Черный Клан Анна Евгеньевна Гурова
        Черный клан
        "Черный Клан" Эта история началась с девушки. С очень необычной девушки, которую Алекс увидел в трамвае. Неудивительно, что он захотел с ней познакомиться. Удивительное началось потом. Лишь один опрометчивый шаг - и Алексу открылась другая реальность. Да, мир устроен совсем не так, как полагают те, кто привык не замечать странности и, увидев необъяснимое, говорить: померещилось. Это их выбор. Выбор большинства. Но Алекс уже пересек грань. Он не знал, что сделал выбор. Он не знал, что Превращение уже началось. Теперь у него только два пути: довести дело до конца или - погибнуть. И он еще не знает, какую жуткую цену придется заплатить Черному клану за Превращение. "Магия Крови" Кому дракон - страшный зверь, а кому - форма существования. Алекс должен научиться летать. Или самое дорогое, что у него осталось от человеческой жизни, будет безжалостно раздавлено. Клан позаботится об этом. Вот тогда ярость, сильнейшее из чувств дракона, поднимет Алекса в небо. Времени почти не осталось. К Земле приближается враг. Выбор для Черного Клана невелик: принять бой или погибнуть… "Стальной лорд" Хочешь стать
драконом? Убей в себе человека. Хочешь уничтожить чудовище - стань чудовищем сам. Пытаясь оставаться человеком, Алекс совершает ошибку и ставит Черный клан на грань гибели. Ставки растут. На кону не только жизнь клана, но и существование двух миров. Время размышлений истекло. Пришло время действовать.
        Алекс Градов
        Черный Клан (Трилогия)
        КНИГА 1 - ЧЕРНЫЙ КЛАН
        Человек: Почему ты все время смотришь на дверь?
        Ланцелот: Я жду, когда появится дракон.
        Человек: Ха-ха! Я - дракон. Е. Шварц. Дракон
        Глава 1
        ТРЕТИЙ ВАРИАНТ
        В одном из северных районов Петербурга, на набережной Невы, за чугунной оградой высотой в два человеческих роста, стоит величественное здание суперсекретного оборонного НИИ. Оно отделано розовым мрамором, пестрой яшмой и полированным черным гранитом, украшено помпезными портиками и циклопическими колоннами и в целом похоже на храм какого-то древнего и опасного божества. Окна, в которые мог бы влететь вертолет, закрыты решетками и наглухо зашторены, чтобы никакие натовские шпионы не смогли бы подглядеть, что мы там делаем. Вообще-то мы и сами не должны этого знать. Двадцать лет назад, рассказывала матушка, один отдел не знал, что проектирует другой, а конечная цель работы была ведома только Минатому.
        Но сейчас все изменилось. Древнее божество давно мертво, наши оборонные секреты и даром никому не нужны. Финансируется институт ровно настолько, чтобы немногочисленные сотрудники не померли с голоду (а то было бы совсем неприлично). Если подойти к НИИ поближе, то видно, как осыпалась мраморная облицовка стен, а яшмовые капители словно кто-то погрыз, и стало окончательно ясно, что они из покрашенного под яшму кирпича. На стоянке одиноко чахнут «Жигули» престарелого главного инженера. Зато по соседству процветает новехонькая церковь, куда после работы бегают наши сотрудники - тетушки предпенсионного возраста, которые сидят в НИИ, потому что больше их никуда не берут. В общем, вы поняли, почему наш некогда могучий секретный институт на районе пренебрежительно называют «богадельней».
        Иногда я представляю себя захудалым бароном, который благородно нищенствует в огромном, обветшалом замке, вместо того чтобы взять и заняться разведением племенных овец, грабежом на большой дороге или каким-нибудь еще средневековым бизнесом.
        Особенно в такие моменты, как сейчас.
        - Значит, комп просто взял и на ровном месте завис? - с сомнением спросила Ленка.
        - Не просто, - сказал я. - И не завис, а выдал что-то странное. Как будто скринсейвер - по экрану все время ползет сверху вниз такое… как иероглифы… Во, очень похоже!
        Я ткнул пальцем в темное окно, исчерченное извилистыми следами дождевых капель. Несколько человек в очереди на раздачу одновременно оглянулись посмотреть, куда я показываю. Не увидев в окне ничего интересного, разочарованно отвернулись к своим салатикам и компотам. В институтской столовке, несмотря на рабочее время, толкался народ. Впрочем, как всегда.
        Ленка пожала плечами.
        - Ничего странного не вижу. Скринсейвер и есть.
        - Скринсейвер компьютер не подвешивает. Там, между прочим, ребята из техподдержки уже второй час сидят, матюгаются - ничего понять не могут. И вся работа за полдня псу под хвост, - уныло заключил я. - Проклятая рухлядь!
        - Ну а что это тогда? - не без ехидства осведомилась Ленка. - Послание из параллельных миров?
        - Уж скорее вирус словил…
        - Вам разве Интернет еще не прикрыли? Нам уже отключили, а то все только и делают, что в социальных сетях сидят.
        - Нам по работе надо.
        - Знаю я вашу работу, - захихикала Ленка. - Захожу как-то в отдел - тетки чай пьют, болтают, красятся, один Леша сидит красный, сосредоточенный и дубасит по клавишам. Думаю - вот впахивает! Аж пар из ушей идет! Подхожу и вижу…
        - Ну да, - пожал я плечами. - Играл с ребятами в «Квейк» по локалке. А что, кто-то против?
        Ленка прищурилась и отпила глоток компота из могучего столовского граненого стакана.
        - Вот не пойму я, что ты вообще тут делаешь второй год? Что ты, молодой, здоровый парень, забыл в этом доме престарелых инженеров?
        Я задумчиво покосился на Ленкин стакан. Компот был казенный, водянистый, с вываренным склизким яблоком на дне. Точно таким же меня когда-то насильно поили в детском саду. И я пил - а куда было деваться?
        - Ну… Допустим, мне нравится моя работа.
        Прозвучало как-то неубедительно.
        Ленка манерно приподняла бровь.
        - Не понимаю. Как может нравиться работа, которая никому не нужна?
        - Ну почему же никому. Натовцам нужна, - сказал я не очень уверенно. - Враг, типа, не дремлет, все такое.
        - Глупости, - фыркнула Ленка. - На худой конец, если твоя «работа» и в самом деле нужна натовцам, так и поехал бы к ним. Получил бы грант…
        - Нет уж, - сказал я гордо. - Так низко я еще не пал. Я патриот!
        - Патриот, ой, не могу! Да ты просто лузер.
        «Умолкни, женщина! - высокомерно сказал я (мысленно) и махнул рукой воображаемым слугам: - Как сюда пролезла эта холопка? Выкиньте ее за ворота!»
        Конечно, я мог бы возразить ей: а сама-то? Что ты здесь сидишь? Почему не найдешь что-нибудь получше? Но я уже знал, что она мне ответит. «А кому я еще нужна с ребенком? С твоим, между прочим!»
        Ленка работает в соседнем отделе, вместе с моей матушкой. Когда я был маленьким, в этом НИИ работали родители половины моих одноклассников. Но с Ленкой я тогда еще не познакомился. Это знаменательное событие произошло в позапрошлом году. Мы встречались с ней ровно полгода, после чего расстались. Точнее, она меня бросила, заявив, что наши жизненные ценности не совпадают. Подозреваю, на самом деле она решила, что я для нее недостаточно крут. Проблема была в том, что, избавившись от меня, Ленка вскоре обнаружила, что беременна. И теперь у нас с ней есть общая дочь двух лет от роду. Ленка считает, что этот факт дает ей полное право терроризировать меня, сколько ей вздумается. Друзья подкалывают меня, что я, не будучи ни разу женатым, огреб все минусы семейной жизни, как моральные, так и финансовые.
        Я отвернулся и уставился в окно. За стеклом не было ничего, кроме моего отражения. На улице уже стемнело. Не зимняя кромешная тьма, а сумерки ранней весны - сыро, мрачно, неспокойно. Словно назревал какой-то природный катаклизм, то ли ливень, то ли снегопад, а скорее всего и то и другое одновременно.
        Вот, опять снаружи темнота. Не потому, что рабочий день был таким длинным, а потому, что световой - коротким. Едва рассвело - уже стемнело.
        Так и живу в вечном мраке. Ранние октябрьские сумерки в шорохе листопада… Ноябрьский бурый, бесснежный мрак, когда кажется, будто за окном - Нижний мир, в котором ни света, ни солнца, а только вечная тьма, а ты сам не заметил, как провалился в тартарары вместе с городом… Январское мелькание снежинок, когда по заиндевевшему стеклу пробегает дрожь, и снаружи доносится далекий, мертвенный вой ветра… И я ежусь, представляя, как после работы пойду через черные пустые дворы, а этот ветер, словно ниндзя, со свистом будет швырять мне в лицо колючие звездочки… Февральские оттепели, когда в окно свирепо лупит снежно-дождевая каша…
        Там, за окном, все время что-то менялось и происходило. А я все сидел на одном месте и чего-то ждал.
        - А вот и не лузер, - внезапно решив блеснуть эрудицией, заявил я. - Я дауншифтер.
        - Это еще кто? - спросила Ленка с подозрением.
        - Лузер - это тот, кто пытался взобраться наверх и не смог, - объяснил я. - А дауншифтер - он… он даже и не пытался. Тот, кто просто живет, как считает нужным, в свое удовольствие.
        - Лузер и лентяй вдобавок, - сделала вывод Ленка. - Нашел чем хвастаться.
        Я тяжело вздохнул. Честно говоря, этот разговор повторялся так часто, что одни и те же реплики ходили по кругу. Толкотня воды в ступе. Какое ей дело, как и зачем я живу? Муж я ей, что ли? Так она же вроде нашла себе зимой какого-то хмыря, о котором мне известно только то, что он иногда забирает ее с работы на «крайслере». Вот его пусть и пилит!
        А вот интересно, если я - барон, то Ленка кто? Баронесса? Да какая из нее баронесса?! Так, сварливая ключница.
        И я со вздохом сказал то же, что обычно говорил:
        - Просто я не желаю участвовать в этих крысиных бегах, понимаешь? У меня другие цели в жизни!
        - Ах ты не желаешь? Ах у него цели в жизни! - привычно начала заводиться Ленка. - А дочку кто кормить будет?
        Тут мне невыносимо захотелось взять свой верный двуручный меч, надвинуть забрало поглубже и выйти на большую дорогу. Или уплыть в крестовый поход. Главное, подальше от Ленки. Начиналась самая противная часть разговора - о деньгах.
        Вообще-то я честно предлагал отдавать ей четверть зарплаты, как положено, но зарплата у нас в НИИ такая, что Ленка заявила, что я над ней издеваюсь, и вообще отказалась от «подачки». И теперь колола мне этим глаза.
        - Как тебе вообще не стыдно жить на свете, зная, что твоего ребенка содержит другой мужчина!
        - Так ты же не берешь от меня денег!
        - Потому что это не деньги, а кукушкины слезки!
        - А почему я должен давать тебе больше, если ты Ваську даже по воскресеньям ко мне не хочешь отпускать?! - рявкнул я, потеряв терпение.
        - Да потому что не хочу, чтобы она стала на тебя похожа! И хватит называть ее Васькой!!
        Дочку вообще-то звали Василиса. Ленка назвала ее этим наимоднейшим в позапрошлом сезоне именем - разумеется, не посоветовавшись со мной. Заметьте, я промолчал. Только и рассказал ей анекдот: «Вышла Василиса Премудрая за Ивана-Дурака, и стала она Василиса Дурак». Ленка юмор не заценила. А я все равно звал малявку Васькой, и, между прочим, она откликалась.
        Моя внебрачная баронская дочь. Наследная принцесса захудалого королевства…
        - И все ты врешь, и нет у тебя никаких «других целей», - не унималась Ленка. - И вообще целей нет. Пока все люди зарабатывают деньги, стремятся добиться успеха, ты плывешь, по течению как… как бревно!
        «Спокойно, - приказал я себе. - Сократ своей жене деньги платил, чтобы она его оскорбляла, и тем самым тренировал дух… Или не жене? А, неважно».
        Если бы Ленка на секунду замолчала, стали бы слышны питерские весенние звуки: шум, шелест, шипение, плеск воды, звонкие редкие удары капель по жестяному подоконнику. Капли бежали по стеклу, как строчки японской скорописи или загадочные символы на экранах компьютеров Сиона в «Матрице». Казалось, они несли послание, которое я пока не могу прочитать. Даже если оно адресовано лично мне. Потому-то я и жду. Но чего?
        - Допустим, я плыву по течению, - терпеливо согласился я. - Но не как бревно. Я присматриваюсь. Объясни, почему я должен прилагать усилия, чтобы плыть туда, куда мне не хочется, да еще наперегонки со всякими придурками?
        - А что тебе хочется? Ты сам-то знаешь?
        - Ты опять права, - сказал я кротко. - Да, я не знаю, куда плыть и зачем. Да, я вообще не знаю, зачем живу.
        Сказал, чтобы подразнить ее, - и вдруг понял, что так оно и есть.
        И вокруг сразу все словно осветилось холодным, безжалостным светом. Так всегда бывает, когда случайно признаешься себе в чем-то неприятном, что от себя долго скрываешь.
        - А пора бы уже узнать!
        Тут Ленка принялась меня поучать и понесла такие банальности, от которых меня просто затошнило.
        - Жизнь - жестокая штука, Леша. Все мы в ней - хищники или жертвы. Или ты - или тебя. Другого выбора нет. Ты не будешь прятаться от нее всю жизнь за родительской спиной. Пора уже повзрослеть, стать мужчиной… Хотя нет, тебе это не грозит. Настоящий мужчина - это хищник, он зубами вырывает из жизни все, что хочет. Это то, на что ты не способен…
        «Побить ее, что ли? - лениво подумал я. - Вожжами!»
        Шум ливня снаружи усиливался. Ленке приходилось повышать голос, чтобы перекричать дробный грохот воды, падающей с крыши на подоконники. Окно словно заливалось слезами. На его нижнем крае налипло сантиметров пятнадцать талого снега. Первый весенне-зимний ливень весело выбивал азбукой Морзе таинственное послание, которое я не могу прочитать. Потому что не знаю кода. Нужен код. Но как его отыскать, когда тут из тебя насильно пытаются сделать хищника?!
        «Хищник, настоящий мужчина! - обозлился я вдруг. - Господи, какие пошлости! И где она их понабралась? Наверно, от этого своего хмыря на „крайслере“!»
        - А ты кто, Ленка? - спросил я. - Хищник или жертва?
        - Я?
        Ленка растерялась. Похоже, сама себе она этот вопрос никогда не задавала.
        - Хочешь, я тебе скажу? - предложил я.
        Холодная ясность сознания, сошедшая, когда я сам себе в глаза сказал горькую правду, еще не покинула меня, и я отстраненно взглянул на Ленку.
        И тут как будто лопнула последняя связывавшая нас нитка, и я увидел Ленку со стороны, как чужого человека. Даже не как человека - а как чуждое существо другого вида. Не моего - уж точно.
        - Ты - хищница, - сказал я, точно зная, что угадал. - Мелкая такая, вертлявая, с маленькими, но острыми зубками. Типа хорька или куницы. Большим, настоящим хищникам ты, конечно, на один перекус, но какого-нибудь беззащитного птенчика вполне сможешь загрызть… Довольна?
        Ленка испуганно смотрела на меня, почему-то не пытаясь в своем духе перебить на полуслове. Я вдруг почувствовал, что больше совсем не жалею, что мы расстались. Даже из гордости.
        А потом тем же просветленным, холодно-отстраненным взором я посмотрел на себя самого и понял последнее, самое важное.
        - А вот я - не хищник. И знаешь, я этому рад!
        Что-то звякнуло прямо над головой. Вокруг резко стемнело. На стол с нежным звоном посыпались осколки стекла. Ленка, взвизгнув, вскочил а на ноги. В нашу сторону снова с любопытством обернулась вся очередь у раздачи.
        - И чего орать? - спокойно спросил я. - Ну, лампочка лопнула.
        - Хорошо хоть не потолок рухнул! Скоро наша шарашка вообще вся развалится, - с отвращением сказала Ленка. - Блин, прямо в стакан стекло попало, пропал компот… Я пошла отсюда!
        - Покедова, - я небрежно помахал ей рукой.
        Ленка ушла, цокая каблучками по облезлому паркету. Сразу стало так тихо, будто институт вымер. Где-то гудели галогенные лампы, кто-то звякал посудой в пищеблоке. Из плачущего окна на меня глядело мое отражение. Прямые русые волосы - светящимся ореолом вокруг лица. Я вздрогнул - на миг показалось, что лицо чужое. Или что-то в нем не так. Встал и, хрустя подошвами по битому стеклу, пошел в свой отдел.
        На рабочем месте все было по-прежнему. Никаких перемен к лучшему. Комп висел. Техники ушли - видимо, за подмогой. По экрану текла все та же зараза.
        Я сел за стол и мрачно уставился на ползущие капли таинственных знаков, пытаясь постичь «послание из иных миров» с помощью интуиции, если уж логика не помогла.
        В голове вертелся разговор с Ленкой. Кажется, было сказано что-то важное. Но что? Теперь, вспоминая все сказанное, я не мог понять, что именно так меня зацепило.
        Ну да, я не хищник. Я не злой, не агрессивный. За себя постоять могу, но бить людей по лицу мне неприятно.
        Но кто я?
        Получается, если я не хищник - значит, я жертва? Иногда я себя ощущал жертвой, когда какие-нибудь престарелые акулы из бухгалтерии запускали в меня свои пожелтевшие клыки.
        Говорят, есть особое самосознание жертвы. Некая аура страха, по которой ее безошибочно вычисляют хищники. Маньяки, насильники и прочие уроды, для которых поглумиться над слабым - наслаждение. Но не просто над слабым - а над тем, кто покорно принимает свою роль. И отдает право тем самым хищникам делать с собой все что им угодно. Отношения хищника и жертвы - это симбиоз, если хотите.
        Я фыркнул. Нет, это не про меня. Иначе бы мы с Ленкой спелись. Она меня выбрала не потому, что искала себе мальчика для битья. Она ошибочно принимала меня за хищника, тьфу на него…
        Хм… Может, я все-таки хищник, только ленивый и без целей в жизни?
        И снова я ни то ни се. «Не от мира сего», - как выражается матушка. Жертвой я себя не воспринимаю, а хищником не хочу быть абсолютно. Хищник… Есть в этом какая-то ограниченность. Шаг вниз. Когда некто считает себя вершиной эволюции только потому, что может убить и съесть любого конкурента, - это не тот идеал, к которому хочется стремиться. Вершина пищевой цепочки - пожалуй.
        Неужели все социальные отношения можно свести к этой убогой модели «хищник - жертва»?
        Я почувствовал, что окончательно запутался с самоидентификацией. Неужели нет третьего варианта?
        Взглянув на часы, я вздрогнул. Половина шестого. То-то вокруг так тихо. Народ потихоньку разбредался уже часов с пяти, а к семи оставались только те, кто хотел бесплатно посидеть в Сети. Так тут все жили: приходили в институт часам к десяти, пили чай, трепались, ходили «в гости» из отдела в отдел, потом долго обедали, потом снова пили чай, а там и домой пора. Вначале, когда я только сюда устроился, меня это возмущало, потом стало безразлично, а теперь я и сам поступал так же.
        - Леша, ты еще долго? - спросила, пробегая мимо, самая ответственная из наших теток. - Я ключи на стол кладу, потом занесешь их на вахту, ладно?
        Я молча кивнул, продолжая упрямо таращиться в экран монитора. Сердце вдруг пропустило удар. Я готов был поклясться - бессмысленные ряды значков на миг сложились в нечто осмысленное… И тут же снова распались на хаотические потеки.
        - Стой! - воскликнул я. - Стой, сволочь!
        Тут внутри экрана что-то ярко вспыхнуло, хлопнуло, и он погас. Навсегда.
        Запахло горелой пластмассой.
        Дверь, которая только-только закрылась за уходящей коллегой, снова приоткрылась.
        - Леша, это вы мне? - раздался дрожащий от незаслуженной обиды голос.
        - Ну е-мое! - рявкнул я, стукнув по столу кулаком.
        Дверь быстро закрылась. В коридоре что-то затрещало. Раздался испуганный вскрик и торопливые удаляющиеся шаги.
        «Надо во всем видеть позитив, - наставительно сказал я себе, вставая из-за стола. - Зато теперь, наверно, новый монитор поставят. Жидкокристаллический. И буду как белый человек!»
        Из коридора теперь доносились громкие голоса и ругань. Я с любопытством приоткрыл дверь, и все стало понятно: свет вырубился и там. Народ, кто хихикая, кто возмущаясь, на ощупь пробирался к лестницам. Высказывались различные догадки, порицалась жадность начальства, пятнадцатый год не чинившего проводку, предсказывался скорый пожар, в котором мы все и сгорим к чертям вместе с институтом. Общее мнение было таково: почему бы этому свету не отрубиться часика на два-три пораньше?
        Я просочился сквозь толпу в гардероб, с трудом нашел в потемках свою куртку и отправился на проходную.
        Но все равно - не оставляло ощущение, что я упустил что-то важное. Подошел к границе чего-то, но не увидел… и теперь слепо топчусь рядом, а потом начну удаляться, так и не поняв, что прошло мимо меня.
        Глава 2
        ЗНАКОМСТВА НА БОЛЬШОЙ ДОРОГЕ
        Когда я вышел из НИИ на улицу, снег с дождем уже прекратились. Тяжелые низкие тучи, подсвеченные с изнанки красноватым отражением городских огней, быстро неслись в небе. Внизу ветра почти не ощущалось. Зато все блестело от воды, как лакированное. Решетки, фонарные столбы, скамейки, асфальт, зонты и куртки прохожих… В мире не осталось вообще ничего сухого.
        «Март - с водою», - вспомнил я примету, еще из школьного учебника по литературе. Да уж, воды тут хватало во всех видах. Сырой ветер пах бензином. В воздухе висела водяная пыль, с неба моросило.
        Яркие огни, дрожащие расплывчатые контуры, сочная чернота. Нереальный мир.
        Что же все-таки промелькнуло там, на экране?
        Показалось? А если нет?
        Главное, оно там мелькнуло буквально на долю секунды. Я все равно не успел бы прочитать…
        Вот бы отмотать память назад, как видео, и нажать на паузу!
        Я остановился перед пешеходным переходом, дожидаясь зеленого сигнала светофора. На тротуаре коварно поблескивали тающие наледи. Машины, проезжая, поднимали за собой метровый шлейф грязной соляной каши.
        Я чуть попятился, прикрыл глаза и начал вспоминать.
        Итак, я сидел за столом, тупо глядя в монитор, и размышлял о природе хищников…
        Неторопливо щелкали часы на стенке…
        За спиной кто-то быстро прошел. Звякнули ключи о стол…
        «Леша, ты еще долго?»
        В системном блоке под столом загудел кулер…
        «…занесешь ключи на вахту?»
        Стоп!
        Чуть раньше, чем отреагировало тело, мозг уже зафиксировал что-то осмысленное. Нечто, несущее информацию…
        Вот оно. Не фраза. Образ!
        Я замер на месте, закрыл глаза и даже задержал дыхание, боясь вспугнуть воспоминание.
        Перед глазами дрожала выхваченная из мутного потока бесчисленных одинаковых мгновений зеленоватая картинка. Та, в которую на миг сложились бессмысленные знаки.
        Цветок. Во всяком случае - растение. Оно напоминало ряску. А еще точнее - листик клевера. Счастливый четырехлистник - трифолиум. Но с восемью лепестками. А точнее - с четырьмя сдвоенными лепестками на каждой стороне.
        Гм… и что это означает?
        Я нахмурился. Нутром чувствовал - что-то все равно упускаю. Нечто осталось незамеченным - точнее, замеченным, но не осознанным. Возможно, самое главное…
        Глубоко вздохнув, я остановил дыхание и начал вспоминать еще раз, сначала.
        Кажется, даже сердце стало биться медленнее, чтобы не мешать концентрации.
        …размеренное щелканье секундной стрелки…
        …тихое гудение кулеров в соседних компьютерах…
        …прерывистый стук капель по оконному стеклу…
        …неровное мерцание монитора… (Напряжение скачет? Почему?)
        «…занесешь ключи на вахту?» и… движение тени на мониторе… (Что такое? Откуда?)
        Ах, да. Это же мое отражение в стекле. Мониторы у нас устаревшие. Сколько раз просили поменять - хоть бы хны. Итак, вот ползет загадочный скринсейвер, и сквозь него просвечивает овал лица…
        Не было никакого послания от инопланетян.
        Восьмилистник светился вовсе не на экране, а у меня на лбу!
        Откуда-то издалека доносились возмущенные возгласы и гудки машин. Я - медленно-медленно - моргнул, возвращаясь в реальный мир.
        И обнаружил, что стою на «зебре» посреди проезжей части. Поток автомобилей тоже стоял - видимо, ожидая, когда я наконец соизволю убраться с дороги. Что интересно, ближайшие машины не сигналили. Я отчетливо видел лица водителей - какие-то растерянные, а точнее, обалдевшие. Разъяренное бибиканье доносилось из дальних рядов, где меня не видели и не понимали, в чем проблема. А пробка-то скопилась изрядная. Сколько ж я тут простоял? И как я тут оказался?
        - Блин, - пробормотал я, обращаясь к водителям. - Как неловко получилось-то. Ну извините, ребята! Спасибо, что не стали давить!
        Никто меня не только не обматерил, но даже не шевельнулся. Водители дружно таращились в мою сторону, как загипнотизированные. На миг показалось, что они вообще меня не видят. Точнее, что-то видят, но не меня.
        Стало тревожно. Может, у меня за спиной что-то стряслось? Я быстро обернулся и увидел кучку пешеходов, застывших на краю тротуара. Выражение лица у всех без исключения было абсолютно одинаковое. Такое же, как у водителей.
        Ощущение абсурда нарастало.
        Что это они все тут стоят с такими лицами? Что за наваждение? Почему никто не уезжает?
        «Надо немедленно сваливать отсюда, - шевельнулась мысль. - Иначе случится что-то нехорошее».
        Непонятно только - со мной, с толпой или с окружающим миром.
        Позади меня раздался резкий звонок - так близко и так громко, что я аж подпрыгнул. Обернувшись, я увидел за спиной трамвай. Непонятно, как я не заметил его раньше, но оказался он тут как нельзя более кстати. Трамвай как раз отъезжал с остановки. Передняя дверь была приоткрыта и подвязана изолированным кабелем - судя по всему, просто чтоб не отвалилась на ходу. Не раздумывая ни секунды, я вскочил на подножку.
        Внутрь я пробираться не стал, оставшись на ступеньке. Трамвай с бряканьем и лязгом набирал скорость. Заколдованная толпа осталась позади. Я перевел дыхание и быстро взглянул на свое отражение в ближайшем стекле. Никакого восьмилистника у меня на лбу, естественно, не было. Почему-то я совсем этому не удивился.
        Обычно я ходил домой пешком через дворы, но иногда, в плохую погоду, подъезжал остановку. Трамвай шел от метро в спальный район и был полон народу - не то чтобы битком, но контролеру из конца в конец протиснуться нелегко. Бабища в оранжевой жилетке как раз ломилась из дальнего конца вагона с криками «предъявляем-оплачиваем!», но я прикинул, что до меня она добраться не успеет. Тогда я утратил к ней интерес и вернулся к прежним размышлениям. Так, о чем я думал? О восьмилистнике? Нет, раньше… Точно, хищники и жертвы.
        Я поднял голову и принялся мысленно перебирать пассажиров, деля их на хищников и жертв. Вокруг тряслись сплошь жертвы - с серыми, утомленными, беспомощными лицами, с характерными потухшими глазами. Прямо овчарня на колесах какая-то.
        Взгляд зацепился за девушку, стоящую в паре метров от меня, на ступеньке у средней двери. Она сбила меня с толку - я понял, что не могу ее отнести ни к первым, ни ко вторым. Да - определенно не к жертвам и никак не к хищникам…
        «Вот же он, передо мной - третий вариант!» - с воодушевлением подумал я и уставился на нее во все глаза, пытаясь понять, что в ней особенное.
        Лет ей было около восемнадцати или даже поменьше. Судя по одежде, девушка была готкой. Или из этих - как их - эмо? Я не особо разбирался в этих субкультурах. Нет - самая натуральная готка. Никаких там розовых мишек на сумке и прочих финтифлюшек, вся в строгом черном. Не в траурном, а с оттенком сумрачной роскоши. Черная с серебром кожаная одежда, черные волосы. Глаза тоже черные, большие, мрачные-мрачные. Стоит, слушает плеер и о чем-то думает.
        Выглядела она очень даже прилично для готки. Не толстуха в прыщах, как половина из них, и не заморенная доходяга-наркоманка - как другая половина. Стройная, спортивная, фигурка отличная, только рост подкачал. Лицо гордое, уверенное, и при этом - никакой агрессии. Заметив, что я на нее смотрю, бросила на меня несколько экстраординарно мрачных готических взглядов. Глаза у нее, кстати, были роскошные. Я поймал себя на том, что каждый раз невольно расправляю плечи и втягиваю живот.
        «Познакомиться, что ли?» - подумал я. Впрочем, без особого энтузиазма. Знакомиться в трамвае, да еще и с готкой…
        Уже проверено - ничего хорошего из уличных знакомств не выходит. К примеру, с Ленкой-то я познакомился как раз на улице. Точнее, в открытом пивном баре в ЦПКиО. Что-то праздновал с бывшими однокурсниками, а она с подружками за соседним столиком сидела. Я был в стельку пьян и вел себя как поручик Ржевский: «Ты!.. Ик!.. Пойдешь со мной в кусты…» Потом месяц было стыдно вспоминать. Но Ленке я, наоборот, этим и понравился. «Ты был такой напористый, такой решительный! - хихикая, говорила она. - Прям настоящий мачо!» Потом-то она, конечно, прозрела и постепенно увидела мою истинную сущность, но было поздно…
        Задумавшись, я едва не пропустил остановку. Соскочил с подножки уже на ходу и долго стоял, провожая взглядом трамвай, увозящий «третий вариант». Потом повернулся и пошел по Липовой аллее, собираясь свернуть во дворы.
        В этих дворах прошли мои детские годы. Каждая колдобина, каждый куст были мне тут знакомы. Эти деревья росли вместе со мной, те дома на моих глазах ветшали. Про каждый магазин я мог сказать, что было в его помещении пять, десять и двадцать лет назад… Постаравшись, я мог бы вспомнить, как взбираться на крышу того или иного гаража или как расположены ветки на каждом подходящем для лазания дереве. Что-то в этом странное есть - всю жизнь прожить в одном месте. Я с ним слишком сроднился. Родители, и те переехали в другой район, а я снял квартиру здесь - словно пытался задержать детство…
        «Неужели я настолько боюсь перемен?» - впервые подумал я.
        Во дворах фонари горели тускло, мигая, только желтые окна сияли, как любопытные глаза. В темноте я скоро промочил ноги, но не обратил на это внимания. Все думал о той девушке, и в душе нарастало недовольство собой. Может, зря я с ней не заговорил? Второго шанса-то не будет. И ощущение, которое весь вечер не оставляло меня в НИИ, - что приближается нечто важное… А вдруг этим «важным» она и была?
        «Ну а сейчас-то что? - с укором сказал я себе. - Какой смысл раскаиваться в несделанном? Все, проехали!»
        Я вздохнул и поплелся дальше, стараясь думать о простом и позитивном - например об ужине. Получалось плохо.
        Занятый этой внутренней борьбой, я и сам не заметил, как в поток мыслей, плеск капель и монотонный шум машин вплелся чей-то голос.
        Кто-то поблизости - кажется, за моей спиной - бубнил и бубнил противным дребезжащим фальцетом. Бывает обычный надтреснутый старушечий голос. А бывает такой, как этот - когда сразу ясно, что бабка еще та старая крыса. Я хотел ускорить шаги и оторваться, но тут к бабкиному голосу добавился женский. Точнее - девчоночий.
        - Ты куда это намылилась, коза?
        - Тебя не спросила!
        - Ну-ка, дорогуша, повернулась и пошла домой!
        - Ой, бабка, ну до чего ж ты надоела со своими поучениями. Сколько раз просила - не лезь в мои дела! Мне уже восемнадцать, куда хочу - туда и иду!
        Я пошел медленнее, прислушиваясь и посмеиваясь про себя. Бабка с непокорной внучкой плелись за мной шагах в десяти, вполголоса переругиваясь.
        - Да за что же мне такое наказание?! Опять от папаши твоего претензии выслушивать? Дескать, я за тобой не слежу, совсем тебя распустила? А я-то ночей не сплю, глаз не свожу… А ты при виде первого попавшегося змееныша… Ну зачем он тебе, скажи на милость?!
        - А он мне понравился.
        В голосе девчонки зазвучал восторг.
        - Ты посмотри, как он светится!
        «Чего?» - подумал я, невольно озираясь в поисках чего-нибудь светящегося.
        - То-то и оно, - мрачно отозвалась бабка. - Нехорошо он светится. Плохой свет.
        - Темный? - иронически спросила девчонка.
        - Нет. Холодный.
        - А ты бы потеплее хотела, да? Как от живого огня? А лучше - от пожара?
        - Да уж лучше от пожара - у него хоть погреться можно…
        Я уже совсем ничего не понимал, но слушал во все уши.
        - Для вас, нижних, любой свет нехорош, - безразлично сказала девчонка.
        - Не болтай чего не знаешь, бестолочь.
        - А ты не обзывайся, не то папе расскажу.
        - А что мне твой папа? Он меня для того к тебе и приставил, чтобы я тебя сторожила…
        Голоса отдалились и слились в одно невнятное бубубу.
        - …и вообще, иди отсюда, - долетел повелительный возглас. - И не возвращайся, пока не позову!
        - Когда нужно, поганка, тогда и приду! Ох, ну и молодежь пошла… Ни стыда ни совести…
        Бормотание затихло. Настала мертвая тишина, не нарушаемая ни голосами, ни звуком шагов. Я не выдержал, остановился и обернулся.
        Мокрый асфальт блестел под ногами как обсидиан. В лицо мне ударил упругий сырой ветер, пропитанный резким и свежим, совершенно неестественным для этого времени года запахом озона и молодой травы. На миг я запутался, март сейчас или май…
        А потом меня охватило веселье. Так и думал!
        Девушка-готка стояла шагах в пяти от меня, изящная и блестящая, как статуэтка.
        - Ну че, - услышал я приятный, чуть хрипловатый голосок. - Знакомиться будем?
        Глава 3
        ЭМО-ГЕРЛ
        Девушку звали Вероника.
        Или Ники - как она сама представилась.
        - Везет мне на Лех, - заявила она, услышав мое имя. - Был у меня один знакомый, хе-хе-хе…
        К чему относилось ее хихиканье, я не понял, а она объяснять не стала.
        - Можешь звать меня Алекс, - предложил я.
        Так меня звали друзья. Было у меня и еще одно имя, но об этом позднее.
        - С кем это ты разговаривала? - спросил я, оглядываясь.
        - С бабкой, - скривилась Ники. - Еле отделалась от старой жабы.
        Во дворе и прилегающих закоулках не было видно ни души.
        - Ушла, - Ники заметила мой взгляд. - Она только выглядит так, словно счас развалится, а исчезает как привидение. А уж как подкрадывается… Да ну ее! Следит за мной, словно мне пять лет. Туда не ходи, с тем не знакомься. А я, между прочим, совершеннолетняя и сама могу о себе позаботиться!
        Нет, в самом деле, бабка просто испарилась. Это было даже немного странно. Но в этот вечер случилось уже столько странностей, что на такую мелочь можно было вообще не обращать внимания.
        - Какие у нас планы? - спросил я.
        - Да никаких особо, - пожала она плечами.
        Я задумался. Погода не располагала к прогулкам. Вот-вот мог снова начаться дождь, да и по лужам шлепать не хотелось. Я предложил было пойти в кафе. Но потом вспомнил, что денег осталось кот наплакал - аккурат на еду до получки.
        - А пошли треснем по пиву! - Я решил, что готка от такого предложения не откажется.
        - Ну пошли, - охотно согласилась девчонка. Я похвалил себя за знание женской психологии вообще и психологии готов в частности.
        Мы пошли в сторону ближайшего метро, попутно высматривая круглосуточный продуктовый ларек и болтая о том о сем, словно старые знакомые. С Ники оказалось очень легко общаться. Вскоре я уже чего только о ней не узнал! Она родилась в Питере, но последние несколько лет провела в Москве. Там же закончила школу.
        - А сейчас где учишься?
        - Да так, - она пожала плечами. - Готовлюсь поступать… куда-нибудь. На самом деле, еще толком не решила, чего хочу в жизни.
        - Ох-о-хо, - вздохнул я. - Некоторые даже и после института не знают, чего хотят…
        - Я - не «некоторые», - ответила она довольно надменно. - Я привыкла четко знать, чего хочу, и всегда этого добиваюсь. Просто есть… внешние обстоятельства.
        Я покивал с умным видом. Никогда не лезу к людям с расспросами, особенно к девчонкам. Захочет - сама расскажет.
        Мы быстро напали на общую тему для разговора. То что интересовало нас обоих, - русский рок. В нем она разбиралась отлично, гораздо лучше меня. Причем о многих довольно известных рокерах Ники упоминала как о своих знакомых и приятелях. Сначала я подумал, что она притусованная фанатка, но потом по нескольким проскользнувшим фразам понял, что она играет сама. У нее была своя рок-группа, которая даже записала один альбом. О нем Ники с кривой ухмылкой сказала:
        - Да-а, фигово продавался. Все хвалят, но никто не берет - говорят, неформат. Так и раздали по друзьям и знакомым.
        - А как записали? - заинтересовался я. - Это же, наверно, дорого?
        - Папа дал денег, - сказала Ники равнодушно.
        Наверно, врет, подумал я. Впрочем, почему бы и нет? Мелких рок-групп в Питере как тараканов, и в Москве, наверно, то же самое. Да и папы с деньгами не такая уж редкость.
        Мы прошли уже почти до конца Липовой аллеи, и впереди замаячил железнодорожный переезд, когда Ники неожиданно повернулась ко мне, заглянула в глаза и спросила совершенно другим тоном:
        - Леша, был ли ты когда-нибудь влюблен?
        Я ошалело взглянул на нее:
        - Чего?!
        - Влюблен - страстно и безнадежно? Без всякой надежды на взаимность? И при этом - ты находишься с НИМ рядом каждый день, а иногда и ночь. Смотришь на него, вдыхаешь его запах, прижимаешься к нему плечом - и при этом точно знаешь, что тебе НИЧЕГО не светит?!
        - Он что, голубой? - ляпнул я.
        Ники бросила на меня бешеный взгляд.
        - Нет, это я так… подбодрить тебя хотел!
        - Меня невозможно подбодрить, - страдальчески произнесла она, устремляя взор к облакам. - Я схожу с ума… Вчера я приняла решение - все, хватит! Нельзя так мучиться! Я письмо ему написала, где призналась во всем, а он… - раздался всхлип, - он послал меня подальше! Он сказал, что «больше не желает этого слышать» и что «я его раздражаю»! Представляешь, какой ужас? Но что мне делать? Он - моя жизнь. А теперь мне остается только умереть!
        - Точно. Ужас, - пробормотал я.
        Во блин. Никакая она не готка! Это же самое натуральное эмо!
        Вот ведь везуха мне подвалила! Можно сказать, солидного мужчину на третьем десятке - склеила чокнутая девчонка-эмо. В памяти услужливо всплыл характерный отрывок с какого-то портала:
        «Скрежет тормозов! Крики людей! Кровь на асфальте, сирены „скорых“! И только окровавленный розовый мишка валяется среди дымящихся обломков…»
        Говорила мне мама - не знакомься с девушками в общественном транспорте!
        Впереди раздались короткие резкие звонки, замигали красные огоньки - закрывался переезд на Старой Деревне. Я не к месту вспомнил Анну Каренину и подумал, что неплохо было бы на всякий случай увести мою эмо-герл подальше от рельсов и поездов. Незаметно повернул налево, в обледеневший сквер возле здания районной администрации. Ники этого не заметила. Она размашисто шагала рядом со мной, вся погруженная в свои страдания.
        - Зачем только папа меня ему отдал?
        «О как…»
        В голове возник образ подпольного гарема.
        - В Москве было так клево, так весело - ребята, тусовки… Кореша мои, клубы, квартирники… И тут появился папа и все испортил!
        - «Папа» - это в смысле отец? - на всякий случай уточнил я.
        Из бессвязной речи девчонки выяснилось следующее. У нее есть отец. Который какая-то там шишка. С отцом у Ники невероятно сложные отношения. Впрочем, наверно, типичные для властолюбивого папаши и трудного отпрыска, каким без сомнения является Ники. Папаша грубо вырвал ее из рокерски-тусовочной среды (я его где-то понимаю), а потом «отдал» тому парню, по которому она сейчас и страдала. В каком смысле отдал, я не вполне врубился.
        - Он твой учитель?
        - Воспитатель, - буркнула Ники, породив в моем воспаленном сознании образ колонии для несовершеннолетних.
        - Чему он тебя учит-то? - осторожно поинтересовался я.
        - Жизни, - кратко ответила она. Подумала и добавила: - И смерти.
        Мне внезапно захотелось пойти домой, навернуть макарон с сыром и лечь спать.
        Блин, с кем же это я ухитрился познакомиться?! Вот ведь влип!
        Но все только начиналось. Я еще не понял, КАК я влип.
        Мы прошли через сквер насквозь, снова пересекли улицу Савушкина и оказались на Приморском проспекте. Тут я сообразил, что выбрал крайне неудачное направление для прогулки. С одной стороны тротуара стремительно проносились машины, слепя фарами, и улетали в темноту. На другой стороне чернела Большая Невка в белях пятнах подтаявших льдин, дальше - полный мрак. Елагин остров. Горят одинокие фонари, и нет ни единого прохожего, кроме нас. И верно, какой идиот пойдет гулять в парк в такую погоду и в такое время?
        Кроме девочки-эмо.
        - Ага, - пробормотала Ники, завидев воду. - Прекрасно!
        Она стремительно перебежала Приморский проспект, не обращая внимания на машины. Я, проклиная все на свете, устремился за ней.
        Дальше мы пошли вдоль берега Невы. Мокрый нетоптаный снег под ногами превращался в кашу. Машины обдавали нас грязными брызгами. Ники снова завела песню про своего «воспитателя».
        Его звали Грег.
        И он был самым крутым в мире. Ну конечно.
        - Хочешь, я расскажу, как мы с ним познакомились? - спросила она и, не дожидаясь моей реакции, начала: - Папа мне ничего не объяснил. Просто привез меня обратно в Питер. Сказал, типа - хватит страдать фигней. Пора начинать учиться. Я отца вообще-то уважаю и никогда с ним не спорю. Но тут уж я очень разозлилась. Ненавижу, когда мной распоряжаются, словно куклой. А он привел какого-то мужика, пред ставил нас друг другу и вышел. Мы стояли друг напротив друга… я еще подумала - нарочно ничего не буду говорить, пусть он первый начнет. Отца я слушаюсь, но этому типу я в лояльности не клялась. И тогда Грег сказал мне одну вещь - очень странную. Он спросил: «Чем ты готова пожертвовать ради превращения?»
        - В самом деле, странный вопрос, - озадаченно сказал я.
        - Больше он ничего не сказал и ушел. Я долго обдумывала его слова. Весь вечер и ночь. Ответа так и не нашла, кстати. Но… знаешь, что я поняла утром? Что он - настоящий, и что он мне нужен.
        Ники грустно усмехнулась.
        - Что я в него влюбилась с первого взгляда - это я уже гораздо позднее догадалась…
        Я наконец начал врубаться в ситуацию. Видимо, Ники сохла какое-то время по своему «воспитателю» молча. А сегодня у них состоялось объяснение, и он разрушил все ее девичьи мечты. Причём в резкой форме. Поставил на них жирный крест. Растоптал тяжелым сапогом.
        - Знаешь, мне кажется, он правильно поступил, - сказал я рассудительно. - В сущности, нет ничего более обычного и даже где-то нормального, чем влюбиться в своего учителя. Я когда в старших классах занимался карате, у нас был один такой тренер, что ему приходилось от девчонок лазать через окно раздевалки. Это же не настоящая любовь, а просто восхищение лидером. Тебе кажется, что ты хочешь своего учителя, а на самом деле ты просто хочешь стать таким, как он…
        Ники неожиданно спокойно спросила:
        - То есть, если не можешь превзойти своего учителя, то постарайся подчинить его себе хоть так, через постель?
        Я моргнул.
        - Э-э, нет, я этого не имел в виду. Что ты все переиначиваешь? Я хотел сказать…
        - Если продолжать логически - именно так и получается. Подчинить учителя. Одолеть его, уничтожить его. Занять его место.
        - Уничтожить и занять его место? - Я рассмеялся от неожиданности. - Ну знаешь, мы же все-таки не черные маги!
        У Ники блеснули глаза.
        - Вот именно. Мы - не черные маги. Я бы пожертвовала жизнью ради Грега! Может, хоть тогда бы его проняло!
        Слева от нас показались ворота, ведущие в парк. Я надеялся, что они закрыты, но как бы не так - до закрытия парка оставалось еще полчаса. От самых ворот на Елагин остров вел широкий деревянный мост. Ники дошла до середины моста и остановилась возле ограждения, положив на него руки. Долго смотрела вниз.
        - Какая черная вода! Холодная, наверно!
        По ее телу пробежала волна дрожи.
        Я тоже похолодел, понял, что она делает. Она примеряет эту воду на себя.
        Черт! Зачем я привел ее сюда!
        - Ники, может, хватит о мрачном? - нервно спросил я. - Мы же собирались за пивом! Это… Пойдем в кафе? Перекусим? Чайку горячего не хочешь?!
        Я не забыл, что денег в обрез. То есть реально только на жизнь. Но ради того, чтобы увести отсюда дурную девчонку, я бы прожил до получки на одной водопроводной воде и хлебных корках.
        Ники не отвечала. Положив локти на поручни, она смотрела на воду.
        Вода в Неве непростая. Она завораживает, особенно в холодное время года. Нева - река очень короткая, но мутная и полноводная. Черный поток течет медленно и неумолимо, как ртуть. Он совершенно непрозрачный. В нем плавно проплывают льдины - как будто пролетают мимо в мировом пространстве…
        Мне показалось, что течение ее воды околдовывает Ники. Она стоит погруженная в себя, в свои бредовые мысли. Отстраняется с каждой секундой от внешнего мира. Сосредотачивается на чем-то…
        Я схватил ее за руку. Рука была ледяная. То есть просто как у трупа, такая же холодная, как железный поручень.
        - Ты же совсем замерзла!
        - Тебе кажется, что я замерзла? - воскликнула она. - Как бы я хотела замерзнуть насквозь. Чтобы и душа, и тело превратились в глыбу льда! Но ничто не потушит огонь, который горит внутри меня!
        По ее лицу текли слезы.
        В другое время эти высокопарные слова меня бы насмешили. Но тогда я конкретно испугался. Уж больно место и время не располагали к веселью. А главное, меня потряс вид Ники. Бледная, глаза так и горят, словно через них прорывается наружу тот самый огонь, о котором она говорит…
        Кстати, глаза…
        В глазах Ники была странность, неправильность, но я не успел осознать, какая. Да и не до того мне было.
        - Ники, ну что ты! - Я обнял ее за плечи. - Успокойся, бедная!
        Ники всхлипнула, прижалась ко мне - и через миг я обнаружил, что мы целуемся.
        Да, она не обманула насчет огня! Огня было предостаточно, и через миг он охватил и меня. Мгновение мы горели оба… а потом она меня оттолкнула.
        - Нет, ничего не поможет!
        Я хотел ее удержать, но какое там! Она оказалась невероятно сильной. Вырвалась, будто это я был девчонкой, а она мужчиной, перелетела через поручни… и исчезла во мраке.
        - Ники!!! - заорал я.
        Я чуть не прыгнул вслед за ней. Если бы увидел ее, как она барахтается, - точно бы прыгнул. Но внизу все так же лениво текла Нева. Словно огромная медленная змея, только что сглотнувшая девочку - равнодушно, походя, как комара. Никаких следов Ники. Ни кругов на воде, ничего… Ощущение нереальности происходящего… Я метнулся было к воротам. Позвать на помощь! Может быть, еще не поздно!
        Но вокруг не было ни человека, только по проспекту вдалеке мелькали огни фар. Я стоял один на покрытом инеем деревянном мосту в пустынном парке.
        - Ники! - крикнул я угасающим голосом.
        Я ничего не мог сделать.
        Глава 4
        УТОПЛЕННИЦА
        На следующее утро я проснулся - точнее очнулся - и обнаружил, что простудился, проспал на работу и вообще плохо понимаю, где я и на каком свете. Зверски болело горло, голова была тяжелая, словно ночь не спал. Несмотря на то что вчера я доплелся до дома еле живой от усталости, нормально уснуть так и не смог. Сон был мучительно поверхностным - я просыпался от каждого шороха, с одной и той же картиной перед глазами. Ники, исчезающая под свинцовой водой…
        Растирая ладонями опухшие глаза, я побрел на кухню и поставил чайник.
        А потом сразу же включил компьютер. На этот раз не просто по вредной привычке, а по серьезной причине. Я хотел почитать новости. Не выбросило ли на невский берег хладное тело юной девы? И кто по этому телу проходит подозреваемым?
        У меня были очень серьезные причины считать, что подозреваемым буду я.
        Я прошелся по городским новостным порталам, просмотрел криминальные сводки. Нигде - ни слова об утопленницах.
        Тогда я перевел дух и пошел на балкон курить. Хотя мне давно надо было бежать на работу. Позвонить, сказать, что заболел? Нет, сразу что-нибудь заподозрят. Не надо подавать против себя лишних поводов для подозрений. Их и так предостаточно…
        Я глотал сырой холодный воздух пополам с дымом, прокручивая в голове вчерашний безумный вечер. Особенно его финал. Я вспоминал, как в панике метался вдоль ограждения моста (хорошо все-таки, что удержался и не прыгнул); как, скользя по обледенелому склону, скатился к самой кромке воды и с разбегу влетел по колено в ледяную реку, причем даже этого не заметил. Все напрасно - Ники исчезла бесследно. Прошло уже минут двадцать, а я все не мог уйти оттуда, хотя разум подсказывал мне - все кончено, девочка-эмо мертва. Тогда меня начало трясти. Надо было что-то предпринять… что угодно, только не бездействие. Я с трудом взобрался по крутому берегу на набережную, и, слабо соображая, что делаю, раскинул руки и бросился наперерез приближающемуся автомобилю.
        По ушам ударил визг тормозов. Я рефлекторно застыл, щурясь от яркого света фар. Открылась передняя дверь, наружу выскочил взбешенный водитель.
        - Послушайте! - крикнул я, готовясь выслушать все причитающиеся мне вполне заслуженные матюги. - Там человек упал в воду…
        И умолк, попятившись к тротуару. Машина оказалась милицейская.
        С ментами у меня отношения, мягко говоря, неважные. Особенно с нашими районными. Познакомился я с ними при самых что ни на есть типичных обстоятельствах: пришел заявлять о краже кошелька. Менты отказались брать заявление, да еще и нахамили; я возмутился и принялся качать права и в итоге провел полдня в обезьяннике без шнурков и ремня, зато в компании нескольких обобранных алкашей. Менты стращали, что заведут дело или просто отобьют почки, но, покуражившись, смилостивились и отпустили. В общем, мало есть явлений на свете, которые я от души ненавижу. Одно из них находилось прямо передо мной.
        - Чего-о? - протянул усатый мент, глядя на меня крайне подозрительно. - Какой человек? Куда упал?
        Я выставил вперед руки, продолжая пятиться.
        - Э-ээ, все нормально. Никто никуда не падал…
        - Ну-ка, иди сюда!
        Я молча развернулся и кинулся в темноту - обратно к реке. Сзади раздались сердитые окрики. Скользя по берегу, я слышал, как глохнет мотор и открываются дверцы. Вот черт, угораздило нарваться на патрульную машину!
        Конечно, по идее, о гибели Ники надо было сообщить. Ее наверняка будут искать. У нее есть родители. Папаша - злодей - большая шишка… Жестокосердный «воспитатель» - крутой перец… Но кому? Только не ментам! Я прекрасно понимал: если скажу им, что познакомился с девушкой, которая через час при мне же бросилась с моста, то немедленно окажусь главным подозреваемым. Как менты поступают с потерпевшими, я уже испытал на своей шкуре; страшно предположить, что они там делают с подозреваемыми! Отбитыми почками тут, пожалуй, не отделаешься…
        На краю набережной показалось два силуэта.
        - Вон туда, к реке побежал, - сказал противный молодой голос.
        - Кто и куда упал, я не понял?
        - Сейчас разберемся…
        По берегу скользнул луч фонарика. Я метнулся к мосту, единственному месту, где мог сейчас укрыться. Под низкой аркой моста царил кромешный мрак, только у самой воды белела какая-то размытая полоска - то ли пены, то ли тумана…
        При виде этой полоски мои шаги вдруг замедлились. Я понял, что совершенно не хочу лезть под мост. Но другого выхода не было. Преодолевая себя, я нырнул в густую тень. И замер на полушаге.
        Тут было темно и сыро, капало сверху, пахло водой и соляркой. И почему-то свежей травой. Этот запах был мне уже знаком. И теперь я мог видеть эту траву собственными глазами. Она росла прямо передо мной - узкая полоска, клином уходящая к воде. Затаив дыхание, я смотрел, как покачиваются колоски с острыми усиками - мягко и плавно, словно водоросли, светясь бледно-зеленым светом.
        Я моргнул - трава пропала. Потом появилась снова. И опять исчезла. Этот странный мираж напоминал язык тумана. Или язык некоего чудовища, высунутый из воды. Между колосками в самом деле стелилась белесая дымка. Мне стало зябко, бог знает почему…
        Снаружи, издалека, донеслась ругань. Менты, скользя по наледям, спускались к воде.
        - Под мостом сидит, падла!
        - Сейчас вытащим его оттуда!
        «Надо зайти подальше под мост, - подумал я. - Пока они тут шарятся, вылезти с другой стороны и свалить отсюда!»
        Замечательный план… но, чтобы его воплотить, надо было пересечь полоску призрачной травы. А я не мог заставить себя поставить на нее ногу. Перепрыгнуть под низким сводом моста - нереально…
        Менты были уже близко. Я слышал, как они пыхтят, как скрипит галька у них под подошвами. По берегу зигзагами бегал луч фонарика. Менты переговаривались между собой, обсуждая козла, в смысле меня. Голоса у них были раздраженные и нервные. Мне показалось, они тоже чего-то боятся.
        Получается, я ничем не лучше их?
        Эта мысль так меня разозлила, что я решительно шагнул под мост - и нога до щиколотки погрузилась в туман.
        Ногу обдало холодом, жгучим как кипяток. Словно я встал босиком на тонкий лед. Потом этот лед покрылся паутиной трещинок, медленно и беззвучно просел, и я в ужасе почувствовал, что начинаю куда-то погружаться. Рванулся, но без толку - ноги совсем онемели, я даже не чувствовал их, будто они совсем отмерли от прикосновения этой туманной дряни. И это онемение ползло все выше…
        Я аж зашипел от злости. Зачем я туда сунулся?! Ведь чуял - не надо! Подобные предчувствия у меня бывали и раньше и никогда не обманывали. Недаром я искал Ники где угодно, только не под мостом. И вот результат - теперь я застрял тут, медленно проваливаясь в ледяной туман, а между тем голоса ментов звучат все ближе.
        В поле зрения возникли ноги в форменных штанах и ботинках. Кто-то, нагибаясь, заглянул под мост. Луч фонарика ударил прямо в лицо, ослепив меня. Я зажмурился, ожидая крика «Вот он!». Но тут…
        Время словно остановилось. Или очень-очень замедлилось. Так иногда бывает в минуту сильной и внезапной опасности. Я осязаемо чувствовал жаркий луч света, словно он не просто ударил в глаза, а прошел сквозь кожу и кости и согрел меня изнутри. В груди стало жарко. И я, сам не осознавая, что делаю, вдохнул этот свет, выпил его одним глотком - как рюмашку опрокинул. А фонарик хрустнул внутри и погас.
        Я опять ослеп, заново привыкая к темноте. На берегу ругались менты. Один тряс фонарик, не понимая, с чего он вдруг перестал работать. Другому было лень подниматься к машине за запасным. Я стоял тихо-тихо, прикрыв глаза и с удовольствием чувствуя, как выпитый свет превращается в приятное тепло и сочится из живота вниз, к онемевшим ступням, возвращая их к жизни.
        «Давайте, угу, сходите за вторым фонариком. Я и его выпью», - думал я лениво. Теперь меня тянуло в сон. Но менты взобрались на набережную и обратно к воде не спешили. Та жуткая штука, на которой я стоял, - она здорово отпугивала. Даже издалека фонила, если можно так выразиться. Но теперь она играла на моей стороне.
        - Да нет там никого! - услышал я противный голос младшего мента.
        - С той стороны вылез, - сердито отозвался второй. - Эх, говорил я, надо было с двух сторон заходить… Убежал, гад.
        - Ну и хрен с ним.
        Я услышал, как завелся мотор, хлопнули дверцы, и патрульная машина отъехала от моста.
        Только тогда я взглянул под ноги. И обнаружил, что стою на обычном галечном берегу, касаясь воды носками ботинок. Никакой призрачной травы и в помине не было.
        На меня вдруг навалилась такая чудовищная усталость, что лег бы и уснул прямо на грязной гальке. Едва волоча ноги, словно каждая весила по пуду, я кое-как взобрался на набережную и поплелся домой. Голова была пустая, никаких мыслей. Только добраться до постели и уснуть…
        …
        На работу я все-таки пришел - к обеду. Даже отмазок сочинять не пришлось - начальница, едва взглянув на мои опухшие глаза и красный нос, посоветовала взять больничный и не заражать сотрудников гриппом, изображая фальшивый трудовой энтузиазм. Весь день я провел как в бреду. Ходил как робот, что-то делал, разговаривал, даже шутил с сослуживцами, а перед глазами по-прежнему стояла Ники. Ее тело, остывающее под невской водой… Вместо работы поминутно лазал в новости, прислушивался к разговорам и подскакивал при каждом звуке открываемой двери, в полной уверенности, что это пришли за мной.
        В общем, даже странно, как это коллеги ничего не заподозрили.
        После обеда я невероятным усилием воли избавился от приступов паранойи и принялся рассуждать о том, как поступить дальше. Нельзя же пускать дело на самотек! Надо кому-то сообщить о Ники… Но кому? И как? Или ждать, пока труп всплывет сам? Брр…
        В общем, до конца рабочего дня я ничего не предпринял. А потом и не понадобилось. Выходя с работы, я увидел ее.
        На проходной меня ждала Ники.
        Выглядела она в точности как вчера. Бледная как смерть. Запавшие глаза подведены черным. Под ногами у нее натекла грязная лужа.
        Возвращение живых мертвецов.
        Я хотел заорать. Но вместо этого просто пошевелил губами… а звук почему-то не раздался. А утопленница робко улыбнулась и сказала:
        - Ой, Леша, привет. Извини за вчерашнее. Просто нервный срыв. Я не должна была втравливать тебя в свои проблемы.
        Я стоял как столб. Ники подошла поближе и искательно взглянула на меня снизу вверх:
        - Понимаешь, когда я увидела тебя в трамвае, ты, ну как бы это сказать, прямо-таки светился! А в тот момент мне был нужен рядом кто-то… теплый.
        Последние слова, произнесенные замогильным голосом, произвели на меня потрясающее впечатление.
        - Ты простишь меня, правда, Леша?
        - Эм-м…
        - Ура! Я так и знала, я в тебе не ошиблась, что бы там ни болтала бабка! Пошли погуляем, - заявила Ники, как ни в чем не бывало. - Ты сейчас домой? Можно я с тобой пройдусь?
        Я ей не возразил. Честно говоря, у меня просто не шевелился язык.
        Мы вышли из института, перебежали через улицу, прошли наискось через сумрачный сквер, заросший корявыми яблонями. По дороге язык у меня наконец отмерз от нёба, и я забросал Ники вопросами:
        - Как ты выбралась из воды?!
        - А, фигня. Подумаешь, небольшое купание! Зато остыла, и в голове прояснилось. Нет, правда-правда! Я потом пошла к Грегу, он как раз сидел у нашего общего приятеля на Яхтенной… Обсохла там, - Ники лукаво посмотрела на меня. - Попили чайку и все спокойно обсудили. Грег извинился за резкие слова, а я пообещала, что больше не буду к нему приставать с глупостями. В общем, мы помирились.
        - Ну вот и слава богу, - сказал я, покосившись на Ники.
        У нее было такое хитрое выражение лица, что я бы на месте этого Грега не расслаблялся.
        - Слушай… а трава?
        Ники склонила голову набок. В ушах у нее блеснули прикольные серьги в виде двух серебряных черепов.
        - Какая трава?
        - Которая росла под мостом! Ты ее разве не видела?
        - Конечно нет! - Ники посмотрела на меня честным детским взглядом. - Откуда трава в марте, Лешка, ты чего?
        Я промолчал, не зная, что думать о ее словах. Если она и не врала, то явно что-то недоговаривала. Но какое у меня право ее выспрашивать? Я ей никто. Она могла бы и вообще сегодня не приходить. Жива - и чудесно!
        Неожиданно я вспомнил еще кое-что, оставшееся без объяснений.
        - Ну-ка, посмотри мне на лоб!
        - Посмотрела. И что?
        - Ничего там не видишь? Никаких… символов?
        Ники тут же уставилась мне в середину лба над бровями - именно туда, где я видел знак восьмилистника. Мне показалось, просьба ее не удивила. Очень интересно…
        - Неа, не вижу, - сказала она. - А там что-то было, да? Что именно?
        Но тут уж настала моя очередь многозначительно помалкивать.
        Сквер закончился. Мы обогнули свежепостроенный сверкающий домище, стоящий особняком, и углубились во дворы Старой Деревни.
        Ники бодро шагала рядом со мной, шлепая по асфальту подошвами на толстом протекторе. Я слышал, как она сопит и хлюпает носом - видимо, тоже вчера простыла, купание не прошло для нее даром. Я понемногу начинал успокаиваться.
        Похоже, она все-таки не пришелец с того света.
        И все же. Как она умудрилась выбраться из воды, если я безвылазно проторчал на берегу не меньше получаса?
        Почему я не слышал всплеска?
        И что-то еще… Была еще одна мелкая странность с ее глазами.
        Но какая, я забыл.
        За школой, куда я ходил в детстве, среди старых тополей прятался мой дом. Ничего примечательного в нем не было - обычная пятиэтажная хрущевка. Зато, когда я был маленьким, это был крайний дом в городе. За ним город заканчивался. Нынешняя тихая Школьная улица была объездной дорогой, по которой день и ночь грохотали «КамАЗы». За ней проходила железная дорога, а дальше начиналась Торфянка, она же Торфяные болота. На самом деле, никакие это были не болота, а просто пустоши, заросшие осокой и чертополохом в человеческий рост. Там было круто играть в детстве. А из окон по вечерам были видны не огни соседних домов, а чернильная темнота.
        Я зачем-то рассказал обо всем этом Ники. Она слушала с интересом, одобрительно кивая.
        - Мне тут нравится, - сказала она. - Люблю пограничные места! Знаешь, те, кто живет на границе чего-нибудь с чем-нибудь, по-особому чувствуют мир. Они понимают, что мир может быть разным.
        - Как это?
        - Ну, существовать в нескольких вариантах. Большинству-то кажется, что мир неизменный, и за каждым поворотом одно и то же, так что и ходить туда незачем.
        - «Бывают и те, кто все рвется за край», - процитировал я «Ночных снайперов». - Ты из них, да?
        - Нет, - спокойно ответила Ники. - Чего мне рваться? Я, честно говоря, чаще бываю с той стороны, чем с этой.
        Говоря это, она кивнула в темноту за гаражами.
        У меня по спине пробежали мурашки, потому что в той стороне, куда она кивала, находилось не что иное, как Серафимовское кладбище. Может, оно и случайно получилось, но на фоне всего остального…
        Тем временем мы незаметно дошли до моей парадной. «Не пригласить ли Ники в гости?» - закралась в голову шальная мысль. Но я сразу ее прогнал. Честно говоря, моя квартира мало подходила для того, чтобы водить туда девушек. Одна барышня так бросила меня сразу, как ее увидела. Даже Ленка, которая была куда крепче духом, не сумела ничего поделать с моей берлогой. Не случайно она запрещала мне водить туда Ваську. Видимо, боялась, что Васька просто потеряется среди нагромождения разного хлама.
        - У тебя там настоящее драконье логово, - говорила Ленка, брезгливо морщась. - Собрал огромную кучу «сокровищ», навалил на полу и спишь на них. Да еще и на гостей рычишь, чтобы ничего не трогали!
        Когда я на третьем курсе наконец съехал от родителей на съемную квартиру, то устроил там все именно так, как всегда хотел. У меня дома было очень уютно. Правда, немного тесновато. Если точнее, от входной двери были протоптаны три дорожки: до компа, до чайника и до туалета. Все остальное место занимало нагромождение всякого барахла.
        Внутри всегда царил приятный, таинственный полумрак. Одно окно было занавешено от солнца простыней, другое - огромным флагом «„Зенит“ - чемпион», подаренным мне друзьями на день рождения (сам я от футбола не особо фанател, но флаг в хозяйстве пригодился), а третье вообще без занавесок - за ним все равно рос тополь. Перед этим окном стоял комп, почти невидимый за нагромождением всяческого железа, проводов, деталей и пыльных компакт-дисков, скопившихся за несколько лет. Книг и журналов было так много, что не хватало стеллажей, и я складывал их стопочками прямо на пол. Стопочки росли с удивительной скоростью, превращаясь в пизанские башни. Книги были самых разных жанров, больше всего фантастики и исторических романов, и куча разных экзотических справочников: по холодному оружию, по видам акул, по татуировкам и так далее. То, что мне никогда в жизни не пригодится и не встретится - за это и ценимое.
        На облезлом стенном ковре была развешена небогатая и, в общем, постыдная коллекция оружия: стрела, раскрашенная и оклеенная золотой фольгой, и катана. Серая от пыли стрела символизировала мою победу на конкурсе лучников, который я случайно выиграл, будучи эльфом, на какой-то ролевой игре. В эльфы меня записывали автоматически, по причине подходящей внешности. Надо сказать, меня это быстро достало, и с ролевухами я вскоре завязал, не находя в себе сил относиться к этой чепухе с подобающей серьезностью. Зато именно там приобрел привычку носить длинную русую челку на прямой пробор. Все девушки говорили, что мне такая прическа очень идет.
        Если стрела была откровенной безделушкой, то катана, наоборот, выглядела вполне серьезно. Черные лакированные ножны, белая рукоятка из кожи ската (по крайней мере, хотелось так думать), грозно сверкающее лезвие… Катана возникла в моей квартире в краткий период страстного увлечения всяческой японщиной. Я даже недолго занимался кэндо, польстившись на его кажущуюся простоту. В кэндо всего семь базовых ударов, а в принципе хватит и одного. Самое главное - опередить противника, поскольку такой тяжеленной, бритвенно заточенной железякой, как катана, не очень-то пофехтуешь.
        Но, как водится, оказалось, что «простота» означает невероятную сложность, доведенную до такого совершенства, до какого я никогда в жизни ничего не доводил. Да, честно говоря, и не собирался. Увлечение закончилось так же быстро, как и началось, а катана осталась и прижилась на стенке. Давно уже покрылась слоем пыли, но смотреть - просто смотреть - на нее все равно было приятно.
        Посреди большой комнаты росло в жестяном ведре раскидистое двухметровое авокадо (сам вырастил из косточки). Под ним пылился спортивный велосипед, к которому я уже пару лет как охладел, а продавать было жалко. В соседнем углу стояли «дрова» - горные лыжи, - в третьем красовалась летняя резина для отцовских «Жигулей», догнивавших в гараже. Был еще турник - на нем обычно сушились джинсы. Под всем этим робко скрывалась хозяйская мебель времен застоя. Желтенький буфет, рассохшийся шифоньер, трюмо… Эта мебель вызывала особенную неприязнь Ленки. «Даже у старух такого хлама уже нет!» - шумела она.
        На кухне было свободнее и чище исключительно потому, что я туда почти не заходил. Чайник у меня стоял в комнате, завтракал и обедал я в институте, а на ужин варил пельмени или разогревал заморозку и поедал ее перед компьютером.
        Мне почему-то подумалось, что Ники воспримет мою обстановочку не так остро, как Ленка. Но здравый смысл воспротивился, и я вернулся к изначальному замыслу. К тому, на чем мы остановились вчера.
        - Так что, пойдем пить пиво? - предложил я. - Отметим твое… гм… воскрешение!
        Ники, естественно, не возражала.
        Минут через двадцать мы благополучно преодолели переезд и оказались у метро «Старая Деревня». Там, где относительно недавно были только заболоченные пустоши, - теперь сияние огней и кипение жизни. Кольцо маршруток, метро, рынок, торгово-развлекательный центр на пять этажей. Туда-то я и повел Ники.
        В подвале комплекса скрывался пафосный пивняк в стиле Старый Добрый Ирландский паб. Такой, с искусственно состаренными фотографиями в винтажных рамочках, при виде которых сразу становится ясно, что за кружку портера ты здесь переплатишь раз в десять. Я туда обычно не ходил, поскольку эти буржуйские забегаловки были мне не по карману. Но сейчас мне вдруг стало как-то все равно.
        Мы спустились на подземный этаж, вошли в зеленоватый полумрак паба и сели за якобы растрескавшийся от старости деревянный стол. Официантка, одетая кем-то вроде фейри - зеленая мини-юбка, чулки в поперечную оранжевую полоску, - принесла меню в обложке из тисненой кожи. Цены были такие, что пробирала дрожь. Но я лихо заказал нам с Ники по пинте «Гиннесса» и кучу закусок на все деньги, на которые собирался жить еще дней десять. Мной овладела какая-то странная беспечность - «эх, пропадать, так пропадать!». Почему-то казалось, что я приближаюсь к некой черте, за которой то, что мне надо как-то протянуть до получки, уже не будет иметь значения.
        - За твое возвращение!
        Мы чокнулись тяжеленными кружками. Горьковатый, почти черный «Гиннесс» был роскошен. В кружке плотной шапкой стояла шелковистая пена. Выхлебнув полкружки, я с азартом принялся за закуски. Ники с любопытством вертела головой, изучая паб.
        - О, смотри! - Она ткнула пальцем в маленькое возвышение для живой музыки в углу. - Пианино!
        Пианино было лакированное, украшенное бронзовыми подсвечниками. Ха, а подсвечники-то явно неродные, не особо аккуратно привинченные шурупами. Я сказал об этом Ники, она вгляделась и захохотала:
        - Да это же «Красный Октябрь!» У меня такое было в детстве, еще мамино. Ух, проклятый гроб с музыкой!
        - И стиль не выдержан, - поддакнул я. - Какой еще «Красный Октябрь» в ирландском пабе? Халтурщики! А еще пиво продают по триста рублей кружка!
        Некоторое время мы с удовольствием ели и пили. Я окончательно удостоверился, что Ники не утопленница - не бывает у мертвецов такого аппетита. Народу за столиками почти не было, от силы человек десять - то ли слишком дорого, то или слишком рано. За стойкой скучал бармен в зеленой бандане.
        Заиграла негромкая музыка. Я насторожил уши, но ничего специфически ирландского не услышал - просто включили радио. Но песня была приятная. Романтическая мелодия, тревожный и нежный женский голос:
        Позабытые стынут колодцы,
        Выцвел вереск на мили окрест,
        И смотрю я, как катится солнце
        по холодному склону небес,
        теряя остатки тепла…
        - Вот точно так же мы сидели с Грегом, когда я узнала, что люблю его… - сказала Ники, глядя мечтательным взглядом поверх кружки.
        Похоже, меня ждала новая порция признаний.
        - Сидели мы с ним как-то зимой в пивбаре на Литейном… Нет, не с того начну. Мы начали обучение… Нет, об этом лучше не надо… Короче, мы с ним часто спорили, - заговорила Ники. - Все споры затевала я. Дело в том, что мне казалось, будто Грег меня подавляет.
        - Как это?
        - Будто он обрел надо мной слишком большую власть. Казалось, что он чересчур умный, слишком много всего умеет и знает - и я рядом с ним вообще никто… А я не привыкла к такому, понимаешь?
        - Ну да, - снова поддакнул я. - Ты уже привыкла быть знаменитой рокершей, а тут какой-то Грег тебя жизни учит, да?
        - Типа того. И еще, я поначалу как-то не доверяла ему. Его это сердило. Он говорил, что из-за моего сопротивления обучение идет в три раза медленнее, чем могло бы… Что я не хочу меняться, потому что боюсь нового, цепляюсь за старое окружение… А я в самом деле боялась, только не перемен, а потери себя - ну, ты понимаешь, о чем я? Что перестану быть личностью, превращусь в его марионетку…
        - Чему обучение-то?
        - Не суть. Так вот сидели мы с ним после занятий в пивбаре, оба уже слегка косые - ну, точнее, я косая, он-то не пьет, - и продолжали один старый спор. Речь шла о пределах влияния и о зависимости. Насколько один человек может подчинить себе личность другого. Неожиданно Грег взял меня за руку… вот так, - Ники протянула руку и крепко взяла меня за запястье, - притянул к себе и спросил, глядя в глаза: «Ну а если бы я сказал тебе - приходи ко мне сегодня ночью, неужели бы ты согласилась?»
        От прикосновения Ники меня бросило в жар. А ее мрачные черные глаза меня просто загипнотизировали.
        - Да, - сипло ответил я.
        Она усмехнулась и отпустила мою руку.
        - Вот и я сказала - «да». Неожиданно для себя. И в тот же момент поняла, что люблю его. Давно уже люблю, с первой нашей встречи. Грег не ожидал этого услышать, у него на лице было написано. Он нахмурился, помрачнел. И с тех пор стал держать дистанцию. Словно стену между нами возвел. А раньше, наоборот, пытался ее разрушить… Я честно пыталась играть по его правилам, но сломалась.
        - Ага, а потом ты послала ему письмо, да? - вспомнил я.
        - Угу. Идиотское письмо. В стиле Татьяны Лариной. «Я вам пишу, чего же боле…» Ничего хорошего не вышло. Но хоть на душе немного полегчало…
        Ники грохнула кружкой по столу.
        - Почему он так себя ведет? Неужели я уродина?!
        - Нет! Ты очень красивая! - воскликнул я и попытался снова завладеть ее рукой.
        Ники усмехнулась мне вполне ласково, но руку отняла.
        Подошла официантка, заменила пепельницу. Я заказал еще по пинте. В голове у меня уже стоял легкий, приятный шум. Ишь какое крепкое пиво, а пьется как вода…
        Давно я так душевно не проводил время, хотя Ники, конечно, весьма странная девчонка. А с другой стороны - почему бы и нет? Разговоры с приятелями по кругу про одно и то же давно надоели.
        Ники задумчиво проговорила, все о своем:
        - Иногда мне кажется, что Грег на самом деле - мертвец.
        - Что он, зомби? - сострил я.
        - Нет, он живет так, словно давно умер. Имей это в виду, когда познакомишься с ним. Он может показаться на первый взгляд симпатичным, даже добрым, но на самом деле у него вообще нет человеческих чувств. Он не злой, но иногда бывает очень жестоким…
        - Как это?
        - Еще увидишь. Он никого не жалеет - ни себя, ни других. И еще - он ничего не боится…
        Я хотел сказать, что вовсе не собираюсь с ним знакомиться. И что мне уже надоело обсуждать этого типа.
        Но тут Ники добавила такое, что я совсем обалдел.
        - Впрочем, даже если бы он в самом деле был мертв - мне без разницы. Я не боюсь мертвецов. И для меня нет ничего необычного в том, чтобы любить мертвеца. Мой папа был мертвым почти десять лет.
        - Что? - пробормотал я.
        Ответить Ники не успела.
        Что-то застило мне свет. Когда я поднял голову, то обнаружил, что над нашим столом нависает байкер.
        Глава 5
        ЕЩЕ ОДНО СОМНИТЕЛЬНОЕ ЗНАКОМСТВО
        Это был настоящий монстр. Огромный, под потолок, с короткой пегой бородой. Руки в татуировках, плечи как у рестлера, пивное пузо, длинные волосы собраны в хвост. На поясе - что-то вроде тесака в ножнах, на ногах казаки, подбитые железом. Он занимал так много места, что паб показался к маленьким, тесным и жалким.
        Увидев незваного гостя, Ники радостно воскликнула:
        - Ой, Валенок! Какие люди! Садись, выпей с нами!
        Радость Ники показалась мне несколько наигранной. То есть как будто в принципе против этого бегемота она ничего не имела, но сейчас предпочла бы, чтобы Валенок оказался в каком-нибудь другом месте.
        Байкер на ее приглашение не отреагировал. Не взглянув на меня, он медленно произнес:
        - Эй, Ники, Грег не одобрит, что ты пьешь пиво с этим парнем!
        - Никто не смеет указывать мне, что делать и с кем встречаться! - вскинулась Ники. - Если Грег против, он сам мне об этом скажет!
        - Грегу по фигу, с кем ты встречаешься, - безжалостно сказал байкер. - Но ему не понравится, что ты выбалтываешь случайному собутыльнику вещи, которые его не касаются.
        - Это кто тут случайный собутыльник? - возмутился я.
        Байкер меня опять проигнорировал.
        - Пошли-ка отсюда!
        Я думал, Ники сейчас вспыхнет, но, к моему удивлению, она сказала примиряющим тоном:
        - Да забей, Валенок. Ничего такого я не разболтала. Выпей с нами, Леша угощает.
        - Ага, щас, - расхохотался я, в душе вскипая от негодования. - Отвали, как там тебя, Ботинок! Тебя сюда никто не приглашал!
        - Леша, замолчи! - крикнула Ники.
        Но было поздно.
        Байкер повернулся и вдумчиво осмотрел меня с ног до головы. Меня пробрала дрожь от его взглядам Глаза у него были жуткие - маленькие, неподвижные и холодные. Да еще и с сумасшедшинкой. Глаза крокодила. Или психа.
        Чокнутая рептилия в центнер весом спросила меня:
        - Что ты сказал, красавчик? «Отвали»?
        - Вот именно. Она пришла сюда со мной и со мной уйдет! - твердо заявил я. - Понял, толстяк?
        Байкер неожиданно заухмылялся, как будто предвкушая нечто очень веселое.
        - Я не толстый, - щерясь, сказал он. - Я - полный.
        - Полный, ну-ну. Вон брюхо качается!
        - Это не брюхо. Это мое тайное оружие - Молот Асов!
        Продолжая мерзко улыбаться, он двинул меня - пузом. Я сам не понял, как вылетел из-за стола и растянулся во весь рост на зеленом ковролине.
        Тем временем Валенок втиснулся на мое место и демонстративно отхлебнул из моей кружки.
        За соседними столиками сдержанно захихикали. А потом предвкушающе замолчали.
        Я встал. Тщательно отряхнулся и направился к столу.
        Есть у меня одна дурацкая привычка. Бороться за правду и получать по тыкве. Причем в ситуациях, когда явно ничем нельзя помочь. Например, один против пяти. Заканчивается дело обычно тем, что я ничего не добиваюсь, а жертва все равно получает все, что ей причитается, и я вместе с ней за компанию. Потом, естественно, я же оказываюсь во всем виноват.
        Я сам не нарываюсь, нет. Но если меня провоцируют… Оскорбляют на глазах у девушки, которой я хочу нравиться…
        Бугай Валенок меня не провоцировал. Он просто со мной не считался. Ему казалось, что если он на меня плюнет, то я утону.
        И меня уже не волновало, что он выше меня на голову, в два раза шире в плечах, а руки у него как у меня ноги. Я просто схватил свою кружку, выплеснул ему в морду «Гиннесс» и приготовился умереть.
        Погибель пришла в виде ослепительной вспышки света. В голове что-то хрустнуло. Когда сияние погасло, и мне удалось приоткрыть правый глаз, я обнаружил, что опять лежу на ковролине. Вся левая половина лица не чувствовалась. Левый глаз ничего не видел.
        - Эй, немочь, ты жив? - раздался сверху голос. - Скорую вызвать?
        Валенок стоял наклонившись надо мной. Такой случай я не мог упустить.
        - Я просто дал тебе фору!
        Распрямив ноги, как пружины, я шарахнул его двумя сразу в челюсть.
        Голова Валенка мотнулась, он покачнулся, но не упал. Зато он наконец обозлился. Что-то случилось у него с глазами, от чего они стали еще хуже, чем раньше. Они отчетливо пожелтели, а зрачки стали вертикальными, как у кота. Меня вдруг охватил какой-то животный страх, руки и ноги ослабели. Словно я купался в озере, и передо мной вынырнул крокодил.
        Издалека, словно через слой ваты, донесся вопль Ники - такой странный, что я решил, что он мне чудится:
        - Не убивай его! Вспомни о гвоздях!
        Валенок не подал вида, что услышал крик Ники. Он сгреб меня с пола, без всяких видимых усилий поднял над головой, как таран, раскачал и отправил в полет.
        Внизу промелькнули столики и бледные лица посетителей. Позади послышался звон стекла - кажется, в полете я задел еще что-то. Потом раздался грохот, треск и нестройный аккорд. Казалось, в меня воткнулось несколько сотен ножей. Я взвыл, заглушая восторженный вопль Ники:
        - Йес! Всегда мечтала посмотреть, как оно устроено!
        Если Валенок рассчитывал, что я живописно воткнусь головой в пианино, то немного перестарался - оно развалилось целиком.
        Несколько минут я барахтался среди струн, оклеенных войлоком молоточков и острых лакированных щепок. Валенок нависал надо мной, скрестив руки на груди, и ждал, что я буду делать дальше.
        Я стиснул зубы и встал, превозмогая боль. Вокруг царил полный бардак. Все было разбито и переломано, на полу хрустело стекло. Музыка затихла. Немногочисленные посетители, не успевшие удрать, жались по стенкам и выглядывали из-под столов. Бармен куда-то слился.
        Неужели это все устроил я?!
        - Извините, - выдавил я, покачиваясь. - Сейчас я…
        И умолк. Ну что тут скажешь?
        «Приберусь?»
        «Компенсирую?»
        Последняя мысль привела меня в ужас.
        В бар заглянул охранник, увидел Валенка и сразу спрятался. Я увидел в отражении дверного стекла, что он быстро жмет на кнопки телефона. «В ментовку звонит!» - понял я. Вдалеке замаячил зловещий призрак РУВД.
        Валенок, видимо, тоже заметил охранника, потому что вытащил меня из обломков пианино и поволок наружу.
        - Наконец-то ты начал сражаться всерьез! - прохрипел я, безуспешно пытаясь вырваться из его удушающего захвата. - Теперь я покончу с тобой моим новым суперприемом!
        Валенок хмыкнул.
        - Меня восхищает твоя воля к победе!
        И он легонько стукнул меня по куполу. Я отрубился. На этот раз надолго.
        Очнулся я от холода, открыл глаза и обнаружил, что лежу в луже. Я с проклятием приподнялся. Мир перед глазами подозрительно покачивался. Вокруг было темно и сыро, дул ветер, моросил дождь. Откуда-то издалека доносилась музыка и звуки милицейской сирены.
        - …ну и зачем ты его склеила? - услышал я рядом бас Валенка. - Не понимаю! Задохлик какой-то…
        Ники что-то резко ответила.
        Я сел, застонав от пронзившей голову боли. Холодная вода затекла мне за воротник, вся спина промокла.
        - Смотри, живой! - удовлетворенно сообщил Валенок. - А ты боялась!
        Ники с Валенком стояли в паре шагов от меня и с интересом смотрели, как я пытаюсь встать. Не удивлюсь, если Валенок нарочно положил меня в лужу, чтобы я побыстрее пришел в себя.
        Валенок курил, и огонек на конце его сигареты был единственным пятном света в ближайших окрестностях. Я далеко не сразу понял, куда они меня притащили. Потом дошло - на железнодорожную платформу «Старая Деревня». Не представляю, как они пронесли меня через турникет. Впрочем, скорее всего они влезли сюда со стороны рельсов. Но выбор был правильным. В такое время суток и в такую погоду на платформе не было ни единого человека. И что особенно радовало - никаких ментов поблизости. Видимо, от погони удалось оторваться.
        - Спасибо, ребята! - искренне сказал я.
        - За что? - удивилась Ники.
        - За то, что не бросили меня в пабе, - объяснил я. - Я бы до конца жизни не расплатился за это паршивое пианино…
        - Забей, - сказал Валенок добродушно. - Ну, ты в порядке? Тогда валим отсюда. Замерз как собака!
        Я мог бы рассказать ему, что такое по-настоящему замерзнуть. Но промолчал, чтобы он не решил, будто я жалуюсь.
        Мы перелезли через ограждение платформы (никто из них и не подумал мне помочь), спрыгнули на землю, пересекли пустырь и молча пошли вдоль улицы. Валенок вышагивал впереди, чеканя тяжелый шаг, словно статуя Командора. Меня шатало, как на палубе в шторм, из рукавов капала вода, исцарапанная кожа горела… Немногочисленные встречные прохожие при виде нашей компании менялись в лице и переходили на дальнюю сторону тротуара. Ники, косясь на меня, то и дело начинала хихикать.
        - Что смешного?! - не выдержал я.
        - Да так, - давясь смехом, сказала она. - Просто как вспомню пианино… Леша, а кто ты по гороскопу? Не по месяцу, по году…
        - По году - Дракон, - мрачно сказал я.
        Ники это почему-то рассмешило до истерики.
        - Оно и видно, - всхлипывала она, вытирая слезы, и никак не могла успокоиться. - Так я и думала!
        На перекрестке Школьной и Липовой аллеи мы остановились.
        - Все, нам в другую сторону, - сказал Валенок. - Бывай, немочь.
        - Да пошел ты!
        Ники подошла ко мне, привстала на цыпочки, осторожно обняла за шею и поцеловала в здоровую щеку.
        - Пока, Леша. Приятно было познакомиться. Честное слово!
        Я воскликнул, хватая ее за руку:
        - Ники, постой! Ты что, вот так уйдешь, и все? Хоть номер телефона оставь!
        - Эй! - встрял Валенок. - Только попробуй!
        Ники гордо дернула плечом.
        - А вот захочу и оставлю!
        - Пожалей парня-то.
        Я удивился и оскорбился - что еще за «пожалей»?
        - Может, еще проскочит, - продолжал Валенок серьезнейшим тоном. - Сама же видишь, как паршиво он светится. Из таких, как он, никогда ничего хорошего не выходит. Нам же потом его мочить - если сам не погаснет…
        - Что ты сказал? - опешил я.
        А Ники сразу как-то сникла.
        - Ладно, - неохотно сказала она. - Пока, Леша. Может, увидимся.
        - Даже не рассчитывай, - добавил Валенок.
        - Повтори, что ты сказал про свет!
        Мой крик повис в воздухе. Валенок неожиданно подхватил Ники под локоть и шагнул на проезжую часть. Взвизгнули тормоза, меня окатило снежной кашей, а через секунду, когда машина проехала, странной парочки поблизости уже не было.
        Когда я преодолевал последний лестничный пролет, нашаривая в кармане ключи, дверь соседней квартиры распахнулась, и в проеме возникла - руки в боки - соседская бабка. Я, стараясь не поворачиваться к ней левой стороной лица, невнятно пожелал ей доброго вечера и принялся ковыряться в замке. Бабка ничего не ответила. Только засопела, принюхиваясь, и уставилась на меня таким тяжелым взглядом, будто я пытался вломиться не к себе домой, а к ней.
        Отчасти - к моему большому сожалению - так оно и было. Бабка была владелицей снимаемой мной квартиры. И по совместительству маминой дальней родственницей. Как ее звали, я забыл, да меня это и не интересовало. Снимать квартиру у родни, с одной стороны, удобно - всегда можно решить спорные вопросы миром или немного опоздать с квартплатой. Но с другой стороны, помимо квартиры я получил довесок в виде личного шпиона. Который регулярно выкладывал моим родителям, во сколько, с кем и в каком виде я возвращаюсь домой и какие безобразия при этом совершаю. Вдобавок она красила свои чахлые старческие кудряшки в ярко-рыжий цвет, вызывая у меня ассоциации с очень потрепанным клоуном и нестерпимое желание ее подкалывать, как только видел. Но я терпел как мог. Альтернатив с жильем все равно не было и не предвиделось.
        - Что у тебя с мордой? - осведомилась бабка. - Опять подрался спьяну?
        Я хотел привычно ответить «упал лицом в куст!», но внезапно передумал и решил надавить на бабкино сострадание.
        - Вот вам смешно, - шмыгнул я носом. - А меня гопники побили.
        - Да ты что?
        - Угу, - продолжал я тоном маленького, несправедливо обиженного мальчика. - Шел с работы через дворы. Темно, страшно, дождь… Подходят двое. Один такой здоровый, а второй маленький, но наглый. «Эй, ты, говорят, иди сюда? А ну покажи, что у тебя в карманах! А ну иди отсюда!» Отобрали все, нажитое непосильным трудом: триста рублей и проездной! Вот как я теперь до зарплаты дотяну?
        - А ты еще позднее ходи, и не то сделают, - посулила бабка (особого сострадания в ее голосе я не заметил). - Такая позднота - половина одиннадцатого! В это время все добрые люди уже спят. Эк тебе морду-то разворотило… Ну что теперь делать будем? Врача вызывать и милицию?
        - Их-то зачем? - неподдельно испугался я. - Не надо никакой милиции!
        Ментов бабка нежно любила и вызывала их по любому поводу. Например, если я шумел - то есть громко топал, хлопал дверью или включал музыку.
        - Как зачем? А протокол составить? О телесных повреждениях?
        Я пожалел, что отказался от традиционного варианта с «падением в куст».
        - Это же пустяки! Я сейчас зеленкой смажу, и все пройдет.
        - Смотри… пустяки. Мне тут неприятностей не надо! Живо выселю к папе с мамой!
        Я клятвенно заверил бабку, что неприятностей не будет, а я с завтрашнего дня становлюсь тихим ангелом, и скрылся у себя, прикрыв дверь так трепетно, словно она была стеклянной.
        Весь остаток вечера я зализывал раны и думал. Вот так попил пивка, ё-мое! Чувствовал я себя, будто по мне промчался табун лошадей. Да и выглядел так же. Мокрый, грязный, одежда изодрана; левая половина лица опухла, будто ее искусал рой ос. Левый глаз заплыл, вокруг него наливался сочный фиолетовый синяк. Все лицо в мелких порезах и царапинах от щепок. На голове - здоровенная шишка, к которой не прикоснуться из-за острой боли. Остальное туловище вроде бы не пострадало, но у меня уже был опыт подобных драк, и я с содроганием представлял, как оно будет болеть завтра. Костяшки пальцев оказались сбиты до крови - а это-то когда я успел?
        Правда, был и положительный момент - я не заплатил за пиво, и теперь было на что прожить до получки.
        Ну и вечер! Ну и люди! Валенок - это же просто, терминатор какой-то! Да и Ники, если вдуматься…! Любая нормальная девушка на ее месте испугалась бы до смерти, когда началась драка. А она - нет, она не испугалась! Она - вот это слово - развеселилась! А ведь Валенок меня едва не пришиб!
        Ники не боялась ни его, ни ментов… Вообще ничего!
        Что еще более странно - она даже не удивилась. Словно мы вели себя самым естественным образом, разгромив пивняк.
        «Но Валенок! - думал я с невольным восторгом. - Вот ведь чудовище! Кажется, в какой-то момент он в самом деле мог меня убить. В тот момент, когда он поднял меня в воздух, и Ники закричала какую-то чепуху про гвозди…»
        И тут я вспомнил.
        Его глаза! И глаза Ники!
        Я вскочил с дивана и в волнении забегал по комнате, забыв о боли. Теперь я понял, что с глазами Ники было не так тогда, на мосту.
        Вертикальные зрачки!
        Обычно они у нее нормальные - значит, они изменились у нее перед самым прыжком.
        Так же, как и у Валенка перед дракой.
        Глава 6
        ЗМЕИНЫЙ ГЛАЗ
        - И не води ее к себе! - повторила Ленка. - Узнаю - увидишь, что будет!
        Мелкая стояла рядом с ней, одной рукой держась за край пальто. В другой она держала лопатку, черенок которой задумчиво обсасывала. На чумазом лице голубели ясные глазки-пуговки.
        - Ладно, ладно. Васька, ко мне!
        Я подхватил дочку на руки и вскинул наверх. Васька охотно издала восторженный визг и вцепилась мне в волосы.
        - Что еще за «ко мне» - она тебе собака, что ли?! И хватит звать ее Васькой!
        Мы топтались на полупустой парковке перед институтом. Ленка ждала своего буржуина. Васька вертелась у меня на плечах, болтая ногами в крошечных сапогах, и постукивала мне по голове лопаткой.
        - А с лицом у тебя что? - Ленка взглянула на мой левый глаз и вздрогнула. - Ой! Господи!
        - Что «господи»? - проворчал я.
        Ленкин показной шок меня раздражал. Можно подумать, она человека с фингалом никогда не видела.
        - Где тебя так угораздило?
        Я бандитски ухмыльнулся и потер бровь, все еще опухшую. В принципе, «фонарь» уже проходил, но выглядел хуже прежнего, стал из фиолетового желто-зеленым.
        - Обычное дело. Шел. Упал. Очнулся - глаза нет.
        Ленка посмотрела на меня еще раз с неприкрытым ужасом.
        - Ты бы к окулисту сходил, что ли. Это же ненормально.
        В ее голосе отчетливо прозвучало беспокойство. Похоже, она не притворялась. Я удивился ее заботливости. На мой взгляд, для лечения фингала врач не требовался. В первый день, когда левый глаз превратился в щелку и ослеп, я и сам немного испугался. Но сегодня утром зрение вернулось - правда, какое-то мутное, - хотя глаз все еще выглядел заплывшим. Впрочем, оно и неудивительно, учитывая, ктоменя ударил. Спасибо, что не убил.
        «Неужели Ленка в глубине души все еще ко мне неравнодушна?» - подумал я с тревогой. Ленка была мне на фиг не нужна. Особенно сейчас, когда я познакомился с Ники…
        Чтобы отвлечь ее, я спросил:
        - Ну как Васькины успехи? Чего нового говорим? По-прежнему одно слово?
        Речевое развитие дочери было для Ленки больной темой, и она немедленно принялась орать:
        - Ах, «одно слово»?! Я второй год ночей не сплю, а он - «одно слово»! Ишь, удобно придумал - появляется раз в месяц и претензии предъявляет! Да ты хоть раз памперс ей менял? Хоть раз спать полночи укладывал?! «Одно слово!» Я последние деньги на логопедов трачу, а потом ты приходишь и все портишь!
        - Эй, остынь! У других дети до пяти лет молчат…
        - Ты же понимаешь, что это ненормально! У других дети уже предложениями в этом возрасте говорят, а она ничего!
        - Не ничего, а целое слово, - уточнил я со скромной гордостью. - Пусть всего одно, зато какое!
        - «Бах» - это что, по-твоему, - слово?
        - Слово, конечно, - сказал я. - Знаешь анекдот? Отец хвастается одаренностью сына: представляете, у меня с рояля ноты упали, а сын говорит: «Бах!» Я смотрю - точно, Бах!
        - Бах! - тут же повторила Васька, вызвав новый прилив раздражения Ленки.
        - Дурак. Другой бы, нормальный отец ее какому-нибудь настоящему слову научил. Да хоть бы «мама». На худой конец «дай».
        - А Киря рассказывал, что у него племяш молчал-молчал, а потом произнес сразу целое предложение.
        - Какое? - сразу насторожилась Ленка.
        - «Дядя, гони мобилу!»
        Васька услышала, что я хохочу, и тоже зашлась от смеха.
        Ленка поджала губы.
        - Да ты сам как ребенок. А зачем ты научил ее садиться на кубик? Это что, полезный навык? Какой в нем развивающий смысл?
        - Ну так ведь не на пирамидку же!
        Мы бы препирались и дальше, но на стоянку въехал синий «крайслер» с тонированными стеклами.
        Несмотря на свои внушительные размеры, он был явно подержанный. Видно, Ленкин «хищник» еще не достиг вершины своей пищевой цепочки. Машина остановилась метрах в трех и посигналила.
        - Это за мной, - засуетилась Ленка. - Все, я пошла. В девять у нашего подъезда, и не опаздывайте!
        Я покосился на «крайслер», не зная, как себя вести - то ли небрежно поздороваться, то ли сделать вид, что никакой машины не существует. Но Васькин отчим упростил мне задачу: выходить не стал и даже стекло не опустил. Да я и так не очень-то хотел с ним знакомиться.
        Ленка помахала нам рукой.
        - Пока. Только попробуй научить ее какой-нибудь гадости!
        - Еще одно слово! - неожиданно предложил я. - Спорим, что к концу прогулки Васька будет знать новое слово?
        - Ничего она не будет. И хватит звать ее Васькой!
        Когда машина уехала, я снял дочку с плеч и поцеловал в грязную щечку.
        - Ну здравствуй, наследная принцесса!
        - Бах! - поздоровалась дочь.
        - На фига нам слова, правда, Васька? Мы и так друг друга отлично понимаем. Но мама сказала «надо»? значит, надо. Так что пошли. Сейчас мы кое-что выучим…
        Через два часа, на той же стоянке, я передал Ваську матери, отошел на безопасное расстояние и гордо сообщил:
        - А мы выучили новое слово!
        - Ну?
        - Васька, давай, - скомандовал я. И похлопал себя обеими руками по голове.
        Васька неуклюже повторила мой жест и застенчиво сказала:
        - Бух!
        Пока Ленка открывала рот для крика, я смылся, хохоча. И очень благодарный бывшей за то, что благодаря ее амбициям мы больше не вместе.
        «Как меня угораздило связаться с Ленкой?» - размышлял я по дороге домой. Она мне абсолютно не подходила. Да что там, она вообще была не в моем вкусе! Мне нравились девушки незаурядные, загадочные - в общем, типа Ники. Ленка же была простая как танк. Приземленная, деспотичная и, если смотреть правде в глаза, довольно скучная. Зато у нее был сильный характер. А у меня - наоборот, слишком легкий. И когда Ленка положила на меня глаз и вознамерилась прибрать меня к рукам, я просто не стал сопротивляться и пустил дело на самотек. И вот пожалуйста - результат…
        Вообще, с девушками у меня отношения складывались не так, как бы хотелось. Подружек хватало, причем они заводились как-то сами. И сами же скоро исчезали. Или, чаще, оставались - приятельницами. Но сколько-нибудь серьезные отношения сворачивались, так толком ни во что и не развившись.
        Может, я просто выбирал себе не тех девчонок. С приветом, типа игровичек, очень скоро начинали раздражать; нормальные быстро надоедали… Нет, увлечений было много, даже влюбляться приходилось… Но в глубине души я чувствовал, что еще никогда и никого не любил по-настоящему. Не встретилось мне еще такой девушки, ради которой я готов был пожертвовать хоть чем-то ст?ящим: ни временем, ни усилиями, ни своей личной свободой делать то, что захочу, и жить как хочу. Свободой - особенно.
        Наверно, это и была главная причина того, что никакие нежные чувства не могли заставить меня пустить кого-то в свою жизнь. Ленка, кстати, это понимала. И ее это страшно бесило.
        - У тебя бзик на свободе, - пилила меня она. - Ты на ней зациклился. Зачем она тебе? Что ты будешь с ней делать?
        На что я строгим голосом отвечал:
        - Это не обсуждается!
        - Да ты просто слишком любишь самого себя, чтобы полюбить кого-то еще. Эгоист ты, вот и все! А все потому, что инфантильный и боишься ответственности!
        Я не спорил. Может, Ленка и права была насчет инфантильности - в какой-то мере. Но еще я чувствовал в себе некий скрытый, невостребованный пока резерв. Словно заархивированный файл с чем-то очень важным… может, даже самым важным. Который раскроется, если я полюблю кого-нибудь всей душой. И вот тогда, может быть… Да нет, почти наверняка… Эта любовь меня и погубит.
        Так что лучше для меня будет, если этот файл так и останется нераскрытым.
        Прошло уже три дня после моего приключения. Жизнь вернулась в прежнее русло. Собственно, она из нее и не выходила. Ну познакомился с девчонкой. Подрался в пивняке. Сколько раз это со мной бывало - и не сосчитаешь.
        Но в то же время я нутром чувствовал: что-то во мне изменилось после знакомства с Ники. А особенно - после драки с Валенком. Не то чтобы я как-то глобально переродился. Просто что-то сдвинулось с прежнего места. Так маленький камешек катится с горы, увлекая за собой остальные, все крупнее и крупнее…
        Или еще точнее: что-то такое, что раньше спало, - проснулось. Но что именно - я и понятия не имел.
        Может быть, Ники могла бы мне объяснить? Я непрерывно думал о ней. Но она больше не появлялась и телефона не оставила. Правда, сказала «увидимся»… Но это же не обещание. То же самое, что «я сама тебе позвоню». То есть - вообще ничего. Собственно говоря, на что я рассчитываю?
        - Ну и хорошо! - сказал я вслух. - Зачем мне неприятности? Взрослый человек, а все о чудесах мечтает, ха-ха-ха! Как подросток! Хотя сейчас и подростков таких не осталось: все только о карьере и думают.
        «Ты, Алешка, как не от мира сего», - говаривала мать, обязательно при этом вздыхая. Смысл фразы с годами менялся от «особенный» до «малахольный»…
        В неплохом настроении я вернулся домой, поставил чайник, привычным жестом включил комп, рухнул в кресло, вошел в Интернет… И застыл, забыв даже проверить почту. Чувствовал я себя странно. Знакомое ощущение: будто чего-то не доделал, и надо срочно бежать и делать, не то будет поздно.
        Я вздохнул, вылезая из-за стола. У меня и раньше такое иногда бывало: на фоне привычной апатии - беспричинные вспышки активности. Вот что значит - с дочкой погулял на свежем воздухе. Не иначе кислородное отравление. Ну и куда мне девать энергию?
        Я вышел в прихожую, повисел на турнике, пару раз подтянулся (больше не смог). Посмотрел на велик, покрытый двухлетним слоем пыли.
        «Погонять, что ли?»
        Не то, все не то!
        Хорошее настроение незаметно испарилось. Левый глаз тупо ныл. Голова была тяжелая. Внутри бурлило что-то дикое, требовало выхода.
        «Вот бы с Валенком подраться!» - подумал я кровожадно. И понял - вот оно.
        Да! Подраться! С Валенком… С районными ментами - лучше всего со всеми сразу. Неважно с кем, неважно почему. До крови, до потери сознания…
        «Что это со мной? - подумал я озадаченно. - Что же это меня так колбасит? Ну-ка уймись, коммандос ты наш! Этак опять полночи не уснешь…»
        То, что позавчера я не смог заснуть после драки, - этому я не удивился. То, что потом просидел полдня, в прострации, в общем, тоже было нормально. Но то, что вчерашнюю ночь я провел стоя у окна и всматриваясь единственным зрячим глазом в темноту, сам не зная зачем, уже никуда не годилось. Эту ночь, похоже, мне предстояло провести так же увлекательно.
        Несколько мгновений я рассматривал кривую пирамиду компакт-дисков, загромоздившую полстола, а потом одним движением скинул ее. Пирамида рухнула на пол с оглушительным треском, подняв над собой облако пыли. На душе сразу полегчало. Я встал, ногой раскидал диски по полу, выбрал оттуда один на память, а остальные сложил в мешок и вынес на лестницу - вдруг кому-то пригодится.
        - Заодно и прибрался, - похвалил я себя и вставил диск в дисковод. Это была «Nirvana», альбом «Smells like teen spirit» - тот, самый знаменитый, где на обложке младенец плывет за насаженной на рыболовный крючок купюрой. От «Нирваны» я страшно фанател в подростковом возрасте. Пусть говорят, что музыка «Нирваны» пустая, бессмысленно-яростная, что это протест, ведущий в никуда. Пусть себе говорят, ничего они не понимают! Я выбрал мою любимую песню - коматозно-заторможенную «Something in the way». Такую же отвлекающе-медлительную, как походочка Валенка, но со сжатой пружиной внутри, с подавленной энергией, каким я был сам, когда нес всякую чушь, а сам готовился ему врезать.
        Что-то в пути, о-о-о…
        Что-то в пути, ммм…
        Да, эта песня лучше всего отражала мое настроение и состояние. Нечто в пути. Только что это? Или… кто?
        Я рассеянно поднял взгляд - и все мысли вылетели у меня из головы. На меня кто-то смотрел сквозь стекло. Темный, человекоподобный силуэт пялился на меня светящимся звериным желтым глазом.
        Я вскочил как ужаленный и кинулся к окну. Выглянул на улицу, никого там не увидел. И неудивительно. Пятый этаж как-никак.
        Почудилось? За стеклом колыхались голые ветки тополя, внизу проезжали машины и горели фонари. Конечно, никого там не было, но меня почему-то затрясло.
        Вспомнилось, как недавно во время прогулки меня напугала Васька. Уставилась в пространство, показывает пальцем и радостно говорит:
        - Ав!
        А там нет никакой ни «ав», ни «мяу», а просто пустое место.
        Но Васька определенно что-то такое видела. Надо сказать, «ав» у нее не только собака, а вообще любое мохнатое животное с большими зубами. Другой бы родитель вообще внимания не обратил. А у меня по спине поползли мурашки непонятно с чего. В точности как сейчас.
        «К черту, - подумал я, устало отворачиваясь от окна. - И глюки, и все остальное. Пойду-ка я в самом деле спать».
        В ванную я зашел, не ожидая подвоха. Включил воду, поплескал в лицо, выдавил пасту на щетку, взглянул в зеркало - проверить, как поживает фингал…
        Зубная щетка выпала из рук и шмякнулась на пол.
        Нет, вовсе не фингал так напугал Ленку!
        С бледного перекошенного лица на меня смотрели два глаза: один привычный - мой, серый, а другой - чужой. Ярко-желтый. С вертикальным зрачком.
        Я пулей вылетел из ванной. По спине стекал пот, ноги подгибались.
        Посидел несколько минут на кухне, успокаивая дыхание.
        Может, показалось?
        Когда руки перестали дрожать, бегом вернулся в ванную и снова принялся рассматривать глаз.
        Нет, не показалось.
        Зрелище было жуткое. Чем дольше я смотрел на глаз, тем отвратнее он мне казался.
        Глаз был чисто змеиный. Глазное яблоко - налитое кровью, покрытое красной сеткой мелких сосудов. Золотисто-зеленая радужка - ядовитого, абсолютно шизового оттенка. И черный узкий зрачок - словно глаз треснул пополам.
        Для проверки выключил свет - так и есть. Глаз тут же засветился ярко-желтым светом. Так вот кто смотрел на меня из-за окна…
        «А что? - мужественно сказал я себе, пытаясь не поддаваться панике. - Даже по-своему прикольно! Ни у кого нет такого глаза, а у меня есть! Буду теток в отделе пугать!»
        Но радости почему-то не испытал.
        Нет, на своем месте - на морде какой-нибудь ящерицы - глаз, может, смотрелся бы и неплохо. Но не на человеческом же лице!
        Откуда он взялся? Почему? За что мне это?
        Что мне с ним делать?
        Как с этим жить?!
        Я вышел из ванной, вернулся в кухню, подошел к окну и зажмурился крепко, до слез.
        Чувствовал я себя как в анекдоте про заблудившегося туриста, который разбудил от спячки медведя.
        « - Зачем орал?
        - Да хотел, чтобы меня кто-нибудь услышал!
        - Ну, я услышал. Легче тебе стало?»
        Сердце колотилось так, что стук отдавался в ушах. Я прижался лбом к холодному стеклу северного окна и уставился туда, где сейчас раскинулись сияющие новостройки, а раньше была только бездонная темнота.
        Глава 7
        ПОПЫТКА РАЗОБРАТЬСЯ
        На следующий день, едва проснувшись, я первым делом кинулся к зеркалу - смотреть, не прошло ли само.
        Ничего подобного. Стало хуже. Гораздо хуже.
        Глаз был на месте - все такой же злобный, змеиный, ядовито-желтый. Красных прожилок стало поменьше. Зато кожа вокруг глаза стала твердой и шершавой, как панцирь краба, - трогаешь пальцем, и чувствуется покалывание. Внешне было не очень заметно. Пока. Я уже чувствовал, что процесс пошел, и добром он не кончится.
        Вчерашний панический ужас остался в прошлом, сменившись полнейшей растерянностью. Что с этим делать? Пока все не зашло слишком далеко, надо срочно что-то предпринять… но что? Сам я эту проблему определенно решить не могу, тут нужен специалист…
        «Сходить к врачу?» - подумал я и горько усмехнулся. К какому еще врачу? К окулисту?
        Да любой окулист только разведет руками - в лучшем случае…
        Может, сразу предложить себя в Кунсткамеру в качестве экспоната? А лучше продать. Заодно и денег подзаработаю…
        И тут я кое-что вспомнил. Кирилл! У меня же есть старый друг - без пяти минут врач. Он уже выучился и сейчас проходил практику в больнице, вот только его специализацию я так и не вспомнил. Кажется, терапевт…
        Я с энтузиазмом принялся искать его номер в списке контактов. Внутренний голос назойливо зудел, что радоваться пока нечему, и вообще - глядя правде в глаза - скорее всего, ничем мне Киря не поможет. Но я все же дозвонился и договорился о встрече после работы у метро. По крайней мере одна польза от звонка была - полегчало на душе. Я настолько взбодрился, что даже немного поэкспериментировал с желтым глазом. Если врага не победить, то надо его хотя бы изучить - чтобы знать, каких пакостей ждать в дальнейшем.
        При дневном свете змеиный глаз вел себя совершенно как обычный. В темноте (эксперимент ставился в ванной) тут же вспыхивал ярко-желтым светом. При этом резко усиливалось ночное зрение. Еще - у нормальных людей ночное зрение черно-белое, а у меня оно стало скорее черно-зеленым. Кроме того, что-то изменилось с фокусировкой. То, что попадало в фокус, было видно очень четко - кажется, даже лучше, чем при свете, - но вся периферия расплывалась, исчезала и наполнялась подвижными тенями. Я скосил глаза, аккуратно сфокусировал взгляд на самой крупной тени и четко увидел существо, сидящее на краю раковины.
        Размером оно было примерно с хомяка, только с перепончатыми лапами и хвостом лопаточкой. Больше ничего я увидеть не успел, потому что оно заметило мой взгляд и тут же нырнуло в слив. Я потрясенно выругался, заглянул туда же, но ничего, кроме решетки, там уже не было. Показалось? Тогда я рефлекторно включил свет - и чуть не взвыл от боли, схватившись за глаз. Резкий переход от темноты к электрическому освещению был почти таким же болезненным, как удар Валенка.
        «Итак, я - ночное животное», - сделал я утешающий вывод и вышел из ванной. Щурясь, нашел в столе пыльные солнцезащитные очки. В них и отправился в институт.
        В темных очках я просидел весь рабочий день, не снимая их даже перед компьютером, так что к вечеру оба глаза были одинаково красного цвета. Так что, сказав коллегам, что у меня конъюнктивит, я не особенно и соврал.
        Добрые тетки дружно принялись меня жалеть и закидывать медицинскими советами. А поскольку все они в разной степени увлекались нетрадиционной медициной и оздоровительными методиками из серии «Сам себе доктор» (и патологоанатом), то мне была выдана куча рецептов, чем промывать, прокапывать и окуривать глаз (и утренняя моча была еще не самым страшным вариантом). Я кивал, благодарил и обещал непременно испробовать, а самого меня в это время точила одна мысль. Кажется, первая здравая мысль за весь день.
        Надо непременно найти Ники! Найти и потребовать объяснений. Потом отыскать Валенка - и пусть он лечит мне глаз любыми народными методами, какими пожелает. Я был абсолютно уверен, что во всем виноват именно он. А если Валенок не справится - в чем я тоже почти не сомневался (ломать - не строить), - то в запасе остается таинственный всемогущий Грег.
        Оставалась сущая ерунда - отыскать всю эту компанию.
        «Ты же провел с Ники целый вечер! - корил я себя. - Вместо того чтобы болтать о чувствах, причем чужих, надо было выяснить о ней хоть что-то конкретное!»
        А я так и не узнал ничего. Ни где она живет, ни где учится…
        Оставался только трамвай, в котором я ее встретил. Номер я запомнил. Надеюсь, Ники ездит на нем регулярно, а не раз в год.
        После работы я направился прямиком на ту остановку, где вскочил в трамвай, убегая от впавшей в анабиоз толпы. Темнота, холод, с неба сыплет снег, я в вязаной шапке, куртке с поднятым воротником - и в темных очках, как рэпер или агент Смит. На столбе рядом с остановкой я приклеил броское объявление. Высоко, чтобы не оборвали, и крупными буквами - чтобы было видно из окна трамвая. Наверху - «НИКИ» (как будто название фирмы), пониже: «Проблемы с глазами!», и еще пониже: «Срочно!!!» И мой телефон.
        Было стыдно. Но ничего умнее я придумать не смог. Не могу бездействовать в острых ситуациях. Ленка в таких случаях говорила, что я бессмысленно мечусь и трепыхаюсь, как карась на сковородке. Но лучше суетиться, чем сидеть неподвижно, чувствуя, что медленно умираешь.
        С Кирей мы встретились на выходе из метро «Черная речка». Вид у него был запаренный. Стриженные ежиком волосы торчат в разные стороны, зато тени под глазами придают некую приличную почти-доктору интеллигентность.
        - Что это ты в темных очках? - осклабился он, пожимая мне руку. - Конъюнктивит?
        - А нормальный человек сказал бы «ну ты вылитый рэпер!». Ладно, куда пойдем?
        - Да все равно, только поближе и побыстрее… Сутра ничего толком не ел, в больнице сегодня бардак, весь день на бегу…
        «Поближе и побыстрее» находилось дешевое подвальное кафе, вполне подходящее для студентов и небогатых клерков. Раньше я тут иногда питался без малейших сомнений. Но, войдя, вдруг испытал приступ отвращения. Под потолком плавали сизые клубы дыма, дышать было абсолютно нечем. Я почувствовал, что задыхаюсь; захотелось выйти на улицу, глотнуть нормального сырого воздуха.
        - Ты чего? Тоже не обедал? - спросил Кирилл. - Аж побелел весь.
        - Наверно, что-то с вентиляцией, - хрипло ответил я. - Ничего, уже отпустило.
        Мы нашли столик в углу. Я вытащил сигареты и закурил, чувствуя, как восстанавливается баланс между задымленностью снаружи и внутри организма.
        Подошла официантка - пигалица исключительно пэтэушного вида в неопрятном переднике. Кирилл заказал жареную картошку с котлетой неопределенного происхождения. Я от волнения не хотел ни есть, ни пить. Но все-таки взял какого-то местного пива - явно не «Гиннесса».
        Киря накинулся на еду, как плодотворно поработавший человек с чистой совестью, которого ничто не гнетет. Я смотрел на него не без зависти. Вот у кого не было никаких сомнений с выбором призвания. Хорошо людям, которым не надо блуждать и что-то искать в потемках. Их жизненный путь сразу ясен и прям - только иди, не сворачивая, и не останавливайся.
        Котлета не внушала ни малейшего доверия. Жирный жареный фарш, из которого она была слеплена, вдруг показался мне очень странной и нелепой штукой. Я подавил рвотный позыв и с жалостью посмотрел на то, во что превратилось нормальное мясо после тепловой обработки. «Странные люди, - подумалось мне. - Испортили зачем-то хороший продукт. Словно убили его еще раз…»
        А картошка? Ну какая же это еда! Это же растение!
        Взгляд переместился выше - на вилку, которой Киря ломал котлету, и на собственно Кирину руку с длинными худыми пальцами. Рука почему-то представилась в разрезе: белые кости, сочное красное мясо, соленая кровь… Все не просто свежее, а живое, естественно горячее, а не подогретое… Совсем другое дело! Рот неожиданно наполнился слюной.
        - Чего? - спросил Кирилл, подняв глаза.
        Я сглотнул и ответил с усмешкой:
        - Так, задумался.
        Рассказать Кире? «О чем думаешь? Да вот прикидываю, как бы сожрать тебя…»
        Расплывался сизый дым, в соседнем зале надрывалось «Радио-шансон», со всех сторон доносился гул голосов и звяканье посуды… Киря замаривал червячка, я цедил водянистое пиво. Разговор шел самый незначительный. Я мыслями был далеко. Что, и главное, как рассказать другу? И вообще, меня вдруг обуяли сомнения - имеет ли смысл что-то рассказывать?
        Одна из главных проблем в общении с людьми для меня - их предсказуемость. А когда человек становится предсказуемым, когда я заранее знаю, что он мне ответит, - он мне становится неинтересен. Я когда-то даже этакий рейтинг составлял… этот человек на неделю интереса… этот и вовсе на один разговор…
        Но наша дружба с Кирей - дело особое. Даже если он превратится в ужаснейшего зануду (а он уверенным шагом к этому движется), мы все равно останемся друзьями. Между прочим, мы с ним не только друзья, но и побратимы. Классе во втором, начитавшись чего-то героического, мы расцарапали себе пальцы и смешали кровь. Конечно, сейчас смешно вспоминать, как я, высунув язык, старательно пилил палец кухонным ножом… А тем временем Киря, которому при виде ножа стало дурно, проковыривал кожу булавкой… Потом он эту булавку выронил и нечаянно на нее сел, и из глаз у него текли слезы, но он мужественно рассуждал, что кровь из ягодицы не подходит для такого серьезного обряда… И все же - для меня это было серьезно. Для него, уверен, тоже. Настоящая дружба - это не вопрос интересного общения, это уровень доверия. Иногда мы не пересекались месяцами, а потом встречались так, словно вчера расстались. Главное, мы знали, что можем полагаться друг на друга.
        Но между мной и Кирей есть одно принципиальное различие. Он человек абсолютно рациональный. Если я с детства питаю слабость ко всякой мистике, отношусь к глюкам совершенно серьезно, они для меня так же реальны, как сама реальность (ну, по крайней мере, так же значимы), то для него глюки - однозначно диагноз. А поскольку все случившееся со мной в последнее время было в высшей степени иррационально, я решил рассказать Кириллу только самое очевидное. То есть - про драку с Валенком.
        - Теперь понятно, почему ты в темных очках, - хмыкнул Киря. - Неужели все так мрачно?
        - Хуже, чем ты думаешь.
        - У врача был?
        - Нет еще.
        Киря посмотрел на меня с сожалением.
        - Ну вот зачем ты нарываешься?
        - А почему бы нет?
        - Да потому что тебе постоянно прилетает.
        - Ну, иногда случается и наоборот, - жизнерадостно ответил я.
        - Редко. Как ни встретимся, опять ты куда-то влип.
        Киря дожевал ужасную котлету и закончил свою мысль, помахивая вилкой:
        - Я знаю, в чем дело. Ты не можешь спокойно пройти мимо несправедливости. Я, в принципе, одобряю. Но ты себя переоцениваешь. Надо же адекватно оценивать свои возможности…
        Я только плечами пожал. Тяга к справедливости была сильнее и важнее любого расчета. Я считал, это правильно, и спорить на эту тему не собирался.
        - Давай не будем рассуждать о справедливости. Я хочу, чтобы ты посмотрел мой глаз и высказал свое врачебное мнение.
        - Да уж я понял.
        Кирилл вытер руки салфеткой и сделал мне знак повернуться к свету.
        - Только не пугайся и… поспокойнее. Я предупреждаю - там ты увидишь что-то очень странное.
        - Ну показывай, не томи.
        Я огляделся, убедился, что в нашу сторону никто не смотрит, и снял очки.
        Несколько мгновений Кирилл сосредоточенно всматривался в мое лицо.
        - И что? - спросил он, возвращаясь к тарелке.
        Я ждал любой реакции. Только не такой.
        Никакой.
        - Как «что»?!
        - Ну, фингал… Самый обычный фингал.
        - А цвет глаза тебя не смущает? А зрачок?!
        Кирилл еще раз бросил на меня взгляд.
        - Да нет… Нормальный зрачок.
        Я разозлился. Издевается он надо мной, что ли?
        - Что, вертикальный зрачок - это теперь нормально?!
        Киря нахмурился. Снова развернул меня к свету, заглянул в глаз.
        - С чего ты взял, что он вертикальный? - спросил он, глядя на меня как-то подозрительно. - У тебя после удара… э-э-э… с головой проблем не было? Сознание не терял?
        - Да потому что…
        Я оборвал себя на полуслове. Потому что, наконец, понял.
        Киря просто не видел мой змеиный глаз!
        Казалось бы, мне должно было полегчать. Но мне стало так жутко, что руки задрожали, и я спрятал их под стол.
        Значит, не к окулисту мне надо идти, - а к психиатру.
        Кирилл смотрел на меня хмурясь. Видно, выражение моего лица ему не нравилось.
        - Внешне ничего особенного, - заговорил он. - Ну, кровоподтек, гематома… опухоль почти спала. Но если у тебя мутится зрение или двоится в глазах, тебе надо к специалисту, и, чем быстрее, тем лучше. Отслоение сетчатки, а при ударе такое бывает - это очень серьезно… И неплохо бы сделать рентген костей черепа… И доплерографию… Ты меня слушаешь вообще?
        Я глядел в сторону, ссутулившись.
        Значит, зря я сегодня весь день, как идиот, просидел в темных очках, выслушивая дурацкие советы теток. Можно было и не маскироваться.
        Не было никакого превращения. Только сдвиг в башке.
        Видимо, от удара Валенка там что-то и сдвинулось. А именно - стекла крыша.
        Мне стало безгранично тоскливо. Внезапно я почувствовал себя очень одиноким.
        Меня и раньше смутно посещало это чувство, несмотря на насыщенную жизнь и множество приятелей. Но тут вдруг словно поставили перед фактом, точнее, перед зеркалом - и там отразился я один, а вокруг пустота.
        Несколько минут я с трудом поддерживал разговор, едва слушая, что мне втолковывает Кирилл. А он явно переживал за меня. Даже написал мне на каком-то клочке, что купить из лекарств и какие обследования пройти. Я сунул клочок в карман, не глядя, тут же забыл о нем и при первой же возможности начал прощаться.
        Все было очень плохо.
        Глава 8
        ИНОГДА ЛУЧШЕ НЕ ОГЛЯДЫВАТЬСЯ
        На улице уже давно стемнело и сильно подморозило. С неба сыпал легкий сухой снежок. В общем, зима вернулась. Я был одет совершенно не по сезону. Но мне было все равно. Я злобно выкинул в урну темные очки и пошел дворами в сторону дома, предаваясь мрачности и всерьез раздумывая насчет визита в дурдом.
        Или все-таки ничего страшного? Ведь пока, кроме трансформации глаза, ничего плохого со мной не случилось. Причем - как удачно! - трансформация видна только мне самому. Ну вижу я свой глаз не так, как другие. Какая разница? Кто об этом узнает? Если в остальном я нормален, так и черт с ним. Да как бы я себя ни воспринимал - хоть в виде крокодила, - если остальные видят меня человеком, значит, проблема не так уж велика.
        Словом, минут через двадцать, пройдя почти пол-пути до дома, я уже почти успокоился и убедил себя, что ничего и не изменилось. И даже по-своему прикольно.
        Разговаривая с внутренним голосом и всячески себя подбадривая, я пересек пустой темный сквер у кинотеатра и свернул с освещенной улицы во дворы.
        И тут началось.
        Сперва я даже не понял, что происходит. Понемногу начало светлеть - хотя должно было быть все наоборот. Но, чем слабее светили редкие фонари, тем ярче разгоралось небо. Я поднял взгляд, высматривая луну, но увидел все те же снеговые тучи.
        И звезды - россыпью - в разрывах облаков. Как бисер, рассыпанный среди косматой, небрежно растерзанной во все небо бледно-зеленой пакли.
        Небо было так красиво, что я остановился и несколько минут просто стоял и любовался. Какое сегодня странное свечение города! Не грязное красноватое, как обычно, а туманно-травянистое. И такой чистый оттенок…
        Я опустил взгляд. Дома, деревья, блестевший под ногами лед - на них падал тот же зеленый отсвет. Воздух едва заметно дрожал. При попытке сосредоточить взгляд стены хрущевок начинали медленно куда-то плыть, пока совсем не растворялись в тумане. «Как под водой», - отметил я, озираясь с любопытством.
        Это было тоже красиво и прикольно.
        Я стоял долго, не замечая холода. Смотрел по очереди на разные вещи, и они таяли. В один прекрасный момент растаяло все. Теперь я находился в сплошном тумане.
        И тут мне наконец стало не по себе.
        Меня окружал подвижный сумрак, нереальный, как компьютерная 3D-модель. Мозг категорически я отказывался воспринимать увиденное и схватывал только какие-то отдельные образы, явно не справляясь с их опознанием.
        Я сделал над собой усилие и шагнул. Чтобы это сделать, пришлось вспомнить, где у меня нога. И послать туда приказ. Вокруг ничего не изменилось. Шагал не шагал - без разницы. Все равно что я лежал бы в кровати и представлял, что иду. Я бросил бесполезное занятие и решил осмотреться.
        И обнаружил, что я тут не один.
        Вокруг витали тени. Я явственно ощущал их внимание. Осторожное, даже трусливое - словно какие-то мелкие зверьки следили за мной, в любой момент готовые удрать и спрятаться. Я попытался рассмотреть их, но они мгновенно расплывались во все стороны, как мальки на мелководье.
        Потом за мной увязался кто-то покрупнее. Но когда я повернулся и попытался разглядеть его, он подло растворился в воздухе.
        - Не хочешь, как хочешь, - буркнул я, демонстративно отвернулся и встретился взглядом с призраком - высокомерного вида старухой, похожей на завуча на пенсии. Смотрела она на меня крайне неодобрительно. Кривя губы, старуха пробормотала нечто вроде «чтоб ты сдох» (ее голос показался мне знакомым), после чего сразу исчезла.
        Вместе с ней исчезли и «мальки». Несколько секунд в зеленом тумане было безгранично тихо. Вдруг по земле пробежала легкая дрожь, неприятно отозвалась в костях. За спиной послышалось странное скрипучее шелестение. Потом сквозь меня прокатилась словно волна холода, и я ощутил на себе тяжелый, недобрый взгляд.
        Мне невероятно захотелось спрятаться, как тем малькам. И я рефлекторно поступил как в детстве - зажал ладонью змеиный глаз. Да еще и зажмурил его.
        И в тот же миг словно вынырнул из мутного моря на поверхность.
        Я вздохнул так жадно, будто в самом деле тонул. Оказалось - я зачем-то свернул из проходного двора в один из безлюдных боковых тупиков и стоял, опираясь о бетонный забор и качаясь, словно пьяница. Ноги и руки онемели, кончики ушей горели от холода.
        «Вроде почти не пил, - подивился я своему состоянию. - Может, отравился в той тошниловке? А что, вполне возможно! Только бы до дому доползти! Не хватало еще потерять тут сознание и замерзнуть насмерть… почти в апреле!»
        Я оттолкнулся от забора и пошел, ступая по тротуару осторожно, как по болоту. Меня шатало; я то и дело опирался о забор и с ужасом думал, как пойду дальше, когда он кончится. Змеиный глаз я так и зажимал ладонью. Но он жил своей жизнью и пытался видеть то, что мне, человеку, явно не предназначалось. Вторым, нормальным глазом я наблюдал пустые проходные дворы, горящие окна домов, кусты, заснеженные автомобили… Но стоило на миг ослабить контроль, как я снова нырял в мутное море враждебных теней.
        А тот, с тяжелым взглядом, все не отставал. То крался сзади, как тигр в камышах… То медленно проплывал снизу, как акула под надувной лодкой… То тяжело пролетал надо мной, словно вражеский цеппелин.
        В конце концов я понял, что больше не могу, и остановился, опираясь плечом на фонарный столб. Закрыл ладонью левый глаз, подождал, пока пройдет тошнота.
        Я смертельно устал. Даже непонятно, почему я так устал. Но не чувствовал больше ни страха, ни уныния. Только усталость и раздражение. Хотелось избавиться от этого. Прямо сейчас.
        Я развернулся, открыл змеиный глаз и рявкнул:
        - Ну, чего тебе?!
        Прямо на меня смотрели такие же, как у меня, ядовито-желтые глаза. Две штуки.
        Теперь-то я знаю, как правильно обращаться с сущностями из иных миров.
        Самая лучшая приманка для них - это страх. Он прямо-таки прокладывает им дорогу и одновременно служит маяком: «Сюда, сюда, птичка! Тут много вкусного!» Ну а самая лучшая от них защита - не верить в их существование. Но это был не мой вариант. Ибо я материалист-эмпирик и всегда верю своим глазам - даже если они видят то, чего в природе быть не может. Многие же вообще не способны увидеть то, во что не верят. И это, между прочим, никакая не магия - чистая психология.
        Увидев тварь из чужого мира, я сразу поверил в ее реальность и, что хуже всего - сам к ней обратился. Вот верно предки говорили - не заговаривай с нечистью, особенно первым! Я же чувствовал, что существо, преследующее меня, опасно! Не надо было мне смотреть на него. И уж тем более с ним говорить.
        Потому что, если до того оно тащилось за мной, так же смутно чуя меня, как я его, - то теперь мы встретились лицом к лицу. Точнее, оно узрело меня прямо перед собой, как на тарелочке, и страшно обрадовалось. Я прямо-таки почувствовал приятную пустоту в его брюхе, готовую принять легкий ужин в моем лице.
        Ну а я… обратившись к нему, я как бы сделал шаг навстречу. И соответственно, на шаг удалился от моего собственного мира. И стал на порядок уязвимее. Зато (если это можно считать утешением) я гораздо лучше стал видеть этот туманный мир, чем бы он ни был. Мелькание зеленоватых теней сменилось слегка размытыми, но вполне узнаваемыми очертаниями длинного белого туловища. Желтые глаза, полная зубов пасть, раздвоенный язык… Передо мной был огромный змей. Именно такой, каким я себя представлял, когда смотрелся утром в зеркало, размышляя о своих дальнейших жизненных перспективах.
        В первый миг я решил, что он нападает на меня. Но ошибся. Пасть распахнулась, и я услышал пронзительное, самодовольное шипение:
        - Я первый его увидел! Я! Я! Он мой! С-с-слышите все?
        Не знаю, кто были эти «все» (даже и думать не хотелось), в любом случае, никто не отозвался и заявлять на меня свои права не стал.
        Змей подполз ближе и двинулся по кругу, наматывая вокруг меня кольцо за кольцом. Толщиной он был с трубу теплоснабжения, а длиной… Он все выползал и выползал из тумана, и все не кончался. Когда очередное кольцо прошло на уровне моей груди, я почувствовал себя Маугли в кольцах Каа. Нет, змей обвился вокруг меня неплотно, почти нежно, словно опасаясь случайно помять. Но я не мог шевельнуть ни рукой, ни ногой.
        Наконец движение туловища остановилось. Передо мной снова возникла плоская голова с зубастой пастью мегалодона и мерзкими желтыми глазами - точно такими же, как у меня.
        - Лорд, с-смотри, кого я поймал!
        Змея со своим раздвоенным языком говорить явно не способна - значит, шипящие слова возникали прямо у меня в мозгу. И до чего же паскудно они звучали! Эти знакомые интонации наглой сволочи, уверенной в своей полной безнаказанности…
        - Ну, куколка, - раздался рядом чей-то равнодушный голос. - И что?
        Я скосил глаза вбок, но говорившего не увидел.
        - Ты глянь, как светится! Ммм, так бы и с-с-съел! Можно?
        - Нет. Не видишь, как он светится?
        - Что, слишком холодный? - ляпнул я.
        - А ты откуда знаешь?! - изумился змей.
        Я промолчал, вырываясь из колец. Безуспешно - словно на меня намотали ту самую трубу.
        - Отпусти его, - сказал холодный голос.
        - Как?! Почему?!
        - Элементарно, - к холоду добавилось презрение. - На него явно кто-то вышел до нас. Не будем переходить родичам дорогу.
        - Боиш-шься? - обиженно спросил змей.
        - Нет, соблюдаю этикет.
        - Чего?
        Из тумана донесся смешок.
        - Ну да, это слово не из твоего лексикона. Да не очень-то он мне и нужен. Этих куколок - пруд пруди…
        - Мне нужен! - Из уголков змеиной пасти потянулась резко пахнущая слюна. Меня чуть не стошнило. - Отдай его мне!
        - Что будешь с ним делать?
        - Как что? С-съем!
        «Нет!» - мысленно взмолился я.
        Но ответом было только молчание, которое змеи немедленно истолковал как знак согласия. Морда приблизилась к моему лицу вплотную. Змей прикрыл глаза от удовольствия и ощупал мою голову своим скользким раздвоенным языком.
        - Ты мой с-с-сладкий!
        Что бы сделал нормальный человек? Впал в ступор… Отключился… В крайнем случае заорал.
        Я же откинул голову назад и изо всех сил треснул его лбом в нос.
        Кажется, это была плохая идея. Раздалось неописуемо злобное шипение. Кольца стиснули меня, как пресс. Пасть распахнулась почти вертикально. Змей выдавливал меня из кожи, как пасту из тюбика!
        В глазах потемнело от боли. Я заорал и не услышал своего крика.
        Это не по-настоящему! Нет! Я сейчас проснусь!
        Говорят, вся жизнь пролетает перед глазами перед смертью.
        Но у меня мелькнула только Васькина мордашка.
        Похоже, больше ничего, достойного предсмертного воспоминания, я после себя оставить не успел.
        После этого я отрубился, не чувствуя ничего, кроме огромного разочарования.
        Сколько я был без сознания - понятия не имею. Но, разлепив веки, увидел нечто странное и нелепое: какой-то человек стоял рядом со мной и пинал змея ботинком в бок. Я хотел расхохотаться при виде этого бессмысленного действия, но горло перехватило от боли; заодно и очнулся по-настоящему. Тогда и понял свою ошибку - никакого змея рядом не было. Я валялся на льду в глухом переулке, а какой-то прохожий задумчиво пинал меня в бок носком ботинка на толстом протекторе.
        Вокруг все было по-прежнему мутным и зеленоватым. Но в то же время я видел тротуар, окна хрущевок, помойные бачки поблизости… В каком же я мире, чтоб они оба провалились? Не в двух ведь одновременно? И из какого мира доносится этот холодный голос?
        - Эй, приятель. Ты живой?
        Я скрючился в позе зародыша и застонал. Каждый вдох причинял жгучую боль; казалось, по мне только что проехал каток.
        - Да ладно тебе, - сказал прохожий. Видя, что я очнулся, он перестал тыкать меня в бок ботинком и теперь просто рассматривал. - Не кривляйся. Тебя ж никто не тронул.
        - Это называется не тронул? - возмутился я. - А удав?
        - Удав, слышали? Ха-ха-ха! Во допился!
        - Да что ты с ним разговариваешь? Грузим его!
        - Что ты сказал? - изумленно переспросил я.
        - Я? - Прохожий пожал плечами. - Ничего.
        Позади него двигались тени. Кажется, там стояла машина. Я не мог разглядеть ее - все расплывалось. Я перевернулся на спину и уставился на собеседника. - Он ответил мне взглядом и улыбнулся. Я понимал, почему он улыбается, - его позабавила моя ассоциация, та, с Маугли. Я читал его мысли, а он читал мои. Мы стояли друг перед другом, как две раскрытые книги. Странно, но в этот момент мне это казалось совершенно нормальным. Я даже не удивился своей внезапной телепатии.
        Он протянул мне руку, помогая подняться. Правда, мне удалось только сесть, а потом приступ головокружения опять повалил меня на снег. Зато я наконец смог немного разглядеть собеседника. На первый взгляд - мужик мужиком. Одежда обычная: черная кожаная куртка, длинные темные волосы торчат из-под вязаной шапки… полгорода так ходит. Но лицо у него оказалось странное - неподвижное, белое, узкое, похожее на маску. Мне показалось, это и есть маска. С этой маски смотрели светлые ледяные глаза. Я не видел в них ни малейшего сочувствия к моему печальному положению. Только любопытство. Кажется, с тем же любопытством он досмотрел бы, как змей выдавливает меня себе в пасть. А то, что решил вмешаться, вызвано чем угодно, но не жалостью… И когда начинаешь думать, чем это можно быть вызвано, почему-то становится жутко.
        - Ты кто? - хрипло спросил я, превозмогая боль в горле.
        - А ты кто? - спросил он.
        Хороший вопрос, философский! Я уже понятия не имел, кто или что я теперь - особенно в данный момент. Но он-то явно знал, кто он такой и что за змей на меня напал! И я вцепился в него, как в спасательный круг.
        - Расскажи! Что со мной творится? Я схожу с ума?
        Он посмотрел на меня оценивающе.
        - Пока вроде нет.
        - А что со мной?
        - Ты превращаешься.
        - Это я и сам вижу! Почему? В кого?!
        - Почему? - задумчиво повторил светлоглазый. - Потому что пришло время. А в кого… Пока сказать не могу. Это зависит от тебя… и от наследственности… но в основном-то от тебя, имей это в виду на всякий случай. Чтобы потом не орать: «Это все бабушкины гены!»
        - Тот змей…
        Вопросы теснились на языке.
        - Не уходите! Я хочу понять!
        Человек в маске присел рядом со мной на корточки, повернул к себе мою голову, словно неодушевленный предмет, заглянул в глаза.
        - Пусть тебе твой учитель объясняет. Пока, Маугли.
        И ушел в зеленые тени, как в лес.
        Мне было так плохо, что я даже не попытался его остановить. О чем долго еще горько жалел. Так я и не понял - то ли он спас меня. То ли просто проходил мимо. То ли вообще был с той тварью заодно. А может - он-то ею и был.
        Я устало прикрыл глаза и услышал голос прямо над головой:
        - Ну-ка тряхни его еще раз. Вроде очухивается…
        При звуке этого голоса я почувствовал острое раздражение. Как тогда, когда впервые услышал шипение змея. Кого же это я так сразу возненавидел?
        Зажмурив левый глаз, я осторожно приоткрыл правый и сразу все понял. Да ведь это они, мои старые друзья - районные менты! Один сидел в машине, высунувшись в окно, другой стоял рядом со мной, глядя на меня как на мешок с отбросами. Я вдруг усомнился - не он ли пинал меня сейчас в бок? И был ли вообще тот странный человек с лицом-маской? Не говоря уж о змее-людоеде?
        - Я не пьяный, - сказал я, стараясь говорить громко и четко. - Просто… э-э-э… упал в обморок. Да, в голодный обморок! Я бедный студент, последний раз ел позавчера…
        Усатый мент - кажется, тот самый, который гонялся за мной возле моста, - сверлил меня хмурым подозрительным взглядом. И, не скрываясь, принюхивался.
        - Не пьяный, так вставай! Ишь, разлегся! Документы при себе есть… студент?
        Документов не было. Как и денег. Точнее, денег было так мало, что я даже постеснялся бы их предложить в виде взятки.
        Мне стало тоскливо. Дальше пойдет по накатанной. «Вы не имеете права!» - «Сейчас я тебе объясню твои права, гад! А ну в машину!» И так далее…
        Куда деваться? В этом мире вяжут менты, в том поджидает змей!
        - Что ты глаза жмуришь? Ну-ка открой! В глаза мне смотри!
        «А ведь он меня не узнал!» - подумал я.
        Эта мысль сразу взбодрила меня и погасила раздражение.
        - Поднимайся, и в машину! Сам залезешь или тащить тебя?
        Я сделал вялое движение, но призрачный змей нанес моему организму вполне ощутимый ущерб. Пара попыток подняться, и я с облегчением упал на снег.
        - Ладно, заносите меня, - разрешил я, закрывая глаза.
        У меня больше не было сил на продолжение борьбы. И что немаловажно, в милицейской машине наверняка было тепло.
        Глава 9
        А МОЖЕТ, НИЧЕГО И НЕ БЫЛО?
        С ментами все обошлось на удивление гладко. Поскольку я вел себя очень вежливо, да к тому же оказался не пьяный, они меня отпустили - причем совершенно бесплатно. И даже подкинули до парадной. Не иначе как у них был праздник - День Гуманности и Всепрощения или что-нибудь такое.
        - К кому это там милиция приехала?
        Бдительная бабка-квартировладелица уже поджидала меня на лестничной площадке.
        - Меня привезли, - честно сказал я. - Теперь каждый день будут возить с работы и на работу. Под конвоем.
        - И что ты на этот раз натворил, ирод?!
        - Атомную бомбу собрал, - заговорщицким шепотом сообщил я. - Целый год хранил ее в тумбочке, собирался РУВД взорвать, да вот, спалился!
        Бабка моргнула и попятилась к своей двери, словно ящерка, готовая шмыгнуть в норку.
        - Мирных снов, бабуся! - пожелал я и ввалился в квартиру, захлопнув дверь с таким грохотом, что эхо отозвалось аж на улице.
        Утром, вспомнив свою выходку, я искренне раскаивался. Ну зачем я ее дразню? Сам себе яму рою.
        День выдался серенький, небо далекое, бесцветное. И настроение ему под стать - спокойное, ровное. Вчерашние ужасы и глюки казались дурным сном.
        Пользуясь разрешением начальницы, я решил на работу не ходить. Отдохнуть. И подумать насчет жизненных планов. В дневном свете - когда змеиный глаз никак себя не проявлял - это казалось вполне возможным. Еще бы в зеркало не смотреть. И чтобы солнце не заходило.
        Страха я больше не чувствовал, даже любопытство унялось. Осталась только усталость от потустороннего и связанных с ним проблем.
        «Надо это прекращать, - подумал я. - Хватит. Сверхъестественные штучки хороши только как игра - пока контролируешь процесс и в любой момент можешь выйти. А не когда тебя куда-то влечет неведомая сила, по пути собирая на твою голову всевозможные неприятности. Ведь не хочется в дурдом? То-то же…»
        Нет, мистика - это занятно и прикольно, но если она вытесняет реальность - надо с ней кончать!
        От нездорового мистицизма будем защищаться рационализмом.
        Прямо сейчас и начнем!
        Может, под это дело и курить бросить? В здоровом теле - здоровый дух!
        Я встал с дивана, подошел к турнику. Задумчиво посмотрел на него. Нет, это перебор. Так и надорваться недолго.
        Заглянул в ванную. Там опять сидел на раковине этот, с хвостом. В темноте горели две белые точки - глаза. При виде меня молниеносно спрятался в слив.
        М-да. Не самое удачное начало борьбы с потусторонним.
        Я горестно вздохнул, вошел, не зажигая свет, и сел на край ванны.
        - Ты кто?
        Из-за решетки слива блеснули белые глазки.
        - Домовой? Банник?
        Он ничего не ответил. Да и без слов было ясно - он мне не доверял.
        Я попытался засунуть в слив палец.
        - Я же знаю, что ты мне только мерещишься!
        Палец обожгло. Я с руганью отдернул руку. Белоглазый, тяпнув меня за палец, смылся, явно очень довольный собой.
        - Ты, мелкий гаденыш!
        Палец болел - сильно, в точности как от укуса пчелы. Но ни малейших следов - ни покраснения, ничего такого - не осталось.
        Я высказал «домовому» все, что о нем думаю, захлопнул дверь и вышел. Но все равно почему-то испытывал к нему симпатию. Все-таки я тут не один такой… урод.
        «А что? - сказала я себе потом, ставя чайник. - Все идет правильно! Нет следов - нет и укуса. Значит, почудилось - что и требовалось доказать».
        Итак, линия поведения определена. Буду делать вид, что ничего особенного не происходит.
        И оно само понемногу рассосется.
        Тем более Ники так и не позвонила.
        До самого вечера вел я жизнь нормального человека. Мой последний нормальный человеческий вечер, как я теперь понимаю. Сидел в Сети, общался с друзьями. Сейчас, когда Интернет есть почти у всех, даже из дома выходить необязательно. Многие, кстати, так и работают на фрилансе. И зарабатывают побольше нас, офисных крыс. Эти разговоры в Сети навели меня на мысль поменять работу. Сменить наш сонный НИИ на что-нибудь более динамичное и перспективное.
        В институт я попал с подачи родителей. Вовсе не потому, что до такой степени находился под их влиянием. Просто, если вопрос мне безразличен, я с удовольствием перекладываю его на других. Так уж случилось, что в тот момент мне было безразлично мое трудоустройство. Ну и были еще причины.
        Родители всю жизнь проработали в этом самом НИИ. Наверно, когда-то работать в оборонке считалось круто и престижно. Но мое детство прошло, прямо скажем, в нищете, неопределенности и ожидании чуда - то есть того времени, когда НИИ воспрянет и устремится к высотам науки и благосостояния. Временами казалось, что этот счастливый момент уже вот-вот настанет. В один из таких моментов я и пришел в институт. А через полгода папин старый друг, более преуспевший в жизни, чем он, пригласил отца замом к себе в фирму. Платили там раз в десять больше, чем в НИИ, притом каждый месяц. Вскоре родители отъелись, а там и обзавелись признаками буржуазного благополучия: начали захаживать в пиццерии и суши-бары, отпуск проводили в Греции, а не на грядках; отец купил «форд-фокус» и ощутил себя хозяином жизни. А я так и зависал в институте, бездельничал и ожидал какого-то чуда…
        На столе вдруг разразился трелью мобильник. Неужели объявление сработало?!
        Я торопливо схватил его и прижал к уху.
        - Мам? (Я вообще-то наделся услышать другой голос…) Ну здравствуй, здравствуй…
        Голос у матушки был очень таинственный. Для начала она дважды уточнила, не на работе ли я и нет ли кого-нибудь со мной рядом.
        - Ты чего там шепчешь? - с невольным любопытством спросил я.
        - Папа сказал, что у них в фирме появилась вакансия! Правда, не твой профиль, там скорее надо размещать заказы - я в этом не понимаю ничего, но ты же молодой, быстро сориентируешься.
        Я почесал в затылке. Какое неожиданное предложение! И уж больно своевременное. Даже как-то подозрительно…
        Давно заметил забавную закономерность. Если появляется заманчивая перспектива - так непременно возникнет еще одна параллельная. Единственная цель которой - сбить с толку и направить на ложный путь.
        Поэтому я не стал сразу хвататься за предложение, а неохотно протянул:
        - Ну, я, конечно, подумывал сменить работу… Но не на менеджера по продажам, это уж точно.
        - А деньги тебе не нужны? Ты знаешь, какой там оклад?!
        - Мне и в НИИ неплохо.
        - Да уж, - едко заметила матушка. - Мне-то можешь не рассказывать. А уж зарплата просто сказочная! Одними сказками и расплачиваются. Как все будет хорошо… лет через двадцать!
        Я промолчал, ощупывая левый глаз. Веко было твердым, холодным и шершавым… чтоб мне лопнуть, если это не чешуя! Еще утром не было!
        Матушка почувствовала слабину и принялась уговаривать меня еще активнее:
        - Папа уже намекнул насчет тебя шефу, тот обещал подумать. Завтра ждет твоего звонка! Ты уж произведи на него позитивное впечатление… Оденься поприличнее, рубашку чистую надень! Принеси диплом…
        Я скривился. О да, самое подходящее время - идти на собеседование. Как гляну на папиного шефа своим змеиным глазом, так он сразу меня и трудоустроит. Менеджером по работе с клиентами, ага.
        - А почему папа сам мне не позвонил?
        - Ну, ему неудобно…
        Хотя именно мне полагалось мучиться от комплекса неполноценности - особенно теперь, когда немолодой папа преуспел, а молодой я продолжает пребывать в той же яме, - все происходило в точности до наоборот. Кажется, отец сам испытывал передо мной вину. Потому что в школьные годы внушал мне, что лучше его специальности на свете нет, а потом, ошеломленный тем, что творилось в оборонке, не догадался меня отговорить.
        Внезапно я решился. Все, к черту дурацкие фантазии! Пока в придачу к глазу не выросли рога, крылья и хвост - надо становиться нормальным человеком. Судьба дает мне шанс. Решено: иду прогибаться перед папиным шефом. Я его знал - с виду весельчак, балагур, душа нараспашку, только почему у него постоянно кого-то увольняют? Пообещал матушке завтра позвонить и предложить свою кандидатуру. Она и обрадовалась, и растерялась - не думала, что я сдамся так просто.
        Положив трубку, я заглянул в ванную и подмигнул себе змеиным глазом. Домовой не показался. Это было хорошим признаком - значит, моя стратегия игнорирования проблем начинала действовать.
        «Вот что значит позитивная цель в жизни!» - похвалил я себя. И приказал себе - забыть о Ники! С девочками-эмо, байкерами-убийцами, белыми змеями и глюками кончено. Возвращаюсь в реальный мир. Стабильный, привычный и спокойный. И отделался я относительно легко. Всего лишь один глаз потерял.
        Вечером я лег спать пораньше, мысленно репетируя разговор с будущим шефом. Если где-то в глубине души и скреблась некая неуверенность в своей правоте, я ее успешно не замечал.
        А ночью мне приснился сон. Слишком яркий и реалистичный для обычного сна. Но уж лучше бы он не был таким реалистичным!
        Мне снилось, что я опять торчу среди ночи возле северного окна, вглядываясь в темноту. Вот только сияющих новостроек уже - или еще? - нет. За стеклом тускло блестит лента железной дороги, за ним Торфянка моего детства - бескрайнее пространство, поросшее жухлой травой. Монотонный пейзаж разнообразят только прошлогодние «зонтики», торчащие из травы, словно костлявые руки мертвецов.
        Дальше - лес. Сырой еловый лес, тоскливый и угрожающий с виду. Идет дождь. Под ногами чавкает раскисшая земля, капли срываются с еловых лап и стекают за шиворот. Я иду по лесу, чувствуя, как нарастает чувство опасности. Рядом кто-то есть. И он знает, что я здесь…
        Дальше я словно раздваиваюсь и смотрю с двух точек одновременно. Вот я, идущий по лесу, с тревогой оглядываюсь по сторонам, не понимая, откуда ждать беды. А вот, прямо передо мной, в густом ельнике - логово под корнями. Кто-то просыпается. Он поднимает морду и втягивает воздух. Он чует меня. Он помнит мой запах…
        Замирая от страха, я вглядываюсь во мрак логова сквозь струи дождя. И вижу, как из норы длинным плавным движением вытекает… Змей? Не совсем! Я не знаю такого зверя и знать не желаю! Даже того, что видно, хватает, чтобы не хотеть продолжения знакомства. Огромное, трупно-белое туловище… Две короткие когтистые лапы… Зубастая пасть… И ядовито-желтые глаза с вертикальными зрачками.
        Коленки слабеют от ужаса. Чудовище выходит на охоту. Оно ищет меня, чтобы убить. И убьет с легкостью, потому что рождено убивать. И я ничего не смогу с ним сделать. Оно - хищник. А я - нет.
        Что делать? Как спасти жизнь?!
        Я в панике озираюсь. На дерево? Но вокруг только черные скользкие стволы, сырые еловые лапы…
        А чудовище, вытянув из логова хвост, с тихим шипением скользит между деревьями.
        Ему необязательно меня видеть. Оно и так знает, что я здесь, в его власти.
        Что делать?!
        «Взлетай!» - кто-то крикнул мне прямо в уши.
        - Но у меня же нет крыльев! - воскликнул я беспомощно.
        «Нет, есть».
        В темноте прямо передо мной зажигаются желтые глаза.
        Страх стал нестерпимым. Я в панике кинулся бежать сломя голову…
        …и распахнул глаза - весь в поту, мышцы сведены судорогой.
        Несколько мгновений я испытывал только безграничную благодарность судьбе за то, что это был всего лишь сон. В комнате было темно, в окно светил фонарь. Где-то вдалеке проехала одинокая машина. Судя по тишине, на улице была глубокая ночь. Несколько минут я лежал приходя в себя. Успел даже задуматься, не вещий ли это сон…
        А потом услышал шорох.
        Глава 10,
        В КОТОРОЙ аЛЕКС ПУСКАЕТ В ХОД КАТАНУ
        В комнате кто-то был. Он стоял у балконной двери. На этот раз мне точно не мерещилось. Я слышал звук дыхания; сквозило холодом, тихо шевелилась занавеска.
        Я хотел вскочить с постели, но тело отказалось мне служить. Перед глазами стояло чудовище из сна. Недаром оно принюхивалось там, в лесу! Оно следовало за мной из сна в явь!
        «Мне кранты, - обреченно подумал я. - Прощай, жизнь. Но я продам тебя дорого!»
        Страх дошел до высшей точки… и превратился в ярость.
        Я представил, что за занавеской стоит начальник нашего РУВД. Это помогло мобилизоваться.
        Время остановилось, и я увидел себя словно со стороны. Какие бы то ни было чувства вообще исчезли. Ни страха, ни сомнений, ни мыслей, полная внутренняя тишина - то, чего я ни разу не мог добиться на тренировках. Глубокий покой потенциальной энергии, готовой мгновенно перейти в кинетическую. Внутри меня разжалась пружина. Я вскочил с дивана, выбросил вверх руку и безошибочно схватил рукоять висящей на бабушкином ковре катаны.
        Вот так она мне и пригодилась - первый и последний раз в жизни.
        Дальше мое тело действовало так, как учили.
        Издавна считается, что все секреты кэндзюцу заключены в одном-единственном приеме, который является истоком всех остальных бесчисленных техник, - ударе мечом сверху вниз наискосок. Конечно, все это было сделано не по правилам, не из той стойки, да и классическое выхватывание меча с ударом тут и близко не пробегало. Я попросту сорвал катану со стенки (ножны в процессе отлетели сами, я даже не заметил как) и нанес такой удар, что должен был… ну, если не смахнуть голову противнику, так уж точно перерезать горло.
        Но враг не собирался ждать, пока ему отрежут голову. Он сделал быстрое движение… в темноте я не понял какое, но блок был таким жестким, словно я ударил кирпичную стену. Что-то звякнуло, хрустнуло, и лезвие, блеснув в сумраке, отлетело и воткнулось в пол, красиво покачиваясь.
        Я застыл, изумленно глядя на рукоять у себя в руке. С огрызка катаны медленно отвалилась цуба и со звоном покатилась по полу.
        - Ну, Леша, ты вообще! - услышал я обиженный голос. - Совсем с ума сошел!
        - Кто здесь?!
        - Это я, Ники!
        Я включил свет трясущейся рукой. Передо мной в самом деле стояла Ники, в кожаной куртке, с очень обиженным видом. Я не выдержал и истерически рассмеялся.
        - Фух! Аж сердце прихватило! Ты знаешь, что человек может так заполучить инфаркт?
        Я рухнул на диван, оглядываясь в поисках сигарет. Обнаружил, что все еще стискиваю бесполезную рукоять катаны, и бросил ее на пол. Лезвие отломилось возле самого основания.
        «Проклятая китайская дешевка!» - недобрым словом помянул я подарочек друзей.
        Страшно подумать - а если бы на месте Ники оказался реальный враг?!
        - Ну извини, - хмыкнула Ники, проследив за моим взглядом, устремленным на обломанное лезвие. - Я нечаянно. Ты первый начал.
        - Неважно, - буркнул я. - Ну и дерьмовый же меч! От одного удара развалился! Знал бы раньше - давно выкинул… А ты молодец, быстро среагировала!
        Ники пожала плечами.
        - Чем ты его отбила?
        - Рукой.
        - Голой рукой? - не поверил я.
        - А какой еще? - ехидно спросила Ники.
        - Ну-ка покажи!
        Ники, не чинясь, протянула руку. Кисть была маленькая и изящная, но очень крепкая. Пальцы жесткие, как лакированные. Ну да, теоретически такой рукой можно отбить несильный удар… если бить плашмя.
        Но я-то точно знал, что бил не слабо. И не плашмя…
        - Чем это ты занимаешься, что у тебя стали такие пальцы? - спросил я, отпуская ее руку.
        Ники с сомнением посмотрела на меня, словно думая, стоит ли говорить.
        - Ты знаешь, - уклончиво сказала она. - Музыкой. Это от гитары.
        - Издеваешься?
        - Вот еще!
        Несколько мгновений мы сверлили друг друга недоверчивыми взглядами.
        - Ты чего тут делаешь? - спохватился я. - И вообще, как сюда попала?
        - А у тебя дверь была не закрыта. И даже слегка поскрипывала - этак приглашающе. Воров-то не боишься?
        Я мысленно обругал себя болваном и маразматиком. Должно быть, я забыл закрыть входную дверь вечером. Заходите, добрые люди, берите что хотите! Вообще-то таких провалов в памяти у меня раньше не бывало, но все когда-то случается в первый раз.
        Ники еще раз улыбнулась и уселась рядом со мной.
        Сердце все еще колотилось, но непосредственная близость инфаркта, кажется, уже миновала. Я нашел сигареты у компа и закурил, с каждой затяжкой приходя в себя.
        - Почему ты не позвонила заранее?
        - А зачем? Я решила - сразу к тебе. Ты же сам написал: «Срочно!!!»
        - Но ты же у меня не бывала. Как ты меня нашла?
        - Ну, твой дом и подъезд я знаю. Ты сам показывал.
        - А квартиру?
        - Вычислила. Тоже мне, сложность.
        - Как? - настаивал я.
        Она пожала плечами.
        - Ты все равно не поверишь.
        - Ну как, скажи!
        - Вот пристал. Ну, по запаху.
        - Врешь!
        Она засмеялась.
        - Видишь, не поверил.
        Я обиделся:
        - Да ну тебя! Врешь не хуже Ленки.
        - Ленка - это девушка твоя? - заинтересовалась Ники.
        - Бывшая, - отмахнулся я.
        Ишь ты - «по запаху»! Я незаметно принюхался. Да уж, тут явно не райские сады. Помыть пол не мешало бы еще пару месяцев назад. Но чтобы учуять запах с лестницы - это перебор!
        - А у тебя уютненько! - сказала Ники, посматривая по сторонам.
        - Ну-ну, издевайся дальше.
        - Нет, правда. Дерево, велик, лыжи, комп - все под рукой. Квартира моей мечты. Я всегда мечтала такой же бардак устроить в своей комнате, только мама не разрешала.
        - А одна моя знакомая говорит - настоящее драконье логово. Навалил «сокровищ» в кучу на полу и спит на них…
        - Вот именно - логовище! - подтвердила Ники, с удовольствием оглядываясь.
        «Надо на ней жениться, - пришла в голову забавная мысль. - У нас точно не будет разногласий по ведению хозяйства».
        А парочка гитар, десяток усилителей и барабанная установка отлично впишутся в мой хаос. Ленка увидит, просто умрет на месте, ха-ха.
        - Ну ты и объяву сочинил, - ухмыляясь, сказала Ники. - Конспиратор. Еще бы фотку свою там повесил, хи-хи-хи.
        - Тебе смешно, да?
        - Не, молодец, хорошо придумал. Ну, че там у тебя с глазами? Показывай.
        - А что, сразу не заметно?
        Я повернул лицо к люстре. Ники изучила его с очень серьезным видом.
        - Ну, глаз. И что?
        - Не видно, что у меня глаз ненормальный? - злобно спросил я.
        - Который?
        - Что?!
        Ники моя вспышка негодования только развеселила.
        - Я ж не знаю, который именно тебе не нравится.
        - Может, хватит?! Я тут в мутанта превращаюсь, а ты…
        - Фу, а я-то неслась сюда. Думала, у тебя в самом деле какие-то ужасные проблемы…
        - Так это не страшно? - недоверчиво уточнил я.
        - Неа.
        - Ладно, ты меня утешила. Теперь рассказывай, как от него избавиться.
        - А зачем? Ходи так.
        - Ники!!!
        - Ладно уж, - Ники повертела головой и неожиданно предложила: - Леша, а давай выпьем чаю!
        Это было очень странное чаепитие - в три часа ночи, в загадочном молчании. Темнота и свет фонаря, полная тишина снаружи, шум и бульканье закипающего чайника, звяканье ложечки о край надтреснутой чашки… Я хлебал горячую жидкость, не чувствуя ее вкуса, с ощущением нереальности происходящего. И еще - казалось, будто сейчас какой-то праздник. Типа Новый год. Сейчас достанем елку с антресолей, нарядим и будем плясать вокруг нее с Ники и байкером.
        - И тем не менее, - сказал я, решив, что пауза затянулась, - вернемся к моему глазу.
        - Чем он тебе не нравится?
        - Ничем не нравится. Я хочу свой прежний глаз на место. Хочу, чтобы Валенок исправил то, что натворил.
        - Он не сможет, - вздохнула Ники. - Валенок не целитель. Он - наоборот.
        - А кто сможет?
        Ники отставила чашку.
        - Насчет этого я и хотела с тобой поговорить. Леша, тебе надо познакомиться с Грегом.
        - Так и знал, что этим кончится, - проворчал я. - Значит, этот тип может вылечить мой глаз?
        - Грег не тип. И не факт, что он захочет тебе помочь. Но тебе надо постараться уговорить его.
        - А я хочу его уговаривать?!
        - Не беспокойся, я уверена, вы с ним найдете общий язык. Вот и Валенку ты очень понравился…
        «Банда извращенцев!» - подумал я.
        - Он ржал двое суток, когда вспоминал, как ты пробил головой Старое Доброе Пианино.
        Я злобно выругался.
        - Леша, - продолжала Ники очень серьезным тоном. - Тебе придется встретиться с Грегом. Валенок все равно уже настучал. Он ему все про тебя рассказал. - Ники как-то очень странно выделила слово «все». - Правда, Грег сказал, что таких как ты - пруд пруди и что мне нельзя с тобой встречаться, потому что это бессмысленно, безответственно и опасно. Но теперь все изменилось. Тебе в самом деле нужна помощь. Нельзя оставаться в таком виде, это добром не кончится…
        - Погоди, - перебил я ее, окончательно запутавшись. - Что значит - опасно? Для кого? Для меня?
        - А для кого еще?
        Меня вдруг одолели подозрения. Может, это демоническая секта? Тайное общество колдунов?
        - Валенок тоже ученик Грега? - спросил я с подвохом.
        - Не совсем. Скажем так, - Ники задумалась, будто подбирая слово. - Вассал.
        «Черт», - подумал я, пытаясь постичь, что за отношения связывают эту шайку.
        - Короче, - сказала Ники. - В четверг, к семи вечера, приходи в Старый Добрый Паб. А мы с Валенком попробуем заманить туда Грега, и вы как бы случайно встретитесь.
        - Вы че, с ума сошли?!
        - А что? Прикольное место, нам с Валенком там очень понравилось.
        Нет, действительно чокнутые!
        - Меня там повяжут!
        - Если ты не дашься, так не повяжут, - сказала она, как нечто само собой разумеющееся. - Да расслабься, никто тебя не запомнил. Все смотрели на Валенка. Тебя на его фоне даже не видно.
        - Ну, спасибо!
        - Так ты придешь или нет?
        - Нет!
        - Мы дважды приглашать не будем!
        - Оставь мне свой телефон, я позвоню…
        Ники с усмешкой погрозила мне пальцем.
        - Никаких телефонов! Решай сейчас.
        - По-моему, это называется выкручиванием рук, - проворчал я.
        - А по-моему, кто-то только что стонал, как ему хочется избавиться от симпатичного желтого глазика…
        Честно сказать, я почти не колебался. На самом деле меня уже давно разбирало любопытство. Что за Грег такой, из-за которого девушки в воду бросаются? Давно хотел посмотреть на такого типа. Думал, они бывают только в боевиках. Значит, он еще и целитель…
        Я перегнулся через стол, крепко взял Ники за руку и, ловя ее взгляд, спросил:
        - Ники, честно - кто вы такие?
        Ники подняла бровь домиком, в точности как Ленка.
        - В смысле - «кто такие»? Ты о чем?
        Эти манерно поднятые брови мне сразу сказали, что правдивого ответа не дождаться.
        Так я и знал! Хотя Ники, несомненно, прекрасно поняла вопрос.
        - Приду я, приду, куда ж я денусь, - ворчливо сказал я, отпуская ее руку. - Только не в паб. Встретимся у метро.
        Ники пожала плечами:
        - Охота же гулять на таком холоде!
        Залпом допив чай, она вскочила и устремилась в прихожую.
        - Все, мне пора! Пока кое-кто меня тут не застукал!
        И Ники, чмокнув меня на прощание, стремительно исчезла.
        Я закрыл за ней дверь и несколько мгновений тупо смотрел на замок.
        Закрыл дверь? А перед этим - открыл? Открыл!
        Значит, дверь была закрыта изнутри. Ники мне соврала насчет незапертой двери!
        Как же она сюда попала?
        Я снова открыл замок, рывком распахнул дверь и выскочил на лестницу.
        Там меня встретила гулкая тишина. Я прислушался - нет, стука шагов не было! Но Ники не могла спуститься на пять этажей за несколько секунд…
        - Ники! - крикнул я.
        Мне отозвалось только эхо.
        Я перегнулся через перила и прислушался.
        Если Ники не затаилась, значит, ее нет в парадной.
        Я спустился на пролет вниз и застыл на полушаге. На четвертом этаже было распахнуто окно. Рама едва слышно поскрипывала. Я вскочил на подоконник, высунулся наружу так далеко, как только мог, но никого не увидел.
        Ну и куда она девалась? Улетела, что ли?
        - Ты чего… чего задумал, охламон?!
        Я обернулся - ну конечно, соседская бабка, куда же без нее! Ее ужас при виде меня, стоящего на подоконнике, был таким неподдельным, что я не удержался и провыл:
        - Жизнь мне немила! Прощайте навек!
        И уставился на нее безумным взглядом, покачиваясь в оконном проеме.
        Вдруг в парадной мигнул и погас свет.
        А через миг из темноты донесся бабкин вопль и звук захлопнутой двери.
        Я спрыгнул с подоконника, посмеиваясь, и пошел домой.
        Теперь-то бабка небось будет посмирнее!
        Правда, я так и не понял, чего она так испугалась.
        Глава 11
        СОБЕСЕДОВАНИЕ
        Вечером в четверг выдалась погода, какая бывает в Питере пару раз в год. С утра дул упорный восточный ветер, железной метлой выметая за море всю слякоть, серость и грязь, все дождевые и снеговые тучи. К вечеру по небу разлилась прозрачная, сияющая, сапфировая синева. Ее отблеск падал на весь город, оставляя ощущение абсолютной чистоты. Как будто наступила странная, космическая весна. Чуть подморозило - точнее, подсушило. Воздух был прозрачным, как в горах. Уходя из института, я понял, что впервые за долгие месяцы иду с работы не в темноте.
        Когда начало смеркаться, я вытащил из кармана купленную в «Детском мире» пиратскую нашлепку на резинке - черную, с черепом и костями, - и надел на левый глаз. Это было куда удобнее, чем ходить, зажав глаз ладонью. И действовало не хуже. Возникла шальная мысль заглянуть в ирландский паб, попугать бармена. Жаль, что он не мог увидеть то, что под повязкой.
        А там было чем полюбоваться. Трансформация глаза продолжалась. За два дня изменилось веко и бровь. Выпали ресницы, вместо них выросли короткие шипы, которые стучали друг о друга, когда я моргал. Кстати, теперь я мог бы выиграть мировой чемпионат по игре в гляделки: я обнаружил, что могу держать желтый глаз открытым сколько угодно. Белесая чешуя расползлась на висок, бровь и верхнюю часть щеки. Превращение в змею шло полным ходом.
        Чем ближе я подходил к метро, тем сильнее волновался. Представлялся наряд милиции, сидящий в пабе в круглосуточной засаде по мою душу. Но в основном я думал о Греге. Кто он, этот крутой мэн? И главное, сможет ли он мне помочь? Я слегка опасался этой встречи и заранее был к нему не расположен.
        Но больше всего я боялся, что он окажется пустышкой.
        «Надоело, - устало подумал я, переходя улицу. - Просто посмотрю на него. Или сразу спрошу в лоб - может он вылечить мне глаз или нет? Если начнет изворачиваться и нагонять тумана, пошлю его подальше и уйду».
        Метров за пятьдесят я заметил в толпе Ники. Она махала мне рукой. Рядом с ней стоял какой-то мужчина. Меня бросило в жар.
        - Леша, привет! - воскликнула она и тут же принялась хихикать. - Ты что, решил в пиратов поиграть?
        Ее спутник посмотрел на меня со скептическим выражением лица.
        - Это и есть твой приятель? - спросил он Ники, протягивая мне руку. - Добрый вечер. Мне сказали, у тебя возникли проблемы со зрением.
        - Зрение - для идиотов, - мрачно ответил я. - Я легко обхожусь эхолокацией.
        - Сними-ка нашлепку. Так. Быстро надеть обратно. Да, с этим надо что-то делать. Вероника, нам бы найти укромный уголок где-нибудь поблизости…
        Она пожала плечами.
        - Могильник. Туда сейчас никто не сунется.
        - Точно. Пошли.
        Пока мы огибали метро, пробираясь сквозь толпу, я искоса разглядывал Грега, пытаясь составить о нем впечатление. На шарлатана, равно как и на супермена или великого мага, он не походил. Худощавый мужчина лет сорока, неопределенно-восточной внешности, пепельноволосый и темноглазый. В отличие от Валенка, в нем на первый взгляд не было ничего необыкновенного, вызывающего или экстравагантного (я даже испытал легкое разочарование). В общем-то, единственной его яркой чертой был странный контраст почти белых волос и совсем темных глаз. И еще - в нем ощущалась уверенность в себе, ровная и доброжелательная, без всяких понтов. Ну, примерно как у врача. Я подумал, что он мне, пожалуй, симпатичен.
        Быстро темнело. Небо стало цвета индиго; с каждой минутой в нем загорались новые звезды. Лужи затянуло пленкой льда. Мы прошли вдоль торговой зоны у метро, миновали троллейбусный парк, автозаправку. Людей становилось все меньше, фонари попадались все реже. Вдруг в лицо мне дунул сильный холодный ветер: мы вышли на открытое пространство.
        Это была полоса отчуждения шириной метров в пятьсот, оставленная между двумя кварталами новостроек по причине того, что там проходила ЛЭП. Вышки стояли в два ряда, неся гроздья проводов, а между ними шелестел мертвый обледеневший бурьян. Грег повел нас по одному ему видимой тропинке, лавируя среди сухого чертополоха. Вскоре впереди показалось что-то темное, закрывающее небо. Оказалось, что это высокий земляной холм - не то курган, не то бункер старинного бомбоубежища. Мы по очереди взобрались наверх.
        Сверху холм был увенчан четырехугольной бетонной плитой. Вдалеке, куда ни глянь, светились окна новостроек. Странный холм и его окрестности были единственным черным пятном в кольце огней. Провода над нашими головами басовито гудели на ветру, и казалось, будто это металлическое гудение издает текущее по ним электричество.
        Грег сунул руки в карманы и огляделся.
        - Отлично, - сказал он. - Тут нам никто не помешает.
        - Вы уверены, что это самое лучшее место для лечения? - с сомнением спросил я.
        Курган выглядел весьма некомфортабельно, даже если не брать в расчет ветер и холод. Одинокая возвышенность, которая просматривается со всех сторон, и мы торчим на ее верхушке.
        По земле пробежала дрожь. Я бросил взгляд под ноги. Кажется, бетонная плита чуть содрогалась. Дрожь нарастала и затихала, словно где-то внизу проезжал поезд метро. Мне показалось, что я слышу далекий рокот под землей.
        - Что это за шум? - спросил я.
        Грег поморщился.
        - Не обращай внима…
        Под землей вдруг загрохотало так громко, словно поезд собирался выехать на поверхность прямо под нашими ногами. Холм вздрогнул. Воздух странно зарябил. Левый глаз сильно зачесался. Я сдвинул нашлепку, почесал глаз и почему-то подумал о Валенке.
        Грег посмотрел мне за плечо.
        - Ты зачем сюда явился? - со вздохом спросил он. - Тебя звали?
        Я резко развернулся и увидел Валенка. Он стоял у меня за спиной в величественной позе, положив лапы на пояс и расставив ноги. Как говорится - подкрался незаметно. Было полное ощущение, что он возник прямо из воздуха.
        - Я-то спал, - сообщил он. - А вы меня разбудили. Топаете, разговариваете громко…
        - Дверьми хлопаете, музыку включаете, - невинным тоном добавил я.
        Валенок посмотрел на меня и прищурился.
        - Где-то я тебя уже встречал, красавчик…
        - Это точно, - сказал я сквозь зубы. - Приглядись повнимательнее.
        Валенок так и сделал. Узнав меня, осклабился.
        - Все-таки нашел нас! А ведь тебя предупреждали… Ну что ж, прощайся с жизнью.
        - Не смей его трогать! - вмешалась Ники. - Ты и так его покалечил! Вон, смотри, что у него с глазами!
        Увидев мой желтый глаз, Валенок откровенно поразился. И даже попытался потыкать в него пальцем.
        - А почему только один?
        - Отвали! - рявкнул я, быстро пряча от него глаз под повязкой.
        - Почему у него один глаз, Грег?
        - Это тебя надо спросить.
        - Меня?! - искренне удивился Валенок.
        - Вероника утверждает, что это сделал ты.
        - Я еще и колдовать умею?
        Грег махнул рукой.
        - Отойди и не мешай.
        Валенок пожал плечами и отошел шага на два. На фоне худощавого Грега он выглядел огромным, как танк, но почему-то не казался угрожающим. Я повернулся к нему спиной, пытаясь понять, откуда он возник. Если отбросить все совсем уж невозможные варианты, оставался только один - телепортировался. Или я окончательно ослеп. Все подходы к холму просматривались метров на двести. И, если уж рассматривать и эту версию - я не заметил, чтобы он сюда подлетал. Но кое-что я все-таки отметил: стоило ему материализоваться, как у меня сразу перестал чесаться глаз.
        Ники подошла к Грегу и встала рядом с ним, глядя в небо.
        - Посмотрите, сколько сегодня звезд, - сказала она мечтательно. - Все небо усыпано. А как сегодня хорошо видны обе спирали Млечного Пути… Смотрите - метеор!
        Я тоже уставился наверх. Но не увидел ничего, кроме десятка каких-то крупных звезд, хаотически раскиданных по небу. А при чем тут две спирали и метеор, я вообще не понял. Но спрашивать не стал - вот еще. Не пора ли наконец заняться делами? Я откашлялся, но сказать ничего не успел - ко мне с хитрой улыбкой обратилась Ники:
        - Леша, расслабься! Ты чего так нервничаешь? Как будто мы сейчас будем выведывать твои атомные секреты!
        - С чего это ты решила, что я имею отношение к атомным секретам? - рефлекторно спросил я.
        - А я о тебе много знаю, - ответила Ники. - Кстати, Грег, Леша работает в секретном НИИ. В том, ядерном, которое на набережной. Где проектируют…
        - Ники, ну молчи! - не выдержал я. - Это же военная тайна!
        - Да ее весь район знает. Спроси любую тетку в магазине!
        - Ну и что. Мало ли кто что знает? Пусть весь район знает, а я давал подписку о неразглашении.
        - Вероника, прекрати дразниться, - мягко сказал Грег и повернулся ко мне. - Мне нравится этот подход. И твоя специальность - тоже. Не так много людей предпочитают глобальные цели сиюминутным. А уж как источник энергии…
        Он неожиданно умолк, словно сболтнул что-то лишнее. Но Ники, явно подлизываясь к Грегу, подхватила:
        - Это точно! Высвобождение энергии из низшей материи этого мира и управление ею - что может быть круче? Атомная энергия - это такая невообразимая сила… А ты ею повелеваешь… Наверно, это просто завораживает!
        Я почувствовал себя польщенным, но вскоре мне стало стыдно.
        - На самом деле, - сказал я откровенно (чему сам слегка удивился), - вначале я именно так и рассуждал. Как дите малое. Вообще не знаю, чем я думал, когда пошел в этот НИИ.
        - Сейчас для науки плохой период, - возразила Ники. - Но это же временно.
        - Это «временно» может затянуться лет на двадцать!
        - Ну и что? - буркнул Валенок за моей спиной. - Подумаешь, каких-то жалких двадцать лет.
        - Конечно, я в любой момент могу оттуда уйти, - продолжал я, не реагируя на его подколку. - Но куда? И зачем?
        - Забавно, - сказал Грег, слушавший меня очень внимательно. - Выбираешь правильно, но сам себе не можешь объяснить собственный выбор. И начинаешь бестолково суетиться, потеряв направление…
        Я с жаром закивал.
        - Да, да. В этом все и дело. Отсутствие целей в жизни.
        - Все-таки странная эта фраза - «Цель жизни».
        - Почему? - удивился я.
        - Цель подразумевает достижение результата. Те, кто так ставит вопрос, ничего не знают о том, что такое время. Эта фраза подразумевает, что время линейно.
        - А разве нет?
        - Конечно, нет.
        «Ничего себе заявочки», - подумал я и сказал:
        - Это не доказано. И вообще, нам толком ничего не известно о времени. Но мы же говорим о человеческой жизни. Человек рождается, живет и умирает. Это ли не линейность?
        Грег помотал головой.
        - Чисто человеческий подход. Люди считают, что рождение - начало, смерть - конец. А это не так. Ни рождения, ни смерти на самом деле нет.
        - А что есть?
        - Превращение.
        Я вытаращил на него глаза и затаил дыхание, ожидая продолжения.
        - Таким образом, - закончил Грег, - имеет смысл говорить не о цели, а о способе жизни. Иными словами, цель жизни в том, чтобы прожить ее правильно.
        - Может, ты еще знаешь, что такое «правильно»? - спросил я язвительно.
        Грег кивнул.
        - Не для всех, - уточнил он. - Для некоторых.
        Я невольно разволновался, потому что и сам об этом немало думал и приходил к примерно таким же выводам, только вот что такое «правильно» - понятия не имел.
        - Этому ты и учишь Ники?
        - Ну, и этому тоже.
        - А меня мог бы? - спросил я неожиданно для себя.
        Грег усмехнулся.
        Все-таки я попал на собеседование, доперло до меня. Это не просто приятная болтовня. Меня изучают.
        Оценивают мою пригодность… к чему?
        - Ладно, - сказал Грег, вынимая руки из карманов. - Поговорили, переходим к делам. Показывай глаз.
        Я повернулся к нему и снял повязку. В тот же миг темнота вокруг меня пришла в движение, наполнившись тенями. Я резко отступил назад, натолкнувшись на Валенка: почудилось, что за спиной Грега, высоко над его головой, качнулись огромные черные крылья.
        - Зажмурься, - резко сказал он.
        Я подчинился и почувствовал, как холодные пальцы ощупывают левое веко и бровь.
        - Давно это у тебя?
        - Почти неделю.
        - Надо же, - сказал Грег куда-то в сторону. - И он все еще в здравом уме. К психиатру не обращался?
        - Размышлял на эту тему… Грег, это лечится? Я про глаз. Можно ли сделать так, чтобы он снова стал нормальным?
        - Он нормальный, - ответил Грег. - Смотря что считать нормой. Проблема же не в цвете или в форме радужки. Гораздо серьезнее, что ты видишь им то, что людям видеть нельзя. Но главная беда - ты привлекаешь к себе внимание. Я имею в виду, конечно, не людей. Так что ты очень мудро делаешь, что носишь повязку.
        Я скромно промолчал, гордясь своей мудростью.
        - Но, конечно, в таком виде оставлять тебя нельзя. Иначе ты и месяца не проживешь.
        - А что будет?
        - Съедят, - спокойно сказал Грег. - Еще не пытались?
        Я вспомнил белого змея, и по коже пробежала дрожь. До последней минуты я надеялся, что это такой вот замысловатый глюк.
        - Ну хорошо. А как можно защититься?
        - Хм… - Грег задумался. - Есть два способа. Один простой, другой сложный. Простой - избавиться от глаза.
        За спиной послышалось хищное сопение Валенка.
        - Это мы запросто. Организовать?
        - Нет, - отрезал я, отворачиваясь.
        Валенок зашел с другой стороны, лязгнул чем-то металлическим.
        - То есть глаз оставить - просто чтобы ты перестал им видеть, да?
        - Отвали от меня! - заорал я. - Я хочу назад свой нормальный глаз! И я не хочу больше видеть зеленые глюки в темноте! И каждую ночь просыпаться от кошмаров!
        - Что ж, - сказал Грег. - Значит, выбираем простой способ. Я его закрою тебе в любой момент. Глаз останется, но как бы уснет. И мы отправимся каждый своей дорогой и больше не будем докучать друг другу. Ты ведь этого хочешь? - закончил он с надеждой.
        У меня чуть не вырвалось «да!». Ведь, собираясь на встречу, я именно об этом и мечтал… Но почему-то промолчал. Точнее, причина была ясна. Тайна и волшебство, которые коснулись меня самым краем. Будто мне в руки случайно попал кончик нити. Куда она меня заведет? Неизвестно. Но если я ее брошу - больше ничего необыкновенного в моей жизни не случится…
        Поэтому я сказал:
        - На самом деле - если по честному, - я уже и сам не знаю. Этот змеиный глаз не очень мешает. Я к нему уже почти привык. Но мне не нравится, когда со мной что-то происходит, а я даже не понимаю, в чем дело. Вот если бы Валенок, прежде чем бить, спросил бы меня - хочу ли я такой глаз…
        Валенок оскорбительно заржал.
        - Зачем он? - продолжал я. - Какая от него польза? Каковы его возможности? Короче - если бы превращение можно было контролировать…
        - Разумный подход, - спросил Грег. - Вот так?
        Черное небо осветилось изнутри мрачной зеленью, звезды превратились в россыпь изумрудов. Глаза Грега вдруг полыхнули желтым в темноте. Какой-то миг он смотрел на меня горящими золотыми глазами, рассеченными надвое щелью зрачка.
        Я замер, не понимая, что происходит. Рефлекторно зажмурился - но все равно продолжал видеть, причем обоими глазами! Меня затошнило - тело вспомнило, как его выдавливали в пасть к жуткой змеюке. Разум затуманило совершенно детским страхом: «Нет! Не хочу!!!»
        Через секунду Грег погасил взгляд, и зеленая подсветка неба словно отключилась. Мы снова стояли в темноте на вершине кургана. Я испытывал огромное облегчение. Это был не он!
        У того змея не было крыльев. И тот был белым, а этот - черным.
        - Ну да, примерно так, - ответил я небрежно, надеясь, что не дрожит голос.
        Грег вздохнул, глядя в пространство.
        - Значит, все-таки сложный способ… И что мы будем с тобой делать?
        - Что-что? Возьми его в ученики! - воскликнула Ники, которая давно уже ерзала, стремясь вставить слово. - У него началось превращение - не бросать же его на произвол судьбы! Ты сам сказал: если он его не завершит, то погибнет. Заодно и присмотришь за ним. И мне в компании будет веселее…
        - Знаете что, - вмешался я. - Ники права. Если уж я во что-то превращаюсь, то пусть это будет происходить осознанно и под контролем специалиста. Я согласен.
        - А тебе пока ничего и не предлагали, - заметил Валенок. - Хотя, Грег, - лично я не против. Он забавный.
        - Мое мнение тут кого-то интересует? - проворчал Грег. - Честно скажу, я не хочу брать еще одного ученика. Мне и вас с Вероникой слишком много. Не уверен, что сумею контролировать всех троих.
        - Я уже сто лет тебе твержу, что меня не надо контролировать! - оживился Валенок. - Убери гвозди, и я докажу…
        - Нет, - оборвал его Грег. - Даже не надейся.
        В ответ раздался леденящий звук, похожий на низкое, подавленное рычание. Я обернулся и застыл. На миг лицо Валенка, и так малосимпатичное, показалось мне ужасным, вообще на человеческое лицо не похожим. Я даже не успел понять, что именно так жутко его изменило. Грег хладнокровно поднял руку и шевельнул пальцами. Сдавленное рычание сменилось стоном, и лицо «байкера» стало прежним - только искаженным, словно от боли.
        - И это наименьшая из моих забот, - продолжил Грег, будто ничего особенного не произошло. - А есть еще и ты, Вероника, со своими родственниками…
        - Ты сам согласился, - обиженно сказала Ники. - Папа тебя не заставлял.
        - Не заставлял, - согласился Грег. - Он предложил совершенно свободный выбор. Если я хочу жить на его земле, я должен взять тебя в ученики. Он прекрасно знал, что деваться мне некуда.
        - Но… Я же не знала, - растерянно сказала Ники. - Папа мне ничего не говорил. Я думала, вы с ним в сговоре…
        Грег устало махнул рукой.
        - Теперь ты видишь, - сказал он мне. - Только тебя мне и не хватало. А у тебя есть недостаток, который куда серьезнее проблем Валенка и родственников Вероники…
        - Погоди, дай угадаю, - перебил я его злобно. - Свечусь неправильно?
        - Кто тебе сказал?
        - Да все кому не лень! Хоть объясните, в чем дело! Может, я исправлюсь… починюсь… Лампочку поменяю…
        Ники захихикала. Грег смотрел на меня, склонив голову, и размышлял.
        - А ты сможешь? - произнес он наконец.
        Но я видел, что вопрос этот обращен не ко мне.
        - Слишком холодный свет…
        - Но такой сильный! - сказала Ники.
        - Это только хуже…
        - Предлагаю оптимальный вариант, - подал голос Валенок. - Я кокну его прямо сейчас. Когда он превратится, это станет гораздо сложнее. Нет человека - нет проблемы.
        Я быстро отодвинулся подальше от Валенка, чтобы между нами оказалась хотя бы бетонная плита. Впрочем, я прекрасно понимал, что против него у меня нет шансов. Тем более в таком уединенном месте… И здесь он не один… Я быстро взглянул на Грега. Задумчивое выражение его лица мне очень не понравилось.
        В этот момент Ники тронула Грега за руку и что-то прошептала. Нехорошая задумчивость на его лице тут же сменилась интересом. Он пристально взглянул на меня и спросил:
        - Насчет какого знака ты расспрашивал Веронику?
        - Какого еще знака? - не понял я.
        - Знака, который ты видел у себя на лбу. Я там сейчас ничего не вижу, но, даже если тебе почудилось, это может быть значимо. Так что же ты видел?
        Я опустился на корточки и пальцем нарисовал в пыли цветок с четырьмя сдвоенными лепестками. Все трое немедленно склонились над рисунком.
        - Что это? - удивленно спросила Ники.
        - Вентилятор, - предположил Валенок.
        - Вот как! - сказал Грег, выпрямляясь. Как он ни старался держать лицо, а я на этот раз заметил, что он поражен. - Да, пожалуй, это знак… для меня.
        - В каком смысле?
        - Ну… теперь я представляю, что делать с тобой и твоим светом. Дальше решать тебе. Ты в самом деле хочешь стать моим учеником?
        Я сглотнул. Решать? Прямо сейчас?
        Ситуация была дурацкая. Я ничего про них не знал - кроме того, что они не такие, как все.
        Что они появляются из воздуха, летают, не тонут в воде и видят Млечный Путь невооруженным глазом (если, конечно, не врут).
        И вполне может быть, что они вообще не люди.
        И что Грег готов на каких-то условиях учить меня неизвестно чему…
        Потому что я во что-то превращаюсь, и деваться мне некуда.
        - Да, - сказал я. - Я хочу стать таким, как вы.
        - Ты даже не понимаешь, о чем просишь, - тихо сказал Грег.
        - И все же безопаснее было бы прикончить его, пока он еще ничего не понял, - проворчал Валенок.
        Я глубоко вздохнул и оглянулся. Темнота была полна мерцания. Переливчатое сияние новостроек; россыпь звезд, пригашенная городским смогом; огни пробегающих внизу автомобилей… Вокруг шелестел сухой бурьян. Налетел порыв холодного ветра, и провода слаженно загудели, словно басовые струны.
        Я принял судьбоносное решение, и ничего в мире не изменилось. Даже странно.
        - Ну за что мне это? - услышал я голос Грега. - Столько лет относительного покоя, и тут за полгода сначала Вероника, а теперь еще и ты! Почему вы все на меня валитесь?
        - Потому что ты лучший, - ответила Ники преданно.
        Я ожидал от Валенка очередного издевательского комментария, но он, кажется, был на этот раз солидарен с девушкой.
        - Что ж, я помогу тебе, - сказал Грег. Теперь, выйдя из задумчивости, он стал собран и деловит. - Подготовлю, выберу правильный момент и способ. Но превращаться будешь сам. В это я не имею права вмешиваться. Кстати, сколько тебе лет?
        - Двадцать два.
        - Возраст подходящий. Ты не женат, надеюсь?
        - Нет, - удивленно ответил я.
        - Вот и хорошо, не надо будет разводиться.
        - При чем тут это?
        - Будь морально готов к тому, что семьи у тебя никогда не будет. Но это так, мелочи по сравнению с прочим.
        Да, этот тип явно умел вогнать человека в ступор. Пока я молчал, переваривая его слова, Валенок вкрадчиво сказал:
        - Да забей. Давай я тебе быстренько вырву глаз, и ступай домой. Зачем тебе это все?
        - Зачем? - повторил я. - Знаешь, Валенок, скажу правду: мне просто нечего терять.
        - Ты уверен?
        В темноте глаза Грега казались двумя черными ямами на бледном лице. Вокруг нас возникло какое-то странное напряжение - мне даже стало на миг трудно дышать.
        - Я не обещаю, что в твоей жизни появится что-то замечательное, - заговорил он неспешно. - Даже не могу гарантировать, что все перемены будут к лучшему. И что ты мне потом скажешь спасибо…
        - А можете сказать, в кого я превращаюсь? - не выдержал я.
        - Нет.
        - Почему?
        - Потому что сейчас никто не знает, каким ты станешь. Это зависит от случая - или судьбы, как тебе больше нравится… А также от наследственности… Но в основном все-таки от тебя самого. Ты должен идти вперед сам, и то, что ты получишь, - будет только твое. Но одно я обещаю точно - ты изменишься, причем необратимо.
        - Это именно то, чего я хочу, - бодро ответил я. - Моя нынешняя личность мне не нравится. Я хочу расти над собой!
        - Прекрасно. Чем ты готов пожертвовать ради превращения?
        У меня по спине поползли мурашки.
        Этот же вопрос он задавал Ники.
        Впервые промелькнула мысль - нашла она в итоге ответ?
        Я очень хорошо подумал и сказал:
        - Я бы рад. Но у меня ничего нет.
        Этот ответ показался мне беспроигрышным. И безопасным.
        Грег покачал головой.
        - Неправда.
        Его слова прозвучали равнодушно и почти беспечно, но мне снова стало как-то зябко. И почему-то почудилось, что, так удачно и гладко проведя переговоры и добившись желаемого, я под конец совершил нехорошую ошибку.
        А Валенок, словно подтверждая мои опасения, заметил:
        - Вот-вот. На крайняк, у тебя есть ты сам.
        - Что значит «ты сам»?! - Я недоверчиво посмотрел на Грега.
        Но тот больше ничего не сказал, позволяя трактовать свои слова как угодно.
        На этой оптимистичной ноте официальная часть переговоров закончилась.
        Мы ударили по рукам.
        - Подписываться кровью не обязательно? - плоско пошутил я, ежась на холодном ветру.
        - Что, очкуешь? - осклабился Валенок.
        - Прежде чем мы приступим к подготовке, - сказал Грег, спрыгивая с края бетонной плиты, - я должен узнать, на что ты годен. Поэтому тебе придется пройти ряд испытаний.
        - Испытаний? - повторил я. - А, ну да, само собой. Что же это за тайное общество без испытаний-то? Это же не кружок резьбы по дереву!
        Ники фыркнула за моей спиной. Грег как ни в чем не бывало продолжал:
        - Это может быть неприятно. Страшно. Больно и обидно. Я даже не исключаю небольшой вероятности, что ты умрешь. А если ты струсишь и решишь слиться, не доведя дела до конца, то почти наверняка попадешь в дурдом.
        Не могу сказать, что меня это очень вдохновило, но отступать было поздно.
        - Риск - дело благородное, - залихватски ответил я. - Что ж, приступим!
        Глава 12
        УХОД ОТ МИРА
        По возвращении домой меня ожидал сюрприз. К квартирной двери была скотчем прилеплена записка. Точнее, не просто записка, а настоящее послание.
        «Ого! - подумал я прочитав обращение „Уведомление квартиросъемщику, относительно освобождения занимаемой площади“, старательно выведенное корявым старческим почерком. - Как все официально!»
        - «Владелец жилья предлагает немедленно освободить упомянутую площадь…» - торжественно прочитал я вслух. - Что?! «…иначе будут приняты самые суровые меры… вплоть до административных»! Как это? Ну бабка!!!
        Я немедленно позвонил в соседнюю квартиру, но бабка не открыла. Хотя я почти не сомневался, что она караулит, подслушивая и подсматривая в глазок. Я пожал плечами, достал ключи и направился к своей двери. Зловредная бабка тут же проявилась.
        - Выметайся! - донесся до меня крик через закрытую дверь. - Чтоб духу твоего тут не было!
        - А что случилось-то? - крикнул я в ответ, морально готовясь виниться. - Может, я что не так сделал, так я исправлюсь!
        Но бабка была настроена решительно.
        - Чтоб завтра тебя тут не было, ирод! Иначе сменю замки!
        - Но у меня тут вещей море, - миролюбиво возразил я. - За один день я их физически не вывезу. Да и куда мне их тащить?
        - Куда хочешь, - гавкнула бабка. - К родителям. Пусть присматривают за тобой. У них в окна прыгай, а меня оставь в покое!
        Я почесал в затылке. Черт. Кажется, я перегнул палку в своих шуточках. Ну и что теперь делать? Проигнорировать наезд и жить как ни в чем не бывало? А если бабка в самом деле сменит замки или вызовет ментов? (Похоже, она уже дозрела.) Квартиру я снимал, естественно, без договора и перед старухой был совершенно бесправен.
        В дальнейшей ругани через дверь я не видел смысла, так что вежливо попрощался и отправился к себе. Родная берлога показалась такой милой, уютной… Я упал на диван, закинув руки за голову. Да уж, не так я собирался провести этот вечер!
        Кто там жалел, что в мире ничего не меняется? Вот, уже началось. Был я нормальным человеком с квартирой, работой и так далее.
        А теперь я - новоявленный адепт тайного общества змеев-оборотней и вдобавок бомж. Вполне возможно, все еще разыскиваемый милицией за предполагаемое убийство через утопление.
        «Собирай вещи!» - сердито повторил я бабкины слова, оглядывая комнату. Да чтобы вывезти отсюда все мои сокровища, понадобится не один месяц!
        Весь вечер допоздна я звонил друзьям, друзьям друзей, просто знакомым, пытаясь срочно найти временное жилье - квартиру, комнату, хотя бы угол (вариант «назад к родителям», естественно, даже не рассматривался). Увы, вариантов не было. Из друзей кто сам жил с родителями, кто уже с собственными младенцами, а среди просто знакомых на бесплатного жильца желающих почему-то не находилось.
        На следующий день меня разбудил звонок Грега (накануне мы обменялись телефонами со всей компанией).
        «Ах, да! - спохватился я. - Испытания! Черт, как не вовремя!»
        Но только я хотел сообщить Грегу о своих жилищных затруднениях, как он спросил:
        - Алекс, у тебя есть дача?
        Я растерялся. Если бы не проклятая бабка, я наверняка всю ночь морально готовился бы ко всяческим физическим и моральным мучениям, а так о них почти забыл. Но при чем тут дача?
        - А что?
        - Для начала тебе надо бы уехать из города.
        - Надолго? - осторожно спросил я.
        Мне эта идея не слишком понравилась. Это что же - вдобавок к потере жилья потерять еще и работу? Я вовсе не собирался увольняться, по крайней мере, сейчас. А жить на какие шиши? Но возражать я не стал. Только вчера сам же заявлял, что готов на все, - и сразу в отказ?
        Впрочем, Грег развеял мои опасения:
        - Зачем сразу увольняться? Возьми отпуск за свой счет. Думаю, в недельку мы уложимся. Так что там с дачей?
        - Дача есть, - ответил я. - Правда, это одно название, а не дача. Шесть соток и домик типа скворечник в Зеленкино.
        - Зеленкино? Это где?
        - Это такое здоровенное садоводство километров пятьдесят от города, на Ладоге, а там еще от поезда тащиться пешком километра два. Глухомань еще та - даже родители почти не ездят, а я вообще там уже лет пять не появлялся…
        И тут меня осенило.
        Точно - дача!
        Конечно, это временное решение. Собственно, это вообще не решение. Не могу же я серьезно рассчитывать на то, что за неделю бабка остынет и передумает, или мама уговорит ее впустить меня обратно, - уж больно качественно я ее задразнил и запугал. Но, по крайней мере, у меня будет крыша над головой, и, возможно, даже не очень дырявая.
        Так что все складывалось чудесно!
        Я воспрянул духом и радостно сообщил Грегу, что хоть сейчас готов к любым подвигам и испытаниям.
        - Прекрасно, - прервал Грег мои излияния. - То что надо. Бери отпуск и поезжай туда.
        - А вы?
        - Что мы?
        - Разве со мной не поедете? - разочарованно спросил я.
        - Нет.
        Я подумал и уточнил:
        - И не полетите?
        Из трубки донеслось хмыканье.
        Я представил себе Зеленкино. Тысячи участков, бедные типовые дачи, километры ледяных болот, тающий снег и грязь по колено. Людей там сейчас нет, только стаи бродячих псов да бомжи возле станции. А если еще и единственный магазин не работает, то вообще кранты… Вот если бы поехать туда чуть позднее, например на майских, когда станет посуше…
        - Ничего страшного, - утешил меня Грег. - Помочит тебя дождиком, не растаешь. Возьми запас еды дней на пять, а там видно будет.
        - Да он сибарит! - неожиданно услышал я в динамике голос Валенка. - Ты глянь, как он ценит комфорт для своего нежного тельца!
        Интонации у Валенка при этих словах были прегнусные. А при словах «нежное тельце» послышалось нечто похожее на чавканье.
        - Про тельце - это важно, это мы запомним, - ответил Грег в сторону, и голос в трубке снова стал громким: - Нет, Алекс, извини - ты поедешь сейчас.
        И он нажал на отбой, оставив меня с вытаращенными глазами, в тщетных попытках вспомнить, когда это я говорил вслух о своем нежелании ехать в Зеленкино. Он что, по телефону мысли читает? И откуда там взялся Валенок?
        Хотя на глобальный переезд мне в самом деле понадобилась бы не одна неделя, сумку с вещами первой необходимости я собрал минут за десять. Заглянув в ванную за полотенцем и зубной щеткой, я увидел своего потустороннего соседа, сидящего на привычном месте возле раковины. При виде меня он тут же нырнул в слив.
        Повинуясь порыву, я предложил ему:
        - Поехали со мной!
        Тот молча сидел, блестя глазами из-за решетки.
        Я протянул ему руку. Он немедленно попытался ее тяпнуть, но я уже был готов и со смехом отдернул ее.
        - Ничего, - пообещал я. - Мы с тобой еще разберемся.
        Закинув сумку на плечо, я подсунул бабке под дверь ответное послание и отправился в путь.
        Все оказалось именно так, как я и опасался. Я еще не приехал в Зеленкино, а уже был сыт дачей по горло.
        Несколько часов трясся на дребезжащем автобусе с какими-то чумазыми селянами. Потом проехал свою остановку и оказался в «Зеленкино-2», которое было в пять раз больше, чем просто Зеленкино. Тащился обратно пешком вдоль шоссе, а машины поливали меня грязью, уносясь мимо садоводств в дивные места, к берегам Ладоги, где кирпичные коттеджи живописно разбросаны среди сосновых лесов, где настоящая правильная жизнь, о которой мне всегда твердила Ленка. А вовсе не та, к которой меня собирался готовить Грег.
        Зеленкино было в своем обычном забубенном виде. Всю зиму оно погружено во мрак и тишину. Весной оно встречает безлюдьем и непролазной грязью. Магазин, конечно, не работал. Хорошо, что Грег посоветовал мне взять с собой еду. Правда, никаких конкретных сроков испытания Грег так и не назвал, как не сказал, в чем оно будет заключаться. Просто сказал: «С тобой свяжутся», - как заправский шпион.
        Кроме стаи собак, облаивавшей меня до самого дома, я не встретил в Зеленкино ничего живого. Я не приезжал сюда уже несколько лет, однако каким-то чудом нашел наш дом среди сотен ему подобных. Распахнув скрипучую калитку, я вошел на участок и остановился, озираясь.
        На часах было около полудня. Выглянуло солнце, пригрело, и сразу повеяло апрелем. На солнечной стороне участка было сухо и тепло, вкусно пахло нагретой землей. Сквозь слой слежавшихся сухих листьев уже пробивалась наглая сныть и желтые головки мать-и-мачехи. В тени все еще лежал глубокий, пористый снег, покрытый потемневшей коркой подтаявшего наста. Над ним порхали бабочки-капустницы. В голый кронах берез посвистывали какие-то птички. По березовой коре рядом со мной полз червячок, мастерски маскируясь под сухую хвоинку.
        «А тут не так уж плохо!» - решил я, вдыхая ароматы весны.
        Домик моего детства снаружи смотрелся премило. Этакая избушка, усыпанная сухими листьями и увитая прошлогодним плющом, - правда, слегка покосившаяся.
        «Захудалый барон бросает свой замок и уходит в отшельники, - подумал я, оглядывая угодья. - Вот и мой скит. Бамбуковая, блин, хижина».
        Надо сказать, меня иногда посещала шальная мысль все бросить и пожить в полном уединении. Я мысленно обсасывал ее и оставлял до лучших времен, и так уже несколько лет подряд. Тяга к отшельничеству не оказалась настолько сильной, чтобы я хоть раз собрался ее реализовать.
        «Нет худа без добра, - думал я, направляясь к крыльцу. - Если бы не Грег, моя давняя мечта так бы и осталась мечтой…»
        Но когда я энергичным рывком вскрыл разбухшую дверь, энтузиазма поубавилось. Изнутри шибануло холодом и прелью, как из склепа. В доме оказалось гораздо холоднее, чем снаружи.
        Комнаты и кухня были погружены в полумрак, все окна плотно занавешены. Все, что могло отсыреть, отсырело. По скатерти рассеялись черные точки плесени, в углах колыхалась паутина. В хлебнице лежало нечто неописуемое - видимо, забытый прошлой осенью хлеб. Зато в сенях нашелся заряженный газовый баллон. И даже электричество имелось! Отлично, без чая и горячей еды я не останусь.
        Я скинул с плеча спортивную сумку на кухонный стол, усыпанный мышиным пометом.
        Добро пожаловать домой!
        Весь остаток дня я работал, как зэк на лесоповале: рубил дрова и топил, и снова рубил, и опять подкладывал поленья в прожорливую печку. Часам к восьми, когда начало смеркаться, в доме все еще было сыро, зато стало жарко, как в бане. Морщась от боли в стертых топорищем руках, я поставил на плиту чайник и вышел на крыльцо покурить.
        Черт! Апрель закончился. Небо затягивала серая туча. Медленно, почти незаметно глазу ее выносило из-за неподвижных берез. Все вокруг: крыши, деревья, оттаявшая земля и уцелевший снег - постепенно темнело, сливаясь с беспросветно-серым небом. Я ощутил на лице несколько холодных уколов грядущего дождя.
        «По крайне мере туча не снеговая!» - подбодрил я себя, затягиваясь сигаретой.
        Дунул ветер, принес откуда-то запах гари. Затрепетали сухие былинки на огороде, плавно закачались голые ветви берез. Движение переливалось по огороду и его окрестностям, с ветки на ветку, с травинки на травинку, то совсем замирая, то резко дергая сухой лист, как неровное дыхание. Стало еще темнее. В небе стремительно и низко, как брошенный камень, пронеслась птица. Ветер снова налетел и просыпал мне на голову сор с крыши и еще пригоршню капель дождя, Резко похолодало.
        «Сейчас ливанет!» - подумал я, закрывая глаза и надеясь, что крыша не протекает.
        С закрытыми глазами мир оказался полон звуков. Вдалеке, приглушенный влажным воздухом, мерный стук по ржавому железу. Звук, порождающий сразу массу домыслов, - где-то на соседних линиях лязгнула калитка. Там же, где стучали по железу - в такт, - начала басом лаять собака. Фоном ко всему этому: далекий, монотонный гул шоссе. И волнообразно набегающий шум дождя…
        Дым сигареты внезапно стал раздражать мне горло, и я выкинул ее, не докурив. Чего-то хотелось, но чего? Капли застучали по крыльцу, по моим рукам. Я сошел с крыльца под дождь, прислонился к ближайшей березе, обнял ствол и замер. Странно - я стоял, полностью расслабившись и при этом совершенно неподвижно, и чувствовал, что могу простоять так хоть всю ночь, прямо как ниндзя, и ни капли не устану. Мышцы слегка ныли (намахался топором за день), не мешая лениво думать о всякой всячине. Как хорошо, что завтра не надо идти на работу, что не надо никуда ехать или тащиться по грязи пешком. На улице темнеет и льет стеной, а в доме рдеют угли в печке и закипает чайник. Сейчас я неспешно поужинаю бутербродами, а потом классно посплю под шум дождя…
        Глаза закрывались сами собой. Я грезил наяву. Зачем мне печка и чайник? И тем более бутерброды? Разве не чудесно лежать тут в чуткой дреме, обвившись хвостом вокруг ствола, опасным невидимкой, слушая, как вода стекает по чешуе, а воздух к ночи медленно становится все холоднее? Свет и тепло - это важно и приятно, но есть вещи, без которых не прожить совсем, - сырость и темнота. Я зевнул и крепче обнял ствол, решив поспать тут до утра, пока меня не разбудит солнечное тепло. Почему бы нет? Сон - лучшее занятие после еды, а я еще не настолько голоден, чтобы охотиться…
        Вокруг все шумело, плескало, булькало. По раскисшей земле бежали тысячи ручейков. Крупные капли срывались с голых березовых веток. Зеленкино захлебывалось теплым апрельским ливнем.
        От дремы меня пробудила резкая трель мобильника. Я с трудом пошевелился, не сразу понимая, кто я и где. Обнаружил, что вымок насквозь и замерз. Пальцы не слушались - даже не сумел с первого раза прочитать СМСку. Но уж когда прочитал…
        Сон как рукой сняло. От благодушного, просветленного состояния не остались и следа.
        Послание было от Грега. В нем содержался лаконичный приказ.
        - Что? - возмутился я, перечитав его раза три. - Провести всю ночь, до рассвета, в огороде? «НЕ СПАТЬ»?! А почему большими буквами? Дурацкие шуточки!
        Я набрал номер Грега, чтобы перезвонить и уточнить, точно ли мне предназначено это послание, или он ошибся номером. Но Грег был вне зоны действия.
        Я приуныл. Видимо, ошибки все-таки не было. Испытания начались.
        - А что случится, если я усну? - спросил я в пространство.
        Мобильник снова тренькнул. Новое CMC состояло из одного слова:
        «Ничего».
        Я моргнул. Это что - глюк, удивительное совпадение или снова чтение мыслей на расстоянии?
        - Интересно, - проговорил я вслух предельно иронически. - В каком смысле «ничего»? «Ничего страшного» или «ни коня, ни шашки»?
        Но больше СМСок не приходило. Видно, Грег решил, что высказался достаточно определенно.
        - Зараза! - прошипел я, возвращаясь в дом.
        В доме снова было сыро и промозгло - я забыл закрыть вьюшку, и тепло вытянуло наружу. Чайник выкипел. По крыше барабанил ливень. Мне предстояла веселая ночка.
        Глава 13
        ПЕРВОЕ ИСПЫТАНИЕ ОТШЕЛЬНИКА
        В начале двенадцатого я решил, что дольше тянуть неприлично, зевнул и начал готовиться к испытанию. Взяв с собой все, что надо, я вышел из теплого, заново протопленного дома и окунулся в холодную темноту. На улице не было ни огонька. В небе шумели невидимые березы. Передо мной чернела мокрая распаханная земля огорода. Дождь временно прекратился, в воздухе висела противная морось. В небе среди туч тускло поблескивали редкие звезды, вызывая мысли о вечности и смерти. Я вздохнул и побрел в огород.
        Между грядками в бороздах еще лежал снег. От малейшего прикосновения он тут же смешивался с землей и превращался в ледяную грязевую кашу. Я прошлепал между грядок, выбирая место посуше. Наконец я угнездился на месте бывшего парника: положил там лист фанеры, накрыл парой старых пальто, натянул на себя всю одежду, какую только нашел в доме, и уселся по-турецки, радуясь, что меня никто не видит. Вокруг царила кромешная тьма, даже фонари в поселке не горели. Я бы не удивился, если бы вокруг на многие километры не оказалось ни единого человека.
        По закону подлости сразу начало клонить в сон. После целого дня тяжелого физического труда на свежем воздухе - ничего удивительного.
        «Ну и какой в этом всем смысл?» - подумал я раздраженно, борясь с зевотой и ерзая на фанере.
        Невольно представлялось, как Ники с Валенком наблюдают за мной из-за кустов, помирая от смеха.
        И все-таки интересно, кто они такие? Я начал мысленно загибать пальцы, перечисляя, что мне про них известно. Невидимками перемещаются в пространстве, внезапно появляются и исчезают… Отводят глаза? Летают? Золотые глаза с острыми зрачками в минуты опасности или битвы - а у Грега по желанию… Читают мысли? Телепатически влияют на сигнал мобильника?
        Маги? Оборотни? Неужели все-таки вампиры? (Валенок-то наверняка!)
        Во что я ввязался?
        Время шло. Мне надоело гадать попусту. Я напомнил себе, что теперь я отшельник, и решил медитировать. Снял со змеиного глаза пиратскую повязку и поморщился: все равно что смотреть два канала одновременно, причем по левому идут в основном какие-то мутные помехи. Минут десять я глубоко дышал и пытался очистить сознание, а дождь тем временем просачивался мне за шиворот, медленно, но верно усиливаясь. Потом в воздухе замелькало что-то белое - это полетели хлопья мокрого снега. У меня затекли ноги, начало подмораживать снизу. Вдобавок из-за несовпадения ночной темноты в одном глазу и зеленого марева в другом разболелась голова.
        Досада все нарастала. Что я тут вообще делаю? Все нормальные люди в городе, в тепле, давно спят! Один я фигней страдаю… Да они просто издеваются надо мной!
        Мне ужасно захотелось встать, собраться, сесть на поезд и на все забить. Вернуться в город, в свою уютную берлогу, выпить горячего чая, воткнуть наушники с любимой музыкой и включить родной комп… Завтра утром помириться с бабкой - например, спеть ей серенаду под дверью или закинуть в окно букет алых роз - и навсегда забыть о трех упырях с их идиотскими испытаниями.
        Я промаялся в огороде еще с полчаса на одной силе воли. И уже совсем было собрался встать и уйти в дом, как появился змей.
        Он подобрался совсем бесшумно и незаметно. Из-за головной боли и мутных помех в глазах я заметил его уже на картофельном поле. Змей медленно скользил по жирной черной земле в мою сторону, масляно блестя, словно огромный трупный червь. На этот раз он, правда, показался мне немного поменьше. Желтые глаза светились во мраке, как велосипедные светоотражатели.
        Я поспешно прижал ладонь к левому глазу, нашаривая на лбу пиратскую нашлепку. Сейчас зажмурюсь, и пусть-ка поищет меня, собака! Но, секунду помедлив, неожиданно для себя передвинул нашлепку на правый глаз и уставился прямо на подползающую тварь.
        Похоже, испытание начиналось.
        Змей тем временем неторопливо подполз ко мне вплотную. Обернулся вокруг меня большим кольцом. Опираясь на две короткие кривые лапы, приподнял переднюю часть туловища и окинул меня взглядом удава, поймавшего особенно сочную крысу. Насмешливо зашипел, любуясь на мой прикид таджикского беженца. Из зубастой пасти, непрерывно двигаясь, показался раздвоенный язык. Я не шелохнулся.
        Сказано - просидеть всю ночь до утра. Значит, я просижу.
        Змей навис надо мной со спины. Я услышал длинное протяжное шипение, от которого взмок, несмотря на холод. Что-то липкое и горячее капнуло мне на голову. Почувствовал затылком легкое прикосновение языка.
        Инстинкт требовал вскочить и шарахнуть гадину по башке чем-нибудь тяжелым. Но я только выпрямил спину, представляя себе принца Гаутаму из фильма «Маленький Будда» - как он сидит в лесу в позе лотоса, над ним нависает огромная кобра, а принцу хоть бы хны - даже от дождя прикрывает! А я чем хуже?
        Слюна перестала капать мне на голову, язык тоже убрался. Змей положил мне голову на плечо и, искоса заглядывая в глаза, прошипел:
        - Не боится. С-странно.
        На самом деле я боялся, еще как! Но… меньше, чем в первый раз. Тогда я был один и не понимал, что происходит. А теперь знал. Это испытание. Змей - совершенно очевидно - его часть. А Грег меня предупреждал - вероятность моей гибели невелика. Вряд ли он хочет погубить меня в первом же раунде. Значит, если я буду вести себя правильно, то мне ничего не грозит.
        Поэтому я довольно уверенным голосом ответил:
        - А чего мне тебя бояться? Все равно ты мне ничего не сделаешь.
        - Это еще почему? - даже как-то обиделся змей.
        - Потому что слишком долго тянешь. Хотел бы - давно бы уже сожрал.
        Змей опустил голову на лапы и улегся прямо напротив меня в борозду, глядя мне в лицо снизу вверх.
        - Угадал, - прошипел он. - Почему, знаешь? Я чуть-чуть опоздал. Вкус-с уже не тот.
        - Чего?!
        - Родичей не ем. Должно же быть что-то с-святое в жизни, ну?
        Я заверил его, что всецело за высокие принципы, честь и благородство.
        А потом спросил:
        - Значит, я твой родич… Это в каком смысле? Ты что, раньше тоже был человеком?
        - Типа того, - самодовольно ответил змей. - Такой же слабой, недоделанной, убогой куколкой, как ты. А каков я теперь! С-совершенное существо! Завидно?
        - Да как бы тебе сказать, - пробормотал я. - Чтоб не нагрубить…
        Змей придвинулся ближе. По его спине пробежали водянистые блики.
        - С-слушай, родич… не пойму, зачем ты тут сидишь? Тебе что, заняться нечем?
        «Прощупывает, - отметил я. - Причем примитивно».
        - Сам знаешь зачем. Без испытаний не будет превращения.
        Змей разразился шипящим хохотом.
        - Да тебя развели! Не нужны никакие испытания, чтобы превратиться.
        - А что нужно? - хмыкнул я.
        Змей подполз еще ближе, поднял голову. Теперь он смотрел прямо мне в глаза.
        - Хочешь, научу? - вкрадчиво спросил он.
        Его зрачки то расширялись, то сужались, и от этого непрерывного движения у меня закружилась голова. В какой-то миг я понял, что змей в самом деле кажется мне… ну не то чтобы совершенством… но он действительно красив! И глаза-то у него не мерзкого желтого оттенка, а мерцающие, золотые; а туловище вовсе не трупного оттенка, а переливчато-белое, словно перламутр, и капли дождя дрожат на его боках, как бриллиантовая россыпь… И его слова, которые секунду назад казались мне неуклюжей провокацией, вдруг обрели глубокий таинственный смысл…
        - А может, я как раз не хочу становиться таким, как ты? - спросил я из чистого упрямства.
        - Вранье, - прошипел он. - Все хотят.
        - Чего хотят? Стать змеей?
        - Влас-сти!
        Внутри словно раздался звоночек: «Искушение! Искушение!»
        «Да уж не гипнотизирует ли он меня?» - проскочила вдруг в сознании случайно уцелевшая здравая мысль.
        Я попытался закрыть левый глаз, но не сумел - веко отказалось меня слушаться. «Ах так?» - разозлился я и упал лицом вперед в борозду. Это помогло. Бессмысленное восторженное состояние сразу прошло.
        - Уйди, гадский мираж! - рявкнул я, поднимаясь и вытирая с лица грязь. - Оставь меня в покое!
        А тот, увлекшись, все шипел:
        - Влассссти! Сссилы! Бессмертия!
        - Изыди, Сатана! - сказал я чисто рефлекторно.
        Змей шепеляво захихикал.
        - Ты мне льстиш-шь! Я, конечно, змей, но не древнейший.
        Я не ответил, поглощенный новой мыслью. Случайно вырвавшиеся слова неожиданно осветили всю ситуацию под другим углом. А если все эти существа (в том числе и Грег с компанией) в самом деле того… из преисподней?! Искушают меня, чтобы заполучить мою бессмертную душу - таким вот извращенным образом?
        Боже, я оказался в лапах демонов!
        Так! Сейчас мы это выясним. Пора брать инициативу в свои руки.
        - Ну что ж, - воскликнул я, - уговорил, черт языкастый! Да, я хочу власти, силы и бессмертия. А что от меня потребуется взамен? Уйти спать? Или сразу душу?
        - На что мне твоя душа? - захихикал змей. - Водяру ею занюхивать?
        - Неужели ты будешь «помогать» мне бесплатно? И даже не спросишь, чем я готов пожертвовать ради превращения?
        Последний вопрос прозвучал слишком саркастично. Наверно, я зря так явно дал понять змеюге, что понял, кто его подослал, но удержаться не смог. Слишком долго этот вопрос не давал покоя мне самому.
        - Пожертвовать? - удивленно спросил змей. - Слова-то какие громкие! Если что для твоего превращения и понадобится, то сущая мелочь. Например, змееныш.
        - Какой еще змееныш? - пораженно спросил я.
        - Твойзмееныш…
        У меня вдруг зверски зачесались оба глаза. Я крепко зажмурился…
        И проснулся.
        Вокруг было почти светло, небо перламутровое. Из-за деревьев робко выглядывал край солнца.
        Черт, все-таки уснул!
        Я пошевелился и жалобно застонал. С одежды посыпались снежинки. Распаханный огород побелел от инея. Все тело одеревенело, нижняя половина его вообще не ощущалась. Казалось, я превратился в монумент и вмерз в землю. Непослушными пальцами я вытащил из кармана телефон и с надеждой взглянул на экран. Может, уже пришла СМСка: «Все, ты не прошел тест, катись домой?»
        Увы, экран был пуст.
        Пальцы скользили, промахиваясь мимо кнопок. «Неужели отморозил руки?» - встревожился я. С пальцами явно творилось что-то нехорошее. Странного серого цвета, они словно шелушились, а ногти цеплялись за клавиши так, будто я проспал тут не одну ночь, а всю неделю. Слезящимися глазами я вгляделся в свои руки, и губы растянулись в нервной ухмылку Ногти в самом деле выросли, хуже того - покрылись бороздками и загнулись внутрь. Да и кожа вовсе не шелушилась - она попросту покрылась чешуйками.
        Даже жалко, что никто не видел этого сюрного зрелища: в заиндевевшем огороде на фанерке сидит парень и истерически хихикает, глядя на свои когтистые чешуйчатые лапы.
        Так выдержал я испытание или нет? Не ушел… Не поддался на провокации змея… Но все же уснул… Что за чушь он там болтал про змееныша?
        Стеная и охая, как столетний старец, я встал с фанеры. Что-то дернуло меня шагнуть вперед и взглянуть на то место, где мне впервые привиделся змей…
        - Е-мое! - воскликнул я, таращась на землю, где красовались отпечатки подошв с квадратными носами.
        Следы никуда не вели. Отпечатков было ровно два - словно некто материализовался в огороде, а потом там же и развоплотился.
        И вот удивительно. В тот же миг мне сразу расхотелось уезжать. Я понял, что эта мерзлая дача - именно то место, где я и должен сейчас находиться, и я ничего не хочу отыгрывать назад. Что я в нужном месте, в нужное время, и все идет правильно.
        Глава 14
        ВТОРАЯ НОЧЬ ОТШЕЛЬНИКА
        Я проснулся около полудня, весь больной. Дом так выстудило, что я ощутил себя запертым в затонувшем корабле. За окном все небо было словно затянуто мокрой серой парусиной. Огромным усилием воли я выбрался из-под влажного одеяла и отправился заново топить печку, кашляя и сморкаясь. Прошлая ночь далась мне нелегко. Ныло все тело, каждый сустав - лучше бы Валенок еще раз меня побил, ей-богу. Зато змеиный глаз под повязкой вел себя пристойно. Трансформация кистей рук, к счастью, оказалась того же свойства - то есть видна только мне (проверил правым глазом). Но чесались и зудели они от этого ничуть не меньше.
        Впрочем, к обеду я воспрянул к жизни. Натопил печь, наносил воды с колонки и даже слегка прибрался. Обедая растворимым супчиком, я пришел к мысли, что жизнь не так уж и плоха, как мне казалось вчера ночью.
        Новых посланий на мобильник никто не прислал. Из этого я сделал вывод, что меня простили, и испытание продолжается.
        До заката оставалось еще много времени, и я решил не терять его даром. Отшельник я, черт возьми, или нет? Если следующую ночь мне предстоит опять провести в философских спорах со змеем, по крайней мере, надо к ней морально подготовиться.
        Начать я решил с духовной литературы. Для этого перерыл шкафчик с матушкиными книгами, где хранилась богатейшая коллекция оздоровительного чтива вроде «Целительные свойства редиски» или «Этот волшебный чайный гриб». Из условно духовных книг я отыскал там только потрепанный опус под названием «Пирамида счастья», вовлекавший доверчивых читателей в таинственный мир «даосского ушу». Я хорошо помнил этот труд и его последствия. Уж не знаю, сколько там было от ушу, а сколько от пирамид, но крышу он матушке снес капитально. Несколько месяцев она питалась одной зеленью, допекая нас с папой загадочными пассами, вращением энергии ци, движением по восьмиграннику, стоянием столбом и разгоном облаков, пока ей это не надоело. Я пролистнул книгу - по-своему она оказалась весьма любопытной. Попадались такие роскошные цитаты из классиков, что пальчики оближешь. Например, призыв «напиться из источника жизни, вместо того чтобы довольствоваться слухами о нем». Разве не великолепно сказано? Процитирую-ка змею, и пусть попытается найти аргументы против!
        День промелькнул быстро. Как-то незаметно стало слишком темно, чтобы разбирать буквы. Отложив книгу, я вдруг задумался над тем, что провел весь день в молчании. Прикинул, нравится мне это или нет, и решил, что пока - да. Было в этом нечто, опять же, очищающее сознание. Пустые ежедневные разговоры ни о чем создают пустые одинаковые мысли. «Но если прожить так несколько месяцев, - подумал я, - то молчание превратится в пытку. Потом, чтобы не сойти с ума, я начну непрерывно болтать сам с собой, как это делают очень одинокие люди. А потом у меня начнется настоящее раздвоение личности. Как у Горлума».
        А если бы я прожил отшельником несколько лет?
        Я представил, как болтаюсь по улицам, впиваясь хищным взглядом в каждого случайного прохожего, и громко спрашивая сам себя:
        - Ну как он нам, моя прелесссть? Можно ли его съесссть?
        И дачники шарахались бы от меня и бежали бы звонить в милицию.
        К закату тучи разметало по небу. Я вышел на крыльцо, взглянул наверх, и на душе посветлело - серая хмарь ушла, небо стало высокое и чистое. Звезды сразу засияли в два раза ярче. «Завтра будет солнечно. Ура!» - пришла в голову здоровая крестьянская мысль, а за ней много других: поленница подсохнет, можно будет толком заняться текущей крышей и так далее. От вчерашнего пессимизма ни следа не осталось.
        «Ага, - отметил я. - Тяжелый физический труд на свежем воздухе творит чудеса!»
        Настанет ли когда-нибудь время, когда звезды станут такими яркими и близкими, как на картинах Ван Гога, и я смогу, как некоторые, тоже увидеть второй, или даже третий виток спирали Млечного Пути?
        В тот момент я был абсолютно уверен - это время близко.
        Я был так благодушно настроен, что даже почти не разозлился, когда обнаружил очередное CMC с приказом отправляться в огород и торчать там до рассвета. Только громко спросил в пространство:
        - Блин, и долго мне так сидеть?! До лета?!
        Ответ не пришел.
        - Молчание - знак согласия, - с горечью сказал я. - Ладно, в сущности, осталось меньше месяца, а там уже и тепло станет - привыкну!
        Полюбовавшись красивым закатом, я облачился во вчерашние тряпки и отправился в огород в относительно неплохом настроении.
        - Ну что, враг человеческого рода? - обратился я в пространство, усаживаясь на фанере в позу кривого лотоса и снимая с глаза повязку. - Готов ли ты к духовной брани?
        Должно быть, змей тоже отсыпался после вчерашнего, поскольку не вышел и не отозвался. В ожидании искусителя я решил немного размяться. Для начала, припомнив содержание «даосского ушу», я попытался остановить внутренний монолог. Судя по описанию, ничего проще и представить себе было нельзя.
        «Задача - устранить все препятствия для ума», - мысленно приказал я себе и процитировал близко к тексту:
        - «Будь как кочующее по небу облако. Оно свободно и ни на чем не останавливается».
        Разум послушно отправился в свободный полет, но зацепился за первое же препятствие.
        «Как, совсем ни на чем? - спросил внутренний голос. - Даже на смысле жизни?!»
        Я усмехнулся. К таким коварным вопросам я приготовился заранее.
        - На нем - особенно. Идея смысла жизни является препятствием для ума. Это капкан, угрожающий свободе духа!
        «Но тогда о чем…»
        - Сказано же - ни о чем!
        Внутренний голос не унимался. Его противные интонации казались мне подозрительно знакомыми.
        «Но это невозможно! Можно я буду думать об Абсолюте?»
        Я напряг память, вспоминая, что по этому поводу говорится в книге.
        - Ни в коем случае! Никаких абстракций, никаких теорий и учений. И вообще, как можно думать о том, в чем ты ничего не смыслишь? Наша задача - проникнуть в глубь конкретных вещей, опираясь только на свои чувства.
        «Но ведь там написано, что само понятие „чувство“ является препятствием для ума! Что же делать?»
        - Слушай, надоел!
        Я окончательно запутался. Зато внутренний монолог прекратился. К сожалению, он сменился внутренний ним диалогом. А точнее, внутренней руганью.
        - Ты нарочно, да?!
        - Нет, мне правда интерес-сно!
        - Что тебе интересно? Понятие Абсолюта или почему чувства - препятствие для ума?
        - Нет - зачем ты забиваешь себе голову этой чушью? Видно, считаешь, что она поможет превращению?
        - Она поможет самоконтролю!
        - С-самоконтроль! - невыразимо презрительно прошипел внутренний голос (а был ли он внутренним?!). - Зачем самоконтроль с-совершенному существу? Законы и правила - для шестерок! Высшие делают все, что пожелают!
        - Высшим?! Да пока я только стал уродом! И чем дальше, тем хуже! Покажи мне это «совершенное существо»!
        - С-смотри, не жалко! Я за просмотр денег не беру!
        Представляю, как забавно я выглядел со стороны: напряженно наморщив лоб, весь перекосившись, отчаянно спорил сам с собой. Реплики становились все злее, сперва небрежные, потом откровенно оскорбительные. Все закончилось вспышкой ненависти с обеих сторон. Я ощутил, что вот-вот сам с собой подерусь. От напряжения заболела голова… Наконец мое терпение иссякло. Я вскочил на ноги и приказал:
        - Все! Убирайся!
        И тут словно пелена развеялась перед глазами - я увидел змея прямо перед собой. Но как же незаметно он просочился ко мне в мысли, выдавая свои злобные подколки за мои собственные сомнения! Был он совершенным существом или нет, но его возможности впечатляли.
        - Ползи отсюда, чревовещатель, - повторил я уже спокойнее. - Ничего у тебя не выйдет. Я все равно не уйду.
        - Не уйдешь, так уведут, - посулил змей, сияя мне в лицо желтыми глазами, как двумя фонариками. - Ты еще пожалеешь. Не хотел по-хорошему - будет по-плохому.
        - Ой напугал! - хмыкнул я. - Эй, погоди-ка! Что ты вчера сказал о змееныше, я не понял?
        «Потом поймешь, - влез он напоследок ко мне в мысли. - Жди гос-стей».
        А потом исчез. И наконец-то стало тихо. Великая, потрясающая тишина, бесконечный покой!
        «Ура! Получилось!» - подумал я, и это была единственная мысль посреди огромного пустого пространства долгожданного внутреннего молчания.
        Неожиданно захотелось снять с головы повязку и выкинуть ее навсегда. Так я и сделал - точнее, скомкал ее, сунул в карман и поднял взгляд к небу.
        Больше не было тошнотворного зеленого марева. В густой, глубокой синеве россыпью самоцветов мерцали звезды, каких я не видал никогда в жизни. Казалось, змеиный глаз воспринимает истинную картину мира, а второй, человеческий, старается за ним поспеть. Только вот мозг пока отстает с обработкой информации. Пока.
        Вдруг звезды на миг погасли. Пахнуло теплым ветром. Надо мной определенно кто-то пролетел!
        Я вскочил на ноги, забыв обо всем.
        И взлетел сам.
        Невидимкой я парил над садоводством, поднимаясь все выше и выше. Далеко внизу осталось убогое, некрасивое в своей бедности Зеленкино, его кривобокие домишки, полностью отражающие внутренний мир обитателей, квадраты крыш, прямые линии улиц… Казалось, желание оказаться подальше от земли и влекло меня в небо.
        Вдруг из-за окоема ударил золотой свет. На востоке разливалось сияние. Оно влекло меня и устрашало. Я видел, что за горизонтом раскинулась чудесная страна. Там царило вечное лето. Розовеющее утреннее море, яркие зеленые пятна островов, золотые крыши храмов! Какие чистые краски, сколько света! Ветер доносил оттуда далекое многоголосое пение: нежные женские хоры, непривычное уху басовитое бормотание - будто кто-то читал мантры. Я не мог разобрать ни слова, и язык мне был неизвестен.
        Я подлетел уже так близко, что мог видеть среди сказочных зданий и садов их обитателей. Разглядеть их толком было невозможно - начинали жутко чесаться и слезиться глаза. Но и того, что я смог увидеть, хватило. Это были не люди и не духи… Они казались бесплотными, но вполне живыми, грозными и нечеловечески прекрасными. Может, это были ангелы?
        «Это рай! - понял я. - Я умер и лечу в рай!»
        Тут же дал знать о себе инстинкт самосохранения. А как же моя жизнь? Как же мой родной огород, как же мое тело?!
        Но золотое царство манило к себе.
        Оно было таким прекрасным, а я без тела - таким легким и свободным, что я от души пожелал:
        - Да и хрен с ними!
        И без сомнений и колебаний полетел в золотое сияние.
        Я проснулся, смеясь от радости, с ощущением, что жизнь не такая уж плохая и напрасная штука, если где-то там, даже за ее пределами, есть золотое царство. Несколько минут я пребывал в сладостной полудреме, пытаясь удержать в памяти зеленые острова и золотые крыши. Потом резко выпрямился.
        Вокруг снова было светло. Солнце издевательски подмигивало из-за деревьев.
        Опять заснул и вдобавок проспал рассвет! Ну елки-палки!
        Я воровато оглянулся, ожидая увидеть в воздухе Грега, который грозно тычет в меня указующим перстом и говорит: «Ты не прошел испытание!»
        И еще мне было страшно обидно, что золотое царство - всего лишь сон.
        Но никто не появился, и обличительных СМСок мне не прислал. Я расслабился. Откуда им узнать, что я заснул? Может, просто задумался. И вообще, рассвело совсем недавно. Может, я всю ночь не спал и с полным правом задремал, когда солнце уже взошло. Пусть докажут, ха!
        Весь оставшийся день я ходил тихий и благостный, с доброй улыбкой, и строил планы правильной жизни на пользу обществу. После такого сна даже серая реальность казалась вполне терпимой. Постепенно я снова погрузился в рутину, но память о чем-то светлом осталась.
        Должно быть, этот сон был послан мне в утешение.
        Глава 15
        ТРЕТЬЯ НОЧЬ ОТШЕЛЬНИКА
        Третья ночь выдалась адски холодной. В Зеленкино временно вернулась зима. На этот раз мне было не до философских диспутов или духовных опытов. Я дрожал на своей фанере, чувствуя, как от закаменевшей земли разливается мертвящий холод, и всеми мыслями и чувствами был «здесь и сейчас». Единственное, что пришло мне на ум духовного, - анекдот про йогов и комаров. Некоему учителю задали вопрос:
        - Может ли настоящий йогин отбиваться от комаров во время медитации?
        - Если йогин настоящий - комары ему по фиг, - ответил мудрый учитель. - А если пока просто так сидит - да пусть отбивается на здоровье!
        Зато на этот раз мороз помог мне в борьбе со сном. Я отследил момент, когда сон подкрался ко мне, и начал изо всех сил ему сопротивляться. Вначале холод был моим союзником. Я так стучал зубами, что разбудил бы сам себя. В таких условиях смог бы заснуть только белый медведь. Но часам к трем я понял, что уже не чувствую холода и засыпаю, проваливаясь в забытье, как в глубокую теплую перину.
        «Не спи, замерзнешь!» - взывал я к себе, воскрешая в памяти наиболее душераздирающие моменты из северных рассказов Джека Лондона.
        «Ну и что? Смерть от замерзания - самая легкая!» - сонно возражал мне внутренний голос, такой же начитанный.
        Одно радовало - змей, как исчез после вчерашних угроз, так и не появлялся.
        Наконец забрезжила надежда на окончание этой пытки. Часа в четыре начало понемногу светать. «Ну еще часик, и можно идти греться, - подбадривал я себя, поглядывая на часы в мобильнике. - Вот сейчас явится змей меня искушать… Не зря же я здесь сижу! Змей, ау! Тебе дается последний шанс!»
        И тут появилось нечто гораздо худшее.
        - Эй, там, в огороде! - раздался голос с улицы.
        Я замер, пытаясь стать невидимым, и быстро надвинул повязку на змеиный глаз. Возле забора маячил, смутно различимый в сумерках силуэт в фуражке… Вспыхнул фонарик, луч пробежал по участку и уперся мне в лицо. Впрочем, я уже по интонации догадался, кто передо мной.
        Мент!
        Лучше бы змей, ей-богу!
        Не на этих ли «гостей» он намекал, уползая?
        Но откуда тут, в пустом поселке, среди ночи, взялся мент? Неужели это еще один невидимый летун из команды Грега? Если это окажется правдой - немедленно еду домой! В такой компании я превращаться не желаю! Если меня, конечно, выпустят отсюда…
        - Вы что там делаете? - спросила фуражка строгим голосом.
        Я прищурился, загораживаясь ладонью от света. На ум сразу пришла куча ответов, один другого хуже: «Копаю червей/пропалываю клубнику/медитирую», - после любого из них, особенно последнего, меня сразу заберут.
        Причем, минуя отделение, прямо в дурдом.
        Луч фонаря все так же слепил меня. Мент оказался настырным.
        - Эй, мужик, я тебя спрашиваю! Чего молчишь? Ты там живой?
        Я преодолел искушение прикинуться пугалом и брякнул:
        - Здрасте!
        - Живой, значит. Уже неплохо.
        Увидев, что я трезв и вменяем, мент небрежно козырнул.
        - Старший лейтенант Съеден.
        - Чего?!
        С раздражением - видимо, такая же реакция бывала у каждого - он объяснил:
        - Через «и»! Съедин!
        - А! - Я выдохнул с облегчением и жалобно попросил: - Слушайте, уберите фонарик! И так уже светло!
        Как ни странно, он послушался. Луч соскользнул на землю и погас. Я, наконец, смог разглядеть, с кем говорю. Мент стоял, облокотившись на мой забор, и всматривался в предрассветные сумерки.
        - Ну и че ты там сидишь? - спросил он. - Ишь ты, и фанерку подстелил… Совсем чокнулся - в парнике ночевать? Так и замерзнуть недолго!
        Похоже, он принял меня за бомжа. Но вместо того, чтобы поддержать его в этом безобидном заблуждении, я поспешно возразил:
        - Нет, я здесь живу. В смысле, не в парнике. Это моя дача!
        Мент мне явно не поверил.
        - А в огороде ты ночью что забыл?
        - Я тут это… клад ищу!
        - Что-о?!
        Я мысленно треснул себя по лбу. Неудачнее ответить было просто невозможно. Теперь он точно не уйдет.
        Придется выкручиваться.
        - Ну, клад. Знаете, разбойники иногда закапывают добычу…
        - Какие разбойники? - оживился мент.
        - Ну это я так, к слову. Просто я объясняю. То есть мой клад закопали не бандиты, а совсем наоборот…
        - А лопата твоя где, кладоискатель? - проницательно спросил страж закона.
        - В сарае, где же ей еще быть?
        Мучительно пытаясь выкрутиться, я загонял себя все дальше в пучины вранья.
        - Понимаете, я ведь сначала должен точно вспомнить место.
        - Какое еще место? Ты мне лапшу на уши не вешай!
        Я отпустил поводья и пустился в безоглядное фантазирование. Вскоре на свет явилась драматическая история о прабабке-графине, которая после революции спрятала свои бриллианты в стул, а стул закопала в огороде.
        - Какой именно стул? - деловито уточнил мент.
        Я ляпнул:
        - Венский.
        И осекся, вспомнив, как выглядит венский стул. Оставалось только надеяться, что эрудиция мента меньше, чем у меня. Но он, кажется, не только не разбирался в мебели, но и классику не читал. Слушал он недоверчиво, но во все уши.
        - А откуда ты знаешь, что копать надо именно тут? У тебя что, карта есть?
        В его голосе отчетливо звучала насмешка. Я взмок, несмотря на морозец. Не верит! Мало убедительности!
        - Ну вы скажете, - фальшиво возмутился я. - «Карта»! Что мы, в пиратов тут играем? Я сюда уже приезжал с металлоискателем. Не помните? Осенью, в начале сентября! На белых «Жигулях»!
        Тут я ничем не рисковал. В огородную страду в Зеленкино столько народу, что хоть на танке приезжай - никто не вспомнит.
        - Приезжали мы вместе с братаном двоюродным - это его металлоискатель, - прошлись по участку. Но я же не буду при нем копать! Это ж ведь делиться придется. Я ему сказал, что хочу проверить, нет ли осколков снарядов или самих снарядов…
        Мент задумчиво кивнул. Я похвалил себя за правдоподобную подробность. Полвека назад тут шли тяжелые бои, и земля нашпигована военным железом. «Молодец! - сказал я себе. - Чем больше достоверных деталей, тем проще соврать в главном».
        - Идем мы, значит, с братаном, и вдруг металлоискатель срабатывает! Братан говорит: «Давай копать!» - а я говорю: «Не, вдруг бомба, еще рванет?!»
        - Погоди, - вмешался ушлый мент, - ты же сказал «бриллианты». Эта штука разве и камни под землей видит?
        - Разве я сказал «бриллианты»? Ну да… Я имел в виду: кольца, диадемы, фермуары, эти… флердоранжи…
        - А, в оправе. А ты, стало быть, металлоискатель настроил на драгметаллы. Понял. Неглупо, - одобрил мент.
        Кажется, он начинал мне верить.
        - …короче, я и приехал на этот раз один, - закончил я. - А место-то и забыл! Зимой тут все по-другому выглядит. Земля замерзла, где попало, копать не хочется. Вот я и сижу - вспоминаю.
        - Ночью?
        - И днем и ночью! Все сижу и думаю только об одном - о них, родимых, о сокровищах фамильных…
        - Понятно, - буркнул мент. - Все только о бабле и думают круглыми сутками.
        Некоторое время он в задумчивости топтался у забора, явно не зная, как поступить.
        - Ты вот что, - решил он под конец. - Найдешь, зови меня. Надо непременно заявить государству. Двадцать пять процентов положено тебе, знаешь?
        - А тебе сколько? - не удержался я.
        Мент, кажется, обиделся. Я ему, конечно, не поверил. Честный мент? Это еще невероятнее, чем вендский стул в огороде. Я даже подумал, что он мне тоже приснился.
        На следующий день отоспаться толком не удалось - я все-таки простудился. На участке сидеть надоело. Чихая и кашляя, я отправился на прогулку по Зеленкино.
        Как я и думал, садоводство было совершенно безлюдным. Возле станции тусовалась стая бродячих собак и совершенно дикий с виду бомж - и чем они тут живут? Друг друга едят, что ли? Собаки меня снова обгавкали, бомж попытался стрельнуть сигарет и невнятно обматерил. На майских сюда потянутся первые, самые решительные бабки, а пока - полное затишье. Поселок как вымер. Из представителей разумной цивилизации - только я да мент. Ну, если он мне, конечно, все-таки не приснился.
        Вечером СМСка не пришла. Невозможно сказать, как меня это обрадовало. Ура! Не надо больше сидеть в проклятом огороде! Неужели я выдержал испытание?
        По этому поводу я устроил себе небольшой праздник. Заварил свежего чаю, нарезал бутербродов и с комфортом расположился на кушетке возле печки. Достал с полки «пирамидальное ушу», почитать для общего развития, и «Волшебный чайный гриб» - чисто поржать.
        Наконец-то выдалась минута покоя! Но мне уже не сиделось. Интересно, что Грег придумает дальше? Рассеянно перелистывая страницы «Чайного гриба», я строил гипотезы, вспоминая прошлые ночи и прикидывая, чего именно добивался от меня Грег. Если ему было все равно, что я нарушил условия и дважды заснул до рассвета, значит, он просто хотел что-то проверить. Мою силу воли? Послушание? Морозоустойчивость? Сумею ли я переспорить змея? Победить инстинктивный страх перед ним?
        И тут мне как-то слишком живо вспомнился самый первый сон - тот, про белого монстра в лесу.
        Мне вдруг стало неуютно. Одно дело - увидеть такой сон в городе. А другое - в том самом лесу. В садоводстве, где на десятки километров - ни единого человека…
        «Не хотел по-хорошему - будет по-плохому», - снова услышал я его мерзостное шипение.
        Интересно, на что это он намекал?
        А что змей можетпо-плохому - я даже не сомневался.
        И еще он сказал: «Жди гостей». А вдруг он имел в виду вовсе не мента?!
        «Волшебный чайный гриб» остался неосвоенным. Я сел и выпрямился, подозрительно оглядываясь. Понемногу меня охватило навязчивое ощущение - что сейчас кто-то войдет в дверь. Ее черный прямоугольник выглядел чересчур зловеще, словно разверзнутая могила. Я пил чай мелкими глотками, то и дело оборачиваясь в ее сторону.
        «Да что же это? - удивился я. - Я ведь больше его не боюсь!»
        Я встал, сходил в коридор и закрыл дверь на защелку. Но стало еще хуже - стало казаться, что кто-то тихонько скребет ее с той стороны. А защелка, честно говоря, не выдержала бы даже хорошего пинка.
        Чай остывал в чашке, а я все прислушивался. Дом оказался полон шорохов. Откуда в таком крошечном доме столько разнообразных зловещих звуков?! Иногда где-то раздавался резкий скрип, и я замирал, невольно стискивая кулаки и уставившись на дверь.
        «Прекратить эту дурь! - прикрикнул я на себя. - Тут никого нет!»
        Но змей прятался где-то рядом. В этом я был абсолютно уверен.
        Может, даже прямо за окном…
        Разыгравшееся воображение подкидывало жуткие образы хищной твари, подползающей к крыльцу. В каждом окне мне мерещились его желтые глаза.
        В этом страхе было что-то неестественное. Как тогда в городе, когда я еще не проснулся и не до конца разделил сон и реальность. Я почувствовал себя в доме как приманка в мышеловке, Почему я не боялся вчера и позавчера, сидя в огороде?
        Это было невыносимо - сидеть тут и глупо дрожать от страха. Я вдруг понял, что мне невероятно хочется выйти на улицу.
        - Правильно! Лучшая защита - это нападение! - сказал я себе и начал собираться.
        В коридоре нашелся старый ржавый топор. Я взвесил его в руке, представил, как я выгляжу… Мд-а. Идиот. Еще встречу того бдительного мента - примет меня за маньяка-убийцу.
        Я вернул топор на место и положил в карман перцовый баллончик, который предусмотрительно взял против собак. Решил, что баллончика мало, - сходил в сарай и прихватил там лопату.
        «Встречу мента, скажу ему - а вот и лопата! - и он сразу от меня отстанет», - подумал я.
        Стоило выйти во двор, как на душе сразу стало гораздо легче. Высокое небо не давило, как потолок и стены, кожи ласково касалось свежее дуновение ветра, лужи плескали под ногами. Где-то далеко проехала электричка, успокаивая и возвращая в реальный мир из сумрачной области иррациональных страхов.
        «Пойду-ка погуляю!» - подумал я.
        Заблудиться в Зеленкино невозможно даже ночью. От шоссе отходят одинаковые параллельные улицы - только не забывай номер своей линии и броди сколько хочешь. Я шагал куда глаза глядят, положив лопату на плечо, и наслаждался ночной свежестью.
        Не знаю, сколько времени я так шел. Ноги сами несли меня, то напролом через кусты, то через глубокие лужи. Я все ускорял и ускорял шаг. Иногда я выходил на перекресток и сворачивал так решительно, как будто у моей прогулки была конкретная цель.
        В какой-то момент луна зашла за тучи, и я резко остановился, словно проснувшись. Почему я так спешу? Куда меня вообще занесло? Я не знал этого места. Это был, видимо, самый край поселка, потому что передо мной стояла черная стена леса. Еще шагов сто, и я бы в нее уперся. До конца садоводства осталось всего два дома. В самом крайнем тускло горел свет.
        Вдруг я почувствовал, что насквозь вымок и замерз. «Надо пойти погреться, - возникла в голове мысль. - Постучать вон в тот симпатичный домик. Там тоже кому-то не спится».
        Я сделал несколько шагов и заглянул во двор поверх калитки. Домик был почти как мой, типовой зеленкинской постройки. Только весь огород был покрыт самодельными низенькими парниками. Почему-то эти парники вызвали у меня неприятную ассоциацию с надгробиями на кладбище. Я остановился…
        И в тот же миг понял, что меня ведет в дом чужая воля.
        В дешевых мистических фильмах обычно показывают «неодолимый зов» как манящий женский голос: «Сюдааа, сюдааа, протииивный!» А на самом деле это когда ты сам начинаешь хотеть туда пойти, куда не надо. Хорошо, если в какой-то момент понимаешь, что это желание - не твое. И просто замечательно, что я осознал это сейчас, а не там - в логове этой твари.
        Потому что теперь я уже не сомневался, что она там.
        Я застыл, вцепившись в лопату, как в спасательный круг. Что делать?! А если мне все кажется, и нет ни зова, ни твари - только одно мое буйное воображение?
        Поддаться зову и пойти проверить? А то ведь так и буду остаток жизни гадать, кто меня там ждал. Но что, если остаток жизни окажется слишком коротким?
        Бежать домой, запереться и дрожать до утра? И кто я буду после этого?!
        В итоге я принял компромиссное решение: пойти к менту. Вот сейчас ворвусь в отделение и заявлю, что на такой-то линии живет огромный белый змей-людоед, который телепатически заманивает меня к себе в логово. Впрочем, после этой истории с кладом я уж найду что ему соврать поубедительнее.
        «Нет, не могу поверить, - думал я, рысью удаляясь от опасного дома, - я добровольно иду за помощью в ментовку!»
        Я не хотел признаваться, что просто боюсь возвращаться к себе. Когда я представлял пустой дом с его скрипами, меня брала оторопь. А если тварь из домика с парниками вылезет и пойдет по моим следам? Или по запаху?!
        Отделение милиции я проискал до самого утра. Так и не нашел. Облазил все садоводство, несколько раз заблудился и снова нашел дорогу, едва не упал в канал, весь вымок, в ярости выкинул лопату, был многократно обтявкан стаей. Проклял все на свете. Когда чисто случайно вышел к станции, небо уже светлело. Если бы пришел подходящий поезд - плюнул бы на все и уехал в город. Но ближайший поезд по расписанию был часа через четыре. Скрежеща зубами, я отправился домой.
        Когда я вошел во двор, уже светало. Серый, промозглый рассвет - типичная питерская погода с сентября по май. Дом был заперт; никаких следов - ни на тропинке, ни в огороде. Никто не приходил - ни чудовище, ни Валенок, ни мент. Все мои страхи оказались нереальными. Грег обещал, что я попаду в дурдом, - похоже, процесс уже пошел. Я ввалился внутрь, собрался поставить чай, но по дороге к плите упал на кушетку и уснул мертвым сном.
        Забавно, что за все это время мне даже не закралась в голову мысль об испытаниях.
        Глава 16
        ВОИН СВЕТА
        Меня разбудило яркое весеннее солнце, бьющее в окно. Ночные приключения казались дурным сном.
        Я вышел на крыльцо и потянулся, сладко жмурясь. А на улице-то - настоящая весна! На березах свистели синицы, пахло талой водой и нагретой пылью. На солнечной стороне участка, под стеной дома, зеленела трава. Беспричинно улыбаясь во весь рот, я окинул окрестности взглядом, а потом случайно глянул себе под ноги и обнаружил сюрприз.
        Опаньки! Меня ждала посылка.
        На верхней ступеньке крыльца стояла бутылка водки. Бутылка полная, запечатанная. На этикетке название: «Вздрогнем!» Такой марки я не знал, но, судя по криво наклеенной этикетке, - редкостная дрянь.
        Я присел на корточки и принялся с опаской изучать бутылку, не спеша брать ее в руки. Что бы это значило? Что за подарок от неизвестного друга? Может, привет от мента? Нет, он бы полную точно не оставил…
        В кармане тренькнул мобильник. Пришло новое CMC.
        Я прочитал его и принялся чертыхаться. Как же я сразу не догадался!
        Послание было как всегда лаконичным по форме и гнусным по содержанию.
        «Выпей меня», - гласило оно.
        - Не могли хотя бы подсунуть приличную водку?! - возмутился я. - Это же откровенное палево! А если я умру от отравления метиловым спиртом, кто будет отвечать? Грег или Валенок?
        Я поднял бутылку и брезгливо осмотрел. Жидкость внутри не внушала оптимизма. На дне скопился какой-то странный золотистый осадок.
        - Значит, выпить? - повторил я, осмысливая новое задание. - Всю?! А где закусь? Где коробка с кильками и надписью «Съешь меня»? Недоработка!
        К водке я вообще относился равнодушно, чтобы не сказать негативно. После нее меня постоянно тянуло на подвиги. А в последние годы я и вовсе перешел на пиво, в целях собственной безопасности. Во хмелю я способен на многое. Навскидку два наиболее показательных случая из последнего: подрался с Валенком и подцепил Ленку (неизвестно, что хуже). Остается надеяться, что Васька была зачата не спьяну. Имя ей дали точно не на трезвую голову, но тут я уже был ни при чем.
        - Что, прямо сейчас выпить? - спросил я в пространство. - Или погодя? Ладно, молчание - знак согласия!
        Я унес бутылку в дом и пошел ставить чайник. Сразу пить зловещую жидкость, конечно, не стал - кто же пьет по утрам? Что я, алкоголик, что ли? После завтрака, пользуясь сухой погодой, поработал в свое удовольствие на участке, нарубил и сложил новую поленницу (родители потом спасибо скажут), позагорал мордой полчаса на солнышке, почитал про волшебный чайный гриб, снова позагорал… Даже на минуту порадовался: народ в конторе сидит, а я тут на свежем воздухе веду здоровый образ жизни, эх!
        Вспомнил про водку. Пора переходить к нездоровому.
        Начал я с обеда (обед у меня получился английский - в шестом часу вечера). Я открыл банку тушенки, приготовил закусь, вышел на крылечко и торжественно объявил:
        - Ну, вздрогнем! Ваше здоровье, упыри!
        Первая встала колом в горле. Вторая под тушенку пошла лучше. После третьей по телу побежало тепло. Я повеселел и даже подумал - ну я и дурак, чего тянул-то? Надо было начать раньше!
        Мимо проехал давешний мент на мотоцикле. Остановился, покрутил носом. Заметил бутылку.
        - Отмечаем? Нашел клад?
        - Нет, не нашел. Напиваюсь с горя, - ответил я таким довольным голосом, что мент явно не поверил. Посмотрел на меня укоризненно, напомнил про долг перед государством и двадцать пять процентов и уехал.
        К закату бутылка почти иссякла, а я все еще был (или казался себе) почти трезвым. Видимо, я очень давно не пил - водка оказалась не просто приемлемой, а необыкновенно вкусной! Я смаковал каждый глоток, по рукам и ногам пробегали приятные вспышки тепла, а в воздухе вспыхивали золотые звездочки, рассыпаясь волшебной пыльцой. С каждым глотком мир становился все ярче и прекраснее, и я вместе с ним. Я казался себе одиноким рыцарем, сидящим на пороге заколдованного замка.
        Рыцарь жаждал подвигов.
        Вот сейчас как пойду добро причинять! Как этот славный мент. Есть же еще честные, смелые люди в России! Вот сейчас пойду и запишусь в милицию, и будем мы с ним тут ходить парой, как штатовские копы, и наведем в Зеленкино порядок! Ни тебе бродячих стай, ни бомжей, ни змеев-людоедов… Точно - змей!
        Я вскочил на ноги. Земля слегка проседала под ногами и забавно пружинила. В небе подмигивали удивительно яркие звезды. Солнце куда-то делось, и на его месте всходила огромная луна, на которой я мог невооруженным взглядом рассмотреть все моря, цирки и кратеры. Я вытянул перед собой руку и полюбовался окружающей меня светящейся аурой.
        Чудная, золотистая, радующая глаз аура!
        Причем видимая обоими глазами!
        В тот же миг я понял свое предназначение. Я - воин света! Смерть порождениям мрака!
        Я вернулся в дом и принялся вооружаться. Топор так и не нашел - видимо, куда-то спрятал вчера. Пришлось взять гвоздодер. Бутылку с остатками водки я сунул в карман - пригодится вместо святой воды. Перцовый баллончик едва не забыл на столе, но все же прихватил, выходя.
        Где находилось логово моего желтоглазого «родственника», я понятия не имел, но меня это и не интересовало. Я просто попер напролом через кусты куда глаза глядят, уверенный, что рано или поздно найду его. Уже совсем стемнело. Луна угрожающе пялилась мне в затылок. Ночные тени были полны каких-то мелких бесплотных тварей, испуганно провожавших меня многочисленными глазами. В другое время я бы непременно остановился рассмотреть их поближе, но теперь мне было не до них. Кусты сменились канавой, канава - дорогой, дорога - чьими-то огородами… От быстрой ходьбы и свежего воздуха легкий шум в голове затих, да и земля перестала качаться под ногами. В какой-то момент я перестал видеть бесплотных тварей, потом погасла аура, и я почувствовал, что определенно трезвею. Тут-то я и вышел прямо к домику с парниками.
        Там снова горел свет. Я потихоньку зашел в калитку, подкрался к дому и попытался заглянуть в окно, но оно было плотно занавешено. Только и видна была высокая тень человека, медленно ходящего по комнате.
        «Надо действовать быстрее, пока он не успел превратиться в монстра!» - подумал я и подкрался к двери. Та оказалась гостеприимно приоткрыта.
        Похоже, меня ждали.
        Я притормозил. Вспомнил вчерашнее, и в животе стало как-то холодновато.
        Но того одуряющего страха я больше не испытывал. Воин света не боялся ничего в мире и был готов к битве!
        - Боитесь потолстеть? Алкоголь заглушает чувство страха! - громко процитировал я себе. Отхлебнул из бутылки, отбросил ее в сторону, выдохнул и ринулся на приступ.
        Я рывком распахнул дверь, в два шага преодолел сени и оказался в кухне. Передо мной темнела фигура. Змей-оборотень стоял посреди комнаты и смотрел прямо на меня. Свет падал ему на спину, так что я видел перед собой только черный силуэт. Мне показалось, что на лбу, между бровей, у него светится какой-то золотистый символ но времени рассматривать его не осталось.
        - Ага! Вот ты где! Умри, тварь! - воскликнул я и треснул его по голове гвоздодером.
        Мне показалось, что я врезал по каменной статуе. Оборотень даже не шевельнулся. Гвоздодер отскочил, дал мне же по рукам, а через миг каким-то образом перекочевал к моему врагу.
        «Он отнял у меня гвоздодер! - понял я с негодованием. - Но это еще не все мое оружие!»
        Стремительным движением я выхватил и распылил ему в лицо перцовый баллончик.
        Воздух на кухне превратился в адскую жгучую смесь. Из моих глаз хлынули слезы, я схватился за лицо и принялся неудержимо чихать. Врагу же - хоть бы хны. Он схватил меня за плечо и выволок во двор.
        - Алекс, ну ты даешь! - укоризненно сказал он. - Думай, что делаешь! Так же можно вообще ослепнуть!
        Прочихавшись, я узнал Грега. На лбу у него, кстати, ничего не светилось.
        - Вы… сво…
        Я вытирал слезы и сопли, а они все текли.
        - Ты в порядке? Давай заканчивай рыдать!
        Он провел ладонью по моему лицу, и жжение как рукой - в буквальном смысле - сняло.
        Я последний раз шмыгнул носом. Несколько мгновений мы молча смотрели друг на друга. Потом я рявкнул:
        - Да кому они нужны, такие испытания?! Сплошное издевательство!
        - Как бы тебе сказать, Алекс, - Грег был как всегда хладнокровен. - Эти тесты были нужны скорее не тебе, а мне. Я хотел оценить твои возможности.
        - А я первые две ночи продрых в огороде! - мстительно сообщил я. - И отраву эту золотистую до конца не допил!
        - Не имело большого значения, насколько точно ты выполнишь условия заданий. Я хотел понаблюдать, какие решения ты принимаешь в тех или иных обстоятельствах. В дальнейшем это будет важно для твоей… хм… специализации.
        - То есть Зеленкино для меня было типа полигон? - спросил я ядовито.
        - Вроде того. Считай, что я устраивал тебе тест-драйв.
        - Тест-драйв?! Уж скорее краш-тест!
        Грег пожал плечами.
        - Ты жив и здоров. Тесты были очень мягкие. Ребята просили тебя пока особо не плющить.
        Я стоял хмурясь. Одна мысль не давала мне покоя.
        - Слышь, Грег. Я был тут вчера…
        - Да, знаю.
        - Меня сюда словно на аркане притащило. И почему мне было так страшно? Ты мне что-то внушил, да?
        Грег как-то нехорошо ухмыльнулся.
        - Это был обычный, я бы даже сказал стандартный, Зов.
        - Как у вампиров?
        - Ну, не только же вампиры им владеют. Главное - ты сумел вовремя освободиться.
        - А если бы не сумел?
        - Тогда бы ты мне не подошел. Слабое звено в клане мне не нужно.
        Я разволновался.
        - А так подошел, да?! Все, испытания окончены?
        - Пока все идет неплохо. - Грег покосился на гвоздодер, который так и держал в руке. - Для твоего слабенького уровня, конечно. Но, по крайней мере, ты движешься в нужном направлении.
        - Что значит - пока? - спохватился я.
        - Это значит - базовые тесты закончились. Начинаем подготовку к превращению.
        - Грег, погоди… А тот змей, которого ты ко мне подсылал…
        - Какого змея? - нахмурился Грег.
        - Блин, зеленого! Белый такой, с желтыми глазами. Любитель философии и человечины.
        - Никакого змея я не подсылал!
        - А с кем я тогда спорил две ночи подряд?!
        Мы помолчали, удивленно глядя друг на друга. Потом Грег сказал:
        - Ладно, разберемся. Завтра можешь ехать в город. Мы с тобой свяжемся. А теперь ложись спать. Ты же на ногах не стоишь.
        При этих словах колени у меня действительно подогнулись, и под участливым взглядом Грега я рухнул, где стоял.
        - Давай проспись, - донесся до меня его далекий голос.
        И я послушно провалился в сон.
        Проснувшись, я не смог понять, где оказался. Я лежал на спине. Было холодно и сыро, пахло разрытой землей. Под руками чувствовались занозистые доски. Я распахнул глаза и увидел прямо перед собой серый свод.
        Где я?! Вчерашние события пронеслись перед моими глазами. Водка «Вздрогнем!»… Охота на змея…
        «Я в склепе! - понял я, леденея. - Меня похоронили заживо!»
        Горло тут же сдавило удушье. Я рванулся, как подброшенный пружиной, и ударился о серый свод. Раздался треск полиэтилена.
        Идиотские шутки! Нет, тут точно не обошлось без Валенка!
        Чертыхаясь, я вылез из парника. Домик был закрыт на висячий замок, Грега и след простыл. Странно, что я не простудился, и даже похмелье не мучило.
        «Надо запомнить марку водки», - думал я, шагая в сторону дома.
        Кстати сказать, с тех пор она мне ни разу не встретилась. Из чего я делаю вывод, что водка была состряпана специально для меня. И вообще, никакая это была не водка. От обычной водки не начинают видеть демонов, ауру и лунные кратеры.
        Подходя к дому, я встретил мента - мрачного-мрачного. В руках у него была лопата.
        - Ты где был? - спросил он угрюмо.
        - Я-то? Да к приятелю заходил, - ответил я не подумавши.
        - К приятелю. Ну-ну.
        По его голосу было ясно, что он не поверил мне ни на секунду.
        Я мысленно постучал себе по лбу. Конечно, мент-то лучше знает, что, кроме меня, тут никто не живет.
        Страж порядка кисло осмотрел меня с головы до ног, отметив испачканную в земле одежду.
        - Перепрятывал, значит! - с горечью сказал он. - Так я и знал. Никакой гражданской ответственности. Ну да ладно, попомни мои слова - я все равно его найду! Хоть все лето на это убью, а найду!
        «О чем это он?» - удивился я. Но, войдя в калитку, сразу понял, в чем дело. И почему он был такой злой.
        Весь огород был перерыт - хоть приезжай и сажай картошку.
        Вот бедняга! Небось всю ночь трудился, на окна оглядываясь, - не разбудить бы меня!
        - Что это вы тут делали, товарищ лейтенант? - весело окликнул я Съедина, с трудом удерживаясь от дикого хохота. - Червей копали?
        Но лейтенант, проведя насыщенную ночь в огороде, был вовсе не расположен к шуткам. Он устал, замерз, не выспался, натер на ладонях мозоли и был откровенно зол.
        - Смешно тебе? - хрипло спросил он, многообещающе помахивая лопатой. - Отменная вышла шутка! Золото и бриллианты, да? Обхохочешься!
        - Че вы, в самом деле? - добродушно отозвался я. - Конечно, пошутил! Ну какой клад? Откуда, сами подумайте!
        - Уже подумал, - зловеще сказал лейтенант. - Пошли.
        - С вещами? - как всегда, не удержался я.
        - В отделении разберемся.
        - Минуточку, - сказал я.
        К моему удивлению, Съедин тотчас остановился.
        А меня вдруг понесло.
        - Куда идти, зачем? - слова сами срывались с губ. - Вот же он, клад.
        - Где? - спросил он с каким-то туповатым удивлением.
        - Да вот. Ты его в руке держишь.
        Мент посмотрел на лопату. Сначала недоверчиво. Потом шумно выдохнул.
        Несколько мгновений он разглядывал лопату такими горящими глазами, как будто она была золотой. Потом обернулся ко мне, бросив нервный, подозрительный взгляд исподлобья. Словно ожидал, что я сейчас кинусь отнимать у него сокровище. Или прикидывал, не пристрелить ли конкурента из табельного оружия, да не прикопать ли в том же огороде.
        - Так это… Ну да, - промямлил он, хмурясь. - Сперва оформить… Еще неизвестно…
        Я заметил, что руки у него задрожали. Видимо, от волнения. Или от жадности.
        Меня передернуло от отвращения. Словно симпатичное, человеческое лицо лейтенанта сползло как маска, и под ним оказалась отвратительная харя.
        Но странное наваждение все еще владело мной. Как всегда в таких острых ситуациях, я трепался, не успевая уследить за своим языком. Но сейчас это был не пустой треп, а что-то пугающе реальное!
        - Я ничего не видел, - сказал я, глядя на него неподвижным взглядом гипнотизера.
        - Правда? - по-детски обрадовался Съедин, прижимая к себе черенок лопаты.
        - Правда-правда.
        - И вообще меня тут не было, - добавил я для верности.
        - Не было, - как робот, повторил мент и заискивающе спросил: - Ну я тогда пошел?
        - Иди-иди, - разрешил я.
        Несколько секунд я постоял у калитки, молча глядя, как он лихорадочно заворачивает лопату в какую-то ветошь, прячет в прицепе мотоцикла, газует и уезжает, напрочь обо мне забыв.
        Только когда тарахтение затихло вдалеке, я выдохнул и прислонился к калитке. Меня трясло. Что я сделал? Что это было?!
        В любом случае, последнее препятствие было устранено, и задерживаться в Зеленкино больше не осталось никаких причин. Торопливо (пока мент не очнулся и не вернулся мстить) я покидал в сумку вещички и отправился на станцию, все еще не веря тому, что со мной произошло. Из всех странных событий последних дней это было самым невероятным.
        Глава 17
        НОВЫЕ УМЕНИЯ
        - Бабка! - вдохновенно обратился я к старой перечнице, с недоверчивым видом выглянувшей из-за дверного косяка. - Ты меня любишь!
        - А… Алешка?
        Старуха смотрела на меня своим фирменным идиотическим взором, который обычно приберегала для назойливых коммивояжеров и сектантских проповедников, успешно притворяясь перед ними слепой, глухой и сумасшедшей.
        Только сейчас мне показалось, что она не совсем притворяется.
        - Ты меня простила! - продолжал я ковать, пока горячо. - Видишь, я с дачи и сразу к тебе!
        Это было правдой - я только-только приехал с дачи, даже сумку с вещами в квартиру не занес. Этому препятствовало в частности то, что вредная бабка таки выполнила угрозу и сменила замки.
        - Спасибо, что поменяла замок, позаботилась обо мне! - нежно сказал я. - А то еще ограбил бы кто… Ну, давай новые ключи!
        Бабкина рука, подчиняясь моему приказу, поползла к карману куцей кофты (и где эти старухи берут такие жуткие тряпки? Донашивают купленное при социализме, что ли?) и, слегка дергаясь, словно манипулятор робота на радиоуправлении, протянула мне ключи.
        Все это время бабка не сводила с меня глаз с таким видом, словно пыталась вспомнить, где она видела меня раньше.
        - Голодный небось, милок? - спросила она мне в спину подобострастно, когда я уже открыл дверь и собирался войти внутрь.
        Мне стало слегка совестно. Но в животе заурчало. Давненько я не ел нормальной домашней еды!
        - Голодный, - сглотнув слюну, подтвердил я. - А что у тебя есть?
        - Супчик куриный, свеженький, - бабка предупредительно заулыбалась. - Кашка пшенная с маслицем…
        - Ладно, тащи, - позволил я. - И вот еще что… Будешь мне суп варить два раза в неделю. И котлеты жарить, да. Я домашние котлеты люблю. Ну, что встала? Иди, иди…
        Бабка удалилась к себе со счастливой улыбкой. Интересно, что происходило у нее в голове? Только глаза ее мне не понравились - ошалевшие какие-то, как у того лейтенанта в Зеленкино. Такое ощущение, что бабка благодаря мне оказалась на прямом пути к маразму. Я нахмурился. Не переборщил ли я?
        Не это ли имел в виду Грег, говоря об оружии, которым лучше не пользоваться?
        На обратном пути, оказавшись единственным пассажиром ранней электрички, я не выдержал, позвонил Грегу и принялся хвастаться, как ловко уболтал алчного мента с лопатой.
        - Ну, и что это было? Я глаза ему отвел, да? Это так называется?
        - Точно, - спокойно подтвердил Грег. - Показал ему то, что он хотел увидеть. Так это и делается.
        - Я и не знал, что так умею! - воскликнул я радостно, прямо-таки видя, как передо мной раскрываются сияющие перспективы карьеры мага.
        А что? Покажите мне такого человека, который не хотел бы уметь колдовать. Да и большая часть фантастики сейчас о всяческих школах волшебства - не на пустом же месте! В ролевой тусовке я встречал людей, которые очень разумно и авторитетно рассуждали о магии. И даже тех, кто утверждал, что кое-что умеет. Правда, своими глазами я ни разу ничего такого не видел. Разве что в псевдонаучных передачах про экстрасенсов.
        Значит, я потенциальный маг! Ха!
        Я вспомнил, как в тот вечер, когда Ники прыгнула в воду, а я прятался от патрульных ментов под мостом, они не заметили меня в двух шагах, хотя стояли прямо передо мной. Тогда я приписал внезапную слепоту и страх моих преследователей тому странному явлению, которое и меня самого перепугало. Полоске призрачной травы, на которую я так неосторожно наступил. Но что, если дело было не в траве, а во мне и моих особых способностях?
        - Не надо быть магом, чтобы отводить глаза, - продолжал Грег. - Любой может научиться.
        Это его заявление меня остудило. И не очень-то понравилось.
        - Как же! - проворчал я. - Что-то не много я знаю таких умельцев!
        - Разумеется, - сказал он с легкой насмешкой. - Они тебе не отчитываются.
        Я кинул в прихожей сумку, стащил верхнюю одежду, поставил чайник и с наслаждением растянулся на диване в ожидании бабки с завтраком. Как хорошо в родной норе! Всего-то не был тут дней пять, а по ощущениям - год прошел. И что-то изменилось здесь… кажется, стало темнее и теснее. В квартире висел слабый, но чрезвычайно сложный запах, который каждый день не замечаешь, но чувствуешь только после долгого отсутствия. Кажется, каждая вещь в моем доме пахла по-своему, и они, сплетаясь вместе, создавали: некое информационное поле. Я прикрыл глаза и начал неспешно принюхиваться, перебирая каждый оттенок запаха и угадывая, чему он принадлежит и какую информацию несет. Это оказалось так увлекательно, что я спохватился, только когда мне в глаза ударило солнце, просочившись сквозь ветки тополя.
        Свет и тепло мешали состоянию чуткой дремы, которое я в последнее время так полюбил. «Не перебраться ли на пол? - подумал я. - О, или лучше - в ванную!»
        Мысль о прикосновении холодного влажного кафеля показалась мне такой заманчивой, что я немедленно сполз с дивана. Казалось - там, в сырости и темноте, под мерный звук капающей воды, свернувшись кольцом, я могу проспать хоть сутки, и только голод сможет меня разбудить…
        Голод… Я подумал о пшенной каше, и меня разобрал смех. Это что - пища? И они это едят?
        «Стоп! - спохватился я. - Кто - они? Ну-ка, рота - подъем!»
        Поскольку я все равно уже стоял в ванной (и когда успел там оказаться?), то решил умыться, ну а потом позавтракать и заняться делами. Не успел я протянуть руку к крану, как с края раковины спрыгнул мой старый знакомый домовой и опрометью ринулся в слив. Почему-то на этот раз он даже не попытался меня тяпнуть, хотя все возможности у него были. А я так же рефлекторно, стремительно - сам от себя не ожидал - хлопнул ладонью по раковине, аж фаянс загудел.
        «Не поймал, эх, - подумал я с глубокой и искренней досадой. - Промахнулся! Чуть-чуть не хватило. Это потому, что спросонья…»
        Я взглянул на себя в зеркало и даже как-то огорчился, не заметив ничего нового. Трансформация левого глаза закончилась превращением брови в невысокий колючий гребень и на этом, кажется, остановилась. В утешение я полюбовался на левую кисть, украшенную короткими темными когтями и белесой чешуей, поплескал на лицо водой и достал из стаканчика зубную щетку. Выдавил на нее пасту, открыл рот… и щетка выпала у меня из рук.
        У меня выросли клыки.
        Пара клыков сверху.
        В первый момент я замер от ужаса. Причем меня напугал даже не сам факт новой трансформации (к этому-то я уже привык и, наоборот, с любопытством ожидал новых изменений), - а вид той поистине кошмарной рожи, которая смотрела на меня из темного стекла.
        Зубастая харя с горящими в темноте глазами выглядела исключительно устрашающе.
        Нет - это явыглядел устрашающе!
        Я закрыл рот. Клыки не мешали и не чувствовались. Такое ощущение, что они складывались к нёбу, как у ядовитых змей. Уголки губ поползли в стороны, и я ухмыльнулся во всю клыкастую пасть.
        Всласть полюбовавшись своим новым обликом, я зажмурил левый глаз и включил свет в ванной. Все изменения сразу исчезли. Я видел прежнего себя - красавчика Алекса, или бледную немочь, если пользоваться определением Валенка… Но теперь мне уже казалось, что это всего лишь видимость, фантом, ложная оболочка. Просто маска для обычных людей. А настоящий я прячусь в темноте - уродливый, опасный и очень довольный собой.
        Как же так? Это истинный облик, а то - ложный? Или наоборот?
        Или, может, у меня два одинаково истинных обличья: в этом мире я выгляжу так, а в том - этак?
        Или они оба - фальшивые?
        Как отличить ложное от истинного?
        Надо будет спросить Грега.
        - …Скажи, Алекс, что ты чувствовал, когда отводил глаза?
        - Ну… - Я поерзал на жесткой скамейке электрички. - Даже не знаю. Прикольно было. Странно. Немного страшно - вдруг сейчас все развеется, мент очнется и скажет: «Что ты меня паришь?!»
        - Нет-нет, - с досадой перебил меня Грег. - Постарайся вспомнить поточнее свои ощущения. Это важно. Важнее, чем сам факт отвода глаз. Только, пожалуйста, отвечай честно.
        Я задумался, пытаясь трансформировать свои ощущения в верные слова.
        - В целом, конечно, было круто. Такое ощущение, что можешь все. Оно опьяняет. Это… ну…
        - Это власть, - подсказал Грег. - То, с чем ты раньше, видимо, не сталкивался. Стало быть, тебе понравилось управлять чужой волей.
        - Ясное дело! - Я еще подумал и, чтобы быть предельно честным, сказал: - Правда, был один момент, когда мне стало противно.
        - Ну-ка, ну-ка!
        - Не от того, что я делал, - быстро уточнил я. - А от результата. Видишь ли, этот мент… я думал о нем лучше. Я с ним до того уже разговаривал пару раз, и он мне даже понравился, как ни странно. А тут полезло наружу такое…
        - Тут есть один нюанс, - сказал Грег. - Когда ты манипулируешь людьми, ты неизбежно теряешь к ним уважение. Превращая людей в марионеток, вытаскивая из них всю грязь… даже ту, о которой они и сами не подозревали, ты станешь их презирать - всех, без исключения. Кроме тех, кто окажется сильнее тебя. Тех ты будешь ненавидеть.
        Я поморщился.
        - Неужели во всех людях, если копнуть…
        - Ага, - сказал Грег безразлично. - И в тебе тоже. Не забывай об этом, когда ты окончательно разочаруешься в человечестве. Когда тебе покажется, что ты просто увидел мир, как он есть, в его истинном свете. Когда ты будешь считать, что избавился от иллюзий. А я так скажу - есть очень ценные вещи, которые очень легко потерять… И, потеряв их однажды, ты теряешь их навсегда.
        - Не понял. Какие вещи?
        - Ничего, скоро поймешь.
        Выйдя из ванной, я долго стоял в коридоре, вспоминая разговор с Грегом. Его загадочные слова смущали меня.
        И все-таки, что он там говорил об оружии? Которое можно отложить, если на то хватит воли?
        Я вспомнил остекленевшие глаза бабки и ее счастливую улыбку и внезапно ощутил укол совести.
        «Она первая начала, - напомнил я себе. - Давай, совестливый ты наш, пойди покайся, что околдовал ее. А потом пакуй вещички и выселяйся на улицу».
        Я бы еще долго проторчал в прихожей, если бы меня не разбудил от спячки резкий звонок в дверь.
        «Ладно уж, - подумал я. - Не надо мне ее домашних обедов! А насчет квартиры пусть все остается как есть. Потому что нечего вредничать…»
        Есть, однако, хотелось все сильнее. Открывая дверь, я колебался может, просто заплатить бабке за еду, чтобы было по-честному?
        Дверной проем перекрыла широкая тень. Я попятился. В прихожую, пригнувшись, вошел Валенок.
        - О, какие люди, - сказал я растерянно. - Не ждал! Ну заходи.
        Валенок кивнул мне и вошел в комнату, не снимая обуви, величественный и важный. Встал на пороге, медленно и внимательно огляделся, словно фотографируя мое логовище на встроенную в глаз шпионскую камеру!
        - Садись, - предложил я, показывая на диван.
        Но Валенок не сел.
        - Грег велел разобраться с твоим змеем, - проронил он, продолжая сканировать комнату. - У Алекса, говорит, какой-то змей завелся…
        Я сначала не понял. Потом вспомнил наш разговор в Зеленкино. И расхохотался.
        - Нормально, да? С моим змеем! Можно подумать, я его в зоомагазине купил!
        Валенок смотрел на меня без всякого выражения. Его неподвижное лицо можно было бы ошибочно назвать туповатым, если бы сквозь это безразличие не проглядывал довольно явственно затаившийся крокодил.
        - Я вообще-то думал, что это не мой, а вашзмей, - уточнил я.
        - Как?
        - Решил, что это Грег подсылал мне ту тварь в качестве одного из испытаний. Я скажу тебе по секрету - сначала я вообще думал, что это ты и был.
        Глазки Валенка блеснули.
        - Если б это был я, - сказал он, - ты бы свалил из Зеленкино в первую же ночь. Рыдая как младенец.
        Я гордо пожал плечами.
        - Что конкретно тебе приказал Грег? В каком смысле «разобраться»?
        - В прямом.
        - Разобрать на части?
        Валенок слегка улыбнулся и погладил рукоять своего мачете.
        - Что за змей? - деловито спросил он. - Какого цвета?
        - Зеленый, естественно! - съязвил я, чтоб он не слишком задавался.
        - Зеленый?!
        Вместо того чтобы нормально отреагировать на шутку, Валенок явственно насторожился.
        - Нет, конечно! Белый.
        - Белый? - Валенок наконец закончил свое сканирование местности и, видимо, удовлетворенный его результатами, грузно плюхнулся на диван. - Это оч-чень хорошо! Ладно, валяй. Рассказывай про него с самого начала. Да смотри, ничего не пропускай.
        - Угу. Чаю хочешь?
        - Тащи.
        Я налил нам чаю, сел на край письменного стола и принялся рассказывать. Все - начиная с того, как увидел левым глазом странный мир, заканчивая последней выходкой змея в огороде, когда я пытался остановить внутренний диалог, а вместо этого устроил себе чуть ли не раздвоение личности. Валенок слушал внимательно, время от времени задавая уточняющие вопросы. Вскоре я заметил, что слушает он своеобразно - оставляя без внимания вещи важные и сосредотачиваясь на мелочах, на мой взгляд не имеющих никакого значения. Например, его нисколько не заинтересовало содержание наших со змеем философски-этических бесед, зато он подробно выспросил, как именно змей появлялся и куда уходил (то, чего я, кстати, почему-то ни разу не заметил). В целом то, что я рассказывал, Валенку явно очень нравилось. Под конец он встал и принялся расхаживать по комнате, потирая руки и одобрительно хмыкая.
        - Эх, повеселимся! - сказал он, когда я закончил. - Главное - найти его.
        - Он сам меня находит.
        - Вот и отлично. Значит, будешь наживкой.
        - Так это точно не Грег его подослал?
        - Да ты что! У нас с такой сволотой разговор короткий… Нет-нет, сначала, конечно, поговорим! - Валенок широко улыбнулся. - Во всех, так сказать, подробностях выясним, что ему от тебя надо! И кто его подослал!
        - У меня есть предположение, - сказал я.
        И рассказал ему о похожем на вампира человеке с белым лицом, который пинал меня в бок на улице.
        Под конец рассказа Валенок перестал расхаживать по комнате. И даже как-то поскучнел.
        - А че сразу не сказал, что их было двое?
        - Ты же спрашивал только про змея.
        - Как, говоришь, змей к нему обращался? «Лорд»?
        - Ну да… если мне не послышалось. А что, это важно?
        На лице Валенка выразилось полное отсутствие энтузиазма.
        - Хм, - пробормотал он в сторону, - разбираться с лордом я не подряжался. Но приказ есть приказ.
        Несколько минут байкер-убийца напряженно размышлял. Я вежливо молчал, чтобы не сбить его с мысли.
        - Так! - заявил Валенок, поднимая голову. - Стратегия меняется. Зачем нам лорд? Лорд нам не нужен! Значит, будем ставить ловушки. Да! Ловушки в пограничных местах.
        Он снова принялся бродить по комнате. Археологические залежи многолетнего хлама хрустели под его тяжелыми шагами.
        - Как бы его вычислить в человеческом облике? - задал он вопрос в пространство, останавливаясь. - Там его достать куда проще…
        - В человеческом? Да, он что-то такое говорил… Дескать, раньше, до превращения, был человеком…
        - Что значит «раньше»? Он белый - значит, превратился совсем недавно, - сказал Валенок, словно говоря о совершенно очевидной, всем известной вещи. - Большую часть суток он наверняка проводит в прежнем обличье - у молодняка связка с низшим телом очень сильная. Но тот, второй, - вот это реальная проблема…
        - Почему? - с любопытством спросил я. - Кто он такой вообще?
        - Ты же сам сказал - лорд, - исчерпывающе объяснил Валенок. - А проблема в том, что с лордом может справиться только другой лорд. И то не факт. Ну ничего, - пробормотал он. - Значит, так, красавчик. Твои действия - соглашаться на все предложения своего змея.
        - Повторяю - он не мой! - возмутился я. - И ничего мне не предлагает.
        - Значит, как явится, забьешь ему стрелку в человеческом облике.
        - А он согласится?
        - Вряд ли, - буркнул Валенок, поразмыслив. - Если он не совсем идиот, то спросит своего лорда… И тогда они придут вдвоем, как пить дать… И настанет хана нам обоим… Ты можешь его позвать?
        - Нет. Он всегда сам приходит.
        - Вот ведь елки-палки. Сколько недель уже общаешься с этим выползком, а даже адреса его не узнал!
        - Ага, и телефончика не спросил. Я и твоего адреса не знаю, - ответил я довольно желчно.
        Я почувствовал, что начинаю злиться. Мне не нравилось, что Валенок нагло вломился в мое жилище без приглашения и ведет себя тут как хозяин. Мучил голод, и раздражало, что бабка не несет мой завтрак. Но самое главное - бесило, что кто-то пытается указывать мне, что делать.
        Раньше я за собой такого не замечал. Или послушно делал, что говорят, или беспечно игнорировал приказ. Откуда же эта глухая ярость?
        Но Валенок даже не заметил моего тона. Он вынашивал план операции.
        - «Сам приходит!» Ладно, хрен с ним. Значит, будем подманивать. Есть одна старая, надежная схемка… Но ты должен делать в точности то, что я говорю!
        - Да, сэр, - прошипел я сквозь стиснутые зубы. - С-слушаюсь, сэр!
        Валенок посмотрел на меня и неожиданно добавил, насупившись:
        - Только, чур - не смеяться!
        Я стоял у северного окна, глядя на далекую панораму новостроек и пробегающие внизу машины, ел наваристую пшенную кашу прямо из кастрюли и неспешно наслаждался пищей. Валенок давно ушел, приказав быть готовым ко всему в одиннадцать часов вечера и так и не объяснив, над чем не надо смеяться. Моя злость прошла вместе с голодом, осталось только любопытство. Теперь я был спокоен, доволен жизнью и готов к приключениям. Нутром чую - придется драться. Вот и отлично! Главное, чтобы не с Валенком.
        Над новостройками текли облака. Я выскребал ложкой остатки каши и вспоминал наш телефонный разговор с Грегом в электричке. Точнее, его финал, когда я окончательно запутался, а он заговорил об оружии… Нет, это я о нем заговорил.
        - …К чему ты клонишь с этими своими расспросами и намеками? Что магия - зло?
        - В данном случае - да, безусловно.
        - И ты никогда не отводил людям глаза? Не верю!
        - Я много всякого делал и делаю, - сказал Грег. - Но всегда лучше действовать осознанно и представлять себе последствия.
        - Так ведь и я об этом! Я тоже хочу понимать, что делаю! Если уж у меня открылся такой дар - надо им пользоваться! Где ты видел, чтобы кому-то вручили оружие, а он его выкинул?
        - Видел, представь себе, - сказал Грег довольно сухо. - Управление чужой волей - оружие мощное и обоюдоострое. Хватит ли у тебя своей воли, чтобы отложить его, если понадобится?
        - Я сам решу, нужно мне такое оружие или нет, о?кей? - ответил я холодно.
        - Конечно, - отозвался Грег. - Кто же, как не ты.
        Глава 18
        ПРИКЛЮЧЕНИЯ НАЧИНАЮЩЕГО МАНЬЯКА
        Ветер колол лицо холодными каплями дождя, зловеще свистел в переулках и скрипел одиноким фонарем над заводской проходной. Под фонарем на асфальте блестела лужа. Справа уходил во мрак ряд голых тополей, похожих на поставленные торчком гигантские веники, слева высилась пятиметровая бетонная заводская стена, украшенная поверху «колючкой». Остальные подробности индустриального пейзажа скрывались в кромешной тьме. Похоже, кроме нас с Валенком, тут не было ни единой живой души. Только вдалеке за пустырем ползла цепочка огоньков фар. Довольно редкая цепочка - время шло к двенадцати ночи.
        - Тоже мне апрель, - пробормотал я, поднимая воротник. - Холод адский. Даже ларька круглосуточного нет, чтоб погреться!
        Мы топтались как раз там, куда уже не доставал свет фонаря, - на газоне, под тополями. Проходная Северного завода при этом была как на ладони. За стеклянной дверью горел свет и двигались тени.
        - Сам виноват, - флегматично сказал Валенок. - Чем тебе был плох двор за твоим домом? Замерз - пошел домой, чайку попил, потом вернулся, и за дело!
        - Ты рехнулся? Там же знакомые родителей живут… Одноклассники бывшие… А если бы меня кто-нибудь узнал?!
        - Возле музыкальной школы ему совестно, - ворчал Валенок, игнорируя мои слова. - В подземном переходе под виадуком противно…
        - Там плохо пахнет, - подтвердил я, - а еще там борцы с тренировки ходят.
        Валенок презрительно на меня покосился сверху вниз. С его ростом это было несложно.
        - Да я не боюсь, ты че? - гордо сказал я. - Просто сам прикинь: странный такой маньяк - специализируется на дзюдоистах и вольниках!
        - Надо было идти в парк, - сказал Валенок. - И караулить там прохожих в подходящих кустах. Как делают все нормальные злыдни.
        Я расхохотался, но смех тут же перешел в простуженный кашель.
        - Да какой идиот попрется в парк в такую погоду на ночь глядя? Мы бы там до утра болтались бы, пока не окоченели!
        - Ну а сейчас мы тут коченеем. Какая тебе разница? Там хоть живописнее.
        - Я, между прочим, предлагал устроить засаду возле ментовки!
        Валенок хмыкнул и погрозил мне пальцем.
        - Э нет. Только не там!
        - Это еще почему? Ментов я бы, может, даже с удовольствием…
        - То-то и оно, - глубокомысленно сказал Валенок. - Ты должен изображатьжажду убийства! А не устроить ментам кровавую баню на самом деле.
        Он мгновение подумал и добавил:
        - То есть, конечно, дело твое. Но мне такого задания не давали.
        Я хотел сказать Валенку, что он переоценивает мои скромные возможности, но вместо этого спросил:
        - Кстати, а почему именно жажда убийства? Ты так и не объяснил.
        Валенок снова хмыкнул.
        - Ну, это ж очевидно. Ты превращаешься в чудовище или нет?
        - Вроде да…
        - А чудовище должно быть одержимо желанием убивать! - с довольным видом сообщил Валенок, словно кого-то цитируя.
        Мне впервые закралась в голову мысль, что замечательная идея по ловле белого змея на живца принадлежала не Валенку, а Грегу.
        - Никто ж не предлагает тебе кокнуть кого-нибудь на самом деле, - продолжал Валенок скучающим тоном. - Просто и дальше изображай терзания и сомнения. Как нормальный начинающий маньяк. Как будто, с одной стороны, ты и помыслить не можешь ни о чем таком, а с другой - тебя непреодолимо тянет кого-нибудь замочить. Короче - веди себя естественно. У тебя неплохо получается.
        - Попытаюсь, - огрызнулся я, окидывая злобным взглядом пустую улицу.
        Никакой тяги к убийству я не ощущал. Прямо-таки ни малейшей. Только холод, неловкость и желание оказаться дома.
        - Ага, - произнес Валенок, прищурившись. - Готовься.
        За дверью проходной определенно начиналось какое-то движение. Мы отступили с дороги на газон и укрылись в тени тополей.
        - Тоже мне, спрятались, - проворчал я. - Пошли уж тогда прямо на проходную, там и выберем жертву, чтоб не мерзнуть. О, еще идея - прямо там ее и прикончим.
        - Я об этом уже думал, - протянул Валенок, прислоняясь к сырому стволу. - Погоди, еще рано. Это следующий этап. Если твой змей не клюнет на «маньяка и жертву», придется действовать по схеме «массовая бойня в общественном месте»…
        - Да пошел ты, - прошипел я и отвернулся, наблюдая за проходной.
        Дверь завода наконец распахнулась, и наружу устремился довольно хилый ручеек работников. Большинство сворачивали влево, в противоположную от нас сторону - к метро. Но некоторые шли вправо, длинной темной аллеей - прямо мимо нас.
        Первых человек двадцать я пропустил. Мимо проходили такие кадры - любое чудовище подохло бы от одного только выхлопа, причем за несколько метров.
        Мы с Валенком стояли чуть в стороне и в общем-то даже нарочно не прятались, но нас никто в упор не замечал.
        Я раньше и не думал, что отводить людям глаза так просто. Достаточно пожелать этого. На этот раз я не испытывал ни малейших мук совести - видимо, потому, что никого ни к чему не принуждал. Но дальнейший план действий очень меня смущал и нервировал.
        Мимо проползла еще пара синяков, и поток иссяк.
        - А почему Грег думает, что змей непременно появится? - невинно спросил я, кусая ноготь.
        - А я откуда знаю… - Валенок спохватился. - При чем тут Грег?
        Но тут наше внимание одновременно переключилось на другой объект.
        Со стороны проходной шла одинокая девушка. Я затаил дыхание.
        - Чуешь? Боится, - вполголоса произнес Валенок. - Что может быть слаще, чем запах страха?
        - Я бы на ее месте тоже боялся. Особенно если б тебя увидел.
        Валенок самодовольно ухмыльнулся.
        Тем временем девица, не заметив нас, быстро прошла мимо. Ее каблуки звонко щелкали по асфальту. В сыром воздухе повеяло приторно-сладким запахом дешевых духов.
        - Не, я не могу, - прошептал я. - Какой-то бред. Сейчас расхохочусь и все испорчу!
        - Ну и дурак.
        Я почувствовал, что начинаю злиться.
        - Так отойди хотя бы! Не пыхти за спиной!
        - И то верно, - сказал Валенок после секундного раздумья.
        И исчез. Просто был - и сгинул.
        Как только я остался один, то сразу почувствовал себя увереннее. «Это ж игра, та же ролевуха, - подумал я, глядя в спину удаляющейся девицы. - Инсценировка. Ладно уж, уговорили. Я просто ее слегка напугаю. Потом, по идее, должен появиться змей, а дальше пусть Валенок разбирает его на составные части и выспрашивает обо всем, о чем ему хочется…»
        Неожиданно зачесались сразу обе кисти рук. Я опустил взгляд и увидел, как сами собой скрючиваются пальцы, и на них проступают когти. Увидел?! Я быстро оглянулся. Так и есть! Лужа перед проходной отливала изумрудом. Тополя, казалось, внезапно покрылись первой майской зеленью. Мир вокруг словно погружался, под воду, и я вместе с ним.
        Реальность менялась, и я этим не управлял. Я не мог даже закрыть свой змеиный глаз, потому что вторым видел все то же самое. Моя змеиная натура впервые так сильно и самостоятельно заявила о себе.
        «Ну что - вышел наконец поохотиться?»
        В очередной раз я не заметил, как белый змей-искуситель возник неподалеку. Казалось, он выполз прямо из прелой прошлогодней травы. Даже странно - я ни разу не видел, как он появляется! Похоже, этот момент просто не фиксировался в моем сознании. Почему? Очередное колдовство? Мысль о том, что кто-то смеет отводить глаза мне, вызвала новый припадок ярости.
        - Я просто гуляю! - рявкнул я.
        Змей издевательски захихикал. Похоже, именно такого ответа он и ждал.
        «Конечно-конечно! Просто гуляешь! И место такое приятное - темное, тихое, уединенное! И даже есть чем развлечься…»
        - Заткнись!
        «Меня-то ты можешь заткнуть, - высокопарно отозвался он. - Но инстинкты не задушишь!»
        Я стиснул зубы, злой как… как змей. Сошел с газона и начал преследование.
        Девицу я догнал минуты через три. Она сама остановилась и обернулась - наверно, услышала мои шаги.
        - Ой, - пискнула она, обнаружив незнакомца прямо за спиной.
        - Извините, - рефлекторно отозвался я.
        Несколько мгновений мы выжидающе смотрели друг на друга.
        - Вам чего? - спросила она наконец.
        «Как пройти в библиотеку?» - едва не ответил я.
        Ну в самом деле, что я ей скажу? Что в таких случаях говорят маньяки? Запугивают?
        Дальше все произошло очень быстро и неожиданно для меня. Девчонка настороженно взглянула мне в лицо снизу вверх, и вдруг ее зрачки расширились, словно она увидела прямо перед собой нечто ужасное. Раздался пронзительный визг (у меня аж зубы свело), и «жертва» со всей силы заехала мне коленом в пах. Я едва успел увернуться и взвыл от боли, получив ногтями по глазам. Перехватил ее руку, вывернул… и тут что-то проснулось во мне. Девица повалилась на колени, а я все выкручивал ей руку, пока ее воинственные вопли не превратились в жалобный скулеж.
        Тем временем со стороны проходной появилась очередная партия рабочих. На этот раз не печальные пропойцы, а трое крепких ребят. И, как назло, свернули они не к метро, а ко мне. Шли, громко галдя, и заметили нас с девицей, только оказавшись метрах в десяти. Голоса тут же затихли.
        - Что уставились? - спросил я, оскалившись.
        Мне было все равно, трое их или тридцать. Да хоть триста - в тот миг мне казалось, что через меня течет сила, и эта сила бесконечна и неисчерпаема. Я даже хотел, чтобы они попытались напасть на меня. И увидели, что я с ними сделаю, причем с удовольствием!
        Но они не попытались. Сбились в кучу, как стадо овец, таращась на меня и девицу с немым изумлением. Странно, и чего это они так испугались? Мне стало скучно.
        - Пошли вон! - приказал я. - Бегом!
        И они побежали. Я захохотал. Вот это, я понимаю, управление волей! Чисто, красиво, по-честному. Откровенная угроза - естественный страх - паническое бегство!
        Когда компания рабочих, толкаясь, исчезла в дверях проходной, я вспомнил про девицу, всхлипывающую на асфальте.
        Что-то я теряю время! Настоящий маньяк уже волок бы ее с адским хохотом (или похотливым сопением) в ближайшие кусты. Я оценивающе взглянул на добычу… И застыл. Совершенно отчетливо я понимал, что держу в когтях существо другого биологического вида - низшее существо, которое если на что и пригодно, так только в пищу. Но сейчас я вовсе не был голоден…
        Несколько секунд я смотрел на нее в немом изумлении, а потом разжал руку и сказал милостиво:
        - Ладно уж, ступай… презренная.
        Девушка вскочила на ноги и с криком «Мааамааа!», размазывая по лицу слезы и косметику, устремилась к проходной. Я выпрямился, с наслаждением вдыхая ночной воздух. Меня переполняло ощущение не зря прожитого дня.
        Все прошло отлично. Свою роль я сыграл. Змея подманил, девицу напугал… Ну и где Валенок?
        Но того не было видно.
        Я отер кровь с лица. Чуть без глаз не остался! Вот чертова девица!
        «Зачем же ты ее отпус-стил?» - раздалось знакомое шипение откуда-то сбоку.
        - А зачем она мне? - спросил я.
        «Дурак! Ладно, ничего. Валяй, продолжай в том же духе. У тебя очень хорошо получается. А там уже и до змееныша недалеко…»
        - Развелось тут советчиков! Говори со мной почтительно, а лучше помалкивай. Не то с тобой будет то же самое!
        «Отлично! Жду не дождусь!»
        Я подумал, что, наверно, напрасно нарываюсь. Тело сразу вспомнило о той давней боли. Ощущение всесилия как-то незаметно рассосалось…
        И тут наконец появился Валенок.
        - Ну что, Змей Горыныч, выходи на честный бой! - пробасил он, неуловимым движением бросаясь на врага из темноты. Но раньше него, словно ударная волна, на меня обрушился ужас. Это напоминало действие психотропного оружия. Я застыл на месте и несколько секунд оставался буквально парализованным. К счастью, я стоял почти у края дорожки, а битва разворачивалась чуть дальше. Через несколько мгновений неестественный ужас исчез так же внезапно, как и нахлынул. Очнувшись, я метнулся к бетонному забору, пока меня не затоптали.
        Змей издал такое шипение, словно спускали пар в котле, и мгновенно свился в тугую спираль. Валенок, к моему изумлению, остался в своем человеческом облике. Да что там - он даже мачете доставать не стал! Этот отморозок напал на змея с голыми руками.
        «Конец толстомордому», - успел подумать я, глядя, как тот с чудовищной самонадеянностью хватает змея за шею.
        Шипение оборвалось. Змей распрямился, как сжатая пружина, с гулом хлестнул хвостом. Я присел, едва не оставшись без головы, и укрылся за ближайшим тополем, абсолютно уверенный, что Валенка сейчас просто раздавят, как катком. Но, к моему безграничному изумлению, битва все продолжалась. Более того - Валенок, кажется, одолевал. Я с восторгом увидел, как он на лету перехватил хвост левой рукой, правой не отпуская змеиное горло. На миг показалось, что сейчас он завяжет змея узлом. Тогда змей рванулся с такой а бешеной силой, что я почти увидел, как Валенка разрывают пополам. Однако все, чего добился змей, - противник упустил конец хвоста. Но не успел я перевести дух, как змей этим воспользовался и обвил туловище вокруг врага, опутав его кольцами на манер удава.
        «Вот теперь точно конец!» - подумал я, с дрожью вспоминая эти смертоносные объятия и искренне сочувствуя байкеру. Одно небольшое сжимающее усилие, и от Валенка останется только косуха, ботинки и некоторое количество фарша.
        Тут между колец без видимого усилия просунулась мускулистая татуированная рука и запустила пальцы в змеиное тело так глубоко и с такой легкостью, словно оно было из пластилина. Я услышал хруст чешуи. Голова змея судорожно взметнулась, пасть распахнулась в немом крике. Я остолбенел, не веря своим глазам. Я ведь помнил прикосновение этой чешуи - она была твердой, как железо…
        Вспоминая наше с Валенком знакомство в Старом Добром Пабе, я только сейчас понял, как мне повезло. Да ведь он мог меня по столу размазать в блин и скатать в трубочку - причем в самом буквальном смысле слова!
        Я, уже не скрываясь, вышел из-за тополя, с восхищением наблюдая, как Валенок плющит змея, а тот мечется, пытаясь вырваться.
        - Мочи гада! - донесся вдруг крик откуда-то издалека.
        Крик сопровождался нестройным топотом. Я оглянулся и вздрогнул. Со стороны проходной приближалась целая толпа. Как поется в песне, «их было немного - примерно полцеха». У большинства в руках виднелась арматура и прочие кустарные орудия убийства. Беспомощная девица неслась впереди, звонко стуча каблуками, как лошадь на скачках, и орала громче всех. Под «гадом» совершенно очевидно подразумевался отнюдь не змей, а я.
        Поединок Валенка со змеем тут же отошел на второй план. Я даже немного растерялся. Вот черт! Я был уверен, что рабочие не посмеют вернуться! А они вернулись, да еще и с подмогой!
        Увы, волшебный кураж и ощущение власти над происходящим уже миновали. Я тихо и незаметно вернулся в реальный мир, где у меня не было ни клыков, ни когтей, а только кое-какой дар внушения. Можно было бы попытаться… Но я вполне здраво осознавал, что столько человек одновременно мне не загипнотизировать и не отпугнуть. Их совокупная ярость была сильнее моей.
        - Валенок! - крикнул я. - Атас!
        Валенок сидел у змея на загривке, заламывая ему голову назад, а змей бессмысленно колотил хвостом по земле.
        - Чего там?
        Он обернулся, сверкнув в темноте желтыми глазами, надвое рассеченными линией зрачка.
        - Толпа!
        - М-моментик!
        Валенок сделал резкое выкручивающее движение, заорал и полетел вверх ногами. Змей ударил хвостом оземь и белой молнией метнулся через заводскую ограду, ободрав все пузо о колючую проволоку. Вслед за ним, ругаясь, кинулся Валенок.
        «Неужели?!» - подумал я, не веря своим глазами глядя, как Валенок без всяких усилий перемахнул через пятиметровый забор. Через миг оба исчезли из виду.
        А я остался в аллее в компании с ребятами. Настроенными, мягко говоря, недружелюбно.
        - Валенок! - заорал я. - На помощь! Не бросай меня тут одного!
        Толпа разразилась торжествующими воплями и перешла на бег.
        Я беспомощно взглянул наверх и понял, что прыжок Валенка в этой жизни мне не повторить.
        Черт, пора делать ноги!
        Но я слишком долго колебался. Толпа с радостным гоготом неслась прямо на меня.
        Бежать было некогда и некуда.
        Я вжался спиной в забор. Ничего не поделаешь. Придется драться!
        Я глубоко вздохнул и морально приготовился к жестокой битве, переходящей в мучительную смерть…
        И в тот же миг вывалился на другой стороне.
        С полминуты я лежал на спине среди лопухов и крапивы, тупо оглядываясь по сторонам. Передо мной высился бетонный забор, из-за которого доносились злобные крики. Я приподнялся и сел. Вокруг простиралась запущенная заводская территория, поросшая молодыми топольками и заваленная каким-то древним железом. Огромные бочки, емкости, контейнеры, механизмы, старые цистерны, переплетение ржавых рельсов…
        Как я сюда попал? Посмотрел на свои руки и увидел, как втягиваются когти, а окружающая цветовая палитра теряет едва заметную прозелень.
        «Вот это вовремя! - подумал я, чувствуя, что меня начинает запоздало трясти. - В самом деле вовремя!»
        Позади раздался чавкающий звук и плеск. Я подскочил как ужаленный и увидел Валенка, вылезающего из огромной помятой цистерны. Грузно спрыгнув в бурьян, он принялся отряхиваться, матерясь себе под нос. Был он мокрый, грязный и злющий, и воняло от него канализацией.
        - Надо же, смылся от них, - буркнул он, одним взглядом оценив ситуацию. - Молодец, что сам справился. Я бы все равно не успел тебе помочь. И вообще ни хрена не успел!
        - Где змей?
        - Ушел, гад!
        - В канализацию просочился? - не удержался я.
        - Типа того.
        - А ты что?
        - И я, как видишь, тоже! - злобно ответил Валенок.
        - Вижу, - кивнул я. - И обоняю.
        С той стороны забора все еще аукались, пытаясь понять, куда я исчез.
        - То есть ты его упустил?
        - Упустил, - уныло ответил Валенок. - Он, падла, сбросил хвост. Не должен он такого уметь, не должен, рано ему! Это кто-то его подстраховал печатью… А я ведь заметил у него на брюхе надпись «дубль два», да не успел понять, к чему она…
        - А меня видели человек тридцать, - похвастался я. - И теперь меня наверняка объявят в розыск! Как серийного маньяка! Замечательная была идея, поздравляю, Валенок!
        Валенок уставился на меня и разразился своим фирменным ржанием. К которому я вскоре присоединился.
        - Оба хороши, - сказал он, отсмеявшись. - У меня предложение. Давай не будем рассказывать Грегу. Ну не повезло нам сегодня, не наш был день. С кем не бывает?
        - Ничего не было! - подтвердил я.
        Валенок посмотрел на меня самым дружелюбным взглядом с момента нашего знакомства.
        Мы пожали друг другу руки и отправились искать выход.
        Глава 19
        РИТУАЛЬНАЯ СМЕРТЬ
        Грег позвонил два дня спустя, дождливым субботним полднем. Я, в редкостно умиротворенном настроении, разогревал на сковороде вчерашнее бабкино подношение - жареное мясо с картошкой и луком. Стоял рядом с плитой и с умилением смотрел на хавчик, представляя, как роскошно сейчас пообедаю. На улице шел редкий дождь. Облака висели так низко, что казалось, сейчас зацепятся за крыши соседних высоток. Жестяной подоконник содрогался от порывов ветра.
        «Только не испытания! - мысленно взмолился я, увидев, как высветился на мониторе мобильника знакомый номер. - Ох… надеюсь, никуда идти не понадобится…»
        - Не понадобится, - подтвердил Грег. - Пока мне надо только с тобой поговорить. А это я могу сделать и по телефону.
        «На фига тебе телефон, если ты все равно читаешь мои мысли?» - желчно подумал я.
        - Мог бы и без телефона, но не хочу тебя нервировать перед испытаниями.
        - О нет!
        - Шучу. Испытаний больше не будет.
        «А чего ты тогда звонишь?» - подумал я.
        И с досады укусил себя за палец. Блин, надо как-то учиться контролировать мысли! Пока я не додумался - до неприятностей…
        Но Грег на сей раз никак на мои мысли не отреагировал. Помолчал несколько секунд, а потом сказал задумчиво, будто не мне, а в сторону:
        - Зря я поручил Валенку разбираться с твоим змеем.
        - Каким еще змеем… - начал я, вспомнив об уговоре с байкером, но тут же махнул рукой.
        Ясно, что Грегу уже все известно о нашей дурацкой ловле змея на живца. Наивно было бы полагать, что Валенок что-то от него сумеет скрыть. Я скорчил рожу и приготовился выслушивать критику.
        Но Грег вовсе не собирался читать мне выговоры или устраивать разбор полетов.
        - Я предполагал, что змей тебе угрожает, - заявил он. - И ошибся. Поэтому первым его не трогай. Если попытается напасть - тогда разберешься сам, без помощников…
        Я вспомнил методы Валенка и подумал, что после такого избиения этот змей еще долго ко мне не приблизится. Впрочем, кто его знает, какая у него регенерация…
        - И что мне с ним делать? - спросил я, помешивая картошку.
        - Да ничего. Не обращай на него внимания.
        - Хм… это нелегко.
        - А ты попытайся.
        - А он точно не угрожает?
        - Нет. Он за тобой следит. Видимо, по поручению своего хозяина. Следит и ждет.
        - Чего ждет?
        - Твоей ошибки. Нашей ошибки. Видишь ли, у нас не принято переманивать учеников. Но ученик может уйти сам. Его могут выгнать…
        - У кого - у нас? - не удержался я.
        - Скоро узнаешь. Очень скоро. Собственно, по этому поводу я тебе и звоню. Пора готовиться.
        Я с тоской поглядел на сковороду, выключил газ, накрыл ее крышкой.
        - Слушаю. Что я должен сделать?
        Как чувствовал, что разговор предстоит долгий, - и не ошибся.
        - Ты, наверно, помнишь, что я сказал при нашей первой встрече, - начал Грег. - Нет смерти - есть превращение. Но эти вещи по сути очень схожие. Чтобы изменить себя, ты должен родиться заново. Но нельзя родиться, предварительно не умерев.
        Я задумчиво поглядел на сковородку, вот только никаких позитивных эмоций больше не испытал. Заявление Грега играючи отбило мне весь аппетит.
        - Значит, умереть? - повторил я, пытаясь обернуть дело в шутку. - А потом воскреснуть? Это что, новое задание?
        - Вроде того, - подтвердил Грег.
        - Чудесно! Великолепно!
        - А что в этом такого? Время от времени надо сбрасывать шкуру, - нравоучительно сказал Грег. - Ты растешь, и старая кожа становится тебе мала. Собственно, она тебе уже жмет, разве не чувствуешь?
        - Ну разве что в плечах немного, - принужденно засмеялся я, невольно бросая взгляд на левую руку. Сейчас на моем желтом - лучшем, - глазу была повязка, но я и так знал, что увижу, если ее сниму: похожая на дорогую перчатку белая чешуя вместо кожи и короткие заостренные темные когти. - Но в целом она меня вполне устраивает. Я все-таки не змей, чтобы шкуру сбрасывать… по крайней мере не змей большей частью!
        Но Грега было не так просто сбить с темы.
        - Змей не змей, это неважно. Надо ловить моменты, подходящие для перемены. Сейчас ты на пороге такого момента. Но, если пришла пора меняться, а ты упорно цепляешься за старое, начинается застой, который заканчивается катастрофой. И перемены все равно происходят, только очень болезненно и… в неправильную сторону.
        - Это в какую? - мрачно спросил я.
        - Падать всегда легче, чем подыматься, - философски заметил Грег. - Чтобы этого не произошло, мы, Алекс, с тобой и возимся. Сам иногда не пойму, зачем мне это надо…
        «Так, может, и не надо?» - с надеждой подумал я.
        Грег засмеялся.
        - Я же не говорю, что тебе придется умереть на самом деле. Зачем впадать в крайности? Пока не припекло, попробуем провести превращение щадящими методами.
        Я помотал головой, не поверив ни единому его слову.
        - Знаю я ваши «щадящие методы». Насмотрелся в Зеленкино. Что-то мне все это не нравится!
        - Ничего, ты еще войдешь во вкус. Некоторые так увлекаются переменами, что их прежняя личность исчезает вовсе.
        - Во вкус чего - самоуничтожения? Так, давай перейдем к конкретике. Что мне надо будет делать на этот раз? Как именно мне предстоит умереть, чтобы переродиться?
        Грег помолчал и неожиданно предложил:
        - А давай сам..
        - Что - покончи с собой?
        - Зачем же так сразу? Найди способ умереть и воскреснуть.
        Ну и задачку мне задали! Вот так с ходу разрешить вопрос, над которым тысячелетиями бьются лучшие умы человечества. Когда первый шок прошел, мне стало смешно. Грег же не может требовать от меня такое всерьез! Я даже заподозрил, что он просто хочет отделаться от меня.
        «Стоп! - сказал я себе. - Спокойно! Будем рассматривать это задание как коан. Хлопок одной ладонью, и все такое. Ну, поехали…»
        С полчаса я прикидывал варианты решения задачи и так и этак, а потом отправился на поиски по традиционному маршруту - в Интернет. Поиски в Сети вскоре принесли кое-какие результаты. Как ни странно, тема смерти, перерождения, воскрешения и обновления оказалась, без преувеличения, популярной. Я даже нашел целый психологический тренинг. Заключался он в следующем: компания едет в лес, каждый выкапывает себе могилку, забирается туда и целый день тихо в ней сидит. А вечером возвращается к жизни цветущим и обновленным. Называется - «обряд ритуальной смерти». Просто праздник какой-то!
        «Нет, - думал я, - нутром чую, все не то. Не ритуал имел в виду Грег. Игра и есть игра. Умереть понарошку - а превращаться что, тоже понарошку? Если бы я организовывал этот ритуал сам, я бы сделал так, чтобы, по крайней мере, угроза гибели была настоящая…»
        Но если подвергнуть свою драгоценную, единственную жизнь смертельному риску, где уверенность, что этот риск не станет напрасным? Как побывать на том свете и с гарантией вернуться назад?
        Безвыходная ситуация.
        Я лениво перебирал ссылки, которые выдал поисковик на слово «превращение», уже не надеясь найти что-то толковое. Глаз зацепился за странную фразу:
        «Смерть только освобождает от телесных оков…»
        «А ну-ка!» - Я с воодушевлением щелкнул по ссылке и прочитал всю фразу целиком:
        «В любви и смерти - путь к превращению. Вместе они сжигают жизнь, что отделяет человека от страны, из которой не возвращаются…»
        Ни начала, ни конца, ни пояснений, и даже источник указан не был. Ну и что бы это значило?
        Я почесал в затылке. В этом загадочном отрывке определенно был какой-то смысл. Я это чувствовал, только не мог выразить словами или хотя бы сформулировать мысленно.
        «Это не ответ, - сообразил я. - Это подсказка…»
        Грег сказал сегодня немало слов о смерти, но о любви даже не упомянул…
        Несколько минут я сидел неподвижно, повторяя про себя эту фразу. Потом меня посетила неожиданная идея. Я взял телефон, набрал номер Ники и пригласил ее в гости. Под предлогом проконсультировать меня и посоветоваться. И вообще обсудить происходящее. Хотя сам толком не понимал, зачем она тут нужна.
        Ну, если не считать того, что я по ней давно уже соскучился.
        Дождь на улице усиливался. Казалось, уже темнеет, хотя до заката было еще далеко. Снаружи было сумрачно, свистел ветер, капли барабанили по стеклу. Мы с Ники сидели на полу - она на ковре возле дивана, я на паркете под батареей, куда, откровенно говоря, уже несколько дней как перебрался спать. Пили чай. Разговаривали об интересном. Я глядел на Ники, как она рассеянно перебирает мои книги, время от времени быстро взглядывая на меня, и думал - хоть бы этот день тянулся подольше! На душе было невероятно спокойно и тепло. Наверно, это и называется - быть довольным жизнью. И почему я не приглашал ее в гости раньше?
        Разговор шел о задании Грега. Я делился результатами поисков по «ритуальной смерти». Ники слушала, кивая. Комментировала в том духе, что меня занесло куда-то не туда. Я не спорил, потому что и сам так считал.
        - …короче, можно закопаться в землю, но это как-то глупо, - закончил я.
        Ники подняла взгляд, внимательно вглядываясь в мое лицо.
        - У тебя с Грегом какие-то проблемы?
        - Уж скорее у него со мной, - ухмыльнулся я. - Нет, вроде все идет путем. Если не считать этого задания. А почему ты спросила?
        - Грега что-то беспокоит, - сказала Ники, помолчав. - Связанное с тобой. Я-то думала, он уже давно начнет тебя учить - ну, как меня, - а он все чего-то тянет. Словно выжидает. Вчера с Валенком ругались. Потом Валенок ушел злющий, а Грег взял и ни с того ни с сего прочитал мне лекцию о морали. Об оружии, которым лучше не пользоваться. Не знаешь, к чему бы?
        - Неа, - соврал я.
        Мне сейчас не хотелось говорить о неприятных вещах. Вместо этого я сказал:
        - Хочешь узнать, почему он ругал Валенка?
        Раз уж Грегу все равно все стало известно, я решил нарушить наш с байкером уговор и рассказал Ники о позорной охоте на змея-искусителя.
        Ники, слушая, развеселилась как ребенок. Ничего другого я от нее и не ожидал.
        - Валенок и есть Валенок! - хохоча, заявила она. - Вы с ним два сапога пара! Только ему не передавай, а то он тебя убьет сгоряча. Не понимаю, как он ухитрился упустить этого гаденыша, особенно под землей!
        - Почему именно под землей? - с любопытством спросил я.
        - Земля - родная стихия Валенка.
        - В смысле?
        - Она усиливает его возможности. А он ею управляет.
        - Как это?
        - Да как угодно. Вплоть до землетрясения. Ну, небольшого. Все-таки не настолько он крут…
        - Ого! - пробормотал я, не очень-то поверив Ники.
        - А может, Валенок и не лох, - подумав, очень серьезно сказала девушка. - Может, он проявил разумную осторожность и бросил преследование, когда понял, что змей не один, а с хозяином. Или вообще заманивает его в ловушку. Или нарочно уводит его от тебя…
        - Он говорил, что на змее была какая-то «печать», - вспомнил я. - Что-то вроде кнопки «аварийный сброс хвоста». Понимаешь что-нибудь?
        Ники кивнула.
        - И что ловить его надо, когда он будет в человеческом облике.
        - Разумно, - сказала она с важностью. - Видишь ли, Валенок неуверенно чувствует себя в лимбе. Он там уязвим для хозяина змея, который, естественно, гораздо сильнее. Поэтому безопаснее выманить змея из лимба сюда и лишить его всех преимуществ истинного облика…
        - Стоп, стоп! - встрепенулся я, услышав новое слово. - Что такое лимб?
        Ники потянулась, закинула руки за голову.
        - Как бы тебе объяснить… Можно сказать, что это иной слой мира, который людям недоступен. Это, - она обвела рукой сумрачную комнату, - все, что тебе позволено увидеть в низшем теле. Но ты ведь не считаешь, что твое видение - объективная реальность, правда?
        - Но я человек, а вижу много такого, что не вписывается в понятие о реальности. И почему именно лимб?
        - Так его называют мои родственники, - не очень понятно сказала Ники. - Некоторые люди с даром способны видеть лимб и даже действовать в нем. Они видят его черно-белым и считают пространством, свободным от иллюзий. И очень ошибаются, потому что лимб вовсе не истинный облик мира, и даже не единственный… Мне, видишь ли, есть с чем сравнивать. Есть в самом деле иные миры. Есть такие места, которые отделены от нашего мира непроницаемой границей. Есть такие, куда можно легко попасть, но очень трудно выйти. А лимб… Это не другой мир, а просто способ видеть.
        - Так-так! Значит, тот расплывчатый черно-зеленый мир со всякими тварями, в который я попадаю, когда смотрю змеиным глазом, - это и есть лимб?
        - Говоришь, зеленый? - хмыкнула Ники. - Прикольно! Это потому, что твой глаз слишком рано заработал, и мозг не успевает адаптироваться. Понимаешь, змеиным глазом ты видишь в гораздо более широком диапазоне, чем обычные люди. Ну, как с ультра- и инфразвуком. Но ты не беспокойся. Со временем привыкнешь и начнешь, как бы это сказать, - видеть двумя глазами сразу. И граница совсем сгладится…
        Я с жаром кивнул. Чего ж тут не понять!
        Теперь ясно - Ники и Грег, говоря, что змеиный глаз нормальный, не врали и не издевались. По сравнению с ним человеческий глаз действительно казался мне слепым.
        Страшно подумать, что я сам, по своей воле, чуть не остался на всю жизнь калекой!
        - …но это опасно, - тем временем продолжала втолковывать Ники. - Особенно поначалу. И если никто тебе не поможет, не подскажет и не защитит - твои дела плохи. Все равно как в фантастическом романе, когда герой просыпается в чужом незнакомом мире, который существует по иным законам, а он голый и беззащитный и должен как-то выживать…
        - Или когда начинаешь новую онлайн-игру, и ты на нулевом уровне с базовым вооружением и десятью пойнтами здоровья, - подхватил я, - и не знаешь, какие монстры опасны, а с какими можно просто поболтать…
        - Какие - союзники, - продолжила Ники. - Какие тут же отправят на смерть, а какие дадут новый квест…
        - Ники, - попросил я. - А расскажи, как ты впервые оказалась в этом лимбе?
        Ники умолкла и нахмурилась.
        - Не очень люблю это вспоминать, - проворчала она. - Я сразу же едва не погибла там.
        - Ну, как раз это меня почему-то не удивляет! Хотя, если тебе тяжело - не рассказывай.
        Ники несколько мгновений пристально смотрела в свою пустую чашку.
        - Ладно уж, - буркнула она. - Просто тебе для опыта, чтоб знал, какие бывают вражеские ловушки. Я отправилась туда на охоту.
        - Вот как…
        - Не так, как вы с Валенком! Это вообще случилось много лет назад, задолго до знакомства с Грегом и даже с папой. Мне было тогда тринадцать лет, я считала себя обычной девчонкой, ничего не знала о лимбе и даже не понимала, где оказалась. Я просто собиралась убить одного парня из моего класса.
        Ники искоса взглянула на меня.
        - Ну как, шокирован?
        - Нет, - ответил я. - Скорее удивлен. А зачем?
        - Из мести. Этот парень тоже умел видеть то, что обычные люди не видят. А потом лихо и уверенно делал неправильные выводы. Например, что я - зло, которое надо искоренить.
        - Это случайно не тот ли, который «тоже Леха»? - пришло вдруг мне на ум.
        Ники кивнула.
        - Он самый. И тогда один знакомый… хм… охранник… одолжил мне свое оружие. Ножи из черного вулканического стекла…
        Ники мечтательно прикрыла глаза, а ладони у нее сами сжались в кулаки.
        - Они были магические. В каждом сидел демон.
        - Ты серьезно?
        - Абсолютно. Тот, кто дал мне ножи, ничего мне о них не рассказал, - сейчас я думаю, нарочно. Не предупредил, как они опасны… Стоило мне взять их в руки, как они подчинили мое сознание и волю и увлекли в лимб. Это была их среда обитания, они в ней охотились. Я помню это пространство… оно выглядело как океан крови. А я была в нем хищником, ищущий жертву, и упивалась этим…
        - Экие ты ужасы рассказываешь. Как-то даже…
        - Не верится? - понимающе хмыкнула Ники. - Думаешь, девчоночьи дикие фантазии? Такая пигалица-восьмиклашка, и вдруг демоны, оружие! Ну и напрасно. Те ножи хоть можно было снять. А глаза ты себе не вырвешь.
        - Чем дело-то кончилось?
        - Жестким махачем, - буркнула Ники, - который я продула.
        Поскольку больше Ники явно не собиралась распространяться на эту тему, я прекратил расспросы. И то верно, кому приятно лишний раз вспоминать проигранную битву?
        Если, конечно, это были не девчоночьи дикие фантазии.
        В комнате вдруг стало резко светлее. Дальняя стенка вспыхнула огненными пятнами.
        - Смотри-ка, - сказала Ники, глядя в окно. - Дождь кончился!
        В небе еще громоздились сизые тучи, но из-под них, над самым горизонтом, били солнечные лучи. Они сияли во всех окнах как капли огня и раскрашивали снизу подкладку облаков в самые бешеные оттенки - от лимонных до малиновых.
        Ники встала, подошла к окну и долго любовалась игрой красок в небе. А я стоял рядом и любовался на нее.
        - А хочешь попробовать? - неожиданно спросила она, поворачиваясь ко мне. - Погуляем?
        - С удовольствием, - ответил я автоматически. - Где?
        - Да в лимбе! А то что мы болтаем попусту? Некоторые вещи словами не объяснить, их можно только показать. Глубоко забираться не будем, так, по краешку. Там почти безопасно даже для новичков…
        Я не сразу ответил. Хм… до сих пор я относился к попыткам левого глаза транслировать мне иную реальность как к чему-то вредному, спонтанному, опасному и требующему тщательного контроля в целях моей же безопасности. А тут - «погуляем»!
        - Пошли, потренируешься! - уговаривала Ники, заметив мои колебания. - Сейчас ты боишься, потому что ничего не знаешь, но бояться-то нечего. Надо тебе осваиваться. Привыкнешь и будешь автоматически входить в лимб и выходить из него. Это станет как… ну как орган чувств. Как чувство глубины у рыб…
        - Ну, пошли, - решился я. - Прогуляемся через твое подпространство.
        В самом деле, почему бы нет? Лучший способ защиты - нападение!
        Над панорамой новостроек, на фоне фиолетовых туч, поперек неба висела первая в этом году радуга. Пахло талой водой и весной.
        - Готов? - спросила Ники.
        Я протянул руку к пиратской повязке и сдвинул ее с левого глаза на лоб.
        На самом деле я подозревал, что физически повязка мне не нужна. Но с ней мне было удобнее. Она работала скорее как некий символ для меня самого. Сформировал сам себе такой вот рефлекс - ради контроля над слишком рано раскрывшимся истинным зрением.
        Итак, я снял ее и уставился на Ники. А она на меня.
        Глава 20
        ПРОЙТИСЬ ПО КРОМКЕ
        - Вау! - сказали мы хором.
        И засмеялись.
        - Ну и видок у тебя! - заявила Ники, разглядывая меня во все глаза. - Страшилище!
        - Почему? - слегка обиделся я.
        Страшилищем меня еще никто не называл. Обычно от девушек я слышал куда более позитивные отзывы о своей внешности.
        - Ну а как тебя еще назвать? - веселилась Ники. - Брр, у меня от твоего вида мурашки по коже. Никогда такого не видела! Обычно превращение идет изнутри, а у тебя, похоже, снаружи внутрь, да еще слева направо. А ну-ка, покажи язык! Не раздвоенный еще?
        Неожиданно Ники оборвала свои насмешки, видно заметив, что я от них не в восторге.
        - Но в целом по-своему даже красиво, - закончила она с улыбкой.
        - И ты, - ответил я.
        - Что я?
        - Ты просто очень красивая. Без всяких «по-своему»…
        Ники смущенно фыркнула и отвернулась. Такое ощущение, что ее не избаловали комплиментами - даже странно. А между тем я вовсе не льстил. Ники в лимбе выглядела еще красивее, чем в обычной человеческой реальности. Чем дольше я рассматривал ее, тем сильнее на меня действовала ее новая внешность. Нет - она почти не изменилась. Я смутно помнил пылающие золотые глаза Грега и огромную тень, качнувшуюся у него за спиной; помнил вертикальные зрачки Валенка и веющий от него неестественный ужас… Ники же осталась с виду почти той же юной девушкой. Но - вот оно что! - тут она была в родной среде. Ее прежний человеческий облик сейчас казался мне бледным воспоминанием или поверхностным впечатлением. Или маскировкой. Тут, а не там она была настоящей.
        Все эти недели, прошедшие с нашего знакомства, я частенько думал о Ники, но старательно приучал себя относиться к ней как к просто знакомой девчонке. Хорошей, красивой, но не моей, а чьей-то чужой. Поскольку жизнь моя в последнее время была, мягко говоря, насыщенной - почти приучил.
        Пока не увидел ее в лимбе. И новое впечатление оказалось даже сильнее, чем первое. Она далеко не просто девчонка. И она не чья-то. Та, которую я видел перед собой, не может быть «чьей-то» по определению. Она никому не может принадлежать, кроме себя самой.
        В вечернем зеленоватом свете я видел Ники так, словно мы оба были под водой. Непривычно светилась перламутровая бледная кожа. Тонкие и четкие черты лица - рисунок пером, пушистые темные волосы - размытая акварель. Глаза блестели, как драгоценные камни, глядя так пронзительно и властно, что хотелось склонить голову и не поднимать, пока не разрешат.
        А что при этом творилось с моими мозгами… Откуда я, например, знал, что сила, пылающая в глазах Ники, - не ее собственная? Сила, к которой она причастна, но которую она и сама не осознает. Я вспомнил ее рассказ о том, как она пыталась в тринадцать лет убить врага с помощью боевой магии. Да если бы я в таком возрасте, ничего не понимая, оказался в лимбе… Елки-палки! Еще долго просыпался бы по ночам от кошмаров. Если бы вообще ухитрился выбраться оттуда живым. А она до сих пор не может простить себе, что проиграла битву. И при этом считает, что была обычной восьмиклашкой! Как же плохо она себя знает!
        - Куда пойдем-то? - спросила Ники.
        - А давай на Елагин остров? - само вырвалось у меня.
        Ники взглянула на меня, словно спрашивая: «Почему именно туда?», но возражать не стала.
        Это была моя вторая прогулке в лимбе. И конечно, разница между осознанным действием и блужданием в потемках оказалась огромная. Я следовал за Ники, не беспокоясь о посторонних вещах, и по ее совету учился смотреть двумя глазами сразу. Дело оказалось нелегким. Натуральное гуляние по трясине. Я то ухал с головой в мутную зелень, то выныривал на поверхность, морщась от головной боли. Но понемногу получалось все лучше. Хотя удовольствия по-прежнему не доставляло. Зато всякие злобные здешние сущности - уж не знаю, из-за меня или из-за Ники, - в этот раз держались от нас на почтительном расстоянии.
        Мы перешли Приморский проспект, вошли в ворота парка и на мосту через Большую Невку, не сговариваясь, остановились.
        С того вечера здесь ничего не изменилось. Все так же медленно плыли-летели льдины в черной и маслянистой, как нефть, воде. Справа проносились автомобили, слева чернел парк. Разве что ветер стал чуть теплее. Он дул с запада и пахнул морем.
        - Я в детстве жила тут недалеко, - сказала Ники задумчиво. - У меня под окном рос клен. Стучал по ночам ветками в окно, скребся. А я сочиняла про него песни. О том, как однажды налетит ветер, вырвет его с корнем, и он взлетит…
        Она перегнулась через поручни, словно что-то высматривая внизу. Я смотрел на нее, чувствуя, как начинает стучать сердце.
        - Сегодня ты не станешь бросаться с моста? - спросил я неожиданно охрипшим голосом.
        Ники покосилась на меня.
        - Ты очень изменился с той нашей встречи, - сказала она. - Только вот не знаю, в лучшую сторону или нет. Но сегодня ты смог бы найти меня под водой. Или остановить, если б захотел.
        - Так? - Я протянул к ней руку, ласково коснулся щеки.
        Ники вспыхнула, отстранилась.
        - Не надо.
        - Почему? - спросил я мягко.
        Мне определенно казалось, что она говорит не то, что чувствует.
        - Это будет нечестно. По отношению к Грегу.
        - Ты разве что-то ему обещала?
        - Я обещала себе, - сказала Ники надменно. - Только он - и никто, кроме него!
        - Извини, конечно. Но… мне кажется, там все глухо. Не потому, что я пристрастен, не думай… Но зачем тратить время на мужчину, который…
        - Я не «трачу время», - буркнула Ники. - Я повышаю ставки. Все или ничего!
        «Нелепый подростковый максимализм!» - подумал я с досадой, отступая на шаг.
        - А насчет того, что ты смог бы меня найти под водой, - продолжала Ники, - я сейчас объясню, что имела в виду.
        Она подняла с моста мелкий камушек, что-то прошептала над ним и кинула в реку.
        - Смотри вниз, - сказала она, перегибаясь через перила.
        Я наклонился, вглядываясь в воду.
        Какое, оказывается, дикое ощущение - смотреть на воду в мире, который сам растекается как вода! Казалось, я вижу Неву насквозь до самого дна, а может, и еще глубже; что я медленно лечу среди льдин, как среди облаков, над чужим миром. Внизу, под туго натянутой пленкой поверхности, бурлила негуманоидная жизнь. Я видел бесчисленные подвижные, прозрачные тела, похожие на пузырьки газа в стакане. Одни были мелкие, как планктон, другие здоровенные, как киты. Я видел спины - длинные, извивающиеся, круглые и плоские, выпуклые и ребристые; хвосты - плоские, острые, как шипы, разделенные на сегменты; плавники, щупальца, многочисленные лапки и щетинки… В первый миг разумной части меня подумалось, что это рыба идет на нерест. Но потом разум осмыслил то, что видит, и благоразумно сдался. Я рефлекторно отшатнулся от перил, но рук не разжал и через секунду снова прилила взглядом к удивительным существам. Которые, в чем я не сомневался, мне вовсе не мерещились.
        - Это водяные духи, - раздался рядом негромкий голос Ники. - Красавчики, правда?
        - Ну да, куда мне, ящерице недоделанной, с ними тягаться, - проворчал я. - Значит, водяные?
        - Угу. Неужели раньше их не видел? Они в каждом водоеме есть. Даже в дренажной канаве парочка найдется. А в Неве так вообще кишат. Эти еще маленькие… А вот в Ладоге…
        - Не видел, конечно, - буркнул я. - Чем бы я их, интересно, увидел? Хотя нет… с одним я знаком. В раковине у меня живет. Кусается, сволочь!
        - А почему ты позволяешь? - укоризненно сказала Ники. - В следующий раз будет наглеть - поставь его на место, чтобы уважал.
        - Зачем мне его уважение? - хохотнул я.
        - Ну как зачем? Если ты покажешь ему, кто в доме хозяин, он станет тебе служить.
        Я увлеченно следил за водяными, и слова Ники не сразу дошли до меня.
        - Ты серьезно? - спросил я, не без труда оторвав взгляд от воды.
        - А как, ты думаешь, я выбралась из реки? Видишь их? Они пришли на мой зов. И ждут наших приказов. Если бы ты тогда знал, ты бы тоже мог просто приказать им.
        - Что приказать?
        - Да что угодно. Если бы спросил, где я, они бы тебе показали. Или рассказали, куда я пошла дальше. Или даже проводили.
        - Как проводили? Под водой?!
        Ники захихикала.
        - Не хочешь спуститься к ним? - предложила она. - Туда, на дно? Впрочем, это не особо увлекательно. Скорее противно. Только те из нас, чья стихия - вода, тащатся от таких путешествий. Остальные пользуются по необходимости. Как я.
        - А у меня какая стихия? - тут же спросил я.
        - Как же я отвечу на глазок? - хмыкнула Ники. - Я пока не видела, чтобы ты ею пользовался!
        Я скептически заглянул в реку. Честно говоря, то, что я видел внизу, на визит не вдохновляло.
        - Они опасны? - спросил я, глядя на медленно проплывавшее подо мной полупрозрачное клешнястое существо, больше всего похожее на жука-плавунца размером с надувную лодку.
        - Людям да. Они могут даже убить… И регулярно это делают. А нам - нет.
        - Почему?
        - Мы сильнее, - исчерпывающе объяснила Ники.
        Я поднял бровь домиком, намекая на необходимость пояснений. Ники вздохнула.
        - По самой нашей природе. В отличие от всяких там водяных или саламандр, мы не порождения стихий, и наше существование от них не зависит. Мы берем у стихии силу и делимся с ней силой. Можно сказать, мы сами - стихия. Мы независимы, свободны, совершенны. Поэтому эти, - Ники кивнула в сторону Невы, - должны нам повиноваться.
        Я нахмурился. Совершенные существа? Хм… Где-то я это уже слышал.
        Ага. От белого змея в Зеленкино.
        Это освещало наш сегодняшний разговор под совершенно другим углом.
        Неужели опять испытания? Но какой в них смысл?
        Наверно, я мог бы разговорить Ники. Но мне расхотелось. Чем выведывать тайны, лучше прожить их. Почему-то казалось, что разгадки скоро будут найдены.
        А главное, оставалась еще одна загадка, которая давно меня занимала. И которую я собирался разрешить именно сейчас.
        - Ты сказала, водяные могли бы показать мне, куда ты пошла дальше, - сказал я. - Так куда ты пошла?
        Ники смешалась.
        - Наверно, пора уже рассказать про ту траву. Призрачную траву под мостом, ага?
        - Ты правда ее видел? - насупившись, спросила Ники.
        - Нет, выдумал!
        - Ну, тебе мог кто-нибудь рассказать. Тот же Валенок…
        - Более того. Я на нее наступил.
        Роскошные глаза Ники раскрылись так широко, что заняли чуть не пол-лица.
        - Наступил?! И смог сойти?
        Я кратко описал свои ощущения. Ники покачала головой.
        - Повезло тебе, что ты нашел ее не сразу, и она успела почти растаять! Наступи ты на эту «траву» минутой раньше, не ушел бы оттуда живым. И все равно, человек ты или нет. Человеку было бы даже лучше, потому что он не полез бы под мост - не смог бы ее увидеть и инстинктивно держался подальше…
        - И что бы со мной стало? - спросил я с любопытством.
        - Что бы стало лично с тобой - не знаю. И никто бы никогда не узнал. Затянуло, и обратной дороги не нашел бы.
        - Значит, это была дорога, - кивнул я. - Так и думал. И куда она вела?
        Ники вздохнула еще горше.
        - Ты точно хочешь знать? Ну ладно. Только ты мне наверно не поверишь. Это был мой личный, так сказать, черный ход… или тайная тропинка…
        - Куда?
        - В Нижний мир.
        Я осмыслил ее слова, и у меня мороз пробежал по коже.
        - К мертвым?
        - Да.
        Я несколько минут молчал, обдумывая потрясающую новость. Как бы невероятно это ни звучало - Ники я поверил, сразу и безоговорочно. Я еще помнил то ощущение бездонной пропасти под ногами и, наверно, не хотел бы испытать его снова. Хотя…
        В голове горным потоком неслись мысли и ощущения. Ники молча следила за мной. Когда поток схлынул, осталась одна-единственная здравая мысль. Или наоборот, абсолютно безумная - с какой стороны взглянуть.
        «Вот и способ выполнить задание Грега. Дорога на тот свет! Зайти и выйти. Умереть и вернуться».
        - Спуститься в Нижний мир?
        Ники помотала головой, глядя на меня как на психа.
        - Забудь!
        - Да ладно тебе, давай! Как ты говорила - потренируемся! Есть такие вещи, рассказывать которые бесполезно - их можно только увидеть…
        - Леш, не надо повторять за мной всякие глупости, а? Нет, я знаю людей, которые там бывали. Но по крайней необходимости, и не дай боги никому таких поводов! А те - некоторые, - что вернулись, менялись навсегда… Но просто так, чтоб просто на мертвецов позырить…
        - А мы пройдем по краешку, где не опасно! Только зайдем и сразу выйдем!
        - Нет! - сердито воскликнула Ники. - Хватит, закрыли тему! Да как тебе вообще пришла на ум такая мысль?
        - Так ведь, понимаешь, Ники, - сказал я проникновенно. - Мне кажется, именно это и имел в виду Грег, когда дал мне задание «умереть и воскреснуть».
        Ники задумалась… и неожиданно загрустила.
        - Теперь понятно, - сказала она, глядя в сторону, - зачем ты меня сегодня пригласил. Мог бы сразу сказать, что Грег велел сводить тебя в Нижний мир. А не тратить столько времени на болтовню со мной. Я-то подумала, тебе правда нравится со мной общаться…
        - Не говори глупостей, - резко ответил я. - Я пригласил тебя потому, что хотел тебя увидеть. А про Нижний мир впервые услышал от тебя только что. Грег ни тебе, ни мне ничего не приказывал. Просто я подумал - наверно, он как раз на Нижний мир и намекал. Потому что других способов вернуться с того света не существует. Ну, разве что ты сам какой-нибудь бог…
        Ники задумалась.
        - Да, он мог, - кивнула она. - Грег знает все. Но неужели он готов рискнуть тобой? И так полагается на меня?
        - А почему нет? - стараясь, чтобы голос звучал предельно искренне, спросил я. - Почему бы ему не доверять тебе? Своей единственной и лучшей ученице?
        Ники всплеснула руками.
        - Я же никогда никого туда не водила!
        Подействовало! Стараясь не ухмыляться слишком явно, я мысленно сделал пометку: похоже, одно имя Грега оказывало на Ники гипнотическое действие. И никакой магии - простейшая манипуляция…
        А вслух сказал ей жизнерадостно:
        - Все когда-то происходит в первый раз.
        Ха, вот тебе и нерешаемая задача, вот тебе и коан! А как поразится Грег, когда узнает, что я за полдня нашел способ сделать то, что под силу только героям мифов и богам! Я был очень доволен своей смекалкой.
        Ники хмуро молчала. Думала она явно о том же, что и я, но радости у нее эти мысли не вызывали.
        - Теоретически, я, конечно, могу открыть тебе вход. Но Леша, по краешку не получится! Нельзя быть немножко мертвым. Без шуток, это скверная затея. Там всем опасно, не только обычным людям. Это тебе не к водяным нырять. В царстве мертвых свои законы, его дороги не для живых, кем бы они ни были…
        - А как же ты? - спросил я. - Ты ведь, как я понимаю, регулярно пользуешься этой дорожкой? Тебе не опасно?
        - Мне нет.
        - Почему?
        Ники посмотрела на меня и медленно улыбнулась. Нежное лицо ее показалось мне бледным и сквозящим на просвет, как мартовский снег. Я затаил дыхание, почти жалея, что спросил.
        - Не бойся, - тихо сказала она. - Я не оттуда. Это как персональный пропуск в клуб.
        - С чего бы? Чем ты заслужила такую честь?
        Ники махнула рукой и засмеялась.
        - Папа замолвил словечко.
        - Что?!
        - Валенок же не просто так все время треплется, что Грег взял меня в ученики по блату. Видишь, у меня даже в Нижнем мире блат. Правда, здорово я устроилась?
        Глава 21
        ЛЕГКО ВОЙТИ, ТРУДНО ВЫЙТИ
        Деревянный настил моста поблескивал от воды в свете далеких фонарей. Ники вышла на середину, огляделась и, убедившись в отсутствии зрителей, сказала:
        - Я-то так войду, без ритуалов. А тебе нужно открыть вход. Дай руку!
        Я, не подозревая ничего дурного, протянул Ники руку.
        - Ай, блин! Что ты делаешь?!
        - Нужна кровь, - ответила она неразборчиво, впиваясь зубами в край моей ладони. Зубы у Ники оказались чертовски острые. Когда она наконец их разжала, на коже отпечатались две четкие скобки. Ники сплюнула кровь на настил моста, опустилась на корточки, обмакнула палец в плевок и принялась рисовать какую-то загогулину, состоящую из одних острых углов: не то букву «н», не то «п», не то табуретку. Потом ещё одну, похожую на букву «р».
        - Что это за таинственные письмена? - поинтересовался я.
        - Руны, - сказала Ники, выводя третий знак, напоминающий куриную лапу. - Эта - чтобы открыть двери, эта - чтобы найти дорогу. А эта - чтоб вернуться.
        Я скептически наблюдал за ее шаманством. Кровь в электрическом свете казалась такой же беспросветно-черной, как невская вода. Руны расплывались по настилу, превращаясь в мутные пятна и впитываясь в мокрое дерево. Пятна дрожали, меняя форму, делились, как амебы, выпуская из себя подвижные отростки. Их становилось все больше и больше; зеленоватые щупальца пробивались наружу и, извиваясь, тянулись вверх из тумана…
        - Приготовились!
        Напряженный голос Ники стряхнул с меня наваждение. Я моргнул и увидел перед собой пятно призрачной травы. Оно быстро разрасталось во все стороны. Я быстро попятился, пока эта дрянь не облепила ботинки.
        - Ну, пошли! - пригласила Ники, наступая на траву.
        Отступать было поздно. Хоть желудок мой и сжался в холодный ком, я последовал за ней без колебаний.
        Знакомое уже жгучее онемение охватило ноги - словно я босиком вошел в горный ручей. Я замер, стараясь даже не дышать. Ощущение бездонной трясины было вдвое сильнее, чем в прошлый раз.
        - Что же ты? - обернулась Ники. - Не стой на месте, нельзя!
        Разве мог я сказать ей, что боюсь шевельнуться? Призрачная субстанция, казалось, ждала моего малейшего движения, чтобы проглотить меня с головой.
        «Ты сам этого хотел! Пошел!» - приказал я себе, стискивая зубы.
        В сознании неожиданно возникло очень странное видение - перышко на весах.
        Что оно значило, я не понял. Но на всякий случай мысленно сказал с предельной искренностью, обращаясь к траве:
        «Я легкий! Я очень легкий!»
        И шагнул вперед.
        - Пришли, - сказала Ники. - Пока все идет неплохо.
        Я с трудом оторвал взгляд от собственных ног и увидел перед собой железные ворота. Над воротами светил фонарь. Слева от ворот высился пятиметровый бетонный забор с «колючкой» поверху. Справа виднелась проходная с темными окнами.
        - Фабрика смерти, - произнес я вслух.
        - Почему фабрика? - спросила Ники.
        Я оглянулся. Да-да, вот и ряд тополей, где прятались в засаде мы с Валенком, вот и дорожка, где я пугал девицу… Вдалеке, за пустырем, мигали цепочки уличных огней и ровно светились тысячи окон в новостройках.
        - Я тут уже был. Совсем недавно. Это Северный завод, где мы с Валенком охотились на змея.
        - Странно, - сказала Ники. - Ты говорил, что просто наблюдал, а со змеем воевал Валенок…
        - Помимо змея, там были еще человек тридцать злющих работяг, - хмыкнул я. - Еще чуть-чуть, и прибили бы меня.
        - А… ну понятно тогда, - протянула Ники. - Вот это «чуть-чуть» тебя сюда и привело. Видишь ли, вход - это твое персональное тонкое место. Проще всего открывать его там, где ты в последний раз мог реально погибнуть.
        Тем временем ощущение трясины под ногами исчезло. Я опустил взгляд - так и есть, стою на асфальте. Все вокруг стало так обыденно и буднично, что я засомневался - не темнит ли Ники? Неужели на тот свет можно попасть, просто войдя в заводские ворота?
        Кстати, о воротах. Они состояли из одной длинной железной створки, которая выезжала откуда-то сбоку, подчиняясь кнопке сторожа. Сейчас ворота были почему-то открыты. Учитывая, что на проходной даже не горел свет, настежь распахнутые ворота в самом деле выглядели несколько странновато. Я заглянул внутрь, но ничего не увидел. Это как раз не удивляло. Единственный фонарь освещал небольшое пространство перед проходной. За воротами же царила кромешная тьма. Все, что я видел, - раскрошившийся край асфальтового покрытия, а дальше - обрыв.
        - Внимание, инструктаж, - сказала Ники, торжественно и серьезно. - Делать только то, что я скажу. Никакой самодеятельности. От меня ни на шаг. Если видишь что-то незнакомое - не трогай.
        - Артефакты собирать только в перчатках, - подхватил я. - Складывать в специальные контейнеры. И никогда, никогда не ходить по Зоне ночью!
        Ники сумрачно посмотрела на меня.
        - Тут всегда ночь. Что-то ты развеселился…
        - А мертвецы? Зомби? Кровососы? Надеюсь, мы их встретим?
        - Надеюсь, нет! Я не собираюсь уводить тебя от ворот! Ты сам сказал - войти и выйти.
        - Ну вот, - протянул я разочарованно (хотя, признаться, огорчен не был).
        - Но на всякий случай, - продолжала Ники с тем же серьезным видом, - если кто-нибудь все же вылезет - не заговаривай с мертвецами. Ничего хорошего они тебе все равно не скажут.
        - А если они сами заговорят со мной?
        - Не отвечай. Но если уж заговорил - ничего у них не бери и сам не давай. Если будут предлагать еду или питье - откажись. Иначе не выйдешь наружу, несмотря ни на какие руны.
        - Не имеет значения, новичок ты или ветеран, - заявил я еще более торжественно, чем Ники. - Новичок найдет Монолит, а ветерана убьют еще на Кордоне…
        Ники устало махнула рукой.
        - Если так захочет Зона. Пошли.
        И мы одновременно шагнули в гостеприимно открытые ворота.
        Там, где кончался асфальт, оказалась вовсе не бездонная пропасть, а просто сухая земля, поросшая редким бурьяном. Сюда еще проникал свет фонаря над проходной. В воротах я обернулся - до странности не хотелось сводить с него глаз. Фонарь подмигнул мне. Не знаю, что он хотел этим сказать. Видимо, скакнуло напряжение.
        - Мы внутри, - тихо сказала Ники.
        Я огляделся, рефлекторно сканируя местность на предмет зомби. Но тут не было никого, кроме нас двоих. Мне почему-то казалось, что мы на пороге огромной пещеры. Хотя, глядя наверх, видел небо - низкое, в черных тучах, и тяжелое, словно каменный свод.
        Особенного страха я не ощущал. Только легкую слабость и удушье, будто вошел в плохо проветриваемое помещение.
        - М-да. Темновато, - проговорил я, пытаясь понять, что меня так гнетет.
        Взглянул левым глазом, правым - никакой разницы. Все та же тьма вокруг. Это меня и в самом деле почти напугало. Точнее, я почувствовал себя очень неуверенно. Словно ослеп и оглох.
        Фонарь светил нам в спины. Перед нами на земле лежали две длинные тени. Это зрелище почему-то подбадривало меня. Вокруг простирался то ли пустырь, то ли скошенное поле, только сухие метелки бурьяна шелестели в темноте.
        - Ну что, прогуляемся немного? - сказала Ники.
        Я кивнул. Хотя и чувствовал себя так, словно за спину мне повесили туристический рюкзак и каждую секунду подкладывают в него еще одну банку тушенки.
        - Хотелось бы осмотреться. Все-таки не каждый день я бываю на том свете…
        - Здесь не на что смотреть, - ответила Ники. - Тут, чем ниже, тем интереснее. А это так… приграничье. Пустые земли.
        Я все-таки решил хотя бы отойти от ворот. Но идея оказалась скверной. Каждый шаг давался с большим трудом. Я прошел всего-то полтора десятка метров, а устал так, словно шагал целый день в гору. Силы иссякали с такой скоростью, будто из меня на ходу вытекала кровь.
        А вокруг была все та же тьма и шелест сухой травы, и ничего особенного не происходило.
        Вскоре я остановился, тяжело дыша. Воздух казался разреженным, как в горах.
        - Леша, ты чего? - с тревогой спросила Ники. - Тебе плохо?
        - Устал, - прохрипел я. - Пошли-ка обратно.
        Я уже пожалел, что сунулся сюда. Как бы эта прогулочка не встала мне дороже, чем я хотел… Вот черт, устроил себе поход на тот свет с гарантией!
        - Боишься? - понимающе спросила Ники. - Ничего, ты еще отлично держишься! Почти не подаешь виду. Обычно людей, которые сюда попадают, прямо-таки корчит от ужаса…
        Ники ошибалась, и сильно. Ни малейшего страха я не испытывал. Только страшную усталость.
        - Ники, - сказал я, едва ворочая языком. - Если мы сейчас не повернем, тебе придется меня нести.
        Ники засмеялась было, но ее смех тут же оборвался, когда я рухнул на колени.
        - Какой ты бледный, - заметила она с тревогой, заглядывая мне в лицо и трогая ладонью лоб. - И холодный! Странно… Вход был открыт по всем правилам, ты должен быть полностью защищен…
        - Хочу пить, - выдавил я, заваливаясь на бок.
        Ники выругалась.
        - Рано расслабился! - воскликнула она, хватая меня под мышки и пытаясь вернуть в сидячее положение. - Вставай, сталкер несчастный!
        - И спать, - добавил я, закрывая глаза.
        - Леша! Ты с ума сошел! А ну проснись!!!
        Вопли Ники все отдалялись и отдалялись, пока не утихли. Я, к своему удовольствию, остался в тишине, темноте и покое. Так бы и лежал… до самого воскрешения. Вот только пить хотелось все сильнее.
        Перед глазами снова возникли весы. На одной чаше у них было перышко, а на другой - кусок свежего мяса с кулак размером. Кусок, естественно, перевешивал. Вдобавок он еще и пульсировал.
        «Да это ж сердце!» - понял я вдруг.
        От этого зрелища мне стало жутко. Я моргнул, прогоняя видение, и открыл глаза.
        Я лежал на скошенном поле под черным небом, а передо мной маячил силуэт человеческой фигуры.
        «Ну вот и мертвецы, - подумал я, закрывая глаза. - А пить-то как хочется! От бутылки минералки я бы не отказался!»
        - Устал, милок? - раздался прямо над ухом вкрадчивый голос. - Не думала я, что ты сюда полезешь… Ну-ка пошли со мной. Там выспишься…
        «Ха-ха!» - ответил я мысленно. Пошли! Да мне и пальцем не шевельнуть!
        В следующий миг я почувствовал, что меня поднимают в воздух.
        В первый миг я растерялся. О таком меня не предупреждали! Что делать, если мертвец ничего не предлагает, а попросту хватает и куда-то тащит?
        - Бабушка! - раздался позади возмущенный крик Ники. - Это что еще такое?! Сто раз говорила - не лезь в мою личную жизнь!
        Бабушка?! Любопытство победило сонливость. Я распахнул глаза и уткнулся носом в пыльное драповое пальто. Старая ведьма без всяких усилий держала меня, перекинув через плечо. Впрочем, я был уверен, что она способна и не на такое.
        - Это, дорогуша, уже не твоя личная жизнь, - злорадно заявила она, обращаясь к Ники. - Зря ты сюда притащила своего дружка…
        - Отпусти его! - бросила Ники высокомерно. - Тебе его тут не удержать!
        - Вот еще, возиться, - хихикнула старуха. - Он и сам скоро умрет.
        - Умрет? Но почему? Ведь я все сделала правильно!
        - Твоя защита поставлена на человека. А он кто? - ехидно спросила бабка.
        - Человек! - ответила Ники запальчиво, но не очень уверенно.
        - Вот на столько! - Бабка отмерила двумя ногтями, насколько. - Лишь потому-то он еще трепыхается. А так бы умер сразу, мгновенно, как шагнул за Врата. Нижний мир не про таких, как он. Не знаю, чем ты думала, когда повела его сюда…
        В голосе Ники зазвучали панические нотки.
        - Но ведь Грег сам послал его сюда! Грег всегда знает, что делает!
        - Стало быть, знает, если решил от него избавиться! И прекрасно, поддерживаю. Недаром мне его свет сразу не понравился…
        - Не может быть! - крикнула Ники. Кажется, бабкины предположения насчет Грега ранили ее прямо в сердце. - Вранье! Отпусти его, не то папе расскажу!
        - Да пожалуйста. Я ничего не нарушаю. Все по правилам.
        Я почувствовал, что меня швыряют на землю. Ни малейшей боли от удара я, кстати, не испытал. Наверно, это было плохим признаком. В следующий миг Ники была уже рядом. Она приподняла меня и крепко прижала к себе, словно пытаясь объятиями защитить от зловредной старухи и всего Нижнего мира.
        - Э… Ники… - прошептал я. - Грег не посылал меня сюда.
        - Что?!
        Ники уставилась на меня в ужасе.
        - Он просто сказал подумать… о смерти и возвращении… Но про Нижний мир мы не говорили. Прости…
        - Леша, что ты наделал!
        Я не ответил. Новое ощущение охватило все моё тело. Меня начало трясти, все сильнее и сильнее. И от этой тряски что-то нехорошее происходило с моим телом. Чего-то ему жутко не хватало - так глина без воды превращается в серый прах. Вот и моя плоть таяла, рассыпалась пылью, протекая сквозь пальцы Ники.
        «Что со мной?» - Я случайно встретился взглядом с бабкой, и в тот же миг в моем сознании возникло видение. Возникло и пропало - но мне хватило. Змей? Нет, отвратительный монстр, состоящий, кажется, из одних костей и сухожилий, похожий на скелет огромного птеродактиля, раскинув острые крылья, парил над сжатыми полями под вечно черным небом. Мертвый и довольный…
        Ведьма не сводила с меня глаз, злобно улыбаясь. Она знала, что мне мерещилось.
        - Ты ж мечтаешь превратиться? - спросила она. - Ну вот и превращайся. На, попей водички. Небось во рту пересохло!
        - Убери свою воду! - рявкнула Ники, попытавшись ударить по бутылке.
        Но почему-то не попала по ней, пошатнулась и растянулась в рыхлой земле рядом со мной.
        - Здесь не ты решаешь, - услышал я над собой голос бабки. - Но хорошо, пусть все будет как положено. Я к нему не прикоснусь. И ты не вмешивайся. Если кто хочет уйти в Нижний мир, насильно его не удержишь.
        Ники всхлипнула.
        - Грег не простит меня…
        Я перевернулся на спину, открыл глаза. В небе среди рваных облаков парил серый призрак. Я не знал, что это, - мое ли отражение или нарочно ради меня наведенный мираж. То ли мой новый сородич, то ли мое будущее.
        Что меня держит здесь? Что ждет снаружи? Есть ли там нечто такое, что я не смогу оставить? Почему не остаться тут - мертвым и довольным? Скользить вечно серой тенью в этих бесцветных тучах? Так легко и спокойно. Ни усталости, ни жажды. Ни радостей, ни печалей.
        Быть пеплом. Прахом. Инертным. Никаким. Так и проводить вечность в полном покое.
        И ждать. Бесконечно ждать… Чего?
        Пробуждения.
        Я заглянул далеко-далеко вперед и понял. Результат будет один. Мне все равно не уйти от превращения. Но этот путь - самый долгий.
        Зачем идти долгим путем, если есть короткий?
        - Ники, - сказал я, пытаясь найти ее глазами. - Помоги мне подняться.
        Через миг я уже стоял на ногах, опираясь на плечо Ники. Подозреваю, она могла бы при желании унести меня с такой же легкостью, как ее бабка. Но эта игра шла по каким-то другим, неведомым мне правилам.
        - Пошли обратно, - сказал я.
        На глазах Ники блеснули слезы.
        - Не так быстро, - вмешалась адская старуха.
        Вдалеке раздался монотонный механический гул. Ники оглянулась, вздрогнула и с негодованием воскликнула:
        - Это нечестно! Ты издеваешься?
        Бабка хихикнула.
        - Если он в самом деле хочет уйти отсюда, то что-нибудь придумает. Нашел же он способ сюда проникнуть!
        Я оглянулся и увидел, как створка ворот медленно ползет справа налево.
        - Бежим! - воскликнула Ники.
        Я мог бы поклясться, что мы отошли не больше чем на пятнадцать метров, - но возвращаться пришлось по меньшей мере втрое дальше. Чем сильнее сокращалось расстояние до ворот, тем быстрее, словно в насмешку, они закрывались. К механическому гудению добавился скрежет. Как мы ни спешили, но все равно опоздали. Дверь с лязгом въехала в пазы прямо перед нами, и стало тихо.
        А я получил возможность прочитать целиком надпись, сделанную на внутренней стороне ворот масляной краской: «Выхода нет».
        - Ах так!!!
        Ники подскочила к воротам и от души пнула створку. Та загудела, но, разумеется, не шелохнулась. Ведьма хмыкнула в темноте.
        - Не думай, что победила! Леша, пошли поищем другой выход!
        - Я не пойду отсюда, - устало сказал я. - Я хочу выйти здесь.
        - Тут же русским языком написано - «Выхода нет»! Не бойся, можно поискать другие выходы, это реально…
        - Я не боюсь. Я же сказал. Или я выйду здесь, или вообще не выйду.
        Это было в самом деле так. Я знал, что если снова попытаюсь пересечь это поле - погибну там. Задохнусь и умру - окончательно. Что бы там ни говорила Ники о входе по блату и правильных обрядах, я отчетливо ощущал: этот мир мне противопоказан. Как объяснить? В общем, мне в нем не было места - ни в каком виде.
        - Ты за это ответишь! - пригрозила Ники, обращаясь в темноту. - Папа тебе устроит!
        - Твой «папа» мог победить нас и превратить в твоих стражей, - отозвалась старуха. - Но он не может приказывать нам в наших же владениях.
        - Грег тебе отомстит!
        - Что мне твой Грег? - пренебрежительно ответила бабка. - Он-то сюда точно не сунется. Сам виноват. Надо лучше присматривать за учениками.
        - Тогда, - угрожающе сказала Ники, - я сломаю дверь.
        Я невольно взглянул на ворота: трехметровые, из листового железа. Наверно, Ники имеет в виду какие-то другие двери! Но ведьма явно восприняла ее угрозу всерьез.
        - Берегись, - прокаркала она совсем другим тоном - ледяным, без всякой насмешки. - Ты хочешь снова остаться в одиночестве? Без поддержки и защиты? Из наследной принцессы опять превратиться в безродную приблуду?
        Ники показала в темноту неприличный жест и повернулась к воротам. Через миг пространство вокруг нее словно бы сгустилось от непонятного напряжения. Я увидел, как блестящую черную радужку ее глаз рассекла серебристая щель зрачка. Одновременно на лбу у нее, между бровей, начал проступать какой-то знак. Тонкие сияющее линии просвечивали сквозь бледную кожу, складываясь в очертания твари, чей силуэт я только что видел в облаках. Того крылатого призрака, похожего на скелет птеродактиля. Я еще не успел осмыслить, что это означает, когда Ники принялась за ворота.
        Вот тут-то я понял, что моя катана сломалась вовсе не из-за своего низкого качества.
        От первого ее удара ворота промялись так, словно были из картона. Следующим ударом Ники пробила ворота насквозь и, не теряя времени, дернула на себя и оторвала целый кусок. Внутрь хлынул свежий воздух и электрический свет.
        Я рефлекторно зажмурился, ослепленный. И тут же понял, чего мне не хватало. От недостатка чего я задыхался, что могло меня спасти.
        Уличный фонарь над проходной был куда мощнее, чем ментовский фонарик, который когда-то помог мне удержаться на поверхности адской делянки. Под моим взглядом он, скрипя, закачался на своей проволоке. Лампочка быстро замигала и лопнула со звоном и треском. Я сделал глубокий вдох, и сквозь меня послушно потекло легкое жгучее пламя.
        Теперь я гораздо лучше представлял, что делаю. Мне вспоминалось, как когда-то в институте вокруг меня вырубалась техника и гасло освещение, а я даже не пытался задуматься над этими аномалиями и как-то связать их с собой. Страшно подумать, сколько энергии, которой я не умел тогда пользоваться, впустую уходило в пространство. Я мысленно потянулся к фонарю и дальше, по проводам, всасывая текущее по ним электричество. Очередной скачок напряжения - и я словно поднялся над городом. Подо мной в темноте раскинулась золотая паутина невероятно сложного плетения, которое только на первый взгляд казалось хаотичным. Я без колебаний протянул к ней руки…
        - Леша, я не могу больше! - раздался крик Ники. - Помоги мне!
        Все-таки не зря я не стал терять времени с фонарем. В единоборстве девочки с воротами вторые определенно брали верх. Пролом затягивался, как живой, и оторванная часть рвалась из рук Ники, пытаясь прирасти на место. И отрезать меня от света! Эта мысль так потрясла меня, что я одним движением ладоней втянул в себя золотую паутину. Снаружи донесся далекий треск, и стало совсем темно (Грег потом сказал, что по всему микрорайону вырубилось освещение).
        Не помню, в каком я был обличье, да меня это тогда особенно и не заботило. Я чувствовал себя прозрачным и полным свечения; вокруг меня плясали тени. Я понял, что сильно недооценивал свои возможности. И они вовсе не исчерпываются отключением света в институте.
        Адская старуха, кажется, тоже это поняла. И исчезла, будто стала невидимкой. Невозможно сказать, как меня это взбесило. Я метнулся вслед за ней. Пусть прячется! Свет - моя кровь, и он же - мое оружие! Еще немного ярче, и я ее увижу!
        - Леша! Ворота!
        Но я, увлеченный преследованием, пропустил возглас Ники мимо ушей. А в следующий миг и вовсе стало не до нее. В полной темноте мне навстречу вышли две бледные тени. Одной из них была кошмарная бабка Ники, а второй - какой-то ветхий дед. Они плелись медленно, под ручку, словно пенсионеры в собес. Шли прямо мне навстречу, словно меня вообще тут не было. От удивления я притормозил. Напряжение сразу упало - в буквальном смысле. Даже свечение стало бледнее.
        - Нет! - долетел издалека крик Ники. - Только не дедушка!
        Дедок шагнул мне навстречу, протянул руку и дребезжащим фальцетом произнес нараспев:
        - Именем Мертвого и его волей я забираю силу которая ему и принадлежит!
        Растопыренные узловатые пальцы вытянутой руки деда хищно сомкнулись. В следующий миг оба пенсионера исчезли. Мерзкий бабкин смешок растаял в воздухе. И снова стало тихо и темно.
        Я стоял пошатываясь. Не шевелился, опасаясь, что любое движение повалит меня на землю, а встать я уже не смогу. Что случилось? Где распиравшая меня энергия, где свет?! Я чувствовал себя как выжатая половая тряпка. Как полное соков растение, которое мгновенно высушили.
        За спиной раздалась ругань Ники. Я осторожно покосился в ее сторону. Чертовы ворота полностью восстановились, проросли, словно ветками, железными прутьями и новыми неподъемными засовами. Надпись «Выхода нет» теперь стала гораздо эффектнее: с подсветкой и бегающими разноцветными огоньками, словно дешевая вывеска.
        - Извини, - Ники заметила, что я смотрю в ее сторону. - Опять старики влезли не в свое дело. Я не могу на них влиять…
        - Но что нам делать сейчас? Как отсюда выйти?
        - Что ж ты не вышел, пока мог? - с горечью спросила Ники. - Зачем погнался за ней? Теперь уже никак.
        - А тебе?
        - Я-то могу выйти… но я не хочу оставлять тебя. Они только того и хотят. Они сразу тебя убьют.
        - Что ты предлагаешь?
        - Подождать тут, - шепотом сказала Ники. - Я, в отличие от тебя, мыслю стратегически.
        - В каком смысле?
        - Пока ворота были открыты, я успела послать СМСку.
        Я не успел спросить, кому. По щеке словно холодной рукой провели. Я не сразу понял, что это был попросту ветер.
        - Смотри! - Ники указала куда-то наверх.
        Я поднял голову и увидел, что небо очищается от туч. В разрывах облаков заблестели точки звезд. Тяжелые тучи расходились плавно и неспешно, как многослойный занавес. Я вдохнул живительный, пахнущий бензином и дождем внешний воздух, чувствуя, как проясняется в голове и на душе становится спокойно и радостно. На воротах тем временем погасла глумливая надпись. Потом раздался скрежет и лязг. Кто-то, не включая механизм, вручную отодвинул створку с той стороны. Почему-то я совершенно не удивился, когда увидел Грега.
        - Выходите, - сказал он.
        - Ты выступил против моих родичей! - воскликнула Ники с ужасом и восхищением, когда ворота остались далеко за тополями, а впереди показались обитаемые места.
        - Давно пора было это сделать, - проворчал Грег.
        - Но ты вторгся на чужую территорию…
        - А они напали на моих учеников.
        Ники покачала головой.
        - Бабушка это так не оставит.
        - Кстати, о бабушке. Чтобы я ее больше возле тебя не видел. Она мешает обучению.
        Ники откровенно растерялась.
        - Но она же меня охраняет! Если со мной что-то случится, то папа… Даже предположить не могу, что он с тобой сделает!
        Грег нахмурился.
        - Я поступаю так, как считаю правильным. А с твоим отцом мы еще все обсудим. Как ты считаешь, Вероника, чего он хотел, навязав мне тебя в ученики?
        Ники опустила глаза.
        - Не знаю. Я никогда не понимала, чего он хочет и что делает.
        - А я теперь, кажется, знаю…
        Грег коснулся указательным пальцем лба Ники в том месте, где еще недавно у нее горела серебряная вязь рисунка.
        - В некоторых случаях происхождение определяет все, в других ничего не значит. Но не в твоем. У тебя скверная наследственность, Вероника, ты слишком зависима от семьи и предков. Превращение разом освободит тебя от всех прежних связей. Ты перестанешь быть частью системы. Она сама отторгнет тебя. Кстати, Алекс, это и к тебе относится.
        Грег наконец вспомнил про меня и обернулся.
        - Я оценил твою находчивость, но, вообще, ваш дурацкий поход в Нижний мир - совсем не то, что я имел в виду. Я сказал - поищи способ, а не проверь его на себе! Ты осознаешь разницу между теорией и практикой?
        Я кивнул. На спор сил не хватало. Все они уходили на то, чтобы переставлять ноги.
        - Хоть понимаешь, что едва не остался там навсегда?
        - Я почти ушел оттуда сам, если бы не «бабушка» с «дедушкой», - мрачно ответил я. - Кстати, а кто они такие, если не секрет?
        - Демоны, - спокойно ответил Грег. - Пара местных демонов.
        «Ники служит демон, - мысленно повторил я. - Ее отец приставил к ней для охраны демона. А второй демон едва меня не убил. Чудесное семейство!»
        - Ну ладно, - сказал Грег. - Хоть продержались до моего прихода. Ты как вообще?
        - Нормально, - надменно ответил я, стараясь не шататься. - Как огурчик!
        Они ушли вперед, а я кое-как плелся позади, спотыкаясь на ходу. Зубы стучали, как от холода. Грег с Ники, увлеченные разговором, даже не догадывались, как мне плохо.
        Глава 22
        ГОЛОД
        От завода до дома я добрался на автопилоте. Даже не помнил, то ли ехал на транспорте, то ли шел через лимб, то ли нет… Да, честно говоря, мне было все равно. Под конец интересовало только одно - сохранять вертикальное положение. Как же я устал от этих путешествий по мирам! Хотелось только одного - лечь спать и проспать дня три.
        К ощущению полного упадка сил исподволь добавилась боль. Она зародилась где-то во внутренностях и набегала волнами, скручивая внутренности. Кажется, болели даже кости. Наверно, наркоманы испытывают нечто похожее во время ломки. Я и выглядел как наркоман, когда, шатаясь, подходил к своей парадной.
        Напротив двери стояла «скорая помощь» с работающим мотором.
        В помрачении сознания я подумал было, что это за мной. Такие мелкие бытовые чудеса со мной периодически случались уж давно, и я привык к ним, к тому, что для меня это нормально. Я даже слегка обрадовался, что мне сейчас что-нибудь вколют, и я выпаду из мучительной реальности. Но тут дверь парадной открылась, и я столкнулся с санитарами, которые тащили на носилках старуху. Клоунские рыжие волосы и белое, как обсыпанное мукой, лицо замечательно гармонировали между собой. Изо рта у бабки текла слюна, глаза закатились.
        - Что с ней? - умирающим голосом спросил я санитаров, подпирая косяк.
        - А вы ей кто? - поинтересовался один их них. - Родственник?
        - Сосед.
        - Инсульт у нее, - ответил санитар и бросил на меня быстрый взгляд, как бы решая, не нуждаюсь ли и я в немедленной госпитализации.
        - Это опасно?
        - Как тебе сказать? Жить будет, - буркнул санитар, протискиваясь мимо с носилками.
        - Только хреново и недолго, - добавил второй, нимало не беспокоясь о том, слышит его бабка или нет.
        М-да. Звучало не слишком оптимистично. Но я был слишком обессилен, чтобы испытывать какие-то эмоции.
        На пятый этаж я поднимался минут двадцать, с одышкой, как столетний дед.
        Тошнило и мутило. Голова болела, тусклый свет грязных лампочек резал глаза.
        Я остановился возле двери и долго не мог попасть ключом в замок. Главное - не выронить ключи. Иначе поднять их уже не получится…
        Хотелось только одного - не шевелиться. Болезненные спазмы внутри становились все сильнее.
        «Спокойно, - уговаривал я себя, поворачивая ключ с таким усилием, словно это был колодезный ворот. - Я просто устал. Чертов Дедушка! Как это у него получилось? „Волей…“, чего там дальше? Надо восстановить энергию…»
        Но как? Выспаться. Это в первую очередь.
        Поесть? В холодильнике еще оставался бабкин вчерашний борщ.
        При мысли о нем меня чуть не вывернуло.
        Тело требовало покоя и темноты. Я вошел в ванную, не включая света, и оперся двумя руками о край раковины, чтобы не упасть. Перед глазами все кружилось. Когда приступ прошел, я стал собираться с силами, чтобы включить воду и сунуть под нее голову.
        Холодная вода тонизирует. Главное, не захлебнуться в процессе.
        В сливе блеснули серебряные глазки. Некоторое время домовой (или водяной, кто его поймет) присматривался ко мне. Видимо, понял, в каком я состоянии, вылез наружу и нагло уселся напротив, уставившись мне прямо в лицо. Как бы говоря всем своим видом: «Ну и что ты мне сделаешь?»
        То, что я сделал, удивило меня гораздо сильнее, чем домового. Если он, конечно, успел удивиться.
        Я молниеносно схватил его левой когтистой рукой и закинул в пасть - лишь клыки лязгнули.
        Тот только пискнуть и успел. Дернулся и обмяк, когда его раскусили пополам. По языку в горло потекло что-то горячее, сладкое, мгновенно утолившее скручивающую боль внутри - именно то, что было мне надо!
        Я, наконец, понял, что за боль терзала меня изнутри. Это был просто голод!
        Домовой был съеден за несколько секунд вместе со шкуркой и всеми потрохами. Только пальцы остались выпачканы в какой-то липкой саже. Несколько секунд я брезгливо пытался отряхнуть руки, потом вспомнил, что я в ванной, включил воду и тщательно вымыл их.
        Только тут я осознал, что сделал. Я только что сожрал своего соседа. Причем живьем.
        Никакого ужаса я не испытал. Скорее наоборот. Все, что я думал и чувствовал по этому поводу, можно было свести к одной фразе:
        «Хорошо, но мало!»
        Я облизнулся. Вдумчиво облизал пальцы. Пожалел, что поспешил с мытьем. Огляделся внимательно - нет ли поблизости еще домовых? Вот бы наловить десяток! Спохватился, закрыл глаза, замер и принюхался. Доступное поиску пространство мгновенно расширилось в несколько раз. Я успел поймать слабый след - что-то вроде расходящегося волной ужаса, но, увы - это было все. Ни в квартире, ни по соседству никого съедобного не было. Если и были, то успели удрать и попрятаться. Мелкие гаденыши! Ничего, я до вас еще доберусь!
        Я со вздохом открыл глаза, вышел из ванной и снова направился к двери.
        Всем же известно: если в доме хоть шаром покати - надо пойти на улицу.
        И поискать пищи там.
        Извиваясь, я скользил в пространстве, границ которого и сам не смог бы определить. Где-то выше асфальта, ниже облаков, с возможностью идти в любую сторону - до бесконечности. Полз по лужам, по мокрой мягкой траве, выросшей там, где проходила теплоцентраль, по оттаявшей грязи, в которой шло непрерывное копошение пробуждающихся червей и личинок. То, что я принимал за блики лунного света на асфальте, оказалось пятнами тепла и холода. Я ощущал их кожей, инстинктивно держась ближе к теплу, огибая подтаявшие сугробы, сминая первые цветы мать-и-мачехи. Деревья и кусты окутывала зеленоватая дымка, и я на миг запутался, на каком я свете. Уловил слабый запах свежей травы и на миг замер от страха, вспомнив вход в Нижний мир. Но потом понял - запах настоящий.
        А зеленоватый туман, окутавший деревья, - первая зелень на черемухе.
        «Ведь уже середина апреля!» - вспомнил я.
        В Питер незаметно пришла весна. А мне со всеми этими испытаниями и превращениями было не до перемен в природе. Но сегодня я чувствовал все, я сам был частью всего. Ники была права: лимб - это не особая вселенная и не отдельный слой мира. Это все тот же мир, только воспринимаемый в расширенном диапазоне.
        В новом мире - новый я. В новом теле. На новом уровне.
        Сумрачная зелень дворов осталась позади. Теперь я полз по улице Савушкина - быстро, плавно, изящно, в ореоле почтительного страха. Казалось, что все передо мной затихает, замирает и прячется, и не скажу, чтобы мне это не нравилось. Множество мелких сущностей, вроде покойного домового, шныряло повсюду, разбегаясь с моего пути. Некоторые замирали и затаивались, дрожа. Я спокойно проползал мимо. Это было ниже моего достоинства - охотиться на такую мелочь. Настоящая охота была впереди.
        Справа остался НИИ, где я работал (какое нелепое место! Зачем оно?). Возле трамвайной остановки я притормозил и свернулся кольцом, принюхиваясь.
        Там толпилось довольно много народу. Большинство были мне совершенно неинтересны. Бесцветные, безвкусные, они и стояли как колоды, высматривая трамвай. Но другие… Забавно! Несколько человек, не сговариваясь, отошли от того места, где лежал я, на противоположный конец остановки и сбились там, как стадо баранов, нервно поглядывая в мою сторону. При виде них нутро резко и болезненно скрутило голодным спазмом.
        «Что? - поразился я. - Это… едят?»
        Несколько мгновений я колебался. Потом заполз на раскидистый клен рядом с остановкой и устроился там, задумчиво глядя на столпившихся в кучу граждан.
        В какой-то миг я понял, что выбираю. Пока довольно абстрактно. Добыча не казалась мне слишком привлекательной. Не моя пища. Как пшенная каша… или молодая трава с дождевыми червяками… Есть, конечно, можно - но зачем? М-да… Чтобы насытиться такой пищей, надо сожрать ее очень много! Стоит ли усилий?
        Впрочем, голодному не следует быть разборчивым…
        Не знаю, чем бы закончились мои раздумья… Но с противоположной стороны вдруг повеяло чем-то таким приятным, таким заманчивым и вкусным, что у меня даже потеплело не только в желудке, но и на сердце. Я быстро обернулся и увидел человеческую фигуру, удаляющуюся по улице в сторону «Черной речки».
        Человеческую ли? С виду это был человек. Молодой парень, вроде меня. Но по внутренней сути - что-то совсем другое! Как и я!
        Тут внутренности так скрутило, что я чуть не свалился с дерева. Теряя голову от голода, быстро соскользнул вниз по стволу и быстро-быстро пополз вслед за ним.
        Парень шел быстро - видно, решил не дожидаться трамвая и прогуляться до метро пешком. Я мог догнать его в любой момент, но не спешил, постепенно приближаясь и пытаясь понять, чем он так меня притягивает.
        Ага! Он тоже что-то чувствовал. Все ускорял шаги и даже раз оглянулся. Никого не увидев, вроде успокоился и сбавил темп. Но я с удовольствием ощущал его нарастающую нервозность. Мне хотелось подползти поближе, покружить вокруг него, постепенно сужая круги… Наслаждаясь этой игрой, прежде незнакомой, но такой приятной…
        Или просто броситься и сожрать одним глотком - как недавно домового?
        Но я усилием воли держал дистанцию, чтобы не спугнуть его раньше времени и выбрать наилучший момент для нападения. Дурацкая охота с Валенком научила меня разумному расчету. На сей раз я не хотел никаких проколов. Все должно произойти правильно.
        Любопытно: хотя большинство людей в лимбе выглядели безжизненными тенями, этот парень просто сиял! Его бледное, холодноватое, как свет галогенной лампы, свечение притягивало меня, как фонарь - мотылька, как мороженое - ребенка… На близком расстоянии я начал кое-что понимать. Кажется, дело было в его крови. Что-то такое было в ней необычное, опьяняющее. Не сама кровь как жидкость, но какой-то ее компонент, воспринимаемый как свечение - благодаря которому я, похоже, и видел его в лимбе так четко…
        Думать здраво становилось все сложнее. Перед глазами вдруг возникла картинка-воспоминание. Как сам плелся по этой же улице, перепуганный и дезориентированный, зажимая рукой левый глаз, а вокруг меня кружил невидимый хищник…
        Тогда змей что-то проорал, прежде чем напасть на меня…
        «Кстати, где он? Почему не здесь?» - промелькнула мысль. Валенок давеча говорил, что змей непременно явится посмотреть на мою охоту.
        Мысль о возможном конкуренте вызвала такое бешенство, что у меня слетели все тормоза. Я злобно зашипел и прибавил ходу.
        Пусть только попробует тут появиться! Да я его убью!!!
        Кто посмеет оспорить мое право на добычу?
        Парня я догнал одним броском. Ударил мордой в затылок, сбил с ног, перевернул и алчно запустил клыки в горло.
        А уж потом увидел его лицо.
        Когда я очнулся, то обнаружил, что стою на коленях на тротуаре, а в луже передо мной лежит мой лучший друг Кирилл. Никаких повреждений на его шее я не видел - как и признаков жизни на его лице. Я прижал ухо к его груди, но услышал только стук собственной крови в ушах. Попытался прощупать пульс, но не нашел его. Окинул улицу блуждающим взглядом, готовый бежать за помощью… Куда? К кому?
        В итоге выхватил телефон и дрожащими пальцами нашел нужный номер.
        - Грег! Я тут… кажется, убил человека.
        - Все, - сказал Грег, вытирая руки Кириной футболкой.
        Киря лежал на моем диване, раздетый до пояса и такой же мертвенно-бледный, как на улице. Горло у него было покрыто сине-зелеными синяками, на шее - черные потеки. Но все это было неважно. Главное - он дышал.
        Правда, в сознание он еще не вернулся. Но я все равно не мог прийти в себя от облегчения.
        Весь диван был заляпан пятнами черного цвета, похожими на плевки. Такого же цвета были ладони Грега. Только что на моих глазах он этими ладонями вытянул из Кириного горла уйму зараженной крови. Зараженной, что характерно, моим ядом. Мои замечательные клыки оказались еще и ядовитыми.
        Сейчас, обычным зрением, я не видел ничего, кроме синяков. То, что сделал Грег, напоминало работу хилеров. Но я прекрасно помнил, как выглядело Кирино горло в лимбе.
        Грег отложил футболку и выпрямился. Руки он все еще держал перед собой, слегка на отлете, как что-то горячее. Сквозь кожу ладоней просвечивала еле заметная тонкая золотая вязь. Кажется, растения и клинки…
        Я переступил с ноги на ногу и спросил, рефлекторно приглушая голос, словно боялся разбудить Кирилла:
        - Почему у него такая темная кровь? Из-за яда, верно?
        - Нет. Она просто черная сама по себе. Твой приятель - обычный человек, но кровь в нем очень необычная. Это не кровь человека…
        - Как это? - изумился я, уставившись на Кирю. - А чья?
        Грег пожал плечами.
        - Я бы сказал - твоя.
        Он посмотрел на меня - в первый раз с того момента, как мы притащили Кирю ко мне домой.
        - Вы не родственники?
        - Нет…
        И тут до меня дошло. Кто бы мог подумать, что те несколько капель крови, которыми мы обменялись во втором классе, будут имеет значение!
        - Вот как! - сказал Грег быстрее, чем я успел озвучить свои догадки. - Значит, кровные братья!
        Он что-то пробормотал себе под нос, улыбнулся и уставился на Кирилла с не меньшим интересом, чем я.
        - Даже не представляю, как ему это отзовется в будущем, - сказал он. - Но это очень любопытно! Не теряй его из вида, потом расскажешь…
        - С ним все будет в порядке?
        - Он поправится. И ничего не вспомнит. Самое большее - как потерял сознание на улице, а потом очнулся у тебя на диване. Возможно, он даже будет считать тебя своим спасителем, - добавил Грег, слегка усмехнувшись.
        Я косо взглянул на него.
        - Предлагаешь рассказать ему правду?
        - Нет. Ему незачем это знать.
        - Да он и не поверит, - подхватил я, повеселев. - Он по жизни такой скептик, что если встретит привидение, то скорее убедит его в том, что оно - глюк, чем поверит своим глазам!
        Кажется, обошлось. Все уладилось гораздо лучше, чем я надеялся. Грег не оторвал мне голову. И главное, Кирилл остался жив! Напряжение отпустило.
        Кстати, и того чудовищного голода я больше не чувствовал. Шок от сознания того, что я чуть не убил Кирю, оказался сильнее.
        Либо я успел-таки подкрепиться его кровью…
        - Я упырь, да? - спросил я покаянным тоном.
        - Не то чтобы… - вздохнул Грег. - Ты же не сознавал, что делал. Я сам виноват. Темные твари выпили тебя до капли, а я как-то упустил это из вида… Только и думал о том, как буду разбираться с отцом Вероники. Пришлось нарушить договор, но что я мог поделать? Есть пределы, за которые отступать нельзя. Нет власти без компромиссов - уж кто-кто, а он должен это понимать…
        Я ничего не понял, но и говорилось все это явно не мне. Похоже, предстоящие разборки с загадочным и зловещим отцом Ники и сейчас беспокоили Грега сильнее, чем моя попытка убийства с людоедством.
        - Представляю, как ты был голоден, - сказал Грег, словно вспомнив обо мне. - Голод руководил тобой, а не злоба.
        - Но что мне делать? - спросил я серьезно. - Если это повторится?
        - Я буду следить. Но если тебе снова захочется поохотиться таким манером… Ради твоего же блага… Постарайся остановиться.
        Глава 23
        ДОБРЫЕ ДЕЛА
        История с Кирей произвела на меня сильное и тяжелое впечатление. Кажется, впервые я задумался о том, что ж я делаю? Куда иду? И сам ли иду или попал во власть некоей злой силы? И что эта сила делает из меня?
        Хотя, если вдуматься, все мы от рождения во власти этой силы. Вопрос только один - насколько можно на нее влиять? Хотя бы в том, что касается себя самого?
        И зачем мне все эти возможности, которых с каждым днем все больше, - если я не могу их контролировать?
        Целый день я размышлял над этими темами и, уходя с работы, принял решение.
        Хватит злодеяний! Пока я в самом деле не стал хищным пресмыкающимся, надо принимать меры. Больше никаких нападений, ни игровых, ни настоящих. Если я хочу сохранить к себе уважение, надо думать не только о себе, но и о других.
        И для начала - по возможности исправить зло. Заняться теми, кто пострадал от моих трансформаций.
        Придя домой, я позвонил Кириллу. Звонить было слегка неловко. Всегда смущаюсь, когда меня благодарят.
        Но разговор сразу свернул не в ту сторону. Когда я заботливо спросил Кирю, как он себя чувствует, он шепотом попросил извинить его - он не может разговаривать. Горло болит нестерпимо, хотя уже гораздо лучше, чем вчера. Я сразу понял, что сейчас требовать от него благодарностей жестоко. Заготовленные фразы «зачем же еще существуют друзья?» и «на моем месте ты сделал бы то же самое!» не пригодились. Ну и к лучшему!
        А тем временем Киря умирающим шепотом принялся строить догадки, что с ним приключилось, ставя сам себе разные диагнозы. Почему обморок? Откуда синяки на горле? Почему повреждены голосовые связки? Я слушал, как он сыплет терминами, не без досады. И не без тревоги. Киря был вовсе не глуп - довольно быстро он определил, что его хворь не похожа ни на внезапный приступ астмы, ни на скоропостижную ангину, сопоставил свои ощущения с синяками, оставшимися после лечения, и пришел к близкому к истине выводу, что на него кто-то напал. После чего разговор и вовсе стал похож на опрос свидетелей. Не видел ли я кого поблизости, не заметил ли чего подозрительного и, вообще как оказался в такой час на месте преступления… Я сердито оборвал его, напомнив о том, что он не может разговаривать.
        - Да-да, умолкаю. Хотя, конечно, повезло, что ты на меня наткнулся на улице, но жалко, что слишком поздно! Черт, темное дело. Вроде бы ничего у меня не пропало, кроме кепки, но все же… Я подумываю, не написать ли заявление в милицию. Ты ведь не против, если я укажу твои координаты?
        - Против! - заорал я.
        Еще минут двадцать я убеждал Кирю, если жизнь и рассудок ему дороги, не обращаться за помощью к ментам. Все тщетно - мой друг с ними близко не сталкивался и еще хранил какие-то детские иллюзии на их счет. С огромным трудом я выжал из него обещание не упоминать меня. Кирилл пообещал, но как-то неуверенно и с явным недоумением по поводу моего нежелания сотрудничать со следствием. Ясно было, что он сохранит тайну до первого же допроса, где не по злобе, а по своему простодушию и неопытности все непременно выболтает добрым дядям милиционерам. После чего я автоматически стану главным обвиняемым в разбойном нападении, краже кепки, а также еще в десятке-другом накопившихся в нашем районе нераскрытых преступлений.
        Если б он знал! На миг захотелось рассказать ему всю правду. Тут-то я получил бы всю положенную мне благодарность. И санитаров с доставкой на дом.
        Я нажал на «отбой» и минут десять ходил по комнате из угла в угол, маясь от тревоги и сердясь на Кирю. Что за жизнь! Даже благое дело нельзя совершить, чтобы не нарваться на ментов! А Киря, между прочим, мог бы хотя бы сказать спасибо, вместо того чтобы играть в сыщика!
        Успокоившись, я вернулся на диван и потянул к себе городской телефон. По нему я звонил довольно редко, в основном родителям. На очереди был вопрос, который особенно тяжким грузом лежал на моей совести, - а именно соседская бабка, госпитализированная вчера с инсультом. Элементарная порядочность требовала хотя бы узнать, что с ней. Ну а потом - будет видно…
        Никаких бабкиных координат у меня не было. Но я знал, что они есть у мамы. Так что, звоня ей, я совершал еще одно мелкое доброе дело (ибо уклонялся от общения с родителями уже не первую неделю).
        Мама так обрадовалась звонку, что мне даже стало стыдно, и я сразу свел разговор на интересующий меня предмет.
        - Как там поживает ба… в смысле, эта твоя родственница? Ну, у которой я квартиру снимаю? Что-то ее давно не видно! Я слышал, она в больницу попала?
        Мама как-то сразу пригорюнилась, издала тяжкий вздох и плачущим голосом принялась рассказывать. Да, лежит в больнице… Они с папой только-только от нее приехали, все утро у нее провели. И все у нее плохо: и рука, и нога, а главное - голова… Я, подавляя брезгливость, выслушивал неаппетитные подробности бабкиного состояния. Ну и дрянь же этот инсульт! Неужели все это в самом деле из-за меня? Плохо-то как! Блин, что делать?
        Сразу промелькнула мысль о Греге. Если он такой крутой целитель…
        Я в подробностях представил себе план дальнейших действий. Я уговариваю Грега, беру всю вину на себя, всячески каюсь, и он соглашается мне помочь. Безлунной ночью мы тайно проникаем в больницу и Грег наложением рук полностью исцеляет старую перечницу. Я так и видел, как овощ вновь становится человеком, как яснеет мутный взор, как начинают слушаться парализованные конечности… И вот бабка уже встает с ложа скорби и с благодарностью отдает мне квартиру в бессрочную и бесплатную аренду…
        - Всю левую половину тела парализовало, слюна течет, глаз слезится, - частила в трубке мама. - И мямлит почти неразборчиво… Вставать не может, ходит под себя… Но со временем, говорят, станет получше… Одна радость у старушки - телевизор смотреть… Мы с папой ей телевизор наш маленький с кухни отвезли…
        - Если у нее половина туловища не работает, как же она телевизор-то смотрит?
        - Второй половиной, - объяснила мама. - Только голова, вот беда, тоже работает вполсилы… Ты это учти, Лешенька, и не сердись на нее…
        Это упорное упоминание о плохой голове наконец привлекло мое внимание.
        - А что такое у нее с головой?
        - Ты не знаешь еще? Так ведь она же на тебя в суд подала!
        - На меня?!
        Я так изумился, что новость даже не задела меня - будто говорили о ком-то другом.
        - Я ж говорю - одна рука-то ее слушается, так она, как чуть оклемалась, сразу написала заявление в прокуратуру. Что ты ее с ума сводил излучением, что у тебя дома аппарат стоит, который излучает эти… пси-волны, и ты через вентиляцию к ней эти волны запускаешь. Чтобы она с утра до вечера еду готовила и все тебе относила. А ты, говорит, еще и рожу кривишь, но все равно злостно объедаешь пенсионерку…
        - А что я инопланетянин, не написала?! - рявкнул я. - И что я ядерную бомбу собрал и держу в тумбочке?!
        Мама тяжко вздохнула и утвердительно промолчала.
        - Написала?! Вот старая ссс… стерва! Ну ладно, пусть ее в дурдом отправят вместе с ее излучателем!
        - Так ведь это еще не все…
        Тут маму прорвало, и она разразилась градом упреков:
        - Леша, как так можно издеваться над старым человеком? Что надо было с ней делать - и систематически! - чтобы довести ее до такого состояния?! Она, как начинает о тебе говорить, багровеет вся и трясется, вот-вот еще раз удар хватит. Ты, говорит, сам Сатана! Имя тебе, говорит, легион!
        - Да ничего я ей не делал! - возмутился я. - Подшутил пару-тройку раз. Просто чтобы взбодрить старушку!
        - Дыма без огня не бывает…
        - Ты еще спроси, нет ли у меня дома атомной бомбы в тумбочке!
        Мама не спросила. Но наверняка только потому, что сама работала в ядерном НИИ. Что же до излучателя пси-волн, я опасался, что она, как большая любительница непознаваемого и оккультного, втайне верит в его существование.
        - Сам себе ведь яму вырыл! - сказала она с укоризной. - Алеша, я тебе плохого не посоветую - навестил бы ее, повинился… А то что ж тебе теперь делать-то? Куда ж тебе деваться?
        - Ага. Навещу! И пирамидку из фольги на голову подарю!
        - Может, простит тебя и заявление на выселение назад отзовет…
        - Чего?!!
        - Она еще и другой иск написала, в мировой суд, - чтоб тебя выселили. А квартиру хочет освятить и продать. Потому что она, дескать, оскверненная нечистым духом…
        Я был оглушен. Продать квартиру? А как же я?! Но, секунду подумав, сообразил, что паниковать рано. Дело это не быстрое. Бабка еще долго проваляется в больнице (схема с чудесным исцелением, разумеется, немедленно отпала), а, пока она оттуда выйдет, я что-нибудь придумаю.
        Все эти соображения я тут же изложил маме.
        - И кто ж ее будет продавать, если бабка в параличе и в маразме?
        - Наследники, кто же еще? Она уж и доверенность написала…
        Мама начала рассказывать о бабкиных двоюродных племянницах, которые, заслышав об инсульте, слетелись как стервятники на падаль и уже ведут переговоры с юристом, который вертится там же…
        - Мы с папой предлагали помочь - родня все-таки, - но она нас гонит от себя. Вы, говорит, уже помогли мне, подселив этого ирода, чего еще хорошего от вас ждать? И телевизор свой, говорит, заберите - может, в нем бомба! Видишь, Леша, сколько из-за тебя проблем?
        Я кипел от гнева. Больше всего хотелось немедленно поехать в больницу и придушить бабку. А я-то с ней по-хорошему, по-человечески! Стряпню ее посредственную ел да нахваливал! А она, значит, вот так - излучение! Наследники! Бомба в телевизоре (жалко, что ее там нет!).
        Да как она, это жалкое низшее существо, вообще смеет противиться моей воле!
        Трубку я повесил страшно злой. Итак, ничего не изменилось - благодаря бабке и лучшему другу я снова бомж, преследуемый ментами!
        В горле клокотало что-то горячее, словно кипяток. Вот-вот пар из ушей пойдет! Нет, это непорядок, надо успокоиться! Как нас учили на кэндо? Глубокий вдох… задержка дыхания… сосчитать до восьми и медленный выдох… А это что такое?!
        В самом деле, пар! Горячий, как из чайника! Столбом! Вот это да!
        Я временно забыл про бабку и все связанные с ней неприятности и следующие полчаса экспериментировал с дыханием. Выяснил три вещи: 1) огонь выдыхать пока не получается; 2) когда я сплюнул на стол, слюна проела столешницу; 3) как только ярость улеглась, пар идти сразу перестал, и выдох стал нормальной температуры.
        Так… что там еще осталось в списке добрых дел?
        Ах, да, дочь. Васька…
        Внезапно я почувствовал тепло в груди. Моя крошка! Как же давно я с ней не виделся!
        Как-то незаметно я пропустил уже две субботы. Ленка звонила в прошлые выходные, но я сбросил звонок. Мне было не до отцовских обязанностей.
        Я представил себе малявку, вспомнил ее сладкий запах и ощутил огромный прилив нежности. Хоть что-то во мне не менялось в худшую сторону! Правда, я не вспоминал о дочке все это время, но в душе - сейчас мне это стало ясно - ужасно скучал по ней. Как же мне захотелось ее увидеть!
        Недолго думая, я позвонил Ленке и, не слушая никаких возражений, сказал, что желаю пообщаться с Васькой - прямо сейчас!
        - Вот ведь приспичило, называется… Именно сегодня, вынь да положь! А что у нас свои планы - это, конечно же, никого не интересует! А что у ребенка режим, на это некоторым тоже начхать…
        Мы с Ленкой стояли на традиционном месте встреч - возле парковки у института. Ленка ожидаемо бранилась, но как-то без огонька, опасливо на меня косясь. Будто не зная, как я на ее бормотание отреагирую - то ли рявкну, то ли дам в глаз. Ну а я не реагировал вообще никак. Держал Ваську на руках - осторожно и нежно, словно боясь раздавить, - и с умилением на нее смотрел.
        Какая же она славная, какая приятная и милая! И как я раньше не замечал всей ее прелести? Эта дивная улыбка (четыре зуба наверху, два внизу), взлохмаченные кудряшки, сияющие глазки-пуговки… И вся она прямо светится, словно маленькое солнышко. А какая она приятная на ощупь, как вкусно пахнет…
        - Что это ты ее тискаешь? - подозрительно спросила Ленка. - Отцовский инстинкт наконец проснулся?
        - Наверно! - подтвердил я со счастливым видом. - Такая лапочка - так бы и съел!
        Ленка скривилась, но, прежде чем успела ответить, за моей спиной раздался знакомый голос:
        - Леша, привет!
        Я обернулся, и отличного настроения как не бывало. Передо мной стоял последний человек, которого я хотел бы встретить в данной ситуации, - Ники.
        Уж не знаю, случайно она тут оказалась или нет. Скорее всего, просто шла мимо. Во всей красе: ботфорты в заклепках, джинсы в обтяжку, распахнутый плащ а-ля анимешный эсэсовец, все, естественно, черное только ствола в руках не хватает. На поясе блестела цепочка из черепов, такие же серьги качались в ушах, на шее - серебряный дракон с острыми распахнутыми крыльями, крайне неприятно напомнивший о походе в Нижний мир.
        - Привет, - буркнул я, быстро передавая Ваську на руки матери.
        - Приве-ет! - подхватила Ленка, уставившись на Ники во все глаза и улыбаясь приторно-сладкой улыбочкой.
        Я поморщился. Черт, как неудачно вышло! Улыбочка была очень хорошо мне знакома. В этом ракурсе я Ленку с огромным трудом переносил даже в самом начале нашего знакомства. Назывался он «гиена на охоте».
        - Леша! - воскликнула Ленка с фальшивым восторгом. - Это что, твоя новая девушка? Как ее зовут?
        - Это Ники, - неохотно сказал я, прикидывая, как бы свалить оттуда побыстрее.
        - Николь? Как оригинально!
        - Вероника, - поправила ее Ники. - А ты кто?
        Глядела она на Ленку с некоторым любопытством, но в целом равнодушно. Я уже начал успокаиваться. Решил, что зря нервничал. Оказалось - рано расслабился.
        Ленка ничего не ответила, продолжая сверлить Ники взглядом голодной пираньи. Похоже, она сделала кое-какие выводы насчет Ники. Можно не сомневаться - ошибочные.
        - Такая милая девочка, такая скромная и застенчивая, - протянула она, поворачиваясь ко мне. - И вполне симпатичная! Наконец-то у тебя улучшился вкус, а то от твоих предыдущих подружек меня прямо оторопь брала!
        - Каких еще подружек? Ты здорова, вообще? - глубоко и искренне возмутился я. Потому что ни с какими подружками перед Ленкой точно не светился.
        - И молоденькая, как ты любишь! - не унималась Ленка, доверительно сообщая Ники: - Ему всегда нравились школьницы. Ты в каком классе?
        - Ленка! - зловеще произнес я, с тревогой поглядывая на Ники.
        Та все смотрела на Ленку своими огромными блестящими глазами, с детски-серьезным выражением на лице. Я невольно вспомнил, как она с тем же ласковым взглядом ломала ворота Нижнего мира.
        - Это и есть твоя бывшая, которой твое логово не нравится? - спросила Ники. - Не понимаю. У вас с ней нет ничего общего. Вредная, некрасивая, глупая. Зачем ты тратил на нее время?
        Ленка побагровела. А меня охватило ужасное чувство, что Ники вовсе не издевается над Ленкой, а просто говорит что думает.
        А потом сделает с ней что захочет…
        - Нам пора! - быстро сказал я, хватая Ники под руку и пытаясь утащить со стоянки.
        - Как? - крикнула нам вслед Ленка. - Разве ты не попрощаешься с дочерью?
        Ники резко остановилась и уставилась ей в лицо.
        - Ты ведь не знала, что у Леши есть дочка, правда, деточка? - ядовито спросила Ленка. - Он тебе наверняка не сказал?
        Ники обернулась ко мне.
        - Леша, это правда?!
        - Ну да, - удивленно ответил я. - Есть. И что с того?
        - Но… ее не должно быть, - пробормотала Ники в замешательстве. - А Грег знает про дочку?
        - Понятия не имею, - ответил я, пораженный вопросом, а особенно словами «ее не должно быть». В каком это смысле?!
        - Он должен узнать, - взволнованно заявила Ники. - Немедленно!
        И, не прощаясь, кинулась бежать.
        - Она что, чокнутая? - спросила Ленка, когда Ники свернула во дворы и скрылась из виду.
        Я и сам как раз об этом думал, но рефлекторно бросил на Ленку такой взгляд, что она аж попятилась.
        - Я просто спросила! - взвизгнула она. - Не смей меня бить!
        - Бах! - подтвердила Васька, пытаясь схватить меня за нос.
        При одном звуке дочкиного голоска я сразу подобрел и успокоился.
        - Мне пора. Имей в виду, завтра после работы опять заберу Ваську.
        - Вообще-то, - кисло сообщила Ленка, - до субботы еще два дня…
        - Ну и что? Я хочу погулять с ней завтра. Приведи ее сюда же… Хм… к восьми часам.
        Ленка почему-то не стала спорить. А я почему-то воспринял это как должное.
        По пути домой я подводил итоги дня добрых дел. В целом они были неутешительны. Друг - неблагодарная свинья! - едва не сдал меня ментам. Хоть я его вроде бы отговорил, но не особо обольщался на этот счет. Бабка… Я огромным усилием воли подавил ярость. Бабку исцелять я передумал. Зато не убил ее. А мог бы. Молодец!
        Да еще и Ники подпортила картину - сначала возникла где не надо, а потом сбрендила. Ее бессвязные выкрики оставили какой-то неприятный осадок в душе. Смутное предчувствие, что странное сегодняшнее поведение Ники грозит мне какими-то проблемами в будущем.
        Зато хоть с дочкой все прошло отлично. Дочка! Ммм… Я прикрыл глаза и втянул воздух, вспоминая Васькин потрясающий запах. Да, славно пообщался. И завтра увижусь! А уж как не хочется ее отдавать!
        Не забрать ли дочку к себе насовсем?
        У меня и раньше мелькала эта мысль. Но так, неконкретно, скорее назло Ленке или просто помечтать. Но сейчас я вдруг задумался совершенно всерьез. До такой степени, что начал прикидывать, куда поставить кроватку. Под авокадо, пожалуй… А почему бы и нет? Она уже не младенец - ничего сложного! Буду сам водить ее в ясли. Сам кормить, купать и укладывать спать по вечерам. И отдавать Ленке на час по субботам, ха-ха-ха!
        Войдя в квартиру, я тут же зашел в ванную: вымыть руки и понаблюдать за ходом превращения, выискивая новые свидетельства трансформации. В последние дни это уже стало доброй традицией.
        Принципиально за сегодняшний день ничего не изменилось. По крайней мере внешне. А вот внутренне… Вспомнив о бабке, я плюнул в раковину. Там зашипело. О химическом составе слюны не хотелось даже задумываться.
        Домовые больше не появлялись. И неудивительно. Но обидно. Я бы им нашел применение.
        Я задумчиво провел рукой по лицу. Кажется, когти стали подлиннее, или я выдаю желаемое за действительное?
        «Точно Ники сказала, - подумал я весело. - Превращаюсь слева направо».
        Да и правая, человеческая, сторона лица стала как-то жестче. Рот, и прежде довольно узкий, сжался в щель. А серый человеческий глаз по выражению ничем не отличался от звериного желтого.
        Я улыбнулся зеркалу кошмарной улыбкой акулы-людоеда. Какие клыки, блин, какие роскошные клыки! Да встреть я месяц назад на темной улице человека с такой мордой - умер бы от страха на месте! Даже вспоминать смешно, как я целую ночь не мог уснуть всего лишь из-за одного змеиного глаза. Теперь же то, что отражалось в зеркале, вообще слабо напоминало лицо. И я был этим даже доволен. Лицо принадлежало другому существу - слабому, жалкому. Не нашедшему себя в жизни. Ждущему какого-то неопределенного чуда… А тот, кто смотрел на меня из темного стекла, - он не тратил времени на ожидание. Он не рефлексировал и вообще не думал. Просто брал, что хотел.
        Руки я вымыть так и забыл. Постоял полчасика перед зеркалом, любуясь собой и думая о дочке, потом отправился спать. Несмотря ни на что, день удался.
        Глава 24
        НОВОЕ ГНЕЗДО
        Утром меня спозаранку разбудило солнце. Ослепительные лучи били в окно даже не по-весеннему, а по-летнему. Гладкий паркет, на котором я спал, нагрелся так, что почти обжигал кожу. В форточку задувал легкий ветерок, над крышами ярко голубело чистое небо. Я вскочил на ноги и с хрустом потянулся, чувствуя себя медведем, пробудившимся от зимней спячки. Доел последние остатки бабкиной стряпни - эх, опять переходить на пельмени и заморозки! - и, несмотря на это печальное обстоятельство, в отличном настроении отправился на работу.
        На улице по всем фронтам наступала весна. Вкусно и разнообразно пахло прогретой пылью и жирной теплой грязью. В воздухе с жужжанием носились мухи. Воробьи в кустах хором пищали как бешеные. Я уже так привык к холодам и сырости, что только сейчас осознал - до майских-то осталась всего неделя!
        На черемухе уже раскрылись листья, на всех деревьях проклевывались почки. Распихивая прелые листья, наперегонки с сорняками лезла на свет трава. Все перло из-под земли, жадно впитывая энергию солнца. И я чувствовал в себе тот же порыв - вверх, к небу! Хотелось взлететь и окунуться в жаркое сияние…
        Огромное здание НИИ темным массивом поднималось над призрачной зеленью лип и тополей. Все-таки до чего солидно строили в советские времена! Даже недавно возведенный неподалеку бизнес-центр, весь из себя зеркально-хромовый, его не переплюнул. Я поймал себя на том, что снова, как мальчишка, воображаю себя рыцарем, а НИИ - крепостью. Замком, пожалованным мне королем за верную службу в Святой земле. Итак, я вернулся из крестового похода овеянный славой и получил во владение этот старый, обветшалый, но могучий замчище. И если я хочу жить в нем, как положено лорду, на страх всем соседям, дальним и ближним врагам - каким-нибудь саксам или викингам, - то мне надо серьезно заняться его укреплением.
        Высота подходящая… Первый этаж облицован камнем - отлично. Второй этаж - никуда не годятся окна. В такие окна вертолет влетит! Или дракон - откуда в рыцарские времена вертолеты! Хорошо хоть они забраны решетками. Надо будет совсем заложить их. Подвалы для припасов… Источник питьевой воды… Тайные выходы… Все это надо будет проверить лично.
        Все подходы и подлеты со стороны Невы просматриваются превосходно, а вот со стороны улицы обзор перекрывают деревья. Делаем пометку: деревья вырвать с корнем и укрепить ими ворота или, для скорости, просто поджечь…
        И вообще, зачистить окрестности. Вот эти дома стоят слишком близко. Устроить полосу отчуждения этак в километр шириной. А вот тут - вместо никому не нужной парковки - выкопать ров.
        Ограда слабовата, ворота вообще держатся на соплях, надо будет навесить другие.
        А лучше вообще их забаррикадировать вырванными с корнем деревьями, потому что мне ворота не нужны…
        Продолжая увлеченно строить планы, я миновал проходную и поднялся по главной лестнице на третий этаж, высоко неся голову. Народ на меня поглядывал как-то странно. Я бы так сказал - без должного почтения. С которым воспитанная челядь должна встречать хозяина.
        - Приветствую вас, ничтожные смертные! Склонитесь перед своим лордом! - дурашливо поздоровался я с тетками, заходя в свой отдел.
        Здорового ответного хихиканья почему-то не раздалось. Кто-то промолчал, кто-то растерянно поздоровался. Большинство же таращились на меня, словно увидели в первый раз. Вглядывались, морщась, затуманенными глазами, будто силясь узнать нечто смутно знакомое. Так на меня раньше, до больницы, смотрела соседская бабка…
        - Леша, там тебя вызывали… - раздался робкий голос.
        Я обернулся.
        - Кто?
        Сотрудница - черт побери! - смотрела на меня с откровенным страхом! Будто и в самом деле была ничтожной смертной!
        - Самазвонила уже три раза, чтобы зашел к ней сразу, как появишься, - словно извиняясь, сказала она.
        - Понятно!
        В том же отличном настроении я простодушно отправился на второй этаж и без всяких задних мыслей вошел в кабинет непосредственного начальства.
        Дверь захлопнулась за моей спиной.
        Одного взгляда хватило, чтобы лично для меня солнечный день обернулся грозовой ночью.
        Меня здесь уже ждали.
        За столом в центре, пытаясь сохранять остатки достоинства, с сердитым и растерянным видом восседала начальница. На экране компьютера перед ней предательски зеленело поле с разложенным пасьянсом. По обе стороны стола, глядя на меня, расположились двое ментов. Третий, впустив меня внутрь, непринужденным движением встал у двери.
        Я быстро оглянулся. Мент, перегораживавший дверь, был сам с эту дверь габаритами.
        Я бросил взгляд на приоткрытое по случаю теплой погоды окно. Второй этаж - не третий, но решетки… А я-то радовался их наличию…
        В голову полезла какая-то чушь из американских фильмов: «Я имею право на звонок адвокату…»
        Стоп - а почему это я нервничаю? Какой адвокат? В чем меня обвиняют?!
        - Алексей! - официальным тоном обратилась ко мне начальница.
        Голос ее слегка дрожал - видно, вторжение ментов радовало ее не больше, чем меня.
        - У товарищей из милиции к тебе несколько вопросов. Надеюсь, твои ответы их удовлетворят.
        - Я вас слушаю, - сказал я ледяным тоном.
        - Да ты садись, - дружелюбно предложил усатый мент, тот, что был постарше и возрастом, и званием. - Не дергайся раньше времени.
        Младший мент, белобрысый парень моего возраста, любезно пододвинул ко мне стул. Правда, ухмыльнулся при этом премерзко.
        - Что происходит? - спросил я, садясь на предложенный стул. - Меня в чем-то обвиняют?
        - Сначала на вопросы ответишь, а там посмотрим, - сказал белобрысый.
        Его наглый, неподвижный взгляд был еще противнее, чем улыбка.
        - По какому праву… - начал я, обманутый безразлично-вежливым тоном старшего мента.
        Он тут же сунул мне под нос пачку исписанных бумаг.
        - Что это?
        - Свидетельские показания. Тебя видели у Северного завода…
        - Вранье!
        Передо мной легла еще одна бумага.
        - Вот фоторобот, - скучающим тоном продолжал мент. - Девушка, которую ты пытался изнасиловать перед проходной, описала тебя очень подробно. Узнаете? - спросил он начальницу, показывая ей фоторобот.
        - Да, - промямлила она, глядя на меня с ужасом и отвращением.
        - Ерунда какая-то, - воскликнул я. - Меня там вообще не было.
        - Рабочие с вечерней смены, на которых ты напал, тоже тебя опознали.
        - Ага, напал! - расхохотался я. - Что я, маньяк - нападать на тридцать человек?
        Менты переглянулись.
        - Поехали, - сказал старший.
        - Никуда я не поеду, пока не увижу ордера!
        Я откинулся на спинку стула и закинул ногу на ногу.
        - Хотите, можете меня тащить. Но вам это даром не пройдет…
        Пока я толкал речь, белобрысый бесшумно подобрался поближе. Глаза у него были неподвижные, как у змеи. Не меняя выражения лица, он вышиб из-под меня стул. Стул с грохотом отлетел к стенке, я брякнулся на пол.
        Белобрысый и стоящий у двери мент заржали. Усатый ничего не сказал, но на губах у него мелькнула одобрительная улыбка. У начальницы отпала челюсть и она застыла в глубоком шоке.
        В первый миг я испытал точно такой же шок. Встал, механически отряхнул штаны, оглянулся на опрокинутый стул. Поверил, что все это мне не мерещится. А потом у меня перехватило горло, как удавкой. Глубоко в груди заболело так, словно весь воздух превратился в огонь - ни вдохнуть, ни выдохнуть. Теперь я понял, что означает выражение «его душила ярость».
        - Что здесь… - пролепетала начальница, выходя из ступора. - Я сейчас вызову…
        Сообразив, что вызывать некого - все уже тут, - она заговорила, стискивая руки:
        - Знаете что, давайте успокоимся и будем вести себя как нормальные люди, а не зве…
        Я наклонился и ударил по столу обеими руками. Лязгнули когти, подскочил компьютер, покатились канцелярские принадлежности. Едва ли кто-то увидел что-нибудь лишнее. Но побледнели все без исключения.
        - Алексей, - пролепетала начальница дрожащим голосом. - Не надо портить стол!
        - Разве это стол? Да таким столом даже головы не проломишь!
        После чего я поднял его и швырнул об стену с легкостью и удовольствием, которые удивили меня самого. Раздался треск досок, монитор разбился об пол, папки с бумагами разлетелись во все стороны. Каким-то шестым чувством я снова поймал волну ужаса - такую же, как та, перед которой разбежались домовые. Только сейчас она была мощнее. Я окинул взглядом искаженные ужасом лица ментов. Такой же внезапный иррациональный страх порой охватывал меня в присутствии Валенка. Теперь я понял. Это тот же самый страх, но на этот раз его источник - я.
        - Всем стоять! - прошипел я, увидев что менты зашевелились. - Вы слышите меня, бандерлоги?!
        Бандерлоги застыли, как положено. По лицам у обоих стекали капли пота.
        Я говорил тихо и медленно - просто потому, что с пылающим в горле огнем иначе просто не мог. Но, судя по лицам ментов, тон был выбран удачно.
        - Вы напали на меня на моей территории! Понимаете, что это для вас означает?
        На самом деле, я и сам не очень понимал, чем им угрожаю. Но менты дружно закивали. Как бы у них голова от усердия не оторвалась! Мне стало смешно. Даже зла не осталось. Как можно злиться на тараканов?
        К сожалению, я напрочь забыл про третьего мента - двухметрового шкафа, что стоял за спиной, охраняя выход. И вспомнил про него, только когда ощутил сзади быстрое движение.
        То, что я сделал потом и как я это сделал, еще надолго осталось для меня загадкой.
        Какие-то рефлексы из кэндо; экстремальный опыт управления энергией на пороге гибели в Нижнем мире; и главное - огонь, клокотавший в горле, не находящий выхода!
        Это было как взрыв внутри меня; вспышка, которая едва не выжгла мне глаза изнутри. А совершенное я осмыслил только тогда, когда мент, воняя палеными волосами, грохнулся передо мной на паркет. Мигнув, умерли лампы дневного света. Из коридора донеслись сердитые голоса.
        Кажется, опять вырубилось электричество в НИИ.
        Нет - это я его вырубил!
        Зато огненный ком больше не стоял в горле. Я глубоко вздохнул, расправив сведенные плечи. Ох, хорошо! Внутри стало свободно и так же темно и пусто, как во всем институте. Я представил себе десятки и сотни погасших мониторов. Сколько работы небось пропало…
        Ну ничего, починят. Если я прикажу.
        Ведь теперь это мое гнездо. Мое по праву! Я его завоевал!
        Менты все еще торчали передо мной в виде двух соляных столбов. Я наклонился к начальнице, застывшей в конторском кресле, и раздельно произнес:
        - Я буду приходить сюда, когда захочу, и ты мне ни слова не скажешь. И будешь делать все, что я скажу. А если рыпнешься, увидишь, что будет.
        Я почти физически чувствовал, как что-то ломается у нее внутри. Некие барьеры, которые отделяют человека, обладающего самостоятельной волей, управляющего собой и своей жизнью, от зомби, которым управляют другие. Не так ли - только медленнее и другими методами - поступают сектанты? В первый момент мне было неудобно. Примерно так же, как когда впервые бьешь человека по лицу. Зато потом меня охватило опьяняющее чувство свободы. Только не в том смысле, который я раньше ей придавал. Свобода не как независимость, а как вседозволенность. Попросту говоря - я могу все, что захочу!
        - А вы убирайтесь, - велел я ментам. - И подберите этого облома с пола… И да, разумеется, забудьте все, что видели.
        Менты, как сомнамбулы, подхватили с пола своего коллегу, и их словно выдуло из кабинета. Когда я оттуда вышел через несколько секунд, их и след простыл. Умеют же шевелиться, когда хотят!
        В коридоре было темно. Свет нигде не горел, из кабинетов, ругаясь, выходили сотрудники. При виде меня они почему-то замолкали и отступали к стенкам.
        На лестнице, где было посветлее, я наткнулся на Ленку. Вспомнил наш последний разговор в столовке. Тогда тоже лопались лампочки…
        - Ленка, стой, - я поймал ее за руку и толкнул к стене. - Ты была неправа насчет хищников.
        Бывшая смотрела на меня как кролик на удава. Хотя я ей ничего плохого не сделал.
        - Точнее, я был неправ. Быть хищником - клево.
        - Ах! - протянула вдруг Ленка. - Это ты - клевый!
        Я аж попятился - такое безграничное обожание отразилось на ее лице.
        Такое обожание я видел только на лице Ники - когда она рассказывала мне про Грега.
        Это что же так… с любой девчонкой можно? Ха!
        Невольно подражая Грегу, я сделал строгое лицо и велел Ленке вести себя прилично. И чтобы была сегодня с Васькой как штык на парковке ровно в восемь.
        Ленка послушно кивала, пожирая меня восхищенным взором. Я внезапно передумал.
        - Хотя нет - сегодня не надо. Завтра после работы приведешь Ваську ко мне домой. С вещами. Теперь она будет жить у меня.
        И выжидающе уставился ей в лицо. Посмеет возразить?
        Не посмела.
        Я вышел из НИИ задолго до конца рабочего дня, невероятно гордый собой. Хоть немного и волновался - уж как-то слишком круто все повернулось. Зато решил острую ситуацию по-хорошему и, что особенно приятно, никого при этом не убил и не сожрал, и даже мысли такой не появилось. Впрочем, может, я просто не успел проголодаться. Но это ведь неважно. Главное - результат.
        Сейчас приду домой, позвоню Грегу, все ему расскажу, и он меня похвалит.
        Все же совсем неплохо быть хищником.
        Глава 25
        ЛОРД В МАСКЕ
        Змей появился, когда я сидел дома на диване, набирая номер Грега и мысленно репетируя свой рассказ, чтобы он не выглядел чересчур хвастливым. Неожиданно прямо из моего хлама возникла плоская белая башка. Несколько секунд мы молча мерились взглядами. Потом змей лениво обвился вокруг ржавого ведра, в котором росло авокадо, из-за чего последнее приобрело отчетливое сходство с древом познания Добра и Зла. Я демонстративно занялся телефоном, одним глазом все-таки поглядывая на незваного гостя. Сегодня он показался мне каким-то… хм… совсем некрупным. Скажем прямо, размером со среднюю анаконду. Может, он, конечно, нарочно уменьшился, чтобы не пугать меня. А может, таким и был, пришло вдруг мне на ум. Что, если его гигантские размеры и смертоносные объятия - лишь иллюзия? Я видел, как настороженно поблескивают из-под полуприкрытых век его желтые глаза, и чувствовал, что больше не боюсь его. Совсем.
        Теперь пришел его черед бояться.
        Грег трубку не взял. Я положил телефон на край письменного стола и утомленно спросил:
        - Чего тебе?
        Золотистые глаза гада широко распахнулись.
        - Ну ты выдал сегодня! Я прямо обалдел!
        - И не говори, сам в шоке, - отозвался я.
        А змей-то неплохо информирован! Откуда он узнал, что произошло в кабинете? Если не прятался там под столом? Неужели он в самом деле постоянно за мной следит?
        - Не, я реально впечатлился!
        В голосе змея отчетливо зазвучали угодливые нотки.
        - Далеко пойдешь!
        - Прогиб засчитан, - кивнул я. - Переходим к конкретике. Зачем приполз?
        Змей угрожающе зашипел. В приоткрытой пасти блеснули два загнутых клыка.
        - Ты это, все-таки не наглей! Если ты сегодня застращал людишек, не думай, что этот же номер пройдет со мной!
        - Почему же не пройдет? - спросил я, снимая повязку.
        Комната растаяла в мутно-зеленом мареве. Остались мы - два белых змея, как отражения друг друга. Мой враг вмиг свернулся в спираль и вскинул переднюю часть туловища, как взведенный курок. Он был немного старше и опытнее; я видел у него на пузе и горле синие и красные надписи, и каждая из них грозила мне неизвестными неприятностями. А я даже не знал толком, на что способен, а на что нет. Но ей-богу, я был сильнее его - по крайней мере духом. Не знаю, как определить… я просто это знал.
        - Что мне помешает убить тебя? - прошипел я, копируя его позу.
        Несколько мгновений мы напряженно раскачивались друг напротив друга, как две кобры, не поделившие птенчика. После чего змей ни с того ни с сего метнулся на балкон.
        - Трус! - крикнул я, кидаясь за ним.
        Я поймал его, когда он уже перелез на тополь, и дернул на себя, но не удержал равновесия, и мы оба рухнули с балкона. Пронеслись сквозь зеленое пространство, треща тополиными ветками и сплетаясь в спираль, как молекула ДНК. Несколько секунд свободного падения, и мы с чавканьем врезались в сырой газон. Я тут же прижал врага лапой к земле, не позволяя ему вырваться и примериваясь вцепиться в горло.
        - Что ты ко мне пристал! - плаксиво взвыл он. - Чего тебе от меня нужно?!
        - Да ничего, - я ослабил хватку. - Сейчас накормлю тебя грязью, поучу вежливости, и проваливай… Хотя нет, постой! Кто твой хозяин?
        - Не ссскажу! - истерически зашипел змей.
        - Скажешшшшшь!
        Синяя печать под нижней челюстью змея вдруг вспыхнула, как молния. Я моргнул и через миг понял, что сжимаю пустоту, а мой враг стремительно проваливается прямо сквозь газон в неизвестную даль.
        - Стоять! - рявкнул я и не придумал ничего лучшего, как вцепиться зубами в мелькнувший перед глазами кончик хвоста.
        Меня дернуло, потащило, и я камнем полетел куда-то вместе с ним.
        Полет сквозь царство иллюзий закончился, как и следовало ожидать, жестким столкновением с реальностью. Я с размаху впечатался всем телом в какую-то твердую поверхность. Зубы лязгнули так, что в глазах потемнело. Когда мгла рассеялась, перед моими глазами предстал типичный обшарпанный коридор государственного учреждения и куча людей в милицейской форме. Классическая немая сцена, прямо как в «Ревизоре»: все застыли в идиотских позах с выпученными глазами, глядя на внезапно возникшее главное действующее лицо. То есть меня, злобно вцепившегося зубами в чей-то ботинок. Владелец ботинка распластался рядом со мной на полу, робко дергая ногой в попытке освободиться. Я сразу узнал его. Это был тот самый белобрысый лейтенант, так остроумно выбивший из-под меня стул сегодня утром.
        Прошло, наверно, не больше пары секунд, растянутых в две локальные вечности… Потом я сбросил с себя оцепенение, выплюнул ботинок, вскочил на ноги, вышел в лимб и ударился в бегство. Как я выбрался из этого змеиного гнезда - не помню. Но остановился только в соседнем квартале, пыхтя как паровоз.
        Вот это да! Таким способом я в ментовку еще не попадал! Зато познакомился с человеческой ипостасью змея-искусителя. Гад ползучий! И как я раньше не догадался о том, кто он такой! А я-то его за ногу укусил… пусть даже за ботинок… фу!
        Я сплюнул. Потом представил, как мы смотрелись на полу, и захохотал.
        - Как тебя… Алекс? - раздалось прямо за спиной.
        Я резко развернулся. И мне сразу расхотелось смеяться.
        С одной стороны, я, конечно, подумывал, что неплохо было бы еще раз встретиться с этим типом и задать ему пару вопросов. Но с другой стороны, послушав Валенка, понимал, что гораздо лучше - а главное, безопаснее - мне с ним вообще никогда не встречаться.
        Но у типа явно было на этот счет свое мнение.
        Он стоял прямо передо мной, такой же как в прошлый раз: безликий прикид, неподвижное длинное лицо-маска, и сквозь щели маски - тяжелый, гипнотизирующий, лишенный выражения взгляд. Я не понимал, почему люди проходят мимо, не обращая на него ни малейшего внимания. Лично мне рефлекторно хотелось удрать.
        - Не бойся, парень, - сказал тип в маске. - Я просто хочу с тобой поговорить.
        - С чего ты взял, что я боюсь? - хмыкнул я, взбешенный его догадливостью. - С чего ты вообще решил, что я стану с тобой разговаривать!
        - С того, что мне так хочется.
        Я открыл рот, чтобы послать его подальше… и застыл, тщетно шевеля губами. Вроде я все делал правильно, но звуков не раздавалось. Неопределенный страх мгновенно разросся до размеров конкретной паники. Да уж, это явно не мой белый друг! Тот, кто стоял передо мной, был существом совершенно другого уровня. Как называл его Валенок? Лорд?
        Лорд в маске…
        Тем временем он рассматривал меня с брезгливым любопытством, как экспонат Кунсткамеры.
        - Чем ты занимаешься? Не понимаю.
        - О чем ты?
        Способность шевелить языком вернулась ко мне так же неожиданно, как исчезла. Причем я не заметил, чтобы этот тип хотя бы пошевелил пальцем, не говоря уж о заклинаниях и прочем колдовстве.
        - Взгляни на себя, - сказал он. - Почему ты все еще не превратился? Отчего не принял свой истинный облик? Почему бродишь по городу в виде недоделанного уродца? Сам страдаешь, мучаешь других…
        - А тебе-то что?
        - Да жалко на тебя смотреть.
        Надо ли уточнять, что никакой жалости я в его голосе не услышал.
        - Когда я увидел тебя в первый раз, ты был еще почти человеком, куколкой, слишком рано выброшенной в мир хищников и обреченной на смерть. Когда ты корчился в кольцах моего слуги - знаешь, о чем я подумал?
        - Знаю. «Какой плохой свет, такой холодный!»
        - Нет-нет. Оттенок значения не имеет, важна только интенсивность… Но я о другом подумал: «Какая сила заложена в этой куколке! Жаль, если она пропадет напрасно».
        Я промолчал, невольно польщенный.
        - Я был уверен, что ты в любом случае скоро умрешь, - продолжал лорд в маске. - Нормальный естественный отбор. Большинство куколок либо гаснет, либо погибает.
        - Но ты же помог мне?
        - Чем?
        - Ну… Спас от змея.
        Лорд наклонился, приблизив лицо ко мне. Теперь я мог рассмотреть его вблизи и пришел в полное замешательство. Его маска не была ни гримом, ни материалом, ни кожей… Черт знает как он это сделал! Казалось, родился с ней!
        - Я тебе не помогал. Если бы мой ученик сожрал такую продвинутую куколку, как ты, это резко усилило бы его, и он стал бы для меня неудобен. Пришлось бы избавиться от него, а он мне пока нужен.
        - Ну спасибо!
        - А почему я не ответил на твои вопросы… Видишь ли, в отличие от некоторых, я не считаю себя вправе вмешиваться в превращение. Превращение - таинство. Никто не имеет права делать это! Никто не знает, какой будет последняя ступень!
        Я был слегка ошарашен тем пылом, с которым все это было сказано. Поэтому ответил неуверенно:
        - Но Грег реально помогает мне…
        - Я этого не вижу. Вижу, что тебя притормаживают и направляют… Знаешь, зачем?
        - Догадываюсь, - кивнул я. - Чтобы я мог контролировать ситуацию…
        Губы маски приподнялись в легкой улыбке.
        - Не-ет! Чтобы тебяможно было контролировать.
        - А ты хочешь бескорыстно помочь мне, да? - язвительно ответил я.
        - Могу, если захочу. Только зачем? Ты и сам прекрасно справишься. И твой учитель это знает.
        - Что знает?
        - Что превращение не требует вмешательства.
        Лорд в Маске огляделся, сошел с тротуара на газон и подошел к обширной луже под раскидистой ивой. В середине лужи еще плавал грязный пласт не растаявшего льда, но вокруг уже мельтешила какая-то ползучая живность. Ветер шевелил висячие ивовые ветви, покрытые стрекозиными крылышками полупрозрачных листьев.
        - Им ведь не надо помогать, правда? - сказал мой собеседник. - Им можно только помешать раскрыться.
        Внимательно вглядываясь в воду, он продолжал:
        - Сейчас весна. Превращения идут постоянно, повсюду… и заметь, никто не пытается им способствовать. Равно как и мешать. И то и другое бесполезно.
        Он вдруг наклонился и выловил из лужи что-то коричневое, извивающееся.
        - Например, вот…
        Он разжал кулак, и я увидел на его ладони крупное насекомое. Меня аж передернуло от отвращения. Я бы такую мерзость в жизни в руки не взял! Что-то вроде водяного таракана: круглая башка, состоящая в основном из челюстей, пучок длинных тонких лапок и длинное, сплющенное членистое туловище с острым раздвоенным хвостом. Тварь яростно дергалась и сучила паучьими лапками, а Лорд в Маске бережно придерживал ее пальцем, чтоб не сбежала.
        - Это личинка, - пояснил он в ответ на мой взгляд. - Вот ты думаешь - экая пакость! Да, она отвратительная, но это для того, чтобы выжить. Из ста личинок только две-три доживают до превращения. И это касается не только насекомых. Сам понимаешь, тут не до эстетики. И не до этики тоже. Все личинки - прожорливые хищники. Лопают всех, кого сумеют поймать и запихать в пасть, в том числе и себе подобных. А почему?
        - Потому что хотят выжить, разумеется.
        - Не только. Главным образом, потому, что для превращения нужно очень много энергии. У них нет другого выхода.
        - На что это ты намекаешь?
        - Но смотри, - продолжал лорд, не обратив внимания на мой вопрос, - что происходит, когда наступает ее срок!
        Он убрал палец, которым прижимал личинку к ладони. Похоже, она выдохлась - перестала кусаться, только слабо шевелила лапами. Потом медленно перевернулась на брюхо, заползла на указательный палец и замерла там. Только задняя часть туловища размеренно двигалась, будто тварь ею дышала, - но с каждым мгновением все медленнее и медленнее. Я заметил, что ее шкурка уже не блестит. С каждым мигом она высыхала, становясь серой, шершавой и тусклой. Туловище замерло, и я понял, что отвратительное насекомое подохло. Но не успел я этому порадоваться, как сухая оболочка начала шевелиться, словно что-то пыталось разломать ее изнутри. Сухая шкурка начала покрываться трещинами, осыпаться. Оболочка дергалась все сильнее, ходила ходуном, а наружу рвалось что-то такое яркое, прозрачно-золотое, что я замер от удивления. И вот еще рывок - и на пальце у лорда в маске сидит стрекоза. Затрепетали золотистые крылья - стрекоза сорвалась, на несколько секунд зависла в воздухе и взлетела в крону ивы.
        - Без всяких попыток ускорить, замедлить или изменить процесс, - сказал лорд, - безобразная хищная тварь переродилась в нечто иное, высшее и прекрасное.
        Он поднял глаза и поймал мой взгляд, как магнитом.
        - Учись у нее. Надо просто раскрыться. Точно так же…
        Я еще успел мельком удивиться - как такой неживой, сонный взгляд может быть настолько сильным? - и тут же потерял способность мыслить. А также ощущение места и времени.
        Где я, кто я?
        Ветви ивы качались вокруг плавно, как водоросли.
        Зеленая дымка первой листвы…
        Где верх, где низ? А, какая разница!
        Я то ли летел среди зеленых ветвей, то ли плыл по зеленым волнам. Все, что таилось глубоко внутри меня, воплощалось, скрытое становилось явью. Таинство, которое нельзя описать - можно только пережить. Наверно, это и есть то, что в психологии называется «полной самореализацией».
        Прежняя жизнь казалась сейчас мрачной, чужой, ненавистной. Грязная, мутная тьма… бесконечное сидение в темной, затхлой норе и внезапные броски из засады… Постоянная необходимость прятаться от более сильных хищников - и постоянные же муки голода, жестокие и невыносимые, которые гонят прочь из безопасной норы навстречу почти неизбежной смерти…
        А теперь - ветер и свет, сила и скорость! Нет тут никого сильнее меня, и этот зеленый ветер - моя стихия. Зубастые челюсти, могучий чешуйчатый хвост, сильные крылья - сияющая, солнечная, грозная красота.
        Попытался бы Валенок назвать меня сейчас бледной немочью!
        Впереди - или вверху - разгоралось золотое свечение. Оно тянуло меня к себе несравнимо сильнее, чем прежде - мелькнувший на поверхности силуэт добычи или ее вкусный запах. Вот он - источник силы!
        Взмахивая прозрачными крыльями, я изо всех сил летел навстречу свету. Раскрываясь, распускаясь ему навстречу. И даже зная, что свет впереди грозит гибелью, все равно летел быстрее и быстрее.
        Это ведь и значит - умереть и воскреснуть.
        «Совершено верно. Сбросить прошлое, как старую шкурку. А особенно то, что тебе наиболее дорого, - оно тебя тут и держит. И свободным раскрыться навстречу силе…»
        Свет разгорался, его жар проникал в меня. Кружилась голова, перехватывало дыхание…
        Что меня остановило?
        Смешно сказать - неудачно выбранное слово. «Раскрыться!» Как заклинание, оно повторялось снова и снова, но действовало на меня отнюдь не так, как задумывалось, а наоборот - тянуло за собой неприятные ассоциации. Почему? В памяти наконец всплыло любимое присловье нашего тренера по кэндо:
        «Раскрылся - пропустил удар!»
        Меня как холодной водой окатило.
        Я моргнул, попятился. Золотистая стрекоза взмыла к небу и улетела. Над головой шелестела ива, солнечный свет играл в молодых листьях.
        Лорд в Маске опустил ладонь, вытер ее о штаны, посмотрел на меня неподвижным взглядом и едва заметно вздохнул.
        Я сглотнул. Во рту пересохло. Но вряд ли мое видение заняло больше нескольких секунд…
        Что это было? Мне почудилось? Нет, он же не пытался в самом деле меня убить? Нет, конечно! Но что он тогда от меня хотел с этой демонстрацией? Зачем он это сделал?!
        Как он смеет внушать мне образы и мысли? Как смеет манипулировать моим сознанием?!
        - Все это замечательно и убедительно, - сказал я сквозь зубы, тщетно стараясь говорить хладнокровно. - Но у меня назрел один вопросик.
        - Да? - утомленно спросил лорд. Кажется, он в самом деле устал.
        - Когда на меня в первый раз напал твой ученик - или слуга, уж не знаю, кто он тебе, - он что-то проорал. Вроде того, что он первый меня увидел, и поэтому я принадлежу ему. Что это значило?
        - Ну… есть такая штука - приоритет, - неохотно ответил он. - Иными словами, кто первый заявляет права на куколку, тот ее и получает.
        - Что значит «получает»? - возмутился я. - Какие еще права? Я не давал тебе никаких прав!
        - А у куколки никаких прав и нет. Она ничто - пока она не пройдет превращение.
        Я злобно посмотрел на собеседника и вспомнил насекомое у него на ладони. Ничто? Так вот кем он меня считает!
        - Поэтому ты за мной и следишь? И приставил ко мне этого белого червяка? Но ты же сказал… Еще тогда… Что приоритет не у вас. Что на меня уже вышел другой клан… А как же правило?
        Лорд в Маске пожал плечами.
        - Меня правила никогда не интересовали.
        - Оно и видно!
        - Не надо меня ненавидеть, - сказал он вдруг. - Чем сильнее ты меня боишься, тем сильнее твое желание избавиться от страха - а заодно и от меня. Но сейчас для страха нет никаких причин. Я не желаю тебе зла. Я тебе даже не угрожаю. Значит, твоя ненависть бессмысленна.
        «Это я-то боюсь? Тебя?! Ха!»
        Вот что я хотел выкрикнуть ему в лицо, однако ж промолчал. Потому что в самом деле его боялся, да еще как! И это доводило меня до белого каления. Нет сомнений, Лорд в Маске был опасен, и то, что сейчас он мне не угрожал, через минуту запросто могло измениться. То, что у его ученика-змея выглядело бахвальством, у наставника, похоже, было полнейшим отсутствием каких бы то ни было внутренних тормозов.
        Однако любому терпению есть предел.
        Еще немного, и я просто дам ему по роже. И будь что будет.
        Внезапно я почувствовал, что ужасно устал за сегодня. Надоело воевать, гнуть пальцы и наводить шухер. Захотелось вернуться домой, налить себе чаю, завернуться в одеяло и смотреть «Симпсонов» по телику. И чтоб никто не трогал.
        - Слушай, - сменил я тему, - есть такой человек, или не человек, по имени Грег. Вот иди к нему, и договаривайтесь между собой, у кого приоритет. А я, а я… хочу есть и спать!
        Мои последние слова его как будто даже порадовали.
        - Вот и правильно - кивнул он. - Ешь, спи, набирайся сил. Очень скоро тебя ждет множество удивительных открытий. И тогда, главное, не пугайся и не психуй… Просто помни, что все происходящее - нормально и закономерно…
        - Ты о чем?
        - Чтобы перелинять в последний раз, личинке понадобится очень много энергии!
        На этом наша приятная беседа завершилась. Лорд в Маске небрежно кивнул мне, развернулся и пошел прочь. Я проследил за ним, чтобы посмотреть, как он эффектно исчезнет, но он едва отошел на сто метров, как я уже не мог отличить его от десятков точно таких же безликих прохожих. Похоже, это была его фирменная особенность - мгновенно затеряться в толпе, хоть бы эта толпа состояла из пяти человек.
        Я пожал плечами и пошел в другую сторону, на ходу набирая телефон Грега.
        И руки у меня почти не дрожали.
        Глава 26
        ПОСЛЕДНЯЯ СТУПЕНЬКА
        На этот раз Грег трубку взял. И разговор сразу свернул куда-то не туда.
        - Ники сказала, у тебя есть ребенок? - услышал я в динамике. - Это правда?
        - Ну да, есть, - ответил я с недоумением. - Дочка. Но она не со мной живет. Мы с ее матерью даже не расписаны. Грег, я должен тебе что-то рассказать. Сегодня утром я пошел на работу, и там…
        - Очень плохо.
        - Что плохо?
        Грег промолчал, и в этом молчании было что-то зловещее. Я начал беспокоиться. Что случилось?
        - Это мой прокол. Я должен был выяснить сразу, - отрывисто произнес он. - Но никогда бы не подумал, что у тебя есть ребенок, тем более дочь! Не помню ни единого случая, чтобы у куколки твоего возраста были дети. Ее не должно быть!
        - Что значит «не должно»? - обалдел я.
        Но Грег меня будто не слышал.
        - Лучше всего для тебя было бы все остановить, - задумчиво проговорил он.
        У меня вдруг вспотели ладони.
        - Вдруг еще не слишком поздно? - продолжал он. - Превращение не завершено, и, может быть, если все сделать аккуратно, тебя еще можно вернуть к нормальной жизни…
        Я стиснул трубку в руке.
        - Грег, ты же не всерьез, правда?
        - Увы. Еще как всерьез.
        Голос наставника показался мне холодным и далеким.
        - Глаз со временем закроется, если им не пользоваться… Поносишь пару месяцев повязку… И я, конечно, помогу. Зафиксирую тебя на полгодика печатью в нынешнем облике. Есть стирающие память методики, почти безопасные…
        - Но почему?! - воскликнул я. - Что случилось?
        - Поверь мне на слово: ребенок и превращение - вещи взаимоисключающие. Поэтому я и говорю - лучше остановиться. Ради твоего же блага…
        «Засунь себе это благо знаешь куда!» - вот что мне хотелось проорать ему в ухо. Но я сдержался и сказал, как мне казалось, деловито и спокойно:
        - Грег! То, что ты предлагаешь, - полная нелепость. Не говоря уже о том, что остановить превращение… да это просто немыслимо! Может быть, месяц назад что-то вышло бы - но не сейчас. Ха, «закрыть глаз»! Видел бы ты меня сегодня на работе и в ментовке! Я вышел на грань, я это чувствую. Осталось совсем чуть-чуть. Какая-то последняя ступенька…
        - Ты хоть представляешь, - мрачным голосом спросил Грег, - что это за ступенька?
        - Нет, не представляю. Видимо, ничего хорошего, если ты тянешь до последнего и не хочешь мне говорить. Может, думаешь, что скажешь - и тут я испугаюсь и передумаю превращаться? Нет! Все зашло слишком далеко, мне некуда деваться. Разве ты сам не понимаешь?
        - Понимаю, - со вздохом сказал он. - Значит, надо хотя бы принять все доступные меры предосторожности. Одно радует - ребенок живет не с тобой, а с матерью. Значит, связь не слишком крепкая, можно попытаться… Алекс, запомни - ты должен прекратить общаться с дочкой. Удали ее из своей жизни. Пока не поздно.
        Я нервно расхохотался. Первый шок миновал, и я почувствовал, что начинаю злиться.
        - Грег, вы с Ники, похоже, чокнулись. Ты хоть представляешь, что я пережил за последний месяц? Перестать общаться с дочкой! Да Васька - моя единственная радость, свет в окошке! Единственное, что мне в этой жизни по-настоящему дорого! Раньше я это не очень хорошо понимал, но теперь…
        - Алекс, - голос Грега стал ледяным. - Если она настолько дорога тебе, держись от нее как можно дальше!
        - И не подумаю! - рявкнул я.
        Злость усиливалась, разгораясь, как пожар, а властные интонации Грега ее только раздували. Никогда прежде он не говорил со мной в таком тоне. Да кто он такой? Не слишком ли он много на себя берет? Пусть только попробует разлучить меня с Васькой!
        - Я не стану этого делать, - повторил я решительно. - Наоборот! Если хочешь знать - я планирую забрать Ваську к себе. В ближайшие дни. Я уже велел ее мамаше собирать вещи.
        - Алекс, послушай…
        - Я твое мнение уже выслушал, - отрезал я. - А теперь выслушай мое. Не надо больше этих штук - испытаний, загадок, дурацких советов… Превращение идет своим путем. И вмешиваться в него нельзя, поэтому что оно… оно… естественный процесс!
        - Кто тебе это сказал?
        - Неважно. Но это правда. Я не позволю собой манипулировать.
        - Да тобой уже кто-то манипулирует! - В кои-то веки в голосе Грега прорвалось раздражение.
        «Ага!» - ухмыльнулся я. Сердится, что ему порушили планы! Нет, хватит! Больше никто не посмеет мною управлять!
        - Что ты хихикаешь? Это не шутки, а вопрос жизни и смерти…
        - Ты мне угрожаешь?
        - Я? Ты сам себе угрожаешь. Ты что, не понимаешь, что с тобой происходит? Куда ты идешь?
        - Куда бы я ни шел - мне нравится!
        - Ясное дело, нравится! Помнишь наш разговор? Об оружии, которое можно отложить, если на то хватит воли? Тебе дано оружие… и совсем недавно тебя это смущало. А сейчас уже нет?
        Я пожал плечами, не собираясь отрицать очевидное.
        - Вижу, говорить сейчас с тобой бесполезно.
        - Да-да, твоя совесть может быть чиста. Все, оставь меня в покое!
        Теперь промолчал Грег. Я затаил дыхание, ожидая его реакции. Внутри, откуда-то из области желудка, к горлу поползла медленная волна холода. Меня охватил какой-то непонятный приступ ужаса. Я подумал было, что это проснулась совесть, но потом дошло - это страх. Самый обычный страх наказания.
        - Грег, - сказал я, пересиливая себя. - Прости. Но я не могу поступить иначе. С этим превращением я все равно что в поток попал, и теперь меня куда-то несет…
        - Я хочу помочь тебе выплыть, а ты упорно сопротивляешься! - сказал он с горечью. - Тебе больше нравится тонуть? Это ведь «естественный процесс»!
        - Пожалуйста, не злись на меня. Я тебя очень уважаю и очень тебе благодарен… Ты так много для меня сделал… Но того, что ты от меня требуешь, - делать не буду. Извини. Спасибо за все, но… дальше я пойду сам.
        С полминуты Грег молчал - видимо, боролся с желанием телепатически поджарить мне мозги.
        - Хорошо, - сказал он наконец своим обычным спокойным тоном. - Поступай как знаешь. Но у меня к тебе будет одна просьба. Считай ее последним заданием. Ответь, наконец, на вопрос. Сам себе, мне не надо. Чем ты готов пожертвовать ради превращения?
        - Так ведь я уже…
        - Но на этот раз подумай как следует и отвечай честно.
        - Ладно, - ответил я. - Подумаю.
        - Это все. Удачи.
        Разговор прервался. На мониторе в последний раз высветилось имя Грега. А потом, прямо на моих глазах, пропало.
        Я поднял взгляд и обнаружил, что стою перед собственным подъездом - видимо, уже давно, потому что горели фонари. За разговором сам не заметил, как дошел до дома. Я вздохнул, уныло глядя на погасший экранчик мобильника.
        В душе было точно так же темно и пусто.
        Что я наделал? Зачем?
        Все еще не верилось, что этот разговор случился на самом деле. Мозг отказывался принять новую реальность - все изменилось слишком внезапно и, на мой взгляд, беспричинно. «А все Ники виновата», - подумал я с досадой. Если бы она не наткнулась на нас с Ленкой и Васькой, все так бы и шло своим чередом. Грег не узнал бы про дочку, не выдвинул бы невыполнимого требования, а я не послал бы его подальше.
        Как же мне теперь быть - одному? Без ненавязчивой помощи, без дельных советов… Словно опять выкинуло в полное хищных призраков незнакомое подпространство, и выкручивайся как знаешь!
        На миг я почувствовал себя беспомощным, как ребенок, и чуть не впал в отчаяние.
        «Стоп, - одернул я себя. - Ты сам этого хотел. Превращение - таинство, ему нельзя ни помочь, ни помешать. А главное, Грег хотел отобрать у меня Ваську!»
        Последний аргумент подействовал лучше всего.
        По крайней мере я сразу уверился, что поступил правильно. Потому что по-любому весь наш спор не имел смысла. Итог был бы одинаковый: от Васьки я все равно не откажусь ни за что и никогда. Значит, и выбора у меня не было.
        На душе наконец стало спокойно - но ужасно грустно.
        Вдобавок начала мучить совесть. Я вспомнил, в каких выражениях разговаривал с Грегом (а что при этом думал, и вспоминать не хотелось), и совсем расстроился.
        «Сейчас позвоню ему и извинюсь за грубость», - решил я.
        Как воспитанный человек. А не какой-нибудь бесстыжий змей в чине милицейского лейтенанта.
        Я пролистнул список контактов, но телефона Грега в нем не нашел.
        Как это могло быть? Я же только что с ним разговаривал! Вот звонок - три минуты назад… «Номер не определяется»?!
        «Ах, так!» - подумал я, но скорее растерянно, чем сердито. Яснее ясного - Грег не желал меня больше знать. Похоже, под «это все» он подразумевал действительно - все…
        «Спокойно, - сказал я себе. - Ничего фатального не случилось. Он же оставил мне задание! Наверняка, когда я найду правильный ответ, он сразу проявится».
        И, в любом случае, я всегда могу передать ему свои извинения через Ники или Валенка.
        «Все идет правильно», - подбодрил я себя.
        Но прозвучало как-то неубедительно….
        До квартиры я добрался на последних резервах. Вошел и рухнул на диван прямо в куртке, даже ботинок не снял. В водогрее тихо гудел пропан, на кухне гулко капала вода в раковине, а я лежал в темной комнате без движения, тупо глядя в потолок. В голове не было ни единой мысли. Моя змеиная ипостась тоже никак не давала о себе знать (что было даже немного подозрительно). Видно, впала в спячку, собираясь с силами… Перед чем?
        Надо бы сегодня еще что-то сделать перед сном… Ах, да. Задание.
        Когда Грег заговорил о последней просьбе, я, естественно, насторожился. Но, честно говоря, ожидал чего-то более серьезного или страшного. А всего лишь ответить на вопрос… Тем более я на него уже один раз отвечал… Правда, видимо, неправильно.
        Ну, с этим заданием можно не спешить. Грег сказал, что ответ его не интересует. Так что можно вообще на него забить…
        «Нет, я выполню! - решил я из чистого упрямства. - Из уважения к учителю».
        Я закрыл глаза, чтобы эффективнее думалось. Соображалка работала медленно-медленно. Так и слышно, как натужно скрипели в мозгу шестеренки.
        Чем же я готов пожертвовать ради превращения?
        Нет, ну до чего же дурацкий вопрос!
        Можно подумать, у меня есть выбор!
        Разве кто-нибудь спрашивал меня, хочу ли я перемен? Начиная с того момента, как Валенок дал мне в глаз в ирландском пабе, был ли хоть один день, когда я сам управлял событиями?
        Превращение идет само, говорил Лорд в Маске.
        Все-таки правильно я сказал Грегу: «Я попал в поток, и меня несет как щепку». От меня ничего не зависит…
        А Грег говорит - зависит.
        Кто же из них прав?
        Это умственное усилие сразило меня окончательно. Я сладко зевнул и, еще не успев закрыть рот, погрузился в глубокий сон.
        Обычно, когда я настолько уставал, то спал как колода - без сновидений. Но тут на меня сразу обрушились яркие, бурные сны. Я буквально захлебывался потоком информации, тонул под нагромождением образов, словно и в самом деле угодил в стремнину. Ощущения, звуки и краски то мелькали, стремительно сменяя друг друга, как на ускоренной перемотке, то вдруг застывали, и я переводил дух, пытаясь осознать происходящее и мою роль в нем - до следующего рывка. Вспышки света и взрывы красок сменялись темными провалами, будто я скачками несся через дремучий, озаренный солнцем лес.
        Я снова видел золотистую стрекозу - вот она вылупляется из личинки, яростно сражаясь с собственной мертвой шкуркой. Сейчас мне кажется, что это два разных существа, причем одно пытается сожрать другое, и в этой ассоциации я вдруг усматриваю глубокий и важный смысл. Но не успеваю я хорошенько поразмыслить на эту тему, как стрекоза исчезает, а я погружаюсь в мутную, грязную воду, полную мелких безмозглых хищников, в которой кипит примитивная борьба за существование.
        Да это же опять все та же лужа. Зачем я тут? Я уже давно перерос ее!
        Мутная вода на глазах светлеет и теплеет. Вокруг - маслянистая на вид синяя вода. Солнечный свет дробится в ряби на ее поверхности, по песчаному дну бегают солнечные зайчики. «Континентальный шельф», - услужливо всплывает в голове. Вода у берега кипит от примерно таких же тварей, что и в луже, только раз в сто больше размером. Многоножки, черви, трилобиты… Где-то я недавно видел нечто похожее… Ах, да, в Неве. Когда Ники показывала мне водяных.
        «Хочешь, спустимся к ним?»
        «Они нас не тронут?»
        «Нет. Мы сильнее…»
        Пронизанное солнцем море темнеет. Сияющее силурийское мелководье меняется кобальтовой бездной. Существа становятся все крупнее и страшнее. Они напоминают уже не насекомых, а рыбоящеров. Непрерывная война с последующим пожиранием проигравших, от рождения до смерти в зубах более сильного или удачливого сородича. У любой твари главная часть тела - челюсти; количество и размеры зубов превосходят все мыслимые пределы. В синеве плавно проносятся гигантские тела. Водяные змеи? Акулы? Драконы? Мне вдруг мерещится, что и сам океан - не что иное, как огромный, прозрачно-синий вечный змей. А в звездном небе летит его многократно увеличенным отражением бледный мерцающий призрак.
        «Да это же Млечный Путь, все три витка! - радуюсь я. - Наконец-то я их вижу!»
        Но нет - это опять какой-то змей! Свернувшийся в кольцо от края неба до края и почему-то с собственным хвостом в пасти…
        Разочарованный, напевая «мне триста лет, я выполз из тьмы…», покидаю океан и вылезаю на сушу. И ползу в сторону леса, волоча за собой тяжелый грязно-белый хвост.
        Дальше - чаща. Сырой ельник, темный и угрюмый, - одним словом, отличные охотничьи угодья.
        Идет дождь. Раскисшая земля едва слышно шипит, проседая под тяжелым туловищем и приятно холодя брюхо. Капли срываются с еловых лап и стекают по чешуйчатым бокам, кроны шумят, весь лес полон монотонного плеска и шуршания. Но мне эти звуки нисколько не мешают - я слушаю не ушами, да у меня их и нет. Зато у меня есть много других органов чувств, гораздо более полезных при охоте и охране своей территории. Например, эхолокация. Я ползу в подлеске, окруженный аурой почтительного ужаса. Те, кто меня знают, спешат убраться с моего пути. Но впереди маячит нечто иное, даже издалека удивительно милое, светлое, теплое и приятное. Оно явно попало сюда случайно, оно меня не знает и топчется на одном месте, даже не пытаясь скрыться…
        Моя прелесть, не убегай! (Все равно это бесполезно.) Я спешу к тебе!
        Можно было бы особо и не спешить, но надо же нагулять аппетит перед обедом.
        Дальше я как бы раздваиваюсь и смотрю с двух точек одновременно. Вот я, ползущий по лесу, время от времени приподнимая голову и словно пробуя воздух раздвоенным языком, чтобы не потерять след. Змей? Не совсем. Я не знаю такого существа, но уже восхищаюсь им. Огромное белое туловище… Две короткие когтистые лапы… Зубастая пасть… Ядовито-желтые глаза с вертикальными зрачками… Как лесной ручей, оно течет между черными стволами - так плавно и бесшумно, что мое сердце замирает от восторга. Этот ночной охотник не просто красив. Он - само совершенство. Совершенное оружие, способное убить любого, кто подвернется на его пути, - с легкостью и удовольствием.
        А другим зрением я вижу полянку среди леса. И на этой полянке, одна-одинешенька, стоит Васька. Вертит головой, не понимая, откуда ждать беды. Что-то говорит, кажется, или плачет - я не слышу. Ведь у змей нет ушей.
        Замирая от ужаса, я вглядываюсь во мрак сквозь струи дождя.
        Как ее сюда занесло?
        Как убрать ее оттуда?!
        «Васька, убегай!»
        Но это бессмысленно - в любом случае, хищник догонит ее.
        На дерево? Вокруг только черные скользкие стволы, сырые еловые лапы…
        Зло приближается. Я знаю это так же четко, как если бы сам подползал сейчас к полянке. Ему необязательно ее видеть. Оно и так знает, что моя дочка здесь, в его власти.
        В темноте зажигаются желтые глаза. Змей неторопливо выползает на полянку. Васька таращится на него, как кролик на удава. Охотник сворачивается в спираль. Он не спешит. Легкая и приятная добыча, как последняя колбаска на тарелке, - самая вкусная и желанная.
        Что делать?!
        «Взлетай!» - кричу я ей в отчаянии.
        Слишком поздно! Бросок, с клацаньем смыкаются челюсти, и хищник, не жуя, глотает добычу. Обе точки зрения гармонично сходятся в одном существе. Безграничный ужас на уровне сознания и такое же безграничное наслаждение на уровне желудка. Так и чувствую, как по внутренностям начинает распространяться сладкое золотистое тепло. Будто вставили новую батарейку в почти севший фонарик.
        Кто сказал, что ребенок и превращение - вещи взаимоисключающие?
        Я резко сел и распахнул глаза, весь мокрый от ужаса.
        В комнате было совершенно темно. За окном горел фонарь, электронные часы показывали третий час ночи.
        Лицо пылало, я задыхался. Почему так жарко? Опять батареи затопили, что ли? Ах, да - я ведь так и заснул в куртке и ботинках…
        Боже, ну и дрянь мне приснилась!
        И на этот раз я даже не испытал облегчения, проснувшись.
        Потому что отнюдь не был уверен, что это всего лишь сон.
        Первым порывом было позвонить Ленке и убедиться, что с Васькой все в порядке. Я едва удержался от этого. Что я ей скажу, разбудив посреди ночи? Что мне приснился кошмар?
        А кошмар ли?
        Хотя сердце все еще колотилось от страха за дочку, феерическое ощущение от удачной охоты и последующей трапезы никуда не делось. Наоборот, когда прошел первый шок, из подсознания вылезла ужасная, но честная мысль: «Да это же было просто классно!»
        А потом еще одна:
        «Надо будет повторить!»
        Я вскочил с дивана и тут же шарахнулся назад - в окне отразились пылающие желтые глаза.
        «Это был не я!» - мысленно крикнул я, вспомнив скользившего по лесу белого змея.
        А кто?
        Я метнулся в ванную и уставился на себя в зеркало. Там уже привычно отразилась зубастая харя, ничего общего с человеком не имеющая. Но на сей раз ее вид вызвал во мне отвращение и протест. Кто это? Какая мерзость!
        Я ткнул в отражение когтистым пальцем.
        - Ты хочешь убить Ваську?!
        Он повторил мой жест.
        «Нет, это ты хочешь ее убить».
        - Зачем?!
        Можно было не спрашивать. Я уже и сам знал ответ. Лорд в Маске сказал мне об этом совершенно недвусмысленно, прямым текстом. Для последнего этапа превращения куколке надо особенно много энергии. А почему именно Васька? Я вспомнил Кирю и его свечение, приманившее меня, как магнитом. Похоже, опять дело в крови…
        Черт, во что я вляпался? Будь оно проклято, это превращение!
        - Исчезни! - приказал я монстру. - Уйди!
        «Сам уйди!» - отозвался он с откровенной насмешкой.
        А может, и не насмехался, подумал я. Пришло время определяться, кто я. Один из нас должен уйти.
        Я зажмурился, чтобы его не видеть. Но змей все равно маячил перед глазами.
        «Так что там с заданием? - осведомился он. - Чем ты готов пожертвовать ради превращения?»
        - Мне сейчас не до загадок!
        «Ошибаешься. Отвечать надо прямо сейчас. Ты слишком долго тянул… Пока не решили за тебя».
        - На что ты намекаешь?!
        «Ради самого важного надо жертвовать самым ценным».
        И тогда я понял то, о чем давно должен был догадаться, если бы сам упорно не отворачивался от очевидного.
        Не сам ли я сказал давеча Грегу, что важнее Васьки у меня не осталось ничего на свете? Теперь-то я понимал, чего он от меня требовал, против чего предостерегал. Но он все равно спохватился слишком поздно. Мы все опоздали. Выбор надо было делать гораздо раньше, в самом начале.
        А теперь мне придетсяпожертвовать Васькой.
        Потому что именно она стоит между мной и превращением.
        - У меня что, нет выбора? - спросил я обреченно.
        «Уже нет, - подтвердил змей. - Ты сам себя загнал в ловушку».
        И облизнулся.
        Я с усилием отвел глаза от зеркала. Народная мудрость гласит, что всегда есть два выхода. «Ну а если черт вас сожрет - тогда у вас выход лишь один…»
        Кажется, как раз мой случай.
        - Я найду другой вариант!
        «А зачем? Мне нравится этот! И тебе он тоже нравится!»
        Я прянул к зеркалу и с рычанием оскалился. Змей в зеркале ответил мне таким же угрожающим оскалом. Он ничуть меня не боялся.
        Как прогнать Того, кто сидит в пруду? Я вспомнил сказку, которую любил в детстве. Что посоветовала Крошке Еноту мама?
        Ну-ка, ну-ка… Вспомнил!
        «Малыш, а ты возьми палку побольше!»
        Палки у меня под рукой не было, зато вместо нее имелась полная пасть отличных зубов.
        - Умри! - прорычал я.
        «Сам умри!» - ответил мне монстр.
        Я распахнул пасть и напал на того, в зеркале.
        Треск, хруст, звон! И боль. Зато я наконец перестал его видеть. Впрочем, как и все остальное тоже.
        Держась за лицо, я вышел из ванной и на ощупь включил свет. Зеркало было разбито вдребезги. Лицо было в крови, руки тоже. Между пальцами стекала и капала кровь.
        Зато это были мои пальцы. А не его, не змея.
        Я ушел на кухню, умылся и закурил, хотя обычно в доме этого не делал. Сидел там, пока не скурил всю пачку. Дымил, прикуривая одну от другой, и думал, думал. Вспоминал всю историю моего превращения, день за днем. Перебирал каждое слово, каждый поступок. Каждый совет Грега, каждую историю Ники, каждую подколку Валенка…
        Когда пачка почти закончилась, а небо за окном начало светлеть, я нашел выход.
        Теперь я знал, что делать дальше.
        И хотя я понимал, в какой ад добровольно собираюсь превратить свою жизнь, на душе стало гораздо легче.
        «На крайняк, - сказал тогда Валенок, - у тебя есть ты сам».
        Почему он тогда заговорил о крайнем случае? Неужели предполагал нечто подобное? В любом случае, его слова подсказали мне, что выходов все-таки два.
        Превращения не будет. С этого момента я его останавливаю.
        Глава 27
        ПОПЫТКА ВОЗВРАТА
        О последующих трех с половиной неделях рассказывать, в общем, нечего - кроме того, что это было худшее время в моей жизни.
        Первые дня два-три я прожил на энтузиазме - полный энергии, гордый и довольный своей решительностью отбросить все змеиное, что так тщательно взращивал в себе с самого начала весны. Я постарался выкинуть из головы Грега с компанией, равно как и белого змея с его двуличным хозяином, и начал активно восстанавливать нормальные человеческие связи, которые совершенно забросил со всеми этими трансформациями. Друзья, родители, работа… В свое время меня удивляло, как легко я от этого отказался. А теперь - как просто оказалось вернуться.
        Но я ошибался. Ох, как я ошибался! Обманчивая легкость остановленного превращения оказалась просто-напросто посттравматическим шоком. Так тяжелораненый вначале не испытывает боли.
        А потом началось.
        В один прекрасный день, продолжая по инерции чему-то радоваться, я вдруг осознал весь ужас моей ситуации. Не будет превращения, не будет волшебства. Не будет Той Стороны. Не будет больше ничего стоящего в жизни. У меня отныне нет будущего.
        Все кончено.
        И тогда все, чем я теперь пытался наполнить свое повседневное существование, в одночасье потеряло смысл. Буквально все, что занимало мои интересы в прежней жизни, обесценилось. Мир, ставший пустым, потерял основу и теперь разваливался, и что-то начало разрушаться во мне самом.
        На улице набирала силу весна, дни стояли идиотски солнечные и теплые, но радостное пробуждение природы казалось мне жестокой насмешкой над дымящимися руинами, в которые превратилась моя жизнь. Оттаявший, подсохший, слегка зазеленевший городской пейзаж, который я всегда так любил, сейчас был для меня страшен, напоминая надуманно-оптимистичный финал какого-нибудь пост-апокалиптического романа. Первая нежная весенняя зелень казалась ядовитым полуразумным мхом-мутантом. Как намек на то, что все необратимо поменялось, и ничего хорошего уже точно не предвидится.
        «Вот такое весеннее настроение, - мрачно думал я вечерами, плетясь с опостылевшей работы среди ненавистной зацветающей черемухи. - И это солнце… И пыль летит… Вся зимняя грязь на виду. Скорее бы уж трава выросла! А лучше - чтоб все снегом засыпало! Навсегда!!!»
        И на фоне всего этого локального апокалипсиса, словно неугасимый нефтяной факел, днем и ночью, не давая покоя, полыхало одно-единственное желание.
        Завершить превращение.
        Но именно оно было совершенно невозможным.
        Потому что я ни на миг не забывал, какой ценой оно должно быть закончено.
        Естественно, первое, что я сделал, приняв решение, - позвонил Ленке и сказал, что передумал и Ваську забирать не буду. И вообще, в ближайшее время общаться с ней не смогу категорически. Сколько именно? Ну, месяц… два…
        «Сколько выдержу», - мысленно ответил я.
        Об этом я думал постоянно. А сколько я и впрямь выдержу?
        Да - слово «ломка» лучше всего характеризовало мое состояние. С каждым днем внутри меня нарастала боль. Она не возникала в каком-то конкретном месте, я даже не мог определить ее причину. Я сам был этой болью, и она могла исчезнуть только вместе со мной.
        «Ничего, - уговаривал я себя. - Надо просто перетерпеть. Скоро все пройдет».
        Однако пока ничего не проходило, а только становилось хуже. Невероятным усилием воли мне некоторое время удавалось вести внешне нормальную жизнь. Но вскоре началась натуральная депрессия. Прежние припадки мрачности были просто цветочками по сравнению с ней. Появилось глубокое, прямо-таки физиологическое отвращение ко всему. К работе. К людям. К еде. По утрам не хотелось просыпаться. По ночам мучила бессонница - или, наоборот, снились такие кошмары, что впору в самом деле задуматься о наркотиках. Кровавые сны об убийствах, с чудовищными подробностями. Что самое жуткое - я ими наслаждался, не испытывая к своим жертвам ни малейшей жалости. Словно изгнанный мною змей переселился в сны и там резвился, заодно понемногу подтачивая мою решимость.
        А еще были сны про Ваську, и после каждого я чувствовал себя таким разбитым и обессилевшим, будто всю ночь сражался со стаей вампиров, причем в итоге они победили и высосали из меня почти всю кровь, оставив чуток на следующий раз.
        Вначале главным сюжетом этих снов была, разумеется, змеиная охота. Декорации каждый раз менялись, но кончалась она неизменно одинаково - обедом (или ужином). Такие сны я научился обрывать, просыпаясь, как только видел, к чему опять идет дело. Но недолго мне пришлось радоваться мелкой победе. Это напоминало игру в одни ворота, и единственным способом ее выиграть было бы не спать вовсе. Мне перестала прямолинейно сниться охота. К неизбежному финалу теперь вела любая, самая безобидная и занимательная история…
        …тесная, загроможденная комната, рассмотреть которую мешает полумрак. Свет, причудливо меняя цвета, с трудом сочится сквозь витражные окна в свинцовом переплете. Темные балки нависают под потолком, с балок скалятся зубастые звериные морды и щерятся пестрые смешные маски. Мозаика на полу изображает полуголого античного бога, вроде Асклепия, - в одной руке у него чаша, в другой змея, на глазах повязка. Стен не видно за деревянными стеллажами. А в них - ящички, мешочки, склянки, медные сосуды, свитки, книги, бутылки…
        Помещение пополам разделяет прилавок. Он тоже завален книгами и уставлен банками. Плоский прямоугольный ящик, прикрытый чистым полотенцем, стоит отдельно.
        Здесь пахнет пылью - и травами, сильно, приторно, но приятно. Никогда не был силен в ботанике, но узнаю запах мяты, лекарственной ромашки, шалфея. И еще какой-то очень-очень знакомый, приторно-сладкий. Ах, да - лекарство от кашля! Корень солодки.
        Это всего лишь аптека.
        А вот и продавец - вышел из сумрака мне навстречу, вытирая руки о полу халата. Белобрысый, тощий, длинноносый парень с хитрыми глазами. Патлы перевязаны веревочкой вокруг лба, а потрепанный халат покрыт такими подозрительными пятнами, что невольно закрадывается сомнение - а что он в нем делал? Варил варенье, разводил краску или просто кого-то зарезал?
        - Здравствуйте, господин! - восклицает парень, угодливо кланяясь. - А у нас сегодня завоз! Очень вовремя заглянули! Вы первый - стало быть, вам и сливки снимать!
        - Какие еще сливки?
        - Редкий товар!
        Аптекарь оглянулся и, приглушив голос, сообщил:
        - Змееныш! Только вчера поймали…
        Тут я насторожился, но опоздал: он жестом фокусника сдернул полотенце с плоского ящика.
        - Вот! Все свежайшее! Только что закончил разделку и сортировку. Выбирайте!
        На первый взгляд, ничего особенного под полотенцем нет: тот же набор жестянок, баночек и пробирок, что на полках. Только к каждой прикручен кусочек пергамента, видимо, с инструкцией и ценником. А в баночках…
        - Что это?!
        - Как что? Змееныш! Препарированный, естественно. Наилучшее сырье для производства зелий и амулетов…
        Желудок подскочил в горлу. Меня провели. Это опять сон про Ваську.
        Вот она, прямо передо мной. Только по частям.
        - Выбирайте, господин, - самодовольно говорит аптекарь.
        Чувствуя, что вот-вот рухну в обморок, спрашиваю то, о чем думаю:
        - Как собрать ее обратно?
        Но аптекарь воспринимает мой вопрос вполне нормально. Только слегка приподнимает белесые брови.
        - Зачем? А, вы предпочитаете работать с собственным сырьем… Так сказать, полностью контролировать процесс… Ну тогда, если вам нужен живой змееныш, так сказать, в комплекте, то вам, несомненно, подойдет вот это…
        Он протягивает руку, некоторое время в раздумье шевелит пальцами в воздухе и достает из плоского ящика небольшую круглую склянку с узким горлышком. Внутри в какой-то тягучей жидкости плавает голубой глазик.
        - Недешевая штука, но она того стоит. С ее помощью вы найдете сколько угодно змеенышей. Правда, их надо еще поймать…
        Я молчу, скрипя зубами. Аптекарь, не чуя опасности, продолжает самозабвенно рекламировать товар.
        - …кроме распознавания сородичей в любой толпе, обладает множеством полезнейших магических свойств! Глаза змеенышей крайне эффективны для скрытого наблюдения: подкинуть в мастерскую конкурента, спрятать в спальне жены… Ну и по мелочи - отводят сглаз и снимают некоторые виды порчи; видят под мороком любой сложности кикимор и дымных демонов; соответствующим образом заговоренные, годятся для приворота и отворота. Так же просто и эффективно, даже без специальных заклинаний, выводят из запоя. Достаточно незаметно подбросить этот симпатичный глазик в стакан пациента. Он всплывает, подмигивает и говорит…
        Я хватаю аптекаря обеими руками за патлы и изо всех сил бью лицом о прилавок. Удар, хруст стекла, дикий вопль…
        Тишина.
        Проснувшись, я долго пытался понять, сошел ли я с ума или еще нет.
        Решил, что это уже не имеет никакого значения.
        На вторую неделю я затосковал. Отвращение к миру сменилось апатией. Мир существовал где-то сам по себе, а я блуждал в тумане, равнодушный ко всему. Однажды я вспомнил предупреждение Грега насчет того, что попаду в дурдом, если захочу выйти из игры раньше времени, но даже не огорчился по этому поводу. Мне стало все равно, что со мной будет.
        Кто я, в конце концов, такой, в чем моя ценность? Если вычесть змея, что от меня останется? Жалкая, ничтожная личность. Неудачник. Слабое звено. Мне уже двадцать два, а чего я достиг? Бестолковая, никому не нужная работа и неудавшаяся личная жизнь. Лучшие годы позади. И зачем такому ничтожеству жить на земле? Вдобавок все начало валиться из рук. Я спотыкался на ровном месте и проваливал самые простые поручения на работе. Казалось, я обуза для мироздания, и оно скоро меня отторгнет.
        Наконец у меня возникла странная уверенности что я проклят, и всем, кто со мной соприкасается, тоже будет плохо. Позвонил Кирилл, предложил встретиться, выпить пивка… Я отказался, не дослушав. И заявил, чтобы он мне вообще больше не звонил. Нормально? А меня даже совесть не мучила. Потому что казалось - если я буду и дальше с ним общаться, то навлеку на него несчастье.
        Но Киря, вместо того чтобы обидеться, разволновался и принялся назойливо выспрашивать, что у меня стряслось. Едва отделался от него, заявив, что болен и не могу разговаривать. Потому что нет ни голоса, ни сил, и вообще засыпаю на ходу.
        Киря попрощался со мной, не скрывая тревоги.
        А я и в самом деле был нездоров.
        То ли из-за снов, то ли от всего сразу, я все время чувствовал себя полудохлым. Под глазами залегли синяки. Уставал от малейшей нагрузки. Просыпался в поту, даже если не снилось ничего страшного.
        Тетки на работе спрашивали, не малокровие ли у меня, и пытались подкармливать домашней выпечкой. Я отбивался, как мог, потому что аппетита тоже не было. Весь день клевал носом, мечтая, как доберусь до постели. А по ночам не мог уснуть или мучился от кошмаров.
        Среди этого безбрежного упадка я вдруг поймал себя на мысли, которая меня потрясла. Я понял, что испытываю искреннюю радость, думая о смерти. Несмотря на периодические припадки депрессивных настроений, суицидальных мыслей у меня прежде не бывало никогда.
        «Неужели так оно и происходит? - с любопытством думал я, прислушиваясь к себе. - Неужели я в самом деле однажды соберусь покончить с собой?»
        Не знаю… Но при мысли о смерти у меня даже отступала депрессия. Порой я ужасался своим намерениям, но чаще упивался ими. Пожалуй, это было бы наиболее радикальное решение всех моих проблем.
        Незаметно закончился апрель, промелькнули майские праздники. Газоны усыпало солнышками одуванчиков, возле парадной благоухал куст сирени, девушки переоделись из курток и джинсов в юбки и сандалии… Даже наши институтские тетушки как-то посвежели. Только я один как будто застрял в прошедшей зиме. Мое беспросветное прозябание и жизнь остальной вселенной устремлялись в разные стороны, расходясь все дальше. Мир стал плоским, серым и бесцветным, как газетная фотография. «Из трехмерного он стал двухмерным, - подумал я однажды. - Значит, скоро свернется в точку. Ну и хорошо».
        Одним солнечным майским утром я долго валялся в постели, вяло пытаясь придумать, зачем мне жить дальше. За окном по небу бежали облака. Несколько раз начинал звонить телефон, но я не отвечал на вызовы.
        Так и не найдя ни единой причины шевелиться, я решил пролежать весь день в кровати. И тут раздался звонок в дверь.
        Вставать было лень. А от мысли о том, сколько сил придется потратить на общение, я окончательно ослабел и решил притвориться, что меня нет дома.
        Но кто-то упорный все трезвонил и трезвонил.
        Минут через пять мои уши так устали от этого звона, что я вылез-таки из кровати и поплелся в прихожую. Открыл дверь и утомленно закатил глаза вместо «здрасте». За дверью стоял Кирилл.
        Так и знал, что он притащится! Накануне он снова звонил и так замучил меня расспросами о здоровье, будто я записывался к нему на прием. Вот и теперь - не успел войти, а уже буравил меня пристальным профессиональным взглядом.
        - М-да, - сказал он наконец. - И давно это у тебя?
        - Что - «это»? - буркнул я.
        - А ты себя давно в зеркале видел?
        - А у меня нет зеркала. Разбил… нечаянно.
        Тут у меня закружилась голов а, и я незаметно оперся плечом о стену.
        Точнее, это мне казалось, что незаметно. Киря изменился в лице, подхватил меня и практически дотащил до постели.
        - Что ж ты так? - воскликнул он с укором. - Посмотри, до чего себя довел! И молчит! Давно это у тебя?
        - Недели две уже.
        - Так и думал, - сердито сказал он. - Я еще в тот наш разговор подумал, что у тебя что-то серьезное. Голос мне твой очень не понравился… Лечишься? А, что я спрашиваю? Конечно, нет! Ну-ка, снимай футболку…
        И Киря учинил мне форменный медосмотр. Оказывается, он и стетоскоп с собой приволок, и тонометр, и даже градусник. Выслушал меня, померил пульс и давление, зачем-то помял живот… Потом снова принялся допекать меня вопросами. Правда, теперь было легче: он перечислял симптомы, а я кивал. Практически все им перечисленное - слабость, бессонница, потеря аппетита, боли в суставах - у меня было.
        - Голова в последнее время не болит?
        - Ты уже спрашивал. Болит.
        Киря взглянул на градусник, встряхнул его и убрал в сумку.
        - Температура субфебрильная. Давно держится?
        - Давно, наверно. Не знаю, я ее не измерял…
        Ощупав мои лимфоузлы, Кирилл нахмурился и снова было начал что-то спрашивать. Потом что-то увидел, и у него расширились глаза.
        - Откуда синяки? Часто падал в последнее время?
        Я опустил глаза и удивился. И впрямь - множество мелких синяков под кожей, будто меня кто-то щипал.
        - Вроде не падал. Как-то сами собой появились.
        Киря совсем помрачнел.
        - Надо сделать анализ крови! - заявил он.
        Я рухнул в постель и закрыл глаза.
        - На фиг. С места не сдвинусь!
        - Спокойно. Сам сделаю. Я тут взял на всякий случай…
        Я приоткрыл один глаз и с удивлением увидел, как Киря извлекает из сумки одноразовый шприц, перчатки и несколько стеклянных трубочек с затычками.
        - Ну ты подготовился!
        - Протяни руку.
        Я хотел было его послать, но меня одолела такая апатия, что я позволил делать с собой все, что угодно. Даже взять кровь из вены и разлить ее по пробирочкам.
        После чего Киря наконец убрался восвояси. Правда, к сожалению, пообещал прийти завтра с результатами.
        На следующий день меня спозаранку разбудил звонок. В трубке раздался голос Кирилла. Я его вначале даже не узнал.
        - Даже не знаю, с чего начать, - запинаясь, сказал он. - Ты, главное, не пугайся… У тебя в семье нет никаких наследственных болезней крови?
        - Вроде не было. А что?
        - Нет? - обрадовался Киря. - Это хорошо. Знаешь, я, пожалуй, заскочу к тебе вечерком и еще раз возьму кровь…
        - Что ты там нашел? - со слабым любопытством спросил я.
        - На самом деле, такого просто не бывает. Понимаешь, лейкоциты…
        Он зашуршал бумажкой и начал сыпать цифрами и медицинскими терминами.
        - Гемоглобин… Выраженная тромбопения… А эритроциты вообще…
        - С такими не живут? - пошутил я.
        - Да, не живут, - серьезно ответил он. - Их фактически нет.
        - Странно. А месяц назад был вполне здоров…
        - Так я и думал, - мрачно подтвердил Киря. - Картина, Леха, складывается нехорошая. Внезапное падение числа эритроцитов и тромбоцитов, в сочетании с подобными симптомами, может означать только одно…
        - Что?
        - Лейкемию, - сообщил Киря загробным голосом. - Рак крови.
        - Понятно, - озадаченно сказал я, не зная, как полагается реагировать на подобные новости. Воспринял я их совершенно спокойно, будто Киря говорил не про меня. Все чувства как-то отупели.
        - И сколько месяцев мне осталось жить… поэтому твоему анализу?
        - Нисколько.
        - Совсем? - тупо уточнил я.
        - Тут даже не на недели счет, а на дни. Ты должен уже вообще лежать и не вставать.
        - Так я лежу и не встаю.
        - Слушай, погоди! Это какой-то бред. Так стремительно даже лейкозы не развиваются. Я приеду и переделаю… Наверняка это ошибка…
        - Нет ошибки, - пробормотал я.
        - Что?
        - Неважно. Ладно, я устал, пока…
        Закончив разговор, я вернулся в кровать, натянул одеяло до подбородка и подумал, что надо бы впасть в отчаяние. Но вместо этого начал неудержимо хихикать.
        В глубине души я с самого начала подозревал, что чем-то таким дело и кончится. Я задавил в себе змея, в которого превратился уже процентов на девяносто. На оставшиеся человеческие десять большой надежды не было. Но у меня почему-то было ощущение, что я все-таки переиграл эту тварь.
        «Ну что ж, - сказал я себе, - игра шла по высшим ставкам. Не Васькина жизнь - так моя. Зато удалось остановить превращение. И умру я человеком, а не хищником-людоедом. И Васька будет жить».
        А потом я безмятежно уснул, впервые за много дней.
        Глава 28
        МОРСКОЙ ЗМЕЙ
        Сквозь сон я услышал звуки какой-то возни. Шорох… Стук…
        Сел, как подброшенный пружиной, распахнул глаза. Огляделся.
        Под авокадо маячило что-то темное и прямоугольное. Рейки бортов… Высокая спинка… Детская кроватка?
        Так! Опять начинается! Только глюков мне не хватало!
        Но раздавшийся в темноте хнычущий звук отшиб все попытки мыслить рационально. Я вылез из кровати, крадучись подошел к дереву и осторожно заглянул в кроватку.
        Снизу на меня смотрели два светящихся желтых глазика.
        Я застыл, вцепившись руками в бортик. Змееныш оскалил очень приличные клыки, заворчал, припал на брюхо и метнулся вверх, целясь мне в лицо. Я перехватил ее уже в броске и несколько секунд держал на весу, не давая царапать меня когтями и хлестать хвостом.
        Надо убить его сейчас, пока он маленький. Это было ясно как день.
        И голод тут абсолютно ни при чем.
        Просто иначе, когда она вырастет, то убьет меня!
        Я стиснул пальцы…
        За спиной мобильник разразился мелодией будильника.
        Как же меня достали эти сны!
        Проснувшись, я несколько минут ругался, отводя душу. Потом встал, пошел на кухню, поставил чайник. Как ни странно, я чувствовал себя гораздо лучше, чем накануне.
        Казалось, доподлинно узнав о скорой гибели, организм встряхнулся и собрался с силами в ожидании… Чего?
        Я чувствовал - нечто назревает.
        Я не знал, что именно, но шкурой ощущал приближение неприятностей. Все равно что догадываться о приближении грозы, видя сизые тучи в зарницах на горизонте.
        Еды в доме не было. Жалко, что Киря вместо шприца и стетоскопа не догадался принести пачку пельменей. Порывшись в холодильнике, я нашел заплесневелый кусок сыра, срезал с него плесень, положил на черствую хлебную корку, запил этот дивный бутерброд позавчерашним чаем. Интересно, от чего я загнусь быстрее - от лейкоза или от отравления?
        Провел рукой по лицу - так, надо бы побриться. А зеркала-то и нет.
        Я выудил из мусорного ведра самый крупный осколок. Посмотрелся в него. М-да… Киря был прав. Жалкое и жутковатое зрелище. Я выглядел как тяжелобольной человек, каким, собственно, и являлся. Казалось, за неделю постарел лет на пятнадцать. Под глазами темные круги, русые волосы повисли сосульками и стали какими-то серыми. Скулы заострились, в углах рта пролегли глубокие складки. Вдобавок весь в мелких синяках, как в трупных пятнах.
        Красавчик Алекс? Ха! Натуральный зомби!
        Быстро лечь в постель и лежать там тихо, готовясь ползти на кладбище!
        Но в постель не хотелось. Скоро належусь, куда спешить? Говорят, у чахоточных больных перед смертью наступает всплеск активности. Я мрачно заглянул в осколок. Точно - и глаза блестят, как у чахоточного. Погребальным огнем.
        Я знал, что это за огонь. Он так и горел во мне, тот нефтяной факел. Змей внутри меня отнюдь не собирался сдаваться и умирать вместе с телом. Он питался мной, пытаясь дотянуться до настоящей пищи и, наконец, переродиться.
        Похоже, моя борьба с темной стороной входила в финальную фазу.
        Когда я заканчивал глодать бутерброд, зазвонил телефон. Плохие предчувствия сразу усилились многократно. Я взял телефон - и точно. Звонила Ленка.
        Те мелкие чудеса, которые всегда сопутствовали моей жизни, никуда не пропали. Только поменяли вектор и теперь превратились в крупные неприятности.
        - Лешенька, привет, - заискивающе промурлыкала бывшая. - Ты уж прости, очень неловко тебя дергать, но ситуация у нас реально безвыходная. Ты ведь нас выручишь?
        - Что случилось? - мрачно спросил я.
        - Надо сегодня забрать Ваську из сада. И посидеть с ней до девяти.
        Меня словно кипятком окатило. Жгучая смесь ужаса и радости. Наконец-то!
        Я хотел отказаться, под предлогом болезни, - тем более это было правдой, - но вместо этого спросил:
        - А что, больше некому?
        - Некому, - вдохнула Ленка. - Так уж совпало: обе бабушки болеют, я не могу, Герка работает допоздна. Ну, пожалуйста!
        Я прикусил язык, чтобы не крикнуть: «Да!!!» А Ленка, неправильно истолковав мое молчание, все уговаривала меня сделать то, чего я и так хотел больше всего на свете.
        - Но мне ее не отдадут, - из последних сил сопротивляясь, сказал я. - Они там в саду меня не знают.
        - Отдадут. Я уже позвонила и предупредила, что ее отец заберет. Ведь заберешь?
        Я больше не смог придумать ни единого возражения. Губы сами сказали:
        - Ладно, заберу.
        - Лешенька, ты прелесть!
        Ленка что-то еще говорила… Я уже не слушал. В голове билась одна мысль: «Все пропало…»
        Не знаю, кто и как это подстроил. Но я точно знал - если Васька сегодня окажется у меня, то случится что-то страшное.
        Я прошелся по комнате, держа в руке телефон.
        Похоже, придется забыть о гордости и просить о помощи.
        Предел своих возможностей я осознавал очень четко. Один я не справлюсь. К сожалению, я умираю недостаточно быстро. Могу не успеть прежде, чем меня возьмет под контроль живущая внутри тварь.
        Я быстро пролистал список контактов в мобильнике, разыскивая номер Ники.
        И не нашел его.
        Прокрутил еще раз… Попытался найти номер Валенка - с тем же результатом.
        Все номера стерлись.
        Значит, от меня отказался не только Грег! Его прихвостни тоже меня бросили!
        Я шваркнул телефон об пол, растоптал его в припадке ярости и тупо уставился на ошметки, чувствуя себя так, будто это меня сейчас растоптали и выкинули. Компания моральных уродов! Как они могли так поступить со мной?! Мне хотелось уничтожить их, убить своими руками. Будь они все прокляты! Зачем я их вообще встретил?!
        Ненавижу их! Вот сейчас пойду, заберу из сада Ваську, а потом найду Грега и…
        Стоп, стоп! При чем тут Васька?
        Я опомнился. Выровнял дыхание серией глубоких вдохов и выдохов (все-таки кэндо - полезная штука). Успокоившись, нашел в ящике старый затрепанный мобильник, переставил туда симку из растоптанного. Ярость ушла, осталось только отчаяние. Я даже сам не подозревал, как сильно в глубине души рассчитывал на их поддержку.
        Ну что ж - вот теперь точно остался один вариант.
        Я вышел на улицу и пошел куда глаза глядят, словно стеклянной стенкой отделенный от весеннего, шумного мира. На перекрестке Липовой и Савушкина я увидел подъезжающий к остановке трамвай. Это был тот самый маршрут, на котором я встретил Ники. Не раздумывая, я вскочил в трамвай и против воли с надеждой оглянулся, но почти все пассажиры вышли возле ЦПКиО. Тогда я сел и уставился себе под ноги. Мне было решительно все равно, куда он едет.
        Трамвай завез меня чуть ли не за город. На кольце пришлось выйти. Я спрыгнул на нагретый солнцем асфальт и ощутил дуновение морского воздуха. Через дорогу, за новенькой решеткой простирался парк Трехсотлетия Петербурга - зеленая полоса, усаженная молодыми деревцами. Между ними по дорожкам чинно прогуливались мамаши с колясками. Далее до горизонта голубел Финский залив.
        Я пересек парк и вышел на пляж. Солнце жарило прямо по-летнему, но ветер дул холодный и резкий, а на горизонте над Васильевским островом наползала на край неба туча. На пляже загорало множество народу, но никто не купался.
        Интересно, успею ли дойти до глубины, прежде чем схватит судорогой?
        «Фигня! Я и раньше купался на майских, а сейчас вообще тепло. Так, окунусь и выйду», - сказал я себе, раздеваясь.
        Внутренний голос помалкивал. То ли верил словам, то ли не верил в твердость намерений.
        Я разделся, сложил одежду в аккуратную кучку, чтобы потом, когда ее найдут, было не стыдно перед ментами. Не спеша выкурил сигарету. И на глазах у восхищенной публики вошел в воду.
        Вода в самом деле была ледяная, как ей и положено в середине мая, но не до такой степени, чтобы сразу окоченеть. В любом случае, пока зайду хотя бы по пояс, успею к ней привыкнуть.
        Финский залив не просто мелкий, а очень мелкий, особенно в той его части, которая справедливо прозвана Маркизовой лужей. Теоретически его можно перейти вброд. Так что, честно говоря, это было не купание, а прогулка. Я шагал и шагал по колено в мутной воде.
        Парк Трехсотлетия остался далеко позади. Туча наползла на полнеба, грозно синея. Дно понемногу опускалось; вода стала по пояс, потом по грудь… Я отошел уже километра на два от берега. Вдруг дно резко исчезло из-под ног.
        Я вынырнул, отплевываясь и пытаясь понять, в чем дело. Потом заметил впереди красные бакены. Ага. Фарватер. Он прорыт специально, для больших кораблей.
        Вот и хорошо, решил я. Дальше поплыву.
        Я пронырнул под водой метров на пятнадцать, а когда вынырнул - увидел, что в мою сторону движется корабль. Вначале я не обратил на него внимания, но он приближался как-то слишком быстро. Когда я разглядел его, то понял, что у меня серьезные проблемы.
        Это была не обычная баржа и не паром до Кронштадта, а здоровенный, многопалубный круизный лайнер. И он пер со страшной скоростью прямо на меня.
        Я прикинул его скорость, помножил на расстояние и понял, что времени не хватит. Вариантов было два - сразу вниз или все-таки назад. И я ломанулся назад, наперегонки со смертью. Лайнер уже закрывал небо, гоня перед собой водяной вал. Низкое гудение его двигателей заставляло меня красочно представлять, как меня затягивает под борт и наматывает на винты…
        Умирать резко расхотелось. Нет, только не так!
        Ни разу прежде я не плавал так быстро. Во мне проснулись неизвестные раньше резервы силы. Я чувствовал себя в воде просто дельфином. Или китом. Или морским змеем… Длинное чешуйчатое тело скользило в волнах, как будто они для него созданы. Лайнер остался позади, а я все плыл, быстро и с наслаждением. Вода стала легка, как воздух, она то послушно расступалась передо мной, то бережно подхватывала и бросала вверх. Жаль, тут не разгуляешься - и мелко, и мутно, да еще этот раздражающе шумный и вонючий лайнер гудит и вибрирует так, что аж клыки сводит!
        Я описал круг и повернул обратно, чтобы устранить надоедливый источник грохота и отработанной солярки. Едва ли тут хватит глубины, чтобы утопить его целиком, но хотя бы переверну его на фарватере - отличная выйдет шутка!
        «Но там же люди!» - пискнуло внутри жалкое двуногое ничтожество, по недоразумению носящее одно со мной имя.
        - А мне-то что до них? - расхохотался я.
        На душе стало весело и свободно. Никаких самоограничений! Что хочу, то и делаю!
        Я подплыл к борту лайнера и боднул его головой ниже ватерлинии. Под водой раздалось гулкое «бумм!», словно кто-то ударил в большой колокол. А здоровенная штука, этот лайнер - едва покачнулся! А ну-ка сейчас ударю с разгону!
        «Не смей!» - запищало это насекомое.
        Я даже удивился, как ему не страшно. Молчало бы уж, не напоминало о себе - глядишь, протянуло бы еще немного. Оно и так было полудохлое, и меня это абсолютно устраивало. Пусть умрет. Оно мне только мешает.
        Пронырнув под лайнером, я отплыл подальше, примериваясь разогнаться и выбирая новую точку для атаки. Но тут мне почудилось, будто меня кто-то окликнул. Я высунул голову из воды, огляделся - кто посмел? - и вдалеке, почти на горизонте, увидел крошечную фигурку, в которой мгновенно узнал Грега. Он стоял у самой воды, подняв руку к глазам, и откровенно наблюдал за мной.
        Лайнер был мгновенно забыт - такая во мне всколыхнулась ненависть к этому предателю. Я плюнул на развлечение, развернулся и со всей доступной скоростью поплыл к берегу, чтобы убить его.
        Берег быстро приближался, до него оставалось не более полукилометра. Я уже видел, что Грег стоит как бы в центре тонкого золотого обруча. Руку он, оказывается, вытягивал в мою сторону и что-то приговаривал при этом. Я насторожился и в тот же миг ощутил, как наваливается слабость и падает скорость. Вода держала все хуже, и становилась все холоднее. Чувство власти над стихией незаметно исчезло. Морской змей медленно и неохотно ушел в глубину. Я тоже провалился вниз, под воду. Вынырнув - точнее, встав на ноги, потому что «глубина» тут оказалась примерно по колено, - я бегом пошлепал к берегу, лязгая зубами от холода.
        До пляжа добрался минут за двадцать. Вылез на берег и упал без сил на мокрый песок. Тело едва слушалось. Тяжелая работа - топить лайнер! Чуть не погубил пару-тройку тысяч человек. А всего-то собирался утопиться сам. Но все же… я не жалел о своем заплыве. Я не мог объяснить словами, но чувствовал - это было не зря. Словно очень важный кирпичик лег в стену или еще один шаг сделан… Куда?
        Когда руки и ноги снова согласились мне служить, я встал и пошел искать свои вещи. Найти их оказалось несложно. Они лежали той же аккуратной кучкой там, где я их оставил, даже мобильник никто не спер. Только песок вокруг был исчерчен таинственными, слабо светящимися кругами и линиями. Рядом с одеждой стоял Грег. Один его вид снова привел меня в такую ярость, что я был готов его убить на месте, было бы чем.
        - Быстро плаваешь, - как ни в чем не бывало, сказал он.
        От такой наглости я не догадался сразу двинуть ему в торец, а выпалил, задыхаясь:
        - У меня же разряд!
        - Алекс, ты полон сюрпризов.
        Я набрал воздуху, чтобы послать его как можно дальше, но тут обратил внимание на перемену в его внешности. На лбу Грега, точно между бровями, появилась странная татуировка - будто прораставшая сквозь кожу золотая восьмилучевая звезда. Не знаю почему, но я чувствовал, что эта звезда как-то связана с его глазами, точнее, с какими-то их функциями. Еще одна татуировка - не разобрать какая, черная, - выглядывала из-за ворота его футболки.
        - Что это ты себе наколол? - ядовито спросил я. - «А во лбу звезда горит»?
        - Роза ветров. - Грег потрогал лоб. - Она тут всегда была. Просто раньше ты ее не видел.
        - А вот видел! Еще на даче. Она в темноте светилась.
        - Чего не сказал? Ладно. Уже неважно.
        Пока я одевался, Грег молча стоял рядом и ждал. Я мрачно поглядывал на него, раздумывая, не врезать ли ему промеж глаз или сначала все-таки выяснить, зачем он сюда приперся. Да и злость понемногу остывала. В какой-то момент я догадался, что это была не моя злость, а змея, и мне стало стыдно за нее.
        Тогда он сказал:
        - Неужели ты мог подумать, что мы тебя бросим? Мы с тебя глаз не спускали, следили днем и ночью. Ты отлично держался. Меня действительно впечатлило, что ты дважды попытался убить себя…
        - Как дважды?!
        - Твоя болезнь. Ты постоянно управляешь реальностью, сам того не замечая. Правда, в основном себе во вред.
        - Ничего себе, - пробормотал я.
        - Когда я понял, что у тебя есть не только дар, но и воля, то решил, что за тебя имеет смысл побороться.
        - Не понял. В каком смысле - побороться?
        Золотая звезда у Грега на лбу понемногу бледнела, пока не слилась с кожей. Одновременно погасли и тонкие золотые линии на песке.
        - Наш последний разговор… Думаю, мы оба понимали, что он не имеет значения. Тебе поздно соскакивать. Превращение идет полным ходом. Единственный способ остановить его - смерть.
        - Но почему ты мне этого тогда не сказал?! - воскликнул я. - Откуда мне было знать…
        Тут до меня дошел смысл его фразы. Я попятился к воде. Грег следил за мной, обманчиво спокойный и расслабленный, как всегда.
        - Можно я все-таки договорю? - сказал он. - Прощаясь с тобой, я был почти уверен, что это конец, и тебя ждет обычная судьба девяноста девяти процентов куколок. Не могу сказать, до чего мне было обидно, но я смирился. Не первый раз, не последний… Однако, понаблюдав за твоей борьбой, я понял, что у тебя еще есть шанс. По крайней мере ты стоишь того, чтобы дать его тебе.
        - Но ты же сам сказал, что единственный способ остановить превращение…
        - К сожалению, да. Но мы не будем останавливать превращение. Мы попробуем его завершить.
        Меня бросило в жар, будто я не вылез только что из ледяной воды.
        - Грег, - с трудом проговорил я, - ты же еще тогда знал, что для этого требуется.
        - Остался всего один шаг, - сказал он. - Еще один маленький шажок, и ты изменишься навсегда. Очень важно сделать его в правильном направлении…
        - Я на это не пойду. Я не прикоснусь к Ваське!
        - Ты что, предпочитаешь умереть сам?
        - Конечно!
        Грег улыбнулся.
        - Помнишь, я спрашивал тебя, чем ты готов пожертвовать? И что ты ответил? «У меня ничего нет». Почему ты так сказал?
        - Да ляпнул не подумав! - с досадой воскликнул я. - И теперь расплачиваюсь за ту ошибку по полной…
        - Ничего ты не ошибся, - возразил Грег. - Ты все обдумал и сказал это намеренно. Ты прекрасно понял смысл вопроса и выбрал «безопасный» ответ, потому что не хотел платить вообще ничем. Но так не бывает, Алекс. Если ты не хочешь выбрать жертву сам, ее выбирают за тебя. Когда Ники сообщила, что у тебя есть дочь, я понял, что выбор уже сделан.
        - Но почему именно она? - взвыл я. - Валенок же сказал: «У тебя есть ты сам!»
        - Верно, есть, - кивнул Грег. - Для любого человека главная ценность - все-таки он сам, что бы он при этом ни воображал. На это вся надежда.
        Мне вдруг показалось, что с моей души свалился камень размером с гору. Причем до последних слов Грега я и не представлял себе его истинной тяжести.
        - То есть Васька… - пробормотал я. - Ее необязательно…
        - У меня есть в запасе пара способов обойти это. И сделать так, чтобы вы оба остались в живых.
        Дышать становилось все легче и легче…
        - Но имей в виду, Алекс, - продолжал Грег, - даже если все пройдет удачно, дочка навсегда останется твоей серьезной проблемой. У тебя не должно быть слабых мест. Превращение обязательно привлечет к тебе внимание очень неприятных сущностей. А дочка с тобой слишком связана. Я пока не знаю, что тут можно сделать. Тебя-то я стану защищать, а ее нет…
        - Ну и не надо! - воскликнул я, в эйфории от ранее сказанного. - Я сам буду ее защищать!
        - Именно это я и хотел от тебя услышать.
        Грег, прищурившись, посмотрел в небо.
        - Сейчас мы кое-что проверим. Последний тест. Ну-ка посмотри направо. Что-нибудь видишь?
        - Где?
        Я завертел головой.
        - Не туда смотришь… Ага, повыше. Над парком.
        Ничего особенного, кроме грозовой тучи, я на небе не увидел. Только вдалеке, над Петровским стадионом, парил черный воздушный змей с перепончатыми крыльями. Он то резко взмывал, то двигался зигзагами, ловя ветер.
        - Ты о воздушном змее, что ли?
        - Хе-хе, воздушном. Ладно, пошли.
        - Куда?
        - Для начала к Валенку. А там посмотрим.
        Глава 29
        ВОЗДУШНЫЙ ЗМЕЙ
        Валенок, оказывается, обитал совсем недалеко от парка, в одном из длинных многоэтажных домов на Яхтенной. Пока мы туда шли, пробудившийся во мне морской змей заснул окончательно. Остался только Алекс - и он сильно нервничал.
        Последние три недели заставили меня многое понять. Например, то, что сначала, примерно до возвращения из Зеленкино, я смотрел на всю эту историю - знакомство с Ники, превращения, испытания - как на некую прикольную, таинственную, необычную игру. Но теперь я понял, что если это и игра, то весьма жестокая. Игра, в которой ставка - жизнь (и ладно, если бы только моя), перестает быть игрой.
        Я понятия не имел, о каких «способах» говорил Грег, но ничего хорошего от него не ждал. Никаких сомнений, что он может доставить мне любые неприятности, какие сочтет нужным. А ежели эти способы не сработают? Что со мной будет тогда?
        Я хотел спросить Грега, но передумал. Поскольку догадывался, что он мне ответит.
        Словом, когда мы поднялись на пятнадцатый этаж на обшарпанном лифте и позвонили в дверь, я уже приготовился к самому страшному. Но никак не к свирепой бабке, налетевшей на меня на лестничной площадке.
        - Та-ак! - взвизгнула она. - Опять явился!
        В первый, самый ужасный миг мне показалось, что это моя недобитая квартирная хозяйка, которая, как фурия, будет отныне преследовать меня до конца жизни (и после него тоже).
        - Здрасте, - растерянно сказал я.
        - Что же это деется - еще одного тащат! - запричитала бабка, игнорируя мое приветствие. - Почему у всех сыновья люди как люди, только у меня нелюдь и душегуб?
        Я на всякий случай оглянулся, чтобы убедиться, точно ли она имеет в виду именно Грега. Тот стоял сохраняя на лице выражение сердечной радости от встречи со старой мегерой.
        Тут дверь открылась, и на площадку вышел Валенок. Я увидел его лицо и окончательно потерял дар речи. Татуировки на лбу, как у Грега, у него не было. Зато имелась наколка в виде черного извилистого зигзага молнии. По обе стороны от зигзага, похожего на замысловатый шрам, парами шли черные точки - словно следы от снятых швов. Татуировка пересекала все лицо наискось и терялась в бороде, окончательно уродуя Валенка и делая его похожим на демона.
        Но злобная старушонка, как будто не замечая его боевую раскраску, продолжала браниться:
        - Упыри, одно слово, упыри! Сначала водите сюда кого попало, а потом милиция приходит, людей ищет! Фотороботы показывает, протокол снимает, отпечатки пальцев…
        При слове «милиция» я автоматически попятился к лифту.
        - Там я на плите ужин оставила, - бабка неожиданно сменила гнев на милость. - Чтоб тихо себя вели, лиходеи! И приберитесь, как с этим закончите. Знаю я вас, опять всю квартиру уделаете…
        И ушла. На площадке сразу стало удивительно тихо.
        - Что это было? - спросил я. - И в каком смысле «закончите»?
        - Это мама моя, - с нежностью сообщил Валенок, закрывая дверь. - Она, типа, любит, чтобы все было шито-крыто. В смысле, тихо и чисто.
        Я сглотнул. Да уж. Объяснил…
        Квартира казалась совершенно типовой «двушкой», да мне было и не до изучения интерьера. Мы прошли в комнату. Грег сел на скрипучий диван, Валенок подошел к окну и принялся что-то там высматривать. Я топтался у двери - так, на всякий случай, поближе к выходу.
        - Жрать хотите? - гостеприимно спросил Валенок.
        - Потом, - ответил Грег. - Подождем Ники.
        По стеклу застучали капли дождя. В комнате сделалось сумрачно, но свет включать никто не стал. Я покосился на Валенка и увидел, что в темноте татуированная половина его лица понемногу разгорается, прорастая сквозь кожу разветвленными багровыми прожилками. Это напоминало лаву, полыхающую в трещинах земной коры.
        Оконное стекло задребезжало от сильного порыва ветра.
        - Погодка-то совсем нелетная! - отметил Валенок.
        Напротив дивана стоял телевизор «Горизонт», накрытый вязаной салфеткой. С кухни тянуло борщом. Я сглотнул слюну, внезапно поняв, что очень проголодался. Но Валенок все торчал у окна. И он, и Грег будто чего-то ждали.
        - Ага, - сказал Валенок, распахивая балконную дверь, откуда немедленно пахнуло холодной моросью. - Наконец-то. Эй, немочь, иди-ка сюда.
        - Зачем? - с подозрением спросил я.
        - Покажу тебе, как змеев запускают.
        Предложение, особенно в сочетании с пылающим зигзагом на морде Валенка, мне, мягко говоря, не понравилось. И что значит «наконец-то»? Я бросил взгляд на Грега.
        - Иди-иди, - сказал он. - Рано еще бояться…
        Я гордо пожал плечами и вышел на балкон, любезно пропущенный Валенком вперед. Деваться мне все равно было некуда.
        Передо мной раскинулась панорама новостроек, над ней - штормовое небо. Над заливом клубились тучи, в них полыхали холодные, пронзительные вспышки молний.
        - Вон она, красотка наша, - показал рукой Валенок.
        Я с удивлением заметил черного воздушного змея. Он все еще трепыхался в небе, только теперь стал гораздо ближе. Вскоре я понял, что он летит в нашу сторону. Мне стало тревожно. Что-то он был слишком большой для воздушного змея… Черт, да он не просто большой, он огромный!
        Я наконец понял, кто передо мной, и шарахнулся с балкона назад в квартиру, но Валенок как будто невзначай загородил мне дверь.
        Никакой это был не змей! Над крышами Яхтенной парил черный дракон - жуткого вида, с длинной узкой мордой, похожей на зубило. Он не был похож на дракона из сказки. Он излучал угрозу и был откровенно страшен. Он был похож на огромного птеродактиля и еще - на истребитель нового поколения. И летел прямо к нам!
        - Подвинься, не то снесет на посадке, - сказал Валенок.
        Я послушно убрался с балкона, плохо соображая, о чем он говорит, и остановился, не в силах отвести взгляд от балконного окна. За окном медленно потемнело. Неожиданно прямо за мокрым стеклом возникла черная морда и зубастая пасть, в которую я бы поместился целиком.
        Удар, скрежет железа!
        «Приземлился», - подумал я.
        Пасть за стеклом сменилась глазом размером с колесо - таким же черным, круглым и лишенным выражения. Он только холодно блестел, словно обсидиан.
        О чем думает это чудовище, глядя на меня в упор?! Казалось, его крылья застилали все небо. В темноте раздался оглушительный удар грома (или это отвалился балкон?). Дом содрогнулся. Лязгнула балконная дверь - я чуть не подскочил. В комнату вошла Ники, мокрая как мышь. Черные волосы слиплись прядями, косуха блестела от воды.
        - Ну там и ветер! - заявила она, осторожно вытирая пальцем потекший макияж. - Едва в стену не врезалась! Привет, Леша. Видела тебя сверху. Вовремя ты искупался - на заливе волна поднимается. Пойду, переоденусь. Валенок, одолжи сухую футболку.
        - Не дам, - отозвался тот откуда-то с кухни. - Ты ее растянешь.
        Я бросил взгляд на балкон. Там было пусто.
        - Потенциальных драконов среди людей очень много, но все они обычно пребывают в латентном, спящем состоянии. В сущности, каждый человек способен переродиться в дракона. Но никогда нельзя предсказать, когда начнется превращение… И чем оно закончится…
        Грег говорил монотонно, словно лекцию читал. Я молча слушал, глядя то в окно, то на Ники. Сейчас я вообще поверил бы всему чему угодно!
        - Начальная стадия превращения называется куколкой. В этой стадии ты еще человек - но перед тобой как бы раскрывается еще один вариант развития событий. Та самая способность к превращению, которую без помощи почти никто не способен реализовать. Процесс окукливания запускается сам, длится какое-то время - от нескольких дней до нескольких месяцев, - но вне благоприятных условий постепенно затухает. Если упустить момент, то возможность превращения начинает снижаться, и дракон впадает в спящее состояние еще на годы. Возможно, и на всю оставшуюся жизнь.
        В состояние куколки спящий дракон может впадать несколько раз в жизни. Но у большинства благоприятное время для превращения приходится на раннюю молодость - от семнадцати до двадцати пяти. Все остальные варианты - исключения. Многие не окукливаются вообще ни разу…
        Мои щеки горели - то ли от стыда, то ли от злости. Почему, почему было не рассказать мне все это с самого начала?! Зачем надо было скрывать от меня правду? Даже сейчас, когда я смотрел на Грега, то чувствовал некое сопротивление. Глаза зудели, как будто я пытался пробиться сквозь морок. При виде Валенка инстинкт самосохранения требовал немедленно оказаться от него как можно дальше. А от Ники отчетливо веяло вечным холодом Нижнего мира… Но я все равно смотрел. Мне надоело блуждать в потемках. Пришло время увидеть вещи в их истинном виде.
        Зуд в глазах перешел в жжение, - а потом вдруг пропал. Картинки, видимые обоими глазами, наконец полностью совпали. Оттенок зелени, характерный для лимба, исчез. Мир, внешне не изменившись, стал ярче, сложнее и глубже; мне казалось, я могу видеть сквозь стены, могу заглянуть внутрь любой вещи, прикоснуться к ней мыслью и почувствовать ее запах и вкус. У стоящих передо мной были золотистые глаза с вертикальными зрачками, на лицах светились странные знаки, за спинами чернели тени крыльев. Но все это было неважно. Главное - их человеческий облик был только личиной, сквозь которую просвечивала иная сущность. Для ее описания у меня не было слов, потому что им не было в этом мире соответствий. Я мог только охарактеризовать их через эмоции, которые они мне внушали. Страшные, могущественные, смертоносные. Прекрасные.
        Я зажмурился, прижал к лицу ладони. Глаза горели и слезились.
        - Значит, у меня настал подходящий момент? - спросил я, дождавшись паузы в лекции Грега. - И вы решили этим воспользоваться?
        - Ничего мы не решили, - вмешалась Ники. - Все получилось случайно. Когда я увидела тебя в трамвае, это было… ну очень круто! Как маяк среди ночного моря. Или костер в лесу. В общем, нечто ослепительное, чудесное! Я прежде никогда не видела куколок - только слышала о них - и не знала, что с тобой делать и вообще как себя вести. Но просто не смогла пройти мимо!
        - И напугала меня до смерти, - проворчал я, вспомнив ее прыжок с моста.
        - Я не нарочно. У меня было ужасное настроение, и я решила, что ты мне… ну, ниспослан… в утешение, - тихо закончила она, покосившись на Грега.
        Валенок хмыкнул. Грег хладнокровно сказал:
        - Вполне возможно, так оно и было. Вокруг куколок всегда происходят разные мелкие чудеса.
        - Которые те обычно игнорируют, - добавил Валенок.
        Конечно же, подумал я. Ведь я тоже выделил Ники из толпы сразу, как увидел ее. Мы заметили друг друга одновременно. Может, это Ленка своими разглагольствованиями о хищниках случайно запустила превращение? Или оно началось исподволь еще раньше? Комп-то завис еще до того разговора…
        По спине пробежали мурашки. Если бы не встреча с Ники - что бы со мной стало? Так и остался бы неприкаянным чудаком, вокруг которого выходит из строя техника?
        - Конечно, я сразу рассказала про тебя Грегу, - продолжала Ники. - Он не особо заинтересовался. Сказал, что куколок в городе пруд пруди… Но все-таки отправил Валенка, чтобы оценить твои возможности.
        - «Оценить»? - Я невольно потер левый глаз. - Это так теперь называется? Значит, та драка в пабе тоже была тестом?
        - Вот еще, - возмутился Валенок. - Мне просто хотелось кому-нибудь начистить ряшку, а тут подвернулся ты.
        - Остальное ты в общих чертах знаешь, - продолжал Грег. - Наше знакомство. Твое решение. Испытания…
        - Ох уж эти испытания! - проворчал я, вспомнив огород. - Неужели они были так необходимы?
        - Они были полезны и нам, и тебе. Я хотел оценить твои возможности, вытащить слабые места, прикинуть, в какого дракона ты с наибольшей вероятностью превратишься… А ты с каждым новым испытанием был выбит из обыденного состояния еще чуть дальше. Еще чуть-чуть приоткрывалась твоя настоящая сущность…
        - Кстати, об истинной сущности, - сказал я, вспомнив разговор с Лордом в Маске. - Разве это правильно - пытаться влиять на превращение и, тем более, направлять его? Разве оно не естественный процесс?
        Тут я впервые увидел, каким неприятным может быть лицо Грега. М-да… Хорошо, что я не видел этого раньше, - иначе два раза подумал бы, стоит ли вообще с ним связываться!
        - К сожалению, - произнес он холодно, - я упустил момент, когда ты перестал мне верить. Но мне и на ум не пришло, что кто-то посмеет нарушить правило приоритета, да еще и попытается погубить тебя.
        - Он не пытался меня погубить, - возразил я. - Он даже не угрожал мне. Просто открыл мне глаза на некоторые вещи…
        - Тебе нравится то существо, которым ты - исключительно естественным образом - едва не стал?
        Я промолчал. В самом деле, тут крыть было нечем. Мне и самому казалось, что с какого-то момента мое превращение пошло не туда. Только с какого и куда именно, я определить не мог.
        - Ага! - вмешался Валенок, слушавший очень внимательно. - Так это был не просто шпионаж! Грег, это же вмешательство во внутренние дела нашего клана! Чуешь, чем дело пахнет?
        - Погодите, - воскликнула Ники. - Я ничего не понимаю! Какой шпионаж? Разве ради этого мы тут собрались?
        - Вероника совершенно права, - сказал Грег. - Давайте вернемся к нашим делам. Алекс, не хочу тебя огорчать, но тебе придется пройти еще одно испытание. Очень надеюсь, что последнее.
        - Затем я сюда и пришел, - кивнул я, чувствуя как все внутри застывает.
        Ну вот - момент настал. И еще. Я очень отчетливо понимал - теперь я выйду отсюда таким, как они. Или не выйду вообще.
        - Я готов. Что надо сделать?
        Грег кивнул, словно прочитав мои мысли.
        - Если не хочешь остаться змеем до скончания дней, тебе придется полетать.
        Глава 30
        ПРЕВРАЩЕНИЕ
        - А это зачем? - нервно спросил я, принимая шерстяной плед. - Вместо парашюта?
        - Нет, - хмыкнул Валенок. - Это чтоб тебе не замерзнуть.
        Он посмотрел на экран мобильника.
        - У тебя время до рассвета. Постарайся не заснуть. Хотя ты же недаром столько в огороде тренировался…
        - До рассвета? Так много? На что?
        - Пошел!
        Валенок подтолкнул меня к балконной двери.
        Рассохшаяся дверь с треском закрылась за спиной. Я остался один в темноте. Чувствуя себя как Гагарин в момент произнесения исторической фразы, от которой советские цензоры оставили только последнее слово.
        «Не-е-ет! Куда вы пихаете живого человека? У вас что, крыши… поехали?!»
        Я перегнулся через ржавые перила и посмотрел вниз. Тьма кромешная. Поднял взгляд выше. Вон вдалеке фуры едут по Приморскому шоссе. Там, за заливом, мерцают огоньки Васильевского острова. Днем отсюда весь Приморский район как на ладони. Это вам не хухры-мухры - пятнадцатый этаж!
        «Технология превращения в дракона крайне проста. Твоя задача - полететь, - вспомнил я инструкции Грега. - Прыгаешь с балкона, и все получается само собой».
        Просто. Ха-ха!
        - Вот сам бы и прыгал, - проворчал я, думая про Грега.
        Впрочем, он-то наверняка уже прыгал. И Ники тоже. И Валенок. Все тут уже прошли через свой первый полет, кроме меня.
        Я постарался собраться. Наклонился над перилами, навалившись на них животом. Давай, Алекс! Обратного пути нет. Ты сам этого хотел. Именно об этом просил Грега на вершине холма, непонятно откуда взявшегося на пустоши посреди новостроек. Что ты тогда сказал? «Я хочу стать таким, как вы». Сейчас ты к этому как никогда близок. Остался всего один шаг, в самом буквальном смысле слова. Надо всего лишь перелезть через ржавое ограждение балкона и… сделать этот шаг.
        Я представил, что будет, когда я брошусь вниз. Нарисовал в уме картину - ту, которую видел не далее как сегодня вечером. Когда на этом же самом балконе раздался шелест и свист ветра, шум и грохот, и я увидел за стеклом острую черную морду, похожую на гигантское зубило, и перепончатые крылья длиной с целое небо… а потом дверь открылась, и в комнату вошла Ники. Но когда я пытался вообразить на ее месте себя, мне почему-то представлялась жалкая и трагическая картинка в духе какой-нибудь «Хроники происшествий» - вот в воздухе промелькнет беспомощное тельце, по-идиотски размахивая руками, и через несколько секунд с сочным хрустом врежется в асфальт.
        Мне стало дурно. Почему-то вдруг показалось, что ограждение исчезло, а пол балкона наклонился наружу. Преодолевая головокружение, я отшатнулся назад и прижался спиной к балконной двери. По спине стекал холодный пот, ладони стали мокрые…
        Неожиданно меня разобрала злость. Какого черта я тут делаю? Что, не мог найти других способов самоубийства? Обязательно надо прибегать к посторонней помощи? И вообще - зачем мне умирать? Да, у меня немало проблем. С работой, с жильем, с целями в жизни. С детьми, в конце концов! Ну и что? Все эти проблемы вдруг показались мне такой мелкой фигней по сравнению с перспективой шмякнуться оземь с пятнадцатого этажа и не иметь никаких проблем больше вообще никогда.
        И почему именно полететь? Зачем Грег это придумал? Ему-то хорошо, у него крылья. А у меня - нет. Только две лапы, зубы и хвост. Как я, интересно, полечу без крыльев?
        Та-ак… Я догадался! Он нарочно заманил меня сюда! Он хочет со мной покончить… Точнее, чтобы я сам покончил с собой!
        Не дождетесь!
        Я решительно развернулся спиной к черной пропасти. В комнате тоже было темно. Спать они там легли, что ли, пока я тут с жизнью прощаюсь?!
        Я поднял ногу, чтобы пнуть балконную дверь, но тут за стеклом возникло бледное лицо Ники.
        - Как ты, Леша? - шепотом спросила она, приоткрывая дверь. - Ой, как ты замерз! Страшно, да? Хочешь, прыгнем вместе?
        Ее нежный голос был полон тревоги за меня. Злость вдруг прошла, и мне стало ужасно стыдно.
        - Обойдусь, - буркнул я. - Закрой дверь, сквозит.
        Ники на миг сжала мои пальцы и исчезла. Я медленно повернулся лицом к пропасти. Пока не вернулся этот панический ужас, надо скорее сигать вниз. «Представь, что это прыжок с парашютом, - сказал я себе. - Ты ведь всегда мечтал прыгнуть, просто как-то не собрался. Ты стоишь на краю открытого люка, снаружи свистит ветер, но бояться нечего, потому что за спиной у тебя парашют. Да, надежный парашют, который подхватит тебя и превратит смертельное падение в чудесный, восхитительный полет! И пусть сейчас этого парашюта еще нет, но, как только ты перебросишь себя через перила, он сразу появится!!!»
        Душу затопила невероятная тоска. «Все», - я стиснул зубы, зажмурился и совершил рывок…
        …и обнаружил, что мои руки мертвой хваткой вцепились в балконное ограждение. Пальцы побелели, и я не мог их разжать. Я посылал команду рукам - отпустить железяку! - а они не повиновались! Мой организм категорически не хотел умирать. Он не верил мне. Сколько бы разум ни говорил: «Все будет хорошо», - у спинного мозга было на этот счет свое мнение.
        Неважно, превращусь я или нет. У змея все равно нет крыльев.
        Я открыл глаза и с удивлением обнаружил, что небо уже начало светлеть. А я так и стою, вцепившись в ограждение. Плед валялся под ногами. Я поднял его, набросил на плечи негнущимися руками и горько усмехнулся. «У тебя время до рассвета», - вспомнил я слова Валенка и теперь наконец понял, что он имел ввиду. « Всего лишьдо рассвета. Последняя ночь жизни покажется тебе очень короткой».
        Как красиво было вокруг! Гасли последние звезды, небо из темно-синего становилось нежно-голубым, с востока разливался золотистый свет. Будучи убежденной совой, я вставал обычно так поздно, как только позволяла работа, и даже не знал, как дивно выглядит город на рассвете. Особенно в мае, когда все цветет. Мне вдруг показалось, что я уже внизу, во дворе, на мокром асфальте или на молодой траве. Я не помнил, как я там оказался, не помнил полета, но под ногами у меня была земля. Двор был совершенно пуст. Непривычное зрелище - безлюдный Питер.
        Рядом раздался странный, пронзительный птичий крик. Я поднял голову и увидел… сокола? Вообще-то я не знал, как именно выглядит сокол, но для орла эта серая когтистая птица была маловата. Сокол бил крыльями, издавая резкие крики, а в лапах у него извивалось тело змеи…
        - Ну вот, опять уснул, - раздался рядом голос Грега.
        Я моргнул и обнаружил, что по-прежнему стою на балконе и стучу зубами от холода.
        Солнце давно взошло, внизу просыпался город. На виадуке уже стояла традиционная утренняя пробка.
        - Ладно, не будем тебя мучить, - сказал Грег. - Вижу, так у тебя ничего не получится. Жаль. Я был почти уверен…
        - Ну извини, - хрипло подтвердил я. - Рожденный ползать летать не может. И все такое.
        - Так ты действительно уверен, что рожден именно ползать? - проговорил Грег, оглядывая меня с ног до головы.
        Этот взгляд был мне уже знаком…
        «Интересно, они меня сейчас скинут отсюда или прикончат внутри?» - подумал я.
        Что ж, пусть попробуют.
        Мне уже даже не было страшно, так я устал и замерз. Но и сдаваться без боя каким-то крылатым тварям я не собирался. Сейчас они узнают, на что способен настоящий змей!
        За спиной Грега раздалось деликатное покашливание.
        - Ну, это самое, - сказал Валенок. - Раз уж твой вариант не сработал, давай попробуем мой!
        А действительно, вспомнил я. Грег ведь говорил о «паре способов»…
        Грег сумрачно глянул на «вассала». Потом покосился на меня и вздохнул. Я терпеливо ждал, ничем не выдавая готовности, в случае необходимости, биться насмерть.
        - Похоже, у нас нет другого выхода, - сказал Грег. - И как я допустил такое? Вечный стыд на мою голову! Забирай его и делай с ним что хочешь.
        Валенок радостно осклабился.
        - Слышал? - рявкнул он мне. - Рожденный ползать! Выползай отсюда! Эх, повеселимся!.. Стой, куда? Я тебя не отпускал. Сначала на кухню!
        Мы прошли в маленькую опрятную кухню мамы Валенка: стол, плита, холодильник «Минск», на нем телик, на окне макраме и рассада помидоров. У плиты стояла Ники, глядя на меня с глубоким сочувствием. Мне снова стало дико стыдно.
        - Ники, налей ему горячего чайку, а то он совсем задубел, - распоряжался Валенок. - Ему сегодня еще мно-ого предстоит сделать…
        Ники молча поставила передо мной чашку, налила кипятку и даже сахар сама положила. Потом достала из холодильника заранее заготовленный бутерброд с сыром. Взглянув на него, я вспомнил, что не ел уже почти сутки.
        - Может, супчику?
        Я помотал головой. Внезапная заботливость Валенка беспокоила гораздо сильнее, чем его обычные кровожадные намеки.
        - Ты не нервничай, - ворковал он. - Я же не съем тебя… Ну, по крайней мере, не сразу! Дам тебе возможность потрепыхаться… А там, как знать, может, что-то и получится…
        - А где Грег? - Я вдруг обратил внимание, что глава клана куда-то исчез.
        - Ты кушай, кушай. Тебе силы понадобятся.
        Я покосился на Ники. Она быстро отвернулась, словно не желая показывать мне выражение своего лица. Может, она просто не хотела меня огорчать, но я только сильнее насторожился. Даже аппетит отбило.
        - Опять прыгать? - спросил я у Валенка, откладывая бутерброд.
        - Скорее наоборот, - загадочно ответил он.
        - А что?
        - Скоро увидишь. Пошли.
        Насчет полетов Валенок не соврал - вниз мы спустились на лифте. Но, едва выйдя на улицу, он тут же своим ключом открыл ту дверь, за которой в нормальных домах располагается мусоропровод. За дверью начинался спуск куда-то под землю. Мы прошли внутрь - первым Валенок, потом я, - спустились ступенек на двадцать вниз и долго шагали по тускло освещенному коридору, вдоль стен которого тянулись сырые трубы. Неожиданно стены расступились, и мы оказались в странном помещении. Длинное и узкое, оно было поделено на три дорожки, которые уходили вдаль метров на двадцать и заканчивались тремя квадратными темными нишами. Поперек помещения была натянута металлическая сетка, из какой делают дачные заборы. За сетку вела решетчатая дверь. Валенок открыл ее, вошел внутрь и направился к железному стеллажу у стенки.
        - Необычное место, - сказал я, с любопытством вглядываясь в темные ниши. - Похоже на кегельбан…
        - Иди сюда, - буркнул Валенок, поворачиваясь. - На.
        Он сунул мне в руки винтовку. Я от неожиданности чуть ее не выронил.
        - Ого! Настоящая?
        - Ну не пневматика же! - Валенок открыл затвор. - Вот патроны, шесть штук.
        - Боевые?
        - А как же! Заряжаешь сюда, потом передергиваешь вот так, ложишься сюда и целишься…
        Одна из темных ниш осветилась, и в световом квадрате появилась мишень.
        - А, так это тир!
        - Ну да. Понял, куда нажимать? Ну-ка, попробуй сам!
        - Да я умею, - обиженно сказал я. - Что, надо попасть в мишень?
        - Желательно, - хрюкнул Валенок.
        Я лег на указанное место, оперся на локти и прижался щекой к прикладу. Винтовка была страшно тяжелой. В животе снова шевельнулся холодок, но теперь не от страха, а от возбуждения - совестно признаться, еще ни разу не стрелял из боевого оружия, только из пневматики по банкам. Я прицелился и плавно, как положено, нажал на спусковой крючок. Прямо над ухом раздался ужасный грохот, эхом прокатившийся по подвалу. Винтовка дернулась в руках и треснула меня в плечо. В мишени сбоку появилась рваная дыра.
        - Неплохо, - одобрительно сказал Валенок.
        Я решил, что он издевается, но придумать достойный ответ не успел.
        - А теперь пошел вон, - с этими словами Валенок отобрал у меня винтовку и вытолкал за сетку.
        - Посмотри, как это делают профессионалы, - сказал он, ложась на мое место.
        Осветилась вторая ниша. Я посмотрел туда… и понял, что сегодняшний смертный ужас на балконе - это был детский сад по сравнению с тем, что ждет меня теперь. В нише находился ребенок. Васька.
        - Что за хрень? - крикнул я, дергая железную дверь. - Валенок, в чем дело?!
        - Ты думаешь, я не выстрелю? - спросил он.
        По его сумасшедшим глазам я понял - выстрелит.
        И, может быть, не раз это делал раньше.
        Васька сидела на корточках, с интересом озираясь. Потрогала пальцем мишень и засмеялась. Откуда она здесь?!
        - Ты меня не проведешь, - сказал я, пытаясь говорить спокойно. - Это морок. Васька в яслях!
        - Ха, - сказал Валенок. - Если хочешь знать, я-то ее оттуда и увел. Назвался папашей - отдали без вопросов. Только зенки свои вытаращили, старые курицы, но ни слова поперек не сказали.
        Он не врал. Действительно, ведь Ленка предупредила воспитательниц, что сегодня Ваську забирает отец…
        - Отпусти ее, - взмолился я. - Чего ты хочешь?
        Валенок смотрел на меня плоскими глазами рептилии.
        - А ты как думал? - спросил он. - Что мы тут в игрушки играем? Грег с тобой все нянчится, а я считаю - нечего! Если девчонка мешает твоему превращению, устраняем девчонку. Нет человека - нет проблемы. Мой любимый подход.
        Он отвернулся, приложил к щеке винтовку и прищуренным глазом посмотрел в прицел, наводя ствол.
        - Васька, уходи оттуда! - заорал я.
        - Там звукоизоляция, - ухмыляясь, сказал Валенок. - Стекло.
        - Ее же осколками порежет, урод!
        - Не порежет. Я аккуратно выстрелю, - ответил Валенок, глядя в прицел. Ствол поднялся на линию выстрела и застыл. - Точно в голову.
        - Я тебя убью! - Я затряс дверь. Сетка загремела, но сама дверь даже не шевельнулась.
        Валенок повернулся ко мне. На его лице было очень странное выражение.
        - Ну попробуй, - серьезно ответил он и нажал на спусковой крючок.
        Что случилось потом? Я не могу это описать словами. Помню только, что тогда, на балконе, страх сковал меня смертельным холодом, - а в подвале я ощутил, как где-то в животе рождается огонь ярости. Жар нарастал, охватывая все мое тело, растекался по рукам и ногам. Внутри меня бушевало пламя, как будто во мне родилась шаровая молния. Она вращалась, накаляясь, заполняя грудь, подпирая горло… и вдруг я понял, что делать. Я глубоко вдохнул и выдохнул молнию наружу - на сетку, на дверь и на проклятого Валенка. И все потонуло в гудящем потоке огня.
        Пламя бушевало везде - и внутри меня, и снаружи! Решетка разлетелась раскаленными каплями, дверь с грохотом упала на бетонный пол, Валенка с его винтовкой просто смело, как пушинку. Я стоял посреди огня, и он меня не обжигал - наоборот, мне было весело! Много-много лет, с самого детства, я не чувствовал себя таким счастливым! В вихрях пламени я пошел к мишеням. Васька сидела все там же, изумленно глядя на огонь. Валенок не успел выстрелить.
        Я подумал, что огонь испугает малышку, и приказал ему погаснуть.
        - Бах! - радостно воскликнула Васька, когда я выбил стекло.
        Что-то изменилось - то ли во мне, то ли в мире. Я был огромным и невидимым, тяжелым и легким одновременно, безмерно сильным и стремительно быстрым. Каждый мой шаг был длиной в жизнь, и не было на свете ничего мне неподвластного…
        Выйдя на улицу, я сразу же увидел всю гнусную компанию. Они поджидали меня у парадной: Грег, Ники и тварь Валенок - с сияющей мордой, целый и невредимый, даже куртку ему не подпалило. Он-то откуда тут взялся?!
        - Ты - огнедышащий! - воскликнула Ники, блестя глазами. - Вот это да!!!
        - Кто бы мог подумать, а? - самодовольно отметил Валенок. - Глядя на этого заморыша…
        - Удачно получилось, - подтвердил Грег. - Поздравляю, Алекс.
        Лицо у него было такое замученное, словно это он, а не я всю ночь проторчал на балконе, а потом едва не лишился единственной дочери.
        Я окинул их всех ненавидящим взглядом. С удовольствием посмотрел бы, как они сгорают, если бы мог выдохнуть огонь еще раз. Но на сей раз я, кажется, иссяк. Даже зла не осталось.
        - Сволочи, - сказал я устало, прижимая к себе Ваську. - Не желаю иметь с вами ничего общего. Грег, я тебе этого никогда не прощу. А с тобой, Валенок, мы еще побеседуем!
        - Как, ты не рад? - искренне удивился Валенок. - Ну вот, стараешься-стараешься, и никакой благодарности!
        - Оставь его в покое, - сказал Грег. - Пусть идет. Нам всем надо отдохнуть.
        Я резко повернулся к нему.
        - Грег, как ты мог это допустить? С Валенком все понятно, он маньяк, но ты!
        - Он бы не выстрелил.
        - Да-а? Ты не видел его рожу…
        - Ты не понимаешь. Он предложил себя вместо жертвы. «Пусть Леха кого-то убьет или хоть попытается, - сказал он. - Да хоть меня. Ему непременно полегчает!» Я разрешил. Все равно другого выхода не было.
        - Ну, Валенок! - пробормотал я, и веря, и не веря его словам. - Психотерапевт хренов!
        - Я другого боялся, - продолжал Грег. - В момент превращения ты мог запросто забыть о дочке. Когда ты становишься стихией, при чем тут какой-то ребенок? Зачем он? Какое тебе до него дело?
        - Да мне такое даже на ум не пришло!
        - Что не пришло - это меня особенно радует. Ни разу не видел, чтобы превращение совершалось таким образом. Хотя нет. Один раз видел. Очень давно…
        Грег неожиданно прервался. Я смутно почувствовал за этим что-то личное и не стал расспрашивать. Вместо этого спросил:
        - Так я превратился или нет? Я не чувствую особых изменений.
        - Они проявятся. Не спеши. Ты перестал быть змеем и не перестал - человеком. Это важнее.
        Обычный человек не успевает заметить превращение. Только что был человек - и вот его нет. Драконы же для людей вообще невидимы. Но теперь, когда я изменился сам, - я мог наблюдать, как они это делают. Как раскидывают руки, отталкиваются от земли и молнией взмывают в небо, преображаясь уже в полете: Грег, Валенок и Ники - три черных дракона.
        «Каким буду я?» - невольно подумалось мне.
        Я проводил взглядом улетающий Черный Клан, посадил Ваську на плечи и понес ее домой.
        КНИГА 2 - МАГИЯ КРОВИ
        Часть 1
        ДВАЖДЫ РОЖДЕННЫЙ
        - Вы умеете играть на скрипке?
        - Не знаю, не пробовал. Но думаю, что получится.
        Глава 1
        ЗМЕЯ И ПТИЦА
        Мы с Валенком сидели в открытом кафе на берегу пруда, на Крестовском. Был тихий малиновый вечер, самое начало лета. Парк только-только оделся листвой, и каждый раз, окидывая взглядом пейзаж, я испытывал прилив позитива при мысли, что впереди целых три месяца солнца и тепла. Валенок не тратил время на любование природой - он алчно вгрызался в шашлык. Я уже поужинал и теперь со спокойной душой смотрел по сторонам. Казалось, раньше я скользил взглядом по тонкой мутной пленке, а теперь она лопнула - и мир открылся мне, словно заново сотворенный, полный тайн и открытий.
        На левом глазу я все еще по привычке носил пиратскую нашлепку из «Детского мира». Хотя теперь одинаково видел обоими глазами, не чувствуя никакого дискомфорта. Повязка осталась как бы символом - для себя самого. Напоминанием, что до полного превращения еще очень далеко, и надо быть осторожным. Не прошло еще и четырех месяцев, как я впервые взглянул на свое отражение желтым «змеиным глазом», которым вскоре увидел призрачный зеленоватый мир - а мир увидел меня и тут же начал на меня охоту. Тогда я больше всего на свете мечтал о том, чтобы этот кошмар прекратился, и моя жизнь стала нормальной. Что ж, я получил, что хотел, - только понятие нормы изменилось.
        Я прикрыл глаза и - прислушался? принюхался? - нет, просто ощутил окружающее пространство шагов на пятьдесят во все стороны, пропустил сквозь себя реальность со всеми ее оттенками и нюансами. Как пахнет трава на берегу и вода в прудах; что сейчас жарится на кухне летнего кафе; в курсе ли Валенок, что шашлык, который он уминает, сделан вовсе не из того мяса, которое заявлено на ценнике, а даже страшно сказать, из кого? Впрочем, что гадать? Конечно, в курсе. Можно подумать, его когда-нибудь беспокоили такие мелочи!
        Посетителей в кафе было немного - я с закрытыми глазами мог сказать, сколько. Люди стали будто прозрачными. Их настроение я мог определить безошибочно. Иногда мне даже казалось, что я слышу отдельные реплики, но потом понимал, что это были мысли. Настроения и мысли тоже попадались разные. Некоторые ничуть не лучше сомнительного шашлыка. Но я упивался и ими, почти не делая различия между приятными и неприятными ощущениями, наслаждаясь самим их фактом. Я в самом деле был как ребенок, не знающий ни хорошего, ни дурного, но жадно впитывающий все. А мир приветливо распахнулся передо мной, как перед младенцем.
        Открыв глаза, я покосился на Валенка. Сейчас он закончит есть, и я задам ему несколько вопросов.
        Впервые со дня превращения я собрался с духом, чтобы поговорить с Валенком о том, что тогда случилось, не испытывая желания его убить. На самом деле, мне не то что говорить - даже думать на эту тему не хотелось. Чего хотелось, так все забыть и притвориться, что ничего не было. Но я чувствовал необходимость разобраться до конца. И главное, убедиться, что Ваське ничто не угрожает. С того дня, когда оказалось, что жизнь дочки - цена моего превращения, у меня не было ни одного спокойного дня. Удалось ли мне расплатиться по-другому? Или я только отсрочил платеж?
        Это был слишком важный вопрос, чтобы спустить его на тормозах.
        Причем задать его я собирался именно Валенку. Грега спрашивать бессмысленно - он скажет только то, что сам считает нужным, или вообще ничего. А Валенок - дитя природы - ненароком может и сболтнуть что-нибудь важное…
        Убедившись, что Грег не подходит, не подлетает, и его нет поблизости в радиусе нескольких сотен метров, я наклонился над столом и вполголоса обратился к Валенку:
        - Слушай, насчет дочки… Теперь-то я могу с ней нормально общаться?
        - Угу, - дожевывая шашлык, кивнул Валенок.
        - А почему Грег сказал, что она станет для меня постоянным источником проблем? И намекнул на какую-то опасность?
        Признаться, я был почти уверен, что Валенок ответит «вот у него и спроси», но байкер-убийца в самом деле задумался.
        - Я не в теме, - буркнул он, отодвигая тарелку. - Слышал краем уха, что со змеенышами, то бишь с драконьими детьми, все непросто. Какие-то магические заморочки… Впрочем, ничего конкретного не знаю. У меня, слава богу, детей нет. Ну а то, что девчонка - твое слабое место, объяснять не надо?
        - В каком смысле?
        Валенок поднял над тарелкой свой фирменный крокодилий взгляд. Я невольно содрогнулся, на миг ощутив себя недоеденным шашлыком.
        - Ну представь, что твою дочку украли и хотят убить…
        - Легко, - мрачно сказал я.
        - Не как я, а по-настоящему, - продолжал Валенок. - И что ты будешь делать?
        - Чепуха. Кому надо ее похищать?
        - Неважно. У дракона не должно быть слабых мест.
        - Ой ли? - Я, как человек начитанный, тут же вспомнил с пяток примеров. - По-моему, как раз наоборот. Это же правила игры. Огромное могущество должно быть уравновешено слабостью. Как ахиллесова пята. Вот, к примеру, дракон Смог в «Хоббите». У него не хватало одной чешуйки, прямо напротив сердца.
        - Ну да, это я загнул, - миролюбиво согласился Валенок. - Конечно, уязвимые места есть у всех. Только надо их еще найти, в том-то и фокус. А у тебя и искать не надо. У тебя эта самая отсутствующая чешуйка - размером с корыто, да еще и мишень вокруг нее нарисована - стрелять сюда!
        «Точно, - подумал я. - И как раз напротив сердца».
        Не врут сказки, ох не врут…
        - Но ведь у вас тоже есть родственники, - напомнил я. - И как вы обходитесь?
        - Ты мою мать видел, да? - хмыкнул он. - Еще вопросы есть?
        Да уж, с его матушкой я уже имел счастье познакомиться. Вот из кого бы вышел прекрасный боевой дракон. По крайней мере в сына она плевалась огнем не хуже, чем я. А таких слов, какими она его обзывала, я даже от Ленки не слышал. Не знаю, не знаю, можно ли считать ее уязвимым местом…
        - А у Ники… - начал я и осекся, вспомнив.
        Если у Валенка была мама, то у Ники - Бабушка. Не знаю, приходилась ли она ей на самом деле родственницей, но меня это адское отродье едва не убило. Если остальные члены семьи ей под стать…
        О родителях Ники я не знал ничего. Все, что мне было известно: ее папа - большая шишка, городское начальство, и вдобавок умеет приказывать демонам. Но большую часть жизни Ники прожила с мамой, а с папой встретилась лет семь назад, потому что до этого он, видите ли, «десять лет был мертв». Честно говоря, в глубине души я до сих пор подозревал, что она его выдумала.
        - Родители Ники - не слабое место, - вторя моим мыслям, сказал Валенок. - За них ты можешь быть спокоен. Их вообще не достать. Ни людям, ни драконам - никому.
        После этих слов я уже заподозрил самое худшее, но, по словам Валенка, оба они здравствовали.
        - Ну а Грег? - не отставал я. - У него есть кто-нибудь?
        - Нет.
        - То есть совсем?
        - Угу.
        Валенок знал, что говорил, - он был знаком с Грегом дольше нас всех. С тех пор как Грег взял его под свою опеку, собственно, и пошла история Черного клана.
        - Загадочный он все-таки тип… - заметил я, надеясь, что Валенок клюнет.
        Тот прикрыл глаза, поводил носом туда-сюда, будто принюхиваясь, а потом спросил:
        - Как ты думаешь, сколько Грегу лет?
        - Ну…
        Я представил себе главу Черного клана и понял, что вопрос труднее, чем кажется.
        Худощавый, подтянутый Грег был действительно в отличной форме, какой позавидовал бы любой двадцатилетний парень, но волосы у него не светло-русые, как мне вначале показалось, а седые. С нами он вел себя простецки, но я все сильнее подозревал, что это всего лишь личина, причем одна из многих. И все-таки в одном первое впечатление оказалось верным - он был нездешний. Когда Грег беспокоился или сердился (что, впрочем, бывало редко), он начинал говорить отрывистыми фразами, и в его речи звучал легкий акцент - но хоть убей я не мог понять, какой.
        - Около сорока, пожалуй.
        - Ни фига подобного. Я его знаю уже почти двадцать лет, - сказал Валенок. - Он за это время вообще не изменился.
        - Ничего себе!
        - Мы с ним познакомились в начале девяностых. Я был тогда, как бы это выразиться… В общем, тусовался с бандитами.
        - Ого!
        - Правда, недолго, - уточнил Валенок. - Встретил Грега, и… планы поменялись.
        Заинтригованный, я принялся было выспрашивать о подробностях. Но Валенок явно не желал погружаться в воспоминания. Не стыдился же он своего бандитского прошлого? Что-то не верилось. Разве того, что ему не удалось стать паханом.
        - Короче, - свернул он тему. - Родители - это одно дело. А змееныш - совсем другое. Не знаю, почему. Спроси лучше Грега, он в курсе.
        - Спрошу, куда ж я денусь, - сказал я недовольно.
        Только черта лысого он мне ответит.
        - Ну и как мне быть с Васькой, если она - мое слабое место? Спрятать ее?
        - Куда? Просто веди себя поосторожнее.
        - А конкретнее?
        Валенок задумчиво почесал бороду.
        - Могу посоветовать только одно: не говори о ней никому из наших.
        - В смысле?
        - Другим драконам. Чем меньше драконов будет о ней знать, тем ей и тебе будет спокойнее жить.
        - Это каким драконам? - спросил я с неподдельным любопытством.
        - А ты думал, мы единственные? - ухмыльнулся Валенок.
        - Да я вообще не думал на эту тему! А где этих драконов можно…
        Тут мне в глаз будто попала мошка. Я моргнул, смахивая слезинку, а когда открыл глаза, передо мной стоял Грег собственной персоной.
        Черт! Как он подобрался?!
        - Секретничаем, девчонки? - ехидно спросил он, не садясь за стол.
        Я смутился. Валенок сделал морду кирпичом.
        Нет, в самом деле - почему я его не заметил?! Люди не могут видеть драконов, и мне уже объяснили, почему. Это не значит, что драконы бесплотны. Просто человеческие пять чувств их почему-то не воспринимают. А момент превращения вообще выпадает из сознания и памяти - как, например, момент перехода из бодрствования в сон. Но я-то больше не был человеком! Значит, тут что-то другое. «Некоторые драконы умеют делать себя невидимыми и для своих, - отметил я. - Запомним!»
        - У вас еще будет возможность посплетничать, - продолжал Грег. - А сейчас, Алекс, я тебя забираю.
        К полуночи Крестовский остров обезлюдел. Мы шли по берегу пруда в поздних июньских сумерках. Парк был пуст, только слышался шелест ветра в листьях и скрип гравия под нашими ногами. Казалось, мы единственные живые существа в этом тихом зеленом мире. Говорят, в это время года Земля проходит дальше всего от Солнца и летит медленнее, чем обычно. Я физически ощущал, как планета, гигантский каменный булыжник, летит в прозрачном пузыре атмосферы сквозь сияющий космос.
        - Ну, как самочувствие? - спросил Грег.
        - В целом неплохо, - ответил я, понимая, что он интересуется не моим застарелым гастритом. - Но… знаешь, меня тревожит одна вещь. Что-то я не чувствую себя драконом. Иногда мне кажется, что я стал еще большим человеком, чем до превращения…
        Грег кивнул, как будто и ожидал это услышать.
        - Что не так? Глаз?
        - Оба. Я теперь вижу ими одинаково. Но неравномерно. То словно насквозь, а то хуже, чем обычно. Потом голова болит.
        - Это нормально. Не перегружай человеческое тело. Оно не способно воспринимать мир иначе, чем ему дано природой. То есть способно, но недолго… Ты ведь не хочешь умереть раньше времени? Оно тебе еще пригодится.
        - Кстати, и об этом я хотел поговорить. С того дня… Ну, с последнего испытания… У меня ни разу больше не вышло превратиться. Почему я не могу превращаться по желанию, как ты или Валенок? Мне что, каждый раз придется создавать себе экстремальные условия?
        - Ты еще процентов на девяносто человек, - объяснил Грег. - Перемена сущности - это тоже навык, который надо тренировать. Вот Валенок - он превратился уже довольно давно, а до сих пор бывают сбои. Когда он разозлится, то себя почти не контролирует…
        - Как насчет Ники? Она учится всего несколько месяцев, а превращается запросто!
        - Не сравнивай себя с Вероникой, - очень серьезно сказал Грег. - Она - особый случай.
        - А я что, стандартный?!
        - В общем, да. Когда-нибудь ты узнаешь о ней больше и сразу перестанешь ей завидовать. Поверь - нечему.
        Я пожал плечами.
        - Терпение, Алекс. Ты, считай, только вылупился, а хочешь всего и сразу. Юные драконы чудовищно самоуверенны. Считают, что могут все, не понимая, что нелепы, беспомощны и очень уязвимы. Поэтому в естественных условиях большинство из них не доживает до зрелого возраста. Но тебе повезло. У тебя есть я. И клан. Твоя главная задача сейчас - успешно завершить превращение.
        - Как? Разве я еще не превратился?
        - Ты перешагнул через порог. Теперь надо идти дальше.
        - А, - протянул я.
        - По своей сути ты стал иным существом. Но за прошлую жизнь ты накопил огромное количество балласта, от которого надо избавляться…
        Мы как-то незаметно остановились. Грег, закинув голову, задумчиво смотрел в розовое, без солнца, светлое небо. Откуда-то волнами набегал аромат цветущих яблонь.
        - Что такое, по-твоему, дракон? - спросил он.
        - Дракон? - Я встрепенулся. - Ну… Такой зверь.
        Грег недобро прищурился. Я быстро поправился:
        - Мифическое существо.
        - Уже лучше.
        - Огромный летающий ящер, пыхающий огнем…
        - Так.
        - Живет в горах. Требует в жертву девственниц.
        - Замечательно!
        - Нападает на города, деревни, крадет скот, грабит население, - увлекся я. - Потом уносит золото к себе в пещеру и спит на нем, пожирая каждого, кто осмелится…
        - Великолепно! Не жизнь, а сказка!
        - Что я не так рассказываю? - обиженно спросил я.
        - Обратимся от сказок к реальности, - предложил Грег. - А реальность такова: дракон - высшее, совершенное существо.
        «Где-то я это уже слышал», - подумал я, а вслух спросил:
        - Ну и в чем же заключается «совершенство»?
        - В единстве противоположностей. В натуре дракона встречаются и гармонично сочетаются вещи, которые для людей противоположны по определению. Верхний и Нижний мир. Адская бездна и небесный дух. Вода и огонь…
        «Змея и птица!» - подумал вдруг я, вспомнив свой сон на балконе.
        Так вот он был о чем!
        Грег бросил на меня быстрый одобрительный взгляд, и я заподозрил, что он снова читает мысли. Но на этот раз не рассердился. Другое меня занимало - кто ж тогда победил? Птица или змея? Борьба шла жестокая, но верх, кажется, никто не брал…
        - Но истинная гармония наступит, когда они примирятся между собой, - сказал Грег, подтверждая мои догадки насчет телепатии. - Тебе до этого еще далеко, да оно и к лучшему. Многие не тратят времени на борьбу и выбирают что-то одно. И почти всегда это змея. Падать гораздо легче, чем летать.
        - Это уж точно, - проворчал я, снова со стыдом вспомнив свое последнее испытание.
        Падать - это нормально и естественно. Но летать? Нет, это не про меня!
        - Ничего, научишься. Главное - определиться, на чьей ты стороне.
        Я вспомнил Ваську и сказал:
        - Да я уже определился. Без вариантов, ты же понимаешь.
        Незаметно стемнело и похолодало. Поверхность пруда затянуло прозрачной дымкой. Вокруг тонко зазвенели комары.
        - Вопросы по вводной части есть? - спросил Грег деловым тоном.
        - Да. Есть в Питере еще драконы, кроме нас?
        Грег взглянул на меня слегка удивленно, словно ожидал какого угодно вопроса, только не этого.
        - Конечно.
        - И много их?
        - Порядочно. Зачем тебе?
        - Надо, - уклончиво ответил я.
        Но от Грега что-то скрывать бесполезно.
        - Опять Валенок болтал лишнее, - сказал он с досадой. - Это правда - твою дочку лучше скрывать от других драконов, особенно от драконов-магов. Есть на то причины, и лучше тебе их пока не знать. Но чтобы спрятать ее, не нужно этих самых драконов искать. Лучше бы и тебе пока держаться от них подальше.
        - Это не метод, - заявил я. - Прятаться я ни от кого не собираюсь. Врага надо знать в лицо!
        - Не хочешь - не прячься, но тогда не подставляй дочку. Кстати, я по-прежнему советую тебе перестать с ней общаться. Откажись от нее - ради ее же блага. Хотя бы сделай вид. Пока никто о ней не знает. Почти никто. Ты сам ей больше не опасен, но…
        - И не подумаю! - заспорил я. - Вот послушай, ты сам говоришь - почти никто. Почти не считается. Есть один змей - ты знаешь, о ком я, - и его хозяин. Они знают про Ваську. Значит, их надо разыскать и… сделать так, чтобы они не болтали.
        - Их я найду сам, - перебил меня Грег неожиданно холодным тоном. - Это не твое дело.
        - Да как же не мое, если из-за них я едва не погубил Ваську?!
        - Безопасность твоей дочки меня тоже не касается. Но есть такое понятие - вмешательство во внутренние дела клана. Попытка сбить с толку и переманить ученика сюда входит. Вот за это кое-кто и поплатится. Необязательно скоро, но неизбежно.
        - И что ты с ними сделаешь? - с любопытством спросил я.
        - Сначала отыщу. А потом поступлю по обычаю.
        - Какому?
        Ответа я не дождался, понял, что дальше он тему развивать не собирается, и обреченно вздохнул.
        Грег улыбнулся.
        - Алекс, ты и сам не понимаешь, как тебе повезло. В этом мире вам, молодым драконам, практически нечего опасаться. Драконов тут относительно немного. Людям о нас ничего не известно, кроме нелепых сказок. И главное, никто не верит в наше существование. Это самая лучшая гарантия безопасности. Поэтому основная опасность для тебя - ты сам. А не какие-то другие драконы, искать которых я тебе категорически не советую.
        - Что ты имеешь в виду под «этим миром»? Есть и другие?
        - Да, конечно, - сказал Грег, как нечто само собой разумеющееся. - Ладно, если вопросов больше нет - мне пора.
        Он шагнул вперед, готовясь превращаться.
        - А можно еще вопросик? - крикнул я ему в спину. - Я тоже буду черным?
        Грег повернулся и посмотрел на меня, будто измерив с головы до ног.
        - Хотя по молодым драконам часто трудно бывает понять, я уже точно знаю, что ты не черный. Черные драконы не дышат огнем. Никогда.
        - А какой я?
        - Мне и самому это любопытно, - донеслось из пустоты.
        Глава 2
        ДРАКОНЬЯ СОЦИАЛИЗАЦИЯ
        Что бы там ни насоветовал Грег, от своих намерений я не отказался. Но на этот раз приступил с вопросами к Ники. Для этого я пригласил ее туда, куда наша готка никогда не отказывалась пойти, - в старый добрый ирландский паб. После превращения мы там уже успели разок побывать. Но, хотя заходил я туда с легким холодком, готовый в любой момент делать ноги, Ники оказалась права - никто нас не узнал и не вспомнил. А Валенка мы с собой на всякий случай не приглашали.
        Разрушения давно уже восстановили. В углу сияло новое пианино - и опять «Красный Октябрь», точная копия предыдущего. Ники всегда с таким удовольствием на него посматривала, будто сама же его и купила. Да, может, так оно и было.
        Угостив Ники кружкой «Гиннесса», я задал ей тот же вопрос о драконах, что и Грегу.
        - Ну да, в Питере драконы есть, - ответила девушка, не подозревая подвоха. - Я знаю три крупных клана. Красный, желтый… И ничего смешного!
        - Конечно-конечно! Я совершенно серьезен! А третий клан какой - зеленый?
        - Ты знал! - обиженно сказала она. - Правда, не уверена, можно ли называть зеленых кланом, - они там постоянно между собой ругаются. Желтых драконов в городе довольно много, но они слабые и вообще… Вот красные - это сила!
        - Ну а наших ты почему не упомянула?
        - Черный клан совсем маленький, он только-только возник. Его, если серьезно, еще нельзя считать кланом. Так, компашка… А зачем тебе? - спохватилась она.
        - Как зачем? Это же понятно! Жажду увидеть своих новых собратьев!
        Зачем именно я хочу их увидеть, я Ники говорить не стал. И наверно, напрасно - она тут же помрачнела. Уставилась на меня исподлобья своими роскошными черными глазами.
        - Мы тебе уже надоели? Хочешь подыскать себе другой клан?
        Я вздохнул. Ники, как всегда, сидит, слушает и что-то себе думает, выводы делает, а потом такое выдаст - хоть стой, хоть падай!
        - Конечно, нет! Как вы можете мне надоесть! Особенно ты, - я нежно ей улыбнулся. - Так есть в городе места, где драконы просто пересекаются, чтобы пообщаться?
        - Ну есть… Я знаю одно место на Лиговке, нечто вроде клуба. То ли «Нора», то ли «Дыра»…
        - Драконий клуб? Звучит неплохо!
        - Да ну! Там один молодняк тусуется. В таких местах серьезные драконы не появляются.
        Но я уже понимал, что теперь не успокоюсь, пока не побываю там. Ники тоже это видела. Она вздохнула и залпом допила пиво.
        - Ладно уж, давай сходим туда, - сказала она. - Ты ведь не возражаешь, если я составлю тебе компанию? Сам ты просто не найдешь.
        - Да я всегда тебе рад! А ты раньше бывала в этом клубе?
        - Пару раз. Нет, разок сходить любопытно. Иногда бывает забавно. Но в общем, туда одни и те же люди ходят.
        - Люди или драконы? - уточнил я.
        - И люди, и драконы.
        Вот как, отметил я. Оказывается, есть люди, которые тусуются вместе с драконами! Интересно, кто они, эти избранные?
        - Все равно не понимаю, зачем тебе это нужно, - проворчала Ники.
        - Ты, наверно, и так всех знаешь, - сказал я. - А я - никого. Вот посмотрю на них и буду решать, нужно мне это или нет. Просто терпеть не могу, когда решают за меня… Ну что, если ты не занята - может, прямо сейчас и поедем?
        Вход в драконий клуб был с Литовского проспекта, минутах в десяти ходьбы от метро. Подумать только, я десятки раз проходил мимо этого дома, даже не догадываясь, что таится внутри! И сколько еще таких мест в Питере!
        Мы повернули в темную подворотню, прошли насквозь двор-колодец. Стены во дворах и в подворотнях были густо изрисованы граффити на драконьи темы. Меня это слегка покоробило. Тоже мне, тайное драконье сообщество - никакой конспирации! Да и нарисовать можно было покрасивее.
        Во втором дворе-колодце обнаружился вход как таковой: массивная дверь, ведущая в полуподвальное помещение. Возле нее толпились патлатые подростки в кожанках и фенечках, разбившись на кучки, покуривая и болтая. Я замедлил шаги, охваченный сомнениями. Похоже, Грег был прав… Что это за тусовка? Еще Ники сюда как-то впишется, а я уж точно нет!
        Дверь никакого доверия тоже не вызывала. На ней была намалевана непотребная рогато-клыкастая харя и кривыми готическими буквами гостеприимно написано: «Войди, если сможешь». Уж не знаю, что под этим подразумевалось - то ли магическая загадка-пароль в духе Толкиена, то ли физическая возможность добраться до двери по раздолбанным ступенькам, не переломав ноги и не застряв в узком проходе. Стены рядом с дверью были оклеены самопальными афишками неизвестных рок-групп.
        - Что за чушь? - пробормотал я, глядя на дверную роспись.
        Мне стало стыдно, что я сюда пришел. Я едва не повернул обратно. Но Ники уже спускалась по ступенькам вслед за мной. Пришлось идти вперед.
        Помещение за дверью слегка примирило меня с росписью и афишками. Внутри «Драконья нора» выглядела респектабельнее, чем снаружи. Видно было, что тут поработал дизайнер по интерьеру, создав атмосферу сумрачного средневекового подземелья с кирпичными стенами и сводчатыми потолками. Даже похоже на средней руки пивбар. В вестибюле было адски накурено. Где-то в глубине играла музыка, нечто кельтское - скрипки и волынки. Тут тоже толкалась молодежь. Ни единого дракона я что-то не заметил.
        На стенах вестибюля тоже белели многочисленные объявления. Ники задержалась, чтобы окинуть их взглядом.
        - О, тебе повезло! - сказала она, ткнув пальцем в одно из них. - Идолищев проводит семинар по драконности. Только что начался, успеешь послушать - пригодится…
        - Какой-какой семинар?!
        Я прочитал афишу:
        - «Осознанное драконство в отечественных реалиях». Господи, это еще что?!
        - Сейчас увидишь. Пошли?
        Лекторий драконьего клуба выглядел вполне современно: оштукатуренные стены, пластиковые стулья рядами, экран для видеопроектора и белая доска с надписью маркером: «Быть или не быть драконом?!» На зрительских местах сидело человек тридцать самого разного возраста, пола и внешнего вида. Свободных мест не было, и мы с Ники просто встали за последним рядом стульев. Перед аудиторией выступал осанистый громогласный старикан с косматой бородой, в потертых штанах и свитере домашней вязки. «Матерый человечище!» - так и хотелось сказать про него. Очевидно, это и был спец по драконам Идолищев.
        - …избавиться от ложных представлений. Ибо дракон - совершенное сверхъестественное существо, - раскатывался под сводами его гулкий бас. - Он объединяет в себе все лучшее от зверя, человека и духа. Высшая духовная сила, воплощенная бесконечность, дух перемен и превращений, божественная мудрость!
        Я втихомолку усмехнулся. Совсем недавно примерно в том же ключе - но не так пафосно - высказывался Грег. Похоже, они тут все повернуты на совершенстве!
        - Вот китайцы - древняя, культурная раса - это понимают. Они даже смутно догадываются о том, что драконом может стать любой, если поставит себе такую цель. Недаром они именуют драконами особенно мудрых и благородных людей…
        - Дракон - эмблема императора, - услужливо вякнули из зала.
        - Но в целом людям о драконах известно крайне мало. Причина проста - драконы с ними почти не пересекаются. Кажется, что они живут рядом, но это не так. Мир людей для драконов - нижний, туда не спускаются без нужды…
        - То есть драконы - это как бы сверхлюди? - уточнил кто-то.
        - Без всяких «как бы». Вот поэтому, из-за недостатка сведений, и возникают нелепые домыслы. Особенно извращенное представление о драконах царит в Европе, объективно отражая ее низкий культурный уровень. Дракон здесь - в лучшем случае хищник, сила хаоса на службе темных богов. А в худшем - Змей Горыныч.
        - Почему в худшем? - обиделся я за нашего народного дракона.
        - Потому что прилетает, хватает и жрет. Ниже падать некуда. - Идолищев бросил на меня суровый взгляд и спросил: - Чем занимаются драконы в восточных мифах и сказках?
        - Живут на дне моря или на облаках… - послышались робкие голоса. - Дают мудрые советы… Правят драконьим царством…
        - А в европейских? Драконы - чудовища, которых надо одолеть, чтобы повергнуть силы тьмы! Особенно славянские. Это же ужас, что творится в нашей мифологии! Налетают, грабят, жгут, воруют царевен…
        - Молодцы, - одобрил я. - Резкие ребята.
        Произнес я это совсем тихо. Никто, даже из сидевших прямо передо мной, и ухом не шевельнул. Но Идолищев каким-то образом услышал.
        - Молодой человек, - загремел он, - вам известно, чем отличается патриотизм от национализма?
        - Э… - растерялся я, заметив, что на меня обратились взгляды всех присутствующих. - Ну, мне кажется, это примерно одно и то же.
        - В корне ошибочная точка зрения! Вот из-за таких, как вы, славянские драконы и пользуются в мире такой дурной славой!
        - Из-за меня?! - возмутился я. - Смелая заявочка, дядя!
        - «Поколение пепси», воспитанное телевизором! - Идолищев глядел на меня с безграничным презрением. - Мне жаль вас, юноша! Впрочем, каждый народ получает таких драконов, каких заслуживает.
        И, не потрудившись дать мне слово в защиту, он отвернулся и продолжил лекцию.
        - А теперь обратимся к теме нашего семинара - драконности. Что же это такое?
        Слушатели зашуршали блокнотами и тетрадками.
        - Драконность, - поставленным преподавательским голосом продиктовал Идолищев, - понятие, означающее состояние бытия драконом или подобным дракону. Так мы называем состояние тех, кто считает себя драконом в психологическом, эзотерическом и реже в биологическом смысле. То есть вас, мои маленькие друзья…
        Я таращился на него во все глаза, едва сдерживая смех. Слушатели были настроены совершенно серьезно. В воздух поднялось несколько рук.
        - Как же точно узнать, дракон ты или нет? - пропищала какая-то девчонка в очках.
        Идолищев смерил ее взглядом.
        - Ну, наверняка вы узнаете это только после превращения. Но для начала я рекомендую вам всем пройти так называемый духовный поиск. Это метод, которым можно заниматься только под руководством опытного наставника. Кстати, по духовному поиску я с осени буду вести цикл платных семинаров. Имейте в виду, количество слушателей ограничено.
        Лекторий наполнился шумом. Идолищев легко перекрыл его своим зычным басом:
        - Существует также метод быстрого просмотра реинкарнаций. С этим вы с помощью методического пособия под моей редакцией легко справитесь самостоятельно. Изучите его внимательно, загляните внутрь себя и честно спросите: «Кто я?» Подчеркиваю - честно! Либо вы убедитесь в своей драконности, либо поймете, что вы обычный человек, просто увлекающийся драконами…
        Идолищев оглядел восхищенные лица слушателей, скользнул взглядом по Ники и, запнувшись, добавил:
        - …либо какая-то другая разумная сущность.
        - Где можно купить вашу методичку? - раздались выкрики.
        - Здесь же, у бармена. Кстати, там же продаются наши замечательные тесты, которые с высокой точностью покажут, дракон вы или нет. Но если вы и не дракон, не отчаивайтесь! Никто не отменял термин «дракантроп», который может обозначать дракона в человеческом теле. Не знаю, правда, приживется этот неологизм в русскоязычной среде…
        - Фу-у! - отозвались все дружным хором.
        - Мы же драконы! - возмущенно заявила девица в очках. - Как иначе мы можем называться?
        Идолищев милостиво покивал.
        - Еще вопросы по драконности есть?
        Со стула поднялся длинноволосый парнишка в кожаной жилетке.
        - Разрешите офф-топ? - спросил он, краснея. - Черный и глубинный драконы - одно и то же или все-таки разные названия одного вида?
        - Вопрос ярко демонстрирует вашу безграмотность! - хамски заявил Идолищев. - Никаких глубинных драконов не существует в природе. И что это за среда обитания - «глубины» - хотелось бы мне знать? Черный же дракон - хорошо изученный, хоть и довольно редкий вид, один из самых неприятных. Черные драконы коварны, злобны и жестоки. Живут обычно поодиночке, ибо не переносят общества себе подобных. Своих детенышей пожирают, чтобы в будущем уберечься от конкурентов. Именно поэтому черных драконов, к счастью, немного. Для обитания предпочитают темные, пропитанные негативной энергией места: болота, дремучие чащобы, заброшенные стройки, канализацию… В бою весьма опасны, отличаются подлостью, любят поглумиться над жертвой. Плюются серной кислотой… Иногда бывают радиоактивными…
        - Это про нас! - прошептал я на ухо Ники, давясь от хохота.
        - Заткнис-сь! - зашипела на меня Ники.
        Она внимательно слушала старого вруна. Точно так же ему восторженно внимал весь зал. Некоторые даже конспектировали.
        Мне стало противно наблюдать, как Идолищев цинично вешает лапшу на уши доверчивым «дракантропам», и я принялся бродить взглядом по залу. На стенах через равные промежутки висели картины, изображающие - кто бы мог подумать? - драконов. Мастерство художников в целом было невысоким, зато сюжеты самые разные - от слащаво-романтических до тупо-кровожадных. Большая часть просто изображала дракона во всей красе. Драконы парили среди грозовых туч, восседали на вершинах гор, возлежали на кучах золота, разрушали замки, скалились, испускали пламя, что-то там делали с девственницами…
        «Слабые уродливые существа воплощают свою мечту о красоте и силе», - подумал я, испытывая неприязнь ко всем присутствующим в зале, к лектору в особенности.
        Никаких драконов тут и близко не пролетало. Обычный человеческий молодняк. Наверняка это работа Грега, подумал я в сердцах. Небось велел Ники отвести меня в этот притон, чтобы навсегда отвратить от общения с себе подобными.
        С ощущением, что меня кинули, я потихоньку вышел из аудитории. В тошнотворном табачном дыму и сумраке галдели какие-то юнцы. Я протиснулся через толпу и устремился в сизый туман.
        Попал я удачно - коридор закончился дверью в бар. Точнее, в кафетерий, потому что спиртное в нем не продавали. Тут было относительно тихо, чисто и уютно. За стойкой маячил молодой бармен с волосами прикольного ржаво-рыжего цвета. Он выглядел куда достойнее своей клиентуры, потому что сидел молча и самоуглубленно играл на ноутбуке в «Dungeons and Dragons».
        - Мне кофе, - сказал я.
        - Кофе только из автомата, - ответил он, не отрываясь от битв.
        - Спасибо и на том, что не растворимый…
        Получив свой пластиковый стаканчик с бурой жидкостью, я сел за свободный столик и пригляделся к посетителям.
        М-да. Час от часу не легче. В баре окопались «драконихи». В большинстве - девицы богемного вида, странно одетые, с несвежими лицами и тревожно-ищущими взглядами. Они оживленно болтали, сыпля экзотическими именами, на своем птичьем языке. Где-то я встречал этот типаж. Когда-то он казался мне даже прикольным, но теперь не вызывал ничего, кроме раздражения…
        Точно - игровички!
        «Это же клуб игровиков, - понял я. - Вот куда они меня спровадили, предатели! Ну, Ники!»
        Теперь, когда все прояснилось, я был готов уйти. Но Ники все еще слушала старого трепача. А бросить ее здесь и свалить, не попрощавшись, - учитывая, что она и пришла сюда только ради меня, - было неловко.
        Я все еще раздумывал, как поступить, когда в кафетерии возник самый натуральный призрак. Высокая, тонкая и бледная девушка в белом - с ног до головы ни единого яркого пятна. Гостья застыла в дверях, оглядываясь в поисках свободного места. Среди галдящих игровичек она выделялись как лебедь в вороньей стае. Потом она заметила, что я ее разглядываю, и тут же направилась в мою сторону.
        - Привет! У тебя не занято?
        Я гостеприимно убрал со свободного стула джинсовую куртку.
        - Лигейя, - представилась она, усаживаясь. - Что-то раньше здесь тебя не встречала.
        - А я тут в первый раз, - сообщил я.
        Лигейя была очень хороша собой, но бледность делала ее похожей на фарфоровую куклу. Светлая кожа прямо-таки светилась изнутри, серые глаза смотрели приветливо и как-то печально. При виде этих глаз сразу становилось понятно, что передо мной не девчонка, а молодая женщина, может даже, лет тридцати. Одета Лигейя была в строгом экологическом стиле: льняная блузка, длинная холщовая юбка и веревочные сандалии без каблуков. Вся ее внешность вызывала ассоциации с чем-то чистым и холодным… А еще у нее были потрясающие светлые волосы. Толстенная пепельная коса, перекинутая через плечо, исчезала под столом, касаясь кончиком пола. «Это ж сколько лет надо такую косищу растить! - восхитился я. - Наверно, мама с бабушкой стричься не разрешали…» Мне так и представилась тихая домашняя девочка, много лет запоем читавшая сказки, а потом романтическое фэнтези, чтобы однажды попасть в игровую тусовку и окончательно уехать крышей в мир своей мечты…
        - Сразу видно, что ты тут новичок, - произнесла Лигейя. - И как, нравится?
        - Не особо…
        - Знаешь, поначалу тут никому не нравится. Это ужасное, леденящее чувство, когда подходишь к двери…
        Я пожал плечами, не совсем понимая, о чем она.
        - Помню, когда я в первый раз увидела вход, меня мороз продрал по коже, - задумчиво продолжала Лигейя. - Не поверишь - испугалась! Понимала, что сейчас сделаю шаг - и останусь совершенно беззащитной… Хотя у меня не было оснований думать, что мне кто-то угрожает, но привычка… Никогда в жизни не испытывала такой неуверенности! Но потом я подумала - если клуб устроен именно так, на это ведь наверняка есть причины, правда? Как глупо будет, если я потопчусь перед дверью, развернусь и уйду… Тебя такие мысли не посещали?
        - Посещали, - буркнул я.
        Хотя первая часть ее речи меня, честно говоря, озадачила.
        Лигейя негромко рассмеялась. Улыбка у нее была очень милая, слегка ироничная. Меня вдруг потянуло на откровенность.
        - Я и сейчас пытаюсь понять - зачем я вообще сюда явился?
        - А что так?
        - Не знаю, о каком страхе ты сейчас говорила, но лично я вообще-то ожидал другой, более серьезной, гм, публики. А тут тинейджеры какие-то, дракантропы, блин… Ну да ладно, какой с них спрос! Но если хочешь знать мое мнение по поводу некоего Идолищева, то я скажу прямо…
        - О, Идолищев - это местная знаменитость! - с энтузиазмом воскликнула Лигейя. - Хочешь пройти его тест на драконность?
        Я прислушался: из лектория все еще доносился зычный бас старого махинатора.
        - Ну давай. Но платить я за него не собираюсь!
        Лигейя порылась в торбе, будто сшитой из старого коврика, достала смятый лист бумаги, расправила его и торжественно прочитала:
        - Вопрос первый! Не хочется ли вам порой запустить когти в своего врага?
        Следующие минут двадцать мы веселились от души. Я старался отвечать честно, но оказался драконом процентов на сорок. А моя новая знакомая вообще тест не прошла.
        - Я не дракон? - произнесла она, с искренним изумлением глядя в тест. - А кто? Что-то Идолищев перемудрил…
        Я внимательно посмотрел на эту тургеневскую девушку в экологическом прикиде и спросил:
        - Слушай, как тебя вообще сюда занесло?
        Лигейя вдруг стала очень серьезна.
        - Я обычно все время сама по себе, - заговорила она, выпрямляя спину и складывая руки на коленях. - Одна да одна. И вот этой весной был жестокий циклон, а я смотрела, как из теплых стран возвращаются птицы… Они летели и летели мимо, сквозь снеговые облака - такие маленькие, теплые, такие беспомощные и упорные, как будто их тянуло что-то невидимое, но необыкновенно сильное. Нечто более сильное, чем любая буря. И мне внезапно подумалось - надо найти кого-нибудь! Я не знаю, откуда пришло это желание. Меня ведь полностью устраивало быть одинокой. Я и вообразить ничего другого не могла. Я не переношу чужих, я не могу подстраиваться, мне дороги мое время и пространство. Я должна быть совершенно свободна, иначе я просто не могу жить… Но тут я поняла, что где-то среди этих мокрых туч есть одна птица… Моя птица. Она мала и слаба, но она упорно летит сквозь опасности, сама не зная куда. А я должна показать ей дорогу… чтобы она долетела…
        На протяжении этого страстного монолога я незаметно отодвигался от Лигейи подальше.
        Нашла себе маленькую птичку, тоже мне. Нет, спасибо! Только чокнутых старых дев мне не хватало!
        - Хм… Это… Если ты рассчитываешь на меня, хочу сказать - я не свободен, - заявил я сразу, чтобы расставить все точки над «i».
        Лигейя осеклась и посмотрела на меня с недоумением. Но тут же рассмеялась.
        - Да я вижу, - ответила она без всякой обиды. - Я тут уже давно сижу и успела изучить всех. Увы, никто не подошел. Тут много очень славного молодняка. Но они ненастоящие. Они только играют.
        - Вот-вот. Детский сад.
        Лигейя очень оживилась.
        - Это ты очень правильно сказал - именно детский сад! Младшая группа. Такие славные птенчики, но никуда не годятся! Я, пожалуй, загляну сюда еще разок через год-два. Может, кто-то из них подрастет.
        Когда она попрощалась и ушла, я даже пожалел ее. Бедняжке ничего не светило.
        Минут десять я спокойно допивал кофе. Мысли блуждали где-то далеко, раздражение ушло. Странное общение со странной девушкой, как ни удивительно, оказало на меня умиротворяющее действие.
        Пора было уже забирать отсюда Ники и уходить.
        Стараясь не расплескать с трудом обретенное спокойствие, я вышел в коридор. И тут же понял, что зря стараюсь. Гомон голосов и табачный смог оглушили меня, как пыльным мешком по голове. Все мои драконьи обостренные чувства задохнулись и исчезли, словно внутри накрепко захлопнулся десяток глаз. Теперь я воспринимал действительность исключительно как человек - причем человек уставший и раздраженный.
        Толпа в коридоре только увеличилась, и я принялся обходить ее по стеночке. Юнцы, перебивая друг друга, взахлеб обсуждали какого-то всеобщего кумира, дракона-экстремала по фамилии Чудов-Юдов. Один парнишка привязался ко мне и начал назойливо выпытывать мое мнение по поводу какого-то подвига этого деятеля. Я сердито отодвинулся и громко заявил, что понятия не имею, чем прославлен Чудов-Юдов, но, судя по его фамилии, он редкостный дятел.
        В коридоре мгновенно воцарилась мертвая тишина; юнцы уставились на меня так, будто не поверили своим ушам, или будто меня вот-вот разразит гром или что-то в этом роде. Их глупые, ошеломленные физиономии рассердили меня еще сильнее. Я шагнул в толпу, собираясь протолкнуться к двери в лекторий, забрать оттуда Ники и уйти (и больше сюда не возвращаться). Толпа сама расступилась передо мной, словно я внезапно заболел проказой, - и прямо перед собой я увидел бледное лицо.
        Это было очень знакомое лицо. Точнее, ненавистная рожа!
        - Какие люди! - медленно произнес я в тишине. - И без охраны! И почему-то без формы! Что, лейтенант, скрываешь под человеческим обликом свою истинную сущность? Вот ты и попался… змеюга!
        Белобрысый мент - он же белый змей-искуситель - попятился и уперся спиной в стену, глядя на меня вытаращенными глазами. Вот, значит, какое бывает лицо у тех, кто встречает наяву свой ночной кошмар.
        Что касается меня - честно говоря, я почти не удивился, когда его увидел. Я очень надеялся его тут встретить. А обычно мои желания сбывались - еще в те времена, когда я был просто человеком.
        Что я чувствовал? Безграничное злорадство. В нашу последнюю встречу, обнаружив себя на полу ментовки с ногой лейтенанта в зубах, я не то что обдумать - даже и почувствовать ничего не успел. Было только одно желание - удрать оттуда побыстрее.
        Зато теперь нахлынула запоздавшая злоба. И жажда мести.
        Сейчас я расквитаюсь с ним за все!
        - Ну, оборотень в погонах, располагайся! Разговор у нас будет долгий и вдумчивый. Присесть не хочешь? - Я быстро оглянулся. - Стульев нет, уж извини, зато вот эта штука тебе больше подойдет!
        Я толкнул его к урне с окурками. Вокруг нас тут же образовалось пустое пространство.
        - Ты чего? - жалобно (и очень тихо) спросил лейтенант. - Перестань… Тут нельзя…
        Я прямо не узнавал прежнего наглого змея. Может, он отвлекает меня, а сам готовится превратиться и напасть? Что ж, я готов сразиться! Хоть со змеем, хоть с человеком - все равно, так даже и лучше…
        Но мент ничего такого не делал, только мямлил и ныл. Когда его не прикрывала милицейская форма, он оказался самым настоящим трусом! Но почему он не пытается хотя бы убежать? Почему не уходит в лимб, не проваливается сквозь пол, не ныряет в стену? Почему не превращается?!
        И тут при одной мысли об этом меня начало трясти. Это было похоже на тот ужас, который умел внушать Валенок, - но сейчас ужасом обдавали мои собственные мысли. «Тут нельзя превращаться», - понял я (или мне подсказали). Стены этого клуба блокировали превращение! Не удивлюсь, если и магией тут пользоваться невозможно.
        Впоследствии Грег сказал мне, что так оно и есть. Именно поэтому (в том числе поэтому) взрослые продвинутые драконы избегают клуба на Лиговском. Они слишком сильно завязаны на магии - настолько сильно, что, лишившись ее, чувствуют себя почти увечными. А молодым драконам терять нечего - они и так ничего не могут и не умеют.
        Лигейя права - место было далеко не такое простое, как мне показалось поначалу.
        Но тогда я отметил эту мысль лишь самым краем сознания. Все внимание было сосредоточено на лейтенанте. Убедившись, что он не удерет, я схватил его за плечо и выволок из толпы в темный тамбур возле входной двери.
        - На этот раз, гад ползучий, - прошипел я, - ты ответишь на все мои вопросы. Во-первых, про своего лорда. Кто он такой? Как его имя? Где его искать? Короче, выкладывай все, что знаешь!
        - Я не…
        - А второй вопрос - про змееныша!
        - Какого еще змееныша? - пискнул он.
        - Моего!!! - заорал я. - Ты ведь в курсе, правда?! Что ей сейчас грозит? В чем опасность?!
        Толпа юнцов задвигалась - кто-то энергично через нее пробирался. Кажется, бармен. Я увидел его рыжую шевелюру, потом пылающие глаза и застыл - они были цвета латуни!
        Мне запоздало вспомнился совет Валенка - помалкивать о дочке в присутствии посторонних драконов. К счастью, в этот момент закончилась лекция Идолищева. Распахнулась дверь лектория, наружу повалил народ, и толпа стала в два раза плотнее. Я воспользовался этим и потащил мента к выходу из клуба. Лучше быстро уйти самому, чем дожидаться, пока тебя выкинут или учинят допрос!
        Лейтенант среагировал на мое движение неожиданно. Он запаниковал.
        - Нет! - Он вцепился мне в руку. - Не надо на улицу! Мне туда нельзя! Меня там…
        Но я был так зол, что даже не заметил абсурдности его поведения. Я знал одно: сейчас мы выйдем во двор, и там я выбью из него все ответы. А потом начищу морду - исключительно для собственного удовольствия!
        На выходе случилась небольшая заминка - по крутым ступенькам, ведущим из полуподвального помещения на воздух, мог подняться только один человек. Мгновение поколебавшись, я вытолкнул мента перед собой. Он, скуля и спотыкаясь, устремился наверх.
        Я отвлекся буквально на секунду - придержал за собой дверь. А когда обернулся, ни на лестнице, ни во дворе, ни в небе никого не было.
        Лейтенант исчез бесследно.
        Глава 3
        НАДО БЫТЬ ВНИМАТЕЛЬНЕЙ!
        Следующим вечером после похода в драконью нору я возвращался с работы - шагал себе не спеша, то и дело поглядывая на небо. Было жарко и душно, парило. На западе над новостройками Лахты клубились сизые тучи. Неужели первая гроза? Пора бы уже! Я с детства обожал грозы. Всякий раз, как слышал вдалеке раскаты грома, в душе нарастало радостное волнение - что-то будет! На этот раз точно будет! (Что именно «будет», я, естественно, понятия не имел.) Есть примета: увидеть радугу - к удаче. А для меня к удаче было увидеть молнию. И еще ужасно хотелось оказаться в самом сердце грозы, чтобы молнии били совсем рядом, в деревья, антенны и фонарные столбы…
        Помнится, бабушка не разрешала торчать во время грозы на улице, гнала в дом, пугала рассказами из жизни: «…а потом нашли того мальчика на балконе мертвого - молния вошла в висок, вышла в пятку, даже ресницы у него сгорели…» «Кла-а-ас!» - восхищенно говорил я, представляя на месте «того мальчика» себя, с головы до пят наполненного нестерпимым для глаз небесным огнем - только, конечно, живого. Более чем живого!
        Вот как, скажите на милость, в туче рождается электрический разряд? Пламя - из взаимодействия воды, ветра и пара? Нет, теперь-то я знал. Но ощущение волшебства от этой небесной алхимии все равно где-то сидело.
        - Эй, Леша! - раздался окрик.
        Я поднял голову и увидел, как из переулка, из-за кустов доцветающей сирени, появляется Ники. В первый момент улыбнулся и тут же нахмурился, вспомнив, что мы с ней в ссоре. На обратном пути из драконьего клуба Ники пилила меня за драку в коридоре и оскорбление Идолищева (хотя это он первый обозвал меня нацистом), пока не вывела из себя. А я, и так находясь в отвратительном настроении из-за побега лейтенанта, не выдержал и наговорил ей всяких резкостей. На том мы и расстались, даже не попрощавшись, друг на друга очень сердитые.
        - Не думай, что я тебя простила! - первым делом предупредила Ники, приближаясь. - Хотя, если хочешь знать, я уже не злюсь. Мне тебя даже жалко.
        «Кто тут кого должен прощать?» - возмутился я, но вслух этого говорить не стал, а холодно спросил:
        - В каком смысле «жалко»?
        - Меня послал за тобой Грег. Желает с тобой побеседовать. Судя по голосу, он о-очень недоволен.
        Я гордо пожал плечами (хотя мурашки по спине все же пробежали).
        - Да пожалуйста. Я все равно прав. Хоть прямо сейчас!
        Странно, что он сам мне не позвонил. Я бы даже сказал - подозрительно…
        - Он и велел - прямо сейчас. Тогда пошли вместе, - как ни в чем не бывало предложила Ники, пристраиваясь рядом. - Только, Леш, давай по дороге заглянем в магазин. Грег попросил купить продуктов для бабки, чтобы она не орала, что мы ее объедаем. Во какой список надиктовал! Я одна не дотащу…
        - Ах, вот оно что, - хмыкнул я.
        Ники лукаво улыбнулась, и я с облегчением понял, что наша размолвка осталась в прошлом.
        «Бабкой» была мамаша Валенка. Я сильно подозревал, что старуха догадывается о том, кто такие на самом деле ее сын и его странные друзья. Но она ни разу даже не намекнула на это. Что, впрочем, не мешало ей всячески крыть Валенка и учить его жизни. К нам с Ники она относилась с неприкрытым презрением. Благоволила она только к Грегу, который обращался с ней как со вдовствующей императрицей.
        Ники достала список покупок и вручила его мне.
        - Кстати… Прочитай-ка его. Ничто тебя в нем не настораживает?
        Я пробежался взглядом по списку. Обычный набор продуктов… Пельмени… Хлеб… Сыр… Но последний пункт меня удивил.
        - А это что? Торт «Птичье молоко»?
        - Угу. Тортик, блин. К чаю! Странно, да?
        - Торт - это серьезно, - подтвердил я. - Я бы даже сказал, зловеще.
        Ники не обратила внимания на сарказм.
        - Интересно, кому он предназначен? - подумала она вслух с хмурым видом.
        - Мне? - невинно предположил я.
        - Ха-ха, очень смешно.
        - Бабке - метнуть в Валенка?
        - Заткнись! Нет, Грег определенно кого-то ждет в гости!
        - Думаешь, женщину?
        - Похоже на то, - мрачно сказала Ники. - Я это сразу заподозрила!
        - Да ты не расстраивайся раньше времени. Может, это просто его старая боевая подруга.
        - Ну-ну.
        - Или он решил взять еще одну ученицу, более перспективную…
        - Знаешь что?! - начала заводиться Ники.
        - А что это у тебя за спиной? - ловко перевел я разговор на другую тему.
        - Где? - Ники стремительно развернулась. - Тьфу на тебя! Что, сам не видишь? Футляр для скрипки.
        - Зачем?
        - Ты разве не знаешь, что я готовлюсь поступать в консерваторию?
        Нет, этого я не знал.
        - А почему туда?
        - А почему бы и нет? - подбоченилась Ники. - Ты что-то имеешь против скрипки?
        - Нет, что ты! Скрипка мне очень нравится! Но ты же вроде играла на гитаре…
        - Скрипка гораздо лучше гитары, - ответила она резко. - Гитара, она создает настроение. А скрипка… она сама играет на тебе, как на музыкальном инструменте. Словно скальпелем - прямо по венам…
        «Интересно, где она это вычитала?» - подумал я и ответил:
        - Смотря как играть. Не, скрипку я уважаю. Скрипка - это серьезно. Как это у Павича: вы действительно хотите подарить дочке скрипку? А вы знаете, что выучиться играть на скрипке - это как вспахать поле отсюда до Белграда и обратно три раза?
        - Купите ей лучше барабан, - подхватила Ники.
        - Там не было про барабан, - возразил я.
        Мы рассмеялись.
        - Ну и вообще, - добавила Ники застенчиво. - Грег однажды сказал, что ему нравится слушать скрипку.
        - Ха! С этого и надо было начинать.
        За разговором мы сами не заметили, как пришли на Яхтенную. В супермаркете на углу возле дома Валенка мы набрали два огромных пакета снеди. Тащил их, естественно, я. Ники несла перед собой воздушный тортик, глядя на него с ревностью и неприязнью.
        - Значит, ты будущая скрипачка, - возобновил я разговор, чтобы отвлечь ее от мрачных мыслей. - А Валенок по жизни чем занимается?
        - Не знаю, что-то с железом.
        - С компьютерным?
        - Не, с машинами. Сам разве не обращал внимания? У него постоянно то руки в масле, то джинсы в солярке…
        - Не обращал. А ты всегда обращаешь внимание на мелочи?
        - Стараюсь, - серьезно ответила она. - Грег велел обращать. У меня другой курс обучения, не такой, как у тебя.
        - Какой? - заинтересовался я.
        - Хм… скажем так, с акцентом на разведке.
        Ники оглянулась.
        - Вот, например, та машина…
        Она указала на длинный черный автомобиль, выезжавший из подворотни на другой стороне улицы. Как раз когда я на него взглянул, он выворачивал на проезжую часть и через мгновение укатил в противоположную от нас сторону.
        - Что ты заметил? - спросила Ники.
        Я пожал плечами.
        - Ничего особенного. Машина как машина. Черная. Видимо, дорогая.
        - Я видела ее ровно столько же, сколько и ты. Ну, может, на секунду дольше. Какой она марки?
        - Ну… «мерс»? - бросил я наугад.
        - BMW, «семерка»! - сообщила она. - Номер?
        - Да какой номер, ты чего! - засмеялся я.
        - А я заметила первую букву и три цифры.
        Ники назвала их с торжественным видом.
        - Сколько человек в машине?
        - Погоди, - я напряг память и вспомнил: - Там же стекла были тонированные!
        Не успел я порадоваться тому, что не упустил такую важную деталь, как Ники заявила:
        - Ну и что? Любые тонированные стекла пропускают свет. Кажется, затемнение не больше сорока процентов, по закону… не помню. Короче, пассажиров ты тоже не заметил.
        - А ты, можно подумать, заметила!
        - Конечно, - кивнула Ники с отвратительно самодовольным видом. - Не было там пассажиров. Только водитель.
        - Можешь говорить что угодно - все равно не проверить. Машина-то уехала!
        Это была выходка обиженного мальчика, и Ники отнеслась к ней снисходительно.
        - Ты же не думаешь, что я вру, - сказала она спокойно. - Прекрасно знаешь, что все это правда.
        Мне стало стыдно. А главное - досадно, что я не заметил вообще ничего! Кроме того, что машина была длинная и черная. Да любой школьник заметил бы больше! Позор!
        - Подожди-ка секундочку, - сказал я, ставя пакеты с едой на асфальт.
        - Что ты затеял?
        - Не трогай меня.
        Я глубоко вздохнул, прикрыл глаза и сосредоточился. В точности как тогда, в марте, когда застыл посреди улицы, пытаясь вспомнить, что за символ промелькнул на моем мониторе… И довспоминался до того, что практически остановил время. И заодно все движение на Савушкина. И ввел в транс светофор и десяток пешеходов…
        К моему удивлению, повторить это оказалось не так уж сложно. Вдох, выдох, и я снова выпал из окружающей реальности, секунда за секундой восстанавливая в памяти те несколько мгновений, пока машина выруливала из двора. Картинка постепенно замедлилась и теперь неторопливо прокручивалась передо мной, как на покадровом просмотре.
        Я видел такие мелочи, на какие никогда не обращал внимания: каждое пятнышко пыли на сияющих литых дисках… Мельчайший потек бензина возле крышки бензобака…
        Легко прочитал весь номер… Номер был специальный. С виду вроде ничего особенного, но вот это сочетание букв и цифр… Слыхал я краем уха об этих номерах. Такие машины никогда не останавливают гаишники. И отдают честь - потихоньку, чтоб никто не заметил.
        Разглядел и водителя - точнее, шофера, потому что это была не его машина. Увидел и кое-что еще.
        - Короче, - сказал я, открывая глаза. - Машина бронированная. Ты, конечно, можешь сказать, что я сочиняю, - все равно уже не проверить…
        Ники внимательно слушала.
        - А как ты определил?
        - Ну, это видно. По тому как едет, например, - она слишком тяжелая…
        - А номер вспомнил?
        - Конечно, - я назвал три цифры и две буквы.
        Ники захлопала в ладоши.
        - Правильно!
        - Водитель, - продолжал я. - Он, скорее всего, военный. Хотя обосновать я не могу. Думаю, заметил какие-то мелочи, но сейчас не могу их объяснить даже сам себе.
        - Ну а еще что? - с нетерпением спросила Ники.
        Такое ощущение, что новость насчет шофера ее не заинтересовала и не удивила.
        И тут - чувства все еще были обострены - у меня шевельнулось подозрение. Но я продолжал:
        - И самое интересное. На лобовом стекле - пропуск.
        Ники затаила дыхание.
        - Откуда ты знаешь? Ты же не мог видеть стекла, она выезжала к нам боком!
        Я пожал плечами.
        - Ну вот смог как-то.
        - Что там на пропуске?!
        - Герб… Название ведомства… И фамилия.
        - Какая? - почти шепотом спросила Ники.
        Я развернул ее к себе и таким же шепотом ответил:
        - Ники, скажи мне, чья это машина?
        Она моргнула и попятилась. Но я успел понять по ее глазам - она знала.
        - Леша, ну откуда мне…
        - Не ври.
        - Ладно, расскажи мне, что там за фамилия, а я скажу тебе про машину.
        - Ники, я ничего не скажу, пока не услышу ответ, - устало произнес я, поднимая с асфальта пакеты.
        - Я правда не знаю! Но догадываюсь. Я как-то давно спрашивала Грега, есть ли у него машина. Он сказал: «служебная».
        - Служебная? - повторил я.
        Интуиция подсказывала, что Ники угадала. Это была машина Грега. Но в таком случае…
        - А теперь фамилия и ведомство! - напомнила Ники нетерпеливо.
        - Не скажу, - ответил я. - Если Грег ничего не рассказывает сам, значит, у него есть основания скрывать информацию. А шпионить за ним… Ну, блин! Это просто некрасиво. И нечестно. Не говоря уж о том, что это может быть опасно. Ники, ты сама все понимаешь…
        Ники скисла. Она в самом деле все понимала. Но любопытство и желание раскопать что-нибудь о Греге были сильнее. Особенно в присутствии зловещего тортика.
        - Ну и не надо, - буркнула она и ушла вперед.
        Зря она огорчалась. Все равно я и не смог бы рассказать ей ничего конкретного - ни про фамилию, ни про ведомство. Потому что не разглядел их. Все-таки машина ехала к нам другим боком.
        - Сегодня утром я получил письмо по электронной почте. От некоей Лигейи, - сказал Грег, как только мы с Ники занесли покупки на кухню и переложили еду в холодильник.
        Бабки дома не было, Валенка тоже. Грег сидел за кухонным столом, застеленным выцветшей клеенкой, и что-то читал с экрана ноутбука.
        - Кто это? - спросили мы с Ники в один голос.
        Грег оторвал глаза от монитора и пристально посмотрел на меня.
        - Уже забыл? Она утверждает, что познакомилась с тобой вчера в клубе.
        - А, та Лигейя, которая «вообще не дракон»!
        Я живо вспомнил слегка чокнутую, но приятную старую деву - а потом и все остальное, далеко не такое приятное - и принялся, не жалея эпитетов, описывать клуб и тамошнюю публику. И про жуткую дверь, и про обкуренных юнцов, и про хама и стяжателя Идолищева, и про Лигейю, которая пришла найти себе маленькую, но гордую птичку…
        Грег вначале иронически улыбался, потом перестал, а когда речь дошла до моего спора с Идолищевым, выражение лица у него стало озабоченное.
        - Зря я тебя туда пустил! - с досадой сказал он. - Вероника, почему ты за ним не присматривала?
        - Я на него шипела-шипела, но ведь не могу же я ему рот заткнуть, - попыталась оправдаться Ники. - Потом они с Идолищевым сцепились - что я, буду между ними кидаться? Тем более Леша почти сразу вышел…
        - Куда он пошел дальше и что он там делал? - прокурорским тоном спросил Грег.
        Ники поникла.
        - Почему я должен узнавать подобные новости от посторонних?!
        - Грег, погоди! - вмешался я. - Хватит уже орать на Ники! Может, объяснишь, что такого случилось?
        Грег вогнал меня взглядом в дрожь.
        - Ты вел себя в клубе как идиот, - сказал он уже спокойно. - Не понимал, кто перед тобой, что ему надо, с какой целью затеян разговор… Еще хорошо, что твоя последняя собеседница была настроена миролюбиво.
        - Так она ко мне не клеилась?
        - Конечно, нет.
        - А что она делала?
        - Искала ученика.
        - Гм… Она была драконом?
        - Разумеется. Другие туда не ходят. Просто не найдут вход.
        - Но там было полно людей!
        - Куколок.
        - Людей, - настаивал я. - Неужели я не сумел бы отличить людей от куколок, и уж тем более драконов?
        - Не распознал же ты Лигейю, - возразил Грег. - Стены клуба блокируют любую магию. В целях безопасности его посетителей - в первую очередь друг от друга. Но у тебя всегда остаются мозги, которыми неплохо бы иногда пользоваться.
        - А бармен?! - вспомнил я. - У него были оранжевые глаза с вертикальными зрачками! Почему я сумел их увидеть?
        - Да потому что это их клуб, - ответила Ники. - Они его держат.
        - Кто «они»?
        - Желтый клан.
        Я не нашелся что сказать. Чувствовал я себя крайне глупо. Почему Лигейя не сказала мне, кто она такая? Зачем морочила голову с этим дурацким тестом? «Ты тоже это почувствовал на входе? Полностью беззащитный…» - вспомнил я ее слова. Ничего я не почувствовал! Я вообще не понял, о чем она говорила. Не понял, что она изначально говорила со мной как с равным. Как дракон с драконом. А я-то хорош! «Извини, я не свободен…» Тьфу!
        - О чем она тебе написала? - спросил я Грега, мучаясь от стыда.
        - Лигейя была очень любезна. В письме она спрашивала, в курсе ли глава клана, что его ученик болтается без присмотра и несет опасную чепуху в присутствии весьма неприятных личностей, - с каменным лицом сообщил он. - С ее стороны это чистейшая благотворительность. И теперь по твоей милости я ее должник.
        - Ничего не понял, - искренне сказал я.
        - Судя по тому, что мне написала Лигейя и рассказала Ники, ты умудрился оскорбить как минимум двух влиятельных драконов. Странно, что тебе позволили оттуда уйти.
        М-да. Понятнее не стало. Ну, первый дракон - это, видимо, Идолищев (хоть я и не припомню, что оскорбил его, - скорее наоборот). Для куколки он, мягко говоря, староват. В этом аспекте вся его лекция с платными семинарами по обретению драконьей сущности выглядела не просто как надувательство, а как циничный жесткий стеб. Но кто второй? Неужели змеюка-лейтенант? Но Грег сказал: «влиятельный»…
        Единственное, что мне вспомнилось, - окаменевшие от потрясения лица юнцов, когда я обозвал дятлом какое-то чудо-юдо… Которого там даже не было. Видимо, Грег говорил о нем.
        Но меня как раз это совсем не беспокоило. Я с тревогой ждал, когда же он заведет речь об учиненной мной драке. Наконец, мне пришло на ум, что он вполне может о ней и не знать. Лигейя ушла из клуба раньше, чем я встретился с ментом, и, соответственно, ничего о нем не знала. А когда Ники вышла с лекции, я уже вытащил его на улицу… Я повеселел и решил пока молчать. Спросят - скажу. А раз не спрашивают, зачем давать Грегу лишний повод для ругани?
        - Во-первых, я никого не оскорблял, - гордо заявил я. - Во-вторых, меня не предупредили. Я думал, там вообще нет драконов. Ну кроме бармена. Но его я вроде не оскорблял. Только намекнул, что кофе полное де… в смысле не очень качественный…
        Грег покачал головой.
        - Ох, Алекс! Не мешало бы тебе вести себя поскромнее…
        - Я всю жизнь был скромнягой и милым парнем. Надоело!
        - Ты считаешь, что теперь можешь позволить себе быть гордым? Нет, меня это как раз не удивляет… Гордость - общее свойство всех драконов. А еще у них очень хороший слух. И память, кстати, тоже. Ты в курсе, что драконы ничего не забывают? Что в отличие от людей годами держат в памяти каждую мелочь?
        Я решил больше не спорить. Тем более мне в самом деле стало слегка стыдно за свою болтливость. Но не очень. Ведь я говорил то, что думал! Почему я должен скрывать свои мысли?
        - Я ничего не имею против гордости, - повторил Грег. - Просто мне будет немного жаль, когда тебя убьют.
        - Что значит «когда»? - насторожился я.
        - С твоим характером это только вопрос времени.
        В разговоре возникла пауза. Грег смотрел на экран ноутбука, я размышлял над его словами.
        - Все равно я не собираюсь ни перед кем прогибаться, - сказал я наконец. - Особенно перед старыми хрычами, которые ничем не заслужили мое уважение, а претендуют на него. Я просто не могу. Раньше мог бы промолчать, но теперь… я изменился. Но, Грег, умирать я тоже не хочу! Что мне делать?
        - Учиться, - подсказал он. - Чтобы в следующий раз ты смог хотя бы понять, кто перед тобой, прежде чем начнешь трепать языком. Придется провести тебе несколько уроков… драконологии.
        «Не драконности - уже хорошо», - подумал я.
        - Вероника, ты тоже участвуешь. Тебе с твоей специализацией надо знать о драконах все до мелочей.
        Ники, приунывшая после отповеди Грега, тут же оживилась.
        - С чего начнем? - спросила она. - Виды драконов? Стихии?
        - С того и другого, - ответил Грег, поднимаясь из-за стола. - Тем более и повод есть. Алекс, иди сюда. Садись на мое место. Ты сейчас очень вежливо напишешь Лигейе, что я приглашаю ее на чай к половине двенадцатого. Ночи, естественно.
        Я промедлил. После всех этих разговоров мне было неловко с ней встречаться.
        - Давай-давай. И припиши в конце пару слов от себя. Кое-кому не мешало бы извиниться за свое поведение, чтобы не возникло проблем в будущем.
        Глава 4
        ГНЕЗДО В ОБЛАКАХ
        Время близилось к полуночи, а гроза так и не разразилась. Глухо погромыхивало где-то на западе, над заливом. В небе громоздились свинцовые облака в несколько километров толщиной.
        - Половина двенадцатого, - сказал Грег. - Валенка где-то носит - ему же хуже. Пойдемте, встретим гостью.
        - Все вместе? - удивился я.
        «Взлетная площадка» на балконе была довольно-таки тесной. Я-то знал. Я запомнил ее гораздо лучше, чем хотелось бы…
        - Мы поднимемся на крышу. Надо оказать гостье почет. Вероника, ты готова?
        - Сейчас, только куртку накину, а то там дождь собирается…
        - На крышу? - пробормотал я нервно.
        Как я, интересно, туда попаду?!
        Они что, забыли, как я проторчал на этом балконе целую ночь, но так и не смог оторвать руки от поручней?
        Но все прошло как-то само собой. Не успел я выйти на балкон и как следует испугаться, как Грег взял меня за плечо и рванул наверх с такой силой, что дыхание перехватило, - а в следующий миг мы втроем уже стояли на краю крыши, на огромной высоте. Валенок жил на последнем, пятнадцатом этаже. На этот раз, к счастью.
        Наверху было сыро, сумрачно и очень ветрено. Крыша многоэтажки казалась заасфальтированным стадионом в белых пятнах голубиного помета. Над ней, как в ускоренной съемке, неслись на юго-восток сизые тучи. Над Крестовским облачное течение почему-то поворачивало, словно огибая невидимое препятствие в небе, и устремлялось на северо-запад. Я хотел обратить внимание Грега на странное атмосферное явление, но он как раз заговорил сам. И совсем о другом. Видимо, урок драконологии начался.
        - Пока у тебя проявлены только способности к огню, - голос Грега то и дело терялся в свисте ветра. - Но это мало что значит. Дракон - существо универсальное, он владеет магией всех стихий. Огонь, вода, воздух, земля. Но конечно, у каждого из нас есть предпочтения.
        - И предрасположенность - она зависит от вида и стихии, - уточнила Ники.
        Видимо, «происхождение видов» они уже изучали до меня.
        Крыша едва заметно дрогнула под ногами. Я напрягся, отступил от края и уловил движение за спиной. Резко обернулся - и очень вовремя. Еще мгновение, и я стал бы жертвой дружеской шутки Валенка. Последней в моей жизни. В этом я почти не сомневался!
        - Здорово, - осклабился он, протягивая лапищу. - Сам взлетел? А ну покажи, как!
        Я быстро переместился так, чтобы не стоять между ним и краем крыши. Так, на всякий случай.
        - Ты где шлялся? - спросил Грег довольно сурово.
        - Я уже давно тут сижу. Наблюдаю за замком, - сообщил Валенок без тени раскаяния. - У него, похоже, пробои в системе безопасности. Видишь эти синие сполохи? Ложно срабатывают на шквальный ветер. А настроить, видимо, некому…
        - Любопытно, - сказал Грег, глядя в небо. - Думаешь, она не сама ставила безопасность гнезда?
        - Могу поспорить, нет…
        Я слушал этот разговор в глубоком недоумении. Ну, сполохи я, допустим, видел - хаотические вспышки в облаках где-то над Крестовским островом. Но о каком замке они болтают? Вокруг не было ничего, кроме серого моря, серого неба и сырого пронизывающего ветра.
        - А вот и она, легка на помине! - Валенок указал куда-то в небеса.
        Мы как по команде подняли головы. Я всматривался в тучи, пока не заслезились от ветра глаза. Но так и не смог увидеть в их холодном кипении ничего похожего на дракона.
        - Вон там, над стадионом, - подсказал мне Валенок.
        - Где?!
        Наконец я понял, куда он показывает. Размытый, подвижный, постоянно меняющий свои очертания силуэт купался в огромном облаке, сам похожий на облако. Я бы никогда в жизни его не разглядел сам. На фоне грозового неба он отличался только странным металлическим блеском. Чем дольше я вглядывался, тем отчетливее видел извивы серебра среди туч, похожие на белые вспышки молний. Редкие, хаотичные отблески, словно холодные зарницы, - то тут, то там… И понемногу высветились острые крылья в облачной кисее, длинное тонкое тело, гибкая шея и хвост, похожий на зазубренный сверкающий хлыст…
        - Как красиво! - очарованно проговорила Ники. - Она же серебряная!
        - Повезло тебе, Леха, - заметил Валенок. - Ты, смотрю, вообще везучий. Прийти в клуб, начать там оскорблять всех подряд и сразу нарваться на серебряного дракона, которые бывают в городах раз в сто лет и готовы прощать все, что угодно…
        - Я сразу понял, что она серебряная, едва получив письмо, - сказал Грег. - Это, пожалуй, единственный вид драконов, которых можно назвать добрыми - в человеческом понятии. Все прочие не отличаются альтруизмом. «Я сам и мой клан» - вот все, что их интересует. Вероника, что ты знаешь о серебряных драконах?
        - Ты уже сам почти все рассказал, - ответила Ники, не сводя глаз с неба. - Они такие странные: не только к другим драконам добры, но даже к людям. Потому что считают их всех потенциальными куколками, ха! Иногда доходит до того, что они дружат с людьми. Что еще? Боевыми не бывают никогда, зато лучше других разбираются в магии. Живут в облаках…
        - Как в облаках? - не поверил я.
        - Да, прямо в них. Вьют там гнезда из туч.
        - Непонятно только, почему она прилетела именно сюда, - сказал Грег. - Драконы этого вида терпеть не могут крупные города.
        - И на фига ей такая мощная летучая крепость, если она не поддерживает ее в рабочем состоянии? - проворчал Валенок. - Не будь она серебряной, спросил бы - с кем она собирается воевать?
        - Только попробуй! - предупредил Грег.
        - Может, ветер случайно занес сюда ее гнездо? - предположила Ники.
        - Да как же, случайно! - возразил Валенок. - Прилетела искать ученика и пригнала свое гнездо сама. Ишь, «ветер занес»… Ты хоть представляешь себе, что такое воздушный замок? Это штука покруче линкора «Айова»!
        Я не знал, что это за линкор такой, но спросить постеснялся. Зато, кажется, догадался, какое невидимое препятствие огибал поток облаков. Грянул гром, и внутри огромной, почти черной снизу тучи вспыхнула синяя зарница, сразу за ней еще одна, потом еще…
        Воздушный замок! Все равно он выглядел как туча. Пусть размером с Эверест и странная, но туча…
        - Валенок прав, - подтвердил Грег. - Воздушный замок такого размера и уровня защиты, потерявший управление, так же опасен, как тайфун. Но драконы воздуха очень сильны в управлении погодой…
        - В самом деле, - воскликнула Ники. - Я утром слышала в маршрутке прогноз погоды, и там было сказано - «тепло и ясно»! А тут весь день ходят тучи, громыхает, вон дождь холодный пошел…
        - Облака, туман, дождь - это их рабочий материал. Они ходят по облакам, как по земле. Что мы и наблюдаем…
        Я не запомнил момента, когда серебряный дракон превратился в женщину. Успел только зажмуриться, чтобы не ослепнуть от ударившей рядом со мной холодной молнии. А когда открыл глаза, передо мной стояла Лигейя.
        И вот чудеса - она выглядела почти так же, как в клубе, но показалась мне нереально красивой. Волосы отливали серебром. И глаза тоже. А унылый экологический прикид превратился в одеяние из лунного света и туманных завес. Но одно осталось по-прежнему: от нее так же веяло космическим холодом и неземной чистотой.
        - Здравствуй, Черный лорд! - весело сказала Лигейя, кивая сначала Грегу, а потом мне. - Привет, птенчик. Получила твое милое письмо…
        - Уж постарался, - буркнул я.
        - Извини, что мы навязались, - начал Грег.
        - Пустяки! - беспечно махнула рукой серебряная красавица. - Завтра я все равно улетела бы, и когда вернулась - кто знает? Может, через год, может, через сто! Кто знает, в какую сторону подует ветер?
        Говорила она только с Грегом и со мной. А Валенка и Ники полностью проигнорировала. Даже не взглянула в их сторону.
        - Вот приятный сюрприз! - сказала она, глядя на меня нежным взглядом. - Не ожидала увидеть тебя так скоро!
        «И пусть Грег еще раз скажет, что она меня не клеит!» - подумал я, а вслух спросил:
        - А ты нашла свою птичку, Лигейя?
        Грег незаметно наступил мне на ногу. То есть это со стороны было незаметно, а так я перекосился от боли.
        Лигейя рассмеялась.
        - Не одергивай птенчика, не то никогда не научится летать сам!
        - За этим-то мы тебя и пригласили, - почтительно произнес Грег. - Кстати, не хочешь выпить чаю с тортом, прекрасная Лигейя?
        - С «Птичьим молоком», - уточнила зачем-то Ники, таращась на нее во все глаза. Кажется, от переизбытка новых впечатлений она совершенно забыла о ревности.
        - С тортом? Как трогательно! Сто лет никто не приглашал на торт! Но сначала - полетаем! Погода сегодня великолепная! Какие роскошные грозовые фронты над заливом!
        Лигейя всплеснула руками, словно переполненная эмоциями, и воскликнула:
        - Приглашаю вас ко мне в гости!
        - Туда?! - Я в ужасе уставился наверх. - В облачное гнездо?
        - Гнездо? О, нет - замок! Я потратила на его возведение и доработку уже больше четырехсот лет. Работы еще непочатый край: собираюсь возвести стратосферные башни и мобильный невидимый портал на поверхность, чтобы не летать туда-сюда каждый раз, как захочется прогуляться по тверди. Но там уже сейчас есть на что посмотреть…
        - А демонтировать внешнее кольцо молний не собираешься? - вкрадчиво спросил Валенок. - Хотя бы третье нижнее?
        Лигейя повернулась к нему и некоторое время молча разглядывала. Выражение лица у нее было как у греческой статуи - абсолютно бесстрастное. Но под этой маской я вдруг уловил настороженную неприязнь.
        - Зачем? - спросила она холодно.
        - А оно у тебя неисправно. Или хочешь, поковыряюсь в нем, - прямо-таки проворковал Валенок, игнорируя недобрый взгляд Грега. - Гляну, что можно сделать…
        - Исключено. Вихри молний - все три кольца - прекрасно выполняют свою функцию. Они создают заслон, пройти через который могу только я и мои гости. И конечно же я никому не позволю «ковыряться» в системах безопасности. Даже с самыми благими намерениями.
        - Смотри, долбанет кого-нибудь не того - мало не покажется, - обиженно сказал Валенок. - Помнится, мои друзья продали черным пару списанных «сушек», так эти обезьяны в первый же день одну из них прямо в диспетчерскую башню…
        «Какие интересные у Валенка друзья», - отметил я. Потом взглянул на Лигейю и понял, что еще одна реплика Валенка - и она просто улетит отсюда.
        Грег собрался что-то сказать, но ситуацию неожиданно спасла Ники.
        - Э… хм… можно вопросик? - спросила она застенчиво.
        - Да? - повернулась к ней Лигейя, словно впервые ее заметив.
        Я увидел, как ее прозрачные серые глаза расширились от удивления.
        - Кто ты, девочка?
        - Я дракон, а что, не видно?
        - Нет, - ответила Лигейя. Тень недовольства на ее лице сменилась любопытством. - Но спрашивай.
        - Ты прислала Грегу электронное письмо. У тебя там, в тучах, и Интернет есть?
        - Конечно. Беспроводной. Как же иначе я узнаю прогноз погоды? Ну так что, полетели? Ты тоже, девочка, если, конечно, умеешь. А потом, если кое-кто замерзнет и простудится, - Лигейя лучезарно улыбнулась мне, - полетим греться к вам на чай. Как вам такой план действий?
        - Великолепно! - поддакнул Грег.
        Валенок покосился на него и благоразумно промолчал.
        - Класс! - прошептала мне Ники. - Вот нам повезло! Попасть в настоящий воздушный замок! Мне-то Грег таких интересных уроков не проводил…
        - В воздушный замок, - повторил я, чувствуя, как колени начинают предательски дрожать.
        Лигейя заметила мою неуверенность.
        - Ты не думай, у меня там есть твердая площадка! Где бы я иначе хранила свои груды золота и ноутбук? - спросила она лукаво.
        Я ответил ей деревянным смехом. Мне было не до веселья. Проклятие, на этот раз от полета отвертеться не удастся! Когда я думал о том, что сейчас придется лететь - предварительно спрыгнув с крыши, - я сразу забывал, что я дракон, и снова становился стопроцентным человеком. Причем человеком, который панически боится высоты.
        Но показать страх перед Лигейей я не мог. Не мог - и все.
        Я едва заставил себя подойти к краю плоской крыши. Под ногами разверзлась пропасть. Голова закружилась, засосало под ложечкой. И сколько я ни напоминал себе, что я дракон - все нормальные драконы летают! - мне было так же страшно, как той ночью. Еще страшнее, потому что тут не оказалось даже ограждения.
        Сердце колотилось, по спине потек пот. Краем глаза я отмечал, как члены Черного клана один за другим срываются с края крыши и, превращаясь, ныряют в небо. Я оставался последним. Глубоко вздохнув, я пошел вслед за Грегом. Уже готовясь превратиться, тот обернулся, видимо, почуяв недоброе. Но опоздал. Зажмурившись и раскинув руки, я кинулся в пропасть. Ветер наполнил мой распахнутый рот и вбил обратно рвущийся наружу крик. Нескольких долей секунды мне хватило, чтобы осознать страшное.
        Я не превратился.
        Боже мой! Я не летел, а падал, как мешок с картошкой, беззвучно крича и по-дурацки раскинув руки. С телом не происходило никаких трансформаций.
        На самом деле я даже не успел толком испугаться. Просто подумал: «Вот и все…»
        Над самой землей воздух вдруг стал вязким, как смола. Падение замедлилось, и я повис в пустоте метрах в двух над муниципальным мусорным бачком.
        Сердце пропустило удар. Только сейчас я понял, что чудом спасся от смерти. В тот же миг вязкость воздуха исчезла. Я рухнул на крышку бачка, больно треснувшись о железный край, и скатился вниз, на грязный асфальт, где остался лежать без сил, дыша как загнанная лошадь.
        Из-под полуприкрытых век я увидел, как земли коснулись три пары ног: «казаки» Валенка, начищенные ботинки Грега и усаженные заклепками модные сапоги Ники.
        - …знаете, вы сначала потренируйтесь с ним, что ли, - озабоченно произнесла Лигейя. - Я бы не хотела, чтобы такой перспективный птенчик разбился на моих глазах…
        - Лигейя, у меня нет слов! - прочувствованно сказал Грег. - Твоя магия превыше похвал! Я твой должник вовеки!
        - Пустяки, магия воздуха - это же моя специальность! Вот мобильный портал строить гораздо сложнее…
        Я так и лежал, уткнувшись носом в гнилые картофельные очистки. Никто даже не попытался помочь мне подняться или проверить, как я там, цел или нет.
        Ники и Валенок молчали. Грег продолжал извиняться:
        - Мне крайне неловко! Прости за беспокойство! Кто же знал…
        - Ну что ты, какое беспокойство! Птичку жалко… Ладно, прощайте!
        * * *
        Полчаса спустя мы мрачно сидели на кухне у Валенка. Шумел, закипая, чайник; перед нами на столе стояла нераспечатанная коробка с тортом. У Ники был вид откровенно разочарованный. Злилась на меня: когда ей еще подвернется возможность побывать в облачном замке?! Валенок сидел в углу, скромный и невыразительный, словно крокодил в спячке. Мне же было дико стыдно.
        - Лигейя сегодня спасла тебе жизнь, - бесцветным голосом говорил Грег, вертя в руках чайную ложечку. - В последний момент бросила заклинание антигравитации. Никто из нас не успел бы. Никто даже не ожидал подобного. Все равно что выпасть из гнезда и разбиться! Пятнадцать этажей - это же просто нелепо, это не высота!
        - Для человека хватит, - буркнул я.
        - Ты же не человек! А чуть не погиб из-за полной ерунды, - сказала Ники сердито. - И нам все планы обломал!
        - Что случилось? - спросил Грег. - Почему ты не превратился?
        На меня уставились три пары глаз.
        - Я же не нарочно, - промямлил я, отворачиваясь. - Я даже на карусель «ромашка» по доброй воле не полезу. Я из-за этого и на самолете ни разу в жизни не летал…
        Валенок вдруг откинулся на стуле и разразился хохотом. Он ржал так, будто у него началась истерика.
        - Первый раз вижу такого придурочного дракона! - захлебывался он. - Дракона с аэрофобией, ха-ха-ха!
        - Ты боишься высоты? - удивился Грег. - Почему ты сразу не сказал?
        Я пожал плечами. Кто ж в таком признается?
        - И давно?
        - С детства, - я напряг память и уточнил: - Лет с двенадцати.
        Это была правда. Причем, что интересно, - в младшей школе я, наоборот, так и рвался в небо. Хлебом не корми - дай куда-нибудь влезть повыше да порискованнее. Все деревья, все крыши были мои. Один раз во втором классе даже пытались с Кирей влезть на подъемный кран - хорошо, сторож нас вовремя заметил и согнал. В те времена меня одолевало навязчивое желание летать. Сны о полетах, фантазии о полетах, изобретение волшебных механизмов для полетов и вполне реальные полеты с гаражей и крыш… Один из них оказался роковым.
        - И что тогда случилось?
        - Упал с дерева, - объяснил я. - Треснулся головой. Ничего особенного.
        В самом деле, падение было совершенно рядовым. Я даже не особо расшибся - несколько синяков, сотрясение… Но почему-то именно после этого падения что-то во мне исчезло… или наоборот, появилось. Исчезла тяга в небо. Появился страх.
        - Значит, ничего особенного, - рассеянно повторил Грег.
        У меня возникло подозрение, что он читает мои мысли. Что-то ищет там, но не находит.
        - Это сильнее меня, ничего не поделаешь, - уныло сказал я. - Конечно, мне надо было признаться сразу. Я надеялся, что пересилю себя, но увы… Прости, что подвел тебя, Грег. Все равно с самого начала было ясно, что я никогда не стану настоящим драконом. Рожденный ползать летать не может. Наверно, я вообще тогда не превратился… Так и остался паршивым змеем…
        - Ишь разнылся, - проворчал Валенок. - Да ты и на змея-то не похож!
        Говоря все это, я ожидал чего угодно: что Грег немедленно меня выгонит, что заставит спрыгнуть с балкона еще раз - и я готов был прыгнуть, лишь бы избавиться от этого жгучего стыда… Но он просто смотрел на меня задумчивым, изучающим взглядом.
        Знал я уже этот взгляд. Ничего хорошего он не сулил.
        - Фобии на ровном месте не возникают, - произнес он наконец. - Все это может быть определенным признаком…
        - Признаком чего?
        - Если бы ты был «рожденным ползать», - продолжал он, - у нас был бы совсем другой разговор. Но если дело именно в падении… О котором у тебя почему-то стерты воспоминания…
        - Как стерты?! Но я же помню, как мы с Кирей лезли на клен! И как я с него полетел…
        Я осекся. В самом деле, следующим воспоминанием после героического штурма клена была уже погрузка меня в «скорую помощь». В промежутке, по официальной версии, я валялся без сознания. Всю жизнь я не видел в этой лакуне ничего особенного. И не то случается, когда треснешься башкой об землю. Но если Грег вытащил ее из моих мозгов и считает, что это важно…
        - Важно, - подтвердил он. - И, скорее всего, поправимо. Если… только ты не водяной дракон. Хотя и они летать умеют - только попробуй их заставь…
        - Так, может, ты угадал? - спросил я с надеждой. - Я водяной?
        - Не-а, - злорадно сказала Ники. - Водяные не извергают огонь.
        - Не будем торопиться, - решил Грег. - Подождем немного. Вдруг ты все-таки выправишься сам? Ну а если нет - будем принимать меры…
        Я поморщился. Даже и думать не хотелось об этих «мерах». А у Валенка, наоборот, разгорелись глаза и сразу заработала творческая мысль.
        - У меня отличная идея! - заявил он.
        - Стоп, - угрюмо перебил я его. - Свои идеи оставь при себе!
        - Но это очень хорошая идея! И почти безболезненная…
        - Иди к черту со своими безболезненными идеями! Хватит с меня прошлой!
        - Что за идея? - заинтересовался Грег. - Излагай.
        Я мысленно застонал.
        - Да что там излагать? Пока в Лехе от дракона только огненный выдох. С ним и поработаем.
        Глава 5
        ОГНЕННАЯ ТРЕНИРОВКА
        Вечером следующего дня, после работы, я встретился с Грегом у метро, и мы поехали куда-то на кудыкины горы. Сорок минут с пересадкой, и мы вышли на поверхность посреди совершенно незнакомого мне района. Вдоль забитого машинами проспекта тянулись, уходя в бесконечность, длиннейшие серые корпуса какого-то промышленного гиганта, переживающего не лучшие времена. Циклопические здания с выбитыми стеклами, заборы, украшенные поверху ржавой колючей проволокой… Но, несмотря на полузаброшенный вид, жизнь там все-таки теплилась. Возле проходной нас поджидали Валенок и еще какой-то мужик, который и провел нас через турникет. Еще полчаса блужданий по безлюдным цехам и коридорам, и мы вышли в огромное сумрачное помещение.
        - Что это? - спросил я озираясь.
        Мой голос прокатился эхом под потолком.
        - Полигон, - ответил Валенок.
        - Тренировочный зал одного крупного клана, - уточнил Грег.
        Видимо, раньше здесь было что-то вроде сталепрокатного цеха. Окна имелись только под самым потолком, и те забраны толстой сеткой. Такая же сетка защищала лампы дневного света. У двери на стене висел новенький огнетушитель. Стены черные, закопченные, в бурых пятнах и зеленых застывших потеках. Кроме того, местами железо было оплавлено, будто в цеху бушевал сильнейший пожар. Пол замысловато иссечен глубокими трещинами вперемешку с вмятинами и воронками. Сохранившаяся краска на стенах пошла пузырями. В воздухе висел тревожный, едкий запах. В общем, это помещение явно долго мучили, и не только огнем.
        - Мы арендуем тренировочный зал на сегодняшний вечер, - объяснил Грег, снимая куртку. - Я договорился, нас сюда будут пускать пару раз в неделю. У них сейчас свободно - молодых драконов на воспитании нет, разве что старшие заходят поразмяться…
        - Ну я вас оставляю, - сказал мужик, который привел нас в зал. - Работайте.
        Неожиданно он слегка поклонился. Грег кивнул в ответ.
        Выходя, мужик обернулся и посмотрел на меня пристально, оценивающе.
        «А ведь он тоже дракон!» - понял я вдруг.
        За хозяином зала закрылась дверь. Я выжидающе посмотрел на Грега, на всякий случай держа в поле зрения и Валенка. Тот уже покачивался на колченогом стуле, закинув ноги на обшарпанный конторский стол, который вообще непонятно как тут оказался.
        - Для начала скажи мне вот что, - произнес Грег, присаживаясь на край стола, - ты когда-нибудь пробовал выдыхать огонь до превращения?
        - Конечно, нет! Ха, мне и на ум не приходило… Хотя…
        Я прервался, вспомнив, как весной невероятно обозлился на бабку - квартировладелицу. Тогда у меня вдруг перехватило горло, словно горячей картофелиной подавился: ни вдохнуть, ни выдохнуть. И чуть ли не пар из ушей пошел. Это было похоже на то, что я испытал в подвале, но, конечно, в разы слабее.
        - Значит, разозлился, - повторил Грег. - А когда успокоился, все сразу прошло, да?
        Я подтвердил.
        - Нормально, - подбодрил меня Валенок. - Ярость и запускает огненный выдох. Поначалу у всех так.
        Но Грег выглядел не очень довольным.
        - Сам, в спокойном состоянии, дышать огнем не пробовал?
        - Ну, пробовал.
        - Где пробовал? - уточнил Валенок.
        - Дома, естественно. Но почему-то ничего не получилось.
        - Вот жалость-то! - притворно огорчился Валенок. - Давно в новостях не передавали о взрывах бытового газа!
        - Больше так никогда не делай, - строго сказал Грег. - Дома он пробовал, надо же! Ты помнишь, что было в подвале? Надо сказать, ты меня весьма впечатлил! Чтобы с первого раза расплавить металл…
        - У меня наверняка случайно получилось, я даже не сомневаюсь.
        - Случайно? - Черный лорд взглянул на меня как-то отчужденно. - Я бы сказал, огненная стихия мгновенно признала тебя. Даже слишком легко и быстро…
        - Чего ты боишься? - неожиданно спросил Валенок. - Что он красный, да?
        Грег промолчал.
        - Красный? - удивился я. - В смысле коммунист?
        - В смысле красный дракон, - хохотнул Валенок. - Кстати, этот зал мы снимаем как раз у Красного клана. Отличный зал, наработанный, магическая и противопожарная защита на высоте…
        - Поэтому мы и здесь, - бросил сквозь зубы Грег. - Только поэтому.
        - А что плохого в Красном клане? - заинтересовался я.
        - Не люблю эту породу.
        - А я ненавижу расистов и негров, - подхватил Валенок. - В самом деле, Грег, не парься раньше времени. Огнем дышит с полдюжины видов, не говоря уж об уникумах. Да хоть бы он и оказался красным! Какая разница? Неужели ты не дашь парню шанс?
        - А если убью недоучив?
        - Погодите, - вмешался я. - Если вы о цвете, я же вроде белый.
        - Это ничего не значит, - возразил Грег. - Отсутствие окраски - нормальная защитная реакция для молодого дракона. Как у подростка, знаешь - не выделяться, быть как все - так спокойнее.
        - Типа «вместе мы сила, йоу»! - ввернул Валенок, не совсем в масть.
        - Но ты будешь расти, и понемногу проявится твоя истинная сущность.
        Грег жестом согнал Валенка со стула и занял его место.
        - Ладно, пора начинать. Валенок, познакомь нас со своей гениальной идеей.
        Валенок расправил плечи, и его глаза зажглись нехорошим блеском.
        - Короче, - начал он. - Моя идея проста, как все гениальное. Будем по капле выдавливать из Лехи змея, который не дает ему воспарить над землей. Точнее, не выдавливать, а выжигать! Ну, иди сюда, деточка!
        Я шарахнулся прочь, но недостаточно быстро. Валенок успел начать урок, заехав мне в ухо.
        - Ты что, больной? - взвыл я, тщетно пытаясь уклониться от следующей плюхи.
        - Давай, врежь мне! Два раза предлагать не буду! - заорал Валенок, отвешивая мне тумака.
        - Отвали! Что ты ко мне привязался?
        Я попытался дать ему сдачи, но он играючи отбросил мою руку и вдобавок щелкнул по носу.
        - Спорим на штуку баксов, что ты меня не достанешь!
        Я уже начал сердиться, но тут урок был прерван.
        - Все! - закричал Грег. - Брейк! Валенок, презентация закончена.
        - Да я только начал! - обиделся Валенок. - Дай я его пну раз десять, он тут в огнемет превратится! А там, глядишь, и полетит…
        - Убери его от меня, - попросил я. - Пожалуйста! Не то я за себя не отвечаю!
        - Этого-то я и не хочу, - сказал Грег. - Мне нужно, чтобы ты полностью контролировал и себя, и свое пламя. Понял, Валенок, в чем была твоя ошибка? Иди, отдохни, я сам им займусь.
        Валенок сел и демонстративно закинул ногу на ногу.
        - Но если рассматривать твою идею как тест, - добавил Грег, - то она себя вполне оправдала…
        Они многозначительно переглянулись. Потом Валенок, уже не казавшийся несправедливо обиженным, переложил ноги на стол, развернул какую-то спортивную газету и погрузился в чтение.
        Грег велел мне отойти к центру зала и повернуться к дальней стене. Она была такой угольно-черной, будто я оказался внутри доменной печи. Я перевел дух, размял руки и покрутил шеей.
        - Я готов!
        - Бить тебя больше не будут, - обрадовал меня Грег. - И ничего особенного не жди. Попробуем традиционными, старинными методами. Так, сначала несколько глубоких вдохов… Хм, ты что, умеешь работать с дыханием?
        - Не особенно, - смутился я. - Скажем так, имею представление. Кэндо немного занимался, нас там учили…
        - Это очень хорошо. Тогда тебе будет гораздо проще. Представь огненный шарик размером примерно с мандарин, - заговорил Грег тоном опытного гипнотизера. - Этот шарик находится у тебя в голове, примерно чуть выше гортани. Ощути его жар, попробуй увидеть его свет…
        Я кивнул. Упражнение было мне знакомо. Кажется, что-то из ушу. Или из матушкиной книги про даосов, которая так развлекала меня на даче. В самом деле, то «Дао для домохозяек» начиналось с того же самого огненного шарика. Тогда я даже попытался ради хохмы его представить. Тем более, автор напирал на то, как это легко и просто. Но, конечно же, ничегошеньки не получилось.
        Грег заметил мое разочарование.
        - Я тебя предупреждал - ничего оригинального. Все эти упражнения прекрасно всем известны с давних времен.
        - Так они же не действуют, - пробурчал я.
        - Просто они не про таких, как ты… Точнее, каким ты был раньше.
        - А что изменилось?
        - Да все. Принципы те же, а вот физиология у тебя уже другая. Ну-ка давай. Нам нужен огненный шарик. Представь, как будто он в самом деле понемногу разгорается у тебя чуть выше гортани…
        Тихий, размеренный голос Грега убаюкивал и исподволь зачаровывал. Он так убедительно, с такими подробностями рассказывал про огненный шарик, поселившийся у меня в горле, что я с каждым мгновением сильнее верил, что он и вправду там есть. Я уже чувствовал легкое жжение и видел - не глазами - как где-то, вне моего физического тела, но тем не менее во мне, разгорается маленький веселый огненный сгусток. Он пульсировал, выбрасывая прозрачные язычки пламени, словно щупальца, и прикасаясь ими к моему нёбу - будто пробуя на вкус…
        - Он становится ярче, - доносился издалека монотонный голос, - он становится горячее… Он понемногу опускается вниз, соскальзывая тебе в горло…
        «Он же там застрянет!» - испугался я, услышав последнюю команду.
        Огненный шар был уже размером с хороший апельсин, горячий, как печеная картошка, и такой же тяжелый.
        - Ты не сопротивляешься… Ты расслаблен…
        «Я расслаблен», - повторил я, чувствуя, что дышать с каждым мигом становится все труднее, а в горле печет, будто у меня начинается ангина.
        - Ты позволяешь соскользнуть ему вниз… к сердцу…
        Огненный шар опустился еще чуть ниже и плотно заткнул дыхательные пути. Я дернулся и сглотнул. Огненный шарик резко ухнул вниз - и вспыхнул прямо у меня в горле!
        В глазах потемнело от ужасной боли. Я захрипел, хватаясь за горло обеими руками. Дышать было невозможно, да и нечем - казалось, вместо горла у меня сплошное пламя, что сейчас шея просто сгорит, как сухая деревяшка!
        - Гаси его, гаси! - заревел Валенок, вскакивая на ноги и с грохотом роняя стул.
        - Выдыхай его, выдыхай! Скорее!
        Грег метнулся ко мне, но Валенок успел первым и хлопнул меня по спине так, что чуть не вышиб весь дух.
        Я громко икнул, и у меня изо рта выплеснулось пламя. Грег ловко уклонился от огненного потока, который пролетел в сантиметрах от него и с шипением разбился о пол. Валенок еще раз стукнул меня по спине. Я согнулся пополам и закашлялся. Потом меня начало рвать сгустками пламени. Из носа что-то капало - то ли кровь, то ли напалм.
        Грег сунул мне в руки пластиковую бутылку с водой.
        - На, запей!
        Я глотнул - внутри что-то зашипело. Изо рта, ноздрей и, кажется, даже ушей повалил пар. Глаза покраснели и слезились. Горло горело.
        - Чрррт! Кх-кх-кх….
        - Тебе еще повезло, что глаза не лопнули, - заботливо сказал Валенок.
        Через несколько минут мне полегчало. Горло все еще драло, но главное - я снова мог дышать, На полу - там, куда угодил мой выдох, - осталась еще одна запекшаяся по краям вмятина. Вокруг нее, сияя, скакали многочисленные огненные капли - видимо те, которыми меня рвало. Одна из них прыгнула на штанину Валенку, которая немедленно затлела. Тот, чертыхнувшись, поддал огненный сгусток ногой и ехидно заметил:
        - Мой-то способ был более безопасный!
        Грег подколку проигнорировал - он что-то внимательно рассматривал на полу.
        - Посмотри, как интересно! - обратился он ко мне.
        Капли крови - или огня - выглядели теперь как те самые огненные шарики с мандарин величиной, которые он и просил меня вообразить в самом начале. Только теперь их было много, несколько десятков, и над каждым кудрявился лепесток пламени. Остывая, они становились прозрачными и вскоре беззвучно лопались, как мыльные пузыри.
        - Это называется «громовая жемчужина», - объяснил Грег. - Вот ты ими плюешься и портишь пол, а между тем это средоточие огромной разрушительной силы. Любой алхимик удавился бы за одну такую.
        - Толку-то, - проворчал я, - если их все равно нельзя хранить.
        - Ты их можешь производить, балда! А это дано не каждому дракону!
        Я подумал было, что он опять намекает на что-то неприятное, но нет - мелькнувшая в его глазах отчужденность полностью исчезла. Грег вел себя со мной точно так же, как раньше.
        - Валенок все-таки был прав, - заключил он, вздыхая. - Тебе надо учиться выдыхать пламя. Иначе ты сам себя угробишь. Давай-ка вернемся на шаг назад…
        В общем, он сказал, что начал не с того, и придется вернуться к истокам - управлению пламенем внутри драконьего организма. Дескать, прежде чем испускать пламя, надо научиться полностью его контролировать. И выдал мне еще пару заданий. Такое ощущение, что он шпарил прямо по той матушкиной книжечке. У меня даже закралось подозрение, что он сам ее и написал.
        Но вот что удивительно - на даче ничего не получалось, а тут казалось, что эти задачки написаны специально про меня. Практически сразу я ощутил горячий ток то ли в сосудах, то ли прямо в костях. Не знаю, что это было - черная ядовитая драконья кровь или загадочная и неуловимая «энергия ци», - но, как ее ни назови, я знал, что она наполняет меня и, если уж на то пошло, делает меня живым. Прозрачное, невидимое, неосязаемое пламя, которое в моей власти сделать видимым и очень даже осязаемым!
        Однако если ощутить его оказалось просто, то управлять - куда сложнее. Пламя упорно не хотело течь, куда хотел я, а только туда, куда текло от природы. А если я и подчинял его, то с трудом и ненадолго. В такие моменты то, что раньше было едва заметной щекоткой под кожей, тут же становилось капризным жгучим потоком, с которым я едва справлялся. Он то вспыхивал в самых неожиданных местах - например в затылке или в копчике, - заставляя меня вопить от боли, то исчезал вовсе. А Грег все выдавал новые упражнения из заветной книжки. Я изображал из себя растение, принимал странные позы, дышал и так и этак, чувствуя себя клоуном на арене. Валенок качался на стуле и доставал нас советами.
        В конце концов я иссяк, уселся прямо на пол, и мы принялись ругаться.
        - Я не могу поддерживать постоянный поток пламени! Я же не газовая горелка! Каждое мое усилие - как вспышка, которая тут же гаснет, и каждая следующая вспышка все слабее…
        - Алекс, ты просто лентяй. Хватит жалеть себя! Надо работать на грани, надо вкладываться!
        - А я что, по-твоему, не вкладываюсь?! Да я как… как сборная России по футболу! Ей все кричат: «Давай, давай!» Она поднатуживается и выходит в четвертьфинал. Ей снова кричат: «Давай!» Она полностью выкладывается и выходит в полуфинал. Ей снова: «Молодец, еще!» Тут она не выдерживает и проигрывает. И ей говорят: «Фу! Отстой! Лузеры, опозорили нас, как всегда!»
        - Все правильно! Иначе у тебя вообще ничего не получится. Чтобы развивать максимальную мощность, надо вкладывать себя в каждый выдох - целиком!
        - Ну, меня тогда надолго не хватит! И вообще, не могу я изрыгать огонь по заказу. Мне надо войти в правильное настроение - например ужасно разозлиться…
        - Тогда это бесполезный навык. Действовать по настроению - это все равно что не уметь выдыхать огонь вообще. Ты разочаровываешь меня, Алекс. Похоже, я переценил твою предрасположенность к огненной стихии…
        Я обиделся, но с пола не встал. Ишь, переоценил он! Вот бы и радовался, что я не этот, как его - красный…
        - Леха, идея! - выглянул поверх газеты Валенок. - А ты сделай над собой усилие и разозлись!
        - Как это?
        - Ну, если он жжет напалмом только по настроению, так и пусть управляет не огнем, а настроением.
        - Логично, - согласился Грег после небольшой паузы. - Алекс, давай.
        - Что давай?
        - Хм… Ну представь себе то, что ты больше всего ненавидишь.
        Я нахмурился, встал, закрыл глаза и собрался представить кого-нибудь из наших районных ментов. Но решил, что этого недостаточно, и представил все РУВД целиком.
        И тут поток пошел. Да еще как!
        - Ура! Я его чувствую! - заорал я. - А-а-а!
        Снизу вверх по всем внутренностям прокатилась горячая волна. Когда поток устремился в горло, я понял, что меня сейчас просто разорвет, и тут со мной что-то случилось - в общем, я обнаружил, что из пасти рвется пламя, а я лечу в другую сторону, как реактивный снаряд. Я раскинул крылья, чтобы затормозить, перевернулся кверху лапами и рухнул на зазевавшегося Валенка. В полу возник еще один небольшой кратер.
        Когда я встал, Валенок даже и смеяться не мог - только икал. Наверно, я зашиб его при падении. Грег хохотал во все горло, сгибаясь пополам.
        - Давно я так не веселился! - сказал он виновато, когда отдышался. - Очень давно… Даже страшно сказать, сколько! Превращайся обратно, Алекс! На сегодня хватит.
        Я вдруг понял, что прежде ни разу не видел, как он смеется.
        Глава 6
        ПОВЕШЕННЫЙ НА ВЬЮНКЕ
        Огненные тренировки продолжались весь июнь, до того времени, когда я впал в свою первую спячку, ну а потом нам стало уже не до того. Почему-то после них я уставал как собака, болели мышцы, хотя упражнял не физическое тело, а вообще непонятно что. Аппетит стал адский, но я все равно худел. На работе тетки говорили с жалостью, что я осунулся и «почернел лицом», и норовили подкармливать бедного мальчика. Я тоже видел, что меняюсь, но назвал бы это по-другому. С каждым днем я становился жестче, острее и угловатее. Будто драконов огонь выжигал меня изнутри, спалив все мягкое, слабое и ветхое.
        Летать, впрочем, я так и не научился.
        Однако незадолго до спячки и всей дальнейшей кутерьмы произошло еще кое-что загадочное. На первый взгляд, никакого отношения к Черному клану это событие не имело. Но это только на первый…
        В общем, однажды утром я зашел с рабочего компьютера в Интернет, заглянул в местные новости и увидел «новость часа» - опять про нашу доблестную милицию. Вообще, в последнее время стало что-то много новостей про преступления ментов. Даже слишком много. Признаться, я начал против воли относиться к ним с некоторым сочувствием. Не потому что я их внезапно полюбил. Просто ненавижу, когда кого-то травят.
        - «Погиб сотрудник милиции»… - прочитал я вслух. - Хм, и почему мне его не жалко? Хотя если при исполнении, то… Ну конечно же нет. «При невыясненных обстоятельствах…»
        Я щелкнул на слово «подробнее», но не нашел там ничего интересного - повторение того же, что в шапке, и некоторое количество воды - дескать, «ведется расследование», и все, что говорят в таких случаях. Одно уточнение все-таки имелось, и любопытное - мент оказался наш, из Приморского района. Стало интереснее. Я принялся рыть дальше, и вскоре мои усилия были вознаграждены скромной кучкой сведений и фотографией погибшего. С экрана на меня глядели знакомые наглые, водянистые глаза молодого блондина…
        Несколько секунд я таращился на человеческий облик змеюки-лейтенанта, а потом схватился за телефон.
        - Валенок, але! Я шепчу, потому что с работы… Прикинь, что я сейчас узнал! Помнишь белого змея, которому ты ломал хребет у Северного завода?
        - Ну?
        - Он погиб! В смысле не змей, а мент… Я сейчас в новостях прочитал…
        - Как?
        Зная Валенка, я истолковал его вопрос однозначно: не в смысле «Как?! О боже!», а «Как именно? Опишите способ убийства, пошагово».
        Но об этом мне сказать было, увы, нечего.
        - Тут написано: «при неясных обстоятельствах… Был найден дома мертвым у себя в квартире…» Погоди, сейчас еще в других новостях посмотрю… Вот, пожалуйста! «Найден мертвым на балконе!» А тут еще интереснее - «найден повешенным». Нет, люблю я все-таки сетевые агентства! Повторяют друг за другом, и каждый слегка приврет, как в том анекдоте…
        Валенок молча сопел в трубку. Видимо, полученных сведений ему было мало. Он ждал конкретики.
        - Ладно, повиси еще немного, - сказал я. - Сейчас все будет.
        Я-то знал, где искать все самое интересное.
        - Сейчас загляну в комментарии…
        Не прошло десяти минут, как я обнаружил массу подробностей. Правда, за их достоверность уже никто не мог ручаться. Все они могли оказаться враньем. Или - судя по их содержанию - просто гнусной чернушной шуткой.
        - Итак, - торжественно прочитал я, - на данный момент официальная версия - несчастный случай! Наш друг вышел на балкон покурить, запутался в бельевых веревках, выпал наружу и задохнулся.
        - Бред собачий, - буркнул Валенок.
        - Чтоб мне лопнуть, тут так написано! Может, по пьянке…
        - Подожди, - сказал он и перевел меня в режим ожидания.
        Я понял, что он звонит Грегу. И разволновался. Если Валенок считает нужным сообщить нашему лорду - значит, дело-то в самом деле нешуточное…
        - Ну, - нетерпеливо спросил я, когда он соизволил переключиться обратно, - что сказал шеф?
        Валенок сказал, что перезвонит, и отключился. Но не перезвонил и трубку долго не брал. Минут через двадцать пришла эсэмэска, извещающая, что они с Грегом отправляются в морг - смотреть тело. Меня, разумеется, не пригласили.
        Я пообижался немного и снова отправился на поиски в Интернет. Теперь - в сторону тематических форумов и поиска по блогам. Уж не знаю, что они рассчитывали найти в морге, но я был почти уверен, что нарою сведений никак не меньше.
        Так и оказалось. После работы Грег с Валенком без приглашения явились ко мне домой. Вовсе не для того, чтобы поделиться открытиями, а чтобы учинить мне допрос.
        - Нет уж, сначала выкладывайте сами! - потребовал я.
        Согласен, я вел себя нахально. Но я имел на это полное моральное право. Грег должен был знать почему - недаром же он телепат!
        - Нечего выкладывать, Алекс, - выдохнул он устало, садясь на диван. - Все подчищено, даже печати. Как и следовало ожидать. Над телом кто-то поработал, затер следы колдовства…
        - А оно было, колдовство-то?
        - Ну а как его убили? Физических повреждений на теле нет никаких…
        - Почему именно убили?!
        - Полагаешь, дракон, пусть даже молодой и необученный, мог выпасть с балкона и насмерть запутаться в бельевых веревках?
        - Нет, - загадочно сказал я. - Вовсе не на веревках!
        - Ты что-то узнал! - вскинулся Валенок.
        Я невольно задрал нос, победно улыбаясь.
        - Вот, смотрите и завидуйте!
        Я включил домашний компьютер и открыл с флешки вордовский файл.
        Валенок перегнулся через мое плечо.
        - Что это за хрень? Почему разным цветом и шрифтами?
        - Просто реплики с разных форумов. Скидывал их в один файл. Где-то нашел через поиск, там поспрашивал кой-кого… Никакой гарантии, что правда. Но я подумал, любая информация пригодится… Вот, к примеру… Это парень пишет, сосед снизу:
        «Это п…ц!!!!! Прямо перед моим окном распухшая рожа! Смотрит прямо на меня желтыми глазами! Б…!!! Теперь спать не смогу, нах!!!»
        - Давай кратко и своими словами, - посоветовал Грег.
        - Дальше я начал этого соседа осторожненько выспрашивать, и началось самое интересное. Наш мент в самом деле повесился, но не на веревке, а на вьюнке!
        Грег с Валенком молча уставились на меня, потом в текст, потом друг на друга.
        - А перед смертью словно валялся в колючих кустах. Вот, читаю близко к тексту: «Весь, б…, в колючках, как чумной ежик!!! Язык распух, синий, свешивается наружу… из него тоже торчат колючки!!! Жрал он их, что ли?!!»
        - Колючки? - повторил Грег, словно не веря своим ушам.
        Валенок не очень уверенно произнес:
        - Может, на теле и были уколы, совсем мелкие… Еще раз слетать - проверить?
        - Нет смысла. Алекс, еще раз подробнее - что значит «повесился на вьюнке»?
        - Ну, наверно, там на балконе было очень много растений, он на них повис… То ли сам упал, то ли его скинули, но он запутался в этом самом вьюнке и задохнулся…
        - Упал и запутался во вьюнке… Дракон… Алекс, ты хоть раз видел вьюнок? Может, хотя бы плющ?
        Я пожал плечами. В ботанике я был не особо силен.
        - Адрес выяснил? Нет, конечно… Ну, это как раз несложно. Валенок, действуй. Слетай и осмотри балкон. И принеси… образец этого замечательного вьюнка. И колючек… Хотя я почти уверен, что их там не будет. Осмотрись еще на предмет остаточной магии.
        - Да не будет там ничего, стопудово.
        - Просто на всякий случай.
        «Глаза желтые…» - подумал я.
        Почему желтые? Глаза у лейтенанта были выпуклые, бледно-голубые. Может, он начал превращаться… и почему-то не смог, остановился на полпути?
        - Чаю хочешь? - спохватился я, когда Валенок ушел.
        - Давай, - Грег откинулся на спинку дивана, явно собираясь расположиться тут надолго.
        - А почему ты не полетел осматривать балкон?
        - Не вижу смысла. Там наверняка все зачищено.
        Грег поднял глаза на люстру. В розовом пластмассовом плафоне красовалась дыра - это я года два назад очень метко открыл шампанское.
        - Какие необычные методы, - сказал он тихо, словно про себя. - Не знал, что в этом мире используют подобные биотехнологии… И еще меня кое-что о-очень интересует. Когда мальчишку пытали и убивали…
        - Что? Еще и пытали?!
        - Думается мне, что умер он не сразу.
        Я содрогнулся. Перед глазами возникло распухшее лицо и усаженный колючками язык…
        - …Так вот - где все это время болтался его хозяин?
        - Ты имеешь в виду того непонятного лорда в маске? - уточнил я, отгоняя наваждение. - А может, это он его и… того?
        - Зачем? - безразлично спросил Грег.
        - Мало ли! Например - чтобы мы его не нашли. Может, он тебя боится? Он ведь знал, что мне известна человеческая ипостась его ученика… Он мог предположить, что мы будем мстить. Помнишь, сам же говорил - вмешательство во внутренние дела клана должно быть наказано…
        Грег молча качал головой.
        - Два вопроса мне не дают покоя, - сказал он, словно и не слышал меня. - Кто убивал? И кто прятал следы? Не знаю, какой меня тревожит больше.
        Валенок вернулся минут через сорок. Принес длинную плеть самого обычного вьюнка. И ветку плюща - оторвал с соседнего балкона на всякий случай. Никаких колючек, по его словам, там не было. Ничего колючего ни на балконе, ни внизу не росло. Только герани какие-то.
        Грег на принесенные растения едва взглянул. Я повертел в руках вьюнок - он уже успел поникнуть. Ну как такой может удушить насмерть? На нем и котенка не повесишь.
        Просто смешно!
        Какая нелепая смерть, подумал я. Тем более для дракона.
        Мне вдруг стало грустно. Я понял, что мне жалко белобрысого мента. Все-таки он был первым драконом, с которым я познакомился. Хоть Грег и намекал непрерывно, что змееобразные драконы ущербны, но я пока не вполне понял почему. Разве только потому, что не летают? Так ведь и я…
        - Выкинь эту ботву, - приказал Грег, выходя из задумчивости. - Давайте чаю выпьем, что ли.
        Я понес плющ и вьюнок на кухню. Когда запихивал их в пакет с мусором, что-то показалось мне странным, неправильным… Я принюхался - вьюнок слегка пах грибами.
        Глава 7
        ЕЩЕ ОДНА КУКОЛКА
        Моя упорная нелетучесть очень озадачивала Грега. На огненных тренировках я делал успехи: пламя становилось все послушнее, постепенно уходя из-под неустойчивой власти эмоций под контроль холодного разума. Вообще, заметил я, у Грега был пунктик на контроле; он с полным правом мог бы написать это слово на своем фамильном гербе (если таковой у него имелся). По его мнению, именно самоконтроля не хватало нам всем. Особенно мне. Ибо моя аэрофобия была ярчайшим проявлением сил хаоса, ни воле, ни разуму не подвластных.
        Однажды жарким субботним утром Грег собрал всю нашу компанию у метро «Крестовский остров» и повел куда-то в сторону парка. Оказалось - решил провести на мне эксперимент.
        - Я договорился с одним знакомым, - сказал он. - Он подплывет через час к берегу в районе стадиона и взглянет на тебя. Вдруг ты все-таки из них?
        - Из кого - «из них»? - насторожился я.
        - Водяных драконов. Алекс, только прошу тебя, никаких выходок! Он нарочно приплыл из Норвегии. Три дня плыл…
        - А долетел бы часа за два, - тихо заметил Валенок.
        - Как я его понимаю! - вздохнул я.
        - Я бы хотел, - продолжал Грег, - чтобы ты превратился. Как тогда в заливе, помнишь? Только на этот раз под контролем…
        - Там же грязно, - буркнул я.
        В воду лезть не хотелось. Грег, видно, позабыл, что прошлый раз я не купался в заливе, а пытался в нем утопиться. Небольшая разница все-таки есть.
        - Ничего, перетерпишь. Он же терпит. Можешь себе представить, что такое Финский залив после фьордов? Они там устриц прямо в открытой воде разводят… а мы - только кишечную палочку… И ради всего святого, следи за своим языком!
        - Заодно выясним точно, красный Леха или нет, - задумчиво произнес Валенок. - Если красного дракона засунуть в воду, предварительно разозлив, небольшое, но веселое цунами Питеру обеспечено…
        Грег молча скривился.
        «Интересно, чем они так ему не нравятся? - с любопытством подумал я. - Надо будет поговорить на эту тему с Валенком».
        Время близилось к полудню, солнце так и пекло. Парк был переполнен, у входа скопилась настоящая толпа. Семейства с детьми, шумные молодежные компании, подростки с пивом, влюбленные парочки… С лотков продавали игрушки и сладкую вату, на газонах у прудов розовели голые тела. По главной аллее стаями носились велосипедисты и роллеры. В общем, столько всяческого пестрого люда, что наша зловещая четверка в черном даже не слишком выделялась.
        Воспользовавшись прогулкой, я насел на Грега с вопросами. У меня их скопилось великое множество. Есть ли у драконов какое-либо тайное правительство? Иерархия? Орден?
        - Правительства как такового, конечно, нет, - ответил Грег. - Есть драконьи круги. Они больше всего похожи на землячества. Но политически это ничего не значит.
        - Понял. А что такое кланы?
        - Ну… клан, он и есть клан, что тут объяснять. Зачем тебе это, Алекс?
        - Как зачем? Я должен больше узнать о своих собратьях!
        - Опять?! Мало тебе драконьей норы?
        - Мало, - нахально ответил я. - Я хочу общаться.
        - Сначала страх высоты, теперь страсть к тусовкам! Может, ты не красный дракон, а желтый?
        - Это как? - заинтересовался я.
        - Брр!
        - Грег, тебе хоть один клан нравится? - хмыкнул Валенок.
        - Из местных - ни один, - отрезал Грег.
        - А Зеленый? - спросила Ники.
        - Зеленые пусть сначала договорятся друг с другом, а потом уже объявляют себя кланом…
        - Ну а все-таки? - снова вмешался я, не давая Валенку сбить нас с темы. - Неужели не существует какой-нибудь Высший Драконий Совет? Органы местного самоуправления?
        - Вот пристал, - проворчал Грег. - Да, есть такая организация. Ее называют Северо-Западным кругом. Но она не управляет, а скорее координирует. Ее роль в жизни драконов минимальна.
        В голосе Грега мне почудилось пренебрежение. Я спросил, не кажется ли мне? Оказалось - нет.
        - Драконы по натуре своей одиночки, - сказал он. - Каждый из нас - сам себе правительство. Зачем объединяться, если можно этого не делать? Тем более нормальные взрослые драконы в больших человеческих городах вообще не живут. Им здесь крайне некомфортно.
        - Экология? - предположил я с умным видом.
        - Да, во всех смыслах.
        - А ты? Валенок?
        - Это кого ты тут назвал нормальным драконом? - притворно оскорбился Валенок.
        - Есть исключения, - ответил Грег. - Совсем молодые драконы, еще зависимые от прежней жизни и человеческого тела - вроде тебя. Их воспитатели - ну, допустим, вроде меня. Драконы, которые живут здесь временно, по личным причинам… И наконец, третье исключение - желтые драконы. Их еще называют ржавыми за оттенок чешуи. Это, так сказать, драконы с повышенной общественной активностью. Обычно они получаются из журналистов, массовиков-затейников и муниципальных депутатов…
        - Шутишь?
        - Не совсем. Из всех видов драконов они самые слабые именно потому, что все эти общественные игрища тормозят личный рост. Но им нравится жить в городах и собираться в кучу. У них есть полное право заниматься чем они хотят… Но это настолько скучная тема…
        - А мне интересно, - возразил я. - Чем занимается этот круг? Какие у него полномочия?
        Грег принялся пространно описывать местный драконий круг. Выходило нечто среднее между бесплатной справочной и агентством новостей.
        - С правительством понятно, - кивнул я. - Что такое кланы?
        - Клан, - Грег на миг задумался, - штука отчасти мистическая. Нельзя захотеть и создать его. Я в принципе не планировал создавать клан, но он возник сам и довольно быстро растет. Члены клана - как родственники. Каждый делает что хочет, но при этом все встают на защиту или приходят на помощь, если у кого-то проблемы. Обязательство только одно - помощь своим.
        - То есть клан - это вроде большой семьи… А личные отношения между драконами бывают? Ну там, любовь? Брак?
        - Семей как таковых у драконов нет. Отношения между полами свободные.
        - Совсем?
        - Абсолютно. Никаких формальных ограничений. У кого-то есть пары, у кого-то нет. У нескольких драконов по две жены, я таких встречал…
        - А у драконих по два мужа? - ухмыльнулся я.
        - Да хоть три. Сколько угодно, лишь бы все были довольны. Но большинство драконов - сами по себе. Так комфортнее по многим причинам. С людьми семей не бывает. А если они существовали до превращения, то распадаются некоторое время спустя. Я знаю только одно исключение…
        Я подумал о Ленке. Так вот что он имел в виду, предупреждая, что у меня не будет семьи… Не очень-то и хотелось!
        - А родители? Неужели обязательно надо рвать все старые связи? Тогда я должен вас официально предупредить: я с родителями все равно буду общаться, так и знайте!
        - Да общайся на здоровье, - усмехнулся Грег. - Кто тебе запрещает? У них своя жизнь, у тебя своя, это же не мешает вам любить друг друга. Нормально для отношений родителей и детей. Ребенок вырастает и уходит в самостоятельный полет. Превращение - это просто продолжение роста. Но все это не относится к тем, кто зависит от тебя и кто разделяет твою судьбу. Личная связь с драконом приносит человеку только беды. И обычно кончается смертью… Не надо уточнять, чьей?
        - Как насчет старых друзей?
        - Тебе самому станет с ними скучно. Понимаешь, чтобы дракон мог дружить с человеком… Нет, такое бывает. Но это должен быть уникальный человек.
        Я задумался, мысленно перебирая своих знакомых. У меня всегда было множество приятелей… и Киря. Неужели настанет время, когда мы перестанем быть друзьями? «Не бывать этому, - подумал я решительно. - Тем более в нем драконья кровь!» Ну а что касается прочих, я уже несколько месяцев почти ни с кем не общался. И не страдал из-за этого. Все мои интересы поглотил Черный клан.
        - Есть еще территориальные тонкости, - продолжал Грег. - У молодых драконов своей территории нет. Их владения - владения клана. Вообще, территориальный вопрос для драконов очень важен. Но ты его пока можешь выбросить из головы, потому что…
        Грег замолчал, но я этого даже не заметил, поскольку уже несколько минут его не слушал. Мои шаги замедлились, пока я не остановился, уставившись в одну точку. Все остановились тоже.
        - Смотрите! Вы это тоже видите?! - прошептал я, показывая пальцем на пацана лет семнадцати, рассекающего мимо нас на роликах.
        Он сиял! Да так ярко, что я даже не понял, что смотрю на него драконьим зрением, а не просто глазами. Он плавно и быстро несся по аллее, а за ним стелились огненные нити, то собираясь в извилистые жгуты, то распускаясь в пышные алые крылья. Они то взвивались выше деревьев, то тянулись по асфальту. Он был словно огромная огненная бабочка.
        Никто, кроме меня, не замечал огненных крыльев. Судя по всему, не догадывался об их наличии и сам пацан.
        - Грег, глянь на того парня! - воскликнул я, обретя голос. - Что это?!
        На нас оглянулись несколько человек. Услышал мой возглас и мальчишка. Он с шиком подкатил к нам, вытащил «ракушки» из ушей и прищурился:
        - Че надо, металюги?
        Валенок положил мне руку на плечо.
        - Да ты расслабься, чувак! Это наш деревенский родственник - впервые в жизни увидел ролики.
        Я аж задохнулся от негодования. Мальчишка с презрением захихикал. Мне жутко захотелось дать ему по морде, но я сдержался. Не хватало еще связываться со школьниками!
        - Валенок, какого хрена?! - воскликнул я, когда пацан исчез за кустами.
        - Тсс! - сказал он. - Не ори. Это куколка.
        - Кто?!
        - Куколка дракона.
        Я поспешно оглянулся вслед роллеру, но тот был уже далеко.
        - Вот так и я тебя в марте распознала, - сказала Ники. - Грег как раз проводил урок о куколках. А вечером я еду в трамвае и смотрю - да вот же она!
        - И что дальше с тем парнем? - спросил я, тщетно высматривая вдалеке огненные крылья. - Будете его учить, как меня?
        - Вот еще, - возмутился Валенок. - На фига он нам сдался? Он же ярко выраженный красный!
        - Возможны разные варианты, - ответил Грег, никак не отреагировав на реплику Валенка. - Например, на него положит глаз Красный клан. Или кто-нибудь из одиночек. Учитывая интенсивность свечения, это очень возможно. К слову, ты светился гора-аздо слабее.
        - То есть, если бы не прихоть Ники, фигушки бы вы мною занялись, - проворчал я.
        Грег спокойно кивнул и продолжил:
        - Может, он сумеет превратиться сам, - но это маловероятный вариант. Правда, - и это очень интересный факт! - обстоятельства обычно складываются в этом смысле благоприятно для куколки. Но далеко не у всех хватает ума или интуиции ими воспользоваться. Так что, скорее всего, он постепенно погаснет. Это наиболее вероятно. Сотни куколок гаснут каждый год, не получив поддержки. Природа к одиночкам равнодушна.
        - А еще варианты есть? - спросил я, крайне заинтересованный.
        - Есть, - кратко ответил он. - Еще один. Плохой.
        - Какой?
        - Стать змеем.
        Парень снова появился вдалеке. Он лихо нарезал круги возле стадиона, полыхая крыльями. Я провожал его взглядом, размышляя о последних словах Грега.
        И тут у меня за спиной раздалось деликатное покашливание:
        - Кх-кх… Ничего, что я вас отвлекаю?
        Я резко обернулся.
        Метрах в двух позади меня стояла невысокая стройная девушка лет двадцати с виду. Она тоже была на роликах, в обтягивающих красных шортах и маечке цвета индиго. Шелковистые волосы, отливающие медью, крутой волной падали на плечи. Сквозь пряди длинной челки сверкали неправдоподобно синие глаза.
        Розовые губы дерзко улыбались. Я вдруг обнаружил, что восторженно лыблюсь в ответ, хотя девушка смотрела вовсе не на меня, а на Грега.
        - Я первая его заметила, - сообщила она с вызовом. - Я пасу его от самого метро.
        - И что дальше? - спросил Грег.
        Роллерша смерила его взглядом. Смотрела она бесстрашно, чтобы не сказать нахально. Я бы не хотел, чтобы моя подруга смотрела таким взглядом на компанию незнакомых мужиков.
        - Все еще не понятно? Валите отсюда!
        Я понял, почему она показалась мне знакомой - выражение лица в этот момент у нее было в точности как у Валенка.
        Роллерской «защиты» на синеглазке не было: ни шлема, ни наколенников с налокотниками. Только на правой руке - толстая перчатка. Я пригляделся и с легким холодком отметил, что с правой кистью у девушки серьезные проблемы. Мало того что она казалась гораздо больше обычной человеческой, так там и пальцев было явно меньше, чем полагается.
        Девушка уперла левую руку в бок.
        - Это моя куколка, поняли?
        - А как насчет территории? - вежливо уточнил Грег. - Она ведь не твоя?
        Та и глазом не моргнула.
        - Ну так и не ваша!
        Парень-куколка так и болтался возле стадиона. Он описал широкую дугу у касс и принялся выделывать затейливые петли.
        - Подожди, подруга, сейчас он снова сюда прикатится, и мы поделим его пополам, - пошутил я, чтобы разрядить обстановку. И слегка сбить с нее спесь.
        Кажется, я сделал это зря. Синеглазка окинула меня взглядом с головы до пят и зловеще ухмыльнулась. А потом принялась медленно, демонстративно стаскивать с правой руки перчатку. Ники и Валенок попятились. Грег остался на месте, не спуская с нее глаз.
        - Бронзовая! Она же бронзовая! - услышал я рядом испуганный шепот Ники. - Они лучшие из боевых…
        - Не бронзовая, - пробубнил Валенок. - Хуже. Я вообще таких ни разу не встречал.
        - Слушай, Черный лорд, - сказала наглая девица, одну за другой расстегивая липучки перчатки, - твой ученик меня оскорбил.
        - Эй, я же ничего обидного вроде не сказал! - возмутился я.
        - Не сказал, - согласилась она. - Но мне не понравилось, как ты на меня смотрел.
        - А как я смотрел? - удивился я еще сильнее.
        - Недостаточно восторженно, - ухмыльнулась она.
        Перчатка была снята. Я офигел. Под ней оказалась когтистая четырехпалая лапа, покрытая темно-синей, словно лакированной, чешуей. Девушка бросила перчатку мне под ноги.
        Но, прежде чем я успел отреагировать, Грег нагнулся и подобрал перчатку.
        - Я буду сражаться вместо него, - объявил он.
        Дракониха пожала плечами.
        - Да, пожалста. Так даже интереснее. Сначала с тобой расправлюсь, а потом и мелкого поучу.
        - А я на вас полюбуюсь, - сказал Валенок, - «Расправлюсь», хе-хе… Вах, какой горячий дэвушка!
        Девица прищурилась.
        - Ты следующий, здоровяк!
        - Эх, надо было первым вызваться, - пригорюнился Валенок. - Вечно Грег меня опережает…
        - Может, представишься? - предложил Грег.
        - Лея Драганка, - она горделиво подняла подбородок. - Запомните это имя! Оно еще прогремит на ваших унылых болотах. А вы можете не представляться. Я и так про вас слыхала. Черный клан с Яхтенной: два упыря и упыренок с фобией…
        «Это она обо мне, что ли?» - гневно подумал я.
        Грег повертел в руках перчатку, оглянулся и небрежно бросил ее на траву.
        - Отойдем с аллеи, - сказал он. - Тут слишком людно. Уйдите все. И уберите Алекса. Да подальше!
        - Эй, Грег, - тихо предупредил Валенок, когда мы переходили с аллеи на обширный газон, - сейчас полдень, ее время, да еще жара. Ты бы поосторожнее…
        - Разберемся, - буркнул Грег.
        - Черный, ты готов? - окликнула его Драганка.
        В следующий миг они оба совершили превращение. Мимо все так же ходили люди, у стадиона играла музыка, но тот мир, который я теперь воспринимал как пленку на поверхности настоящего, стал далеким и нереальным. Реальны были лишь два дракона, застывшие друг напротив друга.
        В первый раз я видел Грега так близко, что мог рассмотреть каждую его чешуйку. Но все мое внимание было приковано к драконше.
        Она оказалась синей - от усов до хвоста.
        Ничего настолько красивого я в жизни не видал. Ее глянцевитая чешуя казалась отлитой из жидкого стекла и фаянса. При малейшем движении она переливалась, меняя цвет от нежно-бирюзового до глубокого, почти черного индиго. Только глаза, похожие на два сапфира, практически не менялись, оставаясь такими же холодными и наглыми. Грег рядом с ней выглядел однотонным черным пятном без нюансов и оттенков.
        Текли секунды, а драконы по-прежнему стояли метрах в пятнадцати друг от друга, не шевелясь и даже не дыша. Я увидел, как едва заметно трепещет кончик хвоста Драганки, и подумал, что все это напоминает встречу двух матерых котов на нейтральной помойке. Дальше я аналогию развить не успел, потому что мне вдруг стало жутко.
        Это было похоже на то, что я испытывал в своих кошмарах или той ночью в Зеленкино, или когда Валенок сцепился с белым драконом возле проходной… Теперь я, правда, отчетливо понимал, что страх не мой, что он мне внушен извне, причем даже не нарочно, а как побочный эффект драконьего боевого состояния, - но легче-то от этого не становилось! Драконы все стояли, глядя друг другу в глаза, и вокруг каждого из них распространялась невидимая аура, легчайшее прикосновение к которой вгоняло в ужас. Сердце застучало, ладони вспотели. Напряжение росло. Воздух становился вязким и душным, словно его заколдовала Лигейя. Я почувствовал, что вот-вот потеряю сознание…
        В тот же миг Драганка взвилась в воздух и исчезла. В первый момент мне показалось, что она стала невидимкой, но потом я понял, что она, как хамелеон, полностью сливается с голубым небом. Грега это ничуть не смутило. Он взлетел на долю секунды позднее. В полете они сцепились и переплелись в клубок.
        Бешеные, стремительные извивы синего и черного… Хриплое рычание, визг, звонкий скрежет когтей по чешуе… Хлесткие удары хвостов, слепящие вспышки солнца на лазури!
        Аура страха сменилась аурой ярости. Кровь во мне вскипела с такой силой, что я почувствовал себя выброшенным на грань, за которой бушевала смерть. Я зажмурился, как ребенок, пытаясь спастись в темноту и хотя бы веками отгородиться от убивающего света.
        В тот миг я был полностью уверен, что они сейчас растерзают друг друга…
        Но никто никого не растерзал. Битва, как выяснилось, длилась всего несколько секунд. И кончилось все тоже весьма по-кошачьи. Открыв глаза, я увидел, что Грег, все еще в облике дракона, схватил синюю дракониху зубами за шкирку и на миг прижал ее голову к земле. А потом отпустил, отскочил в сторону и превратился в человека.
        Пленка на поверхности реальности лопнула, и мир снова стал привычным. Я поморгал, прикрываясь ладонью от солнца. Драганка стояла на четвереньках - встрепанная, волосы дыбом - и орала, перемежая вопли ругательствами.
        - Ну и ладно! Ну и забирай его! И подавись им! - тяжело дыша, выкрикивала она. - Пусть он тебе разорит гнездо, когда вырастет!
        - Я не учу красных, - хладнокровно сказал Грег.
        Драганка попыталась встать, но ролики разъехались, и она снова плюхнулась в траву.
        - Блин! - воскликнула она, осмыслив его слова. - Так он тебе не нужен? Ты тут урок своему заморышу проводил? На мне?!
        Грег наклонился и светски протянул ей руку.
        - Благодарю, что показала моим ученикам великолепный бой, прекрасная Драганка!
        Та кое-как встала с его помощью и выпрямилась с мрачными видом, сердито сопя. Но потом неожиданно хихикнула, видимо решив сменить гнев на милость.
        - Не за что, Черный лорд, - томно сказала она, полыхнув синими глазами. - Знаешь, у тебя неплохая техника, но до моего мастерства, конечно, как до луны. Ладно, еще увидимся, когда ты будешь один, - и тогда я с тобой точно расправлюсь! И с тобой тоже, - бросила она Валенку.
        Тот послал ей смачный воздушный поцелуй.
        Драганка отряхнулась, надела перчатку на лапу и целеустремленно поковыляла по траве к аллее.
        Через несколько минут они уже пронеслись с парнем-куколкой мимо нас - рука об руку, о чем-то болтая. Никто на них не обращал внимания. Что особенного в двух роллерах, познакомившихся в выходной в городском парке?
        - Отличная вышла драчка! - сказал Валенок, когда медные волосы и огненные крылья исчезли вдалеке. - Чистая работа, Грег! Просто приятно посмотреть! Ты когда догадался, что она синяя?
        - После того как она объяснила Алексу, чем он ей не угодил. Синие славятся своей самовлюбленностью. Это самые красивые среди драконов и ни на миг об этом не забывают.
        Я украдкой посмотрел на Грега. Тот не выглядел даже запыхавшимся. И вообще по нему никто бы не сказал, что он только что сражался не на жизнь, а на смерть.
        - А теперь разбор полетов, - продолжил он другим тоном. - Вероника, я тобой сегодня доволен. Ты вела себя отлично. Неверно распознала дракона, но это простительно. Синих в наших широтах нет. Они абсолютно не переносят холода. Их много в южных странах, и эта Лея Драганка - явно залетная птица, иначе бы ко мне не полезла. Но начала ты именно с того, что надо. В общем, умница.
        Ники зарделась.
        - Но она же ничего не делала! - обиженный такой несправедливостью, влез я.
        - Вот именно. Вероника здраво оценила опасность. И повела себя разумно, адекватно ситуации. А ты, - голос Грега стал холоднее градусов на двадцать, - опять вел себя как идиот! Задираться к взрослому боевому дракону! Даже не поняв, кто перед тобой! Снова все те же ошибки!
        - Но она первая начала! Она вела себя нагло!
        - Она имела на это право.
        - Какое еще «право»?
        - Да право сильного, ёшкин кот! - встрял Валенок. - А ты зачем к ней полез? Смерти искал? Знаешь, Леха, маленькие, но гордые птички плохо кончают. Ты уж реши, или ты маленький, или гордый!
        Я сердито фыркнул, но промолчал. Не то Валенок точно решил бы, что я и к нему задираюсь.
        - А впрочем, - добавил Грег задумчиво, - эта Драганка - такая же сумасшедшая, как и ты. Напасть на трех драконов сразу! Пусть даже один из них, как она выразилась, «упыренок с фобией».
        - Кстати, не слишком ли она хорошо информирована для чужачки? - заметил Валенок.
        - Вот и я об этом думаю, - признался Грег. - То ли она не понимала, к кому цепляется, то ли наоборот, знала слишком хорошо…
        - Это точно, - поддакнул Валенок. - Окажись на твоем месте красный дракон, она бы уже была мертва.
        - Хотя боец она классный…
        - Да уж, классный, сразу видно, - заметила Ники, тут же приходя в плохое настроение. - У нее это на лице написано. Когтями!
        - Слушайте, - вмешался я. - Это вообще нормально? Драконы так часто сражаются? Вот так, без повода - и сразу насмерть?
        - Ха! - развеселился Валенок. - «Насмерть!» Это ж была даже не драка, а так - разминка.
        - Красивый, чистый бой по всем правилам, - сказал Грег. - Никого даже не ранили. Так, унизили слегка.
        Ники добавила ревниво:
        - Но ты потом наговорил ей комплиментов, и она тут же растаяла!
        - Зачем мне наживать врагов на пустом месте? Если бы это был бой насмерть, все было бы совсем иначе. Ты заметил, Алекс, мы не дышали ни огнем, ни чем другим? И не пользовались магией. А примени она магию, и я бы не поручился за исход поединка. Синие драконы славятся своими уникальными боевыми техниками и особенно сильны в магии иллюзий. Она могла бы так исподволь зачаровать место боя, что я вообще бы ни разу по ней не попал. Точнее, не я, конечно, а кто-нибудь другой на моем месте…
        - То есть, если бы ты не вступился, пришлось бы сражаться мне? - уточнил я, чтобы внести в вопрос полную ясность.
        Валенок гнусным тоном заметил:
        - Ну, «сражаться» - это явное преувеличение…
        - И что, она могла бы меня убить?
        - Ты - молодой дракон, - сказал Грег. - Бить молодежь можно и нужно, но в воспитательных целях. Убивать молодняк - дурной тон. Но в принципе, конечно, могла бы.
        - А если бы опытный дракон убил меня, что бы ему было?
        - Общественное порицание. Я бы, к примеру, такому дракону руки не подал.
        - И все?!
        - Конечно.
        - И что, часто ли убивают новичков?
        - Да сплошь и рядом, - подтвердил Валенок. - Какого дракона когда-нибудь интересовало мнение о себе?
        Я отвернулся, ворча. Что-то мне все это не нравилось. А как же «совершенное существо», «воплощенная гармония» и «примирение противоположностей»? Грег всегда расписывал мне драконов как этаких ангелов с крыльями и хвостом, и тут такие новости…
        - Давайте-ка поторопимся, - напомнил Грег. - Мы тут развлекаемся, а водяной дракон ждет…
        - Грег, на пару слов, - сказал Валенок.
        Они ушли вперед и несколько минут о чем-то оживленно, но тихо беседовали. Ники шагала рядом со мной, ссутулившись и с ожесточенным выражением глядя себе под ноги.
        - Эй, а ты что такая мрачная? - спросил я. - Тебя же, в отличие от меня, расхвалили!
        Ники скрипнула зубами.
        - Это не похвала, - прошипела она. - «Молодец, что стояла в сторонке!» Ничего! Я тоже такой стану!
        - Лучше не надо, - искренне посоветовал я. - Я тебя начну бояться.
        Но когда отвернулся, перед глазами, как наяву, возникла синеглазая Драганка - смертельно опасная и очаровательная до невозможности…
        Глава 8
        ПРАКТИЧЕСКАЯ ДРАКОНОЛОГИЯ
        В июне в Питере в половине шестого утра уже давно светло, но на улице ни души, даже дворников не видать. Тем более - в пустынном, лысом парке Трехсотлетия Петербурга.
        Я топтался на пляже, кутался в куртку, зевал и мерз. За полосой молодых насаждений и оградой парка прибрежными утесами высились многоэтажки с одинаково темными рядами окон. Вода в заливе была неподвижной и тусклой, как эти стекла. Я старался на нее не смотреть. В памяти сразу же всплывал - в буквальном и переносном смысле - вчерашний водяной дракон. При мысли о нем меня начинало мутить. Почему? Я сам не мог понять. Я уже неоднократно видел разных драконов и всякий раз испытывал примерно одно и то же смешанное чувство трепета и восторга. Иногда преобладал трепет, иногда восхищение. Но всегда - чувство сродства. Романтичная Лигейя с ее требующим ремонта воздушным замком, хаотическими молниями, ледяным дождем и бурлящими тучами… Лихая Драганка, ее ролики, колкий язык, бесстрашие и грозная красота… Даже жутковатый Лорд в Маске… С ними я говорил на одном языке.
        Но этот водяной - он был абсолютно чужим. Глядя в его рачьи глаза, без всякого выражения смотрящие на меня из-под воды, видя невозможную, тошнотворную морду хищного членистоногого, я испытывал иррациональный страх - даже не в мозгу, а где-то в кишках. Даже находясь рядом с Грегом и Валенком. Даже зная, что он не угрожает мне. Я не понимал его совсем.
        И как Грег умудрялся с ним общаться? Слава богу, хоть в воду он лезть меня не заставил. Только посмотрел на мою гримасу, изменился в лице и велел мне проваливать как можно быстрее и дальше от места встречи. И зачем-то - явиться на пляж сегодня перед рассветом.
        - Ну и зачем ты меня поднял в такую рань? - спросил я не слишком вежливо.
        - Я же обещал провести с тобой урок драконологии, - ответил Грег. - Обещания надо выполнять.
        Я мрачно посмотрел на шефа: аккуратный и подтянутый, как всегда. Интересно, он вообще когда-нибудь спит?
        - А нельзя было немного подождать? Хотя бы пока трамваи пойдут?
        - Чего тянуть? - искренне удивился Грег. - Ты считаешь, что у тебя много времени?
        - На что это ты намекаешь?
        - Валенок, конечно, балбес. Часто ведет себя по-дурацки и постоянно несет чушь. Но как боевую единицу я его ценю, и советы он иногда дает толковые. Так вот, он сказал: ты так даже до осени не доживешь. Бросать вызов, не оценивая свои силы, идти на конфликт, не понимая, кто перед тобой… Надо учить его сражаться, сказал Валенок, и одновременно ставить ему защиту, причем форсированно, или он сам скоро погибнет. И заодно погубит весь клан.
        - А свой любимый вариант - превентивно меня грохнуть - неужели не предложил? - спросил я желчно. - «Нет человека - нет проблемы»?
        Грег утвердительно промолчал и добавил:
        - Я ему ничего конкретного не ответил. Хотел сначала показать тебя Морскому лорду. Но ты выказал к нему такое неприкрытое и, прямо скажем, неприличное отвращение, что я просто побоялся оставлять тебя с ним…
        - Ага! - догадался я. - Не удалось спихнуть меня в ученики водяному дракону! Разочарован, да?
        Грег бросил косой взгляд в сторону залива.
        - Я-то - не очень. А вот тебе лучше в ближайшие несколько лет держаться от моря подальше. Не то чтобы морской лорд на тебя смертельно обижен, но ты ему тоже не понравился. И при удобном случае…
        - Понял, - буркнул я. - Буду проводить отпуск в горах. Значит, раз уж я еще жив, ты принял решение меня форсированно учить. И чему же?
        - Как убивать драконов, - ответил Грег. - Чему же еще?
        В небе мелькнула тень. Из-за неровной линии крыш вынырнул темный острокрылый силуэт.
        Теперь я больше не путал членов клана с воздушными змеями. Я научился даже распознавать их на большом расстоянии.
        Ники заложила петлю над водой, ловко и красиво превратилась над самым пляжем и на песок ступила уже человеком.
        - Привет компании, - сказала она, отчаянно зевая.
        - Надо же, и Валенок явился, - отметил Грег, глядя в другую сторону. - Я думал, проспит.
        Возле решетки парка с визгом затормозила «бэха», из которой вывалился Валенок такой же заспанный, как я. Выглядел он преотвратно: опухшее небритое лицо, налитые кровью глаза. Перегаром от него шибало метров за пять. Точно сказала Драганка - упырь упырем.
        - Ну е-мое, - начал жаловаться он, подходя к нам, - нет чтобы провести тренировку вечером! Я в четыре только спать лег, а тут в пять уже вставай…
        - А ты не шатайся по ночам неизвестно где, - нравоучительно сказала Ники. - И пей меньше! Бери пример с меня!
        Валенок даже не отреагировал, до того ему было худо.
        - Сейчас упаду и сдохну…
        - Падай, - согласился Грег. - Поработаешь наглядным пособием. Больше ты все равно ни на что сейчас не пригоден. Не стой столбом. Ну-ка, превратись.
        Валенок - как мне показалось охотно - растянулся поперек всего пляжа, хвостом касаясь велосипедной дорожки, а мордой - воды, с глубоким вздохом закрыл глаза, вытянул лапы и замер.
        - Итак…
        Грег окинул его скептическим взглядом и повернулся ко мне.
        - Перед нами… гм, хочется сказать, несвежая туша… ладно, спящий черный дракон. По своей сущности драконы сверхматериальны. Что это значит? Они не подчиняются обычным физическим законам, выходя далеко за их пределы. К примеру, полет дракона не имеет ничего общего с полетом птицы или самолета. Он связан в большей степени с опытностью дракона, его магической силой и психологической готовностью, а не с его аэродинамическими качествами… Кстати, запомни, Алекс, почти любое сражение начинается в воздухе. Почти все предпочитают нападать сверху. На спине нет ни зубов, ни когтей, только острый гребень - вот он. Валенок, продемонстрируй-ка нам стандартную атаку!
        Валенок слабо трепыхнул крыльями, но не оторвал от песка даже шею.
        - Давайте о полетах в другой раз, - умирающим голосом попросил он. - Меня от одной мысли укачивает…
        - Знаете анекдот? - ехидно спросила Ники. - Выползает Валенок под утро из бара, расправляет крылья, разбегается, резко останавливается и говорит: «Нет, на фиг! Пешком пойду!»
        - Так он же на машине приехал! - возразил я.
        - Я что, больной - летать с бодуна?
        - Ладно, валяйся, где валяешься, пропойца, - сказал Грег. - А мы идем дальше. Броня. У тебя, Алекс, она пока довольно слабая. Тонкая, не определился пигмент, нет антимагической ауры… Но все же - она выдержит любой случайный удар или, допустим, выстрел из пистолета типа ТТ. Она уже огнеупорна. Несколько минут держит обычное пламя или пару-тройку огненных выдохов другого дракона.
        Грег наклонился и постучал по шкуре Валенка. Она издала глухой деревянный звук. Чешуя у него была не блестящая антрацитовая, как у Ники или Грега, а крупная, грубая, с серовато-зеленым отливом, шершавая, как наждачка.
        - С возрастом броня становится толще. Ее не пробивает ни копье, ни катапульта, ни автоматная очередь. Вдобавок она создает ауру, которая гасит чужие чары. Двух-трех-тысячелетний боевой дракон практически неуязвим. Его может убить только другой такой же дракон. Или прямое попадание атомной бомбы.
        - Замечательно, - проворчал я. - А какой тогда смысл в наших занятиях?
        - К счастью, такого возраста достигает один дракон из тысячи. Тебе с таким точно не грозит столкнуться. Просто потому, что в этом мире их нет…
        Мы прошлись вдоль Валенка (идти пришлось долго) и приблизились к голове. Голова выглядела неважно. Воспаленные глаза полуприкрыты кожистыми веками, раздвоенный язык нездорового фиолетового цвета вывален наружу метра на полтора. Вид страдающий.
        - Органы чувств, - объявил Грег, перешагивая через язык. - Как ты уже убедился, они гораздо лучше развиты, чем у человека. Зрение, слух, обоняние…
        - Знаю-знаю, - подтвердил я. - На опыте.
        Вот про это он мог не рассказывать - новыми возможностями восприятия я пользовался активно и с удовольствием.
        - Есть еще полезные свойства, которые можно использовать в битве. Кроме основных пяти, драконы имеют шестое чувство. Эмпатия - умение читать чувства и эмоции другого существа. Любое сильное чувство человека, животного или другого дракона, будь то страх, гнев или радость, сразу будет обнаружено, даже если внешне оно никак не проявляется… Еще - между членами клана можно развить телепатическую связь. Во времена моей молодости это был необходимый навык, а сейчас появились мобильные телефоны и все испортили… Но если захочешь, мы с тобой поупражняемся.
        Я неопределенно пожал плечами. Мне как-то вполне хватало мобильника. Лучше бы Грег научил меня закрываться от телепатии или хотя бы не лазал в мои мысли сам.
        - Это же шестое чувство, только обращенное вовне, создает так называемый «страх дракона», - рассказывал он. - Иррациональный ужас, парализующий противника. Иногда это оцепенение, иногда истерика, но чаще - неодолимое желание бежать прочь со всех ног…
        Я кивнул - это явление, оказывается, было мне хорошо знакомо. Причем я сталкивался с ним еще до превращения.
        - И что, все драконы могут вызывать такой страх? И я?
        - Все, в разной степени. И ты тоже. Способность вызывать страх даже не считается магией, поэтому разрешена в ритуальных поединках. Что мы еще забыли упомянуть?
        Грег задумчиво посмотрел на Валенка. Тот рыгнул.
        - Точно. Огненный выдох. Мы его сейчас обсуждать не будем. На то у нас есть огненные тренировки.
        Грег повернулся к Валенку спиной и сказал:
        - В принципе, базовыми навыками боя дракон обладает от рождения. Большинство и учить не надо. Но боюсь, это не твой случай. Вопросы есть?
        - Как насчет драконьей боевой магии? - спросил я, вспомнив Драганку. - Про нее почему не сказал?
        - А что про нее говорить? Какой-то особой драконьей магии не существует. Драконы учат магию всю жизнь, довольно беспорядочно. Перенимают опыт друг от друга, от людей, от иных рас, иногда изобретают свои собственные заклинания… Каждый специализируется в той стихии, к которой больше склонен по своей природе. В принципе, ты можешь начинать копить знания уже сейчас. Но целенаправленно тебя учить магии никто не будет. Ну а сейчас попробуем провести элементарный бой. Посмотрим, на что ты годен…
        Грег попинал Валенка в челюсть.
        - Подъем!
        Тот, даже не шевельнувшись, издал тоскливое шипение.
        - Только не с Валенком! - решительно запротестовал я. - Э… в смысле, не когда он в таком дохлом состоянии! Вдруг нечаянно покалечу его…
        Валенок от возмущения даже веки приоткрыл.
        - Ты - меня?!
        - Хорошо. Тогда с Ники, - сказал Грег безразлично.
        - Я готова, - тут же выступила вперед она.
        - А я, - подхватил Валенок, оживая на глазах, - пока слетаю за пивком!
        Ники несколько раз раскрыла и сложила крылья, словно разминая их перед боем. Шкура у нее отливало черным стеклом, словно обсидиан. Прошло то время, когда в драконьем облике она казалась мне кошмарным гигантским птеродактилем. Теперь я понимал - драконом она была таким же изящным, как и девушкой.
        - К бою! - скомандовал Грег, отступая. - Алекс, чего ждем?
        - Э… Я так не могу. Пусть она атакует, - предложил я.
        На огненных тренировках обычно так и происходило - начинали с упражнений, потом Грег атаковал и я превращался.
        - Я-то могу на него напасть, - сказала Ники, - а если он не успеет?
        - Упущение, - пробормотал Грег. - Ладно. Иди сюда, Алекс. Смотри мне в глаза!
        Несколько мгновений мы играли в гляделки, пока мне в лицо не повеяло холодом. Я не мог понять, что это такое и откуда оно вообще взялось, - но через несколько секунд мое лицо онемело. Тончайшими ручейками холод потек глубже, пробираясь под кожу, просочился в кости, достиг спинного мозга… Глаза Грега стали змеиными, и, словно в ответ, включилось мое драконье зрение. Мир качнулся и устремился вниз. Я оглянулся, опустил взгляд и увидел собственные когтистые лапы в перламутрово-белой чешуе.
        - Рано или поздно, - услышал я голос Грега откуда-то снизу, - ты научишься делать это без моей помощи. Ну а теперь, наконец, начинаем! Ники, атакуй!
        Ники вспорхнула в воздух и красивым прыжком бросилась на меня, выпустив когти и распахнув пасть. Я быстро перевернулся на спину, прикрыл живот хвостом и оскалился. Ники проскользнула мимо, без труда уклонившись от зубов, и пошла на второй заход. Столь же безуспешный.
        - Смотреть противно! - прокомментировал Валенок, перелезая обратно через решетку парка с бутылкой пива в руке. - Леха придумал новый стиль - «боевая черепаха»!
        Мне его насмешки были по фиг. Но Ники рассердилась, зашипела и бросилась в прямую атаку, игнорируя мои когти и зубы и целя в прикрытое хвостом брюхо. Неизвестно, на что она надеялась, но я не собирался ей сдаваться. Впрочем, и обижать ее тоже я не хотел. Крепко сжав челюсти, чтобы не поранить ее клыками, я резко распрямил шею и носом ударил ее в грудь. Ники, будучи существенно меньше и легче меня, перекувырнулась в воздухе и отлетела в сторону с бешеным воплем.
        Валенок расхохотался.
        - Грег! А что я могу сделать?! - завопила Ники.
        - Почему ты не атакуешь? - спросил Грег. - Дракона, который сражается исключительно от обороны, никто в грош ставить не будет.
        - Она же девушка, - виновато сказал я. - Мне ее жалко.
        - Девушка? Ты помнишь Драганку?
        Я невольно улыбнулся во весь рот.
        - О да!
        - Хе-хе, заценил? - подмигнул Валенок. - Забудь. Она таких, как ты, на завтрак ест.
        - Вот именно, - подтвердил Грег. - У драконов нет никаких скидок на пол! Ники легче тебя, но это не твои проблемы, а ее.
        - Но Ники не просто девушка, - упорствовал я. - Мы же из одного клана. Она же мне как… как сестра! У меня рука не поднимается…
        Грег перебил меня:
        - К бою!
        Ники снова напала, очень быстро - видимо, хотела меня опередить. Но я оказался быстрее - распластался на земле, пропустил ее над собой, схватил зубами за лапу и дернул. Ники шлепнулась на песок и проехалась по пляжу, оставляя за собой глубокий тормозной след.
        У решетки снова раздалось ржание Валенка.
        - Все, закончили, - услышал я недовольный голос Грега. - Ники, отдохни.
        Я оглянулся и увидел, что Грег превратился сам.
        «Надеюсь, он меня не покалечит», - успел подумать я. В тот же миг Грег без предупреждения взвился в воздух и тут же кинулся вниз.
        Но вот удивительно - он действовал точно так же, как Ники. Потом, уже после боя, до меня дошло - нет, это она передрала с него все, не только внешность. Казалось, она пытается превратиться в его уменьшенную копию, подражая ему буквально во всем.
        Я бы сказал, что Ники в своем маниакальном старании подделаться под своего кумира стала похожа на него как родная дочь. Не думаю, что это был лучший способ соблазнить его. Но попробуй объяснить это упрямой фанатке!
        Словом, Грег рухнул на меня с неба, как ястреб на перепелку. Вот только он был раза в три крупнее Ники и двигался раз в пять быстрее. За считаные доли секунды он подцепил меня за крыло, подбросил в воздух, перевернул, вбил в песок по самую шею и выдохнул прямо в морду облако ледяного пара.
        Я чихнул. В глазах и горле защипало.
        - Ну и что ты разлегся? - с упреком спросил Грег.
        - Не понял, - просипел я, снова чихая. - Что это было?
        - Охлажденный воздух. Слегка, градусов до шестидесяти мороза. Иначе ты бы мог обжечь глаза. Ты проиграл!
        - Неудивительно, - проворчал я, вставая. - Но мне же тебя в принципе не победить! Ты мне три раза успеешь откусить голову, прежде чем я хотя бы раскрою пасть.
        - Верно, - без лишней скромности сказал он. - И что? Любитель сражается до победы, а профессионал - до конца. Мы здесь пытаемся сделать из тебя профессионала. По местам!
        Потом был еще бой, и еще, и еще… В конце концов, когда я раскачался, сражаться с Грегом оказалось весьма увлекательно. Он демонстрировал множество приемов и подробно комментировал каждый, повторяя их по несколько раз. Он с такой легкостью выбивал меня из любой обороны, что я вошел в раж и начал атаковать сам. Грег подбадривал меня и явно поддавался. По крайней мере Валенок вскоре заявил, что ему скучно смотреть на эти поддавки, и опять куда-то ушел.
        А Ники осталась. И смотрела на Грега, провожая каждое его движение восхищенным взглядом.
        Мне уже начинало казаться, что я кое-чего достиг, когда Грег остановился.
        - Ладно, на сегодня хватит, - решил он. - В принципе, у нормального дракона все навыки боя заложены генетически. Если ты не собираешься специализироваться как боевой - а я вижу, что нет, - то тебе пока хватит того, что у тебя есть.
        - Почему это «не собираюсь»? - обиделся я.
        - В тебе нет настоящей ярости. Нет жестокости. Ты жалеешь противника. Ты способен остановиться в любой момент. Ты слишком много думаешь до, после и даже во время боя о том, кто прав, а кто неправ. Ей-богу, иногда мне кажется, что ты серебряный.
        - Когда он разозлится, то бьется терпимо, - заметил Валенок. - Я же предлагал: несколько бодрящих пинков…
        - Может, он бронзовый? - предположила Ники. - Они тоже дерутся без азарта…
        Грег покачал головой.
        - Ники, ты не понимаешь. Да, бронзовые сражаются с холодной головой, просчитывая каждый ход. Именно поэтому-то их и считают настоящими мастерами войны, хотя боевые красные бывают гораздо мощнее. Но при этом бронзовым чрезвычайно нравится сражаться. Алекс, а тебе нравится?
        Я хорошенько подумал и сказал:
        - Скорее нет. Это как игра - если не всерьез. А если всерьез - тут и вовсе не до «нравится», это уже по-другому называется…
        - Вот видишь?
        - И что мы будем делать дальше? - спросил Валенок.
        - А у нас есть выбор? Будем гонять его дальше. Может, в нем еще проснется драконья натура…
        Странно, но мне показалось, что Грегу этого не очень хочется.
        Глава 9
        ПЕРВАЯ СПЯЧКА
        Дни шли за днями, складывались в недели. Теперь я занимался каждый день, чередуя огненные занятия и битвы с Грегом. Для экономии времени мы проводили спарринги прямо на заводе. Сначала Грег гонял меня по всему залу, постепенно понижая температуру выдоха. Потом я подскакивал к потолку и плевался в него огнем, но по большей части промахивался. Честно сказать, чаще я попадал по себе, чем по нему. Тогда Валенок с бранью поливал меня из огнетушителя, а я млел в потоках пены и радовался, что чешуя драконов огнеупорна.
        А погода испортилась. Как говорят в Питере: «Лето у нас выдалось теплое, солнечное, и вот удача - пришлось на выходные!» Но выходные закончились, и настали промозглые серые будни. Пасмурное низкое небо давило на психику и вгоняло в сонливость. Я просыпался и засыпал под шорох и плеск дождя. Холодный ветер выдувал все жизненные силы. В тусклом рассеянном свете даже молодая зелень казалась серой. В НИИ целыми днями горел свет, будто уже наступила осень.
        Вместе с погодой что-то нехорошее случилось и со мной. Утром я с трудом поднимался с постели и потом весь день бродил, зевая, как сонная муха. В институте дремал за компом - впрочем, половина тетушек делала то же самое, так что на меня никто особо не обращал внимания. После работы я через силу волокся в метро, а на тренировках вместо огня выдыхал какой-то инертный газ, сильно озадачивший Грега с Валенком.
        - Нет, это не огненный выдох, это отрыжка какая-то! - в сердцах сказал Грег после очередной жалкой попытки.
        Они с Валенком устроили экстренное совещание, во время которого я откровенно клевал носом за тренерским столом.
        - Он надорвался, - сокрушался Грег. - Я его загонял.
        - Как же, загонял! Да ты с него только пылинки не сдуваешь, - не соглашался Валенок.
        - Нет-нет, он надорвался, я вижу. У него даже аппетит пропал. Что же с ним делать теперь?
        - Я вообще думаю, что он просто обленился. Леха, чего тебе не хватает?
        - Солнца не хватает, - капризно ответил я, не открывая глаз. - Я метеозависимый. Отправьте меня на юг, и я сразу взбодрюсь.
        - Ну, давай слетаем. Дня за два при попутном ветре доберемся.
        - Угу, издевайся дальше.
        - Кстати, как там с полетами? - спросил Грег. - По-прежнему глухо? Хочешь, сегодня заменим огненную тренировку воздушной?
        Я даже не пошевелился. Грег вздохнул.
        - Я не могу учить его насильно, - услышал я его голос. - Он спит на ходу и ничего не соображает. Что мне с ним делать?
        - Может, он больной? - предположил Валенок. - Смотри, уже и глаза закатил - вот-вот сдохнет. Пора его добить, чтоб не мучился. Леха, может, тебя усыпить?
        - Усыпляйте, - покорно согласился я, падая головой на стол.
        - А что, это идея, - оживился Грег. - Леха, ты не хочешь впасть в спячку?
        - Хочу, - проворчал я.
        - Так сегодня вечером и впадай.
        От удивления я поднял голову со стола.
        - Говорю, впадай на здоровье! Только не забудь сначала превратиться в дракона. Иначе дольше пары дней не протянешь.
        - И когда я проснусь?
        - Вот уж не знаю. Когда твой организм решит, что восстановился. Обычно недели хватает.
        - Да идите вы, - уныло сказал я, решив, что он тоже издевается.
        Грег пожал плечами и объявил, что тренировка окончена.
        Сама идея впасть в спячку поначалу показалась мне бредовой. Но тем же вечером, из последних сил вползая в квартиру, я решил - что я теряю? Надо попробовать!
        Для начала я позвонил начальнице нашего отдела и сказал, что заболел гриппом и раньше чем через неделю не появлюсь. Потом соврал родителям, что уезжаю с другом ловить рыбу в Карелию - просто чтобы не искали меня с милицией, а то мало ли что матушке в голову взбредет. Запер дверь на цепочку, открыл все форточки, отключил газ. Везде выключил свет.
        Со всеми этими хлопотами я лишился последних сил. Через силу съел бутерброд и упал в кровать. Теперь самое интересное: смогу ли я поменять облик без помощи Грега?
        Тело перетекло в драконье так легко и охотно, будто только этого и ждало. Я обнаружил, что на кровати не помещаюсь, и сполз на пол, раскидывая попутно залежи книг и журналов. Под ними, к моему удивлению, обнаружился ковер. Я свернулся на нем в клубок, подобрал лапы, накрылся хвостом. Оказалось неожиданно удобно. Я гулко вздохнул и закрыл глаза.
        Все вокруг изменилось. Квартира показалась совсем маленькой. Как дупло, скроенное как раз по моей мерке. И множество запахов - десятки, сотни…
        Запах домашней и уличкой пыли…
        Запах шиповника и бензина - из форточки…
        Запах старых книг - каждая пахла по-своему, старой бумагой, переплетным клеем и моими руками…
        Смазка велосипеда, лыжная мазь, слабенький химический запах линолеума…
        Авокадо хотело пить и мыться…
        Два комара под потолком над кроватью недоумевали, куда делась еда…
        В вентиляции копошились голуби…
        Над крышей гулял холодный ветер…
        Я лежал, свернувшись в кольцо, и был всем этим - и книгами, и пылью, и деревом, и спящими птицами, и невидимыми ночными облаками.
        За время спячки мне снилось невероятное количество снов, но я их все забыл. Осталось смутное ощущение, что я прожил несколько жизней или посетил множество миров. Иногда в памяти всплывали какие-то обрывки причудливых видений и образов, которые я никогда бы не придумал сам в здравом уме, и я понимал - это оттуда. С другой стороны.
        Запомнился только самый последний сон. Даже не сон, а скорее ощущение.
        Белый, рассеянный свет. Лесная поляна. По краям - какие-то растения с опавшими листьями, кусты… Мирный, туманный лес. Очень тихо, слегка моросит дождик, редкие капли едва слышно шуршат по сухим листьям. Только в ворохе красных, желтых, бурых кленовых листьев светится что-то теплое, яркое. Что-то вроде горы золота, только живой. В такт моему дыханию оно то разгорается - то затухает. То разгорается - то затухает… Мне тут нравится. Хочется спать. И хочется есть. Спать - это прекрасно. Но есть - гораздо лучше!
        Есть хотелось все сильнее…
        Я проснулся от голода. На полу. В человеческом обличье. Сна ни в одном глазу, зато голод - адский. Я вскочил на ноги и, даже не поинтересовавшись, день сейчас или ночь, кинулся на кухню.
        В холодильнике - о чудо! - обнаружилась еда. Целых две кастрюли, одна - со щами, другая - с макаронами по-флотски. Не задумываясь, откуда все это взялось, не утруждаясь сервировкой стола, я алчно все сожрал. Вылизывая стенки кастрюли с макаронами, заметил на столе лист бумаги. Это была записка от Ники с просьбой позвонить ей или Грегу, как проснусь.
        Я выглянул в окно и обнаружил там голубое небо и ясный, теплый летний день. Похоже, пасмурный период моей жизни кончился.
        Прикончив найденную в хлебнице черствую буханку, я щедро полил авокадо, а потом позвонил Ники.
        - Ой, Леша проснулся! - обрадовалась она. - Ну как все прошло? Судя по голосу, неплохо?
        - Отлично! Шикарно! Только жрать охота. Кстати, спасибо за еду. Хорошо, но мало!
        - Прико-ол, - протянула она. - Вот бы не подумала, что это так помогает! Валенок все эти две недели твердил, что ты сдохнешь, я даже волноваться начала. Предлагала Грегу тебя разбудить. Но он сказал - ни в коем случае…
        - Сколько?!
        - Две недели. Ладно, пока. Скоро увидимся.
        Я включил комп, зашел в Сеть и убедился, что Ники не соврала. Я в самом деле проспал даже больше двух недель. По идее, я должен был совершенно обессилеть от истощения. Но ощущение было такое, будто я съездил на этот же срок в Крым с палаткой. Я был снова полон сил и готов к подвигам.
        Которые не заставили себя ждать.
        Глава 10
        ТРЕНИРОВКА НА МЕСТНОСТИ
        - Вот этот, - сказал Грег, показывая рукой куда-то сквозь толпу.
        Мы остановились на углу Невского и улицы Маяковского. Я осторожно посмотрел в ту сторону, куда показывал Грег. Там, метрах в пятидесяти, находилась дешевая закусочная. Напротив нее прямо на асфальте сидел, подстелив газетку, какой-то тип и ел шаверму.
        - Этот?!
        Грег кивнул. Я уставился на типа. Мужчина довольно молодой. Невысокий, неказистый. Не бомж, но такой… на грани. Одежда затрепанная, попахивает ночевками на вокзалах и в прочих непотребных местах. За спиной огромный рюкзак, в котором явно все личное имущество, включая котелок и палатку. Спортивная синтепоновая куртка неопределенного тусклого цвета, камуфляжные штаны, крепкие ботинки на высокой шнуровке. Волосы кудлатые, отросшие, в них покачивается пара репьев - следы ночевки на свежем воздухе. Недельная щетина. Взгляд угрюмый. Возможно, с недосыпа. Или с перепоя. А может, с голода.
        Мне вспомнился иронический типаж из какого-то журнала - «Любитель авторской песни». Очень похож. Только гитары не хватает.
        Путешественник. Автостопщик. В общем, бродяга.
        - Он точно дракон? - усомнился я.
        - Угу. Твоя задача предельно проста: распознать, к какой стихии, виду и клану он принадлежит.
        - Как же я распознаю его, если он в человеческом облике?
        - Ото ж! - заметил Валенок почему-то по-украински.
        - Есть устойчивые признаки, - подсказал Грег. - У каждого вида - свои тараканы. Попробуй их найти. Проследи за ним. Разговори…
        - Подкрадись и дай пня, - посоветовал Валенок. - Если он тебя испепелит - значит, стихия огненная, если обольет кислотой - земная…
        - В самом деле, - обеспокоился я, - а если он разозлится? Не всякому, знаете ли, понравится, что на нем тренируются!
        - А ты не оскорбляй его, - сказал Грег. - Действуй вежливо и тактично.
        Кудлатый доел шаверму, культурно выкинул обертку в урну, поправил лямки рюкзака и пошел в сторону Невского. Грег толкнул меня в спину:
        - Давай, поехали.
        Дойдя до Невского, бродяга-дракон повернул налево и не спеша направился в сторону Московского вокзала. Я следовал за ним шагах в двадцати, прячась за людьми, рассматривал его затылок и думал.
        Так. Это определенно не черный дракон. Почему? Никаких конкретных признаков я назвать не мог - просто наших знал уже достаточно хорошо. Правда, Грег с его чудовищным самоконтролем вообще не поддавался классификации, зато Валенок был весь как на ладони - с его полным отсутствием совести, склонностью к черному юмору и жизнерадостным подлянкам. А у этого парня лицо было замкнутое и суровое, но не злое…
        Может, он серебряный? Я секунду подумал, вспомнил Лигейю, ее ауру иномирности и космической чистоты и помотал головой. Нет, ну какой он серебряный? К тому же Грег как-то говорил, что серебряные драконы, принимая человеческий облик, традиционно выбирают хрупких и прекрасных девушек и юношей. А этот был вполне себе крепкий мужик, только малорослый.
        И не красный он… Агрессии, надменности в нем я тоже не заметил. Да и не стал бы красный скитаться в рванье по вокзалам. Смысл жизни красного - битва за власть, территорию и богатство. Именно поэтому многие из них перебрались в мегаполисы, где заниматься тем же самым гораздо прибыльнее и веселее.
        Синий? В такой одежде? Ха-ха-ха.
        Желтый? Но у всех желтых в человеческом обличье волосы с рыжим отливом, а у него - каштановые. И главное, этот дракон уж точно выглядел законченным неформалом и одиночкой.
        Бронзовый? А черт его знает. С ними я еще не сталкивался. Но было бы скверно. Говорят, бронзовые - сильные бойцы…
        Как бы узнать?
        Я перебирал все, что только слышал от Грега и ребят о разных драконах, а толпа на Невском чем ближе к вокзалу, тем становилась гуще. Из метро валил поток на переход. Мне пришлось нагнать бродягу и идти почти прямо за спиной, чтобы не потерять из виду. Я то и дело поднимался на цыпочки, чтобы высмотреть его затылок в толпе.
        Кудлатый прошел мимо метро и двинулся к Лиговке, когда мое внимание привлекла интересная деталь: к его рюкзаку сверху был примотан сверток, из которого торчал экзотического вида гриф. Все-таки я правильно определил - гитары не хватало для завершения имиджа… Но там в свертке явно не она. Мандолина, что ли?
        На пару секунд я потерял его из виду, затормозил и завертел головой.
        Вдруг кто-то потыкал мне пальцем в спину.
        - Что ты ко мне привязался? Тебе что-то надо? Кто тебя послал?
        Я обернулся и увидел того, кого преследовал. Как он там оказался?!
        Он смотрел на меня так хмуро, что я даже слегка оробел.
        - Никто! Я просто гулял по Невскому и увидел типа собрата… Я сам недавно превратился…
        - Вижу, что недавно, - проворчал бродяга. - Говоришь, просто гулял? А это пресмыкающееся что тут делает?
        Он показал на Валенка, который стоял метрах в десяти и неубедительно делал вид, будто изучает газетный киоск.
        Я лихорадочно задумался, что бы ему такое соврать… И тут мне кое-что пришло на ум.
        - Ладно, я скажу правду, - зашептал я, косясь на Валенка. - Я тренируюсь на тебе. Мой воспитатель велел проследить за тобой и определить твой вид, стихию и клан.
        - И только-то? - насмешливо спросил кудлатый.
        - Слушай, друг, у меня к тебе деловое предложение. Я даю тебе триста рублей, а ты быстренько рассказываешь мне, какого ты вида дракон. Деньги вперед.
        - Всего триста?! - возмутился тот сначала.
        Но осекся и, ухмыляясь, погрозил мне пальцем.
        - Обойдешься! Что мне твои триста? Два раза пообедать. Упражняйся сам. А лучше поищи кого-нибудь другого. Выложить ему все, ишь какой ловкий…
        И он ушел.
        Я так ничего и не выяснил. Но подозрения мои если не подтвердились, то окрепли.
        Кудлатый выглядел сущим бродягой, оборванцем, бессребреником… Вот в чем коренная неправильность! Нищий дракон? Не верю! Но что если он не бедный, а просто очень жадный? Настолько жадный, что жалко денег даже на приличную одежду?
        А подобная запредельная жадность - это уже признак!
        Как бы это проверить наверняка?
        Тут я и вспомнил про сверток, из которого торчал гриф. Красивый лакированный гриф, который так выделялся на фоне отрепьев.
        Наверно, он ему очень дорог…
        Эх… а Грег посоветовал вести себя тактично…
        «Ну, докатился, рыцарь с большой дороги! - укоризненно сказал я себе. - На странствующих менестрелей нападаете! Стыдно, сэр!»
        С этими мыслями я, уже не скрываясь, пустился за кудлатым в погоню. Он меня, конечно, увидел и даже приостановился с кислой миной, видимо думая, что я снова буду предлагать ему деньги. Но он никак не ожидал того, что я сделал. А я подбежал к нему, выхватил сверток с музыкальным инструментом и кинулся прочь со всех ног.
        - Стой! - взвыл он. - Убью!
        И бросился за мной в погоню. Сшибая с пути зазевавшихся пешеходов, мы пересекли Лиговский и парковку такси. Я влетел в двери Московского вокзала и застрял в плотной толпе на ступеньках зала ожидания.
        - Держи вора! - раздался вопль сзади.
        Я рванул вперед. Какой-то гад подставил мне ногу, я споткнулся и чуть не упал.
        Кудлатый был уже близко. Он энергично работал локтями и перепрыгивал через чемоданы, пробираясь ко мне. Я понял, что меня сейчас просто скрутят, как привокзального карманника. И рефлекторно поступил как заправский вор - швырнул сверток прямо ему под ноги. Тот не успел остановиться и наступил на него со всей дури. Внутри что-то жалобно тренькнуло и хрустнуло.
        Кудлатый рухнул на колени перед свертком и склонился над ним, как над павшим в бою товарищем. Медленно развернул.
        Внутри оказалось банджо. Точнее, то, что от него осталось.
        - Ты его сломал! - Он поднял искаженное горем лицо. В глазах у него стояли слезы. - Я с ним… уже восемнадцать лет… по всему миру… А ты его сломал!
        Мне стало очень стыдно и жалко - и его, и погибшую бандуру. Наверно, надо было что-то сказать, я и ляпнул первое, что пришло на ум:
        - Ну что поделаешь? Такова жизнь! Банджо - это тебе не сковородка с ручкой!
        Но эта замечательная по своей глубине цитата пришлась не ко двору.
        - Ну все, - прошипел кудлатый, выпрямляясь. - Трындец тебе!
        Я внутренним чутьем понял, что ритуальным поединком не отделаюсь.
        «Грег! Валенок!» Я в панике оглянулся, но эти мерзавцы, всю дорогу наступавшие мне на пятки, именно теперь куда-то исчезли. Придется выкручиваться самостоятельно.
        Ни вид, ни стихию, ни боевой уровень этого дракона я так и не распознал. Значит, как многократно вдалбливал мне Грег, в такой ситуации новичку следовало отступить. А точнее, удирать со всех ног. Так я и поступил, попытавшись затеряться в толпе.
        Это был не самый мудрый и благородный поступок, поскольку враг все равно меня видел, а попытка прикрыться неповинными людьми вообще не делала мне чести. Правда, я в тот момент вообще ни о чем не думал, желая только одного - оказаться от кудлатого подальше. Но не успел я сделать и десяти шагов, как меня настиг ужасный звук. Не то вой, не то рев, не то гудение - главное, оно было очень низким. Инфразвуковым. Этот низкий рев пробирал насквозь, проникал в кладку стен и расшатывал ее. С потолка посыпалась штукатурка, пол противно задрожал под ногами. Я застыл, как парализованный, пытаясь понять, что творится. Что уж говорить о людях? В зале ожидания началась паника. Люди метались в разные стороны, вокруг нарастали крики и плач. А посреди беснующейся толпы в пустом круге стоял кудлатый, широко расставив ноги, и ревел.
        Звук становился все невыносимее. Я чувствовал, что теряю над собой контроль. Еще немного, и я, как прочие пассажиры, вытаращив бессмысленные глаза, начну с криками метаться по залу, пихаясь локтями. Или меня просто затопчут. Пытаясь ускользнуть от новой накатывающей волны рева, я сделал самую естественную вещь на свете - превратился в дракона и взвился над толпой к потолку.
        Кудлатый будто того и ждал. Он тут же перестал реветь и выпустил в меня мощный конус огня. Сам не пойму, как я от него увернулся. Поток пламени, невидимый людям, прошел над потолком и разбился о табло. Оно тут же вспыхнуло, горящие куски пластика с треском полетели на землю. Окно, находившееся над ним, просто лопнуло. Люди наконец поняли, чего им бояться и где находится опасность, Толпа отхлынула от табло и устремилась к выходам. Я слышал позади крики о взрыве. Но к тому времени я уже вылетел в новообразовавшееся окно, шмякнулся на платформу, превратился в человека и бросился бежать.
        Сначала я несся по платформе, огибая тележки носильщиков, потом, когда она кончилась, - спрыгнул и начал петлять, подныривая под товарные вагоны. Дракон летел за мной на бреющем, пыхая огнем в каждую щель. Он оказался зеленым, как я и заподозрил. Судя по интенсивному цвету чешуи - взрослый, но не старый. Здоровенный, мощный дракон в расцвете сил. Я затаился под очередным вагоном, вспоминая все, что мне рассказывали об этом виде. Ничего хорошего в голову не лезло. Зеленые - наверно, самый неприятный вид (после черных), явно недалеко ушедший от динозавров. У одержимых низменными страстями зеленых потенциально присутствовали все пороки, которые когда-либо приписывались драконам: замашки тирана, исключительная жестокость, подлость и коварство, зацикленность на своей территории и, в частности - патологическая жадность. Зеленые традиционно жили в лесах, но не брезговали и хорошо озелененными новостройками… В пищу предпочитают эльфов… Эх, вот бы эльфа сюда! На сильных нападают из засады… На слабых нападают сразу и долго мучают перед смертью. Черт!
        На миг он меня потерял. Я немедленно этим воспользовался - превратился, выскочил из-под платформы и пыхнул огнем. Но то ли Грег переоценил мои огненные способности, то ли я недостаточно разозлился, но это оказалось все равно, что плевать против ветра. Зеленый широко распахнул пасть. В горле у него вспыхнул багровый свет, и я увидел, что такое настоящее драконье пламя. Мой жалкий выдох потонул в ответном огненном шторме. Меня смело с платформы, несколько раз перевернуло в воздухе и буквально вбило между двумя составами. Где я и застрял намертво, думая только об одном - слава богу, что драконья броня огнеупорна! Зеленый, увидев, что я не могу выбраться, радостно устремился меня добивать. Я быстро превратился обратно в человека и на четвереньках пополз под составом, оставив моего противника обалдело метаться наверху.
        Я уже начал надеяться, что у меня появился шанс ускользнуть, когда вдруг раздалось шипение тормозов и лязг. Товарняк, под прикрытием которого я пробирался подальше от вокзала, внезапно тронулся и поехал, медленно набирая скорость. Я автоматически метнулся между колес, выкатился наружу - и понял, что попал. Справа и слева тянулись глухие стены депо. Прямо - открытое пространство и переплетение путей, не побегаешь. Сзади маячил дракон, все еще высматривая меня между вагонами. Сейчас поезд уедет. И я останусь один на пустом пространстве, как на арене.
        Оставался единственный выход - открытый бой. Но я прекрасно отдавал себе отчет - мне его не победить. Страха я, впрочем, не чувствовал. Боевой ярости, к сожалению, тоже. Жалкая попытка выдохнуть огонь было тому свидетельством. Я даже понимал, почему, - меня угнетало ощущение своей неправоты.
        Грега с Валенком поблизости не наблюдалось. Они меня бросили, гады.
        Итак, мне оставалось только умереть.
        «Двум смертям не бывать», - подумал я философски.
        Может, все-таки превратиться и попробовать улететь? Но с моей фобией я скорее всего запутаюсь в проводах и свалюсь через сто метров… если вообще смогу превратиться… И потом, быть убитым во время бегства… Умереть жареным драконом…
        «Я умру, как жил, - решил я. - Человеком!»
        Я вылез из-под вагона, вышел на открытое место и выпрямился во весь рост, глядя на подлетающего дракона.
        Тот увидел меня и кинулся вниз, заранее распахивая пасть. Я героически вскинул голову, как партизан перед расстрелом, заставляя себя не жмуриться. Должно быть, моя бравада озадачила зеленого, потому что на подлете он затормозил. Опустился на землю метрах в пятнадцати предо мной, сложил крылья, закрыл пасть. Превратился.
        - Что встал?! - рявкнул он. - Ты драться собираешься или как?
        - Мне все равно тебя не победить. Так к чему эти бессмысленные трепыхания?
        Я склонил голову.
        - Я готов. Ешь меня.
        Тот обиделся.
        - Ты чего, «ешь»? Думаешь, если я зеленый, так можно меня вообще за разумное существо не считать? Давай, быстренько превращайся в дракона!
        - Не собираюсь.
        - Это подло! Это… неспортивно!
        - Чего?!
        - Того! Напакостил и прикрылся человечьим обличьем, трус!
        - Что значит - прикрылся?
        - А сам не знаешь? - спросил он недоверчиво. - Тебе твой воспитатель не говорил, что драконы на людей не нападают?
        «Гм. А удачно получилось!» - подумал я.
        Кудлатый подошел ко мне вплотную. Сжал и разжал кулаки, расправил плечи.
        - Или просто вломить тебе как следует? - предположил он неуверенно.
        Я оценил его мелкие габариты и заключил:
        - Это вряд ли.
        Ситуация была патовая.
        Мы стояли и смотрели друг на друга. Потом я извинился вполне искренне:
        - Прости за мандолину! Я правда не хотел! Я тебе новую куплю…
        - Это было банджо, - глухо поправил тот. - Такого уже не купишь. Оно из Нового Орлеана, а где теперь тот Орлеан? Нету его… закладка.
        Я вспомнил слова Грега и сказал:
        - Я твой должник.
        Кудлатый вздрогнул.
        - Принято, - ответил он после долгой паузы.
        Только тогда я расслабился. Понял - теперь в самом деле все.
        - Кром из Пармы, - представился он.
        - Алекс… хм… Пока просто Алекс. Почему ты меня не убил там, на вокзале? Была же возможность…
        Тот усмехнулся.
        - Работаю над собой. Другой зеленый бы тебя испек и сожрал на месте, а потом сделал из твоих костей новое банджо. И спел под его аккомпанемент комические куплеты, естественно. Но я не такой. Впервые за последние лет двадцать кому-то удалось вывести меня из себя. Но, к счастью, пока я летал за тобой, успел немного остыть. А когда увидел, что ты не хочешь драться, вообще успокоился.
        - Что-то ты не похож на зеленого дракона!
        - Я преодолел свою низменную природу, - гордо произнес Кром. - Я от всего отказался. От всех страстей и пороков, присущих моему виду. От накопления сокровищ. От жажды власти. Даже от территории! Только одно у меня было сокровище - мое банджо, - и ты его растоптал…
        - Вообще-то не я, а ты, - пробормотал я ради справедливости.
        Он бешено сверкнул глазами. Но благородно сделал вид, что не расслышал.
        - Ну и куда вы пропали?!
        Грег и Валенок обнаружились на ступеньках вокзала. Стояли ко мне спиной, что-то рассматривая, и не обернулись, даже когда я подошел вплотную.
        - Вы будете разочарованы, но я все еще жив, - сообщил я довольно язвительно. - Ничего, что я вас отвлекаю? Эй, Грег! Я вообще-то закончил с драконом!
        - Закончил? - тут же подхватил Валенок. - В смысле прибил его?
        Грег поднял на меня рассеянный взгляд.
        - Зеленый клан. Стихия огненная! - торжествующе заявил я.
        - Кто бы мог подумать? - покачал головой Валенок. - Да ты прямо Капитан Очевидность! Расскажи, как ты с ним «закончил»? Когда я в последний раз вас видел, он гнал тебя вдоль платформы, как ошпаренную крысу…
        - Я совершал маневр! - обиделся я.
        - Так как ты от него спасся? Сдался в плен?
        - Я бросил ему вызов, - сказал я совершенно честно. - И… победил его. Морально.
        Валенок захохотал, как гиена.
        - Дошло! Зеленый умер от смеха?
        - Вовсе нет. Мы пожали друг другу руки и разошлись, как два вежливых и тактичных… человека!
        Про моральные долги я решил не распространяться. Это было мое личное дело.
        - Вот это правильно, - одобрил Грег, который, казалось, вовсе не слушал наш разговор. - Молодец! Наконец-то тебя есть за что похвалить…
        Неожиданно он протянул мне свой мобильник:
        - Взгляни. Тебе это ничего не говорит?
        Я взял мобильник и вгляделся в изображение на экране. Фотография, и довольно некачественная, вдобавок смазанная, будто снимали на бегу или очень небрежно. На ней запечатлен какой-то дом среди садовых деревьев. Симпатичный, этакий дачный домик-пряник: двухэтажный, обшитый вагонкой, с красной крышей, башенкой и застекленной верандой. Часть картинки перекрывали размытые ветки, словно снимали из-за кустов.
        - Чей это дом? - спросил я, возвращая телефон Грегу. - Твой?
        - Кто-то прислал эмэмэску, - подсказал Валенок. И добавил многозначительно: - Отправитель не определяется.
        - Ну и что… - начал я, но тут вспомнил, как номера Грега и компании сами собой стерлись из моего контакт-листа.
        - Что скажешь? - повторил Грег.
        Телефон он так и держал на ладони. Я пожал плечами.
        - Ну… фотка. Снимали на телефон, судя по качеству.
        - Правда, что ли? - ввернул Валенок.
        - Уймись, - бросил Грег. - Еще? Дом этот раньше не видел?
        - Типичный дачный дом… - Я подумал и уточнил: - То есть нет, не типичный. Реликтовый. Если, конечно, не стилизация. Уж больно состояние хорошее…
        - Ну-ка, ну-ка!
        - Тут под Питером очень много похожих домов. Старые финские дачи, еще дореволюционные. Я по башенке и по витражам определил. Их сейчас сносят, а жалко - они красивые…
        - На фига нам эти архитектурные подробности, - проворчал Валенок. - Тоже мне, открытие. Да этих дач тут тысячи!
        - Значит, финская дача, - оборвал его Грег. - Допустим. А теперь, Алекс, посмотри на это фото еще раз.
        Он так выделил слово «посмотри», что я сразу понял, на что он намекает. Забрал телефон, отвернулся и - по привычке - взглянул на экранчик левым, змеиным глазом.
        И словно погрузился внутрь фотки. Какой интересный эффект! Очень мешало только низкое качество изображения, из-за которого и дом, и сад я видел как сквозь густой белый туман. Картинка стала глубокой, трехмерной: парники, собачья будка, из которой торчит мохнатый серый бок, весело зеленеющие грядки, цветущие садовые деревья…
        Смотрел я долго, минут пять, пока глаз не заслезился. Потом вернул телефон и крепко зажмурился, обдумывая то, что сумел разглядеть. В картинке обнаружилась пара деталей, которые категорически в нее не вписывались. Но, может, я просто плохо смотрел?
        - Что тебя смущает? - услышал я голос Грега.
        - Два момента.
        Я ткнул ногтем в расплывчатое черное пятно на подоконнике.
        - Вот черная кошка. С ней все нормально. А вот там, - я указал на узкое окно башенки, - вторая кошка. Серая, мохнатая. Ее даже змеиным глазом почти не видно, туман мешает. Но в первый миг, когда я ее только заметил, мне померещилось, что у нее… нет лап.
        Валенок хмыкнул.
        - И как она туда забралась? Заползла, что ли?
        Грег несколько секунд вглядывался в фотографию.
        - Показалось, скорее всего, - решил он. - Хотя любопытно. А вторая вещь, которая тебя смущает?
        - Я думаю, ты и сам ее заметил. Вот это деревце.
        В отличие от кошек, деревце можно было разглядеть даже невооруженным глазом. Оно торчало прямо перед фасадом по центру фотки. Невысокое, трепетное, покрытое бело-розовыми цветами. При виде этих цветов я невольно втянул ноздрями воздух. Я помнил, как они пахнут…
        - Чем оно тебе не нравится? - вкрадчиво спросил Грег.
        - Оно мне очень нравится. Это миндаль. Я его в Крыму видел. Он там цветет ранней весной…
        Валенок глянул через мое плечо на экранчик.
        - Какое тут время года?
        - Вот, - сказал Грег. - С этого-то и надо было начинать. Алекс точно сказал - ранняя весна.
        - Ну и что? - не понял Валенок.
        - А вот тут в «сведениях» стоит дата снимка. Он был сделан вчера.
        Валенок махнул рукой.
        - Вот теперь я точно ничего не понял!
        - И это не окрестности Питера, - продолжал Грег. - Миндаль в ваших краях не растет. Так что с финской дачей, Алекс, ты напутал.
        - Нет, - заупрямился я. - У одной моей знакомой был точно такой же дом. С таким же вьюнком по всему фасаду.
        - Плющом, - автоматически поправил меня Валенок. - Вьюнок - это сорняк…
        - Плющ, вьюнок - какая разница!
        Грег вдруг снова уставился на экран мобильника.
        - Хм… В самом деле - вьюнок!
        Я тут же вспомнил погибшего лейтенанта. Видно, не я один, потому что мы с Валенком дружно склонились к экрану, едва не стукнувшись лбами.
        Дом, сверху донизу увитый зловещим вьюнком, не ко времени и не к месту цветущий миндаль (кто-то нарочно постарался, чтобы он попал в кадр), да еще эта кошка без лап, если она, конечно, мне не померещилась…
        Что все это значит?!
        Я задал этот вопрос вслух. И добавил, старательно пряча интерес:
        - Может, попробуем поискать домик?
        - Похоже, этого-то от нас и хотят, - проворчал Валенок. - А вот мне другое занятно: кто это прислал?
        - Алекс, - строго сказал Грег. - Запомни раз и навсегда - не поддавайся на примитивные провокации!
        - Провокации? - повторил я. - А может, это подсказка? Или предупреждение?
        - Знаешь что? Я уже жалею, что мы с Валенком летали в морг. Это фото - прямое следствие нашего любопытства. Мы влезли не в свое дело, и кого-то это более чем устроило.
        - Но ты ведь что-то собираешься предпринять? - полуутвердительно сказал я.
        - Собираюсь, - кивнул Грег. - Заняться тобой. Создать тебе защиту, пока не поздно.
        - В смысле - «не поздно»? При чем тут я?
        - Чтобы с тобой не стало того же, что с тем молодым белым змеем. Чувствую - идет именно к этому.
        Глава 11
        ЦВЕТОК ПАПОРОТНИКА
        Наступило двадцать третье июня, оно же - день летнего солнцестояния, оно же - Иван Купала. О чем я даже не знал, и уж тем более не мог предполагать, что этот языческий праздник имеет для меня какое-то практическое значение. Оказалось - имеет.
        - Нам повезло. Прогноз погоды на завтра отличный, - сообщил Грег, позвонив мне вечером накануне.
        - И что? - удивился я.
        - Завтра солнцеворот. Полетим всем кланом за город.
        - Через костер прыгать и хороводы водить?
        - Вроде того. Проведем кое-какой ритуал и немного поколдуем. Нельзя упускать время. Такие ночи четыре раза в год бывают, мы и так весеннее равноденствие в этом году пропустили…
        - Ух ты!
        Я так и загорелся от любопытства. О драконьей магии Грег раньше даже не заговаривал, а между тем она меня очень интересовала - честно говоря, гораздо сильнее, чем приемы боя и управление пламенем. Не понравилось мне только слово «полетим», но я подумал, что эта проблема вполне решаема.
        Вылететь договорились завтра, сразу после заката. На следующий день, в обеденный перерыв я позвонил Грегу.
        - Слышь, Грег, мне очень неловко вас подводить, но у меня сегодня работы много, я могу задержаться… В общем, все очень неопределенно… Короче, вы это, скажите, куда едем, я своим ходом доберусь…
        - Лететь боишься? - проницательно спросил Грег.
        Я вздохнул.
        - Типа того.
        - Алекс, так не годится. Я на тебя не давлю, но долго это тянуться не может. Ты уже научился превращаться самостоятельно - осталось только взлететь. Дракон должен летать! Дракон, который не летает, - инвалид.
        Я вздохнул еще раз, еще печальнее.
        - Как насчет твоего детского падения с дерева? Не вспомнил?
        - Что я должен вспоминать? - спросил я с раздражением. - У меня же сотрясение мозга было. Много бы ты помнил, если бы воткнулся головой в землю?
        - Ты можешь сказать, что после него изменилось? - мягко поинтересовался Грег.
        - Да ничего! Просто пропало всякое желание лазать… куда-то выше подоконника. Поумнел, наверно. Понял, что больше не хочу…
        - Не «не хочу», а «не могу», - уточнил Грег.
        - Ничего подобного!
        - А еще точнее - «боюсь». Ты боишься, Алекс… Боишься даже сейчас, я чувствую. Потому и запрещаешь себе вспоминать.
        Я так удивился, что даже раздражение прошло.
        - Вот еще! Ничего я не боюсь! Почему я должен бояться того, что со мной случилось в детстве?
        - Ты боишься, что узнаешь нечто, до сих пор значимое. Что и теперь может тебя ранить.
        - Я не…
        - На самом деле, - перебил меня Грег, - ты все помнишь. И подсознательно держишь воспоминания под замком. Но это не решение проблемы. Пока память там останется, она всю жизнь будет тебе мешать. Так что старайся.
        - Может, поможешь? - ехидно предложил я.
        - Ты должен сам пробить барьер. Понять, что пользы от этого будет больше, чем вреда.
        - А если все-таки не получится?
        Грег мгновение помолчал.
        - Тогда у нас в запасе есть еще один способ. Верный. Но он тебе не понравится.
        У меня по спине пробежали мурашки. Если уж Грег сказал «не понравится», значит, это в самом деле жесть…
        - Ладно, - смилостивился он, - не буду тебя нервировать перед обрядом. В десять встречаемся на…
        Он назвал какую-то станцию километрах в пятидесяти от города по Выборгскому направлению.
        - Что с собой брать?
        - Мы все принесем. Да, на всякий случай - не пей ничего алкогольного. И постарайся не курить после шести.
        - То есть водки и шашлыков не будет?
        - Словишь кайф и без водки.
        - Хм? Обряд, говорите? Интере-есно…
        Я собрался сострить на эту тему, но Грег уже бросил трубку. Я отправился в столовку, улыбаясь во весь рот и, как в детстве, мечтая, чтобы время ускорилось и побыстрее настал вечер.
        Кстати сказать, в институте у меня дела шли гораздо лучше, чем раньше. Причем я не прилагал к этому никаких усилий. Сначала прежнее безграничное отвращение к работе сменилось таким же полным безразличием. Кажется, у меня незаметно сменились жизненные приоритеты - ни деньги, ни карьера в их число больше не входили. Я только обрадовался и с облегчением выкинул ложные ценности из списка. А вскоре с удивлением ощутил, что во мне просыпается интерес к специальности. Теперь вместо того чтобы шариться в Сети в поисках музыкальных порталов, бесплатных библиотек, компьютерных игрушек и прочих убивалок времени, я по доброй воле искал там материалы по теме моей дипломной работы и читал, что нового случилось в науке с тех пор, как я утратил к ней вкус. Свои мысли по этому поводу я оформил в виде статьи и ради прикола выложил в одном тематическом сообществе. В ответ получил кучу восхищенных комментариев, превозносивших мой «нестандартный подход» и «свежий взгляд», и одно серьезное предложение от некоего образовательного фонда, через который, как я прекрасно знал, шла основная утечка мозгов из России. Случись
такое полгода назад, я бы прыгал от восторга. Да и теперь было приятно. Но, честно сказать, в данный момент у меня были другие приоритеты.
        Когда я вышел из электрички, ребята уже ждали меня на станции. Поезд ушел, и сразу стало непривычно тихо. Запахло лесом. И неудивительно - ничего, кроме леса, вокруг и не было. К самым рельсам подступали березы и ели, среди камней трепетали дикие цветы. Ники, пока ждала меня, сплела венок. За зиму она отрастила волосы почти по плечи. В светлых летних сумерках, тонкая и изящная, она была похожа на эльфа. Да и Грег, пожалуй, тоже. Оба они нарядились в одинаковые черные ветровки и водолазки, никаких вещей я при них не заметил.
        А Валенок не был похож на эльфа. Он напоминал гоблина. Или тролля. В общем, некую только что вылезшую из болота зубастую тварь, покрытую бородавками и присосками, огромную и вонючую. Вдобавок его одежда была вся в клочьях мха, осоке и черничных листьях - видимо, в ожидании меня он всласть повалялся на земле. За спиной у него виднелся рюкзак не меньше, чем у приснопамятного Крома из Пармы. Только банджо не хватало.
        Со станции уводили две дорожки: одна к шоссе, другая, поуже - в лес. Мы свернули на более узкую, и вскоре станция исчезла за деревьями.
        Шли мы долго, не меньше получаса. В лесу, казалось, темнело быстрее, чем в городе. Небо постепенно меняло цвет от розового к темно-синему. Одна за другой загорались звезды. Звенели комары, вдалеке резко кричала какая-то ночная птица. Становилось прохладно. По обеим сторонам тропинки шелестел папоротник. Я вспомнил, что по легенде сегодня ночью распускаются его волшебные цветы, которые указывают на клады. Этот папоротник, видимо, был какой-то неправильный, потому что цвести и не думал. Но, кажется, он был тут один такой. Чего тут только не цвело! Голова кружилась от бесчисленных тонких ароматов, перебивающих лесной запах прели…
        Посветлело. Мы вышли на берег озера. В сонной тишине изредка квакали лягушки. Над водой висела полоса тумана.
        - А сейчас что мы будем делать? - спросил я.
        - Видишь остров? - Грег указал в туман. - Полетим туда.
        Я всматривался в марево, пока не разглядел что-то темное. Когда я повернулся к Грегу, Валенок и Ники уже улетели.
        - Грег, а можно не лететь, а как-нибудь по-другому?
        - Можно, - ответил он, взмывая в воздух. - Вплавь.
        Через миг я остался в одиночестве. Бросили меня, сволочи! Одного, на берегу черт знает какого озера, среди ночи; обратной дороги сам не найду…
        Я спустился к воде и потрогал ее пальцем. М-да. Температура воды к купанию не располагала. Да и куда я дену одежду - на голову привяжу?
        «Ладно уж. Перелечу как-нибудь, - я прикинул расстояние. - Тут метров триста максимум. В темноте высоты не видно. А если и свалюсь, так в воду - не страшно!»
        Решившись, я пошел искать подходящее место. С места взвиваться в воздух, как ребята, я еще не умел. Для взлета мне требовался хоть какой-то разбег, желательно - небольшая горка или обрыв. Найдя берег покруче, я превратился, раскинул крылья, разбежался и кинулся в темноту.
        В грудь упруго ударил прохладный воздух, подхватил под крылья. Я бесшумно планировал в темноте, почти параллельно воде, понемногу поднимаясь. Оглянулся - берег медленно удалялся. И ничего сложного! И не страшно! Неужели мне удалось победить фобию? Ура!
        Но тут я влетел в полосу тумана и понял, что у меня проблемы. Туман оказался плотный, как сметана. Ни зги не видно.
        «Еще налечу на дерево! - с тревогой подумал я. - Это не дело, надо подняться повыше!»
        Я забил крыльями, меня куда-то криво понесло. И тут же запутался, где верх, где низ, на какой я высоте, далеко или близко от острова. Со всех сторон меня по-прежнему окружал туман. Я занервничал. Где я?! Сейчас как хряпнусь о какой-нибудь гранитный утес, которые в Карелии на каждом шагу! Или хуже того - уже поднялся метров на сто?! Куда бежать?! Везде - эта белая муть!
        Выход я так и не нашел. И, запаниковав, сделал самое худшее, что мог, - превратился в человека.
        Естественно, я тут же камнем рухнул вниз и с громким всплеском и треском упал в прибрежные камыши, не долетев до острова метров пятнадцать.
        Когда я вылез на берег, весь мокрый, остальные встретили меня жизнерадостным смехом.
        - Дракон, тоже мне! - веселилась Ники. - Мимо берега промахнулся! Ты что, нас не видел? И острова не видел? Что дракону какой-то там туман?!
        - Я забыл, что я дракон, - буркнул я, стаскивая мокрую куртку. - Мне как-то, знаете ли, не до того было.
        Там, куда я упал, воды оказалось всего по пояс, но пока я вылезал, вымок весь и вдобавок вымазался в тине.
        - Ребята, кто поделится сменной одеждой?
        - Она тебе не понадобится, - сказал Грег. - Разожжем костер, до утра успеет высохнуть.
        - Что значит - до утра?!
        - Снимай ее. Все равно тебе пришлось бы раздеваться для ритуала.
        Я застыл с пряжкой ремня в руках.
        - Совсем все снимать? До трусов?
        - И трусы тоже, - зловеще подсказал из темноты Валенок.
        - Снимай-снимай, - кивнул Грег. - Обнажайся.
        - Не, я не хочу. Тут Ники… и вообще.
        Ники хихикнула.
        - Если ты такой застенчивый, могу отвернуться.
        Я пожал плечами и снова потянулся к ремню. Компания стояла кружком и пялилась. Внезапно я сообразил, что, кроме меня, раздеваться никто не собирается.
        - Эй, что вы тут затеваете?
        - Да ничего особенного. Надругаемся над тобой по очереди! - посулил Валенок таким тоном, что мне захотелось немедленно застегнуть ремень и надеть сверху еще одни трусы, бронированные.
        - Мы «затеваем» ритуал построения твоей магической защиты, - терпеливо объяснил Грег. - Так что заканчивай кривляться, снимай мокрые шмотки и отправляйся за дровами. Или отправляйся за дровами в мокрых шмотках, мне все равно. Но когда управимся с костром и всем прочим, ты должен сидеть в круге в полной готовности.
        - В полной готовности - это голым? - ядовито спросил я, подумав о комарах.
        - Для нанесения печатей защиты мне понадобится вся поверхность твоей кожи. У нас на подготовку меньше сорока минут. Все, отсчет пошел.
        В нескольких шагах от берега обнаружилась круглая ровная полянка. Я заметил на ней следы кострища и подумал, что Черный клан собирается тут не в первый раз.
        Втроем мы быстро набрали плавника на берегу. Валенок приволок целую сухую ель. Я по общей просьбе дыхнул на нее огнем. Потом, когда сучья прогорели, стащил одежду, развесил ее на близлежащих кустах и скорчился у костра.
        - А можно я тут посижу в виде дракона? - пришла мне на ум здравая мысль. - Замерз как собака!
        Но Грег не позволил.
        - Весь смысл обряда - в защите твоего человеческого тела. Драконьего тоже, но человеческого - в первую очередь. Ты с ним пока слишком связан. В принципе, привычка превращаться в человека - это атавизм. С возрастом эта связь будет все слабее. Многие взрослые драконы не превращаются в людей вообще - им это больше не нужно…
        Он протянул мне фляжку:
        - На, глотни. Это поможет.
        Из фляжки пахло чем-то вроде коньяка, пряной цветочной сладостью, почему-то смутно знакомой. Я сделал глоток. М-м, вкуснятина! Сладкий, чуть горьковатый жидкий огонь тут же срезонировал с моим собственными драконьим огнем. По жилам пробежало пламя, я мгновенно согрелся. Мне показалось, что сквозь кожу проступают пылающие прожилки и разветвления, что мои руки светятся в темноте…
        Я недоверчиво помотал головой, прищурился… Не показалось!
        - Что ты мне подсунул?
        - Не узнаешь? Ты это уже пробовал.
        - Хорошая штука, только для людей смертельна, - заметил Валенок.
        Пока я кашлял, давился и отплевывался, он уточнил:
        - Но если развести водкой, то проскочит за милую душу. Только глюки будут не детские…
        Капли дивного напитка, которым я заплевал полянку, светились золотистым светом. Я вспомнил.
        - Водка «Вздрогнем!» То-то привкус знакомый!
        - Там был «ерш», - пренебрежительно сморщил нос Валенок. - А это - чистейший дистиллят.
        - Дистиллят чего?
        - Вот этого, - Грег повел рукой вокруг себя.
        Я оглянулся и обалдел. Вокруг все было в цветах, причем большую часть я раньше не видел. Это напоминало россыпь драгоценных камней. Словно в темноте, в невидимой траве, одна за другой расцветали звезды. В подлеске, по изнанке листьев папоротника пробегали, пульсируя, синие вспышки. Сосновые и березовые стволы оплетала повилика - тяжелые замысловатые соцветия покачивались на тонюсеньких стеблях, роняя золотистую пыльцу…
        - Что это?!
        - В купальскую ночь являются на свет самые потаенные цветы и травы, - сказал Грег. - Даже драконы не в силах увидеть все. А люди - и вовсе только некоторые. У этих цветов множество волшебных свойств, все они целительны или ядовиты, колдуны делают из них какие угодно зелья… Кстати, некоторые драконы - и не только драконы - специализируются на магии трав и камней. Вернемся в город, покажу, где продаются амулеты… Куда это ты уставился?
        - …а там, не цветок ли папоротника?!
        - Он самый. Ты чего так разволновался?
        - Так он же указывает на клады!!!
        - А, эта байка про клады… На самом деле папоротник цветет везде, и клады тут ни при чем. Просто если клад был зачарован, магия клада как бы накладывается на магию папоротника, и цветок в некоторые особые дни - такие, как сегодня, - становится видимым.
        - Понятно, - слегка разочарованно вздохнул я.
        - Но ты навел меня на одну мысль…
        Полуночная темнота стала прозрачной. Я видел Ники в отдалении среди сосен, в венке, с охапкой цветов в руках; Валенка, который сидел на толстом сосновом корне и жевал травинку. Я мог смотреть сквозь деревья, сквозь воду и сквозь туман; мог бы увидеть весь лес, но зачем? Самое важное и интересное происходило на нашей поляне.
        Я отпил еще глоток «дистиллята» и отдал фляжку Грегу. Эта штука согрела меня, распрямила, вселила уверенность и вернула покой. Я перестал конфузиться из-за того, что сижу голый, - наоборот, ничего более естественного я и придумать бы не смог. Я перестал думать о прошлом, томиться стыдом за последний «полет» и побаиваться предстоящего обряда. Осталось только восхищение окружающей красотой и желание узнать - что будет дальше?!
        Грег взглянул на небо, потом на экран мобильника.
        - Пять минут до начала. Посиди немного, мы закончим приготовления.
        Я устроился у костра, с любопытством глядя по сторонам.
        Из-за деревьев бесшумно появилась Ники с лесными цветами и принялась раскладывать их на поляне. Грег указывал ей, какие цветы куда класть, изредка поправляя ее, а сам плел в воздухе пальцами, словно паутину, почти невидимую, слабо светящуюся сеть. Он то проводил идеально прямые линии и правильные окружности, то одним росчерком выписывал на земле, на коре деревьев, в воздухе какие-то замысловатые буквы и закорючки. Они напоминали готический шрифт, но я так и не распознал ни единой буквы. Казалось, что Грег строит сложный график. Но потом я догадался. Поляна определенно превращалась в геометрически выстроенное, сияющее, живое звездное небо, где звездами были цветы и буквы. Одни вспыхивали и тут же гасли, другие понемногу бледнели, но разгорались ярче, когда я на них долго смотрел.
        Тем временем Валенок выкладывал из рюкзака всякие занятные штуки. Небольшой меч, по размеру игрушечный, но при этом полная копия настоящего; складной веер; множество коробок и склянок. Тускло блеснул кубок, судя по всему медный (не золотой же!). Упал в траву небольшой посох - чтоб мне лопнуть, если это была не волшебная палочка!
        Грег взял одну из таинственных коробочек и открыл ее. Внутри оказался белый порошок. Как выяснилось - самая обычная соль. Грег обошел костер по кругу, бросая пригоршни соли в темноту.
        - Что это ты делаешь? Зачем соль?
        - Очищаю землю и воду этого места от злых духов. А теперь очистим воздух и огонь.
        Он взял другую коробку, достал оттуда черный бесформенный кусок смолы и кинул в костер. Над огнем поднялся душистый дым, слегка напоминающий ладан. Его запах растревожил подсознание, вызывая в памяти множество смутных образов, непонятно откуда взявшихся. Будто запах был не из нашего мира.
        - Я сейчас замкну круг, - предупредил Грег.
        Ники поспешно отошла с полянки к деревьям. Валенок задержался, будто чего-то ожидая.
        - Слышь, - заискивающе протянул он. - Насчет шлема… Может, уберешь гвозди?
        Грег молча стоял, безразлично глядя перед собой. Валенок, тяжко вздыхая, ушел от костра и сел возле Ники.
        Ритуал начался. Грег снова обошел поляну, пальцами проводя в воздухе пылающую черту. Одновременно он что-то размеренно произносил - надо думать, заклинание - на неизвестном мне языке. Как я ни вслушивался, так его и не опознал. Мерещилось что-то славянское, латинское…
        Я вздрогнул - показалось, что из-под его руки выхлестнулось пламя. Налетел и сразу угас ветер. Чуть-чуть дрогнула земля…
        Грег совершил полный оборот, произнес короткую фразу на своем языке и добавил по-русски:
        - Все, круг запечатан. Не выходи из него!
        Валенок и Ники остались за кругом. Я видел, как в темноте блестят их глаза.
        Грег подошел к костру, взял из кучки еще несколько предметов и разложил их по сторонам света.
        - Что это? - спросил я.
        - Символы стихий. Дракон огня - меч. Дракон воды - чаша. Дракон воздуха - веер. Дракон земли - посох. Сила, защита, равновесие.
        Грег достал еще одну коробку, вроде пенала. Оказалось, это и был пенал. В нем лежали кисточки и тушь.
        - Все, можно начинать работу, - сказал он, подходя ко мне. - Вставай. Расставь ноги на ширину плеч и убери руки за голову.
        - И что будет? - полюбопытствовал я, послушно вставая в указанную позу.
        - Создам тебе кое-какую защитную ауру.
        Я вспомнил наши прошлые уроки.
        - А разве она не сама нарастает?
        - Сама. Но слишком долго. Пока она будет нарастать, тебя десять раз убьют. А я тебя чуть-чуть подстрахую. Все, теперь не шевелись. Рисунок должен быть очень аккуратным.
        Думаю, даже если бы я приплясывал на месте, узор все равно получился бы какой надо. Грег рисовал выверенными движениями, быстро, точно, скрупулезно. Я невольно ежился от холодных прикосновений кисточки. Иногда было щекотно, иногда покалывало, будто слабым электрическим разрядом. Я стоял с закрытыми глазами, а когда открывал их, то совсем близко видел подсвеченное алым пламенем костра лицо Грега, его сжатые губы и сосредоточенный взгляд.
        - Одна печать готова, - пробормотал он, выпрямляясь и стряхивая кисточку.
        Я скосил глаза и увидел, что вокруг шеи, вдоль ключиц, у меня появилось ожерелье-плетенка.
        - Защита горла, - пояснил Грег. - Горло очень важно, в нем рождается пламя. Повернись…
        Теперь кисточка щекотала позвоночник. Я задавал вопросы, стараясь дышать потише, Грег негромко давал объяснения. Это защита спины, это - сердца. Защита - не значит броня. Она не спасет от выстрела в упор. Она оберегает только от вражеского боевого колдовства. Конечно, если какой-нибудь могучий дракон задастся целью - навести на меня убийственные чары, печати вряд ли ему помешают. Сила печатей - в прямой зависимости от моей собственной силы. Поэтому моя задача - вести себя тихо и скромно, как положено ученику. А не так, как раньше…
        - Брюхо тоже подстрахуем. Эта печать не требует большого расхода энергии, зато помогает не только от вражеских чар, но и от отравлений…
        Одно движение кисточки - и пониже пупка у меня возник несложный, приятно греющий кожу символ.
        - «Вместилище ци»? - иронически уточнил я, вспомнив его любимую книженцию.
        - Оно самое. Видишь, ты сам все знаешь. Расставь-ка ноги пошире.
        - Эй, а там-то зачем?!
        - Точно, зачем? Все равно ему там нечего защищать, - прокомментировал Валенок, который, оказывается, внимательно следил за ритуалом.
        Я заткнулся, позволив Грегу нарисовать в воздухе между ног светящийся змееподобный знак, который тут же погас и исчез. Тем же движением он начертил знак над моей макушкой.
        - Это замки, - объяснил он. - Уязвимые зоны должны быть закрыты.
        Грег обмакнул кисточку в тушь, стряхнул излишки и застыл в позе художника, думающего, куда бы еще положить мазок.
        - На пасть печать не ставится. Эта область невосприимчива к магии. Поэтому всякие драконоборцы часто бьют именно туда. Но на этот случай у тебя есть зубы. Так… что мы еще забыли?
        - «Аварийный сброс хвоста», - пробормотал я, вспомнив покойного белого змея.
        Стало быть, Лорд в Маске тоже рисовал ему защитные печати. Не больно-то они ему помогли…
        - Или сделать еще парочку знаков на ладонях?
        - Нечестно! Мне-то всего одну поставил, - донесся из-под деревьев обиженный голос Ники.
        Валенок тоже что-то вякнул. Кажется, снова про гвозди.
        - Ладно, хватит, - Грег опустил кисточку. - Пока не будем. Слишком много печатей одновременно истощат твою нервную систему…
        - Ну как, всё? - спросил я. - Курить хочется!
        Прошло уже минут сорок. Я устал стоять неподвижно, но боялся пошевелиться, чтобы не смазать рисунок.
        - Почти, - сказал Грег. - На самом деле, печатей огромное множество, но остальные необязательны. Их ставят в разное время, учитывая стихию, стиль боя и многие другие обстоятельства. Печатями усиливают или компенсируют те свойства, которых не хватает от природы…
        - А ты можешь поставить мне такую печать, чтобы я перестал бояться летать? - загорелся я.
        - Такой печати нет, - огорчил меня Грег. - А сейчас замолчи. Осталась одна печать, самая главная.
        Он подошел ко мне вплотную.
        - Печать на лоб. Защита глаз и всего, что связано с управлением сознанием. Ключ к твоему разуму и воле.
        - Печать интеллекта, - хмыкнул из-под сосны Валенок.
        - Валенок, заглохни. А ты, Алекс, замри.
        Я закрыл глаза и застыл, чувствуя, как кисточка касается кожи между бровей. В какой-то миг мне показалось, что она проникает внутрь головы и рисует прямо на поверхности мозга. Это было такое неприятное ощущение, что я едва не отдернул голову, но в последний миг удержался.
        - Все, - объявил Грег и отступил, любуясь своей работой. - Эй, не трогай! Постой еще минут пять. Пусть подсохнет.
        Я снова застыл. Грег сел на землю и отпил из фляжки. Я заметил, что пальцы у него слегка дрожат, и понял, что он устал ничуть не меньше моего.
        - А почему у вас не видно этих печатей? - пришло мне в голову.
        - Они неактивны. Хочешь посмотреть?
        - Еще как!
        Грег запрокинул голову, выцеживая дистиллят до последней капли. Потом он встал, скинул куртку и футболку и картинно развел руки в стороны.
        - Ого! - выдохнул я, глядя, как на его поджаром торсе проступают светящиеся узоры. Их было невероятное множество. Шея, грудь, спина, руки, лицо… такое количество татуировок я видел разве что в журнале «Мир путешествий», у вождей маори. Правда, светились только некоторые из них. Особенно те, что на руках, - они просто пылали! Они начинались от самых пальцев, на тыльных сторонах ладоней, и оплетали запястья до локтей. Казалось, его руки - в ажурных кольчужных перчатках, раскаленных добела. Узор я на этот раз рассмотрел: точно, мечи в орнаменте из трав.
        - Почему мне таких не поставил? - спросил я с завистью.
        - Зачем тебе? - устало произнес Грег. - Это атакующая магия. Тебе я ставил только защиту.
        - A у ребят что?
        - Посмотри.
        - Но раздеваться мы не будем, и не надейся! - добавил Валенок.
        Я повернулся влево и увидел, что печати Валенка и Ники тоже светятся. У Ники на лбу стоял крупный, тщательно выписанный знак - распахнувший крылья дракон. Только у нее одной из всех нас. Мне это показалось странным.
        - Он закрепляет ее драконий облик, - объяснил Грег.
        - А что, были проблемы с превращением?
        - Были, - лаконично ответила она.
        У Валенка, насколько я мог судить, тоже оказалось множество печатей-доспехов. Правда, под одеждой их было толком не рассмотреть. Пол-лица закрывала необычная сплошная печать, которую я уже видел. Она напоминала зигзаг молнии и превращала его физиономию в нечто вообще невообразимое.
        - Ух ты, что это?
        - Классический Шлем Ужаса, - сказал Грег.
        - С гвоздями, - мрачно добавил Валенок.
        - Где-то я уже слышал это название…
        - Это древняя кельтская магия. Довольно широко известная.
        - Так ты не сам выдумываешь печати, а берешь готовые?
        Грег пожал плечами.
        - Иногда. Почему бы нет, если они работают? Твои печати, Алекс, пока не очень сильные. Их эффективность будет постепенно нарастать. Но самое главное значение этих печатей - в самом факте их наличия. Это значит, что ты не одиночка и что в случае твоей гибели за тебя будет кому отомстить.
        - Спасибо, утешил, - буркнул я.
        Грег наклонился, поднял лежащий на траве миниатюрный меч и рассек им огненный круг. В тот же миг все светящиеся линии, все наши печати, все знаки и цветы погасли. Остались только догорающий костер и темнота вокруг. Мне вдруг стало зябко и неловко стоять голым на всеобщем обозрении.
        - Собирайте инвентарь, - приказал Грег. - Гасите костер. Ритуал окончен.
        Валенок и Ники принялись упаковывать в рюкзак коробки и склянки. Я быстро направился к развешанной на кустах одежде. Конечно, она была еще насквозь сырая.
        - Ну и холод! - воскликнула Ники, будто только сейчас это заметив.
        - Ничего, ветер попутный, через полчаса будем дома, - подбодрил ее Валенок. - Чаю выпьем горяченького, эх!
        «А меня тут бросите?!» - чуть не взвыл я, представляя, как до утра буду болтаться по лесу, ожидая первой электрички. Но, похоже, именно это меня и ожидало.
        - Ты не объяснишь, как активировать печати? - попросил я Грега злобным голосом, кое-как натянув на себя влажную одежду.
        - Проще некуда - усилием воли, собственным пламенем. А в бою они активируются сами…
        Не дослушав, я ушел на берег, наклонился над водой и приказал печати: «Зажгись!»
        Это в самом деле оказалось совсем несложно. Через пару мгновений в воде появилось отражение светящегося знака. Меня аж в жар бросило. На лбу сиял восьмилистник. Счастливый цветок клевера с четырьмя сдвоенными лепестками.
        - Что это такое? - Я обернулся к Грегу, который неслышно подошел и встал рядом со мной. - Почему именно он?
        Синевато-фиолетовый свет пульсировал, то разгораясь, то почти угасая. Я не мог отвести от него взгляда…
        - Это цветок папоротника, - сказал наш лорд. - Он защищает независимо от твоей собственной стихии и усиливает твои природные данные. И, как ты выразился, указывает на клады.
        - Клад - это я? - спросил я с сарказмом, представляя, как они сейчас отправятся домой, а я останусь на этом острове минимум до утра, и никому не будет до этого дела - не можешь летать, твои проблемы…
        - Грег, можно спросить? - вмешалась Ники. - Почему ты поставил Лешке печать всех четырех стихий?
        - Чтобы защита была надежнее. И чтобы никто не догадался.
        - О чем?
        И тут догадался я. Мое недовольство как рукой сняло.
        - Грег! Ты понял, какой я дракон, да? Какого я вида?!
        Грег кивнул.
        - И какой?
        - Лучше об этом пока никому не знать. Даже тебе.
        Глава 12
        ЛЕТИМ ВЫСОКО
        Обратный путь из леса на первой электричке был последней каплей.
        Полдороги я продремал, скрючившись на жесткой лавке, а оставшееся время усиленно вспоминал то роковое падение с клена. Неужели, если я вспомню забытый кусок, страх высоты сразу пройдет? Но, как назло, ничего не вспоминалось. Вот мы с Кирей увлеченно лезем на дерево, потом пробел, а дальше меня уже тащат на руках какие-то посторонние люди. До того - только мелькание в глазах (это я, видимо, уже летел вниз). Кажется, я вспомнил и момент встречи с землей - почему-то совершенно беззвучный и безболезненный. А перед этим Киря что-то крикнул…
        «Смотри!»
        Я вскинул клонящуюся на грудь голову, открыл глаза и уставился в окно электрички. Снаружи уже тянулись знакомые новостройки - мы подъезжали.
        Куда смотри? На что? Смотри, куда ногу ставишь?
        Откуда это вылезло, вообще?
        Больше ничего восстановить в памяти не удалось, только голова заболела, да разыгралась злость против Грега. Тем не менее вечером я позвонил ему и заявил, что готов к воздушной тренировке.
        - В принципе, я могу летать, - сказал я. - Только невысоко. Этажа этак до третьего. Потом крылья сами подгибаются, и все… Что-то внутри сопротивляется…
        - Змей в тебе сопротивляется, - бросил Грег. - Ладно, я тебе позвоню. Надо продумать метод.
        Мне стало страшновато. Я ведь уже знал некоторые его методы. А также методы его верного вассала, к мнению которого Черный лорд внимательно прислушивался. Но другого выхода я не видел. И теоретически был с ним согласен - нельзя идти на поводу у страха. Страх надо преодолевать. Но как?!
        Долго тянуть Грег не стал - позвонил на следующий день и сообщил, что завтра мы едем за город.
        - Где у нас тут поблизости есть хорошая горка?
        - А может, не надо горки? - напрягся я. - Зачем же сразу горка? Может, я как-нибудь сам сначала, с разбегу…
        - Алекс, все, - ровным голосом произнес Грег. - Нежности закончились. Ты завтра полетишь - прими это как данность.
        Я поежился, вспомнив его давешние слова о «надежном способе, который тебе не понравится». Нет, не надо доводить до крайности! И, задавив в себе желание соврать, что очень занят, решился:
        - Ладно, поехали. Только скидывать меня ниоткуда не надо. Все равно не поможет.
        Грег сухо рассмеялся.
        - Ну что ты сразу занервничал? Не буду я тебя никуда скидывать. Понемножку, постепенно приучим тебя маневрировать на малой высоте, а уж потом…
        - Понемножку? - Я сразу взбодрился. - Ха, этот подход мне нравится! Куда поедем?
        - Да куда сам захочешь, лишь бы людей поменьше…
        Я быстро перебрал в уме все кручи, пропасти и обрывы Ленинградской области. Но Ленобласть, на мое счастье, плоская как блин. Так что на ум не пришло ничего, кроме Токсово с его горнолыжными склонами. Я предложил поехать на Северный склон - умеренной крутизны и высоты гору, с которой я, бывало, вполне успешно скатывался на лыжах. Смогу и слететь, пожалуй. А если нахлынет страх высоты, там дальше озеро - уж не разобьюсь как-нибудь, разве что искупаюсь, мне не привыкать…
        Грег тут же согласился. Казалось, ему было вообще все равно, куда ехать. Тут бы мне и насторожиться, но тогда я даже не догадывался, на что он способен.
        Мы приехали на электричке, часам к десяти утра. С вершины горы открывался чудесный вид. В такую рань Токсово выглядело непривычно мирной, патриархальной деревней. Даже в озере почти никто не купался - а в выходные машину на берегу припарковать негде, везде музыка и шашлыки, и людей в воде как фрикаделек в супе. Солнце, тишина! Только птички весело чирикают.
        Птички…
        Мне вдруг стало тревожно без всякой причины. Перед глазами снова, но на этот раз без приглашения, возник яркий образ - мы с Кирей лезем на клен. Над нами, скрытые листвой, истошно верещат какие-то пичужки…
        «Гнездо, - вспомнил я, чувствуя, как по спине пошла медленная волна холода. - Там было гнездо. А в гнезде птенцы…»
        - Алекс, - голос Грега выдернул меня из воспоминаний. - Ты готов?
        Я зажмурился и выдохнул, удивляясь, что на меня нашло. Ну гнездо. И что в нем страшного?
        - Превращаемся. Помочь тебе или сам?
        - Сейчас… Сам, конечно.
        - Тогда закрой глаза, сосредоточься…
        Мы стояли рядом на склоне, широко расправив перепончатые крылья. Солнце так убедительно играло на гладких чешуйках, что мне уж в который раз стало странно, что нас никто не замечает. Что в ста метрах от нас люди плещутся в воде и в упор не видят двух драконов - черного и белого.
        - Начнем с планирования, - заговорил Грег учительским тоном. Обычно этот тон меня довольно-таки раздражал - но, как ни странно, теперь, наоборот, успокаивал. - Смотри, я показываю. Держишь крылья почти параллельно поверхности, разбегаешься и делаешь резкий, но плавный рывок вперед и вверх. Хвост напряги и вытяни, лапы подожми под брюхо. Концы крыльев в это время держи загнутыми - вот так, словно подгибаешь безымянный и мизинец…
        - Ага, как закрылки у самолета. Значит, хвост поджать, лапы вытянуть… А я-то думал, что уже умею планировать…
        - Тебе только казалось. А мы все будем делать по науке.
        - Грег, а почему ты и другие драконы взлетают не так, а с места и сразу вверх?
        - Это высший пилотаж. Тебе до такого еще тренироваться и тренироваться. Давай, поехали.
        Я кивнул, нахмурился, сосредотачиваясь, оттолкнулся и «резко, но плавно» ринулся вперед и вверх. Травянистый склон нырнул вниз, и я обнаружил, что парю в воздухе.
        - Молодец! Нет, не так! - раздавались за спиной выкрики. - Что ты растопырил лапы в разные стороны, как курица? Хвост прямо! Не крути хвостом, тебе говорят! Крылья неподвижно! Концы загнуть! Да не туда!
        - Грег, я лечу! - заорал я, кривовато планируя над верхушками сосен. - Лечу!!!
        Грег обогнал меня и теперь парил прямо надо мной, выдавая ценные указания. У меня уже в ушах звенело от всех этих «хвост вниз, закрылки вверх!».
        «Хорошо, что тут нет Валенка», - подумал я. И тут же забыл обо всем, кроме полета.
        Мы вместе описали низкий плавный круг над сосновой рощей. Я упивался новым ощущением. Ха, летать в самом деле просто! И так приятно! И совсем не страшно! Теплый ветер упруго подпирает крылья, лежишь на потоках, как на невидимом матрасе… Сосновые верхушки щекочут брюхо… Тело отзывается на малейшее шевеление хвоста…
        - Отлично! - крикнул позади Грег. - Давай-ка кружок над озером!
        Он обогнал меня с легкостью и изяществом «мерса», обходящего на трассе грузовик.
        - Повторяй за мной!
        Грег сложил крылья, вытянувшись почти в стрелу, и заскользил над самой поверхностью озера. Я сделал то же самое и тут же нахлебался воды. Когда я вынырнул, отплевываясь и фыркая, то услышал:
        - …а теперь - резко вверх!
        И увидел, как Грег с хлопком распахнул крылья, на миг став похожим на японский веер, а потом с силой обрушил их вниз. Меня ударило вихрем, вода вокруг вскипела. Не успев осмыслить, что тут творится, я повторил его маневр.
        Меня швырнуло в небо так, словно мной выстрелили из пушки. Не успел я опомниться, как взмыл метров на сто. Сверху отлично просматривалось все Токсово. Я видел крыши дачных домиков, огороды, пруды… По шоссе ползли крошечные, почти игрушечные машинки. В общем-то мне не страшно, а даже интересно - как будто рассматриваешь «гугл-мэп». Если бы у меня было время задуматься, где я и что тут делаю, я бы, наверно, испугался.
        Но задумываться не позволял Грег.
        - Не бей крыльями, как куропатка! Что ты трепыхаешься? Расправь крылья и плавно, синхронно, сильными движениями от плеча - вверх-вниз! Вверх-вниз! Лапы плотно поджаты к брюху! Брюхо подтянуто! Хвост не провисает!
        Я добросовестно пытался, но все время делал ошибки. Горизонт кренился то вправо, то влево. Меня болтало из стороны в сторону, я проваливался вниз и путался в хвосте и лапах. Потом мы попали в какой-то туман, где я немедленно потерял Грега. От растерянности я дал такой крен, что перекувырнулся в воздухе, запутался, где верх, где низ, и непременно бы упал, если бы Грег внезапно не рявкнул мне в ухо:
        - Крылья в стороны! Стабилизируйся! Ты с ума сошел - входить в штопор на первом занятии?!
        - Грег… а может, уже хватит, а? - задыхаясь, прокричал я, когда мы вырвались из тумана, и наставник пронесся мимо меня в очередной раз. - У меня уже крылья болят… и спина… и перед глазами все прыгает…
        - Врешь насчет спины, - хладнокровно ответил Грег. - Ладно, уговорил. Пятиминутный отдых. Левитируем.
        Он широко расправил крылья и замер, гордо закинув голову на длинной мощной шее. Только самые концы крыльев чуть шевелились. Я попытался скопировать его позу, и вскоре мы парили рядом, а ветер медленно сносил нас куда-то к югу.
        Ну прямо два орла.
        «Где, где гнездо?»
        «Да вот оно, на той ветке, где ты стоишь!»
        …а птенцы в том гнезде были преуродливые. Облезлые какие-то, желтые клювики шире головы, и непрерывно пищат, аж сердце надрывается. Над гнездом с заполошным чириканьем пронеслась быстрая тень, потом вторая. Птички-родители, понял я. Волнуются. Хе-хе.
        - Я - Наг! - сообщил я вслух, осторожно подползая по ветке поближе к гнезду. - Ш-ш-ш-ш! Бойтесь меня!
        Птенцы заметили меня и заорали вдвое громче. Наверно, думали, что я лезу их кормить. Наивные! Они еще не понимали, что я опасен.
        А я был для них опасен, и мне это очень нравилось. И они находились в полной моей власти. Вот их родители, которые в истерике метались над моей головой, это понимали. Я полз по ветке, игнорируя вопли Кири:
        - Леха, стой! Она уже трещит! Зачем тебе это дурацкое гнездо?!
        - Отвянь, - буркнул я, протягивая руку к птенцам. - Я - Наг. Я хочу их съесть!
        Громкий треск… Мелькание пятен в глазах… Беззвучный, безболезненный удар…
        Я распахнул глаза. В первый миг не понял, где нахожусь. Потом вспомнил и, холодея, уставился вниз.
        Но ничего не увидел. Под нами были облака.
        Словно растянутая от края до края неба нежнейшая овечья шкура, подсвеченная розовым. Над ней синело холодное и ясное сапфировое небо, темнеющее к зениту.
        Я даже дышать перестал.
        На земле, внизу, все так или иначе соразмерно с человеком. А это воздушно-облачное пространство, продуваемое ледяными ветрами, расцвеченное утренним солнцем, было нечеловечески прекрасным. Да просто - нечеловеческим. Словно людей не существовало, и вообще они мирозданию были не нужны.
        Как будто попал на другую планету. Или в другой мир.
        Страха, кстати, я не испытывал. Все окружающее казалось просто нереальным.
        - Ты в порядке? - поинтересовался Грег.
        - Более-менее, - пробормотал я, не в силах выразить все те противоречивые чувства, которые меня одолевали.
        - А чего глаза так вытаращил? Ты ведь сейчас не боишься.
        - Нет… Это я восхищаюсь!
        - Ясно, - усмехнулся Грег, закидывая голову. - Ты что, на самолете никогда не летал?
        - Никогда. И не рвусь…
        Тут я как раз увидел самолет. Он медленно полз далеко под нами, похожий на сверкающего белого жучка. Он казался почти таким же маленьким, как когда смотришь на него с земли. За ним постепенно распускался прямой, как по нитке проведенный, инверсионный след.
        Я проводил его взглядом и вдруг нутром почувствовал - что-то здесь не так.
        - Ну что, отдохнул, летим вниз? - спросил Грег, поворачиваясь. - Знаешь, я тобой очень сегодня доволен. Даже не ожидал, что все будет настолько просто…
        Грег-дракон был прекрасен, под стать небу и облачному ковру под нами, его черная броня сверкала и переливалась, словно усыпанная алмазной крошкой. Я покосился налево и увидел, что такая же крошка покрывает и мое крыло.
        - Грег, а что это у меня на шкуре?
        - Изморозь, - небрежно ответил он. - Что ты хочешь? Здесь минус восемьдесят.
        Я не сразу понял, что он имеет в виду. Потом меня накрыл ужас.
        - Грег, - выдавил я. - Какая тут высота?
        - Километров двадцать. А что?
        - Двадцать километров?!!
        Я не слушал, что мне говорил Грег. Не слышал его дальнейших криков, не видел, что он делает. Грег исчез, исчезла неземная красота вокруг, погасло солнце, почернело небо. Остался только я - и двадцатикилометровая бездна подо мной. Бездна, от которой меня не отделяло ничего.
        Кажется, я метался в воздухе. Вполне возможно, что орал и лез на спину Грегу. Я ничего не помню, и хорошо. Достаточно того, что я не забуду никогда. Видимо, не в состоянии вынести запредельного страха, я решил сбежать любой ценой - хоть в забытье, хоть в небытие. Не найдя ни выхода, ни спасения, мое неуязвимое драконье тело, покрытое космической изморозью, подчиняясь одурманенному ужасом разуму, начало превращаться. Я ничего не мог с собой поделать. Я превращался в человека на двадцатикилометровой высоте.
        Как сквозь слой ваты, до меня донесся громоподобный драконий рев:
        - Ах вот ты как?! Да ты, оказывается, не только трус! Ты даже тело свое контролировать не можешь! Так оставайся тут и подыхай, слабак! Видеть тебя больше не хочу!
        И Грег, взмахнув крыльями, ринулся прочь.
        Я почти не обратил внимания на его слова, а их смысл вообще до меня не дошел, - мне было не до того. Но, увидев мелькнувший хвост Грега и его силуэт, исчезающий в синеве, я с трудом, но осознал: Грег меня бросает!
        Он выманил меня в стратосферу, а теперь улетает!
        - Стой! - завопил я, бросаясь за ним в погоню. - Ты не бросишь меня тут одного!
        Грег мчался вперед, как сверхзвуковой истребитель. Я преследовал его, не думая ни о какой технике полета, - махал крыльями, как мельница, пыхтел и перебирал в воздухе лапами. Одна мысль овладела мной - догнать предателя! Догнать и поджарить!
        Воздух свистел у меня в ушах. Потом перестал свистеть, и воцарилась полная тишина. Становилось все темнее и холоднее. Но я этого не замечал. Весь мир сосредоточился на маленьком крылатом силуэте прямо по курсу.
        В какой-то момент я его потерял, но не очень-то и испугался - я прекрасно понимал, что он недалеко, в небе никого, кроме нас двоих, нет, и никуда он от меня не денется. Поэтому я все так же несся, не сбавляя скорости, и вскоре увидел Грега. Он возвращался!
        - Ага! Попался! - взвыл я и сам себя не услышал. Неужели я оглох?
        Грег медленно и плавно приближался. Я притормозил, чувствуя некоторое удивление. Почему он поворачивается вокруг своей оси? Почему не машет крыльями?
        И вообще, что это с ними? Почему они стали прямоугольными?
        Я тоже перестал работать крыльями, но почему-то не остановился.
        Объект, который я принимал за Грега, торжественно проплыл подо мной. И все стало ясно. Это искусственный спутник.
        Небо - синее небо - осталось подо мной. Надо мной небо было черным.
        Я вышел на околоземную орбиту.
        Я хихикнул и снова не услышал своего голоса. Все чувства просто отмерли. Наверно, есть некий предел страха, и я его перешел. Я всерьез задумался, не сплю ли.
        «Алекс! - раздался у меня в голове голос. - Обернись!»
        Я повернул голову и обнаружил Грега. Он преспокойно плыл в пустоте прямо надо мной.
        «Как ты там оказался?» - спросил я тоже мысленно.
        «Сделал петлю».
        «Но ведь тут же пустота! Как тормозить?»
        «Напоминаю - тело дракона сверхматериально. Оно подчиняется не законам аэродинамики, а твоим волевым импульсам и ментальным приказам, - объяснил он. - Иными словами, управляется только силой мысли. Представь, что останавливаешься!»
        Я представил - и остановился. Грег черной тенью завис надо мной. Мимо пролетел еще один спутник, кажется метеорологический. Под нами в облачной дымке проплывала вполне узнаваемая Скандинавия.
        «Не надо бояться холода, не надо дышать. В теле дракона ты неуязвим. Надо только сохранять контроль».
        «Так зачем ты меня морочил этими командами? Я чуть не рехнулся, пытаясь скоординировать работу крыльев и хвоста!»
        «А сам подумай».
        Я ответил Грегу мрачным взглядом. Догадаться было нетрудно.
        «Был один момент, когда ты меня серьезно напугал, - сказал Грег. - Когда запаниковал и начал обратное превращение. Если бы ты превратился в человека на такой высоте, ничто на свете не смогло бы тебе помочь».
        «Замерз бы?»
        «Не успел. У тебя бы просто взорвались легкие».
        Я невольно поежился, но воспринял эту перспективу как-то отстраненно, словно Грег говорил не про меня. Я в самом деле больше не боялся. Почему? Кажется, и это я начинал понимать. Теперь, когда мы находились на высоте не десятков, а сотен километров, само понятие падения утратило смысл. Все здесь было падением - и все полетом. Падали по касательной и никак не могли упасть спутники. Да и сама Земля - падала она или летела в пространстве? Я вдруг понял, что падение и полет - одно и то же. И что каждую секунду нашей жизни падает - или летит - все на свете. Что это самое естественное для материи состояние.
        «Вот теперь можно и вниз», - услышал я довольный голос Грега.
        Небось опять читал мои мысли…
        Впрочем, какая разница?
        Справился я со страхом или нет, но без Грега я никогда бы не вернулся назад. Я не контролировал ни себя, ни окружающее пространство. Каждым моим движением руководила его воля. Я спускался в облака с полным ощущением, что меня ведут за руку, хотя глазами видел просто летящего рядом дракона.
        Когда мы приземлились и превратились, Грег сказал:
        - Мы сегодня славно полетали, но один так никогда не делай. Тебе еще рано. Вообще не советую тебе пока летать самому выше ста метров. Ты слишком сильно связан с человеческим телом, оно подставит тебя в любой момент, как сегодня. Ты должен полностью контролировать ситуацию, а на большой высоте любая мелочь, даже грозовой фронт, выбьет тебя из равновесия… Ты меня слушаешь?
        - Грег… Я, кажется, вспомнил про падение.
        - Знаю, - кивнул он. - Что-то не совсем понятное. Как будто ты стал куколкой еще в детстве. Но так не бывает.
        - Почему?
        - Превращение - твоя личная внутренняя работа, акт воли, на который ребенок не способен.
        - А если ему помочь? - не отставал я. - Допустим, у ребенка еще нет осознанной воли. Зато у него есть полное доверие к старшему…
        Но Грег занятную тему развивать почему-то не пожелал и снова заговорил о нашем выходе на околоземную орбиту (я все еще не мог до конца поверить, что мне это не приснилось).
        - Можешь гордиться собой - немного найдется драконов, побывавших в стратосфере, не говоря уж об открытом космосе. Но, по большому счету, делать там нечего…
        - А перемещаться между мирами?
        Грег вздрогнул:
        - Что?
        - Ну, летать с планеты на планету, от звезды к звезде?
        - Через космос? Наверно, можно. Не пробовал. Зачем? Чтобы странствовать между мирами, существуют другие способы - быстрые, проверенные веками…
        Я взглянул на него, и мне вдруг показалось, что алмазная крошка изморози до сих пор покрывает его лицо и не тает.
        - Слушай, Грег, сколько тебе лет? По-честному?
        - По-честному? - Тот задумался. - Много, Алекс, очень много…
        Часть 2
        МЕСЯЦ ГРОЗ
        Позволить себе выглядеть смешно или странно могут только люди воистину удивительные. Г. Л. Олди. Мессия очищает диск
        Глава 1
        ПОЛЕТ ПО ПРИБОРАМ
        Как-то поздним вечером в начале июля я сидел дома за компом и кайфовал. За окном неторопливо разворачивалась роскошная гроза. Уже было все, что положено: пропитанный озоном воздух, резкие порывы ветра, далекий рокот грома, первые крупные капли, стремительно переходящие в гремящий ливень. Сейчас на улице шумело, грохотало и булькало, тополь хлестал ветками по стеклу, вода пузырилась в лужах.
        В такую погоду особенно приятно посидеть дома с кружкой чая и бутербродом. Тихонько жужжал комп, горела настольная лампа, в наушниках играл «Сплин». А я составлял сводную таблицу, в которой систематизировал все известные мне о драконах сведения. Я уже достаточно знал о драконьем сообществе, чтобы делать кое-какие обобщения и выводы.
        Первым пунктом я напечатал: «Свобода от внешних и внутренних ограничений».
        «Никаких институтов. Никаких законов. Никаких стандартных моделей поведения…»
        Последний пункт я, подумав, вычеркнул. У драконов был свой неписаный кодекс.
        Только вот к человеческим правилам он имел слабое отношение.
        Если попросту, каждый дракон жил так, как считал нужным. На своей территории он царь и бог. Если кого-то такое положение не устраивало, это были не его проблемы. Надо сказать, поначалу полное отсутствие ограничений меня сбивало с толку, смущало, а иногда и бесило. И только недавно я начал им восхищаться. А прежняя моя жизнь по чужой указке, с оглядкой на общество, стала казаться мне унизительной для разумного и свободного существа.
        «Никакой религии», - добавил я следующим пунктом.
        Во что верят драконы? Однажды я завел с Грегом разговор на эту тему. Грег ответил мне одной исчерпывающей фразой:
        - Настоящий дракон ищет путь наверх только сам. Он не ходит по чужим дорогам.
        - А как насчет бессмертия? - задал я очень волновавший меня вопрос:
        - Бессмертие - это твое личное дело, - объяснил воспитатель. - В любом случае, над бессмертием надо очень хорошо поработать. Его надо заслужить. Даже дракон рождается в муках - что уж говорить о его бессмертной душе? Никто ничего не получит на халяву!
        Я отпил чаю и набрал третий пункт:
        «Никаких общественных организаций». Нет, не так. «Никаких организаций, призванных узаконить отношения между драконами и ввести их общественную жизнь в рамки».
        - Вот так-то лучше, - похвалил я себя, откидываясь в кресле.
        Нас, драконов, нельзя ввести ни в какие рамки. Кроме тех, в какие мы себя временно ставим по тем или иным соображениям.
        Дальше. «Никакой иерархии». Это мне особенно нравилось.
        Драконы не зависели друг от друга. Они не стремились самоутверждаться за чужой счет и не старались подчинить себе как можно больше других драконов. Каждый из них самодостаточен. Среди них нет волков, от которых надо защищать овец, как нет и самих овец. В том обществе примитивная схема «хищники - жертвы» не работала.
        Конечно, у них случались личные конфликты - которые они решали сами, не прибегая к чужой помощи. Насилие? Почему бы нет? Но один дракон другого принудить не мог. Разве что в случае с молодыми драконами-учениками, вроде меня, которые еще недалеко ушли от людей.
        Просить кого-то решить свою проблему считалось позорным для дракона. Конечно, существовала некая негласная вертикаль. Были драконы молодые и старые, могучие и не очень, мудрые и знающие, уважаемые и авторитетные - и наоборот. Но эта иерархия ни к чему не обязывала. Личностный рост или падение были личным делом каждого.
        Единственная модель отношений, которая хоть как-то напоминала человеческую - «учитель-ученик». Грег рассказывал, что иногда вокруг того или иного воспитателя драконов даже возникал кружок учеников-почитателей. Среди них начиналось соперничество, какие-то интриги… И это уже напоминало нормальное человеческое общество. Но обычно учитель был достаточно умен, чтобы не создавать такой ситуации или не позволять ей зайти далеко. А чаще она довольно быстро рассасывалась сама собой. Драконы слишком ценили себя и свою самостоятельность, чтобы долго быть «при ком-то».
        Я подумал, что драконы - невероятные индивидуалисты.
        И мне это нравилось. Я и сам такой.
        В то же время все драконье сообщество чем-то напоминало большую семью.
        И это тоже было здорово…
        За окном грохнуло так, что на улице сработали сразу несколько автомобильных сигнализаций. Мигнула лампочка. Я успел подумать - хорошо, что комп работает через выпрямитель! Иначе сейчас пришлось бы перезагружаться… Тут меня ослепила холодная вспышка. Я помигал, восхищаясь и ужасаясь одновременно. Вот это да! Молния ударила где-то совсем близко! Секундой позже за окном раздался громкий треск, грохот и гулкий металлический звон.
        И, кажется, крик!
        Я вскочил, роняя чашку, рассыпая диски и теряя наушники. Первая мысль была, что молния попала в тополь, и тот рухнул на мой балкон. Распахнув дверь, я застыл в ступоре. Нет, и тополь, и балкон остались на месте - но ограждение смялось так, будто по нему треснули железной трубой. Я огляделся, пытаясь понять, что тут все-таки обрушилось. Посмотрел наверх - может, в самом деле труба упала? Потом сообразил, что разумнее-то искать ее внизу. Осторожно высунулся за изуродованное ограждение, наклонился - и встретил довольно-таки мутный взгляд прекрасных синих глаз.
        - Чего уставился? - язвительно поинтересовалась уцепившаяся за решетку Лея Драганка. - Помоги, что ли!
        Не раздумывая, я схватил ее за запястья, рывком поднял на балкон, втащил в квартиру. Драганка тяжело повисла на мне, не подавая признаков жизни, вся мокрая и исцарапанная. На этот раз она была без роликов, в элегантной джинсовой паре, которая смотрелась на ней как родная шкура и с которой немедленно натекло на пол.
        - Эй, ты жива? - спросил я, укладывая незваную гостью на диван.
        Даже не знаю, надеялся ли я получить отклик или опасался. Но ее ресницы сразу дрогнули.
        - Ох, ну я и треснулась, - пробормотала она, не открывая глаз, и аккуратно потянулась всем телом. - Та-ак, вроде ничего не сломала…
        - Ничего, - подтвердил я. - Кроме балкона.
        Из-под ресниц Драганки выплеснулась холодная синева - у меня аж мурашки по коже пробежали.
        - Кто здесь?
        - Это я. Алекс.
        Когда наши глаза встретились, я почему-то вспомнил о своей безвременно почившей катане. Взгляд Драганки был такой же тяжелый и острый. И узнающий. Ведь драконы ничего не забывают.
        - Заморыш из клана с Яхтенной! Ты что здесь делаешь?
        - Живу я тут.
        - А где остальные?
        - Их здесь нет.
        Драганка приподнялась, огляделась и уронила голову на диванный валик.
        - Ладно, - проговорила она, ощупывая затылок и морщась. - Могло быть и хуже…
        - В каком смысле?
        - Ты мне не враг, - объяснила она. - Враг бы непременно воспользовался ситуацией… Ох, как голова-то гудит!
        - Конечно, - хмыкнул я, - еще бы не гудела - так приложиться о железную решетку!
        - Да при чем тут твоя решетка! Я вообще-то о молнии, которая в меня попала. Неудачно вышло - пролетала прямо над громоотводом, и шарах!
        - А, так вот почему ты упала на мой балкон!
        - Не упала, а приземлилась, - высокомерно уточнила Драганка. - Подумаешь, слегка промахнулась мимо крыши!
        Она попыталась встать с дивана, но ее тут же повело в сторону. Я подхватил ее за плечи и помог сесть.
        - Не бойся, я сейчас улечу, - сказала она невнятно. - Считай, что я ошиблась адресом…
        - Да я и не боюсь, - ответил я, усаживая ее поудобнее. - И не гоню тебя.
        Драганка казалась странно тяжелой для такой миниатюрной девушки. А мышцы у нее были просто каменные. Я вспомнил ее поединок с Грегом, и мне стало как-то не по себе.
        Между тем синяя дракониха понемногу приходила в себя. Расфокусированный взгляд становился все более ясным, выражение лица - все более надменным. Заметив, что я все еще поддерживаю ее, она небрежно отстранилась.
        - Что это за хлев? Тут ты живешь?
        - Ну да.
        - Ужас. Впрочем, не мое дело.
        Вторая попытка встать ей удалась. Несколько секунд она стояла, слегка покачиваясь. Сделала шаг и застыла, зашипев от боли.
        - У тебя нога в крови, - подсказал я, глядя, как по светло-синей джинсовой ткани расплывается темное пятно. Левая нога была ободрана от бедра до голени - видимо, о решетку во время «приземления».
        - Ерунда, - ответила она и добавила с досадой. - Вот джинсы жалко. «Кельвин Кляйн», совсем новые…
        - Зачем ты вообще летала в грозу? - спросил я, вспомнив предупреждения Грега. - Разве не знаешь, что это опасно?
        - Заморыш обо мне заботится - прелесть какая!
        Кажется, мои слова ее в самом деле развеселили.
        Она села на диван, и так уже насквозь промокший, и вытянула перед собой левую ногу. Я подумал - изучает рану. Оказалось, ее больше беспокоят джинсы.
        - Хочешь переодеться? - предложил я, вспомнив о гостеприимстве. - Подыщу тебе какие-нибудь панталоны…
        Драганка прищурилась и посмотрела на меня. Видимо, прикидывала, не издеваюсь ли. Я ответил ей сладкой улыбкой, внутренне содрогнувшись. Синяя дракониха источала ауру опасности. Как будто ко мне в квартиру вползла красивая, но смертельно ядовитая змея.
        - Благодарю за предложение, - сказала она после долгой паузы. - Кстати, не откажусь от чая. Где у тебя телефон?
        Я вышел в коридор и закрыл за собой дверь. Слышно было, как Драганка ходит по комнате и давит на кнопки телефона. Потом я услышал ее голос. Довольно громкий.
        - Да… Задерживаюсь… Тут гроза… Лечу, лечу!
        Ничего интересного. Самый обычный разговор. Но вот ее интонация…
        «Невозможно, - подумал я. - Драганке, которая напала на трех драконов сразу, известно чувство страха? Нет, показалось!»
        - Заморыш! - крикнули из комнаты. - Где мой чай?
        - У меня есть имя, - отозвался я из кухни, нарочно не торопясь.
        - Я в курсе.
        Драганка, чуть прихрамывая, возникла в дверном проеме. С нее по-прежнему капало на пол, медные волосы потемнели от воды, челка прилипла ко лбу. Какая же она была красавица!
        - Ну я сейчас и чучело, - вздохнула она, смотрясь в дверное стекло и пытаясь пальцами расчесать волосы. - Хорошо, что меня никто не видит!
        - А я не считаюсь?
        - Ага.
        Она взяла чашку с горяченным чаем и быстро выпила ее, не обжигаясь.
        - Ладно, мне пора лететь.
        - Может, подождешь, пока гроза кончится?
        - Нет, мне некогда. Меня ждут.
        - Но я знаю, что в грозу драконы не летают…
        - Драконы летают, когда и куда захотят, - ответила она, вручая мне пустую чашку и возвращаясь в комнату. - Ну а на всяких заморышей это, естественно, не распространяется…
        Я молча вышел в прихожую и надел кроссовки. Драганка с грохотом распахнула балконную дверь, и внутрь ворвался шумный сырой ветер.
        - Погоди! Я тебя провожу.
        Синяя дракониха взглянула на меня, словно впервые увидела.
        - Ты-ы?! У тебя же страх высоты.
        - Откуда ты знаешь?
        - Да весь город знает. Над этой историей, как ты с крыши свалился, все кланы ржут третью неделю…
        Кровь бросилась мне в лицо. В этот миг я ее просто возненавидел. Но моих намерений это не изменило.
        - Я провожу тебя, и все. Это не обсуждается!
        - Как пожелаешь. Я не твой воспитатель, отвечать за тебя не собираюсь. Разобьешься - твои проблемы.
        Если в Драганку действительно попала молния, по ней это было что-то незаметно. Она превратилась и выпорхнула с балкона легко и изящно, как экзотическая птица. Я, не раздумывая, вылетел вслед за ней. По крышам грохотал ливень. Белая занавеска развевалась в дверном проеме, словно махая нам на прощание.
        Через пять секунд я уже насквозь промок. Но это было самым мелким из окружающих неудобств. Набухшие от воды крылья казались втрое тяжелее, чем обычно. Дождь лупил в спину и загривок, пригнетая к земле, словно на плечи взгромоздился еще один дракон. Резко взмахивая крыльями, мы поднялись над городом. Точнее, я так предполагал. Вокруг не существовало ничего, кроме серого сумрака, струй ливня и их монотонного грохота. Серое марево сверху, снизу и по сторонам. «Неужели такая низкая облачность?» - удивился я, вспоминая все, что читал про разные природные катаклизмы.
        Драганка летела, не оборачиваясь, метрах в десяти впереди, упорно поднимаясь все выше и выше. Я, кажется, догадался, что она задумала: облететь грозу сверху.
        Но грозовые фронты бывают очень высокими - до десяти километров! А Грег не советовал мне летать выше ста метров, тем более в тучах!
        - Эй! - заорал я. - Драганка! Не надо лезть наверх! Давай попробуем вылететь из тучи!
        Она не обернулась и не ответила, только еще сильнее заработала крыльями. Неожиданно налетел порыв ветра, кинул меня в сторону, закрутил. А когда я стабилизировался, то обнаружил, что Драганка исчезла. Я потерял ее в туче, мгновенно и безнадежно.
        И только тогда наваждение сгинуло.
        «Зачем я за ней полетел? - изумился я собственной дурости. - Она же летает в сто раз лучше меня. Что я вообще тут делаю?! Назад!»
        Но сделать это было не так-то просто по одной причине - я понятия не имел, где нахожусь.
        Несколько секунд я мешкал, определяясь с направлением. Если лететь так, как проще всего - по ветру, - то я просто отправлюсь неизвестно куда вместе с грозовой тучей и никогда из нее не выберусь. Значит, надо лететь против ветра.
        Я решительно развернулся и почти вслепую, загребая крыльями, принялся воевать с бурей.
        Но ни вырваться из тучи, ни подняться над ней у меня не вышло. Очень скоро я страшно устал и при этом, похоже, вперед особо не продвинулся. Не удивлюсь, если меня снесло назад. Теперь я вообще не понимал, где нахожусь. Порывы ветра болтали и кидали меня из стороны в сторону; изредка я вдруг проваливался вниз, как на аттракционах.
        Внутренний гироскоп отказал окончательно, как в купальскую ночь. Но теперь-то я точно знал, что подо мной не пара-тройка метров и озеро, а минимум несколько километров и все что угодно. При мысли, что меня могло отнести на десятки километров в любую сторону света, хотелось хаотически бить крыльями и с воплями метаться в тучах. Паника больше не захлестывала разум, спасибо Грегу. Но сил едва хватало, чтобы удерживать себя в горизонтальном положении.
        «Поганая туча! - с отвращением думал я. - Когда же она кончится?!»
        Но гроза и не думала выпускать свою добычу. Хуже того, я угодил прямо в ее центр. Все чаще черные тучи пронизывали ослепительные разряды молний. Некоторые проходили совсем близко с устрашающим треском. Грохотало непрерывно. В ушах стоял свист. Каждый раз, как рядом вспыхивала молния, я на несколько секунд слеп…
        «Надо спуститься! - решил я. - Пережду грозу на земле, а потом полечу домой. А лучше - пойду пешком, вот!»
        Я сложил крылья и резко нырнул вниз, набирая скорость. Дождь словно торопил меня, подталкивая в спину.
        Но не прошло и нескольких секунд, как впереди показалось что-то темное. Какие-то острые черные пики кинулись мне навстречу. Лес! Деревья!
        Земля оказалась гораздо ближе, чем я думал. Я резко раскинул крылья, пытаясь затормозить, и закувыркался в воздухе. В следующий миг я со страшной скоростью налетел на верхушку ели.
        Треск… Удар… Боль…
        Темнота и тишина.
        Глава 2
        КОЛДУН ИЗ ЛЕСА
        Первыми вернулись ощущения. Я осознал, что лежу. Телу было удобно, но оно не хотело, чтобы его беспокоили. «Лежать - хорошо, - намекало оно. - Шевелиться - плохо…»
        Тело, вытянувшись, покоилось на чем-то мягком, сухом и теплом. Кажется, на простынях. В кровати? Гм… Интересно.
        Затем к осязанию прибавилось обоняние.
        Отчетливее всего пахло дымом - вкусно и уютно. Так пахнет, когда топят камин или печку яблоневыми дровами. Я сразу вспомнил дачу.
        А еще - лекарственными травами, как в некоторых аптеках.
        Загородный дом?
        Но почему я ничего не вижу? Здесь темно или… Глаза?!
        Я резко пошевелился. Тело откликнулось такой болью, что на миг я снова отрубился. А когда пришел в себя, понял - мои дела плохи. Казалось, сломано все. Боль теперь терзала меня при каждом вздохе. Говорят, такое бывает при переломах ребер. Голова раскалывалась, мысли путались. Что характерно, самого момента падения я не помнил. Помнил только, как черные ели набросились на меня из тумана, - а дальше провал.
        Это было мне уже знакомо…
        «Еще и сотрясение мозга», - поставил я сам себе диагноз. Судя по выпадению памяти - тяжелое. Черт!
        И вот теперь я лежу неизвестно где, изломанный, совершенно беспомощный…
        «Стоп, - сказал я себе. - Прекратить панику!»
        Я зажмурился, успокоил дыхание, подождал, пока схлынет боль, а потом медленно открыл один глаз - левый.
        Ага! Так-то лучше.
        В зеленоватом сумраке проступили очертания комнаты. Гроза кончилась, дождь тоже, но я кожей чувствовал, что на улице все пропитано холодной влагой. Я слышал, как по стеклу снаружи сползали последние капли пролетевшего ливня. За окном дышал, шевелился и глухо, как во сне, бормотал еловый лес. Большой, дикий лес, полный потаенной и очень странной жизни, о который мы, горожане, даже не догадываемся. Где-то вдалеке я улавливал нечто светлое, просторное, совсем холодное и очень молчаливое… Камень, вода? Много воды. Море. «Финский залив, скорее всего», - поправил я себя, очень довольный своими способностями.
        Напротив окна выделялся прямоугольник двери, очерченный тонкой светящейся зеленой линией. Над косяком линия спутывалась в хаотический клубок, будто кто-то, обводя дверь, решил вдруг «расписать» ручку.
        Этот клубок светился ярче всего. И вот что странно - я мог «слышать» лес на несколько километров, но все, что было за дверью, оставалось неслышимым и невидимым. Я напряг все чувства, но не уловил ничего, кроме тихого быстрого стука, будто какой-то мелкий зверек пробежал по коридору.
        Стало ясно, что дверь запечатана какой-то магией, глушащей мое драконье зрение.
        «Точно, печати! - вспомнил я вдруг. - У меня же куча печатей, почему ни одна из них не действует?»
        Правда, Грег говорил, что они для защиты…
        «А я как раз нуждаюсь в защите, - сказал я себе - точнее, печатям, в надежде, что какая-нибудь из них включится. - Мне надо срочно выяснить, что там за дверью! Кто предупрежден, тот вооружен!»
        Я прислушался к своим ощущениям и почувствовал тепло на лбу между бровями. Восьмилистник, он же «цветок папоротника», обозванный Валенком «печатью интеллекта»! Скорее всего, эта печать уже давно исподволь работала над последствиями моего падения, только я не замечал.
        «Кто в доме, кроме меня? Мне надо знать!» - отдал я мысленный приказ, глядя на светящийся клубок над дверью. Ответ пришел почти сразу. Повинуясь импульсу, я мысленно протянул руку и дернул за зеленую «нитку». Клубок легко распутался. И я сразу услышал голоса.
        Разговаривали двое: мужчина и женщина. Женский голос я узнал сразу же. Мужской был мне незнаком.
        - …И не такой уж гад, - произнесла Драганка. - Чаем меня угостил. Даже предлагал какие-то панталоны, чтобы в сухое переодеться…
        - Увы, - отозвался мягкий, немолодой мужской голос. - Закон жизни. У куколки нет выбора. Выбирают ее. Или не выбирают.
        - Да уж, выбор прям как на обед в «Аэрофлоте» - «ешь» или «не ешь», - раздался смешок. - Но Черного я все равно не понимаю. Зачем он ему? Одно дело - тот бородатый мордоворот…
        - Ну, с тем-то было все ясно с самого начала, - из мужского голоса куда-то делась вся мягкость. - Я давно за ним следил. Поскольку прекрасно понимал, что можно из него вырастить. Таких, как он, надо уничтожать при рождении - потом хлопот не оберешься. Признаться, я подумывал об этом. Но считал, что Черный сам его уберет. Он тщательно выслеживает и вычищает в этом мире всех возможных конкурентов. Но этому он почему-то решил оставить жизнь…
        - Рыбак рыбака видит издалека, - хмыкнула Драганка. - Но объясни мне, Анхель, зачем он взял в клан этого мальчишку? Сам-то он разве не понимает, что упыря из него не вырастить? Он от природы другой! Он такой… такой, как ты!
        - Это натура, - медленно произнес мужчина. - Врожденная потребность губить все светлое и марать все чистое. Как бы он себя ни называл, по сути он хищник и всегда таким останется. Разве не знаешь, моя девочка, что в мире, откуда он родом, ничто так не ценится, как искусство убивать? А все разумные существа делятся на два рода: охотники и их пища?
        - Да это просто слухи, - неуверенно произнесла Драганка. - Страшные сказки. Может, и вовсе такого мира нет.
        - Есть-есть, - возразил мужчина. - Вспомни Стальной клан. Ты с ними однажды виделась.
        - О да, помню! - оживилась Драганка (я так и представил, как ее глазищи вспыхнули синим огнем). - Те двое, что приходили к тебе на Иванов день. Какие воины! Когда они вошли во двор, стало так тихо и холодно… Даже Вурдалак из конуры высунуться не посмел…
        - Вот и представь себе целый мир, населенный такими, как они…
        Я лежал, насторожив уши. Главное мне было уже ясно: речь шла о Черном клане. Точнее, обо мне и Греге. И то, что этот человек о нем говорил, мне крайне не нравилось.
        Но кто он, этот собеседник Драганки, который так много знает? Или, точнее, так много врет?
        Я сосредоточился и попытался «увидеть» его. Тепло между бровями превратилось в жар, но я не сдавался. Голова пошла кругом, нахлынула такая боль, что я чуть снова не потерял сознание. На глазах выступили слезы. Не удержавшись, я тихо застонал. Но темнота медленно рассеивалась. И вот чудеса - впервые в зеленоватом сумраке появился новый свет. Прямоугольник двери наполнился золотистой дымкой. Сквозь дымку я довольно отчетливо видел веранду, круглый стол и за ним - два силуэта. Оба одновременно повернулись ко мне. Тихо звякнула тарелка.
        - Ага, - услышал я мужской голос. - Проснулся!
        Вскоре дверь распахнулась, осветив комнату. Кто-то вошел и встал перед кроватью. Превозмогая боль, я попытался приподняться. Вошедший стоял против света, и я видел только высокий силуэт.
        - Вы кто? - прохрипел я.
        - Не хочешь для начала поблагодарить нас за спасение?
        - Спасибо. Вы кто?
        За спиной вошедшего усмехнулась Драганка.
        - Узнаю стиль Черного!
        - Что ты, солнце мое, - возразил мужчина. - Черный лорд, особенно в последнее время - сама любезность. Он умеет держать под контролем свои инстинкты. Иначе он не смог бы столько лет прожить в этом мире неузнанным. И вообще прожить…
        - Вы про Грега, да? - слабым голосом спросил я, закрывая глаза и без сил падая на подушку. - Зачем вы меня сюда притащили?
        - Притащили? - изумился мужчина. - Ты свалился практически мне на голову. Повредил флюгер… Помял клубнику… Считаешь, надо было оставить тебя валяться во дворе?
        - Можно было вызвать «скорую».
        - Я сам - «скорая».
        Он приблизился, наклонился и положил мне руку на лоб. Боль и головокружение сразу прошли. Мне стало хорошо и тепло… Даже жарко. Через миг я понял, почему, - это нагревались печати. Все сразу. Они противились его прикосновению.
        - Вы… врач?
        - Помимо всего прочего, - согласился мужчина.
        Мне подумалось, я уже где-то слышал эту фразу.
        Его ладони, казалось, собирали мою ушибленную голову, словно кубик Рубика. Все, что растряслось от удара, само вставало на место.
        - Ты о чем-то другом хотел спросить, да? Ты хотел спросить, почему твои незамысловатые узоры отреагировали на мою магию? Потому что такими их тебе поставили. Никто, кроме твоего хозяина, не имеет права вторгаться в твое сознание… и подсознание тоже. Даже с целью исцелить тебя.
        - Какого еще хозяина? Ты о Греге? Он мне не хозяин!
        - А кто же еще?
        Я стиснул зубы, чувствуя, что начинаю злиться.
        - Кто вы такие? - повторил я в третий раз, пытаясь усилием мысли столкнуть чужую ладонь со своей головы. - Почему наговариваете на Грега?
        - Не наговариваем, а говорим правду, - вмешалась Драганка. - Должен же кто-то тебе ее сказать, если все прочие боятся?
        - А по-моему, вы просто врете! Докажите!
        Вместо ответа ладонь накрыла мне глаза, и я снова ослеп. Попытался воспользоваться своими обостренными драконьими чувствами - но проклятая ладонь словно закрыла и их тоже. На спине, на шее, на животе - везде, где стояли защитные печати, - пылало пламя. Только лоб почему-то больше не припекало.
        Через миг я понял, почему. «Печать интеллекта» начала остывать.
        - Что вы делаете?!
        - Разрушаю печать Восьмилистника, - хладнокровно ответил «врач».. - Уж не знаю, зачем тут поставлен такой мощный знак, но в данный момент он тебе только вредит.
        - Я вам запрещаю ко мне прикасаться!
        - Прекрати сопротивляться! У тебя ушиб мозга. Это надо лечить немедленно.
        - Уберите лапы от моей головы!
        Печать все остывала. В какой-то миг она сравнялась температурой с кожей, и я ее вообще не чувствовал… А потом она стала холодной. Вначале это было похоже на кусок льда, который зачем-то положили на лоб, и несколько секунд даже приятно, особенно по сравнению с полыхающими жаром прочими частями тела. Но потом от холода заломило виски, и мой мозг угодил в ледяную сетку боли. Сетка становилась все холоднее и постепенно сжималась.
        - Это ради твоего же блага, - ворковал неведомый целитель, плотно прижимая ладонь к моему лбу. - Не дергайся, я все равно не уберу руку, пока не сниму отек. Когда-то я давал клятву Гиппократа. Знаешь, в чем она заключается?
        - «Не навреди», - простонал я сквозь стиснутые зубы.
        Раскаленное тело стало легким и совершенно чужим, а голова - тяжелой, пропитанной болью, как отравленной водой. В горле что-то клокотало - не кровь ли?
        - Это первый пункт клятвы, - ответил мужчина. - А второй?
        - Откуда ж я знаю?
        - Так я напомню. Принцип милосердия. Иными словами, я обязан помочь тебе, хочешь ты этого или нет. И какие бы печати ни поставил твой воспитатель, меня как врача они не интересуют!
        - А я бы еще посоветовала стереть ему память, - заметила Драганка. - Не хочу связываться с Черным, он сейчас слишком силен. В последний раз чуть дух из меня не вышиб, с его проклятыми улыбочками…
        - Нет, - ответил «врач». - Не стану. Наоборот, я хочу, чтобы он все помнил - и делал выводы. Пусть ему будет над чем поразмыслить. Прежде чем Черный свяжет его кровью и подчинит себе безвозвратно.
        - Прочь из моей головы! - прохрипел я.
        - «В ней и так кавардак», [1 - 1 Песня «Прочь из моей головы» группы «Сплин». ] - подхватила Драганка.
        - Как нельзя более верно сказано, - подтвердил мужчина. - Лея, милая, пошарь-ка в его карманах. В нашей ситуации никакая дополнительная информация не будет лишней…
        Его голос затихал и удалялся по мере того как ладонь, горячая и тяжелая, словно гора, медленно вдавливалась мне в лоб. Я почти физически ощущал, как прогибается и хрустит тонкое плетение печати, почти слышал жалобный звон, с которым один за другим лопались лепестки папоротника. А вместе с ними - и мой мозг.
        Они не спешили. Я слышал какие-то разговоры, но уже не понимал их смысла. Только один раз, как просвет среди сплошных туч, - четкое шуршание страниц и насмешливый голос колдуна:
        - …нет, только в этом мире возможно подобное. Обнаружить слабое место дракона не магическим сканированием и не допросом с пристрастием, а просто заглянув в его паспорт!
        И тучи снова сошлись, теперь уже навсегда. Ладонь продавила печать, прошла через кости черепа, как сквозь тесто, погрузилась в голову и погладила мозг, убрав напряжение и, казалось, разгладив все извилины. Тревога и злость пропали. Равно как и желание сопротивляться этому целительному, но все же насилию. Мирно и безмятежно, с блаженной улыбкой на губах я погрузился в сон.
        Глава 3
        ТО, ЧТО СЛУЧИЛОСЬ ПОТОМ, ИЛИ ЗНАКОМСТВО С ОТВАЖНЫМ ДАНТИСТОМ
        Сколько я проспал - не знаю. Проснулся от неприятного ощущения - как будто рядом со мной забивают сваю, а удары эхом отражаются в голове. Удары были размеренные и мощные и откликались в моем измученном организме самым неприятным образом. Я чуть-чуть приподнял невероятно тяжелые веки и глубоко вздохнул. В глаза ворвался молочно-белый рассеянный свет, а в ноздри - аромат сухой листвы.
        «Это место мне знакомо, - подумал я сонно. - Кажется, я тут уже бывал…»
        Вокруг был лес. Самый обычный лиственный лес, только без листьев на деревьях. Зато земля была словно укутана косматой пестрой шкурой. Сквозь палые листья пробивались тугие зеленые ростки. «Это не осень, - понял я. - Тут ранняя весна!»
        Я в драконьем обличье лежал на золотистой куче листьев в распадке между двумя пологими горными склонами. Мне было здесь тепло и уютно, тянуло в сон… Сон! Ну конечно, именно этот лес мне снился, когда я по совету Грега впал в спячку. Значит, я выбрал эту полянку местом для отдыха, спальней во сне? Что ж, почему бы нет, если мне тут удобно? Спокойной ночи.
        Если бы не этот назойливый стук! Я лениво обвел взглядом окрестные деревья с серыми стволами, окутанные едва заметным зеленоватым дымком только что проклюнувшихся почек. Где он, этот дятел, который мешает мне спать? Не найдя вредителя на деревьях, скосил глаза вниз и тут же его обнаружил.
        Молодой блондин, не старше меня, тощий и нескладный, в бурой куртке странного покроя, с длинными сальными волосами. Где-то я его уже видел. Рядом с ним валялась кожаная сумка. Блондин был очень занят. Он стоял на коленях рядом с моей мордой и сосредоточенно выбивал камнем мой правый верхний клык.
        Я почти прикрыл глаза и сделал вид, что сплю. Но все равно его видел, а он об этом не знал. Блондин так старался, аж язык высунул. Одной рукой он поддерживал край моей губы, а другой колотил по зубу. Работа поглотила его полностью. Время от времени он начинал тихонько насвистывать. Я мог бы вообще не закрывать глаз, все равно он даже не смотрел вверх. Вот нахал! Наверно, у него железные нервы. Или он видит дракона не в первый раз. Или просто феноменальный идиот!
        Минут через десять блондин понял, что камнем клык не возьмешь. Но сдаться и не подумал. Он порылся в объемистой кожаной сумке и достал молоток и зубило. Приставил зубило к клыку, примерился, замахнулся…
        Тут уж я не выдержал. Поднял голову и спросил возмущенно:
        - Ты охренел?
        На миг он замер, побледнев. Затем шарахнулся, шлепнулся на задницу, прополз на ней метра полтора, не сводя с меня глаз. Потерял сумку и остроносый башмак очень средневекового вида.
        - Ну, что скажешь в свое оправдание? - продолжил я тем же тоном, каким встречала меня моя начальница, когда мне случалось опоздать на работу часа на полтора-два.
        Блондин пришел в себя на удивление быстро и слегка дрожащим голосом воскликнул:
        - Приветствую тебя, о Горан Ужасный!
        - Как-как ты меня назвал?!
        - Горан, - пролепетал он. - Ужасный.
        - Сам придумал?
        - Нет, это твое истинное имя, господин. Я долго искал его в древних хрониках, готовясь… э-э-э… навестить тебя в сей дремучей чаще.
        - Забавно, - пробормотал я.
        Дело в том, что упомянутое нахалом имя в самом деле было в некотором роде моим. Я уже говорил, что несколько лет назад участвовал в ролевых играх, изображая эльфа, - так вот сокращенное имя того эльфа звучало именно как «Горан». Полное же состояло букв из двадцати, означало нечто невероятно глубокое и напыщенное, и я забыл его сразу, как только меня им нарекли. А тут вдруг выясняется, что меня мало что знают под этим именем, так оно еще занесено в «древние хроники»!
        - Значит, в хрониках… И чем я знаменит?
        - В общем-то ничем, - пожал плечами блондин и завел нараспев, словно пересказывая какой-то текст: - «Триста лет назад явился дракон с севера, из туманной неизвестности, и поселился в горах Дымянки вблизи города Леппы, что в нынешнее время зовется Уважек.
        И заявил он жителям сего города, что проделал долгий путь, голоден и хочет спать, а Дымянка ему по нраву, и он желает тут поселиться. И велел доставлять ему дань - семьдесят коз и семь девственниц ежегодно, в ответ же обещал не палить города и не разорять его…»
        - Ишь ты, - фыркнул я. - Ну и запросы! Только я ничего такого не делал.
        Блондин, игнорируя мои слова, продолжал:
        - «Но когда рыдающие горожане пригнали все указанное к его логову, оно оказалось пусто».
        «Может, он говорит о том случае, когда я впервые впал в спячку?» - осенило меня.
        В самом деле, я смутно припоминал, что странствовал во сне, а последний раз проснулся именно в этих горах, и именно от голода… Но парень сказал - триста лет… Или в этом мире год идет за день?
        - А почему «Ужасный»? - спросил я.
        - Потому что со дня твоего исчезновения прошло уже двести девяносто девять лет - а дань-то все копилась. Жители с ужасом представляют, что случится с их городом, когда ты вернешься и потребуешь дань за все годы сразу.
        - Мысль, конечно, интересная… А тебя, я смотрю, это не беспокоит?
        - Почему меня это должно беспокоить? - пожал плечами тот. - Я не девица и не коза. Ни сестры, ни невесты у меня тоже нет. Все мое богатство - это аптека…
        Он прикусил язык. Я даже рассмеялся от удовольствия, глядя, как он скривился от досады.
        Аптекарь! В памяти тут же возникло сумрачное помещение с масками на стенах; мозаика на полу - крайне сомнительный бог медицины с повязкой на глазах; стеллажи, свитки и банка с плавающим внутри голубым глазиком…
        «У нас сегодня уникальное предложение - препарированный змееныш!»
        - Значит, аптекарь, - сказал я зловеще. - Добываем сырье? Так сказать, прямо из первоисточника? А тебе не приходило на ум, что я, к примеру, могу проснуться? И что-нибудь тебе спросонья… откушу?
        - Приходило, - ответил нахал. - Но все медицинские и магические трактаты говорят, что дракон, проведший в спячке несколько столетий, первые дни туго соображает, а двигается и того медленнее. Кроме того, твое логово находится чересчур близко к городу. Просто чудо, что его до сих пор не нашел никто из городских магов. Хоть бы та же Виллемина - она такая проныра, когда дело пахнет деньгами. Видимо, подумал я, логово дракона было скрыто сильными отводящими глаза чарами, а теперь они начали слабеть. Так вот, пока тебя не нашли другие, более могущественные персоны, почему бы скромному аптекарю немного не подзаработать? Хвост мне все равно в одиночку не отпилить, так хоть пара зубов…
        - А что, драконьи клыки как-то особо ценятся? - поинтересовался я.
        - Еще как! - Аптекарь был явно шокирован моим невежеством. - Как амулет, носимый на теле, клыки даруют благосклонность сильных мира сего. А уж сколько магических эликсиров из них можно сготовить! А ведь, помимо клыков, есть еще сердце - оно дает знание языка зверей и птиц, язык - он дарует удачу в любом споре, кровь - втертая в кожу, она защищает от ран и любого оружия. А уж глаза!
        - Минуточку, - прервал его я (при упоминании о глазах я ощутил, что начинаю всерьез злиться). - Ты немного забегаешь вперед. Ты ведь не настолько наивен, чтобы полагать, что я подпущу тебя к моим зубам, хоть бы они были все в кариесе? Не говоря уже о сердце и прочих внутренних органах?
        - Дело вот в чем, - развязно заявил аптекарь. - Триста лет назад граница города проходила по крепостным стенам. Но за прошедшие века Уважек разросся, и твое логовище оказалось, как бы это сказать, в городской черте. А Закон гласит - в городах люди неприкосновенны.
        - То есть ты рассчитываешь, что в городской черте я не стану тебя жрать? - изумился я.
        Аптекарь подтвердил, что именно на это и надеется.
        - Что это за страна, где так верят в законы? - задумчиво спросил я, приподнимаясь на передние лапы и сладко потягиваясь.
        Я еще не решил, что с ним делать. Но мне не хотелось, чтобы он привел сюда толпу магов из города, красные башенки которого теперь отчетливо виднелись среди осыпавшихся кустов, в долине под горой. Или дождался, пока я в очередной раз усну, и довел до конца свою стоматологическую операцию. Конечно, я мог бы просто улететь подальше в горы, на другое место. Но проблема в том, что мне нравилось именно это. Само пребывание здесь прибавляло мне сил и улучшало настроение.
        - Короче, так, - сказал я, все обдумав. - Слушай и мотай на ус. Ты валишь отсюда и больше не возвращаешься. И никому обо мне не говоришь. А если снова сюда припрешься ты или кто-то другой, то прежние условия дани объявляются устаревшими. Будете выплачивать дань аптекарями. Начнем с тебя. Усек?
        - Ага, - послушно закивал парень, зашнуровывая средневековый ботинок и поднимаясь на ноги.
        - Теперь проваливай.
        - Так точно.
        «Что-то слишком легко он согласился», - подумал я.
        Аптекарь был уже метрах в десяти, когда я увидел, что его сумка с инструментами осталась валяться в листьях.
        - Эй, ты сумку забыл!
        - Ничего, я ее потом заберу, - крикнул он.
        - Когда это «потом»?! - заревел я. - Мы о чем договорились?!
        Парень бросился бежать.
        Я дыхнул ему вслед огнем. Сам не знаю, как получилось. Видимо, рефлекторно.
        Попал я в него или нет, и что дальше стало с окружающим лесом, я уже не узнал. Багровое пламя полыхнуло до неба, ослепило меня, и в тот же миг что-то тяжелое обрушилось на затылок. Я упал мордой в листья, а когда проморгался, обнаружил под собою мокрую, ярко-зеленую траву.
        - Очнулся! - раздался над головой зычный голос Валенка. - Наконец-то!
        Вокруг снова был лес - и опять другой. Над верхушками деревьев розовело небо, сквозь ветви пробивались золотистые лучи. Черные стволы и еловые лапы тонули в прозрачном голубоватом тумане. Видимо, было раннее утро, часов пять. Мир выглядел умытым и обновленным, легко дышалось, как всегда после грозы. Можно подумать, я никуда не летал, и мне все приснилось.
        Я приподнялся и сел. Ничего не болело! Ни голова, ни грудь. Чувствовал я себя великолепно. Ничто не напоминало о том, как прошлой ночью я упал в ельник с высоты нескольких километров, сломал ребра и разбил голову. В этот миг я в самом деле ощутил некоторую благодарность незнакомому «врачу» - если не за спасение, то за исцеление точно.
        - С пробуждением, - послышался рядом голос Грега.
        Оба они стояли рядом и смотрели на меня сверху вниз.
        - Приветик, ребята, - сказал я им с дурацкой, счастливой улыбкой. - Вы что тут делаете?
        Валенок резко нагнулся, схватил меня за грудки и встряхнул.
        - Мы тебя всю ночь искали, сволочь! А он тут на травке отдыхает!
        - Отпусти его, - приказал Грег.
        Он был как-то непривычно суров.
        - Посмотри мне в глаза! - обратился он ко мне. - Помнишь, кто ты?
        - Вроде да, - удивленно ответил я. - Горан Ужас… Тьфу, черт. Грег, не задавай глупых вопросов!
        - Ладно, хоть мозг не поврежден. А что с тобой случилось ночью, помнишь?
        - Э… По большей части.
        - Тогда рассказывай. И ничего не упускай.
        Рассказывал я долго. В какой-то момент Грег прервал меня и предложил перебраться в более удобное место. Мы прошагали метров двадцать по лесу, сияющему и насквозь мокрому от росы, и вышли на шоссе, где сели в обшарпанную «бэху» Валенка. До города оказалось не очень далеко, километров тридцать. По пути я досказал свои приключения до конца. То есть до сна. Сон, решил я, это совсем отдельная тема для разговора.
        - Одному я дивлюсь, - заявил Валенок, когда я закончил. - Почему он жив? Грег, объясни хоть ты! Дракон попадает к колдуну, совершено беспомощный, и тот его отпускает просто так?
        - Кто сказал - просто так? - проворчал Грег.
        - В каком смысле? - насторожился я.
        - Этот твой «врач» под предлогом оказания помощи разрушил сильнейшую печать. Влез к тебе в голову. И неизвестно, что там делал.
        - Хочешь сказать, взломал меня?
        - Вроде того.
        - Он сказал, что это была вынужденная мера, ради лечения…
        - Ну-ну.
        - Но он на самом деле меня вылечил! Вы бы видели меня ночью, когда я долбанулся об дерево…
        - Ага, вылечил, - подхватил Валенок. - После того как сам же туда и заманил! Если он тебя не убил, - значит, у него на тебя планы. Грег, как насчет устроить Лехе лоботомию, пока он нас всех не сдал?
        - Ему уже устроили, - ответил Грег. - Никаких зацепок в памяти насчет того, где он был этой ночью. Образы и видения, и никаких координат. В самом деле - будто ему приснилось. Один сон, второй, а потом пробуждение здесь, в лесу.
        Оказывается, он уже успел незаметно просканировать мои воспоминания. Кто бы сомневался… Но вот странно - мне-то уже казалось, что я к этому привык, а тут вдруг снова стало неприятно. Может, причина была в разрушенной печати, из-за которой моя голова стала похожей на дом с выбитой дверью. А может, из-за того, что я наслушался о Греге ночью. Ясное дело, я не поверил. Но все же…
        Несколько минут мы молчали. Валенок вел машину, Грег сидел с закрытыми глазами, откинувшись на подголовник, и, кажется, спал. Вдалеке уже виднелись новостройки.
        - Как-то все это паршиво выглядит, - снова заговорил Валенок. - Крутой маг под самым Питером, в наших, можно сказать, исконных владениях, - и мы о нем ничего не знаем! Да ему еще и боевая дракониха служит! Ты встречал таких магов, Грег?
        Тот неопределенно пожал плечами. Валенок обернулся ко мне:
        - Как, говоришь, его зовут? Анхель?
        - Лучше на дорогу гляди, - сказал Грег хмуро.
        - Так что? Выяснить?
        - Не суйся.
        Однако я заметил, как они переглянулись. Потом Грег повернулся ко мне:
        - Алекс, у меня к тебе одна просьба. Будь осторожнее! Не поддавайся на провокации, не ввязывайся в то, чего не понимаешь. И держись подальше от других драконов… Особенно от Леи Драганки… Не бойся, это временная мера, - добавил он с улыбкой, заметив, как я насупился. - Теперь нам уже точно известно - против Черного клана идет какая-то игра. А ты, уж прости, пока слабый игрок. Значит, по тебе и будут бить. Не подведи нас. Обещаешь?
        - Обещаю! - послушно согласился я.
        Валенок насмешливо заметил:
        - Ах, у меня прям от сердца отлегло!
        Грег промолчал, и остаток пути до города мы ехали молча. Я опять вспоминал все то, что целитель с Драганкой наговорили о Греге, и на душе у меня было скверно.
        Глава 4
        СИЛА ОГНЯ
        Несколько дней спустя, пасмурным прохладным вечером я стоял на трамвайной остановке и рассеянно смотрел на бескрайнюю пробку, в которой завяз общественный транспорт. Побаливала голова (последствия восстановления печати Восьмилистника), настроение было неважное. Мысли бродили по кругу, помимо воли возвращаясь к одной и той же теме.
        Неужели тот колдун сказал правду? Грег - убийца? Грег - хищник?
        Он врал мне с самого начала?
        Во всем, что он рассказывал о драконах, не было ни слова правды?
        Нет! Я верил Грегу. Обязан был верить.
        Попытки мыслить логично разбивались об отсутствие каких бы то ни было фактов. Разумнее всего плюнуть и забыть.
        Чертов целитель! Теперь мне в самом деле было над чем «поразмыслить». Он заронил зерна сомнений, и, хоть я и вытаптывал их, не жалея сил, они все равно прорастали.
        В процессе «прополки» мое внимание привлекла спортивная двухместная машина, проползавшая мимо со скоростью хромого пешехода. Цвета она была ярко-красного, марка - вовсе незнакомая. Несколько минут я лениво следил за ней взглядом, раздумывая, как эти красивые тачки не цепляют брюхом наши российские колдобины. И о том, что только хвастливые олухи станут покупать спортивную машину ради того, чтобы таскаться в пробках со скоростью пять кэмэ в час, нюхая выхлопы окружающих грузовиков…
        Я не сразу заметил, что водитель авто точно так же рассматривает меня.
        «Это во сколько же сейчас права выдают?» - успел подумать я, потому что парнишке за рулем явно не больше шестнадцати-семнадцати.
        А еще отметил - он был в темных очках. Пасмурным вечером. Пижон.
        Вдруг машина остановилась. Стекло поползло вниз. Парень перегнулся через сиденье и поманил меня рукой.
        И в самом деле пижон, подумал я, глядя на него. Примерно таких показывают по МТV. Маленький и тощий, но очень важный, темноволосый, в красной дутой куртке. Кстати, дурацкие темные очки в его стиль вполне вписывались. Выражение его лица мне не понравилось: высокомерное и какое-то недоброе. Где-то я его уже видел. Хотя ума не приложу, где бы я мог встретить мажора на спортивной машине. Мы существовали в разных общественных слоях. Все равно что в разных мирах, даже дальше.
        - Эй, ты, дракон! - окликнул он меня. - Долго еще тебя звать?
        Я аж подпрыгнул. Потом подошел к машине и наклонился.
        - Не узнаешь? - осклабился он, дыша мне в лицо мятной жевательной резинкой.
        - Нет, - ответил я. - Сними очки, тогда, может, вспомню.
        Ухмыляясь, пацан снял очки - и я наконец его узнал.
        Парень на роликах с Крестовского острова.
        Куколка с огненными крыльями!
        - А я тебя сразу узнал. Ты в парке был с какими-то готами. Еще ролики впервые в жизни увидел, - парень хихикнул. - А теперь ты тоже дракон. Прикольно!
        - И ты - дракон? - с сомнением спросил я. - Мне ведь не кажется?
        - Не кажется, - кивнул тот. - Что, не ожидал?
        - Неа.
        - Я тоже.
        - Ты не думай, - решил пояснить я, чтоб он не зазнавался. - Про ролики - это была шутка.
        Мажор напрягся.
        - Шутка? - повторил он неприятным тоном. - Че, тот кабан надо мной посмеялся?
        - Скорее уж надо мной, - миролюбиво сказал я.
        - Тогда ладно, - пацан сразу повеселел и открыл изнутри дверцу. - Садись ко мне. Подвезу.
        Я поколебался и сел.
        В тот момент, когда я пытался угнездиться на непривычно низком сиденье (полное ощущение, что пятая точка провалится до самого асфальта), - меня вдруг посетило мимолетное ощущение некой угрозы.
        Вспомнилось обещание: ни во что не ввязываться.
        «А разве я ввязываюсь? - возразил я мысленно. - И где тут провокация?»
        Пока мне просто было интересно - что будет дальше.
        Поток машин медленно полз по улице. Парень вдруг ударил по газам, свернул направо под «кирпич» и за секунду вылетел на набережную Невы через двойную сплошную. Видели бы менты, опустили бы его тысяч на пять.
        - Ненавижу, когда меня не уважают, - сказал он, глядя в пространство. - Если боятся - пусть. Не возражаю. Но особенно не терплю насмешек. Я за них сразу наказываю. Больно!
        «Ути какие мы страшные», - подумал я.
        Имя свое парень так и не назвал. То ли скрывал его, то ли не считал нужным представляться. Я тоже решил не торопиться и спросил:
        - Ты вроде в парке с девушкой познакомился. Такой рыженькой, синеглазой. Как у нее дела? Общаетесь?
        Парень, кажется, неподдельно удивился.
        - Девушка? Какая еще девушка? Я что, всех своих телок помнить обязан?
        Его слова, непонятно почему, взбесили меня. Ах ты мелкий гаденыш! Теперь понятно, почему у него не срослось с Драганкой. Едва ли ей потребовалось много времени, чтобы разобраться в его натуре.
        Я подавил злость, вспомнив, что обещал Грегу. А кроме того, я хотел понять, что этому пацану от меня надо. Видимо, Драганка к нему пригляделась и послала подальше. В таком случае он нашел себе другого воспитателя, который помог ему совершить превращение. Интересно, кого?
        Пижону нельзя было отказать в наблюдательности: он прекрасно заметил, что я обозлился и промолчал. Правда, причин он не понял. Но все равно сразу же взял высокомерный тон:
        - Вижу, ты наконец понял, как правильно себя со мной вести.
        Я едва не расхохотался, но с умным видом закивал.
        Пацан снисходительно сунул мне руку.
        - Моралес, - представился он. - Теперь меня зовут так. Прежнее имя не имеет значения.
        - Васкес, - не остался я в долгу. - Смертные зовут меня Васкес Ужасный.
        Пацан с подозрением взглянул на меня. Я сделал соответствующее имени лицо.
        На длинной набережной Невы он разогнался, лавируя между машин, как на горнолыжном слаломе. Я печальным взглядом проводил промелькнувшее за деревьями метро. Кажется, этот Моралес забыл, что собирался меня там высадить. А скорее всего, изначально не собирался.
        - Значит, ты тоже дракон, - с любопытством поглядывая на меня, сказал он. - И в каком ты клане?
        - В Черном, - я решил, что умалчивать нет смысла. - А ты?
        - В Красном.
        - Ого!
        Моралес самодовольно ухмыльнулся.
        - Знаешь о таком?
        - Наслышан. Но с красными драконами раньше не сталкивался. Ты первый…
        «А если остальные такие же, тобой знакомство и ограничится», - мысленно закончил я фразу и вместо этого спросил:
        - Как ты попал в клан? Они сами на тебя вышли?
        - Ага. Их было пятеро. Долго спорили, кто меня возьмет в ученики. Расписывали, какой я перспективный и уникальный. Что я по силе сравним с любым из взрослых драконов, и меня надо обломать, в смысле обучить, пока не поздно…
        Пацан втопил педаль в пол и молнией пролетел под красный, оставив позади какофонию истеричных гудков.
        - У тебя права-то есть? - на всякий случай уточнил я.
        Моралес посмотрел на меня как на идиота.
        - Какие права? Машина в ВИП-списке. Мне гаишники честь отдают.
        «Тебе или машине?» - хотел съязвить я. Но опять промолчал. В конце концов, не мне разбираться с ментами, если что.
        - Чем спор-то закончился? - вернулся я к теме. - Кто тебя выбрал?
        Мальчишка скривился.
        - Да, блин… Отдали меня самому старому. Видимо, драться между собой не захотели. Я поначалу на них жутко обиделся.
        - Почему?
        - Мой учитель - отстой. Лысый старпер в мятом пиджаке. Любой из других выглядит круче его раз в десять. Не понимаю, почему он все еще Красный лорд.
        - А отказаться ты не мог?
        - А что я могу против пятерых? - злобно спросил он.
        Мне показалось, что его глаза под очками полыхнули красным, как угли в золе.
        Я решил свернуть опасную тему. Похвалил машину. Попал удачно - мальчишка тут же оживился.
        Следующие минут двадцать я слушал непрерывный восторженный треп. Машину ему подарил отец на окончание школы. Видимо, решил сэкономить на оплате Оксфорда. Зачем покойнику высшее образование?
        Хвастался Моралес так долго, что успел мне жутко надоесть. За это время мы проехали весь город насквозь вдоль Невы и возле Вантового моста вывернули на кольцевую.
        «Зачем он меня пригласил? - разочарованно подумал я. - Машиной похвалиться некому, что ли?»
        - Обожаю гонки! Знаешь, какая у меня скорость атаки? Быстрее меня нет ни единого дракона в Питере!
        - Не надо. Я уже понял.
        - Ни фига ты не понял! Ты еще не знаешь, что такое «быстро»!
        - И знать не хочу! - прокричал я, потому что в салоне стало шумно, несмотря на идеальную звукоизоляцию. Я глянул на спидометр - скорость была уже за двести и продолжала увеличиваться. Попутные машины сливались в цветные пятна, мгновенно оставаясь далеко позади. Я сидел, рефлекторно вцепившись в сиденье, и прикидывал, успею ли в случае чего превратиться.
        Слева промелькнуло что-то сине-полосатое. Меня швырнуло вперед, ремни подхватили, мягко вдавили в кресло. С тормозами у этой тачки тоже было все в порядке.
        Моралес подрулил к обочине, остановился, опустил стекло и вступил в оживленную беседу с гаишником. Я прислушался.
        - …совсем очумели! Двести двадцать километров в час!
        - Да, я в курсе. Что-то еще?
        - Ваши документы!
        - Какие документы?
        - На машину! Или тебе папа еще права не купил?
        - Не купил, времени не было, - дерзко ответил Моралес. - По каким дням в ментовке распродажа?
        Гаишник разозлился.
        - Так. Остроумный, значит, попался. Ну-ка, выйти из машины!
        Меня вдруг окатила волна жара, отозвавшись во всех печатях, словно в витражных стеклах. Глаза Моралеса разгорались красным пламенем под темными очками. Он умышленно балансировал на грани превращения. Его драконья сущность походила на отсвет далекого, но мощного пожара.
        - Мужик, может, тебе еще дыхнуть? А, мужик? Давай дыхну!
        - Вышел из машины, сопляк!
        - Уже выхожу!
        Я шестым чувством понял, что сейчас на моих глазах произойдет убийство. Придумать что-то разумное не оставалось времени - я перегнулся через Моралеса и сказал менту, скорчив зловещую морду:
        - Ты на номер-то посмотри. А потом проверь свой ВИП-список. Еще слово, и завтра будешь махать не палкой, а метлой.
        Гаишник скривился, однако на номер глянул. И насупился.
        - Проезжайте, - процедил сквозь зубы, резко развернулся и отошел от машины. Я вздохнул с облегчением. Но оказалось, рано. Моралес вовсе не собирался покидать поле боя.
        - А может, все-таки дыхнуть на прощание? - крикнул он менту в спину и открыл дверь.
        - Отстань от него! - Я схватил пацана за руку. - Поехали!
        - Я должен его наказать, - Моралес вырвался и снова полез наружу. - Поставить хама на место! Он меня оскорбил!
        - Оскорбить может только равный, - возразил я. - Покарай ничтожного своим презрением.
        С огромным трудом мне удалось его уговорить, и мы оттуда уехали. Моралес вел машину рывками, перестраиваясь так, словно шел на таран. Казалось, он так и ищет, на ком бы выместить злобу. У этого парня слишком часто менялось настроение. Да я и сам рядом с ним начал нервничать. Мелькнула мысль, что он под каким-то наркотиком. Или его дурманила обретенная мощь? Да, это вернее. Он просто упивался собственным величием.
        - Не дуйся, ты все сделал правильно, - успокаивал его я. - Что такое мент? Пустое место, жалкий, ничтожный человечишка. В том, чтобы его испечь, нет никакой славы. Помню, как-то раз мой воспитатель привез меня на Невский и дал задание: выследить и убить первого дракона, который попадется навстречу. Вот это был реальный драйв!
        - И как? - хмуро спросил Моралес. - Получилось?
        - Э, самое сложное было распознать его вид. А уж дальше все покатилось само…
        Я принялся подробно описывать приключение с Кромом, всячески приукрашивая и похваляясь. Моралес слушал как зачарованный, к моей радости понемногу сбавляя скорость. Под конец он припарковался у обочины, весь поглощенный рассказом. Я даже умилился - все-таки он был совсем мальчишка.
        - Круто, - сказал он завистливо.
        Ему страстно хотелось тоже поразить меня каким-нибудь героическим деянием, но таковых не было, а чтобы наврать без подготовки, не хватало воображения.
        - И как это у тебя получилось - одновременно ударить зеленого инфразвуком, вбить между вагонами и поджарить?
        - Практика, - пожал я плечами. - Глава моего клана считает, что боевые навыки - самое важное. А ты многих драконов уже убил?
        - Мой старпер вообще никогда не сражается и мне не дает, - стиснув зубы, ответил Моралес. - Он и превращается-то редко, по большим праздникам…
        Я уже собрался фальшиво посочувствовать ему, дескать, все впереди. Но тут Моралес поднял голову, блеснул глазами, и на его лице появилась коварная улыбочка. Мне она сразу не понравилась. Кажется, мальчишку посетила какая-то нехорошая мысль.
        - О, что я придумал! Отличная идея!
        - Что за идея? Может, не надо?
        - Скоро узнаешь.
        Двигатель взревел, машина сорвалась с места, как ракета, и понеслась по кольцевой на север.
        - Куда едем? - не выдержал я минут через десять (все это время Моралес таинственно молчал, а на его лице сменились все оттенки злорадства).
        - За город.
        - И что там?
        - Гнездо моего учителя. Покажу тебе, если хочешь.
        «О! - обрадовался я. - Вот это в самом деле интересно!»
        Тот зал, где я тренировался в июне, Грег снимал у Красного клана - это я уже знал. Но гнездо - совсем другое дело. Грег рассказывал, что дракон связан с гнездом так же тесно и неразрывно, как с собственной шкурой. А оно, в свою очередь, - со стихией своего владельца. Попросту говоря, гнездо можно назвать личным трансформатором и накопителем стихийной энергии. Самым сложным было выбрать для него правильное место. Разумеется, «адрес» гнезда держался в строгой тайне, даже от драконов своего же клана. Я, например, понятия не имел, где гнездо Грега или Валенка (бабкина квартира им явно не была), и есть ли они вообще. Так что щедрое предложение Моралеса, показавшееся сначала таким заманчивым, через минуту меня насторожило.
        - Вон, смотри, - Моралес кивнул направо, где пригородная промзона плавно переходила в колхозные поля. - Видишь?
        Вдалеке белели два огромных срезанных купола. Пониже располагались какие-то строения. Из одного купола тянулась тонкая белая струйка дыма, растворяясь в низких серых облаках.
        - Вот там огненные драконы проходят превращение, - сказал Моралес. - Как Терминатор - хопа! И в расплавленный металл!
        - Какой еще металл? Это же труба!
        - Ну, в трубу! - мирно согласился Моралес. - Какая разница! Там внутри тоже далеко не солярий!
        Я содрогнулся. А я-то боялся прыгать с балкона! Все-таки, если вдуматься, Грег - относительно гуманный дракон…
        - И ты рискнул? Не испугался?
        - Нет, - ответил он высокомерно. - Со мной ничего не может случиться. Я - Избранный.
        «Хорошо быть самоуверенным, - подумал я, - или тупым».
        Тут меня одолели сомнения.
        Так ли мальчишка туп, как изображает?
        Зачем он взял меня с собой? Куда везет?
        «Берегись ловушек и не поддавайся на провокации», - напомнил я себе в который раз. Но в душе нарастало смутное ощущение какой-то… не то чтобы ловушки. Подставы. А что пацан на нее способен, я даже не сомневался.
        На выезде из города перед постом ГАИ мы попали в небольшую пробку. Моралес воспользовался моментом и кому-то позвонил. Оказалось, что вдобавок к прочим талантам он неплохо умеет врать.
        - Егор Иваныч, здрасте! У меня такие новости! Нашел еще одного дракона, совсем молодого, бесхозного! - Голос у него звенел от простодушного усердия, как у настоящего юного пионера. - Болтался по улице… Ага, уже превращенный. Говорит, сам как-то ухитрился. Честное слово! Нет, на станцию не повезу. Мало ли он шпион. Давайте я его, к примеру, в рощу… Ну, в эту, вашу любимую… Мы все равно по той дороге едем… Договорись, подъезжайте.
        Моралес отключился. Вид у него был предовольный. Белые конусы маячили на горизонте, постепенно приближаясь.
        - Твой учитель живет прямо в трубе? - спросил я.
        - Он - директор ТЭЦ.
        - Ишь ты. Удобная легенда. Это ему ты звонил?
        - Ага. Забил ему стрелку.
        Автомобилей на трассе почти не было, все рассосались по пригородным поселкам. Мы проехали километров десять вдоль леса, свернули на проселок и вскоре остановились на обочине. Конусы поднимались совсем близко, километрах в пяти. Лес поредел. По обе стороны от дороги раскинулось здоровенное кочковатое поле, поросшее бурьяном.
        Моралес заглушил мотор и откинулся на сиденье, заложив руки за голову и глядя в потолок хитрющим взглядом.
        - Я так понял, гнездо мы смотреть не едем, - сказал я. - Что дальше?
        Пацан повернулся ко мне.
        - Ты тупой или притворяешься? Я собираюсь выманить сюда моего старпера. И мы его убьем.
        - Убьем? - Я не поверил своим ушам. - Красного лорда?
        - Ага.
        - Мы?!
        - Ладно, если боишься, тогда я и сам справлюсь. Ты можешь просто полюбоваться.
        - Да ты… Ты совсем, что ли, сдурел?!!
        Мне потребовалось не меньше минуты, чтобы переварить его идею. Моралес хихикал, глядя на мои переживания.
        - Расслабься, отличный план! Сначала моего старого хрыча завалим, а потом я помогу тебе свалить твоего.
        - Точно, рехнулся!
        - Все путем! Горыныч, я его так зову для краткости, - замшелый козел, - добавил он. - Я его уделаю на раз. В этом же суть карьерного роста. Хочешь пролезть наверх - иди по трупам.
        - В буквальном смысле? - не удержался я.
        - Конечно, в каком же еще?
        - Слушай, приятно было познакомиться, но я, пожалуй, поеду. Это все-таки ваше личное дело, зачем вам свидетели…
        - Куда, на чем? - издевательски спросил парень. - Превращаться тут нельзя - Горыныч сразу голову откусит. А свидетель мне не помешает. Чтобы все знали, на что я способен. В том числе и ты, - добавил он угрожающе. - Рано или поздно я стану самым крутым драконом в этом городе, и остальным придется это признать. Это моя позиция по жизни - победитель…
        - Погоди, - перебил его я. - Почему это нельзя превращаться?
        Моралес молча указал в сторону деревьев. Чахлая рощица темнела метрах в ста от нас - единственный островок леса среди полей и пустошей. Ничего необычного в ней не наблюдалось.
        - Все дело в ней. Я нарочно сюда его вызвал, - ухмыляясь, сказал Моралес. - У Горыныча тут священное место.
        - Чего-о?
        - Он повернут на этих зарослях. Тренироваться мне тут запрещает. Везде, говорит, летай, а сюда даже не суйся! И превращаться мне в этом квадрате запретил. Понимаешь, Васкес, я же не идиот. В гнезде мне его не победить. Он там сильнее в десять раз - пока внутри. А эта роща - его слабое место.
        - Ты уверен? Может, есть какие-то другие причины, почему он тебя сюда не подпускает?
        - Какие? - захохотал Моралес. - Клад закопан, что ли? Меня абсолютно не интересует, почему он трясется над рощей. Может, он тут дачу себе построил, может, яйца откладывает. Я просто хочу этим воспользоваться… Ага! Вот и он!
        Неподалеку как раз притормозила серая «Волга».
        - Видишь? - зашептал Моралес, открывая дверь. - Как я и говорил - даже превращаться не стал!
        Из «Волги» вылез мужичок и не спеша направился к нам. Я впился в него драконьим взглядом, пытаясь распознать, что он за фрукт. Но сразу же наткнулся на жесткий блок - как лбом с размаху в каменную стену.
        Выглядел Красный лорд, прямо скажем, неказисто. Лет под шестьдесят, седоватый и лысоватый, в унылом галстуке-селедке и плохо сидящем костюме. На первый взгляд - типичный старый инженер, досиживающий до пенсии.
        Но, присмотревшись, я с удивлением понял - а типаж-то знакомый! В моем детстве такие дядьки встречались среди отцовских знакомых, а потом куда-то делись - по большей части потихоньку влились в городское начальство всех мастей. Эти скромные дядечки, партийные интриганы советской закалки, были гораздо опаснее, чем казались на первый взгляд, а их занюханный внешний вид просто служил маскировкой. Не думаю, чтобы этот типаж был знаком Моралесу. Его отец наверняка демонстрировал знаки статуса, а не скрывал их.
        - Здрасте, Егор Иваныч, - сказал я вежливо.
        Дядька не поздоровался.
        - Значит, сам превратился? - буркнул он, мазнув по мне взглядом. - Каким манером?
        - Прыгнул с крыши, - соврал я.
        - А печати тоже сам себе нарисовал?
        Он повернулся к Моралесу:
        - Ты что, не заметил печати? Дурачка-то из меня не делайте.
        - Да по фигу печати, - сказал Моралес, сверкая глазами. - Тебя вызвали сюда с другой целью.
        Горыныч прищурился, заложил пальцы в растянутые карманы пиджака.
        - Ну-ка, ну-ка!
        - Наступило время перемен! - выпалил Моралес. - Ты засиделся на своем месте. Пора уступить дорогу молодежи!
        - Это в каком смысле?
        - Мы с Васкесом решили, что время старых пердунов прошло. Дальше действовать будем мы…
        Я понял, что пора вмешаться:
        - Не мы, а ты. Я не участвую.
        Моралес резко обернулся.
        - Что? Я не понял. Ты меня кидаешь?
        - Мне кажется, это плохая идея. Уж извини.
        - Ах, извини?! - зашипел он. - Трус! Предатель! Как ты вообще стал драконом? Ты не дракон, а червяк!
        - Земляной червяк, - подсказал я. - И еще желтая лягушка. Это твой глава клана, вот и разбирайся с ним сам, если приспичило.
        - Я тебе это припомню. Ты пожалеешь. Причем очень скоро.
        - Парни, вы долго еще будете собачиться? - поинтересовался дядька.
        Кажется, наш спор его забавлял.
        Моралес просверлил меня многообещающим взглядом и повернулся к воспитателю:
        - Я изначально сильнее тебя…
        - Возможно, - согласился Горыныч. - А может, и нет.
        - Да. Я решил так - раз уж меня отдали тебе в ученики, то ты будешь первым, кого я убью. Заодно потренируюсь. Кроме того, мне нужно твое гнездо.
        - С этого и надо было начинать, - проворчал глава клана.
        - Ты уже стар и слаб. Вся твоя сила - только из-за этой теплостанции, где ты сидишь еще со времен «совка». Поэтому я и выманил тебя сюда.
        Дядька вздохнул.
        - И что же будешь делать? - кротко спросил он. - Выгонишь старика из дому?
        - Размечтался, - с хищной улыбкой ответил Моралес. - Чтобы ты потом ударил мне в спину? Нет, ты отсюда живым не уйдешь!
        - Ну, мне пора, - вмешался я. - Всяческих вам обоим успехов.
        - Я все равно тебя найду, гад, - пригрозил Моралес. - Следующая наша встреча станет для тебя последней!
        Я пожал плечами и пошел по обочине в сторону города. Но, пройдя метров сто, почему-то замедлил шаг… и повернул обратно. Ощущение угрозы усиливалось с каждым мгновением. Вся равнина показалась мне крайне неприятным местом. Может, это и есть интуиция? Я чувствовал - приближается опасность. Откуда - с неба? Из-под земли? Из-за деревьев?
        В итоге я вернулся к машинам и встал рядом с «Волгой». Почему-то показалось, там сейчас безопаснее всего.
        Горыныч и Моралес уже ушли. Я видел, как две фигуры, постепенно удаляясь, ковыляют по кочкам в сторону рощи. Моралес махал руками и подскакивал, видимо, ругался. Горыныч же так и шагал - маленький ссутуленный человечек на фоне голой равнины.
        «Дядька-то в самом деле не хочет превращаться, - с тревогой отметил я. - Неужели трусит? Или я недооценил Моралеса, и он все верно рассчитал со «священной» рощей?»
        Я вдруг усомнился в собственной догадливости. Что я вообще знаю о драконах, их возможностях, их отношениях? Зачем я в это влез?!
        Тут под кожей я ощутил какой-то странный зуд. Сначала не понял, но потом прислушался к себе и догадался - тело требовало превращения. Оно само определило источник опасности. Не небо, и не земля, и даже не Горыныч…
        Священная роща.
        «Что-то там есть в этой роще, опасное для всех - в том числе и для Моралеса, - догадался я, стискивая кулаки. - Но Моралес не отступит. Ой, что сейчас будет…»
        И тут настало.
        Я даже не успел заметить, как Моралес превратился и огненным смерчем взвился в небо. Все заняло не больше удара сердца. Красный дракон, пылающий, словно саламандра, перевернулся в воздухе, ударил крыльями, его напряженная шея изогнулась, как лук, - и из пасти вырвался конус огня. Пламя разбилось о землю и расплескалось по траве. Роща вспыхнула, как хворост…
        И разверзся ад.
        Атомный взрыв? Армагеддон?! Пламя до неба, и ничего, кроме пламени! На мгновение я ослеп, опалило жаром даже сквозь чешую. В следующий миг на меня обрушилась ударная волна. Я упал на обочину, вжимаясь в землю, запуская в нее когти. Уши терзал рокочущий оглушительный рев, словно прямо на меня пикировал реактивный лайнер.
        Когда зрение вернулось, я увидел поистине апокалипсическое зрелище. На всем обозримом пространстве горела земля, травы, деревья, телеграфные столбы… Казалось, вспыхнул сам воздух! Если бы я остался в человечьем облике, от меня, наверно, не осталось бы и пепла.
        «Офигеть! - подумал я, пытаясь сообразить, в какую сторону смываться. - Вот это атака!!! Но чья?!»
        Ответ пришел быстро. Со стороны рощи донесся дикий вой, заглушающий рев пламени. Молодой дракон, оказавшийся в эпицентре взрыва, погибал.
        Его чешуя не выдержала, и он сгорал заживо, пожираемый собственной стихией. Меня замутило, я чуть не потерял сознание. Еще ни разу не видел, чтобы кто-то умирал на моих глазах. Да еще таким ужасным образом.
        Оглядевшись, я увидел в небе второго дракона. Здоровенный, тяжелый, как бомбардировщик, на фоне пламени он казался черным. Раскинув крылья, не обращая внимания на огненную бурю, он медленно кружил над местом взрыва, как огромный ворон.
        Когда он атаковал? Я не понял. Мне показалось, что он вообще не нападал. Может, воспользовался магией?
        В воздухе начинали порхать крупные хлопья горячего пепла. Черная равнина, дрожащее алое небо. Зрелище было чудовищное. Черный снег шел, быстро усиливаясь. Когда он остынет, тут все станет серым.
        С неба налетел новый порыв горячего воздуха, шоссе накрыла тень. Красный лорд приземлился на дорогу - земля под ним дрогнула - и повернул ко мне шишковатую гребнистую голову. Глаза у него горели, как у демона.
        - Воспользовались источником энергии гнезда? - спросил я быстро. - Магией высвободили всю его силу и вложили в один удар, да?
        - Какая чушь, - гулким басом ответил он.
        - Но этот странный рев… Это ведь не рев пламени?
        - Не пламени, - подтвердил он. - Это пропан.
        - Что?!
        - Эх, молодежь! - укоризненно обратился Горыныч к темной кучке, которая, кажется, все еще шевелилась посреди пожарища. - Учите матчасть!
        Потом он повернулся ко мне и сказал:
        - Магия-шмагия! Тут проходит магистральный газопровод. Этот олух сам же его и продырявил.
        - Так вот почему вы не разрешали ему тут тренироваться! - Меня пробило на смех. - А Моралес думал, что у вас тут священная роща!
        Красный тоже захохотал.
        Потом неожиданно умолк и посмотрел на меня с добрым ленинским прищуром.
        - Ты зачем сюда приехал, а, Вискас? Решил полюбоваться, как поджарят старого хрыча? Или хотелось поучаствовать в разорении гнезда?
        Мне стало холодно, несмотря на горяченный воздух, который все еще обдавал меня волнами жара. Но я ответил с фальшивой непринужденностью:
        - Вы же понимаете, я не из трусости отказался. Просто понимал, чем дело кончится.
        - Подольститься пытаешься?
        - Нет, просто говорю, что думаю. Прямо, грубо, по-солдатски. У Моралеса не было ни единого шанса.
        О том, что это я случайно навел мальчишку на дурацкую мысль напасть на главу клана, я решил умолчать.
        Горыныч посмотрел на меня полыхающими глазами.
        - А почему к роще с нами не полетел? Оттуда же лучше видно.
        - Я подумал - вы тут припарковались… А «Волга» старая, но ухоженная. Наверно, она вам дорога…
        Он погрозил мне пальцем.
        - Моей машиной прикрылся? Ну хитер! Ладно. Лети отсюда, пока я добрый.
        Тут бы мне свалить оттуда по-быстрому. Но проклятая тяга к справедливости возобладала. Я мотнул головой в сторону поля с останками Моралеса и спросил мрачно:
        - Неужели все это нельзя было предотвратить? Вы не видели, к чему дело идет? Что у мальчишки крыша едет?
        Красный лорд молча смотрел на меня, словно не понимая, к чему я гну.
        - Он же ваш ученик - способный, перспективный! И он еще маленький… был. Почему вы не попытались перевоспитать его? Ну хорошо - допустим, вы решили, что проще его убить. Но… неужели вам его даже не жалко?
        - Естественно, нет, - ответил Горыныч. - А должно?
        Я открыл рот, не находя слов… Но старый хищник обо мне уже забыл. Он обернулся человеком, достал скромный мобильник и начал звонить - видимо, в МЧС. Передо мной снова был директор ТЭЦ.
        - Алло, у нас тут ЧП… Уже выслали? Нет, не пожар. Магистральный рванул… На пятнадцатом километре… Все в порядке… Среди моих жертв нет.
        Глава 5
        БАЛ СЕРЕДИНЫ ЛЕТА
        - Легко отделался, - только и сказал Грег, выслушав мой рассказ о знакомстве с красными драконами.
        Странно, но мое приключение его совершенно не обеспокоило. И даже не особо заинтересовало. Хотя, на мой взгляд, оно было куда более волнующим и опасным, чем полет в грозу и его последствия. Анхель, колдун из леса, все еще не давал Грегу покоя. Я знал, что Валенок его ищет, - пока безуспешно.
        Судя по всему, Грег подключил к поискам и Ники. Всю вторую половину июля я почти ее не видел. По крайней мере у Валенка она появлялась крайне редко, с темными кругами под глазами, сосновыми иголками в волосах и таким утомленным видом, будто где-то бродила целыми ночами. Они с Грегом запирались и о чем-то шептались наедине.
        Все были заняты, кроме меня.
        Впрочем, у меня и своих забот хватало. Я был так загружен в институте, что дальше некуда. На самом деле перемены начались еще весной, но я, поглощенный сначала испытаниями, а потом тренировками, их не заметил. В апреле у нас сменился директор. Место прежнего дедка, с трудом выжитого на пенсию, занял его зам и развил бешеную деятельность по переводу НИИ на коммерческие рельсы. Он раздобыл несколько заказов то ли в Китае, то ли в Иране, и в институт понемногу потекли деньги. Сначала, конечно, в карман начальства. В окнах дирекции бельмом сверкали стеклопакеты, вместо «Жигулей» на стоянке красовалась «Тойота». Сотрудницы сплетничали с утра до вечера. Гадали, кому будем продавать атомные секреты - натовцам или наоборот, Талибану. Предсказывали тяжелые времена и массовые увольнения. Но поскольку у меня голова была занята другим, я их сплетни пропускал мимо ушей.
        К середине июля не замечать дух перемен становилось все сложнее и сложнее. Бывший зам добрался до сотрудников, и началась обещанная кадровая чистка. Половина наших тетушек была безжалостно отправлена на пенсию. На их ставки набрали орду вчерашних студентов, подманивая их на бронь от армии. К омолаживанию коллектива я относился вполне одобрительно, пока директор не пригласил меня к себе и не предложил создать отдел для молодых и энергичных под моим руководством.
        - Я знаю, что тебя переманивают, - как бы между делом заметил он. - Не поддавайся! Творческие, нестандартно мыслящие ребята нужны здесь! Ты наш лучший молодой специалист. За последние полгода - такой рывок!
        Больших денег новый шеф не обещал, но упирал на перспективы. И главное - на реальную работу (от которой я вообще-то уже отвык). Я ушел от него с квадратными глазами. Рывок? У меня?! Но я уже не был уверен, что хочу принимать это предложение, как бы оно ни льстило. Зачем мне снова связывать себя обязательствами, попадать в зависимость от посторонних людей - и вообще от людей - и ставить других в зависимость от себя, когда я только начал чувствовать себя свободным!
        Вечером тридцатого мне позвонил Грег:
        - Ты все еще хочешь общаться с драконами? Или красные отбили желание?
        - Конечно, хочу!
        - Тогда готовь смокинг.
        - Чего?!
        - Ты официально приглашен на Бал Середины Лета.
        - Это еще что такое?
        - Большой драконий сбор. Точнее, слет. Они проводятся четырежды в год: зимой, весной, летом и осенью. Организуются драконьим кругом Питера. Думаю, тебе там понравится.
        - Погоди! Ты сказал «бал»! Там что, в самом деле танцуют?
        - И танцуют тоже.
        - Елки-палки… А еще что?
        - Общаются. Решают вопросы. Увидишь.
        - И когда он будет?
        - Тридцать первого.
        - Это же завтра!
        - Сегодня ночью, - уточнил Грег и отключился.
        - А пораньше не мог предупредить? - заорал я в отключенную трубку.
        Смокинг, гы-гы-гы!
        Я убрал телефон в карман и окинул взглядом свой бардак, пытаясь вспомнить, где в квартире платяной шкаф.
        На закате мы все собрались на крыше дома Валенка, готовясь к вылету. Грег решил, что, хотя слет начался еще днем, будет наиболее бонтонно появиться там около десяти вечера.
        Ясный вечер обещал дивную июльскую ночь. В небе сияла полная луна, яркая, как желток. Приятно веяло прохладой после жаркого дня.
        - Официальную часть мы все равно уже пропустили, - сказал Грег. - Полетим сразу на банкет. Парни, на крыло!
        - А где Ники? - спохватился я. - Наряжается?
        - Она не полетит.
        - Почему? - удивился я.
        - Ей нельзя.
        Я удивился еще сильнее. Если бы он сказал «она занята» или «я ей запретил» - это бы я понял. Но нельзя? А почему тогда мне можно? Чем я лучше нее?
        - Представляю, как ей обидно, - заметил я с легким упреком.
        Грег только пожал плечами. Худой, смуглый и изящный, в смокинге он выглядел как тангерос. [2 - 2 Тангерос - танцор танго. ]А Валенок - как принарядившийся бронетранспортер. Рядом они смотрелись просто уморительно.
        Но у Валенка было другое мнение насчет того, кто тут клоун.
        - Ты что на себя напялил? - возмутилось это болотное чудовище в галстуке-бабочке и алом шелковом кушаке поперек пуза.
        - А что? - Я надменно вскинул голову. - Нормальный костюм. Пиджак, штаны и галстук. Между прочим, он совсем новый. Я в нем диплом в институте защищал.
        - И еще тебя в нем похоронят, - пообещал Валенок. - Причем скоро. Грег, я рядом с ним за стол не сяду.
        Грег на нас даже не взглянул.
        - Вот видишь, Грегу все равно, - сказал я. - Мудрый, взвешенный подход.
        - А мне нет, - настаивал Валенок. - Грег, скажи ему. Что он вырядился как деревенский родственник? Давай оставим его дома.
        Грег оторвался от раздумий и внимательно оглядел мой костюм.
        - Так и иди, - одобрил он. - Отличный камуфляж. Пусть у кое-кого создастся впечатление, что ты - пустое место.
        - Он опозорит клан! - не отступал Валенок.
        Неожиданно я глубоко обиделся. Костюм-двойка, секунду назад казавшийся мне вполне приемлемым, стал вдруг старомодным и уродливым. Смокинг я надевать изначально не собирался, даже если бы он у меня был. Я считал его экзотической и выпендрежной формой одежды для совсем особых случаев, каких в моей жизни простого инженера не было и не предвиделось. Кроме того, я абсолютно уверен, что смокинг надо уметь носить, и обычный человек, не супермен, выглядит в нем смехотворно. Но обида - и вид Валенка - совершили в моем сознании переворот. Если этот пивной бочонок не постеснялся нацепить смокинг с «бабочкой», то чем я хуже?!
        - Черт с вами, - процедил я. - Где тут ближайший прокат праздничной одежды?
        Полет над городом - необычное ощущение. Это как выход на другой уровень. То, что внизу кажется законченным и самодостаточным, при взгляде сверху оказывается просто частью целого. А то, в свою очередь - частью чего-то еще… Но то, первое, при этом ничего не теряет - наоборот, приобретает дополнительную значимость. И кроме того, это просто очень красиво. Геометрически красиво. Четкая сетка улиц, словно вены, по которым течет огненная кровь - бесчисленные огни машин. И крыши, крыши: ржавые коричневые, свежеокрашенные зеленые, оцинкованные, стеклянные…
        Места назначения мы достигли уже в сумерках. Под нами медленно проплыл темный массив Сосновского лесопарка. Грег начал забирать вправо, туда, где вдалеке светились огоньки новостроек. Вскоре я заметил, куда он направляется. На фоне гаснущего неба четко выделялись черные крючковатые зубцы на крыше одинокого здания. Его основание терялось во мраке, а крыша светилась и мерцала, как факел в темноте.
        - Что это? - крикнул я Валенку на лету.
        - Драконья башня!
        Перед нами вырастало загадочное сооружение, высотой с десятиэтажный дом, без единого окна, окаймленное пятиметровыми бетонными зубцами поверху. Внешне башня напоминала то ли оперение воткнувшейся в землю ракеты, то ли какой-то хитрый радар - в общем, нечто из области советской научной фантастики. Верхушку ее венчала ажурная металлическая вышка с мигающим красным огоньком на шпиле. У подножия теснились какие-то белые корпуса.
        - Это же НИИ кибернетики! - узнал я, наконец, место.
        - Все верно, - подтвердил Грег. - Там наверху банкетный зал. Организаторы слета уже не первый год его здесь проводят.
        - Погоди-погоди! Нет там наверху никакого зала, я точно знаю!
        - Правильно, - согласился Грег. - Для людей - нет.
        Лесопарк кончился. Снижаясь, мы описали круг вокруг вершины башни. Вблизи она казалась еще больше, чем издалека. Я вдруг почувствовал дуновение ветра, шелест и свист в темноте - и понял, что мы в небе не одни. Приглядевшись, я заметил множество крылатых силуэтов вокруг нас. Одни так же плавно парили, спускаясь по спирали, другие, резко хлопая крыльями, садились на край башни между зубцами. По белому камню стен скользили тени перепончатых крыльев.
        Наверху обнаружилась площадка под навесом размером с футбольное поле, окаймленная сияющими в темноте зубцами. По бетону пробегали весело мигающие огоньки, однако ни единой лампочки я не заметил. Расстояния между зубцами вполне хватало, чтобы влететь дракону. Один за другим гости опускались на площадку и сразу превращались, проходя внутрь, под крышу, где горел свет, играла музыка и слышался многоголосый гомон.
        Вслед за Грегом и Валенком я влетел внутрь. Свет и толпа на миг ошеломили меня. Народу было множество, самого разного возраста, пола и внешности. Никакой системы я не уловил. Все, кто уже находился в зале, были в человеческом облике. Время от времени снаружи слышался грохот и свист - и через мгновение внутрь заходил новый гость. Я оробел и даже сделал движение, чтобы спрятаться за спину Валенка. Во мне внезапно пробудился совершенно подростковый комплекс неполноценности. Вспомнились подколки Драганки, история с моим дурацким падением… Усилием воли я поднял голову, расправил плечи, которые в смокинге казались неестественно широкими, и шагнул в зал.
        Наше появление было встречено гробовой тишиной. Даже музыка притихла. Казалось, что все пялятся именно на меня. «Готовят тухлые помидоры», - подумал я, горько жалея, что вообще сюда явился. Уж повязку-то с «Веселым Роджером» точно надо было снять…
        Но через миг к нам подскочил рыжеволосый мужичок в белом фраке.
        - Черный лорд! - воскликнул он, обращаясь к Грегу. - Приветствую! Такой важный гость, такая честь! Простите наше изумление! Обычно вы не удостаиваете посещением подобные мероприятия…
        - На этот раз у меня есть веская причина, - добродушно улыбнулся Грег.
        - Да, понимаю, - сказал рыжий, подмигивая и мне, и Грегу. - Причина, вот она - перед нами. Первый выход в свет. Так сказать, первый бал. Что ж, малыш, добро пожаловать в наше сообщество. Что-то мне подсказывает, ты сюда замечательно впишешься. С таким воспитателем…
        Я на миг обалдел от такого обращения, но вовремя сообразил: рыжий имеет в виду не меня-человека, а меня-дракона. Это человеку перевалило за третий десяток, а как дракон-то я, наверно, считался сущим младенцем. Пока я подыскивал слова, чтобы расквитаться с ним за «малыша», распорядитель уже вел нас в глубину зала. Валенок, завидев длинные накрытые столы, перестал корчить из себя сноба и заметно оживился.
        - На официальной части вас не было? - трещал рыжий. - И напрасно! Обсуждались очень важные, насущные вопросы управления: организационные моменты по взаимодействию драконьих кругов средней полосы России, улучшения в работе правительства…
        - Охота же кому-то заниматься такой фигней, - заявил нетактичный Валенок.
        - Вы бы лучше «спасибо» сказали, что мы берем на себя всю эту поденную, но необходимую работу, - с обидой взглянул на него рыжий. - Нет! Всем, видите ли, скучно, у всех другие интересы…
        - Поверьте, мы высоко ценим усилия вашего клана, - проникновенно произнес Грег. - Если бы не ваше мудрое управление, драконы Питера погрязли бы в анархии, и их постиг бы полный крах!
        Я отвернулся, давясь смехом. Валенок так просто заржал. Но распорядитель принял комплимент Грега за чистую монету.
        - Просто мы по своей натуре более ответственны, чем другие, - скромно заметил он, возвращаясь в хорошее расположение духа.
        - Расскажите, что еще было на повестке дня? Что-нибудь забавное?
        - Забавное? Повестка дня - не повод для шуток! Впрочем, извольте. Известный Идолищев предложил установить на верхушке этой башни ретранслятор мобильной связи, а прибыль отдавать ему - его так называемой жене, видите ли, нужны деньги на операцию…
        Я ухмыльнулся. Выходка с ретранслятором вполне в духе Идолищева. Хоть я и не совсем понял, о какой «так называемой жене» идет речь. Грег же чуть заметно поморщился.
        - Я безгранично уважаю Идолищева! - поспешно заявил рыжий, заметив его гримасу. - Он выдающийся оратор, тактик, стратег и педагог. Конечно, его затянувшаяся связь с низшим существом может вызывать только недоумение. Но с другой стороны, кто мы такие, чтобы осуждать? Тем более дракона, который почти наверняка станет новым Зеленым лордом?
        - Человеческую самку ему не простят, - с серьезнейшим видом сказал Валенок.
        - Не нам судить, - с лицемерным видом повторил рыжий. - Да и выбирать его будут зеленые, а не мы… Но его нелепое предложение все же удалось отклонить! Он уже почти уговорил собрание проголосовать «за» ретранслятор, когда появились Братья Ино и нас спасли. Только они и способны перехватить у него инициативу в разговоре…
        - Близнецы уже здесь? - небрежно спросил Грег.
        - Да, вон они сидят. Прибыли еще вчера. Тоже привезли ученика. Точнее, ученицу. Нынче вообще очень интересный слет. Такие персоны, какие бывают раз в двадцать лет. Например, Чудов-Юдов удостоил нас своим появлением и, кажется, уже успел кого-то убить… Вы опять же… А, вот еще из забавного! Вообразите, кто-то прислал анонимное письмо с угрозами! Дурацкая шутка. Мы подозреваем Чудова-Юдова, но ведь в лоб его не спросишь… И кроме того, он придумал бы что-то более остроумное.
        - Анонимное письмо?
        - Да, представьте! Открытое письмо Северо-Западному драконьему кругу.
        - А кому угрозы?
        - Ему же.
        - Как, всему кругу сразу?! - восхитился Валенок.
        - Нет, вы не поняли! Письмо предупреждало нас о «близкой опасности». Вообразите, аноним написал, что на нашу территорию проникают драконы из иного мира.
        - Это не новость, - кивнул Грег. - Проникают. Я сам из другого мира. И что?
        - Не, вы еще не слышали самого главного! Не просто проникают, а якобы готовят… как там было сказано… вторжение!
        - Чушь! - уверенно заявил Валенок.
        - Согласен, - подтвердил Грег. - Чтобы подготовить вторжение, надо переправить сюда значительные силы, а это невозможно: путешествие между мирами - дело индивидуальное. Но дело даже не в количестве… В письме сказано, из какого именно мира готовится вторжение?
        Рыжий скривился.
        - Сказано. Потому-то мы и не стали выкидывать это письмо сразу, а показали специалистам.
        - Это кому же?
        - Идолищеву…
        - Нашли кому показывать!
        - А что? Он профессор, дракон научного склада ума…
        - И десяти лет не прошло, как он превратился! Понимаете, что это значит? И что у него творится в голове - особенно в сочетании с его фактическим возрастом? Мне даже неинтересно, что он вам сказал. Еще кому-нибудь показывали?
        - Братьям Ино.
        - Уже лучше. Хотя их магия специфическая, зато с мозгами у них все в порядке. И что они сказали?
        - Да то же, что и вы. Что переходы между мирами могут совершать отдельные драконы-маги, которых можно перечислить поименно, и ни о каком «вторжении» и речи быть не может… А мира, из которого оно якобы готовится, вообще не существует. «Страшная сказка для детей» - вот как они его назвали.
        - Это мнение Братьев?
        - Нет, это единодушное мнение круга…
        - Ладно, - сказал Грег. - Я понял.
        Хоть он произнес это совершенно равнодушно, рыжий поднял бровь. В наблюдательности ему было не отказать.
        - Вы раздосадованы, Черный лорд! Что случилось? Вы что, серьезно отнеслись к этому письму? Ну сами подумайте, какое вторжение? Кому надо сюда вторгаться? С какой целью? Кому мы нужны?
        - Закроем тему, - улыбаясь, предложил Грег.
        - Как пожелаете…
        Мы неторопливо шли, огибая зал по кругу, сопровождаемые взглядами и шепотом. Толпа раздавалась при нашем приближении. Разговор затихал и возобновлялся за нашими спинами с новой силой.
        - Поесть можно тут. Выпить - там, - показывал распорядитель. - Позднее место в середине освободят, и желающие смогут потанцевать. А перед закрытием состоится фейерверк… Ага! Вижу, еще один почетный гость прибыл. Общайтесь, развлекайтесь, я отойду…
        И болтливый желтый дракон исчез в толпе.
        Я с облегчением обнаружил, что мы больше не в центре всеобщего внимания. На меня посматривали, но искоса. Я мог перевести дух и оглядеться.
        В принципе, все это напоминало обычный банкет: шумный, многолюдный, в меру торжественный, в меру неформальный. Играла негромкая фоновая музыка. Вдоль стен стояли накрытые столы с закусками и напитками. Почти все женщины нарядились очень экстравагантно. Вечерние платья поражали воображение, это были почти маскарадные костюмы - кто кого переплюнет. Мужчины оделись кто во что горазд. В смокингах, кстати сказать, были только мы трое. Но я уже привык и чувствовал себя неплохо.
        Гости дефилировали по залу, стояли у столов, собираясь небольшими кучками, и оживленно болтали. Со всех сторон слышались приветственные возгласы. Мы были явно не единственными, кто пропустил официальную часть. Как я понимал, большинство еще толком не успели поздороваться со всеми своими знакомыми.
        Я тоже выхватил из толпы знакомое лицо. Пожилой дракон с окладистой бородой и авторитетной осанкой, в свитере домашней вязки, привлекая к себе всеобщее внимание, громогласно рассказывал, что пришел на слет пешком: «Что я, ради одной остановки превращаться буду?» - и только что «вот этими ногами» полчаса поднимался по винтовым лестницам внутри башни.
        Старикан явно рассчитывал эпатировать собрание, но получил лишь несколько смешков и добродушных шуток от стоявших поблизости. Видимо, к его выходкам уже привыкли. Впрочем, его это не смутило - он тут же затесался в какую-то группу, где перехватил разговор и начал солировать.
        - Ага, этого дракона я знаю! - сказал я, посмеиваясь. - Это же великий и ужасный Идолищев. Только одного я не понял. У него что, есть жена?
        - Идолищев - уникум, чудо природы, - объяснил Грег. - Дело в том, что он стал драконом в очень позднем возрасте. Лет за пятьдесят.
        - Ничего себе!
        Обычный возраст превращения - около семнадцати - двадцати лет, когда человек полностью был открыт миру и активно искал запредельного, или изредка ближе к тридцати, когда человек интуитивно понимал, что наступает его последний шанс. Грег добавил, что после сорока человек обычно смиряется с действительностью, принимает реальность и полностью теряет способность к превращению.
        - И что заставило его превратиться?
        - Кто его знает. Видимо, все чего-то ждал, искал… И нашел. Фактически, он сам на нас вышел…
        Грег порассказал о нем еще много интересного. Из-за позднего перерождения у Идолищева осталось много смешных человеческих привычек, благодаря которым он имел среди драконов репутацию чудака - но чудака опасного, который заставлял других считаться со своими заморочками. К примеру, он был единственным драконом в Питере, сохранившим человеческую семью.
        - Много лет он притворяется, ведет двойную жизнь, - говорил Грег. - Это нелегко, но Идолищев чудовищно упрямый.
        - «Так называемая жена»?
        - Да, я с ней знаком - очень милая старушка… У них уже трое внуков. Знаешь, что мне сказал по этому поводу Идолищев? «Если я прожил с женой тридцать лет, почему я теперь должен ее бросать?»
        - Молодец! - одобрил я, впервые взглянув на старика с симпатией.
        - Непонятно, чего в нем больше, человека или дракона, - продолжал Грег. - От него много проблем. Например, пытается собирать вокруг себя молодежь и учить их жизни. А поскольку у него язык хорошо подвешен, да и опыт есть, ему это удается.
        - Небось бывший профессор? - спросил я.
        - Почему «бывший»?
        - Ага. Так я и думал!
        Теперь я сообразил, кого мне напоминает Идолищев, - типичного институтского преподавателя.
        - Главное, молодняку от этого никакой пользы нет, - заметил Валенок. - Как можно учить дракона жизни? Хорошо, что драконью молодежь не больно-то поучишь…
        Тем временем мое внимание привлек еще один гость. Он неторопливо двигался встречным курсом, словно воздушной волной разгоняя перед собой толпу - в точности как Грег. Его багровый джемпер полыхал, как пламя пожара. Я даже замедлил шаг.
        Это был высокий блондин с надменным лицом и мощной, пластичной фигурой пловца, с ног до головы одетый в знаменитые бренды. Просто несбывшийся идеал любого офисного задохлика. Весь он аж лоснился. По обе стороны от него, отставая на шаг, плыли две девушки, обе прекрасны, как супермодели. От всей компании исходило ощущение, как от какого-то очень дорогого, стильного, совершенного и слаженного механизма. С красавцем тоже здоровались - он отвечал на приветствия с той ледяной светской любезностью, после которой ходишь как оплеванный, хоть ничего обидного вроде бы сказано не было.
        - Это кто? - прошептал я, когда ослепительная троица продефилировала мимо нас.
        - Не помню, как его зовут, - сказал Валенок. - Владик, кажется. Он из Красного клана.
        - А-а, - протянул я.
        Теперь мне стало понятно, почему Моралес был недоволен, попав в ученики к Горынычу. На фоне этого красавца старик выглядел как отставной сантехник. «Отличный камуфляж», - вспомнил я слова Грега. А забавно, если бы я пришел в том занюханном пиджаке, и мы столкнулись бы тут с Красным лордом в таком же прикиде…
        - …Там есть очень мощные бойцы, - рассказывал Валенок. - Охренительно. Это один из них. Точнее, эти.
        - Его спутницы тоже боевые драконы?
        - Про этих не знаю. Прошлым летом он вроде с другими прилетал.
        «Судя по их виду, конечно же, да!» - подумал я. И люто позавидовал. Мне до такого еще расти и расти…
        - Хорошо, что во время слета поединки запрещены! - заметил я, уставившись на потрясающих девушек.
        Блондин повернул голову и удостоил меня тяжелым, как глыба льда, взглядом.
        - Запрещены? С чего ты взял? - ухмыльнулся Валенок. - Я бы сказал - «не поощряются».
        Я поспешно отвернулся.
        И уперся взглядом в нечто невообразимое.
        Возле одного из столов, метрах в пяти позади меня, стояло несусветное чучело в псевдовоенной форме неизвестно какого рода войск. Камуфляжные галифе были заправлены в ботфорты на высоких красных каблуках с золотыми шпорами. На плечах чучела сияли эполеты, на груди - орден размером с тарелку, усыпанный бриллиантами, на поясе - деревянная кобура с маузером времен Гражданской войны. На голове торчал роскошный панковский гребень, в ушах и в носу блестели серьги, лицо украшала татуировка. Чучело что-то рассказывало, кривя губы в ехидной улыбке, растягивая слова и делая между фразами мхатовские паузы. Его окружала толпа молодежи обоего пола, восхищенно глядящая ему в рот.
        - Не пялься на него так откровенно, - непривычно тихо сказал Валенок, проследив за моим взглядом.
        - Кто это?
        - Это и есть знаменитый Чудов-Юдов.
        - Тот самый?
        Я сразу вспомнил давнишний разговор в «Норе» и окаменевшие лица юнцов. Так вот кого я за глаза обозвал дятлом! Ха, да я, похоже, не слишком ошибся!
        - А почему он так по-дурацки выряди…
        - Заткнись!
        Дракон-панк, не прекращая своего рассказа, бросил на меня взгляд. Мне вдруг стало не по себе, будто он не только услышал мои последние слова, но и походя залез в мысли. Сонные, холодные глаза чучела совершенно не сочетались с его клоунским обличьем и раскрашенной маской.
        Маской…
        - Ты куда?!
        Не слушая Валенка, я принялся решительно проталкиваться сквозь толпу.
        Неужели?!
        - Добрый день, - обратился я к панку-милитаристу. - Вы тут что-то такое интересное рассказываете. Можно послушать?
        Чудов-Юдов несколько секунд смотрел на меня неподвижным змеиным взглядом, и, так и не соизволив ответить, вернулся к беседе. Он даже виду не подал, что встречал меня прежде. Да и сам я засомневался. Такая радикальная перемена имиджа…
        Между тем разговор в этом кружке шел весьма занятный. Как я понял, Чудов-Юдов самонадеянно утверждал, что способен словесно довести до самоубийства кого угодно, причем ему на это достаточно десяти минут.
        - То есть любого человека? - выкрикнул молодой голос. - Абсолютно любого?
        - Любого человека, - кивнул Чудов-Юдов. - Или не человека. Видовая принадлежность не имеет значения.
        - О-о-о! - дружно выдохнула толпа.
        - А как насчет дракона? - спросил я, вглядываясь ему в лицо. - Разве драконы поддаются внушению?
        - Еще как поддаются. Но разве я говорил о внушении? - ответил Чудов-Юдов. - Нет, я о нем ни слова не сказал. Это чистая психология.
        - Что-то не верится, - нахально заявил я.
        Кружок притих. И кажется, даже расступился.
        - Хотите доказательств? - спросил Чудов-Юдов, неприятно улыбаясь. - Кого убить?
        Я задумчиво обвел глазами побледневших слушателей, выдержал эффектную паузу и скромно предложил:
        - Меня.
        - Что стряслось? - участливо спросил Чудов-Юдов. - Проблемы? Депрессия? Жизнь не мила?
        - Нет, - лучезарно улыбнулся я. - Просто от приводы любознателен.
        Чудов-Юдов, кажется, на миг смешался. Я ждал. Безумно хотелось посмотреть, как он выкрутится. Но в этот момент рядом со мной возникла здоровенная лапа и за плечо выволокла из кружка.
        - Ну зачем? - взвыл я, пытаясь вырваться. - На самом интересном месте!
        - Совсем рехнулся, - прошипел Валенок.
        Он послал Чудову-Юдову любезнейшую улыбочку, схватил меня за локоть и потащил вслед за Грегом, который успел отойти от нас шагов на десять и потеряться в толпе.
        - С кем тебе не надо связываться, так это с ним, - принялся распекать меня Валенок, когда Чудов-Юдов с компанией остались далеко позади. - Держись от него подальше. Он - настоящий отморозок.
        - Ты его знаешь?
        - Его все знают. Точнее, толком - никто.
        - Почему он так вырядился?
        - Косит под боевого дракона. Рассказывает про себя невероятные истории. Многие верят.
        - А что, он не боевой?
        - Черт его знает, какой он на самом деле. Я его в работе не видел.
        Валенок оглянулся и добавил тихо:
        - Ты не думай, что он такой из себя клоун. Он тут поумней и похитрей многих. И чувство юмора у него… своеобразное. Особенно любит дразнить мальков. Говорят, на одном из прошлых слетов некий разобиженный молодой дракон бросил ему вызов…
        - И что?
        - И Чудов-Юдов его, ясное дело, убил.
        - И ему ничего за это не было? - возмутился я. - А как же правила?
        - Да ему по барабану. У него и так репутация на всю голову ушибленного, ему терять нечего. Кроме того, с драконами, которые в авторитете, Чудов-Юдов ведет себя са-авсем по-другому…
        «А хочешь еще штришок к портрету? - подумал я, мысленно обращаясь к Валенку. - Не поручусь наверняка, но подозреваю, что с ним уже знаком. Почему же он тогда не подал виду, что узнал меня? Чего ради? Или мне померещилось, и это вовсе не он? Не Лорд в Маске?»
        Мы двигались по залу, пока нас не прибило к ближайшему столу. Валенок тут же накинулся на еду, а я продолжил свои наблюдения. Да, тут в самом деле было куда интереснее, чем в клубе! Я рассеянно шарил взглядом по толпе, пока вдруг не сообразил, что высматриваю Драганку. Чтобы такая модница, как она, не пришла на главную в сезоне светскую тусовку? Конечно, она должна быть тут - причем в самом умопомрачительном наряде, заметная со всех концов зала. Шестое чувство подсказывало, что сейчас она не стала бы задирать нос и фыркать по поводу моего внешнего вида.
        Но Драганки не было. Когда я в этом убедился, мне стало грустно. И почему-то слегка тревожно. Я вздохнул, выпил еще бокал и снова принялся отвлекать от еды Валенка.
        - Здесь есть настоящие боевые драконы? Ну, кроме этого пижона из Красного клана…
        - А как же. Вон, например… - Валенок махнул бутербродом куда-то влево. - Близнецы из Ино. Их еще для краткости называют Братья Ино.
        - Что такое - «Ино»?
        - Ино - это лес, - объяснил стоявший поблизости Грег. - Его еще называют Лесом Самоубийц. Войти в него можно, а вот дорогу обратно уже не отыскать. В древности считали - демоны виноваты, потом - природная геомагнитная аномалия, а на самом деле… Впрочем, это долгая история.
        - Где это такой занятный лес? - заинтересовался я.
        - В Японии.
        Я с недоумением посмотрел через стол на Близнецов, которые были так же похожи на японцев, как и я, - то есть никак. Забавно, они в самом деле были близнецами - два невысоких круглых мужичка средних лет, совершенно одинаковых, только один с бородкой, а другой с лысиной. Они сидели за соседним столом в теплой компании, истребляли бутерброды с ветчиной и, видимо, травили байки, потому что вокруг них все радостно хохотали.
        - Почему «из Ино»? - спросил я. - Они там живут?
        - Они там работали. Это было знаменитое дело - в узких кругах.
        - Ничего не понял.
        - Это самые опасные боевые драконы - наверно, во всей Европейской части России, - сказал Грег. - А может, и во всей Восточной Европе.
        Я не поверил. Решил, что он прикалывается. И налил себе коньяку. Коньяк оказался традиционно ужасный, как и на всех подобных мероприятиях.
        - Ну и много же тут народу! - сменил я тему. - Здесь все драконы Питера?
        - «Все»! - фыркнул Валенок. - Ха, насмешил! Едва ли треть. Сюда прилетают в основном молодежь и их учителя - других посмотреть, себя показать, да такие, как Чудов-Юдов, - повеселиться извращенным образом.
        Валенок покосился на Грега, который стоял, уткнувшись в экран своего коммуникатора, и добавил:
        - Ну или те, у кого назначены деловые встречи. Ты еще учти, тут не только Питер. В России драконьих кругов мало, всего четыре. И вообще… тут больше драконов, чем кажется, - закончил он совсем уж загадочно.
        Глава 6
        ВАРИАНТ ПЕРЕРОЖДЕНИЯ
        Банкет шел своим чередом, становясь все более неформальным. Народ хлынул в разные стороны - видимо, приближалось время танцев. Грег сначала исчез, но вскоре я обнаружил его за столом Братьев Ино, с которыми он оживленно общался, как со старыми знакомыми.
        - Похоже, наших тут уважают, а? - спросил я Валенка. - Так любезно встретили, проводили к столу…
        - Не «наших», а Грега, - чавкая, уточнил Валенок. - И не уважают, а боятся.
        Я моргнул.
        - Боятся Грега? Кто - драконы?
        - Ага. - И Валенок добавил самодовольно: - Ну и меня, естественно, тоже.
        «Трепло!» - подумал я сердито.
        Вдруг я заметил, что рядом с Грегом стоит кудрявая девчушка в золотистом платье, с дерзким и симпатичным лицом. С кокетливым видом она склонилась к его плечу и прошептала ему что-то на ухо. Я уставился на нее с любопытством. Это еще кто? Его подруга, что ли? Вот бы не подумал! Хм… не поэтому ли он не взял сюда Ники?
        Но не успел я навыдумывать бог знает чего, как загадка разъяснилась.
        Грег выслушал девушку с улыбкой и кивнул. К моему огромному изумлению, она повернулась и подошла ко мне.
        - Привет, - сказала с очаровательной смущенной улыбкой. - Меня зовут Лиза. Можно с тобой познакомиться? Твой воспитатель не возражает.
        - Э… ну типа…
        Я оглянулся на Грега, не вполне понимая ситуацию.
        - Можно, - хладнокровно разрешил он. - Ступайте, дети мои.
        Я не придумал ничего достойного, чтобы ему ответить, только бросил возмущенный взгляд - а Лиза уже взяла меня под руку и потянула к соседнему столу, где горой лежали десерты, и нагребла нам всякого на бумажные тарелочки. Вытягивая шею, осмотрела стол, попросила меня добыть ей шампанского из далекой бутылки…
        Я вдруг ощутил прилив уверенности в себе. Ха, я в самом деле не хуже прочих! Весь в черном, элегантный (кстати, смокинг сел отлично), только пистолета под мышкой не хватает - ну чем я не Джеймс Бонд? Да еще и привлекательная девушка рядом. Красота!
        Я украдкой поглядывал на Лизу. Рыжеватые завитки волос, зеленые глаза в обрамлении черных ресниц, пухлые губки… Нет, симпатичная девчонка! И сама первая ко мне подошла. Как Ники. Может, у девушек-драконов так принято? Хотя Ники-то познакомилась со мной не просто так, а с далеко идущими планами…
        Не успел я развить ассоциацию, как Лиза сказала в своей очаровательной робко-кокетливой манере:
        - Ничего, что я сама представилась? Мои воспитатели разрешили, и твой вроде не возражал…
        Я словно брякнулся с небес за землю.
        - Что значит «разрешил - не разрешил»? - буркнул я. - Воспитатель, тоже мне… Тут же не детский сад.
        - Ой, извини… Просто мне так хотелось поговорить с кем-то, кто недавно превратился, а ты выглядишь здесь самым… Ну… Безобидным… Добрым, - быстро поправилась она.
        Я помрачнел. Мне казалось, я произвожу совершенно другое впечатление.
        - Понимаешь, я же просто куколка, не дракон, - зашептала Лиза, быстро оглядываясь. - Я еще не проходила через превращение. Я вообще не имею права тут находиться. Мои воспитатели сказали, что превращение будет со дня на день, чтобы я морально готовилась…
        Лиза залпом опрокинула бокал шампанского и шепотом созналась, скосив глаза на Братьев Ино:
        - А я так боюсь!
        - И правильно делаешь, - мстительно ответил я, чтобы сквитаться за «доброго и безобидного». - Пройти через превращение - это все равно что умереть, а потом воскреснуть в ином качестве. А смерть - это страшная штука! Не у всякого хватит духу взглянуть ей в глаза и не отвернуться!
        - Расскажи! - попросила Лиза, и ее глаза зажглись неподдельным интересом. - Как все у тебя проходило?
        Но рассказывать о превращении у меня не было ни малейшего желания. Про балкон было вспоминать слишком позорно. Про Ваську - слишком страшно… Ну и вообще, это была не та тема, чтобы трепать ее на банкете. Так я Лизе и сказал. Она покивала с умным видом, но явно огорчилась.
        - К тому же пойми - у каждого превращение свое, - прибавил я, чтобы подсластить пилюлю. - Испытания не повторяются. Они зависят исключительно от внешних обстоятельств или фантазии твоего воспитателя. Повторяется только принцип: ты переживаешь смертельную опасность, и оказываешься - точнее тебя ставят - в такой ситуации, которую ты можешь разрешить только как дракон. Или погибнуть.
        - Но ты говоришь, решить-то ее может только дракон. А я же пока еще человек.
        - В том и парадокс. Но такова суть превращения, она иррациональна. Главное - начать действовать, даже если тебе кажется, что ты ничего не можешь сделать… Через не могу. Это самое сложное…
        Мы разговорились. Беседовать с Лизой оказалось очень даже приятно. Не такая уж она оказалась робкая, как я подумал вначале. У нее были обширные планы. По большому секрету она призналась, что собирается стать боевым драконом.
        - Потому что мои воспитатели учат только боевых, Не просто же так они меня выбрали, да? Хотя, честно говоря, я никогда не отличалась какими-то особыми боевыми качествами. Или там, агрессивностью. Я пауков боюсь, к примеру. Вот с «черного» склона съехать - это да, с удовольствием. Даже не могу представить, что буду делать, если придется с кем-то драться… Видишь их? - Она завистливо кивнула в сторону надменного блондина, как раз проходившего мимо со своими красотками. - Вот так должны выглядеть настоящие боевые драконы, правда?
        «Между прочим, Грег тоже растит из меня боевого», - чуть не похвастался я, но сдержался.
        И подумал, что это даже прикольно - что она подошла ко мне как к самому безобидному дракону на этой тусовке. А я-то на самом деле…
        «Настоящую крутизну напоказ не выставляют», - хотел сказать я, но, слава богу, удержался и от этого.
        Тем более чертов целитель из леса ясно сказал - я не боевой дракон и никогда им не буду, что бы там ни пытался из меня вылепить Грег…
        Потом мы выпили за знакомство и принялись болтать уже о всякой всячине. Рассказывали в основном о себе. Лиза оказалась спортсменкой-экстремалкой.
        - Острые ощущения люблю больше всего на свете, - сказала она с каким-то странным блеском в глазах. - Рисковать - обожаю!
        И мы надолго зависли на теме горных лыж.
        Я подвыпил, но в меру. Ровно настолько, чтобы чувствовать себя в приподнятом и чуть более развязном, чем обычно, состоянии. Судя по оживленному поведению Лизы, с ней творилось то же самое. Не прошло и получаса, а она уже откровенно кокетничала со мной. Я пару раз подумал о несчастной одинокой Ники, вспомнил Драганку, а потом решил: «Что, уже и пообщаться с приятной девчонкой нельзя без угрызений совести?» - и выкинул их обеих из головы.
        Музыка стала громче, зал погрузился в полумрак. Из динамиков полилась какая-то медленная, напевная мелодия.
        Взявшись за руки, мы отправились на середину зала. Я обнял Лизу за талию; ее крепкая ручка легла на мое плечо.
        - Подожди секунду, - попросил я, моргая. - Что-то в глаз попало…
        И тут случилось нечто очень странное. Ощущение соринки в глазу превратилось в резкое жжение, а потом что-то лопнуло, и зал окутал прозрачный, словно подсвеченный солнцем туман. Все так же играла музыка, двигались в танце пары, а между ними мне навстречу не то шел, не то плавно летел размытый силуэт в дымчатом золотистом сиянии. Силуэт был вроде человеческий - но не совсем… Мгновение он маячил между танцующими… а потом исчез.
        - Леша, ты чего? - услышал я встревоженный голос Лизы. - Сойди с моей ноги, мне же больно!
        - Извини, - автоматически ответил я, отступая на шаг. - Ты сейчас ничего не видела?
        - Нет…
        А я видел. И не только я! Некоторые из присутствующих прекратили танец и обернулись в ту же сторону, что и я. Кто-то всматривался в сумрак, словно сам себе не веря, а Чудов-Юдов, сидевший на краю стола и болтавший ногой, встал и поклонился…
        - О господи, - услышал я голос Лизы. - Что это у тебя с глазом?!
        Эта фраза меня определенно преследовала.
        - Как, опять?
        - Посмотри! - Лиза порылась в сумочке и сунула мне под нос зеркальце от косметички. Я взглянул и чуть не ослеп по-настоящему. Из зеркальца ударил свет. Змеиный глаз жгло под пиратской повязкой. А второй, нормальный, пылал, как крошечное солнце! Казалось, если это жуткое горение не прекратится немедленно, то со мной случится что-то непоправимое, после чего я никогда не стану прежним…
        «Нет! - в панике подумал я, крепко зажмуриваясь. - Не хочу! Не надо!»
        - Мне надо выйти! Лиза…
        Должно быть, я отдавил кучу ног, но никто мне ни слова не сказал. Лиза протащила меня через толпу; музыка и голоса остались позади, в лицо дунул холодный воздух. Я рискнул и открыл глаза. Мы стояли между двумя зубцами, на краю крыши. Закат уже догорел, и нас окружала кромешная, почти августовская темнота. Небо было густо усыпано звездами и перечеркнуто какими-то сияющими витками…
        - Что это? - произнес я вслух, таращась на диво.
        - Где? - удивилась Лиза.
        Но я уже и сам догадался.
        «Млечный Путь. Все три спирали».
        Вдруг в темноте вспыхнуло множество новых звезд. Бесчисленные новые галактики рождались, расцветали, мерцая и переливаясь, и исчезали прямо на моих глазах…
        «Ну все, приехали, - обреченно подумал я. - Здравствуйте, глюки».
        - Ура! - радостно воскликнула Лиза. - Фейерверк!
        Последняя часть драконьего бала осталась в памяти фрагментарно. Среди беспечного веселья, света и музыки отыскалось всего одно темное пятнышко, словно мимолетный сквозняк, подувший в окно с зимней улицы. Проходя мимо столов в туалет, я еще раз поймал на себе холодный, сонный взгляд Чудова-Юдова. Впрочем, он сразу отвернулся, и я забыл о нем.
        Так я не отрывался, наверно, со школьного выпускного. Когда к нам подошел Грег, я взглянул на часы и с изумлением обнаружил, что уже третий час ночи. Веселье вокруг шло на убыль. Тусовка окончательно распалась на группы. Многие прощались и улетали.
        - Что, уже уходим? - огорчился я.
        Грег выглядел каким-то отстраненным, как часто в последнее время. Я заметил, что он был абсолютно трезв. В отличие от Валенка, который за столом орал песни, обнимаясь с каким-то рыжим коротышкой с подозрительно зеленоватой кожей. Тот пытался вырваться, но тщетно.
        Лиза обнаружила, что ее наставники ушли, и тоже засобиралась.
        - Проводить тебя? - предложил я - отчасти из вежливости, отчасти не вдохновленный перспективой волочь на себе домой пьяного Валенка.
        - Ой, давай! - обрадовалась Лиза. - Я как раз хотела тебя попросить! Я же… не полечу, а пешком пойду. «Вот этими ногами», - похоже передразнила она Идолищева. - А ночью девушке одной, в незнакомом городе… Я все-таки пока еще не дракон…
        Вниз мы спустились по длиннющей неудобной лестнице - я с Лизой за компанию - и окунулись в душистый, теплый ночной воздух. Пахло липовым цветом и отцветающим шиповником. Небо было темно-синим, усыпанным звездами. Белые ночи заканчивались.
        Лиза сняла туфли на каблуке и осталась босиком.
        - Я редко каблуки ношу, все больше кроссовки. На один вечер-то всего и надела и уже пятки натерла, ох…
        Она перешагнула на газон.
        - А трава-то какая мягкая!
        Жила Лиза относительно недалеко - в небольшой гостинице в паре кварталов от башни. Там же остановились Близнецы из Ино. Я окинул взглядом пустынный проспект на предмет поймать машину.
        - Почему эти праздники всегда так быстро кончаются? - вздохнула Лиза. - Кажется, только-только пришли, и уже все… Давай хоть прогуляемся немного! Я вечером сюда шла через парк, добралась за сорок минут. Может, парком и вернемся?
        - Ну пошли! - беспечно решил я.
        Мы проникли в Сосновку по первой попавшейся тропинке. Наверху, между ветвей, поблескивали звезды, но внизу царил мрак - хоть глаз выколи. Темнота пахла грибами, мокрой землей и прелой листвой.
        Под ногами хрустел гравий, потом зачавкала грязь… Я посоветовал Лизе надеть туфли, но она отказалась и отважно шагала босиком, изредка ойкая, когда наступала на шишку. Споткнувшись пару раз, она прижалась ко мне и крепко взяла под руку, против чего я, естественно, не возражал.
        Сосновка - парк огромный и дикий, фактически кусок леса в городской черте. В южной части прорублены аллеи, посажены кусты, разбиты клумбы. Там растут прекрасные сосны, стоят аттракционы и павильоны с разливным пивом. А в северной - как раз где мы находились - нет ничего, кроме весьма неприятного болотистого березняка вперемешку с гнилыми ельниками, где способны прорасти разве что посеянные торчками шприцы. И вообще, честно говоря, Сосновка - не то место, где хорошо гулять по ночам в одиночку. Тут и грабят частенько, и на агрессивного нарка можно наткнуться с той же долей вероятности, что на безобидного собачника или игровика с деревянным мечом. И про маньяков слухи регулярно пролетают. Но меня все это не особенно беспокоило.
        Некоторое время мы продолжали делиться впечатлениями от слета, но постепенно разговор сошел на нет. Давящая тишина безлюдного парка не способствовала легкой болтовне. Все застыло, даже ветер притих. Только в кронах иногда прокатывался долгий шелест.
        - Зря мы пошли этой дорогой, - сказал я, когда Лиза снова споткнулась. - Мне-то все равно, а ты можешь и ноги переломать! Хм… Тут где-то поблизости проходит освещенная аллея. Если срезать кусок через лес, думаю, выйдем на нее минут через десять… Поищем ее?
        - Как поищем? - неожиданно дрогнувшим голосом спросила Лиза. - Ты имеешь в виду, уйти с тропинки в лес? Нет-нет, плохая идея!
        - Почему? - возразил я. - Не бойся, я вижу в темноте.
        - Но если… Если что-нибудь случится…
        Я насмешливо улыбнулся в темноте. Хе-хе, похоже, наша экстремалка, будущий «боевой дракон», элементарно трусит!
        - Ты забываешь, кто с тобой…
        - Нет! - упрямо повторила она. - С тропинки уходить нельзя!
        - Что значит - «нельзя»? - удивился я.
        - Ну… Мне тут как-то спокойнее. И каблуки в лесу переломаю.
        - Ты же босиком!
        - Тем более!
        Я пожал плечами.
        - Как скажешь, мне все равно.
        На самом деле, мне стало слегка досадно. Похоже, Лиза по-прежнему не воспринимала меня всерьез.
        Несколько минут мы шли молча, так быстро, как позволяла тропинка. Потом стало чуть светлее - мы вышли на перекресток. Тропинка пересекалась с какой-то аллеей, и где-то в конце нее горел зеленоватый огонек фонаря.
        - Смотри, как удачно… - обрадовался я и тут же почувствовал, что Лизина рука мелко дрожит.
        Я сжал в кулаке ее ладонь, чтобы подбодрить. Черт - она была мокрой от пота!
        - Что с тобой? - удивленно спросил я.
        Мне стало немного тревожно - в основном за нее.
        - Н-ничего, - совершенно осипшим голосом выдавила она.
        - Не бойся, - громко сказал я, почти физически ощущая ее страх. - Рядом с тобой - дракон. Да и самой тебе до дракона один шаг остался.
        - Вот именно, - пробормотала Лиза.
        Да что ж ее так пугало? Я всмотрелся в сумрак перед нами - и вдруг меня охватила неопределенная, но сильная тревога. Парк был таким же тихим и застывшим, как мгновение назад. Однако теперь в этой тишине и неподвижности ощущался не покой, а чуткая готовность…
        Я резко остановился. Рядом часто, как после быстрой ходьбы, дышала Лиза. Она сжимала мою руку так крепко, словно это был спасательный круг.
        - Леша, - прошептала она еле слышно, - тебе раньше когда-нибудь приходилось убивать?
        - Чего?! - От изумления у меня даже тревога отступила. - Конечно нет! А что?
        - Мне тоже, - глубоко вздохнула Лиза, отпустила мою руку и отступила на шаг.
        - Что тут вообще… - начал я.
        И замолчал, различив в десятке шагов от себя человеческую фигуру.
        В первый миг я перепугался почище Лизы. Особенно потому, что фигура оказалась уж слишком близко, а я даже не заметил, откуда она взялась. Но в следующий миг взял себя в руки, присмотрелся, и от сердца сразу отлегло. Просто поздний прохожий. Не профессиональный грабитель и не маньяк с топором, а бледный, невысокий парнишка лет семнадцати. Он стоял, покачиваясь и громко сопя. Глаза у него неестественно блестели.
        Но как он тут возник? Почему я не разглядел его раньше?
        - Эй, чуваки, - услышал я хриплый, срывающийся голос. - Постойте! Типа, дело есть…
        - Что случилось, друг? - спросил я, сразу поняв, в чем проблема. - Ломает?
        Перед нами был типичный ночной обитатель Сосновки - торчок обыкновенный. Видал я таких. Сами по себе они не опаснее слизняка, однако ради дозы родную мать пришьют и не заметят.
        - Ну да-а-а, - протянул торчок. - Типа того…
        Обращался он ко мне, но смотрел - неотрывно - на Лизу. Она снова задрожала.
        Я пригляделся к малолетнему наркоману со смесью жалости и брезгливости. Одет он был как с помойки - в грязную спецовку явно с чужого плеча с надписью: «СпецТрубМонтаж» - вдобавок еще и босой. Лицо бледное и сморщенное, как гнилая картофелина, рот приоткрыт… Торчок качнулся вперед - странным, резким и неловким движением - и вдруг, преодолев метров пять, оказался прямо перед нами.
        - Эй, ну-ка отвали!
        Я вскинул руки, чтобы оттолкнуть его. Но тут он остановился сам.
        - Васкес?
        Я изумленно вгляделся в его бледную рожу, и тут мне стало страшно по-настоящему.
        - Моралес?!
        Огромным усилием воли подавив первый порыв удрать в лес с криком «А-а-а, зомби!!!», я пробормотал:
        - Но ты же умер…
        - Ни фига! - жутко осклабился Моралес.
        Ноздрей коснулось его смрадное дыхание.
        - Меня так просто не убьешь! Я - Избранный!
        - Я сам видел, как ты сгорел!
        - Подумаешь! - Он наклонился вперед и хрипло прошептал: - Я нашел новый путь обретения силы. Быстрый, короткий путь! Слушай, Васкес, и запоминай. Будешь свидетелем моего величия.
        О том, что при встрече он собирался расквитаться со мной за предательство, Моралес, похоже, забыл. Да и я, честно говоря, тоже. Сейчас нам обоим было не до того.
        - Два дня я валялся там, в поле, и медленно издыхал, - заговорил он, делая странные паузы. - Когда кончился пожар, приехала ремонтная бригада - чинить какую-то трубу в роще… Один из ремонтников оказался куколкой. Он меня увидел. Сначала перепугался до икоты, глупый чурка… Но потом, когда все уехали, вернулся. Я знал, что он вернется. Приехал с топориком и багром. Хе-хе… Подошел совсем близко, палкой меня потыкал… Потом осмелел, полез руками.
        Моралес паскудно захихикал.
        - И что? - с нехорошим предчувствием спросил я.
        - Не помог ему топор.
        - Ты его убил?
        - Убил? Не только, - Моралес понизил голос до хриплого шепота: - Если бы я знал раньше! Это такой улет, такой кайф!
        - Что? - тупо спросил я.
        Моралес протянул руки к оцепеневшей Лизе и промурлыкал нежно, прямо-таки сладострастно:
        - Сейчас увидишь.
        Я быстро преградил ему путь, То есть это мне казалось, что быстро…
        Следующий миг изгладился из моей памяти. Все, что я запомнил, - как взвился в воздух и лечу. И в полете недоумеваю - как? Почему? Куда?!
        И кажется, рядом кто-то закричал…
        Полет закончился сильнейшим ударом. Я треснулся спиной и затылком обо что-то твердое и острое - наверно, о древесный ствол - и потерял сознание.
        Видимо, в беспамятстве я пробыл не более пары секунд. Очнулся в черничнике. Сфокусировал взгляд - и увидел перед собой Грега.
        Я валялся на обочине, а он стоял на аллее спиной ко мне. Я видел, как с усилием двигаются его руки. До меня донесся какой-то невнятный приглушенный хрип…
        Что это он делает?!
        Я перекатился на бок, и вся сцена оказалась прямо передо мной, как на ладони. Лиза куда-то исчезла. Моралес все еще был тут. Но не один.
        Два мужичка, в которых я без труда узнал Близнецов Ино, крепко держали парня за локти. Он вырывался как бешеный, выл и хрипел.
        А Грег методично сворачивал ему шею.
        Что-то мерзко хрустнуло. У меня по спине пробежала волна мороза.
        Теперь Моралес мог при желании увидеть собственную спину, но все еще трепыхался. Вернее, рвался из захвата Близнецов с такой силой, которой хватило бы на десятерых таких, как он. Меня замутило от противоестественности происходящего. Как же так? Он должен быть мертв! Причем давно!
        - Грег, кончай с ним! - отрывисто крикнул близнец с бородкой.
        Мышцы на руках Грега напряглись и взбугрились так, что это было видно даже сквозь рукава. Моралес издал нечеловеческий вой, который оборвался громким, сухим треском позвоночника. Мне на лицо брызнуло что-то горячее. Я автоматически провел ладонью по щеке и увидел, что рука почернела.
        Грег поднатужился, сделал еще одно резкое, выкручивающее движение и оторвал Моралесу голову.
        Последнее, что я успел рассмотреть, - как кровь хлестнула из артерии фонтаном. Прямо как в самурайских фильмах.
        После этого я отрубился - надолго и всерьез.
        Глава 7
        ДЕЛЕЖКА НЕУБИТОГО ДРАКОНА
        Я спал на мягкой, теплой, пахнущей сухими листьями перине, и мне было хорошо. Все, что произошло до того, смешалось в одно темное, зловонное пятно. Помнил только, что в прошлом осталось что-то очень скверное, во всех смыслах - а теперь становилось лучше и лучше. Как будто снизу, из-под земли, пульсируя, вливается в мои вены согревающий золотой поток света, расправляет меня изнутри, словно сдувшийся шарик, вымывает все чуждое и вредоносное, снимает напряжение. Лечит… И тело, и душу тоже. Темные, мучительные воспоминания отступают, становятся далекими, неважными, не имеющими ко мне отношения… Волна следовала за волной. Наконец золотой источник в последний раз омыл меня и тихо ушел в глубину. Я вздохнул и сладко потянулся, дугой выгибая хвост и выпуская когти. Отлично! Физическое и духовное благополучие полностью восстановлены. Можно просыпаться и возвращаться домой.
        Я открыл глаза - и обнаружил, что нахожусь в клетке.
        Она была на манер корзины сплетена из свежего ивняка. Похоже, ее собрали на земле, прямо вокруг меня. Создатели клетки явно не рассчитывали на то, что она удержит дракона, поэтому подстраховались и привлекли более серьезные средства. Лапы мои растянули во все стороны, и каждую приковали толстой цепью к ближайшему дереву. В молодой травке вокруг клетки расставили горящие свечи. Три бритых типа в балахонах, похожие на жрецов, стояли по периметру и сосредоточенно пели на неизвестном мне языке, заглядывая в шпаргалки. Свечи горели зеленоватым пламенем, искря и потрескивая. Вкусно пахло цветочным воском и почему-то грибами.
        Вокруг клетки, на расстоянии шагов двадцати, в землю были вбиты деревянные колышки и натянута веревка. Они бы еще красные флажки на нее повесили, подумал я. И знак «Не влезай, убьет!».
        За веревкой толпился народ. Сперва я решил, что это местные зеваки, но быстро понял, что ошибся. Уж больно воинственно они выглядели. Большинство сидело в седлах, а те, что стояли на земле, были вооружены до зубов. Когда-то я побывал на рыцарском турнире под Выборгом - так вот, ставка короля шведов выглядела примерно так же.
        Ближе всех ко мне, возле веревки, стояла молодая женщина в синем платье, закапанном воском. Ее длинные волнистые волосы с медным отливом вызывали в памяти незабвенную Драганку. Женщина препиралась с одним из всадников, одетым богаче всех. Остальные почтительно внимали. Никто даже не заметил, что я проснулся. Я решил еще немного подержать их в заблуждении, прикрыл глаза и принялся подслушивать.
        Вскоре суть перебранки прояснилась. Я даже не знал, смеяться мне или гневаться. Компания, в которую входили главная местная чародейка (та самая девушка в синем) и ее подручные, пыталась продать дракона, то есть меня, другой компании, которую представлял местный князь и его военщина. Чародейка нашла меня первой и как раз заканчивала ритуал моего обездвиживания, когда появился князь и наложил на меня свое вето, в смысле лапу. Словом, проблема была проста: колдунье не удалось захапать меня целиком, и теперь она требовала долю. Под предлогом того, что она нашла меня, зачаровала, привела в товарный вид и подготовила к транспортировке.
        Князь - высокомерный блондин с чахлыми усиками - смотрел на меня как на кучу навоза и цедил слова сквозь губу. Всем видом он давал понять, что дракон ему на фиг не нужен. Но почему-то не уезжал.
        - Это ты называешь «поймали»?
        - А как вы это называете, ваша милость?
        - Любезная Виллемина, будем называть вещи своими именами. Не поймали, а случайно наткнулись на логово. Этот дракон спит здесь уже двести с лишним лет. И проспал бы еще столько же…
        - Да я с ним разговаривал на прошлой неделе! - раздался вопль из толпы. Я узнал знакомый голос нахала-аптекаря. - Я его и нашел, ваша милость! И он меня едва не сожрал, если б я его не уболтал. Будьте осторожны, этот дракон абсолютно беспринципен и не чтит Закон!
        В толпе придворных послышалось недовольное шиканье. Князь даже вида не подал, что услышал его.
        - Таким образом, - договорил он, обращаясь к одной только чародейке, - в чем ваша заслуга, и за что вы хотите получить награду, мы не понимаем.
        - Ах, так?
        Колдунья принялась перечислять все проведенные надо мной магические мероприятия. Князь скучающе кивал.
        - Технические подробности меня не интересуют, - оборвал он чародейку. - Вот если бы вы привезли его в клетке на рыночную площадь - тогда был бы предмет для разговора. А пока я вижу всего лишь тушу дракона, без всяких сомнений дохлого…
        - Спящего! - встрял аптекарь. - Я сам с ним говорил…
        - Кто-нибудь, уберите отсюда этого хама! - раздались возгласы в окружающей князя толпе.
        - Да и туша-то, прямо скажем, не первой свежести. Нарочно дыму напустили, чтобы падалью не пахло?
        - Тушу? - зловеще повторила чародейка. - Несвежую?! Желаете, чтобы я его разбудила?
        - Пустые слова. Если б дракон в самом деле спал, так давно бы проснулся от ваших завываний и воскурений.
        Перебранка возобновилась и пошла по новому кругу.
        Мне стало скучно, и я открыл глаза.
        - Вы бы не могли потише?
        Толпа отхлынула с криком.
        - А-а-а! Оно разговаривает!
        Я потянулся и выпрямился, ломая ивовую клетку. Цепи лопнули как нитки, в воздух взметнулся какой-то темноватый порошок. Я фыркнул, ударил хвостом, магический инвентарь разлетелся во все стороны.
        Приспешники чародейки прыснули в лес, как тараканы. Князь с рыцарями организованно отступили к деревьям и там сбились в кучу, что-то оживленно обсуждая.
        Но сейчас не они были мне нужны. Я окинул лес драконьим взором и безошибочно вычислил тощего аптекаря, распластавшегося в траве. Убедившись, что я смотрю на него, он вскочил и завопил:
        - Это не я их сюда привел! Виллемина сама нашла логово по дымному следу! А не надо было на меня огнем пыхать!
        Я прикинул, не сожрать ли, в самом деле, этого прохвоста, но при этой мысли меня почему-то затошнило, словно аптекарь был жабой, гусеницей или другой ползучей дрянью. Желудок подскочил к горлу, будто даже сама идея была отравой…
        Прийти в себя помог мелодичный женский голос. Чародейка Виллемина, которая единственная из всех не сбежала в лес, а осталась у веревки, сделала изящный книксен.
        - Приветствую тебя, о Горан Ужасный! Прошу, не гневайся на бедных жителей Уважека! Мы просто пришли посмотреть, так ли ты огромен и страшен, как говорят легенды!
        - И как вы меня находите? - не удержался я.
        - Поистине легенды далеки от реальности, о смертоносный!
        На это я уже не повелся.
        - Приятно поговорить с прекрасной и воспитанной госпожой. Если бы она была правдивой, цены бы ей не было.
        Виллемина правдоподобно смутилась и даже покраснела. Я испытал к ней невольное расположение. Чародейка в самом деле очень походила на Драганку, но выглядела немного старше, зато мягче и женственней. Я подумал, что мне было бы трудно между ними выбирать.
        Но тут вмешался князь.
        - Эй, ты, чудовище, - надменно обратился он ко мне. - Как ты смеешь угрожать моим подданным во владениях людей?
        - Мне перед тобой еще и оправдываться? Хочу и угрожаю!
        - А Закон ты чтишь? - спросила Виллемина, разглядывая меня с большим интересом.
        - Ну, в принципе да, - подумав, сказал я. - Я всегда был вполне законопослушным индивидуумом.
        - Прекрасно! - вмешался князь. - В таком случае и говорить не о чем. Колдунья, твои претензии на часть туши просто смешны. Возвращаемся в город! А ты, дракон, следуй за нами по следам лошадей. Вползешь в Весенние ворота, бойни вдоль стены направо.
        Чародейка насмешливо улыбнулась.
        - Я предупредила!
        - Да, - подхватил я. - Что-то я не понял про бойни!
        - Все проще некуда! - рявкнул князь. - Если ты почитаешь Закон - ты подчиняешься моему приказу. А если мне не подчиняешься, то ты гнусный отступник и будешь убит прямо сейчас!
        - Кем? - Я картинно огляделся. - Безусловно, я никуда отсюда не поползу. Мне и тут нравится. А вот вы мне надоели до чертиков!
        - Ах так?! Виллемина, отойди и не загораживай дорогу лошадям. Начинаем!
        Виллемина пожала плечами, стряхнула с ладоней темный порошок и не спеша отправилась к деревьям.
        В группе всадников возникло движение, весьма похожее на перегруппировку. Заблестели наконечники копий, с которых снимались чехлы.
        - Дракон молод и невелик, - доносились до меня отрывки обсуждения. - Ослаб от голода после долгого сна. Мы его завалим…
        - А может, все-таки по одному? - предложил я. - Делить-то как будете?
        - Ничего, тебя на всех хватит!
        Четверка слаженно поскакала на меня, поднимая копья.
        Двигались они смехотворно медленно. Я подпустил их вплотную и взмыл в небо.
        Вот когда пригодились приемы Грега! Теперь я понял - они предназначались как раз против всадника. Я взмыл над горой и камнем упал обратно, с ревом и свистом. Лошади перепугались (честно говоря, я вообще не понял, каким обманом эти парни заставили их скакать на дракона). Один всадник свалился сам, другого лошадь унесла в лес. Оставшуюся парочку я элегантно выдернул из седел и зашвырнул на ближайшие деревья. Потом приземлился и, красуясь, хлопнул крыльями.
        - Кто следующий?
        Надо отдать местным воякам должное - поражение четверки их совершенно не обескуражило.
        - Навалимся кучей! - раздался дружный клич, и вся компания, всадников двадцать, во главе с князем, бряцая оружием и всячески друг другу мешая, с воинственными воплями ринулась в атаку.
        - Ну-ну, давайте! - сказал я.
        И ударил огнем.
        Дальше началось сплошное веселье. Атака превратилась в паническое бегство. Я гнал всадников до самого города, слегка припекая, чтобы резвее бежали.
        Город со странным названием Уважек я в пылу погони рассмотреть не успел. Хотя он того стоил - вблизи он оказался еще красивее, чем издалека. За петлей реки - красные, рыжие и розовые башни, домики старого города, черепичные и медные с прозеленью крыши, синие витражи в окнах, а над всем этим - белый замок на скалистом утесе… Все это промелькнуло за один миг, когда я закладывал над городом вираж.
        - И больше никогда не суйтесь в мой лес! - громыхал я с неба. - Кто туда войдет - будет изжарен и съеден!
        В городе начиналась паника. Где-то бил набат. Ворота с перепугу захлопнули прямо перед носом у князя.
        - Все поняли? Больше предупреждать не буду!
        Я напоследок пыхнул огнем в медный флюгер в виде розы на шпиле ратуши и полетел назад, в горы.
        И еще с воздуха увидел на моей поляне одинокую фигурку.
        - Так-так, - грозно прорычал я, приземляясь. - А мы что, особого приглашения дожидаемся?
        Виллемина спокойно стояла возле обломков клетки. Одна-одинешенька.
        - Ну-с, я предупреждал. Прощайся с жизнью, красотка!
        Я вовсе не собирался ее убивать - просто хотелось полюбоваться, как она испугается. Но Виллемина и глазом не моргнула.
        - Удачно вышло, - сказала она. - За отступников не мстят, а у меня как раз кончилось сырье!
        Очаровательно улыбнувшись, она вытащила из длинного, отороченного мехом рукава небольшую полую деревянную палочку.
        - Волшебная дудочка? - громоподобно захохотал я. - Давно пора!
        Колдунья молча улыбалась. Мне вдруг показалось, что она похожа на Драганку не только волосами, но и лицом - ну просто сестра-близнец…
        Пока я тупо таращился на нее, Виллемина поднесла палочку к губам и дунула.
        В воздухе что-то просвистело, и в ноздрю мне глубоко вонзилась колючка. Слабая боль укола сразу же сменилась судорогой, скрутившей мне все тело. Я выгнулся дугой, рухнул на кучу листьев, забился в корчах… и оглушительно чихнул. Из пасти вырвалось слепящее пламя…
        В чувство меня привели громкие голоса и запах табака.
        - Роскошно поохотились!
        - Вот это скорость! Никогда не видел такой стремительной атаки!
        - И такой мощной! Учитывая, в каком он был состоянии… Даже как-то жалко было добивать…
        - Эх, такой перспективный парень и так скверно кончил…
        - Я бы, пожалуй, взял его в ученики!
        - Так бы я тебе и позволил…
        Я не сразу опознал эти голоса. Но ответившего им узнал сразу. И заодно определился, на каком я свете.
        - Спасибо за помощь, друзья, - сердечно произнес Грег.
        - Не за что. Нам всегда приятно.
        - Почти как в Ино, только там мы работали вдвоем. Отличная была командировочка.
        - Да, знаю. Потому-то я именно вас и пригласил.
        - Мы уж поняли.
        - Обращайся, если что.
        Я открыл глаза. Лицо, одежда, руки были почему-то мокрыми и липкими. В паре метров от меня лежало обезглавленное тело Моралеса. Вокруг него стояли Грег и Близнецы из Ино и непринужденно беседовали. Четвертым был Валенок - он покуривал в отдалении. Видимо, стоял на стреме. А пятой - Лиза. Она сидела на обочине по другую сторону аллеи, неловко подогнув под себя босые ноги, и вытирала бледное лицо шлейфом вечернего платья. В воздухе стоял кислый запах - похоже, тут кого-то рвало. Надеюсь, не меня.
        - Как ты, Лизонька? - обернулся к ней близнец с лысиной.
        Она поспешно встала, отряхивая платье.
        - Я в п-порядке…
        Лиза старательно отворачивалась от дороги, стараясь не смотреть на растерзанный труп, но бодрилась. Вид у нее был совершенно ошалевший. Шагнула раз, другой - так осторожно, словно боялась переломать лес или все вокруг стало хрустальным.
        - Видишь, вот ты и дракон! И совсем не страшно! - отечески сказал близнец с бородкой.
        - Ладно, - зевнул второй. - Время позднее, а нам завтра еще восемьсот километров лететь восвояси. Давайте баиньки.
        Грег с братьями принялись прощаться. Вскоре Близнецы Ино и Лиза исчезли в темноте.
        Как только они пропали из виду, из-за деревьев бесшумно появилась Ники. Она молча встала рядом с Валенком, будто так и надо.
        - Ну и что это такое? - буркнул тот, глядя на труп.
        - Мне велели выследить - я выследила, - ответила Ники с вызовом. - Не так-то это было легко!
        - И по большому счету, бесполезно, - задумчиво произнес Грег.
        Ники вспыхнула и начала оправдываться. Я едва понимал, о чем они говорят. Мне было не до них. Игрушечный город-сновидение Уважек, ивовая клетка, аптекарь, Виллемина, все эти забавные приключения испарились, стерлись из памяти. Реальность вернулась, и она была ужасна.
        Вот она, реальность, - Грег с оторванной головой Моралеса в руках, фонтан крови…
        Все случилось так быстро, что я ничего не успел понять. Кроме того, что на моих глазах было совершено молниеносное, жестокое убийство.
        Я прерывисто вздохнул и попытался встать. Ноги и руки едва слушались.
        - Алекс, вижу, тебе уже лучше? - Грег наконец вспомнил обо мне. - Хватит отдыхать на травке! Полетели отсюда!
        - А жмурик? - напомнил Валенок.
        Грег равнодушно посмотрел на труп.
        - Ах да! Займись им.
        - Угу. Летите ко мне, я догоню…
        Через несколько минут мы взлетели над парком. Меня болтало в воздухе, как подбитый кукурузник.
        Труп так и остался валяться в аллее.
        Глава 8
        ПОВОД ДЛЯ ПРАЗДНИКА
        - О, супчиком пахнет! - воскликнул Валенок. - Ай да мамаша! Сейчас щец навернем!
        Мы толпой ввалились с балкона в гостиную. Грег был похож на роскошно пообедавшего упыря - в смокинге, заляпанный в кровище с ног до головы. Для полного сходства с графом Дракулой не хватало только черного плаща с красным подбоем. За ним по паркету тянулась дорожка кровавых капель.
        - На ковер не накапай! - всполошился Валенок. - Ты улетишь, и что мне с ним делать?
        - Кровь надо холодной водой отмывать, - авторитетно заявила Ники. - Только сразу же, пока она не засохла. Потом вообще фиг чем отстираешь.
        Ники, таинственно появившись в парке, дальше так и летела с нами. Ни Валенок, ни Грег ни слова против не сказали, и даже не удивились, откуда она взялась. А я и подавно.
        Некоторое время все трое со знанием дела обсуждали, как плохо отмывается кровь. Я подпирал косяк балконной двери, борясь с головокружением.
        - Грег первый в душ, - принялся распоряжаться Валенок. - Одежду кидай в стиральную машину, сейчас запущу, к утру высохнет. Потом Леха. Потом Ники…
        - Нет, сам иди, мне не надо. Я-то, как всегда, в сторонке постояла, - произнесла Ники (мне показалось, с разочарованием). - Только дай какую-нибудь ненужную тряпку - куртку протереть, а то немножко рукав забрызгало…
        - Что значит «в сторонке»? - возразил Валенок. - А кто его нашел?
        - Какая разница, если все это было зря?
        - Вероника, перестань, - серьезно сказал Грег. - Ты отработала отлично. Зря или не зря - это уже не твой вопрос…
        Я, видя, что про меня вроде как забыли, сел на диван. Включил телик и уставился в экран, как сомнамбула, даже не видя, что там показывают.
        Блин! Во что же я влип?!
        Убийство Моралеса опять все перевернуло с ног на голову. Что я на самом деле знаю о драконах, о Черном клане, о Греге? Да ничего! Зачем он убил бедного парня? Разве он сам не говорил, что молодых драконов убивают только выродки? Тем более вот так - без всякого повода, с изощренным садизмом! Я осознал, что начинаю его бояться. И еще сильнее пугало меня то, что остальные отнеслись к убийству как к чему-то нормальному. Хуже того - как к развлечению! Я вспоминал одобрительное выражение на лице Валенка; Братьев Ино - «отлично поохотились!»; Ники - «ах, как жаль, что в сторонке постояла…».
        Неужели прав был колдун из леса, и то идиллическое представление о драконах, которое мне прививал Грег, - вранье от начала до конца? Нет, я уже давно понял, что драконы - не те совершенные существа, которыми они все хотят казаться. Они бывают разные - как и люди. Жадные, хитрые, злопамятные. Щедрые, добрые, благородные. Гордость, переходящая в гордыню, вспыльчивость, опасная для жизни и здоровья окружающих, долгая память - как на плохое, так и на хорошее… Все это можно было понять и принять.
        Но чтобы так, в общественном месте, глава моего клана без всякого зазрения совести убил и без того полумертвого, искалеченного парня, а другие драконы ему в этом охотно помогли?!
        Я по новой принялся вспоминать все, что знал о драконах из многочисленных сказок, легенд и романов.
        Не вспомнил ничего хорошего.
        Таких драконов, какими их изображал Грег - мудрых и совершенных, - не было почти нигде. Драконы всегда выступали на стороне темных сил! В лучшем случае - на своей собственной стороне. То есть сами этой темной силой являлись. Не на ровном же месте возникли все эти истории?
        И даже в тех немногих книгах, где драконы были положительными персонажами, они все равно жгли и убивали. И жрали людей, да.
        Конечно, не люди составляли основной рацион драконов. Но никаких комплексов по поводу людоедства у них тоже не было. В сказках драконы обычно питались домашним скотом, воровали коров, овец… Но откуда напасешься овец в Питере? А вот людей… (Как в анекдоте про сытно перезимовавшего волка: «Да кто этих таджиков считает?»)
        Я вдруг вспомнил, что мне рассказывал перед смертью Моралес. Его новый быстрый способ обретения силы. Что он имел в виду под словами «не только убил»? По коже поползли мурашки.
        Картинка начала складываться.
        И она мне абсолютно не нравилась.
        Во-первых - все это было подстроено. Грег и Близнецы Ино, конечно же, не случайно оказались в парке. Они за мной следили. И, видимо, знали, что я встречу там Моралеса.
        А меня-то зачем туда понесло? Из-за Лизы. Только сейчас, когда я полностью протрезвел, ее идея прогуляться темной ночью по незнакомому парку показалась мне несколько странной. Вспомнилось, как упорно она не хотела сходить с тропинки… И ее последние слова…
        «Леша, раньше тебе уже приходилось убивать?»
        Словом, меня заманили и подставили. Очередное испытание? Зачем? Чего Грег хотел от меня на этот раз?
        - Лешка, ну что же ты сел на диван! - оторвал меня от мрачных мыслей укоризненный голос Ники. - Тут же чистое покрывало. Теперь и его стирать! Ладно, иди в душ, твоя очередь!
        Через полчаса компания - все свежие, румяные - сидели за кухонным столом и с аппетитом ужинали густыми щами, которые приготовила мама Валенка. Худощавый Грег в огромной безразмерной футболке Валенка смотрелся весьма комично. В другое время я бы посмеялся. Но не сейчас. Меня при одном виде торчащей из этого супчика говяжьей кости тянуло блевануть в окно.
        - Леха, иди есть!
        - Не хочется.
        Единственное, что мне хотелось, - это проснуться у себя дома и обнаружить, что знакомство с Черным кланом оказалось сном. Чтобы не подавать вида, я решил налить себе чаю. Руки тряслись так, что я едва мог удержать чашку и просыпал половину сахара на стол, но этого никто не заметил.
        Может, улететь потихоньку, пока они едят? А смысл? Все равно мне никуда от них уже не деться!
        Валенок, умяв две тарелки щей, встал и вытащил из буфета бутылку водки:
        - Ну че, вздрогнем?
        - Давай, - согласился Грег. - Сегодня можно.
        Валенок разлил водку по стопкам.
        - Леха, а ты что там стоишь один? - окликнул он меня. - Ну-ка иди выпей с нами!
        - Это по какому поводу?
        Я постарался произнести эти слова весело и беззаботно, но, наверно, мой голос прозвучал как-то не так. Все перестали есть и обернулись.
        - Леша, ты какой-то бледный, - заботливо сказала Ники. - Ой, смотрите, он весь дрожит! Не простыл ли?
        Тут я не выдержал и разорался:
        - Ах, в чем дело?! Может, тебе привычно, когда полуживого парня разрывают на части на твоих глазах, - а мне нет!
        В ответ компания упырей дружно расхохоталась.
        - Обожаю этого Лешку! - не могла уняться Ники. - Такой шутник!
        - Там был только один полуживой парень, - заявил Валенок. - Ты. Если бы не Грег, стал бы совсем неживым.
        - Его невнимательность вполне простительна, - возразил Грег. - Если бы только дело не шло о жизни и смерти. И конечно, мы все недооценили противника. Это целиком мой просчет…
        - Ничего не понимаю!
        - Валенок, объясни ему. Пока он не решил, что мы банда маньяков-садистов.
        Валенок кивнул и развернулся ко мне:
        - Нам тут собирали сводку по смертям за последние три месяца. Люди, умершие при непонятных обстоятельствах. Чем чуднее, тем лучше…
        - Повешенные на вьюнке?
        - Ага. И вскоре всплыла информация - в Сосновке объявился новый маньяк. Тут и раньше, случалось, убивали, но не в таких количествах и не такими способами, как за последний месяц. Мы решили его слегка пощупать, но он, зараза, оказался неуловимым. Словно чуял наше появление. Это вроде как подтверждало, что мы на правильном пути. Тогда Грег предложил - пусть его выследит Ники…
        «Добрый, заботливый Грег!» - подумал я. Да уж, оригинальный способ присматривать за воспитанницей, за которую только что принял полную ответственность…
        - Я его и выследила, - напомнила Ники сердито. - И это было непросто, между прочим! Откуда ж мне было знать, что он не тот, кого мы ищем?
        - В любом случае, - заметил Грег, - уничтожив мальчишку, мы сделали благое дело.
        - Почему?!
        - Ты что, глухой? - вмешался Валенок. - Этот недобитый выползок из Красного клана уже почти месяц как окопался в Сосновке и убивал тут направо и налево. Устроил себе охотничьи угодья, тварь! А что, место подходящее. Народу много, шастают круглые сутки, парк огромный - прячься, не хочу. Грег, я думаю, что одна из жертв тоже была куколкой, иначе с чего бы он так резко окрутел?
        - Судя по всему, мальчишка и раньше был непрост, - ответил Грег. - Алекс, я не особенно внимательно слушал твой рассказ о знакомстве с Красным кланом, а напрасно! Ты ведь еще тогда упомянул, что ученик Красного лорда называл себя самым быстрым драконом в городе…
        - Я думал, он бахвалился!
        - Оказалось, что нет. Похоже, эта невероятная скорость атаки была его врожденным свойством. И как он распорядился своим даром? Делай выводы…
        - Да Леша даже и не заметил, что на него напали, - ехидно сказала Ники.
        - Напали? На меня? Когда?!
        - Можно подумать, ты сама заметила, - буркнул Валенок.
        - Вот и заметила!
        До меня начало доходить.
        - То есть вы хотите сказать, что Моралес собирался на меня напасть?
        - Не собирался, а напал, - поправил Грег.
        - Не верю, - сердито ответил я. - Я бы успел отреагировать.
        - А ты вспомни, как все было. Прокрути эту ситуацию в памяти еще раз. Когда вы с Лизой вошли в парк и пошли по тропинке…
        - Ладно, попытаюсь…
        Я прикрыл глаза, и передо мной мгновенно возникла четкая, полная подробностей картинка. Это я уже неплохо умел - переключаться на драконью фотографическую память…
        Итак, я снова шел по тропинке через ночной парк. Темные ели, сырая земля… Кроны берез шумят в темноте… Лиза цепляется за мой локоть, спотыкается о корень и нервно озирается по сторонам. Я мельком восхитился: как все-таки много замечаешь, смотря глазами дракона…
        Например, то, что Лиза начала бояться заранее! Да что там, она боялась еще на вечеринке. Уже в тот момент, когда она подошла ко мне познакомиться, ее мучил страх. Интересно, предупредили ли ее Близнецы, с кем нам предстоит столкнуться в парке? Наверняка намекнули - иначе она бы не оглядывалась с таким напряженным видом, ловя в темноте каждый шорох…
        Стоп - вот с этого момента. Когда на меня пахнуло из темноты ощущением угрозы…
        Лизино лицо застывает. Не в силах преодолеть страх, она берет меня за руку. Но молчит. Ни слова не сказала, не предложила повернуть назад. Ведь Близнецы учат только боевых.
        А в ельнике, метрах в двадцати от нас…
        - Я не хочу сходить с тропинки! Нет-нет, плохая идея!
        Я разглядел того, кто прятался у дороги, и похолодел. Похоже, Грег был прав. Если бы не он и Близнецы, нас бы сожрали в момент. И что самое позорное - я бы даже не понял, что случилось!
        Вот я решительно тащу Лизу за собой, громко ее подбадривая.
        Оно движется нам наперерез. Выползает на дорогу…
        Бледный парнишка в рваной спецовке, снятой с его первой жертвы. Моралес, который один раз уже умер.
        - Эй, чуваки… Стойте, есть дело…
        Нет никакого Моралеса. Навстречу мне выползает отвратительное чудовище. Оно выглядит так, будто сплетено из сухожилий. Плоть сгорела в огне, остались одни кости. Но передо мной не скелет красного дракона, а какая-то другая тварь, и на дракона-то не очень похожая. Скорее уж на змея - мертвого, обугленного змея с двумя когтистыми лапами… Он смотрит на нас с Лизой холодными ядовито-желтыми глазами. Взгляд неподвижный, пристальный, алчущий. Взгляд хищника.
        Ладони у меня вспотели - я его узнал. Я уже видел эту тварь. И даже сам ею побывал. К счастью, только во сне.
        Дальше все происходит очень быстро, даже по драконьим меркам…
        - А ну-ка отвали!
        Чудовище делает неуловимый бросок…
        Лиза кидается ему под ноги…
        Грег падает с неба как коршун…
        Я стою как пень с глазами…
        И как меня не задели? А, вот - Грег отшвырнул меня метров на пять…
        …И потерял на этом долю секунды. Ужасная тварь распахивает пасть…
        Но словно спотыкается на месте. Из воздуха появляются Близнецы Ино и зажимают монстра, словно в тисках.
        Бьются костистые крылья, когти скребут землю…
        Грег успевает повернуться и… отрывает ему голову.
        Я выдохнул. Схватил со стола первую попавшуюся стопку и опрокинул одним глотком.
        - Вспомнил? - спросил Грег.
        - Да, то есть… Ты считаешь, что я мог его убить? Я должен был его убить? - произнес я упавшим голосом.
        - Ну что ты? Куда тебе? - вздохнул Грег. - Дело в том, что Близнецы, соглашаясь помочь в охоте, поставили мне одно условие. Их ученице как раз настала пора проходить превращение, и они решили, что это подходящий случай…
        Бедная Лиза, мелькнуло у меня в голове. Это даже не в трубу прыгать!
        - Поэтому мы с ними и тянули до последнего, чтобы дать ей возможность вступить в бой, а уж потом вмешаться. И едва не потеряли вас обоих. Мальчишка из Красного клана оказался адски сильным и быстрым змеем…
        - Почему змеем? Он же был обычным драконом!
        - Он переродился еще раз. Напрасно Красный лорд не спалил его в пепел…
        Я все еще не понимал.
        - То есть драконы после смерти становятся змеями?
        - Нет, - сказал Валенок. - Змеями они становятся тогда, когда начинают жрать людей.
        Меня замутило.
        - Моралес - людоед?! Он что, съедал свои жертвы? Буквально?
        - Не совсем, - объяснил Грег. - Ты знаешь, что тело дракона сверхматериально, то есть тупо мясом он питаться не может. Иными словами, он питается, как бы это объяснить… аурой. Страхом… Страданиями… В общем, субстанциями, невидимыми и неосязаемыми, но очень реальными, поверь мне. Змей не станет пожирать твое мясо. Он просто оторвет тебе, к примеру, ногу и будет сидеть рядом, впитывать твою боль. А когда душа расстается с телом - или, если без метафизики, - когда из тела уходит жизнь, особенно насильственно, мгновенно высвобождается невероятное количество энергии… Тебе даже не вообразить сколько - как при расщеплении атома. Хотя ты как раз физик…
        Все это было сказано мечтательным тоном, который внушил мне самые худшие опасения.
        - А ты откуда знаешь?
        - Много раз присутствовал, - признался Грег спокойно.
        - Я тоже, - добавил Валенок. - И знаешь, Леха, каждый раз возникало сильнейшее искушение подпитаться. Просто чтобы добро не пропадало.
        - Именно поэтому столько легенд о кровожадных драконах, - продолжал Грег. - Я же рассказывал тебе, а ты все забыл. Нормальные драконы с людьми почти не пересекаются, и поэтому о них ничего не известно. А змеи - известны прекрасно, потому что охотно вступают с людьми в отношения. Специальные такие отношения. По схеме «хищник - жертва».
        В моем мозгу что-то щелкнуло.
        Тот достопамятный мартовский вечер, перед знакомством с Ники! Мы с Ленкой сидим в столовке института. За окном идет снег с дождем, я пью компот, а Ленка полощет мне мозги…
        «Жизнь - это борьба, Леша. В ней побеждают только хищники. Ты должен стать таким… Превратиться в хищника».
        Так вот во что она мне советовала превратиться?!
        Я почувствовал такой прилив отвращения, что воскликнул вслух:
        - Ненавижу хищников!
        - Знаю, - кивнул Грег. - Поэтому я тебя и выбрал.
        Глава 9
        СЕРАЯ КОШКА
        - Ники, что значит - «не тот, кого мы ищем»?
        Комната тонула в чернильной темноте. Было так тихо, что даже в ушах звенело. На электронном будильнике, стоявшем на системном блоке, мигали две зеленые цифры. Самый мертвый час - половина четвертого ночи. Я лежал с закрытыми глазами, кожей чувствуя тепло Ники. Они сидела у меня в ногах на дальнем конце дивана. По ее дыханию я слышал, что она тоже не спит.
        Когда с полчаса назад Грег выпроводил нас, велев отправляться спать, мы с Ники полетели ко мне. По дороге я думал только об одном: после такого насыщенного вечера, а особенно ночи, упаду и просплю три дня кряду! Однако ничего подобного. Видно, включились некие скрытые резервы, потому что спать расхотелось напрочь. Все чувства притупились, в глазах стоял туман, но сознание оставалось неестественно ясным. Мысли текли быстро, свободно и четко, как секунды в тех электронных часах.
        - Это ж очевидно, - ворчливо ответила Ники. - Ежику ясно, что мента убил не этот твой Моралес. Куда ему!
        Я задумчиво покивал. Нет, захоти Моралес убить мента - конечно убил бы. Но не так. Не стал бы дракон огненной стихии душить врага вьюнком и фаршировать колючками…
        - Тогда второй вопрос. Кого тебя послал искать Грег?
        Ники ответила не сразу.
        - Я, наверно, опять не так поняла задание, - донесся из темноты ее мрачный голос. - Вот все думаю, уснуть не могу… Грег, когда отправлял меня в Сосновку искать того «маньяка», сказал - первым делом смотреть на жертвы.
        - А, - я вспомнил рассказ Валенка. - Странные способы убийства?
        - Нет! Искать знаки.
        - Знаки? - озадаченно повторил я. - В смысле?
        - Не знаю! - с досадой воскликнула Ники. - Я на всякий случай искала любые. Печати, рисунки, татуировки, таинственные послания. Ах, да черт его знает! Может, надо было смотреть вокруг на какие-нибудь знамения? «Я чувствую это на земле, чувствую это в воде…»
        - «Вот уже и в воздухе чем-то запахло», [3 - 3 «Властелин колец» в переводе Гоблина. ] - подхватил я.
        - Угу. Жертвы Моралеса… ладно, не хочу вдаваться в подробности… в общем, я довольно быстро поняла, что тут работает дракон. Сказала Грегу. Мне показалось, он был доволен. Он ненавидит людоедов и убивает их при любой возможности… Эх, опять я лоханулась…
        Я пошевелился и сел в постели. Меня снова охватило ненавистное чувство, что я упускаю что-то важное.
        - Ничего ты не лоханулась! Это Грег неправ. Зачем давать такие расплывчатые задания? Что еще за «знаки»? Я могу предположить только одно: Грег что-то узнал о том, кого ищет, но с нами делиться информацией не хочет.
        - С нами? - горько ухмыльнулась Ники. - Почему это он должен делиться с тобой информацией?
        - Да потому что это несправедливо! Смотри: все заняты делом. Валенок ищет колдуна. Ты ищешь маньяка. Грег осуществляет общее руководство. Один только я бездельничаю! Почему вы отстраняете меня от проблем клана?
        - А какая от тебя польза? - ядовито спросила Ники. - Как боец ты пока ноль без палочки. Как разведчик - тем более. Способностей к магии у тебя пока не замечено. Только в неприятности попадать и умеешь! Из-за тебя сегодня чуть Грег не пострадал! Ой, извини, Леша… Что-то я сегодня злая…
        Ники завозилась, переползла ко мне поближе и села рядом.
        - Прости, ладно?
        - Да все, проехали! - Я сжал ее руку. - Но знаешь, у меня одно в голове не укладывается - как Грег мог послать тебя выслеживать маньяка в одиночку?!
        Ники бросила на меня взгляд исподлобья. Зрачки блеснули в темноте двумя серебряными монетками. Мне вдруг вспомнился мой покойный домовой, он же банник, которого я как-то нечаянно слопал в приступе жуткого голода. Кстати, на его месте в трубе под раковиной так никто и не поселился. Почему-то меня это не удивляло.
        - У Грега были на то причины, - сказала она. - И потом, я не так уязвима, как ты думаешь. Ты забываешь, что я в любой момент могу уйти в Нижний мир. И фиг меня там кто догонит!
        При словах «Нижний мир» я рефлекторно содрогнулся, вспомнив наш кошмарный поход туда…
        И тут меня посетила гениальная идея!
        - Ники, я знаю, как найти то место! - воскликнул я, подскакивая. - Ну, дом колдуна, куда я упал после грозы! Надо было открыть Вход!
        - Что?!
        - Помнишь, как мы искали врата в мир мертвых, и они открылись возле проходной Северного завода, где меня едва не пришибли?
        - Нет-нет! - быстро перебила меня Ники. - Дальше можешь не рассказывать!
        По ее взволнованному голосу я понял, что она вполне уловила мою идею.
        - Но почему бы нет?
        - Тебе мало прошлого раза?!
        - Нет, я не хочу сказать, что мне понравилось на том свете… Что я прямо-таки втянулся и хочу прогуляться туда еще раз… Но, Ники, - ведь это реальный способ! Давай попробуем! Ты нарисуешь свои руны, и меня выкинет на то место, где я в последний раз чуть не умер. То есть - к дому колдуна!
        На этот раз Ники ответила не сразу.
        - Идея-то неплохая, - сказала она с сожалением, - но запоздалая. Вот если бы сразу попытаться - тогда, может, и получилось бы. А сейчас уже поздно. Сейчас тебя выкинет в Сосновку.
        - Неа, - упрямо возразил я, не желая отказываться от классной идеи. - В Сосновке меня всего-то Грег отшвырнул в сторону, чтобы я ему не мешался под ногами…
        - Чтобы тебя не съели!
        - Но тогда, у колдуна, мне был причинен реальный физический ущерб! Точно были сломаны ребра, да и голова… И главное - тогда мне разрушили печать Восьмилистника! Ну, Ники, давай хоть попытаемся, что тебе стоит?
        - Впервые вижу человека, который так рвется на тот свет! Причем только чудом оттуда вернувшись!
        - Ники, я же не предлагаю тебе снова лезть в Нижний мир! Да я туда сам не сунусь ни за какие коврижки! Мы просто найдем нужное место, вернемся… и сразу же расскажем Грегу! Ты расскажешь! Представляешь, как он станет тебя хвалить?
        Ники опустила ресницы. Я увидел на ее губах мечтательную улыбку и понял, что дело сделано.
        - Сами пойдем? - спросила она уже другим, деловым тоном. - Или скажем остальным?
        - Давай, сами! Это ведь наша идея. Делиться надо не замыслом, а результатом!
        - Но, Леша… Я слышала краем уха разговор Грега с Валенком насчет того колдуна… Они считают, что он очень опасен!
        - Да был я у этого колдуна, - ответил я пренебрежительно. - Как видишь - ушел целый и невредимый! Он же не боец - сам признался. Скорее, что-то вроде врача. Правда, такого, знаешь, врача-убийцы… Как в мультике про майора Пронина: «А мое хобби - ставить на пациентах бесчеловечные стоматологические эксперименты!» Но мы же не полезем к нему в дом, правда? Наша задача - разведка. Просто посмотрим, что за место, и сразу назад. А там уж пусть Грег с Валенком летят туда и устраивают бои без правил…
        Но Ники продолжала колебаться. Я не мог понять, что ее опять смущает.
        - Лучше я одна! - заявила она в конце концов. - Мне-то этот колдун точно ничего не сделает. В крайнем случае действительно уйду через Нижний мир, и пусть ловит меня там, если жить надоело… А вот тебе - опасно!
        Я почувствовал, что начинаю злиться.
        - Во-первых, без меня у тебя не получится. Тебе ведь понадобится моя кровь! А во-вторых, если попытаешься схитрить и уйти искать Вход без меня - тогда я немедленно все расскажу Грегу!
        Я демонстративно вытащил из кармана мобильник. Ники насупилась. Я определенно разгадал ее коварный замысел.
        - Ну и черт с тобой! - буркнула она. - Хочешь опять рисковать жизнью - пожалуйста, мне не жалко!
        На этом обсуждение было закончено. Я слез с дивана, включил настольную лампу, и мы без лишних слов занялись подготовкой. Я раскидал ногами журналы, скатал ковер. Ники критическим взглядом окинула пыльный щелястый паркет.
        - Приготовься, - предупредила она. - Крови понадобится больше, чем в прошлый раз.
        - На, кусай.
        Я протянул ей руку и отвернулся. Как в медкабинете, когда берут кровь из вены. Только вздрогнул, когда острые зубы вонзились в мякоть ладони.
        Когда я вернулся с кухни, заклеив ранку, Ники ползала по полу и вовсю занималась рисованием. На левой ладони, как на палитре, чернела моя драконья кровь. Ники макала туда палец и чертила им по паркету. На этот раз она не ограничилась тремя рунами, а изобразила уже не меньше трех десятков. Правда, многие повторялись. Я смутно помнил это магическое правило - каждое повторение усиливало действие руны в соответствующее количество раз. Значки на полу складывались в нечто вроде кольца с четырьмя крестообразно расположенными лучами.
        - Пытаюсь конкретизировать задачу, - объяснила Ники, подрисовывая в конце одного из лучей еще одну руну. - Чтобы не просто любой вход, а именно тот, который надо… О, придумала!
        В самом центре кольца она тщательно изобразила мою печать Восьмилистника и обвела ее замкнутой линией.
        - Вот теперь компас готов! - сказала она с довольным видом. - Должен подействовать…
        - Ники! Началось!
        Над Восьмилистником заклубился прозрачный, волокнистый туман. Мгновение, и печать исчезла под призрачной травой. Извиваясь и выкидывая щупальца, туманное пятно перехлестнулось через рунное кольцо и устремилось во все стороны одновременно. Ноги словно окатило ледяной волной…
        …Над головой шелестела невидимая листва.
        Тут было почти так же темно, как в квартире. Только холоднее. Нас окружали деревья. Я опустил взгляд и увидел, как быстро тает призрачная трава, обнажая потрескавшийся асфальт. Видимо, тут проходила дорога или аллея. А так - одни дикие заросли со всех сторон. Ничего похожего на дом колдуна.
        - Лес какой-то, - озадаченно произнес я, озираясь. - Или парк?
        - Я же говорила - ничего не выйдет! - воскликнула Ники с досадой. - Снова выкинет в Сосновке…
        - Это не Сосновка, - возразил я. - Разве не чувствуешь, что тут пахнет иначе?
        Пахло прелью и грибами. И ночной свежестью. В самом деле - воздух был очень чистый, какой бывает только далеко от городского смога и близко к более или менее дикой природе.
        Ники радостно засмеялась.
        - Леша, кажется, получилось!
        - И все-таки это не лес, - сказал я, изучая окрестности.
        Из тьмы постепенно проступали очертания высоких заборов и темных домов.
        - Мы на перекрестке стоим. Это, видимо, поселок…
        И не какое-нибудь садоводство, вроде Зеленкино, напоминающее третьеразрядный муравейник, а вполне приличный коттеджный поселок. Или просто старинное, солидное дачное место, не испорченное уплотнительной застройкой.
        Но ближе всего к нам виднелось нечто совсем не солидное. Нет, не дом колдуна… Какой-то другой дом. Точнее, его жалкий остов.
        Такое ощущение, что этот участок был заброшен лет тридцать назад. От забора остались одни гнилые пеньки. За ним - буйные заросли: садовые кусты, деревья, бурьян вполовину человеческого роста… Все это сплелось, раскинулось, хаотически повисло, превратив участок в непроходимые джунгли. Над джунглями, белея во тьме, поднимался фасад дома. Когда-то - лет пятьдесят назад - это была солидная и красивая финская дача. Но теперь у нее не было ни крыши, ни второго этажа, да и от первого осталась только стена с двумя окнами, похожими на пустые глазницы черепа. Между окнами находилось высокое крыльцо и дверь, гостеприимно распахнутая в темноту.
        При виде этой двери я словно примерз к земле.
        - А вот и Вход, - сообщила Ники очевидный факт. - Ну как, нет желания заглянуть?
        Я помотал головой. Говорить не мог - так мне стало жутко.
        Что интересно, в прошлый раз я совсем не боялся. Просто от невежества. Но теперь я точно знал, что там меня ждет моя, лично моя, смерть. Эта дверь чересчур походила на раскопанную могилу. Причем разрытую изнутри. Или на захоронение какой-то ужасной химической или радиоактивной дряни. Я физически ощущал, что не могу находиться рядом с ней…
        Ники, которой все эти эмоции смертных были глубоко чужды, пихнула меня в бок.
        - Эй, не спи! Узнаешь место? Похоже на дом Анхеля?
        - Я же только внутри был, - ответил я с трудом. - Снаружи вообще его не видел. Да и тот дом был… э-э-э… немного поновее…
        - Что будем делать? Пошаримся по окрестностям? Надо хотя бы выяснить, что за поселок! Давай - я налево, ты направо…
        - Погоди! - воскликнул я. - Сперва закрой эту дверь. Мне все кажется, на меня оттуда кто-то смотрит…
        Ники хихикнула.
        - Да ты успокойся! Если и смотрит - что тебе, жалко? Наружу-то все равно не полезет!
        - Надеюсь. А эта твоя Бабушка?
        - Она мне ничего не сделает.
        «А мне?» - подумал я, покосившись на черный прямоугольник двери.
        Ужасно не хотелось оставлять его открытым. Почему-то казалось, что адская ведьма не оставила своих планов на мой счет.
        - Леша, закрывать сейчас Вход - это слишком долго! Сам закроется, когда ты отсюда уйдешь!
        - Я не оставлю это за спиной!
        Но пока мы спорили, ситуация решилась сама.
        В дверном проеме возникла бледная тень.
        Мы замолчали на полуслове, дружно уставившись на незваного гостя. А он стоял, опираясь рукой о косяк, и смотрел на нас. Сутулый худой старик, бледный до бесцветности и прозрачности, бледнее, чем выбеленные временем стены дома. Именно так я представлял себе призраков.
        Привидение встретилось со мной взглядом, заискивающе улыбнулось и помахало рукой, приглашая к себе.
        Я ответил столь же любезной улыбкой, только из уважения к почтенным летам покойного удержавшись от неприличного жеста в его адрес.
        - Как интересно! - воскликнула Ники с энтузиазмом юного следопыта. - Видишь того мертвеца? Мало того что он сам почти высунулся наружу, так еще и приглашает нас поговорить! Обычные призраки к Вратам приближаться не могут. В Нижнем мире все дороги ведут в одну сторону - вниз… Похоже, это неупокоенный дух!
        - Он не опасен? - на всякий случай спросил я. - Помнишь, в прошлый раз ты сама предупреждала - «не разговаривай с мертвецами»…
        - Так ведь мы-то снаружи! Ну, пошли?
        - Нет уж! - решительно отказался я, живо представив, как «безобидный» неупокоенный мертвяк хватает меня и с адским хохотом утягивает в дверной проем. - Не о чем мне с ним разговаривать! Я лучше тут постою.
        - Как хочешь, а я пойду, поболтаю с ним, - беспечно сказала Ники, перескочила через дренажную канаву и скрылась в буйных зарослях. Через пару минут я увидел, как она поднимается на крыльцо, услышал ее голосок - она что-то спрашивала. Ответы старика звучали как хруст сухих листьев и были совсем неразборчивыми.
        Я вздохнул и оглянулся. Вокруг все так же шелестела невидимая листва.
        А мне по-прежнему казалось, что за нами следят.
        И дело вовсе не в мертвеце, с которым сейчас говорит Ники. Пожалуй, он-то в самом деле не представлял особой угрозы…
        Но тогда в чем?
        Вдруг что-то отчетливо прошелестело в бурьяне. Через канаву, почти стелясь по земле, перемахнула маленькая тень и исчезла среди деревьев.
        - Фух! - выдохнул я. - Кошка…
        Но расслабиться не удалось - через миг меня прямо-таки ударило такое мощное ощущение взгляда в спину, что я подскочил и развернулся как ужаленный. Как раз чтобы увидеть пушистый хвост, исчезающий в листве растущего позади меня дерева.
        - Кис-кис! - Я поднял голову, высматривая зверюшку. Она тихо зашипела и сверкнула глазами из путаницы веток. Я увидел очертания ее выгнутой горбом спины, маленькой головы странной, вовсе не кошачьей формы, лап… Лап?
        Их не было!
        Не раздумывая ни секунды, я выдохнул в нее пламя.
        …и задохнулся от обжигающей боли в горле, словно подавился собственным выдохом. Даже на тренировках такого не бывало. Я захрипел, распахнул рот, как рыба, и рухнул на землю в корчах, зарываясь в рыхлую землю скрюченными пальцами. Еще один обжигающий удар через все тело - словно огненной плетью - и вдруг кошмар кончился. Я обалдело приподнял голову и обвел мутным взглядом окрестности. Из-за кустов все так же доносились звонкий голос Ники и бормотание мертвеца. Кажется, все заняло несколько секунд.
        Что это было?!
        Я поднялся на четвереньки. Все тело мелко дрожало, словно после удара током. Может, в самом деле наступил на оголенный провод? На всякий случай я внимательно оглядел землю, но ничего такого не увидел. А что там с деревом, на котором сидела кошка? Я ожидал увидеть обугленный пенек, но дерево стояло на месте целое и невредимое. Я с трепетом вспомнил тусклые глаза, глядящие на меня из листвы.
        Кажется, сбежала. Но кошка ли это была?!
        Наконец противная дрожь прекратилась, и мне удалось встать. Непослушными руками я отряхнулся и потянулся к лицу, собираясь снять повязку.
        Никакая тварь не скроется от драконьих глаз. А если она сбежала, на этот случай есть безотказная драконья память!
        Рука коснулась повязки… и замерла. На меня нахлынул точно такой же парализующий ужас, как в клубе «Драконья нора». Нечто или некто совершенно недвусмысленно давал понять - «здесь никаких превращений»!
        - Ах вот оно что, - пробормотал я, опуская руку. - Вот что меня так шарахнуло! Ну-ка, проверим…
        Стоило мне отказаться от мысли о превращении, как паралич мгновенно прошел. Ночь снова стала обычной ночью. Я перевел дыхание. Да что это за место такое? Куда Ники нас завела? Нет, надо валить отсюда, да побыстрее!
        Со стороны участка донеслись неразборчивые сердитые возгласы и треск кустов - Ники пробиралась через заросли в обратном направлении.
        - Лешка, ты как тут? Никто тебя не съел? - радостно воскликнула она, перескакивая через канаву. - Короче, я с ним поговорила! Призрак - бывший хозяин дома, когда-то был известным травником. Очень приятный дядечка! Умер около двадцати лет назад… Ой, как-то ты плохо выглядишь! Что с тобой?
        - Сначала расскажи про мертвеца, - ответил я, стараясь говорить спокойно и естественно. - Что он тебе сказал?
        - А что обычно говорят неупокоенные духи? Просят их освободить! Знать бы еще, как…
        - Ну, если как в сказках - найти кости и похоронить их как положено, по обряду…
        - Э, видишь ли, его кости лежат в доме, но туда сейчас не попасть - к сожалению, именно там открылся Вход… - Ники поежилась. - Скверная история, Леша. Старик утверждает, что его убили.
        - Вот как?
        - На него напало странное существо. Укусило его за шею, и он умер. В мучениях. Говорит: ужасная боль, судорога, удушье… и остановка сердца.
        По коже поползли мурашки.
        - Что за существо?
        - Он не успел разглядеть. Оно напало сверху и слишком быстро. Он сказал только, что оно было похоже на мохнатую серую кошку…
        - Кошку?!
        Я резко развернулся к дереву, и тут у меня разыгралась настоящая паранойя. Снова возникло ощущение слежки, но теперь я не мог точно сказать откуда. При этом, не имея возможности воспользоваться драконьим зрением, я чувствовал себя слепым, глухим… в общем, абсолютно беззащитным.
        - Так! - заявил я, хватая Ники за руку. - Пошли отсюда немедленно!
        - Почему? - озадаченно повторила Ники.
        - Потом объясню! Сейчас главное уйти подальше… Пока не перестанет действовать эта магия…
        - Леша, какая еще магия?!
        - Не знаю! И если мы тут еще задержимся - никогда не узнаем! Пошли, расскажу по дороге…
        В общем, мне удалось утащить Ники от развалин. Как я и предполагал, блокирующие превращение чары оказались локальными и перестали действовать уже шагов через пятьдесят. Однако ощущение слежки не оставляло меня, пока мы не взлетели в воздух и не поднялись метров на сто над землей. Под нами раскинулся лесной массив, рассеченный двойной лентой шоссе. На востоке вдоль горизонта разливалось сияние города.
        - Не пойму, чего ты запаниковал, - ворчала Ники. - Ну развалины… Ну покойник…
        - А чары? А… кошка?!
        - Без лап?
        - Не хихикай! Ты ее не видела!
        - Ты вообще-то тоже… Может, тебе почудилось? Леша, расслабься. Подозреваю, мы просто ошиблись адресом. Наверно, я что-то напутала с рунами. Дом не тот, никакого колдуна там нет… Даже не знаю, рассказывать ли Грегу…
        Я тоже не понимал, где мы и что вообще произошло. Но в отличие от Ники нутром чуял - это все неслучайно. В голову явилась мрачная мысль: «Случайно или нет, правильно или неправильно - мы свое движение уже сделали. Теперь ход за ним».
        Глава 10
        ПОЛУДЕННИЦА ИЛИ?.
        Жаркий августовский день. Мы с Васькой тусуемся на берегу озера. Это озеро - совсем дикое, даже не знаю, как оно называется. Ленкина мать из экономии сняла дачу леший знает где, не всякий местный доберется. Зато сейчас мы тут одни.
        Пахнет сосновой смолой, теплой черникой и озерной водой. Жизнь на берегу кипит. Муравьи, слепни, стрекозы, водомерки, Васька. Дочь вдумчиво и целеустремленно ковыляет туда-сюда: от меня к воде, от воды ко мне. Я даю ей разные вещи - камешки, шишки, ветки, которые она кидает в воду и смотрит, что получится. Очень медитативное занятие.
        Васька приносит булыжник, роняет его в воду, садится у кромки на корточки и замирает, следя за его дальнейшей судьбой. Обломок черного гранита с блестками слюды булькает и падает на дно, подняв беззвучный фонтанчик ила. Так, наверно, падают метеориты в лунную пыль.
        По воде разбегаются круги, на берег накатывается маленькая волна, заливая Васькины босоножки. Я лениво думаю о том, что редко встретишь в природе безупречно правильную геометрическую форму. Тем более такую, которая получается случайно, как побочный эффект упавшего в воду булыжника.
        Теперь Васька несет шишку. С серьезнейшим видом ученого, испытывающего атомную бомбу, кидает ее в воду. Бульк. Шишка плывет! Чудеса!
        - Бух! - Васька в восхищении показывает мне на плавающую шишку.
        - Да, - глубокомысленно подтверждаю я. - Мощно!
        Удовлетворенная Васька идет искать следующий объект для броска.
        - На! - Я предлагаю ей валяющийся тут же кусок стекла. Ленка увидела - убила бы.
        Стекло толстое и зеленое, видимо, от пивной бутылки. Оно падает медленнее, чем камень, и успевает несколько раз перевернуться, прежде чем зарыться в ил. Там оно уютно укладывается, таинственно блестя одним боком в ожидании встречи с беспечным купальщиком.
        - Э! - искательно говорит дочь, показывая мне на воду.
        Хочет бросить стекло еще раз.
        - Нет уж, доставать не буду, - строго заявляю я и растягиваюсь на траве, закинув руки за голову.
        В небе - огромные, застывшие в синеве кучевые облака.
        Интересно, достроила ли Лигейя свой воздушный замок? Как поживают стратосферные башни?
        От воды доносится хныканье. Васька зевает, трет глаза и, кажется, собирается плакать.
        Черт, покормить забыл! Ленкина мать собрала нам целый мешок юного туриста, но я повесил его на сук, даже не посмотрев, что там.
        - Так-так, - я снимаю мешок с ветки. - Что у нас тут вкусненького? Слюнявчик. Васька, зачем тебе слюнявчик? Давай я тебя лучше потом в озере помою… А это что за банка? Пюре «Говядинка с капусточкой». Бе-е!
        Наконец все вынуто, разложено и готово к кормлению.
        Я оглядываюсь… А где Васька?
        Мгновение паники - и я в задумчивости чешу репу. Дочь обнаружена. Мирно спит прямо на траве. Платье мокрое, в кулаке стекло.
        Перекладываю ее на свою рубашку, отношу в тень и иду к озеру - тренироваться.
        Я летал уже довольно умело, с удовольствием. Грег прав - технике полета не надо учиться. Понемногу все пришло само. Я с легкостью выписывал всяческие фигуры высшего пилотажа, кувыркался, резко разворачивался, взмывал вверх и камнем падал вниз. После полета в стратосферу ушел какой-то блок, словно развязался внутри сложный узел. Но я по-прежнему с опаской относился к большим высотам. Когда я буду уверен в технике, страх исчезнет. Так сказал Грег.
        Я тренировался над озером, пока не устал. Тогда я завис метрах в десяти над водой, раскинул крылья, вытянул шею и полностью расслабился. Тело казалось надутым гелием шариком.
        Взрослые драконы, говорят, способны даже спать так. За это время, если они предусмотрительно не зацепятся хвостом за какой-нибудь громоотвод, ветер может унести их к черту на рога. Поэтому и по другим причинам Грег не рекомендовал мне левитировать часто, и главное - не спать в небе.
        Подо мной шелковисто блестела торфяная вода озера - очень чистая, но при этом черная, как кофе. Типичная для Карелии. Из воды на меня смотрело отражение. Словно там еще один дракон, водяной, подплыл к поверхности и следит за мной из темной глубины. Мне даже неуютно стало - как будто в самом деле поймал на себе чей-то взгляд. Я перевернулся на спину. Бледно-голубое небо было покрыто кудрявыми грядами бесчисленных облачков, будто кто-то распахал небесные поля. Дул теплый ласковый ветер. В такие дни хорошо уезжать в путешествие. Или улетать.
        Я закрыл глаза и начал вспоминать.
        Основным результатом нашей с Ники попытки найти дом колдуна был грандиозный скандалище. Впервые я видел Грега в таком гневе. Сперва он обрушился на Ники, доведя ее до покаянных рыданий, а потом принялся за меня. Причем я даже не понял, почему именно Грег так взъярился: то ли потому, что мы снова гуляли по Кромке, то ли потому, что отправились искать дом Анхеля, ничего ему не сказав, то ли потому, что так его и не нашли, - а может, за все вместе сразу. Но в отличие от Ники я не стал заливаться слезами в приступе самоуничижения, а немедленно начал с ним пререкаться…
        - …еще одна такая выходка - и можешь убираться из клана!
        - Но мы же нашли дом!
        - Ничего вы не нашли! Вы просто засветились. Подставились сами, подставили меня… и вдобавок ничего не узнали!
        - Как же ничего? А мертвец?
        - А что мертвец?
        - А кошка?! Серая кошка без лап, которая его убила! Ты помнишь ту фотку, которую тебе прислали на мобильник…
        - Помню, - отмахнулся Грег. - Но как раз это совершенно неважно!
        - Ничего себе неважно! Если это та же самая кошка, если мне не почудилось - значит, мы на верном пути! Ники вообще решила, что нас выкинуло куда-то не туда. Почему разрушенный дом? Может, тогда, когда я прошлый раз побывал у Анхеля, мне просто все померещилось? Знаешь, как в сказках: проводишь ночь в прекрасном дворце, а утром просыпаешься среди развалин…
        - Ну, в том, что ты видел только то, что тебе позволили, я даже не сомневаюсь, - сказал Грег. - Не забывай, что мы имеем дело с сильным колдуном. У таких все - не то, что кажется. И развалины - не развалины. И кошка на самом деле не кошка…
        - А кто?!
        - Будем надеяться, тебе не представится случай узнать.
        - А может, и не было вообще никакого дома? - посетила меня новая догадка. - Просто мне взломали печать и записали ложную память? Типа внушение, как в фильмах про шпионов?
        - Думаю, все гораздо сложнее… Кстати, деревце миндаля случайно не приметил?
        - Ох, нет… Там все так заросло, и темнотища… О, в самом деле! Я же могу применить драконью память!
        - Уверен? Ну попробуй.
        Я зажмурился, сосредоточился и принялся вспоминать…
        - Ну как? - поинтересовался Грег через минуту.
        Я вытер лоб, взмокший от усилий, и огорченно сказал:
        - По нулям. Ничего не помню. Только то, что заметил обычным зрением. Знаешь, мне кажется, на этот дом наложены какие-то антидраконьи чары…
        - Правильно показалось, - серьезно кивнул Грег. - Именно - антидраконьи. Не догадываешься, почему свалился на дом Анхеля тогда, во время грозы? Ты попал в зону действия этих самых охранных чар и превратился в человека прямо в полете. Хорошо хоть, что это случилось не на высоте нескольких километров…
        - Но внутри дома мои печати действовали!
        - Значит, эти чары - что-то вроде внешнего щита. Просто удивительно, что вам удалось увидеть развалины и заговорить с призраком. Должно быть, хозяин дома не ожидал, что незваные гости придут по Кромке…
        - Теперь будет ожидать, - буркнул я, в полной мере осознав, какую чудесную возможность разом накрыть нашего противника мы с Ники уничтожили своей легкомысленной вылазкой.
        - Ох, Алекс… С кем же мы связались на свою голову?
        Грег провел ладонью по лбу. На миг его лицо показалось мне ужасно усталым.
        И тут я кое-что понял. Почему так разозлился Грег. Почему его потрясающий самоконтроль на это раз не сработал, и он дал выход гневу. Не потому, что мы с Ники подвергали себя глупому риску, и уж тем более не потому, что ничего не узнали. Сунувшись к колдуну, мы кинули камень в осиное гнездо - и теперь остается только ждать, кто или что оттуда вылезет.
        А Грег не уверен, что способен с ним справиться.
        Мысль о том, что Черный лорд не всесилен и способен сомневаться в себе, потрясла меня так, что я потом сам удивлялся. Наверно, это было сродни тому открытию, которое в детстве совершает ребенок, обнаружив, что его отец - просто человек…
        От воспоминаний меня снова пробудило мимолетное ощущение чужого взгляда. Не собственное же отражение смотрело мне в спину?
        Пока я грезил и размышлял, ветер отнес меня метров на сто от берега. Я приоткрыл глаза, перевернулся на брюхо и осмотрелся по-драконьи. Нет, кажется, никого. Шумели сосны, в бору перекликались грибники, вдалеке проехал поезд, на берегу тихонько сопела Васька.
        Васька…
        Сегодня утром я увидел ее впервые за последние полтора месяца. Вняв-таки предупреждениям Валенка и Грега, я постарался по максимуму убрать дочку из своей жизни. Тем более в начале июня ее все равно увезли к бабушке на дачу. Но вчера позвонила Ленка, пригласила в гости на выходные, и я подумал - почему бы нет? Уединенное место, практически - тайная встреча. В конце концов надо же иногда показываться дочери, пока она совсем меня не забыла!
        Васька не забыла. Услышав ее восторженные вопли, я тоже сразу все живо вспомнил - какая она милая, как обаятельно улыбается, как вкусно пахнет… И вместе с нежностью в памяти мгновенно ожили старые страхи. Глядя на далекое светлое пятнышко - Ваську, спящую под моей рубашкой, - я с содроганием вспомнил свое превращение. Совсем недавно я считал, что прыгнуть в огонь или сразиться с драконом-людоедом - сложнее и страшнее. Но Лиза-то с Моралесом рисковали только собой…
        Недобитые сомнения снова полезли в душу.
        Да, Валенок потом сказал, что все было разыграно. Но я видел его лицо, когда он выстрелил.
        И если они однажды использовали Ваську, чтобы заставить меня сделать сверхусилие, что помешает им устроить что-нибудь этакое еще раз?
        Я резко пошевелился, едва не нырнув в озеро, потому что мне пришла в голову одна простая мысль. Что, если бы Грег с Валенком затащили Ваську на крышу дома и на моих глазах сбросили вниз? Неужели бы я не полетел за ней? Однозначно полетел бы! Даже не задумываясь о каких-то там фобиях!
        В самом деле, это же так просто! Так почему они этого не сделали?
        Память подкинула слова Грега: «Если не получится - есть еще один способ. Безотказный. Но он тебе не понравится».
        Меня бросило в дрожь. Я решил, что угадал.
        Нет, конечно, они не желают мне зла! Даже более того - если бы они так поступили, то исключительно ради моего блага. Разве мало свидетельств тому, что меня учат, охраняют и всячески берегут? Ведь я - один из них, я свой. Уж в этом-то я нисколько не сомневался.
        Правда, на Ваську-то защита не распространяется. Грег меня об этом предупредил прямым текстом.
        «Того, кто зависит от дракона, кто разделяет его судьбу, - ждут большие беды…»
        И еще… Хотя в Ваську тогда целился Валенок, он никогда бы не стал этого делать, не разреши ему Грег. Мой заботливый, терпеливый, выдержанный учитель… Я всегда считал Валенка абсолютным отморозком и беспринципным убийцей (чего тот, кстати, и не скрывал). Но впервые в жизни у меня мелькнула мысль, что Грег, с его бесстрастной маской, безупречной вежливостью и моральными кодексами, на самом деле точно такой же.
        «Ты ничего о них толком не знаешь, - напомнил я себе. - Как там сказал Грег? Видишь только то, что тебе разрешают увидеть…»
        Нет, я по-прежнему верил Черному лорду. Объяснения насчет смерти Моралеса меня вполне устроили. А обвинения Анхеля - явного недоброжелателя Черного клана - вообще не следовало принимать в расчет. Но я понял, что покушения на Ваську я им так и не простил и вряд ли когда-нибудь прощу…
        Неизвестно, до каких выводов я бы в итоге додумался, если бы, рассеянно смотря в сторону Васьки, не заметил вдруг на берегу человеческую фигуру.
        Она промелькнула и сразу исчезла, стоило мне моргнуть. Я даже засомневался, не показалось ли мне, - я увидел ее самым краем глаза, причем на миг. Она казалась бесплотной, как тень от сосны, чуть дрожащая в нагретом воздухе. «Полуденница», - вспомнил я почему-то.
        Полуденный призрак - стократ опаснее, чем ночной…
        Неожиданно сдавило болью виски, вспыхнул жар в центре лба: включилась печать Восьмилистника. Фигура - тень среди теней - возникла снова, на миг расплылась, сливаясь с лесом, и стала четкой. Словно где-то у меня в глазах подкрутили резкость. Теперь я мог прекрасно рассмотреть незваного гостя. Это я и сделал и тут же его узнал.
        Сам не знаю, чего я испытал больше - гнева или изумления.
        Это был неупокоенный мертвец, призрак старика-травника из разрушенного дома!
        Он скромно стоял на песчаном косогоре среди сосен, напоминая некачественную голограмму, и вертел головой, будто пытаясь понять: «Куда это я попал?» А в самом деле - как он здесь оказался? Разве призраки могут так далеко уходить от места, где лежат их останки? Зачем он вообще сюда приперся? Что тут надо мертвому старику, убитому неизвестной тварью четверть века назад? Чтобы я нашел и закопал его косточки, неизвестно где лежащие? Или, может, чтобы я отомстил за его смерть?
        Пока я строил догадки, призрак плавно, как на эскалаторе, спустился по косогору, остановился прямо над Васькой и принялся ее рассматривать.
        Все мысли тут же вылетели у меня из головы. Я ударил крыльями и стремглав понесся к берегу. Над водой пролетел порыв ветра. Призрак оглянулся, быстро провел перед собой рукой, словно опуская штору, - и исчез. И как я ни всматривался, больше его разглядеть не смог. Будто этим жестом он стер себя из реальности.
        Что ему здесь было надо? Какого хрена он подобрался к Ваське?!
        Кипя от бешенства, я превратился и кинулся к дочке. Васька мирно спала. На песке рядом с ней не было никаких следов. Призрак исчез как… как призрак.
        Но ведь не почудилось же мне, в самом деле!
        Я поднял спящую Ваську вместе с рубашкой и прижал к себе. Было трудно дышать - горло распирал огонь, рвался наружу. Я был готов сражаться до конца. Но с кем?
        Часть 3
        СТАНЬ ПТИЦЕЙ, ИЛИ ДРАКОНЬЯ ДОЧКА
        Я считаю всех, кого убил мой папа, хотя он сказал - не надо считать, надо молить богов о том, чтобы они простили нас.
        Но я все равно считаю.
        Иначе откуда мне знать, за скольких надо молиться?
«Убийца сёгуна»
        Глава 1
        МЕЛКИЕ СТРАННОСТИ
        - На, - Ленка протянула мне носовой платок в уродливых зайчиках. - У Василисы насморк.
        День был выходной, субботнее утро. Без куртки я слегка озяб. Ветер гонял по тротуару желтые березовые листочки. Веяло осенью.
        - Не забывай вытирать ей нос, да почаще. Понял? Не себе, а ей. Чтобы нос был чистый. У нее, а не у тебя.
        - Понял, не тупой, - ответил я, озадаченно глядя на бывшую.
        Что за тон? А где почтительность? Где заискивание, к которому я уже так привык?
        - Понял он, как же, - высокомерно хмыкнула Ленка. - Ребенок простудился из-за тебя, между прочим!
        «Это еще что за наезд?» - удивился я еще сильнее.
        Ленка определенно потеряла страх! Мне еще утром почудилось что-то не то, когда я предложил ей привезти Ваську ко мне домой, а она нахально - прямо как раньше! - заявила, что ей, видите ли, некогда. В итоге сговорились, как раньше, встретиться на остановке у института - ровно на полпути и от нее, и от меня.
        Васька сидела у меня на руках, печально шмыгая носом. На голове у нее была осенняя шапка с беличьими кисточками, в которой она казалась еще несчастнее.
        - Шапку с нее не снимай, - Ленка продолжала инструктаж. - Во всех театрах дует.
        - Но эти беличьи уши перегородят весь вид…
        - Не наши проблемы. Все равно не снимай. В буфете ничего ей не покупай.
        - Там-то почему?
        - Во всех буфетах одно и то же: водка и бутерброды недельной давности! - заявила Ленка с апломбом опытной театралки.
        Я не выдержал и расхохотался.
        - Понял! Не буду. Что я, не знаю, чем кормят детей ее возраста? Никакой водки! Только мороженое ей куплю, и все!
        - Совсем дурной, да?
        - Да шучу я, елки-палки.
        - С тебя станется. Думаешь, мне мама не рассказала, как ты ее в озере искупал прямо в одежде?
        - Знаешь, Ленка, мы пойдем. До спектакля меньше часа осталось.
        Ленка, прищурившись, посмотрела вдаль и сказала ворчливо:
        - Вообще не понимаю, зачем тащить больного ребенка в театр.
        У меня лопнуло терпение.
        - Тебе не угодишь! Сама же проела мне плешь насчет «развивалок»!
        - А в пьесе ты уверен?
        - «Муха-цокотуха», - озадаченно сказал я. - Классика.
        - Точно не какое-нибудь модное прочтение?
        - Чего?
        - Ну там муху играет баба с антеннами на голове и в черном лифчике, а паука…
        - Негр в белых труселях с крестом на попе.
        - Дурак!
        - Сама такая! Театр-то кукольный.
        - Какая разница? Была я один раз в кукольном - такую пошлятину показывали!
        Я только пожал плечами в ответ на эти глупости. И подумал, что в качестве змея договариваться с Ленкой было гораздо проще. Это потому, что она только один язык и понимает. Язык силы называется…
        В этот момент напротив парковки затормозил серебристый «Крайслер». При виде него у меня глаза полезли на лоб. Это был совсем не тот «Крайслер», который забирал Ленку раньше. Новый, явно дорогущий, он выглядел так, словно только что выкатился из автосалона. Но главное - это был кабриолет!
        - А… - выдавил я, показывая на сияющее авто.
        Ленка самодовольно усмехнулась и небрежно ответила:
        - Вот, решили машинку обновить.
        Прежде чем я успел высказать ей все, что думаю по поводу целесообразности покупки кабриолета в нашем климате (спортивная тачка Моралеса и то не выглядела настолько нелепо), водительская дверца открылась, и на улицу неспешно вылез незнакомый мне Ленкин бойфренд. Или муж - я не был в курсе их семейных отношений.
        Я уставился на него с неприкрытым любопытством. С виду он был ненамного старше меня, но держался с солидными манерами человека зрелого, облеченного властью и ответственностью. Одет очень респектабельно: темный деловой костюм, подобранный в тон галстук, белоснежная сорочка, сияющие туфли. Чтобы замаскировать ранние залысины, голова побрита под машинку, оставлен только бесцветный короткий «ёжик» - так стриглись бандиты в девяностые. Выражение лица - настороженное. Уж не знаю, что Ленка ему про меня наболтала, но казалось, он ждет от меня какого-то подвоха или дикой выходки.
        Я лучезарно улыбнулся. Он окинул меня взглядом, полным сомнений, сделал пару шагов навстречу и протянул ладонь с плотно сжатыми короткими пальцами. Рукопожатие было крепкое, даже слишком. Я подавил хулиганское желание взвизгнуть, всплескивая пальцами в воздухе, вместо этого тоже сдавил его ладонь изо всех сил.
        - Герман, - кратко представился Ленкин муж.
        - «Уж полночь близится, а Германа все нету?»
        Ленка нервно дернулась. Мне даже стало ее жалко.
        - Алексей, - под испепеляющим Ленкиным взглядом ответил я, копируя его надменный тон.
        Тот посмотрел на меня испытующе - видимо, пытался понять, на каком основании я, пришедший сюда пешком, смею так с ним разговаривать.
        - Гера, поехали! - вмешалась Ленка. - Не трать время!
        - Подожди, зая, не видишь, мужчины разговаривают? - оборвал ее Герман.
        Я чуть не взвыл от восторга.
        «Правильно! Так ее! Женщина, знай свое место!»
        - Ну вот и познакомились, - медленно проговорил Герман, бесцеремонно рассмотрев меня с головы до пят. - Я тебя, Алексей, по-другому представлял. Заходи к нам как-нибудь, что ли. Обсудим педагогические вопросы.
        - Заходи-заходи, обязательно заходи, - проворковала Ленка, свирепо посмотрев на меня, чтобы мне даже на ум не пришло воспользоваться приглашением.
        А Герман, отъезжая от стоянки, бросил на меня еще один долгий взгляд. Словно опасался, что я, к примеру, кину пустую бутылку ему в спину.
        «Два сапога пара! - подумал я, провожая взглядом кабриолет. - Чокнутая семейка!»
        Вечером я сделал то, чего обычно избегал без необходимости, - позвонил Валенку. Не тот это человек - точнее, дракон, - с которым хотелось бы дружески поболтать на сон грядущий. Но на сей раз у меня была важная причина для беседы: куда-то делась Ники. Я с ней не виделся с самого нашего набега на дом колдуна. Давно уже собирался поговорить с ней, но она бесследно исчезла, даже на звонки не отзывалась. Прошло уже почти две недели, и я начинал беспокоиться.
        Конечно, можно было пойти по простому пути - спросить Грега. Но этого-то я сделать и не мог. Через день после кровавой расправы над Моралесом глава клана залег в спячку, предупредив, что точно не проснется до середины августа. За старшего остался Валенок - значит, ему и предстояло развеять мои опасения. Зная, насколько настроение Ники зависит от одобрения Грега, я всерьез боялся, как бы она опять не попыталась что-нибудь с собой сделать. Прыгнуть с моста, например.
        Все это я и высказал Валенку. Однако и. о. главы клана отнесся к моим словам абсолютно индифферентно.
        - Да забей! Поплачет - вернется. Ей полезно.
        - Но жалко же…
        - Не жалко. И нечего ее утешать. Не заслужила.
        - Почему?!
        - А пусть думает башкой, прежде чем лезть на рожон и других тащить! Она считает, что блатная, так ее никто не тронет? Типа всем нельзя, а ей можно? «Я тут пройду бесплатно, этот - со мной!»
        - Ты чего злобишься? - удивился я.
        - А то. Она-то, может, и спаслась бы, если что. А вот ты - нет. Неужели она этого не понимала? Нет, понимала. Однако выпендриться перед Грегом хотелось сильнее… В итоге подставила нас всех. Сидим, связанные по рукам и ногам, ничего сделать не можем - только выжидать… - И Валенок добавил с неприкрытым злорадством: - Ничего! Рано или поздно наступит момент, когда блат не прокатит. Вот ей будет сюрприз!
        - Ты совершенно неправ! Все было не так. Я сам уговорил Ники, и идея была моя…
        - Кто бы сомневался!
        - Объясни уже, что с ней не так? Почему она «блатная»? Почему ей безопасно ходить через Нижний мир? Почему ее охраняли демоны? В конце концов, кто такой этот ее крутой папа?
        В разговоре возникла пауза. Видимо, Валенок решал, на какой вопрос ответить первым. Или - отвечать ли вообще.
        - Ты правда думаешь, что тебе пора узнать? - спросил он наконец.
        - Ну конечно! Давно пора!
        - Хм… На самом деле, я тоже так считаю. Но…
        - …Грег приказал молчать, - закончил я за него сердито.
        - Но тонко намекнуть-то я могу? Ладно, вот тебе наводящий вопрос. Как ты думаешь, почему Грег отправил именно Ники выслеживать маньяка?
        - Ну, это понятно. Потому что она в любой момент может смыться в Нижний мир.
        - Это она так считает, - хмыкнул Валенок. - Наивная оптимистка! Нет, не поэтому. Смотри. Грег хотел взять людоеда прямо на мокром деле, причем желательно живым. Чтобы потом было что предъявить Северо-Западному кругу. Надо было оказаться в нужное время в нужном месте…
        - А! - Мне показалось, что я понял. - Грег использовал Ники как живца? Но тебе не кажется, что это… э-э-э… слишком большой риск? Что, если бы Моралес напал на нее? Три боевых дракона едва с ним справились, а тут одна хрупкая девчонка…
        - Опять мимо, - загадочно ответил Валенок. - Не напал бы.
        - Это еще почему?
        - Она бы его не заинтересовала.
        - Не понимаю.
        В разговоре снова возникла долгая пауза.
        - Помнишь печать у нее на лбу?
        - Дракон? Ну да. Он что, отводит глаза?
        - Не в том дело. Не будь этой печати, Ники вообще не могла бы принимать драконий облик.
        - Погоди. Что значит - «облик»?
        И тут до меня дошло.
        - Ники не проходила превращения?! Она не дракон?
        - Слава всем богам! - воскликнул Валенок с явным облегчением. - Будь свидетелем - я тебе этого не говорил! Ты сам догадался!
        Я ничего ему не ответил. Честно говоря, просто не нашел слов. Значит, драконье обличье Ники - просто замысловатый морок?! Она не проходила ни превращения, ни испытания… Но зачем все это?
        - Да - зачем? - спросил я вслух.
        - А это уже не нашего ума дело, - ответил Валенок. - Ее папаша попросил Грега взять дочку на воспитание. А превращение по заказу не организуешь. Для этого надо сначала стать куколкой…
        - И другие драконы это прекрасно видят, да?
        - Конечно, слепые они, что ли?
        - Не знаю, - проворчал я. - Один так точно слепой…
        В самом деле, я ведь многократно отмечал странное отношение к Ники со стороны других драконов. Но почему же я не собрался повнимательнее приглядеться к самой Ники?
        - Драконы ее вообще не воспринимают как свою, - продолжал Валенок. - Поэтому Ники отлично подходит для шпионажа и слежки. Так что, даже если бы этот шустрый упыренок из Красного клана заметил ее…
        - Если бы он заметил ее в парке, так сожрал бы, да и все! - перебил я. - Как обычную девушку. Все равно не складывается!
        Валенок тяжело вздохнул.
        - Грег меня точно прибьет… Ладно, раз уж сказал «а», скажу и «бэ». Когда стало ясно, что наш маньяк - дракон-людоед, я тут же предложил Грегу вариант с охотой на живца. И Ники в качестве приманки, естественно. И знаешь, что он мне ответил? «Вероника не интересна порченому дракону как жертва. Он охотился только на людей и куколок».
        - Не понял, - пробормотал я. - На куколок и… А Ники?..
        - И чтоб два раза не вставать - вот тебе еще «вэ». Грег сказал однажды: «Вероника носит печать, потому что вообще не способна к превращению».
        - Валенок, извини, я уже не понимаю твоих тонких намеков.
        Из трубки донесся тяжкий вздох.
        - Я и сам замучился тебе намекать. Знаешь что - спроси лучше у самого Грега.
        - Когда он еще проснется!
        - Он уже проснулся, - огорошил меня Валенок.
        - Когда?
        - Сегодня утром.
        - Но он же сказал - не раньше середины…
        - А вот. Пришлось разбудить.
        - Что-то случилось? - напрягся я.
        - Типа того… Но тебя это не касается!
        - Почему?! - сразу завелся я. - Опять все при деле, я один в стороне? Это несправедливо! Я хочу участвовать в делах клана! И решать его проблемы вместе со всеми! Я имею право хотя бы знать, что происходит! Ведь имею, правда?
        - Нет у тебя никаких прав, - ответил Валенок странно задумчивым тоном. - Даже на звонок адвокату… А, хрен с тобой! Если хочешь увидеть Грега и Ники - прилетай завтра перед закатом на Дворцовую площадь. Только потом не жалуйся.
        - А что там будет? - озадаченно спросил я.
        Валенок снова погрузился в загадочное молчание.
        Хотел бы я знать, что происходит у него в голове!
        - Может, что-то сдвинется с мертвой точки, - сказал он наконец. - И думается мне, - хоть Грег со мной и не согласится - твое присутствие будет не лишним…
        Глава 2
        ДВОРЫ КАПЕЛЛЫ
        Почему мне всегда становилось не по себе, когда надо было лететь в центр? Почему казалось, что там за мной следят тысячи недоброжелательных глаз, причем глаза эти - не человеческие? Именно там, пролетая над Невой, я вдруг шкурой прочувствовал то, что раньше просто слышал от Грега, - драконам в городе не место. Город - как скорлупка яйца. Да, я вылупился тут, но это не причина, чтобы всю жизнь просидеть в гнезде…
        Когда я подлетал, Грег и Валенок уже стояли у подножия Александровской колонны, о чем-то беседуя. Ники не было.
        - Ты чего такой запаренный? - спросил Валенок добродушно. - Расслабься, Ники опаздывает, без нее все равно не пройдем.
        - Вот и хорошо, - ответил я, слегка задыхаясь.
        Краткий полет над Петроградской стороной вымотал меня сильнее, чем перелет через всю Карелию.
        - А этот что тут делает? - холодно спросил Грег, глядя мимо меня на безмятежного Валенка.
        Под глазами у главы клана залегли тени, скулы заострились. Вот, значит, как выглядит дракон, которого раньше времени вырвали из спячки. Настроение у Грега явно было соответствующее - примерно как у медведя-шатуна.
        - Это я его пригласил, - признался Валенок.
        - Зачем?
        Я вздрогнул. Вопрос прозвучал не только с досадой, но мне показалось - с отчетливой угрозой.
        - Дело в том, - вкрадчиво начал Валенок, - что у меня возникла одна идея…
        - Не хочу больше ничего слышать! Алекс, улетай отсюда.
        - И не подумаю! По справедливости я имею право…
        - Леха, дай я скажу, - быстро вмешался Валенок. - Грег, этот парень компенсирует свою хилость за счет могучего интеллекта. Сегодня он задавал мне вопросы о Ники и самостоятельно - Леха, подтверди! - догадался о том, что она не дракон, а сам знаешь кто. Все равно пришлось бы ему рассказать рано или поздно! А тут удобный случай не только рассказать, но и показать…
        Честно говоря, я ничего не понял. Но умное лицо на всякий случай сделал. Чтобы Валенок не взял обратно свои выводы насчет моего могучего интеллекта.
        - До сих пор твои идеи были удачными, - сказал Грег сквозь зубы. - Что будем делать, если новая идея не сработает? Ты готов ответить?
        - Ты че, шеф, какой с меня спрос? - отозвался Валенок откровенно мстительно. - У меня шлем с гвоздями!
        Глаза Грега стали какие-то совсем нехорошие. Валенок стоял и ухмылялся.
        «Сейчас как поубивают друг друга, и что мне делать?» - в панике подумал я, чувствуя нарастающий вокруг них «драконий ужас».
        Но прошло несколько секунд, и все почему-то прекратилось. Напряжение упало. Жуть в глазах Грега понемногу исчезла. Передо мной снова стоял просто усталый, немолодой и невыспавшийся человек.
        - На этот раз ты ответишь, - пообещал он Валенку очень мягко. - Запомнил? Даже если мне придется специально ради этого убрать гвозди.
        - Бляха-муха, так я именно этого уже столько лет и добиваюсь! - расцвел Валенок.
        Тут я решил вмешаться в дискуссию.
        - Не пора ли ввести меня в курс дела? Куда идем - в Эрмитаж?
        - Пойдем побазарим с одним занятным типом, - ответил Валенок, игнорируя хмурый взгляд Грега. - С богом.
        - С кем?!
        - С одним из местных богов. А что, у тебя с ними какие-то проблемы?
        - Нет-нет, все в порядке! Молюсь, идолы подкрашиваю, жертвы приношу регулярно… Валенок, я же серьезно спросил!
        - А я серьезно ответил. Вот сейчас придет Ники и откроет нам дорожку на ближайший Перекресток. Сам-то бог, как ты понимаешь, прямо тут явиться не может - Дворцовая площадь, людное место все-таки…
        - О да, я понимаю, - подтвердил я язвительно. - Точнее, ни хрена я не понимаю! Кого ты имеешь в виду под богом?
        - Бога, - удивленно ответил Валенок. - Бог - это… ну… Грег, объяснил бы ему…
        - Бог - высшее сверхъестественное существо, управляющее реальностью… Точнее, ее определенным сектором, - усталым голосом сказал Грег. - Устраивает такое определение?
        - Нет! Никаких богов не существует!
        - Драконов тоже, - поддакнул Валенок.
        - Не передергивай! Откуда в Питере местные боги? Абсурд!
        - Бог - очень интересная форма жизни, - произнес Грег. - Он жив молитвами верующих. Когда его забывают, он либо перерождается во что-то иное, либо впадает в спячку и умирает. Забытые боги древности, которым удалось приспособиться к современным реалиям, - их не так уж мало, они повсюду…
        «Бредит или издевается?» Я перевел взгляд на Валенка, но тот был серьезен как мамонт.
        - Есть у них и алтари, и жрецы - даже если они сами не подозревают, кого кормят своими молитвами и приношениями. Для культа необязательно называть вещи своими именами. Даже лучше, если их не называть.
        Я обнаружил, что уже некоторое время азартно грызу ноготь. Недоверие боролось во мне со жгучим любопытством.
        - Ну а этот «бог», к которому мы идем… Как его зовут? Каким сектором он повелевает?
        Грег задумался.
        - Зачем тебе знать? Это бог людей, нас его сфера деятельности не касается. Вас с Валенком так точно. Что до имени… хм… Зови его Мертвый.
        - Внушает оптимизм! А почему «мертвый»?
        - Настоящее имя тебе все равно никто не скажет, я его и сам не знаю. Просто в последние годы все как-то привыкли звать его именно так. У него был непростой период. Когда он… э-э-э… выпал из активной жизнедеятельности…
        - А поподробнее? - Я не собирался позволить Грегу отделаться от меня такими скользкими формулировками. - Что значит - «выпал»?
        - Питер - странное место. Причем странным оно было задолго до появления города. Сверхъестественных сущностей тут очень много, особенно темных. Многие из них живут здесь тысячелетиями и позиции сдавать не желают. Тот, кого сейчас зовут Мертвым, был одним из самых молодых богов. А когда молодой бог в одиночку выступает против целой толпы старых, сам понимаешь, добром это не кончится. Подробностей я не знаю, поскольку сам поселился тут недавно. Это случилось лет двадцать назад. На полноценную войну не тянуло - скорее, удачная диверсия. В общем, некие местные стихийные духи привлекли на помощь сильного демона, который собирался эмигрировать в Питер откуда-то с Алтая, заманили молодого бога в ловушку и убили его.
        - Убили? - с умным видом покивал я. - И теперь он - Мертвый?
        - Вот именно. Сам понимаешь, такие вещи даром не проходят. Он уже не тот, что раньше. С врагами он расправился и власть вернул - отчасти. Но взамен пришлось отдать еще больше…
        Я вздохнул и отвернулся, обводя взглядом площадь. У Зимнего дворца стояли автобусы и бродили туристы. Вокруг Александровской колонны раскатывали подростки на скейтах. С угла доносились вопли громкоговорителя:
        - Обзорная экскурсия по Петербургу! Насладитесь всемирно известными видами…
        Лоточник, продававший поблизости ушанки и матрешки, косился на нас с опаской. Особенно ему не нравился Валенок.
        Во всем этом не было ни намека на сверхъестественное.
        - И что? - спросил я. - И где этот ваш бог?
        - Подожди, - сказал Грег. - Сейчас придет Вероника, и отправляемся.
        - Куда?
        - Во Внешнюю Тьму, - замогильным голосом ответил Валенок.
        Я покосился на Грега, который не стал опровергать его слова, и осознал, что мне уже не так интересно, как раньше. И в общем-то я предпочел бы сейчас отправиться домой. Мертвые боги, Внешняя Тьма - действительно, какое мне дело до всей этой чертовщины? Может, прав был Грег, говоря, что некоторые дела клана меня не касаются? А с «идеями» Валенка уже давно все понятно…
        - Привет! Вот и я!
        Ники возникла перед нами прямо как из воздуха. Вид у нее был веселый и беспечный. Я от души за нее порадовался и слегка позавидовал: мне бы ее безмятежность!
        - Вы готовы? - спросила она жизнерадостно. - Ой, Леша, и ты с нами? А я думала…
        - Куда же без него, нашего самого опытного загробного путешественника? - Валенок покровительственно похлопал меня по плечу. - Леха, ты помолился перед смертью?
        - Вот увижу вашего бога, заодно и помолюсь!
        - Умолкните, раз уж навязались, - проворчал Грег. - Вероника, начинай.
        Ники огляделась, выбрала самую чистую гранитную плиту, опустилась на корточки и подняла взгляд на Грега.
        - Нужна кровь.
        Грег спокойно протянул перед собой руку ладонью вниз. Я не заметил, чтобы он что-то сделал с рукой, но на гранит закапали черные капли. За спиной раздался невнятный возглас и топот. Я оглянулся и увидел матрешечника, удирающего через площадь с лотком наперевес.
        - Спасибо, хватит, - сказала Ники, деловито принимаясь за рисование.
        «Так-так! - подумал я. - Похоже, не одного меня Ники водит гулять по Кромке!»
        Однако кровью Грега Ники нарисовала на камне всего одну руну, похожую на латинскую «R». Даже я ее знал - Райдо, руна пути.
        - И это все? - не удержался я, когда Ники встала и принялась вытирать испачканные пальцы. - А как же направление…
        Ники не ответила - она выжидающе смотрела на Грега. Я тоже взглянул и застыл. На его лбу, разгораясь золотым светом, медленно проступала звезда с восемью тонкими лучами. Я уже однажды видел ее - в тот день, когда пытался утопиться в заливе. Тогда он назвал звезду «Роза Ветров». Грег смотрел прямо перед собой, будто вглядывался во что-то, невидимое остальным. Скорее всего, так оно и было. Поменяли цвет глаза, зрачки превратились в вертикальные щели. Потом печать Грега неуловимо изменилась. Кажется, один из ее лучей стал длиннее других…
        - Можно идти, - объявил он.
        И мы направились куда-то в сторону Мойки, где за стоянкой автобусов за ажурной решеткой желтело здание Капеллы. Грег с Ники впереди, мы с Валенком - за ними. Шаг, еще один… На третьем мне показалось, что звуки стали приглушенными и далекими. Затих шум машин… Умолк зазывала с громкоговорителем… Еще шаг - и нас окружила глухая тишина.
        Со следующим шагом я почувствовал, что земля ускользает у меня из-под ног. Мир пугающе быстро терял плотность. Казалось, я сейчас провалюсь сквозь землю, пролечу ее насквозь, выпаду с той стороны земного шара и сгину в космосе. Как будто мы идем через голограмму. Меня охватила легкая паника. Здания в стиле классицизма складывались, становились плоскими и прозрачными, будто нарисованными на стекле - все эти ряды окон, карнизы, портики, колонны, русты и каннелюры [4 - 4 Каннелюра - вертикальный желобок на стволе пилястры или колонны. Руст - рельефная кладка или облицовка стен камнями с грубо отесанной или выпуклой лицевой поверхностью.] - все вокруг поплыло, формы стали текучими, как песок…
        Наверно, я начал падать, потому что Валенок поймал меня за ворот и вернул в вертикальное положение.
        - Понести тебя? - любезно предложил он. - Или потащить за хвост?
        Я отпихнул его и снова чуть не упал.
        - Ты не иди. Ты лети, - подсказал Грег, не оборачиваясь.
        «В самом деле», - подумал я.
        Сразу стало легче. Подумаешь, мир развоплощался! Меня, дракона, это не пугало - я сам себе был опорой.
        Грег остановился возле решетки Капеллы.
        - Кстати, я обещал тебе показать алтарь, - услышал я его голос. - Посмотри налево.
        На углу площади стоял призрачный киоск «Экскурсионное бюро», а над ним тянулось к небу нечто вроде редких, слабо светящихся нитей. Дождь, который неторопливо шел снизу вверх. Золотые нити тянулись в тучи, свиваясь в косматый светящийся жгут, и таяли в них.
        - С каждого купленного билета невидимая десятина перепадает Мертвому.
        - Неплохо устроился, - пробормотал я.
        Мы двинулись дальше. Хотя шагах в пяти от нас находились ворота, Грег с Ники прошли прямо сквозь решетку. Мы последовали за ним. Решетка помешала нам не больше, чем настоящая голограмма. Мы миновали первый двор Капеллы, свернули в темную подворотню, но, когда прошли ее насквозь, светлее не стало. Откуда-то лился бледный свет фонаря, почти не разгоняя тьму.
        Грег провел рукой по лицу и закрыл глаза. Звезда у него на лбу едва тлела. Все лучи снова были одинаковой длины. Ощущение голограммы вокруг постепенно пропало. К миру плавно и незаметно вернулись плотность и объем.
        Но это был какой-то другой мир. В моем мире остался ясный летний вечер в центре города - а тут ночная темнота, холод и безлюдный двор-колодец… Мы совершили переход - но куда? Я слегка занервничал и незаметно огляделся в поисках Входа…
        - Отдохнем? - предложил Грег.
        - Зачем? - удивилась Ники. - Вы что, устали?
        - Устать не устали, а перекурить можно, - неожиданно охотно согласился Валенок.
        Он потянулся за сигаретами, вытащил пачку, щелкнул зажигалкой и чертыхнулся. На конце зажигалки плясал прозрачно-черный язычок пламени. Под насмешливым взглядом Ники Валенок попытался прикурить от него, но ничего не вышло. Так-так! Кажется, не одного меня заставляла нервничать явственно ощущаемая близость Нижнего мира…
        - Алекс, на всякий случай предупреждаю - вести разговор буду я, - объявил Грег. - Заговоришь, только если тебя о чем-то спросят. Мертвый твои выходки терпеть не станет.
        - Говорят, Мертвый сейчас довольно слаб, - небрежно заметил Валенок.
        - Слаб - для бога. Он потратил всю силу, чтобы освободиться, и сейчас с трудом ее восстанавливает. Чтобы удержаться у власти, ему пришлось отдать целый район города.
        - Это какой?
        - «Черная жемчужина».
        Я удивился. В Питере такого района не было. Но название показалось смутно знакомым.
        - Чайна-таун? - хмыкнул Валенок. - Ишь ты! Продался китайцам?
        - Придержи язык! Верно, ему помогал один китаец, но бескорыстно, по собственной воле.
        - Я его знала, - неожиданно ностальгически сказала Ники. - Бессмертный из Озерков. Жалко, что он погиб.
        - Не погиб, а переродился. Его собратья помогли Мертвому. И до сих пор помогают…
        Грег посмотрел на меня золотыми зрачками.
        - Но чтобы разделаться с молодым драконом, сил ему вполне хватит.
        - Не беспокойся, я не подам ему повода, - ответил я. - Так это из-за него тебя разбудили?
        - Да. Он хочет мне что-то сообщить.
        Из подворотни мы перешли в темный двор. Фонарь освещал только небольшое пятно брусчатки прямо у нас под ногами. Я поднял взгляд наверх, но увидел глухую черноту - никакого намека на звезды. Небо вдруг показалось мне тяжелым, как свод склепа.
        - Где мы? - спросил я севшим голосом. - Это ведь не то, что я думаю…
        - Нет, - подтвердил Грег. - Хотя и нечто в том же духе. Дворы Капеллы - не Вход, а Перекресток. Тут всегда есть еще один лишний поворот. Хорошее место, чтобы встречаться с существами с той стороны.
        - И что теперь?
        - Ждать.
        Ники коснулась руки Грега и о чем-то тихо с ним заговорила. Валенок шумно вздохнул, вытащил сигареты и снова принялся мучить зажигалку.
        - Эй, Леха, - прошептал он, окончательно убедившись, что закурить не получится. - Хочешь, научу тебя вызывать Мертвого?
        - Нет.
        - А придется!
        - Отвали.
        - Все элементарно! Главное, прийти в правильное место и прочитать там заклинание призыва - и вот он, бог, весь к твоим услугам!
        - Не знаю я никаких заклинаний!
        - Ты в школе учил какие-нибудь стихи о Петербурге? Можно и песню: «Когда переехал, не помню! Наверное, был я бухой!»
        - Хватит издеваться, - проворчал я.
        Черт его знает, а вдруг не шутит?
        - Ну не хочешь Шнура, давай из классики! - не унимался Валенок. - «Люблю тебя, Петра творенье!»
        Я оглянулся на Грега и Ники, чтобы проверить, не смеются ли они. Но они были поглощены беседой. Тогда я пожал плечами, откашлялся, встал в позу и с выражением продекламировал:
        Люблю тебя, Петра творенье!
        Люблю твой строгий стройный вид!
        Невы какое-то теченье!
        И что-то там еще гранит!
        - Класс! - упоенно отозвался Валенок. - Шаман!
        …твоих ночей
        Прозрачный сумрак, блеск безлунный…
        Строчки то всплывали в памяти, то не всплывали, и я пропускал их. На месте этого «бога» я бы, конечно, не пришел. Или пришел бы, чтобы вломить мне как следует за кощунство.
        Грег и Ники прервали свою беседу и смотрели на меня широко распахнутыми глазами. Валенок размеренно кивал, словно учитель, вытягивающий на тройку закоренелого двоечника.
        …и светла адмиралтейская игла!
        Я закончил и светски раскланялся. Словно в ответ, из темной подворотни ударил холодный ветер.
        - Смотри-ка - подействовало! - раздался голос Валенка, полный искреннего изумления.
        По спине побежали мурашки - не от холода. В темноте проступили слабо светящиеся очертания арки. Точнее, аркады. Уходящий в бесконечность ряд арок, и над каждой горит фонарь…
        Из этого фантастического коридора донесся звук отдаленных шагов.
        Я случайно взглянул под ноги и ахнул. Вокруг нас на брусчатке всходили колосья! Зеленые, светящиеся колосья пробивались прямо среди булыжников!
        Пораженный их видом, я пропустил миг, когда в аркаде возник силуэт идущего человека. Выйдя из последней арки, он остановился. Я впился в силуэт взглядом, но не мог разглядеть даже лица. Тень окутывала пришедшего, превращая его в призрак, в размытый рисунок тушью. Материальны были только его тяжелые черные ботинки - дорогие, но потертые, облепленные комьями грязи. Такая жирная земля бывает на кладбищах…
        Неожиданно мне вспомнились эти самые дворы Капеллы, какими они были в девяностые. Тут вполне можно было переломать ноги - темно, перекопано, загажено.
        Каким бы нам тогда явился дух Петербурга? Ссутуленным, в потрепанном пальто фабрики «Большевичка», с голодным и затравленным взглядом…
        Или наоборот - такой же молчаливой тенью возник из темного угла и вытащил узкий, тускло блестящий нож…
        Ах да, не могло этого быть, вспомнил я. Он же в то время был попросту мертвым.
        Грег вежливо поклонился. Призрак вернул поклон, словно его зеркальное отражение.
        - Слава богу! - приветственно буркнул Валенок.
        - Здравствуй, пап, - сказала Ники.
        Глава 3
        ОТВЕТНЫЙ ШАГ
        Свет фонаря падал сверху, разбавляя чернильную тьму до зыбкого сумрака. Я не видел, к чему фонарь крепился. Наверно, просто висел в воздухе - этакая тусклая пародия на луну. Но Мертвому он светил в спину, куда бы тот ни встал. Вокруг его ног колыхались сюрные призрачные колосья. Зачем? Почему?
        Я даже не боялся - так все это было странно.
        Даже сам факт, что этот призрак - отец нашей Ники, казался мне скорее забавным.
        Ха-ха, «папа - городская шишка»!
        «У меня повсюду блат!»
        Теперь давешние намеки Валенка были ясны. Только люди могут стать драконами. А Ники - не человек. Поэтому она и носит печать дракона, которая помогает ей менять облик. Непонятно одно - зачем этот маскарад понадобился ее отцу. Но это уж точно меня не касалось…
        - У меня для вас две новости, - произнес Мертвый. - Плохая и очень плохая.
        Голос у него был вполне нормальный. Вот только слова доносились с запозданием, чуть отставая от мимики. Словно в разреженном воздухе, в горах.
        - В городе назревают темные дела. Появились шпионы. Двое, в июне. Как появились и куда исчезли - опять никто не заметил.
        - А к кому они приходили - заметили? - спросил Грег.
        Мертвый пожал плечами.
        - Их встретил на Финляндском вокзале один из моих подданных. Я потом поговорил с его трупом, но он смог только рассказать, как ему поджарили мозги… Про анонимное письмо Северо-Западному драконьему кругу ты, конечно, слышал. Я все думаю, связано оно как-то с их визитом или нет? Его автор очень хорошо осведомлен…
        - Хуже, чем хотелось бы, - мрачно сказал Грег. - Это я его написал.
        - Ты?! - воскликнули мы в три голоса.
        - Ха! На что ты рассчитывал? - добавил Валенок. - Неужели думал, что кто-то воспримет это письмо всерьез?
        - Я хотел посмотреть на реакцию. На готовность к таким новостям.
        - И как? - поинтересовался Мертвый.
        Грег криво улыбнулся.
        - Драконы этого мира - как дети. Они даже представить не могут, что с ними или с их миром что-то случится. Хорошо, что я не выступил с этими новостями сам, как собирался. Стало бы нас два главных клоуна - Чудов-Юдов и я… Ладно. Какая вторая новость?
        - После того как тут побывали те двое, - заговорил Мертвый, - кто-то начал действовать. Могу точно сказать, когда: в самом начале июля. Понемногу, очень осторожно, кто-то плетет чрезвычайно мощные чары.
        - Уверен?
        - Абсолютно. Есть вещи, которые не скроешь, как ни прячь. Тем более такие, которые меняют реальность…
        Я кивнул, примерно понимая, о чем он говорит. Это как если где-то произведен подземный ядерный взрыв. И хотя все дружно отнекиваются, специалистам по косвенным признакам все равно ясно, что он был…
        - В начале июля? - повторил Грег. - Почему ты мне не сказал?
        - Я ждал, что ты разберешься сам. Но теперь ясно, что один ты не справился.
        Надо сказать, прозвучало это довольно оскорбительно, но Грег смолчал.
        - Наверно, зря я так долго тянул, - продолжал Мертвый. - Чары сплетены, Дверь создана. Теперь дело за малым - выбрать ключ.
        - Жертву?
        - Вот именно.
        У меня по спине пробежали мурашки. Но, кажется, только у меня одного.
        - У тебя есть догадки, кто готовит обряд? - спросил Грег спокойно.
        Мертвый усмехнулся.
        - Если бы знал, не стал бы вызывать тебя.
        - Тогда откуда информация о жертве? Погоди… Знаки?
        - Они самые. Жертву видели мои слуги. Она уже выбрана и подготовлена, - и Мертвый едко добавил: - По всем вашим правилам.
        Рука бога небрежно нарисовала в воздухе пылающий синий росчерк - нечто вроде фигурной скобки.
        - Тебе знаком этот символ?
        До этого момента разговор велся абсолютно хладнокровно. У меня возникло ощущение, что само по себе готовящееся убийство собеседников нисколько не взволновало - как будто они решали абстрактную задачку. Но нарисованный в воздухе знак наконец выбил Грега из равновесия.
        - Да, - сказал он после долгой паузы, пытаясь удержать на лице невозмутимое выражение.
        - А мне нет, - признался Мертвый. - Честно говоря, он мне даже и неинтересен. Но мне не нравится сам факт жертвоприношения на моей земле. Оно позволяет высвободить огромные силы… и я не знаю, куда эти силы будут пущены. Постарайся его предотвратить. А если не захочешь - сделай по крайней мере так, чтобы его плодами не удалось воспользоваться.
        Грег кивнул. Глаза его заблестели, утомленного и болезненного вида как не бывало.
        - Как ты думаешь, где будет проведен обряд? На одном из ваших жертвенников? Никто с запросами не обращался?
        - Конечно, нет, - насмешливо ответил бог. - Все же понимают, что я не дам разрешения. Да наши жертвенники и не годятся. Там действует принцип хаоса, случайного выбора. Это необходимо в интересах города… А тут кто-то старается для себя одного. И уж наверняка - нам всем во вред.
        Мертвый переступил с ноги на ногу. Тень колыхнулась, словно плащ, на брусчатке остались грязные следы. Из них прямо на глазах потянулись колоски призрачной пшеницы.
        - Думаю, обряд будет проведен за городом, - прибавил он. - Областные жертвенники открыты всем желающим. Я могу дать тебе список, и думай сам. Но их много, несколько десятков.
        - Как считаешь - когда?
        - Очень скоро. Два-три дня. Может быть, даже завтра.
        - А пораньше не мог предупредить?! - очень тихо, практически беззвучно, возмутился Валенок.
        Его шепот был всеми дружно проигнорирован, и на этом разговор закончился. Мертвый степенно поклонился Грегу и ушел в арку. Аркада погасла и слилась с темнотой. На лбу Грега снова начала разгораться Роза Ветров. Он протянул руку Ники.
        - Выводи нас обратно.
        Шаг за шагом, из глухой темноты - к свету, звукам, запахам. К реальности понемногу возвращались прежние качества и свойства, пока она не села на нас, как привычная одежда. Мы снова стояли возле Александровской колонны, в мире живых, снова были его частью. Шумели автомобили, орали экскурсоводы, катались подростки на скейтбордах. Вернувшийся на место лоточник с изумлением выкатил на нас глаза, не понимая, почему мы снова оказались рядом с его драгоценными матрешками. Валенок добродушно ему подмигнул, и через пару секунд мы опять остались у колонны вчетвером.
        - Уф, что-то замерз, - пожаловался я, растирая руки. Ладони в самом деле слегка онемели, как с мороза. - Чайку бы сейчас горячего…
        - А лучше вискаря! - мечтательно сказал Валенок, доставая сигареты.
        - А я мороженое съем! - заявила Ники.
        - Что, перегрелась?
        - Прогуляемся до Стрелки, заодно и согреемся, - предложил Грег.
        Возражать никто не стал. Даже приятно было пройтись пешком по твердой, надежной, не ускользающей из-под ног земле, вдыхая привычный городской воздух, пропитанный влагой и запахом бензина, любуясь на бледный круг солнца, мелькавший среди низких питерских облаков.
        Пока Ники искала, где бы купить мороженое, Грег и Валенок вступили в оживленную беседу. Я шагал рядом, внимательно прислушиваясь. Как и думал - подводились итоги прогулки к богу-призраку. Итогами Черный лорд с его верным вассалом были, как ни странно, в целом довольны.
        - Не слишком-то много времени дал нам Мертвый, - ворчал Валенок.
        Грег пожал плечами.
        - Мог бы и вообще не предупреждать. Это любезность с его стороны. Он помог нам гораздо больше, чем я рассчитывал. Назвал время, место…
        - Да уж!
        - Нет, серьезно! Новости отличные. Честно говоря, я ждал чего-то такого. Надеялся… Не смел надеяться. Думал, наш противник будет осторожнее. Но он не смог упустить такую возможность…
        - Кто начинает, тот подставляется, - заметил Валенок.
        - Да, но и получает преимущество. Выгадывает один ход. Главное, чтобы он нас не обошел. И провоцировать его не понадобилось.
        - Почти.
        Грег с Валенком одновременно посмотрели в мою сторону.
        - Теперь наша задача - ради всех богов, не спугнуть его. Сидеть тихо и ждать.
        - Одного я не понял, - признался Валенок. - Что там Мертвый говорил о городских жертвенниках? Почему они не годятся?
        - Да, - мне наконец удалось встрять в беседу. - Объясните! Что еще за жертвенники? И вообще, о чем речь?
        - Ники, - окликнул ее Валенок, - объясни ему про жертвенники!
        - Леша, все просто, - сказала Ники, разворачивая мороженое. - Ты же понимаешь, что богам нужны жертвы. Боги любят кровь. Все ее любят. Кровь - это сила. А жертвенник… ну, например, это такое место, где часто гибнут люди. Знаешь, говорят о «проклятых» улицах или перекрестках, где всегда аварии… С этим надо смириться.
        - Что значит смириться?! - возмутился я.
        - Ну, есть статистика по несчастным случаям. Остается только надеяться, что в нее не попадешь. Как-то так.
        То, что я услышал, мне совсем не понравилось.
        - Может, все-таки объясните, что происходит? Какое жертвоприношение?
        Грег с Валенком переглянулись.
        - Леша, - ответил Грег, - тебя эта информация точно не касается.
        Я вопросительно взглянул на Валенка. Тот развел руками.
        - Потом расскажу, что вышло.
        - А мне что делать? - рассвирепел я. - Опять постоять в сторонке? Выкинуть из головы, что где-то в Питере на днях состоится жертвоприношение? Потому что это не мое дело?!
        - Ты что, считаешь, что это твое дело? - с любопытством спросил Грег.
        - Конечно! Это же… Ну, если ты получаешь такую информацию, она сразу становится твоим делом! По определению!
        - Почему?
        Я помедлил, формулируя.
        - Потому что если ты знал о подготовке убийства и ничего не сделал, то ты становишься… ну, как бы соучастником.
        - Интересная точка зрения…
        - По-моему, это очевидно! И мне непонятны ваши рассуждения насчет того, чтобы не вмешиваться и не вспугнуть. А если мы не успеем?
        - Во-первых, никакого «мы», - строго предупредил Грег. - Ты в этом деле не участвуешь. А во-вторых, есть вещи более важные.
        - Это какие?
        - Можно сорвать одно убийство, а преступник ускользнет и возьмется за старое. А можно выждать и взять его на месте преступления. И тем самым предотвратить множество других смертей.
        Я помотал головой.
        - Нет, так нельзя! Конечно, это звучит логично, но… Неужели ты смог бы хладнокровно сидеть в засаде и смотреть на убийство?
        Грег подумал и сказал:
        - Если это поможет мне взять убийцу - да.
        - К тому же, - добавила Ники, - жертва - всего лишь человек.
        Меня покоробило - так, как не коробило даже от рассудочно-жестоких слов Грега. И от довольной морды Валенка, который явно был с ними полностью согласен. Ладно Валенок, какой с него спрос - он псих и отморозок и сам когда-то был бандитом… Но Ники! Да она даже не дракон! Если вычеркнуть ее загробных родственников - так, обычная девчонка! Кем она себя возомнила?!
        Так я и сказал. Запальчиво и довольно грубо.
        Я ожидал ответного взрыва возмущения, но Ники даже не обиделась. Только высокомерно ухмыльнулась.
        - Обычная девчонка? Внешне, Леша. Только внешне.
        - Конечно, ты же дочка бога, - ядовито передразнил я. - Высшее существо. Не такое, как все. А жалкие смертные достойны только презрения, да?
        Ники вдруг побледнела и швырнула мороженое на асфальт. Кажется, мне удалось наконец зацепить ее. Но услышал я совсем не то, что рассчитывал.
        - Они достойны презрения? - переспросила она дрожащим голосом. - Да они и презрения-то не достойны! Большинство людей - это просто животные, биологические машины. Одно слово - личинки! Говорят, свиньи не могут смотреть на небо - но эти еще хуже. Они-то могут, но даже и не пытаются! Они ничего не умеют, ничего не знают, но самодовольно полагают, что могут учить других. Они мало живут, они ничего не знают о жизни и не ищут знаний… Они подчиняются тысячам нелепых условностей, но даже не могут объяснить их смысла. А что они делают с собственными детьми? Сколько они превращают тех, кто может подняться, в свое подобие?!
        Я был ошеломлен.
        - Почему ты так ненавидишь людей?
        - Когда я была ребенком, я была вынуждена тайно жить среди смертных. Они травили меня, оскорбляли. Они никогда не принимали меня как свою. Как звери, какими они и являются. Но сама я никогда, никогда не считала себя одной из них! Я поняла это, только когда выросла. И теперь мне всю жизнь жить с воспоминаниями о том, как эти твари отравили мне детство!
        Ники задрала нос и оглядела нас с вызовом. Но я даже не нашел что ей ответить.
        Я испытал шок - и от этой эмоциональной вспышки, и от ее содержания. Слова Ники были мне противны. Но вместе с отвращением я, к своему удивлению, почувствовал к ней невольную жалость. Так бывает, когда видишь какое-нибудь дикое животное - лязгающее зубами, но безнадежно покалеченное. Какая бездна горечи и ненависти! Словно приоткрылась дверь, а за ней - детские обиды, многолетнее одиночество… Свирепая, скрытная, ранимая Ники!
        Валенок отреагировал по-своему:
        - Ой-ой-ой, какие мы нежные!
        Мы, не сговариваясь, посмотрели на Грега. Но тот только бросил, как будто ничего особенного не услышал:
        - Нечего носиться с собственной уникальностью. Будь проще, и люди к тебе потянутся.
        Ники возмущенно фыркнула и быстрым шагом ушла вперед.
        Дальше мы шли молча. Точнее, обиженная Ники шла впереди в гордом одиночестве, а Грег с Валенком отстали и переговаривались так тихо, что мне было ничего не слышно. Я тоже шагал один, погруженный в раздумья. Так, цепочкой, мы перешли Дворцовый мост, и на Стрелке Грег отправил меня восвояси, сказав, что у них сегодня и завтра много дел, которые, естественно, меня не касаются.
        Я даже спорить с ним не стал. Что-то надломилось. Между мной и Черным кланом пролегла трещина. С самого начала я с восторгом принимал все, чему меня учил Грег, и изо всех сил гнал прочь любые сомнения. Но теперь появилось нечто такое, что я принять не мог.
        Глава 4
        СИНЯЯ ПТИЧКА
        Вернувшись домой, я скинул обувь и принялся бродить туда-сюда по квартире, вздыхая как привидение. Не хотелось ни есть, ни даже, о чудо, сидеть в Интернете. На душе было тревожно. Ненавистное ощущение, будто я что-то забыл или потерял, и на самом деле мне надо быть в другом месте, одолевало все сильнее. «Да что ж такое! - думал я. - Другой бы на моем месте сейчас пребывал в эйфории и перебирал впечатления. Одно знакомство с настоящим богом чего стоит! А путешествие из нашей реальности в… чужую нереальность? Новости о Ники, в конце концов!»
        Но все эти увлекательные вещи в тот вечер почему-то утратили всю свою увлекательность. Реальным было только нарастающее навязчивое беспокойство. Не иначе, всему виной эти разговоры о жертвоприношении. Я чувствовал, что физически не могу быть спокойным, зная, что кого-то скоро убьют… а трое из четверых, кому это известно, и пальцем не шевельнут, чтобы его спасти. У одного все мысли заняты исключительно ловлей убийцы на живца, а остальным вообще наплевать на жертву. Ведь она всего лишь человек!
        Интересно, когда они украли мою дочку, они так же рассуждали?
        Спать я лег с полным сумбуром в голове, полной самых мрачных мыслей по поводу морального облика Черного клана и моих дальнейших перспектив общения с Грегом и компанией. А когда закрывал глаза и усилием воли прогонял мысли, передо мной вспыхивала синяя пылающая скобка, которую вычертил пальцем в воздухе Мертвый. Маячила впереди, уводя в сон, словно огненная птица, - и я летел за ней…
        И летел, и летел; метался в грозовом облаке, моргая от вспышек молний, с трудом взмахивая намокшими крыльями. То ли искал ее - своего проводника, то ли сам был этой птицей. Маленькой птичкой, безнадежно заблудившейся в тучах. Я чувствовал ее безграничную, неутолимую тоску по дому, которого ее лишили, который ей суждено искать до бесконечности…
        Она мала и слаба и летит навстречу опасности, не зная пути. А я должен показать ей дорогу, чтобы она долетела. Потому что это моя птичка…
        Неопределенное беспокойство, мучившее меня весь вечер, неожиданно определилось. Я проснулся, не проспав и часа, в сильнейшей тревоге за Ваську. Как бывало весной, хотелось немедленно увидеть ее и убедиться, что с ней все в порядке. Мысль, что я увижу дочь только в следующую субботу, приводила меня в отчаяние.
        «Хватит себя накручивать! - приказал я себе. - Вообще, при чем тут Васька? С ней все нормально. Она дома. С матерью и этим… Отечественным производителем. И почти не больна, разве что слегка простужена…»
        Но утром дочка действительно выглядела неважно. Даже не больной - а какой-то погасшей. Печальная, молчаливая… И не смеялась… И мороженое не клянчила…
        Умом я понимал, что беспокоиться не о чем, но тревога не отступала, а только усиливалась. Сам не соображая, что делаю и зачем, я вылез из кровати, включил свет и принялся одеваться. Куда меня несет? Может, это все еще сон?
        «Герман сам меня пригласил, - думал я, завязывая шнурки в прихожей. - Обсуждать эти… педагогические проблемы. То есть о Ваське поговорить. Именно это я и хочу сделать!»
        Я взглянул на часы. Черт, первый час ночи!
        Представил, как меня там встретят. Понял, что мне наплевать.
        С тех пор как я в последний раз бывал у Ленки, поменялось многое. В частности, дверь. Теперь она была железная, практически сейфовая.
        Посреди двери сияла голографическая синяя скобка. Когда я протер глаза, она растаяла - издевательски медленно.
        Я позвонил, чувствуя себя крайне неловко. Долго не открывали. Наконец дверь приоткрылась и в щелку выглянула Ленка - сонная, растрепанная, в куцем халатике. При виде меня вытаращила глаза.
        - Ты чего?! - спросила изумленным шепотом. - Что-то случилось?
        - А почему шепотом? - ответил я с наигранной развязностью. - Ничего не случилось. Вот, решил проведать Ваську. Как она себя чувствует?
        Ленкино лицо из сонного вмиг стало озлобленным.
        - С ней все нормально. Ты в курсе, который час? Спокойной ночи!
        Она попыталась закрыть дверь, но я успел вставить в щель ногу.
        - Проваливай, - зашипела она. - Кто тебя звал?
        - Твой муж, - нахально сказал я. - Прекрати валять дурака. Я хочу взглянуть на Ваську.
        Ленка упорно тянула дверь на себя, не желая допускать чужака в семейное гнездо.
        - Ты что, пьяный? Иди отсюда, проспись!
        Возня у двери наконец привлекла внимание Германа. Он появился в прихожей, что-то жуя на ходу. Увидел меня, узнал, и тут же ощерился во все тридцать два зуба.
        - Алексей! Какие люди! Проходи. Ленка, не маячь тут!
        Ленка взглянула на меня с ненавистью и ушла из прихожей. В ее двушке - полной копии моей - был сделан новенький евроремонт. Видно, дела у Германа в самом деле шли неплохо.
        Пока я разувался, Герман раза три успел повторить, до чего же он рад моему неожиданному визиту. Я прошел на кухню, изрядно удивленный теплым приемом. Даже чересчур теплым. Утром Герман вел себя совершенно иначе. «Квасит он тут, что ли?» - предположил я. Тогда понятно, почему Ленка такая злая.
        Зато я тут явно никого не разбудил. На кухне был накрыт стол - на одного. У меня потекли слюнки от запаха жареных сосисок.
        - Садись, присоединяйся!
        Герман открыл холодильник и достал бутылку пива.
        - Зайка, ставь еще тарелку!
        Ленка не появилась и даже не отозвалась. Герман, ворча, сам достал тарелку из посудомойки и с бряканьем швырнул на стол.
        - Все сам, все сам! Прихожу с работы - стол должен быть уже накрыт. Развела тут на кухне бардак. Вот заведу себе китаянку! Тихую, маленькую такую - прибирать, готовить… Ну и в постели, для разнообразия. Хорошо ведь придумал, слышишь, Ленка? Ради тебя стараюсь! А тебе больше времени на дочку останется!
        Никакой реакции не последовало. Наверно, Ленке подобные шуточки давно приелись.
        Я сел за стол, взял пиво, глотнул и отставил в сторону. Есть тоже почему-то расхотелось. Что-то во всем этом чувствовалось странное, гнетущее. Ленка злая. Герман неестественно веселый. И Васьки нет. Мне снова стало тревожно. Может, Васька разболелась? Потому и бывшая вся на нервах?
        - А вообще давно планирую поехать в Таиланд, - разглагольствовал Герман, попутно уминая ужин. - В секс-тур…
        - Главное - на трансвестита не нарваться, - сказал я. - Говорят, там каждая вторая девушка на самом деле - парень. Причем, если красивая - точно парень. А если узкоглазая, косолапая, с плоским носом - в общем, нормальная тайка - тогда, может, и девушка.
        - Ну что я, парня от девушки не отличу? - заявил Герман с потрясающей самоуверенностью.
        - А где Васька? - спросил я наконец.
        - Спит, где ж еще? Ленка! - заорал он. - Дочь спит?
        Я был уверен, что бывшая и на этот раз не отзовется.
        Она и не отозвалась. Но в коридоре вдруг послышалось шлепанье босых ножек, и в дверях появилась Васька в пижаме.
        Я взглянул на нее и похолодел. Давно я так не пугался.
        Не буду лукавить - как бы ни ворчала иной раз матушка, Васька не выглядела заморенной падчерицей. Вполне упитанный поросенок. Но сейчас я ее едва узнал, так она изменилась. Раньше у нее из глаз прямо-таки душа смотрела, рвалось наружу веселье. А теперь Васька глядела перед собой тусклым взглядом, словно не на меня, а на что-то невидимое. Такой взгляд был у Грега, когда он открывал нам дорогу на тот свет.
        А на лбу у нее горела синяя скобка.
        - Это что? - пробормотал я, цепенея.
        - Где? - не поняла Ленка.
        - На лбу у Васьки!
        - Нет там ничего, - сердито ответила бывшая.
        - Нету, - подтвердил Герман, икнув. - А что там должно быть?
        - Ну-ка дайте! - Я поднял дочку на руки и всмотрелся в бледное нездоровое личико. Хм… ну да. Никакой скобки, конечно, не было. Как и на двери. Глюки, здравствуйте еще раз!
        Подошла мрачная Ленка, забрала дочку.
        - Нечего на нее перегаром дышать! Алкаш!
        - Чего с ней? - спросил я. - Почему она такая бледная?
        - Нездоровится ей, сам не видишь, что ли? - раздраженно ответила Ленка. - Спит плохо, не ест ничего… То ли простуда, то ли вирус.
        - Врача вызывали?
        - Естественно. Температуры нет - они и не едут. Говорят, пейте витамин С.
        - Гады, - автоматически отметил я. - Васька, ну-ка посмотри на меня еще раз!
        Дочка повернулась ко мне - молча, с неподвижным лицом. Лоб был чистый, но смотрела она на меня как на чужого. Я даже растерялся - протянул к ней руки и опустил их, забыв, чего хотел.
        Что с ней? Может, с ней тут плохо обращаются? Я покосился на сытую ряшку Германа. Нет, чепуха. Кем надо быть, чтобы обидеть двухлетнего ребенка? Да и Ленка не дала бы дочку в обиду, хотя сама на нее покрикивала. Обе бабушки в Ваське вообще души не чаяли…
        - Совсем разболелась наша лялька, - сказал Герман, сделав приличное случаю печальное лицо. - Леха, ты не бойся. Если до завтра не повеселеет, повезем на обследование. Есть один неплохой загородный центр, типа санатория, у меня там все схвачено…
        - Санаторий - это хорошо, - тупо повторил я.
        Васька на меня по-прежнему не смотрела. Ленка смотрела - с усталой злобой. На лице было написано, что она ждет не дождется, когда ж я наконец свалю.
        - Ладно, - сказал я, решив больше не грузить это семейство своим присутствием. - Я пойду. Поправляйтесь.
        Проходя мимо Ленки, не удержался и еще раз заглянул дочке в лицо - очень внимательно.
        - Поправляйся, малявка!
        Васька отвернулась. Вид у нее был какой-то потерянный.
        Я вернулся домой пешком, чтобы проветрить мозги и снова начать мыслить разумно. Пылающая синяя скобка больше не летела передо мной. Странно, но меня это почему-то не успокаивало - скорее наоборот.
        Дома тревога разыгралась с новой силой.
        Зачем я ушел? Сходить еще раз, поглядеть Ваське на лоб драконьим взглядом?
        Позвонить Грегу, попросить, чтобы проверил? А Ленке скажу, что нашел чудо-врача… Да, это было бы самое разумное. Вдруг я чего-то не вижу? Все-таки Грег - спец по печатям… А если он откажется?
        Конечно, откажется! Он же сказал: моя дочь - не его проблема!
        Я старался не поддаваться параноидальным настроениям. Сказал себе, что ничего страшного пока не случилось, что утро вечера мудренее, и лег спать. Естественно, долго не мог заснуть, ворочался часов до трех. Когда наконец задремал, начали сниться кошмары.
        Последний сон я запомнил ярче всего. Мне снилось, что я снова в тире у Валенка. И он хладнокровно расстреливает Ваську из винтовки, посылая пулю за пулей. А я стою, вцепившись в сетку, и смотрю на это. И мое сердце обливается кровью, по лицу текут слезы, но я ничего не делаю, чтобы остановить его, потому что понимаю - Валенок сейчас делает важное и благое дело. Благое для нас, для человечества, и самое главное - для самой Васьки…
        Из кошмара меня вырвал телефонный звонок. На улице уже рассвело. На мониторе высветился телефон Ленки. Я даже не особо удивился. Интуитивно понял - ничего хорошего не услышу.
        - Але! Как у вас дела? - крикнул я в трубку. - Как Васька?
        В ответ донесся Ленкин голос с непривычными, жалкими и плачущими интонациями.
        - Леша, помоги нам! Не дай ему увезти ее!
        - Кого? - опешил я. - Кому?
        Голос пропал, послышались звуки какой-то борьбы. Потом в трубке раздался голос Германа. Васькин отчим говорил преувеличенно спокойно. Так говорят люди, которые сами едва держат себя в руках.
        - Ленка совершенно чокнулась, не обращай внимания… Ваське стало хуже, я везу ее в тот центр - помнишь, говорил сегодня…
        Я вскочил, нашаривая джинсы.
        - Подождите, я сейчас прибегу!
        - Леха, не парься. Я сам все сделаю. Да все в порядке. Просто Ленка психует. Если что, я сообщу.
        - Слушай, так не пойдет. Она моя дочь, я хочу сам…
        Тон Германа сразу же переменился.
        - Это что еще за «сам»? Я ее ращу, кормлю, воспитываю. А ты ей кто такой?
        Я замер со штанами в руках.
        - Я ее отец вообще-то!
        - Ты ей никто! Да вы с Ленкой даже расписаны не были. Живет где-то сам по себе, а тут вдруг раскудахтался, ишь какой! Сам! Правильно Ленка говорит - тебя вообще давно пора лишить прав. Да, может, девчонка вообще не от тебя.
        - Что ты сказал?!
        - Что слышал, - голос в трубке становился все наглее. - Хочешь, проводи генетическую экспертизу, а пока по праву ее отец я. И распоряжаться ее жизнью буду я, и никто другой.
        - Какому еще праву? Такое право ни один суд не признает!
        - Судом он пригрозил, утю-тю! Короче, запомни раз и навсегда: будешь лезть не в свое дело - пожалеешь! Сиди тихо в своей конторе и помалкивай. Не то в будущем вообще не сможешь детей заводить. Нечем будет, ха-ха!
        - Слушай, ты…
        Он отключился и больше телефон не брал.
        Что это было?! Они там с ума посходили, что ли?
        Безумный разговор поразил меня даже больше, чем взбесил, а взбесил до невозможности. Что за дикий звонок? Что за бредовые угрозы? Стараясь успокоиться, я принялся одеваться. Руки дрожали от злости. Чем дальше, тем сильнее я злился. Но теперь на себя. Что я за тормоз! Надо было настоять на своем. И забрать Ваську еще вечером.
        «Прямо сейчас полечу и заберу ее», - решил я. А если Герман попытается мне помешать… Что ж, его ждет сюрприз. Вряд ли он когда-нибудь имел дело с драконами.
        Никуда они ее без моего разрешения не увезут.
        Я выскочил на лестничную площадку, собираясь бежать вниз. Спохватился, вскочил на грязный подоконник, с треском распахнул окно и выпрыгнул наружу. Превратился уже в воздухе и молнией полетел к Ленке.
        Бывшая жила всего в трех остановках от меня: пятнадцать минут пешком, пять - по воздуху. Я приземлился в темном безлюдном дворе, ворвался в парадную и нажал на кнопу звонка. Раз, другой, третий. Мне никто не открыл.
        Я изо всех сил пнул дверь. Деревянная бы вылетела, а эта только загудела.
        Где они? Затаились? Уехали?!
        «Надо облететь с другой стороны, там балкон», - подумал я.
        Но вместо этого глубоко вздохнул и прижался лбом к двери, мысленно сканируя квартиру - на это моих драконьих способностей хватало. Нескольких секунд оказалось достаточно, чтобы понять - внутри никого нет.
        - А вот сейчас милицию вызову! - раздался позади старушечий голос.
        Я резко развернулся и кинулся к любопытной соседской бабке, посланной мне небесами.
        - Где они?
        Соседская дверь была предусмотрительно закрыта на цепочку, так что бабка чувствовала себя в полной безопасности и скрываться от меня не стала.
        - А я откуда знаю? - злорадно проскрипела она в щелку. - Уехали!
        - Давно?
        - Да уж изрядно! Все, пошла вызывать милицию!
        Я медленно отвернулся от соседской двери. Что значит «изрядно»?
        Как они могли свалить так быстро? Видимо, Ленка звонила уже из машины.
        Я опоздал.
        Несколько минут спустя я парил над городом, шаря взглядом по близлежащим улицам и дворам. Ранним воскресным утром у меня сохранялись неплохие шансы перехватить одинокую машину. Но внизу было тихо и темно. Я поднялся выше, чувствуя, как подкрадывается отчаяние. Видно, Герман выехал сразу, как я ушел, или вскоре после того. Если он опережает меня хотя бы на полчаса, то с воздуха его уже не выследить. Область большая, он мог поехать куда угодно - по Приморскому шоссе, по Мурманскому, или вовсе по кольцевой… Я метнулся к Неве. На Приморском проспекте, несмотря на ранний час, было плотное движение - дачники стремились за город. И на других выездах из города сейчас то же самое. Я спикировал к самой дороге и пронесся над крышами автомобилей, высматривая «Крайслер». Но я даже не знал, на какой машине они поехали. Вряд ли на кабриолете, он слишком заметный…
        И мне катастрофически не хватало времени.
        «Завтра или послезавтра, - сказал Мертвый. - А может, уже сегодня».
        Выхода не оставалось. Я с разбегу приземлился на набережной Невы, достал мобильник и позвонил Грегу. Он взял трубку сразу, будто сейчас было не раннее утро.
        - Мне нужна помощь клана, - выпалил я, не тратя время на приветствия. - Васька пропала!
        - Твоя дочка?
        - Да! Ее увез отчим…
        Я, задыхаясь, поспешно пересказал главе клана события вечера и ночи.
        - И что? - спокойно ответил он. - Чего ты хочешь от меня?
        - Ее надо найти!
        - Зачем?
        Я опешил.
        - Как зачем?! А если ей угрожает опасность?
        - Из твоих слов, - холодно сказал он, - этого не следует. Ребенок заболел, его увезли лечиться. Все логично. Не вижу причин для паники.
        Я промолчал, пытаясь собраться с мыслями. Интуиция подсказывала мне, что причины для паники еще как есть. Но сослаться на интуицию и глюки как на аргумент я не мог.
        - Ты помнишь, что я говорил тебе весной? - спросил Грег, прерывая затянувшееся молчание. - Если с твоей дочкой что-то случится, на помощь клана можешь не рассчитывать. А ты мне что ответил?
        - Ах, так? Ну и черт с тобой! Без тебя обойдусь!
        - Вот именно. Иди домой и ложись спать!
        Я в бешенстве нажал на «отбой» и ракетой взмыл к серому предрассветному небу, чувствуя, что сейчас сойду с ума. Если бы Грег был здесь, я бы попытался его убить, не думая о последствиях. Горе, тревога, ярость - все вдруг выплеснулось в диком, пронзительном реве. Из пасти у меня газовым факелом ударило пламя и рассеялось в сыром воздухе. Когда рев отзвучал, вокруг стало неестественно тихо. Кажется, все вокруг замерло в ужасе. Или попросту оглохло. Я и сам не подозревал, что могу так орать.
        И тут в небе появился еще один дракон.
        Он подобрался очень близко и совершенно незаметно. Словно вылупился из сырой тучи прямо передо мной, бесцветный на ее фоне, словно хамелеон. Потом дымчатая серость налилась синевой, и я узнал Драганку.
        - Эй, заморыш! Ты чего тут мечешься и орешь, как дурной? - крикнула она, глядя на меня с неприкрытым любопытством. - Ну-ка спускайся, пока не запутался в проводах!
        Мы спикировали в какой-то сквер, превратились и сели на скамейку.
        - На, попей водички, - Драганка протянула мне невесть откуда извлеченную пластиковую бутылку. - Рассказывай, что стряслось!
        - У меня украли дочку, - сказал я, уже почти не сомневаясь, что прав. - Ее хотят убить.
        - Дочку? - Драганка посмотрела на меня, прищурившись, со смесью удивления, любопытства и легкой брезгливости. Будто я только что признался ей в чем-то постыдном. - Когда ты успел? Ты же недавно превратился!
        - Ей два года.
        - Так это до превращения… Ну, забудь, она тебе уже не дочь.
        - Ты меня сюда позвала, чтобы это сообщить? - с ненавистью прошипел я.
        Решил: скажет еще слово, хоть раз усмехнется - и смертный бой все-таки состоится. Не с Грегом, так с ней. Сама виновата, что подвернулась. А если она меня убьет - так мне и надо.
        - Эй, расслабься!
        Драганка все-таки засмеялась, но не обидно.
        - Так ты к ней привязан? То есть ты из-за этого так голосил?
        - А как ты думаешь?!
        - Ну, обычно-то драконам на своих детей плевать, - заметила она с какой-то горькой улыбкой. - Это в лучшем случае. А чаще они с ними обращаются очень скверно.
        - Может, я и скверно обращался с Васькой. Мог бы общаться с ней почаще. И быть повнимательнее. Мог бы не отдавать ее на воспитание чужому человеку!
        - Я вообще-то под «скверно» подразумевала слегка другое, - тихо произнесла Драганка, глядя на меня совсем не так, как раньше. - У тебя есть подозрения, кто ее увез?
        - Ха, подозрения! Да я знаю, кто. Отчим. Герман.
        - А почему ты решил, что ее хотят убить?
        Я плюнул на клановую лояльность и рассказал ей про поход к Мертвому и жертвоприношение во всех подробностях. Зачем я это сделал, я не знал. Просто хотелось выговориться хоть кому-то неравнодушному. Но моя откровенность была вознаграждена.
        Драганка слушала внимательно, кивала, а под конец спросила:
        - Говоришь, скобка на лбу тебе померещилась? Вот такая?
        Я аж подскочил.
        - Да! И что она означает? Ты знаешь?
        Несколько мгновений Драганка колебалась.
        - Странно все это, - сказала она. - Нет, то, что ребенка выбрали для жертвоприношения и пометили печатью, - в этом-то как раз ничего необычного нет… Но вот сам выбор печати очень меня удивляет!
        - Ты о чем?
        - Видишь ли, тут есть тонкость. Если твоя дочка родилась еще до твоего превращения, то она - обычный ребенок. И ничего особенного с ней не сделают. Ну, может, просто убьют, возьмут в заложники… И скобка тебе точно померещилась. На обычном ребенке она все равно не сработает.
        - Что значит - не сработает?!
        - Слушай дальше. Другое дело, если бы девочка родилась после превращения. Тогда все это имело бы смысл.
        - Расскажи-ка мне про эту печать!
        - Очень мощная штука! Я о ней только читала, сама не видела ни разу. Она превращает жертву в артефакт.
        - Чего?!
        - В живой амулет-птицу. Это древнее драконье колдовство. Птица-проводник - существо, способное найти путь домой из любого мира. Абсолютно любого. И провести по ней хозяина и всех, кого он захочет взять с собой. Безотказный компас и удобная дорога в одном артефакте. Очень дорогая и редкая штуковина. Главное, для обряда нужен змееныш женского полу, чем младше, тем лучше.
        - Змееныш?
        - Дочь дракона и смертной женщины, - пояснила Драганка. - Змееныши - не драконы, но с рождения открыты стихийной магии и поэтому в будущем часто становятся чародеями. Если им позволяют вырасти. Мальчиков обычно убивают. А дочерей используют как материал для амулетов. Всяких разных. Для птицы-проводника, к примеру, желательно иметь кровную связь с жертвой. Но необязательно. Говорят, если провести небольшой дополнительный обряд и напиться крови ее смертной матери…
        Драганка взглянула на меня, осеклась и быстро добавила:
        - Но, поскольку твоя дочка была зачата до превращения, к ней все это не относится! Так что, может, она тут вообще ни при чем. А тебе в самом деле просто повсюду мерещились глюки. Знаешь, после общения с темными богами и не такое бывает!
        В тот миг я даже не задумался, откуда это Драганке известны такие жуткие вещи и с чего она вообще решила поделиться со мной информацией. Из всего этого я сделал только один конкретный вывод. Была печать или не была, повезли Ваську в санаторий или на жертвенник - все равно, пока я ее не найду, не остановлюсь.
        Так я и сказал Драганке.
        - Ну да, я бы так же поступила, - кивнула она. - А твои собратья по клану, что они об этом думают?
        Я злобно ответил:
        - Грег послал меня подальше. Типа, это мои личные семейные дела.
        - Естественно, - ядовито хмыкнула она. - Черный во всей красе!
        - Он не отказался помогать, - быстро добавил я. - Просто ему не кажется, что Васька в опасности.
        - «Не кажется»! Вот лицемер! Можно подумать, он не знает, что означает эта синяя скобка. Мог бы хоть проверить…
        Я не стал спорить, поскольку был того же мнения.
        У меня возникла еще одна мысль, но высказывать я ее не стал. Грег мог отказаться помогать еще по одной причине. Если он в курсе происходящего и готовит Ваське роль живца.
        «Прекрати! - приказал я себе. - Черный клан - твоя семья. Стыдно подозревать Грега в таких вещах!»
        Однако стыдно мне не было. Я знал, на что они способны.
        - Где ее искать? - пробормотал я. - Где? Как? Герман сказал - увезли куда-то за город. Якобы в лечебный центр… Мертвый говорил - областные жертвенники никто не контролирует…
        Драганка нахмурилась. На ее лице отражалась внутренняя борьба.
        - Сам ты ее никогда не найдешь, - решилась она наконец. - Но есть другой выход. Мой лорд, Анхель… Он делает поисковые амулеты. Такие штуки, которые могут обнаружить след даже в воздухе.
        Я взглянул на нее с недоверием.
        - Твой лорд? Тот колдун из леса, который ковырялся в моей голове?!
        - Не ковырялся, а лечил! - поправила она. - Неблагодарный! Еще неизвестно, захочет ли он тебе помочь при таком отношении.
        - Он реально может найти Ваську?
        - Уверена.
        - Хм… Грегу не понравилась бы эта идея.
        Драганка взглянула на меня с жестокой улыбкой.
        - А у тебя что, есть выбор?
        - Извини. Я готов. Полетели.
        - То-то же. Но сначала надо взять что-нибудь из вещей твоей дочери.
        Вскоре мы вернулись к Ленкиному дому. Пока Драганка ждала меня на крыше, я выбил балконную дверь, вломился в квартиру, как заправский вор, и сунул в рюкзак первую попавшуюся Васькину распашонку. Когда над домами показался край солнца, мы уже летели над заливом, держа курс на запад.
        Глава 5
        ЛОРД-ТРАВНИК
        Колдун действительно жил за городом, но гораздо ближе, чем мне казалось, - примерно в получасе полета. Тогда, во время грозы, я был уверен, что боролся со стихиями часа два. Правда, я вполне мог летать кругами. Остались позади новостройки, потянулся лес, промелькнула серая линия шоссе, и довольно скоро среди зелени запестрели крыши. За лесом ярко синел край залива. Под нами был один из старинных пригородных поселков, где сохранились те самые столетние финские дома с эркерами, шпилями, резными крылечками и верандами с витражными стеклами. Но их время уже кончилось - изящные дачи безжалостно сносились, и на их месте строились новые, из газобетона, шлакоблоков, кирпича и бруса. Еще лет десять, и тихий дачный поселок окажется в черте города, превратившись в престижное, но банальное предместье.
        Драганка накренилась и синим «стелсом» [5 - 5 «Стелс» - технология изготовления самолетов, не обнаруживаемых радиолокационными станциями, а также обиходное название самих этих самолётов. ]спикировала к дому с высокой черепичной крышей, увенчанной остроконечной башенкой. Мы приземлились на перекрестке двух широких улиц, обрамленных высокими заборами и цветущими кустами шиповника. На обочинах изобильно росли крапива и лопухи. Над кустами жужжали шмели и порхали капустницы. Вокруг было безлюдно и тихо, как и полагается ранним субботним утром.
        - Этот? - спросил я, указывая на дом с башенкой.
        И сам он, и его окрестности были мне совершенно незнакомы. Дом чародея ничем не выделялся среди прочих спящих дач. Разве что особенно высоким глухим забором, полускрытым зарослями рябины и барбариса. Я подошел к забору, ухватился за край, подтянулся и заглянул внутрь.
        Дом был большой, явно старый, но ухоженный. Стены цвета охры, клюквенно-красная черепичная крыша, синие витражи в окнах. Рядом раскинулся яблоневый сад, дальше - богатый огород, малинник, кусты смородины, клумба с гладиолусами, клумба с аконитом… Стены дома оплетал плющ. Именно плющ, а не вьюнок.
        И никакого миндального деревца тут не было.
        - Странно, - сказал я, спрыгивая в траву. - Очень странно. А я думал…
        - Что странно?
        - Ну… я-то думал, жилище колдуна - это нечто особенное! - извернулся я. - А это обычная дача. Причем довольно скромная с виду.
        - Скромная дача? - фыркнула Драганка. - Ты просто не понимаешь.
        Она окинула дом мечтательным взглядом. Даже выражение ее лица стало мягче. Я почему-то вспомнил Виллемину.
        - Он же чудесен. Второго такого здесь не найдешь!
        - Интересно, - протянул я. - Значит, твой лорд тут уже лет двадцать живет?
        - Ага.
        - И неужели никто не заподозрил, что он колдун?
        - Заподозрил? - расхохоталась Драганка. - Да все об этом знают. Он - знаменитый целитель-травник, к нему со всего мира ездят. Пошли, заморыш. Только вперед не забегай…
        Мы по очереди прошли по скрипучему мостику к калитке, и там я понял смысл ее совета. За решеткой калитки виднелась добротная конура в цвет дома. Из нее торчал чей-то мохнатый серый бок: судя по размерам, медвежий.
        - Значит, травник? - повторил я, зорко наблюдая за обитателем конуры, пока Драганка давила на кнопку звонка. - То есть он лечит травами людей… для маскировки?
        - И для заработка, - кивнула она. - И не только людей. В основном-то не людей, конечно. Поисковые амулеты он для людей, к примеру, не делает. Но чаще всего возится с растениями и травами. Каких только зелий из них не варит…
        Я отвернулся от конуры и посмотрел в другую сторону, где над картофельной ботвой возвышался мощный круп, обтянутый ситцем в цветочек.
        - Не обращай внимания, - сказала Драганка. - Это служанка, из людей… Ага, тихо - вот и он!
        Дверь дома открылась, и на крыльце появился Анхель. Он прошел по садовой дорожке, окинул меня быстрым взглядом и открыл защелку.
        Теперь, при свете дня, я смог наконец рассмотреть его. Колдун был в тренировочных штанах, полосатой майке и шлепанцах. Выглядел он лет на шестьдесят. Лицо у него было какое-то черепашье, изрезанное глубокими морщинами, голову украшала обширная лысина. Глаза под морщинистыми веками - зеленоватые, как хризолиты, выпуклые, внимательные. При этом спина у него прямая, руки мускулистые. Ну, на то он и чародей, чтобы держать себя в форме, подумал я.
        И да, я его узнал. Это был тот старик из разрушенного дома.
        Только живой.
        - Анхель, - наклонила голову Драганка. - Вот и мы.
        - Что-то долго. Приветствую, - колдун протянул мне руку, как старому доброму знакомому.
        - Приятно… э… снова встретиться, - от неожиданности я ответил на рукопожатие. - Алексей.
        - Знаю. Прошу в дом.
        Он распахнул калитку, пропуская нас перед собой. Отступать было поздно. Мы прошли мимо конуры (ее таинственный обитатель даже не повернулся в нашу сторону, так что оставалось только гадать, кто в ней сидел) и поднялись на резное крыльцо.
        Сумрачные сени встретили нас целым букетом запахов. В целом они были приятными, но почему-то пробуждали легкое беспокойство. Что-то знакомое, подумал я. Сушеные растения? Химия? Ага, понял - тут пахло аптекой! А еще сосновой смолой, сушеной мятой и вареной картошкой с укропом. Я невольно зажмурился от удовольствия, втягивая воздух. Просто праздник для обоняния!
        Мы прошли темным коридором мимо запертых дверей (видимо, за одной из них я тогда и лежал, прикованный к постели магией и переломами) и вышли в просторную, вполне современную кухню. Все вокруг было деревянное - и пол, и потолок, и обитые вагонкой стены. По полу тянулся домотканый половик. У раскрытого окна стоял круглый стол, на нем - блюдо с домашним печеньем и три пустые чашки.
        - Только без резких движений, - предупредил Анхель, закрывая за собой дверь.
        На пороге кухни нас встретили две пушистые кошки, черная и трехцветная. Они сидели по обеим сторонам двери неподвижно, словно египетские изваяния, и таращились на нас немигающими желтыми глазами.
        - Кис-кис-кис! - засюсюкала Драганка, тут же садясь на корточки и протягивая к ним руки. Кошки как по команде распушили хвосты трубой и принялись тереться о нее. Однако поглядывали при этом на меня, и взгляды эти были недобрые.
        Словно прочитав мои мысли, травник сказал:
        - Умницы мои, никого не пропустят! Кошки призраков и нелюдей сразу видят. Иллюзией их тоже не обманешь. Равно как и драконьей маскирующей магией. А самое любопытное - они чувствуют, с каким настроением и намерениями входит гость. У них такая эмпатия… Лучше только у Стоножки.
        - У кого? - удивился я.
        Драганка вдруг перестала гладить кошек и замерла, словно играя в «Море волнуется - раз!». Мимо нее бесшумно промелькнула серая тень - так быстро, что я даже моргнуть не успел. Тень, не сбавляя скорости, взбежала по вертикальной стене на потолок. Я наконец рассмотрел ее и окаменел.
        - Извиняюсь, - буркнула Драганка, медленно выпрямляясь и бочком проходя к столу. - Никак не привыкну к этой твари.
        Травник ухмыльнулся и отодвинул перед ней кресло.
        - К-кто это? - выдавил я.
        - Стоножка, - объяснил Анхель. - У меня много домашних зверюшек.
        «Ни фига себе зверюшка!» - с содроганием подумал я, глядя на жуткое существо - что-то вроде сколопендры, только покрытой серой шерстью и длиной не меньше метра.
        Вот тебе и кошка без лап…
        - Алексей, что встал? Проходи к столу!
        - Переходи на сторону зла! - насмешливо процитировала Драганка из дальнего угла. - У нас есть печеньки!
        - Да, кстати, угощайся - овсяное печенье, сам напек…
        Пока я устраивался в неудобном плетеном кресле, серая тварь непринужденно расположилась на потолке прямо надо мной. Аппетиту она, прямо сказать, не способствовала.
        - Чайку?
        - Можно просто водички? Что-то в горле пересохло…
        - Не бойся Стоножки, мальчик, - невозмутимо сказал Анхель. - Не то она почует твой страх.
        - И что тогда будет? - бодрым тоном спросил я, стараясь незаметно сдвинуться так, чтобы мерзость на потолке оказалась от меня как можно дальше.
        - Она решит, что у тебя есть основания бояться.
        - То есть, если я боюсь - значит, я, по определению, враг?
        Травник блеснул зубастой улыбкой.
        - Конечно. Чего бояться тому, у кого чистая совесть?
        С потолка раздалось еле слышное шипение. Теперь я понимал, что с таким звуком при движении трутся друг о друга сегменты…
        - Знаете, что-то мне не хочется чаю! - заявила Драганка, выскальзывая из-за стола.
        Анхель не стал ее останавливать. Она перебралась в коридор, уселась прямо на полу и принялась возиться с кошками. Черная вилась вокруг нее вьюном. Трехцветная оказалась более сдержанной - потерлась о плечо девушки, грациозно вспрыгнула на стол (колдун не согнал ее) и уселась прямо ко мне на колени.
        - Что это она? - удивился я.
        - Это целебные кошки, - сказал травник. - Мои ассистенты. Пеструшка сама находит больные места и лечит их. Чернушка - диагност по магии. Порчам, сглазам и прочему…
        Он посмотрел на меня из-под полуопущенных век. Мне на миг показалось, что его зеленоватые глаза слабо светятся.
        - Вижу, у тебя превращение левого глаза протекает патологически. В будущем могут возникнуть проблемы.
        - Какие? - спросил я, мимоходом изумившись - как он определил, что у меня с глазом, если я, как всегда, был в повязке?
        - Останется только ночное зрение. Перестанешь видеть при дневном свете. А через год-полтора человеческий глаз вообще атрофируется… Хочешь, поправим?
        - Прямо сейчас?
        - После чая. Первый сеанс - бесплатно, - с усмешкой добавил он, заметив мои колебания.
        - Нет, спасибо, - отказался я, деликатно спихивая кошку на пол. - Я уже как-то привык к этому неправильному глазу. Сроднился с ним.
        Травник пожал плечами - дескать, не хочешь, не надо. Не то чтобы я совсем не поверил в его прогноз. Просто я еще не забыл, как эта рука с легкостью пролезла мне прямо в мозг, и больше такого допускать не собирался. И вообще, как говаривала моя бабушка: «Ничего не проси у колдуна - отдашь в десять раз больше!»
        - А Стоножка что лечит? - сменил я тему.
        - Она не лечит. У меня дома много ценных вещей. Если кто-то ухитрится проскочить мимо Вурдалака, то от Стоножки точно не уйдет, - пояснил колдун, любезно улыбаясь.
        Я жизнерадостно осклабился в ответ. Интересно, вурдалак - это кличка или порода?
        И которая из этих двух зверюшек меня сожрет, когда я наконец соберусь с духом и задам Анхелю несколько неприятных вопросов?
        Я даже не сомневался, что колдун может прочитать мои мысли (Грег ведь мог), но он почему-то молчал. Тогда я глубоко вздохнул и спросил в лоб:
        - Зачем вы убили мента? Это ведь вы его убили, правда?
        - Не совсем понимаю, о ком ты, - ответил Анхель. - Но ты в любом случае неправ. Я никогда никого не убиваю. Это, если хочешь знать, оборотная сторона моего дара. Если я кого-то убью, то сразу утрачу дар целительства, который пестовал столетиями. Или одно, или другое.
        Я кивнул, ожидая продолжения. Почему-то мне казалось, что он сказал правду… но не всю.
        - Я не убиваю… но защищаюсь. Точнее, меня защищают. Под ментом ты, видимо, имел в виду того наглого молодого змея, который влез на мою территорию и разгуливал тут как у себя дома. Едва ли он предполагал, что вьюнок может быть опасен. Я не желал ему зла и сам его даже не видел, но шпионы мне тут не нужны…
        «Значит, мент угодил в капкан», - мелькнуло в голове. Что ж - сам виноват. Но интересно, кто в таком случае зачистил следы колдовства и послал Грегу фотку? И что там насчет колючек и пыток?
        А ведь наша с Ники вылазка тоже могла закончиться гораздо печальнее…
        - Как насчет старика? - задал я вслух новый вопрос. - Того, не упокоенного? Нет. Я верю, что вы не сами… Но вы приказали его убить вашему… э-э-э… насекомому?
        - Нет. Приказ в моем случае равносилен действию. К тому же Стоножка не выполняет ничьи приказы. Она охраняет свою охотничью территорию и нападает, когда чует угрозу. Хоть у нее и нет разума в традиционном смысле… В общем, она решает сама.
        Я невольно посмотрел на потолок. Е-мое!
        - В сущности, - продолжал Анхель, - это был несчастный случай. Тот травник оказался не вовремя и не там, где надо. Но я решил им воспользоваться. Почему нет? Я позаимствовал его человеческий облик. Нужен же мне какой-то облик в этом мире? Я живу тут уже почти двадцать лет, я привык к этому дому… Опять же, приходится ладить с соседями…
        На плите забулькал чайник. Глядя, как Анхель заваривает чай («Черный? Зеленый? Пу Эр?»), [6 - 6 Пу Эр - особый вид китайского чая, изготавливаемый из листьев крупнолистового юньнаньского чайного дерева. ]я мысленно повторял его слова. «Облик в этом мире»… «Столетия практики»… Да кто он такой?!
        Выбранный мною за загадочное название Пу Эр оказался какой-то бурой жижей с сильным привкусом болотной тины. Анхель пил его с таким видом, будто в чашке была амброзия. После тщетной попытки изобразить неземное блаженство я сдался и накинулся на печенье. Как-никак, ничего не ел со вчерашнего обеда.
        «Не расслабляйся!» - приказал я себе. Конечно, вряд ли мне подсунут отраву под видом печенюшек, но уж слишком этот чародей со мной любезен! В прошлый раз он вел себя, мягко говоря, иначе. Примерно как с подопытной лягушкой. Да и сейчас, если приглядеться, за этой манерой гостеприимного хозяина все равно чувствовалась привычка приказывать и не церемониться. С самого начала я очень явственно ощущал, что нахожусь на чужой земле. Тут все принадлежит травнику, вширь и вглубь - вплоть до воздуха, и сама материя живая и неживая, в прошлом, настоящем и будущем, полностью ему подвластна. Грег когда-то говорил, что драконы очень ревностно относятся к своей территории. И теперь я понял, почему. Земля - часть тебя, а ты - ее часть. Как же еще к ней относиться?
        С потолка донеслось требовательное шипение. Анхель встал, протянул руки, снимая Стоножку, пересадил ее к себе на плечо и понес прочь из кухни. Я проводил его взглядом и вдруг почувствовал что-то смутно знакомое. То ли аура, то ли свечение… Сложно объяснить. Вот если за Грегом и Валенком, на полшага отставая, следовала черная тень крыльев, то за травником - едва заметный рассеянный в воздухе золотистый свет…
        Из коридора доносились звуки возни и ласковый голос Драганки. Грозная дракониха валялась на полу в дверном проеме и играла с кошкой, как маленькая девчонка. Вот еще одна тайна! Что связывает ее с этим Анхелем? Не похоже, что она его любовница (по крайней мере, я на это надеялся). А для ученицы она что-то слишком крута. И все же травник явно имеет над ней власть. Чем можно подчинить такую девушку, как она? Я бы тоже не отказался это выяснить…
        Задумавшись, я не заметил, что Анхель вернулся и уже несколько секунд меня разглядывает. Спохватился я, только когда по всей спине поползла противная долгая дрожь, а печати начали нагреваться, реагируя на магию. От взгляда травника мне стало не по себе - точно так же, как от вида его рук. Такое ощущение, что он заглянул мне под кожу, одним взглядом оценил состояние моего здоровья, а заодно просканировал и все Греговы печати, оставшись о них не самого высокого мнения.
        - Черный растит из тебя боевого дракона, - произнес он полуутвердительно.
        Я пожал плечами.
        - Не знаю. Ему виднее. Меня все устраивает.
        - Зачем он это делает? - В голосе травника прозвучал холод. - О чем думает? Разве он не видит, что ты для этого не приспособлен? Что он ломает тебя, искажая твою истинную сущность?
        - Хотел бы я узнать, какая у меня сущность, - сказал я не без вызова. - Но Грег считает, что мне об этом знать рано. А что касается боевых навыков, он говорил, что умение себя защитить еще никому не помешало.
        - Защитить? Только защитить?
        Анхель обменялся с Драганкой насмешливыми взглядами.
        Я вспомнил их разговоры о Черном, полные неприязни и осуждения, и спросил в лоб:
        - Почему вы так плохо относитесь к Грегу?
        - Объясняю, - ответил травник. - Грег и подобные ему считают, что узлы надо рубить, а не распутывать. Для него мир - черно-белый. Причем, что черное, а что белое, определяет он сам. Ты тому - самый яркий пример. Из парня, который мог бы стать целителем, он пытается сделать убийцу.
        - Я не вижу ничего плохого в черно-белом мире, - заметил я. - И в делении мира на, грубо говоря, тьму и свет тоже не вижу ничего страшного. Добро и зло реально существуют…
        - В природе нет добра и зла, - не согласился травник. - Не существует лишних вещей, которые вредят мирозданию. Нет вечной войны между тьмой и светом - это иллюзия смертных… А кого я ненавижу - так это убийц, которые вершат «добро» в своем понимании, считая себя непогрешимыми, и тем разрушают гармонию мироздания!
        - При чем тут гармония и борьба со злом?
        - Все просто. Не два пути, правильный и неправильный, а мириады троп. Каждому - свое.
        Я не нашелся, что ему возразить, и промолчал. По существу я был с ним согласен. Мне даже подумалось, что эта точка зрения более взвешенная и мудрая, чем точка зрения Грега.
        Но если бы меня спросили, добром или злом я считаю похищение Васьки, я бы знал, что ответить.
        Анхель вздохнул, отставил кружку и положил руки перед собой на стол.
        - Поговорим о деле. Драганка сказала, что тебе нужна помощь. Я тебя внимательно слушаю.
        Я внутренне собрался. Начинался деловой разговор.
        - Я не прошу помощи, а хочу сделать заказ. Вы можете изготовить поисковый амулет?
        - Конечно. Кого искать?
        - Человека. Девочку.
        - Давно пропала?
        - Сегодня ночью.
        - Поиск на что? На кровь?
        - На вещь, - подсказала Драганка, вставая с пола и подходя к столу.
        - Давай.
        Я достал из рюкзака Васькину рубашечку в полиэтиленовом пакете. Травник, не глядя, положил ее рядом с собой.
        - Какой радиус поиска?
        - Понятия не имею, - растерялся я.
        В самом деле, ее же могли увезти куда угодно. И в другой регион, и вообще в другую страну!
        - Не волнуйся. Я могу хоть всемирный поиск сделать, мне все равно, - сказал Анхель. - Разница только в цене.
        - Да, кстати, о цене. Во сколько мне это встанет?
        Травник назвал цену. Я обалдел. В институте я столько заработал бы года за три.
        - У меня таких денег нет, - пролепетал я в панике. - Может, в кредит? Я непременно…
        - В кредит не работаю, - отрезал травник.
        Я сжал зубы. Неужели все это было напрасно?!
        - Не страшно, - улыбнулся Анхель. - Мы найдем решение вместе. Необязательно расплачиваться именно деньгами.
        «Чем, интересно?» - хотел спросить я.
        Но не стал. На самом деле, я вдруг вспомнил слова Драганки - «У тебя есть выбор?» - и осознал, что никакого выбора нет. И я приму любые условия Анхеля. Хоть ставить на мне эксперименты, хоть копаться в мозгах по три раза в день…
        - Я заплачу за него, - предложила вдруг Драганка.
        Мы оба резко повернулись к ней.
        - Ты? - спросил Анхель, прищурившись.
        Это «ты» прозвучало очень многозначительно.
        - Слушай, не надо, - быстро сказал я. - Анхель же предложил…
        - Я заплачу, - повторила она, сопроводив слова таким упрямым взглядом, что не только мне, но и травнику стало ясно, что спорить бесполезно. - Кредиткой, если не возражаешь.
        - Ладно, твое дело, - заключил он холодно, поворачиваясь ко мне.
        - Амулет одноразовый или многоразовый?
        - Одноразовый, - попросил я, пытаясь хоть немного скостить цену. - Можно даже в одну сторону. Главное, чтобы привел на место, а там неважно.
        Анхель кивнул, с равнодушным видом поглаживая Васькину рубашечку.
        Странно, подумал я. Неужели колдуна совершенно не волнует, что происходит? Два дракона выкладывают бешеные деньги, чтобы найти человеческого ребенка - а он и бровью не повел! Профессиональный перекос типа «не мое дело»? Или его по жизни ничего, кроме целительства, не интересует?
        «Конечно, Драганка ему все потом расскажет, - подумал я. - Но зачем она предложила заплатить за меня?»
        - Заказ принят, - объявил Анхель, вставая из-за стола. - Идите, погуляйте. Работа займет часа три-четыре, не меньше. Лея, можешь пока сходить и перевести деньги на мой счет, на почте стоит банкомат.
        Он открыл окно и крикнул на улицу:
        - Марьяна, меня ни для кого нет!
        - Четыре часа! - воскликнул я, остановившись в дверях. - Это очень долго! Нам надо срочно!
        - Никаких проблем, - отозвался колдун. - За срочность двойной тариф.
        - Ничего срочного, - быстро вмешалась Драганка. - Раньше сумерек они все равно не начнут. А мы пока пойдем пообедаем. Тут у дороги вполне приличная кафешка.
        - Знаешь, мне не до еды!
        - Пойдем-пойдем, - она подтолкнула меня к выходу. - Видела я, как ты накинулся на печенье. Вечером тебе силы понадобятся…
        Хозяин проводил нас до калитки и собственноручно запер ее за нами.
        - Спасибо, что предложила заплатить, - сказал я, как только мы свернули за угол. - Ты не представляешь, как меня выручила. Я тебе отдам, как только… Ну, в общем, при первой возможности…
        - Закроем тему, - отрезала Драганка.
        - Но почему?
        Она полыхнула глазами в мою сторону.
        - Думаешь, я заплатила из симпатии к тебе? Да я тебя презираю. Ты - просто глупенький заморыш. Я бы на твоем месте вообще с дочки глаз не сводила. Таскала бы ее с собой, не расставаясь ни на секунду. У меня просто волосы дыбом от твоей беспечности!
        - Но откуда же мне было знать…
        - И Анхель тоже неправ, - сердито добавила она. - Он не должен был брать с тебя денег. Я понимаю, что он положил на тебя глаз, что хочет привязать к себе, но не таким же способом!
        - В каком это смысле - положил глаз?
        - А ты не понял? Он решил взять тебя в ученики. Ученику бы он нашел дочку бесплатно…
        Я почесал в затылке. Почему-то ее слова не стали для меня неожиданностью.
        Как там говорил Валенок? «Как минимум, у тебя есть ты сам».
        Не зря я подозревал, что еще далеко не расплатился за превращение.
        Придется заплатить собой. Это значительно лучше, чем платить Васькой.
        - …нашел, а потом отобрал бы, - продолжала Драганка. - И спрятал в безопасном месте, ради ее же блага, как вообще-то следовало поступить твоему лорду. Ну а потом распорядился бы ее судьбой, не учитывая твоего мнения.
        - С чего ты взяла, что случилось бы именно так?
        - Я просто знаю, как это бывает, - мрачно ответила она. - Анхеля нельзя оценивать с человеческой точки зрения. Он не злой. Но и не добрый.
        - Но ведь он же врач…
        - Ха! Он лечит не из сострадания к больным, а восстанавливает мировую гармонию. Считай, что у него на этом бзик. Что не мешает ему быть великим целителем. Никогда не угадаешь истинные мотивы его поступков. На самом деле он - дракон в полном смысле слова.
        - Как дракон?! Разве…
        Драганка взглянула на меня и расхохоталась.
        - До тебя только сейчас дошло? Неужели ты думаешь, я стала бы называть лордом человека?
        В пятом часу пополудни поисковый амулет наконец был готов. И торжественно к нам вынесен. Точнее, выполз сам.
        Будь я барышней, я вскочил бы на стул и завизжал, подбирая подол. По домотканому половику к нам навстречу ползло, изгибая спинку, невероятное существо с ладонь величиной - не растение и не животное. Больше всего оно напоминало ползучую росянку, больную лишаем. Лап, глаз, рта и ушей у него я не заметил. Все оно состояло из чуткого, влажного носа, опушенного длинными дрожащими вибриссами, толстого желеобразного туловища и длинного голого хвоста. На конце хвоста поблескивало что-то металлическое.
        - Деньги перечислены? - уточнил Анхель, доставая из кармана коммуникатор.
        Драганка кивнула.
        - Тогда подключаем.
        Он наклонился, поднял мерзость голой рукой за хвост и подключил к коммуникатору. То, что я принял за хвост, оказалось проводом с разъемом на конце.
        - Коммуникатор можно не возвращать, он включен в стоимость амулета. Начинаем поиск? - спросил травник, любуясь делом своих рук.
        - Начинаем, - сглотнув, согласился я.
        Травник сунул под нос существу Васькину рубашечку. Длинный нос зашевелился и засопел. Через несколько секунд экран коммуникатора вспыхнул, и на нем появилась карта. Мелодичный женский голос произнес:
        - Начало маршрута!
        - Ну ни хрена себе! - воскликнул я. - GPS-навигатор!
        - Держи, - Анхель передал мне амулет.
        Носатая тварь колыхалась в руках, словно желе.
        Преодолевая брезгливость, я запихал ее в рюкзак.
        - Счастливого пути, - пожелал колдун.
        Покидая владения Анхеля, я не удержался и шепотом спросил Драганку, которая провожала меня до калитки:
        - Твой лорд… В каком он клане?
        - Ни в каком, - хмыкнула она. - Он - сам по себе.
        - Я никогда не встречал таких, как он…
        - Ясное дело, не встречал. Такие драконы, как Анхель, - большая редкость в этом мире. Он - золотой.
        - Золотой! - благоговейно прошептал я, невольно оборачиваясь.
        Так и есть - Анхель стоял на крыльце, провожая меня взглядом. Прозрачные зеленые глаза, мудрые и вечно молодые, смотрели на меня с заемного лица убитого старика.
        - Подумай, - крикнул он мне вслед.
        - О чем?
        - Сам знаешь о чем. Зачем ломать свою природу, если можно дать ей раскрыться естественным образом?
        Я обернулся и сказал, призвав на помощь остатки лояльности:
        - Спасибо, я уж пытался один раз «раскрыться естественным образом». Мне что-то не понравилось!
        - С правильным руководством…
        - У меня уже есть учитель, и он меня полностью устраивает!
        - В жизни всякое бывает. Сегодня есть. Завтра нет. Останешься один - вспомни обо мне. На что тебе, в конце концов, драконья память?
        И Анхель улыбнулся мне так сердечно, что я тоже расплылся в улыбке, чувствуя себя при этом учеником младших классов в гостях у любящего дедушки. В тот миг я жалел, что не встретил его раньше, чем Грега. Взлетев над поселком и глядя, как он машет мне рукой с крыльца, я все еще оставался во власти этого наваждения.
        Глава 6
        КОНДОТЬЕРЫ
        Я летел над Карельским перешейком. Финский залив давно остался позади, и теперь внизу, куда ни глянь, до самого горизонта, тянулись хвойные леса в сизой дымке. Солнце пропало еще около полудня. В небе ходили тучи, пугая холодным, почти осенним дождем. Лето кончалось. По моим ощущениям, навсегда.
        Мерно, без усилия двигались крылья. Откуда-то из-за спины время от времени попискивал навигатор, задавая направление. Сначала я гнал, как бешеный, но потом остыл и решил не тратить силы понапрасну. Тем более, дорога оказалась дольше, чем я думал. Хотелось спуститься на землю, взглянуть на часы и убедиться, что я еще не опоздал.
        Лесные птицы в панике убирались с моего пути. Интересно, видели они меня или чувствовали как-то иначе? Глядя на них, я всякий раз вспоминал рассказ Драганки, и меня окатывало ужасом. Лучше бы впереди снова маячила эта синяя скобка - тогда я бы точно знал, что лечу верным путем. Кто знает, куда меня заведет амулет Анхеля?
        «Время есть, - повторял я, словно мантру. - Времени еще много… Они не начнут до темноты…»
        Начнут - что?
        Драганка же сказала, что проклятая печать на обычных детей не действует. А Васька, конечно же, обычный ребенок. Ведь когда мы с Ленкой начали встречаться, и она залетела - разве я тогда был драконом? Нет! Я даже куколкой тогда не был. Наверно. Я был…
        Я начал вспоминать обстоятельства нашего с Ленкой знакомства, и вдруг понял, что не помню - то есть совсем не помню - как была зачата Васька. Я довольно смутно помнил, как квасили с однокурсниками в летнем кафе на Елагином острове… Как познакомились с девчонками из-за соседнего столика… Как охмурял Ленку, и она была мной по неизвестной причине сражена…
        А что происходило на самом деле?
        Тело вдруг занемело, словно резко остыла кровь. Движения крыльев замедлились. На миг мне почудилось, что вернулась моя проклятая фобия. Я даже начал понемногу сбавлять скорость и высоту, но вовремя понял, что дело вовсе не в полете. Я боялся вспоминать. Как тогда, с деревом и гнездом.
        «Надо! - приказал я себе. - Через не могу!»
        «Но я просто напился до беспамятства, и все!»
        «Не все, и ты сам это знаешь. Ты не можешь позволить себе такую роскошь - бояться. Да, ты боишься вспомнить что-то скверное. Но пойми - бояться-то нечего! Потому что хуже, чем сейчас, уже точно не будет. Ситуация так близка к катастрофе, что ее уже не испортишь ничем…»
        Это была правда, против которой не поспоришь, и поэтому мне все-таки удалось переломить страх. Он исчез, сменившись каким-то угрюмым фатализмом. «Вот и хорошо», - подумал я, раскинул крылья на ветру и начал прокручивать тот вечер в памяти - по-драконьи.
        Вот я сижу за столиком, уставленным пустыми пластиковыми стаканами, рядом галдят друзья… Я в самом деле пьян - но это далеко не все. Сейчас мне кажется, что этот загулявший студент - вовсе не я, не славный парень Алекс, а кто-то совсем другой. Этот другой чувствует, что он действительно опасен и крут, и упивается своей крутизной. Помню туман в голове, вожделение и ощущение власти. Высокомерная девчонка из-за соседнего столика, которая задирала нос, брезгуя нашей веселой компашкой, таращится на меня, как кролик на удава. А я смотрю на нее - как тот самый удав - глазами змея. Потому что вижу - она от этого тащится. Она поощряет меня. Она пробуждает во мне тьму. Я не понимаю, что происходит. Но мне это очень нравится!
        Пошатываясь, поднимаюсь из-за стола и бесцеремонно хватаю ее за руку: «Пойдем!» И девчонка покорно встает, глядя на меня с безграничным восторгом…
        - Поворот направо! - пропищал коммуникатор из рюкзака.
        Я едва не перекувырнулся в воздухе. Внизу промелькнула тонкая серая полоса лесной дороги, ползущие квадратики автомобилей, серые и рыжие крыши домов, и снова потянулся лес. Я заложил крутой вираж и провалился вниз.
        Через полминуты я стоял на обочине какого-то разбитого второстепенного шоссе. Метрах в десяти, там, где уходила в лес грунтовка, торчал обветшалый указатель в виде облезлой бетонной птицы. Под птицей белели остатки какой-то вывески, большая часть которой догнивала на земле. Я подошел поближе и с некоторым трудом составил из осыпавшихся букв слова: «Санаторий «Чайка»».
        Я криво усмехнулся. Не обманул насчет санатория, собака!
        В пыли грунтовки виднелись отчетливые отпечатки протектора. Недавно здесь кто-то проехал. Я представил «Крайслер» Германа и испытал злобную радость.
        Превратившись в человека, я свернул на грунтовку и дальше пошел пешком.
        Еще в полете я успел обдумать тактику дальнейших действий. Лучший способ все испортить - вылететь с разгону прямо к жертвеннику. Меня заметят издалека и либо успеют удрать вместе с Васькой, либо - что вероятнее - попросту собьют на подлете.
        Не будем светиться раньше времени. Я один, а кого встречу, кроме Германа, - неизвестно. Словом, самое разумное - партизанская война. Одно плохо, я не взял никакого оружия, даже карманного ножа. Ну и ладно. Как выражается Валенок - я сам себе оружие!
        Около двух километров магический навигатор вел меня по грунтовке, а потом предложил свернуть с дороги в лес. Я не возражал и вскоре уже ломился через подлесок по бездорожью, мечтая о резиновых сапогах и антикомарином спрее. Хорошо хоть дорога шла через боры, а не болотистые низины.
        Шел я долго. День клонился к вечеру. Пролетел дождик, вымочил лес насквозь, до последней хвоинки. Перед самым закатом из туч вынырнуло солнце, озарило сосны. Вокруг толпились какие-то совершенно доисторические холмы. Они выглядели так, словно с самого окончания последнего ледникового периода на них не ступала нога человека. Места были богатые - боровики, подосиновики, подберезовики попадались на каждом шагу.
        «Уже и грибы пошли, - отметил я мимоходом. - Вот бы сюда съездить. С друзьями. С Васькой…»
        Как она там, Васька?
        Птица - гонец между мирами. Навсегда.
        Усилием воли я еще раз загнал страх внутрь. До темноты оставалось не меньше часа.
        Лесной переход закончился неожиданно. На склоне одного из холмов GPS пискнул: «Конец маршрута!» И сдох. Вибриссы чудика печально поникли. Сразу завоняло тухлятиной. Я отцепил его от коммуникатора и выкинул в кусты можжевельника. Хотя я очень устал, отдыхать даже не подумал. Оглянулся, взобрался на вершину холма и тут же бросился на землю. А потом осторожно приподнялся и принялся рассматривать цель своих поисков.
        В ложбине между двумя пологими холмами виднелись серые крыши какого-то загородного комплекса. Вероятно, это и был заброшенный санаторий «Чайка». Как ни странно видеть сейчас бесхозную собственность, но таких брошенных баз в Ленобласти немало. Корпуса стояли пустые - зияют разбитые окна, двери раскрыты нараспашку; тропинки поросли травой, на крышах зданий зеленеют молодые деревца…
        Неожиданно вдоль аллеи, ведущей от ворот базы, мигая, зажглась цепочка фонарей, Я рефлекторно припал к земле. И услышал, как за моей спиной хрустнула ветка.
        - Ты смотри! - раздался знакомый голос. - Он все-таки добрался! Мы его недооценили!
        Я вскочил на ноги, оборачиваясь. Позади меня стояли Грег и Валенок. Они были одеты во что-то маскировочное и почти сливались с вечерним лесом. Грег смотрел на меня с кислой миной, Валенок радостно скалился. Его туловище пересекали ремни, сильно напоминающие пулеметные ленты, из-за спины торчал огромный рюкзак, в руках блестел ствол автомата.
        - Как ты нашел жертвенник? - с любопытством спросил он. - Шел по нашим следам?
        Я отряхнул штаны и шагнул к ним. Если мое лицо правильно отражало всю гамму чувств от этой неожиданной встречи, то неудивительно, что Валенок перестал щериться и даже на шаг попятился.
        - Вот сюда, - я махнул рукой в сторону «Чайки», - и привезли лечиться Ваську. Грег, ты все еще считаешь, что это мое семейное дело?
        На лице Грега не отразилось ни малейшего раскаяния.
        - Или ты не в курсе, что Ваську украли, чтобы сделать из нее амулет?
        - В курсе, - хладнокровно подтвердил он. - Нас всех предупредил об этом Мертвый. Ты там тоже был. Он высказался совершенно определенно…
        - Вы знали, что речь идет о моей дочери? Еще тогда?!
        Меня охватил такой гнев, что тело вышло из-под контроля и начало превращаться, видимо решив, что ему предстоит бой не на жизнь, а на смерть. Я шагнул к Грегу, поднимая руку. Валенок тут же оказался рядом со мной, коротко замахнулся…
        Но Грег, даже не моргнув, сказал:
        - Заранее мы, конечно, не знали. Но догадаться было несложно.
        - Но я же понятия не имел об этих зверских обрядах! Ты мог бы рассказать…
        - Ты мог бы подумать своей головой. Тебя предупреждали, и не раз. Драконья дочка - такое слабое место, что не ударить в него просто грех…
        - Почему ты мне ничего не сказал?!!
        - Чтобы ты сюда не приперся, - со вздохом ответил Грег.
        - А теперь еще и тебя охраняй, - добавил Валенок, аккуратно оттесняя меня от Черного лорда. - Это ведь на тебя наезд, Грег. До тебя самого не дотянуться, так хоть через ученика зацепить…
        - Скорее, одним ударом убить двух зайцев, - уточнил Грег. - Ему в самом деле нужна птица-амулет… Алекс! Чтоб ты знал - я не буду стоять и смотреть, как совершается обряд. Я постараюсь всеми силами ему помешать. Ты с нами?
        Я мрачно посмотрел на Грега. Я его не простил. Но злость уже прошла. Словно впервые за весь этот день выглянуло солнце. Да, они обманули меня - но не предали. Трещина, расколовшая Черный клан, исчезла.
        Видя, что я успокоился, Валенок отступил и повесил автомат на плечо. Я взглянул на него внимательнее и уважительно хмыкнул. Да, это впечатляло. С первого взгляда я не в полной мере оценил его арсенал. Валенок обвешан оружием, как новогодняя елка - мишурой. Не было такого кармана, откуда не торчало бы что-нибудь замысловато-смертоносное. Я бы не удивился, если бы то, что я принимал за рюкзак, оказалось каким-нибудь портативным зенитным комплексом.
        - Ух ты! Да ты ходячий оружейный склад.
        - А то!
        - Где ты все это спер?
        - Что значит «спер»?! Это все мое. Я торгую оружием, вообще-то.
        - Ты что, черный следопыт?
        - Обижаешь. У меня тир, оружейная мастерская и сеть магазинов.
        - Ничего себе! Ники сказала, что ты железом каким-то занимаешься…
        - А это что, не железо? - возмутился Валенок.
        - Кстати, где Ники?
        - Ушла на разведку, - сообщил Грег. - Туда, к санаторию. Мы ее давно уже ждем.
        - Что-то слишком долго ее нет, - проворчал Валенок. - Надо было пойти мне…
        - Она под защитой печати. В превращенном облике она невидима для людей, а в обычном - для драконов.
        - Только для начала неплохо бы выяснить, люди там или драконы.
        - Один-то наверняка человек. Тот, кто приехал на той машине.
        Грег указал куда-то в сторону ворот. Я высунулся, присмотрелся и увидел, что перед намертво проржавевшими воротами торчит старый синий «Крайслер». Едва не бросился проверять - не в нем ли Васька, - но вовремя сообразил, что, скорее всего, там давно уже никого нет.
        - Ладно, - сказал Валенок. - Если Ники не вернется - по крайней мере мы будем точно знать, что в санатории засада.
        Мы ждали около получаса. За это время солнце спустилось к горизонту и неспешно закатилось за край леса. Комары вокруг запищали втрое злее. Сумерки быстро переходили в ночь…
        - Эй, Грег, - прошептал я. - Пока не началось, расскажи о золотых драконах!
        Валенок удивленно покосился на меня. Но Грег тактично не стал спрашивать, почему я ими интересуюсь.
        - Золотые драконы, - начал он неспешно и размеренно, - один из лучших типов, самый гармоничный. Обычно они мудры, справедливы и доброжелательны. Всегда стремятся к высоким целям и ненавидят несправедливость. Золотые драконы особенно сильны в метаморфозах, они могут годами существовать в облике человека или животного и совершенно не страдать от этого. Что еще? Они очень искусны в магии, от природы удачливы, дружелюбны к существам других рас и всегда готовы помочь каждому, кто в этом нуждается…
        «За символическую плату», - подумал я и спросил:
        - Они агрессивны?
        - Нисколько. Золотые ненавидят сражения, и если и сражаются, то только за справедливость.
        - Звучит сомнительно, - пробормотал я. - Знаем мы эти войны за справедливость.
        - Не войны, а «миротворческие операции», - уточнил Валенок.
        - Ты прав, - сказал Грег, глядя в другую сторону. - На справедливости-то золотые иногда и погорают. Начинают сами выносить приговоры и проливают моря крови, причем искренне считают, что делают мир лучше. Я знаю один пример…
        - И не один, - подхватил Валенок.
        Вдруг Грег пошевелился и задал вопрос в пустоту:
        - Почему так долго?
        Из пустоты, к которой он обращался, возникла Ники. Вид у нее был запыхавшийся.
        - Прошу прощения… Привет, Леша… Пришлось обежать всю базу по периметру, а там все заросло бурьяном в человеческий рост… Я видела девочку-жертву! Она лежит на крыльце главного корпуса. Кажется, ее чем-то усыпили. Видите освещенную аллею? Она ведет как раз туда. Еще там мужик, в костюме и галстуке. Бегает с мобильником по аллее, нервничает, - Ники хихикнула. - Не может дозвониться и психует. Только при мне раза четыре номер набирал, ух и матюгался…
        - Это Герман, тварь, - сквозь зубы прошипел я.
        - А колдун? - поинтересовался Валенок. - Колдуна-то видела?
        - Никакого колдуна там нет, - подтвердила Ники. - Зато есть омоновцы.
        - Кто?! - хором воскликнули мы.
        - Ну, они выглядят как омоновцы. Такие все в черном и камуфляже, в масках, в бронежилетах. Я не знаю, может, это охрана базы…
        - Какая, на хрен, охрана, тут все брошено!
        - Сколько их? - быстро спросил Грег. - Где?
        - Я видела четырех. Один сидит в кустах у ворот, стережет аллею, двое торчат на крыльце, караулят ребенка, еще один болтается на пляже, следит за шхерами.
        - Вооружены?
        - Резиновыми дубинками.
        - Какое нам дело до охраны базы? - не выдержал я. - Если мы подлетим, они нас вообще не увидят!
        Ники, поколебавшись, сказала:
        - Я могу и ошибаться… Но мне кажется, они не совсем люди.
        Все уставились на нее.
        - На них реагирует моя печать, - объяснила она. - Она ведь не только маскирует и помогает превращению, но и ловит чужую драконью магию.
        - Надеюсь, ты не превращалась? - спросил Грег.
        - Чуть не превратилась. Думала, что это обычные охранники… Но потом решила присмотреться. Точнее, посмотреть на них через печать, как ты меня учил. «Драконьи глаза». Это можно сделать, не превращаясь…
        - И что ты увидела?
        - Знаете, я таких существ никогда не встречала и не слышала о них. Они очень ловко маскируются под людей. Но кое-что спрятать очень сложно. У них… железные кости.
        У Грега вырвалось ругательство.
        - Можно было ожидать!
        - Что случилось? Кто они?
        - Стальной клан.
        Мы тут же забросали его вопросами.
        - Они не из этого мира, - ответил Грег. - Я знаю, откуда они приходят, но это совершенно неважно. Главное, здесь они прежде никогда не появлялись. Точнее, мне об этом было неизвестно. Стало быть, кто-то показал им дорогу… Скверная новость! Несчастные идиоты из Северо-Западного круга! Почему они меня не послушали?
        - Хватит стенать, - с деловитым видом произнес Валенок. - Лучше объясни, что это за типы. Они опасны?
        - Не то слово. Стальной клан - генетические убийцы. Кроме битв, их ничего не интересует. Даже за что эти битвы, и кто в них прав, а кто виноват. Им нравится сам процесс. Поэтому их иногда используют как дорогих кондотьеров.
        Валенок задумчиво и витиевато выругался. На меня же эта новость не произвела сильного впечатления. Может, потому, что наемников я видел только в кино.
        - Раз есть наемники, - сказал я рассудительно, - значит, должен быть и хозяин, верно?
        - Верно, - подтвердил Грег. - Тот, кто будет проводить обряд.
        - С другой стороны, колдуна тоже можно нанять…
        - Нет. Кто проведет обряд, тому и будет служить птица.
        - Я же сказала, нет там никакого колдуна, - слегка обиженно повторила Ники. - Я очень хорошо искала, уж поверьте!
        - Все хуже и хуже, - вздохнул Грег, мрачнея с каждой минутой. - Мне не нравится, что колдуна нет. Значит, либо он еще не прибыл - и тогда мы его почти наверняка спугнем, - либо уже знает, что мы здесь. И готовит нам встречу.
        - Если только колдун - не тот толстомордый дуралей с мобильником, - заметил Валенок с глубокомысленным видом. - Вдруг он - выдающийся мастер маскировки?
        - Да почему спугнем?! - воскликнул я нетерпеливо.
        Мне казалось, они усложняют элементарную ситуацию, которую надо не обсуждать, а решать, причем немедленно.
        - Мы подобрались совершенно незаметно, о нас никто не знает! Наоборот, все пока развивается очень хорошо. Нет колдуна? Так чего вы ждете? Когда он сюда подвалит, а с ним еще десяток убийц с железными костями? Нет уж! Давайте уже наконец займемся делом!
        - Каким еще делом? - спросил Валенок, демонстративно закатывая глаза.
        - Я это вижу примерно так: мы подкрадываемся к главному корпусу, вы с Грегом отвлекаете наемников, а я вырубаю Германа и забираю Ваську!
        - «Отвлекаете наемников»? - фыркнул Валенок. - Да ты просто добряк! Оставил нам самое легкое!
        - А что? Четверо бойцов у нас, четверо у них…
        - Помолчи, - довольно невежливо оборвал меня Грег. - Похоже, мы влипли в неприятную историю. Даже если забыть о железных драконах, расклад не в нашу пользу. Двое бойцов у нас, четверо у них. И колдун - неизвестно где, словно туз в рукаве. Самым разумным было бы поскорее отсюда убраться.
        Мы с Валенком возмутились одновременно:
        - Убраться?! Вот еще! Я прилетел сюда, чтобы драться!
        - Убраться? Ни за что! И что значит «двое бойцов»?
        - То и значит, - сказал Валенок. - Надеюсь, ты имел в виду меня, Грег?
        - Без тебя тут вообще делать нечего. Но этих двоих надо убирать отсюда, причем срочно.
        Грег что-то мысленно прикинул и распорядился:
        - Вероника, на тебе - ребенок-жертва и его безопасность. Если появится колдун, дай знать мне телепатически. Оставайся под защитой печати и будешь в безопасности - главное, не лезь в бой сама. У железных свой кодекс. Если на тебя нет отдельного заказа, они тебя не тронут.
        - Давайте лучше я займусь дочкой, - возразил я. - Я ей не доверяю. Васька же всего лишь человек, правда, Ники?
        - Из нее еще может вырасти дракон, - буркнула девушка. - Не беспокойся, я прослежу за ней.
        Видимо, Грег успел вправить ей мозги.
        Когда Ники растворилась в воздухе, Грег повернулся ко мне:
        - Так, теперь ты, Алекс…
        Я приготовился к серьезному спору.
        - Никуда я не уйду!
        - Уйдешь. Этот противник не по тебе.
        - Но там же моя дочь!
        - Это приказ!
        Я упрямо помотал головой. Конечно, приказы не обсуждают, тем более в боевых условиях, - но на сей раз я не собирался подчиняться, пусть даже это был открытый бунт. Это мое личное дело. Хватит и того, что мне пришлось принять помощь от дракона из чужого клана. Сражаться за дочку я буду сам!
        Вдруг Грег и Валенок замерли - одновременно, словно в кино остановилась пленка.
        Среди сосен совершенно бесшумно блеснуло железо. Раз, другой, третий.
        Они, видно, давно уже подобрались незаметно.
        И теперь, не особо скрываясь, окружали нас со всех сторон. Призраки, отблескивающие текучим металлом…
        Исподволь накатила леденящая волна страха, длинная и мощная, как цунами. «Драконий ужас» - но к своим-то я уже привык, а тут меня пробрала такая дрожь, что завибрировали даже кости.
        - Она еще и считать не умеет! - прошипел Грег. - Их не четверо, а пятеро!
        В тот же миг кадр дернулся, и «кино» возобновилось - но быстрее раз в десять. Грег и Валенок одновременно превратились и взвились в воздух. Над деревьями пронесся ветер, сосны заскрипели, на голову мне дождем посыпалась хвоя. А потом ударил раскат грома. Я не сразу понял, что это драконий рев. Меня окатила еще одна волна страха - Валенок с Грегом приготовились к бою. Не прошло и пары секунд, как я обнаружил, что стою на вершине холма один-одинешенек, а в небе уже разворачивается битва.
        План Грега рухнул, не успев даже до конца сформироваться.
        Нас вычислили раньше и атаковали. Пятеро против троих.
        Два на Грега, два на Валенка.
        И один - на меня.
        Глава 7
        ПАСТЬ МОЛНИЙ
        За считаные секунды поле битвы переместилось с земли в небо. Внизу остался только я - и мой противник. Пятый неучтенный «омоновец», не таясь, торчал метрах в пяти от меня между двух молодых сосенок. Я мог рассмотреть его очень хорошо, чем немедленно и занялся. Наемник был среднего роста и телосложения, в камуфляже, бронежилете и черной маске. В темноте выделялось только белое пятно рта. Глаза были закрыты зеркальными очками. Железный дракон молча смотрел на меня в упор, расставив ноги и засунув большие пальцы рук за ремень. Единственное его орудие - резиновая дубинка - так и висело на поясе. Он будто чего-то ждал.
        «Он не нападет, пока я в человеческом облике, - храбрясь, подумал я. - Кром же не напал!»
        Я не то чтобы боялся. Сложно бояться того, о чем понятия не имеешь.
        Неужели этот парень в самом деле собирается прикончить меня?
        А мне… Мне что, тоже надо его убить? Мне, который ничего страшнее пневматической винтовки в руках не держал? Да я даже символические военные сборы в институте закосил, не говоря уже о срочной службе!
        С неба обрушился громоподобный рев и сразу вслед за ним - самый настоящий гром. На миг меня ослепил холодный проблеск молнии. Гроза начинается, что ли? Только ее и не хватало!
        С каждым мгновением становилось все неуютнее. В воздухе нарастало странное, какое-то электрическое напряжение. Отчетливо запахло озоном.
        - Я - Нагель, - сказал вдруг «омоновец». - Именуемый также Пасть Молний и Последняя Тень. А ты кто?
        Голос у него был недовольный. До меня дошло - он ждал, что я, как младший, представлюсь первым. Ну и что я ему скажу?
        «Мать… Мать…» - привычно отозвалось эхо.
        Кто я?! Если бы я сам это знал!
        Представляться человеческим именем как-то неуместно, Васкесом - смешно, а назваться Гораном Ужасным я постеснялся. Поэтому я принял величественную позу и ответил:
        - Мое имя слишком знаменито, чтобы трепать его по всяким лесным буеракам. Я тот, кого называют Убийца-с-Ребенком.
        Враг задумался.
        - Не слыхал.
        Едва ли он смотрел мой любимый фильм, так что тут я ничем не рисковал.
        - Теперь услышал, - я припомнил Драганку и глумливо добавил: - Запомни хорошенько это имя!
        - Ты - нахальный выползок, издевающийся над традициями, - хладнокровно ответил Нагель. - И за это поплатишься особо.
        Я не успел даже рта открыть, как «омоновец» плавно перетек в другую форму. Вытянулся, щелкнул крыльями и раскрылся, словно жуткий цветок.
        Железный дракон оказался не очень велик, метров четырех ростом. Он походил на изящный и грациозный скелет. Теперь я понял, почему его звали стальным. Он был весь в броне, от век до кончиков когтей, но двигался текуче и бесшумно, будто отлитый из ртути.
        Мне вспомнилась выставка самурайского оружия, на которой я побывал прошедшим летом. В затемненных залах на черном бархате лежали клинки. Без ножен, без рукоятей - только бесстыдно голая, острейшая сталь. В этом чувствовалась какая-то темная мистика, словно на стендах были выставлены напоказ зубы демонов. Это завораживало и пугало. Железный дракон выглядел так же.
        Озоном пахло все сильнее. У меня загудело в ушах. Неожиданно, без моего желания включилось драконье зрение. Я отчетливо увидел, как ночная темнота лопнула, как старая сумка, и в ней возникла дыра. Пятно пустоты. И, что характерно, прямо напротив этой дыры находился я.
        Железный дракон распахнул пасть. Блеснули ряды стальных зубов, словно оскалилась пилорама. В провале глотки загорелась крошечная синяя искра.
        «Всего-то?» - успел подумать я.
        И тут искра превратилась в ветвистую белую молнию.
        Казалось, мне в грудь ударил стенобойный таран. Я отлетел метров на десять, ослепший и оглохший. Боли я не чувствовал, только шок; все тело было парализовано. Вот она, Пасть Молний! Сколько же через меня прошло вольт?!
        Собрав в полете все можжевеловые колючки, я свалился в черничник и несколько секунд глотал воздух, пытаясь восстановить дыхание. Пошевелился со стоном, приоткрыл глаза. Паралич уже прошел; теперь тело невыносимо зудело, с трудом, но слушаясь. Все мои печати припекали так, словно были из раскаленной проволоки; казалось, что их можно разглядеть прямо сквозь одежду. Я мысленно возблагодарил Грега. Если бы не его мастерство, быть бы мне сейчас обугленной головешкой…
        Тем временем железный дракон изящно проскользнул между стволами сосен и остановился в паре метров от меня, самым внимательным образом изучая простертое перед ним тело. Я видел, как он с озадаченным видом наклоняет голову из стороны сторону. Должно быть, он очень удивился, что я еще жив.
        - Да ты, я смотрю, парень без комплексов! - прохрипел я, когда ко мне вернулся дар речи. - Я ведь еще не превратился! А как же традиции?
        - Правила затем и существуют, чтобы их нарушать, - цинично сказал Нагель. - Путь воина выше традиций!
        Дракон хлестнул по песку хвостом, словно железным кабелем, звонко хлопнул крыльями. Сейчас он показался мне огромным.
        Мерзкая дрожь прекратилась, и я вскочил на ноги - как раз вовремя. В пасти гада снова начинала тлеть синяя точка. Не теряя ни секунды, я кинулся прочь.
        Следующие секунд двадцать мы играли в пятнашки. Я петлял по лесу, прятался за соснами, перекатывался в чернике и ползал на пузе. Железный дракон неспешно гонялся за мной, кидаясь молниями.
        «Изучить повадки, - вспоминал я уроки Грега, кидаясь от ствола к стволу. - Оценить возможности… Выбрать момент для атаки…»
        Возможности у моего врага оказались обширные. Когда очередная молния била в дерево, за которым я прятался, оно вспыхивало все сразу, от корней до макушки. Одно радовало - между молниями он делал перерывы. Видимо, чтобы накопить заряд. Мне казалось, он особенно не торопится. Несколько раз он позволил мне дыхнуть на него огнем: в первый раз уклонился без малейшего усилия, я бы даже сказал, с ленцой. А потом и уклоняться не стал. Просто проходил сквозь пламя, не оставившее на его сияющей броне даже пятнышка. Похоже, эта игра в кошки-мышки его развлекала.
        Горело уже несколько сосен. Бор начало затягивать дымом. Еще немного, и начнется самый настоящий лесной пожар. Я не успел прикинуть, на руку мне дымовая завеса или наоборот, как сосна, за которой я прятался, с душераздирающим треском расщепилась пополам. Оскаленная железная пасть стремительно прянула ко мне. Я бы не успел отреагировать, Нагель напал слишком быстро, но мне повезло: остаточное электричество от разряда прошло по земле и жестоко поджарило мои пятки. Я заорал и чисто рефлекторно взвился в воздух. Такому стремительному вертикальному взлету позавидовал бы даже Валенок. Но железный дракон просто сделал то же самое. Похоже, он добился, чего хотел, - выгнал противника из леса на открытое пространство. Под защитой деревьев и дыма у меня был хоть какой-то шанс. В воздухе оставалось только удирать.
        Мы со свистом пронеслись над базой, как два истребителя. Вдалеке над лесом били молнии, отражаясь в облаках; внизу, среди корпусов, полыхало пламя. Похоже, кто-то из наших сделал то, что не успел я, - заманил врага в огонь.
        Внизу промелькнула полоса пляжа, белая в лунном свете. Железный дракон мчался слева, явно оттесняя меня к фьорду. Зачем он это делал? Он летел, прилипнув ко мне, словно тень, - теперь я понял, откуда его второе прозвище, - время от времени подбадривая электрическим разрядом. Я метался из стороны в сторону, но он был куда маневреннее меня. Молнии обжигали, как удары хлыста. Выручали только печати - и то, что железный дракон не торопился. Он явно решил как следует погонять наглеца перед смертью.
        Вдруг я обнаружил, что скольжу над самой водой. Я попытался взмыть вверх, но гад летел прямо надо мной, заставляя снижаться и терять скорость. Зачем он ко мне прижимается? Похоже, для атаки ему нужна очень близкая дистанция - не более десяти метров…
        Вспомнил! Разряд молнии не отличается точностью. Это хорошо. Идет по самому короткому пути. Это плохо. Но особенно он опасен на воде. Вода - отличный проводник. Если Нагель загонит меня во фьорд и шарахнет молнией, вынырнуть, пожалуй, не удастся…
        Я заложил крутой вираж и повернул к берегу. Железный дракон все так же мчался надо мной, повторяя каждое мое движение. Даже на расстоянии я чувствовал, как он раскалился. Слышалось негромкое гудение - теперь я понимал, что оно мне не мерещится. Нагель копил заряд.
        Почему он не добьет меня? Чего тянет?
        Луна осветила берег, который оказался неожиданно близко, метрах в тридцати. Сзади пахнуло жаром - Нагель сокращал дистанцию.
        «Он не позволит мне добраться до берега, - отстраненно-холодно подумал я. - Один удар - и все…»
        Тело вдруг стало легким и прозрачным. Все печати одновременно загорелись холодным белым светом. Может, они немного защитят меня…
        Мелькнула запоздалая мысль - развернуться и напасть на близкой дистанции. На худой конец, вцепиться в него и увлечь в море вместе с собой… Но все происходило слишком быстро. Я не успевал.
        Когда наконец пришло решение - правда, самоубийственное, - времени на обдумывание уже не хватило.
        До берега осталось метров десять, когда за спиной сверкнула вспышка: железный дракон ударил молнией. В тот же миг я приказал всем печатям погаснуть и впитал ее в себя. Выпил залпом, как ментовский фонарик.
        Тело словно пополам разорвало чудовищной болью. Я завыл; крылья и хвост разом отказались мне повиноваться, и я рухнул в воду. Оглушительное шипение… Горяченное облако пара… Видимость тут же упала до нуля. Я зарылся носом в мокрый песок. По мелководью зазмеились жутковатые синие молнии. Боль все еще терзала меня, и я дергался и бился в воде, как в припадке эпилепсии. Дикий рев позади, в облаке пара, не имел ко мне никакого отношения. Когда за спиной послышался шумный всплеск и глухой удар - такой, что земля содрогнулась, - я только вяло моргнул. Надо мной прокатилась волна, рев умолк. Молнии перестали пробегать по воде. Боль понемногу отступила. Я перевел дыхание и с трудом приподнял голову.
        Одно радовало - свалился я у самого берега. Передо мной поднимались невысокие дюны, поросшие сухой серебристой травой. Между дюнами шелестела осока. Несколько минут я медитативно созерцал, как она покачивается в лунном свете.
        Все тело казалось чужим. Каждая чешуйка стояла дыбом, вибрировала каждая клетка. Я поймал столько электрических ударов, что, будь я просто человеком, от меня давно уже осталась бы горстка праха. А как дракон я был не способен ни к битве, ни к полету. Тело требовало немедленного перехода в иное состояние.
        Когда я превратился и осторожно поднялся на ноги, за спиной плеснула вода. Я со стоном повернулся. Плеск повторился. В облаке пара двигалось темное пятно, приближаясь к берегу.
        Это был Нагель, тоже в человеческом обличье. Он брел по колено в воде, держась рукой за грудь. В тишине отчетливо слышалось его булькающее хриплое дыхание, словно каждый вздох давался ему с трудом. Увидев меня, он остановился и рассмеялся лязгающим смехом.
        - Говорят… если у дракона вырвать сердце… он еще некоторое время может сражаться, - прохрипел он.
        - Это ты о себе или обо мне? - уточнил я.
        Нагель медленно поднял руку. Я вяло закрылся предплечьем - на большее у меня в тот момент не хватило бы сил…
        Но он просто донес руку до головы и неловким движением стянул с себя маску. Я увидел его лицо - совершенно белое. Губы посинели до черноты. Нагель сделал еще шаг, пошатнулся и рухнул ничком в воду.
        Я подбежал к нему, приподнял его голову над водой, но он был уже мертв.
        Энергия последней молнии не пошла мне впрок. Судя по всему, она просто пролетела сквозь меня и рассеялась в пространстве. По крайней мере меня не разорвало пополам, как показалось в момент удара. Иными словами, я сработал не как аккумулятор, а как громоотвод. Тоже неплохо. Но чувствовал я себя абсолютно опустошенным. Даже печати активировать не удалось. Сейчас во мне не осталось почти ничего от дракона. Я не сумел бы отбиться от обычного гопника. Но это уже не имело значения.
        Вытащив тело Нагеля на мокрый песок, я выпрямился и огляделся, думая, что делать дальше.
        На берегу царила тишина. Белел залитый лунным светом песок, чернела стена сосен. Умолкли раскаты грома, погасли сполохи над лесом. Только в конце аллеи догорал главный корпус. Начинал накрапывать дождик.
        Где все? Кто выиграл?!
        Я шагнул в сторону аллеи и сразу же наткнулся на труп. Он валялся прямо передо мной на склоне дюны, полускрытый редкой травой. Странное и отвратительное зрелище: получеловек-полудракон… Видно, он начал превращаться, но не успел, когда его настигла смерть. Угловатое металлическое тело в пятнистом комбинезоне, вытянутая, отливающая железом голова, из зубастой пасти вытекает, судя по запаху, соляная кислота. Наверно, его убил кто-то из наших, причем совсем недавно. Но куда они все запропастились?
        Вдруг поблизости повеяло табачным дымом. Я завертел головой и вскоре увидел близко, на соседней дюне, огонек сигареты.
        - Валенок? - неуверенно позвал я.
        Но это был какой-то вообще незнакомый мне тип. Он с комфортом расположился на гребне дюны, поросшем травой. Вероятно, оттуда, как из театральной ложи, он и наблюдал наш потрясающий поединок.
        Тип был одет как матерый рокер: в косухе, джинсах и высоких шнурованных ботинках. Голову на пиратский манер повязывала косынка, из-под нее на плечи в беспорядке свисали волосы, сальные и нечесаные. К губе прилипла сигарета. Узкое лицо с длинным подбородком и запавшими щеками раскрашено а-ля Мэрилин Мэнсон: белое как смерть, веки зачернены до бровей. И сонные, холодные светлые глаза…
        - Чудов-Юдов?!
        - А поздороваться?
        - Ты что здесь делаешь?
        - На травке сижу, - последовал наглый ответ.
        Я сжал кулаки.
        - Лучше отвечай по-хорошему!
        - А я должен перед тобой отчитываться?
        - Ах, так?!
        Я хотел было метнуться за подмогой, но подумал - пока я буду летать туда-сюда, он свалит. Вот когда я снова пожалел, что поленился овладеть телепатией, как предлагал Грег! Я выхватил из кармана мобильник и стал торопливо набирать номер, но почему-то все время попадал не на те цифры. Наконец я сообразил, что дело не в кнопках, а в том, что цифры на мониторе постоянно самопроизвольно меняются.
        - Черт, черт!
        - Какой-то глюк? - участливо спросил Чудов-Юдов.
        - Это ты их меняешь!!!
        - Хе-хе-хе…
        Как ни странно, эта выходка меня остудила. Я вдруг вспомнил предостережения Валенка на драконьем балу.
        Чудов-Юдов каким-то образом влез в мой мобильник и менял цифры - так же, как Грег. Причем, не шевельнув ни пальцем. Значит, он не слабее его. Блин…
        Оставалось только одно. Именно то, что мне категорически не рекомендовал Валенок. Но не выходить же против него с голыми руками…
        Ага! На поясе у мертвого «омоновца» виднелась дубинка. Я быстро отцепил ее и выставил перед собой.
        - Я тебя вызываю!
        Чудов подался вперед, внимательно изучил дубинку, потом меня. Хмыкнул.
        - Вот как? Что ж, сам нарвался. Вызов принят.
        Я прерывисто вздохнул и приготовился превратиться в дракона. Конечно, если получится. Тело заранее отозвалось болью.
        Чудов-Юдов сцепил пальцы замком, потянулся, разминая запястья… и опрокинулся на спину.
        - Что-то мне сейчас неохота тебя убивать, - услышал я голос из осоки. - У меня совершенно другие планы на вечер. Отложим, если не возражаешь?
        Вместо того чтобы испытать облегчение, я страшно разозлился.
        - Ты боишься!
        - Тебя? - издевательски переспросил Чудов.
        - Да нет! - с досадой воскликнул я. - Что примешь драконий облик, и наши тебя сразу же увидят!
        - Ну да. Я не хочу, чтобы меня тут видели.
        Пока я напряженно думал, не напасть ли мне на него прямо сейчас, когда он валяется в травке, он неожиданно спросил:
        - Лучше расскажи, что ты здесь делаешь?
        Я безнадежно махнул рукой и сел на ближайшую дюну. Точнее, рухнул, потому что от усталости у меня подогнулись ноги.
        - Я прилетел за дочкой.
        - Дочкой? - Он не сразу сообразил. - Девчонкой-жертвой? Так это твоя дочка? О, как интересно!
        - Можно подумать, ты не знал, когда приказал этой твари Герману ее украсть! - сказал я ядовито.
        - Я?! - очень правдоподобно изумился Чудов. - Так ты думаешь, что это я провожу обряд?
        - Кто же еще? Тут поблизости есть еще драконы-маги?
        Несколько секунд Чудов-Юдов помолчал, как бы думая, что сделать. Потом сказал ровным голосом:
        - Нет, ты меня не за того принял. Я просто наблюдатель. Решил посмотреть, как проводят такие обряды. Мали ли пригодится в будущем. Артефакт-птица - впечатляющая штука, правда? - спросил он, как бы с намеком на что-то. - И очень актуальная, учитывая текущий климат…
        - Меня не интересуют никакие артефакты - отрезал я. - Мы прилетели забрать ребенка. И все.
        - Зачем?
        - Потому что она моя дочь, неужели не ясно!
        Но Чудов-Юдов меня снова не понял. Или понял, но как-то превратно.
        - А-а… - протянул он. - Ну да, я и забыл, ты же не по своей воле сюда явился. Так я и знал, что Грег этим кончит! Недаром он столько лет таскал при себе этого бронтозавра и выслеживал ему подобных…
        Теперь озадаченно замолк я. С большим запозданием до меня дошло, что он имел в виду. Нет, мы определенно говорили на разных языках!
        - Ты что, решил, что Грег хочет отобрать у тебя девочку, чтобы провести этот гнусный обряд самому?!
        - А что, нет? Гм… Это радует. Но если она не нужна Грегу, то зачем…
        - Дочка нужна мне! Мне персонально!
        - О! - Чудов прищурился. - Амбициозный юноша! Ты далеко пойдешь! Но тогда ты выбрал не того учителя. Либо мое предыдущее предположение верно. Ты ведь не сумеешь провести обряд без помощи Черного лорда. И что ты будешь делать с таким сильным артефактом? У тебя его отберет первый встречный маг!
        - Ты, больное на голову чудовище! - заорал я. - Никакой обряд никто проводить не собирается!
        Чудов-Юдов пожал плечами.
        - Тогда я не улавливаю твоих мотивов.
        Я махнул рукой, не имея душевных сил даже злиться на него. Этот тип явно уже вышел за грань добра и зла.
        Хотелось курить. Я нашарил в кармане пачку сигарет и обнаружил, что она превратилась в бесформенное крошево. Но я скорее задушил бы себя собственными руками, чем стрельнул сигарету у Чудова.
        - Если не ты проводишь обряд, то кто? - мрачно спросил я.
        - Почему я должен тебе говорить?
        - Потому что я должен его найти…
        - И?
        - …и убить!
        Он покачал головой.
        - Последний пункт просто смехотворен. Ты сейчас не в состоянии убить даже таракана. Извини, юноша, я тебе ничего не скажу. Мне не хочется, чтобы ты сегодня умер. Ты же бросил мне вызов - кстати, не надейся, что я об этом забуду! А твой воспитатель… ему я помогать не стану. Мы с ним не друзья.
        Чудов-Юдов щелчком отправил окурок в темноту и встал с дюны.
        - Погоди! - Я со стоном поднялся на ноги. - Но ты знаешь этого колдуна?!
        - Конечно. Всего хорошего… дятел.
        Он превратился и улетел, растворившись в черном небе быстро и бесшумно, как космический челнок. Я слал ему проклятия вслед, пока он был виден. Потом развернулся и похромал по аллее к догорающим развалинам.
        Глава 8
        РАСПЛАТА ПО ЗАСЛУГАМ
        Оказывается, горел только главный корпус. Полыхал изнутри, как доменная печь. Одинокая печь в темном сыром лесу. Единственными звуками были глухой гул пламени и резкий треск, когда внутри корпуса что-то рушилось. Никого живого поблизости не наблюдалось. Ни железных драконов, ни Васьки на крыльце, ни Ники, ни Валенка с Грегом.
        Я поднялся на широкое крыльцо, прикрывая лицо рукой. Внутри как раз с грохотом посыпались перекрытия. К небу взмыл целый рой искр, из дверного проема пыхнуло жаром. Я шарахнулся обратно на аллею.
        - Эй, вылезайте! Валенок! Грег!
        Ответа не было.
        «Там никого нет, - подумал я. - Или… есть? Пойти, проверить?»
        Я скептически осмотрел пожарище и подумал - нет уж. Попозднее. Когда остынет.
        Вдруг обгорелые перекрытия зашевелились и разлетелись во все стороны. Из углей и пепла возникла неопрятная дымящаяся куча. Выломав на своем пути кусок стены, куча выползла на крыльцо, где превратилась в чумазого, закопченного Валенка.
        - «Ау! Вылезайте!» - передразнил он меня. - А войти внутрь-то побоялся!
        Валенок, хоть и напоминал сейчас огненную стихиаль, [7 - 7 Стихиали - духи стихий природы: огня (саламандры), воды (ундины), воздуха (сильфы), земли (гномы), дерева (дриады). ]так и лучился самодовольством. Большая часть его арсенала куда-то исчезла, одежда превратилась в обгоревшие клочья, зато в свободной руке он тащил когтистую железную лапу.
        - Поставлю на холодильник, маму порадую, - сказал он, любуясь трофеем. - Ты жив, надо же! Как ты уцелел? Где ты вообще шлялся?
        - Да так, прогулялся до пляжа, - небрежно ответил я. - Заодно прикончил железного дракона.
        - Прикончил? - не поверил Валенок. - Честно? Как?!
        - Скажем так - довел до инфаркта.
        - Ну ты крут! - восхитился Валенок. - Замочить железного дракона! В одиночку!
        Он бросился трясти мне руку.
        - Поздравляю! С почином!
        - А сам? На тебя вроде напали двое…
        - Да без проблем! Одного на пляже пришил, другого там. - Валенок махнул железной лапой в сторону пожарища. - Эти электрические парни совсем без мозгов. Нападать на дракона, который плюется кислотой!
        - Что у Грега?
        - Все в порядке. Он кокнул обоих и полетел догонять мастера маскировки.
        - Кого? - не понял я. - А где Ники? Васька?
        - Да вон они все!
        Со стороны аллеи приближалась целая компания: Ники с Васькой на руках и Грег, который тащил за шкирку Германа. Грег смотрелся гораздо бодрее (и чище) нас всех - видимо, потому, что сражался исключительно в воздухе.
        Я кинулся к ним, протягивая руки.
        - Васька!
        Дочка с бессмысленным видом приоткрыла глаза и тут же снова их закрыла. Печать-птица устрашающе пылала у нее на лбу. Необыкновенная печать - трехмерная, многоцветная, с синими разветвленными прожилками, уходящими куда-то глубоко в мозг. Мне вдруг иррационально захотелось отбросить Ваську - показалось, что я держу в руках не дочку, а какое-то существо, только с виду похожее на человека.
        - Не тряси ее, она спит, - сказала Ники.
        - Это не сон, - возразил Грег.
        - Что с ней? - испуганно спросил я.
        - Ничего непоправимого. Надеюсь.
        Он положил руку ей на лоб. Печать вспыхнула. Раздался треск, завоняло паленой кожей.
        Васька даже не поморщилась и вообще не шевельнулась. Грег отнял руку и задумчиво посмотрел на ладонь, на которой вздувался пузырь ожога.
        - Вот это защита! - восхитился Валенок.
        - М-да. Придется поработать, - заключил Грег. - Вероника, отнесешь ее в машину. Пока ничего сделать нельзя, я ей займусь потом. У нас сейчас есть более актуальное дело. Вот оно.
        Он вытолкнул вперед Германа.
        Васькин отчим в помятом и перепачканном сажей костюме зыркал по сторонам диким взглядом, видимо пытаясь понять, от кого тут исходит наибольшая опасность. Морда у него была исцарапана так, словно он упал лицом на ежа. При виде его я снова чуть не слетел с катушек. Валенок поймал меня за куртку.
        - Стой, ты куда?
        - Дайте я его убью!
        - Подожди минутку, - попросил Грег.
        Его спокойный тон мгновенно привел меня в чувство.
        - Сначала надо разобраться с этим человеком…
        Валенок подошел поближе, схватил Германа за подбородок и бесцеремонно заглянул ему в глаза.
        - И в самом деле человек, - проворчал он. - Эх, а я-то на него ставил. Зачем же он, дурила, во все это полез?
        - Как зачем? - снова завелся я. - Ради чего такая тварь будет продавать ребенка, как не ради денег?! Это же бизнес! Если есть спрос - он должен быть удовлетворен, правда, урод? Сколько тебе заплатили за Ваську? Как раз на кабриолет хватило?!
        Герман взглянул на меня с ненавистью, но ничего не ответил, видно решив не тратить время на мелкую сошку, и повернулся к Грегу:
        - Кто вы такие? Вы хоть знаете, на кого наехали?
        - Не знаем, - охотно согласился глава клана. - Но очень хотим выяснить. Ты ведь нам подскажешь?
        - Да вы…
        Грег взял его за макушку и повернул к себе. Герман пискнул и просел под его рукой. Несколько мгновений они смотрели друг другу в глаза. Причем Германа трясло все сильнее, но он не мог даже мигнуть.
        - Пустышка, - огорченно произнес Грег, отпуская жертву. - Он и сам ничего не знал. А колдуна, как я и думал, тут вообще не было. Они ждали его, все было приготовлено, но чародей так и не появился.
        Валенок шумно вздохнул.
        - Все-таки спугнули! Значит, он прилетел сюда, увидел всю эту мясорубку и слинял.
        - Думаю, чародей как-то узнал о нас заранее, - решил Грег. - Но, честно сказать, не представляю, как! Если никто из нас не проболтался - что исключено… Алекс, ты что-то хочешь сказать?
        - Я, я его видел!
        - Колдуна? Где?!
        Я быстро рассказал про Чудова-Юдова на пляже. Грег нахмурился.
        - Не нравится мне эта новость.
        - Думаешь, это он и есть? - спросил Валенок.
        По его голосу было ясно, что Чудов-Юдов в качестве наиболее вероятного противника его абсолютно не воодушевил.
        - Мне кажется, нет, - предположил я. - Он довольно убедительно объяснил свое присутствие.
        - Ни единому слову Чудова-Юдова верить нельзя, - проворчал Валенок.
        - Он или не он, - рассудил Грег, - надо будет его найти. Но боюсь, теперь это непросто. Я знаю его много лет. Он опытный маг, из тех, кто может перемещаться между мирами. То есть практически неуловимый. Алекс, ты вроде сказал, что бросил ему вызов? Удачи, но сейчас давайте все-таки закончим с этим… бизнесменом.
        Пока мы говорили, Герман успел собраться с духом снова начал выделываться.
        - Я вызвал помощь, имейте в виду! Сюда уже едет ОМОН!
        - Нет, я больше не могу! - воскликнул Валенок. - Он совсем не догоняет. Сейчас я его пугну!
        - Главное, не пугни до смерти, - посоветовала Ники.
        - Подожди, еще успеешь наиграться, - вмешался Грег. И неожиданно повернулся ко мне. - А ты что скажешь, Алекс? Как нам с ним поступить?
        - Он хотел убить мою дочку, - произнес я твердо. - Он должен умереть.
        - Вот как? Хорошо. Кто его будет убивать? Ты?
        Я стиснул кулаки, страстно желая, чтобы Герман сдох. Нет - чтобы был наказан по заслугам. Но что-то во мне противилось убийству. Возможно, это был драконий, рефлекторный запрет. Или человеческая совесть.
        Я с надеждой взглянул на Германа. Может, он мне чем-нибудь поможет - хотя бы попытается сам напасть на меня, и я, защищаясь, случайно его прикончу?
        Но Герман стоял неподвижно, только победоносно улыбался, глядя на мои страдания.
        - Нет, - прошептал я. - Не могу.
        - Почему? - спросил Грег.
        - Слабак! - заявил Валенок.
        Я даже спорить с ним не стал. Чувствовал я себя ужасно. Давно уже не ощущал себя полным ничтожеством. А теперь мне казалось, что все было зря. Ишь, переродился, вырос над собой! Закатай губу обратно! Был просто лузером - а стал лузером-драконом. Потрясающий прогресс!
        - Давайте сдадим его ментам, - предложила Ники, глядя на меня с жалостью.
        - Только не ментам! - сказал я умоляюще. - Пожалуйста! Они его отпустят. Еще сами же окажемся во всем виноватыми.
        - Слышал, Грег? Вот он, глас народа, - съехидничал Валенок, облизывая взглядом Васькиного отчима. - А я с ним, между прочим, согласен. Ну? Можно?
        - Так почему? - повторил вопрос Грег, глядя на меня.
        Я промолчал, угрюмо глядя на повеселевшего Германа.
        Если бы он только не был человеком!
        Грег задумчиво уставился в небо. А потом сделал нечто странное. Подошел к Валенку, протянул руку и погладил его по голове.
        Валенок широко улыбнулся, сунул мне лапу железного дракона:
        - Покарауль!
        Он повернулся к Герману и окинул его оценивающим, плотоядным взглядом, под которым отечественный производитель задергался, как под прицелом.
        «Что происходит?» - подумал я, холодея.
        Герман стоял мокрый, как мышь, но все еще хорохорился. Не уверен, что в его положении я держался бы так же. Все-таки я его недооценил. На лбу у него блестели капли пота, но даже голос не дрожал.
        - Ничего вы мне не сделаете! - заявил он, обращаясь к Грегу. - Хотели бы - давно бы уже убили! Давайте обсудим цену вопроса…
        - Я-то давно уже хотел, - перебил его Валенок. - Да только гвозди мешали!
        Глаза Германа, и так расширенные, вдруг почти вылезли на лоб. Он испустил дикий вопль, оттолкнул Грега и кинулся бежать по аллее к воротам.
        Чего это он так испугался? Я оглянулся - и сам каменел. Рядом со мной возвышалось чудовище из моих кошмарных снов. Дракон-демон - только не белый, а черный с зеленым отливом, похожий на ожившую замшелую корягу, с ледяными хищными глазами. Демон распахнул зубастую пасть, раскинул кожистые крылья и быстро пополз вслед за жертвой.
        Герман несся так, будто за ним гналась сама смерть (собственно, так оно и было). Валенок догнал его в конце аллеи, у самых ворот. Черные крылья загородили мне обзор, да я и не очень хотел бы увидеть то, что там происходит. От ворот долетел страшный крик и сразу оборвался, сменившись чавканьем.
        - Грег, останови его! - не выдержал я. - Не надо!
        Неожиданно глава клана толкнул меня к воротам.
        - Иди туда! Ты осудил его на смерть - так иди и смотри, как делают твою работу!
        И я пошел, спотыкаясь на негнущихся ногах. А куда было деваться?
        Когда я добрел до места, все закончилось, и Валенок уже принял человеческое обличье. Но выражение его лица - бледного, в красноватых отсветах пожара - было совершенно нечеловеческим. Как тогда у Моралеса в парке.
        На потрескавшемся асфальте, почерневшем от крови, валялись какие-то ошметки, при виде которых меня чуть не вывернуло.
        - Что ты с ним сделал?! - пролепетал я.
        Валенок с удовольствием осмотрел кровавое месиво.
        - Убил его. И съел, - он облизнулся. - Хочешь - присоединяйся.
        Я с ужасом отвернулся. И вдруг почувствовал это. Место убийства буквально вибрировало от концентрации силы! Всем существом я ощутил, как чистейшая жизненная энергия покидает растерзанную белковую оболочку и медленно рассеивается в пространстве. Утекает сквозь пальцы, пропадает впустую! Меня охватила жгучая досада. Почему бездействует Валенок? Как он может стоять и смотреть, как сила уходит в никуда? Это противоестественно, это просто нелепо!
        И я сделал самую естественную, разумную вещь на свете. Я подошел к убитому - точнее, самому крупному его фрагменту, - опустился на колени и обнял его, как лучшего друга. Пачкаясь в горячей крови, прижал к себе и закрыл глаза, впитывая в себя саму суть его жизни. Такого наслаждения я не чувствовал никогда в жизни…
        Но тут мне на плечо опустилась тяжелая рука.
        - Не смей! - раздался голос Грега.
        - Не мешай! - огрызнулся я неожиданно злобно.
        Пальцы сжались.
        - Нет. Прекрати!
        Я попытался стряхнуть руку и воскликнул обиженно и яростно:
        - Но разве ты сам не чувствуешь…
        - Чувствую. Нельзя.
        - Но Валенок!
        - А ему - можно.
        От изумления я как-то сразу остыл и пришел в себя. Как это - «можно»? Можно - что?!
        - Валенок, заканчивай, - приказал Грег.
        Валенок бросил на него злобный взгляд и сделал движение, весьма напоминающее выпад… Но Грег повел рукой в воздухе, сжал пальцы - и зигзагообразная татуировка на лице Валенка вспыхнула россыпью огненных точек. Валенок со стоном схватился за голову. Но лицо у него стало такое, словно он только что проснулся.
        - И приберись за собой, - добавил глава клана. - Алекс, отойди, сейчас тут будет неприятно.
        Мы повернулись и пошли к главному корпусу. Позади раздалось шипение, в спину ударил порыв ветра с едким кислотным запахом.
        - Грег, - попросил я, - объясни мне одну вещь. Ники мне однажды сказала, ты всегда убиваешь змеев-людоедов - верно?
        - Верно.
        - Тогда почему ты не убил Валенка?!
        - Кто тебе сказал, что не убил? - усмехнулся Грег.
        Я в растерянности обернулся. Валенок, в человеческом обличье, удалялся в сторону ворот. Никаких останков в аллее уже не было, только дымок курился над растрескавшимся асфальтом.
        - Зачем ты убиваешь змеев? - спросила Ники. - Какое тебе дело до людей, Грег? Ты ведь сам говорил, что судьба жертвы тебя не интересует?
        - Я сказал, что в первую очередь меня интересует личность колдуна, - возразил Грег. - И это правда. Потому что я видел, как таким путем погиб целый мир. Змеи считают людей просто пищей. Но это не так - слышишь, Вероника? Они все потенциальные куколки, а значит, они все - драконы. Мы должны защищать их.
        Свечение догорающего пожара осталось за деревьями. Ворота заржавели, но Валенок, недолго думая, снес их пинком, и мы спокойно вышли наружу. Прямо за ними поперек дороги был брошен «Крайслер» с настежь распахнутыми дверями. Ники, хихикая, рассказала мне, что Герман пытался под шумок сбежать, а Грег догнал его на Выборгской трассе и заставил вернуться обратно. Я на миг испугался, что Валенок сожрал ключи от машины вместе с Германом, но оказалось, что Грег предусмотрительно забрал их себе.
        В машине нас ждал сюрприз - Ленка. Она лежала на заднем сиденье в глубокой отключке. Грег мельком осмотрел ее и сказал, что ее не усыпили магией, а банально дали по голове, что подтверждал фингал на пол-лица. Теперь я понял, почему у Германа была исцарапана морда, и стал думать о бывшей чуть лучше, чем раньше.
        Мы устроили рядом с Ленкой Ваську и принялись обсуждать, кто поедет, а кто полетит, когда образовался еще один сюрприз - куда более неприятный. Из-за леса раздался звук моторов, а вскоре среди деревьев замигали синие огоньки.
        Герман-то не блефовал. Он в самом деле успел вызвать ментов.
        - Только этих не хватало! - простонал я.
        - Все по законам жанра, - заявил Валенок. Он уже пришел в себя и был весел и бодр, как никогда. Про убийство он, кажется, напрочь забыл. - Преступники наказаны, справедливое возмездие торжествует. Теперь самое время появиться доблестным копам.
        Я угрюмо смотрел на выруливающие из-за поворота милицейские машины. Родные менты тоже любят приезжать, когда все закончено. Чтобы, не дай бог, не перетрудиться. После чего они хватают тех, кто подвернется под руку, и закрывают дело.
        - Ну все, - горестно воскликнул я. - Это конец!
        - Да почему же конец? - спросил Грег. - Статью за убийство дракона вроде еще не ввели…
        Я безнадежно махнул рукой. Как можно в его возрасте быть таким наивным? Герман исчез, зато вот он я - рядом с его машиной, весь вымазанный в его крови. Что еще нужно доказывать? Даже если я прямо сейчас улечу, меня легко опознают по отпечаткам пальцев, по следам, по показаниям Ленкиной соседки… И никого не интересует, что Герман украл и продал мою дочь, собираясь обречь ее на существование хуже смерти. Конечно, как дракон я для них недостижим, но мое существование как человека - закончено. Разве что я незаконно эмигрирую в другую страну и буду надеяться, что на меня не подадут в международный розыск.
        Милицейская машина подъехала к воротам, вторая остановилась в отдалении.
        - Та-а-ак, - протянул мент в бронике, вылезая наружу и буравя нас по очереди подозрительным взглядом. - Кто звонил? Что тут…
        Я покосился на Валенка. Может, он заодно сожрет и этого мента? Я возражать не стану. А может, даже помогу…
        И тут Грег сунул руку за пазуху и вытащил какое-то удостоверение.
        Мент заглянул в корочки и изменился в лице.
        - Ложный вызов, - объяснил Грег.
        Страж порядка вытянулся и козырнул.
        - Вы свободны, - сказал Грег таким тоном, что мы с Валенком тоже невольно встали по стойке «смирно».
        Когда менты убрались восвояси, я опомнился, бесцеремонно сунул нос в корочки и взвыл в ужасе.
        - Собственная служба безопасности МВД! Грег - ты мент?! Не-е-ет!!!
        Черный лорд задумчиво посмотрел на удостоверение и убрал его в карман.
        - Ну, это очень удобная ксива. И не называй меня ментом. Нам, ментам, это не нравится.
        ЭПИЛОГ
        Мы с Васькой гуляем по пляжу в парке Трехсотлетия Петербурга. Над заливом вьются чайки. Одни с резкими криками бросаются прямо к воде - ловят рыбу. Другие ведут битву с воронами над помойным бачком у входа в парк. Васька смотрит на чаек… Мне не очень нравится ее взгляд. Напряженный, слегка испуганный. Теперь она смотрит так на всех птиц.
        Грег снял с нее печать - как смог. Потом он признался, что не встречал ничего подобного. Оказывается, печать пробыла на Васькином лбу почти две недели. Кто-то спрятал ее под такой мощной иллюзией, что даже я, дракон, не смог ее увидеть. И все это время печать работала, понемногу изменяя дочкину человеческую сущность на что-то иное - надеюсь, уже не узнаю, на что. Если бы я догадался раньше! Сны и глюки, летающая по воздуху синяя скобка - все это было не просто так. Остается только выяснить, кто поставил печать. Я дал себе клятву найти его. Когда-нибудь. У меня есть время. А еще у меня есть абсолютная память. Я же дракон.
        На разрушение печати Грег потратил четыре дня, после чего немедленно ушел в спячку. Но напоследок предупредил:
        - Печать снята, но я не знаю, что успело измениться за эти две недели. Твоя дочка уже не та, что раньше. Жди сюрпризов.
        Надо сказать, одного сюрприза я уже дождался.
        - Васька, стой тут и смотри!
        Я превратился, взлетел над заливом, описал плавный круг, распугивая чаек, приземлился и, оставаясь в драконьем облике, спросил:
        - Васька, кто я?
        Дочка смотрела прямо на меня без всякого страха.
        - Папа!
        Если остальные сюрпризы будут такими же - я не возражаю!
        КНИГА 3 - СТАЛЬНОЙ ЛОРД
        Если добро всегда побеждает зло, то победитель, по определению, добр. Любимое изречение Стального лорда
        Глава 1
        РАЗВЕДКА БОЕМ
        Темно-синее небо постепенно светлеет. Звезды перед рассветом сверкают неестественно ярко. Здесь, наверху, все ясное, чистое, определенное. Даже холод другой - не промозглый, а сухой и бодрящий. Земля же погружена в мутный сумрак, полный размытых очертаний и ложных образов. Мерещится, будто летим над облаками. Снижаемся, и картина меняется: на миг отчетливо вижу в тучах бесчисленные шпили на башнях средневекового города. Город превращается в еловый лес, однако и башни со шпилями мне не почудились. Черные остроконечные ели, березы, похожие на призрачные кости, башенки и флюгеры, спутниковые тарелки, вышка мобильной связи…
        Одновременно уходим в пике, словно ныряем вниз с невидимого обрыва. Синий свет небесных сфер гаснет. Черный клан поглощает угрожающая темнота придонного пространства, из которой может появиться что угодно.
        Превратившись, я с удовольствием потянулся, вдыхая загородный воздух. Резкий кисловатый запах опавшей листвы мешался с горьковатым запахом дыма от костра. Откуда-то издалека повеяло ароматом кофе с корицей.
        - Эх! - Валенок потянулся. - Кофейку бы я сейчас хлопнул! Но придется обойтись небольшой разминкой. Давай, Леха, показывай, где тут дом твоего колдуна!
        - Там, за углом, - сказал я. - И не моего, а… Погоди, я не понял, что ты имел в виду под разминкой?
        Валенок ухмыльнулся и что-то поправил в рукаве.
        По совету Грега мы спустились на землю пораньше, за квартал от дома Анхеля - на случай, если сработает антидраконья защита. Лучше уж прийти пешком, чем внезапно превратиться в воздухе и рухнуть на дом, как это в июне случилось со мной. Анхель незваных гостей не любил. Его гнездо в пригороде Петербурга выглядело то как уютный, гостеприимный домик-пряник, то как заброшенные развалины, охраняемые ядовитой тварью. На всякий случай мы приготовились ко всему.
        Мы - это Черный клан. Вообще-то нас четверо. Есть еще Ники, но сегодня Грег ее с собой почему-то не взял. Грег - наш лорд. В человеческом облике он обладает сдержанными манерами и приятной, неброской внешностью спецслужбиста. В драконьем же больше всего напоминает кусок зимнего ночного неба, решивший зажить собственной жизнью. Валенок, его правая рука, наоборот, обычно выглядит как плотоядный динозавр, вынырнувший из самого грязного радиоактивного болота. В человеческом обличье он во всех смыслах такой же упырь. Хотя иногда мне и кажется, что он хитрее, чем делает вид. И я - Алекс. Я в клане всего несколько месяцев, да и драконом стал недавно. Из-за этого Грег с Валенком откровенно не считают меня за полноценную боевую единицу, что мне порой весьма обидно.
        Впрочем, сегодня нам предстояло дело исключительно мирное. Ведь мы шли к Анхелю - знаменитому травнику, целителю, чародею и, самое главное - золотому дракону. Который к тому же помог мне недавно найти дочку, похищенную неизвестными злоумышленниками. Но было бы наивным, глядя на Валенка, предполагать, что он собирается принести колдуну благодарности. Все ровно наоборот. Его-то Валенок и объявил, без всяких оснований, заказчиком жертвоприношения. Я, естественно, возмутился столь нелепому предположению.
        А Грег, выйдя из спячки, сказал: «Сходим и проверим».
        - Пойдем с парадного входа, - произнес Грег. - Валенок, никаких выходок! Я имею в виду, никаких выходок без моего приказа.
        - Твое дело приказывать, мое - выполнять, - зевая, отозвался Валенок. - Но не поздновато ли? Уж недели две прошло. Цирк уехал, клоуны разбежались. Шевелиться надо было сразу, по горячим следам.
        Грег пожал плечами:
        - Все, что можно было сделать сразу, я сразу и сделал. Теперь две недели или два часа - без разницы. Очень важно уметь правильно расставлять приоритеты. Поэтому я и начал с самого главного.
        - Чего? - хмыкнул Валенок.
        - Выспался, - невозмутимо сказал Грег.
        Я едва удержался от смешка.
        - И то верно, куда спешить? Чего метаться? - ехидно подхватил Валенок. - Если мы сами же перемочили всех свидетелей! Всех, кто мог указать на заказчика! Вот скажи, Грег, зачем мы пришили стальных драконов? Я только потом сообразил - надо же было оставить парочку для допроса!
        - Кондотьеров допрашивать бесполезно. Профессиональная этика - умрут под пытками, а заказчика не назовут. За это их и ценят… - Грег секунду подумал и добавил: - К тому же попытался бы ты взять стального дракона живым. Они вообще предпочитают в плен не попадать и сами пленных без заказа не берут…
        - Ну а Германа-то зачем убили? - спросил я. - Неужели в этом была острая необходимость?
        Надо сказать, попрек этот был совершенно несправедливым, потому что громче всех требовал смерти Германа именно я, а сожрал его Валенок.
        - В данных условиях я не видел никакой необходимости оставлять этого человека в живых, - спокойно сказал Грег. - Он заслуживал смерти… а кроме того, он ничего не знал. Впрочем, если настаиваешь, побеседовать с ним и сейчас не поздно.
        - Так он же того… умер! Ах да. Ники и ее потусторонние родственнички…
        - Вот именно. Если хочешь, поспрашивай свою бывшую - вдруг она что-то знает… Однако не уверен, что стоит терять на нее время. Герман даже заказчика своего не знал.
        - Либо ему потерли память, - буркнул Валенок и покосился на меня. - Как, возможно, кое-кому…
        - Это нам и предстоит выяснить. И многое другое.
        - Если колдун не слинял, - добавил Валенок. - Я бы на его месте так и сделал.
        - Ну и при чем тут Анхель? - спросил я. - Против него нет вообще никаких улик. Почему вы вообще считаете, что он причастен к этому делу?
        - Ну вот мы и идем, - Валенок провел пальцем поперек горла, - за разъяснениями!
        Грег вообще не потрудился мне ответить. Меня это задело, и я принялся защищать травника:
        - Анхель помог мне найти Ваську!
        - Для отвода глаз, - возражал Валенок.
        - Анхель - врач!
        - Три раза «ха-ха»! Знаем мы таких врачей! Сами такие!
        - Анхель - золотой дракон! - привел я главный аргумент.
        Валенок заржал.
        - Это он сам тебе сказал? Когда разводил тебя на деньги?
        Я уже несколько раз и довольно подробно описал ребятам, как побывал у травника. Умолчал только, что он переманивал меня к себе в ученики. Это было наше с ним личное дело. Тем более я все равно отказался.
        - Любопытно, на самом деле, - задумчиво произнес Грег, словно и не слышав наш спор. - Я не ожидал встретить в этом мире золотого дракона.
        - Ты его пока и не встретил, - напомнил Валенок. - Это Леха с ним общался. Может, колдун наврал тебе, что он дракон, э?
        - Ну, то, что он дракон, причем старый и искусный в колдовстве, я понял с самого начала, - продолжал Грег. - Его владение - типичное зачарованное гнездо, существующее в нескольких мирах одновременно. От личного общения он уклоняется виртуозно. Что он золотой - такие подозрения тоже мелькали… В сущности, Алекс прав. Едва ли такой дракон, как Анхель, стал бы участвовать в таком грязном деле, как жертвоприношение. Но есть несколько нюансов, которые портят общую картину…
        - Ага, - поддакнул Валенок. - Если он в самом деле золотой - как он мог затравить своей сороконожкой того старика-травника? Опять же, мента на вьюнке повесил…
        - А мне Анхель сказал, что не может убивать, - возразил я. - Он тогда потеряет дар целительства.
        - Ну да, сам не может, а чужими руками - вполне! С тебя годовую зарплату содрал за амулет. Целитель, тьфу!
        «А еще Анхель ненавидит Грега и про Валенка сказал, что таких, как он, надо душить в колыбели», - подумал я, внезапно усомнившись.
        Неужели Анхель в самом деле злодей? Мудрый, спокойный, приветливый старый доктор из пряничного домика с синими витражами…
        - Все это как раз вполне вписывается, - сказал Грег. - И его своеобразная врачебная мораль, и пунктик на гармонии мироздания - все это более чем типично… И даже разрушение твоей печати, Алекс. Когда я понял, что он в самом деле разрушил ее толькодля того, чтобы тебя вылечить, я и подумал впервые, что он может оказаться золотым. А что касается ограничений, которые накладывает целительство… Тут тот самый случай, когда цель оправдывает средства. Золотой дракон может и убить - но только во имя высшей цели.
        - Лицемерие какое-то!
        - Ничего подобного. Если цель окажется ложной, последствия такого убийства будут для золотого дракона самыми неприятными. Иные его действия могут выглядеть крайне некрасиво, но надо смотреть, к чему они ведут. Например, то, что он потребовал с тебя денег за амулет… Это вовсе не жадность. Скорее всего, он прекрасно знал, что таких денег у тебя нет, и хотел чего-то другого…
        Я промолчал. Интересно, Грег прочитал мысли или угадал?
        - Кстати, куда ты дел амулет? - вкрадчиво спросил Валенок.
        - Выкинул, - я вспомнил и содрогнулся. - Он начал разлагаться прямо у меня в руках.
        - Нормально, - кивнул Грег. - Самоуничтожение. Врачебная привычка прибирать за собой или стремление обрубить хвосты?
        - Тебя амулет смущает?
        - Не очень. Есть еще кое-что. - Грег покосился на меня. - Драганка.
        В памяти тут же возник образ синеглазой девчонки, своенравной спутницы Анхеля, которая могла быть и заботливой, и вредной, причем одновременно…
        - А что с ней не так? - насторожился я.
        - Что она делает рядом с Анхелем?
        - Ну как что? Ученица…
        - Алекс, она взрослый боевой дракон. Я видел ее в деле. Ее ученичество закончилось лет триста назад…
        - Сколько-сколько?!
        Валенок захохотал.
        - Ну, значит, не ученица, - сердито ответил я. - Просто в одном клане с Анхелем. Как я, Грег и ты, Валенок…
        - Двоечник! Золотые драконы не создают кланов!
        - А синие - тем более, - подтвердил Грег. - Синие - одиночки из одиночек. Серебряные драконы хотя бы друзей заводят, - на удобном расстоянии, конечно. Золотые с удовольствием учат, лечат, делятся опытом… Но у синих никакого окружения не бывает. Они терпят рядом с собой только восторженных поклонников. И то только пока не проголодаются. Типичный синий дракон - независимый, наглый, самовлюбленный эгоист, живущий на своей территории и пребывающий в состоянии непрерывного восхищения собой.
        - В общем, та еще стервозина, - резюмировал Валенок.
        Я с усмешкой кивнул. Психологический портрет Драганки вышел очень точный.
        - Вопрос: что держит вместе синего и золотого драконов?
        - Безграничная преданная любовь? - предположил Валенок, подмигнув мне.
        - Ничего подобного!
        - Другие версии? - спросил Грег. - Почему взрослый синий дракон ютится в чужом гнезде, выполняет все приказы хозяина и не смеет возражать даже в мелочах? Хотел бы я знать, на каком крючке он ее держит!
        - Почему же непременно «на крючке»? - возразил я.
        Впрочем, неуверенно. Слова Грега заставили меня задуматься.
        - Запомни одну вещь, Алекс. Если ты выяснишь, что именно держит Драганку возле Анхеля, очень многое станет ясным.
        - Почему я?
        - Как почему? - притворно изумился Валенок. - Она же положила на тебя глаз!
        - На меня?!
        - Алекс, это место? - произнес Грег.
        Мы замолчали, свернули за угол и остановились. Перед нами поднимался высокий забор, полускрытый колючими кустами барбариса. Из-за забора выглядывала красная остроконечная крыша дома и желтеющие верхушки яблонь.
        На этом сходство с обиталищем Анхеля заканчивалось.
        - Ничего не понимаю! - растерянно сказал я. - Поселок тот, улица та, а дом не тот. Вообще непохож!
        - Ты адресок-то не перепутал? - съязвил Валенок.
        - Сам как думаешь? Может, нам отводят глаза?
        - А ты посмотри сам, - предложил Грег.
        Мысленно обозвав себя болваном, я окинул дом драконьим взглядом. Ни малейших иллюзий не обнаружил. Ни драконов, ни антидраконьей защиты.
        Дача как дача.
        Валенок, судя по всему, тоже просканировал местность и наверняка заметил отсутствие блокирующих заклинаний. Брови его сошлись над переносицей.
        - Во замаскировался, - буркнул он. - Даже как-то стремно заходить внутрь.
        - Я не вижу маскировки, - возразил я. - По-моему, его тут просто нет.
        - Я тоже не вижу, - сказал Грег.
        - Значит, маскировка удалась!
        Валенок продолжал сканировать взглядом двор. Я понимал, что он чувствует. Приходишь ломать дверь, а она распахнута настежь… Тут кто угодно насторожится.
        - Может, это особенно искусная иллюзия? - предположил я.
        Грег покачал головой и сказал Валенку:
        - Обойди-ка эту иллюзию кругом, заберись в дом с обратной стороны и пошарь там. Может, найдешь какие-нибудь следы.
        Валенок с сомнением обозрел колючие кусты, но послушно удалился в указанном направлении.
        - А мы с тобой, как и планировали, постучимся с парадного хода, - сказал Грег. - Заодно отвлечем внимание от нашего диверсанта.
        Возле калитки меня снова охватило дежавю. Мостик через канаву, высокая калитка, даже собачья будка внутри - все было в точности таким же, как у Анхеля. Да и могучая тетка, открывшая нам дверь, показалась мне знакомой. Правда, в прошлый раз я наблюдал ее, скажем так, в другом ракурсе.
        Пока я заглядывал ей за спину и сверлил взглядом двор, пытаясь вспомнить какие-нибудь стопроцентно узнаваемые детали, Грег очень обходительно, как он умел разговаривать с пожилыми тетками, принялся расспрашивать ее о проживающем тут знаменитом травнике.
        - Травник? - искренне изумилась тетка. - Так он давно умер!
        - Точно? Вы уверены?
        - А как же! Мы тут уже двадцать лет живем - вроде обратно не возвращался…
        - Вы хозяина позовите, может, он лучше знает…
        - Я и есть хозяйка! А вы кто такие, молодые люди?
        - Извините за беспокойство, - раскланялся Грег.
        Когда мы уходили, тетка стояла у калитки и провожала нас подозрительным взглядом, как будто запоминая все наши характерные приметы.
        - Что скажешь? - спросил Грег, когда мы свернули за угол.
        - Черт знает что такое! Дом непохож! Тетка вроде служанка Анхеля, но почему она говорит, что он давно умер?
        - Ну подождем, что нам скажет Валенок, - сказал Грег рассеянно. - Когда переезжаешь впопыхах, непременно что-нибудь да забудешь…
        - А вот и я!
        Валенок лихо, как паркурщик, перескочил через забор и кусты. В свободной руке он тащил за шкирку черную кошку. Кошка шипела, но благоразумно не пыталась вырываться.
        - Кому свидетеля? - Валенок торжественно вручил кошку Грегу. - Крадусь через огород, смотрю - сидит на яблоне, уши прижала…
        - В самом деле - у Анхеля была черная кошка! - вспомнил я. - Точнее, две: Чернушка и Пеструшка. Пеструшка лечила, Чернушка распознавала нечисть…
        Валенок приосанился.
        - И зачем она мне? - спросил Грег, скептически оглядывая кошку.
        - Ну… Можно в памяти порыться!
        - Памяти в человеческом смысле у нее нет, - сказал Грег, держа кошку перед собой на вытянутой руке и поворачивая из стороны в сторону. - И вообще, это не кошка, а кот.
        - Ну вот, - огорчился Валенок. - Зря ловил! Он, зараза, не хотел с дерева слезать, вон - руку мне расцарапал…
        - Любопытно, - проговорил Грег, свободной рукой почесывая кота между ушей. - Котик чего-то очень сильно боится… И не тебя, Валенок… Полезли-ка внутрь. Покажешь место, где ты его поймал.
        Когда мы оказались в запущенном палисаднике позади дома, среди яблонь и раскидистых кустов смородины и крыжовника, кот принялся вырываться как бешеный.
        - Вот это дерево, - сказал Валенок.
        Грег аккуратно поставил кота на землю. Тот взвился по стволу и мгновенно оказался на самых тонких ветках.
        - То, чего он боится, - на земле, - сделал вывод Грег. - Валенок, ищем. Только будь так добр - смотри под ноги…
        - Ха! У меня такие ботинки - на мину наступишь, ничего не будет!
        - Угу, ногу оторвет, а ботинок - как новенький… Алекс, а ты постой-ка лучше рядом с яблоней.
        - Спасибо, что не посоветовал на нее залезть!
        Грег с Валенком разбрелись в разные стороны. Я следил за ними, мысли метались в голове. Анхель скрылся, ну дела… И почему боится кот? Чует нечисть? Я перебирал варианты, на душе становилось все тревожнее, а взгляд тем временем скользил по кустам… Пока не зацепился за небольшое изящное деревце.
        Оно росло ровно по центру небольшой круглой лужайки, едва заметное среди жухлой крапивы и сорных трав. Другие деревья в саду уже пожелтели, а на этом листва был яркой и нежной, как в июне. Сам не зная зачем, я подошел к нему, протянул руку и прикоснулся к кроне.
        В тот же миг меня словно овеяло душистым ветром, напоенным запахом цветов. Видение мелькнуло и пропало: разноцветные витражи, медные переплеты и флюгеры, плющ на стенах… Тот самый дом, про который Драганка с нежностью сказала: «Он один такой».
        - Грег! - крикнул я. - Смотри, что я нашел! Помнишь фотку? Это же Вход!
        Грег и Валенок развернулись ко мне и застыли.
        - Стой где стоишь! - рявкнул Валенок. - Не шевелись!
        Я бы и так замер, без всяких напоминаний. Прямо из пустоты посреди лужайки, двигаясь с наводящим жуть изяществом, появилась Стоножка.
        На сад вдруг пала тень, словно солнце зашло за тяжелую грозовую тучу. Мгновение - и вокруг нас - мрачные, пасмурные сумерки. Яблони и кусты угрожающе заскрипели, затрепетали, как под порывом ветра, и стремительно разрослись во все стороны. Дом же, наоборот, побелел, раскрошился, осыпался, будто растаял. Не успел я моргнуть, он превратился в развалины, а участок - в непролазные джунгли.
        - Интересно, - услышал я голос Грега. - Неужели ловушка?
        - Бегите, несчастные! - раздался дрожащий старческий вопль.
        В дверях разрушенного дома появился бледный призрак убитого - настоящего - травника, под чьим обликом проживал в нашем мире Анхель. На лице и в голосе - заразительная паника. Только мертвецов не хватало! А тут еще вспомнилось такое, от чего стало совсем нехорошо. Здесь-то, возле развалин, антидраконьи чары по-прежнему работали. Значит, нам было даже не превратиться!
        - Где она? - заорал Валенок, озираясь.
        В палой листве громко зашуршало. Стоножка появилась совсем рядом со мной. Собственно, нас разделяло только деревце. Я застыл как парализованный. Пожелай она убить меня - ничто бы не успело ей помешать. Однако она наметила себе другую цель.
        - Что вы стоите?! - вопил призрак. - Убегайте!
        Грега перемена реальности, кажется, нисколько не обеспокоила. Он стоял в расслабленной позе и смотрел на Стоножку, которая направлялась прямиком в его сторону. Я видел ее серую спину - вот она остановилась и, громко шипя, свилась буквой «s».
        - Вы что, не понимаете - существо смертельно ядовито! - верещал травник. - Нейротоксины… Остановка сердца…
        - Я в курсе, - бросил Грег.
        Валенок невежливо рявкнул:
        - Дед, не путайся под ногами!
        Их спокойные голоса подействовали на меня отрезвляюще. Когда я осознал, что непосредственно мне Стоножка не угрожает, то страх сменился жадным любопытством. Что Валенок и Грег могут сделать со Стоножкой, причем голыми руками?
        Через миг я увидел - что именно.
        Стоножка прыгнула на Грега, словно распрямилась пружина. Грег отбил ее кулаком, и насекомое отлетело в крапиву. И тут же атаковало снова.
        - Яд! - охнул призрак. - У многоножек на сегментах тоже яд! К ней нельзя прикасаться!
        У меня замерло сердце. Неужели сейчас Грег рухнет замертво? Но тот даже движений не замедлил. Он еще раз ударом отбросил Стоножку. Скорость у обоих была невероятная. Твари эти удары явно не наносили никакого ущерба. Грегу вроде тоже…
        Не успел я додумать мысль до конца, как в руках у Черного лорда оказался пистолет. Я и не подозревал, что он у него имеется. Запущенный сад наполнился грохотом выстрелов и сизым вонючим дымом. Стоножка металась в крапиве так быстро, что я не понимал, попал в нее Грег хоть раз или нет. Стрелял он много, раз десять. Потом опустил пистолет. Стало тихо.
        Я перевел дух. Дым медленно развеивался.
        - Грег, - услышал я голос Валенка. - Ты только глянь на это диво!
        Я поглядел туда, куда он показывал. В дверном проеме разрушенного дома лежало на полу нечто металлическое, напоминающее то ли шлем, то ли маску. Когда я понял, что это, по спине пробежали мурашки.
        Голова стального дракона!
        - Ха, - сказал Валенок, подходя к крыльцу. - Старый знакомый! Грег, да это же тот боец, которого я прикончил на берегу! Ну и что бы это значило?
        - По меньшей мере одно, - пробормотал Грег, склоняясь над находкой. - Ты был прав - Анхель причастен к этому делу.
        - Либо кто-то хочет, чтобы мы так считали, - добавил я, нервно высматривая в траве мертвую Стоножку. Если, конечно, выстрелы Грега не разорвали ее на куски…
        - Эй, дед, - начал Валенок, поворачиваясь в поисках призрака травника. - Не хочешь нам поведать…
        Внезапно из палой листвы, совершенно не там, где ожидалось, плавно поднялась плоская серая голова. Живая и невредимая Стоножка зашипела как кобра, распахнула широкую, от уха до уха, пасть и бросилась на Валенка.
        «У нее зубы!» - успел подумать я.
        Так она все-таки не насекомое?
        А кто?!
        Зато Валенок не стал тратить время на размышления. Прежде чем Грег успел снова выхватить пистолет, байкер-убийца развернулся и резко выбросил руку вперед. Из рукава выскочил короткий сдвоенный ствол.
        Вот теперь я понял, что такое настоящий грохот! Из стволов вырвалось пламя. Руку Валенка (толщиной с ногу среднего человека) подбросило вверх отдачей. На расстоянии метров пяти перед Валенком огнем смело буквально все. Там, где была Стоножка, не осталось ничего, кроме догорающих веток.
        Валенок опустил обрез и что-то с довольной мордой сказал Грегу. Я не услышал, потому что, похоже, в самом деле теперь оглох. В пороховом дыму, среди тлеющих кустов, Черный лорд с верным вассалом смотрелись апокалиптически.
        «Сходим поговорить! Вежливо, с парадного хода! Валенок, подготовься!»
        Да уж, нечего сказать - подготовился!
        В ушах звенело. Я зажал уши ладонями, отпустил - звуки вернулись, но словно через слой ваты.
        - Так ты ее поймать собирался, что ли? - долетел далекий бас Валенка. - Ну тогда извини…
        Я хотел их окликнуть, но вдруг они сами одновременно повернулись в мою сторону, уставившись на что-то с совершенно одинаковым выражением. Я проследил за их взглядами и опять увидел проклятую Стоножку. Похоже, она была бессмертной. Тварь вынырнула из угольков и пепла и, быстро извиваясь, поползла - теперь ко мне!
        - Стой, зараза! - заорал Валенок, всем корпусом разворачиваясь к ней (и направляя в мою сторону свою кошмарную пушку). - Леха, держи ее!
        - Сам держи!
        В тот же миг тварь прыгнула на меня. Я рефлекторно отбил ее рукой, потерял равновесие и рухнул навзничь в заросли крапивы. Стоножка упала в траву рядом с деревцем миндаля, снова свилась, готовясь к прыжку… и вдруг сгинула.
        Деревце увяло прямо на глазах. Почернело, листья осыпались.
        В тот же миг небо посветлело, словно рассеялась грозовая туча. Мы снова оказались в обычном саду за дачным домом. Я, охнув, поднялся на ноги. Правую руку жгло как огнем. Валенок с Грегом подбежали к дереву, но тут ловить было уже нечего. Стоножки и след простыл. Исчезли развалины, а вместе с ними и голова стального дракона.
        - Все, - сказал Грег, огорченно глядя на скрюченный почерневший ствол. - Выход заблокирован с той стороны.
        - До колдуна дошло, что мы ему не по зубам! - самодовольно отозвался Валенок.
        Грег спрятал пистолет под куртку.
        - Кто же знал! Но могло и получиться. Чуть-чуть больше везения…
        - Эх, почти прорвались!
        - Я никакого прорыва не планировал. Только разведка…
        - Боем!
        - Вот боем как раз не очень хотелось…
        - Но не без пользы, согласись! - заявил Валенок, бросив на меня победный взгляд. - Колдун-то не просто свалил, а еще и попытался нас убить! И железная башка на крыльце… Все, он попал! Мы ему это так не оставим! Эй, Леха! Ты меня слушаешь?
        Я с кривой улыбкой показал ему правую руку.
        - Вот это меня сейчас больше занимает! Эта тварь… я сбил ее в прыжке и, кажется, немного содрал кожу…
        - Ну и что?
        - Печет, как огнем! Грег, что делать? Ты тоже ударил ее голой рукой…
        Глава клана молча поднял кисть руки, словно экзотической перчаткой, покрытую светящимся узором из переплетенных мечей и растений. Мечи не горели, а зеленые плети смыкались вокруг красных пятен, похожих на ожоги. Пятна уменьшались прямо на глазах.
        «Точно! - запоздало сообразил я. - У нас же у всех защитные печати. В том числе и от ядов. Кстати, и у меня тоже!»
        Теперь, когда стало ясно, что для нас Стоножка не так опасна, как для людей, мне стало стыдно за свой иррациональный ужас перед тварью. «В следующий раз, - пообещал я себе, стискивая кулаки, - я уж не спасую!»
        От кончиков пальцев вверх под кожей неожиданно пробежала волна горячих, колючих мурашек. Отследить ее я не успел - в этот момент затрещала оконная рама, и из окна высунулась хозяйка дома. Увидев нашу колоритную компанию - особенно хорош был Валенок с обрезом, - она истошно завопила.
        - Ах, какой голосок! - восхитился Валенок. - А теперь на бис!
        Тетка спряталась, с лязгом захлопнула раму. Приглушенные вопли теперь неслись из дома.
        - Может, пойдем отсюда? - предложил я. - Сейчас ментов вызовет… Ах да, мы же сами…
        - Пойдем, - согласился Грег. - Тут больше ловить нечего. Думаю, Анхель свернул свою деятельность в этом мире, затер следы и перебрался куда-то подальше.
        Я поглядел на черные останки деревца.
        - И куда именно?
        Валенок пожал плечами:
        - Кто ж знает? Будем искать, ловить и… Леха! Это еще что?!
        - Где?
        Я резко обернулся, но не увидел за спиной ничего подозрительного.
        - Да вот же!
        Валенок тыкал пальцем прямо в меня. Я проследил за его взглядом и обалдел. По всей внешней стороне обеих рук, выше и ниже локтей, прямо сквозь куртку торчали короткие, загнутые темно-красные шипы.
        - Ну-ка дай посмотреть!
        Я резко отшатнулся, не зная, что делать и как реагировать на такие новости. Валенок отдернул руку и разразился руганью. Кажется, я зацепил его шипами. Вспыхнули печати, на миг превратившие лицо Валенка в морду демона…
        - Блин!
        Я попятился, держа руки на отлете, словно пытаясь убежать от них.
        - Не шевелись!
        Подошел Грег и обхватил мои предплечья. Я замер, увидев, как костяные шипы впились ему в ладони. Кисти разом окутало зеленоватое свечение.
        - Печати? - спросил я севшим голосом. - Я что, ядовитый?!
        Грег кивнул с отстраненным видом. На моих глазах красные шипы начали уменьшаться, словно погружаясь обратно в тело. Когда они совсем исчезли, Грег опустил руки и принялся неторопливо растирать ладони.
        У меня остались только дырки в куртке.
        - Что за фигня? - спросил я нервно. - Что это было?
        Глава 2
        ЖЕЛТЫЙ БОЕВОЙ
        Когда мы вышли на улицу, Грег отвел Валенка в сторону и некоторое время что-то тихо ему говорил. Кажется, они обсуждали дальнейшие действия. «Попытаемся спровоцировать…» - донеслось до меня. Я насторожил уши. Валенок бросил на меня насмешливый взгляд, хмыкнул и повернулся ко мне спиной. Так! Опять начинается!
        - А я? - спросил я мрачно, заранее обидевшись. - Мне что делать?
        - С чем, с шипами? - отозвался Валенок. - Ну отрастил - и радуйся.
        - Сам понимаешь, что я не про шипы! Что дальше будем делать с Анхелем?
        - Ждать, - ответил Грег.
        - Чего ждать?! Пока мимо не проплывет труп врага?
        - Пока не придет время действовать.
        - Но разве сейчас не то самое время, чтобы бросить все силы на его поиски? Теперь, когда мы убедились, что он как-то связан со стальными драконами…
        Я с надеждой посмотрел на Валенка.
        - Ну, если ты даже ждать не умеешь, тогда вообще не понимаю, какой с тебя толк! - хамски заявил он.
        Я разозлился.
        - Да, я не умею ждать, особенно когда не вижу в этом никакой необходимости!
        - Ну так потренируйся.
        Я перевел взгляд на Грега.
        - Я уже сказал, что ты можешь сделать, - ответил он. - Опроси свидетелей.
        - Кого, Ленку, что ли? Толку-то! Она все равно ничего не может знать! Вы просто опять хотите меня убрать!
        Грег пожал плечами, отчего я обиделся еще сильнее.
        Потом они улетели, а я направился домой, злой и недовольный итогами похода, совершено не понимая, чем мне заняться дальше. Ждать! Вот уж чего я терпеть не мог. По мне, так либо действовать, либо забить и заняться другими делами. Я всегда считал, что именно так и правильно поступать. И не представлял себе, как «тренироваться» в ожидании. Потому пошел просто тренироваться.
        Шаги отдавались эхом в огромном пустом пространстве. В принципе, свет мне был не нужен, но по привычке я протянул руку и нащупал выключатель. Мигая, вспыхнул свет. Высоко под потолком холодно загудели галогенные лампы. В тренировочном зале Красного клана, как всегда, пахло опасной химией и чуть-чуть - дымом. Хотя все, что могло тут гореть, давно уже было выжжено дотла.
        Ждать, надо же…
        Загадка стальной головы на крыльце у Анхеля тоже не давала мне покоя. Откуда она взялась? Кто ее туда принес и зачем?
        А еще меня беспокоили мои собственные превращения. Не то чтобы я был против ядовитых шипов. Но я вовсе не планировал их отращивать! Думая о них, я чувствовал злость, под которой явно пряталась растерянность.
        Я-то надеялся, что взял превращение под контроль! А тут - опять началось?
        В голову лезли давние поучения Лорда в Маске. «Ты ничего не решаешь. Превращение - это нечто такое, что с тобой происходит. Сам ты не можешь на него влиять. Не сопротивляйся. Хочешь ты, не хочешь - оно совершится…»
        Я стиснул зубы. Бесит! Опять я - игрушка в руках внешних сил!
        Все, что я хотел, - контролировать реальность. Или хотя бы себя. Но я и в этом был не волен…
        «Но ведь другие могут! - накручивал я себя, прохаживаясь по залу. - Грег может, и Лорд в Маске, и Анхель… Почему? Потому что они старше, опытнее… Потому что они сильнее!»
        Что это значит - быть сильным?
        Именно для этого я и хожу сюда, в зал, разве не так? Поднимаю свой личный уровень, наращиваю знания и умения. За полгода я многому научился. Но все равно в присутствии Грега и Валенка чувствую себя неумехой. Удастся ли мне когда-нибудь переплюнуть их? Сколько сотен лет на это понадобится?
        И чем мне в истории со Стоножкой помогли все эти драконьи боевые техники? Лучше бы Валенок тупо научил меня стрелять из пистолета!
        Я прицелился пальцем в темноту дверного проема, прищурил глаз и громко сказал:
        - Бах!
        - Убит, - раздался из темноты скрипучий голос.
        Я нахмурился и ничего не ответил, только по тыльной стороне рук пробежала знакомая уже жгучая щекотка. Из проема на свет явилась долговязая фигура.
        - Пардон. Я не знал, что тут кто-то занимается. Я потом вернусь, как закончишь… свое вот это, - вошедший прицелился в меня указательным пальцем.
        От его шутовского жеста меня почему-то холодом окатило. Словно он в самом деле направил на меня ствол.
        - Да я так, дурью маюсь… Я сегодня не в настроении заниматься, - буркнул я. - Могу и уйти. Проходи.
        - Я лучше в уголке посижу, - скромничал гость. - Не хочу мешать.
        - Давай. У меня сегодня нет настроения.
        - Да у меня как-то тоже пока нет…
        Незваный гость устроился на краю «тренерского» стола с явным намерением не двигаться с места, пока я не уйду. Кажется, он хотел заниматься при свидетелях не больше, чем я.
        Я уставился на него в упор. Худой, долговязый, ржаво-рыжий парень помладше меня, с детской розовой кожей, наглыми глазами и кривой улыбкой.
        Рыжий…
        - Ты что, из Желтого клана? - спросил я с удивлением.
        - А что, незаметно?
        Вот уж кого я не ожидал встретить в тренировочном зале, так это желтого дракона! Грег уже приучил меня относиться к ним с презрением, как к самым слабым и бестолковым представителям драконьего племени.
        Я сделал паузу - думал, рыжий парень представится. Но тот молчал. У него оказалась неприятная манера смотреть в упор немигающим взглядом. В сочетании с полным отсутствием выражения на лице - несколько нервировало.
        - Вот, услышал про этот зал и решил заглянуть, - сообщил он, отводя от меня взгляд и осматриваясь. - Хотел на живых боевых драконов посмотреть.
        Я усмехнулся:
        - Ну да, на мертвых боевых смотреть не так интересно. Собираешь материал?
        Рыжий взглянул с недоумением:
        - Чего, какой еще материал? А! Ты думаешь - раз желтый дракон, так либо из газеты, либо с телевидения?
        И засмеялся очень противным смехом. Я решил на него не реагировать.
        - Нет, я для себя, - сказал он. - Лично.
        - Интересуешься боевыми искусствами?
        - Типа того. Покажешь что-нибудь? Какие-нибудь ваши фирменные приемчики, и все такое?
        - Не, приятель, - помотал я головой. - Сегодня тебе не повезло. Я не превращаюсь.
        - Почему?
        - Аскеза, - соврал я. - Для развития самодисциплины. До особого распоряжения главы клана. Так что никаких боевых техник…
        - А какая разница? Ты что, надевая личину низшего, перестаешь быть драконом?
        - Рассуждать легко… - начал я с некоторым раздражением.
        Но рыжий перебил меня:
        - Во, смотри.
        Он вытянул перед собой костистую руку, что-то пробормотал… В воздухе раздался сухой треск. Потом словно стекло лопнуло - и в руке рыжего возникло нечто вроде серебристой рапиры. Через миг я понял - это сиял, трещал, мерцал и вибрировал электрический разряд.
        Рыжий медленно поднял руку на уровень глаз. Небольшая молния, извиваясь, начала удлиняться, пока почти не уткнулась мне в переносицу. По коже волной разлилась холодная щекотка. Отчетливо запахло озоном. Потом во лбу вспыхнул огонь, зрение на миг пропало, а когда вернулось - молния исчезла.
        - О как, - озадаченно проговорил рыжий, рассматривая свои пальцы и словно дивясь, что они не сгорели. - У тебя печать сработала!
        - А ты как думал! Ничего такая искра, - похвалил я. - Джедайский меч!
        - Такой «джедайский меч» можно сделать из чего угодно. Любая энергия, любая стихия, что хочешь… Папа всегда говорил: любой предмет может послужить оружием, было бы желание. А можно и вообще не пользоваться материей…
        - Что-то я не пойму, о чем ты?
        - Ну это, типа, мысль материальна! Это тебе скажет любой, кто работает с информацией, - с энтузиазмом произнес парень. - Информация - великое дело! Она тоже оружие…
        - Но для информации нужен носитель, - заметил я, слегка заскучав. Ясно - желтый дракон сел на любимого конька и не скоро с него слезет.
        - Носитель? Да все что угодно!
        Рыжий остановил взгляд на бутылке с водой, которая стояла на столе, открутил крышку и неожиданно выплеснул часть воды мне под ноги.
        - Вот тебе - вода. Годится и передавать, и стирать информацию. И прекрасно ее хранит.
        - А через огонь? - спросил я, отступая от лужи.
        - Можно и через огонь… только как бы не сгореть в процессе, ха-ха!
        Рыжий пристально посмотрел на лампу дневного света в дальнем углу зала. Она мигнула и погасла. Впрочем, она и так еле мигала весь вечер.
        - Настоящим мастерам носитель вообще не нужен, - добавил он. - Слово само по себе носитель. Оно равно действию.
        У меня вдруг закралось подозрение, что рыжий просто чего-то начитался и морочит мне голову.
        - Притормози. Слово и действие - разные вещи. Как они могут быть одним и тем же?
        - Ну смотри: ты говоришь «извиняюсь» - и тем самым извиняешься! Это навскидку… Или вот, заклинание! Маг говорит врагу: «Сдохни!»
        Он снова ткнул в меня пальцем. Я непроизвольно попытался закрыться. Рыжий радостно заржал.
        - И враг умрет?
        - Смотря кто скажет. Если я или ты - вряд ли… Разве что от смеха…
        Теперь, когда рыжий стоял совсем близко, он казался еще моложе. Я заметил, что он весь в веснушках. Говоря или жестикулируя, рыжий смотрел на меня совершенно неподвижно и, кажется, даже почти не мигал. Сперва я подумал, что он делает это нарочно, чтобы смутить собеседника. Но потом решил, что это у него просто такая бедная мимика. Как у ящерицы.
        - Это что, боевые техники Желтого клана?
        - Еще чего! - обиделся рыжий. - Это мои личные боевые техники. Мне просто… ну нравится это дело, - сказал он с вызовом. - Смотрю, учусь. Там-сям что-то подцеплю…
        - Занятный ты тип! - ответил я вполне искренне. - Вот бы не подумал, что в Желтом клане есть боевые драконы! Я думал, вы только трепаться…
        - Ха! «Добрым словом и пистолетом можно добиться гораздо большего, чем просто добрым словом!»
        - Аль Капоне?
        Мы обменялись понимающими усмешками.
        Рыжий шагнул ко мне и протянул костлявую ладонь:
        - Орка.
        - Горан, - после секундного колебания представился я.
        Почему-то я не постеснялся, как всегда, назваться драконьим именем. Наоборот, в тот момент это показалось естественным.
        - Ну давай что-нибудь попробуем, раз уж сюда пришли, - сказал он. - Чтобы времени не терять.
        - Надо уметь ждать, - ответил я автоматически.
        - Фигня! Надо действовать. Ожидание - для неудачников!
        - Думаешь?
        - Абсолютно! - Орка задумчиво посмотрел на меня взглядом рыжей ящерицы. - Ну бывает, не можешь атаковать. Не готов, враг сильнее… Не знаешь, где он… Тогда, чтоб использовать паузу с пользой, можно обшарить пространство в поисках нужной информации.
        - Каким образом? - хмыкнул я.
        - Да любым! Я ж тебе говорю, следы везде, надо их просто вытащить и правильно считать. Можно искать по природным носителям. Можно еще проще - по личным вещам…
        - Проще?!
        Я сразу вспомнил, как Анхель искал Ваську, используя ее распашонку.
        - Конечно. Нужен навык, но в целом ничего особенного… Если нарочно не прячут следы, конечно. Могу показать тебе хоть сейчас, как это делается. У тебя есть кто-нибудь, кого надо найти?
        Я нахмурился. Найти-то мне надо было. Но никаких личных вещей Анхеля у меня не имелось. Конечно, можно еще раз наведаться в его дом. Но вовсе не факт, что это именно его вещи и его дом. А если дом будет правильный, то не факт, что меня оттуда выпустят… Эх, знал бы раньше, хоть печенек бы в кармане унес…
        - Нет, ничего такого. К сожалению. А еще какие методы поиска бывают?
        Орка выглядел несколько разочарованным.
        - Гмм… в принципе, нужно-то немного. Любой след, любая ниточка, ведущая от того, кого ищешь, - на каком угодно носителе. Вплоть до электронного письма… О, чуть не забыл! Самый эффективный способ поиска. - Орка втянул воздух и облизнулся. - На кровь.
        - Кровь? Да ее раздобыть еще сложнее, чем вещи…
        - А ты подумай, вспомни. Пара капель… Старое пятнышко на одежде… Мелкая царапина, заусеница…
        Я задумчиво посмотрел на свои ладони… И тут вспомнил. Валенок, ободравший ладонь о мои шипы!
        Ну-ка, сейчас проверим, на что в самом деле способен рыжий!
        Я закатал рукав, выпустил шипы и предложил:
        - Ищи!
        Рыжий сосредоточился, посерьезнел лицом. Взгляд стал совсем неподвижным и расфокусированным. Костлявая рука в конопушках поднялась, пошарила в воздухе и, дергаясь, как лоза, зависла над шипами. Я ощутил некий импульс - видимо, поисковый, - после чего произошло нечто мной не запланированное. Моя рука в ответ на импульс полыхнула жаром, налилась тяжестью, сложилась в кулак и сама по себе заехала Орке в лицо.
        Это был прекрасный удар, точный и молниеносный - в другое время я бы им гордился. Орка не успел его блокировать, отлетел шага на три и упал навзничь. Я взвыл и свободной рукой схватился за лоб - показалось, что меня ударили током. На миг голые, испещренные пятнами стены от пола до потолка ослепительно вспыхнули загадочными письменами. Мигнул - горящие письмена пропали… Через мгновение ко мне вернулось зрение и способность соображать. Печать на лбу болела так, будто по ней врезали молотком. Рука с шипами тоже ныла.
        Но я совсем забыл о своих ощущениях, когда увидел Орку. Он корчился на полу и хрипел, вцепившись в горло скрюченными пальцами. Лицо рыжего посинело от удушья. «Э, да он сейчас копыта откинет! - ужаснулся я. - От моего яда! И что мне теперь делать?!» Но нет, - похоже, у Орки тоже были свои печати. Он неожиданно перестал хрипеть, закашлялся, открыл глаза, глубоко вздохнул и сел, осторожно выравнивая дыхание.
        - Ну ни хрена себе! - просипел он. - Ну ты меня подставил!
        Особого возмущения в его голосе я не услышал - скорее уважение.
        - Я не собирался тебя бить!
        - Да не парься. Я же понимаю, что это не ты бил… Пожалуй, я сегодня больше не буду никого искать. Ну тебя на фиг с твоими родичами! Предупредил бы хоть… шутник! Я думал, тебе для дела надо кого найти, помочь хотел, а ты по приколу…
        - А как ты определил, что мы ищем моего родича?
        - Так драконья кровь, - сказал он, как о чем-то очевидном. - Я в первый момент не просек, что объект - из вашего клана! Могло и вообще убить. Черт…
        - Вот что бывает, если лезть куда не следует без подготовки! - ответил я менторским тоном, помогая ему подняться.
        - Я б назвал это - разведка боем, - ухмыльнулся он.
        - Ну да, наш любимый способ!
        - Да, давно я так не веселился!
        - Это уж точно…
        Расстались мы с желтым драконом вполне дружески. Я ушел домой довольный. Несмотря ни на что: ни на обожженную руку, ни на гудящую голову, - вечер удался.
        Глава 3
        БЕСПОЛЕЗНЫЙ СВИДЕТЕЛЬ
        - Лешка, привет! - окликнула меня бывшая в вестибюле НИИ.
        - Привет. - Я подошел к ней, поцеловал в подставленную щеку. - Давно тебя видно не было. Чего не звонила?
        - Так я в больнице лежала, - обиделась она. - Мог бы и поинтересоваться моим здоровьем, между прочим!
        - Блин, точно… Ну извини.
        Честно говоря, в последнее время мне было не до Ленки. Мало драконьих дел - на работе тоже творился непрерывный аврал. Народ вернулся из отпусков, генеральный раздобыл жирный оборонный заказ, и, как всегда осенью, все завертелось в три раза быстрее, чем летом. А рекомендацию Грега устроить бывшей допрос я всерьез не воспринял.
        Ленка, оказывается, только что вышла из больницы, где провалялась пару недель с сотрясением мозга - крепко ее напоследок приложил Герман. Пока она лечилась, Васька жила у бабушек, и мы с дочкой виделись очень часто, почти каждый день. Я успел так привыкнуть к этому, что даже начал задумываться - а стоит ли возвращать ее Ленке? Не лучше ли, не безопаснее ли держать дочку при себе?
        Но как? А работать когда? Ладно, решил я, в конце концов, кошка - тоже хищник. Пусть защищает своего котенка. А мы подстрахуем. Тем более теперь, когда Васькина безопасность стала нашим общим клановым делом, а не «моими семейными проблемами». Между прочим, это очень успокаивало. Сняв печать-птицу, Грег что-то сделал с Васькой - мне он толком так и не объяснил, что именно. Но пообещал, что теперь к ней никто из драконов-чародеев даже близко не подойдет, если ему жизнь дорога. А чтобы Ваську снова не украли какие-нибудь наемники, он поставил ей кучу невидимых маячков. Я-то думал, он замкнет их на меня, но он замкнул их на нас всех - на себя, Валенка, и даже на Ники. Ники была польщена, несмотря на свое человеконенавистничество. Неплохой психологический прием.
        - Ну так что, как жизнь? Как себя чувствуешь, голова не болит?
        Ленка тут же перестала дуться и принялась в подробностях рассказывать мне о пребывании в больнице и о том «многом», что она там передумала и перестрадала. Я смотрел на нее, думая, что бывшая все-таки значительно изменилась к лучшему. Похоже, действительно сделала выводы. Ни тебе высокомерия, ни этих жалких попыток мной помыкать - опять только позитив и полное согласие по всем вопросам…
        Кстати, о вопросах! Я вспомнил наш разговор по пути к дому Анхеля. Ладно уж, раз сама подвернулась…
        Хотя наверняка ее уже допрашивали менты, которые в таких делах поопытнее меня. Так… Значит, я должен спросить ее о том, что менты не могли знать по определению.
        - Лен, слушай, - перебил я ее, - можно задать тебе один вопрос?
        - Конечно, Лешенька, - ответила она подозрительно ласковым голоском. - Тебе - сколько угодно!
        Я был так сосредоточен на своей задаче, что не обратил на это мурлыканье внимания. А зря.
        - Это насчет твоего покойного… Ну, Германа, - начал я издалека. - Прости, если причиняю тебе боль…
        Я понятия не имел, насколько она по нему скорбит. Как-никак он был ее мужем, а мы его убили. Ну она-то об этом не знала - ей потом сообщили из каких-то милицейских верхов, что Герман погиб в ходе спецоперации по спасению Васьки из лап торговцев органами. Что в общих чертах соответствовало правде. То, что главным торговцем органами был как раз Герман, Ленке было знать необязательно.
        - Герка? - повторила Ленка, и лицо у нее аж вспыхнуло. - Не хочу ничего знать про эту сволочь! Слышать о нем не желаю! Василису хотел бандитам продать, гадюка! Даже не думай об этой твари! Герка - это вчерашний день! Одного хочу - забыть как страшный сон и начать с чистого листа…
        - Погоди ты, - перебил я ее, не дослушав про чистый лист. - Скажи только вот что… Когда вы жили вместе, особенно в последнее время, не замечала ли ты чего-нибудь странного?
        - Как это?
        - Ну… каких-то признаков, что готовится нечто нехорошее… Что-нибудь необычное, непонятное?
        Ленка вдруг шмыгнула носом. Я с изумлением увидел, что у нее на глазах выступили слезы.
        - Я так и знала! - Ее губы задрожали. - Так я и знала, что ты меня подозреваешь!
        - В чем?!
        - Что мы были с Геркой заодно!!!
        - Да ты что? - опешил я. - И на уме не было! Быстро успокойся!
        Ленка только хуже разрыдалась. Пришлось обнимать ее, гладить по головке и утешать. Бывшая вяло отпихивала меня и голосила:
        - Ты всегда думал обо мне только гадости! Ты считал меня меркантильной сукой! Я знаю, знаю! Ты меня всегда презирал!
        - Ну что ты несешь?! - Я умолк, сообразив, что в ее нынешнем состоянии все сказанное обратится против меня.
        - Помню, как ты на нашу новую машину смотрел! Будто Герка за нее родину продал! А Герка был просто псих! Он еще весной начал с ума сходить… Я думала, у него в бизнесе проблемы, терпела, ждала, что пройдет… А он все хуже и хуже… Дверь железную поставил, квартиру на охрану, телохранителя себе завести хотел, только очень дорого оказалось… К осени он в реальную паранойю впал… Совсем чокнулся. Он и Ваську-то увез в помрачении ума - я ж видела…
        - Как это?
        - А как иначе-то? Выглянул среди ночи в окно, побелел и как заорет: «Это они!»
        Я насторожился. О, как интересно…
        - Вытащил Ваську из кровати, даже одевать не стал, и к двери. Я ему: «Куда ребенка потащил?!» А он: «Если я ее не отвезу, они меня самого потащат!» Да как даст в глаз!
        - Кто - «они»? Он не говорил?
        - Я как бы в обмороке была, забыла спросить, - язвительно ответила Ленка.
        - А что Герман увидел в окне?
        - Понятия не имею! Никого там не было, пустой двор, два часа ночи…
        Черт! Как правильно спросить? Я чувствовал - «горячо»!
        - Леночка, подумай очень хорошо! Может, что-то было на улице странное? Чего там быть не должно? Во дворе… На деревьях… - Я вспомнил о Драганке. - В небе?
        Ленка наморщила лоб.
        - Туча была, - сказала она.
        - Туча?
        - Ты сам спросил - «чего не должно быть»! Огромная, грозовая, прямо над домом. Я еще тогда подумала - вот сейчас как польет, а в прогнозе писали «ясно», халтурщики…
        Я хмуро смотрел на нее. Значит, туча…
        - Слава богу, что это закончилось! - Ленка содрогнулась всем телом. - Ты даже не представляешь, в каком аду я по твоей милости жила последние полгода…
        - Почему это по моей?
        - Да потому, что, если бы со мной был не Герка, а ТЫ, этого всего бы не случилось!
        - Это уж точно, - ляпнул я, ошеломленный ее логическими выводами.
        - Вот видишь! Если бы ты меня не бросил…
        - Я?!
        - Но знаешь… - Ленка подступила ко мне, заглядывая снизу заплаканными глазами. - Я многое пережила, передумала… И готова тебя простить!
        «Вот черт, влип! - понял я в ужасе. - Блин, что делать-то?»
        - Я так ошибалась насчет тебя, - ворковала Ленка. - Ты оказался настоящим мужчиной… Лешенька, мне так жаль, что мы расстались…
        Я с трудом изобразил на лице идиотскую ухмылку. Ленка оживилась, сочтя ее за поощрение. Трепыхая ресницами, она тихо спросила:
        - Может, попробуем еще раз?
        И интимным жестом взяла меня за руку. Точнее, за запястье.
        В тот же миг я буквально отшвырнул ее от себя. Бывшая отлетела и не упала только потому, что ударилась спиной о стенку.
        Несколько секунд мы смотрели друг на друга, тяжело дыша. Ленка бледнела на глазах.
        - Ты чего? - прошептала она.
        Я чуть не попытался объяснить, что, возможно, спас ей жизнь, потому что у Ленки не было печатей, защищающих от драконьего яда. Но с моих губ сорвалось нечто совсем другое:
        - Отойди от меня, человеческая самка!
        Ленка недоверчиво взглянула на меня, и ее губы задрожали от обиды.
        - Ну почему все мужики такие уроды?! - крикнула она плаксивым голосом, оттолкнулась от стенки и быстро устремилась прочь по коридору. Я проводил ее мрачным взглядом.
        О чем я подумал за миг до того, как она взяла меня за руку? «Опять замутить с Ленкой? Да ну нафиг, вот еще!» Как бы не так. Совсем иначе: «Что? С человеком?!Фу!»
        Одна мысль об этом вызывала у меня оторопь.
        «Вот оно, превращение», - холодея, осознал я.
        Грег был прав. Драконом не становятся за один миг. Превращение идет непрерывно, постоянно, незаметно для меня самого. Но однажды наступит такой момент, как этот, и я внезапно пойму, как далеко ушел с тех времен, когда был куколкой.
        Я покосился на левое предплечье.
        Как она сказала? Урод? Ну, в общем, так и есть…
        Вернувшись после работы домой, я собрался было позвонить Грегу, но потом передумал. Ничего конкретного я все равно у Ленки не выяснил. А что Германа запугивали загадочные «они»… Так несложно догадаться, кто это. Я сам, честно говоря, при встрече с «ними» слегка понервничал. Вот только непонятно, при чем тут туча - если это, конечно, та туча, о которой я подумал…
        Поэтому я позвонил Валенку и пересказал разговор с бывшей ему, а дальше пусть сам решает, стоит ли информация того, чтобы передавать ее Черному лорду. Заодно, ради прикола, рассказал ему и про «человеческую самку».
        Валенок хмыкнул в трубку:
        - Главное, не сожри ее случайно…
        И вдруг, не меняя тона, спросил:
        - Кстати, кого ты пытался навести на мое гнездо?
        Хотя голос Валенка звучал все так же дружелюбно, мне стало как-то неуютно.
        - Я никого не пытался…
        - Тут у меня недавно сработала защита гнезда.
        - Да я даже не знаю, где твое гнездо! И знать не хочу!
        - А тебе и необязательно знать, - ласково сказал Валенок. - Это как в море: пара капель крови, и акула почует их за километры… Ну, кто это был?
        «Поиск на кровь», - щелкнуло у меня в мозгу.
        - Ах, это? Извини, мой прокол. Случайно получилось. Мы вообще другим занимались. Орка расхвастался, какой он, типа, мастер работы с информацией, аж досада разобрала, и я решил его проверить. Вспомнил, что ты об меня руку ободрал, и предложил ему…
        - Орка?
        - Один парень… Один дракон. Из Желтого клана. Пацан, похоже, недавно превратился, ищет приключений - ну ты помнишь, как я…
        В трубке издевательски хмыкнули:
        - Желтый клан? М-да-а! Ну ты, Леха, и друзей себе находишь!
        - Да он нормальный. Ты бы его видел! Он бы тебя заинтересовал.
        - Чем?
        - Он, похоже, боевой!
        - Желтый боевой?!
        Трубка совершенно неприлично заржала. Я слегка обиделся и принялся рассказывать про молнию из пальца, поиск по природным носителям и информационные войны.
        - Фигня! Человечество уже изобрело способ передавать информацию на расстояние. Мобильник называется!
        - Да что с тобой говорить! У тебя один метод поиска: увидел - сожрал!
        - Хе-хе… Это «желтый боевой» предложил тебе устроить поиск на кровь?
        - Нет, я сам. Он просто офигел, когда понял, кого нашел.
        - Ну еще бы, - проворчал Валенок. - Интересно, на кого он рассчитывал…
        - Я же говорю, случайно…
        - Может, и случайно… Контакты он тебе оставил?
        - Ну телефонами обменялись. Мы тут собирались еще разок встретиться, потренироваться вместе…
        - Ага, - протянул Валенок. - Да ну, тренировка. И не поговорить толком. Лучше пригласи его пивка попить. В наше любимое место. И я, может быть, подвалю.
        - Ну хорошо, как-нибудь на днях…
        - Завтра.
        - Вообще-то так не договариваются. Что за ультиматумы? А если у него дела?
        - Леха, поверь мне, он придет.
        - Погоди, в «наше любимое» - это же не то, о котором я подумал?! Да ноги моей там…
        - До завтра!
        Я нажал на «отбой», причем попал не с первого раза. Почему-то слегка трясло. Я кинул телефон на стол, встал, прошелся по комнате, чувствуя, что внутри нарастает злость. Что я еще, оправдываться должен перед этим толстомордым?! Пусть сам следит за своим гнездом, я тут при чем?!
        В итоге я решил плюнуть на Валенка, Орке позвонить как-нибудь потом, возможно завтра, забить на все эти драконьи заморочки и шпионские игры и пошел заниматься своими делами. Включил комп, вскипятил чайник, смастерил себе бутерброд. Сел за комп, вставил наушники и принялся прокручивать плей-лист, подбирая музыку под настроение. Почему-то хотелось именно того, что я всегда так не любил, - хотя бы один вечер пожить обычной, банальной человеческой жизнью. Как я ни пытался заткнуть внутренние уши, но внутренний голос все равно упорно подсказывал, что мне недолго осталось ею наслаждаться.
        Я рассеянно просматривал почту, пока не зацепился взглядом за одно письмо. Сперва чуть не стер его автоматически, приняв за спам. Потом сообразил - это старое письмо от меня - Лигейе. Отправлено еще в июне… А, ну да, я благодарил ее за спасение. Не получил ответа и забыл. Я посмотрел на дату. Однако, три месяца прошло. Похоже, письмо так и не нашло адресата. Серебряная дракониха давным-давно улетела вместе с замком из нашего мира. Но если верить Ленке, в конце августа она была еще здесь…
        «Что там говорил Орка? - подумалось вдруг. - Хотя бы электронное письмо… Ну-ка попробуем!»
        - Лигейя! Ты где? - воззвал я, глядя на письмо. - Ау!
        Даже самому смешно стало. Я сосредоточился, выпрямил спину и постарался представить невидимую нить - от письма к адресату. Старался я долго, пока в глазах не помутнело, а плоскость экрана не начала расплываться и проваливаться внутрь себя, превращаясь в нечто вроде неевклидова пространства, полного прозрачных фиолетовых нитей, расходящихся во все стороны. Толку с этих нитей не было никакого, только глаза устали. Я оторвал взгляд от экрана, зажмурился и принялся растирать веки.
        За окном шелестело и плескало. Я взглянул поверх экрана - начинался дождь. Монотонный шорох быстро нарастал. Стена звука становилась все более плотной…
        Я сидел, глядя на бегущие по стеклу капли, подсвеченные уличным фонарем.
        Вода - универсальный носитель… На воду можно записать все что угодно…
        Кстати, неплохая идея! Я представил картину: некто, проходя мимо дома врага, капнет на порог немного воды, и на нее запишется информация обо всех, кто пройдет мимо! М-да… и как потом ее считывать?
        Или я как-то не так это представляю?
        «Что там гадать? - оборвал я себя. - Надо пробовать!»
        Недолго думая, я забрался на стол и открыл форточку. В лицо ударил грохот, окатила волна сырого холода. Я высунул в окно руку. Потоки воды в несколько мгновений чуть синяки мне не набили. Ого, какой дождище разгулялся!
        Хоть я высовывался из форточки всего несколько секунд, но со стола слез спереди весь мокрый. И на подоконник натекло, и на клавиатуру попало. Даже на мониторе блестели каким-то образом долетевшие капли.
        Я обозлился. Блин, ничего не получается ни так, ни этак! Протер стол и комп и лег спать, сердитый и недовольный собой. Перед закрытыми глазами до самого момента засыпания вращались фиолетовые нити.
        Ночью мне снились разнообразные сны. Видел рыжего Орку. Самодовольно скалясь, он выплеснул на меня воду из бутылки. Я не отступил, как в зале, а наоборот, протянул обе руки навстречу брызгам. Потом облизнул мокрое лицо горячим языком. Обнаружил, что успел превратиться в дракона. Отметил, как удобно облизываться, когда язык длиной метр. И снова уснул - как дракон.
        А ведь сон дракона - вовсе не то, что подразумевают под сном куколки… Он напоминает странствие по мирам, из одной параллельной вселенной в другую. Только в чужие сны мне пока попадать не приходилось.
        И фиолетовых нитей я больше не видел. Но кажется… сам стал одной из них.
        Да, нитей больше не было, и никаких других образов тоже. Но я чувствовал присутствие. Слышал голоса, знакомые и нет. Ловил отзвуки мыслей и эмоций - приятных, а чаще не очень. Вот только не видел лиц. Да и не хотел бы, пожалуй.
        Понимал - если я их увижу, то увидят и меня.
        А это бывает опасно.
        Снаружи водопадом грохотал дождь. Водяные нити, информационные потоки. Мириады капель сползали по стеклу, складываясь в бесчисленные послания, не имеющие ко мне никакого отношения. Я зажмурился, интуитивно понимая: от такого объема информации мозг просто лопнет и сгорит, как та лампочка в зале. Если я хочу работать с этим носителем, надо отбрасывать все лишнее и смотреть только свое. Один адресат, один вопрос.
        - Лигейя! - позвал я, крепко жмурясь.
        А потом открыл глаза.
        По стеклу проползла капля, оставляя за собой извилистый след. В какой-то момент я понял, что понимаю его смысл. В тот же миг стекло просто исчезло.
        Преграда пропала. Информационный поток захлестнул меня.
        Не ночь и не день. Нет здесь ни низа, ни верха, нет земли и звезд. Только небо, полное туч. Грандиозные и хаотические построения из пара, ветра и света. В которых фантазия может увидеть что угодно. Например, воздушный замок.
        Иногда это в самом деле воздушный замок. Изменчивый, как туман, вечный, как небо, опасный, как тайфун. Абсолютно неуязвимый, защищенный от любой опасности извне… Нет защиты только от того, от чего ее нет по определению.
        В сущности, нехорошо подслушивать чужие разговоры. Но когда я об этом подумал, то уже не мог оторваться…
        - Милая…
        - Ты?!
        - Как дела? Давно не виделись.
        - Давно?! Это уж точно! Лет триста - или все пятьсот?!
        - Я скучал…
        - Не лги! Ты даже не дал о себе знать… за все эти годы… Ни разу! до июня, пока…
        - Птичка моя, а как? Ты обитаешь в великолепном летающем замке, а я живу в сыром лесу, шарахаюсь по буеракам… У меня ведь даже Интернета нет…
        - А с чего ты мне тогда пишешь?
        - Неважно. У нас тут вообще ничего нет. Эх, птичка… Ты даже не представляешь, как скверно и одиноко мне живется. С каждым днем ситуация все безнадежнее. Моя жизнь - война всех против всех. Иногда мне кажется, только я один на своих крыльях удерживаю мир от окончательного хаоса… Если бы не я, тут начался бы конец света, последняя битва, Армагеддон…
        - Да он уже давно идет, при твоем активном участии! Взгляни правде в глаза - ты его и развязал!
        - И ты как всегда права! Только благодаря моим усилиям хаос пока удается направлять в нужную сторону. Но, птичка моя, как же это тяжело! Тебе я могу пожаловаться, ведь ты всегда меня понимала и поддерживала… Я окружен ненавистью, завистью, злобой… Ни на мгновение не расслабиться - съедят свои же соратники, не говоря уж о врагах! Причем в буквальном смысле!
        - Мне какое дело!
        Женский голос холоден. Но, против воли говорящей, в нем звучит тоскливая нотка. И эта нотка вполне заметна и понятна обоим собеседникам.
        - Ты всегда так жил. Тебе это нравится!
        Небольшая пауза.
        - Да, это правда, - с обезоруживающей откровенностью отвечает собеседник. - Я же неспроста говорю - ты всегда так хорошо понимала меня, ты одна…
        - Верно, я тебя неплохо знаю. Поэтому не надо мне льстить! Лучше скажи прямо, чего тебе от меня надо?
        Негромкий смех. Вроде обычный - но от него мороз по коже. И я вдруг понимаю, почему. Слова не важны, имеет значение только тон, а он всегда одинаковый. И когда смеется, и когда говорит нежные слова, и когда отдает приказ: «Убейте их всех»…
        - Как поживает наш замок?
        - Наш?!
        - Конечно. Не забывай, кто его тебе построил.
        - Ты его построил себе! Хотя врал, что мне…
        - Нам, птичка, нам…
        - Нет, себе! Ты создавал себе оружие - моими руками! Я этого не видела и не понимала… когда поняла, было уже слишком поздно. А ты хитрый… уже тогда строил планы… Смотрел на пятьсот лет вперед! Когда говорил: я забочусь о твоей безопасности, давай поставим еще кольцо молний… - Наигранное ехидство обрывается сдавленным рыданием. - А я верила каждому твоему слову!
        - Но я в самом деле о тебе заботился! Согласись, что благодаря замку ты сейчас в полной безопасности…
        - Нет, не в безопасности! Я боюсь! Если хочешь знать, чего именно - его, собственного замка! Боюсь того, что он сможет устроить, если я хоть на миг потеряю над ним контроль…
        - Хм, да. Это серьезно. Обращайся там с ним поаккуратнее. Он мне скоро понадобится.
        - Убирайся, - отчаянный и беспомощный шепот. - Это мой замок! Ты его не получишь!
        - Птичка моя, я не хочу опять тебя обижать. Пойми меня правильно - это не просьба.
        Рыдание - уже нескрываемое.
        - Ты чудовище! Ты никого не любишь. У тебя нет ни сердца. Ни совести. Ни морали. Ничего! Только зубы! И теперь ты точишь их на мой замок! Что ты затеваешь, кого хочешь погубить на этот раз? Зачем тебе он?!
        С той стороны смех.
        - Скоро увидимся, птичка. Мы ведь так давно об этом мечтали…
        Сероглазая девушка захлопывает ноутбук, роняет голову на руки и плачет.
        Гром, гроза, ливень.
        Замок плачет вместе с ней. На землю рушатся потоки воды. В этом замке даже горе может быть опасно для окружающих.
        Проснулся я под утро от ощущения чрезвычайного дискомфорта во всем теле. С досадой обнаружил, что сплю за столом, мордой на клавиатуре. Форточка была открыта настежь, снаружи завывал ветер и по-прежнему хлестал дождь. Стол был залит водой, даже волосы у меня были мокрые.
        Ругаясь и охая от боли в одеревеневших конечностях, я включил свет и поставил чайник. За окном было еще совсем темно, но в далеких окнах уже горели огни - народ вставал на работу. Осенью рассветает поздно.
        Снаружи творился натуральный потоп. Проезжая часть превратилась в широкий ручей. Машины ехали по оси в воде. Тротуар был завален мокрыми обломанными ветками. Я заглянул в Интернет - точно, «наводнение в Питере - сильнейшее за последние десять лет!».
        Интересно совпало… Может, потому мне и приснился замок Лигейи? Что первично, а что вторично?
        Или дело в том, что в последнее время я слишком часто задаю вопросы без ответов? Но тогда почему из всех этих вопросов получил ответ на один - самый случайный, самый неважный? Какое мне, собственно, дело до личной жизни серебряной драконихи?
        И до того, что кому-то понадобился ее замок…
        «Ты хоть понимаешь, что такое воздушный замок? - вспомнились мне слова Валенка. - Это штука покруче линкора „Айова“…»
        Что за линкор такой? Я так и не выяснил, кстати. Но мне стало слегка тревожно. Однако сама мысль, чтобы Лигейя рассталась со своим замком, выглядела абсурдной. Да уж скорее она расстанется с жизнью, чем с ним!
        Тем не менее я на всякий случай снова зашел в почту. Строчка с письмом от Лигейи во «входящих» как-то расплывалась. Я, думая, что на монитор попала вода, потер пальцем экран… И стер письмо окончательно. Не поверил своим глазам. Вошел в «удаленные». Проверил корзину.
        Нигде ее письма не было.
        Глава 4
        ORCA KILLING SCHOOL
        Мы сидели с Оркой в Старом Добром Пабе, в уютном закутке у двери, на всякий случай, подальше от пианино и поближе к выходу. На столе остывало блюдо с жареными сухариками с сыром и чесноком и оседала плотная пена в кружках с «Гиннессом». Однако еда была забыта за ожесточенным спором. Речь шла об индивидуализме и командных тактиках - за и против. Как я уже говорил, практически все драконы, кроме желтых, не признавали иерархии и необходимости подчинения - без чего не обошлась бы никакая работа в команде. Об этом я и толковал Орке, восхваляя свободную инициативу, свободу принимать решения и вообще - свободу как наивысшую ценность. Но рыжий упорно твердил о важности объединения.
        - Вот ты говоришь, что быть одиночкой - это свобода. А я скажу - это слабость! Вы все крутые, независимые, сами по себе! И знаешь чем кончится? По одному вас и перебьют!
        - Я никому не буду подчиняться!
        - А стоило бы поучиться. В жизни не помешает. Кто не умеет подчиняться - не сможет и властвовать!
        - Кто это сказал?!
        - Ну, допустим, мой папа.
        - А кто твой папа?
        - Ну, допустим, военный.
        - А-а, тогда понятно!
        - Что тебе понятно? Откуда столько презрения?
        - Извини, если обидел. Но мойпапа всю жизнь говорил, что военные - либо дармоеды, либо убийцы…
        Орка засмеялся.
        - А что в этом плохого?
        - Да ничего. Только то, что армейские методы для драконов не годятся. Каждый дракон - сам себе армия. Зачем крупному хищнику компания себе подобных?
        Орка на миг задумался:
        - Ты про касаток что-нибудь слыхал?
        - Киты-убийцы?
        - Ага. Я их манеру охотиться специально изучал. Они и поодиночке могут тюленя словить, как нечего делать. Но когда они охотятся стаей, от них никто не уйдет. Убийство превращается даже не в искусство - почти в магию. Я очень многому у них научился…
        - Например?
        - Навскидку: когда убиваешь - никакого негатива. Ярость очень мешает. Холодная голова, спокойное сердце, приветливый вид - чтоб не спугнуть. Лучше всего, когда жертва до самого конца не понимает, что ее загоняют. А эмоции выпускаешь потом - когда рвешь ее…
        - Это, знаешь ли, в теории легко!
        - Да нет, и на практике тоже несложно.
        Орка отхлебнул пива:
        - Давай расскажу, как касатки охотятся стаей.
        - Ну?
        - Они вообще не нападают. Первая задача - не пугая, не делая резких движений, отделить жертву от ее сородичей. Даже если их и заметят - никто не примет это за атаку. Тюлень думает, что он в безопасности, на толстой льдине… И не замечает, что льдина оторвалась и плывет. Дрейфует себе потихоньку - и вдруг он в море один. А вокруг, под самой поверхностью скользят тени… И вот из воды, как огромные ножи, поднимаются черные плавники. Толчок, другой, льдина начинает раскачиваться. - Орка, улыбаясь, повел в воздухе кружкой. - Сильнее и сильнее, как на качелях - туда-сюда! Все происходит само собой. Тюлень не видит, кто его убивает. Он даже не понимает, в чем дело. Думает, что просто волна разыгралась… Он поймет, только когда соскользнет в воду. Ну если успеет. А остальные его собратья вообще ничего не заметят. Нырнул - и пропал. Одним тюленем стало меньше. Никто же не видит, что в это время происходит под водой…
        Меня передернуло. Описанные Оркой охотничьи игры касаток как-то не возбуждали. Адреналин я любил, но тут чувствовал что-то не то. Что-то неприятное и глубоко мне чуждое…
        Свет померк - в дверях возникла огромная фигура Валенка. Собрат по клану вошел в паб как к себе домой. На него оглянулись все присутствующие, в том числе и бармен. Я из дальнего угла заметил, как он дернулся и замер с выражением: «Нет! Пусть мне это снится!»
        - Здорово, Леха, - пророкотал Валенок, подсаживаясь за наш стол. - Вот, проходил мимо, решил горло промочить, а тут ты! Какой сюрприз!
        Я глянул на Орку. Выражение лица у рыжего было сложное. Похоже, он уже распознал в вошедшем дракона и сейчас лихорадочно пытался понять, как ему вести себя дальше.
        Валенок - само дружелюбие - протянул Орке лапу через стол, пожал небрежно.
        - Орка, из Желтого клана, - спохватившись, представил их я. - А это Валенок, мой… э-э-э… друг.
        - Тот самый «желтый боевой»? - с добродушной иронией спросил Валенок, бесцеремонно рассматривая рыжего. - О, видел я тут вчера по телику настоящего желтого боевого!
        - Да ну! - отозвался Орка с настороженным интересом.
        - Гадом буду! Прямо в новостях показывали. Эй, ты! - Валенок взглядом остановил бармена, который крался по стенке к выходу, и телепатически вернул за стойку. - Тащи меню!
        - С виду - обычный журналюга, но натуру не скроешь! Я прямо зауважал его. Прикиньте, пацаны: его менты повалили на землю и пинают сапогами вчетвером, а он, как настоящий боец…
        - Отбивается? - спросил я.
        - Круче! Он их в это время фотографирует!
        Я захохотал, Орка тоже хмыкнул. Он уже справился с волнением. Неприкрытый стеб Валенка даже как будто успокоил его.
        - Ничего такой тесак, - заметил Орка, покосившись на оружие на поясе Валенка. - Менты не останавливают? Или лицензия?
        - Валенок по жизни торговец оружием, - заметил я.
        - Да какое там оружие! - махнул рукой тот. - Так, железки декоративные…
        Тем не менее вытащил тесак, положил на стол. Бармен, который как раз притащил нам меню и пинту для Валенка, чуть не поседел.
        Орка же к тесаку не прикоснулся.
        - Я в железе не разбираюсь. Для меня это не оружие. Огнестрел еще туда-сюда…
        - Да ладно тебе, - ответил Валенок. - Всё - оружие. В сущности, - он взял из корзинки с приборами вилку, - это тоже оружие.
        - Точно, - высокомерно кивнул Орка. - Папа говорит: убить можно хоть карандашом!
        - Или заточенной пластиковой картой, - добавил я.
        Читал про такое где-то.
        - Зачем заточенной? - удивился Валенок. - Убить можно чем угодно, было бы желание. Хоть вот этой ложкой! Хоть пепельницей! Хоть… - Валенок задумчиво посмотрел на картонный квадратик под пиво. - Да, пожалуй, и этим можно убить… Хотя голыми руками, в общем-то, удобнее…
        Орка фыркнул и промолчал. Вообще, я заметил - с того момента, как пришел Валенок, Орка стал резко молчаливее. То ли боялся сморозить лишнее при Валенке. То ли опасался его самого. Что, впрочем, и неудивительно. «Зря я ему сказал, что Валенок торговец оружием», - подумал я.
        Неожиданно Орка кашлянул и сказал, покраснев, как девица:
        - Я, типа, извиняюсь… За гнездо. Погорячился.
        - Точнее сказать - протупил, - со всей деликатностью уточнил Валенок.
        Орка покраснел еще сильнее и буркнул:
        - Тебе-то ничего, а я чуть коньки не откинул.
        Валенок заржал, хлопнул его по плечу - Орка аж согнулся:
        - Делай выводы на будущее. Я не в обиде.
        Выражение лица у Орки стало малость попроще. Он отхлебнул пива, закусил сухариком. Атмосфера разрядилась.
        Я хотел было вернуться к теме о касатках и методах коллективной охоты. Мне было бы любопытно выслушать мнение Валенка на эту тему. Но тут он прищурился, вглядываясь Орке в лицо:
        - Что это у тебя?
        - Где? - опять напрягся рыжий.
        - На морде.
        Тут и я наконец заметил. Крошечные, утопленные в коже металлически точки - центр лба, межбровье, переносица, подбородок, скулы… То, что я принимал за веснушки!
        - Пирсинг, что ли?
        - Да это модно было, - процедил Орка. - У наших, одно время.
        - Золотые?
        - Латунь, - еще более неохотно ответил он.
        Мне стало несколько досадно за свою невнимательность. Вот ведь, а не спроси Валенок, я бы и не заметил! А может, эти гвоздики магические, вроде золотой звезды Грега? Но Орка явно не хотел распространяться на эту тему.
        Над столом на несколько мгновений повисла тишина.
        - Так о чем мы говорили? - спросил Валенок.
        - О том, что любой предмет может стать оружием, - подсказал я.
        Валенок задумчиво посмотрел на кружку в своей руке, потом на Орку.
        - Вот, например, эта кружка… Если бы мы тут с тобой сидели, и вдруг оказалось, что ты вражеский шпион, я для затравки мог бы, не делая лишних движений, просто двинуть тебя ею снизу в нос, выплеснув заодно пиво в глаза…
        - И дальше что? - хмыкнул Орка.
        - Ну а уж если дело пошло всерьез…
        Валенок неожиданно сделал резкое движение вниз. Раздался тяжелый звук удара, треск и звон стекла. Все присутствующие в пабе подскочили, не исключая и меня с Оркой.
        - Ой, разбилась, - демонстративно огорчился Валенок. - Какой я криворукий!
        Я обалдел - кружка выглядела так, что разбить ее можно было бы только молотком. Бармен тут же подскочил с совком и метелкой.
        - Кушайте-кушайте, я сейчас все уберу!
        Валенок еще и попенял ему:
        - Вы бы еще в бокалы пиво наливали!
        В руке у Валенка осталась только толстая стеклянная ручка. Я заметил, что Орка не сводит с нее взгляда.
        - Вы чего такие нервные? - приветливо поглядывая на нас своими тусклыми глазками, произнес Валенок. - Я же просто рассказываю. Вот если бы я реально хотел кого-нибудь подрезать, то сделал бы так: острым краем сбоку по шее - раз!..
        Выпада я даже не заметил. Но Орка даже успел на него отреагировать. Но как-то странно. Он не отшатнулся и не поставил блок, как это сделал бы я, а наоборот, качнулся к Валенку навстречу. Вместе со столом. Что было дальше, я не понял - все произошло слишком быстро. Раздался еще более громкий треск, хрустнуло дерево - стол сломался пополам.
        - Это что, нормальный стол для пивбара? - раздался в потрясенной тишине рев Валенка. - Следить надо за своей мебелью! Так и ушибиться недолго!
        - Вы чего? - хрипло спросил я. - Валенок, ты охренел или как?!
        Теперь-то они точно вызовут ментов! Хотя бедняга бармен вряд ли был сейчас на это способен - выглядел он так, словно был близок к сердечному приступу.
        Валенок с довольным видом повернулся к Орке (тот, как вскочил, так и стоял, тяжело дыша):
        - Отличная реакция, парень! Кто тебя учит?
        - Никто, - процедил Орка. - Так, нахватался там-сям.
        На лице у него было написано огромное желание слинять.
        - Ну ладно, ребята, приятно было посидеть, но у меня дела.
        Валенок протянул руку мне, потом Орке. Сжал.
        У Орки в руке вдруг что-то хрустнуло. Тот даже не охнул - только с удивлением взглянул на свою руку, как на чужую.
        - Блин! - расстроился Валенок. - Что-то я сегодня все ломаю! Прямо день не задался! Ну-ка, дай посмотрю…
        Он быстро перевернул ладонь Орки тыльной стороной вверх и вытянул наружу… латунный гвоздик? Нет - длиннющую тонкую иглу с плоской головкой. Игла в самом деле была сломана.
        - Ого, какая штука!
        Лицо Орки пошло пятнами.
        - Отдай! - прошипел он.
        Валенок дружески ухмыльнулся и вернул иглу. Хотя я был уверен: захотел бы не отдавать - не отдал бы.
        И вышел.
        - Орка, подожди меня здесь минутку! - крикнул я, выбегая из паба.
        Валенка я догнал в коридоре торгового центра:
        - Ну и зачем ты его пугал?!
        Паразит только ухмылялся:
        - Захотел и напугал.
        - Развлечение себе устроил? За наш счет, да?!
        - Парень молодец, - сообщил Валенок. - И не скажешь, что желтый.
        - А что - желтый? Грег и про зеленых гадостей наговорил… А я… я против расизма! Я считаю, надо смотреть на личность, а не на цвет чешуи…
        - Правда, он не боевой, конечно, - продолжал рассуждать Валенок. - До боевого ему еще расти и расти. Хотя задатки отменные. И базар фильтрует. А вот лицом владеть пока не научился. И на провокации ведется как дите малое. Салабон, в общем.
        - Почему? Он же отбил твою атаку! Как не всякий профи…
        Валенок снисходительно похлопал меня по плечу:
        - Будь он профи, он бы себя не выдал.
        Я неожиданно успокоился. Мерзкое поведение Валенка, от начала до конца, стало ясно как день.
        - Нахватался он, надо же!
        - Думаешь, врет?
        - Конечно. Его системно обучали.
        - Желтого? Хотя… Он упоминал, что у него отец военный. Может, оттуда?
        - Может, и оттуда… Впрочем, ничего серьезного. Новичок, как ты, только чуть более обученный. Но иголочки занятные… Иголочки я бы поизучал…
        Из дальнейшего бормотания я понял: Валенок сделал вывод, что Орка неопасен.
        - Инфу ему все же не сливай, - посоветовал Валенок. - У них инстинкт поиска сведений, тут уж ничего не поделаешь. Просто учитывай это, Леха. То, что попало к желтым, скоро узнает каждый.
        Я пообещал учитывать и держать язык за зубами.
        А еще сказал, что свой человек - то есть свой дракон - в Желтом клане нам не повредит. Валенок ответил неопределенным, но в целом не отрицательным мычанием.
        Я уже понимал, что оно означает. «Сперва доложу Грегу, а там он скажет, что делать». Сам Валенок никаких решений не принимал принципиально. Или просто ленился. Либо, как я втайне предполагал, мешали гвозди.
        Я подумал о латунных иглах Орки. Может, они у желтых вместо печатей? Однако и длинные же они, жуть! Такие до кости достанут… Небось по всему телу понатыканы! Каково это - ходить утыканным иглами, словно кукла вуду?
        Вернувшись, я обнаружил, что последствия разрушительной деятельности Валенка уже устранили: обломки стола куда-то отволокли, стекло прибрали, пивную лужу вытерли. Орка, пересевший на другое место, ковырялся с ладонью, безуспешно прилаживая иглу на прежнее место. Бросил на меня взгляд, криво ухмыльнулся, но ничего не сказал. Я глянул на бармена, подумал - не перебраться ли нам по-быстрому в другое заведение? Валенок ушел - самое время вызвать подмогу! Потом увидел перед Оркой две новые кружки с пивом и тарелку с мясной нарезкой и перестал беспокоиться.
        - Извини за Валенка… - начал я, подсаживаясь. - Он по жизни такой отморозок…
        - Все нормально, - отозвался Орка. - Я тут взял еще по кружке, если ты не против.
        - Нет, конечно. - Я взял сухарик, куснул его и спросил: - А вот представь, пришел ты домой, а у тебя на пороге - отрезанная голова. Что бы ты стал делать?
        - Чья голова-то? - деловито уточнил Орка.
        - Ну врага.
        - Тогда - радоваться! А что, тебе голову подкинули?
        - Да не мне… Ладно, проехали.
        Просидели мы в пабе до закрытия, переговорили обо всем на свете. Безумная проверочка Валенка не рассорила нас, а, кажется, только сдружила. Ушли мы оттуда поздно вечером, когда огни уже расплывались перед глазами, а пол под ногами качался, что та льдина.
        Глава 5
        ВЕТЕР ИНОГО МИРА
        К ночи задул холодный сухой ветер, разметал дождевые тучи, и теперь в безупречной черноте мерцали звезды - в кои-то веки не сквозь сырую муть, а яркие, как в горах. Я стоял на балконе и курил, мысленно собирая их в знакомые созвездия, когда вдруг меня посетила идея. А ведь воздух - тоже носитель! Это сколько же информации зря носится по ветру!
        Кинув окурок вниз, я перемахнул через ограждение, превратился и распахнул крылья. С недавних пор по краям их украшали красные отравленные шипы, делая меня малость похожим на птеродактиля. Ветер тут же ударил в крылья, как в паруса. Я взмыл над крышей, на лету обдумывая свою идею. Может, в самом деле попробовать, как в сказках, - спросить у ветра?
        Внизу постепенно удалялась запутанная сетка дрожащих золотых огней ночного Питера. Я кругами поднимался все выше. Ветер усилился. Теперь он налетал долгими, мощными порывами - такой жгуче холодный, словно где-то открылась дверь, и задуло из космоса. Или из какого-то другого мира, где уже зима. «А ведь, и в самом деле, зима-то близко», - подумал я, набирая высоту.
        Чем мне поможет ветер? Для поиска Анхеля он, как и вода, не годится. Орка четко сказал - нужен след. Хоть какой-то. А от Анхеля у меня ничего не осталось, даже электронного письма…
        Да, я собирался поискать Анхеля. И пусть Грег с Валенком попробуют мне помешать!
        Конечно, проще всего - переложить решение на Грега и не мучиться. Но я себя знал. Пока я не выясню, кто хотел превратить Ваську в птицу, и зачем ему это было надо, - не успокоюсь. Пусть они и дальше чего-то выжидают - ну а я займусь делом.
        А круто будет, если они с Грегом не найдут Анхеля - а я найду!
        Я старался настроиться на информационные потоки, как тогда с водой, но пока получалось еще хуже. Вода - она хоть более осязаема, что ли. А что ветер? Рассеянные в пространстве, разрозненные крошечные обрывки информации, в подавляющем большинстве - совершенно бесполезной…
        «Нужна какая-то зацепка, - думал я, скользя на крыльях в морозной темноте. - Ключик. Якорь! Если нет ничего вещественного, так хотя бы образ… Черт, и образы все фальшивые!»
        Попытался представить лицо Анхеля - вспомнил, что лицо-то не его, а украдено у мертвого травника. Дом… а как узнать, какая из его версий истинная? Скорее всего - никакая… Так, а если зайти с другой стороны - что не менялось во всех версиях его реальности?
        Небо? Витражи? Сад? Стоножка? Нет, спасибо… Все не то!
        Есть! Миндальное деревце!
        Я воспрянул и устремился по ветру, очень довольный собой, держа в уме образ цветущего деревца, на которое, как на ось, нанизывались все три известные мне версии гнезда Анхеля. Через какое-то время мне начало мерещиться, что я чувствую едва уловимый горьковатый запах миндаля. Ага! Так еще проще! Я закрыл глаза и полностью доверился обонянию. Ветер нес меня в неизвестном направлении… Кажется, он понемногу становился теплее… Или мое драконье тело понемногу потеряло чувствительность к холоду… На миг приоткрыл глаза, глянул вниз - сонно удивился, увидев под собой величественно проплывающие снежные пики. Моргнул, глянул еще раз - нет, полная темнота…
        «На помощь!!!»
        Я вздрогнул и чуть не провалился вниз от неожиданности. Сон? Явь?
        Яркое мимолетное видение, которое продлилось всего один миг. Прямо подо мной пронесся дракон - очень быстро, вытянувшись в струну, изо всех сил работая крыльями. Меня прямо-таки окатило волной его беспокойства. Чтоб не сказать, паники.
        А еще, я его узнал - это был Кром из Пармы!
        Почему-то я сразу понял, что это именно он, хотя драконом видел его всего однажды, и то мне было не до наблюдений - я спасал от него свою жизнь. Но недаром говорят, что драконы ничего не забывают. Кром промелькнул и исчез в темноте.
        - Эй, Кром! - окликнул я его.
        В ответ пришел стремительно удаляющийся импульс, полный отчаяния.
        Куда это он так ломился? Или - от кого?
        Потом меня охватила немотивированная тревога. В воздухе подо мной бесшумно мелькнуло нечто серебристое - одна, две, три краткие вспышки. Быстрее, чем удар сердца.
        Потом тревога отступила. Кром исчез вдалеке. Я снова был один в звездном небе.
        Я перевел дыхание и полетел в ту же сторону, постепенно наращивая скорость.
        Не знаю, сколько я летел в полной тьме. Ветер становился все теплее и теплее. Запах миндаля смешался с множеством других - воды, сырой земли, теплых скал и незнакомых цветов, - но все равно тянулся бледно-розовой путеводной нитью. Темнота становилась все гуще. Снова возникло смутное ощущение опасности. Я ничего не видел даже драконьим зрением и летел почти наугад. Нечто беспросветное застило все небо. Что это, грозовая туча? Такая плотная?
        Словно в ответ на мои мысли, в глазах что-то ослепительно вспыхнуло.
        Я очнулся в темноте, с ощущением, словно с разбегу треснулся головой о каменную стену. Обнаружил, что лежу в траве и уже успел переменить облик.
        Кое-как встал, одной рукой держась за голову, а второй опираясь на древесный ствол, не особо понимая, на каком я свете. Так, дерево. Лес… Определенно я уже не в Питере. Это что, в меня молния ударила? Или я в самом деле въехал в какое-то препятствие?
        - Кром! - крикнул я на всякий случай.
        Голос прозвучал хрипло и жалко.
        Я попытался превратиться, но тело реагировало неприятной мелкой дрожью и не слушалось.
        Черт знает что! И где я теперь? Куда меня занесло?
        Вдруг из кармана раздалась трель мобильника.
        - Але! - крикнул я, выхватывая трубку.
        Я услышал в динамике хриплое дыхание.
        - Кром?!
        Перед глазами вдруг возник яркий образ. Теперь Кром был в человечьем облике, в своем обычном рванье, только почему-то без традиционного рюкзака. Он снова куда-то несся - теперь уже на своих двоих, спотыкаясь и озираясь по сторонам, - по темным извилистым улочкам старинного города. На плече Крома болталась очередная бандура в чехле. Видимо, барахло он где-то бросил, а с бандурой не смог расстаться.
        Видение было таким живым и правдоподобным, будто я сам бежал рядом с ним. Я чувствовал, как воняло отбросами из сточных канав, видел серые комки шныряющих крыс и тени на стенах, слышал вдалеке нестройный топот, блеск стальных лат и мелькание огней. Кром вертел головой на бегу - искал, где спрятаться. Но по обеим сторонам были только глухие стены и запертые двери. Вот он бросился в темный проулок и застонал от досады - проулок заканчивался тупиком. Почему он не превращается? Я не выдержал и крикнул ему:
        - Превращайся и улетай!
        Кром стоял, глядя на что-то, чего я не видел, и на лице его застыло откровенно затравленное выражение. Потом он меня, видимо, услышал.
        - Найди Чудова-Юдова! - заорал он. - Скажи ему…
        Что-то просвистело в воздухе; Кром вдруг вскинул руки, споткнулся и исчез.
        Приятный женский голос провозгласил:
        - Смерть дракону!
        Яркую картинку словно смазало мокрой тряпкой. Я проснулся и резко сел, чувствуя себя как спокойно работавший в штатном режиме компьютер, у которого неожиданно выдернули провод из розетки.
        Оказалось, что я уснул на балконе, прямо на бетонном полу, слегка присыпанном опавшими листьями. Видимо, проспал недолго, потому что хоть и замерз, но не насмерть. Вопрос - как я тут оказался, с какого момента явь перешла в сон и летал ли я куда-нибудь вообще - решил отложить на потом как несущественный. Гораздо важнее было немедленно согреться. Лязгая зубами, я вернулся в квартиру и скорее побежал на кухню, ставить чайник онемевшими руками. В голове шумело, организм реагировал на все как будто с легким запозданием.
        Что за фигня у меня творится с поиском? Зачем мне подвернулся Кром, когда я искал Анхеля и вроде бы уже напал на след?
        В итоге след я потерял, зато теперь меня томила тревога за Крома, досада и недовольство собой. Будто я должен был ему помочь, но не сумел.
        Но что я мог реально сделать в той ситуации? Когда все менялось слишком быстро, чтобы разобраться?
        «Скажи Чудову-Юдову», - вспомнил я последние слова зеленого дракона.
        Ага, уже побежал его искать!
        Но с другим лордом определенно имеет смысл поговорить…
        На часах было около шести утра, но я, как только отогрел руки, без колебаний набрал номер Грега. По моему тайному убеждению, Черный лорд - за исключением тех случаев, когда впадал в спячку, - вообще никогда не спал. А мне как раз требовался его совет.
        - Давай рассказывай. Снова экспериментировал на себе?
        В очередной раз поразившись догадливости Грега, я принялся описывать события минувшей ночи, все скопом - и сны, и явь. Все равно я сам не мог отличить одно от другого. Только что Анхеля искал, не признался. Они ведь сказали - ждать.
        - Не знаешь, к чему бы все это?
        Грег думал недолго:
        - У Крома неприятности. Ему нужна помощь. Он позвал тебя…
        - То есть это не просто сны?
        - Конечно.
        - Но почему я? Я же не искал Крома! Я даже не думал о нем с самого июня…
        - Насколько я помню, - сказал Грег, - вас связывают узы. Вот они и сработали.
        - Какие еще узы?
        - Узы долга. Ты его должник, не забыл? Ты же сам рассказывал…
        - Точно, - пробормотал я.
        А ведь и в самом деле забыл. Нет, не в том смысле, что отказался от своих слов, - просто они напрочь вылетели из памяти.
        - Он звал на помощь…
        - Меня?
        - Судя по твоему рассказу - хоть кого-нибудь. Но услышал ты. Однако помочь не сумел…
        - Да я охотно помог бы ему! Знать бы как! Кстати, не знаешь, где Чудов-Юдов?
        - Никто не знает, где Чудов-Юдов. Не в этом мире. Я сам его искал. Он исчез в сентябре и больше тут не появлялся. Как и Анхель, кстати.
        - Надо же! Все драконы попрятались!
        - Это нормально, Алекс, - ответил Грег. - Крупные фигуры до поры ушли в тень. Меня тоже далеко не всякий желающий сейчас найдет.
        - Какое-то затишье перед бурей!
        - Затишье? Как бы не так. Игра уже идет. Ты же занимался кэндо. Не принимай неподвижность за бездействие. Вопрос теперь в том, кто первый допустит промах.
        Я обеспокоился:
        - Так, может, мне не надо было никуда летать?
        - Почему же? Экспериментируй на здоровье. Только потом ничего от меня не утаивай. И рассказывай все, даже если считаешь, что это неважно…
        - А с Кромом мне что делать? Как ему помочь?
        - Не суетись. Положись на узы долга. Они вас сведут рано или поздно.
        Грег помолчал и спросил:
        - И часто тебе снятся такие сны?
        - Какие?
        - Которые не отличить от яви. Где ты встречаешь знакомых? Или, может быть, несколько раз - одно и то же место?
        - Бывает, - осторожно ответил я.
        - Что же ты не рассказывал?
        - А это важно?
        - Конечно!
        Я вздохнул, сел на диван, откинулся на спинку и закрыл глаза:
        - Ну тогда слушай. Это началось, когда я впервые впал в спячку…
        Рассказ вышел долгий. Сначала тот, первый случай, когда мне снилось, что я валяюсь на ворохе листьев в неизвестном лесу. Потом второй - когда Анхель сломал мою печать восьмилистника. Я тогда выпал из реальности, и мне снилось, как наглый аптекарь в том же самом лесу пытался выбить мне клык. И третий, самый запоминающийся, - когда в яви меня едва не загрыз Моралес, а во сне - снова в том же лесу пытались захватить и поделить светские и духовные власти (если таковыми можно считать чародейку). Именно тогда я впервые заподозрил, что снова и снова возвращаться во сне в одно и то же место - это неспроста.
        Грег выслушал меня, не перебивая, с явным интересом. Я со смехом рассказал, как гонял княжескую дружину из Уважека по лесам и горам, припекая им пятки, и спросил:
        - Ну? Что скажешь?
        - Ничего себе! Своеобразное место ты выбрал для гнезда!
        Теперь пришел мой черед удивляться:
        - Так это что, у меня есть гнездо? Во сне?!
        - Нет, в другом мире.
        - Ты хочешь сказать, тот мир реально существует? Он не плод моего воображения?
        - Конечно. Разве я не говорил тебе, что полет через космос - самый неудобный и долгий способ перемещения между мирами? Зачем медленно ползти через самый низший слой материи, если можно странствовать со скоростью мысли? Есть множество других путей. Странствовать в сновидениях - самый простой, удобный, обычный, можно даже сказать банальный способ. Только из людей очень мало кто способен им пользоваться, а среди драконов - почти все, надо только научиться. Когда ты впервые впал в спячку, не снилось ли тебе, что ты бродишь из мира в мир, словно что-то ищешь?
        - Да! Откуда ты знаешь?!
        - Если у молодого дракона нет гнезда в родном мире, а потребность в нем есть, то он начинает его искать. Для спячки дракону нужно самое защищенное место из возможных. Если твоя драконья сущность чувствует, что место небезопасно, ты начинаешь поиск. Иногда ищешь очень долго, годами. Иногда сразу - как повезет. Пока не наткнешься на что-то подходящее.
        - Тоже мне, безопасное место! - хмыкнул я. - Какой-то проходной двор! То зуб выбить пытаются, то зачаровать и отрезать хвост, то вообще чуть лошадьми не затоптали…
        - Ты сам его выбрал. Значит, тебе оно подходит. Ты его исследовал?
        - Знаешь, как-то не до того было… А вот скажи, почему я попадал туда всего трижды, а не каждый раз, как засыпаю?
        - Видимо, те три раза тебе особенно требовалась подпитка, - предположил Грег. - Вспомни - в первый раз ты был донельзя измотан тренировками, во второй - покалечен при падении, в третий - пережил сильнейший шок… Ладно. Ты уже нашел себе гнездо. И ничего с этим не поделать.
        - А почему я понимаю язык людей того мира?
        - Для драконов языкового барьера не существует.
        - Чего только о себе не узнаешь! - довольно заметил я. - Оказывается, я еще и полиглот.
        - Алекс, шутки шутками, а новость мне не очень нравится. Если б ты раньше рассказал! Я бы попытался подыскать тебе гнездо в этом мире или в любом другом…
        - А получилось бы? Разве дракон не сам…
        - С Валенком получилось… Теперь уже поздно - твое гнездо там, ты с ним сроднился. Надо бы тебе побольше узнать о том мире…
        Я пожал плечами. Средневековый мир Уважека казался красивым, уютным и мирным. И слегка игрушечным. Замки, драконы, рыцари… Может, потому я его себе и выбрал - в детстве не наигрался…
        - Так что мне с Кромом-то делать? - сменил я тему. - Как помочь ему? Хотя бы как его найти?
        - Странный вопрос. Вспомни полет еще раз, в деталях, - посоветовал Грег и отключился.
        Я положил телефон на стол, выключил настольную лампу, лег и натянул на себя одеяло. Я вполне мог поспать еще часа три, и лучше было бы потратить их на нормальный сон, чем на попытки вспомнить детали. Детали! Можно подумать, я не вспоминал! Там и деталей-то никаких не было - только вспышки в темноте, проблески и бессвязные выкрики. Вот если бы как-то затормозить и прокрутить покадрово…
        Затормозить! Я балда! Точнее - я дракон!
        Драконья память не знает мелочей, все для нее одинаково важно. Сортировка информации на существенную и нет идет уже на уровне сознания. Если у людей память - темный чулан, набитый вперемешку ценными вещами и старым барахлом, то у драконов - пещера, где сияет, блестит и переливается каждая золотая монетка, каждый драгоценный камушек. И все их хозяин помнит наперечет.
        Кром в самом деле спасался бегством. Его преследовали три… Но кто или что - я так и не понял. Честно говоря, больше всего этонапоминало три крылатые ракеты. Когда я попытался догнать Крома, две «боеголовки» продолжили погоню, а одна развернулась и вырубила меня. Как именно - этот момент в сознании, похоже, просто выгорел. Ну, по крайней мере, я хоть немного отвлек внимание на себя.
        Лес, где я очнулся, был какой-то дикой и сырой чащей. Больше о нем ничего драконья память не запечатлела. А вот дальше началось интересное. В тот момент, когда раздался звонок мобильника, возникла еще какая-то связь, помимо собственно телефонной. И я начал получать информацию напрямую - с того момента, когда Кром почему-то обратился в человека и бросился бежать, заканчивая его… смертью?!
        Я видел, как Кром перешел с бега на быстрый неровный шаг, как глубоко вздохнул, успокаивая дыхание. Над ним, почти смыкаясь крышами, громоздились темные дома. Извилистая, мощенная битым кирпичом улица вилась между стенами. Время было явно совсем позднее, за полночь: ставни закрыты, в окнах не горел свет, фонари у дверей давно погашены.
        Кром на миг приостановился, вслушиваясь. Явно с тревогой взглянул в небо. Потом наклонил голову и коснулся висков ладонями. Тьма всколыхнулась, словно тронутая ветром занавеска, и бесшумная, невидимая и неосязаемая волна разошлась прозрачным кругом, делая таким же прозрачным все, через что проходила. Стены домов, их спящих обитателей… Нет, уже не спящих. Позади, там, где он только что пробегал, повсюду просыпались люди, подходили к окнам, открывали ставни, с опаской выглядывая на улицу.
        Что их разбудило?
        Кром перевел дух и опять взглянул вверх. Я проследил за его взглядом и ничего там не увидел. Пустое черное небо. Только высится над городом белый замок на скале. Да на шпиле ратуши сияет в лунном свете флюгер в виде серебряной розы…
        Розы?! Да это же мой Уважек!
        Пока я совершал это открытие, Кром, не увидев погони и не замечая никакой другой опасности, успокоился. Он поправил висевший на плече чехол с бандурой и сбавил шаг. Я вдруг в легком шоке обнаружил, что вроде как слышу его мысли. Кажется, Кром собирался где-то спрятаться до тех пор, пока… Пока что?
        Теперь он шагал спящими проулками, пытаясь высмотреть себе наиболее безопасное убежище. Учитывая, что города он совсем не знал, это было проблематично. Мысленно ругал мостовые - и как горожане тут ходят? Если бы не драконье зрение, давно бы переломал ноги. Ну и ботинки, конечно, выручают. Хорошие ботинки. Куплены пять лет назад в магазине «Универсальный солдат», и сносу им нет: толстая кожа, высокая шнуровка, металлические заклепки, прошитые нейлоновой нитью, непромокаемые…
        Я невольно улыбнулся - мысли были характерные. Жадность к сокровищам - национальная черта зеленых драконов. Когда-то Кром хвастался мне, что преодолел все слабости своей расы, но, видно, все же не смог их победить полностью. Зато, похоже, максимально сузил круг сокровищ до ботинок и музыкального инструмента - на этот раз лютни. Остальные вещи выкинул во время погони. Я почувствовал досаду Крома. Все нажитое непосильным трудом - спальник, палатку, непромокаемую куртку, утварь! Надежные вещи, с которыми прошел не одну сотню километров, служившие ему не один десяток лет! Только с лютней не смог расстаться. Подумать только, всего месяц, как ее раздобыл, а привязался сильнее, чем к банджо…
        Я снова ухмыльнулся, на этот раз смущенно: в сознании Крома промелькнул очень знакомый образ. Некий молодой, на всю голову стукнутый дракон, который решил потренироваться на нем в боевых искусствах, но сумел только по-дурацки сгубить драгоценное банджо. Давно Кром так не злился, как в тот день! Гаденыш довел его до белого каления, едва не вынудил нарушить многолетние обеты…
        Чтобы успокоиться, Кром представил свою новую лютню, ее геометрически изящные, безупречные обводы, благородный певучий голос. За прошедший век это был его третий музыкальный инструмент. Круглая цифра. Счастливая. Этому должно было повезти больше, чем двум предыдущим.
        Вот и правильно, одобрил я. Самообладание - наше все! И гаденышем меня обзывать совершенно необязательно…
        Улица неожиданно закончилась глухим тупиком. Кром остановился, задумчиво оглядываясь. Он считал, что весьма удачно укрылся от преследователей в человеческом городе, и очень надеялся, что они его потеряли. Он боялся их, понял я. Даже не их, а того, что будет дальше, если они его поймают. Тот миг, когда он запаниковал и послал в пространство отчаянный зов о помощи… На меня нахлынуло его чувство глубокой обиды. В этих горах, оказывается, было полно зеленых лесных драконов… И вместо того, чтобы помочь сородичу, они тоже попытались напасть.
        Кром горько усмехнулся. Он чувствовал враждебность этого мира. Кто бы мог подумать, что местные драконы ополчатся против него, и единственное более-менее безопасное место для него здесь - человеческий город? «Разве я против вас, братья? Наоборот, я хочу вас спасти. Да-да, и вас тоже. То, что я увидел, проследив за стальными драконами, должны узнать все. Это касается каждого… Надо действовать немедленно - иначе смерть всем. Сначала людям, потом драконам. Теперь главное - найти подходящую дорогу… Проложу путь, первым делом извещу Северо-Западный круг…» Вдруг в воздухе что-то тихо свистнуло. Кром дернулся, провел рукой по щеке, и глаза его широко распахнулись - желтые, как у кота. В щеке торчала игла. В конце улицы, перекрывая выход из тупика, возникла молодая медноволосая женщина в синем платье. От нее пахло цветочным воском и сырыми грибами.
        В руке она держала маленькую деревянную дудочку.
        - Попался, отступник! - улыбаясь, сказала она.
        - Что тебе надо? - напряженно спросил Кром.
        - Ну и наглость! - ничуть не испугавшись, заявила Виллемина. - Цинично нарушив Закон, дракон влетает прямо в город, разгуливает тут в ложном обличье и считает, что его никто не заметил!
        - Прочь с дороги, ведьма! Не то…
        - Что? Плюнешь в меня огнем? На то я здесь и посажена - защищать людей от таких, как ты!
        Кром выругался сквозь зубы. Взмахнул руками, собираясь превратиться и взлететь… и обнаружил, что попался. Неизвестными чарами он был заперт в человеческом облике, пойман им, как силками. Несколько мгновений он боролся с незримой паутиной, но только сильнее запутывался в ней.
        - Лучше не сопротивляйся, - сказала Виллемина. - Слышишь, подмога идет? Могут и покалечить сгоряча!
        Теперь и я это услышал - нестройный топот, лязг металла и тяжелое дыхание преследователей, почуял жар огня и запах смолы. В переулке замелькали огни факелов. Похоже, Кром сильно переоценил свою незаметность. Целая толпа охотников: стражники, сочувствующие горожане…
        - Кром! - заорал я неожиданно для себя. - Что встал?! Превращайся и улетай!
        Зеленый замер, пытаясь обнаружить источник ценных советов. Потом он, видимо, сообразил, что происходит, или вспомнил мой голос. На его лице возникло выражение досады, чтобы не сказать разочарования. На помощь с моей стороны он явно не надеялся.
        Толпа увидела беглеца и разразилась торжествующими воплями.
        Кром стиснул зубы и шагнул навстречу Виллемине с таким трудом, будто воздух стал вязким. Колдунья снова поднесла дудочку к губам, не спуская с дракона глаз. Красивые глаза, сосредоточенный, вдумчивый взгляд - и ни малейшей вражды в нем. Скорее, сочувствие.
        - Первый шип останавливает превращение, - певуче сообщила она. - Второй вызывает паралич. Третий - смерть дракону!
        - Найди Чудова-Юдова! - неожиданно выкрикнул Кром в пространство. - Скажи ему…
        В воздухе свистнул второй шип. Воздух сгустился и потяжелел, словно с небес внезапно выплеснулось ведро липкого киселя. Кром споткнулся и упал. В следующее мгновение несколько копий пригвоздили его к земле. Я метнулся к нему…
        …и проснулся от трезвона мобильника. Все еще мысленно пребывая в Уважеке, я схватил его со стола, попутно свалившись с дивана на пол, и зашипел от злости - всего лишь сработал будильник.
        Как не вовремя, чтоб его черт побрал!
        Я быстро открыл список вызовов. Вот последний вызов - незнакомый номер. Номер Крома, чей же еще? Позвонил на него - абонент трубку не взял. Меня это не удивляло. Удивляло другое - как он там возник.
        «А что такого? - подумал я, поднимаясь с пола. - Если есть след, то носитель не имеет значения. Как там Валенок сказал: связь на расстоянии уже изобрели - мобильник называется!» Чем телефон хуже крови на отравленных шипах, электронного письма или запаха миндаля? След может быть любым, в том числе и информационным! Почему бы дракону не использовать мобильник в магических целях…
        Мобильник…
        Коммуникатор Анхеля!!!
        Глава 6
        ПРЕДЛОЖЕНИЕ, ОТ КОТОРОГО НЕВОЗМОЖНО ОТКАЗАТЬСЯ
        Поисковый амулет, который я купил у Анхеля, состоял из двух частей. Живую, которая сдохла по окончании поиска, я выкинул там же в лесу. А про вторую - коммуникатор с GPS - совершенно забыл, и вот почему. После нашего побоища со стальными драконами Грег сразу же полюбопытствовал, куда я дел коммуникатор, и попросил показать ему. Как я теперь понимаю - хотел устроить «поиск на вещь» в обратную сторону. Однако как бы не так.
        - Вещь сего мира, - сказал он разочарованно, повертев коммуникатор в руках. - В любом магазине… Хотя… Остроумное решение. Железо почти невосприимчиво к магии. С огромным трудом поддается чарам, все остаточные следы пропадают мгновенно.
        - И что мне с ним дальше делать?
        - Да что хочешь. Хоть сам пользуйся, хоть продай…
        Продавать коммуникатор я поленился. Собирался купить зарядное устройство, но в итоге закинул дорогую игрушку в ящик стола - авось пригодится.
        Вот и пригодилась!
        Порывшись в ящике со всяким железом, я нашел подходящий переходник, поставил коммуникатор заряжаться от компьютера и, не удержавшись, сразу включил его. Вскоре с мелодичным звуком ожил экран. Раздался щелчок, и на мониторе высветилось Багровое Око. Красный глаз с вертикальным зрачком, глядящий прямо на меня.
        Я вздрогнул и едва не уронил телефон. Потом расхохотался. Однако, странный выбор. Анхель не был похож на любителя сказок.
        - Большой Брат смотрит на тебя! - процитировал я с немного нервным смехом, рассматривая зловещее красное буркало. Барышень им хорошо пугать, наверное…
        А интересно, может, я не заметил в этом телефоне что-нибудь еще? Фотки, клипы? Компромат?
        Я улегся на диван, закинул ноги на его спинку и принялся изучать коммуникатор. Но увы - ни клипов, ни фоток с компроматом в нем не оказалось, и даже контакт-лист был девственно-чист. Пустой, как из магазина, - вероятно, оно так и было.
        Я несколько минут размышлял, как лучше сделать. Потом выбрал опцию «голосовой набор» и произнес:
        - Анхель!
        Вгляделся в экран - и широко ухмыльнулся. На мониторе проступали цифры!
        Похоже, я успешно освоил методики Желтого клана по поиску информации с любых носителей. Спасибо тебе, Орка!
        Мгновение я помедлил, неуверенный, что поступаю правильно… Но пальцы уже сами прикоснулись к сенсорному экрану, отправляя вызов анонимному абоненту.
        Прозвучало не меньше дюжины гудков, а трубку никто не брал. Я уже начал опасаться, что рано обрадовался… Наконец из динамика раздалось сдержанное:
        - Слушаю.
        - Анхель! Доброе утро! Извините за ранний звонок…
        - Алексей?!
        В слегка дребезжащем голосе травника слышалось неподдельное удивление. А еще, мне почудилось, - испуг…
        - Он самый. Из Черного клана.
        - Кто дал тебе мой номер?
        - У меня свои методы поиска, - сказал я гордо. - Мы вас искали…
        - И как я понимаю, первым нашел ты? Поздравляю. Не знаю, как тебе это удалось. Коммуникатор был совершенно инертным…
        - Если хотите, я потом расскажу. Нам нужно встретиться и поговорить…
        - Нам? - ответил Анхель холодно. - Я переехал. Навсегда покинул ваш мир. И надеюсь никогда туда не возвращаться. Черный лорд ищет меня? Это его проблемы. Пусть ищет хоть до конца времен. Мне с ним беседовать не о чем!
        - Погодите, - перебил я травника, поняв, что неудачно начал беседу. - Грег ничего не знает о том, что я вас нашел. Это моя личная инициатива. И искал я вас не по его поручению, а по своей воле.
        - Зачем?
        - Мне нужно…
        Я лихорадочно задумался, что б такое соврать. Какие аргументы привести, чтобы Анхель немедленно не бросил трубку, чем заинтересовать его… Потом понял, что Анхель мгновенно раскусит любое вранье. Небось он и мысли мои читает… И я сказал, подбирая слова, чтобы не соврать даже в мелочи:
        - Когда мы с вами последний раз виделись, вы предложили мне пойти к вам в ученики. Я над этим думал… очень серьезно. Но прежде я хочу получить ответы на кое-какие вопросы. Лично мне, не клану. От них будут зависеть наши дальнейшие отношения.
        Анхель скептически хмыкнул:
        - Думаешь, ты мне настолько нужен?
        - Вам решать. Мне больше предложить нечего.
        - Ты уверен, что нечего? - спросил он так, что у меня мороз пробежал по коже. Но я ответил, невольно копируя его тон:
        - Мы это обсудим. Я пока ничего не буду говорить Грегу.
        - Ладно, - буркнул он. - Я перезвоню.
        Выключив коммуникатор, я несколько минут сидел сияя и упиваясь успехом. Йес! Я вышел на Анхеля! Сам! Он говорил со мной! Что-то из этого выйдет?
        Потом, внезапно ощутив глубокий упадок сил, рухнул на диван и сразу уснул, крепко и без сновидений.
        Анхель перезвонил вечером того же дня. С предложением встретиться. У меня аж в животе похолодело от волнения.
        - Когда? Где?
        - Ну чтобы не отвлекать тебя от работы… Допустим, в ближайшую субботу, с утра. Прогулка может выйти долгой.
        - Прогулка?
        - Я иду собирать лекарственные растения. Присоединяйся. Проведу урок по фармацевтике. Наверняка Черный ничего тебе о травах не рассказывал. Это не его специализация. Не хочешь заполнить пробел в образовании?
        Я удивленно промолчал. О чем он? Какие лекарственные растения в конце октября?!
        - Заодно познакомлю с лесными драконами, - продолжал Анхель. - Еще кое с кем…
        - Мне надо подумать.
        - Конечно, - тут же согласился Анхель. - Только думай сам. А не коллегиально.
        Я рассердился. Это что же, он намекает, что я сейчас побегу докладывать Грегу? Что я без воспитателя ни единого решения принять не могу?
        - Не бойся, - сказал он насмешливо. - Я тебя не трону, даю слово. Отпущу обратно целым и невредимым. Если, конечно, сам захочешь уйти.
        - Я не боюсь!
        Я в самом деле не боялся. Скорее, чувствовал себя д?Артаньяном, которого кардинал Ришелье пригласил на партию в шахматы.
        Пойти - опасно.
        Не пойти - невозможно!
        Любопытство разбирало просто нечеловеческое. Готов был хоть прямо сейчас срываться и лететь - куда? Все равно! Меня переполняла энергия и азарт.
        Но что скажет Грег?
        Что-что? Можно даже не сомневаться…
        - Ты еще не забыл, где я живу?
        - Как раз недавно случайно пролетал мимо, - сказал я небрежно. - Знаете, ваш дом куда-то исчез.
        - Как это исчез? - захохотал Анхель. - Не говори глупостей. Ты, наверно, промахнулся мимо улицы или крышу перепутал!
        Я напряг память и назвал точный адрес:
        - И вашего дома там нет!
        - А я говорю есть, - невозмутимо ответил Анхель. - Поспорим?
        «Может, еще на деньги?» - мысленно съязвил я.
        Ясное дело, если он захочет - дом там появится. А потом исчезнет. Для такого крутого мага, как Анхель, это пара пустяков.
        - Встретимся у калитки в девять утра, - сказал он.
        Я промолчал. Молчание, как известно, знак согласия.
        Да, Грегу я решил ничего не говорить. Он же сам сказал: «Потом все рассказывай, ничего не утаивай…» Потом - а не заранее!
        По правде, я ужасно боялся, что Грег запретит мне эту вылазку.
        …
        В субботу утром я выпорхнул с балкона в студеное лазурное небо и взял курс на запад, вдоль побережья Финского залива. Все сомнения я старательно гнал прочь. Летом я уже побывал в руках у Анхеля, напоминал я себе. Свалился прямо на его дом. И что, он причинил мне вред? Нет - подобрал, вылечил, отпустил. Правда, взломал печать Восьмилистника и всласть покопался в мозгах, не обращая внимания на мои слабые возражения… Да и вторая наша встреча была неоднозначной. С одной стороны, травник мне очень помог - только благодаря его поисковому амулету я сумел найти Ваську. Но с другой стороны - если бы не Драганка, плата за этот амулет могла бы оказаться чересчур высокой…
        И еще - он ненавидел Грега. И даже не скрывал этого.
        Здравый смысл подсказывал, что следует держаться от Анхеля подальше, потому что как противник он безмерно круче меня, а стать ему другом - значит стать врагом своему лорду. Но разбиравшие меня любопытство и азарт разведчика были сильнее.
        Интересно, что будет делать Анхель? Опять станет переманивать в ученики? Или собирается заманить меня в какую-нибудь ловушку? Что ж, пусть попробует!
        На всякий случай я подстраховался: оставил на столе записку. Если я не вернусь, очень скоро Валенок с Ники примутся меня искать, а где я живу, они знают.
        Конечно, дом снова был на месте. Как он это делает, как?!
        Теперь у меня не осталось никаких сомнений. Даже если бы кто-то ухитрился подделать эти острые клюквенно-красные башни, замысловатые медные флюгеры и ослепительно-синие витражи, то еще оставался Вурдалак. На этот раз он спал мордой вперед в своей будке размером с гараж - неизвестное науке серое мохнатое существо, с которым я не хотел бы встретиться один на один даже с гранатометом в руках.
        Двор купался в летней зелени.
        Ведущую к дому дорожку подметала бабища в красном сарафане, очень похожая на ту, которая выпроводила нас с Грегом. Но другая.
        Знает ли тетка, что где-то в параллельном мире у нее есть двойник?
        Интересно, где Драганка? Я вдруг осознал, что по ней соскучился.
        Я перешел через мостик и позвонил у калитки. Вурдалак повернулся ко мне и сладко зевнул, распахнув пасть почти на сто восемьдесят градусов. Я с трудом удержался от рывка обратно на дорогу.
        Со двора послышался успокаивающий голос Анхеля. Лязгнула цепь, раздалось преданное повизгивание, и калитка открылась.
        Я на всякий случай попятился. Но Анхель и сам не собирался приглашать меня внутрь. Через секунду он вышел на мостик и кивнул мне. В дождевике и высоких резиновых сапогах, с потрепанной сумкой на боку, он выглядел как самый обычный пенсионер-грибник. Окинув меня взглядом, травник одобрительно кивнул:
        - Вижу, в лесу бывал, знаешь, как правильно одеваться.
        Я пожал плечами. Мне случалось и жить в лесу по нескольку дней, когда мы с друзьями сплавлялись по Вуоксе на байдарках или ездили ловить рыбу на Ладогу.
        - Куда летим за травами?
        - Не летим, а идем, - уточнил Анхель.
        Оказалось, что он собирается вести меня в ближайший лесок, начинавшийся прямо за поселком. Странно… И превращаться он почему-то не пожелал… Я пригляделся к нему - травник выглядел не бодрым. Бледный, худой, взгляд затравленный… Что с ним случилось? И на дракона-то не похож!
        Кстати, в драконьем облике я не видел травника ни разу. А вдруг он никакой не дракон? С чего я решил, что он дракон? Со слов Грега? Драганка так сказала? Ну мало ли что она сказала. Всему верить, знаете ли…
        Мы уже уходили, когда что-то заставило меня оглянуться. Та-ак! И где красочный домик, утопающий в зелени? Старая дача, голый сад. Пустая будка у калитки. Тетка в ватнике, меланхолично скребущая веерными граблями усыпанную листьями дорожку…
        Через поселок мы шли добрых полчаса. Потом перешли шоссе, снова тащились мимо бесконечных дач. Наконец поселок закончился, сменившись чахлым сырым лесом. Я поглядывал по сторонам с удивлением. Вдоль дороги валялись битые бутылки и прочий хлам, да и сам лес явно служил местным жителям бесплатной помойкой. Не говоря уж о том, что никаких трав тут и в помине не было. Но травник вел себя как ни в чем не бывало - шагал себе и говорил, говорил… Я старался слушать и запоминать, но голос травника был до того бесцветный и монотонный, что от него хотелось заснуть на ходу. Рассказывал Анхель вещи в принципе нужные, но скучные - как сушить и хранить заготовленные травы. Об этом я мог бы прочитать в любом справочнике. Идти по ухабистой грунтовке через лес надоело. Наконец я не выдержал и спросил:
        - Куда мы идем? Долго еще?
        - Уже недалеко осталось, - травник указал куда-то за деревья и зачастил: - Тут недалеко спортивный аэродром. За ним - неплохой лесок. А больше тут нормального леса нигде нет. Это надо в область ехать - а тут все повырубили. Коттеджи строят, на каждом свободном пятачке - как грибы… А лесок этот славный. Туда все местные за грибами ходят, ну и мы полезных травок поищем…
        Я с изумлением слушал эту стариковскую болтовню. Что стряслось с Анхелем за последний месяц? Почему он так сдал?
        Но тут наконец стало светлее, лес впереди поредел и расступился. Еще десяток шагов - и перед нами раскинулся обширный луг. Ветер трепал метелки сухих трав, наполняя пространство печальным шорохом. По небу бежали облака. Дорога повернула налево и закончилась перед шлагбаумом. Дальше виднелись какие-то белые постройки, плакат на растяжках, рекламирующий местный аэроклуб, пара самолетных ангаров… И пестрые спортивные самолетики - штуки четыре - как игрушечные, стояли рядком вдоль дороги. В небе кружил еще один самолет, набирая высоту и, видимо, готовясь выбрасывать парашютистов.
        - Пришли, - сказал Анхель. - Осталось только луг перейти - а там и лесок!
        Я бросил взгляд в небо. Набиравший высоту самолетик болтался достаточно далеко от нас. С другой стороны леса из-за деревьев вынырнул серебристый планер и бесшумно заскользил по воздуху в нашу сторону.
        - На голову нам не свалится? - спросил я на всякий случай.
        Анхель заверил, что взлетные полосы остались левее, а к нам на голову свалятся разве что парашютисты.
        Планер быстро приближался. В небе нарастал тонкий свист. Я решил подождать, пока аппарат приземлится, а уж потом идти через поле. Но Анхель взглянул на него с беспокойством.
        - Давай прыгай! Не тяни время!
        - Куда?
        - А вот канавка!
        В самом деле, в густой траве передо мной виднелась бровка канавы. На дне поблескивала бурая жижа.
        - А обойти никак нельзя?
        - Прыгай! - взвизгнул Анхель и вдруг сильно толкнул меня в спину. Я взмахнул руками и потерял равновесие. Подошвы заскользили по бровке вниз. Я исхитрился все-таки оттолкнуться и прыгнуть на другую сторону, где и приземлился на все четыре конечности. Хорошо хоть в воду не угодил!
        - Вы что де…
        Я поднялся, повернулся, собираясь высказать травнику все, что о нем думаю, - и осекся на полуслове. Анхель стоял на той стороне, бледнея с каждым мгновением. Вот он стал весь белый как мертвец… А собственно, почему как? Плоть растеклась киселем, заклубилась молочным туманом и растаяла под резким аэродромным ветром. На потрескавшийся асфальт с глухим стуком упали пожелтевшие кости.
        - Ку-ку! - раздалось сзади.
        Я резко обернулся и увидел за спиной Анхеля - на этот раз настоящего. Выглядел он в точности как его мертвый двойник, даже одет был так же. Но этот властный вид и зеленые с золотинкой глаза я бы ни с кем не перепутал…
        - Вовремя, - сказал он. - Ты знал, что за тобой следили?
        - Нет… Кто?
        Анхель улыбнулся:
        - Те, с кем лучше не связываться ни тебе, ни мне.
        Я спохватился, что не слышу больше ни далекого рокота самолетика, ни свиста крыльев снижающегося планера. Поглядел вверх - небо было совершенно пустым. Куда они все делись? Оглянулся - и понял, что пропали не только самолеты. Переменилось все. Аэродрома тоже больше не было. Ни ангаров, ни дороги, по которой мы пришли. Позади нас были только деревья. И впереди - тоже деревья. Мы находились на огромном лугу, со всех сторон окруженном лесом.
        Вокруг раскинулось благоухающее разнотравье. Колокольчики, гвоздики, лютики, ромашки, иван-чай, еще какие-то, названий которых я не знал. На бровке канавы краснели ягоды земляники. Я нагнулся, сорвал ягодку и бросил в рот. Она была душистая и сладкая, как ей и положено.
        - Значит, меня сюда привел покойный травник. Настоящий, которого убила Стоножка? А вы что же?
        - Я не мог рисковать собой, - развел руками Анхель. - Сказал же: в вашем мире больше не появлюсь.
        - Боитесь? - спросил я. - Грега?
        Анхель посмотрел вниз.
        Я тоже опустил взгляд и застыл: прямо у меня под ногами в траве неторопливо текло чье-то блестящее ярко-зеленое туловище.
        - Не двигайся, - прошептал Анхель и наклонился, протягивая руку.
        Существо, извиваясь, быстро влезло на плечо Анхеля и улеглось там, как на ветке. Это был дракончик, зеленый как молодая трава. Длиной он был с варана и в целом похож на гибкую ящерицу с прозрачными крыльями, только взгляд у него был вполне разумный и любопытный, как у ребенка.
        - Я не боюсь, - сказал Анхель. - Просто мне больше нравится здесь, чем там. Признайся, для этого есть основания.
        - Что это за место? - спросил я, тоже шепотом.
        - Славное, мирное. Безопасное. Волшебное, если хочешь. Я этот мир давно знаю, и меня тут знают. Кстати, искать его бесполезно. Так своему хозяину и передай. Лети, малыш! - Анхель повернулся к лесу и подкинул дракончика в небо. Тот зашипел, хлопнул крыльями и вскоре скрылся из виду.
        - А почему…
        Анхель коснулся пальцем губ.
        - Тсс… Вопросы потом. Сперва погуляем. А потом, я обещал тебе урок по лекарственным травам.
        Глава 7
        ЛЕС ЭВЕРН
        Стоило нам войти под сень леса, как окружающее пространство снова изменилось. Вместо солнца, ветра и шелеста трав - зеленоватый сумрак и тишина.
        Я шагал вслед за Анхелем по лесной тропе и гадал: как это я ухитрился так незаметно перейти в другой мир? Переход был таким легким и естественным, что это впечатляло куда сильнее любых ритуалов. Я, наверно, на всю жизнь запомнил, как Грег с Ники водили нас на некий темный и пустой перекресток между мирами для встречи с Мертвым богом, как реальность превратилась в голограмму и исчезла, и насколько это было жутко и неприятно. Не заметить такой переход было невозможно. В мир Уважека я перемещался во сне, и он до сих пор остался для меня наполовину сновидением… А тут - дали пинка, перескочил канавку, и все! В чем разгадка? Анхель не колдовал, никаких печатей, вроде Розы Ветров, я у него тоже не заметил… Я хотел завести об этом разговор, но вспомнил о просьбе молчать. Ладно, потом.
        Анхель оглянулся и добродушно улыбнулся. Похоже, он прекрасно знал, о чем я думаю.
        Темные стволы поднимались со всех сторон, как колонны; где-то в вышине ветер качал зеленые кроны. Мох глушил наши шаги, вокруг порхали полупрозрачные мотыльки. И не только. Когда глаза привыкли к полумраку, я понял, что нас окружают орды необыкновенных существ. Мимолетное движение тут, резкий шелест там, водянистый проблеск в траве, радужная вспышка в подлеске… Лес просто кишел ими. Зеленые большеглазые ящерицы покачивались в ветвях, выглядывая из листвы; другие, с прозрачными радужными крыльями, резко вспархивали из травы и исчезали в листве; третьи, напоминающие гребнистых змей, ныряли в мох…
        - Что это за существа? - спросил я шепотом у Анхеля.
        - Лесные драконы. Непохожи на привычных тебе, правда?
        - Это уж точно!
        - В основном зеленые. Но не только. Здешние драконы гораздо дальше ушли от людей, чем ты можешь представить. Большинство из них не принимало человеческий облик с самого превращения.
        - Почему?
        - Как почему? Они рады, что избавились от него. Когда бабочка вылупляется из кокона, разве она его бережет? Нет, забывает о нем мгновенно…
        - Оно и видно. Эти радужные ящерицы, откровенно говоря, даже не выглядят разумными существами… У них мозги-то есть?
        - Некто сказал: «Мне все равно, что вы обо мне думаете, - процитировал Анхель. - Я о вас вообще не думаю». Драконы леса Эверн - гармоничные существа. Они живут в согласии с собой и миром. Они не разрываются между двумя формами существования, страдая в обеих, но не в состоянии окончательно отбросить человеческое прошлое… Посмотри на них - они счастливы…
        - Очень за них рад. Но лично я не собираюсь «отбрасывать человеческое прошлое». У меня в нем еще остались такие вещи, которые просто так не отбросишь, - заявил я, подумав о Ваське.
        Лицо Анхеля стало строгим и печальным.
        - Не повторяй снова той же ошибки, - сказал он. - Когда ты к чему-то привязываешься - приобретаешь слабое место. Беда, если о нем узнает враг!
        - Значит, надо прятать лучше, - возразил я. - Нельзя жить совсем без привязанностей - рехнешься!
        Травник покачал головой:
        - Некоторые вещи не спрячешь. Вот я говорю тебе правильные вещи, а сам тоже полюбил… этот мир. И что мне теперь с этим делать?
        Я хмыкнул:
        - Не думаю, что любовь к целому миру вам чем-то грозит.
        - Еще как грозит, - покачал головой Анхель. - Но есть выход. Если у тебя есть слабое место, которое не скроешь, и ты не в силах от него отказаться, можно попытаться превратить слабое место в сильное!
        - Как?
        - Ищи способы. Они есть, поверь моему опыту. Я бы тебе рассказал, но тогда они, хе-хе-хе, снова станут слабыми… Все может стать оружием! Все что угодно!
        Я уставился на него в изумлении. Что я слышу?
        - Этот мир выглядит прекрасным и беспечным, - продолжал он. - Но ты даже не представляешь, как он может быть опасен, если его правильно организовать. Если бы ты был моим врагом, ты не прожил бы в этом лесу и минуты…
        Я невольно огляделся. Анхель возвел взгляд к небу:
        - А облака! Посмотри на эти облака… Знаешь ли ты, что они тоже могут быть смертоносными?
        Я вспомнил про замок Лигейи и кивнул.
        - Но самое лучшее оружие, - Анхель понизил голос, словно выдавая некую тайну, - это наши собственные дети! Потому что такое оружие не просто будет сражаться за нас, но сделает это с радостью…
        - На что это вы намекаете? - напрягся я.
        - Скажу в свое время. Но сперва я хочу кое-что тебе показать.
        Мы петляли, забираясь все глубже в удивительный лес. Половину деревьев я просто не узнавал. Пестрые луговые цветы сменились лесными, походившими на белые звездочки в темно-изумрудной тени. Звериная тропа, которой вел меня Анхель, вилась между стволами, постепенно спускаясь вниз. Мы пробрались через черно-рыжий, высотой по пояс, папоротник; потом заросли папоротника сменились ярко-зеленым мхом, и тропа снова побежала вверх. Не будь я драконом, давно бы потерял направление, да и теперь не был уверен, что смогу вернуться. Точнее, что мне дадут это сделать!
        Время от времени по зеленой поверхности мха бесшумно проскальзывали темные крылатые тени. Я быстро поднимал голову, видел над собой только небо или сомкнутые кроны, но прекрасно знал, что тени мне не мерещатся. Нас пасли. Причем уже не те большеглазые малютки, которые прятались в листве возле опушки, а полноценные зверюги, размером не меньше Крома, - а на что был способен Кром, я знал хорошо!
        «Куда это меня ведут? - с подозрением думал я. - Тут же полно драконов! И чем дальше, тем больше. В смысле - все крупнее…»
        Угрозы я пока не чувствовал. Однако знал - за нами наблюдают. Как, бывало, в детстве: идешь через «чужой» район, а за спиной молча шагают - сначала двое… потом трое… потом десять… И вроде ничего плохого не делают, но…
        Зачем это Анхель меня сюда завел? Странно, что-то он замолчал и не рассказывает о травах - хотя всякой ботвы вокруг хоть косой коси…
        - Ну что, не начать ли нам урок? - нарушил тишину Анхель, останавливаясь.
        Он наклонился, небрежно сорвал растущий у края тропы лохматый черный цветок на длинном стебле и повернулся ко мне.
        - Ложный волчец, - сказал он, расправляя лепестки. - Растение не такое уж редкое, но занятное. Что ты о нем знаешь?
        - Ничего, - буркнул я. - Впервые вижу.
        Цветок меня в данный момент мало интересовал. Гораздо сильнее заботил дракон размером с истребитель, только что промелькнувший в листве и буквально растворившийся в воздухе, стоило мне на него взглянуть.
        - Бутон состоит из четырех черных лепестков, а также изрядного количества тычинок… Пыльца его обладает рядом полезных свойств. Например, раздражает слизистые.
        Неожиданно Анхель дунул на бутон, и вся полезная пыльца, облачком взлетев над цветом, переместилась мне на лицо. Я моргнул, чихнул и с матюгами принялся тереть глаза. Такое зверское жжение я испытывал только один раз - когда в Зеленкино пытался распылить в лицо Грегу перцовый баллончик в тесном закрытом помещении.
        - А есть истинный волчец, - как ни в чем не бывало продолжал Анхель, пока я сморкался и отплевывался. - Внешне от ложного не отличается ничем - только его пыльца не разъедает, а усыпляет. Навечно. Даже дракона. Расслабься, Алексей. Если бы не я, ты бы не прошел и дюжины шагов по этому лесу. Со мной ты в безопасности… Только не сморкайся в тот лист, а то останешься совсем без кожи! На вот этот, он снимет боль и отек…
        - Зачем вы это сделали?!
        - Чтобы ты не расслаблялся. Ты слишком доверчивый, Алексей. Так ты долго не проживешь. Даже если тебя будет прикрывать наставник. Это очень серьезный вопрос, потому что ученик - это тоже слабое место…
        - Ученик? - Я вытер слезы и сопли гладким, влажным на ощупь круглым листом. - Вообще-то мой учитель - Грег.
        Анхель поморщился:
        - Странно. Столько доверия, которым ты готов одарить кого попало, но в то же время именно мне ты почему-то не доверяешь. Все еще обижен из-за того, что я сломал твою печать Восьмилистника?
        «И не только», - подумал я, а вслух сказал:
        - Не люблю насилие.
        - Вот что я тебе скажу. Если ты снова разобьешь голову и начнешь умирать, я не постесняюсь никакого насилия, чтобы тебе помочь. Торжественно тебе это обещаю. В остальных случаях твоя голова мне неинтересна. Ну как - полегчало?
        Я кивнул. Однако про себя подумал, что эта «торжественная клятва» не столько гарантирует мне медицинское обслуживание, сколько демонстрирует, что со мной могут сделать что угодно, и без всякого моего согласия.
        Мы отправились дальше. Становилось все темнее. Я решил, что уже вечереет, но нет - просто кроны деревьев окончательно переплелись, сводом сомкнувшись над нашими головами. Тропа вывела на ровную круглую поляну, посреди которой лежал замшелый гранитный валун в человеческий рост высотой. Такие ледниковые камни я много раз видел в Карелии. Я хотел идти дальше, но Анхель молча остановился на краю поляны и поднял руку.
        «Стой и смотри», - пришел внятный мысленный приказ.
        Несколько секунд было тихо. Потом послышался тихий шорох и скрежет. Я затаил дыхание: валун пошевелился! Затем сбоку камня появилось что-то вроде иллюминаторов. Два черных блестящих окна смотрели на меня…
        «Это же глаза!» - дошло до меня через секунду.
        Валун снова дрогнул, посыпались мелкие камешки, и из-под него выскользнула черная змея. Извиваясь во мху, она подползла к ногам Анхеля и коснулась его потрепанных резиновых сапог. Анхель церемонно кивнул. Змея скользнула обратно под камень.
        «А это язык…» - подумал я, восхищенно глядя на необыкновенный валун. Точнее - голову дракона! То, что я принял за выросшие на верхушке камня молодые деревца, оказалось тонкими ветвистыми рогами.
        Если это голова - каков же весь дракон?! Интересно, что он делает под землей? Может, земля не выдержала его веса? Или у него тут нора? А может, он так охотится и сидит в засаде? Это вероятнее всего - уж больно ловко он замаскировался. Да кто угодно залез бы ему прямо в пасть, даже не догадываясь, куда попал!
        Анхель смотрел на огромного дракона в упор. Лицо травника было сосредоточенным, а большие зеленоватые глаза под морщинистыми веками, кажется, слегка светились изнутри.
        «Они разговаривают», - догадался я.
        Но о чем шла речь, подслушать мне не удалось, как я ни пытался, только голова разболелась.
        Неслышная беседа закончилась быстро. Еще один легкий поклон, и голова, закрыв глаза, снова превратилась в мшистый валун.
        Мы тихо ушли с поляны. Я старался даже не дышать, таким волшебством тут веяло.
        - Кто это был?
        - Лесной лорд.
        - Но почему он сидит под землей?
        - Он сроднился с лесом, - ответил Анхель серьезно. - Деревья - его лапы, листья - крылья, корни - вены… Это очень старый дракон, скорее древний. Если бы ты видел Горного лорда, ты принял бы его за небольшой скальный хребет. Он дремлет столетиями, только иногда шевелясь во сне, и тогда с его боков сходят оползни и лавины…
        - А о чем вы с ним говорили?
        - Ну… Он просто приветствовал меня. Я зашел сообщить, что собираюсь с учеником пособирать травы в его владениях. Простая любезность. Кроме того, меня он знает, а тебя нет - вдруг ты ухитришься потеряться…
        - И чем мне это поможет?
        - Лесной лорд и драконы леса Эверн незримо связаны, как ствол и ветви одного дерева. То, что известно ему, станет известно и им. Он отдает мысленный приказ, и все они слышат его одновременно и повинуются ему…
        - Как-то это…
        Я покачал головой. Что-то не складывалось. Зеленые драконы никого не пускают на свою территорию. А тут - приперлись какие-то чужаки, на ценные травы покушаются.
        И почему он, собственно, облизал Анхелю сапоги? Это что, такое местное приветствие?
        - У золотых драконов особый статус, - улыбаясь, сказал Анхель. - Среди драконов во всех мирах мы - высшая раса. Здесь, в лесу Эверн, нас почитают… почти как богов.
        - Нас? - повторил я. - В смысле вас?
        - Нет, в смысле - нас обоих. Ты ведь тоже золотой.
        - Я - золотой?!
        - Я это понял с первого взгляда. Да и твой Черный лорд наверняка это знает. Он, конечно, надеется затемнить твою истинную натуру, и пока ему это успешно удается. Но когда-нибудь наступит миг, ты освободишься из его лап, и проявится твой истинный цвет. Это и будет твое настоящее рождение как дракона. Тогда ты и станешь золотым - как я!
        Затрещали ветки, дождем посыпалась листва, в глаза мне ударил свет. Я поднял голову, прикрывая лицо ладонью. Старичок-травник исчез - а над лесом медленно парил огромный золотой дракон, сияя словно солнце в лазури. Золотая чешуя сверкала так, что было больно глазам - даже драконьим. Казалось, свет стал металлом, ожил и полетел.
        - Сюда! - раздался сверху громоподобный зов.
        И я взлетел, с изумлением чувствуя себя таким же солнцем, только поменьше.
        - Анхель, - закричал я в восторге. - Смотри, я тоже стал золотым!
        - Пока нет! - захохотал он. - Но будешь, если пойдешь за мной!
        Оказавшись высоко над деревьями, я осмотрелся и ахнул. Ничего себе «лесок»! Зеленые дали простирались повсюду, куда глаза глядят. Кое-где я видел голубые проблески озер и затянутые туманом долины. И только на севере, очень далеко, в синей дымке, маячили горы.
        Глава 8
        НАРУШИТЕЛЬНИЦА ГРАНИЦЫ
        Мы летели над лесом долго, но внизу ничего не менялось - все то же зеленое шумящее море разномастной листвы. Солнце припекало - представляю, как накалилась моя золоченая броня! Наконец внизу мелькнула прогалина. Анхель резко устремился туда, я за ним.
        Впереди обнаружилась длинная и узкая луговина - водораздел между двумя лесными массивами. Мы спустились ниже, и я заметил мерцающий на солнце бурливый ручей. Анхель, почти не тормозя, нырнул прямо в него, и я за ним. Ручей оказался совсем мелкий - еще немного, и с размаху воткнулись бы головой в дно. Студеная вода фонтаном выплеснулась на берега, затрещали камыши. Анхель распластался на дне, но его спинной гребень все равно торчал из воды, как плавник гигантского золотого карпа.
        - Хорошо! - пророкотал он.
        Я только блаженно прикрыл глаза. В самом деле, оказаться в холодной воде после долгого полета в самый солнцепек было потрясающе.
        Остыв, мы выбрались на берег, и Анхель тут же обратился в человека. Передо мной снова стоял лысый пенсионер-грибник в стоптанных резиновых сапогах. Контраст с огромным золотым драконом был чудовищным.
        - Никогда не видал подобного леса, - сказал я, выбираясь из ручья тоже человеком. - Как, ты сказал, его называют?
        - Великий заповедный лес Эверн, - ответил Анхель. - Чтоб тебе было понятнее - по площади он равен Европе.
        - Тут люди-то есть?
        - Почему нет, - пожал плечами травник. - На юге, в горах Дымянки, и дальше к морю - много человеческих городов. Да и поблизости, вдоль реки, есть какие-то выселки. Но в лес смертные не суются…
        Солнце стояло в зените. Воздух дрожал от жары, над луговыми травами гудели пчелы и порхали бабочки. От запаха цветов голова шла кругом…
        Я - золотой дракон! Неужели правда?
        Ясно, что Анхель скажет мне все что угодно, если это в его интересах. Но черт, до чего меня грели его слова! Я боялся и желал поверить в них…
        Но если Анхель не соврал, то, в самом деле… Как же Черный клан?
        Кто они мне? Зачем?
        «Золотые драконы не создают кланов, - вспомнил я слова Грега. - Золотые и серебряные драконы - всегда одиночки…»
        - Что такое власть? - неожиданно спросил Анхель.
        - Ну… - Я задумался. - Возможность распоряжаться другими. Это с одной стороны. А с другой - ответственность за тех, кто тебе подчиняется…
        - Достаточно. Вполне типичное определение для стайного существа.
        - Я - не стайный, - возмутился я. - Золотые драконы не бывают стайными!
        - Для золотых драконов власть - это прежде всего власть над собой. Свобода распоряжаться собой по своему усмотрению, действовать по своей воле. Иными словами, власть - это свобода. Но это сложно понять теоретически тому, что сам не свободен.
        - Ты обо мне?
        - Ага. Ты не свободен, Алексей.
        - Это я-то не свободен??
        - Конечно. Ты же подчиняешь себя интересам клана.
        - Ну, доля правды в этом есть. У меня есть обязательства. Но внутри, в душе…
        - Я не сказал, что это плохо, - уточнил Анхель таким тоном, по которому было совершенно ясно, что произнесено это из вежливости. - У смертных лояльность родичам тоже считается добродетелью.
        - Но что тогда не так?
        Он пожал плечами:
        - Я, честно говоря, не понимаю, зачем ты так цепляешься за клан. Зачем по доброй воле, едва освободившись от цепей обязательств, снова лезть в ту же ловушку?
        Я хорошенько подумал и ответил:
        - Как бы то ни было, я туда уже влез. И обратного хода не будет, если ты об этом. Нужен мне клан или не нужен, золотой я дракон, или черный, или полосатый - я уже в клане и бросить его не могу. Я своих не предаю!
        - Сколько пафоса! - усмехнулся Анхель. - Разве ты не понимаешь, что каждый в ответе только перед самим собой?
        - Как это?
        - Скажи, ты управляешь своей судьбой? Ты провидишь будущее?
        - Конечно, нет!
        - Если твоя воля сильнее судьбы, ты имеешь право обещать. Если нет - ты ничем не отвечаешь за свои слова.
        Я не нашелся что ответить.
        - А где нет долга - нет и предательства, - заключил он. - Есть только личное решение.
        - Типа, «я своему слову хозяин: захотел - дал, захотел - забрал»?
        - Точно. Для сильного его воля - единственный закон. Он определяет правила, он меняет их по своему усмотрению. В этом нет ничего аморального. Разве боги ведут себя не так же?
        - Но я не… - Я осекся, вспомнив слова Анхеля.
        «Золотые драконы - боги в этом мире».
        Вот он и рассуждает как бог. А я спорю с ним с позиции простого смертного.
        Но ведь я - дракон…
        Я не видел в его рассуждениях никакой ошибки. Неужели он прав?
        - Вот именно, - сказал Анхель. - Ты уже не смертный, а все еще мыслишь их категориями. Но это временно. Пока ты слишком юн и робок, чтобы принять истину во всей ее устрашающей полноте. И чересчур слаб, чтобы принять ответственность за себя и свою жизнь - потому и перекладываешь ее на тех, кто сильнее.
        - Так ты считаешь меня слабым?
        - Безусловно.
        Я промолчал, подавляя злость.
        - И то, что ты стал драконом, неважно. Все эти когти, клыки и прочие атрибуты ничего не значат, - безжалостно продолжал Анхель. - Ты слаб не как дракон. Ты слаб как личность.
        - Но я в самом деле пока слаб. Даже для дракона. Я еще очень мало знаю, умею…
        - Сила не в этом.
        - А в чем?
        - Не сомневаться в себе. В том, что будет так, как ты решил. Вне зависимости от того, кто ты: человек или дракон…
        Я задумался. Да, таким я никогда не был. Я всегда сомневался и в себе, и в своих действиях, в своих решениях и в своей правоте. Взвешивал по сто раз, прежде чем что-то предпринять, либо поступал, не думая о последствиях вовсе… Так, значит, это и называется - быть слабым?
        «Анхель совсем меня заговорил! - подумал я с досадой. - Заморочил голову россказнями о золотых драконах, о силе и власти… Разве я за этим сюда пришел? Нет, я пришел, чтобы спросить его… о чем-то очень важном… Черт, забыл…»
        - Но я смотрю, ты заскучал, - переменил вдруг тему Анхель. - Не вернуться ли нам к уроку ботаники?
        - Только без пыльцы, если можно! - воскликнул я, сразу взбодрившись и на всякий случай отодвинувшись от травника.
        - Никакой пыльцы! - пообещал он. - Взгляни-ка на это растение.
        Да уж, не заметить багровые бутоны было бы трудно. Словно кто-то раскидал в траве полдюжины рубинов с вишню величиной.
        Я присел на корточки и прикоснулся к плотно закрытому бутону странного цветка, почти ожидая ощутить под пальцами холодный твердый камень.
        - И что это? Аленький цветочек?
        - Драконья травка, - сказал Анхель, глядя на меня, как дедушка - на неразумного внучка-первоклассника. - Она же драконий горец, она же змеиные зубки. Кстати, в вашем мире она тоже встречается. В Карпатах, например. Только там ее бутоны размером с пшеничное зерно. В вашем мире драконий горец не вызревает. Ему нужен сильный магический фон.
        - О как! - Я навострил уши при слове «магия».
        - К тому же в вашем мире, сравнительно с этим, он почти иссяк. Однако оно и к лучшему. В зрелом виде драконья травка опасна.
        - Чем же? - спросил я, разглядывая рубиновые бутоны с неподдельным интересом.
        - Попробуй-ка сорвать цветок.
        Я с подозрением покосился на травника. Выражение лица у старика было невозмутимое.
        - А он не откусит мне руку?
        - Нет.
        - Ну ладно, под вашу ответственность…
        И осторожно потянул драконью траву за стебель.
        Вскоре глаза у меня полезли на лоб от изумления. Сначала стебель не хотел рваться, вытягиваясь, словно резиновый провод, и умышленно царапал мне пальцы колючими листьями. Потом раздался самый натуральный писк, и из-под земли, извиваясь, выскочил корень, похожий на желтый змеиный хвост. Сходство усугублялось тем, что «хвост» вел себя совсем не так, как положено растению. Он мотался во все стороны, пока не захлестнул мое запястье, и принялся сжимать его с такой силой, что рука налилась кровью.
        - Анхель! - крикнул я, воюя с проклятым корнем. Ощущение было такое, что мне перетягивают руку железным тросом.
        Травник спокойно протянул руку, оторвал рубиновый бутон и бросил его на землю. В ту же секунду хватка корня ослабела. Все магическое великолепие цветка тоже исчезло в одно мгновение. В траве валялся не живой рубин, а обычный увядший бутон, вроде тюльпана.
        - Ну что, - сказал Анхель, сматывая с моего запястья присмиревший корень, - один совместными усилиями добыли. Хороший, сильный экземпляр. Удачно вышло, что он ринулся в бой, а не попытался удрать в землю, сбросив бутон. Видимо, распознал в тебе слабака, - иронически добавил травник. - Видишь, во всем есть свои плюсы. Обычно гоняться за драконьей травкой, не зачаровав заранее всю лужайку, - занятие бесполезное.
        Корень, который травник держал в кулаке, все еще слабо шевелился.
        - И что мы с ним будем делать дальше? - спросил я. - Подождем, пока сдохнет?
        - Живой корень драконьей травки обладает одним очень любопытным свойством. Причем действует одинаково и на драконов, и на людей. Кто съест его, тому все языки станут ведомы. В том числе - животных, птиц и водяных гадов. И всех драконов тоже. В том числе и мысленная речь…
        - Гм…
        Я с сомнением взглянул на вредный корень. Тот вроде притих - не исключено, что просто затаился. И что, надо съесть его живьем? Фу, гадость какая! Хотя, конечно, умение понимать мысленную речь мне бы крайне пригодилось…
        Рискнуть, что ли…
        Я осторожно забрал корень у Анхеля. Корень притворялся мертвым, пока не оказался у меня в руках, - а потом неожиданно впился мне в запястье всеми своими отростками. Возможно, это было последнее предсмертное усилие, атака камикадзе. Но я не стал вникать и с проклятием отшвырнул растение в камыши. Через мгновение где-то булькнула вода, и оттуда раздалось испуганное:
        - Ой!
        Мы одновременно развернулись к ручью. На морщинистом лице Анхеля появилась приторно-сладкая улыбка.
        - Выйди, дитя! - позвал он голосом старичка-лесовичка. - Мы не причиним тебе вреда!
        Одновременно он сделал мне знак не двигаться. Вскоре камыши зашуршали, раздвинулись в стороны, и из зарослей выглянуло испуганное девичье лицо.
        - Как ты умудрилась забрести в лес, человеческое дитя? - спросил Анхель. - Разве ты не слыхала о Законе?
        Девчонка глядела на него с откровенным ужасом. Она была совсем молоденькой, лет шестнадцати. Симпатичная зеленоглазая блондинка, только растрепанная и очень напуганная. В руках она держала холстяную торбу, которую Анхель немедленно отобрал и вытряхнул на землю. Под ногами у нас оказалась целая кучка растений вперемешку с черными грибами странной формы.
        - Так, - протянул он, - что тут у нас? Грибочки собираем? Да я еще смотрю, с разбором! Опасные грибы, деточка. Разве ты не знаешь, что бывает с теми, кто вдохнет их споры?
        Анхель взял один гриб, похожий на черный абрикос на ножке, и слегка сжал его. Блондинка побелела и рухнула на колени в траву.
        - Что происходит? - не выдержал я. - Почему она боится?
        - Правильно боится, - сказал Анхель. - Решила пособирать волшебные грибочки на заветном лугу. Повезло ей, что мы не зеленые драконы. Те не тратят время на разговоры со смертными, если поймают их в своих владениях…
        Говоря, травник не отводил от девчонки неподвижного взгляда.
        - Смилуйтесь! - жалобно простонала блондинка, не поднимая головы. - Не ешьте меня, господа драконы! Мы с матушкой так бедны, а в городе колдунья платит по медяку за каждый дымовой гриб…
        - Успокойся! - Я ласково прикоснулся к ее плечу. - Как тебя зовут?
        Девушка подняла голову, бросила на меня взгляд из-под спутанных волос и робко улыбнулась.
        - Маркета, - пролепетала она.
        - Мы тебе ничего не сделаем. Мы тут сами гуляем… Отпустим ее, Анхель?
        - Увы. Она нарушила границу, - ответил он так легко, словно речь шла о чем-то совершенно незначимом. - Закон есть Закон.
        Девчонка вдруг сорвалась с места, кинулась ко мне и обхватила мои колени:
        - Пощадите! Я стану вашей невестой, если вам угодно!
        - Да ничего мы тебе не сделаем! - Смущенный, я попытался деликатно отцепить от себя Маркету. - Что за глупости?
        - Я девственница!
        - А мне-то что?! Анхель, что ей от меня надо?
        Травник ухмылялся в стороне:
        - Она тоже знает Закон и пытается спасти свою жизнь. Не знает, чем бы ее выкупить. У невежественных смертных этого мира, как, впрочем, и многих других, популярна сказка о красавице и драконе. Юная дева, нарушая запрет, идет весенней порою в заповедный лес и встречает там дракона в облике юноши. Сначала он собирается убить ее, но красота и невинность девы покоряют жестокое сердце монстра… Очень романтическая история… Кроме того, опасность возбуждает…
        Я заглянул в зеленые глаза Маркеты, расширенные от страха, но никак не от возбуждения.
        - Предлагаю уладить дело иначе. Банально и неромантично. Никто никого не ест, никто ни на ком не женится. Мы проводим девочку до дома и забудем об этом случае.
        - Мы-то забудем, - грустно качнул головой Анхель. - Но Закон - нет. Возникнет неприятный прецедент.
        - О каком законе вы постоянно твердите?
        - Закон гласит - смертный, который зашел в земли драконов, должен умереть.
        Маркета охнула, зажмурилась и прижалась к моим ногам. Я положил ей руку на голову и твердо сказал:
        - Этого не будет.
        Анхель несколько мгновений смотрел на меня, как на некую диковину.
        - Неужели она тебе настолько приглянулась? Так почему бы тебе в самом деле не взять ее в жены? Окажешь ей небывалую честь, о которой она будет рассказывать своим детям, внукам и правнукам. Еще и легенду сочинит, если воображения хватит…
        Я недоверчиво посмотрел на Анхеля, потом на Маркету. Он, конечно, шутит? Но по глазами обоих понял - вообще-то нет…
        - А что со смертным приговором?
        - В этом случае он откладывается. А если она забеременеет - так и вообще отменяется.
        - Что?! Нет, хватит, одна дочка у меня уже есть!
        Маркета, решив, что я отдаю ее Анхелю, вцепилась мне в руки:
        - Не отвергай меня, прекрасный лорд! Я сделаю для тебя все, что скажешь!
        У меня уже голова шла кругом от этого дурдома. Как-то я не привык, чтобы симпатичные девчонки цеплялись за меня, как фанатки за кинозвезду - с восторгом, только и ожидая, чтобы я осчастливил их своими объятиями…
        Но внезапно, на миг, я ощутил какую-то шальную вседозволенность. Как по пьянке, в какой-то момент наступало это приятнейшее ощущение, что ты полностью свободен и способен на все. Как назло, тело к тому времени обычно уже не было способно ни на что вовсе.
        Я протянул руку и провел пальцами по ее щеке. Маркета зажмурилась, как кошка. Вид у нее стал блаженный и слегка дурацкий. Порывисто вздохнув, она решительно принялась развязывать завязки корсажа.
        - Ты не понимаешь, - усмехаясь, сказал Анхель. - Ты не просто спасешь ее. Если ей повезет, и она родит ребенка от дракона, то будет устроена на всю жизнь. Драконы в этом мире почти не контактируют с людьми, так что змееныши тут - большая редкость…
        При слове «змееныш» я словно проснулся. Отцепил от себя девушку и сердито сказал:
        - За кого вы меня принимаете? Какое мне дело до вашего «закона» и прочих местных обычаев? Пусть она идет куда хочет. Но убить ее я вам не позволю!
        - Мне - убить?! - Анхель неожиданно рассмеялся. - Мне нельзя убивать, Алексей. И тебе тоже. Опомнись, что ты несешь? Мы же золотые драконы!
        - Тогда к чему вся эта болтовня о «законе»?
        - Закон свершится и без нас, - бесстрастно сказал Анхель. - Если тебе ни за чем не нужна эта нарушительница - пусть идет.
        - Слышала? Иди!
        Я помог Маркете встать на ноги. Она посмотрела на нас, словно не веря своим ушам. Потом пылко поцеловала мне руку - я не ожидал и не успел ее остановить - и кинулась к лесу.
        - Подожди! - окликнул ее Анхель. - Грибочки-то собери. Они тебе еще пригодятся!
        Девушка вернулась, быстро сгребла грибы и травы в торбу, бормоча благодарности. А я решил, что слишком плохо думаю об Анхеле…
        Солнце уже садилось за горы. Похолодало, зеленые тени стали синими, умолкли птицы, исчезли пчелы… Голова была словно в тумане. В памяти теснились десятки новых слов, непривычно или забавно звучащих названий трав - волшебных, целебных, смертоносных… А перед глазами стояла зеленоглазая Маркета, ее светлое платье, исчезающее в лесу…
        - Мне, пожалуй, пора, - сонно произнес я. - Покажете выход?
        - Покажу, я же обещал, - кивнул Анхель. - Только зачем тебе? Оставайся. Разве ты сам не понял, что этот мир - твой?
        - Мой клан…
        - Твой клан - иллюзия, обманка. Настают тяжелые времена. Лучше в такие дни оказаться на правильной стороне.
        Я хмыкнул:
        - Правильной - это вашей?
        - Я не святой. Но ты в страшном сне не представляешь, что такое твой Грег. Откуда он, и каковы его цели. Берегись, Алексей! Когда Черный решит, что пора открыть свою истинную натуру, уходить будет поздно. Не говоря уж о том, что тебя никуда не отпустят.
        - Чем же так страшен Грег?
        - Сейчас не хочу об этом говорить. Ты мне все равно не поверишь.
        - Конечно, не поверю. А доказательств у вас нет. Иначе бы вы мне давно их предъявили.
        - А ты поверишь доказательствам?
        - Ну смотря насколько они будут весомыми.
        Анхель кивнул:
        - Я их тебе обеспечу - только потом не жалуйся… Пойми, я не хочу переманивать тебя хитростью. Просто больно смотреть, как тебя понемногу уродует Черный. Вот это, - он, не касаясь, указал на мое предплечье с шипами, - только начало. Хочешь стать таким, как его палач?
        - Валенок? Да боже упаси!
        - Я мог бы помочь тебе раскрыться, как заложено твоей природой, не ломая и не калеча свою натуру. Но не раньше, чем ты сам придешь ко мне.
        - Еслиприду.
        - Я не вижу ничего, что может тебя удержать. Ты такой же, как я. Ты должен был попасть ко мне, если бы не Черный…
        - Мы все это уже обсуждали, - перебил я его, стараясь выпутаться из паутины его слов. - Теперь я хотел бы задать вам один вопрос. Без ответа на него я не стану даже обдумывать ваше предложение.
        - Какой вопрос?
        - О змееныше. О Ваське, моей дочке. Кто пытался ее убить с помощью той печати? Вы ведь знаете, правда?
        Анхель некоторое время изучающе смотрел на меня:
        - Похоже, друг мой, ты плохо представляешь себе, что такое «птица». И совершенно напрасно называешь работу печати убийством. По сути это тоже превращение. Только инициированное снаружи. Ты ведь не считаешь, что убил себя, став драконом?
        - Отчасти так оно и есть. Но это совсем другое дело…
        - Каждый миг убивает прошлое, но это естественно - он же создает будущее. Точно так же, как и ты, твоя дочка под влиянием «птицы» переродилась бы в нечто иное. Ничего особенно страшного в этом нет. Конечно, она что-то потеряла бы. Но с другой стороны - обрела бы новые способности. Всегда приходится чем-то жертвовать ради превращения - тебе ли этого не знать?
        - Я жертвовал сам! Я сам принимал решение!
        Меня кинуло в жар.
        - Все верно. - Анхель продолжал развивать тему. - Ребенок не в силах решать за себя. У него не хватает знаний и опыта. На это и существуют родители. Они смотрят дальше и лучше знают, в чем заключается благо для ребенка. Вот, например, моя Стоножка…
        - О, господи! Она что, была раньше человеком?!
        - Драконом.
        - А до того - человеком?
        - Ну да.
        - Ты с ней такое сделал?!
        - Я создал новую гармонию!
        - Маньяк! - прошипел я. - «Птица» - твоя работа?
        - И далеко не худшая! - со спокойной гордостью сказал Анхель. - Ну, я ответил на твой вопрос?
        - Вполне! - От ярости я едва мог говорить. - Благодарю за урок! Где тут выход?
        Анхель помрачнел:
        - Значит, вот как! Обидно! Я ожидал, что ты более разумен…
        Я ничего ему не ответил. Зачем? Наш разговор был в самом деле окончен. Даже если бы он рассказал мне нечто вопиющее про Грега, и я ушел бы из клана, учеником Анхеля мне точно не бывать. Попытки навредить моей дочери я ему никогда не прощу.
        - Ну ладно. Жаль, - ответил травник. - Впрочем, я уверен, что твоя эмоциональная реакция временная. Когда успокоишься и поймешь, что я был прав, - звони. Но не слишком с этим затягивай. Черному клану осталось недолго…
        - Зачем тебе понадобилась «птица»?!
        - Вот этого я тебе не скажу, - холодно сказал Анхель. - Своему ученику сказал бы. А слуги черного дракона это не касается.
        Глава 9
        РАЗБОР ПОЛЕТОВ И ДАЛЬНЕЙШИЕ МЕТАМОРФОЗЫ
        После некоторых колебаний я собрался с духом, чтобы рассказать о походе в запретный лес Грегу. Все равно он рано или поздно узнает, если уже не в курсе. Драконья проницательность плюс ментовская дотошность. Ну и остальным уж заодно. В конце концов, то, что касалось одного из нас, касалось и всего клана. Это я рассматривал свою встречу с Анхелем как разведку. Грега с Валенком еще предстояло в этом убедить. Правда, разведка была самовольной - ведь меня никто не посылал. Но добытые сведения, я был уверен, вполне ее оправдывали. Да один способ Анхеля перемещаться из мира в мир чего стоил!
        И теперь уже не было никаких сомнений, что он нам враг.
        Мы собрались в традиционном месте - дома у Валенка, и я выложил им все.
        Но реакция оказалась не совсем такой, как я надеялся.
        - Ты сам к нему заявился? - в ужасе воскликнула Ники. - С ума сошел? Ты хоть понимаешь, как рисковал? Зачем?! Грег, скажи ему!
        Глава клана ничего не ответил. Он выслушал меня молча, сидя в кресле, никак не комментируя. Его молчание раздражало меня даже сильнее, чем возмущение Ники и недобрая насмешка, проглядывающая на безмятежной физиономии Валенка. Честно говоря, я думал, что Грег снова начнет предостерегать меня, попрекать неоправданным риском - а в итоге все же похвалит за добытые сведения и успешное возвращение. Я был готов к спору, заранее припас аргументы… Но Грег молчал. Казалось, он отнесся к моей самоволке совершенно равнодушно. В стиле «это твое личное дело». Погулял? Понравилось? Ну и молодец.
        Даже как-то обидно. Я бы на его месте хотя бы насторожился. Все-таки не каждый день возникает угроза потерять ученика.
        Валенок тоже подозрительно помалкивал. Зато Ники возмущалась за троих:
        - Знаешь, что я скажу, Лешка? Ты или дурак, или предатель!
        - А ты рассуждаешь как типичная смертная!
        - Это я-то смертная?! Нормальный дракон никогда в жизни не отправился бы прямо в логовище к врагу, типа на экскурсию, причем даже никого не предупредив! Что, если бы этот Анхель захватил бы тебя и начал пытать, пока ты не выдашь все тайны клана?!
        - А я не знаю никаких тайн клана! И вообще, он дал мне слово…
        - Ха-ха! Да тебя попросту могли взять в заложники! Или намалевать на лбу какую-нибудь загогулину - пришел бы к Грегу загипнотизированный и убил бы его!
        - В самом деле, - оживился Валенок. - Может, тебе уже что-нибудь где-нибудь нарисовали? Ну-ка раздевайся!
        - Да пошел ты! Ники, а тебе я вот что скажу: если бы я был предателем, я бы вам ни слова не сказал! Эх, надо было так и сделать! Сейчас бы хоть не слушал ваши подначки…
        Ники всплеснула руками:
        - Но объясни, Леша: как можно по своей воле, никого не предупредив, отправиться к дракону, который ненавидит твоего учителя?! Который копался в твоем мозгу, как в собственном холодильнике? Неужели тебе было не страшно?
        - Страх возбуждает, - пожав плечами, повторил я фразу Анхеля.
        - Чей страх? - с любопытством спросил Валенок. - И кого возбуждает - тебя или жертву? А приятно, когда тебе девственниц подсовывают, правда, Леха?
        - Так, опять за свое? - обозлился я. - Разве вы не слушали мой рассказ? Во-первых, я отказался. Во-вторых, она сама нарвалась, когда залезла туда, куда ей ходить запрещено. И если хотите знать, мне в самом деле там понравилось! Лес Эверн - прекрасное, магическое, гармоничное место. Драконы там не скрываются, как у нас, маскируясь под людей, - они там правят…
        - Драконы правят людьми? - уточнил Валенок. - Ты это слышишь, Грег?
        - Из чего ты сделал такой вывод? - сонно прищурив глаза, спросил глава клана. - Тебе сказал об этом Анхель?
        - Я оговорился. И не надо делать из моих оговорок далекоидущие выводы! В этом мире люди и драконы - ну… просто соседи. У людей - города. У драконов - горы, леса…
        - Короче, весь остальной мир, - захохотал Валенок. - Смертные - в резервациях. Пища собрана в кучки заранее. Удобно!
        - Просто у каждого своя территория! Зачем доводить до абсурда!
        - С трудом представляю себе такое равноправное соседство, когда могучая, сильная, продвинутая раса по-братски делит землю со слабой, отсталой и малочисленной. Рано или поздно возникает вопрос: «А зачем они нам нужны?» А ответы на этот вопрос можно найти самые разные. В том числе - и «не нужны на хрен».
        - Бред!
        - Нормальная логика. Во все времена так бывало. Сильный жрет слабых. А там их, как я понял, даже по лесам вылавливать не надо…
        - Несете черт знает что. Нарочно!
        - Ага. Чтобы испортить тебе впечатление от прогулки.
        - Еще скажи, что нам завидно, - фыркнула Ники.
        - Ники, не трать запал, - заявил Валенок. - Сейчас с Лехой разговаривать бесполезно. Сама разве не видишь - он купился. Кайфово быть драконом в мире, где драконы - не сказки для детей, а реальные высшие существа. И еще кайфовее, когда тебе поклоняются как богу. Жертв еще не приносили?
        - Да отвяжитесь вы со своими жертвами! - Мое терпение иссякло, и я обратился прямо к главе клана, который, по-моему, давно уснул в кресле. - Грег, как ты прокомментируешь заявление Анхеля насчет меня?
        - Какое именно? - Грег приоткрыл глаз.
        - Что я золотой дракон!
        Ники уставилась на меня с недоверием и любопытством.
        - Лешка - золотой?! - протянула она. - А с чего травник так решил? Кстати, вполне может быть… Я тоже иногда думала…
        - Ага-ага, - глумливо кивнул Валенок. - И Анхель золотой! Какое совпадение! Вам прямо-таки судьбой предначертано быть вместе!
        - Если я буду золотым…
        - Предашь клан - не будешь никаким.
        - Я уже сказал Анхелю, что мне с ним говорить не о чем! Да и с тобой тоже!
        - Мальчики, не ссорьтесь! - крикнула Ники.
        Потом мы все дружно, не сговариваясь, посмотрели на Грега.
        - Одну полезную новость ты все же принес, - произнес он, словно и не слышал нашей склоки. - Анхель подтвердил, что это он поставил печать. Собственно, у меня и раньше ни малейших сомнений в этом не было. Особенно когда мы нашли у него на крыльце голову стального дракона. Но всегда приятно получить чистосердечное признание и закрыть дело… Интересно, почему он тебе рассказал? Равнял тебя по себе? Сам-то он экспериментирует на своих детях без малейших комплексов… Но скорее всего, решил, что это уже не тайна. Или скоро ею не будет. И лучше тебе узнать от него, чем от меня…
        - А что насчет золотого? - спросила Ники. - Лешка правда золотой дракон?
        - Вовсе нет.
        - Поканет! - уточнил я.
        Грег пожал плечами:
        - Все зависит от тебя. Пока ничего сказать невозможно. То, что я вижу, - скорее нет, чем да. Твоя эволюция в последнее время пошла по другому пути.
        - В смысле?
        - Ядовитых шипов у золотых не бывает.
        - Но Анхель сказал… - упавшим голосом проговорил я. - Он был уверен…
        - Он тебе, вижу, много всего наговорил. Подумай, зачем!
        - Ха-ха, а ты и уши развесил! - развеселилась Ники. - Хитрый старикашка знает, на что тебя ловить!
        Я молча выскочил на балкон, треснул дверью и полетел к себе. И сам не ожидал, что настолько огорчусь.
        Однако возле дома меня нагнал Валенок.
        Я было подумал, что он хочет позвать меня обратно. Но он втолкнул меня в квартиру с такой силой, что чуть не вышиб мной балконную дверь.
        - Ты что, рехнулся?
        Вместо ответа Валенок взял меня за плечо и сдавил его как клещами.
        - Ты что делаешь, придурок?! - обозлился я и схватил его за воротник.
        Несколько секунд мы стояли, синхронно вцепившись друг в друга. Потом Валенок оскалился, сжал мое плечо еще сильнее и вдруг приподнял меня над полом - одной рукой. Я повис в воздухе, слишком ошеломленный, чтобы сопротивляться.
        - Золотой дракон, посмотрите на него! - заговорил он издевательски. - А может, не золотой, а желтый? Хочешь стать желтым, Леха? Как твой дружок Орка. А ведь у него задатки были куда лучше, чем у тебя! Почему же он стал желтым? Что в нем за гниль?
        - Я не стану желтым, - прохрипел я.
        - Мне плевать, что ты там мутишь с травником, - проникновенно сказал Валенок. - Хоть совсем к нему уйди. Но если по твоей вине что-то случится с Грегом, я сам тебя убью. Горло перекушу, понял? Вот этими зубами!
        Я попытался вывернуться, но проще было вырваться из кузнечных тисков. Поэтому довольно скоро я перестал трепыхаться и только молча смотрел на него с максимально гордым видом, какой только был возможен в висячем положении.
        Впрочем, Валенок и не ждал от меня комментариев. Он отпустил мое плечо, вышел на балкон и улетел, не попрощавшись.
        Прошло несколько дней после моего возвращения из леса Эверн, а жизнь все никак не могла вернуться в прежнюю колею. Сперва я просто терпеливо ждал. Из опыта знал, что после любого интересного, полного впечатлений похода или путешествия повседневная жизнь первое время кажется блеклой, удручающе монотонной и лишенной смысла. Еще немного подождать - и Эверн уйдет в область воспоминаний…
        Однако шли дни, но образ волшебного леса оставался все таким же ярким и манящим. Каждый день я по много раз с ностальгией вспоминал нашу прогулку, находя в ней больше удовольствия, чем испытывал тогда на самом деле. Холодная, упорная ненависть к Анхелю (кстати, я и не подозревал, что способен на подобное чувство) прекрасно уживалась во мне с теплыми чувствами к миру, в который он перебрался на ПМЖ. И Маркету я вспоминал частенько…
        Не сразу я ощутил перемены - неуловимые, но существенные. Они шли, как прилив - волна за волной, и каждая следующая заливала берег чуть дальше предыдущей. Мелкие, странные изменения даже не в мыслях, а на уровне ощущений. А потом и поступков…
        Например, я вдруг возненавидел свою квартиру. Да, мою любимую нору, мое логовище, которое я много лет создавал под себя. Теперь, после леса, квартира вдруг стала вызывать отвращение. Я смотрел вокруг и не понимал, чему тут можно нравиться. Грязная, пыльная конура! Отвратительные запахи. Сколько тут мусора скопилось за годы! Все равно что жить в помойном бачке. И как я раньше это выносил?
        Однажды вечером я почувствовал, что прямо задыхаюсь, и распахнул все окна. С треском оторвал пожелтевшие полоски бумаги, которыми окна заклеивала еще матушка. Внутрь хлынул воздух. Я жадно вдохнул, опираясь на подоконник и высунувшись наружу чуть не по пояс. Нет, тоже не то! Пыль, пары бензина! Как этим дышать?! Куда деваться?! Прочь отсюда!
        Что ж, теперь я всё буду сравнивать с лесом Эверн?
        Я вернулся в комнату. Взглянул на пыльные кучи книг на полу. Хотел прибраться, но стало противно даже притрагиваться.
        «Надо валить», - возникла неоригинальная мысль.
        Но куда? В какие леса? Я прислушался к себе. Может, настал тот момент, о котором однажды упоминал Грег? Когда дракон больше не может переносить город и улетает?
        «А как же клан?»
        Эта мысль отрезвила меня. Мне сейчас никуда нельзя улетать. Долг перед своими приказывает мне остаться здесь. Грег сказал: игра началась. Кто я буду, если выйду из нее в самом начале, бросив товарищей? Смогу ли сам себе смотреть в глаза?
        Тем не менее кое-что по мелочи я в своем быту поменял. Например, снова перебрался спать на паркет. На диване мне мешали своей шумной возней живущие в набивке пыльные клещи. Вообще, все чувства обострились, словно прогулка по лесу очистила меня. Сны стали неестественно яркие и тревожные. Раньше я как будто нырял в море снов, и, чем глубже я погружался, тем реалистичнее становились мои видения.
        А теперь наоборот: засыпая, выныривал на поверхность. И порой долго не мог погрузиться обратно. Особенно когда будили внезапно…
        Что за звон? Отрывистые трели вонзаются в мозг как отравленные стрелы. Сущность моя где-то так далеко, что даже сознание за ней не поспевает. Тело между тем действует само, на рефлексах. Берет какой-то предмет, подносит к уху. Я слышу голос. Разумное существо. Я его знаю. Существо недовольно, ему что-то от меня нужно:
        - …совсем совесть потерял! Что ты там мычишь? Пьяный, что ли? Ты хоть помнишь, что у тебя есть родители?
        Родители? Я потер рукой лоб. И впрямь! Слово напрочь выпало из памяти. Точнее, само слово-то я помнил. Но вот его содержание исчезло. Стало как пустая коробка.
        Я зевнул и признался:
        - Забыл.
        - Ах, забыл он! И неудивительно! Второй месяц не звонишь! Как будто все равно, что у нас, как мы… Все время чем-то занят! Никакого дела до нас нет!
        Я поморщился. Существо голосило слишком громко, причиняя мне дискомфорт.
        - Я не люблю шум… Ты можешь замолчать?
        Ничего плохого я и не думал. Просто громкие звуки в последнее время очень невзлюбил. Хуже них были только резкие химические запахи. Но в трубке вдруг раздался плач. Я нахмурился. По сути претензий существа я, честно говоря, не понял ни слова, но его общий эмоциональный фон мне не нравился. Он меня почему-то тревожил.
        - Э… - Как-то этот смертный назывался… - Мама!
        - Что - «мама»?!
        Я напряг память. Что полагалось говорить в подобных ситуациях?
        - Успокойся!
        Рыдания только усилились.
        Я почесал в затылке. То ли сказал не то, то ли не так. Конечно, я бы и сам не поверил. Прозвучало абсолютно холодно и фальшиво: как на иностранном языке по бумажке прочитал, не понимая смысла. Притворяться я никогда не умел.
        И сказал честно, по правде:
        - Пойми, смертная. Я не испытываю к тебе неприязни. Но ты просто позвонила не вовремя. Я смотрю важный сон, а ты меня отвлекаешь…
        Бабах! Я отдернул трубку от уха, болезненно скривившись.
        Гм. Странно. Она что, обиделась?
        Я сидел с телефоном в руке, медленно и постепенно возвращаясь из глубин сна в тело - разумом, духом, еще чем-то, как будто у меня было несколько десятков сущностей, и все они медленно и плавно поднимались вслед за мной, втекали в меня, занимая свое место и тогда останавливаясь. Когда последняя совпала с остальными, я наконец проснулся по-нормальному. Поглядел на телефон, вспомнил разговор и ужаснулся.
        Надеюсь, он мне приснился!
        Однако нет - вот последний звонок. Я нажал на вызов, собираясь перезвонить и извиниться за это безобразие. Позвонил несколько раз, но трубку никто не брал.
        Что со мной творилось? Похоже на то, что было прошлой весной, когда я начал превращаться в змея, - но при этом другое.
        Может, я чего-то нанюхался в его лесу? Или это пыльца Анхеля виновата?
        Случившееся очень меня, мягко говоря, расстроило. Но вот какое дело - одновременно я словно наблюдал со стороны за чувствами, холодно и равнодушно анализируя их. Какое-то раздвоение личности…
        «Следующий этап превращения, - шепнул внутренний голос. - Помнишь встречу с Ленкой в институте? Так это то же самое. Просто в тебе отмирает человек…»
        Ерунда, решительно возразил я внутреннему голосу. Тогда с Ленкой вышло скорее курьезно. А с мамой совсем уже не смешно.
        Кстати, еще же был папа…
        В первый момент я не смог вспомнить ни его лица, ни имени.
        Вот тогда я испугался совсем. Вскочил и громко сказал:
        - Васька!
        Перед глазами сразу возникла милая рожица. На душе потеплело. Ну слава богу. Хоть это слово смысл не потеряло.
        Глава 10
        ВСЕ ДАЛЬШЕ И ДАЛЬШЕ
        После таких жутких дел у меня, как и следовало ожидать, начался откат в сторону человечности. На следующий день, кое-как помирившись с мамой, я позвонил Кире, которого тоже не видал с лета, и договорился о встрече. С одной целью - доказать себе и всем людям в лице Кири, что я все еще один из них.
        - Куда пойдем? - спросил не подозревающий о своей высокой миссии друг детства.
        - Не знаю… Пройдемся? - предложил я.
        - Где?
        - Ну… за город слета… съездим?
        - В такую погоду? - хмыкнул Киря. - Ты в окно-то выглядываешь иногда?
        Я взглянул в окно. Увидел там нечто вроде серого экрана выключенного телевизора, с которого давно не протирали пыль. Иррационально захотелось нашарить пульт, нажать на «вкл» и найти канал, по которому показывают зеленый лес чужого мира, край которого расплывается в голубой дымке у горизонта…
        - Давай я лучше к тебе заскочу, - предложил Киря.
        Я огляделся и скривился:
        - Да ну, в квартире сидеть противно. Я тут задыхаюсь…
        - С каких это пор?
        Я испугался, что спалился:
        - Ладно, можно и в квартире. Прилетай… Гм… У меня тут еда есть!
        - Еда? - переспросил Киря, теперь уже точно с подозрением. - Леха, у тебя же отродясь никакой еды в доме не бывало! Подружку завел, что ли?
        Я мысленно обругал себя. Какой черт меня потянул сболтнуть про обед?
        - Нет никакой подружки. Просто… Все люди меняются, - ответил я извиняющимся тоном. - Я последнее время довольно сильно изменился…
        - Это уж точно, - проворчал друг детства. - И неудивительно, после того, что с тобой было весной. Как жив остался, лично мне до сих пор непонятно…
        Я саркастически ухмыльнулся в трубку. По моему глубокому убеждению, Киря счел личным оскорблением, что я не помер от лейкоза, а более того, чудом взял и поправился, тем самым плюнув ему в душу как диагносту.
        - Погоди, еще и не то увидишь, - посулил я ему. - Глаза на лоб полезут!
        В общем-то, просто так сказал, чтобы его подколоть. Однако оказалось - не соврал.
        Несколько часов спустя Киря застыл на пороге комнаты, и глаза у него распахнулись раза в два шире, чем обычно.
        - Что это?!
        - Да так, прибрался, - скромно сказал я. - Ну как тебе моя перепланировочка?
        Киря сглотнул:
        - Своеобразно…
        - Правда, стало светлее, уютнее? - спросил я, смутно подозревая, что снова где-то накосячил.
        По-моему, так теперь в квартире хоть стало возможно жить без отвращения. Все книги и журналы с пола я стащил в большую груду в дальнем углу комнаты и присыпал свежей землей, которую натаскал с газона. Теперь в комнате пахло не старой целлюлозой и пылью, а свежей хвоей и можжевельником, ветками которого я для эстетики прикрыл кучу земли. На подоконник поставил несколько банок с сырой размоченной землей, в них воткнул еще сосновых веток. Зачем? Сам не знал. Авокадо я передвинул к окну, поближе к свету. Думал, ему понравится, но вид у дерева был не счастливый, а несколько скукоженный. Возможно, от холода - все окна были открыты настежь. В комнате стало пусто, холодно, зелено.
        - Ты не мерзнешь?
        - Да нет пока, - я подумал и добавил: - Снег пойдет, закрою…
        - Давай сейчас закроем, а? И кстати, мне не очень нравится та куча в углу. Кого ты там похоронил?
        - Где? Да я просто книги убрал, чтоб не валялись…
        Киря вздрогнул. Возможно, от холода. Я со вздохом закрыл окно:
        - Есть хочешь?
        - Чаю бы горячего выпил, - отозвался друг, как-то настороженно глянув в сторону кухни. - Что у тебя там за расчлененка на столе?
        Ничего такого уж страшного там не было. Просто пакет с рынка с окровавленным куском чьей-то свежей туши. Мне было, в общем, все равно, чьей. Главное, когда я его покупал, оно еще не остыло.
        - Можно подумать, расчлененки никогда не видал, - проворчал я. - Кстати, Киря! Если на порог подложена отрезанная голова, это что означает?
        - У тебя?
        - Не, у знакомого.
        - Человеческая?
        - Нет. Одного… животного.
        - Как в фильме «Крестный отец»? - хмыкнул Киря.
        - А что там?
        - Там голову лошади отрезали и в постель хозяину подсунули.
        - А что это означало?
        - Последнее предупреждение. Еще один косяк, и с тобой будет то же самое.
        - Гм… В случае моего знакомого была вообще-то не лошадь…
        - Леха, - сказал Киря, - ты меня пугаешь.
        Я вздохнул:
        - Честно, не ставил себе такой задачи.
        - Это и настораживает. Если бы ты прикалывался, я бы еще понял. А так… Знаешь, можно заподозрить что угодно.
        - Например?
        Неужели Киря о чем-то догадывается?
        - Есть клинические признаки, - сказал он. - Конечно, это не мой профиль. Так, на уровне общей эрудиции. Новые привычки. Утрата интереса к прежней жизни. Изоляция от окружающих. Странные привычки…
        Я пожал плечами, поняв, куда он гнет:
        - Человеку без воображения все покажется странным.
        Вместо ответа Киря ткнул пальцем в «могилу» с книгами.
        - Зачем вот это?
        - Ну… надо.
        - Вот! - с довольным видом сказал он. - Не можешь обосновать!
        - А почему я должен что-то доказывать? - с вызовом спросил я. - Нравится, и все тут!
        - Гм, очень типично: в ответ на вопросы пациент впадает в необоснованную агрессию…
        - Кто тебе тут пациент?! - рявкнул я. - Почему ты считаешь себя мерилом всех вещей? Почему так уверен, что все на свете должно вписаться в границы твоего узкого миропонимания, а что за ним - либо патология, либо вообще не существует? Что есть на свете нечто иное, кроме того, что видишь своими глазами?
        - Человек может увидеть только то, что уже есть в его мозгу, - возразил этот зануда. - Если перед человеком возникнет нечто совершенно иное, чему у него нет определения, для чего нет ни слова, ни понятия в его вселенной, такое, что, по его мнению, существовать не может, - он просто ничего не увидит…
        - Хочешь, проверим на практике? - выпалил я.
        - Это невозможно.
        - Поспорим? - Я протянул руку. - Ну?
        Киря пожал плечами:
        - Пустой разговор.
        - Смотри!
        И я выпустил шипы.
        Выходка была спонтанная, чисто хулиганская. Я всего лишь собирался посмеяться, глядя, как Киря обалдеет, и как он будет выкручиваться из ситуации.
        Но я его недооценил.
        Сперва все шло отлично. Киря застыл на месте с остановившимся взглядом.
        - Что это? - прошептал он. - Как это?
        - Мы же с тобой поспорили! Ты утверждал, что если не веришь - то не увидишь. Значит, ты в глубине души верил, раз увидел…
        Киря поднял руку, призывая меня замолчать. Потом нажал себе пальцем на глаз и уставился на меня мутным расфокусированным взором.
        - Ты что делаешь? - удивился я.
        - Элементарная проверка. Нажимаешь на глазное яблоко. Если перед тобой не галлюцинация - картинка раздваивается.
        - Почему?
        - Потому что, если это глюк, значит, я вижу его не глазами, а картинка находится у меня в мозгу.
        - И как?
        - Раздваивается, - после долгой паузы признал Киря. - Плохо дело…
        Друг детства попятился, плюхнулся на диван, отвернулся и начал мерить себе пульс.
        - Эй! - успокаивающе сказал я. - Ты как там? Все нормально! Это я, твой друг Леха! Просто у меня на руках растут шипы! Сказать почему? Дело в том, что я… не совсем человек.
        Киря поднял голову. Посмотрел на меня, прищурившись. Покивал - типа ври-ври. Мне стало даже досадно.
        - Ну почему тебе так сложно принять правду?
        - И в чем же правда? - тихо спросил он.
        - В том, что я дракон!
        Киря посмотрел на меня… и вдруг побледнел как смерть.
        - Леха, вызови скорую, скорее…
        - Ты чего? Что случилось?
        - Знаешь, что я сейчас вижу?
        - Что?
        - Кошмарную харю! Эти змеиные глаза… зубы… шипы…
        - Что, ты и это видишь?! - деланно изумился я. - И лицо?
        - Это не лицо…
        Киря протянул руку и осторожно прикоснулся к шипастому гребню, который с недавних пор начал у меня пробиваться по центру лба.
        - Какая убедительная, красочная галлюцинация! Даже тактильная! Так вот как люди сходят с ума! Так буднично… Внезапно… Раз - и все…
        - Да пойми же ты, тебе не кажется!
        Я помнил, как впервые провалился в зыбкий зеленый мир лимба и как себя тогда чувствовал. Правда, я принял реальность почти сразу. Но Киря был человек иного склада.
        - Леха, не тяни, вызывай скорую!
        - Может, сперва к окулисту? - предложил я, думая, чем бы его отвлечь. - Зрение проверить!
        - Да нет, тут явно мозг поражен…
        - Не болтай ерунду!
        Я уже начал беспокоиться. Как бы он в самом деле не рехнулся!
        Тут меня озарило:
        - О! Может, ты обкурился? Помнишь, ты сам говорил, что у нас на лестнице постоянно анашой воняет…
        Киря подумал, и его лицо слегка прояснилось.
        - Возможно, - подтвердил он. - Я еще по дороге заметил, что чем-то несло…
        - На, попей водички, - сунул я ему в руки бутылку с минералкой. - И съешь чего-нибудь. Там в холодильнике вроде сыр завалялся… После «травки» всегда на жрачку пробивает.
        - Тоже мне спец, - проворчал Киря. - Сиди, сам схожу…
        Он вышел на кухню и вскоре вернулся с бутербродом. Глаза были все еще шалые. Но уже не безумные.
        - Нет, не отпускает, - мрачно сказал он, глянув на меня. - Забористая «трава»! Знаешь… Пойду-ка я домой. Извини, не могу тут сидеть и смотреть на это…
        - Иди-иди. По пути проветришься. Проводить?
        - С таким лицом?! Сам дойду…
        Мы вышли в прихожую. Надевая куртку, Киря нервно рассмеялся:
        - Дракон, о, господи. Уж такого глюка от себя не ожидал!
        Он потыкал мне пальцем в лоб с любопытством, содрогнулся.
        - Нет, это не анаша! Это какой-то галлюциноген! Приду домой, почитаю справочник…
        - Ага, потом позвони, мне расскажешь, - попросил я, распахивая дверь.
        Киря отважно протянул мне руку.
        - Осторожно, шипы не трогай, - предупредил я. - Они ядовитые!
        - М-да? Какой яд?
        - Ну мне-то откуда знать?
        - А как действует? Механизм знаешь? Видел?
        - Нет, слава богу! Хотя погоди, - я вспомнил Орку. - Удушье, судороги… Паралич дыхательной мускулатуры. Похоже на нейротоксин…
        - Нейротоксин… - задумчиво протянул Киря.
        И вдруг крепко сжал мне запястье.
        Я оттолкнул его, но поздно. Шипы впились Кире в ладонь. Он отступил на шаг, с интересом глядя, как из двух дырок, похожих на ранки от укуса, течет кровь.
        - Ну-ка посмотрим…
        - Идиот!!!
        Признаться, я страшно перепугался. Рука метнулась к телефону в кармане, но ее обогнала мысль - все равно уже поздно! Яд действует в течение нескольких секунд. Пока я буду набирать номер Грега, Киря будет мертв!
        Но ничего не произошло. Кровь медленно текла из ранки, капая на пол. Киря посмотрел на меня и радостно заявил:
        - Фу, слава богу! Значит, все-таки глюк! А я уже заподозрил, что ты в самом деле монстр!
        - Я и есть монстр! Почему на тебя не действует мой яд?!
        - Да потому что никакого яда нет! И шипов тоже нет.
        - Может, и меня нет?!
        Я схватил Кирю за руку и уставился на ранки. Кровь уже свернулась. Она сочилась медленно, как смола, такая же вязка и почти черная… Черная!
        Промелькнула безумная мысль - если одна змея укусит другую змею, первая змея умрет?
        - Киря, да ты, по ходу, тоже дракон! - выпалил я. - С иммунитетом к моему яду!
        - С глюками не разговариваю, - отмахнулся Киря, выходя на лестничную площадку. - Пока, Леха! Надеюсь, больше тебя в таком виде не увижу!
        - Я постараюсь, - пообещал я. - Но гарантировать не могу.
        Мы посмеялись, и он ушел. По виду Киря уже более-менее отошел от шока. Хорошо быть врачом - нервы закаленные… Меня еще долго трясло.
        Глава 11
        ДЕВУШКА С КАШЛЕМ
        Время было за полночь, а мне все не спалось. Бродил из комнаты на кухню, раздумывая над происшедшим. В сознании вперемешку теснились образы залитых солнцем дебрей леса Эверн, раздолбанных интерьеров Старого Доброго Паба, бледный Киря с черной кровью на ладони, оскаленные зубы Валенка - и над всем этим парил полыхающий ярче солнца золотой дракон. Слишком много случилось всего за последние дни!
        На очередном проходе в сторону прихожей я завернул в ванную и, не включая света, уставился в новое зеркало. Несколько мгновений заглядывал в полыхающие из темноты золотые глаза. Потом глубоко вздохнул и выпустил шипы. Предплечья с тихим хрустом ощетинились двумя красными костяными гребнями. Нейротоксин, ишь ты! А что, наверно, удобно ставить блоки… Я довольно усмехнулся. Пусть будут.
        С лестничной площадки донесся скребущий шорох. Я замер, прислушиваясь. Кто-то определенно возился у меня под дверью. Киря вернулся, что ли?
        В воздухе появился странный запах. Я прикрыл глаза и принюхался.
        Пахло грибами.
        Я пожал плечами, открыл дверь и онемел от изумления. Передо мной стояла Маркета.
        Несколько бесконечных мгновений мы стояли и таращились друг на друга. Блондинка выглядела так, будто секунду назад еще стояла на той полянке. Та же подпоясанная полотняная рубашка с позеленевшим от ряски подолом. Даже пахло от нее так же - болотной водой и сухими травами. Те же перепуганные глаза…
        - Ты что тут делаешь?!
        Вместо ответа Маркета раскашлялась. Сильнее запахло плесенью. Воздух помутнел. Я схватил ее за руку и втащил в прихожую. Она вздрогнула от моего прикосновения, упала на колени и, как в лесу, попыталась поцеловать мне руку. Когда я ее отнял - разрыдалась. Я поднял ее с пола и прижал к себе. Маркета уткнулась мне лицом в грудь, и так мы стояли довольно долго в полутьме прихожей. Девушка всхлипывала, понемногу успокаиваясь. Я пытался понять, что все это означает.
        - Маркета!
        Она подняла голову и уставилась на меня с доверчивым видом, словно ожидая, что сейчас я по мановению волшебной палочки решу все ее проблемы.
        - Как ты сюда попала?
        Из неразборчивого бормотания маленькой травницы ничего путного я не выяснил. Она, так же как я, ничего не понимала. Даже где она. Не говоря уж о том, как тут оказалась. Ясно только одно: девчонка в глубочайшем шоке. Кажется, я был ее единственным якорем в хаосе безумных видений.
        Кроме того, она явно была простужена. Речь Маркеты постоянно прерывалась кашлем. После каждого приступа кашля запах грибов усиливался.
        Я отвел ее в комнату, усадил на диван, налил чая, заставил выпить, что она и сделала совершенно автоматически. Но за мной следила беспокойным, напряженным взглядом, словно опасаясь, что я сейчас растворюсь в воздухе. Кто же сыграл с бедняжкой такую злую шутку? И что мне с ней делать дальше?
        Я достал коммуникатор и покачал его на ладони. Не хотелось мне больше общаться с Анхелем, но, видно, придется…
        Телефон вдруг зазвонил сам. Но это был не Анхель, а Грег:
        - Алекс, у тебя все в порядке?
        - Не совсем, - признался я. - Как раз думаю, как отправить в иной мир одну девушку…
        - Никуда не уходите, - оборвал меня Грег. - Будь предельно осторожен! Мы уже летим!
        И отключился, оставив меня в недоумении. Что значит - «мы летим»? Кто это «мы», интересно? Почему он вообще решил мне позвонить среди ночи?
        Впрочем, какая разница? Пусть прилетает и разбирается с этим безумием. Главное, чтобы отправил Маркету обратно. Но в самом деле, как ее сюда занесло? Наверняка штучки Анхеля…
        Настроение после звонка немного улучшилось. Я подошел к Маркете, улыбнулся ей ободряюще, потрепал по затылку. Она жалобно улыбнулась в ответ:
        - О, прекрасный лорд! Как я рада, что увидела тебя перед смертью!
        - Ну что за болтовня? При чем тут смерть?
        - Один гриб оказался слишком старым, - прошептала она. - Он лопнул у меня в руках. От Закона нет спасения…
        - Мы вернем тебя домой, и все будет хорошо, - пообещал я. - Только не ходи больше в лес…
        Маркета подняла на меня взгляд, и я осекся. Глаза у нее были непроницаемо-темные, как черника. Кажется, в лесу они были другого цвета…
        Распахнулась балконная дверь, грохот и лязг заглушил испуганный крик Маркеты. В комнату бесцеремонно ввалились Грег с Валенком - ну чисто ОМОН во время спецоперации.
        - Еще стекло разбейте! - возмутился я, вскакивая на ноги.
        - Леха, отойди от нее!
        Я промедлил. Сделать это было затруднительно: Маркета впилась мне в ладонь как клещами. Губы травницы задрожали, когда Грег с Валенком нависли над ней, словно два демона.
        - В чем дело?!
        Вместо ответа Валенок снял меня с дивана, оторвал от Маркеты и одним броском, словно баскетбольный мяч, метко выкинул в прихожую.
        Оба злодея перевели дух.
        - Ну а теперь будем разбираться, - сказал Грег.
        - Не троньте ее!
        Валенок даже виду не подал, что меня услышал. Повертел Маркету за плечо туда-сюда, как куклу.
        - Девчонка как девчонка, - раздался его бас.
        - Та самая, которую ты встретил в лесу Эверн? - спросил Грег.
        Я подтвердил.
        - Точно?
        - А кто? Клон, что ли?
        - Ты даже не представляешь, какие неприятные возможны варианты.
        Валенок по-прежнему держал за плечо Маркету, не спуская с нее глаз. Во второй руке я увидел его кошмарное мачете. Без ножен оно впечатляло еще больше.
        - Я бы сказал, ложная тревога, - сказал он, помахивая им.
        - Не спеши с выводами, - возразил Черный лорд.
        Я попытался вернуться в комнату, но Грег перегородил мне дорогу.
        - Может, объяснитесь наконец? - не выдержал я. - Что за налет?
        - На тебе метка, - ответил Грег. - Я знал, что кто-то придет. Вопрос только - кто. И когда.
        - И что с тобой сделает, - добавил Валенок.
        - Метка? - нахмурился я. - Где?
        - На правой ладони. Похоже, ты сам себе ее поставил - видимо, когда прикоснулся к ней там, в лесу.
        Я уставился на ладонь и ничего там не увидел ни обычным зрением, ни драконьим. Мне это совсем не понравилось.
        - А кто ее тебе подсунул - вопрос не к нам, - ухмыльнулся Валенок. - Хотя лично мне все ясно.
        В самом деле, ответ напрашивался сам собой. Но зачем Анхелю так нужно было подсовывать мне эту девушку? А главное, присылать ее сюда? Я же недвусмысленно сказал: она мне не нужна!
        - Она появилась из камышей… Сама, - зачем-то уточнил я. - Анхель сказал, что она должна умереть… Если я только не возьму ее в жены. Я, конечно, отказался…
        - И она пришла за тобой в этот мир, притянутая маячком, - задумчиво проговорил Грег. - Явно не понимая, что с ней происходит. В голове у нее творится такое, словно переход между мирами взорвал ей мозг. Впрочем, это как раз нормально. Человеческий разум такой переход без подготовки перенести не в состоянии…
        «Если это действительно Анхель, - подумал я, - то он ответит и за это…»
        Валенок тем временем пихнул Маркету Грегу - та повисла в его руках, словно в самом деле была куклой. Казалось, их появление добило девушку, лишив последних сил. Ее лицо неприятно изменилось: побледнело, осунулось, под глазами обозначились черноватые тени…
        Грег, придерживая ее голову, заглянул ей в глаза.
        - Необычное безумие, - пробормотал он, хмурясь. - С одной стороны, ничего подозрительного. Возможно, обратимо. Если вернуть ее назад и стереть эту ночь, как страшный сон… Но почему-то чувствую, что ничего не выйдет. Обратного хода нет, и это ненормально… Словно внутри идет некий процесс… Активно идет…
        - Мне тоже кажется, она больна, - вставил я. - Она что-то говорила про гриб…
        Маркета как раз закашлялась. Ее лицо увядало на глазах. Я заметил, что Валенок сосредоточенно принюхивается.
        А глаза-то у нее были зеленые, вспомнил я. Там, на реке!
        - Она не просто больна, - медленно произнес Грег. - Что-то пожирает ее изнутри…
        Маркета снова разразилась задыхающимся кашлем. На этот раз изо рта у нее вырвалось облачко темного дыма.
        «Она умирает!» - понял я интуитивно. И закричал:
        - Грег, берегись!
        Перед нами предстало ужасное зрелище. Бледное лицо Маркеты начало проваливаться внутрь черепа. Словно бумажное. Как продавленное папье-маше.
        Блеснула сталь - это Валенок замахнулся своим мачете.
        - Нет! - крикнул Грег.
        Но опоздал - Валенок снес ей голову. С изумительной легкостью, как манекену.
        Он и сам не ожидал, что так просто выйдет - слишком сильно замахнулся, даже качнулся, потеряв равновесие. Крови не было. Из шеи, словно из гнилого дупла или из печной трубы, повалил темный дым. Обезглавленная Маркета несколько секунд стояла, как гриб-дымовик с сорванной шляпкой, а потом упала Грегу под ноги.
        Голова - серая ломкая кожа - сплюснулась, как старое осиное гнездо.
        Комната наполнилась сильным запахом плесени.
        - Что за?!.
        - Это не дым! - услышал я голоса из-за пылевой завесы. - Это споры!
        Я рефлекторно задержал дыхание, но в носу все равно защекотало. Казалось, мельчайшая пыль лезет в рот и нос сама. Комнату затянуло черным туманом. В нем двигались размытые фигуры. Я слышал кашель и матерщину Валенка. Видел, как Грег делает какие-то пассы руками… Как обе его ладони вспыхнули, как в раскаленных кольчужных перчатках… Резкие, жесткие слова на незнакомом языке - как удары клинка…
        Темные споры, наполнившие комнату, мгновенно вспыхнули. И тут же погасли. Я и моргнуть не успел, как все закончилось. Воздух снова стал чистый, вкусно пахнущий белыми грибами, когда их сушат в духовке на противне.
        Я судорожно вдохнул, словно из омута вынырнул.
        Валенок выругался еще замысловатее.
        Грег держал обе руки перед собой на отлете, словно они были из раскаленного железа. По его лицу я понял, что рано обрадовался.
        - Алекс, - резко выкрикнул он. - Выдыхай огонь!
        Я окинул растерянным взглядом квартиру.
        - Прямо тут?! Но ты же мне запрещал… Я тут все подожгу!
        - Это приказ!
        Я отключил мозг и выдохнул. Вокруг разразился огненный шторм.
        Время остановилось. Драконьим взглядом я схватывал все подробности - мелочи, не имеющие значения ни для кого, кроме меня.
        Как полыхают кучи книг, которые я собирал годами, - в воздухе, словно стая горящих птиц, вьются сотни пылающих страниц…
        Как на дереве чернеют и скручиваются листья… Я почти слышал, как кричит авокадо, сгорая заживо…
        Как со звоном вылетают стекла от ударной волны…
        Как лопаются лампочки в качающейся люстре…
        Компьютер расплавился, монитор треснул…
        Резкая вонь, клубы черного дыма - загорелись покрышки от «Жигулей»…
        Занавески всколыхнулись, как огненные крылья.
        На полу шевельнулась Маркета - просто горящая бумажная кукла. Огонь превратил ее в горстку пепла за секунду.
        Пришел конец моему логову. Осталась обгорелая бетонная коробка в многоквартирном доме. Безликая и страшная. Ничья.
        Вся моя прежняя жизнь за один миг превратилась в пепел.
        Я сам ее уничтожил.
        Остались только три дракона среди треска и гудения пламени.
        Нет - один дракон и два человека!
        Грег и Валенок почему-то не превратились.
        На миг я заледенел от ужаса. Потом увидел пылающие печати на их лицах и руках, и слегка отпустило. Грег опустил одну руку на плечо Валенку, другую поднял и сложил пальцы в незнакомый мне знак.
        - Это уже перебор, - просипел Валенок - черный от сажи, борода дыбом, на черном лице звездочками светятся Гвозди.
        Горячий воздух вибрировал вокруг него, сдерживаемый печатями. Огонь обтекал их обоих, словно они были заключены в прозрачном коконе.
        Сияние печатей быстро бледнело. Грег неожиданно покачнулся и упал бы, если бы его не подхватил Валенок. И тут же сам рухнул на пол вместе с Грегом.
        Сразу запахло палеными волосами.
        Эта вонь пробудила меня от оцепенения. Я схватил их обоих и вылетел в лопнувшее окно. Выхватил их прямо из огня за миг до того, как печати Грега окончательно погасли.
        Глава 12
        ВЫСОКОТОКСИЧНОЕ ГНЕЗДО ВАЛЕНКА
        Я взвился над крышей, как реактивный снаряд, но, оказавшись высоко в небе, не удержался, чтобы не оглянуться. Пламя рвалось наружу из всех трех окон. Горящая занавеска казалась огненной лапой, которой родное логово махало мне на прощание. Не превратившись в соляной столб, я сделал круг над домом, перелетел через улицу, железную дорогу и опустился на плоскую крышу какого-то промышленного корпуса.
        - Грег, куда летим? Эй, парни? Вы живы?
        Грег с Валенком не отозвались. Валялись на крыше бездыханные - чумазые, обгорелые, с такими же бумажно-бледными лицами, как было у Маркеты перед смертью. Я невольно представил, как у Грега отрывается голова и наружу валят ядовитые споры, и меня мороз продрал по коже.
        Теперь я понимал смысл его приказа. Он спас меня, когда приказал выдохнуть огонь. Я очистил легкие. А они - нет. Они ведь не огнедышащие. Надышались этой дряни и теперь умирают.
        Я принял человеческий облик и склонился над Грегом, осторожно приподнимая его голову. Он открыл невидящие глаза и закашлялся. Изо рта вырвалось дымное облачко. Похоже, эта дрянь разрасталась у него внутри… Мне стало так худо, даже руки стали плохо слушаться. Что я могу сделать?! Что я буду делать без него? Без них обоих?!
        - Грег! - заорал я в отчаянии.
        Глава клана не отозвался. Зато рядом пошевелился Валенок. Потянул руку к горлу. Я кинулся к нему, помог сесть. Байкер-убийца кашлял, опираясь руками о крышу, и не мог остановиться. Споры летели у него из рта, из носа… кажется, даже из ушей.
        - Воды нет? - прохрипел он. - Горло дерет…
        - Нет… я могу слетать…
        - Не надо, хрен с ней. Что это за черное дерьмо? Чувствую себя как парализованный… - Валенок помолчал и сказал шепотом: - Не могу превратиться.
        Мне почудился в его голосе испуг. Впервые с нашего знакомства. Ха! Я и не знал, что Валенок способен испытывать это чувство.
        - Как думаешь, пройдет?
        - Должно бы, - неуверенно сказал я, посмотрев на Грега.
        Тот лежал как мертвый и вроде бы уже не дышал.
        - Что будем делать? С Грегом что-то совсем паршиво…
        Валенок взглянул на Черного лорда, нахмурился. О чем-то подумал, угрюмо посмотрел на меня.
        - Полетели, - сказал он, внезапно решившись. - Тащи нас скорее к кургану.
        - Куда? - не понял я. - Какому кургану?
        - Помнишь, где ЛЭП? Куда мы ходили, когда ты сказал, что хочешь вступить в клан?
        - А, этому…
        Конечно, я помнил. Высокий холм непонятного происхождения на пустыре, по соседству с метро «Старая Деревня».
        - И что там?
        - Могильник высокотоксичных отходов.
        - Но…
        - Это мое гнездо, - буркнул Валенок.
        - Гнездо, - повторил я, ошеломленный.
        Слова Валенка сразу все объяснили. Грега могла спасти только энергия гнезда - своего или чужого. Пожалуй, в данной ситуации это был единственный способ реально и быстро ему помочь. Валенок был готов ею поделиться. Но ему пришлось выдать информацию о гнезде мне. Он туда Грега сейчас дотащить не мог. Да и сам вряд ли добрался бы.
        Я вдруг сообразил, что в этот миг все они оказались в моих руках. И Валенок, и Грег, да и весь Черный клан.
        Курган срезанным конусом высился на пустыре среди шелеста трав и мелодичного гудения высоковольтных проводов. Вокруг не было ни души. Только редкие огоньки светились в окнах новостроек по ту сторону полосы отчуждения.
        В прошлый раз я не обратил внимания, а холм-то был полый. Сбоку в него вела дверь: железная, украшенная белым черепом с костями, а также наскальными росписями авторства местной гопоты.
        Тут мне смутно вспомнилось, что я слышал об этом могильнике, только понятия не имел, где он и как выглядит. Он принадлежал какому-то дружественному НИИ.
        Коллеги, кажется, там что-то закапывали. Да и наши подсыпали. Но это проходило мимо моего отдела, и я давно выкинул ненужную информацию из головы.
        Валенок, опираясь на меня, открыл дверь ключом. Дверь оказалась толстой, как сейфовая. Или как дверь бомбоубежища. Внутри было темно, хоть глаз выколи. Повеяло затхлым воздухом и какой-то неприятной химией. Ночным зрением я смутно видел бетонный коридор, уходящий в холм. Мы с Валенком затащили туда Грега и прикрыли за собой дверь.
        Мне вдруг стало трудно дышать. Пыльные бетонные стены качнулись и поплыли перед глазами. Потолок давил, нависая прямо над головой. Накатило ощущение опасности. Хотелось немедленно развернуться и выскочить наружу, на свежий воздух и простор. Как будто в этом холме, кроме нас, затаился некий хищник, и мы сейчас ковыляем прямо к нему.
        Вскоре бетонная плита под ногами оборвалась в темноту. Стены отступили - мы вошли в просторное подземелье. Руки начали дрожать от напряжения, я с трудом удерживал Грега. Пустое пространство передо мной источало волны осязаемого ужаса. Чувство опасности зашкаливало.
        - Дай-ка его сюда, - раздался рядом голос Валенка.
        Похоже, он, наоборот, значительно взбодрился. Подхватил Грега и спрыгнул куда-то вниз. Я услышал скрип его шагов… по песку?
        В самом деле, пол подземелья покрывал слой темного сухого грунта со странным запахом. Больше здесь, кажется, ничего не было.
        Валенок тем временем положил Грега в самое неприятное, по моим ощущениям, место. Продолговатая ложбина в песке - словно там в яме сидит монстр вроде гигантского жука-людоеда и ждет, пока туда кто-то наступит.
        Я включил драконье зрение и убедился: да, то самое! Снизу бьет медленный гейзер темно-красного, даже с виду ядовитого свечения. Багровая субстанция пропитывает песок. Накапливается в нем. Казалось, Валенок стоит по щиколотку в отравленной крови. Драконьей крови…
        И туда же он целиком, с головой, погрузил Грега.
        Несколько минут мы стояли, глядя на неподвижного Черного лорда, омываемого инфракрасным потоком.
        - Он там точно не загнется? - Мой голос эхом отразился от невидимых стен. - Ему это подходит?
        - Вполне. Он мне это убежище и подыскал. - Валенок копнул носком «казака» зловещий песок. - И уступил. Сказал, для черного дракона радиоактивный грунт - самое то.
        - Радиоактивный грунт?!
        Я чуть не шарахнулся к выходу. Потом вспомнил, что я тоже черный дракон, и остановился, глубоко дыша, чтобы унять сердцебиение.
        Ну да, конечно! Из Чернобыля тоже вывозили радиоактивную почву. Снимали верхний слой экскаваторами. Матушка рассказывала, что почти все сотрудники нашего НИИ ездили туда ликвидаторами на разные сроки. Некоторые вернулись инвалидами. Другие стали ими позднее. Но я тогда был совсем пацаном и мало что об этом знал. Откуда взялся такой грунт в Питере? Лучше даже не спрашивать… Тем более, все равно никто не ответит.
        - А почему не гнездо Грега? - подумал я вслух, стараясь говорить спокойно. - Почему было не отнести его в собственное гнездо? Ведь лучше…
        Валенок медленно обернулся ко мне. Взгляд у него был нехороший. Я сразу понял, о чем он думает. Но я столько пережил за сегодняшний вечер, что мне стало как-то все равно.
        - Могу не спрашивать, - сказал я с вызовом. - Мне поровну, где его гнездо. Да если хочешь знать, твое гнездо меня тоже не интересует. Я все понимаю, Валенок! Я - подозрительный тип, я связался с врагом… Подставил клан. А если меня сейчас прибить, то информация о твоем гнезде снова будет скрыта, и Черный клан останется в безопасности. У тебя и повод есть: ты обещал откусить мне голову, если с Грегом что-то случится по моей вине…
        - Заткнись, - лениво сказал Валенок.
        Он кашлянул и выплюнул на песок черный сгусток.
        Я с легким удивлением понял, что убивать меня не будут. По крайней мере, сейчас.
        - Ты не виноват, - проговорил он. - Твоего умысла в этой подставе не было. Эх… придется тут задержаться. Выпаду дня на три… А Грег так на неделю, не меньше.
        - Чем я могу помочь?
        - Ничем. Даже не летай сюда. Тебе здесь быть опасно. Я очухаюсь и сам тебе позвоню.
        Мне на ум вдруг пришло то, что я должен был заметить давно, если бы был повнимательнее. Грег, при всех его знаниях и отменных боевых навыках, очень быстро терял силы и очень медленно их восстанавливал. Из нас всех он чаще всего впадал в спячку. Почему?
        - Эта штука с Маркетой… Это ведь было покушение? Диверсия? Я правильно понимаю? - подумал я вслух. - Но кто ее подослал?
        - Кто-кто, - донеслось из темноты. - Известно кто!
        - Ну и зачем ему покушаться на меня?
        «Если он хочет, чтобы я стал его учеником?» - чуть не добавил я.
        - Кто сказал, что покушение было на тебя? - невнятно пробормотал Валенок.
        Я наконец понял, что ему так же хреново, как и Грегу. Единственная разница - Валенок пока был в сознании.
        - Полечу к Анхелю и поговорю с ним! - решил я. - Спрошу его, глядя в глаза!
        - Ну-ну, - Валенок хмыкнул. Смех перешел в булькающий кашель. - Парень, я тебе не лорд и приказывать не могу. Хочешь погубить нас всех - вперед.
        - Но если Анхель это устроил, то получается, я виноват, так что я должен…
        Валенок, пошатываясь, подошел ко мне. Его ноги глубоко увязали в радиоактивном песке. На лице понемногу разгоралась огненная маска демона.
        - Не валяй дурака, - проговорил он, нагибаясь и заглядывая мне в глаза. - Спрячься. Из тебя сделали наживку, так обмани всех - соскочи с крючка.
        Я не совсем понимал, о чем он. Валенок положил мне на плечо свою ручищу и оперся так, что я чуть не упал.
        - Найди Ники, - он говорил все медленнее и медленнее. - Мертвый вас прикроет. Сидите тихо, пока мы не восстановимся… Сюда ни ногой…
        Он толкнул меня в сторону двери:
        - Сваливай быстрее! Если еще не поздно…
        И Валенок рухнул ничком в песок.
        Я выскочил из кургана и остановился на пороге, жадно вдыхая ночной воздух. В проводах завывал ветер. До самого горизонта простерлась холодная осенняя тьма. Давно я не чувствовал себя таким одиноким. Казалось, меня видно со всех сторон. Я вдруг ощутил себя голым, беззащитным. Никуда не укрыться. Защиты нет.
        Что значит - если еще не поздно?
        Тут я вдруг сам себе показался наивным младенцем. Какие могут быть сомнения? Конечно, это Анхель! Он же сам намекнул: Черному клану недолго осталось…
        И вообще, сейчас не время гадать, кто это устроил. Против клана была диверсия. Два дракона выведены из игры, остался один я. М-да… И только я знаю, где их искать…
        По спине пробежали мурашки.
        Валенок прав: надо немедленно отсюда смываться и прятаться!
        Но сперва…
        Преодолевая отвращение, я вернулся в курган. Обыскал Валенка, забрал у него ключ от двери. Прихватил заодно и его мачете. Понятно, что толку от него немного, но мне хотелось иметь при себе хоть какое-то оружие. Я помнил, что Грег носил при себе пистолет - он бы мне пригодился куда больше. Но я так и не смог заставить себя подойти к медленному гейзеру адского света, омывающего главу клана.
        Я вышел наружу, на ходу набирая номер Ники. В трубке звучали только долгие гудки. Как ни странно, меня это даже порадовало. Хоть это и было самое разумное, но мне ужасно не хотелось прятаться под крылышком у Мертвого. Я не забыл экскурсии в Нижний мир и меньше всего хотел бы испытать нечто подобное… На самом деле я знал, чего мне хочется. Что я должен сделать, если бы мог. Как бы я поступил по силе и справедливости.
        Найти Анхеля, потребовать у него ответа и, если он виновен - покарать его.
        Я все еще размышлял, что делать дальше, когда телефон у меня в ладони разразился трелью. На экране высветился телефон Орки.
        - Горан, привет! У тебя все в порядке?
        - Вообще-то нет, - ответил я настороженно. - А что это тебе пришло на ум спросить?
        - Тонкие информационные связи, - неопределенно бросил он. - То, что низшие называют интуицией. Да по фигу. Помощь не нужна?
        Я сразу не ответил. Вообще-то мне нужна была помощь. Но внезапный ночной звонок Орки показался мне несколько странным.
        - В принципе, нужна, - решился я. - У меня тут квартира сгорела.
        - Ого! Сам-то цел?
        Голос Орки не изменился, однако я почувствовал, что он воспринял мой звонок очень даже всерьез. И почувствовал, что понемногу прихожу в себя.
        - Вроде да…
        - Ты где сейчас? Давай заберу тебя!
        И тут словно холодный ветер коснулся моего затылка. Совершенно четко я ощутил, что за моей спиной кто-то стоит.
        Я осекся на полуслове и медленно повернулся.
        В воздухе проступала бесцветная тень. Из пустоты послышался смешок; тень обрела цвет, объем и превратилась в Драганку. Она, как всегда, была прекрасна; с ног до головы в непроницаемо-темном, как сабля в бархатных ножнах; трехпалая лапа в перчатке упирается в стройный бок.
        - Это кого ты сейчас наводишь на гнездо? - промурлыкала она.
        - Але! - донеслось из динамика. - Горан!
        Но мне было уже не до Орки. Я загородил собой дверь и направил мачете в лицо Драганке:
        - Ты сюда не войдешь!
        - Гм, смело. Но бессмысленно. На минутку задумайся, почему я не прикончила тебя, пока ты ковырялся с замком.
        Она вскинула руку и с усмешкой щелкнула ногтями по клинку мачете. Тот мгновенно покрылся трещинами и распался в крошево, словно был из каленого стекла. Я рефлекторно отшвырнул рукоятку. Пальцы жгло, как от ожога.
        - Дерьмо металл, - сказала дракониха, отряхивая ладони. - Так-то, заморыш! Лучше бы огнем дыхнул, хоть бы согрелись!
        - Тебя Анхель послал? Велел проследить за нашей гибелью?
        Вопрос был риторический. Появление Драганки сделало ситуацию совершенно ясной. А она и не думала отпираться:
        - Удачно, что ты выжил. Анхель будет доволен. Он не хотел тебя губить, у него на тебя свои планы, но не представлял, как избавиться от черных, да чтобы ты при этом остался цел.
        У меня аж кровь вскипела от бешенства. Но это бешенство было отдельно, а я будто наблюдал за собой со стороны холодным разумом. Я понимал, что мне сейчас придется сделать. Если, конечно, получится.
        - Подлая тварь!
        - Военная хитрость, не более того, - сказала Драганка, пожимая плечами. - Все по правилам. Анхель никогда не скрывал, что он враг твоему лорду. Черный лоханулся. Ему же хуже. А тебе придется очень подробно рассказать, как ты ухитрился остаться в живых. Если у тебя еще нет готового рассказа, придумай его по дороге…
        - По дороге куда? - спросил я.
        Драганка насмешливо улыбнулась:
        - Догадайся.
        По телу пробежал знакомый жар - активировались печати. Сейчас мне понадобится весь резерв. Шансов на удачу немного. Скажем прямо, их вообще нет. Но ситуация безвыходная. Драганка не должна рассказать Анхелю про гнездо. Он не должен узнать, где сейчас Грег и Валенок. Не должен добраться до них.
        Мне нравилась Драганка. Даже больше, чем просто нравилась. Но сейчас мне необходимо было ее убить. Других способов не допустить гибели Черного клана я не видел.
        - …тебе надо очень хорошо подумать, что ты скажешь Анхелю, когда мы прилетим к нему, в его дом на Миндальной горе…
        Печати включились, но странные ощущения не прекращались. На руках проступали шипы, наливаясь жгучим ядом… И глаза… Что творилось с моими глазами? Они явственно нагревались изнутри! Картина мира менялась, смещалась и растягивалась… И вдруг - щелк! Я увидел все, что творилось и по бокам, и даже отчасти за спиной! «Периферическое зрение», - всплыло в памяти.
        Драганка, не обращая внимания на мои трансформации, продолжала:
        - …как ты объяснишь ему, почему я нашла тебя одного. Куда делись Черный лорд с его палачом. Как им удалось скрыться, и почему они бросили тебя, не взяли с собой… Ты должен быть очень убедительным и не противоречить сам себе в подробностях. Золотой лорд сможет вытащить из мозга информацию, если снова сломает печать, но это долго и хлопотно. А ты на сей раз здоров и будешь сопротивляться… Так что сделай так, чтобы у него не возникло такого желания… Пожалуй, можно сказать, что во время пожара ты струсил и удрал и, что было дальше с черными, не знаешь. Анхель поверит…
        - Что?
        И тут я понял.
        - Ты не собираешься говорить Анхелю про гнездо Валенка? Почему?!
        Драганка некоторое время смотрела на меня с каким-то непонятным выражением; потом вскинула голову и невероятно высокомерно спросила:
        - Я обязана перед тобой отчитываться в своих мотивах?
        - Я должен знать, могу ли тебе доверять! Что связывает тебя с Анхелем?
        - Да ты, заморыш, совсем оборзе…
        Неожиданно Драганка оборвала речь на полуслове и пристально вгляделась в небо.
        - Нас нашли, - сообщила она через миг. - Что, доволен?
        - Кто?!
        - Враги. Вон там! - Она указала куда-то вдаль: - В небе, очень высоко над городом. Далеко, но нас засекли. Видимо, на телефон, когда ты звонил. Летят сюда.
        - Откуда ты знаешь? - Я никого не видел. - Какие еще враги?
        - Враги моего лорда. Да и твоего, кстати. Хочешь увидеть их своими глазами? Ну подожди тут еще минут семь. Хана и тебе, и твоему Грегу, если мы немедленно отсюда не свалим!
        - К Анхелю?
        - Да! И не криви рожу! Единственный выход для тебя. В мир Эверн им нет доступа. Анхель его держит. Скорее!
        - Но гнездо! Его найдут!
        - Нет, - нетерпеливо бросила Драганка. - Ты дверь запер?
        - Да.
        - Значит, все в порядке. Защита заработала. В том числе и магическая. Не найдут. Пока сам им на него не покажешь. - Драганка мерзко ухмыльнулась. - Под пыткой.
        - Почему я должен тебе доверять? Я никого не вижу…
        - Слушай, у меня нет времени на всю эту фигню. Просто выбирай: они или я.
        - Конечно ты!
        - Тогда валим отсюда!
        Мы взмыли в воздух и полетели на запад, вдоль залива - очень быстро. Сколько я ни оглядывался, так никого и не заметил. Только в какой-то момент возникло смутное ощущение тревоги. Будто некая опасность приближалась… А потом снова начала удаляться. И наконец совсем отстала.
        Интересно, кто нас преследовал? Что еще за враг? И почему Драганка сбежала от него - Драганка, которая когда-то не побоялась напасть на Грега с Валенком одновременно?
        Мы скользили над лесом вдоль поблескивающего под луной залива около часа, когда я заподозрил, что дело нечисто. Сначала залив резко свернул влево и исчез, потом пропала серая лента шоссе. Давно уже пора было появиться поселку, где стоял исчезающий-появляющийся дом Анхеля, но внизу был все лес да лес. А когда небо за спиной стало розоветь в неурочный час, а на горизонте возникли невысокие зеленые горы, я окончательно понял, что мы покинули воздушное пространство Ленобласти.
        - Как ты это делаешь? - спросил я на лету, перекрикивая свистящий ветер.
        - Сюда выведена петля, - лаконично ответила Драганка.
        - Пространственно-временная?
        Синяя дракониха вдруг ударила крыльями, перевернулась в воздухе, облетела меня и спросила, на лету заглядывая в глаза:
        - Что же ты драконью травку есть не стал? Побоялся?
        - Я еще с ума не сошел - принимать что-то из рук Анхеля!
        - Тогда ладно. Все-таки ты не совсем безнадежен.
        В ее тоне прозвучала прежняя насмешка, чуть высокомерная, чуть ласковая.
        - Кстати, я все равно рад тебя видеть! - крикнул я ей в спину.
        Драганка только активнее заработала крыльями.
        Мы уже летели над зелеными горами - я мог бы поклясться, что однажды видал их. Приземлились на какой-то из вершин и дальше пошли пешком вниз, через лес. Под ногами шуршал многолетний слой опавшей листвы - такой толстый, что трава не могла пробить его. Сквозь кроны, пригревая, весело сияло утреннее солнышко.
        - Смотри, - сказала Драганка, поворачиваясь ко мне. - Ты съедаешь этот корень - и начинаешь распознавать голоса. Любые. Зверей, птиц, демонов… И в том числе - голос мира. Запоминаешь его, потом летишь на голос. Вот и все. Очень просто. Я нахожу дорогу сюда именно так.
        - Но почему Анхель мне толком ничего не объяснил? Я бы тогда, может, и съел эту траву, если она такая полезная?
        - Может, дослушаешь до конца? Драконий горец - дрянь еще та. Не говоря уж о том, что он полуразумный. От него не избавиться, он становится частью тебя.
        - Как паразит?
        - Скорее как наркотик. Один раз попробовал - все. Другие способы перехода между мирами для тебя закрыты. Будешь летать только туда, где он растет…
        - Так вот почему ты служишь Анхелю?
        - Вовсе не поэтому, - отрезала Драганка. - Мне-то как раз удобно летать в этот мир с помощью драконьей травки. Я ведь сама отсюда родом.
        Неожиданно земля исчезла из-под ног. Я даже пошатнулся и прикрыл глаза ладонью, щурясь от яркого света.
        Мы вышли на край обрыва. Под ногами шумели сосновые кроны. Вокруг раскинулось головокружительное пространство. Горы кольцом, полное небо облаков и внизу, в чаше долины - город в синей петле реки. Черепичные крыши, парящий над ними белый замок…
        Уважек!
        Почему-то я не так сильно удивился, как следовало.
        - Туда, - сказала Драганка, указывая влево. Вдруг ее лицо перекосилось, глаза сузились. - Ох, черт!
        Поблизости от того места, где мы стояли, в небо уходил белоснежный мост. Он изгибался изящной аркой, словно радуга, и упирался дальним концом в замок. Со стороны мост казался белой нитью. Над замком висело огромное кучевое облако.
        - Они уже и сюда добрались! - прошипела Драганка. - Хорошо что мы не прилетели прямо сюда, а подошли по лесу! Как чувствовала!
        - Кто - они?
        Драганка указала на облако. Я пригляделся и вдруг с изумлением узнал его.
        Это был воздушный замок Лигейи!
        - Так, планы меняются, - быстро сказала синяя дракониха. - Проваливай отсюда, пока тебя не заметили. Пешком! Больше ничем помочь не могу!
        - Что случилось?!
        - Вот эти, - она указала на замок, - с тобой церемониться не будут! Выпотрошат мозг, а потом съедят.
        - «Эти»?
        На миг я усомнился, а точно ли это замок Лигейи? Но нет, сходство было полным. Я даже неотлаженное мигающее кольцо молний узнал…
        - Топай вниз прямо через лес! - Драганка теснила меня с открытого места, указывая на растущие внизу деревья. - Иди под горочку, скоро выйдешь на тракт…
        - А ты?
        - Анхель мне еще спасибо скажет, что я тебя припрятала… Спросят - совру, что вообще тебя не видела. Если спросят. Похоже, им сейчас не до меня… Иди в город, там тебя точно никто искать не станет. Только веди себя потише и, главное, не вздумай превращаться! И вот что… Найди Виллемину.
        - Виллемину?! Ты знаешь, что она делает с драконами?!
        - Знаю. Скажи, что от меня. Она тебя спрячет! Потом, когда все успокоится, я тебя выведу…
        - Пошли со мной! - неожиданно сорвалось с моих губ. - Зачем тебе этот Анхель?!
        - Знал бы ты, не спрашивал, - мрачно ответила она.
        - Да почему же?
        Вместо ответа я увидел только исчезающий в небе синий хвост.
        Глава 13
        ПРИКЛЮЧЕНИЯ В УВАЖЕКЕ
        Скользя по влажной от росы траве, я спустился по крутому склону и добрался до деревьев. Лес был редкий, без подлеска и выглядел знакомым. Где-то поблизости, в этих горах, находилось мое Место Для Отдыха Во Сне, но сейчас я его искать не стал. Тем более, горожане о нем уже знали. Последовать совету Драганки - пойти в город и найти Виллемину? Забавно! Какие у них совместные дела, хотелось бы знать! У драконихи и колдуньи, которая драконов ловит и делает из них зелья?
        По небу бежали облака, пригревало солнце. Откуда-то снизу доносились голоса, стук подков и монотонный шум воды. Деревья расступились, открывая обзор. Прямо подо мной, метрах в двадцати, проходила широкая пыльная дорога. Она вела к деревянному мосту, горбом поднявшемуся над рекой. И дальше - к городским воротам. По дороге в обе стороны тянулся народ. Пешие, конные, обозы…
        Ага! Я узнал местность. Именно по этой дороге я гнал местного князя с его рыцарями из моего леса в Уважек.
        Улыбаясь приятным воспоминаниям, я спустился с горы, выбрался на дорогу и смешался с толпой.
        Точнее, попытался. На меня покосились раз, другой. Мне стало немного неуютно: на местных жителей я не походил ни внешностью, ни одеждой. Я не знал даже, как зовут здешнего князя. Да что там - у меня и денег не было…
        Пропустят ли меня в город - без вещей, без документов, пропахшего гарью, в футболке, джинсах и босиком? А что, если выкинут за ворота, как бродягу? Или вообще арестуют, как шпиона?
        У самых ворот Уважека я угодил в толчею, я бы даже сказал - пробку из сердитых людей и нервных лошадей. То ли там активно собирали въездную пошлину, то ли просто сортировали приезжих. Порыскав в толпе, я обнаружил, что к воротам стоят две очереди. Купцы и прочие обладатели гужевого транспорта тащились через один пропускной пункт, пешие голодранцы вроде меня - через другой. Всадники вообще не заморачивались очередями и не глядя ломились сквозь толпу, но замечаний им почему-то никто не делал.
        Впрочем, пешая очередь шла довольно быстро. Не успел я собраться с мыслями, как на меня бесцеремонно уставились два то ли стражника, то ли таможенника. Один из них сидел за раскладным столиком, помахивая в воздухе гусиным пером. Перед ним лежал толстенный фолиант в потертом кожаном переплете. Второй, с саблей на боку, расхаживал туда-сюда, на ходу жуя какую-то булку.
        - Ты смотри, во что вырядился! - усмехаясь, заявил он, разглядывая мою футболку. - Вот уж верно говорят: что ни город, то норов!
        - Тут на днях кондотьер из Лихена проходил, - заметил стражник с пером. - Епанча роскошная, кожаная, с колдовской застежкой - видно, ограбил какого-нибудь мага. Волосья дыбом. А штаны-то - смех один. Пятнистые, будто в грязи извалялся. А наемник еще важничает, говорит - узор такой, для скрытности. Где он собирался скрываться - в сточной канаве, что ли?
        Таможенники дружно заржали. Я невольно вскинул голову с надменным видом, но это рассмешило их еще сильнее.
        - Как зовут? - рявкнул первый.
        Я растерялся и ляпнул, что на ум пришло:
        - Э… Васкес.
        Едва удержался, чтобы не добавить «Ужасный».
        - Откуда?
        «Чтоб тебя черти взяли», - тоскливо подумал я и махнул неопределенно рукой:
        - Оттуда.
        - Из-за гор, что ли? - нахмурился стражник с пером.
        - Точно. Из Загорья.
        - Ага. То-то я вижу, одет как настоящая деревенщина.
        Он склонился над фолиантом и записал в нем мои данные, тщательно выводя каждую буковку.
        - Цель прибытия?
        - Туризм… В смысле - мир посмотреть, себя показать.
        - Бродяга? Нищий? Скоморох?
        - Нет, что вы! Я честный… э-э… подмастерье. Этого… золотаря. В смысле, золотых дел мастера.
        Теперь стражники нахмурились оба. Я прикусил язык. Неистребимая привычка - нести всякий провокационный вздор, когда допрашивают в таком тоне. Особенно менты или их местные аналоги.
        - А лошадь твоя где? - напустился на меня стражник с саблей. - Вещи? Товар?
        - Разбойники отобрали, - бойко ответил я.
        - Разбойники? - Он недоуменно поднял бровь. - Ты имеешь в виду - отступники?
        - Да-да, они самые, - с жаром закивал я. - И лошадь, и вещи. И образцы продукции.
        Стражники наконец посмотрели на меня с некоторым сочувствием. Я физически почувствовал - опасный момент позади.
        - Не первый раз уже лошадей у путников отбирают, - вполголоса сказал один другому. - Совсем Закон не чтут, нападают прямо на трактах! Даже на большак теперь суются!
        «Где ж еще нападать разбойникам?» - удивился я.
        - Они бы еще в города полезли!
        - И куда Лесные лорды смотрят…
        Разговор становился все занятнее.
        - Интересно, зачем им лошади? - задумчиво спросил первый стражник, стряхивая с пера остатки чернил.
        - Чтоб сожрать, зачем же еще? - удивился второй. - Кого им, по-твоему, жрать в своих лесах - друг друга? Людей там уже почти не осталось… Кто в города с выселок не перебрался - все пропали…
        Первый стражник высушил перо и отложил его в сторону.
        - Стало быть, ни коня, ни ввозимых товаров… Пошлина - одна медная роза.
        Я сунул руку в карман джинсов и, к своей радости, нащупал немного мелочи:
        - Эх… Не успел обменять валюту! - и добавил шепотом, подмигнув: - Не примете нашими, загорскими, по выгодному курсу?
        Стражники посмотрели на двух- и пятирублевки, и глаза у них полезли на лоб, а пальцы сами скрючились от жадности. Я услышал дружное шипение:
        - С-серебро!
        Вскоре мы расстались со стражниками, крайне довольные друг другом. Мои карманы были доверху набиты местными медяками. Стражники, провернувшие удачную валютную операцию, радовались не меньше меня. Похоже, серебро тут ценилось… и встречалось не слишком часто.
        С легким сердцем я вошел под арку ворот. В лицо мне ударил теплый ветер. Печати внезапно нагрелись. Я быстро оглянулся, пытаясь вычислить источник опасности. «Наверху», - словно шепнул мне кто-то в уши. Я поднял голову и увидел на своде арки барельеф - плоскую каменную розу с тележное колесо величиной. Мне почудилось, что ее лепестки шевельнулись, словно дуновение ветра оживило их.
        Я остановился, глядя на розу как зачарованный. А роза, казалось, смотрела на меня.
        Печати пылали. Сейчас как превращусь!
        Но похоже, движение лепестков ничего не значило. Если это и была ловушка - то не на меня. Я миновал ворота в неизмененном виде и перевел дух. А затем неспешным шагом направился по самой широкой улице, глазея по сторонам, как и положено провинциалу из глухого Загорья.
        У самых ворот была такая же толчея, как и снаружи. Но вскоре все эти приезжие и купцы рассосались по тавернам, складам и постоялым дворам, и улицы стали на удивление немноголюдными. Я решил, что в городе нынче выходной или праздник. Что ж, если горожане такие любители спать до обеда - да пожалуйста! Тем меньше мне будет помех в моем поиске.
        Изнутри Уважек оказался даже красивее, чем с высоты драконьего полета. С каждым шагом, с каждым поворотом он нравился мне все сильнее. Аккуратные двух-трехэтажные дома, яркие фасады, раскрашеные удивительными, страшноватыми картинками. Математические схемы и графики соседствовали с причудливыми фантастическими существами. На главных улицах было очень чисто, хотя из переулков и пованивало. Похоже, Уважек - весьма богатый город, решил я. Иначе едва ли кто-то тратил бы время и деньги на роспись фасада, когда можно построить еще один здоровенный уродливый склад. В особый восторг меня приводили черепичные крыши тысяч оттенков, от розового к рыжему, от клюквенно-красного к шоколадному и черному. Видно, тут неподалеку имелись медные месторождения, потому что медь встречалась буквально везде. Решетки, флюгеры, фонари, дверные ручки, вывески… Даже в цвете волос местных жителей преобладал медно-рыжий.
        Куда бы я ни сворачивал, взгляд неизменно притягивал белоснежный княжеский замок на горе. Он был виден с любого места. Я так и не понял - то ли это скала, плавно перерастающая в башни и стены, то ли замок, пустивший корни прямо в скалу. Высотой (вместе со скалой) он был метров сто. Нижние ярусы замка выглядели сурово, в монолитных стенах лишь изредка чернели ласточкины гнезда бойниц. Чем выше, тем легче и изящнее становилась постройка, постепенно сужаясь и обрастая аркадными галереями. Ажурные белые башни на самом верху казались почти прозрачными в тени огромного облака. На него я тоже поглядывал с большим любопытством, строя догадки. Что тут происходит? Почему Драганка так испугалась, когда увидела воздушный замок? Что у нее за дела с Виллеминой? И вообще, почему она мне помогает?
        Река, как и замок, тоже была повсюду. Из-за каждого угла я слышал монотонное журчание и плеск. Между домами блестела коричнево-золотистая вода, похожая на темное пиво. Над рекой висела водяная пыль. Многочисленные ивы полоскали в воде зеленые ветви.
        Я бродил по улочкам Уважека, пока не устали ноги. Проголодавшись, купил у одинокого лоточника закрученную в каббалистический знак баранку. Баранка была сдобной, горячей и пахла корицей.
        Да, мне тут определенно нравилось. Под ногами - нагретая солнцем брусчатка, над головой - башенки, флюгеры, лесистые горы, ясное небо. В Питере уже давно осень, а тут еще лето. Я бы тут поселился, ей-богу!
        На небольшой круглой площади я решил сделать перерыв. И заодно изучить шумевший в ее центре фонтан. Точнее, круглый бассейн, в котором бурлила и пузырилась желтоватая вода, источая сильный едкий запах. Над водой клубился пар. Что-то глухо и низко гудело под землей, земля слегка вибрировала. Каждые несколько минут в середине бассейна поднимался фонтан и с плеском обрушивался обратно в каменную чашу. Лопнуть мне, если это был не самый настоящий гейзер!
        На мокром каменном бордюре, покрытом ржавыми пятнами, стояли несколько медных поварешек на длинной ручке. Я отважно зачерпнул воды, напился из фонтана горячей воды с привкусом йода и стал думать, что предпринять дальше. Пожалуй, обзорную экскурсию можно считать завершенной. Пора приступать к делам.
        Я пошел по самому простому пути. Дождался первого же встречного горожанина и попросил его показать мне дом колдуньи Виллемины.
        Глава 14
        УЗЫ ДОЛГА В ДЕЙСТВИИ
        Как выяснилось, чародейка жила неподалеку. Пара кварталов в сторону замка, и я оказался на нужном месте, в богатой части города - чистой и безлюдной. Хотя никаких номеров домов тут, естественно, не было, я сразу нашел примету: большие часы без стрелок на соседнем доме. В тишине часы издавали громкое, зловещее тиканье. При виде этого голого тикающего циферблата мне стало жутковато, непонятно почему.
        Но дом Виллемины тоже поверг меня в шок. М-да, не так я представлял себе жилище колдуньи… Всю переднюю стену небольшого трехэтажного домика занимала глубокая витрина. Фоном служила узнаваемая до мелочей панорама Уважека из папье-маше. Над княжеским замком нависала кукла-марионетка, изображающая огромную страшенную ведьму на метле, с редкими кривыми зубами и крючковатым носом. За спиной у нее виднелись перепончатые нетопыриные крылья, а вместо ног из-под юбки выглядывал змеиный хвост. Видимо, ведьма символизировала власть Виллемины над князем в частности и городом в целом.
        «Наверно, это ее истинный облик», - решил я, увлеченно рассматривая витрину.
        На переднем плане раскинулась широкая площадь, тоже несомненно с натуры (видимо, до нее я еще не догулял). В середине поднимался увитый цветами помост, подозрительно напоминающий эшафот. На нем устроилась компания игрушечных музыкантов. На площади явно происходило какое-то народное празднество. Множество крошечных куколок-марионеток в народных костюмах пили, ели, плясали, делали покупки, участвовали в играх… Я нагнулся, чтобы рассмотреть их повнимательнее, и присвистнул от изумления. Все они шевелились! Пили, ели, кружились на каруселях, водили хороводы, размахивая платочками и притопывая ногами…
        Панорама буквально притягивала… точнее, даже затягивала в себя. Я оперся руками о край витрины и по пояс всунулся внутрь. В ушах заиграла едва слышная развеселая музыка, потом к ней добавились радостные возгласы, какое-то уханье и зловещее хихиканье… Я поднял голову - марионетка-ведьма оказалась прямо надо мной. Ведьма водила над площадью длиннейшими руками, махала крыльями и разевала рот, устрашающе сверкая единственным клыком. Вот-вот свалится на голову…
        - Вы бы поосторожнее, - раздался позади приятный женский голос. - У нас так один покупатель туда провалился, да так и остался - видите, вон фигурка пляшет?
        Я отскочил от витрины как ошпаренный.
        Сзади стояла молодая медноволосая женщина с младенцем на руках.
        - Это дом Виллемины?
        - Проходите. - Она приветливо указала на узкую дверь рядом с витриной.
        По трем крутым ступенькам мы вошли в тесный и темный коридорчик и оказались в такой же тесной, опрятной, прямо-таки накрахмаленной комнатушке.
        - Минуточку, - сказала женщина. - Я уложу крошку Вилли и займусь вами.
        Она понесла младенца к резной деревянной люльке, которая на деревенский манер покачивалась на притолоке.
        «Ага, счас», - подумал я, вспомнив Ваську. Младенец таращился на меня во все глаза, пускал слюни от безграничной заинтересованности и спать явно не собирался. Оказавшись в люльке, набрал воздуха и издал протестующий вопль, отозвавшийся эхом чуть ли не в соседних горах.
        Женщина ничуть не смутилась. Мило улыбнувшись мне, она накрыла младенца одеялом и запела колыбельную, на которую тут же отреагировала моя печать Восьмилистника.
        «Магия? - удивился я и зевнул. - При чем тут магия?»
        И клюнул носом, едва не свалившись с колченогого табурета.
        Тут до меня дошло: колыбельное заклинание!
        «Хм, прогрессивно», - одобрительно подумал я, борясь с дремой.
        Пение оборвалось. Женщина закрыла колыбель пологом и повернулась ко мне:
        - Я вас слушаю, господин. Которая из кукол вам приглянулась? Или закажете свою?
        - Нет, куклы мне не нужны, - ответил я, протирая глаза. - Я ищу Виллемину.
        - Я Виллемина.
        - Нет, другую.
        - Мою маму? Так бы и сказали. Матушка!
        Послышались тяжелые шаги, и из-за двери появилась пожилая женщина, вытирая руки передником. Я опять чуть не навернулся с табурета. Так вот кто послужил моделью для ведьмы с витрины…
        - Вы не поняли, я ищу колдунью…
        - Я колдунья, - скрипучим голосом сообщила бабка. - На кого сделать куклу? Приворот, беременность, талантом одарить? Порчу не наводим, болезнь не напускаем, извиняйте - на это у нас лицензии нет…
        Но тут молодая женщина, глядя в мое ошарашенное лицо, рассмеялась и сказала:
        - Поняла! Вы ошиблись, добрый господин. Мы не чародейки, всего лишь кукольницы. Просто у нас в семье все женщины - Виллемины. Она, - женщина указала на колыбель, - тоже Виллемина. Семейная традиция, понимаете?
        - Что, такое популярное имя? - спросил я с неудовольствием.
        - Нет, это в честь нашей чародейки, той самой, которую вы ищете. Много лет назад она спасла в этом доме дитя - бабушку моей матушки. Дитя умирало от болезни, и чародейка пожалела ее. Она сделала две одинаковые куклы и сказала заклинание: «Одна для жизни, другая для смерти, одна за другую залог». Потом первую куклу она проткнула ядовитыми колючками и бросила в реку. Вместе с ней из дома ушла болезнь. А вторую мы поставили на полку над камином, вон она, видите?
        Я посмотрел и онемел. Медноволосая кукла смотрела на меня синими глазами Драганки.
        - А наша городская чародейка живет в замке, - донесся до меня голос кукольницы. - Но сейчас она не там. Давайте я покажу, где ее найти…
        Мы вместе вышли на крыльцо. Хоть моя голова чуть не распухла от новых загадок, но от очередного вопроса я все же не удержался:
        - Вы не просветите любопытного чужестранца? На том доме напротив, видите, на фасаде - часы. А стрелок нет. Но при этом часы тикают…
        Не-та-Виллемина вздохнула. Видно, этот вопрос ей задавали часто.
        - Наш сосед - алхимик, - объяснила она. - Однажды он повздорил со своим приятелем, тоже алхимиком. И тот заколдовал его дом так, чтобы время в нем шло задом наперед. Но наш сосед успел запустить время в обратную сторону. Однако не рассчитал, что минус на плюс дает ноль. С тех пор время у него в доме вообще остановилось.
        - И что он сделал? - потрясенно спросил я.
        - Мы не знаем. Прошло уже пять лет. Он пока не выходил.
        «А если я туда зашел бы?» - подумал я. Но экспериментировать не захотелось.
        - У вас в городе так много чародеев?
        - Это улица алхимиков и кукольников. Настоящая чародейка на княжеской службе у нас сейчас одна.
        Продавщица кукол махнула рукой в сторону замка:
        - Идите к княжескому дворцу, не доходя до моста, сверните налево и пройдите еще квартал. Попадете на главную площадь. Виллемина сейчас точно там. Работает, - добавила она с едва уловимой гримасой.
        Гул толпы я услышал издалека. Ага, так вот где все горожане! То-то город казался вымершим… Вскоре мне начали попадаться группы людей. Только, похоже, я опоздал - почему-то все шли мне навстречу. Оживленные, радостные, они что-то бурно обсуждали. Уж слишком радостные. Видимо, на площади было какое-то мероприятие и как раз закончилось.
        Дома расступились, и я оказался на просторной площади. С трех сторон ее окружали богатые дома, с четвертой текла река, за ней устремлялся в небеса княжеский замок. А в центре площади, на знакомом помосте…
        А, черт. Средневековье! Мог бы догадаться, чему они все так радуются.
        Вместо цветочных гирлянд и музыкантов на помосте белело тело на дыбе.
        Похоже, казнь завершилась, однако вокруг лобного места толпилось еще довольно много народу. Зеваки что-то жарко обсуждали, размахивая руками.
        Я хотел развернуться и уйти, но меня вдруг потянуло на площадь с неодолимой силой. Отвращение боролось с нездоровым любопытством. С такими чувствами некоторые люди смотрят репортажи о трагедиях. А тут даже не прямой эфир, а полный реал… «Только ради общего развития, - подумал я. - Никогда не видел казни и вряд ли еще когда-нибудь увижу…»
        Я пробрался через редеющую толпу к эшафоту… и словил гораздо больше адреналина, чем собирался. На дыбе висел Кром из Пармы.
        Сперва я даже толком не понял, что с ним сделали. Потом догадался - превращение каким-то колдовством было остановлено на полпути, в переходной от человека к дракону форме. Видимо, для того, чтобы он точно был совершенно беспомощен. Когти вырваны, крылья распялены и прибиты к столбам железными клиньями, суставы перебиты… От вида его выломанных рук у меня самого по телу прошла судорога.
        «Виллемина на площади. Работает», - вспомнил я слова продавщицы кукол.
        И что мне теперь делать? Подойти и представиться по совету Драганки - чтобы тут же оказаться на месте Крома?!
        Впрочем, самой колдуньи я не увидел. Похоже, все официальные лица уже ушли. На помосте вообще никого не было, кроме нескольких скучающих стражников да палача, который перекуривал, сидя на краю помоста, и болтал со зрителями.
        Я остановился метрах в трех от помоста - ближе не подпускали стражники - и заглянул Крому в лицо, слабо надеясь, что обознался. Но нет, увы, это был он. Я узнал даже его высокие ботинки на шнуровке - такие же продавались у нас в «Военторге». Голову Крому оставили человеческую - видимо нарочно, как более выразительную, чем драконья морда. На бледном лице застыло страдание, на искусанных губах запеклась кровь…
        На душе стало невыразимо погано. Я не успел. Не выполнил долг. В такие минуты очень ясно осознаешь то, что вроде бы знаешь и так, - на свете нет ничего непоправимого, кроме смерти…
        Но за что его казнили? Как умудрились захватить его, огнедышащего дракона? И что он вообще делал в этом мире?!
        В этот миг Кром шевельнул кудлатой головой и открыл глаза.
        Я обмер… Потом окликнул его дрожащим голосом, не думая ни о стражниках, ни о собственной безопасности. Но Кром не отреагировал. Хотя его глаза были открыты, они ничего не видели. Он меня не услышал. Или вообще не понял, что его окликают. Казалось, пытки лишили его разума. Неудивительно. Я бы на его месте точно сошел с ума. Причем заранее.
        Я отошел от эшафота на подгибающихся ногах. Меня колотил озноб. Со всех сторон меня толкали и пихали, кричали прямо в уши, а казалось - где-то вдалеке… И колокольный звон… Откуда он?
        Я потряс головой. Звон пропал. Только в обморок упасть не хватало!
        Возле эшафота галдели и суетились, как на фондовой бирже. «Что они так голосят?» - вяло заинтересовался я. Прислушался и понял: делают ставки, сколько еще протянет дракон.
        Меня поразило выражение искренней радости на всех без исключения лицах.
        Неужели здесь так ненавидят драконов? Вот бы не подумал… Конечно, местные жители и мне собирались выбить зубы, но не от ненависти, а чисто ради барыша. Нормальное прагматическое отношение. Но отнюдь не стремление замучить и бурно веселиться по этому поводу.
        Вывод я мог сделать только один: всенародная ненависть - это заслуга лично Крома.
        Усилием воли я приказал эмоциям заткнуться и снова подошел вплотную к эшафоту. Но на этот раз я даже не стал смотреть на несчастного Крома. Дело в том, что рядом с местом казни я заметил плакатик.
        На плакате был высокохудожественно нарисован зеленый дракон. Ну да, Кром же был зеленым. Под драконом было что-то написано - красивой вязью, вроде как латинскими буквами, но на языке, не имеющем ничего общего с латынью. Я оглянулся, заметил одного из крикунов, который охрип и выбыл из тотализатора, и попросил его прочитать объявление. Тот что-то проворчал по поводу неграмотной деревенщины, но все же прочел:
        - «Отступник, презревший Закон, запятнавший себя людоедством.
        Будет казнен сегодня во искупление своих злодеяний и в назидание прочим отступникам. Да восторжествует справедливость, да исполнится Закон!»
        Внимательно выслушав эту высокопарную муть, я невольно бросил недоверчивый взгляд на Крома. Какое людоедство? Они с ума сошли? Это Кром-то - людоед? Да скорее я им стану, чем он!
        - Чепуха какая-то! Почему - отступник? От чего он отступил? В каких злодеяниях его обвиняют? Почему вообще дракона казнят люди?
        Охрипший посмотрел на меня как на деревенского дурачка.
        - Его же в городе поймали, - сообщил он. - Виданое ли дело - дракон в город полез! Уже путников на трактах им мало! Попался - а теперь и людям радость, и отступникам урок! Погоди, сейчас Виллемина с пилой подойдет.
        - С пилой?!
        - Да она вроде хотела вскрывать ему черепушку, чтоб гранат достать, пока не помер… Долго ждала, пока ослабеет, публике уже наскучило… Вообще, она сегодня какая-то медлительная, словно время тянет…
        Я отошел подальше от почтенного горожанина, с трудом удерживаясь, чтобы не заехать ему кулаком по роже. В голове засела одна-единственная мысль: что делать?!
        Спасать Крома, что-что!
        Недаром же он мне снился. Недаром звал на помощь именно меня. Долг приказывает мне вытащить его отсюда - немедленно и как угодно.
        Но в самом деле - как?
        Я сосредоточился и принялся мысленно прикидывать план, взвешивая все плюсы и минусы. Если я сейчас возьму и превращусь - что может мне помешать унести отсюда Крома? Охрана с копьями? Пара десятков стражников? Сложно, конечно, но если напасть внезапно…
        План понемногу вырисовывался.
        «Дохнуть огнем, распугать охрану, схватить дыбу вместе с Кромом - отвязывать не будет времени… Унести ее… Гм… Куда? Однозначно из города - в горы, в гнездо? А дальше что?»
        Что дальше, я не знал, но стоять на площади и глазеть, как Крому будут пилить голову, тоже не собирался.
        Я вздохнул, расправил плечи и шагнул к эшафоту, но застыл на полушаге. Я забыл про один здоровенный минус.
        Колдунья. Красотка Виллемина, способная чарами останавливать превращение. Правда, сейчас ее тут нет, но… Я даже не сомневался: если понадобится, она сразу явится. Она уже показала свою способность мгновенно появляться именно там, где ее не ждут. Я приказал себе быть осторожнее, огляделся, убедился, что на меня никто не смотрит, и быстрым драконьим взглядом оценил обстановку.
        И очень порадовался, что это сделал.
        Дыба и помост были зачарованы. Магия незнакомая и очень неприятная. Похоже, та самая, блокирующая превращение. Если бы я прикоснулся к дыбе, то свалился бы рядом с Кромом, в таком же беспомощном состоянии, как и он.
        Именно на этот случай эшафот и караулила стража с копьями. Наконечники покрывала странная темноватая патина. Я потянул носом и уловил едва заметный запах плесени.
        Где-то я уже встречал этот запах…
        Я зажмурился, и перед глазами возникла картина: весенние горы, ивовая клетка, зеленые свечи… Виллемина отряхивает руки, и все платье у нее словно в саже…
        Ну конечно.
        Похоже, как раз таких, как я, тут и поджидают.
        «Да это же ловушка, - понял я. - А Кром - приманка в ней».
        Меня бросило в холодный пот, когда я осознал, как близко был к тому, чтобы попасться. Ну спасибо тебе, Драганка! Я-то думал, она обо мне заботится, а она меня просто-напросто сдала!
        Не попрощавшись с Кромом даже взглядом, я развернулся и неторопливым шагом удалился с площади. Хотя, как никогда, хотелось нестись прочь со всех ног.
        Окрестные переулки были забиты людьми. Народное гуляние продолжалось. Тяжелые двери многочисленных питейных заведений были распахнуты настежь, из них доносились визгливые трели каких-то сопелок, слышался хохот и валил сизый табачный дым. В дыму виднелись очертания длинных лавок и столов, уставленных бочонками, бутылками, кувшинами и прочей стеклотарой. Я выбрал самое задымленное и шумное заведение и нырнул в сизый смог. Здесь вряд ли кто-нибудь обратил бы внимание на непраздничное выражение моего лица. Протолкавшись к стойке, я купил полуведерную кружку местного пива и первую попавшуюся колбаску и забрался с ними в самый темный и укромный угол. Пиво оказалось на удивление хорошим и даже не разбавленным - истинное чудо для разливного. Впрочем, мне было все равно. Какая разница, чем напиваться?
        В тумане мелькали тени, громыхали раскаты хохота. Слева хором пели, не в такт стуча по столу, справа под столом кого-то явно рвало. Я методично топил стресс в алкоголе. Узы долга висели на мне, как мельничные жернова. По мере того как уровень пива в кружке понижался, мозг выдавал все более бредовые способы вызволения Крома, но у меня пока еще хватало здравого смысла не пытаться их реализовать. В процессе обдумывания очередного самоубийственного плана я вдруг почувствовал на себе чей-то заинтересованный взгляд.
        Хотя народу в таверне было битком, напротив меня так никто и не сел. То ли все располагались своими компаниями, то ли народ отпугивала моя мрачная рожа и чужеземный внешний вид. Одиночество меня вполне устраивало - но, похоже, ему пришел конец. Из смога вынырнул тощий белобрысый парень и замер рядом со мной, опасно балансируя обедом. В одной руке он нес такую же как у меня кружку, в другой с трудом удерживал деревянное блюдо с жареным мясом, за которым тянулся ароматный шлейф. Парень покосился на меня, явно прикидывая, сесть ли рядом или поискать место получше.
        И тут я узнал его. Это был наглый аптекарь! Тот самый, который однажды пытался выбить у меня клык.
        Я криво улыбнулся и сделал ему знак садиться.
        Аптекарь радостно ощерился в ответ, плюхнулся рядом и немедленно накинулся на жареное мясо. Несколько минут мы молча ели, пили и переглядывались. Я прикидывал, стоит ли возобновлять знакомство. Точнее, знакомиться по новой. Ведь аптекарь никогда не видел меня в человеческом облике.
        Пока я размышлял, аптекарь решил представиться первым:
        - Ян. - Он дружелюбно протянул руку через стол. - Ян Хаген.
        - А я…
        Я понял, что снова вот-вот назовусь Васкесом, и быстро сказал:
        - Я тоже Ян. Ян Загорский.
        - Ого! Из благородных, что ли?
        Мне послышалась в его словах легкая издевка.
        - Князь инкогнито, - таинственным шепотом сообщил я. - Сегодня можно звать меня просто Ян. Добавлять «ваша милость» необязательно.
        Ян Хаген хитро улыбнулся, особо даже не скрывая, что мне не поверил. Похоже, он тоже принял меня за деревенщину, причем глупого и хвастливого малого. Ну и ладно. Меня это более чем устраивало.
        - Из каких краев ваша княжеская милость? - спросил он.
        Понемногу завязался застольный разговор о том о сем. Мне не очень-то хотелось болтать. Но я напомнил себе, что я деревенщина из Загорья, и принялся через силу расспрашивать аптекаря о местных достопримечательностях.
        Тема оказалась богатая. И удобная - диалог сразу превратился в монолог. Родным городом Ян Хаген мог похваляться до бесконечности. Я узнал, что вошел в город через ворота Восточного Ветра. Ворот в Уважеке было четыре штуки, по числу сторон света, и все они были зачарованы от нечисти. Точнее, так полагали горожане, потому что крепостным стенам и воротам было лет пятьсот, и точного назначения каменных роз никто уже не помнил. Однако нечисть в самом деле в город не совалась, из чего делался закономерный вывод, что защита работает. Так что, если бы я был каким-нибудь местным упырем, меня просто выдуло бы из города.
        Но видимо драконы как-то просачивались.
        Княжеский замок назывался красиво - Мгла-Крона и тоже был на две трети заколдован. Почему именно на две трети, я так и не понял. А фонтан, из которого я напился, звался Ворчливая Земля. В городе считали, что в нем заточен некий подземный бог, который злится и плюется и заплевал бы весь город, если бы предыдущий городской маг не прихлопнул его зачарованной каменной чашей.
        В общем, проще было спросить, что в городе есть НЕ магического.
        За разговором время и пиво уходили незаметно. Мы, не сговариваясь, взяли еще по кружке и одно на двоих блюдо колбасок. После второй кружки мельничный жернов долга на моей шее существенно полегчал. Я хотел было поспрашивать аптекаря про Виллемину, но разговор свернул на экономику, политику, погоду - мы обсуждали все что угодно, кроме того, что меня интересовало.
        Аптекарь болтал не умолкая (еще в нашу первую встречу в горном лесу я заметил, что язык у него как помело). По его словам, богаче, роскошнее и могущественнее Уважека не было города ни в здешних, ни в дальних краях, ни тем более в паршивом провинциальном Загорье.
        - Значит, это столица вашего княжества? - уточнил я.
        - Столица? - не понял Ян.
        Но скоро мы разобрались. Уважек не был столицей - потому что стенами его владения и ограничивались. И вообще понятия «столица» в этом мире не было.
        Понемногу я въехал в местное политическое устройство. Оно напоминало средневековую Италию: многочисленные города-государства, связанные торговыми и культурными узами, каждый - сам по себе. Ян перечислил десяток таких городов-княжеств навскидку. Все они либо дружили, либо враждовали между собой, то и дело заключая непрочные союзы или бурно ссорясь, но каких-то глобальных войн тут не бывало уже очень давно. Поэтому большая часть городов процветала.
        Главную прибыль Уважеку приносили, как я верно догадался, медные месторождения. Кроме того, он славился как крупный центр торговли и культуры - то есть колдовства.
        - Или вот наш князь Лингар. Орел! Молод, но палец в рот не клади! Как он давеча приказал выкинуть за ворота купцов из Коринды! «И не появляйтесь, - сказал, - со своей вяленой рыбой! У нас своя гниет, девать некуда!» Кстати, рыбные склады прямо рядом с моим домом, подтверждаю - так оно и есть. Одно слово - дипломат!
        Аптекарь оказался настоящим патриотом, готовым гордиться буквально всем. Местные девушки были самыми симпатичными, местные купцы - самыми хитрыми, а местная чародейка - самой коварной и искусной ведьмой на свете.
        Я обрадовался, что он сам напал на эту тему:
        - А я, представь, сегодня видел дом Виллемины. Хотел зайти взглянуть на вашу знаменитую колдунью. Но вместо нее обнаружил каких-то женщин и младенца - и вот забавно, всех трех звали Виллеминами.
        Ян захихикал. Сальные белобрысые пряди челки свисали ему на лицо, и он выглядывал из-за них, как лис из камышей:
        - Конкурентки мои! Неудивительно, что они по сей день так благодарны Виллемине. С нее-то и пошло у них искусство делать живых кукол-двойников. Одна впитывает в себя все зло и гибнет, другая остается жить за нее. Уже лет триста их дом процветает на торговле этими куклами…
        - Триста лет?!
        - А что? Для колдуньи это не срок. К тому же, говорят, она из змеенышей.
        При этом слове я едва не опрокинул недопитую кружку:
        - Змееныш? В смысле… Дочка дракона?
        - Ну да. - Аптекарь пожал плечами. - Что в этом такого? Да у нас каждый второй колдун - из драконьих детей. Точнее, колдунья. Мальчиков-то, как подрастут, драконы чаще забирают к себе. Уж не знаю, зачем. Видно, растят себе смену. Не знаешь?
        - Откуда мне-то знать? - как можно искреннее удивился я. - Драконьи дети - надо же! Как это сочетается с тем, что творилось сегодня на площади?
        - А что там такое особенное творилось? - спросил аптекарь, глядя на меня каким-то странным взглядом. - Ну отступника потрошили… Так все по правилам, забрался к людям - отвечай! Триста лет назад, говорят, все было иначе. И драконы летали где хотели. А нынче у нас Закон.
        Слово «закон» он произнес чуть ли не с благоговением. Я вспомнил, что точно с такими же интонациями его произносил хрипун на площади.
        Я махнул рукой проходившей мимо девице с пирамидой грязной посуды:
        - Эй, девушка! Будьте любезны, нам еще по паре пива!
        Но, похоже, надо было кричать громче или не так изысканно, потому что девица пронеслась мимо, даже не повернув головы в нашу сторону. Я тут же о ней забыл и вернулся к разговору:
        - Говоришь, отступник… От чего?
        - От Закона, естественно, - и аптекарь произнес важно, словно кого-то цитируя: - Закон - это гармония и равновесие. Беззаконие - хаос и смерть.
        - То есть, если не хочешь быть гармоничным, тебя… уничтожают?
        Ян с хитрым и довольно-таки пьяным видом погрозил мне пальцем:
        - Ты прям как с неба свалился, князь Загорский. Да на Законе весь мир держится! Не будь его, весь мир провалился бы в дымный ад… Не может быть, чтобы в ваших краях его не почитали! Потому что ежели кто не почитает Закон, то быстро кончает так, как тот зеленый.
        Все это мне не очень-то понравилось. Просто слово «закон» всегда ассоциировалось у меня со словом «менты», а менты… в общем, понятно. Хотя, наверно, это был другой закон. Ментовский. О нем никто не говорил с придыханием, даже сами менты.
        Мне вдруг вспомнилась моя собственная сводная таблица, куда я записывал все, что узнавал о драконах и их обычаях. Сейчас эта таблица хранилась в моем компе, где-то в иной вселенной, но я помнил ее почти наизусть. В том числе и первый пункт: «Свобода от внешних и внутренних ограничений».
        «Никаких институтов. Никаких иерархий, - повторил я про себя, для верности шевеля губами. - Никаких законов…»
        - Что? - спросил Ян.
        - У драконов не может быть закона, - произнес я вслух, с некоторым трудом ворочая непослушным языком. - Тем более - общего с людьми. Драконы - свободны, они не подчиняются никому и ничему. Тем более какому-то там «закону». Каждый дракон - сам себе царь. Другим свои правила навязывать никогда не станет и себе не позволит.
        - Да ты сам рассуждаешь как отступник! - захихикал аптекарь. - Хорошо, что ты человек, не то враз угодил бы на дыбу.
        Я наконец заткнулся, пытаясь сообразить, сколько лишнего наболтал. Ян насмешливо следил за мной, ковыряясь вилкой в зубах:
        - Что, испугался? Думаешь, сейчас кликну стражу? Расслабься, Загорский. Да будь ты хоть драконом, какое мне дело? Я - скромный аптекарь, мне наплевать на политику. Все, что меня интересует, - мои снадобья и ингредиенты для них. Вдарим еще по кружечке?
        - Давай. - Я обрадовался возможности уйти от скользкой темы. - Сейчас тут пробегала девица…
        - Ничего, я сам схожу, - предложил он, вставая. - Взять еще закуси?
        Дымная таверна покачивалась перед моими глазами, стены и пол норовили поменяться местами, однако я покрепче ухватился за стол и тщательно проследил, куда именно направился мой случайный приятель. Не к выходу ли, в самом деле, сзывать стражников на поимку вольнодумца? Кто его знает, какие нравы в этом Уважеке? Может, тут еще и инквизиция какая-нибудь сыщется? Однако я зря плохо о нем думал: через пару минут Ян вернулся с пивом, раскачиваясь в такт обстановке, и рухнул на стул, удачно мимо него не промахнувшись.
        - За успех! - провозгласил он. - Да сбудется всё нами задуманное!
        - Да сбудется! - охотно подхватил я, вспомнив о Кроме.
        Третья кружка сразу пошла как-то нехорошо. То ли я перебрал норму, то ли оказала действие непривычная местная вода. Опираясь на стол, я попытался встать.
        - Все в порядке? - заботливо спросил Ян. - Помочь?
        - Не надо, - пробормотал я, борясь с головокружением. - Пойду умоюсь, и все пройдет.
        Участливое лицо аптекаря контрастировало с холодным, внимательным, типично докторским взглядом. Я оторвал руку от стола, сделал шаг, и в этот момент зверски скрутило живот.
        - Что с тобой, дружище? Нехорошо? Мутит? Давай-ка выйдем на воздух…
        Я помотал головой. Мне было не просто плохо. Я реально чувствовал себя так, словно вот-вот помру. В глазах стремительно темнело, лицо стало мокрым от пота, руки заледенели. От второй попытки встать живот пронзила режущая боль. К горлу подступила тошнота. Я согнулся пополам и свалился с лавки на закиданный шелухой пол.
        Глава 15
        ДРАКОНИЙ ГРАНАТ
        Я снова спал, и мне снился сон - красивый и мрачный. Высокое стрельчатое окно в каменной стене. Свинцовый переплет, цветные витражные стекла содрогаются от бушующей снаружи бури. Непогода ломится в окно, словно тать в ночи. Вой ураганного ветра подобен проклятиям демонов. Оконная рама трясется и стучит от порывов ветра. Все сильнее напор, все громче бренчат стекла. И вдруг мощный удар, треск и звон стекла - и окно распахивается!
        И среди осколков витражных стекол, на фоне черного неба, возникает оно.Точнее, он - посланец ночи в кожаном эсэсовском плаще и камуфляжных штанах, заправленных в мушкетерские ботфорты на высоких каблуках. Черные развевающиеся волосы распущены по плечам. В руке тускло и зловеще блестит сабля.
        На лице посланца ночи - макияж в стиле Мэрилина Мэнсона.
        Выглядит он как стопроцентный гот. Или вампир из комиксов. Человек ли он, вообще?
        - О нет! Только не сейчас! - раздался слабый крик за моей спиной.
        Щурясь, я всмотрелся в лицо гота. С адской маски на меня смотрели сонные светлые глаза, обведенные черными линиями. В последний раз я видел их на берегу залива после битвы со стальными драконами…
        - Чудов-Юдов! - пробормотал я, силясь поднять голову. - Что тебе на этот раз от меня надо?
        - Мог бы сказать, что шел мимо и решил зайти поздороваться, - издевательски ответил тот. - Ну ладно, скажу правду. Я спасаю тебе жизнь.
        - От кого?!
        - Обернись.
        Я послушно повернул голову и увидел Яна Хагена - очень смущенного, с пилой в руках. С меня разом слетели остатки сна. Я дернулся, попытавшись сесть, но обнаружил, что привязан к каменному столу. Точнее, надежно прикован к нему за руки и за ноги разъемными железными браслетами. Рядом со мной виднелись аккуратно разложенные на белоснежных полотенцах пилочки, скальпели, щипцы, зажимы и прочий хирургический инструментарий. Все, что надо для небольшой операции. Судя по ножовке в руках аптекаря - для трепанации черепа.
        В ушах зашумело, в глазах замелькали черные точки. Живот уже не сводило судорогой - теперь он просто онемел, будто я проглотил кусок льда.
        Когда я успел уснуть?! И как оказался на столе?!
        Я пожевал пересохшими губами и ощутил во рту странный лекарственный привкус. Не припоминаю, чтобы я принимал какие-то лекарства…
        Чудов-Юдов спрыгнул с подоконника в комнату с таким грохотом, что сразу стало ясно - он мне не снится. Сабля лязгнула о пол. Ян Хаген уронил пилу и завопил:
        - Смилуйтесь!
        - С чего бы? - холодно спросил Чудов-Юдов.
        - Я делаю это ради пользы человечества!
        - Какое мне дело до твоего человечества?
        - Погоди! - вмешался я, повернув голову к аптекарю: - Что ты такое сказал? Ради человечества - голову мне отрезать?!
        - Он хотел извлечь из твоего мозга драконий гранат, - сказал Чудов-Юдов.
        - Что еще за гранат?
        - Драконий гранат, иначе Уголек, - дрожащим голосом зачастил Ян. - Ошибочно именуемый змеиным рубином, который есть вовсе другой камень. Гранат добывают из головы дракона, где он, бывало, вырастает до размеров голубиного яйца. В головах древних драконов находили гранаты невиданной величины и красоты. Уголек обладает многими магическими свойствами. Исидор Горицвет пишет о драконьем камне: «Камень сей - царь всех минералов, ибо порожден не земными недрами, а благородной драконьей кровью. И как дракон правит всеми тварями земными, водяными и небесными, так и драгоценный гранат властвует в мире элементов…»
        Аптекарь вдруг сконфузился и умолк.
        - Раз уж начал цитировать классиков, так цитируй до конца, - ухмыляясь, продолжил за него Чудов-Юдов. - «Однако он твердеет, становясь драгоценным, лишь тогда, когда голова рассечена у живого чудовища; по сей причине колдуны вскрывают голову у дракона спящего». Ты понял, юноша, зачем этот человеколюбивый аптекарь подсыпал тебе усыпляющего зелья?
        - Нет у меня в голове никакого камня!
        - А наш друг думает, что есть.
        - У всех драконов в голове есть камень, - убежденно сказал аптекарь. - Причем, что интересно, гранат сохраняет свои свойства в каком бы виде ни был пойман дракон - превращенном либо истинном. Что существенно облегчает процесс извлече…
        Под неподвижным змеиным взглядом Чудова голос аптекаря становился все тише, пока не закончился жалким писком и не умолк совсем.
        - На самом деле, юноша, тебе повезло. Я просто проходил мимо, - сказал мне Чудов-Юдов, обходя стол. - Заглянул в окно… и решил поужинать.
        Аптекарь рухнул на колени.
        Чудов-Юдов переступил через него и вышел из комнаты в коридор. Из соседнего помещения донесся лязг металлической посуды. Вскоре Чудов вернулся с медной сковородой, поставил ее на каменный стол у меня в ногах, выловил оттуда чье-то перепончатое крылышко и со смаком его обглодал. Потом вытер пальцы о белоснежное полотенце, подготовленное для трепанации, и сообщил Яну Хагену подобревшим голосом:
        - Ты мне задолжал жизнь. И ты тоже, - повернулся он ко мне. - Уже вторую.
        Аптекарь проблеял с пола что-то благодарственное.
        - Может, уже отцепите меня от стола?! - сердито спросил я.
        - Ты слышал, чего желает пациент? - строго спросил Чудов-Юдов.
        Пока Ян трясущимися руками размыкал мои кандалы, Чудов добыл бутылку темного, со сладким ягодным запахом вина, вытащил зубами пробку и завел светскую беседу:
        - Неплохой сегодня был денек, насыщенный. И с погодой повезло. Видел сегодня Крома на площади?
        - Да, - содрогнулся я, садясь и разминая затекшие конечности. Голова кружилась, не позволяя встать. - А ты тоже там был?
        - В первом ряду. Кром держался так себе. Во время вырывания когтей мог бы и не орать.
        - Слава богу, этого я не застал!
        - Какому именно богу? - не удержался любознательный Ян Хаген.
        - Мелилоту, вечно голодному хозяину дымного ада, - ответил за меня Чудов-Юдов.
        Аптекарь в ужасе замахал руками, делая отвращающие знаки.
        - И что будем делать дальше? - спросил Чудов. - Оставим сырье Виллемине или испортим праздник добрым жителям Уважека?
        Я удивленно промолчал, не понимая, к чему он клонит. Аптекарь оказался более догадлив, чем я.
        - Ясные боги, ну за что?! - простонал он. - Да будет проклят тот день, когда я связался с вами, господин Горан! Увы, вас теперь ждет эшафот, а меня - изгнание! А за городскими стенами меня сожрет первый попавшийся отступник…
        - Не вой, - досадливо бросил Чудов-Юдов. - Выть будешь потом, когда тебя на допрос потащат…
        Ян Хаген неожиданно совершил очень быстрый и точный бросок в сторону разбитого окна. Точнее, это мне показалось, что быстрый, потому что ответного движения Чудова я вообще не заметил. Просто аптекарь сменил траекторию полета и вместо окна с размаху въехал головой в каменный подоконник, да так и упал бездыханным на пол. Чудов-Юдов склонился над ним и небрежно коснулся его шеи.
        - Вот вернемся - тогда иди куда пожелаешь, - произнес он, обращаясь к телу. - Хоть прямо к князю. Он как раз будет искать, кого бы публично покарать за похищение отступника…
        - Ты хочешь сказать, - взволнованно спросил я, - что ты… что мы можем помочь Крому?!
        Чудов-Юдов шагнул ко мне и спихнул со стола на пол вместе со сковородкой и всем хирургическим оборудованием:
        - Хватит пустого трепа. Пора приниматься за дело.
        Спустя несколько минут мы с Чудовым шагали по пустым улицам Уважека, озаренным лишь яркой рогатой луной. Дом Яна Хагена - узкий трехэтажный курятник с аптечной лавкой-витриной и зловонной лабораторией на заднем дворе - располагался в удаленной части города, в излучине реки, окружавшей город почти замкнутой петлей. Место было темное, грязное, пропахшее тухлой рыбой. Но когда мы выбрались на широкие улицы богатых кварталов, мне стало гораздо тревожнее. Где-то близко уже была главная площадь. Замок четко виднелся на фоне темной громады висевшего над ним небесного гнезда Лигейи. Лунный свет выбелил его галереи и башенки. В любую минуту нам навстречу мог попасться какой-нибудь ночной патруль - и что дальше?
        Чудов-Юдов шагал очень уверенно, с таким видом, будто направлялся прямо к князю, причем князь был его лучшим другом. Эхо от подбитых железом каблуков гуляло по закоулкам. Я старался подражать Чудову, но всю дорогу не мог отделаться от ощущения направленного мне в спину недоброжелательного взгляда. И хорошо, если только взгляда, а не арбалетного болта! Это было бы совсем несложно проверить - достаточно просканировать окрестности драконьим зрением. Но Чудов еще в аптеке предупредил, чтобы магией я пользовался как можно меньше, даже самой невинной.
        - Только в крайнем случае, - сказал он. - Если меня будут убивать, например.
        - А если меня? - ядовито спросил я.
        Чудов-Юдов только плечами пожал. Я решил не обращать внимания на его подначки.
        - Но я смотрел драконьим взглядом сегодня на площади, и ничего…
        - Значит, проскочило. На казнь пришло полюбоваться, считай, все взрослое население Уважека. А тут каждый второй пользуется какой-нибудь мелкой бытовой магией, не говоря уже о всяческих амулетах, оберегах, волшебных кольцах, неразменных пятаках, приворотных крючках и отворотных вилках. Но сейчас, когда все спят, вычислить нас - проще некуда. Было бы желание, а оно есть, уж поверь…
        - Но как ты тогда убедишься, что за нами никто не следит?
        - Примени обычную наблюдательность! На что тебе уличное освещение?
        То, что Чудов-Юдов громко назвал «уличным освещением», было всего лишь факелами, расставленными на треногах в центре перекрестков. Света они почти не давали, зато помогали не промахнуться мимо нужного поворота. Воздух был очень сырой, над землей висел туман, редея на площадях и сгущаясь в переулках. Отовсюду доносился звук, который днем терялся в городском шуме, - монотонный шум текущей воды.
        - Кром всю ночь проведет на площади? - невольно понижая голос, спросил я. - Пока не умрет?
        - Нет, конечно. На ночь его оттащили в замок. Ты же слышал, что гранат извлекают из живого дракона? - Я содрогнулся, а Чудов продолжал: - Я опасался, что ему распилят башку прямо на площади, но, видимо, это не в интересах Виллемины…
        - Это она зачаровала место казни?
        - Кто же еще? Сегодня ночью она - наша главная проблема. Остановить двух драконов она, конечно, не сможет, но засечь и поднять тревогу - запросто. Хотя понаблюдал я за ней сегодня днем - похоже, ей пришлось выложиться по полной… Кром ведь не мальчишка вроде тебя, он неглуп, опытен и довольно силен - в своем роде. На самом деле я до сих пор не совсем понимаю, как им удалось… Ладно, неважно. Словом, надо вытащить его сегодня ночью - до утра он вряд ли доживет…
        Слева осталась площадь, где мучили Крома. Мы все куда-то шагали. К шуму и плеску воды добавился скрип. Снизу пахнуло холодом. Мне удалось разглядеть слева здоровенное колесо водяной мельницы, а справа - горбатый каменный мост, ведущий к замку. Где-то на той стороне моста, по ту сторону реки, горел одинокий огонек.
        - Хорошо, - раздался рядом довольный голос Чудова. - Успели. В полночь его поднимают.
        Я резко остановился, слишком поздно сообразив, что мы направляемся прямо в главные ворота княжеского замка.
        Чудов-Юдов подтвердил мою догадку:
        - А что? Да, именно в замок. Да, через главный вход. Такого они точно не ожидают.
        - Ты рехнулся? Нас же сразу схватят!
        - Это не твои проблемы. Лично меня куда больше заботит, как мы оттуда выйдем!
        К моей безграничной досаде, планом похищения Крома Чудов со мной делиться отказался.
        - Чтобы ты его не выдал, когда тебя начнут пытать, - объяснил он.
        - Может, все-таки «если»?!
        - Если тебе так больше нравится, - безразлично пробормотал он и пошел на мост.
        Я, скрежеща зубами от злости, последовал за ним.
        Мост был подъемным только частично. Та часть, по которой шагали мы, была каменной и казалась продолжением берега или отростком скалы, на которой высилась Мгла-Крона. Непроглядно-черная скала, рваные цепочки огней в середине и призрачный, полупрозрачный верх - легкая галерея, замысловатые шпили и башенки… Белый арочный мост словно летел в звездном небе. Я несколько раз моргнул - показалось, что рогатый месяц светит прямо сквозь галерею…
        - Что там, наверху? - Я запрокинул голову.
        - Говорят, там-то и живет Виллемина, - ответил Чудов. - Ручаться не стану, сам у нее не бывал.
        - Ясно. А вон там огоньки - это ведь окна? - спросил я, указывая налево, где стена замка казалась пониже.
        - Да, бойницы среднего яруса.
        - Почему бы нам не влететь с той стороны? Люди ничего не заметят, слишком темно…
        - Во-первых, - противным голосом произнес Чудов-Юдов, - ты слышал мои указания насчет применения магии?
        - Да, но если влететь быстро, схватить Крома и…
        - Во-вторых, - перебил Чудов, - в замке невозможно превращаться. Он зачарован от драконов. Ты входишь человеком, им же и выходишь. Или не выходишь никак. И наконец, третье - куда ты собираешься «влететь», если Крома держат в подземельях?
        - А ты откуда знаешь?
        Каблуки Чудова загремели по доскам подъемной части моста. В тот же миг огонек вспыхнул значительно ярче, впереди раздался дробный топот, и навстречу нам выскочила стража.
        - Стоять! - раздался крик, сопровождаемый характерным металлическим лязгом.
        Я послушно остановился и повернулся к Чудову:
        - Самое время применить твой загадочный план! Эй?
        Но мне никто не ответил. Чудов пропал. Просто исчез, растворился в воздухе.
        Я сделал движение, чтобы метнуться в обратную сторону, но поздно - стражники меня заметили и были уже в нескольких шагах. Двое, молодые парни, смотрели на меня с искренним удивлением. Третий, неприятный лысый усач, сверлил меня подозрительным взглядом.
        - Кто такой? - рявкнул он, тыча мне в лицо копьем. - Чего надо?
        Я, морщась, отвернулся от копья и дал волю своему воображению. Через пару минут стражи уже знали, что перед ними провинциал из далекого захолустного Загорья, всю жизнь мечтавший поступить на воинскую службу к князю Лингару (слава богу, я все-таки запомнил имя).
        - В личную гвардию его светлости меня, наверно, не примут, - говорил я, рассматривая аляповатую форму стражников с безграничным восхищением. - Все-таки я ни мечом, ни копьем не владею. Зато неплохо дерусь на палках, так что, наверно, и фехтовать быстро научусь, правда? Я вот подумал - не наняться ли мне в стражу? А чем это у вас обшлага расшиты - неужто настоящим серебром? Кому тут подавать заявление? Князю или начальнику караула?
        Двое стражников уже давно покатывались со смеху. Третий, усач, мрачно глядел исподлобья, демонстрируя, что не верит ни единому моему слову.
        - А еще попозднее прийти не мог? Ровно в полночь?
        - Нет. Весь день собирался с духом.
        - Да уж, собрался! Точнее, набрался. До сих пор разит как из бочки!
        - Уже поздно, да? Князь уже спит?
        - Ой, не могу! Катись отсюда!
        - Так я завтра с утречка снова приду, можно? Когда вы открываетесь?
        - Проваливай, пока мы тут со смеху не лопнули!
        Я уж думал, что выкрутился, когда мне в спину раздался окрик:
        - Эй, оборванец! Куда пошел? Стоять!
        Мнения стражников разделились: двое хотели меня просто выгнать взашей, но усатый гад оказался усердным. Он настаивал, что меня нужно отвести в караулку и предъявить начальству. Первым двум стражникам было лениво.
        - Хочешь, сам и веди, - предложил один из них.
        Усач радостно оскалился и ткнул меня древком копья в спину:
        - Вперед, оборванец! Хотел увидеть начальника стражи? Сейчас твоя мечта сбудется.
        Подгоняемый бодрящими тычками, я вошел в ворота Мгла-Кроны. Мы прошли длинной темной галереей (я ощутил дуновение теплого ветра и понял, что снова прошел под розой), миновали небольшой, хорошо освещенный двор, где пахло лошадьми, а из распахнутой двери слышались разговоры. Я притормозил, думая, что туда-то меня и ведут, но получил еще один болезненный тычок и двинулся дальше. Еще один долгий темный переход - вверх по широким плоским ступеням - привел во второй двор-колодец, совершенно пустой, с мелодично журчащим в середине фонтаном.
        - Эй, ты куда меня ведешь? - не удержался я, когда мой провожатый снова ткнул меня между лопаток. - Неужели прямо к князю?
        - Сначала в подземелья, - ответил стражник голосом Чудова-Юдова. - А там видно будет.
        - Ты!
        Я остановился и повернулся. Рядом в сумраке маячила знакомая фигура в эсэсовском плаще.
        - А кого ты ожидал увидеть?
        - Да ты… натуральный оборотень!
        Острые белые зубы блеснули в темноте. Чудов-Юдов самодовольно улыбался.
        - А где настоящий стражник?
        - В реке.
        - Как ты успел?! Все же происходило на глазах!
        - Ты довольно успешно отвлекал на себя внимание.
        И верно, подумал я. Тогда, на мосту, Чудов исчез как раз вовремя. Никто даже и не знал, что я пришел не один. Значит, пока я корчил из себя новобранца, он молниеносно изменил обличье, убил стражника и на ходу встроился в мой спектакль.
        - Но ты же говорил - нельзя применять магию в замке!
        - А мы еще и не в замке.
        - Но они же меня запомнят!
        Чудов-Юдов не стал опровергать очевидное. Теперь я, кажется, понял, зачем он меня с собой прихватил.
        Глава 16
        ЛУННЫЙ МОСТ
        Из дворика с фонтаном вели несколько арок. Чудов-Юдов без колебаний выбрал среднюю, и мы пошли - снова вверх. Я решил принципиально не спрашивать моего провожатого ни о чем, но через несколько минут не выдержал:
        - Как ты здесь ориентируешься? Можно подумать, ты тут бывал!
        - Бывал, - подтвердил Чудов-Юдов. - Как раз позавчера присутствовал на пиру в честь поимки Крома.
        - В качестве кого? - ехидно спросил я.
        - В качестве заезжего кондотьера из Лихена. - Чудов хмыкнул. - Местная знать вся аж извелась, гадая, кто меня пригласил и кого мне заказали. Особенно нервничал князь.
        - А он-то чего?
        - По секрету сказали - опасается расплаты за какую-то историю с вяленой рыбой…
        Я не удержался и сдавленно расхохотался. Вдруг стало резко светлее. Чудов-Юдов остановился, осматриваясь.
        - Молчи, не двигайся, - тихо приказал он.
        Перед нами был не то зимний сад, не то застекленная галерея. На полу белели полосы лунного света. Вдоль стен поднимались цветущие растения в напольных вазах. Сладкий свежий воздух слегка горчил. Где-то журчала невидимая вода.
        Я поднял взгляд к потолку и вздрогнул от изумления. Потолок выглядел как прозрачная голограмма. Он то казался каменным, то его будто не было вообще. Лунный свет сочился прямо сквозь мраморную крышу.
        Этот двор-оранжерея, в отличие от прочих, был обитаем. Внутрь выходили застекленные окна внутренних покоев, в некоторых горел свет. Из одного окна доносились едва слышные звуки лютни. Но с прозрачного потолка сочилась невидимая, неопределимая жуть.
        Я подумал, что на такие случаи как раз и существует драконье зрение - за долю секунды увидишь в десятки раз больше. Но Чудов неожиданно схватил меня за плечо с такой силой, что я чуть не заорал.
        - Лучше бы заорал! - прошипел он. - Никакой магии в замке!
        - Виллемина? - шепотом спросил я, кивая на окна.
        - Не в ней дело.
        - А в чем?
        - Посмотри наверх еще раз.
        Я снова принялся всматриваться в свод… и вскоре увидел то, на что он показывал. В центре потолка медленно разгоралась огромная роза, проступая то из серого камня, то из пустоты тонкими серебристыми линиями. Отростки и побеги, извиваясь и ощетиниваясь шипами, тянулись от нее к углам и сбегали по стенам - тоже словно прошитые серебряной нитью по черному бархату. Сперва мне почудилось, что от них исходит свечение. Но потом я понял: э нет, такое свечение обычными глазами не разглядишь. Это же печать!
        - Мать всех роз, - проговорил Чудов-Юдов. - Корневая печать, на которую замкнуты все розы этого города. Второй день думаю, что она собой представляет и кому понадобилось вживить ее в этот замок?
        - Так мне не мерещится? Это в самом деле печать?
        - Да. Роза - магический символ, древний, известный во многих мирах.
        - И что он означает?
        - «Молчи». А еще точнее: «Храни тайну».
        - Какую тайну?
        - Не ко мне вопрос. Не проходи прямо под розой. Когда будешь проходить через галерею - молчи. Не смотри, не думай. Просто иди.
        - Иначе что? Сработает сигнализация?
        - Хорошо, если только сигнализация, а не система опознания и уничтожения. Черт знает что за замок! Не хотелось бы угодить в какую-нибудь ловушку, которая поставлена тут триста лет назад. Что такого тут прячут от драконов?
        - Почему именно от драконов? - удивился я.
        - А от кого, по-твоему? Когда ты входил в город - разве не заметил, что тебя заметили, запомнили и отправили сигнал?
        - Ты о каменной розе над воротами?
        - Не о стражниках же! Нарочно проторчал там часа полтора, наблюдал за воротами. За это время через них прошла уйма людей, несколько упырей под слабеньким мороком, пара невидимых дымных демонов, какая-то наглая кикимора, которая даже внешность менять не стала, но роза отреагировала только на меня…
        - Значит, все напрасно! В воротах замка тоже была вмонтирована роза.
        В темноте глаза Чудова вдруг блеснули красным, как у волка.
        - А ты знаешь, куда она передает сигнал? Мне почему-то кажется, что не в спальню князя Лингара. Его забота - вяленая рыба… Все, хватит пустых разговоров. Иди, а я буду прикрывать тебя сзади.
        - Счас, - злорадно сказал я. - Только после вас!
        Прокравшись мимо безмятежно сияющей розы, овевающей галерею волнами теплого ветра, мы сразу попали на боковую лестницу и наконец начали спуск. Лестница была крутой, коридор - тесным и душным. Со всех сторон нависал холодный, влажный камень. На второй сотне ступенек (стены все сужались, свод опускался все ниже) меня охватила клаустрофобия. Но тут неожиданно повеяло свежим уличным воздухом, слева забрезжил свет. Мы прошли мимо глубокой, метра в полтора, бойницы. Я мог бы уместиться в ней целиком, но на выходе бойница была шириной с ладонь. В каменную щель виднелись яркие звезды, мерцающие над рекой.
        - Мы в самых нижних коридорах, - сообщил Чудов-Юдов минут через десять. - Дальше начинаются подземелья личной княжеской тюрьмы. Ну и заодно винные погреба.
        Я кивнул. Все верно, в каждом уважающем себя замке должны быть подвалы со зловещей репутацией. Но все-таки, откуда Чудов знает в них дорогу? Уж слишком уверенно он идет… Не собирается ли он заманить меня в ловушку?
        - Откуда ты знаешь, где держат Крома? - спросил я без обиняков.
        - Думаешь, зачем я все утро проторчал перед эшафотом? Для собственного развлечения? Ну, то есть для него тоже. Но главное, я поставил на Крома маячок.
        Чудов показал руку, и я увидел в середине его ладони пульсирующую светящуюся точку.
        Маячок! Я вспомнил несчастную Маркету, и в голову закралось ничем не подтвержденное подозрение. Мог ли подослать ее ко мне Чудов-Юдов? Вполне… Но зачем?
        Я понял, что окончательно запутался во всех этих интригах, и решил сосредоточиться на ближайшей задаче.
        Еще десяток витков - и лестница закончилась. Я с содроганием представил, как нам придется карабкаться по ней наверх, таща на себе искалеченного Крома. Но даже от этого сомнительного удовольствия нас отделяло слишком много «если»: если мы его найдем, если он еще жив и если внизу нас не ждет засада. Куда мы попали, я понятия не имел - в полной темноте не видят даже драконы, а пользоваться магическим зрением было нельзя.
        Внезапно Чудов-Юдов схватил меня за плечо, толкнул, и мы втиснулись в какую-то щель, куда я едва ли поместился бы и один. Зачем он это сделал, стало ясно через мгновение: в темноте забрезжил желтоватый мерцающий свет. Пятно света приближалось; вот оно проплыло мимо лестницы и направилось дальше. Я вжался в стену, зажмурился от света и расслышал тихий шлепающий звук шагов и шелест ткани. Кто-то шел почти неслышно, легко ступая то ли босиком, то ли в этих кожаных тапках на шнуровке, в каких тут ходило полгорода, и нес перед собой фонарь.
        - Легка на помине, - прошипел мне Чудов-Юдов прямо в ухо.
        Колдунья медленно шла по широкому коридору с отходящими через равные промежутки решетчатыми дверьми и вертела головой, словно высматривая что-то за ржавыми прутьями. Возле одной из дверей она остановилась. Громко лязгнули ключи. Виллемина вошла в камеру.
        - Идем, - прошептал Чудов-Юдов. - Кажется, успели.
        Мы не без труда выбрались из щели, которая оказалась закутком под той самой лестницей, и подкрались к решетке, из-за которой пробивался свет. Виллемина стояла на коленях к нам спиной. Перед ней простерлось искореженное тело Крома. Сбоку стоял фонарь. Виллемина водила над телом руками и что-то шептала. Я ощутил, как в воздухе растет напряжение и уже привычно нагреваются печати, реагируя на магию. С Кромом происходили удивительные изменения - то, что обычно занимает доли мгновения и не фиксируется ни человеческим взглядом, ни сознанием. Превращение. У меня мурашки пробежали по коже, и захотелось отвернуться, будто тут творилось нечто запретное, кощунственное. Тело Крома шевелилось и выгибалось, словно под властью неведомых внешних сил; уменьшались и втягивались переломанные крылья, лапы перетекали в человеческие руки…
        Чудов тенью отделился от стены и вошел в камеру. Пламя фонаря дрогнуло. Едва слышно вжикнув, выскользнула из ножен сабля…
        Виллемина резко обернулась, но поздно - Чудов свободной рукой схватил ее за волосы и ударил головой о стену так, что у колдуньи лязгнули зубы.
        - Парень, карауль дверь, - ледяным тоном прожженного убийцы приказал он. - Сейчас я ею займусь.
        - Не надо! - воскликнула Виллемина. - Я вас не выдам!
        Чудов-Юдов ослабил хватку.
        - Я уже давно знала, что вы здесь! Вы пришли за ним? Так забирайте его скорее и уходите!
        Мы уставились на нее с равным недоверием.
        - Забирайте? - повторил он. - Насколько я вижу, Кром еще жив.
        - Конечно, жив - зачем бы он вам мертвый?
        Чудов-Юдов неохотно разжал руку.
        - А с чего бы тебе быть такой доброй? - недоверчиво спросил я.
        - Я целительница, а не палач, - воскликнула гордо Виллемина, пальцами расчесывая растрепавшиеся волосы.
        Мы с Чудовым дружно расхохотались.
        - Одно другому не мешает, - сказал он. - Можно подумать, ты в первый раз помогала светским властям прикончить отступника!
        - То отступники - а этот дракон страдает безвинно!
        - Так я и знал, что Кром не людоед! - обрадовался я.
        - Тогда почему он оказался на дыбе?
        Виллемина потупилась.
        - Так приказал мой лорд. Не спрашивайте, господа драконы. Лорд повелевает, я повинуюсь. А теперь берите его и уходите! Я не стану поднимать тревогу, но поторопитесь, иначе ее поднимут другие…
        Я бы еще побеседовал с Виллеминой - у меня к ней имелось немало вопросов, - но мне не хотелось задавать их в присутствии Чудова. Поэтому я промолчал.
        - Как тебя вознаградить, колдунья? - Чудов-Юдов наклонился и взвалил на плечо Крома, как мешок с картошкой.
        - Лучшая награда мне - если не пострадает невинный. Но ты можешь мне немного помочь, лорд отступников.
        - Связать и заткнуть рот или просто дать по голове? - понимающе спросил Чудов-Юдов.
        Виллемина улыбнулась:
        - Я устала, и у меня плохо работает воображение. Как бы ты, не убивая, одолел врага, который сам может легко убить тебя одним прикосновением?
        Чудов-Юдов замер с Кромом на плечах.
        - Одним прикосновением? - повторил он, хмурясь. - Ты? Меня?
        - Доведи ее до самоубийства, - подсказал я, вспомнив июльский слет. - Словесно.
        - А он умеет? - с сомнением спросила Виллемина. - И это не магия?
        - И даже не гипноз. - Я бросил на Чудова насмешливый взгляд.
        Ну-ка, сумеет он ответить за свое хвастовство или снова вывернется?
        Виллемина вдруг побледнела, заломила руки. Из глаз неудержимо хлынули слезы.
        - Жизнь не удалась! - всхлипнула она. - Все мужчины предатели! Где тут ближайший крюк, сейчас повешусь на собственной косе! Уходите, отступники, не могу вас видеть!
        - Ну ты крут! - пораженно проговорил я, глядя, как колдунья, скорчившись, рыдает в углу, не обращая на нас никакого внимания. - Как ты это сделал?
        - Ничего я не делал, - буркнул Чудов. - Она притворяется. Причем неубедительно. Пошли отсюда.
        - Ступай с миром, лорд отступников, - прорыдала нам вслед Виллемина. - Доброго пути, господин Горан Ужасный!
        «Черт! - расстроился я. - Есть ли в этом городе хоть кто-нибудь, кто меня еще не узнал?!»
        Пути наверх я почти не запомнил, стараясь не отстать от Чудова. Тот поднимался почти бегом, да еще с Кромом на плече, но не сбавил темп до самого верха. Тяжело дыша, мы выскочили в просторный коридор. Двор-оранжерея был залит ярким светом - причем не только лунным. Целая толпа, вооруженная факелами и копьями, терпеливо поджидала нас у выхода.
        Мы застыли, топчась на месте. Чудов-Юдов что-то прошипел на неизвестном мне языке. Неужели Виллемина дала сигнал страже? Нет, скорее, обнаружилось исчезновение усатого стражника. Или сработали розы. Но в данный момент это было уже неважно.
        - Скорее обратно! - воскликнул я, когда вооруженная толпа с гиканьем кинулась через оранжерею в нашу сторону, сметая на пути напольные вазы.
        - Нет! За мной! - крикнул Чудов-Юдов, бросаясь навстречу преследователям. Я секунду помедлил и поспешил за ним.
        От такой наглости бегущие впереди притормозили, и в них врезались отставшие. Возникла небольшая куча-мала. А Чудов, не добежав до нее шагов пяти, вдруг резко свернул влево - и, словно ящерица, взмыл по стене.
        Я застыл от изумления, но в следующий миг наконец разглядел то, что Чудов заметил с другого конца зала, - лестницу. Узкая, мраморная, под цвет стены и такая же прозрачная в лунном свете, она казалась сделанной из тумана и вела на легкую резную галерею, окаймлявшую внутренний двор на уровне второго этажа.
        Мы как раз взлетели наверх, когда снизу снова раздались вопли. Видимо, лестница была заколдована или укрыта под какой-то оптической иллюзией, потому что дворцовые стражники ее явно не видели. Теперь они пытались понять, куда мы делись. К сожалению, на галерею иллюзия уже не распространялась.
        - Вон они! - раздались крики. - Лови отступников!
        Мимо нас просвистело несколько копий. Чудов-Юдов быстро огляделся, перекинул Крома на другое плечо и рысцой побежал влево - туда, где белела изящная арка выхода.
        Когда оранжерея с орущими стражниками и их факелами осталась позади, я понял, что нас занесло в очень странное место. Во-первых, тут было светло. Серый мрамор сквозил на просвет, будто это и вовсе был не мрамор, а какой-нибудь дымчатый кварц. Длинный, узкий сводчатый коридор, по которому мы теперь шли, светился изнутри опаловым мерцанием. На полу за Чудовым оставались постепенно гаснущие отпечатки каблуков. И да, мы снова шли вверх.
        Еще один долгий, но легкий подъем - и в лицо дунул студеный ночной воздух. Мы вышли на широкий балкон, окруженный балюстрадой. С балкона открывался великолепный вид на спящий Уважек и окрестные горы - аж дух захватывало. Блестела река, чернели косматые горы, сияла россыпь звезд… На резных столбах над нами поднимался луковичный купол башни. Все: и столбы, и купол, и резные перила - казалось созданным из чистого, совершенно нематериального сияния. Теперь я понял, куда нас занесло. Самые верхние ярусы Мгла-Кроны - те самые, сквозь которые просвечивала луна…
        Меня охватило чувство неустойчивости и призрачности мира, словно в любой момент этот замок из света мог рассыпаться в звездную пыль. Однажды я уже испытывал подобное - во Дворах Капеллы. Хотелось затаить дыхание, раскинуть руки и идти на цыпочках, как канатоходцу. Прочь отсюда - да побыстрей…
        Потому что это дивное место было насквозь магическим. Враждебности я не ощущал, скорее было ощущение, что нас не видят. Или видят, но не принимают всерьез. Не знаю, что за могучая сила сотворила эти башни и стены, но ни я, ни Чудов-Юдов ничего не смогли бы ей противопоставить. По крайней мере мои печати не работали, словно их вообще не было. Куда же мы влезли? Что это за средоточие чуждой силы?
        В голову лезла только одна догадка, но она выглядела совсем уж абсурдной.
        Пока я предавался раздумьям, Чудов-Юдов занимался вполне практическими вещами.
        - Попробуем туда. - Он указал на длинный, узкий аркадный мост, уводящий с балкона, казалось, прямо в небо. Я вспомнил, что уже видел этот мост, только со стороны горы - именно там прошлым утром приземлились мы с Драганкой.
        - Не нравится мне этот путь, но другого-то все равно нет, - продолжал Чудов. - Надо отсюда выбираться, пока не началось.
        - Что началось?
        - Вот это! - Он указал на восток.
        Там из-за горы выползала туча на полнеба, серебрясь в лунном свете, как огромная волна.
        Я не понял, о чем он, а спрашивать было некогда.
        По моим прикидкам, мост был длиной около километра. Со стороны он казался тонким, как струна. Реальной ширины в нем было метра полтора. Над мостом имелась крыша, поддерживаемая двумя рядами витых колонн. Между колоннами свистел и тонко завывал верховой ветер. Под ногами сквозь дымчатый камень темнела бездна.
        - Вперед, - буркнул Чудов-Юдов устало, наклоняясь к Крому, которого, выйдя на балкон, с облегчением бросил на пол. Кром так ни разу и не подал ни малейших признаков жизни. Я сильно сомневался, сумеет ли он пережить такую жесткую транспортировку.
        - Хочешь, я понесу его?
        - Себя лучше донеси. Ну до чего поганое место! Ненавижу это состояние!
        - Какое? - не понял я.
        - Беспомощности, - сквозь зубы процедил Чудов-Юдов, рывком закинул Крома на спину и вступил на мост.
        Мы прошли уже метров триста, когда туча, наползавшая на небо из-за горы, приблизилась к месяцу и медленно, величаво его накрыла. В тот же миг растаяли витые колонны, крыша и пол у нас под ногами. Мост просто был - и исчез. Я успел рефлекторно заорать, и мы провалились вниз.
        Несколько мгновений свободного падения сквозь кромешный мрак - и меня с макушки до пят окатило знакомым жаром. Я раскинул руки и с ликованием ощутил, как распахиваются крылья, как вытягивается хвост, стабилизируя меня в воздухе и превращая падение в полет. Включилось драконье зрение, и я сразу понял, где мы. Между замком и горой находилось узкое ущелье, до дна которого оставалось метров пятьдесят. Я заложил крутой вираж, почти чиркнув пузом по земле, и снова взмыл в небо.
        Я описал большой круг, радуясь спасению, и вдруг заметил темный силуэт Чудова - он летел прочь от меня, быстро, тенью скользя над самыми крышами. Крома он тащил в пасти, как украденную овцу. Я припустил за ним. Он оглянулся с довольно злобным видом, сложил крылья и резко нырнул вниз, в скопление городских крыш. Я только мысленно посмеялся. Не надеялся же он уйти от дракона?
        Когда я коснулся лапами брусчатки, Чудов уже превратился и стоял, сгибаясь под тяжестью Крома. С размазанным по потному лицу гримом и всклокоченными волосами, он больше не выглядел блестящим, экстравагантным чудаком. Теперь он походил на пожилого, опустившегося, запойного клоуна.
        - Немного промахнулся, - хрипло сказал он. - Твой друг аптекарь живет на соседней улице. Он, наверно, уже очнулся - хочу, чтобы он взглянул на Крома…
        - Что случилось с мостом? - спросил я. - Куда он делся?
        - Есть луна - есть мост, - устало сказал Чудов-Юдов. - Нет луны - нет моста. Элементарно, юноша!
        - Но почему…
        - Потом!!!
        Хотя Чудов еле шагал, от помощи он решительно отказался и Крома мне так и не отдал. Мы свернули на ту улицу, где жил Ян Хаген, и вдруг до меня кое-что дошло.
        - Чудов, стой!
        - Что?
        - Виллемина сказала - не князь, а лорд! Лорд, которому она служит! Убить Крома приказал лорд! Понимаешь?!
        Чудов-Юдов молча посмотрел на меня.
        - Пошли, - прошипел сквозь зубы. - Нет времени.
        «Тормоз! - обругал я себя. - Самого-то главного у нее и не спросил!»
        Хотя не факт, что она мне ответила бы.
        До жилища аптекаря мы добрались за пару минут. Ян уже очнулся. Он торчал в слуховом чердачном окне, откуда просматривалась улица и большой кусок неба, и с нервным видом следил за подходами к дому. Похоже, он не рискнул нас заложить - но явно надеялся, что мы не вернемся. При виде нашей увеличившейся компании он пришел в полное отчаяние.
        Чудов-Юдов, не тратя времени на приветствия, пинком распахнул дверь и вывалил Крома на каменный стол.
        - Эй, ты, чучело, - окликнул он аптекаря, - осмотри-ка его. Что тут можно предпринять из первой помощи?
        Аптекарь, грохоча башмаками, уже катился вниз по лестнице. Причитая, он срезал с Крома остатки окровавленной футболки, прижал ухо к груди (я бы на его месте тоже начал именно с этого) и принялся осторожно ощупывать изломанное тело.
        - Жив, без сознания, - сказал он. - Странно, тело не так уж и повреждено. Выбито несколько зубов, вывихнуты суставы… Наверняка отбиты внутренности… И конечно, голова…
        - Что нужно? - перебил его Чудов-Юдов.
        - Главное, нужен покой. Если уж он до сих пор жив, то наверняка сам себя вполне способен исцелить. Вы, драконы, такие живучие тва… э-э, существа!
        Кром, неподвижно лежавший на столе, вдруг пошевелился. Глаза его открылись. Мы в едином порыве склонились над ним, затаив дыхание. Но Кром нас не видел.
        - Берегитесь Стального лорда! Он ищет путь… - прохрипел он каким-то чужим голосом, попытался приподняться и снова упал на спину. Глаза его закатились, мышцы расслабились, словно это последнее усилие исчерпало его до конца. Я испугался - показалось, он умирает.
        - Скорее! Тут поблизости есть один целитель! Что если…
        - Ага, вот счас я понес его к Анхелю, - захихикал Чудов-Юдов. - Кром не умрет прямо сейчас?
        - Нет, - ответил аптекарь.
        - Вот и отлично. Всем спасибо, все свободны.
        И, прежде чем мы успели хотя бы шевельнуться, Чудов-Юдов схватил Крома в охапку и выскочил за дверь. Я бросился за ним, но опоздал на пару секунд. Чудов-Юдов исчез бесследно, как тот лунный мост.
        - Сволочь! - заорал я. - Какая же ты сволочь!
        Крик эхом прокатился по улице. В соседних домах послышались сердитые голоса, послышался стук ставень…
        - Этот подлый отступник вами попросту прикрылся, господин Горан, - горько сказал аптекарь, появляясь на крыльце. - Украл своего сообщника и подставил нас обоих. Его в городе никто не знает, а о вас наслышаны уже многие. А мне вообще деваться некуда. Прощайте. Встретимся на эшафоте.
        - А ты-то тут при чем?
        - Как при чем? А соучастие?
        - Чем я могу тебе помочь?
        - Вы? Помочь? Мне?!
        - И кончай мне выкать, надоело. Ну?
        Ян Хаген быстро обдумал ситуацию:
        - Если вы подожжете мою аптеку, а меня немного пожуете - только аккуратно! - и бросите на пепелище, я буду вам безмерно благодарен!
        - И не жалко тебе дома?
        Тот осклабился.
        - Он застрахован.
        - Тогда на выход!
        Мы выскочили на улицу как раз вовремя. Улица наполнялась народом. В замке горели все огни, на соседней улице кто-то выкрикивал команды. Мне почудилось, что мостовая дрожит от грохота подков.
        Я превратился. Распахнул крылья, покрасовался немного и пыхнул огнем в ночное небо, к безграничному ужасу быстро собирающейся толпы. Потом поджег аптеку, стараясь не задеть соседние дома. На улицу с воплями повалил народ в нижнем белье. Зрелище было живописное, но я был слишком занят, чтобы им наслаждаться.
        Аптекарь пронзительно, но несколько фальшиво заорал, призывая на помощь. Я схватил его, подбросил в воздух и поймал, и так несколько раз под охи, ахи и испуганные крики зрителей. Решив, что прохвост достаточно пожеван, я кинул его в горящий дом, откуда он тут же выкатился, сбивая с себя пламя и крича гораздо искреннее.
        Момент был выбран удачно: на нашу улочку ворвалась конная стража. На передней лошади сидела Виллемина.
        - Ты еще здесь? - спросила она как-то даже грустно. - Ну тебе же хуже.
        Я следил за ее руками, но произошло нечто непонятное. Виллемину вдруг окутало облако темной пыли. Запахло плесенью. Я рефлекторно задержал дыхание… Но слишком поздно. Все же какую-то частицу дряни я успел вдохнуть.
        Проклятая пыль сковала мои движения. Я словно оказался в воде. Всадники медленно приближались, но это не имело значения, потому что я сам двигался гораздо медленнее их. Через силу взмахнул крыльями и с удивлением обнаружил, что оторвался от земли. Еще один сонный, заторможенный взмах… подо мной проплыли крыши и шпили… Факелы понемногу превратились в огненные точки. Брюхо, лапы вдруг закололо, словно угодил в крапиву. «Стреляют», - понял я, как сквозь сон, со странным безразличием. Еще взмах… покалывание превратилось в онемение, а потом я вообще перестал ощущать туловище. То ли оно было, то ли нет, то ли превратилось в человеческое… Или, может, мне все снилось, а на самом деле я давно уже рухнул и лежал на мостовой, утыканный зачарованными стрелами, одурманенный волшебными грибами Виллемины. Я старался об этом не думать. Мерно взмахивая крыльями, поднимался все выше и выше, целя прямо в спиральное кольцо неровно вспыхивающих огоньков посередине огромной тучи. Стремительно темнело в глазах - или это облако накрыло все небо? Я из последних сил ударил крыльями, уже вслепую ныряя в кольцо молний:
        - Лигейя! Открывай! Это я-а-а-а!
        Глава 17
        ОБЛАЧНЫЙ ЗАМОК
        Замок висел над горами. Величественное кучевое облако, одинокое в ясном, совершенно безветренном утреннем небе.
        Меня разбудил уютный домашний звук - быстрый стук пальцев по клавиатуре. Я крепко зажмурился и потянулся от кончиков лап до хвоста, прогоняя остатки сна, в котором я все еще куда-то несся с бешеной скоростью сквозь облачные громады и холодные вспышки зарниц. Потом распахнул глаза и сразу прищурился - так светло было вокруг. Светло и холодно.
        Я лежал, окутанный белесыми волокнами тумана, распластавшись на прозрачном как стекло полу. Смутно припомнил: Лигейя рассказывала, что в ее облачном замке имеется твердая площадка. Что это за материал - дымчатый кварц? Хрусталь?
        Пол холодил пузо. Я незаметно поскреб когтем пол и понимающе ухмыльнулся. Какой там хрусталь! Просто льдина. Дешево и сердито. Ледяной диск, летящий над бездной среди легких дымчатых облаков. Солнце пронизывало его лучами насквозь. Внизу проплывала земля. Зелено-бурые леса, синие прожилки рек. Будто медленно поворачивается цветная карта.
        Я скосил взгляд вбок, отворачиваясь от бьющего в глаза утреннего солнца. Легкий туман начинал рассеиваться. Зыбкие стены раздвигались, пространство увеличивалось с каждым мгновением. Я обнаружил, что нахожусь в огромном зале со сводчатым потолком. А стены его - непрерывно движущиеся белые волокна, перья из льда, клочки тумана, снежинки, искры, капли воды… Иногда они выглядели совершенно непроницаемыми. Порой в разрывах мелькало голубое небо.
        Разрекламированной кучи сокровищ я не увидел. Зато ноутбук заметил сразу же, и неудивительно. Он стоял на самом видном месте - на столе.
        Меблировка облачного зала отличалась благородной лаконичностью. Собственно, столом и креслом она и ограничивалась. Выглядели они так, будто попали сюда прямо из какого-нибудь краеведческого музея «Помещичья усадьба XIX века» или из профессорского кабинета. Гнутые ножки кресла, похожие на лапы бульдога, потертая атласная обивка; бесчисленные ящички бюро, зеленое сукно столешницы в пятнах чернил и потеках воска… На столе громоздилась кипа бумаг - принтерные распечатки вперемешку с рукописями, свитками и пожелтевшими страницами каких-то совсем древних заметок. Я вытянул шею - а там что? Уж не папирусы ли? Среди бумаг затерялись несколько обкусанных пластмассовых авторучек и великолепная чернильница с гусиным пером. В центре имелось расчищенное под ноутбук место. По клавиатуре быстро бегали пальцы Лигейи.
        - Доброе утро, птенчик! - Серебряная дракониха прекратила печатать и приветливо кивнула мне. - Как ты себя чувствуешь?
        Лицо ее было, как всегда, безупречно прекрасно, словно античная маска. Сквозь бледные щеки просвечивал нежный румянец. Ее красота вызывала в воображении раннее-раннее утро где-нибудь на Аляске, когда солнце еще не взошло над заснеженным горизонтом.
        - Вроде цел…
        Я потянулся еще раз - нигде не болело. Но я помнил о многочисленных уколах, после которых меня охватил паралич. Уж не приснились ли они мне?
        - Я ничего не стала делать, - сказала она, заметив мое движение. - У тебя хорошие печати. Я решила, ты сам себя вполне исцелишь.
        - Где мы?
        - В небе.
        Я вгляделся сквозь льдину в знакомую панораму красных крыш в обрамлении зеленых гор, блестящую ленту реки, белый замок с перекинутой через пропасть ниткой моста. Значит, мы никуда не улетели…
        - Что ты за беготню затеял ночью? - с усмешкой спросила Лигейя. - Разбудил меня… Давай-ка объясняйся!
        Я покосился на нее с внезапным подозрением. Что это она, кстати, до сих пор выжидает в небе над Уважеком?
        Вспомнилось, как Драганка стиснула челюсти при виде парящего в небе замка. «Уходи скорее, прячься, не то они все жилы из тебя вытянут!»
        Кто это - они?
        - У тебя тут больше никого нет, кроме меня? - уточнил я на всякий случай.
        - Нет. Тут очень редко кто бывает. И только по приглашению.
        Лигейя посмотрела на меня с иронией.
        - Признаться, когда ты ворвался, шарахаясь из стороны в сторону, как больной нетопырь, я не сразу тебя узнала. В таких случаях срабатывает кольцо молний. Обычно я ему не мешаю.
        - Значит, мне повезло?
        - Ага.
        - Гм… Извини, что вломился…
        Лигейя мило улыбнулась:
        - Тебе я рада. Кофе?
        Она закрыла ноутбук, перекинула платиновую косу за спину, протянула руку куда-то в нагромождение книг и бумаг и достала чашку, над которой поднимался ароматный пар. Потом еще одну. Я был впечатлен.
        - Откуда у тебя тут кофе?
        - Иллюзия. Но приятная, качественная.
        - Это тоже иллюзия? - Я указал на стол с ноутбуком.
        Она пожала плечами:
        - Весь мир иллюзия.
        Я мельком глянул вниз - панорама медленно менялась, поворачиваясь по кругу. Замок все еще висел на месте. Я решил не суетиться. Превратился, подошел к столу, взял предложенный кофе (он пришелся очень кстати - в замке было весьма прохладно) и принялся разглядывать обстановку.
        - Стол на льдине… Забавно!
        - Бюро - необходимость. В истинном облике я могу все что угодно. Но только не писать.
        Лигейя протянула руку и пошевелила длинными и тонкими, как у пианистки, пальцами.
        - А что ты пишешь?
        - Книгу. - Лигейя показала на лежащий посреди стола раскрытый фолиант, украшенный виньетками и миниатюрами. Между страницами фолианта торчали закладки и просто листы бумаги, исписанные и распечатанные. Последняя запись была сделана тушью, каллиграфически и явно не по-русски.
        - О чем?
        - О драконах, конечно.
        - Фэнтези?
        Лигейя засмеялась:
        - Нет. Это моя персональная книга заклинаний. Я начала ее составлять… хм-м… довольно давно. Не слыхал о ней? А вот Анхель утверждает, что она уже довольно знаменита.
        - Ты знакома с Анхелем?
        - Да, давно. С тех пор как он пригласил меня проконсультировать его по поводу мобильной части Мгла-Кроны. После этого мы составили программу совместных исследований. Для меня большая честь работать над заклинаниями с таким выдающимся ученым и экспериментатором, как он…
        Меня аж передернуло от ярости при одной мысли о его «экспериментах». Лигейя, ничего не заметив, с нежностью провела пальцами по корешку фолианта:
        - Серебряная Драконья Книга - вот как я ее назову. Видишь, я пишу ее на пергаменте, от руки. Я очень тщательно выбирала мастерскую, где изготовили переплет и обложку. Магическая книга, отпечатанная на листах формата А4, совсем не так внушительна, правда? Мне хочется, чтобы ее оформление было достойно содержания… Ай-ай-ай, птенчик! Не смей читать!
        - Там все равно ничего не понятно, - буркнул я, быстро отступая от стола.
        - Неудивительно, ведь я пишу на латыни. Когда я начинала эту книгу, ее мог бы прочесть любой более или менее образованный монах. А теперь - только университетские латинисты и драконы из тех, кто постарше. Тот же Анхель…
        - Кстати, он знает, что я у тебя? - кинул я пробный шар.
        Лигейя посмотрела на меня с легкой насмешкой:
        - Было бы странно, если бы не знал! Думаю, каждый дракон этого мира и все население этого очаровательного городка в курсе, где ты… Ну что, отвезти тебя к нему или полетишь сам? Если плохо себя чувствуешь, я остановлю замок над Миндальной горой, и ты сможешь, не напрягаясь, спланировать прямо к нему в гнездо…
        - Нет-нет! - Я даже попятился. - Я отсюда никуда не полечу!
        Лигейя выглядела озадаченной:
        - Но разве ты не в гостях у него, как и я?
        - А ты не заметила, что в меня стреляли?
        - Так это местные туземцы…
        - Которые служат Анхелю!
        С лица серебряной драконихи исчезла улыбка:
        - У вас с ним конфликт?
        - Это еще мягко сказано!
        Видно, это прозвучало очень эмоционально, потому что Лигейя откровенно огорчилась.
        - Напрасно ты с ним поссорился, - сказала она, качая головой. - Должно быть, недоразумение. Анхель - золотой дракон, и этим все сказано! Настоящий ученый - необычайно знающий, абсолютно преданный интересам науки… Из него вышел бы великолепный учитель. И скажу по секрету, только не обижайся: куда более подходящий тебе, чем Грег. Я уважаю Черного лорда, но, насколько я понимаю его и таких, как он, ему нужны не ученики, а воины… Впрочем, я надеюсь, вы еще помиритесь…
        - Это вряд ли, - отрезал я.
        - И что мне теперь с тобой делать?
        - Можешь отвезти меня домой?
        - Конечно. Никаких проблем.
        Я мысленно выдохнул.
        - Только по пути кое-куда слетаем.
        - Куда? - снова насторожился я.
        Лигейя кивнула на комп:
        - Только что получила письмо… от старого друга. Просит встретиться. Ненадолго. Видишь, пишет: «Просто задам пару нескромных вопросов».
        - А через сеть никак? - спросил я с легкой досадой. - Непременно при личной встрече?
        Лигейя таинственно улыбнулась:
        - Тут же сказано - нескромных…
        Я пожал плечами. Сердечные дела серебряной драконихи меня не касались. Но ясное дело, перед моими интересами у них приоритет.
        Лигейя вдруг перестала улыбаться и взглянула на меня с беспокойством:
        - Из-за чего вы поссорились с Анхелем?
        - Это важно? Он плохо поступил… по отношению к моей семье.
        - Семье? - На лице драконихи выразилось замешательство. - В смысле клану? Что-то случилось с Грегом?
        Я стиснул челюсти. Стоило речи зайти о Греге, как во мне снова пробудилась подозрительность. А зачем ей это знать? Глаза Лигейи, такие чистые и ясные, вдруг показались мне непроницаемыми, как две заслонки. Тот самый знаменитый, не выражающий никаких эмоций драконий взгляд…
        - Черный клан тут вообще ни при чем, - ответил я с каменным лицом. Во всяком случае, я надеялся, что оно каменное. - Дело в моих личных разногласиях с Анхелем.
        Лигейя вздохнула:
        - Ох, Алекс. Ты что-то скрываешь, я же вижу. Я знаю, ты предан своему лорду. Но ты ведь не один из них. Ты другой, не черный. У тебя свой путь. Не соверши роковую ошибку, став пешкой в чужой игре…
        - Знаю-знаю, - перебил я ее с невольным раздражением. - Анхель мне уже все растолковал, не надо агитировать. Я сказал ему, что клан не предам!
        - Я тебя не понимаю! Анхель отзывался о тебе с похвалой…
        - Пусть он провалится в дымный ад! - вспылил я. - Вместе со своими похвалами и предложениями!
        Лигейя жестом остановила меня:
        - Птенчик, я вовсе не хочу вникать в ваш конфликт, но… Может, есть что-то, что мне следует знать? Ради твоей же безопасности? Может, я смогу помочь?
        Я молча помотал головой.
        - Вот ты прилетел ко мне, и значит - теперь мне принимать решение. А я могу чего-то не знать и допущу ошибку. Поэтому для начала хотела бы знать весь расклад. Расскажи мне, как тебя сюда занесло. Что за люди охотились на тебя внизу. Все, ничего не забывая и не скрывая. Понимаешь? Не «все, что считаешь нужным», а правду. Ты можешь упустить что-то важное, какую-то мелочь…
        - Это допрос? - мрачно поинтересовался я, пытаясь на всякий случай вспомнить, где тут выход.
        Лигейя неподдельно обиделась:
        - Если ты не видишь разницы между допросом и предложением помощи, то нам и говорить не о чем! Вот и помогай друзьям! Другой бы вообще не стал спрашивать, а просто прочитал твои мысли!
        - Что ж ты так не сделала? - Я опять вспомнил зловещие предостережения Драганки.
        - Я не умею читать мысли. Не стала учиться. Полагаю, что это неприлично и неэтично.
        Мне вдруг стало совестно за мои подозрения. Я протянул ей руку:
        - Извини. В последние дни произошло много такого, от чего потеряешь доверие к кому угодно…
        - Вот именно. Ты мне не доверяешь, - сказала она грустно. - Мне! Вместо того, чтобы помочь разобраться, только пытаешься сильнее запутать.
        - Просто это не мои тайны. А с Анхелем у нас правда семейное дело…
        - Ну хорошо. Ты хочешь скорее попасть домой?
        - Да!
        - Тогда не будем терять времени.
        Лигейя протянула руку и выдвинула из-под столешницы один из бесчисленных ящиков своего бюро. Из ящика с неожиданной силой выплеснулся свет. Облачный чертог озарился золотым сиянием.
        - Что там у тебя так сияет в ящике? - спросил я с любопытством.
        - Хочешь, посмотри, только не трогай.
        Я осторожно подошел, заглянул в ящик и не удержался от изумленного возгласа.
        В ящике висела в воздухе, дрожа и переливаясь, золотая восьмилучевая звезда. Дно ящика покрывала замысловатая градусная сетка, тоже выложенная золотыми нитями. Это была Роза Ветров - большая, с настенные часы.
        - У Грега такая же! - вспомнил я. - Только на лбу.
        - Это компас, - кивнула Лигейя. - Точно такой же, как у твоего воспитателя. Только у него - портативный, а у меня стационарный.
        - И как им пользоваться? - Я во все глаза уставился на волшебное устройство. - Тут ведь даже не указаны стороны света?
        В самом деле, имелась только сетка без всяких обозначений и подвижная золотая звезда над ней.
        - Ты сама его сделала?
        - Ну что ты! Этот компас уникален. Их создают только в одном мире, который так же далеко отстоит от вашего, как, допустим, драконы от динозавров. Заполучить такой предмет чрезвычайно сложно. Просто так его не купишь, деньги там не в ходу, и кому попало его не дадут. Для этого нужны особые заслуги… И навык обращения с ним…
        - Почему у Грега он вживленный, а у тебя нет?
        - Мне не нужно. - Лигейя протянула перед собой ладонь и задержала ее над дрожащей звездой, будто пытаясь увидеть ее кончиками пальцев. - Я вживила его в свой замок. Он часть меня. Разницы нет.
        - А как ты выбираешь направление? Тут же ничего не написано!
        - Зачем писать? Я и так все помню. Каждое положение стрелки, с точностью до доли градуса. Что касается выбора, тут я полностью в своей воле. Где-то я уже была, где-то нет. Где-то мне очень нравится, куда-то я второй раз не полечу. Миры ведь разные. Есть пустые и мертвые, есть такие, где только-только зарождается разумная жизнь, есть юные, есть древние, исследованные до самых корней и сами от себя уставшие… Есть даже миры, где вообще нет драконов. Таким, кстати, был ваш до недавнего времени. Относительно недавнего, конечно… Даже самые древние и опытные из рожденных в вашем мире драконов на самом деле еще совсем молоды…
        Ладонь Лигейи мелко задрожала. Один из лучей Розы Ветров начал вытягиваться. Гладкая линза льдины затуманилась. Замок начал вдруг куда-то проваливаться, как скоростной лифт.
        - Мы что, уже летим?!
        Над головой зашумело. Облачные стены заколыхались…
        - Не бойся, - услышал я сквозь нарастающий свист ветра. - Мы кое-куда слетаем… А потом - обещаю, немедленно отвезу тебя домой…
        В тот же миг поднялся ветер. Сводчатый зал мгновенно превратился в хаотическое бурление туч. Пол качнуло. Я схватился за спинку кресла.
        Мы летели.
        Глава 18
        ПОГИБШИЙ МИР
        Это был самый краткий и странный полет в моей жизни. Облака вдруг пришли в движение, словно замок угодил в эпицентр огромного смерча. Миг - и стены превратились в воющий, хаотический ураган. При этом ледяная платформа оставалась совершенно неподвижной. Я стискивал спинку кресла, борясь с тошнотой. Облака мелькали перед глазами, уши закладывало, желудок сжимался от ощущения, что происходит нечто опасное и неестественное. Как только я пытался закрыть глаза, так отчетливо понимал, что падаю с такой скоростью, будто меня затягивает в воздушную воронку; открывал - и начинало мутить от вида взбесившихся туч. Там снаружи, за невидимой стеной, бушевал безумный смерч, и сердце замирало от мысли, что пленка в любой миг прорвется, и этот ураган сметет нас с ледяного диска.
        Полет прекратился так же неожиданно, как начался. Еще не успела вернуться моя фобия, как облака перестали клубиться, ветер стих, ощущение падения прекратилось. Лигейя, державшая руку над компасом, отступила на шаг и спокойно закрыла крышку. В замке сразу стало темно и очень тихо.
        - Ну как ощущения?
        Я выдавил улыбку:
        - Как на скоростном лифте. За стенками что-то шуршит, гудит - в общем, происходит, - а ты стоишь как дурак и даже не понимаешь, куда едешь - вверх или вниз!
        - А потом двери открываются - и все, ты приехал!
        Лигейя засмеялась и включила маленькую настольную лампу под зеленым абажуром. Теплый свет озарил бумажный хаос на столе. Все остальное тут же потонуло во мраке и исчезло. Казалось, письменный стол сам по себе летит высоко в небе.
        Я отпустил спинку кресла и перевел дыхание. Интересно, сколько секунд - или часов - длился перелет? Как я ни пытался, так и не смог даже приблизительно определить его длительность. Когда попытки стали вызывать немотивированный озноб, прекратил их.
        Замок величественно парил в верхних слоях атмосферы какой-то планеты. Небо над нами было темным. Рисунок звезд показался мне незнакомым. Луны не было вообще; единственным источником света от края до края неба была наша настольная лампа. Под ногами простирался густой облачный покров, напоминающий заснеженную равнину зимней ночью.
        - Где мы? - спросил я с любопытством. - Что там внизу?
        - Один из бесчисленных миров.
        - Ты тут бывала раньше?
        Лигейя не ответила. Она вглядывалась в тучи, словно пытаясь там что-то высмотреть. Замок остановился и начал медленно вращаться вокруг своей оси.
        - Странно, - сказала она. - Его нет. Мы договаривались встретиться тут, как обычно…
        - Тут? В стратосфере? Твой приятель - дракон?
        - А как ты думаешь? Конечно. Но почему же он не прилетел?
        В голосе Лигейи зазвучала тревога.
        - Вдруг с ним что-то случилось…
        - Может, ты промахнулась?
        - Невозможно! Координаты заданы верно, звезда никогда не ошибается…
        Лигейя метнулась к ноутбуку:
        - Никаких сообщений!
        - Может, он внизу? - предположил я. - Смотри, какая плотная облачность. Там внизу, похоже, гроза…
        - В самом деле! - Лигейя ухватилась за эту идею. - Погодные условия иногда влияют на навигацию. Я могла ошибиться с высотой… Придется спуститься пониже. Извини за задержку! Но я не могу улететь, не узнав…
        - Да все в порядке! - великодушно сказал я. - Мне даже интересно. Не каждый день бываешь в других мирах. Я не спешу.
        Воздушный замок дрогнул и начал движение. Через несколько минут он погрузился в облака, как в пенное море.
        Томительный полет вслепую в серой хмари - и вот внизу показалась поверхность. Голые темные равнины от края до края земли. Драконье зрение помогало разглядеть подробности. Вот блеснула широкая река, и снова потянулись бурые степи…
        - Какая-то жизнь тут определенно есть. - Я вгляделся сквозь ледяную линзу. - По крайней мере растительная…
        Лигейя не ответила. Похоже, мир был ей глубоко безразличен. Ее интересовал только неизвестный дракон, не явившийся на встречу.
        Замок продолжал понемногу снижаться. Облака, образующие его стены, становились все прозрачнее. Я догадался, что такими их делает Лигейя, чтобы не упустить из вида своего потерявшегося приятеля. Мне ничего не оставалось, как любоваться окрестностями.
        Хотя любоваться было особо нечем. Эта земля выглядела, прямо скажем, не курортом. Должно быть, тут была поздняя осень или мягкая бесснежная зима. В бесконечных бурых равнинах было что-то угрюмое, навевающее тоску. Кромка гор, медленно выраставшая вдалеке, казалась оскаленными черными зубами. Драконьим зрением я видел, как ветер треплет жухлую траву и раскачивает высокие черные «зонтики», и это, пожалуй, было единственное движение на всем обозримом пространстве. «Ни людей, ни зверей, ни птиц, - подумал я. - Почему?»
        Лигейя подошла ко мне и встала рядом, взяв меня под руку. Вниз она даже не глядела.
        - Где он? - произнесла она с тревогой. - Видишь, ни грозы, ни дождика. Точно что-то случилось… Да еще ветер сносит нас к горам…
        - Погоди! - воскликнул я.
        - Что такое?
        - Там внизу город!
        По мере того как мы приближались, он становился виден все лучше. Ни единого огонька - только приземистые постройки. Они теснились среди бескрайних равнин, словно норовя сбиться в кучу, беззащитные, как стадо овец без пастуха.
        - Не город, а деревня, - поправила меня Лигейя, мельком глянув вниз.
        - Развалины, - уточнил я.
        С высоты мне было сложно разглядеть подробности, но и того, что я видел, было достаточно, чтобы понять: поселение давно заброшено.
        - Давай спустимся пониже, - попросил я. - Хочу рассмотреть, что там случилось!
        - Я и так иду по нижней границе облачности, - возразила Лигейя. - Ниже мой замок не опустится. А если я его заставлю силой, то он потом не взлетит.
        - Ну еще немного!
        Теперь мы медленно летели на высоте около километра, и я мог насладиться видом развалин во всех подробностях. Вид нисколько не радовал. Все было брошено, словно впопыхах. Многие дома сожжены, другие - просто разломаны, будто по ним палили из пушек. Опаленная земля была усыпана костями. В основном это были кости домашнего скота. Но и людей тоже…
        - Похоже, тут воевали, - предположил я. - То ли война, то ли мор… Открой-ка выход, я слетаю и посмотрю!
        - Нет, - сказала Лигейя. - Лучше не надо!
        Я взглянул на нее с удивлением.
        - Это погибший мир. Костям и развалинам много-много лет. Выходить наружу опасно.
        - А ты откуда знаешь?
        - Меня предупреждали - не летать вниз…
        Я проводил взглядом проплывающий внизу разоренный городок. Как это - не осталось людей? Они что, перебили друг друга? На любой войне должны быть победители и проигравшие…
        Но тут случилось нечто, из-за чего я сразу забыл о разоренном городе.
        Над степью со стороны гор в небе появились пять серебристых точек, выстроившихся в цепь. Они быстро приближались.
        - Лигейя, смотри!
        Больше всего они напоминали звено истребителей. Крылатые силуэты в небе, летящие правильным строем, тусклые и бедные краски этого мира вдруг вызвали у меня ассоциации с документальным кино времен Второй мировой войны. В ночной темноте узкие неподвижные силуэты отсвечивали сталью. Вот пятерка начала сбрасывать скорость; их крылья синхронно распахнулись и начали мерно двигаться вверх-вниз.
        Еще через несколько секунд я их узнал.
        Кондотьеры! Стальные драконы!
        Пятерка стремительно пронеслась над нами, на миг став невидимыми. Все пятеро были относительно некрупными, похожими на изящные металлические скелеты. Именно с такими мы сражались в заброшенном санатории «Чайка». Со стороны брюха они оказались черными - видимо, чтобы их не было видно с поверхности.
        Звено вернулось удивительно быстро. Теперь они облетали замок по спирали, бесцеремонно заглядывая внутрь. Пятеро стальных драконов! Я с одним-то едва справился!
        - Это не те, кого я жду, - раздался голос Лигейи. - Этих я не знаю.
        - Зато я их знаю! Полетели отсюда скорее!
        - Зачем?
        - Это Стальной клан! Они очень опасны! Ты даже не представляешь, на что они способны…
        Дракониха пожала плечами.
        - По-моему, они собираются напасть!
        - Мало ли что они хотят? Мой замок никому не по зубам. Внутрь они все равно не попадут.
        - Точно? - Я сразу почувствовал себя увереннее.
        В самом деле, Валенок же назвал гнездо Лигейи летающей крепостью!
        - Кстати, ты обратил внимание на ветер? - спросила она.
        - Нет, а что?
        - Он усиливается. Нас, похоже, пытаются куда-то направлять…
        - Думаешь, магия? - насторожился я.
        - Не думаю, а знаю. Кто-то нас тащит. Может быть, придется поколдовать. Не люблю, когда кто-то пытается перехватить управление моим замком…
        Лигейя протянула руку к своей великолепной книге заклинаний, но передумала:
        - Нет. Успеется.
        На лбу у нее между бровей появилась вертикальная морщинка.
        - Может, нам стоит хотя бы превратиться? - Драконы нарезали круги вокруг замка, словно акулы вокруг корабля. - Вдруг они прорвутся?
        - Нет. Подожди, пока не превращайся. И печати не активируй. Хочу кое-что прове…
        И только я успел подумать: «Неужели?!» - как они в самом деле бросились на нас, все одновременно. Но у них ничего не вышло. Облачные стены замка, такие эфемерные с виду, по факту оказались непроницаемыми. Драконы завязли в них, как в стекловате.
        Тогда они сменили тактику, зашли сверху и попытались прижать замок к земле, но у них ничего не получилось. Замок их просто проигнорировал, как и положено облаку.
        Лигейя усмехнулась:
        - Так-то!
        Я присоединился к ее смеху. Признаться, я ожидал от кондотьеров чего-то более серьезного. Но, возможно, это была просто пробивка.
        Интересно, что они тут делают?
        Цепочка драконов вдруг распалась пополам. Теперь они по двое летели по обеим сторонам замка, больше не пытаясь причинить ему вред. Пятый куда-то исчез.
        - Надо же, образумились, - заметила Лигейя.
        - Как бы не так, - возразил я. - Нас конвоируют.
        - Посмотрим, - сказала Лигейя. - Это они так думают…
        Откуда-то сверху спикировал пятый стальной. Подлетел, резко взмахивая крыльями, и завис в разрыве облаков. Казалось, он в десятке метров от нас, не отделенный ничем, кроме воздуха. Я вдруг почувствовал, что в ушах зашумела кровь, а печати теплеют, пытаясь от чего-то защитить меня. Дракон скользнул взглядом по мне и уставился на Лигейю. А она - на него.
        «Они разговаривают, - понял я. - Телепатически. Эх, жалко, Грег меня так и не научил…»
        Стальной снова повернул ко мне голову. Я почувствовал, что разговор идет обо мне.
        - Что ему надо? - спросил я, скорчив дракону злобную рожу.
        - Забавные ребята, - сказала Лигейя. - Спрашивает, откуда я, кто такая, как посмела вторгнуться в земли их клана. Требует, чтобы я вышла из замка и поклонилась ему… Но не особенно на этом настаивает. Он же не совсем дурак.
        - Так пошли его подальше и полетели отсюда прочь!
        - Нет, погоди, дальше - интереснее. Он спрашивает, где я взяла тебя.
        - В каком смысле, «взяла»? - не понял я.
        - Погоди, дослушай! Он требует, чтобы я отдала тебя ему. Потому что владения его, и вся пища, пойманная на них, - тоже его.
        Я уставился на нее, не веря своим ушам. Недоверчиво посмотрел на стального зверя, зависшего в небе напротив нас…
        - Он что, рехнулся? Ты верно его поняла? Это я - еда?!
        - Вернее некуда, - вздохнула Лигейя. - Он собирается тобой пообедать.
        - Стальные драконы едят других драконов?
        Лигейя ответила не сразу:
        - Нет, все проще. И сложнее. Тебе когда-нибудь рассказывали, откуда берутся драконы-людоеды?
        - Да, Грег говорил…
        Я вспомнил его разъяснения после поимки Моралеса. Вспомнил Валенка, растерзавшего Германа. И свои неоднозначные ощущения при этом…
        - Он, - Лигейя указала на собеседника, - дракон-маг. Довольно сильный, иначе бы он не мог владеть телепатией. Но он… какой-то ущербный. Он почему-то не понимает, что ты тоже дракон. Он принимает тебя за человека.
        - Принимает за человека… и собирается съесть?
        - Именно. Также он хочет знать, где я тебя нашла. Для него это важно. Он хочет знать, где водятся такие как ты и много ли вас там… Как я понимаю, у его клана серьезный пищевой кризис…
        - Они тут что, сожрали всех людей?!
        - К сожалению, похоже, именно это он и имеет в виду.
        У меня перед глазами встал разрушенный город, над которым мы пролетали.
        «Нет, не война. Оккупация…»
        Меня охватило отвращение и негодование. И ярость. Захотелось убить урода - прямо-таки сейчас! Если бы я мог убивать взглядом, от него бы уже осталась горстка пепла. Нахлынувшая ярость напоминала поток лавы, остановить который не было никакой возможности, а желания - тем более…
        - Птенчик, ты чего? Эй, ты меня слышишь? Опомнись!
        Беспокойство в голосе Лигейи вернуло меня в сознание. Гнев все еще бушевал во мне, но я уже мог им управлять.
        «Вот черт, - подумал я озадаченно, - еще немного - и я напал бы на него!»
        Видимо, проснулось что-то драконье в моей натуре. Человеком я вообще не был ни злым, ни вспыльчивым. А может, просто плохо себя знал…
        - Нет, в самом деле! - покачала головой Лигейя. - Ему даже на ум не приходит к тебе приглядеться. Он для себя уже все решил. Он, кажется, вообще не считает тебя за разумное существо… Ну-ка давай удивим его. Превратись.
        Увидев перед собой дракона, стальной на миг оторопел. А потом… из его ноздрей повалил дым, глаза заволокло бешенством, и они стали бессмысленно кровожадными, придя в полное соответствие с зубастой пастью. У меня снова зазвенело в ушах, как от перепада давления.
        - А что он сейчас говорит? Матерится небось?
        - Почти угадал, - хихикнула Лигейя. - Обвиняет нас, что мы нарочно приняли облик пищи, чтобы поиздеваться над ним и подорвать его престиж. И что еще неизвестно, не шпионы ли мы. Вызывает тебя на бой. На самом деле, его взбесило, что мы выставили его идиотом перед подчиненными.
        - Он и в самом деле идиот, - заявил я. - Что он, не знает, что серебряные не сражаются?
        - Скорее всего, он встретил серебряного дракона впервые в жизни…
        Лигейя осеклась и вгляделась в темноту:
        - Ветер стихает!
        К тому времени замок долетел до кромки леса. Замок остановился и начал плавно вращаться в небе. Невысокие, поросшие лесом горы казались спиной огромного лежащего зверя. Прямо над ними непроглядная, беззвездная сгущалась тьма. Вдалеке что-то глухо прогрохотало. Синеватая вспышка на миг озарила тучу побольше нашего замка, стеной перекрывшую весь горизонт.
        - Что-то мне это не нравится! - сказал я. - Похоже, впереди гроза!
        - И какая! Ты любишь грозу, Алекс?
        - Да, но…
        - И я люблю, - вздохнула она. - Но грозой она от этого быть не перестанет…
        - Гроза ведь ничего не сделает твоему замку? Не может ему навредить?
        - Эта - может…
        Я с беспокойством уставился на тучу. Замок летел прямо на нее. Он казался белым фрегатом на фоне обманчиво неподвижной стены темных облаков высотой километров в десять. Синие вспышки внутри грозовой тучи участились. Ударил порыв ветра, осыпавший летучий замок снегом. От тучи повеяло жгучим холодом.
        - Снег! - Я уставился на вихрь снежинок, летящих нам навстречу. - И гроза! Как такое возможно?
        - Не пропусти, - сказала Лигейя, указывая куда-то вниз. - Вон там!
        Мне показалось, что часть горного хребта сдвинулась с места и поднялась в воздух. Не спеша и с достоинством. Не обращая внимания на грозовой фронт, навстречу замку летел огромный черный дракон.
        Несколько мгновений я пребывал в глубоком замешательстве. Мне показалось, что я вижу Грега!
        - Он на самом деле не черный, - вполголоса заметила Лигейя. - Это вороненая сталь. Скрытности ради.
        - Он стальной?
        - Конечно. Других тут не водится. Это их мир.
        Огромный дракон, величественно взмахивая крыльями, тем не менее, быстро приближался. Вскоре он был уже достаточно близко, чтобы его можно было рассмотреть как следует.
        Он отличался от пятерки, как крокодил от стаи карасей. Крупнее их во много раз, черный с металлическим отливом; умный, тяжелый, пронизывающий взгляд; глаза черные и неподвижные, как у Грега. И вообще, он был пугающе похож на Грега. Вот только у этого дракона имелась еще и гипертрофированная пасть, полная почти акульих зубов. Меня передернуло от одного ее вида.
        - Лигейя, кто это?
        Серебряная дракониха смотрела на монстра, не сводя глаз.
        - Это их господин, - сказала она. - Стальной лорд.
        В моей голове выстроилась несложная логическая схема.
        Стальной лорд. Командир наемников… Наемников Анхеля!
        Ну конечно! Анхелю нельзя применять насилие, иначе пропадет его драгоценный дар. А чужими руками, с помощью кондотьеров - вполне можно!
        - Ты нарочно привезла меня к нему?!
        Лигейя одарила меня удивленным взглядом:
        - С чего ты так решил?
        - Хватит притворяться! Ты прекрасно знаешь, что стальные драконы служат Анхелю!
        - Ничего подобного я не знаю! Да этого и быть не может! Ты в своем уме, птенчик? Что может быть общего у Анхеля и здешних драконов? Поверь, им своих проблем хватает…
        - Скорее, полетели отсюда прочь! Я настаиваю!
        - Стой спокойно, Алекс! Лучше тебе не делать резких движений. Замок этого не любит. Я-то вреда никому причинить не могу, а он - вполне…
        - Ты с ними заодно! С Анхелем и его наемниками!
        - Наемниками? - она усмехнулась. - Стальной лорд никому не подчиняется. Это ему подчиняются.
        Я лихорадочно соображал, что можно сделать за те несколько минут, которые мне остались.
        - Он может взломать мою печать Восьмилистника?
        - Кто тебе ее ставил, Грег? Тогда конечно. Думаю, в базе их магия должна быть одинаковой. Но зачем ему это делать?
        Я рванулся к ящику с компасом, прикинув, что терять мне уже нечего. Либо я перехвачу управление замком, либо меня убьет его защита. Но рывком дело и ограничилось. Защита в самом деле сработала, но вовсе не так, как я надеялся, - просто мои лапы намертво примерзли к полу. Потом я ощутил, как замок возвращает меня в человеческий облик - грубо и бесцеремонно, словно в тесный мешок запихивает. Ощущение было отвратительное.
        Черный монстр был уже совсем близко. Я видел, как он распахнул крылья и завис, стабилизируясь в воздухе.
        - Не пускай его сюда, прошу тебя, - быстро заговорил я. - Если он читает мысли, он все узнает про наших. Узнает, где они, скажет Анхелю, и они добьют их…
        - В каком смысле - добьют? - нахмурилась Лигейя. - Кого - их?
        - Грега и Валенка! Они ранены, а где прячутся - знаю только я!
        - И почему ты мне сразу этого не сказал? - укоризненно спросила она. - Но беспокоиться тебе не о чем. Мне не нужен твой секрет.
        - Ему нужен! - Я ткнул пальцем в подлетающего дракона.
        - С чего ты взял? Стальному лорду ты вообще неинтересен. Все, что его интересует, - это мой за…
        Прямо перед нами в разрыве облаков вдруг возникла огромная уродливая голова.
        У меня снова возникло то неприятное ощущение в ушах. Лигейя подняла взгляд на монстра, чуть шевеля губами. Телепатический разговор продолжался довольно долго. Взгляд большого дракона нервировал меня. В глубине его антрацитовых зрачков горели красные точки, напоминая два лазерных прицела.
        - Ты был прав, - сообщила Лигейя с горечью.
        - А что я говорил? - торжествующе воскликнул я, хотя впору было биться головой об летающую льдину. - Они заодно!
        - Интересно, откуда он знал, что я возьму тебя с собой? Что не оставлю у Анхеля или не отвезу домой? Значит, он нарочно не явился на место встречи, чтобы я опустила замок вниз…
        - Но что делать? Анхель не должен узнать… Они не должны узнать, где Грег!
        - Что мне до твоего Грега, - мрачно ответила она.
        Из темноты тяжелой невидимой волной пришел новый телепатический зов. Точнее, судя по интонации - приказ.
        - Ты не смеешь мне приказывать! - закричала Лигейя, забыв о телепатии. - Это мой замок! Думаешь, что можешь делать со мной все что угодно? Лгать мне, диктовать условия, и я покорюсь? Ты…
        Закончить Лигейя не успела. Голова монстра исчезла в облаках, а потом замок вздрогнул от сильнейшего удара.
        Облака помутнели. В воздухе завоняло чем-то вроде горелых костей. Мне показалось, что мы летим не в воздушном замке, а в клубах зловонного дыма.
        - Убирайся! - Лигейя сжала кулаки. - Это мой замок! Ты его никогда не получишь!
        Новая волна вони заставила ее зажать ладонью нос и рот. Облачные стены превратились в грязно-бурый дым и окончательно скрыли черного дракона из вида. Но я знал, что он никуда не делся. Мои уши болели, горло сжималось, а в голове стоял низкий ритмичный гул, временами похожий на распеваемые речитативом слова.
        Стальной лорд читал заклинания!
        Замок вздрогнул раз, другой, а потом затрясся мелкой, противной дрожью, отдающейся в костях.
        - Жаль, что против молний у него иммунитет, - донеслось сквозь гул и смрадный дым. - Но у меня в запасе есть кое-что еще!
        - Улетай! - крикнул я, чувствуя, как усиливается зловещая вибрация. - Он сильнее!
        - И не подумаю! Пусть он улетает!
        В лицо мне вдруг ударил порыв чистого, холодного воздуха. Я жадно глотнул его, а потом понял - это же катастрофа! Где-то в стене возникла пробоина! Кажется, от тряски замок начинал распадаться…
        - Что ты делаешь! - донесся сквозь дым полный изумления голос Лигейи. - Мне же больно!!!
        Новый порыв холодного внешнего воздуха сбил меня с ног и облепил снегом. Клубы дыма поредели, и я увидел перед собой очертания бюро. Ни секунды не медля, я выпрыгнул из вмерзших в лед кроссовок и сделал большой прыжок в сторону стола. Как только ноги коснулись льдины, носки намертво прилипли. Я рванулся снова. Оставил на льду примерзшие носки с кусками кожи и метнулся к столу, выбрасывая вперед руки. Кончиками пальцев удалось дотянуться до ящика с компасом. К счастью, он не был закрыт. Падая, я выдернул его на пол и свалился рядом. Дымное пространство озарилось золотистым светом. Ладонью я ощутил странную щекотку, слабое сопротивление - нечто вроде силового поля - а потом резкий укол. Черт, я, кажется, прикоснулся к звезде! Попытался отдернуть руку, но как бы не так - ладонь прилипла к стрелке.
        Тут шок закончился, и меня пронзила адская боль. Забыв обо всем, я заорал и скорчился на полу, безуспешно отрывая руку от ящика и с ужасом глядя, как золотая стрелка насквозь протыкает мне ладонь и начинает удлиняться…
        Перед глазами все померкло, зато внутри я увидел себя как со стороны. Я стал пустым и прозрачным. Золотая стрела тянулась сквозь мое тело, словно я был насаженным на иголку жуком. Легкое золотистое пламя играючи сжигало все препятствия. Я ощущал себя программой, которую уничтожал вирус. За какое-то мгновение стрелка компаса добралась до печати Восьмилистника и уткнулась в нее изнутри. Под лобной костью начала пульсировать боль, быстро усиливаясь. «Как только сорвет печать, - отстраненно подумал я, - мне хана…»
        Это всего лишь компас! Как у Грега! Он носит такую звезду на лбу - почему я не могу?! И я прошептал одними губами:
        - Домой…
        Замок трясся, словно угодил в эпицентр землетрясения. Голоса Лигейи уже не было слышно. Зал снова заволокло дымом, трудно было дышать. Я застонал от головной боли. Давление изнутри нарастало. Я представил, как взрывается голова, разлетаясь золотыми брызгами, и прохрипел из последних сил, уже не на что особо не надеясь:
        - Домо-ой!
        Должно быть, мысленно я простился с жизнью, потому что перед глазами возникла Васька. На лбу у нее вспыхнула синяя скобка - печать птицы. Птица взмахнула крыльями и полетела прочь. И я рефлекторно устремился за ней - прочь от догоняющей меня золотой смерти.
        Так мы и мчались сквозь неизвестно какие неевклидовы пространства, словно луч света: золотая стрела компаса, я, насаженный на ее острие, и наша цель - синяя птица…
        На часах было около пяти вечера. Мы медленно снижались, опускаясь среди кучевых облаков, похожих на летающие горы. Далеко внизу блестела вода Финского залива, окаймленного желтой береговой линией.
        Стены замка снова стали белыми, но в воздухе еще держался запах гари. Лигейя прогуливалась по залу с полуприкрытыми глазами и водила руками в воздухе - чинила. Я валялся на полу в драконьем облике, широко раскинув крылья, - лечился. Точнее, уже долечивался. Самый острый момент я пережил в отключке. Только голова побаливала да дергало лапу. Я знал, что, как только верну себе человеческий облик, все заболит вдесятеро сильнее, а потому не торопился.
        Лигейя, проходя мимо, подняла край моего крыла, украшенный кривым красным когтем. Покачала головой, словно не веря своим глазам:
        - Ты сумел! Надо же… Чуть не сломал компас… Но увел замок сюда!
        - А ничего, что я сам не погиб? - ответил я сонно.
        - Честно, не понимаю, почему ты не погиб! Жаль, что ты в ссоре с Анхелем. Было бы безумно интересно поизучать вместе с ним твою физиологию и энергетику…
        - Ага, а препарировать меня не хочешь? - Я открыл глаза и приподнялся. - Почему ты мне не помогла?
        - Алекс, мне нет никакого дела до ваших интриг! Я сама по себе, я нейтральна. Вот я, вот мой замок - всё остальное снаружи…
        - С каких это пор? - буркнул я.
        - Я делаю выводы! Пока я держалась в стороне, все было хорошо! Но стоило один раз попытаться кому-то помочь - и вот я уже замешана в чужие проблемы, и у меня пытаются отобрать замок!
        Лигейя стиснула руки. Вид у нее было подавленный.
        - Как он мог? - бормотала она. - Вот так, силой?! Он же должен понимать: если отнять у меня гнездо, я умру. Каждое повреждение замка причиняет мне такую же боль, как настоящая рана! Почему он это сделал?
        - Из-за меня, - предположил я.
        Лигейя махнула рукой - мол, ерунда.
        - Как ты думаешь, я не оскорбила его?
        - Что-о?
        - Он видел - я не стала помогать тебе. Ты каким-то чудом выбрался сам, вдобавок чуть не поломал бесценный компас. Он не обвинит меня в том, что я тебя вывела? Я просто защищала замок! Я ведь имею право защищать свое гнездо?
        - Знаешь, я тебя вообще не понимаю. - Я закрыл глаза.
        - Тебе очень повезло, что не понимаешь, - мрачно ответила она.
        - Что это был за мир? - спросил я, чтобы сменить тему. - Разрушенные города… Ты говоришь, их там много… И эти кости повсюду…
        - Там идет война. Уже много лет. Он так говорил. Я никогда не думала, что все настолько ужасно! А он никогда не рассказывал подробностей. Я уверена, он хотел пощадить мои чувства…
        - А стальные драконы? Я же имел с ними дело, даже разговаривал… Ну вояки… Но тамошние - это же какие-то чокнутые монстры! Они что, все порченые?
        Лигейя кивнула с рассеянным видом. Лицо ее приобрело застывшее выражение, которое меня тревожило.
        - Но это же патология! Целый клан драконов-людоедов? Надо принять какие-то меры! Предупредить…
        - Кого? Ах, в конце концов, это неважно. Тот мир пропащий, но он бесконечно далек от твоего. А драконы, подобные тем, кого мы встретили, не способны странствовать между мирами. Они могут только вести войны между собой.
        - Что очень радует, - пробормотал я. - Интересно, другие, нормальные драконы там водятся? Или только стальные?
        Лигейя пожала плечами, вернулась за стол и открыла ноутбук.
        Мы снижались, и береговая линия становилась все более узнаваемой. Когда я увидел остров Кронштадт, соединенный дамбой с обоими берегами залива, замок остановился.
        - Ты способен лететь?
        Я поднялся и хлопнул крыльями:
        - Да, вполне. Голова еще побаливает, но вполне терпимо. Слушай, меня смущает одна вещь… Ты обратила внимание, как этот Стальной лорд похож на Грега? Одно лицо! Ну то есть морда…
        Лигейя посмотрела на меня пристальным взглядом:
        - Хочешь добрый совет? Не суди по наружности.
        - Но…
        - Если бы я смотрела только на внешний облик, ты бы сейчас валялся где-нибудь на свалке в том симпатичном городишке, утыканный стрелами, как подушечка для булавок.
        - Не понял! - опешил я. - Что не так с моим внешним обликом?
        - Алекс, ты в зеркало давно смотрелся?
        - В каком смысле?
        - Посмотри на себя еще разок. А потом делай выводы!
        Лигейя плавным движением руки открыла в стене уходящий вниз тоннель, украшенный синеватыми сполохами.
        - Все время прямо и не приближайся к стенам! Удачи!
        Очутившись снаружи, я первым делом взял курс на Яхтенную - не на дом Валенка, а на сияющий торговый центр из стекла и бетона по соседству. Приземлившись рядом с парковкой, немедленно уставился в зеркальную стену. Да-а! Теперь слова Лигейи стали яснее. На меня смотрел жуткий, с искаженными стеклами пропорциями дракон-альбинос. Когти у него не росли разве что на брюхе, шипы на предплечьях отросли и хищно загибались, свирепо смотрели глаза - удлиненные, расположенные по сторонам узкой головы (я вспомнил про периферическое зрение). Радужка все еще оставалась желтой, но в центре каждого зрачка, словно лазерный прицел, светилась красная точка.
        Еще я заметил, что лапы и крылья заметно потемнели с краев. Я подумал было, что выпачкался в саже, когда Стальной лорд своими заклинаниями закоптил весь замок… Потер лапу - светлее она не стала. Тогда я понял, что это означает. Я обретал пигмент.
        И пигмент был явно не золотой.
        Глава 19
        КАМЕРА ПЫТОК
        Итак, я вернулся из своего незапланированного путешествия по параллельным мирам и теперь сидел на крыше напротив собственной пятиэтажки, любуясь закатом и раздумывая, что делать и за что хвататься. Первый порыв - слетать к кургану и посмотреть, на месте ли Грег и Валенок, - я в себе решительно задавил. После того, как я наследил в Уважеке и засветился перед Стальным лордом, какие гарантии, что за мной не следят? Откуда я знаю, что, пока я валялся в отключке на полу воздушного замка, меня не обвешали с ног до головы невидимыми маячками? Насколько я раньше был доверчив, настолько же теперь стал подозрителен. Может, даже чересчур. От звонков Грегу и Валенку я все-таки не удержался. Но оба были вне зоны действия. Должно быть, экранировал курган. Я представил их себе - два тела, безмолвно лежащие в удушливой темноте радиоактивного хранилища. Живы ли они?
        Словом, в гнездо я не полетел. Вместо этого я навестил мою сгоревшую квартиру. Зрелище было грустное до слез. Пустая, почерневшая бетонная коробка в потеках воды, пропитанная запахом мокрой золы. Стекла вылетели, входная дверь опечатана какой-то полоской бумаги. Я запоздало подумал, что надо бы дать знать родителям, что со мной все в порядке. Послал им смс и стал прикидывать, куда податься дальше… Компьютер! Вот что мне надо. Комп и какое-то убежище. Чтобы хоть помыться. Да и поесть не мешало бы. Кроме иллюзорной чашки кофе, у меня и крошки во рту не было с… Кстати, тоже интересно! Сколько времени здесь прошло? По моим ощущениям, я отсутствовал трое суток. А на самом деле?
        Я нашел в телефоне номер Ники. На этот раз она отозвалась сразу, будто караулила звонок.
        - Ты где был? Что случилось?! Где Грег?!
        - Они в порядке. Надеюсь. Тебе никто из наших не звонил?
        - Все пропали и не отвечают на звонки уже четвертый день! Даже папа не смог никого найти! Леша, они живы?
        - Ну что ты так разволновалась? Успокойся…
        - Что с ними?!
        - А что со мной, тебя не интересует? - спросил я, слегка обиженный. - У меня, по ходу, квартира сгорела! Да и сам я, между прочим…
        - Где Грег?!
        - Вот заладила, - с досадой буркнул я. - Давай встретимся! Не хочу по телефону. Например, я прилечу к тебе, а ты меня покормишь обедом…
        - Ко мне нельзя, - резко перебила она. - Давай… давай у Валенка. Встречаемся у парадной… Через час.
        - Ну ладно.
        Я слегка удивился. Почему у Валенка?
        Ники бросила трубку, не попрощавшись. Признаться, меня задело, как безразлично она отнеслась к моим злоключениям. Усилием воли я простил Ники, объяснив ее поведение стрессом и безумной тревогой за Грега. И, как выяснилось чуть позднее, был прав только наполовину…
        Примерно час спустя я шел с трамвайного кольца, вдоль решетки парка Трехсотлетия, на ходу поедая купленный на остановке блинчик. С этой стороны парка как такового еще не было, и решетка огораживала заросшую бурьяном пустошь. За пустошью простирался Финский залив. По другую сторону тянулись новостройки.
        Уже стемнело, вокруг был темный, сырой питерский вечер - низкие тучи, холодный резкий свет фонарей, вода под ногами, ссутуленные силуэты редких прохожих… Весь этот фон, который я давно приучил себя не замечать. Мысли крутились вокруг одного обстоятельства, которое не давало мне покоя. Поразительного внешнего сходства Грега с драконом - лордом Стального клана. Но найти ответа на этот вопрос я не мог. По крайней мере пока не поправится Грег. Какой же силы была эта грибная отрава, если она чуть не погубила таких драконов, как он и Валенок!
        Пройдя метров триста, я свернул налево в подворотню между двумя домами-«кораблями». Шаги гулко зазвучали, отражаясь от низкого свода. В тот же миг от стены неслышно отделилась тень, и выход во двор перекрыл черный силуэт. До парадной Валенка оставалось метров двадцать.
        - Ники? - окликнул я. - Это ты?
        Она не улыбнулась в ответ. И ничего не сказала. Только вышла из подворотни на свет.
        Выглядела Ники как-то непривычно. В обычных джинсах и куртке, без своих обычных готских прибамбасов. Ни белил, ни черной помады, ни густой обводки вокруг глаз. Волосы гладко зачесаны назад. За плечом - неизменный футляр от скрипки. Лицо бледное. Вид собранный и суровый.
        - Тебе идет без косметики, - сказал я. - Только не надо делать такое мрачное лицо. А это что за штука?
        На груди у нее, вместо прежней подвески с драконом, поблескивал новый кулон. Анкх, египетский крест. Даже мне, неискушенному в магии, сразу стало ясно, что предмет непростой. Интересно, где она его взяла? И зачем он ей?
        Ники снова не ответила. Вместо этого она внимательно огляделась по сторонам. Потом медленно приблизилась ко мне. Там, где она ступала, вырастали и сразу таяли в воздухе призрачные колосья, оплетая ее голени в высоких ботинках с заклепками. В паре шагов за ней, отставая на долю секунды, скользила тень. Я напрягся. Тень мне сразу резко не понравилась. Но я не мог сказать, чем именно.
        После этого Ники уставилась на меня так, что я понял - рано обрадовался. Проблемы только начинались.
        - Говори, - приказала она. - Где наши?
        - Они в… надежном месте.
        Ники кивнула, словно и не ожидала другого ответа.
        - Но тебе оно известно?
        - Конечно!
        - Это хорошо, - тихо проговорила она, словно не мне, а тени, что кралась за ней на расстоянии. - Надеюсь, ты не врешь. Впрочем, это мы скоро выясним.
        - Ники…
        - Говори, говори. Рассказывай все. Меня интересует твоя версия.
        - Прямо тут?
        - Ага. Я тебя внимательно слушаю.
        Я пожал плечами и начал рассказ - с той ночи, когда ко мне в дверь поскреблось биологическое оружие в виде несчастной Маркеты. На сей раз я рассказывал все как было, подробно, ничего не упуская. Но, чем дольше я говорил, тем более недобрым становилось лицо Ники.
        - Ах, отравленные споры! На Грега и Валенка они подействовали, а на тебя - нет?
        - Сказал же - я выдохнул огонь…
        - А потом как бы случайно возникла синяя дракониха и «спасла» тебя от «неизвестных врагов»… И что тебе сказал Анхель?
        - Я его вообще после этого не видел!
        - Ага-ага…
        Я замолчал, поняв, что Ники не верит ни единому моему слову.
        - Предатель! - прошипела она. - Ты погубил клан!
        - Погубил?! - Я был ошеломлен такой заявкой. - Да я его спас! Если бы не я, Грег с Валенком умерли бы еще в квартире! Я вытащил их из огня, отнес в гнездо…
        - Ты все-таки погубил его, и все твои лживые слова это подтверждают! И папа сказал то же самое. «Враги твоего учителя вычислили слабое звено и нанесли удар».
        - Ники, перестань!
        - Ты подставил клан и разрушил его! Умышленно или нет - уже неважно. Скорее всего, - продолжала она, глядя на меня с откровенной ненавистью, - Грег с Валенком давно мертвы. Но пока есть вероятность, что они в плену…
        - Давай прямо сейчас слетаем к кургану и лично убедимся, так это или нет.
        - Я там побываю, - кивнула она. - Но только чуть позднее. Когда буду уверена, что меня там не ждет ловушка. Папа сказал: «Теперь твоя очередь. Через тебя будут бить по мне»…
        - Но почему ты так огульно обвиняешь меня в предательстве? У тебя нет никаких доказательств…
        - Доказательства я добуду, - ухмыляясь, пообещала Ники. - Я тебя вызываю!
        - Куда?
        - На бой!
        Я покачал головой, не веря своим ушам. Ники хочет со мной сражаться? Абсурд!
        - Это просто нелепо. У клана и так полно проблем - не хватало еще нам между собой поссориться!
        - Я с тобой не ссорюсь, - сказала Ники яростно. - Я собираюсь тебя наказать. За вред, который ты причинил Грегу. Предатель ты или нет - разберемся позднее.
        - Кто дал тебе право меня наказывать? - спросил я, начиная злиться. - Оставь этот тон и не веди себя как глупая девочка! Хватит с меня этой чепухи! Я не стану отвечать на твои вопросы…
        - Как раз теперь-то и станешь!
        С этими словами она превратилась и кинулась на меня, словно крылатая ракета. Ее первая атака была такой бешеной, что меня буквально выбросило из подворотни. К счастью, я рефлекторно превратился в дракона, иначе меня бы размазало по асфальту. А так я перекувырнулся в воздухе, восстановил равновесие, оттолкнулся от земли, расправил крылья и сразу же кинулся на перехват.
        Второй раз мы столкнулись уже в воздухе. Наши тела, шеи, хвосты переплелись; зубы лязгнули о зубы, заскрежетали когти по чешуе. Сцепившись, мы перелетели через ограду парка, свалились в бурьян и прокатились по нему, взметая тучи песка и ошметков травы. Я зацепился хвостом за какой-то фонарь, крутанулся, используя центробежную силу, и отшвырнул Ники метров на двадцать. Фонарь закачался, но выдержал. Я отцепился и тут же бросился за Ники. Она уже поджидала меня, припав к земле и распахнув пасть. Невозможно быстрый бросок навстречу… Я не успел выставить лапы и подставил плечо. Мы столкнулись. Я пошатнулся, невольно зашипев, когда ее когти пробороздили мою чешую, а Ники с криком боли отлетела в сторону и упала - на этот раз неловко и тяжело. Она была стремительной и увертливой, как кошка, но слишком легкой для ближнего боя. Даже с таким неопытным драконом, как я.
        Я не стал на нее нападать, давая ей возможность подняться. Но Ники продолжала лежать. Только облик сменила. Я подошел, протянул руку.
        - Вставай. И забудем. Сходим вместе к кургану…
        Ники зыркнула на меня исподлобья и, не вставая, вытащила из кармана куртки кость длиной с ладонь. Кость загибалась на конце в виде крючка и явно была извлечена не из человеческого организма.
        - Сейчас сходим…
        Она повела костью в тень подворотни:
        - Возьми его!
        Часть тени отделилась и плавно двинулась в мою сторону. У меня зарябило в глазах, подуло промозглым холодом. Я шарахнулся назад, но недостаточно быстро. Тень сделала движение головой, шея вытянулась, как у змеи, и я кожей ощутил мертвящее прикосновение. Она казалась человекоподобной, и я не ожидал от нее таких трансформаций. А миг спустя мне стало не до наблюдений и выводов. По телу распространилась безграничная усталость, переходящая в паралич. Казалось, из меня вытекает кровь, а вместе с ней и жизнь. Такой упадок сил я ощущал только однажды - когда Ники устроила нам поход в Нижний Мир. Я попытался обратиться в дракона, но сил не хватило.
        Ники возлежала на асфальте, опираясь на локоть, и не сводила с меня взгляда. Анкх на ее груди наливался фосфоресцирующей зеленью, призрачные колосья, колыхаясь на невидимом ветру, окружали ее фигуру подвижным ореолом. Черные глаза сияли огнем и силой.
        - Папа начал меня учить фамильным методам, - сообщила она. - Управление энергией живых существ. Есть много способов ее блокирования, отъема и дальнейшего использования. В нашей семье эти способности врожденные. Сама удивляюсь, как легко получилось. Надо было только показать как. Смотри, куда пошла твоя энергия!
        Она указала костью на тень, которая словно наливалась изнутри светом, по мере того как я терял силы. Она становилась ярче, обретала формы. Я видел призрачно-белое туловище, зубастую голову на длинной шее, перепончатые крылья… На шее дракона-призрака проступили красные и синие печати. По печатям-то я его и узнал.
        - Ники! Ты подняла мертвеца? Сделала себе зомби?!
        - Ага, - сказала она, ухмыляясь. - Тоже папа научил. Есть множество пограничных состояний между жизнью и смертью. Смерть - это вообще интересная форма существования…
        - Грег же запретил тебе общаться с «родственниками»!
        - Ошибаешься. Именно Грег и попросил папу научить меня некромантии.
        - Не может быть… - прошептал я.
        - Ему это зачем-то надо. Он сказал - там, куда мы скоро отправимся, будет мно-ого мертвых!
        Я хотел спросить, что она имеет в виду, но язык отказался меня слушаться. Лежал как медуза, не в силах даже приоткрыть веки, а призрак белого дракона сосал из меня жизнь. Этот проклятый мент достал меня даже с того света! Я вспомнил о своих защитных печатях, но они не активировались. Ведь Ники пользовалась не магией!
        Потом я почувствовал, что меня поднимают и ставят на ноги. «Опять Ники меня куда-то тащит!» - успел подумать я, прежде чем паралич добрался и до мозга…
        Я пришел в себя в полумраке. В спертом воздухе висел легкий запах затхлой сырости, какой бывает в подвалах. Я поморгал, привыкая к слабому свету. Так и есть - типичный подвал многоэтажки. Нечто держало меня в вертикальном положении, неприятно впиваясь в тело, но не позволяя упасть. Я скосил глаза вниз и обнаружил, что прикован к решетке. Точнее, неумело, но очень старательно примотан к ней длинной тонкой цепью, закрытой на замок. У моих ног возилась Ники - что-то рисовала на бетонном полу. Левую руку она держала во рту, а указательным пальцем правой выводила знаки. Знаки были знакомые. Рунный круг.
        - Ники, - хрипло спросил я, - где мы?
        - Не узнаешь? Это подвал в доме Валенка.
        - Тир?
        - Он самый. Я знаю, где Валенок прячет от него ключи.
        Теперь мне стало понятно, откуда тут решетка. Раньше тир от остального подвала отделяла сетка, но я сам ее расплавил огненным выдохом во время превращения. Похоже, Валенок сделал выводы и заменил ее на нечто попрочнее.
        - Я и собиралась тебя сюда заманить, - продолжала Ники. - Но не выдержала. Хотелось сперва навалять тебе лично.
        Я закашлялся.
        - М-да, подкупающая откровенность! И дальше что? Судя по этим рисункам - отправишь меня в иной мир?
        - Нет, это для фиксации тебя в этом. Если попробуешь сбежать - тебя мгновенно затянет во Вход.
        - А, ясно…
        - Не держать же мне зомби все время под рукой! - объяснила она. - На него уходит много энергии, да и внимание отвлекается. А мне сейчас понадобится сосредоточиться.
        - Да-а, и зачем же?
        Ники выпрямилась, обсасывая укушенный край ладони. Потом вдруг двинула меня кулаком под дых. Довольно больно.
        - Я буду тебя пытать, - заявила она. - Пока ты не скажешь всю правду.
        Я даже засмеялся, так дико это звучало:
        - Да я и так скажу тебе правду, только спроси!
        - Откуда мне знать, что ты не соврешь? А читать мысли я не умею. Зато я кое-чему научилась за то время, пока ты предавал клан…
        - Слушай, Ники, ты хоть понимаешь, что такое дракон? Это же одушевленный сгусток энергии, что ему пытки? Пытать меня бессмысленно. Дракон пребывает сразу в нескольких реальностях. Энергия перетечет в другое место, да и все! А тебе останется только туловище в глубоком обмороке…
        - Ха-ха! Я все обдумала. - Ники указала на рунные узорчики. - И о драконах знаю побольше тебя. Помнишь, как тебя колбасило в Нижнем мире? Там вы, драконы, сразу слабеете и погибаете…
        - В этом и заключается пытка?
        - Вовсе нет. Это просто страховка, чтобы ты не превратился и не сбежал. Цель пытки - получить информацию. А единственная гарантия ее достоверности - если я буду точно, стопроцентно уверена, что сломала тебя морально…
        - Тебя папа и пыткам обучил?
        - Нет, я сама! Почитала кое-что в Интернете.
        - Звучит устрашающе! - признался я.
        - Это хорошо, хе-хе… Там как раз было написано, что пытаемого сперва надо хорошенько запугать.
        - Допустим, я запуган. И как ты будешь меня ломать?
        - С помощью боли, конечно! Конечно, самое лучшее средство - специальная мозголомная химия, но где ж я ее возьму? А вот старая добрая боль…
        Я окинул быстрым взглядом подвальное помещение, но не обнаружил ничего мало-мальски напоминающего пыточный инвентарь.
        - Какая еще боль? Иголки под ногти?
        - Безумная, - посулила Ники. - Непереносимая! Кстати, можешь орать сколько угодно, тут звукоизоляция. У Валенка все продумано.
        - Спасибо, ты очень любезна. Что это ты делаешь?
        Ники деловито расчехляла скрипку. Я расхохотался:
        - Будешь пытать меня этюдами? Или «Лунной сонатой»?
        Скрипка явилась на свет. Она была красивая - лакированная, темно-медового цвета, вкусно пахнущая канифолью. Ники зажала ее подбородком и принялась подкручивать колки.
        - Грег сказал, что ты не золотой, - сказала она. - Сейчас ты в самом деле на него вообще не похож. А может, это маскировка? Я думаю, ты все-таки золотой. Тем более если ты в самом деле шпион, предатель и ученик Анхеля. Он ведь тоже золотой дракон, да? Не бывает таких случайных совпадений. Я почитала все, что нашла, о золотых. Многое там подходит для тебя. А еще там была упомянута интересная вещь: золотые не переносят нарушения гармонии. Вот у меня и возникла одна идея…
        - Не прокатит! - возразил я. - В этом случае меня должно все время колбасить. Прогулялся по новостройкам - тяжелое поражение психики! Включил МТВ - сразу в кому!
        Ники захихикала:
        - Это ты никогда не слышал игру учеников первого года по классу скрипки!
        Инструмент был настроен. Ники достала смычок. Похоже, она не шутила.
        - Я мечтала - вот позанимаюсь пару-тройку месяцев и буду играть для Грега…
        - Пару-тройку месяцев? Ну-ну…
        - Да, все оказалось гораздо сложнее, чем я думала. Уже почти полгода мучаюсь, а результат… Ну слушай. И наслаждайся…
        Она встала в позу, откинула волосы и провела смычком по струнам.
        Первый же звук вонзился мне в мозг словно ржавое сверло…
        Нет - в ноты Ники, по большей части, попадала.
        И мелодия сама по себе была, наверное, красивая - такая кисло-сладкая, трагическая и романтичная одновременно. Наверняка Ники ее долго выбирала, чтобы сразить Грега наповал. Но звучание!
        Теперь я понял, почему скрипку называют скрипкой. Она не пела, не стонала и не жаловалась, как это описывается в стихах. Она ужасающе, отвратительно, невероятно противно скрежетала.
        Звук был хуже, чем вилкой по фарфоровой тарелке. Хуже, чем пальцем по мокрому стеклу. Он резал без ножа.
        Этот тембр был совершенно невыносимым. Заболели зубы. Потом закололо виски. Завибрировали кости!
        Что делать? Заткнуть уши - но как? Руки прикованы к решетке! Не слышать эти завывания было невозможно, они пробирали насквозь. Желание оставалось только одно - избавиться от них любой ценой, как можно скорее!
        Я попытался дохнуть на Ники огнем, но вместо этого принялся корчиться в цепях. Снизу меня подкарауливала ледяная пасть Входа, сверху заживо пилили мозг звуком…
        - Ага! Больно?! - услышал я резкий крик Ники, который на фоне ее скрипки звучал райской музыкой. - Так я и думала! Проклятый шпион травника!
        - Двоечница! - содрогаясь, как под током, прохрипел я. - Бездарность!
        Ники бравурно исполнила еще пару тактов и опустила смычок.
        Я глотал воздух, пытаясь преодолеть гамму омерзительных ощущений.
        - Оказывается, скрипка начинает красиво звучать, только когда рука уже поставлена, - Ники вздохнула. - Вот я подумала - если у меня у самой мурашки по коже от этого скрежета, то другим, наверное, еще хуже?
        - Если такоеуслышит Грег…
        - А он уже слышал.
        - И что сказал?
        - Похвалил, - зарумянилась Ники. - Сказал, что, в принципе, ничего оригинального, - многие драконы используют звук для атаки. Но умение обращать слабые стороны в сильные - это повод для законной гордости! Так-то, предатель! Ну что, продолжим?
        - Ники, уймись!
        - И не подумаю! Будешь слушать мою игру, пока кровь из ушей не пойдет! Я не человек, Леша. И не была им никогда. Ты что, думаешь, я остановлюсь? Что мне какой-то смертный? Мы - боги!
        - Уж скорее демоны!
        - Или демоны, - равнодушно согласилась она.
        И взмахнула смычком.
        Глава 20
        ТАЙНА ЛАТУННЫХ ИГОЛОК
        - Привет компании! - раздался откуда-то голос чуть менее скрипучий, чем игра Ники. - Здорово, Горан!
        Ники резко обернулась. В проеме открытой двери стоял долговязый рыжий парень, с любопытством оглядывая подвал.
        - О, да тут тир! А что это вы тут делаете? На пристрелку не похоже…
        - Ты кто такой? - неприязненно спросила Ники.
        Она опустила скрипку, переложила смычок в левую руку и достала из кармана кость с крючком на конце.
        - Это мой друг, - сказал я, тоже изрядно удивленный, но и обрадованный неожиданным появлением рыжего. - Привет, Орка. Как тебя сюда занесло?
        - Да так… гулял поблизости и заметил ваши пляски в подворотне. У вас сегодня прямо вечер музыки и танцев!
        Лицо Ники становилось все подозрительнее.
        - Я долго за вами наблюдал, - продолжал рыжий. - Не хотел вмешиваться. Гадал, то ли упражняетесь, то ли у вас приветствие такое… То ли это брачные ритуалы черных драконов, гы-гы-гы…
        Болтая, Орка шагнул вперед. Ники тут же повела костью в тень. Тень шевельнулась и обрела очертания призрака с перепончатыми крыльями. Рыжий остановился и скорчил рожу.
        - Ну а этот здесь зачем? Вот объясните, зачем тащить нежить обратно в мир? Прах - к праху, зола - к золе… Asche zu asche…
        При последних словах призрак вдруг дернулся и попятился, прячась в темный угол. Ники подняла свой костяной крючок, подцепила им призрака и рывком вытащила обратно.
        - Уходи, желтый, - приказала она холодно. - Что ты вообще полез, куда тебя не приглашали? Ты тут не нужен!
        - А у меня другое мнение, - ухмыльнулся незваный гость. - Кстати, по этикету, надо сперва представиться. Поскольку ты в некотором роде дама, начнем с меня. Итак, я - Орка…
        «Какому еще этикету?» - насторожился я. Как-то это нехорошо прозвучало.
        Ники фыркнула:
        - Орк? Не похож!
        - Ты тоже не похожа на дракона. Значит, обойдемся без ритуала?
        - Блин, что тебе надо, желтый?
        - У тебя в физическом теле нормальные нервные реакции?
        - Ну да… А тебе какое дело?
        - Тогда - по-простому…
        Не договорив фразу, Орка выбросил вперед руку. Очень быстро, как тогда, в пабе. Движение быстрее, чем мысль. В смысле, я не успел понять, что происходит, как в воздухе сверкнула золотая искра. Момент - и во лбу у Ники уже торчала длинная игла. Взгляд у Ники остановился, колени подломились, и она упала навзничь.
        Ее тело еще не коснулось бетонного пола, а Орка уже повернулся к дракону-призраку. Однако тот в бой вступать не стал - индифферентно растаял в воздухе, даже не попытавшись защитить хозяйку. Вот и имей после этого дело с зомби. Хотя мент и при жизни отличался умением быстро смываться. Анкх на груди Ники перестал светиться зеленым золотом и плавно погас, превратившись в обычную бижутерию.
        Орка повернулся ко мне:
        - Как в таких случаях говорит папа: «Ты даже не заметишь, что умер!»
        Я нервно хмыкнул:
        - Конечно, спасибо за помощь, но… Надеюсь, ты не убил ее?
        - Неа. Парализовал и запер в физическом теле. Еще не хватало убивать дочку местного авторитета. Зачем наживать серьезных врагов на ровном месте? Кстати, о врагах…
        Даже не поморщившись, Орка вытащил из своих ключиц две длиннющие иголки и воткнул их мне в локтевые суставы. Боли не было, но руки я чувствовать перестал.
        - Это еще зачем?
        - Ну как зачем? Чтобы ты не превратился и не слинял. Мертвецкие узорчики-то погасли…
        - Что за шутки? Отвяжи меня! Я думал, ты хочешь мне помочь…
        - С чего бы? Я уже замучился тебя искать. Хорошо хоть ты позвонил ей, и я успел перехватить вызов. - Орка кивнул на Ники.
        - Что тебе надо?!
        - Я тоже хочу с тобой поговорить. А по доброй воле ты мне вряд ли ответишь. - Орка подошел вплотную и уставился на меня взглядом ящерицы: - Где гнездо?!
        - Чье?
        - Да не твое же, чудак! Где гнездо предателя? Этого так называемого Черного лорда?
        Наконец все встало на свои места.
        - Ты продался Анхелю! - воскликнул я. - Ты с самого начала на него работал!
        Орка откровенно оскорбился:
        - И не думал. За кого ты меня принимаешь?
        - За шпиона!
        - «Шпион» звучит некрасиво. Разведчик - гораздо лучше…
        Я дернулся, пытаясь сорвать цепь. Узорчики Ники больше не действовали, и силы понемногу начали прибавляться. Призрак-мент, тянувший их из меня, провалился к себе в ад, приток энергии возобновился. Причем Орка, кажется, не обратил на это внимания. Конечно, откуда ему знать все эти некромантские штучки? Кроме того, он полагался на свои иголки. Они и в самом деле перемкнули мне какие-то важные точки, из-за чего я не мог ни шевельнуть руками, ни превратиться. Но я и в этом облике кое-что могу… например - работать с информацией! Если этот навык латунные иглы не перемкнули, то я могу попытаться…
        Я сосредоточился и представил себе мобильник. Он лежал в кармане джинсов, прижатый к бедру, что было весьма удачно. Я закрыл глаза и послал мысленный импульс… Вскоре в темноте вспыхнул зеленый квадрат экрана. В углу мигало схематичное изображение конверта. Новое смс! Должно быть, оно пришло, когда Ники терзала меня скрипкой. Мысленно я нажал на «вызов». Надеясь, что это не реклама…
        Не реклама, но нечто получше. «Номер такой-то доступен для звонка». Валенок!
        Я попытался мысленно набрать ответное сообщение, но на это моего мастерства не хватило. Тогда я снова выбрал кнопку «вызов», сконцентрировался на ней, повернулся боком к решетке и нажал на нее бедром. На номер Валенка улетело пустое смс. Это все, что я мог сделать. И то Орка насторожился:
        - Ты чего извиваешься?
        - Да вот, строю планы побега, - честно сказал я.
        Орка радостно заржал:
        - Ты в своем праве!
        - Ну хоть расскажи, что ты будешь со мной делать? - спросил я, чтобы потянуть время. - Тоже на скрипке играть?
        - Вот еще. Пытки - вчерашний день. Я тебе такую иголочку воткну, что вся твоя пси-защита рухнет мгновенно…
        - Моя что?
        - После этого я смогу считывать мысли прямо с твоего ментального поля. Причем без всяких усилий. Гораздо удобнее и быстрее, чем развязывать язык. Обожаю работать с информацией! Недаром я выбрал желтый клан, который ваши недоумки почему-то презирают…
        - Ты умеешь читать мысли? Я спрашиваю из чистой любознательности.
        - Конечно. Ничего сложного…
        Орка вдруг прервался и усмехнулся:
        - Уж не тянешь ли ты время?
        Он вытащил из запястья длиннейшую, сантиметров в пятнадцать, иглу. Ни капли крови, даже ранки не осталось. Подошел ко мне, прищурился и примерился к центру лба - «печати Восьмилистника». От холодного укола у меня мурашки забегали по коже.
        - Ну что, приступим? Пока ты в сознании, фиксируй вопрос: где гнездо предателя?
        Хотелось зажмуриться, но я нарочно держал глаза открытыми, глядя прямо в лицо Орки. Вблизи было отчетливо видно, что его веснушки - не что иное, как шляпки бесчисленных игл…
        - Ты никогда не найдешь гнездо предателя, - рявкнул Валенок, пинком открывая дверь подвала. - У Черного лорда вообще нет гнезда!
        Орка отскочил от меня метра на два и застыл, прижимаясь спиной к стенке. Валенок быстрым шагом направился прямо к нему.
        «Зачем он это говорит Орке? - удивился я. - Зачем выдавать стратегическую информацию? А если рыжий проболтается?!»
        А потом сообразил: Орка не проболтается, потому что Валенок собирается его убить.
        Орка это, видимо, тоже понял, потому что без промедления вскинул руку и долбанул Валенка ослепительным разрядом. Запахло озоном. Полопались одновременно все лампочки, и подвал погрузился в полную тьму. Во мраке подвала полыхнул извилистый белый разряд. Я съежился, ощутив себя на решетке для гриля. В проблеске молнии я увидел, как Валенок метнулся Орке навстречу, каким-то образом избежав встречи с огненной стрелой, схватил его и с размаху впечатал головой в решетку рядом со мной.
        - Гнездо Грега… не в этом мире, - сказал он между ударами. - И пока он его не вернет… другого гнезда… у него не будет!
        Решетка со скрежетом прогнулась, прутья вылетели из бетонных гнезд, и мы с Оркой и кучей железных прутьев оказались на полу. Рыжий тут же вскочил и снова ударил молнией. Его лицо, на миг возникшее из темноты, показалось мне незнакомым - таким оно стало злым и взрослым.
        - Хрен тебе! - раздался нечеловеческий рев. - А вот этого не пробовал?
        Недалеко от меня возникло пятно слабого, почти призрачного зеленоватого света. Одновременно в животе возник странный, струящийся в разные стороны жар. Кажется, он обострил мое ночное зрение - я увидел, как прямо напротив меня раскрывается жуткая зубастая пасть, а в горле у нее разгорается тот самый светящийся сгусток.
        Что это было, я узнал, когда Валенок сделал могучий выдох. Подвал заволокло едким туманом.
        У меня защипало в глазах. Рядом надсадно закашлялся Орка. Я почувствовал, как скукоживается, натягиваясь, кожа на ладонях и на веках…
        «Драконья кислота! - понял я. - Концентрированный кислотный выдох!»
        А жар в животе - это сработала печать. Удачно, что иглы Орки на нее не подействовали!
        Ядовитый туман висел в воздухе, клубясь под потолком. Воздух был насыщен отвратным кислым запахом. Прутья решетки покрылись окалиной. Со стен клочьями облезала краска. Но хуже всего обстояло дело с Оркой.
        Рыжий стоял посреди подвала, широко расставив ноги и с явным трудом сохраняя равновесие. Лицо у него было перекошено до неузнаваемости. Видимо, у него тоже имелась кое-какая защита от кислотного выдоха, но она не особо хорошо справлялась. На миг мне показалось, что черты его лица поплыли, словно были вылеплены из воска…
        - На кого работаешь, желтый? Для кого собираешь сведения?
        Орка молча скорчился… и тут началось нечто удивительное. Из его тела вдруг полезли наружу иглы. Я даже не подозревал, что их так много! Несколько сотен, если не больше! На миг Орка стал похож на утыканного гвоздями демона из «Восставших из ада». Потом иглы одна за другой начали со звоном сыпаться на пол. Несколько мгновений длился этот странный металлический иглопад. Две иглы из моих локтей тоже вылетели, присоединившись к общей куче. Внезапно Орка сорвался с места и кинулся прочь из подвала. Черный дракон быстрой раскорякой, как крокодил на охоте, пополз за ним. Я очнулся, сел и принялся поспешно выпутываться из цепи.
        На улицу я выскочил как раз в тот момент, когда Орка, уже превратившись, закладывал над заливом «мертвую петлю», а Валенок гнался за ним след в след. Скорость и точность их маневров завораживали. Крылья желтого дракона на развороте блеснули металлом, который показался мне слишком холодного оттенка для латуни. Я взлетел ему наперехват. Орка, заметив меня, припустил прочь. Мы с Валенком кинулись за ним.
        Орка летел на запад, очень быстро, все увеличивая скорость. В какой-то момент его туловище и хвост вытянулись в струну, а крылья стали совершенно неподвижными и выгнутыми, как крылья туго натянутого лука. Эта красивая и жесткая геометрическая структура понеслась так, что мы с Валенком тут же начали отставать. А Орка все ускорялся. Неподвижные крылья начали сдвигаться, прижимаясь к бокам. На миг мне почудилось, что мы преследуем истребитель. Потом - крылатую ракету… Вдалеке послышался отзвук злорадного хохота. В небе что-то оглушительно загрохотало… Орка рванул с места и за какой-то миг, далеко обогнав и нас, и звук собственного смеха, исчез за горизонтом.
        - Ты это видел?! - заорал я с невольным восхищением. - Он перешел звуковой барьер!
        Валенок молча заложил большую петлю и полетел обратно, тяжело взмахивая крыльями.
        - Как это возможно?! - спросил я, когда мы приземлились во дворе на Яхтенной.
        Вместо ответа Валенок подошел к стене и принялся биться об нее лбом.
        - Дурак я! - причитал он. - Он не шпионил на Стальной клан. Он сам стальной!
        В дверях подвала показалась Ники. Выглядела она как с тяжелого похмелья. Одной рукой она опиралась на дверной косяк, в другой держала наготове костяной крюк.
        - Где желтый? - спросила она сипло, с удивлением взглянув на Валенка.
        - Свалил, - буркнул тот, прекращая самоистязание.
        - А ты откуда взялся? Где Грег?
        - Осторожно с ней, Валенок, - предупредил я мстительно. - Она и меня сперва выспрашивала, где Грег, а потом вызвала зомби и принялась пытать меня скрипкой! Кстати, а как ты выбрался из гнезда? Я же запер его снаружи!
        - У Грега был второй ключ. - Валенок повернулся к Ники: - Стормозили мы, подруга. Желтый дракон оказался стальным. Так что тебе еще повезло, что жива осталась.
        - Как стальным? Я же помню, у них были железные кости…
        - А на что, по-твоему, ему латунные иглы? Хорошо замаскировался, собака! Профессионально. Если бы сам себя не выдал… Эх, попади он мне в руки…
        Валенок тяжко вздохнул и повернулся ко мне:
        - Вопрос - что с этим делать будем?
        - Что значит - «с этим»? - напрягся я.
        - Давай его к тебе, - предложила Ники. - Привяжем его к батарее, и я ему сыграю полонез Огинского. На него хорошо действует…
        Валенка передернуло:
        - На меня тоже! Ты, Ники, так на скрипке играешь, что у любого нутро наизнанку выворачивается. Сложить в мешок десяток кошек и попрыгать на нем, и то…
        - Ну сам с ним… побеседуй.
        Валенок задумчиво уставился на меня. Я попятился, чувствуя, как лицо начинает пылать.
        - И ты, Валенок?! Ты что, тоже считаешь меня предателем?!
        - Я тебе что сказал? - лениво спросил он. - Найти Ники, отправляться с ней к Мертвому и сидеть у него в загробном мире тихо, пока мы не восстановимся. А ты что сделал? Куда полетел?
        - Известно куда! - встряла Ники. - С синей драконихой к Анхелю!
        - Да не был я у Анхеля! Эх, да что толку вам говорить!
        От нахлынувшей ярости у меня перехватило горло. Как тогда, в летающем замке. Только хуже. Потому что сейчас гнев был направлен против своих, и я не знал, что с ним делать. Да и мог ли я теперь считать их своими, после такого-то?!
        - Можешь считать меня предателем, - заговорил я, задыхаясь от обиды и злости. - Кем угодно… Но за что?! Я тебя спас…
        Валенок только плечами пожал.
        - Мне надо поговорить с Грегом, - потребовал я. - Где он?
        - Он сам тебя потом найдет. Пошли, Ники.
        - А он? - возмутилась Ники. - Ты что, его отпускаешь?!
        - Ну да.
        - А если он сейчас полетит к Анхелю и нас заложит?
        Валенок поскреб бороду:
        - А что он ему скажет нового? Вали-ка домой, Леха, и сиди там, пока еще куда-нибудь не влип. К Грегу, уж извини, я тебя сейчас не подпущу. Мало ли какими грибами тебя нашпиговали?
        - Не тебе мне указывать! - в бешенстве рявкнул я.
        - Леха, пойми меня правильно, - задушевно сказал Валенок. - Любого другого на твоем месте я бы давно пришил. Просто на всякий случай.
        И они ушли, оставив меня на улице, в ярости и одиночестве.
        Глава 21
        ЧЕРНЫЙ-ЧЕРНЫЙ ДРАКОН
        Это была очень темная ночь. Темная во всех смыслах. Пометавшись в бессмысленной злости над спящим городом, я в самом деле вернулся в свою сожженную квартиру, которая как нельзя лучше соответствовала моему настроению. Сквозь лопнувшие стекла сочился внутрь сырой воздух, мешаясь с вонью гари и создавая ощущение старого лесного пожарища. Я лежал на полу, раскинув крылья среди битого стекла и остатков мебельной фурнитуры. Все вокруг меня: пол, стены, потолок - было черным от сажи. В комнате почти ничего не уцелело. Над головой поскрипывала на сквозняке оплавленная железка - все, что осталось от люстры. Из уцелевшего ведра немым укором торчал обгорелый пенек авокадо.
        «В черной-черной пещере живет черный-черный дракон, - думал я со злобной иронией. - Не так черен его облик, как черны дела. Не говоря уж о мыслях!»
        Мысли в самом деле были все как на подбор. В основном о мести. Но разве можно мстить своим? Что же делать? Пойти развеяться, сожрать кого-нибудь?
        А что? И не жалко! Все в этом мире гораздо хуже, чем кажется. Анхель - золотой дракон, целитель! - хотел погубить мою дочку и отравой извести Черный клан… Орка, которого я считал другом, оказался вражеским шпионом! Ники ненавидит меня… Валенок мне не доверяет… Почему? Что я сделал не так? Разве я не старался всегда поступать по справедливости? Или желал кому-то зла? Или не был предан клану?
        Нет, мне не в чем было себя упрекнуть. Однако вот я - один, валяюсь на пепелище. Никому не нужный, недостойный доверия, бесполезный дракон непонятной масти и предназначения.
        Ну и пусть они проваливают, эти черные драконы! На кой мне вообще клан? Чокнутая некромантка Ники… Упырь Валенок, который только ждет момента, чтобы меня прикончить… Грег, который зачем-то пытается поломать мою натуру, переделывая в боевого дракона, когда от природы я совсем не такой! Почему не задуматься наконец о том, что нужно мне самому?
        Я начал вспоминать свое обучение у Грега, и вдруг оно показалось мне пустой тратой времени. Так же когда-то в старших классах было с карате. То вначале тоже выглядело манящим и волшебным, мистичным, чуть ли не Путем Воина… Но постепенно весь романтический флер сошел на нет, и осталось скучное и довольно бессмысленное обучение мордобою, польза от которого в реальной жизни крайне сомнительна.
        В самом деле, ну зачем мне все эти боевые навыки? Грег говорит, что это необходимость - но разве не лучше было бы развивать магию? С самого начала она интересовала меня гораздо сильнее…
        «Нарисовал пяток печатей и на этом успокоился. Но мне-то мало! Грег сам сказал, что я не боевой! Так зачем он ограничивает мои возможности?!»
        Он же говорил - драконы учатся магии самостоятельно, из разных источников. Вот и я учился!
        И почему бы мне было не поучиться у того же Анхеля? Никто же не говорил, что у дракона не может быть два учителя? Скажем так, по разным предметам? Разве, решив немного поучиться полезным вещам у травника, я предал бы клан?
        «Хватит вилять! Да, я в глубине души хотел стать учеником Анхеля, - признался я себе. - И если бы травник не признался, что это он поставил печать на Ваську, - кто знает, чем бы закончилось? Видно, он считал, что уже почти убедил меня… Да так оно и было».
        Потому-то я и отправился в лес Эверн, ни с кем не посоветовавшись. И потом долго колебался, рассказывать ли нашим об этом походе. А если рассказывать, то что именно…
        И рассказал-то в итоге только потому, что понимал - Грег в состоянии прочитать мои мысли сам. Как же меня это злило!
        Мне вспомнилась сцена, которую закатила мне Ники, узнав, что я побывал у Анхеля. Тогда-то она впервые и назвала меня предателем. Что ж, в чем-то она была права.
        Мне вообще не следовало общаться с Анхелем, понял я. Он почти поймал меня. И использовал в своих целях, в игре против моего клана.
        Я пошевелился и сел на хвост, подняв облако сажи. Она кружилась в воздухе, как черный снег, пачкая мне крылья и брюхо. Я резко хлопнул крыльями, но чище от этого не стал, только расчихался от гари. Мне вдруг стало противно. Сижу тут в обгорелой норе, грязный, с ног до головы обросший шипами, и источаю ненависть ко всему миру…
        На память пришел семинар Идолищева по драконности. Я бы тоже мог теперь провести такой семинар. И поработать для него наглядным пособием.
        «Смотрите, дети: перед вам классический, описанный во всех источниках черный дракон. Ночная тварь, живущая в канализации. Отличается злобой, эгоизмом, подлостью и коварством. Для него нет ничего святого, кроме своих интересов. Черные драконы поедают своих детенышей, подставляют друзей и никогда, никогда не создают кланов…»
        - Так все и есть! - прошипел я воображаемым слушателям семинара. - Да, я стал очень плохим! И мне это нравится. Я чувствую себя свободным. Делай что хочешь с тем кто слабее! И тебе за это ничего не будет. Разве не все об этом тайком мечтают?
        «Но это не эволюция. Это деградация…» - возразили мне из невидимого зала.
        - А кто сказал, что дракон - высшая форма существования? Кто сказал, что я эволюционирую? Что? Грег? Может, он и эволюционирует… Но он и так ходячее воплощение безупречности, и, кем бы он ни был, человеком или драконом, он от этого не изменится. Да если какой-нибудь злой волшебник превратит его в пятнистого желтопузого червяка, Грег и тогда будет верен своим принципам и ни на миг не изменит самодисциплине. Внешнее вообще не имеет значения! - подумал и добавил самокритично: - Кроме тех случаев, когда оно, как у меня, отражает внутреннее.
        И со вздохом распластался в саже, закрыв глаза, сам себе отвратительный. Сейчас я чувствовал себя таким драконом, какого на иконах убивает святой Георгий, - небольшим, нелепым, противным крокодилом-мутантом. Недотягивающим до человека по всем пунктам.
        Со стороны балкона налетел порыв ветра. Тихо лязгнула дверь. Я, не шевелясь и не открывая глаз, улыбнулся, а потом воскликнул горестно:
        - Что мне с этим делать? Я не хочу быть таким! Я не хочу меняться так!
        - У тебя идет новая стадия превращения, - ответил Грег, заходя в комнату. - Сейчас ты сам себя создаешь. Развитие идет очень быстро. Поэтому важно не делать неправильных действий.
        - Что такое «неправильно»? - философски спросил я. - Кто определяет, что правильно, а что нет?
        - Ты знаешь, что такое карма?
        - Конечно.
        - Любое твое действие, даже мысль, будут иметь мгновенные и необратимые последствия. Поэтому следи за собой и делай только то, что сам считаешь правильным. Не иди на компромиссы и не потакай себе. Пусть на твоем истинном,драконьем теле ничего не отражается.
        Я поменял облик, встал на ноги и повернулся к Черному лорду. Грег уже привычно выглядел нездоровым - лицо осунулось, щеки запали, но черные глаза смотрели, как всегда, спокойно и твердо. Интересно, он хоть иногда в чем-то сомневается?
        - А с этим что делать? - Я продемонстрировал шипы на предплечьях. - А зрачки ты мои уже видел? Все четыре?
        - Болезни роста, - отмахнулся он. - Пусть ими переболеет твое низшее тело.
        - То есть так и ходить? - Я помахал когтисто-шипастой рукой.
        - Это ненадолго. Скоро ты избавишься от этого облика. Тело - это иллюзия.
        - Да-а-а, утешил!
        - Если тебя это утешит - люди пока видят тебя «своим».
        - Ну не все, не все… Вот Киря…
        - Ты понимаешь, что это означает? - спросил Грег, когда я рассказал, как Киря принял меня за глюк. - Пришла пора обрывать связи.
        - Не хочу! Васька видит меня в любом облике! И узнает в любом! И не боится!
        - Когда это началось?
        - Да после истории с печатью.
        - Вот как!
        Грег задумался. Я молча наблюдал за ним, чувствуя, как в его присутствии, как всегда, выравнивается настроение. Злобная ожесточенность на весь мир незаметно рассеялась.
        - Ты знаешь, где я был, пока вы с Валенком валялись в отключке?
        - Ну, поскольку ты тут - значит, не у Анхеля.
        - А вот Валенок с Ники считают иначе, - сказал я желчно.
        Грег помолчал, глядя в сторону, словно подыскивая слова.
        - Ники тяжело, - ответил он. - Она по сути темная, адская сущность. Хоть она и воспитана среди людей.
        - Ха! Я не уверен, что это пошло ей на пользу. Людей она ненавидит.
        - Ну не всех, не всех… - повторил он, явно передразнивая меня. - Отец хочет ей иной судьбы, иначе не попросил бы меня ею заняться. То, что она устроила, сделала не из-за ненависти, а ради любви. Она предана клану.
        - Тебе!
        - Клану, - строго поправил он. - Будь к ней снисходителен.
        Я скривился. Ники я не простил. Хотя, может, и прощу. Если она хорошо попросит…
        - А что касается Валенка, ты абсолютно несправедлив к нему, - продолжал Черный лорд. - Когда я узнал, что он открыл тебе местоположение гнезда и, несмотря на опасность разоблачения, пошел на огромный риск, оставив тебя в живых и на свободе… На самом деле, я слегка изумлен его поведением. Может, он, конечно, был не в себе…
        - О, в этом я уверен! - воскликнул я, вспомнив регулярные призывы Валенка прикончить меня по принципу «нет дракона, нет проблемы».
        - Так что - возвращаясь к твоему вопросу, - ты не был у Анхеля. Он бы тебя не выпустил. Анхель бы ничего от тебя не оставил, пока не нашел нас.
        - Почему он тебя так ненавидит? - Я потянулся в карман за сигаретами. - Что у вас с ним за счеты?
        Летом, во время активных тренировок, я бросил было курить - стало противно. Но решил начать снова. Чем темнее я становился снаружи, тем проще было коптить себя изнутри.
        - Анхель - ненавидит? Вовсе нет.
        - Разве? - озадаченно спросил я. - А что тогда - боится?
        - Не меня, - неопределенно ответил Грег. - Так где ты провел эти дни?
        - В Уважеке, - сказал я, видя, что он желает переменить тему. - Точнее, сперва там, а потом в каком-то совершенно кошмарном мире…
        - Пошли на балкон, - предложил Грег. - Там расскажешь. Невозможно дышать этой гарью…
        Мы вышли на воздух, и я начал рассказ, ничего не упуская, все что видел, в чем поучаствовал и что меня особенно поразило. От странного поведения Драганки, до не менее странного поступка Виллемины. От интригана Чудова-Юдова, который зачем-то похитил невинно умученного Крома, до стального чудовища, напавшего на воздушный замок, и загадочной Лигейи, которая переживала только об одном - не слишком ли она обидела упомянутое чудовище своим сопротивлением…
        Грег выслушал внимательно. Без критики и с большим интересном.
        - Замечательно, - сказал он, когда я закончил. - Все, что касается Уважека, - так просто приятные новости. Оказывается, у нас есть союзники. Я на них не рассчитывал…
        - Ты про Драганку?
        - Не только. Но теперь я убежден, что она служит Анхелю по принуждению. Более того - все ее действия говорят о том, что она вполне понимает, что он затеял, и, представляя себе последствия, мешает ему исподтишка, как только может.
        - Что-то я не заметил…
        - Также очень полезной оказалась твоя встреча с Виллеминой, - продолжал Грег. - Что мы теперь знаем? Она тоже служит Анхелю, хоть их связь и неочевидна. И при этом тоже пытается вести свою линию.
        - Или не свою, - заметил я.
        - Это уже не так важно. Главное, она отпустила Крома. Интересно, почему Анхель хотел его смерти?
        У меня в памяти возник давний эксперимент - попытки извлечь информацию из ветра, Кром, погоня, стремительный полет…
        - За ним охотились стальные! - сообразил я. - Это они загнали его в Уважек. А там его поймала Виллемина.
        - Сдается мне, Кром нам еще пригодится…
        - Сейчас он у Чудова-Юдова, - напомнил я. - Чудов, тварь, прикрылся мной, чтобы вытащить его! А потом сбежал, бросив меня на растерзание толпе! Я едва ноги унес!
        Грег улыбнулся:
        - Ты молодец, Алекс. Все сделал правильно. А вот кто меня расстроил, - сказал он, снова став серьезным, - так это Лигейя. Понимает ли она, что творит? И чем это может кончиться?
        Я пожал плечами. По моим наблюдениям, когда речь заходила о Стальном лорде, спокойная, уравновешенная умница Лигейя начинала вести себя совершенно неадекватно.
        - Они несомненно попытаются ее использовать, - произнес Грег. - Ее саму или ее замок. Я еще не знаю как. Но скоро узнаю. Я сделаю все, что могу, попытаюсь ей помочь. Но только если она сама этого захочет…
        - Ты о чем?
        - Я начинаю игру, Алекс. Скоро все пойдет гораздо быстрее. Придется жертвовать крупными фигурами. Я не хочу, чтобы ты принимал в этом участие. Или даже при этом присутствовал…
        - Опять хочешь задвинуть меня подальше, когда начнется? - догадался я.
        - А ты хочешь, чтобы я пожертвовал тобой?
        - А без жертвы никак?
        - Боюсь, что нет.
        - М-да… Кстати ты что-нибудь знаешь об этом мире, куда занесло замок Лигейи? Я видел там одного дракона, и мне показалось…
        - Знаю, что тебе показалось. Об этом - отдельный разговор… - И он добавил без перехода: - Приготовься, мы сейчас кое-куда полетим.
        - Куда?
        - Хочу тебе что-то показать… Может, и не ко времени, но это единственная возможность. Время вышло. Считай, что это мой последний урок.
        - Как последний?!
        Грег снова улыбнулся мне. Мне стало зябко, сам не знаю почему. От Черного лорда веяло тысячелетней стужей. Когда-то Ники сказала, что ей иногда кажется, будто Грег умер много лет назад. Сейчас я увидел и понял почему…
        В голове замелькали тревожные и глупые мысли. Для кого урок «последний» - для меня или для него? В каком это смысле - последний?
        Вспомнились давние предостережения Анхеля: «Ты в худшем кошмаре не представляешь, кто такой Грег…»
        Куда это он, собственно, собрался? И зачем туда мне?
        Мы взлетели над крышей и концентрическими кругами начали подниматься в небо. Вскоре городские огни остались далеко внизу, а потом утонули в облачной кисее. Мир заволокло туманом. Когда мы поднялись над облаками, город казался бесконечно далеким и нереальным. Тут все было иначе. Облачные поля внизу, звездные - наверху. Облака казались серебристыми в лунном свете. Небо с каждым мгновением занимало все больше пространства.
        Жуткий холод и безграничная тишина…
        «Уж не хочет ли Грег опять вытащить меня на околоземную орбиту?» - подумал я, слегка напрягаясь.
        Или, может быть, даже дальше?
        - Я, кажется, понял, почему ты боялся летать, - услышал я в голове голос черного дракона.
        - Да? Почему?
        - Ты боишься окончательно превратиться в дракона, вот в чем дело.
        Его слова меня удивили и даже слегка обидели:
        - Я?! Да я только об этом и мечтаю!
        - Умом - мечтаешь. Но в душе боишься. Так боишься, что тело твое сопротивляется, как может. И его можно понять. Человеческое тело дракону ни к чему. Чтобы родился дракон, должен умереть человек.
        - Ну да, я знаю… Ты сто раз говорил.
        - А человек, Леха, очень дорожит своей шкуркой, хоть она и всего лишь неудобное, непрактичное и очень временное соединение белков и аминокислот. Конечно, ты бы хотел стать драконом… Побыть им, а потом обратно! Или даже точнее: в принципе, ты хотел бы стать драконом, но не теперь. Сейчас ты не готов. А когда-нибудь потом… Так?
        - Не знаю, - буркнул я, почему-то пристыженный. - Ничего я не боюсь. Я привык летать.
        - Это хорошо! Потому что лететь нам придется до-олго…
        Я скосил глаза на Грега. Так и есть - на лбу черного дракона разгоралась золотая звезда.
        - В другой мир? Мне тут недавно уже показали один. Если это он, то больше я туда не хочу.
        Грег грустно усмехнулся:
        - Не он. Ты еще увидишь много разных миров и существ, Алекс. Но я хочу, чтобы этотмир запечатлелся на всю жизнь.
        - Опять какое-нибудь испытание, да?
        - Скорее, посвящение, - ответил он совсем загадочно.
        - Мы вдвоем полетим? А где наши?
        - Ники не долетит. Валенок… Ему там не место.
        Я недоверчиво засопел. Звучало все менее оптимистично.
        - Тогда, если готов - вперед!
        Грег раскинул крылья и устремился в ночь - беззвучно, быстро и плавно, словно собственная тень. Я, не раздумывая, поспешил за ним. Меньше всего хотелось потеряться где-то среди звезд, где нет ни верха, ни низа, а только падение до бесконечности в непонятно каком направлении. Я махал крыльями, и понемногу нервозность, недоверие, подавленный страх отступали, сменяясь чем-то вроде любопытства и ожидания… Чуда?
        Меня охватило странное чувство - что издалека надвигается что-то грозное и красивое. Невероятно красивое и очень страшное… Почему страшное? Потому что оно может и убить. Что-то такое, чем лучше любоваться издалека. Но если не приблизишься и не потрогаешь, то всю жизнь будешь жалеть… Я вдруг засмеялся. Понял - примерно то же самое я чувствую к Драганке.
        Глава 22
        ЗОЛОТОЕ ЦАРСТВО
        Отследить направление полета было невозможно.
        Сперва я полагал, что мы полетим в космос. Но земля так и маячила внизу, не удаляясь. Мы долго скользили над облачными полями, подсвеченными луной, пока Грег снова не начал снижаться. В тучах пошли разрывы. В просветах изредка мелькали какие-то далекие, неопознаваемые огни, но чаще - темные, совершенно незнакомые земли.
        Прямо перед нами из облаков, как острова из моря, воздвиглись сияющие горные вершины. Воздух стал неровным и кочковатым, как разбитая дорога. Меня швыряло то вверх, то вниз. Грег сказал, что это турбулентность, и что над горами всегда так. Должно быть, это были какие-то гигантские горы, может даже, Эверест - мы пролетели над ними так близко, что я видел трещины в ледниках и при желании мог бы царапнуть снег когтями…
        За ледяными вершинами нас поджидала буря. Воздух помутнел и стал вдвое комковатее, а облака внизу замелькали с утроенной скоростью. Пока мы летели по ветру, буря не чувствовалась, но время от времени Грег менял курс, и тогда ветер внезапно накидывался на нас и лупил, словно железной трубой, воя при этом так, что я чуть не оглох. Когда мы выбрались из бури, я осознал, что едва ворочаю крыльями. Вот бы не подумал, что сверхматериальное драконье тело способно уставать! Я чувствовал себя как гусь Мартин, увязавшийся за дикими собратьями в Лапландию. А Грег летел себе и летел, даже не сбавляя скорости. В темноте я скорее угадывал, чем видел его.
        - Да сколько можно! - наконец не выдержал я. - Давай отдохнем!
        - Нельзя! - крикнул он в ответ.
        - Почему?
        - Мы над морем.
        «Черт, надо было предложить отдохнуть, когда мы были над горами!»
        - А если я отстану? Дай хоть какой-то ориентир!
        - Если отстанешь, лети туда, где страшнее всего.
        Я стиснул челюсти и поднажал.
        Вот теперь я точно не отстану!
        Тучи под нами снова сомкнулись. Теперь они своим рельефом напоминали то ли морское дно, то ли распаханное поле и казались совершенно неподвижными. Но по мере приближения становилось видно, что на самом деле эти облачные поля находились в непрерывном кипении. Чем ниже мы спускались, тем быстрее становилось спиральное движение туч. Под нами был огромный, растянутый на несколько десятков, если не сотен километров, облачный водоворот с черной воронкой посередине.
        «Ого! - подумал я с невольным благоговением. - Уж не тайфун ли там внизу?!»
        Грег между тем уменьшал скорость, опускаясь все ниже. Я прикинул, где находится финальная точка его спуска, и у меня зародилось нехорошее предчувствие.
        - Грег! - крикнул я. - Надеюсь, ты не собираешься…
        Голос захлестнуло грозным ревом. Воздушный поток краем задел меня, подхватил, перевернул, как сухой лист, и понес по спирали с нереальной по человеческим меркам скоростью.
        - Меня там рааазма-а-ажет!!! - проорал я, пытаясь понять, куда меня несет.
        «Перемелет и выплюнет!!!» - хотел добавить я, но тут Грег появился откуда-то сверху и спикировал мимо меня прямо в черное жерло воронки.
        Я остался один. Черт знает где, неизвестно вообще на каком свете. Понимая, что, чем дольше я нарезаю круги над этим адским котлом, тем меньше вероятность, что я рискну в него нырнуть. А обратной дороги мне самому уже не найти. Поняв, что деваться некуда, я с очередным витком зажмурился и кинулся вслед за Грегом - в самый центр урагана.
        Несколько мгновений я не понимал, на каком я свете. Вокруг не было ничего, кроме воющего воздуха. Я открыл глаза, но разницы никакой не уловил - кругом царил кромешный мрак. Остановился в воздухе и забил крыльями, пытаясь сориентироваться, но это было невозможно. «Закрой глаза», - появилась вдруг в сознании четкая и спокойная мысль. Так я и сделал.
        - А теперь открой, - раздался голос Грега.
        Я поднял веки, и в глаза ударил до боли яркий рассвет.
        Лапы зарылись в холодный, совершенно белый песок. Тихий плеск волн, сухой трескучий шелест листьев на ветру - единственные звуки. И тишина. Я распластался на берегу, раскинув лапы и крылья, как цыпленок табака. Никогда прежде не чувствовал такой усталости и такого блаженства. Мог бы лежать так вечно.
        Наконец любознательность преодолела. Я поднял голову и огляделся. Передо мной простиралось море. Оно казалось прозрачным до самого дна, и даже не синим, а розовато-перламутровым. Как мыльный пузырь или рыбья чешуя.
        Или как лунный камень, розоватый и молочно-голубой, с радугой внутри.
        Солнце еще не взошло. Над морем разгоралась заря.
        - А где тайфун? - хрипло спросил я, поворачивая голову к Грегу.
        Глава клана сидел неподалеку на песке с закрытыми глазами, в человеческом облике. Тоже отдыхал, наверное - хотя таких неподвижных лиц я у живых людей не видал.
        - И где мы, кстати? - произнес я погромче (отчасти чтобы убедиться, что он дышит).
        - Это место, которое я хотел тебе показать, - ответил он, открывая глаза. - Место, где рождаются и умирают боги.
        Когда солнце взошло над морем, мы были уже далеко от берега. Поднимались в гору по тропинке, пешком. Так посоветовал Грег, я с ним спорить не стал.
        С каждым шагом становилось все жарче. Ослепительный свет, льющийся с неба, жалил глаза. Воздух казался синим и густым, как расплавленное стекло. Такой же синевой отливала зелень, покрывающая невысокие горы. Красноватая земля крошилась под ногами.
        - Тропики? - Я вытер пот со лба.
        - Наверное. Я географию этого мира знаю слабо. Море и архипелаги. На островах живут люди. И драконы.
        - Вот как!
        - Местные жители считают драконов богами.
        - Ага, в таком мире я недавно уже бывал!
        - Не в таком. Тут весьма своеобразный культ, - продолжал Грег. - Местные жители считают, что драконы рождаются среди людей. И они в этом не так уж неправы.
        - А, то есть драконам начинают поклоняться после превращения?
        - Не совсем так. Каждыйрождается богом. До первого касания человеческое дите считается божественным…
        - До первого чего?
        - Тут есть один ритуал. - Грег поднял голову и указал куда-то наверх, где над буйными сине-зелеными кронами смутно виднелось нечто белое. - Там на горе драконий храм. Сейчас мы туда поднимемся, и я тебе расскажу про него.
        Тропинка становилась шире. В зарослях справа и слева появились стены домиков. Мы пересекли деревенскую площадь - участок обжигающе-горячего солнца - и снова зашли в тень деревьев. Туземцы занимались своими делами, поглядывали на нас с любопытством, но к белым людям толпой не приставали и денег не клянчили - так что, похоже, эти красивые острова и в самом деле не имели отношения к нашему миру.
        Через миг я в этом убедился наверняка - когда прямо надо мной возникла голова бело-золотого дракона. Я в первый миг даже испугался от неожиданности. Потом пригляделся и рассмеялся.
        - Фу, мне показалось, он настоящий! А это статуя…
        - Никакая это не статуя, - возразил Грег. - Это настоящий дракон. Только мертвый.
        Я подошел к шестиметровому белому дракону, застывшему на плоской каменной платформе у края тропы, и недоверчиво потыкал в него пальцем. Дракон выглядел ну в точности как каменный. Или… окаменевший?
        - Думаю, он родился в этой деревне, - предположил Грег. - Иначе почему бы ему захотелось оставить ей свое тело?
        - Но как…
        - Местные жители часто просят драконов умирать так, чтобы можно было поклоняться им и после смерти. Обычно, когда дракону приходит срок покидать этот мир, он уходит целиком. Оставляет свою старую плоть, сбрасывает ее как змея шкуру. Она растворяется в пространстве, а сам он идет дальше. Но здесь драконы иногда оставляют тело своим человеческим родичам.
        - Зачем?
        - На память… Для культа… И вообще, это просто красиво.
        - Это правда, - кивнул я, оглядываясь на золотисто-белоснежное изваяние.
        Мы пошли дальше. Тропинка пошла круче вверх. Идти стало удобнее - появились широкие каменные ступени, наполовину утонувшие в рассыпчатой красной земле.
        - А куда уходит душа дракона?
        - Я говорил. Каждый решает сам.
        - Нет, в итоге?
        - Дракон - стихия. И душа у него стихийная.
        - Но получается… что драконы растворяются без следа?
        - Это иначе. Тебе сейчас не понять.
        Подъем был долгим и утомительным, но я забыл об усталости и жаре, разглядывая окрестности. По сторонам от лестницы среди деревьев возникали все новые драконы. Золотой небольшой, но сияющий ярче солнца… Зеленый, полупрозрачный, будто выточенный из нефрита, почти неразличимый среди зелени… Бронзовый, с геометрическими синими узорами на чешуе, от которых веяло древней, доисторической магией… Черный и блестящий, похожий на притаившееся хищное насекомое - конкретно меня напугавший… Все они казались стопроцентными статуями, и я не мог до конца поверить Грегу, что когда-то этот шершавый, застывший, нагретый солнцем либо холодный и скользкий камень был живой сверхматериальной плотью.
        Лестница привела нас к белому храму на самой вершине горы. Деревья уже не скрывали его, скорее обрамляли. Стены и остроугольная крыша были строгими, беломраморными. Внизу, у ворот и дверей, толпились изваяния странных существ. Там все пестрило и блестело.
        - Храм новорожденного дракона. Вот тут и проходит ритуал, о котором я тебе говорил, - сказал Грег, подходя к воротам. - Сейчас там никого нет, мы не помешаем…
        - А нас туда пустят? - уточнил я, глядя, как подметавшие дорожку туземцы бросают свое полезное занятие и бегут в нашу сторону.
        Однако останавливать нас не стали. Просто все по очереди с умильными улыбками ткнули в меня пальцем и вернулись к своим делам.
        Я очень удивился и хотел попросить Грега прокомментривать эту выходку. Но тут же забыл о ней, когда увидел статуи в полтора человеческих роста у ворот.
        Это несомненно тоже были драконы - только без крыльев, с одной парой лап, толстыми змееподобными хвостами и страхолюдными зубастыми харями. При виде их у меня мороз пробежал по коже, несмотря на жару. На миг сияющий зеленый остров померк, и я снова оказался в черном еловом лесу. Холодная сырая ночь… Хищная белая тварь, ползущая среди корней в поисках добычи…
        - Грег, это же… Это что, порченые?!
        - Ага. Тут их называют наги.
        Я огляделся. Наги у ворот были тут не единственными. Раскрашенные статуи змеев окружали весь храм по периметру, злобно скалясь в пространство.
        - Зачем они тут?
        - Стражи. Охраняют храм.
        - От кого?
        - От других нагов. - Улыбка Грега стала жесткой. - Ведь они, наги, по-настоящему опасаются только себе подобных. Потому что знают, на что те способны…
        - А как же те? - Я махнул рукой в сторону леса. - Нормальные драконы? Разве они не могут защитить храм от нагов?
        - Кто-то - такие как Лигейя, к примеру, - конечно, не могут. Да, есть и другие, боевые драконы. Но у всех есть качества, которые в итоге помешают им победить… - Я понял, что Грега, как всегда, потянуло на философию. - А наги созданы для убийства. В них нет сострадания. Добро, справедливость, милосердие - все это они считают слабостями и воспользуются им без колебаний. Побеждает тот, кто способен зайти дальше… Так что туземцы все понимают правильно: от наги с гарантией может защитить только другой нага.
        - Ну да, я и забыл, что ты спец по порченым драконам, - проворчал я, подходя к двери мимо раскрашенных оскаленных челюстей стражей. - А зеркало тут зачем?
        - Чтобы нага увидел себя в нем и испугался.
        - Он что, такой дебил?
        - Ну это же ритуальные вещи. - Грег секунду подумал: - Хотя, может, и такой…
        Я хмыкнул:
        - Типа, солдату думать необязательно, за него это делает начальство? А скажи, Грег, в этом мире много нагов?
        - Ни разу не встречал.
        - А если встретишь, станет на одного нага меньше?
        - Конечно.
        - Но зачем тогда эти статуи?
        - Это напоминание, - серьезно сказал он. - Чтобы не получилось так, как в вашем мире. Где в них просто не верят. Если они появятся, их не узнают. А когда разберутся, будет поздно… Смотри, Алекс. Вон там, на алтаре…
        В храме было почти прохладно. В зеленоватом полумраке благоухали цветы. Стены от пола до потолка покрывали замысловатые росписи, где смешались люди, звери, драконы и наги. У дальней стены высился алтарь, утопающий в цветах. Наверху стояла тростниковая корзина, а в ней сияло нечто вроде золотой капли. Я подошел поближе, заглянул в корзинку и увидел статуэтку.
        - А это что такое?
        - Новорожденный дракончик.
        - Такой маленький?
        Я взглянул на него в замешательстве, всмотрелся в статуэтку…
        - Грег, но это же младенец!
        Черный лорд кивнул.
        - Но… Разве это возможно? Ты же сам много раз говорил, что драконами становятся отдельные личности, в результате личной эволюции и удачи… То есть бывает и по-другому? Ребенок сразу рождается драконом?!
        - Я сам ни разу не видел, - серьезно ответил Грег. - Но здешние жители считают, что бывает. И это не то рождение, о котором ты подумал. Давай расскажу тебе про тот ритуал. Он совершается, когда младенцу исполняется полгода. Пока ребенка носят на руках, и его ступни не касаются земли, он равно может стать и человеком, и драконом. В полгода ребенка приносят в этом храм и предлагают ему выбор. Он может встать на землю и стать человеком. А может полететь…
        - Нереально! - заявил я, обдумав его слова. - Как может ребенок выбрать?
        Грег пожал плечами:
        - Предполагается, что он шел к этому выбору много перерождений. Ладно, пошли, Алекс. Нам надо побывать еще в одном храме.
        На выходе в меня опять потыкали пальцами, причем с такими умилительными улыбками, что было даже неудобно послать их подальше.
        - Что им от меня надо? - спросил я Грега, когда мы выходили из ворот.
        - Прикоснуться к младенцу - хорошая примета.
        - Младенцу?!
        - Ну да. Они же видят, что второй раз ты родился недавно.
        Еще одна часовая прогулка сквозь лес, и мы опять вышли к морю. Похоже, прошли островок насквозь. Я еще издалека услышал отдаленный грохот волн. И точно - налетел свежий ветер, зашумели пальмы, и мы вышли на открытое пространство. Тропа закончилась на каменистой площадке между двумя почти одинаковыми горными отрогами. Площадка заканчивалась отвесным обрывом.
        Я подошел к краю и осторожно заглянул вниз. В нескольких сотнях метров под нами глухо грохотало море. Мутные волны разбивались о хаотическое нагромождение острых обломков величиной с дом. В трещинах шипела пена и скапливались кучи плавника.
        - И где храм? - Я оглянулся.
        - Вот тропинка. - Грег указал на широкую трещину в скале, почти отвесно ведущую наверх. - Там на темени - небольшая площадка для медитаций…
        - Где-где?
        - На самом верху. Полезай.
        - А лететь нельзя?
        - Нет.
        Я скептически осмотрел трещину. Да-а, если это тропа…
        - И что я там буду делать?
        - Да ничего. Просто побудь там. Я подожду на берегу.
        Грег распахнул крылья, шагнул с края обрыва и бесшумно спланировал вниз, к ярко-синему морю. А я вздохнул, размял руки и полез наверх по трещине, упираясь руками в стенки и каждый раз тщательно выбирая место, куда ставить ногу.
        Подъем по «тропе», больше всего напоминавший особо экстремальное скалолазание, отнял у меня все физические и моральные силы. Когда я наконец выполз на ровное место, внезапный порыв ветра едва не сдул меня обратно, но я даже не нашел в себе желания понервничать на эту тему. Распластался на теплом гладком камне, чувствуя, как понемногу отходят напряженные мускулы. Отдышавшись, встал и огляделся. В тот же миг невольно закружилась голова.
        Теперь я понял, зачем Грег запретил мне превращаться. Драконом я бы не оценил этого места. Пролетел бы мимо, подивившись, и только. То, на чем я стоял, на первый взгляд похожее на продолговатый выступ скалы, оказалось драконьим черепом.
        Циклопический дракон меланхолически смотрел на море, а я - крошечный как песчинка - стоял у него на темени, сопротивляясь ветру, который норовил сдуть меня в прибой. Дракон так давно и прочно врос в берег, что было непонятно, где кончается серый гранит, а где начинается окаменевшая драконья плоть. Скалы, как редкой шерстью, обросли сверху сосенками, а понизу - черными колониями мидий. Этот серый дракон выглядел таким же древним, как остров, и уж всяко древнее человечества. Казалось, его возраст исчисляется не в годах, а в геологических эпохах.
        Было ли у него имя? Почему он решил уснуть именно тут, и что заставило его врасти в скалу? Зачем ему понадобился этот памятник самому себе? Может, он тоже не хотел исчезнуть, раствориться в мире? Но смысл?
        Усилия дракона по сохранению памяти о самом себе вдруг показались мне смехотворными и нелепыми. Что толку увековечивать себя в обличье горы? Время уничтожит и горы. Человеческая жизнь или жизнь планеты - ему без разницы…
        Странный образ вдруг посетил меня. Я словно воочию увидел огромные часы, отсчитывающие время Вселенной. Все, кого я знал и любил, и я сам в первую очередь, показались крошечными и мимолетными. Все исчезало, и снова появлялось, и снова исчезало - как пузыри на воде в мутном потоке. Собственное тело старело, увядало и распадалось прямо на глазах. Чувство полного одиночества, страха и отчаяния захлестнуло меня. Зацепиться было не за что, остановить поток - невозможно.
        «Тело - это иллюзия», - напомнил я себе слова Грега.
        Нельзя потерять то, что не существует!
        Я дракон. Нет падения, есть полет.
        Что там еще говорил Грег? Что я боюсь превратиться? Что в душе я этого не хочу? Я рожден человеком и хочу быть им вечно?
        Ну да. Есть люди - я таких видел, - которым нравится болтаться на грани просветления, но никогда ее не переходить. Чтобы не пропадало ощущение, что самое чудесное еще впереди, а пока они еще только идут, они еще не готовы…
        Но теперь я почему-то понял, что на самом деле мне совершенно нечего терять.
        - Я готов, - сказал я вслух, чувствуя, что сейчас со мной происходит некая важная перемена.
        Пропал страх. Прошло отчаяние. Нет, это не было просветлением, ощущением безграничного счастья или слиянием со Вселенной, как это описывают в книжках. Я просто был абсолютно спокоен и готов принять от судьбы, от мира (уж не знаю от кого) все что угодно.
        Я сел на теплый камень, закрыл глаза и принялся ждать.
        Но ничего не произошло.
        Я сидел где прежде, все в том же бренном человеческом облике. За лодыжку меня кусал муравей.
        «Может, просто еще рано, - разочарованно подумал я. - Может, я не готов?»
        «Ты же только что был готов принять все что угодно, - ответил мне внутренний голос. - Ничего не случилось? Так прими и это».
        Я открыл глаза, щелчком скинул в пропасть муравья, превратился, раскинул крылья и спорхнул с драконьего черепа в розовеющее вечернее небо, смутно чувствуя, что нечто во мне все же изменилось.
        Мы вернулись обратно перед рассветом. Небо было таким же черным, как в тот момент, когда я взлетел с балкона. Дорога назад мне почти не запомнилась - полет сквозь темноту за падающей звездой. Теперь я стоял на крыше рядом с Грегом. Крыша побелела от инея.
        В сознании роились многочисленные вопросы, но я слишком устал, чтобы их задавать. Все что хотелось - забраться в тихое теплое место и уснуть. А уж потом спокойно обдумать, где я побывал, что мне показали и что бы все это значило…
        - Если у тебя остались вопросы, - произнес Грег, неприкрыто читая мои мысли, - то лучше задай их сейчас. Не уверен, что нам еще представится возможность спокойно поговорить. Я рад, что был твоим учителем, Алекс. Надеюсь, это было полезно нам обоим…
        - Погоди. - Я сообразил, что он говорит, и сна как не бывало. - Что это значит? Ты что, прощаешься?
        - Я же сказал, этот урок - последний. Скорее всего, в ближайшие дни Черный клан прекратит свое существование, - произнес Грег, как будто речь шла о чем-то незначительном. - Собственно, с самого начала он был обречен…
        Я вытаращил глаза. Что он имеет в виду?! Вроде бы Анхель говорил что-то похожее… В памяти всплыли слова травника: «Черный клан - фикция, обманка…»
        - Мой долг, - продолжал Грег, - сделать так, чтобы ученики, то есть вы с Вероникой, не пострадали. С этого момента ты имеешь полное право искать себе нового учителя и клан… Ты свободен в выборе. Я могу только посоветовать - не выбирать учителем Анхеля. Он сделал одну очень неправильную вещь. И теперь я ни при каких условиях не могу рекомендовать его молодому дракону как образец для подражания.
        - Да уж естественно! - воскликнул я, перебивая Грега. - Мог бы обойтись без подобных предостережений! После того, что он пытался сделать с Васькой…
        - Нет, я не про печать. Анхель совершил нечто худшее.
        - Что может быть хуже?
        - Он струсил. И пошел на поводу у своего страха, подставив под удар множество невинных людей. У труса тебе учиться нечему.
        Я озадаченно промолчал. Когда это Анхель струсил? И вообще, что мне за дело до того? При чем тут вообще травник, когда мой собственный лорд намеревается от меня отделаться?!
        - Плевать на Анхеля! Почему ты прогоняешь меня?! Что я сделал не так?
        - Ради твоей безопасности. Не люблю напрасных жертв.
        Я скрипнул зубами, чувствуя, как в груди закипает ярость. Так, похоже, история повторялась. Как только начинает пахнуть жареным, Грег снова хочет отстранить меня от активных действий…
        - Твое ученичество кончилось так или иначе, - продолжал он увещевать меня. - Начинается война. Мне нужны воины, а ты не боец. Может, кто-то другой…
        - Все из-за того, что я подставил вас с Маркетой, да?
        - Нет. Ты хорошо себя показал. Потому-то я и хочу сохранить тебе жизнь. В том, что начнется, ты легко можешь ее потерять.
        - Никуда я не уйду!
        Грег вздохнул:
        - Я не выгоняю тебя. Поверь, если бы ты представлял себе, что происходит…
        - Именно этого я и хочу - понять, что происходит!
        - Именно для этого и завел с тобой разговор. Я хочу, чтобы ты принял решение сам.
        - Вот и прекрасно. Итак, что грозит Черному клану?
        - На самом деле и нет никакого Черного клана, - сказал Грег. - Сам посуди - что за Черный клан, в котором всего один настоящий черный дракон?
        - Как?!
        Я быстро раскинул мозгами. Ники - с ней все ясно; я - серобуромалиновое нечто, Валенок…
        - Сегодня ночью ты спросил меня насчет некоего мира, - безжалостно продолжал Грег. - Куда вы попали с Лигейей. Что именно ты хотел знать?
        У меня холод прошел по спине. Я сейчас уже ничего не хотел. Но понимал, что незаданный вопрос будет жечь мой язык днем и ночью, пока не будет озвучен в самое неподходящее время.
        «Зачем он все это устраивает? Зачем вытаскивает опасные темы, на которые я изо всех сил стараюсь не думать? Грег, ты же Черный лорд! Зачем разжигать сомнения, вынуждать меня принимать какие-то там решения, вместо того чтобы сказать: не забивай себе голову, просто делай, что я скажу. Я бы подчинился - причем с облегчением…»
        Грег смотрел на меня с жалостью. Он снова читал мои мысли. Или просто слишком хорошо понимал, что я чувствую.
        - Я видел там одного дракона, - сказал я наконец, смирившись с ситуацией. - Лигейя назвала его Стальной лорд. Монстр, каких поискать. Черный, как будто из вороненой стали. Он был немного похож на тебя… Точнее, не немного, а очень похож…
        - Почти копия, - кивнул Грег. - В этом нет ничего удивительного, Алекс.
        - Ты - один из них?
        - Да, я тоже стальной. Те драконы - мои кровные родичи. Я от них никогда не отрекался. Принципиально я ничем от них не отличаюсь. За одним исключением - людей я больше не ем.
        - Больше не ешь? - цепенея, повторил я. - А раньше…
        - Раньше - ел, - подтвердил он. - И как все драконы моего мира, не видел в этом ничего зазорного. А потом люди кончились, и стальные начали жрать других драконов, а потом и друг друга. Это меня уже не устраивало совсем, вот я и перебрался сюда. Ну что, ты все еще не уверен, хочешь ли уйти?
        Глава 23
        БЕДНАЯ ПТИЧКА
        Я сидел за компьютером в квартире Кири, раскладывал пасьянс и задумчиво поглядывал в окно. Если точнее - на облака. Еще прошедшим летом я решил изучить атмосферные явления, и вот наконец у меня появилось для этого свободное время. За два дня изучения неба и всего, что в нем может помешать или помочь полету, я узнал много нового и полезного. Каких только облаков, оказывается, не бывает! Их едва ли не больше видов, чем драконов.
        Перламутровые - тончайшие, стратосферные, с земли невидимые. Перистые, состоящие не из капель воды, а из кристалликов льда, по сути - те же морозные узоры на стекле, только во все небо длиной… Грозовые фронты: высотой до пятнадцати километров; снизу дождь, наверху ледяная «наковальня», на которой боги высекают громы и молнии… Слоистые облака, такие плотные и полные влаги, что они спускаются под своей тяжестью на землю и даже могут плавно перейти в туман. Кучевые, самые красивые - те, которые способны принимать любые причудливые формы и кажутся людям небесными замками…
        Кстати, о замках…
        Я свернул пасьянс и проверил почту. Раз двадцатый за прошедшие два дня. Позавчера я написал Лигейе - хотелось задать ей кое-какие вопросы, и вообще - поговорить. Но она не отвечала. Скорее всего, и не ответит. Зачем я ей? Ей и своих проблем хватает.
        Я отвел глаза от монитора и скосил их на ковер. По полу ползала Васька, увлеченно создавая некий геометрический хаос из кубиков. С лета словарный запас дочки стал намного богаче - правда, ни единого слова было пока не разобрать. Васька была так занята кубиками, что не обращала на меня никакого внимания, и я мог выполнять отцовский долг с минимальными трудозатратами.
        Из коридора доносился голос Кири - он с кем-то говорил по телефону. К другу детства я переселился временно - не сидеть же в сожженной коробке. Конечно, он меня пустил. Каким бы он меня ни видел и кем бы при этом ни считал, друзьями мы от этого быть не перестали. Больше мне все равно идти было некуда.
        Состояние у меня было странное и непонятное. Спокойствие снаружи, полнейшая растерянность внутри. Непривычное чувство брошенности и отсутствия целей в жизни. А еще я скучал - по всем. Даже по Валенку и Ники. Грег внушал смешанные чувства ужаса, отвращения и негодования. Но при этом по нему я скучал больше всех.
        Куда податься еще? Анхель - мерзок. Драганка… Она, конечно, не выдала гнездо - из симпатии ко мне или из иных соображений, - но она служит Анхелю. Почему? Перед внутренним взором возникли холодные сапфировые глаза. «Если бы ты знал, не спрашивал…»
        Вот так я стал драконом-одиночкой. Без клана и привязанностей.
        Кирин голос в коридоре умолк, в приоткрытую дверь просунулась лохматая голова.
        - Тебя мама искала, - сообщил он. - Я там ей наврал всякого. Ну успокоил как мог. Сказал, что ты уехал в…
        Я махнул рукой.
        - К черту подробности! Как у них дела?
        - Все в порядке, - ответил Киря, внимательно в меня вглядываясь. - Ты в курсе, что у тебя четыре зрачка?
        - Опять глюки?
        - Будешь смеяться… но да. Надо же, какая избирательная галлюцинация…
        - Знаешь что? - Я резко развернулся. - Либо ты псих, либо я дракон! Одно из двух. Определяйся.
        - По-моему, вариантов быть не может, - вздохнул Киря. - Драконов не бывает… Значит…
        Я поднял голову и аккуратно выдохнул в воздух небольшой язык пламени. Васька оторвалась от кубиков, уставилась на меня и с хохотом захлопала в ладоши.
        - Видал? Двое против одного!
        Киря молча выскочил из комнаты. Я присоединился к Васькиному смеху. Но когда дверь закрылась, оборвал его и снова впал в задумчивость.
        Зачем Грег сказал мне… что сказал?
        Сперва все, что я испытывал по этому поводу, - ужас и облегчение, что больше не имею отношения к этой гнусной компании, называемой Черным кланом. Но потом мысли приняли совсем другое направление. Первое и главное - даже если это правда (что еще не факт), Грег давно уже не такой. Он сам сказал: людоедство и прочие ужасы в прошлом. Он из мира, где это норма. Он не знал, что можно вести себя иначе! Но, тем не менее, сумел вырваться оттуда, сумел стать другим.
        Сумел бы я на его месте?
        «Уж не ищешь ли ты ему оправдания?» - спросил я себя иронически.
        Ну да, так оно и было.
        Итак, зачем Грег так хотел от меня избавиться? Да еще нарочно сказал именно то, что с гарантией должно было отвратить меня от дальнейшего с ним общения?
        Вывод очевиден: Грег затевает нечто реально опасное.
        «Придется жертвовать крупными фигурами…» - кажется, так он сказал? Интересно, кого он имел в виду?
        Я вдруг похолодел - впервые подумалось, уж не себя ли?
        Чем дольше я размышлял на эту тему, тем вернее казалось предположение. Теперь понятно, почему он удалил меня. И почему Ники теперь учится боевой магии не у Грега, а у своего отца. А Валенок? Ну, во-первых, Валенка фиг удалишь. А во-вторых… я понимал это очень смутно… Но был уверен, что Грег пошлет Валенка на смерть без всяких угрызений совести, и Валенок примет это как норму. В отличие от нас - учеников.
        Я встал из-за компа и принялся ходить туда-сюда по комнате. Нельзя это оставлять так! Нельзя бездействовать, когда своим грозит опасность! Но что делать? Что я могу сделать для клана?
        Коммуникатор, лежащий на столе, разразился трелью. Я аж подскочил. Номер был незнакомый. А голос - нет.
        - Привет, заморыш, - промурлыкала трубка. - У тебя, по слухам, проблемы?
        - По каким слухам? - рефлекторно напрягся я.
        - Ну… Что твои дружки тебя чуть не на пытки взяли… А потом Черный увел тебя, и с концами…
        - Нет, я дома. В смысле в надежном месте. А что?
        - Да ничего. Приятно узнать, что ты цел и невредим…
        - А, так ты, типа, хочешь сказать, что волновалась за меня? - «сообразил» я.
        В трубке раздалось ожидаемое презрительное фырканье.
        - Нет, я надеялась, что наконец от тебя отделалась! Так что, с твоими все в порядке? Прочихались?
        - Они больше не мои, - мрачно сказал я.
        - Черный наконец выпер тебя из клана? - обрадовалась Драганка. - Всегда говорила: лучший способ убрать слабое звено - выкинуть его к чертям!
        - Что звонишь-то? - не выдержал я. - Если по поручению Анхеля…
        - Да пошел ты!
        Я с удивлением посмотрел на умолкнувшую трубку. Не успел положить ее обратно на стол, как Драганка снова перезвонила:
        - Знаешь ты кто? Скотина, и никто больше! Звоню ему, хочу предложить помощь… Может, тебя там уже на куски распилили! А спасти такое бесполезное существо, кроме меня, некому!
        - У меня предложение, - ответил я, - давай лучше я тебя для разнообразия разок спасу.
        Драганка снова молча бросила трубку.
        Я улыбнулся и сохранил ее номер в списке контактов. Настроение значительно улучшилось.
        За разговором я даже не заметил, что Васька больше не болтает сама с собой, поглощенная строительством. Только когда она подошла ко мне и молча залезла на колени, я обратил внимание на перемену.
        - Что, соскучилась? - спросил я весело.
        Вместо ответа дочь показала пальчиком в окно, сообщила нечто на своем детском языке, а потом уткнулась лбом мне в живот.
        Я выглянул в окно, но не обнаружил там ничего нового, только солнце ушло за тучу.
        - Что там, Васька?
        Дочка еще крепче обхватила меня руками. Я нахмурился. Эти внезапные приступы немотивированного страха были мне уже знакомы и каждый раз портили настроение, пробуждая во мне самом непонятную тревогу.
        - Птицу увидела?
        Васька неожиданно соскользнула у меня с коленей, взяла за руку и куда-то потянула. Когда я понял, куда, тревога усилилась раза в три. Мелкая хотела, чтобы мы спрятались под стол. От того, что приближалось с неба.
        Тут я внезапно ощутил себя оставленным на открытом пространстве, без возможности укрыться или убежать - ну прямо-таки еда на тарелке. Ощущение было премерзкое, с тревогой, переходящей почти в панику. Потом я прочитал, что это называется агорафобией. А тогда я вспомнил, что впервые испытал нечто подобное, когда смотрел на разрушенный и сожженный город среди бескрайних равнин в мире стальных драконов.
        Я нервно выглянул в окно еще раз. Ощущение опасности нарастало, в голову лезли всякие глупые подозрения. Зачем мне звонила Драганка? Говорят, бывают ракеты, которые наводят на сигнал мобильника… И что это за нелепая туча заволокла полнеба?
        Тут меня бросило в жар - я ее узнал.
        Замок Лигейи в принципе был узнаваем - но только в принципе. Что с ним стряслось, как же это его так расколбасило? Он как-то размазался по небу, закрутился сам вокруг себя в косматую спираль, распустив во все стороны длинные облачные хвосты. Сейчас он был похож на тот тайфун, в который нырнули мы с Грегом, только маленький. Такое ощущение, что замок разматывался, как катушка, утрачивая целостность.
        - Васька, ты его испугалась? - спросил я, указывая в окно.
        Из-под стола блеснули настороженные глазки.
        Форточка с грохотом распахнулась. По комнате пронесся порыв холодного ветра.
        В центре размазанного по небу облачного вихря блеснула острая серебряная вспышка. Потом еще раз, ближе…
        Я вскочил на ноги, обращаясь к входящему в комнату Кире:
        - Слушай, такое дело… Ты только ничему не удивляйся, хорошо?
        - А что еще…
        - Все в норме, поверь мне на слово. Пока стекла целы, открой балкон и впусти даму…
        Еще удар ветра, и еще более громкий звон и лязг - на этот раз откуда-то со стороны кухни. Киря на полуслове прервал меня и кинулся туда. Через несколько секунд он вернулся с неописуемым выражением лица. За ним следовала Лигейя. При виде ее Васька с криком бросилась ко мне и вцепилась мне в ноги. Серебряная дракониха даже не взглянула на нее. Как, впрочем, и на хозяина квартиры. Лицо ее казалось еще более маскоподобным, чем всегда.
        - Прошу прощения за вторжение, - сказала она. - Надеюсь, я не причинила никому неудобств…
        - Киря, огромная просьба, - вмешался я, отрывая от себя дочку. - Я тебе потом все объясню, а сейчас уведи куда-нибудь Ваську и оставь нас вдвоем! Нам надо поговорить!
        Лигейя вошла и остановилась у окна. Ее прозрачные серые глаза как никогда напоминали два экрана, за которыми могло скрываться что угодно.
        - Итак, ты ушел из клана, - сказала она. - Как я понимаю, Грег наконец рассказал о себе правду?
        «Которую, похоже, все знали, кроме меня!» - подумал я с досадой.
        - Это хорошо, - продолжала она. - Значит, я в тебе не обманулась. Остались еще драконы, не способные на сделки с совестью!
        - Честно говоря, лучше бы он ничего не говорил! - выпалил я неожиданно для себя. - Не очень-то приятно теперь ощущать себя дезертиром! Но что я еще мог сделать? Бить себя по голове, причитая: «Каким идиотом я был? Где были мои глаза?» Понимаешь, после того что он сказал, иначе я поступить не мог…
        - Конечно, не мог, - кивнула она. - У тебя был выбор - предать клан или предать себя. Ты - или твои близкие, те, кого ты любишь… Ужасный выбор!
        Лигейя сложила руки замком и надолго замолчала. Что-то в ее безупречной внешности было слегка не так, какой-то мелкий изъян, но я никак не мог понять, какой.
        - Я не слишком требовательна к своим друзьям, - заговорила она. - Я стараюсь не критиковать. Не судите, да не судимы будете - это очень мудрые слова. Идеальных существ не бывает. У каждого есть темная и светлая сторона. Я всегда стараюсь искать светлую. Темная сама проявится. Темную чаще используют в качестве оружия, а светлую прячут, как нечто хрупкое и слабое, за колючими стенами. Только по-настоящему сильные и чистые душой могут создавать оружие из света… и чтобы оно немедленно не превратилось в оружие тьмы… Но иногда на темной стороне оказывается нечто… абсолютно неприемлемое. Тогда я устраняюсь.
        - Ну да, так я и сделал!
        - И теперь тебе плохо…
        - А что делать? Ты сама сказала - другого выхода нет…
        - Я так не говорила, - произнесла она, глядя в пол. - А ты никогда не задумывался о том, что быть в стороне - подло?
        - Я в последние дни только об этом и думаю! Но бывает, что на самом деле лучше не лезть в чужие дела, особенно когда тебя не приглашают…
        - А иногда бывает очень сложно определить, твои это дела или чужие! - возразила она. - Знаешь, с недавних пор я начала задумываться о вещах, которые раньше были далеко… проплывали где-то внизу… ниже уровня облаков… Я вдруг осознала, что быть в стороне - иной раз хуже всего…
        Я кивал, невольно удивляясь тому, как мысли Лигейи созвучны с моими. Как странно, что она, равно ко всем доброжелательная и отстраненная Лигейя, от которой в любом обличье веяло холодной небесной чистотой, задумывается о таких вопросах, да еще принимает их так близко к сердцу. Раньше я знал только одного дракона, вся жизнь которого была построена вокруг битвы света и тьмы, - это был Грег. Точнее, таким я его считал раньше. Стремление судить все вещи с точки зрения добра и зла. То самое, за что так порицал его Анхель. А теперь и Лигейя озаботилась вопросами морали. Заразно это, что ли?
        Я взглянул в ее лицо и устыдился своей иронии.
        - И наверное, совершенно правильно говорят - нельзя оставаться равнодушным, когда близким грозит опасность, - продолжала она, поднимая голову. - Нельзя говорить «это не мое дело». Потому что иначе очень скоро оно станет и твоим делом тоже. А помочь будет уже некому… Иногда бывают ситуации… когда вдруг сознаешь, что то огромное зло, за которым ты следил со стороны как за чужой проблемой, вдруг оказывается слишком близко… и на его пути стоишь только ты… В одиночестве.
        - О каком зле ты говоришь? - озадаченно спросил я. - Кому грозит опасность?
        Лигейя повернулась к окну и встала спиной ко мне.
        - Он умеет говорить так, что веришь каждому его слову, - сказала она тихо, обращаясь не ко мне, а к своему отражению. - Но я слишком рассудочна. Я все время подозреваю, что за этими словами нет ничего. Либо там такое, что лучше даже не вникать. Я долго пыталась понять, что он такое. Зачем он живет, что любит? Иногда мне казалось - ничего, кроме войны. Побеждать и убивать. Главное - сила, в ней суть и смысл. Ни совести, ни сострадания - это лишнее. Свирепое, холодное сердце!
        - Ты про кого? - не сразу переключился я. - Про Стального лорда, что ли? Ну, видимо, все так и есть! А при чем тут…
        - Но потом он говорит: ты - наша надежда, наша путеводная звезда… От тебя зависит наша жизнь и смерть. И это правда, я знаю - на нем ответственность, он беспокоится не о себе, и жесток он не ради себя…
        - Гм… И ты ему веришь?
        - «А о цене ты подумал, говорю я ему, - продолжала она, глядя на меня горящими глазами. - В какую цену ставишь жизнь того, кого любишь?» - «А ты, птичка? - отвечает он. - Ты ставишь себя дороже целого мира?» И мне нечего на это ответить…
        - Ничего не понял, - искренне ответил я.
        Неподвижный взгляд серебряной драконихи начинал пугать меня. Словно какое-то другое существо пыталось время от времени выглянуть из ее глаз, но силой воли загонялось обратно. Она снова провела рукой по лбу. Я вдруг понял, что изменилось в ее лице. На лбу, между бровей, возникла глубокая треугольная морщинка. Она смотрелась как трещина на дорогой чашке. Мелочь, а вещь погублена.
        - Тебе нравится мой воздушный замок? - неожиданно спросила она.
        - Конечно! Как он может не нравиться! - воскликнул я, радуясь, что она переменила тему. - Натуральное чудо света…
        - Я вложила в него часть себя. Он кажется вечным, как само небо, но на самом деле ему нужно живое сердце. Чтобы кто-то его любил. Только тогда он тоже будет живым. Его можно достраивать и украшать… Но если его бросить, забыть о нем, он довольно быстро снова растает и превратится в облака.
        - Но ты ведь не собираешься его бросать?
        - Я не расстанусь с ним до конца жизни, - серьезно ответила Лигейя.
        - Тогда я желаю этому замку, чтобы он существовал вечно.
        - Это будет зависеть уже не от меня. Я хочу тебе кое-что подарить, птенчик…
        Лигейя подошла ко мне и обняла за шею.
        - Что-то очень дорогое…
        Окно распахнулось, в комнату ворвался холодный воздух. Поцелуй Лигейи тоже был прохладным и таким ласковым, что я опять заподозрил - а не испытывает ли она ко мне тайную любовь? И расстроился, потому что, хотя тоже питал к ней искреннюю привязанность, это было совсем не то чувство, которое объединяет людей или драконов в пары…
        А на прощание Лигейя меня буквально ошарашила:
        - Надеюсь, мы больше не увидимся.
        - Э… Что значит - надеюсь?
        - А если еще встретишь меня, - прошептала она, превращаясь, - беги.
        - Как?!
        - Как можно дальше…
        Глава 24
        В САМОМ ДЕЛЕ УБИЙЦА
        От общения с Лигейей у меня осталось тягостное впечатление. Весь остаток той субботы на душе было тревожно и сумрачно. Невидимой тучей нависала тревога, которая особенно бесила, ибо была беспричинной. Вдобавок я определенно заразился от Васьки ее птицебоязнью. Пока отводил ее домой к Ленке, вздрагивал от каждой мелькающей в небе тени, словно какой-то кролик. На обратном пути поймал себя на том, что стараюсь держаться ближе к стенам домов и не выходить на открытое пространство. Посмеялся над собой и нарочно прошел до самой парадной неспешным прогулочным шагом - только сердце все равно ежеминутно замирало от ощущения витающей вокруг неопознанной опасности.
        Вечером я выдержал еще одну атаку со стороны Кири. Друг детства, видимо, себя уже проверил, поэтому теперь со всем научным пылом взялся за меня. Я не возражал - позволил еще раз взять кровь и отковырять от себя кусочек ороговевшего гребня. Тем более, все равно я был уверен, что в лабораторном смысле это ничего не даст.
        Ночью, как и следовало ожидать, начались кошмары. Специфические, драконьи сновидения, где каждый неправильный шаг чреват пробуждением в ином мире, а то и в другом теле. Я опять видел городок, потерянный среди бескрайних полей, только теперь я не наблюдал за ним с высоты птичьего полета, а находился на его главной площади. Городок был охвачен паникой. Таких безумных криков среди налетающего с неба воя, свиста ветра и гула пламени я еще не слыхал и не хотел бы услышать впредь. Я был так же одинок и растерян в этом хаосе, как и остальные. И главное, бежать некуда. Это я точно знал. Побежишь - погибнешь.
        На глаза попадается каменный колодец в центре площади. Вот оно, спасение! Прыгаю вниз. Мрак укрывает меня от гибели. Вокруг смыкаются толстые, сырые каменные стены, которые не возьмет огонь. Мягко приземляюсь на дно колодца, встаю, оглядываюсь. Я в подземелье…
        В темноте зажигаются глаза.
        Рефлексы опережают сознание - я выдыхаю огонь. И оказываюсь словно в раскаленной печи. В каменной трубе, в которой со всех сторон бушует пламя. Нечем дышать… Пытаюсь взлететь - не распахнуть крылья, слишком тесно… Стены давят: кажется, я связан по рукам и ногам. Я злюсь, и гнев неожиданно освобождает разум из плена страха. Я же дракон! Что я делаю в этом подземелье, довольный тем, как удачно спрятался, когда в городе гибнут люди? Почему я не наверху, почему не в небе? Почему не сражаюсь с теми, кто их убивает?
        Я рванулся вверх, но стены сомкнулись вокруг меня, навалились…
        - Тише ты! - зашипела Драганка, прижимая меня локтем к постели.
        Ее лицо было совсем близко от моего. Глаза отсвечивали красным, как у всех видящих в темноте хищников. Своей непревращенной драконьей лапой она сжимала мое плечо с адской силой - кажется, еще немного - и когти проткнут меня насквозь.
        - Ты что тут делаешь?!
        - Другой бы обрадовался, - хмыкнула она, - а этот отбивается! Ну что, не будешь орать? Сейчас перебудишь хозяев этой норы, тебе же объясняться…
        - Сперва убери когти, потом поговорим!
        Драганка разжала захват и отстранилась. Я сел и принялся растирать онемевшее плечо. Левая рука повисла: синяя дракониха то ли случайно, то ли нарочно нажала на нервный узел.
        - Что, удивился? - спросила она, устроившись на подлокотнике дивана в изящной позе. - Сейчас удивишься еще сильнее. Я ищу Черного. Он куда-то спрятался, да так, что отыскать его самой - никаких шансов. Ты - единственная ниточка.
        - Как ты узнала, где меня искать? Запеленговала сигнал телефона?
        - Типа того.
        - Так ты затем мне днем и звонила?
        - А ты что подумал?
        Я тяжко вздохнул:
        - Да нет, ничего…
        Драганка посмотрела на меня с насмешливым видом, а потом неожиданно протянула руку и погладила меня по голове. Этот жест так не сочетался с выражением ее лица, что я решил на всякий случай никак на него не реагировать. И еще подумал, что ничего не понимаю в драконихах. Насколько проще с обычными девушками! Проще… но и скучнее.
        - Ежику ясно, ты тоже не знаешь, где Грег, - сказала Драганка. - Я в этом даже не сомневаюсь. Но ведь он же не бросил тебя совсем без связи? Хоть какой-то телефон для аварийных вызовов оставил? Или, там, условное дупло?
        Я покачал головой. Драганка выругалась.
        - А другой упырь - тот, толстый, - в доступе?
        - Понятия не имею. После того, что они мне устроили, у меня как-то не было желания им звонить…
        - Есть желание или нет - дело десятое, если прижало.
        - А кого прижало-то? - спросил я с любопытством. - Зачем тебе Грег?
        - Мне - ни за чем, - раздражаясь, ответила она. - Но у меня есть для него кое-какая информация, которую из-за тебя мне не передать. Между прочим, я рискую сейчас двумя жизнями…
        - Первая - моя?
        - И вторая не твоя.
        - Ты же сама понимаешь, - сказал я, задетый, - как дико все это выглядит. Ты появляешься среди ночи, говоришь, что обманом выследила меня, и требуешь, чтобы я навел тебя на Грега. При этом не даешь никаких внятных объяснений. А учитывая, что ты служишь Анхелю…
        - Ну ладно, ладно!
        Драганка резко повернулась ко мне. Так странно было видеть ее ночным зрением. Гибкий черный силуэт с огромными светящимися глазами.
        - Ты, конечно, знаешь некую Лигейю, - начала она. - Серебряная дракониха, которая каким-то непонятным образом обзавелась шикарным боевым замком, а потому возомнила о себе невесть что, хотя даже не умеет им по-нормальному управлять…
        - Конечно, знаю! Мы с ней друзья. А почему ты ее вспомнила?
        - С Анхелем она тоже дружит, ты знал?
        - Я слышал, что они знакомы, но…
        - При мне она несколько раз прилетала к нему по каким-то научным делам. То ли они там заклинания вместе писали, то ли печати разрабатывали, то ли просто трепались о старинных книгах - мне это неинтересно. И вот буквально на днях эта книгочейка появляется снова - в полном раздрае. Вид такой, будто вот-вот то ли с ума съедет, то ли разлетится посильнее - и головой о скалу… Никому бы я не советовала в таком состоянии появляться у Анхеля.
        - Почему?
        - Потому что он непременно этим воспользуется.
        - На что ты намекаешь? Считаешь, он с ней что-то сделал?
        - Считаю, - подтвердила Драганка. - Я понаблюдала за ней, когда она улетала. На ней лица не было. Совершенно больной вид. Можешь себе представить? Больной дракон! Нонсенс!
        Я покачал головой. Ведь мне тоже показалось, что Лигейя больна. Хотя на первый взгляд, ничего страшного - ну нервы, личные проблемы, у всех бывает… Разве что тот момент, когда она посмотрела на меня, стоя у окна, и из ее глаз словно выглянул кто-то чужой…
        - Лигейя была у меня вчера, - сообщил я, поколебавшись.
        - Да ты что! Чего она хотела?
        Я открыл рот… и ничего не сказал. Я понял, что не могу ответить на этот вопрос. В самом деле, зачем прилетала Лигейя? Поговорить о предательстве и жертвенности? Попросить поддержки? Но она вроде не жаловалась и ничего не просила. Она…
        Она прощалась, понял я вдруг.
        - Значит, после визита к Анхелю она стала такой? А что Анхель? Ты его не спросила?
        - Спросила, конечно. Он мне посоветовал держаться от нее подальше. Сказал, если встретишь ее - беги! Ага, уже разбежалась!
        Мне стало жутко. Я потянулся к штанам, нашарил мобильник и молча занялся поиском контактов. Как я и ожидал, номер Грега снова самоуничтожился. Валенок не отвечал, Ники тоже. Я отправил Валенку смс и кинул телефон на диван, испытывая противное ощущение, что время уходит, а я ничего не могу предпринять. Можно было написать и Лигейе, но я был уверен, что она уж точно мне не ответит.
        - Как ты думаешь, - спросила Драганка, наблюдая за моими тщетными попытками выйти на связь с кланом. - Грег будет завтра на Зеленом слете?
        - Где-где?
        - Завтра - Зеленый слет, - нетерпеливо сказала она. - Учредительный слет зеленых драконов Северо-Западного круга. Будут выбирать главу клана. Угадай с трех раз, кто главный претендент?
        - Неужели Идолищев? - засмеялся я.
        - Кто же еще! Там, кроме зеленых, будет целая толпа. И в том числе лорды всех кланов. И Анхель.
        - Анхель?! Он же сказал, что больше никогда не появится в этом мире!
        - А вот, собирается. Неспроста, как ты думаешь?
        Думал я недолго:
        - Надо непременно туда попасть!
        - Надо - попадем. - Драганка хихикнула. - Если не пропустят так - перекрасимся в зеленый цвет, будем рычать на всех подряд, и нас стопроцентно примут за своих. Но есть загвоздка. Анхель категорически запретил мне туда идти.
        - Вот как!
        - Ага. Даже не суйся, говорит. Велел мне остаться в Уважеке, караулить гнездо, как будто мало двух ублюдков… На тебя, говорит, договор не распространяется! Мы с ним даже повздорили по этому поводу. Я ему говорю - там будет полно твоих врагов! А кто тебя будет охранять? Стоножку с собой потащишь? Так она тебе весь слет перекусает!
        Я ощутил неожиданный укол ревности. Вот как, значит, Драганке не все равно, что будет с Анхелем? Я-то уже как-то приучил себя к образу Анхеля - злобного эксплуататора, и только сейчас промелькнула мысль, что их отношения с Драганкой сложнее, чем я себе вообразил…
        - Что-то будет на этом слете, поверь моему чутью, - продолжала она. - Я драку чувствую заранее… Ну что, не вспомнил телефон Грега?
        - Нет, - ответил я мрачно.
        Драганка легко соскочила с диванного подлокотника.
        - Кстати, я придумала повод, как нам попасть на Зеленый слет! Ты можешь хотя бы притвориться, что готов подумать над предложением Анхеля? Оно все еще в силе… И не криви морду, я все понимаю! Ну?
        - Извини. Даже и притворяться не хочу.
        Драганка посмотрела на меня исподлобья:
        - А ради моей безопасности? На случай, если Анхель узнает, где я была сегодня ночью…
        - Ради тебя - конечно.
        - Спасибо, - буркнула она.
        Кажется, впервые с момента нашего знакомства.
        Синяя дракониха подошла к окну и распахнула его настежь. Гм, странно - я же вроде его запирал, как она сюда попала? А, понятно: сломала оба шпингалета. Легким движением руки. Опасная барышня.
        - Что это у тебя на шее? - спросила она, уже поставив ногу на подоконник.
        Я провел рукой и ничего там не обнаружил.
        - А вот это, серебристое…
        Драганка провела пальцем по моим ключицам, очертив полукруг.
        - В самом деле ничего, - пробормотала она. - Странно, показалось. Наверно, лунный свет так упал…
        На коже словно остался отпечаток ее легкого прикосновения. Когда Драганка уже давно улетела, я все еще продолжал его чувствовать.
        * * *
        Драганка сказала, что Учредительный слет Зеленого клана начался с самого утра, но непохоже было, что он закончится к ночи. На верхушке драконьей башни при НИИ кибернетики, увенчанной белыми зубцами, все бурлило и зеленело. Площадка на крыше напоминала взбесившийся летний газон. Точнее, осенний - потому что желтых драконов тоже было предостаточно. Похоже, клан любителей сенсаций явился в полном составе.
        Какая прорва зеленых драконов! Причем большая часть не утруждала себя превращением и разгуливала в натуральном виде. Восприятие то и дело не успевало переключаться и выдавало дикие образы. Тогда мне снова начинало казаться, что вокруг все затянуто зеленым туманом, в котором скользят и тают странные пугающие тени.
        Шума и движухи тут было как на политическом митинге. Затеряться в этой дикой толкучке, на первый взгляд, не представляло никакого труда. Тут бы и человек мог остаться незамеченным - если бы не боялся, что его нечаянно спалят или затопчут. Задача, правда, усложнялась тем, что вокруг то и дело возникали знакомые лица. Я ловко успел увернуться от встречи со знакомым болтуном из Желтого клана и едва не врезался в какого-то плешивого старичка в засаленном сером пиджаке. В первый момент подумал, что это какой-то старый инженер забрел по ошибке сюда из НИИ… Но потом я сообразил, кто передо мной, и содрогнулся. Это был Горыныч - глава Красного клана и самый неприятный (после Валенка) дракон в Питере. К счастью, он меня то ли не заметил, то ли проигнорировал.
        Грега я не видел. Валенка тоже, а уж его бы я заметил в любой толпе.
        - М-да-а… - протянул я, выдохнув после столкновения с Горынычем, - не думал, что в Питере столько зеленых драконов!
        - Да они не из Питера, а из лесов, - объяснила Драганка. - Из одной Карелии десятка полтора прилетело. Где ты видел зеленого, который живет в городе? Один только Идолищев! Да и то его в последнее время к земле, говорит, потянуло.
        - Пенсия, дача, огородик…
        - Ага. Популист!
        Я посмотрел на нее и только вздохнул. Драганка «замаскировалась» так, что на нее не оборачивались разве что совсем слепые драконы. Синие глаза, подчеркнутые макияжем, валили наповал с десяти шагов. Медные волосы распущены по спине блестящей волной. Стройная фигура подчеркнута суперкоротким платьем. На длиннющих ногах - странные сапоги на высоком каблуке, но с вязаным голенищем, видимо особо модные. На правой трехпалой руке - перчатка, расшитая крупными разноцветными бусинами. То, что на другой девушке выглядело бы уродством, на Драганке смотрелось стильной провокацией. Не выделяться она просто не могла.
        - Что это у тебя? - Я покосился на стопку у нее в руке. В другой она держала лимонную дольку.
        - Текила. Обожаю. Хочешь?
        - Нет. Уж точно не сейчас!
        Драганка демонстративно опрокинула стопку, слизнула соль с края стопки, закусила лимончиком. Посмотрела на меня с вызовом в ответ на невысказанное неодобрение.
        - Почему у тебя оставлена драконья лапа? - спросил я. - Типа моего глаза? Тоже след неправильно протекавшего превращении?
        - Типа того.
        - Разве Анхель не мог ее поправить?
        - Мог, наверное. Но не захотел. Это метка на память.
        - О чем?
        - Не люблю говорить о себе.
        - Я тоже.
        Мы посмотрели друг на друга хмуро и неожиданнно одновременно рассмеялись. Потом Драганка заговорщицки прошептала:
        - Давай подкрадемся к лордам. И послушаем, о чем они секретничают.
        «Подкрасться» представлялось довольно сложной задачей. Те, кто реально решает - драконьи лорды, - разместились отдельно. Для них отгородили место на южной стороне площадки, накрыли стол и символически обозначили границу декоративными кустиками в напольных вазах - кажется, они остались еще с летнего бала. Там они и сидели, с комфортом расположившись вокруг стола: общались мирно и весело, закусывали и говорили тосты, игнорируя хаос вокруг. В общем, вели себя так, словно были тут одни.
        - Объясни, что тут вообще происходит? - спросил я, прикидывая, как бы подобраться к их столу так, чтобы не вызвать подозрений.
        - А что неясного? Прошли выборы. Еще утром. Идолищев стал Зеленым лордом. Точнее, сам себя объявил, потому что остальные зеленые драконы его просто послали.
        - Что ж они сейчас орут?
        - Да просто так, - фыркнула Драганка. - Они уже и забыли, зачем сюда слетелись. Зеленые в большом количестве шизеют. Не знают, как себя вести. Видишь, какие все взвинченные? Ха, жалко, что синие не выбирают лордов! Иначе тут бы уже давно шло месилово! Биться, пока не останется один, лучший! Вот такие выборы правильные, такие - по мне!
        Глаза моей красавицы хищно разгорелись. «Только дайте повод… уж я бы тут развернулась!» - говорило ее выражение лица. Хаос и на нее действовал, будил в ней инстинкт разрушения. Даже я почувствовал себя так же. Хотелось то ли зарычать во весь голос, чтобы перестали толкаться и расступились, то ли по-простому дать кому-нибудь в морду…
        Тут я заметил за столом лордов Лигейю и мгновенно остыл - как холодной водой облили. Серебряная дракониха сидела рядом с братьями Ино, как прекрасное, неподвижное изваяние. Выглядела она невозмутимой, как обычно. У меня прямо от сердца отлегло.
        Драганка схватила меня за руку и дернула за ближайший кустик. С чего бы она так резко присмирела?
        - Анхель, - прошептала она.
        А, вот оно что… Мы скорчились за кустиком, когда Анхель прошел мимо нас прямо к столу. Я увидел, как он заговорил с лордами… Как Горыныч приветствовал его, как старого знакомого… Все же они были слишком далеко, чтобы мы могли услышать их разговоры. Но тут я заметил нечто вроде кафедры, стоявшей у стены, в паре метров от нас. Должно быть, ее использовали для предвыборных дебатов, а теперь она стояла одинокая и никому не нужная. Я тронул за руку Драганку:
        - Если бы добраться до кафедры и спрятаться в ней, мы бы услышали все… Ты умеешь отводить глаза?
        - Лордам? Смеешься? И вообще, на слетах пользоваться магией - дурной тон. Погоди. У меня идея получше…
        Драганка выпрямилась, шагнула из-за куста на открытое пространство и не спеша продефилировала прямо к столу лордов, выступая так, что все окружающие на миг умолкли, прилипнув к ней взглядами. Драганка остановилась у стола, приветствуя Анхеля и как бы невзначай перекрыв ему обзор. Я воспользовался моментом и быстро, без суеты, переместился из-за куста под кафедру. Теперь мне было несколько хуже видно, зато все прекрасно слышно.
        Отчетливо доносился голос Горыныча - скрипучий, медленный, с язвительными интонациями. Красный лорд, судя по всему, произносил тост.
        - Ну вот, у Зеленого клана есть лорд… Наконец-то… Что ж, все когда-то происходит в первый раз…
        Речь перебило возмущенное сопение Идолищева. Кажется, от тоста он был не в большом восторге. Я нашел между досками кафедры щель и приник к ней глазом. Увидел медную гриву Драганки - она нахально расположилась за столом и уже щебетала о чем-то с одним из братьев Ино. На лице травника мелькнуло кислое выражение, которое, впрочем, почти сразу исчезло.
        - Долго, долго зеленые драконы шли к этому знаменательному моменту! - продолжал толкать речь Горыныч, держа на весу бокал с красным вином. - Все на свете движется от хаоса к порядку, как подтвердит наш многоуважаемый ученый гость, - кивок в сторону Анхеля. - Драконы - не исключение. Порядок либо в организации, - кивок в сторону улыбчивого толстячка с остатками рыжих волос на лысине, - либо в самом себе, - светский поклон в сторону Лигейи, которая так и сидела с застывшим лицом и даже не улыбнулась в ответ. - Ну а наши любимые зеленые драконы предпочитали хаос дикой природы, изо всех сил пытаясь не выбирать ни первый, ни второй путь…
        Идолищев становился все мрачнее, не без оснований подозревая, что над ним издеваются.
        - Так давайте выпьем за светлое будущее! Пусть правление нового Зеленого лорда окажется более долгим, чем терпение его подданных…
        Сразу после Красного лорда слово взял Анхель - как мне показалось, специально чтобы разрядить обстановку. Горыныч сел на место, крайне довольный собой. Прочие смотрели на Анхеля благожелательно и с уважением. Едва ли кто-то его тут знал лично, но золотого дракона, конечно, распознали все.
        - Воистину хаос - великое зло! - заговорил он негромким голосом, от которого так и веяло мудростью и покоем. - Я, отшельник и ученый, нарушил свое уединение, ибо не мог пропустить такое выдающееся свидетельство победы порядка над хаосом, как избрание главы Зеленого клана. Ваше избрание, - поклонился он Идолищеву, - знак свыше и символ приближения царства гармонии!
        Речь Анхеля показалась мне тошнотворно слащавой, льстивой, а главное - лживой от начала до конца. Однако сидящие за столом даже наградили его аплодисментами. Анхель чокнулся со всеми и сел на место, продолжая развивать ту же тему:
        - Наконец среди зеленых драконов прекратится разброд и шатание и наступит мир… Ибо нет ничего ужаснее насилия и худшей его формы - войны… Знаю, не все тут со мной согласятся. Но я говорю как целитель. Как эстет. В конце концов, как существо, наделенное разумом. Вы так молоды, - обратился он к Идолищеву, - позвольте старику дать вам совет. Во Вселенной есть страшные места, где обитает зло. Где существа, недостойные больше называться драконами, сцепились в смертельной схватке за право пожирать себе подобных. Но самое главное - такие темные, зловещие места есть и в нас, в наших душах. Да-да, у каждого из находящегося здесь… Кроме, конечно, нашей милой серебряной леди… Вот о чем нам следует подумать в первую очередь!
        Тут Анхель бросил быстрый взгляд куда-то в толпу и, возвысив голос, продолжал:
        - Но зло не только в душах! Есть еще, к сожалению, драконы, черные душой и телом, они есть и в этом мире. Порождения тьмы, бывшие убийцами и насильниками еще до превращения, они остались такими и в высшем облике. Убийцы драконов и, страшно вымолвить - людоеды. - Я заметил, как переглянулись братья Ино. - И лорды, которые покрывают их своим авторитетом, достойны всяческого осуждения…
        - Вот говнюк, - раздалось у меня прямо за стенкой, не сказать чтоб очень тихо. - Намекать он тут мне будет! Грег, можно я вырву ему язык?
        Я чуть не подскочил, увидев Валенка и Грега.
        Грег что-то резко сказал ему - видно, приказал молчать. Анхель, не глядя на Грега, продолжал:
        - Преступления каждого члена клана - на совести его лорда…
        - Иногда каждому из нас приходится применять крутые меры ради блага клана, - мягко заметил близнец Ино, тот что с бородкой.
        - Честь и хвала лорду, который знает что делает и помнит об ответственности, - так же вежливо отозвался Анхель. - Решения, замыслы, намерения, преступления, подвиги - все это долго зреет в почве бесчисленных обстоятельства, но однажды неизбежно появляется на поверхности… Ну а дальше мы судим по плодам. Однажды наступает момент истины, когда мы в деле узнаем, чего стоим. Ибо нет добрых и злых деяний. Есть дела, совершенные вовремя… Они и есть единственно верные…
        Анхель прервал речь и отпил минералки. Остальные молчали, заинтересованно ожидая продолжения.
        - Есть одна древняя притча. Некий учитель вел урок, и тут в его класс влетела птица и начала метаться по комнате. Ученики вскочили с места и принялись гнать ее прочь, но только усилили неразбериху и ничего не добились. Тогда учитель велел всем вернуться на места и замолчать. Постепенно класс успокоился, успокоилась и птица. И тогда учитель хлопнул в ладоши. Птица вспорхнула и вылетела в окно…
        Анхель обвел взглядом шумный зал. Выражения его лица я не понял.
        - Выбрать нужный миг, - закончил он. - Хлопнуть в ладоши. И птица отправится в путь…
        Раздались одобрительные возгласы, хлопки и звон столкнувшихся бокалов. Идолищев церемонно раскланялся и выпил до дна.
        - Люди и драконы этого мира… - раздался в шуме мелодичный голос.
        Я увидел, что встала Лигейя. Все взгляды обратились на нее, ожидая тоста. Серебряная дракониха стояла, опустив руки, и ее лицо как никогда напоминало гипсовую маску.
        - Люди и драконы, - произнесла она медленно, словно преодолевая огромное сопротивление, - простите меня…
        Над столом повисло озадаченное молчание, нарушенное Анхелем:
        - Что, опять нехорошо? - быстро поднялся он. - Тебе надо выйти… Дело в том, уважаемые лорды, что она недавно побывала в том страшном месте, которое я упоминал, и до сих пор не может оправиться от потрясения… Сейчас она придет в себя и все расскажет вам…
        Я слегка удивился. В самом деле, я помнил: Лигейя была потрясена. Но не до потери же разума…
        Вдруг что-то холодное, похожее по ощущению на металлическую цепочку, стиснуло мою шею. И одновременно раздался голос Грега:
        - Простить? Мертвецы не простят тебя, Лигейя.
        Она промолчала. Все взгляды обратились на Грега.
        - Зачем ты отмалчиваешься? - продолжал он в полной тишине. - Ради того, кто построил тебе облачный замок? Зачем защищаешь его? Он ведь не защитил тебя. Он не оценит ни любви, ни преданности. Для него это только слабости, на которых можно сыграть в своих целях.
        - Я знаю, - ответила она еле слышно.
        - Ты погибнешь, Лигейя.
        - Я давно уже погибла.
        В воздухе возникло странное напряжение - он словно сгустился и помутнел. Или это потемнело у меня в глазах? В ушах зазвенело, голоса отдалились. Холодная удавка сильнее стиснула мое горло. Я увидел, как Лигейя знакомым жестом прижимает ладонь ко лбу… а когда она отняла ее, у нее исчезло лицо.
        Я ощутил удар - как тогда, когда нечаянно схватился за золотую звезду межпланетного компаса. В висках запульсировала боль. Взгляд Лигейи - уже не взгляд, а нечто вроде невидимого разрушающего луча, - вонзился мне в мозг и одни ударом распорол ткань реальности.
        Площадка на башне НИИ кибернетики растянулась до горизонта во все стороны. Затянутое облаками низкое небо устремилось вверх, отдалилось и посветлело. Я стоял среди безжизненной бурой равнины, на которой не было ничего, кроме множества драконов. Все они выглядели одинаково серыми. В идеальном строю, бесчисленными рядами, в полной тишине, они стояли и глядели на небо. Тянулись мгновения… ничего не происходило.
        - Вот она! - воскликнул кто-то рядом со мной. - Приготовились!
        Я обернулся и увидел Орку. Удивительно, как я мог так долго принимать этого молодого воина за желтого дракона! Орка указывал кому-то на небольшую одинокую птицу - кажется чайку, - которая кружилась высоко в небе.
        - Не она, - раздался в ответ холодный голос.
        Рядом с Оркой я увидел Грега. Либо это был его старший брат. Пожалуй, по лицу этогоГрега можно было сосчитать его годы. Складки у рта, глубокие мимические морщины, усталость, которая могла быть и напускной, потому что под ней ощущалась безграничная сила. Но глаза были под стать голосу - холодные и неживые.
        По-прежнему ничего не происходило. Птица кружила в небе. Среди драконов возник приглушенный ропот. Лицо Грега неуловимо изменилось, черты словно заострились. Такого ощущения близкой опасности я еще никогда в жизни не испытывал. Словно прямо подо мной проснулся вулкан.
        - Колдун за это заплатит, - произнес он, вытянул руку с пистолетом и выстрелил в птицу.
        Грохот выстрела оборвал видение. Небо опустилось и потемнело, площадка вернулась к своим размерам. Но запах порохового дыма никуда не делся. Я увидел лордов, вскочивших из-за стола… Грега с пистолетом в руке… Лигейю на полу. На серебристом корсаже расплывалось красное пятно. На миг застыла тишина. Потом Грег шагнул к Лигейе, поднял пистолет и выстрелил ей в лицо.
        Третий раз ему выстрелить уже не дали. Один из братьев Ино вышиб пистолет из его руки. Валенок рванул к ним, но через миг уже корчился на полу, держась за лицо, а второй брат Ино хладнокровно надавил ему коленом на спину и резко ударил по затылку. Все было сделано молниеносно и жестоко, но все равно слишком поздно. Грег, впрочем, даже не пытался сопротивляться. А меня как парализовало - застыв, я в ужасе смотрел на мертвую Лигейю. Поверх того, во что выстрел превратил ее прекрасное лицо, сияла знакомая синяя скобка. На моих глазах она постепенно угасла и развеялась без следа. Вокруг тела заклубилась белая дымка…
        - Разойдитесь! Пустите меня! - услышал я голос Анхеля. Травник опустился на колени рядом с Лигейей. Я слышал, как он громко требовал дать место и не напирать, хотя было ясно, что тут ничем не поможешь… Видел ошеломленные лица Идолищева и Желтого лорда… И мрачную, как на похоронах, рожу Горыныча. Он стоял сбоку, не обращая внимания на труп, и о чем-то тихо говорил с Анхелем. Я перехватил очень характерный взгляд, брошенный на Грега. Похоже, Черного лорда они уже списали…
        Кто-то схватил меня за плечо. Я обнаружил, что стою во весь рост, - наверно, вскочил в момент выстрела и даже не заметил…
        - Быстро, - зашептала Драганка. - Чешем отсюда, пока они не спохватились!
        Она почти силком выволокла меня из-за кафедры и оттащила в толпу.
        - Пока еще никто ничего не понял… Делай вид, что все нормально. Не смотри по сторонам! Просто иди…
        Глава 25
        ДРАКОНИЙ СУД
        В себя я пришел, только когда залпом выпил стопку какого-то жгучего пойла, подсунутого Драганкой. Мы оказались в подвальном злачном заведении на Светлановском проспекте, куда синяя дракониха затащила меня, после того как мы убрались из башни. Сигаретный смог, навязчивая музыка - я в такие места давно уже не ходил, они меня оглушали и отупляли, но сейчас это было как раз то, что надо.
        - На! - Драганка опять совала мне в руки стопку. - Уж прости, тут только серебряная…
        - Что?
        - Нормальной золотой «Ольмеки» у них нет. Давай! Что сделано, то сделано. Вот черт! Бедняга! Это я про Лигейю…
        - Это была птица! - перебил я ее. - Печать птицы! Как это могло случиться? Зачем она это сделала?!
        - Спроси что-то полегче. Сбрендила, не иначе.
        - Ты знала?
        - Нет. Клянусь, даже в голову ничего подобного не приходило! Взрослый дракон, умная тетка… вроде бы… Ученая! Она должна была знать, что это такое! Самоубийство, даже хуже… Откуда мне знать, что печать птицы можно ставить на взрослых?
        - Думаешь, она пошла на это по доброй воле?
        - Как же иначе? Пожертвовала собой…
        - Но зачем, зачем?
        - Чтобы спасти его, как я понимаю. У них там дела плохи…
        - Стального лорда? А ты откуда знаешь? - с внезапным подозрением спросил я.
        - А от кого мы, по-твоему, прячемся в Уважеке? С тех пор как нам подкинули ту голову…
        - Голову стального дракона?
        - Ну да. Когда Анхель ее увидел, он тут же сделал выводы. Думаешь, зачем он свернул гнездо в вашем мире? Да он боится стальных! Точнее, нет. Боится - не то слово. Он дракон, он ничего не боится. Просто понимает, что стальные его бантиком завяжут, если достанут. Разумная осторожность.
        - Зачем им его доставать?
        - Как зачем? Он подвел их. Облажался. Провалил заказ.
        Драганка закинула в рот еще порцию текилы. Я автоматически последовал ее примеру, но в голове, наоборот, резко прояснилось.
        - Черт, так вот на что намекал Грег! Я еще спросил его, кого боится Анхель, тебя? А он ответил - не меня…
        Я подумал еще, и события конца лета сложились в простую логическую схему.
        - Так это не Анхель нанял стальных для охраны, а стальные наняли Анхеля, чтобы он открыл им вход в наш мир?!
        - Вот именно.
        Я был слишком подавлен только что происшедшим на моих глазах убийством, чтобы полностью осознать новость и ее последствия. В другое время я бы, наверное, задохнулся от возмущения, а теперь мной овладело только безграничное утомление. Мир определенно сошел с ума. Клан от меня отвернулся… Грег убил Лигейю! Лигейя добровольно стала птицей! Анхель… ну ладно, с ним все ясно.
        Но Драганка?!
        - Ты знала, что он затевает, и служила ему! - с отвращением произнес я. - И ты тоже!
        Драганка нахмурилась и отвернулась.
        - Знаешь, я боевой дракон, - ответила она наконец, явно с вызовом. - Философией не заморачиваюсь. Совесть - это что-то такое, что просыпается после второй бутылки и засыпает после третьей. Мораль воина одна: на войне все средства хороши. Найди слабое место и бей в него. Попал - молодец. Если ты одолел врага, никого не интересует, как ты это сделал. Какую хитрость применил…
        - А потом оправдываться: «Я только выполнял приказы», - да?
        - Что ты вообще знаешь! - крикнула она, краснея. - Какое мне дело до вашего мира? Я из Уважека, ему ничего не угрожает - спасибо Анхелю, между прочим… Просто я должна радоваться… а вместо этого мне жутко хреново. Что-то идет неправильно. - Она взмахнула рукой, чуть не скинув со стола бутылку «Ольмеки». - Трудно выразить! Не умею говорить красиво… Да и связно тоже, хе-хе-хе, особенно сейчас. Словно в какой-то момент свернула не туда и ухожу все дальше по неправильной дороге…
        У меня создалось впечатление, что она говорит не со мной, а скорее с собой. Поэтому я промолчал. Хотя мне было что сказать.
        - А если я тебе так отвратительна, как у тебя на лице написано, так вообще проваливай! Видеть тебя не желаю!
        Драганка привстала, словно собираясь вскочить из-за стола, но я схватил ее за руку:
        - Ты все правильно говоришь! У меня есть тоже такое ощущение. Что я пошел по неправильной дороге… Я не должен был слушать Грега. Сегодня на башне я должен был стоять рядом с ними! Да, они отвратительны, они убийцы и людоеды, и верно сказала Лигейя: остаться с ними - значит предать себя, добровольно окунуться в грязь… Но они и я - одно. До сих пор. Даже сейчас…
        В этот момент Драганка вдруг перегнулась через стол и поцеловала меня. Это вышло совершенно неожиданно. Первое же легкое соприкосновение губ мгновенно отозвалось во всем теле - до боли. Мы с силой сцепили руки, пальцы дрожали, причем непонятно, мои или ее. У меня перехватило дыхание. Ни от нее, ни от себя я не ожидал такой вспышки.
        Потом мы так же резко оборвали поцелуй. Отодвинулись и подозрительно друг на друга уставились.
        Я пытался отдышаться и унять дрожь в руках. Я был слишком потрясен, чтобы о чем-то думать. Почему она это сделала? Драганка, которая всегда критиковала и высмеивала меня и постоянно повторяла, что ей на меня глубоко наплевать и что она общается со мной исключительно из жалости? Она даже не могла сказать, что прочитала мои мысли, - потому что я даже не мечтал о подобном. Да она и не умела читать мысли. В этом мы были с ней равны - драконьей магией владели одинаково хреново.
        Я глубоко вздохнул и спросил довольно-таки мрачно:
        - Зачем ты это сделала? Анхель приказал?
        Я прекрасно осознавал, что после такого вопроса могу немедленно получить по лицу. Но решил, что лучше остаться без второго глаза, зато между нами не будет никаких недоговоренностей. Однако, к моему удивлению, Драганка не разозлилась.
        - Мне сейчас показалось, что это будет правильно, - сказала она. - Просто подумала, что надо нам наконец сделать хоть что-то правильное. Хоть такую мелочь.
        Я встал из-за стола:
        - Полетели!
        - Куда?
        - В башню!
        - Зачем?!
        - Я должен быть там.
        - Ты чокнулся?
        - Возможно.
        Драганка захохотала на все кафе. Потом достала мобильник, отвернулась и принялась кому-то звонить.
        - Они все еще там, - сообщила она через минуту. - Решили устроить открытый суд. Красный лорд хотел обстряпать все шито-крыто… Дайте мне, говорит, Черного на одну ночь, и он мне к утру все выложит. Но Идолищев встал на дыбы и потребовал открытого разбирательства…
        - Ты с Анхелем говорила?
        - Ага. Злится на меня… Но не очень. Считает, что тебе было очень полезно все это увидеть. Я сказала ему, что ты в глубоком шоке и тебе открылась истинная натура Черного. Готовься, сейчас за тебя примутся всерьез. Ну как, не передумал?
        - Полетели, - повторил я.
        - Точно чокнулся, - проворчала Драганка, поднимаясь.
        Но по ее тону я понял, что она одобряет мое решение.
        * * *
        Уже стемнело. Накрапывал слабый дождик. На площадке на вершине башни, окруженной огромными белыми зубцами, было светло как днем. Безумный утренний галдеж сменился негромким, угрожающим гулом. Аудитория неуловимо изменилась, как и атмосфера на сборище. Никто не ушел, даже новые прибавились. Желтых драконов стало еще больше. Я заметил компанию, которая держалась возле кафедры особняком от всех и друг от друга. Честно говоря, выражением лиц и стилем одежды они больше всего напоминали группу мафиозных боссов. Красный клан, понял я. Горыныч подогнал своих…
        Драганка нахально спикировала в центр толпы, к самой кафедре, за которой я недавно прятался. Ясно почему - на кафедру как раз поднимался Анхель. Труп Лигейи исчез, но тем ярче алело кровавое пятно на полу, возле стола с остатками праздничной трапезы. Лорды уже не сидели беспечно вперемешку - каждый стоял по отдельности, окруженный драконами своего клана. Только Анхель торчал на кафедре один-одинешенек. И кажется, его это не смущало. Он выглядел дирижером, который взмахнет палочкой - и весь разрозненный оркестр заиграет, подчиняясь ему, ту музыку, которую он прикажет.
        - Все вы знаете, я всего лишь врач, - его глубокий голос наполнял пространство. - Живу отшельником и очень редко выступаю публично. Тем более с публичным осуждением… Меня воротит с души, как и вас всех, когда я думаю о том, чему мы все были свидетелями. Но есть вещи запредельные… При одной мысли о которых хочется сплюнуть и пройти мимо или просто вымыть руки…
        Меня кинуло в жар - я увидел Грега и Валенка. Я не сразу заметил их, потому что они сидели у стенки на стульях - единственные на всем сборище. У Валенка руки были скованы за спиной, глаз заплыл и сочился кровью, лицо изодрано, словно когтями. Грег сидел в свободной позе и равнодушно смотрел в пространство. Почему они не пытались скрыться? На них наложены чары? При виде спокойного лица Грега мое внезапно вспыхнувшее решение до конца остаться с кланом снова поколебалось. Сочувствие исчезло, а вместо него нахлынуло отвращение. Убийца! Зачем он выстрелил в Лигейю? Ее надо было лечить, а не убивать! Почему тогда уж не в Анхеля?!
        - Но почему же стою здесь, на месте обвинителя? - продолжал травник в напряженной тишине. - Я отвечу. Да, никто не назначал меня судьей. Я не считаю, что вправе кого-то судить. Кто я такой, чтобы выносить приговоры? Мое дело - не выносить приговоры, а исцелять. Но промолчать мне не позволяет совесть - совесть врача. Врач не пройдет мимо равнодушно, если видит отвратительную язву или гниющую конечность. Мой святой долг целителя - отсечь зараженную конечность, которая способна отравить все тело целиком…
        Тишина наполнилась нарастающим ропотом. Я с удивлением осознал, что это аплодисменты.
        - Один дракон убил другого, - возвысил голос Анхель. - Может быть, кто-то из вас даже скажет - это их личное дело. Да, мы не знаем, что они не поделили. Почему же мы должны вмешиваться? Я отвечу. Мне неинтересны мотивы убийцы. Потому что труп - перед нами. Труп, как мы все прекрасно знаем, невинной жертвы, на которую не поднялась бы рука у худшего из злодеев…
        С неба налетел ветер. Шею на миг стиснуло холодом. Я вспомнил Лигейю, наше прощальное объятие в квартире у Кири. В этот момент я был согласен с каждым словом Анхеля.
        - Не забывайте, что судьба очень часто меняет игроков местами на поле! За равнодушие, за неуместную снисходительность в конечном счете ответим мы все, когда окажемся на месте убитой. А рано или поздно так и случится, если не остановить преступника…
        «О чем это он? - не понял я. - При чем тут „окажемся на месте убитой?“ Грег убил Лигейю, потому что увидел знак птицы… Стоп - никто же не знает, что это такое! Никто, кроме Анхеля и меня… и Грега…»
        - Нет, я ни к чему вас не призываю! - воскликнул Анхель, прижимая ладонь к груди. - Но каждый дракон, не вовсе лишенный совести, каждый, которому дорога справедливость, встанет сейчас рядом со мной… И покарает преступника!
        На миг в зале застыла озадаченная тишина, а потом на меня обрушился настоящий шквал аплодисментов и воплей «Бей их!». Идея была закинута на благодатную почву - в самый раз для Зеленого клана. Я едва не оглох от рева, свиста крыльев и лязганья клыков.
        Грег с Валенком, надо отдать им должное, даже не шелохнулись. Валенок глядел на Анхеля и скалил зубы, словно прикидывая, как до него добраться. Он явно понимал, что его песенка спета, но его это не колыхало. Я знал, что точно так же он ухмылялся бы, если бы из него тянули жилы. Грег по-прежнему молчал, глядя куда-то мне за спину. На лице у него промелькнуло выражение брезгливости. Я невольно оглянулся, чтобы посмотреть, что он там увидел, и передо мной предстал хаос, как он есть. Разъяренные хищники, фанатичные рожи…
        Мне вдруг вспомнилось драконье царство - острова, куда мы летали с Грегом. Как смог Грег после этого убить Лигейю? Неужели ему удалось бы найти туда дорогу, если бы он вынашивал в душе такую мерзость? В голове не укладывалось!
        А после речи Анхеля, несмотря на всю ее справедливость, мне почему-то стало противно. Вроде я мог бы подписаться под каждым его словом, но… Если Грег - зло, то вот эта орущая, остервеневшая, проклинающая стая - добро? Блин, как же гнусно оно выглядит.
        «Анхель все-таки крут, - подумал я холодным разумом. - Манипулятор. Несколькими словами превратил драконов - сверхличностей! - в обычную озлобленную толпу и натравил ее на своего врага…»
        В этот момент я определенно понял, что, даже если Анхель стопроцентно прав - с этой толпой я не хочу иметь ничего общего. Иначе навсегда перестану себя уважать.
        Я выбрался из переднего ряда, подошел к столу, взял стул и потащил его к стенке, где сидели Грег и Валенок.
        Анхель, как раз собиравшийся говорить дальше, прервал речь и посмотрел на меня выжидающе, будто давая мне слово.
        Он явно не понял, что я сделал. Может, он думал, что я собираюсь треснуть стулом Валенка, наплевать в глаза Грегу и публично покаяться, что имел несчастье быть его учеником?
        Я ухмыльнулся и сказал, усаживаясь рядом с ними:
        - Ничего-ничего. Я посижу тут. Продолжай их науськивать.
        - Идиот, - раздался рядом со мной тихий голос. - Зачем?
        Тот же вопрос, видимо, задавал себе Анхель. На его лице на миг появилось глубокое замешательство. Потом он вдруг будто состарился сразу на много лет.
        - Я надеялся, что уберегу тебя, дитя, - прошептал он, и его шепот отозвался в каждом уголке зала. - Что мне удастся тебя вытянуть из этой бездны… Но оказалось - поздно. Простите меня все, - сказал он с надрывом, поворачиваясь к залу. - Я знал, что этот юноша уже отравлен. Он… он уже убивал людей. Но я надеялся - его еще можно спасти… Непростительная ошибка для врача… Я готов понести наказание…
        И он повернулся и спустился с кафедры, опираясь на нее дрожащей рукой с таким видом, будто его хватил инфаркт. Драганка побледнела, кинулась к нему и подхватила, не давая упасть. Зал взорвался воплями ненависти. Желто-зеленая волна прянула к нам. Я понял, что сейчас начнется самосуд…
        Но тут вмешался Красный лорд.
        Он отделился от компании мафиозных боссов и перегородил подход к осужденным. Толпа остановилась. Горыныча, одного из самых мощных, коварных и безжалостных драконов, в городе хорошо знали. И опасались - все без исключения.
        - Тихо! - загремел он. - Раскудахтались. Смотреть противно!
        Когда все умолкли, он продолжал в тишине:
        - Да, мы потрясены случившимся циничным убийством. Покарать преступников мы всегда успеем. Но лично у меня к Черному лорду есть еще мно-ого вопросов! Мотивы его преступления не вполне ясны… У нашего клана, - Горыныч обернулся к «боссам», словно за подтверждением, - имеется небольшая, уютная тюрьма. Специально для таких случаев. Там Черный лорд ответит на все интересующие нас вопросы. Потом его будут судить. Все!
        Безапелляционный, презрительный тон красного дракона развеял наваждение, вызванное речью Анхеля. Драконы отступили, ворча. На лицах многих я видел недоумение, словно они сами себя спрашивали: а что это сейчас со мной такое приключилось?
        - Мои подданные отведут преступника и проследят…
        Идолищев ревниво вскинулся:
        - Почему именно твои? Ты гарантируешь, что он не сбежит?
        - Гарантирую. Почему я? Да больше никто из вас не сумеет его удержать.
        Два старика померились взглядами. Идолищев отвернулся первым.
        - Следите хорошенько, - буркнул он и направился к выходу.
        Среди зеленых вновь поднялся гвалт. Желтые окружили Анхеля. Грега и Валенка подхватили и куда-то потащили с собой несколько типов в черных костюмах. Про меня же словно забыли. Я стоял, хмуро высматривая в толпе Драганку, когда ко мне вдруг подошел сам Горыныч.
        - Ты, конечно, знатно умыл Золотого лорда, - ухмыляясь, сказал он. - Мне понравилась его рожа, когда ты вытащил стул и уселся с черными драконами. Ради одного этого стоило устроить такую выходку! Поэтому дам тебе добрый совет. Выжги в себе человека! Из-за этого вас, молодых, и убивают. Потому-то вы и не доживаете до зрелости.
        Я аж онемел, пораженный цинизмом этого хрыча, который сжег заживо собственного ученика, а теперь еще и делал из его смерти поучительные выводы.
        - Человек смертен, - продолжал Горыныч. - Дракон тоже… но значительно менее. Закономерный вывод: чем больше в тебе осталось человеческого, тем более ты смертен. Относись к человеческому в себе как к смертельной заразе. Один мудрый старый дракон некогда сказал: когда человека бьют, он инстинктивно стремится уйти от боли. Дракону все равно. Он всегда нападает.
        - Моралес нападал… - выдавил я.
        - Нападать тоже надо с умом, - хмыкнул Горыныч.
        Он похлопал меня по плечу, потом вдруг резко сжал руку и швырнул вслед за группой, которая уводила Грега и Валенка.
        * * *
        Всё, что мне удалось выяснить о тюрьме Красного клана, - она находилась глубоко под землей. Привезли нас в закрытой бронированной машине, сразу втолкнули в какое-то промышленное помещение и долго тащили длинными, темными коридорами. Ни намека на окна; странный воздух, сухой и спертый… Вдоль стен тянулись гирлянды пыльных кабелей. Двери на пути меня особенно впечатлили: тяжеленные, словно сейфовые, с замками-кремальерами. Одна такая дверь с глухим грохотом захлопнулась за нами, как могильная плита. Света нам не оставили.
        - М-да, спартанская обстановочка! Особенно впечатляет меблировка! - сказал я, оглядывая прямоугольную бетонную коробку.
        Грег повернулся к Валенку:
        - Покажи глаз. Не выдавили? Лучше сразу сядь, будет неприятно…
        Он потер руки, активируя печати. Вокруг кистей медленно разгорелось зеленое свечение. Значит, никто ему печати не блокировал, отметил я. Он сам не захотел ими пользоваться… Валенок тут же расселся, опираясь спиной о стенку, и врубил свой Шлем Ужаса на полную мощность. Следующие несколько минут Грег хладнокровно занимался целительством, а Валенок скрежетал зубами и крыл последними словами братьев Ино. Похоже, у них завелся новый смертельный враг. Несколько сочных проклятий перепало и на долю Красного клана - в машине Валенок сперва пререкался с конвойными, а потом разорвал наручники и получил все, что ему причиталось, и еще немного сверху.
        Грег вел себя так, будто ничего особенного не случилось. Меня это как-то покоробило. Кстати, за все это время, после того как у него выбили пистолет, к нему никто даже не прикоснулся. Даже строгий черный костюм, в котором он явился на слет, оставался таким же отглаженным и чистеньким…
        - Почему ты покорился? - не выдержав, спросил я его. - Почему сидел там? Ты что, не мог улететь?
        - Мог. Но не захотел.
        - Почему?!
        - Я хочу суда, - сказал Грег, опуская руки и постепенно гася их зеленое сияние. - Нормального, публичного суда в присутствии представителей всех кланов Северо-Запада. Сейчас все случилось слишком рано. Выборочное представительство, вдобавок - все в шоке, растеряны, напуганы…
        - Напуганы? Драконы?
        - Ну да. Ты видел - чуть не сработала «птица»? Я заметил, как тебя скрутило. Так вот, остальным тоже было несладко. Хоть они и не понимали, почему. Лигейя… Она почти открыла путь в тот мир… Еще немного - и страшно представить, что бы тут началось.
        - Почему ты ее убил?
        - У меня не было другого выхода. Поверь, никакой радости мне это не доставило. Ты видел, я пытался ее остановить. Я не сильный маг и не сразу понял, что она уже перешла грань. Иначе вообще бы с ней не разговаривал, а выстрелил сразу…
        Ровный голос Грега уже не раздражал меня, а скорее пугал. В его спокойствии было что-то неестественное и жуткое. Не покой и даже не самообладание, а нечто запредельное. Возможно, это называлось фатализмом. Мне вспомнился еще один голос, очень похожий, перехваченный с помощью дождя. Тот, который никогда не менялся просто потому, что у его обладателя эмоции отсутствовали как явление…
        - Пойми, - продолжал он, - с того момента, как заработала печать, это была уже не Лигейя. Личность распалась, память превратилась в систему координат… Живому прибору разум только мешает.
        - Да какой там у бабы разум? - рявкнул Валенок, у которого боль целиком преобразовалась в злость. - Зачем она это с собой сделала, дура? Ты говорил, она там кого-то собралась спасать…
        Грег промолчал. Я интуитивно понял почему. И поспешно ответил:
        - Она сказала, что не может оставаться в стороне, когда гибнет целый мир.
        - Ага, и ради него решила угробить другой!
        - Откуда мы знаем, что наплел ей Стальной лорд?
        - Это верно, - вмешался Грег. - Лигейя рассуждала разумно. Иногда нельзя остаться в стороне. Просто она неправильно определила сторону. Не разобралась, кто в данном случае добро, а кто - зло. И ее жертвенным порывом цинично попользовались. Как оно очень часто и бывает.
        - И что нам теперь делать? - спросил я. - Ждать дознавателей из Красного клана?
        - Смотря кому, - ответил Грег, поднимаясь на ноги. - Нам с Валенком - да, сидеть и ждать. На самом деле, чем дольше мы тут просидим, тем лучше. За это время Горыныч успеет подорвать влияние этого краснобая Анхеля, который нужен ему здесь не больше, чем мне. Шумиха, которую поднимает вокруг убийства Желтый клан, мне тоже на пользу. Пусть будет суд! Пусть меня допросят: я с удовольствием расскажу правду, и ее, наконец, воспримут всерьез. А если Красный лорд будет настаивать на пытках, что ж - тем лучше. Я и там расскажу правду, только мне будет еще больше веры…
        - Веры во что?
        - Ты слышал, о чем говорил Анхель?
        - Он сказал, что вы убийцы. И вы немедленно это подтвердили.
        - Значит, теперь мне остается только раскрыть инкогнито.
        - Признаться, что ты стальной дракон?
        - Конечно. И рассказать кое-что о мире, в котором я родился. О погубленном мире, одним из лордов которого я когда-то был. Мире, где уцелел только Стальной клан, как самый приспособленный к непрерывной войне на выживание, которая там идет уже много десятков лет. Мире, где уже не осталось людей, а на моей памяти они еще встречались! Я еще помню времена, когда существовало некое подобие Закона, когда люди платили дань натурой, а им за это позволяли жить… Но время шло, драконов становилось больше, аппетиты росли, и в конце концов людей стали пожирать всех подряд…
        - Но ты сказал, что не делал этого… В смысле перестал…
        - Однажды, в силу личных причин, у меня изменилась точка зрения. Я перестал видеть в людях исключительно продукт питания и обнаружил, что они не слишком отличаются от драконов. А потом я увидел, как человек переродился в дракона, и у меня открылись глаза. Но прочие драконы, - Грег усмехнулся в темноте, - мое открытие не восприняли. Я попытался открыть им глаза силой, как привык, и в итоге едва унес ноги. Вот так я и отправился в изгнание. Я посетил множество миров, и ваш показался мне наиболее подходящим для моих планов.
        - Каких?
        - Вернуться и вернуть свое.
        - Анхель намекал, что ты и есть Стальной лорд, - выпалил я.
        - Пока нет, но собираюсь им стать.
        Я нервно усмехнулся. Заявление казалось дерзкой, пустой бравадой.
        - Для начала я хочу, чтобы меня наконец услышали, - продолжал Грег. - Раньше все мои слова о внешней угрозе воспринимались как пустая болтовня. А теперь драконы поверят. Вынуждены будут поверить. Опасение за свою жизнь стимулирует интеллект. Так что я могу сказать Анхелю спасибо: почву он мне подготовил… И отдельное спасибо за историю с кондотьерами. Если он считал, что стальных в Питере никто не заметит, то сильно ошибался…
        - Но если Анхель скажет, что ты и есть Стальной лорд, и все поверят… Что с тобой будет?
        - Кирдык, - сказал Валенок злобно.
        Грег пожал плечами:
        - В крайнем случае нас вытащит Мертвый. Но это в самом крайнем. Не хочу быть у него в долгу. Есть силы, к которым следует прибегать как можно реже. Пока я не вижу в них никакой необходимости. Справимся сами!
        Я недоверчиво глянул на Черного лорда. Сидит тут в темнице и строит планы мирового господства! А все его войско - Валенок и я!
        - И каким образом?
        Грег прошелся туда-сюда по подвалу.
        - На повестке дня три вопроса, - начал он официально, словно проводя планерку у себя в ментовке. - Даже четыре. Пункт «убрать Стального лорда» я пока в список не включаю. В тюрьму он вряд ли явится, а мне сейчас отсюда выходить политически неправильно. Поэтому с этим придется подождать.
        - Стальной лорд плачет от огорчения, - буркнул с пола Валенок.
        - Переходим к следующему пункту. Тебе, Алекс, надо будет отсюда как-то выбраться и найти Крома из Пармы.
        - Крома? Его-то зачем?
        - Он узнал нечто очень важное касательно Стального клана. Ты сам говорил, что за ним охотились все подряд, в том числе три лорда. Мы должны найти его раньше всех.
        - Поздно. Его уже нашел Чудов-Юдов.
        - Значит, найди Чудова-Юдова. Он мне тоже пригодится.
        - Легко сказать! Они могут быть где угодно! Они…
        - …в мире Эверн, - закончил за меня Грег.
        - А у тебя там гнездо, - ввернул Валенок.
        - Да, но… я не умею перемещаться между мирами! Я всегда попадал туда случайно, во сне! И допустим, я туда попаду: но что мне делать с Анхелем? А вдруг он уже вернулся в Уважек?
        - Ах да, Анхель, - кивнул Грег. - Вот тебе еще задание, Алекс. Я хочу, чтобы ты решил эту проблему.
        - В каком смысле?
        - Перед тем как искать Крома, ступай к Анхелю и выведи его из игры.
        - Что?!
        - Сделай так, чтобы больше он нам не мешал. Чтобы не вылез в неподходящий момент с очередной смертницей. Убери его…
        - Убери - в смысле убей?! - ужаснулся я.
        - Если придумаешь другой вариант - пожалуйста. Задача поставлена, способы - на твое усмотрение.
        - Убить… - потрясенно повторил я. - Анхеля…
        Все еще не верилось, что подобное задание дали именно мне. Он что, серьезно?
        - Гармонизируй мир путем исключения из него лишнего элемента в виде Анхеля, - подсказал Валенок. - Я бы запросто… Кстати, Грег, а мне что делать?
        - Помолчать.
        Грег снова обернулся ко мне. Мне бы порадоваться и погордиться - обычно важные задания давали как раз Валенку, а тут все наоборот, - но никакой радости я что-то не испытывал.
        - Остается только одна проблема: как отправить тебя в Уважек. Как ты обычно попадаешь в гнездо?
        - Ну, во сне… Когда требуется восстановить подорванные силы…
        Я задумался. Но как их подорвать? Подорвать так основательно, чтобы немедленно потребовалась поддержка источника энергии - гнезда? Голодать? Так это понадобится ждать несколько дней…
        - Валенок, - раздался голос Грега, - кажется, для тебя тоже есть небольшое задание.
        Тот удивленно взглянул на своего лорда, после чего на его лице возникла отвратительная ухмылка:
        - Подорвать ему силы?
        Он легко вскочил на ноги и направился ко мне. Я попятился.
        - Эй, ты что затеял?!
        - Ты помнишь, я тебе кое-что обещал? Когда ты только начинал тусоваться с Анхелем? Если с Грегом по твоей вине случится несчастье…
        Я пятился от него, пока не уперся лопатками в стену.
        - Как давно я мечтал это сделать! - плотоядно сообщил Валенок, опуская свои лапищи мне на плечи.
        Я вспомнил Старый Добрый Паб, крик Ники «Вспомни о гвоздях!»…
        - Тебе нельзя убивать людей!
        - Но ты-то не человек!
        И он впился зубами в мою шею.
        Глава 26
        ОДНА ЗА ДРУГУЮ ЗАЛОГ
        Проснулся я в гнезде, с ощущением, что мне откусили голову.
        Интересно, это было субъективное ощущение? А если нет, как я вернусь обратно?
        А, неважно! Важно другое - разобраться с Анхелем и найти Крома.
        Мне стало легко и весело. Я открыл глаза и глубоко вдохнул прохладный горный воздух. Надо мной сияло звездное небо. Вокруг тихо шелестели деревья. Приятно пахло подсыхающими листьями - в моем мире, в мире Эверн, только-только начиналась осень. Некоторое время я сонно лежал в гнезде в драконьем обличье, чувствуя, как сила омывает меня золотистыми живительными волнами. Может, там, под горой, в самом деле есть пещера, где таится средоточие этой силы! Надо будет поискать ее. Но потом. Сперва - восстановить справедливость.
        Я пошевелился, и из-под моего брюха раздался жалобный писк.
        - Это что еще такое? - Я замер, пытаясь понять, что за зверюшку я придавил.
        - Это я! - сдавленно донеслось из кучи листьев. - Добрый вечер, господин Горан!
        Я приподнялся, запустил лапу в листья и выудил оттуда помятого Яна Хагена.
        - Ты что, маньяк? Почему ты снова здесь? Что тебе надо в моем гнезде?!
        - Живу я тут…
        Я отряхнул аптекаря от мусора и поставил перед собой:
        - Ну-ка рассказывай!
        - Меня изгнали! Из-за вас! Хорошо хоть вступилась Виллемина - иначе меня бы пытали… А так просто выкинули за городские ворота. Я теперь изгой!
        - Какого черта ты поселился в моем гнезде?
        - Тут земля теплая, - застенчиво ответил Ян. - А кроме того, хоть какая-то надежда, что не полезут отступники… Знаете, как воробышек селится под гнездом ястреба…
        - А меня не боишься?
        - Ну мы же с вами старые знакомые… И потом, формально Дымянка принадлежит городу. Точнее, раньше принадлежала, но границы как-то незаметно сдвинулись…
        - Почему ты болтаешься в лесу? Почему не присоединишься к каким-нибудь купцам и не уедешь в другой город?
        - Меня никто не хочет с собой брать. Знаете, это клеймо: «Он помогал дракону…» - и все! Как зачумленный!
        Слушая его, я невольно вспомнил рассказ Грега о его погибшем мире. Там тоже был Закон, разграничивающий владения людей и драконов… Верно говорят: Закон появляется там, где кончается любовь…
        - Так уходи один.
        - Я боюсь! Всегда считалось: дорога - для людей. Закон запрещал драконам нападать на людей на трактах. Но в последнее время все чаще ходят ужасные слухи. Что некоторые путники - особенно одинокие - не доезжают до места назначения. Они просто исчезают - и все…
        Ян Хаген продолжал самозабвенно жаловаться на жизнь, а я разглядывал его и размышлял. Аптекарь выглядел грязным и обтрепанным, как и положено человеку, который ночует на земле в куче листьев, но отнюдь не заморенным доходягой. Интересно, а чем он тут питается?
        - Где ты берешь еду? - прекратил я его излияния.
        Ян Хаген принялся мямлить что-то невразумительное.
        - Ты бываешь в городе тайком. Так?
        - Э-э-э…
        - Слушай, я же все равно узнаю.
        Ян дернулся и попытался смыться в лес, но я был готов - наступил на него лапой.
        - Ну, скажешь?
        - Вам нельзя на территории города есть людей…
        - А я не буду тебя есть. Так, раздавлю в лепешку. И вообще, мне плевать на ваш Закон. Ты же знаешь.
        Я наступил ему на живот чуть сильнее.
        - Да, я бываю в городе! - заорал аптекарь.
        - Отлично, - пробормотал я, довольный. Я как раз прикидывал, как мне попасть в Уважек так, чтобы обойтись без глобальной битвы с городским ополчением. Оба простых способа - войти в ворота или влететь - не годились для моей цели: приватно побеседовать с Виллеминой.
        Она была моей единственной на данный момент ниточкой, ведущей к отступникам. Я не забыл, что она назвала Чудова-Юдова лордом отступников…
        Я убрал лапу с живота Яна, принял человеческий облик и приказал:
        - Веди меня в город.
        С полчаса мы пробирались по ночному лесу, пока не вышли на берег реки. Узкий лесистый мыс закончился длинной песчаной отмелью. Точнее, понял я, присмотревшись, - перешейком. В самом узком месте он был метра три в поперечнике, а потом снова расширялся и смыкался с дальним берегом. По обе стороны от перешейка текла река, поблескивая в лунном свете. Справа - в одну сторону, слева - в другую. Я понаблюдал за движением темной воды всего лишь минуты две, а у меня уже пошла кругом голова. Что-то с этой водичкой было не то…
        - Об этом месте очень мало кто знает, - шепотом сообщил Ян. - Ходить сюда боятся. Тут начинается петля. Река огибает город и возвращается обратно. Когда вода размоет этот перешеек, даже не знаю, что будет с городом! Возможно, так и зависнет между прошлым и будущим, как наши два алхимика… Не смотрите на воду! Говорят, в ней живет бог времени…
        Я отвернулся от воды и увидел на отмели лодку. Ян принялся сталкивать ее в воду с правой стороны косы.
        - Течение само вас понесет. Держитесь середины, с краев подводные камни и коряги. Как река нырнет под стену, ложитесь на дно, не то голову расшибете… Дальше смотрите, слева будет мельница - там и пристанете…
        - Попасть в город по воде! - воскликнул я. - Неплохо придумано! Залезай!
        - Я?! - ужаснулся Ян Хаген, чем тут же пробудил во мне множество подозрений.
        - Ты, ты! Быстро на весла!
        Ян уставился на меня с бессильным возмущением, но повиновался. А куда ему было деваться? Но вот его страх мне совсем не понравился. Чего он боялся?
        Через несколько минут я узнал, чего. Быстрое течение подхватило нас и понесло к дальнему берегу. Лес сомкнулся над нами тоннелем. Потом перед нами выросла глухая стена. По знаку аптекаря я упал на дно лодки. Река прогрохотала под каменным сводом. Когда мы выплыли из-под городской стены, я выпрямился, и первое, что увидел, - удаляющийся знак розы, нарисованный на стене мелом. Кто-то подстраховался, поставив сигнализацию и здесь. Но обдумать это я не успел, потому что вокруг нас поднялся туман.
        Это был явно неестественный туман, потому что он заклубился над водой строго вокруг лодки, и через мгновение нас уже обступала непроницаемая белая стена.
        - Это что еще за напасть? - спросил я, тщетно вглядываясь вперед человеческим и драконьим зрением с одинаковым нулевым результатом. - Так и задумано? Роза сработала?
        - Нет! - сдавленно отозвался Ян Хаген. - Я тут всегда плавал, и ничего… Это чары! Наверно, бог реки тоже не любит драконов…
        Впереди послышался звук, который мне как-то сразу не понравился. Глухой раскатистый грохот, какой издает большое количество падающей воды.
        - Что за…
        - Этого раньше не было! - в панике воскликнул аптекарь, активно работая веслами. - Скорее к берегу!
        - Знать бы еще, где тут берег…
        Ян Хаген налег на весла и повернул лодку на девяносто градусов. Он греб и греб, но берег все не показывался. Меня это почему-то совсем не удивляло. А грохот падающей воды все нарастал…
        - Бог реки убьет нас, - слышал я его причитания, почти неразборчивые в этом шуме. - Сожрет живьем…
        Вода вокруг нас забурлила. Течение ускорилось и повлекло нас, пытаясь развернуть. Справа в тумане наконец замелькали тени деревьев. Видимо, это были прибрежные ивы. Одна ветка пронеслась так близко от нас, что Ян успел за нее ухватиться. Только эффект явно вышел не тот, на который он рассчитывал. Лодка продолжала уноситься дальше, ива осталась на своем месте, а рука аптекаря начала вытягиваться. Несколько мгновений Ян в шоке смотрел, как его рука растягивается вдоль реки, словно пожарный шланг, оставив где-то вдалеке держащуюся за ветку кисть. Потом заорал, бросил весла и попытался выпрыгнуть за борт. Я поймал его и швырнул обратно.
        - Помогите!
        - Сидеть! Отпусти куст, дурак!
        Вместо того чтобы выполнить мою команду, аптекарь завыл. Я крепко держал его за шкирку, но, признаться, мне хотелось сделать то же самое. Лодку несло в тумане в грохочущее нечто. Пространственные аномалии с рукой продолжались. Мысли метались, не находя решения. Как это прекратить? Хоть бы этот туман исчез!
        Что-то холодное легко коснулось шеи. Опять это ощущение! Холод усиливался, просачиваясь под кожу. Я напрягся, не понимая, хорошо это или нет. Словно ко мне осторожно прикасалась некая внешняя сила…
        Только когда белое марево пришло в движение и начало расползаться, словно прогнившая тряпка, я понял - это был ветер!
        Туман исчез почти так же быстро, как появился. Вместе с ним сгинули и миражи. Грохот воды превратился в шум и поскрипывание, бурление стало вполне приемлемым бульканьем, течение замедлилось раз в десять. Ян Хаген в шоке смотрел на ветку ивы, за которую держался рукой совершенно обычной длины.
        - Отпусти, - подсказал я.
        Он послушно разжал пальцы. Лодку развернуло и медленно понесло боком на середину реки, в сторону водяной мельницы, шумевшей на другом берегу ниже по течению.
        - Вы умеете управлять погодой! - с благоговением глядя на меня, прошептал аптекарь. - Вы разогнали туман!
        - Я?! В жизни не делал ничего подобного!
        Но про себя задумался. Это что, появился новый навык? Гм, полезный…
        Я поднял глаза и мгновенно позабыл обо всем. На причале у мельницы, к которой нас сносила река, стояла Виллемина.
        - На весла, - крикнул я аптекарю. - Греби к ней!
        Пока мы причаливали, колдунья стояла неподвижно, глядя на меня с непонятным выражением. Даже когда я выпрыгнул на пристань и бросился к ней, она не шевельнулась.
        - Как ты это сделал? - спросила она с удивлением. - Это ведь не ты, правда? Кто тебе помог?
        Вместо ответа я втолкнул ее в открытую дверь мельницы за ее спиной. Мы оказались в шумном, щелястом помещении. Внизу под полом плескала вода и скрипело колесо. На полу были навалены мешки с мукой. На деревянном столе горела лампа.
        Я пихнул Виллемину на табуретку, постаравшись проделать это без лишней грубости, а сам уселся напротив нее на край стола. Ян Хаген заглянул внутрь, разрываясь между страхом и любопытством.
        - Поговорим, - предложил я.
        Виллемина поправила прическу. Никакого страха на ее лице я опять не заметил.
        - Зачем ты опять сюда явился? Так не терпится на дыбу?
        - Ответь мне на несколько вопросов, и я уйду. Не бойся, я не причиню тебе вреда…
        Колдунья усмехнулась:
        - Ты чужак и невежда. Закон общий для всех. Владения драконов - там! - Она повела рукой в сторону невидимых гор. - Там вы можете нападать на людей, угрожать им и убивать, если пожелаете. Это ваше право. Но не здесь. Тут, в Уважеке, люди убивают драконов. Это - наше право…
        - М-да? И чем же оно подкреплено? Что мне помешает убить тебя?
        - Попробуй - узнаешь, - предложила она, не моргнув глазом.
        Я невольно насторожился - уж слишком самоуверенно она себя вела. Такое ощущение, что не я ее поймал, а она меня. Но отступать я тоже не собирался.
        - Мне нужны ответы на вопросы. И я их получу, понравится тебе это или нет…
        Виллемина покачала головой:
        - Нравится тебе или нет, но ты отсюда не выйдешь.
        Я встал. Колдунья улыбнулась. Между приоткрытых губ мелькнул острый кончик языка…
        Но тут в дверь робко заглянул Ян Хаген:
        - Я там лодку привязал, чтоб не уплыла, - сообщил он. - И это… К вам гостья!
        Мы застыли и одновременно повернулись к двери, в которую, отодвинув аптекаря, ворвалась Драганка.
        - Доброй ночи! - приветствовал я ее радостно, тут же ярко вспомнив наш поцелуй.
        Однако прилив нежности разбился о ледяной взгляд в стиле «мы с вами незнакомы, сэр». Я огорчился… но не слишком. Похоже, я ожидал от нее чего-то в таком духе. Кажется, я начинал понимать ее.
        - Вы тут времени даром не теряете, - буркнула она. - Привет, Минна.
        - Привет, Лея. Ты за ним?
        - Ага. Я спешила. Как только пришел сигнал, понеслась сюда. Опасалась, сейчас найду тут горящий город и дракона в небе, пыхающего огнем…
        - Ян привез его по реке, - сообщила Виллемина. - Шума удалось избежать, как наш лорд и хотел. Правда, вмешался Ворчливая Земля - он тоже не любит драконов - и чуть не утопил их, но они каким-то образом выплыли…
        - Так Ян меня там подкарауливал? - перебил я ее злобно. - По твоему приказу?
        Виллемина кивнула.
        - По приказу Анхеля. И сейчас ты отправишься к нему…
        - Не раньше, чем ты ответишь на мои вопросы!
        - И не подумаю, - усмехаясь, ответила она. - С каких это пор пленники допрашивают тех, кто их захватил?
        - Это кто тут кого захватил?!
        - Стой! - крикнула Драганка, хватая меня за руку. - Она - смерть для драконов. Ее такой сделали…
        - Молчи, сестра!
        - Она - твоя сестра?!
        Драганка кивнула:
        - Думала, ты давно знаешь.
        Я перевел взгляд с нее на Виллемину… Ну конечно! Теперь, когда я увидел их рядом, в этом не осталось ни малейших сомнений. Они были похожи, как… как сестры!
        - Лея, что ты здесь делаешь? - со страданием в голосе воскликнула Виллемина. - Опять ты его защищаешь? Ты же погубишь нас обеих!
        - Я - погублю?! - заорала Драганка. - Да меня все это достало! Не могу больше! Я не переношу этого лицемера, ненавижу, презираю, меня трясет, когда я его вижу! И что самое мерзкое - он знает, что я о нем думаю. Но ведет себя как… как всегда! Ему просто наплевать, я для него инструмент!
        - Это ты о ком? - оторопел я.
        - Да уж не о тебе! Проклятый Анхель!
        - Для тебя это открытие? - ехидно спросила Виллемина.
        Драганка молча сопела от злости, сжимая кулаки.
        - Ты изменилась. Раньше ты была более терпеливой…
        - Чего терпеть? Зачем? Разве сама не понимаешь: это никогда не кончится!
        - Вспомни, мы сами это выбрали.
        - Да, свободный выбор! Прямо как в Аэрофлоте: «Не нравится - не ешь!»
        - Никакого насилия, - возразила Виллемина. - Одна за другую. Вот как это называлось.
        - Девушки, - воззвал я, - может, объясните мне, что происходит?!
        Но «девушки» мне не ответили, испепеляя друг друга жгучими взглядами.
        - Я вижу, ты уже решила, - с горечью сказала Виллемина, отворачиваясь. - Ну давай, губи нас. Я заплачу за тебя. Ведь для этого я и создана.
        - Не смей так говорить! Ты же знаешь, что ради тебя я пожертвую всем!
        - А я ради тебя!
        Тут они обе заплакали и кинулись обниматься с тем же жаром, с каким только что друг на друга орали.
        Я совершенно обалдел.
        - Разве ты не хочешь освободиться? - вытирая слезы, спросила Драганка.
        - Хочу! - всхлипывая, ответила Виллемина. - Но я не хочу умирать!
        - Я тоже. Но я воспитана иначе. Я всегда готова идти на риск. Воину иначе нельзя…
        - А как насчет меня? «Одна для жизни, другая для смерти, одна за другую залог»…
        - Где-то я это уже слышал, - снова вмешался я.
        - Так сказал отец, - мрачно ответила Драганка. - Он и придумал.
        - Знаешь, мне кажется, твой отец был еще тем гадом!
        Драганка криво усмехнулась:
        - Тебе не кажется. Наш отец - Анхель.
        На этот раз я почти не удивился.
        - Мы родились здесь, в Леппе. Мы обе - змееныши. Нашей матерью была смертная женщина, а отцом - золотой дракон.
        - Значит, вы - дочери Анхеля…
        Теперь я чувствовал себя натуральным дебилом. Черт! Но это же очевидно! Да… теперь все словно озарилось. Мотивы поступков. Корни отношений. «Если ты поймешь, что связывает Драганку и Анхеля…»
        - Мы с Виллеминой - близнецы, - продолжала Драганка.
        - Я думал, что она старше!
        Драганка ухмыльнулась:
        - Она просто много умничает.
        - Не умничает, а умнее, - уточнила Виллемина.
        - Кроме того, драконы взрослеют гораздо медленнее, чем люди. Даже медленнее, чем змееныши. Рассказать тебе о нашем детстве?
        - Конечно!
        - В те времена еще не вступил в силу Закон, и отношения между людьми и драконами были проще. Анхель с детства руководил нашим воспитанием. В раннем детстве мы росли здесь, в Уважеке, - как обычные девочки из знатной семьи, вполне довольные жизнью. Отец к нам часто прилетал. Играл с нами, приносил гостинцы. И словно присматривался к нам. Мать его боялась. С каждым годом все сильнее. Когда-то она, возможно, считала его выбор честью для себя, но, когда родились мы, все заглушил страх - не за себя, за нас.
        Когда нам было около семи лет, мать не выдержала и пыталась сбежать вместе с нами из Уважека. Наивная. Видно, она дошла в своем страхе до предела. Наше бегство не продлилось и дня. Мы заночевали в лесу… А к утру у нас не было матери. Анхель забрал нас к себе, в гнездо на Миндальной горе. Там мы и выросли. Анхель учил нас магии, боевым искусствам, медицине… Всему, что знал сам. Он был к нам добр… но мы не забыли, как исчезла мать. И знали, что доброта Анхеля - это вовсе не любовь. То, что он любит по-настоящему, - это экспериментировать. И мы были его многолетним затянувшимся экспериментом.
        Когда нам исполнилось семнадцать, мы стали куколками, одновременно, как все близнецы. И тогда Анхель предложил нам выбор: одна из нас станет драконом, но только одна, а вторая заплатит.
        - Что значит - заплатит? - спросил я.
        - Покажи ему, Минна.
        Виллемина тяжело вздохнула, встала, вытянула перед собой руки и скрючила пальцы. Я вздрогнул. Показалось, что у нее растут длинные, загнутые когти. Присмотревшись, понял - это не когти, а побеги. Острые иглы прорастали наружу прямо из-под ногтей.
        - Это растение смертельно для драконов, - объяснила Драганка. - Анхель подсадил его в тело Виллемины. Все ее тело пронизано такими побегами…
        Виллемина кивнула, задумчиво выпуская и втягивая растительные когти.
        - Могу выпустить шипы где захочу. Могу обнять тебя так, что ты истечешь кровью в моих объятиях и ничего не сможешь сделать. Но это не все. Не дыши…
        Она легонько тряхнула головой. Над волосами поднялось легкое облачко темной пудры с грибным запахом.
        Я попятился, задержав дыхание. Я узнал этот запах и проклятую пудру.
        - Бывают разные виды грибницы, - сказала Виллемина, заметив мое движение. - Моя не очень опасна. Она живет только на волосах и останавливает превращение драконов. Но в лесу Эверн встречаются грибы-дымовики куда хуже, способные убить человека и дракона за считаные мгновения…
        - Я видел, как действует такой гриб… Это все или что-то еще? А твоя волшебная дудочка?
        - Смотри.
        Виллемина приоткрыла рот и высунула язык. У меня мурашки пробежали по коже: на кончике ее языка пробивался черный шип. На конце повисла темная капля. Шип высунулся и спрятался. Словно паучье жало.
        - Могу просто выплюнуть шип. Могу ударить исподтишка, при поцелуе. Но я предпочитаю вот это.
        Виллемина достала из рукава и показала мне деревянную трубочку.
        - Так получается бить дальше и точнее. Один шип связывает превращение. Два - парализуют дракона. Три - убивают.
        - Знакомься, заморыш, - со вздохом сказала Драганка. - Виллемина, драконья погибель.
        Я смотрел на нее, вспоминая нашу первую встречу. Я просыпаюсь в ивовой клетке, гоню рыцарей в Уважек… Возвращаюсь и вижу Виллемину. «Волшебная дудочка? Ха-ха-ха! Давно пора!» Улыбаясь, она подносит ее к губам. Я чувствую укол. Мир опрокидывается… Но, прежде чем потерять сознание - оглушительно чихаю.
        Как же мне тогда повезло!
        - Меня-то Анхель всего лишь подсадил на драконью травку, - сказала Драганка. - На фоне этого - пустяки.
        - Жуть… Я верно понял, что весь этот растительный арсенал нельзя обратить против Анхеля?
        - И даже хуже того, - добавила Виллемина. - Он может отдать приказ этому растению, и оно будет действовать само, управляя моим телом без моей воли. Оно и меня саму может убить. Так что учти, любезный Горан. Рядом со мной очень опасно находиться. В любой миг я могу напасть на тебя, сама того не желая.
        - Спасибо, что предупредила, - буркнул я.
        - Теперь ты понимаешь, почему я не могу выступить против Анхеля? - спросила Драганка. - Ему принадлежат наши жизни. Он так и сказал: если одна из вас окажется непокорной, другая умрет. Он знает, что собственной смертью нас не запугать. Что мы любим друг друга сильнее, чем себя.
        Я покачала головой:
        - Это тоже ему припомнится.
        Несколько мгновений мы молчали. Потом я сказал:
        - Предлагаю сделать вид, что этого разговора не было. Не хочу вас подставлять.
        - Анхель уже знает, что ты здесь, - ответила Драганка. - Нашел куда убегать! Что тебе не сиделось в тюрьме? Да еще и в город полез…
        - Мне надо было поговорить с твоей сестрой. А к Анхелю я собирался по-любому. У меня к нему есть дело…
        - Уж не знаю, какое у тебя к нему дело, - покачала головой Драганка. - Но он не слишком благодушно к тебе настроен после той выходки на суде, имей в виду. А твой лорд опять подставил его перед Стальным кланом…
        - Вот об этом я и хочу с ним побеседовать.
        Сестры снова переглянулись.
        - К Анхелю я тебя отведу без вопросов, - сказала Драганка. - Говоришь, хотел задать какие-то вопросы? Ответь ему, Минна.
        Колдунья пожала плечами:
        - Ради тебя, сестра. Что ты хочешь знать, малыш Горан?
        Я пропустил мимо ушей «малыша» и спросил:
        - Помнится, в подвале ты назвала Чудова-Юдова лордом отступников…
        - А, тебе поручили найти его либо Крома, - сразу же догадалась она. - И ты предполагаешь, что они у отступников. Что ж… Местные сказки утверждают, что где-то в лесах живет разбойная банда: змей-отступник со своими двенадцатью змеенышами…
        - Звучит в самом деле сказочно.
        - Погоди, сейчас начнется проза. Их логово невозможно найти.
        - Как это - невозможно?
        - Если бы было возможно, Анхель уже нашел бы их. Учти, что ему подчиняются лесные драконы. На самом деле, Анхеля можно назвать лордом мира Эверн…
        Я вспомнил, как лесной дракон размером с холм облизывал старые резиновые сапоги Анхеля… И не придал этому значения!
        - Чтобы лесные драконы не смогли найти в лесу логовище отступников… Либо его там вообще нет, либо оно так тщательно замаскировано от драконов, что тебе этот морок и подавно не пробить.
        - Анхель говорил, что Чудов-Юдов - очень искусный маг, - добавила Драганка. - И специализируется как раз на иллюзиях. Так что, сам понимаешь…
        - А люди его искали? - подумав, спросил я.
        - Да ты что, с ума сошел? - засмеялась Драганка от такого абсурдного предположения. - Люди не выходят за пределы деревень и не сходят с дорог. Кто зайдет в лес - пропал…
        - Я слышал, люди исчезают на дорогах, - проговорил я.
        В голове возникли смутные очертания плана действий. Я повернулся, высматривая Яна Хагена. На свое несчастье, любопытный аптекарь все еще торчал в дверях, увлеченно подслушивая наш разговор.
        - Эй, Ян! Не хочешь мне слегка помочь с поиском отступников? Стой, куда пошел! Виллемина, пожалуйста, покарауль его, пока я не вернусь…
        - Конечно, не вернешься, - хмыкнула она.
        - Это мы еще посмотрим, - пообещал я, поворачиваясь к Драганке. - Ну а теперь можно и к Анхелю. Полетели?
        Глава 27
        МИНДАЛЬНАЯ ГОРА
        Я простился с Драганкой, закрыл за собой калитку, вошел во двор истинного гнезда Анхеля и встретился взглядом с Вурдалаком.
        Монстр лежал в своей будке, высунув наружу переднюю часть туловища и опустив тяжелую голову на скрещенные лапы. Его светлые глаза казались почти разумными и очень спокойными. Похоже, он был в миролюбивом настроении. Я невольно притормозил, чтобы разглядеть его. Давно интересовало, что это за неизвестное науке животное сидит у Анхеля на цепи.
        Не собака - это точно. Очертаниями черепа оно скорее напоминало поросшего мехом крокодила. Пасть, насколько я помнил, открывалась от самых ушей, из-за чего на морде Вурдалака застыло улыбающееся выражение. Глаза серебрились в сумраке будки. Зрачки у него были вертикальные, как у кота или у пресмыкающегося. Странно. А еще мне казалась очень странной его поза. Он напоминал припавшего к земле человека, уронившего голову на скрещенные… руки?
        Когда я разглядел у него на лапах самые натуральные пальцы - длинные, суставчатые, с впечатляющими когтями, - я вдруг понял, кто передо мной.
        У Анхеля на цепи сидел дракон! Потрясающе!
        «Все равно что я бы поймал Германа, ампутировал ему мозг, приковал на цепь и посадил в прихожей рычать на гостей», - нервно ухмыльнулся я, испытывая странную смесь восхищения фантазией Анхеля и отвращения к его экспериментам.
        Вурдалак тем временем достал откуда-то из будки одного за другим нескольких пластмассовых пупсов. Не спеша, рассадил перед собой и приглашающе посмотрел на меня.
        - Любишь играть в куклы? - Я подошел поближе, чтобы рассмотреть игрушки. - Обалдеть!
        Вурдалак хрипло засмеялся.
        Автоматически я шарахнулся назад - и правильно сделал. Из будки вылетела мохнатая бомба. В нескольких сантиметрах от меня клацнули челюсти. Лязгнула натянутая в струну цепь.
        - Ах ты шутник! - выдохнул я, обходя будку по большой дуге. - Подманить меня хотел?
        За спиной раздался смачный хруст. Я оглянулся как раз в тот момент, когда Вурдалак с урчанием откусил одному из пупсов голову, выразительно глядя на меня.
        - Приятного аппетита, - пожелал я и направился по дорожке к дому.
        Но до крыльца не дошел. По козырьку над крыльцом метнулась серая тень. Стоножка спустилась по резному столбу, стекла на землю и направилась ко мне с очень целеустремленным видом, поднимая переднюю часть туловища.
        - Анхель! - заорал я, застыв на месте. - Уйми своих зверей, пока я их не покалечил!
        - Во-первых, они не звери, - ответил колдун, появляясь на крыльце. - Во-вторых, они сами решают, кто опасен, а кто нет. Я же рассказывал тебе, Алексей. Я никогда никого не натравливаю. Мои питомцы, любя меня, заботятся о моей безопасности. Видимо, у тебя были недобрые намерения, когда ты сюда вошел.
        - Ах, так, значит, я еще и виноват?
        Анхель весело засмеялся, и я тоже не смог не улыбнуться, при этом прямо-таки нутром ощущая, как он пытается забрать власть над моей волей. И что я… не то чтобы снова верю ему… Но почему-то совсем на него не злюсь. Как он все так поворачивает? Проклятый старик! Вдесятеро круче меня и в сто раз хитрее!
        Кстати, он совсем не выглядел расстроенным неудачей с птицей. Или напуганным перспективой мести Стального клана. Он выглядел как обычно.
        Ну да, он ведь дракон.
        - Настоятельно тебе советую - не провоцируй Стоножку, - продолжал Анхель, подхватывая тварь на руки и сажая на плечо. - Она не отличается ни умом, ни терпением. Если она на тебя нападет, последствия могут быть неприятными… для твоего самочувствия… И тебе будет не до разговоров… какое-то время. А как я понимаю, ты пришел ко мне поговорить?
        Я пробормотал нечто неразборчивое. Вообще-то я летел сюда, морально готовясь к чему угодно - от резкого откровенного разговора до жестокого боя. Но после его вопроса мне вдруг стало ясно как день, что ни о каком «бое» и речи быть не может. Такие как мы - он и я, - и сражения - несовместимы. Это нечто из разных вселенных…
        Поэтому я послушно кивнул и подтвердил:
        - Да, конечно. Просто поговорить.
        - Ну вот и пошли, побеседуем.
        Мы обогнули дом, прошли сквозь цветущий сад, полный ароматов незнакомых мне кустов, несмотря на осеннее время. Я поймал только горьковато-сладкий запах миндаля. Все тут радовало глаз и обоняние. За садом обнаружился подстриженный газон, огороженный невысокой белой балюстрадой, за которой с горы открывался дивный вид на долину и спящий Уважек. Было раннее утро, ясное, свежее, прохладное. Солнце только что взошло над горами. Анхель подошел к балюстраде и оперся на нее, глядя на город. Я встал рядом с ним, рассматривая его наряд в местном духе. В просторной средневековой мантии Анхель выглядел весьма величественно - не то как престарелый королевский советник, не то как верховный маг. Куда более соответствующая ему одежда, чем дождевик и потрепанные резиновые сапоги.
        Несколько минут мы стояли, глядя, как солнце золотит медно-рыжие крыши и пускает по речной воде слепящие блики.
        - Дивный город Леппа, - мечтательно произнес наконец Анхель. - Разве он не прекрасен? Разве можно увидеть его и не полюбить?
        - Почему Леппа? Его же все называют Уважек.
        - Эверн, увы, тоже понемногу вырождается. Как, впрочем, все на свете. И вырождение первым делом отражается на языке. Названия «Уважек» и «Леппа» означают одно и то же. Только второе - на древнем благородном языке драконов, а первое - на вульгарном человеческом.
        - И как они переводятся? - спросил я с любопытством.
        - «Петля».
        - Из-за реки?
        - Не только. Думаешь, река случайно делает тут круг? Вся эта долина - магическое место. Тут удобно перемещаться между мирами, очень благоприятно колдовать - Леппа всегда славилась своими магами… Тут очень своеобразно идет время… Поистине нет места лучше для драконов, чем этот мир!
        - А наш как же?
        Анхель пренебрежительно махнул рукой:
        - Мир, где драконам приходится скрываться, приспосабливаться, мимикировать под существ, находящихся на более низкой стадии эволюции?
        - Это в смысле людей?
        - Ну да. Драконы вашего мира, особенно живущие в городах, честно говоря, производят жалкое впечатление. Притворяются людьми, заражаются их смешными и уродливыми чертами. А сами - никто. Пустое место. Они даже не вполне реальны.
        «А Грег?» - хотел возразить я. Потом сообразил - да ведь Грег тоже из другого мира. Вместо этого спросил вслух:
        - И я?
        - Ты иной. - Голос Анхеля смягчился. - Хотя в твоем образовании есть очень большие пробелы. Трудно карабкаться вверх по лестнице, на которой не хватает ступенек. Но ты небезнадежен. Благодаря мне ты уже познакомился с истинными драконами. Гармоничными от рождения…
        Я кивнул, вспоминая зеленых драконов леса Эверн и вполне понимая, что травник имеет в виду.
        «Что бы он еще сказал, если бы узнал, что мое гнездо - в этом мире!» - подумал я, чувствуя, как под влиянием слов Анхеля забываю о своей миссии и опять начинаю во всем сомневаться.
        «Он враг, - напомнил я себе. - Враг и лжец. Мне надо вывести его из игры…» Но, глядя на Анхеля, в это было трудно поверить. Таким рассудительным, добродушным, неопасным он выглядел. Было абсурдно предположить, что он способен причинить кому-то вред. Даже Стоножка, прикорнувшая на его плече, казалась сейчас просто меховым воротником его мантии.
        - Ты когда-нибудь слыхал о драконности? - неожиданно спросил он.
        Я не поверил своим ушам, сразу вспомнив бредовую лекцию Идолищева в клубе «Драконья нора». Вот уж не ожидал. От Анхеля!
        - Драконность? Это же чепуха! Лохотрон!
        - Почему?
        - Как, будучи человеком, узнать, дракон ты или нет? Невозможно предугадать, когда начнется превращение! А Идолищев предложил пройти кучу тестов, какой-то «духовный поиск» - причем платно, по его методичкам… Жулик!
        - Идолищев? - удивился Анхель. - Он - многознающий и весьма хитроумный дракон. Зеленым лордом его избрали вполне по заслугам… А что касается драконности… позволь внести ясность в этот вопрос. Посмотри вниз.
        Я перегнулся через балюстраду. Уважек уже просыпался. По улицам двигались черные точки-горожане. Отсюда, с высоты, они казались одинаковыми и безликими, как муравьи.
        - Сколько из них будущих драконов?
        - Все. Потенциально.
        - Кто сказал тебе такую чушь? Превратиться способны только некоторые. Избранные. Большинство родилось и умрет низшими.
        - Но у каждого есть шанс…
        - Ни малейшего. Драконность - это дар. Либо в тебе она есть, либо нет. Если она есть, то так или иначе она проявится. Дракон рождается драконом, Алексей! Если ты не рожден драконом, ты никогда им не будешь.
        - Но это… несправедливо!
        - Человечья точка зрения, - отмахнулся травник. - Твоя проблема в том, что ты все еще ассоциируешь себя с людьми. Мир справедлив и гармоничен. Главное, увидеть и понять эту гармонию. А не насаждать ее самому, - добавил он, явно намекая на Грега.
        Я вспомнил слова Валенка насчет гармонизации мира методом исключения, и по телу прошла дрожь.
        - В моем мире драконы маскируются под людей. Допустим. А в твоем люди их боятся и ненавидят. Что хуже?
        Анхель погладил подбородок и призадумался.
        - Видишь замок? - спросил он, указывая на парящую над городом белую башню. - Мгла-Крона - «Корона Тумана»… Это ведь я его построил!
        - А, так и подумал! - выпалил я. - Кому могли понадобиться в замке такие мощные антидраконьи чары? Только другому дракону!
        - Ты понял все верно. Именно - защита от драконов. Около пятисот лет назад я помогал его создавать местному магу, предшественнику Виллемины, по поручению и с согласия местных властей и богов. Гармония лучше всего поддерживается паритетом сил. Людям было нечего противопоставить драконам - и я подарил им Мгла-Крону.
        - В чем же заключается защита? - спросил я с любопытством. - Что в ней такого, в этой Мгла-Кроне?
        - А когда силы стали равными, - продолжал Анхель, проигнорировав мой вопрос, - пришло время Закона. «Драконам - горы и леса, людям - города и равнины». Поэтому мне пришлось оставить замок, который много лет был фактически моим, и перебраться сюда, на Миндальную гору. Видишь, даже я подчиняюсь Закону…
        - Что это за Закон, о котором тут так много толкуют?
        - Закон, - сказал Анхель, - поддерживает этот мир в равновесии и гармонии. Собственно, благодаря Закону этот мир еще жив.
        - В каком смысле?
        - В прямом. Незримой стеной он разделил людей и драконов…
        - Зачем? Люди и драконы не враги!
        - Ты так считаешь?
        - Конечно! Они… - Я вспомнил все, что мне втолковывал Грег, и уверенно провел аналогию: - Ну как родители и дети. Зачем Закон, если есть любовь?
        - Молодец, - одобрительно покивал Анхель. - Умный мальчик, ухватил самую суть! В том-то и дело. Все на свете вырождается, это непреложный факт. Место любви неизбежно занимает равнодушие. А от него до вражды - один шаг. Потому и нужен Закон.
        - Да откуда он взялся, этот Закон?
        - Это я дал его миру Эверн, - сказал Анхель со спокойной гордостью. - Пока мир ему подчиняется, он существует. А где Закон перестает действовать, начинается… ты видел что. Лигейя показала тебе.
        - Так это с твоей подачи она меня туда затащила?!
        Хризолитовые глаза Анхеля блеснули.
        - Я хотел, чтобы ты своими глазами увидел стальных драконов и то, во что они превратили свой мир. Словам бы ты не поверил.
        - Но зачем?! Посеять во мне ненависть к Грегу? Но ведь это ты хотел погубить мой мир, приведя в него стальных драконов! Ты хоть представляешь, что они могли с ним сотворить? Ты же целитель! Разве ты не осознаешь, что собирался погубить целый мир?!
        - Мой мир - Эверн, - ответил Анхель. - Его я хочу защитить. Мне пришлось выбирать. Я выбрал меньшее зло.
        - Ты опять врешь! - Я почувствовал, как подступает бешенство. - Ты не выбирал между двумя мирами! Признайся: ты попросту выбрал свою личную безопасность!
        - Ну, строго говоря, моя ценность выше любого отдельно взятого мира, - заявил Анхель, словно констатируя общеизвестный факт. - Миров много. Я один.
        Меня аж замутило. С глаз словно сдернули пелену, все лукавое обаяние Анхеля вдруг исчезло. Я смотрел на травника, и с каждым мгновением его самодовольное лицо казалось мне все более отвратительным. И это золотой дракон, венец эволюции! Он оскорблял собой саму реальность!
        - Да ты просто урод, - вырвались у меня странные слова. - Ты больной! В тебе какое-то ужасное искажение…
        Анхель улыбнулся неожиданно милой и доброй улыбкой, как будто я сказал ему комплимент:
        - Я долго ждал этого момента. Наконец-то твоя истинная натура себя проявила!
        - О чем ты?
        - Послушай себя! Ты говоришь не как хищник. Хищник бьет, потом думает. А ты хочешь исправить искажение. Болезни могут быть исцелены, только смерть необратима. Я догадываюсь, зачем ты меня искал. Тебя послал Черный, несомненно. Но пойми: ты - золотой дракон, Алексей. В этом нет никаких сомнений. Ну взгляни правде в глаза - неужели ты реально смог бы убить меня?
        Я зажмурился. Даже смотреть на Анхеля было мучительно. Он оскорблял собой ту самую гармонию, о которой так много болтал!
        - Ты считаешь, что я не в порядке, хочешь помочь мне стать иным? - слышался его голос. - Я не возражаю, только рад. Оставайся, и я научу тебя, как это сделать…
        - Замолчи, - прошептал я.
        Меня тошнило. Что-то происходило со мной, нечто быстро менялось внутри. Беззвучным щелчком включилось периферическое зрение… По рукам побежали струйки знакомого жгучего жара, и, протыкая рукава, наружу полезли шипы…
        Улыбка застыла на губах травника.
        - К чему эти ложные трансформации? Ты не сможешь причинить мне вред, - продолжал он уговаривать меня, но в его голосе зазвучало нечто напоминающее неуверенность… если не страх. - Подумай о последствиях! Ты такой же, как я…
        - Нет, - прорычал я, чувствуя, как вырастают когти на лапах. - К счастью, не такой! Я черный дракон из Черного клана!
        Анхель попятился.
        - Я не мог ошибиться, - резко произнес он. - Значит, ты сам избрал свою судьбу. Я давал тебе много шансов, мальчик! Но на мою доброту ты каждый раз отвечал тупостью и злобой! Кусал дарящую руку! Но если ты уже искажен, тебе нет никакого смысла жить. Золотой дракон, избравший темный путь, во имя гармонии должен быть уничтожен!
        Завершить трансформацию я не успел.
        На меня напала Стоножка.
        Секунды замедлились, как в кино. Я смотрел, как Стоножка висит в воздухе - а на самом деле в прыжке летит на меня, неестественно широко распахивая пасть, - и в голове неспешно проплывала мысль. Нечто из прошлого, из неизвестно каких ассоциаций - то ли прочитанное, то ли услышанное в разговоре и, кажется, связанное с собаками: «Одну руку придется отдать…»
        Время внезапно ускорилось, но за миг до того, как тварь вцепилась мне в лицо, я успел вскинуть руку и вбил кулак в распахнутую пасть. Зубы сомкнулись. Я увидел, как в кожу глубоко входят острые загнутые клыки. Боли в первый миг не почувствовал - только сильнейший рывок. Меня толкнуло и развернуло так, что я упал на колено. Стоножка захлестнула меня туловищем и обвила, словно железным обручем, - я чуть не задохнулся. Но еще сильнее были ужас и омерзение. Я рефлекторно попытался скинуть мерзость, освободиться от нее, но она впилась в меня как клещ. В упор на меня смотрели глаза насекомого - никакого разума в них и в помине не было. Какая там кошка! Меня снова окатило ужасом. В очертаниях морды, носа и лба мне почудилось лицо младенца.
        Потом нахлынула жгучая боль в боку, в руке, и стало не до эмоций. Я не понимал, почему еще в сознании. В ушах стоял ноющий, звенящий гул. Все тело вибрировало, как под током.
        Стоножка вдруг дернулась раз, другой, перестала впиваться в меня когтями и начала хлестать меня туловищем.
        Тут я потерял равновесие и упал на бок. Сумасшедшая бестия билась и металась, как щука на крючке. Словно в агонии…
        Я вдруг понял, что так и есть. Яд! Мои шипы ядовиты! Так же, как и у нее! Она насадилась на мои шипы, ей меня не отпустить! Они загнуты внутрь, они застряли у нее в горле! Яд против яда!
        Меня охватило торжество, свирепая радость.
        - Ага! - заорал я. - Ну что, посмотрим, кто ядовитее?!
        Стоножка метнулась так, что я вслед за ней покатился по дорожке. Проехавшись лицом по гравию, разодрав кожу и набрав целый рот песку, я принялся колотить по земле рукой с висящей на ней Стоножкой. Получи, на что напоролась!
        Наконец я ощутил, что зубы твари разжимаются, втянул шипы, отшвырнул ее и откатился в другую сторону. Да так и сел там, опираясь на руки и глядя, как корчится Стоножка, конвульсивно сворачиваясь в кольцо, словно от ужасной боли. Она уже не видела меня и не пыталась искать. Ее занимали только свои ощущения.
        Я с трудом поднялся на ноги.
        Звенящий гул в ушах понемногу стихал. Стучала кровь в висках. Особой боли я уже не чувствовал - то ли шок, то ли работали печати. Вся дорожка была в черных пятнах. Я сперва не понял - яд? Потом сообразил - кровь. Драконья кровь - моя и ее.
        Стоножка все еще дергалась в черной луже, которая натекла у нее из пасти. Живучая тварь. Но это были уже предсмерные судороги. Она затихла, потом вдруг резко выгнулась - и опала, сразу став похожей на оторванный от пальто воротник из грязно-серого меха.
        «Мертвый дракон возвращается в свою стихию», - подумал я, глядя на серое тело на сером гравии. С каждым мигом оно становилось все меньше, словно впитывалось в землю. Впрочем, возможно, у меня темнело в глазах. Потом мне почудилось, что рядом появилась тень убитого Стоножкой травника. Я мигнул и понял, что это не настоящий травник, а Анхель, бледностью в самом деле напоминающий призрака. Он опустился на колени рядом со Стоножкой, провел ладонью от головы до хвоста.
        - А не надо было кусать меня за руку, - сказал я, глядя на его пассы. - Укусила бы за ногу, и кто знает? Может, все бы сложилось по-другому…
        Я продемонстрировал уже начинающую заживать измочаленную руку в кровавых обрывках рукава. Но Анхель не смотрел и не отвечал. Сомнамбулически прикрыв глаза, он водил руками над тушкой, словно пытаясь собрать в воздухе нечто невидимое.
        - Зачем ты натравил ее на меня? - спросил я.
        - Что мне оставалось, если ты хотел меня убить?! - сварливо бросил он, не открывая глаз.
        - Ты совсем того! Я не хотел тебя убивать. Это ты сказал, что я должен быть уничтожен. А я - что ты болен… Больных не убивают, их лечат…
        Анхель захохотал. В его смехе отчетливо слышалась истерика:
        - Лечат?! Да что ты понимаешь в целительстве, выкормыш Черного?!
        - Да ничего. По-моему, твое животное сдохло.
        Анхель опять не ответил, только руки его задвигались активнее. Несколько минут вокруг стояла тишина, только ветерок шелестел цветущим миндалем. На траву один за другим планировали розоватые лепестки. Анхель перевернул Стоножку брюхом вверх и стал делать ей обычный непрямой массаж сердца. Потом уронил руки и застыл в глубокой задумчивости.
        - Я не смог ее исцелить, - проговорил он, поднимая на меня растерянный взгляд.
        - Ну да, она же сдохла, - ответил я автоматически.
        - Ты не понимаешь! Я не смог ее вылечить!
        Анхель подскочил ко мне. Схватил за покусанную руку. Я вскрикнул от боли. На лице колдуна отразился ужас, лицо стало пергаментно-белым. Вот сейчас он стал в самом деле похож на настоящего травника - того, которого убила Стоножка.
        - Я не могу исцелять! Я потерял силу!
        Его ужас был так велик, что передался мне. Несколько мгновений мы смотрели друг на друга затаив дыхание - состояние близкое к панике. Мне казалось - это со мной случилось что-то страшное. Лицо у старика стало беспомощным, как у ребенка, губы затряслись.
        - И что мне теперь делать? - жалобно спросил он.
        Я оттолкнул его. Меня воротило от его прикосновений.
        «Добить его?» - пришла из каких-то глубин мысль.
        Но я даже не стал ее рассматривать всерьез. Я не какой-нибудь золотой дракон, который готов пожертвовать отдельными элементами мироздания ради его гармонии. Мы, черные, убиваем врагов, а не слабых, беззащитных стариков, не способных сопротивляться.
        Поэтому я молчал, не находя слов. Казалось, мир вокруг меня начинает разлагаться. Увядает цветущий сад, дом превращается в развалины…
        Из-за веранды донесся тоскливый жутковатый вой Вурдалака. На миг он показался мне членораздельным.
        Вой словно разбудил меня. Я превратился и взлетел над белой балюстрадой и увядающим садом, из которого на моих глазах уходила душа.
        Глава 28
        КАК ДРАКОН И АПТЕКАРЬ ИСКАЛИ ОТСТУПНИКОВ,
        И ЧТО ИЗ ЭТОГО ВЫШЛО
        Теплым осенним утром, не слишком рано, из главных ворот Уважека выехала заурядная на первый взгляд пара путешественников: купец с помощником. Оба верхом. Через седла были перекинуты сумки с припасами в дорогу. Позади висели большие, но легкие тюки с товаром. Как бы товаром.
        Моя одноглазая физиономия была слишком приметной, а Яну Хагену вообще нельзя было находиться в городе под страхом смерти, поэтому Виллемина перед выездом наложила на нас легонький морок. Ровно такой, чтобы хватило проехать через ворота мимо стражи. Впрочем, страже не было дела до выезжающих, особенно почти без вещей. Занятые сбором въездной пошлины, они не обратили внимания даже на искаженное страхом лицо аптекаря, не говоря уже о сработавшей розе. Проезжая под аркой, я ощутил, как роза послала сигнал в замок - но это уже не имело значения. Я намеревался вернуться в Уважек победителем или не возвращаться вовсе.
        - Отпусти меня! - пробормотал Ян Хаген, когда мы миновали ворота. - У меня есть золото… Оно закопано…
        - Врешь, - лениво бросил я. - Умолкни, а то съем.
        Ян обреченно замолчал.
        Вскоре городские башни и флюгеры скрылись из виду. По обе стороны дороги раскинулись чуть тронутые желтизной буковые леса. Путников навстречу попадалось много, попутных - мало. Да и те обычно ехали большими компаниями. Вдвоем, а уж тем более в одиночку, даже по большим трактам уже давно никто путешествовать не рисковал.
        Вскоре настал момент, когда мы остались на дороге одни. Я сразу взбодрился и стал внимательно смотреть по сторонам, прикидывая возможные места для засады. Аптекарь так боялся, что я даже в человеческом обличье чувствовал его страх метров за сто. На это я и рассчитывал. И попросил Виллемину подсказать нам именно такое направление, на котором, по слухам, отступники шалят чаще всего.
        Однако мы ехали целый день, и все было тихо и мирно. Дорога петляла в пологих лесистых холмах. Я не торопился. Пару раз на обочине попадались скелеты лошадей. Ян Хаген каждый раз пугался до полусмерти. Ближе к вечеру нам встретилась странная пешая компания каких-то оборванцев. Они спускались по склону холма и орали друг на друга, потрясая кулаками. Увидев нас, побежали к нам с воплями. Мы решили с ними не связываться и пришпорили лошадей.
        Вечером дорога привела нас на развилку.
        - Ну, куда? - спросил я, отпуская поводья.
        - А мне откуда знать? - сердито отозвался Ян. - Какая разница, где сдохнуть?!
        Указателей с названиями населенных пунктов тут, увы, не имелось. Только классический камень, правда без загадочной надписи.
        Я в задумчивости смотрел на перекресток с четырьмя совершенно одинаковыми ответвлениями, с ностальгией вспоминая компас-звезду из воздушного замка Лигейи. Вот бы мне сейчас тот компас пригодился!
        И вдруг так ярко вспомнил его - как будто снова золотая стрелка прилипла к руке и пронзила ее электрическим разрядом. Я тряхнул рукой, сбрасывая воспоминание, как ядовитое насекомое.
        - Туда? - встрепенулся заскучавший Ян Хаген, приняв мой конвульсивный жест за указание пути.
        - Да хоть бы и туда, - хмыкнул я.
        Похоже, близкое знакомство с этим навигационным чудом неизвестной продвинутой цивилизации еще долго собиралось аукаться моему организму…
        Аптекарь наклонился, посмотрел на дорогу. Если таким громким словом можно было назвать две колеи в траве.
        - Ну кто-то тут перед нами точно ехал. Лошади с поклажей, значит, купцы. Может, догоним, пристанем к ним, - сказал он с надеждой.
        - Догоним и перегоним, - пообещал я.
        И мы устремились по двум колеям в зеленые холмы.
        Выбор дороги волей случая привел к соответствующему результату. Солнце уже опускалось за лес, воздух стал прохладным, умолкли птицы, зазвенели комары - а вокруг ничего не менялось. Все тот же лес, та же дорога и никаких признаков едущей впереди компании. Купцов мы не нагнали. Похоже, они здорово торопились.
        - Ну что, поздравляю, - сказал я. - Будем ночевать в лесу.
        - Давай проедем еще немного! - принялся уговаривать меня аптекарь. - Скоро нагоним! Не поедут же они с поклажей всю ночь. Сейчас остановятся, костер разведут… а тут мы! Покушаем, погреемся!
        Я-то видел, что ему до смерти страшно ночевать со мной в лесу. Впрочем, перспектива посидеть у костра и поесть горяченького прельщала, так что я не слишком с ним спорил.
        Но время шло, быстро темнело, а компания так и не нагонялась.
        Я снова начал рассуждать о ночлеге в лесу, когда Ян Хаген радостно воскликнул:
        - Туда!
        И указал на подозрительного вида тропинку, уводящую в чащу.
        Лично я бы сунулся туда в последнюю очередь. Да и попросту не заметил бы ее.
        - Почему именно туда?
        - Туда свернули лошади. Та самая компания, что едет перед нами.
        - Гм, и как ты видишь в темноте?
        - А я это… чую!
        Аптекарь с загадочным видом показал куда-то вниз. Я спешился и тут же наткнулся на конские яблоки.
        - Здесь проходили лошади. Видите? Недавно. След еще теплый!
        - Да уж, - проворчал я, вытирая ступню о ближайшую кочку. - Ну веди, следопыт. А ты уверен, что это именно купцы, а не разбойники?
        - Так разбойников, кроме драконов, тут нет. А как всем известно, отступники лошадей пожирают вместе со всадником. Ну сами подумайте, какая лошадь понесет на себе дракона?
        - Гм…
        Вообще-то я своим видом опровергал это утверждение - моя лошадка даже ухом не повела, когда я на нее взгромоздился.
        - А тут ехали верховые, с грузом, человек пять. В незнакомое место в сумерках не повернули бы. Значит, где-то близко постоялый двор!
        Предполагаемый постоялый двор был запрятан в лесу основательно. Видно, до него добирались только самые голодные гости. Вокруг уже совсем стемнело. Местность была на редкость зловещая: тропинка пошла в овраг меж двух холмов. Идея Яна свернуть с основной дороги казалась мне все более идиотской. Или, если посмотреть с другой стороны - все более удачной.
        Я уже начал опасаться, что запущенная дорога приведет нас в какое-нибудь болото или на заброшенную вырубку, когда впереди мелькнул свет.
        Мы выехали на обширную поляну. Ян ахнул и резко натянул поводья коня.
        Посреди поляны стоял большой приземистый дом. Его окружал тын, в лучших традициях украшенный черепами. Конскими. У черепов светились глаза.
        Над тыном, на замшелой крыше белела тарелка спутниковой антенны, художественно разрисованная светящимися в темноте надписями. «Невидимость!» - по-русски гласили они.
        Так-так! Знавал я одного дракона, который ставил печати подобным манером…
        Ворота, ведущие к избе, были гостеприимно распахнуты настежь. В доме горел свет. Играла музыка. Кажется, тяжелый рок. Еще изнутри доносились взрывы грубого хохота и сухие щелчки - то ли костей по столу, то ли кто-то стрелял из пистолета с глушителем.
        - Уютненько, - заметил я вполголоса. - Но что-то мне подсказывает, что это не постоялый двор.
        - Господин Горан! - умирающим голосом взмолился Ян. - Уедем отсюда потихоньку, пока нас не заметили! Кажется, дымные демоны занесли нас прямиком к отступникам!
        - Э, нет. Я с ног валюсь. Если уж забрались в такую чащобу, так тут и переночуем. Все спокойнее, чем под кустом.
        - Да… теперь уже без разницы!
        - Эй, не вешай нос! Может, это действительно постоялый двор.
        Аптекарь безнадежно махнул рукой и поехал за мной, скороговоркой читая молитвы своим «ясным богам».
        А я был доволен как слон. Ибо почти уверен - мы нашли именно то, что надо.
        Я въехал в ворота, спешился, велел аптекарю заняться лошадьми и постучал в дверь.
        Гам голосов внутри мгновенно затих. Раздался лязг оружия и дружный топот, словно все одновременно кинулись к двери и застряли в сенях. Да уж, плохо у этих парней была обеспечена безопасность.
        Но через миг, когда мне в спину уперлось острое лезвие, я изменил мнение.
        - Проходи, - приветливо произнес знакомый голос. - Что так долго добирался?
        В сопровождении невидимого провожатого за спиной я вошел в избу. Добры молодцы, числом в самом деле около дюжины, расступились при моем появлении. Изнутри дом представлял собой нечто вроде условно благоустроенного сарая. Или типичного скандинавского дома какого-нибудь викинга. Короче, казарма.
        Помещение было поделено на две части. В дальней, отгороженной, должно быть, спали. В передней стоял стол с едой и выпивкой (слухи о пожираемой отступниками конине и ее владельцах оказались явным преувеличением). По стенам висело оружие. Другое оружие находилось на лавках, в сундуках и в руках добрых молодцов. В углу работал комп. Оттуда и раздавалась музыка - Ричи Блэкмор, еще тех времен, когда он не начал играть фолк. За компом кто-то сидел ко всем спиной в кожаной безрукавке и деловито стучал по клавишам.
        Я обернулся и взглянул в лицо того, кто тыкал мне железом в спину.
        - Ну здравствуй, юноша, - сказал Чудов-Юдов с доброй улыбкой Черного Властелина, убирая нож. - Что, забрел на огонек?
        На сей раз он с головы до пят был в пятнистом камуфляже, который весьма условно сочетался со средневековыми ботфортами со шпорами и на каблуках. (Я давно уже заметил маниакальное пристрастие Чудова к каблукам, хотя роста он был вполне себе среднего.) На длинных черных волосах лихо сидела фетровая шляпа с полосатым ястребиным пером. Лицо раскрашено черными и зелеными полосами. На боку сабля в ножнах. В общем, адская смесь Рэмбо, Робин Гуда и Чингачгука. Длинный нос, узкие губы, холодный взгляд. Все на месте.
        - Я ищу отступников, - вежливо сказал я. - Надеюсь, я туда попал?
        - Туда-туда. Лорд отступников - это я. Атаман разбойников и мои двенадцать змеенышей. Вот они, мои лесные братья.
        Я окинул парней любопытным взглядом. Братья все очень отличались друг от друга. У некоторых были такие странные лица, что я бы точно не принял их за людей. Но было в них и нечто общее. Возраст. Все они выглядели молодо. И вид у них был жизнерадостный, открытый… И совсем не агрессивный. Я подумал: если б Ян Хаген не корчился у дверей в страхе, а выпрямился бы и огляделся, страх отпустил бы его.
        Но вид Чудова не располагал к тому, чтобы расслабиться.
        - Проходи, присаживайся. Бояться нечего, никто здесь тебя не съест…
        Вокруг грянул дружный хохот.
        Я только пожал плечами и сел на лавку у стола.
        - Это мой штаб. Сюда практически не подобраться постороннему. Есть пара магов, которые могут перебить мои печати… но они в данный момент не станут против меня играть. Создан на основе любезно предоставленного одним из братьев гнезда…
        Один из молодых драконов слегка поклонился. Я неожиданно узнал этот по-детски любопытный взгляд маленького лесного дракона на вполне мужественной физиономии. Казалось, ему неловко и непривычно в теле человека.
        Чудов-Юдов, словно прочитав мои мысли, сказал:
        - Мы тут в человеческом облике, потому что так удобнее. Компактнее. И потом, слуги Золотого лорда ищут логово драконов… И к тому же - тут не все драконы. У нас есть змееныши, есть даже люди - чародеи, чудом выжившие. У меня подобралась сильная бригада, - сказал он самодовольно. - Молодая-зеленая, но очень перспективная.
        - Я понял - ты не оборотень. Ты просто хамелеон. Это твой способ защиты и нападения. Есть ли у тебя вообще настоящий облик, хотел бы я знать?
        - Многие хотели бы, - серьезно ответил Чудов-Юдов. - Из тех, кто пытался разузнать, большинство уже ничего не хочет.
        - Так, может, перейдем к делам?
        - Давай перейдем, - покладисто сказал Чудов-Юдов. - Раз так, если не возражаешь, я хочу тебе кое о чем напомнить. Об одном незаконченном между нами деле.
        Я сначала даже не понял, о чем он:
        - Ты имеешь в виду тот мой вызов на пляже?
        - Естественно.
        - Не уверен, что сейчас самое удачное время…
        - А я уверен. Когда мне еще удастся сочетать приятное с полезным? Размяться - а то мы тут засиделись, правда, парни? - и уничтожить шпиона Золотого лорда?
        Братья-разбойники разразились одобрительными возгласами.
        Меня бросило в жар. Так вот кем он меня считает!
        - Я не шпион, - сказал я твердо. - Я посланец Черного клана. Анхеля можете не бояться, больше он неопасен. Меня не интересуют ваши тайны. Все что мне нужно - найти Крома. Это очень важно… для всего нашего мира. Для обоих миров. Если ты мне в этом поможешь…
        - Я помогу тебе умереть.
        - Это просто глупо!
        - Ты не выйдешь отсюда, ученик Анхеля. И этот недобитый шпион Виллемины - тоже.
        Лекарь в углу издал жалобный стон.
        - Я никогда не был учеником Анхеля! - начал злиться я.
        - Да что ты! Ребята, - Чудов-Юдов повернулся в дальний угол, - вы ведь видели его с Анхелем в лесу, как они ловили драконью травку и измывались над человеческой девушкой?
        - Она потом пропала бесследно, - многозначительно добавил кто-то.
        - Ты хоть знаешь, что случилось вчера на слете Северо-Западного круга?!
        - Что бы там не случилось - ты свой выбор уже сделал. Предательство…
        - И вы туда же! - взбесился я. - Мало Валенка с Ники, теперь еще и вы будете меня гнобить за то, чего я не совершал!
        - Ты готов? - светски спросил Чудов-Юдов.
        - Да!
        - Прекрасно.
        И он без предупреждения воткнул мне в живот саблю.
        Я бы успел отреагировать. Если бы хоть как-то ожидал подобного. А так - не только его движения не увидел, но вообще не понял, что это было, пока не упал. Живот сразу онемел - должно быть, включилась печать. Чудов-Юдов хладнокровно выдернул саблю и стряхнул кровь.
        - Живот защищен, - заметил он. - А как насчет горла?
        В этот момент в наш «поединок» внезапно вмешался третий участник. На Чудова-Юдова напал аптекарь. Прыгнул на него сзади и начал душить.
        Чудов-Юдов скинул его с себя легко, как сбрасывают щелчком клопа… и тут же рухнул на пол рядом со мной.
        Вокруг нас столпились змееныши в почтительном ужасе.
        Я сел, изумленный. Провел рукой по животу. Кровь не текла. На месте предполагаемой смертельной раны обнаружился уже сформировавшийся рубец. Приятно грела живот скромная закорючка пониже пупка - защитная печать от ядов и пищевых расстройств. По какому разряду, хотел бы я знать, проходил удар сабли?
        Ян Хаген сидел у стенки и обалдело мотал головой, которой только что треснулся о косяк.
        Чудов-Юдов лежал труп трупом.
        - Эй, что тут произошло? - задал кто-то вопрос, который волновал всех.
        Я обернулся и увидел знакомое лицо.
        - Кром!
        Тот парень, сидевший у компа, оказался Кромом!
        Живой и здоровый. Даже отъелся.
        Дракон-бродяга наклонился над Чудовым, пощупал пульс. Перевел озадаченный взгляд на аптекаря.
        - Как ты это сделал?
        Ян Хаген протянул руку и разжал ладонь. Там чернела какая-то растительная труха.
        - Что это?
        - Волчец, - дрожащим голосом сообщил Ян. - Сорвал по дороге, когда мы ехали через лес. Подумал - мало ли пригодится? Все-таки отступники…
        - Что?! - Я вскочил на ноги и кинулся к Чудову, забыв о животе. - Ложный волчец или истинный?!
        - Истинный, разумеется! От ложного он просто расчихался бы…
        - Противоядие! Срочно!
        - Зачем? - философски спросил аптекарь. - Пусть подохнет, проклятая кровожадная тварюка.
        Я схватил его за грудки и поднял на ноги:
        - Да я сам тебя сейчас съем, если не исцелишь его!!!
        Кажется, он не слишком-то мне поверил. Похоже, от избытка переживаний он временно потерял способность бояться, а возможно, еще и слегка сбрендил. Да, в последние дни я слишком часто угрожал его съесть… Но вокруг столпились еще десяток кровожадных физиономий совершенно незнакомых отступников, мечтающих отомстить за обожаемого лорда, и Ян Хаген завопил:
        - Единственное противоядие от истинного волчеца - это ложный волчец! Он чихнет и проснется!
        Я толкнул Яна к двери:
        - Так иди и ищи его! И без него не возвращайся!
        - А мы проследим! - раздались крики.
        Аптекарь вылетел в дверь, братья-змееныши дружной толпой кинулись за ним.
        Мы с Кромом остались возле тела Чудова-Юдова. Дракон-хамелеон прямо на глазах засыпал все крепче - чтобы не проснуться никогда, если не принесут противоядия. Лицо его во сне разглаживалось, словно с него слоями сходила маска… Под конец на губах Чудова появилась добрая, нежная улыбка.
        - Вот бы умыть его, да? - спросил Кром. - Всю жизнь мечтал узнать, какой он на самом деле.
        - Кажется, сейчас подходящая минута. Никого нет, Чудов возражать не станет… Ну слушай. Я здесь по поручению Грега…
        Мы уселись на ближайшую лавку. В доме стояла тишина. Только потрескивало пламя в очаге, да тихо жужжал комп. Я рассказал Крому о том, что происходило во внешнем мире, вплоть до убийства Лигейи и суда над Черным кланом. Кром кивал. Кое о чем он уже слышал. Да и остальное не было для него открытием.
        - Удачи твоему лорду, - сказал он, когда я закончил. - Поставь я сразу на него, а не на Анхеля, не сидел бы тут, боясь высунуть нос за ворота, да и на дыбу не попал бы… Но я обманулся. Черный лорд казался скрытным и себе на уме, вдобавок якшался с демонами из Нижнего мира и держал при себе того бандита… А тут - золотой дракон, целитель, да еще в союзе с лесными, моими родичами. Естественно, что я решил обратиться за помощью к нему. Кто же мог предположить, что он продался? Я попытался укрыться в человеческом городе, защищенном Законом, но у Анхеля и там оказались свои агенты…
        - Почему тебя преследовал Стальной клан? Где ты им перешел дорогу?
        - Вот именно - дорогу, - усмехнулся Кром. - Как ты думаешь, где мое гнездо?
        - Думаю, у тебя его нет.
        - Точно. Но тогда где источник моей силы?
        - Понятия не имею!
        - Так знай - это и есть дорога. Это мой дар. Я дома, когда в пути. Я могу найти дорогу откуда угодно и куда угодно. Особенно если по ней кто-то недавно шел до меня. Осенью я наткнулся в Питере на следы незнакомых мне раньше стальных драконов. Как я понимаю, это были их разведчики. Я заинтересовался, пошел по следу… И оказался в некоем разоренном войной мире, где мне был оказан крайне негостеприимный прием.
        - Вот это да! А скажи, по этой дороге можешь ходить только ты или и другие тоже?
        Кром пожал плечами:
        - Кто угодно, если я покажу путь.
        Я поглядел на Крома новыми глазами. Передо мной сидела, сама того не подозревая, отличная альтернатива «птице»…
        - И что было дальше?
        - Дальше меня попытались немедленно убить. Видимо, как вражеского шпиона. Я сбежал, но никак не мог от них оторваться. В какой-то момент я даже запаниковал. Они адски быстрые… Едва оторвался от них, уйдя в Эверн, и тут на меня напали зеленые - как на чужака! Ну а остальное ты знаешь. Меня поймали люди, вы с Чудовым меня спасли, и теперь я сижу здесь. Торчу на одном месте, как в тюрьме, - а что делать? В этом мире меня перехватит Анхель или собратья-зеленые, в нашем точно поймают стальные… Тут я хотя бы не один…
        - Можешь смело лететь куда хочешь - Анхель неопасен. Он больше не лорд этого мира, он потерял силу…
        Кром нахмурился:
        - Не самая радостная новость! Сам видишь - люди и драконы здесь разобщены. Люди боятся и ненавидят драконов. Драконы уже привыкли, что вне городов люди - добыча. Анхель тоже все это видел…
        - Так Анхель и создал это положение! Он уже лет триста минимум делает все, чтобы превратить людей и драконов во врагов!
        - Не думаю, что он это понимал. Он видел выход в Законе. Но эта идея держалась на одном его авторитете. Местные драконы слушались Анхеля, он мог ими управлять. Не представляю, как ему это удалось!
        - Он что-то говорил о паритете сил, - вспомнил я.
        - А теперь - ни Анхеля, ни паритета. Как бы не начался хаос!
        Я встревожился. Выполняя приказ Грега, я думал только об интересах нашего клана, но как-то совершенно не задумывался о его последствиях для мира Эверн…
        - Значит, надо брать власть в свои руки! Может, ты…
        - Нет, нет, и не предлагай! Я ничем не управляю и никому не подчиняюсь!
        - А Чудов…
        - Спроси его, как очнется. Но не думаю. Он по сути такой же бродяга, как и я. Ему прикольно было набрать себе бригаду из змеенышей, и ее он не бросит, но на этот мир в целом ему плевать. Анхель же, при всех своих пороках, любил мир Эверн и заботился о нем…
        - На этом его стальные и подловили, - пробормотал я. - Наши привязанности - наши слабости. Он сам так сказал.
        - Так и есть. Вот и подумай, кто мог бы его заменить?
        Я задумался. А если никого не найдется? Эверн обречен на хаос и гибель? И Уважек, и Виллемина… и Драганка?
        - Грег что-нибудь придумает, - сказал я не очень уверенно.
        В конце концов, он приказал мне избавиться от Анхеля - его и ответственность…
        - Интересно, - проговорил Кром, - как Анхелю удалось стать Золотым лордом? На какую силу он опирался?
        Я пожал плечами. Можно было вернуться к Анхелю и спросить его. Но я сам не хотел бы этим заниматься. И не факт, что он ответил бы. А выбивать ответы - это не ко мне…
        - Что это у тебя на шее? - неожиданно спросил Кром.
        - Где?
        - Да вот, - он протянул руку и коснулся ключиц. - Цепочка.
        Я провел рукой по шее и ничего не обнаружил.
        - Точно, цепочка, - подтверил Кром. - Невидимая.
        - А как ты узнал, что она там есть?
        - Я смотрю в тепловом диапазоне. Она немного холоднее кожи…
        Я снова потянулся к шее. Не ему первому кажется, что у меня на шее что-то есть… Никакого дискомфорта я не испытывал и холода не ощущал. Интересненько…
        - У тебя на шее невидимый амулет, и ты не знал? - с усмешкой спросил Кром. - Как такое может быть?
        - Понятия не имею… Погоди, ты сказал - цепочка!
        - Ну да, а на цепочке висит амулет. Вот. - Кром ткнул мне пальцем в середину груди.
        - Та-ак! И что это за амулет?
        - Ключ, - ответил Кром, присмотревшись. - Типичный такой ключ, плоский, с бородкой…
        - Ключ от чего?!
        - Это уж тебе виднее. Дай-ка посмотрю…
        Кром протянул руку, взял нечто невидимое и дернул на себя. Тут же где-то над крышей грохнуло, как из пушки. Мигнули все лампочки. Экран компьютера молча погас. Запахло горелой пластмассой. Кром отскочил от меня с поднятой рукой.
        - Все-все, не трогаю! - воскликнул он. - Отключи защиту!
        - Защиту чего?!
        Мы застыли, ожидая нового раската грома. Но его не было. По крыше логова змеенышей, быстро усиливаясь, зашелестел дождь.
        Глава 29
        ВОЗДУШНЫЕ ЗАМКИ
        Не сговариваясь, мы выскочили на улицу. Снаружи погода испортилась капитально. Хлестал дождь, рокотал гром, в тучах вспыхивали зарницы, на мгновение озаряя двор логовища отступников холодным светом. Облака были так низко, что казалось, сейчас зацепятся за верхушки деревьев, и двигались подозрительно быстро.
        В очередном проблеске молнии в темноте замелькали фигуры. Братья-отступники спешили под крышу. В толпе мелькнуло бледное лицо Яна Хагена, прижимающего к груди пучок веток. Сквозь грохот дождя доносились громкие оживленные голоса.
        - Это магическая гроза! - услышал я. - Поверьте, я разбираюсь… Чародей поработал, оторвите мне хвост, если не так!
        «Анхель», - по привычке подумал я, услышав про чародея.
        Да нет, он больше неопасен. Анхель - всего лишь перепуганный, беспомощный старик… Или нет? На душе вдруг заскребли кошки. Не рано ли я списал Анхеля? Допустим, способность исцелять он утратил… Но это же не единственный его талант? В конце концов, даже если он совсем лишился волшебной силы, у него оставались знания, накопленные за столетия…
        Дверь в дом с грохотом закрылась. Во дворе остались только мы с Кромом и еще два змееныша: тот, что авторитетно рассуждал о грозе, и еще один парень с глазами лесного зверя. Они продолжали спорить о погоде.
        - Это вообще не гроза, - спокойно говорил парень со звериными глазами. - Над нами в небе - некто!
        - Дракон? - хмыкнул «авторитетный».
        - Сейчас глянем.
        Его собеседник поднял голову и вгляделся в тучи. Его глаза начали медленно разгораться желтым светом.
        - Нет… У него нет разума, нет жизни… Но есть желание. Оно… что-то ищет.
        - Почему ты так думаешь? - спросил я.
        - Я не думаю, я вижу.
        Парень смотрел прямо сквозь тучу. То, что лилось из его глаз, напоминало уже не сияние, а жесткое излучение. Мне почему-то стало жутковато стоять рядом с ним. Может, потому, что нечто в тучах начало активно реагировать на повышенное внимание. Удар грома, миг тишины - и у меня возникло знакомое отвратительное ощущение вакуума. Как будто прямо над нами возникает дыра в пространстве. Краем глаза я заметил, как Кром попятился подальше от парня. Он тоже что-то почувствовал. А желтоглазый все пронизывал небо взглядом.
        - Тучи - всего лишь тучи, - говорил он, не замечая опасности. - Я стараюсь смотреть в самую суть существа… У существа есть сердце. Живое золотое сердце… В деревянной коробке…
        - Берегись! - заорал я, кидаясь к парню.
        Молнию я все же опередить не сумел. Вспышка была такой ослепительной, что я решил: от мальчика-дракона останется только зола. Но он был невредим. А за его спиной в дверях стоял Чудов-Юдов с поднятой саблей.
        И слегка покачивался.
        Волосы у дракона-хамелеона стояли дыбом - вот теперь он выглядел стопроцентным панком! Каблуки дымились. В воздухе сильно пахло паленым.
        - Заряд бодрости, чтобы как следует проснуться, - невнятно произнес он и чихнул. - Отличная встряска с утра!
        Сабля в его руке, сыгравшая роль громоотвода, почернела. Чудов-Юдов кинул ее на землю. Точнее, выронил и прислонился к косяку. Змееныши подхватили его.
        - Это же замок Лигейи! - воскликнул я. - Какого лешего он тут делает? Кто его сюда привел?!
        - Ты, - устало сказал Чудов. - Сдается мне, он теперь твой.
        - Что?!
        Чудов-Юдов протянул руку и указательным пальцем ткнул мне в грудь. Однако прикосновения я не почувствовал.
        - Ключ, - сказал он. - Крутая штука. Я сразу его заметил. Решил снять с трупа и исследовать. Хорошо, что не стал этого делать, - тут бы все уже разнесло…
        - Я только прикоснулся к амулету, - сказал Кром, содрогнувшись, и озабоченно посмотрел наверх. - И сразу же…
        - И что теперь? - спросил я, чувствуя себя так, словно у меня вокруг шеи непринужденно обвилась гадюка.
        - Не подпускай никого к ключу и сам его не трогай, будем разбираться… Пошли в дом, поговорим. Ребята, заносите меня… Хотя нет, отпустите - сам зайду…
        Все толпой двинулись к дому, и я автоматически пошел за ними. В голове мелькали обрывки мыслей и воспоминаний. Наш последний разговор с Лигейей, краткое объятие: «Я хочу подарить тебе самое дорогое…» Драганка: «Что это у тебя на шее? Нет, показалось… Наверно, лунный свет упал…» Холодок вокруг горла…
        Неужели это правда?! У меня теперь есть воздушный замок! Вот это да!!!
        Я остановился на пороге, поднял голову и уставился в тучи, стараясь рассмотреть в хаотическом кипении облаков очертания знакомой громады. Но кажется, замок почти утратил изначальную форму и теперь существовал в облике размазанного по небосклону грозового фронта.
        Вдруг стало тревожно - как бы он не развоплотился совсем!
        А потом смешно: похоже, я уже начал беспокоиться о своей новой собственности!
        - Что мне с ним делать?
        - Да, это серьезный вопрос - что нам теперь с ним делать!
        Чудов-Юдов сидел за столом и пил воду из пластиковой бутылки, распространяя вокруг запах паленой кожи и перекаленного железа. Для дракона, сквозь которого только что прошла молния, он выглядел очень даже неплохо.
        - «Нам»? - хмыкнул я. - Ты видел, что было, когда Кром захотел тронуть амулет?
        - Ну не нервничай раньше времени. Лучше подумай, как нам повезло! Приятно все же убедиться, что внезапно случаются не только гадости, но и хорошие вещи. А то, пожив с мое, начинаешь сильно в этом сомневаться… Но за то вас, золотых, и ценят. Вы сами удачливы и притягиваете удачу…
        - Так я все же золотой? - в замешательство спросил я. - Но я непохож…
        Чудов-Юдов посмотрел на меня. Хмыкнул:
        - А зачем бы Черный лорд держал тебя при себе? Талисманчик ты наш! Кстати, где он сейчас? Потрошит гнездо Анхеля?
        - Грег? В тюрьме… - Я наткнулся на непонимающий взгляд. - В тюрьме Красного клана. Ну вчера был слет…
        - Про слет я в курсе, - отмахнулся Чудов-Юдов. - Как в тюрьме? Разве вы сбежали не все вместе? Разве не Грег убил Анхеля? И послал тебя с этим дуралеем в качестве наживки ко мне - договариваться?
        - Вовсе нет.
        - Та-ак! Кто же расправился с Анхелем?
        - Допустим, я, - сказал я с вызовом.
        В комнате стало тихо. Чудов-Юдов скептически поднял бровь.
        - То есть не совсем я…
        В тишине я принялся рассказывать, что было вчера на Миндальной горе. Чудов-Юдов сперва слушал с откровенным недоверием, потом принялся хихикать. Когда я описывал ему наш с Анхелем спор о том, кто из нас сильнее нарушает собой гармонию мироздания, дракон-хамелеон хохотал во все горло:
        - Хотел бы я это видеть! Анхель, кем он себя вообразил? Дланью Провидения? Зачем он приказал твари напасть на тебя? Решил, что ему вообще законы не писаны? Старый, зазнавшийся дурак, вообразивший себя равным богам. Как это знакомо, ах, как знакомо! Как сложно вовремя остановиться!
        Чудов-Юдов так взбодрился, что привстал и завертел головой:
        - Надо за это выпить! Вина! Нет вина? Тогда пива. Там еще остался ящик… Держи. - Он открыл бутылку, вторую протянул мне. - Ну, за гибель Анхеля!
        - Э-э, вообще-то он не умер, - решил уточнить я.
        Чудов-Юдов замер с пивом в руке, сразу утратив всю веселость.
        - Как не умер?! - Он посмотрел на меня таким взглядом, словно капитально недооценил степень моей умственной отсталости. - Ты что, его не добил?
        - Зачем? Я что, убийца вроде вас?
        - Ты бросил его живого?! Но хоть изувечил напоследок?
        - Конечно нет! Но беспокоиться не о чем. Он лишился магической силы, - пояснил я, чувствуя, что меня снова охватывают сомнения. - А так-то он, конечно, живой и невредимый…
        Чудов-Юдов вскочил на ноги:
        - Так, парни! Готовность номер один! Защитные печати поставлю максимальной силы. Всем сидеть дома и не высовывать нос за ворота. Главная задача - охранять Крома… Кром - если мы не вернемся… ты не должен попасть к стальным. Ни в каком виде. Ты знаешь.
        Тот кивнул, тяжко вздохнув. Чудов-Юдов повернулся ко мне:
        - А ты что расселся? Полетели!
        - Куда? - спросил я, не спеша вставать с места.
        - Доделать твою работу, - ядовито сказал он.
        - Мое задание выполнено, - упрямо сказал я. - И вообще, ты не мой лорд, чтобы тут приказывать. Мой лорд - Грег.
        - Твой Грег сидит в тюрьме…
        - Он там сидит, потому что так хочет. У него все запланировано и просчитано.
        - Вот уж в этом я не сомневался. И если бы кое-кто не держал все свои планы при себе, половины неприятностей можно было бы избежать!
        - К тебе это тоже относится! Грег искал тебя, но ты скрылся…
        - Откуда ж я знал, зачем я ему?! Думаешь, он единственный стальной дракон, который пытался до меня добраться?
        - Ты знал, что он стальной?
        - Конечно. И после этого почему я должен был доверять Грегу? Ты когда-нибудь видел Стального лорда? Еще вопросы есть?
        - Ты тоже думаешь, что они родственники?!
        - Однофамильцы! - захохотал Чудов-Юдов. - Только недавно я отказался от мысли, что они - одно лицо! И заметь, я еще не до конца в этом убежден. Особенно после того, что он сделал с твоим змеенышем…
        Я напрягся:
        - В смысле… с Васькой? Что?
        - А ты не знаешь?! Я еще гадал - почему это вы так расслабились? Готовый заложник, а ее даже не прячут - отдали людям и забыли…
        - А, ты об этом! Дело в том, что Грег, убрав печать птицы, поставил маячки…
        - О да, конечно. И систему самоуничтожения.
        - Что?!
        - Я тут немного заинтересовался твоим змеенышем, - с мерзкой ухмылкой продолжал Чудов. - Мало ли, он бы мне пригодился для экспериментов… Но как бы не так! Маячки маячками, а против магических воздействий стоит ловушечка. Тот, кто попытается применить заклинание, будет уничтожен вместе со змеенышем… Да что ты дергаешься? В тебе такой системы я не вижу…
        - Спасибо, успокоил!!!
        - Есть еще вопросы, почему я уклоняюсь от общения с твоим лордом? Давай, полетели со мной. Проведаем гнездо твоего второго учителя. Умеешь ты их выбирать, даже завидно…
        - Анхель мне не учитель, и никого убивать я не буду, - ответил я, все еще пытаясь переварить новость насчет Васьки. Чем яснее я осознавал, что с ней сделал Черный лорд, тем страшнее мне становилось. Так вот что Грег имел в виду, когда сказал «беспокоиться больше не о чем!»? Да, будет о чем с ним поговорить, когда эта беготня закончится!
        - Не хочешь - не убивай, я сам с ним разберусь, - безразлично сказал Чудов-Юдов. - Я тебя с собой-то зову исключительно за компанию. Ну и чтобы ты мог доделать начатое.
        - В смысле?
        - Тебе же сказано: вывести Анхеля из игры. А ты не вывел. Не довел дело до конца. Ну признайся себе, что это так! Где сейчас Анхель? Чем он занят?
        Я стиснул зубы и встал из-за стола:
        - Уговорил - слетаю! Только при одном условии - без тебя! Это мое дело, мое личное!
        Чудов-Юдов внимательно посмотрел на меня и осклабился. Не удивлюсь, что этого-то он и добивался.
        Вечная весна в саду на Миндальной горе закончилась. Цветы исчезли бесследно; как и положено в это время года, с яблонь и вишен с тихим шорохом опадали листья. С гор веяло холодом. Но, признаться, я вздохнул свободнее. Обычный ночной осенний сад. Магия покинула его вместе с Анхелем…
        Из-за деревьев послышалось тихое рычание.
        Так… кажется, не вся!
        - Вурдалак, заткнись, - раздался усталый голос Драганки.
        Я пролетел над садом, подняв крыльями вихрь из облетающих листьев, и опустился на газон, огороженный белой балюстрадой, - тот самый, где сражался со Стоножкой. Луна, появляясь и исчезая в разрывах облаков, словно прожектором озаряла спящий в долине Уважек.
        Драганка сидела на траве - я увидел только ее темный силуэт. Рядом угрожающе светились зеленые глаза. Монстр вздыбился и приподнялся, но Драганка положила ему руку на холку:
        - Лежать! А, явился, заморыш! А почему один? Где остальные?
        - Кто? - Я слегка опешил от ее неприветливого тона.
        - Отступники, за которыми ты поехал!
        - Я один, как видишь!
        - Странно! - В голосе Драганки прозвучало разочарование. - Что ж они так лоханулись и не прилетели всей толпой добивать Анхеля?
        - Они хотели, - признался я. - Но я не разрешил.
        - И они тебя послушали? Ну-ну…
        - Видишь, их тут нет!
        - Что ж, тем лучше для них, - заявила Драганка со своим обычным апломбом, который заставил меня улыбнуться. Я хотел сесть на траву рядом с ней, но, взглянув на Вурдалака, передумал и устроился на балюстраде.
        - Дымом пахнет… Тут что-то горело?
        - Анхель прибирался в библиотеке, - злорадно ухмыльнулась Драганка.
        Я нахмурился. Черт, похоже, Чудов-Юдов был прав. Я в самом деле многое не доделал…
        - Так Анхеля здесь нет?
        - Конечно! Думаешь, он собирался ждать тут смерти?
        - Куда он ушел?
        Синяя дракониха пожала плечами:
        - Он не отчитывался. Ушел, да и все. Оставил мне на попечение дом и братца, чтоб его разорвало!
        - Кого?
        - Да вот этого болвана! - Она с досадой кивнула на Вурдалака. - Ума не приложу, что с ним делать! Он снаружи-то никогда не бывал. Сидит голодный и воет как дурак!
        - Братец?!
        Я в шоке взглянул на Вурдалака, хотя, в общем, мог бы уже привыкнуть к тому, как Анхель обращается со своими (и чужими) детьми. Вурдалак тоже посмотрел на меня очень внимательно.
        - Ну да! Не бросать же его здесь! Теперь нянчись с ним. - Драганка с раздражением хлопнула монстра по спине. - Лежать, скотина! Забыл - без команды не жрать!
        - Как это успокаивающе звучит! - хмыкнул я. - Так ты точно не знаешь, где Анхель?
        - Да зачем он тебе? Беспомощный старик…
        - Вот именно. Куда он пошел, такой беспомощный? В лес, к зеленым драконам - едва ли. Там его убьют еще вернее, чем здесь. Теперь, когда у него больше нет силы…
        - Ох, заморыш, ну что ты несешь? Как дракон, да еще и маг, может утратить силу? - буркнула Драганка. - Он сам - сила! Просто она ему больше не подчиняется…
        - Покане подчиняется, - уточнил я. - Но сейчас Анхель очень уязвим. Все что ему надо - найти надежное убежище…
        - Ха! Какое убежище может быть надежным для того, кого ищут такие драконы, как твой Грег и Стальной лорд, не говоря уж об отступниках…
        Неожиданно я получил ответ, хоть и не сразу это понял.
        Из-за тучи вышла луна и захлестнула Уважек волной света. Блики пробежали по воде, по крышам и окнам. Осветился изнутри белый замок на вершине скалы и, пульсируя, стал разгораться все ярче и ярче!
        - Смотри! - воскликнул я, указывая на сказочно сияющие башни и галереи.
        Ну конечно! Как я сразу не догадался?
        - Анхель - там? - Я спрыгнул с балюстрады. - Решил спрятаться в Уважеке? А ты осталась тут, чтобы прикрыть отход и оттянуть на себя внимание? Вот почему ты спросила меня про отступников?
        Драганка ответила мне нахальным открытым взглядом. Она и не собиралась отпираться.
        - Зачем?! После того, что он сделал с тобой и твоей сестрой… Ты все-таки на его стороне?
        - Нет, - серьезно ответила она. - Но у него Виллемина. Сестра мне важнее, чем ты, уж прости…
        Белый замок все наливался ледяным светом. Теперь уже стало ясно, что он излучает его сам. Зрелище было чудесное - глаз не отвести. Верхние ярусы Мгла-Кроны, с башенками и висячими галереями, казались созданными из прозрачного желтоватого хрусталя. По флюгерам, оконным переплетам и цепям подвесных мостов пробегали колючие вспышки.
        - Что это там творится? - озадаченно спросил я.
        - Магия, - бесстрастно ответила Драганка, поглаживая Вурдалака. - Очень сильная, не драконья. Я еще помню время, когда вот этого белого замка не было. А однажды утром - раз, и появился. Думаю, Анхель как-то договорился с богом реки - недаром тот всегда пропускал его беспрепятственно и разрешил построить замок из волшебного речного тумана…
        Да, я тоже вспомнил. Анхель рассказывал, что Мгла-Крона - его творение. Теперь все сошлось.
        - Ну что ж! - сказал я бодро. - Зато мы знаем, где он, и он точно оттуда никуда не денется.
        На лице Драганки возникло пренебрежительное выражение.
        - И что с того? Попытайся выцарапать его оттуда!
        - А кто мне помешает? Ты с упырем?
        - Заморыш, расслабься. Замок неуязвим. По крайней мере для тебя.
        Стены Мгла-Кроны казались зыбкими, как хлопья тумана. Я мигнул - показалось, что очертания замка поплыли в воздухе. Иллюзия? С неба пахнуло холодом. В ушах зазвенело, рука потянулась к груди, к невидимому ключу. Прекрасное зрелище, но почему-то у меня возникло ощущение опасности…
        Порыв студеного ветра налетел снова. Белый замок колыхнулся. Теперь мне точно не показалось. Я двумя руками вцепился в каменный парапет. От ветра и сияния глаза заволокло слезами. Основание Мгла-Кроны окуталось туманом. Потом туман опустился к реке… а верхняя треть замка плавно оторвалась от скалы и взлетела!
        Я онемел. Анхель поднял Мгла-Крону в воздух!
        Прекраснейший замок из облачной дымки и лунного света повис в небе над Уважеком. Грозовые тучи расступались, поспешно отползали к горам, словно втягивая черные щупальца.
        «Чудов-Юдов был прав!» - повторял я про себя. Я не выполнил задание Грега. Вместо того, чтобы вывести Анхеля из игры, кажется, замутил новую! Не убрал Анхеля - и вот он убирается сам, уводя еще один облачный замок в неизвестном направлении!
        Шея ныла от электризующего холода амулета. Нет уж, я должен этому помешать! И у меня есть средство!
        Я сорвал с шеи невидимую цепь и стиснул в руке невидимый ключ.
        Вокруг на миг стало очень тихо и душно.
        - Ты что это затеял?! - вскинулась Драганка.
        - У меня, между прочим, тоже есть воздушный замок!
        Небо пришло в движение. Тучи, убравшиеся было с неба, снова начали затягивать горизонт, неестественно быстро собираясь в единый фронт. Облачные массы двигались по спирали, словно прямо над нами возник гигантский водоворот. И центром его был ключ в моей руке… Нечто невидимое и огромное обступало меня со всех сторон, будто сдвигались стены. Мне сдавило грудь, стало тяжело дышать, но я только сильнее сжал ключ.
        - Замок Лигейи? - раздался рядом изумленный голос Драганки. - Но ее же убили!
        - А замок она завещала мне!
        Голос потонул в нарастающем вое и свисте. Невидимый ключ у меня в руке налился тяжестью. Драганка была уже на ногах. Впервые в жизни я видел ее растерянной. Она смотрела то на меня, то на бушующий в небе смерч и явно не знала, что предпринять. Потом она схватила меня за руку. Я думал - заметила ключ и решила его отнять. Но потом сквозь вой ветра долетело:
        - Пощади…
        - Анхеля? Никогда!
        - Виллемину!
        - Постараюсь! - успел крикнуть я.
        Наши руки сцепились, но лишь на миг - я ощутил рывок - будто в небе заработал сильнейший магнит. Ветер подхватил меня и швырнул прямо в смерч…
        Ураган закончился так же резко, как и начался, - в тот момент, когда я грохнулся на знакомую льдину в зале небесного замка. Тут все было в точности так же, как в мой прошлый визит, - даже книга открыта на недописанной странице. Вот только хозяйка больше не впишет сюда новых заклинаний… Но сейчас было не время предаваться ностальгии. Дрожащими руками я повесил на шею цепь с ключом и открыл ящик стола с Розой Ветров. В глаза мне ударил золотой свет.
        - Понятия не имею, как тобой управлять, - сказал я, держа над звездой ладонь таким же манером, как это делала Лигейя. - Надеюсь, ты мне сам подскажешь. Покажи мне воздушный замок Анхеля!
        Облака, из которых состояла ближайшая стена зала, послушно рассеялись, и прямо перед собой я увидел во всей красе верхушку Мглы-Кроны. Замок из лунного света с башенками, повисшими в воздухе, и галереями, ведущими теперь в никуда, удалялся - плавно и бесшумно, как призрак.
        Он пытался смыться!
        - Останови его! - крикнул я в азарте.
        Потом я уж сообразил - надо думать, когда отдаешь подобные команды…
        Льдина завибрировал у меня под ногами. Меня ослепило, раздался оглушительный раскат грома. Грохот был такой, что в первый миг я решил - мой замок взорвался. Но потом увидел Мглу-Крону и понял - да, взорвался, но вовсе не мой!
        Извилистая молния рассекла надвое и небо, и замок Анхеля. Несколько секунд в небе плыли две половинки замка. Потом одна из них медленно погасла, растаяла в небе, а вторая продолжила бегство, прямо на ходу обрастая новыми башенками и переходами. Меня охватило возмущение. Нечестно! Почему не рассеялась вторая? Потому что там Анхель?
        «Нет! Роза, - вспомнил я. - Корневая роза, мать всех роз. Вот куда надо целиться!»
        Льдина снова задрожала. Где-то под ногами разливалось сиреневое сияние. В воздухе пахло сыростью и озоном.
        Замок Анхеля завис в небе. Я увидел, что на балконе одной из главных башен появились две маленькие фигурки. Анхель… И Виллемина!
        Как же я разозлился, когда увидел ее! К тому времени я был уже достаточно увлечен охотой, чтобы спалить Мгла-Крону вместе с Анхелем. Но вид Виллемины заставил меня опомниться. Взял ли ее Анхель в качестве заложника или она полетела с ним по доброй воле, итог один - я не мог остановить Анхеля, не погубив чародейку. Он-то, может, и перенесет удар молнии и падение с высоты, а она едва ли…
        А если нет? Стоит ли горе Драганки таких экспериментов?
        Анхель, заметив меня, насмешливо помахал рукой. Я едва не приказал замку прицельно долбануть его молнией, но удержался. Лигейя говорила: с гибелью хозяина облачный замок может тут же рассеяться. Итог будет такой же…
        «Да черт с ней! - шепнул мне внутренний голос. - Она тебе никто - всего лишь человеческая колдунья, притом вредная… Подумаешь, разобьется? Вдруг ты сумеешь ее исцелить? Разве ты не золотой дракон?»
        Тут я вдруг понял, как надо поступить.
        На самом деле я давно это знал - просто не мог себе признаться. Не хотел. Потому что боялся. Я и теперь боялся, но уже не мог жить дальше с закрытыми глазами. Путь был передо мной, единственно возможный, и если я с него сойду… Да нет, сойти с него просто невозможно!
        - Проваливай! - крикнул я ему. - Ради Драганки оставлю тебе жизнь. Но я тебя изгоняю из мира Эверн! И больше не вздумай сюда являться! Теперь я буду его защищать! Теперь я - Золотой лорд!
        Анхель опустил руку, внимательно посмотрел на меня и насмешливо пожал плечами.
        В ответ я превратился и распахнул крылья. На льдину и стены замка упал золотой отсвет - как будто в замок среди ночи заглянуло солнце. Я невольно оглянулся и краем глаза успел заметить крылатую золотистую тень. Она следовала за мной, отставая на полшага. И еще, она была теплая. Золотое тепло, которое может стать и пламенем, и светом…
        Я спохватился, что все еще держу ладонь над компасом, и отдернул руку. В тот же миг луна зашла за тучу, и Мгла-Крона исчезла. Растворилась в темноте. Стала ли она невидимой или телепортировалась - мне это было уже неинтересно.
        Я приказал замку принять изначальную форму кучевого облака и возвращаться на Миндальную гору.
        notes
        Примечания
        1
        1 Песня «Прочь из моей головы» группы «Сплин».
        2
        2 Тангерос - танцор танго.
        3
        3 «Властелин колец» в переводе Гоблина.
        4
        4 Каннелюра - вертикальный желобок на стволе пилястры или колонны. Руст - рельефная кладка или облицовка стен камнями с грубо отесанной или выпуклой лицевой поверхностью.
        5
        5 «Стелс» - технология изготовления самолетов, не обнаруживаемых радиолокационными станциями, а также обиходное название самих этих самолётов.
        6
        6 Пу Эр - особый вид китайского чая, изготавливаемый из листьев крупнолистового юньнаньского чайного дерева.
        7
        7 Стихиали - духи стихий природы: огня (саламандры), воды (ундины), воздуха (сильфы), земли (гномы), дерева (дриады).