дом с парковкой и шлагбаумом, и подъезд с зеркальными колоннами и добротным кафелем на полу и стенах недвусмысленно намекали на то, что по этому адресу проживают состоятельные люди.
        Анна Сереброва когда-то тоже жила здесь. С родителями. После ее трагической гибели шесть лет назад отец заболел и умер. Мать была жива, но вела затворнический образ жизни. Почти никуда не выходила. Доктора к ней приходили на дом. Продукты доставляли курьеры.
        - Иногда племянник вывозит ее за город. Но это случается крайне редко, - делилась информацией консьержка. - И раз в неделю, по выходным - обязательный визит на кладбище.
        - Тоже племянник возит?
        - Да. Либо он, либо его жена. Очень приятные люди.
        - А сама Сереброва?
        - Тоже хорошая женщина. Интеллигентная, - громким шепотом добавила женщина. - Я ни разу не слышала, чтобы она повысила голос.
        Увидев перед собой седовласую хрупкую женщину ростом чуть выше метра шестидесяти, он усомнился в ее возможности вообще громко говорить. Она выглядела совершенно обессилевшей.
        - Даже не знаю, чем я могу быть вам полезна, - устало улыбнулась она ему на пороге, не торопясь пригласить внутрь. - Было расследование. Служебная проверка. Было установлено, что тормоза у машины оказались испорченными по естественным причинам. И Илья ничего не мог поделать. Он просто не справился с управлением, вывернул руль и подставил дочь под удар большегруза. Если бы они слетели с дороги, возможно, она осталась бы жива. Была бы покалечена, но осталась жива. Но тогда бы пострадал Илья. Но обвинить его в том, что в ту секунду у него сработал инстинкт, невозможно. Это все…
        - Простите, мне нужны подробности, - придержал Денис дверь, готовую вот-вот захлопнуться перед его носом.
        - Заходите, - после минутной паузы пригласила она и отошла от двери.
        Денис вошел и почему-то ему сразу захотелось выйти вон. Все в квартире дышало тленом. Сидя на мягком стуле в гостиной, куда его пригласила хозяйка, он не мог отделаться от ощущения, что находится на кладбище.
        Множество фотографий дочери и мужа с траурными ленточками. Они были повсюду. На шкафах, на стенах, на столе, на пианино, на подоконнике. И возле них охапки мумифицированных цветов.
        - Так что вы хотели бы узнать еще? Кроме того, что шесть лет назад мы с мужем рассказали полиции? Было множество экспертиз и…
        - Я их видел, - соврал Денис.
        На самом деле он пока в отдел, занимавшийся шесть лет назад расследованием причин аварии, даже не совался. Надо будет - Костика зашлет. Тот любопытный. Пусть роется.
        - И на самом деле эксперты установили, что тормозная система вышла из строя по естественным причинам. Но…
        - Вам что-то не понравилось?
        Неожиданно она встрепенулась и очень внимательно на него посмотрела, словно он только что материализовался из одного засохшего букета вестником добра и справедливости.
        - Мне много чего там не понравилось.
        Стыдно было? Конечно, стыдно было врать убитой горем пожилой женщине. Но импровизация нередко его выручала в расследованиях. Иначе никак.
        - А что именно? - не стала помогать ему мать погибшей Анны.
        - Ну, во-первых, машина у Ильи была новой.
        - Да! - Она подняла руку и прижала пальчик с идеальным маникюром к аккуратной ладошке. И все же помогла. - Во-вторых, он проходил техническое обслуживание незадолго до аварии. И станцию техобслуживания проверяли очень основательно. Независимые эксперты, которых мы с мужем наняли. Там, понимаете, невозможно было схалтурить. Все работы проводились под камерами видеонаблюдения. И весь процесс попал на съемку. Его просмотрел не один специалист. И все в один голос сделали заключение, что работы проводились в соответствии с регламентом, качественно. Никакой спешки или незатянутого болта.
        Он достал телефон из кармана и сделал вид, что читает что-то в заметках. Потом назвал один из известных ему автомобильных салонов, проводящих обслуживание автомобилей именно той марки, какой была машина, на которой разбился Илья с Анной.
        - Там делали техобслуживание? У меня этот адрес, - глянул он на нее честно.
        - Нет, что вы! - замахала женщина руками и возмущенно воскликнула. - Вас дезинформировали. Илье делали обслуживание совсем по другому адресу. Этот салон здесь неподалеку. Он намеренно его выбрал. Оставил там машину и пришел сюда пешком. Забрал Анечку, и они отправились гулять в парк.
        - Это тот, что за квартал отсюда? Парк?
        - Да. Верно. Они там часто гуляли. Возьмутся за руки и бродят по дорожкам. Их отношения были даром небес, - с грустью закончила она, и в запавших глазах заблестели слезы.
        - Как долго это продолжалось?
        - Что именно? - Она отвлеклась на воспоминания и не сразу поняла.
        - Их отношения?
        Он точно помнил из рассказа Леры, что она была замужем за Ильей шесть лет. И теперь шесть лет уже живет без него.
        - Их отношения продолжались почти четыре года.
        - Четыре года? - Он не хотел, но выпалил удивленно. - Но он ведь был женат. Анна об этом не знала?
        Ее мать опустила голову и какое-то время молчала, теребя поясок льняного платья. Потом с вызовом глянула.
        - Да, Аня знала, что он женат. Илья этого не скрывал. У него все очень плохо было в семье. Он собирался разводиться с этой ужасной женщиной.
        - Ужасной?
        Денис еле сдерживался, чтобы ядовито не рассмеяться. Ему ли не знать, как вводить в заблуждение наивных дурочек! Причина для измен всегда одна - ужасная жена! И давно бы развелся, да жалко ее - больную, никому не нужную. Она ужасная. Он благородный до последней косточки. И терпит, и мучается либо ради детей, либо еще по какой-то весомой причине.
        Это потом ему сделалось скучно от собственных легенд, и он переключился на женщин посговорчивее. Настя была одной из тех, кто не досаждает принципами ни себе, ни другим. С ней ему было легко.
        - Да, супруга Ильи - ужасная женщина. Вы знаете, что она ваша коллега?
        - Уже нет. Она была уволена после проведения служебных проверок. В ходе следствия не было доказано ее вины. - Денис изо всех сил старался быть убедительным в своем вранье, и было видно, что женщина ему верит. - Но скандал есть скандал. Пятно на репутации майора полиции - это…
        - Это не пятно, товарищ полицейский! - возмутилась она, и впервые голос ее зазвучал громко. - Это преступление! Я уверена, что это она испортила тормоза. И мы с мужем обивали пороги полиции и следственного комитета, но все тщетно. Да, ее уволили, но она же… Она же жива!
        Он выслушал кучу версий, как именно могла испортить тормоза Лера. Так, чтобы ни одна экспертиза не заподозрила вмешательства.
        - Она же профессионал, понимаете? У нее куча знакомых. Ее двоюродный брат Валера, хозяин одного из спортивных залов, имеет массу клиентов. Среди них и те, кто мог бы запросто все это проделать. За деньги. А то и за услугу.
        - Вы хорошо осведомлены об окружении Новиковой, - то ли похвалил, то ли удивился он.
        - Да. Потому что мы, устав ждать справедливости, занялись собственным расследованием.
        - Вы - это кто?
        Она приоткрыла рот, готовая ответить. Но вдруг передумала.
        - Не важно. - Ее тонкие бесцветные губы плотно сомкнулись.
        - Подведем итоги, - произнес он, убирая телефон обратно в карман штанов. - В ходе вашего самостоятельного расследования вами было установлено, что Новикова Валерия имела возможности, средства и знакомства, чтобы устроить автокатастрофу. Так?
        - Совершенно верно, - чуть склонила она голову к левому плечу.
        - Но вы же должны были понимать, что знает один - не знает никто. Знают двое…
        - Ах, оставьте! - Ее голос снова зазвучал громко, звонко, зло. - С ее умением прятать и опытом в полиции несложно окружить себя верными людьми. Один из которых к тому же близкий родственник. И, к слову, незадолго до аварии Новикова неоднократно ужинала в ресторане с одним из клиентов спортивного клуба ее брата. И этот человек в прошлом профессиональный гонщик. Странно, что следствие не заинтересовала его кандидатура.
        О, как! Об этом никому не было известно? Иначе следствие бы не отцепилось от Леры. Дожали бы.
        - И как вот вы думаете, товарищ полицейский, почему после увольнения эта ужасная женщина вдруг пустилась во все тяжкие?
        - Что вы имеете в виду?
        - Она начала пить, валяться в подъезде. Это… Это было ужасно! А я вам скажу, почему…
        Женщина резво встала с диванчика, дотянулась до ближайшего портрета дочери, переставила его, смахнув пыль ладошкой. Поправила засохший букет. От того, каким отвратительным сухим хрустом тот отозвался, Денису сделалось не по себе.
        - Совесть! Ее измучила совесть! - закончила начатую речь женщина уже у входной двери. - Но ей с этим жить…
        Дверь аккуратно закрыли. Щелкнул один оборот замка. Постояв минуту, Денис пошел к лифту.
        Четыре года отношений на стороне, а Лера не догадывалась об измене мужа?
        Да бред! Люся - его толстенькая, наивная Люся - и то обо всем догадалась сразу. А тут матерая сыщица, целый майор! Не могла не видеть и не замечать изменений в поведении супруга. Не могла не угадывать лжи в его словах.
        На первом этаже он снова пошел к каморке консьержки.
        - Вы меня извините, я не стал мучить лишними вопросами бедную женщину. Она и так еле жива.
        - Да, да, слушаю вас, - охотно отреагировала консьержка.
        - Мне бы координаты ее племянника, - вежливо улыбался Денис.
        - А… А у меня их нет, - обескураженно развела она руками.
        - Ну, тогда хотя бы номер его машины. Племянника я сам найду.
        - И номера нет. Зачем мне?
        - Но вот я вижу у вас монитор, на который транслируется все, что происходит во дворе. И парковка как на ладони. И…
        - Вот я балда! - шлепнула она себя по высокому пуку на макушке. - Конечно! Он всегда ставит машину в одном и том же месте. Сейчас… Одну минутку…
        Через пять минут Денис уже диктовал номер одному своему хорошему знакомому из ГИБДД.
        Костика привлечь не мог. Потому что не хотел. Потому что перестал доверять. Да и командировка у того намечена. Пусть едет.
        - Перезвоню, Денис, - пообещал знакомый.
        Так, с этим закончено. Теперь надо было бы навестить тот самый автомобильный салон, что располагался по соседству. Но он отмел эту идею сразу. Не факт, что там помнят об этом деле. И что тот механик, который трудился в салоне шесть лет назад, все еще там работает. Толку может не быть. А вот огласка случится.
        Вдруг там кто-то знаком с Лерой? И его интерес не пройдет незамеченным. И ей сразу сольют информацию. Что тогда будет?
        По большому счету, ничего. Его руководство в курсе его конфуза, назовем это так. Жена тоже. И тесть - самая грозная фигура в этой партии - осведомлен. Ему ничего не грозит, но…
        Но очень уж не хотелось ему, чтобы Лера раньше времени обо всем узнала. О том, что они теперь не в одной лодке, он по другую сторону баррикад. Как только она об этом узнает, закроется от него. И никакой информации - а она умеет ее добывать - у него не будет.
        Надо повременить. Пусть она пока поработает на следствие.
        Гибель Насти вызывала много вопросов. Так еще и отравление ее свекрови добавляло беспокойства. Пусть этим занимались сотрудники из другого отдела. Другая земля. Но…
        Но Дениса терзали подозрения, что все это как-то связано между собой. Пусть почерк убийств разный, но устранение сразу двух членов одной семьи не может быть случайностью. Нет.
        Глава 15
        Завтракать не хотелось. Она вообще с утра не могла что-то есть. Но брат нарисовал ей целую диету долгосрочного детокса. Слушаться было необходимо. Полученный ею на днях результат анализа крови, опять же по его просьбе сделанного, был так себе.
        - Надо почистить организм, Лера, - глянул он на нее с мягким укором. - Твой долгий запой дает о себе знать.
        Она не могла не согласиться. Тренировку еле выдержала. Сердце молотило, кажется, в каждой клеточке ее организма. Пота вылилось два ведра. А легкие просто жгло.
        Она согласилась на спортивную диету. И уже неделю мучилась от правильной, но отвратительной на вкус еды.
        Отправив в чашу блендера сельдерей, горсть льда, еще что-то из круглой белой пачки, она нажала на кнопку. Через минуту вылила буро-зеленую смесь в высокий стакан. Пригубила, поморщилась и пошла со стаканом к компьютеру.
        Не дошла. Остановил звонок в дверь.
        Мария Сергеевна! Привычный образ - ситцевое платье и трикотажная шапочка - поменялся. Она стояла на пороге Лериной квартиры в старомодном, но почти новом спортивном костюме.
        - Освобождалась много лет назад в нем, - пояснила пожилая женщина, поймав ее удивленный взгляд. - Редко надеваю, потому что обычно дальше двора не хожу. Я войду?
        Лера с согласным кивком отошла от двери.
        - Че за бурду пьешь? - спросила Мария Сергеевна, стаскивая через пятку матерчатые туфли.
        - Детокс. Спортивное питание. Брат посоветовал. Дыхалка ни к черту.
        - У тебя сейчас все ни к черту, Лера-холера, - проворчала женщина. - Чаю, что ли, налей мне. Во рту сухо после беготни по городу. Эту дрянь не предлагай, не буду.
        В кухне она уселась в угол дивана, удивленно осматриваясь.
        - Красиво у тебя. Денежки, видать, водятся.
        - Есть немного. У меня же фирма.
        - Помню. Говорила. Юридическая контора.
        Она понаблюдала, как Валерия, повсюду рассыпая чаинки, сыплет заварку в стеклянный чайник. Раздраженно сплюнула и отодвинула ее в сторону.
        - Ничего не можешь, потому что неуклюжая.
        В мгновение ополоснув заварочный стеклянный чайник кипятком, Мария Сергеевна засыпала в него заварку. При этом не уронила ни крошки. Залила на палец кипятка. Накрыла полотенцем. Через минуту долила до верху. Повернулась к Лере, все так же цедящей буро-зеленую смесь из стакана.
        - Неуклюжая, говорю, потому что, - со странным выражением повторила Мария Сергеевна.
        - Ну, не такая уж я неуклюжая. Ну, чай просыпала, - отозвалась рассеянно Лера, рассматривая в окно только что подъехавшую машину.
        - Чай заварить не можешь. Покушение на мужа с любовницей и то правильно состряпать не можешь.
        - В каком смысле? - Валерия поморщилась, поставила стакан на подоконник. - Девушка погибла! Из-за меня! Я, конечно, хотела отомстить Илье, но… Но вышло, как вышло.
        - И ты жила все эти годы с чувством страшной вины. Изживала себя, короче. Пила до чертей. Валялась на лестнице, как бомж последний. И ни разу не задалась вопросом: а чего это твои коллеги менты тебя за просто так простили?
        - Не простили. Замяли. Но уволили, - поправила ее Валерия.
        Снова схватилась за стакан и, зажмурившись, выпила все до дня. Передернулась, проговорила:
        - Редкая дрянь. Хуже водки пьется.
        - Замяли! - передразнила ее Мария Сергеевна, отняла у нее стакан, понюхала, лизнула краешек, удивленно глянула. - А ничего будто. Орехом пахнет… И ничего они не замяли, коллеги твои. Просто разобрались, кто прав, кто виноват. Странно, что тебе ничего не сказали. Наверное, кому-то твое место было нужно. Вот и слили тебя, дурочку. Или огласка была не нужна, что ты что-то там пыталась, да не вышло. Пойми вас, ментов!
        - Вы о чем, Мария Сергеевна? Не уясню.
        Лера взгромоздилась на подоконник, уронила руки между коленей, вытаращилась на пожилую женщину, расхаживающую по ее кухне с грязным стаканом с остатками спортивного коктейля.
        - А о том, дорогая моя, что мой человечек нашел тот сервис, куда твой муженек машину гонял на ремонт.
        - Его искать не надо было. Адрес известен. Он там всегда техобслуживание делал, потому что это по соседству с тем местом, где проживала его юная любовница. Показания механика в деле есть, - пожала плечами Лера. - Записи с камер всего процесса тоже в деле. Заключение всех экспертов, что техническое обслуживание проводилось в соответствии…
        - Да погоди ты частить, - сердито перебила ее Мария Сергеевна. - Ты мне про какой адрес толкуешь?
        Лера назвала адрес салона.
        - А я тебе про другой.
        Мария Сергеевна закрылась от нее большущей кружкой для бульона, в который налила себе чаю. Других подходящих по размеру кружек она на полках Леры не нашла. Изящные чашки белого фарфора назвала безделицей.
        - Я тебе толкую про другой сервис, Лера-холера. - Ее глаза хитро прищурились поверх бульонной кружки. - Про тот, в который твой муженек обратился, когда почуял неладное с тормозами.
        - Когда? - Ей самой собственный голос показался гулким и чужим. - Когда он обратился в сервис?
        - В тот самый день, когда и произошла авария.
        - Так! Стоп! - Валерия спрыгнула с подоконника, подошла к соседке, уставилась на нее безумными глазами. - Что вы такое говорите?! Как… Когда, главное? Как вообще такое возможно! Почему… Почему от меня скрыли тот факт, что… Нет! Это невозможно!
        - Возможно все, Лера-холера, - отозвалась соседка скрипучим голосом, обошла ее стороной, усаживаясь в тот же угол дивана. - И даже то, что тебя просто-напросто обманули твои коллеги. И твой муж мог догадаться, что ты испортила ему тормоза. И когда случилась авария, выставил тебя виноватой. Не ему же идти под суд. Шутка ли - девчонка погибла!
        Валерия села напротив соседки. Сжала ладонями виски и закачалась вперед-назад. То, что сообщила ей Мария Сергеевна, знали многие, не в курсе была лишь она! Знал ее муж. Любимый, сука! Знали ее коллеги. И предпочли умолчать? Хотя после того как ее отстранили от должности по ее же просьбе, она ни с кем по факту не общалась. Ей позвонили из кадров, попросили приехать за документами. Она выполнила. Не зашла в свой отдел, не попрощалась. Не заглянула к начальнику. Она так себя ненавидела тогда. А что вышло?
        Она - сжигающая себя чувством вины, спивающаяся оттого, что себя сжигала, ненавидящая себя за то, что совершила - не виновата?! А они все молчали?
        - Ум-мм… - простонала она. - Сволочи… Сволочи…
        - Сволочи всего две, - тихо уточнила Мария Сергеевна. - Это твой муж, что понятно: отомстил тебе за гибель своей шлюшки. И тот, кто тебе дышал в затылок. На службе. Тебя ведь убрали накануне твоего назначения на должность начальника отдела, так?
        - Что?
        Взгляд расплывался от злых слез. Наказывая себя, она запретила себе плакать. А сейчас эта противная влага давила на глазные яблоки. И было так больно…
        - Глухая что ли, Лера-холера! А ну, возьми себя в руки! - прикрикнула на нее беззлобно Мария Сергеевна, с кряхтением встала и пошла к раковине, кружку помыть. - Там у тебя капитан в подчиненных маялся. Слышала от своих людей, редкая сволочь. Он твою должность и унаследовал, когда ты ушла. А ты даже разбираться не стала. Виноватой себя считала. Сначала как будто спала. Потом пила. Ты это… Сейчас-то смотри не запей!
        Валерия с силой прижала кулаки к глазам, шумно подышала. Вот чего ей сейчас точно не хотелось, так это выпить. В глаза своему бывшему помощнику посмотреть - да, очень хотелось. Илью навестить и задать ряд вопросов тоже было можно. Но вот напиться…
        - Не-ет. Пить я не стану. У меня теперь столько дел! - прошипела она со злостью. - Кругом одни предатели!
        Мария Сергеевна согласно покивала. Что-то прошипела про ментов, от которых другого и ждать не приходится. И вдруг достала из кармана спортивных штанов знакомую трикотажную шапочку и натянула ее по самые брови.
        - Как вспомню вашего брата, так макушка мерзнет, - объяснила она с жалкой улыбкой. - Били меня сильно в то время, когда я не хотела признательное писать. По башке и били, чтобы синяков особо на теле не оставлять. Голова и болит теперь. И мерзнет.
        - Где находится тот самый сервис, куда Илья гонял машину в день аварии?
        - Тебе зачем? - Пожилая женщина переполошилась, встала с широко расставленными руками в дверном проеме. - Не надо туда ходить, Лера-холера! Не береди то, что быльем поросло!
        - Соврали? - Лера опешила. - Вы мне соврали, Мария Сергеевна?
        - Вот дура! - Она уронила руки и отошла в сторону. - Иди, разбирайся, если тебе приспичило. Только зря, поверь мне. Начнешь вскрывать то, что затянулось, такое может выползти. По себе знаю: не буди лихо, пока оно тихо.
        - Адрес! - потребовала Лера, направляясь в прихожую. - Я туда и обратно. Потом к вам загляну.
        - Щас прямо вот! - фыркнула ей в спину Мария Сергеевна. - Я с тобой поеду. Да, забыла спросить: что насчет Кольки-то? Помнишь, я тебе рассказывала? Не спрашивала у жильцов, чего он к ним ходил-то?
        Лера даже не сразу сообразила, о чем та ей говорит. Она мысленно уже допрашивала сотрудников сервиса.
        - Коля? А, нет, пока с ним не говорила. Пускай полиция занимается, - отмахнулась она, обуваясь. - Мне до этого дела нет.
        - Ну, ну… - хмыкнула ей в спину Мария Сергеевна, сноровисто натягивая матерчатые туфли. - Смотри только, чтобы твои бывшие коллеги на тебе опять стрелки не замкнули. Да не спеши ты так! Не успеваю за тобой! Все равно с тобой на сервисе никто говорить не станет. Ох и сумасшедшая ты, Лера-холера.
        Глава 16
        Виктор Савельевич прожил долгую и, как ему казалось, очень грустную жизнь. Не плохую, нет. Именно грустную. И одинокую. Не нашлось рядом той женщины, которая разделила бы с ним его вечные печали. А грустил он по любому поводу.
        Собаку бездомную увидал или котенка голодного - печально до слез.
        Старуха стоит милостыню собирает - страсть, как жалко.
        Мать младенца колыхает в коляске и зубами на него скрипит - подзатыльник готов отвесить.
        До всего ему дело было. До всех земных горестей. Думал потом над тем, что опечалило его, день, а то и два. Маялся дурным настроением. Вел мысленный диалог с матерью-обидчицей, со старухой, даже с котом и собакой безродными. И понимал, ведь, что ничего он изменить не сможет. Ну, накормит он одного пса, а рядом другой, третий. Разве всех накормишь? Старухе мелочь швырнет в заскорузлую ладонь, а возле церкви их вон сколько стоит - целый строй! Зарплаты не хватит, чтобы всем помочь. Матери злобной сделает замечание, она коляску за угол откатит и продолжит шипеть на орущего младенца.
        Стоило ли оно того? Был бы результат от его вмешательства?
        Ответ у Виктора Савельевича был однозначным - нет. Результата от его усилий не было бы никакого. Потому и не помогал он никому. И от этого еще сильнее печалился. Хотел вот он помочь, очень хотел, да не мог. Из принципиальной своей позиции.
        - А ты бы попробовал хоть раз, Савельич, - порекомендовала как-то одна из его подруг.
        Они, к слову, у него не задерживались. На пару недель их хватало, не больше. Сбегали.
        - Что попробовал? - не понял он в тот момент ее.
        - Помочь кому-то. Просто так. Без анализа дальнейших событий. Просто помог бы и ушел. Уверена, почувствовал бы себя лучше, чище, добрее.
        - А я что - злой, что ли?
        Он тогда на нее так обиделся. Зацепился. Развил тему. И через пару часов остался один. Опять один.
        Так вот и прошла вся его бесполезная жизнь, наполненная грустным сочувствием, которое многие считали бесполезным.
        А полгода назад он вдруг узнал, что болен. И не болело ведь у него ничего. Медосмотр плановый проводился руководством. Ему диагноз и нашелся.
        Нет, он сразу не поверил. Решил, что таким образом хотят от него избавиться. Надоел старый работник. Хоть и опытный, но старый же. Пошел сначала в районную поликлинику. Прошел полное обследование. Диагноз подтвердился. Потом записался в платную клинику. Результат тот же.
        И стало у Савельича печалью больше.
        Не смертельной была та болячка, нет, слава богу! Но неприятной. И на работе понизили до разнорабочей должности, объяснив тем, что он теперь с кислотами работать не может из-за диагноза.
        - Скажи спасибо, Савельич, что вообще тебя оставили, - хлопал его по плечу мастер. - В соседнем боксе одного такого сотрудника с похожей болячкой попросили за ворота. Тебе еще повезло…
        Повезло? Да он из своих лет дня не помнит, когда ему везло. Всю жизнь тоска беспросветная. И никого вокруг. Ни единой души, способной помочь, понять или просто выслушать. Был один момент, но так давно и так быстротечно, что он уже точно и сказать не может, а было ли это, не приснилось ли?
        Он аккуратно сложил ветошь в специальную коробку - его личное изобретение. Другие разбрасывают, а то и выкидывают, а он сложит конвертом и в коробку. Авось пригодится. Намазал руки специальным кремом. Подержал минуты две, затем протер салфеткой. И уж тогда с мылом под воду. Очень он любил аккуратность.
        - Савельич, к тебе тут дамы! - заорал кто-то от входа в слесарную мастерскую. - Одна другой краше!
        Раздался нестройный мужской гогот. И через минуту в дверном проеме его каптерки обозначились два женских силуэта. Один он уже видел вчера. Второй был незнакомым. Высокая, худая девушка с мальчишеской стрижкой. Движения нервные. Взгляд настырный.
        Вот почему-то сразу он почувствовал, что девка эта много хуже наглых побирушек и злых мамаш. Она станет печалью его последних дней - еще он понял. Сколько бы ему не было отведено, она его не оставит в покое.
        - Виктор Савельевич?
        Красивый голос, приятный на слух, но это ничего не меняло.
        - Он самый.
        - Помните эту женщину? Она была у вас вчера со своим хорошим другом.
        Другом был уголовник! Сосед Савельича по подъезду. И баба эта в шапке и спортивном костюме тоже лиха повидала. На ней крупными буквами было написано - зэчка!
        - Память пока не отшибло, - ответил он нехотя.
        Нагнулся к коробке с ветошью. Начал в ней копаться, будто искал что. На самом деле соображал: что за визит такой? Зачем он? Все же вчера рассказал! Ну, или почти все.
        Вот ведь угораздило как-то за рюмкой проболтаться этому уголовнику, а! Кто за язык тянул? Гордыня злую шутку сослужила. Тот все истории разные - то смешные, то страшные - рассказывал. Вот и самому захотелось кое-что рассказать. Не до полной откровенности, конечно, но кое-что поведал про аварию, что унесла жизнь молодой девчонки. Тогда так много писали об этом в местной бесплатной газетенке, которую Виктору Савельевичу постоянно кто-то услужливый в почтовый ящик засовывает.
        - Расскажите мне все, что вы вчера ей рассказали, - не попросила - потребовала настырная девка.
        Зайдя в его каптерку следом за зэчкой, она подтащила ногой стул - единственный, на который Савельич усаживался в чистом. Уселась без приглашения и глянула на него черными глазищами так, что он тут же загрустил. Понял - это надолго.
        - Авария, которая произошла шесть лет назад, - проговорила она медленно, с расстановкой.
        Будто он не понял, будто он дефективный какой.
        - К вам в тот день незадолго до происшествия мой муж пригнал машину с испортившимися тормозами.
        - Не испортившимися, а испорченными. Их кто-то нарочно испортил, скажу я вам, девушка.
        Виктор Савельевич швырнул в коробку грязную тряпку. Посетовал про себя, что руки снова испачкал. Выпрямился и глянул на нее из-под кустистых, поседевших давно бровей.
        - Хорошо. Их испортили. Как он обнаружил неисправность, он вам говорил?
        - Заглушил машину, когда понял, что тормоза не работают. Накатом съехал с трассы. А тут наш сервис в десяти метрах. Добежал до нас. Попросил, мы согласились помочь.
        - То есть вы?
        - То есть я. Научил, как доехать потихоньку, чтобы не врезаться в стену. Он доехал. Я все исправил. Он уехал. Все.
        Виктор Савельевич отвернулся от нее, начав протирать чистый верстак. Он ждал новых приставаний
        - Нет, не все, - молвила кареглазая настырница. - Вам ведь известно, что после вашего ремонта машина все же попала в аварию. И опять же по причине неисправных тормозов.
        - Я ни при чем! - Резко обернувшись, он с испугом уставился на девчонку.
        Надо, как завернула, а! Зэчка вчера со своим другом, его соседом, даже не рассуждала об этом. Узнала просто, что он тормоза чинил перед аварией и все. И успокоилась. И ушла через пять минут разговоров. А эта теперь всю душу вывернет.
        - Разберемся, - пообещала она, покивав головой.
        - Так разобрались давно с этим делом, - проговорил он невнятно.
        - Нет. Ошибаетесь. Не разобрались.
        Она встала со стула, поводила головой от плеча к плечу, хрустнув чем-то в шее. Как будто разминалась. Как будто бить его собралась. Нет, конечно. Он не идиот, понимал, что она прилюдно на него не бросится.
        Но все равно было неприятно. Особенно, когда она подошла к нему очень близко. И зашипела прямо в лицо:
        - Выходит что? Либо вы не исправили поломку. Сделали все тяп-ляп, и тормоза потом снова перестали работать. Либо…
        - Все я сделал на «отлично»! - возмутился Виктор Савельевич.
        - Но в заключении экспертов указано, что тормоза вышли из строя по естественным причинам. Это как?
        - Не знаю я! Может, он по оврагам потом поехал, цеплял дном за все подряд. У него это… Защита была снята.
        - А зачем он ее снял? - будто и не удивилась девушка, не отходя от него ни на шаг.
        - Он проходил техническое обслуживание у дилеров, как он мне рассказал. Прямо за неделю, что ли. И они нашли в защите трещину. Сняли, должны были новую подвезти. Но вот не успели. Мужчина разбился с девушкой. Там ведь не вы были. Там сидела другая девушка. - Он не хотел, да произнес с издевкой. - Вы ведь сказали, что в машине был ваш муж.
        - Муж. - Она яд в его словах уловила, ухмыльнулась. - И что?
        - А то, что там другая девушка сидела, не вы.
        - И что? Я была занята в тот день. Он подвозил пассажирку и…
        - Ладно врать-то. - Он немного осмелел, почуяв ее растерянность. - Целовались они, пока я с тормозами возился. И потом целовались, когда кофе пили. Сидят за столиком в нашем кафетерии, тянутся друг к дружке и целуются. Даже не видят никого.
        - А кого должны были видеть?
        Она отошла, отвернулась. Прошла к выходу, выглянула. Покрутила головой, потом спросила:
        - Кафетерий - это три столика под полосатым зонтом?
        - Он самый.
        - Долго они там целовались?
        Виктор Савельевич принялся соображать, подсчитывать. Сколько времени сам провозился с тормозами. Сколько времени машину мыли.
        - Мыли? - удивилась она.
        - Ну да, ему предложили в качестве бонуса. Он не отказался.
        - Итого по времени выходит, что машина пробыла в этом сервисе почти час?
        Она изумилась, обернулась на свою спутницу. Та лишь пожала узкими плечами и ниже на глаза опустила шапочку.
        - И выходит, что авария произошла почти сразу, как они выехали отсюда?
        Она опять вернулась к Виктору Савельевичу, принявшись выворачивать ему душу своими черными глазищами.
        - Вы понимаете, куда я клоню, гражданин хороший?
        - Нет.
        Да все он понимал. Он и сам об этом думал не раз и не два. Как газетенку получил со статейкой об этой аварии, как прочитал подробности, а особенно о неисправных тормозах, так сразу и призадумался.
        И мысли его были нехорошими.
        Перво-наперво он понял, что если начнут копать, то выйдут на их сервис. И что выяснится?
        Что в выходной день он сработал мимо кассы. То есть получил деньги наличными. И мойщик Серега тоже. Они деньги эти по карманам рассовали и никому ни слова.
        Больше и говорить было некому. В выходной они только вдвоем и работали. А в кафетерии стоит автомат кофейный и с шоколадками. Там официантов нет.
        Во-вторых, если выйдут на него, прицепятся. Скажут, тормоза починил некачественно. А он их сделал так, что кататься пять лет как нечего делать!
        В-третьих, почему мужик, который попал в аварию, ничего не рассказал о ремонте? Почему смолчал? Даже ни разу после этого Савельич его не видел. Только на фотографии в газете. Все!
        - Я клоню к тому, что вы сделали некачественный ремонт, - проговорила она так холодно, что у него между лопатками морозом продрало.
        - Я?! Да я за свою работу…
        - Кто это может подтвердить?
        - Серега-мойщик и подтвердит. Он был со мной, - вырвалось у него.
        И Савельич тут же прикусил язык. Ну, вот он по первому пункту и проговорился. Сейчас станут крутить-мутить и тогда его точно уволят. Серега-то год назад сам уволился. Перевелся ближе к центру. А Савельичу бы тут еще хотелось поработать. И не из-за денег даже. Те были. Просто из-за одиночества.
        - Серега у нас кто? - продолжила допрос жена его «левого» клиента.
        - Мойщик. Только он уволился год назад. Куда-то в центр уехал в сервис машины мыть. Он мог бы подтвердить, что я ремонт сделал качественно.
        - Интересно, как? Он наблюдал за вашей работой?
        - Нет. Он машину на мойку из бокса перегонял сам. Еще похвалил меня. Тормоза, говорит, Савельич, мертвые. И с мойки тоже выгонял он сам, пока ваш муж с девушкой под полосатым зонтом кофе пил.
        - Фамилия Сергея?
        - А я его и не знаю, - почесал он в затылке и вспомнил: - Номер телефона его есть. Он при мне сим-карту покупал. Так что он на нем, не на теще или жене.
        Продиктованный номер девушка тут же вбила в свой телефон. И снова пристала!
        - Вот скажите мне, Виктор Савельевич… - хищно прищурилась она. - Как же так можно было «намертво» отремонтировать тормоза, чтобы они уже через пять - десять минут снова вышли из строя?
        - Не знаю, - широко развел он руки в стороны.
        Тут же услышал насмешливое хмыканье за спиной. Обернулся. Спутница девушки, сдвинув шапку на макушку, почесывала пятерней лоб и скалилась.
        - Чего? - вскинулся он.
        - Ничего. Не верю я тебе, мужик. Не мог ты не заподозрить что-то такое. Раз знал об этой истории, чувствовал свою вину…
        - Ничего я не чувствовал! - не дал он ей договорить. - Подвох - да, был какой-то. Но не по моей вине. Диверсия это!
        - Чья?
        - Не знаю!
        Он вдруг понял, что сильно устал и пить хочет и даже уснуть. Что угодно, лишь бы подальше от этих свирепых черных глаз, вымотавших ему всю душу.
        - Кто еще был в тот момент на сервисе? - спросила она, сунув телефон в карман спортивных штанов.
        - А я помню, что ли? Столько времени прошло.
        - Помнишь, - прошипела зэчка и вдруг так сноровисто отвесила ему пинка под зад, что он зашатался. - Еще как помнишь. Тебе эта история до сих пор спать не дает. Ты все детали помнишь. Ворочаешься небось в койке. Все думу думаешь, что, когда и зачем? Ну, колись, старый. Кто, как ты думаешь, мог испортить тормоза после того, как мойщик Серега отогнал машину. Кстати, куда? Где он ее поставил?
        - Там вон, на стоянке. На въезде, - мотнул он головой влево. - Там все ставят.
        - Стоянку не видно из кафетерия?
        - Нет. И с мойки не видно, и из бокса ремонтного тоже. Ничего с тех пор не поменялось. Можете проверить.
        - Значит, что получается? Мойщик отогнал машину с исправными тормозами. Оставил ее на парковке. Вы занялись своими делами. Мой супруг с любовницей кофе пили и целовались. И кто-то, воспользовавшись всеобщей занятостью, испортил тормоза. Кто? - Она подошла к нему так близко, что он уловил тонкий, приятный запах ее тела. - Кто это мог быть? Вспоминайте здесь и сейчас, чтобы не делать этого в полиции.
        - Нечего мне вспоминать. Потому что я не забывал. - Он покосился на пожилую бестию в спортивном костюме и на всякий случай отошел от нее подальше. - Тут побывали за тот час всего две машины. В одной приезжал мужик - мыл тачку. На второй приезжали две девки. Зачем приезжали, не знаю. Но одна из них в кафетерии что-то покупала. Все. Больше тут никого в то время не было. А теперь мне надо работать.
        - Успеешь, наработаешься, - снова оскалилась зэчка. - Деньги-то за тормоза небось в карман положил? Вижу, вижу, положил. Мы пока молчим, начальству не докладываем. Но ведь может быть и иначе. Говори, что за машины были тут? Про людей не спрашиваю. Вы их не запоминаете. А вот тачки… Ну!
        - Чей-то я людей не помню, - с обидой глянул на нее Савельич. - Все я помню. Машину мыл мужик из полиции. Сейчас он тачку поменял. Новую взял. Тогда ездил на старой.
        Он быстро надиктовал номера и марку старой и новой машин.
        - Девок не знаю. Одну не видал вообще. Она тут не появилась. С их номерами хуже. Не запомнил. Больше никого в тот день не было. Все!
        Глава 17
        - Сволочь ты! Старая похотливая сволочь! У тебя дети маленькие, а ты… Ты на всяких шлюх голых заглядываешься!
        Жена всхлипывала, сидя за обеденным столом в кухне. Полные локти стоят на краю стола. Круглое красное лицо утонуло в ладонях. Тело, плотно обтянутое малиновой пижамой, мелко вздрагивало.
        И почему для своих истерик она всегда выбирает кухню? Не в спальне ноет. Не в гостиной. Не в детской, которая сейчас пустует, потому что дети на отдыхе в оздоровительных лагерях. А именно в кухне! Чтобы у него аппетит пропал и он отказался есть ее противную, невкусную еду? А она потом одна все съела. И стала…
        И стала еще больше!
        - Я ни на кого не заглядываюсь, дорогая, - вяло отреагировал он просто потому, что обязан был. - Я все время с тобой. Рядышком. Я уже сменил четыре работы, чтобы быть все время с тобой, рядышком.
        На последних словах голос ему изменил, он отчетливо скрипнул зубами. Она это уловила. Убрала ладони, прищурила и без того узкие глаза в его сторону.
        - Вот! Вот видишь! Ты страдаешь от того, что мы все время рядом!
        Он не стал ничего говорить. Отвернулся к раковине и начал считать до ста.
        - Возьми и брось нас! Брось меня, детей ради голых шлюх!
        Он дошел до тридцати восьми. И не стал останавливаться.
        - И чтобы ты мне не говорил, я не верю ни одному твоему слову.
        А он что-то ей говорил? Странно. Не помнит.
        - Эта голая тварь постоянно строила тебе глазки, стоя на своем балконе. А ты… Ты потом шел в ванную… Думаешь, я не знаю, чем ты там занимался после того, как вдоволь на нее насмотришься?!
        Он почувствовал, что краснеет. На пятидесяти двух покраснел. И от стыда, и от гнева. Она что же, за ним подглядывала? В маленькое слуховое окно, которое они сами сделали в ванной, чтобы свет туда попадал и плесень не разводилась. Вот он дурак, а! Не додумался, что она может подсмотреть. Шестьдесят пять…
        - Она же тварь! Она нарочно злила меня, соблазняла тебя. Нарочно. Ты был ей совсем не нужен. - Голос жены набирал обороты. - У нее муж есть.
        - Был. И муж у нее был. И она теперь только была. В прошлом, - объявил он, резко ускорив счет. - Она погибла. Разве ты не знаешь?
        - Знаю, - понизила она звук почти до шепота. - То-то и страшно.
        - Я тебя не понимаю!
        Со смехом он повернулся и странно на нее посмотрел. Жена уже не плакала. Лицо ее было бледным и даже симпатичным. И костюм ее домашний показался вполне себе ничего. Он к ней придирается, считая непривлекательной? Скорее всего. Она ведь заботливая жена и мать. Устает просто и не всегда хорошо выглядит. Но это же не преступление перед их семьей? Нет. А вот то, что сделал он!..
        - Иди ко мне. - Он протянул руку, схватил ее за шею и привлек к себе. - Что мы все время ругаемся, малыш? У нас ведь все хорошо и…
        - У нас все хорошо, у тебя плохо, милый, - проговорила она испуганно ему в плечо.
        - В каком смысле?
        Он знал, в каком. Он слышал ее разговор с мужем погибшей девушки Насти. Стоял у лифта и слышал, как его жена разговаривает с молодым вдовцом у двери их квартиры. Тот сам пришел и начал задавать вопросы. Нехорошие вопросы. И если жена не могла на них ответить, то у него ответы были. Но он не мог произнести их вслух.
        - Я вас видела, - страшно хриплым голосом произнесла супруга, вцепившись в его футболку обеими руками.
        - Видела? Кого нас? Где видела?
        Он наигранно хохотнул, погладил ее по голове. Но, почувствовав, что пальцы его подрагивают, убрал руку.
        - Я видела тебя с ней на крыше, - произнесла она еле слышно и плотнее вжалась щекой в его грудь.
        - Когда? - Голос ему пока не изменял.
        - Три раза я вас там видела. И знаю, чем вы там занимались. У вас… У вас там был секс, Толя!
        И жена разрыдалась.
        Оправдываться смысла не было. Она видела. И да, у него был секс с этой бестией. Красивой, горячей, наглой. И он бы снова стал с ней там встречаться, если бы она…
        - Как ты мог?! Как ты мог нас так предать?! - надрывалась она в сиплых упреках. - Я… Я сначала хотела выбежать и… убить вас там прямо на месте! На крыше, господи! Какая стыдоба!
        - Чего же не выбежала?
        Он оторвал ее руки от своей футболки, отодвинул ее. Отошел к окну. Уставился невидящим взглядом на душную, пыльную, летнюю улицу.
        - Чего же не выбежала? Стояла, пряталась, наблюдала. Извращением попахивает, Верочка.
        Все, бояться теперь ему было нечего. Она знала, видела, злилась, хотела убить. У нее была причина убить Настю. И у него тоже. Они с женой на одном берегу.
        - Это вы занимались извращением, - проговорила она ему в спину чуть тверже. - Вы паскудники! А не вышла я… Стыдно мне было. И за вас. И за себя.
        - И ты, стыдясь, все время ходила за нами на крышу. Так что ли? - повернулся он с кривой ухмылкой к Вере.
        Это было перебором. Он не рассчитал накала ситуации. И получил по лицу несколько раз. Больно получил. Но даже не пытался уворачиваться. Стоял прямо и получал то, что называл про себя возмездием.
        Отлупив его по щекам, Вера, тяжело дыша, снова уселась на свое место за обеденным столом. Помолчала и вдруг спросила:
        - Это ты ее убил?
        - Сдурела, что ли! - Он быстро сел напротив. - А я подумал, что ты!
        - С чего это я? - Ее лицо по-прежнему оставалось бледным, хотя она и плакала.
        - У тебя был мотив, как это называют в полиции. Ревность!
        - И у тебя был мотив, Толя. - Жена потерла трясущимися пальцами переносицу. - Нерастраченная похоть. Оскорбленное мужское достоинство. Я слышала, как она насмехается над тобой, когда ты ее… Привыкла она к другому кобелю. А тут ты, благородный отец семейства со смелыми фантазиями и неумением их воплотить. Я все слышала. И как она смеялась над тобой в полный голос. Так что насчет мотива я бы поспорила.
        Они уставились друг на друга с такой откровенной неприязнью во взглядах, что, казалось, над столом между ними повисло черное облако. Потом одновременно они выдохнули и беспомощно в один голос проговорили:
        - Что же делать?
        И снова повисла тишина.
        - Я знаю, что в тот день, когда она слетела с крыши, ты был там, - нехотя призналась Вера.
        - Я ее не убивал. Когда я туда пришел, она… Она уже слетела. И стал бы я спускаться в ее подъезд!
        - Это зачем еще? - не поняла Вера.
        - Ну, кто-то открыл в ее квартире окно, изобразил ее падение оттуда. Я потом толкался среди зевак, слышал разговор полицейский, - объяснил он, поймав ее удивленный взгляд. - Я поднялся на крышу из своего подъезда. В свой же и спустился. Но кто-то выход на крышу из ее подъезда в тот момент как раз закрывал. Я слышал лязг двери. И, думаю, это и был убийца. Он спустился в ее квартиру, распахнул окно…
        - Это если падение шлюхи было несчастным случаем. А если нет? - Ее глаза полыхнули догадкой. - А если кто-то все в квартире подготовил заранее, потом поднялся на крышу. Скинул ее оттуда, потом спустился и исчез.
        - Это уже преднамеренное убийство, - покивал он, вспомнив слова из детективного сериала. - Если убийца после всего открыл окно, то от испуга, что не сможет оправдаться, так? А если до того, то он заранее готовился. Знал, что скинет Настю с крыши. И кто это может быть? Кто, кроме тебя, знал о ее любимом месте на крыше?
        - Муж! Он не мог не знать, что его жена шлюха, - брезгливо вывернула Верочка губы. - И он мог тоже следить за ней.
        - Его постоянно не бывало дома, - возразил Толя.
        - Откуда знаешь? - подозрительно глянула Верочка. - Шлюха докладывала? Ну да, если учесть, сколько кобелей у нее было, то его точно не бывало подолгу в городе. Но!.. - Она постучала согнутым пальцем по столу перед ним. - Но он мог оставить дома что-то.
        - Что?
        - Камеру наблюдения. И мог знать все, что она творила.
        - Творила она на крыше, - возразил он.
        - Дома тоже. Видела сама. Какой-то мужик выходил на ее балкон в одних трусах.
        - Думаешь, любовник?
        Он вдруг ужаснулся про себя. Вот ни разу не подумал, что Настя могла с кем-то еще иметь связь. А если бы она чем-то заразила его? А он Веру? Ужас какой!
        - Нет, Толя, слесарь! - неожиданно весело фыркнула Верочка. - А в трусах потому, что кипятком облился. А что касается крыши… Ее муж ведь мог и через мобильник за ней следить. Разве нет?
        - Не знаю. Это не моя стихия.
        - Ну да, ну да, твоя стихия - распутство и блуд, - упрекнула она его тут же. - Ладно, проехали. Сейчас главное, чтобы следом за ее мужем к нам в дом полиция не постучалась. Ее муж ведь как у меня сразу спросил: вы не в курсе, какие отношения связывали мою жену и вашего мужа? Я-то ладно, потому что следила за вами. А откуда ее муж мог знать? Толя! Это ее муж убийца!
        Толик поежился, вспомнив молодого парня - Настиного мужа. Всегда угрюмый, сутулый, взгляд вечно в землю. А Николай высокий и крепкий, между прочим. Для него женщину можно скинуть с крыши без особых усилий. Толя как-то видел, как Николай на детской площадке на турнике подтягивался. Он за ним считать принялся, да сбился.
        - И что нам делать, Вера? Рассказать об этом в полиции?
        - Идиот совсем, да?! - зашипела на него жена. - Если уж придут за тобой или за мной, тогда все расскажем. Опять же, надо согласовать, что именно рассказывать. Про ваш секс в полиции знать никому не обязательно. Курили вы там. Воздухом дышали. Но это скажем, если спросят. А так - молчим! А сейчас давай котлеток разогреем. Что-то у меня от всех этих ужасов аппетит разыгрался.
        Глава 18
        Денис Градов смотрел на запущенную лужайку возле дома Ильи Новикова и ловил себя на странных мыслях.
        Вот дано человеку все: и достаток, и жена красивая - уже вторая красивая жена, кстати, и бизнес достойный, а он все как-то тихо, бездумно это сливает.
        Сначала одну жену упустил. А она вполне себе была достойна находиться с ним рядом. Потом из-за него погибла молодая красивая девушка. Теперь вот у него вторая жена - Лилиана.
        Денис всегда при виде таких женщин ощущал в груди легкий холодок восторга и немого удивления. И задавался вопросом: как такое божество может ходить по земле?
        Невероятно красивое создание. И оно - это создание - сто процентов заслуживает красивой огранки. Красивый дом. Красиво все возле дома. Красиво внутри. Так должно быть.
        Илья, видимо, так не считал. Думал, что все сыпется на него потому, что он сам из себя Божество. И может позволить себе не стричь газоны, не нанимать садовника, чтобы тот навел порядок и в клумбах тоже. И уборщицу, видимо, приглашать не считал нужным. Потому что то, что увидел Денис за дверью дома, повергло его в шок.
        Вещи, вещи, вещи валялись повсюду - на стульях, диванах, подоконниках даже. Причем это не казалось сборами в путешествие. Там были и грязные вещи, и запылившиеся. Он мог отличить.
        Бардак! Вот о чем он подумал, переступив порог дома Ильи Новикова. Полный бардак в доме и в жизни его. И жена - молодая и очень красивая - не справляется с ситуацией. Или не хочет.
        И вот впервые за последние несколько лет Денис Градов подумал о своей жене с теплом. Его Люся носится по их новому дому с утра до вечера: что-то прибирает, моет, расставляет. Готовит полезную еду, подписавшись на какой-то канал. И худеет! Стремительно худеет, елки-палки! То ли от еды, то ли от того, что кроме дома занимается еще и садом. Что-то без конца подсаживает в клумбы и подсаживает. Он устал изумляться. И боялся радоваться.
        В доме Новиковых царил полный хаос. Но Лилиана даже среди этого хаоса выглядела богиней.
        - Чем могу быть полезна? - вежливо улыбнулась она, пригласив в гостиную.
        Там тряпок было поменьше. Даже нашлось, куда присесть.
        - Собираетесь на отдых? - все же не выдержав, спросил он.
        - С чего вы так решили? - Она поймала его многозначительный взгляд и беспечно рассмеялась. - Ах, вы о вещах. Так это я разбираю, что можно сдать в комиссионку, что отдать на благотворительность. Разборка затянулась. В связи с событиями.
        - Какими? - так же беспечно заулыбался Денис.
        - Ну… - Лилиана закатила глаза, неопределенно поводила вокруг себя руками. - Вокруг бывшей жены моего мужа опять что-то происходит. Вечно она влипает куда-то. В какие-то скверные истории.
        - В какие, например? - изобразил он искреннее любопытство.
        - Разве вы не знаете, что она устроила, когда узнала, что у Ильи связь с той бедной молодой девушкой?
        - Нет, простите. Не знаю. Я вообще раньше не был знаком с Валерией Новиковой.
        - Так познакомьтесь с ее личным делом поближе, - посоветовала она с кроткой улыбкой, делающей ее похожей на ангела.
        - Ну, хотя бы в двух словах, Лилиана, - попросил Денис.
        Очень уж ему хотелось услышать еще одну версию событий шестилетней давности.
        - Она пыталась убить Илью. Испортила тормоза на его машине. Из-за этого он попал в аварию, в результате чего погибла молодая девушка.
        - Его любовница?
        - Ну… Можно и так сказать. - Было видно, что ей неприятно вспоминать о погибшей Анне Серебровой. - На тот момент у них были какие-то отношения.
        - Какие-то отношения, как вы говорите, длились почти четыре года.
        - Что с того? - точно прозвучал легкий вызов.
        - А то, что в это время Илья был женат. И его жена…
        - Его жена - убийца! На ней кровь несчастной безмозглой дурочки! А теперь еще и это… - Красивые глаза удивительного цвета грозовой тучи округлились. - Вы слышали, что в ее подъезде, на ее лестничной площадке, какая-то девушка покончила жизнь самоубийством?
        - Собственно, здесь я как раз из-за этого.
        Пришла пора обозначить причину. Но Лилиану это нисколько не смутило. Она согласно кивнула и произнесла:
        - Я знала, что вы к нам непременно придете. Ну, не вы конкретно, я полицию имею в виду.
        - Я понял. - Он подался вперед, уложив локти на колени, как можно проникновеннее глянул. - А почему вы нас ждали? В смысле, полицию?
        - Потому что Илья сказал, что с этой девушкой у Леры были постоянные конфликты. Такая, знаете, грызня соседок по лестничной клетке. Только не спрашивайте меня, откуда я это знаю, - пожалуй, слишком притворно рассмеялась она.
        - Я все же попробую, спрошу, - тоже рассмеялся Денис в той же наигранной манере. - Откуда? Откуда вы это знаете?
        - Илья рассказывал. Он по-прежнему опекал эту гадину, Валерию, представляете!
        Она едва не поперхнулась этим именем. И принялась странно глубоко дышать открытым ртом.
        - Простите, - выдохнула она последний раз и приложила изящную ладошку к груди. - Так дышать меня научил мой личный доктор. Психолог, не подумайте чего.
        - Вы пережили какое-то страшное потрясение? Почему вам понадобился психолог? Это после аварии, в которую попал Илья?
        - Да. Именно! - Она тут же запнулась, молчала мгновение и неожиданно ее губы разошлись в широкой улыбке. - Ой, что я говорю?! Я же тогда его еще не знала. Мы познакомились позже.
        Она принялась рассказывать ему о незабываемом моменте их знакомства. На каком-то важном мероприятии, где присутствовали какие-то известные люди - их фамилиями Лилиана жонглировала с ловкостью циркача. Пересекшиеся взгляды, пробежавшая искра. Про нее - про искру - Лилиана рассказывала долго и подробно. А Денис слушал и понимал, что эта неряшливая красавица ему врет.
        - Представляете, как это романтично! - закончила она и прикрыла глаза.
        - Представляю… Но у меня к вам есть несколько вопросов. Первый: где был и что делал ваш муж Илья Новиков в тот момент, когда соседка его бывшей жены шагнула с крыши.
        Денис не стал разглашать версию, в которой предполагалось, что Настя была убита. Успеет еще.
        - Когда это было? - невинно глянула на него Лилиана.
        Он назвал число и время. И даже уточнил день недели.
        - Вспомнила, - закивала она, сделавшись очень грустной. - У Илюши случился приступ. Очень сильный. Я не знала, что делать. «Скорую» в таких ситуациях он мне запретил вызывать. Сами понимаете, огласка и все такое. Это может повлиять на бизнес. На мнение о нем бизнес-партнеров. Это было бы непростительной ошибкой, по его мнению. Поэтому он всячески шифруется. Но в тот день накатило так, что он даже потерял сознание. А когда очнулся и увидел меня с телефоном, то рассвирепел. Пришлось оправдываться, что я так сильно перепугалась, что решила позвонить его доктору и все такое.
        - А на самом деле кому вы звонили?
        И вот тут Лилиана снова лишилась самообладания. Нервно тряхнув головой, она опять принялась глубоко дышать открытым ртом. Ее пальчики впились в подлокотники кресла, а колени под шелком тонких брюк принялись подпрыгивать.
        - Я звонила его любовнице, - выпалила она наконец вместе с шумным выдохом. И тут же поправилась: - Вернее, я думала, что звоню его любовнице.
        - А точнее?
        Оказывается, в милом, но не очень уютном гнездышке не все так сладко и гладко. Лилиана часто ревнует своего мужа, помня о его изменах первой жене. Иногда следит за ним, если не уверена в правдивости его слов о встрече с бизнес-коллегами. И при каждом удобном случае проверяет его телефон. Контакты. Переписку. Она научилась даже восстанавливать удаленные файлы, заплатив за какую-то пиратскую программу немалые деньги.
        - Он упал в обморок, я позвонила со своего телефона его доктору. Как вы уже поняли, доктор у нас один.
        Он не понял, но ладно…
        - Доктор мне посоветовал не паниковать. Сказал, что сейчас все будет нормально. Что это у Ильи такая реакция на лекарственные препараты, которые доктор ему назначил. Но теперь он их будет отменять и все такое… Велел мне намочить полотенце и положить Илье на лоб. Я так и сделала. Илья задышал ровно. Доктор сказал, что это уже не обморок, а сон. Надо потерпеть. Скоро Илья проснется. В общем, лучшей возможности и представить себе сложно. Я взяла его телефон и начала проверять все: контакты, звонки, переписку. И наткнулась на номер девушки.
        - Как вы поняли, что это номер девушки?
        - Ну… Мужчины редко носят имя Настя.
        Она запрокинула голову и разразилась таким заразительным смехом, что он не удержался и рассмеялся следом.
        - О чем вы говорили? - резко оборвал он смех.
        Она еще пару раз хихикнула, вытерла пальчиком проступившие слезки и произнесла:
        - Особенно ни о чем. Я спросила: кто ты? Она в ответ: а ты? Я принялась орать на нее, что она распутная и все такое. Что путается с женатым мужчиной. И что я ей своего мужа не уступлю никогда!
        Вот тут он почувствовал себя очень неловко. Можно было представить, что и о ком в тот момент подумала Настя! Наверняка принялась вспоминать всех своих партнеров. И соображать, чья же именно жена ей звонит? Хотя…
        Если номер Ильи был у нее записан, она сразу поняла.
        - Странно, но нет, - опровергла Лилиана его предположения, когда Денис их произнес вслух. - Она поначалу опешила. Потом назвала меня тетенькой. Я ей в ответ: сама тетка. Поскандалили минут пять с удовольствием.
        - И никому в голову не пришло отключиться?
        - Не-а. Мне надо было выяснить все до конца. А ей… Ей, возможно, было просто любопытно. Потому что она начала уточнять, кто я и чья я? Знаете, что она спросила первым делом?
        Он мотнул головой, чувствуя себя очень неуютно.
        - «Люся, это ты?» - Вот, что она спросила.
        А-а-а! Вот это поворот! Настя подумала, что ей звонит его жена?! Офигеть!
        - Что было потом? Что было после того, как вы сказали ей, что вы не Люся?
        - Я назвала своего мужа, а она в отказ. Не знаю, говорит, такого. Всяких много, говорит, но Ильи среди них нет. Так, что, говорит, успокойтесь, дамочка. На этом все. - Хрупкие плечи Лилианы приподнялись и опустились.
        Денис встал и прошелся по гостиной, отметив пыль в углах и мусор на огромном белоснежном ковре.
        - Послушайте, Лилиана, вы мне рассказали историю в три минуты. А разговор ваш длился двадцать минут. О чем вы говорили так долго?
        - Мы не говорили, мы скандалили. Оскорбляли друг друга. Орали так, что даже странно, что Илья оставался в беспамятстве. Вы ни разу не видели скандалящих женщин? Не знаете, как далеко они могут зайти в своих оскорбленных чувствах?
        - Нет. Не видел.
        Нет, он видел, конечно, но чтобы двадцать минут скандалить…
        Это уже перебор.
        - Вы счастливый человек, - удивленно округлила она глаза. - Видимо, ваша жена очень покладиста и смиренна.
        - Моя жена очень хороший человек.
        Видит бог, он говорил искренне.
        - Итак, - решил подвести он черту. - На момент гибели соседки Валерии Новиковой у вас с мужем алиби.
        - А вы нас подозревали что ли?! - Ее глаза уже неприятно вытаращились. - С какой стати?
        - С той самой, Лилиана, что девушка, с которой вы скандалили по телефону, и есть погибшая соседка Валерии Новиковой.
        - Да ладно! - замахала она на него руками.
        Вскочила с кресла и принялась маршировать мимо него от окна к двери, от двери в угол - и обратно. Потом неожиданно встала посреди комнаты с открытым ртом и снова замахала руками.
        - Вы что?! Решили, что раз я с ней говорила по телефону, то я причастна?! Да вы что?!
        Приступ паники снова накатил, и Лилиана, широко раскрыв рот, шумно задышала.
        Денис не вмешивался. Пускай дышит, раз ее этому доктор научил.
        Странно, да? Оба супруга посещают одного психоаналитика, владеющего всеми их тайными секретами. Диагноз, получается, у них один. Лечение через дыхание.
        Что за бред, твою мать! Шарлатанство какое-то. Либо супружеское притворство. Денег много, не знают, как сорить, вот и выдумывают себе болячки. Так бы сказали его родители, узнай они об этом.
        - Ее голос не показался вам знакомым? - задал он первый вопрос.
        - Нет.
        - Что рассказал вам Илья по поводу этого номера в его телефоне?
        - Он клялся и даже плакал, что не имеет понятия, откуда он там. И если честно, то он ни разу за эти годы мне не изменил. - Она захлопнула рот и минуту сверлила его сердитым взглядом. - Не верите? Ваше право. Но я точно знаю, что он ни с кем ни-ни!
        Ее пальчик плавно прошелся у него перед носом туда-сюда.
        - Так откуда в памяти его телефона номер погибшей? Нам он на этот вопрос ничего не смог ответить. Он будто даже ни разу не говорил с этой девушкой. Только вы. Может, вы этот номер туда и вбили, а, Лилиана?
        - Вздор! - взвизгнула она.
        И ногой топнула по ковру. Вышло неслышно и неубедительно. Она захныкала.
        - Я, бывает, что-то забываю. В магазине сумку или телефон у массажистки. Но чтобы так… - Она вытянула руку в его сторону и призывно шевельнула пальчиками. - У вас наверняка есть ее фотография. Покажите мне ее!
        Фотографий Насти у него не было, когда он с ней встречался. После ее гибели он туда загрузил одно фото с ее паспорта. Для дела. Его он сейчас и показал Лилиане Новиковой. И да, всякой реакции ожидал, но не такой.
        Она побелела, затряслась так, что шелк ее брючного костюма цвета спелой сливы заметался. Рот распахнулся и оттуда в его сторону выдохнули:
        - Настя-я! Это она та самая Настя?!
        - Да. Анастасия Хмурова. Вы все же знаете ее, так?
        - Да! Знаю! Это моя двоюродная сестра! - закричала истерично Лилиана и громко разрыдалась.
        Глава 19
        После вчерашней тренировки у нее сводило мышцы, и с кровати она еле слезла, но, едва проснувшись, решила, что сегодня снова пойдет в зал. Забытое ощущение расслабленности после изнурительного напряжения в мышцах. Послушное тело, постановка дыхания - она без этого так скучала.
        Лера встала и слегка попрыгала на месте. Все хорошо. Мышцы ноют, но ей это даже нравится. Удовлетворенно улыбнувшись, она помчалась в ванную. Прежде она всегда носилась по дому. До того момента, когда кому-то захотелось ее жизнь поломать. Просто скомкать, как ненужный кусок бумаги, и выбросить, не поинтересовавшись, а каково ей будет в новом статусе - никому ненужной? Да еще с клеймом убийцы на совести!
        - Сволочи! - прошептала Лера, пряча лицо в горячих струях душа. - Я вас всех найду, так и знайте!
        Вчера после возвращения из автосервиса, где Илья шесть лет назад отремонтировал испорченные ею тормоза, Лера не могла даже говорить. Молча кивнула соседке и, шагнув за свой порог, закрыла перед ее носом дверь.
        Наверное, Мария Сергеевна опешила, потому что потом трижды звонила в ее квартиру. А может, подумала, что Лера по причине глубокого душевного потрясения напьется? Теперь уже на радостях?
        Ничего этого не случилось. Лера долго безмолвно просидела на диване в кухне-столовой. Сидела, поджав под себя ноги, не шевелилась, глядела в одну точку и размышляла.
        Поверить в то, что она ни в чем не виновата и никого не убила тем роковым днем, было так же сложно, как и в то, что кто-то в автосервисе успел еще раз испортить тормоза в машине Ильи, пока он с юной любовницей наслаждался дешевым кофе.
        Это было проделано очень виртуозно, да! И это вряд ли было спонтанным преступлением. Его хорошо подготовили. Кто-то за Ильей наблюдал. Кто-то имел при себе инструменты, чтобы повредить тормоза.
        Виктор Савельевич нехотя рассказал, что, читая газетные статьи об аварии, он поражался и пугался оттого, что его работа пошла насмарку. Он был уверен на сто процентов, что исправил поломку. Но то, что он сделал, было кем-то испорчено.
        Кем?
        Лера ставила на своего бывшего коллегу, который загнал в тот момент машину на мойку в этом сервисе. У него был конкретный мотив. Он ее не просто не любил, он ее тихо ненавидел. Всякие мелкие подставы с его стороны было делом обычным. Она долгое время отмахивалась и не обращала на эти пакости внимания, но…
        Но, устав гадить по-мелкому, он же мог решить сыграть крупно? Следил и за Ильей, и за ней тоже. И видел, как она носится у дома вокруг машины мужа с кусачками. Когда у Ильи отказали тормоза и он свернул с обочины в ближайший автосервис, ее коллега мог за ним последовать. И под видом помывки машины испортил отремонтированные тормоза, зная, кто это сделал первоначально.
        Н-да! Слишком сложно. И опасно. Кто-то мог его увидеть за этим занятием. К примеру, хотя бы те девицы, что подъехали за ним следом. Одна из них крутилась в кафетерии. А вторая…
        А что делала вторая, пока первая следила за сладкой парочкой? Могла вторая девушка испортить тормоза машины Ильи по ее - Валериному - личному примеру? Могла.
        Что это была за девица? Ее никто не видел. Но ее совершенно точно знала та девушка, которая покупала себе кофе и следила за действиями сладкой парочки. А ту совершенно точно видел Илья. Он мог ее запомнить?
        - Сдурела, что ли, Лера? - опешил он от вопроса, который она ему задала, позвонив, когда вышла из душа. - Шесть лет прошло. Я вчерашний день не помню. Я уж не говорю о том, что пребывал тогда в глубоком шоке от того, по какой причине я очутился в этом автосервисе. Ты испортила тормоза на моей машине! Ты пыталась меня убить, если что. Меня, своего мужа. Это… Я пребывал в шоке.
        - В шоке ты пребывал оттого, что с тобой рядом была твоя любовница. Не в глубоком только. А в любовном. И почему ты забыл мне рассказать, что поломку, совершенную моими руками, ты благополучно устранил, а? Я эти шесть лет умирала от угрызений совести, а ты… Ты знал и молчал!
        - Это было тебе наказанием, - нехотя произнес ее бывший муж. - За смерть Ани. Я… Я очень любил ее, Лера. Прости, но теперь я могу тебе в этом признаться. А ты взяла и убила ее! Хотела лишить жизни меня, а убила мою любимую девочку.
        Сволочь! У нее свело мышцы на лице, с такой силой она стиснула зубы.
        - Я долго не мог прийти в себя. Очень долго. Я приезжал к тебе, наблюдал за тем, как ты разлагаешься, и это немного меня радовало…
        - Я спивалась, а ты радовался?! - ахнула Лера, перебивая. - Но ты же знал, что в той аварии не было моей вины.
        - Я не мог этого знать наверняка.
        - Мог! Ты загонял машину в автосервис. Тебе провели ремонт.
        - Не было никакой гарантии, что этот угрюмый автослесарь сделал ремонт качественно. Какой-то сервис с ржавой крышей на окраине. Я много думал и решил, что вся вина на тебе.
        - Что же не отдал меня под суд, а? - В ее голосе уже слышались подступающие слезы. - Почему не настоял на том, чтобы меня судили? Пожалел?
        - Нет. Не пожалел. Я пальцем не шевельнул, чтобы помочь убийце моей любимой. Это все твой сотрудник, подчиненный. Как там его?.. Никита Сучков, кажется? Он похлопотал.
        - Кстати, он тоже был в тот момент на сервисе. Машину свою мыл.
        - Да. Я его видел. Запомнил, хотя и знаком лично не был. И не видел прежде никогда.
        - О как! Илюша, что у нас получается…
        Лера ходила по гостиной в одних трусах и майке, без конца ероша коротко стриженные мокрые после душа волосы. Ей отчаянно хотелось кофе. Но прервать разговор с бывшим не имела права. Перед самой собой не имела права. Перед загубленными, спущенными в унитаз шестью годами собственной жизни не имела права. Илюшу не всегда пробьет на откровенность. Надо дотерпеть этого мерзавца натощак.
        - Сучкова ты запомнил, а ту девицу, которая терлась возле вас более получаса, нет! Почему?
        - Потому что он подошел ко мне с личной просьбой. Попросил сигарету. Я ответил, что не курю. И посоветовал обратиться к той самой девушке, которую я не запомнил.
        - С чего это вдруг?
        - Она сидела за крайним столиком в кафетерии и курила, - последовал ответ Ильи.
        - И ты, отослав моего сотрудника к ней за сигаретой, снова ее не запомнил?
        - Нет. Потому что я не видел ее лица. Она сидела к нам спиной. У тебя все, Лера? Допрос окончен?
        Она пять секунд подумала. Решила, что ее бывший не может так легко от нее отделаться, и задала самый главный вопрос, не дававший ей покоя:
        - За что ты так со мной? Я любила тебя!
        - Ты не знаешь, что такое любовь, дорогая Валерия. Не знаешь. У тебя есть понятие долга, чести, совести. Всего чего угодно, но вот что касается любви… - Он как-то странно задышал в трубку, а потом произнес: - Ты неспособна. Все, прощай.
        Она какое-то время смотрела на потухший телефон в руках, затем, скрипнув зубами, прошептала:
        - Черта с два прощай, Илюша! Ты ответишь мне за все шесть лет. За каждый день и час! По особенному тарифу.
        Швырнув телефон на диван, она пошла варить себе кофе. Выпила сразу чашку, не боясь обжечь горло. Тут же поставила под струю кофемашины еще одну. Ей нужно было собраться и решить, как следует поступать дальше.
        В бывший отдел соваться не резон. Никита Сучков - ее бывший подчиненный - за шесть лет сделал неплохую карьеру. Мало того что занял ее должность, так еще и звание внеочередное получил. Он в ее сторону не глянет. А если виноват в порче тормозов машины Ильи, так тем более. Еще и арестует.
        Обратиться за помощью к Денису Градову она тоже не могла. Тот, попросту говоря, слился. Если раньше твердил, что они в одной лодке и все такие бла-бла-бла, и у двери ее квартиры дежурил, желая поговорить, то теперь избегает ее. Дозвониться она до него не смогла. У отдела караулила, упустила. То ли его почти не бывает на службе, то ли видит ее и прячется.
        Лера сделала вывод, что Денис не без помощи влиятельного тестя перебрался по другую сторону баррикад. И у него наверняка теперь иммунитет по службе. И никого не волнует, что он трахал погибшую Настю. И что у него мог появиться мотив от нее отделаться, если она вдруг потеряла страх и начала на него давить.
        У жены Дениса тоже мотив был, если она знала о существовании у мужа любовницы Насти.
        Это никого не волнует. Тесть позвонил, кому надо. Честь мундира сохранена. В семье полный тип-топ.
        Денис не помощник. Кто остается? Мария Сергеевна? Не вариант. Муж Насти, ныне вдовец Коля Хмуров? Тоже нет. Он мог быть причастен к ее гибели. А взяв его в помощники, она невольно раскроет какие-нибудь свои карты. И станет уязвимой.
        Не к кому, сука, не к кому обратиться за помощью! Как и прежде, одна!
        Звонок в дверь прозвучал, когда она шла за штанами в спальню. Не успела. Повернула в прихожую. Ей было совершенно плевать, кто за дверью, и что она в трусах. Ее тело приобретало прежние формы. А они у нее всегда прежде были в порядке.
        - Не пьешь? - Стоя на ее пороге в ситцевом платье и трикотажной шапочке, Мария Сергеевна подозрительно щурилась. - Вижу, не пьешь. А чего без штанов ходишь? Мало ли, кто пришел. Может, мужик какой, а ты почти голая. Ладно, дай войти…
        Она потеснила Леру, без приглашения вошла. Скинула домашние тапки у порога, сразу направилась в кухню, на ходу попросив чаю.
        - Того душистого, что в прошлый раз давала. Не такой, конечно, что у меня, но тоже ничего. И штаны надень, Лера-холера. Нечего на кухне почти голым задом вертеть.
        Лера, смиренно вздохнув, включила чайник и пошла в спальню за штанами. Пока шла, задавалась вопросами.
        Ей нравится или нет вмешательство соседки в ее жизнь? Как отреагирует ее родня и конкретно брат Валера, узнай они, что она водит дружбу и даже пользуется помощью бывшей уголовницы? Что бы на этот счет сказали ее бывшие коллеги? А Денис Градов? Насколько презрительно фыркнул бы, расскажи она ему, как помогла Мария Сергеевна найти тот самый автосервис?
        Завязав шнурок на спортивных брюках и поменяв ночную майку на плотную футболку, она глянула на себя в зеркало. На нее смотрела заметно посвежевшая, даже похорошевшая Валерия Новикова, взгляд наполнился смыслом, упорством, но…
        Но эта возрождающаяся, протрезвевшая Валерия по-прежнему была очень одинока. И в этом ее уязвимость. И выходило так, что доверять она никому не может. Никому, кроме пожилой соседки со сложной судьбой.
        - Ну, вот, на человека стала похожа, - проворчала женщина, сидя в уголке ее дивана со сложенными на коленях ладонями. - Чайник вскипел. Заваривай.
        Лера послушно засыпала заварки ровно столько, сколько требовала Мария Сергеевна. Она уже не спорила с ней и не пыталась убедить, что это конкретный чифирь, а не чай.
        - В общем, так, Лера-холера, раз тебе недосуг, я сама сходила, - сделав пару глотков, произнесла Мария Сергеевна.
        - Куда? - Лера сделала себе третью чашку кофе.
        - В соседний подъезд. К этим хитрожопым супругам Климовым.
        - Кто такие? - Она честно не понимала, попыталась припомнить. - Это которых навещал наш вдовец Николай Хмуров?
        - Не навещал, а приходил с разборками. С конкретными, между прочим, - ухмыльнулась Мария Сергеевна, закидывая ногу на ногу. - Мужика в тот день дома не было. Одна жена его. В квартиру не пустила. Говорила с ним на пороге. Очень громко говорила, с накалом.
        - Откуда сведения, Мария Сергеевна? - скрыла улыбку в чашке с кофе Лера.
        - От разговорчивых соседок, Лера-холера, - ощерила темные зубы в улыбке соседка. - Знаешь, как любят пенсионерки кости помыть соседям? О, медом не корми, дай посудачить, кто с кем за что и почему. Я к ним с семечками подсела позавчера. Такого наслушалась. В общем, так…
        Далее последовал подробный отчет о визите Николая Хмурова к супругам Климовым. Как стоял, как руками размахивал, что говорил и каким голосом.
        - Ну, а это-то откуда известно? - усомнилась в правдивости сведений Лера.
        - Люди не только слушают, но еще и подглядывают, дорогая моя. Это у тебя в двери глазка нет, а у людей есть. И современные, в которые всю площадку видать как на ладони. - Она сделала еще пару глотков, блаженно прикрыла глаза, понижая голос почти до шепота. - Колька приходил с разборками. Подозревает, что Толик Климов спал с его женой. Не знаю, как и где. На нашей лестничной клетке я его ни разу не видала. Я же, как пес сторожевой, все всегда вижу. Жаль вот Настю дуреху не уследила. И ведь ни разу не видала, как она на крышу ездила в лифте. Ни разу не попалась.
        - Наверное, не мог никто подумать, что она туда может путь держать. Она же утверждала, что высоты боится. Да… Какое, оказывается, классное место!
        - Для чего? - распахнула глаза соседка, глядя непонимающе.
        - Для того чтобы шифроваться.
        - Так там молодняк тусуется постоянно. Как там можно спрятаться? - покрутила головой Мария Сергеевна. И тут же самой себе возразила: - Хотя у молодежи свои точки на крыше. Далеко от нашего подъезда. И время у них особое. Ночами они там как коты бродячие.
        Сунув пятерню под шапочку, она почесала затылок.
        - В общем, Колька думает, что Толик Климов спал с Настей. Где - не могу знать. Сюда она его не таскала. Попалась бы. Не мне, так свекрухе своей. Или тебе. Вера Климова Кольку, мягко говоря, послала. Он ушел ни с чем. Но грозил сильно, что в полицию пойдет и все такое.
        - Понятно. А вы зачем к ней пошли? Надеялись разговорить?
        Лера почувствовала легкую досаду. Если все так и Климов имел отношения с Настей, то круг подозреваемых ширится. И куда лично она с этим кругом потопает? Вопрос…
        - Я не надеялась ее разговорить, конечно. Баба толстая, злая. Но ключи и к ней можно подобрать. Потому что она трусит. Сильно трусит, Лера-холера. Я в этом знаю толк. Повидала. Знаю, как выглядит страх.
        - И как же?
        Лера поставила пустую чашку на столешницу. С интересом уставилась на задумавшуюся Марию Сергеевну. Чашка с крепким черным чаем плясала в ее руке. Шапочка сдвинулась на одно ухо, приоткрыв второе. Она сейчас выглядела, как одинокая старушка, без авторитета и способности вести серьезные разборки. А она хвасталась пару дней назад, да.
        Просто бедная одичавшая от одиночества старушка. На кого она, Лера, ставит? Не ошибается ли?
        - Страх - он подлый, точит изнутри, - медленно произнесла соседка, уставив невидящий взгляд в стену ее огромной кухни, мало походившей на место, где кто-то готовит еду. - От него все трясется, Лера-холера. Взгляд плывет, веки дрожат, губы ежатся. И слова выходят неправильные, ложные. И тут важно поймать на вранье.
        - Вы поймали?
        - Да.
        - И в чем вам соврала Вера Климова?
        - Она сказала, что все время бывает днем дома. Нигде не работает и прекрасно знает, где находится ее муж.
        - А на самом деле?
        - Она бывает днем дома, да. Но на два часа в день она уходит убирать квартиру состоятельных людей в доме напротив. Два часа ее нет. Как раз тогда, когда Настя слетела с крыши. Так что у ее Толика было время для прелюбодеяний с нашей непутевой соседкой.
        - А он не работает?
        - Кажется, дома чем-то занимается. Как-то сейчас это называется… Не могу вспомнить. - Она пощелкала пальцами свободной от чашки руки. - Слово модное, новое, мудреное.
        - Дистанционка, - подсказала Лера.
        - Во, точно! Дистанционка у него, а не работа. И еще я кое-что узнала от болтушек пенсионерок, Лера-холера.
        Мария Сергеевна поставила чашку с недопитым чаем на низкий столик, встала и посеменила в прихожую. Лере показалось, что ее слегка пошатывает.
        В прихожей она обулась в свои тапочки, покрутила замок и прежде, чем приоткрыть дверь, произнесла:
        - Настя соблазняла Толика. Нагло, подло. Выходила голой на балкон, когда Верки и детей не было дома. Вот и смекай, кому она дорогу перебежала. По ходу целая толпа уже собирается, а, что скажешь?..
        Глава 20
        - Чтобы очистить свое имя, тебе необходимо найти убийцу твоей шлюхи…
        Люся сидела в глубоком плетеном кресле на веранде их нового дома. Поверх спинки торчала только ее макушка, которую он сейчас сверлил непонимающим взглядом.
        Все же было хорошо, зачем все портить? Ужин был великолепным, ему все понравилось. И сама Люся тоже. В темном спортивном костюме она выглядела настолько сильно похудевшей, что он размечтался даже до секса с ней сегодня вечером.
        Она заварила целый чайник какой-то пахучей полезной травы. Пригласила его на веранду выпить чаю и подышать воздухом. Он с радостью согласился. Денис все еще не мог налюбоваться садом и привыкнуть к виду извилистых дорожек, красивых ухоженных деревьев, ярких клумб. В доме часто замирал у окна. На веранде, как вот сейчас, стоял с чашкой чая или кофе спиной к дому.
        - А мое имя запятнано? - поинтересовался он с ухмылкой. - Разве твой отец…
        - Мой отец просто спас твою задницу, - жестко осадила его Люся. Помолчала и чуть тише добавила: - И мою, кстати, тоже. Я ведь нарисовалась, чего уж говорить.
        Она помолчала. Он подумал.
        И, усевшись напротив жены в точно такое же плетеное кресло с высокой спинкой, оглядел ее с удивлением.
        - Ты изменилась, Люся, - констатировал он. - И не только внешне.
        - Стала хуже или лучше? - поинтересовалась она, не скрывая тревожного интереса.
        - Лучше! Однозначно лучше! Ты стала следить за собой. И за домом. И да, перестала следить за моими перемещениями по городу.
        - Для этого у отца есть специально обученная команда, дорогой, - сразила она его новостью. - Так что не расслабляйся. Второго шанса у тебя не будет, Денис.
        - Я понял.
        Стиснув зубы, чтобы не нагрубить, он поставил чашку рядом с пузатым стеклянным чайником, в котором плавала распарившаяся трава. Как в аквариуме водоросли. Посмотрел на жену и опять, как и десять минут назад, нашел ее обновленной и привлекательной.
        - Ты великолепно выглядишь, Люся, - не стал он скрывать своего удивления. - И мне это нравится.
        - Мне тоже. Особенно то, как ты смотришь на меня. - Она наклонилась в его сторону, дотронулась до его руки. - И я поняла, что у нас есть шанс начать все с нуля. А для этого ты должен очистить свое имя. Найти убийцу. Чтобы никто не шептался по углам, что тесть тебя отмазал, а то бы ты сел. Версия, что шлюха была твоим осведомителем, так себе. Ее приняли на веру, конечно. Но все понимают, что… Ладно, проехали. Лучше расскажи, как и в каком направлении ты движешься, милый?
        - Тебе в самом деле это интересно?
        Он повертел свою чашку на столе и снова взял ее в руки, успев плеснуть в нее диковинного напитка.
        - Может, мне и неинтересно, но тебе больше не с кем это обсуждать. Костя Сидоров затаил обиду. И звонит из командировки вашим коллегам. И задает осторожные вопросы о том, как продолжается расследование по факту гибели этой девки. Он не успокоится, Денис. Он будет за тобой наблюдать. И за тем, как ты ведешь дело. У тебя нет права на ошибку, понимаешь?
        И опять он был удивлен переменами в ней. Из милой наивной толстушки его Люся как-то так незаметно превратилась в симпатичную женщину с трезвым рассудком и перспективным мышлением. Такого он прежде за ней не замечал. Даже на заре их отношений, когда они еще были пылко влюблены друг в друга.
        - Ты что-то делаешь? - поинтересовалась она, по его примеру загораживаясь от него чашкой.
        - Да.
        И он подробно рассказал ей о визите к матери погибшей любовницы Ильи Новикова.
        - А зачем ты пошел к ней?
        - Мне надо было узнать, что он за тип? Почему с его телефона был совершен звонок погибшей Хмуровой. - Он нарочно не назвал Настю по имени, зная, как дернется лицо у жены. Было - проходили. - Кто звонил, о чем говорил? Он отрицает свое с ней тесное знакомство. Слышал о существовании такой сестры у жены, но тесно не общался. О звонке типа ничего не знает. Но номер погибшей в адресной книге его телефона носит имя Настя. Как так?
        - Врет?
        - Еще как! И он врет, и его жена. Такой, знаешь, ангел небесный!
        Он столько презрения вложил в последние слова, что Люся осталась спокойна.
        - Красивая врунья. И неряха, каких поискать. Ты бы видела, что в их доме! Тряпки, тряпки всюду раскиданы. Пыталась меня убедить, что перетряхивала гардероб, чтобы что-то сдать в комиссионку. А что-то на благотворительность. Но ведь врет!
        - Почему ты так решил? - с довольной улыбкой поинтересовалась Люся.
        - Там некоторые вещи уже слоем пыли покрылись, малыш. Я в шоке был просто. Потом при каждом моем неприятном вопросе принималась дышать, как рыба!
        - Вот так? - Люся в точности изобразила манеру дыхания Лилианы. - Эту методику рекомендуют психоаналитики при панических атаках. - Уловив его изумление, она мелодично рассмеялась. - Я много читаю, милый. Всякую медицинскую литературу в том числе. Изучала даже, как распознать вранье. Думаю, догадываешься, зачем мне это было нужно?
        - В общем, они с Ильей посещают одного доктора, - не стал он отвечать на ее последний вопрос. - С Ильей все понятно, откуда у него паника: после аварии и гибели его любовницы. Но откуда приступы паники у его жены?
        На его вопросительный взгляд Люся кивнула и проговорила:
        - Она могла быть раздавлена этой аварией. Но тогда она должна была знать Илью задолго до этого.
        - Бинго, малыш! - восхищенно заулыбался Денис. - Я подумал о том же. А она отрицает. И рассказала мне какую-то невероятную историю их знакомства… Ерунда полная. И еще… Она сообщила мне, что в момент гибели Насти Хмуровой, - от него не укрылось, как дернулось что-то в лице его жены, - у Ильи был обморок. Типа, это обычное дело. Она позвонила доктору, тот ее успокоил, сказал, что это реакция на лекарственные препараты и все такое. Что все это скоро пройдет.
        - «Скорую» не вызвала? - уточнила Люся.
        - Илья запрещает ей. Боится огласки. И проблем в связи с этим в бизнесе. Так она утверждает.
        - Тогда кто звонил с его телефона и говорил двадцать минут со шлюхой? - приподняла брови Люся.
        - Ты меня не перестаешь удивлять, малыш!
        Он вскочил с места, потащил жену из кресла и тесно прижал к себе. Люся, поколебавшись, закинула руки ему на шею.
        - Она сказала мне, что как только Илья упал в обморок и она переговорила с доктором, то сразу полезла в его телефон и начала искать компромат. Нашла контакт с именем Настя. Уверяет, что раньше его не было. Позвонила по этому номеру и поскандалила с незнакомкой. Ты веришь, Люся?
        Ее лицо странно сморщилось. Какая-то незнакомая виноватая улыбка скользнула по губам и исчезла.
        - Ты… Ты тоже так делала?
        - Нет, я никому не звонила. Но… в твой телефон лазила. - Она ткнулась лбом в его грудь, прошептала: - Прости. Ты сам виноват.
        Ему понадобилось менее минуты, чтобы прийти в себя и оправдать жену.
        - Ты не звонила. А она - да. И двадцать… Представляешь, Люся, двадцать минут типа скандалила с ней! Разве так можно?
        - Двадцать минут с незнакомкой скандалить по телефону? И никто из них не попытался оборвать связь? - Ее голова на его груди качнулась. - Не верю, милый.
        - И я не верю ей. Но самое главное впереди, малыш. Когда я показал ей фото погибшей из материалов дела, она узнала в ней свою двоюродную сестру!
        - Да ладно!
        Люся выбралась из его рук, заходила по веранде. Долго ходила - и да, красиво ходила. Забытой легкой походкой. Ее указательный пальчик все время постукивал по губам. И его взгляд, как приклеенный, следил за этим.
        - Ты должен закрыть эту парочку. Что-то с ними не то, Денис, - проговорила Люся, остановившись в метре от него. - Оснований, понимаю, немного. Но хотя бы до выяснения. Все как-то…
        И она принялась перечислять их грехи.
        - Сначала он отрицает, что знал погибшую, и уверяет, что понятия не имеет, откуда в его телефоне ее номер. Потом его жена звонит этой девке. - Взгляд исподлобья в его сторону был очень непродолжительным, но он был. - Двадцать минут типа скандалит. Потом выясняется, что это ее двоюродная сестра. Она что же, разговаривая с ней, не узнала ее? Бред, Денис!
        Он и сам думал о том, чтобы пойти к полковнику за разрешением на задержание семейной парочки Новиковых. Но все медлил. Еще помнил, как презрительно смотрел в его сторону Волков. Как шипел сквозь зубы:
        - Придурок!
        Новиков Илья не бомж со стройки. Уважаемый бизнесмен, негласно пострадавший в недалеком прошлом от представителей органов правопорядка. Пускай это была его жена, и делу хода не дали, но она «по сути» представляла закон. И если Денис сейчас, не имея никаких доказательств их причастности, кроме телефонного разговора с погибшей, сунется с арестом, это может для него весьма плачевно закончиться.
        - А тебе не пришло в голову, что этот Илья не падал в обморок? А жена его усыпила, скажем, а? Усыпила и помчалась на адрес к этой девке - своей двоюродной сестре. По дороге говорила с ней по телефону. А когда приехала к ней и поднялась на крышу, где та обкурилась до чертей, скандал продолжила. И потом столкнула ее с крыши. Может, это было непреднамеренно. Может, это был несчастный случай. Но то, что Лилиана Новикова тебе врет, бесспорно. Идем в дом, комары налетели…
        Он все же любил свою Люсю этой ночью. Жарко любил, жадно. И потом, засыпая рядом с ней, ощущал себя совершенно спокойным и почти счастливым. Ему бы еще с этим гадким делом разрулить, и тогда все. Тогда можно жить здесь долго и счастливо.
        - Тебе надо взять кого-то в помощь, Денис, - тревожным голосом прервала его сонную негу Люся. - Одному тебе этот клубок не распутать.
        - Кого? Костика? Я не могу быть с ним откровенен. Он и так меня подозревает. - Денис на мгновение запнулся на словах о связи с Настей, затем продолжил: - Мы озвучили версию, что погибшая была моим осведомителем, но все понимают, что это бред.
        Он со вздохом перевернулся со спины на бок, обнял жену и тихо произнес:
        - Прости меня…
        - Давно простила, иначе ты бы тут не лежал, - незнакомым строгим голосом произнесла его жена. - Пусть все придерживаются основной версии. Ты действуй самостоятельно. И я тебе настоятельно рекомендую взять в союзники бывшую жену Новикова.
        - Валерию?!
        Он ужаснулся. Слова тестя о том, что и Валерия может слететь с крыши в случае чего, он еще помнил.
        - Но твой отец…
        - С отцом я поговорю, - отмахнулась Люся. - Она умная баба. И она тоже что-то роет. Тебе надо с ней снова наладить отношения. Один ты не справишься.
        В спальне стало тихо. Через минуту Люся ровно и тихо задышала - уснула. Денис, поворочавшись, встал и пошел в столовую. Достал из холодильника дорогую, модную нынче воду. Застыл с бутылкой возле окна.
        Уличные фонари самостоятельно включились, датчики реагировали без сбоев. Дорожки и площадь перед входом в дом освещались, как днем. Сад же выступал из темноты непроходимой громадиной. Но Денису не было страшно. Он был в доме с надежной системой защиты. Тесть настоял, установив на все окна и двери сигнализацию.
        - С твоей работой неизвестно, во что вляпаешься, - ворчал он три дня назад, заявившись неожиданно в гости вместе с мастером. - А у меня тут бриллиант чистой воды - доча…
        Денис ничего не имел против, хотя его и покоробило, что тесть распоряжается не в своем доме. Мог бы хотя бы спросить согласия. Но стоя сейчас с бутылкой воды возле огромного окна и поглядывая на темный сад, он понял, что тесть сработал на опережение. Сам Денис еще долго собирался бы.
        Он взял в руки телефон, нашел номер Валерии. И не особенно заботясь, что шел двенадцатый час ночи, набрал ее номер.
        - Что надо? - ответила она сразу же, не поприветствовав его никак.
        - Добрый вечер… - Она молчала. - Есть разговор… То есть предложение.
        - Переспать с тобой? - хмыкнула она. - Не надейся.
        - Нет. Речь о деле. О нашем общем деле.
        - Нет у нас общих дел. Ты слился. Тесть помог? Отбелил тебя перед руководством?
        - Типа того.
        А смысл врать? Она не дура, прекрасно понимает, как ему удалось избежать огласки и неприятностей.
        - Но я все еще веду это расследование. Таково условие. И мне позарез нужно найти убийцу Насти. Иначе у меня будут проблемы по службе, - нехотя признался он.
        - Что-нибудь уже есть?
        Вот так вот - без переходов, деловито. Это давало надежду, что она решила быть с ним в деле.
        - Где-то ты побывал вообще?
        - У матери погибшей в аварии с твоим мужем девушки был. Там глухо. Тетка живет и ждет смерти.
        - А зачем ты туда поперся вообще? - прошипела Валерия со злостью. - Что хотел от нее услышать?
        - Мне надо было узнать о состоянии машины Ильи на момент аварии. Официально я не могу сунуться за делом, сама понимаешь.
        - Что она тебе рассказала?
        - Что машина у Ильи была в отличном состоянии, что он вообще замечательный человек, а ты монстр. Убийца. Ну ты и сама знаешь, что она могла о тебе сказать.
        - Допустим. Дальше.
        - Потом я поехал к твоему бывшему. Его дома не было. Общался с его красавицей.
        - Что она тебе сообщила? Что я монстр, а она вся в белом?
        - Типа того.
        Повисла пауза. Он слышал, как Валерия ходит, гремит посудой, чем-то щелкает. Следом по звуку он понял, что заработала кофемашина. Кофе варит. Значит, спать не собирается.
        - Ты должен дать мне что-то, чтобы заинтересовать, - меланхоличным голосом оборвала она паузу, успев сделать пару громких глотков. - Я не стану тебе помогать, если ты решил играть со мной втемную. Я не позволю себя использовать. Ну, майор! Есть, чем порадовать?
        - Да. А у тебя?
        Он так просто не сдастся. Они оба должны заглотить наживку.
        - И у меня кое-что есть. Даже больше, чем ты можешь себе представить. Начинай, - скомандовала Валерия, глотая кофе без остановки.
        Он рассказал о своем визите в дом Ильи. О жутком бардаке в каждой комнате.
        - Мне это неинтересно, - перебила его Лера жестко. - Слышала, что это какое-то психическое заболевание, если не элементарное безразличие к чистоте.
        - Скорее первое. Она постоянно восстанавливала дыхание, впадала в ступор. И призналась, что у них с Ильей один психоаналитик.
        - Это все? - поскучнела сразу Лера. - И ты не спросил, кто звонил с телефона Ильи погибшей Насте? И говорил с ней о чем двадцать минут?
        - Спросил.
        Денис подробно рассказал о том, что отвечала Лилиана. Но если Валерия и заинтересовалась его рассказом, то никак не проявила себя.
        - А что ты хотел? Чтобы она сказала, что угрожает Насте расправой? И в этот момент садится в машину и едет к ней на адрес? Не знаю, насколько Лилиана неряшлива, но она не дура, майор. Это все?
        - Нет.
        Он уже начал испытывать раздражение. Вода в бутылке закончилась. Темнота в саду сделалась гуще и опаснее. А он стоял на фоне освещенной столовой, как мишень. Захотелось в спальню, к Люсе.
        - Что еще? Но предупреждаю: это должно меня сбить с ног. То есть информация должна быть очень стоящей. Говори, майор!
        - Она узнала в Насте свою двоюродную сестру.
        Он знал, когда подать отличную новость. Выложи он ее сразу, не было бы такого эффекта. А так…
        - Что ты сказал?! - прошипела она на таких низких нотах, что закашлялась. - Этого не может быть!
        - Может, может.
        Он уже довольно улыбался. Тут еще освещение за забором включилось. Сад стал как на ладони. Даже листья на деревьях можно было различить. На душе сделалось спокойно, страхи растворились.
        - Слушай, а давай сейчас встретимся, а? Я же теперь не усну! И кофе нажралась, дура…
        - Нет. Я не могу уехать из дома в полночь, - последовал его твердый ответ.
        И тут от входа в столовую голос Люси заинтересованно спросил:
        - Это она? Валерия Новикова? Если она, пусть приезжает сюда. Я не против.
        - Слышала? - спросил он в трубку, благодарно улыбаясь жене.
        - Еду, - отключилась она тут же, забыв спросить адрес.
        Хотя о чем это он? Такая ищейка, как Валерия Новикова, наверняка давно знает, где он теперь поселился.
        Глава 21
        Они договорились встретиться с Никитой Сучковым в половине седьмого в одном из ближайших к его работе кафе.
        - Я после службы быка могу сожрать, - произнес он с намеком.
        - Понял. Угощаю, - живо отозвался Денис. - Но, коллега, ты должен понимать, что сведения…
        - Стоят они, стоят порции жареного мяса с картофелем «по-домашнему», - противно хихикнул в телефонную трубку бывший подчиненный Валерии Новиковой. - И еще десерт.
        - Ноль-ноль, коллега. Принято. Жду тебя в твоей любимой «стекляшке».
        Стекляшкой Сучков называл весьма дорогой ресторанчик в паре кварталов от отделения полиции, где прежде служила Валерия. Затемненные окна, приглушенное освещение, бархатные стулья и диваны, скатерти на столах. Заглянув в меню, Денис мотнул головой и изумленно прошептал:
        - Однако…
        Но когда Сучков подошел к забронированному им же столику, привстал. Приветливо улыбнулся и охотно пожал полную, потную ладонь.
        Прежде чем начать разговор, Никита сделал заказ. Порцией мяса не обошлось. Он запросил еще и закусок, салат, двести граммов водки. Десерт решил не брать.
        - А что так? - ядовито улыбался Денис, мысленно подсчитывая собственный убыток.
        - На алкоголь плохо ложится, - охотно пояснил Сучков и встряхнул накрахмаленную салфетку, аккуратно раскладывая ее на своих коленях.
        Пока несли закуски и водку, Сучков о деле не произнес ни слова. Жаловался на объемы работ, на отсутствие умных подчиненных.
        - Они ведь что думают? - сильно наклоняясь над столом, громко шептал он Денису. - Что если у него папа или мама влиятельные и с деньгами, то они могут буквально все купить. Но мозги-то не купишь, так?
        Он постучал толстеньким пальчиком себя по виску.
        - Да, - вынужден был поддакнуть Денис. - Мозги не продаются. А также интуиция и прочие навыки в нашем деле.
        - Вот-вот! Хорошо, коллега, что мы понимаем друг друга.
        В сторону Дениса над столом выдвинулась потная ладонь Сучкова. И он снова был вынужден ее пожать.
        - А то они думают, раз у них дипломы с таким блестящим образованием, то им все можно?
        - Это ты о ком?
        Денису принесли овощной салат, он схватился за приборы, успев вытереть правую ладонь о штаны.
        - Есть там кое-кто из вновь прибывших, - проворчал Никита, наливая себе водки. - Лейтенантишко зелепушный! Решил, что может подтрунивать надо мной! Ничего, не таких ломали. Что-что, а ставить на место зарвавшихся коллег я умею!
        Он проглотил водку, не поморщившись. Закинул в рот кусок говяжьего языка, принялся размеренно жевать.
        - Это ты о Новиковой? Ее на место поставил?
        - И о ней тоже. - Он запил еду водой из стакана и лишь тогда весело фыркнул. - Это была такая моя удача, что во сне не приснится.
        - Ты имеешь в виду то, как она облажалась?
        - Именно!
        Вторая рюмка водки вылилась в рот Сучкова, и на зубах его захрустел маринованный огурчик.
        - Эта сука… Прости, коллега, но иначе я ее называть не могу.
        Изрядно захмелевший взгляд Никиты лишь на мгновение сделался виноватым, и тут же снова наполнился подлым удовлетворением.
        - Она стебала меня при всех не один год, понимаешь? Работали бок о бок. Столы напротив, а она…
        Сучков замолчал. Ему как раз принесли тарелку с тушеной медвежатиной в луковой шубе. Представить, что один человек может съесть такую гору продуктов за один присест, Денису было сложно. Особенно теперь, когда Люся подсадила его на здоровую еду. Она ведь не просто навязала ему новый метод питания. Она подробно рассказала и даже продемонстрировала пару роликов, что с какой едой происходит в человеческом организме. Как там все может стоять по три дня, не перевариваясь, закисая, превращаясь в жир, который расползается по сосудам.
        Брр! Дениса даже затошнило. И он салат не доел, отодвинул тарелку.
        - Что вообще она натворила, Никита? За что ее поперли со службы? - решил он поторопить Сучкова.
        Тот водку глотал почти без остановки и хмелел прямо на глазах.
        - А тебе зачем? - неожиданно глянул он на него подозрительно и трезво. - Подкатить к ней решил? Так у тебя же вроде жена, дом, тесть. Полный боекомплект, чтобы быть счастливым.
        Ничего себе! А Сучков не так прост, как могло показаться на первый взгляд. Такой добродушный увалень, тюфяк с потными ладошками, прыщавым лицом и тремя складками жира на выбритом затылке. Успел за день навести о нем справки.
        - Я и счастлив, - не соврал Денис. - Новикова у меня проходит по делу свидетелем. И мне не все нравится.
        - Что за дело? - без особого интереса спросил Сучков, кидая в рот медвежатину кусок за куском.
        - Кто-то сбросил с крыши моего осведомителя, - не стал крутить Денис.
        Если Сучков так хорош, он и об этом наверняка знает тоже.
        - Того осведомителя, которого ты попутно трахал? - с пониманием кивнул Сучков. - Понятно. Тут двойной интерес. И убийцу найти, чтобы дело раскрыть. И личные обиды удовлетворить. Не осуждаю. Хотя и одобрить не могу. Кстати, ты не знал, кто соседка твоей шлюхи? Что она в прошлом опытный сыскарь? Думал, алкашка конченая? Прискорбно, майор. Весьма прискорбно. Что вытаращился, Денис Иванович? Думал, я приду на встречу неподготовленным?
        - Ничего такого я не думал, - принялся мямлить Денис, ненавидя себя за невнятность речи. - Но откуда, черт побери? Ты… Ты ее из виду не упускаешь, что ли? Зачем?
        - А затем! - огрызнулся Сучков, роняя вилку с ножом на стол.
        Он сильно подался вперед, успев покрутить головой по сторонам, словно боялся, что их кто-то подслушает. Потное раскрасневшееся лицо было близко, изо рта несло луковым перегаром. Дениса затошнило.
        - Я виноват перед этой сучкой, Новиковой. В том, что в ее жизни многое пошло не так, понимаешь?
        - Нет, - решил он прикинуться незнающим.
        - Я скрыл кое-какие события. С позволения ее мужа скрыл. И даже по его просьбе. Если честно, никто и не подозревал Новикову в том, что случилось шесть лет назад. Понял, о чем я?
        - Авария?
        - Именно. Никто не подозревал ее. Никому даже в голову не пришло, что она может что-то такое сотворить. Но она-то знала, что сделала! И муж ее знал. И я узнал. Совершенно случайно, представляешь!
        - Нет. Не представляю.
        Денис откинулся на спинку стула, слегка отодвинув его назад. Наблюдать потную пьяную физиономию Сучкова слишком близко было невозможно. Тот почти лег грудью на стол, мало заботясь, что пуговицы его рубашки касаются луковой шубы на мясном блюде.
        - Короче…
        Сучков взял в руки пустой графинчик из-под водки, тряхнул его и выразительно глянул.
        - Давай еще грамм сто пятьдесят, а? Что-то на трезвую голову не очень хочется откровенничать. А ты ведь здесь за этим?
        Денис сделал заказ. И еще минут десять наблюдал, как Сучков накачивается водкой, заедает мясом. Луковые кольца он швырял в рот и, кажется, даже не пережевывал.
        - В общем, я присматривал за Новиковой. После пары подстав перед руководством с ее стороны в мой адрес я начал за ней приглядывать.
        - Следить, - с кивком констатировал Денис.
        - По хрен, пусть так. Следил. И в один прекрасный день кое-что увидел. - Он на мгновение замер, взгляд сделался отрешенным. - Она с инструментом подлезла под его передние колеса. Я поначалу не понял, что она там мастерит. А когда ее Илюша поехал, сразу смекнул. Новикова испортила ему тормоза! Он еще успел посадить к себе любовницу, подобрав ее на остановке. И даже на окраину выехать успел. А там все - тормоза отказали. Он сориентировался и скатился на обочину. Рядом какой-то сервис. Туда и откатили его тачку. Там все исправили.
        - Что - все?
        Денис перехватил за горлышко графинчик с водкой, за которым Сучков снова потянулся. Сейчас уснет мордой в луковой шубе, и Денис не услышит главного.
        - Тормоза ему починили. Я с мужичком переговорил, который делал ремонт, тот однозначно заявил, что трубка была перерезана. Пока тормозная жидкость не вылилась, машина еще как-то реагировала на торможение. Потом все. Он еще сказал, что повезло дяде, что не на трассе и не на скорости. Иначе смерть!
        - Что делал Илья, пока его тачку ремонтировали?
        - С молодой любовницей в кафетерии сидел, кофе напивались, целовались, как подростки. - Сучков ехидно ухмыльнулся. - Хотела акт возмездия совершить наша майорша, да не вышло у нее.
        - У нее - нет. А у кого вышло, Никита? Ты же видел заключение экспертов.
        - Видел. А вот ты, видимо, нет. Тормозная трубка была повреждена уже в сам момент аварии, когда его тачку с дороги в кювет вынесло. И по ямам протащило на скорости. Такое заключение было сделано экспертами.
        Сучков широко развел руками и, дотянувшись, все же отобрал графинчик у Дениса. Налил себе до верха в рюмку.
        - Погоди пить, - придержал его за локоть Денис. - А на самом деле как? Мог кто-то в сервисе повредить тормоза уже после ремонта? Повредить так, чтобы они еще какое-то время служили, а потом - бац, и все?
        Сучков нехотя поставил рюмку на стол. Схватил салфетку с коленей и вытер ею потный лоб и шею.
        - Какой ты нудный, майор, - упрекнул он его, глядя исподлобья. - Мог, конечно. Запросто мог. Тачку после ремонта и мойки отогнали на стоянку, а там глухая зона. Ее ни от мойки, ни от кафетерия, ни от мастерских не видно. Я же проверял. А кто это сделал, непонятно.
        - Там девки какие-то приезжали.
        - Была одна, помню. Сигарету у нее стрелял.
        - В лицо помнишь?
        - Узнал бы, если б глянул. Так описать не смогу. С этим у меня туго.
        - Отлично.
        Денис полез в телефон, принялся искать фото Насти. Не из дела. Из тайной папки, до которой его Люся ни за что бы не добралась. Воспользовавшись паузой, Сучков выпил рюмку до дна. Крякнул и снова накидал полный рот маринованных луковых колец.
        - Почему майору Новиковой не рассказали о том, что ее шалости не имели никаких последствий? - поинтересовался Денис, останавливая поиски на самом удачном фото Насти.
        - Во-первых, она не спрашивала, - пьяно рассмеялся Никита. - Во-вторых, она сразу написала рапорт на увольнение. В-третьих, меня попросил ее муж о молчании. Сказал, что она должна понести хоть какую-то кару за свои злые умыслы.
        - А в-четвертых?
        - Мне нужно было ее место! Позарез нужно было. Ситуация так удачно складывалась, что не воспользоваться ею было бы грешно. Правда, однажды мне сделалось совестно. Приболел я. Сильно очень. Плохо мне было. И - идиот - решил покаяться. И даже поехал к ней после выздоровления. А она в дым пьяная у двери в квартиру на полу спит. Бэ-э… - Он сморщил брезгливую мину и неожиданно перевернул рюмку вверх дном. - Хорош на сегодня. Мясо с собой заберу. Ты платишь? Все в силе?
        - Да. - Он протянул руку с телефоном над столом и спросил: - У нее стрелял сигарету?
        Никита даже не вглядывался. Сразу согласно кивнул.
        - Красивая девка. Сочная. - Облизнув сальные губы, он позвал официанта и потребовал контейнер для оставшейся еды. - А откуда у тебя ее фото, майор?
        - Это и есть мой осведомитель, которого кто-то скинул с крыши, коллега. - Денис швырнул деньги на стол и медленно поднялся. - И что-то подсказывает мне, что она не все мне рассказывала. И если тебе есть еще что мне рассказать, расскажи сейчас. Потом может быть поздно.
        Глава 22
        Он не мог отделаться от ощущения, что его обманули. Несколько раз пытался воссоздать все по минутам: рабочий день, путь домой, весь вечер. Вроде бы все было, как всегда: на работе без происшествий, даже похвалили. Начальник сам руку пожал и с сожалением добавил, что, если бы не болячка Виктора Савельевича, он бы его обратно в цех покраски забрал еще вчера.
        Нет. По работе все было не просто хорошо. Отлично. Потому что начальник неожиданно пригласил его к себе и предложил конверт с премией.
        - Бери, бери, Савельич, не стесняйся. Всем известно, какой ты трудяга. И в праздники выходишь, и в выходные.
        Он конверт взял. Сунул потом в шкафчик. И заглянул в него, лишь когда домой собрался. Очень щедрым оказалось вознаграждение. Как раз хватало на новый телевизор, который работает от интернета. Он видел у соседа зэка такой. И даже немного позавидовал. У того триста с лишним каналов! И еще он может заходить в какую-то программу и смотреть всякие ролики.
        - И про ремонт машин есть? - изумился Савельич, посиживая у него как-то за чашкой пива.
        Сосед тут же понажимал кнопки, включил какого-то знаменитого блогера механика, и Виктор Савельевич забыл обо всем.
        Обязательно купит себе такой телевизор. Вот и премию подкинули так кстати.
        Он покрутил головой, осмотрел свою квартирку со старомодной, но крепкой мебелью. Все на местах. И конверт с деньгами - вот он - на столе лежит перед ним. Откуда ощущение, что его обманули?
        Он пошел в кухню. Внимательно посмотрел на пакет с продуктами: закупил много чего по дороге домой. Он всегда туда ходил и всегда покупал одно и то же. В чем в чем, а во вкусной еде себе не отказывал. Вытащил из пакета кассовый чек. Затем все продукты разложил на обеденном столике. И начал сверять покупки с чеком.
        Три раза все проверил. Все на месте. Все по чеку. Но что-то было не так. Он видел, что что-то не так, но все никак не мог сообразить.
        Надо сверить вес, осенило его. На кассах часто дурят. Ему рассказывали, как могут обмануть.
        Виктор Савельевич достал из выдвижного ящика рабочего стола старомодные весы с крючком. И принялся перевешивать все продукты. Макароны по весу сошлись. Колбаса тоже соответствовала приклеенной бирке с весом и ценой. Два замороженных хека один в один сошлись. До грамма. А вот дыня…
        - Ах ты, сволота! - ахнул Виктор Савельевич, обнаружив, что дыня по весу не сходится почти в полкило. - Что же делать-то!
        Первой мыслью было схватить все покупки и вернуться в магазин. И вытряхнуть все прямо у кассы, и сверить вес и чек. Но, поразмыслив, Виктор Савельевич понял, что ничего доказать не сможет. Кассир скажет, что он эту дыню на базарных рядах рядом с супермаркетом купил и подменил. Шум поднимет. Выставит его аферистом. А он этого не терпел. Ни шума лишнего вокруг себя. Ни обвинений ложных.
        Ему хватило за глаза разборок по истории шестилетней давности. Когда старая зэчка привела в сервис девушку с пронзительными черными глазами, выедающими ему всю душу.
        Нет, он честный, тихий человек. Он всю жизнь переживает за зло и несправедливость, творящиеся вокруг. Не станет он из-за пятисот граммов поганой дыни себя под удар ставить. Он ее выбросит. Не станет ее есть.
        И Виктор Савельевич даже дверцу шкафа приоткрыл, за которой у него ведро мусорное стояло. Остановил его от необдуманных действий требовательный стук в дверь. Так стучал только его сосед, уголовник со стажем, когда бывал сильно пьян.
        Он нечасто напивался, нет. Когда к нему друзья приходили или когда у него случались даты - когда он сел и когда откинулся. А поскольку отношение к законодательству у его друзей со взглядами соседа совпадали, то и даты «когда сел и когда откинулся» часто совпадали тоже.
        - Чего тебе?
        Виктор Савельевич, скорбно поджав губы, наблюдал за соседом, нетвердо стоящим на ногах.
        - Водки нет, - опередил он вопрос. - Пива и вина тоже.
        - Блин, - выдохнул тот с сожалением.
        И тут же вскинул давно нестриженную голову: «Давно был на воле, мог позволить себе такую прическу», - конец цитаты соседа. Так он всегда объяснял свою лохматость.
        - А пожрать ничего нету? А то у нас только хлеб остался.
        Дыня! Вот и нашлось ей применение. И выкидывать не надо, поскольку выбрасывать еду грех. И доброе дело сотворить оказалось возможно.
        - Сейчас, погоди.
        Виктор Савельевич вернулся к входной двери быстро. Подержал на раскрытой ладони дыню и сунул ее соседу.
        - На.
        - Ничего себе подарочек. Щедро. С чего вдруг? - прищурился подозрительно сосед.
        - У меня аппетит на нее пропал. Обманули, взвешивая, на полкило, - пожаловался Виктор Савельевич. - Сначала хотел вернуться и поскандалить. Но ты же знаешь, это не про меня.
        - Не про тебя, - согласно мотнул головой сосед.
        - Потом хотел даже выбросить. Но раз ты еды просишь…
        - Я тебе выброшу! Такая закуска! - оскалился сосед, сграбастал дыню и сам за собой закрыл дверь.
        Виктор Савельевич привычно задвинул за ним щеколду. Давно установил на дверь, еще когда сосед отсидел очередной срок. Мало ли…
        Вернувшись на кухню повеселевшим, он поставил кастрюлю с водой на огонь. Захотелось макарон со сливочным маслом страсть как. Пока ужин готовился, он порезал огурец с помидором и сладким перцем в миску, залил сметаной. Жидковатой оказалась несмотря на обещанную на баночке жирность.
        - Врут все. Ну вот все врут! - посетовал он, перемешивая салат.
        Откинул в дуршлаг сварившиеся макароны, слегка обдал горячей водой из чайника. Швырнул в кастрюльку кусок масла, перемешал, положил себе в тарелку. И уселся ужинать перед маленьким включенным телевизором на кухне.
        Пока ел, все мечтал. Вот скоро у него появится новый телевизор с такими возможностями, что он ни за что не станет тратить свое личное время на рекламу. Будет все смотреть напрямую. И только то, что ему действительно интересно.
        Он вымыл посуду. Убрал в кухне, подмел пол. В комнате достал из шкафа легкие трикотажные шорты до колена и растянутую майку. В этом он спал. Надевал после душа. Старенькие вещи, конечно, ветхие. Но рядом не было никого, кто бы мог его высмеять.
        - А мне и так нравится, - улыбнулся он себе в зеркало в прихожей, расчесывая влажные после душа волосы.
        И тут в дверь снова застучали. Опять сосед. Виктор Савельевич не мог ошибиться. Так молотил только он. И на вид не поставить. Гражданин особенный.
        - Ну, чего тебе? - проворчал он, распахивая дверь. - На часы смотрел? Полночь почти.
        - «Скорую» вызывай, Витя! - трясся сосед всем телом, комкая на груди несвежую футболку. - Срочно «скорую»!
        - А сам что? - продолжил ворчать Виктор Савельевич, но телефон в руки взял и уже набрал номер.
        Ему ответили мгновенно. Принялись задавать вопросы: кто, что случилось, какой возраст? А он и ответить ничего толком не мог.
        - Сосед говорит, отравились они все, - повторял он за соседом диспетчеру.
        - Принимали алкоголь? - уточнила строгая девушка в телефоне.
        - Конечно, принимали. И возможно, некачественный.
        - В смысле, контрафактный? Поймите, это важно. Врачам надо знать, к чему быть готовым.
        - В смысле, возможно, и так. Девушка, пока вы уточняете, там люди блюют и орут, даже мне слышно, - чуток приврал Виктор Савельевич. - Можно побыстрее?
        - Сколько человек отравились? - снова пристала она, но заверила, что машина «скорой» уже едет на адрес.
        Сосед на ее вопрос показал Виктору Савельевичу три пальца.
        - Трое.
        - Ждите…
        Она оборвала разговор.
        - Что пили-то, Гена? - Он глянул на соседа с осуждением.
        - Что и всегда, Витя, водку. - Он прислонился к дверному косяку и как-то странно посмотрел на Виктора Савельевича. - И водка чистая. Мы всегда ее там берем. Не из-под полы. В магазине.
        - В магазине тоже, знаешь, всякое случается, - отмахнулся он и выразительно глянул на большие настенные часы.
        Ему пора было спать. С утра на работу.
        - Не в водке дело, Витя. - Сосед подозрительно прищурился. - В дыне твоей все дело.
        - В смысле - в дыне? - Он, фыркнув, рассмеялся. - Как в том анекдоте: пять бутылок водки было хороших, а шестая отравленная? Ты говори, да не заговаривайся.
        - А ничего я не заговариваюсь, Витя.
        Сосед схватил его за лямку старой майки и с силой тряхнул. Ветхая ткань не выдержала, оторвалась, кусок остался в руке алкаша Гены.
        - Да ты что хулиганишь! - воскликнул опешивший Виктор Савельевич, ему сделалось обидно до слез. - Делай вам, алкашам, добрые дела!
        Вот! Вот снова сработало! Сколько раз зарекался ничего не делать никому в помощь, а тут не выдержал - подарил продукт. А его же теперь и обвиняют.
        - Все мои кореша дыню ели, а я не стал, - комкал в кулаке лямку от его старой майки Гена. - Не понравилось мне, как она пахнет.
        - А чем она пахнет? Идем, посмотрим.
        Он готов был пойти в квартиру соседа прямо так вот, в рваной майке и ветхих шортах. Дело принимало нешуточный оборот. Его доброе дело!
        - Нет, уж! Стой тут. Врачей дождемся. А там видно будет.
        Гена сполз по дверному косяку на пол. Вытянул ноги. Минуту размышлял, а потом, вскинув на Виктора Савельевича нехороший взгляд, прошипел:
        - Выходит, ты всех моих корешей потравил, Савельич. Как разруливать станем?
        Глава 23
        Как-то так вышло, что укромный уголок их с Люсей сада через пару дней заключенного с Валерией негласного соглашения превратился в штаб-квартиру. Люся позвонила отцу, и, как по волшебству, там был натянут красивый полосатый тент - белый с зеленым. В центре под навесом встал овальный дубовый стол, вокруг четыре стула. А еще через день там установили холодильник со стеклянной дверью, в противоположной стороне - барбекюшницу с целым набором решеток, шампуров и посуды.
        - Мы работать собираемся или мясо жарить? - покосилась в ту сторону Валерия. - Холодильник - тема, да. Особенно в такую жару. Не надо будет метаться за глотком холодной воды. Но это…
        Люся настырно промолчала. Барбекюшница осталась на месте. И уже к вечеру второго дня там жарились сардельки. И Валерия, к слову, уплетала их за милую душу. С лепешкой и соусом по особенному рецепту его тестя. Люся приготовила.
        - Итак, Сучков не отрицает, что знал о моей непричастности к смерти Анны Серебровой? - Этот вопрос Валерия задавала себе без конца и тут же на него отвечала с зубовным скрежетом: - Знал, мерзавец, и промолчал. И просьба Ильи тут ни при чем. Тот и не мог его об этом просить. Сучкову было выгодно, чтобы я, убитая угрызениями совести, попросту слилась.
        - Так поступил бы каждый, - вставляла Люся.
        Она всегда присутствовала при их встречах. И давала весьма дельные советы.
        - Но не каждый бы кинулся пить, - огрызалась беззлобно Валерия. - А я забылась в бутылке. И вместо того чтобы разобраться со всем основательно, спряталась.
        - Уволилась зачем? - укорил ее Денис.
        - Это у тебя тесть, который твою задницу всегда прикроет. У меня такого нет. И ситуации разные.
        Это она в отсутствие Люси говорила. Щадила ее.
        - Моего увольнения тоже мой коллега ждал, - нехотя признался Денис. - Костик даже с докладом наверх уже направился, вовремя я сработал на опережение. Доложил полковнику.
        - А я нет. Я не доложила. Прозрачные намеки понеслись по отделу. Никита Сучков просто внаглую предлагал мне рапорт написать. Мол, чтобы без огласки и все такое. А ведь знал, мерзавец, что я ни при чем. Шесть лет… Шесть лет жизни стоило мне все это. Ладно, проехали. После драки кулаками не машут.
        Лера встала, дошла до холодильника, вытащила оттуда бутылку с минералкой, открыла и сделала несколько глотков из горлышка.
        - Значит, что у нас в сухом остатке, майор? Тормоза на машине Ильи испортил кто-то, с кем приезжала в сервис Настя Хмурова. Пока она пасла сладкую парочку в кафетерии, ее подельник или подельница совершили преступление, повлекшее за собой смерть молодой девушки. С кем она могла быть?
        - Мне приходит на ум только одно имя - Лилиана. Она врет, что не знала Илью до аварии. Врет о содержании телефонного разговора. Не могли они ругаться двадцать минут.
        - И не узнать ее по голосу Лилиана не могла тоже, - вставила Валерия, рассеянно наблюдая за тем, как Денис поджаривает хлеб, а затем укладывает на тосты помидоры и сыр. - Она ее сестра!
        - Уверяет, что давно с ней не виделась. Забыла, как звучит ее голос. Я не верю. Шесть лет - небольшой срок.
        - Надо вам Лилиану задерживать. И к Настиным родственникам наведаться. Я не могу, сам понимаешь.
        Она подошла к мангалу. Взяла тарелку и сдвинула с огненной решетки кусок жареного хлеба с помидором и сыром. Не хотелось есть, но аромат щекотал ноздри и гнал слюну.
        - Тут, забыла тебе рассказать, нарисовался еще один воздыхатель Насти, - громко хрустнула она поджаренным хлебом и забубнила с набитым ртом: - Некто Анатолий Климов. Из соседнего подъезда. Некоторые весьма глазастые пенсионерки утверждают, что Настя нарочно выходила на свой балкон голой, чтобы подразнить его. А еще более любопытные уверяют, что Толик регулярно поднимался на крышу. Зачем?
        - Хочешь сказать, он с Настей встречался? - Денис опешил. - На крыше?!
        - Не могу знать. Жена Толика Климова покрывает его всячески. Не отрицает, конечно, что Толик таращился на голую Настю, но о блуде будто бы ничего не знает. А трясется при этом так, что пуговицы на халате грохочут.
        - А у кого узнать, бывал ли он с ней на крыше или нет? Камер…
        - Никаких видеокамер там, конечно же, нет. И в доме напротив тоже нет. Узнавала. Была с разведкой. Есть одна мысль - поговорить с молодежью. Они любят на крыше собираться. Но после несчастья с Настей я никого там не могу застать. Видать, перепугались и то ли разбежались, то ли поменяли место.
        Лера отошла в дальний угол под шатром и, доедая хлебец с помидором и сыром, полезла в карман светлых джинсов за зазвонившим телефоном. Разговор ее был непродолжительным и состоял в основном из удивленных междометий. И закончился так же.
        - Ну дела! - ахнула она, поворачиваясь к Денису с бледным лицом. - Продолжение последовало, майор.
        - Ты о чем?
        Он успел выложить на тарелку с решетки весь хлеб. И теперь старательно раскладывал его, чтобы было красиво. Люся всегда на этом делала акцент. Ему захотелось сделать ей приятное. Хотя не факт, что она станет есть мучное. Она продолжала следить за питанием и продолжала сбрасывать вес. Денис это всячески приветствовал, но самому иногда хотелось нарушить запреты. И хлеб, хоть и из цельнозерновой муки, он все же пожарил. И намеревался теперь запить все это дело банкой безалкогольного пива.
        - Помнишь, как погибла свекровь Насти?
        - Хмурова Нина Николаевна?
        - Так точно. Как ты запомнил! - хмыкнула Лера со значением.
        - Она была отравлена каким-то продуктом. Кажется, дыней. Оформила доставку из магазина. Ей доставили, но не из магазина. Откуда - так до сих пор и не выяснено.
        - Узнавал?
        - Неделю назад звонил коллегам из райотдела. Глухо. Опасаются, что дело перекочует в разряд «висяков». Но пожаловались на ее сына, который нанял адвоката, и тот строчит теперь жалобы.
        - Коля? Нанял адвоката? Ничего себе! - Лера потянулась ко второму хлебцу. - То ходил такой тюфяк тюфяком, а тут неожиданно бурную деятельность развил. Ко мне с разборками явился. Адвоката нанял. Надо же… А что хочет-то?
        - Чтобы активнее велось следствие по факту отравления его матери. Пытается доказать, что ее отравили с подачи его жены Насти. Что кто-то из друзей-приятелей Насти помог ей отправить на тот свет ненавистную свекровь. А потом убили и Настю как лишнего свидетеля. Несет, конечно, мужика. С горя с ума сходит.
        Махнув рукой, Денис подошел к холодильнику и вытащил оттуда ледяную банку безалкогольного пива. Не отходя открыл, брызнув пеной, и выпил почти половину.
        - Диета - это, конечно, здорово. Но так иногда хочется какой-нибудь вредной дряни. - Он блаженно улыбнулся. - А что ты вдруг разговор завела о Нине Николаевне?
        - У нас появились еще жертвы отравления. - Поймав его непонимающий взгляд, Лера уточнила: - Дыней. Тот же самый яд. Двое из трех умерли. Третий мается в реанимации. К покойной Нине Николаевне никакого отношения эта группа лиц не имеет, зато…
        Тут Лера изобразила виртуозную игру на барабанах. Попыхтела, посвистела и закончила:
        - Та-да-да-там! Эта группа лиц имеет отношение к Виктору Савельевичу - слесарю автосервиса, где шесть лет назад ремонтировал тормоза мой любимый неверный супруг Илья Новиков.
        - Погоди, погоди… - Денис замотал головой, пытаясь осмыслить сказанное. - А сам слесарь? Жив?
        - Еще как жив. Дает показания в отделении полиции и плачет. Уверяет, что дыню ему в супермаркете подменили.
        - Бред какой-то!
        Денис вытащил из середины горки самый толстый хлебец, не заботясь, что нарушил стройную красивую картину, выложенную им же.
        - У него гости были, что ли? Он их дыней угостил? А сам не ел?
        - Гости были, но не у него, а у его соседа Гены - это близкий друг моей соседки Марии Сергеевны. К слову, Гена и навел нас с ней на автосервис, где шесть лет назад…
        Она хотела освежить все в его памяти, но он помнил. И про уголовника со стажем, и про его соседа, автослесаря. Валерия об этом рассказывала раз десять.
        - Да понял я! - раздраженно перебил ее Денис, запивая пивом хлебец. - Не понял, как дыня к ним попала? Я правильно понял: отравились гости Гены?
        - Правильно, - вздохнула Лера с раздражением. - Гена пришел к Виктору Савельевичу за закуской. За их столом все закончилось. А тот как раз хотел дыню выбросить. Но передумал и отдал ее Генке.
        - А выбросить зачем хотел? - все еще не понимал Денис.
        - Потому что обнаружил, что та дыня, которую он сам лично покупал и за которую заплатил, отличается по весу на полкило от той, которую он принес домой.
        - Меньше или больше?
        - Меньше. Потому он и расстроился. Хотел в магазин пойти с разборками, но решил, что доказать ничего не сумеет. Хотел выбросить, а тут Гена.
        - И он ему дыню отдал. И они там все ею отравились?
        - Не все. Гена не стал ее есть. Говорит, что чуйка его спасла. Мол, сосед скупердяй, а тут такая щедрость. Он там бедному Савельевичу уже возмездие за корешей своих готовит.
        - Дела-а… В какое отделение его увезли?
        Позвонив соседке, она узнала адрес.
        - У меня там есть знакомые, - кивнул он. - Можно будет разжиться новостями.
        Денис скомкал пивную банку и швырнул ее в мусорный контейнер за холодильником. Отмотал пищевой пленки и накрыл ею тарелку с оставшимися хлебцами.
        - Ты куда засобирался? - окликнула его Люся.
        Она только что подошла. За разговорами они пропустили ее приближение. В руках она держала широкий поднос с чайными чашками, заварочным чайником и горой полезных вкусняшек. Все, что успел рассмотреть Денис, - это вишневый мармелад ее собственного приготовления. Он ему особенно полюбился.
        - Появился еще один пострадавший. - Он заправлял клетчатую рубашку в джинсы, хватая ремень со спинки стула. - Вернее, он чудом избежал отравления. Но присутствует тот же фрукт - дыня. Тот же яд.
        - Как и в случае со свекровью твоей шлюхи? - выпалила Люся, с грохотом опустила поднос на дубовый стол и сказала: - Я еду с вами. Без вариантов.
        Лера лишь плечами пожала. Сказала, что ждет их в своей машине и ушла.
        - Мы поедем на своей, - угрожающе наклонила голову Люся. - А она пускай на своей едет.
        - Без вопросов, - попытался он беззаботно улыбнуться.
        Но внутри задергался противный нерв. Она снова его ревнует? Невзирая на наладившиеся отношения и регулярный секс? Да сколько можно, Люся! Еще папе пожаловаться осталось, чтобы тот Валерии принялся гадить!
        Но вслух, конечно же, он этого не произнес. Слишком много чего поменялось, чтобы он в позу оскорбленной добродетели становился. Не та ситуация…
        Виктора Савельевича они обнаружили возле кабинета дознавателя. Тот сидел, низко опустив голову, свесив ладони между коленей. Острые лопатки морщили серую рубашку с короткими рукавами.
        - Виктор Савельевич, - окликнула его Валерия, остановившись в метре от него. - Вы меня помните?
        Он коротко глянул. Молча кивнул.
        - Это мои друзья, - пояснила она, хотя мужчина больше не смотрел в их сторону. - И коллеги. Мы здесь, чтобы разобраться.
        - Там уже разбираются, - махнул он рукой в сторону кабинета дознавателя. - Доразбирались до такой степени, что в тюрьму меня посадить хотят.
        - Я сейчас…
        Денис скрылся за дверью. Люся сразу напряглась: фамилия дознавателя была женской.
        - Виктор Савельевич, давайте поговорим. - Лера подтащила от противоположной стены стул, поставила рядом с ним. - В двух словах: что случилось?
        - Небось зэчка твоя тебе все рассказала, - фыркнул он, недобро покосившись.
        - Не все. Подробностей не знаю.
        - А какие подробности? Поменяли мне дыню на кассе, я заплатил лишние деньги. Так это не беда. Черт с ними, с деньгами. Дыня-то отравленной оказалась! Люди отравились. Третий-то… Третий кореш Гены только что помер, позвонили сюда вон. - Он указал трясущимся подбородком в сторону двери. - Только я ни при чем! Я выбросить эту дрянь хотел. А Гена пристал…
        - Вы не переживайте так. Во всем разберутся. Вашей вины здесь нет, - принялась уговаривать его Лера.
        Только он ее почти не слушал. Колупал какую-то болячку на локте. И еще беззвучно шевелил губами, словно говорил с кем-то или спорил.
        И тут неожиданно вступила Люся.
        - Вам сейчас, уважаемый, не о померших уголовниках надо переживать. - Денис ей вкратце рассказал о происшествии. - А о себе.
        - Понятно. Гена сказал, что отвечу за смерть корешей.
        - Плевать на Гену! - повысила голос Люся. - Вы что, не понимаете, что вам эту дыню не просто так подсунули? Вас хотели отравить. Вас, а не ваших соседей. И это уже второй случай за несколько последних недель. Точно так же отравили одну пожилую женщину. Дыней. Отравленной дыней.
        Он резко сел прямо, одернул рубашку и уставился на Люсю.
        - То есть мне подменили мой товар, чтобы отравить? Но зачем?!
        - Вот с этим мы и хотим разобраться, - вставила Валерия.
        Дверь кабинета дознавателя распахнулась. Денис вышел в коридор. Между пальцами правой руки был зажат пропуск.
        - Вас отпускают до выяснения, - глянул он на пожилого мужчину. - Но вы сейчас проедете с нами.
        - Еще куда?
        Виктор Савельевич осторожно вытянул из рук майора Градова свой пропуск. С сожалением глянул в сторону выхода. Ему очень хотелось домой. И даже встреча с Геной его не пугала. Потому как его вины нет никакой.
        - Поедем в тот самый супермаркет, где вы сегодня делали покупки.
        - Не сегодня. А вчера. Вчера вечером. Я тут уже десять часов прохлаждаюсь. Хорошо, что выходной сегодня. Иначе с работы поперли бы за прогул.
        Он нехотя двинулся следом за Денисом и женщинами. На ходу сложил пропуск и убрал его в карман брюк.
        - А зачем в магазин нам ехать? Мне зачем? Того продавца нет. Они же через день работают, - бормотал он Денису в спину. И без конца трогал тот карман, куда убрал пропуск. - Если она подменила дыню, разве она признается?
        - Виктор Савельевич, - придержала его за локоть Валерия, - мы не думаем, что дыню вам подменила кассир. Это был кто-то, кто наблюдал за вами. Не один день. Вы часто посещаете именно этот супермаркет?
        Они вышли на улицу и стояли теперь на парковке. Люся тянула Дениса к своей машине. Валерия теснила Виктора Савельевича к своей.
        - Только туда всегда и хожу. Он недалеко от моего дома.
        - Хорошо. - Она распахнула переднюю пассажирскую дверцу. - Присаживайтесь… А продукты вы какие обычно покупаете?
        Тот нехотя полез в машину, отозвался ворчливо:
        - Всегда почти одно и то же.
        - А дыню? Часто берете?
        - Почти каждый раз. Больше ничего не люблю. Ни яблоки, ни апельсины. Арбузы тоже не люблю. А вот дыню люблю. - Он помолчал и со вздохом закончил: - Теперь смотреть на нее не смогу. Как же так вышло-то, а! Трех человек сгубило!
        И, отвернувшись от Валерии к окну, он заплакал.
        Глава 24
        - Они за тобой придут, дура! Обязательно придут! - орал на нее каждый вечер Илья.
        У него это превратилось почти в ритуал - устраивать ей скандал после ужина. Каждый вечер! Он орал об одном и том же!
        Лилиане хватало выдержки и ума не кричать на него в ответ. Она просто сидела, смотрела на него, понимала, что любит этого мужчину, как никого в жизни. И что запросто будет терпеть все его выходки. Даже этот ежевечерний ор.
        - Зачем ты позвонила своей полоумной сестрице? Она же ненормальная! Всегда была такой. Зачем?
        Красивое лицо мужа выглядело измученным, когда он задавался дурацкими риторическими вопросами. Оба знали, что ответа не будет. Она не знала зачем. Его такой ответ не устраивал.
        - Они поймут, что ты соврала им. Найдут этому сотню доказательств. И придут за тобой. И арестуют.
        - Нет. Не арестуют, - медленно покачала она головой. - Потому что у меня алиби. Я была дома.
        - Кто это может подтвердить?
        - Ты.
        - Я?! Серьезно?! Я же был в обмороке! За это время ты могла бы смотаться на адрес к этой дуре, столкнуть ее с крыши, вернуться как ни в чем не бывало…
        - Ты мое алиби, милый. А я - твое, - невинно улыбалась Лилиана, хотя эта улыбка давалась ей с большим трудом.
        - В каком смысле ты мое алиби? - Лицо Ильи исказила странная судорога.
        - Тебя ведь тоже могут подозревать. Это в твоем, а не в моем мобильном обнаружился номер Насти. И ты наверняка с ней общался по телефону. И это возможно установить.
        - Я не звонил ей никогда! - возмущенно отозвался Илья.
        Оттолкнув от себя пустую тарелку из-под пасты, он резво вскочил и заходил по столовой. Высокий, в хорошей форме, хотя совсем забросил спортивный зал. Они вместе забросили, если откровенно.
        Лилиана любила это тело, лицо, руки. Его сознание, которое часто паниковало и даже делалось порой агрессивным, тоже мало ее напрягало.
        - Ответь мне, почему у нас в доме такой бардак?
        Илья неожиданно замер у горы вещей, сдвинутых в угол дивана, стоящего у входа слева.
        - Везде какие-то тряпки, обувь. Ты больная, что ли, Лилиана! Почему ты не убираешь вещи в шкаф? Там же полно пустых полок.
        - Если я и больная, то не более, чем ты. Забыл: у нас с тобой один доктор?
        Лилиана медленно поднялась, подошла к дивану, схватила вещи в охапку. Покрутилась на месте, не зная, куда их переложить. И медленно пошла с ними в прихожую. Там, минуя шкаф, в котором и правда было почти пусто, она швырнула всю эту груду на широкий подоконник.
        - Почему не в шкаф? - Илья смотрел на нее с сожалением от дверей столовой. - Ты прошла мимо шкафа, в котором пусто. И швырнула вещи на подоконник. Почему?
        Она молчала, запустив на лицо одну из глумливых улыбок.
        - Мне кажется, что тебе уже наш общий доктор не поможет, Лилиана. Тебе уже нужен кто-то посерьезнее. Я не могу понять…
        Он чуть наклонился вперед и приложил указательные пальцы к вискам. Взгляд сделался почти безумным. И когда он орал на нее, у него брызгала слюна. Это было некрасиво, да. И даже его немного портило. Но вступать с ним в перепалку она не станет. Ни за что! Она не даст ему повода для очередной волны гнева. Скоро он утихнет, примет душ, они лягут спать. И все будет, как всегда, прекрасно.
        Так советовал ей вести себя доктор. Так ей и самой нравилось вести себя.
        - Я не положила вещи в шкаф, потому что они грязные, - наморщила она носик виновато. - После соревнований за городом я не успела ничего постирать. А футболки потные, штаны тоже. Даже кепки, милый! Согласись, что потным вещам не место в шкафу?
        Он помолчал, рассматривая скомканную на подоконнике одежду, и много тише проворчал:
        - После соревнований за городом прошло время, Лилиана. А вещи все не постираны.
        - Прости. Завтра я это сделаю. Может, кофе, милый?
        Он подумал и согласно кивнул. А Лилиана, тихонько напевая, отправилась в кухню. Если не отказался от кофе в семь часов вечера, значит, у него есть планы долго не ложиться спать. И можно будет уговорить его куда-нибудь съездить поужинать. Они тысячу лет никуда не выбирались. То он устал, то нервничает, то ругается на нее. А однажды даже посмел поставить ей в пример свою бывшую жену! Валерию!
        Лилиана обладала терпением. Она научилась ему, хорошо платила за уроки. Но тут ее терпение не сработало.
        Как можно приводить в пример эту алкоголичку, не знающую в городе ни одного стоящего парикмахера и маникюрши? Она понятия не имеет, как за собой ухаживать, как накладывать макияж, как одеваться. И это еще Лилиана опускает тот тайный случай, когда Валерия хотела убить Илью, сделавшийся их семейным секретом. Это просто смешно. Валерия сравнения с ней не выдерживает. И если разобраться, то и погибшая Анна его не выдерживала. Милая, молодая, наивная. И только. Ни шарма, ни возможностей. Чуть что в слезы!
        Пока их отношения были тайной, Илье это даже нравилось. Он просто устал от сильной бабы-полицейского. От ее замороженного взгляда и отсутствия нежности и мягкости. Но Лилиана сильно сомневалась, что, женившись на Анне, он был бы счастлив. Он орет, Анна плачет. Супер картинка! Лилиана выдрессировала терпение, и то порой оно на грани.
        - Твой кофе, милый, - вынесла она ему чашку на улицу.
        И даже не заметила, что он кому-то открывает ворота. Кому-то непрошенному, поскольку ее он даже не услышал.
        - У нас гости, дорогая, - стиснув зубы, еле процедил ее муж.
        - Кто там?
        Она пока никого не видела. Ворота очень медленно съезжали влево. Механизм давно требовал замены. Да у Ильи все руки не доходили вызвать мастера. Зато ей в упрек ставит несколько непостиранных вещей.
        - Там полиция, - тем же тоном отозвался Илья, не двигаясь с места. - А я говорил, что они придут! Дело времени. Какая же ты дура…
        - Что сейчас будет? - Она мелкими глотками пила кофе, предназначенный мужу.
        - Судя по количеству гостей, у нас с тобой будет обыск. - Он смерил ее ненавидящим взглядом с головы до ног и снова прошипел: - Дура!
        Обыск был, да. Тщательнейший. Они рылись в ее вещах, разбросанных по дому. Что-то находили, нужное для них, и складывали горкой в гостиной на столе. Людей было немного. Двое в штатском. Один незнакомый ей человек. Второй тот, что уже приходил и задавал вопросы о телефонном звонке Насте. Ей показалось, что он как будто держится в тени. Словно не он был тут главным. Хотя с него ведь все началось, не так ли?
        Потом был еще один сержант в форме. Он особенно тщательно рылся в ее вещах. Она ему заранее это простила. Работа у человека такая. И была еще парочка незнакомых ей пожилых людей. Видимо, соседи. На нем были легкие шорты и потная майка с прилипшей травяной пылью. Видимо, мужчина косил газон, когда его сдернули, пригласив быть понятым.
        Женщина, возможно, его жена что-то готовила на тот момент. Была в переднике, припудренным мукой.
        Лилиане эта пара была незнакома. Она вообще тут никого не знала и не изъявляла желания сводить знакомства. Ни к чему. Вот, представить можно, какую бы неловкость испытывала сейчас эта милая семейная пара, были бы они дружны с ней и с Ильей!
        - Идемте на кухню, - пригласил всех мужчина в штатском, который тут всем заправлял.
        В кухне тоже случился обыск. Обыск холодильника! Боже мой, сложно представить, чем вообще занимаются эти люди, призванные защищать закон, если они роются на полках ее холодильника!
        - Вы там просрочку ищете, что ли? - попыталась она пошутить.
        Но тут же умолкла, наткнувшись на такой свирепый взгляд мужа, что сделалось трудно дышать.
        Достали дыню. Они ее еще не начинали. Илья дыню не очень любил. А она любила то, что любил Илья. Потребовали весы. Лилиана сняла со стены плоские стеклянные весы, с грохотом поставила их на обеденный стол. От сарказма воздержалась.
        Дыню взвесили. Сравнили с чем-то в кассовом чеке, который достал старший из кожаной папки. Пригласили понятых. Те синхронно покивали головами. Дыню подхватили и приобщили к другим вещам на столе в гостиной. Всех собрали там.
        - Вы обязаны объяснить, что происходит, - нервно дернул шеей Илья, вдруг кивнул на окно. - И что за забором делает моя бывшая жена?
        Надо же, рассмотрел. А она вот и не увидела. Хотя, он стоял до тех пор, пока ворота полностью не открылись. Мог и увидеть сучку.
        Вот сто процентов это ее происки. Все никак не может успокоиться, что Илья теперь ей не принадлежит.
        - Гражданка Новикова, - обратился к ней старший, постукивая по раскрытой левой ладони ребром кожаной папки. - Вы подтверждаете, что вещи на столе принадлежат вам?
        На столе лежала ее спортивная форма с соревнований: черные велосипедки, футболка с рукавами до локтя, кепка, гетры, кроссовки.
        - Да. Это мое, - смело встретила она все присутствующие взгляды.
        - Хорошо, - порадовался дядя. - А дыня из вашего холодильника? Она ваша?
        - Ну, если она из моего холодильника, значит, она наша.
        - Обращаю внимание понятых, что подозреваемая признала принадлежность всех предметов, как своих личных, обнаруженных в ходе обыска…
        - Подозреваемая?! - взвился сразу Илья. - В чем, собственно, дело? В чем подозреваемая?
        - Скажите, гражданка Новикова, где вы были вчера вечером между шестью и семью вечера?
        Ей не надо было изображать забывчивость, она помнила отлично.
        - В супермаркете.
        Лилиана назвала адрес. И это всех так порадовало, что она вместе со всеми улыбнулась.
        - Что вы там делали?
        - Совершала покупки.
        - И дыню купили там же?
        - Нет. Дыню мне… Мне ее подарили, - попыталась она кое-что вспомнить, но неожиданно не смогла. - Кажется.
        - То есть вы ее не покупали?
        - Нет.
        - Что было на вас надето?
        - В смысле?
        - В чем вы были в тот момент, когда совершали покупки?
        - В этой вот форме, потому что ехала с тренировочного забега. А что такое?
        Ее ответ порадовал всех пуще прежнего. Один Илья озадачился.
        - Ты была вчера на тренировке? - спросил он, повернувшись ко всем спиной, лицом к ней.
        - Да. Нина позвонила, сказала, что Николай всех собирает.
        - Кто такая Нина, кто такой Николай? Где собирались? Во сколько?
        Старший дядя присел к столу, разложил бумаги и принялся что-то быстро строчить в них авторучкой.
        - Нина - это моя хорошая знакомая. Познакомились на забегах. Николай - это…
        И вот тут она запнулась. И растерянно глянула на Илью. Он ведь не знал того, что было известно ей. Как-то не довелось ему об этом рассказать. Все собиралась и собиралась, да не собралась.
        - Николай - это муж моей двоюродной сестры.
        - Еще одной двоюродной сестры? - вставил тот симпатичный парень, который уже приходил и задавал ей вопросы. - Фамилия у Николая имеется?
        - Николай Хмуров. И сестра все та же - Настя Хмурова, она погибла в результате несчастного случая, как мне сообщили родственники.
        - Какая интересная картинка вырисовывается, гражданка Новикова, - не сказал - мяукнул он, подходя к ней слишком близко. - Вы, оказывается, общались не только со своей двоюродной сестрой, но также с ее мужем, ныне овдовевшим.
        - С ним общалась. С ней почти нет. Не было пересечения интересов. С Колей сблизились на соревнованиях. Он был руководителем нашей команды.
        - И когда же он все успевал? И по командировкам ездить, и в обезьяннике сидеть, и спортом заниматься! - воскликнул симпатичный малый, глядя на нее недоверчиво. - Мы об одном и том же человеке говорим, Лилиана?
        Она растерянно улыбалась. Потом неуверенно пожала плечами.
        - И часто вы соревновались? - не унимался он.
        - Нет, нечасто. Началось все в апреле. Готовили эстафету к памятной дате. Эстафета прошла, а нам не захотелось расставаться. Продолжили тренировки. Это незаконно? - изумленно глянула она в глаза старшему.
        - Нет. В этом нет состава преступления, - на полном серьезе ответил он.
        - Тогда в чем меня пытаются обвинить? Роются в моем грязном белье - буквально! И продуктам досталось!
        - Дело в том, что вчера вечером, а точнее в момент… - Снова был извлечен кассовый чек из кожаной папки и зачитано время до минуты. - Вами на кассе была совершена подмена продукта у гражданина Виктора Савельевича Ярового.
        - Какого продукта? Что вы несете? - наморщила она лоб так, что даже в висках заныло.
        - Вы подменили ему дыню.
        И вот тут они с Ильей переглянулись и расхохотались так, что слезы выступили у обоих.
        - Вы здесь перевернули весь дом вверх дном из-за того, что я якобы украла дыню? Серьезно? И как вы можете это доказать? Дыню возьмете на экспертизу? Серьезно?
        - Факт подмены зафиксировала видеокамера. На ней отчетливо видно, как вы - в форме вашей спортивной команды - совершаете подмену.
        - Бред какой? Зачем мне? Его дыня крупнее что ли?
        - Так точно, - опасно улыбнулся ей старший. - Его дыня была на полкило тяжелее. Та, что найдена у вас в холодильнике, соответствует весу в его чеке.
        - Допустим, - вызывающе вскинула подбородок Лилиана. - Допустим, произошла нечаянная подмена. Я перепутала дыни на прилавке и забрала дыню этого дяди. Пусть моя была на полкило легче. Что с того? Это стоит такого цирка?
        Она поочередно указала на всех присутствующих, включая соседей, которых выдернули из привычной жизни за забором.
        - Цирка бы не было, если бы ваша дыня не была отравленной. - Старший что-то еще записал в свои бумаги. - Изначально она предназначалась этому мужчине, Виктору Савельевичу Яровому. Но по воле судьбы и случая она оказалась у его соседей. Подарил он ее им, так вот! И от яда, который был обнаружен в остатках этого фрукта, умерло три человека. Вы хотели убить одного, а убили сразу троих человек, гражданка Новикова. Что можете сообщить по данному вопросу?
        - То, что это полный бред, - устало вымолвила она и принялась тут же восстанавливать дыхание.
        Ей сделалось в самом деле очень плохо. Сказанное серьезным дядей плохо укладывалось в голове. Илья смотрел на нее как-то странно, словно видел перед собой незнакомого человека. Но вот он встряхнулся и потребовал для своей жены адвоката. А ей велел молчать.
        Но сам вдруг заинтересовался.
        - Кто такой этот Виктор Савельевич Яровой? - спросил Илья, когда Лилиане приказали собраться и проследовать с полицией, поскольку она задержана до выяснения всех обстоятельств дела.
        - Это тот самый слесарь-механик, который исправил тормоза на вашей машине шесть лет назад. Помните этот прискорбный случай? - без намека на доброжелательность поинтересовался симпатичный полицейский, уже задававший ей вопросы в недалеком прошлом.
        - Да. - Лицо Ильи побледнело до синевы. - Какое отношение это имеет…
        Он умолк. Взгляд, которым он смотрел на Лилиану, напоминал взгляд тяжело больного человека. Душевно больного.
        - После того как ваша тормозная система была тщательно отремонтирована и машину перегнали на стоянку в сервисе, вы продолжили пить кофе с Анной Серебровой, так? - напомнили Илье события того дня новые вопросы.
        - Да. Мы никуда не спешили.
        Кажется, он даже всхлипнул.
        - В тот момент, когда вы беспечно целовались с вашей любовницей, кто-то повторно испортил тормоза. Вам ведь было об этом известно, не так ли? Но вы не стали с этим тщательно разбираться. Погрузились в свое горе. И… и решили наказать жену. И совсем упустили из виду тот факт, что кто-то сотворил это с вашей машиной уже там, в сервисе.
        - И кто это?
        - Идет следствие. Виновные будут непременно найдены. Но все факты указывают на то, что гибель двоюродной сестры вашей жены, Анастасии Хмуровой, связана с событиями шестилетней давности.
        - А она при чем?
        Илья крутил головой как заведенный. Лилиана боялась, что он сейчас снова упадет в обморок и они все так и не дослушают историю до конца.
        - Она была в тот день там, - продолжил рассказ симпатичный полицейский. - Ее узнал один из посетителей сервиса. Он угощал ее сигаретой.
        - Я его помню! - вдруг повысил голос почти до визга Илья. - Это был коллега моей бывшей жены. Никита Сучков. Мы были знакомы. Нас знакомила Валерия. Я поначалу растерялся, но потом решил, что мне все равно. Раз Лера устроила мне такую подставу с тормозами, то мне плевать, кто меня увидит с Аней. И кто первым расскажет Лере. Плевать! И да, он подходил к какой-то девушке, она сидела к нам спиной. И угощал ее сигаретой. Но при чем тут… Лилиана?!
        Глава 25
        Дела об отравлении объединили в одно и передали в отдел, где работал Денис Градов. Полковнику это не понравилось. Он возмутился, вызвав Дениса к себе:
        - На кой черт нам чужие «висяки», майор! Ты в своем уме? На тебе нераскрытое убийство этой, как ее… что с крыши слетела.
        - Анастасия Хмурова, - подсказал Денис, решив стоять насмерть и забрать дела с отравлениями себе.
        - Вот-вот. Хмурова. С этим делом и так не все понятно. Скользкое дело, сам знаешь почему. На меня пока смотрят с пониманием, но могут ведь и иначе посмотреть. А тут ты лезешь с инициативой! Почему? В двух словах! Если не убедишь, иди к черту!
        - Первой отравили свекровь Хмуровой, - начал Денис; он продумал все аргументы до запятой. - Она следила за невесткой. И что-то такое, видимо, увидела, раз ее поспешили убить.
        - Может, там наследство, а? - с надеждой вскинул на него взгляд полковник.
        - Никак нет, товарищ полковник. Оба объекта недвижимости Нина Николаевна Хмурова еще при жизни завещала сыну, Николаю Хмурову, с хитрой оговоркой.
        - С какой еще?
        - Он не сможет сразу после ее смерти продать квартиры. Ни продать, ни подарить. И если с ним что-либо случилось бы в этот период времени, оба объекта недвижимости ушли бы на благотворительность. Анастасии Хмуровой не досталось бы ничего. Ей оставалось только ждать несколько лет. Так что версия с наследством отпадает.
        - Она могла этого не знать, а? - все еще питал надежду на простое объяснение полковник. - Могла просто поторопиться.
        - А слесарь из сервисного центра - Виктор Савельевич Яровой? На него готовилось покушение именно таким же способом, каким была отравлена Нина Николаевна Хмурова. Просто для него счастливая случайность, что он остался жив. И вместо него погибли другие люди. Но хотели отравить его. Так же. А Настя Хмурова на тот момент уже была мертва, товарищ полковник.
        - Твои предположения?
        Полковник ерошил бумаги на столе, время от времени хмуро поглядывая на Дениса. Он прекрасно понимал, что для майора это звездный час. Не найдет убийц, не размотает этот клубок - так навсегда и останется с репутацией зятя влиятельного мужика. А парень-то толковый, и раскрываемость имел хорошую, пока с глупой бабой не связался.
        - Моя версия заключается в том, что все происходящее сейчас - это отголоски истории шестилетней давности.
        И Денис, опуская подробности с испорченными Валерией тормозами, рассказал подробно о событиях в автосервисе.
        - Почему только через шесть лет началась вся эта возня? - задал вопрос полковник Волков.
        - Все началось с Нины Николаевны Хмуровой. Она заподозрила свою невестку в многочисленных изменах или в чем-то еще хуже. Возможно, начала ее шантажировать, требовать от нее что-то. И тогда Настя - не одна, нет - со своей двоюродной сестрой Лилианой просто отравили пожилую женщину. Думаю, что именно Лилиана испортила тормоза на машине Ильи, пока Настя следила за сладкой парочкой в кафетерии. Совершенно точно, что в сервис в тот день приехали две девушки. Одна - Настя Хмурова - караулила. Вторая в этот момент совершала преступление. Ее никто не видел.
        - Допустим. И вроде бы логично. Но каков мотив? Если эта самая Лилиана потом вышла замуж за Новикова. Зачем ей было на него покушаться?
        - Он ее избегал, игнорировал. Она соврала мне при первой встрече, что познакомилась с ним много позже аварии. Это оказалось враньем.
        - Она призналась?
        - Нет. Она отрицает. Это показания Ильи Новикова.
        - О как… - Волков неодобрительно хмыкнул. - Жену, стало быть, сдает по полной?
        - Не может ей простить смерть своей любимой девушки. Он очень ее любил.
        - Допустим. Дальше…
        - В пользу моей версии свидетельствуют показания майора соседнего отделения полиции - Сучкова. Он видел Хмурову в тот день на сервисе. Он давал ей прикуривать и запомнил.
        - А он что там делал?
        - Он там мыл машину. И вообще часто посещает тот сервис. Посещал ранее и не перестал посещать после. Хмурову он опознал по фотографии.
        - Хорошо, - впервые похвалил полковник, погрозив кому-то пальцем. - Это очень хорошо, майор. К тому же в день гибели Хмуровой эта самая сестра с ней говорила по телефону, Лилиана?
        - Так точно. И она могла успеть съездить к ней, пока муж лежал в медикаментозном обмороке. Повздорить с сестрой, съездить к ней, помочь ей свалиться с крыши и вернуться обратно. Мы проводили следственный эксперимент, по времени идеально все сходится.
        - Ага! Отлично! - Полковник шлепнул ладонями по столу и заметно потеплевшим взглядом глянул на майора Градова. - Неплохо поработал, майор. А теперь переходим к злополучному отравлению дыней. Последнему, я имею в виду.
        - Так точно, - кивнул Денис, доставая из папки, на которой сейчас лежали его локти, несколько фото. - Нам удалось до минуты восстановить тот момент, когда у кассы подменили дыню слесарю Яровому.
        - Та-ак! Ну-ка, ну-ка… - требовательно вытянул правую руку полковник.
        Он очень долго рассматривал фотографии, все десять снимков, потом разочарованно глянул на Дениса.
        - И где здесь видно, что это именно сестра погибшей подменивает дыню?
        - Товарищ полковник, очень четко заметна манипуляция предыдущего покупателя с покупкой Ярового. - Он подошел к столу полковника, пододвинул по столу нужный снимок. - Вот она собирает свои покупки и мешкает, на видео это особенно заметно. Вот он оплачивает, его товар почти смешивается с ее. На видео…
        - Я понял, что видео это все воспроизводит! - слегка повысил голос Волков и раздраженно двинул по столу снимки. - Но где там видно, что это именно она?
        - Но как… - Денис в растерянности вернулся на место. - Ее форма, она была найдена в ее доме. И дыня, которую подозреваемая подменила слесарю Яровому.
        - Это факт - да. Но ты же не школьник и не стажер, Градов. Ты же видишь, что рядом с ней еще четыре человека стоят! Точно в такой же форме. И у всех, как и у твоей подозреваемой, лица скрыты козырьками кепок. Я угадываю здесь минимум трех женщин. С одинаковыми практически фигурами и ростом. И, что характерно, у всех одинаковый цвет волос, он ныне моден. Все три блондинки. И еще среди них мужик. Кто он? Ты узнавал?
        - Так точно, товарищ полковник.
        - И кто он?
        - Это…
        Денис замялся. Не дурак, понимал, что сейчас последует.
        - Это Николай Хмуров, товарищ полковник.
        - Твою же дивизию, майор! - Он буквально ахнул. - Рядом трется муж погибшей жены, сын отравленной матери, а ты прицепился к несчастной блондинке! И только потому, что она перепутала дыни? А кто-то по залу их отследил по камерам - группу эту в форме?
        - Так точно, товарищ полковник. Никаких улик. Нигде не видно, что и как, в какой момент введен яд в дыню. В этом месте нет камер в магазине. Они могли ее с собой принести.
        - Во-от! Уже лучше, майор. Уже понимаешь, что мог быть сговор заинтересованных лиц. Кстати, Хмуровы шесть лет назад уже были женаты?
        - Так точно.
        - Во-от, могли и быть в сговоре с сестрицей. Разрабатывай ты мужа, майор. Чего так быстро его оставил в покое? Совесть замучила? - поддел его Волков с хитрым прищуром. - У него же нет внятного алиби, или я что-то путаю?
        - Нет. Так точно.
        - Все, майор, иди. Работай с Новиковой и Хмурова задерживай до выяснения. Все они там одна шайка-лейка.
        Допрос Хмурова у него был запланирован на сегодня на пять вечера. Раньше Николай не мог. Работал. Спорить с ним Денис не осмелился. Тот с таким поганым подтекстом проговорил в телефон, что, мол, на работе не отпустят. И так по вине правоохранительных органов много пропускал прежде.
        В пять часов он будет с ним разговаривать. Но что-то подсказывало ему, что вряд ли он в одиночку с ним справится. Костика, хоть тот уже и вернулся из командировки, категорически привлекать не хотелось.
        - Товарищ полковник, разрешите обратиться? - осенило его уже на выходе.
        - Валяй. - Полковник поднял на него взгляд от документов, которые уже принялся изучать.
        - Я могу привлечь как помощника Новикову Валерию? Она наша бывшая коллега. И очень тесно связана со всей этой историей. И если честно, то не раз была мне полезна.
        Он стоял у двери и смотрел на Волкова, затаив дыхание. Если сейчас последует разнос, то придется на допросе самому отдуваться. Если позволит, то Хмурова он в допросную не потащит. Проведет беседу в своем кабинете. Костика ушлет. А на его место посадит Леру. И даже неплохо, что Николай с ней знаком.
        Даже наоборот. Он может быть более открытым в беседе.
        - Эта Новикова, это та самая, которая бывшая жена твоего фигуранта? Соперница подозреваемой? Которую уволили при невыясненных обстоятельствах? - сформулировал по-своему Волков.
        - Она сама подала рапорт, товарищ полковник.
        - Да знаю я, но этому предшествовала какая-то нехорошая невыясненная до конца история. И это ее ты якобы разрабатывал по наводке осведомителя Анастасии Хмуровой? Так? Она?
        - Так точно. - Ответ он уже знал.
        - Ты идиот, майор?! - Привстав, полковник навис над столом. - Иди и работай! Помощник ему понадобился, понимаешь! Капитана Сидорова привлеки!..
        Костика Сидорова он отпустил. На всякий случай. Остался один в кабинете, но Николая Хмурова все равно решил в допросную не тащить. Неизвестно, что тот скажет. А там все под камерами.
        Глава 26
        - Разрешите? - заглянул в дверь его кабинета Николай Хмуров ровно в назначенное время.
        Денис молча кивнул. Указал на стул напротив своего стола. Про себя отметил, что Хмуров в тюрьму не собирается. Явился в белых джинсовых шортах до колена и белоснежной футболке с маленьким логотипом слева на груди. Денис рассмотрел, что это лого их спортивной команды.
        - Начнем прямо с этого, - указал он кончиком карандаша на его футболку. - Как создавалась ваша команда?
        - Ох… - Хмуров закатил глаза, попыхтел, пощелкал пальцами. - Где-то года полтора назад наше руководство вышло с инициативой устроить соревнования профильных предприятий. Кому-то в голову стрельнуло, понимаете?
        Денис сдержанно кивнул.
        - Собрали команду из сотрудников. Оказалось недостаточное количество. Народ шел неохотно, потому что тренировки в выходные дни. Соревнования тоже. Разрешили привлекать родственников и знакомых. Я притащил Настю. Она потом пригласила Лилиану, свою сестру. Та, в свою очередь, привлекла мужа, Илью. Но он нечасто с нами бывал. Настя тоже соскочила. Режим не терпела, а там все по времени. Когда наш руководитель тоже решил слиться, капитаном команды выбрали меня. Кто-то приходил, кто-то уходил. Ну и… Таким вот составом мы дошли до сегодняшнего дня. Список я вам подготовил.
        Николай полез в задний карман джинсовых шорт, достал вчетверо сложенный лист. Тряхнул его, разворачивая. Положил перед Денисом на столе.
        Он бегло его просмотрел. Кроме Хмурова и Новиковой знакомых фамилий не было.
        - Стало быть, вас девять человек. Кто остальные? И Ильи не вижу.
        - Илья почти не бывал. Если соревнования, мог поучаствовать. На тренировки не являлся. Говорил, что и так в прекрасной спортивной форме. Я не наезжал. Какой-никакой, но родственник. Лилиана двоюродная сестра моей покойной жены, - пояснил он, словно Денис был не в курсе.
        - Они часто общались? Сестры, я имею в виду? - спросил он, когда Хмуров умолк.
        - Не знаю. Настя спорт игнорировала. Надо мной потешалась. Недоумевала. Как это я алкоголь и спорт совмещаю?
        - А действительно, как? - делано заинтересовался Денис.
        Он прекрасно знал, что Хмуров не так уж часто пил. Больше они с Настей ему тайные провокации устраивали, чтобы эвакуировать с арены любовных действий. Ну, а он лично и в обезьянник его отправлял, и длительные командировки организовывал.
        - На самом деле я не очень много пью, - признался Хмуров, глядя на него как-то слишком пристально, как-то слишком многозначительно. - Другой вопрос в том, кто это замечает? И каким образом пользуется?
        - И?
        В желудке у Дениса противно заныло. Вот сейчас Хмуров назовет его имя. И открыто примется шантажировать.
        - Например, мне доподлинно известно, что у Насти был роман с мужиком из соседнего подъезда. Некто Анатолий Климов. Вы вызывали его на допрос?
        - Пока нет.
        - А следовало бы. Потому что… Потому что любопытные соседки рассказали мне интересные истории, как Настя с ним на крыше оргии устраивала. И эти женщины готовы дать вам показания под протокол. Вот видите, я за вас сделал половину работы. Вам останется только доказать, что он убил Настю. Или его сумасшедшая ревнивая жена.
        - Почему она сумасшедшая? - уточнил Денис, делая вид, что печатает что-то.
        На самом деле протокола никакого он не вел. Бабские сплетни записывать он не собирается. Они могли и о нем лично Хмурову наговорить.
        - Да потому что она за ними подсматривала! Тетки утверждают, что как только Толик выходил на крышу на свидание, Верка лезла за ним следом. И уходила оттуда раньше Толика. То есть, насмотревшись, уходила прежде, чем ее муж вернется. Это же… Это же, извините, извращение! Вот кто-то из них и мог Настю убить.
        «Настю мог убить и ты, Коля, - проникновенно смотрел на него Денис. - Зная о ее похождениях, устав от мерзости, взял и скинул с крыши. Особенно после того, как мать твою кто-то отравил таким изощренным способом».
        - Не смотрите на меня так, - правильно понял он его взгляд. - Я об этом узнал уже после всего.
        - Но это же могут быть просто сплетни, Николай. Пенсионерки - самый осведомленный, в кавычках, народ. Они даже знают, как вершить большую политику. И…
        - Та женщина, которая мне все это рассказала, видела все перемещения Климовых в глазок. Она живет на последнем этаже.
        - Климовых видела. А Анастасию Хмурову?
        - А Анастасию Хмурову видела подруга пенсионерки. По странному стечению обстоятельств она тоже живет на последнем этаже, но в нашем подъезде. Они за ними долго наблюдали. Сопоставляли время. Ну и решили, что у этих двоих роман. Тем более что Настя Климова очень активно соблазняла.
        - Это как?
        - Выходила на наш балкон голой, когда Толик появлялся на своем.
        О чем-то таком Денису уже рассказывала Валерия. Он не очень в это поверил. Может, потому что это задело его мужское самолюбие? Представлять себе, что Настя одновременно имела секс сразу с тремя мужчинами, было не очень приятно.
        - У вас с ней был секс? - спросил он напрямую Николая. - Чего это ее так разбирало? На крышу лезть затем, чтобы с кем-то там…
        - Был, конечно, - усмехнулся он со странным отвращением. - Она умела завести мужчину, даже если и была ему противна. Видимо, ей надоело меня постоянно уговаривать. Решила на Толике испробовать свои чары. Может, и еще кто-то был, не знаю.
        Последнее предложение было произнесено нормальным тоном, без особого намека, без многозначительных взглядов. Денис искренне уверовал, что Николай не знает о его романе со своей женой.
        Вот он вляпался, идиот!
        - Разберемся. Кстати, в день гибели вашей жены глазастая соседка с последнего этажа заметила ее перемещения?
        - Нет. Они с той самой подругой, которая наблюдала за Климовыми, как раз уходили в магазин.
        Ну вот, что и требовалось доказать! Он с этой версией к полковнику даже соваться не станет. Глухая тема. Бесперспективная.
        - Разберемся, - пообещал он, записав номер квартиры Климовых. - Что можете рассказать по факту отравления дыней вашей матери?
        - Вообще загадка! - выпалил он после минутного раздумья. - Поначалу на Настю думал, честно. Но потом понял, что это слишком сложно для нее. Надо было каким-то образом перехватить интернет-заказ, организовать доставку. Нет, она бы не смогла. Она была не очень умной. Ей бы поспать, потрахаться, покурить.
        - Ее могли использовать втемную.
        - Кто? Ее сестра? Считаете, что Лилиана пыталась отравить того несчастного мужика с автосервиса? Не верю.
        - Факты - вещь упрямая, Николай. У нас имеются видеозаписи, где отчетливо зафиксирован факт подмены товара на кассе.
        - Кем? Лилианой? Нас там народу сколько было? Пятеро! Кроме нее еще три женщины. Проверьте их!
        - Проверим. Они есть в этом списке? - Денис поставил палец на смятый на сгибах лист с фамилиями.
        - Да. Вот эти трое. - Взяв без спроса с его стола карандаш, Николай поставил галочки напротив женских фамилий. - Мы все там были. Суета, смех, шутки. Я даже не заметил, как кто и что поменял.
        - Кто из женщин покупал дыни? По магазину вы вместе ходили?
        Он наморщил лоб, подумал.
        - Да все покупали. И я в том числе. Там в тот день акция была на дыни и арбузы. Кому-то из наших сообщение пришло. Мы туда и заехали после тренировки.
        - Спонтанно?
        - Абсолютно, - с уверенностью ответил Хмуров.
        И вдруг задумался. И сделался каким-то неуверенным.
        - Что такое? - вытянул шею Денис.
        - Я тут кое-что вспомнил. Странно, что забыл. Когда мы заходили в магазин, Лилиана подошла к охраннику и что-то показала ему в своей сумке. Не могу быть уверен, но… - Он глянул на Дениса вытаращенными глазами. - Но кажется, у нее с собой была дыня…
        После его ухода Денис еще несколько раз просмотрел записи с камер наблюдения магазина и нашел тот момент, когда Лилиана подходит к охраннику и что-то показывает ему в своей сумке. Тот согласно кивает и даже трогает ее за локоть. И улыбается ей в ответ.
        Почему он сразу не обратил на это внимание? Это же прямая зацепка. Она принесла отравленный фрукт с собой. Потому что ввести яд в магазине, где толпа народу, было бы достаточно проблематично.
        - И, что характерно, вы не оставили свою сумку в камере хранения, - говорил он часом позже с ней в допросной, куда ее доставили.
        - Там нет камер хранения. Я их поискала взглядом, не нашла. Предупредила охранника.
        - Почему не оставили в машине?
        - Потому что мне эту дыню подарили на входе в магазин. Когда я уже отошла от машины метров на пятьдесят. Возвращаться, что ли?
        - Кто подарил?
        - Одна девочка из наших. Остановила меня на входе. Вот, говорит, возьми. Мне муж купил целых четыре штуки утром. Забыла, говорит, отдать у машины. Я взяла, а потом на кассе…
        - Что произошло на кассе?
        - Я попросила ее подержать мою сумку, - неуверенно проговорила Лилиана, обнимая себя за плечи. - Или она сама вызвалась. Я не очень помню. Было суетно. Шумно. Какая-то неразбериха.
        Ее версия тянула на два с минусом, но она так не считала. Пыталась вспомнить, не выходило. Она начинала что-то выдумывать. Потом понимала, что выдумывает, возвращалась к исходной точке. Снова начинала вспоминать. И наконец расплакалась.
        - Я не помню как! Как это все вышло. Как в тумане каком-то! - размазывала она слезы по грязному лицу. - Вошла в магазин с сумкой, в которой была дыня. С ней и вышла. Еще накупила всего. В руках сумка, тележка с продуктами. Конечно, когда расплачивались, попросила подержать сумку Нину. Она мне и очередь в кассу заняла. Там народу было, знаете, ужас!
        - Кто такая Нина?
        - Нина Осипова - она член нашей команды. Она и ее муж Иван. Мы, кстати, дружим семьями. Нечасто, но проводим выходные вместе. Когда Илья не очень занят. Они, правда, ему не очень нравятся, но он не ропщет.
        Осипова в списке значилась одна. Без мужа.
        - Номер ее телефона не подскажете, Лилиана?
        Она продиктовала. Денис записал. Тут же отослал номер коллегам, чтобы пробили местоположение и хозяина.
        - А вам не показалась странной, Лилиана, вся эта суета у входа в магазин? Решили заехать за дынями по акции, а вам ее прямо на входе дарят. Как-то…
        - Ничего странного я в этом не вижу. У нас с Ниной нормальные отношения. Почти дружеские. Мы и косметикой обмениваемся. И вещи дарим друг другу, если по размеру не подходят.
        - Ношеные вещи?
        Он тут же вспомнил завалы тряпок в ее доме и усомнился, что кто-то захочет принять в подарок ее обноски.
        - Нет, конечно. Новые вещи. - Она сердито глянула. - Так что ее подарок на входе в магазин мне не показался странным и ужасным. Это для нас с Ниной нормально.
        - Другими словами, вы считаете. что это ваша подруга подсунула вам отравленную дыню? Для чего? Пыталась отравить вас или через вас бедного слесаря?
        Он топтался на этом месте второй день. И никак не мог сдвинуться с мертвой точки. Лилиана либо прикидывалась непонимающей, либо плакала. Сегодня она выбрала первое. Вжав голову в плечи, она в ужасе прошипела:
        - Я не знаю. Я вообще не знаю этого человека.
        - А свекровь вашей сестры вы знали? Были знакомы с Ниной Николаевной Хмуровой? Только прошу вас хорошо подумать. Прежде чем начать мне врать. Ведь в прошлый раз вы сказали, что не видели сестру очень-очень давно. И даже успели забыть ее голос.
        Тут она прибегла ко второму приему и расплакалась.
        - Ничего не знаю. Настю видела, да, конечно, видела. Мы же в одной спортивной команде были. И голос ее узнала. Мы долго говорили. Да, целых двадцать минут. Но удивились обе, поверьте!..
        Не верил он ей, плачь не плачь. И основания для недоверия были. Но доказательств пока у него не имелось. На ее спортивной форме не было найдено ничего, кроме ее потожировых следов, следов дезодоранта и духов. В доме тоже. Эксперты на коленях проползли по каждой комнате. Ни единого намека, что где-то когда-то хранился быстродействующий яд. Если он не найдет ничего стоящего, чтобы предъявить ей в качестве улики, Лилиану придется отпускать.
        - Почему вы сказали, что не были знакомы с Ильей шесть лет назад? В очередной раз соврали! - Он позволил себе повысить на нее голос.
        - Мы не были знакомы, - неожиданно успокоилась она и глянула на него вполне искренне. - Я его знала, да. То есть знала, кто это, с кем он крутит роман, кто его жена. Наводила о нем справки, если быть до конца откровенной.
        - Зачем?
        - Он мне очень нравился. И я хотела, да, отбить его у этой молоденькой дурочки.
        - Не у жены, а у любовницы? - изумился Денис.
        - Их брак с Валерией на тот момент трещал по всем швам. Я и об этом знала, - усмехнулась Лилиана почти весело. - Там уже не было отношений. И да, я знала про Илью почти все. Но он меня не знал. И если вы пытаетесь повесить на меня вину за ту жуткую аварию, то это сущая глупость.
        - Почему?
        - Потому что Илья мне нужен был живым и невредимым. Зачем мне было его убивать?
        Глава 27
        Ей очень не хотелось звонить в дверь напротив, но пришлось. Николай открыл почти сразу.
        - Оп-па! - дурашливо воскликнул он, скрещивая руки на груди. - Какие люди! Чем обязан?
        - Есть разговор, - хмуро глядя на него исподлобья, ответила Валерия. - О вашей матери.
        - Говорите.
        Он не сделал ни единой попытки пригласить ее в квартиру. Она не стала просить. В двух словах рассказала ему, что выполняла для его матери особое поручение. Именно за это та платила ей.
        - Мама наняла вас следить за Настей? - удивился он вполне искренне. - Но зачем? Я и так знал, что она мне изменяет направо и налево. Зачем было тратиться? Смешная женщина.
        Горечь в его последних словах была убедительной. Валерия прониклась. И с кивком продолжила.
        - В какой-то момент я перестала оказывать ей эти услуги. Сказала, что я и так действую не вполне в рамках закона. И отказалась. Но что-то подсказывает мне, что Нина Николаевна не успокоилась и продолжила слежку за вашей женой. И это стоило ей жизни.
        Она уставилась на Хмурова. Подумала, что он вполне симпатичный, спортивный парень. Аккуратист. Вот даже дома в чистеньком спортивном костюме, хотя и повидавшем виды уже. А она пошла, в чем дома тренировалась: в потной майке и широченных шортах до колена. И резиновых тапках, всегда стоящих у порога.
        Странно, что Настя пускалась во все тяжкие, не имея никакого желания как-то урегулировать отношения с мужем. То ли дурой была, то ли нелюбимой дурой, то ли дурой нелюбящей.
        Он размышлял долго и туго. Она устала переминаться с ноги на ногу. За чашкой чая за его столом ждать было бы удобнее.
        - Вы хотите сказать, что когда мама вела слежку за Настей, то увидела что-то или кого-то, кого и что видеть не должна была?
        - Так точно, - скрипнув зубами, произнесла Валерия.
        - Вы имеете в виду кого-то из ее любовников?!
        У него даже нос заострился на последнем слове. Видимо, не так уж безразличны были ему ее похождения, как он хотел показать.
        - Вряд ли. Это вряд ли, - мотнула она головой. - Тут что-то еще. Что-то связанное с моим бывшим мужем. Истории той шесть лет. Но ваша жена…
        - Проходите, - широко распахнул он дверь, приглашая. - Давайте на кухню, кофе вам сварю.
        Чистота в квартире была почти стерильная. Мокасины, туфли, сланцы под вешалкой - носочек к носочку, по линеечке. Тумбочка под зеркалом без намеков на пыль. Зеркало сияло. Дверные ручки. Выключатели. Кухонные шкафы, кафель - все было настолько чистым, что выглядело новым.
        Что это? Такая любовь к чистоте или желание навсегда избавиться от следов неверной жены?
        Николай встал к плите с туркой, всыпав туда кофе на двоих.
        - Предупредить хочу, Валерия, - обернулся он на нее с ухмылкой. - Если вы здесь для того, чтобы поймать меня на чем-то, то уходите сразу. Я ее не убивал - Настю. Много раз хотел ее выкинуть из дома. Развестись даже хотел. Но всегда останавливался.
        - Так любили?
        - Не знаю. - Он положил ладони по бокам от плиты, опустил голову. - Не могу знать, что такое настоящая любовь. Может, счастье, может, горе, может, самопожертвование. Не знаю. Но про себя скажу так: когда я возвращался домой и она меня встречала, я был рад. Даже ее фальшивой улыбке бывал рад.
        Он резко обернулся на Валерию и добавил, что плохо переносит одиночество, и губы его при этом плясали. И в глазах застыло что-то, что заставило ее ему снова поверить.
        - Может, я кому-то казался лохом. Может быть, не стану спорить, я таким и был. Но я радовался тому, что она рядом. Иногда размышляю, а как бы у нас с ней сложилось, не вставляй палки в колеса нашей семейной дрезины мама? Вам с сахаром? - Он держал турку над кофейной чашкой.
        - Нет. Ложку молока, если можно.
        - Мама всегда считала Настю недостойной меня. Та это замечала, конечно же. Ваш кофе… - Он поставил перед ней чашку с блюдцем. Сел напротив. - Она злилась. Срывала зло на мне. Поначалу я еще пытался их как-то примирить, потом махнул рукой и…
        - И забылись в алкоголе? Не отвечайте. Я знаю, как это бывает. - Она сделал глоток, второй. - О, знатно варите кофе, Николай.
        - Рецепт отца, - с гордостью ответил он. - Особенный.
        Она не заметила, конечно, ничего такого особенного. Ну, пару раз турку снимал с огня и снова ставил. Что-то творил с пенкой.
        - Замечательно, - похвалила она снова. - Итак, к делу… Думаю, что ваша матушка не успокоилась после того, как я отказала ей в услугах. И продолжила наблюдать за Настей самостоятельно. Может, даже что-то подслушала или узнала. Она на меня производила впечатление очень дотошной, даже въедливой особы. Уж простите.
        - Что было, то было, - не смог скрыть он улыбки. - А что такого она могла увидеть, не пойму? В чем Настя могла быть замешана?
        Пришлось ей рассказать всю историю своего несчастного брака. Опустила лишь подробности с испорченными лично ею тормозами. Из остального не утаила ничего.
        Николай на этот раз молчал до неприличия долго.
        Валерия назвала его про себя тугодумом. И поторопила.
        - Может, что-то в ее телефоне осталось, Николай? Какие-то фото?
        - В мамином? Да он у нее допотопный.
        - Тем не менее. Меня-то ей удалось снять в непотребном виде. И носом в это фото ткнуть.
        - Серьезно? - улыбнулся он недоверчиво. И полез из-за стола. - Сейчас посмотрим.
        Память телефона покойной Нины Николаевны оказалась переполненной. Фото были мелкими. Люди на них неузнаваемыми.
        - Я сейчас все на ноутбук сброшу. Там увидим все как на ладони, - пообещал он, усаживая ее в кресло в гостиной, а сам размещаясь на диване с ноутбуком. - Буквально минут пять…
        Все растянулось на пятнадцать. Валерия даже стала подозревать Николая в жульничестве. Может, скучно ему было и одиноко без жены и матери. Может, еще какая причина. Но он медлил и болтал обо всем на свете, кроме интересовавшего ее дела.
        - Готово. Идите сюда, посмотрим, - приглашающе похлопал он ладонью по дивану подле себя.
        - Дайте мне комп, - потребовала она, не вставая с места. - Мне здесь удобнее.
        Вот уж точно не хотела сидеть плечом к плечу с новоиспеченным вдовцом. Слушать его дыхание. Стук сердца. Все эти романтические прелюдии не для нее.
        Он послушно поставил ей на колени ноутбук. И вернулся на диван. И глянул на нее с догадливой усмешкой.
        Да, плевать! Пусть сколько угодно догадывается. Она здесь по делу.
        - Куда листать фотки?
        - Влево.
        Она кивнула и начала смотреть.
        По большей части фотографии были пустышками.
        Петуньи во дворе. Утки на пруду в парке. Пироги из собственной духовки. Коля, Коля, еще раз Коля.
        Коля на турнике. Коля за компьютером. Коля в нарядном костюме. Коля собирает грибы. Перебирает вишню.
        И наконец…
        - Кто это?! - ткнула она пальцем в фото Насти с какой-то девушкой. - Почему она все время спиной? Лица не видно. Прячет? Знала о слежке? Я могу сбросить себе на почту эти фото? Мне надо установить личность этой девушки и…
        - Скидывайте, куда хотите, раз вам так нужно, но устанавливать никого не надо. Я знаю эту девушку. Она член нашей спортивной команды. Нина Осипова. Ничего секретного и невозможно загадочного в том, что они встречались. Настя тоже с нами занималась какое-то время. Они хорошо знали друг друга. Все просто.
        Валерия скользнула по нему взглядом. Он выглядел совершенно спокойным.
        Либо умело мог притворяться. Либо совершенно не знал свою мать.
        Она точно не могла следить за Настей и этой девушкой, зная, что они вместе занимаются спортом. Ну, пусть даже и занимались когда-то, что-то в этих встречах ей не понравилось. Что-то она заподозрила. Может, услышала. Может, увидела.
        - Кто она, эта Настя Осипова? - спросила Лера, закрывая ноутбук и возвращая его хозяину. - Фотографий их встреч слишком много. И все они датируются последним временем. Если Настя не посещала тренировок, не принимала участия в соревнованиях, зачем они встречались? В команде они тесно общались?
        И опять Николай невозможно долго размышлял.
        - Не припомню, - неожиданно обронил он и, сцепив пальцы на затылке, уставил на нее недоуменный взгляд. - Настя, если откровенно говорить, ее даже избегала. Нина Осипова все больше с Лилианой общалась. А с Настей… Помню, что однажды они даже повздорили в женской раздевалке, когда были там одни. Настя выскочила оттуда с красным сердитым лицом. И… И кажется, как раз после этого личного скандала перестала посещать наши спортивные мероприятия.
        - Как эта Осипова попала к вам в команду?
        - Нину в команду привел ее муж, Иван.
        - Вы работаете на одной фирме?
        - Он работает в нашем филиале на другом конце города.
        - Кем?
        - Он программист. Скажу вам, от бога! Я считаю себя талантливым, - неожиданно похвалился Николай. - Но ему в подметки не гожусь. Он большой молодец. Вот он и привел жену к нам. Там они познакомились с Настей. Но отношения не задались…
        - Не задались настолько, что она в последние недели с ней буквально каждый день встречалась? - усомнилась Валерия.
        Она встала и пошла к выходу, но у самой двери притормозила.
        - Вы знали, что у вашей жены роман с мужиком из соседнего подъезда?
        Вопросу он не удивился. Дернулось что-то в лице, какой-то нерв под левым глазом, но Николай тут же овладел собой.
        - У них не было романа. Просто секс. У Насти не бывало романов в принципе, потому что она не могла и не хотела глубоко чувствовать. Только физиология. Все!
        А с Денисом Градовым? Что ее связывало с симпатичным майором? Тоже секс? Или что-то еще? Может, она искала в нем защиты? От чего и от кого?
        И зачем все же она так часто встречалась с Ниной Осиповой? Что они обсуждали? Чем привлекли внимание дотошной Нины Николаевны Хмуровой?
        - Кстати, муж этой Осиповой - талантливый программист, - позвонив Денису тем же вечером, сообщила она о своем разговоре с Николаем Хмуровым.
        - А мне он этого не сказал вчера.
        - Может, потому что ты не спрашивал? - усмехнулась Валерия. - В принципе, у него имелась возможность перехватить интернет-заказ бедной Нины Николаевны.
        - А мотив? Мотив не прослеживается, - лениво отозвался Градов.
        Денис был уже дома, в ласковых руках жены Люси, догадалась Валерия. Наверняка сидел на веранде с чашкой лавандового чая в руках. Люся его очень полюбила, этот пахнущий одеколоном чай. И каждый раз пыталась им напоить и Валерию. Она вежливо отказывалась. У нее от него даже в носу щекотало.
        - Она могла начать шантажировать его жену, Нину.
        - На предмет?
        - Я не знаю, Градов! Ты у нас майор полиции. У тебя в руках все рычаги. Я-то что могу?! Поболтать в частном порядке! - Она даже голос повысила, так он вдруг ее взбесил своей безмятежностью. - Что-то с этой парочкой не то. Посуди сам… Настя с ней скандалит после тренировки и почти сразу прекращает посещать все соревнования и тренировки в том числе. Потом вдруг они встречаются почти каждый день в городе. Что за дела? Зачем? Нина Николаевна видит их, следит за ними и вскоре ее устраняют. Следом погибает Настя. Веришь в такие совпадения? Я нет. Потом эта история с дыней в супермаркете. Как отравленная дыня очутилась в руках Лилианы? Я представить себе не могу, чтобы она таким изощренным способом решила убить бедного слесаря, который ее даже не знал. Он ведь ее не знал?
        - Нет. На фото он не опознал ее.
        - Вот! А фото Осиповой вы ему показывали? Или ее мужа?
        - Нет. Пока нет.
        - И чего медлишь, Градов? Ждешь, когда преступник повторит неудавшуюся попытку?
        - Подозреваемая под стражей, - буркнул он недовольно в ответ.
        - У нее могут быть сообщники, - мрачно изрекла она и отключилась.
        Глава 28
        Виктор Савельевич Яровой уже минут десять смотрел на облако, повисшее над их автосервисом. Облако как облако. Таких по небу висит - не сосчитать. Но почему-то именно это привлекло его внимание и странным казалось лишь потому, что не двигалось с места. Словно нарисовал его кто наверху. Словно приклеил. Так же не бывает, чтобы облака висели в небе и не двигались. А это висит. Чудеса! Но какие-то нехорошие, странные чудеса.
        Он со вздохом вернулся в слесарку. Стянул с рук рабочие перчатки, аккуратно сложил их и убрал в ящик. Еще на завтра сгодятся. Не слишком много работы сегодня было. Особенно и запачкать не успел. Протер руки специальным средством. Взялся расстегивать пуговицы на спецовке. Надо было переодеваться и ехать домой. Все уже почти ушли. Сторож один остался, парни с мойки да он вот еще.
        Он не спешил. Он медлил намеренно. Ноги домой не шли. И дело было даже не в полоумном соседе, который повадился к нему каждый вечер на ужин. Считал, что Савельевич ему за корешей обязан. Садился на лучшее место в кухне за столом. Руки на нем раскладывал и начинал требовать жратвы. А когда Виктор Савельевич что-то приготовит, заставлял наперед его самого отведать.
        - Мало ли… Вдруг ты, сосед, и меня решил на тот свет отправить.
        Виктор Савельевич не роптал.
        Во-первых, считал такое отношение к себе справедливым. Три человека ушли на тот свет из-за этой злополучной дыни. Выбросил бы в тот вечер ее в мусор, и не было бы ничего.
        А во-вторых, он был даже рад такому наглому горластому гостю. Все не в одиночестве вечера коротать. Гена минут десять - пятнадцать бузил, как за стол садился. Потом утихал и разговаривал с ним вполне себе по-человечески. И даже помог ему выбрать модный телевизор. И вместе с ним в магазин на такси поехал и все продавцу, молодому парню, угрожал шутливо. Что, мол, если что не будет работать, он тогда ему ого-го, что сделает.
        Парень был вышколенным, терпеливым. Вежливо улыбался и подталкивал их к кассе. Телевизор Виктор Савельевич купил. Дома поставил на лучшее место. И часа два потом слушал бестолковые инструкции захмелевшего Гены. Он ведь обмыть покупку потребовал, да.
        Бутылку Виктор Савельевич ему поставил, но сам пить с ним категорически отказался.
        - Не до веселья мне, сосед, - ответил он лаконично и стукнул себя по груди. - Печет тут все… За что? Кому я перешел дорогу, чтобы меня так-то вот…
        Сосед тут же принялся рассуждать.
        - Ты либо что-то видел, но сам не догадываешься, насколько это важно, - это была первая догадка Гены, - либо что-то слышал.
        - Нет.
        - Либо тебе отомстить решили за что-то. За какую-то поломку с тачкой. А? - выдвинул сосед вторую версию.
        - Нет. Сто процентов нет, - уверенно отмахнулся от него Яровой. - У меня одни благодарности.
        - Тогда точно ты свидетель. Просто оказался не в том месте не в то время. И сам об этом не знаешь. А когда тебя носом ткнут, ты скажешь: а-а, точно…
        Носом его пока никто не ткнул. Следствию он все рассказал, что знал. Много было вопросов об аварии шестилетней давности. Кто приезжал, что он исправил. Кто еще был на сервисе. Он и про мойщика Серегу рассказал и даже подсказал, где того отыскать. Кстати, он о нем уже рассказывал. Только тогда никто особо не слушал его. А теперь вот заинтересовались.
        - Не нашли мы там вашего бывшего коллегу, - глядя ему в глаза со значением, заявил молодой майор, явившись вчера к обеду прямо в сервис. - И вообще нигде не нашли. Нет его.
        - А где же он может быть-то? Уехал куда?
        - Среди живых его нет. Помер он. Погиб на работе. Машина с домкрата сорвалась, придавила.
        - Господи! - Виктор Савельевич ахнул и за сердце схватился, где с памятного вечера пекло и пекло. - Как же так-то… Давно?
        - Не очень, - не стал вдаваться в подробности майор. - Но все как-то странно, не находите?
        Лично он ничего странного не видел в том, что Серега именно так погиб. Он был безалаберным, всегда техникой безопасности пренебрегал. Странным он находил чей-то повышенный интерес лично к себе.
        - Командир, работаешь? Помощь срочно нужна. Проблема.
        В дверном проеме слесарки возник мужской силуэт. И застыл. Прямо как это самое облако, что висело, не двигаясь.
        - Что хотели?
        Виктор Савельевич выдвинул ящик, куда убрал перчатки. Если человеку нужна срочная помощь, он не откажет. Тем более что домой он не торопится. Дома снова Генка придет и жрать запросит. А чтобы его сегодня накормить, надо в магазин заворачивать. А он туда после всех событий опасается заходить. Другой выбрал. А туда ехать дольше. И наверняка сейчас там пробки.
        - Что-то застучало под капотом, громко так. Я сам-то не соображаю, тебя посоветовали, командир. Ты ведь Яровой Виктор Савельевич?
        - Он самый.
        Советовать именно его сейчас в сервисе было особо некому. Сторож из новеньких. Всех сторонился. Ни о ком ничего не знал. Мойщики тоже. Они вообще часто менялись. Может, со стороны кто посоветовал парню обратиться именно к нему? Что-что, а репутацию себе хорошую Виктор Савельевич заработал уже давно.
        - Ну, идем, взглянем, что с твоей машиной.
        Он уже натянул перчатки и шел к выходу, прямо на мужской силуэт - стройный и высокий. Подойдя, подивился. На парне был мотоциклетный шлем. Зачем, если приехал на машине? Какой у мотоцикла капот? Чему там стучать? Он, конечно, и в мотоциклах разбирается. Чинил не раз. Но сейчас парень явно врал. Зачем?
        - Что затормозил, командир? - тихо и вкрадчиво поинтересовался парень, когда Савельич остановился в паре метров от него. - Идем.
        - Машина, говоришь… - хмыкнул Яровой. - Под капотом застучало?
        - Именно.
        Тот продолжал стоять в дверном проеме слесарки. Ни назад, ни вперед не двигался. То ли с мыслями собирался. То ли просто не хотел его из помещения выпускать. Решил убить его прямо на пороге.
        Что парень в черном костюме и шлеме явился по его душу, Яровой уже понял и драться с ним не собирался. Силы не равные. Тот молодой, высокий, видно, что жилистый. А он стар, и если и не немощен, то и не силен. И тогда он решился на то, что единственное мог сделать в этот момент.
        Шагнув влево к стене, он со всей силы ударил кулаком по кнопке пожарной тревоги. Знал, что и на пост пожарной охраны будет вызов. И здесь заорет так, что в соседнем микрорайоне подпрыгнут.
        Сирена завыла, оглушая.
        - А ты умен, старик.
        Он еле расслышал удивленный возглас за воем сирены. Особо и не вслушивался. Наблюдал за парнем. Но уже не с пустыми руками наблюдал. Успел схватить разводной ключ с верстака. Кто-то нерадивый, из новеньких, оставил. Безалаберные, что сказать. Но сейчас он этому был даже рад.
        - Догадался. Молодец. - Парень шагнул в его сторону раз, другой. - Но выхода у меня нет иного. Все понеслось с горы…
        Он сделал резкий выпад в сторону Ярового. В руке у него было что-то зажато. Виктор Савельевич сумел рассмотреть что-то тонкое и острое. Игла! Он догадался. В руке у парня был шприц. Наверняка с ядом. И тогда, не дожидаясь, когда игла вопьется в его тело, Яровой ударил. Со всей силой, на которую только был способен, ударил. Прямо по руке. В область предплечья. В самую болевую точку на мышце.
        Попал! Он попал! Парень взвыл так, что на время заглушил вой пожарной сигнализации. И почти сразу ему в ответ завопили сирены пожарных машин. Они были уже на подъезде.
        Согнувшись, парень попытался поднять выпавший у него из руки шприц, но Виктор Савельевич отбросил его ногой в сторону верстаков. Тот под один из них и закатился. Чтобы оттуда что-то достать, надо было на пол грудью лечь или взять швабру из угла и уже ею себе помочь.
        Ничего об этом нападавший не знал. Ни про швабру, ни про то, что потребовалось бы на пол лечь. Шприц закатился. С его утратой он смирился и, развернувшись, побежал из слесарки. Шлема он так и не снял…
        Спустя полчаса Яровой уже давал показания майору Градову, которого вызвали в срочном порядке после оформления ложного вызова пожарных. Суетно было и кошмарно. Особенно для Ярового и его руководителя. Его ведь тоже вызвали. Сорвали с какого-то важного мероприятия. И он примчался в белоснежной рубашке, красивых брюках, с бледным лицом. Примчался как на «пожар» своего автосервиса.
        Не обнаружив никаких очагов возгорания, найдя лишь сердитых пожарных, он начал облегченно посмеиваться над бдительным сотрудником. А когда узнал о причине вызова, о настоящей причине, то приуныл.
        - Савельич, ты прямо становишься настоящей проблемой, - кисло посмеивался он, усадив бледного Ярового в своем кабинете в удобное кресло. - Кому же ты так дорогу-то перешел?
        Честно? Если бы даже Виктор Савельевич и знал, то сил рассказывать всю правду начальнику, у него просто не было. Поначалу он трясся всем телом. А выпив предложенные начальником пятьдесят граммов коньяка, обмяк в кресле и едва не плакал.
        Потом приехал Градов с экспертами. Яровой все рассказал. Указал место, куда закатился шприц. Его оттуда достали, осмотрели, порадовались четким отпечаткам пальцев. Упаковали, как драгоценность, и уехали. Градов остался. Он еще долго мучил вопросами Ярового. Под конец вызвался отвезти измученного старика домой.
        - Нет. Домой не надо, - замотал он головой.
        - А куда? В отель?
        - И не в отель.
        Он забыл рассказать Градову, что ему уже трижды звонил Генка-сосед. Он ему все рассказал, тот обещал решить проблему. И вот буквально десять минут назад прислал сообщение с адресом, куда Савельичу надлежало ехать.
        «Там надежно», - заканчивалось сообщение словами.
        - Куда, куда? - изумленно вскинул брови Градов. - Я не ослышался? Улица и дом правильно указаны?
        Они сверились с записью в телефоне Виктора Савельевича. Градов как-то странно посмотрел на него. Буркнул:
        - Ну-ну… Не смею быть против.
        И они поехали.
        Генка встретил их у подъезда. Градова оттеснил. Ярового довез в лифте до пятого этажа. А там их встретили те две бабы, что уже мотали нервы Виктору Савельевичу. Одна зэчка, подруга Гены. Очень противная тетка в трикотажной шапочке, которую не снимала даже в жару. Вторая молодая, с острым взглядом черных глаз.
        - Ты куда меня притащил, Гена? - зашипел на него Савельич, отступая назад к лифту.
        - Не дрейфь, сосед. Здесь ты будешь в надежных руках. Маша - моя подруга. Она надежная, как скала. А эта девочка бывший мент. Сейчас контора у нее юридическая. Она умнее всех ментов вместе взятых. Поверь мне…
        Верить Генке не очень хотелось. Больно клиент ненадежный. Но чувство вины за гибель его приятелей Виктора Савельевича пересилило.
        - Ладно. - Он остановился в центре лестничной клетки. - Куда идти-то?
        Приютила его Мария Сергеевна - так она представилась официальным сухим тоном. Выделила ему узкий диванчик за шкафом в полупустой комнате. На жесткий стул положила чистое полотенце, постельные принадлежности.
        - Чтобы чистоту мне соблюдал, Савельич. У меня хоть небогато, но очень чисто. Осваивайся. Хочешь, душ прими. Потом ужинать будем. И да… - Она глянула исподлобья. - Разносолов не жди.
        Он давно не ел с таким аппетитом. Щи оказались наваристыми и вкусными. И чай невозможно ароматный и крепкий. И мятных пряников таких он сто лет не едал. Он поблагодарил, вымыл посуду и согласился ответить на все вопросы черноглазой соседки Марии Сергеевны, которая носила смешное мужское имя - Валера. К слову, Мария Сергеевна позволила называть себя без отчества, но непременно на «вы».
        - Виктор Савельевич, я снова попытаюсь восстановить все события шестилетней давности. Потому что я уверена, что причина всех смертей сегодня именно там. Итак, давайте по минутам, что вы помните?
        Он снова начал рассказывать. Как прикатили машину со сломанными тормозами. Как вышел из машины мужчина, бледный до синевы. Помог выбраться бледной девушке. Как обнимал ее, утешал, потом повел в кафетерий. И там они продолжили обниматься и целоваться.
        - Я тормоза починил и все.
        - Но были еще люди, которые приехали следом за этой сладкой парочкой. Вы говорили в прошлый раз о них. Кто это был?
        - Я же говорил уже.
        Савельич подлил себе чая, попросил взглядом еще пряников у хозяйки. Та взгляд его поняла, кивком разрешила. Странно, но они как-то без слов сразу стали понимать друг друга.
        - Приехал полицейский, на мойку машину загнал. Еще пара девок каких-то приехала.
        - Вы же вторую не видели. Как определили, что их двое было?
        - Так смеялись они громко. От стоянки было слышно, - внес уточнение Яровой. - Два женских голоса.
        - И, если с ними был кто-то еще, но он молчал, вы этого видеть не могли?
        - Не мог, - подумав, качнул он отрицательно головой.
        - Это все люди, кто были на тот момент в сервисе? Вы, Сергей, мойщик, перечисленные вами посетители и…
        - Забыл. - Он шлепнул себя по лбу. - К Сереге еще заезжал его брат. Но он там недолго пробыл.
        - Кто он такой?
        - Не знаю, - пожал плечами Яровой.
        - Как он выглядел?
        - Не знаю. Я не видел.
        Мария Сергеевна с шумом втянула носом воздух, укоризненно глянула. И ему отчего-то сделалось стыдно.
        - Я слышал шум на мойке. Серега с кем-то спорил. Потом мент машину пригнал. Потом тихо было. В смысле после помывки машины. Ни шума, ни разговора. Я еще, помню, спросил, что за шум был - это мент претензии вкатывает? Он ответил: нет. Брат, говорит, заезжал. Что за брат, спрашиваю. Знаю, что у него сестра родная только. А он говорит, брат. Но его я не видел никогда. Ни до, ни после. Да он, Серега-то, потом почти сразу и уволился.
        Валера - смешно же так женщину называть, ну - отошла от них с телефоном. Позвонила майору Градову и заговорила.
        - Совпадение или нет? Не знаю. Но Яровой тут вспомнил, что в тот памятный день шесть лет назад на мойку к Сергею приезжал его брат. Они там спорили. Видеть его никто не видел. Яровой слышал их спор. И все.
        - Вот именно, что и все, Валерия! - достаточно громко отозвался майор. - Одни фантомы, ни одного подозреваемого! Правильнее, одна реальная подозреваемая имеется.
        - Но она все отрицает, - возразила Валерия. - И кто тот парень, который напал на Ярового два часа назад? Кто он? Почему решил избавиться от Ярового именно теперь? Мотоцикл проверили по камерам?
        - Проверяем, - тяжело вздохнул Градов.
        - Что значит «проверяем»? - недовольно отозвалась Валерия, расхаживая по кухне Маши, как у себя дома. - Их там что, сотня проезжала?
        - Нет. Не было сотни. Пять байков на тот момент на камерах в том районе засветились. Пять, Лера! Четверых уже опрашивают. У пятого номера не читаются на записи. В грязи. Думаю, он и есть. И как его найти, а? Подскажи, если ты такая умная!
        Подсказки у нее не нашлось. Но она так просто не сдавалась.
        - Слушай, майор, мне тут неожиданно идея одна в голову пришла… - вдруг встала она столбом возле старенького небольшого Машиного холодильника.
        - Ну что еще? - Он громко чертыхнулся и добавил: - Меня от твоих идей скоро трясти начнет, Лера! И по делу никакого движения, и суета лишняя. А у меня ресурсов раз-два и обчелся. И тебя официально в помощь полковник запретил привлекать. Что прикажешь делать, а?!
        Валера закатила глаза, покусала губы и настырно произнесла:
        - Ты хотя бы выслушай, майор!
        - Ну? Говори, раз начала. - Он снова громко вздохнул и ответил кому-то нежно: - Малыш, я скоро, извини.
        - Вот мы предполагали с самого начала, что покушение шесть лет назад готовилось на Илью, так?
        - Ну один-то раз точно, - противно хохотнул Градов.
        - Думали, что после того как моя попытка не увенчалась успехом, ее кто-то повторил. Предполагали, что ради гибели Ильи, ради моей подставы и так далее. А что, если это было покушение не на него, а на его девушку? Что, если хотели убить Анну Сереброву?
        - Таким способом? Серьезно? Лера, остановись уже! Не имеет никакого отношения череда смертей к той твоей давней истории. Настя могла влезть куда угодно. Она была авантюристкой. И с Осиповой могла встречаться просто так.
        - А Нина Николаевна? За что ее отравили? За что пытались отравить Ярового? Дважды, майор! За что?
        - Будем разбираться, - пообещал он неуверенно. - Но я уверен…
        - Ты был у матери Серебровой, - перебила его Лера. - Что она думала по факту гибели своей дочери?
        - Я уже говорил тебе. Повторить?
        - Повтори. Не помню.
        - Что именно ты убила ее дочь, устранив соперницу…
        Глава 29
        У него разболелась голова после разговора с Новиковой. В висках застучало, даже изображение помутнело, словно он внезапно ослеп. Умела эта женщина отравить приятные минуты отдыха. Люся тут же сунулась со своим лавандовым чаем. Он отодвинул ее руку с чашкой. Лавандовый чай ему опротивел почти сразу.
        - Может, приляжешь, Денис? - суетилась она вокруг плетеного кресла, в которое он уселся, вернувшись домой.
        - Некогда разлеживаться, дорогая. Завтра утром полковнику доложат о происшествии, и снова начнется… - Он болезненно поморщился. - Какая-то херня с этим ядом происходит! Кому этот старый слесарь дорогу перешел, не пойму? Что за суета поднялась именно теперь? Если верить Новиковой, то это из-за той старой аварии, в которой шесть лет назад погибла Анна Сереброва. Но ведь шесть лет прошло! Шесть лет, Люся. Не шесть месяцев. Почему именно сейчас? Если, конечно, все эти смерти из-за этого. Ты-то что думаешь, жена?
        У него от головной боли ни единой мысли не было. Он их уже все перебрал, еще когда с автосервиса домой ехал.
        - Я что думаю?
        Люся отошла к перилам веранды с чашкой, отпила, удовлетворенно зажмурилась. Неужели эй и правда эта вода со вкусом одеколона нравится?
        - Я думаю, что все эти истории никак между собой не связаны, дорогой, - повернулась к нему с кроткой улыбкой Люся. - Что мы имеем? С чего все началось? С отравления матери Хмурова, так? Так. Кто сказал, что это отравление не могла организовать ее непутевая невестка? Никто не сказал. А версию эту отмели. Почему? Сочли, что у шлюхи мозгов бы не хватило? Возможно, у нее не хватило бы. Но у нее знакомых половина Москвы! Могли бы организовать и перехватить интернет-заказ. Далее… Мать Николая отравили изуверским, средневековым способом. На кого он в первую очередь подумал? Правильно, на свою жену. На ту самую, которая ему наставляла рога с каждым, кто попадал в поле ее зрения. Почему ей не отомстить? Он это и сделал. Взял ее с крыши скинул, обставив все под самоубийство. То ли запаниковал в тот момент. То ли просто хотел запутать следствие, распахнув собственные окна. У него же нет внятного алиби? Нет. Почему вы решили, что он не виновен? Далее… Слесарь, которого пытались отравить дважды. С ним вообще, на мой взгляд, все просто.
        - Да ну! - насмешливо протянул Градов.
        То, что бормотала Люся, могло перечеркнуть всю его работу последних недель. Он-то придерживался версии, предложенной Валерией. Что все пути ведут к аварии шестилетней давности. И что за этим стоит кто-то конкретный. Люся же считала, что эти истории вообще никак между собой не связаны. И что все эти убийства - дело рук разных людей. Ему что же, начинать все сначала? Искать улики против целой группы лиц? А Насти уже нет в живых!
        - Слесарь этот мог напортачить с ремонтами так, что…
        - Его взялись травить всей спортивной командой, возглавляемой Хмуровым? - Он захныкал, вытягивая ноги под стол. - Нет, Люся. Не прокатывает. Яд идентичен. Эксперты уже сделали заключение. Этим ядом была отравлена Нина Николаевна Хмурова. Им же отравились соседи слесаря, съев предназначенную ему дыню. Этот же яд был в шприце, с которым пытались напасть на слесаря Ярового. Это одна история, Люся. Одна!
        - Отпечатки на шприце идентифицировали?
        - Нет их в базе, отпечатков этих. Какой-то, сука, законопослушный гражданин забавляется. Травит народ направо и налево. И яд этот, как ни странно, в малых дозах является лекарственным средством. А в передозе уже яд.
        - Что Валерия тебе предложила? - Люся вернулась за стол и снова потянулась к чайнику с лавандовым чаем.
        - Она считает, что шесть лет назад покушение было совершено не на Илью, а на его любовницу. Вернее, предложила проверить эту версию.
        - Так проверь, поговори с ее родственниками.
        - Да был я у ее матери. Живет в ожидании смерти.
        - И все? Больше никого нет из родни?
        - Племянник с женой. Но там настолько порядочные люди, что…
        Что он даже проверять их особо не стал. Раз в неделю они приезжали и возили бедную женщину на кладбище. Закупали ей продукты, помогали во всем. Машина, на которой они приезжали во двор Серебровой, и номер которой Денис попросил пробить, принадлежала некоему Гревцову Сергею Леонидовичу - заслуженному пенсионеру, ученому. На его машине и ездил его сын - племянник Серебровой. Надо полагать, сын ездил по доверенности. У Гревцова была многочисленная родня и репутация замечательного семьянина, да и просто хорошего человека.
        Лезть туда и тревожить налаженную жизнь порядочных людей Денису категорически не хотелось. Да и с какой стати? Только лишь потому, что шесть лет назад у Гревцовых погибла родственница - Анна Сереброва? С таким подходом можно проверять девять из десяти человек. Только потому, что кто-то с кем-то был знаком и кто-то кому-то просто улыбнулся.
        Короче, ему не захотелось разрабатывать эту линию, и он ее забросил. Вот так!
        - А если это коллега Новиковой за всем стоит? Что если он после ремонта шесть лет назад снова испортил тормоза, чтобы подставить Новикову и занять ее место? А Хмурова - ну, шлюха эта… - Губы Люси презрительно скривились. - Могла что-то такое видеть. И начать его шантажировать. И он от нее избавился. Ее свекровь была отравлена ею же. Причину я уже озвучивала. Или им была отравлена… Послушай!
        Ахнув, она округлила глаза и, не моргая, смотрела на него полминуты.
        - Смотри, как все сходится! Хмурова начала шантажировать мента, как его?
        - Никита Сучков.
        - Да! Этот Сучков портит тормоза шесть лет назад. Настя Хмурова была там в это время и видела это. Шесть лет она молчала и вдруг по какой-то причине начала его шантажировать. Ну, скажем, ей понадобились деньги. Много! Срочно! Они встречаются в городе, говорят, возможно, спорят. Ее свекровь за ней следит и видит это. Все снимает.
        - В ее телефоне нет этих снимков, - опротестовал Денис.
        - Их могли оттуда удалить, - отмахнулась Люся, продолжая фантазировать с горящими глазами. - Сучков заметил слежку. И устранил проблему. Затем убил Настю. Мы же знаем, да, что шантажисты никогда не успокаиваются. Потом попытался отравить слесаря чужими руками, поскольку понимал, что все следы могут привести к этому автомобильному сервису. И… Тебе срочно надо найти связь между этим Сучковым и Лилианой. Что-то их должно связывать. Или Осиповой. Лилиана по-прежнему всех убеждает, что отравленную дыню ей на входе в магазин подсунула Осипова?
        - Она уже никого ни в чем не убеждает. Молчит. Потому что Осипова категорически отвергла свою причастность. Даже расплакалась, когда узнала, в чем ее пытается обвинить лучшая подруга Лилиана. Осипова также не отрицает, что несколько раз в городе встречалась с Настей Хмуровой. Но уверяет, что встречи носили чисто дружеский характер. Выпить кофе, пообедать. Настя все пыталась загладить вину за ссору в спортивной раздевалке. Скандал из-за каких-то ее вещей, которые Осипова будто нечаянно скинула со скамейки на пол. А Хмурова взвилась и закатила истерику.
        - Могло быть и так. Почему нет? Не нужно искать черную кошку в черной комнате, так ведь? Кстати, у Сучкова нет мотоцикла? И что с его алиби на момент нападения на слесаря Ярового?..
        Являться к Сучкову с подобными вопросами Денис счел преждевременным. Надо было для начала доложить полковнику.
        Никита Сучков уважаемый сотрудник полиции. Выдвигать в его адрес подобные подозрения не совсем политкорректно. Срочно необходима консультация и поддержка высшего руководства. Иначе ему и тесть влиятельный не поможет, если он еще и тут накосячит.
        - Ты чокнулся что ли совсем, майор? - вытаращился на него Волков следующим утром, когда Денис сунулся к нему с докладом. - У тебя в камере сидит баба, против которой неопровержимые улики. Отравленный продукт в ее руках, видеокамера зафиксировала. Охранник подтвердил, что она к нему с этой дыней подходила. Видна подмена на кассе, плюс родство с погибшей Хмуровой, ее телефонный разговор с подозреваемой незадолго до смерти. И замечу, алиби ее никто подтвердить не смог на момент гибели Хмуровой. На улице, где она живет со своим мужем, нет камер. Она могла съездить к сестренке, столкнуть ее с крыши. А скандалить могла по телефону мужа в пути, а не сидя возле него. И свекровь сестренки она могла отравить. На тот момент у нее тоже нет алиби. Или я что-то путаю?
        - Так точно, товарищ полковник. Алиби нет. Она не помнит, где провела то время. Скорее всего, говорит она, была дома. Спала.
        - Вот! Что еще надо тебе? Додавливай ее. Добивай уликами. Пусть пишет признательное, и передавай дело в суд.
        - А как быть с покушением на Ярового? Слесаря автосервиса?
        - Я что-то не пойму тебя, майор! - Волков привстал, упираясь кулаками в стол. - У тебя труп слесаря имеется? Нет. Нет тела - нет дела. Гибель его соседей - результат несчастного случая. Покушение на него - вообще мутная история. Кто видел этого мотоциклиста в сервисе, кроме Ярового? Никто! Был ли он вообще?
        - А шприц с ядом? Шприц под верстаком? - напомнил Денис полковнику.
        - Шприц…
        Волков медленно осел в кресло. Минуту пристально рассматривал что-то на своем столе. И неожиданно поднял на Дениса взгляд, полный странного смысла.
        - А обыск у слесаря в квартире делали? Нет, насколько я помню. А что, если не было никаких отравителей? Что, если он сам потравил группу лиц, докучающих ему своим шумным соседством? А потом решил придумать мотоциклиста со шприцем, чтобы как-то себя очистить, а?
        - То есть Лилиана Новикова может быть непричастна к отравлению?
        - Да запросто! Нет, обвинения в гибели ее сестры с нее снимать не надо. Там все мутно. Дожимай, майор. А вот что касается яда… Поищи-ка ты его следы в квартире Ярового. Может, я и прав? И это совсем другая история, не имеющая никакого отношения к гибели Хмуровой? А то сконцентрировали все внимание на аварии шестилетней давности, понимаешь… Будто все, что происходит, уходит своими корнями именно туда! А кто сказал, что так? Ступай, майор, работай. К вечеру жду подробный доклад о ходе следствия по делам.
        - По делам? - вскинул Денис изумленный взгляд.
        - Именно, майор! Нет у тебя никакого единого дела, нет. С твоей стороны было большой ошибкой объединять их в одно. Заговор, понимаешь, вселенский! У тебя есть несколько параллельных дел, никакой связи между собой не имеющих. Отравление - это умышленное причинение вреда здоровью, повлекшее смерть. Падение с крыши Хмуровой - это смерть в результате несчастного случая. Она могла поспорить, подраться, оступиться. Что угодно! Давай, майор, давай уже доводи до логического завершения всю эту муть! - Волков повысил голос и провел ребром ладони себя по горлу. - Вот уже где сидит эта группа лиц, никак между собой не связанных…
        Глава 30
        То, что у Ярового в квартире нашли пузырек с ядом, Валерия восприняла как удар под дых.
        - Этого быть не может, майор! - выкрикнула она в телефон, когда он позвонил ей и сообщил неутешительные новости.
        Неутешительные для Ярового и для нее, потому что Валерия была уверена, что находится на верном пути. А тот несколько отличался от того, которым двигался Денис Градов, расследуя дело.
        - Факты - вещь упрямая, Лера, - несколько неуверенно отозвался он. - Улики изъяты в присутствии понятых. Яровой отправлен под стражу.
        - Но он же здесь был, по соседству со мной. Когда вы успели?
        - Я вызвал его телефонным звонком к нему на квартиру, - нехотя признался Градов.
        - Но яд ему могли и подбросить. Его не было дома несколько дней.
        - Два дня его не было дома, - уточнил он.
        - Вот! За эти два дня…
        - Новикова, что ты от меня хочешь? Чтобы я закрыл глаза на вещдок? - Денис отчетливо выругался. - Благодари судьбу, что он не успел твою соседку отравить. А заодно и тебя. Он весьма странный товарищ. И да, в пользу нашей версии тот факт, что Яровой проходил лечение от странной кожной болячки. И ему выписывалось лекарство, в состав которого и входит данный отравляющий компонент.
        - И он его выпаривал, да? - фыркнула Лера со злостью. - Не неси пургу, майор! Дядьку кто-то подставляет. Классически подставляет! А что по мотоциклисту, который на него напал?
        - А нет его, - со злым смехом ответил Денис. - И вряд ли он был. Думаем, это вымышленный персонаж. Его никто не видел, кроме Ярового. Как-то так, гражданка Новикова.
        Он слово в слово повторил предположение полковника Волкова, что Яровой умышленно разыграл сцену с дыней, чтобы раз и навсегда отвадить шумных друзей своего соседа Гены. И про мотоциклиста придумал, чтобы запутать следствие.
        - Хорошо, - согласилась она неохотно. - А Нина Николаевна Хмурова? Кто ее отравил? Хочешь сказать, что Яровой такой продвинутый айтишник? Сумел перехватить интернет-заказ, принес на адрес отравленный продукт. И если даже у него это вышло, возникает уместный вопрос: зачем? Какой у него мотив?
        - Мотив пока нам неизвестен, но нам стало известно кое-что другое. - Выдержав положенную паузу, Денис пригвоздил: - Они были знакомы.
        - Кто?!
        - Нина Николаевна Хмурова и Яровой. Более того, они даже встречались какое-то время. Дружили организмами, если быть точнее.
        - Этого не может быть! - изумилась Лера вторично до такой степени, что на какой-то момент потеряла дар речи.
        - Еще как может, - не дождавшись более никаких комментариев, продолжил Денис ее добивать. - Этот автосервис ей посоветовала несколько лет назад невестка, Анастасия Хмурова. Сказала, что там отлично ремонтируют машины и берут недорого. Нина Николаевна обратилась как-то туда за услугами и познакомилась там с Яровым. Потом она туда зачастила. Общение стало теснее. Они начали встречаться. Но потом она вдруг решила все закончить. Как сказал Яровой, без объяснения причин.
        - Это он сам все рассказал? - все еще сомневалась Лера.
        - Сам. Я показал ему несколько фото фигурантов и жертв. В Нине Николаевне Хмуровой он сразу узнал свою бывшую подругу.
        - И признался, что всех травил?
        - Нет, - после паузы нехотя ответил Денис. - Нет, конечно, не признался. Уверяет, что понятия не имеет, откуда в его доме яд. Но на пузырьке его отпечатки. Так что…
        - Устрой мне с ним встречу, Градов.
        - Об этом не может быть и речи.
        - Тогда… Тогда я буду его адвокатом. Имею на это право, у меня юридическая контора. И…
        - Ладно. Спрошу у него. Если согласится, позвоню.
        Она ждала бесконечно долгих тридцать часов.
        За это время ее контора успела подготовить все необходимые документы, дающие ей право выступать в роли адвоката Ярового. Она побывала у лечащего врача Ярового, но тот наотрез отказался отвечать на ее вопросы без надлежаще оформленного запроса. Она чуть ли не в микроскоп исследовала рецепт на лекарство, что выписали Яровому после обнаружения у него скверной болячки. Действительно, обнаружила в составе этого препарата компонент, которым отравили Хмурову и друзей Гены. Это ни о чем не свидетельствовало, но то, что выписанный ему препарат выпускался в точно таком же пузырьке, в котором был обнаружен яд в квартире Ярового, ее обнадежило.
        - Это объясняет, откуда на пузырьке ваши отпечатки, Виктор Савельевич, - говорила ему Лера на следующий день, явившись в роли адвоката к нему на свидание.
        - Но яда я там не хранил, - ежился, как от холода Яровой, боясь поднимать на нее глаза. - И не травил никого. Зачем мне? Генка уже много лет так дебоширит. И люди к нему много какие ходили. Чет я их раньше не травил. А тут вдруг захотел? Глупо же…
        - Как считает следствие, вам просто надоело это терпеть.
        - А Нину? Нину мне зачем травить, если мы с ней расстались ого-го как давно?
        - Скажите, Виктор Савельевич, она действительно была у вас незадолго до своей смерти?
        - Она была не у меня, а в автосервисе, - поправил ее Яровой сердито. - В моем доме она не была ни разу. У нее все встречи проходили.
        Это было скверно. Потому что у Ярового появлялась прекрасная возможность проникнуть в ее подъезд и найти нужную квартиру. Не заблудился бы.
        Потом она задала ему множество вопросов: когда, почему, зачем, что предшествовало.
        И снова ответы не радовали. Все сходилось на том, что у Ярового имелись и мотив, и возможность совершить преступление. Он даже знал, когда и в каком магазине Нина Николаевна обычно делала интернет-заказы.
        - Мы не раз вместе с ней список составляли, - признался он, растерянно посматривая на Леру. - Когда нам из дома не хотелось выходить. И я знал, что она особенно любит.
        Она только стискивала зубы, слушая слесаря автосервиса, на котором неожиданно сошлись все подозрения.
        - Почему дыня?
        - Она любила ее особенно. И с начала сезона через день ее покупала.
        Снова ответ был для него скверным.
        - Когда вы виделись с ней в последний раз?
        - Так она незадолго до своей гибели ко мне приезжала. То есть в сервис.
        - Зачем? Откуда знаете о дне ее гибели?
        - Так ваш коллега рассказал. Спрашивал, где я был и что делал в тот день?
        - И что вы делали в тот день?
        Тут Яровой запнулся, опустил голову и долго молчал. Лера нарочно засекла время: две томительные минуты.
        - Ничего не делал. Дома сидел. Спал, - проговорил он и неуверенно пожал плечами. - Мой обычный распорядок на это время. Ваш коллега сказал, что это называется отсутствием алиби.
        А как еще! Конечно, алиби не было! Но подобного алиби не было ни у Николая Хмурова на момент гибели его жены, ни у Лилианы Новиковой.
        Но у них в доме яд не обнаружили, вот так-то.
        - О чем говорили в вашу последнюю встречу, Виктор Савельевич?
        - Она приехала будто по ремонту машины. Машинка старенькая, ее хоть через день ремонтируй. Да вы видели наверняка ее машину. Раз встречались с ней.
        - Откуда информация обо мне?
        - Нина Николаевна и рассказала. Говорила, что нанимала Колину соседку за деньги следить за невесткой. Из всех соседок только вы подходите на эту роль. Это я уже сейчас догадался. Вы какое-то время следили, а потом бросили. Сослались на неэтичность, неправомерность и что-то еще…
        Лера сдержанно кивнула.
        - Она сама начала за ней ездить по городу. Что-то фотографировала, что-то подслушивала. И когда ко мне-то приехала в тот день, телефоном так вот потрясла. - Яровой помотал в воздухе кулаком. - И говорит: ну, теперь она вот у меня где. Она и ее подружка.
        - Что-то уточняла?
        - Нет. Просто посмеялась. Говорит, как же это ты ее не заметил шесть лет назад?
        - Кого? Ее невестку? Так она не пряталась. - Лера, склонившись над столом в его сторону, потребовала: - Виктор Савельевич, давайте с этого места поподробнее. Все, до запятой!
        Воспоминания Ярового не заняли много времени. Всего пара предложений, но, когда он закончил, Лера потребовала все повторить, записав его слова на диктофон.
        - Еще раз, Виктор Савельевич, с кем была в автосервисе шесть лет назад Анастасия Хмурова? В тот момент, когда вы ремонтировали автомобиль Ильи Новикова?
        - Она была с подругой, которую звали Ниной. Ее я не видел. Она оставалась в машине на парковке. Так мне рассказала Нина Николаевна Хмурова. И еще посмеивалась, что совершенно случайно ткнула палкой в змеиное гнездо. Искала, говорит, одно, а нашла совсем другое. Более серьезное и страшное. Вот тебе и тезка, говорила. Но подробностями делиться не захотела. Когда, говорит, смогу убедиться, тогда и расскажу. А потом она умерла, Нина Николаевна моя Хмурова. И меня теперь обвиняют в ее смерти. Как же так, Валера?
        И неожиданно он расплакался.
        Выходя на улицу после допроса, Лера отклонила сразу три входящих звонка от Градова. Что он ей скажет, она примерно догадывалась.
        - Ты занимаешься пустым делом… Яровой скоро сядет… Он единственный подозреваемый в отравлениях…
        Она это уже от него слышала. И была, мягко говоря, с ним не согласна. Если сейчас ответит на его звонок, то может наговорить ему гадостей.
        Понятно, он заинтересован в скорейшем завершении расследования, но это не значит, что надо хватать всех подряд и заключать под стражу.
        Лера обошла какого-то человека, вставшего у нее на пути, и двинулась к припаркованному за воротами автомобилю. Солнце нырнуло за облако, и Валерия с облегчением поморгала.
        Солнцезащитные очки забыла в машине, и пока шла от ворот до здания следственного изолятора, чуть не ослепла. И сейчас, когда вышла из темноты на яркий свет, та же история. Поэтому и не узнала того, кто преградил ей дорогу. И удивленно обернулась, узнав голос, окликнувший ее.
        - Илья? Что ты здесь делаешь? - Лера замерла в паре метров от него.
        - Вообще-то у меня тут жена находится под стражей. - Он нервно дернул шеей и внес уточнение: - Была заключена под стражу по нелепому обвинению. Хорошо, что разобрались. Вот жду ее.
        - Ее освобождают?
        - А почему ты удивлена? - возмутился Илья, неприязненно глядя на нее. - Лилиана не убийца! Она не отравительница! Ей это было не нужно. Зачем? Мы жили счастливо. Я любил и люблю ее. Не изменял ей. У нее не было мотива.
        Лера внимательно рассматривала бывшего мужа. Находила в нем перемены, которые его не красили: нервно бегающий взгляд, язык, без конца облизывающий губы, неряшливая щетина, вовсе ему не подходящая. Ругала себя, свихнувшуюся от ревности шесть лет назад настолько, что чуть не убила его. И еще больше ругала себя за алкогольный омут, в который нырнула по причине страшного чувства вины за содеянное.
        - Лилиана не врала. Никогда не врала следствию. Странно, что ее подруга, Нина Осипова, так ее подставила.
        - Как?
        Она с интересом уставилась на бывшего мужа. И сразу получила в ответ недоверчивый взгляд с кривой ухмылкой, намекающей на догадливость.
        - Я не пытаюсь ее оправдать, - возмутился Илья снова. - Можешь не думать ничего такого. Я действительно уверен, что Лилиана не соврала, когда сказала, что Нина вручила ей дыню у входа в магазин. С ней она и подошла к охраннику. Почему Нина это отрицает? И почему следствию нет до этого дела?
        Потому что яд нашли в квартире у несчастного слесаря автосервиса, и это вдруг все расставило на свои места и сразу всех устроило. Как удобно! Как вовремя!
        Кстати, Илье это тоже было выгодно. И он запросто мог этот яд подбросить. И да, он мог водить байк. И когда-то он у него был. Илья его продал. Давно уже. Но он мог его позаимствовать у кого-нибудь из друзей. На памяти Валерии, у Ильи было сразу два знакомых байкера. Так что…
        - И уж точно Лилиане не было нужды убивать свою сестру. Настя, конечно, была не подарок, и порой доставала Лилиану просьбами одолжить ей денег. Сама понимаешь, без отдачи. Но за это не убивают. Лилиана в тот день не выезжала из дома. Теперь я могу тебе это сказать, Лера… Мой обморок в тот день был отчасти симуляцией.
        - Что ты хочешь этим сказать? - вытаращилась она на бывшего мужа, по-прежнему стоящего у нее на пути.
        - Что я мог бы открыть глаза несколько раньше, чем открыл их. - Он потер неряшливую щетину на подбородке.
        - Ты симулировал приступ?! Но зачем?! Сумасшествие какое-то! Новиков, объяснись!
        - Я лежал на полу и сквозь ресницы наблюдал за тем, как моя жена шарит в моем мобильнике. Я, конечно, и раньше подозревал, но тут убедился воочию. А когда она нашла в телефоне номер Насти и принялась звонить ей и устраивать допрос, то, сама понимаешь, выходить из обморочного состояния было не время.
        - Я не понимаю! - Лера широко развела руками и обессиленно их уронила. - Тебе нравится так жить? Во лжи? Меня обманывал с молодой любовницей. Четыре года, Илья! Четыре года ты врал нам обеим.
        - Это не преступление, - насупился он, сунул в карман легких брюк кулаки. - Это не то, что попыталась сотворить со мной ты! Напомнить?
        - Не надо.
        Лера повернулась, чтобы уйти. Разговор заходил в тупик. Жонглировать с ним обвинениями она не станет.
        - Погоди, Лера. - Он даже осмелился схватить ее за локоть, надо же. - Я хотел еще кое-что добавить.
        Она выдернула локоть из его пальцев - горячих и влажных. Требовательно глянула.
        - Я действительно не знаю, откуда в моем телефоне взялся номер Насти. Это выглядит очень странно. Я говорил майору. Он отмахнулся. А это может быть важно. Возможно, кто-то заранее задумал нас подставить. Если задумал избавиться от Насти. Это мог быть кто угодно.
        Она молча смотрела на него. Наводящих вопросов не будет. Если Градов отмахнулся, значит не счел это важным. А ей зачем?
        Железная дверь следственного изолятора широко распахнулась, выпуская на улицу Лилиану. Она сразу их увидела. Встала на ступеньках, словно споткнулась. Потом мелкими шажками двинулась в их сторону.
        - Настин номер мне кто-то вбил в память телефона, - скороговоркой произнес Илья, улыбаясь подошедшей жене - натянуто, фальшиво.
        - Зачем? Когда?
        Лера не двигалась с места. Она не собирается сбегать просто потому, что Лилиана вышла из заточения.
        - Когда? Да в любой момент. Во время тренировок и соревнований. Я телефон всегда оставлял в шкафчике. Доступ к нему запросто можно было организовать заинтересованным лицам.
        - А зачем? - кивнула, соглашаясь с первым его заявлением.
        - Чтобы подставить меня, нас. Возможно, кто-то заранее задумал избавиться от Насти подобным образом.
        - И этот кто-то ждал, когда твоя жена влезет в твой телефон и позвонит именно тогда? Неубедительно, Новиков, - качнула Лера отрицательно головой. - Имей мужество признаться, что с Настей вас что-то связывало.
        И тут Лилиана вышла из тени своего мужа, встала между ними, между Лерой и Ильей, и прошипела:
        - Не смей! Не смей обвинять моего мужа! Ты ничего не знаешь. Слепая! Слепая неудачница!
        Лера попятилась. И уже пожалела, что затеяла этот разговор у ворот следственного изолятора. Тут еще снова солнце выглянуло из-за облака. Глаза заслезились с новой силой.
        - Всего вам хорошего, - произнесла она негромко и повернулась, чтобы уйти.
        И снова была остановлена. Но на этот раз Лилиана цапнула ее за руку. Грубо схватила, разворачивая к себе.
        - Мы с Ильей - жертвы обстоятельств, понимаешь, Лера?! Кому-то надо было, чтобы все замкнулось на нас. Все подозрения. Номер Насти в его телефоне. Мое родство с ней, которое я не особенно афишировала. Дыня эта чертова! Почему Нина скрыла тот факт, что сунула мне ее в руки у входа в супермаркет? Почему? Чтобы подставить? Ее слова против моих. Поверили ей. С какой стати? Это она могла отравить дыню.
        Лере пришлось рассказать про Ярового, заключенного под стражу по обвинению в отравлениях.
        - Да? - удивленно покачала головой Лилиана.
        - Поэтому вас и отпустили из-под стражи, Лилиана. В деле появился новый подозреваемый. С вас сняты подозрения.
        - Это замечательно, но как же Нина? - тихо возмутилась Лилиана.
        - А что Нина?
        - Почему она врет?
        Лилиана переводила растерянный взгляд с мужа на Леру.
        - Испугалась, возможно, - предположил Илья и обнял жену за плечи. - Идем, дорогая, нам надо домой. Я успел там разобрать вещи. И навел порядок. Дома чисто, уютно, пахнет пирогами. Нет, это не я выпекал.
        Они тихо, счастливо рассмеялись, глядя друг на друга. Лера поспешила уйти. Умиляться картинкой их семейного счастья она точно не станет.
        - Лера, подождите, - неожиданно окликнула ее Лилиана, догоняя. - Есть еще кое-что. Может быть, это ничего не стоит, а может, окажется важным.
        Она остановилась в метре от Лериной машины. В пыльном спортивном костюме и кроссовках с грязными шнурками. Немытые волосы зачесаны наверх, в хвост. Никаких тебе локонов по плечам, ни единого следа макияжа на лице. Но даже теперь она выглядела красивым, нежным ангелом. Слегка потрепанным, но все же…
        И Илья взирал на нее с обожанием, как никогда не смотрел на Леру. Даже в первые годы.
        - Так что у вас еще? - с раздражением выдохнула Лера.
        Стоя рядом с Лилианой в узком модном платье до колен и туфлях без каблуков, дорогих и стильных, она чувствовала себя дурнушкой.
        - Фамилия Нины Осипова, - проговорила Лилиана.
        - Знаю. И?
        - Ее девичья фамилия Осипова. Ее муж взял ее фамилию сразу, как они поженились.
        - Это так важно? - с сомнением качнула головой Лера. - И какую же фамилию он носил прежде?
        - Гревцов. Раньше его фамилия была Гревцов. Это фамилия его отчима, - уточнила она быстро и развела руками. - Это все. Может, это будет вам полезно.
        Гревцов? Где-то она уже слышала эту фамилию. Кажется, ее называл майор Градов. Но в какой связи? Все выскочило из головы…
        - Звонил? - набрала она Градова, как отъехала от сладкой парочки на метр.
        - Звонил. Чего не отвечала? - отозвался он с обидой.
        - Была на встрече с клиентом.
        - Яровой? - Майор тяжело вздохнул. - Лера, там сто процентов обвинительный приговор будет. Что-то полезное он тебе сообщил?
        - Кое-что есть, но не знаю пока, как это применить. В голове каша. - Она встала на светофоре и спохватилась: - Кстати, кто такой Гревцов? Ты что-то рассказывал мне. Помню эту фамилию. Не помню, в какой связи?
        - Гревцов? Так это фамилия племянника Серебровой. Я подробно рассказывал тебе о семье ученого с репутацией добропорядочного гражданина и семьянина. Именно по этой причине я не поперся к ним в дом, чтобы начать задавать вопросы о погибшей шесть лет назад их племяннице. Неуместно. - И с легкой обидой Градов добавил: - Вот как ты меня слушаешь!
        Ей пришлось съезжать с дороги и включать «аварийку». Ехать дальше не могла. Перед глазами замелькал калейдоскоп из имен и событий, постепенно выстраивающийся в стройную, логическую линию.
        - То есть за старухой Серебровой ухаживает племянник с фамилией Гревцов? Я правильно понимаю?
        - Так точно, Лера.
        - И машина у него на Гревцова-отца оформлена?
        - Да. Именно. Я же выяснял. А что не так? - В его голосе зазвучало беспокойство. - Наш уважаемый ученый оказался маньяком?
        - Нет, думаю, со старшим Гревцовым все в порядке, иначе ты бы знал.
        - А с младшим? С его сыном, который племянник Серебровой?
        - А младший не его сын вовсе, он его пасынок. И он сейчас носит фамилию своей жены, сразу поменял в день бракосочетания. И фамилия его теперь Осипов. Осипов Иван, муж Нины Осиповой. И вот убей меня, майор, но что-то тут не так. Слишком часто и слишком тесно эта семейная пара соприкасалась со всеми фигурантами наших дел. Кстати…
        Лера сверилась с навигатором, поняла, что до дома Серебровой ей ехать всего пятнадцать минут. Вклинилась в поток машин, игнорируя сердитые сигналы.
        - Я в пятнадцати минутах езды до дома Серебровой. Не присоединишься ко мне?
        - Я уже домой собирался, Новикова, если честно. Но тут мне позвонила консьержка из подъезда Серебровых. Я просил ее звонить, если вдруг что… Потому тебе и звонил три раза, - отозвался Градов ворчливо. - Померла старуха Сереброва, так-то вот. Померла, если что, своей смертью. И наследует все ее имущество, угадай кто?
        - Племянник? Осипов?
        - Да, племянник. Только я думал, что он Гревцов. Надо же… Жду. Приезжай…
        Глава 31
        - Квартира Серебровых? Заперта, конечно! - выкатила на них глаза консьержка. - У нее теперь новый хозяин. Новый-старый…
        - Это как? - прикинулся непонимающим Градов.
        Он понял, конечно, кто унаследовал квартиру. Не был идиотом. Но хотелось пояснений.
        - Еще при жизни Сереброва оформила договор пожизненной ренты на племянника. Она этого и не скрывала. И он тоже. И его жена. Социальные работники, когда навещали Сереброву, всегда уходили удовлетворенными, - уточнила консьержка. - О таком уходе, говорили они, можно только мечтать. Все в полном объеме: и еда, и лекарства.
        - Умерла она когда? - вставила Лера, устав стоять бессловесно за спиной Градова.
        - Сейчас точно скажу. Ее племянник как раз приехал к ней. Примчался как на пожар. Мотоцикл свой прямо у подъезда оставил. Некогда, говорит. Тетя позвонила. Плохо ей.
        - Мотоцикл? - В один голос воскликнули Градов с Лерой.
        - Ну да. Он на нем нечасто, но ездил. Когда один Сереброву навещал. Когда с женой, то всегда на машине. И Сереброву, когда возил по делам, тоже на машине. Старую женщину на мотоцикле ведь не повезешь, так? - Она неуверенно тыкала пальцем в клавиатуру, пытаясь найти запись с камеры видеонаблюдения над подъездом. - Ага. Вот, нашла. Вот он приехал…
        Градов с Лерой, вытянув шеи в сторону монитора, внимательно наблюдали, как на бешенной скорости подкатывает к подъезду байк. Как резко тормозит. С него соскакивает стройный мужчина в черном костюме и шлеме с непроницаемым стеклом. Он быстрым шагом входит в подъезд. Байк остается прямо перед ступеньками. Прямо поперек. Задними номерами глядя в камеру. Задними, замазанными грязью номерами.
        - Твою мать, Новикова! - скрипнул зубами Градов, выругавшись едва слышно. - Значит, мотоциклист все же существует.
        - Не сомневалась ни одной минуты, - негромко ответила она ему. - Значит, не сумев убить Ярового в автосервисе, он прямиком поехал сюда. Зачем?
        - Он приехал, и что было дальше? - спросил Градов, обращая взгляд на консьержку. - Кстати, записи с камер нам придется изъять. Вы не против?
        Кажется, женщина отдала бы не только записи, но и компьютер целиком, лишь бы от нее отстали и она продолжила плести кружевную салфетку, которую пришлось сунуть обратно в картонную коробку. И что теперь будет с узором, непонятно. Она же сбилась со счета! Придется распускать до предыдущего ряда. Э-эх…
        - Он приехал, ворвался в подъезд бегом. Даже шлема не снял. Бегом к лифту. А потом приехала «скорая». Из квартиры Серебровой позвонил ее племянник и попросил пропустить докторов. Сказал, что тете плохо. А доктора потом сказали, что на момент их приезда она уже умерла. Болел человек, что сказать.
        С записями с камер и показаниями консьержки Градов вернулся в отдел и напросился к полковнику. Тот еще не успел уехать.
        Объяснялся с ним долго и сумбурно. И несколько раз начинал говорить с самого начала. И не сколько для Волкова, сколько для себя. Чтобы озвучить новую версию. Очередную новую версию!
        - Ну, вы с твоей Новиковой даете, майор! Что же выходит: слесарь Яровой не врал? На него в самом деле покушались?
        - Есть такие подозрения, товарищ полковник. Мы же сразу зафиксировали движения нескольких мотоциклов в том направлении и обратно. Все проверили, кроме того, на котором были замазаны грязью номера.
        - И теперь вы его угадали? По новым кадрам с камеры видеонаблюдения от подъезда старухи Серебровой? Правильно я понял?
        - Так точно, товарищ полковник. Это один и тот же байк и один и тот же человек. Мы фрагментально рассмотрели и сравнили записи. Сомнений нет. Этот человек сначала двигался по направлению к автосервису, потом в обратном направлении. Сразу проехал на адрес Серебровой. И она как-то так вовремя умерла. Тут что-то одно из двух: либо она умерла своей смертью, либо ее племянник, устав ждать, ей помог.
        - В этот день и час он это сотворил по той причине, что не удалось покушение на Ярового? Занервничал, хочешь сказать?
        - Так точно.
        - Ну что же… Даю добро на заключение под стражу. С обыском решу. Обыск делайте и по месту его жительства, и в квартире умершей Серебровой. Все, майор, ступай. И заверши уже это дело. Ну, сколько можно, ну!..
        Иван и Нина Осиповы скандалили. Их крики они услышали, как только группой вышли из лифта. Разобрать слова невозможно, но орали громко.
        - Иван Сергеевич Гревцов?
        Денис внимательно рассматривал молодого крепкого парня, по пояс обнаженного - на нем были только спортивные шорты до колен.
        - Иван Сергеевич Осипов, - поправил тот. Подозрительно прищурившись, он осмотрел группу из пяти человек. - В чем дело? Кто вы?
        - Майор полиции Градов, - показал ему свое удостоверение Денис и тряхнул листом бумаги, разворачивая его. - Это мои коллеги, а это ордер на обыск вашей квартиры.
        - На основании? - Он все стоял на пороге, пытаясь их не впустить.
        - Вы подозреваетесь в покушении на убийство Ярового Виктора Савельевича.
        - Это кто? - Кривая ухмылка тронула его губы.
        - Это слесарь того самого автосервиса, в котором шесть лет назад ваша супруга в сопровождении Анастасии Хмуровой совершила порчу тормозов машины Илья Новикова.
        - Господи! Что за сказки?! - возмущенно воскликнул Иван, скрещивая руки на голой груди.
        Он все еще стоял на пороге квартиры, не впуская их. И тогда Градов вежливо его потеснил. Не сказать, чтобы это было легким делом. Иван стоял как скала. Он был сильным, да. И к Денису на помощь пришли его коллеги, слегка Ивана скрутив.
        Его жена сидела в кресле в единственной комнате их однокомнатной квартиры, съежившись и подтянув колени, словно у нее болел живот. Ее взгляд, обращенный на дверной проем, в который втолкнули ее мужа, был исполнен ужаса.
        - Что происходит, Ваня?! - воскликнула Нина таким слабым, почти бестелесным голосом, словно не она орала пять минут назад с такой силой, что ее было слышно от лифта.
        - Происходит то, что и должно было произойти, дорогая, - обронил он, падая в угол дивана и вытягивая ноги. - Ты облажалась.
        - Я?! - повысила она голос до гневного сипа. - Я облажалась?! Или ты, сволочь?!
        И скандал вспыхнул с новой силой. Градов даже не пытался его остановить. Десять минут он наблюдал за супругами, записывая в присутствии понятых на видео всё-всё. В результате из квартиры в наручниках выводили обоих.
        - Обвинительный приговор будет вынесен сто процентов, товарищ полковник, - докладывал на следующий вечер Волкову Денис. - Они валят друг друга, пытаясь оправдать каждый себя. Как результат - признательные показания.
        - И что же, Новикова твоя была права? Преступная история началась шесть лет назад?
        - Так точно. Шесть лет назад они втроем - супруги Осиповы и Анастасия Хмурова - вступили в преступный сговор с целью устранить Анну Сереброву как единственную наследницу своих родителей. Родители сами были виноваты, слишком пригрели в своем доме названого племянника, Ивана Гревцова. А он не был им даже родней по крови. Был приемным сыном семьи Гревцовых. Они усыновили сироту еще в младенчестве, когда своих детей не было. А потом неожиданно для всех врачей родили своих двоих. И в семье все поменялось. Гревцов Сергей Леонидович - родной брат старухи Серебровой - не очень любил Ивана. Ущемлял его всячески материально. На его машине Иван даже ездил по доверенности. А Сереброва его жалела. Принимала у себя бедную сиротку. И как-то однажды, когда ее дочь Аня схватила серьезную болячку на отдыхе за границей и едва не умерла, она обмолвилась: если что с Аней - все перепишет на Ивана. Больше, мол, у них достойных наследников нет и не предвидится. Ее муж молча с этим согласился, покивав. Потом Аня восстановилась. Родители возлюбили ее еще сильнее. Ивана задвинули с его мечтами далеко-далеко. Тут еще у Ани
появился возлюбленный - Илья Новиков, на которого возлагались серьезные намерения. Серебровы всерьез полагали, что он разведется с женой и женится на их Ане. И заживут они долго и счастливо. Там и дети пойдут. И тайным мечтам Ивана не суждено будет сбыться никогда вообще.
        - И Иван решил организовать покушение на Новикова с Анной?
        - Если верить им обоим, Ивану и Нине, то все произошло спонтанно. Они долгое время наблюдали за Ильей. За его отношениями с женой, отслеживали свидания с Анной. И однажды увидели, как у Ильи на машине поломались тормоза.
        - Сами поломались? - вскинул брови Волков. - Или кто помог?
        - Не могу знать, товарищ полковник, - честно соврал Градов. - Но та поломка была благополучно исправлена в автосервисе на окраине города. В том направлении обычно Илья Новиков возил на свидания свою Анну. Было у них тайное местечко - загородный коттедж, о котором Валерия не знала. Так вот, пока парочка умилялась вынужденной паузой, сидя под зонтиками в кафетерии автосервиса, Нина Осипова по указанию своего супруга заново испортила тормоза на их машине. Настя, с которой они были знакомы давно, еще со школы, в это время наблюдала за парочкой. Она должна была подать сигнал в случае чего. А Нина, вооружившись кусачками, повредила тормозную трубку. Это было несложно. Иван проинструктировал ее по телефону. Она, понятное дело, не могла выйти из укрытия. Вдруг бы ее Аня заметила, она же ее знала. Нина сидела в Настиной машине. Все то время, когда не портила отремонтированные тормоза.
        - Просто вот так вот? Спонтанно возникло желание испортить то, что было исправлено? Знали, что Илья Новиков будет уверен в исправности машины и сразу наберет скорость… Решили попробовать. А почему нет? Тормоза плохо отремонтировали, машина улетела с дороги. Кто заподозрит пару Осиповых? Они вообще ни при чем. Очень осторожно следили. Их даже Никита Сучков ни разу не заметил. Если бы заметил, сдал бы сто процентов. - Волков вывернул нижнюю губу и покачал головой. - Изобретательно, скажу я тебе.
        - Они вообще большие выдумщики, эта парочка! Как только на горизонте маячила опасность, они сразу принимались изобретать преступление. Подходили творчески. Чего стоила история с дыней на входе в супермаркет, которую Нина вручила ничего не подозревающей Лилиане Новиковой. Подарила и подарила, какая невидаль. Но потом-то она заняла ей очередь в кассу прямо перед Яровым. Взяла из ее рук сумку с отравленной дыней, якобы чтобы помочь. Виртуозно подменила дыню пожилому автослесарю и сама не засветилась. И Лилиану подставила. Потом еще так искренне плакала, убеждая меня, что Лилиана ее оговаривает. Но главной целью был слесарь Яровой. Они все время опасались, что он что-нибудь вспомнит и заговорит. Они же знали, что он встречался со свекровью Насти Хмуровой.
        - Ее, надо полагать, тоже они отравили? Они - Осиповы?
        - Да. Но ее они убили первой. Хмурова Нина Николаевна следила за Настей. Видела и ее встречи с Осиповой. И подслушала как-то, что Настя шантажом вымогает деньги с Нины Осиповой. И угрожает ей рассказать в полиции все об аварии, в которой погибла Аня. Хмурова Нина Николаевна, конечно, не знала, кто такая Аня. Что за авария. Но вот шантаж зацепил ее воображение. И она однажды сглупила и подсела за столик в кафе к Осиповой. И давай ее крутить и так и сяк. Та посмеялась, посоветовала бабушке обратиться к психиатру, но мужу доложила. Иван сразу перепугался, зная, что Хмурова какое-то время встречалась с тем самым слесарем. И они могут в один прекрасный момент все сложить и догадаться. Будучи талантливым программистом, Иван засылал ей вредоносные ссылки, с просьбой пройти по ним, чтобы отслеживать ее телефон. Пожилая женщина, ни о чем не подозревая, послушно открывала ссылку за ссылкой, надеясь на обещанный подарок или выигрыш. Программа-шпион была благополучно установлена. Иван принялся следить и, тщательно все спланировав, перехватил один из ее интернет-заказов. Сам доставил его на ее адрес, поскольку
она его не знала в лицо. Нина Николаевна умерла. Это было их первое убийство после шестилетней паузы. Они думали, что на этом все - остановятся. Но Настя… Она принялась вымогать у них деньги шантажом пуще прежнего. Догадалась, чьих рук отравление ее свекрови. Они договорились о встрече на крыше. Настя там устраивала свидания с одним из соседей. Соблазняла его от нечего делать. Его допросили. Он сознался в любовной связи с Настей. Но он не убивал. Это Иван поднялся туда незамеченным. Они с Настей недолго спорили. Он ее просто столкнул и все. Без лишних слов. Он понимал, что ее шантаж никогда не закончится. Он забрал ее телефон, потом разломал его и выбросил в реку. С крыши он спустился в ее квартиру. Он знал от Насти, что она ее не запирает, когда идет на крышу прелюбодействовать. Иван попытался обставить все так, будто Настя вывалилась из окна. Не вышло…
        - Как получилось, что ее номер очутился в телефоне Ильи Новикова? Как так вышло, что ее сестра - Лилиана - звонила ей прямо перед ее гибелью?
        - Номер Насти Нина сама ему вбила как-то на соревнованиях. Он попросил подержать его телефон перед забегом. Она и воспользовалась ситуацией. Надеялась на очередную подставу. На всякий случай. Об этом рассказала сама Нина Осипова. Все происходило спонтанно. Тогда в ее голове уже зародилось желание приобщить эту мелочь к делу в случае чего. Но то, что Лилиана совершенно случайно позвонила Насте за двадцать минут до ее гибели, - это трагическое совпадение. А номер телефона - да, спровоцировал нездоровое желание у Осиповых. Они знали, что Илья с Настей практически не контактировал и не жаловал ее, не принимал в своем доме. И Лилиана знала о его негативном отношении к ее сестре. Ее номер в его телефоне вызвал бы массу вопросов и ревности.
        - В смысле, Настю Хмурову при случае подставить?
        - Лилиану. Она же ревнивая очень. Все в команде об этом знали. А Осиповы особенно. Они же пытались дружить с ними семьями. Наблюдали за Новиковыми.
        - Ну да… Каждого преступника тянет на место преступления. Илья Новиков выжил в аварии шестилетней давности, устроенной ими. Им нравилось за ним наблюдать, - задумчиво обронил Волков, ероша бумаги на столе. - Извращенцы чертовы!
        - Думаю, что им просто надо было контролировать ситуацию, товарищ полковник, - предположил Денис. - Они окружили себя участниками той трагедии и разыгрывали все будто по нотам. Как только к ним подступала опасность, они быстро ее устраняли. Сначала Нина Николаевна Хмурова. Следом Настя. Когда у нашей бывшей коллеги Валерии Новиковой появился интерес к автослесарю Яровому, они и его попытались устранить. Побоялись, что Нина Николаевна ему что-то рассказала. Но обе попытки провалились. К слову, на шприце его отпечатки пальцев. Уже установлено. Но Иван надеялся, что его не поймают и отпечатки его пальцев не с чем будет сличать. Тогда Иван просто взял и подбросил Яровому в квартиру яд. Чтобы уж наверняка. А тут еще и Сереброва умерла. Все складывалось так удачно. Надо было зачиститься по всем направлениям.
        - Точно сама померла? Не помогли они ей?
        - Эксперты уверяют, - развел руками Денис.
        - Понятно… Да, главный вопрос: а где же они отраву брали? Это же рецептурный препарат и…
        - Сереброва им лечилась на протяжении долгих лет. Какое-то сложно произносимое аутоиммунное заболевание, товарищ полковник. Как утверждает Иван, старуха сама натолкнула его на мысль использовать ее лекарство в виде яда. Рассказала как-то о его действии в передозировке.
        - Ярового выпускай. Старик и так натерпелся, - строго глянул на Дениса полковник. - И да, проявляй уж впредь разборчивость в своих связях. Не будь уже придурком, майор…
        Глава 32
        Яровой стоял перед дверью Марии Сергеевны, непривычно нарядный и с цветами в руках. Он прежде никогда женщинам букеты не дарил. Кто-то считал это бесполезной тратой денег. У кого-то аллергия была на цветы. Кто-то, как Нина Николаевна Хмурова, жалела растения. Считала, что им место в клумбе и оранжерее.
        Мария Сергеевна - зэчка, как прежде он ее называл про себя, - могла этот букет у него из рук вырвать и веником назвать. А могла и выбросить сразу. Но почему-то он все равно цветы купил. И больше ничего. Не рискнул нести в гости, куда его неожиданно пригласили, съедобное что-нибудь. Еще помнил, как все с дыней вышло. Хотел как лучше, а получилось…
        Пусть злодеи под стражей. Все во всем разобрались, но осадок-то остался. И люди погибли.
        Дверь не открывали. Он и стучал, и звонил - Мария Сергеевна не отпирала. Неожиданно открылась дверь соседней квартиры. И оттуда вышел высокий парень. Мускулистый, симпатичный. На нем были темные джинсы и рубашка в черно-белую клетку.
        - Виктор Савельевич? - поинтересовался парень.
        - Он самый.
        - Сюда заходите. Мы у меня собрались.
        Он широко распахнул дверь, встал боком. И тут его Яровой узнал. Это же сын Нины Хмуровой, Николай. А зачем зовет? За мать ругать станет? Мстить?
        Яровой попятился.
        - Не надо мне… Я пойду…
        - Не волнуйтесь вы так. Здесь все у меня. Все соседи. И Валерия, и Мария Сергеевна. Разговоры говорим. Маму поминаем. Сорок дней ей сегодня.
        Виктор Савельевич снова недоверчиво замотал головой. И шагу не сделал. Пока из-за плеча Николая не показалась его адвокатша Валера.
        - Входите, не бойтесь. У нас у всех перемирие, - оповестила она, странно мрачно улыбаясь. - Как на водопое в джунглях.
        Он вошел, разулся. Пошел с букетом в комнату. А там стол накрыт на четыре персоны. И Мария Сергеевна сидит. Надо же, без привычной шапочки. Даже с кудряшками какими-то, очень ее красящими.
        - Вот вам, - смущаясь, сунул он ей букет. - Можете выбросить.
        - Зачем же? - Она долго и внимательно осматривала каждый цветок в букете. Потом вздохнула, произнесла: - Красиво. И с душой. Ценю, Савельич.
        И у него отлегло. И ел, и пил без опаски. И рассказывал все, что знал. Но в основном они все говорили. О ходе следствия. О гибели сразу нескольких человек.
        - Шесть лет назад Анну убили из-за наследства, - загнула изящный пальчик красивая девушка с мужским именем Валера. - Потом Насте понадобились деньги, она прибегла к шантажу, - задумали ее устранить. Но Нина Николаевна встряла, решила к ответственности призвать Осипову. И подписала себе приговор. Настя догадалась, кто за этим стоит, и усилила шантаж. И погибла. Три жертвы! Из-за меркантильного желания завладеть имуществом и деньгами бедной женщины Серебровой. Вы, Виктор Савельевич, богом поцелованы. Да, не смотрите на меня так. Один раз пытались вам отравленный продукт всучить - не вышло. Второй раз пытались покуситься - вы оказали сопротивление. Подставить пытались, в тюрьму вас отправить за неопровержимостью улик - снова провал! Что за ангел-хранитель у вас?
        Он улыбался, что-то мямлил и думал про себя, что, наверное, ради такого вот вечера его бог и хранил. Хорошо все было, душевно и честно. И даже Валера рассказала всем, как тормоза своему мужу изменщику испортила шесть лет назад. И как потом Яровой их починил.
        - Вы в тот момент спасали всех: Илью, Аню, меня, - сами о том не подозревая, - закончила она свою исповедь словами. - В том, что она потом погибла, вашей вины не было. Вы, Виктор Савельевич, молодец. Вы просто творец добрых дел! Давайте за вас выпьем.
        Чудно выходило, в самом деле. Всю жизнь он за добрые дела был, мечтал людям помогать, но ни разу не осмелился. И как-то так вышло, что они совершались сами собой. Им же и совершались. А он и не подозревал.
        - Как же это у тебя вышло-то, Савельич? - улыбаясь ему из-за букета, спросила Мария Сергеевна. - И сам не думал, что столько добра сотворишь. Как?
        Он понял, что это повод для нового тоста. Налил всем вина. Всем, кроме Валеры. Она строго минералку из стакана цедила.
        - Даже не знаю, как оправдаться, - улыбнулся он всем по очереди широко и открыто. - Просто зла я никому никогда не хотел. Вот оно добром и обернулось. Другого ответа у меня нет.