Беспредельщики Илья Деревянко
        # Уголовный мир, о котором пишет Илья Деревянко, невероятно жесток и порой, как кажется, находится за гранью реального человеческого понимания. Однако он не выдуман автором, а списан с натуры человеком, который по роду своей деятельности (частный охранник)часто соприкасается с этим миром. Автор задает вопрос: бандиты, убийцы, `сатанисты`, маньяки - кто они: разумные существа или `нелюди`, окончательно утратившие человеческий облик? И ответ на вопрос далеко не однозначен.
        Илья Деревянко
        Беспредельщики
        Глава первая
        Оптовый рынок в Западном районе города Н-ска кипел коммерческой жизнью. Сбившиеся в плотные ряды крытые фуры, матерчатые палатки были заполнены разнообразными товарами: шоколадом, спиртным, прохладительными напитками ядовитых цветов,
«Вискасом», который вопреки утверждениям рекламы киски не очень-то и любят, сигаретами любых сортов, да и чего тут только не было! В узких улочках толкались солидные покупатели.
        Здесь брали сразу целыми партиями для последующей перепродажи в коммерческих ларьках. Июньское солнце палило нещадно. Продавцы и их клиенты обливались потом, однако торговля шла бойко. Сегодня - понедельник; коммерсантам надо запастись товаром на грядущую неделю. Наверно, из-за жары особенным спросом пользовались прохладительные напитки, уступая разве что спиртному. В душном воздухе резко пахло жарящимися тут и там шашлыками, сосисками, курами-гриль. Дым мангалов, смешиваясь с испарениями взмокших, разопревших людей и выхлопными газами подъезжающих и отъезжающих машин, образовывал густое марево, зависшее между небом и землей.
        Оптовик Сергей Голованов, несмотря на скверное самочувствие, пребывал в хорошем настроении. Первое объяснялось похмельным синдромом, тошнотой и противно липнущей к спине влажной рубашкой, второе - на редкость удачной торговлей. Почему-то именно около его фуры покупатели роились особенно густо. Оба младших компаньона не успевали поворачиваться.
        К середине дня Сергей наторговал вполне достаточно, чтобы спокойно ехать домой, а еще лучше за город, на речку, где прохладные струи воды освежат разгоряченное тело, смоют похмелье, но не хотелось упускать баснословную прибыль, прямо-таки липнущую к рукам. Когда еще фортуна будет столь благосклонна? Однако голова болела все сильнее. «Буду работать, пока не распродам все, хоть до закрытия рынка»,- сделав над собой героическое усилие, решил Голованов. Затем он, кряхтя, забрался в глубь фургона, откуда извлек бутылку шампанского.

«Может, не успело нагреться,- с надеждой подумал Сергей.- Или лучше пива? Нет, пиво не поможет, вчера перебрал слишком сильно. И надо ж быть таким дураком - мешать водку с коньяком, ликером и... и...» - Что-то было еще, но что именно, Голованов не помнил: добрался домой на «автопилоте», удивительно, что машину не разбил и в ГАИ не попал! Бывают чудеса на свете!
        В фуре было гораздо жарче, чем на улице,- палящие лучи солнца раскалили крышу, превратив нутро машины в подобие духовки. Торопясь быстрее закончить процедуру
«лечения», Сергей дрожащими руками вытащил пробку. В лицо ударила липкая, теплая струя: не оправдав его надежд, шампанское все же нагрелось. В бутылке осталась от силы половина содержимого. Чертыхаясь и давясь, он кое-как выпил упорно не желавшее отправляться в желудок шампанское. С трудом справившись со строптивым напитком, Голованов поспешно выбрался наружу, вытирая носовым платком перемешанный с шампанским пот. После парилки фургона воздух на улице показался даже свежим. Коммерсант глубоко вздохнул, но выдохнуть не успел.
        - Привет, Сережа, узнаешь?- послышался вкрадчивый, но полный скрытой угрозы голос. Рядом стоял крепкий, широкоплечий парень с узкими зелеными глазами, одетый в темную футболку и черные джинсы. Голованов с ужасом узнал Кирилла. Поблизости находились еще двое бритоголовых с бандитскими физиономиями. Кирилл был из бригады Вячеслава Савицкого, державшего под контролем Северный район и убитого в прошлом году. Руководство бандой, судя по слухам, принял на себя какой-то Мирон. Раньше Голованов торговал на северном рынке, платил, как положено, «за место», потом перебрался на запад Н-ска, где моментально угодил «под крышу» вора в законе по кличке Матерый.
        Переезд бизнесмена объяснялся просто. Северный рынок не являлся оптовым. Сергей продавал там мелкие партии товара, затем окреп, подкопил денег и, естественно, подыскал новое место работы. Теперь он недоумевал, какого хрена объявился здесь Кирилл, чего ему нужно? Может, убили Матерого, и теперь Северная бригада прибирает к рукам его территорию? На самом деле все объяснялось просто. Матерый благополучно здравствовал и в настоящий момент смаковал апельсиновый сок со льдом, укрывшись от зноя в прохладной полутьме бара, в котором обычно собирались его люди.
        Кирилл же оказался тут абсолютно случайно. Получив от Мирона выходной, он направлялся с двумя приятелями на водохранилище загорать, купаться, жарить шашлыки и, проезжая случайно мимо рынка, решил прикупить выпивки, которой, по общему мнению, захватили слишком мало. Однако, заметив в толпе знакомую физиономию, он насторожился, напряг память: «Так и есть это Сергей Га... Гу... ах черт, забыл фамилию!» Впрочем, не важно. Важно, что этот барыга торговал когда-то в их районе и был пуглив, словно юная девственница. Кирилл, будучи еще шестеркой, лично получал с него «за место». С тех пор прошло три года. Многое изменилось. Кирилл значительно поднялся по ступеням иерархии в своей банде, да и коммерсант, видать, разбогател. Вон фура какая здоровая! Сколько клиентов вокруг вьется! «Почему бы не сорвать куш? А отдых немного подождет!» - решил про себя бандит, пробиваясь сквозь дурно пахнущую толпу к Голованову.
        - Узнал, значит,- нарочито грозно прошипел он, тыча Сергею в живот сделанной под пистолет зажигалкой. Собираясь на отдых, оружия с собой он не захватил.- А мы думали, куда ты запропастился? Спрятаться решил, не платить братве? Отвечай, козел!!!- неожиданно рявкнул Кирилл, вращая глазами.
        - Я п-плачу,- пролепетал Голованов, дрожа от страха: жестокость рэкетиров Северной группировки последнее время стала притчей во языцех.
        - Кому?!!
        - Ма-матерому.
        - Мне плевать. Матерому, плюгавому, недоношенному, ты должен, как и раньше, платить нам. Знаешь закон?! Раз был нашим клиентом - должен оставаться им всегда.
        - Так то было «за место», а сейчас за «крышу»,- попробовал оправдаться Сергей.
        - Это без разницы!- отрезал Кирилл.- Сейчас возместишь моральный ущерб, потом будешь отдавать двадцать процентов прибыли. А моральный ущерб составит...- тут он на мгновение задумался,- составит, значит, тридцать миллионов. Гони бабки, падло!
        Несмотря на страшную жару вокруг, Сергей покрылся мелкими пупырышками озноба. Ему показалось, что наступает конец света, небесный свод с треском рушится на землю, а сам он, корчась, задыхается под обломками. Ослепительно желтый солнечный диск куда-то исчез, сменившись черным, зловещим пятном. В ушах беспрерывно звенело.
        - Поганое фуфло нас не понимает,- донесся откуда-то издалека голос бандита.- Придется валить!
        - Не надо!!- простонал Голованов.
        - Сперва возьмем этого,- не слушая его, продолжал Кирилл.- Затем вернемся за остальными.- Рэкетиры подхватили под руки Андрея - одного из младших компаньонов - и, приставив к боку злополучную зажигалку, которую неискушенный глаз вполне мог принять за пистолет, поволокли к выходу. Несчастный Андрей не сопротивлялся, покорно шагал вперед, будто зомби. Сергей проводил их мутным, отсутствующим взглядом. Лишь спустя некоторое время к нему постепенно вернулась ясность мышления. Люди и предметы вокруг снова обрели реальные очертания. Одновременно Голованова охватил дикий, животный ужас. «Убьют, действительно убьют, сволочи,- бились в голове панические мысли.- В милицию? Возьмут этих, сегодняшних, остальные все равно достанут и семью заодно вырежут! Про Северную бригаду страшные вещи рассказывают! Обратиться за помощью к Матерому? Он поможет, если найти его прямо сейчас, а вдруг разыскать не удастся? Убьют, гады! Андрей наверняка уже в конвульсиях корчится!»
        - Что делать будем?
        Сергей медленно обернулся на голос. Лицо Володи - второго компаньона - напоминало белую гипсовую маску.
        - Платить,- тоскливо отозвался Голованов.- Давай собирать деньги.
        В кассе оказалось лишь двадцать четыре миллиона. Остальные пришлось, задыхаясь от поспешности и боязни не успеть к приезду убийц, выпрашивать взаймы у знакомых торговцев.
        Тем временем машина, в которой находились трое бандитов и замерший в шоке Андрей, выбравшись из города, быстро неслась по шоссе. По сторонам тянулись зеленые ряды деревьев, между ними время от времени мелькали небольшие дачные домики. Кое-где в садах и огородах возились по-пляжному одетые люди. Когда показалась голубая змея реки, оба молодых бандита грустно завздыхали, но сидевший за рулем Кирилл не обратил на это ни малейшего внимания. На двадцатом километре он повернул в лес и, заехав поглубже, резко затормозил.
        - Вылазь,- приказал грубый голос. Коммерсант так и не понял в точности, кому именно он принадлежал.
        Андрей послушно выбрался наружу и остановился посреди большой поляны, переминаясь с ноги на ногу.
        - А теперь погуляй, подыши воздухом,- захохотал Кирилл и, развернув машину, укатил восвояси.
        Андрей остался в полном одиночестве. Сперва он ошалело таращился вслед скрывшемуся автомобилю, затем, осознав, что жив и здоров, понял - добираться в город придется долго.
        Вернувшись обратно к рынку, Кирилл первым делом осторожно проверил: не вызвал ли Голованов милицию или «крышу». Все было спокойно. Впрочем, зная характер Сергея, в этом вряд ли стоило сомневаться.
        - Ну?!- прорычал он, пожирая бизнесменов кровожадным взглядом, хотя внутренне корчился от смеха.- Кто следующий?
        - Вот деньги,- затравленно пробормотал Сергей, протягивая большой целлофановый мешок.
        - Пересчитывать не буду!- свеликодушничал Кирилл, передавая добычу подручным.- Поехали, братва, купаться! А ты дурак, Сережа,- вдруг ухмыльнулся он на прощание. - Зря в лес не захотел, там сейчас хорошо, прохладно!

«Изверги, нелюди!- яростно думал Голованов, когда бандиты наконец удалились.- Убили человека, запросто, будто комара прихлопнули, и тут же купаться поехали, в воде плескаться, на солнышке нежиться. Еще смеются, вурдалаки».
        Причины Кириллова смеха стали понятны Сергею только к вечеру, когда вернулся пыльный, усталый и злой как черт Андрей.
        - Ха-ха-ха,- веселились трое рэкетиров, уже поделившие поровну награбленные деньги и уютно расположившиеся на берегу большого загородного водохранилища.- Ловко мы лоха обули. Несмотря на развешанные всюду запрещающие стенды, кое-где дымились небольшие костры. Вкусно пахло жареным мясом.
        Кирилл не торопясь направился к воде, время от времени задерживаясь оценивающим взглядом на стройных девичьих фигурках, едва прикрытых крохотными полосками материи. Леха и Федя, его приятели, остались разводить костер. Выбрав место поглубже, Кирилл окунулся с головой и поплыл саженками, с наслаждением рассекая прохладную гладь воды. Купался Кирилл долго и, лишь почуяв, что накопившийся за день жар полностью вышел из тела, выбрался наконец на берег. Костер к тому времени ярко пылал. Леха с Федей, дожидаясь горячих углей, нанизывали мясо на шампуры.
        - Давайте, пацаны, по сто грамм!- Освежившийся Кирилл был преисполнен благодушия. - Когда еще шашлыка дождемся!
        Все трое выпили, закусив прихваченными из дома помидорами.
        - С нас не спросят за сегодняшнее?- озабоченно спросил Леха, глубоко затягиваясь сигаретой.- Барыга все же «под крышей» у вора...
        - Плевать на воров,- резко ответил Кирилл.- Это сам Мирон сказал. Воры с их авторитетом - прошлогодний снег. Помнишь, как Славика убили? Филин поручился воровским словом, что все будет нормально, а Кадиев чихать хотел на его поручительство. Безоружного Славку расстреляли в упор. Филин потом, конечно, волосы рвал, да что толку! Савицкого не вернешь! Мирон теперь воров не признает. И правильно! Пусть попробуют сунуться. Наша бригада сейчас самая мощная в Н-ске. А нас Мирон одобрит...
        - Тогда еще по одной,- успокоенный Леха разлил водку в стаканы.- За удачу!
        Глава вторая
        Андрей Волков, он же «вор в законе», по кличке Матерый, этим утром проснулся рано, уселся на диване и тут же непроизвольно застонал. Острая боль пронзила правый бок. Что там на сей раз?- печень, легкие, невралгия?! Пес его знает! Многолетние отсидки, «крытые», «шизо» напрочь подорвали некогда могучее здоровье. Все время где-нибудь стреляло, ныло. Впрочем, окружающие об этом не догадывались, поскольку Андрей тщательно скрывал свои недуги. Врачей он тоже избегал, обращаясь лишь в самых крайних случаях. Волков с юных лет усвоил простую истину: чем меньше думаешь о собственных болячках и ходишь по больницам - тем дольше проживешь. Когда Андрей, будучи совсем зеленым пацаном, сидел «на малолетке», ему отбили в драке сердце. Со всей силы треснули сзади под левую лопатку тяжелой табуреткой. Молодой Волков явственно услышал противный хруст, горячая боль затопила грудь. Однако он удержался на ногах, продолжая отчаянно сопротивляться. В больницу Андрей не пошел, но долго потом не мог глубоко вздохнуть, быстро пройтись. Левая рука часто отнималась, висела плетью. Через пару месяцев стало легче, и лишь спустя
несколько лет Волков случайно узнал у знакомого врача, что, судя по всему, перенес на ногах микроинфаркт. К тому времени, кстати сказать, сердце уже не беспокоило. К сорока пяти годам Матерый успел получить столько травм, что сам сбился со счета. Его топтали ногами в кресхатах ссученные козлы, лупили дубинками надсмотрщики, пыряли ножами враги. Волков, стиснув зубы, терпел, жестоко мстил за обиды и стремительно поднимался по ступеням уголовной иерархии.
        Одновременно изменялся его характер. Из когда-то добродушного парня, попавшего первый раз за решетку в результате случайной драки и бесердечности судей, он превратился в безжалостного зверя, ненавидящего общество и считающего всех прочих двуногих своей законной добычей.
        Правда, последнее время Матерый в значительной степени подуспокоился. Рыночная экономика открыла ворам широкое поле деятельности, прибыльной и почти безопасной. Коммерсанты сами просились под «крышу», приносили денежки на блюдечке с голубой каемочкой! Знай только собирай доходы! Между собой воры, как правило, не ссорились, решали вопросы мирно. «Привет, Андрей!... Привет, Серега! Сколько лет, сколько зим!!! Так это твой коммерсант? Ладно, скажу своим, чтобы не лезли». Воры стремительно богатели, строили роскошные загородные дома, покупали квартиры,
«мерседесы», ездили в заграничные туры. В новых условиях «воровской закон» сильно видоизменился: если раньше «правильному вору» запрещалось быть богатым, иметь семью, то теперь на здоровье. Пожинай плоды с заработанного в прошлом авторитета! Воры, как старые, сытые волки, лениво нежились в лучах преуспеяния. Держались они большей частью небольшими стайками: к чему тратиться на боевиков, если все вопросы можно решить за счет авторитета?! Лишь последнее время стало твориться нечто непонятное: появились другие звери - молодые, голодные, безжалостные, наглые, рассчитывающие только на силу. Убивают направо и налево, ни с кем ни считаются. Одним словом, беспредел! Матерый тяжело вздохнул. Что делать с оборзевшими щенками? Перегрызть им глотки? Оно, конечно, надо бы, но до чего не хочется вылезать из теплой, уютной, безопасной берлоги, к тому же силы не те, давно исчез внутренний голод, толкавший в прошлом на безумные, отчаянные поступки.
        Волков, кряхтя, поднялся и, накинув махровый халат, прошел в ванную. Побрившись, он долго разглядывал в зеркале свое лицо: синяки под глазами, морщины, половина волос седая. Старость! Раздраженный результатами осмотра, Матерый отправился на кухню, тихо ругаясь про себя. Крепчайший чай без сахара несколько улучшил настроение. Прояснилась голова, захотелось курить. Но не успел он как следует насладиться первой утренней сигаретой - зазвонил телефон.
        - Андрей, это я, Голованов!- послышался из трубки взволнованный голос.
        - Чего в такую рань?!
        - Беда у меня! Вчера...
        - Приезжай к двенадцати в «Лотос», там расскажешь,- прервал говорившего Волков, вешая трубку. Он постоянно предупреждал всех, с кем имел дело,- по телефону ничего конкретного! Сейчас менты, профилактики ради, вовсю прослушивают номера известных им уголовников, даже тех, кто давно ушел в отставку.
        Бестолковый барыга...
        Бар «Лотос», находившийся «под крышей» у Матерого, представлял собой уютное, полутемное заведение. Переливалась разноцветным стеклом дорогой заграничной выпивки освещенная изнутри витрина. Мощный кондиционер создавал приятную прохладу. Вкусно пахло кофе, готовящимся на раскаленном в жаровне песке. Тихая легкая музыка навевала дремоту. По причине высоких цен и обширной конкуренции «Лотос» приносил мало дохода владельцу, а следовательно, и Матерому, зато здесь было удобно собираться, решать возникшие вопросы. Тут ежедневно встречались люди Матерого (всего их было шесть человек), приезжали со своими проблемами подопечные коммерсанты.
        Оставив «мерседес» у входа, Волков, не торопясь, прошел внутрь и кивнул бармену, который, зная его вкусы, тут же принялся готовить крепкий чай. Часы показывали половину двенадцатого. Из ребят подъехал пока только Тимур, который в настоящий момент ехидно распекал господина Тюлькина, бизнесмена, платившего дань бригаде Матерого. Андрей лениво прислушался к разговору.
        - Где ты был, родной, последние полгода?- с приторной ласковостью вопрошал Тимур.
        - Да... я... вот... это, значит,- испуганно кудахтал Тюлькин.
        - Это! Значит!- передразнивал Тимур.- Все вы такие. Думаете, раз ничего не случается - можно не платить?!
        - У меня денег не было!
        - Хорошо, мог приехать и сказать,- так, мол, и так, обеднел, извините, ребята! Мы бы поняли! Ты же прятался, падло!
        Надо сказать, что Матерый со своими людьми сами ни на кого не наезжали. Платит - хорошо, не хочет - пусть катится, других достаточно!
        Поступали они так вовсе не из альтруистических побуждений. Обыкновенный расчет. Зачем лишние осложнения?! Денег достаточно, а коли прижмет - сам прибежит, барыга сквалыжный. Что как раз и происходило сейчас.
        - Но как мне быть?!- скулил коммерсант.- Что делать?!
        - Ну-у, голубчик, это твои заботы! Нас ты забыл. Теперь сам выкручивайся, как хочешь! Подойди к Андрею, может, он пожалеет!
        Матерый отрицательно покачал головой:
        - Не пожалею! С этим чмом дел больше иметь не хочу. Расхлебаем за него дерьмо, а он опять пропадет. Гуляй отсюда, Тюлькин, скатертью дорожка!
        Поникший и съежившийся, словно его только что отхлестали мокрой половой тряпкой, бизнесмен уныло побрел к выходу.
        Тимур подсел к Волкову. Некоторое время они попивали чай, обсуждая достоинства и недостатки нового «БМВ», который Тимур приобрел в подарок жене. Постепенно стекались остальные члены бригады, здоровались за руку, усаживались поблизости. Почти всем из них было не менее сорока, абсолютно все прошли сквозь отсидки. Впрочем, определить это было сейчас для постороннего человека нелегкой задачей. Никаких золотых фикс, строгие дорогие костюмы, аккуратно уложенные волосы, степенные беседы...
        Ровно в двенадцать в баре появился Сергей Голованов. В отличие от тех, к кому пришел «на поклон», оптовик выглядел неважно, здорово напоминая взъерошенного воробья. На щеках торчала рыжеватая щетина, бледное лицо покрывали крупные капли пота, а костюм явно нуждался в утюге. Сергей всю ночь не сомкнул глаз, горько переживая утрату тридцати миллионов и выдумывая для проклятого Кирилла самые изощренные виды казни. Вечером он не смог поймать загулявшего неизвестно где Матерого, ночью звонить неудобно. Поэтому бизнесмен с трудом дождался утра. Голованов ни минуты не сомневался в могуществе своего покровителя, предвкушая радость возмездия наглым обидчикам.
        Сбивчиво и торопливо, перескакивая с одного на другое, он принялся рассказывать Матерому о вчерашних событиях.
        По мере его рассказала Волков все больше хмурился.
        - Так-так,- мрачно процедил он, когда Сергей наконец замолчал.- Говоришь, узнал того парня? Из Северной бригады, значит?!
        Голованов кивнул.
        Матерый неожиданно зло ухватил Сергея за лацкан пиджака.
        - Может, ты что-то не договариваешь, друг ситный, может, взаправду был у них «под крышей»?!
        - Нет, Андрей, клянусь Богом, платил только за место!- Коммерсант, ожидавший встретить совсем другое отношение, чуть не плакал.- Клянусь, правда!
        - Ты действительно сказал про меня?!
        - Да!
        - И ему, стало быть, до лампочки?! Интересно!- в глазах Андрея разгорались злобные огоньки.- Ладно, иди торгуй. Разберемся! Ну,- обернулся он к остальным, когда Голованов ушел,- что думаете?
        - Мне кажется, барыга врет,- безапелляционно отрезал Тимур.- Так нахально плевать на воров никто себе не позволит.
        - Ты уверен?- скептически усмехнулся Владимир Белявский, по кличе Белик.- Коммерсант-то тоже не самоубийца, а насчет «плевать», вспомни лучше Кадиева, да будет земля ему пухом! Здорово он тогда Филина подставил!
        - Но Савицкий не был беспредельщиком,- неуверенно возразил Тимур.- А к Голованову его ребята приходили... Бывшие.
        - Вот именно, бывшие,- вмешался в разговор угрюмый, толстый Леня.- Все течет, все меняется. До меня дошли слухи, будто Мирон объявил, что больше воров знать не знает, авторитет их, дескать, ничего не стоит, раз Кадиев на него положил с прибором.
        - Кадиев получил свое от Филина!- тихо сказал Матерый.
        - Так уж и от Филина, а может, от Мирона или еще от кого,- снова встрял Белик.- Точно неизвестно! Конечно, Филин не прочь взять смерть Кадия на себя, авторитет ему здорово подмочили, но...
        - Замолчите!- стукнул кулаком по столу Волков.- Без толку базарим! Забьем Мирону стрелку, потолкуем, разберемся. Если барыга сказал правду - пусть вернут деньги и накажут беспредельщиков. У меня все. Другие предложения есть?
        Все молчали. Лишь толстый Леня недоверчиво пожал плечами, но и он воздержался от комментариев.
        Глава третья
        Чтобы заснуть, Мирону пришлось принять мощную дозу снотворного - четыре таблетки радедорма. Последнее время это стало привычкой. Сперва все было хорошо - заглотнешь порцию, запьешь водой, и уже спустя минуту проваливаешься в глубокий сон. Теперь же снотворное действовало слабо, спустя час-два, или не помогало вообще. Друзья советовали отказаться от «колес», перестать гробить здоровье, но Мирон не мог. Нервы, изрядно потрепанные в Афганистане, после предательского убийства Славки Савицкого расшатались окончательно. Руководство Северной бригадой также не способствовало укреплению психики. И в довершение всего - личные неприятности, последнее время сыпавшиеся словно из поганого мешка.
        Взять, например, жену. Два месяца назад Мирону угрожала смерть от рук кавказцев, с которыми возникли серьезные осложнения. Подслушав его разговор с приятелем, чересчур меркантильная и расчетливая супруга решила, не дожидаясь гибели мужа, на всякий случай подыскать замену. С этой целью она состряпала объявление в газету, где, старательно описав свои внешние данные, выражала желание «познакомиться с обеспеченным мужчиной не старше пятидесяти лет». Черновик случайно попался на глаза Мирону. Естественно, что ни о какой совместной жизни не могло больше идти и речи. Было еще много чего. Близкий друг Володя решил разбогатеть, с коей целью предложил кавказцам подставить Мирона. К счастью, гада удалось своевременно разоблачить и под пыткой вытянуть детали. В результате кавказцы сами угодили в ловушку. Теперь они вместе с Вовой-иудой покоились на дне реки в бочках с цементом. Можно было, конечно, спрятать их на кладбище, в могилах с двойным дном, что гораздо надежнее. Так не раз делал покойный Савицкий, но, на беду, знакомый могильщик, через которого проворачивали подобные дела, в то время находился в
психушке, где его лечили от алкоголизма, а связываться с другими не хотелось. Слишком опасно.
        Мирон тяжело заворочался в постели: сквозь открытое окно тянуло ночной прохладой, но ему было жарко. Простыни скомкались и пропитались потом. Часы показывали три ночи. Проклятые таблетки так и не подействовали. Сон упорно не желал приходить.
        Нащупав рядом на стуле сигареты, он чиркнул зажигалкой, но как только сделал первую затяжку, гулко закашлялся. Сколько он выкурил за день? Две пачки, три?! Немного подумав, Мирон решительно поднялся с кровати и начал торопливо одеваться. Нужно съездить на реку. Прохладная вода освежит, успокоит.
        Так, вроде все. У, проклятье! Чуть пистолет не забыл! Без него теперь никуда. Повсюду враги! Друзья убитых кавказцев горят жаждой мщения. Твари черномазые, хрен им в душу! Проклятые воры злобно бубнят, обзывают беспредельщиком. Матерый на завтра «стрелку забил». Выслушав рассказ Кирилла о происшествии на оптовом рынке, Мирон сперва нахмурился, но потом от души расхохотался. Ловко обули барыгу! Прямо как в кино! Надо же такое придумать! Лох вообразил - убивать привезли, обосрался с ног до головы, а ему - «погуляй по лесу, подыши воздухом» - ха-ха-ха!
        На Матерого же плевать с высокой колокольни! После смерти Савицкого Мирон разуверился в ворах, более того - обозлился на них. Выгибают пальцы веером, трясут своим изъеденным молью авторитетом. Сидели, дескать, в трюме, парились! Подумаешь! А он в афганских горах кровь проливал, на душманские пулеметы в атаку ходил! Савицкий по простоте душевной еще верил этим мамонтам и нарвался на автоматную очередь. Эх, Славка, Славка!
        Мирон заскрипел зубами. Конечно, в случае с Головановым его ребята не правы, но воров давно следует поставить на место. А то больно хорошо устроились! Приехали на стрелку, пальцами пошевелили: воры мы, так сказать, извольте подчиниться. И все! Ни мордобоя, ни стрельбы! Хапают денежки на халяву, прикрываясь «понятиями». Но Мирону плевать: вор ты, не вор. У тебя «понятия» - у Мирона автомат да три десятка прекрасно обученных боевиков.
        Размышляя подобным образом, он вышел на улицу, где, притулившись к бордюру, стоял его «мерседес», похожий в темноте на черную акулу. Забравшись внутрь, Мирон завел мотор, и машина плавно тронулась с места. Город спал тяжелым похмельным сном. Утихли наконец пьяные драки, разбрелись по домам развеселые компании. Только бездомные коты тусовались вокруг помоек, распевая во весь голос любовные серенады. Три часа ночи - глухое время, окна домов не светятся, улицы пустынны. Даже гаишники, столь суровые днем, не проявляют сейчас излишнего рвения, опасаясь (и не без оснований) нарваться на пулю.
        Город кончился, и через несколько километров показалась широкая лента реки, поблескивающая серебром в лунном свете. Мирон оставил машину на обочине шоссе и дальше пошел пешком. Густая трава пружинила под ногами, шелестела листва деревьев, а где-то вдалеке кричала ночная птица.
        На берегу Мирон сбросил одежду и, зябко поежившись, полез в воду. Купаться почему-то расхотелось, но в конце концов не зря же приехал! Вопреки ожиданиям река не дала освежающей прохлады, а сковала тело смертным холодом, который проникал все глубже, норовя добраться до сердца. Обернувшись, он заметил, что заплыл почти на середину и, внезапно чего-то испугавшись, изо всех сил погреб обратно. Но не тут-то было! Левую ногу свело, дыхание сперло, а в глазах помутилось. Послышался издевательский хохот. В метре от него из под воды появилось синее, распухшее лицо Вовки-иуды. Утопленник злобно скалился, протягивая руки с полусгнившими пальцами. Один за другим начали выныривать убитые кавказцы, покрытые зеленоватой слизью. Все они радостно подвывали, лязгали зубами и чмокали языками наподобие вурдалаков. Мирон дико закричал, затряс головой. Видение исчезло. Остались только ровная гладь реки да бездушная холодная луна в ночном небе. Трясясь как в лихорадке, он выбрался на берег, хрипло дыша. Привидится же подобная мерзость! Мирон принялся торопливо натягивать штаны. Тут сердце вновь едва не остановилось. Из
прибрежных камышей торчала поднятая рука. Он изо всех сил хлестнул себя по щеке. Рука не исчезала. Тогда Мирон осторожно приблизился. В камышах лежал мертвец. Обыкновенный труп, которых он достаточно навидался за свою жизнь. Подпорченное водой лицо оказалось абсолютно незнакомо. Покойник был одет в адидасовский спортивный костюм. Явно утонул не во время купания! Может, спьяну? Нет, вон дырка в черепе. Кто его? За что?
        Страх скрутил Мирона с новой силой, и, подхватив в охапку остатки одежды, он сломя голову ринулся к своей машине. «Мерседес» с бешеной скоростью несся по дороге, но Мирон беспрерывно давил на газ. Ему казалось, будто по пятам за ним гонится толпа утопленников, уши явственно слышали топот многочисленных босых ног... Лишь добравшись до дому, Мирон успокоился. Почти. Мысли обрели ясность, но сердце по-прежнему норовило выскочить из груди. Немного поколебавшись, он налил себе стакан коньяка и залпом выпил. Спиртное, наложившись на принятое вечером снотворное, оказало неожиданно мощное воздействие, глаза стали слипаться, ноги с трудом добрели до кровати.
        Едва коснувшись щекой подушки, Мирон почувствовал, что куда-то летит, проваливается в бездонную черную яму. Умом он понимал - это всего лишь сон, пытался пробудиться, но ничего не получалось. Внезапно падение закончилось. Мирон оказался в бескрайней песчаной пустыне. Все вокруг было залито сероватым светом, но его источник отсутствовал. Небо представляло собой серую плоскость без горизонта. Сухой воздух застыл в вековой неподвижности. Невдалеке, с трудом передвигая ноги, брела смутно знакомая фигура, сгорбившаяся под тяжелым грузом. Подойдя ближе, Мирон узнал Савицкого. Раны на животе и груди чудесным образом исчезли, но бледное, покрытое потом лицо искажала гримаса усталости. Тюк за спиной при внимательном рассмотрении оказался огромным ворохом автоматов, пистолетов, гранат, ножей, связанных между собой металлической проволокой.

«Славка, привет!» - обрадовался другу Мирон.
        Савицкий равнодушно кивнул.

«Ты далеко собрался?»
        Снова кивок.

«Где мы?»

«На том свете. Нужно дойти до горизонта, тогда простят, может быть»,- с натугой прохрипел Савицкий.

«Но горизонта здесь нет!!!»

«Будет когда-нибудь!» Прервав разговор, Савицкий зашагал дальше, увязая в песке, и постепенно растворился в сером полумраке.
        Поскользнувшись, Мирон упал навзничь и... больно ударился головой о спинку кровати в собственной квартире.
        За окном почти рассвело, но солнце еще не озарило лучами город. Поэтому в нем царила та же серость, что и в Славкиной пустыне. Мирон поднялся, подошел к окну.
«Если Савицкому так досталось, то что же будет со мной!- неожиданно подумал он, но тут же отмахнулся от непрошеных мыслей.- Что за чушь собачья, нет ничего такого, просто нервы расшатались!» Приняв залпом полный стакан коньяка, дабы укрепить нервную систему, он заснул снова, на этот раз более или менее спокойно.
        Глава четвертая
        Машины сгрудились в очередной пробке, будто толпа баранов в загоне. Бестолково тыкались в разные стороны, безуспешно пытались найти хотя бы узкую щель, куда можно проскочить, раздраженно бибикали. Водители нервничали, матерились. Только гаишник, которому следовало суетиться больше остальных, оставался спокоен, как удав.
        Матерый нетерпеливо поглядывал на часы. До встречи с Мироном оставалось тридцать пять минут, а ехать было еще далеко. Вору не к лицу слишком сильно опаздывать, впрочем, и раньше назначенного времени появляться не солидно. В машине вместе с ним находились толстый Леня и Белик. Остальных Волков с собой не взял.

«Ни к чему появляться целой толпой, привлекать внимание ментов. Достаточно подъехать вдвоем-втроем, спокойно переговорить»,- объяснял он.
        Матерый был в значительной степени прав. До сих пор именно так решались все вопросы. Но на этот раз ни Леня, ни Белик не разделяли его мнения.

«Одно дело стрелка с ворами - тогда действительно можно без шума уладить любые проблемы, опираясь только на авторитет, но Северная бригада - беспредельщики, не признающие «понятий»,- подумал Леня.

«Ничего себе толпа, аж целых шесть человек,- мысленно ехидничал Белик,- увидишь, дурак, сколько быков притащит с собой Мирон».
        Между тем пробка постепенно рассосалась, и «мерседес» Матерого вырвался на простор.
        Белик в своих предположениях оказался абсолютно прав. Северная бригада приехала на место встречи почти в полном составе. Мирон лично проверил все закоулки (разборка должна была состояться на заброшенном цементном заводе), наметил секторы обстрела, рассадил снайперов.

«Я вам не Савицкий,- мрачно бурчал он себе под нос,- меня голыми руками не возьмешь!»
        Беспокойная, насыщенная кошмарами ночь оказала на Мирона скверное воздействие. Лицо осунулось, под налитыми красноватой мутью глазами образовались мешки, нервы натянулись до предела. Он раздражался по любому поводу и лишь огромным усилием воли сдерживал клокотавшую внутри глухую злобу. «Опаздывает, гад, ждать себя заставляет,- яростно думал Мирон, до боли сжимая кулаки.- Или ментов навести решил?» Справедливости ради следует заметить, что подобные случаи иногда действительно имели место. Не далее как неделю назад Западная бригада, приехавшая на стрелку с кавказцами, попала в засаду ОМОНа. Правда, воры такими вещами никогда не занимались, а что касается Матерого, то ожидать от него сотрудничества с милицией было бы вдвойне глупо. Ненависть Волкова к правоохранительным органам была чересчур широко известна. Однако ослепленный злобой Мирон не понимал или не желал понимать этого. Он бродил кругами по двору, шепча проклятия:
        - Падла, козел, пидор гнойный, на куски порежу шакала, подохнешь у меня под пытками, сволочь!
        Наломав руку на убийствах еще в Афганистане, а за последние десять месяцев вообще перемазавшись кровью с головы до ног, Мирон из когда-то неплохого парня превращался в натурального беса. Добрые чувства в его душе стремительно отмирали; забитая, задавленная совесть почти не подавала голоса. Теперь он мало чем отличался от недоброй памяти покойного Кадиева, разве что не был патологическим садистом...
        - Едут!- крикнул стоявший на дороге наблюдатель.
        - Сколько их?- хищно ощерился Мирон, делая своим людям знак приготовиться.
        - Одна машина.
        Тот факт, что Матерый не собрал кодлу, вместо того чтобы успокоить, еще более разозлил Мирона. Выходит, воры его ни в грош не ставят, рассчитывают авторитетом задавить? Сиди, мол, тихо, сявка, не рыпайся, встать смирно, с тобой вор разговаривает! Ну уж нет!!!
        Заехав во двор бывшего цементного завода, Волков безошибочным чутьем моментально уловил висевшую в воздухе угрозу. У рассеявшихся по территории боевиков подозрительно топорщится одежда, вон в темном проеме выбитого окна блеснул, встретившись с солнечным лучом, оптический прицел снайперской винтовки.

«Прямо как на войну собрались, идиоты,- с горечью подумал он.- Неужели нельзя по-человечески поговорить?!» Матерый не взял с собой оружия. Зачем? Он ведь не находится в состоянии войны с Северной бригадой, обычная мирная стрелка, вот если не договорятся, тогда... Внезапно Волков понял, что может и не быть никакого
«тогда». Эти отморозки прикончат его прямо здесь, не задумываясь о последствиях.
        Матерый не был трусом. Невзирая на дурные предчувствия, он с достоинством вышел из машины и остановился возле нее, поджидая Мирона.
        - Привет,- процедил тот сквозь зубы, вразвалку приблизившись к Андрею.- С чем пожаловал?
        Красными глазами и синеватым оттенком кожи он напоминал сейчас вурдалака. На помятом лице торчала щетина. Бледные губы кривились в злой улыбке.
        - Твои пацаны допустили беспредел,- спокойно ответил Волков.- Вытрясли коммерсанта, хотя тот сказал, что находится у меня «под крышей».
        - Что дальше?!
        - Деньги нужно вернуть, беспредельщиков наказать!
        - Больше ничего не хочешь?!- усмехнулся Мирон и вдруг заорал прямо в лицо Андрею: - Ты, падла, в натуре, не кидай здесь понты! Кто ты есть? Вор?! Плевать я хотел на это! Сейчас другие времена, все решает сила, которой у вас нет, а у меня есть! Я не Савицкий, воровские байки слушать не собираюсь! Хорошо Филин его подставил, не правда ли?! Все вы суки!
        - Ты понимаешь, что говоришь?- мрачно осведомился Матерый.- Придется отвечать за базар!
        - Отвечать?!- взвился Мирон, выхватывая из-за пазухи пистолет.- Хочешь, сейчас тебя завалим?!
        - Вали!- хладнокровно предложил Волков, глядя прямо в черное дуло ТТ.- Стреляй, сволочь! Безоружного убить легко!
        - Славка тоже приехал на стрелку с Кадием без оружия,- прошипел Мирон, подрагивая пальцем на спусковом крючке.
        - Кадиев был не вор, а такой же беспредельщик, как ты. Ну давай, жми курок, скотина!
        Чуть подавшись назад, Мирон тщательно прицелился и выстрелил, целясь в голову, но в самый последний момент кто-то резко оттолкнул его в сторону. Пуля ушла в небо. Спасителем Матерого оказался Кирилл.
        - Угомонись! Не сходи с ума!- крикнул он, крепко держа за руки беснующегося главаря.- Не становись похожим на Кадиева!
        При этих словах Мирон неожиданно успокоился, в глубине души шевельнулись остатки совести. Напряженные мышцы расслабились, пистолет упал на землю.
        - Проваливай отсюда,- глухо сказал он Волкову.- Дарю тебе жизнь, но не попадайся больше на глаза!
        - Ладно, еще не вечер,- усмехнулся Матерый и, уже садясь в машину, повернулся к Кириллу: - Спасибо, парень!..
        Проводив презрительным взглядом отъехавший «мерседес», Мирон хрипло рассмеялся:
        - Ну, что я говорил?! Вот они ваши воры! Понту много, толку ноль!- В его глазах плясали безумные огоньки.- А ты,- вдруг окрысился он на Кирилла.- Почему помешал замочить старого козла?
        - Это беспредел, Мирон,- тихо ответил тот.
        - Беспредел, ха-ха!! Конечно, беспредел, ну и?.. Кстати, то, что сделал ты, тоже беспредел, по их понятиям.- Слово «их» Мирон произнес с ударением.- Может, следовало поступить, как хотел Матерый?! Оторвать тебе башку?!
        Кирилл виновато молчал.
        - Раз нечего сказать, то засохни,- подытожил Мирон и обернулся к остальным.- Веселей, братва, мы еще всех в рот поимеем!!!

* * *
        В это самое время в машине Волкова происходил следующий разговор.
        - Ну,- ехидно вопрошал Белик,- что я говорил? Эти ублюдки не признают авторитетов! Хорошо хоть живыми уехали. Еще чуть-чуть, и они бы нас прихлопнули!
        - Да, да, правильно,- согласно кивал толстый Леня.
        Матерый угрюмо молчал, неторопливо обдумывая планы мести.
        Глава пятая
        Вот уже шестой день Мирон пребывал в тяжелом запое, который начался после разборки с Матерым. Вернувшись домой, он ощутил страстное желание выпить. Стремление напиться усугублял безотчетный внутренний страх, несмотря на внешнюю браваду, время от времени ядовитой иголочкой покалывавший сердце. Оставив при себе молодого боевика Валеру Малахова, по прозвищу Киса, чтоб было кому бегать за добавкой, и Кирилла, к которому, несмотря ни на что, продолжал испытывать дружеские чувства, Мирон вдохновенно предался пороку пьянства. Домашние запасы коньяка быстро подошли к концу, и несчастный Киса сбился с ног, непрестанно курсируя между ближайшей коммерческой палаткой и Мироновым домом.
        К концу второго дня он сломался. Из последнего похода за «лекарством» Валера вернулся ползком, отворил лбом входную дверь, и растянулся на пороге, держа в вытянутой руке насквозь промокшую сумку, в которой звякнули осколки разбитых бутылок.
        - Готов парень,- лениво икнул Кирилл.
        - Измельчала молодежь,- философски протянул Мирон.
        Затем они долго препирались, кому идти теперь, но так и не пришли к взаимоприемлемому решению. В конечном счете отправились вместе. Мирон долго заводил машину, хотя ехать было всего метров триста. «Мерседес» почему-то капризничал, и оба бандита изощренно матерились, яростно пиная непослушный автомобиль ногами. Наконец они все же добрались до палатки, где закупили сразу три ящика. О закуске, как всегда во время чисто мужских попоек, особо не беспокоились, тем более что обожженные спиртным желудки не желали принимать пищу.
        На утро шестого дня первым пробудился Кирилл. Он обнаружил, что лежит рядом с диваном, до которого, вероятно, не успел добраться, и сжимает в руке заткнутую пробкой полупустую бутылку коньяка. В соседней комнате надрывно храпел Мирон. Часы показывали семь утра.
        Придерживаясь за край дивана, Кирилл поднялся, но тут же охнул, схватившись обеими руками за трещавшую по швам голову. Перед глазами плавали оранжевые круги, в горле першило, ватное тело плохо слушалось хозяина. Он хотел было опохмелиться, но, взглянув на коньяк, ощутил такой страшный позыв к рвоте, что едва успел добежать до туалета. Потом, в ванной, держа больную голову под холодной струей воды, Кирилл мысленно клялся, что никогда в жизни не притронется больше к спиртному. Но уже спустя пять минут он крутил телефонный диск, вызванивая злополучного Кису, дабы послать за шампанским, однако трубку никто не брал. Очевидно, наученный горьким опытом Валера отключил телефон, или просто дрыхнет без задних ног, или вообще дома не ночевал. Тогда, поражаясь собственному героизму, Кирилл отправился в палатку сам.
        Утро выдалось свежее, прохладное. Незадолго перед этим прошел дождь, начисто смыв пыль и духоту предыдущих дней. Кое-где на листве деревьев еще трепетали бриллиантовые капельки воды. Редкие машины весело катились по влажному асфальту. Люди, если, конечно, они не с похмелья, едва выйдя на улицу, ощущали прилив бодрости. К Кириллу это не относилось. Тяжело дыша, он медленно брел вперед на подгибающихся ногах. В висках стучала кровь, в глазах клубился мутный туман, из спекшегося горла вырывались хриплые стоны. Так тащится из последних сил в пустыне умирающий от жажды путник. Время, казалось, остановилось. Прошла целая вечность, прежде чем он доковылял до конечной цели своего путешествия. До открытия коммерческой точки оставалось полчаса, и продавщица Лена неторопливо наводила марафет. Неподалеку от палатки покорно толпилась в ожидании кучка помятых со вчерашнего друзей «зеленого змия». В Северном районе, разумеется, были места, где торговали спиртным круглосуточно, но добраться туда у мужиков не хватало сил.
        Зайдя с тыла, Кирилл нетерпеливо ударил ногой в железную дверь. Лена недовольно поморщилась: опять какая-то пьянь ломится, подождать не может! Она критически оглядела в зеркале свое лицо: светлые волосы, пухлые губки, длинные ресницы, большие глаза. Вполне ничего! Между тем дверь затряслась под градом яростных ударов. Отворив, продавщица собралась было разразиться руганью, но внезапно осеклась, встретившись с тяжелым взглядом заплывших глаз Кирилла.
        - А, это ты!- расцвела она в улыбке.- Заходи, заходи!
        Тяжело ввалившись внутрь, Кирилл плюхнулся на перевернутый ящик.
        - Шампанское есть?- болезненно простонал он.
        - Нет, только красное сухое,- растерянно ответила Лена и тут же поспешно добавила: - Но оно хорошее, молдавское, я сама пила!
        - Давай!
        Терпкое вино с бульканьем устремилось в раскаленную глотку. Опорожнив бутылку, Кирилл удовлетворенно вздохнул. Голова прояснилась, в тело возвращались силы, в желудке разгорался приятный огонь.
        - Там на улице мужики с похмелья подыхают,- добродушно сказал он, легонько шлепая Лену по аппетитной попке.- Обслужи людей. Не мучай!
        Обратную дорогу Кирилл преодолел легко, несмотря на то, что тащил тяжелую сумку, до верху набитую емкостями с «лекарством». Мирон по-прежнему спал. Из полуоткрытого рта с запекшимися губами вырывался надсадный храп. Опухшее, синеватое лицо напоминало покойника. Неожиданно он заметался по кровати, что-то неразборчиво бормоча, затем захрипел, словно его душили, очевидно, увидел страшный сон. Потом вдруг сел и открыл глаза. В них читался неописуемый ужас.
        - Это только сон,- тихо прошептал он.- Слава богу!
        - С похмелья всегда разная дрянь снится,- понимающе усмехнулся Кирилл.- Держи
«лекарство»,- добавил он, протягивая бутылку...
        В девять часов утра зазвонил телефон. Недовольно поморщившись, Мирон снял трубку.
        - Слушаю,- хмуро буркнул он.- Кто?.. Ты его хорошо знаешь? Сколько должны? Ладно, приезжай. Поговорим... Дружку одного нашего коммерсанта какой-то хмырь денег должен. Хмырь платит за «крышу» Маршалу, но на это нам чихать! Сейчас приедет барыга с приятелем, расскажет подробности. Возьмешь кого-нибудь из ребят, съездишь, вышибешь. Коммерсанту отдашь половину, остальное - наше, плюс все то, что получишь сверху...

* * *
        - У него два магазина, а также склад, откуда торгуют оптом,- возбужденно объяснял заказчик, хлипкий черноволосый мужчина, напоминающий то ли армянина, то ли еврея. Лениво развалясь на сиденье, Кирилл слушал вполуха, потягивая из горлышка сухое вино. Машину вел Леха. Сам Кирилл, несколько охмелевший на старые дрожжи, сесть за руль не рискнул.
        - А лавы у него есть?- вдруг прервал он речь говорливого брюнета.
        - Должны быть,- растерялся тот.
        - Так должны быть или есть?! Чего ты мне мозги полощешь?
        - Не-не знаю!
        - Баран! Ладно, на худой конец возьмем товаром. Подсчитаем его стоимость. С нами расплатишься деньгами, барахло заберешь себе. Усвоил?
        - Конечно!
        Машина затормозила у большого коммерческого магазина с помпезно оборудованной вывеской «Королев и брат». Народу внутри было немного, но заваленные дорогостоящими товарами прилавки показывали, что хозяин явно не нищий. Небрежно отодвинув в сторону охранника, бандиты проследовали в кабинет директора, волоча за собой потного от волнения заказчика. Господина Королева на месте не оказалось. Вместо него в наличии имелся только перепуганный брат да белая со страху секретарша.
        - Где Виктор?- грозно рявкнул Кирилл.
        Секретарша еще больше съежилась, а брат залепетал нечто несуразное. В конце концов выяснилось, что глава фирмы скорее всего находится на оптовом складе.
        - Хорошо,- решил Кирилл.- Поедем туда, а ты, как там тебя? Сергей? Ты отправишься с нами. Ну-ну, девочка, не бойся,- потрепал он по щеке дрожащую секретаршу.- Я не кусаюсь! Хочешь, ручку поцелую?
        Погрузив несчастного Сергея в машину и велев ему показывать дорогу, Кирилл, не теряя даром времени, начал проводить психологическую обработку. Заказчику, вообразившему, что все это говорится всерьез и попытавшемуся жалобно вякнуть, предложили заткнуться.
        - Да,- задумчиво бормотал Кирилл, время от времени прихлебывая из бутылки.- Не люблю я барыг, ох не люблю! Может, не получать с тебя денег, а? Может, лучше замочить?
        Сергей в ответ только лязгал зубами, трясясь словно в лихорадке.
        - ...Подвесить, допустим, за ноги,- меланхолично продолжал бандит.- Развести внизу маленький костерчик... Что дрожишь? Замерз? На, глотни вина, согреешься. Глотай, говорю, падло! Вот так. На чем, бишь, я остановился? Ах да, костерчик. Нет, это не то. Надо для тебя что-нибудь поинтереснее придумать. Скажем, живьем в землю закопать. Нравится?! Отвечай, козел! Тебе нравится?!
        - За-а-ачем, ребя-та,- обрел дар речи Сергей.- Я, мы-ы с бра-атом все отдадим!
        - Это, насколько мне известно, ты давно обещаешь. Опять, поди, врешь, сволочь!
        - Нет, клянусь мамой, нет!
        - Как считаешь, Леха,- толкнул приятеля в спину Кирилл.- Поверим гаду последний раз?
        - Не-а,- поддержал игру тот.- Давай лучше завалим, а голову заспиртуем в банке, на память.
        - Ха-ха-ха,- развеселился Кирилл,- прекрасная мысль!
        Сергею на мгновение показалось, что все происходящее не что иное, как страшный сон. Он даже протер глаза и больно ущипнул себя за руку, надеясь прогнать наваждение. Однако кошмар не исчезал. Бандит по-прежнему лениво потягивал вино, щурил зеленые глаза и обсуждал с приятелем способы казни Королева-младшего.
        - Что, ежели его утопить?
        - Га, интересная идея, а где?
        - Неподалеку река, подъедем туда и потом...
        Однако завершить свою мысль Кирилл не успел. К величайшему облегчению Сергея за поворотом показался оптовый склад, конечная цель путешествия. Он представлял собой приземистое одноэтажное здание, выкрашенное грязно-серой краской, местами она облупилась и висела лохмотьями. Запыленные окна были прикрыты прочными железными решетками.
        - Звони,- приказал Кирилл, подталкивая коммерсанта к двери.
        Тем временем небо заволокло свинцовыми тучами. Близилась гроза. Душный воздух сгустился так, что его, казалось, можно было резать ножом. Глубоко вздохнув, Кирилл вытер ладонью покрытый испариной лоб. Несмотря на регулярно принимаемые дозы «сухача», он чувствовал себя отвратительно. Мышцы обмякли, налились тяжестью. Голова болела. Как всегда после запоя, лихорадочно колотилось сердце. Периодически поднималась температура. «Неплохо бы выпить водки, тогда враз полегчает»,- подумал Кирилл, но тут же отверг эту идею. Тогда продолжение запоя гарантировано. Нет! Уж лучше сегодня продержаться на «сухом», завтра переболеть, а послезавтра будет уже почти все нормально!

«Тогда - банька: очистка организма от шлаков, и на следующий день можно приступать к тренировкам, восстанавливать форму...»
        Дверь отворил заспанный охранник, одетый в потрепанный пятнистый комбинезон. Парень широко зевал, непрерывно поправляя сползающие штаны.
        - Здравствуйте, Сергей Петрович,- осклабился он, узнав одного из хозяев.
        - Г-где Вик-ктор?!
        - Полчаса назад уехал.
        - Ку-куда?!
        - Не знаю, он не сказал.
        - Так вы, падлы, дурачить нас решили?!- заскрежетал зубами Кирилл. Растрепанная алкоголем нервная система плохо поддавалась контролю.- Знаю я эти штучки: «Только что вышел», «Еще не пришел», «Будет завтра»... Удавлю, гнида!!!
        С этими словами он от души врезал Королеву-младшему в солнечное сплетение. Разом выхаркнув воздух из легких, бизнесмен согнулся пополам.
        - Ты что делаешь, козел?!- ухватился за резиновую дубинку охранник, внезапно вспомнивший про служебные обязанности.- Коля, сюда!
        - Козел?! Ты назвал меня козлом?- взбеленился Кирилл. Он пришел в такую ярость, что даже забыл про свое скверное самочувствие. Невольно попятившись под его свирепым взглядом, охранник замахнулся дубинкой.
        Кирилл рванулся вперед, скользящим блоком уводя в сторону нацеленный в голову удар. Локтем в челюсть, коленом в живот, ребром ладони по шее. Потеряв сознание, охранник рухнул на пол. В это время из соседнего помещения появился Коля - здоровенный амбал, бритоголовый и почти совершенно квадратный. Бугай недоуменно ворочал заплывшими глазками, пытаясь уяснить ситуацию.
        - Смотри, еще один,- кровожадно обрадовался Кирилл.- Тебе, гондон, глаза вырвать или за яйца повесить?! Иди сюда!
        - Не пойду!- пробасил Коля, с удивительной для его туши быстротой скрываясь в подсобке.
        - Гы, гы, гы,- захохотал Леха.- Сообразительный жиртрест! Давай поглядим, что у толстяка внутри!
        - Ну его к лешему!- ответил Кирилл.- Пусть живет. Ну ты,- пихнул он ногой скрюченного Сергея.- Хватит косить, подъем!!!
        С огромным трудом коммерсант выпрямился. Лицо его посерело, на лбу выступил липкий пот, глаза затравленно бегали из стороны в сторону. Увидев прямо перед носом черное дуло пистолета, Королев-младший едва не лишился чувств.
        - Ну-с, котик-песик,- усмехнулся Кирилл,- что делать будем?
        Сергей подавленно молчал.
        - Можно забрать товаром,- неожиданно подал голос заказчик.
        - Давай,- равнодушно махнул рукой Кирилл, которому начал надоедать сегодняшний спектакль.- Подгоняй свои машины, грузи!..
        Королев-старший, приехавший на склад через четыре часа, обнаружил там лишь голые стены да перепуганного, близкого к истерике брата. С трудом вытянув из трясущегося заикающегося Сергея подробности, он, чертыхнувшись, ухватился за телефон.
        Глава шестая
        Главарь Южной группировки Виталий Жуков, по кличке Маршал, пребывал в исключительно скверном расположении духа. Он нервно шагал по комнате из угла в угол, матерясь сквозь зубы.
        - Не может такого быть,- в который раз повторил Маршал.- Полный беспредел!
        Сидевший на диване в углу черноволосый парень, друг и приближенный Жукова, скептически хмыкнул:
        - Да что ты хочешь от Мирона, это беспредельщик известный! Слыхал, что он учудил недавно? Напакостил на территории Матерого, а когда тот приехал разобраться - послал куда подальше да чуть не пристрелил впридачу. Воры сейчас злы на Мирона хуже некуда, на части разорвать готовы. Странно, как он до сих пор ухитряется живым оставаться?!
        - Брось, Олег,- с сомнением сказал Маршал,- слухи наверняка преувеличены!
        - Преувеличены?! Ха-ха-ха, тогда что ты переживаешь? Происшествие с Королевым нам приснилось, ничего не было, все путем!
        - Может, он не знал, что Королев платит нам?
        - Как же, держи карман шире!
        Некоторое время оба молчали. Из полуоткрытого окна веяло сыростью. Разразившаяся вчера гроза прошла быстро, но облака до сих пор сочились мелким дождем. Судя по всему, мокрень воцарилась надолго. Виталий взглянул на улицу: серое небо, лужи на асфальте, редкие, хмурые прохожие; тоскливая картина. Он тяжело вздохнул. Наметившееся обострение отношений с Северной бригадой не сулило ничего хорошего. Маршал только-только опомнился от беспощадной схватки с чеченской общиной, длившейся почти полгода, и вот на тебе, удружил Мирон! Если бы такое сотворили кавказцы, Жуков не удивился бы: эти звери не признают никаких законов, их только пулей остановить можно. Но Северная бригада! Ведь свои, славянские ребята, с которыми почти всегда можно договориться по-хорошему. У Маршала по старой памяти Северная бригада до сих пор ассоциировалась с именем покойного Вячеслава Савицкого. Отличный был мужик Славка! Никаких проблем с ним не возникало, все вопросы решались сходу, как, например, с оборзевшей бандой Егорова. Мирона Виталий тоже немного знал. Еще при жизни Савицкого встречались несколько раз в сауне. Спокойный,
несколько ироничный Мирон ни в коем разе не производил впечатления взбесившегося беспредельщика.

«Может, врет барыга хренов,- подумал Маршал о Королеве,- пытается уклониться от уплаты дани, а братву лбами сталкивает»? Ну, козел, не дай бог, если так оно и есть! Вероятность того, что коммерсант крутит, казалась Жукову более реальной, нежели беспредел Мирона. Он знал по опыту, на какие хитрости пускаются порой коммерсанты, пытаясь сберечь денежки. Например, Феоктистов, жучила проклятый! Вспомнив о нем, Маршал заскрипел зубами, до боли сжал кулаки.
        Сколько хлопот доставил, падло!

* * *
        Леонид Петрович Феоктистов являлся в свое время заметной фигурой в деловых кругах Н-ска. Толстый, важный, наделенный от природы огромным апломбом и незаурядным обаянием, он производил впечатление исключительно честного человека, правда, только на тех людей, которые не знали его близко.

«Я сказал - я сделаю», «Мое слово крепче железа», «Деньги уже переведены на счет»,
«Завтра рассчитаюсь!». Веские, уверенные фразы в сочетании с ясным, правдивым взором делали свое дело, Феоктистову верили, не подозревая, что это отпетый лгун. Леонид Петрович, или, как его называли знакомые, просто Петрович, брал баснословные кредиты, занимал деньги налево и направо, давая взамен солидные обещания. Нагадив кому только можно, даже лучшим друзьям, он сообразил, что «дело пахнет керосином», и напросился «под крышу» к Маршалу. Завороженный пузатой респектабельностью Петровича, уверовавший в его россказни, Жуков ни минуты не колебался. Тут-то и начались для него «веселые» времена. Разъяренные кредиторы, сообразившие наконец, с кем имеют дело, со всех сторон осаждали Феоктистова, требуя свое. Не добившись какого-либо результата, они в отчаянии обращались за помощью к бандитам. Разборка следовала за разборкой. Южная бригада имела прочный авторитет, поэтому Петровичу до поры до времени удавалось избегать неприятностей. Но, как говорится, Бог шельму метит. Постепенно Феоктистов обнаглел настолько, что и за «крышу» платить перестал, повторяя старые байки: «нету денег», «временные трудности»,
«отдам завтра... послезавтра... через неделю железно». Самое интересное - Маршал ему верил, даже денег дал взаймы: пусть подопечный поправит дела, потом разбогатеет, будет приносить прибыль...
        Все рухнуло в одночасье. Из достоверных источников стало известно: все набранные взаймы и по кредитам деньги Петрович перевел в иностранные банки, да и сам намылился за рубеж, вот только не получилось что-то с заграничным паспортом.
        Жуков пришел в бешенство. Феоктистов, осознав, что раскрыт, пытался юлить, выкручиваться, но прозревший Маршал оставался неумолим. «Либо рассчитаешься со мной полностью, с процентами за моральный ущерб, либо за яйца подвесим. Где денег взять? А меня это не колышет!»
        Мечта о загранице ввиду отсутствия загранпаспорта разбилась вдребезги, да чего там говорить! Даже в страны СНГ убежать теперь Петрович не мог. Бандиты зорко следили за каждым его шагом. Уяснив создавшуюся ситуацию, неудавшийся «великий комбинатор» не на шутку перепугался и помер от разрыва сердца.
        - Ухитрился-таки всех нас провести!- криво усмехаясь, констатировал Виталий, услышав от подчиненных неприятную новость.- Плакали наши денежки! Ладно, пес с ним, в другой раз будем умнее...
        Вспомнив про Феоктистова, Маршал еще больше усомнился в правдивости Королева, о чем не замедлил сообщить приятелю. Олег несколько минут молча курил, переваривая информацию.
        - Пожалуй, ты прав!- наконец сказал он, сталкивая с колен забравшуюся туда кошку. - Я сам не люблю барыг, вечно они крутят - копейки выгадывают! Однако нужно позвонить Мирону, уточнить детали.
        - Правильно,- согласился Жуков, направляясь к телефону.

* * *
        В это утро Мирон чувствовал себя отвратительно. Вчера, отправив Кирилла вышибать долг, он не удержался и выпил стакан коньяку, мысленно давая клятву, что на этом остановится. Как водится, одним стаканом дело не кончилось. За ним последовал второй, потом третий, четвертый. В результате, когда приехали ребята доложить о выполнении задания, Мирон был пьян в стельку и порывался стрелять в окно из пистолета, из которого предусмотрительный Кирилл заблаговременно вынул обойму. Убедившись в тщетности своих попыток, Мирон длинно выругался, отбросил в сторону оружие и, свалившись на диван, забылся тяжелым сном.
        Проснулся он в пять часов утра от собственного дикого крика. Опять снились кошмары, но на этот раз Мирон не помнил, какие именно. Осталось лишь ощущение чего-то мерзкого, страшного. Заснуть больше он не смог. Свинцовое, непослушное тело сотрясала мелкая дрожь, в горле першило, будто туда набили мелко нарезанного конского волоса, в глазах плавали темные круги. В довершение всего подскочило давление. Кровь гулко бухала в виски, норовя вырваться наружу, кожа на затылке омертвела. «Так и загнуться недолго,- отрешенно подумал Мирон.- Хватит, пора выходить из запоя!» Он принял теплый душ, выпил таблетку клофелина. Голову немного отпустило, но общее самочувствие по-прежнему оставалось ужасным. Время, как всегда в подобных ситуациях, тянулось нестерпимо медленно, каждая минута казалась вечностью. Мирон знал - первый день самый трудный, завтра будет гораздо легче, главное, перетерпеть сегодня.
        Дабы убить время, он попробовал смотреть видео, но через пять минут выключил, поскольку головная боль разыгралась с новой силой. Мирон отворил окно. В комнату ворвался прохладный, насыщенный влагой воздух. Кряхтя и охая, он опустился на диван, подвинул ближе журнальный столик с пепельницей, закурил сигарету. После нескольких затяжек грудь сотряслась надрывным кашлем, к горлу подступила тошнота. С трудом добежав до туалета, Мирон долго выхаркивал никотиновую мокроту и смешанные с желчью остатки вчерашней выпивки. От напряжения из носа обильно хлынула кровь. Вытекло ее много, не менее полстакана, но зато в голове полегчало. Вернувшись обратно, он снова прилег, пытаясь уснуть, но, едва закрыв глаза, увидел перед собой отвратительные морды чертей. Они кривлялись, хихикали, манили к себе. Полусон-полуявь. И уже непонятно, что сон: бесовские рожи или его прокуренная комната с кучей пустых бутылок.
        Мирон набрал номер Кирилла, но, услышав на другом конце провода болезненный стон, повесил трубку. Приятель мучился ничуть не меньше его самого. На утешение рассчитывать не приходилось. Когда стрелки часов кое-как доползли до десяти утра, зазвонил телефон. Мирон как раз только-только начал задремывать, поэтому заранее преисполнился злобы к тому, кто нарушил его покой.
        - Слушаю,- раздраженно буркнул он в трубку.
        - Привет, это я,- поздоровался Маршал.
        - Какого черта в такую рань?!
        - Рань?! Ну ты даешь!
        - Короче, чего надо?!
        Жуков несколько опешил. В их среде было не принято грубить не по делу, тем более с малознакомыми людьми. Любое неосторожно сказанное слово могло повлечь за собой месть, разборку, смерть.
        - Я хочу поговорить по поводу вчерашнего. Мой коммерсант сказал, будто твои ребята обчистили его до нитки...
        - Обчистили! Дальше что?!
        Маршал обескураженно молчал. Похоже, Королев говорил правду. Верить этому не хотелось.
        - Чего заглох?- прохрипел Мирон. Как любой выходящий из запоя пьяница, он был раздражителен и преисполнен отвращения к окружающему миру.
        - Беспредельничаешь,- опомнился наконец Жуков.- Забываешь понятия.
        - Я срать хотел на ваши понятия!- заорал разъяренный Мирон.- И на тебя, и на воров - на всех! Будет мне еще указывать всякая шушера! «Не по понятиям!»
«Беспредельничаешь!». Нашлись законники, вашу мать! Засунь язык в зад, понял?!- С этими словами он швырнул трубку на рычаг...
        Когда Маршал закончил разговор и повернулся к Олегу, тот не узнал товарища. Лицо Виталия побелело, глаза светились, словно раскаленные угли.
        - Взбесился, падло,- тихо сказал он.- Бессмертным себя возомнил. Ну-ну, посмотрим!
        Глава седьмая
        За окном угасал теплый летний вечер. Мирон сидел у себя на кухне за столом, неподвижно уставившись в недопитый стакан чая.
        Его вот уже несколько дней не покидало предчувствие надвигающейся беды. Временами казалось, будто в спину уставились чьи-то цепкие, недобрые глаза. Конечно, все можно было списать на расшатанные нервы, но звериный инстинкт, выработанный еще в Афганистане, подсказывал - это не так. Оставалось лишь гадать, откуда последует первый удар - от воров или от Маршала. Он не раскаивался в содеянном, более того, поступки Мирона не следовало расценивать лишь как выкрутасы полубезумного убийцы. Помимо прочего, в них была и своя логика, пусть даже извращенная. Идя по стопам известного американского беспредельщика Аль Капоне, Мирон все более убеждался: главное в жизни - сила, решающий довод - пуля. Одним словом - закон джунглей. Кто всех сожрал - тот самый козырный. Единственно, чего он не сумел перенять от своего заокеанского коллеги, так это гибкости и коварства. Шел напролом, стремясь прошибить лбом стену...
        Мирон вяло отхлебнул остывший чай. Солнце все ниже клонилось к горизонту. Становилось прохладно. С улицы доносились звонкие голоса резвящихся детей. Желая подышать свежим воздухом, он выглянул в открытое окно. Старый двор (дом Мирона был построен в начале пятидесятых годов) утопал в зеленых зарослях. Посредине его виднелся полуразрушенный фонтан. Когда Мирон был маленький, фонтан еще работал и летом ребятишки день-деньской плескались в прохладной воде. Сейчас он умер - влага иссякла, облицовка потрескалась, поросла травой. Там, где раньше журчали прозрачные струи,- теперь валялись окурки да разбитые бутылки.
        Неподалеку стояли две лавочки, на которых дворовые кумушки увлеченно чесали языками. Еще дальше, ближе к кустам, на поваленном фонарном столбе два замызганных пьянчуги уговаривали поллитру. Картина обычная для Н-ска, но что-то в их облике Мирону не понравилось. Уж больно широкие плечи да свежие лица. Ни следа запойной одутловатости, живые острые глаза, плавные, точные движения, которых не может быть у спившихся синюшников.

«Хреново, ребята, маскируетесь,- криво усмехаясь, подумал Мирон.- У вас на мордах написано, зачем вы явились! Интересно, кто прислал? Матерый? Маршал? Чего они там сидят? Наверное, ждут, когда я выйду».
        Подойдя к телефону, он набрал номер Кирилла.
        - У меня во дворе два хмыря болотных пасутся, под алкоголиков косят. Нет, не кажется, уверен! Возьми их без шума, узнай, кто такие. Все, давай!
        Мирон повесил трубку.
        Через пятнадцать минут в дверь позвонили. Выглянув в окно, он убедился, что
«хмыри» по-прежнему усердно изображают забулдыг, и отправился открывать. Этого делать не следовало. Впервые за всю жизнь подвела проверенная годами интуиция. В тот момент, когда он возился с замком, снаружи, в подъезде, послышался негромкий хлопок. Пуля пробила дверь и, вонзившись в плечо Мирона, отбросила его назад. Не удержавшись на ногах, он упал. Еще хлопок (нападавший стрелял с глушителем). Осколки паркета брызнули вверх рядом с его головой. Один вонзился в кожу над бровью. По лицу потекла кровь. Послышался топот бегущих вниз по лестнице ног, возня, сдавленный крик. Стиснув зубы и опираясь о стену, Мирон медленно поднялся..
        Кирилл, как всегда, отреагировал быстро. Едва закончив разговор с Мироном, он связался с Лехой, дал короткую инструкцию, а сам, запрыгнув в машину, до отказа выжал газ. Сердце подсказывало - быть беде. Впрочем, не только сердце. Кирилл понимал, что его шеф чересчур по-хамски обошелся с Маршалом и Матерым. Таких вещей не прощают. Одно дело, потрясти по беспределу барыгу. Тут еще можно отбазариться, особенно если за твоей спиной сила, а противник не жаждет открывать военные действия. Если бы Мирон грамотно вел разговор, не оскорблял людей, то и Матерый, и Маршал скорее всего спустили бы дело на тормозах, обвинив во всем коммерсантов. Соблюли приличия, и ладно. Последнее время находилось мало желающих враждовать с Северной бригадой. Но Мирон едва не плевал им в лицо. Здесь уж хочешь не хочешь - берись за автомат, иначе опустишься ниже канализации.
        Не обращая внимания на истеричные свистки гаишников, Кирилл несся по городу. Он сразу сообразил: липовые забулдыги только прикрытие. Главный удар будут наносить другие. Не такие они идиоты - мочить Мирона при куче свидетелей. Куда проще позвонить да выстрелить через дверь. По крайней мере, сам Кирилл сделал бы именно так. Он заехал во двор как раз в тот момент, когда убийца посылал в Мирона вторую пулю. Якобы пьянчуг уже след простыл, но прямо у подъезда стояла белая «девятка». Не закрывая машины, Кирилл ломанулся в подъезд и нос к носу столкнулся с киллером. Тот даже не успел спрятать дымящийся пистолет. Не давая ему опомниться, Кирилл нанес удар, но тут же вскрикнул от страшной боли в вывернутой руке. Швырнув его на пол, противник прицелился, но неожиданно появившийся Леха выбил ногой оружие. Следом за ним ворвался Федя. Убийца оказался силен, как бык, и даже втроем скрутить его было не просто. Он почти стряхнул с себя нападавших, когда Кирилл, изловчившись, нанес ему здоровой рукой мощный удар в основание черепа. Мускулистое тело безвольно обмякло.
        - Тащите гада за мной,- морщась от боли, распорядился Кирилл и, перескакивая через ступеньки, побежал вверх по лестнице.
        Держа левой руке пистолет, окровавленный, белый как мел, Мирон стоял в проеме открытой двери. Увидев Кирилла, он хотел что-то сказать, но, потеряв сознание, пошатнулся и упал назад, гулко ударившись затылком об пол.
        - Быстрее звоните Санину,- крикнул Кирилл подоспевшим ребятам, протягивая записанный на бумажке телефон знакомого врача.- Леха, перетяни Мирону плечо, останови кровотечение, у меня правая рука совсем не слушается, наверное, вывихнул ее этот козел!

* * *
        Дмитрий Конюхов не был профессиональным киллером. Он хорошо стрелял, владел приемами боевого самбо, спокойно относился к пролитой крови, но опыта не хватало. Именно поэтому Дмитрий так глупо попался сегодня. Операция по устранению Мирона с самого начала оказалась организована бездарно. Группа прикрытия, доложив, что объект на месте и, судя по всему, один, поспешно сделала ноги. Сам Конюхов вместо того, чтобы неторопливо, с независимым видом выйти на улицу, кинулся бежать как угорелый, даже пистолет не спрятал. Сейчас, на досуге, крепко привязанный к креслу, он имел достаточно времени раскаяться в совершенных ошибках. Кирилл и Мирон вместе с доктором уехали в больницу извлекать пулю. Сторожить пленного остались Леха с Федей. Сперва они попробовали перекинуться в картишки, но скоро бросили. Сказывалось нервное напряжение. Со слабой надеждой Леха заглянул в бар. Тоже без толку. После выхода из запоя Мирон не держал дома спиртного, во избежание излишних искушений. Леха яростно выругался:
        - Даже выпить нечего, е-мое!
        - Посторожи этого козла, я сбегаю, здесь рядом,- предложил Федя.
        Идея показалась Лехе заманчивой, но некоторое время он колебался. Кирилл приедет, разорется. Почему, такие-сякие, инструкцию нарушили?! Впрочем, какого хрена ему возникать? Пленник плотно привязан к креслу, куда он, падла, денется?
        - Если ты один не сможешь тут справиться, предложение отменяется,- разочарованно протянул Федя.
        Уязвленное самолюбие решило дело.
        - Ладно, беги,- хмуро разрешил Леха.- Только быстрее, а то Кирилл, сам знаешь,- сперва хвост накрутит, потом будет соображать, «за что».
        После ухода приятеля он уселся на диван, извлек из-за пазухи пистолет, зачем-то подул в ствол и, загнав патрон в патронник, положил оружие на колени. Конюхов между тем пристально разглядывал своего стража, пытаясь уяснить, что это за человек и где у него слабые места. Пацан явно неопытный, но пытается казаться крутым. Вон волыну демонстративно достал, пугает! Однако реакция у него хорошая. Как лихо выбил в подъезде пистолет из рук! Дмитрий, когда его связывали, изо всех сил напряг мышцы, и сейчас, когда их расслабил, веревки держались достаточно свободно. Можно без особого труда освободиться, если бы не этот проклятый сопляк. Только шевельнись, с перепугу башку прострелит. Такие, как он, сперва стреляют - потом думают. Хоть бы вышел на пару минут, хоть бы вышел!
        Время шло, а Федя все не появлялся. Леха начал нервничать. Куда запропастился, салабон проклятый! Небось со смазливой продавщицей в палатке треплется или домой решил заскочить по какой-нибудь надобности! До чего безответственный тип! В голове полторы извилины, и те - прямые. Раньше тоже подводил не раз. Мог запросто на стрелку опоздать и оправдываться потом с наглым видом: проспал, дескать! Леха нервно заходил по комнате взад-вперед. В горле пересохло, лицо горело. Получив надежду выпить, он уже не мог думать ни о чем другом. Сказывалась дурная наследственность, а также собственная привычка регулярно напиваться по поводу и без повода. Кстати, вчера он изрядно перебрал, сегодня весь день подлечивался пивом и, как водится, «завелся». Гортань спеклась окончательно. Надо, по крайней мере, воды попить, а лучше холодной заварки, но для этого придется выйти из комнаты. Кирилл же строго-настрого приказал глаз с пленника не спускать. Проклятый деспот! Власть свою показывает. Приближенный Мирона, важная птица, твою мать! А рядовые бойцы должны от жажды мучиться. Искоса взглянув на Конюхова, который,
казалось, полностью смирившись с судьбой, расслабленно прикрыл глаза, Леха решительно двинулся на кухню. Заварки в чайнике не было. Мирон все вылакал, но в холодильнике оказалась холодная фанта. То, что нужно! Зажмурившись от удовольствия, парень смаковал вторую бутылку, когда сзади послышался легкий шорох. Конюхов был прав - Леха действительно обладал прекрасной реакцией. Еще не отдавая себе отчета в происходящем, он машинально рванулся в сторону. Тяжелый утюг, который должен был раздробить затылок, обрушился на плечо, вызвав страшную боль. Не оборачиваясь, он ударил ногой назад, отбросив Конюхова в сторону. Потом резко обернулся. Левая рука безвольно повисла, но правая действовала. Он мог еще драться, хотя от боли мутилось в глазах. Запустив недопитую бутылку в лицо противника, Леха ударил его ногой в живот, одновременно выхватывая пистолет. Бросок и удар достигли цели. Из рассеченной брови обильно хлынула кровь, спазм скрутил внутренности. Но Конюхов значительно превосходил своего молодого противника в искусстве рукопашного боя. Молниеносно выбив пистолет, он нанес Лехе страшный удар в грудь, и тот
отлетел к стене. Кухню заволокло кровавым туманом. Медленно сползая на пол, парень как сквозь сон видел, что противник тянется за выпавшим оружием. Движение казалось заторможенным, будто в замедленной съемке. Никто из них в пылу схватки не заметил наконец-то вернувшегося Федю. Тот хотя был разгильдяем, но ситуацию оценил мгновенно и, подкравшись сзади, разбил о голову Конюхова бутылку шампанского. Потеряв сознание, киллер обрушился на пол. Леха тоже провалился в беспамятство, так и не осознав, что спасен.
        Злобно ругая себя, придурка Леху и «этого козла», Федя потащил непонятным образом освободившегося пленника обратно в комнату. Там он некоторое время соображал, каким образом «козел» избавился от веревок, но не сумел прийти к определенному выводу. Конюхов тем временем зашевелился, постепенно приходя в себя. Не на шутку перепугавшись, Федя изо всех сил врезал ему ребром кулака в основание черепа, для верности добавил носком ботинка в висок. Со страху он не рассчитал удары. Конвульсивно дернувшись, тело обмякло. Дмитрий Конюхов был мертв. В то время как черти в аду радостно встречали конюховскую душу и, потирая в предвкушении когтистые лапы, готовили орудия пыток, вернулись из больницы Мирон с Кириллом.
        - Кретины! Дебилы! Лохи вонючие!- слабым голосом ругался Мирон, лежа на диване.- Всех разгоню к чертям собачьим! Ни на что не годитесь, падлы, чтоб я вас больше не видел!
        - Не кипятись,- вступился за ребят Кирилл.- Видишь, какой волчина оказался. Давай лучше думать, как от трупа избавиться.
        - Сам думай со своими сопляками,- мрачно буркнул Мирон, поворачиваясь лицом к стене.
        Глава восьмая
        - Всех нас подставил, идиот! Откуда ты выкопал этого обормота!- вопил разъяренный Маршал, мечась по комнате, где собралась верхушка банды.- Профессионал! Киллер со стажем! Знает свое дело! Замочить Мирона ему раз плюнуть!
        Красный как рак Олег понуро молчал, мысленно проклиная собственную глупость. Надо ведь так лохануться, поверить хвастуну Конюхову! Сказать в свое оправдание было нечего, и он больше всего на свете мечтал провалиться сквозь землю. Остальные ехидно поглядывали в его сторону, радуясь в душе посрамлению жуковского заместителя.
        - А если Мирон взял его живым?!- продолжал бушевать Маршал.- Тогда эта бешеная собака всех нас перегрызет!
        - Но от Мирона до сих пор нет никаких вестей, может, Димку просто убили?- попробовал возразить Олег.
        - Вестей?! Ты, вижу, окончательно сдурел! Хочешь официального объявления войны, парламентеров?! Мы-то не предупреждали Северную бригаду, что посылаем к их главарю убийцу, вот и они не будут. Теперь в любой момент можно ждать пули из-за угла или гранаты в машину!
        - Я сам пойду!- решительно сказал Олег.- Моя вина, мне расплачиваться! А вы на всякий случай уйдите временно на дно, съездите на юг или еще куда!
        Спустя некоторое время Мирон с Кириллом сидели на веранде загородной дачи Мирона, потягивали из длинных узких бокалов холодный апельсиновый сок и ломали головы: откуда пришел удар. Солнце клонилось к закату. Из ослепительно желтого днем, к вечеру оно сделалось багрово-красным. Было тихо. Дул легкий ветерок, неся с собой бодрящую прохладу. Из запущенного старого сада пахло свежестью. В такое время и в таком месте приятно помечтать о чем-нибудь благородном, возвышенном или на худой конец просто подремать в плетеном кресле. Однако бандитам было не до этого.
        - Матерый или Маршал,- в который раз возбужденно повторял Кирилл.- Они, падлы! Больше некому. Ты наступил на хвост и тому, и другому.
        - Может, остатки кадиевцев?- неуверенно поинтересовался Мирон.
        - Какого хрена мы им сдались! Славка мертв, Кадий - тоже. Люди из его банды, те, что живы остались,- разбрелись кто куда, да и времени сколько прошло, все быльем поросло! Маршал же с Матерым злы на тебя, как волки. Ты им буквально в лицо наплевал. Вообще, Мирон, скажу откровенно, последнее врем ты совершенно озверел, лезешь на рожон без всякой надобности.
        - Заглохни!- ощерился Мирон. В глазах его появились безумные огоньки.- Я знаю, что делаю! Главное в жизни - сила! Или нужно было тебя Матерому отдать на растерзание, ведь, по их понятиям, ты беспредельничал на рынке хуже некуда?!
        Не найдя что ответить, Кирилл подавленно замолчал и смущенно опустил глаза. Усмехнувшись, Мирон взял с пола запотевший графин с соком, снова наполнил опустевшие бокалы.
        - Ладно, не плачь!- снисходительно сказал он приятелю.- Я тебя не осуждаю, но и ты на меня не вякай. Давай думать, что дальше делать будем.
        - Кто бы ни прислал убийцу, нужно быть готовыми к следующему удару,- оживился Кирилл.- Они не знают, что их человек мертв. Вдруг мы его живым взяли, раскололи и готовим ответный ход?! Что бы ты сам в такой ситуации делал?
        - Естественно, попытался бы опередить.
        - Именно! Потому я и уговорил тебя на время съехать с квартиры. Никто не знает куда, даже наши пацаны, а уж тем паче эти козлы!

* * *
        ...Здесь хитрюга Кирилл ошибался. Он недооценил Олега, имевшего звериный нюх и неглупую голову. Дав обещание лично расправиться с Мироном, он, не мешкая, принялся за его исполнение, взяв на подмогу двух близких приятелей. Первым делом Олег просчитал ситуацию. «Даже если Димку захватили живым и выпытали, кто его прислал, Мирон не полный дурак, чтобы, сидя на хате, которую каждая собака знает, дожидаться нового покушения,- размышлял он про себя.- Наверняка забрался в укромное местечко и оттуда командует военными действиями. В отличие от покойного Савицкого Мирон болезненно подозрителен, его пацанам неизвестно, куда уехал шеф. Поэтому трясти кого-нибудь из них не имеет смысла. Резать всех без разбора - как придурок Кадий - полный идиотизм. Начнется новая кровавая мясорубка, и Северная бригада наверняка победит. Только смерть Мирона решит все проблемы. Куда же гад мог спрятаться?»
        Чтобы понять действия Мирона, Олег попытался поставить себя на его место. Что бы делал он в подобной ситуации? Уехал на время из города, но недалеко, ведь надо мстить! Загородная дача, ну конечно же! Где располагается дача Мирона, Олег приблизительно знал. Еще при жизни Савицкого во времена дружественных отношений Северной и Южной бригад он с приятелем отправился как-то за город на рыбалку. Проезжая по Никитинскому шоссе, Олег обратил внимание на маленький уютный дачный поселок, утопающий в зелени садов.
        - Классное местечко!- восхитился он.
        - Угу,- подтвердил приятель, не отрываясь от дороги.- Здесь, между прочим, дом Мирона, знаешь такого?
        Олег тут же забыл о пустяковом эпизоде, но сейчас вспомнил. Зная месторасположение поселка, найти дом несложно. И он, не теряя даром времени, отправил одного из ребят на разведку. Вернувшись к вечеру, тот доложил: дача Мирона располагается на окраине со стороны леса. Во дворе густой, запущенный сад, где при желании легко спрятаться. Охраны не видно, судя по всему, в доме только двое: Мирон да еще кто-то. Кто именно, парень не разглядел.
        - Прекрасно!- обрадовался Олег.- Судьба на нашей стороне! Дождемся ночи - и вперед. Возьмем их тепленькими, пацаны!
        В эту ночь Кирилл не мог заснуть. Сердце чуяло приближающуюся опасность, а может, виной всему разговор с Мироном? Раньше они были близкими друзьями, но за последнее время в Мироне произошли страшные перемены, и дружба разваливалась на куски. Кирилл тоже был далеко не подарок, но пробудившаяся в друге звериная жестокость приводила его в содрогание. Когда-то давно он читал где-то, то ли слышал, что человеческие органы восприятия далеко не совершенны и мы видим мир вовсе не таким, какой он есть в действительности. К примеру, идет по улице шикарная красавица, а разуешь глаза - перед тобой мерзкая ведьма! Или катит в «мерседесе» респектабельный холеный господин, но поглядишь на него сквозь волшебные очки и увидишь, что у господина-то вместо лица свиное рыло, а сам он весь грязный и хрюкает! Может, у Мирона уже отросли рога и хвост?! Кирилл зябко поежился.
        Из окна тянуло ночной прохладой. Лунный луч бледной полосой пересекал комнату. Где-то далеко в лесу ухала сова. В саду перешептывались листья деревьев. Неподалеку яростно залаяли собаки. Кирилл насторожился: не иначе чужих почуяли! Наскоро одевшись и прихватив пистолет, он осторожно вышел во двор. Собаки продолжали надрываться, захлебываясь от возмущения и служебного рвения. Быстро миновав освещенное луной пространство, Кирилл спрятался в тени деревьев буйно разросшегося сада. Отсюда дом и подступы к нему были видны как на ладони. Внезапно он услышал в стороне забора легкий шум, затем крадущиеся шаги.

«Точно по нашу душу! Дурак я, надо было разбудить Мирона!»
        Шаги приблизились. Кто-то направлялся к дому, продираясь сквозь заросли. Наконец Кирилл в двух шагах от себя заметил смутную фигуру ночного гостя, поднял было пистолет, но тут же опустил, оправдывая себя тем, что нужно взять гада живым и узнать, кто его прислал. На самом деле Кирилл просто не любил крови. Осторожно подкравшись сзади, он ухватил незнакомца за горло «стальным зажимом». К несчастью, противник обладал медвежьей силой. Без особого труда оторвав от своей шеи предплечье далеко не хилого Кирилла, он хорошо отработанным приемом перебросил парня через себя. Грянувшись с размаха о землю, Кирилл тем не менее ухитрился откатиться в сторону, избегая удара пяткой сверху, и вскочил на ноги. Противник, а это был Олег собственной персоной, выхватил нож. Он не хотел поднимать стрельбу, которая неминуемо всполошит местных жителей, а главное Мирона, и поэтому решил убрать без шума неожиданно возникшее на пути препятствие. Здесь Олег просчитался: нож вылетел, выбитый круговым ударом ноги, а сам он незамедлительно получил жестокий удар кулаком в солнечное сплетение. Олег согнулся от боли, но тем не
менее сумел захватить руками ноги Кирилла, уже занесшего ладонь для добивающего удара, и резко рвануть вверх. Кирилл, в свою очередь, в последний момент ухватил противника за отвороты рубашки. Оба, яростно рыча, кубарем покатились по траве. «А Мирон, падла, все дрыхнет!» - отчаянно думал Кирилл, чувствуя, как трещат его кости. Он был не прав. Мирон в эту ночь тоже не спал, настороженно вслушиваясь в повисшую за окном тишину. Еще до того, как залаяли собаки, он, чувствуя приближающуюся опасность, выскользнул во двор. Не издавая ни единого звука и прячась в тени деревьев, Мирон крадучись обошел двор. Не обнаружив ничего подозрительного, он, однако, не успокоился. Безошибочная интуиция подсказывала - убийцы где-то рядом. Мирон выскользнул за калитку. Лес подступал почти к самому дому, темный, молчаливый, густой. Только зайди под раскидистые кроны - сам черт тебя не найдет! Именно так он и сделал. Как раз в этот момент залаяли собаки. Осторожно вынув пистолет с глушителем, Мирон в который раз благословил свою предусмотрительность. На ведущей к калитке дороге появились три фигуры, подозрительно озиравшиеся
по сторонам. Двое из них тащили канистры с бензином.
        - Проклятые шавки,- тихо сказал один.- Сейчас весь поселок на ноги поднимут.
        - Навряд ли,- усомнился другой.- Деревенские собаки всегда гавкают по поводу и без повода. Люди к этому привыкли!
        - Кончай базарить,- отрезал третий, судя по всему - главный.- Слушайте сюда! Я пойду первым, через сад. Залягу напротив двери. Когда услышите свист - двигайте следом, но с разных концов двора. Поджигайте дом с двух сторон. Когда запахнет жареным - обалдевший со сна Мирон выскочит наружу. Тут я его и прихлопну!
        Слышавший все до последнего слова Мирон хищно усмехнулся: «Ну-ну, покойнички, давайте! Не на того нарвались!»
        Неожиданно он узнал говорившего - Олег Сенин, по кличке Барс, доверенное лицо Маршала. Теперь ясно, кто подослал к нему на квартиру киллера-недоучку.

«Все, Маршал, заказывай гроб!» Между тем Олег приблизился к забору, подпрыгнув, ухватился за верх и начал подтягиваться. Тщательно прицелившись в его широкую спину, Мирон нажал спуск, однако выстрела не последовало. Заклинило патрон. Мысленно матерясь, он принялся поспешно исправлять неполадку. За это время Олег успел перебраться на ту сторону. Между тем двое остальных, услышав железный звяк, резко обернулись в сторону леса, но пистолет был уже в порядке. Два негромких хлопка, и оба повалились на землю, не издав ни звука. Оттащив тела в лес, чтобы не бросились в глаза случайному прохожему, Мирон осторожно вошел в свой двор. Из зарослей, напротив входа в дом доносились звуки ожесточенной борьбы. Отбросив осторожность, он рванулся туда и увидел, что Олег с Кириллом катаются по земле, норовя свернуть друг другу шею. Улучив удобный момент, Мирон со страшной силой обрушил на затылок Олега рукоятку пистолета. Тот потерял сознание. Кирилл поднялся, тяжело дыша.
        - Кто это?- хрипло спросил он.- Где остальные?
        - Ребята Маршала, а остальные... гм... Они теперь далеко. Вот полюбуйся, узнаешь? - пинком ноги Мирон перевернул бесчувственное тело на спину.
        - Что будем с ним делать?- поинтересовался Кирилл, разминая пальцами помятую шею.
        - Что делать?!- искренне удивился Мирон.- А то не знаешь?- И, прежде чем Кирилл успел опомниться, всадил три пули в грудь Олега. Парень захрипел, на губах выступила кровавая пена, тело конвульсивно выгнулось, а глаза открылись. Еще живой, Олег с ненавистью смотрел на своего убийцу.
        - Живучий, падла,- констатировал Мирон и четвертым выстрелом разнес голову.
        - Разве обязательно было убивать?- глухо спросил Кирилл.- Ведь это только исполнитель, ведь это...
        Закончить Кирилл не успел. Злобно зарычав, Мирон схватил его за грудки. В глазах загорелось безумие.
        - Слизняк, маменькин сынок,- прошипел он.- Зачем убивать!!! Хочешь, тебя сейчас пришью?
        - Ты сумасшедший убийца, маньяк,- спокойно ответил Кирилл.- Убить вооруженного - одно, безоружного - совсем другое. Мирон, в кого ты превратился? Ведь раньше ты таким не был! Да убери свои грабли! И не пугай меня, я не из пугливых!
        Мирон вдруг как-то внезапно сник, выпустил воротник приятеля. Некоторое время оба молчали.
        - Куда денем жмуриков?- спросил наконец Мирон.
        - У тебя еще десяток припасен?- съехидничал Кирилл.
        - Не десяток. Двое. За забором в лесу лежат.
        - Решай сам, ты здесь главный!
        - Больно умный, смотрю, стал,- снова зверея, ощерился Мирон.- Ладно, пес с тобой, белоручка! Выгоняй из гаража свою и мою машины, потом достань из подвала мешки. Отвезем их к реке да утопим.
        Когда Кирилл направился к гаражу, Мирон ухватил Олега за ноги и выволок из зарослей. По-прежнему стояла мертвая тишина, таинственно перешептывались листья деревьев, а свирепая луна отражалась, как в зеркале, в единственном уцелевшем глазу трупа.
        Глава девятая
        - Смотался, падла хитрожопая! Думает, что сумеет таким образом спасти свою шкуру! - бесновался разъяренный Мирон.
        Шесть человек из верхушки банды, включая Кирилла, с опаской смотрели на него. Совещание, посвященное внезапному исчезновению Маршала и его ближайшего окружения, происходило все на той же даче, через день после учиненной там бойни. Погода резко испортилась. В окно барабанил дождь, а взбесившийся ветер так раскачивал верхушки деревьев, что казалось: они вот-вот сломаются.
        - Всю его кодлу вонючую перережу!- продолжал бушевать Мирон.- Все точки погромлю! Сегодня же приступаем! Для начала накроем фирму, торгующую видеотехникой, затем разнесем магазины, рынки! Шестерок Маршала, оставшихся в городе, будем убивать на месте.
        - Замолчи, перестань пороть чушь!- вдруг резко сказал Кирилл.
        - Что?!
        - А то! Неужели ты хочешь повторения такой войны, что была с Кадиевым? Мало тебе крови! Хочешь снова наших пацанов под нож подставить?
        - Да я тебя, гад...- начал Мирон, но осекся. По лицам остальных было видно - они полностью поддерживают Кирилла.
        Все смотрели на Мирона с неодобрением, если не сказать с неприязнью. Внезапно он осознал, что он всего лишь главарь банды, которого могут в любой момент сместить, а то и прикончить, но вовсе не «государь император самодержец».
        - Ваши предложения?- дрожа от сдерживаемого гнева, мрачно спросил Мирон.
        Бандиты оживились. Гнетущее напряжение несколько ослабло.
        - Дело проще пареной репы,- подал голос один из ребят.- Посуди сам. Да, Маршал на тебя покушался, но ведь ты жив и все наши ребята целы, зато он потерял четырех человек. Когда он вернется - предложим мир. Конечно, ни о каком возмещении за вытрясенного барыгу говорить не будем. Просто предложим прекратить резню. Маршал согласится, я уверен, силенок у Южной бригады после войны с чеченами маловато, да и сейчас он здорово получил по морде!
        - А если откажется?- саркастически прищурился Мирон.
        - Тогда завалим, дело нехитрое! Но он не откажется!
        - Правильно! Верно! Клевая мысль!- вразнобой загалдели остальные.
        Некоторое время Мирон молчал, хмуро разглядывая своих подчиненных. Яростные мысли метались в его воспаленном мозгу. «Белоручки! Чистоплюи! Сикуны хреновы! Мира захотели, мудозвоны! Подождите у меня, дебилы! Я вам покажу мир!»
        Он хотел выкрикнуть все это вслух, но сдержался. Почти каждый безумец по-своему хитер. В мозгу Мирона начал вызревать дьявольский план.

«Ладно, ладно, Витенька (так звали парня, предложившего мириться с Маршалом), еще не вечер!»
        - Хорошо, согласен.- Огромным усилием воли Мирон придал лицу спокойное выражение и, подойдя к бару, выпил полный стакан виски.- Вы действительно правы, а я малость погорячился. Есть предложение расслабиться. Хватайте стаканы, братва!

* * *
        Когда ребята разошлись, Мирон еще раз тщательно обмозговал свой коварный замысел и, не откладывая дела в долгий ящик, позвонил старому «афганскому» приятелю, жившему в Н-ской области. Встреча состоялась на следующий день в небольшом загородном ресторанчике. Его основали выходцы с Кавказа и, надо сказать, поставили дело неплохо. Все здесь сияло чистотой, отлично кормили, и, главное, можно было не опасаться нарваться на знакомых, чего, ввиду чрезвычайной деликатности предстоящего дела, Мирону совсем не хотелось. Приятель, крепкий темноволосый детина с грубым, пересеченным шрамом лицом, слушал внимательно, не выказывая ни малейшего удивления.
        - Только смотри, Петя,- закончил свою речь Мирон.- Он должен остаться живым! Сделайте вид, будто хотели убить, но слегка не рассчитали. Половину плачу сейчас, половину потом. А теперь давай еще по пять грамм!..

* * *
        Витя вернулся домой поздно. На улице уже стемнело. Отогнав машину в гараж, он, чертыхаясь и матерясь, поскольку ноги скользили в грязи, а во дворе было хоть глаз выколи, направился к своему подъезду. Парень пребывал в отвратительном настроении. Последнее время его здорово раздражал Мирон, вконец озверевший, почти утративший человеческий облик. Из-за него банда вечно нарывалась на неприятности, причем абсолютно неоправданные. Ну зачем, спрашивается, ссориться с Маршалом, с Матерым?! Мирон все время нарывается на войну. В Витиной памяти были еще свежи события годичной давности, когда Северная бригада насмерть схлестнулась с бандой Кадиева. Кровь лилась рекой, погибло много ребят, а самого Савицкого, тогдашнего их главаря, в упор изрешетили из автоматов.

«Мирон сошел с ума,- думал Витя.- Пора его снимать, пока дела не зашли чересчур далеко. Надо поговорить с ребятами и...» - Докончить мысль он не успел. Рядом как из-под земли выросли четыре массивные фигуры.
        - Это мироновский ублюдок,- произнес хриплый голос.- Попался, падло!
        Витя потянулся за пистолетом, но жестокий удар железной арматурой перебил кость. Рука безвольно повисла.
        Морщась от боли, он ударил вблизи стоящего парня ногой в пах. Тот скорчился, но остальные разом накинулись на него. Витя сопротивлялся отчаянно, но его быстро сбили с ног.
        - Будем кончать,- глухо, как сквозь вату, донесся чей-то сиплый тенор.
        - Прямо здесь?- удивился другой.
        - Подумаешь, народу никого! Тем более Маршал сказал, труп не прятать, пусть мироновские щенки посмотрят! Их всех ждет такая судьба!
        - Как будем делать? Пером?
        - Лучше забьем насмерть!
        На Витино тело обрушился град безжалостных ударов. Окружающий мир затянулся багровой дымкой, затем исчез вовсе.
        Он пришел в себя примерно через два часа, от страшной боли во всех частях тела. Витя попытался приподняться, и его вырвало кровью. Единственным глазом, второй заплыл и не открывался, Витя оглядел себя. Правое предплечье неестественно кривилось вбок. Перелом оказался со смещением. Одежда насквозь пропиталась кровью. Дыхание давалось с огромным трудом. При каждом вздохе в бок вонзался раскаленный кинжал.

«Сломали ребра, сволочи»,- отчужденно, будто про кого-то постороннего, подумал он. Витя еще раз постарался встать и вновь едва не потерял сознание. Собрав волю в кулак, парень пополз вперед на трех конечностях, как собака с перебитой лапой. По дороге Витя несколько раз проваливался в беспамятство и лишь через полтора часа добрался до своей квартиры.
        - Позвони ребятам,- костенеющим языком сказал он белой от ужаса жене и рухнул на пол, лицом вниз.

* * *
        - Что придурки, доигрались?!- спустя два дня, ехидно вопрошал Мирон смущенных приближенных.- Мириться с Маршалом! Не надо войны!- нарочито гнусавя, передразнивал он.
        Ребята смущенно отводили глаза, даже Кирилл помалкивал.
        - Витька чудом остался жив, как минимум месяц в больнице проваляется,- все больше распаляясь, продолжал Мирон.- Отбиты внутренности, сломаны ребра, перебита рука, тяжелое сотрясение мозга... Его собирались забить насмерть, ну малость не рассчитали!
        - Мы не думали, что так получится,- нерешительно сказал кто-то.
        - А разве вы вообще можете думать?! В прошлый раз, когда я дело говорил, смотрели волками, загрызть были готовы. Взбесился, мол, Мирон, озверел! Савицкий тоже меня в свое время не послушал, поехал на встречу с Кадием один, без оружия. И что в результате? Двадцать пуль из него в морге вынули!
        - Странно все это как-то!- задумчиво промолвил Кирилл.
        - Что странно?!- встрепенулся Мирон.
        - Никого из Южной бригады нет в городе с того дня, как ты убил Олега. Даже рядовые бойцы на дно ушли. Я специально наводил справки. Все будто в воду канули. И вдруг такое! К тому же Маршал в отличие от Кадиева не садист, если убивает, то без выкрутасов...
        - Люди меняются,- философски заметил Мирон.
        - Уж это точно!- как-то странно глянул на главаря Кирилл.
        - Короче, что делать будем?- резко спросил Мирон, избегая неприятной для него темы.- Оставлять это без последствий нельзя, а Маршала мы сейчас поймать не можем. Предлагаю погромить его точки. Начнем с самых главных...
        На этот раз возражений не последовало.

* * *
        Глава фирмы «Форум» Юрий Владимирович Красин пребывал в отличном расположении духа. Несмотря на бесчисленное множество конкурентов и затоваренность рынка, дела по торговле видеотехникой шли хорошо. Красину повезло с зарубежным партнером. Товар поступал качественный, по низким ценам. Не утруждая себя розничной торговлей, фирма «Форум» сбывала его оптом. По причинам вышеуказанным от заказчиков не было отбоя. Несмотря на уличную духоту (термометр показывал двадцать шесть градусов выше нуля), в офисе царила приятная прохлада.
        Надрывавшийся с самого утра телефон наконец замолчал, и, пользуясь временной передышкой, Юрий Владимирович решил выпить кофе.
        - Олечка, пойди сюда,- ласково позвал он секретаршу.
        Из смежной комнаты появилась стройная девушка в короткой юбке, с пухлыми губками и большими глазами.
        - Звали?- обворожительно улыбнулась она шефу.
        - Да, детка, свари кофе покрепче!
        Вильнув бедрами, секретарша вышла. Красин облизнулся. Он взял девушку на работу совсем недавно и еще не успел попробовать, но, судя по всему, это будет не сложно. Насчет своей внешности Юрий Владимирович не обольщался, однако в современных коммерческих фирмах большинство девушек с радостью отдаются боссам: стремятся прочнее закрепиться на хорошо оплачиваемой работе, да и на золотые горы рассчитывают. Их пользуют и на дому, и прямо в офисе в любое удобное для шефа время. Правда, надежды на золотые горы, как правило, оказываются миражом...
        Дожидаясь кофе, Красин развалился в кресле, возложил ноги на стол, с наслаждением закурил сигарету. Мысли в голове текли неторопливые, приятные. Сегодня вечер полностью свободен. Можно пригласить Ольгу в ресторан (Юрий Владимирович знал поблизости уютное местечко), потом отвезти к себе домой. Благо жена с ребенком на даче. Веселись не хочу! Сигаретный дым кольцами поднимался к потолку. Из соседнего помещения приятно пахло молотым кофе. Пробившийся сквозь щель в занавесках тоненький солнечный лучик весело искрился в хрустальной пепельнице.
        Внезапно в приемной послышался какой-то шум, испуганный писк секретарши, и дверь в кабинет распахнулась, открытая грубым пинком ноги.
        На пороге появился среднего роста худощавый парень со злыми, рысьими глазами. За ним ввалились два квадратных мордоворота. Бугаи остановились возле дверей, равнодушно созерцая происходящее, а худощавый направился прямиком к Юрию Владимировичу и снисходительно похлопал его по плечу.
        - Процветаешь, стало быть, родимый,- ехидно осведомился он.- Бо-ога-тенький Буратино!
        - Ребята, вы, наверно, ошиблись?- удивился Красин, с ходу распознавший профессию незваных гостей.- Я под крышей у Маршала, все вопросы к нему.
        - Это мы знаем,- мурлыкнул худощавый и вдруг наотмашь хлестнул его ладонью по щеке.- Встать, сволочь!
        От неожиданности Красин едва не свалился с кресла. Ошарашенный происходящим, он молчал, беззвучно разевая рот.
        - Встать, козел!- еще раз рявкнул худощавый, ударив костяшкой большого пальца бизнесмена под ухо. Резкая боль замутила сознание. Медленно, будто во сне, Юрий Владимирович поднялся, держась за стол, затем стал посреди комнаты, пошатываясь на плохо слушающихся ватных ногах.
        - Толик, отдай его нам,- попросил один из мордоворотов. Второй потер руки в предвкушении.
        - Подождите, всему свое время,- отрезал Толик и снова обратился к Красину: - Маршалу каюк! Можешь забыть про этого козла.
        - Да, да, ребята, конечно!- зачастил перетрусивший коммерсант.
        - Обосрался, падла,- ухмыльнулся один из бугаев.- Жаль! Так хочется отрезать ему уши!
        - Ты любишь свою семью?- неожиданно спросил худощавый главарь и, не дожидаясь ответа, добавил: - Так вот, твоя жена с двумя пацанами у нас, в надежном месте. Если хочешь получить их в целости-сохранности, выплатишь через три дня двести тысяч долларов, за то что якшался с пидором Маршалом.
        - У меня сейчас столько нет,- потерянным голосом пробормотал Красин.
        - Обеднял, бедняга,- с притворным участием улыбнулся Толик.- Жаль человека! Может, вернем ему семью бесплатно, а? Ребята?
        - Вернем! По частям!- ухмыльнулись громилы.- Сперва головы, потом руки, ноги...
        - Слышишь глас народа, недоносок?- оскалился Толик.- Но коли до сих пор сомневаешься - послушай!
        Он извлек из кармана портативный плейер, вставил кассету. «Юра, это я, Галя,- услышал пораженный бизнесмен дрожащий голос своей жены.- Сделай все, что скажут эти люди. Я с детьми сейчас у них. В милицию не обращайся, иначе нас убьют... Папочка... папочка, забери нас отсюда!» - закричали наперебой плачущие детские голоса. Запись кончилась.
        - Через три дня придем за деньгами, и не вздумай дурить! Мы не шутим!- бросил напоследок худощавый бандит, вместе со своей свитой покидая кабинет. Юрий Владимирович пошатнулся и, держась за сердце, мягко обрушился на пол.
        Глава десятая
        Кирилл чувствовал себя отвратительно. Окружающий мир виделся в черно-серых тонах, пропал аппетит, даже к Вике, старой подруге, на которой он собирался жениться, сейчас не тянуло. Виной всему были муки внезапно проснувшейся совести. Кирилл видел женщину с детьми, которых позавчера привезли в загородный дом Мирона. Ее белое как мел, испуганное лицо все время стояло перед глазами, уши терзал жалобный детский плач.
        Похищать женщин, детей! Этим занимались лишь кавказцы, а из русских - только некоторые беспредельные ублюдки, полностью утратившие человеческий облик. «Боже мой, Мирон! Во что ты превратился?!»
        Примерно так и сказал Кирилл другу, теперь уже бывшему, но в ответ услышал злобное: «Заткнись!» Тогда он развернулся, не прощаясь, сел в машину и уехал восвояси, однако совесть, раз проснувшись, уже не оставляла его в покое. Она услужливо подсовывала картины давно забытого прошлого: грязь, кровь, надеваемые на головы целлофановые пакеты, раскаленные утюги, люди, захлебывающиеся криком под градом безжалостных ударов, изуродованные пулями трупы и многое другое. Правда, при покойном Савицком убивали лишь защищаясь, как, например, в войне с Кадиевым,
«особые меры воздействия» применяли к козлам, не желающим отдавать долги... Все равно противно! А теперь?! Кирилл со стыдом вспомнил Сергея Голованова. За что, спрашивается, мужика вытрясали?! Он не был ничего должен. Но это цветочки в сравнении с творящимся теперь по указке Мирона беспределом. Некогда хороший парень на глазах превращается в копию мерзавца Кадия, ни за что оскорбляет и едва не убивает Матерого, развязывает кровавую войну с дружественной ранее Южной группировкой. Причем без всякой на то необходимости! А еще более чем странный случай с Витей. Кирилл сразу заподозрил неладное. Забивать насмерть ногами?! Маршал никогда не был садистом! Если убивал, то не изгалялся при этом. Похоже, Мирон сам сие дельце подстроил, увидев, что ребята не хотят войны, настроились против него. Бедный Витька, теперь всю жизнь будет на аптеку работать! Кирилл заскрипел зубами. Мучительно болела голова, ведь с позавчерашнего дня он не спал ни минуты. Внезапно вспомнилась прочитанная в детстве русская народная сказка. Смысл ее был примерно такой. Один парень никогда в жизни не знал горя и решил пойти поискать его
по белу свету. Ходил он, бродил и в конечном счете очутился в избушке посреди глухого леса, где обитала огромная одноглазая старуха. Ведьма решила парня сожрать, но, ощупав и убедившись, что он слишком тощий, начала откармливать, дабы вкуснее стал. А ему кусок в горло не лез. И ночью спать он не мог. По счастливой случайности, парню удалось удрать. Теперь он знал, что такое горе: «Когда есть хочется, да не естся, когда спать хочется, да не спится!» Примерно то же самое творилось сейчас с Кириллом.
        За окном стемнело. Порывистый ветер бился в оконные стекла, будто живое существо. Из квартиры за стеной доносились пьяные вопли. Соседи что-то отмечали. Для этих людей праздник начинался, когда появлялись деньги, и заканчивался - когда иссякали. Им подпевала на лестнице шайка бездомных котов, явившихся в гости к кошке Муське, живущей на втором этаже.

«Пойти, что ли, прочистить мозги алкашам-соседям да разогнать котов?- вяло подумал Кирилл.- Без толку! Сон все равно не придет! Напиться?! Будет еще хуже!»
        Внезапно он понял, что нужно делать. Этажом выше живет Юрка - врач, может, у него найдется сильнодействующее снотворное? У Кирилла дома имелся только димедрол, который абсолютно не помогал.
        Юрка оказался дома и, выслушав просьбу, вручил Кириллу несколько таблеток.
        - Смотри, осторожнее,- предупредил он.- Это опасная штука! Если передозируешь - можешь вообще не проснуться, две таблетки зараз, не больше!
        Кирилл принял четыре, выкурил сигарету и, спустя минут пятнадцать, с радостью почувствовал, что глаза начинают слипаться. Радость оказалась преждевременной. Сон не принес успокоения, даже совсем напротив. Кирилл очутился в просторном подземелье, озаряемом всполохами багрового пламени.
        Воздух был душный, спертый, насыщенный невыразимой вонью. Под ногами чавкала липкая грязь. Испуганно озираясь, Кирилл искал выход, но его не было. Куда ни кинь глаз, простиралось все то же мрачное гнилое подземелье. Схватившись руками за голову, он горько заплакал. Со всех сторон послышался визгливый, издевательский хохот. Невидимые руки принялись толкать, пихать, щипать парня, больно дергать за нос, за волосы. Он беспомощно озирался, и это веселило неизвестных мучителей еще больше. Потом невидимая нога наподдала ему мощного пинка, и Кирилл куда-то полетел. С быстротой молнии несся он по страшному, непонятному миру. Мелькали, сменяясь с калейдоскопической быстротой, причудливые, невыразимо уродливые ландшафты. В ушах звенело от раздающихся со всех сторон визга, рыка, лая, хрюканья и других отвратительных звуков. Внезапно Кирилл очутился на какой-то бесконечной серой равнине без горизонта и больно ударился о землю, подняв клубы пыли.

«Привет,- услышал он тихий, болезненный голос и, обернувшись, с удивлением узнал Савицкого. Славка казался ужасно измученным. Серое, покрытое потом лицо вытянулось, нос заострился, глаза запали, а спина сгибалась под тяжестью здоровенного тюка.- Идиоты, сволочи,- все так же тихо продолжал Савицкий.- Что вы творите?! Опомнитесь!»

«Славка, ты? Что все это значит?» - дрожа в ознобе, пробормотал Кирилл.

«Заткнись, у меня мало времени!- оборвал его бывший главарь.- Я расплачиваюсь за свои грехи. Видишь тюк за спиной? Все они там! Целую вечность тащиться мне со страшной ношей по пустыне, но я не жалуюсь, мне оставили надежду на прощение, правда, неизвестно когда. У вас же, козлов беспредельных, даже такой зыбкой надежды не будет! Мирон одичал, утратил человеческий облик! Погляди, какое для него местечко приготовили, если он не остановится!» Из пустоты перед глазами пораженного Кирилла материализовалось некое подобие киноэкрана, на котором мгновенно появилась картина, заставившая его заорать во весь голос. По сравнению с тем, что он сейчас увидел,- самый крутой фильм ужасов казался доброй детской сказочкой из серии «Спокойной ночи, малыши!».
        Савицкий, пустыня и киноэкран исчезли. Огромная невидимая нога снова отвесила Кириллу страшный пинок, и он, по-прежнему крича, открыл глаза в собственной постели. За окном нависла глухая ночь. Часы показывали половину третьего. Пьяные вопли за стенкой прекратились, очевидно, веселые соседи вырубились, обожравшись водкой. В настоящий момент Кирилл горько пожалел об этом. Гнетущая тишина пугала. Ему мерещилось, что в темных углах комнаты прячутся коварные безжалостные существа. Кирилл поспешно включил свет. В комнате никого не было, но все равно здесь ощущалось мистическое присутствие невидимой злой силы. Кирилл залпом выпил стакан коньяку, выкурил подряд две сигареты. Дрожь в руках прошла, однако настроение не улучшилось. Неожиданно парень осознал, что следует сделать. Это было крайне рискованно, но после сегодняшнего видения он перестал бояться каких бы то ни было земных опасностей. Кирилл быстро оделся, сунул за пазуху пистолет. Затем, спустившись вниз, уселся в машину и, выжав до отказа газ, помчался через спящий город по направлению к Никитинскому шоссе.

* * *
        Галина Красина, прикованная наручниками за правую руку к железной спинке кровати, беспрерывно плакала. Дети, Андрюша и Саша, один четырех, другой семи лет, наконец уснули, и она теперь имела возможность дать выход терзавшим душу переживаниям. Жизнь, еще два дня назад казавшаяся легкой, безоблачной, внезапно превратилась в кошмар. Дочка обеспеченных родителей, а впоследствии жена преуспевающего бизнесмена, Галя до сих пор ни разу не сталкивалась с более или менее серьезными житейскими неприятностями. Царящие в стране голод, разруху, безработицу, кровавый разгул преступности и прочие «прелести» смутного времени она воспринимала как нечто отвлеченное, не имеющее к ней ни малейшего отношения.
        Самыми серьезными бедами представлялись тонкая талия подружки, бриллиантовое колье, подаренное крокодилу Зинке мужем, более богатым коммерсантом, нежели Юрий Владимирович, ну и так далее, и тому подобное.
        Позавчера уютный, безопасный Галин мирок с грохотом рухнул. Иногда женщине чудилось, будто все происходящее - страшный сон. Вот сейчас она проснется в своей просторной, элегантно обставленной квартире, а потом, вместе с подругами, будет, посмеиваясь, вспоминать ночные страхи. Который раз Галя протерла заплаканные глаза, помотала головой и больно ущипнула себя за ногу. Однако все осталось по-прежнему. Тогда Красина зарыдала в полный голос. Заскрипели половицы, и в комнату ввалился широкоплечий бугай с тупой физиономией, один из двух бандитов, оставленных для ее охраны главарем, которого они называли Мироном. Сам главарь с дикими глазами убийцы, в которых временами появлялись огоньки безумия, с вечера куда-то укатил.
        Некоторое время мордоворот равнодушно рассматривал бьющуюся в истерике женщину.
        - Заткнись, сука,- наконец прорычал он,- закрой пасть или кляпом заткну!
        Галя испуганно притихла.
        - То-то же,- удовлетворенно усмехнулся бандит.- Будь паинькой, если хочешь жива остаться!
        В этот момент на улице послышался шум подъехавшей машины.
        - Здорово, Кирилл,- услышала Красина голос другого бандита.- Ты чего среди ночи!
        - Где баба с детьми?- не отвечая на вопрос, резко спросил кто-то.
        - В доме, но зачем...
        - Заглохни, сявка! Веди показывай!
        Через несколько секунд отворилась дверь. На пороге в сопровождении второго охранника, надо сказать, изрядно напуганного, появился крепкий зеленоглазый парень в кожаной куртке. Он с сочувствием поглядел на пленницу.
        - Снимите наручники!- приказал он бугаям.
        - Мирон сказал...- начал было один, но договорить не успел. Зеленоглазый наотмашь ударил его по лицу рукояткой пистолета. Мордоворот пошатнулся, из рассеченной щеки обильно хлынула кровь.
        - Делай, что сказали!- яростно прошипел Кирилл.- Рассуждать после будете, а с Мироном я сам разберусь!
        Амбалы поспешно выполнили приказ.
        - Бери детей и в машину,- обернулся Кирилл к Гале.- Быстрее, не копайся!
        - Подожди,- пробасил один из бандитов.- Без разрешения Мирона мы не... А-а-а!!! - Безжалостный удар ногой в пах согнул его пополам.
        - Будете вякать, щенки, перестреляю мигом! Вы меня знаете... Пошли, пошли,- поторопил Кирилл ничего не соображающую от страха женщину.
        Лишь в машине Галя немного пришла в себя.
        - Куда мы едем?- робко спросила она.
        - В город,- не поворачиваясь, ответил Кирилл.- Домой тебе возвращаться нельзя. Есть друзья, у которых можно пару недель перекантоваться? Хорошо! Показывай дорогу...

* * *
        В этот же день около одиннадцати утра в квартире Кирилла раздался телефонный звонок.
        - Это я, Федя, быстрее смывайся из города!- торопливо заговорил в трубку срывающийся от волнения молодой голос.- Мирон приказал тебя убить, но мы с Лехой не желаем в этом участвовать!
        - Спасибо, браток,- растроганно ответил Кирилл.- Век не забуду! Хотите со мной?.
        Отлично, у меня есть надежное место. Быстрее собирайтесь. Жду через пятнадцать минут напротив универмага!
        Торопливо рассовав по карманам все имеющиеся в наличии деньги, он запер квартиру и, перепрыгивая через ступеньки, побежал вниз по лестнице.

«Сволочь ты, Мирон, бешеная собака!- думал он про себя.- Пристрелить бы тебя, да руки марать не хочется! Ладно, отсижусь какое-то время в деревне, в доме, что бабка-покойница по наследству оставила. Денег достаточно. Хватит надолго. А ребята молодцы, не продали!»
        На улицах Н-ска царила пахнущая бензиновым угаром духота. В небе собирались тяжелые свинцовые тучи. Приближалась гроза. Но Кириллу, сидящему с друзьями в раскаленной машине, которая на предельной скорости лавировала в автомобильном потоке, пробираясь к выезду из города, сегодня дышалось на удивление легко.
        Глава одиннадцатая
        Пока разворачивались описанные нами события, Матерый тоже не сидел сложа руки. Ох как не хотелось ему вылезать из уютной берлоги, снова пачкать руки в крови, но другого выхода не оставалось. Страшное оскорбление, нанесенное Мироном, взывало к мести. К тому же эта тварь окончательно взбесилась. Ни с того ни с сего развязал кровавую, бессмысленную войну с Южной группировкой, опять на улицах гремят выстрелы, приводящие в бешенство общественность и милицию. Так же, как Маршал, Матерый не собирался резать без разбора ребят из Северной группировки, ему была нужна только голова Мирона. До Волкова доходили слухи, что внутри Мироновой банды далеко не все спокойно. Многие ребята недовольны бессмысленными убийствами, звериной кровожадностью главаря. Пристрелить бешеную собаку, да дело с концом! Однако, в отличие от Маршала, Матерый не стал посылать на дело дилетантов. Если смотреть правде в глаза - Мирон профессиональный убийца, с огромным опытом, великолепной реакцией и звериным чутьем. К такому на кривой козе не подъедешь. Нужен киллер экстракласса. Волков обратился к посреднику. Наемные убийцы высшей
квалификации, которых, надо сказать, на зонах терпеть не могут, и уж если они туда попадут - при первом удобном случае отправляют на тот свет, себя не афишируют. Скрываются даже от заказчиков. На связь выходят через цепочку посредников. Начальным звеном ее являлся Леонид Сергеевич Лоскутов, по образованию юрист, по официальной профессии адвокат. Матерый с Лоскутовым были давними знакомыми, обстряпали совместно немало темных дел, поэтому основная подпольная деятельность Леонида Сергеевича не представляла для Волкова секрета. Тот в свою очередь полностью доверял Матерому, знал, что, в отличие от некоторых современных воров, этот никогда не ссучится.
        Они встретились в три часа дня в отдельном кабинете фешенебельного ресторана
«Стрела» и, как положено солидным людям, о делах заговорили не сразу. Вышколенный официант моментально накрыл на стол, после чего бесшумно испарился. Неторопливо насытившись изысканным обедом, Лоскутов выпил чашку кофе «по-турецки», закурил сигарету и, откинувшись на стуле, вопросительно взглянул на Волкова. Он, впрочем, давно догадался, по какому поводу приглашен, слышал о беспределе Мирона, о его конфликте с Волковым. Оставалось только получить имя объекта непосредственно от клиента, дабы не вышло досадной ошибки, вероятность которой, впрочем, почти исключалась, а также договориться об условиях и оплате.
        - Мирон,- в ответ на его невысказанную мысль хрипло сказал Матерый.- Срок неделя!
        - Что он из себя представляет?- непринужденно поинтересовался Леонид Сергеевич, который на самом деле все прекрасно знал, но стремился набить цену.
        - Профессиональный убийца, чрезвычайно опасен, бывший афганец,- хмуро ответил Волков.
        - Ну-ну-ну!- с фальшивым сожалением протянул Лоскутов.- Ты, Андрей, переоцениваешь наши возможности, мы не волшебники!
        - Брось дурака валять!- яростно прошипел Волков.- Я тебя не первый год знаю! Говори цену!
        - Только ради нашей дружбы, Андрей,- улыбнулся Лоскутов, сообразив, что перегнул палку.- Только ради тебя! Придется сделать невозможное, а цена...- Тут он быстро написал цифру на листе из записной книжки и протянул Матерому.- Меньше никак не получится! Извини!
        - Ладно, договорились,- посмотрев на бумажку, отрывисто бросил Волков и тут же сжег ее в пепельнице.
        - Половину вперед,- напомнил посредник.
        - Хорошо!

* * *
        Виктор Горелов действительно являлся киллером высочайшей квалификации. Его услуги стоили той астрономической суммы, которую запросил Лоскутов. Прослужив солидный срок в некоем секретном подразделении Комитета государственной безопасности, Горелов приобрел огромный опыт в моментальном и бесшумном устранении людей. Поэтому, выйдя не по своей воле в отставку, он быстро нашел работу по призванию. Он отличался великолепным хладнокровием, полным отсутствием угрызений совести, не верил в загробную жизнь, а следовательно, и в грядущее возмездие за грехи. Поэтому Виктор имел прекрасный аппетит и никогда не страдал бессоницей. Черти, быстро уяснившие, что их законная добыча никуда не денется, Горелова не трогали, во сне не являлись, кошмарами не мучили и лишь временами любовно поглядывали на страшное местечко, давным-давно приготовленное в преисподней для этого убийцы.
        К сорока годам Виктор совершил свыше ста успешных ликвидаций и никогда не знал поражения. Последнее время в связи с волной насилия, захлестнувшего страну, дела шли лучше некуда, от заказчиков не было отбоя, платили щедро, и Горелов смотрел в будущее со сдержанным оптимизмом. Еще год-другой - и можно бросить работу, уехать за границу, поселиться где-нибудь на Гавайях. А там беззаботно нежиться на солнышке, развлекаться с красивыми бабами, вкусно питаться в дорогих ресторанах. Дальше вышеуказанных трех пунктов интересы Горелова не распространялись, для счастья ему большего не требовалось. Однако человек предполагает, а Бог располагает! Мечтам убийцы не суждено было осуществиться. Естественно, он об этом не знал, а потому пребывал сейчас в приподнятом настроении. Хорошо выспавшись, Виктор выбрался из кровати, широко распахнул окно и принялся делать утреннюю зарядку. Для начала - триста отжиманий в шесть заходов, затем упражнения на пресс, на шею, на ноги. В заключение растяжка, а также упражнения, развивающие гибкость суставов. Сильное, тренированное тело постепенно покрылось бисеринками пота. Приняв
душ и растеревшись докрасна полотенцем, Горелов прошел на кухню, где его поджидал приготовленный женой завтрак. Женщина не знала об истинной профессии супруга, думала, что он работает частным детективом, и не могла на него нахвалиться. Не пьет, не курит, денег в доме с избытком, чего еще для счастья надо!
        Тщательно прожевав яичницу с колбасой, Виктор ослепительно улыбнулся жене:
        - Иди, Светочка, отдыхай! Мне нужно в тишине о делах подумать!
        Наполнив большую пиалу крепким чаем без сахара, он удобно устроился в деревянном кресле и принялся неторопливо размышлять по поводу предстоящей ликвидации Мирона. Дело не представлялось чересчур сложным. Опытный убийца, афганец - подумаешь, напугали! Виктору приходилось убирать куда более важных персон - государственного значения. Генерал-лейтенант или депутат парламента - не чета озверевшему уголовнику. Их охраняют профессионалы, а не бритоголовые мальчишки, система охраны продумана до мельчайших деталей. К дому мышь не проскочит. Даже ошивающиеся во дворе бездомные коты под постоянным подозрением находятся. Тем не менее и генерала, и депутата, и многих-многих других настигла внезапная смерть. Следователи до сих пор бьются, волосы на голове рвут, да без толку. Опытнейшие инструкторы натаскивали Горелова, безуспешно охотились за ним спецслужбы некоторых иностранных государств. Виктор умел безошибочно находить брешь в системе обороны противника, наносить удар, откуда его никак не ожидают, не оставлять ни одной улики и вовремя уносить ноги.
        Итак, Мирон. Его система охраны. По большому счету, никакой системы не существует. Вчера Горелов под видом безобидного грибника тщательно обследовал подступы к загородному дому, в ветвях толстого старого дерева оборудовал укрытие, из которого придется стрелять. Наслушавшись рассказов о Мироне, он действовал сперва настороженно, но под конец едва не расхохотался. Всю охрану составляли два парня лет двадцати с небольшим, отличавшиеся ко всему прочему пристрастием к бутылке и постоянно резавшиеся на веранде в карты. Сам Мирон, которого Виктору описали как хитрого, матерого волка, беззаботно разгуливал по саду, трясясь мелкой дрожью от последствий многодневного запоя. Горелов даже пожалел, что начал готовиться по всем правилам киллерского искусства. Надо было сразу брать с собой винтовку и перестрелять всю толпу, как перепелок.
        Ерундовое дело! И почему за него такие деньги заплатили?!
        Все так. Для профессионала гореловского уровня пристрелить Мирона действительно не составляло большого труда. Но не человек определяет время своей смерти. Она приходит, когда он выполнит свою миссию на земле либо когда окончательно истощит терпение Господа Бога. Скорее всего, именно второе обстоятельство определило судьбу Виктора. Смерть уже занесла над преуспевающим убийцей свою кровавую косу. Мирон и впрямь не подозревал о нависшей опасности. Впервые за всю жизнь подвело проверенное чутье. Виной всему было прескверное расположение духа, в котором бандит пребывал последние несколько дней. Узнав о бегстве Кирилла, Мирон пришел в такую ярость, что, казалось, вот-вот его хватит инсульт. Лицо налилось кровью, подскочило давление, глаза почти вылезли из орбит. Получив известие, что Кирилл вместе с дружками благополучно смотался, он ушел в тяжелый запой. Мирон пил, как никогда в жизни, в пьяном бреду изобретая самые изощренные пытки для бывшего друга. В тот день, когда Горелов осматривал подступы к дому, он наконец остановился и до вечера бродил по саду, но, поглощенный всецело ужасными похмельными
мучениями, ничего подозрительного не заметил. На следующее утро, все еще «болея», но не так сильно, Мирон отпарился в бане, пару часов поспал, а потом в почти приличном самочувствии пошел погулять в лес. Свежий прохладный воздух, тишина, одиночество и мягкий, пружинящий мох под ногами подняли настроение, полностью изгнав остатки похмельного синдрома. Мирон вновь обрел способность трезво рассуждать, конечно, настолько, насколько это было возможно для его замутненной безумием головы. Мысли вернулись к Кириллу.

«Проклятый предатель!- с ненавистью стиснув зубы, бормотал про себя бандит.- Гаденыш! Пригрел я сволочь на груди! Наверняка попытается меня убить!..»
        Охваченный кровавым сумасшествием, он мерил все по своей мерке. Кирилл не собирался покушаться на его жизнь. Но у безумцев своя логика, свое представление об окружающих людях. Погрязший в крови, Мирон даже на секунду не мог поверить, что Кирилл смотрит на мир иначе и не помышляет о мщении.

«Значит, нужно быть готовым»,- решил Мирон, принимаясь тщательным образом осматривать окрестности.

«Кирилл - не дурак. В дом не полезет. Знает, что меня голыми руками не взять, сам видел судьбу ублюдков, присланных Маршалом. Он будет стрелять из леса, из укромного места, откуда все хорошо просматривается. Причем средь бела дня. В это время охрана хлещет пиво или режется в карты. Сам я тоже не сижу взаперти, выхожу в сад, отъезжаю по делам. Для начала подыщем такое место!»
        Это оказалось несложно. Через полчаса Мирон обнаружил, что единственно подходящим убежищем для снайпера является старое дерево невдалеке от дороги. Отсюда были отлично видны подступы к дому, окна, веранда, обормоты-охранники, ожесточенно сражающиеся в «дурака». Забравшись наверх, он с удовлетворением понял, что не потратил даром времени. Некоторые, почти незаметные детали, определенно доказывали - здесь недавно был снайпер, подготовил площадку для стрельбы. Появления его можно ожидать когда угодно, но вряд ли ожидание затянется. Такие дела в долгий ящик не откладывают. Мирон быстро сбегал домой и вернулся с небольшой коробочкой.

«Вот тебе, Кирюша, подарочек,- злобно шептал он, приспосабливая взрывное устройство и старательно маскируя его листвой.- Теперь ты научишься летать! Правда, по кусочкам - ха-ха-ха!»

* * *
        Виктор Горелов прибыл к месту засады в середине ночи. Почему-то сегодня он чувствовал себя неуютно, исчезло привычное хладнокровие. Темный, безмолвный лес таил в себе неизвестную угрозу. В течение целого часа Горелов не решался подойти к дереву, проклиная себя за непростительную беспечность, пренебрежение подготовкой. Наконец он более или менее успокоился. Ничто вокруг не предвещало опасности. Лес был абсолютно безлюден (профессионал сразу это определил), поселок мирно спал.

«Нервы расшатались!- подумал Виктор.- Пора на Гавайи!»
        Выждав для верности еще полчаса, он осторожно приблизился к дереву. Никого! Горелов забрался наверх, и тут сработала хитроумная бомба. Он даже не успел понять, что произошло. Душа мигом очутилась в аду, а тело, разорванное на мелкие куски, разлетелось по лесу.
        Услышав взрыв, Мирон подпрыгнул от восторга. «Какой я умница!- восклицал он, бегая по комнате!- Что, съели, пидорасы! Куда вам до меня белоручки-недоноски!»
        На радостях он напился вместе с охранниками. В доме до самого утра продолжалось веселье, ставшее, кстати, хорошим алиби для местных служителей закона, приехавших по вызову бабульки с соседней дачи, страдающей бессонницей и правозащитным рвением.
        - Взрыв? А хрен его знает, может, был, может, нет! Мы тут гуляем с вечера!- таращил Мирон на милиционеров заплывшие с перепою глаза. Страшный бардак в комнате, груда пустых бутылок и ребята, окосевшие до такой степени, что не могли вымолвить ни слова, лучшим образом подтверждали правдивость сказанного. Когда милиция убралась восвояси, радость Мирона достигла апогея. Подобно обезьяне, он скакал по дому, безумно хихикая.

«Праздник» кончился в двенадцать часов дня, причем самым что ни на есть прискорбным образом. Из города сообщили: две точки разгромлены неизвестно откуда появившимся Маршалом. Четверо ребят исчезли.
        Глава двенадцатая
        Сообщению этому предшествовали следующие события. Несколько дней назад разбитый, загнанный в подполье Маршал собрал остатки своей банды на «производственное совещание». Горечь поражения, ощущение бесполезности перед взбесившимся беспредельщиком довели его до состояния, близкого к помешательству. Лицо Жукова побледнело и вытянулось, глаза ввалились, а губы беспрестанно изрыгали проклятия. Былое благоразумие исчезло. Виталий постепенно начинал уподобляться Мирону.
        - Оба покушения провалились,- рычал он, перемежая свою речь отборным матом.- Ребята мертвы, но этот вурдалак никак не успокоится! Ладно бы охотился только за мной! Мирон давит нашу территорию, лишает куска хлеба. Четыре точки уничтожены на корню, у Красина похитили семью! Теперь коммерсанты боятся иметь с нами дело! Мало того, многие наши пацаны бегут, как крысы с тонущего корабля! Где, спрашивается, Рыжий, Хромой, Кирсан, Оглобля? Шакалы поганые!
        - Семья Красина на свободе,- осторожно сказал один из ребят по имени Володя.- Их выпустил Кирилл, а Мирон за это хотел его убить! Кирилл с двумя друзьями смотался из города, так что в банде Мирона не так все хорошо, как может показаться. Кирилл был второй по величине фигурой в Северной бригаде. Другие тоже недовольны. Скоро Мирон останется совсем один.
        - Так-то оно так,- хмуро возразил Маршал.- Но пока Северная бригада развалится, от нас самих ничего не останется!
        - Нужно подтолкнуть их,- вмешался Семен, угрюмый кареглазый крепыш.
        - Как?!
        - Не будем сидеть сложа руки, нападем на его территорию. Силы пока есть. Ребят зря убивать не станем, лишь в крайнем случае, иначе остальные озвереют, начнут мстить за погибших товарищей. Постараемся захватить пленных, которых потом отпустим подобру-поздорову, объяснив на прощание: пацаны, мы воюем не с вами, а с Мироном; эта бешеная собака затрахала весь город и вас под нож подставляет, ему плевать на ваши жизни. Вот увидишь, результат быстро скажется!
        Жуков надолго задумался. Прошло минут десять. Все присутствующие напряженно молчали.
        - Что ж,- вымолвил наконец он.- Идея стоящая. Приступим!

* * *
        Пункт обмена валюты на С...ом бульваре, в отличие от многих других, располагался не в палатке, не в подвале, а занимал значительную часть первого этажа солидного особняка девятнадцатого века.
        Дело поставили на широкую ногу. В нескольких окошках миловидные девушки активно покупали и продавали доллары и немецкие марки.
        В просторном помещении, отделанном деревянными панелями, было прохладно. Тихо жужжали вентиляторы под потолком. Солидная публика шелестела толстыми пачками денежных купюр.
        Пункт был открыт полтора года назад на деньги Северной бригады и приносил огромные доходы. В зале лениво дремали два охранника: крепкие, спортивного сложения парни, одетые в строгие костюмы. У каждого под пиджаком с левой стороны выпирала кобура с пистолетом. Ребята принадлежали к банде Мирона, но если б вдруг милиционерам пришло в голову спросить, откуда у них оружие - парни бы незамедлительно предъявили права на ношение и удостоверения сотрудников банковской охраны. Одним словом, все обустроили чисто, законно и на высшем уровне. Парней звали Лева и Дима. Несмотря на внешнее благополучие, настроение их оставляло желать лучшего. Оба грустно размышляли об одном и том же.
        Первым молчание нарушил Дима:
        - Слышь, Лев, надоела вся эта херня! Живем, как на вулкане!
        - Ты про что?- отозвался приятель, хотя прекрасно понимал, о чем идет речь.
        - Задолбал Мирон своим беспределом. Вконец рехнулся, падло!
        - Точно!- тяжело вздохнув, поддакнул Лева.- Кирилла, друга своего лучшего, завалить велел! И за что?! За то, что тот человеком себя показал, бабу с детьми на свободу выпустил!
        - Козел вонючий!- продолжал накаляться Лева.- Додумался, пидор! Детей красть! При Савицком такого не было.
        - С Матерым, с Маршалом ни с того ни с сего войну затеял, того гляди, они начнут, как покойный Кадий, всех нас подряд мочить, ладно еще просто убьют, а то, помнишь, что с Виталькой сотворили?!
        - Да уж!
        Подошло время обеда. Посетители рассосались, кроме четверых, как на подбор, усатых, волосатых, бородатых, одетых в просторные куртки.
        - Закругляйтесь, господа, у нас обед!- попросил Лева. Внезапно в руках троих посетителей одновременно появились автоматы «узи» с глушителями.
        - Не дергайтесь, пацаны,- густым басом сказал четвертый,- будете сидеть тихо - останетесь живы!
        Затем он подошел к опешившим охранникам и сноровисто извлек из-под пиджаков пистолеты.
        - Теперь можете опустить руки!- разрешил налетчик.
        Сопротивляться было бессмысленно. Автоматные очереди изрешетили бы охранников прежде, чем они успели бы дотянуться до своих стволов. Да, по правде говоря, и не горели ребята желанием помирать раньше времени из-за имущества всем опротивевшего Мирона! Один из бандитов продолжал держать их под прицелом, а остальные, не теряя даром времени, быстро выпотрошили денежные запасы обменного пункта. На все ушло не более пяти минут. Передав через продавщиц привет Мирону от Маршала, грабители покинули помещение.
        Обезоруженных охранников решительно, но без грубостей затолкали в стоящий у подъезда японский микроавтобус с заляпанными грязью номерами. Машина резко рванулась с места и запетляла по улицам, путая следы. Это продолжалось недолго. На глухом, пустынном дворе налетчики бросили микроавтобус (вероятно, его угнали перед самым нападением) и вместе с пленниками пересели в две неприметные легковушки, которые, тщательно соблюдая правила уличного движения, двинулись прочь из города.

«Куда нас везут!- панически соображал про себя Дима, по-прежнему ощущавший уткнутый в бок холодный ствол, правда, на этот раз не автомата, его собственного
«макарова».- Неужели убивать?! Тогда почему не сделали этого прямо там, на месте? Хотят поиздеваться перед смертью!» - внезапно догадался он, покрываясь липким потом. Словно отвечая на его мысль, налетчики усмехнулись и принялись сдирать с себя парики, накладные бороды и усы. Дима с Левой сразу узнали боевиков Маршала. Того, который их обезоруживал, звали, кажется, Володя.
        - Не дрейфьте, пацаны,- дружелюбно сказал он, когда машины остановились неподалеку от Кольцевой дороги.- Мы не собираемся ни убивать вас, ни мучить. По большому счету, все мы братья, хотя и разных бригад. Просто... Мирон здорово погромил нашу территорию. Приходится возмещать убытки. Наш шеф не хочет вашей крови, да и мне она ни к чему! Но вот Мирон! Эта гнида за все заплатит!
        - Будьте здоровы, не поминайте лихом!- весело попрощался Володя.
        Боевики Маршала уехали, дружески помахав руками Диме с Левой. Некоторое время они неподвижно стояли на дороге, глядя вслед быстро удаляющимся машинам. Первым молчание нарушил Лева.
        - Дела! Я уж думал все, отвоевался! Маршал-то поприличнее нашего Мирона оказался - кровь зря не льет!
        - Т-точно,- согласился Дима. Голос его слегка подрагивал от пережитого волнения. - Слушай,- вдруг оживился он,- ну его к лешему, Мирона этого, вурдалака проклятого! Того гляди, под монастырь подведет!
        - Что ты предлагаешь? Перейти в Южную бригаду?
        - Нет, в теперешней обстановке это будет некрасиво смотреться. Лучше заляжем на дно, а там посмотрим!
        - Я тоже об этом думал,- признался Лева.- Давай Ромку с собой прихватим? Он согласится! Договорились? По рукам!
        Второй налет на владения Северной бригады, к сожалению, оказался не столь бескровным. Целью его был большой коммерческий магазин, курируемый уже известным нам Толиком с рысьими глазами. В отличие от многих товарищей по бригаде, он не осуждал Мирона, напротив - сочувствовал. Толик с детства отличался жестокостью, в армии с наслаждением издевался над молодыми, а сделавшись бандитом, настолько развернулся, что получил от остальных нелестную кличку Упырь.
        Характером Толик напоминал покойного Кадиева. Жестоко обращался с женщинами, издеваясь над людьми, получал глубокое удовольствие и был способен на любую мерзость. В Северной бригаде Упырь появился вскоре после смерти Савицкого, когда Мирон спешно пополнял ряды банды, поредевшие в результате кровопролитной войны с кадиевцами. До этого Толик отсидел десять лет за убийство с корыстной целью, которое совершил буквально сразу по возвращении из рядов Вооруженных Сил. Тогда, побыв пару месяцев на шее у родителей и истратив до копейки деньги, собранные ему на дембель замордованными салабонами, Толик решил заняться делом, но, конечно, не работой и не учебой, к которым сызмальства питал глубокое отвращение. Выручил бывший одноклассник, подсказавший адрес одинокой старухи, у которой, по слухам, в матрасе «большие деньги запрятаны». Упырь, чтобы ни с кем не делиться, пошел на дело один, подстерег старушку в подъезде, заткнув ей рот, затащил в квартиру и, чтоб не мешалась под ногами, задушил подушкой. В матрасе действительно оказались
«большие деньги» - аж целых сто рублей, которые бабка скопила себе на похороны. Вопреки обыкновению милиция сработала быстро, качественно, в результате чего Толик в скором времени загремел по этапу, весьма дешево отделавшись десятью годами. На зоне он, моментально сообразив, что к чему, устроился в прихлебатели к некоему авторитету и зажил припеваючи, угнетал слабых, гнулся перед сильными. Еще в армии Упырь открыл в себе «талант» моментально подавлять людей со слабой волей, принуждать к любой гадости, причем подходящую кандидатуру различал с первого взгляда. Толик всегда являлся инициатором «петушения» слабохарактерного новичка, умело прикрываясь при этом надуманными провинностями жертвы перед братвой, красивыми словами да блатными «понятиями». Помимо прочего, он был прирожденным подхалимом. Льстил Упырь тонко, задевая самые чувствительные струнки, и в первый же месяц пребывания в Северной бригаде легко втерся в доверие к Мирону, который отдал в его ведение одну из самых прибыльных точек - фешенебельный магазин
«Парус».
        Туда-то Толик и направился в роковой для себя день. Упырь приехал в «Парус» не для того, чтобы проверить ход дел, но с гораздо более примитивной целью. Жутко захотелось бабу, а в магазин недавно взяли на работу молоденькую, очень хорошенькую кассиршу. В просторном зале, отделанном разноцветной кафельной плиткой и освещенном затейливыми светильниками, царило оживление. Несмотря на позднее время (до закрытия оставалось полчаса), от покупателей не было отбоя. Товар сюда завозили качественный, цены не особо «кусались». Мужчины приценивались к видеоаппаратуре, пейджерам, радиотелефонам, кинокамерам, а женщины оживленно мерили шубы и украшения. Новенькая кассирша Таня едва успевала принимать деньги и выбивать чеки.
        - Закрывай лавочку,- безапелляционно приказал Упырь выскочившему навстречу директору.
        - Но торговля в самом разгаре!- осмелился возразить тот.
        - Не твое собачье дело! Закрывай!
        Когда покупатели недовольно удалились, Толик обернулся к продавцам.
        - Собирайте манатки да валите по домам. Я сам включу сигнализацию. Но ты останься, - масляно ухмыльнулся он Танечке.- Нужно обсудить кое-какие дела.
        Женщины, прекрасно знавшие характер Упыря, сочувственно поглядели на несчастную девчонку, однако предостеречь не осмелились. Спустя несколько минут магазин опустел. Таня, предчувствуя беду, с ужасом глядела на противную костлявую физиономию бандита. Его рысьи глаза внушали ужас и омерзение.
        - Сейчас познакомимся поближе!- оскалился Упырь.
        Одним из покупателей был загримированный человек Маршала. Бегом обогнув здание, он, запыхавшись, ворвался на задний двор, где стояли две набитые боевиками легковушки и крытый грузовик, предназначенный для вывоза товара.
        - Ребята, все меняется,- с ходу выпалил он,- магазин закрыли раньше времени!
        Дело в том, что, во избежание лишних свидетелей, «Парус» собирались брать в ту самую минуту, как он закроется, когда последний покупатель ушел, а сигнализация еще не включена.
        - Остынь,- прервал «разведчика» начальник операции, высокий светловолосый парень по кличке Лось.- Говори толком!
        - Приехал Упырь, всех выгнал, оставил лишь одну девчонку...
        - Сигнализацию включили?
        - Нет!
        - Отлично, за мной, братва!
        Натянув черные маски, из тех, что сейчас в моде у специальных подразделений МВД, бандиты похватали оружие и скорым шагом двинулись к черному ходу.
        Между тем в магазине происходило следующее.
        - Ничего попочка,- гнусно ухмыляясь, бормотал Упырь, направляясь к кассирше.- Ничего! А сосать умеешь?!
        Испуганно вскрикнув, Таня отшатнулась. В отличие от многих своих сверстниц она признавала секс «только по любви». К тому же физиономия Толика, через которую явственно проглядывала злобная, гнилая душа, внушала ей непреодолимое отвращение.
        - Сюда, кошелка!- рявкнул обозленный Упырь и, когда девушка отрицательно покачала головой, с силой ударил ее кулаком в челюсть. Слабо пискнув, Таня потеряла сознание. Изо рта показалась тонкая струйка крови. Толик грубо швырнул бесчувственное тело лицом на прилавок, задрал короткую юбку и, дрожа от возбуждения, принялся лихорадочно сдирать трусики.
        - Развлекаешься, падло?!- усмехнулся кто-то за спиной.
        Обернувшись, пораженный Упырь увидел нескольких человек в черных масках, целящихся в него из автоматов. Он машинально дернулся за пистолетом, даже успел наполовину вытащить, но стоявший рядом Лось ловко накинул на тощую шею удавку. Спустя короткое время все было кончено.
        - Саша, Витя,- отрывисто бросил он,- этого козла в мешок и в багажник. Потом поможете остальным грузить барахло. Брать самое ценное, на мелочь не зарьтесь!
        Таня пришла в себя, когда бандиты почти закончили свою работу. Ничего не понимая, она испуганно озиралась по сторонам. Однако Упыря нигде видно не было.
        Это утешало.
        - Слушай сюда!- наклонилось к ней лицо в черной маске.- Милицию вызывать не надо, а Мирону передай - товар взяли ребята Маршала, в счет старых долгов. Кстати, своего обидчика ты больше не увидишь. Прощай! Будь здорова!
        Той же ночью далеко в глухом лесу около вырытой ямы стоял Лось с двумя подручными. Было тихо. Сквозь листву деревьев виднелись неяркие звезды. Где-то вдалеке кричала ночная птица. Сейчас стало значительно прохладнее, чем днем, и бандиты зябко поеживались. У их ног, скрючившись, в тесном мешке лежал мертвый Толик.
        - Все, Упырь, отыгрался падло!- сказал Лось.- Давайте, пацаны, пора заканчивать!
        Мешок с глухим стуком упал на дно могилы.
        - Может, его осиновым колом для верности,- пошутил один из ребят.
        - Обойдется! Закапывайте скорее!
        Глава тринадцатая
        Погром двух лучших точек и потеря четверых сотрудников оказались далеко не самыми страшными ударами, которые предстояло получить Мирону в ближайшее время. Воистину, на все воля божья, и самое тайное в конце концов становится явным. У товарища Мирона, афганца Пети, который организовал нападение на Витю, тяжело заболел отец. Врачи подозревали рак. Медики областного города, в котором проживал Петр, даже здорового человека залечивали до могилы. Иногда не могли отличить аппендицит от язвы желудка, а одной женщине с запущенным воспалением легких поставили диагноз
«радикулит», в результате чего она вскоре скончалась. Зная это, Петр, используя деньги и связи, добился перевода отца в одну из лучших больниц Н-ка, по случайности, ту самую, где отлеживался злополучный Витя. Вопреки предсказаниям врачей, он шел на поправку довольно быстро и уже мог потихоньку ходить, правда, опираясь на костыли. Витя подолгу просиживал на лавочке в больничном саду, предаваясь размышлениям или лениво перебрасываясь фразами с курившими рядом мужиками. От друзей, навещавших больного, каждый день он узнавал свежие новости - сегодня как раз услышал о разгроме двух точек и исчезновении четверых ребят.

«Проклятый Маршал,- с горечью думал парень.- Зачем ты меня так изувечил? Хотел убить - убей, но забивать ногами насмерть! Прямо второй Кадиев! Даст бог, поправлюсь - зубами глотку перегрызу!»
        Однако некая упорная мысль не давала Вите покоя. Дело в том, что большинство боевиков Южной бригады, с которой Северная в былые времена поддерживала дружеские отношения, он знал хотя бы в лицо, а вот тех, кто над ним издевался, видел впервые! Откуда они взялись? Может, Маршал нанял гастролеров? Но зачем? Приезжих нанимают, чтобы спрятать концы в воду, а здесь открытая война. В данной ситуации Маршалу выгодно лишний раз показать свою силу. Вот, мол, какой я крутой! Бойтесь! Трепещите! Разве что новеньких набрал.
        Курившие на скамейке мужики потянулись на обед, но Вите есть не хотелось. Под сенью буйно разросшихся деревьев было хорошо, прохладно, спокойно. Рядом присела миловидная медсестра, давно уже строившая глазки симпатичному, хотя и изувеченному парню.
        - Что ж ты кушать не идешь?- ласково спросила она.- Тебе нужно восстанавливать силы!
        - Аппетита нет,- вяло ответил Витя.- А жрать захочется, так тумбочка доверху набита, девать некуда!
        Все его родственники и друзья считали святым долгом каждый раз притаскивать с собой огромную кошелку снеди. При всем желании парень мог из всего этого съесть от силы одну десятую, а остальное раздавал соседям по палате.
        - Бедненький,- в который раз за эти дни повторила девушка, осторожно придвигаясь поближе.

«Приятная киска, добрая!» - отрешенно подумал Витя, кладя ей голову на плечо. Легкий шелест листвы в неухоженном, диком, а потому особенно красивом больничном саду, убаюкивал. Постепенно парень задремал. Снилось детство, небольшой деревенский домик деда с бабкой, собака Полкан. Пес весело подпрыгивал, норовя лизнуть лицо. Мальчик отбивался, весело смеясь.
        Внезапно он очнулся, как от резкого толчка, и сразу же понял причину - из больничных дверей в сопровождении врача появился высокий темноволосый парень со шрамом на щеке. Его лицо Витя запомнил на всю жизнь, именно этот гад сказал тогда:
«Лучше забьем насмерть».
        Переговорив с врачом, темноволосый вышел за ворота и, усевшись в новенькую
«девятку», укатил.
        - Кто это?- хрипло спросил Витя у медсестры.
        - Что?
        - Тот тип со шрамом?
        - А-а, из области парень! Его отец лежит у нас в онкологическом отделении. Областные врачи поставили диагноз - рак, но Александр Федорович определил, что у него всего лишь доброкачественная опухоль.- Девушка имела в виду профессора Сударикова, крупного специалиста по раковым заболеваниям.- Завтра прооперируем, и через неделю будет дома,- с гордостью закончила она.
        - Слушай, малышка,- осевшим голосом попросил Витя.- Помоги подняться наверх! Нужно срочно позвонить!
        Спустя три часа, уединившись с тремя близкими друзьями - Геной, Сережей и Леней в самом глухом уголке больничного сада, Витя рассказал о случайной встрече.
        - Завалим козла!- обрадовался туповатый и решительный Гена.
        - Не гони,- остудил его пыл более благоразумный Сережа.- Возьмем гада живым, узнаем, где прячется Маршал, а уж потом...
        - Убивать не надо!- ко всеобщему удивлению попросил Витя. Перенесенные страдания сделали его сердце более мягким.- Он только исполнитель, главный виновник - Маршал. Узнайте, где прячется эта свинья, доложите Мирону, а тому пидору... пересчитайте кости, да пусть живет!
        - Ты чего, рехнулся?!- возмутился Гена.- Посмотри, что с тобой сделали!
        - Ну и что, ведь я жив! Пусть поваляется на больничной койке, подумает на досуге, может, поумнеет...- Витя хотел добавить: «Как я», но воздержался.
        - Ладно, хрен с тобой, валить не будем,- пробурчал Гена, хотя в душе придерживался совершенно другого мнения.
        - Как будем брать?- подал голос до сих пор молчавший Леня.
        - Нет ничего проще,- усмехнулся Сергей.- Витек говорит - завтра операция. Попасем здесь с утра, а как выйдет - по-тихому запихаем в машину да отвезем в укромное местечко. Есть тут одно неподалеку. Целый квартал старых домов, которые начали реставрировать, а потом забросили. Там нет ни одной живой души, стены толстые. Кричи хоть в репродуктор! Ни одна собака не услышит...

* * *
        Петр Синицын был полностью доволен своей жизнью. Хотя обещанных государством за
«выполнение интернационального долга» льгот он не получил, но устроился на гражданке неплохо. В настоящее время Петр трудился в частном охранном агентстве, а кроме того, подрабатывал разовыми заказами. Часто они были похожи на то, что предложил Мирон. Синицын с детства отличался добросовестностью, выполнял работу от сих до сих, точно сообразуясь с условиями контракта. Сказано набить морду - набьет, но только морду, попросят сломать ноги - сломает, однако рук трогать не станет. Нужно забить до полусмерти или до три четверти смерти - именно так и сделает. Заказчики не опасались, что Петр перестарается. В отличие от некоторых отморозков, он никогда не терял голову от запаха крови. Работа есть работа. Ее нужно выполнять тщательно, хладнокровно! На днях предложили за хорошие деньги убить несговорчивого коммерсанта, но он колебался. Отнюдь не из человеколюбия, просто не хотелось лезть под «мокрую» статью. С другой стороны, тот бизнесмен не являлся особо крупной фигурой - домой ездил без охраны, на людях появлялся без предосторожностей. Если все как следует организовать...
        Однако Синицын пока не принял окончательного решения, отложил до лучших времен, когда уладится дело с отцом - единственным человеком, которого он по-настоящему любил. Врачи утешили - опухоль доброкачественная. Вырежем - станет как новенький!
        Сейчас Петр сидел у дверей операционной, с нетерпением дожидаясь окончания операции. Наконец появился врач.
        - Все в порядке, молодой человек,- весело сообщил он.- Можете ехать домой, спокойно отдыхать. Через неделю ваш отец будет в полном порядке!
        - Спасибо, спасибо!- обрадовался Синицын, ловко засовывая в карман белого халата две стодолларовые купюры.
        Выйдя на улицу в прекрасном настроении и с наслаждением вдохнув свежий воздух, он неторопливо направился к своей машине. «Может, купить бутылку коньяка да поехать к Ирке, расслабиться? У нее такие ноги, такие...»
        - У вас не будет спичек?
        - Чего?- уставился Петр на неизвестно откуда взявшегося молодого парня.- Прикурить можно?
        - Не курю!- отрезал Синицын, собираясь проследовать дальше, но в этот момент в лицо ему брызнули из газового баллончика, а сзади на шею обрушился тяжелый удар.
        Очнулся он не скоро, на холодном каменном полу в мрачном помещении с кирпичными стенами и окном, кое-как забитым досками. Кругом валялся разного рода строительный мусор. Под потолком слабо мерцала запыленная тусклая лампочка. Во рту ощущался вкус крови. Неподалеку стояли трое молодых парней: уже известные читателю Гена, Леня и Сережа.
        - Очухался, гондон!- довольно усмехнулся Гена.- Сейчас ты будешь плакать кровавыми слезами, умолять о легкой смерти!
        - Кто вы?- с трудом ворочая языком, выдавил из себя Петр.- Зачем меня сюда притащили?
        - Ты разве не знаешь?
        - Откуда?! Меня, наверное, не за того приняли!
        - За того самого!- успокоил Синицына Сережа.- Помнишь парня, которого с дружками насмерть забить хотел?
        Синицын молчал.
        - Можешь орать, звать на помощь,- разрешил Леня.- Тут во всем квартале ни одной живой души.- Где Маршал!!!- вдруг резко выкрикнул он.
        - Что?- опешил Синицын.- Откуда мне знать?!
        - Запираться решил, фуфломет херов,- нехорошо прищурился Гена.- Ничего, сейчас мы тебе развяжем язычок!
        С этими словами он извлек из сумки книгу в толстом переплете.

«Они что, решили избу-читальню здесь устроить?» - поразился Петр, но Гена быстро развеял его сомнения.
        - «Генрих Сансон. Записки палача. Том первый»,- громко прочел он заглавие.
        Книга эта, написанная в XIX веке последним представителем знаменитой династии французских палачей, была опубликована в России в 1993 году и содержала, помимо прочего, подробные описания казней, допросов, способов пыток. Гена незамедлительно приобрел сей труд и с целью повышения квалификации старательно изучал. Обычные, бывшие в ходу у рэкетиров пытки он считал недостойными козла, покалечившего его друга, поэтому, пользуясь опытом господина Сансона, хотел применить к Синицыну нечто эдакое средневековое. Послюнявив палец, Гена открыл оглавление.
        - «Глава первая. Деградация или лишение прав»,- бормотал он себе под нос.- Не то!.. «Глава третья. Публичное признание в преступлении». Ха-ха-ха! «Глава четвертая. Бичевание». Слабовато! Ага, вот оно! «Допрос или пытка! Глава восьмая». Страница пятьдесят шесть. Чудесно! Посмотрим, чего у нас там есть! Читаем! «Допрос или пытка водой. Сажают на каменную скамью...» - ее здесь нет, но и деревянная сгодится,- «за спиной руки сковывают кольцами». Ребята, давайте наручники! «Затем ноги двумя другими кольцами, обращенными вперед...» Это еще что за херня?! Намудрил, падла Сансон! Короче, ладно, на ноги тоже наручники! Ничего, ничего, налезут, затягивайте посильнее! Орешь, сука?! Больно?! Это только начало! «Все веревки натягивают так, чтобы обвиняемый не мог выпрямить части своего тела». Какие, едрена мать, веревки?! Как их натягивать?! Молодец, Серега, сразу сообразил! Читаем далее. «Под поясницу ставят козлы» - ну это понятно. Лень, там в углу что-то похожее, тащи сюда! «Пытатель...» - это я, стало быть,- «держит одной рукой пустой бычий рог...» Чего-чего, какой рог? А, ясно! Леня, принеси из машины
воронку, через которую бензин заливают. Так, одной рукой, значит, держит рог, то есть воронку, «другой наливает в нее воду и заставляет ее пить!» Пацаны, здесь где-то на улице кран работающий был! Принесите ведерко. В крайнем случае, зачерпните из лужи!
        Пытка продолжалась недолго. Корчась от боли в животе и беспрестанно блюя водой, Синицын выложил все как на духу.
        Пораженные бандиты растерянно поглядывали друг на друга.
        - Ну и падла Мирон,- прорычал Леня.- Такого мы от него не ожидали!
        - О нем мы еще поговорим. С этим что делать будем?
        - Замочим, да и делов!- усмехнулся Гена.
        - Нет,- решительно возразил Сергей.- Витька просил не убивать, мы дали слово! Лучше накажем, чтоб на всю жизнь запомнил, пидор!
        Гена незамедлительно уткнулся в свою излюбленную книгу.
        - Глава пятая. Истязания. Страница двадцать пять,- бормотал он.- Во, братва, нашел! Ослепление! «Раскаленное до красна железо проводится перед глазами, пока они не сварятся!» - Синицын дико закричал. В его крике было столько муки, отчаяния, мольбы, что в зачерствелых сердцах бандитов шевельнулось нечто похожее на жалость.
        - Ген, ты уж слишком!- проворчал Сергей. -Прям Чикатило какой-то!
        - А вы что предлагаете? Целеньким отпустить?!
        - Зачем, посадим на копчик, и хватит!
        Сказано - сделано. Скованного, скрюченного Синицына подняли на руки и несколько раз опустили задом на каменный пол. От страшной боли он потерял сознание.
        - Ну вот,- удовлетворенно сказал Гена.- Почки опущены, всю жизнь будет падло на аптеку работать. Снимайте с него кандалы, да линяем отсюда!
        Спустя четыре часа на улицу с трудом выползла полуживая развалина, в которой практически невозможно было узнать того крепкого, самоуверенного парня, каким был Синицын сегодня утром. Сделав несколько заплетающихся шагов, он рухнул лицом в грязь. И тут впервые в жизни, ощутив, наконец, на собственной шкуре, каково побывать в роли жертвы, Петр почувствовал угрызения совести. Начался дождь, затем гроза. Удары грома и шум ливня заглушали рыдания распластавшегося в луже человека.
        Глава четырнадцатая
        Вечером того же дня почти вся Северная бригада, за исключением Мирона, двух его охранников, убитого Упыря, подавшихся в бега боевиков, которых теперь насчитывалось не менее пятнадцати человек, да опального Кирилла с друзьями, собралась на экстренное совещание. Вместе с покалеченным Витей народу собралось восемь человек. Устроились в дальнем конце больничного сада. Сиденьями служили поваленные бревна, уложенные квадратом. Посредине стояли бутылки коньяка, шампанского, лежала на газетах закуска, но к спиртному почти никто не прикасался. Решался жизненно важный вопрос: как жить дальше? Что делать с паскудой-главарем? Первому слово предоставили Вите, как наиболее пострадавшему из присутствующих.
        - Братва,- непрерывно покашливая, начал он тихим голосом.- Все видели, что у нас творится последнее время, по Мирону давно плачет психушка...
        - Могила...- мрачно перебил кто-то.
        На него зашикали.
        - Психушка, говорю, плачет,- как ни в чем не бывало продолжал Витя прерванную фразу.- Этот козел втянул нас в войну с Маршалом, Матерым. Воры нас ненавидят, остальные группировки тоже. Того гляди, загремим все на тот свет. Большинство ребят давно понимает это. Мирону предлагали прекратить резню, которую он сам начал ни с того ни с сего, заключить мир. Но эта взбесившаяся тварь хочет только крови и ничего другого. Посмотрите на меня! На что я стал похож?! Мы грешили на Маршала, хотя и удивлялись малость: такая жестокость не в его характере, однако, он здесь ни при чем. Все организовал Мирон, чтобы заставить нас продолжить войну. Сегодня я случайно вычислил козла, из тех, что меня били. Ребята его поймали, вывернули наизнанку. В общих чертах вы знаете, в чем дело, но все же послушайте, что они расскажут. Давай ты, Серега!
        В угрюмом молчании банда слушала рассказ о допросе Синицына. Под пыткой Петр выложил обстоятельства дела до мельчайших подробностей: рассказал даже о беседе с Мироном в загородном ресторане, назвал сумму, полученную за «услуги». Гена с Леней подтвердили правдивость Серегиных слов.
        Остальные бандиты подавленно молчали.
        - Ну,- снова обратился Витя к ребятам,- чего языки проглотили?! Давайте решать, что делать будем!
        - От Мирона пора избавляться,- пробурчал коротконогий толстый парень по кличке Арбуз.
        - Это само собой,- возразили остальные.- Но сперва нужно выбрать замену.
        Если вопрос об убийстве Мирона решился с ходу, то подыскание кандидатуры нового главаря вызвало бешеную грызню, которая бывает разве что в католическом конклаве при избрании очередного римского папы или возникает между скандальными старушками, делящими место в очереди. Витя возблагодарил Бога за то, что все пришли без оружия, иначе бы не миновать перестрелки.
        - Хорош, братва!- прервал он наконец затянувшуюся дискуссию, которая уже начинала перерастать в драку.- Об этом после поговорим. Для начала выберем того из нас, кто уберет Мирона. В живых оставлять его нельзя, сами понимаете! Всем глотки перегрызет!
        Накал страстей мгновенно схлынул. Добровольца не нашлось. Все знали, как опасен Мирон, пусть даже сумасшедший. Тогда решили тянуть жребий. У одного из пацанов изъяли кепку, с которой он, следуя очередному капризу бандитской моды, не расставался в любую погоду, нарезали семь кусоков бумаги (покалеченный Витя был не в счет). На одном клочке нарисовали крест. Тот, кто его вытащит, отправится за жизнью Мирона. Затаив дыхание, ребята по очереди тянули жребий. На лицах тех, кто вытащил чистый листок, выражалось явное облегчение. Крест достался Гене. Он внутренне похолодел, проклиная злую судьбу, но для поддержания престижа попытался изобразить, будто безумно рад.
        - Прекрасно! Я сам этого хотел!- хорохорился Гена, жадно глотая коньяк.
        По мере наполнения желудка огненной жидкостью страх отступал, настроение улучшалось.

«А чего такого?- думал захмелевший бандит.- Подумаешь, делов-то! Поеду прямо сейчас». Тут в голову пришла некая мысль, окончательно приведшая его в хорошее настроение. Если удастся завалить Мирона, остальные проникнутся к Гене глубоким уважением, будут бояться, уважать. Почему сегодня не смогли выбрать нового главаря? Да потому, что каждый считает себя не хуже других! После убийства Мирона Гена возвысится над окружающими, и тогда именно он сделается главарем. Когда умрет Мирон - Маршал с Матерым успокоятся. Северная бригада вновь займет подобающее ей в Н-ске положение, а господство Гены над ней станет неоспоримым. Стоп! Остается Кирилл! У него огромный авторитет среди пацанов. Проклятие! Где он сейчас - неизвестно, но когда вернется... «Ничего,- подумал бандит,- Кирилла мы на всякий случай тоже того!»
        - Все, братва!- объявил он слегка заплетающимся языком.- Поехал я! Буду ковать железо, пока горячо. Ждите здесь, шашлычков пожарьте! Часа через три привезу голову Мирона!
        Надо сказать, Гена уже изобрел коварный и практически безопасный для себя план убийства. Он задумал явиться к Мирону под видом важного дела, наплести с три короба и, когда жертва расслабится, вогнать нож в горло. Только как его достать? Мирон моментально насторожится, если Гена полезет под одежду, и не успеет тот вынуть перо - пришьет на месте. Гена взгрустнул было, но врожденная подлость незамедлительно подсказала блестящий выход из положения. Не надо ничего доставать! Нож, простой обеденный нож будет лежать на столе. Он соврет, будто безумно хочет есть, весь день маковой росинки во рту не было! Мирон хоть и сумасшедший вурдалак, но отказать голодному товарищу в куске хлеба не сможет. Они сядут за стол, покушают, выпьют, жертва расслабится. Гена непринужденно возьмет нож, якобы для того, чтобы отрезать себе хлеба, мяса, торта - в общем, чего угодно, и незамедлительно всадит в Мирона.
        Убаюканный подобными мыслями, он до отказа выжал газ и на предельно возможной скорости двинулся прямиком к своей смерти.
        После его отъезда ребята некоторое время молчали.
        - Вот что!- нарушил тишину Арбуз.- Не верю я Генке, хоть убейте! Навряд ли он сумеет замочить Мирона.
        - Ну и?- полуобернулся к нему Витя.
        - Возьму двух парней, гранатомет, ракетницы. Поеду следом. Подожду часа три-четыре. Если Генка не появится - жахнем по дому гранатой, ракетами. Всех, кто выскочит наружу,- из автоматов!
        - Шуму много, мусора всполошатся!- возразил Витя.
        - Это так, но игра стоит свеч!
        После некоторых колебаний план Арбуза получил единодушное одобрение.

* * *
        В этот день вопреки обыкновению Мирон не пил. Сидевший внутри бес то ли прилег отдохнуть, то ли временно отлучился повидаться с коллегами, то ли еще что. Короче, сегодня сознание было ясно, из глаз исчезли огоньки безумия. Впервые за долгое время Мирон задумался о своей жизни, усомнился в правильности совершаемых деяний. Стало жалко убитого, как считал он, Кирилла. Столько дел вместе сделали, не раз жизнь друг другу спасали! «Но ведь он пытался меня убить,- попытался оправдаться Мирон и тут же возразил себе: Правильно, а я? Я-то приказал его завалить! Может, правда, пора прекратить играть в Аль-Капоне, помириться с Маршалом, с Матерым... Нет! Ни за что!» - серным пламенем полыхнула в мозгу яростная мысль. Это бес, получивший нагоняй от начальства за самовольное оставление рабочего места, вернулся в Миронову душу. Все стало на свои места. С новой силой проснулись злоба к окружающему миру, подозрительность.
        Послышался шум подъехавшей машины. Мирон насторожился, но, узнав одного из своих ребят, успокоился.
        - Чего тебе, Генка?- спросил он, пропуская гостя в калитку.
        - Тут такие дела, такие дела!- зачастил тот и далее понес совершенную околесицу - дескать, ему с друзьями удалось вычислить тайное убежище Маршала, где тот должен появиться не позднее завтрашнего дня.
        Мирон обрадовался. Такой случай! Одного из главных врагов можно взять голыми руками. Без Жукова изрядно потрепанная Южная бригада развалится окончательно, Мирон возьмет под контроль ее территорию, удвоив таким образом свои силы. Затем расправится с надоевшими «ворами», постепенно подомнет другие группировки и, в конечном счете, сделается полновластным хозяином Н-ска. Мирон воспарил в мечтах. Ему уже грезились лавры небезызвестного Япончика.
        - Молодец, Генка,- похлопал он по плечу своего «сотрудника».- Небось голоден? Пойдем перекусим!
        Лишь только рука Мирона коснулась Генкиного тела, тот невольно вздрогнул, глаза непроизвольно забегали из стороны в сторону, но овеянный сладкими грезами главарь не обратил на это внимания.
        Охранники быстро накрыли на стол: вареное мясо, жареная картошка, помидоры, маринованные грибы, соленые огурцы. Посреди водрузили литровую бутылку водки. Для аппетита выпили по стакану, закусили грибами. Затем приступили к основной трапезе.
        - Мирон, дай нож мяса отрезать,- непринужденно попросил Гена, однако голос непроизвольно дрогнул.
        - На,- протянул финку тот, внимательно заглядывая в глаза парня. Их блудливое выражение Мирону не понравилось, не иначе он...
        Додумать Мирон не успел. Гена наотмашь полоснул ножом, целясь в горло своего шефа. Но подвела нервная дрожь, сотрясавшая тело с самого момента приезда на дачу. Вместо сонной артерии острое, как бритва, лезвие разрезало щеку, да и то слегка, так как Мирон успел машинально отклониться. Осознав, что план его рухнул, Гена опрокинул стол и, держа перед собой в вытянутой руке нож, начал пятиться к двери.
        - Не подходи, убью!- истерично кричал он. Охранники выхватили оружие.
        - Только живьем,- рявкнул Мирон.- Не вздумайте стрелять!
        Все трое дружно ринулись на несостоявшегося убийцу, выбили из его рук нож и, несмотря на отчаянное сопротивление, скрутили.
        - Так-так,- процедил Мирон, с ненавистью глядя на связанного Гену.- Замочить хотел, пидор! Меня, который тебя из грязи вытащил! Говори, кто послал!- рявкнул он, но, охваченный шоком, Гена молчал, лязгая зубами от страха.
        Мирон воспринял это молчание по-своему.
        - В партизаны решил играть. Козел! Ну-ну! Знаешь, что с ними в гестапо делали? Ах, да! Ведь ты у нас большой специалист по пыткам! Записки палача Сансона повсюду с собой таскаешь! Слушай, сявка, то, что ты там вычитал, ерунда! Душманы были гораздо изобретательнее! Сейчас я с тобой такое сделаю!..
        - Не надо!- отчаянно выкрикнул Гена.- Я все скажу! Тебя приговорили наши ребята, все, кто остался!
        Заикаясь от волнения, он подробно рассказал о совещании в больничном саду. К концу рассказа лицо Мирона совершенно почернело. «Продали, продали, гады!- захлебывались ненавистью мысли.- Всех кончу, козлов, ни одного не оставлю! Кругом враги, иуды!»
        О том, что истинным и единственным виновником случившегося являлся он сам, ослепленный гордыней Мирон не думал.
        Вместо этого он силился изобрести какую-нибудь особенно мучительную смерть для Генки-пидора. Отметая один за другим варианты, казавшиеся ему слишком гуманными, Мирон неожиданно нашел искомое.
        - Тащите паскуду в подвал,- приказал он охранникам и двинулся впереди процессии, потирая руки в предвкушении...
        В это время Арбуз и двое ребят из остатков Северной бригады - уже известные читателю Сережа с Леней - залегли в густых зарослях напротив дома.
        - Долго Генки не видно, не иначе - прокололся!- прошептал Леня товарищам.- Пора начинать!
        - Не суетись!- ответил Арбуз.- Подождем еще часок!
        На дворе окончательно стемнело. Будто лампочки на новогодней елке вспыхнули звезды. Жизнь в поселке замирала. Буквально в трех метрах от затаившихся бандитов прошла толстая деревенская баба, подгоняя хворостиной упрямую корову. «Ах ты, зараза паршивая,- приговаривала тетка.- Все нервы мне истрепала, дрянь бестолковая! У всех нормальные коровы, а у меня лахудра! Почему от стада отбилась?

«Му-му-му»,- оправдывалась корова.
        Беседуя таким образом, они неторопливо скрылись в отдалении. Воцарилась мертвая тишина.
        Тихо было и в доме Мирона, но лишь потому, что рот Генке плотно забили кляпом, иначе, видя, какая участь его ожидает, бандит орал бы так, что переполошил бы всю округу.
        В подвале находилась котельная, которая работала и летом, поскольку Мирон любил принимать горячие ванны.
        Связанный, безмолвный Гена, с вытаращенными от дикого ужаса глазами валялся на бетонном полу, в то время как охранники усердно подбрасывали в топку уголь, разводя огонь посильнее.
        Мирон сидел на перевернутом ящике и покуривал сигарету, насмешливо поглядывая на обезумевшую от страха жертву.
        - Извини, Геночка,- издевался он.- Не сумел придумать чего-нибудь пооригинальнее. Хотел сперва кожу живьем снять да завязать вокруг твоей головы, как душманы с нашими пленными делали, но вот беда - ленив я стал на старости лет! Крови выйдет много, отмывать замучаешься! Поэтому мы с тобой по-простому, по-нашенски! И пользу принесешь, дом обогреть поможешь!
        Гена забился в попытках расшибить голову о бетон, но вовремя подоспевший Мирон помешал ему.
        - Еще чего захотел!- усмехнулся он, заботливо подкладывая под Гену пустые мешки и придерживая пленника коленом, дабы тот не откатился в сторону.- Легкой смерти ты не получишь! Впрочем, и та, которая тебя ждет, не столь страшна. Печка у меня хорошая, сгоришь быстро, качественно. Один пепел останется! Друзья спросят, где Гена? Где наш великий киллер, вызвавшийся замочить самого Мирона? Ан нет киллера, на удобрение пошел! Человеческий пепел для данной цели прекрасно подходит. В Освенциме да Бухвенвальде на этом бизнес делали. Сперва жмурика в крематорий, потом в мешок и фермеру. Нате, получите для улучшения урожая, за марки, естественно! Ну что, готово?- крикнул он ребятам.
        - Да,- хмуро отозвались охранники, которых мутило от предстоящей процедуры.
        - Тогда поехали!
        Отчаянно брыкающемуся Гене прикрутили руки к ногам и с трудом запихали в узкое отверстие топки. Так поклоннику литературного таланта Генриха Сансона довелось на собственной шкуре испытать одну из древних казней, описаниями которых он с упоением зачитывался. Из трубы дома повалил вонючий черный дым.

* * *
        Терпение у Арбуза наконец лопнуло.
        - После взрыва - ракетами по окнам,- сказал он, нацеливая гранатомет.- Затем автоматными очередями по всем, кто выскочит!

* * *
        Мирон поднялся в комнату, налил стакан виски и с удовольствием выпил. Охранники, избегая встречаться глазами с шефом, толпились в отдалении.
        - Боязно, детки?- насмешливо начал он.- В Афганистане...
        Докончить фразу Мирон не успел. Дом потряс оглушительный взрыв. Засвистели осколки, мгновенно превратившие обоих ребят в окровавленные куски мяса. Мирону повезло больше. Взрывная волна отбросила его к стене. Лишь один осколок попал в тело, рассек плечо. Сквозь выбитое окно влетела ракета. Словно сибирский шаман, в безумном танце она закружилась по помещению, воспламеняя все, к чему прикасалась.
        Мирон почти терял сознание, но отработанные годами рефлексы действовали безотказно. Подхватив лежавший поблизости автомат, он пополз к выходу, но не к главному, как рассчитывал Арбуз, а к запасному, в задней стороне дома, про который не знал никто, даже близкие друзья. Ракета, а за ней вторая полностью выполнили свои задачи. Дом пылал. Обожженный Мирон с трудом открыл дверь и вывалился в заросли репейника на заднем дворе. Затем, кое-как перемахнув через забор, хромая, побежал в лес.
        - Вон он!.. Смотри... Живой, козел!..- разом вскрикнули знакомые голоса, и вдогонку беглецу затрещали автоматные очереди. Послышался шум ломающихся кустов. Погоня неумолимо приближалась. Куда было раненому, контуженому Мирону тягаться с молодыми, здоровыми парнями! Развернувшись, он дал наугад длинную очередь, и, хотя промахнулся, это значительно охладило пыл преследователей. Кроме того, судя по доносившимся из поселка возбужденным крикам, местные жители не на шутку всполошились. Появления милиции можно было ждать с минуты на минуту. Чертыхаясь и кляня себя за неудачу, Арбуз с товарищами повернули обратно.
        Шатаясь, падая, временами почти теряя сознание, Мирон брел в глубь леса, не разбирая дороги. Поселок остался далеко позади. Кругом толпились мрачные, безмолвные деревья. Впрочем, они только казались безмолвными. На самом деле деревья разговаривали, обсуждали его, Мирона!

«Смотри, сынок,- громыхал старый дуб, обращаясь к молодому, росшему неподалеку.- Вот идет Мирон - садист, убийца и психопат. Он так надоел людям, что даже друзья мечтают о его смерти».

«Точно, точно,- скрипучим голосом поддакнула старая ель.- Исключительный мерзавец! Лучшего друга приказал убить. Давайте схватим подлеца, задушим ветвями..
»

«...Давай... Давай... Давай...» - разом откликнулись гулкие, страшные голоса. Деревья начали угрожающе наклоняться к Мирону. Остатками разума он понимал, что это галлюцинация, но истерзанные нервы не выдержали. Истошно крича, Мирон бросился бежать изо всех сил. Автомат больно колотил по спине. Остановился он, лишь когда полностью обессилел, на широкой, поросшей высокой травой поляне. Мирон устало плюхнулся прямо на землю. Воздух с надрывным хрипом вырывался из легких. Минут через десять, немного отдышавшись, он дрожащими руками нащупал в кармане сигареты. Сломав подряд десять спичек, кое-как закурил, но тут же закашлялся. Сигаретный дым почему-то напоминал запах трупа заживо сожженного Гены.
        Внезапно Мирон понял, что рядом еще кто-то есть. Схватив автомат, он настороженно огляделся. Из зарослей на бандита жадно смотрели несколько пар глаз, горящих зеленым огнем. «Волки,- сообразил Мирон.- Эти живым не выпустят!»
        Полоснув по цепочке зеленых глаз автоматной очередью, он сломя голову ринулся прочь. Стая с кровожадным воем рванулась следом. Куда человеку, да еще полуживому от ран и усталости, тягаться в скорости с быстроногими жителями леса! Самый крупный зверь, вероятно вожак, вскочил сзади на спину, едва не свалив беглеца на землю. Волк слегка не рассчитал прыжка, поэтому вцепился не в шею, а немного ниже. Выхватив из кармана финку, ту самую, которой хотел убить его Гена, Мирон, отчаянно крича, несколько раз подряд вогнал нож в повисшее сзади мохнатое тело. С жалобным визгом волк откатился в сторону. По-прежнему крича, Мирон принялся полосовать короткими очередями по мечущимся вокруг серым четвероногим фигурам. Наконец патроны кончились. Яростно выругавшись, он отбросил в сторону ставшее бесполезным оружие.

«Или всех перестрелял, или пошли искать более сговорчивую добычу!- немного успокаиваясь, подумал Мирон.- Я, вероятно, в рубашке родился!»
        Он ошибался. Волки ушли, повинуясь неосознанному ими приказу высшей силы. По делам Мирона смерть ему была уготована куда более страшная.
        Избавившись от волков, он долго брел вперед, не разбирая дороги, казалось, прошла целая вечность, хотя на самом деле от силы час. Постепенно деревья начали редеть. Показалась изрытая колдобинами, грязная, неухоженная проселочная дорога. Дойдя до нее, Мирон охнул, схватился за сердце и тяжело упал лицом вниз, на этот раз окончательно потеряв сознание.
        Он не слышал шума подъехавшей машины, возбужденных людских голосов и, лишь когда сильные руки перевернули его тело на спину, на мгновение открыл глаза. «Вот теперь точно конец»,- подумал Мирон, увидев лицо склонившегося над ним Кирилла. Затем снова провалился в пучину беспамятства.
        Глава пятнадцатая
        Удрав вместе с верными друзьями из города, Кирилл поселился в небольшой деревушке, отстоящей от Н-ска на сорок километров. Доставшийся по наследству от бабушки дом изрядно обветшал, но оставался вполне пригодным для жилья. Войдя в него и услышав скрип старых, рассохшихся половиц, он почувствовал ни с чем не соизмеримое блаженство, будто с души свалился огромный камень. Лешка с Федей также выглядели веселыми. Однако продолжалось это недолго. Нежданно-негаданно на Кирилла обрушились жестокие муки совести. Началось это в первую по приезде ночь. Надышавшийся чистым деревенским воздухом, убаюканный тишиной, Кирилл заснул быстро и сразу увидел перед собой бабушку. Она горько плакала, вытирая морщинистое лицо белым застиранным платочком.

«Бабуля, что случилось?- бросился к ней Кирилл, но старушка, горестно всхлипнув, отмахнулась от него.- Чем я могу помочь?» - не отставал внук.

«Ты лучше себе помоги, погляди, на кого стал похож!» - давясь слезами, сказала бабушка, протягивая небольшое зеркало.
        Кирилл посмотрел и ужаснулся. В зеркале кривлялось его собственное лицо, но боже, какое страшное! Гладкая, загорелая кожа сморщилась, острый раздвоенный язык непрерывно облизывал пунцовые губы, зеленые глаза злобно и воровато косились по сторонам. Цвет лица был темен, правда, не совсем, местами виднелись светлые пятна, иногда довольно большие.

«Это твоя душа, Кирюша,- пояснила старушка.- Ты сам с ней такое сотворил!»

«Бабушка, бабуленька!- в ужасе зарыдал он.- Что же мне теперь делать!»

«Кайся! Еще не поздно»,- ответила она, растворяясь в воздухе.
        Дальнейший сон был непрерывным кошмаром, в котором сменялись, подобно кадрам кинохроники, наиболее «выдающиеся» Кирилловы «подвиги». Каждое видение доставляло неописуемую душевную муку.
        Он проснулся в пять утра, весь в слезах, с искусанными до крови губами. Оба товарища громко храпели. Кирилл вышел во двор и, пригорюнившись на лавочке, закурил сигарету.
        - Вы внук Анастасии Васильевны?- послышался звонкий голос.
        Резко обернувшись, он увидел за соседним забором хорошенькую девчонку лет шестнадцати, одетую в ситцевое платье и синюю кофту. Голову ее покрывал белый платок.
        - Да, а откуда ты знаешь?!
        - Я Настя, ваша соседка, не помните? Мы виделись четыре года назад на поминках Анастасии Васильевны!

«Четыре года назад! Тогда ей было лет двенадцать! Разве запомнишь такую козявку! Я ее небось даже не заметил!» - подумал Кирилл. Но вежливости ради пробурчал нечто утвердительное.
        - Правда, помните!- обрадовалась девочка, почему-то краснея, но вдруг посерьезнела.- Совсем забыли! Мне пора идти!
        - Куда в такую рань?- поразился Кирилл.
        - В соседнее село, в церковь на утреннюю службу!

«Кайся! Еще не поздно!» - прозвучал в голове бабушкин голос.
        - Подожди, Настя, пойдем вместе!- решительно сказал он, перемахивая через забор.
        Дорога к храму растянулась в сознании Кирилла на целую вечность. Ноги подкашивались, голова нестерпимо болела, злобные яростные голоса визжали в уши:
«Вернись! Вернись! Не смей туда идти!» Но он, не обращая на них внимания, упорно брел вперед, спотыкаясь на каждом шагу. Настя с испугом поглядывала на серое, покрытое мелкими каплями пота лицо своего спутника, но ничего не говорила, видимо, чувствовала его душевное состояние. У церковных дверей он едва не повернул обратно и лишь огромным усилием воли заставил себя войти внутрь. Окруженный молящимися людьми, Кирилл стоял как в тумане, ноги нестерпимо болели, хотелось упасть, но он держался. Лишь после исповеди стало значительно легче. Вопреки ожиданиям старый священник не ругал, не осуждал, не ужасался совершенным злодействам, а под конец сказал:
        - Господь милостив, если ты каешься искренне, он простит. Бог желает не гибели грешника, а его спасения. Иди с миром, сын мой!
        После этого Кирилл зачастил в церковь, не пропускал ни одной службы. С каждым разом идти туда было легче, после службы появлялось ощущение душевной легкости, чистоты. Леха с Федей относились скептически к неожиданной набожности старшего товарища, однако, зная его тяжелую руку, благоразумно помалкивали. Остальное время Кирилл проводил с Настей, ходил на речку, в лес за грибами. Девочка была явно неравнодушна к красивому, мускулистому парню, но он не пытался этим воспользоваться. Обращался бережно, как с ребенком. И это Кирилл, отъявленный бабник, переменивший за свою бурную жизнь столько женщин, что хватило бы на целый батальон! На Насте же он собирался жениться, правда, еще не осознавая этого. Решение помимо воли зрело где-то в глубине подсознания, проявляясь пока в нежной заботливости к этому доверчивому полуребенку.
        Он не знал, чем займется в дальнейшем, денег пока хватало, а там... Там видно будет! Одно лишь Кирилл решил для себя твердо - в банду он больше не вернется!
        Леха с Федей, не теряя даром времени, тоже обзавелись подругами, незамужними молодками. Каждый из трех друзей чувствовал себя на свой лад прекрасно. В ту ночь, когда пацаны из Северной бригады охотились за бывшим шефом, Кирилл с Лехой решили съездить в Н-ск, чтобы забрать некоторые необходимые вещи. «Если Мирон и выставил засаду около дома,- мысленно рассуждал Кирилл,- то теперь наверняка снял. Времени прошло достаточно, к тому же, воюя на два фронта, он не может распылять людей».
        Машина долго тряслась по ухабистому проселку. Благодаря яркой луне видимость была хорошая. Они приближались к повороту на Никитинское шоссе, как вдруг сидевший за рулем Леха резко затормозил.
        - Гляди, человек!- удивленно сказал он, указывая рукой на обочину.- Надо посмотреть, живой или нет!
        - Действительно,- согласился Кирилл.- Давай глянем. Если жив - добросим до ближайшего населенного пункта, иначе волки сожрут. Их тут тьма-тьмущая.
        Когда они перевернули на спину неподвижное тело, то на миг остолбенели. Перед ними был Мирон: грязный, окровавленный, полуживой.
        - Доигрался хрен на скрипке,- злорадно процедил Леха.- Пристрелим, а?!
        - Нет,- резко возразил Кирилл.- Грузи в машину, да осторожнее, видишь, он ранен!
        Мирон пришел в себя только в середине дня, с удивлением обнаружив, что лежит в свежей постели, а раны его тщательно промыты и перевязаны. Он находился в чисто убранной маленькой комнатке с видавшей виды мебелью. Сквозь раскрытое окно падали лучи солнца и струился свежий деревенский воздух. На подоконник со двора запрыгнул белый пушистый котенок, с любопытством поглядел на Мирона и принялся тереть лапками мордочку. Мирон попытался подняться, но обнаружил, что прикован наручниками к кровати.

«Попался,- затравленно подумал он,- сейчас будут на куски резать, а подлечили специально, чтоб дольше мучился!»
        В комнату вошел Кирилл. Остановившись у порога, он долго, пристально рассматривал своего бывшего друга.
        - Чего уставился?- не выдержал наконец Мирон.- Давай, пытай, я в твоей власти!
        - Дурак,- спокойно ответил Кирилл и неожиданно спросил: - Есть хочешь?
        - А?- удивленно вытаращился Мирон, подумав, будто ослышался.
        - Жрать, спрашиваю, будешь?!
        - Издеваешься?!- оскалился Мирон.- Хочешь, чтобы я расслабился, раскис!
        - Придурок ты,- устало отозвался Кирилл.- Кровожадный псих! Измеряешь всех по своей мерке. Одно слово - бешеная собака!
        Мирон в ярости кусал губы.
        - Мы знаем, что случилось,- продолжал Кирилл.- Федя позвонил братве! Доигрался! Уже свои за тобой охотятся. Ладно, сейчас поедем. Не бойся, убивать не будем, но повязочку на глаза наденем. Ни к чему тебе знать дорогу в это место. И наручники тоже, а то начнешь в машине глупостями заниматься! Леха, Федя, сюда!
        Оба пацана, в отличие от Кирилла, были настроены не столь дружелюбно. В глазах Лехи сквозила нескрываемая ненависть, а Федя не снимал пальца со спускового крючка. Было видно, что лишь присутствие Кирилла удерживает их от искушения разделаться с бывшим шефом. Мирону сковали руки за спиной, надели на глаза черную повязку и вывели во двор, где быстро запихали в машину. Он даже не пытался сопротивляться. Душой овладела странная апатия. В голове не было ни одной мысли, только тоскливая пустота. Машина долго ковыляла по проселкам, ребята молчали, беспрерывно куря сигареты одну за другой. Наконец выехали на Никитинское шоссе и увеличили скорость. Повязку с глаз сняли, но наручники оставили.

«Везут в город отдавать на растерзание,- отрешенно думал Мирон.- Им за это награда будет! Интересно, кому сдадут: Маршалу, Матерому или своим, а может, всем вместе?
        Не доезжая двух километров до Кольцевой дороги, Леха снял наручники. Кирилл заглушил мотор и сунул Мирону в нагрудный карман пачку денег.
        - Домой не показывайся,- тихо предупредил он.- На автобусе доберешься до вокзала. Там садись на поезд и уезжай подальше отсюда. Об одном прошу: постарайся снова стать человеком! Вылезай!
        - Что? а? что?- забормотал бывший главарь, полностью выбитый из колеи неожиданным поворотом событий.
        - Выматывайся, живо!- резко крикнул Леха и, открыв заднюю дверцу, грубо вытолкал его наружу.
        Развернувшись, машина понеслась в обратном от города направлении. Мирон остался на дороге один.
        - Кирюша, кто был тот человек?- спросила вечером Настя. Они сидели на крыльце, любуясь закатом. Кирилл долго молчал, задумчиво глядя вдаль.
        - Мой бывший друг,- наконец глухо ответил он.- Бывший человек. Когда-то давно он носил имя Мирон. Теперь не знаю, как его называть...
        - Что вы с ним сделали?
        - Ничего! Довезли до города да отпустили.
        - А почему в повязке?
        Тут Кирилл впервые за вечер улыбнулся:
        - Потому что я не хочу, чтобы он вернулся и покусал тебя, моя радость!
        Солнце медленно клонилось к горизонту, с ближайшего пруда доносились отголоски гусиного скандала. В соседнем дворе лениво, ради порядка, гавкала собака. Воздух пах травой и свежестью. Кирилл еще раз улыбнулся, бережно обнимая девушку за плечи.
        Глава шестнадцатая
        Утром того дня, когда Мирон в беспамятстве отлеживался в доме Кирилла, Матерый приехал в бар «Лотос» раньше обычного. Услужливый официант мгновенно принес дымящуюся чашку чая, но Волков равнодушно посмотрел на нее и отвернулся. Ему не хотелось ни пить ни есть, даже жить особого желания не возникало. Привычный мир рухнул, как карточный домик. Матерый впервые с болезненной ясностью осознал - прошлое ушло безвозвратно, а сам он, вместе с пресловутым «воровским авторитетом», не более чем прошлогодний снег. Посланный по Миронову душу киллер экстракласса, обошедшийся в кругленькую сумму, бесследно исчез, будто не существовал вовсе.
        - Не мог он просто смотаться, присвоив деньги! Понимаешь, не мог! Не тот это человек,- со слезами на глазах доказывал Лоскутов, да и сам Матерый прекрасно понимал - действительно не мог. «Профи» так не поступают. Стало быть, нет в живых суперубийцы. Интересно, что сделал Мирон с трупом: сжег? утопил? закопал? разрезал на куски? Хотя какая разница! Не иначе этому козлу сам дьявол помогает!
        Матерый в отчаянии заскрежетал зубами. Куда деваться теперь с подмоченным авторитетом? В фермеры разве податься, в глухую деревню, где тебя никто не знает? Он вспомнил булгаковского Воланда, который говорил, что любит сидеть низко, «с низкого не так опасно падать». Матерый же сидел на одном из самых высоких мест в блатной иерархии, а теперь...
        «Веселей, браточки, это все цветочки!
        А поспеют яблочки, вот тогда и рви.
        Главное, браточки, не дойти до точки!
        Главное - здоровьице, что ни говори», -
        горланил магнитофон одну из приблатненных песенок «Дюны».
        - Веселей, браточки! Цветочки, твою мать!- саркастически пробормотал Волков и вдруг, почему-то обозлившись, рявкнул бармену: - Да заткни ты свою сраную шарманку!
        В баре повисла испуганная тишина. Редкие утренние посетители не осмеливались глядеть в сторону разгневанного «вора». Внезапно дверь отворилась, и Матерый невольно вздрогнул. Помещение наполнилось ребятами из Северной бригады во главе с каким-то забинтованным, загипсованным парнем на костылях.

«Сейчас пришьют,- мелькнуло в голове Андрея.- Вот она смерть!»
        Он машинально схватился рукой за левую сторону пиджака, но тут же вспомнил, что ствола при нем нет. Он давно не носил с собой оружия. Заметив лихорадочное движение Матерого, загипсованный слегка улыбнулся, но ничего при этом не сказал и, проковыляв к Волкову, дружелюбно поздоровался.
        - Андрей! У нас к тебе разговор по поводу собаки Мирона!- после приветствия сказал он. Матерый удивленно приподнял брови.
        - Что?!
        - Да, бешеной собаки, которая надоела всему городу! Мы сместили его с главарей. Сейчас я временно исполняю обязанности.
        - Молодцы,- похвалил опомнившийся «вор».- Давно бы так.
        - Да, но зверь жив, на свободе и крайне опасен! Его необходимо уничтожить, иначе начнет грызть всех подряд! Мирону для этого даже подручных не надо, он сам «машина смерти». Нужно объединиться всем, у кого есть хоть капля ума в голове. Пусть нигде в городе не будет Мирону покоя, пусть каждый куст стреляет в него. С Южной бригадой мы уже договорились!
        Скрипнула дверь, и в баре появился Маршал с тремя приближенными.
        - Прекрасно, вот они сами. Подсаживайтесь ближе, братва, потолкуем!
        Вскоре пришли Тимур с Беликом. Заметив ребят из Северной бригады, они насторожились, но, повинуясь успокаивающему жесту Матерого, тоже присоединились к совещанию.
        Спустя два часа судьба Мирона была окончательно решена. Пожав друг другу руки, бандиты разошлись проводить в жизнь намеченный план действий. Примерно к двум часам дня все места возможного появления Мирона блокировали боевики Северной и Южной бригад, а также люди Матерого. По просьбе последнего Филин тоже прислал несколько человек. Круг замкнулся.

* * *
        Проводив глазами машину Кирилла, Мирон долго стоял посреди дороги, раздираемый противоречивыми чувствами. Он никак не мог уразуметь: почему человек, которого, по его приказу, собирались убить, спас ему жизнь, предупредил об опасности да еще деньгами снабдил на дорогу? На самом деле ответ был прост - Кирилл поступил так, как подсказал ему Бог, в которого он наконец-то уверовал, да проснувшаяся совесть. Мирон же пребывал совершенно в ином жизненном измерении, но даже в нем пробудилась на минуту благодарность к бывшему другу, зашевелилось нечто, напоминающее угрызения совести. Однако только на минуту. В следующий момент душу снова захлестнули волны дикой, животной ярости.

«Ничего, гады! Ничего!- мысленно шипел он.- Всех передушу! В первую очередь своих щенков-предателей, затем Маршала, Матерого! Уезжать из города! Слабак ты Кирилл, хотя за помощь спасибо! Его, так и быть, убивать не стану, хотя заслужил. Пусть прокисает в своей деревне!»
        На автобус, следующий к вокзалу, Мирон садиться не стал, а остановил первое попавшееся такси и резко приказал: «В центр!» Первым делом следовало подкрепиться. Со вчерашнего дня маковой росинки во рту не было. Мирон пересчитал полученные от Кирилла деньги. В пачке оказалось десять тысяч долларов и миллион «деревянными». Для начала хватит. Выйдя из машины на улице Ковалевского, он зашел в небольшой частный ресторанчик, славящийся изысканной кухней.
        Внутри было прохладно, из кухни доносились вкусные запахи. Мирона тут хорошо знали, поэтому он совершил огромную глупость, явившись сюда. В подсобном помещении сидели в засаде двое людей Филина и от нечего делать сражались в нарды.
        - Он пришел!- почти выкрикнул запыхавшийся метрдотель, ворвавшись в подсобку.- Только умоляю, не здесь, пожалуйста!
        - Не ссы, халдей,- усмехнулся один из уголовников, сверкнув золотой фиксой.- Все будет в ажуре!
        Пока изголодавшийся Мирон наслаждался горячим борщом и нежнейшими свиными отбивными, подручные Филина совещались, как взять его без шума.
        - Давай прям тут, удавку на шею да в машину,- горячился один из них. Это был худой, длинный тип с вытянутой огурцом головой. По этой причине он еще в лагере получил кличку Спица.
        - Остынь,- неторопливо отвечал другой, толстый, медлительный, по прозвищу Слон.
        Медлительность эта была, кстати сказать, фикцией. На самом деле Слон обладал подвижностью и реакцией дикого кота.
        - Что же ты предлагаешь?- окрысился Спица.
        - Подождем удобного момента!
        Момент представился незамедлительно, будто Мирон сам лез в петлю. Насытившись вкусным обедом, выпив чашку кофе и с удовольствием выкурив сигарету, он небрежным жестом подозвал метрдотеля.
        - Где телефон?
        Мирон хотел предупредить одну из своих любовниц, что временно перекантуется у нее.
        - Та-ам, где всег-да!- почему-то дрожа, ответил мэтр.
        - Ты чего трясешься?- подозрительно прищурился бандит.
        - Темпе-пература, заб-болел!
        - Гм, ладно, пойдем!
        - Вот тот самый случай,- прошептал Слон, заметив из своего закутка Мирона, двигающегося уверенным шагом к кабинету директора.- Я беру удавку, ты - перо. Стрельбу не поднимай. Сделаем фраера по-тихому!
        Мирон почти набрал номер, когда за спиной тихонько скрипнула дверь. Он инстинктивно отшатнулся в сторону, поэтому брошенный нож, который должен был пробить шею, пролетел мимо и до половины лезвия вонзился в деревянную стену. Схватив со стола чугунную пепельницу, Мирон, развернувшись, метнул ее в лицо Спице. Удар пришелся в переносицу. Уголовник осел на пол. В это время подоспел Слон. Его тяжелый кулак обрушился на скулу Мирона, и он повалился спиной на стол. Сознания, однако, не потерял. Поэтому, когда Слон, довольно ухмыляясь и поигрывая удавкой, приблизился к своей жертве, жесткий каблук ботинка со страшной силой врезался ему в печень. Массивное тело скорчилось. Не медля ни секунды, Мирон подобрал выпавшую удавку и умело захлестнул вокруг шеи Слона, с удовольствием наблюдая его агонию. Оттолкнув в сторону оскаленный труп с прокушенным языком, он приблизился к Спице, который начинал приходить в себя. В руке Мирон держал извлеченный из стены нож.
        - Кто послал?!- прорычал он, приставляя длинное тонкое лезвие к глазу бандита.- Говори, падло! Циклопом сделаю!
        - Филин!- с ненавистью прошипел тот.- Тебе все равно кранты!
        - Адрес!- никак не реагируя на угрозу, продолжил Мирон и, не услышав ответа, ткнул острием в левый глаз.
        Спица страшно закричал.
        - Адрес,- повторил Мирон,- а то второго моргала лишишься!
        Подвывая от дикой боли, уголовник поспешно назвал улицу, дом, квартиру, код в подъезде.
        - Спасибо,- вежливо поблагодарил Мирон и загнал ему нож в горло по самую рукоятку. Затем, обыскав убитых, обнаружил в кармане Слона «макарова» с полной обоймой. Это привело его в хорошее настроение.
        - Слышь, обормот,- бросил он, выходя из ресторана белому словно мел метрдотелю,- там, в кабинете директора, две свежие бараньи туши. Сваргань шашлык, вечером попробую!
        Филин в этот день чувствовал себя неважно, сказывалась сердечная недостаточность, осложненная предсказанной синоптиками магнитной бурей. Левая сторона груди нестерпимо ныла, тело опутывала неприятная слабость. Настроение тоже оставляло желать лучшего. Он жалел, что по просьбе Матерого выделил своих людей для поимки Мирона. Филину надоели нервотрепки, «толковища», разного рода проблемы, в решении которых хочешь не хочешь приходилось принимать участие в силу своего положения в преступной иерархии Н-ска. Давно пора на покой, а проблемы - пусть молодежь решает. Развели беспредел, так сами расхлебывайте! Раньше такого не было! Да что за поколение теперь, ядрена вошь! С одним бешеным псом справиться не могут! Филин в сердцах сплюнул и, держась за сердце, подошел к окну. Погода на дворе стояла хорошая. Весело блестела на солнце омытая коротким легким дождиком листва деревьев. Звонко щебетали птицы. Из подъезда важно вышел толстый, надменный кот, настороженно обозрел окрестности, но своего извечного соперника, черного паршивца с облезлым хвостом, не обнаружил. Тогда кот преисполнился добродушия и уселся
на солнышке, лениво размышляя - то ли вернуться домой, еще пожрать да завалиться спать, то ли слазить в подвал, где обитало несколько симпатичных кошек!
        Наблюдая за ним, Филин невольно усмехнулся. «Хорошо быть кисою, хорошо собакою. Где хочу пописаю, где хочу покакаю»,- пропел он про себя куплет уличной песенки и неожиданно решил пойти прогуляться. Погода отличная, а врачи настоятельно рекомендуют моцион. Старик, кряхтя, оделся, отворил дверь и замер, словно громом пораженный. На пороге, оскалившись в жестокой усмешке, стоял Мирон. Глаза его горели, как у дьявола. В следующий момент холодное острие ножа пронзило сердце
«вора в законе».
        Глава семнадцатая
        Расправа над Филином привела Мирона в полный восторг. Даже не потрудившись убрать труп, он направился в ближайший бар, где, не закусывая, выпил двести граммов коньяку «за упокой души старого козла». Легкая музыка, а также разгоравшийся в желудке приятный огонек навевали сладкие грезы. Мирон видел мысленным взором окровавленные трупы Маршала, Матерого, своих бывших подчиненных, представлял страх, который будут испытывать жители Н-ска при одном упоминании его имени. Расправившись в одиночку со всеми врагами, он поднимется на недосягаемую высоту. Куда до него разным Монголам да Япончикам... Мирон заказал очередную порцию, залпом выпил. Хмель заметно ударил в голову. Привычное чувство настороженности сменила эйфория. Заглянуть, что ли, к Ленке, а может, к Оксанке, нет, пожалуй, к Ленке! Подойдя к стойке бара, он набрал номер телефона.
        - Слушаю!- мурлыкнула в трубку любовница.
        - Это я,- самодовольно представился Мирон.- Чем занимаешься?
        - Ничем!- безмятежно ответила девица, и стоящий за ее спиной боевик Южной группировки удовлетворенно кивнул головой.
        - Сейчас подъеду, готовь закуску,- улыбнулся Мирон, кладя трубку на рычаг.
        - А ты молодец,- то ли поощрительно, то ли презрительно сказал Ленке вышедший из соседней комнаты Лось.- Лихо сдаешь своего хахаля!
        - Нужен он мне больно!- хмыкнула Лена, принимаясь подкрашивать губы.- Прошлогодний снег, живой мертвец! Дура я, что ли, неприятности из-за него наживать!
        - Далеко пойдешь!- с отвращением сморщился Лось и повернулся к своим.- Брать будем в подъезде, на первом этаже. Здесь за стеной чрезмерно любопытная бабка живет. Стукнет мусорам, дескать, шум в квартире. А сия шалава,- небрежно махнул он в сторону Мироновой любовницы,- сдаст нас с потрохами при первом шухере.
        - Тогда давай ее прямо сейчас пришьем!- на полном серьезе предложил один из бандитов.
        - Вы че-чего?! Вы че-чего?!- испуганно залепетала девица, мгновенно утратившая все свое хладнокровие.
        - Заткнись, крыса!- приказал Лось и надолго задумался.- Хрен с ней, пусть живет пока,- наконец решил он.- Все вниз. Дичь вот-вот появится, а ты, Рома, останься здесь, на всякий случай! Да, пацаны, совсем забыл, приверните глушители! Позаботься о шлюхе, чтоб замолчала навсегда,- шепнул он на ухо Роме, выходя из квартиры. Тот согласно кивнул.
        Успокоенная словами Лося «пусть живет», Лена, усевшись перед зеркалом, снова принялась наводить косметику. Мирона она не жалела, да ее мелкая пустая душонка и не была на такое способна. Все сочувствие, нежность, жалость, любовь Ленка, она же Елена Васильевна Марголина, изливала только на себя. Для других не хватало. Товар нынче дефицитный! Не думала Марголина и о той судьбе, которая ждет бывшего любовника. Все мысли занимал иной, гораздо более важный вопрос: где найти нового богатого спонсора? Перебирая возможные кандидатуры, Лена не заметила осторожно подошедшего сзади Романа и, лишь когда тонкий шелковый шнурок захлестнул горло, хрипя, забилась в предсмертных конвульсиях, некоторым образом разделив судьбу своего библейского предшественника, повесившегося, как известно, на осине.
        Когда Мирон, радостный, с букетом цветов, вошел в подъезд, то первое, что он увидел,- дуло пистолета с глушителем, направленное прямо в лоб. Он резко рванулся в сторону, и пуля лишь слегка задела волосы. Выстрелив почти в упор в человека, стоящего перед ним, Мирон сломя голову бросился бежать, как учили его когда-то в Афганистане.

«Бегите всегда не слева направо, а справа налево,- объяснял инструктор бойцам разведроты.- Плохо тренированный стрелок почти всегда берет прицел вправо, и вы увеличиваете свои шансы. Убегая, старайтесь поместить между собой и стреляющим любые препятствия: забор, деревья, телеграфные столбы, будки и так далее».
        Все находившиеся в засаде боевики Южной бригады, кроме Лося, который, стоя на коленях в подъезде, держался обеими руками за простреленный живот, выскочив на улицу, яростно палили вслед Мирону. Однако его уловка сработала. Лишь одна пуля слегка задела бедро. Быстро миновав двор, он очутился на многолюдной улице, где сразу затерялся в толпе. Злобно ругаясь, бандиты усадили в машину истекающего кровью предводителя, запихали в багажник задушенную Лену, которую предусмотрительный Рома заблаговременно упаковал в мешок, и быстро убрались восвояси. Когда наконец прибыла вызванная жильцами милиция, они были далеко. На заброшенной свалке подожгли угнанные машины, в которых ездили на дело, пересели в свои и поспешно направились в надежное место - прятать труп.
        Мирон потерянно бродил по городу, стараясь держаться подальше от тех мест, где бывал раньше. Там везде, как он уже понял, были выставлены засады. Деваться некуда, обложили, будто волка на охоте! Похоже, против него объединились несколько группировок Н-ска. Оставалась, правда, возможность выскользнуть из города, как посоветовал на прощание Кирилл. Это, в конце концов, не всероссийский розыск! Все вокзалы, шоссе, дороги, тропинки бандиты перекрыть не могут! Но ослепленный ненавистью, Мирон мечтал только о мести! Чтобы мстить, нужно оставаться в Н-ске, но в городе ему места нет, а под городом?! Это идея! Мирон с детства знал, под Н-ском располагается еще один город, подземный. В него входили линии метро, бункера для правящей элиты на случай ядерной войны, теплотрассы, водостоки, штольни, древние подземелья, прорытые неизвестно когда и неизвестно кем, да и много чего другого. Про подземный город рассказывали немало всякой всячины, неизвестно, что здесь было правдой, а что ложью! Говорили, будто подземелье населено таинственными людьми, внезапно появляющимися и исчезающими в самых неожиданных местах.
Шептали о существовании некой зловещей организации, крысах-мутантах размером с собаку, призраках, ну а дальше шла уже совершенная чушь!
        Одно лишь Мирон знал достоверно - подземелья действительно обитаемы. Там ютятся бомжи, скрываются беглые уголовники из числа плебеев преступного мира, для которых не найдется места в благоустроенных «блатхатах».
        Ему теперь тоже не оставалось ничего другого. Хорошо, он заберется под землю, будет прятаться там днем, а ночью, появляясь неожиданно на поверхности, станет наносить внезапные, безжалостные удары...
        Размышляя таким образом, Мирон незаметно для себя оказался на территории заброшенного завода. Заметно стемнело, но и того слабого света, что оставался, хватило разглядеть в глубине двора старый, заржавленный люк.
        Начнем с него, решил бандит, принимаясь за работу. Первым делом - светильник! Среди разнообразной дряни, валявшейся вокруг, он обнаружил толстую палку, рваную телогрейку и - о счастье!- дырявую бочку с остатками машинного масла. Спустя недолгое время примитивный факел был готов. С люком дело обстояло сложнее. Он ни в какую не желал поддаваться. Матерясь и кровеня руки, Мирон битый час провозился вокруг него. Наконец крышка со скрипом подвинулась. Изнутри пахнуло могильной сыростью. Вниз вели шаткие железные скобы. Мирон на секунду замешкался. Стало страшно, показалось, что сейчас он спуститься в преисподнюю, откуда нет возврата.
        - Чушь собачья!- наконец выругался он, не вполне искренне, а скорее для храбрости.
        Затем начал спуск. Минут через десять ноги коснулись липкого, сырого пола. Мирон зажег факел. Тот горел плохо, дымил, чадил, но все же давал возможность более или менее ориентироваться. Узкий туннель шел вниз под уклон. Неясно, для какой цели его рыли, поскольку ни труб, ни кабелей, ничего подобного поблизости не было. Не утруждая себя излишними размышлениями, Мирон поспешно двинулся вперед. Под ногами противно чавкала слякоть, пахло гнилью. По сторонам слышалось временами подозрительное шуршание. Чем дальше он шел, тем холоднее становилось, мокрый туман пропитывал насквозь. Наконец показалась ведущая в бок узкая штольня. Сам не зная почему, Мирон свернул туда. Пройдя шагов двадцать, бандит очутился в обширной пещере, в которой когда-то жили люди. Об этом свидетельствовали грубо сколоченный деревянный топчан в углу, связка хорошо промасленных факелов, а также богатая настенная роспись. Некоторые изображения носили явные признаки таланта. Мирон зажег несколько факелов, укрепил их в специально сделанных для этой цели углублениях и наконец смог по достоинству оценить мастерство неизвестных
художников. Правда, творения их имели жуткий вид и создавались явно без божьей помощи. Особенно поражала голова демона, занимавшая не менее двух квадратных метров. Черная оскаленная морда с красными глазами была нарисована так искусно, что казалось, вот-вот вылезет из стены, сожрет незваного гостя. Остальные рисунки оказались под стать этому: сидящая на корточках рыжеволосая женщина со страшными, выворачивающими душу глазами, звериные морды в остроконечных колпаках, усеянных пятиконечными звездами, отдельные части человеческого тела, из которых капала кровь и свисали разорванные сухожилия. Похоже, пещера служила местом сборищ сатанистов или подобной им нечисти. Мирон почувствовал смертный ужас, захлестнувший все его существо. Из штольни послышался дробный топот множества маленьких когтистых лап. В пещере появились крысы: не метровые мутанты, но все же огромные, значительно больше обычных. Твари расселись вдоль стен, жадно разглядывая человека горящими глазами. Количество их с каждой секундой увеличивалось, и вскоре черная масса затопила помещение.
        Мирон понял: пришла смерть, страшная, гадкая, мучительная! «Господи!- взмолился он в отчаянии.- Помоги мне!»
        Призыв остался без ответа.
        - Ангел-хранитель, помоги хоть ты!- возопил бывший главарь, вспомнив, что когда-то был крещеным.

«Нет!- прозвучал в голове неземной, печальный голос.- Поздно, Мирон, слишком поздно!»
        - Но почему, почему так!!!- надрывался в истерике бандит.

«Вспомни дела свои гнусные, пролитую кровь, жестокость, гордыню! Тебе не раз давали шанс спастись, даже сегодня, через Кирилла! Ты же оставался глух. Твоя душа стала чернее ночи. Мне очень жаль, но я уже ничего не могу для тебя сделать! Прощай навсегда!» - с глубокой грустью добавил голос и пропал. В ту же секунду полчища крыс, яростно пища, со всех сторон бросились на Мирона, повалили на пол и принялись острыми зубами рвать на части трепещущее тело. Демон на стене злобно захохотал.

* * *
        Через неделю после описанных событий в подземной пещере появился бомж - Афонькин, спившийся сорокалетний мужчина, который выглядел на все шестьдесят. Афонькин насмерть разругался с товарищами из-за бутылки денатурата и теперь подыскивал себе новую, отдельную, квартиру. Наткнувшись на обширное, почти сухое помещение, он невероятно обрадовался, но, увидев дочиста обглоданный человеческий скелет, немного взгрустнул. «Тяжела жизнь бомжа, того гляди, сожрут!» - меланхолично подумал он, почесывая грязное, обросшее щетиной лицо. Заметив же намалеванные на стенах отвратительные бесовские рожи, Афонькин пришел в окончательное расстройство.

«Пойду-ка я лучше дальше,- решил он.- В канализации и то уютнее!»