Командировка Олег Глижинский
О.М.Г…
Командировка
Всё началось с письма Сентябрьского механического завода о переносе поставок валов на следующий квартал. И шеф послал меня договариваться об их поставке хотя бы в конце текущего, тогда мы бы выкрутились как-нибудь, не впервой! Обычно по таким вопросам ездили Саша Топорчук или Верочка Белова. Но первый сейчас грелся под июльским солнышком в Судаке, вторая - на больничном, сильно простыла - это в такую-то жару! Пришлось мне, хотя я не снабженец, а чистый технарь.
Командировка как-то не задалась с самого начала. Сперва всё никак документы не могли оформить и покончили с этим меньше чем за час до отправки поезда.
Директор дал личную машину, и я помчался на вокзал. Там выяснилось, что, во-первых, поезд задерживается, а во-вторых, я захватил только бумаги, а вещи - одежду и туалетные принадлежности - забыл на своём столе. Ну, стал уговаривать шофёра быстренько съездить в контору за ними, а он ни в какую! Настроение и так было, что называется, на уровне плинтуса… Позвонил по мобильнику лично директору, тот дал добро. Шофёр ознакомил меня с краткой характеристикой всяких там командировочных - в устной форме, но плюнул и уехал.
Снова я его увидел, только когда поезд уже отъезжал от вокзала, он не успел всего ничего и теперь стоял со злым лицом, облокотившись на дверцу директорской машины. Мне стало неловко - заставил зазря гонять человека. Каково б мне было, если б я знал тогда, что шофёра тормознули за превышение скорости и оштрафовали!
В Сентябрьск приехали часам к двум, в самую жару. Если б не столбы с проводами, было бы несложно вообразить себя Чичиковым или Хлестаковым, таким предстал предо мной посёлок. Никакого перрона, маленькая будочка с кассовым окошком и гордой надписью "Вокзал", за будочкой распластался пыльный пустырь. В центре на постаменте что-то бесформенно-бетонное, вокруг постамента, впрочем, обнаружилось ещё одно свидетельство индустриальной эпохи - потрескавшийся, проросший по трещинам травой асфальт. Справа от пустыря что-то вроде барской усадьбы, как их обычно показывают в фильмах, украшенной надписями "Гостиница" и "Комбинат бытовых услуг". С прочих сторон пустырь окружали домики за разношёрстными заборами. Мощная дворничиха елозила метлой по пустырю, должно быть, чтобы не дать пыли осесть.
Я подошёл к постаменту. Надпись на нём гласила:
Григорию Кутерьме - основателю Сентябрьска
1239г.
В бетоне угадывалась человеческая фигура в позе Мыслителя, но глядящая не в землю, а куда-то вдаль.
- Что, Гришкой нашим любуешься? - это подошла дворничиха и встала рядом, опираясь на метлу. - Город наш древний. Почти как Москва. Огоньку не найдётся? - спросила, доставая пачку.
Я протянул коробок спичек. Она прикурила и продолжила:
- Да, ещё при монголах наш Григорьев-град построили.
- Григорьев? А чего Сентябрьск?
- А говорят, Гришка с нечистой силой прознался, вроде она город помогла построить, а потом и спалить. А жители тогда спалили самого Гришку. Потом заново отстроились, в сентябре святили, так Сентябрьском и назвали заместо Григорьева.
Она пыхнула пару раз, потом, спохватившись, протянула мне пачку:
- Закуривай.
- Нет, спасибо, не курю.
- Аааа… - почему-то неприязненно протянула дворничиха и пошла скрести пустырь дальше.
Я бросил последний взгляд на фигуру на постаменте и направился в гостиницу.
Худенькая девушка оторвалась от маникюра и внесла меня в журнал.
- Гостиница на третьем этаже по лестнице, двенадцатый номер направо по коридору, - раздражённой скороговоркой уведомила она меня.
- Простите, а к механическому заводу как пройти?
- Из гостиницы направо, метров двести, - девушка стрельнула в меня озлившимися глазками с густо подведёнными ресницами.
Я прошёл к лестнице. Коридоры вправо и влево от неё были закрыты крашеными железными дверями и заперты висячими замками. Судя по надписям, здесь когда-то размещались парикмахерская и столовая-ресторан. На втором этаже картина повторилась, только поясняющие надписи были сняты, открыв прежний колер стены.
Поднявшись на третий этаж, я быстро убедился, что доверять чувству направления дежурной рискованно. Мой номер отыскался как раз слева от лестницы.
Бросив в номер вещи, я поспешил на завод: раньше начнёшь - раньше кончишь.
Завод охранялся как крепость. Двухметровый забор с колючей проволокой наверху совершенно не вязался с сонным оцепенением посёлка, а турникет на проходной с прорезью для пластиковой карточки доступа подчёркивал принадлежность этого места другому миру. Полная вахтёрша, которой была просто противопоказана её короткая стрижка, решительно отказалась разблокировать мне турникет без пропуска. А пропуск я получить никак не мог, так как бюро пропусков не работало - Валентина Степановна бюллетенила. "Эк их сразу…" - подумал я, имея в виду нашу Верочку.
Когда же я попросил вахтёршу связать меня по телефону с кем-нибудь из начальства, то её реакция не оставила сомнений - я покусился на нечто святое на этом заводе, осквернил незыблемое табу. Посему я немедленно принял покаянный вид и был тут же прощён. Отпустив мне грех, вахтёрша подманила меня толстым пальчиком и тихонько заговорила:
- А ты вот что, ты через забор давай, за забор я не отвечаю. Сделаешь своё дело - ладно, нет - дальше проходной не прогонят.
- Через забор? Тут лестницу искать надо…
- И не думай! Увидят ещё. Ты через окно в гостинице давай. Оно в аккурат на территорию выходит. Просто прыгнешь - и порядок.
Я посмотрел на неё - то ли издевается, то ли спятила.
- Я же там костей не соберу! Третий этаж-то.
- Да ты не бойся, не ты первый, там всегда вскопано, это за доской почёта, никто не увидит. А Валентина Степановна, может, неделю ещё не выйдет.
Поблагодарив на всякий случай вахтёршу, я вышел и набрал на мобильнике Верочкин номер. Извинился за беспокойство и рассказал обо всём. Она, чуть подумав, ответила, да, что-то в этом роде слышала от Сашки.
Странненько…
В гостиницу я шёл в весьма неприятном настроении. Не мог отделаться от впечатления, что все меня разыгрывают. Да и вообще, не нанимался я ноги ломать.
Позвонил шефу, тот поцокал языком, посетовал, что никак не может и сам связаться с директором. Секретарша, бравшая трубку, неизменно сообщала, что Самого на месте нет. Шеф обещал продлить командировку, насколько потребуется, и вообще, рекомендовал "действовать по обстановке". А мне как-то совсем не улыбалось задерживаться здесь.
Подходя к гостинице, я понял, в какую даль смотрит Григорий Кутерьма со своего постамента. Он теперь смотрел прямо на меня, и чудилось, что во взгляде этом сквозило глубокое пренебрежение к наивным командировочным, возвращающимся в гостиницу.
- Простите, - изрядно смущённо обратился я к дежурной, забирая ключ, - а что, из окна на третьем этаже можно попасть на завод?
- Можно! - заявила она с неподражаемым апломбом. - Если осторожно.
Не-ко-торые, так и делают. Окно слева.
- А там не очень высоко?
Девушка тут же взорвалась. Она тут на работе, а не справочное бюро всяким.
Ходют, тут! Мешают работать. И вообще…
Что вообще, говорить не стала.
Кивнув в знак благодарности - просто спросить, а что она такое делает на своей работе, смелости не набралось, - я поднялся на третий этаж. Так, окно слева. Посмотрев из него, я увидел лишь листву каштанов и тополей. Куда прыгать, не видно. А может, не сюда, - мелькнуло в голове, - девица эта, кажется, плохо ориентируется. Прошёл к противоположному окну и…
- "Так я и думал, с этой стороны ничуть не лучше", - процитировал я одного очень грустного ослика. Впрочем, тут к каштанам и тополям добавился орех, упиравшийся своими ветками в стену.
- "И всё почему, и по какой причине, и какой из этого следует вывод", - бормотал я, в нерешительности слоняясь по коридору. Пожалуй, самым разумным будет задержаться здесь, пока начальства не договорятся, а дальше уже подключусь по своей части.
В коридор с лестницы вышел парень в джинсовке, прошёл мимо меня и уверенно направился к окну. Вскочил за подоконник и невозмутимо выпрыгнул. Я подбежал к окну - ветки ореха ещё шатались. Но ни криков, ни звука падения… Глянул на часы - ещё полтора часа заводу работать, можно что-то успеть сделать. Хотя бы оформить командировку. Посмотрел вниз - высоковато, чёрт возьми! Пока раздумывал, в коридоре появился мужчина в костюме, при галстуке, подошёл к окну, чётким движением кивнул и стал карабкаться на подоконник, держась за трубу отопления.
- Вы туда? - спросил я его. Он снова кивнул и, не задерживаясь, прыгнул.
Проторенная дорожка? Может, попробовать? Я тоже влез на подоконник. Страшновато как-то… Сзади послышался скрип половиц, я обернулся - к окну приближался юнец в маечке с легкомысленной надписью.
- Папаша, прыгать будем или как? - нетерпеливо поинтересовался он. - Тогда в сторонку немного можно?
Я отодвинулся, и он лихо перемахнул через подоконник, едва не прихватив меня с собой. Ладно! Раз так, то смогу и я. И прыгнул.
Какое-то мгновение я в ужасе падал, но потом воздух сгустился, звуки вокруг стихли, вообще всё замерло. Я посмотрел вниз - воздух лениво теребил штанины, полуметром ниже сандалий тихо надвигалась ветка ореха. "Во как… - подумалось мне. - Едят ли кошки мошек… Ай да Кэррол!"
- Кхе-кхе, - послышалось нарочитое покашливание слева.
Я посмотрел в ту сторону - на расстоянии вытянутой руки от меня конденсировался из голубого облачка толстый человечек грязновато-синего цвета.
- Летаем? - поинтересовался он густым голосом и устроился в кресло, появившееся за ним. Сам ростом с карандаш. Не дождавшись от меня ответа, продолжил. - Был такой Ньютон, слышал, может?
- И что?
- Как что? Как что? - вскакивая и картинно всплеснув руками, закричал человечек. Затем стал методично ходить влево-вправо, заложив левую руку за спину и направив указательный палец правой в небо. Вокруг него послушно образовалось возвышение вузовской аудитории с большой доской, а я очутился сидящим на студенческой скамье. - Великий Ньютон решил, что тела должны притягиваться с силой, прямо пропорциональной массе тел и обратно пропорциональной квадрату расстояния между ними.
Закончив, он повернулся ко мне и направил палец на меня.
- Вы со мной, конечно, согласны?
- Ну… - неловко поднимаясь и краснея, замялся я. - В общем… конечно… да.
- Спасибо, - саркастически ответил человечек. Он снова сел в своё кресло, и аудитория вокруг нас исчезла. Я снова висел в воздухе, только ветка была немного ближе к моим ногам.
- Понимаешь, - ласково заговорил человечек, и я впервые заметил декоративные рожки над ушами. - Твоя масса как раз сейчас притягивается массой Земли, и расстояние между вами быстро уменьшается.
- Но там вскопано, - возразил я.
- Точно! - обрадовался человечек. - Как тонко подмечено, именно ТАМ вскопано.
Но падаешь всё же здесь. Конечно, здесь же интересней!
- Но у доски почёта же, на заводе…
- На завод - это через противоположное окно. Если алкаши с перепоя просыпают, то и сигают из окна гостиницы, приземляются точнёхонько за доской почёта. Видел, какая у них пропускная система? Вот. А они потом идут и говорят - не работает ваша техника, мы здесь, а она не посчитала. Вот… Но это там. А здесь - лестница в подвал гостиницы. Бетонная. И железный поручень. Право же, тебе всё равно, на что угодишь, поверь уж.
- Но я же видел, как трое до меня прыгали из этого окна! - вскричал я.
- Они здесь свои, их встретили, а ты за себя подумай. Я пока время замедлил, но на твоём приземлении это никак не отразится.
- А кто ВЫ такой?
- А ты сам как думаешь?
- Чёрт? - предположил я.
Человечек пощупал себя над ухом и скривился, как от лимона.
- Можно и так сказать, - нехотя согласился он. - Но это от тебя зависит: каким ты меня увидишь, таким я тебе и явлюсь.
- А в самом деле?
- Я? - он гордо выпятил грудь. - Я из светлоярских богов. Озеро Светлояр, слышал про такое?
- Нет.
- Ну, ты даёшь! Сам не знаешь, куда приехал? - человечек расхохотался. - И про Китеж-град, что, тоже ничего не слышал?
Меня как-то сейчас мало что интересовало, кроме своего самого ближайшего будущего, но, кажется, только этот тип мог что-то ещё изменить. "Продолжаем разговор". Карлсон.
- Китеж-град - это тот, что под воду ушёл?
- Типа того, - подтвердил человечек и замолк.
И что мне это даёт?
Я решил вернуться к более насущному, тем более что моя нога уже коснулась ветки:
- Так всё же, что с теми тремя?
- С ними всё в порядке. Их встретили и доставили по их желаниям. Того в костюме - в казино, любит он армрестлингом заняться с одноруким бандитом.
Другого мужика - в кегельбан. В Сентябрьске неважно с цивилизацией.
- А пацанёнок?
- А… - человечек махнул рукой. - По улице Красных Фонарей пройдётся, поглазеет на всё там и достаточно ему. Кстати, ты бы тоже куда-то выбрал. Я тебя доставлю и туда, и обратно. Целеньким. Рекомендую стриптиз-бар, специально для тебя. Там как раз сегодня будет зам. по производству. И глазу удовольствие, и для дела, может, польза будет. А?
- Понимаю… А взамен душу отдать?
- Что? Душу? - человечек захлебнулся смехом. - Ещё скажи - договор кровью подписывать! - продолжал он смеяться, трясясь всем телом и даже утирая глаза. - Ну, уморил, ну надо же. Душу. Да на что она мне? Наслушались глупостей всяких…
Не, ничего мне от тебя в принципе и не надо. Да и от других тоже.
- А что тогда? Ведь просто так ничего не бывает.
- А за спасибо. Не улыбайся. Нам-то всего-то надо, чтоб благодарны нам были, да просили о чём-то у нас, - он помолчал немного и продолжил. - Не веришь?
Зря… Ладно, скажу. Понимаешь, когда нас просят о чём-то, мы сильнее становимся, значимей. Мы ничего плохого не делаем, только просьбы выполняем. Не ради вас, ради себя - видишь? я честно говорю с тобой. Но если вам выгода от этого, почему бы не помочь друг другу.
Верить ему или нет? Вроде искренно говорит, а всё же чёрт. Который лукавый. А между тем ветка дошла до колена.
- А зачем вам сила нужна?
- А чтобы назад, на Светлояр вернуться. Место там хорошее. Почти тысячу лет назад светлоярские боги разделились, нас прогнали, а те остались. Наберём силы - вернёмся, снова вместе будем, как когда-то. Было время… Тут, вокруг озера мери жили тогда, они уграм сродни. Нам идолов ставили, просили о разном. И каждый из нас что-то своё для них делал, кто в охоте пособит, кто для здравия подмогнёт, а кто в праздник веселья принесёт. И так было, пока христиане не пришли. Идолов пожгли, занятия людские разделили на светлые и тёмные. И нас заодно. Мери - кто слился с пришлыми, кто к северу подался. А многие нарыли землянок, зашли туда и выбили брёвна, что своды земельные держали. Так под землю и ушли. Те из нас, кто христиан устраивал, кого к светлым приписали, при них молитвами силу себе прибавляли, а мы, которые в радостях помощники - в праздниках, веселье да любви - нас тёмными да греховными объявили и с озера потеснили.
Разговорился человечек… Видать, о наболевшем. Меня, конечно, моя перспектива больше беспокоит, но… может, так легче будет мне выбор сделать.
Наверное так: когда ветку эту пролечу, увижу, что там внизу на самом деле, тогда и решу. А он продолжал:
- Город Китеж у озера заложили. Князь Георгий. А потом Бату пришёл, у вас он Батыем зовётся. Князь в Китеж-граде укрылся, а место это такое, что его не найти. Укромное. Стали у Батыя пленников пытать, а они молчат. Тогда один из наших и уговорился с Григорием, что жизнь сохраним, город поможем возвести вместо Китежа, когда разорят его. Григория новым князем сделаем. Надо только место указать Батыю. Как решили, так и сделали. Только Китеж светлые спрятали и до сих пор прячут где-то. Вроде некоторые люди видеть его могут, если не выдумывают, конечно. А ещё с Григорием уговор был, что вернёт идолов и поклонения всем светлоярским богам. Но людям не понравилось то. Кто-то город спалил, свалили всё на Григория.
Вот этого ему не стоило мне рассказывать. Явно. Те, кто благоволил к предателю, как им верить можно? Как договариваться с ними? Но и умирать неохота, при одной мысли об этом стыло всё внутри, что ж делать? Вот я дурак! Сидел бы себе в номере. Может, договориться с ним? Пока только, для вида. Да заодно с начальником тем потолкую. Одна выгода со всех сторон.
Повернулся я к человечку, а он мне сладко так улыбается.
- Ладно, - говорю ему. - Я отказываюсь.
Он тут же исчез, а я понёсся вниз. Всё же ветка попалась под руку, схватился за неё, внизу мелькнули перила. Но ветка, ломаясь, всё же снесла меня от них в сторону, я шмякнулся об ствол, потом об землю.
В Воскресенской районной больнице, выслушивая, как мне повезло - всего одна нога сломана, правда в трёх местах, - я продолжал спорить с собой - правильно ли я поступил? Может, и нет, как знать?
Но вряд ли смог по-другому.
А может, ветка не сама мне под руку попалась?
|
