Смеющаяся Тьма. Книга 2 Полина Сергеевна Громова
        Смеющаяся Тьма #2
        Если есть Тьма, должен быть Свет. Но какой-то он в этом мире… несветлый.
        Полина Громова
        Смеющаяся Тьма II
        История четвертая
        Бродячий город, или Люди наизнанку (гл. 1 -2)
        Глава 1
        Новенький
        Лето в этом году настало в середине весны. Уже в начале апреля все вокруг было зелено, а потом еще и зацвело, размыв белыми благоухающими кипами перспективы и угловатые контуры города. Дни и ночи стали совсем теплыми, и ветер, сменивший направление, обрел горько-соленый привкус моря.
        Несмотря на то, что от зимы не осталось и следа, я ждал календарного лета. Через месяц заканчивались занятия в школе, я получу аттестат. Правда, в школе я скорее отдыхал, чем старался улучшить свои отметки. Во-первых, Хельга почти не занималась со мной… Зато теперь со мной занимались Лай и Иса. И неожиданный взгляд у них был на мое обучение: помимо магии Лай учил меня фехтованию, Иса - рукопашному бою. Неудивительно, что в школу в последнее время я приходил отдыхать.
        Школа была тихим, уютным местом. Мне нравилось не столько учиться, сколько просто находиться в ее стенах: смотреть, как медленно ползут по полу солнечные квадраты, как кружится в золотистом потоке света пыль… Здесь никогда не говорили о магии, здесь все всегда было по-человечески просто… Скучал ли я по своей прошлой жизни? Кто знает…
        В один из дней в моем классе появился новенький. Учитель привел его и представил: Джейсон Стивенс, или просто Джен. Я дремал и не обратил бы на него никакого внимания, если бы вдруг не плеснулся Поток - и я подскочил, как ужаленный.
        Джен был невысокий и худощавый. Лицо у него было смуглое, загорелое, а волосы, наоборот, светлые, почти белые. Подстрижен он был коротко, длинной была только челка. Глаза у него были тоже очень светлые, серо-голубые, как холодная весенняя вода, когда воздух уже прогрелся. Ничем особенным этот мальчишка от всех прочих не отличался… кроме ауры. Серо-голубая, как его глаза, с молочно-белыми прожилками, ничем не замаскированная. Я таких в нашем городе еще ни у кого не видел.
        Новенький поздоровался, оглядел класс, ни на ком не задержав взгляда, и по указанию учителя сел у окна. Урок начался. А я начал сгорать от любопытства. Странно, но я совсем не расстроился из-за того, что в этот человеческий мирок проникло что-то волшебное, наоборот. Сон как рукой сняло.
        Едва дождавшись перерыва, следом за Дженом я вышел во двор.
        - Привет! - сказал я, догнав его. - Меня зовут Рик.
        - Джен.
        - Эммм… - тут я понял, что нужно как-то начать знакомство, но напрямую спрашивать его об его ауре было бы бестактно. Я нашелся: - Приятно познакомиться! Ты, наверное, недавно переехал?
        - Ну… Можно и так сказать. А как ты догадался?
        - Немногие переводятся перед самым окончанием школы.
        - Пожалуй, - Джен запрокинул голову и посмотрел вверх.
        Мы помолчали. Я решил, что уже могу попытаться выяснить то, что меня интересует… В конце концов, если он не маскируется, значит, его сила - не тайна.
        - Джен, можно тебя кое о чем спросить? Ты практикуешь магические искусства? У тебя очень необычный цвет ауры, и я подумал…
        Новенький посмотрел на меня странно. Сначала я подумал, что мой вопрос рассердил его, но я ошибся. Джен не рассердился и даже не обиделся. Он расстроился.
        - Прости, - сказал я. - Я не хотел…
        Он сделал над собой усилие и улыбнулся, опустив взгляд.
        - Ты видишь ауры? Везет же. Я нет… Прости, я не думал, что в обычной школе может оказаться человек с даром.
        Тут я почувствовал, что улыбаюсь сам.
        - Да я тоже… не думал!
        Он поднял голову и посмотрел мне в глаза. Что-то проскочило между нами… какая-то странная искорка…
        Прозвенел колокольчик, оповещая о конце перерыва.
        - Пойдем в класс, - сказал Джен.
        Поднявшись в классную комнату, я отправился к своему месту, Джен задержался. Обернувшись, я заметил, что он о чем-то спрашивает учителя. Тот, выслушав его, кивнул… Джен поблагодарил его и, собрав свои вещи, перебрался за мою парту. Думаю, учитель пожалел о своем разрешении: отсидев еще урок, мы вместе сбежали с занятий.
        Мы отправились на набережную, к волнорезам. Кормили хлебом больших серокрылых чаек, пускали по воде плоские камни и болтали.
        - Что молодой маг делает в школе для обычных детей? - спросил меня Джен.
        - Собирается получить аттестат. Я магией занимаюсь не так давно и раньше учился в простой школе. Вот решил закончить.
        - Что собираешься делать потом?
        - Если все сложится, меня в Стражу возьмут.
        - Ух ты! А ты, должно быть, талантливый!
        - Не знаю, как насчет таланта, но я упрямый! - я бросил очередной камушек, тот пару раз зацепил воду и ушел на дно. Сложнее было заставить не его пропрыгать до самого горизонта, а себя не применять при броске магию. - А еще я любопытный и, наверное, немножко сумасшедший.
        - Не льсти себе, ты не ненормальный.
        Я состроил гримасу в хельгином стиле.
        - Ты еще меня не знаешь!
        Джен рассмеялся. Смеялся он тихо, трогательно.
        - Откуда ты? - спросил я. - Для окрестностей ты уже слишком загорелый.
        - Вообще-то, я отсюда, - Джен кивнул в сторону города. - Просто я жил здесь давно. Сем лет прошло, все так изменилось… Я в горах жил все это время. Там снег еще, хотя солнце так и палит. Вот и загорел.
        - У тебя там родители?
        - Нет. Родители у меня как раз здесь. И брат младший тоже.
        - А как же ты?
        - А я… Хм… Я в школе магии учусь, вообще-то. Просто я немного… сбежал.
        Я подошел к нему, уселся на камень рядом.
        - Расскажи…
        Он посмотрел на меня и усмехнулся.
        - Ты и правда любопытный! Ладно, это ведь не тайна… Я учусь в Железной Цитадели. Слышал о ней что-нибудь?
        - Неа.
        - Она находится в горах неподалеку отсюда. Я там год всего провел - а когда вот сбежал, выяснилось, что здесь прошло семь лет.
        - Разве такое может быть?
        - В Цитадели может быть все, что угодно. Она такая…
        - А обучают там чему?
        - Да всему помаленьку. Я мало отучился, у меня еще нет своего магического профиля. Но сама Цитадель копит и хранит знания, а магистры в ней в основном боевые маги. А ты чем занимаешься?
        - Да тоже… Всем помаленьку.
        Мы просидели на берегу почти до вечера, разговаривали обо всем на свете. Я заметил, что основательно проголодался, и подумал, что Джен наверняка тоже голоден. Но, когда я предложил ему сходить куда-нибудь перекусить, он отказался - он был без денег. Я мог бы его угостить. Но я придумал кое-что получше…
        - Джен, а мы идем в гости.
        - Да? - он удивился.
        - Ага. Я хочу тебя познакомить с одним замечательным парнем. Думаю, он тебе понравится. Насчет еды не беспокойся - я куплю что-нибудь по дороге. Идем?
        Джен неловко улыбнулся и согласился:
        - Ладно…
        Я возликовал. И откуда у меня эта странная повадка - делиться тем, что мне нравится?.. Но ведь радоваться в одиночку грустно.
        Направляясь к дому Кира, я послал зов Алисии - пусть ждут нас в гости. Я предупредил, что приду не один, и пообещал, что всем будет интересно… и я не ошибся. Кир, этот мой коллекционер людей, был от Джена в восторге. Они быстро нашли общий язык, и я даже стал немного ревновать своих друзей друг к другу. А потом мне стало легко и хорошо. У меня давно не было такого хорошего дня и вечера.
        Разошлись мы около полуночи… То есть, разошлись мы с Алисией. Когда я спросил Джена, где он живет, тот неловко замялся… Выяснилось, что домой он вернуться не может, и жить ему тоже негде. Парень производил впечатление попросту свалившегося с неба - не больше и не меньше - и по выражению его лица чувствовалось, что он хочет провалиться под землю. Кир тут же предложил ему пожить немного у него - все равно квартира большая, а тетушка Матильда будет только рада… Она и в самом деле обрадовалась, когда Джен согласился. Вообще, она была замечательной женщиной… Особенно если учитывать, что она радовалась нашей странноватой компании в своем доме и не возражала против романа своего племянника с соседкой-вампирицей.
        В последующие дни мы вчетвером часто проводили время вместе. Иногда гуляли, пару раз даже выбирались за город на пикник. В школе и на рубеже все было по-прежнему: тихо, солнечно, весенне… Пока Джен в один из дней не исчез. Накануне его исчезновения я случайно стал свидетелем странной сцены. Уроки начались, Джен опаздывал, и я то и дело поглядывал в окно, ожидая увидеть его на школьном дворе. Наконец я и в самом деле увидел его. Только он был не один.
        Во дворе, преградив путь Джену, стоял светловолосый мужчина в длиннополой серой шинели. Я видел его со спины и видел, что они с Дженом жарко спорили, - голосов слышно не было, но это было и так понятно. В какой-то момент мужчина схватил Джена за плечо, тот вырвался. Я вскочил, намереваясь выбежать во двор, но в этот момент к ним подошел учитель. Они коротко о чем-то поговорили, после чего мужчина увел Джена. С тех пор мы не виделись.
        Я обыскал весь город, расспросил даже знакомых светлых магов из Стражи. Я пробовал посылать Джену зовы. Все было безрезультатно. Парень как в воду канул. Единственное, что пришло мне в голову, - он вернулся в Цитадель… То есть, его вернули. Он не хотел возвращаться, вот в чем дело, он ведь… Как он тогда сказал? «Немного сбежал»? Хм… Если Джена держат там насильно, я должен попытаться помочь ему. Но имею ли я право вмешиваться в чужие дела?
        Вечером того же дня я спросил Хельгу о Железной Цитадели. Она немало удивилась.
        - Где ты слышал это название? - спросила она.
        - От одного знакомого. Он сказал, что учится там.
        Хельга покачала головой.
        - Это маловероятно, Рик. Цитадель - закрытая магическая школа, ученики не покидают ее пределов.
        - Он сказал, что сбежал оттуда.
        Хельга снова покачала головой.
        - Это очень маловероятно, Рик.
        - Я могу узнать об этой школе побольше?
        - Да, конечно. Пойдем, в нашей библиотеке есть ее описание.
        Хельга выдала мне фолиант в темно-красном кожаном переплете.
        - Благодарю. Хельга. Скажи, а его могут держать там против его воли?
        - Кого? Твоего друга?
        - Да.
        Хельга вздохнула.
        - Как тебе сказать, Рик… Удерживать кого-то в Цитадели нет смысла. Те, что попадают туда, уже не могут жить среди людей. По крайней мере так, как жили раньше.
        Я кивнул. Джен ведь говорил, что у него есть родители и младший брат… Но домой он вернуться почему-то не мог.
        - Будет лучше, если ты забудешь о нем, Рик, - сказала Хельга, и в голосе ее послышалась непривычная для нее тихая грусть. Грустящая Хельга? Если что-то и может заинтриговать сильнее, скажите мне об этом.
        Не откладывая дела в долгий ящик, я принялся за чтение. Прямо в библиотеке. На полу. Сам не заметил, как растянулся на ворсистом ковре и как из комнаты вышла Хельга.
        В книге, представляющей собой справочник по основным магическим школам и учениям, о Цитадели не говорилось ничего очень уж подозрительного. Школа была небольшой, закрытой, находилась в высокогорной долине восточнее побережья. Обучали в ней боевой магии, а также целительству и ясновидению. Многие маги - выпускники Цитадели служат при королевском дворе. При школе была библиотека, считающаяся одной из самых ценных в мире, а также обширная и надежно охраняемая коллекция артефактов. Посетить школу можно было по разрешению ее правления, а вот поступить… О том, как поступить в школу, не говорилось. Указывалось лишь, что магистры Цитадели время от времени сами спускаются в мир (так и было написано - «в мир») и выбирают учеников. Отказывающихся не бывает.
        Хм… А что если я попробую пробраться туда? Хельга, скорее всего, будет против… если узнает. А она узнает… Не хочу доставлять ей проблемы. Да и когда я смогу этим заняться? Толком ведь о Цитадели я ничего не знаю.
        Так мне и пришлось забыть об этой истории, хотя я скучал по Джену. Кир скучал по нему тоже - за пару проведенных вместе недель мы сдружились. Даже вместе мы не смогли придумать, как с ним связаться. И тем сильнее я удивился и обрадовался, когда спустя месяц я снова встретил его - хотя произошло это в более чем неожиданном месте… ночью… и при странных обстоятельствах.
        Звонко стукнувшись о стекло, камушек отлетел в высокий куст сирени, росший под самыми окнами. Я подождал пару минут, а потом наклонился и выбрал на ощупь еще несколько камушков. Как же это неудобно, когда не можешь послать мысленный зов! Нет, послать-то я его могу, вот только человек без магического дара его не услышит. Я собрался запустить очередной камень в окно на втором этаже, в глубине которого тлела желтоватая лампа. Но тут как раз шторы вспорхнули, рамы дрогнули, и в окне показался Кир.
        - Привет! А ты чего не как обычно?
        - А я не хочу дома сидеть. Ты посмотри, какая ночь! Звезд - хоть горстями греби, тепло к тому же.
        Кир запрокинул голову.
        - Ага…
        - Пошли гулять?
        Он опустил голову, посмотрел на меня.
        - Рик… Ты сильно обидишься, если я откажусь?
        - Нет, я не обижусь. Но ты же все равно не спишь.
        - Прости, - он вдруг смутился. Я постарался понять, что смутило моего друга, и вдруг услышал сквозь Поток рядом с ним осторожное неживое дыхание. Ох ты ж…
        - Кир, не беспокойся ни о чем! Я зайду к тебе завтра! - сказал я и стал пятиться.
        - Рик, я…
        - Увидимся! - выкрикнул я и скрылся в переулке.
        Меня разбирал смех. Вот это да! Он-таки добился своего! Молодчина… А мне, между прочим, следовало бы проверить, один он или нет, прежде чем звать его! А я ведь хотел сразу зайти к нему. Хорош я был бы, если бы ввалился в комнату в самый неподходящий момент! Я еще думал, чего это Алисия мне на глаза не показывается. Ей, глупенькой, наверное, так неловко…
        Надо будет зайти к Киру завтра. Но до завтра еще очень далеко. Ночь ведь только-только началась… О, какая это была ночь! Повсюду в траве стрекотали цикады, перекликались какие-то пичужки. Теплый ветер покачивал кроны деревьев, и те перекатывались, как океанские волны, и шумливо набегали на испещренное звездами небо.
        Я мог пойти в особняк Хельги или домой к себе - я не часто, но бывал там. Но мне не хотелось домой, хотя это было потрясающее ощущение: знать, что тебе есть, куда вернуться, но ты можешь не торопиться туда…
        Я прошелся по одной улице, свернул на другую. Задумавшись, не заметил, как ноги принесли меня к Храму у Трех дорог - чудному местечку, окутанному легендами и поверьями. Храм был темен: в этот час в нем, конечно, никого не было. Ломаный контур крыш четко вычерчивался на фоне неба, само же здание утопало в зелени. Дальше, за храмом, не виднелось ни одного огонька: там располагалось обширное старое кладбище. Говорили, что ночной порой там бродят неупокоенные души, есть убежища вампиров и вурдалаков, а на могилы приходят выть волки… Давно хотел там прогуляться.
        Посеребренное звездным светом, кладбище было тихим и спокойным. Шелестела листва, отбрасывая резные тени на каменные плиты и скульптуры. Поблескивала роса на траве. Пройдясь по кладбищу, я даже немного разочаровался, потому что не встретил ничего, о чем рассказывали местные. Но вдруг я услышал шелест шагов. Покрутив головой, я заметил силуэт, движущийся между могил. Он то исчезал за буйной растительностью, то снова появлялся. Двигался он в строго определенном направлении. Куда? О, это можно выяснить!.. Но не успел я прочесть заклинание, чтобы двигаться за призраком бесшумно и незаметно, как он попал на освещенное место, и я понял, что могу и не скрываться. Я знал этого «призрака».
        - Эй! - окликнул я его, догоняя его быстрым шагом. - Эй, Джен! Привет!
        Он обернулся, секунду рассматривал меня, вспоминая, где и когда мы могли встречаться, и, наконец вспомнив, улыбнулся и ответил:
        - Привет! Рик, как же я рад тебя видеть!
        - Джен, а как я рад! Куда ты пропал? Мы с Киром искали тебя, он так беспокоился…
        - Простите. Я не хотел доставлять вам хлопоты.
        - Что случилось?
        - Меня… Мне пришлось вернуться.
        - В Цитадель?
        - Да.
        - Мог бы и предупредить!
        - Прости.
        - Да ладно… Что ты здесь делаешь?
        Джен пожал плечами.
        - Гуляю. А ты?
        - Тоже. Теперь по ночам можно гулять, не опасаясь, что за сон на занятии влетит линейкой по спине. Занятия закончились.
        - Вот как… - он посмотрел в сторону. - Жаль. Я так хотел…
        Вдруг раздался шум - кто-то ломился через кусты по направлению к нам.
        - Джен! - послышался голос. - Джен, ты где? Поздно прятаться, я твое крыло заметил! Джеееен!
        Парень медленно перевел дыхание и громко ответил:
        - Я здесь! - и уже тише добавил: - Вот ведь раскричался-то…
        Вскоре, разорвав руками плотные заросли, на тропинку вывалился черноволосый парень лет двадцати. Он оперся руками о колени, чтобы отдышаться.
        - Джен, ты придурок, - заявил он. - Я тебе сколько говорил - не летай по ночам? Разобьешься - кто тебя собирать будет?
        Джен пожал плечами.
        - Ты, наверное.
        - А вот и нет! Я - не буду! Упадешь - будешь валяться, как упал! Если спросят с меня, я скажу, что так и было! - он выпрямился и наконец-то заметил меня. - Привет. Ты кто такой? Приятель этого ненормального?
        - Меня зовут Рик.
        - А меня - Эрик!
        Он протянул руку, я пожал его узкую крепкую ладонь. Он прищурился.
        - Ты магию практикуешь, что ли?
        - Типа того.
        - Темную или светлую?
        - По обстоятельствам.
        - Ясно, - Эрик усмехнулся. - А его откуда знаешь? - он кивнут в сторону Джена.
        - Мы учились вместе. Недели две.
        - А, это когда ты от Река сбежал! Помню-помню. Знаешь, что, давай-ка возвращаться, Джен, пока тебя не хватились… да и меня тоже. Пойдем.
        Но Джен не сдвинулся с места.
        - В чем дело?
        - Эрик, я не пойду. Мне нужно кое-что сделать.
        Эрик уперся кулаками в бока.
        - Знаешь, меня мой магистр всегда прикроет, особенно если я скажу, что я за тобой летал. А вот тебе достанется. Мало того, что ты опять улетел из Цитадели в безлунье, так еще и крыло взял без разрешения. Прибавь к этому отсутствие взаимопонимания между тобой и старшими. А теперь представь себе, что тебе завтра устроит Рек.
        На секунду Джен задумался.
        - Если ему никто не расскажет, то ничего он мне не устроит, - медленно произнес он и покосился в сторону Эрика.
        - Хм… И что ты хочешь предложить мне за мое молчание?
        Джен осклабился.
        - Предлагаю тебе убиться каким-нибудь способом и закопаться в землю прямо здесь! И пусть тебя не отыщет ни один магистр!
        - Эй, эй, Джен! Полегче! - Эрик выставил вперед руки. - Я же ради твоего блага!
        - Ради моего блага меня лучше оставить в покое, - сказал Джен и, сунув руки в карманы, побрел между могилами.
        - Что с ним такое? - спросил меня Эрик. Я пожал плечами.
        Мы догнали его и вместе вышли на большой задний двор храма. К стене было приставлено что-то большое, темное. Джен подошел и стал это складывать. Вглядевшись в особенности конструкции, я угадал в ней дельтаплан - такой маленький, что он больше походил на воздушного змея.
        - Так мы возвращаемся в Цитадель? - спросил Эрик.
        Джен вздохнул.
        - Ты можешь лететь куда угодно, Эрик. Хоть в Цитадель, хоть…
        - В Цитадель! - подхватил Эрик. - И, знаешь, что? У меня только что появилась отличная идея, - он поднырнул под руку Джена и встал между ним и дельтапланом. - Давай покажем Цитадель твоему приятелю.
        - Что? - изумился Джен.
        - Давай покажем Цитадель Рику, - терпеливо повторил Эрик. - Луны как раз совпадают, когда еще будет такая возможность!
        - Нет.
        - Почему нет? - Эрик на секунду обернулся и подмигнул мне. - Давай! Это будет весело!
        - Эрик, нет!
        - Почему? Нам ведь не запрещено приглашать гостей!
        - Но не ночью же!
        - Именно ночью! Какой смысл делать это днем? Днем каждый может! А вот ночью… Джен, соглашайся! Еще разок проверим на прочность систему безопасности Цитадели, покажем твоему приятелю виварий и оранжерею, заскочим в буфет - я, пока тебя искал, знатно проголодался! Давай, Джен! Тут лету-то всего пару часов! - он снова обернулся. - Рик, ты как на это смотришь? Хочешь побывать в Цитадели?
        Хотел ли я? Да я больше чем хотел!
        - Разумеется! Только если у вас из-за этого проблем не будет.
        - Да не будет никаких проблем! Давай, помогай мне его уговаривать! - он подмигнул мне. И я вдруг понял, что дело не только в том, что этого парня увлекла идея назревающей авантюры: ему было важно, чтобы Джен вернулся в Цитадель. А если мы отправимся туда все вместе, Джен не сможет сбежать снова.
        - Да перестань ты! - вспылил Джен. - Я не собираюсь так рисковать. Ни своей репутацией, ни твоим здоровьем и жизнью, Рик! К тому же, на чем он полетит, Эрик?
        - Я второе крыло взял. На случай, если ты в темноте свое разобьешь.
        Возникла пауза. Джен шумно выдохнул.
        - Рик, ты не слушай Эрика. Он…
        - Я очень хотел бы увидеть Цитадель, - терпеливо повторил я. - Если вы и в самом деле не сильно рискуете, возьмите меня с собой.
        - Ты умеешь летать?
        - Нет. Но я быстро учусь чему угодно.
        Эрик хлопнул меня по плечу.
        - Вот и отлично! Мои крылья на колокольне, пойдемте.
        Тревожа угомонившихся на ночь голубей, мы забирались на колокольню. Сложнее всего было Джену: ему приходилось тащить дельтаплан. По мере возможностей мы помогали ему. Когда мы добрались до вершины, Эрик вручил мне такое же - на своем жаргоне они называли его «крылом».
        - Держи. Раздвигается вот так. Забираешься между распорок, ложишься на эту перекладину, держишься за эту. Ничего сложного. Разбиться не бойся, крыло волшебное. Ты левитацией владеешь?
        - Немного.
        - Ну, тогда точно не разобьешься.
        - До чего же ты легкомысленный, Эрик! - Джен вышел на карниз и расправил свое крыло. - Рик, ты не передумал лететь с нами? Тебя не хватятся?
        - Я же вернусь до рассвета?
        - Конечно. Из Цитадели можно самовольно выбраться, только когда над ней и в нижнем мире фазы луны совпадают - нужно, чтобы и там, и там, была пустая луна. Я проверил, у нас времени до самого рассвета.
        - Тогда летим!
        - Вот это правильно! - поддержал меня Эрик. Джен только покачал головой и сиганул с колокольни. Через секунду я увидел его черный силуэт, быстро поднимающийся в небо.
        - А ты рисковый парень, Рик, - сказал Эрик. - Ты мне нравишься!
        И он последовал за Дженом.
        Я остался один. Выбрался на карниз, развернул крыло. Рисковый? Да… Только риск отнюдь не в том, что я сейчас попытаюсь подняться в небо на штуке, которая непонятно как работает, причем ночью. Риск, друзья мои, в том, что Хельге моя выходка может не понравиться. Но побывать в Железной Цитадели…. В конце концов, не убьет же меня моя мудрая наставница. Мое любопытство должно быть ей понятно.
        Забравшись между распорок крыла, я прислушался к нему. Да, инструмент был волшебный - на силу он откликнулся мгновенно. Подрагивая, крыло искало ветер, который через секунду должен был поднять нас в воздух. Я перевел дыхание - и шагнул с карниза.
        Земля бросилась мне в лицо. Я почувствовал, что камнем падаю вниз, и в тот же миг крыло вывернулось, дернуло вверх и вместе со мной взмыло в небо. Пара секунд - и я парил над городом, ухнувшим далеко вниз.
        - Я думал, ты не решишься! - перекрикивая ветер, воскликнул Джен. Он сделал круг и теперь летел рядом со мной. - Ни один нормальный человек не решился бы!
        - А я не нормальный! - крикнул в ответ я. И не человек - добавил я про себя.
        Мне хотелось смеяться. Небо раздалось во все стороны и стало огромным, звезды я едва не задевал макушкой. Темная масса неслась внизу и проваливалась за горизонт где-то позади нас. Ощущение полета завораживало. Крыло было сконструировано так, что могло бы летать и без помощи магии - но, кажется, не с таким большим весом. Магия же помогала ему держать в воздухе меня, да и управлять им с помощью магии было совсем не сложно. Крыло откликалось на малейшие импульсы силы. Иметь настоящие крылья было бы, наверное, гораздо лучше - но и так летать было здорово!
        Впереди нас, кувыркаясь в небе, выделывал трюки Эрик. Джен кивком указал на него.
        - Он тоже думал, что ты не решишься!.. Но теперь нам и в самом деле придется показать тебе Цитадель!
        - Тебя это расстраивает?
        - Нет!
        - Вот и славно!
        Еще и пару часов назад я не мог подумать о том, что ждет меня этой ночью. Усилием воли я поднялся еще выше. Мы нагнали Эрика - и понеслись вперед.
        Глава 2
        Железная Цитадель
        Мы летели около двух часов. Я стал замечать, что земля, проносящаяся внизу, меняется: в темной массе начали появляться черные борозды и голубоватые сполохи, к тому же заметно похолодало. Я догадался, что мы приближаемся к горам.
        - Уже скоро! - воскликнул Джен, угадав мои мысли.
        Действительно, мы приближались к Цитадели - еще не видя ее, я ее почувствовал: Поток стал густым, упругим, говоря о том, что где-то впереди располагается объект, наделенный колоссальной магической энергией. Вскоре я увидел очертания крепости, выстроенной среди гор. Повторяя горные хребты, высились стены с бойницами, высоко в небо устремлялись башни - особенно одна, сужающаяся к верхушке, как огромный указывающий в небо палец.
        - Снижаемся! - скомандовал Эрик, заходя на вираж. С крылом он управлялся виртуозно: словно огромная летучая мышь, он проделывал в воздухе невообразимые кульбиты.
        Конечно, мы не стали пытаться перелететь через стены. Спустившись на уступ в скале (приземлиться на него стоило мне больших усилий), мы прошли вдоль естественной каменной стены около трех десятков шагов и оказались около узкой расселины.
        - Она ведет в крепость? - спросил я. - Удивительно, что ее еще не заделали.
        Эрик усмехнулся.
        - Да ей наверняка еще наши магистры пользовались! Прячем крылья, нам ведь еще возвращаться, и идем!
        Какое-то время мы пробирались по узким каменным коридорам, ведущим вниз, затем вбок. Направление ощущалось плохо, но изменения энергетического фона чувствовались отлично, поэтому заблудиться было бы сложно. К тому же Эрик и Джен пользовались этим ходом явно не в первый раз. Мы вышли в небольшую пещеру, и вскоре пахнуло свежестью, до слуха донесся неспешный шелест листвы и степенный, грудной шум хвои. Скорее даже не шум, а гул…
        Выход из пещеры был прикрыт большими кустами можжевельника, выросшими - а точнее, выращенными - в очень удачном месте. Когда мы пробрались через них, оказались у подножья большой, окруженной соснами башни. Я запрокинул голову и не увидел ее верхушки.
        - Обсерватория, - заметил направление моего взгляда Джен. - Самая высокая точка Цитадели.
        - Какие у нас планы? - спросил Эрик, отряхивая брюки. - Я все еще хочу начать с буфета.
        - Ты так говоришь, будто бы тебя без ужина оставили.
        - А меня и оставили! А если нас засекут, то и завтрака мне не видать, так что пошли. Захватим еды - а там куда скажете. Только есть одна сложность.
        - И какая же?
        - Наши с тобой пропуска, Джен. В дневное время они бы сгодились. Но ведь уже был отбой.
        - Ты прав. Библиотека - это не интересно, буфет - ну да… Но в оранжерею и к зверушкам после отбоя нам не попасть, а в хранилище изобретений нам и днем-то спецпропуск за подписью магистра нужен… Ладно, пошли. Что-нибудь придумаем…
        Я думал, что за стенами Цитадели все из камня. Но мы оказались в ухоженной сосновой роще. Густая трава приминалась под ногами. Присмотревшись, я заметил, что кое-где пролегают неширокие мощеные дорожки, по бокам которых приглушенно горят низкие желтоватые фонари. Поодаль темнели крупные геометрические силуэты - внутренние здания Цитадели.
        Эрик и Джен, не сговариваясь, сторонились освещенных дорожек. Они шли молча, тихо и осторожно - шелестела только трава, да и то не под нашими ногами. А иногда слышались и другие шорохи, похожие на шелест маленьких ловких крыльев. Они трепетали в темноте где-то над головой, в сосновых ветках. И вдруг Эрик спросил:
        - А слабо увести пропуск Река?..
        Джен остановился.
        - Что? - прошипел он. Лица его я не видел, но по голосу было похоже, что Джена переполняет возмущение.
        - Ну… - с безмятежной интонацией продолжил Эрик. - Я подумал, что с пропуском магистра мы могли бы проникнуть в любое помещение Цитадели даже в это время суток.
        - Нет, это слишком. Я никогда не пойду на это!
        - Да не кричи ты! Птицы услышат. Или Рей - что еще хуже… Джен, ты должен согласиться со мной: у нас будет меньше шансов оказаться замеченными Цитаделью, если мы будем пользоваться пропуском, чем если я стану взламывать замок на каждой двери. Джен, на тебя одна надежда… - он сделал длительную паузу.
        Джен опустил глаза и покачал головой. Мне вдруг стало не по себе от происходящего - будто бы я только что понял, что мы на самом деле пробрались ночью в закрытую магическую школу. Точнее, эти двое просто вернулись, пробрался как раз я…
        - Ну? - потребовал ответа Эрик.
        - Эрик, перестань, - сказал я. - Я, конечно, не знаю ваши порядки, но не думаю, чтобы похищение пропуска магистра было бы хорошим поступком…
        - Похищение? - хмыкнул Эрик. - Да по сравнению с ночными побегами из Цитадели это…
        - Ладно, - прервал его сам Джен. - Черт с вами. Я достану пропуск.
        По голосу парня было ясно, что ему не легко далось это решение.
        - Вот молодец! - хлопнул его по плечу Эрик. - Вот это по-нашински!
        - Джен, ты уверен?.. - начал было я, но получил от Эрика такой толчок в бок, что не договорил фразы.
        - Пошли! Настала пора действовать!
        - Ну-ну… - Джен повернулся и первым направился к освещенной дорожке.
        - Ты что! Птицы увидят! - сдавлено просипел ему вслед Эрик.
        Тот лишь махнул рукой. Я проводил Джена взглядом: вот он идет прямо к дорожке, вот вокруг его фигуры появляется золотистая аура от ближайшего фонаря, а длинная стройная тень стремительно наливается темнотой, становясь все отчетливее… Вот фигура Джена быстро истончается и исчезает. Лишь взглянув в Поток, я сумел различить призрачный силуэт, пересекающий освещенную дорожку.
        - Я так не умею, - признался Эрик. - А ты?
        - Я умею.
        - Давно занимаешься магией?
        - Нет, не очень.
        - И уже умеешь? Везет же… Ладно, пойдем в обход.
        Петляя и поворачивая, мы вышли к фасаду небольшого каменного дома, двери в который были безмятежно распахнуты. Джена я заметил издалека: он, уже поднявшийся из Потока, стоял на углу, прислонившись спиной к стене и сложив руки на груди. Эрик подтянулся на высоком подоконнике, заглянул в одно из темных окон первого этажа.
        - Рея нет на месте, ты можешь идти, Джен, - сообщил он, спрыгнув на землю.
        Вместо ответа Джен протянул ему небольшую чистую белую карточку.
        - В буфет! Разумеется, в первую очередь в буфет! - восклицал не в меру развеселившийся Эрик. Никакие шиканья на него не действовали. - О, Рик, ты даже не представляешь себе, какое это волшебное место!
        - Ты еще скажи, что оно самое волшебное во всей Цитадели!
        Мы шли по газону. Справа золотила округлые кусты ровная цепочка фонарей, впереди на небо наползало большое темное здание. В некоторых окнах теплился неяркий свет.
        - …Мы можем пройти через кухню или воспользоваться парадной дверью. Не знаю, как вы, а я хочу пирожков, наверняка ж остались с ужина, вот только разогреть их надо будет. А еще сиреневого сиропа! Рик, ты когда-нибудь пробовал сиреневый сироп? Чудная штука!
        - Эрик, потише, пожалуйста. Птицы…
        - Да что нам птицы? Я…
        Он не договорил. Сильно дернув Эрика в сторону, под глубокую тень сосен, Джен зажал ему рот ладонью и указал в сторону широкой аллеи. По ней, время от времени исчезая за кустами и стволами деревьев, неторопливо двигался высокий и широкоплечий, немного сутулый мужчина.
        - Рей… - выдохнул Эрик.
        - Ага, - подтвердил Джен. - Так нам и надо.
        - Кто это? - шепотом спросил я.
        - Глава службы безопасности Цитадели. Интересно, это ему птицы доложили или он сам нас учуял?
        - А ты уверен, что он нас заметил?
        - Нет. Он заметил что-то… Он пока не знает, что это мы. Это лишь вопрос времени. Джен, что будем делать?
        - А кто вел себя шумнее всех, тот и пусть думает, что делать, - Джен демонстративно отвернулся.
        - Да как скажете, - пожал плечами Эрик. Резко повернувшись, он двинулся в сторону аллеи. Джен было попытался схватить его плечо, но тот вырвал рукав из уже почти сомкнувшихся пальцев.
        Рей, между тем, заметно замедлил шаг и стал прислушиваться. Услышав шум шагов Эрика, он обернулся.
        - Здравствуй, Рей, - недрогнувшим голосом произнес Эрик.
        - И тебе не хворать, - настороженно ответил Рей. Я затаил дыхание. - Не соизволишь объяснить, что ты делаешь на территории после отбоя? - Рей заложил руки за спину, заметно выпрямился.
        - Рей… - начал Эрик. - Понимаешь, Рей… - он как будто бы не мог найти подходящих слов. - Знаешь, я иногда так тебе завидую… Рей…
        Я не верил, что Эрик еще не имел плана действий. А если и не имел, то не мог же он не придумать что-нибудь правдоподобное по дороге! Но ведь он выглядит таким растерянным, даже глаз на охранника поднять не смеет. И, отвечая ему, так запинается… Или это и есть часть плана?
        - Я иногда очень-очень завидую тебе, Рей, - повторил Эрик и, открыто взглянув в лицо охранника, добавил: - Ты можешь когда захочешь уйти из своей комнатки и бродить всю ночь, где тебе вздумается. Ночь - это ведь так здорово. Все вокруг тихо, нет ни души. Кажется, что ты один во всем мире, а по сравнению с этим огромным звездным небом все твои проблемы кажутся такими маленькими, такими ничтожными, что даже смешно… Не сердись на меня, пожалуйста, что я шатаюсь тут и мешаю тебе работать. Ладно, Рей?..
        Страж хмыкнул.
        - Иди-ка ты спать, Эрик.
        - Да, Рей. Извини. Не скажешь Лукиану?
        - Не скажу, если ты вернешься в корпус.
        - Да, разумеется. Спасибо, Рей. Спокойной ночи!
        - Спокойной…
        Рей проводил взглядом Эрика, торопливо удаляющегося по аллее.
        - Ну что, как я вам? - самодовольно спросил он, вынырнув из ближайших кустов минут через десять. - Учитесь, Джен.
        - Думаешь, он ничего не заподозрил?
        - Не знаю. Может да, и нет. Когда речь идет о Рее, никогда нельзя быть в чем-то уверенным до конца. Но, по крайней мере, я выиграл для нас немного времени. Так что не будем тратить его даром!..
        Честно говоря, я ожидал большего. Мне хотелось сказки, волшебства - а было что-то вроде Дворца светлых магов, только, может, не столь помпезно. Оранжерея здесь была не хуже, чем у Хельги, но у нее все росло бурно, вперемешку, так, как хотелось - а здесь все было рассажено по кадкам и грядкам и снабжено табличками, а некоторые растения были даже огорожены мелкой металлической сеткой. Интереснее должно было быть в виварии: большинство волшебных существ, содержавшихся здесь, я видел в первый раз. Но все они спали, поэтому об их облике можно было составить очень смутное представление. И все тоже было в клетках, на привязи, в намордниках, с табличками… Угнетало. К тому же, с того момента, как мы вошли на территорию Цитадели, меня не оставляло чувство тревоги. Примерно то же самое я испытывал, когда учился ориентироваться в убежище Хельги, но с чем оно было связано здесь, я не знал. Я старался делать вид, что мне все здесь очень нравится. Но у меня, наверное, не очень хорошо получалось - а может быть, Эрик и Джен сами понимали, что проделка не оправдывает себя. И тогда Эрик осторожно предложил:
        - Может, все-таки попробуем пробраться в ХМИ?
        - ХМИ? - переспросил я.
        - Хранилище магических изобретений. Эрик, ты когда-нибудь пытался вскрыть его? Только честно.
        - Нет, мой друг, совесть моя и самосознание. Но ведь надо же когда-то начинать! Тем более, пропуска магистра у меня до сегодняшней ночи не было.
        Джен на минуту задумался.
        - Я не уверен, что даже магистерский пропуск разрешает доступ в ХМИ ночью, - сказал он наконец.
        - Но попробовать стоит?
        - Скорее да, чем нет.
        - Значит, идем! - сказал Эрик и первым зашагал вперед. Мы пошли следом за ним, и вскоре перед нами начал расти темный, геометрически неровный силуэт раскидистого центрального здания. Сгорая от нетерпения, Эрик достал из кармана пропуск.
        Птицы сидели по обеим сторонам парадной двери. Еще несколько дремали на карнизе. Эрик уверенно поднялся на высокое крыльцо. Я уже был знаком с процедурой открывания любой двери в Цитадели: достаточно поднести пропуск к глазу сторожевой птицы - и замок больше не препятствие. Как сказал Джен, днем практически все помещения Цитадели были открыты. Пропуски требовались только чтобы, например, сходить к себе в комнату или посетить закрытые здания. Однако, были в Цитадели и такие места, куда можно было попасть только по пропуску учителя или магистра или со специальным разрешением от него - таковым являлось ХМИ. После отбоя все помещения закрывались, и с ученическим пропуском на территории нечего было и делать. Он просто переставал работать до самого утра. Но пропуск магистра действовал двадцать четыре часа в сутки.
        Эрик провел пропуском перед глазами птицы, и двери открылись. Мы вошли в большой высокий зал, который тут же осветило несколько ламп. На верхние этажи уводила широкая лестница, устланная поглощавшим шаги ковром. Дворец… Он, кажется, преследовал меня.
        - ХМИ находится в Третьем Крыле, - Джен шел вдоль огромного гобелена. - Надеюсь, проход нам откроется.
        На гобелене был причудливо изображен план Цитадели: центральное здание, учебные здания, дома учеников, учителей и магистров; нашлось место и виварию с оранжереей и еще каким-то строениям. Вместе с тем на гобелене были изображены и непропорционально большие предметы: подсвечник с горящей свечой, книга, меч с увесистой рукояткой, украшенная камнями чаша, изыскано инкрустированные песочные часы и многое другое. Среди них стояли магистры и учителя, что-то говорящие или на что-то указывающие ученикам Академии. Свободное пространство заполняли растительные орнаменты и изображения животных. Джен что-то высматривал на этом плане.
        - Третье, иначе Тайное Крыло, - прокомментировал Эрик. - Его не видно с улицы, но оно существует. Более того, там размещается все самое ценное и интересное, что есть в Цитадели. Кабинет главы Цитадели, говорят, тоже находится где-то там.
        - Что значит «где-то там»? Ты что, никогда там не был, Эрик?
        - А кто меня туда пустит? Я в Цитадели без году неделя!
        - И имеешь все шансы даже эту неделю здесь не доучиться.
        - А я и не хочу, больно надо… Джен, ты что, не можешь найти вход?
        - Уже нашел. Просто птица опять перелетела, - он указал на небольшую черную птицу, которая была выткана на гобелене. На мой взгляд, она ничем не отличалась от множества других точно таких же птиц, сидящих и летающих по всему гобелену. Но Эрик провел у нее перед клювом пропуском, и черные глаза знакомо засверкали.
        - Я думал, Цитадель сторожат только живые птицы.
        - Она живая, просто маскируется. Иначе любую потайную дверь можно было бы найти по посаженной около ее птице. Нам туда, - рукой он указал на длинный неосвещенный коридор. Еще минуту назад там, где теперь был открытый проход, на гобелене изображалась огромная книга. Какой-то человек в длинных одеждах указывал на нее рукой, будто предлагая войти в фолиант; на плече у него как раз и сидела черная птица-страж.
        - Вы идете или как? - по ступенькам поднимаясь в недра гобелена, через плечо спросил нас Эрик.
        Вход закрылся темнотой сразу же, как только мы вошли в коридор. Темнота была глухая, плотная и упругая. Над головой при отсутствии потолка по всей длине коридора загорелись золотистые лампы - они показывали путь. Справа и слева вместо стен стояла все та же темнота, чуть теплая на ощупь. Если вытянуть руки, до нее можно было дотронуться, но глазам она не поддавалась. Относительно надежным казался лишь пол коридора - серо-металлическая лента, протянувшаяся под линией ламп. В конце этой линии в плотной темноте висели огромные резные двери. Сторожившая их птица дремала на золоченой стойке, привинченной к полу.
        - Здесь всегда так? - спросил я.
        - Нет, только ночью, - ответил Джен. - С заходом солнца начинает действовать огромное количество заклинаний, причем никогда нельзя заранее предугадать, каким будет защищена та или иная часть Цитадели на этот раз. Днем все намного проще.
        - Внимание! - Эрик манерно поднес пропуск магистра к глазу птицы.
        Ничего не произошло.
        - Не понял… - Хмуря брови, Эрик помахал пропуском у самого клюва птицы, едва не задевая его. Птица внимательно рассматривала его блестящим черным глазом. Что-то издевательское было в этом взгляде.
        - Нет, я так не согласен…
        - Эрик, не надо, - попытался остановить его Джен, но тот уже потянулся к птице, схватил ее…
        Стоило Эрику сжать пальцы, как птица, с легкостью вырвавшись из его руки, с пронзительным криком взмыла под потолок. Я невольно втянул голову в плечи, а птица, не переставая верещать, описала неровный круг и нырнула в темноту за лампами. Только там ее крики постепенно смолкли, удаляясь. Но тут же возникли другие звуки, почему-то больше встревожившие и Джена, и Эрика. Переглянувшись, они встали спиной друг к другу, с обеих сторон закрывая меня.
        - Что происходит?.. Ребята?..
        - Тихо, Рик. Без паники. Все будет в порядке.
        Когда так говорят, становится понятно, что в порядке как раз ничего не будет…
        Странные звуки приближались. Они были похожи на трение друг о друга больших тесаных камней. И действительно, меньше чем через минуту темнота коридора как-то неловко, словно оступившись, отшатнулась назад, и из нее начали стремительно проступать каменные блоки. Двигаясь, поворачиваясь, пристраиваясь друг к другу, они стремительно возводили вокруг нас стены. Дверь в Хранилище магических изобретений перестала быть дверью: она превратилась в некрасивый, аляповатый рисунок поверх камня, да и тот уже стаивал, исчезал, обнажая серую шероховатую поверхность. Каменные плиты замостили пол и потолок и продолжали с огромной скоростью сжимать пространство. Мне показалось, что я уже чувствую удушье, но в тот момент, когда я, балансируя на грани паники, был готов сорваться и выплеснуть пару десятков разрушительных заклятий, стены остановились. Это произошло так внезапно, что я оглох от наступившей тишины.
        Оглядевшись по сторонам, я заметил, что мы заперты в ровном кубическом каменном мешке. Когда тесаные блоки сходились, остававшееся пространство казалось крошечным, однако я паниковал рано: от одного угла до другого осталось еще около полутора десятка шагов. Стены ничем не отличались от потолка и пола и, наверное, если бы этот огромный куб вдруг решил перевернуться, ничего бы не изменилось… И тут я понял, что меня настораживало в этом нашем ночном приключении. Эти двое решили привести меня в Цитадель - что их заставило так поступить, я не знал; зла они мне не желали, но все же их поведение с самого начала было странным. Это во-первых. А во-вторых… смешно. До того, как Эрик покусился на птицу, - до того, как вокруг нас стали складываться эти стены, - я не чувствовал опасности, и мне было скучно. Хельга и мой рубеж избаловали меня.
        - Где мы? - спросил я.
        - Все там же, - ответил Эрик. - Только мы попали в отличное пространственное заклинание.
        - Заклинание?
        - Ну, да. Присмотрись: воздух, температура, свет… Это осталось прежним. Изменилась только пространственная организация. Что ты думаешь об этом, Джен? По-моему, оно идеально.
        - Идеальных заклинаний не бывает, - спокойно ответил Джен. - Думаю, ты должен поискать в нем слабое место, если не хочешь, чтобы мы просидели тут до самого утра.
        - То есть, до того момента, как кто-нибудь из учителей придет вытаскивать нас отсюда? И с этого момента начнутся настоящие неприятности… Постой-ка. Ты считаешь, что я лучше разбираюсь в охранных заклинаниях? - Эрик подозрительно прищурился. - На что ты намекаешь?
        - Я ни на что не намекаю! Просто некоторые вещи у тебя действительно получаются лучше, чем у меня. И это касается не только втягивания всех подряд во всяческие неприятности.
        - Я тебе это припомню, - усмехнувшись, Эрик все же отправился исследовать каменные стены. - Скорее всего, это одно из заклинаний охранной системы, - бормотал он себе под нос, неспеша ощупывая серые плиты.
        - Садись, - предложил мне Джен, устраиваясь на полу. - Не волнуйся, мы выберемся отсюда. Ну, даже если не выберемся, утром придут учителя и вытащат нас. Не мы первые, не мы последние… Но заклинание, надо признать, действительно отличное. Ты только посмотри, только попробуй на ощупь!
        - Ну да, - согласился я. Редко когда встретишь пространственное заклинание, которое влияет только на плотность окружающего. Обычно при сжатии пространства все, даже воздух, сильно нагревается. Если бы это заклинание было хуже, при таком масштабе воздействия мы бы уже давно сварились заживо в собственном соку. А так у нас был и свежий воздух… и даже свет. Я покрутил головой, но не нашел источника света, хотя сам свет был. Такой же, как раньше - неяркий, желтоватый.
        - Я первый, кого вы привели в Цитадель? - спросил я.
        - Ага.
        - Джен, а зачем?
        Он с непониманием уставился на меня.
        - В каком смысле? Рик… Я…
        - Джен, ты мне помочь не хочешь? - громко спросил Эрик.
        Джен откликнулся мгновенно:
        - Ни за что! Кто хотел птице голову открутить?
        - Я не хотел открутить ей голову!
        - Ну да, конечно…
        - Джен, - окликнул я его. - То, что мы делаем, опасно. Тебе так не кажется?
        Он снова уставился на меня с непониманием во взгляде. Странным он был каким-то… Как большая кукла. И тот, второй, был таким же. Почему я не замечал этого раньше? Я, конечно, сам согласился отправиться вместе с ними в Цитадель. Можно сказать, я даже напросился, мне было интересно… Так в чем же дело?
        - Нашел! - воскликнул Эрик. - Здесь есть аварийное снятие!
        Он сидел на корточках. Его правая рука до половины ладони уходила между двумя каменными блоками. По движению кисти было заметно, что Арик шевелит пальцами.
        - Еще немного… Есть! Друзья, с вас причитается. Это было совсем не просто!
        Он открыл небольшую дверцу, замаскированную снаружи под камень. За ней находилась панель, напоминающая циферблат часов, только стрелок на нем было четыре, а сам циферблат состоял из нескольких подвижных колец, исписанных знаками. Эрик принялся выставлять что-то на этой панели.
        - Ну, вот и все! - сказал он, переводя последнюю стрелку. Как только он это сделал, что-то щелкнуло, кольца на циферблате сравнялись, стрелки дрогнули и поменялись местами - и вдруг вся система провалилась куда-то в стену, а дверца хищно захлопнулась.
        - Эрик, берегись! - воскликнул Джен, кидаясь нему.
        Эрик увернулся в самую последнюю секунду. Откатившись в сторону, он поднялся на колени. Джен предупредил его как нельзя вовремя, и все же темно-красная струйка сбегала на шею из длинной косой царапины во всю щеку.
        - Что за чертовщина?.. - прошептал он.
        - Хороший вопрос, - саркастически заметил Джен. Он поднялся на ноги и потер ободранный кулак. - Главное, своевременный.
        Вытягивая в свое тело серый камень стены, под потолок поднималась огромная змея. Она игриво демонстрировала длинный раздвоенный язычок, блестела ослепительно-черными глазами и пригибала голову, чтобы был лучше виден ее плоский резной рог, сделанный, казалось, из стали. Я никогда не думал, что змеи умеют улыбаться, тем более злорадно, она эта - улыбалась.
        - Ш-ш-ах-х-х… - облизнуло свой нос чудовище, готовясь к новой атаке.
        - Ш-ш-ах-х-х… - ответили ей новые змеи, вытягиваясь из стен и меняя камень на не менее прочную плоть прямо на глазах. - Ш-ш-ах!
        - Не приближайся к стенам, Рик! Держись за мной, а еще лучше - за ним! - Эрик кивком головы указал на своего приятеля. - Защищать - это по его части. Джен, прикрой и меня за одно!
        К моему удивлению, Джен беспрекословно сделал несколько шагов и встал, заслоняя собой нас обоих. А потом каменные змеи устремились на нас.
        Я не стал ничего делать. Простите, но мне стало интересно, что будут делать эти двое. А они принялись защищать меня.
        Их спасало только то, что змеи сильно мешали друг другу. Те, которым доставалось сильнее остальных, втягивались, вдавливались обратно в камень, как будто это был всего лишь пластилин, и были вынуждены какое-то время отсиживаться в его серых тепловатых недрах. Но потом они с новой силой вырывались наружу и нападали на нарушителей.
        - Эрик, с этим надо что-то делать! - Джен отступил к одной из стен. - Так мы с ними не справимся!
        - Мы вообще с ними не справимся! Но, если ты выиграешь для меня минут пять-десять, я попытаюсь снять заклятье!
        - Пять минут?! Ты, что, обалдел?.. Ладно, давай…
        - Спасибо! - Эрик, ловко увернувшись от очередной атаки, прокатился по полу и снова принялся искать замаскированную дверцу - находилась она, конечно, уже в другом месте. - Пять минут, Джен!
        Змеи вырастали изо всех стен камеры, даже из пола и потолка. Морды их, искажаясь и кривясь, приобретали и смешивали самые разные черты животных, рыб, птиц и даже людей. И все это шипело, визжало, рычало и ревело… Это было прекрасно.
        - Джен, чтоб тебя!.. - взвизгнул Эрик. Он уже нашел нужную плиту, но едва он сунул под нее руки, одна из змей ухитрилась вцепиться ему в голень. - Куда ты смотришь?
        - А ты?
        - Я занят! Джен!
        Джен, занят, Эрик. Может, я пригожусь?
        Опустившись рядом с ним на одно колено, я аккуратно разжимал каменные челюсти, отбросил змею в сторону. Эрик уставился на меня с удивлением.
        - Ух ты! А почему…
        - Ты заклятье снимать будешь?
        - Буду! Извини…
        - Эрик, твои пять минут давно закончились! - выкрикнул Джен.
        - Прости! Сейчас все будет!
        - Ничего не будет… - почти по слогам произнес Джен.
        Эрик взглянул через плечо, и руки его на мгновение свело судорогой. Змеи, втягивая в себя остатки стен, сплетались в одно огромное, способное поглотить нас всех одним махом чудовище. Джен едва держался на ногах. Он выглядел таким маленьким, таким беззащитным, когда это все разом обрушилось на него…
        - Несколько секунд! - запоздало взмолился Эрик.
        Мне что, разбираться со всем этим? Смешно…
        Джен не успел сообразить, что случилось. Правильно: Хельга учила действовать молниеносно… раз уж вообще решил дернуться с места.
        - Они не смеют причинить мне настоящего вреда, только пугают, - сказал я.
        - Почему?
        - Не знаю. Наверное, потому что я не такой, как вы, - я сгреб морду змеи пальцами и держал ее, почти не тратя сил. Змея металась, но вырваться не могла. - Эрик, ты можешь не торопиться.
        - Я почти закончил! - воскликнул Эрик. - Уже почти… Все!
        Эрик распахнул дверцу, быстро изменил положение колец и стрелок на циферблате, что-то снова щелкнуло - и змея рассыпалась серым каменным пеплом. Каменные стены отступили в темноту, вновь появились желтоватые лампы коридора и огромные двойные двери ХМИ. Золоченая стойка для птицы пустовала, зато двери были приоткрыты.
        - Ха. Это было неплохо! - поднявшись с пола, как ни в чем не бывало воскликнул Эрик.
        - Да, точно. Это было неплохо, - устало улыбнулся Джен. Он искоса взглянул на меня: - Рик, все в порядке?
        - Разумеется! - я улыбнулся… непроницаемо, совсем как Хельга. - Я еще никогда так не развлекался. Думаю, я заслужил экскурсию по ХМИ.
        - Прошу! - распахнув двери, Эрик пропустил нас вперед.
        ХМИ представляло собой сплетение высоких галерей, отдельных комнат и просторных залов, крутые потолки которых поддерживались колоннами, а стены были задрапированы. Хранилище хорошо освещалось: и потолочные лампы, и подсветка экспонатов - все загорелось, как только мы вошли. Экспонаты возвышались на всевозможных пьедесталах и подставках, а иногда, в силу своих внушительных размеров, стояли прямо на полу.
        Эрик шел впереди. Хотя, слово «шел» было в данном случае неподходящим: Эрик носился из зала в зал, сопровождая свою беготню поспешным выражением впечатления - неистовым гиканьем. В какой-то момент, поймав на себе укоризненный взгляд Джена, она попытался оправдаться:
        - Ну, чего ты от меня хочешь? Я был здесь всего один раз, да и то вместе с экскурсией! Лукиан уперто считает, что мне здесь делать нечего, и отказывается подписать пропуск. Так что… Ой, какая полезная штука! Ребята, идите сюда, такую вещь покажу!
        Ни Джен, ни я даже не подумали ускорить шаг, чтобы взглянуть на очередную находку Эрика. Если бы мы отзывались на каждый его призыв, то точно так же бегали бы по хранилищу. Я предпочитал следовать за Дженом и слушать его. А он говорил…
        - Это Сыщик, правда, весьма устаревшая модель, - Джен указал на нелепое приспособление, представляющее собой соединение рыцарского шлема и затемненных очков. - Он был придуман для того, чтобы находить потерянные вещи, но можно найти и исчезнувшего человека или увидеть, что с ним происходит сейчас.
        - Это же может любая ведьма.
        - А Сыщик придуман для тех, у кого нет магического дара… Здесь большинство изобретений такие: маги придумывали их для людей. Хочешь попробовать?
        - Не-а. Мне искать пока что нечего…
        Кроме смысла жизни. Но его с помощью этой штуковины не найдешь…
        - Ну, захочешь, ты только скажи. А вот эта вещица уже интереснее, - Джен указал на что-то вроде камеры с длинными блестящими рычагами. Она стояла на широком треножнике, а перед ней была растянута белая простынь. - Она показывает время.
        - Хроноскоп, - почти по слогам произнес Эрик. Неожиданно возникнув позади Джена, он обеими руками оперся на его плечи. - Полностью готов к демонстрации! Давайте посмотрим, какими были наши учителя в детстве. Смерть как хочу узреть Адельгрейта на горшке!
        - Эрик, это не этично. Может, придумаешь что-нибудь…
        - Более приличное и менее соответствующее моей натуре… Хорошо! Тогда покажи мне что-нибудь из жизни Лукиана.
        - Ну уж нет, - Джен принялся налаживать рычаги. Внутри машины уже слышалось нарастающее жужжание, а на противоположной стене проступал прямоугольник, образованный струящимся из камеры светом. - Давайте посмотрим что-нибудь поприличней… Хотя, по-моему, подглядывать вообще неприлично.
        - Иногда это необходимо, - я вспомнил недавний случай с убийством Рэдсена. - Когда совершается магическое преступление, например. Зачастую его невозможно раскрыть, если не воссоздать его…
        Но я умею воссоздавать ретроспективные модели на основе памяти вещей, машинка мне ни к чему… Ах, да, Джен ведь говорил: большинство экспонатов - это изобретения, созданные для людей. Интересно, почему они не распространились? Да потому что обратиться к магу - проще.
        Сквозь свет на простыни стали проступать картинки. К своему удивлению я увидел себя несколько часов назад: я шел к Храму у Трех Дорог, задумавшись о чем-то… и улыбаясь своим мыслям… Только это был не я. Настоящий Рик стоял теперь в одном из залов ХМИ, наблюдая за воссоздаваемой реальностью. А того Рика, шагающего к Храму, уже и не существовало-то.
        - Странное ощущение, правда? - спросил Джен, выключая аппарат. - Будущее хроноскоп тоже может показать, только оно редко сбывается… Кстати, тут есть изобретения не только взрослых магов, но и учеников. Пойдемте, покажу. Это довольно забавно…
        Это и вправду было забавно. Джен продемонстрировал «всезнающий» карандаш-шпаргалку: на одной из граней при определенном преломлении света можно было прочесть ответ на вопрос, о котором думал ученик. Тут же находилась и усовершенствованная версия: карандаш сам писал требуемые ответы. Эрик пришел в восторг и воскликнул, что эти вещицы просто необходимы на экзаменах, но Джен сообщил, что подобные хитрости проходят только с самыми рассеянными учителями. Любое магическое изобретение, работая, выделяет энергию, скрыть которую до конца невозможно. Поэтому проще списать с обыкновенной бумажки, присланной приятелем с задней парты, чем воспользоваться таким карандашом.
        - А этот прибор - вообще уникальный в своем роде, - Джен указал на тонкий серебряный обруч, лежащий на зеленом бархате. - Такое нужно было еще сперва придумать, а уж потом изобрести… В общем, эта штучка стирает у тебя из головы содержание какой-либо книги.
        - Было бы логичнее, если бы она наоборот «загружала» в голову какие-нибудь полезные книги, чтобы не приходилось тратить время на их чтение, - скептически заметил Эрик. - Учебники, например…
        - Ты не совсем понимаешь. Чтобы прочитать самый толстый учебник за несколько секунд, например, перед контрольной работой или сдачей экзамена - тут таких изобретений целый стенд. Многие, кстати, принадлежат нашим магистрам, только относятся к тому времени, когда они сами были учениками. Правда, все эти изобретения имеют свои недостатки: одни выхватывают из учебника только названия параграфов да выводы из них, другие «загружают» книгу хорошо, почти дословно, но ненадолго, так что ты можешь начисто забыть, о чем говорил, прямо посередине ответа. Третьи всем хороши, даже дают объяснения к тем словам и формулам, которых ты не понимаешь, - черпают их из встроенной универсальной энциклопедии. Но они иногда барахлят и превращают книгу в случайный набор слов… Вообще, они же нужны, если ты вынужден выучить предмет, который тебе точно никогда не пригодиться. А в магии такого не бывает.
        - Это точно! - согласился я, вспомнив тематику книг, которые мне приходилось прочитывать. - Так что же этот обруч?
        Джен осторожно взял в руки обруч, повертел его между ладонями, разглядывая причудливую резьбу.
        - Рик, у тебя есть такая книга, которую ты когда-то читал и которая произвела на тебя потрясающее впечатление? Такая, чтобы ты не мог оторваться от чтения? Прочитав такую книгу, ходишь под впечатлением неделями, будто все произошло на самом деле… такие книги хочется перечитывать. Но они уже не оставляют такого сильного впечатления, как в первый раз… Этот обруч стирает из памяти прочитанную книгу. Можно читать одну и ту же книгу бесконечно - впечатления всегда будут, как в первый раз. - Джен осторожно положил обруч на место.
        - Странная штука, - сказал Эрик.
        - А мне понравилась, - сказал я. Возможно, я создам что-то подобное… Хотя, нет. На то, чтобы перечитать заново свои любимые книги, у меня сейчас нет времени - нужно читать новые.
        - Идем дальше? - спросил Джен.
        Кроме замечательных карандашей и «стирателя книг» в этом зале нашлось и кое-что посерьезнее - например, карманные часы, которые могли перерабатывать скверное настроение, превращая его в положительные эмоции. Незаменимая вещь при общении с Иленой… Потом мы прошли мимо большого полотна в золоченой раме, на котором была изображена панорама города. Он был запечатлен издалека, людей видно не было, стены его и башни окрашивало яркое закатное солнце, отчего город, да весь пейзаж превращались в буйство алых красок. Магией от полотна не тянуло, но было в нем что-то завораживающее.
        - Что это за картина? - спросил я.
        - Это просто картина, - ответил Джен. - Наверное, она нравится смотрителю, поэтому он и оставил ее здесь. Неплохо смотрится же.
        - Да, пожалуй…
        Мы уже прошли мимо, но я оглянулся, чтобы взглянуть на полотно - и мне показалось, что город, изображенный на нем, повернулся, чтобы посмотреть мне вслед.
        - Я нашел такую штуку! - в очередной раз победно воскликнул Эрик. Он уже успел куда-то сбегать и теперь возвращался, сжимая что-то в руке.
        - Ну, и что же ты нашел? - слегка скептически спросил Джен.
        - Кольцо Фроуна!
        - А-а, ты наведался в зал артефактов… Ну-ка, дай взглянуть.
        - Ни за что! - Эрик покрутил между пальцев тоненький перстенек с блестящим камушком. - Я его, может быть, всю жизнь искал, а он тут валялся, всеми забытый… Как ты думаешь, Джен, он еще работает?
        - Да кто ж его знает…
        - А что это за кольцо, Джен?
        - Довольно древняя вещица. Как гласит легенда, кольцо было создано неким Терри Фроуном - очень тщеславным юным магом. Он хотел обладать совершенно всеми способностями: лучше всех отвечать на занятиях и экзаменах, лучше всех составлять заклятья, летать, танцевать, нравится девушкам… Ну и так далее. Вместить в себя столько способностей, да еще и в совершенном виде, невозможно, так что Фроун создал кольцо, которое, если повернуть его на пальце и загадать при этом какую-нибудь возможность, действительно делала владельца совершенным в этой области. Только у кольца оказался побочный эффект: чтобы оно продолжало работать, сразу же после того, как человек воспользуется своей возможностью быть лучшим, он должен передать ее кому-то другому, коснувшись его. При этом самого Фроуна его новоприобретенный талант покидал, а с тем, кого он коснулся, он оставался на довольно долгое время - рассеивался он медленно.
        - Интересно, где сейчас этот Фроун? - подумал вслух Эрик, разглядывая игру бликов на ободке кольца. - По-моему, у этой поучительной легенды должен быть не менее поучительный конец. Что там с ним случилось, Джен?
        - Со Фроуном? Понятия не имею. Это всего лишь легенда, Эрик.
        - Но ведь кольцо хранится здесь - значит, какой-то силой оно обладает! - по голосу Эрика было понятно, что ему очень хочется выяснить, что же это за сила. Неожиданно он обернулся. - Ну что, рискнем?.. Джен, давай сюда самое дурацкое желание, ты на них мастер.
        - Пожелай научиться лучше всех бегать по стенам! - с сарказмом ответил Джен. - Боюсь, твое желание стать хоть немного вежливее ни одно кольцо на свете выполнить не в силах.
        - Хочу лучше всех бегать по стенам… и по потолкам! - незамедлительно потребовал Эрик. Провернув на пальце легендарное кольцо, он на несколько шагов отступил назад, разбежался и прыгнул на ближайшую стену. Но вместо того, чтобы в несколько прыжков достигнуть потолка, Эрик с воплем провалился сквозь стену. Послышался звон, дребезг и приглушенные ругательства. Мы бросились в соседний зал. Эрик был уже там. Сидя на полу в окружении рассыпавшегося серебряного сервиза, он потирал ушибленный подбородок.
        - Неправильно оно работает! - возмущался он.
        - Мне кажется, дело не в кольце, а в стене. Ее тут нет, - Джен приподнял драпировку, стены за которой и в самом деле не оказалось.
        - Бывает, - выдохнул Эрик. Он снял кольцо, не скрыв разочарования. - Ну-ка, помогите подняться!
        Я протянул ему руку. Следующие полчаса мы все вместе восстанавливали нечаянно разрушенную пирамиду из серебряных тарелок, блюдец, бокалов, ложек, вилок и т. д. Это было довольно весело, если учесть, что все время оставались лишние приборы, не влезавшие в пирамиду, и ни один из нас не знал, как выглядела композиция до рокового вмешательства Эрика.
        Когда с этим занятием было покончено, знакомство с залом артефактов возобновилось. На первый взгляд это действительно были самые обыкновенные, невинные бытовые предметы. Трудно было поверить, что в них могут скрываться силы, о которых на протяжении всей экскурсии говорил Джен. Кстати, как выяснилось в процессе собирания пирамиды из столового серебра, этот сервиз не только делал вкусной и абсолютно безопасной любую еду, которую в нем подавали, но и увеличивал количество приборов по мере пребывания гостей, спасая хозяев от глупой ситуации. Поэтому-то и оказалось так непросто заново собрать рассыпавшуюся посуду… Среди ведьминских метел, веретен, которыми нужно укалывать палец, чтобы заполучить в законные мужья прекрасного принца, мантий-невидимок и сапог-скороходов, заговоренных медальонов и волшебных клинков были и такие неожиданные предметы, как улучшающие память носки, никогда не проливающаяся при падении чашка и чучело морского ежа, защищающее любой дом от врагов.
        - А вот это зеркало никогда не врет, - заявил Джен, когда вся наша компания остановилась перед большим настенным зеркалом в старинной черной раме. Само стекло было слегка зеленоватым, отражения были замутненными, расплывчатыми.
        - Да что ты! - тут же заинтересовался Эрик. - Джен, за тобой очередная глупость.
        - Твоя очередь.
        - Ладно… Свет мой зеркальце, скажи… - Эрик на секунду задумался. - У меня за последние сутки волосы не посинели?
        - У тебя хвост отрос, хулиган! - рявкнула грубая мужицкая рожа, рельефную форму которой внезапно приобрела поверхность зеркала. Ртутная зеленоватость исказившегося стекла при этом никуда не делась - только потусторонним белым сиянием налились огромные круглые глаза, которые так выдавались вперед, как будто бы грозились вывалиться. - А еще раз назовешь меня «зеркальцем», так я тебя и рогами обеспечу!
        От такого прочувствованного монолога зеркала мы все, как по команде, отшатнулись, а Эрик, перепуганный больше всех, даже оглянулся, чтобы проверить его слова.
        - Что ты врешь, нет у меня никакого хвоста! - обиженно воскликнул он, поняв, что попался на старую шутку. Зеркало сделало невозмутимую мину:
        - Я никогда не лгу! - И тут же, снова приняв спесиво-взвинченный вид, продолжило: - А вот что касается вас, молодой человек, так вы врете на каждом шагу! Позавчера вы хитростью получили к ужину двойной десерт, а три дня назад вы получили разрешение покинуть Цитадель якобы для исполнения личного поручения своего наставника, а на самом деле провели время с людьми, занимаясь развлечениями, не достойными вашего звания!
        - Уж и в картишки перекинуться нельзя!
        - А кроме того, вы подсунули младшему воспитаннику заклинание, сказав, будто бы оно приносит удачу, если прочитать его ночью в туалете, тогда как на самом деле оно вызывает буйство любой находящей поблизости воды…
        Я нехотя хихикнул. Эрик возмутился:
        - Я просто пошутил!
        Зеркало продолжало:
        - Вчера вы подрядились помочь нашему садовнику, вы клятвенно пообещали ему, что приведете в порядок кусты вдоль аллей. Он и подозревать не мог, что вы выстрижете из несчастных растений живые статуи магистров в недостойных позах!
        - А по-моему, они оценили…
        - Помимо этого…
        - Так, все хватит! - прервал обоих Джен. - Просим великодушно простить нас за то, что потревожили ваш покой, - обратился он к зеркалу, замолчавшему скорее от неожиданности, чем от желания выслушать собеседника. - Пойдемте, а то мы до утра не обойдем ХМИ.
        - До утра следующих суток, - поправил Эрик, едва давая утащить себя от зеркала буквально за шиворот. - А ты повиси еще пока, припомни все мои похождения, я потом вернусь, ты мне их расскажешь! - крикнул он зеркалу напоследок. То сначала фыркнуло и отвернулось, потом вовсе разгладилось до состояния зеленоватой полупрозрачности.
        Мы обошли еще несколько залов. Эрик старался выяснить принципы работы практически каждого изобретения. Джен, по мере своих сил отстаивая позиции здравого смысла и безопасности, старался ему в этом препятствовать. Только иногда, в виде исключения, он сдавался, и начинались чудеса и сюрпризы. В конце концов мы вышли к еще одним очень высоким дверям.
        - Это выход? - спросил я.
        - Нет, Рик. Это скорее вход, - сказал Джен и с усилием открыл дверь.
        Когда я вошел, мне показалось, что я вновь лечу на волшебном крыле. Вокруг, в огромной бархатной черноте, сияли звезды. Какие-то были чуть ближе, какие-то дальше; какие-то из них сияли леденяще-ярко, какие-то пульсировали, мерцали, каких-то были лишь маленькими светлыми пятнышками, которых было почти не различить. Звезды были сверху, со всех четырех сторон, и даже… и даже снизу! И они не были неподвижными. Как будто кто-то в несколько тысяч раз ускорил бег времени: звезды двигались, скопления менялись местами, туманности, то уплотняясь, то разрежаясь, приобретали новые очертания, почти незаметно, но все же как-то ощутимо вращались галактики. Весь космос, как единый организм, двигался, дышал, жил. Весь космос - он был здесь! И не составляло никакого труда дотянуться, дотронуться до какой-нибудь звезды - до той, которая больше всего понравилась.
        Я стоял в полоске света, падавшего из приоткрытой двери. Она уходила в далекий космос, как причал.
        - Что это? - спросил я.
        - Модель неба, - не без гордости ответил Джен. - Здорово, да?
        - Ага! - выпалил Эрик. - А потрогать можно?
        Джен тихо рассмеялся. Я улыбнулся. Пожалуй, приключение все же удалось…
        Дорога назад, к обсерватории заняла немного времени. Ветер посвежел, небо над кронами сосен начинало светлеть. Ночные тени расползались по укромным уголкам. В мире наступал новый день.
        - Эх, до чего классно прошла сегодня ночь! - потянулся Эрик. - Чего мы сегодня только не делали…
        Я слушал его вполуха. Точнее, я слушал совсем не его.
        - Джен, что это? - спросил я. - Такой странный шум… Волны?
        - Ты слышишь? - Джен улыбнулся. - Это море. Оно очень близко, но его здесь слышно только тогда, когда ветер с востока.
        - Нам надо торопиться! - заметил Эрик. - Если мы хотим вернуться до завтрака…
        - Никуда вы не полетите, - сказал молодой мужчина, выходя из-за обсерватории. Голос у него был сухим, строгим, не терпящим возражений - и лицо у него было такое же. По светлым волосам и длиннополой шинели я узнал в нем человека, который увел Джена из школы.
        - Магистр Рек… - прошептал Джен.
        Следом за магистром показался и Рей.
        - Доброе утро! - бодро воскликнул Эрик.
        Ни один из них не ответил. Боковым зрением наблюдая за Дженом и Эриком, магистр смотрел прямо на меня.
        - Что вы себе позволяете? - прошипел он, не сводя с меня глаз. - Вы понимаете вообще, что натворили? Кого вы привели в Цитадель?!.
        - Магистр, я… - начал Джен, но Эрик перебил его:
        - Это я виноват, - легко признался он. - Это я уговорил Джена привести его приятеля ночью в Цитадель. А Рик тут вообще ни при чем…
        Он говорил что-то еще. Магистр не слушал его. Он смотрел на меня. В упор. И взгляд его был совсем не добрым.
        Он меня видел. Сквозь ауру светлого мага, обманувшую Эрика и Джена, он видел, кто я на самом деле. И я почувствовал, как тело само собой принимает нужное положение, я уже начал прикидывать, каковы мои шансы против двоих - если придется драться… А драться нельзя. Я не могу подставить Эрика и Джена, я не должен подтверждать, что могу представлять опасность… Да и Хельгу расстроит, если я ввяжусь в потасовку. Но, если придется драться, я буду драться.
        - С какими намерениями ты проник в Цитадель? - тихо и строго спросил Рек.
        - У меня не было никаких намерений.
        Брови магистра дрогнули - он почти выдал удивление.
        - Да говорю же, это я… - начал Эрик. Но я перебил его.
        - Я прошу прощения за то, что воспользовался доверчивостью двоих учеников Железной Цитадели. Я не желал никому вреда. Все, что мной руководило, - желание увидеть Цитадель. И если это возможно, я хотел бы принести свои извинения. Если этого не достаточно, я готов взять на себя ответственность за то, что произошло здесь этой ночью.
        Когда я закончил, на площадке перед обсерваторией воцарилось молчание. Джен и Эрик переглянулись - кажется, они не ожидали от меня такого… Я и сам от себя такого не ожидал. Но, в самом деле, не драться же - особенно если не очень понятно, кто твои потенциальные противники. Ауры у них еще более странные, чем у Джена: вроде бы светлые маги, вроде бы боевые, причем оба. Но боевая магия дает иной оттенок. Да и сами ауры неплотные, почти прозрачные, как у нежити. Кто знает, чего ожидать от таких созданий… Магистр чуть повернул голову и искоса посмотрел на Рея. Тот молчал.
        - Значит, так, молодые люди… - начал магистр.
        Вдруг где-то неподалеку будто бы лопнула натянутая струна - и в небо над Цитаделью вернулась ночь… Оглушительно щебечущая, бьющаяся о воздух крыльями ночь. Птицы спорхнули со всех ближайших крон и заметались над нами. По Потоку прошла большая упругая волна, и, отзываясь на нее, земля под моими ногами шевельнулась - словно сделало первый глубокий вдох пробуждающееся ото сна огромное чудовище.
        Остальные тоже почувствовали это. Лицо магистра будто бы свело судорогой. Он бросил быстрый взгляд на Рея и громко крикнул нам:
        - Бегите!
        - Что? - переспросил Джен.
        - Крылья у вас есть? Улетайте немедленно! - выкрикнул Рей. - Спрячьтесь где-нибудь! Эрик, проводи этих двоих, сам возвращайся, понял?
        - Да, Рей.
        - Бегите же!
        Третий раз повторять не пришлось. Мы бросились в расселину за обсерваторией и вскоре уже бежали по каменному коридору. Вокруг нас все гудело и тряслось.
        - Джен, что происходит? - выкрикнул я.
        - Не знаю! Эрик, проход сужается!
        - Сюда! - Эрик дернулся в сторону и исчез в ответвлении коридора. Мы побежали за ним…
        Мы бежали долго, петляя по расселинам и коридорам. Я потерял ощущение направления, но Эрик хорошо вел нас. В конце концов мы оказались в пещере, где оставили крылья, и через пару минут уже парили в воздухе. Я оглянулся и посмотрел вниз: Цитадель стояла незыблемо. Только вот Поток вокруг нее бесновался.
        Назад мы летели быстро. Пока были в воздухе, немного пришли в себя. Я терялся в догадках, поэтому, едва мы приземлились на старом кладбище, я снова спросил Джена:
        - Что произошло?
        Но вместо того чтобы ответить мне он накинулся на Эрика.
        - О чем ты думал? Все бесполезно! Мы ничего не сможем сделать!
        - По-твоему, я во всем виноват? - вспылил Эрик. Лицо его было раскрасневшимся - не то от ветра, не то от злости и досады. - Ты тоже хорош! Все, Джен! Мы ничего не изменим! Все кончено! Забудь о земле! Пора перестать играть в людей!
        - Я ни в кого не играю! Это ты вечно играешь! Тебе ни до кого нет дела!
        - Да что ты знаешь! - Эрик схватил Джена за грудки. Я счел, что пора вмешаться.
        - Эрик, пусти его. Тебе нужно возвращаться.
        Эрик какое-то время смотрел в лицо Джена, потом медленно разжал пальцы.
        - Надеюсь, Цитадель меня не убьет, - сказал он.
        - Удиви Цитадель, Эрик, - злобно ответил Джен. - Умри.
        Эрик усмехнулся, сгреб свое крыло и направился в сторону Храма. Джен посмотрел на меня. Выглядел он усталым, разбитым и виноватым.
        - Ты знаешь, где можно спрятаться? - спросил он.
        Таща крылья, мы побрели по просыпающемуся городу. Солнце уже поднялось, становилось тепло, и телу, помнящему недавний подоблачный холод, казалось, что его лихорадит. Я остановился у колодца, умылся, напился холодной воды.
        - Куда мы, Рик? К Киру?
        - Нет, - во что бы мы ни вляпались, втягивать в это Кира я не хотел. - Не беспокойся, мы хорошо спрячемся… Если нас пустят.
        « - Хельга! Доброе утро!»
        « - Мррр… Доброе! Где всю ночь пропадал? Я тебя дозваться не могла».
        « - Приду - расскажу. Можно к тебе?»
        « - Разумеется! Почему ты спрашиваешь?»
        « - Я не один».
        Последовало долгое молчание. Я ждал, замедляя шаг: до особняка Хельги оставался всего один квартал. Наконец я не вытерпел и окликнул ее снова.
        « - Приходите», - ответила Хельга.
        - Нас пустят, - сообщил я Джену.
        Он улыбнулся и заметно успокоился. Но, когда мы проходили под аркой, он остановился, нахмурился.
        - Что это за место, Рик?
        - Это мой дом. Я живу здесь. Идем.
        Хотя Хельга разрешила нам войти, на крыльцо я поднялся с некоторой робостью. Джену же, насколько я мог судить, и вовсе пришлось сделать усилие над собой, чтобы пойти за мной.
        - Хельга! - позвал я, когда мы вошли.
        - Проходите! - отозвалась она и тут же вышла нам навстречу. Босиком, в надетом на сорочку домашнем халате, она расчесывала влажные волосы. Я не удивился, когда она при виде нас осклабилась.
        - Здравствуй, Рик! И тебе не хворать, ангелочек. - И тут же, повернувшись, она громко и жалостливо крикнула: - Ла-ай! Рик притащил домой ангела!
        Безупречно одетый, Лай медленно спустился с лестницы. В руке у него была дымящаяся чашка с кофе, под мышкой пахучая свежая газета.
        - Доброе утро, молодые люди, - сказал он тоном магистра Река. - Хельга последний раз так вопила, когда Снежинка принесла ей на подушку мертвую мышку. Что случилось у вас?.. Кстати, Хельга, может быть, ты оденешься?
        Хельга ненадолго задумалась.
        - Может быть! - ответила она и куда-то ускакала.
        - Позавтракаем? - предложил Лай. И, не дожидаясь нашего согласия, попросил: - Деос, накрой на стол, пожалуйста! Пять персон.
        Через минуту мы сидели в столовой, о существовании которой я до этого утра не подозревал. Двери в нее вели из центральной гостиной налево, большие окна выходили на ту же сторону, что и крыльцо. Это было просторное, очень светлое помещение. За столом, за которым мы сидели впятером (к нам присоединился немного заспанный Колен), могло уместиться полторы дюжины человек.
        - Рассказывайте, - потребовала Хельга.
        Я обменялся взглядом с Дженом, перевел дыхание и принялся посвящать собравшихся в наши приключения. Я старался не смотреть ни на Хельгу, ни на Лая или Колена - если бы я делал это, я ни за что не договорил бы до конца. А так у меня все получилось - и получилось, кажется, последовательно, подробно и связанно.
        - Рей буквально прогнал нас и сказал, что мы должны где-то спрятаться, - закончил я и наконец-то осмелился взглянуть на Хельгу. - Прости, Хельга, я, возможно, не должен был приходить к тебе. Но я не знал, куда мы можем пойти еще.
        Хельга улыбнулась.
        - Рик, ты можешь приходить сюда, когда угодно. Это ведь и твой дом тоже. А вот по поводу вашей выходки я даже и не знаю, что сказать, - она отпила кофе из своей чашки. - Я не прочь на какое-то время приютить Джена. Вот только согласен ли он остаться здесь? Что скажешь, Джен?
        Джен затравленно посмотрел на Хельгу.
        - Простите… - хрипловато прошептал он.
        Хельга рассмеялась.
        - Когда ты покинул мир людей, Джен?
        - Семь лет назад.
        - Значит, в Цитадели ты отучился чуть больше года?
        - Год и месяц.
        Хельга покачала головой.
        - И как же ты ничего не заподозрил, когда познакомился с ним вот? У вас же чутье - не чета магам. Ладно уж… Оставайся, раз такое дело. И не бойся, тебя тут никто не тронет. Я думаю, твой магистр явится за тобой через пару дней. Вот тогда и поговорим.
        Магистр Рек появился на третий день. Все это время Джен жил у нас: вел себя тише воды, ниже травы, почти ничего не ел и не разговаривал. Выглядел он подавленными и виноватым. Я пытался поддержать его, даже ни о чем не спрашивал, сдерживая свое любопытство, но ему не становилось лучше. Когда же явился Рек, Джен, казалось, был согласен на все, лишь бы все закончилось. Но все, оказывается, только начиналось…
        Когда пришел Рек, Хельга сама вышла, чтобы отрыть ему.
        - Добрый день, - стоя на пороге, магистр поклонился хозяйке. Та сделала ответный поклон.
        - Мое имя Рек. Я четвертый магистр Железной Цитадели. Я могу войти?
        - Прошу вас, магистр.
        Он вошел, снял шинель.
        - Я могу узнать Ваше имя?
        - Меня зовут Хельга. Прошу Вас, проходите, присаживайтесь. Кофе?
        - Если это Вас не затруднит.
        - Одну минуту…
        Я, Джен и Колен сидели в одной из верхних комнат и наблюдали за сценой в гостиной при помощи зеркала. Происходящее поражало меня своей нереальностью: Хельга, одетая строго и со вкусом, превосходно играла роль хозяйки добропорядочного дома. Да и гость ни в чем не уступал ей.
        - Я думаю, Вам понятна причина моего визита, - сказал он. - Прежде всего мне хотелось бы принести Вам свои извинения - мой ученик доставил Вам некоторые неудобства.
        Хельга учтиво улыбнулась.
        - Я в свою очередь тоже хотела бы принести Вам свои извинения, по той же причине.
        Рек кивнул.
        - Думаю, нам вместе нужно обсудить, что делать теперь.
        Прислонившись к спинке кресла, Хельга держала чашку и блюдце на весу и была готова слушать.
        - Я не могу сейчас забрать Джена в Цитадель, - произнес Рек. - Это только навредит ему. Я хотел бы отправить его в Чернолесье, к госпоже Агнессе. Вам что-нибудь говорит это имя?
        - Наслышана. Но, прошу прощения, для чего Вы мне все это говорите?
        - У меня есть к Вам просьба, Хельга. Мне не хотелось бы сейчас оставлять Джена одного. Я хотел бы попросить Вашего ученика сопровождать его, если это возможно.
        Хельга задумалась.
        - Мне эта затея по душе, - сказала она. - Но если Рик не согласиться, я не стану настаивать. С Вашего разрешения, я позову юношей.
        Я почувствовал легкий укол в висок. Без него можно было бы обойтись - Хельга, разумеется, знала, что мы наблюдаем за ней. Но этикет есть этикет.
        - Идем, Джен.
        Вдвоем мы вышли в гостиную. Джен держался за мной.
        - Здравствуйте, магистр.
        Он кивнул нам в ответ и тут же спросил:
        - Джен, как ты себя чувствуешь?
        - Хорошо. Что с Эриком?
        - С ним все в порядке, не беспокойся. У Цитадели нет претензий к нему. Что же касается тебя, ты пока не можешь вернуться.
        Выражение облегчения, едва появившееся на лице Джена, сменилось растерянностью.
        - Что же мне делать?
        - Ты отправишься в Чернолесье. Поживешь там немного, придешь в себя… После всего, что произошло. Твой друг может поехать с тобой, если захочет.
        Джен почти испуганно посмотрел на магистра, потом на меня. Я уже знал, что Хельга дала свое разрешение, но все же счел необходимым переспросить:
        - Хельга, я могу поехать с Дженом?
        - А почему бы и нет? Ты у меня все на рубеже да на рубеже. Съезди, Рик. Посмотришь, что происходит в окрестностях. Госпожа Агнесса очень уважаемая ведьма, у нее своя школа. Я думаю, это будет очень полезный опыт.
        Я кивнул. Магистр поднялся.
        - Я оповещу госпожу Агнессу, она будет ждать вас, - сказал он и, повернувшись к Хельге, добавил. - Рад был познакомиться с Вами, Хельга. Благодарю за гостеприимство.
        - Буду рада снова видеть Вас, магистр, - ответила Хельга, проводив его до дверей. - Всего доброго!
        Магистр снова поклонился, двери за ним закрылись, и Хельга, вернувшись, с размаху уселась в кресло, развалилась в нем и закинула ноги на подлокотник.
        - Ну и народ стал бывать в моем доме! - воскликнула она. - Деос, карту, пожалуйста!
        На месте картины появилась уже знакомая мне карта.
        - Чернолесье там, - на карте высветилась большая темная область в глубине континента. - Добираться далеко, на поезде с пересадками, но оно того стоит, ребята, - сказала Хельга. Как всегда, она была права.
        История четвертая
        Бродячий город, или Люди наизнанку (гл. 3 -5)
        Глава 3
        Загадочные дебри Чернолесья
        - Рик. Эй, Рик… Ты спишь?
        - Нет. Чего хотел?
        - Прости меня.
        - За что?
        - За все.
        Я хохотнул.
        - Ты еще ничего не натворил.
        - Я втянул тебя в неприятности.
        - Это не неприятности, Джен. Это приключение, - я потянулся на жесткой вагонной полке. За несколько суток, что мы провели в поезде, я уже успел отлежать себе все бока. - Я все равно хотел куда-нибудь съездить - меня знакомый парень из Стражи звал к своему деду в именье. Лес, речка, аномальные зоны… Вот вернемся из Чернолесья, наведаюсь к нему. Надеюсь, он еще не передумал. Хельга отпустит, наверное.
        - От нее сбегаешь?
        - Нет, нисколько. От другой девушки. Она меня любит.
        - А ты ее?
        - Уже нет. А у тебя есть кто-нибудь?
        - В Цитадели нет девушек, Рик. Зато, говорят, в Чернолесье одни девушки.
        - Да ладно? Значит, я не зря согласился ехать с тобой! - я подмигнул Джену, но тот посмотрел на меня как-то странно, будто не понимая, что я имел в виду.
        - Долго еще ехать? - спросил я.
        - После полудня будем на месте.
        После полудня поезд, завершив длинный перегон, прибыл на крохотную станцию. Кроме нас с Дженом никто на ней не вышел. Поезд постоял четверть часа и отправился дальше, а мы пошли своей дорогой.
        По пустому перрону бродили голуби, в тени лежала большая рыжая собака. Людей видно не было. Поселок, примыкающий к станции, был более оживленным. Когда мы спросили дорогу - как добраться до деревушки с чудным названием Волосатые Пятки - нам объяснили, что никакого транспорта, даже дилижанса, туда не ходит, но можно выйти на тракт и попытаться уговорить подвезти кого-нибудь, кто едет в этом же направлении.
        Тракт был широким, пыльным и пустым. Мы устроились под старой полусухой ветлой, почти не дающей тени, и принялись ждать. На тот случай, если в течение дня нас никто не подвезет, мы условились вернуться в поселок, переночевать там, а утром нанять извозчика.
        Мы прождали всего полтора часа, даже успели перекусить припасенной едой. А потом появилась крытая повозка, запряженная бодрой лошадкой.
        - До Волосатых Пяток подбросите? - Джен выскочил ей наперерез, но возница и так уже натянул поводья. Это бы сухощавый, жилистый мужчина лет сорока в короткой крестьянской куртке. Глаза у него были с хитринкой.
        - А чего это вам, ребятки, там понадобилось? - спросил он.
        Мы переглянулись.
        - В гости едем, - ответил Джен.
        Возница ухмыльнулся.
        - Хороши гости - унести бы кости! Ладно уж, забирайтесь. Только я до Пяток не доеду, мне в другую сторону. Высажу вас на развилке у старого дуба, оттуда сами пешком дойдете.
        - Спасибо! - Джен уже забирался в повозку. Я залез следом.
        Повозка шла ходко. Но дорога была длинной; тракт пересек равнину и, сузившись, втиснулся в высокий сосновый лес. Через пару часов небо затянуло серыми облаками, стал накрапывать дождь. Потом над верхушками сосен показались низкие вихрастые тучи. Стемнело, будто бы наступили сумерки. Дождь полился в полную силу, его бесцветная пелена занавесила тракт. Думать о том, что вскоре придется покинуть повозку, было грустно.
        - Развилка скоро, - словно слыша наши мысли, сказал возница. В голосе его мне послышалось злорадство.
        Старый дуб выплыл из пелены дождя, как привидение. Возница остановил повозку, указал рукой вправо.
        - Вам туда. Там тропинка есть. Если напрямки, то недалеко совсем. Ну что, идете?
        - Да! Большое вам спасибо, - сказал Джен. - До свидания!
        Мы выбрались из повозки, возница тронул поводья и покатил по левому рукаву тракта.
        - Ты какое-нибудь заклятье от дождя знаешь? - спросил Джен.
        Заниматься погодной магией мне было как-то не досуг… а жаль.
        - Нет. А ты?
        - И я нет. Идем?..
        Тропинка нашлась быстро. Она ныряла в придорожный овраг, а затем уходила в густой подлесок. Тянуло из этого подлеска чем-то…
        - Рик, а тропинка через кладбище ведет! - крикнул через плечо Джен, шедший первым.
        …чем-то знакомым.
        Тропинка уходила в щель между двумя частями старой покосившейся изгороди, вросшей в землю. В ливень, по сумеркам, через кладбище. Идеально!
        - Может, обойдем? - предложил Джен, когда я нагнал его. - Ты не боишься?
        - Бояться надо живых, - ответил я. Всю жизнь считал, что покойники - это самый тихий и безобидный народ. Надеюсь, мне не придется разубеждаться в этом.
        Мы вошли на кладбище. Тропинка петляла между холмиков, почти сравнявшихся с землей, поросших папоротником и черникой. Кое-где можно было заметить крупные камни и деревянные кресты, обвешанные давно засохшими венками и лентами. Бояться, вроде бы, было нечего. В то же время мне было неспокойно: тишины, которой полагается обитать в подобных местах, даже обычной лесной тишины, здесь не было. То тут, то там, слышались странные шорохи. Их приглушал дождь, но они все равно доносились до моего слуха - и рождали ощущение чего-то большого и разумного, копошащегося в кустах поблизости. Иногда за шумом дождя и наших шагов я то справа, то слева различал еще чью-то поступь.
        Джен тоже слышал ее. Остановившись, он сделал несложный жест. В его ладони появился голубоватый свет, пальцы направили его в нужную сторону. Я хорошо видел и в сумерках, дополнительный свет мне не был нужен, хотя с ним должно было стать спокойнее… не стало. То, что сопровождало нас, успевало выскальзывать из-под луча света, едва Джен направлял его туда, откуда слышалась поступь. Луч высвечивал лишь мирно стоящие надгробия да кустарник с листьями, вздрагивающими, когда о них ударялись срывающиеся с верхних веток капли. Джен разочарованно погасил свечение.
        - Что будем делать? - Спросил он.
        - Думаю… - Мои глаза снова привыкли к сумеркам, я огляделся, и… - Берегись!
        Схватив Джена за плечи, я дернул его в сторону, мы прокатились по земле. Джен быстро вскочил, плеснул вокруг себя руками, вспыхнул свет - я лишь успел заметить краешек шипящей усмешки того большого, серого, подобравшегося к нам в сумерках. Джен озирался по сторонам, но ничего не видел.
        - Что это было, Рик?
        - Понятия не имею, Джен. Как ты говоришь в таких ситуациях? Хороший вопрос - главное своевременный?
        Джен нервно усмехнулся.
        - Я его слышу. Я его чувствую. Но что это, я не знаю.
        - Сумрак, - сказал я, поднимаясь с земли.
        Мне хотелось, чтобы Джен погасил свой свет - он резал мне глаза, искажал очертания леса. К тому же, он создавал вокруг нас четкую границу - а за этой границей что-то шевелилось, шепталось и шипело. Полумрак стелился по земле, поглощая мир вокруг нас, проглатывая кусты и папоротники, сжимаясь кольцом. Он взбирался на стволы деревьев, достигая раскидистых крон, чтобы сомкнуться над нашими головами. Джен удерживал его светом, но именно свет мешал мне разглядеть его и понять, что же он такое.
        - Рик, действуем так. Я сейчас шарахну по этой штуке, ты ныряешь в любой просвет и бежишь. Понял?
        - Я не брошу тебя.
        - Не беспокойся за меня. Я тебя догоню. Все будет нормально.
        - Хорошо, - я бы в такой ситуации тоже, наверное, предпочел, чтобы у меня не путались под ногами, даже если это мой друг.
        Не гася свечение, Джен засунул два пальца под левую манжету и осторожно вытащил тоненькое белое перышко. В подвижном сумраке, наполненном ропотом, скрипением и скрежетом, перо засияло холодно и ясно. Поднялся и заметался ветер. Он раскачивал полумрак, набирая силу, цеплялся за уцелевшие ветви и листья. Джен принялся неразборчиво нашептывать какие-то слова, и ветер, словно опомнившись, всеми своими порывами потянулся к сияющему перышку, свернулся вокруг него плотным комком, на секунду замер и вдруг рванулся во все стороны сразу. Прорвав взвывший сумрак, он унесся в лес, оставив после себя большие, зияющие реальным миром дыры.
        - Беги! - крикнул Джен.
        Я бросился на землю, прокатился в ближайшую дыру и, вновь поднявшись на ноги, побежал прочь, заклиная себя не споткнуться и не свалиться в какую-нибудь глубокую сырую яму, ненадолго оставленную своим хозяином.
        Я бежал недолго. Вскоре я перешел на шаг и стал прислушиваться, не догоняет ли меня Джен… или то странное существо. Но лес, укутанный шелестом дождя, был тих и безмятежен. Его спокойствие нарушали лишь мои шаги да дыхание.
        В конце концов, решив дождаться Джена, я остановился и даже подумал о том, не вернуться ли мне. Я все еще находился на территории кладбища, только это был другой его участок. Выглядел он, кстати, весьма неожиданно для сельской местности. Широкая аллея, на которую я выбрался, была засыпана мелкой галькой, захоронения огораживали кованые решетки, над аккуратными насыпями вырисовывались темные изящные силуэты скульптурных памятников и высоких стройных крестов, кое-где можно было различить массивные стены склепов. Дождь заканчивался, наступала тишина, лишь срывались с листьев крупные капли воды да попискивала какая-то бессонная пичужка.
        Я прислушался и понял, что без специального поискового заклятья я Джена не найду: энергетический фон места был слишком сильным. Но и использовать заклятье я не спешил: вдруг Джен сам найдет меня. Магия, которой он пользовался, была необычная, вдруг в его арсенале есть что-нибудь специально для таких случаев.
        Оглянувшись по сторонам, я заметил скамейку под навесом. Можно и передохнуть… Я успокоился и опрометчиво расслабился, так что послышавшийся рядом шум не насторожил меня.
        - Джен, это ты? - спросил я, пытаясь определить, откуда именно доносятся звуки.
        Но из-за высокого памятника, изображающего что-то грустное и смиренное, высунулась голова совсем не Джена.
        - Ты очень расстроишься, если я скажу, что нет? - голос был незнакомым.
        - Это зависит от того, кто ты. Выходи.
        - Меня зовут Антуан, - из-за надгробия вынырнул невысокий худенький мальчишка. Словно все еще считая себя невидимым, он перебирал руками прутья ограды, пока не добрался до угла и не повис на нем, обхватив ладонями еще одно украшение - больной блестящий шар. Я ждал продолжения, но молодой человек, по-видимому, посчитал, что имени достаточно.
        - Ты живешь здесь? - наконец спросил я.
        - Не совсем. Но недалеко отсюда, - охотно ответил Антуан и вдруг усмехнулся. - Разве здесь можно жить?
        - Да, действительно, - согласился я.
        - Вот и Вы тоже так считаете! - воскликнул Антуан. - И кто только строил эти ужасные склепы! Смешать готическую архитектуру с поздним барокко так бездарно нужно еще суметь! А некоторые выстроены вообще в романском стиле - ужасно! И потом, жить так близко друг к другу - ни тебе покоя, ни уединения, - Вдохновленный пылкостью своей речи, Антуан оторвался от ограды и выбрался на середину тропинки. Теперь я мог хорошо разглядеть его: коротко остриженный бледнокожий брюнет с большими черными глазами и нездорово рассудительным выражением лица. Типичный вампир. Он продолжал, активно жестикулируя: - Вы только взгляните: ни одного оригинального памятника, все типовое! Какая грубая работа… Но ведь им все равно! Наверное, на праздники они все это еще и мишурой украсят. Вопиющая безвкусица! Совсем другое дело у нас, на западной окраине…
        Произнося свою тираду, Антуан медленно приближался к скамейке, на которой сидел я, но вдруг остановился и пошевелил ноздрями, уловив совершенно неожиданный запах. Глаза его как-то нехорошо, подозрительно блеснули. На секунду он замолчал, потом стремительно преодолел оставшееся расстояние и уселся рядом со мной, подался вперед. Ага, сообразил, что я не нежить… Голодный мальчик.
        - А Вы здесь как оказались? - заискивающим тоном спросил он. Едва не облизывался, бедный. - Знакомого какого пришли проведать или просто заблудились?
        - У нас дела тут поблизости, - уклончиво ответил я. - Сейчас я жду своего друга.
        - Ваш друг - тот, именем которого Вы меня окликнули? Он пришел с Вами? Он такой же, как Вы, или живет здесь? - Антон осторожно тянулся ко мне, перебирая пальцами по скамейке. - Хотите, покажу, где я живу? Это очень милое место, Вам понравится, обещаю…
        - Как-нибудь в другой раз, - я поднялся со скамейки. - Мне нужно отыскать моего друга.
        - Я могу помочь! Я прекрасно знаю окрестности… - Антуан состроил, наверное, самую любезную рожицу из своего арсенала. - Я могу Вас проводить, чтобы не случилось ничего страшного…
        Я покачал головой.
        - Знаешь самое страшное, что может случиться с вампиром? - спросил я. Антуан уставился на меня с неподдельным интересом. Я усмехнулся: - Боязнь темноты и замкнутого пространства!.. Покажешь мне свой склеп в другой раз, малыш, - повторил я обомлевшему вампиренышу и зашагал по аллее прочь.
        Дойдя до перекрестка, я начертал на земле поисковые символы, приложил к ним ладонь и понял, что Джена на кладбище уже нет. И где он, непонятно: Поток в лесу был бурным, взбалмошным. Ладно, если Джена здесь нет, мне тут тоже делать нечего.
        Поплутав еще немного по кладбищу, я выбрался в лес. Он казался необитаемым: ветер стих, ветви сосен не перешептывались друг с другом. Шлось легко. Порой, как и в любом лесу, из земли выступали сопки, попадался покрытый белым мхом валежник, иногда приходилось продираться сквозь заросли. Я хотел отыскать место почище, чтобы прислушаться и поискать Джена - хотя бы выяснить, в каком направлении мне нужно идти, чтобы найти его. Но тут мое внимание привлек необычный для леса звук. На этот раз это было не ропот или шебуршание. В лесу раздавалась песня.
        Я остановился, прислушался, огляделся. Вокруг было уже довольно темно: наступали сумерки, к тому же в таких дебрях и днем-то не очень светло - как я только сюда забрался… Тем не менее, я сумел заметить мелькнувшее между могучих сосновых стволов полупрозрачное серебристое покрывало. Через мгновение оно появилось снова, и на этот раз под ним угадывались очертания закутанной в него сияющей фигуры.
        Я замер, боясь шелохнуться и привлечь к себе внимание фантома. Если он меня не заметит и никуда не свернет, то пройдет совсем рядом со мной, и я смогу его рассмотреть.
        Поющий призрак скользил между соснами. Это была девушка. Покрывало, в которое она была закутана, струилось следом за ней по траве и кустам, не задевая их. Прекрасных очертаний фигуры девушки оно, будучи почти прозрачным, не скрывало, но добавляло ее образу изящности. Длинные светлые локоны струились по плечам девушки, на бледных губах играла улыбка. Под прикрытыми веками клубилось что-то темное и искрящееся.
        Девушка была уже достаточно близко для того, чтобы я мог различить и причудливый узор на ее одеянии. Она могла пройти мимо, он вот-вот должна была пройти мимо меня… Но она меня заметила.
        Мгновенно умолкнув, она оглянулась и встретилась со мной взглядом. Схватив свое покрывало, она быстро закуталась в него почти с головой, но вдруг сообразила, что это ей не поможет, и заверещала так, что меня аж отшатнуло этой звуковой атакой.
        - Па-а-а-па-а-а-а! Папа-а! Этот козел на меня пялится! Па-а-па-а! Сделай что-нибудь! Паа-паа!
        Не придумав ничего лучшего, девушка плюхнулась на корточки, сжалась в комок и сквозь сияние своего покрывала стала сверлить меня самым злобным взглядом. Тем временем за ее спиной поднялось что-то темное и бесформенное. Таким оно было всего пару секунд. Затем оно опустилось на мох, встряхнулось и оказалось огромной собакой. Точнее, не совсем собакой: белошкурое тело едва покрывала длинные редкие шерстинки, хвост напоминал крысиный, а в довершении всего морда зверя очень походила на человечью, даже уши с обеих сторон головы были вполне нормальными, человеческими ушами. Только выпирали далеко вперед длинные желтоватые клыки. В целом это было на редкость безобразное чудовище.
        - Козел, говоришь… - облизнулся пес. - Люблю козлятину…
        С проворностью, которой трудно было ожидать от такого забавного существа, «папа» девушки-привидения бросился на меня.
        - Так его, папочка! - визжала из травы девица. - Порви его! Будет знать, как подглядывать!
        Он меня не достал. Я ударил наотмашь, задел его вскользь - пес перекувырнулся в полете, приземлился на все четыре лапы. Я не стал дожидаться, когда он снова бросился на меня, и побежал.
        - Ты куда? - прорычал пес. - А ну стой!
        - Держи его, папа! - взвизгнула оскорбленная девица.
        Я не счел нужным оборачиваться и что-то объяснять им - например, что я не хочу извиняться перед девушкой, если случайно убью существо, которое она называет своим отцом. Или что я прибыл сюда совсем не для того, чтобы подглядывать за призраками… Или еще что-нибудь в этом роде.
        Опытным путем было выяснено, что даже самые густые дебри преодолеваются легко и быстро, если за тобой кто-то гонится. Впрочем, пес выдохся довольно быстро и отстал от меня, испустив на прощание оглушительный вой.
        Пес отстал очень вовремя. К тому моменту, как я убедился в том, что меня больше не преследуют, я основательно застрял в каких-то кустах. Я даже не стоял на ногах, а почти висел среди ветвей, как бабочка в паутине. Я попытался развернуться, дотянуться до земли, как раздался хруст: ветви подо мной разошлись, и я оказался на дне оврага. Тут же почувствовал, как тоненький ручеек начал затекать мне за шиворот. Кроме сухой листвы и мелкого мусора с куста на меня упало еще что-то. Я приподнял голову и увидел довольно забавное существо. Это был небольшой сучок, даже, скорее, обрубок ветки, кора с которой еще не обвалилась, но уже отошла. Эта веточка переступала с лапки на лапку - кажется, их было шесть, и они напоминали лапки ящерицы. Существо внимательно смотрело на меня большим единственным глазом.
        - Брысь! - шикнул я. Глаз выразил крайнее удивление, потом существо подобрало все свои лапки, подпрыгнуло и взмыло вверх на невидимой паутинке.
        Я поднялся, кое-как отряхнулся и пошел вверх по ручью. Вверх - потому что устьем его вполне могло оказаться какое-нибудь болото. Дно ручья было рыхлое, топкое, но я надеялся на то, что ручеек выведет на более сухое и свободное место. Я ошибся: ручеек не впадал в болото, а истекал из него. Нет, это было уже совершенно невыносимо!
        Я устал и присел на ствол завалившегося дерева, посмотрел вверх. Над обоими берегами раздавшегося оврага поднимались непроходимые заросли. Впереди, на сколько можно было видеть в темноте, простиралось болото. Черные лужицы поблескивали в высокой траве, кое-где на фоне темно-синего неба вырисовывались силуэты худеньких деревьев. Пахло отсыревшим холодом, мхом, грибами. По сопкам приглушенно звенели насекомые, иногда раздавались всплески густой, стоячей торфяной воды, пару раз испустила долгий, неожиданно пронзительный крик ночная птица. Теперь нужно было только дождаться протяжного воя какой-нибудь одичавшей собаки, оплакивающей своего хозяина, и мрачный пейзаж можно было считать завершенным. Приключение приобретало все более причудливые очертания.
        Я уже начал подумывать о том, что надо все-таки выбраться из оврага, развести костер и дождаться рассвета, как вдруг…
        Обожаю слово «вдруг». Этой ночью я мысленно произношу его чаще обычного.
        …Мое внимание привлекли маленькие золотистые огоньки, роящиеся над болотом. Появившись, они то поднимались над высокой травой и танцевали, выписывая в воздухе причудливые фигуры, то снова ныряли в нее, словно на совещание, какой номер исполнить следующим. С каждой минутой по всему болоту таких маленьких танцевальных трупп становится все больше, и в танцах их было что-то зачаровывающее. А еще, если присмотреться, внутри огоньков можно было различить крохотные изящные фигурки.
        - Красиво, правда? - послышался тоненький девичий голосок над моим ухом.
        - Правда, - согласился я.
        Повернув голову, я увидел один из огоньков: он висел совсем рядом с моим плечом. Внутри него была хорошенькая миниатюрная девушка. Она держалась в воздухе при помощи едва различимых, постоянно трепещущих крылышек, похожих на те, что есть у мотыльков. Девушка излучала золотистое сияние. Заложив руки за спину, она разглядывала меня крупными голубыми глазами.
        - Ты болотный огонек? - спросил я. - Как ты подкралась ко мне?
        - Да, я огонек! Я прилетела, и всего лишь. Я уже тут давно, правда, я засветилась только теперь. Ты из деревни, да? Пришел понаблюдать за нами?
        - Нет… Не совсем. Я заблудился.
        - Да ты что? - наигранно ахнула девушка.
        - Ну да. Скажи лучше, отсюда можно выбраться ночью или уж лучше заночевать здесь?
        - Смотря куда ты хочешь выбраться. Но сначала ответь, зачем ты пришел на наше болото. Тогда я, может быть, соглашусь дать тебе какой-нибудь совет!
        - Я же говорю, я заблудился!
        - Ага, ври больше, - скептически усмехнулась девушка-огонек. - Ты лучше признайся: слышал от кого-нибудь, что по ночам на болотах девчонки-огоньки собираются и голышом танцуют, да и решил подсмотреть!
        Что они, сговорились, что ли?..
        - Знаем мы вас, заблудившихся! А вот я сейчас как позову своих сестричек, закружим тебя, заворожим, да так и будешь бродить по болоту до конца дней своих. А мы посмеемся! Нам веселье, другим вперед наука, ну а ты… уж извини!
        Девушка грустно вздохнула и тут же рассмеялась. Между прочим, она совсем не была голышом: на ней было надето очень милое платьице, а на ножках крошечные туфельки.
        - Что, нравится? - с издевкой спросила девушка, заметив направление моего взгляда.
        - Мне больше нравится, как вы танцуете, - признался я. Увидев, как расцвело кукольное личико огонька, я добавил: - Никогда не видел ничего красивее! Я думаю, мне стоило заблудиться в лесу, чтобы оказаться здесь.
        - Постой, - встрепенулась девушка. - Так ты действительно заблудился?
        - Да! Мы с другом приехали сюда по распоряжению… Мы разминулись еще на кладбище, а я здесь впервые и понятия не имею, куда идти.
        Огонек сочувственно вытянула губки и захлопала ресничками.
        - А куда вам с другом нужно было попасть? Чернолесье-то большое…
        - К госпоже Агнессе, - нехотя ответил я.
        - Так бы сразу и сказал! - сияющая девушка повисла в воздухе прямо передо мной. - Гости Яги - наши гости! Поднимайся, найди палку покрепче, да пошли. Я отведу тебя. Только придется идти через болото - по лесу ты забрался слишком далеко, до утра будешь топать и все не придешь. К тому же, проводить тебя по лесу я не смогу. Ну, чего расселся! Тут и по болоту путь неблизкий - Яга живет в самой середине леса!
        - Кто?
        - Яга! Ну… Госпожа Агнесса, в смысле.
        Я встал, выбрал из лежащего в овраге валежника подходящую ветку. Чем скорее я доберусь до дома Агнессы, тем лучше. Возможно, Джен уже дожидается меня там.
        - Веди! Если, конечно, тебе не трудно…
        - Мне не трудно! - девушка отлетела на небольшое расстояние и зависла над крупной сопкой. - Болото - мой дом родной! Смелее! Только будь готов к тому, что тебе, скорее всего, придется хорошенько вымокнуть!
        - Всегда готов… - пробурчал я себе под нос и последовал за «огоньком».
        - Эй, девчонки! Летите сюда! - размахивая кукольными ручками, девушка звала своих подружек. Те будто этого и ждали: устремившись к нам, они окружили меня со всех сторон. Золотистые девушки переглядывались, хихикали и щебетали, словно маленькие птички. Когда столько света разом нахлынуло на меня, перед глазами замерцали черные точки и на секунду я потерял представление о том, где нахожусь.
        - Сестрицы, сестрицы, нет! - послышался голос знакомого огонька. - Не кружите его! Это гость Яги, он заблудился! Мы должны помочь ему!
        Оглушительный щебет огоньков, вдруг ставший просто неразборчивым шумом в ушах, отхлынул и снова стал похожим на речь. Земля вернулась под ноги. Окончательно я пришел в себя оттого, что мой огонек трепала меня за нос.
        - Не спать, не спать, не спать! - требовала она. - Пошли, если хочешь увидеть Ягу до рассвета!
        - Хорошо, хорошо, иду! Только не делайте так больше…
        Я не хочу обижать вас, - добавил я про себя.
        - Ладно! - охотно согласилась девчонка-огонек. Оглянувшись на своих сестричек, она спросила: - Девочки, не будем больше шутить с гостем?
        - Не будем! Не будем! Не будем! - послышалось со всех сторон. Но по тому, что это обещание сопровождали всевозможные смешки огоньков, я решил держать с ними ухо востро. Будь у меня выбор, я ни за что не доверился бы болотным огонькам. Но выбора-то как раз и не было.
        Идти оказалось легче, чем можно было бы предположить. Во-первых, на зов моего огонька слетелось столько других огоньков, что на болоте стало светло как днем. Я отлично видел каждую травинку на сопке, куда мне приходилось ступать. Огоньки больше не издевались надо мной - только порхали вокруг, обмениваясь шуточками и хихикая. Во-вторых, само болото отнюдь не являлось непроходимой топью. Это была скорее пространная низина, покрытая множеством торфяных озерков, самое большое из которых тянулось вдоль горизонта, сливаясь с ночью, а самые маленькие не превышали размером обыкновенные дождевые лужи. Берега этих озер, поросшие высокой травой, камышами и лозняком, были достаточно надежными. Несмотря на то, что от воды шел неприятный тухлый запах, а я дважды споткнулся и чуть не упал, двигались мы быстро, и настроенное от этого поднималось. Внезапно я заметил, что к звонкому смеху и щебету огоньков примешивается какой-то еще, более низкий, грудной смех. Оглянувшись по сторонам, я увидел большие лохматые сопки, поднимающиеся из черной воды - именно они сотрясались от смеха, и от этого по воде расходились
круги. Присмотревшись к ним, я понял, что никакие это не сопки, а женские головы, из которых вместе с нечесаными волосами растут трава и мох. Большие глаза едва ли не чернее самой воды, сверкали холодно и жадно.
        - Это русалки, - услужливо пояснил огонек. - Не обращай внимания.
        Я кивнул - я уже понял, кто это.
        Примерно через час, когда уже окончательно стемнело, мы вышли к большой сопке, поросшей соснами.
        - Ну, вот и все! - сказала девчонка-огонек. - Здесь наше царство заканчивается, а тебе надо подняться наверх и идти прямо, прямо, никуда не сворачивая.
        - Спасибо, что проводила меня!
        - Да не за что! Заблудишься еще в болоте - зови!
        И огонек, хихикая, унеслась со свой стайкой в сторону топей. Я принялся взбираться на сопку. К тому моменту, как добрался до верхушки, окончательно выбился из сил: ночь еще только начиналась, а я уже порядком нагулялся по пересеченной местности. Поэтому, оказавшись в сухом, теплом лесу с мягким ковром из мха и сосновых иголок, я решил немного передохнуть. Я сел под большой сосной, прижался спиной к шершавому стволу - всегда чувствовал себя спокойнее, если позади было что-то большое, сильное… дышащее силой. Деревья Чернолесья были прекрасны: казалось, энергия земли и неба струиться по их волокнам. Я прислушался к ней, и меня потянуло, повлекло куда-то в теплую нежную темноту… Я не заметил, как уснул. Разбудил меня шорох - звук чьих-то шагов. Без надлежащих опасений, впрочем, как и без особой надежды, я спросил:
        - Джен?.. Это ты, Джен? Или опять какой-нибудь эстетствующий вампир…
        - Рик? - голос был очень удивленным. - Рик, это ты?
        - Джен! - сон как рукой сняло. Я вскочил и бросился в ту сторону, откуда раздавался голос.
        - Рик! - выпорхнув из темноты, он едва не сбил его с ног. - Ты в порядке?
        - А ты?
        - А что со мной может случиться?
        - А со мной?.. Что это за зеленая гадость на тебе?
        - Понятия не имею! А от тебя чем пахнет? Противно, ужас!
        - Если бы я знал!
        - И во что мы только вляпались!
        - Точно…
        Мы рассмеялись, уселись на землю.
        - Какие будут планы, Джен?
        - Не знаю. Наверное, надо немного отдохнуть, а потом попытаться найти дом Агнессы.
        - Я рад, что хоть ты нашелся.
        - Да… Это неплохо, - хохотнул Джен. - Кстати, куда ты пропал на кладбище?
        - Понятия не имею! Кажется, здесь что-то с пространством. Можно идти несколько суток и так и не сдвинуться с места, а можно попасть туда, куда нужно, сделав всего несколько шагов. Только я так пока не научился.
        - А было бы здорово за несколько шагов попасть к этой таинственной Агнессе. Знаешь, местные зовут ее Ягой.
        - А ты что, уже пообщался с местными? - притворно удивился Ени. - То-то от тебя запашок соответствующий…
        - А сам то!..
        На самом деле я только сейчас заметил, что принес запах болота на себе и в бор. Сам я настолько принюхался к нему, что ни за что не вспомнил бы о нем, если бы мне не напомнили. Но и Джен был не в лучшей форме: зеленоватая кашица, похожая на ил или слизь, покрывала его с головы до ног.
        - Слушай, может, костер разведем? - предложил я.
        - Давай! - поддержал меня Джен.
        Меньше, чем через полчаса, у нас уже был отличный костер. Я просушил обувь, Джен пытался отскрести от своей одежды засыхающую в тепле зеленую гадость, теперь ставшую чем-то вроде воска.
        - Останемся здесь до утра? - спросил Джен.
        - Да, наверное, - ответил я. Но тут же послышался хруст веток, и бодрый девичий голос воскликнул:
        - Делать вам больше нечего - до утра в лесу сидеть! Поднимайтесь, тушите костер и пошли! - В ореоле рыжеватого света из леса вышла девчонка с большим масляным фонарем в руке. Подойдя к костру, она уперлась кулачком в бок и добавила: - Вы бы еще в огороде Яги костер развели! Прямо за теплицами! Вот там бы вас точно никто не нашел до скончания века!.. Ну, чего сидим? Вы ведь к Яге шли? Вот и поднимайтесь, нечего рассиживаться, грязные, вонючие… и голодные, я так думаю. Правильно?
        Мне ужасно захотелось кивнуть. Чего-чего, а вот от ужина бы я точно не отказался.
        Джен встал и послушно принялся тушить костер. Я стал помогать ему.
        - Пошли! - скомандовала девчонка, когда мы закончили.
        Идти пришлось совсем чуть-чуть: вскоре между деревьями замелькал большой оранжевый фонарь, похожий на полную, спелую луну, сорвавшуюся с небесного дерева и застрявшую между ветками сосен. Под ним радушно теплилось несколько окон. Добрый вечер, луна. Вот мы и прибыли…
        Девушка на ходу потушила свой фонарь, обернулась на пороге, еще раз окинула нас пристальным взглядом.
        - Нет, - решила она. - Если Яга узнает, что я пустила вас такими к ней домой, она меня на корм Барсику пустит. У нее есть для этого веские причины, не хватает только достойного повода… Вот что… А не наведаться ли вам для начала в баню? - спросила она и, не дожидаясь нашего ответа, приоткрыла дверь и крикнула куда-то в дом: - Алина! Алена! Займитесь нашими гостями!.. Не, братишек можете не брать! Гости не собираются сопротивляться!.. Правда ведь? - она лукаво взглянула сначала на растерянного Джена, затем на меня и улыбнулась еще шире. - Ничего не бойтесь, мальчики. А я пока займусь ужином! Кстати, меня зовут Роксана. От имени госпожи Агнессы ДОБРО ПОЖАЛОВАТЬ В ЧЕРНОЛЕСЬЕ! Развлекайтесь, но не переусердствуйте… Да, надо послать девчонкам весточки, что я вас уже нашла и они могут возвращаться…
        Роксана защелкала пальцами, и из-под крыши начали пикировать летучие мыши. Они радостно пищали и кружились над девушкой, пока та жестами направляла в разные стороны то одну из них, то другую…
        Позже, когда оба мы, закутавшись в огромные халаты, хрустящие от свежести, сидели за большим деревянным столом в просторной гостиной дома Ангессы, я внутренне согласился с тем, что баня была нам необходима. Меня убедило в этом отражение в старом, замутившемся зеркале, хотя бывали в моей жизни времена, когда я выглядел и хуже, после занятий с Хельгой, например. К тому же, Алина и Алена удивительно слаженно воротили от нас свои хорошенькие носики. Это были тоненькие, как тростинки, темноволосые девушки-двойняшки, белки их глаз были абсолютно черными - только изумрудной зеленью поблескивали яркие радужки. Не люди, но и вроде бы не нежить…
        Когда мы вошли в дом, нас уже ждал накрытый стол. Я даже немного удивился тому, сколько вкусной горячей еды может вместиться в желудок после весьма увлекательной прогулки. Джен не отставал от меня. Довольная собой, Роксана помешивала серебряной ложечкой чай в большом граненом стакане, а двойняшки в четыре руки убирали, отскребали, перемывали и вытирали многочисленные последствия ее оперативной кулинарной деятельности. Вдруг грузно бухнула входная дверь, и тут же послышался женский голос, постановке которого мог бы позавидовать не один командир городской стражи:
        - Даже не думайте соваться туда без меня! Окружить и ждать! Поставить барьеры! Эвакуировать жителей с прилегающих территорий, не путаться под ногами у старших. Если зона поражения начнет увеличиваться - отступайте, и никакой самодеятельности!
        - Да, госпожа Агнесса! - послышалось сразу несколько девичьих голосов. Однако сами девушки так и не появились, как будто бы исчезли на притяжении небольшого коридора, ведущего от входной двери в горницу. Через минуту в помещение вошла сама госпожа Агнесса. Это была красивая, атлетически сложенная молодая женщина, рыжеватая шатенка, одетая в мужской охотничий костюм. Это была ведьма… Настоящая темная ведьма! А сопровождал ее тот самый возница, который довез нас до развилки и высадил у кладбища. Вот уж кого я ожидал встретить здесь поменьше всякой нечисти!
        - Добрый вечер, - кивнула им Агнесса и жестом показала, что мы могут продолжать сокращение ее продовольственных запасов. На ходу подтягивая рукава, она до локтей обнажила красивые аристократичные руки, повернулась в сторону, и ее брови клином сошлись к строгой морщинке на лбу. - Алина, Алена, что это за дела? Вы занимались здесь алхимией? Лаборатории мало?
        - Это не мы!
        - Это Роксана!
        - И совсем не алхимией!
        - А чем-то более страшным!
        Переглянувшись, близняшки хихикнули. Роксана поставила стакан с недопитым чаем на стол, спрятала руки за спину. Очевидно, она ожидала порцию не совсем лестных замечаний в свой адрес. Но Агнесса сказала только:
        - У меня еще будет время поговорить с тобой.
        Затем она уселась во главе стола, так, чтобы можно было видеть меня и Джена одновременно и говорить, обращаясь сразу к нам обоим. Возница, неторопливо вымыв руки, присел на краешек скамьи справа от Агнессы и лукаво поглядывал в нашу сторону.
        - Я очень рада, что вы сумели отыскать мой дом так быстро, - сказала Агнесса. - Давайте условимся сразу: пока вы в Чернолесье, вы под моим руководством. К сожалению, я не смогу посвятить вам много времени, но у меня есть для вас ответственное поручение. Полагаю, если бы Рек был здесь, он бы согласился со мной. Итак, не будем терять времени. Алена, принеси, пожалуйста, мою шкатулку из лаборатории!
        Одна из близняшек кивнула и отправилась в коридор. Если бы сама Агнесса не назвала ее по имени, я ни за что бы не догадался, что это именно Алена - впрочем, подумалось мне, когда девушки снова встанут рядом, все различия между ними опять исчезнут.
        - Как вы, кстати, добрались? - Агнесса устроила свой подбородок на сложенных замком руках. - Надеюсь, особенных проблем не было?
        - Их не было бы, если бы нас сразу пригласили к вам, - заметил Джен.
        - Ну, тогда бы вы лишились увлекательно-познавательной экскурсии по Чернолесью! - улыбнулась Агнесса, обменявшись загадочными взглядами с возницей. - И знаете что, вы оба очень понравились моему лесу. Он ведь еще очень молод и многое воспринимает как игру. Ему понравилось, как вы поиграли с ним, теперь он считает вас своими друзьями и обязательно придет на помощь, если вам это понадобится. А это дорогого стоит.
        - Цитадель… - произнес себе под нос Джен, опустив голову.
        - Не совсем, молодой человек. Но что-то общее, безусловно, есть. Кстати, кто из вас кто?
        - Джен - это я.
        - Меня зовут Рик. Я не из Цитадели.
        - Я заметила.
        - Госпожа Агнесса! - Алена торопливо шла к столу, неся перед собой почти на вытянутых руках небольшую деревянную шкатулку.
        - Спасибо, Аленушка. Так… Отнеси на место, пожалуйста… Посмотрите сюда, ребята. Я даю вам вот этот медальончик, - она покрутила за веревочку небольшую блестящую игрушку, по форме издалека похожую на букву «К». - Точнее, это только половина. Вторая половина была у меня украдена некоторое время назад, ее-то вам и следует вернуть. Украл ее один местный колдун, не лучший мастер своего дела, но и не дилетант. Думаю, у вас не возникнет проблем с тем, чтобы забрать у него мою вещицу, - труднее будет просто его найти. - Она вдруг прищурилась, изобразив на лице заговорческое выражение. - Мне прекрасно известно, каким судьбами вы оказались здесь. Достанете мне вторую половину, и я буду считать, что мы квиты, даже замолвлю перед Реком за вас словечко - поверьте, вы еще легко отделываетесь… Так вот. Первую половину я даю вам для того, чтобы вы могли проверить подлинность второй. Когда добудете вторую часть, сложите их вместе. Если они сложатся, часть настоящая. Если нет - что ж, придется вам задержаться в здешних краях подольше! - Она снова улыбнулась нам. - И если вы не возражаете, я бы отправила вас с этим
поручением уже завтра и, боюсь, у меня не будет времени, чтобы лично пожелать вам хорошего пути. Так что я делаю это сейчас. Все, что вам понадобится, спрашивайте у девочек, не стесняйтесь. До границ Чернолесья вас проводят, а то там на окраинах люди завелись. Алена, Алина, ваши братья могут заняться этим?
        - Конечно!
        - Разумеется!
        - Ну и отлично! - Агнесса поднялась.
        - Госпожа, вы не будете ужинать? - тоном самого несчастного существа на всем белом свете спросила одна из близняшек.
        - А мы тут постарались для вас, - подхватила другая.
        - Это не то, что творчество Роксаны!
        - Буду, девочки, конечно буду, - смягчилась растроганная такой заботой госпожа Агнесса. - Чуть позже.
        Она уже собралась уходить, как вдруг развернулась, очевидно, вспомнив, о том, что половинка медальона на длинной веревочке все еще зажата в ее ладони.
        - Это тебе, Роксана, - не возвращаясь, Агнесса бросила медальон почти через всю гостиную. Роксана схватила его двумя руками и прежде, чем успела потребовать каких бы то ни было объяснений, Агнесса закончила: - Ты отправляешься вместе с этими юношами. Никаких возражений. Это все, что я хотела тебе сказать, - и она скрылась за дверью.
        В гостиной повисла пауза. Даже Алина и Алена замерли от неожиданности и на несколько секунд перестали греметь посудой. Роксана стояла, все еще зажимая между ладонями медальон, рот ее приоткрылся от избытка возмущения.
        - Я… за границы Чернолесья… с какими-то мальчишками… - медленно проговаривала она, словно слова могли помочь ей осмыслить решение Агнессы. - Ни за что! Госпожа Агнесса! Госпожа Агнесса-а-а!..
        И, сорвавшись с места, она бросилась прочь из горницы. Мы с Дженом переглянулись - распоряжение Агнессы удивило и нас.
        - Ну, юноши, как вам Чернолесье после первого дня знакомства? - спросил возница. - Немного взбалмошно, немного жутко, но в общем весело. Не так ли?
        Я подумал - и кивнул. Трудно было бы подобрать более точное описание Чернолесья.
        - Меня зовут Сергий, - представился возница. - Я работаю у Яги, вожу в Чернолесье все, что ей может понадобиться. Только сами Агнессу Ягой никогда не называйте, ей это не нравится… И простите меня, если моя шутка принесла вам несколько неприятных мгновений. Вообще-то, у всех обитателей этого места весьма специфическое чувство юмора.
        - Вам не за что извиняться, - сказал я. - Мне очень понравилось, честное слово.
        - Правда? - оживился возница. - Я рад!
        - Можно спросить у вас кое-что?
        - Спрашивай.
        - Вы не человек?
        Возница раскидисто улыбнулся.
        - Как догадался? А, не важно. Да, я упырь. Маскировку мне под человека сама Агнесса делала.
        - Хорошая работа, - сказал я.
        - Дядя Сергий, прошу! - одна из близняшек церемонно поднесла вознице стакан, до краев наполненный густой темно-красной жидкостью. Джен как завороженный уставились на него.
        - Вы чего? А-а… - Сергий рассмеялся. - Не надо пугаться, это не кровь. Это томатный сок. Я, конечно, от положенной мне природой пищи никогда не отказываюсь, но и человеческой едой не брезгую. Благо у Яги с этим не строго.
        Он сделал большой глоток, облизнул губы и широко улыбнулся. Я и до того, как он сказал, что в стакане сок, понял это - кровь отзывается в Потоке, ее легко учуять. Но все равно зрелище было то еще.
        - Между прочим, они гораздо опаснее меня, - он кивнул в сторону близняшек. - Это настоящие демоницы. Смотрите и запоминайте: они только поначалу выглядят так безобидно, а когда встанешь ночью по малой надобности… Впрочем, все женщины немного…
        - Дядя Сережа!
        - Как вы можете!
        - Да они же после ваших сказок уйдут от нас в лес!
        - Ночевать к упырям и морокам на кладбище!
        - Или к русалкам в болото!
        - Или в подземелье к зверушкам!
        - Или к оборотням в Волосатые Пятки!
        - Или…
        - Знаете, что, друзья мои, - перебил вдруг девушек Сергий. - Мой вам совет, допивайте свой чай и идите-ка вы спать. Дожидаться Роксанку не стоит. В лучшем случае окажетесь свидетелями ее истерики, потому что Яга никогда не меняет своих решений, особенно если дело касается ее воспитанниц. А тому, кто хоть раз видел Роксанку в слезах, обычно долго не приходится ходить по земле - она считает, никому не следует знать о том, как она выглядит в такие минуты. Распухшие щеки, покрасневшие глаза, сами понимаете - девчонка… Так что отправляйтесь спать. Насколько я знаю, на втором этаже направо есть свободная комната…
        - Все правильно!
        - Госпожа Агнесса определила вас именно туда!
        - Второй этаж направо!
        - Мы уже все приготовили!
        - Спокойной ночи!
        - Спокойной ночи!
        - Спасибо, девушки, - Джен поднялся из-за стола. - Если сегодня еще увидите Роксану, передайте ей, пожалуйста, чтобы она не очень расстраивалась. Мы не такая уж плохая компания. Спокойной ночи.
        - Спокойной ночи… И не открывайте окна нараспашку - а то утром от вас даже Барсику доедать нечего будет! Комары здесь зверские! - крикнул нам вслед возница-упырь и тут же рассмеялся. Мне определенно нравилось его чувство юмора.
        Когда мы подошли к лестнице, из-под нее, из глубокой темноты, сверкнуло два желтых глаза и послышалось низкое утробное урчание. Да, местечко было - что надо.
        Второй этаж и большая часть высокой полутемной лестницы были освещены уличным фонарем, располагавшимся почти над самым окном в конце коридора. Однако Джен шел медленно, как будто бы ему приходилось ступать в полной темноте. В тишине второго этажа только деревянные ступеньки скрипели под ногами. Я следовал за Дженом и заметил, что он идет не направо, как полагалось бы, а тянет за ручку дверь, расположенную почти у самой лестницы, слева от нее. Кажется, он успел заглянуть за нее прежде, чем снизу послышался голос одной из близняшек:
        - Вы что, путаете лево и право? Молодые люди, вам в другую сторону относительно той, куда вы собрались. В прямо противоположную! - несмотря на мягкую формулировку, голос девушки был строг и серьезен.
        Джен выпустил дверную ручку. Я обернулся. Девушка стояла внизу, в руке ее был большой фонарь.
        - Ну, спокойной ночи или как?
        - Спокойной ночи! - громко ответил Джен. Девушка исчезла. - Хорошо же они охраняют тайны своей хозяйки…
        За дверью направо оказалась просторная чистая комнатка.
        - О каких тайнах хозяйки ты говорил? Зачем тебя вообще понесло в ту комнату? - спросил я Джена, усевшись на кровать.
        - В доме Яги пахнет Реком. Не то, чтобы очень сильно - сейчас магистра здесь нет - но довольно стойко, как будто бы он пробыл здесь несколько дней и еще собирается вернуться, - ответил Джен. - Я, может быть, не очень пока искусен в магии, но его след я узнаю из тысяч других следов. Я все хотел узнать, куда приведет меня этот запах. Он потянул меня в эту комнату. И знаешь, что? Прежде, чем явилась эта так называемая демоница, я успел заметить в той комнате на спинке стула шинель Река.
        Я нахмурился.
        - А что Реку здесь делать? Не станет же он следить за нами?
        Джен пожал плечами.
        - Рек будет делать то, что сочтет нужным. Чтобы следить за нами, ему совсем не нужно покидать Цитадель. Здесь что-то другое… Ладно, давай спать, завтра разберемся. Может, Рек сам явится к нам.
        Я кивнул и забрался в постель. Закрыл глаза - и передо мной встали могучие сосны Чернолесья.
        Глава 4
        Роксана и прочие неприятности
        На следующее утро никто нас будить не стал, и проснулись мы поздно. Я отлично выспался: в добротном деревянном доме Агнессы было свежо и тихо. Спустившись в горницу, мы с Дженом застали там близняшек - они в четыре руки колдовали над чем-то, что в равной степени могло оказаться и зельем, и обедом… и обеденным зельем.
        - Доброе утро, девушки!
        - Доброе утро! - отозвались они одновременно, и одна из них, метнувшись к столу, жестом фокусника сорвала с него широкое белое полотенце. - Завтрак!
        - Как замечательно пахнет! - воскликнул Джен.
        - У вас в Цитадели еду нюхают? - притворно удивилась одна из девушек. - А у нас ее едят!
        - И на вкус она обычно лучше, чем на запах! - вторая задумчиво облизнула ложку, вытащенную из небольшого горшочка, в котором что-то побулькивало. Обращаясь уже к своей сестренке, она добавила: - Если мы покипятим еще минут пять-десять, после нашей поливки помидоры Агнессы будут выглядеть как жертвы магической огненной атаки. Правда, тля тогда уж точно перестанет быть проблемой.
        - А что? Тоже результат, по-моему… Впрочем, я с тобой согласна. Снимай с огня, пусть остывает. На сколько хватит, если развести? Литров на двадцать?
        - На двадцать пять.
        - Отлично.
        - Девушки, - вдруг окликнул их Джен. - Госпожа Агнесса сказала, до границ Чернолесья нас проводят ваши братья.
        - Да, - ответила… кажется, все-таки Алена. - Они сейчас на заднем дворе. Наверняка в орлянку дуются.
        - Пожуете, сходите, познакомьтесь с ними, - хихикнула Алина. - Не пожалеете.
        - Они тоже близнецы? - спросил я. - Двойняшки?
        Девушки переглянулись и рассмеялись.
        - Нет, не двойняшки.
        - Мы все… Как бы по-человечески выразиться?
        - Четверняшки!
        - Да, точно! Четверняшки.
        - Только мы с Алишкой красивые демоницы.
        - А они…
        Они снова переглянулись и закончили хором:
        - Страшные черти!
        От звонкого девичьего смеха зазвенели и стекла в буфете, и стоящая в нем посуда.
        - Их зовут Авглаз и Авуха.
        - На самом деле, они мировые ребята…
        - И проложат вам дорогу и до границ Чернолесья, и дальше, если понадобится.
        - Они очень сильные и вообще-то замечательные.
        - Но они правда как дети!
        - Так что не обижайте их, хорошо?
        Мы с Дженом переглянулись и пообещали демоницам никого не обижать. Откровенно говоря, я сильно сомневался в том, что братьев этой черноглазой парочки может кто-то обидеть.
        - Роксана еще не появлялась? - поинтересовался Джен.
        - Появлялась.
        - Но разговаривать с нами не стала. Сами понимаете.
        - Она вчера из-за вас здорово перенервничала.
        - Роксана ни разу не покидала Чернолесье.
        - Она понимала, что рано или поздно ей придется сделать это.
        - Но она надеялась, что с ней будут ее старшие подруги или даже сама Агнесса…
        - А не какие-то странные типы!
        - Бедная девочка, мне ее даже жалко.
        - Мне тоже…
        - И что в нас странного? - спросил Джен.
        Демоницы одновременно посмотрели на нас.
        - А вы не догадываетесь?
        Повисла пауза. Вдруг одна из девушек спросила другую:
        - Алина, варево остыло?
        - Ага. Пошли?
        - Гости дорогие, мы вынуждены вас покинуть, - Алена обернула горшочек полотенцем, взяла его в руки и направилась к дверям. Алина побежала вперед, чтобы открыть их.
        - Большое спасибо за завтрак!
        - Большое спасибо, девушки! Все было просто замечательно!
        Демоницы уже не обращали на нас внимания: главной задачей для них теперь было не расплескать загадочное огненное зелье.
        - Хорошо, что они ушли, - сказал Джен через несколько минут. Он налил мне и себе по второй чашке крепкого чая. - Нам с тобой нужно поговорить.
        - О чем?
        - О том, что даже они замечают, - Джен кивком указал на дверь, и я понял, что он имел в виду демониц. - И кое о чем еще… Знаешь, я думал, что до Агнессы придется добираться гораздо дольше.
        - Я тоже. Болотные огоньки говорили, что идти далеко.
        - Вот-вот. А мы с тобой, едва встретившись, оказались у нее чуть ли не под крыльцом.
        - И что в это странного? - Полгода прожив в особняке Хельги, я с трудом удивлялся подобным происшествиям. - Ты же сам говорил, здесь пространство искаженное.
        Джен замотал головой.
        - Я не о том. Мне не дает покоя одна вещь: ты же сказал, что здорово было бы добраться до Агнессы за несколько шагов. А потом появилась Роксана…
        - И что? - Я все еще не понимал его.
        - Мы сделали эти несколько шагов, пока собирали хворост для костра, Рик. Нас… как бы это сказать… Подтянуло к дому Агнессы. - Джен прямо взглянул на меня. - Рик, как ты это сделал?
        - Что я сделал?
        - Ты заставил пространство откликнуться на твои слова!
        - Ничего подобного. Пространство тут, хм… живет своей собственной жизнью. Оно могло отозваться просто потому что ему самому захотелось помочь нам. Помнишь, Агнесса сказала, что мы понравились Чернолесью? Ну и вот… - Я не договорил.
        Джен отвернулся, задумался.
        - А в Цитадели? Когда мы пробирались в ХМИ, а Эрик еще ошибся, снимая заклинание? Ты ведь тогда защитил нас. Ты сказал, что Цитадель только пугает нас, но не намеревается причинить нам вред по-настоящему. А еще ты сказал, что ты не такой, как мы.
        Я нахмурился.
        - Но ведь это правда, Джен. Мы обучаемся разной магии, и я…
        Он мотнул головой.
        - Кто ты такой, Рик? - он пристально посмотрел на меня. - Ты ведь не маг.
        Я было растерялся - что я мог ему ответить? Но тут же мне в голову пришел неплохой способ увильнуть от ответа.
        - А ты кто такой, Джен? - спросил я. - Ты ведь тоже не маг.
        Губы Джена искривились.
        - Рик, ты не понимаешь…
        - Ты тоже.
        Пару секунд мы буравили друг друга взглядами. Рассказывать ему что бы то ни было о Хельге и нашем с ней договоре я не хотел. С другой стороны, мне было интересно, как он понял, что я не являюсь тем, за кого себя выдаю, - он ведь не видит ауры… По крайней мере, говорит, что не видит. Может, он чувствует меня как-то иначе? Нежить же никогда не примет меня за светлого мага, да и Хельга говорила, что у них чутье тоньше… У кого? Кто такой Джен - вот что мне хотелось знать. Возможно, это было основной причиной, по которой я отправился в это путешествие. Вот только добиться от него ответа мне, кажется, будет не так-то и легко… Подумав об этом, я уже хотел обратить весь этот разговор в шутку, Джен вскочил и бросился к дверям.
        - Прости меня, Рик! - выкрикнул он. - Прости меня!
        Он выбежал из дома, громко хлопнув дверью. Я опешил. Что с ним произошло? Должен ли я был попытаться догнать его? Я не знал… Мальчики истерики мне ни разу еще не закатывали.
        Хлопнула дверь, и с большим деревянным ведром в руках вошла Роксана.
        - Привет, - сказал я.
        - Привет, - неохотно ответила она. - Где твой приятель?
        - Удрал куда-то только что, - честно ответил я. - Ты его не видела?
        - Нет.
        Роксана была невысокой крепкой девушкой, темные волосы были заплетены в две длинные косы. Лицо у нее было смуглое, с аккуратным вздернутым носиком, а глаза красивые, раскосые. Поставив ведро на пол, она сняла с большой бадьи крышку, оглянулась в поисках ковшика, не нашла.
        - Давай, помогу, - предложил я.
        - Давай.
        Вместе мы налили из бадьи целое ведро… сметаны.
        - Это для кого столько? - спросил я.
        - Для Барсика. Хочешь его увидеть?
        - Конечно.
        - Пойдем.
        Мы вышли из дома, обошли его. Роксана повела меня под навес, где в тени, на соломе, лежала огромная куча черного меха. Рядом стояла большая пустая миска.
        - Барсик! - позвала Роксана. - Барсик! Кис-кис-кис!
        Куча шевельнулась, в ней открылся сначала один большой зеленый глаз, потом второй. Потом куча подалась вверх, из нее показалась пара лап и длинный пушистый хвост. Кот - а это был огромный черный кот - потянулся и устрашающе зевнул.
        Роксана принялась выливать сметану в миску.
        - Барсик, кис-кис-кис, иди кушать, мой хороший…
        Котик ласково мурлыкнул, ткнулся огромной мордой в плечо Роксаны, а потом окунул ее в миску.
        - Ты мой хороший, - приговаривала Роксана, наглаживая кота. - Жарко тебе… - оглянувшись в мою сторону, она спросила. - Ну, как тебе наш Барсик?
        - Впечатляет, - ответил я. - А почему он такой… большой?
        - А, зелья случайно напился какого-то. Агнесса сначала хотела его снова маленьким сделать, а потом передумала. Мне он таким тоже больше нравится. Вот только прокормить его теперь непросто… - Она вдруг усмехнулась. - Но и пользы он теперь приносит гораздо больше!
        - Что, ловит гигантских мышей? - я подошел и тоже погладил Барсика. Тот лакал сметану, до нас ему не было никакого дела.
        Роксана улыбнулась. Кажется, она понемногу свыкалась с моим обществом. Она взяла большую щетку, принялась вычесывать Барсика и одновременно рассказывать:
        - Как-то раз к Агнессе прибыла делегация привидений - они в старом особняке живут, что под Лысыми Пятками. Местные привидения вообще вздорный народец, постоянно скулят, ноют, на что-то жалуются. Нет, чтобы сияющим облачком по миру летать, удовольствие получать - все время чем-то недовольны! В тот раз они пришли жаловаться Агнессе на оборотней. Те, видите ли, по полнолуньям себя слишком шумно ведут, рыщут по лесам у особняка, воют, не дают несчастным привидениям размышлять о бренности бытия земного… Приходят они к Агнессе, все чинно, по порядку, да тут Барсик из-под лестницы вылезает, потягивается, зевает… Ну, ты видел, как он зевает. А привидения - вроде бы, чего им бояться? Ан нет! Перепугались страшно! Мы и глазом моргнуть не успели, а они уже на верхушках сосен покачиваются, дрожат, зуб на зуб не попадает! Привидения - ты представляешь? - Роксана захихикала. - Потом их всей школой уговаривали спуститься. Они согласились спуститься, только если Барсика временно запрут в подвале. Это, наверное, были самые короткие переговоры за всю историю Чернолесья! Агнесса пригласила привидений в дом, и пока
они разговаривали, Барсик ходил под полом и ворчал - он не любит, когда его запирают. Привидения не выдержали и четверти часа! Витиевато извинились, как у них там принято, сказали, что всего лишь считали своим долгом предупредить госпожу Агнессу о недостойном поведении оборотней, но больше ничего. Представляешь? А ведь у них наверняка было заготовлено многотомное собрание обвинений и жалоб! Это, конечно, был полный провал делегации, но привидения до сих пор считают, что легко отделались. Привидения же вообще не выносят котов. А тут кот такого размера… Роксана сняла вычесанную шерсть со щетки, отложила ее. - Я из Барсика уже две шали и чулки связала, - призналась она. - Он такой мягкий, такой теплый…
        Барсик тем временем покончил со сметаной, что была вылита в его миску, и даже вымыл язычком ведерко Роксаны. Казался он устрашающе-милым.
        - Жалко его с собой нельзя взять, - Роксана погладила Барсика в последний раз и взглянула на меня. - Агнесса сказала, что мы должны покинуть Чернолесье сегодня.
        - Да хоть сейчас, - сказал я. - Вот только Джена найдем.
        - А что случилось? Вы поссорились?
        - Да я не знаю даже… Я не знаю даже, куда он делся, - Прислушиваться к Чернолесью я уже пробовал. Где Джен, я не слышал. - Сейчас попробую его разыскать, нам ведь и в самом деле пора отправляться в путь.
        Поисковое заклятье не дало никаких результатов. Джена будто бы не было в Чернолесье и вообще на земле. Я отправил зов - Джен не откликнулся. Впрочем, я ведь раньше не пробовал общаться с ним с помощью мыслей и не знал, умеет ли он это. Нужно было вспомнить что-то более эффективное…
        - Можно я помогу? - спросила Роксана. - Я могу приготовить такое зелье, что ты сможешь точно сказать, где он находится, и привести его домой, даже если он заблудился.
        - Давай попробуем, - согласился я.
        Мы вернулись в дом, и Роксана, тщательно сверяясь с книгой, прямо на кухне приготовила поблескивающее золотистое зелье. Взболтав, протянула его мне. Я взял, привередливо понюхал. Не то чтобы я не доверял Роксане…
        Она следила за моими действиями с неподдельной тревогой.
        А, ладно. Посмотрим, что из этого получиться, - подумал я и залпом выпил зелье.
        Первую минуту ничего не происходило. Роксана даже засомневалась и принялась заново проверять по толстенному справочнику состав зелья. Но потом что-то внутри меня вспыхнуло - похоже это было больше на пищевое отравление, чем на действие зелья: меня чуть не вывернуло наизнанку. А потом окружающий мир взметнулся вверх, вздыбился и застыл. Я тряхнул головой и попытался сообразить, что это за странная колонна возникла совсем рядом со мной, раньше ее тут не было, точно… Но колонна вдруг дрогнула и отодвинулась назад. Это оказалась нога Роксаны.
        Я сидел на полу, вцепившись в него лапками с длинными тонкими коготками. Понимание того, что это мои лапки, пришло не сразу, только после того, как я попробовал пошевелить руками и заметил их движение.
        Хотелось оглянуться по сторонам. Однако выяснилось, что крутить головой теперь не удобно. Гораздо проще и быстрее косить глазами. На секунду зажмурившись, я увидел прямо перед собой куст черники. «Джен!» - позвал я. «Рик…» - тут же откликнулся он. Мысль его прозвучала не то удивленно, не то испуганно.
        - Рик, ты в порядке? - Роксана присела на корточки. В голосе ее отчетливо звучала тревога.
        - В порядке? В порядке?! А что, на это похоже?! - воскликнул я. Говорить было неудобно, почти невозможно, да и голос сильно изменился - он превратился во что-то вроде шипения и писка.
        - Рик… - повторила Роксана и выразительно всхлипнула. - Я не хотела…
        - Не плачь! Ничего страшного не случилось! Роксана, слышишь?
        Она часто-часто закивала, шмыгнула носом, потом отважилась и сгребла меня в охапку. Было забавно болтаться на руках девчушки… Нет, я, конечно, предполагал, что однажды окажусь в звериной шкуре. Но я рассчитывал, что это произойдет под чутким руководством Хельги или Исы, он хорошо разбирался в оборотничестве, да и превращаться я собирался в какую-нибудь большую, опасную тварь. А получилось… Интересно, кстати, в кого я превратился благодаря Роксане… и почему.
        Едва мы спустились с крыльца, из леса нам навстречу выполз енот.
        - Роксана… - злобно прошипел он…
        Рабочей версией для особо любопытных договорились считать, что для выполнения особого задания госпожи Агнессы нам понадобилась хорошая лесная маскировка. От самой хозяйки Чернолесья скрыть правду, разумеется, не удастся. Но ведь и она ничего не узнает, если мы не попадемся ей на глаза.
        Оставив нас на лужайке во дворе, Роксана куда-то убежала. Мы принялись осваиваться в своем новом положении. Джен, костеря Роксану, ползал по траве - учился переставлять лапы. Из нас получились красивые еноты: темно-серые с тонкими серебряными полосками на мордочке и вдоль спины. Но если бы я ему об этом сказал, он рассердился бы еще сильнее. Кстати, хорошо, что мы хоть говорить не разучились…
        На четыре лапах я осваивался гораздо быстрее Джена. Шок от произошедшего прошел, и не прошло и пары минут, как я носился вокруг Джена - двигаться было непривычно, но легко, удобно. Настроение у меня поднялось. Джен его не разделял, и я, секунду подумав, в одиночку кинулся в лес. Мир был полон ясных, сочных запахов, четких форм, какой-то невероятной стройности. Даже звуки словно стали материальными, по ним теперь, наверное, можно было лазить, как по деревьям. Я никогда не жаловался на слух, а после появления в моей жизни Хельги он у меня еще и обострился, но все равно с непривычки я чуть не оглох, когда на меня обрушился весь гомон Чернолесья. А самым удивительным было то, что я за считанные минуты научился вычленять из хаоса запахов и звуков нужные и сосредоточиваться только на них. Остальное словно отступало на второй план и переставало мешать. Мне нравилось… И почему я не попробовал этого раньше? Да, было трудно привыкнуть к новому ритму движения. Да, было трудно перемещаться на всех лапах сразу и сохранять ориентацию в пространстве. Еще труднее было найти применение хвосту. Но все равно оно
того стоило!
        - Рик! - раздался голос Роксаны. - Рик, где ты!
        Я выбежал из леса на ее голос. Роксана вернулась, теперь она в другом платье и с рюкзаком за плечами. Джен сидел в траве рядом, и мордочка у того была полна негодования.
        - Нам пора идти, - сказала Роксана.
        - Идем! - откликнулся я и большими прыжками побежал вперед, но почти сразу же наткнулся на странный, холодный, пустой запах. От него шерсть на загривке поднималась дыбом, но я быстро понял, что это такое.
        - Поток? - спросил я.
        - Ага, - Джен поморщился. Он нагнал меня, но не прыгал, не бежал, а как-то смешно, неуклюже, совсем по-человечески переваливался с лапы на лапу. Усы у него забавно выгибались вперед. - Авглаз и Авуха идут за нами в Потоке, да, Роксана?
        - Да. Им солнце не нравится, а там его нет.
        Мне подумалось о том, что идея уйти в Поток совсем не плохая: на поверхности мира солнышко припекало, в енотовой шкуре было отнюдь не прохладно, да и свет резал глаза. Хотелось найти какой-нибудь куст и поваляться в его тени часа два-три - подождать, пока жара спадет.
        Шли на своих четырех мы с Дженом недолго. С непривычки и из-за жары мы довольно быстро выдохлись и перестали успевать за Роксаной. Тогда она снова предложила свою помощь. Меня передернуло… Но, как выяснилось, она просто хотела взять нас на руки, чтобы мы немного передохнули. Нам ничего не оставалось, как согласиться, и Роксана пристроила нас под мышками. Это было не очень-то трудно: мы стали не тяжелее домашних кошек.
        - Надо было корзинку для вас взять, - сказала она. И тут Джен не выдержал.
        - Роксана, ты самый бездарный маг из всех, с кем мне приходилось иметь дело! - воскликнул он. - Ты бездарна до невозможной степени! Не понимаю, с какой стати Агнесса взялась заниматься с тобой - это же бессмысленно! Более того: это опасно!
        Джен говорил не спеша, обстоятельно. Роксана едва слушала его - она шла бодро и весело, высоко вздернув подбородок и поглядывая на солнышко, совсем недавно миновавшее зенит. Я щурился, когда в глаза попадали просочившиеся между сосновых ветвей лучи: звериное зрение не любило яркий свет.
        - В Цитадели тебе не доверили бы даже цветы поливать! Ты не ведьма, ты недоразумение! Если в Чернолесье все такие, мир обречен!
        - Так, Чернолесье не трогать! - Роксана тряхнула Джена, тот подавился возмущением, закашлялся. - Я уже извинилась, так что перестань жаловаться! Ты, между прочим, виноват не меньше меня. Это ты сбежал, а Рик хотел тебя найти, а я решила ему помочь….
        - И перепутать поисковое зелье с трансморфным? Кем надо быть?..
        Роксана хмурилась, но не спорила.
        - Не волнуйтесь, ребята. Не думаю, что это надолго…
        - На сколько? - строго спросил Джен.
        - Ну…
        - Роксана!
        - От нескольких часов до нескольких дней. Точно не знаю. Я только читала о таких случаях, мне еще ни разу не приходилось сталкиваться с ними.
        Джен тихонько заскулил.
        - Роксана, можно я к тебе на плечо залезу? - спросил я. Когда тебя носят на руках, это, конечно, приятно, и все же висеть под мышкой устает все, даже болтающиеся в воздухе лапы… даже хвост.
        - Конечно, Рик. Хоть ты на меня не сердишься…
        Она даже подсадила меня. Я чуть не свалился, но успел вцепиться в плечо горе-ворожеи, уперся в рюкзачок, который она несла за спиной.
        - Роксана, ты… - не унимался Джен.
        - А чего ты вообще сбежал? - перебил его я. - Я попробовал тебя найти, но у меня не получилось. Как ты это сделал?
        Усы у Джена забавно опустились вниз.
        - Прости, я… спрятался. Я умею. Рик, мне просто хотелось немного побыть одному. Мне нужно было…
        Он не договорил и замолчал. Роксана вздохнула с облегчением: она поняла, что дальнейших обвинений не последует. Но мне совсем не было спокойно: с Дженом творилось что-то нехорошее, я чувствовал это. И теперь мне было не столько любопытно, сколько по-настоящему тревожно за него. Я размышлял о том, как поговорить с ним, когда представится такой случай.
        Лес вокруг не менялся. Ворожея шла по еле заметной тропинке: я видел притоптанные сосновые иголки и потертую подошвами траву, различал в солнечном отсвете тоненький серый покров, тянувшийся над самой землей, - следы людей, что проходили здесь. Ближе к вечеру мы сделали привал.
        - Далеко до границ Чернолесья? - спросил Джен.
        - К вечеру оно нас выпустит. Должно выпустить, я просила его.
        Я почувствовал, как Джен хочет отпустить очередную колкость, но он сдержался.
        - Ты знаешь, куда идти дальше?
        - Ну… Нам нужно найти колдуна по имени Лихослав Горин.
        Горин? Знакомое имя. Где-то я его слышал…
        - Говорят, он обитает в крепости Аноров, ее еще называют Поющая над пропастью. Сначала выйдем из Чернолесья, потом поспрашиваем у местных - это не должно быть очень уж далеко.
        - Так нужно просто идти вперед?
        - Куда идти, разницы нет. Нужно просто идти и искать, места жилые, не заблудимся.
        После привала до границы нам не пришлось идти долго. Солнце еще просвечивало сквозь верхушки сосен, когда бор начал редеть, все чаще попадались лиственные деревья, а иногда и целые заросли. Наконец мы вышли к невысокому обрыву. Дальше тянулась широкая полоса пустой илистой земли, из которой то тут, то там поднимались молодые сосенки, а на дальнем краю снова виднелось что-то зеленое.
        - Пустыня рук человеческих, - произнесла Роксана.
        Она ссадила нас на землю и принялась искать наиболее удобный спуск с обрыва.
        - Ну, мы пойдем обратно? - появились на секунду братишки-черти. Я наконец-то увидел их вне Потока: это были настоящие черти. Нет, никаких рогов, хвостов и копыт: братья представляли собой здоровых ребят вполне человеческого вида, только ростом они едва вписывались в два с половиной метра и в плечах у каждого было по косой сажени. Лица при этом оставались совершенно мальчишескими. Был в этих ребятах дразнящий азарт, какая-то бесшабашная сила. Даже жаль, что нам на границе так никто и не встретился: хотелось бы посмотреть, каковы они в деле.
        - Конечно, идите. Спасибо, ребята. Привет Алине с Аленой.
        Мы с Дженом спустились первыми - точнее, просто съехали на небольшой бережок, тянувшийся под обрывом. Мне здесь не нравилось. В следы от лап тут же натекала вода, пахло тут неправильно. Здесь должен был обитать или очень плохой запах - запах умирающей земли, не способной восстановить себя после вреда, нанесенного ей человеком - или, наоборот, очень хороший, сильный и стойкий запах возрождающейся жизни. А вместо этого здесь витал странный запах - стойкий, как аромат жизни, и отталкивающий, как зловоние гибели. Я не мог понять, откуда он взялся, пока не заметил, что вижу его. Запах был светло-серого оттенка, в его толще мерцали маленькие серебряные и зеленые звездочки. Он никуда не тянулся, хотя края его были рваными. Он колыхался над пустынной полосой и, кажется, пропитывал ее собой.
        - Магия? - спросил Джен.
        - Магия самой Агнессы, - ответила Роксана, спускаясь с обрыва. - Жуткая штука, правда? Зато лет через пять-шесть здесь снова будет такой же бор, как и раньше, - она встала рядом с нами, отряхнула платье и руки.
        - Здесь вырубали лес? - догадался Джен.
        - Ага. Мы людей отсюда еле выжили. Не то чтобы это так плохо… Просто люди слишком уж близко подобрались к Чернолесью. А Агнесса его в обиду не даст, чего бы ей это ни стоило.
        - Может, пойдем уже? - спросил я и попробовал отойти подальше от берега - решил проверить, будут ли лапы проваливаться как раньше или земля станет хотя бы немного надежнее.
        - Стой! - крикнула Роксана.
        Стоять я не стал. Я и сам сообразил, что пройти вперед не удастся. Поспешно вытащив почти полностью провалившиеся лапы, я кое-как вернулся на берег. Роксана подняла камень, размахнулась, бросила. Камень шлепнулся в землю, подняв в воздух фонтан грязных брызг, и, не задерживаясь на поверхности, канул вглубь, утонул, канул в илистую топь.
        - Поищем тропку, - сказала Роксана.
        - А как вы остановили людей? - спросил Джен, когда мы отошли уже довольно далеко от того места, где только ступили на узкий берег топи. - Серый сумрак?
        - Да! - не без удивления предположила Роксана. - Как догадался?
        - След от такого мощного заклятья долго не рассеивается. К тому же, с его кусками мы на кладбище столкнулись.
        - А что это за заклинание? - спросил я. Учиться в любое время и при любых обстоятельствах - да, это мой девиз. - Что здесь вообще произошло? Ты знаешь?
        - Я видела все своими глазами, - с гордостью призналась ворожея. - Пару лет назад здесь решили лес рубить. Не Чернолесье, конечно, но ведь все прилегающие леса Агнесса тоже считает своими. Так случилось, что она взяла меня с собой, когда отправилась взглянуть на все своими глазами. На моем месте могла оказаться любая другая ведьма. Я только потом поняла, почему Агнесса непременно должна была взять кого-то с собой… Она хотела только взглянуть издалека, проверить, серьезная ли ситуация. Оказалось, что очень серьезная: лесорубы уже расхаживали по лесу, размечая территорию колышками с веревками. Я не сомневаюсь, Агнесса понимала, что все они только исполнители, что тот, кто все это придумал и отдал соответствующие распоряжения, далеко отсюда. Но она так разозлилась, что была готова убить даже этих людей, я это чувствовала. Но потом она вспомнила, что не одна… Да, ей нужен был кто-то рядом, чтобы не убить людей. Тогда она сотворила Серый Сумрак. Несколько недель тут творился настоящий кошмар. Досталось и лесорубам, и тому, кто их послал - Агнесса и до него добралась, я знаю, потому что вырубку
остановили. Я потом попросила Агнессу обучить меня этому заклинанию, и она рассказала, как его наложить, но просила не использовать без необходимости. Пока такой необходимости у меня не было…
        - Но попробовать очень хочется? - угадал Джен.
        - Ага, - призналась Роксана.
        - Интересно, почему госпожа Агнесса так любит лес и ненавидит людей? - вслух подумал я.
        - Она считает, что ни один дом не стоит деревьев, которые пошли на его постройку.
        - Но ведь дерево рано или поздно засыхает.
        - Да. Или сгнивает. Но дерево, пока оно живет, успевает породить много других деревьев.
        - А в доме вырастают дети.
        - В том-то и дело! Дети становятся взрослыми, а им, чтобы жить, нужны новые дома. Им нужны деревья, чтобы топить дома, делать из них мебель, бумагу, что там еще… Им нужны деревья даже для того, чтобы умирать - они в них хранятся после смерти. Это война деревьев с людьми. Каменные здания Агнесса, кстати, тоже ненавидит. Ведь на их месте могли бы расти деревья… - Роксана вдруг усмехнулась. - А ведь и правда, Агнесса ненавидит людей. Я раньше как-то об этом не задумывалась. Интересно, что же такого они ей сделали, что ее ненависть так сильна…
        - Спросишь ее об этом как-нибудь?
        - Не думаю, что она расскажет…
        Пройдя еще немного вдоль топи, мы нашли тропинку, ведущую на другую ее сторону. Там начиналась роща, просторная и светлая. Чернолесье оставалось позади.
        На ночевку мы остановились на краю большой поляны. Роксана развела веселый костерок. Шалаш стоить не стала - точнее, стала не строить, а специальным заклятьем сплетать его из ветвей разраставшегося на глазах кустарника. Стемнело быстро, ночь была спокойной. Разбудил меня холод и сырость: костер потух. Я проснулся в сером предрассветном сумраке и долго не мог вспомнить, кто я, где и почему находится. Я встал, обошел остывшее пепелище, скользнул в кусты, пробежался по подлеску. Он был сонный, молчаливый и прозрачный.
        - Рик! Эй, Рик!
        Джен крался по моим следам.
        - Доброе утро! Ты не знаешь, еноты ночные звери или дневные?
        - Ночные… Вроде бы… Рик, мы не еноты! Это так, временно.
        - Ну и что? Ты, случайно, не знаешь, чем мы питаемся? Я поохотится хочу. Вон там шагах в десяти от нас какая-то пичужка прикорнула… Ты со мной?
        - Рик!
        - Ну, чего?
        - Если ты хочешь есть, пойдем, разбудим Роксану, - серьезно сказал Джен. - Не охотиться же на живое существо!
        - Почему бы и нет? Мы ведь еноты, это наша природа! Не знаю, как ты, а я точно не травоядный… Ну, что, идешь? Давай! Тебе понравится!
        Не знаю, инстинкты ли животного во мне заговорили или мне просто нравилось поддразнивать Джена. Но он оставался непреклонен.
        - Нет.
        - Ну, как хочешь, - сказал я и пополз сквозь кусты.
        Приближаться к дичи было волнующе. Я заходил против ветра - против легкого утреннего ветерка, который мог выдать шум моих движений или мой запах… Птицы чуют запахи? Понятия не имею. Я просто знаю, что так надо.
        Я решил подкрасться к птице так близко, как только смогу. С каждым шажком запах становился все сильнее, все выразительнее. Сырого мяса я еще не пробовал и даже не представлял себе, каково оно на вкус - не очень изысканно, наверное - но это не имело значения. Главное - поймать! Ага, вот за склонившимися к самой земле ветвями можно различить подрагивания широких коричневых крыл. Эх, такое бы вот крылышко…
        Я не стал долго готовиться к прыжку. Просто прикинул на глаз расстояние, отделявшее меня от добычи, чуть потоптался на месте, выбирая опору получше, - и прыгнул, вперед и вверх, чтобы сбить птицу, если та вздумает вспорхнуть, вцепиться в горло, повалить ее на землю, прижать лапами…
        - Рик, ну ты даешь! - Джен вышел из кустов. - Я начинаю тебя бояться.
        - Перестань, Джен, - я отфыркивался от перьев, облепивших морду. - Ты же мой собрат, а не птица какая-нибудь.
        - А если я скажу, что у меня есть крылья?
        Если бы я был человеком, я бы нахмурился: шутки я не понял.
        - Завтракать будешь? - спросил я. - Готов поделиться добычей! Смотри, какая она здоровая.
        Джен покачал головой и уполз назад, в кусты. Если бы я был человеком, я бы пожал плечами: не хочешь - дело твое… Самое интересное, мне тоже не хотелось есть. По сравнению с азартом охоты чувство голода было совсем слабым. Но оторвать крылышко я был просто обязан!
        Глава 5
        Экспедиция. Деревня Там
        Издалека стало понятно, что в деревушке, расположившейся под холмом, какой-то праздник. Повсюду горели факелы, разбавляя сиреневые сумерки и привешивая резные тени к венкам и лентам, которыми были украшены аккуратные бревенчатые домики. Деревня была средненькая - всего около двух дюжин домов, растянувшихся вдоль широкой центральной улицы. Не успели мы выйти из реденькой рощицы, которая стелилась по подошве холма, как к ним подбежала девчушка лет десяти-двенадцати с корзиной, накрытой ярким платком.
        - Приветствую, чужеземцы! - воскликнула она тоненьким, звонким голосом. - Добро пожаловать в Там! Пожалуйста, угощайтесь!
        И она, сияя улыбкой, выудила из-под платка кекс и протянула его Роксане.
        - Вы к нам надолго? К кому-нибудь в гости или идете куда-то дальше? - сыпала вопросами девочка. - Сейчас сезон, из нашего местечка расходятся в болота охотники. Вы тоже охотитесь? Или просто путешествуете?
        - Мы путешествуем, - собирая крошки с пальцев, ответила Роксана. Девчушка закрутила головой, ища взглядом спутников Роксаны, и не сразу сообразила, что та имеет в виду нас с Дженом. - Знакомых у нас тут нет, но было бы неплохо где-нибудь переночевать. Ты не знаешь, кто пускает на ночевку? И заодно, ты сама готовишь такие замечательные булочки?
        - Нет, не сама! Их готовит моя тетка, она вообще готовит лучше всех в нашей деревне! И, кстати говоря, она держит постоялый двор! Тут всего два шага, хотите, я вас провожу? Вы сможете хорошенько подкрепиться, отдохнуть, принять ванну, и комнаты совсем не дорого!
        Роксана прыснула: видимо, в деревне за постояльцев шла борьба, раз уж их выходили встречать с гостинцами.
        - Веди. Меня зовут Роксана, это Джен и Рик.
        - Что за хрень! - гордо протянув руку, ответила девчушка.
        - Какая хрень? - Роксана опасливо потискала детскую ладошку.
        - Нет, не Какая, а Штоза!
        - А-а, тебя так зовут…
        - Ну конечно! Штоза Хрень. Между прочим, Хрени - это одна из самых старых семей в нашей деревне, с нас тут все начиналось, можно сказать. И испокон века повелось так: чем бы муж в семье ни занимался, жена всегда держит постоялый двор. В деревне есть еще два, один специально для охотников, его держат Пришлибы, навряд ли он вам понравится, а другой старый и того гляди рухнет. Там заправляет ужасно дотошный Дохнет Враз, он всегда сдирает со своих гостей все до последней монеты. У тетушки Хрени лучше всего! Пойдемте здесь, по тропинке, так ближе…
        Штоза повела нас огородами: показавшиеся было огни скрылись за деревьями и хозяйственными постройками, Роксане порой приходилось наклоняться, ныряя под ветви. При этом девчонка, безошибочно ориентируясь в темноте, не уставала болтать. Из ее слов выяснилось, что эта деревушка - единственное крупное поселение в округе, остальные - хутора в два-три дома. Люди здесь почти ничего не выращивают, живут за счет охоты: в окрестных лесах и болотах полно зверья, мясо идет в пищу, кости и кожа - на изготовление разнообразных снадобий и украшения. А еще местные собирают то, что растет в окрестных лесах и на болотах…
        - Вы не пробовали плоды хочулии? Нет? Ну, конечно же, не пробовали! Эти деревья растут только у нас! Кое-кто говорит, что хочулия - это всего лишь болотный орех. Так вот, эти люди совершенно ничего не понимают в хочулии! Хочулия…
        Как-то само собой выяснилось, что у жителей здешних мест нет привычных нашему слуху имен. Штозе было непонятно, как мы можем носить имена, которые ничего не обозначают, такого же не может быть.
        - Меня назвали в честь бабушки, хотя она была и не из фамилии Хреней, - призналась девчонка. - Но она так замечательно мариновала корешки…
        Совершенно неожиданно заборы оборвались, и Штоза вывела путников на задворки хваленого постоялого двора тетушки Хрени.
        - Я проведу вас через кухню! Сюда, а потом направо и еще раз направо. Там дальше будет зал, выбирайте стол, устраивайтесь, пожалуйста. Я пойду к тетке, вы же будете ужинать? Надо распорядиться! - и она юркнула в какую-то боковую дверь.
        Первую минуту я думал, что мы прошли столько по незнакомому лесу для того, чтобы заблудиться в лабиринте заведения тетушки Хрени. Но Роксана шла вперед смело, расталкивая тяжелые деревянные двери и не обращая никакого внимания на молоденьких девушек, сновавших по тайным коридорам постоялого двора. Два поворота направо - и стиснутый стенами воздух рванулся под высокий потолок просторного обеденного зала.
        В зале было людно - видимо, племянница хозяйки отлично справлялась с привлечением посетителей. Свободного столика не значилось, более того: многие из них были оккупированы довольно шумными и многочисленными компаниями. Роксана поднялась на цыпочки, оглядела зал поверх лохматых и направилась к столу, за которым сидело всего двое. Один из них, сухощавый жилистый мужчина лет сорока, усатый, с проседью и орлиным носом, как раз наставлял девушку из обслуги. Подобравшись поближе, мы услышали примерно такой монолог:
        - …Ну неужели он никогда не видел женской ручки? Женские пальчики - это сама трепетность, сама нежность, с ними можно сравнить разве только воздушный бисквит, припудренный ванилью. Назвать так зажаренные в масле колбаски… Колбаски! Да вашему повару должно быть стыдно!
        - Перестань, Гед, - его сосед толкнул его локтем под ребра. Это был парнишка лет восемнадцати, рыжий и веснушчатый. - Красавица, принеси-ка нам еще по порции! Да капустки не забудь!
        - Сию минуту! - девушка повернулась на каблучках, полыхнула яркой юбкой и убежала на кухню. Она явно была рада возможности сбежать от эстетствующего посетителя.
        - Прошу прощения, - подойдя к ним, сказала Роксана. - Можно присесть?
        Посетитель постарше подскочил со своего места.
        - Да, конечно! Прошу Вас, присаживайтесь! - он проворно подставил нашей ворожее большой деревянный стул. Мы с Дженом запрыгнули на лавку рядом. - Почту за счастье общество столь прекрасной особы! Позвольте представиться: сэр Гедеон, рыцарь Луанский. А это Алекс, мой верный оруженосец, - он указа на юношу, который сидел рядом и обгладывал куриную ножку.
        - Привет! - сказал он, помахав Роксане рукой.
        - Простите его, госпожа, - Гед состроил скорбную мину. - Воспитание…
        - Меня зовут Роксана, - невозмутимо представилась ворожея. - Это мои спутники - Рик и Джен. Приятно познакомиться!
        Гед раскланялся и наконец-то снова сел.
        - Если не секрет, куда вы направляетесь?
        - Мы ищем Аноров.
        - Какое совпадение! - воскликнул Гед. - Мы тоже направляемся туда! Злой и жестокий колдун, обитающий в этой крепости, похитил прекрасную принцессу, и мы отправились в этот путь, чтобы освободить ее!
        - Похоже, у нашего колдуна навязчивая привычка что-то воровать, - Роксана хихикнула. - Амулеты, принцесс…
        - Я прошу великодушно простить меня, госпожа, но не слишком ли опасен это путь для одинокой и столь хрупкой девушки? - спросил рыцарь. - Окрестности полны опасностей!
        - Да, пару раз болотных бродяг я гонял, - подтвердил Алекс.
        Гед с удивлением уставился на своего оруженосца.
        - Алекс, ты ничего не говорил мне об этом!
        - А чего Вас беспокоить лишний раз-то? Ну, еще химеру один раз от лагеря отогнал. Делов-то… Мне не сложно, а Вам силы беречь надо.
        - Вот, видите, госпожа! Эти места…
        - Гед, мне, конечно, очень приятна Ваша забота, - осторожно перебила его Роксана, - но право же, я могу сама постоять за себя. Впрочем, если Вы решитесь сопровождать нас, я совсем не буду против!
        Роксана обворожительно улыбнулась. В этот момент с девушкой из обслуги к их столу подошла Штоза.
        - Все прямо с огня! - сказала она, пока девушка переставляла еду с подноса на стол. - Тетушка придет к вам чуть-чуть попозже, с ней договоритесь насчет комнаты. Все в порядке? Если что-нибудь понадобиться, зовите наших девчонок, они проворные и понятливые. А я пошла встречать других гостей! До встречи!
        - Большое спасибо, Штоза, - сказал Джен. Поднявшись на задние лапы, он принюхался. Девушка пискнула и отскочила в сторону.
        - Вы разговариваете?
        - Ох, если бы они только разговаривали… - пожаловалась Роксана.
        - Где вы остановились? - спросила она позже. Гед после ужина вышел во двор покурить трубку - курить в зале не разрешалось. Роксана решила завязать разговор с оруженосцем.
        - Здесь, у Хреней, - охотно ответил Алекс. - Дороговато, конечно, но зато нет повода бояться за свой желудок. Готовят отлично.
        - Угу. А когда планируете продолжить путь?
        - Будь наша воля, мы ушли бы еще два дня назад. Но сейчас неделя летних праздников, за околицу никого не выпускают.
        - Как это никого не выпускают?! - Роксана чуть не подавилась некрепким молодым вином, которое здесь подавали вместо вечернего чая.
        - Ну, не то, чтобы совсем не пускают. Если ты не суеверный, пожалуйста, иди - все дороги открыты. Но куда ты пойдешь без проводника? А ни один местный до конца недели из деревни не выйдет: удачи не будет. Впрочем, я думаю, эта традиция придумана для того, чтобы выжать из приезжих побольше монет.
        - Какая традиция?
        - Неделя здесь делиться на семь дней: раздень, двадень, тридень, четвердень, пядень, шездень и семьдень. Если случается праздник, то его отмечают не один день, а всю неделю, она считается праздничной. И если кто приходит в эту неделю в деревню, то уйти он может только в семьдень - день путешественников. Даже если ты пришел в раздень и очень торопишься - будь добр, уважай традицию, оставайся до конца праздничной недели, а там - хоть на все четыре стороны разом. Или иди сразу, но в одиночку, на свой страх и риск… - Алекс покачал в воздухе кружкой. - Если бы знали дорогу, мы бы ушли. А так - сидим вот тут, теряем время.
        - А какой сегодня день недели?
        - Пятый. Еще чуть больше суток. В семьдень можно уходить, как только рассветет.
        - А пришли вы когда?
        - В тридень. Если бы двумя днями раньше - я бы уже давно умер тут от скуки. Чего терпеть не могу - так это бестолково терять время.
        - Я тоже, - сказала Роксана.
        Отстранив ткань, занавешивающую проход на кухню, в зал вышла хозяйка двора - тетушка Хрень. Взглядом генерала, осматривающего поле сражения, она оглядела зал и направилась к нам. Она не была полной - она была просто большой. И половицы, казалось, покачивались от ее шагов, как палуба спущенного на воду корабля.
        Тетушку Хрень приветствовали витиеватыми комплиментами, хлопками в ладоши и свистом. Хозяйка постоялого двора снисходительно посмеивалась и отвечала остроумными словцами. Мы с Дженом переглянулись и юркнули под стол.
        - Доброго вечера! - она опустилась на лавку. - Штозка не грубила? Ох, боевая девчонка, прямо не знаю, что с ней делать… Комната нужна?
        - Да, на двоих, пожалуйста.
        Тетушка Хрень нахмурилась.
        - Ты ж одна, девонька.
        - Не, я… Я с питомцами! - ответила Роксана. Опытный взгляд хозяйки тут же нащупал нас - пару енотов, затаившихся под стулом ворожеи.
        - Нет, так не пойдет, - покачала головой она. - Я не могу пустить в комнаты со зверями. У меня приличное заведение, уважаемые постояльцы. Но именно для таких случаев у меня на заднем дворе устроена гостиница для любимцев. Это будет стоить вас лишних пять монет в день, но зато питомцы будут сыты, в тепле и удобстве, да и веселее им там будет с другими зверями. Как вам это?
        Роксана как будто бы задумалась. Из-под стула послышалось сердитое шипение: Джен негодовал.
        - Нет, к сожалению, мне это не подходит, - ответила Роксана. - Я пойду похожу по деревне, может, найду какую-нибудь комнатушку. Тетушка, вы не подскажете, кто сможет принять меня вместе с моими друзьями?
        Хозяйка задумалась.
        - Не знаю, вряд ли ты найдешь того, кто пустит тебя с ними. Но, знаешь… Хотя, нет. Слушай. На восточном краю, на отшибе, живет старушка Пела, вот она тебя примет. Только предупреждаю: с ней надо держать ухо востро. Она у нас, хм, ведьма, что ли… До семидня еще два дня, столоваться можешь у меня, а передумаешь - приходи на совсем, не откажу. Но зверей тогда все равно придется оставить на заднем дворе.
        - Спасибо. Я буду иметь в виду ваше гостеприимство, - ответила Роксана.
        Когда вернулся Гед, Роксана сообщила объяснила ему, что мы идем искать ночлег в деревне. Рыцарь начал было возмущаться, но Роксана успокоила его и договорилась о встрече на следующий день.
        - Ты что-нибудь слышала об этой Пеле? - просил Джен, семеня следом за Роксаной. Мы шли по деревенской улице, украшенной разноцветными фонариками. На ней, несмотря на поздний час, было полно народу, слышалась музыка, раздавались громкие голоса и песни. - Не подумай, что у меня есть желание оказаться в клетке у тетушки Хрени, но и, скажем, вариться в ведьмином котле мне тоже не хочется!
        - Джен, я сама ведьма.
        - Знаем мы, какая ты ведьма!
        - Будешь возмущаться - останешься енотом до конца своих дней!
        - Ты заколдуешь, что ли?
        - Нет, Пелу эту попрошу, пользуясь случаем…
        Дом старушки Пелы находился на самом краю деревни. Это было широкое приземистое строение, едва выглядывающее из черной зелени. В окнах виднелся свет.
        Искать тропинку пришлось долго, а когда она наконец нашлась, то привела не к крыльцу, а к окну. Стекло было пыльное, за ним с трудом различались какие-то крупные силуэты. Роксана осторожно постучала по раме, потом звякнула и в стекло.
        - Доброй ночи! - когда за окном замаячило размытое лицо, Роксана старательно изобразила самую дружелюбную улыбку. - Не пустите переночевать? А? Мы заплатим!
        Лицо исчезло. Роксана привстала на цыпочки, стараясь глубже заглянуть в окно, но ничего не увидела. Она уже занесла руку для того, чтобы постучать во второй раз, но тут совсем рядом скрипнули дверные петли.
        - Не пустили на постоялый двор со зверьми, да?
        На крыльце, почти полностью закрытом от улицы ветками, стояла хозяйка - седая, как лунь. Белый цвет волос - это все, что можно было разглядеть в здешних сумерках.
        - А ты бы их расколдовала, да и делу конец, - продолжала старушка. По голосу чувствовалось, что она улыбается. - Или ты рассчитываешь, что я возьму с вас троих как с тебя одной?
        - Если нужно, я могу заплатить и за троих, - не растерялась Роксана.
        Старушка сипло рассмеялась.
        - Да ладно уж, сочтемся, заходите…. Вы ужинали? - Пела провела Роксану в дом и усадила за стол в горнице. Здесь было просторно и чисто, пахло травами и домашней сдобой. - Тогда будем пить чай.
        Хозяйка захлопотала над золотым крутобоким самоваром. Это была маленькая старушка, пухленькая, но проворная и очень улыбчивая - на ее морщинистых щеках при каждом слове появлялись две аккуратные ямочки. Глаза у нее были быстрые и блестящие, но она почти не смотрела на того, с кем разговаривала. Одета Пела была в широкорукавную простую блузку и просторный сарафан, повязанный вместо пояса большим платком с бахромой. Белые волосы старушки были заплетены в косу, которая почти касалась половиц.
        - Скажите, Пела…
        - Ой, давай на «ты», а?
        - Хорошо! Пела, скажи, как ты узнала, что я из Чернолесья?
        - Девочка, да от тебя так пахнет чернолесской ворожбой, что грех обознаться! Да и сама ты… Скажешь, не догадывалась, к кому идешь?
        Роксана зарделась.
        - Было немножко. Но это же так, предчувствие. А оно меня часто обманывает…
        - Предчувствие ведьму никогда не обманывает! Просто ты еще не научилась всегда правильно толковать его. Ничего, еще научишься, это дело времени, - в ожидании, пока завариться чай, она присела на лавку напротив Роксаны и пытливо заглянула ей в глаза. - Ну, рассказывай.
        - Что рассказывать?
        - Как там Агнесса! Все еще преподает или ей уже надоело? Много учениц? Способные - или так себе?
        - Извините… Извини, Пела, но… Откуда ты знаешь Агнессу?
        - Да училась я у нее! - расхохоталась старушка.
        - Не может быть! Ты же… А Агнесса совсем молодая…
        - Ой, ну ты умора, честное слово, - она поднялась, повернулась за заварочным чайником. - А так тебе будет удобнее со мной общаться?
        Роксана ахнула, да и я, признаться, тоже. Перед нами, все в том же сарафане и платке, стояла девчонка лет пятнадцати, пухленькая и веселая. Только коса осталась седой.
        - Ой, да ты наша ведьмочка! - догадалась Роксана.
        - Я не ведьмочка! Я ведьмачка! - Пела подбоченилась, ухмыльнулась и призналась: - Я в этой деревеньке уже лет шестьдесят практикую. Никто из Чернолесья ко мне еще не забредал, а местным легче считать деревенской ведьмой старушку, чем девчонку. Но как увидела тебя - не удержалась!.. Давай чай пить, а то остынет. Ты очень устала с дороги? Так хочется все поскорее узнать! А эти ребята - они разговаривают или полностью трансформировались?
        - Меня зовут Рик, это Джен, - я прыгнул на лавку рядом с Роксаной. - Мы разговариваем. А это ежевичное варенье? Можно нам тоже?
        - Ну, конечно! А вам на хлеб или в блюдечко?..
        Быстро выяснилось, что девичий щебет не предназначен для мужского, даже енотового уха, и мы отправились исследовать дом, в котором нам предстояло провести две следующих ночи. Нам приглянулась маленькая терраса, пристроенная со стороны заднего крыльца. Здесь было темно и тихо, несмотря на то, что на улице все еще продолжался праздник.
        - Ты не против, если я посплю немного? - спросил Джен, забираясь на топчан.
        - А если я скажу, что против, ты не будешь спать? Джен, ты странный.
        - Извини.
        Наверное, мне нужно было сказать что-то еще… Но, вообще-то я тоже хотел спать. Днем был долгий переход, и большую его часть мы проделали на своих лапах. Так что я нашел укромное местечко и тоже уснул.
        Я проснулся за полночь одновременно от яркого лунного света, который бил прямо в глаза, и от ощущения, что я разом оглох, ослеп и потерял обоняние. Я поднял голову с коврика, на котором лежал, и заметил, что теперь не умещаюсь на этом самом коврике. Более того: мир так резко дернулся вниз, будто бы я взлетел. Секунду спустя я понял, что больше мне не придется расхаживать на четырех лапах.
        Джен еще спал, свернувшись в клубок. Я поднялся, немного размялся. Хорошо, что одежда была на мне, - где бы я взял новую, если бы эта исчезла? Енотом, конечно, быть интересно… но мне это уже надоело. Интересно, я смогу обернуться им еще раз, если захочу? Надо будет попробовать…
        Луна за пыльными стеклами террасы светила большая, яркая, белая. Я долго разглядывал ее правильный круг, а потом, стараясь не скрипеть половицами, направился к двери. Террасу огибала узенькая галерея, завешанная цветами в широких кашпо, заставленная растениями в больших горшках и просто деревянных ящиках. От луны было так светло, что я различал даже розоватые бутончики, притаившиеся в пазухах листьев.
        Я устроился на перилах, прислонившись спиной к большому тесаному столбу. Спать не хотелось. Хотелось вот так вот сидеть и любоваться на ночное небо… А небо было прекрасным. Луна сияла в глубине облаков, нагроможденных друг на друга, как лепестки черной розы. В тоненьких прожилках между облаками поблескивали влажные искорки звезд, похожие на капельки росы. В небесной глубине почти не было ветра, и тучи, казалось, не двигались с места, только закручивались, не то поднимаясь, не то опускаясь.
        - Эй… Э-эй! - послышался вдруг голос где-то неподалеку. Тоненький женский голосок… Нет, даже не женский. Детский. Я оглянулся - мое собственное зрение уступало звериному, но я все же заметил маленького призрака, который прятался за цветочной кадкой.
        - Привет! - прошептал призрак. - Не узнаешь?
        - Не узнаю, - честно признался я.
        - Странно, - полупрозрачная, чуть-чуть искрящаяся девочка лет пяти вышла из-за кадки и забралась на стоявший рядом ящик, устроилась на нем. При этом ноги ее не доставали до пола, она болтала ими, и казалось, что должно раздаваться тихое постукивание голых пяток по доскам. Но было тихо. - Я что, так сильно изменилась, да? Хотя, да, наверное, сильно. Но скажи: я хорошенькая?
        - Для ребенка? Очень.
        - Ну вот! Я так и знала, что ты так скажешь. Ну, какой я ребенок? Я тебя спрашиваю, хорошенькая ли я как женщина.
        Я не смог сдержать добродушного смешка. Девочка надула губки.
        - Так я и знала, - повторила она.
        - Извини. Я не помню тебя.
        - А мы, между прочим, виделись не так уж и давно! Но я тогда повела себя не очень хорошо, наверное. Я позвала папу, а он напугал тебя. Да?
        Я в срочном порядке провел ревизию своих воспоминаний, относившихся к последней неделе. И обнаружил там прекрасного лесного призрака, прогуливающегося между соснами в не совсем допустимом даже для призрака виде. Также вспомнился бешеный лысый пес, которого эта девица называла папашей…
        Я огляделся, проверяя, не собирается ли из ближайших кустов выскочить это жуткое существо. Девчушка угадала мои мысли - и рассмеялась, зажимая рот ладошкой.
        - Да нет его здесь, я одна прилетела. Хотела извиниться за свое поведение. А то растаю - и не успею…
        - Как это растаешь? - спросил я.
        - Так ты ничего не понял? Я же тень веда. Мне жить-то осталось - всего ничего. Ночи две, кажется. Считая эту. То есть, я исчезну, когда луна станет совсем полной. Да не смотри ты, я не собираюсь реветь, мне, в общем, понравилось жить. Я ни о чем не жалею.
        - Постой. А почему ты должна исчезнуть?
        - Я же сказала: я тень веда. Ты знаешь, что такое вед?
        Я помотал головой: если я что-то и читал о подобных существах, то назывались они по-другому. Но вряд ли я что-то читал о них: такую их особенность я бы точно запомнил.
        - Вед - это такое существо, оно и животное, и маг одновременно. Оно способно полностью менять свой облик. Каждое полнолуние вед сбрасывает свою тень, и та становится самостоятельным существом. Чем отвратительнее выглядит вед в момент сбрасывания тени, тем красивее получается его тень. До следующего полнолуния тень живет сама по себе, но сразу же, как только она появляется на свет, она начинает таять. И тает она ровно до следующего полнолуния. Потом она исчезает окончательно. За это время у веда отрастает новая тень. Ее он тоже сбрасывает… Вот. Меня вед сбросил ровно полнолуние назад. Завтра ночью я рассеюсь. Я искала тебя, чтобы извиниться. Я ведь правда тогда ужасно рассердилась на тебя, я только потом поняла, что ты случайно оказался там, где я гуляла.
        Девочка посмотрела на меня большими влажными глазами. Грустная получалась история.
        - Послушай, а разве нет способа сделать так, чтобы ты не рассеялась? Ну, чтобы…
        - Да ну, не говори глупости! Все было здорово… Ничего страшного, правда. Мы, тени ведов, бесполезные существа.
        - Но тебе же понравилось жить?
        - А кому не понравилось бы? - вспылила она. - Ты думаешь, мне хочется рассеиваться? Я даже представить себе боюсь, как это будет. Хотя мне кажется, я ничего не почувствую, - я же ничего не чувствовала, когда появилась..
        Мы помолчали. Я лихорадочно соображал, как сохранить жизнь этому существу. Девочка, насупившись, все так же болтала ногами. Она, казалось, стала еще чуть ниже ростом…
        - Как тебя зовут? - спросил я.
        - У меня нет имени. Кто ж мне его даст!
        - Хочешь, я дам.
        Девочка уставилась на меня с неподдельным удивлением.
        - А ты можешь?
        - Не пробовал еще, - честно признался я. - Но вдруг получиться…
        Как-то раз мы говорили об этом с Хельгой. В мире постоянно появляется множество существ: одних создает и выталкивает Поток, другие появляются из-за деятельности магов, третьи, сами о том не догадываясь, порождают сами люди. Но все эти создания, как правило, рассеиваются быстро и без следа. Они возвращаются в Поток. Так происходит, потому что ничто не привязывает их к миру. Но такую привязку при желании можно создать.
        - А тебе не жалко? - спросила девочка с ноткой недоверия. - Мне ведь нужно не простое имя. Мне нужно такое имя, которое было бы моим. Его нельзя придумать. Если ты маг, ты должен найти мое настоящее имя и отдать мне его. Тогда я останусь жить. Наверное…
        - Дай-ка подумать… - я стал осторожно просматривать призрака. Ну, да: никакой связи с миром. Она рассеется, едва минет полнолунье. Ладно, надо попробовать… В самом деле - вдруг получиться…
        - Риша, - сказал я. - Твое имя - Риша. Нравится?
        - Риша? - ахнула тень. - Это мое имя? Такое красивое?
        - Да.
        - И я могу его взять?
        - Конечно.
        - Риша… Ри-ша… Спасибо! - девочка вспорхнула над ящиком, облетела вокруг кашпо. - Как здорово, что ты нашел мое имя! Я Риша! - она вдруг замерла. - Я полечу домой, ладно? Спасибо, спасибо тебе! Я надеюсь, мы еще встретимся? Но, если что… Ты не сердись на меня, хорошо?
        - Конечно. До встречи, Риша.
        - До встречи! - воскликнула она, не оборачиваясь. Маленький сияющий силуэт уносился в ночь.
        - Колдуешь понемногу? - спросил Джен. Он вышел на террасу и устроился на том самом месте, где всего минуту назад находился призрак. - Хорошо, что зелье Роксаны перестало действовать.
        - А снова обернуться мы сможем?
        - Не знаю, надо попробовать. А тебе что, так понравилось быть енотом?
        Я пожал плечами.
        - Интересно просто…
        Помолчали. Джен вдруг усмехнулся.
        - Знаешь, а я здорово струхнул, когда превратился, - сказал он. - Наверное, зря я так сердился на Роксану. Она ведь хотела помочь…
        - Джен, а почему ты вообще тогда сбежал? - осторожно спросил я.
        Он с укором посмотрел на меня.
        - Так и знал, что ты спросишь.
        Я улыбнулся.
        - Ты за что-то сердишься на меня?
        - Нет… Не очень.
        Я удивился: спросил я просто так, сердиться Джену на меня, как мне казалось, было не за что.
        - Рик, вообще-то это ты должен сердиться на меня, - Джен отвернулся и, запрокинув голову, уставился на луну. - Я ведь не могу тебе ничего рассказать. Понимаешь… У Цитадели есть глупые тайны - знать их не обязательно. Есть страшные тайны, которые лучше не знать, но знание их делает жизнь интереснее. А есть у нее тайны, которые знать запрещено… И я рад был бы не знать то, что я знаю, Рик. А хуже всего то, что я никому ничего не могу рассказать.
        - Так уж ничего? - спросил я.
        - Ничего… Почти. Спрашивай, Рик. Если я сумею ответить, я отвечу.
        - Когда мы вернулись из Цитадели, вы с Эриком поссорились. Он сказал, что вы только играете в людей. Мне тоже ваше поведение казалось странным.
        Джен строго посмотрел на меня.
        - С какого момента?
        - С самого начала.
        Джен усмехнулся.
        - Все правильно. Мы не люди, Рик, и даже не маги, хотя обладаем магическими способностями. Я покинул мир людей семь лет назад, а в Цитадели провел всего год - там время течет иначе… Или для нас время течет иначе, я не знаю. Для таких, как мы.
        - Для каких?
        - Для… Рик, ты же наверняка знаешь, выходцы из Цитадели часто служат в мире людей. Только никто не знает… Даже большинство из них не знает… Я… - Джен вдруг стиснул руками голову, - Я нежить, Рик! - воскликнул он. - Я светлая нежить! Я никогда не стану снова человеком, я умер, и я знаю об этом. Я… Я больше не могу молчать!
        Из глаз его брызнули слезы, он хотел сказать что-то еще, но покачнулся и рухнул на пол. В себя он пришел через пару минут. К этому моменту я уже перенес его на топчан в глубине террасы. Очнувшись, он закашлялся, потом растер лицо ладонями, посмотрел на свои руки и чему-то кривовато улыбнулся. Потом он заметил, что я сижу рядом.
        - Хельга назвала тебя ангелом, - сказал я. - Значит, это правда? Я думал, что ангелов не существует.
        - Мы существуем, - ответил Джен. - Вот только это не так здорово, как может показаться. К тому же, это не вся тайна Цитадели. Прости, я, наверное, больше не смогу ничего рассказать.
        - И не надо пока. Если сможешь - расскажешь потом.
        - Спасибо, Рик.
        В коридоре послышались шаги, потом раздался стук в дверь, а потом дверь открылась.
        - Друзья, вы спите? - спросила Пела. Топчан стоял в закутке, нас она видеть не могла.
        - Нет. Что-то случилось?
        - Все в порядке. Я тут кое-что вам принесла. Не бойтесь, пейте! У меня опыта побольше, чем у вашей подруги. К утру нормальный облик вернется.
        Сказав это, она аккуратно поставила что-то на пол и закрыла дверь. Я встал, подошел к двери и поднял с пола блюдечко, наполненное мутноватой пахучей жидкостью.
        - Что это? Зелье? - спросил Джен.
        - Да. Только что-то я не хочу его пить. Одно я уже выпил…
        - А зачем нам его пить? Мы и так уже превратились. Или ты хочешь подстраховаться?
        - Я хочу попробовать обернутся без зелья. Вдруг пригодиться когда-нибудь.
        - Ну, так попробуй. Давай. Просто представляешь себе…
        - Как-нибудь в другой раз, - сказал я. Блюдечко с зельем я вынес на террасу. Сначала я хотел полить им цветы, но потом подумал, что это может привести к непредсказуемым магическим последствиям, и оставил блюдечко просто так. Лучше б я полил им цветы…
        Пела с утра пораньше решила сходить в лес. Вчера ночью, когда она готовила трансформационное зелье, было замечено, что некоторые травы, редко используемые ею, слежались или слишком высохли, другие же, требуемые чаще, были почти на исходе. А на дворе было как раз полнолунье - в это время травы в самом соку.
        Местечки, в которых собиралась этим утром побывать Пела, находились не так уж и далеко, буквально за околицей. За гостей она не беспокоилась (Роксана же могла сама о себе позаботиться) и увлеклась так, что в деревню вернулась только к полудню. Корзина с собранными травами приятно оттягивала руку… Пела едва не выронила ее, когда поняла: почти вся деревня шумно толпится около ее дома.
        Подобрав сарафан и удобнее перехватив корзину, Пела почти побежала. Ее встретили по-разному: кто-то подбадривал, одобряя остроумную шутку, кто-то возмущался творящимся беспорядком. Пела подумала о том, что было бы неплохо разобраться, в чем дело.
        Несмотря на то, что на улице перед домом ведьмы собралась почти вся деревня, мало кто решился пройти дальше. Самыми отважными оказались мальчишки, которые, забравшись на изгороди и повиснув на деревьях, показывали друг другу куда-то во двор. Пела растолкала зевак, взбежала на крыльцо - прямого хода во двор не было, только через дом - и, бросив корзину на пол в кухне, распахнула заднюю дверь.
        Странное зрелище открылось ее глазам. Странное даже для ведьмы. На одной из яблонь, покачиваясь на хрупких ветках при порывах ветра, сидели еноты. Они перебирали лапами, всеми силами стараясь удержаться на дереве, потому что падать вниз очень не хотелось. Нет, до земли было не очень далеко. Но там, заливаясь отчаянным лаем, прыгало существо, представляющее собой нечто среднее между овчаркой и молодой девицей. Существо было размером с хорошо развитого теленка, размахивало лохматым рыжим хвостом, трясло почти очеловечившимися ушами и клацало зубами, разбрасывая длинные нитки слюны.
        - Доброго дня, Пела! - воскликнул Джен, чуть не навернулся с ветки и в порыве волнения негромко выругался…
        Умеют ли еноты ругаться? А лазить по деревьям? Ну да, ну да… Если обратиться к энциклопедии, выясниться, что некоторые виды енотовых ведут исключительно древесный образ жизни. Мы с Дженом к этому виду не принадлежали. Но так уж сложилось, что нам в срочном порядке пришлось стать древесными.
        Пела не растерялась. Под гогот мальчишек она загнала свою дворовую собаку Милку в подвал, заперла ее, потом стащила с дерева обоих енотов и, скорым шагом уходя в дом, громко хлопнула дверью. На этом уличное представление было закончено.
        Самым интересным было то, что вся эта утренняя шумиха, продолжавшаяся никак не менее нескольких часов, нисколько не потревожила Роксану. Чернолесская ворожея наложила на стены комнатки, которую ей отвела Пела, заклинание Уютной Тишины и планировала выспаться впрок, до самого Анорова.
        Пела была так рассержена, что развеяла Тишину. Роксана медленно открыла глаза, медленно приподнялась на глубокой постели, медленно и даже с удивлением оглядела Пелу и нас, словно соображая, почему ей приснился такой причудливый сон. Пела разжала руки, мы шмякнулись на пол, а она набрала в грудь побольше воздуха, чтобы приступить к выражению своих возмущений - но вдруг размаху уселась на сундук и расхохоталась.
        - Вы что, на Милке мое зелье решили проверить? Да она же… О-ой, за кого меня теперь здесь будут принимать, - и она, все еще смеясь, уронила лицо в ладони.
        - Э… Пела, извини нас, пожалуйста… - начал Джен, поднимаясь на ноги.
        Пришлось рассказать обо всем. И о том, как ночью выяснилось, что заклинание Роксаны перестало действовать, о том, что с утра пораньше от нечего делать мы стали учиться оборачиваться самостоятельно, и о том, что Милка каким-то образом достала до зелья, которое я неосмотрительно оставил на террасе, а потом, как раз тогда, когда у нас с Дженом получилось обернуться и мы выбрались во двор, она загнала нас на яблоню… Пела хохотала.
        - Давно я не попадала в такое глупое положение! Теперь же по всей округе пойдут слухи, как я тут ворожу… Пожалуй, Агнесса в гости заявится, проверить, чем я тут на самом деле занимаюсь.
        - Да ты не расстраивайся. Скажи, что Роксана к тебе в гости заходила - и все, никаких проблем…
        - Джен, я-то здесь причем?!
        - А с кого все началось?
        - С тебя!
        - А кто нас енотами сделал?
        - Но виноват же ты!..
        Они еще пререкались какое-то время, но я чувствовал, что они уже не сердятся друг на друга. Я был рад этому.
        Так как время завтрака давно прошло, к тетушке Хрени было решено отправиться прямо на обед. После утреннего происшествия деревня не думала затихать. Роксана держалась молодцом: улыбалась прохожим и весело помахивала рукой. Мы с Дженом, как и раньше, следовали за ней. Мне было весело.
        Около трактира было людно, как никогда. Наше появление заметно увеличило число посетителей этого заведения. Гед и Алекс сидели за тем же столом, что и вчера. Они ждали нас.
        - Доброе утро! - Роксана издалека помахала им рукой. Мы тоже поздоровались с ними. Гед привстал со своего места.
        - Молодые люди, имею честь представиться…
        - Мы знакомы, Гед, - сказал я. - Это Джен, я Рик.
        - Хм… Однако! Вы что, тоже из Чернолесья?
        - Не совсем, - ответил Джен, усаживаясь за стол.
        - Не передумали идти вместе с нами? - спросила Роксана. - Если нет, давайте договоримся насчет завтрашнего дня.
        Выступать решили на рассвете. Провожать нас вышла вся деревня: несмотря на ранний час, единственная улица была полна народу, желающего в последний раз поглазеть на молоденькую чернолесскую ведьму (ибо слух о том, что Оксана - ведьма из Чернолесья, стал достоянием общественности еще вчера утром) и на ее спутников, умеющих превращаться в енотов и еще бог знает в кого (слухи об этом тоже имели широкий успех). Оксане такие массовые проводы не нравились, но она держала себя в руках.
        Вместе с ними деревню покидало еще несколько групп, с каждой из которых шел местный проводник. Нашего проводника звали Лев, это был крепкий белобрысый деревенский парень, который, если верить его же словам, «знал окрестные леса как свой собственный задний двор». Как только, распрощавшись со всеми, компания вышла за околицу, он указал на тропинку, уходящую в ольховую рощицу:
        - Нам туда и все время на северо-восток. Правда, придется обходить болото, оно в этом году растеклось, как никогда. Потеряем полдня, но в двое суток уложимся. Вперед?..
        Тропинка петляла по светлому росистому лесу. Впереди шли Лев и Гед, Лев охотно рассказывал об окрестностях. За ними шли мы втроем. Шествие замыкал Алекс. Он то и дело отставал, хватая с придорожных кустов какие-то ягоды. И ничто не предвещало неприятностей.
        История четвертая
        Бродячий город, или Люди наизнанку (гл. 6 -9)
        Джен. - Что будем делать?
        - Мы можем вернуться в Там и попробовать начать путь заново, - предложил Лев.
        - Это займет много времени. И потом, я не уверена, что мы сможем отыскать обратную дорогу. Что ты думаешь об этом, Лев?
        - Я не возьму с вас ни одной монеты, если мы не выберемся отсюда.
        Роксана хохотнула.
        - Мы выберемся, - твердо сказала она. - У нас еще есть в запасе пара приемов, правда, Джен, Рик? Вот сейчас перекусим и…
        Ее речь прервало копошение в ближайших кустах. Все насторожились, Алекс даже потянулся за кинжалом, но из зарослей вылезла всего лишь лохматая черная собака. Она приветливо помахала хвостом, потом села и облизнулась.
        - Так… Собака… Что-то мне подсказывает, что там, где есть собака, должны быть и люди.
        - Не обязательно. Я не видела ничего, похожего на жилище человека.
        - Вдруг она дикая?
        - Дикие собаки здесь не водятся.
        - Может, она сбежала из деревни и теперь живет в лесу?
        - Не похожа она на бездомную. Не тощая…
        - Значит, где-то поблизости есть и ее хозяин?
        Все переглянулись. Джен поднялся. Собака дрогнула, попятилась обратно, к кустам.
        - Тихо, маленькая, тихо… Джен, держи, - Роксана сунула ему в руку наспех отрезанный кусок ветчины. - Тащи ее сюда.
        Плавными, почти бесшумными шагами Джен направился к собаке, приговаривая какие-то ласковые, успокаивающие слова. Он не стал подходить близко: когда до собаки, с любопытством наблюдавшей за ним, оставалось шагов пять, Джен положил на траву угощение и отступил назад. Собака, немного подумав, стала принюхиваться к воздуху, потом подалась вперед и в конце концов принялась с хрустом и чавканьем уничтожать угощение. Джен не двигался с места, и лишь тогда, когда с ветчиной было покончено, он протянул собаке руку - та все еще пахла вкусным. Собака подалась вперед и локазалась в руках Джена.
        - На а ней ошейник, - сказал Джен. - Ее хозяин должен быть где-то поблизости. Было бы здорово, если бы она привела нас к нему.
        - Ты сможешь это устроить?
        - Попытаюсь.
        - Тогда собираемся!
        Собрались в считанные минуты.
        - Домой! - скомандовал Джен и отпустил собаку. Та понеслась прочь, прыгая с сопки на сопку.
        - Ты не мог попросить ее бежать помедленнее? - возмутилась Роксана.
        - Прости. В следующий раз - обязательно!
        Преследовать собаку пришлось не очень долго. Почва под ногами становилась надежнее с каждым шагом, и вскоре среди ветвей показался высокий частокол и крыша бревенчатого дома, надежно укрытого деревьями с раскидистыми ветвями. Собака с разбега влетела в приоткрытые ворота.
        - Сходим, посмотрим, кто тут живет? - предложил Джен.
        Когда я потянул тяжелую створку ворот, из двора послышался громкий собачий лай.
        - Странно, - произнес я: наша знакомая собака, только более крупная и менее ухоженная, билась на длинной железной цепи.
        - Странно, - согласился Джен, поднимая что-то с земли.
        - Эй, кто там? - послышался знатный, раскатистый бас.
        Навстречу нам, закинув на плечо огромный топор, вразвалку вышел косматый длиннобородый мужик в широких штанах и грубой рубахе, подпоясанный простой веревкой с размочаленными концами. Роста в нем было больше двух метров.
        - Мы просим великодушно простить нас за то, что посмели потревожить вас… - начал было Гед, но мужик оборвал его:
        - Можешь нормально говорить? Без всяких канителей?
        - Здравствуй, хозяин, - сказал Алекс, выступив вперед. - Мы ищем крепость Аноров. Мы заблудились и хотели попросить у тебя помощи. Раз ты живешь здесь, ты наверняка знаешь, где она находится.
        - Хм… - великан нахмурился, погладил бороду. - Я знаю, где Аноров. Но путь по земле туда неблизкий. По воде быстрее… А ну-ка, пойдемте-ка со мной.
        Хозяин провел нас через двор, прикрикнул на заливающегося лаем пса на цепи. Поднимаясь на крыльцо, он небрежно метнул топор в кучу дров, и тот плотно вошел в толстую колоду.
        - Летти, у нас гости! - громыхнуло под высокими бревенчатыми потолками. - Накрой на стол!
        - Сию минуту, дорогой! - послышался из глубины комнат звонкий женский голос.
        - Летти - моя жена, - сказал великан. Кивнув нам - проходите, мол, в дом - он скрылся за одной из боковых дверей.
        Мы прошли через сени, где, по стенам тянулись рыбачьи сети с грузилами, в углу стояли удочки и сачки, у лавки, погребенной под хозяйственным хламом, завалившись на бок, располагались сапоги невозможного размера. Свободное пространство пола было заставлено какими-то банками с тиной, травой и землей, на подоконниках, как на прилавках, лежали крючки и поплавки всех размеров. Пахло сыростью и рыбой.
        - Добро пожаловать! - в большой комнате, совмещавшей кухню и столовую, окруженная парами готовящихся блюд, хлопотала молодая женщина, очень опрятная и милая на вид. На ней была двойная юбка с передником и косынка, из-под которой выбивались короткие желтые кудряшки. - Меня зовут Летти. Мойте руки и за стол, мы как раз собирались перекусить, - она кивнула в сторону очага, над которым на вертеле жарился поворачивался целый кабан. Вокруг Летти все скворчало, шипело и брызгалось.
        - Ну, гости дорогие, давайте знакомиться! - Пригибаясь под дверным косяком, в кухню вошел великан. Он уже был одет в другую, такую же грубую, но уже цветную рубаху, веревку на поясе сменил широкий кушак. А в руке он нес огромную запыленную бутыль.
        - Меня зовут Слав, Слав Отшельник.
        - Гед, - рыцарь встал, поклонился, но вовремя опомнился и пожал протянутую ему руку.
        - Алекс.
        - Лев.
        - Джен.
        - Рик…
        Руку Отшельника по очереди пожали все, даже Роксана.
        - Вот что… Давайте-ка перед ужином… За встречу. - Он скептически посмотрел на меня, Джена и Роксану и пробормотал себе под нос: - Не, эти еще маловаты, квасу попьют. - И уже громче добавил: - Летти, подай посуду.
        - Сейчас!
        Летти поставила на стол компанию из четырех стаканов.
        - Не будешь с нами? - Слав хмуро посмотрел на жену.
        - А кому ночью переметы ставить? - она уперлась в бедра кулаками.
        - Вместе поставим.
        - Да, но кто-то же должен будет заметить, где мы их ставили? Помнится, в прошлый раз ты две недели потом искал, - и она приглушенно рассмеялась.
        Хозяин махнул на нее рукой и откупорил бутылку. В кухне запахло спиртом и черносмородинным листом. Гед тоскливо посмотрел на Алекса и Лева, ища у них поддержки, но Алекс только развел руками, а Лев вообще не обратил на него внимания: он перебирал своих приятелей, живущих в Там и ее окрестностях, которые могли оказаться знакомыми Слава. Сам хозяин тем временем разлил гремучее зелье по стаканам.
        - За встречу, - коротко сказал он.
        Выпили. Закусили. У Геда от непривычно крепкого напитка на глаза выступили слезы, и он делал над собой усилие, чтобы не закашляться. Лев глотнул, рыкнул, тряхнул головой:
        - Хорошо зелье!
        - Слав, далеко отсюда до Анорова? - спросил Джен.
        - По озеру? Если завтра встанем с рассветом, будете там до полудня.
        - Здесь есть озеро?
        - Раньше не было, теперь есть.
        - Раньше тоже было, - поправила мужа Летти. - Только раньше это была просто лужица. Ни рыбы, ни птицы. Одни лягушки да прочая дрянь. А с прошлого года оно разлилось так, что его даже стали морем называть. И рыбы в нем полно. Аноров теперь стоит на скале над самой водой.
        - А это озеро не могло появится из-за Горина?
        - Аноровского колдуна? Да кто ж его знает! Все может быть.
        - Завтра утром сами все увидите, - сказал Слав. - Давайте, по второй. За знакомство.
        - А вы, ребята, поужинайте да поднимайтесь наверх, осваивайтесь, - сказала хозяйка Роксане, Джену и мне. Кивнув на супруга, она добавила: - Это надолго.
        Роксана опасливо покосилась на хозяина дома и его захмелевших гостей.
        - Нам завтра утром нужно выступить, - сказала она.
        - Выступите, куда вы денетесь, - заверила ее молодая женщина.
        Место для ночлега нам отвели под самой крышей. Здесь было сухо, тепло, пахло сеном. В небольшое окно было видно немного голубоватых сумерек и ветви деревьев.
        - Какая странная история, - вслух подумал Джен, устраиваясь на своем месте.
        - Ты об озере?
        - И об озере тоже. Оно, вероятно, зачаровано, раз его не видно и никто о нем не знает. - Джен вытащил из рукава небольшое светлое перышко и протянул его мне. - Но я вообще-то об этом. Знаешь, что это такое?
        Я повертел перо в руках. Оно еще хранило в себе магический импульс, но я не мог понять, что это было за колдовство.
        - Ты подобрал его во дворе?
        - Да.
        - Можно? - Роксана вытянула перо из моих рук. - Хм… Это иллюзия.
        Она встряхнула перышком, и перед нами, виляя хвостом, появилась та самая собака, которая встретилась нам еще в лесу. Роксана повела пером в другую сторону - собака исчезла.
        - А я думала, как такое возможно: только что она бегала сама по себе, а теперь уже на цепи и больше почти в полтора раза… - Ворожея пристально посмотрела на нас. - Кажется, вы знаете, в чем дело.
        - Я точно не знаю, - честно ответил я.
        - Я только догадываюсь, - признался Джен. Взяв перо из рук Роксаны, он пояснил: - Мы с Риком попали в одну неприятную историю. То есть, это я его в нее втянул, ну и один мой приятель тоже… В общем, мы с Эриком привели Рика в Цитадель ночью. Не то чтобы мы хорошо повеселились… Хотя, пожалуй, было все-таки весело. А когда мы собирались назад, нас застал магистр Рек и Рей, глава службы безопасности Цитадели. Они очень сильно рассердились на нас, и я думал, что у Рика из-за нас будут большие проблемы… Но что-то случилось с Цитаделью. Рей и Рек буквально выгнали нас. Заставили улететь. Потом я недолго жил у Рика, а потом явился Рек и сказал, что я отправляюсь в Чернолесье, к госпоже Агнессе. Я не знаю, зачем ему это было нужно… Рик решил поехать со мной. Я думал, Агнесса даст нам какую-нибудь работу… Впрочем, она и дала. Вот только прогнала из Чернолесья, - Джен покрутил перо перед глазами. - А еще - знаете, что? - Это перо Река. Это его магия. Даже не удивительно, что я не распознал иллюзию, когда увидел ее.
        - Эта иллюзия любит ветчину, - заметила Роксана. - И вполне успешно ее потребляет!
        - А еще я видел шинель Река в доме Агнессы, - сказал Джен. - Теперь я почти уверен, что он тоже был в Чернолесье и тоже покинул его. Вот только что он тут делает? Не за нами же следит… надеюсь.
        - Сегодня эта собака вывела нас на правильный путь, - сказал я. - Если ее создал магистр в помощь нам, логично предположить, что он знал, что мы заблудились. Значит, он все-таки следит за нами, Джен.
        Джен кивнул.
        - Вот только зачем?..
        - Ну, может, он совмещает приятное с полезным, - предположила Роксана.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Я… Видела я вашего магистра. То есть, я думаю, что это был он. За несколько дней до того, как вы пришли к Агнессе, тоже ночью, пришел еще один человек. Я видела его мельком, но хорошо запомнила: высокий, светловолосый, с узким лицом, острым носом. Одет он был в длинную серую шинель, и от него крепко пахло нездешней магией. Агнесса сама вышла встречать его, а потом они при свете фонаря долго сидели в горнице и о чем-то разговаривали. Он остался у нас на ночь, это я знаю точно, но больше я его не видела.
        - Это был Рек, точно Рек, - сказал Джен. - Он наверняка приезжал, чтобы договориться насчет нас.
        - Может, и не только для этого, - Роксана заулыбалась. - Не мне, конечно, делать какие-то предположения, но госпожа Агнесса, кажется, была очень рада его видеть.
        Джен усмехнулся.
        - Даже если так… Что с того? Это не наше дело. Нам бы выяснить, чего Рек ждет от нас…
        - Придем в Аноров - может, станет понятней, - предположил я. Меня тоже беспокоила непонятная игра этого магистра. Нет, я не думал, что его действия могут представлять для нас какую-то угрозу, но мне все равно было немного не по себе. Что-то происходило… Я чувствовал это. Вот только что это было - и как с этим связаны мы?..
        Разбудила нас Летти. Вместо длинной юбки, почти подметавшей пол, на ней были широкие штаны. Она была свежая, бодрая и хорошенькая, от нее пахло домашней сдобой и крепким, душистым чаем.
        - Вставайте! Завтракаем и выступаем. Кто будет валяться в постели, останется без еды! А я пирог испекла…
        - А мне казалось, это нам придется их будить, - медленно поднимаясь, пробормотала Роксана.
        Спустившись вниз, мы обнаружили своих спутников - таких же бодрых и свежих, как Летти. Я не поверил своим глазам: даже Гед, человек явно без привычки к употреблению крепких напитков, выглядел как огурчик. Лев тоже уже собрался - он возвращался в деревню Там.
        - Завтракать - и выходим! Солнце встало почти час назад. Если не пересечем озеро до полудня, солнышко сделает из нас жаркое! - командовала Летти.
        От ворот шла широкая тропинка, которая через полчаса ходьбы вывела нас на берег озера. Поросшее у берега тростником и камышом, оно простиралось до самого горизонта. Над серебряной водой тянулся длинный деревянный настил, у дальнего конца которого покачивалась яхта. Слав издали помахал нам рукой. Вместе с Летти они ловко поставили паруса, и вскоре яхта заскользила по волнам, как по маслу. Слав уверенно вел ее, изредка поглядывая на солнце, и было видно, что он доволен.
        Озеро было огромным. Иногда появлялись краешки земли - то далеко, в сизой утренней дымке, то совсем близко, так, что можно было различить очертания прибрежных деревьев, - и казалось, вот она, земля. Но рано или поздно выяснялось, что все эти краешки земли не что иное, как берега островов, которыми озеро изобилует.
        Через пару часов из-за дальнего острова показалось темное пятнышко, которое вскоре превратилось в яхту, похожую на ту, на которой шли мы.
        - Рыбаки? - спросил я.
        - Пираты, - сказал Слав.
        - Пираты? - подскочила Роксана. - И что мы будем делать?
        - Сначала посмотрим, что будут делать они, - меланхолично ответил Слав.
        - Да не переживайте вы, - сказала Летти. - Нас семеро. Если они к нам пристанут, отобьемся.
        - Ага, - согласился с ней Слав. - Отобьемся. А потом догоним - и еще раз отобьемся. Чтобы не повадно было. Чтоб не безобразничали на нашем озере… - Он прищурился и добавил: - Летти, а у них чародей на борту.
        Что-то проскользнуло в его голосе… Я это заметил. Но подумать об этом не успел.
        Словно в подтверждение прозвучавших слов пиратская яхта, дернувшись, понеслась по волнам со скоростью, никак не соответствующей силе ветра. Шла она теперь, не ловя парусами ветер, строго вслед за нами, причем расстояние, разъединявшее нас, стало стремительно сокращаться. На носу яхты показался человек. Он принялся делать какие-то знаки.
        - Сигнал лечь в дрейф, - сказал Алекс.
        - Ага, - подтвердила Летти. - Иж ты, раскатали губы…
        - Джен, у учеников Цитадели, говорят, хорошо со стихийной магией, - тонко заметила Роксана.
        Джен посерьезнел, кивнул, сделал пару пассов - и паруса яхты вспыхнули, вздулись, затрещали. Суденышко дернулось, зашаталось.
        - Эй, осторожнее! У меня не простыни на реях! - прикрикнул на него Слав.
        - Простите.
        Какое-то время расстояние между яхтами не изменялось, увеличиваясь или уменьшаясь лишь изредка и незначительно.
        - Так мы можем колесить по озеру целый день, - сказал Джен.
        - Они тоже это поняли, - в тон ответила Летти. - Они предлагают схватку.
        - Стенка на стенку?
        - Нет, дорогой.
        - А жаль…
        - Так что там?
        - Битва чародеев.
        - На море?
        - По нашему усмотрению. Нам на размышление четверть часа. Потом они попытаются все-таки догнать нас, - последнюю фразу Летти прибавила явно от себя и повернулась к остальной команде. - Новенькие, что ли… Что будем делать? Принимаем вызов? Если драться, то лучше на земле. Безопаснее… для суден. Но это же потеря времени.
        Джен посмотрел на меня, потом на Роксану.
        - Мы согласны на бой. Только это будет не честно.
        - Почему?
        - Потому что у них один чародей, а у нас трое.
        Слав взглянул на него со снисхождением и поправил:
        - Четверо.
        Я уставился на Слава и испытал уважение: маскировка была совершенной…
        - Можно я? - выпалила вдруг Роксана. Когда все уставились на нее, она застеснялась, но все же пояснила: - Можно я попробую… э… наколдовать кое-что?
        Мы с Дженом переглянулись: кажется, мы оба поняли, что именно хочет сделать Роксана. Слав ухмыльнулся.
        - Ну, давай, - сказал он, и Роксана, довольная, перебралась на корму.
        - Не усердствуй слишком! - крикнул ей вслед Джен.
        Роксана встала на корме, расставила ноги для лучшей устойчивости. Мы не ошиблись: она принялась читать Серый Сумрак.
        Над пиратской яхтой проскользнула сначала одна темная полоса, потом другая. Потом вода вспенилась, по ней пошли темные буруны. Воздух потемнел, задрожал, в нем возникло черное пятно. Оно плыло, вытягивалось, колебалось, и вдруг, изогнувшись, рухнуло на яхту и поглотило ее. Роксана опустила руки и осторожно перевела дыхание.
        - Одобряю, - сказал Слав. - Знай наших!
        Роксана подождала, убедилась в том, что яхта не движется с места, и наконец обернулась. Выглядела она счастливой и немного растерянной.
        - Роксана, ты умница, - сказал я ей. - Сколько времени заклятье будет действовать?
        - Несколько часов, - ворожея покосилась на Джена. - Меня же просили не усердствовать. А то я больше бы могла.
        - Больше не понадобиться, - сказала Летти.
        Мы шли по озеру еще пару часов. Пейзаж не менялся: острова появлялись и исчезали, и казалось, что мы движемся по кругу. Но вот очередной остров скрылся за горизонтом, а новый все не появлялся и не появлялся. И вдруг показалась крепость Аноров - это была именно она, пусть мы ее ни разу не видели, ошибиться было невозможно. Зрелище было удивительное. Из бесчисленного полчища острых прибрежных скал высоко поднимался темный монолит, сужающийся к верху. Он не был ровно вертикальным. Могучая скала сначала как будто бы отпрянула от озера, но потом, передумав, снова потянулась к нему, выгнулась, вывернулась - и протянула в небо на своей каменной ладони игрушечную крепость.
        - Так вот почему она называется Поющая над пропастью, - произнесла Роксана.
        - Красивое место, - согласился Слав.
        Мы миновали Аноров и подошли к маленькой пристани, скрытой в глубине залива. На пологий холм поднималась дорожка, а на холме, будто бы раскиданные небрежной рукой, виднелись деревенские домики.
        На прощание Слав протянул Геду небольшую флягу.
        - Держи, - сказал он. - Пригодиться.
        Рыцарь смущенно принял подарок.
        - Это то… То самое?
        - То самое! Ну, счастливо вам. Может, еще свидимся…
        - До свидания! - Махнула рукой Летти.
        - До свидания! Спасибо за все!..
        Яхта отошла от пристани и понеслась в обратный путь.
        - Гед, что это? - спросил Джен, указав на фляжку. Рыцарь покраснел.
        - Это средство, чтобы хорошо чувствовать себя по утрам, - ответил Алекс. - Очень полезная штука! - он широко улыбнулся. - Ну что, пойдемте, посмотрим поближе, как живет господин Горин?
        Гед расправил плечи, глубоко вздохнул.
        - Во имя прекрасной принцессы я буду счастлив сразиться с ним! - сказал он.
        - О, нет, сэр Гедеон, сражаться Вы не будете, - сказал Алекс.
        Рыцарь нахмурился.
        - Это еще почему?
        Лицо оруженосца сделалось загадочным.
        - Потому что это приказ короля, - ответил он.
        Глава 7
        Экспедиция. Крепость Аноров
        - Невероятно! - восклицал рыцарь. Гед снова и снова перечитывал грамоту, врученную ему Алексом, и никак не мог в полной мере осознать написанное. - Почему ты не отдал мне это письмо раньше?
        - Потому что это тоже был приказ короля! - отозвался Алекс. С помощью Джена и Роксаны он облачался в доспехи, намереваясь сражаться с колдуном.
        Мы расположились на окраине широкой каменистой площадки, под старыми ракитами. К крепости, взбираясь на скалу, вела узкая тропа. Прислушавшись, можно было различить, как гудит в скалах ветер.
        - Я ничего не понимаю, Алекс!
        - А что тут понимать? - оруженосец подошел к Геду и взял у него из рук грамоту. - Его Величество просит Вас уступить мне право сразиться с колдуном Гориным. Подпись, королевская печать…
        - Но почему?
        - Откуда ж мне знать? Вероятно, Его Величество очень ценит Вас и не хочет, чтобы Вы рисковали по пустякам.
        - По пустякам? Алекс! Это не пустяк, это жизнь и честь принцессы! А ты… Да у тебя ведь даже меча нет!
        - Есть у меня меч, Гед. Не беспокойся.
        Он отошел к поклаже и достал ножны, обернутые холстиной и обвязанные веревкой. Высвободив их, Алекс вынул из ножен небольшой искусно сделанный меч. Вдоль клинка шла гравировка, лезвие матово поблескивало.
        - Это же меч короля! - выдохнул Гед.
        Оруженосец улыбнулся. Был он спокойным и серьезным.
        - Это мой меч, Гед. - Повернувшись к нам, он добавил: - Что бы ни происходило, не вмешивайтесь. Даже если будет казаться, что все очень плохо. Понятно?
        Мы дружно закивали. Но Джен и Роксана выглядели не менее растерянными, чем Гед. Кажется, я один догадался, в чем дело.
        Алекс вложил меч в ножны, вышел на середину площадки. Он покопался в мешочке у пояса, кинул что-то в рот, потом надел перчатки и оглушил окрестности своим голосом, вмиг ставшим ставший подобным раскатам грома.
        - Лихослав Горин, презренный колдун! Я, Александр из Рюэнгема, вызываю тебя на честный бой! Сразись со мной, коли не растратил остатки смелости!
        Над стенами Анорова вытянулась огромная резная тень. В вечереющее небо поднялся блестящий черный дракон. Он испустил протяжный рык, с лихвой перекрывший голос оруженосца.
        - Во славу принцессы Катрины! - воскликнул Алекс и вскинул меч.
        Наверное, когда пройдет очень много, а может, совсем и не очень много лет, странствующие сказители так будут говорить об этой битве: и длилась она три дня и три ночи, и тысячи раз коварный Горин, обернувшись драконом, камнем падал на отважного рыцаря, изрыгая несчетные потоки пламени и оглушая его своим ревом, и тысячи раз отважный рыцарь отражал его удары. Наконец, на исходе третьего дня, когда кровавые лучи солнца обагрили Аноров, дракон, израненный и измученный, поднялся под самые облака, чтобы в последнем и самом мощном ударе сокрушить еще более израненного и измученного рыцаря. Но не дрогнуло благородное сердце рыцаря, не отклонилась в сторону твердая рука его, не подвел верный меч, уже вкусивший крови колдуна. Поднял храбрый рыцарь свой клинок, стиснул крепче рукоять его могучей рукою своею и приготовился отразить удар, в который Лихослав вложил все черные силы свои…
        - Алекс!
        Опомнившись первой, Роксана побежала к оруженосцу.
        - Нормально все, живой я, - прошептал тот, переводя дыхание. - А он, должно быть, нет, - он кивнул в сторону дракона, красивыми кольцами извивающегося в агонии. Вдруг зверь испустил протяжный рев и, вытянувшись, опал, затих… и тут же рассыпался прахом.
        - Красиво, - я наклонился, зачерпнул в ладонь сияющей черной пыли. Да, мне до такого уровня мастерства еще далеко…
        - Рик! Как можно! - Роксана гневно глянула на меня.
        Но я не успел ничего объяснить ей. Долину огласил звонкий девичий крик.
        - Саша! Са-а-а-а-ша-а-а-а! Ты мой геро-о-о-о-о-ой!
        Обернувшись на него, я увидел нечто воздушное, светлое, с растрепанными золотистыми волосами. Оно неслось с вершины скалы, перепрыгивая на ходу через валуны и разве что только чудом не спотыкаясь.
        - Катюша!!!
        Оруженосец, забыв об усталости, бросился навстречу девушке. Словно две кометы, нечаянно выбравшие один и тот же небесный маршрут, они столкнулись, и Алекс легко закружил девушку в своих объятиях. Последовал короткий, торопливый поцелуй.
        - Ну, что? Теперь ты выйдешь за меня замуж? - спросил Алекс.
        - Да, конечно! - ответила девушка. После этого был поцелуй подольше…
        - Невероятно! - вскликнул Гед, хлопнув опустевшим стаканом о скверно отесанный стол. Хозяйка маленького трактира, в котором сроду не бывало посетителей, вздрогнула - уже не первый раз за вечер. Не часто в ее заведении бывали такие компании.
        - Прости, Гед.
        - Да нет, я не сержусь на тебя… На вас, Ваше Величество. Но это все равно невероятно. Пожалуй, еще сильнее я удивлюсь только если сейчас к нашей милой компании присоединится сам Горин, выпьет со мной по стаканчику рома, а потом предложит продолжить у него в замке.
        - Это вряд ли, - Алекс устало улыбнулся. Принцесса Катрина, обвив руками его плечо, прижималась к нему порозовевшей щекой. - За его услуги я внес стопроцентную предоплату, так что мы в расчете.
        - И как только тебе… Вам в голову пришла эта мысль?
        - А что делать? Любимая девушка хотела самый необычный на свете свадебный подарок, так что пришлось заказать ее похищение профессиональному колдуну. Катюша, конечно, была в курсе предстоящего похищения и того, что я приду ее спасать… Но кто бы отпустил меня из дворца? Вот я и решил снарядить в поход тебя, Гед, а сам пойти твоим оруженосцем. Знаешь, я до последнего боялся, что ты меня раскусишь.
        Рыцарь снова покачал головой и повторил:
        - Невероятно…
        - Это еще что, Гед. Нам ведь нужно теперь домой возвращаться.
        - А может быть, отправимся в свадебное путешествие? - спросила Катрина. - Куда-нибудь далеко на юг, только ты и я…
        Алекс снисходительно улыбнулся.
        - Прости, милая, но я все-таки правитель, я не могу отлучаться надолго. Но обещаю, мы обязательно куда-нибудь съездим. Вот только вернемся домой, проверим, все ли в королевстве в порядке, и съездим…
        Смотреть на влюбленную парочку было одним удовольствием. А вот Гед выглядел расстроенным. Впрочем, в этом как раз не было ничего удивительного…
        После затянувшегося ужина мы наконец-то собрались разойтись по комнатам. Когда Катрина встала, я заметил, что у нее на груди помимо всяких брелочков и кулончиков, висит и вещица, очень похожая на вторую половину медальона госпожи Агнессы. Джен и Роксана тоже заметили это, и когда Алекс и его принцесса отправились в отведенные им комнаты, ворожея последовала за ними.
        - Когда ты догадался насчет Алекса? - спросил Джен, когда мы поднялись в комнату, выделенную трактирщицей нам двоим. Маленькая и уютная, она была рассчитана на одного гостя, но мы не были привередливыми.
        - Когда он сказал, что будет драться вместо Геда.
        - А Геда жалко.
        - Это точно…
        Джен присел у окна с распахнутой створкой, поставил на подоконник масляную лампу. Тень фикуса вытянулась, нависла над комнатой, и, изогнувшись, провалилась в окно.
        - Думаешь, Роксана добудет медальон?
        - Разумеется. Без магии или с ее помощью… Можно считать, что поручение Агнессы выполнено, так что наше путешествие скоро закончится.
        Это были странные слова. После них в комнате воцарилась долгая, словно ожидающая чего-то тишина. Нарушить ее означало вдруг услышать свой голос непривычно громким - и чужим.
        - Джен, но ведь тебе так не кажется?
        - И тебе тоже?
        Кажется, за то время, которое мы провели вместе, мы научились неплохо понимать друг друга.
        Послышался шум торопливых шагов, Роксана постучала в дверь и, не дожидаясь ответа, вошла. Выглядела она растерянной.
        - Ребята, или я чего-то не понимаю, или возвращение в Чернолесье временно откладывается, - выпалила она с порога. - Смотрите.
        Она достала обе половинки медальона. С виду они казались зеркальными копиями. Две буквы «К», изогнутые хвостики которых при желании можно было соединить на манер пряжки, что Роксана и сделала. Только половинки не защелкнулись, а развалились в руках ворожеи.
        - Не подходят. Джен, может, ты попробуешь?
        - Нет смысла. Половинка принцессы не настоящая. Кстати, как ты ее достала?
        - Ой, вот это было проще простого! Наша принцесса оказалась той еще сорокой. Видели, сколько бижутерии на ней навешано? Все это она собирает, надевает на себя, а потом с умильными глазами говорит, что ей ужасно нравится эта вещичка. Так же она поступила и с Агнессиным медальоном, когда нашла его у Горина, а я его у нее попросту выменяла… Чем больше я слышу про этого колдуна, тем сильнее мене хочется с ним познакомиться! Отдал медальон девушке, лишь бы та от него отстала. Но теперь мне все ясно: половинка все равно не настоящая.
        - Значит, настоящая сейчас у Горина? Странно… Как будто бы он мог предположить, что принцесса захочет стащить ее у него.
        - Ага. А заодно - еще и то, что именно мы, посланные Агнессой, будем сопровождать Геда и Алекса, будто бы встреча наша была черном по белому в книге Судеб прописана… Вам не кажется, что что-то не так?
        - Да вообще все не так, - сказал Джен. - Что ты об этом думаешь, Рик?
        - Я думаю, что если у Горина было одно заказное похищение, то может быть и другое, - высказал я мысль, витавшую в воздухе. - Не исключено, что между ним и Агнессой есть договор, согласно которому он должен обеспечить нам выполнение определенного задания. В данном случае - вернуть половинку медальона. Агнесса же сказала, без медальона не возвращаться.
        - Нам что, тоже нужно сражаться с Горином? Я не хочу. Может, просто постучимся к нему в крепость, скажем, что мы обо всем догадались, и попросим вторую половинку медальона?
        Джен покачал головой.
        - Если все так, как мы думаем, от нас ожидают более решительных действий. То есть, в крепость нас просто не впустят, а вынудят в нее пробраться. Ну, а дальше придется действовать по обстоятельствам. Так, как будто бы мы и в самом деле выполняем какое-то задание…
        - Будто бы мы выполняем какое-то задание… - протянула Роксана и задумалась. - Послушайте, а зачем Агнессе вообще все это понадобилось? Придумывать нам какое-то задание, отправлять нас куда-то…
        - А вот это самый интересный вопрос, - сказал Джен. - Насчет нас двоих все более-менее ясно: я здорово провинился перед Цитаделью, Рек отправил меня в Чернолесье размышлять над своим поведением. Рик… Ну, ты же мог и не ехать.
        - Мог, - согласился я. - Не в этом дело. Джен, стоило нам появиться в Чернолесье, как Агнесса отправила нас еще дальше, хотя, я думаю, она смогла бы нам подыскать работенку и у себя под носом, причем настоящую, а не выдуманную. Значит, нас нужно было отправить за пределы Чернолесья, причем быстро. Вопрос первый - зачем? Вопрос второй - почему с нами именно Роксана. Ну, ворожея, думай: почему Агнесса отправила с нами именно тебя.
        Роксана послушно задумалась.
        - У меня не самый уживчивый характер…
        - Это мы заметили! - перебил ее Джен. - Только попробуй превратить меня еще во что-нибудь!
        - Агнессе, в общем-то, есть за что на меня сердиться, - продолжала Роксана, не обращая на него внимания. - Но есть более взрослые ведьмы, на которых она, в общем-то, может сердиться больше… Ребята, я поняла, в чем дело! Я самая младшая ведьма Чернолесья.
        - То есть, Агнесса не сердится на тебя. Она тебя выслала, чтобы от чего-то уберечь. И нас, похоже, тоже. Вот только от чего?
        Мы посмотрели друг на друга. Никакие идеи никому в голову не пришли - а жаль…
        - Давайте-ка решим, что мы теперь будем делать, - предложил наконец Джен. - Может, все-таки попробуем напроситься в гости к Горину?
        Роксана кивнула.
        - Давайте хотя бы… план составим, что ли.
        Крепость Аноров как раз виднелась на фоне сиреневого запада из окна.
        - А не попробовать ли нам подняться по стенам крепости? Или, наоборот, под ними? Не верю я, что там нет ни единой щели, - сказал Джен.
        Роксана пожала плечами.
        - Думаю, надо разделиться, - сказала она. - Я могу обернуться принцессой. Я провела с ней достаточно времени, чтобы изобразить ее. С самим колдуном, надеюсь, мне встречаться не придется, а стража купится, как миленькая.
        - А ты знаешь, кто там стража?
        - Нет. Но кто бы это ни был, я постараюсь вести себя естественно.
        - Хорошо. Тогда мы с Риком попробуем пробраться в крепость со стороны озера. Что думаешь, Рик?
        - Почему бы и нет…
        - Значит, решено: идем в Аноров по отдельности! Но для начала было бы неплохо поспать хотя бы несколько часов, правда ведь…
        Идея показалась лучшей из всех, что появлялись в последнее время, и мы разошлись по комнатам. Проспали мы и в самом деле совсем чуть-чуть - но летние ночи такие короткие… Хоть мы и покинули постоялый двор до наступления рассвета, когда мы подошли к подножью скалы, небо на востоке уже разалелось.
        Укрывшись в сени все тех же ракит, Роксана принялась ворожить. Вскоре перед нами предстала принцесса Катрин в ее исполнении - довольно точном исполнении, кстати говоря.
        - Я готова. Пожелаем друг другу удачи? Как, кстати, голос?
        - Удачи. Если забудешь, как быть принцессой, просто будь собой - никто не заметит разницы!
        - Обязательно! - обворожительно улыбнулась ворожея. Я ощущал, как она волнуется, но держалась она хорошо. Возможно, ей и в самом деле удастся пробраться в Аноров в личине принцессы… Ну или хотя бы добиться того, что ей откроют ворота крепости.
        - Идем к озеру, Джен? - спросил я, когда Роксана, подобрав юбки, заспешила вверх по каменистой дорожке.
        Мы обошли равнину по краю, спустились к воде и пошли вдоль берега, пробираясь между обломков скал и крупных камней. Когда до подножья Анорова оставалось около сотни шагов, Джен накинул на себя и меня легкое заклинание невидимости. И тут я кое о чем подумал…
        - Джен, мы ведь не собираемся сражаться с Гориным, так?
        - Я лично планирую тихо войти, тихо взять то, что нам нужно, и так же тихо уйти. Пока Роксанка отвлекает внимание…
        - Джен, это не честно.
        Он искоса посмотрел на меня и снисходительно улыбнулся.
        - Рик, ей же ничего не угрожает. Это все равно не по-настоящему.
        Мне очень захотелось просить: а если бы все было по-настоящему, как бы он поступил тогда?.. Но вместо этого я спросил:
        - Каким образом поднимемся на скалу?
        - О, предоставь это мне! Все будет в лучшем виде.
        И правда: все было в лучшем виде. Жалко только, что не долго. Взобравшись на скалу, как две ящерицы, мы отыскали место, где камни стены расходились под собственной тяжестью, и проникли внутрь - но там оказалась еще одна стена. Наверху, между двух стен тянулись каменные мостики, похожие на кружева: они соединяли стены, по ним изредка проходили дозорные, совсем крошечные, если смотреть на них снизу. Кое-где мостики были подвесными. Темные ниточки канатов раскачивал ветер. И как раз внутренняя стена была настоящим препятствием.
        - Ну, что делаем дальше?
        - Обе стены внутри полые. Все, что нам нужно, - найти вход в одну, перебраться в другую и найти выход из нее. Готов поспорить на то, что пути сообщения есть не только высоко, но и глубоко.
        - То есть, в скале?
        - Ага. Давай поищем вход.
        Небольшая дощатая дверь, поддавшаяся заклинанию, была не первой и даже не второй. Но под маскировкой мы настолько осмелели, что переговаривались не шепотом, а в открытую, не беспокоясь о том, что кто-то может нас заметить. Когда мы пробрались в стену, солнце уже притронулось к внутренней стороне горизонта.
        В узких коридорах стены пахло сыростью и лежалыми овощами. Редкие смоляные факелы сильно чадили. Мы постоянно спотыкались, стены здесь тоже были неровные: трудно было разобрать, тесаные ли это камни или цельная скала. На ощупь они были такие, как будто кто-то сделал их из сыра, а потом они испортились во влажной атмосфере здешних мест.
        По коридору, тяжело бухая в каменный пол всем весом, прошла пара стражей крепости. Были они и в самом деле на удивление низкорослыми и так громыхали своим снаряжением, что почти заглушили голос Джена.
        - Надо решить, куда двигаемся дальше. Или ищем лестницу вниз, или прорываемся через верх.
        - Вниз.
        - Согласен.
        Джен осторожно высунулся из укрытия, оглянулся по сторонам, поманил меня рукой. Путь был свободен. Можно было смело бежать вперед…
        Нас заметили, когда мы оба, наступая друг другу на пятки, едва не кувыркаясь, спускались по каменным балкам, вмурованным в стены. Послышались крики на разные лады, голоса шумно заспорили, и нас стали преследовать. В какой момент и почему перестала действовать маскировка, я не заметил: возможно, хозяину крепости, следившему за нами с самого начала, попросту наскучило однообразие, и он решил устроить нам приключение.
        Из подземелий тянуло сыростью. Воздух здесь был густой, спертый, приходилось пробиваться через его рясочную вязкость, ступая след в след. Факелы здесь уже не горели и глаза в этой темноте не видели тоже, помогал лишь крошечный светящийся шарик, сотворенный Дженом с пятой или шестой попытки. Мы оторвались от преследования, но сами потеряли направление, только все спускались, спускались, кажется, рискуя достичь центра земли… Но вдруг из бесконечной глубины очередного колодца взвился порыв знакомого озерного ветра - свежего, почти морозного. В тот же момент я понял, что мы почему-то не спускаемся, а поднимаемся, причем легко и быстро, словно ступеньки, извиваясь и выкручиваясь, поднимают или даже подбрасывают нас при каждом шаге. Я на секунду замешкался, а Джен, вырвавшись вперед, вдруг взвизгнул и зажал ладонями уши - и рухнул куда-то в ослепительный дневной свет. Оглянувшись, я увидел, что колодец превращается в воронку, ступени плывут, закручиваясь, и подвывают в такт вращению, и вот до меня тоже докатился этот пронзительный звук, больше всего напоминающий в тысячи раз усиленный визг детского
волчка, острием поставленного на гладкий пол - или нет, скорее на стекло… Что-то снизу подбросило, вытолкнуло вверх, на свет. Камень, только прикоснувшись к ногам и обещавший твердую опору, ускользнул подобно шелку.
        - Рик!.. Держись!
        Я был бы рад держаться - но нашим рукам не хватило нескольких сантиметров, чтобы соприкоснуться.
        Перед глазами полыхнуло небо, потом озеро, потом снова небо. Потом сбоку взметнулось что-то темное - и я дернулся к этому темному, группируясь и вырываясь из потока, в котором летел вниз. Я вцепился когтями в сухой камень башни - чудо, но они выдержали мой вес, - и повис на стене, как кошка. Медленно переведя дыхание, я поднял голову и посмотрел вверх. Там, в метрах двадцати выше, между бойницами показался Джен. Был он белее мела… Я почти что собрался помахать ему рукой, но вовремя вспомнил, в каком я положении.
        Внизу, разбиваясь о скалы, смеялись над чем-то не ведомым людям волны. Не думаю, что я погиб бы, если бы рухнул на них, но проверять это мне не хотелось.
        - Рик, держись! - крикнул Джен. - Я сейчас помогу…
        - Да не надо! - отозвался я. - Я сам!..
        Одна сумасшедшая идея пришла мне в голову. Нет, проверять свое тело на прочность я по-прежнему не хотел. Но к моей силе, к моим способностям вдруг отчетливо примешалось кое-что еще, и я, кажется, понял, что это - и мне хотелось проверить…
        - Рик! Что ты делаешь?!. - взвизгнул Джен.
        А я только улыбнулся: отпустив руки, я вставал на ноги. На каменной вертикали башни. Выпрямившись, я сделал шаг. Потом второй. Потом смело, лишь разведя для баланса руки, поспешил наверх. Джен, сначала перепугавшийся до смерти, теперь озадаченно наблюдал за мной.
        - Рик… Как это возможно? - спросил он, помогая мне перебраться на площадку. От перемены положения в пространстве голова немного кружилась.
        - Кольцо Фроуна. Помнишь? Эрик загадал безумное желание лучше всех бегать по стенам и потолкам. А я взял его за руку, когда он пролетел сквозь стену в ХМИ. Джен, оно работает!
        - Хм… А как… - начал Джен, но договорить не успел. Люк на площадке башни, где мы находились, с грохотом откинулся в сторону, и из него высунулась огромная голова тролля, стиснутая шлемом. Увидев нас, голова осклабилась, блеснула золотым зубом. Снизу первого тролля, кажется, подталкивали другие. Мы с Дженом переглянулись.
        - Драться будем? - спросил я.
        Джен устало поморщился.
        - Да ну их…
        В сопровождении громыхающего обмундированием кортежа мы прошли по одному из каменных мостов между стенами, спустились внутрь второй, внутренней стены. Я подумал о том, что так надо было поступить с самого начала: сэкономили бы и время, и силы. Сердитые лица стражей не портили настроения. Даже когда стало ясно, что ведут нас не на прием к хозяину крепости, а опять в подземелья. Воздух стал настолько непроницаемым, что приходилось щуриться, чтобы не потерять из вида спины впереди идущих стражников, когда те вдруг иссякали в полумраке за поворотом. В конце концов нас заперли в небольшой камере.
        - Привет, ребята. Рада вас видеть, что бы вы мне ни сказали, - поприветствовала нас обоих Роксана из-за толстых прутьев решетки камеры, расположенной как раз напротив нашей. Сложив руки на груди, Джен демонстративно отвернулся. Впрочем, молчание длилось не долго…
        - …Я думал, ты их отвлечешь своим визгом!
        - А я думала, вы их отвлечете!
        Я задумался и не успел заметить, как они начали спорить. Спорили они со вкусом и самозабвением. Сладко, от души…
        - Откуда я могла знать, что крепость поглотит мою маскировку?
        - А разве это не было очевидным? Ты это не предвидела?
        - А ты, можно подумать, предвидел! Знаешь, я выглядела, как дурочка!
        - Почему «выглядела»? Ты продолжаешь…
        - Джен, если бы не эти решетки, ты бы уже был кучкой дымящегося пепла!
        Беда - а может, счастье - заключалась в том, что решетки темниц не пропускали ни малейший магический импульс. Тролль, словно в насмешку над молодыми магами, оставил связку ключей на гвоздике, вбитом в стену ровно между двух камер, и ушел, предоставив им возможность выяснять отношения в его отсутствие.
        - Если ты не замолчишь, я и без твоей помощи задымлюсь!
        - Замолчи сам и дай мне подумать! Ты такой же бесполезный, как твоя собственная тень!
        - Тень! - воскликнул Джен.
        Восклицание это не выражало ни возмущения, ни сарказма. Джен повернулся к решетке спиной и взглянул на свою тень. Та, получавшаяся от пламени единственного на весь коридор факела, была не четкой и повторяла очертания фигуры хозяина словно нехотя.
        Ворожея замолчала, встала на цыпочки, пытаясь разглядеть, что там делает ее коллега. Джен творил какое-то многоступенчатое волшебство. Он тоже заметил, что проблема заключается в решетках, тогда как снаружи камер и внутри них магия работает почти одинаково. Почти одинаково плохо, конечно, мы ведь в чужой крепости - но все-таки работает!..
        Джен бормотал себе под нос заклинание и одновременно делал зовущие к себе жесты. В конце концов тень его стала медленно подниматься с пола. Когда она вытянулась в один рост с ним, он аккуратно отступил назад, сойдя с носочков своей темной копии.
        - Иди и принеси мне ключи, - очень внятно проговорил он и для повышения вероятности выполнения приказа указал на стену с гвоздем.
        Тень покачалась из стороны в сторону - наверное, ей было очень непривычно ощущать воздух вокруг себя сразу со всех сторон - а потом прильнула к магической решетке. На несколько секунд она потеряла форму, перелилась через прутья, а потом снова вытянулась, как солдат на карауле. На этом действие заклинания закончилось.
        - Ну вот, я же говорила тебе, что вы с тенью одинаково бесполезны! - не упустила шанс съязвить Роксана. И тут же принялась повторять выполненный Дженом ритуал.
        Вскоре и тень ворожеи вывалилась в коридор. Нет, она не превратилась в подобие соляного столба, как тень Джена, но повела себя не менее странно. Вместо того чтобы отправиться за ключами, она пошла в совсем другую сторону. Аккуратно, по-кошачьи приблизившись к тени Джена, тень Роксаны толкнула ее темным полупрозрачным пальчиком. Тень Джена покачнулась, но снова выпрямилась. Тень Роксаны повторила процедуру, но на этот раз она толкала всей ладонью. Тень Джена закачалась, но не упала, а стала искать прежнее положение, как игрушка-неваляшка. Тень Роксаны это рассмешило. Сначала она просто захихикала - беззвучно, разумеется - ее настроение было понятно только по ее порывистым движениям. Одна тень снова и снова толкала другую и, находя очень забавным состояние последней, смеялась. Она зажимала род обеими ладошками, а потом и вовсе, схватившись за живот, принялась кататься по полу. Маги безмолвно наблюдали за разворачивающейся в коридоре пантомимой.
        Я подумал о том, что мы без толку теряем время.
        Отойдя в дальний угол и убедившись в том, что никто из моих спутников не следит за мной, я скинул куртку. Снимать остальную одежу не требовалось.
        Джен и Оксана как раз собирались проиллюстрировать меткими замечаниями поведения теней друг друга, когда я выбрался в коридор. Сменил облик енота на человеческий, поднялся на ноги, отряхнулся, взялся за кольцо с ключами.
        - Хм. Вот уж не думал, что это всерьез может пригодиться, - проворчал Джен, пока я возился с замком на дверях темнице Роксаны. - Честно говоря, я даже забыл об этом…
        После того, как все замки были отперты, а тени возвращены на их законные места, в коридоре между темницами стало необыкновенно тихо.
        - Такое чувство, что мы здесь совершенно одни, - не выдержала первой Роксана.
        - Да… - протянул Джен. - Так, кажется, и есть.
        - Сердишься на меня?
        - Немного. А ты?
        - Немного. Прости.
        - И ты… Тоже прости меня.
        - И ты меня…
        Опасливо взглянув в мою сторону, они пожали друг другу руки. Сделав вид, что ничего не заметил, я вытащил факел из кованой петлицы.
        Подземелья Анорова были безлюдны… и безтролльны, если можно так выразиться. Здесь не было ни души. Не то, что заточенной в темницу, несчастной, страждущей - никакой, даже давно расставшейся с бренным телом души в темных коридорах не встретилось.
        Мы долго плутали в подземельях, прежде чем начал угадываться путь, способный вывести нас наверх. Это были узкие длинные лестницы, совершенно не освещенные, но обещающие в конце себя дверь, которая с другой стороны выглядит как совершенно ничем не отличающаяся от других панель на стене в рабочем кабинете Лихослава. Или хотя бы в одном из внутренних коридоров крепости. И вот когда одна из таких дверей, казалось, должна была завершить очередной лестничный пролет, факел в моей руке погас. Ветра в подземелье не было, пламя погасло моментально, словно его колпаком накрыло маленькое злобное заклинание.
        - Ребята… Не то, чтобы я боюсь темноты…
        Я оглянулся, привыкая к отсутствию света, сошел на одну ступень вниз, как раз там должен был стоять Джен. Но его там не было. Там никого не было. Прислушавшись к темноте, я понял, что остался на этой лестнице один… И мне вдруг стало так легко, так спокойно, что я улыбнулся обступившей меня темноте.
        Странное это было чувство. Лестница окончилась, я шел по узкому пыльному коридору, ни о чем не думая, но с трудом удерживаясь о того чтобы прикасаться кончиками пальцев к стене - так я делал в убежище Хельги, чтобы оно помогало мне попасть туда, куда нужно. Хельга, моя сероглазая Хельга, как ты там?..
        «У меня все отлично! - мгновенно отозвался голос Хельги в моей голове. - А у тебя как дела?»
        Я улыбнулся.
        «Я жив, здоров… Мне скучно, Хельга».
        «Ну, что я могу тебе посоветовать… Убей кого-нибудь!»
        «Я не могу. Тут нет настоящих врагов».
        «Мои соболезнования! Это и вправду очень скучно… Ладно, ты ведь скоро вернешься. Надеюсь, к твоему возвращению случиться что-нибудь интересное. Если понадоблюсь - зови».
        «Хорошо, Хельга. Спасибо».
        Наш разговор закончился, а я все еще улыбался. Странно все это было, странно… Я попал в сказку. Хорошую, совсем не опасную сказку, в которой я мог завести уйму интересных знакомств и даже по-настоящему с кем-нибудь подружиться. Здесь было полно приключений и загадок, и, наверное, когда-то давно я мечтал именно об этом… Но это была чужая сказка. Славная чужая сказка, в которой мне было попросту скучно. Возможно, если бы именно так началось мое сообщение с миром магии, я был бы другим существом. Однако магия для меня началась с Хельги, и я об этом нисколько не жалел - но в таких сказках мне не было места.
        Я был даже рад, что Джен и Роксана куда-то делись. Я был уверен в том, что им не угрожает никакая опасность, а мне хотелось хотя бы немного побыть одному. Я… Смешно признаться: я устал от них.
        Коридор, по которому я двигался, вывел меня в большой зал с узкими окнами. Серый свет едва проникал через узкие пыльные окна, но его было достаточно, чтобы понять, что зал завален старой мебелью и утварью. Я отложил ненужный факел, который до сих пор зачем-то держал в руке, огляделся, выбирая место почище, не нашел ничего подходящего и, начертав знаки прямо на пыльном полу, прочел заклинание. Полумрак под завалившимся на бок шкафом заклубился, и вскоре оттуда выбрался старичок в длинном сером балахоне, в два обхвата подпоясанный веревкой. На поясе старичка висели огромная связка ключей и какой-то мешочек.
        - Здравствуй, - я поклонился старичку. - Меня зовут Рик. Отведи меня, пожалуйста, к хозяину крепости.
        Старичок - дух-хранитель крепости, какие бывают в жилищах всех магов, - оглядел меня снизу доверху. Взгляд его был недоверчивым.
        - А зачем тебе хозяин понадобился? Обидеть его хочешь?
        - Я не хочу никого обижать. Я заблудился. Я проник в твою крепость без ведома хозяина, я прошу простить меня за это. Теперь мне нужна помощь.
        Старичок подбоченился, раздувшись от важности.
        - А ты кто будешь? Магик, что ли?
        - Вроде того. Отведи меня к хозяину крепости. Пожалуйста.
        Старичок снова смерил меня взглядом, подумал минуту.
        - Значится, так, - сказал он. - Я тебя к хозяину отведу, а он уж пусть сам с тобой разбирается, - и махнул рукой, зовя за собой.
        Я кивнул. Старичок деловито зашаркал прочь из зала. В темном коридоре (в свете он не нуждался так же, как и я) он пнул ногой большую крысу и пояснил:
        - Крысы, собаки, замучили. Никак не могу их вывести… А этот мальчишка хоть бы помог!
        - Мальчишка? - осторожно спросил я. - Я полагал, господин Горин старый колдун.
        Старичок обернулся, и я заметил его усмешку.
        - Так ты даже не знал, к кому идешь? Ой, ну и молодежь нынче… - старичок захихикал. - О-ох… Крепость Аноров принадлежит Гориным уже не одну тысячу лет. Я знал всех ее хозяев, и все они, как один, Лихославы, и все черные колдуны. Это у них семейное, так сказать… О-ой, насмешил ты меня, а…
        - Крепость переходит от одного Лихослава к другому как наследство?
        - С какой стати? - хранитель с каждой минутой становился все словоохотливее. - И отец, и дед нынешнего живые до сих пор. Но дед возвращается сюда только зимой, сейчас он в своем летнем доме на другом берегу озера…
        « - Мы согласны на бой, только он будет не честный, - вспыхнуло в моем сознании воспоминание. - Почему? Потому что у них один чародей, а у нас трое…» Четверо - поправил тогда Джена Слав… Лихослав Горин - старший. Какие же мы идиоты…
        - У него там пасека, рыбалка… Сам понимаешь, забот не меряно, - продолжал старичок-хранитель. - Сына его сейчас нет в крепости - он в деревню ушел, там свадьбу какую-то празднуют, его вроде как сам жених пригласил, а жених-то, говорят, непростой…
        Лихослав-средний. Колдун, по заказу похитивший принцессу.
        - …А на лето сюда приезжает самый молодой из Лихославов. Ну, пойдешь с ним знакомиться?
        - Пойду, куда мне деваться.
        - А вот это ты правильно заметил! - вновь обернувшись, хранитель задорно подмигнул мне. Что-то крутилось в моей голове и никак не могло принять нужную форму, какая-то умная мысль…
        - Почти пришли, - бросил через плечо старичок. - Я чую хозяина. Шея вся чешется… Видимо, опять по ней получу… Как пить дать, получу… Но сначала пусть меня поймает!.. Сюда, - картинно раскланялся старичок, указав на тупик в конце коридора. Присмотревшись, я заметил врез плоской панели. - Удачи, магик.
        - Спасибо.
        Я толкнул панель, та с легким скрипом подалась вперед, и я шагнул через порог. Это был кабинет. Его обитатель - темноволосый парень моего возраста - сидел в огромном кресле с высоченной спинкой и листал разбухший фолиант. Сидел он по-восточному и свободной рукой таскал орешки из миски, стоявшей на столе поверх каких-то записей. Он обернулся, услышав скрип панели… и широко улыбнулся.
        - Рад тебя видеть, Рик. А почему ты не воспользовался обычной дверью? - спросил он так, словно все происходящее было в порядке вещей.
        - Привет… Слав… - только и сумел выдать я. Слав из Стажи, молодой темный маг нашего рубежа - и он же, как оказывалось, Лихослав Горин-младший… И тут кое о чем вспомнил. - Так это сюда ты меня приглашал?
        - Ну да, - невозмутимо ответил Слав. - Я сюда каждое лето приезжаю. Хорошие у нас тут места, правда же? И настрой какой-то рабочий появляется. Вот, посмотри, что я сделал! - он захлопнул книгу, слез с кресла, прошел в угол кабинета и выдвинул оттуда глобус, неторопливо вращавшийся на золоченой подставке. Он, как карта в гостиной Хельги, имел рельефную поверхность, и там, где обозначался океан или море, действительно находилась рябящая волнами вода, реки текли, вулканы дымились, горные хребты и пики белели настоящим снегом, города зажигали и гасили свои огни. Крошечный Аноров был выточен из черного алмаза. Работа Славы была ювелирной. - Мне всегда казалось, что маленькая модель земного шара будет хорошо смотреться в дедушкином кабинете. Я делал ее несколько месяцев. Особенно долго возился с атмосферой, она все время разлеталась в разные стороны, а потом еще отлаживал соответствия между реальным объектом и копией. Но вот создать портативное солнце мне еще не по силам. Поэтому пришлось обойтись простой скользящей тенью. Как тебе?
        - Прекрасная работа, Слав. Думаю, твоему деду должно понравиться.
        - Я тоже так считаю, - сказал Слав с гордостью и задвинул глобус в угол. - Не подумай, что я сержусь, Рик, но скажи, что ты делал в подземельях Анорова?
        - В подземельях… - я замялся. Но надо было собраться с силами и как-то ему это сказать… - Слав, понимаешь, так случилось… В общем, сейчас у тебя в подземельях бродят еще два мага.
        Брови Слава дернулись вверх.
        - Что?
        - Правда, они совсем молодые. Но шума от этого только больше.
        Слав задумался. Он думал долго. Отвернувшись и уставившись в одну точку, он вглядывался в иное пространство.
        - Да, ты прав насчет шума, - наконец сказал он. - Сотрудничество со светлыми никогда не казалось мне хорошей идеей, но этот магистр из Цитадели - друг моего отца, и он предоставил Аноров в его распоряжение.
        Он прошел к окну и, потянув за специальные шнурки, задернул шторы.
        - Магистр из Цитадели? Его не Реком случайно зовут? - спросил я.
        Неужели наставник Джена и здесь наследил? Но Слав покачал головой.
        - Нет, его зовут не Рек. Его зовут Лукиан. Он и его ученик живут в крепости уже шесть дней, но они часто отлучаются… Плакки, свет!
        Одно из чучел на стеллажах - то есть, то существо, которое я сначала посчитал чучелом, - вспорхнуло со своего шестка и, облетев комнату, зажгло свечи, обдавая фитили своим огненным дыханием. Потом маленький мелкочешуйчатый дракончик опустился на стопку книг по левую руку от колдуна и с заинтересованным выражением длинной мордочки принялся наблюдать за хозяином. Тот машинально погладил дракончика, затем достал из стола обернутый в темную ткань хрустальный шар. Установив его на серебряную подставку, он долго всматривался в зеленоватые блики в его сердцевине и наконец спросил:
        - Девушка и молодой человек, как я понимаю? Они выбрались из подземелий, но сейчас они заняты.
        - И что они делают? - поинтересовался я. Смотреть в чужой хрустальный шар было неприлично, к тому же Хельга учила меня полагаться на внутреннее зрение.
        - Они ведут магический бой.
        - Друг против друга?
        - Нет. Против магистра и его ученика.
        Я отчаянно потер пальцами лоб.
        - Бред какой-то.
        Слав натянул на шар темное покрывало.
        - Рик, по-моему, ты что-то недоговариваешь.
        - Извини, я жутко устал, чтобы посвящать тебя сразу во все подробности этой запутанной истории. Сейчас тебя что интересует?
        - Я не спрашиваю, что связывает тебя с Цитаделью, это твое личное дело. Я не спрашиваю о причинах поединка, это дело просто не мое. Но почему эти четверо выбрали для поединка мою родовую крепость?!.
        - Ты не поверишь, но я тоже хотел бы это узнать. Может быть, мы пойдем и спросим их об этом?
        Слав медленно кивнул.
        - Отличная идея, Рик.
        Мимо древних фресок, иллюстрировавших великие битвы прошлого, мимо оконных проемов, полузадернутых тяжелыми шторами со множеством складок, по гулко отражающему наши шаги мраморному полу мы шли коридорами крепости. Батальные звуки стали слышны задолго до того, как в конце очередного коридора показалась высокая дубовая дверь. Завидев ее и сообразив, что нам нужно как раз туда, я побежал. Слав немного отстал от меня.
        Стоило мне открыть дверь, как что-то просвистело у меня над головой, ударилось о косяк и со звяканьем мелкой монеты упало к моим ногам. Я наклонился и поднял с пола металлическую букву «К» - половинку медальона Агнессы. Когда я выпрямился, первым, что удивило меня, была тишина.
        Картина, застывшая в мгновение ока, выглядела приблизительно так. В просторной гостиной, местами подпаленной, местами подмороженной, а местами странновато мерцавшей, находилось четверо. Грозная ворожея Роксана, взобравшаяся на спинку дивана, словно кошка, ощетинилась и собралась кинуться каким-то ужасным заклинанием в седобородого старика в звездно-планетарной мантии - согласно сюжету боя, это, очевидно, и был «Лихослав». Он, как и полагалось черному колдуну, злорадно улыбался, прикрываясь перевернутой столешницей. Эти двое занимали пространство в глубине гостиной. Ближе к окну, на ковре, прожженном в нескольких местах, было еще двое. Скорчив страшную рожу, Джен боролся со зверем, которому ничего корчить было не надо - он и так до смерти испугал бы любого, едва улыбнувшись. Он как раз собирался воспользоваться заминкой, чтобы поменяться местами с прижавшим его к полу противником, но тут «Лихослав» выпрямился и проговорил:
        - Я полагаю, бой можно считать завершенным. Как и договаривались, пока артефакт не окажется у них в руках. Эркиэль?
        - Да, учитель, - ответил противник Джена… и исчез, оставив в воздухе желтоватое серное облачко. Рядом с Дженом уже в своем человеческом обличии появился Эрик.
        - Привет! - сказал он и протянул ему руку.
        - Что-то я ничего не понимаю, - заявила Роксана. Слезать с дивана она не спешила.
        - А я, кажется, понимаю, - Я задумчиво покрутил в руках свою нечаянную добычу.
        - О, боги и демоны! Что здесь происходит? - распахнул дверь Слав. - Впрочем, отец все равно собирался менять паркет… и обивку на мебели тоже… Хотя, проще теперь поменять саму мебель…
        - Прости нас за этот беспорядок. Твой отец вправе считать меня своим должником. - «Лихослав» передернул плечами, и его облик полностью переменился. Посреди комнаты стоял невысокий крепкий темноволосый мужчина в серой магистерской шинели. От «Лихослава», которого он изображал, не осталось ничего.
        - Если вы закончили, мы можем пойти пообедать, - сказал Слав. - Я распоряжусь добавить приборов.
        - В Академию вернетесь через Чернолесье, вам все равно нужно заехать туда - отчитаться перед Агнессой, - сказал магистр Лукиан позже. - Роксану проводите заодно. А потом возвращайтесь. Мы с Реком ждем вас в Академии. Эрик?
        - Ага.
        - Что - ага?
        - Ага - это значит, мы не будем задерживаться в нижнем мире, хотя погулять там недельку-другую было бы здорово.
        - Вы и так хорошо погуляли. Я рад, что ты меня понял.
        - Попробовал бы я не понять…
        За дружеской болтовней прошел остаток дня. Постепенно выяснилось, что мы оказались правы - задание для Джена и Роксаны было специально придумано Реком и Агнессой, а магистр Лукиан и Эрик взялись его выполнить, потому что поведение Эрика в последнее время тоже оставляло желать лучшего, причем в мире ином… в нижнем мире, как они его называли. Наверное, потому что Железная Цитадель стояла в горах. Когда же Джен осторожно попытался выяснить, не могла ли нам угрожать какая-то реальная опасность, магистр повел себя так, будто бы не понял, о чем речь. Мне показалось, что он был искренним.
        Лукиан уехал в сумерках, мы собрались покинуть крепость утром. Несмотря на разрушительные действия нашей маленькой компании, у Слава было отличное настроение. Даже предложил лошадей, чтобы мы могли быстрее добраться до Чернолесья. Лишь когда он вышел, чтобы проводить нас, я заметил, что его что-то тревожит. Я спросил, что случилось.
        - Да с глобусом какая-то проблема, - признался он. - Небольшая область к западу отсюда перестала отображаться. И в чем дело, я никак не могу понять.
        - Ты во всем разберешься, - подбодрил я его.
        - Конечно, - легко согласился он и улыбнулся. От него и нельзя было ожидать чего-то другого.
        Распрощавшись с младшим хозяином Анорова, мы отправились в обратный путь. Сначала мы ехали рысью, но потом не заметили сами, как отпустили поводья, и лошади стали вышагивать по каменистой дороге неторопливо, почти лениво. Длинные метелки, росшие на кромках лужиц, то и дело задевали стремена. Вокруг, насколько хватало взгляда, тянулась голубоватая степь. Шелковые волны ковыля переливались на солнце.
        - Значит, все? - спросил я.
        - Значит, все, - ответил Джен.
        Еще какое-то время мы ехали молча.
        - Ребята, прекратите, - сдалась наконец Роксана.
        - А что такое?
        - Да вы бы посмотрели на себя со стороны! Такое чувство, что у нас тут вселенский траур! Мы же не умираем все, просто на какое-то время расстаемся. Мы ведь еще обязательно встретимся! Мы ведь встретимся?.. Ребята?..
        - Конечно, встретимся.
        - Спасибо, Рик. Хоть ты на моей стороне. Не то, что эти двое.
        - А что эти двое? - поинтересовался Эрик.
        - Зануды!
        - От зануды слышу!
        Свесившись с седла, Эрик звонко шлепнул по крупу лошадь Роксаны, и та, заржав от возмущения, понеслась вперед. Роксана взвизгнула, но удержалась в седле и тут же прокричала через плечо:
        - Все равно зануда!
        - А если догоню? Вдруг передумаешь! Но-о, пошел! - и Эрик, пришпорив лошадь, понесся вслед за Роксаной. Пыль, поднятая двумя комплектами копыт, клубилась в воздухе.
        - Так значит, это на самом деле все?
        - Не знаю, но похоже на то. Мы прибудем в Чернолесье завтра к вечеру.
        - Эти места так часто меняются.
        - Ну, да.
        - Ты остаешься в Цитадели?
        - У меня нет выбора. Цитадель - это навсегда. Куда бы ты ни уехал.
        - Джен…
        - Да?
        - Нет, ничего.
        - Ладно…
        Джен тронул лошадь. Через какое-то время мы догнали Роксану и Эрика. Те, спешившись, вели лошадей на поводу.
        - Думаю, такими темпами мы не скоро доберемся до Чернолесья, - заметил Джен.
        - Ну и что? - спросила ворожея.
        - Ничего. Я проеду вперед, подберу место для привала.
        Чтобы не потерять направления, лагерь мы разбили еще до захода солнца. Зато Роксана пообещала поднять всех на ноги с рассветом. С ней никто не стал спорить. И вроде бы мы не так уж и сильно устали за день, а посиделок у костра не получилось. Что-то было не так… Все было не так. И каждый из нас, похоже, чувствовал себя виноватым в этом.
        Немного разрядили обстановку удары поварешкой о пустой котелок, прогремевшие над маленьким лагерем еще затемно. К тому времени, как к костру стянулась мужская часть отряда, ворожея уже вовсю колдовала над завтраком. Эрик, составивший ей компанию раньше всех, отогревал у огня замерзшие под утро руки.
        - Думаю, еще до полудня мы увидим окраины Чернолесья, - уверенно заявила Роксана… И ошиблась. Маленькая черно-зеленая пила леса в розоватой дымке появилась на горизонте сразу же, как только наш отряд, снявшись со стоянки, поднялся на близлежащий холм. До Чернолесья оставалось рукой подать. Край неба над ним стремительно алел, предвещая скорый рассвет.
        - Красивые рассветы над Чернолесьем, - заметил Джен, кивнув головой на кирпично-огненное зарево, длинными языками лизавшее почти половину небосклона.
        Роксана прищурилась - и вдруг, переменившись в лице, прошептала:
        - Это не рассвет.
        Кажется, начиналось настоящее приключение: солнце поднималось у нас за спинами.
        Глава 8
        Красные камни непознанного
        Красные камни поднимались из лохматого лесного мха и уходили в багряное небо где-то за вершинами сосен. В них не было ничего зловещего, но от массивной, немного теплой на ощупь стены тянуло непривычной, нездешней силой. Поток этого мира, упираясь в камни, обрывался. Из-за ее бойниц струился красноватый свет, и там, за ними, начиналось что-то отчетливо-другое. Впрочем, само Чернолесье было другим: в лесу стало тихо и как-то сумрачно, как будто, нарушая законы природы, сюда после весны пришла осень.
        Мы долго шли вдоль стены, а она все не менялась. Наконец мы заметили небольшой лагерь, разбитый в нескольких десятках шагов от нее. Нам навстречу вышла молодая женщина с каштановыми волосами, распущенными с одной стороны и гладко причесанными с другой. Она была в длинном темном платье; вцепившись в подол, за ней тащился забавный желтопузый зверек с длинными ушами.
        - Роксана! - окликнула она нашу ворожею.
        - Лилия! Что здесь произошло? Где госпожа Агнесса?
        - Она ушла! - всхлипнув, ответил за ведьму Ушастик и показывал кривым пальчиком на стену. - Они все… Они все ушли туда! А-а…
        Лилия погладила существо по голове. Выяснив, кто мы такие и какое отношение имеем к Роксане, она жестом позвала нас за собой, в лагерь.
        - Это появилось примерно неделю назад, - рассказала Лилия позже. Ушастик не отставал от нее, и она машинально гладила его шерстку. - Госпожа Агнесса ушла туда. С собой она взяла четверых, остальным строго-настрого запретила даже приближаться к стене. Меня оставила за старшую.
        - Это давно было? - спросила Роксана.
        - Четыре дня назад. Я понимаю, не следует нарушать распоряжение Агнессы. Но если она не вернется в течение ближайших дней, я сама пойду туда.
        - Как они вошли? - спросил Эрик. - Там есть врата?
        - Ушли-и! - пискнул Ушастик.
        - Нет, стена сплошная. Но сквозь нее можно пройти.
        - То есть, реальной преградой она не является?
        Лилия многозначительно посмотрела на нас.
        - С этой стороны - нет. А вот оттуда еще никто не вернулся.
        Джен кивнул и глубоко задумался.
        - Может, попробуем заглянуть туда? - предложил Эрик.
        Его никто не поддержал. Но ему и не возразили. После обеда, оставив лошадей в лагере, мы отправились изучать стену.
        - Интересно, как это через нее можно пройти? - вслух подумала Роксана.
        - Да вот так! - Эрик шагнул в стену и наполовину исчез в ней. Сделав шаг назад, он вернулся. - Так мы идем туда?
        - Эрик, ты правда думаешь, что стоит рискнуть? - Джен со скепсисом посмотрел на друга. Что тот выделывается перед Роксаной, понимал даже я. - Рик, ты что думаешь?
        Я пожал плечами. Интересно ли мне было, что за стеной? Да. Считал ли я, что это опасно? Да. Хотелось ли мне сильней из-за этого заглянуть за стену? Разумеется!
        - Если мы туда пойдем, лучше, если мы будем знать, где возвращаться. Может, веревку к дереву привязать и протянуть ее сквозь стену? - предложил Джен.
        - У меня есть веревка! - отозвалась Роксана.
        Веревку мы привязали к самой толстой сосне, она стояла неподалеку от стены и даже простирала над ней свои ветви. Толи мне показалось, толи это было правдой - ветви эти подтягивались, кривились и выгибались, стараясь не прикасаться к воздуху над стеной, к красноватому свету, струящемуся оттуда.
        Первым пошел Эрик, я за ним, потом Роксна и Джен. Мы оказались на крыльце старенького двухэтажного домика. Его розоватая побелка потрескалась и местами осыпалась, обнажив красную кирпичную кладку. Веревка торчала прямо из стены, но та на ощупь была непроницаемой. Роксана опомнилась первой.
        - Я не сдвинусь с места, пока мы не убедимся, что сможем в любой момент выбраться отсюда! - заявила она.
        Я не удержался - и усмехнулся.
        - Если бы отсюда можно было так просто вернуться, кто-то из ведьм уже вернулся бы в Чернолесье.
        Роксана странно взглянула на меня, юркнула в распахнутый настежь подъезд. Веревка проходила сквозь стену и обрывалась посередине полутемного коридорчика. Ровный, как отрезанный кончик лежал на пыльном полу. Все стояли вокруг него, пока Эрик не намекнул:
        - Думаю, теперь мы можем идти только вперед?
        За красной каменной стеной, и так обещавшей по меньшей мере крепость, скрывался целый город. Все здесь было красных оттенков, начиная от стен домов и заканчивая травой на обочинах переулков. Розоватые стекла отражали блики кирпично-красного солнца, по красно-оранжевым крышам бродили почти сливавшиеся с ними коши и птицы, деревья шелестели алой листвой, шуршали под ногами красные камушки и песок - и эти звуки тоже как будто бы имели свой оттенок, входящий в спектр красного.
        - Знаете, я боюсь думать о людях, которые тут живут, - призналась Роксана.
        Но люди пока нам не встречались. Дома в переулочке, где в одной из стен остался торчать кусочек нашей веревки, стояли пустыми, с распахнутыми окнами и дверями, и казались нежилыми. Вскоре мы вышли на широкую мощеную улицу, где дома казались жилыми: на окнах появились занавески и цветы в глиняных горшках. Из подворотни выскочила и залилась лаем багровая собака. Людей по-прежнему не было видно. Лишь один раз где-то в конце улицы мелькнула чья-то вишневая тень. Окликнув ее, Роксана попыталась ее догнать, но та уже исчезла. И вдруг где-то в глубине города послышалось низкое, утробное рокотание…
        Пока оно приближалось, завязался спор, что же может его издавать. Роксана была уверена, что это дракон, хотя сама она ни разу в жизни не видела дракона, который мог бы так рокотать. Эрик предположил, что эти звуки издают существа, живущие в этом городе, - в конце концов, никто ведь не обещал нам, что здесь мы встретим людей. Джен настаивал на том, что никаких живых человекообразных существ в этом городе нет, но, скорее всего, еще действует заклинание, которое их истребило или превратило во что-то другое - и это оно сейчас шумит, учуяв чужаков. Эта гипотеза была самой жуткой, и ее сразу принялись оспаривать, как будто бы итог спора мог повлиять на это самое заклинание. Я ничего не предложил вслух, но про себя подумал, что больше всего это рокотание напоминает шум двигателей очень больших и, наверное, старых машин. Ничего живого, приближающегося к нам, я не чувствовал, как не ощущал и приближения магии. Значит, остается механика.
        Я угадал. Спрятавшись за аркой одного из домов, мы стали свидетелями странной процессии. Она состояла из машин, передвигавшихся на паровых двигателях. С первого взгляда они казались нагромождением деталей, прикрученных друг к другу в случайном порядке, пышущим паром и сыплющим искрами. Но, если присмотреться, в них можно было заметить определенную упорядоченность. Машины катились на колесах с огромными осями, и управляли ими люди в одежде красных тонов. Выглядели они вполне нормальными, обычными людьми. Замыкала процессию большая телега на паровой тяге. В ней сидели женщины, они голосили какую-то песню.
        Мы выбрались из укрытия, но на нас не обращали внимания.
        - Люди здесь есть. Уже хорошо, - сказала Роксана. - Осталось только выяснить, что это за место.
        - Или не место, - отозвался Эрик.
        - Что ты имеешь в виду?
        - Да если бы я сам знал, Джен… Может, это какое-то заклятье?
        - Благодаря которому на окраине Чернолесья вдруг появился целый город?
        - Город, куда можно попасть…
        - И откуда нельзя выбраться.
        - Да обычный город, если не считать этого. Немного странный, да, но в общем ничего страшного…
        - Это пока ничего страшного. Мы же толком ни с чем не столкнулись.
        - Значит, надо пойти поискать что-нибудь… По-настоящему необычное.
        - Пока оно не нашло нас.
        - Если оно нас найдет, то можно и не напрягаться, не искать…
        - Давайте разделимся, так мы сможем осмотреть город в два раза быстрее.
        - Роксана, мы уже раз разделялись, помнишь?
        - И что?
        - Да ничего… Ничего хорошего из этого не вышло.
        - Но все ведь в порядке, так… Так? Рик! Эй, Рик! Ты чего молчишь?
        Я?.. Ах, да, я… О чем они тут говорили?
        - Можно и разделиться. Только следует выбрать ориентир, у которого мы снова встретимся. Скажем, в центре города…
        - Вот, Рик на моей стороне!..
        Они еще какое-то время обсуждали план действий. Я не участвовал в этом разговоре… Я слышал их голоса как будто бы из-за стены. Странная, живая и подвижная тишина подкрадывалась ко мне, кружила, не решаясь взглянуть прямо в лицо, таилась в малиновых тенях улицы - и манила за собой…
        - Рик! Ты идешь?
        Трое магов уже успели удалиться от меня шагов на двадцать.
        - Иду! - воскликнул я и бросился догонять их. Я не оглядывался, но мне показалось, тишина проводила меня долгим взглядом.
        Чем ближе мы подходили к центру Красного города, тем чаще нам приходилось сталкиваться с его странностями. Паровые машины проехали мимо них еще дважды, потом затарахтели где-то на окраинах, явно собираясь вскоре вернуться. Худенькая и сильно загорелая девочка лет семи прямо посередине дороги рисовала классики, и эти классики, длинной в несколько кварталов, внушали тревожное чувство. Над улицами провисали растяжки красного цвета с надписями вроде: «Оно - живое!» или «Не останавливаясь, да увидишь». О том, что имелось в виду, оставалось только догадываться. Попался навстречу дворник в фартуке, лохматым концом метлы он пытался отковырять от асфальта тень дерева. Полноватая особа грозно топала по тротуару, таща за собой на шлейке кусок красного кирпича. Молодой человек в больших садовых варежках пытался подстричь красно-чугунную изгородь - возможно, ему казалось, что она слишком разрослась. И чем глубже мы заходили в город, тем больше попадалось людей, ведущих себя не просто странно, но и бессмысленно. Кроме этого, сам город становился похожим на творение рук этих людей. Появились дома, у верхних
этажей которых не было внешних стен. Там тоже жили люди и как будто бы не замечали такого архитектурного упущения. Улица то сужалась до такого состояния, что между домами приходилось протискиваться боком, а шагнуть с донной крыши на другую не составило бы никакого труда, то неимоверно расширялась, а могла и вовсе оборваться тупиком, представляющим собой три коротеньких коридора, в конце каждого их которых стоял исписанный именами столбик. В конце концов мы вышли на широкий проспект, по которому тянулась пара рельс.
        - Прокатимся? - предложила Роксана.
        - Ты видишь конку? Я тут даже лошадей не вижу.
        Роксана кивком головы указала в один край проспекта. Оттуда, словно взбираясь на холм, показалась двухвагонная конка. То есть, это была не совсем конка: лошади не было, двигалась она, очевидно, тоже при помощи парового двигателя. И, как ни странно, вагоны были выкрашены в белый цвет. От этой не очень яркой в общем-то белизны резало в глазах. На боках конки были сделаны какие-то надписи.
        Конка остановилась прямо напротив нас. В пыльном, душноватом салоне не было пассажиров. Мы уселись на сидения и проехали несколько кварталов, более оживленных и даже пестрящих вывесками. Но в целом же город оставался все тем же. Когда конка остановилась в следующий раз, в наш вагон вошел кондуктор. Это была немолодая широколицая женщина, суженные глаза ее были подведены длинными стрелками. Она подошла к нам.
        - Билетики? - ласково спросила она.
        - Четыре, пожалуйста, - ответила Роксана и потянулась за рюкзаком.
        Лицо кондуктора помрачнело.
        - Где ваши билетики, я спрашиваю?
        Я так привык к здешним странностям, что не сразу обратил внимание на то, что обычной билетной сумки у кондуктора не было - только форменная безрукавка и что-то вроде значка с номером.
        Роксана замерла. Кондуктор потянулась к складкам широкого красного халата, надетого под форму.
        - Пришла пора расплаты за проезд, - медленно произнесла она. И вытащила длиннющий ятаган.
        Не сговариваясь, мы бросились бежать. И мы обязательно убежали бы, но вагон кончился на удивление быстро.
        - Эрик!
        - Я женщин не бью!
        - А если я тебя очень хорошо попрошу?
        Пригнув голову, Роксана юркнула за его спину. Тот напрягся, приготовившись нарушить свое правило. Но вдруг ситуация разрешилась сама собой: конка резко затормозила, под визг колес нас прижало к кабинке водителя, а воинственно настроенная кондуктор со всего размаху растянулся на полу. Не успела она подняться и подобрать вылетевшее из руки оружие, как мы выскочили на улицу. Следом за ними с подножек спрыгнул сам водитель. Оказавшись на безопасном расстоянии, мы остановились и обернулись. Зрелище было презабавное: путь белой конке преграждало другое такое же транспортное средство, только желтого цвета - оно двигался по той же паре рельс в противоположном направлении. Водителем желтого была высокая сухощавая старуха.
        - Не видишь, куда едешь? - кричала она. - Совсем слепой!
        Водитель белой конки, в круглых красных очках на кончике носа, в карман за ответами не лез. Тем более за его спиной показалась кондуктор, недвусмысленно поигрывающий своим ятаганом. Но водительнице желтого было нечего бояться: в одном из приоткрытых окон ее трамвая показалось дуло пищали, которую уверенно держала в руках еще одна старушка. Я машинально прочел коричневую надпись, протянутую по боку белого трамвая: «Хлеб - продукт повседневного потребления». На желтом значилось: «Умер - убери за собой!»
        - А пойдемте отсюда, а? - предложила Роксана. Идея была замечательной.
        Идти пришлось недолго. Вскоре мы оказались на центральном бульваре, вымощенным округлыми красными камнями. Перепрыгивать с одного из них на другой, как с сопки на сопку, было бы гораздо легче, чем просто идти по ним. Над головой шумели карминной листвой старые липы, по бульвару перемещались люди, не обращавшие никакого внимания на гостей их красного мира. Середину бульвара и одновременно центр города обозначала обширная площадь, к которой с нескольких сторон сходились улицы. Площадь была круглой, в ее центре возвышалась огромная скульптура. Присмотревшись к ней получше, я понял, что придумать что-то ужаснее этой скульптуры было бы непросто: она представляла собой куски человеческих тел, сложенные стопкой. Возможно, она не производила бы такого ужасающего впечатления, если бы не несла в себе ощущение эмоций: каменные лица были радостные, слепые глаза улыбались, губы обезображивали непритворные улыбки. Руки, попавшие в эту свалку, тянулись к чему-то заветному, до которого осталось уже совсем чуть-чуть, а босые ноги отталкивались от несуществующей земли, как будто бы следующий шаг предстояло сделать
по облаку. Это было так отвратительно, так абсурдно, что завораживало до глубины души.
        - Давайте встретимся на этом месте… ну, скажем, через три часа, - предложил Эрик. - Мы с Роксаной пойдем в эту сторону, вы с Риком - в другую. Нужно найти местечко, где переночевать. Поэтому любые найденные гостиницы приветствуются.
        - Значит, через три часа? Договорились.
        Прежде, чем покинуть площадь, я взглянул на солнце. Оно висело как раз над проемом одной из улиц. Ее легко было отличить от остальных по угловым зданиям, украшенным тоненькими, почти что вафельными башенками.
        - Рик, давай где-нибудь немного посидим, а? - попросил Джен, когда площадь осталась далеко за спиной.
        - Что с тобой?
        - Я объясню… Давай сядем.
        - Как насчет вон того уличного кафе? Там и пообедать можно.
        - Все равно.
        Я искоса взглянул на него. Джен ежился, будто от холода, и смотрел куда-то себе под ноги. На его побледневшем лице проступили красные пятна, а виски стали влажными от пота. Перемена была внезапной и от этого более странной.
        Кафе носило название «Ржавый ручей». Пройдя черед арку, мы очутились в опрятном внутреннем дворике, где под коралловыми кронами ив были расставлены деревянные столики с плетеными стульями. В центре дворика, обложенный камнями, бил ключ, и камни на дне получившегося озерца, как и полоскавшиеся в воде травинки, были покрытыми ржавчиной. Вероятно, в воде из подземного источника и впрямь содержалось много железа.
        Посетителей не было, но это не удивляло: город вообще был малолюдным. Джен прошел между пустых столиков, выбрал тот, что ютился в самом углу двора. Не успели мы сесть, как рядом с нами возник маленький, розовощекий и очень обаятельный человечек в бледно-розовом фартуке, с прижатым к груди металлическим подносом.
        - Чего желаете?
        - Перекусить чего-нибудь, - буркнул Джен. - И комнату на ночь. Вы сдаете комнаты?
        - Сдаем!
        Джен выложил на стол пару монет.
        - Принимаете?
        - Принимаем! - человечек одним махом сгреб в карман на фартуке деньги и исчез.
        Джен откинулся на спинку стула, медленно вдохнул и еще более медленно выдохнул.
        - Тебе плохо?
        - Да, Рик. Просто кошмар.
        - Что происходит?
        - Я не знаю… Может, простудился…
        - Ну да, конечно. Признавайся, Джен. В чем дело?
        Он замотал головой.
        - Да не знаю я…
        - Ладно… Я могу чем-то помочь?
        На этот раз Джен тянул с ответом. Потом он поднял голову и долго, неприятно смотрел на меня.
        - Мне неудобно просить тебя об этом… - заговорил он наконец. - Но ты не мог бы отдать мне на время свою куртку?
        Я молча скинул с плеч ветровку, подал ее Джену. Тот закутался в нее, поднял воротник, даже спрятал в карманы руки.
        - Тебе холодно?
        - Это не совеем холод… Но мне лучше, спасибо.
        Я оглядел Джена, сжавшегося в комочек, и подумал, что куртки не достаточно.
        - Сиди здесь. Я сейчас вернусь.
        Я вернулся минут через двадцать. Еда уже была на столе, но Джен к ней не прикасался.
        - Куртку верни, - потребовал я, протягивая ему темный сверток. - И накинь это.
        Джен с удивлением уставился на меня, потом выпростался из моей ветровки и закутался в длинный черный плащ с металлической застежкой. Плащ был ношеный и с плеча человека, сильно превышающего Джена ростом, но выбирать мне не приходилось.
        - Рик, где ты его взял? - прошептал Джен. Он, кажется, не мог решить, радоваться такой находке или… или стоит вести себя иначе.
        - Стащил с бельевой веревки, - честно ответил я. - В одном из дворов в том квартале, где мы вошли. Я заметил его случайно, только потому, что он был не красным. Я подумал, если люди ушли оттуда и не взяли его с собой, он им не нужен.
        Джен кивнул и завернулся в плащ почти с головой. Кажется, трясти его перестало. И только через несколько минут, когда я уже заканчивал со своей порцией, Джен опомнился.
        - Рик. То место, где мы вошли, находиться на другом конце города.
        - Не на другом конце. Город больше, чем мы думаем. И концов у него нет. Ни одних, ни других. Никаких.
        - Рик, ты уходишь от ответа. Где ты был?
        - Я был там, где и сказал, - я положил вилку на край пустой тарелки. - Я не врал.
        - Ты не мог вернуться оттуда так быстро.
        - Джен… Я же практикую магические искусства. Что не так?
        Он покачал головой.
        - Все не так, Рик. С самого начала все не так. Как только мы с тобой увиделись впервые. Все… пошло не так.
        Я откинулся на спинку стула.
        - Ну, так, может быть, ты мне что-нибудь расскажешь?
        Джен отвернулся.
        - Рик, я… - он вдруг усмехнулся. - Я попробовал вчера обернутся енотом. У меня не получилось.
        - К чему ты это?
        - Так, ни к чему… Рик, ты не боялся заблудиться в этом городе?
        - Нет. Я же чувствую свой собственный магический след. И потом, если прислушаться к городу, он сам укажет тебе дорогу.
        - Хочешь сказать, город говорил с тобой?
        Я пожал плечами.
        - Не знаю, может быть. Он странный, немного жуткий, но я не чувствую опасности. У города есть свои законы, мы каким-то образом нарушаем их, поэтому он сердиться. Если бы мы пожили здесь, может, город бы и принял нас. Или мы приняли бы его…
        - И стали бы такими, как живущие здесь люди?
        - Нет, не такими, - я уставился в тарелку. - Эти люди… Не знаю, как объяснить. Они - тоже город. Они только кажутся нам безумными, потому что мы привыкли соотносить внешний облик и поведение… Они знают об этой нашей привычке и стараются дать нам ожидаемое. Но они не могут… Они не люди, Джен. Они город. Они… Я не знаю, как объяснить это понятнее.
        Джен покачал головой.
        - Ты очень необычный даже для мага, Рик, - сказал он.
        - Я что-то сделал не так?
        - Как тебе сказать… Посмотри на меня: на что я похож? Мы не пробыли здесь и дня, а я уже ни на что не гожусь. Ты сказал, что слышал город. Что ж, я тоже слышу его. Но мне он не доверяет. Мне он угрожает. Я иду по улице, и при каждом шаге слышу голос: враг! Враг! Враг! Все кричит о враждебности. Я не могу объяснить, почему, но я точно знаю: я должен уничтожить его. Это все, чего я хочу.
        - А Роксана и Эрик? Для них город тоже враг?
        - Я не знаю. Я даже не знаю, что это такое. А ты, Рик? Ты знаешь?
        - Город… Сложно сказать. Он… целостный. Мне кажется, я его где-то уже видел.
        - Ты видел этот город раньше?
        - Не сам город… Его изображение. Может быть, в какой-то книге или на картине…
        Глаза Джена сверкнули.
        - На картине, Рик. В Цитадели, в Хранилище магических изобретений.
        А ведь и правда…
        - Так это все-таки была необычная картина? - спросил я и уставился на него. Дуэль взглядов продолжалась несколько секунд. Наконец Джен покачал головой.
        - Это только легенда, Рик. Эту картину будто бы создал человек, побывавший в том самом городе, который на ней изображен.
        - И что это за город?
        - Это Бродячий город. Никто не знает, существует он или нет. Он может быть миражом, а может быть живым существом, имеющим такую странную форму. Возможно, его вовсе нет на свете, и это только легенда.
        - И что говорится в этой легенде?
        Джен вздохнул.
        - Бродячий город уже много лет никто не видел, а записей о нем почти нет.
        - Ты так говоришь, будто бы специально искал их.
        - Я и искал. Я думал, он вернет меня…
        - Вернет тебя? В каком смысле?
        Джен замотал головой.
        - Не спрашивай меня об этом, Рик, не сейчас, пожалуйста. Давай я лучше расскажу о городе то, что знаю… Его называют Бродячим, потому что он никогда не стоит на месте. Он перемещается в Потоке нашего мира, а может быть, он перемещается и между мирами, никто не может этого сказать. Иногда он поднимается из Потока настолько, что кажется, что в него можно попасть. Вот только добраться до него никак не получается. В легенде говорится, если двигаться по направлению к нему, город отползает в сторону или просто становится невидимым.
        - А зачем вам нужно попасть в город?
        - По легенде туда попадают люди, которые были никому не нужны. Эти люди как будто бы бесследно исчезают, и никто о них не помнит. Их как будто бы стирает из реальности. Но на самом деле эти люди уходят в Бродячий город. В легенде говорилось, что, почувствовав ненужного человека, Бродяга подходит к городу или поселку, где живет этот человек, как можно ближе, и зовет его. Человек выходит из дома и больше туда не возвращается, и о нем все забывают.
        - Вряд ли такое возможно, Джен, - подумав, сказал я. - Это просто красивая легенда. Не бывает так, чтобы о человеке все забыли.
        Джен поднял на меня влажные глаза.
        - Но обо мне забыли, Рик…
        С минуту он смотрел на меня. Потом отвел глаза.
        - Впрочем, я и сам уже понял, что легенда не совсем правдива. Бродячий город - это что-то другое. Он не даст мне ответов на мои вопросы.
        - А что ты хочешь узнать?
        - Я хочу узнать, что случилось со мной.
        Мне вспомнился наш ночной разговор в доме ведьмы в деревне Там, когда Джен пытался что-то рассказать мне - и не смог этого сделать. То есть, он рассказал тогда лишь часть - малую, наверное. Он назвал себя светлой нежитью, он подтвердил слова Хельги - та назвала его ангелом. Что такое ангел? Он не маг и не человек - так сказал тогда сам Джен. Но во всем этом наверняка есть своя логика. Я, к примеру, тоже не маг… и не человек больше, наверное. Но назвать себя тем же, кем называет себя Хельга и ее ближайшее окружение, мне пока все же сложно. Словно если я скажу это в открытую, я приму то, что назад пути нет. Хотя его и так нет, и оттого, что я буду молчать, он не появиться… Да и не нужен он, откровенно говоря.
        - Джен… Я не знаю, что с тобой случилось, но у магистров Цитадели ты не пробовал спрашивать?
        Джен взглянул на меня почти что с ненавистью.
        - Они заодно с Цитаделью. Они ничего не скажут мне.
        - А Эрик?
        - Он такой же, как и я. И он тоже ничего не знает.
        Какое-то время мы сидели молча. Джен все-таки поковырял вилкой свою уже остывшую порцию. Я смотрел на него и думал о том, что к задаче, в которой слишком много неизвестных, легко потерять всякий интерес. Мертв ли Джен? Возможно. Что с того? Ничего. Это его дело.
        - Может, прогуляемся немного? - предложил я.
        Джен согласился. Покинув дворик, мы вышли на улицу и через квартал оказались перед кованой аркой, ведущей в парк. На арке значилось: «Парк Поражения». Мощеная розовым гранитом дорожка, которая уходила в глубь парка, носила название «Аллея Бесславия».
        - Угнетает, - заметил Джен.
        Я кивнул. От красного цвета листвы перед глазами было уже черно. Но, сели подумать, родись я и проживи в таком мире большую часть своей жизни, зеленые кроны деревьев сводили бы меня с ума.
        В парке почти не было людей. Изредка навстречу попадались прохожие, которые вели себя раз от раза все более странно, но по отношению к нам они не проявляли ни доброжелательности, ни агрессии, ни внимания.
        - Может, поговорить с ними? - предложил я. - Мы могли бы больше узнать о городе. Откуда он, зачем здесь появился…
        - Со мной они вряд ли захотят разговаривать. Ты можешь попробовать.
        Я кивнул. Действительно: город же настроен ко мне более благожелательно… вроде бы. Оглядевшись по сторонам, я выбрал девушку в сарафанчике, переднике и берете. Положив на левую руку палитру с множеством красок красного оттенка, девушка стояла на полянке и подкрашивала листья молодого деревца, похожего на вишню. Когда я подошел ближе, он заметил, что листья вишни - о, чудо! - были бурого, даже немного отдающего зеленью цвета.
        - Прошу прощения, а зачем вы красите листья? - спросил я.
        Девушка обернулась, оглядела меня с ног до головы.
        - Я слежу за парком, - ответила она. - Чтобы здесь все было правильно.
        Критично окинув взглядом деревце, она добавила:
        - Нужны водостойкие краски, а то дождем смывает.
        - А… Понятно. Скажите… Ничего, что я вас отвлекаю?
        - Да нет, ничего страшного. Говорите. Только можно я продолжу?
        - Конечно.
        Девушка кивнула и, отыскав кожистый листик, на котором краска стала собираться капельками, принялась ее размазывать.
        - Мы с другом впервые в здешних краях, - начал издалека я. - Вы не могли бы рассказать нам что-нибудь об этом городе?
        - Город? - кисть девушки дрогнула и замерла. - Какой город? Здесь нет никакого города, это только парк. Парк, за которым я ухаживаю.
        И она снова принялась подкрашивать листик. На лице ее было выражение удовольствия человека, который создает шедевр, заранее знает об этом и никуда не тропиться. Что-то важное было во всем этом, особенно в том, чем она занималась. Но я не мог понять, что…
        - И как давно вы ухаживаете за этим прекрасным парком? - предпринял я последнюю попытку.
        - Всегда, - ответила девушка и с головой погрузилась в свою странную работу.
        - Спасибо, было очень приятно поговорить с вами.
        - Ага… Всегда пожалуйста.
        - Ну и что ты об этом думаешь? - спросил я Джена, наблюдавшим за беседой со стороны.
        - Думаю, мы не получим ни от кого ответов на те вопросы, которые ты задаешь.
        - Ты сам послал меня разговаривать с ними.
        - Да, но предложил-то это ты.
        Следующим, с кем я попытался заговорить, стал паренек, без дела слонявшийся около небольшого искусственного озера. Берега озера были забраны крупными валунами, а в центре него, на постаменте из таких же валунов, дырявило небо надорванное каменное знамя со сломанным древком. Паренек выглядел угрюмым и подавленным.
        - Джен, может, ты попробуешь?
        - Нет, давай уж лучше ты, - он уселся на скамью и плотнее завернулся в плащ. Со стороны он выглядел как кулек, с верхушки которого свешивались прядки волос.
        - Эй, что с тобой? - я положил руку на плечо пареньку. - Что случилось?
        Я не старался взять как можно более миролюбивый тон - само так получалось. Парень поднял на меня большие тоскливые глаза и долго смотрел, словно решаясь на что-то.
        - Скажи, что с тобой. Может, у нас получится помочь тебе чем-нибудь.
        Парень медленно покачал головой.
        - Никто не может помочь мне, - вяло, как переигрывающий драматический актер, ответил он. - Никто.
        - Да что случилось-то?
        - Вы не поймете. Никто не понимает. Дело в том, что… Ах, это совсем не важно!
        - А ну, иди сюда и все рассказывай! - потребовал я. Схватив парня за руку, я усадил его на скамейку рядом с Дженом, который даже не шелохнулся. - Говори, что с тобой. Немедленно.
        Парень опасливо посмотрел на меня.
        - Я - енот, - произнес наконец он.
        Джен и тот встрепенулся. Высунулся из своего воротника и стал внимательно разглядывать парня. Я при этих словах едва сумел сдержать смех: да, с жизнью внутри енотовой шкуры я был знаком отлично! Но, насколько я мог заметить, с виду парень был вполне обычным человеком.
        - Да какой же ты енот? Ты посмотри на себя!
        - Я так и знал! - воскликнул парень и вскочил с места. Пальцы сами собой стиснулись в кулаки. - Вы не понимаете всей сложности ситуации! Я - енот!
        И тут меня как что-то подтолкнуло… Вскочив с лавки, я встал в такую же позу и так же стиснул кулаки.
        - Я тоже! Дальше что?
        «Енот» не ожидал такого поворота событий. Он успокоился, выпрямился, посмотрел на меня с сомнением.
        - И ты енот?
        - Енот.
        И тут оба они услышали приглушенное хихиканье.
        - Мы все… мы все еноты!
        Джен был больше не в силах сдерживаться. Он завалился на скамейку и принялся хохотать, как сумасшедший. Парень смотрел то на него, то на меня - я виновато развел руками - и начал пятиться. На лице его медленно проступал нешуточный ужас.
        - Нет! - закричал вдруг он и бросился бежать.
        Я подождал, пока Джен отсмеется и поднимется.
        - Ты в порядке?
        - Понятия не имею. Я енот.
        - Джен! Еще не хватало, чтобы ты свихнулся!
        - Я в порядке, - тыльной стороной ладони он вытер проступившие на глазах слезы. - Эх, Рик… Ничего у нас не выйдет. От этих людей мы ничего не добьемся. Пойдем обратно, а то Эрику и Роксане придется ждать нас.
        Эрик и Роксана нас уже ждали. Подходя к площади, я издали заметил их силуэты, темнеющие около ужасной скульптуры. Длинные малиновые тени, извиваясь, ползли от них по крутым камням.
        - Джен, что за ерунда? Когда мы уходили отсюда, солнце висело вон над той улицей, я специально заметил! Оно до сих пор там, не сдвинулось вдоль горизонта ни на сантиметр, только стало гораздо ниже. Так же не может быть!
        - Думаю, солнце здесь встает и садится на одну сторону.
        - Искаженное пространство?
        - Нет, скорее всего, просто вращение. Город топчется на месте. Укладывается на ночевку, наверное…
        - Джен! Рик! - Роксана замахала рукой. Мы заторопились.
        Они выглядели так, как будто бы им во время прогулки повезло гораздо меньше, чем нам. У платья чернолесской ворожеи был в ленточки разодран левый рукав, а подол выглядел так, как будто бы его совсем недавно застирывали. По щеке Эрика тянулись две длинные царапины - они розовели, свидетельствуя о том, что вскоре от них не останется и следа, но какое-то время назад они были довольно глубокими.
        - Джен, это черт знает что такое! Вы нашли что-нибудь?
        - Неплохое кафе, где можно поужинать, и гостиницу, где можно переночевать. А как у вас?
        - Нас чуть самих не подали к столу, - призналась Роксана. - Мне это не понравилось. А еще я нашла следы наших девочек. Не очень четкие, правда, но они есть.
        - Куда они ведут?
        - Никуда! Они начинаются и обрываются в хаотичном порядке. Я бы никогда не узнала бы их, если бы не была знакома с этими ведьмами.
        - А как насчет следов Река? - спросил Джен. - Их вы не встретили?
        Эрик поджал губы.
        - Я не уверен, Джен, - сказал он.
        Солнце уже скрылось за крышами домов, когда показалась знакомая вывеска «Ржавого ручья». Смеркалось, но почти не темнело: от красного города исходило свечение, как будто бы его камни впитали солнечный свет и теперь постепенно отдавали его.
        - Давайте обобщим все, что удалось выяснить, - предложил Джен, когда мы устроились за нашим столиком. Посетители здесь на этот раз были, но на нас они не обращали внимания.
        - Ты же знаешь легенду о Бродячем городе, Джен? Думаешь, это он?
        - По описанию совпадает. Но легенда гласит, что Бродячий город собирает потерянные души… пропадающих без вести людей. Здесь же обитают совсем не люди.
        - Мы заметили! - сказала Роксана.
        - А что случилось?
        - Да кто ж его знает… Рик, это по-человечески не опишешь. Но если в двух словах, то нас чуть не съел огромный красный кот. Мы наткнулись на кучку старушек, которые его наглаживали, и попытались с ними поговорить. Старушки завизжали и разбежались, а кот чуть нас не съел.
        - Все эти создания вполне могли бы сойти за людей - за умалишенных людей, - сказал я. - Но они же не обладают человеческой энергетикой. Они - порождения города. Возможно, когда-то они и были людьми. Но город поглотил их.
        - И что, мы теперь станем такими же? - спросил Эрик. - Я не хочу.
        - Да кто же такого захочет! Но это мы сейчас так говорим. Если с нами это случиться, нам будет все равно.
        Роксана взглянула на меня с тревогой.
        - Ты все это серьезно, Рик? Знаешь, я пока никаких изменений не чувствую… вроде бы.
        - Я тоже. Но сколько времени мы здесь проведем? Эрик, вы пытались выбраться из города?
        - Да.
        - И что?
        - Ничего.
        Мы помолчали. Перспективы рисовались нерадостные, и было понятно только то, что ничего не понятно. Я посмотрел на Джена и на Эрика, сравнил, подумал…
        - Эрик, как ты себя чувствуешь?
        - Нормально.
        - А ты, Роксана?
        - Я тоже в порядке. А что?
        - Джен…
        Он вскочил, ударил ладонями в столешницу.
        - Я здесь ни при чем! Что вы хотите услышать от меня? Да, я хотел попасть в Бродячий город. Цитадель у меня уже поперек горла стоит, умереть я не могу, и жить среди людей я не могу тоже! Считаете, Бродяга пришел за мной? Да если бы и так! Я… - голос Джена дрогнул, и он вдруг перешел на шепот: - Я просто хотел узнать, что со мной произошло… что мне теперь делать… Если мне суждено остаться здесь, я останусь.
        Я осторожно потянул его за плащ, Джен сел, уткнулся лицом в ладони.
        - Эрик, а что с вами не так? - небрежно спросил я.
        - Да мы мертвы, - легко ответил Эрик. - Только меня это не беспокоит… почти. А вот Джен… ну, ты сам видишь.
        - Мертвы? - Роксана выпучила глаза. - Эрик, почему ты мне ничего не сказал?
        - Эм… Я думал, ты заметила.
        Роксана вскочила.
        - Я ничего не заметила! Ты сказал, что учишься в Железной Цитадели, что ты молодой светлый боевой маг… Ты мне нравился, между прочим!
        Эрик ухмыльнулся.
        - А что, теперь больше не нравлюсь? Ну, жил, ну, умер… Ну, с кем не бывает!
        И, потянув ее за рукав платья, он усадил ее обратно за стол. Над остатками ужина воцарилась тишина.
        Среди почерневших ветвей ив зажигались первые звезды. В уютном дворике «Ржавого ручья» уже не осталось посетителей. От изгородей потянуло сыростью. Хозяин стоял на крыльце, в желтом проеме входной двери, задумчиво разглядывая небо.
        - Мне кто-нибудь что-нибудь объяснит? - спросила Роксана.
        Эрик перевел дыхание.
        - Железная Цитадель - это закрытая школа светлой боевой и целительской магии. Но она сама по себе - живой организм, что-то вроде маленького мирочка - почки, выросшей на ветви нашего мира, или семени, упавшего в его почву. Маги, живущие в ней, не обычные даже для магов. Мне Лукиан объяснял это, когда на меня в первый раз накатило… То есть, когда я вспоминать начал. Он сказал, что иногда люди с магическим даром погибают до того, как начинаю осознанно заниматься магией - если вообще начинают ей заниматься, бывает же и не так… А еще это случается с просто очень хорошими людьми - с теми, кто был чист сердцем, творил добро… В общем, некоторые из них каким-то образом переживают свою смерть и перерождаются в иных существ… В нас. В таких, как мы. Я лично совсем не чувствую себя мертвым: я периодически испытываю голод, мне нужно спать, пойдет кровь, если я порежусь… И, в общем-то, поцеловаться с тобой, Роксана, я был бы совсем не против! Но я знаю, что со мной кое-что случилось, и этого уже не отменить.
        - Ага. Кое-что. Ты умер.
        Эрик усмехнулся.
        - Я сам виноват. Меня в уличной потасовке ножом пырнули. Я, знаешь, не у маминой юбки вырос. С семи лет в дома лазил, воровал. К шестнадцати у меня своя шайка была. А вот территорию не поделили… с одними… такими же, как мы. Ну и сошлись на перышках… На ножах, то есть… А когда городская стража подоспела, все в рассыпную кинулись, а на меня даже не взглянули - думали все, готовенький. А я еще живой был… - Эрик отвернулся. Улыбка, застывшая на его губах, казалась судорогой. - В общем, лежу я такой, умираю… И вдруг слышу шаги. Я думал, кто из моих ребят возвращается по-тихому. Но это был Лукиан. Я его тогда первый раз увидел. Подошел, склонился… Помню, как он мне руку на грудь положил. Дальше - провал…Может, я и не умирал вовсе. Джен, может, никто из нас не умирал! Просто мы что-то не помним. Лукиан как-то сказал мне, что в Цитадели есть двое живых магов, пришедших из нижнего мира. Это Рей, глава службы безопасности, и глава школы Адельгрейт. Правда, они не могут покинуть Цитадель, разве что ненадолго выйти за ее стены. А вот мы - можем…
        - А что с тобой было потом? - спросила Роксана.
        - А потом мне приснился сон. Мне приснилось, что никакой потасовки не было, что я на рынке попытался срезать кошелек у какого-то человека, а тот оказался магом и предложил стать учеником Железной Цитадели. Странно, у меня тогда и мысли не возникло отказаться. Я пошел с ним… Попал в Цитадель. А через пару месяцев вернулась память. Я вспомнил и потасовку, и удар, и Лукиана… Ох, как мне тогда было плохо! А потом ничего, отошел, пообвыкся. Только тот провал в памяти остался. Но Лукиан сказал, что его все равно не заполнить, так что проще не обращать на это внимания… Да проще вообще ни на что не обращать внимания! Если разобраться, в Цитадели не так уж и плохо. Тебя учат магии, потом у тебя будет какая-нибудь хорошая работа, можно даже при королевском дворе служить или просто защищать кого-нибудь. А пока ты можешь спускаться в мир людей… Я, кстати, с ума чуть не сошел, когда вернулся в первый раз. Меня Лукиан отвел тогда. Оказалось, в мире людей несколько лет прошло. Все мои дружки либо в могилах землю кусали уже, либо на каторге спины гнули. А я иду такой по улице, одет с иголочки, в форме Цитадели,
вижу знакомых лавочников, стражей… И никто меня не узнает. К девчонке своей зашел, так она меня вообще не увидела. Чудеса, думаю - неужто я и вправду умер и стал ангелом? Расскажи кому - засмеют… Хотя, рассказать как раз и некому. Но жизнь-то продолжается… - Эрик посмотрел на Джена. - Наверное, я просто легче ко всему отношусь, чем ты, Джен, - сказал он. - Я легко жил. Легко умер. Если все будет так же, как в прошлый раз, умру еще, делов-то…
        - С тобой все было так же? - спросил я Джена.
        Он покачал головой, и вдруг я заметил, что все его тело сотрясает мелкая дрожь. Я подумал, что он плачет, но я ошибся. Джен беззвучно хохотал.
        - Агнесса и несколько чернолесских ведьм здесь, магистр Рек тоже, - сказала Роксана. - Думаю, разыскать их - это самое разумное решение. Чем быстрее мы это сделаем, тем лучше. Но начать, наверное, лучше все-таки завтра.
        После ужина мы поднялись на второй этаж «Ржавого ручья». Хощяин вручил нам ключи от двух смежных комнат. Они оказались простенькими, без излишеств - как раз такими, которые нужны, чтобы провести ночь. Из одной под самую крышу вела лестница, и Роксана решила взглянуть что находится там. Джен устроился в глубоком кресле. Он плотнее завернулся в плащ и, кажется, задремал. Эрик рассматривал царапины на своем лице в больше настенное зеркало.
        - Как ты думаешь, Рик, может, их оставить? Выглядят мужественно, девчонкам должно нравиться… Рик!
        Я открыл глаза. Я тоже успел задремать - на большом мягком диване. Вдохнув, я заметил, что воздух стал теплее и… гуще, что ли.
        - Ты ничего странного не замечаешь? - спросил я.
        Эрик задумался, прислушиваясь к своим ощущениям.
        - Да я не знаю… Джен! Эй, Джен!
        Джен очнулся и поднял голову.
        - Чего вам?
        - Воздух нагревается. Чувствуешь?
        - Хозяин, наверное, растопил печь, чтобы прогреть комнаты. Это же обычное дело…
        - Джен! - подавшись в его сторону, Эрик легко вытряхнул его из плаща. Лицо его было серьезным, как никогда.
        - Ты что?
        - Ничего! Ты по-прежнему думаешь, что здесь просто включили отопление? - он скомкал плащ и вернул его Джену.
        Джен помрачнел, но не успел ответить: в соседней комнате раздался девичий визг. Мы бросились туда.
        Стены плыли. Пузырясь, волнуясь, перекатываясь, они выпрямляли одни углы и тут же создавали другие. Как резиновый мячик в чьих-то руках, комната сжималась, почти не встречая сопротивления находящегося внутри нее воздуха. Кричала, конечно, Роксана. Она стояла на коленях прямо над люком, который не только приобрел округлый контур, но сильно сузился. Теперь в него едва пролез бы футбольный мяч.
        - Роксана, окна! - прокричал Эрик, взметнувшись вверх по лестнице. То, что она с каждой секундой становилась все уже и извивалась, словно морская водоросль, он просто не успел заметить.
        - Они уже затянулись!
        - Тогда давай сюда! - стиснув пальцами подвижные края люка, Эрик стал расталкивать их. Те медленно, неохотно, но все же поддались, и Эрик с Роксаной скатились по лестнице, которая решила, что ступени ей больше не нужны.
        - Бежим! - вскочив, Роксана бросилась к дверям. Те, по счастью, не съежились, а наоборот, растянулись. Мы уже ждали Роксану и Эрика в коридоре, и не просто ждали: всеми силами старались удержать стискивающие проход глухие стены. Ни дверей, ни окон, забранных тоненькими деревянными решетками с плющом, в них больше не было, остались только нелепые, растянутые рисунки всего этого.
        - Бежим! Быстрее!
        Лестницы на первый этаж тоже не было. Пришлось прыгать с куска деревянного настила, оставшегося от очень милого балкончика. Пол принял нас, как хороший батут - и тут же принялся заворачивать свои края вверх, норовя заключить нас в кулек и завязаться сверху тугим узлом. Выбраться из него удалось с трудом, входную дверь Роксана, перепуганная до смерти, просто разорвала заклинанием. Оглянувшись, я увидел в недрах сжимающейся в комок гостиницы ее хозяина. Он тоже менялся. Фигура его вытягивалась, истончалась и покрывалась… перьями! А на лице, все еще сохраняющем человечески черты, блуждало добродушное удивление: куда же вы, гости?..
        - Ну вот, теперь я полностью согласна с тем, что город опасен, - упираясь ладонями в колени, пыталась отдышаться Роксана. Явной угрозы поблизости вроде бы не было. - Спасибо, Эрик.
        - Не думаю, что этим все закончится. Надо поискать укрытие на ночь. И - учтите! - ни на какую гостиницу я больше не соглашусь.
        - Боюсь, тогда нам придется ночевать на улице, - ответил Джен.
        Город вокруг менялся. Это было заметно даже с заднего двора «Ржавого ручья»: темные хребты крыш вздыбливались и опускались, то ощетиниваясь в небо острыми гребнями, то разглаживаясь, расплываясь где-то в глубине улиц. Город как будто бы шевелился, прежде чем окончательно проснуться и подняться, и по его огромной каменной шкуре нелепо перекатывались красные огоньки фонарей. Рвущиеся в небо с истончившихся и извивающихся, как будто резиновых столбов, он были похожи на непослушные воздушные шарики. Само небо тоже двигалось - звезды, свет которых был приглушен алым свечением города, плыли над нами… И тут я понял.
        - Город движется!
        Мне никто не ответил: остальные тоже догадались об этом… А еще в красноватой темноте двора послышался странный, тревожащий шорох - и приглушенное загустевшими сумерками шипение. Не дожидаясь того момента, когда это нечто - чем бы оно ни было - решит познакомиться поближе, мы потянулись к арке.
        Улица, на которую мы вышли, была уже другой. Громады домов нависали с обеих сторон, обманывая глаза.
        - По-моему, нас кто-то преследует, - полушепотом заметила Роксана.
        Джен кивнул. Я тоже уже какое-то время слышал цокающие и царапающие звуки, раздававшиеся над нашими головами, словно кто-то шел вслед за нами по крышам.
        - А я бы попытался… - начал Эрик и тут же, оглянувшись назад, воскликнул: - Берегитесь!
        Над нами, пронеслась узкокрылая красная тень. Она спикировала с одной из крыш, но, прочертив по камням алмазными когтями, не поднялась снова в воздух, а вся ощетинилась, выгнула длинную тощую шею - и перегородила дорогу.
        - Что это такое? - удивилась Роксана.
        - Птица, - ответил Эрик.
        - Какая-то она странная.
        - Это точно…
        Она выглядела, как попавшая в бурю цапля, но, несмотря на неестественную худобу, была крупнее и жилистее. На голове ее, бледной и почти плешивой, выделялись огромные, выпуклые, как у рыбы, глаза, в которых будто бы колыхалось мутное, давно зашедшее солнце. Глаза эти были такими большими, а голова птицы такой маленькой, что казалось, будто бы полоской перьев прикрыт насаженный на шею причудливый камень. Я вглядывался в него - и мне хотелось заговорить с птицей, сказать ей что-то вроде: «Не бойся меня. Умница, хорошая птица… Ты же покажешь мне свое гнездо?..» Но мои спутники, к сожалению, сочли ее опасной.
        Эрик не размышлял долго - равно как и Роксана. Двойная атака устремилась в сторону растопырившей крылья птицы, но та даже не дрогнула. Когда сумрачный шар в окружении бешено вращающихся колец, похожих на маленькие вселенные, - два темных заклинания, слившиеся налету в одно целое, - почти коснулся ее впалого зоба, птица изо всех сил заверещала, и магия, превратившаяся в бесформенную кляксу, впиталась в перья. Исчезла. Не причинив птице ни малейшего вреда. Красный глаз сверкнул со злорадным чувством превосходства.
        В то же время ближайшие крыши ожили. Тонкие, разорванные силуэты крыльев стали вздыбливаться над ними. Со всех сторон доносилось шипение, скрежет… и звуки, похожие и на гоготание, и на хихиканье, - птицы переговаривались между собой. Обсуждали, что делать дальше. Джен закопошился под своим плащом.
        Длилось это считанные секунды. Птица, первой спланировавшая на улицу, испустила еще один клич - и на этот раз он прозвучал как призыв к битве. Ночные обитательницы Бродячего города посыпались с крыш одна за другой.
        - Эрик, что делать? - взвизгнула Роксана, закрывая голову руками.
        - Бежать! - ответил за него Джен. И, вытащив из-под черных складок ослепительно сияющее перо, он швырнул его в предводительницу красной стаи. Та заверещала - и неохотно, сопротивляясь, рассеялась. Птицы подняли оглушительный крик.
        - Бежать! - повторил Джен.
        В этом не было необходимости. Мы и так неслись со всех ног. Птицы все падали с крыш, выпархивали их окон, но, однажды опустившись на мостовую, снова подняться они не могли, и поэтому были вынуждены преследовать нас по земле, а по земле они передвигались медленнее, гораздо медленнее… Птицы не столько летали, сколько планировали, так что мы стали петлять по ломающимся на каждом шагу улочкам. И, наверное, призрак возможного спасения придал бы нам сил, если бы в конце концов мы не поняли, что не возможно убежать от врага, который ВЕЗДЕ.
        - Что это такое? - глотая воздух, выкрикнула Роксана.
        - Это… А я знаю? - огрызнулся Эрик.
        - Это тоже город, - машинально ответил я.
        Я бежал вместе со своими спутниками, понимая, что могу и не бежать. Птицы не тронут меня. Город не причинит мне зла. Откуда у меня была такая уверенность? Я не знал - просто вспомнил, как вела себя со мной Цитадель… И крики, топот ног стали отступать, даже шорох крыльев, почему-то похожий на шелест волн, перекатывающих мелкую прибрежную гальку, начал стихать. Чтобы не мешали силуэты бегущих людей, подвижные декорации зданий и мечущиеся птицы, я прикрыл глаза. Стало темно и тихо - но эти темнота и тишина были как преддверие чего-то другого, совершенно не похожего на них…
        - Что… Что ты хочешь мне сказать?..
        - Рик! - послышалось над самым ухом.
        Кто-то сильно дернул меня за руку, рванул в сторону и вперед, потом поймал, заставил остановиться. Неохотно открыв глаза, я увидел Джена. Тот крепко держал меня за плечи, темнота его глаз блестела сухо и странно. Роксана и Эрик стояли неподалеку. Никто уже никуда не бежал. Среди доносящихся отовсюду звуков возни птичьей армии, в живом красноватом свете фонарей эталоном безмолвия и неподвижности была страшная скульптура, возвышающаяся посредине площади.
        Птицы приближались. Крыши зданий, окружавших огромную площадь, были слишком далеко, и они, не желая рисковать своими тощими крыльями, подбирались к пришельцам по земле. Все отчетливее в тени ближайших улиц и подворотен звучало озлобленное шипение и жуткий, безумный смех.
        - Чего они хотят? Может, мы сумеем договориться с ними?
        - Рик, ты… Да что с тобой?
        - Ничего. Я в порядке.
        Джен опустил руки.
        - Тебя никто не держит. Если хочешь, можешь идти. К ним.
        - Джен, ты чего? Джен? Эрик? - ворожея переводила испуганные глаза с одного из них на другого. - Да что происходит, в конце-то концов?
        Эрик пожал плечами. Джен промолчал.
        - Рик?
        - Роксана… Сзади!
        Ворожея метнулась в сторону, на ходу швыряя в птицу какое-то заклинание - то, конечно, не развеяло ее, но замедлило ее движение, и девушка осталась невредимой.
        - Да когда же это кончится?! - взвыл Эрик.
        - Не стоит, Эрик. Это бессмысленно.
        Джен был единственным, кто не двинулся с места. Он стоял, опустив руки, и наблюдал, как, перемещаясь большими прыжками из стороны в сторону, к нему приближается птица. Выгнув крылья, распахнув короткий, искривленный клюв, она уже давно измерила расстояние до своей жертвы и точно знала, когда нужно оттолкнуться от округлых камней площади чуть сильнее, чтобы, пропустив под собой случайный порыв ветра, подняться с ним - а потом спикировать вниз и вонзить когти в плоть…
        Тонкая, легкая тень скользнула перед ним, и птица, нелепо, совсем по-человечески вскинув крылья, рухнула на камни, не окончив своего последнего прыжка. Перья обратились в пепел, почернели. Треснув, раскололся огромный глаз.
        А тень понеслась дальше, едва касаясь красных птиц. Я наблюдал за ее движениями, красивыми, сильными и плавными, как порывы ветра, и думал о том, что теперь я и в самом деле могу уйти…
        - Эй, Рик! - воскликнула Роксана. - Рик, тебе что, жить надоело? Рик!
        Я не оглянулся. Не надоело ли мне жить? Нет, не надоело. Джену - возможно, но он совсем не понимает, что такое жизнь. А мне - точно нет.
        А тень между тем все чаще и чаще прикасалась к мостовой, и вот уже ее движения стали больше походить на быстрые, легкие шаги, а сама она превращалась в высокого человека, с головой закутанного во что-то темное.
        - Магистр? - поперхнувшись, прошептал Джен.
        Я слышал его голос, отделенный от тысячи других звуков. Я прислушивался к нему. Хотелось ли мне, чтобы он меня окликнул? Не знаю…
        Звезды, плывущие над Бродячим городом, с одного края неба стали бледнее. Но большая, розовая и улыбчивая луна не спешила покидать небосвод, и площадь была затянута длинными оранжевыми тенями. Тени шевелились, как будто бы только их раскачивало ветром, и в их движениях я читал послание… Город звал меня. Не манил, как если бы хотел завести в западню, не охотился на меня. Город звал…
        Я разглядывал скульптуру, так хорошо знакомую мне. Я уже успел заметить, все дороги Бродячего города так или иначе приводят в это место. Я наклонился, разглядывая причудливую тень скульптуры, потом вовсе присел на корточки. Как сама скульптура, она была неподвижна. Но крутых булыжников площади под тоненьким покровом этой тени не было видно. Я протянул руку, почти коснулся ее - тень оставалась неподвижной. Она ждала…
        Я вдруг вспомнил девушку, раскрашивающую в парке деревце, самое настоящее деревце, пробившееся сквозь красную плоть города и протянувшее над ней свои тоненькие, но упрямые ветви. Я вспомнил родник в «Ржавом ручье» - тот выносил из недр земли настоящую воду, богатую железом - воду, принадлежащую Чернолесью, а не городу. В конце концов я подумал о себе: Город не отталкивал меня, наоборот…
        - Расскажи, кто ты, - попросил я его. - Откуда ты?
        И погрузил пальцы в дрогнувшую тень, как в густую черную воду торфяного озера. По тени пошли едва различимые круги…
        - Рик! Не смей!..
        Эти слова запоздали: они достигли моего сознания уже после того, как кто-то сильно дернул меня за плечи, опрокинул на спину и сам вместе со мной покатился по камням. Это была Роксана.
        - Рик, что ты делаешь? Ты не понимаешь, это опасно! - растерянным, даже немного обиженным голосом произнесла она.
        Я поднялся.
        - Все в порядке. Со мной ничего не случится.
        Я протянул ворожее руку, чтобы помочь ей подняться. Она потянулась к моей руке - и тут же вскрикнула, отдернув пальцы. Я посмотрел на свою ладонь - на той поблескивали капельки темно-красной, маслянистой влаги.
        - Рик! - ворожея немедленно вскочила и сделала два шага назад. - Не приближайся ко мне!
        - Роксана, в чем дело?
        - Стой, где стоишь!
        - Это не… - начал я, делая шаг ей навстречу.
        - Не подходи! - взвизгнула ворожея.
        И с пальцев ее сорвалось маленькое темное заклинаньеце. Оно навряд ли могло принести вред - если бы ворожея не испугалась до смерти того, чего действительно не понимала.
        - Роксана, нет!
        Магистр Рек попытался перехватить заклинание или хотя бы отклонить его. Но он не успел, и заклинание, похожее на разворачивающуюся в движении змею, устремилось к своей цели. Я только опустил глаза.
        - Тебе не стоило делать этого, Роксана, - произнес я.
        Мне было жаль. Правда, жаль.
        Не причинив мне никакого вреда, заклинание Роксаны в клочья разодрало мою маскировочную ауру.
        Ворожея вскрикнула и зажала лицо руками. Тут же со всех сторон послышались пронзительные крики обезумевших от ярости птиц. В считанные секунды площадь превратилась в место смертельного боя. Птицы стекались на площадь со всех сторон. На место одной развеянной птицы спускалась дюжина других. Они визжали, верещали, клокотали; загнутые клювы и длинные когти превращались в самое опасное оружие. А отступать было некуда, нечего было и думать прорваться к ближайшему лазу в подземелья через это проклятое воинство, перья которого, тощие, но тонкие и острые, были сродни лезвиям.
        Коротко ругнувшись себе под нос, магистр вскинул голову. Птицы не показываются днем - они не переносят солнечного света. Но до рассвета еще далеко… далеко… Что ж, придется рассвету прийти пораньше!
        На ходу скидывая с плеч плащ, Рек скользнул в сторону у самой земли, набросил его на Оксану и что-то коротко приказал Эрику. Сам же он, уклоняясь от атак красных птиц, подался в сторону скульптуры в центре площади. Двигался он как ветер. Мягко и мощно. Ничто не могло остановить его.
        Магистр добрался до скульптуры и стал карабкаться по ней вверх, как по скале карабкается ловкая маленькая ящерица. При этом магистр менялся. Серая форма Цитадели выцветала на глазах и становилась белой, но это был не мягкий, нежный белый цвет, яркий, пронзительный, почти звенящий белый. Потом его форма раздалась на спине, и воздухе вычертились два сияющих полукруга. Взобравшись на верхушку скульптуры, магистр вцепился пальцами в рельеф и раскрыл крылья, длинные и заостренные, как у чайки. В следующий миг он с силой оттолкнулся от опоры и взмыл в воздух - туда, где солнечные лучи уже выскользнули из-за горизонта и теперь царапали небо.
        В мгновение ока город озарил ярчайший солнечный свет. С земли можно было увидеть лишь золотистую точку, сияющую в вышине, но площадь уже полосовали широкие огненные лучи, отраженные острыми крыльями.
        Птицы подняли оглушительный рев и бросились врассыпную. Те, которым не удавалось уклониться от падающих с неба пылающих лучей, превращались в пепел. Остальные кидались по направлению к ближайшим подворотням, но только единицам из сотен удавалось спастись. В считанные минуты площадь оказалась почти пустынной: на ней не осталось никого, кроме Роксаны, все еще спрятанной под плащом Река, Эрика, стоящего на коленях рядом с ней, и Джена, зачарованно смотрящего вверх. Ветер забивал оставшийся от птиц пепел в трещины между камнями.
        Наконец сияние стало стихать: магистр возвращался на землю. Он сложил и спрятал крылья еще до того, как опустился на площадь.
        - Как Роксана? - спросил он.
        Ворожея отняла ладони от заплаканного лица.
        - Ребята… Я не вижу ничего… - прошептала она.
        - Не бойся. Это пройдет, - заверил ее Рек.
        Но Роксана не успокоилась, наоборот: разревелась пуще прежнего. Магистр плотнее укутал ее в свой плащ, поднял на руки. Вскоре площадь опустела окончательно.
        Я наблюдал за тем, как мои спутники покидают поле битвы, из окна одного из домов, окружающих площадь. Несмотря на парадный внешний вид, внутри это было пустое, запущенное строение, в котором уже очень давно не жил никто… кроме птиц. Забившись в дальний угол они, испуганные и истощенные, теряли свои птичьи очертания и забывали все, что произошло этой ночью. Приближался настоящий рассвет. Я подумал о том, что мне не мешало бы хорошенько выспаться.
        Глава 9
        Люди наизнанку
        Солнце над Бродячим городом сегодня было диковинного сиреневого оттенка. Погода стояла влажная и жаркая, парило. Я сидел на одной из лавочек в городском парке и наблюдал за тем, как двое вполне взрослых мужчин в стотысячный раз пересчитывают квадратные плитки, которыми была вымощена аллея. Как я успел заметить, количество плиток менялось в диапазоне от восьмидесяти четырех до ста шестидесяти семи.
        - Привет, - не вынимая рук из карманов, Джен присел на лавочку рядом со мной.
        - Привет. Ты хотел видеть меня? Эрик отправил мне зов.
        - Если я тебя от чего-то отвлекаю…
        - Ты меня ни от чего не отвлекаешь.
        Джен промолчал. Теперь и он наблюдал за считающими плитки мужчинами, но даже не пытался вникнуть в суть их проблемы. Все происходило словно не на самом деле.
        - Как Роксана?
        - Она в порядке. Остальные ведьмы тоже нашлись.
        - И госпожа Агнесса?
        - И Агнесса. Только выбраться из города мы все равно не можем.
        - Чего ты хочешь от меня?
        - Поговори с ним. Тебе он скажет, как выбраться. Должен сказать.
        - Я что, какой-то особенный?
        - Рек рассказал нам. Ты только притворяешься светлым магом.
        Да, я притворяюсь. Притворяюсь светлым. Притворяюсь магом. А вы с Эриком играете в людей. Кому от этого хуже?
        - Этот город не такой плохой, как кажется, - сказал я.
        Какое-то время мы молчали. Математики теперь считали плитки не поодиночке, а парами и тройками. Потом я спросил:
        - Как ты думаешь, почему мы все сюда попали?
        Джен посмотрел на меня с удивлением. Я восстановил свою маскировочную ауру, теперь он мог смотреть на меня, ничего не опасаясь.
        - Мы… - начал он и вдруг кривовато усмехнулся. - Мы сделали глупость, Рик. Мы сами во всем виноваты. Ты это хочешь сказать?
        Я повернул голову, посмотрел на него и честно ответил.
        - Нет.
        Трое суток минуло с тех пор, как мы виделись в предыдущий раз. С тех пор, как я ушел от них. Все это время я провел с Бродячим городом. Я часами гулял по его странным улочкам, отдыхал в маленьких открытых кафе, где любезные хозяева попросту угощали меня, а порой и подсаживались, чтобы поболтать о всякой чепухе. Я ночевал в гостиницах и домах у местных обитальцев, и никто во всем городе не пытался причинить мне вред. Пытался ли я найти выход из города? Нет. Но, если бы мне захотелось уйти, он бы отпустил меня, потому что…
        В легенде, рассказанной Дженом, говорилось, что Бродячий город - это пристанище потерянных душ. Сюда попадают никому не нужные люди, которых словно стирает из реальности. Но это не совсем так. Бродячий город не мираж и не просто живое существо, он осколок разрушившегося мира, который странствует по Вселенной. Город рассказал мне о том, каким сильным и прекрасным был его мир когда-то, и о том, как он начал угасать и в конце концов рассыпался на осколки - так неизбежно разрушаются все миры, но так же неизбежно и рождаются другие, ибо это один из законов существования и обновления Вселенной. Город рассказал, как долго он скитается и что успел повидать. Он принес с собой не только память ныне не существующего мира, но и память многих миров, в которых он успел побывать, - пустынных и густо заселенных, похожих на наш мир и таких, какие невозможно вообразить. А еще он рассказал, что такое бывает довольно часто: осколки одних миров попадают в другие и приживаются там. Даже в нашем мире он уже встречал такие… Я понял, о чем он говорил. Одним таким осколком была Цитадель. Вторым, как я узнал гораздо позже,
было убежище Хельги. Но это было еще не все.
        - Этот город содержит очень много информации, Джен. Такой, которую ты не получишь ни из какого бы то ни было другого источника. Для кого-то она может быть просто интересной, и тогда город позволит ее узнать, а потом отпустит. Но есть те, кому город по какой-то причине обязательно должен что-то сообщить. Я не совсем понимаю, как это работает, но такой человек не уйдет отсюда, пока не узнает что-то очень важное, хочет он этого или нет.
        Джен усмехнулся.
        - Рек был прав… А я не поверил ему. И тебя обманул, Рик.
        - О чем ты?
        - Они ушли. Они все уже ушли, Рик. Я остался один.
        Я с удивлением уставился на него. Его лицо смеялось, а глаза - плакали.
        - Рек сказал мне то же самое, что и ты сейчас. Перед тем, как уйти. Он сказал, что я остался последним. О тебе он не беспокоился, а все остальные уже ушли. Город позволил им войти и приобщиться к тем колоссальным запасам знаний, которые хранятся здесь. Чернолесские ведьмы воспользовались возможностью и исследовали город, но они уже покинули его, и он не стал их задерживать. Город ведь пришел не за ними… Он пришел за мной, Рик… Сам Рек, кстати, второй раз был здесь - забавно, да?.. Он сказал, что будет ждать меня. Там… За стенами. Рик… - голос его перешел на шепот. - Помоги мне вернуться. Пожалуйста…
        Помочь тебе, Джен? Вот оно значит, как…
        - Подумай. Может быть, это не та информация, которая тебе нужна. Ты правда хочешь знать это?
        Джен не сводил с меня долгого, немигающего взгляда. От этого взгляда становилось жутко - так жутко иногда бывает, когда ты отворачиваешься от зеркала и вдруг понимаешь, что на этот раз твое отражение не повторило твоего движения.
        - Да, - ответил он наконец. - Это именно то, что я хочу знать, Рик. Я уверен, что попал сюда из-за этого. Я… Я хочу знать, что со мной случилось, Рик. Это мой выбор и мое право - помнить… Хотя бы потому что теперь невозможно отличить реальность от вымысла и свой вымысел от чьего-то чужого.
        - Хорошо, - я поднялся с лавки. - Идем, Джен.
        Мы шли через город, а город шел через нас. Он ветром струился между наших пальцев, он расстилал перед нами наш путь… Джен шел навстречу своему самому сильному страху и исполнению самого сильного своего желания. К сожалению, очень не многие знают то, чего они хотят узнать. Интересно, зачем приходили остальные… Зачем сюда попал я сам? О, я улыбался, когда мысли об этом проносились в моей голове.
        Мы вышли на центральную площадь. Тень от скульптуры, такая же яркая, как солнечный свет, привычно лежала на камнях.
        - Мне с тобой сходить или ты один пойдешь? - спросил я.
        - Пойдем вместе.
        - Уверен?
        - Да.
        В легенде, рассказанной Дженом, говорилось, что Бродячий город - это пристанище потерянных душ. Сюда попадают никому не нужные люди, которых словно стирает из реальности. Но это не совсем так. Бродячий город - осколок разрушившегося мира, который странствует по вселенной. Он хранит колоссальные запасы информации… А еще он хранит забытые воспоминания. То, что потеряно, но все же может быть обретено вновь.
        Я взял Джена за руку. Мы вошли в тень скульптуры, вокруг стало темно - и я мгновенно потерял ощущение его пальцев. Но вместо этого перед моими глазами замелькали яркие разноцветные картинки. Вот Джен в Цитадели - прячет крыло, на котором он сможет улететь… Дальше. Вот он кричит на Река - а тот молча слушает его и смотрит с сожалением и чувством вины во взгляде, вот только Джен этого не видит… Дальше, дальше. Вот он бежит по аллее, и на нем нет лица. Он входит в здание, поднимается в свою комнату, вытряхивает на пол сумку, в которой он хранил личные вещи: одежду, тетради, письма из дома… Вместо этого вываливается половинка цветочного горшка с зеленоватыми следами засохшей земли, велосипедный гудок и ржавая крышка от почтового ящика… Несколько сломанных карандашей, какая-то полысевшая от длительного использования щетка, капюшон от дождевика. Пачка высушенных кленовых листьев - это как раз вместо писем… Дальше. Вот он на занятии, ему скучно, его что-то тревожит, он смотрит в окно… Он еще ничего не помнит… Дальше, дальше! Вот он носится по лужайке, играет в мяч с другими мальчишками… Дальше!.. Вот
откуда-то тянет запахом гари, становится жарко и страшно, очень страшно… Вот. Все. Стоп.
        Большой старый деревянный дом, комната под самой крышей. Родителей дома нет. Джен склеивает макет крепости, его младший четырехлетний брат Тим сидит на полу и играет с латунными солдатиками, которых они потом вместе расставят в крепости - когда Джен закончит. Вообще-то он считает себя взрослым для таких игр. Но когда никто не видит - почему бы и нет?..
        Поначалу на запах дыма он не обратил внимания. Сидели-то на полу, к тому же на кухне внизу вечно что-то пригорало… На этот раз не пригорело, а загорелось. Когда Джен вышел из комнаты, чтобы спуститься вниз и узнать, в чем дело, коридор уже был затянут дымом, а лестница полыхала. Деревянное здание загорелось моментально. Тим, детским чутьем угадав неладное, вцепился в брата, и, пока тот соображал, что делать, начал хлюпать носом.
        Джен растерялся. Надо было как-то пробираться вниз - но путь вниз был отрезан. Он заметался по коридору, забежал в комнату - и понял, что старинные деревянные рамы с переплетом ему не выбить. Джен вдруг понял, что самое опасное - это не получить ожоги, а потерять сознание, надышавшись этим дымом. Тогда от огня их не спасет уже ничего. Наверное, Джен сдался бы - и, забившись в какой-нибудь угол, уткнулся бы лицом в колени и принялся бы реветь. Но он был обязан держаться, потому что сейчас он был не просто сильным и взрослым, но старшим. Старшим братом. Схватив хнычущего Тима подмышку, он потащил его в другой конец коридора, потом поставил на ноги, прикрыл своей курткой.
        - Дыши реже, понял?.. И реветь не смей, маме расскажу!
        Становилось горячо, помещение стремительно наполнялось дымом. Джен бросился к черной лестнице - ну и что, что ей много лет не пользовались, вдруг дверь все же не заперта… Дверь, разумеется, была заперта. Джен никогда не был сильным мальчишкой, он даже старался не вмешиваться в драки. Но выбить ногой фанерную дверь на замке-защелке он сумел. Втащил за собой Тима на лестницу, он стал спускаться на ощупь - и тут что-то затрещало - сверху, снизу, сразу со всех сторон - и оба они рухнули вниз.
        Он успел увидеть огонь - потом перед глазами полыхнуло что-то черное, а когда он открыл их в следующий раз, то очень удивился этому. Еще ему было больно - это была сильная, отупляющая боль, но ощущалась она почему-то как чья-то чужая. Так же отстраненно Джен заметил, что ноги его больше не слушаются.
        Кое-как он поднялся на руках, мутнеющим взглядом оглядел все вокруг. Повсюду были обвалившиеся балки, и пламя, пламя застилало все. Оно выло, оно ревело. Где-то впереди зиял белый, почти голубой свет - кажется, проломилась стена. Или это был дверной проем?.. Джен попытался проползти вперед - нужно было позвать на помощь, ведь где-то здесь был Тим… И тогда он увидел его. Тима. На руках молодого мужчины, одетого в шинель. Выкручиваясь и беснуясь, пламя трепало ее длинные серые полы.
        Тим был живой, не раненый, перепуганный, но по-прежнему не плачущий - брат ведь пригрозил рассказать маме, если он будет реветь… Но брат уже никому ничего не расскажет.
        Незнакомец тем временем немигающим взглядом смотрел на Джена - словно запоминал. Его лицо было почти неразличимо из-за застилающей глаза пелены, но Джен каким-то образом все же рассмотрел его… И узнал потом, много времени спустя.
        - Ты пойдешь со мной? - спросил незнакомец. Голос его звучал отчетливо, перекрывая рев пламени, хотя он не повышал его.
        Куда он звал? Зачем? Он же понимал: это конец. Не нужно было быть слишком умным для этого… И все же… Этот человек знает, что предлагает. Можно ли отказаться? Отказаться можно. Но тогда ты умрешь… навсегда. Никто и не узнает о том, что ты отказался.
        - Я пойду, - прошептал Джен.
        - Хорошо, - ответил магистр Рек.
        Еще секунду он смотрел на Джена. Он заставлял себя уйти… Заставил… и ушел, не выпуская из рук Тима. А в следующий миг обвалились оставшиеся перекрытия.
        Мир остановился.
        Вы когда-нибудь видели остановившееся пламя, эти замершие иссиня-оранжевые язычки? А может быть, вам даже удалось потрогать их?
        Джену удалось. Он протянул руку и погладил небольшой язычок, вылезший из пола почти у самого его лица и тут же остановившийся. На ощупь он был как лоскуточек шелка, только очень горячий. Правда, он быстро остывал. И исчезал. Таял прямо в ладони. Весь мир вокруг таял. Превращался в долгую темноту. Где-то за ее пределами послышались крики, но Джен уже не разбирал их. Он уснул. И ему приснился сон о том, что ничего не было… Он просто получил приглашение стать учеником Железной Цитадели. В темно-коричневом конверте с сургучовой печатью, на гербовой бумаге… Родители, конечно, согласились отпустить его…
        Джен отшатнулся назад и вырвался на солнечный свет. Глаза его были почти закрыты, губы пересохли. Я вышел следом за ним и спросил:
        - Как ты?
        Он устало улыбнулся.
        - Я понял, - прошептал он. - Это… Это магистр. Это он не дал мне вспомнить все… Он думал, я не прощу его… за то, что он не спас меня тогда. Но… Я не сержусь на него, Рик. Я не сержусь… - Джен открыл глаза и огляделся. - Спасибо…
        Я кивнул. Странно это было и жутковато: переживать чужие воспоминания, тем более такие яркие. Словно человека перед тобой вывернули наизнанку. А ведь Бродячий город хранил множество таких воспоминаний - забытых, спрятанных в самые потаенные уголки души, скрытых от ежедневного сознания… для его же блага. Воспоминания - это изнанка человека. Но никто не должен видеть всей человеческой изнанки, даже собственной.
        Порыв ветра налетел на ивы с листвою, будто бы сделанной из красного стекла. Низкие розоватые облака поплыли над городом.
        - Нам пора? - спросил Джен.
        Я покачал головой.
        - Нет, это ЕМУ пора.
        Словно в подтверждение моих слов, площадь под нашими ногами колыхнулась, зашевелила камнями и поползла в сторону, оставляя нас на месте. Бродячий город сдвинулся с места и пополз дальше, постепенно погружаясь в Поток, окутываясь его бледно-алым маревом. Сдвигались и таяли стены домов, исчезали очертания улиц. Город будто бы рассеивался - и все никак, никак не мог рассеяться до конца. Джен тронул меня за рукав; я обернулся и увидел, что на нас движется матовая красная стена. Я закрыл глаза - и она прошла сквозь меня, оставив ощущение шероховатости на коже.
        Когда я открыл глаза, то увидел, что мы стоим на окраине леса, а Бродячий город удаляется. Двигаясь подобно огромному осьминогу, он переползал с одного холма на другой, спускался в низины. Его тело повторяло рельеф поверхности, по которой он двигался.
        - Это Бродячий город! - воскликнуло какое-то существо, появившееся рядом со мной. Присмотревшись, я узнал Ушастика. - Эй, смотрите! Это же Бродячий город!
        Тут же появился еще десяток таких же существ. Все они тыкали пальчиками по направлению к горизонту и голосили:
        - Бродячий город! Смотрите! Это же Бродячий город!
        А хребты обагренных вечным закатом улиц, удаляясь, то выгибались, то опадали, пока Бродяга наконец не скрылся из виду.
        В Чернолесье снова было живо и шумно. Забросив куда-то свою шинель, Рек открыто рассекал по дому Агнессы, но на это никто не обращал внимания: оказывается, он приходился хозяйке Чернолесья родными братом. Когда мы вернулись, он встретил нас, и я чувствовал тревогу, с которой он нас ждал.
        - Магистр Рек…
        Он кивнул.
        - Я знаю, о чем ты думаешь, Джен, - сказал он. - Я тоже об этом думаю. Ответов нет. Но если я что-то могу сделать для тебя…
        Джен улыбнулся.
        - Не сердитесь на меня, - ответил он.
        Я улыбнулся тоже. Я был рад тому, что Джен был непривычно бодрым и спокойным, а отношения между ним и Реком налаживались.
        Что касается остальных, Роксана ходила довольная, Эрик ходил за ней хвостом. А я… Я предвкушал возвращение домой.
        Перед самым нашим отбытием во дворике госпожи Агнессы мы встретили того самого паренька, обитателя Бродячего города, который утверждал, будто бы он енот. Парень слонялся между обложенных кирпичиками клумб, понурив голову и заложив руки за спину, носками ботинок он изредка подбрасывал в воздух мелкие камушки. Всем своим видом он умолял обратить на себя внимание.
        - Что у тебя опять случилось? - спросил его Джен.
        Парень посмотрел на него, глубоко и печально вздохнул и ответил:
        - Я. Больше. Не. Енот. - И тут же, весело блеснув глазами, он добавил: - Я теперь морская свинка! Госпожа Агнесса сказала, что, раз уж Бродяга оставил меня здесь, в этом есть какой-то смысл, и она обязательно должна это выяснить! Готовлюсь к ее экспериментам…
        Я улыбнулся: парень был забавный… И любопытный, чего уж скрывать.
        Дорога назад заняла у нас несколько дней. Эрик и Рек сразу отправились в Цитадель, Джен попросил разрешения проводить меня. Сойдя с поезда в глубоких сумерках, мы неторопливо пошли по пустынной улице. Воздух был прохладный и прозрачный; окна, в которых горел свет, попадались редко.
        Джен остановился на перекрестке. Взглянул влево, на улицу, которая вела к Храму у Трех Дорог, потом повернул голову и с нескрываемой тревогой посмотрел в другую сторону.
        - Рик, я хочу сходить кое-куда, - сказал он.
        - Пошли.
        - Вообще-то, я там бывал уже пару раз, но все равно… - говорил он, будто оправдываясь, пока мы шли по улице. - Это же моя жизнь, я ведь имею право… Здесь же вообще почти никого не осталось из тех, кого я знал и любил. А те, что остались, уже чужие, взрослые люди. Они меня не видят. Меня среди них нет. Так странно… - он бросил в мою сторону быстрый встревоженный взгляд. - Когда я сбежал из Цитадели первый раз, Рек сам прилетел за мной. Но он смог только увести меня из этого города, а не из моего прошлого. Наверное, я никогда не смогу вырваться из этого родного минувшего мира… пока он сам не рухнет. Но я не хочу, чтобы он исчезал, хотя он и мучает меня.
        Вскоре мы остановились перед небольшим двухэтажным домом. На первом этаже размещалась часовая мастерская, второй этаж был жилым. Угловое окно с левой стороны неярко светилось.
        - Пойдем, - сказал Джен. - Я хочу, чтобы ты увидел это. Только сделай так, чтобы тебя никто не заметил.
        Джен зашел за угол дома, поднялся на крыльцо и, прошептав какие-то слова, открыл дверь. Обернувшись, он виновато улыбнулся.
        - Это пока единственная дверь, которую я умею открывать. У Эрика это получается гораздо лучше…
        Внутри было прохладно почти так же, как на улице. Пахло пылью. Дом был не новый, но какой-то неживой, словно люди оставляли его на много лет, а теперь вернулись, но еще не обжили его толком или… Я прислушался к Потоку. Он едва заметно колебался, и колебания эти были вполне определенной амплитуды - ни с чем не перепутаешь… Но Джен, кажется, ничего не замечал.
        Следом за ним я поднялся по лестнице. Ни одна половица не скрипнула под нашими ногами. Незваные гости, мы шли по чужому дому, приобщаясь к чужой жизни.
        - Здесь теперь живет моя семья, - едва слышно произнес Джен. - Родители и младший брат Тим.
        Дверь в последнюю комнату на этаже была открыта. На полу лежал многоугольник тускло-желтого, почти коричневого света. Я заглянул в дверной проем и увидел мальчишку лет десяти, светловолосого, как Джен, и вообще очень похожего на Джена. В комнате, обустроенной специально для ребенка его лет, он сидел за столом и при свете лампы с догорающим фитилем перерисовывал что-то из большой книги в тетрадь.
        - Я приходил сюда пару раз, - повторил Джен и тут же пояснил: - До того, как я все вспомнил… до Бродячего города, Рик, я не знал, почему они переехали и куда делать вся наша старая мебель. Я просто не нашел своего дома на прежнем месте. Там за семь лет успели построить новый дом, в котором живут уже другие люди… Но даже потом, когда я их нашел… Только когда увидел Тима, я понял, что время на самом деле прошло… и прошло его много.
        Он коротко взглянул на меня и, переступая через порог, жестом позвал меня за собой. Мы вошли в комнату. Я смотрел на Джена, поглядывал на его брата, занимающегося своим делом, и молчал.
        - Подумать только, Рик, я же мог увидеть, как он подрастает, - сказал Джен, наблюдая за мальчиком. - А вот сейчас я стою здесь и даже не могу прикоснуться к нему. Он меня не видит и не слышит. Он, как и мои родители, из моей прошлой, бывшей жизни. Интересно, Рик, бывают бывшие семьи? Бывшие матери? Бывшие братья?.. - он усмехнулся…
        И произошло то, чего я ждал. Тим отложил перо, прикрыл глаза, медленно перевел дыхание и посмотрел прямо на Джена.
        - Может быть, хватит уже? - тихо, но отчетливо произнес он. - Приятеля твоего я не вижу, а вот ты, братишка, как на ладони. И твоя скорбная физиономия меня уже порядком достала!
        Джен побледнел, его глаза распахнулись так широко, что, казалось, его ударили под дых.
        - Тим… Брат… Как…
        - А почему бы и нет? - спросил мальчик с неожиданной для его возраста серьезностью. Я поднялся из Потока, проявился в комнате.
        - Здравствуй, Тим, - сказал я.
        - А, Рик, это ты. Привет. Не знал, что ты дружишь с моим братом. Мог бы и сказать.
        - Извини, я не знал, что вы братья. Мы совсем недавно познакомились… - я подошел к столу, заглянул в его записи. - Тим, эта печать без второго круга работать не будет.
        - Да? Хорошо, что ты сказал. Хочу завтра попробовать поставить на дом защиту. Фаза луны как раз подходящая…
        - Что… Что здесь происходит? - взяв себя в руки, наконец воскликнул Джен.
        Я только взглянул на него, улыбнулся - и вышел из комнаты.
        Выйдя на улицу, я уселся на лавочке, привалился спиной к стене дома. Ночь стала еще тише и еще прозрачнее, дышалось легко. Я ждал Джена и думал о превратностях судьбы. В самом деле, бывает же такое: в семье обычных людей оба сына с магическим даром. Один ангел. Второй… Тима я несколько раз встречал во Дворце светлых, но дар у него был особый, не относящийся, в сущности, к светлой магии, просто еще не проснувшийся полностью. И я ему нравился, он ко мне тянулся, хотя и не понимал, почему… А я понимал. Тим мог стать отличным некромантом.
        Джен появился примерно через час. В расстроенный чувствах, с натертыми глазами и красноватыми пятнами на лице, он смог только хрипло пошептать:
        - Извини.
        Обратно мы шли молча. Джен постепенно успокаивался, а когда впереди поднялась темная громада Храма у Трех Дорог, предложил:
        - Зайдем?
        Он, конечно, говорил не о храме. Не сговариваясь, мы обогнули его и зашагали по голени в густой, влажной кладбищенской траве. Через какое-то время Джен остановился около одной могилы. На сером камне можно было разобрать надпись: Джейсон Стивенс, годы жизни… Шестнадцать лет.
        - Я не просто так сбегал из Цитадели, - сказал Джен. - Конечно, я хотел вернуться к своей семье. Но это не все, Рик. Я… Я хотел понять, моя ли это могила. Моя смерть оттого, что я увидел свою могилу, не стала для меня реальнее. Она моя? Там ведь, под слоем земли и дерна, есть что-то. Это я или нет? Ты можешь сказать, Рик?
        - Боюсь, что нет. Здесь слишком много останков, Джен.
        - Понятно… Что ж, - Джен повернулся и пошел обратно, к храму. - В конечном итоге, у меня теперь другая жизнь… Что-то вроде жизни. Но, если вдуматься, все не так уж плохо.
        Мы вышли на двор перед храмом.
        - Меня ведь и зовут теперь иначе, Рик, - сказал Джен. - Так что, если захочешь увидеться, призывай ангела Евгениэля.
        Я улыбнулся.
        - И Эркиэля, я понял. Ну, а со мной проще - мне можно отправить обычный зов.
        Джен улыбнулся.
        - Значит, мы еще увидимся?
        - Обязательно! Чего тут до вас лету-то - часа два всего. Дорогу я знаю.
        - У тебя же нет крыльев.
        - Ради таких встреч - отращу. А пока вы с Эриком прилетайте. Буду рад вас видеть.
        Насчет крыльев я пошутил. Правда, пошутил…
        Мы попрощались. На колокольне для Джена было припрятано крыло - Эрик позаботился - и он возвращался в Цитадель. Я же возвращался к Хельге. У меня был для нее подарок: шагая через затихающий город, я зажимал в ладони теплый красноватый камушек, и он пульсировал, как маленькое птичье сердечко.
        История четвертая
        Бродячий город, или Люди наизнанку (гл. 10 -13)
        Глава 10
        Зов Цитадели
        Джен еще раз оглядел груду камней, заваливших широкий проход между скалами. Камни покрылись мхом, поросли травами, кое-где по ним взбирались небольшие деревья. Цепляясь за их ветви, взгляд уходил далеко вверх, к голым коричневым вершинам.
        - Вы уверены, что мне сюда? - спросил он проводника.
        Старичок, сняв с ослика сумку Джена, положил ее на землю.
        - Ты просил отвести тебя к Железной Цитадели. Вот она, - ответил он. - Надумаешь заночевать здесь, разведи костер. Зверья не бойся, сюда оно не заходит. Но в горах холодно.
        То, что в горах холодно, Джен уже понял. Куртка на меховой подкладке, которую он и зимой-то в городе надевал не каждый день, здесь ему очень пригодилась. А еще в горах было тяжело дышать - но это только с непривычки, так объяснил проводник. Тем, кто родился в горах и прожил в них всю жизнь, наоборот, тяжело внизу.
        - Подумай - может, обратно пойдешь? - предложил проводник.
        Джен мотнул головой.
        - Мне нужно идти.
        - Так иди, чего стоять-то…
        Не попрощавшись, проводник взял под уздцы ослика и повел его вниз по старой длинной пологой дороге. Джен взглянул ему вслед и снова уставился на завал.
        Скалы разделяло около четырех десятков шагов. Когда-то здесь стояла стена из коричневого камня, а в ней, вероятно, были ворота - в одном месте завал был не очень высок. Слева, у самой скалы, виднелся огрызок башни, из остатка стены вырастала тоненькая маленькая сосенка. Большие высокие сосны поднимались за завалом. Никаких признаков того, что здесь кто-то живет, не было. Может, проводник был прав - лучше было идти обратно. Только вот… Джен приложил руку к груди и услышал, как зашуршала бумага. Во внутреннем кармане куртки лежало письмо, написанное на дорогой гербовой бумаге и скрепленное сургучовой печатью. Приглашение в одну из самых знаменитых и самых таинственных школ светлой магии - Железную Цитадель.
        От таких приглашений не отказываются. Такие приглашения не бывают фальшивыми. Что с того, что здесь все выглядит разрушенным и заброшенным? Возможно, это специальная маскировка. Да, это наверняка маскировка!
        Джен еще раз оглянулся - проводник с осликом уже слились в одно пятнышко, которое исчезало в сумерках, затягивающих долину, - и, закинув на плечо сумку, стал перебираться через завал. Это было не так уж сложно, спускаться с другой стороны не пришлось: за завалом начиналась высокая, выложенная камнями площадка. Ступив на нее, Джен оказался в горном форте, таком крошечном, что его можно было охватить одним взглядом. Подернутый мхом и травами двор окружали ветхие постройки, лепившиеся к скалам и остаткам стен. В глубине его стояло большое здание с провалившейся крышей. Когда-то оно было украшено башенками, но они рухнули, да и почти все бойницы обвалились. В центре двора виднелся колодец. Его широкие, просевшие и разошедшиеся каменные борта были обсыпаны опавшей хвоей и листьями. Ветхость, запустение и большие сосны, взломавшие когда-то плотно уложенные людьми камни, свидетельствовали о том, что это место покинуто очень давно.
        «Странно как-то, - рассеянно подумал Джен. - Даже если это всего лишь маскировка, выглядит она слишком уж правдоподобно. И совсем непонятно, что теперь делать… Я же наверняка что-то должен делать, чтобы попасть в Цитадель? Может, это что-то вроде экзамена? Догадаюсь - значит, принят. Не догадаюсь… И что я буду делать, если не догадаюсь? Заночую здесь?.. Впрочем, можно попробовать спуститься в деревню… А потом вернусь домой, и все…»
        Налетел порыв ветра, повеяло сыростью. Посередине давно заброшенного форта, под темными кронами Джен вдруг почувствовал себя одиноко и потерянно.
        «Это чья-то глупая шутка, - решил он. - Это же просто не может быть правдой. Только зачем?.. Зачем было приводить меня сюда, к этим развалинам? Здесь ничего нет… Может, когда-то и было - но сейчас уже нет… Что же мне теперь делать?»
        Делать действительно было нечего. Возвращаться домой? Тогда надо спешить вниз, в деревню. Там поймут, приютят… Поймут?… Но ведь он сам ничего не понимал.
        Вдруг послышался гулкий равномерный звук. Отражаясь от камней и множась среди развалин, он хорошо различался в сгущающихся сумерках. Джен без труда угадал стук конских копыт. Стук приближался. Джен поспешил к завалу.
        Взобравшись на крупный валун, он увидел всадника, поднимающегося по дороге. Он двигался по направлению к форту, и было непонятно, куда он собирается ехать дальше, - дорога ведь была завалена. Это мог быть человек из деревни. Возможно, проводник Джена послал его за странным мальчишкой, вздумавшим на ночь глядя отправиться в горы… Всадник наверняка издалека увидел Джена. Но он не подал вида. К тому моменту, как он подъехал к завалу, Джен уже спустился на дорогу.
        - Что ты тут делаешь? - спросил всадник, не спешиваясь. Он был высокий, и это было единственное, что о нем можно было сказать: фигуру его скрывал длинный плащ с капюшоном, надвинутым на лицо. Что же касается голоса, то он был довольно резким, но по интонации нельзя было понять, злой это голос или доброжелательный. В отношении эмоций он не выражал абсолютно ничего.
        Всадник не спросил Джена, кто он, но Джен только спустя много месяцев вспомнил об этом и понял, что его сразу узнали. А тогда он лишь торопливо закопошился под курткой, вытаскивая драгоценное письмо.
        - Я… Эээ… Вот, - он протянул всаднику письмо. Тот не взял его в руки, лишь кивнул. - Я, кажется, заблудился.
        - Ты не заблудился, ты опоздал, - сказал всадник. - Проникнуть в Цитадель или покинуть ее без труда можно только во время пустой луны по обеим сторонам. Сейчас уже новолуние.
        Джен молчал. Лошадь под всадником переступила.
        - Что ты теперь собираешься делать? - спросил он.
        Джен пожал плечами.
        - Наверное, буду ждать следующей пустой луны.
        - Следующий раз фазы совпадут приблизительно через полгода. Будешь ждать?
        Джен закусил губы.
        - Я сам виноват.
        - Нет, ты не виноват, - сказал всадник. И заметно потеплевшим голосом добавил: - Пойдем, я провожу тебя.
        Спешившись, одной рукой он взял лошадь под уздцы, а другую положил на плечо Джена. Ладонь всадника была узкой, тяжелой и почти горячей.
        - Смотри, - кивком головы он указал в сторону завала. Джен обернулся - и увидел…
        Камни зашевелились. Мох, трава и прочая еще различимая в сумерках растительность стала впитываться в них и исчезать, а сами камни, копошась, ворочаясь и притираясь друг к другу, начали выстраиваться в огромную прочную стену. Показались бойницы, поднялись двумя перстами башни у самых скал. Раздвинув камни двумя огромными ладонями, встали дубовые ворота, окованные черными металлом. Встряхнувшись, от них к ногам всадника и Джена пролегла отличая мощеная дорога.
        - Пойдем, - сказал всадник, опуская руку, и двинулся к воротам. Он постучал, ему тут же открыли.
        - Добрый вечер, магистр Рек! - бодро поздоровался рослый плечистый парень в легком обмундировании. - Кто это с Вами? Новенький?
        - Новенький, - подтвердил всадник, передавая поводья другому, ту же подбежавшему парню. - Я сам его провожу.
        Они обменялись еще несколькими фразами, но Джен не расслышал их. Буравя сумрак глазами, он рассматривал место, в котором оказался.
        С заброшенным фортом оно не имело почти ничего общего. Во-первых, пространство, которое занимала Цитадель, было огромно. Этого не было видно, но это ощущалось: чувство простора царило в этом месте. От форта остался только каменный дворик, который теперь казался еще более крошечным, чем прежде. За ним возвышалось каменное здание с резным раскидистым силуэтом, в больших его окнах и над крыльцом горел свет. Колодец посреди площадки превратился в фонтан, сонно журчавший длинными блестящими струями. От него во все стороны разбегались мощеные дорожки, неярко освещенные низкими оранжевыми фонарями. Прежними остались высокие сосны - но за их кронами поднимались громады зданий и башен. Особенно выделялась одна: сужаясь к верху, она, казалось, устремлялась в самое небо. Как завороженный, Джен смотрел на развернувшуюся перед ним картину.
        - Идем, - магистр тронул его за плечо.
        - Меня зовут Джен.
        - Хорошо. Идем, Джен. Меня зовут Рек, я четвертый магистр Железной Цитадели. Я отведу тебя в жилой корпус. Это не далеко.
        Они шли по одной из освещенных дорожек. Магистр снял капюшон и откинул плащ назад, и Джен, идя рядом, наконец-то смог его рассмотреть - насколько позволяло освещение. На вид магистру было около тридцати лет. Одетый в длиннополую серую шинель с сорочкой, брюки и сапоги, он был стройный, сухощавый. Волосы у него были светлые, длинные, собранные пучок, за исключением нескольких выбившихся прядок. На узком сухом лице выделялись темные глаза, казавшиеся узковатыми. Джен уже заметил: магистру было привычнее поднимать голову, а не полуприкрытые веки. Нос у магистра был с горбинкой - следом старого перелома, длинный тонкий шрам пересекал правую бровь у самого виска, прерывался и продолжался ниже, на скуле. Губы были бледные, и, если магистр не говорил, их сложно было различить.
        - Срежем немного дорогу, - предложил Рек и свернул с освещенной аллеи.
        Они прошли по газону и стали сильно забирать влево, и вот Джен различил несколько длинных зданий, во многих окнах которых горел свет. Рек направился к одному из них, и яркий фонарь, висевший над крыльцом, на секунду вычертил его фигуру, сделав плоской и черной.
        В холле было тепло и тихо. Навстречу Реку и его подопечному, улыбаясь, вышел высокий широкоплечий мужчина. Он был смуглый, темноволосый, с тяжелым подбородком и ясными, очень светлыми голубыми глазами. Одет он был в сорочку с коричневым кожаным жилетом, куртку и кожаные штаны. Сапоги у него были тяжелые, охотничьи.
        - Рек! - окликнул он магистра издалека. - Ну, наконец-то ты объявился.
        - Здравствуй, Рей! - Рек улыбнулся, и они пожали друг другу руки. - Как здесь дела?
        - Все по-старенькому. А там как?
        - Так же. Вилкольм у себя?
        - Да, сидит в комендантской, я только что от него. Он тебе нужен?
        - Это Джен, - Рек кивнул в сторону новенького. - Я нашел его с той стороны.
        - Ясно! Ну, что ж, пристроишь его - приходи. Я сейчас посты обойду и до утра буду в дежурке.
        Рек кивнул, и они разошлись. Рей тяжеловесно потопал к выходу.
        - Это глава службы безопасности Цитадели, - пояснил Рек, поднимаясь по ступеням в дальнем конце холла. Там в обе стороны протягивал рукава длинный коридор. - Его зовут Рей.
        Рек остановился около первой справа двери, постучал по ней костяшками пальцев и, не дожидаясь, вошел в комендантскую. Там сидел человек лет шестидесяти, лысоватый, в больших округлых очках. Он сидел за столом, перед ним стояли шахматы, а напротив него, очевидно являясь его противником по игре, сидела большая сова.
        - Привет, Вилл, - сказал Рек, переступая порог. - И тебе привет, Уга.
        Сова, причудливо повернув голову, отчетливо угукнула, потом вспорхнула и уселась на большие оленьи рога, закрепленные на стене.
        - Здравствуй, Рек! - комендант раскинул руки, словно пытаясь обнять вместе с Реком и Дженом всю комнату. - Давненько тебя не было видно! А я Угу научил в шахматы играть - так она меня теперь обыгрывает! У тебя дело какое или так зашел, проведать?
        Рек кивком головы указал на Джена.
        - Новенький, - пояснил он.
        - Ах, новенький! - комендант заторопился, выбираясь из-за стола, толкнул шахматную доску - несколько фигур упали, покатились по столу. Сова спорхнула со своего места и принялась расставлять их по прежним местам.
        - Вот же ж… - комендант бросил в ее сторону досадливый взгляд. - Опять проиграю! - и тут же, переключив внимание на Джена, спросил: - Как тебя зовут?
        - Джен.
        - Джен! Ну, что ж, Джен, пойдем, покажу тебе твою комнату! Потом сходим за бельем, тебе уже пора ложиться спать, завтра придется встать на полчаса раньше подъема - надо же тебе оформить ученический пропуск, сходить на склад за учебниками, формой и всякими нужными вещами, зарегистрировать тебя в столовой… Ой, да ты ж наверняка есть хочешь! Хочешь ведь? Нет? Ну, смотри, а то я найду, чем перекусить… Нет, пожалуй, завтра надо встать раньше на целый час!..
        Джен украдкой обернулся, взглянул на магистра и заметил, что тот улыбается. Рек, в свою очередь заметив взгляд Джена, скользнул ладонью по его плечу и вышел, сказав на прощание:
        - Увидимся завтра!
        Джен проводил его взглядом - а комендант все говорил и говорил, изливая на него потоки едва связанных между собой слов.
        Как только магистр вышел из комендантской, улыбка стерлась с его лица. Ее, тщательно созданную и поддерживаемую изо всех сил, сменило злое, досадливое выражение. Рек размашисто шагал в сторону центрального корпуса.
        Ему нужно было с кем-то поговорить. Рассказать все хоть кому-то. Он знал, что в действиях Цитадели есть своя логика и ей лучше знать, как сцеплять между собой события в цепи судеб. Цитадель была его домом, его приютом. Но иногда он ее ненавидел.
        Рея он нашел не в дежурке, а в большом трапезном крыле, пристроенном к центральному корпусу. Потягивая пиво, Рей сидел за самым дальним от входа столом, привалившись спиной к стене и взгромоздив ноги на лавку. За длинной стойкой, над которой золотилась единственная горящая лампа, мурлыкала какую-то незатейливую песенку Натали - ее полноватые руки, открытые до локтей, сновали за стойкой, создавая идеальный порядок. При появлении магистра она лишь на секунду подняла глаза и тут же опустила их, продолжив заниматься своей работой. К вечерним посиделкам этих двоих она уже привыкла. Правда, Река что-то давно не было видно…
        Рей встретил его улыбкой.
        - Ты хорошо держался! - сказал он. - Я почти поверил, что все в порядке. Пиво будешь?
        Магистр тряхнул головой - нет, мол.
        - Зря, - сказал охранник и сделал большой глоток. - Тогда хотя бы расскажи, что случилось.
        - Я был в нижнем мире по поручению Адельгрейта, - ответил Рек, усаживаясь за стол. Недолго думая, он выставил впереди себя руки и уронил на них голову. - Случайно почувствовал поблизости всплеск Потока… Довольно сильный. Решил взглянуть, что там, и… Нашел вот этого мальчишку. Того, что был сегодня со мной.
        - Ну, это же в порядке вещей, Рек. Обычно так и бывает.
        - Так не должно было быть! - Рек стиснул кулаки. - Их там двое было - он и его младший брат. Младшего я спас. А со старшего взял слово - думал, что все, обреченный… Пожар был, Рей. Он выбраться пытался. Ему позвоночник раздробило перекладиной… Крепче пива есть что-нибудь?
        - Есть. Но Натали тебе не даст. Правда, Натали?
        - Правда! - отозвалась молодая женщина.
        Рек хрипло рассмеялся.
        - Рей, он мог выжить. Там по близости маг-целитель оказался. Случайно, как и я… Он с ним три дня провозился, не отходил ни на минуту… И никак не мог понять, почему парень умирает… Рей, если бы я не взял с него слова, его бы спасли, он бы выжил! Рей… Я убил его. Не та перекладина и не пожар. Это я его убил. Рей…
        Рей молчал. Рек протянул руку, подвинул к себе его кружку - пива в ней было еще больше половины - и провел над ней ладонью. Жидкость приобрела неестественную прозрачность и специфический запах.
        - Если я сегодня напьюсь, не говори Адельгрейту, - попросил он.
        - Ты не напьешься. Ты не способен напиться. Это пока лежит за рамками твоего могущества, как, впрочем, и другие невинные человеческие радости.
        - Я знаю, но все-таки… Если вдруг… Если вдруг мне все-таки удастся… Не говори, ладно?
        Рей подозрительно покосился на приятеля.
        - Ладно, не буду. Если ты так хочешь.
        - Ничего я не хочу.
        - Начинается…
        - Заканчивается, Рей! - воскликнул Рек так, что даже Натали вздрогнула и покачала головой. - А, знаешь, будет даже лучше, если ты все расскажешь Адельгрейту. Да, скажи ему! Пусть отправит меня в нижний мир - и не на несколько месяцев, а навсегда. Пусть разорвет мою связь с Цитаделью, я тогда попросту развеюсь там - да, не сразу, да, постепенно, но все-таки… Я не могу больше существовать. Рей! Я себя презираю! И Цитадель я презираю тоже!
        Рей покачал головой.
        - Это не выход, Рек. Ну, погиб мальчишка - их много погибает, это же люди. Да, это грустно, но это часть их жизни. Что теперь тебе - лечь и умереть? Нет, оно, конечно, может, было бы и неплохо совсем, но ведь не получится, Рек. Не выйдет. Сам знаешь. Так что соберись и позаботься о мальчике. Брат его жив, говоришь? А родители?
        - Тоже живы. Их не было в том доме.
        - Ну, вот и отлично! - Рей поднялся и как бы ненароком отодвинул от Река свою кружку. - Значит, он еще сможет увидеть их.
        - Если станет одним из нас.
        - Ну да. - Рей прихлебнул из кружки - в той снова было пиво. - И это будет не так уж плохо, правда?
        Рек покачал головой.
        - Нет, Рей, нет. Тогда все станет еще хуже. Он ведь вспомнит все. Он вспомнит, что я его не спас, хотя мог… Должен был.
        Рей поморщился.
        - Вот, значит, что тебя беспокоит… Твоя роль во всем этом… - Рей усмехнулся. - Рек, он тебя еще ни в чем не обвинил, а ты уже мучаешься от чувства вины! Перестань. Он поймет тебя. Ты же знаешь, это меняет сознание. Вспомни себя…
        Рек усмехнулся тоже.
        - Я думал, я тебя убью, Рей.
        - Но не убил же.
        - Не убил, - он посмотрел приятелю в глаза. - Но если бы Агнесса погибла тоже, убил бы.
        - Попытался бы, мой друг, попытался! - Рей улыбнулся и потрепал приятеля по плечу. - Тебе просто нужно немного отдохнуть. И заодно полечиться от хронически плохого настроения. Натали, у нас есть что-нибудь от плохого настроения?
        - Мороженное! - не колеблясь, ответила Натали. - Лучше всего фисташковое…
        - Рей, я терпеть не могу мороженое, - сложив руки на столе, Рек уткнулся в них носом. Ему действительно ничего не хотелось - в том числе двигаться с места.
        - Вот поэтому-то у тебя вечно дурное настроение. Рек, ты не можешь быть счастливым из-за каких-то пустяков!
        - Джен - это не пустяк, Рей… А когда он все вспомнит… - магистр спрятал лицо. Он понимал, что его друг пытается поднять ему настроение, но даже из благодарности к нему не мог взять себя в руки. - Я не знаю, что делать, Рей.
        Рей сел напротив Река, наклонился к нему и заговорил сухо, строго.
        - Не могу смотреть, как ты убиваешься из-за того, что выеденного яйца не стоит. В чем проблема, Рек? Если в том, что этот мальчишка может что-то вспомнить - сделай так, чтобы он ничего не вспомнил!
        Рек медленно поднял голову и посмотрел на друга почти с испугом.
        - Ты считаешь, я могу…
        - Это я не могу, - ответил Рей, выпрямляясь. - А можешь ли ты - не знаю!
        - Мне пора закрывать крыло, - сказала Натали. - А вам обоим пора по комнатам!
        - Ты съездил бы к Агнессе на пару дней. Пока парень осваивается, отдохнешь, подумаешь. Привет ей заодно от меня передашь.
        - Привет?
        - Ну, да. Я же, в отличие от тебя, не могу покинуть Цитадель, - по лицу охранника пробежала грустная улыбка. - Съезди к ней, Рек. Патиссоньку за меня за ухом почешешь.
        Рек улыбнулся.
        - Патиссонька уже старый… Агнесса поселила его в пещерах к югу от Чернолесья, подальше от суматох. У нее дома теперь новый питомец - котяра с тебя размером. Ты б его только видел…
        - Я закрываю крыло и ухожу! - напомнила Натали. - Либо вы расходитесь, либо ночуете здесь!
        - Без тебя здесь ночевать будет скучно! - бодро отозвался Рей, поднимаясь. - Ты говорила, у тебя фисташковое мороженое есть? Дай ведерко Реку, он отправляется в гости… Держи, Рек. Иди.
        Рек тяжело поднялся, долго смотрел на ведерко с мороженым, стоящее перед ним на столе. Наконец взял его и направился к двери.
        - Скажу, что это от тебя! - обернулся он и махнул Рею на прощание. Темнота проглотила его, стоило ему только толкнуть дверную ручку.
        Темнота, в которой он оказался, отличалась от той, что осталась у него за спиной. Как любой человек обычно не ощущает запаха своего дома, Рек не ощущал специфической энергии Цитадели. Поэтому ему показалось, что совершенно иная, особая энергетическая атмосфера нового места просто появилась из темной пустоты этого мира. Темнота не спешила рассеиваться, и это внушало не сильное, но неприятное чувство тревоги. Рек стоял в ней, чувствуя только опору у себя под ногами. Он с наслаждением вдыхал знакомые запахи свежего хвойного дерева и лесных трав, поддаваясь окутывающему его очарованию. С каждым вдохом на душе становилось все спокойнее, словно ее одолевал мирный сон, пришедший из далекого детства… Но кто был здесь, рядом с ним в этой темноте? Кто не позволял ей рассеяться? Кто это незваным, непрошенным гостем вторгался в его замечательный сон, чтобы отнять его, вырвать из слабеющих пальцев? Кто здесь?!.
        - Это кто у меня тут за полночь гуляет? - строгий шепот сопроводил неожиданный всплеск света у самого лица Река. Он на секунду ослеп, а когда приоткрыл глаза, за сияющим масляным фонарем он все же различил лицо молодой женщины. Облегченно вздохнув, Рек сказал:
        - Ну, хоть что-то в этом мире по-прежнему! Тебе все еще доставляет удовольствие развлекаться со мной, как с ребенком.
        - Есть немножко! Но только тогда, когда ты мне это сам позволяешь. Здравствуй, Рек.
        - Здравствуй, Агнесса. Рад тебя видеть.
        Они крепко обнялись. Рек при этом мужественно выдержал прикосновение неслабо нагревшегося фонаря. Женщина же вздрогнула, когда ведерко с мороженым, все еще находящееся в руке магистра, прикоснулось к ее спине и холод стремительно пропитался сквозь одежду.
        - Эй, что это у тебя такое холодное?
        - А… Это привет от Рея. Просил тебе передать.
        - От Рея… - задумчиво протянула Агнесса. - Он еще не забыл меня…
        - Такое, как ты, не забывается! Думаю, даже стены Цитадели вздрагивают, когда в ней произносится твое имя. Держи.
        - Ну-ка, ну-ка?.. Фисташковое… Как мило с его стороны… А ты молодец, что пришел. Давай-ка я напою тебя чаем. Что-то выглядишь ты неважно. Знаешь, у меня есть малиновое варенье…
        Темнота, отступая, высвобождала очертания большой комнаты. Из-под потолка, вздрогнув и проснувшись, выпорхнули ночные бабочки, темные и жесткокрылые. Они дружно, как будто сговорившись, устремились к фонарю в руке Агнессы, завертелись вокруг его стекол. Агнесса отмахнулась от них, и бабочки, на несколько секунд зависнув в воздухе, стайкой исчезли в темноте между перекрытиями.
        - Я так и знала, что ты придешь, - призналась Агнесса, когда оба они: и хозяйка, и гость сидели за небольшим деревянным столом у окна, за которым простиралась тьма ночного леса. Они находились в большой столовой, совмещенной с кухней и служащей гостиной. Света, источаемого масляным фонарем, было недостаточно: от вазочек с вареньем и плетеной корзинки с хлебом по столу ползли широкие подрагивающие тени, два человеческих силуэта еще выхватывались ореолом желтоватого свечения, но дальше, к стенам и углам, едва ли можно было различить мелкие предметы. Тени там смешивались с темнотой, в которой все казалось подвижным, только затаившимся в ожидании своего часа: вот люди уйдут, и тогда… За потолочными перекрытиями шуршали жесткими крыльями растревоженные бабочки.
        - Я тебя ждала, - повторила Агнесса. Она крутила чайную ложечку на столе, наблюдая за тем, как меняется ее тень. - Но ты мог бы придти и раньше. Тебе не стоит оставаться в одиночестве в таком состоянии.
        Рек опустил глаза.
        - Ты, как всегда, прямолинейна. И, как всегда, права. Мне нужен приют у тебя. Дня на два, не больше…
        - Ну, это как получится.
        - На более длительный срок не получится. В Цитадели новенький. Я должен присмотреть за ним.
        - Твой?
        - Да.
        Они замолчали. Рек был рад, что Агнессе ничего не надо объяснять: она и так все понимала. Впрочем, он тоже хорошо понимал ее. Они же были выросшими вместе братом и сестрой с разницей всего в два года. Сейчас, в смешении неверного света и теней, было видно, как Рек и Агнесса похожи. Черты бронзовых лиц, плечи, руки, даже манера сидеть за столом - они казались отражениями друг друга. Обычно это не бросалось в глаза, потому что характеры у них были очень разными. Агнесса была всегда бодрой, стремительной, хозяйская жилка так и пульсировала в ней: она ни минуту не смогла бы усидеть на месте. Цепким взглядом Агнесса привычно замечала все вокруг и все вокруг контролировала, беспрестанно отдавая приказания и ухитряясь не забывать, что и кому говорит. Рек же двигался мало и редко, на мир смотрел отстраненно, будто бы не понимая, что это и зачем это все нужно. Но все эти различия исчезали в минуты, когда они оставались наедине. В ней все еще было больше прагматичной проницательности, а он глубже и сильнее переживал то, что, возможно, для кого-то не стоило внимания. Но это не мешало им ощущать свою связь.
Эта связь никогда не обрывалась, даже если они расставались надолго или находились друг от друга далеко. Ни Рек, ни Агнесса не знали ничего крепче.
        Наконец Рек решился. Переведя дыхание, он сказал:
        - Вообще-то, у меня есть к тебе дело, Агнесса. Скажи, ты когда-нибудь подменяла людям воспоминания?..
        Глава 11
        Ученик Джен
        Джену в Цитадели нравилось. Еда была отличная, учеба интересная, хотя многие вещи давались не так-то просто: раньше Джен интересовался магией только из любопытства и не думал, что когда-нибудь всерьез этому учиться. Класс, в котором он оказался, был самым младшим. Кроме Джена в нем было еще мальчишек двадцать примерно одного возраста. Джен быстро поладил с ними, но жил он пока один, хотя его поселили в угловой комнате, рассчитанной на двух учеников. Через пару дней к нему зашел магистр Рек, чтобы убедиться, что Джен хорошо устроился. Для Джена это было неожиданностью, но потом он понял, что магистр в общем-то был добрым, отзывчивым, хотя и очень замкнутым человеком. В последующие месяцы он ненавязчиво присматривал за Дженом.
        Занятия начинались с утра. Около полудня наступал обеденный перерыв, и это была, пожалуй, единственная возможность увидеть всех учеников Цитадели. Старшеклассники, забавно-серьезные, держащиеся обособленно, приходили, обычно немного опаздывая. Они носили другую форму, занимались в корпусах где-то на периферии огромной территории Цитадели и без особой надобности не приходили к центральному зданию. Младшие ученики не часто ходили туда. У них были собственные спортплощадки, места для отдыха и развлечений.
        После обеда тоже были занятия; вечер, как правило, оставался свободен. Можно было заниматься, чем угодно: гулять, отдыхать, развлекаться… Кто-то самостоятельно занимался по книгам (учителя поощряли это и часто помогали), кто-то посещал кружки, которые вели старшие ученики Цитадели. Кто-то проводил время у вечерних костров, общаясь с друзьями. В Цитадели было спокойно и по-своему уютно. Единственным минусом был странный запрет: ученики младшего класса не могли съездить домой даже на пару дней. Переписка не запрещалась, и Джен писал письма родителями и брату и регулярно получал на них ответы. Но покидать Цитадель пока было нельзя.
        Правда, было исключение. Среди учеников Цитадели была очень популярна небезопасная, но притягательная забава: полеты на небольших дельтапланах. Видимо, когда-то давно это было просто увлечением, но однажды оно приобрело тотальный размах - летали на этих приспособлениях, между собой называемых «крыльями», все. Так что в какой-то момент магистрат Цитадели решил взять это увлечение под контроль, и теперь несколько дней в неделю ученики спускались в обширную долину, где под присмотром старших можно было летать вволю и даже учиться определенным трюкам. Джен быстро научился пользоваться крылом и, хотя и не летал лучше остальных, держался в воздухе уверенно. А вот один парень из его класса летал просто виртуозно. Звали его Эрик.
        Эрика привел магистр Лукиан спустя полтора месяца после того, как в Цитадели появился Джен. Эрик был на пару лет старше Джена, крепки, хорошо сложенный, смуглый и черноволосый. На верхней губе слева у него виднелся шрам от плохо зашитой раны, а в левом ухе было две серебряных сережки в форме колец. Эрика поселили к Джену, и тот его поначалу побаивался: Эрик был грубоватым, и взгляд у него был с прищуром, быстрый, злой и затравленный. О себе он ничего не рассказывал, только ухмылялся и отшучивался. Но прошло несколько дней, Джен пообвыкся, Эрик успокоился, и они сдружились. Магия давалась Эрику удивительно легко, ответы к некоторым заданиям он называл, даже не размышляя над ними. Но настоящей его страстью стали полеты на крыле. Едва оказавшись на склоне, ведущем в долину, он бросался в воздух и возвращался на землю последним, когда уже пора было уходить. Ни догнать его, ни вернуть раньше этого было попросту невозможно. Джен подолгу с непроходящим восхищением наблюдал за ним. Однажды Эрик это заметил - и дружба между ними стала крепче. А через пару месяцев случилось одно происшествие. Ничего
странного не произошло. Просто Цитадель покинул один ученик из младшего класса.
        Это случилось незадолго до праздника осеннего равноденствия. Ночами было уже довольно холодно, но днем погода стояла отличная, лишь изредка случались дожди, после которых по утрам в лесу поднимался легкий туман. В это день послеобеденных занятий не было, Джен сидел в своей комнате и писал очередное письмо домой. В последнее время ему все труднее было делать это. Погруженный в замкнутый мир Цитадели, он почти не вспоминал о родителях, о доме, как будто бы все это было в другой, прошлой жизни. Он регулярно писал письма домой, но, склоняясь над чистым листком, он все чаще испытывал странное, беспричинное чувство вины, смешанное с сожалением. Да и отыветы на письма он получал уже не с таким удовольствием, как раньше. Родителей интересовало, хорошо ли он ест, не болеет ли, не обижают ли его учителя… Все это было так скучно, так мелочно и ненужно. Что же тогда было важным на самом деле? Джен не знал… Нет, не знал, хотя иногда ему казалось, что он знает. Просто не может вспомнить.
        Распахнув дверь, как обычно без стука, в комнату вошел Эрик.
        - Привет! Ты не знаешь, куда Стен пропал? - с порога спросил он и тут же, усевшись на свою постель, пояснил: - Я его с самого утра сегодня не видел. Я обежал всю Академию, а не нашел его! Никто его не видел, представляешь? Надо обязательно разобраться, в чем тут было дело. Хотя дело это, скорее всего, не наше…
        - А куда он мог деться? - спросил Джен.
        - А я откуда знаю? - лицо у Эрика приобрело заговорческое выражение. - Может, он сбежал.
        Джен нахмурился.
        - А зачем ему сбегать?
        - А ты что, не сбежал бы, если бы мог?
        - Нет.
        Эрик уставился на Джена с непониманием. Через пару секунд он сказал:
        - А, ну да.
        Он вскочил.
        - Еще увидимся! - махнув рукой, он выскочил из комнаты. Джен еще долго смотрел на захлопнувшуюся за ним дверь.
        Вечером, когда Эрик вернулся, Джен попытался заговорить с ним: больно уж странно вел себя днем его приятель. Но тот только отмахнулся.
        - Я узнал насчет Стена, - сказал он. - Его отчислили, он ушел из Цитадели.
        - А как же…
        - Джен, я устал, давай спать, - Эрик завалился на постель и отвернулся лицом к стене.
        Джен подождал минуту, потом сказал:
        - Спокойной ночи.
        И тоже лег. Если Эрик не считал нужным что-то рассказывать, вытянуть это из него не было никакой возможности. Это Джен уже успел выучить.
        На следующий день слова Эрика подтвердились: Стен действительно покинул Цитадель. Ничего странного в этом не было: во всех школах бывают отчисления. Просто раньше Джен не думал, что из Цитадели тоже могут отчислить. Ему стало не по себе: Стен учился не хуже других, и никаких основания для отчисления, кажется, не было… Возможно, он сам захотел уйти… «Уйти из Цитадели? - промелькнуло в голове у Джена. - Куда?..» Не сразу, далеко не сразу он вспомнил о том, что за пределами Цитадели есть еще какой-то мир.
        А через неделю младший класс покинуло еще два ученика. Нет, их не отчислили. Их перевели к старшеклассникам. Одним из этих учеников был скромный молчаливый Симон… Другим - Эрик.
        Вернувшись с занятий и заметив отсутствие вещей своего друга в их общей комнате, Джен сначала не понял, что произошло. Он принялся разыскивать Эрика, не нашел, встретил Рея - тот сказал, что ничего не знает, но Цитадель никто не покидал… Потом он так и не смог вспомнить, кто сказал ему, что Эрика перевели - стольких он спрашивал. Самого Эрика он сумел увидеть только через три дня. Он выглядел растерянно и признался, что его перевод для него самого стал неожиданностью. Он показал Джену комнату, где он жил теперь (она была рассчитана на одного человека), а потом они немного погуляли по роще перед корпусом. Эрик будто бы был в порядке… И все же с ним было что-то не так. Не было его привычной веселости и разговорчивости, и даже его улыбка, никогда не покидающая лица, теперь казалась горькой, словно отравленной чем-то. И хотя Джен очень хотел увидеться с ним и поговорить, какой-то странный, неприятный осадок остался у него на душе от этой встречи. В течение следующей недели перевели еще одного… Джен не знал, что и думать. Однако в скором времени произошло еще кое-что.
        В тот день Джен, как обычно, возвращался с занятий в свой корпус. Его нагнал какой-то старший ученик Академии и, дернув за плечо, спросил:
        - Эй, ты можешь передать это Реку? - парень сунул в руку Джена длинный белый окнверт. - Скажи, что от Адельгрейта. Это срочно!
        Джен рассеянно кивнул, и парень исчез так же внезапно, как и появился. После встреч с такими людьми обычно возникает сомнение, не привиделись ли они. Но в руке Джена был конверт - очевидно, с письмом или личным поручением - и он поспешил к магистру.
        Магистр жил в другом корпусе, в его распоряжении была небольшая квартира - Джен бывал там пару раз. Но сегодня дома магистра не оказалось. А тот парень сказал, что дело срочное… Выйдя из корпуса, Джен встретил Рея.
        - Если Рек где-то пропадает, то, скорее всего, он в долине со старшекурсниками, - ответил он на вопрос Джена и тут же спросил сам: - А зачем он тебе нужен?
        Джен продемонстрировал конверт:
        - Какой-то парень со старшего курса просил передать. Сказал, что от господина Адельгрейта срочно.
        - Ну так сходи в долину, это же недалеко.
        Джен посмотрел на главу службы безопасности с суеверным ужасом.
        - Но для того, чтобы выйти в долину, нужно покинуть Цитадель!
        Рей потянулся, вынул из кармана серую карточку с металлическим тиснением.
        - Держи. Вернешься - отдашь. Только не потеряй, пожалуйста.
        Джен осторожно взял пропуск Рея, кивнул… и бросился бежать.
        Рек не вел занятия у младшего класса и частенько отлучался из Цитадели, но где он бывал, Джен не знал. Он вообще довольно смутно представлял себе обязанности магистра. Но ведь это было не его дело.
        Добежав до ворот Цитадели - не центральных, восточных, а противоположных, западных (в Цитадели было четыре входа, ориентированных по сторонам света и называемых соответственно), Джен перешел на шаг.
        - Эй, ты куда собираешься? - спросил его один из парней, несших вахту. Джен все объяснил, предъявил пропуск Рея, и его выпустили за ворота.
        Долина была залита солнечным светом. По ней, гонимые ветром, перекатывались золотистые волны высокой травы. За ней, далеко-далеко, поднимались розоватые силуэты гор, размытые солнечным сиянием. Джен стоял на вершине вала, за спиной его понимались стены Цитадели, а вниз вела неширокая дорога. Сюда они вместе со старшими приходили, чтобы полетать на крыле… Но не всем, как оказывалось, нужны были игрушечные дельтапланы, чтобы летать.
        Гораздо позже, когда Джен уже был полноправным учеником Железной Цитадели, он часто задумывался над тем, что он почувствовал, когда впервые увидел их. Был ли он поражен увиденным? Испугался ли? Испытал восхищение? Скорее всего, и то, и другое, и третье вместе.
        Внизу, в долине было около десятка старшеклассников. На них не было шинелей, только сорочки, брюки и обувь. Они стояли большим кругом, запрокинув головы, и смотрели вверх. Среди них стоял и магистр Рек. Он был босиком, в холщевых штанах, его волосы прилипали к влажной спине. Он упирался кулаками в бедра, а голова его была запрокинута далеко вверх.
        - Эрвин, ты открываешься при каждом ударе! - зычно выкрикивал он. - В реальном бою тебя бы уже достали!.. Не можешь нормально атаковать - защищайся! Выматывай противника!.. Ланс, не так, мягче!.. Мягче, но не слабее!.. Вот, вот, хорошо!..
        Джен не сразу сообразил, кому адресовались эти слова. А когда, проследив направление взглядов, сам поднял голову - для него, стоящего на валу, это было не так высоко - то наконец увидел их. Два обнаженных по пояс парня с огромными светлыми крыльями кружили в воздухе, время от времени схлестываясь на деревянных мечах. При каждом ударе друг о друга мечи пронзительно взвизгивали… Джен, не отрывая от них взгляд, стал спускаться с вала. Вдруг один из парней, получив удар, вскрикнул.
        - Эрвин, спускайся! Спускайся, я сказал!
        С явной неохотой парень опустился на землю. Его противник, опустившийся рядом, похлопал его по плечу…
        Джен шел к ним. Лицо горело, ладони были мокрыми. Магистр что-то вполголоса растолковывал ученикам, но, почувствовав на спине его взгляд, обернулся и увидел его.
        - Джен? Что ты здесь делаешь? - на лице Река отразилось удивление.
        Джен попытался что-то сказать. Правда, попытался… Но даже не вспомнил о том, что надо передать послание. Пауза затягивалась.
        - Магистр, покажите класс! - простовато попросил один из учеников.
        Рек повернулся к нему.
        - Ты уверен?
        - Не, не, не я! - парень выставил руки вперед. - Кто-нибудь… другой! У меня еще с прошлого раза…
        Послышались смешки. Он замялся и не договорил. Магистр отыскал взглядом стоявшего поодаль смуглого жилистого парня.
        - Кай?
        - Охотно, магистр, - ответил тот. Выйдя в центр круга, он выбрал из кучи мечей, кучей лежавших на земле, два подлиннее. Один протянул магистру, второй оставил себе.
        - Находясь в воздухе, не забывайте, что двигаться можно во всех направлениях, - сказал Рек. - В том числе и по вертикали…
        Джен не сумел уловить момент, когда показались крылья магистра. Но он понял, что просто так подняться с земли невозможно: обоим противникам пришлось сначала с помощью магии вернуться вверх и только потом поймать крыльями ветер. Впрочем, от ветра они зависели гораздо меньше, чем птицы. Джену показалось, что крылья были нужны не совсем для полета, а для чего-то еще - а летать они могут и так…
        Кай взлетел гораздо выше Река. Постепенно замедляясь, он развернул крылья, а потом перевернулся и обрушился на противника. Джен шагнул назад, оступился, упал, да так и остался сидеть, наблюдая за поединком. А наблюдать за ним было непросто: мало того, что эти двое кружили в воздухе и приходилось запрокидывать голову, чтобы видеть их, так еще и бой они вели вертикальный. То взмывая далеко верх, то падая к самой земле, меняясь местами и обмениваясь ударами, они с четверть часа скрещивали мечи. Не стремясь к победе над противником, они скорее демонстрировали саму стратегию боя. А когда они опустились на землю, Рек отбросил меч, спросил:
        - Все видели? - и, не дожидаясь ответа, сказал: - А теперь обсудим, что вы видели. Кай, иди сюда…
        Джен отошел в сторонку, но не далеко - так, чтобы видеть, что показывает Рек, и слышать, что он говорит. А когда занятие закончилось, он подошел к магистру, извинился и протянул письмо. Рек вскрыл конверт, уставился в листок, потом досадливо скомкал его.
        - Идем в Цитадель, Джен, - сказал он.
        - Простите, магистр, я не хотел мешать Вам, - извинился Джен снова. - Мне сказали, это срочно…
        - Это срочно, Джен. Но к Цитадели и тебе это не имеет отношения. Просто мне придется отлучиться. Возможно, на несколько недель.
        - Спасибо, что принес письмо, - сказал Рек, когда они вошли в ворота Цитадели. Джен хотел бы услышать кое-что еще, но магистр широким шагом направился по своим делам. Старшеклассники тоже разошлись, кто куда. Вдруг почувствовав себя совершенно вымотанным, Джен побрел к корпусу… А потом вспомнил, что нужно вернуть пропуск.
        Рея он искал долго, а когда нашел, просто взял - и рассказал ему все, что увидел. Получилось сбивчиво, сумбурно. Совсем не обязательно было выговаривать все это - Рей всего лишь спросил, хорошо ли он себя чувствует, ему показалось, что мальчишке нездоровится… А мальчишка, с трудом проталкивая вставший поперек горла комок, начал говорить…
        - Прости, Рей, - добавил Джен, закончив свой рассказ. - Я не хотел, я просто не понимаю. То, что я видел… Что это было?
        - Ученики Цитадели, - спокойно ответил Рей. - Настоящие ее ученики.
        - Ангелы?
        - Да.
        - Я думал, их не существует.
        - Цитадель существует. Существуют и ангелы.
        - Что с ними произошло? Почему они стали такими?
        Рей ответил не сразу.
        - Это разговор не ко времени, Джен, - наконец сказал он. - Не торопи события. Если тебе суждено стать одним из них, ты сам все поймешь. Если нет, то и говорить незачем.
        Джен подумал немного и кивнул. Попрощавшись с Реем, он направился в свой корпус. Наступали сумерки. Золотистые фонари вдоль дорожек уже загорались… Джен чувствовал себя так, как будто бы от него отщипнули кусочек души и куда-то спрятали.
        Спустя еще неделю переводы в старшие классы посыпались один за другим. Еще двое покинули Цитадель, но большая часть учеников из младшего класса уже была переведена. Один за другим стали появляться новые ученики… И никто не придавал этому значения. Жизнь в Железной Цитадели шла своим чередом. Только для Джена все изменилось. Куда-то исчезла беззаботность, эта веселая беспечность, всегда отличавшая его характер. Он стал внимательнее присматриваться к старшим, словно пытаясь прочесть на их лицах тайны, срытые их крыльями. Но крылья все хорошо скрывали.
        Реальность становилась зыбкой, ненадежной. Джен стал хуже спать, во время занятий был рассеянным и все чаще смотрел в окно, будто бы за ним мог показаться кто-то знакомый. Но там никого не было. Даже Рек отсутствовал в Цитадели. Был здесь еще один человек, дружбу которого Джен хотел заслужить, а точнее, вернуть. В последнее время они виделись совсем нечасто, и Джен сожалел об этом. Ему понадобилось много дней, чтобы собраться с силами - и отправиться к Эрику.
        Его приятель словно ждал его прихода. Эрик был один, сидел на подоконнике в своей новой комнате и следил, как ранние сумерки окутывают Цитадель.
        - Привет, - Джен оттолкнул приоткрытую дверь. - Можно войти?
        - Ты уже вошел, - не оборачиваясь, ответил Эрик. - Чего тебе?
        - Просто… пришел спросить, как ты.
        - Нормально. Что-нибудь еще?
        - Эрик…
        - Чего? - он обернулся, спрыгнул с окна и подошел к Джену так быстро, что тот растерялся. Они были одного роста, но сейчас почему-то казалось, что он смотрит свысока. - Хочешь, чтобы я рассказал тебе то, о чем молчит твой магистр? Знаешь, ты сам вляпался в эту историю раньше положенного срока, так что я тебе не помощник.
        - Эрик… Что случилось?
        - А разве что-то случилось?
        - Да. Случилось. Ты стал очень грубым. Слишком грубым.
        - Правда?.. Извини…
        Сразу как-то опустив плечи, он отвернулся, сделал несколько шагов в сторону и с размаху уселся на свою постель. Джен осторожно опустился на стул около письменного стола Эрика. В сиреневых вечерних сумерках все в этой комнате казалось очень хрупким, почти призрачным. Оно могло растаять от самого легкого прикосновения.
        - Я не хотел тебя обидеть, Джен.
        - Я не обиделся. Ты мне лучше расскажи, что случилось.
        - Что случилось?.. Да я еще и сам, честно говоря, не совсем понимаю… Это все Цитадель, - он ненадолго замолчал, задумался. - Не знаю, можно ли мне тебе говорить все это… Знаешь, что? Расскажи-ка ты мне сначала, что у тебя там произошло.
        - Все началось с письма, - охотно начал Джен. Наскоро он пересказал историю, в которой, в общем-то, не было ничего интересного. Когда он закончил, Эрик покачал головой.
        - Удивительно, что Рек не прекратил занятие, не отправил тебя назад, в Цитадель… Хотя, что это изменило бы?
        Джен пожал плечами.
        - Я спрашивал у Река, но он ничего не объяснил мне.
        - А он и не обязан что-то объяснять. Рей - человек, он охраняет Цитадель.
        - Человек?
        - Маг.
        - Ясно… - протянул Джен. Ясно, конечно, не было.
        Помолчали. Эрик смотрел в окно, потирая пальцами подбородок.
        - Здесь происходит что-то вроде отбора, Джен, - сказал наконец он. - Я так и не понял, отчего это зависит… То есть, пока не понял. В общем, из всех, кто сюда попадает, часть Цитадель отсеивает. Остальные остаются, чтобы стать… другими. Люди называют таких ангелами, хотя не очень-то верят в их существование. Ангелы редко ведь показываются людям… в настоящем виде. С крыльями, то есть. А так отличить ангела от человека невозможно… Если ты не маг, конечно.
        - Эрик, ты тоже теперь ангел?
        - Ну да, - он усмехнулся. - Что-то типа того.
        - Надолго?
        - На всю жизнь… А может быть, и больше. Но ты не забивай себе этим голову, Джен. Если тебе суждено стать таким же, ты им станешь. Если нет, все это не будет иметь для тебя никакого значения.
        - Почему?
        - А ты что, еще не понял? Если у тебя до конца этого года не пробудятся крылья, ты покинешь Цитадель навсегда.
        Джен задумался. Потом он спросил:
        - Что я должен делать, чтобы стать ангелом?
        - Ты делать ничего не должен. Должно кое-что случиться… Я не могу тебе об этом говорить, извини.
        - А ты? Как ты стал ангелом?
        С деланным равнодушием Эрик пожал плечами.
        - Я просто летал. И вдруг… Не знаю, может, совсем и не вдруг, может постепенно. Я не могу этого объяснить. Это нужно пережить самому. А может, лучше и не переживать ничего, лучше вообще не попадать в Цитадель… Да, так, наверное, лучше…
        - Эрик.
        - Да?
        - А если со мной не случиться и я покину Цитадель, что будет дальше? Я вернусь домой и все забуду?
        Эрик грустно улыбнулся и покачал головой.
        - Нет. В том-то и дело, что нет. Станешь ты ангелом или нет, а в нижний мир ты уже вернуться не сможешь. Никто туда не возвращается, Джен.
        Потом они говорили о чем-то еще - кажется, важном… А может быть, и нет. Джен ушел от Эрика около полуночи, в смятенных чувствах. Он был рад тому, что они снова сблизились, но многое из того, что он услышал, не укладывалось у него в голове. Особенно одно: как это - он в любом случае не сможет вернуться домой? Почему? Что ему помешает? Разве что-то может помешать ему снова увидеть родителей, брата?.. Да, ему нравилось в Цитадели. Он хотел бы остаться здесь, с Эриком и другими ребятами, Реем и магистром Реком, он хотел бы продолжать заниматься магией… Но не настолько, чтобы ради этого навсегда отказаться от своей семьи. Но, с другой стороны, если Эрик сказал правду - если он и в самом деле не сможет вернуться - то не лучше ли сделать все, чтобы остаться в Цитадели? Тогда, возможно, он еще сможет увидеть родных, пусть не сейчас, пусть позже - ученики старших классов ведь покидают Цитадель… А если не получится остаться, что его ожидает? Неизвестность… И только. Джен решил остаться в Цитадели, во что бы то ни стало.
        Год подходил к концу, и почти все его одноклассники либо уже были перевены в старшие классы, либо покинули Цитадель. Джен же все еще оставался здесь, но тем не менее никак не превращался в… Наедине с собой он никак не мог заставить себя произнести это слово. В нем было что-то неправильное, неестественное, словно Цитадель прикрывала им какую-то нелицеприятную истину.
        Твердое решение остаться в Цитадели сделало из хорошиста честного отличника. Джен, разумеется, понимал, что отличная успеваемость вовсе не гарантировала ему перевод в старшие классы, но все равно старался… Нужно было во что-то вкладывать силы и чем-то занимать мысли. Иначе время от времени начинала слышаться легкая поступь подкрадывающегося безумия. Дни сменяли друг друга с быстротой песчинок, пересыпающихся в чащах песочных часов. Цитадель покинуло еще трое. Джен остался один. Когда-то у него сложились отличные отношения со всеми одноклассниками, он считал Эрика своим лучшим другом, где-то там, далеко, были его родители и брат. И все же сейчас он был один. Почему?.. И что ждет его теперь?..
        Задаваясь этими вопросами, Джен застал себя без света сидящим в своей комнате. Время было далеко за полночь, приближался рассвет. Ему не спалось, хотя спать хотелось. Он устал от своих собственных мыслей и оттого, что не мог не думать. Странное равнодушие овладело им. Ему уже ничего не хотелось: ни оставаться в Цитадели, ни возвращаться домой. Хотелось только, чтобы все закончилось. И уже не важно, как.
        Джен перебирал в памяти лица обитальцев Цитадели и их имена. Он пытался понять, что есть у них такого, чего не хватает ему. Магистр Рек… Эрик… Джен… Ну вот, докатился. Даже собственное имя звучит теперь иначе, будто бы оно чужое, будто бы оно принадлежит кому-то другому и этот самый другой - человек, которого отбирает Цитадель, еще один, кого приходится терять по-настоящему. Словно… Или нет, не так… Как-то не так… Все как-то не так…
        «Где… Где я?»
        Джен зажмурил глаза, и с силой вцепился пальцами в собственные волосы, чтобы не закричать вслух.
        «Что происходит? Что происходит? Что происходит?»
        За окнами светало. Джен поднялся и, пошатываясь, плохо отдавая себе отчет в том, что делает, стал собирать свои вещи в сумку. Не закончив, он оставил сумку на своей постели и вышел из корпуса. Около часа он бродил по территории Цитадели, пока не вышел на площадь перед восточными воротами. Не сразу он понял, что неподвижная фигура, выплывшая из рассветного полумрака ему навстречу, это магистр Рек.
        «Что происходит?!.»
        - Как ты? - тихо спросил он.
        - Ничего. Нормально.
        «Что происходит?.. Кто-нибудь, кто-нибудь! Помогите!.. Как же душно, как же жарко здесь…»
        - Время пришло, Джен, - сказал магистр.
        Джен кивнул.
        - Если мне суждено уйти, я уйду… Я готов. Но я хочу знать, что со мной случиться.
        «Кто-нибудь, помогите мне!.. Не оставляйте меня, пожалуйста!.. Не оставляйте меня одного!.. Здесь так жарко, так темно, здесь так много темноты… Где вы?.. Пожалуйста, не оставляйте меня!.. Что, что происходит… со мной?!.»
        Магистр молчал. Джен качнулся и, с трудом оторвав подошвы обуви от камней, побрел к воротам. Он уже начал кое-что понимать.
        «Это и в самом деле происходит? Нет, я не хочу этого! Выпустите меня!.. Я не согласен! Нет!.. Пожалуйста, нет!»
        Шумели сосны. Светлел восток.
        «Нет… НЕТ! НЕТ! НЕТ!.. НЕТ!!!»
        Джен остановился на полпути к воротам. Черед приоткрытую дверь он видел мощеную дорогу, уходящую вниз и затянутую бесцветным утренним туманом. Еще было видно немного лазоревой дали, простиравшейся к востоку от Цитадели. Джен стоял и смотрел вперед, спокойно и почти равнодушно. Вдруг позади него раздался голос Река.
        - С тобой ничего больше не случится, Джен.
        Джен обернулся.
        - Я не хочу уходить насовсем, магистр, - сказал он.
        - Значит, оставайся. Это не настоящая жизнь, но и так тоже можно существовать. И тоже можно быть счастливым.
        Джен долго смотрел в лицо Река, пока не понял, что не видит его. Тогда он повернулся и подошел к нему. Лицо не появилось. Зато с тихим ударом захлопнулись ворота Цитадели.
        Рек положил руки на плечи Джена.
        - Держись. Сейчас будет самое сложное.
        Джен медленно перевел дыхание, прикрыл глаза - и почувствовал, как летит на дно пропасти. Скорость падения все нарастала, нарастала, и каждую секунду Джен ждал страшного удара о дно, но дно не наступало, оно будто бы падало тоже, и страх разрывал душу вклочья, и это было невыносимо… А потом он вдруг словно вырвался откуда-то - выпрыгнул, вынырнул - и завис в воздухе. Глаза были закрыты, и закрытыми глазами Джен видел ослепительное сияние. Оно охватило, стиснуло его со всех сторон - и вдруг, прорвав неплотную оболочку его души, хлынуло внутрь, наполняя до краев и переливаясь через края… Все, что Джен почувствовал, это крепкие руки Река, все еже сжимавшие его плечи.
        - Магистр… - прошептал он, приоткрывая глаза. Тело становилось ватным, он едва стоял на ногах. - Это ведь… Это не правда… Не вся правда. Чего-то не хватает, магистр.
        - Джен…
        Тот мотнул головой.
        - Это не все! Отпустите меня.
        Магистр медленно опустил руки. Джен пристально посмотрел на него - лицо было на месте, но, строгое и непроницаемое, ничего не говорило ему. Тогда он резко повернулся и - откуда силы взялись? - побежал к своему корпусу.
        Дернув дверь на себя, он ворвался в холл, пересек его, взбежал по лестнице. Открыл дверь своей комнаты и, войдя внутрь, тут же заперся изнутри. Потом он схватил свою сумку и, не задумываясь, вытряхнул все ее содержимое. В спальне он расстегнул молнию на сумке и вытряхнул все ее содержимое. Не на постель - на пол. Таким вещам только на полу и валяться. Половинка цветочного горшка с зеленоватыми следами засохшей земли, велосипедный гудок и ржавая крышка от почтового ящика… Несколько сломанных карандашей, какая-то полысевшая от длительного использования щетка, капюшон от дождевика. Засунув руку во внутренний карман, туда, где должны были лежать письма родителей, Джен вытащил пачку засушенных кленовых листьев…
        Ложь. Все было ложью.
        Пальцы дрогнули, листья разлетелись по комнате. Джен присел на постель, а потом и вовсе откинулся назад и, чувствуя, как из глаз текут слезы, тихо, истерично рассмеялся.
        Все было ложью. Бессмысленной и жестокой ложью… Вот только вряд ли можно было сказать, что теперь ему открылся настоящий мир. То, что он узнал, могло быть лишь очередной, еще большей ложью… Потому что не хватало самого главного. Между той его прошлой жизнью и существованием в Цитадели зияло пустое пятно. Между жизнью и пониманием смерти не было самой смерти.
        От таких мыслей внутри возникла и стала стремительно разрастаться невероятная, опасная легкость. Джен почувствовал, как проваливается в сон. А и в самом деле, почему бы, наконец, не поспать? Сколько можно переживать из-за всяких пустяков? Давно пора махнуть на все рукой и забыться… Все равно уже… Джен не заметил, как заснул. Так крепко и так спокойно он не спал очень давно.
        Глава 12
        Возвращение
        Среди учеников Железной Цитадели, сбежавшихся к восточным воротам, царила полнейшая тишина. Никто даже не перешептывался: настолько необычным было происшествие. Только ветер шумел в ветвях сосен, поднимающихся вокруг площадки.
        - Надо позвать кого-нибудь из магистров, - наконец робко предложил один из учеников.
        - Лучше сразу Адельгрейта, - отозвался другой.
        - И Рея, - добавил третий.
        У ворот, уже на территории Цитадели, стояла девушка. На вид ей можно было дать шестнадцать или семнадцать лет. Одета гостья была в темно-зеленый костюм для верховой езды, куртку и замшевые полусапожки. Густые темно-бронзовые волосы были заплетены в тугую косу и перетянуты лентой. Гостья выглядела бодро, хотя чувствовалось, что она стесняется.
        - Добрый день! - собравшись с силами, девушка подошла к ученикам Цитадели. - Надеюсь, я не опоздала?
        - Это зависит от того, куда вы старались не опоздать, - издалека ответил ей спешащий к воротам Рей. - Как вы здесь оказались? Кто Вас впустил?
        - Никто меня не впускал, - ответила девушка, делая шаг назад. - Просто ворота были открыты, и я вошла.
        - Это школа боевой магии! А что вам здесь понадобилось?
        - Как это, что понадобилось? - девушка вспыхнула и уже сама накинулась на главу службы безопасности. - Вы, между прочим, прислали мне письмо с предложением у вас учиться! Мне что, нужно было лечь у ворот и ждать, пока об меня кто-нибудь споткнется?
        - Письмо? - переспросил Рей, уловив самое главное. - Разрешите взглянуть?
        - Разумеется! - бодро ответила девушка и протянула ему конверт со сломанной сургучовой печатью.
        - Мой брат, между прочим, уже должен быть здесь, - говорила девушка. - Мы оба получили письма, но я задержалась, возможно, я опоздала, и…
        - Агнесса! - послышалось вдруг откуда-то со стороны. Девушка обернулась, увидела юношу, со всех ног несущегося к воротам, и, сорвавшись с места, бросилась ему навстречу.
        - Рек! - Выкрикнула она, стискивая брата в объятиях. - Я так скучала! Не смей больше меня бросать, понял?..
        - Что здесь происходит? - приближаясь к площадке, спросил высокий грузный человек в мантии. Ученики почтительно расступались перед ним. - Рей?
        Рей лишь продемонстрировал письмо Цитадели, а потом им же указал на девушку. Та, сжимая в руке ладонь брата и увлекая его за собой, спешила назад.
        - Это же какое-то недоразумение, да, господин Адельгрейт? - с надеждой спросил Рей.
        Глава Цитадели внимательно изучил письмо, с недоумением взглянул на улыбающуюся гостью, потом снова на листок гербовой бумаги.
        - Железная Цитадель всегда была мужской школой магии, - растерянно сказал он. - Девушек в нее никогда не принимали.
        - Но меня-то вы приняли, - простовато ответила гостья. Кивнув в сторону брата, она добавила: - Письма пришли нам обоим.
        - Девушка, послушайте…
        - Меня зовут Агнесса.
        - Леди Агнесса, позвольте спросить, а как вы добрались до этих мест? Как нашли Цитадель? По земле ведь путь очень не близкий…
        - А я и не шла по земле! Я боялась опоздать, и поэтому прилетела. На Патиссоньке. Он только кажется ужасным, на самом деле он совсем ручной!
        - Патиссонька - это пегас? Или горифон?
        - Нет, что вы! Это дракон. - Девушка улыбнулась и, запрокинув голову, зычно крикнула: - Патиссонька, ко мне!
        Не прошло и минуты, как над головами собравшихся проплыла длинная темная тень. Ученики опасливо отступили под укрытие сосновых крон. Адельгрейт с тревогой следил за небом. За секунду до того, как девушка окликнула свое транспортное средство, он пожалел, что завел этот разговор. Но отступать было поздно.
        Патиссонька кружил над площадкой и, заходя на посадку, с каждым кругом спускался все ниже. Наконец в стороны ударила волна воздуха, и дракон, сложив огромные крылья, с завидной точностью приземлился рядом с хозяйкой. Он попытался улечься, но места было для него маловато, и девушка скомандовала:
        - Патиссон, сидеть!
        Дракон уселся на задние лапы. Это был красивый, могучий зверь. Длинный и гибкий, как угорь, он был покрыт чешуей, похожей на разноцветные стеклышки. Брюхо отливало ракушечным перламутром, а ото лба до хвоста тянулась полоска длинной белой шерсти. Крылья дракона были не перепончатые, а птичьи и тоже белые. Патиссонька вытянул их в разные стороны, когда садился, а затем сложил вдоль тела. Сморщенная усатая морда чем-то напоминала обезьянью, а большие глаза были голубыми и умными. Не стесняясь присутствующих, дракон широко зевнул. Последние смельчаки сделали несколько шагов назад.
        - Не бойтесь! - воскликнула девушка. - Я просто разбудила его ужасно рано, чтобы успеть добраться сюда! Он совсем ручной!
        Повернувшись к своему любимцу, девушка подняла руки над головой:
        - Патиссонька! - и дважды хлопнула в ладони.
        Дракон поднялся на задних лапах, расставил их для большей устойчивости, затем вытянулся, изогнулся, поднял хвост и положил на него косматую голову. Перед собравшимися возвышался вертикально поставленный знак бесконечности, в который на два хлопка в ладони свернулся дракон. Послышались аплодисменты - сначала робкие, затем, ощутившие поддержку себе подобных, более смелые и уверенные. Девушка, повернувшись в Адельгрейту, раскланялась, словно находилась на арене цирка. Рек подошел к дракону, погладил его бок. Патиссонька развернулся, уселся, как прежде, и раскатисто замурлыкал.
        - Мы сами дрессировали его, - гордо заявила Агнесса. - Отец нашел его в лесу во время охоты, он тогда был не больше жеребца. Мы все тогда были маленькие, - Агнесса потрепала гриву дракона. - А потом мы все выросли, да, мой хороший?..
        Адельгрейт тряхнул головой и попытался осмыслить все целиком: теперь на его попечении была девушка, первая девушка в этой магической школе за все века ее существования, а еще дракон. Большой, умеющий урчать дракон… Но Цитадель сама призвала их сюда, и даже ее глава не мог оспаривать ее решения. «Этот учебный год будет долгим», - подумал Адельгрейт. И не ошибся.
        Рек и Агнесса. С каждым из них были свои проблемы.
        Агнесса представляла собой проблему уже потому, что, не считая немногочисленной прислуги, которая избегала показываться на глаза, она была единственной девушкой в Цитадели. Исходя из этого, Агнесса считала, будто бы все вокруг существует для нее. Она была очень способной ученицей, но если предмет ей не нравился, ничто на свете не могло заставить ее изучать его. Она была вспыльчива и своенравна, и частенько стены Цитадели вздрагивали от ее крика: «А-ах, так?!.» Дальше могло следовать все, что угодно.
        Агнесса могла не явиться на занятия, если ей казалось, что сегодня с утра она выглядит не достаточно хорошо. Маленький прыщик вовсе превращался в трагедию, а вместе с тем и в повод сварить зелье, чтобы все в Цитадели обзавелись точно такими же прыщами. Вместо этого получатся лохматые зеленые пятна, и к Агнессе в комнатку явится сам Адельгрейт, которого не минует эта участь, - но все это будет потом… Были, впрочем, и положительные качества. Агнесса часами находилась в виварии и оранжерее, она взвалила на себя почти всю работу по уходу за животными и растениями и теряла сон и покой, если что-то было не так.
        Рек мало в чем походил на свою младшую сестру. Он был замкнутым, любил побродить, глубоко о чем-то задумавшись. Если Агнесса облюбовала оранжерею и виварий, Река можно было часто застать в обсерватории - наверху самой высокой башни Цитадели. Небо зачаровывало его.
        Рек знал, что только нерадивость Агнессы в учебе позволяет ему быть немного впереди. У него хватало терпения часами разбираться в том, что он не понимал или в том, что ему не нравилось, и со временем он стал находить в этом удовольствие. Агнесса же обнаглела до того, что частенько списывала у своего брата не приготовленные вовремя домашние задания. Но поссорило их совсем не это.
        Их поссорил человек. Так сложилось, что Рек сдружился с Реем, заботившимся о безопасности Цитадели. Рей был прозорливым, мудрым и добродушным человеком, он охотно общался с учениками Цитадели. Но некоторые тянулись к нему сильнее, чем остальные… И он их не отталкивал. Он без особого труда справлялся с ролью друга Река. Но когда единственная девушка среди учеников Цитадели попыталась навязать ему роль своего возлюбленного…
        Никто, кроме Река и Агнессы, не может рассказать, что же тогда произошло, а они не расскажут. Есть, конечно, и сам Рей, но он знает не так уж и много. Он может сказать, что в тот вечер Агнесса чем-то сильно обидела Река, тот ответил ей, она убежала, а он подумал - и отправился за ней… Когда стемнело, Рей отправился искать их обоих. С трудом дойдя до побережья и оглядев его с высокого обрыва, он увидел их обоих далеко внизу. Они сидели рядом на давно остывшем песке, обнявшись так крепко, будто бы совсем недавно сама земля пошатнулась у них под ногами. Это была их первая и последняя ссора. И у обоих в тот вечер пробудились крылья.
        С той поры минуло много лет. Из вздорной девчонки Агнесса превратилась в первую ведьму Цитадели, в искусстве магии она могла обойти многих учителей. Однажды она вошла в кабинет Адельгрейта, неожиданно серьезная и повзрослевшая, и заявила:
        - Я ухожу из Цитадели.
        Адельгерейт поднял голову и долго смотрел ей в глаза.
        - Тебе есть, куда идти? - спросил он наконец.
        Агнесса кивнула.
        - Удачи.
        И она ушла, чтобы больше никогда не вернуться в Цитадель. Так появилось Чернолесье. Оно было иным…
        - Значит, его крылья все-таки пробудились? - услышал магистр сквозь дрему, в которую плавно перетекли его воспоминания. - Удивительно…
        - Ничего удивительного, - ответил он, не открывая глаз. - Цитадель отметила его, иначе просто не могло быть, Кеннед.
        - Рек, я думал, ты спишь! - молодой учитель, стоявший неподалеку и разговаривавший с коллегой, удивился, услышав за спиной его голос. Рек открыл глаза.
        - Я не спал, просто задумался.
        - Не знал, что ты храпишь, когда думаешь.
        Магистр поморщился.
        - Кеннед, имей снисхождение к старому больному человеку.
        - К старому. Больному. Человеку… - Кеннед прыснул. - Рек, у тебя появилось чувство юмора! Интересно, к чему это? Может, к дождю?..
        Рек снисходительно улыбнулся, потянулся в кресле, в котором задремал. В большой просторной комнате отдыха было светло, тепло, даже душновато.
        - Где он сейчас?
        - Джен?
        - Да.
        - Опустился в Поток. Случайно. Я пойду за ним. Позже.
        - Может, отправить за ним Эрика? - предложил Лукиан. Подойдя к Реку с бокалом красного вина в руке, он уселся в соседнее кресло. - Они же все-таки друзья.
        - Не думаю, что это стоящая мысль. Ему понадобится хорошая, терпеливая колода, чтобы он мог сорвать на ней свою злость.
        - И ты как никто другой справишься с этой ролью, Рек?
        Рек одарил друга многозначительным взглядом.
        - Что-то день сегодня щедр на похвалы в мой адрес.
        Лукиан улыбнулся и отсалютовал ему бокалом.
        - Всегда пожалуйста!
        Магистр поднялся.
        - Мне пора идти.
        - Еще зайдешь?
        - Постараюсь, - ответил Рек.
        Выходя из центрального корпуса на территорию Цитадели, он стал постепенно погружаться в Поток, просматривая его слой за слоем в поисках ученика. Реку нравилось вглядываться в Поток, потому что сквозь него мир казался зыбким, пластичным, как сон или видение. Когда ты спишь, даже если ты не знаешь, что спишь, и все кажется тебе происходящим на самом деле, тебе все равно ничего не угрожает. А если приложить немного усилий, то можно изменить течение событий и заставить их идти так, как тебе нужно. С настоящим миром сделать это почти невозможно. Даже если ты вмешиваешься в события, даже если ты что-то изменяешь, ты никак не можешь повлиять на суть мира, а суть его - предопределенность… Рек знал это. И иногда мир казался ему чересчур настоящим.
        …Иногда мир кажется чересчур настоящим. От его резких, внезапно заострившихся очертаний и контрастных красок становится больно глазам. Окружающие предметы поражают своей материальностью, даже запахи и звуки обретают некоторую тактильно ощутимую плотность. Сгустившимся воздухом трудно дышать, он скребет о легкие, как ломанная на куски древесина. И в такие минуты в мире почему-то очень холодно…
        Джен проснулся именно от холода. Долго смотрел в потолок и все никак не мог согреться; ему казалось, что сейчас он выдохнет - и к потолку потянется белесый парок. Потом он поднялся, поежился. Он сумбура недавних мыслей не осталось и следа, как не осталось следа от мусора на полу и сухих кленовых листьев. Кто-то заходил сюда, пока Джен спал. Возможно, это был Рек. Кому бы еще пришло в голову набросить ему на плечи покрывало. Какой заурядный жест. Как будто он мог что-то исправить…
        Джен встал, плотнее закутался в покрывало. Было темно и тихо. Кажется, он проспал до сумерек. Этого времени оказалось достаточным, чтобы он смог придти в себя, избавившись от равнодушного оцепенения, и теперь он снова был собой - он чувствовал, он все понимал. Более того - он снова хотел плакать, и это было даже смешно.
        Нехотя сменив покрывало на форменную куртку, он несколько минут постоял, пропитывая материю своим теплом. Потом решился - и шагнул за порог.
        В Цитадели были сумерки. Раньше Джен любил прогуляться в это странное время суток, когда на расстоянии вытянутой руки еще можно разглядеть линии на собственной ладони, но лицо человека, приближающегося к тебе, не узнать и с десяти шагов. Но таких сумерек он еще никогда не видел.
        В Цитадели, точь-в-точь как в корпусе, было тихо, темно и холодно. Фонари не горели, не светилось приятным желтоватым светом ни одно из окон. Поблизости не виднелось ни одного живого существа. Сосны безмолвствовали, подрезая неровный край фиолетово-серого небо. Не было даже ветра.
        Джен пошел по дорожке, ведущей к центральному корпусу. Постепенно его темная, мрачная угловатая громада выступила из-за деревьев. Джен вспомнил, что когда-то он уже видел это здание таким - только тогда оно было уже порядком поедено временем, а сейчас оно выглядело так, как будто бы люди только что оставили его. Может быть, это было очередным наваждением Цитадели, может быть, это было ее истинной природой.
        К зданию он подходить не стал. Остановился у фонтана. Он был наполнен водой, но не работал. Темное зеркало неподвижно отражало черные ветви сосен, на гладкой поверхности застыло несколько упавших иголочек.
        Джен обогнул фонтан и направился к воротам. Те были распахнуты настежь, и за ними была дорога. Обычная дорога… К этому моменту Джен явственно осознал, что кроме него на всей территории нет ни одного живого существа. По крайней мере, на этом уровне реальности. На этой глубине Потока… Джен шагнул за ворота. Он представил себе, как спускается в деревню внизу, жители которой, кажется, привыкли к приходящим в Цитадель и никогда не покидающим ее ученикам… Как добирается до города, как на вокзале садится на поезд с яркими желтыми глазами - специально подошедший поезд, призванный везти только одного пассажира. Куда?.. Джен и сам не знал. Куда-то… Какое-то время он бездумно шел по дороге, потом свернул на тропинку, уходившую резко вниз и вправо, в густой подлесок. Он никогда не ходил этой тропой, но знал, куда она ведет. Там, за подлеском, переходящим в лес, там, за лесом, взбирающимся на скалы, было море. Когда ветер дул с той стороны, в Цитадели можно было услышать неторопливый говор волн.
        Через полчаса быстрой ходьбы Джен вышел на обрывистый берег. Покрывая коричневый монолит скалы, лес шел до самого края и даже свешивался с него: даже на самом краю стояли сосны. Одними корнями сплетаясь друг с другом, другие корни они протягивали в сумрачную пустоту за обрывом. Внизу светлела полоса песка. И было не так уж высоко и не так уж круто, чтобы не попробовать спуститься.
        Спустившись на берег, Джен медленно побрел вдоль линии моря. Темные волны накатывались на берег, шумно и жадно облизывая побережье, сползали по камням, покрытым длинными зелеными ворсинками водорослей, тянули за собой песчинки. Над головой тихо шумели сосны. Джен рассеянно присел на один из валунов, посмотрел на сиренево-серое небо… И краем глаза заметил плывущую сквозь полумрак фигуру.
        Магистр не стал подходить близко. Он остановился в нескольких шагах.
        - Джен.
        - Магистр…
        Джен осмотрел Река с ног до головы. Интересно, сколько лет было этому существу без возраста и эмоций? Сколько лет он служит Цитадели? Что им руководит?.. Что бы это ни было, у Джена этого не было.
        - Идем, Джен, - сказал магистр.
        Он послушно поднялся. Но не сделал и шага.
        - Хорошо. Только…
        - Да.
        - Скажите… С моей семьей все в порядке?
        Главным было не смотреть на Река. Взгляд выдал бы его, безусловно. Но магистр, наверное, и так все понимал. Вернее, догадывался…
        - Да.
        - А они… Они помнят меня?
        - Они помнят тебя. Но, если ты придешь к ним, они не смогут тебя увидеть.
        Голос его был тихий и поразительно спокойный.
        «Глубже, - подумал Джен. - Нужно уйти еще глубже. Туда, куда не сможет добраться даже Рек. Туда, где Цитадель не достанет меня».
        - Магистр… Это не правильно. Так не должно быть.
        - Джен… Что ты делаешь? - брови магистра сошлись под углом. - Перестань. Пойдем.
        Иди. Иди с ним. Ты же когда-то согласился идти с ним, Джен…
        - Нет, магистр.
        «Глубже. Глубже. Еще глубже».
        Он словно глазами Река видел, как растворяются, превращаются в призрачную дымку его собственные руки. Он запоздало подумал о том, что не стоило пытаться совершить это при Реке - он ведь не зря магистр, Поток доступен ему, и он наверняка попытается спасти его. Наверняка… Но Рек только произнес:
        - Как хочешь.
        Пожал плечами. Повернулся. Пошел прочь.
        Джен похолодел. Наверное, ему все-таки хотелось, чтобы магистр попытался спасти его - вдруг удалось бы, вдруг бы ему удалось… Это бы их примирило. Потому что сам Джен уже не мог выбраться наружу. Он погружался по инерции, под собственной тяжестью, как погружается в воду человек, разом выпустивший из своей груди весь воздух и прекративший двигаться. Поток подступил к самому горлу, стиснул со всех сторон. Джен не мог не то, что пошевелить рукой - даже вздохнуть…
        Мир смешался. На глубине Потока все предметы потеряли свои очертания во внезапно нахлынувшем мраке, море дрогнуло и затихло, воздух наполнился неприятным, давящим на барабанные перепонки звоном.
        Джен не хотел умирать… Он не хотел умирать еще раз… Потому что теперь это случилось бы с ним по-настоящему, он точно знал это… Но он уже не мог сопротивляться.
        Странно, но ему почему-то захотелось рассмеяться. Действительно, это было очень смешно: Цитадель потратила на него столько времени, магистр Рек старался заботиться о нем - так, как умел - а он… А он растекался по Потоку, и ничто уже не было в силах вернуть его. Рассмеяться - последнее, чего ему захотелось.
        Наблюдая за Дженом со стороны, магистр Рек медленно перевел дыхание, досчитал до десяти - и наконец двинулся к нему. Каждый шаг уводил его в Поток все глубже и глубже. Но магистр не боялся Потока. Джену, в общем-то, тоже было нечего бояться…
        …Когда он открыл глаза, то прежде всего удивился. Он-то думал, что уже никогда этого не сделает. Ан нет, Цитадель не отпустила его. И вот даже не знаешь, радоваться или расстраиваться.
        Джен лежал в своей постели. Над ним был хорошо знакомый потолок, покрытый побелкой с маленькими нерастворившимися комочками. При попытке повернуть голову потолок поехал в сторону вслед за взглядом. Все тело загудело, отвечая на движение шеи. Джен сморщился, зажмурился, снова открыл глаза. Картинка вроде бы стояла на месте. Странная это была картинка: на соседней постели, пустующей после того, как перевели Эрика, по-восточному сидел магистр Рек. Он был в сорочке и брюках, босиком, с распущенными волосами… и, кажется, спал. Словно почувствовав на себе взгляд Джена, он открыла глаза и сказал:
        - Доброе утро! Как ты себя чувствуешь?
        Джен долго разминал язык, прежде чем ответить. Все тело казалось погруженным в сильный отек и никак не хотело функционировать.
        - Норрр… мально, - наконец выдавил он слово.
        - Если ты говоришь, то не нормально, а просто отлично, - магистр потянулся, поднялся, встал. - Я принесу тебе чего-нибудь поесть. Не вставай пока.
        Договаривая эту странную фразу, он направился к двери, на ходу небрежно рисуя вокруг себя иллюзию формы Цитадели. Джен позавидовал - у магистра даже полы шинели шелестели при ходьбе и серебряная отделка на рукавах и карманах переливалась на свету. На ярком солнечном свету…
        Магистр исчез, едва ступив в дверной проем, и Джен не уловил, вышел он в коридор или просто… куда-то делся. Через полминуты он вернулся. С горячим завтраком. Джен почувствовал себя виноватым.
        - Магистр, вы меня спасли? - спросил он позже.
        - Я не спасал тебя, - ответил Рек. - Такая роскошь, как смерть, нам больше не доступна. Что бы ты ни сделал, на следующий день ты проснешься в своей постели. Вот только чувствовать ты себя можешь гораздо хуже, так что повторять не советую.
        Джен кивнул. Он был раздосадован: если бы Рек спас его, было бы приятнее. А так получалось, что вчера он ничем не рисковал. Магистр просто позволил ему сделать то, что он пытался сделать. Он даже не задался вопросом, хочет ли Джен этого на самом деле.
        - Магистр… а куда делись те ребята… Ну, которые покинули Цитадель?
        - Не знаю, Джен. Я никогда не был там, как и ты.
        - Но ведь вернуться по-настоящему они не могут.
        - Не могут.
        - Магистр. Неужели… Неужели их всех больше нет?
        - Нет. В нижнем мире - нет. Но если ты видел их здесь, значит, здесь они были. Теперь их нет и здесь. Возможно, они есть где-то еще.
        Джен задумался.
        - И вы верите в это, магистр?
        Рек пожал плечами.
        - А я не верю, - твердо произнес Джен.
        - Я знаю, - спокойно ответил Рек. - Теперь тебе очень трудно верить во что-то, но это придет со временем. Не надо заставлять себя…
        - Нет, магистр. Вы не понимаете. Я вообще не верю. Никому. Цитадели - прежде всего. Даже вам… Извините.
        Джен сам поразился тому, как легко дались ему эти слова. Это было сказано просто, словно за этими словами ничего не стояло. Просто так, замечание, вписывающееся в канву разговора, без которого, наверное, можно было бы обойтись. Но ведь не обошлось же… Джен вдруг понял, что сказал лишнее. Даже если он в самом деле не верил Реку, вовсе не обязательно было говорить ему об этом. Он этого не заслуживал.
        - Магистр, неужели вы считаете, что это правильно? - попытался выкрутиться Джен. - Так ведь не должно быть! Мне всегда говорили, что люди, прожившие свою жизнь и встретившие смерть, должны обрести покой. Люди должны…
        - Джен, мы не люди, - спокойно сказал магистр. - И может быть, никогда ими не были. Может быть, все, что было там, нам только казалось. Ты ведь не знаешь этого, правда? Ответь.
        Это была пустая трата времени. Джен не знал - и не мог знать ничего подобного. Да и обида его была куда проще, чем те противоречивые истины, которые он пытался привлечь на свою сторону в качестве группы поддержки.
        - Ты завидуешь им? - спросил вдруг Рек.
        - Кому? - Джен, задумавшись, не понял вопроса.
        - Тем, что покинули Цитадель.
        - Не знаю, - признался Джен. - Еще не знаю.
        - У Цитадели есть несколько легенд, касающихся Потока, - сказал Рек. - Одна из них гласит: если ангел ищет свою потерянную смерть от чистого сердца, он находит ее. Это всего лишь легенда, Джен, но кто знает… Так что настоятельно рекомендую не повторять полученный опыт, - Рек пристально посмотрел на Джена. Тот едва сдерживал улыбку.
        - Магистр, я все понял. Мне же не семь лет, чтобы…
        - Да? А по-моему, как раз в точку. Ладно. Отдыхай. Еще какие-нибудь конструктивные вопросы есть? А то я на занятие к старшим опаздываю.
        Никуда он не опаздывал - он вообще был неспособен опоздать. Но времени у него действительно оставалось не очень много.
        - Есть. В чем смысл жизни?
        Джен спросил в шутку. Ему хотелось как-то затереть впечатления, которые остались после его дурацкой выходки, и эти слова были вполне в духе их разговора. Но Рек сосредоточенно нахмурился.
        - Ты ищешь смысл жизни? Что ж, вовремя, нечего сказать… Ответь, тебе вообще нравится жить? Настолько, чтобы ты хотел продолжать жить?
        Джен неуверенно кивнул - какой-то слишком нервный тон был у Река.
        - Тогда считай, что это и есть смысл твоей жизни. А еще ты сможешь помогать людям. Тем, кому не может помочь уже никто. Вот так, - Рек отсалютовал ему и скрылся за дверью. Джен допил чай и почувствовал, что его снова клонит в сон.
        «Нравится ли мне жить? - подумал он напоследок. - Ну да… Вроде бы, да… Точно, нравится. Вот только…»
        Глава 13
        Бесполезное волшебство
        Неслышно поднявшись по крутой узкой лестнице, Джен прошел вглубь коридора и остановился перед простой серой дверью. На серебряном шесте, прикрученном к стене на уровне дверной ручки, сидела птица. Джен ласково погладил ее по черным шелковистым перьям. Потом он достал маленькое белое перышко и провел им по воздуху у самого глаза неподвижной, как обсидиановое изваяние, птицы. Никогда не закрывающийся и даже не моргающий птичий глаз сверкнул, и дверь отошла от косяка.
        «Только бы Рек не проснулся», - подумал Джен, преступая порог.
        В квартире магистра было тихо. Джен подождал, пока глаза привыкнут к темноте и, стараясь ступать как можно тише, прошел в спальню.
        Рек был там. Он спал, раскидав по подушке волосы.
        Джен ненадолго остановился в проходе. Он впервые видел магистра не отдыхающим, не дремлющим, а по-настоящему спящим. Выглядел он поразительно беззащитно. Впрочем, чего ему было опасаться в Цитадели…
        Решившись покинуть Цитадель в эту ночь, Джен рассчитал все до мелочей. Фазы луны по эту сторону стены и с внешней ее стороны совпадали, было безлунье, а Рек, вернувшийся поздним вечером с очередной миссии, будет спать, как убитый, и не заметит временную пропажу своего пропуска. Пока магистр восстанавливает силы, Джен успеет слетать в нижний мир. К рассвету он вернется в Цитадель.
        Мысль о том, чтобы вернуться в мир людей - ну, пусть не вернуться, но хотя бы вновь побывать в нем - стала преследовать Джена почти сразу же после его превращения. Он знал, что покинуть Цитадель просто так, когда захочется, без разрешения или поручения, не выйдет. Во-первых, фазы луны… Но это можно было просчитать. Вычислить ночь, в которую стены Цитадели не будут непреодолимым препятствием, было не так уж и сложно. Во-вторых, чтобы долететь до родного города, нужно хорошее крыло. И вот как раз для того, чтобы достать из ХМИ лучшее крыло и нужен пропуск магистра. Его собственный, пропуск Джена, в ночное время почти ни на что не годился.
        Возможно, Джен никогда не решился бы ни на что подобное. Но свою роль в этом сыграл Эрик. Он проболтался о том, что теперь они могут покидать Цитадель и уходить в нижний мир.
        - Некоторые пропадают там месяцами - такое тоже бывает, - сказал тогда Эрик. - Но для этого нужно разрешение или какое-нибудь поручение. К тому же все равно придется возвращаться. Поговаривают, некоторые учителя и магистры имеют свои дома в нижнем мире, но и они постоянно жить там не могут, им приходиться возвращаться.
        - Снова жить там… - эхом повторил Джен.
        Интересно, почему это невозможно? Он, наверное, смог бы… А здорово было бы это проверить - хотя бы на пару часов покинуть Академию и побывать в том городе, где жил когда-то! Джен поделился этой мыслью с Эриком. Но тот, к его удивлению. Отнесся к ней довольно прохладно.
        - Зачем это нужно, Джен? - спросил он. - Там уже все другое. Нет ничего прежнего. А те, что тебя знали и еще живы, не видят тебя. Ты теперь - только то, что ты помнишь.
        Джен усмехнулся - он ведь так и не сказал Эрику, что помнил он как раз не все.
        - Ты вообще зря так переживаешь, Джен, - продолжал Эрик. - Твои переживания слишком человеческие и существуют только потому, что ты сам хочешь этого. А нам это вообще не свойственно… Точнее, анм это не нужно.
        - Потому что мы больше не люди?
        Эрик шумно вздохнул.
        - Да какая разница, кто ты, когда ты можешь быть кем угодно? Ты можешь менять внешность так, как меняешь одежду, и можешь менять личность так, как меняешь внешность. Но что-то в тебе всегда будет оставаться неизменным. Вне зависимости от того, хочешь ты этого или нет. И вот это - по-настоящему важно. Только это. Понимаешь, Джен? Если ты человек, ты всегда им будешь. Погребенный под толщей своих переживаний или свободный от них, ты в любом случае останешься человеком. Но ведь быть свободным все-таки лучше, как ты думаешь?
        Джен не стал отвечать. Он понимал слова Эрика, понимал то, что он хотел донести с их помощью. Но не принимал этого. Ему казалось, что его чувства, путь даже тяжелые и неприятные, были единственным связующим звеном с его прошлым - со всем его прошлым, в том числе с тем кусочком, который он никак не мог вспомнить. Значит, они были частью его личности. Как же можно было от них отказаться?..
        - И потом, дарованная нам способность изменяться имеет важное чисто практическое значение, - добавил Эрик. - Пластичность характера - залог непредсказуемости поведения. А если враг не знает, чего от тебя ожидать, это уже половина победы.
        - А если ты сам не знаешь, чего ожидать от себя? - спросил Джен.
        - А так жить еще интереснее! - не растерялся Эрик. - Советую попробовать как-нибудь на досуге. А сейчас - пошли-ка, полетаем.
        Да, в теории Эрика о непредсказуемости что-то разумное все же было.
        - На крыльях? - удивился Джен. Ему самому еще не пришла в голову мысль об этом.
        - Пойдем возьмем по обычному крылу и спустимся в долину. На своих крыльях ты еще не поднимешься в воздух. Строго говоря, они не для полетов. Это оружие, Джен.
        - А ты уже летал на своих?
        - Ага.
        - Ну и как?
        Эрик усмехнулся.
        - Лукиан чуть с ума не сошел.
        - Почему?
        - Я на радостях нечаянно из Цитадели улетел. Он меня несколько дней искал.
        Джен улыбнулся. Знал он это эриково «нечаянно».
        - Ты побывал там, где жил раньше, да?
        Эрик кивнул… Но, хотя Джен ждал этого, ничего рассказывать он не стал. И тогда Джен остро ощутил это желание - побывать на земле и проверить, насколько все изменилось там. Точнее, изменилось ли оно настолько, что ему там больше нельзя жить.
        - Так мы идем? - спросил Эрик.
        - Пошли! - ответил Джен.
        Летать они шли в долину - но Джен думал о том, как улететь гораздо дальше…
        Казалось, даже воздух, проникающий в грудь и выходящий из нее, издает нежелательные шумы. С осторожностью, от которой звенело в ушах, Джен за целую вечность добрался до стула, на высокую спинку которого Рек имел обыкновение вешать шинель. Несколько секунд он бездействовал, размышляя о том, как с минимальным количеством звуков достать пропуск магистра. А потом он протянул руку и достал его. Длинное узкое перо ослепительной белизны.
        В этот же момент Джен подумал о том, что он мог просто попросить у магистра разрешения покинуть Цитадель на пару дней. Это было бы и проще, и разумнее. Но теперь отступать было поздно. К тому же, если бы он попросил магистра, а тот ему отказал, сбежать было бы сложнее…
        Комнату Джен покинул, казалось, по воздуху. Но не успела закрыться за ним входная дверь, как магистр Рек открыл глаза.
        Уже не скрываясь, Джен бежал к центральному корпусу. Пропуск магистра он сжимал в ладони.
        Магистр нехотя вылез из постели, перетянул шнурком волосы, накинул на плечи шинель.
        Джен взбежал на крыльцо центрального корпуса, провел пером у глаза сторожевой птицы, ворвался в холл.
        Магистр вышел из корпуса, пересек двор и вошел в маленький домик, стоящий в отдалении от освещенных аллей.
        Джен снова и снова оглядывал гобелен, ища замаскированную птицу.
        Магистр вошел без стука, скользнул взглядом по плотно закрытым шторам и главе службы безопасности Цитадели, который, лежа на постели, без заметного интереса листал какую-то книгу.
        Джен нашел нужную птицу, поднес к ее глазам перо - и дверь в ХМИ открылась.
        - Рей, к тебе можно? - спросил Рек, постучав по дверце шкафа костяшками пальцев.
        - Или мир изменился к лучшему и ты стал вежливым, или просто кто-то стащил твой пропуск, - послышался из-за дверцы приглушенный голос. - Заходи, - качнувшись назад на стуле, Рей изнутри толкнул дверцу шкафа.
        От порога вглубь темноты протянулся длинный коридор, и Джен побежал по нему.
        Пригнувшись, Рек вошел в маленькую потайную комнатку, смежную с дежурной Рея. Все стены здесь, от пола и до потолка, и даже потолок были покрыты выпуклыми линзами. Они были разных размеров: некоторые величиной с ладонь, некоторые с книжный фолиант. Все они, светясь блеклым цветным свечением, показывали разные участки территории Цитадели. По поверхности одной из линз бежало отражение Джена.
        - Зачем ты позволил ему стащить твой пропуск, Рек? - спросил охранник.
        - Хотел посмотреть, зачем он ему нужен.
        - Но это же ясно. Ему нужно хорошее крыло, чтобы сбежать из Цитадели.
        - Если бы он попросил, я бы отпустил его.
        - Но он не попросил.
        Рек кивнул. Рей покачал головой.
        - Это может быть опасно. Несколько дней назад Цитадель внесла изменения в систему защиты, я еще не полностью изучил их. Скажи кому, что я защищаю не Цитадель от внешних врагов, а ее воспитанников от ее же самой, засмеют, - он грустно улыбнулся. - Цитадель нельзя назвать бездумной. Но за все эти годы я так и не научился понимать ее, Рек…
        Дверь Хранилища магических изобретений была в десятке шагов, Джен бежал к ней. Но вдруг он со всего маху налетел на невидимую стену, ударился об нее, отлетел назад и оказался на полу. Сев, он потряс головой и, присмотревшись, увидел заклинание, перегородившее коридор.
        - Вот об этом я тебе и говорил, - с отчетливо слышимой тревогой сказал Рей и потянулся к рычажкам, которые целыми панелями были расположены под линзами.
        Джен поднялся и принялся осторожно ощупывать заклинание. Оно было гладким, холодным, прозрачным, как стекло… и, кажется, несложным…
        - Рей!.. Рей!
        - Рек, это не я! Это Цитадель! Она защищается!
        - Она убьет его! Отключи систему немедленно!
        - Рек, я не могу! - Рей отчаянно дергал рычажки, вдавливал какие-то кнопки, но это не приносило ровным счетом никакого результата. - Рек, ни один сигнал не проходит! Я не могу отключить ее!
        Рек размышлял всего секунду.
        - Тогда я сделаю это, - твердо заявил он и выбежал прочь из дежурной.
        - Я с тобой! - Рей бросился за ним.
        Отброшенный от прозрачной стенки, Джен вскрикнул. Перед глазами на секунду потемнело, а когда мрак рассеялся, Джен не на шутку испугался. В другом конце коридора, там, откуда он пришел, не было больше ни пола, ни ламп. Оттуда наползала странная, скрежещущая темнота, в которой проступали неясные угловатые очертания.
        Джен вскочил и принялся яростно искать ключ к заклинанию. То, что приближалось к нему, наводило на него панический ужас. Кто знает, может быть это и не в состоянии причинить ему какой бы то ни было вред - а может быть, оно размолотит его еще до того, как он успеет это себе представить.
        - Рек, ты что, хочешь оставить Цитадель беззащитной? - Рей едва успевал за магистром, невесомой тенью мчащимся к центральному корпусу. Светлые волосы, полыхая в темноте, не давали стражу потерять его из вида.
        - А ты хочешь, чтоб Цитадель его убила?!.
        - Да нет, что ты!.. Ух… Я просто спрашиваю… Должен же я знать… Ух… Что твориться на вверенной мне территории…
        Золотистые фонари мелькали между деревьев. Над верхушками деревьев кружи всполошенные ночным происшествием птицы. Магистр взбежал на заднее крыльцо центрального корпуса.
        - Рек… Рек, стой! Пропуск… - выдохнул Рей, но, хлопнув себя по карману, только тихо выругался. Разве можно было теперь осуждать за проделки ученика, зная повадки самого учителя?..
        Ступеньки были как никогда высокими. А Рек уже пересекал холл.
        - Я хотел сказать, там за последние годы проходы сильно срослись, - охранник догнал Река только под лестницей, когда тот остановился у незаметной двери. Магистр хлестал по клюву пыльную, заросшую паутиной птицу с блестящими глазами.
        - Рек!.. Рек, что ты делаешь! - Рей с трудом вырвал свой пропуск из окаменевших пальцев магистра.
        - Я не позволю ей убивать! - прошипел Рек. Лицо его было страшно. - Однажды она чуть не убила Агнессу - только для того, чтобы она ничем не отличалась от остальных! Теперь это…
        - Все нормально! Сейчас мы выключим систему! - Рей провел своим пером по индикатору. Но дверь и не думала открываться. Отчаяние Река начало передаваться и Рею.
        - Чертов пацан!
        Рек не ответил. Им внезапно овладело страшное спокойствие. Протянув руку, он крепко стиснул пыльную птицу, и та, негромко пискнув, рассыпалась в прах прямо в ладони магистра. Затем Рек хорошо поставленным заклятьем вышиб дверь.
        - Рек… - начал было начальник службы безопасности.
        - Я доберусь до ручного управления, - Магистр шагнул в совершенно темный коридор.
        - Адельгрейт нам голову оторвет, - сказал себе под нос Рей, следуя за ним.
        Рек шел уверенно: темнота не была для него препятствием. Коридоры сужались с каждым новым поворотом, Рек задевал плечами грубо отесанные стены, рвал форму. Рей теперь вовсе не успевал за ним: быстро пробираться по узким коридорам с его комплекцией было почти невозможно. Наконец коридоры закончились тупиком с последней дверью. Она не была заперта. Зато неестественно длинная комната, скрывающаяся за ней, была настолько узкой, что человек едва ли мог пройти в ее дальний конец, даже боком. К тому же оттуда несло затхлой сыростью, между стен висели запыленные паутины, больше похожие на куски разложившейся от времени материи, а рычагов ручного управления, которые должны были находиться в глубине комнаты, вообще не было видно.
        - Рек?
        - Рей, ты все же лучше меня знаешь Цитадель…
        - Я туда не пролезу!
        - Я не о том, - разрывая руками пелену паутины, магистр втиснулся в комнатку. - Подскажешь, за какие рычаги дергать?
        - Конечно, подскажу. Даже посветить могу.
        - Давай…
        Едва не плача от отчаяния и страха, Джен заскреб пальцами по стеклу. Заклятье не поддавалось, а то, что подкрадывалось к нему сзади, было все ближе, ближе… Скрежет нарастал с каждой секундой, послышался долгий механический выдох… Джен обернулся - и закричал. Света, который давали находившиеся за стеклом лампы, наконец-то оказалось достаточно, чтобы осветить то, что скрывалось в темноте. Нависая над Дженом, к нему приближалась огромная машина, состоящая из колес, шестеренок, колен и множества других деталей, соединенных между собой. Она двигалась неровно, выдвигая сначала одну свою часть, потом другую, а потом стала вытягиваться, готовясь обрушиться и раздавить под своим весом что угодно. Джен закричал - и что было сил ударил по стеклу…
        Рек засипел от неожиданной боли, выгнулся, безуспешно пытаясь оторвать руки от мгновенно наэлектризовавшихся рычагов, ударился затылком о противоположную стену.
        - Реки! - Рей попытался втиснуться в комнатку, но магистр прошипел:
        - Не подходи!
        - Попробуй самый крайний справа! Он должен сработать!
        Преодолевая боль, Рек дотянулся до указанного рычага, резко рванул его вниз. Никакого эффекта не последовало.
        - К черту… - просипел магистр. И запустил обе руки прямо в микросхемы. Жужжавшая, словно пчелиный рой, аппаратура заскрежетала и завизжала…
        …Стекло дрогнуло - и рассыпалось серебряной пылью. Механизм, уже нависший над Дженом, замер, а потом опустился и стал отползать обратно, в темноту. Не теряя времени, Джен побежал к дверям ХМИ…
        - Все… - Рек оторвался от замолкающей аппаратуры. Не стесняясь Рея, он часто хватал ртом воздух, не в силах надышаться тысячелетней пылью Цитадели. На висках проступала испарина.
        - Он в безопасности?
        Магистр кивнул.
        - А Цитадель осталась без охраны. Но тебе, разумеется, все равно.
        - Ага…
        - Ладно, выбирайся оттуда, Рек.
        Магистр кивнул и вытер рукавом пот со лба. На рукаве остались серые разводы. Ободрав о стены остатки формы, Рек принялся вылез из паутиновой комнатки…
        …Вбежав в хранилище, Джен остановился посреди первого же зала. Нужно было найти крыло, самое лучшее, какое только можно. Но как это сделать? Почему он не подумал об этом раньше? ХМИ огромно…
        - Я могу тебе чем-нибудь помочь? - спросила черная птица, спустившись из-под потолка и усевшись на ближайший к Джену экспонат.
        Джен с удивлением посмотрел на птицу. Та в ожидании ответа поблескивала ясным черным глазом.
        - Мне нужно крыло, - робко сказал он.
        - Ах, крыло, - птица вспорхнула, рухнула на пол, и в тот же момент рядом с Дженом поднялся молодой мужчина в черном костюме. Лицо у него было точь-в-точь такое же, как у Рея. Джен не на шутку испугался, но быстро понял, что Рей старше. К тому же у стража Цитадели, принявшего человеческий облик, были совершенно черные не только зрачки, но и белки глаз.
        - Тебе совсем не надо было вламываться ночью в ХМИ, - миролюбиво сказал страж. - Хорошие крылья можно взять и на складе за дальними корпусами, недалеко от западных ворот. Но раз уж ты здесь, пойдем, я дам тебе хорошее крыло.
        И, повернувшись, он повел Джена через залы и комнаты. Незваный гость послушно шел следом, слыша шелест только своих шагов.
        Как он выбрался из Цитадели, он не помнил. Понимание происходящего вернулось только, когда он оказался в воздухе, внутри дрожащего ледяного ветра, несущегося над землей. Радости от того, что задуманное свершилось, не было. Была странная ноющая боль в груди и вязкая, тягучая тоска… Джен даже не сразу понял, что летит в неправильном направлении. А когда он понял это и поменял курс, не смог мысленно отругать себя за ошибку. Физические силы были. Душевных сил не было.
        Сделав круг над городом, куда он так стремился, Джен решил приземлиться подальше от человеческих глаз и выбрал большой задний двор Храма у Трех Дорог. Спустившись на землю, он почувствовал, как его знобит от перепада температур. С трудом он спрятал крыло за какими-то досками и, будучи больше не в состоянии держаться на ногах, сел прямо на землю, прикрыл глаза… Когда он поднял веки в следующий раз, с вялой тревогой понял, что вернуться в Цитадель до рассвета он не сможет. Рассвет уже наступил. Более того: солнце уже поднялось высоко над верхушками кладбищенских деревьев и ярко освещало двор храма и грубо обтесанные камни стен.
        Джен поднялся, неторопливо размял затекшее тело. Оправил форму. Напился из колодца. И вышел в город. Не пропадать же шансу, доставшемуся такой дорогой ценой - ценой, часть которой, по всей видимости, еще только предстоит заплатить.
        В городе было жарко и пыльно, крепко пахло цветами. Солнце пронзало широкими плоскими лучами полупрозрачную желтоватую дымку. Лежащие на земле тени казались вырезанными из тонкой, но плотной материи и не шевелились - ветра почти не было. Джен скинул форменную куртку, забросил ее за плечо.
        Город, в котором Джен родился и вырос, был знакомым и незнакомым одновременно. Словно еще одно наваждение Цитадели, он то подбрасывал знакомые детали, то подменял то, что сохранилось в памяти. Знакомые с детства бульвары, улицы и переулки, площади и дворы обманывали взгляд. Все плыло, узнаваясь и не узнаваясь одновременно. Вот пекарня, куда он бегал за сладкими булочками, вывеска осталась прежней, и за большой, немного пыльной витриной все тот же ассортимент… А вот сапожной лавки на углу нет. Вместо нее пивная… Джен смотрел на все это, и не ощущал ни боли, ни отчаяния. Он заметил лишь, что его лицу что-то мешает - словно что-то прилипло к нему. Он провел по лицу рукой и с удивлением понял, что улыбается… Или, лучше сказать, скалится.
        Оглянувшись по сторонам, он на минуту замешкался, потом запрыгнул в подошедшую конку, но тут же вспомнил, что ему нечем заплатить за проезд, и сошел со ступеней вагончика. Дальше он пошел пешком. Идти было не так уж и далеко.
        Большой деревянный дом, в котором жило несколько семей - в том числе и его семья - стоял в конце улицы… То есть, он должен был стоять. Подойдя почти вплотную к новому зданию, поменьше, но подобротнее прежнего, Джен долго смотрел на него. Прежнего дома - его дома! - не было. Но это не укладывалось в голове.
        - Ты кого-то ищешь? - спросила полноватая средних лет женщина, подойдя к нему. В руках у нее была корзина со свежестираным бельем. - Не местный, что ли?
        Не сразу догадавшись о том, что кто-то заговорил с ним, Джен обернулся, посмотрел на женщину. У той было широкое доброе лицо и блестящие смеющиеся глаза. Он видел ее в первый раз в жизни.
        - Местный, - ответил Джен. - Просто очень давно не был здесь… Вот, захотелось взглянуть…
        - А, ну смотри, смотри! - и женщина, приваливаясь на правую ногу, пошла к дому.
        Джен проводил ее взглядом и вдруг как бы со стороны снова услышал свои слова: «Просто очень давно не был здесь… Вот, захотелось взглянуть…» Давно - это сколько? Сколько времени забрала Цитадель? Три, четыре года? Пять, десять лет?.. Джен не знал. Но, пока его не было, многое изменилось…
        Он вздрогнул ровно за секунду до того, как где-то позади и сбоку послышалось звонкое:
        - Джен!.. Джеееен!..
        Джен почувствовал, как что-то большое и темное вырывается из-под земли точно в том месте, где он стоит, хватает его и рывком сдергивает вниз. Сотни догадок пронеслись в его голове. Кто-то из бывших одноклассников, узнавший его - несмотря на то, что он против всех правил природы совершенно не изменился, хотя должен был повзрослеть. Случайный знакомый оттуда, из прошлой жизни, у которого совсем плохо с чувством времени. Кто-то из сокурсников Цитадели, посланный за ним или случайно оказавшийся здесь… Или…
        - Дженка!.. Стой!.. Отдай!..
        Он наконец-то догадался обернуться на крики. Тут же из ближайшей подворотни выскочила резвая рыжеволосая девчушка лет семи, в сарафанчике и босоножках. Она размахивала ярким воздушным змеем. Следом за ней бежал мальчик на год или два помладше, в штанишках и рубашке.
        - Джен, отдай… сейчас же!.. Я маме скажу, что ты… опять!
        - А ты сначала догони! - расхохоталась девчушка и нырнула щель между сараями.
        Джен провожал их глазами, пока они не скрылись из вида. Мальчишка был, конечно, совершенно не похож, но по возрасту… Нет, даже по возрасту. Когда-то давно - да. Но не сейчас.
        «Дети, - решил он вдруг с каким-то глубоким внутренним облегчением. - Хорошо, что здесь подрастают дети».
        Он бродил по городу, пока длинные солнечные лучи не потянулись к западу. Его прошлое сочилось из каждой щели в реальности, но его прошлая жизнь, его воспоминания, казавшиеся ему важными и дорогими, чувства, которые он пытался сохранить или заново вызвать в себе, - все это переставало иметь к нему какое бы то ни было отношение. Он не хотел ни с кем разговаривать, но он хотел выяснить, сколько времени прошло с тех пор, как он попал в Цитадель. Разговаривать пришлось… Как выяснилось, в Цитадели время текло совсем по-другому. Пока он там прожил год, здесь прошло почти семь лет. Вот только что случилось - почему он попал в Цитадель - он выяснить так и не смог.
        Джен изменился. Теперь это был другой человек - по сравнению с тем, что жил в этом городе семь лет назад. Он наконец-то ощутил этот срок. Он действительно его прожил… И вдруг в его мыслях ослепительно вспыхнуло почти ускользнувшее словечко: человек?.. Да, человек. Как бы ни называл его Цитадель. Эрик как-то сказал: если ты человек, ты всегда им будешь. Ты в любом случае останешься человеком, погребенный под толщей своих переживаний или свободный от них. И быть свободным - это не значит ничего не чувствовать. Это значит не поддаваться опрометчивой власти своих чувств, не делать из них единственное, что у тебя есть, потому что они тоже меняются - вместе с тобой. Разреши себе изменяться. Тогда у тебя будет будущее… Так сказал Эрик. Джен отлично помнил его слова. Но вот когда они были сказаны - до того как Эрик превратился в ангела или после этого - он никак не мог вспомнить.
        Солнце уже почти садилось. В розовом мареве у самого запада расплывалось большое пятно брусничного цвета. Оно словно протекало сквозь грядки желтоватых облачков. Джен хорошо знал это солнце: после полудня оно предпочитало подолгу зависать на небе, словно размышляя, садиться ему или нет. А потом вдруг плюхалось в запах, как пловец с вышки в бассейн, и только тонкие облачка медленно расходились по небу, похожие на круги на воде. Небо оставалось еще светлым, но улицы уже наполняли сумерки. Джен собрался с силами и отправился к Храму у Трех Дорог. Не задерживаясь в дворе, он достал крыло и поднялся на колокольню. Листы солнечного света еще лежали на ее полу.
        Что-то все еще было не так. Что-то все еще мешало Джену. Но он чувствовал, что ему это не достать. Слишком глубоко… Слишком сильно. Придется поискать обходной путь - для того чтобы выяснить, что случилось. Но это потом, позже. А пока нужно возвращаться в Цитадель…
        Да, пока возвращаться. Вот только как это сделать? Направления он не запомнил, обратной дороги не знает, да и пустолунье уже закончилось. Что же делать?..
        Джен усмехнулся. Прикрыв глаза, он несколько минут наслаждался мягким теплом ускользающего света. А потом тихо-тихо позвал:
        - Магистр… Магистр Рек…
        Он появился, когда уже стемнело. Джен не спал, да если бы и спал, то все равно проснулся бы, услышав, как магистр ступил на косую крышу колокольни. Когда он спустился вниз, Джен хотел было извиниться - у него даже была заготовлена и прорепетирована небольшая речь - но стушевался и лишь протянул магистру его пропуск. Рек покачал головой и не взял белую картонку.
        - Пусть он останется у тебя, Джен. Только не говори никому, особенно Эрику и Рею. Это будет наш с тобой секрет. А теперь бери крыло. Мы возвращаемся.
        Джен закивал и принялся готовиться к полету. Магистр не сердился на него. Не сердился! Это было здорово. И пусть кое-что было не так, пусть кое-что мучило его, отдаваясь ноющей болью где-то под сердцем, он был готов лететь вместе с Реком. Железная Цитадель ждала их.
        Спустя несколько месяцев после нашей поездки в Чернолесье и встречи с Бродячим городом я снова увиделся с Дженом. Они вместе с Реком по какому-то делу прилетали в наш город, и он выкроил время, чтобы увидеться со мной. Он хотел навестить и Кира и сказал мне об этом - а я только отвел взгляд. Далеко не сразу я нашел в себе силы рассказать ему о том, что случилось.
        Холмы
        Маленькая летняя история
        Над моей головой голубое небо. По нему медленно, с чувством собственного достоинства проплывают большие белые облака. Их движение не требует никаких усилий, их подгоняет ветер. Но кажутся они, несмотря на свою белизну, очень тяжелыми. Свет на их кудлатых боках искрится. Он то исчезает, обращаясь в невесомую тень, то снова появляется. Там, где края облака острые, можно увидеть радужные лучи.
        - Смотри, какой куст!
        - Ага. На ежика похож.
        - Не на ежика, а на щенка!
        - Ладно, пусть будет щенок.
        - Не пусть будет! Если ты считаешь, что он не похож на щенка, то так и скажи!..
        Я не знаю, зачем я пришел в этот мир. Но мне будет жаль, если когда-нибудь я не смогу вот просто так, лежа на спине, смотреть в небо и наблюдать за облаками, - если когда-нибудь мне придется уйти из этого мира туда, где не будет ни неба, ни облаков.
        - Рик! Эй, Рик!
        - Чего?
        - Не хочешь сесть на мое место?
        - Нет.
        - Противный…
        - Кира попроси, если больше не хочешь.
        - Кир!..
        Алисия передала поводья Киру и перебралась в кузов повозки. Кир смиренно залез на ее место: кто бы сомневался, что править лошадью Алисии надоест довольно быстро.
        Я сдвинулся в сторону, к борту кузова, и, покопошившись, вампирица устроилась рядом со мной, но так, чтобы затылком прижиматься к спине Кира. Мы ехали на пикник по дороге среди холмов, и наша повозка перекатывалось с холма на холм точно так же, как перекатывалось солнце по кронам придорожных деревьев. Пахло теплыми травами и пылью. Мы проезжали небольшие селения, стоявшие на дороге или в отдалении от нее, ру-чьи и лощины. Листва на деревьях была еще ярко-зеленая, без желтой осенней проседи, а луговые макушки и склоны холмов пестрели цветами. День был солнечный, и все краски вокруг, все запахи оглушительно твердили: в мире - лето.
        - Мы нагоняем кого-то, - сказал Кир. - Кажется, я его где-то уже видел…
        Я приподнялся и, перегнувшись через борт, взглянул на дорогу. Впереди нас ехал одетый в зеленое рослый светловолосый всадник. Каурая лошадка под ним шла бодрым, уверенным шагом, выбивая из дороги теплую желтоватую пыль. Я пригляделся ко всаднику, насколько это было возможно, и в который раз удивился способностям Кира: впереди нас ехал Ланс Коэн. Когда мы поравнялись, он поздоровался первым:
        - Добрый день, молодые люди! Отличный день для прогулки, не правда ли?
        Мы ответили и, конечно, согласились с тем, что день для прогулки замечательный - впрочем, погода устоялась, так что на пикники можно хоть каждый день ездить. Какое-то время Коэн ехал бок о бок с нашей повозкой, погладывая на нас со своей рассеянно-непроницаемой улыбкой и болтая о всякой милой обыденной ерунде. Потом он распрощался с нами и, свернув на боковую дорожку, отправился в сторону ближайшей рощи. Мы дружно проводили его взглядами.
        - Интересно, что ему тут понадобилось? - высказала Алисия мысль, вертевшуюся в головах у всех нас. Кир пожал плечами.
        - Может быть, он просто выехал на прогулку, - произнес он. Уверенности в его голосе не чувствовалось.
        - Может быть, - согласился я, хотя отнюдь не был с ним согласен: на простую прогулку верховные светлые маги рубежа не выезжают с магическими жезлами, притороченными к седлу, и не надевают на пальцы набор перстей на все случаи жизни, магическое свечение которых видно даже сквозь зачарованные перчатки.
        - Ладно, - Кир тронул поводья. Он хотел сказать что-то еще, но передумал.
        Повозка, как и прежде, катила по дороге. Но мою былую безмятежность как рукой сняло. Алисия о чем-то рассказывала, Кир слушал ее вполуха, правя лошадью, а мои мыс-ли все крутились и крутились вокруг Ланса Коэна. Куда он направлялся? Один - но во всеоружии? Что там - за рощей, в которой он исчез?..
        - Смотрите, вон отличная полянка! - воскликнула Алисия. Она указала рукой на яр-кий травянистый пригорок, который осеняла большая старая смоковница. Во время наших маленьких путешествий место для пикника всегда выбирала Алисия, так что спорить никто не стал. Кир потянул поводья, чтобы съехать с дороги.
        Выбравшись из повозки, мы стали обустраивать место для пикника: я вытаскивал не-хитрый скарб из кузова, Алисия расстелила плед, Кир поставил на него корзину с едой. Пока они раскладывали провиант, я распряг лошадь, чтобы она могла немного погулять - она заслужила отдых. Возясь с упряжью, я не переставал думать о Коэне. Я вспомнил, что краем уха слышал, будто бы в последнее время в здешних краях стал пропадать некрупный скот и домашняя птица. Поговаривали, будто бы где-то в лощинах завелся зверь - но так ведь это дело охотников, а не магов, по крайней мере уж точно не верховных. Может быть, пропал человек? Но даже если так…
        - Да иди уже, - сказал вдруг Кир.
        Я оглянулся и посмотрел на него с удивлением. Неужели мои мысли были так очевидны?
        - Иди, - повторил он, улыбаясь. - Вернешься и все нам расскажешь.
        - Только сперва перекуси немного, - в тон ему сказала Алисия. Она стояла на коленях на краешке пледа, накрывая на «стол». В ее руке, протянутой в мою сторону, был здоровенный бутерброд. Я взял его.
        - Спасибо!.. Мм, вкуснятина!
        Кир и Алисия смотрели на меня с умилением во взглядах, словно они были мужем и женой, а я их малолетним сыном, любопытным и забавным. Впрочем, меня это нисколько не обижало. Покончив с бутербродом и запив его холодным чаем, я пешком двинулся к развилке, на которой свернул Ланс Коэн. С помощью доступных мне возможностей я буду на месте довольно быстро, а уж пройти по следу такого могущественного светлого мага я сумею без труда - если он, разумеется, не станет скрываться…
        Ланс Коэн не скрывался. Его магический след в пространстве мира пролегал четко. Я пересек маленькую светлую лощину, вышел на холм. Дорога, спускаясь с него, уходила в небольшую деревеньку, потом тонкой тускло-золотистой лентой шла дальше. Вокруг бы-ли холмы, виднелись поля, луга и рощи. По краю деревни бежал звонкий, резво петляющий ручей, по берегам которого росли раскидистые деревья. И я уже было расслабился, как вдруг почувствовал, как приближаюсь к какому-то сильному, пульсирующему источнику энергии. Словно озеро чистой силы висело в воздухе где-то впереди, и эхо его волн, накатывающих на берег мира, доносилось до меня. Сила подступала и откатывалась, звала и отталкивала, и было в ней что-то тонкое, звенящее, как камертон, отвечающий своим звуком на все звуки мира разом.
        Я встряхнул головой, чтобы прийти в себя, и огляделся. Ничего, что можно было бы с первого взгляда связать с источником удивительной силы, я не заметил. А след Ланса Коэна вел в деревню.
        Я считал, что неплохо знаю окрестности. Но вынужден признать: я никогда не бывал здесь прежде. Деревенька была небедная, ухоженная и уютная до какой-то сказочной не-возможности. Кипы зелени переваливались через изгороди, в палисадниках цвели бархатцы, подсолнухи и розовая мальва, все дышало порядком и аккуратностью. Мимо меня пробежала девочка, сопровождаемая пятнистой лопоухой собакой, и, не останавливаясь, бодро крикнула:
        - Здравствуйте!
        На минуту мне почему-то показалось, что девочка исчезнет, стоит мне только отвернуться. Но, оглянувшись, я увидел ее, убегающую в сторону огородов.
        След Ланса Коэна тянулся по главной деревенской улице. Людей на ней в этот час почти не было. Я прошел мимо дедка, сидевшего на завалине, да встретил двух девушек. Все они, хоть и проводили меня взглядами, не проявили того особого интереса, который деревенские жители обычно испытывают к незнакомцам. У колодца, рядом с глядящим в небо «журавлем», стояли две женщины, около яркой цветастой юбки одной крутился ребенок лет четырех. Они заметили меня, взглянули пристально.
        - Здравствуйте, - сказал я.
        Одна из женщин кивнула, другая, подбоченившись, ответила:
        - Здравствуйте! За какой надобностью к нам пожаловали?
        Такого прямого вопроса я не ожидал и замялся, обдумывая, как бы сказать, что иду за приехавшим сюда всадником, чтобы это не прозвучало так, как будто бы я слежу за ним из дурных намерений. Заодно хотелось бы выяснить, не видели ли эти женщины его. Но вдруг та, что со мной разговаривала, произнесла:
        - Он к дому Велиала поехал, - она махнула рукой в сторону дальнего конца улицы, и, утратив ко мне всякий интерес, повернулась к товарке и продолжила прерванный разговор.
        - Благодарю! - произнес я. Но женщина меня, кажется, даже не услышала, а если и услышала, не подала виду.
        Несколько сбитый с толку, я пошел дальше. Украдкой оглянулся, осторожно посмотрел на женщин - нет, ауры у обеих были обычными, человеческими. Я что, снова слишком громко думаю?..
        След все еще вел меня вперед, но с ним начали происходить странные изменения. Сначала я счел, что прошло уже слишком много времени после того, как Ланс Коэн про-ехал здесь, поэтому след размывается, тает. Но почти сразу же я понял, что все не так про-сто. След исчезал… потому что все вокруг становилось следом. Точнее, все вокруг наполнялось магией: так воздух в жаркий летний день дрожит, искажая очертания окружающего мира. Только здешний воздух был при этом еще и цветной. Пульсация, не прекращавшаяся ни на минуту, стала слышаться отчетливее, и казалось, в ее ритм попадает все, от порывов ветра, колышущего листву на окрестных деревьях, до моих собственных вдохов и выдохов. Запоздало я вспомнил, что никакого указателя около тракта, который обозначал бы, что дорога ведет в эту деревеньку, не было…
        У меня, словно я надышался кислородом, начала кружиться голова, перед глазами все поплыло. Я сошел на обочину дороги, прислонился к крашеной зеленой изгороди. Какое-то время я держал глаза закрытыми, потом снова открыл их и увидел мир заполненным полупрозрачными, но при этом яркими красками, плавающими магическими пятнами и следами.
        - Молодой человек, вам нездоровиться? - спросил меня вдруг кто-то. Голос был старушечий. Я обернулся и увидел за изгородью сухонькую пожилую женщину в длинной темно-синей юбке и белой льняной блузке. На голове у нее была белая косынка в мелкий голубой цветочек, а в руке она держала серп, которым обжимала траву вокруг кустов в своем палисаднике. Мне стало неловко из-за того, что я вот так привалился к чужому забору, и я виновато улыбнулся:
        - Да, немного…
        Старушка прищурилась.
        - Первый раз у нас, что ли?.. Как есть первый… Ну-ка, заходи ко мне. Молочком угощу…
        Отказываться было неудобно, да и рад я был немного посидеть в прохладном деревенском доме. Молоко, которым меня угостили, тоже было прохладным, очень вкусным.
        - Ты пей, пей, - приговаривала старушка.
        - Спасибо…
        Я сидел в маленькой опрятной кухоньке. Из-за того, что под самыми окнами росла раскидистая яблоня, здесь царил полумрак, но в воздухе все равно, ритмично покачиваясь, плавала разноцветная магия, сбивая меня с толку.
        - Кто видит или просто чует, тем с непривычки тяжело бывает, - говорила старушка. Аура у нее была - обыкновенного человека. Настоящая, не фальшивая аура (я не поленился посмотреть на тусклые стекла буфета, и она в них не отражалась, как бывает с поддельными аурами). - Ты, поди, не сам сюда забрел, так?
        - Я за одним знакомым шел, - признался я. - Любопытно было, куда он направляется, очень… Мне сказали, к господину Велиалу.
        Старушка заулыбалась.
        - А, так это ты за этим, как бишь его теперь…
        - Его зовут Ланс Коэн, - поспешил вставить свое слово я.
        Старушка отмахнулась, лицо ее сделалось серьезным.
        - Да хоть бы и так… Пропал Велиал.
        Я насторожился.
        - Как - пропал?
        Старушка села напротив меня, хлопнула ладонями по коленям.
        - А кто ж знает, как? Пропал - и все, нету! Дней десять уже как. Ни следа, ни весточки.
        Я опустил руку с чашкой, внимательно посмотрел на старушку.
        - Я слышал, в окрестностях домашний скот пропадает. Теперь, значит, человек про-пал?
        Старушка серьезно кивнула. «Значит, Ланс Коэн приехал сюда, чтобы лично расследовать это дело, - подумал я. - С учетом необычного местного магического поля это не удивительно. Что ж, попробую выяснить подробности. Может, и от меня будет какой-нибудь прок».
        - А этот Велиал - он кто?
        - Кто? - старушка выразительно удивилась. - Да магик он. Навроде тебя и того, тощего, в очках, как бишь его…
        - Ланс Коэн, - механически повторил я. Сказать, что я был удивлен, было все равно что ничего не сказать: простая старушка легко распознала во мне практикующего тайные искусства. И - кто знает? - может быть, она уже знала обо мне даже больше чем те, что способны видеть лишь мою фальшивую ауру.
        Все мои мысли о том, что я могу быть чем-то полезен верховному светлому, тихо улетучились: для начала следовало разобраться, где я вообще оказался. Я подался вперед и осторожно спросил:
        - Бабушка… Что это за место, а? Что у вас тут вообще происходит?..
        Через полчаса я снова шел по улице. Я уже немного привык к тому, что мир вокруг меня просто распирает от магии и мне нужно собираться с собственной силой и сопротивляться ему, даже если я просто хочу продвигаться вперед, даже если я хочу всего лишь существовать здесь. Я старался не думать о том, что произойдет, если мне придется погрузиться в Поток или воспользоваться здесь магией.
        Рассказ старушки был недлинным и сбивчивым. Выяснилось, что эта деревенька - особое место.
        - Середина, начало и конец, и все вместе, - сказала старушка.
        Это место спрятано от остального мира. Попасть сюда возможно только по тайным дорогам и тропам и с большим трудом (мне задачу значительно облегчило то, что я шел по магическому следу Ланса Коэна). Здешние обитатели, напротив, без труда покидают деревню и возвращаются в нее. А отличается это место от остальных тем, что оно перенасыщено магической энергией. Она буквально разлита в воздухе, из-за чего те, кто живет здесь, являясь людьми, обладают сверхъестественными способностями. Но, насколько я успел заметить, для них они как раз что ни на есть самые естественные, так что здесь на это уже давно никто не обращает внимания. Земля здесь плодоносит от снега до снега, люди почти не болеют, нежити нет вообще, а маг, способный существовать в таком сильном магическом поле, был всего один. И до недавнего времени все было в порядке, пока этот самый маг не пропал.
        - Ты сходи, посмотри, может, сообразишь чего, - сказала старушка на прощание. - Только не загуливайся. Вам таким тут нельзя долго быть, вы от этого болеть начинаете.
        Я хотел поподробнее расспросить ее о том, что мне грозит, если я здесь задержусь. Но потом решил, что объяснить это внятно старушка все равно не сможет, а мне хватит и предупреждения. Так что, поблагодарив ее за заботу и молоко, я отправился к дому мага.
        Светило солнце, цвенькали птицы, убаюкивающе шумела листва, в воздухе плавала живая, открытая, сырая, неупорядоченная магия… Я чувствовал себя так, словно мне напекло голову и хорошо бы прилечь и немного отдохнуть.
        Дом Велиала находился на небольшом пологом возвышении. Палисадник был засажен жасминовыми кустами и барбарисом, от незапертой калитки к крыльцу вела дорожка, выложенная крупными желтыми плитками. Я вошел в палисадник, обошел дом, обнаружив за ним небольшой огородик, который, почуяв отсутствие хозяйской руки, уже начал зарастать сорняками. Трава на тропинке, ведущей к заднему крыльцу, поднялась. Переднее крыльцо было засыпано мелким сором. Дом пустовал, и не нужно было заходить внутрь, чтобы понять то.
        Вернувшись к крыльцу, я остановился, задумался. А что, собственно, я хотел здесь найти? Что я вообще здесь делал? Ну, я выяснил, куда направлялся Ланс Коэн: он ехал разыскивать пропавшего мага. Я удовлетворил свое любопытство, теперь мне следовало возвращаться назад, к Алисии и Киру. Если я попытаюсь выяснить что-то еще, получится, что я лезу не в свое дело, а это уже неприлично. К тому же, вряд ли я смогу быть чем-то полезным нашему верховному светлому, да и та старушка сказала, что мне не стоит за-держиваться здесь…
        Покрутившись немного у крыльца, я пошел назад, к калитке. Какое-то время я и прав-да собирался покинуть деревню и вернуться к друзьям. Я верил, что сделаю это… Но, как только я вышел за калитку, мимо меня проплыл след Ланса Коэна. Он был прерывающимся, и все же достаточно ярким для того, чтобы я снова мог идти по нему.
        Обрадовавшись, я с новыми силами двинулся по следу. Радость моя, однако, длилась недолго: след прерывался, пока снова не пропал, растворившись в окружающих красках. Я немного покружил в переулках, пытаясь заново отыскать его, ничего не добился и сообразил, что это был просто длинный обрывок следа, унесенный сильными местными магическими потоками. Я наконец смог подобрать сравнение, чтобы описать все, что я видел вокруг: я будто бы находился внутри ауры большого живого существа, которое небыстро, но ритмично двигалось, оставаясь при этом на месте… или же просто жило, существовало в этом волшебном, не прерывающимся ни на секунду ритме.
        К этому времени я оказался где-то за огородами, на склоне небольшого холма, в низине под которым виднелась роща. Спускаясь с холма, я решил, что обогну деревню и выберусь на дорогу, как вдруг увидел прямо в склоне выложенную серым лишаистым камнем арку, обрамляющую вход в маленькую пещеру. Приблизившись, я обнаружил, что к пещере каким-то зверем протоптана тропа, а рядом в траве валяется несколько пестрых куриных перьев и посеревшие, давно и тщательно обглоданные кости.
        Если рассуждать здраво, мне следовало бы вернуться в деревню и сообщить кому-нибудь, что я, возможно, нашел логово зверя, который таскает местный скот и птицу. Но, во-первых, звери не выкладывают входы в свои норы камнями, они разве что селятся в местах, когда-то созданных людьми, а потом заброшенных ими. Во-вторых, маленькую экскурсию в подземное царство можно будет считать компенсацией за то, что я так и не нашел Ланса Коэна и не вынудил его поделиться приключением. Так что я решил пробраться в нору.
        Замковый камень выпал, причем совсем недавно; было похоже на то, что его кто-то выворотил, пытаясь то ли выбраться из пещеры, то ли, наоборот, пролезть в нее. Но остальные камни, вросшие в землю, не покинули своих мест. Пещера показалась мне совершенно темной и небольшой: когда я пробирался в нее, мне пришлось встать на четвереньки. Но, когда я углубился в нее шагов на тридцать, потолок начал подниматься, а пол из комковатого, земляного начал превращается в ровную поверхность. В какой-то момент я смог не только встать, но и выпрямиться в полный рост. Сплошной подземной темноты тоже не было, хотя я и не мог понять, откуда сюда проникает свет. Он, тусклый и рассеянный, но все же достаточный для того, чтобы уверенно идти вперед, словно стоял в воздухе, как стоит видимая в солнечных лучах комнатная пыль.
        Я уже не сомневался в том, что подземелье построили люди. Ход, изначально шедший под уклоном, превратился в лестницу с длинными низкими ступенями. Было похоже на то, что кто-то просто внахлест замостил долгий пологий спуск тонкими каменными плитами. Стало темно; я подумал о том, что неплохо было бы создать магический свет или огонь, но, вспомнив о том, что нахожусь в особенном месте, решил с этим повременить. Я не мог быть уверенным в том, что простое магическое действие не обернется здесь разрушительными последствиями. К тому же, пока что мое зрение позволяло мне видеть, куда я иду. Я даже заметил еще несколько птичьих перьев и клочки пуха на ступенях лестницы.
        Наконец темнота впереди побледнела. Миновав широкую каменную арку, я вышел в большой подземный зал и невольно остановился за порогом. Пол был вымощен мраморными плитами темно-зеленого и белого цвета. О не портил ни мох, кое-где заваливший трещины между разошедшимися плитами, ни комья свалившейся сверху земли. От пола вверх устремлялись светлые резные колонны, подпиравшие потолок со множеством арок и сводов. Потолок местами был проломлен, и сквозь отверстия свисали корни растений и длинные лохмотья лишайников, проникал дневной свет. Стены зала были украшены фресками, краски которых, хоть и поблекли, а местами и затянулись плесенью, все же не исчезли до конца и свидетельствовали о том, что когда-то в обустройство и украшение этого зала было вложено немало средств. Кроме того, они говорили об увлечении того, кто когда-то жил здесь, драконами: изящные изображения этих ящеров присутствовали едва ли не на всех фресках. Крылатые и бескрылые, одноглавые, двуглавые и многоглавые, дышащие пламенем, выползающие из-под земли, покрытые льдом, всех возможных цветов и оттенков, драконы были везде. Даже в резьбе
на колоннах угадывались их причудливые фигуры. И все же отнюдь не убранство подземелья поразило меня.
        В самом центре зала, в пятне света, под большим свежим проломом торчали вбитые между плит длинные острые деревянные колья. И на этих кольях вверх круто выгнутой грудной клеткой, словно рухнувший с неба ангел, висел Ланс Коэн.
        При виде этой картины мне стало физически плохо. Я машинально отступил, не собираясь, впрочем, уходить. И тут Коэн осторожно повернул голову и посмотрел на меня. Он был вполне себе жив, несмотря на то, что горло у него и грудь были пробиты кольями. Говорить он не мог, но, взглядом указав на колья, подозвал меня. Я двинулся вперед, понимая, что передо мной поставлена конкретная задача: снять мага с кольев, на которых он каким-то образом оказался… Задача оказалась совсем непростой. Пришлось повозиться, чтобы забраться на конструкцию, не шатая ее при этом, а потом, по нескольку раз продумывая каждое свое действие, помочь Коэну. Маг - надо отдать ему должное - держался молодцом, только морщился, когда шатавшиеся колья причиняли ему боль. А когда мы наконец оказались на твердом полу, он вполне уверенно встал на ноги.
        - Кхр… Хм… - Он откашлялся, потрогал ладонью горло. Рана затягивалась на глазах. - Спасибо за помощь, Рик. Кстати, здравствуй.
        Верховный светлый улыбнулся и одарил меня многозначительным взглядом. Непривычно было видеть его глаза без очков. Голубые и ясные, они смотрели с лукавым холодком. Никакой опасности я не чувствовал, зато явственно ощущал, кто тут главный.
        - Здравствуйте, - ответил я.
        Коэн огляделся, шагнул в сторону, поднял с пола свои очки, нацепил их на переносицу и сразу стал похож на того обаятельного чудаковатого светлого владыку нашего рубежа, которого я знал. Выпрямляясь, он обратил внимание на то, что в его одежде зияет здоровенная дыра.
        - Надо же, костюм испортил! - посетовал он, демонстрируя ее мне.
        - Господин Коэн, а как вы вообще… попали в такое неприятное положение? - молчаливо приняв правила его игры, спросил я. Слова и интонацию приходилось подбирать очень тщательно.
        - Да вот, спешился, чтобы погулять по лужайке, - ответил маг. - И вдруг - раз! Земля из-под ног ушла, - он улыбнулся и развел руками. - Такие вот дела… А заклинание левитации здесь срабатывает с задержкой, оказывается… Когда оно уже не очень-то и нужно. А эту ловушку, наверное, местные поставили, чтобы поймать какого-то хищника. Хорошо, что я сюда вместе с лошадью не провалился! - Коэн снова оглянулся по сторонам, поднял свой посох. Он мог бы поинтересоваться, что я здесь делаю, или как-то еще попенять мне за то, что я явно следил за ним. Но он только сказа: - Ну, идем, Рик?
        И он двинулся в сторону противоположного выхода из зала. Я пошел следом. Мы вошли в длинный коридор со сводчатым потолком, который вывел нас в анфиладу пустых полуобрушившихся комнат, местами заваленных землей и камнями. Та стена, в которой когда-то были окна, сильно накренилась, открыв просветы, через которые виднелся склон холма и небо. На одной из стен, надорванный и обвисший, еще держался большой гобелен с изображением красного дракона с черной гривой.
        - Господин Коэн, а что это за место?
        - Ты про подземелье или вообще?
        - Про подземелье.
        - Это заброшенный дворец одного древнего мага. Когда-то он возвышался над окрестностями, а потом ушел под землю.
        Мы миновали зал, пустой и темный, пахнущий сыростью и плесенью, и коридор, в котором вдоль стены сочился ручеек, и еще несколько комнат.
        - Мне кажется, вся деревня стоит на крыше этого дворца, - заметил я.
        - Тебе не кажется. Так и есть.
        - И что, здесь никто не живет? Я имею в виду, нет ли здесь каких-нибудь существ, чудовищ…
        - Чудовищ? - Ланс Коэн усмехнулся. - Нет, чудовищ здесь нет. Кроме самого мага.
        - Мага… А это случайно не дворец господина Велиала?
        - Ну… Кто знает?..
        Коэн остановился, запрокинул голову. Мы как раз проходили через небольшой зал, показавшийся мне необычно светлым. Я тоже поднял голову и увидел, что потолок зала проломлен почти полностью. Через огромную дыру, обрамленную торчащими кусками деревянных перекрытий, был виден земляной подпол, а над ним другое помещение - скромная комната простого жилого дома с добротной мебелью и ситцевыми занавесками на пыльных окнах. Я уже видел эти занавески сегодня, только смотрел я на них с другой стороны, из-за окна. Ошибки быть не могло: мы находились под домом Велиала. Он, как и другие постройки в деревне, стоял, фактически, на крыше дворца. И между древним дворцом и более новым скромным домом было непосредственное сообщение.
        - Ты уже наверняка понял, Рик, что это необычное место, - заговорил Ланс Коэн. - Велиал был единственным магом, который был способен здесь жить. Другие, а приходило их сюда немало, или сами вскоре покидали эту деревню, или их приходилось уводить отсюда. А Бэлл - ничего, держался. Но, кажется, это место доконало и его… - он двинулся дальше. - Идем, Рик.
        - Господин Коэн, а что это за место?
        - Теперь ты спрашиваешь не про подземелье?
        - Да.
        Маг бросил на меня быстрый взгляд через плечо.
        - В этих холмах бьется сердце мира, Рик. Здесь началась его жизнь. Это место будет существовать до тех пор, пока жизнь есть в этом мире, и конец ее тоже наступит здесь. Это мир людей, и люди могут жить здесь. Но магов это место не жалует. Сначала оно путает их мысли, затем и вовсе лишает рассудка. Может быть, ты тоже уже почувствовал что-то подобное…
        Я задумался. Не то чтобы я замечал у себя какие-то признаки расстройства рассудка, но сосредоточиться на чем-то было и в самом деле непросто. До слов Ланса Коэна я списывал это на давление силы, которой здесь было в избытке. Возможно, из-за нее все и происходило.
        - …За несколько часов или даже пару дней тут с нами ничего не случится, особенно если не будем пользоваться магией. Но ты, если хочешь, можешь уйти. Мне же нужно кое-что сделать. Догадываешься, о чем я?
        - Найти Велиала. Я иду с Вами, господин Коэн. Если Вы не возражаете, конечно.
        - Я не возражаю! Может, оно и к лучшему. Знаешь, Рик, у тебя есть шанс увидеть то, что я сам еще ни разу в жизни не видел…
        Еще какое-то время мы плутали по подземелью, по комнатам, залам и галереям этого погребенного под землей величия. Мелкие камни, осыпавшиеся со стен и потолков, и чьи-то кости хрустели под нашими ногами. Попадались перья, пух и клочки шерсти. Однажды в темноте что-то блеснуло, я наклонился и поднял плоский полупрозрачный кругляшок размером с монету. Зеленовато-желтый, он был поход на стекляшку и красиво переливался. Я показал находку Коэну, и тот кивнул. Довольно скоро после этого мы, пробравшись по узкому, почти засыпанному коридору, оказались в длинной комнате. Свет попадал сюда через маленькое отверстие в потолке и стоял косым столбом. Слабо, но различимо пахло змеями. А у дальней стены комнаты, тускло отражая этот свет, что-то переливалось.
        - Он здесь, - сказал Коэн. - Держись на всякий случай за мной.
        Я не стал спорить. Выступив вперед, Ланс Коэн осторожно позвал:
        - Бэлл… Эй, Бэлл! Ты меня слышишь? Понимаешь меня?..
        Сначала было тихо, очень тихо. А потом что-то рванулось из полумрака, взвилось в воздух прямо перед Коэном, нависло над ним - и вдруг застыло неподвижным изваянием. Послышался тихий утробный рык. Ланс Коэн поднял голову.
        - Я до последнего был уверен, что ты просто призовешь дракона из другого мира или попытаешься сотворить его здесь. Но кто мог подумать, что ты решишься на такое? Эх… Здравствуй, Бэлл.
        Огромный золотисто-зеленый ящер повел гривастой головой, снова зарычал. Морда у него была вытянутая, пасть длинная, и за губами поблескивали впечатляющие клыки. Глаза у дракона были оранжевого цвета, с тонкими черными вертикальными зрачками, и в них светился разум. Дракон стоял на задних лапах, выставив передние, как это делают кошки, когда играют. Длинный хвост подтягивался, угрожающе свиваясь кольцами.
        - Бэлл… - Коэн протянул свободную руку. Дракон с тихим шипением выпустил воз-дух из ноздрей, склонился, потерся щекой о ладонь мага, снова зарычал. Скосив глаза, он настороженно взглянул на меня.
        - Его зовут Рик, Бэлл. Он не враг, - сказал Коэн и, повернувшись ко мне, спросил: - Ну, как тебе это, Рик?
        - Потрясающе, - честно признался я.
        Зверь грациозно выпрямился, отступил, встал на все четыре лапы. В холке он был чуть выше лошади. Длинная грива падала ему на спину, превращаясь десятки струй изумрудного цвета.
        - Идем, Бэлл, - сказал Коэн. - Здесь недостаточно места.
        Мы двинулись в обратный путь. Я шел за Коэном, прислушиваясь к тихому шороху, с которым за нами следовал дракон. Я счел, что Велиал и так все понимает, и спросил:
        - Куда мы идем, господин Коэн? Хотите забрать его отсюда?
        - В нынешнем состоянии Бэлл не может покинуть это место, - ответил маг. - Видишь ли, Рик, в нашем мире драконов не существует. И не может существовать: это магические создания, устройством нашего мира не предусмотренные. Только сила этого места позволяет Бэллу жить. Но она же делает это место клеткой для него. Здесь такому созданию негде охотиться, нечем питаться. Прогуляться и то негде… Так ведь, Бэлл? Древние боги, о чем ты только думал…
        Дракон позади нас жалобно заскулил.
        - Ладно, ладно, - произнес Коэн. - Вообще-то я предусмотрел и этот вариант.
        Вскоре мы вернулись в большой зал, где я нашел Коэна. Только теперь поступь дракона стала отчетливо слышной: его когти цокали по камню. Презрительно фыркнув, Велиал, или, как называл его маг, Бэлл, снес одним движением хвоста остатки охотничьей конструкции. Коэн зажал посох подмышкой, потер ладони, подул на них. Его дыхание, усилившись в несколько раз, смело с пола сухие комья земли и мелкий мусор. Коэн открутил у своего жезла верхушку и, двигаясь по кругу, высыпал из него на освободившееся место дорожку из мелкого золотого песка, в котором блестели граненые прозрачные камушки. Круг, созданный таким образом, получился достаточным для того, чтобы дракон мог поместиться внутри него. Закончив, Коэн завинтил свой посох, который оказался не посохом вовсе, а длинной трубкой с набалдашником.
        - Бэлл, если ты хорошо все обдумал… - начал маг. Но дракон, процокав по полу, уже вошел в круг, сел в нем и умными оранжевыми глазами посмотрел на мага. Тот вздохнул. Какое-то время они просто молча смотрели друг другу в глаза. Потом Коэн погладил дракона по морде, отступил на несколько шагов назад и сказал мне: - Рик, отойди тоже, пожалуйста.
        Я послушно отошел ближе к стене. Ланс Коэн принялся читать заклинание. Воздух в зале посветлел, в нем поплыли большие полупрозрачные шары. У меня резко и сильно заломило виски, я отошел еще дальше. Но уходить совсем не хотелось, так что я решил, что вытерплю, даже если будет еще хуже. Тем временем маг взмахнул посохом, и золотая пыль, взметнувшись в воздух, окутала фигуру дракона. Я видел, как зверь запрокинул голову и даже поднялся на задние лапы, пытаясь то ли подпрыгнуть, то ли просто дотянуться до чего-то. А потом он начал исчезать. Начиная от пола его силуэт из золотисто-зеленого стал превращаться в белый, и этот белый рассыпался на части, которые истончались и таяли. Я понимал, что дракон не умирает, что, наоборот, с ним происходит что-то хорошее. И все же мне было очень грустно смотреть на все это.
        Когда зверь исчез и последние золотые пылинки растаяли в воздухе, воздух в зале снова стал обычным, но казалось, что внезапно потемнело. Ланс Коэн подошел ко мне.
        - Теперь мы можем возвращаться, Рик, - сказал он. Выглядел он грустным, хоть и, как всегда, улыбался. - Покажешь, как ты попал сюда? А то мне не очень-то хочется забираться наверх по стенам. И как здесь работает заклинание полета, я не хочу проверять.
        Я повел Коэна к выходу из подземелья. Сначала мы шли молча. Но потом, уже после того, как мы выбрались на поверхность, и отыскали лошадь мага, и двинулись в обратный путь (Коэн верхом, я пешим рядом), я все-таки не удержался и спросил:
        - Господин Коэн, что Вы сделали с драконом?
        - С Бэллом? Помог ему перебраться кое-куда.
        - В другое место?
        - В другой мир, Рик. Туда, где водятся драконы. Где он сможет жить так, как хотел всегда.
        - Всегда?..
        Коэн вздохнул.
        - Бэлл был помешан на драконах еще до того, как поселился здесь. У него - ты же видел - весь дворец был в их изображениях. Он даже собрал специальную библиотеку, в которой были только книги, посвященные драконам. В основном, легенды и мифы, конечно… Когда Бэлл перебрался сюда, его увлеченность драконами только усугубилась. Это было единственное изменение в его характере, так что я думал, что все кончится чем-нибудь безобидным. Скажем, Бэлл мог бы призвать живого, настоящего дракона из другого мира или создать его в своей магической лаборатории. Это был бы его домашний питомец. А что? Не хуже кошки, урчит почти так же, хотя ест, конечно, побольше… Но был и еще один вариант. Бэлл мог попытаться превратиться в дракона… Что он и сделал. Представляешь, Рик, как нужно что-то любить, чтобы захотеть стать этим?
        - А вернуть ему человеческий облик было уже нельзя? - спросил я наконец о самом важном.
        Коэн покачал головой.
        - У него сознание уже изменилось, Рик. Ты это, наверное, и сам заметил. Хотя, человеческую речь он еще понимает. К тому же драконы, если верить книгам, довольно умные существа. Бэлл маг, и всегда им останется. Так что, если ему когда-нибудь надоест бегать на четырех лапах, он найдет способ вернуть себе прежнее обличье - ну, или того, кто поможет ему сделать это.
        Говорил Коэн бодро, но я чувствовал, что ему все еще грустно. Наверное, они с господином Велиалом давно знали друг друга - может быть, даже были друзьями… Разумеется, они были друзьями: откуда бы иначе Коэн так много знал об этом любителе драконов и так хорошо понимал его?.. Да, иногда бывает грустно, когда у твоих друзей сбываются их заветные мечты - особенно если после этого с ними приходится расставаться.
        - Может быть, вы когда-нибудь еще встретитесь, - попытался я поддержать мага.
        Ланс Коэн задорно усмехнулся.
        - Да не приведи меня древние боги попасть в тот мирок! Лучше укокошьте меня здесь и закопайте у обочины.
        Так мы и двигались по дороге, оставляя позади завороженную деревушку. Где-то там, среди холмов, непрерывно билось сердце мира, и до меня еще долго докатывались его упругие, уверенные толчки.
        День клонился к вечеру. Но летние дни долги, до сумерек было еще далеко, и небо было еще совсем светлым. По нему, как прежде, плыли большие пушистые облака, разве что теперь они были не ярко-белого, а приглушенного, вкусного сливочного цвета. Я снова подумал о том, что мне будет жаль, если когда-нибудь я больше не смогу вот так просто смотреть на них - если там, где я окажусь когда-нибудь, не будет ни неба, ни облаков. Но тут же мне пришло в голову, что, где бы мне ни довелось оказаться в грядущем, я обязательно найду то, чем смогу любоваться. Я смогу найти то, что полюблю. И, что бы со мной ни случилось, я сумею остаться счастливым.
        Так я тогда думал. Я верил в это. А в небе надо мной проплывало облако, похожее на крылатого дракона.